Русский Пациент : другие произведения.

Мексиканец 16

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Залётный турист, приезжающий в Питер, вряд ли узнает про улицу Салова. Кто такой, чем известен - ну, может, аборигены подскажут,те, что двенадцати лет,прилежно учившие историю города в школе. Остальные зароются в карту или совсем умолчат в том случае, если они не имеют машины. Улица Салова вовсе не новая, и была она раньше Михайловской, которую с Ново-Михайловской объединили. А Салов - просто советский пацан.
  
  С той разницей, что был он боец и летчик, не успевший к Отечественной, стрелок и радист, себя не ценивший, а все-таки Родину. Погиб в двадцать два, и страна заплатила, как водится - подарила Героя посмертно, и еще эту улицу - длинную, с битым асфальтом, которую знает та часть петербуржцев, каковая имеет в хозяйстве хоть что-то, похожее на предмет с колесом (садовые тачки в расчет не берем).
  
  Дюк любил это место: несколько грязных её километров были уставлены деревянными стойками в черных бочинах протекторов, мелкими магазинами "Автозапчасти",в которых водилась важнейшая дичь: любые предметы автомобильного толка, химия, масло, мастика и что душа пожелает еще. Улица благоухала бензином, железом и ремонтными мастерскими, блистала и автосалонами, все вперемешку: Европа и Азия топорщились флагами, отражая в панелях замурзанный хаос, размножая его в зеркалах.
   На обочинах стыли железные кони рабов автопрома, приехавших "так, посмотреть" и залипших на тюнинг в каком-нибудь ржавом ангаре. Ушедших за литром тосола с полудня и не вернувшихся до ночи - цены на Салова были всегда интересные, разные.
  
  Пахнуло знакомым.Здесь Дюк работал до армии: первое место, которое он посетил, был родной автосервис.
  
  Директор Ванеев сидел, отдуваясь, с недовольным лицом. Дюк позвонил ему предварительно, Ванеев ответил без лишнего энтузиазма - мол, приходи, разумеется, может, на что и сгодишься. Ванеев лукавил, так как знал Дюку цену, а тот, в свою очередь, понимал - за хорошие деньги с Ванеевым важно душевно беседовать, обсудить ситуацию рынка, похвалить изменения. Ванеев сначала нахмурится, скуксится и внешне расстроится, сказав, что такую зарплату платить он не сможет. Позже предложит чайку, расспросит про армию, вспомнит своё, пехотинское; Дюк расскажет морпеховское, они посмеются. Дюк станет прощаться, собираясь зайти к конкурентам поблизости (дружба дружбой, а работа нужна), и наконец-то Ванеев предложит. Не столько, сколько затребует Дюк, но вполне подходяще. Тот замнется и якобы сильно задумается, а потом согласится, конечно.
  
  Таковы были танцы, обычные в этих делах, если ты неплохой автослесарь и старый знакомый; и к тому же не видишь всего в полной мере. Чтобы глаз не бросался в глаза - да простят мне читатели эту ошибку - Дюк пристроил очки на носу. Они ему шли, да и солнце уже разгулялось - весеннее, плавило улицу Салова, буравя застывший бензиновый наст беспощадными струйками талой воды, блестело в слюде черных луж и вселяло надежду.
  
  Но толстая физиономия Ванеева оказалась гораздо скучнее, чем Дюк ожидал, и пришлось
  спросить прямо:
  
  - А что, Пал Владимирыч, Вы грустный такой?
  
  Пал Владимирыч пил вовсе не чай. Он сидел, развалясь, отпустив на свободу обширный живот. Он бы и ремень расстегнул, кабы не статус.
  
  - Будешь тут грустным,- ответил Ванеев и поскреб красноватую шею,- проблемы нешуточные.
  
  - Неужели налоговая?
  
  - Да бог с тобой, - директор едва не подпрыгнул,- бизнес разваливается, всего ничего. Нас же двое, ты знаешь. Партнёр у меня.
  
  Дюк кивнул. Площадка под сервис, два магазина, плюс место на рынке принадлежали Ванееву и компаньону с фамилией Шмайцер, который делами не слишком болел, предоставляя партнёру львиную долю заботы- работы.
  
  - Уезжает в Германию на ПМЖ,- откровенничал Пал Владимирыч,- желает продать свою долю. Я купить не могу, только в квартиру вложился. Я ему - подожди, оставь на полгода, кредит подоспеет, выкуплю у тебя. Нет, уперся - развязаться хочет с Россией совсем, деньги срочно нужны. А продаёт-то- смех! За бесценок готов, уж не знаю, что там ему в голову вдарило. Чужого пускать... да в налаженный бизнес...- тут Пал Владимирыч застонал.
  
  - За сколько,- тихо спросил его Дюк,- сколько он хочет?
  
  Ванеев назвал цену, с надеждой посмотрел на него и сказал:
  
  - На ремзоне бардак. Магазины без присмотра немного. Шиномонтаж под завязку забит - весна... Я не справляюсь, у меня диабет! Знаешь кого подходящего?
  
  - Пятьсот могу,- сказал Дюк,- утрясёте, наладим.
  
  - То есть,- завороженно ответил Ванеев,- а вот я утрясу. Договорюсь... постараюсь! Ты действительно можешь?
  
  - Могу,- сказал Дюк,- чистая прибыль какая? Доля какая?
  
  - Все нормально,- заторопился Ванеев,- сейчас я все тебе обскажу... Аренда выходит в полтинник примерно...
  
  - Мне точно. Давайте посмотрим все точно.
  
  Злополучный мерсюк был продан без долгих историй и быстро. Такая машина классический случай, не выходящий из призрачной моды крутых чуваков. Мерс загнали на ремзону к Ванееву, посмотрели, обнадежив клиента до крайности, и вскоре уже сосчитали наличку в кабинете все того же Ванеева. Все остались довольны, юристы сработали быстро - и часть бизнеса перешла в руки Дюка.
  
  Лап выслушивал новости и удивлялся всему бесконечно. В машинах и связанном бизнесе он был полным профаном, поэтому впитывал тонкости первого дюкова дела с большим любопытством.
  
  - Откуда ты все это знаешь?
  
  - Все - это что?- Дюк наспех завтракал, размышляя, стоит ли лопать таблетки, которые, как он считал, не помогали.- Про машины я знаю всё. Год работал, а в армии столько всего перебрал, вплоть до уазиков. И до того из дерьма собирал, помнишь восьмерку последнюю-то? И если честно, всегда мечтал о своём. Придумывал даже, как это будет работать.
  
  - Я про то, как дело вести,- пояснял ему Лап,- там не машины, а люди. Сколько там у тебя человек? Восемнадцать? Да еще бухгалтерия.
  
  - Бухгалтерия ноль,- соглашался Дюк, - не мешало бы изучить на досуге. Остальное как в армии - есть устав и система. Систему я знаю и с клиентом умею. Как этот бизнес устроен и на чем зарабатывать, тоже понятно. Да и вообще - научусь. Ты тоже учись, Лапундер. Ты и так из-за меня из своих эмпиреев выпал. Всё у нас будет в порядке.
  
  - Я рад за тебя,- сказал ему Лап,- честно, рад. Не забывай про лекарства.
  
  Дюк молча дохлебывал кофе. Утро катилось прекрасно, потряхивало от новизны ощущений, он слегка волновался, как перед прыжком - здорово все-таки делать любимое дело. Раньше простым автослесарем гнулся, а теперь и стратегией можно заняться.
  
  Но что-то казалось в зазубринку, неуловимо неправильным.
  
  
  - Ты не беги,- взглянул он на Лапа,- меня подожди. Вот пойдём-ка.
  
  Он допихал друга до спальни, и там повалил на кровать.
  
  - Слушай, Лапыч,- сказал он ему, - давай вот так разбегаться не будем. Как-нибудь будем прощаться всегда. Мало ли что...
  
  - Ты о чём,- рассмеялся товарищ,- что-то ты мне бабушку напоминаешь. Сентенции сентиментально-суровых бойцов на привале.
  - Не-е, дело не в этом. Я одиннадцать лет с тобой в школу ходил. И дальше хочу.
  - У нас теперь разные школы.
  - Именно.
  
  Он лежал на теплом и вкусно пахнущем Лапе, сминая очередную крутую рубашку. Деловито рассматривал, с какой-то насмешливой нежностью даже.
  
  "Интересно, как он по улицам ходит. Видно же, что гей. В троллейбусах ездит, тачки ловит. Гадство какое".
  
  - Ну ты чего?
  
  - Тебе машина нужна,- сказал Дюк,- срочно. Моему принцу нужна тачка.
  
  - Пара через сорок минут. Мне пора уже, правда.
  
  - С таким стояком далеко не уйдёшь. Я быстро.
  
  - Мне ясно,- Лап улыбнулся,- ты хочешь, чтобы я вообще никуда не пошел. Щи варил, тебя с работы ждал. Квашня чтоб на кухне. Трынде-ец, докатился...
  
  - Можешь меня убить,- прервался Дюк,-но это моя мечта. Самая что ни на есть голубая.
  
  - А вот хуй...
  
  - Я знаю, что это. Давай, наслаждайся...
  
  ***
  
  Судьба, отнимая , иногда компенсирует - приобретение бизнеса оказалось для Дюка небывалой удачей. Метаморфоза его положения вмиг обеспечила разуму необходимую твердость: предстояло справляться с махиной еще незнакомых проблем. Паники он не испытывал, лишь упрямство и истинный интерес, а проколы его не смущали. Был еще внутренний, благоразумно сокрытый азарт, оказавшийся в жилу и отлично вписавшийся в нужды привядшего дела.
  
  
  
   Таблетки он выбросил потихоньку от Лапа, полгода напрасной надежды, решил себе Дюк, и травля всего организма. Удивительно, но в голове прояснилось: захотелось курить, проснулся былой аппетит и появилась энергия, вся дремавшая ранее масса. Успехи свои Дюк оценивал по партнеру Ванееву - через три месяца тот совсем перестал появляться, погрузившись в насущное. Ему, вероятно, нужен был отдых, как любому загнавшему себя человеку.
  
  Все вертелось и так - Дюк справлялся, раздобыв на ленивую смену толкового мастера, отставного военного, отладил клиентский поток, сделал рекламу, и убрал магазин, не дававший дохода. Летом шиномонтаж прозябал оттого, что рядом, на Салова, находилось таких же четыре: ажиотаж приключался с автовладельцами лишь со сменой сезонов, когда меняли резину с зимней на летнюю и наоборот. Летом такая услуга изрядно скучала, и шиномонтажники нервничали, перебивая клиентов и цены. Посчитав смехотворную прибыль, Дюк тут же прикрыл мастерскую на лето, устроив навес и завезя туда велосипеды - торговля рванула вперед. Горожане хватали китайский товар, покупая попутно насосы, крепления к автомобилю, фонарики и прочую мелочь.
  
  Встряхнул и второй магазин - тот стал подороже, побогаче на всякий каприз, и клиентов прибавилось. Взял продавца, настоящую байкершу Варю с большим ирокезом и аппетитным размером груди. Из-за какой-то из прелестей Варьку не брали в простую торговлю, Дюк же едва не подпрыгнул, увидев её - это ж какой попугай, то, что надо! Кроме этого, девушка шпарила автомобильными терминами, не сверяясь с бумажкой, и пыхала сочными шутками - мужики, зацепившись за острые Варины перья, начинали смеяться. Она отвечала, а затем заходил разговор то про жесткость подвески, то про затирки и воск, про антикор и безумные цены - словом, народ отходил заскорузлой душой в разговоре на любимые темы, да еще с молодой понимающей девушкой. Короче, клиент приживался.
  
   За это Варюха имела неплохую зарплату, ибо девушка с таким арсеналом и умением слушать совсем не простой продавец, а находка. Втайне Варвара млела от Дюка, но байкерский опыт подсказывал, что лучше не делать ни ножкой, ни грудью, как бог, называется, даст. Главное, чтобы хозяин заглядывал чаще, довольный - и Варя старалась.
  
  Дюк втянулся, аккуратно меняя ненужных людей, наблюдал за новинками, отслеживал прибыль, приструнив разгильдяя бухгалтера, незаметно сторожил конкурентов. Новизна очень быстро слетела, оставив хлопотный труд - он ушел в него так глубоко, что с трудом отходил в выходные.
  
  К осени у него получилось.
  
  - На чем будешь ездить, придумал?- спросил он у Лапа за ужином.
  
  - А черт его знает,- оторопел тот,- что, у тебя все так хорошо?
  
  - У нас хорошо,- уточнил Дюк,- гольф-класс мы потянем безо всяких кредитов. Европейца или японца?
  
  - Неожиданно,- схватил себя за ухо Лап,- дай подумать. А ты что посоветуешь?
  
  - Фольксваген,- сказал ему друг.- Давай по салонам поездим. Хочешь?
  
  Лап не ломался, и Дюку это ужасно понравилось.
  
  Его можно баловать, с удовольствием чувствовал он, можно дарить что-нибудь. Тратить деньги на Лапа удивительно радостно, не все же на лечебницу матери, оплату квартиры и прочие необходимые вещи.
  
  "Денег должно быть так много,- подумал впервые Дюк, - чтобы о них не думать"
  
  Самому ему руль не светил: наполовину слепой, он и сам осторожничал. Права прикупить не проблема, сейчас все продается. Но однажды он сел за баранку, у себя на работе: решил припарковать чью-то "Мазду". Понял мгновенно - беда. Наполовину наощупь - так можно водить только за городом, в мегаполисе можно заказывать гроб. Идиотов полно на дороге, их бампер никак не почувствуешь, каким бы хорошим водителем ни был.
  
  В это ноябрьское воскресенье Дюк предвкушал приключения, тест-драйвы и жаркие споры, а Лап чуть прищурился на ближайший автомобиль и просто сказал:
  
  - Пусть эта.
  
  - Это "Гольф". Классика жанра, да и вообще, комплектация стрёмная...
  
  - Пусть будет она,- сказал Лап,- только серого цвета.
  
  Менеджер вился вокруг, открывая то багажник, то двери.
  
  - Посиди за рулем хоть,- посоветовал Дюк,- тебе же водить. Просто почувствуй. А что это с тобой?
  
  Лап странно капризничал где-то внутри и, кажется, был недоволен. И ехал молчком, неохотно.
  
  - Ты точно не в настроении,- тихо сказал ему Дюк,- ну что за капризы? Не хочешь, давай в другой раз.
  
  - Паршиво мне как-то,- ответил,- как, блядь, цацку жене выбираешь, чтобы тише терпела. Погано.
  
  ***
  
  Захотелось курить - так отчаянно, что он даже не слышал реплики менеджера. Развернулся, сильно ударил по медленно едущей в разные стороны двери. Вытащил и смял сигарету.
  Обратно уже не пошел. Докурив, оценил расстояние до остановки и направился прямо туда. Воскресенье оказалось испорчено, и, добравшись до центра, он завалился в маленький бар, заказал себе скотча и медленно выпил.
  
  - Лед у вас кончился?- хмуро спросил у обслуги,- к скотчу лед полагается в лучших домах. Я вообще-то просил. Судя по ценам, у вас тут Рокфеллер бухает.
  
  - Сейчас сделаем,- звонко откликнулся молоденький парень.- Извините, я забыл принести. А Рокфеллер заглядывал!
  
  Официант неожиданно рассмешил. Дюк даже хмыкнул, проводил его взглядом. Гибкий и симпатичный пацан, лет семнадцати. А, может, и больше.
  
  Парень быстро вернулся, неся уже свежий специальный бокал, стекляху со льдом и даже с щипцами для оного.
  
  - Все, как в лучших домах,- сказал он,- что-нибудь еще прикажете?
  
  Дюк пьяно прищурился:
  
  - Ну разве только тебе?
  
  Подождал, наблюдая за сменой эмоций на хорошеньком личике. Мальчишка залился румянцем, расставляя предметы. Расставил и тихо сказал:
  
  - А я и не против.
  
  Тесна ты, подруга Земля голубая, подумалось Дюку. Вот если бы старый пердун сотворил мужиков в день седьмой, то те согрешили бы сразу, еще не обсохнув.
  
  Чего только не лезет на пьяную голову, спохватился вдруг Дюк. Официант ожидал, стиснув крепко блестящий поднос, защищаясь, смотрелся в него.
  
  - Да нет,- сказал он.- Ты меня извини. Я просто расстроен.
  
  Парень мотнул головой, покраснел.
  
  - Но ты мне скажи,- Дюк продолжил, - вещь одну. Если твой друг и любовник решил подарить тебе что-то... ну, скажем, машину. Как ты это воспримешь?
  
  - Не знаю,- замялся пацан.- У меня нет такого богатого друга.
  
  - Ну представь, что он есть. Примешь подарок или на фиг пошлешь?
  
  - Смотря, какой друг,- парень явно старался быть честным,- если хочет купить, то навряд ли. Если хочет сказать спасибо - наверное, приму.
  
  -То есть два варианта? Бывают ведь и другие причины. Иногда просто хочется радовать, знаешь ли. Ну, сказать ему как бы, что... В общем, неважно.
  
  - Тогда бы я принял,- засмеялся мальчишка,- но потом бы все время думал о том, чем могу отплатить. Ну не минетом же. Это женщинам можно. Неравноценный обмен предполагает зависимость. Лично меня напрягает.
  
  - Суть демонстрация превосходства,- согласился задумчиво Дюк.- Ты мне реально помог.
  
  Пацан усмехнулся по-взрослому и спросил:
  
  - Ну так как? Я Вас вроде порадовал? В прейскуранте не значится.
  
  - Оно,- согласился Дюк,- хочешь равноценный обмен?
  
  Официант наклонился к нему, отёр со стола разбрызганные талые капли:
  
  - Не пожалеете.
  
  И убежал, благородно вильнув целомудренной задницей.
  
  Почему бы и нет, отряхнул с себя совесть Дюк, толкая дверь в мужской туалет. Вот почему бы и нет.
  
  Когда все закончилось, парень сказал на прощание:
  
  - Я завидую Вашему другу.
  
  - Спасибо тебе.
  С этим Дюк и ушел.
  
  
  Вернулся он за полночь, обойдя еще пару других заведений. Темнота напрягала и мучила неизвестностью слева, от выпитого начинало покачивать, поэтому он изловил "носорога" - усталого азера на старой "семерке", заодно подсказав по дороге, где ему починить. Лап сидел за компьютером - с мокрыми волосами, в одном полотенце.
  
  - Трахался?- поинтересовался он.
  
  - Как и ты,- сказал Дюк,- только я еще и напился. А как ты это определяешь?
  
  - По тебе всегда видно. Я дома был, кстати.
  
  - Что так,- спросил его Дюк,- ты же вроде не хочешь быть женушкой. Хочешь быть самостоятельным голубым. Ну так давай, будь после... последовательным. Лучший способ сказать мне об этом - какого- нибудь мексиканца заделать. Прям тут.
  
  Лап внимательно слушал весь бред, ухватившись за ухо и наклонив голову.
  
  - Ты всё ещё не забыл, так ведь? Неужели ты так никогда и не забудешь?
  
  - Да забыл я, забыл,- отмахнулся Дюк,- я тебя ни о чём и не спрашиваю. Что там у кого из нас было, это всё чушь, ерунда.
  
  - Я спокойно как раз отношусь. Дело не в блядстве.
  
  Дюк с размаху упал на диван. То ли время пришло, то ли выпил так много, что язык не держался во рту.
  
  - Да, я помню. Каждый раз, когда с тобой трахаюсь, вспоминаю. Не поверишь, самое сильное потрясение за всю жизнь. Честно. Я вообще уже мало что понимаю. Кто мы, зачем мы. Что ждёт, как жить будем. Что обычно при этом делают, кем друг другу приходятся. Что можно и что нельзя. И какие подарки дарить...
  
  - Мы вместе,- спокойно сказал ему Лап,- для меня всё естественно. Нормально. Как в детстве.
  
  - Мы не в детстве,- сказал ему Дюк,- мы выросли. Дальше-то что? Знаешь,- он неожиданно сел,- у меня тогда было забавное чувство... ну как объяснить... ну вот, допустим, яйцо. Яйцо, только с мягкой такой скорлупой. Мягкая скорлупа, точно замшевая, можно пальцем её продавить. А внутри всё расплавленное, как серебро, горячее что-то. Дорогое и чистое... нет, металл не с земли, это точно. И он там плескался внутри... нет, не плескался, он перекатывался иногда, когда центр тяжести изменялся.
  - А потом...
  
  - После того раздавилось. Оно не делось никуда, нет. То ли я плохо сберег, то ли придавило его, но не целое больше. Металл подтекает и от этого жжет.
  
  - Это ты жжешь сегодня,- сказал Лап.- Ты же знаешь, я делал, что мог.
  
  - Почему ты сегодня мне это сказал,- продолжал Дюк,- что за бред ? О чём ты подумал?
  
  - А ты,- Лап отъехал на стуле,- чем ты сам-то подумал? Почему ты мне должен что-то дарить, зная, что я отдариться не в состоянии? Или то, что я заставлял тебя пить таблетки, требует благодарности? Да я, блядь, был счастлив, когда тебе череп пробили! Я, блядь, был счастлив как никогда!
  
  - Ну ни фига себе...
  
  - Ты тут лежал, был рядом, не выёбывался и ... блядь, ты просто был рядом. А ты, сука... ты встал. Ты встал, отряхнулся, метнулся и выиграл. И начал машины дарить.
  
  - Благодаря тебе, - потрясенно сказал Дюк,- только благодаря тебе. Я бы крутил до скончания века гайки на сервисе, если бы не ты. Ты же всё, что у меня вообще есть. Так какого ты хрена? Мне не нужен никто.
  
  - Ну конечно,- язвительно фыркнул друг,- никто не нужен. Сегодня вон тоже... успел.
  
  - Тупая разборка,- отмел его Дюк,- простой туалетный трах. Парень сам предложил, ты бы тоже не отказался. Между прочим, я думал о том, чтобы ты не ходил, а ездил. Когда ты в машине, мне будет спокойнее. И вообще-то смешно - у меня автосервис, а в семье нет машины. Сам я уже не вожу, и не смогу больше... сам понимаешь.
  
  - В семье нет машины,- повторил Лап.- Это другой разговор.
  
  Дюк облегченно вздохнул и снова свалился - алкоголь причинял добро, звал ко сну и прекращению боевых действий. Но последнее слово просилось наружу.
  
  - Если ты хочешь быть вовсе счастливым, можешь мне заново башку проломить. Только слева опять же, ладно? Видеть все-таки хочется.
  
  Лап опустился рядом, мешая заснуть.
  
  - Есть еще кое-что,- сказал он,- это важно.
  
  - Ну,- спросил Дюк,- переляг только, а то ни хрена не вижу.
  
  - Те колеса, которые ты принимал... Часть из них была вовсе неправильная.
  
  - Я догадался.
  
  - Сильное седативное.
  
  - Да я понял. Это ты мне их назначил, правильно я понимаю? Чтобы я сидел и не дергался.
  
  - Знал и молчал?!
  
  - Я не знал, доктор ты хренов. Я к ним привык, и они перестали работать. Потом влез в Интернет, и там сообщили, что они чуть ли не волю парализуют. Я их и выкинул.Сволочь ты, Лап.
  
  - То есть знал и молчал!
  
  - Знал. Дебильная любовь у тебя, Лапин. Другой бы на моём месте давно бы сбежал. Экзекутор поганый... Но, как ни странно, тут я тебя понимаю.
  
  Лап молчал и сопел виновато.
  
  - Ты меня до смерти не залюби,- сонно сказал Дюк,- потому что дебилы должны жить парами. Поодиночке дохнут. Вот я и вывел платформу для нашего с тобой совместного проживания. Будем на ней теперь жить.
  
  - Я так больше не буду...
  
  - Будешь,- сказал Дюк и, наконец, уснул.
  
  Лап лежал и разглядывал друга. Стащил с него джинсы, накрыл. Рассматривал снова при призрачном свете компьютера. Думал.
  
  - Хватит ли силы держать тебя. Хватит ли мудрости мне...
  
  Сказал так, лег рядом. Уже засыпая, подумал: "Отраву крутейшую ел, а трахался как при этом... да ни хера мне не хватит"
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"