Большущие на светлом ангельском личике голубые глазищи в обрамлении длиннющих тёмных ресниц (заметьте, не ресничек, - ресниц!), роскошных ресниц под тонко прочерченными нежными дужками бровей...Их взмах, как вздох, как лёгкая полуулыбка раннего-раннего утра, когда лёгкий румянец неба
только-только начинает бередить этот пока ещё безмятежный безумный мир.
Звали девочку - Марина...
И была она дочерью нашей соседки Веры.
И было утро нашей свадьбы с Еленой Прекрасной.
И девочка тоже была уже одета по этому поводу изысканно и празднично - в длинное белое полупрозрачное кружевное платьице и с белым же бантом, заблудившемся в светлой копне кудрявых волос. Просто маленькая обворожительная фея, крошечная принцесса... Фарфоровая Дюймовочка. Да, она и была похожа на маленькую фарфоровую статуэточку балерины на столике моего будущего тестя, Артёма Никитовича, бывшего начальника УГРО
области... Её же папа, тоже отставник бесстрашный майор-десантник Юра, с утра уже где-то успел перехватить свою неизменную дозу и тоько блаженно улыбался, глядя на нас, на своих Веру с дочуркой, на всех гостей сразу,и на весь Божий мир сквозь лёгкий флер разливающегося внутри тёплого похмельного
счастья...
Короче - всё было готово к предстоящему событию, и все тоже были вполне готовы и нетерпеливы. Только у меня что-то мелко-мелко подрагивало внутри, легко позванивая в ушах, как будто кто-то пересыпал из ладони в ладонь на счастье кучу сверкающей на солнце мелочи. Но и я тоже был внутренне готов и решителен.
В Загсе царила большущая толкучка. Наконец подошла и наша очередь. Двери в церемониальный зал торжемтвенно и широко распахнулись и для нас, и все мы плавно и дружно перетекли туда, навстречу Судьбе. Судьба же в тот день была милостива и для начала немного шаловлива - когда подошла очередь нам ставить подписи и обмениваться кольцами, наша маленькая фея
вдруг обьявила во весь голос:
- Я - хочу - писать!
Зал охнул и подавился смехом. Мама Вера зашикала на дочку, но - безуспешно...
- Я хочу пи- са- ть!!! - Ещё громче и категоричней заявила наша фарфоровая статуэточка и для убедительности топнула ножкой!
Тут даже официальное лицо с лентой не удержалось, и, милостиво улыбнувшись, соизволило:
- Только быстрее...
Всё как-будто скомкалось, скукожилось и заторопилось. А время тоже будто притормозило и остановилось.
Вера с Маринкой бегом понеслись куда-то туда - сюда - обратно...
А потом всё пришло в норму и пошло своим чередом... Часики затикали...
Становление, развитие и расцвет девочки-статуэтки в течении долгого периода разворачивалось на моих глазах, но как бы в режиме анимации:
будучи студентом-женихом её соседки, а позже - во вполне официальном качестве я частенько приезжал из Москвы в свой город на "колбасной" электричке - надо было навещать и подкармливать престарелых новых родственников, помогать им с заготовками на зиму, пополнять кладовку в подвале картошкой, капустой, свеклой, морковкой и так далее по списку...
И Маринка всегда была на виду: то она оставалась под соседским присмотром Елены Прекрасной, то зимой занималась на стадионе фигурным катанием, то возвращалась из школы, уже повзрослевшая, но не утратившая детской прелести и изящества, то, уже будучи студенткой тульского политеха, озабоченно впархивала в свою квартиру, на ходу здороваясь, и тут же выпрхивала оттуда...Она с каждым годом становилась всё прекраснее и ярче.Как-то, по случаю, я приобрёл неплохую фотокамеру-зеркалку и щёлкал всё подряд на цветную плёнку. Был я тогда уже тёртым служивым. И она при
каждой встрече всё равно умудрялась смотреть на меня уже не сверху вниз, с высоты своего теперешнего роста, а скорее - наоборот. По просьбе соседки Веры я и их пофотографировал на память. А когда в нашей Куркинской квартирке поместил цветное фото Марины на самом видном месте, одна очень хорошая и мудрая наша знакомая, внимательно всмотревшись в портрет, от всей души сказала:
- Эта девочка многих сведёт с ума...
Она была права.
А часики всё тикали и тикали... Давно уже нет с нами тестя и тёщи, не стало и моей Елены...Давно я снова женат. Давно и девочка-статуэтка, закончив политех, стала Мариной - с - дипломом - и новой - фамилией. И кто мог предполагать, что и она тоже окажется в нашем заполярном городке! Который мне настолько пришёлся по душе, что после увольнения в запас я решил окончательно остаться здесь - и вот живу более тридцати лет! Он мне нравится - компактный и проблемный, светлый и серый, зелёный и пустой, солнечный и дождливый летом, жёлто-оранжевый осенью, белый и пушистый долгой-долгой зимой, слякотный, но весь искрящийся солнцем весной, и всегда любимый, потому что рядом - тоже любимый человек, моя Наташа!
Марину я неожиданно увидел как-то по местному телевидению: она участвовала в конкурсе красоты и была ещё обворожительней и прекрасней, чем в детстве и юности. Это была уже совершенная красота зрелой современной женщины. И, по-моему, однажды мы с ней встретились взглядами на переходе возле "Науки", но как-то не зацепилось - на "зебре" не до разговоров. И ещё как-то раз...Оказалось, мой друг-геолог какое-то время работал вместе с ней в одной организации, и там тоже все любовались ею...