Эту я знал. Точнее, не знал лично, но часто сталкивался с ней. В автобусе по утрам она всегда сидела на одном и том же месте у окна, читая книгу. Вечером мы сталкивались в супермаркете. По выходным я видел ее в парке, гуляющей с собакой. Пару раз встречал в кино недалеко от моего дома. Возможно, она даже жила где-то неподалеку. В любом случае, в связи с такими вот случайными встречами в последнее время мы даже начали здороваться друг с другом.
Наблюдая за ней издалека, я невольно отмечал некую отстраненность. Неподвижность ее взгляда, изящный поворот головы. Выступающие ключицы. В один из жарких дней под прозрачной блузкой заметил родинку над ложбинкой между грудей, что несколько ночей к ряду не давала мне спокойно спать.
Не сказать, чтобы она была красавицей. Возможно, по современным меркам она казалась простушкой. С веснушками на носу, полноватыми губами и непозволительным для моды загаром.
Мне же она представлялась эдакой принцессой, попавшей в наш мир по прихоти своей злой мачехи, оказавшейся ведьмой. Как в сказке. Или в фильме, уж не помню, как он называется.
Эту я знал. И сейчас она лежала передо мной, укрытая белой простыней. Половину лица скрывала кислородная маска. К тонким рукам с темными линиями вен тянулись капельницы. На запястьях и среднем пальце левой руки мигали зеленой лампочкой считывающие пульс устройства.
-Доктор Кларк, - за плечом, касаясь моего локтя, встала верная помощница Сюзен. - Все готово, можно приступать к операции.
Кто бы мог подумать, что этому волшебному существу, каким казалась мне девушка на операционном столе, когда-нибудь понадобится моя помощь.
-Хорошо, Сюз, - кивнул я. Вздохнул так глубоко, насколько позволили легкие. - Как состояние больной?
-Давление в норме, деятельность сердца стабильна, дыхание ровное. Состояние плода отличное, - отрапортовала от приборов медсестра. - Анестезия будет действовать два часа. У вас есть время, доктор Кларк.
Два часа... За это время можно уничтожить целую вселенную. Или спасти одну жизнь. Точнее, две. И я принялся за спасение.
-Скальпель, - коротко сказал я, шагнув к столу.
Это был темный день. Не время шторма, а неуловимый миг перед бурей. Когда небо темнеет, ветер срывает черепицу с крыш. Иногда пролетают капли дождя, редкие, а от того более колючие и холодные.
На улице пусто. Я вижу только огромные тучи над головой, где-то вдалеке черную стену уже обрушившегося на город дождя. И ее хрупкую фигуру, уходящую в эту черноту. Чернота обступает, втягивает в себя, поглощая и лишая воли.
Я уже знаю, что это значит.
Если бы ее привезли позже всего лишь на день, мне бы не удалось выцарапать ее из лап мглы. Я бы не смог найти ее в ливневом городе. Не смог даже определить ее направление, потому что никогда бы не подумал, что она выберет такой простой путь и поддастся болезни. До последнего бы рыскал по уцелевшим домам и надеялся на удачу.
Но теперь... Теперь я многое понял. В том числе и о ней. И я бегу за ней. Наклоняясь чуть вперед, чтобы противостоять ветру и дождю. Задыхаясь от нахлынувшей черноты, отгородившей меня от реальности, я вытягиваю руку, чтобы поймать ее. Чувствую, как скользят пальцы по холодной ткани плаща... И упускаю ее...
-Тампон... Еще тампон. Состояние пациентки?
-Давление падает.
-Повысить. Один кубик ан..
Даже не знаю, сколько пришлось брести в темноте. В темноте и тишине. Я не слышал даже собственного дыхания или звуков шагов. Страшно представить, что этот мир и предыдущий принадлежит малышке, лежащей у меня на столе.
Мгла расступилась слишком неожиданно. Весь путь я выгадывал, когда все это кончится, и вот я стою перед выдающимся далеко над обрывом каменным утесом. А на нем - большой дворец. Увитый со всех сторон зелеными плетьми растений, на фоне заходящего солнца. Дворец выглядел бы величественно и грациозно со всеми своими башнями, переходами, мостками и подъемными воротами, если бы не паутина, клочьями свисающая поверх цветущих вьюнов. По паутине проходит легкая рябь, будто где-то в самой ее середине трепыхнулась жертва, угодившая в ловушку.
В руках у меня меч. Подо мной - верный скакун, несущийся в самую пучину обители монстра, пленившего принцессу. Я опускаю забрало шлема, поправляю латную перчатку, удобнее перехватывая оружие...
-Зажим. Сюз, вот здесь прижми. Тампон...
-Доктор Кларк!
-Что еще? - рычу от злости. Боюсь упустить жизнь этой малышки, когда она почти в моих руках.
-Состояние ухудшается...
-Как ребенок?
-Вроде бы неплохо...
-Вроде?!
-С плодом все хорошо!
Если бы все было так просто. Легко преодолев первые этажи, и не обнаружив противника, я стремлюсь все выше. Почему во всех этих сказках принцессы обязательно томятся в самой высокой башне? Так и спасать можно передумать!
Отбросив крамольные мысли, достигаю самого верха. Откидываю забрало, рассматривая светящуюся вязь, выцарапанную на двери. С заклинаниями я еще не сталкивался. Отерев паутину вместе со слоем пыли с двери, провожу пальцами по линиям. Чувствую, как накаляется металл перчатки.
-Что за!..
-Она моя... - шелестит хриплый голос.
"Не дождешься!" - мысленно отзываюсь я. С размаху ударяю навершием меча по петлям двери.
-Сюз, массаж сердца. На счет три: раз, два, три! - невыносимо слушать писк прямой линии, показывающей, что перестало биться сердце.
-Толчок, - отзывается от приборов медсестра.
Сам слышу. Раз, два, три... Почему она не борется!
Дверь слетает с петель. Комната, обвитая паутиной от пола до потолка. Маленькие паучки снуют по паутинкам, поджирая то, что остается от их "мамаши". Сама паучиха облюбовала угол напротив входа. Будь я пауком - сам бы его выбрал: стена сырая, свет почти не попадает, паутину не видно, и попасться в ее липкие сети проще простого.
-Это почему это? - оглядываю комнату, приноравливаясь как бы разрубить эту паучью тварь одним ударом.
-Она с-с-сама пришла ко мне. Она принадлеж-ж-жит мне, с-с-с-смертный...
Даже не боится меня. По всем правилам, по всем законам, я должен отступить. Если жертва приходит сама, я ничего не могу изменить. И я видел, что малышка не хочет выбираться.
-Я не могу отдать ее, - качаю головой.
-Поз-з-з-з-здно... - стрекочет паучиха.
-Она не одна пришла к тебе.
Щелкают жвала. Мелькают мохнатые лапы, отгоняя меня от паутины. За шиворот нападали маленькие паучки, впиваясь в кожу. Моргают четыре пары глаз. Клацает меч, попав по стене. Выпадает из ослабевших рук, запутавшись в паутине...
-Дефибриллятор!
-Но, доктор Кларк...
-Быстро! Дефибриллятор!
По операционной забегали медсестры. Шепчут что-то за спиной, но мне уже плевать.
Не хочет она цепляться за жизнь. Никак не хочет. Что ж за напасть-то такая!
Я ее верну.
... Захватываю обеими руками лапы, крепко сжимаю. Рядом с лицом щелкают жвала. Поднимаюсь в полный рост, выламывая паучьи лапы в сочленениях.
Монстр бьется в паутине, визжа от боли. Закладывает уши и я, скинув шлем, зажимаю их руками. Морщась от безуспешности собственных действий, отпинываю паучиху к углу, с каким-то злорадным удовольствием слыша хруст еще нескольких переломов.
Передо мной оборванная с одной стороны паутина, в центре которой прямая как кукла висит девушка. Платьице похоже на лохмотья, по рукам струиться кровь. Голова опущена так, что волосы скрывают лицо принцессы, измученной монстром. И даже через писк боли паучихи я слышу, как на пол срываются слезинки.
-Идем, я спас тебя, - протягиваю ей руку, касаясь кончиками пальцев волос.
-Я не хочу, - шепот, заглушающий все звуки в комнате. - Я устала...
-Нет, - коротко отвечаю я, с чувством наступая на гигантскую голову.
-Действие анестезии проходит, - отталкивая тележку с дефибриллятором от стола, предупреждает медсестра. Вторая снует с капельницами, втыкая иглы в вены пациентки.
-Пот, - подставляю я лоб Сюзен, чтобы она вытерла выступившую испарину. Сердце запущено. Значит, еще есть надежда. - Повторно анестезию. Два кубика.
Дворец распадается. Успеваю только подставить руки, чтобы принцесса упала в них, когда паутина растаяла. Я сжимаю ее хрупкое тельце, и понимаю, что она уходит. То, что я держал в руках, вспорхнуло сотнями белоснежных бабочек...
...Я на поляне. Перед глазами качаются травинки. С любопытством разглядываю, как по стебельку ползет гусеница. Ветерок легко касается моих волос, а от яркого солнца приходится щурить глаза. Где-то в стороне бежит ручеек, и его журчание услаждает слух, будто любимая песня.
Как хорошо! Я бы провел здесь целую вечность, если бы не дело... Дело?..
Дело!
Я резко сажусь, оглядываясь по сторонам. Хитрая девочка! Запудрила мне мозги, чтобы смыться! Нет уж, не для того я паучиху убивал, чтобы теперь так просто ее отпускать...
-Зашиваем, Сюз. Иглу, - командую я, с тревогой рассматривая лицо пациентки. Пугает некое подобие улыбки на бескровных губах. И я тороплюсь. Я знаю, что должен успеть, но все равно тороплюсь...
Нахожу ее у ручейка, в том месте, где он перетекает в речушку. Распущенные волосы обрамляют лицо, оттеняя легкий загар. Летнее платье прикрывает коленки, утопая подолом в воде.
-Зачем тебе это? - не смотрит на меня, продолжая бултыхать ногами в реке.
-Я хороший врач.
-Моя смерть не подмочит вашу репутацию.
-Ты нужна этому миру.
-Никому я не нужна. Муж погиб. А детей у нас не было.
Она встает. Легко улыбается, махнув зажатой в пальцах ромашкой. Поворачивается спиной и уходит. Пытаюсь догнать ее, но воздух вдруг становится вязким, тягучим. Утопаю в нем, не в силах сопротивляться ее нежеланию жить. Пытаюсь что-то крикнуть в след. Но, упустив возможность сказать самое главное, чувствую, что теряю надежду...
-Эштен, - касается моего плеча Сюзен. - Ты сделал все, что мог.
-Нет, - качаю головой, не в силах оторвать взгляда от ее лица. - Что с плодом?
-Сердце еще бьется, - отзывается медсестра. - Но слабо.
-Дефибриллятор, - вцепляюсь в край операционного стола, пытаясь унять дрожь в руках.
-Это опасно..
-Я знаю, Мэл! - повышаю голос, чтобы эти клуши поторопились...
Воздух размякает. Я падаю в траву, не удержав равновесия. Поднимаюсь. Бегу в ту сторону, куда ушла девушка.
-Я отдам ее, - звучит голос где-то в моей голове. Я ждал его. И обрадовался, когда услышал. Я знал, что он зазвучит, он всегда звучит в самый последний момент. - Отдам. Если ты отдашь мне себя.
-Сколько?
-Десять.
-Это слишком много, - пробираюсь через высокую траву. Вижу вдалеке ее и ускоряю шаг, уже задыхаясь от усталости.
-Семь, - усмехается голос.
-Два.
-Шесть, - продолжает торговаться он.
-Четыре года. И то, потому что их двое.
-Хорошо, смертный...
Девушка оказывается рядом со мной. Я беру ее за руку, нашептывая то, что не сказал в первый раз, и навсегда покидаю ее мир. И увожу ее за собой.
* * *
-Эштен, - в кабинет заглядывает Сюзен, - тебе принести чего-нибудь?
-Знаешь, - уже в дверях обернулась на него помощница. - Всегда поражалась твоей настойчивости. Ты будто бог смерти - постоянно отвоевываешь своих пациентов у Костлявой...
-Ну, ты скажешь, Сюз, - устало усмехается он. Ждет, пока она выйдет из кабинета, и достает из ящика стола блокнот. - Бог смерти, Сюз, это не я. Это голос в моей башке, когда я спасаю очередную Жизнь...
Открыв блокнот на страничке с закладкой, просматривает записи. И к ряду слагаемых цифр, начинающихся с 35, прибавляет еще одну цифру. Четыре. Подводит расчет и получает неутешительные 79.
-На сколько операций меня еще хватит, если я продолжу разбазаривать оставшиеся года своей жизни так легко?..