Аннотация: О великом и забытом министре Людовика 14
Похоронный поезд Кольбера, который должен был проходить мимо рынка, двинулся лишь ночью и под охраной, так как власти опасались оскорблений со стороны толпы, ненавидевшей Кольбера.
Базисом системы, созданной Адамом Смитом, является система меркантилизма, являющаяся сугубо практической, а не теоретической, возникшая в позднейшую эпоху Средних веков. Этот термин Смит позаимствовал у физиократов, однако бытует мнение, что всякое систематизирование искажает истину, что и случилось со схемой Смита. Некоторые экономисты, в числе которых, конечно же, его ярый противник Фридрих Лист, склоняются к мнению, что его воззрения по этому поводу совершенно ложны и систему меркантилизма можно в большей степени считать промышленной, чем систему самого Смита. Скажем, такие авторы, как Шмоллер и Бюхер, считали, что эпоха народного хозяйства берет свое начало именно с периода меркантилизма, когда уже можно говорить о государстве в собственном смысле этого слова. Бюхер по этому поводу пишет следующее: "...народное хозяйство есть продукт тысячелетнего развития, который во всяком случае не древнее государства, и до его возникновения человечество на протяжении долгих периодов не знало менового хозяйства или пользовалось формами обмена продуктов и услуг, которые не заслуживают названия народного хозяйства". Но, разумеется, точку зрения этих авторов по поводу возникновения народного хозяйства разделяют далеко не все.
Меркантилизм, в свою очередь, относил развитие мануфактуры к сугубо политическим задачам, которые должны быть определены исключительно планами правительства, а народное хозяйство как самоцель совершенно не воспринималось. Политические цели отдельных государств разнообразны и зависят от территориального положения и природных ресурсов, отсюда - в каждой стране существует собственная своеобразная экономическая политика. Наиболее яркого проявления меркантилизм достиг во Франции во времена Людовика XIV при его министре Кольбере, в связи с чем и получил соответствующее название Кольбертизм.
Для Франции были характерны постоянные колебания покровительственных мероприятий то в сторону города, то в сторону деревни, и, в отличие от Англии, имелось точное убеждение, что покровительство одной отрасли хозяйства может совершаться не иначе как за счет другой. Таким образом, во Франции сформировались две диаметрально противоположные экономические системы: с одной стороны, меркантилизм, с другой - система физиократов, или земледельческая система. Начиная со Средних веков во Франции, как, впрочем, и во всей Европе, интересы деревни занимали главенствующее положение. В начале XVI века направление экономической политики постепенно меняется, и наступает понимание, что политического могущества можно достичь не только оружием, но и успехами в промышленности и торговле. Франция стремится завладеть международными рынками, вытесняя с них продукцию других стран. В целях промышленного и художественного воспитания французской нации в 1516 году Франциском I были вызваны такие великие люди, как Леонардо да Винчи, Бенвенуто Челлини, Андреа дель Сарто и другие. Поворот в сторону охраны интересов деревни произошел с переходом короны к династии Бурбонов, известны высказывание Генриха IV "Каждый крестьянин должен иметь по воскресеньям в своем супе курицу" и выражение министра Сюлли "Земледелие и скотоводство являются для государства двумя сосцами, они вполне заменяют рудники Перу". При Ришелье, министре Людовике XIII, экономическая политика снова склонилась в сторону города, выразившись в покровительстве мануфактурам и колониальной политике, которая в свою очередь должна была обеспечить необходимые рынки сбыта.
В 1619 году в Реймсе, в семье фабриканта, родился Jean Baptiste Colbert, отец готовил сына к торговой профессии, но, изучив банковское дело, Кольбер поступил на службу к министру Мазарини, который отметил его честность и редкие административные способности и до такой степени привязался к нему, что сказал королю на смертном одре: "Ваше Величество! Я обязан Вам всем, но, думается мне, я до известной степени уплачиваю свой долг Вашему Величеству, так как оставляю вам Кольбера". Кольбер стал помощником Людовика XIV во внутреннем управлении и финансах, как такового звания министра на тот момент он не имел по причине властной натуры короля, эту должность он получит лишь спустя десять лет.
Прежде всего Кольбер поставил себе задачу упорядочить государственное управление, в частности привести в порядок государственные финансы. Адресованный Кольберу упрек в том, что он был чрезмерно увлечен косвенными налогами, не состоятелен. Выводы о переложении всей тяжести налогового бремени на низшие слои населения не совсем верны, поскольку от уплаты прямых налогов в то время высшие сословия (духовенство и дворянство) были освобождены, и платили их по большей части крестьяне и мелкая буржуазия, получавшие доход преимущественно посредством своего тяжкого труда. При таких условиях ввести косвенные налоги на роскошь и сократить прямые налоги - означало облегчить налоговое бремя народа и одновременно привлечь к налогообложению высшие классы, освобожденные от прямых налогов, что поистине было мудрым ходом. Деятельность Кольбера вскоре привела к тому, что государственные доходы выросли почти вдвое, расходы уменьшились наполовину; государственные долги частью были погашены, частью конвертированы; упорядочилось финансовое управление. Третье сословие - "королевская буржуазия" обретает силу не без помощи Кольбера, который ведет борьбу с духовенством и дворянством, опираясь на нормы римского права; имуществом духовенства он начинает распоряжаться как государственной собственностью, король приобретает право косвенным образом пользоваться капиталами церкви и замещать церковные должности. У дворянства постепенно забирается источник его влияния - судебные должности и передается представителям третьего сословия.
Кольбер вознамерился передать общественные функции, принадлежащие дворянству, зависимой от короля бюрократии. Во внутренней экономической политике он стал продолжателем идей Ришелье и Франциска I, распространив систему приглашения талантов не только на Италию, но и на все остальные страны Европы: деньгами и хитростью завлекались во Францию лучшие рабочие, мастера, инженеры и художники для распространения своих знаний, умений и навыков. Зарождающейся промышленности он оказывал всяческую поддержку: ссудами, премиями, привилегиями, за государственный счет открывал фабрики. Кольбер полагал, что искусство сумеет обогатить ремесло, по всей стране было открыто множество промышленных и художественных школ, музеев и академий. Средневековое церковное искусство уступает место светской архитектуре и живописи. Кольбер начинает материально поддерживать как французских, так и иностранных поэтов и ученых, расширил Академию Наук, созданную Ришелье. Система Кольбера, конечно, была достаточно жесткой, но надо сказать, что "королевская опека" освободила народ от гораздо более тяжкого насилия со стороны мелких суверенов и цеховых организаций, под гнетом которых находились трудящиеся массы.
Принято считать, что Кольбер был защитником охранительных пошлин, но данное утверждение не совсем соответствует действительности. В вопросах внутренней торговли он вообще был сторонником свободной торговли, что нашло свое отражение в лишении цехов привилегий по сбыту товаров, и частично устранил провинциальные таможенные пошлины (что впоследствии, спустя почти 200 лет, с успехом осуществил в Германии Фридрих Лист), но сделать из Франции единую таможенную область ему так и не удалось, эта инициатива была завершена Великой Революцией. Режим свободной торговли Кольбер поддерживал только со странами, стоявшими по уровню промышленного развития ниже Франции, но как только французской промышленности что-то угрожало, он превращался из фритредера в ярого протекциониста, сторонника покровительственных пошлин, хотя в них он видел лишь костыли, которые следует сразу отбросить, как только отечественная промышленность окрепнет и будет способна выдержать конкурентную борьбу не только на внешнем, но и на внутреннем рынке. Данный факт очень хорошо согласуется с положениями Ф. Листа, который делил страны по уровням их промышленного развития и полностью повторял систему Кольбера. Отрицательной же стороной кольбертизма, по всей видимости, следует считать пренебрежение интересами сельского хозяйства, которое кроме всего прочего вытекало из стремления ослабить социальное значение земледельческих классов. В развитии промышленности меркантилизм видел не столько самоцель, сколько мощное орудие политической борьбы с соперничавшими на тот момент с Францией странами, как говорил Кольбер: "Мы должны победить другие народы нашей промышленностью и одолеть их нашим вкусом". Кольберу удалось сделать французский вкус господствующим во всем цивилизованном мире.
Внешняя торговля, носившая морской характер, требовала соответствующего флота. Кольбер, по своей инициативе получив в ведение от короля морской департамент, первоначально имел в своем распоряжении всего 30 полуразбитых кораблей, на момент его смерти флот состоял из 200 кораблей, и еще около 100 строилось.
В области колониальной политики он также достиг больших высот, с помощью хитрости, денег и оружия вел обширную колониальную торговлю при помощи им же учрежденных могущественных торговых компаний. Благодаря Кольберу Франция превратилась в одну из первых колониальных держав. Складывалось впечатление, что этому человеку всеё удавалось, всё, к чему бы он ни прикладывал свою руку, становилось источником национального благосостояния и политического могущества.
Но все же Кольбера ждал трагический конец: война с Голландией (1672-1678), начало которой было положено им же самим из соображений торговой политики, поглотила огромные суммы, в то время как склонность короля к величественным постройкам приняла совершенно расточительный характер, и средства, предназначаемые для усиления внешнего могущества, пришлось сокращать. Кольбер был вынужден отказаться от своей любимой идеи отменить Taille - прямой налог (от которого были освобождены духовенство и дворянство), который в свою очередь он хотел заменить налогом на потребление, падающим равномерно на все сословия, более того, ему пришлось отменить некоторые сделанные им послабления и даже ввести новые налоги. Он был вынужден с горечью смотреть, как созданная им система гибнет от его же собственной руки. В одном из заседаний министров Кольбер указал на огромные суммы, уходившие на постройку версальского дворца, и стал призывать к их сокращению, король вспылил и, усомнившись в правильности оправдательных документов, заявил: "Дело не обошлось без мошенничества!" Кольбер в глубоком волнении ответил: "Я надеюсь, что эти слова Вашего Величества не касаются меня!" Разговор был замят, но тень подозрения осталась на Кольбере, обвинение в подлоге человека, служившего королю все это время верой и правдой, в присутствии совета министров было для него равносильно смерти. В полуобморочном состоянии его доставили домой, где с мин случилась сильнейшая нервная лихорадка. В таком болезненном состоянии, будучи прикованным к постели, он составил подробный отчет о том, как было приобретено все его состояние. Перед смертью он получил письмо от Людовика XIV и отказался его читать, Кольбер хотел, чтобы хотя бы сейчас, когда он готовился дать отчет Царю царей, король оставил его в покое. "Если бы для Бога я сделал столько, сколько сделал для этого человека, я был бы спасен два раза, а теперь я не знаю, что со мной будет!". Шестого сентября 1683 года его не стало.
Литература:
1. Онкен А. История политической экономии до Адама Смита / Проф. Авг. Онкен; Пер. с нем. студентов С.-Петерб. политехн. ин-та под ред. доц. М.В. Бернацкого с предисл. проф. А.С. Посникова. - Санкт-Петербург: тип. М.А. Александрова, 1908.
2. Лист Ф. Национальная система политической экономии / Соч. д-ра Фридриха Листа; Пер. с нем. под ред. К.В. Трубникова с его вступлением, примеч. и биогр. очерком Фр. Листа. - Санкт-Петербург: А.Э. Мертенс, 1891.
3. Миклашевский А.Н. История политической экономии : Филос., ист. и теорет. начала экономии XIX в. / А.Н. Миклашевский, проф. полит. экономии и статистики. - Юрьев: тип. К. Маттисена, 1909.
4. Ингрэм Д.К. История политической экономии : Пер. с англ / Под ред. [и с предисл.] И.И. Янжула, проф. Моск. ун-та. - Москва: К.Т. Солдатенков, 1891.