Аннотация: В дикой Монголии даже святые ходили с маузером. Их головы теперь хранятся в петербургском музее этнографии
ДЖА-ЛАМА
Инкарнация, перерождение или переселение душ... Явление зловещее и неизбежное, словно смерть. Только специально обученные священнослужители могут быть подготовлены к тому, какие оно принимает формы.
Легендарный монгольский "лама с маузером", сражавшийся против китайской оккупации, был достойным сыном своей дикой родины. Дамби-Джамцан-лама, чаще называемый просто Джа-ламой, родился в Астрахани, в семье калмыка Санаева в 1860 году. Мальчика нарекли Амуром. Имя хорошее, старинное. Никто и предположить не мог, что в судьбе будущего ламы оно сыграет ключевую роль. Через несколько лет семья Санаевых переехала в Монголию, что по тем временам было совершенно обычным делом. Мальчика отдали в дацан Долон-Нор, для обучения грамоте. Проявив себя чрезвычайно способным учеником, он был направлен в Тибет, где много лет учился в столичном монастыре Дрепунг. Для завершения высшего богословского образования Амур, получивший духовное имя Дамби-Джамцан, посетил Индию, родину Будды Гаутамы, и вернулся в Лхассу. Там, якобы в пылу спора, Санаев убил товарища по монашеской келье. Отнять жизнь - страшное преступление для буддиста. Амур Санаев бежал в Пекин и несколько лет служил при ямыне, составлявшем календари. В 1890 году Джа-лама объявился в Монголии, выдавая себя за инкарнацию Амурсаны - джунгарского князя, полтора века назад восставшего против китайцев.
Буддистское учение о переселении душ не было для монголов умозрительной теорией. Инкарнации-хубилганы встречались в каждом монастыре. Верховный правитель Далай-лама после смерти переселялся из тела в тело. Были разработаны сложные ритуалы, позволяющие с высокой точностью распознавать младенца, получившего душу владыки буддистского царства. С Амурсаной же была связана весьма трагическая история, затронувшая потомков Цинской династии. В 1755 году князь одного из сильных монгольских племён поднял мятеж против китайского владычества. Императорские войска быстро провели антитеррористическую операцию. Амурсана бежал в Россию и скончался в Тобольске от оспы. Требование Пекина выдать тело Петербург отверг. Ближайший соратник Амурсаны, "полевой командир" Шидр-ван был казнён посредством удушения шёлковой тесьмой. Вскоре у китайского императора родился сын с красной полосой вокруг шеи. Духовенство признало, что Шидр-ван возродился. Младенца умертвили жестоким магическим способом, выщипав всю плоть маленькими кусочками через дырку в китайской монете-чохе. Спустя год императрица родила второго сына, чья кожа была пёстрой, покрытой оставшимися от прежней казни шрамами. Душа Шидр-вана упрямо вселялась в царских отпрысков и требовала отмщения. Только усилиями придворных лам-чародеев, применивших нечеловеческий метод укрощения духа повстанца, младенец был убит, и больше Шидр-ван не возрождался.
Однако у могилы на тобольском кладбище необходимые ритуалы не были совершены. Посему, неизбежное случилось, и в семье Санаевых родился сын, которого назвали Амур. Воплотившийся Амурсана, спустя полтора века, вернулся в Монголию для завершения начатого. Власть и влияние Дабми-Джамцана зижделись на природных экстрасенсорных способностях и знании приёмов тибетской магии, которые способный ученик постиг в столичном монастыре. В 1890 году инкарнацию Амурсаны арестовали китайцы, однако из-под стражи удалось бежать. Странствуя по Монголии, Джа-лама вёл активную политическую жизнь и даже съездил в Лхассу по поручению русского путешественника Козлова, чей статус в диких степях Монголии был весьма высок. В 1912 году Джа-лама принял участие в осаде занятой китайцами Кобдоской крепости. После того, как город был взят, Джа-лама приобрёл огромное влияние на местных князей, как инкарнация-хубилган, обладающий волшебными свойствами. Постепенно вокруг Джа-ламы сформировалось поистине княжеское окружение - две тысячи семей из незнатных родов, выбравших его святое покровительство. Джа-лама утвердил свою ставку возле монастыря Мунджик-хурэ. Над десятками юрт возвышался поражавший воображение кочевника невиданный по размерам белый шатёр-аил, в разобранном виде перевозившийся на двадцати пяти верблюдах. Рядом с шатром было выкопано искусственное озеро, на всей территории ставки поддерживалась идеальная чистота, что многими воспринималось как шокирующее нововведение. Джа-лама не пил, не курил и строго наказывал подданных за пристрастие к алкоголю. Однако главный запрет буддизма, убийство, постоянно нарушался самим вождём. "Лама с маузером" лично пытал пленных и даже приказал освятить кровью китайского солдата новое знамя, сделанное после взятия Кобдо. Солдата зарубили у подножия знаменного древка и окропили его кровью парчу.
Войско Джа-ламы кормилось, угоняя скот у алтайских казахов. В нападениях на кочевья принимал участие и сам вождь. Русскому исследователю Бурдукову рассказывали об одной из таких операций: "После боя казахи разбежались, оставив несколько человек раненых. Один, очевидно тяжело раненый, статный и красивый молодой казах сидел гордо, оперевшись спиной о камень, и спокойно смотрел на скачущих к нему монголов, раскрыв грудь от одежды. Первый из подъехавших всадников пронзил его копьём. Киргиз наклонился вперёд, но не застонал. Джа-лама приказал другому сойти с коня и пронзить его саблей. И это не вызвало стона. Джа-лама велел распластать казаху грудь, вырвать сердце и поднести к его же глазам. Казах не потерял угасающей воли, глаза отвёл в сторону и, не взглянув на своё сердце, тихо свалился." Затем Джа-лама приказал целиком снять с мёртвого кожу и засолить её для сохранения. Беспримерная сила духа её обладателя делала кожу ценным ингредиентом для ламаистских богослужений.
В 1921 году Монголию заняли красные. Джа-лама ушёл в Южную Гоби, в горы Шацзюньшаня. Там он создал крошечное теократическое государство. Осев на торговой тропе, свирепый князь-священник стал грабить караваны, а пленников обращать в рабов. Их руками на вершине каменистого холма он воздвиг неприступную крепость Тенпей-бейшин, где рассчитывал отбиться от войск великого северного соседа. Однако, комиссары и не думали штурмовать замок. В 1923 году переодетый странствующим монахом офицер монгольской революционной армии проник в Тенпей-бейшин и застрелил тирана. Лишившись харизматического лидера, подданные сдали крепость без сопротивления красным цэрикам. Отрубленную голову Джа-ламы привезли в Улясутай, насадили на пику и выставили на базарной площади, дабы все граждане Советской Монголии убедились, что разбойник мёртв. Затем её поместили в бидон с водкой и отправили в столицу - Ургу (ныне Улан-Батор). В 1925 году монголовед Казакевич украл полуразложившуюся голову Джа-ламы, погрузил в стеклянный сосуд с формалином и переправил диппочтой в Ленинград. Питерские коллеги удалили с головы мягкие ткани и поставили экспонат "Череп монгола" на полку. Так она и хранится теперь в Музее антропологии и этнографии как экспонат Љ 3394, принося служащим запасника болезни и неприятности.
А где-то, вероятно, уже родился младенец, взирающий на мир тусклыми глазами умудрённого жизнью старика...