Петр Никанорович слыл человеком прижимистым. Из экономии он мылся уже с раннего детства в бане без мыла. Бывало мать приведет его малого в баню и отдаст какому-нибудь дяде внушающему доверие. А сама терпеливо ждет на выходе пока дитя ее намоется. Годы шли, Петя начал ходить в баню без мамы, но все по прежнему без мыла. Привычка экономить впиталась вместе с детской грязью в его светлую душу и тело. В школе Петя учился хорошо, на второй год оставался всего три раза. Бог троицу любит, говорила порой мама утешая больше себя, чем Петю. Правда надо признаться, к удивлению, он хорошо успевал по пению и физкультуре. Вечерами бывало сядет за пианино, начнет играть собачий вальс, да с таким остервенением и злобой, что после, каждый раз приходилось менять педальные лапки и клавиши. Издержки редкого сочетания силы и слуха. С остальными школьными предметами он дружбу так и не завел, не смотря на удлиненный срок учебы. На домашнем концерте, который Петя давал в честь долгожданного окончания школы, пианино окончательно вышло из строя и ремонту уже не подлежало. Жители дома с не поддельной радостью провожали глазами вынос остатков музыкального инструмента из Петиной квартиры. Для жителей дома это был двойной праздник, еще долго потом его отмечали вместе с остальными красными датами календаря. В дом пришла долгожданная тишина. К Софье Григорьевне и всем жителям дома вернулся не медикаментозный, естественный сон.
На работе Петра Никаноровича, мягко говоря, игнорировали. В его годы, женское внимание, учитывая его трепетное отношение к деньгам, стоило дорого. Пробелы в школьном образовании не позволяли ни чем другим расположить к себе сослуживцев обоих полов. Единственная отдушина в виде городской общественной бани традиционно ждала его по воскресеньям. В один из таких морозных воскресных дней Петр Никанорович хлестал себя по чем зря свежим дубовым веником в самой верхней часте парного отделения по нижней часте своего тела. В парной было необычно безлюдно и даже тоскливо. Пар начал по не многу оседать и он увидел рядом, на расстоянии вытянутой руки с веником, человека в костюме и галстуке. Выронив веник Петр Никанорович быстро достиг нижней части парной и выбегая в помывочное отделение неловко подскользнувшись на забытом и скучающим по немытому телу кусочке мыла, упал со всего размаха ударившись о бетонный пол головой. Тазики даже уже наполненные до верху водой подпрыгнули на каменных скамейках. Наспех запахнутого в белую простынь его привезли в городскую больницу.
Стоял морозный день, ярко светило солнце и от его лучей снег игриво поблескивал словно тут и там были разбросаны маленькие кусочки бриллиантовых камней. В большом вестибюле больницы на белом мраморном полу стоял большой белый рояль. Петя сидел в белом фраке слегка склонив свою просветленную голову из под его пальцев лились приятные спокойные звуки. С первого этажа больницы они постепенно поднимались вверх по этажам, разлетались по палатам и с интересом заглядывали в процедурные комнаты.