Гарбузова Елена Александровна : другие произведения.

Шато-Гайар.глава 9

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
   Она не вернется!!!
  Немое отчаяние растворилось в воздухе. Боль мужчины. Боль в этом зове. Она почувствовала ее.
  Массивный деревянный мост опустился. Всадники проскакали по нему и остановились у железной решетки.
  Она не вернется!!!
  Клоре показалось, что эта печаль витает повсюду. Ее источал каждый камень, каждый росток и даже крик воронов не мог заглушить ее.
  Клоре!!!
  Здесь кто-то страдал без нее! И звал!
  
  Готье прокричал свое имя стражнику, охранявшему вторые ворота. В помещении кардегардии замелькали огни.
  - Вашу грамоту, сударь!
  Д,Лон выругался. Он достал из дорожной кожаной сумки запечатанный свиток и протянул его караульному.
  Ветер то и дело набрасывался на факелы, грозя погасить огонь.
  - О, дьявол! - прорычал Готье, увидев, как солдат щурится, пытаясь прочесть начертанные на пергаменте слова.
  - Живее, милейший! Ты что, собираешься всю ночь продержать нас на этом сквозняке? Ты что не видишь, с нами женщина и ей необходим отдых! Да и моим парням после долгого пути не мешало бы размять косточки в теплой постели...
  - Под крылышком какой-нибудь сладкой курочки,- пошутил кто-то из всадников.
  Готье обернулся, и Клоре увидела, как заходили от злости желваки под его кожей.
  - Кто посмел?- он обвел взглядом свою свиту. Мужчины в миг перестали шутить.
  - Простите, мессир,- вперед выступил могучий воин на черном, как ночь, мерине.- Я не...
  д, Лон направился было к нему, но Клоре остановила его. Ее маленькая ладонь накрыла его сжатые, словно тиски, пальцы.
  - Не надо, Готье.
  - Впредь, не дозволяй своим речам следовать пред разумом, Элрих!
  Д,Лон развернул коня и, протянув руку, дернул железную решетку, преграждавшую им путь.
  - Открывай, каналья!- зарычал он.
  Солдат поспешил вернуть королевскую грамоту и, кликнув стоявшего неподалеку стражника, принялся вместе с ним поднимать решетку. Они навалились на рычаг. Массивные железные зубья вырвались из каменного плена и медленно поползли вверх. Когда они оказались над головой Готье, он взмахнул рукой. Маленькое войско проскакало под аркой и спешилось на краю турнирной площадки, которая была освещена по периметру дюжиной чадящих факелов.
  
  ...То существо в башне... Глаза, полные любви и отчаяния... Видение: сильные руки поднимают ее и несут куда-то. Железный шлем и кольчуга. Она касается раненой щекой мелких стальных колец...
  Он жив!
  Стальной шлем по-прежнему венчал его голову, но она узнала его. Теперь она могла узнать его из тысячи. Ее спаситель! Ее ангел! Ее друг! Тот, ради кого она вернулась!
  
  Он сидел на траве, прислонившись спиной к деревянному ограждению конюшни, и смотрел на разведенный у ног огонь. Нижняя часть его стального шлема была опущена, открывая взору подбородок и... яркие блики искрились на его губах! На губах, к которым она никогда не посмеет прикоснуться.
  Клоре спустилась с седла и отвела лошадь в сторону, чтобы не мешать солдатам спешиваться. Она отпустила поводья и, погладив лошадь по загривку, прижалась щекой к ее морде. Она смотрела на солдата, чувствуя, как трепещет от счастья ее сердце.
  - Как же я соскучилась по тебе! Я тосковала!- чуть слышно прошептала Клоре. Она смотрела на него и не верила своим глазам.
  Он жив!
  Этот мерзкий капеллан Парийо не смог уничтожить его! Не смог! Ее душа ликовала! Не смог! И вдруг разум остудил ее безумство: Парийо не причинил ему вреда! Он оставил его в живых... но ведь этого просто не может быть! Все, кто попадал в немилость к святому отцу, заканчивал свои дни в тюремных казематах, и даже Робер Берсюме не в силах был облегчить их существование. А этот солдат... Да, она молила Роббера пощадить его, но... Он изувечил капеллана и остался невредим. Простой солдат не мог избежать наказания!
  - Кто ты? - Клоре нахмурилась.
  - Мне нужно доложить коменданту о Вашем возвращении, Клоре!- голос Готье прогремел громовым раскатом в ночной тиши Шато-Гайар.
  Она увидела, как напряглось тело солдата и на миг застыло в напряжении. Вдруг он резко вскинул руку, чтобы закрыть забрало, а потом медленно повернул голову.
  Не ведая, зачем она это делает, Клоре шагнула вперед, и он поднялся ей навстречу. Он был далеко, но словно молния ослепила ночной мрак, когда их глаза встретились.
  Он не забыл ее! Он ждал ее! Он был рядом!
  Он был высок и худощав, но в его стройном теле чувствовалась сила. Черный короткий камзол с деревянными пуговицами облегал его широкие плечи. На груди он был распахнут, открывая взору белоснежную рубашку, в вырезе которой отливали блеском мускулы. Темные штаны были затянуты на поясе широким ремнем с квадратной застежкой и были заправлены в высокие сапоги. Клоре увидела, как блеснула в свете костра украшавшая голенища булавка. Она вскинула голову и по его глазам поняла: он догадался, о чем она подумала. Солдат подхватил лежавший у его ног меч и, повернувшись к ней спиной, скрылся во мраке. Он растаял, словно призрак. Видение, оставив ее наедине с ночью.
  - Кто ты?
  Клоре была ошеломлена и растеряна одновременно.
  Кто же он, этот солдат? На нем был костюм благородного господина. Она видела такие одежды в городах, когда скиталась с нищими. Такой костюм носил Готье. Но здесь, в Шато-Гайар... Даже Робер Берсюме, мессир комендант крепости, никогда не носил таких богатых одежд.
  - Кто же ты? - снова прошептала Клоре. Мысли совсем перепутались в голове. Конечно, он был солдатом, ведь он носил шлем, латы, кольчугу. Он нес службу наравне со всеми. Он был как все и в то же время сильно отличался от своих сослуживцев. А та поза, когда он стоял перед ней! Такой манере учат с детства и уж никак не в тюремных стенах! От него веяло таким благородством и такой чистотой! А еще... еще он ждал её!
  Клоре показалось, что она сходит с ума от счастья и подозрений, но дрожавший от радости голос вывел ее из оцепенения.
  - Этого не может быть! Девочка, ты вернулась! - Робер Берсюме протянул руки, и Клоре упала в его объятия. Он гладил ее по голове и, не переставая, говорил:
  - Этого не может быть! Бенетта будет так рада! Но почему? Почему?
  Клоре подняла голову.
  - У меня никого нет кроме Вас, друг мой!
  Она взяла его руки в свои ладони и заглянула в его глаза.
  - А еще у меня есть вопросы.
  Она чуть отстранилась от него и, не отрывая взгляда от глаз коменданта, произнесла:
  - Я сейчас... здесь видела богатого господина...
  Робер закивал головой.
  - Нет, Робер! Вам придется рассказать мне о нем! Я могла больше не возвращаться сюда, но...
  - Я не могу, Клоре.
  Берсюме отступил назад.
  - Не могу.
  - Но почему? - взмолилась Клоре.
  - Он велел мне молчать.
  Клоре опустила голову. Она стащила с головы маленькую запылившуюся шапочку и встряхнула густыми локонами.
  Она повернула голову, а потом совсем отвернулась от старого коменданта.
  Д,Лон стоял неподалеку. Он не слышал, о чем говорили Клоре и Берсюме, но увидел, как расстроила ее их беседа. Он подошел к ней и, взяв ее руки в свои ладони, произнес:
  - Давайте уедем отсюда. Я отвезу Вас к нему,- он вдруг запнулся.- Отвезу туда, куда Вы пожелаете!
  Но девушка, слегка пожав его пальцы, попросила:
  - Не уезжайте, не попрощавшись, Готье.
  Она развернулась и пошла к Фонарной башне.
  Ее темница была открыта. Клоре вошла в комнату и, закрыв за собой дверь, прислонилась к ней спиной. Она оглядела свои покои. Сундук, табурет, толстые прутья решетки на окне. Сейчас это был ее дом. Ее дом.
  Она подошла к топчану и, не снимая одежду, опустилась на покрывала. В окно заглядывала луна, вечная спутница Клоре. Девушка улыбнулась ей. Казалось, что лунный свет стал ярче и теплее. Клоре легла на покрывала и закрыла глаза.
  Он не забыл ее. Он ждал ее. Он был рядом, и остальное не имело значения. У нее еще будет время узнать, кто же он на самом деле. Ведь ради этого она и вернулась сюда! Ради него!
  У нее еще будет время...
  - Ничего не бойтесь, Клоре! Помните, у Вас самый могущественный покровитель! А еще..., - Готье отступил на шаг назад, и широкая улыбка расползлась на его лице. - А еще у Вас самый верный друг! - он засмеялся и ударил себя кулаком в грудь.
  Клоре, все еще вжимая в руках подарок Готье, кожаный кошелек с деньгами и украшениями, улыбнулась.
  - Я знаю, Готье! И я благодарна Вам!
  Она не удержалась и, поднявшись на цыпочки, чмокнула великана в щеку.
  Готье схватил своими огромными ручищами ее тоненькие пальчики.
  - Вот и хорошо! Вот и ладно!
  В следующий миг его лицо стало серьезным, и он, все еще не выпуская ее рук, произнес:
  - Клоре, обещайте мне, что не задержитесь здесь надолго. Забирайте того, кто Вам дорог, и уезжайте отсюда! Дайте мне слово, что в скором времени Вы пошлете мне весточку через господина Берсюме. Обещайте мне!
  Клоре кивнула головой и, заглянув в самую глубину его зеленых в крапинку глаз, ответила:
  - Обещаю, Готье! Обещаю!
  Д,Лон отпустил ее руки и отступил к двери. Он склонил свою голову в поклоне, отчего его рыжие непослушные кудри рассыпались, заслоняя лицо.
  - До встречи, Клоре!
  Он развернулся, и уже через миг его огромный силуэт скрылся в дверном проеме. Клоре услышала, как глухое эхо разносит по башне его тяжелые шаги.
  - До встречи, Готье! До встречи!
  
  
  Хлопья черной сажи кружились в воздухе. Всё вокруг пропиталось гарью, смолой и запахом горелой животной плоти. Двор Шато-Гайар оглашали крики: то солдаты ловили уцелевших в огне лошадей. Животные были напуганы и носились по двору крепости, как бешенные. Они громко ржали, становились на дыбы и бросались на людей, словно обезумевшие. Казалось, что от этого шума содрогается всё вокруг: и обожженная земля, и каменные башни, и стены крепости. А тут еще и сотни воронов сотрясали воздух своим надоедливым карканьем. Они кружили над пепелищем: лошадиная кровь и запах мертвечины привлекли птиц со всей округи.
  Несколько часов назад начался этот кошмар, и Клоре думала, что он никогда уже и не закончится.
  Она сидела на траве в углублении каменной ниши башни, примыкающей к палисаднику, куда по распоряжению Жозефины Диниор было дозволено приходить женщинам, живущим в Шато-Гайар. Сейчас Клоре была здесь одна и пыталась собрать воедино свои мысли.
  С момента ее возвращения из Венсенна не прошел еще и день. Только утром она попрощалась с Готье. А уже столько всего успело произойти!
  Она посмотрела на свои покрытые сажей израненные руки. Ее платье было порвано, а в нескольких местах даже прожжено. Волосы тоже опалило пламенем, когда она кинулась в огонь. Если бы стражник не увидел ее, метавшуюся между лошадьми, ее тело лежало бы сейчас между обгоревших скелетов животных. Ее просто вырвали из огня.
  Мужчина оттащил ее как можно дальше от конюшен. Он кричал на нее, размахивал руками, даже угрожал ей. Но разве она могла слышать его и понимать, когда там, в огне, едва не сгорел тот, кто был ей дороже самой жизни?!
  Он едва не погиб на ее глазах!
  Клоре провела рукой по измазанным сажей щекам. Она вытянула свои уставшие ноги и, прислонившись спиной к стене башни, закрыла глаза.
  Она хотела спасти его.
  Он видел это.
  Но все равно отверг ее!
  А ведь это она вытащила его из пожарища. Лошадь, которую он пытался спасти, сбросила его на землю и пронеслась по нему. Клоре видела его распростертое на земле тело. Она видела, как полыхает над ним дверная балка, готовясь обрушиться в любой миг. Клоре бросилась к нему. Она схватила его за ворот обгоревшего камзола и, упираясь ногами в землю, стала тащить его от горевшей конюшни. А потом появился другой солдат. Он оторвал ее от него! Он оттолкнул ее в сторону, а сам подхватил раненого на руки и бросился к Роберу Берсюме. Клоре видела, как его уносят в донжон. Она бежала за ним, но Робер преградил ей путь. Он не пускал ее. И когда она готова была наброситься на старого коменданта, она услышала шепот раненого:
  - Не разрешайте ей следовать за мной.
  Он отверг ее!
  Она застыла словно каменное изваяние. Вокруг бегали солдаты, пытаясь победить разбушевавшийся огонь; носились напуганные взбесившиеся лошади. А она...она так и осталась той падшей, мерзкой, униженной всеми женщиной. Той, у которой отняли возможность искупить свой грех.
  Он всегда будет презирать ее!
  - Клоре! - пытался докричаться до нее Берсюме. - Послушайте меня, я не могу Вам всего объяснить сейчас! Но я клянусь Вам все рассказать... не сейчас.... Потом! Простите меня, девочка! Клоре!..
  Он отвернулся от нее и последовал за солдатом, который нес раненого. Они скрылись за дверью башни, в которой жил комендант крепости. А она...
  Она осталась одна.
  Отвергнутая.
  Униженная.
  И никому не нужная.
  Зачем она вернулась сюда?
  Готье уехал всего несколько часов назад, она не захотела ехать с ним. Но она обещала, что не станет надолго задерживаться здесь - в Шато-Гайар. И она сдержит слово! Сейчас она пойдет к коменданту и попросит его отправить гонца к господину д,Лону. Она знала, что Готье вернется за ней.
  - Я буду ждать от Вас вестей, Клоре! - обещал он. - Позовите, и я приду!
  Она дождется его. Тем более, чего стоят несколько дней ожидания с тем унижением, которое она перенесла в этих проклятых стенах!
  Тем более теперь, когда ее отверг тот, ради кого она вернулась.
  Тот, кого она любила.
  
  - Это ваших рук дело, Парийо!
  Мужчина, произносивший эти слова, был разгневан. Его голос был пропитан злостью и нескрываемой угрозой.
   Клоре открыла глаза. В сгущавшихся сумерках в нескольких шагах от нее за деревянным частоколом, ограждавшим палисадник, стояли двое: капеллан Парийо и высокий белокурый мужчина в доспехах.
   Клоре поднялась и прижалась к стене каменной ниши.
   - Я предупреждаю Вас, Парийо! В последний раз! Молите своего господа, чтобы он вразумил Вас и направил на путь милосердия и добра, которое подобает творить вашему духовному сану. Вы должны быть добропорядочным христианином. Молиться и оберегать Вашу паству, как агнцев божьих. А Вы? Я начинаю терять терпение, святой отец! Может быть пришло время напомнить Вам, кто я?!
   - Я помню, кто Вы, сын мой! - прошипел Парийо. - Помню... как отче наш!
   - Тогда заучите мои слова, как молитву! Если с Фрэнсисом что-нибудь случиться, я своими руками вырву Ваше шакалье сердце и брошу его на растерзание бешеным псам! Не вздумайте идти против моей воли, отец! Его жизнь - Ваша жизнь!
   Парийо что-то прохрипел в ответ. Клоре выглянула из своего убежища.
   Белокурый мужчина держал капеллана за горло и прижимал к стене. Парийо болтал ногами в воздухе и махал руками. Мужчина отнял закованную в доспехи руку, и святой отец рухнул на землю.
   Мужчина пнул его ногой и пошел прочь.
   Капеллан поднялся с земли и, отряхнув сутану, пробормотал, сжимая рукой саднившее горло:
   - Он своими руками вырвет мое сердце! - усмехнулся он. - Я верю, верю! Мне ли не знать, на что способны твои поганые руки, сын мой! Хм, Фрэнсис! Я обещаю отправить его в скором времени в ад, где он составит достойную компанию сатане!
   Фрэнсис...
   Сын Роббера Берсюме!
   И тут Клоре все поняла! Ее разметавшиеся мысли слились воедино. Картина словно восстановилась сама собой, и Клоре прошиб холодный пот.
   Пожар был подстроен! Еще утром она видела, как послушник, прислуживающий Парийон, вызвался помогать на конюшне. И она видела, как он что-то пронес туда, пряча в полах синей сутаны. Какие-то колья выбивались из-под монашеского одеяния. Факелы!
   Парийо! Вот кто это все подстроил! И разговор, который она слышала сейчас... О, Боже! Сыну Робера грозит опасность! Если уж в грязной душонке мерзкого капеллана созрел план, он уже ни перед чем не остановится. И ничьи угрозы не помешают ему вершить свое правосудие!
   Она должна предупредить коменданта! Его сыну грозить опасность!
  Сейчас в царившей вокруг суматохе никто даже не обратил внимания на девушку. Клоре беспрепятственно проникла в донжон и теперь поднималась в покои Робера Берсюме. Туда, куда унесли раненого солдата.
  Лестница была погружена во мрак. Клоре поднялась на несколько ярусов и оказалась на небольшой круглой площадке. Слева от нее в каменной стене были вырублены две бойницы, сквозь которые проникали последние лучи заходящего солнца. Они падали на плиты пола и массивную деревянную дверь, которая была открыта и за которой слышались громкие мужские голоса, изредка прерываемые мучительным стоном.
  Клоре остановилась и, укрывшись за дверью, заглянула в щель между досками и стеной, на которой крепились железные петли.
  Ее сердце на миг остановилось: она увидела его!
  Он сидел на высоком табурете посреди комнаты. Робер Берсюме заканчивал обматывать его раны полосками белой ткани. Робер завязал узел и, легонько похлопав раненого по плечу, произнес:
  - Давай руку.
  Солдат поднял правую руку и тут же взвыл от боли.
  - О, дьявол!
  - Потерпи... сейчас, - Робер развернулся к столу, на котором стояли в многочисленном количестве баночки с мазями и настойками, истончавшими не очень приятные запахи.
  - У тебя растяжение,- произнес Робер. Он взял одну склянку и, зачерпнув пальцами какую-то мазь землистого цвета, стал втирать ее в плечо раненого.
  Тот стиснул зубы, чтобы не застонать.
  - Терпи, терпи! Это листья окопника и истолченные лепестки ноготков в оливковом масле. В оливковом! - Робер заулыбался. - Поистине королевское лекарство тратится на твою бренную солдатскую плоть.
  - О! - только и ответил раненый. - Какая честь!
  - Да - да! - продолжил Берсюме, хлопоча возле молодого солдата. - Ты хоть и из простых, а все же жалко, если пострадает такое красивое тело. Хотя тебе оно ни к чему... при такой глупой голове!
  - Опять Вы за свое, Робер, - буркнул солдат. - Хватит со мной возиться!
  Он встал, и Клоре на миг потеряла его из виду.
  - Грубиян! Настырный невоспитанный нахал! А где же твое "Благодарю Вас, мессир комендант"?! - обиделся Робер.
  - Благодарю Вас, мессир комендант, - ответил солдат.
  Он снова оказался в поле зрения Клоре. Он был босой и до сих пор не сменил свои прожженные во многих местах штаны. Его торс был аккуратно забинтован. Солдат набросил на плечи белоснежную рубашку. Но шлема так и не снял, лишь опустил нижнюю часть забрала.
  Клоре увидела, как Робер Берсюме стал собирать пузырьки и банки с мазями в огромный деревянный ящик. Но один пузырек он не выпускал из рук.
  - Да, мессир комендант у нас как нянька. Он их лечит. Он их поит...
  Клоре показалось, что Робер сердится. Она увидела, как напряглись его плечи.
  - Да, вот возьми, выпей ивовую настойку! - проговорил Робер. Его голос едва не взорвался от гнева.
  - Выпей! Она снимет боль, успокоит, но... как жаль, что она не может образумить твою безмозглую голову! - закричал Берсюме. Он стукнул кулаком по столу, и пузырек в его руках лопнул, порезав ему пальцы.
  - Робер! - солдат бросился к нему, но старый комендант остановил его.
  - Я не нуждаюсь в твоей помощи, безмозглый тупица!
  Робер Берсюме отшвырнул осколки и рухнул на табурет, на котором до этого сидел раненый.
  Клоре растерялась. До ее прихода наверняка что-то произошло между молодым солдатом и старым комендантом крепости. Она была поражена, увидев, что первый стоит за спиной Робера и улыбается.
  Что за странные отношения между простым солдатом и мессиром Берсюме?
  - Безмозглый тупица, - прошептал Робер. - Она вернулась из-за тебя! Как ты думаешь, что заставило ее отвергнуть любовь короля и снова вернуться в тюрьму? Кто заставил? Ты! Неужели ты не видишь, какими глазами она смотрит на тебя?! И как... как она могла полюбить такого безмозглого тупицу? Такого слепца?
  Робер сокрушенно закивал головой и дважды шлепнул себя по лбу.
  - Вы ошибаетесь, Робер! Я - не слепой! Я вижу, какую причиняю ей боль!
  
  Клоре замерла. В ее груди что-то сжалось. Миг ... и всю ее затопило невыносимым жаром. Сердце рванулось из груди. Его стук глухим эхом разнесся по коридорам башни.
  Он не отверг ее! Он просто...
  - Я люблю ее. И причиняю ей слишком много боли! Когда она сталкивается со мной... Господи! Вы не представляете, Робер, что ей приходится переживать! Ее глаза! Она готова умереть от стыда! Я чувствую, она боится меня. Она боится увидеть в моих глазах упрек!... А я... Я люблю ее... слишком сильно, чтобы причинять ей еще большие муки!
  - Но ты нужен ей, Фрэнсис!
  
  ФРЭНСИС!!!
  Нет! Этого не может быть!... Существо в башне... солдат... мужчина, которого она любила... он... сын Робера Берсюме!
  Фрэнсис!!!
  
  
   - Ты нужен ей, Фрэнсис! - повторил Робер. - Я прошу тебя, выслушай меня. Ты мой единственный сын. Я готов отдать за тебя жизнь!
  - А я за Вас, отец!
  - Тогда послушай меня! Я никогда ни о чем тебя не просил. Но сейчас прошу, умоляю! Забирай Клоре и увози ее отсюда! Время излечит ее боль, ее стыд. Твоя любовь... ваша любовь сотрет из памяти ту жизнь, которую она вела здесь!
  - Но куда, куда я могу увезти ее, отец? И что, что я смогу ей дать? Я, которого она стыдится. Ее любит сам король! А я? Кто я? Да она и не заметит, как начнет презирать меня!
  - О, Боже правый! Вразуми его! - взмолился Робер. - О каком презрении ты говоришь, сынок? Она только что рисковала жизнью ради тебя! Подумай о ней! Разве этого она заслуживает! - Робер развел руками. - Ей что, нужно сгнить здесь, чтобы доказать свою любовь?
  - Я не могу, отец! Простите меня!
  - Тогда уезжай один, Фрэнсис! - Клоре услышала, как дрожит от боли голос старого коменданта. - Ты еще очень молод. Я не хочу... я не позволю тебе похоронить себя в этих стенах! В конце концов, я пока еще комендант этой крепости и ты обязан подчиняться моим приказам! Я обращусь к королю за вольной для тебя и он ...
  - И он отблагодарит Вас! За то, что Вы держал в заточении его жену. А потом он узнает, что та, которая отвергла его, подарила свою любовь солдату, которого Вы вырастили и воспитали. Да, он будет рад оказать Вам честь и, возможно, собственноручно сопроводит Вас в какой-нибудь темный каземат, где Вы и проведете оставшуюся жизнь. Не слишком ли высока цена за годы верной службы нашим королям?! Нет, отец, я никогда не стану подвергать Вашу жизнь опасности! Вы говорите, уезжай с ней! Я - ее палач, отец! А один... я не могу уехать один... Как? Как я буду жить без нее? Я не могу остаться без нее! Я слишком долго ее ждал!
  - О, Господи! - пробормотал Робер. - Я вырастил упрямого безмозглого тупицу. Прости меня, Господи! И ее прости - она этого тупицу полюбила!
  
  
   - Мессир комендант, Вы здесь? - кто-то поднимался по ступеням и громко кричал.
   - Да! - ответил Берсюме. - Поднимайтесь!
   Клоре вжалась в стену, и стражник, который видимо очень спешил, не заметил ее. Он остановился перед открытой дверью.
   - Прошу простить меня, мессир комендант!
   Он отдал честь своему начальнику: Клоре услышала, как стукнули в унисон деревянные подошвы его солдатских сапог.
   - Докладывайте, Бротон! - произнес Робер.
   - Мессир комендант, пожар потушен. Раненых полдюжины. Они сейчас в лазарете под присмотром госпожи Диниор и Тамеи. Их ранения незначительны: несколько ожогов и пару вывихов. Лекарь вот-вот должен вернуться из Пти-Андели. За ним послали, как только начался пожар.
   - Хорошо, - сказал Роббер. - А что с заключенными, Бротон?
   - Заключенные все на местах! Мы проверили все помещения - никаких происшествий не замечено! Я распорядился усилить охрану на стенах, мессир!
   - Отлично! Отлично! Через три часа еще раз самолично проверьте посты, Бротон!
   - Слушаюсь! - отчеканил солдат.
   - Господин Берсюме, - вмешался Фрэнсис, - позвольте мне заступить в караул!
   Робер бросил на него быстрый взгляд и кивнул головой.
   - Фрэнсис, Вы же ранены! - не удержался от замечания Бротон.
   - Пустяки, друг! - Фрэнсис махнул рукой. - Ничего серьезного со мной не случилось. Пустяки! Вы-то сами не пострадали?
   Бротон кивнул.
   - Нет! Что Вы! Господь еще не придумал такой кары, которая сможет навредить мне. Я цел, хвала господу! А Вам, Фрэнсис, надо благодарить Клоре. Какая смелая девушка! Само провидение послало ее Вам. Если бы не она, Вам пришлось бы ох как худо! - закончил Бротон.
   - Что с лошадьми? - перебил его Робер. Он не хотел, чтобы посторонние, сами того не ведая, теребили душевную рану Фрэнсиса.
   - О, мессир, простите меня! Лошадей мы временно поместили в нижнем ярусе башни Орсон, там, где когда-то держали птиц. Помещение, правда, не очень просторное, но ничего! Мы за ночь расчистим пепелище, а на рассвете, с вашего позволения, пошлем десятка три солдат за лесом. Через пару дней новые конюшни будут готовы, мессир комендант!
   - Хорошо, Бротон, - сказал Робер. - Можете идти!
   - Еще одно, мессир. Сеньор Шале просил передать Вам, что его отряд на рассвете покидает крепость. Вы велите с ним передать послание господину де Шатийону?
   Робер на мгновение задумался.
   - Передайте Шале, что нам необходимо встретиться до его отъезда. Я сам напишу о случившемся Гоше де Шатийону и передам послание через господина де Сегю.
   Робер замолчал. Клоре заглянула в комнату и увидела, что он обхватил голову руками.
   - Опять начнется эта волокита. Снова нагрянут бальи. Начнут следствие. Ну да ладно, не в первой! - казалось, Берсюме говорит сам с собой. - Главное, что все заключенные на месте.
   - Бротон! Проверьте посты! И загляните еще раз к особым узникам! - приказал Робер. - Ступайте!
   - Слушаюсь, мессир! - солдат отдал честь и удалился исполнять поручения коменданта.
  
   Завтра на рассвете из Шато-Гайар отправится гонец в Париж! У Клоре есть всего одна ночь!
  
   Здесь, в крепости, находится отряд графа де Сегю, старого знакомого Клоре. Робер Берсюме через него будет передавать послание коннетаблю. И... Клоре должна во что бы то ни стало отправить весточку Готье д,Лону!
  
   Она совсем запуталась и не понимала, какое из известий больше всего ошеломило ее. То, что мужчина, которого она любит, оказался сыном коменданта Берсюме? Или то, что он не перестал любить ее? А тут еще... Шале! Оказывается, он тоже сейчас в крепости. Но она видела его в Венсенне три дня назад?!!
   Нет, сейчас она не будет пытаться распутать этот узел. Сейчас главное - спасти Фрэнсиса, над чьей жизнью нависла угроза! Тот, кто задумал убить его, находится здесь - в Шато-Гайар, совсем рядом. Вдруг она не сможет больше уберечь его от беды?!!
   Она должна рассказать обо всем Роберу ! он должен знать, кто пытается убить его сына! А она... она должна помочь ему! Она должна убедить Фрэнсиса покинуть Шато-Гайар.
   Именно поэтому ей нужен Готье!
  
  
  
   - Отец!
   Она вздрогнула.
   - Я могу попросить Вас?
   - Конечно, Фрэнсис.
   - Сходите к ней. Возможно, она ранена и нуждается в помощи.
   - Вряд ли она захочет видеть меня сейчас, - произнес Робер. - И я сомневаюсь, что она согласится принять мою помощь. Но я схожу к ней, мой мальчик! Обещаю!
   Робер Берсюме подошел к сыну и обнял его.
   Клоре отступила от стены и, шагнув во мрак, тенью скользнула по ступеням.
  Она поспешила вернуться в свою темницу. Она должна написать письмо и передать его Готье.
  
   - Господин Берсюме, мне необходимо передать это послание Готье д,Лону, - Клоре подняла руку, в которой белел листок бумаги. Она стояла к нему спиной и боялась повернуться.
   - Я буду ходатайствовать перед Его величеством о вольной для... того солдата!
   С каким трудом давались слова!
   Клоре проглотила слезу.
   - Ему грозит опасность, господин Берсюме. Я только что слышала, как капеллан поклялся в ближайшее время отправить его в ад. И Вы наверняка догадываетесь о причинах его ненависти. Я не желаю брать на себя еще один грех. Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал. А тот солдат, - Клоре на миг замолчала. - Он спас меня тогда. Он перешел дорогу капеллану, и Парийо ему этого никогда не простит! Я сделаю все от меня зависящее, чтобы король подписал необходимые документы. Но, мне нужно знать его имя, господин Берсюме!
   Она все еще держала письмо в руке. Робер стоял за ее спиной и, казалось, даже не дышал. Она понимала, что он боится начать обещанный разговор. Но ей теперь не нужно было его объяснение! Она уже итак всё знала.
   - Робер, не беспокойтесь! Мне не нужны Ваши объяснения! Единственное, что мне нужно, так это знать его имя!
   Она выдержала паузу.
   - Как его зовут?
   - Фрэнсис Каруа! - ответил мужчина.
   Она обернулась и встретилась с его глазами.
   И куда делся ее страх?! Она смотрела на него, забыв о своем позоре. Забыв обо всем на свете!
   "Покажи мне свое лицо, Фрэнсис!" - ей хотелось кричать.
   Но...она должна быть холодна с ним. Он не должен догадаться, что она знает о его боли!
   Он первым нарушил молчание.
   - Я пришел убедиться, что Вы не пострадали.
   Она должна ответить ему! Иначе, она своим молчанием, своим отчаянием, своей любовью причинит ему боль. Она должна взять себя в руки. Пусть он думает, что стал безразличен ей!
   Клоре собрала всю свою волю.
   - Благодарю Вас за беспокойство, сударь! Я нисколько не пострадала во время пожара и чувствую себя прекрасно!
  Он понял, что она не желает говорить с ним. Она увидела, как потускнели его глаза.
   - Хвала Господу, сударыня!- его голос глухим эхом проник сквозь прорези шлема. - Я передам мессиру Берсюме, что с Вами все в порядке. Он безмерно благодарен Вам за то, что Вы спасли мне жизнь!
   - А Вы? - слова вырвались против ее воли.
   Он вздрогнул.
   - Я до своего последнего вздоха буду молиться за Вас, Клоре!
   Он назвал ее по имени!
   Ее руки задрожали. Она не могла стоять на ногах - слабость накатывала на нее волнами.
   Господи, какая мука!
   Она подобрала обожженный подол юбки и присела на край постели. Она смотрела на него и не могла отвести взгляда.
   - Не нужно молиться за меня до вашего последнего вздоха.
   - Я - Ваш должник.
   - Тогда верните мне долг сейчас!
   Она протянула ему письмо.
   - Я прошу Вас покинуть Шато-Гайар. Вы не должны больше оставаться здесь. Это слишком опасно. Но, если вы не согласитесь уехать со мной...
   Она сказала это!
   Со мной!
   Отступать было поздно.
   - Я пойду к вашим родителям. Я уверенна, они поддержат меня!
   Он отступил к двери.
   Она не могла разглядеть его глаз - свеча почти догорела, скрывая их во мраке.
   Он уходит! Он не желает слышать ее!
   Клоре закрыла глаза.
   - Вам нужно уезжать отсюда, Фрэнсис!
   Она не видела, как он ушел.
   - Тебе нельзя больше здесь оставаться, милый мой! - прошептала она и рухнула на кровать, дав волю слезам.
  
  
  
  
   Незнакомый голос преследовал ее. Он не звал ее по имени, но настойчиво пытался проникнуть в ее сон. Клоре повернулась на бок и окончательно проснулась. На полу у окна бледным пятном распластался рассвет.
   Свинцовое напряжение витало в воздухе. Клоре почувствовала, как в каждую клеточку ее существа ледяным поцелуем проникает страх. Обжигая кожу, пробежал по спине холодок. Она была не одна!
   Клоре поднялась с постели. Казалось, все вокруг заискрилось от напряжения. Она огляделась и замерла, не смея пошевелиться.
   В комнате никого не было, и все же она не переставала ощущать чье-то незримое присутствие. Она обвела глазами пустоту.
   - Сударыня!
   Голос ворвался в предрассветный сумрак. Обжигая кожу, он коснулся плеч. Клоре сцепила руки и медленно обернулась на зов.
  
  В самом темном углу комнаты едва теплился огонек оплывшей свечи. Именно оттуда и доносился этот непонятный, преследовавший ее в последние дни стук. А сейчас кто-то, приникнув к щели в камне, звал ее.
   - Сударыня, я здесь!
   Клоре шагнула к стене. Под ногами захрустела штукатурка. Девушка коснулась дрожащей рукой каменной кладки и опустилась на колени.
   Сквозь щель в стене на нее смотрели глаза узника!
   - Сударыня, - в его вздохе словно умерла вера. Но в следующий миг искры надежда пронзили его голос.
   - Сударыня!
   Он закивал головой, когда увидел страх в глазах девушки.
   - Нет! Не бойтесь меня! Я не причиню Вам зла! Я не привидение, я всего лишь несчастный узник, замурованный в склепе.
   Его дыхание касалось кожи Клоре. Он загораживал собою свет, тускло мелькавший за его спиной, и поэтому она не могла рассмотреть его. Казалось, узник угадал ее желание. Он отошел от стены и, склонившись в поклоне, произнес:
   - Сударыня, позвольте представиться: барон Кил де Рби! Добро пожаловать в мой замок!
   Клоре приникла лицом к камням и оглядела жилище барона.
   У противоположной стены камеры стояло деревянное ложе, покрытое изношенной оленьей шкурой. Пол был устлан свежей сухой соломой, запах которой витал в воздухе. Высоко почти у самого потолка зияло закованное решеткой окно, напротив которого стоял огромный деревянный стол, прикованный цепями к стене. Две закрепленные в подсвечнике свечи освещали стопку старинных потрепанных на корешках книг, чернильницу и перо. Клоре заметила несколько исписанных листов бумаги и невольно улыбнулась. Она прониклась еще большей любовью и уважением к Роберу Берсюме. Даже здесь за толщей каменных тюремных стен он позволял сохранять достоинство и честь благородным господам, оказавшимся в заточении по милости людской и господней.
   Она отвела взгляд от стола и посмотрела на узника.
   Барон де Рби был подобен каменному утесу.
  Он был настолько огромен, что, казалось, его мощные квадратные плечи были высечены из камня. У него были непропорциональные для его высокого роста короткие руки - палицы и толстые, как стволы дерева, ноги. Старый поношенный костюм едва сходился на груди и грозил треснуть по швам, когда барон двигался. Голову барона венчала пышная шевелюра.
  Клоре считала Готье великаном. Но в нем было столько живости и обаяния, что делало его привлекательным в глазах женщин. Барон, казалось, был высечен из камня. Неживой и мрачный. От его медвежьей фигуры исходила такая сила, что Клоре невольно поежилась. Единственным, что отличало его от каменной скульптуры, были глаза. Глубоко посаженные на крупном квадратном лице с большим прямым носом и полными губами, они как два озера блестели из-под его густых нависших бровей. У барона была густая темная борода, отчего глаза еще больше сверкали своей голубизной на его лице. Но, не смотря на теплоту, которая таилась в них, от барона де Рби веяло страхом.
  Такой человек способен на жестокое убийство.
  Клоре решила подтвердить свою догадку. Тем более, ей нечего было опасаться - их разделяла толстая каменная стена.
  - За что Вы наказаны, барон? - спросила она.
  Он улыбнулся, но Клоре показалось, как ярость на миг полыхнула в его глазах.
  - Уместный вопрос для знакомства, сударыня! Да и о чем еще можно разговаривать с узником?!!
  Он не сводил с нее глаз. Клоре поняла, что ему не понравилось то, о чем она спросила. Она видела, что разозлила его. В другой раз, может, и стоило бы извиниться, но не сейчас. Это был не тот случай. Не за красивые же глаза барон попал сюда! Клоре решила не отступать.
  - И всё же, барон, что же Вы совершили там,- она кивнула головой в сторону окна, - на воле?
  - А Вы? - в свою очередь спросил он.
  Клоре вскинула голову и громко засмеялась.
  - А Вы хитрец, барон! - сквозь смех проговорила она. - Хитрец!
  - Постойте, сударыня! Не уходите! - он понял, что совершил ошибку. Ему не стоило задавать этот вопрос. Тем более, он и так уже многое о ней знал: он давно наблюдал за ней сквозь щель в стене. Слушал. Наблюдал. Присматривался.
  - Сударыня, простите меня, старика! - взмолился он. - Постойте! Куда же Вы?
  Но Клоре не слушала его. Она продолжала смеяться, даже когда подняла с пола кусок камня и вставила его в стену.
  - Прощайте, барон! - произнесла она и повернулась спиной к стене.
  В этот миг кто-то громко постучал в дверь.
  - Клоре! Позвольте мне войти!
  Она отодвинула засов и пустила в комнату Робера Берсюме.
  - Доброе утро, мессир комендант! - она смотрела на него и улыбалась.
  Он думал, что она разбита горем и мучается. И поэтому растерялся, когда увидел ее в прекрасном настроении.
  - Как Вам спалось в эту ночь, мессир комендант?
  - Благодарю Вас, Клоре! В эту ночь мне спалось великолепно!
  Он не понимал, что нашло на нее.
  - Но я пришел не за тем, чтобы поведать Вам о моих снах.
  - Отчего же и не поведать? - засмеялась она. - Разве у нас есть еще темы для бесед?
  Он понял, что она обижена на него. Он скрыл от нее самое главное. Скрыл то, что было для нее важнее всего!
  Он скрыл, что солдат, которого она любила, его сын!
  - Клоре, девочка, - начал он.
  Но она вскинула руку, не дав ему заговорить.
  - Зачем Вы пришли, мессир?
  - Сейчас из крепости в Париж отбывает отряд господина де Сегю. Фрэнсис сказал, что у Вас есть послание к господину д,Лону. Я могу передать его.
  Она замерла. Она боялась дышать. Она слышала и не верила ему. На ее лицо легла тень грусти. Она сцепила за спиной руки и тихо произнесла:
  - Он согласился ехать со мной? - ее голос дрожал. Она смотрела на коменданта и боялась услышать ответ.
  - Еще нет, - ответил Робер. - Но я помогу Вам, Клоре! Дайте мне время, и я обещаю, Фрэнсис покинет Шато-Гайар вместе с Вами!
  Она видела, сколько боли было в его глазах.
  - Робер, но ведь он Ваш сын, - она шагнула к нему.
  - Именно поэтому я и хочу помочь Вам. Вам двоим. Вы мне стали дочерью, Клоре! И я... нет, мы с Бенеттой не хотим, чтобы Вы и наш мальчик прожили свою жизнь в этих стенах. Давайте письмо, девочка.
  Из его глаз скатились слезы. Она бросилась к нему. Старый комендант обнял ее. Он нежно гладил ее по волосам и плакал.
  - Спасибо Вам, Робер! Спасибо! - прошептала она.
  
  Через четверть часа послание, адресованное тайному секретарю короля Карла IV Красивого покинуло крепость Шато-Гайар.
  Клоре стояла у окна и смотрела, как поднимается высоко над землей оранжевый диск солнца. Он ослепил своим светом каменные башни и скользнул лучами по кромке Анделисского леса, который зеленым шатром раскинулся у горизонта. В тени деревьев только что скрылся отряд всадников.
  Они увозили послание Клоре в Париж. Ей оставалось только ждать...
  
  
  Первые июльские дни выдались особенно жаркими. Клоре сидела на скамье в тени молодой ивы, раскинувшейся у самых стен башни. Корни дерева уходили глубоко вниз, проникая сквозь щели в камне. Видимо, давным-давно семена дерева занесло сюда ветром, а может это вороны принесли их сюда. Семена попали в трещины в камне. А там, уцепившись за земляные крохи, стали прорастать, когда по стенам башни стекала вода, и дождь просачивался сквозь штукатурку. Поистине необъяснимая воля к жизни породила ту силу, с которой дерево вырвалось на свободу. И вот теперь оно раскинуло свои тонкие ветви шатром над клумбой, на которой цвели цветы и травы, посаженные заботливой женской рукой. Вот так и Клоре со своей волей к жизни рвалась на свободу!
  Прошло уже шестнадцать дней, как она отправила послание Готье д,Лону. За все это время она лишь дважды видела Фрэнсиса. Под окнами ее башни солдаты возвели новую конюшню. Она видела его силуэт, мелькавший между стропилами и балками. Робер не раз заходил к ней, но они оба не решались начать разговор о его отъезде.
  Клоре видела, с какой болью Робер отрывал от себя сына. Она помнила, как в начале их знакомства он говори о нем:
  - Мы с Бен не могли иметь детей, но лучшего сына, чем Фрэнсис, грешно и желать!
  Как они переживут расставание с ним? Он и Беннетта? Сможет ли сам Фрэнсис расстаться с ними?
  А Робер боялся причинить боль Клоре. Он видел, как она любит его сына. Но вдруг он не согласится ехать с ней?!! Как она справится с этим?
  С еще одной потерей? Сначала она потеряла здесь сына, маленького Арно. А если ей суждено потерять и любимого? Как она переживет все это? Он так беспокоился за эту молоденькую девочку! Если бы он знал, сколько ей пришлось терять в своей жизни! Любовь. Семью. Сыновей.
  Жив ли он - ее малыш? Ее маленький Карл? О, когда же она, наконец, вырвется на свободу?!! Она должна отыскать его! Своего мальчика! Своего первенца! У нее нет больше Арно, но Карл... Она верила, что он жив!...
  
  - Клоре! Клоре!
  Она вздрогнула. Она не сразу поняла, что кто-то зовет ее.
  - Клоре!
  Она обернулась.
  В темных глазах молодого мужчины сияло счастье. Он снял свой широкий шаперон и, поклонившись ей, сказал:
  - Я приехал за Вами, сударыня!
  Она подбежала к нему. Она была так возбуждена, что не могла произнести ни слова. Тогда он взял ее руки в свои и, склонив голову, коснулся губами ее ладони.
  - Собирайтесь, сударыня. Мы скоро выезжаем.
  - Робэн! - выдохнула Клоре.
  - Бегите! Я буду ждать Вас у коменданта!
  Он отступил в сторону, пропуская ее вперед. Клоре еще раз взглянула на него и побежала к Фонарной башне.
   Она влетела в свою комнату и столкнулась с Роббером Берсюме.
  - Робер! - начала она.
  - Я знаю, девочка! За Вами прибыл Робэн Кюис - Мариа, и Вы навсегда покидаете Шато-Гайар!
  Больше нельзя было молчать!
  - А он? - она боялась услышать ответ.
  - Он будет ждать Вас!
  Ее лицо озарила счастливая улыбка. Он никогда еще не видел ее такой счастливой!
  - Я вернусь за ним! Обязательно вернусь!
  - Я верю Вам, девочка! И дай Вам Бог счастья! Ну, не буду задерживать Вас. Собирайтесь, Клоре. Я буду ждать Вас внизу.
  Он кивнул головой и пошел прочь.
  Клоре метнулась к сундуку и стала доставать оттуда свои вещи. Она решила взять с собой пару платьев. Ведь она уезжала ненадолго. Она заберет остальные, когда вернется за ним, через несколько дней. Совсем скоро!
  Она уложила в узел свой скромный гардероб, спрятала между платьев кожаный кошелек с деньгами и драгоценностями, подаренными Готье д,Лоном. Она пошарила рукой на дне сундука и извлекла оттуда потертый клочок бумаги и жемчужную брошь, которую оставил ей Робэн. Она приколола ее к лифу своего платья и развернула лист бумаги. Клоре в который раз перечитала письмо, которое написала ей Беннетта Берсюме, а затем свернула его и, прикоснувшись к листку губами, снова спрятала его в сундуке. Она захлопнула крышку и поднялась на ноги. Она прижала узелок к себе и оглядела свою комнату. Она надеялась, что видит ее в предпоследний раз.
  Глухое эхо проникло сквозь стены. Клоре показалось, что где-то воет зверь. Она подошла к окну и прислушалась. Нет, звук доносился с противоположной стороны, за ее спиной. Она обернулась и всё поняла. Клоре бросила вещи на пол и подбежала к стене. Она вытащила камень и заглянула в темницу барона де Рби.
  Он сидел на полу и рыдал. Нет, не как человек. Он завывал как зверь, попавший в ловушку. Зверь, который чует свою смерть! Барон рвал на себе волосы и мычал. Клоре была так потрясена, что не могла разобрать его слов.
  - Барон! - позвала она узника. - Барон, Вы слышите меня?!!
  Она едва докричалась до него. Кил поднял голову и обернулся на ее зов. Господи, сколько отчаяния было в его глазах!
  - Сударыня! - пробормотал он и снова зарыдал. Он раскачивался по сторонам и походил на сумасшедшего.
  - Барон, что с Вами? - закричала Клоре.
  Вдруг он вскочил и бросился к стене. Она, испугавшись такой перемены, на миг отпрянула от стены.
  - Нет, не уходите, сударыня! - взмолился он. - Если я сейчас не поделюсь с кем-нибудь своим горем, я просто сойду с ума! Мне нужно исповедаться, сударыня!
  - Здесь есть священник, - заикаясь, произнесла девушка. - Я могу попросить коменданта, чтобы он позвал его к Вам.
  Барон де Рби замотал головой:
  - Нет! Мне все равно, кто выслушает мою исповедь! А священник... он ничем уже не сможет мне помочь, - Кил де Рби прислонился к стене и сполз на пол.
  - Бедный... бедный мой мальчик! - прошептал он. - Я не могу помочь тебе! Мой мальчик!
  От отчаяния он едва не бился головой о камни.
  - Расскажите мне, барон! Я готова выслушать Вас! - произнесла Клоре.
  Он посмотрел на нее безумными глазами и, не поднимаясь с пола, произнес:
  - Я четырнадцать лет не видел своего сына. С того самого момента, когда эти изверги чуть не убили моего мальчика и мою жену. Я едва не опоздал. Но господь или провидение помогли мне вовремя прийти к ним на помощь. Тогда я был, словно одержимый. И как узнал позже, ни один из тех, кто издевался над моей семьей, не выжил. Их было семеро. Семеро против слабой женщины и ребенка! В тот день, когда мне вынесли приговор, я узнал, что моя жена умерла. Она скончалась после нескольких недель мучений и в последние дни уже не приходила в себя. Мой мальчик был всё это время рядом с ней. А потом... - барон замолчал.
  Он набрал в легкие воздуха и тяжело вздохнул, стараясь прекратить рыдания. Но слезы, не переставая, катились по его щекам, теряясь в густой бороде. Через несколько минут он успокоился. Он обхватил голову руками, запустив пальцы в темную взлохмаченную шевелюру.
  - Я был осужден закончить свою жизнь в этих стенах. А мой сын... Я долгое время не знал, что с ним. Но, не удивляйтесь, сударыня, до нас, заключенных в крепости, изредка доходят вести из столицы. Мессир комендант Берсюме благородный человек. Именно через него я узнал, что мой сын жив. Он вырос и поступил на военную службу. Он даже воевал в отряде графа, не помню, как его имя. Граф часто бывает здесь. Как, бишь, его? Шале?
  - Граф де Сегю? - спросила Клоре.
  Барон закивал головой.
  - Да! Да! Граф де Сегю! Это под его началом служил мой мальчик!
  - Служил? - переспросила девушка.
  Барон де Рби снова опустил голову, и она увидела, как задрожали его плечи.
  - Кил, что случилось с Вашим сыном?
  Голос барона дрожал, и он едва смог произнести:
  - Его взяли в плен англичане. Но он бежал. Но его... моего мальчика... объявили дезертиром. Ему готовят казнь. Страшную казнь! О, если бы я мог облегчить его смерть! - барон снова зарыдал и стал раскачиваться из стороны в сторону. - если бы я мог подкупить палача! Тогда бы мой мальчик не мучился перед смертью! Он бы ничего не почувствовал. Его тело... его душа не страдала бы в предсмертных муках!
  - Кил! Кил! Я могу чем-нибудь помочь Вам? - Клоре так сочувствовала его горю. Она была матерью и знала, на что готовы родители ради своего ребенка.
  - Помочь? - переспросил барон. - есть только одно, что может помочь моему сыну. Нужно подкупить палача.
  - Но как, как это сделать?
  - Я мог бы передать какую-нибудь драгоценность через мессира Берсюме, а он... он смог бы передать ее через своих людей моему мальчику, чтобы он заплатил за свою легкую смерть палачу. Но у меня... у меня ничего нет, и поэтому его ждут страшные пытки, долгие, зверские! Я не переживу этого, Господи!
  Клоре слышала, как стучит ее сердце. Чем? Чем она может помочь ему? Она коснулась рукой груди, пытаясь успокоиться, и наткнулась на жемчужную брошь, подаренную ей Робэном Кюис-Мариа.
  Она отстегнула ее от лифа и зажала в руке.
  - Барон! - позвала она. - Барон! Посмотрите сюда!
  Он поднялся с пола и, шагнув к стене, заглянул в щель. На руке девушки покоилась большая покрытая позолотой брошь в форме лилии, окаймленная крупными перламутровыми жемчужинами.
  - Этого будет достаточно? - спросила девушка.
  Барон кивнул. Клоре протянула руку. Булавка проскользнула в щель и упала на раскрытую ладонь барона де Рби. Он крепко сжал ее в кулаке и, подняв голову, посмотрел на Клоре.
  - Храни Вас Господь, дитя! - произнес Кил. - Я буду молиться за Вас!
  - Молитесь лучше за Вашего сына, барон! - ответила Клоре. - Ему сейчас Ваши молитвы нужнее! Прощайте!
  Она повернулась к нему спиной и, подобрав свой узелок, в котором уместилось всё ее богатство, подошла к двери. Она не стала оглядываться назад.
  Клоре переступила порог своей комнаты и закрыла за собой дверь. Она спускалась вниз по каменным ступеням и прощалась с теми долгими месяцами, которые провела здесь. Она не знала, что ждет ее в будущем. Кто ждет? Она надеялась, молила Господа, что он больше не бросит ее. Что он будет повсюду сопровождать и защищать ее!
  - Господи, не оставляй меня! - шептала она свою молитву.
  Она надеялась и верила, что Бог поможет ей искупить свои грехи. Она молилась и давала клятву никому не причинять зла, творить добро на своем пути. Так, как сейчас. Покидая эти стены, Господь помог ей сделать доброе дело. Она помогла юноше, которого совсем не знала, и его несчастному отцу, замурованному в этой старой крепости, из которой был только один выход - на тот свет.
  Разве могла она тогда знать, что выпускает на волю самого дьявола?!!
  
  Робэн Кюис-Мариа стоял чуть в стороне. Он не хотел мешать им прощаться.
  - Господин Берсюме, я не прощаюсь с Вами. Я вернусь. Ждите меня и молитесь, чтобы у меня все получилось!
  - Я буду молиться за Вас! Ступайте, Клоре! Вас ждут! - он кивнул головой в сторону Робэна.
  Она отступила от него. Но старик Берсюме не мог сдержаться.
  - Клоре, если вдруг у Вас ничего не получится, забудьте о нем! Спасайте свою жизнь и никогда больше не возвращайтесь сюда!
  Она закивала головой.
  - Спасать свою жизнь? - повторила она. - А что есть моя жизнь без него, Робер?!!
  
  
  
  Она улыбнулась.
  - Я не прощаюсь, господин комендант! До встречи!
   Клоре кивнула и, повернувшись к нему спиной, пошла туда, где ждал ее Робэн. Но вдруг она остановилась.
  - Робер, еще одно, - она обернулась. - А кто такой Шале де Сегю?
  Робер был удивлен ее вопросом.
  - Он? Он граф. Приближенный короля. Дипломат. Участник самых жестоких сражений. Он всегда там, где происходят самые кровавые схватки. Он отличный воин! Храбрец! Он всегда в самом пекле сражений вместе со своим другом де ля Мотом! В бою они неудержимы, как сам дьявол! Клоре! - она увидела, что Робер забеспокоился.
  - Я встретила этих двоих в Венсенне. И я знаю, что это они привезли меня сюда.
  - Девочка моя, - Робер был не на шутку встревожен. - Я заклинаю Вас всем, что Вам дорого, не ищите встреч с ними! Не пытайтесь мстить им! Не дай Вам Бог столкнуться с ними еще раз! Поверьте мне, Клоре, они отчаянные храбрые воины. Но они жестоки с теми, кто встает на их пути! Я заклинаю Вас, забудьте о мести!
  - Не беспокойтесь, Робер, - ответила Клоре.
  Она отвернулась от него и направилась к Робэну. Он подвел ей коня и помог взобраться в седло. Конь под ней затанцевал, предвкушая скорую скачку. Она похлопала его по загривку и что-то прошептала. Робэн Кюис-Мариа вскочил на свою лошадь и направил ее к воротам. Отряд из пяти всадников последовал за ним. Клоре замыкала строй. Она натянула поводья, оглядевшись по сторонам.
  - Фрэнсис! - прошептала она.
  Но его нигде не было.
  Она пришпорила лошадь и вскоре скрылась за воротами.
  - Храни тебя Господь, девочка! - произнес ей в след Робер Берсюме. Он осенил крестом всадников, покидавших крепость. А потом, смахнув со щеки слезу, поправил висевший на поясе меч и пошел проверять посты.
  Они проскакали по подъемному мосту, и она остановилась. Конь нервно забил копытом. Клоре еще раз обвела взглядом каменные стены крепости.
  Она увидела его!
  Фрэнсис стоял в проеме бойницы Северной Сторожевой башни.
  Он был далеко от нее, но их души... они были рядом! Их сердца слились воедино! И никакая сила не могла больше разлучить их!
  Он поднял руку.
  И Клоре почувствовала, как полились из глаз слезы. Она так долго не видела его, что начала думать, что он забыл о ней.
  - Я слишком долго ждал ее! - она вспомнила, как он говорил о ней своему отцу.
  - Подожди еще немного! - прошептала она.
  Клоре кивнула ему в ответ, и в следующий миг ее лошадь понеслась вперед, высекая искры из камня, которым была вымощена тропа.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"