Хорошая успеваемость и активное участие в общественной жизни школы не прошли безрезультатно. К концу десятого класса я стал обладателем помимо аттестата, еще и позолоченной медали. Учиться дальше не было абсолютно никакого желания, запас сил был исчерпан, по крайней мере, я так считал. Поэтому только хотел держаться подальше от подобных заведений, рад был работать хоть где и кем угодно. И душа, и тело, управляемое моим юным сознанием, требовали отдыха. В то время отдыхом для меня, разумеется, казалось все, что не связано с учебой. Но благодаря стараниям своих беспокойных родителей, я очень скоро, в ту же осень уже числился студентом одной столичной академии. Ведь медаль могла очень скоро потерять свой блеск, тогда лишь одни оценки в аттестате вряд ли смогли бы мне помочь и утешить моих предков.
После того как, я бросил одно за другим несколько высших учебных заведений, дед повез меня на учебу в Америку, в один из лучших университетов мира. За океан я попал не случайно, один дед знал, что я не умею плавать, и он был уверен, что я не скоро окажусь дома.
В первые дни, как правило, повсюду проходят знакомства. Не был исключением и наш сюда приезд. С теми, кем предстояло обучаться ближайшие несколько лет, мы затеяли душевный и любознательный разговор. Народу было больше, чем людей и представляли почти все страны мира, и тут меня чуть ли не каждый второй спрашивает:
- О! Россия! О! Москва! А правда ли, что у вас медведи по улицам ходят?
Я довел до их сведения что, кроме Мишек, Медведевых и членов различных клубов, носящих имя косолапого, никаких других на улицах Москвы нет.
- А настоящие?.. Наверно в Сибири, возможно на Урале, - больше ничего сообщить я не смог.
Моей персоной вскоре заинтересовались, и после учебы я был заслан в город Крест, что на Южном Урале делать себе карьеру, но судя по дальнейшему развитию экономики страны, как оказалось, для развала жирового комбината... Год жира и масла объявленный, согласно указу президента шел к концу и без происшествий. Однажды в Москве проходил съезд жировиков, и мне пришлось там участвовать. Прежде чем представиться думал я, думал, и пришла в голову одна гениальная мысль. Здесь наш город все равно никто не знает, решил попросту я. Скажу только, что с Урала.
Хоть у нас принято встречать по одежке, но эти решили поступить иначе, ведь им намного интереснее были слова, которые они надеялись услышать в качестве ответа:
- Урал! А, правда, что у вас там по улицам медведи ходят? - задали вопрос, который я до этого, по всей вероятности, где-то слышал.
Мне пришлось долго объяснять им, что наш город к Уралу относится лишь административно территориально и лежит на одном углу бескрайних казахских степей. Что кроме трех тушканчиков, которые бегают в надежде не попасть в Красную книгу, и то в виде гербария, никакие другие животные у нас не обитают, они, кажется, сами догадались.
- А может быть в Бурзяне, или в Юрюзани, - произнес я, желая им как-то и чем-то помочь в их нелегком познании мира.
Дальнейшая моя трудовая деятельность продолжалась в городе Булате, природой своей напоминающем спящего, тесно прижавшись к европейским скалам медвежонка, где с востока, словно заботливые родители, охраняли его покой, обступая любовью, азиатские смешанные с березой сосновые леса. Сюда я, видимо, был направлен с целью уничтожения завода, который специализировался в получении высококачественной стали методом переплавки ржавого лома и всякого железного хлама. Спустя год, когда приехал в город Шаль на конференцию плавщиков первым делом не фамилию у меня спросили, а дали понять, что их очень давно беспокоить одна важная и весьма интересная тема:
- В Булате у вас там такие леса и горы выше, чем небеса! Правда ли, что там медведи по улицам ходят?
Я им рассказал, что звери очень стыдятся выходить из своих нор и показаться не только людям, но даже друг другу. Все дело в том, что многочисленные туристы, которые тут бродят в пьяном виде, разбрасывают свои недопитые бутылки. После этого на эти места приходят лесные обитатели, пьют водку, едят пищу, оставленные их братьями старшими. Затем у хищников выпадают зубы, травоядных - рога. О медведях и говорить не приходится, эти вообще слабые существа, а затем добавил:
- Может в деревне или где-нибудь в заброшенном хозяйстве.
В прошлом месяце был в командировке, ездил по близлежащим населенным пунктам. Мне было поручено провести кампанию по набору на завод новых рабочих. Желающих проливать пот за спасибо было не так много. После возвращения заглянул в кабинет начальника отдела кадров. Моему волнению не было предела, ведь сейчас тот начнет расспрашивать об успехах вербовки тружеников села на благо развития отечественной индустрии, а мне сказать то нечего. Не угадал. Как только он меня увидел, озвучил давно мне знакомый и тот самый старый вопрос:
- Слушай, правда, что там медведи по улицам ходят?
Мне пришлось подробно описывать ситуацию о том, что в деревнях дикие звери просто не выжили бы, теперь даже домашних коров никто не держит, последняя была зарезана и съедена еще при Борисе Николаевиче. Вспомнил так же, что на днях умер единственный старик, который видел живого медведя, и то в зоопарке, Царствие ему Небесное.
- Это может быть далеко в лесах или высоко в горах, - ничего не поделаешь, пришлось подсказать этому деятелю.
Сегодня сижу в сайте "В контакте". Кто-то выложил фотографии, где медведи по сибирским дорогам разгуливают, а водители и пассажиры их с рук кормят. Один друг отмечает день рождения. Кстати, он как раз в тех краях и обосновался. Надо позвонить и поздравить. Набираю номер. Не успел я сказать ни "здравствуй", ни "поздравляю", ни "как поживаешь", а само собой как-то сразу вырвалось: