Сон, подобный смерти, прервался. Одинокий пошевелился впервые за множество дней. Стал искать раздражитель, вырвавший его из бесконечной череды грез. Это оказалось неприятное сосущее чувство. Одинокий с удивлением узнал в нем голод. Тело отказывалось следовать за разумом и отречься от окружающего мира. Одинокий попробовал не обращать внимания на сигналы из желудка и вернуться в реку приятных сновидений. Но спазмы становились все сильнее и продолжительнее. Поняв, что справиться с естеством не удастся, Одинокий встряхнулся, разогнал остатки сна, и направился на поиск пищи.
***
Хаук, сэконунг1, проводил взглядом пролетевшую над головой белую чайку. Потом снова посмотрел вперед. Прямо по курсу, на горизонте, у воды собрались облака - верные признаки земли. Хаук слегка повернул правило, выравнивая курс, и весело крикнул:
- Эй, Гуннар! Снимай дракона с носа. Не зачем пугать местных духов.
Седобородый Гуннар взглянул на вождя. Тот показал рукой вперед. Старый воин обернулся. Признаки земли стали видны и ему.
- Это Китовый остров! - крикнул Гуннар викингам, сидевшим у мачты драккара2. - Олаф, помоги мне снять нашего красавца.
Вдвоем воины сняли с носа резную голову дракона - старый обычай викингов, исполняемый всегда ввиду берега. Тем временем на горизонте вырос темный конус - гора в центре острова.
- Китовый остров! - ворчливо сказал одноглазый Кари, сидевший на лавке для гребцов, недалеко от Хаука. - Не многие и слышали о таком. Плыли бы лучше в Исландию.
- Исландия рядом, - сказал Хаук. - Но я бы не стал плыть туда. Да и остров этот я миновал бы, не протеки наш бочонок с водой.
- Если там есть пиво, - усмехнулся Кари. - А местные бабы не страшнее троллей - то я сложу об этом месте драпу3.
Хаук не ответил. Его внимание привлек Олаф. Викинг перегнулся через борт драккара и что-то рассматривал в воде.
- Олаф! - крикнул конунг.
Воин поднял голову. Его лицо было искажено страхом.
- Там в воде что-то... - начал было Олаф.
Громкий плеск прервал его слова. Десятки черных стволов выросли из воды с обоих бортов драккара и взметнулись к небу. Хаук задрал голову. Стволы поднялись выше мачты. Конунг увидел, что они сужаются на концах подобно остриям кольев. По всей длине стволов располагались ряды больших розовых пятен. Хаук понял, что видит щупальца наподобие осьминожьих. Только в разы больше. Мгновенье спустя щупальца обрушились на драккар - будто человек сжал руку в кулак.
Судно застонало. Заскрипела и рухнула на палубу мачта. Закричали люди. Палуба под ногами Хаука взбрыкнула, словно скакун и задралась. Не удержавшись, конунг, словно по склону ледяной горки скатился в кипящую воду.
Холодная вода обожгла Хаука. Он задержал дыхание. Вокруг, в полной тишине, в темную глубину спускались бочонки, мешки с крупой, различные обломки. Блеснуло лезвие стремительно идущего ко дну топора. Мимо Хаука проплыл Кари. Из его распахнутого рта вырывались стайки пузырей. Конунг посмотрел вниз, в глубину, к которой стремились обломки и жертвы кораблекрушения. Там, под ногами, распростерлось черное пятно. Десятки щупалец змеями вились вокруг тела похожего на огромный кожаный мешок. Два больших почти человеческих глаза желтого цвета внимательно смотрели на Хаука. В груди викинга зажглось пламя. Воздух кончился. Взмахнув руками, Хаук устремился к поверхности.
Конунг поднял голову над водой. Воздух лезвием ножа полоснул глотку. Море швырнуло пену в лицо. Поднялся ветер. Волны стали выше и побежали быстрее. Небо затянуло черными тучами. Хаук огляделся. На волнах танцевали деревянные обломки. Кое-где близ них виднелись черные пятна - головы уцелевших. Позади Хаука раздался плеск. Конунг обернулся. Над водой на несколько мгновений появилась голова Гуннара и снова исчезла в волнах. Хаук развернулся и в несколько мощных гребков доплыл до места, где тонул старый воин.
Конунг остановился, выглядывая Гуннара в мельтешении воды. Две руки схватили его за плечи и с головой окунули в воду. Хауку удалось вырваться. Он поднял голову над волнами и выплюнул попавшую в рот горькую воду. Рядом появилась голова Гуннара. Длинные седые волосы намокли и облепили лицо воина.
- Старик! - крикнул ему Хаук. - Ты чуть не утопил меня!
Гуннар снова вцепился в его плечи. Но на этот раз конунг был начеку и не дал старику утопить себя.
- У меня судороги, конунг! В обеих ногах! - лицо Гуннара исказилось.
- Я помогу тебе доплыть до острова! - крикнул Хаук ,перекрывая шум ветра и плеск волн.
Гуннар снова скрылся в волнах. А когда всплыл, оказался дальше от конунга.
- Не зачем вдвоем доставаться владычице Ран4! - крикнул старый викинг. - До острова далеко. Начинается шторм. Ты не выплывешь со мной.
- Гуннар! - заорал Хаук, понимая, что сейчас должно произойти.
Старик, в который раз исчез с поверхности моря. Конунг поплыл в его сторону. Гунннар не появлялся. Хаук сделал большой вздох и нырнул. Внизу было темно. Шум волн превращался в толще воды в монотонный гул. Гуннара не было видно. Зато все тело Хаука почувствовало движение воды. Викинг посмотрел вниз. Под ним двигалось уже знакомое черное пятно. Только теперь оно вытянулось и напоминало толстое копье. Тварь стремительно плыла, уходя на глубину. Возможно, она забрала собой старого Гуннара. Хаук вынырнул на поверхность. К ветру и волнам добавился холодный дождь.
***
Одинокий уходил на глубину, подальше от шторма. Он стремительно несся в любимую темноту. Стыд гнался за ним попятам.
"Как можно было перепутать кита и деревянную скорлупу двуногих?" - зло спрашивал Голос, поселившийся с недавних пор в разуме.
" Ты постарел. Зрение твое ослабло. И ты слишком долго голодал," - ворчливо сказал Голос.
" Мне жаль этих двуногих. Я не хотел их гибели. Я знаю, что они также разумны, как и мой народ. Мне виделись их сны. Возможно, они единственные разумные существа на планете, кроме меня. После того, как город моего народа погиб в извержении подводного вулкана".
" Ты отчаялся найти своих соплеменников?" - обеспокоенно спросил Голос.
"Мой народ вымер. Как вымирали многие виды до нас. И вымрут после нас," - ответил Одинокий.
" И потому ты болтаешься рядом с двуногими!" - в Голосе слышалась насмешка.
" И рядом с остатками родного города! Если они единственные разумные существа на планете, а я последний из своего рода - то попытаться найти с ними общий язык - мой долг! Я последний в своем роде и должен передать память о моем народе".
Голос фыркнул. Но Одинокому удалось заставить его замолчать. Он прибавил скорость - дно было совсем рядом.
***
Солнечные лучи копьями пронзали воду. Течение раскачивало леса водорослей. Стая рыб серебристым роем пронеслась над головой. Внизу появился город. Он медленно парил над башнями и куполами красноватых оттенков. Его заметили. Снизу стал подниматься друг. Приветственно раскинув щупальца...
Хаук открыл глаза. Над ним скрещивались черные балки потолка. Викинг опустил взгляд. Он лежал на лавке, укрытый одеялом из тюленьих шкур. Одежды на нем не было.
- Он проснулся, отец! - раздался женский голос.
Хаук повернул голову. Он находился в длинном полутемном доме с земляным полом. Вдоль стен стояли лавки. На полу была вырыта вытянутая яма с горящими углями на дне. В доме находилось множество людей. Но разглядеть их было сложно. Хаук поднялся и сел. К нему подошел широкоплечий коренастый человек с седой бородой, напоминавший Гуннара.
- Я Эйнар Бьернссон, годи5 Китового острова, - сказал седобородый.
- Я Хаук Одссон, сэконунг из Данелага6, - представился викинг.
- Добро пожаловать! Отныне ты гость в моих владениях, Хаук из Данелага. Я вижу тебе лучше. Принесите молока и одежду гостя!
Крепкая, жилистая девушка с выгоревшими на солнце распущенными волосами, босая, в простом сером платье поднесла чашку с молоком и стопку одежды. Хаук первым делом незаметно прощупал ремень. Затем оделся. Все это время Эйнар внимательно смотрел за ним из-под лохматых бровей. По его виду нельзя было сказать, что он сильно рад появлению викинга в своем доме. Но гость священен - так постановили боги.
- Ты три дня пролежал в бреду. С тех пор как мы подобрали тебя на берегу, - пророкотал Эйнар.
- Я был один? - спросил Хаук.
- Да. - ответил годи. - Твой корабль потерпел крушение?
- На мой драккар напало морское чудовище, - ответил конунг.
За спиной Эйнара все это время не прекращалось движение. Домочадцы устанавливали стол, носили продукты и посуду. При последних словах Хаука все замерли. Эйнар недовольно обернулся и взглядом заставил людей двигаться.
- Какое чудовище? - спросил годи, снова поворачиваясь к Хауку.
- Черное, с множеством рук. Ты знаешь, что это?
- Мы называем его кракеном, - неохотно сказал Эйнар.
За время их разговора стол установили. Слуги расставили блюда с едой. Эйнар пригласил гостя к столу и усадил по правую руку от себя. Затем годи представил четырех своих сыновей: Оттара, Хальвдана, Олава и Агни. И двух дочерей - Сигрид, старшую, и Туве, совсем девочку. Жена Эйнара умерла прошлой зимой. Домочадцы годи с интересом разглядывали викинга - новые лица им доводилось видеть нечасто.
- Итак, куда ты направлялся, Хаук? - спросил Эйнар, передавая гостю кружку с пивом.
- В Винланд7, - ответил Хаук, перехватывая взгляд Сигрид.
- Куда? - удивился Агни, самый молодой из сыновей годи. Эйнар бросил на юнца недовольный взгляд.
- Это земля к югу от Гренландии, - с улыбкой ответил Хаук, - Ее лет четырнадцать назад открыл Лейф Эрикссон, прозванный Счастливым.
- И зачем тебе земля на краю света? - спросил Эйнар.
- В Гренландии нет лесов. И люди там хорошо платят за дерево. А Винланд покрыт лесом, - ответил Хаук глядя на Сигрид.
- Далеко ты забрался от Данелага, - осторожно сказал Эйнар.
- Я сражался вместе с Свеном Вилобородым - недовольно ответил Хаук. - Этой зимой конунг умер. А его сына Кнуда я не могу назвать другом. В Винланде я буду сам себе конунг. Людей там со времен Лейва нет.
- Теперь это будет не просто, - вздохнул Эйнар.
- Да! Тварь которую ты зовешь кракеном разбила мой корабль и убила моих воинов! - Хаук не сдержался и ударил кулаком по столу.
- Мы живем здесь давно, - тихо сказал годи, - И нередко встречали в море кракена. Но он никогда ни на кого не нападал.
- Что ж! - викинг пожал плечами, - Теперь он сделал это.
- Что ты будешь делать? - спросил Эйнар.
- Найду людей, готовых отправиться со мной за славой и удачей. Возможно в Исландии, а может и здесь, - Хаук обвел глазами сыновей годи, - Но сначала отомщу за павших товарищей!
Сигрид ловко поставила перед ним блюдо с желтоватым, странно пахнущим мясом.
- Отведай, храбрый викинг, - сказала девушка, - Это "хаукарль" - мясо акулы. Мы закапываем его на два месяца в землю, а затем два месяца вялим на солнце.
Хаук с опасением взглянул на тарелку. Сыновья Эйнара засмеялись. Воздух в доме стал, будто более свежим. Никто не заметил, как Туве выскользнула из-за стола и вышла из дома.
***
Хаук вышел из дома - глотнуть воздуха после "хаукарля" и оглядеться. Длинный дом Эйнара был построен из каркаса, обложенного в несколько слоев дерном. На крыше и стенах росли трава и мхи. Так что издалека жилище напоминало зеленый холм. Дом и соседние с ним пара хозяйственных построек стояли невдалеке от берега. Серые волны били в галечный пляж. С обеих сторон пляж обрамляли черные скалы. За домом начинались зеленые холмы, уходящие вглубь острова, где возвышалась высокая гора с вершиной, покрытой снегом. Хаук собирался уже вернуться в жилище, когда взгляд его зацепился за странную скалу. В самом конце пляжа, море глубоко вдавалось в сушу, образуя залив. Над заливом нависала скала похожая на окаменевшего великана. Голова "великана", огромная и бугристая, помещалась на тонкой "шее" и готова была в любой момент сорваться в море. Хаук хмыкнул и собирался уже отвернуться, когда его привлекло маленькое белое пятно на берегу залива. Присмотревшись, викинг понял, что это девочка. Хаук вспомнил, как Туве куда-то вышла из-за стола. Девочка стояла на берегу залива и протягивала к морю руки. Внезапно, из воды вылетело что-то длинное и гибкое и коснулось руки Туве. Хаук подобрался, готовый сорваться с места. Но щупальце тут же исчезло. Невредимая Туве повернулась и пошла в сторону дома. Хаук некоторое время следил за ней. Но ничего не произошло. Викинг вернулся в дом.
***
Одинокий парил в толще воды и смотрел сон двуногого. Серые облака мчались по небу. Дул свежий ветер. Среди зелени устилавшей землю попадались желтые пятнышки - "цветы". Одинокий маленькими ногами ощущал мягкость и влажность мха. Ветер играл с его длинными светлыми волосами. Он спустился к маленькому прозрачному озерцу. Встал на берегу на колени, почувствовав кожей твердые нагретые солнцем песчинки, и посмотрел на поверхность воды. С поверхности, чуть подернутой рябью, на него взглянули большие серые глаза.
"Это детеныш двуногих", - сказал Голос.
"Да, это так" - ответил Одинокий.
"Ну и какой от него толк?" - сварливо спросил Голос.
"Этот ребенок, единственный из своего народа с кем я могу наладить контакт. Возможно, через него я вскоре могу говорить и с взрослыми".
"Лучше держаться от них подальше. Они все убийцы" - сказал Голос.
Одинокий не ответил.
***
- Это случилось двенадцать лет назад, в день Святого Брайса. Лет мне было тогда, столько же сколько сейчас Агни. В тот день король Англии Этельред, прозванный своими же подданными Неразумным, приказал вырезать всех датчан на своей земле. И это было сделано. Некоторые датчане пытались спрятаться в церкви Святой Фридесвиды. Их сожгли вместе с храмом. Мне удалось спастись. Затем я присоединился к дружине Свена Вилобородого. Мы трижды ходили в Англию, мстя за погибших соплеменников.
Хаук отхлебнул пива, промочив пересохшее горло. Во время рассказа он внимательно смотрел в лица сыновей Эйнара. История предназначалась им.
-Мстить людям за гибель родичей, - почетное дело, - сказал Эйнар. Он старательно скрывал сое раздражение от пребывания викинга в доме. Однако закон предписывал содержать гостя столько, сколько тот пожелает. Хаук уже неделю жил на острове, никуда особо не собираясь. - Но мстить дереву упавшему на неловкого лесоруба или волне опрокинувшей лодку... Вряд ли подобное деяние назовут разумным.
- Жил в Дании конунг Хродгар, - ответил Хаук. - И построил во славу себе пиршественный зал Хеорот - "Олень". И повадилось по ночам пробираться в тот зал чудовище - Грендель и пожирать людей Хродгара. Никто не мог справиться с тварью. И тогда в Данию прибыл славный воин Беовульф, из гетов. Он убил Гренделя, вырвав ему лапу. Слава подвига Беовульфа не померкла до сих пор.
- Вряд ли кракена можно сравнить с Гренделем, - недовольно сказал Эйнар.
- Он убил моих воинов и этого достаточно, - ответил Хаук. - Викинги всегда мстят за своих.
- Викинги! - Эйнар покачал головой. - Мы уплыли в Исландию, чтобы заниматься мирным трудом, а не грабить и убивать. Нам не нужны ни воины, ни их предводители. Кракен же не кому не причинял вреда. И пострадали только чужаки. Я забочусь о своем роде и мне, и моим людям нет дела до твоей мести.
- Я услышал тебя Эйнар Бьернссон, - улыбнулся Хаук. - Но думаю, ты ошибся. Есть в Исландии храбрецы. Ведь в наших жилах течет одна кровь. Скоро я отправлюсь туда. Недолго тебе осталось меня терпеть.
***
Сигрид подставила горловину меха под ледяные струи ручья.
- Трудолюбива Сигрид Эйнарсдоттир и славна своей красотой.
Девушка вздрогнула и обернулась. На камне близ ручья сидел Хаук, соткавшийся будто из воздуха.
- Много женихов приплывает, дабы просить выкуп за Сигрид Солнцеволосую у славного Эйнара, годи? - улыбаясь, спросил викинг.
- Ты знаешь, что это не так, - ответила Сигрид, покраснев.
Хаук расстегнул свой кожаный пояс. Затем повертел его в руках. Встал и подошел к Сигрид, протягивая правую ладонь. Металл блеснул на солнце. На ладони викинга, жесткой от рукоятей весел, лежало витое кольцо из серебра. Сигрид посмотрела в лицо викинга. Его светлая борода не могла скрыть улыбки. Голубые глаза тоже улыбались.
- Это мой дар тебе, - сказал Хаук. - бери, не бойся!
Сигрид осторожно взяла кольцо двумя пальцами. Поднесла к глазам. Две серебряные змейки обвивались телами и пожирали собственные хвосты. Хаук положил руку на плечо девушки.
- Это кольцо я взял в одном из походов на Англию. Я потерял многое по вине кракена. Но могу добыть еще больше. - Хаук провел рукой по плечу Сигрид. - Я смогу обрядить тебя в шелк и парчу. Осыпать драгоценностями. Показать великие города, далеко от этого клочка земли. Веришь мне?
Сигрид посмотрела в его глаза и кивнула.
- Я пойду к твоему отцу, - сказал Хаук. - И попрошу тебя у него. Но только в тот день, когда свершиться моя месть. А тогда я увезу тебя из этой дыры пропахшей рыбой. Ты хочешь этого?
Вместо ответа Сигрид прижалась к викингу.
- Эйнар и его сыновья не помогут мне, - продолжал Хаук, гладя девушку по волосам. - Но мне поможешь ты, как жена воина.
- Что могу сделать я, женщина?
- Твоя сестра Туве. Я следил за ней. Она часто бегает на берег моря, где ее встречает кракен.
- Я знаю. Туве странная. Но кракен никогда не причинял ей вреда, - сказала Сигрид.
- Я заберу тебя в большой мир, - сказал Хаук, целуя девушку в макушку. - Стань подругой сестре. Попроси ее показать кракена. Я смог выследить их, но дни когда они точно бывают вместе мне не известны. Ты же сообщишь мне день, когда Туве покажет тебе чудовище. Ты сделаешь это для нас, моя Сигрид?
- Да, мой Хаук!
***
Одинокий плыл к берегу. Детеныш двуногих настойчиво звала. Из спутанных мыслей, посланных ему Одинокий понял - свершилось! Взрослый двуногий хочет повидать его! Возможно даже глава этого народа. Наконец-то возможен контакт с иной цивилизацией! Какой славный день! Даже Голос не возражал.
***
Туве бежала по пляжу, крепко сжимая руку сестры. Та шла медленно и неуверенно. Глупая! Она боялась. Лучшего друга Туве! Ничего. Сейчас они поговорят, и Сигрид все поймет. Кракен покажет ей все чудеса моря. Они приближались к заливу под сенью черной скалы.
***
Хаук прижался к камню. Это была черная пористая порода, извергаемая из недр огнедышащей горы. Она была хрупка и легко ломалась. Викинг обнимал "голову великана" и смотрел на две фигурки, бегущие по берегу залива. Туве радостно скакала и тянула за руку сестру, которая шла, упираясь, будто упрямая коза. Хаук посмотрел на воды залива. Там, среди серых волн, угадывалось какое-то черное пятно.
***
Одинокий видел через воду смешно искаженные фигуры двуногих. Он волновался. Какой великий день. Он попытался привести в порядок мечущиеся мысли. Наконец, решившись, поднял щупальца над водой. Скоро он престанет быть Одиноким.
***
Два щупальца поднялись над водами залива и змеями плавно потянулись к людям. Туве засмеялась и схватила руками одну из конечностей.
- Что же ты, сестра? - крикнула девочка оробевшей Сигрид. - Не бойся!
Сигрид помедлила, но, все же решившись, протянула дрожащие пальцы к гладкому щупальцу.
***
Хаук вбил древко копья между "плечами" и "головой" скалы. Хрупкий камень уже давно точили ветер и вода. "Голова" держалась не прочно. Викинг с силой налег на копье, используя его в качестве рычага. Древко не выдержало и сломалось. Но и валун застонал. Хаук сунул обломок копья с наконечником за пояс и уперся руками в камень. От напряжения перед глазами поплыли красные круги. Казалось, ничто не может сдвинуть валун с места. Но раздался скрежет и камень сначала медленно-медленно, а затем все быстрее поехал по своему ложу, на мгновение задержался на краю и все же рухнул вниз.
Камень пробил воду, поднял фонтан брызг и ударился об огромное, но мягкое тело кракена. Острые грани валуна пробили нежную кожу Одинокого. Туве закричала, увидев черные клубы, расползавшиеся по воде залива.
Хаук выхватил из-за пояса обломок копья и прыгнул вниз. Он без всплеска вошел в воду. Все вокруг застилал черный туман - кровь чудовища. В воде покачивались щупальца - вяло и нерешительно. Подплыв к валуну, Хаук увидел бесформенную массу прижатую камнем. Из глубин покалеченной плоти на него смотрел единственный желтый глаз. Викинг взмахнул рукой и вонзил копье в глазницу кракена. Выдернул наконечник и нанес еще удар. И еще. "За Гуннара! За Кари! За Олафа!" - мысленно кричал Хаук. Он остановился только тогда, когда щупальца кракена безвольно опали на дно, а от глаза осталась лишь темная дыра. Почувствовав жжение в груди - викинг устремился к поверхности. Вынырнув, воин поднял к небу обломок копья и издал боевой клич, сообщая миру о победе над врагом и свершившийся мести.
***
Парус захлопал на ветру. Хаук повернул руль. Маленькая лодка устремилась к группе облаков столпившейся у горизонта. Там лежала Исландия.
После победы над кракеном, Хаук подошел к Эйнару и попросил Сигрид в жены, присовокупив к просьбе несколько серебряных марок хранившихся в кожаном поясе. Эйнар не споря, отдал девушку, которая уже не была его дочерью. Прибавив от себя парусную лодку с припасами. Свадьбу играть не стали. Тесть постарался побыстрее спровадить зятя. Годи, больше волновала Туве. С того самого дня девочка больше не произнесла ни слова.
Хаук смотрел вперед, туда, где вот-вот должна появиться Исландия. Сигрид смотрела назад. Там, в волнах тонула вершина Китового острова. В ее глазах стояли слезы.
1)Сэконунг - конунг - вождь у викингов. В ранний период конунгу принадлежал один или несколько кораблей, дружина и обширный земельный надел - вотчина. В некоторых случаях конунг не имел земельных владений и вел странствующий образ жизни на корабле - таких конунгов называли сэконунгами (морскими конунгами)
2)Драккар - деревянный корабль викингов, длинный и узкий, с высоко поднятыми носом и кормой. Драккары приводились в движение вёслами и прямоугольным парусом.
3) Драпа - хвалебная песнь.
4) Ран - в германо-скандинавской мифологии - великанша, штормовое божество моря, сестра и жена Эгира( бог мирового моря). Ран владела волшебной сетью, которую набрасывала на корабли, чтобы утащить их на дно и там поживиться добычей.
5) Годи - древнескандинавский термин (преимущественно древнеисландский) для обозначения общинного вождя или лидера, совмещавшего в себе административные, судебные и религиозные функции.
6) Данелаг -территория в северо-восточной части Англии, отличавшаяся особыми правовой и социальной системами, унаследованными от норвежских и датских викингов, завоевавших эти земли в IX веке.
7) Винланд - название территории Северной Америки, данное исландским викингом Лейфом Эрикссоном примерно в 986 году. В 1960 году в местечке Л'Анс-о-Медоуз на острове Ньюфаундленд было обнаружено археологическое свидетельство раннего поселения викингов. В настоящее время эта территория относится к канадской провинции Ньюфаундленд и Лабрадор. Хотя исследование викингами территории Северной Америки задолго до путешествий Христофора Колумба считается окончательно доказанным фактом, точное место их поселения до сих пор является предметом научного спора.