Как-то раз бонза Хун произносил проповедь в храме Благоденствия. Ли Фань и Гу Жуй заспорили, на кого больше похож наставник. Ли Фань говорил, что на борова, а Гу Жуй - что на барана. Остановили служку и попросили рассудить их. Тот всплеснул руками:
- Учитель Хун известный праведник, его вот-вот причтут к лику святых! Как вам не совестно спрашивать о подобном?!. Конечно, на барана!
Тогда Ли Фань сунул служке Юаню монету и спросил:
- Ну, а теперь на кого походит достопочтенный Хун-цзы?
- Теперь на борова, - отвечал служка.
Гу Жуй дал на пару монет больше.
- А теперь как?
- На борова, конечно, тоже немного походит, - задумался служка Юань, - но если приглядеться - баран-бараном.
- Приглядись получше, - сказал Ли Фань и прибавил еще несколько монет.
- На борова.
- А теперь?
- На барана... на борова... на барана...
Тут Ли Фаню стало жалко денег, и он сказал:
- Свинина кончилась, придется бонзе оставаться бараном!
Этот спор привлек внимание, и бонза Хун-цзы подошел узнать, в чем дело. Служка стал оправдываться:
- Я собирал пожертвования для храма, что тут особенного, если пару раз поддакнул двум мудакам!
- Нет, это дело надо разобрать окончательно, - возразил Хун-цзы. - Принеси-ка зеркало.
Наставник долго рассматривал себя, но не мог решить, кто же из спорщиков прав. Тогда он сунул зеркало под нос Ли Фаню:
- Кого ты там видишь?
Ли Фань посмотрел и неожиданно увидел в зеркале... козла! Но признаться он не решился и соврал:
- Себя.
- А ты, Гу Жуй?
Гу Жуй тоже увидел козла и тоже сказал:
- Вижу себя.
- Ну, так позвольте и мне походить на самого себя! - приговорил бонза Хун.
- А что делать с мясом? - спросил служка, потряхивая монетами в руке.
- Свинину с бараниной раздай прохожим, а этих козлов гони отсюда!
На обратном пути Ли Фань сказал Гу Жую:
- А ты знаешь, Гу Жуй, я понял, что ты был прав - бонза-то больше похож на барана!
- Почему? - удивился Гу Жуй. - На борова!
КИТАЙСКАЯ КЕРАМИКА
Как-то в молодости Ли Фань с приятелем пошел в художественную галерею. Ему не понравилось с каким надутым лицом смотрят на него старухи-смотрительницы. "Что бы такое брякнуть?" - подумал Ли Фань.
Мимо него как раз проходила какая-то музейная дама, и Ли Фань спросил:
- Скажите, а почему не представлена коллекция китайской керамики?
Музейная чиновница просто взбесилась:
- Какая еще китайская керамика? Да у нас никогда не было такой коллекции!
- Да? А мне говорили, что есть, - продолжал свистеть Ли Фань с самым серьезным видом.
С музейной дамой едва истерика не случилась:
- Кто говорил такую чушь? Скажите, кто? Мы ничего не прячем в запасниках!
Кое-как Ли Фаню удалось отделаться от сварливой музейщицы.
Прошли годы. Однажды Ли Фань прочитал в местной газете о культурном обмене с Китаем. Было написано, что в художественной галерее выставлены разные керамические поделки китайских художников. "Как знать, может быть мое идиотское замечание помогло состояться этой выставке", - с удовлетворением подумал Ли Фань.
ОБА КОЗЛЫ, А ОДИН УЛЫБАЕТСЯ
Как-то на прогулке Гу Жуй предложил Ли Фаню:
- Чем постоянно спорить, кто из нас одаренней, давай спросим у какого-нибудь незаинтересованного лица. Пусть он беспристрастно оценит каждого!
- Тогда надо спрашивать незнакомого человека, - возразил Ли Фань, - а откуда он может знать, кто мы есть? Это все равно, что обращаться к гадалке!
Гу Жуй обрадовался:
- Ну вот, у ворожеи и спросим! Знать она нас, конечно, не знает, но пусть проявится перст судьбы.
- Раз так, то сам плати плати за гадание.
А они как раз были в двух шагах от ворожеи, с которой у Гу Жуя был уговор на этот счет. Они зашли к ней, и Гу Жуй сказал:
- Почтенная ворожея, мы хотим узнать кое-что о наших приятелях, погадайте нам. Только прошу вас - говорите все, как есть, нелицеприятно, а то нам предстоит сделка, и мы не знаем, стоит ли нам с этими людьми сходиться.
- Загадайте первого, - предложила ворожея.
- Это буду я, - шепнул Гу Жуй Ли Фаню.
Гадалка поворожила и принялась брехать:
- О, это человек редких способностей, нечасто такие спускаются к нам на грешную землю! Приятное обхождение, вкус, высокий и проницательный ум, благородство - всем взял. А таланты какие! Одно плохо: окружающие его люди - пустые, посредственные личности, - где им оценить по достоинству вашего приятеля!
- Да, все это очень похоже на него, - сказал, весь сияя, Гу Жуй. - Ну, а второй каков по своей сути?
"Если я и второго распишу, то решат, что я хочу им подольстить,"- подумала гадалка. И она сказала:
- О, этот совсем другой. Так себе человечишка - ни большого ума, ни способностей. Чувства заурядные, суетные, душа мелкая. Посредственность - что о таком говорить?
- Тоже похож, - согласился Гу Жуй.
Они вышли на улицу. Ли Фань шел с таким видом, будто ему показали, как его отца поджаривают в преисподней, и все молчал. Зато Гу Жуй так и заливался:
- Ты не расстраивайся, Ли Фань, ворожея, пожалуй, немного недооценила тебя. Ну, а про меня все верно, ничего не скажешь! А уж в соседстве с таким человеком, как я, и тебе будет передаваться что-нибудь. Что толковать, я бы императорский совет давно возглавил, да не хочу: зачем подавлять своим величием этих бездарностей! Какой-нибудь шедевр написать - картину ли, книгу ли, - это мне семечки. Не знаю вот - может, согласиться всемирную ассамблею возглавить?
Меж тем они шли мимо дома мудреца Дэ-цзуна, известного безошибочными предсказаниями. Мрачный Ли Фань предложил:
- Раз уж на то пошло, заглянем к старику Дэ, уж он-то правду скажет.
Они принялись стучаться в дверь.
- Мудрец Дэ не принимает, - пытался объяснить им слуга.
Но приятели настаивали:
- Нам срочно нужно узнать у почтенного Дэцзуна, что мы за люди, каждый из нас.
А старик Дэ накануне принимал друзей, выпил пару лишних кружек и теперь лежал в своей постели с мокрым полотенцем на голове. Шум у двери окончательно доконал его, и мудрец Дэ завопил:
- Оба козлы, гони их в шею!
- Вот это больше походит на правду, - произнес довольный Ли Фань.
- Слово мудреца - закон, - подтвердил слуга и прогнал двух друзей прочь.
Теперь Гу Жуй мрачно молчал, зато Ли Фань так и светился.
- Не понимаю, чему ты-то радуешься, - не выдержал наконец Гу Жуй. - Можно подумать - меня одного назвали козлом!
- Мы оба козлы, - отвечал Ли Фань, - но ты заплатил деньги, чтобы услышать ложь, а я узнал правду да еще и бесплатно. Как не радоваться?
ЛИ ФАНЬ И ПЕРСИКИ
Как-то раз поехал Ли Фань в Лоян (не тот Лоян, что славится своими пионами, а некитайский). Он остановился в гостинице напротив рынка, лег поздно и спал чуть не до полудня. Утром ему приснилось, будто он превратился в дерево где-то в волшебном саду. В сад вошли две девушки и удивились:
- Какое необычайное дерево выросло за ночь! Какой аромат!
- А какие плоды - они так и манят!
- Давай попробуем - это, наверное, персики!
И девушки потянулись, желая сорвать то, что им показалось персиками. Ли Фань испугался и закричал:
- А вот и не персики! А вот и не персики!
А на улице под окном расположился торговец и как раз расхваливал свой товар:
- Кому персики! Покупайте персики! Какой запах - вы только понюхайте! Какие еще плоды могут похвастать столь тонким, столь изысканным ароматом? Только персики!
В это-то время Ли Фаню и приснился его сон, и он закричал:
- А вот и не персики!
- А что же это, Ли Фань? - крикнули с улицы.
- Это два моих кругляшка, - отвечал спросонья Ли Фань.
Народ засмеялся, а торговец пришел в ярость:
- Козел, думаешь, к тебе очередь выстроится понюхать?
Он подал жалобу начальнику рынка:
- Мудила Ли Фань испортил мне всю торговлю.
Начальник рынка разобрал дело и присудил:
- Раз Ли Фань испортил торговлю, то пусть теперь ее поправит.
Ли Фань встал с торговцем и принялся зазывать покупателей:
- А вот персики! Берите персики! Вы только понюхайте - они пахнут значительно приятней, чем два моих кругляшка!
Народу вокруг толпилось много, но персики почему-то никто не брал.
- Наверное, надо сменить место, - предложил Ли Фань.
Они с торговцем перешли в другой конец рынка, но и там все было по-прежнему: все сбегаются, глазеют, а товар никто не покупает. Целый день переходили с места на место, по всему городу вытаскались, а персики так и не продали. Да и вообще с тех пор в Лояне перестали есть персики, так что и привоз прекратился. Бывало, какого-нибудь бедолагу угораздит привезти на рынок персики, как тут же соберутся молодые зубоскалы и начинают:
- Эй, - скажет один другому, - посмотри, какие персики: они значительно круглей, чем...
Да уж и продолжать не могут - только стоят и покатываются со смеху.
ЛИ ФАНЬ И ПОРТНОЙ
Ли Фаня в деревне считали странным: он каждый день взбирался на дерево у себя во дворе и начинал кричать. Крестьяне уж знали: бывало, заслышат вопли и говорят друг другу:
- А, это Ли Фань на дерево залез!
- Ли Фань, зачем ты это делаешь? - спросил его однажды портной, живший по соседству.
- Я возношу хвалу Небу, - отвечал Ли Фань.
Портной был потрясен: они-то все считали, что Ли Фань орет, потому что блажной, а он, оказывается, возносит хвалу Небу!
- А за что же ты благодаришь Небо, Ли Фань? - спросил его портной.
- Я благодарю его каждый раз, когда мне удается вдеть нитку в иголку, - объяснил Ли Фань. - Руки у меня трясутся, глаза не видят, а нитку вдел, - как же мне не радоваться?
Портному стало жаль Ли Фаня, и он предложил:
- Если хочешь, Ли Фань, можешь приходить ко мне с этим делом, - я охотно помогу тебе!
На следующий день Ли Фань так и поступил. Поблагодарив портного, он тут же побежал во двор, залез на дерево и забазлал:
- О, хвала Небу! Портной вдел нитку вместо меня! О!
Так продолжалось несколько дней, и тогда портной отказался вдевать нитку Ли Фаню. Но тот все равно приходил просить об услуге, а когда портной отказывался, все равно оставался и ждал, пока портной не вденет нитку сам для себя. Тогда Ли Фань бежал домой, лез на дерево и вопил:
- Хвала Небу! О! Портной удачно вдел нитку в иголку! Не для меня, но все равно удачно! С одного раза! О!
Портной стал гнать Ли Фаня и начал вдевать нитки, запершись где-нибудь в комнате, а потом попробовал уходить для этого в лес. Но Ли Фань проникся таким сочувствием к труду портного, что уже на расстоянии это чувствовал. Он сразу бросал все и немедленно лез на дерево вознести хвалу Небу.
- Бросил бы ты это, Ли Фань, - посоветовали ему. - Портной говорит, что наймет кого-нибудь, чтобы навсегда заткнуть тебе глотку.
Ли Фань испугался и уехал. Прошло несколько дней, и портному стало как-то не по себе. Он неделю ходил сам не свой, а затем полез на дерево и заорал вместо Ли Фаня.