Исуна Хасэкура : другие произведения.

Волчица и пряности. Том 15-16

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

[]  []
  

Исуна Хасэкура

Волчица и пряности

Перевод с английского языка - Ushwood

Иллюстратор - Дзю Аякура

Редактирование - О.М.Г.

том 15

Солнечная монета. Книга 1

  

Пролог

  
   Прощания всегда проходят слишком быстро. Это Лоуренс знал на собственном опыте. С какой бы тревогой человек ни ждал этого, само прощание длится всего миг. Это как натягивать тетиву лука - если из страха слишком долго тянуть, будет только хуже. Задержи дыхание и отпускай. Чем кончится, знают все. Впрочем, это не настолько просто, чтобы Лоуренс мог заставить себя понять полностью. Кроме того, будучи странствующим торговцем и ведя кочевую жизнь, он привык, что провожают его, а не наоборот.
   Так он подумал, проходя мимо стражи у городской стены и, обернувшись, с сожалением помахал рукой уходившим по дороге Коулу, Эльзе и Ле Руа. Да, чтобы он провожал кого-то - такого он не помнил. А может, это всё из-за выражения лица Хоро, также повидавшей немало дорог и теперь махавшей рукой Коулу. Слабая улыбка на её лице не могла укрыть какую-то опустошённость в ней. Лоуренс понял: это лицо той, кто снова и снова провожала других и была сыта этим по горло. Миг спустя она перестала махать и с видимым наслаждением потянулась.
   - Ну, пожалуй, теперь немножко вина.
   Эти слова Хоро не были к кому-то обращены, она нередко так делала, когда хотела показать Лоуренсу своё недовольство, или же когда ей было одиноко. В том, чтобы вверить Коула книготорговцу Ле Руа и Эльзе, был практический смысл. Мудрой волчице оставалось лишь подчиниться доводам рассудка и приготовиться к расставанию с Коулом.
   Премудростям повседневной жизни мальчика обучал Лоуренс: куда послать письмо, если надо с кем-то связаться, к кому обратиться, если ты в беде, и так далее, но беседы по душам с ним вела в основном Хоро. Перед отправлением Коула решили, что давно пора заменить разбитые, разваливающиеся сандалии Коула, и Хоро мучительно долго выбирала для него новые. Обладая невероятным волчьим чутьём, она долго обнюхивала кожу, удостоверяясь в её качестве. Сапожник был потрясён. Ночью накануне расставания они и спали вместе. Коул спал, крепко обняв Хоро, как большую мягкую куклу. Тело её было горячим, как у ребёнка, к тому же она обладала прекрасным пушистым хвостом, мальчику, похоже, было немного жарко. На следующее утро он проснулся весь в поту. Быть может, ему приснилось, что волчица его ест.
   В своём странствии Лоуренсу и Хоро доводилось путешествовать вместе с разными людьми по разным причинам, а потом по разным причинам расставаться с ними. Коул был лишь одним из многих. Однако в его тщедушном тельце пряталась целеустремленность, вызывавшая улыбки у многих взрослых. Лоуренс вполне понимал желание мальчика быть с ними двоими, и вместе убедиться, что родина Хоро в безопасности, он понимал желание мальчика помогать, когда нужно. Но он был убеждён: странствующие должны упорно продвигаться навстречу своим целям. Это он мог говорить с гордостью.
   Когда человек идёт один по безлюдной дороге, ему кажется, что он один в целом мире. Но встречаясь на дороге с другими, он начинает чувствовать, что мир становится шире, сложнее, разнообразнее. Вот почему цель путешествия очень важна. Для того и нужны попутчики в странствии - даже те, с кем дороги могут разойтись в любой момент, - чтобы человек не сбился с пути посреди сложного мира. Путешествие Лоуренса и Хоро тоже имело одну конкретную цель.
   Такова суть путешествия - как и то, что когда-нибудь оно непременно закончится.
  

Глава 1

  
   Воздух был сух и холоден, однако солнце проливала на них сверху немного тепла. Самая подходящая погода, чтобы как следует укутаться в одеяло. А покачивание повозки лучше любой колыбельной. Лоуренс грустно вздохнул: он сейчас не мог натянуть одеяло на голову и задремать.
   Перчатки из оленьей кожи на нём были очень тёплые, шерстяное одеяло у него на коленях - толстое, но лёгкое. Сытая лошадь весело махала своим светлым хвостом, красивая дорога шла ровно. Едва ли можно жаловаться на такие условия путешествия, но, увы, Лоуренс ехал не один. Его спутница была из деревни Пасро, лежащей намного южнее этих мест. Веками селяне поклонялись ей как богине урожая. Истинным обличьем её была большая волчица, способная проглотить человека целиком. У неё русые волосы, длинные, как у аристократки, и очень мягкие, разве что некоторую худобу можно было отнести к недостаткам. Сейчас она разлеглась прямо на поклаже повозки, закутавшись в одеяло, и безмятежно спала. До Лоуренса доносились сопение и храп. Хоро всегда яростно отрицала, что храпит во сне, ладно, пусть она просто сопит во сне. Пусть.
   Лоуренс чуть расстался с ней в городе Реноз, не доехав до их цели - Йойтсу, но кое-как сумел избежать этого. Эти события были связаны с запретной книгой, до сих пор скрытой где-то во мраке. Книга эта, как предполагалось, таила в себе знания о новых способах горных разработок. Это означало, что люди будут срывать горные вершины, очищать руды едкими веществами, вырубать леса на уголь для плавилен. После себя они оставят грязную воду, обезображенные горы - словом, безжизненную землю. Настоящая трагедия, особенно для Хоро, родиной которой был Йойтсу в глубине северных лесов, она была убеждена, что способы, приводящие к таким последствиям, не имеют права на существование. Если эта книга попадет в руки компании, занимающейся рудным делом, начнётся на этих землях сущий кошмар. Поэтому в Ренозе Лоуренс решил помочь книготорговцу Ле Руа спрятать книгу от мира в чьей-то коллекции, чтобы избежать такой судьбы.
   Сейчас Лоуренс и Хоро направлялись в город Леско на левом берегу реки Роеф в её верховьях. Городом управляла компания, Дива много лет пользуясь единоличной властью над рудными богатствами края. Она стремилась стать крупнейшим в мире торговцем металлами. Говаривали, что ради этого Дива решила развязать на севере большую войну, чтобы, покорив северные земли, открыть там ещё больше рудников. С того дня, когда торговец Лоуренс познакомился с Хоро, он был не раз вовлечён в невероятные по масштабам сделки - на тысячи, а то и на десятки тысяч серебряных тренни. Он знал, насколько страшными могут быть эти сделки, и на личном опыте испытал, как дешева человеческая жизнь рядом с такими чудовищными деньгами. И тем не менее он направил свою повозку туда, потому что узнал, что там остановился отряд наёмников, носящий имя одного из прежних товарищей Хоро с её родины. Имя, которое она иногда произносила, плача, во сне.
   Получив карту пути к Йойтсу, они могли бы сразу отправиться туда. Но никто никогда не знает, в какой миг отряд наёмников может исчезнуть из этого мира, Лоуренс и Хоро решили найти этих наёмников, пока их место ещё известно. Их беспокоил вопрос, почему отряд наёмников, называющий себя именем старого товарища Хоро, связалась с компанией Дива, которая по слухам собирала войска по всему северу. Одна мысль, что там могло готовиться, внушала серьёзную тревогу. Упустив эту возможность, они усложнят себе возможность узнать что-то жизненно важное для судьбы севера и к тому же, возможно, не смогут выяснить, что произошло за столетия, проведённые Хоро в деревне Пасро.
   Они уже не раз отклонялись от пути в Йойтсу по разным причинам, но именно на этот раз их движение сопровождалось заметным напряжением. С тех пор, как они расстались с Коулом, Хоро говорила очень мало и почти не покидала комнату на постоялом дворе. И Лоуренс не знал, что сказать по этому поводу.
   Была и ещё одна серьёзная причина.
   - Апчхи! - услышал Лоуренс, а потом "Ммм...".
   Бывало, Хоро, даже во сне чувствовала приближение врагов, будь они опытнейшими воинами, не издающими ни звука. Но чаще она вела себя подобно домашней собаке. Сейчас она дрожала, зевала и потягивалась, не вылезая из-под шерстяного одеяла. Если бы она не двигалась, значит, скоро бы уснула опять, но сейчас явно собиралась проснуться совсем. Пошуршав ещё немного, Хоро высунула голову из одеяла.
   - Воды, - с заспанным лицом пробормотала проснувшаяся принцесса, и скромный паж Лоуренс подал ей мех. - По-прежнему... вот это вокруг...
  
   []
  
   Лоуренс слышал, что вся дорога до Леско идёт по плоской равнине. Дорогу мог усложнить снегопад, так как город Леско, лежал в предгорьях. Но сейчас снега было мало, если он сейчас и выпадет, особых трудностей это не создаст.
   - А... ага, - с некоторой задержкой ответил Лоуренс. Не потому, что не уверен. Или, что Хоро была рядом - лежала прямо за козлами, опираясь локтями о дно повозки, и смотрела по сторонам. Просто, когда он обернулся, на её лице было пустое, непроницаемое выражение.
   Лоуренс уже несколько дней не мог прочитать чувства Хоро. Сердилась она? Нет? Разницу уловить было трудно. Воспоминание о тяжёлой затрещине, полученной в Ренозе, ещё было свежо в его памяти. Для него как для мужчины произошедшее тогда в безлюдном переулке было немалым разочарованием. Однако Хоро была ему очень дорога. Он не хотел разлучаться с ней даже на миг. И она сама сказала, что чувствует то же самое. Конечно, иногда она его страшно раздражала. Иногда ему кровь ударяла в голову. Но даже это делало его счастливым - настолько, что стирало ту часть его торгового "я", которая никому не доверяла, пока не получит однозначного ответа.
   В том числе и поэтому Лоуренсу было трудно терпеть такое отношение к себе. Если они любят друг друга и знают об этом, то почему она его отвергает? Хоро первая сказала, что, если кто-нибудь приблизится, она будет знать заранее. И когда они оба в человеческом обличье, то могут делать всё. Чего-то, что можно было бы назвать ссорой, между ними тоже не было. С точки зрения здравого смысла всё было нормально - так почему же? Настроение Хоро заметно улучшилось как раз тогда, когда она ударила Лоуренса. И непонимание, что это значит, ему очень не нравилось. А после она стала держаться отчуждённо, не показывая вообще ничего на лице - будто надела маску. Почему-то и его охватило то же унылое настроение, какое исходило от Хоро, оглядывавшей равнину. Лоуренс понятия не имел, что ему делать.
   - Сколько нам ещё ехать?
   На этот раз Лоуренс задержался с ответом, потому что углубился в свои мысли.
   - А? А, ну, дней шесть, не больше.
   Ни деревень, ни городов по пути не было. Хоро вид людей как-то примирял с ожиданием, эта же дорога была для неё поистине долгой. Голая равнина всё продолжалась, и Лоуренс понимал, почему она время от времени вместо вздохов недовольно высовывает язычок.
   - Будет ли в городе людно?..
   Очень важный для неё вопрос. Чем оживленнее город, тем вкуснее еда и вино. Простая деревенская еда ненамного лучше дорожной. Поскольку компания Дива вызывала у Лоуренса беспокойство, он заранее попытался узнать что-либо о Леско, где Дива имела большое влияние. Но чем больше он старался, тем больше преград перед ним вставало. Людей, побывавших в Леско, было очень мало, расспросить о положении дел в городе было почти некого. Даже Филон, торгующий с наёмниками и потому отлично знающий, какие отряды куда направляются, был не в курсе происходившего в городе. Он слышал, что город довольно оживлённый и это всё, чем он мог поделиться. Лоуренс разговаривал со многими путешественниками и лодочниками, плавающими вверх-вниз по реке, и все они говорили одно и то же: да, город большой и оживлённый. На вопрос, что это значит, лодочники отвечали, что их забота - перевозить грузы, а не рассматривать и расспрашивать, как поступил бы Лоуренс. Торговавшие в Ренозе, говорили, что не имеют особого представления, чем занимаются люди в Леско.
   Несомненно, компания Дива заботилась, чтобы нужды города покрывались только через торговые пути в северных землях. А предметы из ценных металлов - основной источник доходов Дивы - это не тот товар, который в заметном количестве можно продавать обычным торговцам на улицах города. Поскольку Леско почти не торговал с внешним миром, для нормальных жителей этот город, куда дорога на повозке занимала шесть-семь дней, был будто на краю света. Привлекало внимание, однако, что все, побывавшие в Леско, хвалили город. Чем сильнее и безжалостнее правитель, тем больше трусливые горожане воздают ему хвалу. Лоуренс чувствовал, что в городе, находящемся во власти Дивы - компании, готовой ради влияния в северных землях даже купить кости древнего существа, родича Хоро, может твориться что угодно.
   - Я слышал, там людно, но... может, это по меркам севера, - уклончиво ответил Лоуренс.
   Хоро его уклончивость не понравилась, она с сомнением в голосе переспросила:
   - Что ты имеешь в виду?
   - Отправившись в Леско, мы покидаем Проанию, - он на время замолчал, потянувшись к льняному мешочку за спиной. - Посмотри вот на это.
   Он достал из мешочка четырнадцать монет. На постоялом дворе от нечего делать Хоро иногда доставала их, разглядывала и играла с ними, перекатывая между пальцами.
   - Это четырнадцать главных монет, которые сейчас здесь ходят и которые можно добыть у менял. Потому что в разных странах севера разная власть, и у каждой свои деньги. Одним типом не обойдёшься.
   Из кошеля он вынул серебряный тренни, который принимают чуть ли не по всему миру, и показал Хоро.
   - Когда разных монет так много, люди не хотят принимать те, что раньше не видели. Это значит, что приходится много времени проводить у менял, а это значит, что неудобно торговать. Там, где неудобно торговать, мало торговцев. Значит, мало приезжих, мало развлечений. Люди часто говорят: чем больше разных денег, тем больше головной боли. Даже среди этой кучки монет, которые я выменял, многие мне незнакомы. Я не уверен, сколько они на самом деле стоят. А если всё так непонятно и запутано, любой захочет торговать где-нибудь в другом месте, согласна?
   Хоро кивнула. Такие разговоры не требовали от него особой собранности. Разговоры о деньгах лишены всякой окраски и потому легки.
   - Ну да, чем проще, тем лучше, - коротко ответила Хоро и снова залезла под своё шерстяное одеяло.
   У Лоуренса было ощущение, что она имела в виду что-то ещё, но, если неудачно ткнуть палкой в кусты, можно угодить на змею.
   Лоуренс снова устремил взор вперёд и невольно погладил щеку, которой столько раз доставалось от Хоро.
  

***

  
   Всю эту поездку по дороге в Леско над ними висела напряжённость. Шёл уже четвёртый день. Нельзя решать проблемы, если не разговаривать друг с другом. Но когда устанешь от долгого путешествия, у тебя нет сил заботиться о мелочах. Однако вечером этого дня их взгляды случайно встретились. Хоро посмотрела кисло и протяжно вздохнула. Быть может, она решила, что продолжать упрямиться слишком трудно. Что Лоуренс едва ли сделает первый шаг. Мудрое решение, достойное Мудрой волчицы.
   Во время ужина, она чуть сбавила упрямства и впервые за это время сказала: "Положи больше мяса!" Когда Лоуренс навалил в её миску приличную порцию, уши Хоро радостно дёрнулись, хоть лицо и осталось угрюмым. Но, кажется, сама она чего-то ждала от своего шага. Когда неловкий короткий разговор стал увядать под танцующими на ветру снежинками, Хоро, наконец, осторожно разбила лёд, задав вопрос. Лоуренс тихо, будто опасаясь испугать подобравшегося дикого кролика, переспросил:
   - Рассказать... о наёмниках Миюри ?
   - Мм.
   Хоро смотрела на костёр, держа в зубах деревянную ложку. Конечно, она давно хотела спросить об этом, но из-за странного давящего молчания между ними не могла заставить себя заговорить. Лоуренс прокашлялся и начал, стараясь придать голосу обычное звучание:
   - Мне удалось узнать не так уж много.
   Хоро ответила чуть заметным кивком.
   - Их человек сорок, не больше, то есть это очень маленький отряд. Судя по тому, что сказали в торговом доме Делинка, им предстоит расположиться где-то недалеко от Йойтсу. Их нынешний командир по сравнению с другими очень молод. И ещё: их флаг - волк, воющий на небо.
   - Мм, - кивнула Хоро, точно раздумывая над чем-то.
   Лоуренс прожевал кусочек сушёной курятины, добавленной в рисовую кашу. Сказанное им - это совсем не то, что услышать имя старого друга в полузабытой легенде или прочитать в старой книге. Теперь имя принадлежало кому-то, кто жив, кого можно увидеть, к кому можно прикоснуться. Конечно, в сердце Хоро сейчас больше тревог и сомнений, чем надежд. Возможно, это, а не дистанция, которую она установила меж собой и Лоуренсом, стало главной причиной её молчания в эти дни. Лоуренс много чего хотел бы рассказать ей, но нельзя рассказать, чего не знаешь. Однако он чувствовал, что обязан приободрить спутницу, молчаливо поглощающую свой ужин. Хрящик хрустнул у неё на зубах, она его тут же запила, и тогда Лоуренс решился:
   - А, и ещё.
   - Да? - и Хоро подняла взгляд от чаши, посмотрев на Лоуренса с ожиданием в глазах.
   - Похоже, их командир очень смел и решителен.
   Он подумал, что любому захочется услышать приятное про того, кто носит имя старого товарища по стае. Но чтобы разглядеть откровенную лесть, не нужно быть Хоро. Улыбка признательности, показавшаяся на её губах, тут же наполнилась горечью. Лоуренс поспешно добавил:
   - И, похоже, он так же красив, как я.
   И он нарочито поскрёб подбородок. Что-то вроде шутки в стиле Эрингина из Торгового дома Делинка. Хоро уставилась на Лоуренса, её рука с ложкой замерла. На её лице было написано, что она не знает, что на это ответить. Однако её потрясение быстро прошло, а радостное подёргивание ушей и помахивание хвоста остались. Наблюдая, как Лоуренс валяет дурака, Хоро время от времени отводила глаза, будто о чём-то размышляя. Наконец она протяжно вздохнула, почесала основание ушей и, устало улыбнувшись, сказала:
   - Пфф. Можешь не бояться. Из вас двоих у Миюри внешность попроще.
   - Приятно слышать.
   Хоро, ответила, но это лишь отзыв на его слова. Возможно, ей этого не хватит. Лоуренс придал своей улыбке оттенок неуверенности, и она тут же атаковала:
   - А что, ты думал, что я выбираю только по внешности?
   Лоуренс ответил мгновенно:
   - Вовсе нет.
   - Если бы я так выбирала, то предпочла бы тебе Коула, - прямолинейно заявила она и проглотила ложку каши. - А если не его, то... как звали того юношу, который в меня без памяти влюбился?
   - Амати?..
   - Мм. Он. Я выбрала бы его.
   Хоро перешла к шуткам, Лоуренс перестал понимать степень её серьёзности. По крайней мере, она отчасти серьёзна. Покопавшись в памяти, Лоуренс не смог припомнить случая, когда она похвалила бы его внешность. Однако давным-давно, ещё будучи грязным оборванцем-новичком, он испытал самое большое счастье в жизни, когда его торговый партнёр не стал обращать внимания на его обтрёпанный внешний вид, а доверился тому, что разглядел у него внутри, и послал нужный товар. Это был человек, доверие которого Лоуренс хотел оправдать больше, чем чьё бы то ни было, ожидания которого он хотел воплотить больше, чем чьи бы то ни было. Вот почему сейчас он был счастлив услышать эти слова от Хоро. А сделать счастливым и себя, и партнёра - основа любой торговли.
   - Я бы тебя тоже за лицо не вы... бра... - Лоуренс смолк, натолкнувшись на её широкую ухмылку.
   - Никто не может сказать, что я некрасивая.
   О да, взглянув на её улыбающееся лицо, любой решил бы, что видит ангела. Но Лоуренс хотел сказать не это. От Хоро, конечно, это не ускользнуло, и она говорила, прекрасно всё понимая. Он счёл этот приём бесчестным, но был рад, что Хоро, наконец, стала походить на саму себя.
   - Думаю, так и есть, - согласился он.
   Она изобразила изумление, сменившееся довольной улыбкой, и хихикнула.
  

***

  
   - Встретим ли мы их в Леско?.. - пробормотала Хоро, ополоснув лицо набранной в реке ещё на рассвете водой. В свете костра реки не разглядеть, хотя она текла совсем рядом. Внутри каждого человека тоже текут такие реки. Мудрый строит мосты, прежде чем эти реки схватят его за ноги.
   - Если не встретим, тем интереснее будет их разыскивать.
   Лоуренсу придётся вернуться на свой обычный торговый путь, времени у него оставалось мало. Если не удастся найти наёмников Миюри ни в Леско, ни на пути к Йойтсу, начать новый поиск будет почти невозможно. Хоро это понимала. Но слова Лоуренса, похоже, ей понравились. Она выгнула спину и, выковыривая палочкой из костра угольки, с улыбкой сказала:
   - Мм. Чем интереснее, тем лучше.
   - Ну, скорее всего, мы отыщем их без труда.
   Он произнёс это так, словно любая мудрая волчица должна понимать такие вещи. Хоро кинула на него быстрый взгляд и улыбнулась, досадуя, что на этот раз Лоуренс взял верх. Потом отобрала самые крупные угольки, чтобы заменить остывшие в грелках.
   - Представляешь, как будет весело, если я рассержусь на тебя и сбегу, а ты будешь меня искать?
   Она сдула пепел, положила угли в тройные пеньковые мешочки и туго завязала. Будто туго стягивала шею самому Лоуренсу, такое зрелище стёрло улыбку с его лица. Однако он не мог позволить ей оставить за собой последнее слово.
   - Конечно, будет весело. Я найду тебя всю в слезах из-за пустого живота.
   Уши Хоро дёрнулись, но она достаточно умна, чтобы не сердиться из-за таких пустяков. Оба рассмеялись своему нежеланию уступать друг другу, а вечер тем временем постепенно стал ночью. Лоуренс и Хоро улеглись на груз спиной друг к другу и прижали грелки к животу. Однако, хоть они и смотрели в противоположные стороны, дышали они в лад. Лоуренс подумал, что, возможно, раньше, когда их дыхание не было таким одинаковым, им было труднее спать вместе. До Леско и компании Дива они доберутся менее чем через три дня. Сколько потом уйдёт времени, чтобы добраться до Йойтсу? По крайней мере, Лоуренс был уверен, что этот вечер, проведённый в перебрасывании подковырками, был самым беззаботным за последнее время.
  

***

  
   Чтобы понять, что они приближаются к Леско, даже не нужно было считать следы на заснеженной равнине. Верный признак - торговцев на дороге стало больше. Многие из них кутались в грубую шерсть, их лица были черны от сажи и снежных ожогов. Судя по виду, эти люди не вели торговлю в оживлённом городе, они доставляли необходимые для жизни товары в самые суровые края. Конечно, были и торговцы, занимавшиеся более прибыльными делами, они, нагружённые товарами, двигались цепочкой. Однако даже они не пользовались конными повозками, а вели в поводу крепких навьюченных грузом мулов, должно быть, и этим торговцам приходилось немало передвигаться по бездорожью. Леско, по слухам, собирал по всем северным землям не только наёмников, но и аристократов. И потому Лоуренс ожидал встретить более зловещую ситуацию. Но внешне этого не замечалось. Дорогу проложили совсем недавно, она выглядела прочной, но не создавала ощущения, что её проложили для войск. Лоуренс был готов, если придётся, положиться на уши и чутьё Хоро, и всё же беспокойства дорога и её окрестности не внушали. Складывалось ощущение, что такая дорога должна вести к богатому городу, где можно получить прибыль, и Лоуренс впитывал это ощущение всей душой. Прежде Леско представлялся ему мелким северным городишком, напряжённо ожидающим беспорядков.
   - Они, похоже, воодушевлены, - заметила Хоро. Быть может, в предвкушении встречи с Миюри она последние дни больше ворочалась, чем спала, голос её сейчас чуть дрожал. - И не в том смысле, в каком мы ожидали.
   Говорили, что компания Дива, готовилась воспользоваться громадными доходами от своих рудников, чтобы вторгнуться в северные земли. Торговцы обычно держатся от войн подальше, так что эти явно были в чём-то сумасшедшие: их глаза видели только прибыль, ожидающую впереди.
   - Ну, скоро приедем в город и убедимся, - единственное, что он мог ответить.
   Шевельнув поводьями, Лоуренс пустил лошадь быстрее. Хоро рядом с ним кивнула, успокоиться она была не в силах. Как бы она ни относилась к Лоуренсу, сейчас она была во власти тревоги, ожидая встречи с товарищем, с которым она не виделась веками. Лоуренсу приходилось прилагать усилия, чтобы сохранять спокойствие. Он всё думал и гадал, что он мог сделать, какие слова сказать, каким разговором ни о чём её отвлечь. Но его намерение в любом случае будет легко разгадано, ничего стоящего не придумывалось. Он сознавал, что вне торговых пределов его речь будет примитивной и безыскусной. И он сделал то, что мог.
   Глубоко вдохнув, Лоуренс протянул руку в перчатке и взял ладошку Хоро, легко сжав её: "Не тревожься". Она, конечно, вздрогнула, тревожно взглянула на него, а потом уставилась на свою руку, которую он держал. Он же старался смотреть только перед собой, ожидая удара в любой момент. Однако Хоро не шевелилась. Так они ехали какое-то время, и Лоуренс чувствовал себя очень неловко. Быть может, он свои тревоги приписывал ей. В конце концов, она ведь не была слабой девой, как подсказывало её обличье. А потом Хоро тоже сжала руку Лоуренса.
   Они были в самом сердце громадной цепи рудников компании Дива. Даже Киман, глава отделения торговой гильдии Ровена, советовал не связываться с этой компанией. На горизонте показался город Леско.
  

***

  
   Оказавшись на городских улицах, Лоуренс был потрясён. Может, он и не крутил беспрестанно головой по сторонам, как его спутница, но всё вокруг слишком отличалось от ожиданий. Во-первых, тут не было городских стен. Он думал, что ещё не доехал, когда понял, что уже в городе. Во-вторых, если Дива - горнодобывающая компания, значит, неподалёку должны быть рудники. Горы-то виднелись совсем недалеко, но вокруг не было заметно той оживлённой скученности, что свойствена всем городкам рудокопов. И наконец, этот город никак не назовёшь маленьким. Наоборот, он был громаден.
   Здесь было много высоких домов, примерно половину земли срыли, чтобы уложить на её место брусчатку. Из-за этого люди и повозки, двигаясь по улицам, издавали странные звуки. По сторонам улиц росли большие деревья, должны были потребоваться годы труда, чтобы их посадить и приживить. Как власти сумели достать деньги на всё это, если не было стен? Все дороги были в хорошем состоянии вплоть до малолюдных переулков. А ещё лица горожан, они были полны жизни, на них не отражалось мыслей о надвигающейся войне.
   - Ты, послушай, а мы точно туда приехали?..
   Лоуренс вполне понимал, что толкнуло Хоро спросить это. Из всего услышанного прежде получалось, что Леско - городок рудокопов, погрязший в грехе, где самые алчные люди севера втайне от всех совещаются, собираясь погрузить земли в страх и хаос. А на самом деле?
   Лотки вдоль улицы не знали отбоя от покупателей, рядом выступали уличные музыканты, барды, лицедеи, вокруг которых собирались толпы. Показывались и более опасные компании. Однако и они не расхаживали строем с варварскими копьями и другим оружием в руках, а сидели у трактиров, продающих вино путешественникам, и проводили время за азартными играми. Попадались на улицах и слуги Церкви, но благодаря хорошим одеяниям от них не исходило ощущения готовности выполнить суровую церковную миссию. Что же здесь творилось?
   Лоуренс свернул на сравнительно малолюдную улицу и там остановил повозку.
   - Похоже, здесь довольно весело, - пробормотала Хоро. - А мы были дурнями, что так беспокоились.
   Лоуренс не желал этого принимать, но в её словах был смысл. Всё же он не стал исключать, что всё вокруг - одна лишь видимость.
   - Что ты собираешься делать? - снова спросила Хоро.
   Лоуренс сосредоточился.
   - Это очевидно. То, зачем мы сюда приехали. Не так ли?
   Он специально вложил силу в свой голос, видимо, поэтому Хоро раскрыла глаза, а потом хихикнула и кивнула.
   Лоуренс направил повозку к постоялому двору, про который узнал от Филона - человека, ведущего дела с наёмниками. Именно там остановился отряд наёмников Миюри , давно торгующий с людьми Делинка. Это был маленький отряд, не осведомлённый, где и когда нападёт какой-нибудь правитель или иная военная сила, и потому он расположился там, куда нужные сведения легко мог доставить его партнёр. Если этот партнёр считает нужным продолжать отношения, то при нужде поможет и политическим влиянием, и деньгами. Более того, организация вроде торгового дома Делинка, промышляя рабами, способна получать информацию от влиятельных людей. Представиться человеку, который, возможно, наймёт тебя в следующий раз, - тоже часть того, что называется "вести дела". Наёмники, живущие между жизнью и смертью, по сути не так сильно отличаются от торговцев.
   Город был большой и оживленный, но - видимо, благодаря отсутствию стен - дома в нём выглядели уютно-просторными. Закут для повозок возле постоялого двора, куда Лоуренс и Хоро добрались, спрашивая дорогу у прохожих, был так плотно заставлен телегами со скарбом наёмников, что для других места почти не оставалось. Но Лоуренс обратил внимание на стёкла, вставленные в дверь. Да, город явно был неординарный.
   Когда Лоуренс сказал мальчику, предложившему их проводить, что они направляются на этот постоялый двор, тот без вопросов взял коня под уздцы. То ли таких путников здесь было много, то ли цель Лоуренса выглядела слишком очевидной, чтобы проявлять интерес. Вверяя парнишке повозку, он немного сомневался. Но Хоро и так не находила места от тревоги, а если Лоуренс покажет неуверенность, это добавит ей волнений. Демонстрируя уверенность в себе, он сошёл с козел и дал мальчику монетку.
   - Я хорошо присмотрю за конём, господин.
   Он был немногим старше Коула, но его улыбка, речь, как и обращение с конём были превосходны. Цвет глаз и волос мальчика рассказали Лоуренсу, что тот не здешний, похоже, он родом откуда-то с юга. У Лоуренса как торговца была привычка обращать внимание на самые разные вещи, когда он впервые посещает тот или иной город. А поскольку здесь обстановка оказалась совершенно не той, что он ожидал, его внимание удвоилось.
   Однако в первую очередь следовало встретиться с отрядом наёмников Миюри . Хотя отряд носил имя одного из старых товарищей Хоро с её родины, нельзя отбросить возможность простого совпадения. Основатель отряда мог просто услышать где-то про Миюри и решить, что это красивое имя. Для обычного торговца наёмники - смертельные враги. Лоуренсом владело сейчас напряжение более сильное, чем перед первой встречей с Филоном. Хоро прижимала правую руку к груди.
   - Заходим? - спросил её Лоуренс. Она повернула к нему голову и ответила:
   - Если ты готов.
   Раз она способна его задирать, значит, с ней всё в порядке. Убедившись, что письмо надёжно скрыто под плащом, Лоуренс открыл дверь постоялого двора.
  

***

  
   Когда дверь открылась, зазвенел колокольчик, похожий на те, что вешают коровам на шею. На первом этаже располагалась таверна с множеством круглых столиков. Примерно треть занята людьми. Даже не глядя на их мощные руки и изборождённые шрамами лица, уже по настроению чувствовалось, что это наёмники. Однако не все глядели на Лоуренса, и даже те, кто сразу заметили его и Хоро, тут же потеряли интерес и снова стали бросать кости и разговаривать. Один человек, чем-то похожий на торговца, поднялся и спросил:
   - Чем я могу помочь?
   Он был молод, примерно того же телосложения, что и Лоуренс, но обладал увесистыми руками, грубыми, точно отбитая кожа. Он идеально смотрелся бы на козлах повозки, везущей припасы наёмников к полю сражения. Его настороженные синие глаза глядели то на Лоуренса, то на Хоро.
   - Я слышал, что здесь живут почтенные господа из отряда Миюри .
   Произнеся имя, Лоуренс почувствовал, что каждая пара ушей в таверне напряглась. Тихие разговоры продолжались, как ни в чем не бывало, но ему почудился в них короткий сбой. Хоро - возможно, от напряжения - стояла, не поднимая головы.
   - Это верно, но... ты пришёл, чтобы что-то продать?.. - спросил юноша, имея, похоже, в виду Хоро. Если кто-то приводит женщину на постоялый двор с отрядом наёмников, продавать он может только одно.
   - Нет... На самом деле я услышал о вас в торговом доме Делинка в Ренозе, - и Лоуренс достал из-под плаща письмо.
   Красная печать подействовала магически на юношу, будто теперь он видел перед собой важного посетителя, пришедшего по делу. Его брови приподнялись, уголки губ изогнулись. Упоминание торгового дома Делинка привлекло внимание и остальных.
   - Где командир? - спросил юноша, не отводя взгляда от Лоуренса, и лишь чуть повернув голову к сидящим в таверне.
   - Заместитель должен быть на втором этаже, - ответил кто-то.
   Юноша, на миг отведя глаза от вошедших, сказал:
   - К сожалению, командира сейчас нет, но его заместитель...
   Железное правило хорошей организации: все обращения наверх должны идти по лестнице хотя бы с одной ступенькой. Особенно если проситель желает встретиться с главой организации. Даже если глава сам не имеет ничего против встречи, нельзя заранее знать, согласятся ли на это его подчинённые. Это всегда немного усложняет дело.
   - Хорошо, - кивнул Лоуренс. Юноша начал поворачиваться и вдруг резко вскинул голову.
   - А.
   Может, юноша и не произнёс этот звук, но губы его сложились именно так. Прежде чем Лоуренс успел тоже повернуться, все сидевшие за столиками разом встали. С запозданием донёсся звук колокольчика. Юноша-торговец стоял навытяжку, как и большинство остальных. Повернувшись, Лоуренс увидел невысокого и худощавого человека, с короткими волосами и пристальным взглядом, возрастом между юношей и молодым мужчиной.
   - Мм? Что такое? - спросил он с хрипотцой, будто у него болело горло.
   Одежда вошедшего была весьма практична, но обилие меха подчеркивало высокое положение их обладателя. Плащ, свисавший за спиной до самого пола, не давал разобрать, наёмник он или аристократ.
  
   []
  
   - О, продавец? Однако монахини - это редкость.
   На лице человека появилась улыбка, вежливая и в то же время опасная, как у хищного зверя. Он протянул руку к Хоро и, взяв её за подбородок, развернул лицом к себе. Привычный к такому поведению людей, Лоуренс мгновенно снова стал торговцем.
   - Ты командир отряда наёмников Миюри, я полагаю?
   Он стоял прямо, не давая тревоге пробиться сквозь улыбку. Наёмник, чуя угрозу, обнажает меч. Торговец готовится к бою, доставая с улыбкой на лице письмо.
   - Мм, да, это я... А, так ты от Делинка?
   Едва увидев красную печать, он понял, что ошибся, и тут же убрал руку от подбородка Хоро. Он сразу стал похожим на невинного юнца.
   - Ах, приношу свои извинения. Я был уверен, что ты пришёл продавать. Как грубо с моей стороны. Конечно, она слишком красива, чтобы быть товаром.
   Несмотря на исходящее от него ощущение некоторой грубости, улыбка его казалась искренней. Эта улыбка, сопроводившее его извинение Хоро, несла спокойствие человека, многократно видевшего раздоры между жадными душами. Командир отряда Миюри явно не ожидал, что выражение лица Хоро не изменится вовсе, однако он, несомненно, повидал много неловких ситуаций - как на поле боя, так и на переговорах. С той же улыбкой он повернулся к Лоуренсу.
   - Итак? Я действительно Рувард Миюри, командир отряда наёмников Миюри.
   Представившись, он откинул полу плаща и упёр руку в бедро - типичный жест наёмника. Лоуренс решил, что Миюри не старше, чем казался. Хоро, конечно, выглядела, как юная девушка, но этот паренёк казался человеком целиком и полностью. Через секунду после перемены в отношении Руварда к Хоро, раздался звук падения капельки. Рувард тоже его услышал, он поднял глаза к потолку, словно ожидая увидеть протечку. Лоуренс перевёл взгляд на спутницу. Лицо её оставалось бесстрастным, но по щеке стекала слезинка. Разомкнув губы, она промолвила:
   - Коготь...
   Он посмотрел на грудь Руварда. Там висело нечто вроде угольно-чёрного бычьего рога. Он подумал, что это талисман, какие наёмники часто носят ради привлечения удачи и победы, однако этот рог заставил Хоро остолбенеть. Рувард Миюри, услышав произнесённое Хоро слово, переменился в лице, он сразу понял, что этот предмет имеет для неё огромное значение.
   - Ты поняла, что это коготь?
   Хоро кивнула, и новая слеза упала на пол. Плач, подобающий юной деве. Не слёзы радости. Лоуренс встал между Рувардом и Хоро и взял её за плечи. Рувард повернулся с таким видом, точно собирался извиниться, но передумал.
   - Внутрь, - уронил он и зашагал вперёд, отодвинув рукой недоумевающего юного торговца. Никто не возразил ни слова.
   Лоуренс всё ещё стоял неподвижно. Рувард, поставив ногу на нижнюю ступеньку лестницы, обернулся и сказал:
   - Я должен вас кое о чём спросить.
   Лоуренс не ждал от этого ничего хорошего, но отказаться никак не мог.
  

***

  
   Как и аристократическими домами, торговыми гильдиями и другими организациями самые старшие зачастую не правят. Бывает, они служат своей организации задолго до того, как её правители появляются на свет. Таким среди наёмников Миюри был человек, которого называли заместителем. Крупный, с жёсткими, коротко стриженными седыми волосами и бакенбардами до самой бородки.
   Когда Рувард вошёл в комнату, его ожидали люди, видимо, с докладами. Заместитель, толковавший о чём-то с молодым парнем у входа в комнату, удивился, услышав приказ выставить всех.
   - Мне тоже уйти?
   - Да. И никого сюда не впускать. Из комнат над и под этой тоже всех убрать.
   Рувард командовал голосом, не предполагавшим возражений. Лоуренсу показалось, что этот голос прозвучал несколько надменно, однако ему доводилось слышать, как сомнения при выполнении приказов приводили к гибели целые отряды. На лице здоровяка-заместителя было написано недовольство, но свои мысли он оставил при себе. Вытянувшись в струнку, он щёлкнул каблуками и ответил:
   - Слушаюсь.
   И вышел из комнаты, громко отдавая приказы подчиненным.
   По облику комнаты чувствовалось, что в ней живут долго. Большинство вещей явно были приготовлены к дороге, но на столе и полках высились стопки бумаг и листов пергамента, судя по всему, результат переписки с влиятельными людьми в окрестных землях. Что немного удивило Лоуренса, так это несколько книг с рыцарскими легендами. Ему казалось, что человек, зарабатывающий на жизнь настоящими мечами и щитами, не будет читать такое. Однако Рувард, поймав взгляд Лоуренса, улыбнулся и, сев в своё кресло, сказал:
   - Я не могу отдавать приказы, попивая вино, не так ли? Книги с героическими легендами - лишь способ обрести храбрость и прогнать страх.
   Это и впрямь был истинный лидер своего отряда.
   - Итак, перейдём к делу?
   Вера в быстроту, с какой подчиненные должны выполнить его распоряжение, тоже выдавала хорошего командира. Сев, Рувард сразу поднялся и, приоткрыв ставни, выглянул наружу. Лоуренсу показалось, что он немного нервничает. Уж конечно, кто будет стоять за окном и подслушивать? Было холодно, но командир не стал закрывать окно. Похоже, наружный свет помогал ему совладать с нервами.
   Лоуренс держал Хоро за руку. Не столько для того, чтобы подбодрить Хоро, сколько чтобы самому не утонуть в своём напряжении.
   - Как ты поняла, что это коготь? - Рувард приподнял на ладони украшение, похожее на чёрный рог.
   Лоуренс смог разглядеть этот предмет как следует и понял, что он обломан. Как украшение - грубоват и велик. Торговец протянул руку - коготь доставал ему от кончика среднего пальца до середины ладони. Занимающие высокое положение не любят подобные варварские вещицы. Чем лучше украшение, тем оно меньше.
   - По запаху, - коротко ответила Хоро.
   Рувард какое-то время молча смотрел на неё, потом кивнул.
   - На первый взгляд, ты не похож на процветающего торговца, прошу меня извинить. Однако торговый дом Делинка действует только в собственных интересах ещё настойчивей, чем мы. А у тебя к тому же есть рекомендательное письмо от знаменитого Филона. Кто же ты?
   Вполне естественный вопрос, Лоуренс подготовил хорошо продуманную историю, но Хоро его опередила.
   - Где ты его взял?
   Лоуренс от неожиданности тотчас выпустил её руку. Голос Хоро прозвучал жёстко. До сих пор она держалась, потупив глаза, похожая на несчастную деву, приведённую на продажу и раздавленную грузом невзгод. Но сейчас от неё исходил гнев. Если она не получит нужного ей ответа, то будет безжалостна. Конечно, Рувард не попятился, наткнувшись на этот открытый гнев.
   - Ты спрашиваешь про место?
   Многие командиры наёмников были аристократами. Чтобы собрать и снарядить банду, требовалось определённое влияние и деньги. Иногда в наёмники шли обычные разбойники, но Лоуренс слышал, что чаще всего отряды образовывались из людей, связанных вместе деньгами. Скорее всего, Миюри своим положением был обязан двум вещам. Во-первых, кровью в своих жилах. И во-вторых, способностями лидера, позволяющими держать наёмников в узде. Возможно, он был слишком горд, чтобы спустить кому-то такой гнев, пусть даже юной деве. Лоуренс думал, что должен что-то сказать, однако Хоро не была невежественна в том, что касалось мира людей. Она и сама всё понимала, просто сейчас ей это было не важно.
   - Какова твоя цель?
   Рувард не вышел из себя, но насторожённо смотрел на Хоро. Не на ту, какую знал Лоуренс, а на худенькую монахиню, какой она казалась.
   - Отвечай.
   Лоуренс даже не сразу понял, что это произнесла его спутница. Рувард же выхватил меч с быстротой молнии.
   - Это я должен тебе сказать.
  
   []
  
   Остриё его меча заняло место у горла Хоро. Он обращался с оружием, как настоящий мастер - тонкая шейка Хоро осталась цела и невредима. Несомненно, взрывной характер Руварда был подчинён его разуму, мелькнуло в голове у Лоуренса.
   - Отвечай, - повторила Хоро.
   Остриё меча Руварда явственно дрогнуло. Девушка, показавшая его людям свои слёзы, сейчас допрашивала его, не обращая внимания на меч. Это явно потрясло Руварда. Такое было для него немыслимым. Кроме того, предмет, свисавший с его шеи, похоже, был для него не просто украшением. Он сжал коготь свободной рукой, не сводя глаз с Хоро. Но потом всё же перевёл взгляд на собственную грудь, оставив ощущение, что два зверя сейчас сверлили друг друга взглядами, и тот, что больше, проиграл битву взглядов.
   - Похоже, произошло недоразумение. Я не отбирал это ни у кого.
   Рувард убрал меч в ножны и поддел пальцем шнурок, на котором висел коготь. Вот так теперь командир отряда наёмников держался с девой. Будто знал, что скрывал капюшон Хоро, и руководствовался этим.
   - Я унаследовал это от отца... - добавил Рувард и остановился, словно выжидая, не перебьёт ли она его, - ...а он унаследовал от своего отца.
   Хоро подняла голову и посмотрела на него.
   - А имя Миюри?
   Лоуренсу показалось, что у Руварда чуть затрепетали ноздри. Похоже, он был сердит и одновременно поражён. Торговцу захотелось сказать что-нибудь разумное, однако сейчас он явно был лишним.
   - Всё в порядке. Я не сержусь, - произнёс Рувард, выставив перед Лоуренсом ладонь, похоже, он краем глаза заметил движение.
   Конечно, взгляд его остался на Хоро. Он смотрел на неё, словно искал что-то в воспоминаниях. И, словно стараясь успокоить рассерженную волчицу, он произнёс осторожно и почтительно:
   - Могу ли я узнать твоё имя?
   На вопрос он ответил вопросом. Обычно подобное сердило Хоро, но сейчас его слова приобрели особый смысл. Почтительность, с которой он обратился к Хоро, сама стала ответом на её вопрос.
   - Хоро.
   От этого короткого ответа, брови Рувард взметнулись чуть ли не до волос. Потом он оскалился и хлопнул себя по лбу, Лоуренс вздрогнул.
   - Неужели такое вправду возможно?! - воскликнул командир так громко, что уголки бумаг по всей комнате затрепетали. Этот голос вполне годился, чтобы командовать и вдохновлять войска на полях сражений, он пробрал Лоуренса до печёнок.
   Хоро, чьи уши особо чувствительны к громким звукам, даже не шелохнулась. Пало спокойствие, точно камень. Лоуренс, наконец, понял.
   - Паро, Кирис, Юе, Инти, Шариемин, - по очереди произнёс Рувард несколько имён, уже известных Лоуренсу.
   Лицо Хоро напряглось, губы задрожали. Даже лицо Руварда исказилось, точно он боролся с подступающими слезами. Губы Хоро беззвучно произнесли: "Невероятно".
   - Я слышал их множество раз от отца, - медленно прошептал Рувард. - И ещё больше - от деда.
   Он подошёл к Хоро и обхватил её ладонь. Она, не сводя глаз с Руварда, опустила капюшон. Когда Лоуренс впервые услышал название "отряд наёмников Миюри", он, несомненно, стал ревновать. Он с отвращением думал о самом существовании Миюри, который жил в том же месте и в то же время, что и Хоро, и к которому она испытывала сильные чувства даже сейчас. Но из ревности никогда ничего хорошего не рождается. Обо всём, что выходит в итоге, человек потом сожалеет.
   На миг Лоуренсу показалось, что, увидев уши Хоро, Миюри потеряет сознание, однако он выдержал, будучи всё же истинным наёмником. Он свёл ладони Хоро вместе, потом снял с шеи шнурок, на котором висел чёрный коготь.
   - Первый командир получил это, когда отряд только родился.
   Хоро приняла коготь в руки. Эта походило на вручение послания, передать которое было поручено десятилетия, даже столетия назад, которое висело на шансе тонком, как шнурок. Хоро не сводила глаз с когтя у себя в ладонях. Рувард перевернул его другой стороной. Там была нацарапана какая-то надпись. Всё, что смог определить Лоуренс, - буквы очень старые. Но Хоро их поняла, у неё сразу потекли слезы.
   - Тут написано: "Давно не виделись".
  
   []
  
   Она плакала и улыбалась одновременно, её плечи дрожали. Улыбалась, всхлипывала, вытирала слёзы и снова плакала. Рувард мягко положил руки ей на плечи и впервые за это время посмотрел на торговца. Похоже, он был не только отличным командиром, но и очень благородным человеком. И прекрасно понимал, кто на чьей груди должен плакать. Лоуренс обнял Хоро, и та в его объятиях разрыдалась ещё сильнее.
   - О, великий наш защитник волк, наконец-то мы выполнили свою клятву тебе, - мягко промолвил Рувард.
   В мире, сплетённом воедино нитями множества историй, та, что была связана с клятвой отряда наёмников Миюри, подходила к концу.
  

Глава 2

  
   Рувард поселил их в одной из лучших комнат на этом превосходном постоялом дворе. Для этого ему пришлось выселить из комнаты своего заместителя, глаза которого округлились от этого жёсткого приказа, но тело подчинилось независимо от того, что думала голова. Лоуренс, конечно, попросил помочь с переноской вещей, однако он не заставлял Руварда говорить: "Это вопрос жизни и смерти". Похоже, Рувард был великолепным командиром, более чем достойным носить имя Миюри . Это единственное, что Лоуренс мог сказать Хоро, чтобы как-то её утешить.
   - Оставь меня ненадолго, - коротко ответила она и смахнула слезу. До сих пор в их странствии такие слова порождали очередную ссору, вызывавшую в Лоуренсе упадок сил. Однако на этот раз ничего такого не было. Перед этим она плакала у него на груди, прижимаясь изо всех сил. Она полагалась на него в самый мучительный момент, а после ей стало необязательно оставаться подле него больше необходимого. В конце концов, Хоро вполне могла думать и действовать самостоятельно. Если ей нужно время, чтобы привести воспоминания в порядок, что ж, пусть так. Лоуренс большим пальцем вытер ей уголок глаза, а вместо слов утешения показал, где стоит кувшин с водой.
   - Вино сейчас не пей.
   Если сейчас она не выдержит и напьётся, ничего хорошего не получится. На красном от слёз лице Хоро появилась неловкая улыбка.
   - Дурень.
   - Когда я соберусь на улицу, дам тебе знать.
   Не забыв Реноза, он не без колебаний легонько обнял Хоро и встал. Пока он не вышел, она сидела неподвижно на уголке кровати и смотрела на него. Закрыв за собой дверь, Лоуренс вздохнул, но не потому, что тревожился за Хоро. Печальное послание, оставленное Миюри , достигло той, кому было предназначено, завершив эту часть истории, но история живущих здесь и сейчас была в самом разгаре.
   - Есть минутка? - спросил стоявший возле лестницы Рувард, оторвавшись от стены.
   На кивок Лоуренса он добавил: "Идём ко мне в комнату", - и пошёл вниз. Командир отряда наёмников, тех людей, которые убивали и умирали, покупали и продавали рабов, сам открыл Лоуренсу дверь с вежливым "Прошу". Вообще-то это работа молодого паренька, стоявшего у входа в комнату. Паренёк был удивлён дважды: тем, что сделали за него работу, и тем, что её сделал сам командир.
   - Всё в порядке, не нервничай, - шепнул ему Рувард и вошёл.
   В комнате он показал Лоуренсу ладонь.
   - У меня самого до сих пор руки трясутся.
   Тот, кто ведёт людей в бой, ни за что не позволит другим увидеть дрожь своих рук. Показав это Лоуренсу, Рувард оказал ему высшее уважение. Точнее, сначала Хоро, а затем Лоуренсу, который привёл её.
   - Я всё ещё не знаю твоего имени, - напомнил он, жестом приглашая Лоуренса сесть, потом и сам сел.
   - Лоуренс. Крафт Лоуренс.
   - Крафт Лоуренс. Хорошее имя. Из Полана?
   Его продуманная манера речи пристала куда более зрелому человеку. Терять бдительность с ним было нельзя.
   - Нет, из Ровена.
   Рувард кивнул. Будучи наёмником, повидавшим немало полей сражений, он знал названия стран лучше многих странствующих торговцев.
   - Торговец из Ровена, говоришь... Значит, ты находишься в этом городе в нарушение своих приказов?
   Стало быть, он знал название "торговая гильдия Ровена". И он знал, как город Леско выглядел в глазах людей из этой гильдии. Столь необычная осведомленность радовала и в то же время страшила.
   - Совершенно верно, поэтому здесь я никто.
   Лоуренс заметил, что Рувард едва заметно с облегчением вздохнул. Он попытался понять значение этого, но тут в дверь постучали. Вошёл тот парнишка, что был у двери раньше, в руках он держал поднос с винными кувшинами и простыми глиняными чашками.
   - Что ж, давай выпьем. Если опасаешься яда, я могу отпить из обеих чашек.
   - Нет, это не требуется.
   Шутка была несмешная, но Лоуренс всё равно посмеялся и, подойдя к подносу, взял свою чашку, он ощущал, что Рувард нервничает. Рувард тоже засмеялся, словно пытаясь скрыть смущение.
   - За случайные встречи, меняющие судьбы, - и Миюри поднёс чашку к губам.
   Лоуренс тоже отпил из своей чашки и тут же понял, что вино превосходное. В безмолвном изумлении он уставился на чашку. Рувард улыбнулся улыбкой довольного хозяина.
   - Жаль, однако, что отца и деда сейчас с нами нет.
   Какое-то время он молча сверлил взглядом стол, должно быть, подыскивая слова, и, наконец, произнёс:
   - Я до сих пор не могу поверить. Куда разумнее предположить, что ты какой-нибудь мошенник, и всё это твой хитрый трюк.
   Лицо его улыбалось, но он явно был озадачен. Лоуренс счёл нужным смягчить разговор.
   - Я ожидал, что ты так можешь думать.
   Рувард кивнул. Потом кивнул ещё раз, уже сильнее, прокашлялся и сказал:
   - Когда человек сражается с рассвета до заката, иногда он оказывается на грани между этим миром и следующим.
   Лоуренсу эти слова не показались бессмысленной болтовней. Даже ему, неверующему, безлунными ночами под непрекращающиеся дожди иногда виделись лица его умерших товарищей-торговцев возле дороги.
   - То ли Господь, то ли ангел смерти, не знаю, но часто кто-то подсказывает нам, что прямо впереди подстерегает смерть. Я знаю, среди таких, как мы, подобных историй ходит особенно много. Но многие считают, что это не Господь протягивает нам руку помощи, а... что-то другое. То есть...
   Уперев глаза в стол, он вздохнул, словно сомневался, стоит ли продолжать. Потом сделал глубокий вдох и решился:
   - ...то есть что-то, связанное с нашим флагом.
   На алом флаге, висящем на стене, выл в небо вышитый волк. Многие отряды наёмников выбирали своими символами зверей. Волк был особо почитаем, он олицетворял силу и в то же время мудрость. Рувард, судя по его словам, не раз спасался в безнадёжных ситуациях благодаря силам выше человеческих, как ему казалось. Конечно, именно поэтому он мог не вздрогнуть при виде ушей Хоро.
   - Очень даже возможно, так и есть. Или это она?..
   - Ты про Хоро?
   Рувард на миг застыл.
   - Её можно так просто звать по имени?..
   Судя по взгляду, который Рувард кинул на потолок, он не шутил.
   - Ей не нравится, когда её называют богиней или почитают как богиню.
   Рувард поднял бровь, явно будучи в затруднении, и медленно выдохнул. Потом издал смешок, оскалив зубы, положил руку на лоб, качая головой.
   - Быть может, во мне и впрямь течёт та же кровь. Я ведь терпеть не могу, когда меня зовут командиром.
   Это было сказано в шутку, однако упоминание крови немного напрягло лицо Лоуренса.
   - Да, кое-кто из моих людей серьёзно верит, что нашими предками были волки, однако отец и дед всегда это твёрдо отрицали, до гнева.
   - До гнева?
   - Да. По-видимому, наш предок, основатель отряда, повстречался с одним волком. Они много раз спасали друг друга, а потом вместе основали отряд. Того волка звали Миюри.
   Вот, значит, как было дело. Лоуренс кивнул Руварду, и тот продолжил:
   - Но, похоже, один из них помогал другому гораздо больше, чем второй. И с тех пор мы с особым почтением относимся к волкам. Вот почему... да. Наши одеяла всегда из оленьих или лисьих шкур, хоть это и обходится дороже.
   Рувард нарочито пожал плечами, с неохотой признавая, что кое на что в своём отряде он не в силах повлиять. Эту историю Лоуренс слышал впервые, но она казалась ему правдивой.
   - Проще было верить, что это лишь легенда происхождения нашего отряда, подобная множеству других историй.
   Рассказывая, он медленно наклонял чашку в руках то в одну, то в другую сторону.
   - Я слышал, что люди, живущие мечом, полагаются на такие истории как на путеводную звезду больше, чем на что-то ещё. И всегда считал, что и наша история такая же.
   У торговой гильдии Ровена тоже были мифы о зарождении. Эти мифы давали твёрдую почву, на которой мог стоять каждый, в каком бы городе или деревне он ни был, где бы ни лежала его родина.
   - И подумать только... всё это правда.
   Рувард сделал глубокий вдох, потом выдохнул и с усталой улыбкой поднял глаза на Лоуренса.
   - Из поколения в поколение у нас передаётся множество историй. Но даже среди них выделяется история о Хоро Мудрой. В ней сказано, что, если мы её встретим, непременно должны передать ей послание на когте.
   Лоуренс, погрузившись в раздумье, кинул взгляд на потолок. Не то чтобы это имело какое-то значение, но создать какой-то задел было необходимо.
   - Она много веков провела в деревне далеко отсюда. Забыла дорогу домой и не могла вернуться сама. Я её отвожу.
   - Отвозишь? - переспросил Рувард.
   В его вопросе Лоуренсу послышалось какое-то более глубокое значение. Он задумался, но потом заметил натянутую улыбку на губах собеседника. Хоро ведь плакала, прижавшись к Лоуренсу, на глазах командира отряда.
   - Точнее, она попросила взять её в попутчицы, - поправился Лоуренс, и Рувард весело ухмыльнулся.
   - Вот что делает мир таким интересным. Никогда не знаешь, что произойдёт, и с кем повстречаешься. С другой стороны, именно поэтому всегда есть о чём тревожиться.
   Он устремил пристальный взор на Лоуренса. Сейчас его глаза светились большим дружелюбием, чем прежде, но оставалась в них и решимость, которую не изгнать, что бы ни случилось. Затем мышление Руварда резко перешло со сказочных историй на действительность. Его следующие слова заставили Лоуренса напрячься.
   - Позволь спросить прямо. Ты намереваешься уничтожить компанию Дива?
   О такой возможности торговец подумал ещё, когда услышал о наёмниках Миюри, а потом, когда они приехали в Леско. Он не сомневался, что этот вопрос рано или поздно зададут, и заготовил несколько ответов в зависимости от настроя собеседника. В целом Лоуренс предполагал решительно заявить, что собирается если не уничтожить, то, по крайней мере, осложнить ей жизнь. Но сейчас, перед Рувардом, все мысли о заготовках вылетели из головы. Потому что на лице Руварда было ясно написано, что он боится утвердительного ответа.
   - Нет. По-моему, это и невозможно.
   Рувард, прошедший через бессчётные сражения, молча кивнул. Решив, что этих слов недостаточно, Лоуренс отпил из своей чашки и уточнил:
   - Однако нас серьёзно волнует, что будет с Йойтсу.
   После короткой паузы глава отряда наёмников, наконец, кивнул:
   - Ясно.
   Он сделал глубокий вдох, даже плечи у него приподнялись. Он замер, давая напряжению уйти из горла.
   - Да, ясно... - вздохнул он, немного расслабившись, потом неосознанно и неловко пробежал рукой по своим коротким ершистым волосам. Это было похоже на усталую реакцию человека, выполнившего, наконец, свою работу. Руварда действительно беспокоило, что скажут Лоуренс и Хоро.
   - Если бы всё, что требовалось, это сказать "Одолжи нам свою силу, чтобы уничтожить компанию Дива", наше путешествие прошло бы куда проще, - добавил Лоуренс.
   Они скрывали истинную сущность Хоро, опасаясь Церкви, иногда встречались с древними созданиями, уже влившимися в городскую жизнь, иногда сталкивались с реальностью тех, кто отчаянно пытался выжить в современном веке. Идти прямо вперёд по избранному пути, оскалив клыки и не выказывая жалости к любому, кто осмелится помешать, - странствие в никуда.
   - Если и сказать что-то во имя чести моих людей... - Рувард откинул назад свои короткие волосы. - Во славу нашего флага мы даже в самых безнадёжных сражениях отдаёмся полностью. Ни один не покидает поле боя, пока последняя капля крови не будет пролита.
   Эти слова он произнёс с нарастающей громкостью, потому что его люди нуждались в них. Такие, как заместитель или тот молодой парнишка - они вполне могли подслушивать в соседней комнате.
   - Но именно поэтому приказ - такая страшная вещь, - добавил он и пристально посмотрел на Лоуренса.
   Здесь и сейчас его слова могли иметь лишь один смысл.
   - Значит, если мы с Хоро попросим, отряд Миюри рискнёт своими жизнями ради нас?..
   - Совершенно верно.
   Мотивы истинные и мотивы напоказ. Характер истинный и характер напоказ. Впервые Лоуренс подумал о человеке по имени Рувард как о торговом партнёре.
   - Уверен, Хоро тоже думала о чём-то подобном. Однако за время нашего путешествия мы поняли, что есть вещи, сделать которые невозможно, - к примеру, встретиться с друзьями из далёкого прошлого.
   Он не посмел высказать это в форме вопроса. Но Рувард понял, к чему клонил Лоуренс, и глубоко вдохнул. Но не выдохнул воздух со словами вместе, а лишь молча покачал головой. Рувард не знал, где Миюри, и даже не знал, жив ли Миюри.
   - Однако кое-что я всё-таки хочу спросить от имени Хоро.
   - Спокойно ли в Йойтсу, да?
   Повстречав Хоро, в какой бы таверне Лоуренс ни спрашивал, название Йойтсу вызывало лишь отрывочные воспоминания о старой легенде, он даже стал сомневаться в существовании этого места. И сейчас сомневался, хотя совершенно незнакомый ему человек ответил мгновенно и серьёзно. Казалось странным, что сон обратился явью так легко. Лоуренс не просто приехал сюда на повозке. Ему пришлось преодолеть для этого множество препятствий рука об руку с Хоро. В жизни человека возможно и такое.
   - По правде сказать, там спокойно, - произнёс Рувард, подняв голову. - По правде сказать, там спокойно.
   Лоуренс решил, что он надеялся донести свои слова до ушей Хоро. И Рувард тут же подтвердил это.
   - Говорят, даже самый далёкий шёпот не укроется от Хоро Мудрой.
   - Если не считать особо трудных ситуаций, это так и есть.
   Улыбнувшись, Рувард стал выглядеть моложе своих лет. Когда он говорил без улыбки, от него исходило ощущение хищного зверя.
   - Но, значит, вы ещё не были в Йойтсу, да?
   - Да. Мы получили карту, но... решили, что, прежде чем отправляться туда, лучше повидаться с наёмниками Миюри.
   - Мм, понимаю. Люди превыше всего. Но должен извиниться, увы, я лишь ношу имя Миюри.
   - Ничего, ничего, - поспешно ответил Лоуренс, его собеседник натянуто улыбнулся.
   - Я шучу. Йойтсу в безопасности. Сейчас он относится к стране под названием Торкин. Но даже жители этой страны редко туда ходят. Он окружён лесом.
   Лоуренс думал, в самом ли деле Хоро слушала их разговор из комнаты наверху. Если да, она сейчас собралась в комочек в постели, царапая кровать ногтями.
   - Но ещё до того, как мы сюда добрались, мы услышали много дурных слухов о компании Дива, достаточно много, чтобы задуматься, не попросить ли о помощи кого-то твоего уровня, господин Рувард.
   - Просто Рувард, - тихо поправил его Рувард, потом обычным голосом продолжил: - Компания Дива пытается покорить весь север. Компания Дива стремится разорить все северные земли ради добычи своих металлов. Компания Дива... такие слухи, да?
   - Совершенно верно, - кивнул Лоуренс и тихо вздохнул.
   - А когда вы приехали сюда, то не обнаружили ни намёка на подготовку к войне. Город кипит, торговцы бодро зарабатывают деньги и так далее.
   Глядя на окно, Лоуренс повторил: "Совершенно верно".
   - Думаю, мало кто из приезжающих в город думает как-то иначе.
   Лоуренс был удивлён, но перебивать не стал.
   - Идут разговоры о войне. Идут разговоры о разных опасных делах. Эти несчастные земли, наконец, приберут к рукам, и тому подобное. Такие опасные разговоры ходят среди опасных людей вроде нас, ммм, где-то с прошлой осени. Вскоре те, кто в это верил, и те, кто не верил, начали здесь собираться маленькими компаниями. Когда северную экспедицию отменили, люди, которые не нашли другой работы и которым некуда было идти, пошли сюда... и оказались в странной ситуации.
   Наёмник, которому полагалось быть реалистом до мозга костей, сказал "странная". Это уже было странным само по себе.
   - Компания Дива предложила нам жильё. И еду.
   - А?
   Лоуренс оглянулся. Когда он снова посмотрел на Руварда, тот кивнул.
   - И остальным отрядам тоже. Это нас взбодрило. Раз они так щедры, значит, война, в самом деле, не за горами, так мы все решили.
   Торговцы никогда не делают бесполезных вещей. Если они платят деньги, значит, строят какие-то планы. Что уж говорить о тёплом приёме ненавидящих мирную жизнь наёмников - ребёнок способен предсказать, что будет война.
   - Так или иначе, для нас это продолжается уже две недели, для отряда, что сидит здесь дольше всех, два месяца. Можешь себе представить? Говорят, Дива сейчас тратит двадцать румионов в день, чтобы держать нас здесь. И тем не менее... - Рувард прервался и подошёл к полке. Взял оттуда один из свитков пергамента и кинул на стол.
   Лоуренс не смог сразу ухватить его содержание, но, судя по построению, это был какой-то договор.
   - Это наша клятва верности компании Дива. "Под сенью вашего высокого покровительства мы клянёмся: мечом и щитом..." ну и так далее. Обычно мы подобные бумаги обмениваем на золото, потом нанимаем людей, как следует, набиваем животы мясом и вином и отправляемся на поле боя. Но компания Дива у нас это не приняла.
   - Не приняла?
   Лоуренс этого тоже не мог понять. Война ценит быстроту, даже поспешность. Если готовишься слишком долго, то и враг подготовится быстрее тебя, и боевой дух людей падает, и расходы растут. Особенно, если ты кормишь и содержишь каждого явившегося к тебе молодчика. Расходы взлетают до небес, и становится просто необходимо начать воевать как можно быстрее.
   Рувард вздохнул и снова выглянул в окно. Похоже, его печалило, что там, снаружи, не поле боя.
   - Ходят слухи, что они не знают, как собираются действовать влиятельные аристократы. Что Дива внимательно за ними следит и, пока не уверится, сама действовать не будет. Это я могу понять. В этих краях, если не знать, кто, где и с кем связан, вполне можешь допустить роковую ошибку, и закончится это смертью на какой-нибудь безлюдной заснеженной дороге. Говорят и другое: они затягивают с решением и кормят войска, чтобы защищать город, хоть нас тут и больше, чем они могут позволить себе содержать. Это тоже возможно, и мы действительно едим бесплатно. Компания Дива не выбирает, куда вторгнуться, не размещает войска в главных точках, и единственное, о чём нам приходится волноваться, - что сегодня выбрать на обед.
   Это была длинная речь - несомненно, потому что Рувард испытывал раздражение. У Лоуренса было ощущение, что этот человек чувствует себя намного лучше, когда вымотан донельзя на поле сражения, чем когда проводит дни в праздности.
   - Словом, Йойтсу в безопасности. Хотя всё, что я могу сказать, - пока.
   - Понимаю...
   - Однако... - добавил Рувард, прищурившись, и смолк.
   Он как будто обдумывал, стоит ли высказать, что у него на уме, и, в конце концов, решился. Прокашлявшись, он тихим голосом продолжил:
   - Компания Дива необычайно умна. Сейчас все люди, собравшиеся в Леско, более или менее связаны с северными землями. Для некоторых из них, вроде тебя, эти земли драгоценны. Мы тоже не исключение.
   Рувард подошёл к висевшей на стене карте. Она походила на увеличенную копию той, что передала Фран. Это значило, что карта Фран была достаточно точна, но большая карта была подробнее. Рувард ткнул пальцем в точку на карте, лежавшей в Торкине. И там было старинное название - Йойтсу.
   - Мы думаем расположиться здесь. Но мы не настолько глупы, чтобы покорять собственную родину, особенно сейчас, когда знаем, что Хоро Мудрая вправду существует.
   Он произнёс это несколько шутливым тоном, однако понять, насколько он шутит, было трудно. Даже по той малости, какую Рувард знал о Хоро из легенд, он должен понимать: гневить её ни в коем случае нельзя. Он должен был устранить мельчайшую возможность недопонимания.
   - Значит, расположитесь там, чтобы его защищать?
   Рувард кивнул. Выходит, у него всё-таки было на уме сражение с компанией Дива. У Лоуренса, конечно, тоже было, но глава отряда наёмников должен быть большим реалистом, чем торговец.
   - В каком-то смысле. Должен добавить, что в Торкине есть немало путей, которыми ходят охотники и отшельники и которые ведут на северо-восток, в Сувернер. Если будет война, окраины Сувернера приобретут большое значение - по месту и важности, - и страна непременно окажется втянута. И когда люди оттуда побегут, часть из них направится в Торкин. Мы хотим их остановить.
   - И отправить работорговцам Делинка, - пробормотал Лоуренс, Рувард кивнул.
   - Да. Деревни там еле выживают. Среди тех, кто туда явится, будут, конечно, и раненые солдаты, но в основном это будут просто беженцы. Если они доберутся до деревень - этим деревням конец. Мы должны ловить их и отправлять в рабство, так и деревни защитим, и сами заработаем. Торговый дом Делинка известен хорошими отношениями с многими влиятельными людьми, я уверен, что за часть пленников можно будет ещё и выкуп получить. Так что вернёмся мы оттуда вполне богатыми.
   Лоуренс не знал, действительно ли всё пойдёт именно так, но он чувствовал, что Рувард мыслит как торговец.
   - Компания Дива очень сильно старается отвратить нас от этого пути.
   - То есть?
   - Похоже, они назначают другие задания именно тем, кто не желает уничтожения своей родины на севере.
   - Но они же не могут поручить оборону всем сразу?
   Рувард поджал губы и какое-то время смотрел на Лоуренса молча. Сейчас он походил на учителя, лучший ученик которого допустил ошибку.
   - К лучшему или к худшему, но компания Дива занимается рудниками. И не все считают, что новые рудники - это катастрофа.
   - А.
   - Именно. Срывать вершины гор, вырубать леса, зарабатывать деньги, выкапывая медь и серебро, - множество людей в городах считает, что это прекрасная идея. Конечно, у каждого есть какое-то дорогое сердцу место, но остальной мир может хоть сгореть. В эти трещины и пролезает Дива. Возьми любую большую группу людей - там непременно найдутся такие, у кого на родине есть богатые жилы, а есть и такие, кто родом из нищих деревушек и хотят, чтобы эти деревушки росли и процветали. Дива работает и с теми, кто боится, и с теми, кто хочет. Так она добивается того, что её меньше ненавидят, и при этом загребает себе северные земли. Очень может быть, что она держит здесь едой и жильем так много наёмников и рыцарей, как раз чтобы этот трюк сработал лучше.
   Когда кто-то использует наёмников, помимо приобретения военной силы, он может сосредоточить на них всю ненависть людей той земли, куда они вторгаются. Значит, следует с самого начала учитывать особенности земель. Собрать нищих наёмников из разных краев и нести бремя их содержания, чтобы по необходимости действовать в любом из этих краев. Так решил Лоуренс, однако на лице Руварда было написано сомнение.
   - Это всё только слухи. Люди о разном думают, когда у них слишком много свободного времени.
   Он со слабым хлопком свёл руки вместе, словно собираясь потереть их, но потом развёл, показав открытые ладони. Если подумать, почти всё, что рассказал Рувард, было лишь его мнением. Причём он явно не столько пытался внушить его Лоуренсу, сколько хотел излить всё, что было у него в голове. Вполне возможно, из страха перед Хоро. Лоуренс чувствовал себя лисом, опирающимся на силу волчицы, но расположение Руварда - это было отнюдь не плохо. Торговец встал и благодарно протянул командиру руку. Потом добавил:
   - Уверен, Хоро тоже признательна.
   Рувард пожал руку и ответил:
   - Мне жаль, что я не могу решить все ваши проблемы.
   Конечно, такое могло случиться, только если бы Единый бог поместил всех в этом мире ради одного удобства Лоуренса и Хоро. Лоуренс слишком много знал о мире, чтобы так думать.
   - Человеческая жизнь слишком длинна, чтобы все проблемы могли иметь простое решение.
   - Ха-ха, хорошо сказано, - и Рувард подлил ещё вина в чашку Лоуренса. - Ну, в общем, такие сейчас дела. Я рад, что выполнил обет за отца и деда. Поэтому - но не только поэтому - я сделаю всё, чтобы облегчить ваше путешествие. Кстати, вот за это тоже платит компания Дива.
   И Лоуренс выпил вино без всякого стеснения.
  

***

  
   На следующий день Хоро с самого пробуждения была сама не своя.
   Измучив себя накануне плачем, она уснула, не дождавшись захода солнца, видимо, потому посреди ночи она проснулась и больше не спала.
   Рувард вёл отнюдь не столь беззаботную жизнь постояльца, как он говорил. Вчера он предупредил, что вечером у него есть дело, которое невозможно отменить. И вместо того чтобы пригласить Лоуренса и Хоро на ужин, он приказал отнести ужин им в комнату. Трапеза была роскошной: пшеничный хлеб, курица, зажаренная с пряностями, густой суп с перепелиным мясом, жареная оленина, тушёная говядина, карп с овощами. А потом ещё пудинг с сушёными ягодами. Выпивка всех сортов - от пива до вина и от вина до самого крепкого. Лоуренс усомнился, что это всё оплатила компания Дива, должно быть, Рувард заплатил из собственных денег кошеля в знак почтения к Хоро. Однако она съела вполовину меньше обычного.
   Лоуренс думал, что, проснувшись, она потянется к превосходным, пусть и остывшим, яствам и станет прежней собой, но не тут-то было. Она дождалась, когда проснётся Лоуренс, коротко поприветствовала его, а потом лишь съела немного хлеба и промочила горло вином. В ужасе от того, что придётся вернуть столько еды, он набил живот насколько смог. То, что можно хранить, он убрал в вещи. И тем не менее, когда пришёл юноша за посудой, еды осталось достаточно, чтобы тихонько сунуть её и ему. Хорошо уже то, что Хоро несколько раз улыбнулась Лоуренсу, пусть и натянуто. Она по-прежнему выглядела настолько хрупкой, что, казалось, вот-вот рассыплется. Но если бы она только подошла к Лоуренсу, он был бы счастлив и этим.
   Он не знал, какими словами её утешать. Он не мог себе позволить, чтобы какие-то его бестактные слова усилили её боль. Лоуренс осознал, что никогда не терял кого-то, кто был ему по-настоящему дорог. Если ему и предстояло бы принимать слова утешения после утраты дорогого существа, этим существом была бы Хоро. Но если бы он её потеряло... вряд ли он вообще хотел бы, чтобы кто-то был рядом и пытался утешать. Просто не мог себе такого представить. Хоро была самым дорогим для него созданием сейчас и останется таким всегда - это он мог сказать с гордостью.
   Она наклонилась к плечу Лоуренса, глядя сквозь распахнутое окно на синее небо. Он взял её за руку и ласково провёл пальцем по ноготкам. Ногти были гладкие как шёлк, пальцы - холоднее обычного, возможно, из-за зимнего воздуха, вливавшегося в открытое окно. Однако холодно Лоуренсу не было и не только из-за шерстяного одеяла, в которое они вдвоём кутались, а в первую очередь, потому что, пока Лоуренс гладил ногти Хоро, она щекотала его лицо кончиками ушей. Если тебе суждено путешествовать с кем-то, то лучше иметь спутника, который может на тебя опереться, и на которого можешь опереться ты. Хоро убрала руку и прижалась лицом к руке Лоуренса. Осознав, что так она пыталась сдержать снова выступившие на глазах слезы, он с силой сжал ей руку и сказал:
   - Давай выйдем.
   Хоро наморщила нос, слёзы по-прежнему текли у неё из глаз. Было бы замечательно оставаться в комнате, пользуясь гостеприимством Руварда, пока её раны не затянутся. Но сребролюбивому торговцу надлежало и действовать соответственно. Он знал, что должен выйти наружу, даже если Хоро этого не хотела. Какие бы грустные и болезненные чувства их ни одолевали, просто молча сидеть и ждать, пока раны исцелятся, будет не лучше, чем просто вернуться в пшеничные поля Пасро. Сейчас он был рядом с ней. Он подумал, что если не вытащит её на улицу с собой, потеряет смысл, что он держал её за руку всё это время.
   - Но снаружи холодно, надо одеться потеплее.
   Что ж, они выйдут, как следует, закутавшись, а если станет слишком жарко, просто снимут лишнее. Хоро рассеянно посмотрела снизу вверх на Лоуренса, и в глазах её по-прежнему стояли слезы, но она молча кивнула. Он нарочито улыбнулся, сказал "так!" и стал готовиться. Он постарался обходиться с Хоро как с принцессой, что обычно делал лишь, когда она была сильно пьяна. Надел на неё нижнюю юбку, натянул на ноги башмаки, накинул плащ, опустил на голову капюшон, скрыв волосы и уши, наконец, обернул вокруг шеи лисий шарф.
   Когда Лоуренс начал, Хоро глядела уныло, но позволила ему всё это проделать. Когда она встала с кровати, Лоуренс повёл её за руку. Её это, похоже, немного раздражало, но если этим можно вывести её из унылого состояния, то и пускай. Пусть улыбка раздражённая - улыбка есть улыбка. Он был вполне уверен в своей способности действовать ей на нервы.
   Взяв Хоро за тонкую руку, которая столько раз его колотила и царапала, Лоуренс вывел её из комнаты.
  

***

  
   То ли глаза Хоро утомились от слёз, то ли из-за плохого сна, но когда они вышли с постоялого двора, она прищурилась и отвернулась от света. Обычно в холодные дни путешественники радостно встречают ясное небо, но Хоро сейчас была не из них.
   Лоуренсу захотелось спросить: "Может, хочешь что-нибудь поесть?", но еда и вино сейчас не улучшали настроения Хоро. И если она что-нибудь захочет во время прогулки по городу, она так прямо и скажет. Предвидя, что таверна будет занята наёмниками, Лоуренс попросил юношу вывести их через чёрный ход, ведший в переулок для подвоза грузов. Здесь было свободнее, чем на главных улицах, но всё равно хватало фургонов и людей. Многие ехали в повозках, пешеходы двигались рекой. Лоуренс потянул её за руку, и они влились в людской поток.
   Невольно подумалось, не эти ли грузы становятся едой, которой обеспечивают свои отряды командиры наёмников вроде Руварда. Куры, свиньи, домашние утки и зелень, на удивление яркая для этого времени года. Заглянув в одну из повозок, Лоуренс увидел большой ящик с медовыми сотами. Конечно, на севере, богатом лесами, было много диких пчел. В лесу пчелиные жилища разоряли медведи и дикие собаки. Лоуренс подумал, не заинтересуется ли Хоро мёдом, однако она таких признаков не проявила. Похоже, неслучившаяся встреча со старым товарищем по стае Миюри не то потрясение, которое пройдёт от простой прогулки. Лучше бы то послание оказалось более жизнеутверждающим, но тут уж ничего не поделаешь. Волк лишился когтя, разломил его надвое и оставил на нём саркастическое послание. Как ни думай, а выходит, что Миюри уже нет в этом мире. Был бы он жив, на когте были бы другие слова, Лоуренс это чувствовал.
   - Больно.
   Услышав голос Хоро, Лоуренс осознал, что слишком сильно сжал руку.
   - Прости.
   Извинившись, он тут же убрал руку, но, поколебавшись немного, снова сжал её ладонь. Он подумал, не слишком ли усердствует. Может, так оно и было. Однако если и так - это нормально. Когда речь шла о Хоро, он не хотел думать потом: "Если бы я только сделал это или то".
   Рядом с домами, где на первом этаже располагались лавки, а на втором - постоялые дворы или мастерские, Лоуренс увидел особенно высокое здание - оно шло дугой вдоль края площади. Сквозь шум толпы уши Лоуренса уловили приятные звуки музыки.
   - Смотри, вон там площадь. С утра уже людно, - и он почти потащил Хоро за руку на площадь.
   Там усадил её за влажный от утренней росы столик перед лотком, готовившийся к открытию. На лице продавца отразилось изумление с немалой долей зависти к Лоуренсу, с утра пришедшему сюда с женщиной, но, в конце концов, он любезно улыбнулся, ему же надо было продавать. Лоуренс Достал медяки праз, купленные у менялы в Ренозе, продавец, увидев их, нахмурился. Он запросил дороже, чем ожидал Лоуренс, исходя из курса в Ренозе. Но препираться сейчас было бы неудобно, и Лоуренс расплатился. Продавец не заставил себя ждать и вскоре принёс чашку горячего молока с щедро добавленным туда мёдом и кружку эля, поставив и то и другое на стол перед Хоро. Доносившиеся с площади звуки музыкальных инструментов то замолкали, то снова начинали играть, похоже, странствующие музыканты ещё репетировали. Судя по всему, им понадобится какое-то время, пока они подготовятся, впрочем, то же относилось и к Лоуренсу. Он смотрел, как Хоро без видимого интереса изучает дымящуюся чашку и пенящуюся кружку. В конце концов, она выбрала молоко.
   Он чокнулся с ней и поднёс кружку ко рту. После обильного завтрака слегка разбавленный эль - это то, что надо.
   Леско действительно казался полным жизни, здесь без устали трудилось множество людей. В окнах домов, выходящих на площадь, стояли и нежились под солнышком цветы, точно забыв о зиме. Подумать только, вон, как положение дел в городе отличалось от того, что он слышал. Никакие мысли, приходившие ему в голову, не были бы в таком случае странными.
   А Хоро вовсе не была девушкой, повинующейся своему настроению. Конечно, она подумала и о том, что может не встретиться здесь с Миюри, и подготовилась к потрясению, как смогла. Вот почему, когда она, едва пригубив молоко, рассеянно прошептала кое-что, Лоуренс вовсе не удивился.
   - Я сейчас не улыбаюсь.
   Она не смотрела на Лоуренса, который лишь кинул на Хоро быстрый взгляд и тут же перевёл его на каких-то скоморохов.
   - Не имеет значения.
   - Однако я признательна.
   Хоро легонько потёрлась лицом о лисий шарф.
   - Я... рад это слышать, - Лоуренс отхлебнул эля и подумал, что его всё-таки слишком разбавили. - Потому что я, похоже, вечно промахиваюсь.
   Случилось тогда в переулке города Реноза то, что случилось, от этого никуда не денешься. На миг Лоуренсу показалось, что Хоро едва заметно улыбнулась, но тут же она тяжко вздохнула, сдерживая слёзы.
   - Однако...
   - Странных тем лучше избегать? - опередил он её.
   Хоро немного удивлённо взглянула на Лоуренса, потом снова уставилась на чашку с молоком и слегка кивнула.
   - Я не знаю ничего сверх того, о чём мы вчера говорили с Рувардом. Ты ведь нас слышала?
   Она снова кивнула.
   - Если ты его попросишь, уверен, он расскажет множество древних историй, передаваемых из поколения в поколение командирами отряда, и во всех подробностях. Если боишься спрашивать одна, я могу пойти с тобой.
   Мудрая волчица пристально посмотрела на Лоуренса, но тут же вновь опустила глаза и, словно сочла это недостаточным, закрыла их.
   - Пожалуйста.
   - Редкий и похвальный настрой.
   Хоро широко открыла глаза и сердито уставилась на него. Она не улыбалась, но Лоуренс был рад уже тому, что в её глазах засветились чувства, столь явные, что, казалось, до них можно рукой дотронуться.
   - Я не буду против, если и у тебя найдутся истории, которыми захочешь поделиться.
   Он имел в виду рассказы не о Миюри, а о тех временах, когда Хоро жила в Йойтсу. Но она вместо ответа отпила молока. Если она не хотела разговаривать на эту тему - что ж, ладно. Однако, сделав паузу, Хоро промолвила:
   - Твоя ревность доставляет неудобства.
   Должно быть, она изо всех сил старалась пошутить. Лоуренс пожал плечами и ответил:
   - Про торговлю есть важная поговорка. Если оба торговца думают, что совершили удачную сделку, им лучше не узнавать, сколько заработал партнёр.
   Эту присказку торговцы часто произносят в тавернах за кружечкой.
   - Глупости, - фыркнула Хоро и посмотрела на музыкантов. Но пусть на её лице это почти не отразилось, но, кажется, происходящее её немного заинтересовало.
   - Может, заглянем в квартал ремесленников? Или... останемся здесь послушать музыку?
   Лоуренс пытался как-то вернуть её к жизни. Конечно, она и сама понимала, что он отчаянно пытается её взбодрить. Небольшое раздражение пробежало по лицу Хоро, однако из-за губ показался кончик языка.
   - Думаю, мне хотелось бы оглядеться.
   Она не привыкла, что её так опекают. Обычно она держалась независимо, и сейчас, когда о ней заботились, была немного растеряна. Эту волчицу было трудно ублажить, тем счастливее бывал Лоуренс, когда ему удавалось вызвать её улыбку.
   - Тоже можно.
   - Пфф, - фыркнула Хоро и звучными глотками допила молоко.
   Продавец, оценив маленькую фигурку Хоро, налил в её чашку не очень много, однако пила она очень зрелищно. Когда она со стуком поставила чашку на стол и облизала тыльную сторону ладони, Лоуренс почувствовал, как задрожал его подбородок.
   - Я тоже?
   Он был уверен, что Хоро хотела от него оправданий, мол, у него-то не молоко, а эль, и потом обозвать его скучным самцом. Он вздохнул над своей глупостью, заставившей его пить эль с утра. Но ради неё он был не прочь побыть глупцом. Вообще-то Хоро обращалась с ним как с дурнем с самого их знакомства.
   - Вот, смотри.
   Лоуренс выпил всё залпом и поставил кружку на стол. Хоро подалась чуть вперёд и понюхала кружку.
   - Там же почти чистая вода? - ехидно произнесла она.
   Хоть и не очень изящно, она поднялась и протянула правую руку, ожидая, что Лоуренс её примет. Мало-помалу Хоро возвращалась от воспоминаний о прошлом к настоящему. Он крепко сжал её ладошку, точно стремясь не дать бурной реке воспоминаний унести её прочь.
   На этот раз Хоро не стала жаловаться, что ей больно.
  

***

  
   В отличие от изнеженных душ, собравшихся на площади, ремесленный квартал давно уже проснулся и вовсю трудился. Воздух наполнял стук молотов по металлу и дереву, колотушек по коже, к ним добавлялись песни ремесленников. В отличие от идеально прямых улиц, по которым Лоуренс и Хоро шли прежде, здесь улочки весело петляли. Впрочем, и они были вымощены камнем. Лоуренс постепенно начинал верить, что эта живая атмосфера пронизывала все уголки южной части города. Ремесленники работали внутри просторных зданий, выстроившихся вдоль улицы, а между домами шустро бегали дети. Перед одним из зданий высилась гора дров, а внутри - пылал горн, там делали гвозди. Девушка на вид младше Хоро, одетая в широкую юбку и деревянные башмаки, стояла, согнувшись и крепко упираясь ногами в пол, и изо всех сил вытягивала гвоздь. Хоро остановилась, увидев мастерскую, где юные подмастерья вдохновенно били молотками по красному металлу. Они из тонких металлических пластинок делали круглые детали, и это зрелище поистине зачаровывало. Лоуренс непроизвольно рассмеялся, поняв, что эта мастерская изготавливала перегонные кубы для крепких напитков.
   - Они кипятят брагу в том большом котле на медном листе, потом пар идет по трубке, которую они сейчас прикрепляют, остывает там, и из конца трубки вытекает спирт. Уверен, вон там, внутри, уже готовый продукт.
   Лоуренс показал на здание, и Хоро с видимым интересом заглянула внутрь. Многие ремесленники за работой отличаются вспыльчивостью и грубым нравом, однако они едва ли стали бы кисло смотреть на красивую девушку, заглянувшую к ним в мастерскую. Молодой человек - возможно, помощник хозяина - отчитывал подчиненных, делая вид, что не замечает её.
   - Похоже, мы в самом сердце компании Дива. Неудивительно, что здесь столько людей работает с металлом.
   Помимо мастерских, в которых делали гвозди и перегонные кубы, Лоуренс встретил и другие, где делали цепи, ножи, обручи для бочек и другие вещи. Более того, всё это было отменного качества. То ли из-за этого качества, то ли просто из-за обилия товаров, выставленных перед мастерскими, здесь совсем не складывалось ощущения захолустного городка на задворках севера. Всё было отполировано до блеска.
   - Должно быть, это город переселенцев.
   Компания Дива извлекала прибыль из горной добычи, но, если её некуда девать, это значит терять её. Если человек живёт не очень хорошо, единственный способ изменить это - покупать хорошие вещи. Если человеку приходится искать вещи где-то далеко, он теряет время и не успевает за требованиями к вещам. А, вот, если силой денег убедить хороших ремесленников собраться вместе и работать здесь - это достойный способ решения проблем. По мере улучшения дел, появлялись даже мастера серебряных дел. Лоуренсу повезло, что Хоро совсем не интересовали украшениями. Обожай она украшения так же, как еду, он давно бы уже разорился.
   - Но это место - действительно нечто... - рассеянно пробормотал Лоуренс.
   Серебряные вещицы, изготовленные Фран, к которой они обратились за картой земель от Кербе до Йойтсу, были великолепны, однако местные изделия впечатляли. Возможно, помогало изобилие материалов, привозимых с рудников. Конечно, важна к тому же ещё не только строгость мастеров к подмастерьям, но и немалая доля таланта. Но если их привлекли сюда силой денег, не приведёт ли это к вражде с ремесленными гильдиями в других городах? Но, возможно, компания Дива не настолько примитивно мыслит, чтобы полагаться только на деньги, а способна договариваться и тоньше.
   Лоуренс какое-то время рассеянно обдумывал всё это, но вскоре пришёл в себя. Сейчас он не мог позволить себе самому блуждать в лабиринте торговых дел. Он с облегчением увидел, что Хоро разглядывала церемониальный меч с выгравированными на рукояти птицей и лисой и не обращала внимания на Лоуренса. Наконец, потеряв к мечу интерес, она покачала головой и встала. Они снова стали бесцельно бродить, и мысли Лоуренса снова отвлеклись от Хоро. Он думал, каким полным жизни оказался этот ремесленный квартал, как редко такое бывает и что из этого следует.
   Сейчас все города страдают от избытка ремесленников. Городских ремесленников обычно стараются защитить ввозными пошлинами и ограничениями на объём ввозимых товаров. Однако если бы они все работали без перерыва, это всё равно привело бы к тому, что товаров слишком много. Это извечная головная боль хозяев гильдий. Количество мастерских не может быть безграничным, и те, кто заканчивают трудное время ученичества, неизбежно начинают соперничать со своими бывшими наставниками. Многих отправляют в путь как странствующих ремесленников, чтобы избавиться от соперников. Никто не обещает, что странствующий ремесленник сможет вернуться и стать мастером. Поэтому многие места лишь выглядят оживлёнными, скрывая под оживлением внутреннее напряжение. Но здесь оживление выглядело искренним.
   Лоуренс думал, в том ли причина, что здесь хорошие условия для работы и торговли. Однако если так, рассуждал он, этому должны быть разумные пределы. Поглощённый этими мыслями, он бродил с Хоро, пока они не очутились перед зданием, будто предназначенным для какой-то ремесленной гильдии. Лоуренс и Хоро застыли на месте. Он кинул взгляд на неё, потом, не уверенный, что может верить собственным глазам, вернул к каменной плите. На ней был выбит городской указ. Увековечен в камне.
   "Этот город не ограничивает деятельность ремесленников никоим образом. Обладающие мастерством вольны открыть мастерские и создавать всё, что пожелают. Леско приветствует всех искусных ремесленников. Свобода для всех".
   Лоуренс, впав в ступор, вдруг встретился взглядом с идущей мимо портнихой. Женщина улыбнулась и спросила:
   - Путешественник?
   Она выглядела не такой юной, как Хоро. Её голову прикрывал платок, специально предназначенный держать швейные иглы. Лицо и тело женщины были пухлыми, точно взошедшая опара.
   - Я тоже сначала не поверила, однако, это истинная правда.
   Её улыбка выглядела счастливой и гордой. К груди она прижимала ткань, которой предстояло превратиться в какое-то одеяние, - но кроме ткани, она ещё несла с собой радость и надежду. Да, это у портнихи тоже было. Пока Лоуренс переваривал, что это значит, женщина легонько махнула рукой и пошла дальше по своим делам.
   Лоуренс слышал про города с самоуправлением, однако их было очень мало. В основном это недавно созданные города, где не появилось гильдий, которые, так или иначе, ограничивали ремесленников. Но своими глазами он такое видел впервые. То, что он увидел в этом городе, он действительно никак не мог ожидать. Город без ограничений и без налогов - это просто рай на земле. Через миг в голове Лоуренса всплыли имена знакомых, которым он с удовольствием рассказал об этом городе. К примеру, юной пастушке Норе, мечтавшей стать портнихой, в этом городе её мечта наполнилась бы жизнью. Сейчас она искала свою мечту, имея рекомендацию от торговой гильдии Ровена, так что, если Лоуренс пошлёт письмо, оно должно дойти.
   Хоро вдруг вздохнула. Разговор о ремесленниках она едва ли нашла бы очень интересным, а если бы вплыло имя пастушки Норы - тем паче. Брать Хоро с собой не имело смысла, если ей это неинтересно, поэтому Лоуренс поспешил снова надеть на лицо улыбку и потянул её за руку.
   - Идём.
   Здесь повсюду ходили портнихи, вокруг шумело множество мастерских, где изготавливались башмаки и одежда. Песни, которые пели портнихи, разрезая и сшивая ткани, вплетались в лязг и звон других ремесленников. Эти песни не предназначались для увеселения прохожих, в отличие от представлений скоморохов и музыкантов. Портнихи пели, потому что им их работа была в радость.
   Свернув за угол, Лоуренс увидел, как плечи Хоро медленно опустились. Настроение заразительно. Когда все вокруг счастливы, это само по себе ободряет. Но Хоро, слабо улыбаясь, всё же потихоньку вздохнула. Здесь все делали общую работу, пели общую песню, жили в общем городе. Никаких сомнений, что именно такого жаждала Нора. А у Хоро все исчезли в реке времени. Она пошла, в конце концов, вдоль тоненькой ниточки, но ниточка оборвалась. Лоуренсу приходили в голову разные слова, но он оставил их при себе. Хоро тем временем изучала шапочки, капюшоны и прочую одежду горожанок. Она даже померила несколько шарфов и перчаток. Некоторые из них ей, кажется, даже понравились, однако ни разу она не сказала "хочу". Обычно большую часть времени она ухаживала за хвостом, быть может, эти вещи на самом деле были ей не очень интересны.
   Лоуренс иссяк. Он знал разные способы заинтересовать торговца, но чем, кроме еды, привлечь девушку, он не ведал. И за это сейчас ненавидел себя. Более того, даже если бы он и нашёл ещё какое-то интересное место в ремесленном квартале, это вряд ли помогло бы: Хоро уже начала уставать от ходьбы. Конечно, она не жаловалась, понимая, что Лоуренс привёл её сюда из заботы о ней. Но эта безропотность лишь усиливало его страдания.
   Прогулка по городу не сработала. Быть может, ей лучше было просто посидеть на площади. Но сожалеть было некогда. Если у торговца находится время на сожаления, лучше потратить его на поиск выхода. Он стал искать, где бы присесть уставшей Хоро. Но, хотя в ремесленном квартале должны быть таверны и харчевни, времени на поиски было не очень много. Нужно найти что-нибудь прежде, чем у Хоро испортится настроение.
   Он уже начал отчаиваться, когда ремесленный квартал закончился, и они пошли по улице, где лавки стояли вперемежку с обычными домами. Там среди шумного потока людей вдруг нашёлся тихий уголок. Они застыли на месте, словно застряв в толпе.
   Перед ними стояло пустое здание без признаков жизни. Однако оно не разваливалось, кто-то за ним ухаживал. Рядом было устроено место для погрузки и выгрузки товаров, отделённое от улицы забором с воротами. Через открытую створку входной двери Лоуренс увидел стол и полки. Здание было четырёхэтажное, с приличным числом комнат. Оно явно предназначено для торговли: достаточно завезти товары, и лавку уже можно открывать. Трон, ожидающий своего короля. И это Лоуренсу не казалось. На закрытой створке двери выделялся прикреплённый лист бумаги - единственное в этом городе, что заставило Лоуренса позабыть о Хоро.
   "Продаётся за тысячу двести тренни. Торговый дом Ванс".
  
   []
  
   Весь город словно блестел под солнечными лучами, льющимися с ярко-синего неба, а Лоуренс видел лишь эти слова на листке. Лавка на продажу. Здесь, в полном жизни городе, где нет никаких препон.
   Когда Лоуренс пришёл в себя, он не мог понять, сколько простоял тут столбом. В его уши ворвался уличный шум, создаваемый многими людьми вокруг. И вдруг он осознал, что его левая рука пуста, и в животе всё заледенело, точно он проглотил чистый лёд.
   - Хо...
   Хоро стояла у лотка неподалеку и покупала жаренный в масле и политый мёдом хлеб. Рука Лоуренса дёрнулась к поясу - кошель исчез. Кошель, привязанный к поясу шнурком, чтобы уберечь от воров, а Лоуренс даже не заметил, как этот шнурок развязали. Хоро с лицом настолько бесстрастным, что он не понимал, сердится ли она, вернулась, вгрызаясь в хлеб. Не произнеся ни слова, она протянула кошель.
   - А?..
   Отчаянно пытаясь привести в порядок идущую кругом голову, он раскрыл рот, чтобы сказать что-нибудь, чтобы извиниться. Но Хоро тут же сунула в этот рот хлеб.
   - Мм! Мм?
   Хоро неотрывно смотрела на Лоуренса, по-прежнему придерживая хлеб у него во рту. Прохожие на этой оживлённой улице заинтересовались странной картиной. Хоро постояла так несколько секунд, потом, наконец, отпустила хлеб. То, что она выпустила из рук еду, было удивительно само по себе. Она повернула руку ладонью вверх, и Лоуренс не понял её жеста.
   - Пойду куплю ещё.
   Обычные для такой ситуации слова - "не трать деньги впустую" - Лоуренсу в голову не пришли. Он почти непроизвольно дал Хоро монеты. Она отправилась к лотку, всю дорогу сопровождаемая взглядом Лоуренса. Владелец лотка кинул на него взгляд, Хоро что-то сказала, владелец улыбнулся и вылил на кусок хлеба особо щедрую порцию мёда. Хоро вернулась с той же бесстрастностью, что и прежде. Встав рядом с Лоуренсом, она сказала:
   - В конце концов, всё к лучшему.
   - А? - переспросил он.
   Но Хоро продолжала смотреть на тот пустой дом. Лоуренс вывел её погулять ради заботы о ней, он провёл её по площади, а потом по торговому кварталу. Конечно, лучше всего помогали улучшить её настроение сладости. Но что-то его разум никак не мог ухватить, и вдруг Хоро наступила ему на ногу. И не просто наступила, а вдавила его ногу всем своим весом.
   В конечном итоге, пока Лоуренс ходил с ней, город отвлёк его, и он про неё забыл. Он собирался её взбодрить прогулкой, но, увидев продающуюся лавку, позабыл обо всём на свете и даже не заметил утрату драгоценного кошеля. Он забыл о Хоро. Конечно, она была сердита. И извиниться он не мог никак.
   - Думаю, ты про меня забыл и там, где стучали по металлу.
   Да, она заметила и это. Лоуренс невольно втянул голову в плечи.
   - Ты вышел в город и стал совсем как щенок. Что вот это, что вон то, что происходит здесь, а что вон там?
   Мёд медленно стекал с куска хлеба в её руке - такой же горячий, как и сам хлеб. Обычно Хоро не позволила бы упасть и капле, но сейчас на этот кусок она даже не смотрела, настолько рассержена она была. Лоуренс молчал. Извинись он сейчас, он лишь завершит образ бессовестного дурня. Если Лоуренс был щенком, оставалось лишь ждать, пока гнев Хоро утихнет, и она перестанет его ругать. И Хоро смилостивилась и убрала свою ногу. А потом взяла его за руку. Как-то неуверенно взяла, точно борясь с редкой для себя стеснительностью.
   - Я говорю: в конце концов, всё к лучшему.
   Лоуренс всё не понимал её слов. Хоро откусила хлеба, раздражение возвращалось на её лицо.
   - Ты хочешь, чтобы я сказала больше?
   Она снова наступила ему на ногу. Лоуренс рванулся вперёд, но Хоро его не отпустила. Её щеки заметно покраснели и вряд ли от холода. Она разом откусила половину куска и засопела, должно быть, хлеб был всё ещё горячий.
   - Ты счастлив, как глупый пёсик, - произнесла Хоро и нарочито вздохнула, выпустив клуб белого пара, потом снова засопела. На Лоуренса она не смотрела, но он чувствовал, что это стоит ей серьезных усилий.
   И молча глядя на профиль Хоро, Лоуренс увидел нечто куда более сладкое, чем мёд на её хлебе. Она следовала за именем своего старого товарища по стае, но вместо встречи с этим существом ей досталось лишь его послание. Это было очень печально, понятно, что сейчас в её сердце творилось много такого, что могла понять лишь она сама. Лоуренс же мог сделать ничтожно мало. Чтобы он, живущий здесь и сейчас, мог восторжествовать над Миюри, оставшимся лишь в её воспоминаниях, ему надо было чем-то приковать к себе её интерес и двигаться вперёд. Конечно, хоть эта лавка и была недорога, купить её прямо сейчас было нельзя. Он слишком мало знал о городе, более того, здесь билось сердце компании Дива. И если честно, он даже жалел, что город оказался таким оживлённым. Но сейчас от него вовсе не требовалось что-то решать. Любая фантазия пойдёт, если она облечена в слова, полные надежды. И Лоуренс придумал, что сказать.
   - Прости, но давай вернёмся на постоялый двор.
   Хоро подняла глаза и недоумённо посмотрела на него.
   - Я давно не рисовал, хочу нарисовать эту лавку.
   Края её губ чуть приподнялись. Это было правильно, подумал Лоуренс, и тут же уголки глаз Хоро тронула улыбка, а потом разошлась по всему лицу, точно хорошо замешанное тесто, в которое добавили масло.
   - А может, ты хочешь её купить?
   Судя по вопросу, Лоуренсу стоило говорить о тех вещах, в которых разбирался. Он и не думал, что Хоро может одобрить такое - открыть лавку в этом городе. Мысленно посмеявшись над собой, он ответил, тщательно выбирая слова:
   - Когда покупаешь что-то слишком дёшево, есть риск впустую потратить деньги. Сначала я должен успокоиться.
   Это не была полная ложь, однако уши Хоро под капюшоном дёрнулись, её лицо приняло непонятное выражение.
   - Должна предупредить, сожаление об ушедшей из-под носа покупке хуже горького вина.
   - Конечно. Ты лучше всех знаешь, как я отношусь к таким вещам, верно?
   Глаза её чуть расширились от удивления, губы изогнулись в ехидной усмешке. И Лоуренс подумал, не повторил ли он ту же ошибку, что тогда, в ренозском переулке. Впрочем, человек растёт, накапливая жизненный опыт.
   Лоуренс осознал, что ещё держит в руке хлеб, купленный Хоро для него, и откусил кусочек. Вкус должен был быть такой же, как у её губ. Словно почувствовав его мысль, Хоро вздохнула и зашагала, таща его за собой.
   - Какой же ты всё-таки дурень.
   Конечно, это она сказать не забыла.
  

***

  
   Он и сам не знал, сколько раз рисовал свою будущую лавку. И даже уже при Хоро. Однако впервые он рисовал её вместе с ней. Это само по себе было приятно, но по-настоящему радовало его, что она выглядела прежней.
   - Не думаю, что сюда будет доставать солнечный свет.
   Хоро спорила, куда ставить мебель, и даже, каких размеров должны быть окна. Сперва Лоуренс думал, что она принуждает себя выглядеть весёлой, но, слушая её комментарии - "О, вот так гораздо смелее" или "О, твой вкус как у дурня" - он решил, что такие вещи ей нравились всегда. И он вдруг подумал, а строят ли волки себе жилища?
   - Вот тут самое солнечное место... да. Здесь я буду спать, самое подходящее место, - решила она.
   Комната на втором этаже, самая солнечная, обычно достаётся хозяину лавки. Лоуренс вдруг вернулся к действительности и наморщил нос. Конечно, это всё фантазии. Но всё же лавка, которую они рисовали, была такой же, как та лавка на продажу, лавка, существовавшая на самом деле. Лоуренс не ожидал, что так серьёзно сам к этому отнесётся.
   - Вообще-то здесь хозяину полагается...
   Хоро, не слушая возражение Лоуренса, обращённое наполовину к себе самому, рисовала дальше, добавляя то одну деталь, то другую. Если лишь мечтать, когда нужно заниматься делом, можно прогореть, подумал Лоуренс, забыв, что затеял эту игру ради Хоро. А она сама вдруг спросила:
   - А для меня место в твоей лавке есть?
   - А...
   "Конечно же, есть?" - была уверена её невинная улыбка. Ответить Лоуренсу было нечего. Ему вдруг захотелось хоть что-нибудь возразить, даже если она огрызнётся на это. Но едва он попытался найти слова, Хоро прижала ему язык своим тонким пальчиком.
   - Если ты ляпнешь что-нибудь странное, весь мой труд пойдёт впустую.
   Лоуренс задумался, насколько она шутила, а насколько была серьёзна. Если сравнить время, которое занимали в сердце Хоро Миюри из прошлого и Лоуренс из настоящего, разница получалась поистине ужасающая. Значит, Хоро принуждала себя. Лоуренс снова сказал себе, что любая улыбка, в конце концов, может стать искренней, дай только время. Пристально глядя ей в глаза, он кивнул. И поднёс перо к спальне на втором этаже.
   - А... - вырвалось у удивлённой Хоро.
   - Если будущее торгового дома в одних руках туманно, то две пары рук не лучше ли? - сказал тогда Лоуренс.
   Ему эти слова показались довольно слабыми, но всё же он пририсовал ещё столик в углу комнаты. Хоро фыркнула.
   Они решали, куда какую мебель ставить, какие товары будут в их воображаемой лавке. А она уже казалась настолько настоящей, что к ней можно было чуть ли не прикоснуться, и в то же время невероятно идиллической. Хоро и Лоуренс переговаривались, иногда смеясь, а иногда и огрызаясь. И всё равно время от времени, решив что-то вместе с ним, Хоро вдруг замолкала и молча смотрела полными радости глазами. У неё было такое спокойное лицо, словно она и впрямь жила в этой идеальной лавке, проводя день за днём под восходящим и заходящим весенним солнышком.
   Постепенно её лицо становилось сонным, она погрузилась в дрёму. Лоуренс не стал её будить, и не отнёс в постель. Он продолжил рисовать, улыбаясь Хоро. А она время от времени просыпалась и вытирала рот. Внезапно он кое-что осознал. Всякий раз просыпаясь, она смотрела немного беспокойно. Сначала Лоуренс подумал, что это от сна урывками, но потом ощутил другое. Проснувшись, Хоро какое-то время смотрела на Лоуренса, точно проверяя, тут ли он, не приснился ли, а потом успокаивалась и снова засыпала. Осознав это, он больше не смог рисовать. Хоро прожила на свете веками, по сравнению с которыми время, что она будет с Лоуренсом, выглядело просто крохотным. И ей оно казалось настолько коротким, что если она заснёт, всё может улетучиться, растаять, как дым. Особенно сейчас, после прощания навсегда с прежним участником её стаи, с которым она прежде всё надеялась встретиться.
   Вот почему Хоро хотела держать глаза открытыми подольше. "У меня мало времени", - много раз говорил ей Лоуренс. "Я должен вернуться к своему торговому пути - я не могу путешествовать с тобой вечно", - говорил он ей. Но на самом деле не хватало времени именно Хоро. Она ведь жила очень долго. То время, которое она могла быть с ним, и то, что они могли сделать вместе, было просто ничтожным по сравнению с тем, что она сможет сделать за долгое время, отведённое ей. Каким бы драгоценным ни было её время сейчас, сколько бы она не накопила за это время, придёт день, когда она всё это потеряет. Вот почему он хотел быть с ней хоть чуть-чуть больше. Хоть чуть-чуть. Ведь время, которое она могла быть с Лоуренсом, было таким кратким.
   Он отложил перо и погладил чёлку посапывавшей Хоро. Её брови чуть нахмурились, уши дёрнулись, но на сей раз она не проснулась. Лоуренс с болью смотрел на её спящее лицо. Ему что-то сдавливало грудь. Они приехали в этот город узнать о наёмниках Миюри и планах компании Дива. Однако они совсем не собирались исправлять, останавливать или нарушать эти планы. Лоуренс хотел бы быть в силах сделать это, но в действительности он не мог. Всего лишь торговец. Хоро, конечно, сильна, но противник - могущественная компания с целой армией наготове. Более того, мастер сражений Миюри, возглавляющий свой отряд, боялся, что Лоуренс с Хоро встанут против компании Дива. Значит, исход настолько очевиден, что и дурню должно быть понятно: бросать вызов Диве - глупость.
   Лоуренс обещал Хоро сделать для неё всё, что в его силах. Но даже если Йойтсу угрожало вторжение, она не захотела бы, чтобы он ставил на кон свою жизнь. И хотя точно он этого не знал, но полагал, что Хоро и сама не стала бы драться за Йойтсу. Хотя могла постараться осложнить вторгшимся жизнь. Иногда ему казалось обидным, несмотря на своё истинное обличье огромной волчицы, она путешествовала по уголкам и закоулкам такого большого мира в облике такой хрупкой девушки и в компании такого приземлённого торговца. Похоже, она отчаянно пыталась соответствовать окружающему миру. Однако она странствовала в поисках своей родины и следов своих старых товарищей. Это нельзя было назвать движением вперёд, скорее, это попытка увидеть последствия поступков, которые нельзя изменить.
   Можно назвать это попыткой как-то возместить те несколько веков в пшеничных полях захолустной деревушки, но ведь не вина Хоро, что мир так сильно изменился за это время. И Лоуренс вновь погладил чёлку Хоро.
   Что на самом деле они могут сделать в этом городе? Разнюхать планы компании Дива, чтобы поднять руки перед всей громадностью этих планов? Или, осознав всю глупость этих нацеленных на быструю прибыль планов, молча дрожать от ярости? В любом случае, поделать ничего нельзя. Сейчас, по крайней мере, они могут узнавать, что происходит. И это всё, что они могут. Лоуренс искренне сожалел, что он не какой-нибудь герой из героической легенды. Хоро была ему неописуемо дорога, а он ничего не мог для неё сделать, это заставляло задуматься, есть ли в его жизни вообще смысл. Спящее лицо Хоро выглядело уставшим от плача.
   Даже раздражённая улыбка - уже хорошо. Даже улыбка пополам со страданием - уже хорошо. Лоуренсу хотелось бы сделать так, чтобы завтра Хоро думала о чём-нибудь другом. Чтобы не сидела перед очагом, вспоминая раны прошлого и пряча их за улыбкой. Он хотел, чтобы её глаза сверкали под утренним солнцем, а лицо светилось предвкушением того, что ей готовит новый день. Поразмыслив, он понял, что его выбор небогат. Всё, сделанное им сегодня, было сделано ради возвращения улыбки Хоро. Значит, ему оставалось и дальше стараться изо всех сил во имя того же. Лоуренс поднял её, окончательно уснувшую, и отнёс на кровать. Затем снял всё то, что надел на неё утром перед выходом на улицу. Она действительно была сейчас беззащитна, её тело было мягким и тёплым, как у кошки. Лоуренс почувствовал приступ вины, но сумел его подавить. Возможно, потому что кое-что другое давило ему на сердце ещё сильнее. Проведя пальцами по щеке спящей Хоро, Лоуренс надел плащ и направился к выходу из комнаты. Сделав несколько шагов, остановился, взял со стола лист с рисунком и, убедившись, что чернила высохли, положил рядом с ней. От запаха чернил нос Хоро забавно сморщился, и она пробормотала что-то невнятное.
   Он вышел из комнаты и, дойдя до лестницы, направился вверх, а не вниз. Возвращаясь с Хоро к себе в комнату, Лоуренс прошёл мимо одного человека, с того момента шагов, которые подошли бы этому человеку, он не слышал - значит, тот всё ещё был у себя. Не в силах даже в малой степени скрыть своё напряжение, Лоуренс прокашлялся и постучал в дверь. Открыл её крупный мужчина с короткими седыми волосами и бородкой. Заместитель главы отряда наёмников Миюри.
  

Глава 3

  
   Его звали Макс Мойзи. Рукопожатие с ним принесло Лоуренсу странное ощущение. Глядя на этого человека среди груды бумаг и пергаментов, наваленных на столе, он понял, что эта рука привыкла держать перо не меньше, чем меч.
   Когда Лоуренс задал свой вопрос, глаза Мойзи чуть расширились, а потом, когда он принялся обдумывать ответ, забегали, как у маленького зверька. Рувард, очевидно, не объяснил ему, кто такие Лоуренс и Хоро на самом деле, но необходимое для себя Мойзи понял и сам. По крайней мере, он отложил свои дела и отнёсся к Лоуренсу как к почётному гостю, точно получил такой приказ.
   - Говоришь, хочешь узнать у меня о положении дел в городе?
  
   []
  
   - Да. Сегодня я немного побродил по городу, и как торговцу мне здесь многое очень интересно.
   В особенности - каменная плита с выбитой надписью, гласившей, что ремесленников здесь ни в чём не ограничивают. Людей ставит выше зверей то, что, где бы и в каких бы условиях они ни жили, у них есть законы. Эти слова Лоуренс услышал в каком-то городе. Их оставил знаменитый правитель и военачальник. В любом городе, в который Лоуренс приезжал по торговым делам, налагаемые на ремесленников ограничения имели вполне определённый смысл, и принимались они отнюдь не из ненависти к ремесленникам или из желания их унизить.
   - Да... некоторые вещи в этом городе сильно отличаются от других городов.
   От того, что человек вроде Мойзи - большой, немолодой, опытный и сильный - обращался к нему очень вежливо, Лоуренсу было не по себе. Почётный гость - это ещё понять можно, но Мойзи держался с ним почти как с особой королевской крови. Лоуренс почувствовал, почему Хоро не выносила обращение к себе как к богине.
   - В ремесленном квартале я увидел каменную плиту с надписью, что город никак не ограничивает ремесленников.
   Заместитель отвёл взгляд от груды бумаг на столе и посмотрел на него. И - словно булыжник внезапно утратил форму - его грубое лицо расплылось в широкой улыбке.
   - Понятно. Вот почему вы двое стояли столбом перед той лавкой на продажу.
   Должно быть, их видел кто-то из отряда. Лоуренс почувствовал, как его лицо наливается жаром, однако он не мог позволить брошенной в него правде сбить его с ног. Хотя бы, чтобы и впредь уверенно улыбаться Хоро. Разнюхивание планов компании Дива было нужно, в конечном счёте, лишь ради проверки их опасений. Однако с Лоуренсом всегда была и иная причина узнавать о делах в городах: узнать, можно ли здесь устроить лавку. Если на самом деле нет никаких признаков подготовки компанией Дива войны, если Лоуренс не отправится в Йойтсу вместе с Хоро, то лавку он может открыть, ни о чём не тревожась. Так или иначе, он должен был убедиться в осуществимости этой возможности.
   - Всё так и есть. Более того, я слышал, что это уже довольно давно.
   - То есть, хотя другие торговцы уже открывают в городе лавки, ограничений всё равно не вводят? - Лоуренс склонил голову, затаив дыхание от волнения.
   - Совершенно верно.
   Лоуренс задал этот вопрос, когда Хоро спала, потому что не хотел, чтобы она видела, как он нервничает. Он не мог противиться стремлению хорошо выглядеть в её глазах.
   - Например, здесь нет отделения моей гильдии. Наоборот, один человек из гильдии предупреждал меня не иметь дел с Леско. Однако если посмотреть под другим углом...
   - Это отличная возможность опередить их, да?
   Да, у тех, кто ведёт дела наёмников, мышление мало отличается от мышления торговца. Быть может, они даже ближе ему, чем городские торговцы, создававшие нерушимые связи с другими людьми и - в худшем случае - живущие в паутине этих связей, как в тюрьме.
   - По моему опыту, хоть я и пробыл в этом городе недолго, вряд ли тема ограничений создаст проблему, - ровно и чётко проговорил Мойзи. - И, господин Лоуренс, ты ведь заметил, в каком состоянии город?
   Слова "господин Лоуренс" Мойзи произнёс с вымученной улыбкой, однако наёмники, такие как он, всегда очень остро чувствуют общественное положение собеседника. Посмеяться над серьёзностью обращения Мойзи к Лоуренсу как к высшему, а не к простому торговцу, было бы очень невежливо. Поэтому ответ прозвучал также со всей серьёзностью:
   - Я думал, что так может быть. Ремесленный квартал похож на те, что в южных городах, да и малый, что возится здесь в конюшне, не здешний по рождению, не так ли?
   - Ты прав. Это город переселенцев.
   Конечно, у наёмников, живущих войной, накопился богатейший опыт в основании колоний и их поддержки.
   - Но так стало не очень давно, и весть об этом во все стороны не рассылают. Думаю, они не хотят навлекать на себя враждебность окрестных городов и правителей. Ведь этот город не очень-то близко к горам, откуда компания Дива черпает свои богатства.
   Лоуренс тоже об этом подумал. Он прежде был уверен, что у компании, занятой горным делом, город должен быть у самого подножия гор, там она могла вести торговлю, одновременно присматривая за рудокопами.
   - На окраине южной империи - за Проанией и ещё южнее - есть большой город. Там живёт много людей, и туда можно добраться по морю от западного берега. Ты, похоже, приехал сюда из Реноза, однако о Леско там сумел узнать не особо много, я прав?
   Лоуренс кивнул.
   - Да, там торговцы почти ничего не смогли мне рассказать.
   - По-видимому, этот город был построен компанией Дива только для людей самой компании Дива. Однако, хотя сам город буквально хвастается своим процветанием, Дива своего присутствия здесь не показывает. Она как будто просто спрятала весь Леско.
   Да, Лоуренс вполне мог понять такое желание компании, владеющей великолепными рудниками, да ещё и этой жемчужиной, процветающим городом. Если бы странствующий торговец расхаживал по дорогам, весь разодетый и сверкающий самоцветами, первыми на него набросились бы не волки, но люди.
   - В конце концов, компании Дива нынешнее богатство тоже далось нелегко. На пути к нему они избежали опасности угодить во власть многих влиятельных людей - они вступали в союз с одними, чтобы испортить планы других, и делали это снова и снова. Они ходили по лезвию, но компания росла - в основном потому, что многие в ней покинули свои родные страны, им было нечего терять и некуда идти.
   Тут Мойзи прервался, сложил руки перед собой и с помягчевшим выражением лица сказал:
   - Иными словами...
   Быть может, увидев, как наёмники со всего мира, отребье земли, собрались вместе, он начал чувствовать в людях компании Дива родственные души.
   - ...те, кому в жизни сильно досталось, обычно мягче относятся к другим. Быть может, я в чём-то преувеличиваю, но эти люди порвали со старыми обычаями и предрассудками. Компанией Дива управляют странные люди, да, но они, похоже, серьёзно верят, что могут собрать людей под флагом свободы, и что это будет работать. Слухи про северные земли... думаю, ты уже слышал от командира?
   Лоуренс вспомнил вчерашний разговор. Рувард сказал, что компания Дива может попытаться установить власть над северными землями со множеством людей, у которых имеется множество интересов, при этом будет использовать этих людей, давая всем то, что им нужно.
   - Думаю, если так удастся сделать, выйдет просто чудесно, и мне кажется, что это впрямь работает. Во всяком случае, товары, которые делают ремесленники в Леско, отменного качества.
   Не вставая из-за стола, заместитель изогнулся всем телом и ухватил за рукоять прислоненный к стене меч. С тихим лязгом вынул его из ножен. Судя по голубоватому отсвету на клинке, это был действительно хороший меч.
   - Сегодня никто не может прожить только мечом - ни на юге, ни где-то ещё. Но если рассыпать приманку под названием "свобода", можно собрать полчища невероятно искусных людей. В результате получился этот город.
   И Мойзи ловким движением вернул меч в ножны. Хоть он и был заместителем командира, но явно не только ум был его сильной стороной.
   - В будущем этот город ещё вырастет и станет просто невероятен.
   Странствующие торговцы вроде Лоуренса - это люди, которые в своих странствиях по свету в поисках чего-то нового приходят в новые города, где бы эти города ни были. Наёмники же скитаются по миру в поисках войн, от которых любой здравомыслящий человек старается держаться подальше. Конечно, они видят, на что похожи города, прежде чем их предадут огню, на что похожи города, когда их отстроят заново, и много других подобных вещей. Более того, про Мойзи нельзя было сказать, что ему свойственна поспешность или излишний оптимизм в мышлении. Но именно он сказал, что город вырастет и станет невероятен, город, порвавший с обычаями прошлого и провозгласивший полную свободу.
   Конечно, если это правда, то многие, узнав про город, подумает об одном и том же. "Господь не оставил нас".
   - Поэтому, господин Лоуренс, я считаю, что ты будешь совершенно прав, если откроешь здесь лавку. Тебя притянули сюда слухи о войне, но когда ты пришёл, то сам увидел, как обстоят дела на самом деле. Я убежден, что компания Дива почти точно не собирается развязывать войну.
  
   []
  
   Если компания Дива не стремится к войне, то для людей, подобных Лоуренсу, город поистине находится в одном шаге от рая. Сравнительно молодой, ещё не пустивший корни город мог бы стать родным местом не только для Лоуренса, до сих пор живущего дорогой, но и для Хоро. Лоуренс пока что не отказался от этих мыслей. Хоро вполне может влиться в мир людей, если уж Хьюг, воплощение барана, успешно торгует предметами искусства в Кербе. И Диана, воплощение птицы, смогла это сделать и живёт сейчас среди алхимиков, и Хаскинс, ставший пастухом и сделавший Уинфилд вторым домом для таких же овец, как он. Столько их уже - почему бы такому не случиться ещё раз? Это верно, что не всякому, живущему на земле, благоволит удача. Но раз такое уже случалось, не будет глупостью ему надеяться.
   Лоуренс сглотнул слюну, словно пытаясь успокоить самого себя. Мойзи спокойно улыбнулся. Так, должно быть, он смотрел на юношей, пришедших к нему вступить в отряд. Лоуренс сейчас испытывал и радость, и смущение, и зависть... Пытаясь как-то противостоять чувствам, он сказал:
   - Однако я слышал поговорку, что лучшие шансы на победу тогда, когда война уже закончена.
   Улыбка Мойзи стала довольной.
   - Хорошо быть молодым.
   Лоуренс рассмеялся, при этом искренне думая: как хорошо, что он пришёл сюда без Хоро.
  

***

  
   Его не было рядом с Хоро во время её пробуждения. Этой ошибки он сумел избежать. Поскольку она не проснулась даже к полудню, Лоуренс принял приглашение Мойзи отобедать с ним и другими наёмниками в таверне на первом этаже. Если бы они встретились не в городе, один из них был бы охотником, а второй - добычей, как волк и овца. Лоуренс чувствовал, что Мойзи сам его пригласил именно поэтому, хорошо понимая это. Тем не менее, у них было и немало общего, в частности, они оба были чужаками в этом городе. Истории о тяготах дороги, обсуждение разных приёмов сделать дорожную еду немного вкуснее, всякие байки создавали общее приподнятое настроение. Руварда с ними не было. Лоуренсу сказали, что он ещё не вернулся со встречи с главами других отрядов и аристократами. Наёмники с сыновним почтением относились к Мойзи, который вёл все дела отряда, пока он размещался на этом постоялом дворе.
   Лоуренсу, почти всегда ездившему в одиночку, в этой обстановке общего доверия было грустно, что Хоро совсем не такая. Однако тут же он подумал, что если он откроет лавку, то, конечно, обзаведётся подручными - способными помощниками, людьми, с которыми он будет вместе завтракать и ужинать, людьми, судьбы которых будут переплетены с его судьбой. От этой мысли ему стало радостнее. Конечно, он хотел, чтобы, когда это время настанет, Хоро была к нему ближе всех. Поэтому, когда он вернулся в комнату, ему показалось, что Хоро, проснувшись, его искала. Ему даже почудилось облегчение в её вздохе.
   - Аааау...
   Хоро удачно прикрыла вздох зевком. Сейчас она выглядела прежней беззаботной, словно её раны близки к исцелению, это не было вымученным лицедейством, как раньше. Довольно долго прозевав, она, наконец, заметила в руке лист бумаги.
   - Мм?
   Хоро не выпускала лист из руки, пока спала, совсем измяв его. Она, шурша, развернула бумагу, снова прозвучало "мм", когда она поняла, что там.
   - Как насчёт обеда? - поинтересовался Лоуренс, выкладывая на стол деньги и бумагу для расчётов.
   Люди, живущие благочестивой жизнью в ритме церковных колоколов, не могли бы есть в этот час, к счастью, здесь влияние Церкви было весьма ограничено. На улицах встречались иногда церковники, но, по словам Мойзи, и их всех содержала компания Дива. Многие желали, чтобы золото и серебро были чем-то большим, нежели просто монеты. Даже в Рубинхейгене, где побывали Лоуренс и Хоро, отношение людей к золоту разительно менялось, когда его благословляла Церковь, будто благословение наделяло его скрытой силой. Когда речь идёт о поставке ценного товара, торговцы мало чем отличаются от служителей Церкви.
   - Мм... немножко.
   - У нас есть целая гора ягод.
   Это остатки вчерашнего пиршества, не приконченные сегодня утром. Надо полагать, Хоро сейчас думала, что тогда ей следовало съесть больше. Она медленно слезла с кровати и принялась рыться в вещах. Найдя мешочек с ягодами, она подошла к столу, за которым устроился Лоуренс, и уселась на краешек. Отличные шерстяные одеяла на кровати отменно сберегали тепло. Хоро и так была горячая, и сейчас её влажное, только что со сна тело источало её запах сильнее обычного.
   - Реши, сколько ты съешь. Наши запасы не бесконечны.
   Эти слова Лоуренс произнёс, нахмурившись, он пытался не отвлекаться на её запах. Когда перед Хоро была еда, она напоминала щенка. И теперь она недовольно вздохнула - как обычно. Лоуренс был рад, что она в порядке, но ему пришлось подумать, что ей ответить.
   Однако, постукивая ногой по полу, Хоро убрала часть ягод в мешочек и, неожиданно посмотрев на Лоуренса, сказала:
   - Ладно, для разнообразия сделаю, как ты говоришь.
   Она положила остальные ягоды на стол и затянула мешочек. Какая редкость, подумал Лоуренс про такое поведение, но тут Хоро взяла одну из ягод и приложила к его губам.
   - Ты ведь, похоже, изрядно настрадался.
  
   []
  
   Свободная рука Хоро держала его за ворот, пока она говорила. Лоуренс издал нечленораздельный звук, ягода выпала у него изо рта. Однако он не мог отрицать, что простонал он не без тайного мотива. Вспомнив случившееся в переулке, он кинул взгляд на Хоро, стараясь понять, сердится ли она. Хоро не сердилась, однако её улыбка сулила иные проблемы. Едва Лоуренс понял, что она разочарована, как она тюкнула его пальцем по лбу.
   - Ты, поистине ты так ничего и не понял.
   Лоуренс подумал, начни он сейчас спорить, только заставит этим Хоро добавить что-нибудь совершенно лишнее. Возможно, это проявления невероятной сложности и запутанности девичьего сердца, о которых он немало слышал. Лоуренс подобрал упавшую ягоду и положил в рот. Она была кислой, но и сладковатой тоже.
   Хоро спрыгнула со стола, взяла стоявший у кровати кувшин с водой, сделала несколько глотков и потянулась, чтобы поставить кувшин на место.
   - Ну, так зачем ты выходил, пока я спала? - спросила она, со стуком поставив кувшин на место.
   Лоуренс решил, что она пытается найти что-нибудь по его реакции. "Я становлюсь проницательнее", - подумал он.
   - Быть может, писал письмо той пастушке? - вдруг уточнила она.
   Она почувствовала мысли Лоуренса ещё тогда, в ремесленном квартале. Он спиной почувствовал нечто, чего не было в интонациях Хоро. Как тогда, когда она медовым голосом произносила что-то вроде "не смей думать о других самках" или "интересно, ты сам-то понимаешь, кто тут господин?". Каждый раз, когда она становится сама собой, ему достаётся это. Лоуренс натянуто улыбнулся и потёр щеку.
   - Уверен, если бы я и впрямь выбрался ради такого, ты снова была бы в слезах. Я думал написать, но только после того, как спрошу разрешения.
   - Угу. Хорошая мысль.
   - Так ты не против, если я напишу?
   - Ммм. Ну ладно, не против.
   Пройдя мимо него, она потёрлась об него головой, как кошка. Потом снова уселась на стол и отправила в рот ягоду. Лоуренс вздохнул и принялся раскладывать на листе бумаги золотые и серебряные монеты.
   - Что ты делаешь?
   - Считаю, сколько у меня денег. До сих пор возможность не представлялась - у нас было недостаточно спокойно.
   - Мм.
   Хоро решила, что Лоуренс говорит о дорожных расходах. Она посмотрела на ягоды в своей руке, потом на него.
   - Быть может... я слишком много ем?
   "Будет плохо, если я рассмеюсь", - подумал Лоуренс, но от смеха не удержался. Излишне говорить, что Хоро тут же принялась его беспощадно пинать.
   - Не сердись. Тут не это, тут мои расходы и доходы за всё время. И мне трудно успокоиться и нормально всё подсчитать, когда у меня от тебя голова кругом идет.
   Он ухватил положение дел в целом, но не мог похвастать полной ясностью. По крайней мере, сейчас они жили бесплатно и получали подарки от разных людей, так что тратили достаточно мало, чтобы Хоро не о чём было тревожиться. В средства, которыми располагал Лоуренс, входил, конечно, и заём от гильдии, поэтому денег было довольно много. Подсчитав на пальцах, он понял, что немало его сделок принесло доход. С другой стороны, время от времени его ошибки отправляли с таким трудом заработанные деньги в песок. То, что он всё же оставался в выигрыше, - достаточная причина вознести хвалу Единому богу. В последние всего-навсего полгода он испытал все удовольствия странствующего торговца. Что было прибыльно само по себе, а ещё сейчас возле него была Хоро.
   - Что? Что так странно смотришь... - подняла бровь Хоро, заметив взгляд Лоуренса, но сейчас бояться было нечего.
   - А, да так, ничего.
   Хвост Хоро колыхнулся, она потеряла интерес и вернулась к ягодам. Лоуренс поднял на неё глаза и улыбнулся. Она наделила его весьма недовольным взглядом, но слезть со стола и уйти не пыталась.
   Прикинув прибыли и убытки и увидев, что сейчас у него было больше денег, чем до встречи с Хоро, Лоуренс возблагодарил Единого бога.
   Тысяча семьсот серебряков тренни. Ещё теперь в этом городе у него были знакомства, о чём прежде он не мог и мечтать. Воспользовавшись и тем и другим, вполне можно купить лавку, заготовить товары, нанять работников - и у него ещё остались бы деньги. Этот план уже не был чистой фантазией.
   - Что это? Да у тебя в самом деле прибыль, - сказала Хоро, заглянув в лист с расчётами. Голос у неё звучал как у идущей по следу охотницы. Лоуренс загородил лист от неё рукой, точно защищал миску с едой.
   - Эти деньги очень ценны.
   Уши Хоро встали торчком. Дальше в его памяти случился короткий провал, он помнил только то, что Хоро хлопнула его по носу, точно убивая комара.
   - Ну конечно! А я?..
   И она принялась ворчать, что Лоуренс дурень и полный невежа. А напоследок Хоро произнесла с серьёзным видом:
   - Ты же через столько прошёл, чтобы это всё заполучить, верно?
   Равно смущённый и счастливый, Лоуренс отвёл глаза.
   - Твои шутки бывает трудно понять.
   Хоро с бесстрастным выражением лица ухватила его за нос и принялась водить из стороны в сторону. Несмотря на все подобные перепалки, Хоро всё время была рядом с ним. Обычно, когда Лоуренс играл дурня, она этим удовлетворялась и начинала заниматься своим хвостом. Сейчас был не тот случай. Закончив ругать Лоуренса и отодвинувшись, она всё же осталась рядом и смотрела теперь, как он готовится писать письмо Норе.
   Возможно, она просто хотела быть рядом с Лоуренсом, однако он решил, что ближе к истине иное. В её планы входило тщательно проверить, не напишет ли он в письме чего-нибудь неуместного. Русоволосое воплощение волчицы и златовласая пастушка. Аристократке Ив Хоро себя почти не противопоставляла, однако к Норе она испытывала странную враждебность. По характеру они были полной противоположностью друг другу. Нора была создана для тихих разговоров возле очага, Хоро - для гулянок в тавернах, где можно, весело смеясь, расплёскивать эль на каждого, кто подвернётся.
   Всё же Лоуренс взялся за письмо. Хоро бдительно следила, чтобы на бумаге не оказалось ничего лишнего, и дело продвигалось медленно. Она то согласно хмыкала, то говорила, что она бы вот здесь написала вот это... и так далее. Позволь он писать ей самой, письмо, вне всяких сомнений, превратилось бы в вызов на поединок. Однако она не возражала против письма, потому что очень хорошо знала, каково это, когда тебе кто-то помогает воплотить мечту в жизнь... даже если сейчас помогали Норе. Кидая в рот ягоду за ягодой, Хоро время от времени выходила из комнаты, бросаясь совершенно детскими высказываниями вроде "Тебе и впрямь нравится та тощая девчонка, да?", но он заметил, что иногда её губы нетерпеливо подёргиваются. Наконец Хоро перешла-таки к тому, что действительно хотела узнать.
   - Ну, и что ты думаешь? - спросила она, когда Лоуренс посыпал лист бумаги песком, спросила буднично, точно в пустой беседе.
   Но её тон был откровенно наигранным. Конечно, она спрашивала не про Нору. Ещё менее вероятно, что её интересовало, сколько у него денег. Хоро была достаточно умна, чтобы сразу понять, зачем Лоуренс считает деньги. Она была рядом, когда он увидел ту лавку на продажу и целиком ушёл в себя. Лоуренс вооружился своей способностью собираться и действовать, отточенной годами жизни торговца, и ответил небрежно, точно его спросили о погоде:
   - Мм? А, я просто подумал, неплохо бы заиметь, наконец, собственную лавку.
   Он решил, было, вернуться к своему денежному положению, но по лицу Хоро он увидел, что она о чём-то размышляет.
   - Хмм.
   Лоуренс уже не раз нарывался на стычки с Хоро, когда она не говорила всего, что думала. И не раз, когда он недостаточно внимательно относился к её словам. Однако даже если бы он отнёсся к ним достаточно внимательно, его мышление не отличалось безупречностью. До недавнего времени он постоянно сомневался в себе, спрашивал себя, что ему делать в той или иной ситуации. Но сейчас было иначе. Он мог с гордостью сказать, что Хоро беспокоится за него. Это не то же самое, что "жители этой деревни доверяют мне" или "люди в этой лавке - бесценное сокровище". Это не слова о прибылях и убытках. В голове его всё будто занемело.
   - Если бы я решил купить лавку, где было бы лучше всего?
   Он стряхнул песок с бумаги. Ему казалось, что на листе было слишком мало слов и слишком много пустого места, однако он был уверен, что Хоро разгневалась бы, напиши он хоть что-нибудь сверх деловых сведений. Хоро повернула к нему надутое лицо.
   - Ты думал, я предложила бы тебе ещё какое-то место, увидев твоё лицо перед той лавкой?
   Да, именно это она и сказала. Но Лоуренс ответил безразличным тоном:
   - Думаю, не предложила бы. Ты для этого слишком добра.
   Она скривила лицо, точно прикусила язык во время еды. Её хвост колыхнулся из стороны в сторону.
   - Должна признать, по крайней мере, тут ты неплох.
   - Я ведь торговец.
   - Пфф, - фыркнула Хоро и спрыгнула со стола. - Ну, если компания как-её-там сделает что-то не по мне... - она хрустнула шеей, будто разминаясь перед битвой, - я скромно удалюсь, как подобает робкой деве.
   Слова "робкая дева" прозвучали несуразно, однако Хоро была достаточно хитра и умела прятать свою действительно ранимую натуру под тонким слоем зловредного характера. Лоуренс кивнул и ответил:
   - Городов много. Я вовсе не считаю, что "этот и никакой другой". Но... - и он добавил, защищаясь от каких-то её комментариев, даже он уже более-менее понимал, как с нею управляться, - ...ты не будешь против, если мы хотя бы разузнаем здесь всё?
   Хоро зачастую вела себя невероятно себялюбиво, но обожала при любой возможности обвинять в себялюбии других. При этом ей нравилось, когда на неё полагаются, если к ней протягивали руку за помощью, она с радостью за эту руку хваталась. Она не была из тех, кто считает, что жить в одиночестве, не принимая ни от кого помощи, - правильно и естественно. По капризу судьбы ей самой пришлось терпеть одиночество в полях деревни Пасро. С той поры, как она оставила Йойтсу, Хоро не встречалась с себе подобными. Вот почему, хоть она сейчас и глядела на Лоуренса, уперев руки в боки и прищурив глаза, хвост её радостно раскачивался.
   - Ты что, стал мудрее, пока я спала?
   Хоро тоже понимала, что они здесь мало что могут сделать, если просто узнают планы компании Дива. Её янтарные глаза говорили: "Дурень, но нахальный".
   - Да, я не прочь тут разобраться. Всё равно я сейчас с тобой.
   Конечно, Хоро знала, что хвост её выдаёт, но роль всё равно играла до конца. Возможно, она хотела сказать что-то вроде "или просто ты меня любишь, мм?", но не сказала и жаловаться тоже не стала.
   - Спасибо за помощь, - немного натянуто улыбнулся Лоуренс. Хоро в ответ лишь тихонько фыркнула.
  

***

  
   То, что было связано с покупкой лавки в городе, мало отличалось от того, что касалось планов компании Дива. Компания, по сути, правила городом. А тот, кто хочет открыть в каком-то городе лавку, в первую очередь стремится узнать, каков здешний правитель. Самый простой способ узнать - расспросить местных жителей. Сначала Лоуренс и Хоро зашли на конюшню. Давешний мальчик как раз кормил коня Лоуренса, заметив вошедших, он проявил такую вежливость, что это даже вызывало ощущение неловкости.
   - Этот город, говорите?
   Мальчик был покладист, как Коул, однако совершенно не стремился как-либо показать себя. Поэтому работа, на которой он фактически встречал гостей постоялого двора, ему очень подходила.
   - Если бы ты смог ответить, было бы прекрасно, но...
   - Я думаю, для торговли это замечательный город, но вы, уверен, уже и сами это заметили. И общее настроение тут мне тоже нравится.
   - Общее настроение?
   Мальчик словно задумался, но руки его продолжали двигаться. Он сложил оставшийся корм, перевязал верёвкой, потом смёл мусор в угол. Любопытно, подумал Лоуренс, этого мальчика обучили так работать, или же он сам до всего дошёл? Вероятно, последнее.
   - Вообще-то я не здесь родился... - запнулся мальчик, однако почти сразу продолжил. - Мы плыли сюда на лодке с юга. Плыли много недель, а потом случился мор, и все мои друзья умерли. Но...
   Мальчик, смотревший в землю, поднял свои синие глаза на Лоуренса.
   - Если бы я решил написать письмо, я написал бы в свой родной город. Сказал бы, чтобы все переезжали сюда.
   Чем старше город, тем меньше в нем места для молодых. Амати, ухаживавший когда-то за Хоро, тоже оставил свой родной город и отправился на север.
   - А почему этот город такой хороший? Потому что здесь так оживлённо? Или есть что-то ещё?
   Мальчик поднял бадью с кормом на вид тяжелее его самого и, шатаясь, перенёс дальше. Там со стуком поставил на землю и, совершенно по-детски улыбнувшись, ответил:
   - Здесь есть свобода.
   Это то, что Лоуренс видел в ремесленном квартале. Это то, что он услышал от Мойзи. Этому слову он после многих неудач не доверял. Но это слово так пьянило, что Лоуренса, впитавшего его, едва не зашатало без всякой бадьи. Однако город Леско принадлежал компании Дива, о которой ходило много слухов о планах покорить северные земли, вырубить леса и срыть вершины гор, чтобы добраться до ценных руд. Конечно, Лоуренс не думал, что Мойзи во всём ошибался. Он вовсе не противился принятию его суждения. Но он не имел права принимать мнение других за истину. Он вспомнил, как впервые услышал про компанию Дива, тогдашнее впечатление у него было далеко от слова "свобода". И осторожность никогда не бывает излишней. Поблагодарив мальчика, Лоуренс вышел на улицу. Хоро, похоже, не придала словам мальца особого значения.
   - Пойдём ещё куда-нибудь.
   По пути к площади Лоуренс беседовал с множеством продавцов-лоточников. Однако у всех на устах были одни и те же слова: "свобода" и "живое место". А услышав о надвигающейся войне, все отмахивались со смехом и качали головой. Город полон жизни - идеальное место, где его реальный правитель, компания Дива, может вести свои дела. Эта компания ни за что не начнёт войну, которая слишком дорога, разрушительна для города и принесёт лишь ненависть горожан. Некоторые даже говорили, что всё наоборот, что Дива гасит ссоры и раздоры, случавшиеся в ближних землях. Как бы там ни было, все соглашались, что здесь свобода, а Дива - союзник всех людей. Лоуренс и Хоро поняли, что им стоит пересмотреть мнение в отношении этой компании.
   - Быть может, во всём виновато плохое первое впечатление, - произнёс Лоуренс, когда они с Хоро присели передохнуть на каменные ступени. - Впрочем, я не собираюсь с этим беспечно соглашаться.
   - Однако я не слышала лжи в словах, которые говорили нам те люди.
   И уши Хоро под капюшоном дёрнулись. Лоуренс кивнул. Люди не могут испытывать судьбу бесконечной ложью. Рано или поздно кто-нибудь проговорится. Кроме того, бродя по городу, Лоуренс и Хоро не чувствовали присутствия самой компании Дива, её представителей они, конечно, сразу заметили бы. У Дивы, конечно, имелся дом недалеко от площади, он походил не столько на склад, сколько на здание торговой гильдии, где люди могут собираться и беседовать обо всём подряд. Это здание не выглядело ни слишком дешёвым, ни слишком дорогим - оно просто спокойно стояло. Слишком идеальная картина. Но куда ни посмотри, не похоже, чтобы этот идеал стал рассыпаться. Горожане словно пели в душе, купаясь в лучах солнца под названием "свобода". Лоуренс был почти готов восславить, наконец, такое устройство этого города. Но подозрения у него всё же оставались: всё слишком хорошо, чтобы быть правдой. У любого привлекательного явления есть оборотная сторона. Забывающий об этом обычно дорого расплачивается.
   - Ну, и что ты собираешься делать? Спросила Хоро несколько притухшим голосом.
   Или горожане обмануты, или Лоуренс с Хоро излишне подозрительны, а хорошего способа быстро узнать правду просто не существовало. Хоро понимала, что без веских подтверждений принять оправданное решение не получится.
   - Сам думаю... - почесал Лоуренс затылок.
   Хоро тихонько чихнула, точно ветерок пощекотал ей щеку. Потом она подняла голову и посмотрела на город прищуренными глазами.
   - Что такое? - Лоуренс подумал, что её отменный глаз что-то уловил.
   - Мм? А, да, - Хоро убрала руки за спину и пожала плечами, вид у неё был немного смущённый. - Я просто подумала, что ходить по такому хорошему городу с подозрениями в душе - очень досадно.
   Не ожидавший таких слов Лоуренс ответил не сразу:
   - Пожалуй, что так.
   - Здесь и в самом деле приятное место.
   - И хорошая еда?
   - И хорошее вино тоже. И многолюдно. Просто стыдно шнырять по городу, пытаясь раскрыть коварные планы кого-то там. Как только ты подумал, что можешь открыть здесь лавку, ты сразу перестал видеть город с весёлой стороны.
   Хоро села на корточки рядом с Лоуренсом и, склонив голову набок, тихо хихикнула.
   - Ты так много размышлял над разными вещами, касающимися этой лавки. Но ведь одного слова может хватить, чтобы ты стал думать по-другому и смотреть на этот город по-другому, разве не так?
   Уперев локти в колени, она обхватила щёки ладонями и стала рассеянно глядеть на город. Но глаза её, казалось, смотрели куда-то вдаль. Может, она видела сейчас своё далекое прошлое, а может, вспоминала что-то из своего путешествия с Лоуренсом. Он понимал, что его мысли вовсе не ошибочны, а бремя на душе Хоро стало хоть чуть-чуть, но полегче. И вдруг он кое-что осознал.
   - Открыть ли лавку или нет? Хм, есть кое-что важное, чего я до сих пор не выяснил.
   - Мм? Что-то вспомнил?
   Если компания Дива поддерживала город в таком состоянии, исходя из каких-то своих планов, кое в чём это должно было проявиться. Город, по сути, построен вокруг денег, а торговцы отлично чувствуют, куда и откуда деньги текут. Прежде чем открыть здесь лавку, сначала необходимо получше разобраться в этих потоках.
   - Идём со мной.
   Лоуренс взял Хоро за руку, встал и пошёл вперёд лёгкими шагами.
  

***

  
   Ещё гуляя по ремесленному кварталу, Лоуренс узнал, где в городе работают менялы, сейчас он направился прямо туда. То ли из-за того, что через Леско не протекало реки, то ли просто сюда не распространился южный обычай менять монеты на мостах, но менялы здесь занимались своим делом, сидя на ковриках вдоль улицы.
   - Снова хочешь менять деньги? - спросила Хоро, разглядывая людей с весами и гирьками и прислушиваясь к звону монет. На постоялом дворе у Лоуренса оставалось много монет, выменянных в Ренозе.
   - Поскольку здесь всё не так, как я слышал, то и цены Реноза для здешних денег тоже могут быть неверными.
   - Что, тебя опять облапошили?
   Когда отправляешься в другое место, в шести днях пути на повозке, заранее поменять деньги, даже если ты мало знаешь, это основы основ. Лоуренс хотел это объяснить, но слово "опять" обожгло его, и он произнёс чуть напряжённее, чем следовало:
   - Иди со мной и ничего не говори.
   Лоуренс взял её за руку, Хоро явно была довольна.
   Он остановил свой выбор на меняле, которому, судя по всему, было некуда девать время. Другие были заняты: посылали мальчишек с какими-то поручениями, вывешивали таблички с надписями на разных языках. А вот этот просто сидел, один из всех. Хоро взглянула на Лоуренса, спрашивая глазами, всё ли в порядке. Вообще-то для расспросов действительно лучше выбрать, кто свободней, но у Лоуренса была и другая причина. Он решил, что этот меняла средних лет не старается привлечь внимание к себе, потому что ему это не нужно, а не нужно - потому, что он работает не с приезжими, которые не знают дел в городе, а с постоянными посетителями, теми, кто владеет здесь лавками. И то, как он почти дремал за своим столиком, опираясь подбородком на руки, без всяких слов сообщало: "Не вы мне нужны, а я нужен вам".
   - Я хотел бы поменять.
   - Мм...
   Меняла, не поднимая подбородка с ладоней, поднял на Лоуренса заспанные глаза. Потом указал взглядом на менял по соседству. Но передумал.
   - Уаааа... ууу, - с наслаждением потянулся он, хрустнув суставами. Он походил скорее на старого воина, чем на менялу.
   - Проклятье. Ээ, прошу прощения. Язык мой - враг мой, - проговорил он, потирая щеку. Да уж, таких слов не слишком ждёшь от торговца. - Значит, меняешь деньги?
   - Да, - с улыбкой ответил Лоуренс.
   Меняла перевёл взгляд с Лоуренса на Хоро и обратно, потом приподнял бровь.
   - Странный ты тип.
   Он, конечно, сказал это так прямо, потому что не думал, что пришедший действительно воспользуется его услугами.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ах, опять мой язык... Я имею в виду, что рядом полно других менял. Подойти к тому, у кого не выстраиваются очереди, - ты уверен, что это правильно? Ты ведь торговец?
   Лоуренс улыбнулся, не из-за манеры менялы разговаривать, а тому, как точно он судит.
   - То, что к тебе очередь, не обязательно означает, что ты хороший меняла.
   Мужчина поджал губы, дав на них проявиться тени улыбки.
   - Это верно.
   - Те, кто стоят в очередях, все путешественники, да?
   Люди, пришедшие в город купить или продать, не торговцы, а простые селяне или чьи-то работники.
   - Ммм... у тебя хороший глаз. От них слишком много хлопот.
   Меняла широко зевнул и положил чашечки на обе стороны своих весов. Он явно гордился своими свободными манерами, однако Хоро он, похоже, понравился. Стоя рядом с Лоуренсом, она весело улыбнулась.
   - Итак, что на что хочешь поменять?
   - Серебряные тренни на что-нибудь, что здесь хорошо ходит.
   Руки менялы застыли.
   - Мм... ммм... - промычал он, оглядывая Лоуренса с ног до головы, потом положил открытую ладонь на столик.
   - Пять лютов.
   Этого хватило бы на скромный завтрак. Хоро вопросительно посмотрела на Лоуренса, однако тот спокойно выложил деньги. Уже то, что меняла запросил серебряные люты, сказало Лоуренсу многое из того, что он хотел узнать.
   - Откуда ты приехал?
   - Из Реноза.
   Меняла озорно улыбнулся, играя лютами в своей ладони.
   - Уверен, когда ты там менял, тебе дали целую гору мелочи, да?
   Хоро покосилась на Лоуренса: "Тебя действительно опять облапошили".
   - Да. Четырнадцати разных типов.
   - Ха-ха-ха. Ну, не думаю, что они желали тебе зла, но всё равно это очень обидно. Тебе лучше держаться за свои тренни.
   Лоуренс заезжал далеко, даже в Тихие земли, которые называют северным краем обитаемого мира. Он считал, что в целом неплохо представляет, где какие деньги в ходу, однако то, что тренни принимают здесь, оказалось неожиданностью.
   - А не встаёшь в очередь к другим менялам ты потому, что хочешь быть уверенным в чистоте тех денег, которые получишь, я прав? - без экивоков поинтересовался меняла.
   Да, и это было целью Лоуренса. Менялы, перед которыми выстраиваются очереди, возможно, предлагают лучшие условия, но когда за каждым, желающим поменять, стоят очередью другие, ему трудно тщательно проверять монеты. Некоторые менялы даже нарочно подгоняют своих посетителей. И сбывают им монеты со стёсанными краями или стёртые. Стоит меняле решить, что человек перед ним робкий и неопытный, он без зазрения совести вручит ему сколько угодно плохих монет. Однако и это не последняя причина выбора Лоуренсом именно этого менялы.
   - Ты прав, но я ещё вот что хочу спросить: твои обычные покупатели - в основном жители Леско?
   Тот широко улыбнулся. Менялы зарабатывают себе на хлеб, снова и снова пытаясь оценить с помощью своих весов истинную стоимость ненадёжных монет, и многие из них напоминают азартных игроков.
   - Каким деньгам больше всего доверяют городские торговцы?
   Деньги для поддержания своей ценности должны постоянно бегать по свету, словно кровь по телу. Когда путник платит за товар определённой монетой, продавец должен позже за эту монету восполнить запас товара. Если покупатель приходит с монетой враждебной страны, продавец, приняв её, рискует, что её в свою очередь не примет уже, скажем, мясник, у которого продавец берет мясо. Потому продавец сам должен отказаться от этой монеты. Если узнаешь, каким деньгам доверяют городские торговцы, сможешь в целом понять, с какими странами город ведёт дела. А если кажется, что надвигается война, можно даже предугадать, куда будет вторжение.
   Если для компании Дива этот город - свой внутренний дворик, любые странности с деньгами должны быть видны с первого взгляда. Кроме того, если думаешь о своей лавке, очень важно понять взаимоотношения этого города с окружающим миром. И это Лоуренс тоже хотел узнать. Даже в лучшие времена человек может легко запутаться в сложной сети денег и продать товар за монеты, которые никто не возьмёт. Потому что мирок, в котором живёт каждый, очень мал и тесен.
   - Серебрякам тренни, - небрежно ответил меняла.
   Серебряные тренни были в ходу на юге, а не в здешних краях. Значило ли это, что Дива действительно собиралась вторгаться в северные земли?
   - Ха-ха. Судя по твоему удивлению, ты не знаешь, сколько здесь стоит золотой румион, я прав?
   - А? Золотой румион?
   Румион - самая могучая золотая монета в мире, с какими монетами и в какой стране её бы не сравнивали. Чтобы его отказались где-то принимать, это было бы неслыханно. Когда эти невероятно чистые золотые монеты лежат на весах, блестя под солнцем, даже ребёнок, ничего не знающий о славе королевства, в честь которого они были названы, понимает её цену. Цена монеты - мера её могущества.
   Если монету легко использовать для многих целей, она всем нужна. Если она всем нужна, её цена велика.
   В здешних краях, где власть раздроблена, где в ходу больше десятка типов монет, золотой румион, никогда не теряющий цену, должен обладать богоподобной силой. А если компания Дива готовится к войне, она должна запасать продовольствие, а значит, цены на него должны расти. Когда цены на товары растут, цена денег падает. Но румион, в котором доля золота очень велика, можно легко расплавить и получить сам металл, и потому он никогда не обесценивается сильно.
   Лоуренс попробовал угадать:
   - Сорок тренни.
   - Двадцать семь.
   - Ха-ха, - засмеялся торговец. А отсмеявшись, переспросил:
   - Сколько?
   - Двадцать семь. Конечно, здесь ты их обменять не сможешь. Тебе придётся пойти к менялам компании Дива. Выложи им двадцать семь серебряков тренни, и они дадут тебе золотой румион.
   Глядя на потрясённое лицо Лоуренса, его собеседник ухмыльнулся.
   - Где, ты думаешь, наш город? На заднем дворе компании Дива, у которой больше всех в мире рудников. Жаль, конечно, что они не могут тянуть золото прямо из гор, зато медь и серебро тянут в безумных количествах. Ребята с юга платят за них румионами. Вот почему золотые монеты здесь дешёвые.
   "Золотые монеты дешёвые". Такие слова Лоуренс слышал впервые в жизни. В конце концов, он осознал, что меняла может просто-напросто лгать. Он покосился на Хоро. Та вопросительно взглянула в ответ, склонив голову чуть набок.
   - Эээ, но двадцать семь, это же просто...
   - Ты уже видел рынок? Сходи туда, купи что-нибудь, и ты увидишь разницу между Леско и другими городами.
   Единственное, что они с Хоро до сих пор купили, поджаренный хлеб у лоточника. Тогда Лоуренс был настолько отвлечён, что просто отдал деньги как ни в чём не бывало. Хотя уже тогда он должен был заметить: деньги, к которым он привык, здесь тоже были в ходу.
   - У всех торговцев, кто сюда приходят, такой же вид, как у тебя сейчас. Если не веришь мне - сходи на рынок и купи что-нибудь. Тебе, видать, сказали, что лучше всего здесь идут медные празы, да? Но на самом деле тут никто не хочет брать этот мусор. Если и берут, то дорого.
   Когда Лоуренс расплачивался медяками у лотка на площади, у продавца был очень недовольный вид. Посчитав в уме, Лоуренс тогда ещё понял, что цена оказалась выше, чем по ценам Реноза.
   - Все хотят принимать самые лучшие деньги, даже если это деньги с юга. Вот почему этот город ещё называют "кусочком юга посреди севера". Правда, об этом знают немногие.
   У Лоуренса закружилась голова. Словно из кустов, куда он ткнул палкой, вместо змеи выпал золотой слиток.
   - Юная девушка, если ты хочешь, чтобы он купил тебе золотое ожерелье, советую заставить его сделать это здесь.
   Лоуренс застыл в ужасе, Хоро же просто сказала "хо-хооо" и взяла его за руку.
   - В общем, я рассказал достаточно для пяти лютов. Заходи ещё! - и, мило улыбнувшись, меняла убрал деньги.
   Лоуренс спешно отошёл, еле держась на ногах. Хоро держалась за его руку.
   - Двадцать семь тренни за румион.
   Он задумался настолько крепко, что чуть не споткнулся.
   - Ты.
   Её голос вывел его из забытья. Повернувшись, он увидел её мягко улыбающееся лицо - редкое зрелище.
   - Ты же не хочешь снова поссориться?
   Лоуренс не знал, дразнила она его, шутила или сердилась. Возможно, всё сразу. За время своих путешествий с Хоро он понял, что торговля - вещь очень простая по сравнению с человеческим - и волчьим - сердцем. Она атаковала именно потому, что он заблуждался насчёт сердца.
   - Не хочу.
   - В таком случае тебе есть ещё что делать, прежде чем ты уйдёшь один? - ухмыльнулась Хоро.
   Лоуренс кивнул, потом поспешно добавил:
   - А. Но мне не кажется, что в последнее время мы так уж плохо ссорились.
   Её уши под капюшоном зашуршали.
   - Теперь ты понял.
   Хоро обняла его, однако он был уверен, что смешок напоследок ему вовсе не послышался.
  

***

  
   Даже если кто-то скрывает подготовку к войне, он не в силах скрыть последствия закупок, которые он делает в ходе подготовки. Что уж говорить о волнении, накрывающем город, когда деньги, используемые всеми, вдруг перестают ходить из-за войны. Вот почему, сведения, что в Леско используются серебряные тренни и золотые румионы, прибавляли уверенности предположению, что Дива готовится к противостоянию с севером. Деньги - основа власти, поэтому на них всегда портреты королей и других правителей. Деньги любой страны ходят, по крайней мере, на территории этой страны. А значит, нельзя пользоваться деньгами севера, если собираешься с севером воевать. Но никаких признаков скупки запасов перед войной видно не было. Он пояснил это своей спутнице.
   - Понятно. Если ты ни в чём не ошибся, то это и вправду странно. Ну, и почему у тебя так горят глаза? Ты заметил что-то в этой компании?
   - Нет, не в этом дело.
   Хоро недоумённо посмотрела на него. Ей в голову просто не могло прийти, почему ещё Лоуренс сейчас не находил себе места.
   - Видишь ли, - заговорил он, наконец. - Никто не обещает, что монета везде будет стоить одинаково, и что её будут везде принимать. Денег, которые редко перечеканиваются и долго удерживают свою цену, очень мало. Если разойдётся слух, что золотой румион, самая могучая в мире монета, стоит здесь неслыханно мало, поднимется настоящая буря.
   - Но, похоже, это никого не волнует, - заметила Хоро, демонстрируя невинное девичье лицо.
   Лоуренс, пока объяснял, сдерживался, как мог, но теперь всё же был выбит его из колеи её видом.
   - П-потому что не все в этом мире торговцы!
   Хоро улыбнулась, точно успокаивая маленького ребёнка.
   - Ай-яй-яй, кажется, я тебя рассердила. Ну? Я хочу узнать побольше.
   Смысл её слов был ясен как день, но услышать от Хоро про её желание узнать, чем он зарабатывал себе на хлеб, было совсем не плохо. Хоро заставила его почувствовать, насколько он её примитивней.
   - В общем, даже если торговцы на городском рынке это понимают, им шуметь об этом смысла нет. Лучше всего никому не рассказывать и потихоньку искать, как на этом заработать.
   Цена денег на рынке не секрет для всего мира. Но заработать на ней могут лишь самые умные и наблюдательные, или самые везучие.
   - И? Как можно на этом заработать? - спросила Хоро, переводя взгляд с одного придорожного лотка на другой. Могло показаться, что она говорит с Лоуренсом только, чтобы потешиться над ним, но подумать над хорошим способом заработка не было бы вредно в любом случае.
   - Есть два способа.
   - Вот как.
   - Первый - покупать в этом городе товары.
   - Товары?
   Сейчас они как раз дошли до рынка. Лотки здесь были устроены просто: на земле - циновки, над ними - пологи на вкопанных в землю шестах. Город сам по себе был словно новорождённый, лавки этих торговцев, возможно, ещё не построены. Или же здесь принято устанавливать для торговли лёгкие сооружения, которые можно быстро убрать в снегопад. Такую лавку, легко развернуть и так же легко свернуть обратно, да и о пожаре можно не волноваться.
   - Значит, это правда... Смотри, тут всё невероятно дёшево.
   Примерно так чувствует себя человек, отыскавший в пещере сокровища разбойников. На какой бы товар ни падал взгляд Лоуренса, всё поражало непривычными ценами.
   - Здесь продают, похоже, то, что здесь же и сделано. Видишь тот нож? Полтора тренни. И рукоять с красивой резьбой. Рядом с рудниками железо должно быть дёшево, и, судя по ценам, топливо здесь тоже дешёвое... Глянь на ту кадку - она громадная и ни единой трещинки. Думаю, на ней ни царапинки не останется, даже если её швырнуть. И таких можно купить три за треть тренни, если бы люди из гильдий других городов узнали, просто попадали бы. О, подойди, посмотри-ка вот на это. Подстилки из свиной кожи такого размера... невероятно... Стой-ка, если просто отвезти их в Реноз...
   Лоуренс поднёс руку к подбородку и нырнул в вычисления. Хоро сделала недовольное лицо и ткнула его локтем. Придя в себя, он прокашлялся и неестественным голосом подытожил:
   - В общем, тут всё очень дёшево. Можно дёшево покупать здесь и дорого продавать в других городах. Всё очень просто, верно?
   - Да. Я вполне понимаю, что такое открытие может заставить тебя забыть обо мне.
   - Н-но есть способ ещё проще. Думаю, так можно получать ещё более невероятные прибыли.
   Хоро посмотрела на него с подозрением. Не раз и не два Лоуренс попадал в переделки, пытаясь участвовать в сделках, сулящих большие деньги. Он понимал это её недоверие, но сейчас он имел в виду самый примитивный способ получить хорошую прибыль.
   - Просто покупать монеты - товары покупать необязательно.
   Подозрение во взгляде Хоро только усилилось.
   - Здесь ты платишь двадцать семь серебряных тренни, и тебе дают один золотой, верно? Меняешь серебро на золото, потом по реке отправляешься мимо Реноза в Кербе, там продаешь золото по тридцать пять серебряков или около того. С этим серебром возвращаешься сюда, снова меняешь на золото. Начинаешь с двадцатью семью монетами, а после возвращения у тебя уже один золотой и восемь серебряков. Дальше надо просто повторять, пока не надоест.
   Умные янтарные глаза неотрывно смотрели на Лоуренса. Потом Хоро закрыла глаза, какое-то время спустя снова открыла и повернула голову чуть в сторону, не отрывая подозрительного взгляда от лица Лоуренса.
   - Если бы так и было, разве этим не занимались бы все?
   Лоуренс кивнул и тут же ответил:
   - Скорее всего, и занимаются.
   Хоро подняла бровь и, глядя в пространство, сказала:
   - Если я правильно понимаю... если все так делают, то в городе скоро кончатся золотые монеты, а серебряных станет в избытке, так? Почему тогда цена золота не растёт, а цена серебра не падает? Ведь рано или поздно цены должны сравняться с теми, что в других городах.
   Получив условие задачи, Хоро Мудрая сумела сама добраться до ответа.
   - Всё верно. Поэтому я и нервничаю.
   - Хочешь успеть поучаствовать, пока это ещё возможно?
   Лоуренс был не уверен, кивнуть ли ему в ответ, и, в конце концов, всё же кивнул. Недоверие её лица было обычным ответом на загорающиеся от возможности получить хороший куш глаза Лоуренса, особенно если она может вот-вот ускользнуть. Но всё же тренни в Леско был примерно на три десятых дороже, чем в Кербе. Человек, который сможет получать такую прибыль всего лишь от перевозки монет, станет богачом очень быстро. Кроме того, это дело имело прямое отношение к вопросу, покупать ли здесь лавку. Если разница в цене денег исчезнет, здание, что сейчас можно купить за тысячу двести тренни, вполне может подорожать до полутора тысяч. Потому что в этом мире, чем крупнее товар, тем сильнее его цена привязана к цене золота. Разница в триста серебряных монет вполне может решить, по силам будет Лоуренсу потом заниматься торговлей в этой лавке или нет.
   - Что ж, против такой твоей решимости я ничего не имею.
   - Если бы мог, прямо сейчас бы схватил деньги и побежал на юг.
   Хоро улыбнулась: "Ну и ну". Но затем вздохнула, и Лоуренс, осознав, что снова витает в облаках, спустился на землю. Важнее всего сейчас раскрыть планы компании Дива, а не заработать побольше денег. Он прокашлялся, собираясь вернуться к разговору о Диве, но Хоро его словно не замечала, она устремила взор куда-то в пространство и пробормотала:
   - Это же очень странно?
   От всего, что касалось торговли, Хоро была далека. В то же время ум её был куда острее, чем у Лоуренса, а кроме того, Лоуренс прекрасно знал, что взгляд со стороны иногда подмечает то, чего не видно изнутри.
   - О да... и впрямь странно, - повторила Хоро.
   - Странно? Что именно?
   - Ммм... ну... странно, но... не знаю, как это сказать... - и она закусила нижнюю губу.
   Сейчас у неё был такой вид, словно она пребывала в плохом настроении, должно быть, поэтому проходящие мимо люди отводили взгляды. Никто здесь не знал Лоуренса в лицо, но они, вероятно, запомнят мужчину, рядом с которым стоит такая особая девушка. Он придвинулся к ней поближе, чтобы шёпотом посоветовать уйти им с рынка...
   - Я поняла! - выпалила Хоро, точно курица, снёсшая яйцо.
   Лоуренс поспешно прикрыл ей рот рукой и повёл прочь.
   - Не сейчас.
   Середина рынка больше походила на площадь, чем на часть улицы. Лотков тут не было, зато тут и там закреплены брёвна, на которых желающие могли отдохнуть и обсудить дела. В воздухе висел гул беспрестанных разговоров. Лоуренс, делая небрежный вид, подвёл Хоро за руку к двум стульям-брёвнышкам.
   - Ну? - спросил он, Хоро задрала нос.
   - Хе-хе. Чтобы ты, торговец, не заметил...
   - Ну, уж извини.
   - Конечно же, подобные вещи для меня очевидны - я ведь Мудрая волчица.
   Она говорила очень самоуверенно, однако, даже назвала это очевидным, явно сама испытывала интерес. Значит, тут кроется какой-то трюк? Лоуренс придвинулся к её лицу, и Хоро с улыбкой спросила:
   - Если всё так, как ты говоришь, почему компания Как-её-там сама этим не занимается?
   - А?..
   - По словам того старого менялы, они много чего выкапывают из земли и продают, получая за это золото, и поэтому золото здесь дешёвое, верно?
   - Да.
   - Если так, возникает простой вопрос. Почему они сами этим не занимаются? Разве не странно?
   - Но ведь... - завозражал было Лоуренс, однако слова застряли у него в горле.
   - Компания получает золотые монеты. Почему же она сама не отвозит их в другой город? Если бы она это сделала, то смогла бы обменять их все на серебро. Почему же не меняет? Это было бы самым прибыльным делом.
   Вроде так всё и было. Но он чувствовал, что в рассуждении есть недочёты. Что такого уж странного? Да, рыночная цена тренни здесь необычна, но на рынке такое встречается нередко. Хотя эта необычность была явно другого рода. И вот это он как раз понять не мог.
   - Нет, всё-таки тут на самом деле что-то подозрительное.
   - Что именно?
   - Что-то очень подозрительное. Что же это может означать?
   Скребя затылок, Лоуренс принялся вновь перебирать, что ему было известно. В этом городе много золотых румионов. Эти деньги - прибыль компании Дива. Поскольку делать небольшие покупки за золото трудно, его меняют на более мелкие деньги - серебряные и медные. Однако если это делать, цены неизбежно вырастут. Потому цена золотой монеты в двадцать семь тренни - что-то из ряда вон выходящее. Пока всё понятно. Теперь - как извлекать прибыль из разницы в цене денег. Если взять золото здесь, обменять на серебро в другом городе, привезти это серебро сюда и снова обменять на золото, получится прибыль. Здесь тоже понятно. Любой странствующий торговец ухватился бы за такую возможность, если б смог.
   А вот теперь проблема. Если всё так и есть, почему компания Дива сама этим не занимается? Если она возьмёт всё своё золото и обменяет на серебро, её доход на этом будет громаден. Да. Ведь все золотые монеты, которые ходят в Леско, заработаны компанией Дива. Она могла бы легко извлечь прибыль из разницы в ценах, просто покупая серебряные монеты, которые привозят в город люди вроде Лоуренса. Почему же она этого не делает? Хоро была совершенно права, указав на эту странность. Двадцать семь серебряных монет на одну золотую - примерно на восемь меньше, чем в других городах. Тот, кто потратит силы и время на перевозку золота в другой город и обмен его на серебро, получит в награду восемь серебряков. Это было действительно странно. Очень странно.
   - Должно быть, у них какая-то цель.
   Но что это за цель? Даже если они собираются начать войну, это не повод отказываться от такой прибыли. А что если они пытаются как-то извлечь выгоду из перечеканки денег? Как король Тренни, с чем Лоуренс столкнулся вскоре после встречи с Хоро? Нет, в этом случае слишком странно, что всё происходит именно здесь. Известие о перечеканке тренни всколыхнуло бы весь юг. И потом, этот город спокоен и полон жизни. Все занимались своими делами и не переживали из-за необычных цен на рынке. Если менялы компании Дива всегда дают один румион за двадцать семь тренни, торопиться менять деньги нет причины. Золотые монеты слишком неудобны для повседневного применения. Куда разумнее продолжать торговать, набрать побольше серебра, а потом разом обменять.
   Кроме того, хотя прибыль из разницы в цене денег мог бы получить любой, на самом деле сделать это способны лишь проворные странствующие торговцы и большие торговые дома, что ведут дела во многих городах. Ремесленники едва ли даже заметят эту возможность, а городские торговцы не оставят свои лавки. А селяне не знают цен других городов и потому даже не подумают ничего, кроме "Господи, как много всего здесь продают".
   Но Лоуренс не мог понять, почему компания Дива поддерживает такие странные цены, ведь это стоит ей приличных убытков. Никакие разумные причины в голову не шли. Если подумать, компания Дива платила и за постой наёмников, включая отряд Миюри. По слухам, она выкладывала двадцать румионов в день - очень серьёзные деньги. Что кроется за такой небывалой щедростью? Была ли у Дивы какая-то цель? Или же они просто зарабатывали слишком много денег? Лоуренс и Хоро успели узнать много странного о компании Дива, но это было самое странное. Какой смысл удерживать цены за счёт собственного дохода?
   - Что ты об этом думаешь? - спросил Лоуренс Хоро. И в тот же миг он осознал кое-что.
   - Да уж, "что думаешь"...
   Сейчас он совсем запутался в своих мыслях, у него даже не было своего мнения. Как только он это понял, Хоро весело хихикнула и покачала головой. Вид у неё был довольный.
   - Похоже, я потихоньку тоже начинаю занимать место у тебя в голове.
   Лоуренс не сразу понял смысла её слов. Но чуть позже понимание пришло. О чём он думал? Он замкнулся в собственном маленьком мирке, не замечая ничего вокруг.
   - Вот именно. И ещё должна добавить: тебе надо следить за тем, как ты разговариваешь сам с собой.
   - Что?..
   Он поспешно закрыл рот и огляделся. Но вылетевшие слова обратно не вернуть. Хоро хихикнула над глупым видом Лоуренса, потом сказала:
   - Шучу. Так. Я не все подробности понимаю, но, судя по тому, что я увидела, здесь создаётся что-то большое, и это что-то имеет очень искажённую форму. На всё в мире есть причины. Эти причины не меняются веками, как и я.
   Бесстрашная улыбка Хоро была поистине прекрасна. Можно сказать, она зачаровывала. Клыки выглядывали из-под губы, острый взгляд бил, точно нож. Слишком много удивительного было связано с городом Леско, точнее, с действиями компании Дива. И, по крайней мере, кое-что из этого многого было слишком неправильным.
   - Значит, эта компания и впрямь подозрительная, да? - и Лоуренс посмотрел на город, по-прежнему сидя на своём брёвнышке.
   Наполовину сельский городок, полный жизни. Городок, кажущийся истинным раем для торговцев и ремесленников. Однако Священное писание гласит, что людям, подобным Лоуренсу, попасть на небеса труднее, чем верблюду пройти в игольное ушко.
   - Когда у мага курица откладывает синее яйцо, а сама курица не синяя, ты понимаешь, что это не магия, а какой-то фокус, - назидательно проговорила Хоро.
   - Тем более, если эти яйца не синие, а золотые, да?
   Пусть странствующие торговцы вроде Лоуренса и не могут ничего поделать с войнами и другими потрясениями, но если дело касается торговли, ситуация иная. Кроме того, чем сильнее искривлена постройка, тем проще её разрушить, сделав даже мельчайшую дырочку. История в Паттио хорошее тому свидетельство, хотя она развивалась не очень гладко, они оба тогда угодили в опасное положение.
   - Что, как тогда? - прервала раздумья Лоуренса Хоро.
   - Мм?
   Она упёрлась руками в колени и встала.
   - Давненько я не вспоминала, как мы познакомились.
   Лоуренс радостно улыбнулся, глядя на неё, и протянул ей руку. Склонив голову набок, Хоро взяла его за руку. Он с трудом погасил желание прижать её к себе прямо здесь и сейчас.
  

***

  
   Пытаясь раскрыть замыслы компании Дива, они уже нашли несколько несуразностей. Однако из них вполне могли вытекать и другие, и потому Лоуренс с Хоро вновь отправились на рынок. Торгующие между далеко лежащими странами обычно рассчитывают цены в золотых румионах. Цена денег может меняться от города к городу, и румионы упрощают торговцам жизнь. Раз в Леско румион сравнительно дёшев, то в городах, предпочитающих назначать цены в румионах - в Кербе и других, более южных, - вполне могут захотеть приобретать здешние товары. Так понадобится меньше монет. Но, судя по историям, услышанным на рынке, происходило иное.
   "Народ, который здесь собрался? Конечно, они пришли отовсюду - мы ведь рудокопский город. Некоторым, конечно, тут не нравится, но вообще-то сюда идут даже с севера, с равнины Доран, и с востока, из Висселя. Если они только там, у себя, будут торговать, то ничего не заработают, а здесь они могут продать всё, что делают и добывают, и ради этого они готовы даже на опасный путь по горам".
   Владелец одной лавки, на полках которой было разложено много самых разных товаров, сказал, что здесь редко видят людей, пришедших из мест южнее Реноза. О каких бы товарах ни шла речь - сушёные фрукты или маринованные овощи, курятина, крольчатина, лисьи и волчьи шкуры или железный лом, - пришли ли их хозяева перепродавать торговцу или хотели установить свой лоток на рынке, все они явились из северных земель. Сам владелец лавки, был из деревушки где-то в холодных горах. Они не возражали против того, что деньги в город Леско приходили с юга. Для них удобство пользования монетой было важнее имени короля, в стране которого её чеканят. Поэтому и большая часть товаров в Леско приходила с севера.
   - Ммм... - задумчиво промычал Лоуренс под конец дня, когда, обойдя всё вокруг, он вместе с Хоро вновь устроился на стульях-брёвнышках.
   Почти все товары в Леско приходили с севера, лишь небольшое количество поставляла сюда с юга компания Дива. В основном это зерно, например, пшеница. Большая часть предметов повседневной необходимости и даже товаров роскоши изготавливалось местными ремесленниками. И никто не верил, что вот-вот разразится война. Повсюду в городе торговля была устроена примерно одинаково.
   Поскольку цена серебряных монет подходила покупателям, товары с лотков торговались бойко. Конечно, если цена денег подходила покупателям, она была не столь выгодна продавцам, однако товары привозились в основном из северных земель, где покупателей очень мало. А товары здешних искусных мастеров скупали приплывавшие на лодках торговцы с юга, мастера, в свою очередь, покупали больше материалов для производства новых товаров. Всё шло гладко.
   Как и говорил Мойзи, свобода была движущей силой этого города, причём до такой степени, что становилось страшно. В этом клубке обстоятельств Лоуренс так и не увидел следов плана компании Дива, однако множество странностей и множество дел, которые шли пугающе хорошо, прибавило беспокойных мыслей в его голове. И здесь собрались толпы наёмников, хотя никто не верил, что будет война. Никогда прежде Лоуренс не встречался с ситуациями столь бессмысленными, как эта.
   - Ты, нам пора возвращаться на постоялый двор.
   Подняв голову, Лоуренс увидел, как она, сидя на своем брёвнышке, потирает лодыжку. Тут он обратил внимание на пропылившийся подол её плаща и осознал, сколько он таскал её сегодня с собой.
   - А... да, конечно. Тот, кто всё время бегает взад-вперёд, беспокоясь при этом о чём-то, вообще похож на собачку.
   Сам Лоуренс привык добывать сведения ногами и думать на ногах, но сейчас он был не один.
   - Да. В конце концов, я волчица Хоро Мудрая. Спокойное размышление подходит мне гораздо больше, чем суетливая ходьба.
   - С кружечкой чего-нибудь в руке, да?
   Хоро глянула на Лоуренса чуть сердито и встала одновременно с ним.
   - Торговля мне стала довольно интересна, хотя и не настолько сильно, как тебе.
   "Снова та же деликатность, что и в прошлый раз?" - подумал Лоуренс, однако она, не глядя на него, продолжила:
   - Скажем... я не привыкла собирать кусочек за кусочком, а потом пытаться составить из них единую мозаику, как это делаешь ты. Я привыкла и очень хорошо умею обдумывать одну вещь за раз, зато очень тщательно.
   - Да, бывает, ты повторяешь раз за разом одно и то же.
   Хоро с ухмылкой подняла глаза на Лоуренса и пнула его по ноге.
   - Кое-что во всей этой истории цепляет меня больше всего...
   - Цепляет? - переспросил он, разминая ноги. Хоро с серьёзным выражением лица произнесла:
   - Все эти твои слова о деньгах напомнили мне ту островную страну.
   - Островную страну? А, ты про королевство Уинфилд?
   Она кивнула и продолжила:
   - Почему этот город не становится таким же, как та страна?
   - Таким же, как та страна? - снова переспросил Лоуренс, не понимая её сравнения.
   Но Хоро не стала насмехаться над ним, а ответила кратко:
   - Да.
   Потом пояснила:
   - Когда мы ходили по рынку, все пахли землёй и водой. Это люди лесов и гор. А значит, в этот город они ходят нечасто. И я удивилась, почему здесь не становится как на том острове?
   Чем умнее человек, тем меньше выводов он прикрепляет к концу своей цепочки рассуждений. Чувствуя, что его проверяют, Лоуренс с усилием заставил свою голову работать, чтобы проследить за логикой Хоро.
   - То есть... то есть... а, ты хочешь сказать, что сюда все приходят продавать товары, а обратно уходят с деньгами?
   - Да. Быть может, с золотом, быть может, с серебром. Должно быть, всё-таки с серебром?
   Золотые румионы хорошо сохраняют свою стоимость, но их намного меньше, чем серебряных тренни. Конечно, обесценивание тренни, когда в них стало меньше серебра, было делом нешуточным, в этом Лоуренс лично убедился. Однако пользоваться золотом для мелких покупок слишком неудобно. А если человек знает, что рано или поздно ему придётся разменять свои золотые монеты, лучше ему с самого начала получать не их, а серебряные.
   - Мм? Значит, сколько бы времени ни прошло, серебра больше не становится, - стал рассуждать Лоуренс. - Если они будут неосторожны, то останутся без денег, совсем как Уинфилд.
   - И на том острове можно было на одну монетку наесться мясом от пуза, помнишь?
   Клыки Хоро обнажились из-за губы, возможно, воспоминание пробудило в ней голод.
   - Но этого не происходит... Да, верно. Ладно - рыночные цены, мы и просто нехватки денег нигде не видели. Значит...
   - Кто-то привозит их сюда, и много?
   - Да. Я тоже так подумал. Возможно, серебро резко подорожало в Ренозе как раз потому, что очень много монет перевезли сюда.
   Реноз и Леско связаны друг с другом рекой Роеф. Что, если кто-то проницательный купил огромное количество серебряных монет? Или же он заработал их во время той истории с мехами. Вполне естественно подумать, что исчезновение монет из города привело к такому ненормальному скачку цен. И Реноз, и Уинфилд страдали от нехватки денег.
   - Да, и ещё, - добавила Хоро.
   - Мм?
   - Здесь очень много серебра, так? Интересно, почему они сами не чеканят деньги?
   Лоуренс на миг задумался, но тут же ответил:
   - Понимаешь, чтобы чеканить деньги, нужны умелые ремесленники. Нужны особые молоты. Это делается так: сначала рисунок монеты гравируется на металлической пластинке. Под неё кладут заготовку монеты и сверху бьют молотом. Ремесленников, которые делают такие молоты, король вряд ли отпустит, а делать их самим равносильно объявлению войны королевству Тренни. Да - это, пожалуй, самая важная причина.
   Он вынул из кошеля монету и продолжил:
   - Время всегда оставляет на деньгах свои следы. Они истончаются, загрязняются. Новенькую монету, которую только что отчеканили, видно сразу. Так что подделать её невозможно.
   Хоро внимательно осмотрела монету, потом снова перевела взгляд на Лоуренса.
   - Да, как бы искусно ты её ни пытался состарить, свежий запах не убрать никак.
   У Лоуренса дернулась щека, но он ответил спокойно:
   - Вот почему чистые девы их так любят: монеты похожи на них.
   Лоуренс пытался сыронизировать, однако Хоро, похоже, от этих слов стала бессовестно счастлива. Он напомнил себе, что если недопонимание делает её счастливой, то хорошо и это.
   - Так или иначе, кто-то постоянно ввозит сюда серебряные монеты.
   Он не мог понять, как вообще можно восполнить такой большой отток серебряных монет? Он даже представить себе не мог, насколько велико количество монет, которые крутятся в городе и покидают его. Хотя при разнице в цене золотых и серебряных монет, должно быть, немало людей втихую выбирается из Леско с золотом и возвращается с серебром. Провоз большого груза серебряных монет потребует вооружённой охраны и поднимет шум, но ведь того же результата можно добиться, если много людей провезет понемногу. Подумал Лоуренс, но что-то ему в этом не давало покоя. Но что? Такое ощущение у него обычно возникало, когда правильный ответ лежит прямо под носом. Он помотал головой - и вдруг понял очень простую вещь.
   - Послушай.
   - Мм?
   Уже вечерело, лотки, прежде продававшие закуски, начали выставлять еду для ужина. На лице Хоро, отвернувшейся от уличных лотков, было написано явное сожаление.
   - Какое у тебя было самое первое мнение о компании Дива?
   - Самое первое? Ну...
   - Аа, нет. Как бы это сказать... Эээ... вот так сейчас скажу. Каким ты ожидала увидеть этот город, исходя из того, что знала о компании Дива?
   Хоро, казалось, раздражали невнятные речи Лоуренса, однако она подумала немного и ответила:
   - Думаю, таким же, как и ты. И потом, мы же слышали от той лицедейки на реке: место, где много денег, но людям там жить плохо.
   - Да, она так сказала. Но так, видимо, и должен выглядеть город у самых рудников.
   - Да. Но мы не знали, что здесь происходит. Мы даже представить себе не могли, как тут на самом деле. В прошлых городах мы же не смогли ничего узнать, да?
   Лоуренс кивнул, потом произнёс:
   - Значит, я был прав.
   - В чём?
   - А... эээ... Я думал, что, может быть, пропустил что-то из того, что люди говорили, или неправильно понял, потому что не хватило воображения.
   - Про воображение - это уж точно.
   - Но на это не похоже. Если ты тоже ничего не услышала, значит, на самом деле ничего не было. В таком случае всё действительно очень странно. Даже то, что в город ввозят серебряки, кажется сомнительным... Проблема не в количестве монет, тут что-то более важное... Стоп. Погоди. Перевозка серебряных монет?
   Они уже были у постоялого двора. Огонь плясал на кончиках свечей, установленных в ниши, выдолбленные в каменных колоннах перед входом. Давешний мальчик прибирался у входа в конюшню, радуясь окончанию дня. Конечно же, он радовался, что за этот день успел переделать много дел, так же как отряд наёмников, от которого Хоро получила послание самого Миюри, совершил немало дел в своей истории. Много людей в общем вместилище, называемом миром, чем-то напоминает ткань. Есть вертикальные нити, их пересекают горизонтальные, а некоторые не пересекаются нигде и никогда. Для Лоуренса всё это было невероятным чудом. Но именно поэтому иногда загадочные нити сплетаются в загадочные ткани.
   - Слушай.
   - Мм?
   Хоро подняла глаза на Лоуренса. Они уже несколько раз обменивались предположениями. Лоуренс подумал, как хорошо было бы, если бы это продолжалось и впредь. Конечно, он не был глупцом и не рассчитывал, что они вдвоём будут просто повторять одно и то же снова и снова. Тем не менее он не сразу решился произнести:
   - Из всего странного, что мы обнаружили, кое-что беспокоит меня больше всего.
   Хоро приподняла бровь. Миг спустя она ухмыльнулась уголком рта и сообщила:
   - Не люблю долгих вступлений. Что ты имеешь в виду?
   Она прекрасно знала, что он не мог успокоиться, пока не проверит абсолютно всё. Пытаясь подавить угрызения совести, Лоуренс какое-то время шарил глазами по сторонам, потом, наконец, взглянул на Хоро прямо.
   - Тебе это может не понравиться.
   - Ну и?
   - Но... так мы, может быть, сумеем, наконец, раскусить план Дивы, а заодно понять, вреден он для Йойтсу и северных земель или нет. И если окажется, что нет, то этот город сможет исполнить мою мечту о собственной лавке.
   Видимо, из-за совершенно серьёзного лица, с которым Лоуренс говорил о таких приятных возможностях, Хоро, ещё не опустив бровь, приглушенно хихикнула.
   - Мм. Ну и?
   Лоуренс заглянул прямо в её янтарные с красным глаза. В свечном свете, сменившим солнечный в сумерках Леско, этот красный оттенок казался более глубоким. Как всегда, ему пришлось перевести дыхание, прежде он смог продолжить.
   - Я не хочу, чтобы ты меня возненавидела, но и своё любопытство сдерживать не буду.
   Хоро сделала вдох, от которого всё её тело словно выросло, и зубасто, по-волчьи ухмыльнулась.
   - Мм. Я нисколько не против. Хотя и не знаю пока, что у тебя на уме.
   Она взяла Лоуренса за руку, и они двинулись вперёд бок о бок. Войдя в таверну, они увидели, что наёмники уже заняты делом - танцуют с девушками, вероятно, работницами окрестных лавок. В уголке за столом сидели Рувард, Мойзи и ещё двое. Они, в отличие от остальных, тихо поглощали ужин. Словно почувствовав взгляд Лоуренса, а скорее, услышав колокольчик на дверях, Рувард повернул голову в его сторону и приветственно поднял кружку.
   Громко заговорить сейчас Лоуренс не мог, поэтому в ответ он сделал то, что обычно делают горожане, - приподнял шапку. Рувард жестом пригласил их присоединиться. Он перевёл взгляд на Хоро и легонько кивнул. Потом, положив руку ей на спину, осторожно повёл сквозь забитую таверну. Вместо обычного "Только не пей слишком много" он, склонившись к ушам Хоро, прошептал:
   - Золотые монеты не брызжут из земли, как родник. А значит, либо компания Дива что-то скрывает, либо скрывает кто-то другой. Либо и то, и другое.
   Рука Лоуренса на спине Хоро для Руварда и остальных должна была выглядеть как попытка её подбодрить. Однако это было не так. В сердце компании Дива лицедейские таланты проявляло не так уж много людей. Если кто-то что-то скрывал, велики шансы, что этот кто-то совсем рядом.
   - Понятно, - бесстрашно кивнула Хоро, и они присоединились к наёмникам за столом.
  

Глава 4

  
   - О, так вы изволили ходить по городу? И как, нашли что-нибудь интересное?
   Рувард в присутствии Хоро изъяснялся изысканно вежливо.
   - Да, кое-что нашли.
   Столовые приборы - поразительно! - были из серебра. Среди них было нечто, напоминающее крохотные вилы, о таких Лоуренс прежде только слышал. По слухам, аристократы юга нанизывали на них мясо и овощи, чтобы поднести ко рту.
   - У нас в отряде есть и торговцы, правда, звать их торговцами немного странно. А наш Мойзи воевать умеет намного лучше, чем торговать.
   - Монетки для моих рук слишком малы, - подхватил слова командира Мойзи и показал крепкие, точно камень, руки, способные держать хоть меч, хоть перо.
   - Поэтому нам хотелось бы услышать твоё мнение, господин Лоуренс. По разным причинам нам нечасто выпадает возможность подружиться с настоящим торговцем.
   Это были наёмники. В народе говорят: где прошли наёмники, даже самой завалящей репки не останется. Ужинать и спокойно общаться с людьми вроде Лоуренса было для них делом столь необычным, что, похоже, им всё ещё было немного не по себе. Как правило, в разговоры с торговцами эти люди вступали только с требованием денег или товаров. Или чтобы интересоваться предпочтением собеседника: отрубить тому голову или вспороть живот? Может, это преувеличение, но Лоуренс сомневался, что наёмники знают много торговцев, с которыми можно обсуждать дела. В лучшем случае это особые люди - вроде Филона или владельцев Торгового дома Делинка. Но торговцы никогда не запугивают противников и не позволяют им запугивать себя. Поэтому наёмникам трудно иметь с ними дело.
   - Не уверен, что смогу оправдать ожидания, но... - Лоуренс с улыбкой сделал паузу и положил кусок хлеба, который держал в руке. - Больше всего меня удивило то, насколько дёшево здесь продаются дома.
   - А, верно... Я слышал от своих людей, что господин Лоуренс и... госпожа Хоро были у здания, выставленного на продажу.
   Рувард явно сомневался, как следует обратиться к Хоро, но она лишь мило улыбнулась.
   - Да, мне немного неловко, что меня видели в таком состоянии.
   - Стесняться тут нечего. Многие из наших, кому удаётся прожить много лет и не погибнуть, оседают в каком-нибудь городе и живут на скопленные деньги. Эта мечта нам понятна.
   Конечно, это не просто лесть. Рувард и Мойзи переглянулись и принялись нарезать мясо. Миг - и миска Хоро была полна до краёв.
   - Но эти цены и вправду настолько низкие, что поражают?
   Рувард, конечно, тоже умел работать не только мечом.
   - Да. Более того, в этом городе нет мелких гильдий, которые так раздражают.
   - И это верно. Среди моих людей есть немало таких, кто тоже подумывает остаться здесь. У многих дают о себе знать годы и старые раны.
   Эти слова Рувард произнёс, оглядывая таверну подобно королю, озирающему свой город с крепостной башни. Конечно же, под началом Миюри насчитывалось немало доблестных ветеранов, как подобает отряду наёмников с такой историей. Если не считать членов совсем новых отрядов, интересующихся лишь нынешними сражениями, для людей в какой-то момент оставить наёмничество и осесть в городе должно было быть в порядке вещей. Более того, вполне возможно, что именно благодаря этому отряды получают такую поддержку в самых разных местах.
   - Лучше всего то, что здесь не задают вопросов.
   Да, Рувард подметил верно. Нет гильдий - никто не проверяет человека, не изучает его. У этого города даже стен не было.
   - Да, это так. И, думаю, здесь есть деньги.
   Эти слова Лоуренса притянули взгляды всех собравшихся за столом. Деньги есть деньги - неважно, как они были заработаны. Пролившие немало крови наёмники никак не могли пропустить это мимо ушей.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Цены товаров и денег определяются сами собой - их будто сам Господь назначает. Конечно, в этом городе то же самое. Однако это не всегда так.
   Рувард, держа в руке похожий на вилы прибор с насаженным на него куском мяса, перевёл взгляд с Лоуренса на Мойзи. Осторожность в их взглядах и речах была вызвана сидевшей рядом Хоро. Положившись на это, Лоуренс сосредоточился на своих словах.
   - То, что кажется естественным, на самом деле есть результат поступков множества людей, каждый из которых действует в своих интересах.
   Рувард и Мойзи, привыкшие предсказывать передвижения людей на поле брани и перемещения правителей на карте мира, кивнули. Лоуренс продолжил:
   - В этом городе цена денег поразила меня ещё сильнее, чем дешевизна домов. Однако даже если это дело рук Господа - он не может быть в ответе за всё.
   Если бы сейчас кто-нибудь ответил, Лоуренс замолчал бы, однако все за столом внимательно слушали. Как у волков, их уши всегда были открыты, неважно, куда при этом были обращены их ноги.
   - Допустим, здесь есть какое-то необычное отклонение - скажем, в цене тренни. Если бы они накапливались в городе естественным путём, можно не сомневаться, что накапливались бы не только они.
   Рувард, любящий порисоваться, поднял глаза к потолку и произнёс:
   - Значит, монеты сюда должен кто-то ввозить.
   - Именно. А когда человек действует, это обязательно привлекает внимание других. Возьмём меня: я ведь совсем недавно понятия не имел о здешних потоках денег.
   Тут он в своём рассуждении перепрыгнул через ступеньку. Слушатели, которых он до сих пор вёл за ручку, были сбиты с толку. Все, наклонив головы вбок, ожидали продолжения. Будь это всё за столом переговоров, сейчас торговец вмиг бы обезглавил этих мастеров клинка.
   - Даже в Ренозе очень мало знают об этом городе. Это потому, что между Ренозом и Леско почти никто не ездит.
   Даже если те люди молчат о цене денег, приносящей им прибыль, трудно поверить, что все будут молчать, куда и откуда ездят. Если кто-то сообщит об этом горожанам, те, естественно, заинтересуются местом. Тогда сведения о положении дел в Леско рано или поздно станут известны. А этого не происходит, что едва ли можно приписать тому, что все умеют хранить тайны. Скорее, просто никто не ездит. И действительно, Лоуренс и Хоро на дороге в Леско повстречали очень мало людей. Переселенцы приплывали с запада, из порта Кербе, а потом отправлялись лодками дальше на север, заканчивая путь в поселениях у подножия гор, которые даже городишками не заслуживали называться. При всех свободных порядках, царящих в Леско, люди были осведомлены о нём до странности плохо.
   - Сначала я подумал, что скачок цен произошел недавно и резко, но, походив по рынку, я не нашёл никаких признаков этого. В основном потому, что я расспрашивал людей, пришедших сюда из разных мест в северных землях, и, по-моему, всем им были нужны серебряки тренни. Деньги, в которые можно верить, - сами по себе большая ценность. А заполучив тренни, в которые они верят, они возвращаются к себе. Раз так, значит, серебряки всё время утекают из города, и это должно привести к их резкой нехватке. Я видел такое собственными глазами в королевстве Уинфилд. Движение денег, иными словами, движение торговцев - очень чувствительная штука, не хуже крыс, бегущих с тонущего корабля.
   Среди шума таверны настроение за столиком Руварда чуть изменилась. Люди переглядывались, до Лоуренса доносились отдельные звуки. Его не удивило, что один лишь Рувард не сводил с него взгляда всё это время.
   - Я думал, что, быть может, компания Дива сама ввозит серебряные монеты, но, если бы это было так, кто-нибудь непременно заметил бы. Поскольку компания Дива обещает удерживать курс обмена серебряных монет на золотые, значит, она поддерживает и цены - никак иначе разницу в цене денег не объяснить. И мне приходит в голову только одна возможность.
   - Кто-то провозит деньги втайне от всех? - Рувард пристально смотрел на Лоуренса.
   В каком-то смысле этот взгляд служил предупреждением. Рувард, несомненно, был достаточно умён, чтобы предвидеть, что последует дальше. Лоуренс слегка потёр нос, смахнул хлебные крошки с коленей и медленно проговорил:
   - Я простой торговец и мало знаю о мире сражений. Я понятия не имею, сколько знаний ходит по миру, а сколько держится в секрете.
   Могло показаться, что он заговорил о чём-то другом. Пожалуй, самым пугающим в людях, собравшихся за этим столиком, было то, что их движения ничуть не изменились, но при этом приняли позу для атаки. Лоуренс почувствовал себя птичкой под взглядом охотничьего пса, не знающей, нападёт этот пёс или нет. Люди, жизнерадостно галдящие вокруг, вряд ли что-то заметили. Он ни за что не выдержал бы такого, если бы не Хоро рядом. Рувард какое-то время сверлил Лоуренса взглядом, потом, наконец, спросил:
   - Почему ты об этом говоришь?
   Со спокойной улыбкой на губах он принялся нарезать свой кусок мяса. Мясо было отменным: сварено, потом обжарено и щедро приправлено пряностями. Снаружи - была чёрная, поджаристая корочка, внутри - красная, очень сочная мякоть. Рувард поднёс отрезанный кусочек ко рту. Есть мясо с кровью - долг сильных. Похоже, в переговорах Рувард был опытнее Лоуренса.
   - Потому что для торговца вроде меня возможность купить лавку обычно выпадает раз в жизни. Я хочу с уверенностью знать, что происходит в этом городе и куда он движется.
   Сторонний наблюдатель мог бы здесь услышать две совершенно разные беседы сразу. Однако Рувард не переспросил, другие - тоже. Прежде Лоуренс и Хоро всё, как следует обсудили. Отбрасывая одно объяснение за другим, они пришли к невероятно простому выводу. Если нет нехватки монет, кто-то должен ввозить их. Перевозка одним человеком большого количества монет - занятие сложное, а если бы в Леско направлялось много людей, это бросалось бы в глаза. Значит, кто-то ввозит серебряные монеты втайне от всех. У всего в торговле есть причины и следствия. Здесь нужны люди, которых не спрашивают, где они были, и которые могут перевозить большое количество груза, не привлекая подозрений. А кто может выполнить оба условия? Лоуренс и Хоро нашли ответ на поверхности.
   - Это держится в строгом секрете, - прямо заявил Рувард, утерев губы.
   Истинное значение слов - рассуждение Лоуренса верно. Доказательство тому - Хоро впервые потянулась за чашкой с вином. Рувард легонько потёр мочку уха. И тут же напряжение за столом спало.
   - Это держится в строгом секрете, - повторил он. - Потому что только так и можно перевозить крупные грузы.
   Мойзи взглянул на Руварда с немалой долей удивления, однако тот утихомирил человека, годящегося ему в отцы, одним жестом руки, указывавшим на Хоро, набивавшей тем временем рот хрустящим пирогом с голубятиной.
   - У неё кончается вино, Мойзи.
   Заместитель поспешно долил вина в чашку Хоро. Оно, к слову, вовсе не кончалось. Рувард заметил, как Хоро в течение беседы переводила взгляд с одного наёмника на другого, следя за изменением их поз и выражений лиц. Не унаследовав от Миюри ничего, кроме имени, он обладал истинно волчьей проницательностью.
   "Можно не сомневаться, Хоро этому только рада", - подумал Лоуренс. В знак благодарности она разом осушила полчашки.
   - Кроме того, мы все - одна большая семья. Для жизни на постоялом дворе требуется много еды. Всего лишь посылать каждый день людей за покупками - уже серьёзное дело.
   Этими небрежно произнесёнными словами Рувард раздал своим людям густой суп с овощами. Лоуренс понял, что Рувард предоставляет ему возможность высказаться дальше.
   - Должно быть, другие припасы, вроде одежды и обуви, добывать ещё труднее.
   На это последовал ответ:
   - Но, если мы все явимся в лавку, нас примут за разбойников.
   Миг спустя денежные потоки в сознании Лоуренса соединились. Последнее, что ему хотелось узнать, - зачем компания Дива создала эти потоки.
   - Если хочешь, господин Лоуренс, - произнёс Рувард, - я могу после трапезы принести ещё вина наверх.
   Всё, что можно было обсудить здесь, они уже обсудили. Лоуренс кивнул:
   - Да, пожалуйста.
  

***

  
   Когда Лоуренс попросил разрешения покинуть компанию за обеденным столом, Рувард с готовностью согласился. Отполированный с Хоро план шёл нормально, покинуть таверну с её шумной обстановкой было уместно. Лоуренс не знал, думал ли командир наёмников так же, не пытаясь убедить Лоуренса остаться. И потом, общение с существами, отличающимися от зверей лишь отсутствие острых клыков и когтей, очень выматывало. Из-за этого, а ещё из-за целого дня, проведённого на ногах, Лоуренс пожелал Хоро спокойной ночи и рухнул на кровать.
   - Хе-хе. Похоже, ты сегодня перетрудился.
   Она села возле Лоуренса и ленивым движением скинула башмаки. Её хвост оказался у самого его лица. Немного более неопрятный, чем обычно, он источал свой обычный, чуть пыльный запах.
   - Значит, они и ввозят серебряные монеты?
   - Похоже на то. И ещё похоже, что слухи о войне тоже они распускают, хоть и неумело.
   - Мм? - повернулась к нему Хоро.
   Лоуренс отодвинул рукой хвост, который щекотал ему нос. Ради забавы она стала нарочно водить кончиком хвоста по его лицу, но так как он не обращал на это внимание, Хоро, в конце концов, прекратила его дразнить.
   - Через рыночные цены и другими способами компания Дива даёт понять наёмникам, что они могут получать огромный доход, просто ввозя серебряные монеты. Никакие разбойники не осмелятся напасть на отряд наёмников, поэтому они могут действовать без опасений. Однако для наёмников говорить, что они отправляются в Леско, чтобы на одном этом заработать, выглядит глупостью, вот они и распускают слухи, что будет вторжение в северные земли.
   Хоро кивнула и легла на бок, положив руки на бедро Лоуренса и примостив поверх голову.
   - Но зачем?
   - Вот. Это я тоже плохо понимаю. Если им просто нужно доставлять серебряки, гораздо удобнее было бы заняться этим самим. Возможно, слухи - тоже часть их задания.
   Если торговцы никогда не делают ничего бессмысленного, значит, у торговцев Дивы есть причина и есть определённая цель, которой они добиваются.
   - Допустим, компания Дива собирается что-то делать в северных землях. Чтобы собрать вместе сильных рыцарей и наёмников, она сначала должна заманить их лёгкой прибылью. Когда первые отряды приходят, слухи о предстоящем вторжении на север начинают расходиться, и другие собираются уже сами. Таким образом, компания Дива может приманить сюда множество рыцарей и наёмников, даже не платя им.
   Чем больше рыцарей и наёмников собирается в одном месте, тем легче люди поверят, что что-то должно произойти. Когда кто-то говорит кому-то, что он продал что-то на рынке, это вскоре становится известно всем. Невозможно продать то, о чём никто никогда не слышал, а вот если про это слышали хотя бы несколько человек - совсем другое дело. Вот почему иногда торговцы платят деньги трём-четырём людям, чтобы те заинтересовывали других, и действительно собирают многих, которым можно продавать.
   - Однако если собрать рыцарей и наёмников в одном месте, то потом их можно будет только на войну послать...
   - Что собрал, тем и пользуешься. Смысл появится сам, - заметила Хоро. Однако этого Лоуренс принять не мог. И едва ли так думал он один.
   - Поддерживать такой большой город в таком оживлённом состоянии очень непросто. Кроме того, как предположил Рувард, компания Дива отнюдь не просто так щедро платит рыцарям и наёмникам.
   - Вот как?
   - Бойкость и процветание этого города - лишь представление, причем немного неестественное.
   Хоро сморщила носик и возразила:
   - Подобные представления бессмысленны.
   Однако Лоуренс, натянуто улыбнувшись, продолжил:
   - Похоже, компания Дива снабжает город деньгами, оплачивает людям проживание на постоялых дворах, берёт на себя расходы на инструмент для работы, на вещи для хозяйства и прочее. Во всяком случае, так, по-видимому, считает Рувард. Если так, значит, Дива тратит свои деньги на процветание города. Не думаю, что эта компания, вложив столько сил и денег в город, который сама же создала, разрушит его одной-единственной войной.
   Прибыли и убытки не сходились. Компания Дива разместила наёмников в городе и оплачивала им жильё, чтобы подхлестнуть местную торговлю. Благодаря этому люди стали приезжать сюда со всего севера и продавать свои товары. При этом они, конечно же, и покупают качественные товары, обогащая местных ремесленников. Если ставить перед собой цель развить город, этот путь можно назвать идеальным.
   Вопрос - зачем им это надо?
   Впервые Лоуренс и Хоро услышали о компании Дива, ища сведений о костях древнего волка - существа, похожего на Хоро. Услышав, что эти кости - часть плана по развязыванию на севере войну, способной погрузить его в хаос, Лоуренс и Хоро были возмущены до глубины души. Это, в конечном счете, оказалось неправдой, однако первое впечатление отмести всегда нелегко. Быть может, сейчас они не могли понять, что планирует компания Дива, потому, что увиденное здесь слишком сильно расходилась с тем, что сложилось в их головах. Если честно, то и другое по-прежнему ещё боролись у Лоуренса в голове. Это и вызвало у Хоро лёгкую улыбку.
   - Ты что-то заметила?
   Лоуренс резко сел, забыв, что Хоро использует его бедро в качестве подушки. Голова Хоро свалилась, она с оскорблённым видом стукнула его по копчику.
   - Нет. Я просто подумала, что говорить о войне как о прибылях и убытках бессмысленно.
   Энергия вновь покинула Лоуренса.
   - Это... верно. Правители начинают войны по самым разным глупым причинам, например, из-за споров, длящихся многие годы, но торговцы... они никогда не сражаются, чтобы защищать что-либо, кроме собственных доходов.
   - Защищать?
   Лоуренс ответил, глядя в стену:
   - Да. Большинство трагедий в этом мире происходит из-за того, что кто-то пытается что-то защитить. В первую очередь - территорию.
   Обернувшись через плечо, он посмотрел на Хоро.
   - Ты ведь тоже с этим сталкивалась? Кто-то ни за что не хочет отдавать что-то другому - даже землю, что не сдвинется с места, даже если целая толпа будет её топтать. Так и начинаются трагедии.
   Люди насмехаются над торговцами, считают их трусами - всё потому что верят: любой торговец, когда положение становится плохим, хватает свой кошель и спасается бегством. И, говоря откровенно, странствующие торговцы именно таковы. Чем больше у человека того, что он готов защищать, тем сильнее он к этому прикован и тем легче ему попасть меж жерновов трагедии. Отличный пример тому - всё, что случилось с Лоуренсом после его встречи с Хоро. Видимо, почувствовав его мысли, Хоро облокотилась о его бедро и вздохнула.
   - Ну, так что, компания Как-её-там и вправду собирается вторгнуться в северные земли и в Йойтсу ради каких-то прибылей?
   Умом она всё более или менее понимала, но вот высказать вслух ей оказалось трудно. Лоуренс подумал чуть-чуть и коротко кивнул.
   - В Леско нет ни ненависти, ни вражды, ни какого-то религиозного жара. Я сам торговец, но с тех пор, как я впервые увидел этот город, вижу, что здесь вообще всё завязано на торговле. Если компания Дива и вправду затевает войну, другой причины у неё просто не может быть.
   Вражда порождает вражду. Ненависть порождает ненависть. Навязывание новой религии приводит к фанатичному сопротивлению. Но что если здесь работает только простой расчёт и желание прибыли? Селяне, живущие в Пасро, встали против Хоро ради процветания деревни и из желания разорвать связи со "старой эпохой". Для них этих причин было достаточно, чтобы сражаться. Вот почему то, что компания Дива воюет всего лишь за собственные прибыли, вызывало у Хоро такое разочарование.
   - Чувствую, что пугаться и скалить клыки просто глупо, - признала она.
   - Должно быть, так же ты чувствовала и, когда мы только въехали в город.
   Хоро чуть поколебалась, потом кивнула.
   - Ну, это всё хорошо. Никакой войны, никаких несчастных, я могу открыть лавку... - произнёс Лоуренс точно во сне, это действительно почти так и было.
   Хоро раньше сама сказала это про компанию Дива, и слова Лоуренса вызвали у неё улыбку. Она подняла голову и устроила подбородок на его левое плечо.
   - И ты потом будешь рядом со мной?
   От Леско до Йойтсу недалеко. Достаточно недалеко, чтобы Хоро могла бегать туда всякий раз, как её охватит тоска по родным местам.
   - Конечно, - прямо ответил Лоуренс.
   Хоро счастливо улыбнулась и потёрлась щекой о его плечо. Стало тихо, у них было немного вина. Если бы Лоуренс слушался здравого смысла, то поверил бы тишине и сделал бы то, что казалось естественным. Но это уже происходило в Ренозе - и он потерпел неудачу. И сейчас не мог себе позволить порушить хорошее настроение, которое с таким трудом создал. Он рукой слегка приподнял Хоро вверх, погладил по волосам и сел.
   - Я бы с удовольствием так и лёг спать, но мне ещё нужно кое о чём расспросить господина Руварда и других.
   Он говорил отчётливо, точно пытаясь смести приливом сил усталость и винные пары. Но Хоро продолжала лежать на кровати, глядя на Лоуренса ошеломлённо, и улыбка застыла на его губах.
   - Что такое?
   Хоро мягко и медленно стряхнула его руку со своей головы и устало поднялась на ноги.
   - Ничего.
   Лоуренс не думал, что это действительно "ничего", однако сейчас было не самое подходящее время расспрашивать. Может, он опять ошибся?
   - Ничего, всё в порядке, - Хоро, словно успокаивая его, протянула правую руку и, отвернувшись, протяжно вздохнула.
   Она была не сердита, скорее, раздосадована до глубины души. Лоуренс опасался, что досада перейдет в гнев - с Хоро такое было вполне возможно, - но, вздохнув, она стала похожа выражением лица на мать, утомлённую детьми. - Что ж, пожалуй, сейчас вызнать, что замышляет та компания, должно быть, важнее всего.
   Она изо всех сил старалась улыбнуться, но в ней чувствовалась какая-то странная усталость. Всё же Лоуренс согласно кивнул. Хоро встала с кровати и надела башмаки. За ними - плащ и пояс. И, наконец, потянулась с протяжным "мммм". Не в силах разобраться в происходящем, Лоуренс с кровати смотрел на неё. Когда она закончила потягиваться, её руки повисли, как плети. Со спины она всё-таки казалась немного сердитой.
   - Эй, вставай. Кто-то к нам поднимается.
   Но когда Хоро повернулась к Лоуренсу, её лицо сердитым не было. Хвост скрывался под балахоном, по нему Лоуренс ничего сказать не мог. Он плохо понимал, что творится с ней, но вздохнув, отодвинуться она не попыталась.
  

***

  
   Пока Лоуренс и Хоро обсуждали ситуацию между собой, Рувард, само собой, тоже совещался со своими помощниками. За Лоуренсом пришёл не юноша, прислуживающий Руварду, а один из молодых мужчин, ужинавших с ним за столом. Он выглядел заметно моложе Руварда, а значит, и Лоуренса, лет на пять или шесть. Однако для человека, мечтающего стать ремесленником, у него был слишком пронзительный взгляд. Чтобы делать новые вещи, ему следовало дожить до более почтенного возраста, который смягчил бы эту остроту.
   - В случае чего я буду действовать, - шепнула Хоро Лоуренсу на ухо, когда они втроём выходили из комнаты.
   Компания Дива скрывала, что наёмники тайно ввозят в город серебряные монеты. Кто знает, не решится ли Рувард закрыть здесь, на постоялом дворе, раскрывшего этот секрет торговца? Если не хуже. Но когда они вошли в комнату, обстановка там была довольно расслабленная. Наёмникам, конечно, не привыкать нападать внезапно, и Лоуренс только на своё чутье полагаться здесь не стал бы, но Хоро тоже держалась спокойно, значит, сейчас наёмники не притворялись.
   - Пожалуйста, присаживайтесь.
   Обычно на постоялом дворе комнаты похуже размещались на этажах повыше. Значит, эта комната на втором этаже была одной из лучших. Но сам по себе этот постоялый двор был не высшего уровня и не слишком велик, и когда для Лоуренса и Хоро принесли ещё пару стульев, в комнате стало ощутимо тесно.
   - Внизу было шумновато. Если уж пить "воду жизни", то лучше делать это в спокойствии, не так ли? - начал Рувард.
   Стоявший рядом Мойзи налил вина в бокал для Хоро и щёлкнул по нему ногтем. Раздался тихий звон, будто золотые монеты ударились одна о другую. Серебряные приборы для еды и хрустальные бокалы для вина дополняли ощущение аристократичности. Более того, разлитый по бокалам напиток был бурого - темнее хвоста Хоро - цвета, от него исходил резкий, дымный запах. Почётным названием "воды жизни" наделяли некоторые виды крепких спиртных напитков.
   - Возблагодарим искусных мастеров, - произнёс Рувард, поднимая свою чашку, будто эти слова принято говорить всякий раз, когда пьёшь.
   Все в комнате повторили за ним. Расстроившись тем, что в бокал вошло так мало, Хоро выпила разом половину, собрав тем самым потрясённые взгляды.
   - Если они собираются делать ещё, скажи им, чтобы перегоняли четыре раза, а не три, - сказала она Руварду, который набрал в рот "воду жизни" и закрыл глаза, точно пил огонь.
   - Аристократы иногда тоже вот так пьют крепкое, но они его при этом разбавляют - просто кощунство. Ведь перегонка требует труда многих людей.
   Лоуренс мало знал подробности изготовления крепких напитков. Из торговых бумаг он знал, однако, что для этого процесса требуется сложный и дорогой аппарат, а также травы для аромата, и ещё, что его надо повторять несколько раз. Рувард, похоже, не ждал от других согласия или несогласия со своими словами. Он продолжил:
   - Поэтому, - тут он сделал ещё глоток "воды жизни", - я хотел бы поговорить с тобой, господин Лоуренс, о последствиях нашего обсуждения.
   Лоуренс невольно обернулся к двери, словно в поисках пути к бегству. Рувард прищурился, явно получив от этого удовольствие.
   - Эти двое - кандидаты на место Мойзи. Позволь им присоединиться к нам.
   Рувард посмотрел вправо и влево, где у стен стояли два молодых человека. Спины этих двоих стали ещё прямее.
   - Я всего-навсего случайный торговец, - заговорил было Лоуренс, но Рувард тут же его перебил:
   - Люди, которые говорят такое, обычно опаснее всех. Так вот, к компании Дива: что она делает и куда собирается вторгаться - по-прежнему загадка.
   Он сразу взял быка за рога. Мойзи тем временем почтительно долил спиртного в его синюю чашку.
   - Когда мы пришли в этот город, нас удивляло буквально всё. Каждый думал, как это странно, но никто не мог понять. Деньги приходили легко, мы пировали каждый вечер. Разве это не прекрасно? Чего ещё желать? Неужели ты умрёшь без приключений, о великий рыцарь Ланц Хук? И так далее.
   Ланц Хук был знаменитым рыцарем, легенды о котором и по сей день рассказывали во время перерывов в войнах, чтобы взбодрить колеблющиеся души.
   - Большой отряд наёмников может позволить себе презрительно отбросить объятия торговцев. Мы - нет. Однако если торговцы появляются без предупреждения и заставляют нас перевозить серебро, когда и куда им угодно, они обязаны, по крайней мере, озаботиться тем, чтобы нам было приятно тут оставаться.
   Хоро допила напиток, чересчур крепкий для девушки её вида, однако Мойзи подлил ей, не дожидаясь её просьбы.
   - Ввозить серебро было прибыльно?
   Лоуренс хотел вернуть Руварду его похвалу, но передумал. У наёмников в цене честь, подобострастный ответ они могут счесть за презрение. Эта игра устанавливает границу между тем, кто хвалит, и тем, кого хвалят. Причину Лоуренс понимал вполне хорошо: наёмникам с подвешенным языком доводится трапезничать с принцами и другими высокими аристократами. Для них лесть и скрытые мотивы - практически одно и то же.
   - Весьма прибыльно. Больше того, о чём мы говорили раньше.
   - Ты имеешь в виду ощущение нехватки серебряных монет?
   - Да... однако, в этом деле мы следовали прямо за несколькими аристократами, с которыми говорили потом. А чем позже, тем менее вкусна эта сделка. Значит, общей прибыли там хватало на нескольких аристократов.
   - Завидую, - с улыбкой произнёс Лоуренс.
   Рувард кивнул, потом прочистил горло и продолжил:
   - Я часто слышу - люди в шутку говорят, что компания Дива получает слишком много прибыли серебром, чтобы ей это пошло впрок. Что они часто сражаются в здешних землях, где власть раздроблена, а к нищим южным аристократам вовсе относятся как к рабам. Эти слова, конечно, наполовину просто от зависти, но, когда нам заплатили чистым золотом, я подумал, что это правда. Я подумал, что если они действительно объединят северные земли, то совсем скоро станут королями.
   Конечно, это была одна из причин, почему наёмники в Леско оставались, не зная, будет ли война. Кто-то из них мог решить, что, несмотря на оплату за их постой и еду, будет лучше уйти, пока дисциплина не развалилась. Но из-за этой причины они не уходили.
   - Компания Дива через торговлю пытается стать королевством?
   - Мне так кажется. Ну, если королевство - это слишком, то, по крайней мере, торговый альянс, обладающий силой и влиянием целой страны.
   Уже существовал один такой торговый альянс, владеющий множеством военных кораблей, рассекающих моря под флагом луны и щита. Лоуренс прикоснулся к самому краешку этого альянса в королевстве Уинфилд.
   - Вот почему нас здесь столько. Если мы будем участвовать в создании страны, заслужим большой, даже вечный почёт. Странствующие рыцари получат короля и страну, которым можно служить, а мы, наёмники, - нанимателя, который будет брать только нас. Ну, даже если это окажется всего лишь байками вроде легенд о древних войнах, не исключено, что Дива наймёт нас для торговли с другими странами.
   Дива имела дело с ценными металлами. Если они покорят северные земли и откроют много новых рудников, то их, как и их торговые пути необходимо будет защищать, и тогда люди, привыкшие и умеющие воевать, окажутся в цене. Это Лоуренс и сам понимал. Тут не было ничего такого, о чём нельзя было догадаться. Однако Рувард не стал бы пить с Лоуренсом, если бы этим всё и ограничилось.
   - И всё же ты не считаешь, что компания Дива начнёт войну.
   Рувард хлопнул себя по щеке. Всё притворство исчезло из его голоса, как по волшебству.
   - Да. Именно. Мы не такой уж большой отряд. Тем не менее, мы по-прежнему несём флаг, унаследованный от предков, - благодаря острому уму, умению предвидеть близкое будущее и неусыпной бдительности. Но что думает и что пытается предпринять компания Дива, мы просто не понимаем. Мы говорим себе, как следует использовать таких, как мы. Глупых наёмников, не понимающих правильно такие вещи, обычно убивают их же наниматели.
   Это не зарабатывать деньги своим умом, чем занимался Лоуренс. Они каждый день рисковали самой жизнью. Лоуренс подумал, что если эти люди - волки, то сам он просто ягненок.
   - Однако мы не понимаем, как они хотят использовать нас. Компания Дива ещё не сделала ни одного хода. Она не выставила больших сил. Одна из причин, как и сказал господин Лоуренс, - слишком мало аристократов дали своё согласие. Но если Дива соберёт все свои силы, то легко их раздавит. Почему она этого не делает? В этом городе она позволяет людям получать немыслимую прибыль, и, узнав про это, сюда слетается всё больше людей. Все богатые люди, которых мы знаем, так бы себя вести не стали. И Дива не монастырь, раздающий милостыню. В войне более всего страшит вовсе не встреча с сильным врагом на поле брани, - тут Рувард прервался, чтобы отпить из своей чашки. - Более всего мы боимся, когда не понимаем, в каком положении оказались. У тебя ведь то же самое, да, господин Лоуренс?
   Ни в лице его, ни в голосе не чувствовалось опьянения. Двое молодых мужчин, стоящих у стен, молча смотрели на Лоуренса.
   - Это верно. Мои мысли таковы: если бы не эта ситуация, я вполне мог бы купить себе дом в этом городе. И ещё смогу, если только раскрою эту тайну.
   Рувард кивнул, а разговор продолжил уже Мойзи.
   - Даже мы за нашу долгую историю много раз попадались в ловушки торговцев. Мы работаем ради денег. Деньгами заправляют торговцы. Как правило, движение денег, которые нужны для нашего найма, вполне понятно. Наше главное правило: не начинать действий, пока не обнаружится причина, которую мы понимаем. Но сейчас мы её не видим. Мы видим поток денег, но не понимаем, куда он течёт. Господин Лоуренс, если ты сумеешь разгадать эту загадку, мы дадим ответы на все вопросы, которые у тебя есть.
   Человек использует те средства, что у него есть. Наёмники обратились к Лоуренсу не из-за выдающихся способностей и даже не потому, что он был спутником Хоро, просто этого потребовала ситуация. Узнать, что затевает компания Дива, было для Лоуренса жизненно важно. Если он сможет купить то дешёвое здание и торговать в безопасности, мечта, которую он лелеял многие годы, сидя на козлах повозки и глядя на конский круп, станет явью.
   - Я сделаю всё, чтобы не разочаровать вас, - ответил Лоуренс.
  

***

  
   Когда решаешь задачу мозгами, отношения "командир - подчинённый" могут помешать. Словно повинуясь этому, Рувард сел на стол, а Мойзи и двое претендентов на его место - на длинный сундук.
   - Кое-что в этом потоке денег я не понимаю.
   - Что же?
   - Городские налоги.
   Сбор налогов - презираемое, но необходимое занятие, позволяющее городам сохранять порядок и приличный облик. Однако в Леско не было ни сборщиков налогов, ни городских стен. Лоуренс представить себе не мог, как вообще этот город работает. И ответ стал для него полной неожиданностью.
   - Здесь не собирают налогов, никаких, - сказал просто Мойзи.
   - Это...
   "Это безумие", - хотел сказать Лоуренс. Если бы люди знали, как поддерживать города без налогов, целым поколениям сборщиков налогов не было бы суждено слышать проклятия горожан.
   - Поскольку здесь нет стен, значит, невозможно собирать пошлины. Ты видел рынок?
   Лоуренс кивнул.
   - Он так просто устроен, что невозможно знать, кто, что туда привозит и почём продает. И налога с продаж нет. В любом случае, сбор налогов - право короля. Если бы Дива этим занялась, тут сразу началась бы война.
   Тем не менее, в городе сохранялся порядок и чистота. Словно их поддерживало какое-то волшебство или какие-то доходы, которые тоже можно объяснить лишь волшебством.
   - Но по налогам одна мысль у меня есть, - продолжил Мойзи и откашлялся. - Лет десять - двадцать назад, когда на них ещё никто не обращал внимания, компания Дива приобрела громадные земли вокруг этого места.
   Ничьих земель в этом мире не существует.
   - Я слышал, тогда земля была дешевле грязи, а сейчас нет. Дива купается в доходах благодаря тому, что строит, а потом продаёт или сдаёт дома на этой земле, сама же владеет городским центром. Дома они продают, а права на землю - нет, поэтому продолжают немало получать с тех, кто в этих домах живет.
   - И эта живая атмосфера. Можно сказать, она толкает вверх цены на дома день за днём, - добавил Рувард.
   Всё это напоминало распродажу по частям собственного двора, но, если всё делать правильно, такая схема вовсе не была проигрышной. Сбор налогов - очень непростое занятие. Надо оценивать собственность людей, проверять грузы - словом, много чего выведывать, те же, с кого налоги собирают, вечно пытаются что-то скрыть. А дом от глаз не спрячешь. Налог с продаж проще, чем налог на собственность, ну а постоянный сбор платы за пользование землей - совсем просто. Но что ещё важнее - если деньги на поддержание города зависят от земли и зданий на ней, то Лоуренс мог более или менее понять, как город может оставаться таким живым и кипящим без вложений извне. Люди тянут к себе людей, а там, где люди собираются вместе, будут нужны здания и земля.
   Впрочем, некоторые вопросы оставались прежними. Например - чего Дива добивалась, объединяя наёмников, рыцарей и местных правителей.
   И ещё. План Дивы, который Лоуренс и остальные по-прежнему не чувствовали.
   - Значит, дом, который я видел, скоро будет продан? - подытожил Лоуренс.
   - Не думаю, что он долго простоит в таком виде... - ответил Мойзи. - Его продаёт торговый дом Ванс, что-то вроде отделения компании Дива. Дива решила сосредоточиться на управлении рудниками, а другие работы перепоручила разным торговым домам. Значит, дома, которые продает этот Ванс...
   - ...по-настоящему самые дешёвые.
   Цены на товар растут, когда множество людей хочет купить одно и то же.
   - Я слышал, один богатый аристократ хотел подмять под себя продажи домов здесь, но у него ничего не вышло. В этом городе, где правит свобода, людям легко воплощать свои мечты в жизнь, так что, думаю, тут найдётся ещё несколько зданий Дивы для людей вроде тебя.
   Судя по всему, компания Дива сама была основана людьми, которым трудно пришлось в жизни, однако они сумели сделать себе состояние. Поэтому они знали, что это значит - дать людям шанс преуспеть. Многие, услышав о таком, не поверят, но Лоуренс, ощутив дух этого города, не мог назвать это пустыми словами. Кроме того, слова эти произнёс Мойзи, с лицом, будто из выдубленной кожи. К тому же ещё со времени противостояния с Амати Лоуренс уяснил, что вкладываться необходимо в разные товары, чтобы уберечься от внезапных скачков цен.
   Если человек ни с кем не может торговать, потому что его товар редок, большинство от него отвернётся. Но если кто-то купит немного этого товара, другие решат, что тоже смогут заключить хорошую сделку, и подтянутся следом. Отсюда Лоуренс пришёл к следующей мысли: возникновение у него желания купить лавку в этом городе - именно то, к чему стремилась компания Дива. Но он не думал, что такие благоприятные условия - дешёвое здание в городе, где нет никаких ограничений, - существуют где-либо ещё. Разве что в мечтах.
   Лоуренс не мог отрицать, что его сердце начинало колотиться сильнее всякий раз, когда он думал о стоимости этой лавки и о царящем в городе оживлении. В то же время за время своих путешествий с Хоро он не раз был на волосок от того, чтобы бросить всё и бежать. Ещё он сейчас сознавал, что есть нечто более важное, чем лавка и большие деньги. Лоуренс кинул взгляд на Хоро, спокойно потягивающей "воду жизни" рядом с ним, и осторожно коснулся чего-то странного из сказанного Мойзи.
   - Значит, аристократы тоже хотят чего-то от этого города?
   - Есть такие слухи. Ты ведь тоже слышал, правда? - спросил он у Руварда.
   Тот, с покрасневшими от опьянения глазами, ответил:
   - Да. В любом случае, здесь никогда не было единого королевства, даже после войн древности. У аристократов не может вдруг, ни с того ни с сего, проснуться желание воевать. Думаю, вполне естественно, что их больше интересует красивая жизнь, как у южных аристократов, чем война. Поэтому...
   Он осушил свою чашку и протянул своему юному подчиненному. Тот лишь качнул кувшином.
   - Кончилось, да?.. Ну, так вот. Поэтому, хотя сначала мы недоумевали, почему у города нет стен, но, поняв истинную причину, не могли не восхититься храбростью Дивы.
   Здравый смысл Лоуренса подсказывал, что ни одно поселение не может называться городом, если не окружит себя стеной. Она необходима для самого существования города - помогает защититься от сильных врагов, только так город может сам строить своё будущее. У деревень нет стен, потому что они пользуются покровительством местного аристократа-землевладельца. Даже без стены селяне понимают своё место и, чего от них хочет их повелитель. Но здесь - богатейшее поселение, правит которым компания с выдающимися умами во главе. Было бы неудивительно, если бы кто-то где-то захотел прийти и захватить это поселение. А значит, компания Дива просто обязана была возвести стену, чтобы дать городу защиту.
   - Городская стена нужна не только для защиты города от врагов, - Рувард жестом велел юноше принести ещё выпивки и, соскользнув со стола, встал на ноги. - Ещё она нужна, чтобы не позволять жителям сбегать из города.
   - Хоо, - тихо прошептала Хоро, похоже, её впечатлили эти слова.
   Рувард удовлетворённо кивнул и продолжил:
   - Когда приходит война, правитель закрывает ворота и ставит круглосуточную стражу. Тогда никто не может войти - и никто не может выйти. Как только вокруг людей оказывается высокая стена, их ждёт общая судьба. Никто в городе не думает выскользнуть наружу и выжить одному. Все должны работать сообща. Если стен нет, многие из тех, кто ощущает угрозу, просто соберут вещи и сбегут. В таких условиях воевать нельзя. Кто будет рисковать жизнью, защищая город, из которого бежит так много людей? И всё рушится. Вот почему позади войск всегда стоят люди в плащах вроде меня.
   - Чтобы останавливать забывчивых людей, которые внезапно вспомнили, что что-то не туда положили? - весёлым тоном уточнила Хоро.
   Рувард сделал такое лицо, будто ему повезло в азартной игре, и движением пальца показал, что Хоро попала в точку.
   - Вот почему здесь нет стены. Если бы она была, было бы легче объединить город. Это неудобно Диве, которая собирает в своей сокровищнице горы золота. Для них плохо, если город легко защитить. Сейчас город легко взять и трудно защитить. А значит, те, кто решит напасть, предпочтут грабёж, а не захват. Ведь самая большая прибыль ждёт того, кто первым доберётся до сокровищницы Дивы. Но когда ты нагружен драгоценностями, естественно, что тебя будут преследовать. А уйти будет не так-то легко. Если разбойники поймут, что лёгкой добычи здесь не будет, они пойдут искать её в другое место. Иными словами, сокровища компании Дива защищает не сама Дива, а именно те, кому они не дают покоя.
   Он хлопнул в ладоши, и снова развёл руки.
   - Как видите, отлично сделано.
   Это рассуждение было понятно. Однако улыбка появилась на лице Лоуренса именно потому, что подобное только, рассуждая, и можно объяснить.
   - В нашем отряде много смельчаков, но и в компании Дива не меньше. Однако подобный ход мыслей обычному человеку не свойствен. Тут приложено немало ума. Я восхищаюсь ими.
   - Значит, и то, что город вдали от рудников?..
   - Да, по той же причине. Нормальный человек поместил бы свой главный город у самых рудников и наладил бы его оборону. Однако это создаёт конфликт. Потому что такой город трудно захватить, но уж если это произойдёт, то захватчикам будет легко его защищать.
   На лице Руварда всплыла пугающая улыбка, подходящая человеку, живущему на поле брани. Сохраняя это выражение лица, он глубоко вдохнул, потом выдохнул. От него вовсю исходил хмельной дух.
   - Вот вам планирование и терпеливость компании Дива. Они точно что-то замышляют. Они должны что-то замышлять, но... - и тут Рувард вдруг хлопнул себя по лбу.
   Мойзи мягким движением поднялся на ноги - многие годы службы подсказали ему, к чему все идёт. Рувард лишился чувств, и заместитель поддержал его в последний миг, не дав свалиться на стол.
   - Ай-яй-яй. Если бы не этот мальчик...
   Впервые он назвал Руварда "мальчиком". В его голосе звучала любовь, как у слуги юного и совсем неопытного господина. Несомненно, предводитель наёмников не стал бы слушать, если бы ему сказали отложить чашку. Мойзи не мог не знать, что главе отряда наёмников просто необходима доля упрямства.
   - В основном мы рассказали про город всё. Ты что-нибудь ещё хочешь узнать? Или, быть может, ты что-то заметил - тогда расскажи, не стесняйся.
   Улыбка Мойзи показывала, что если Лоуренсу ещё ничего на ум не пришло, в том нет ничего страшного.
   Рувард был невысок, но отнюдь не хрупкого телосложения, однако Мойзи поднял его, точно принцессу. Молодые подчинённые привычно шагнули в стороны, будто для них это было не впервой.
   - Нет, пока ничего... - пробормотал Лоуренс.
   - Ну, если бы ты так быстро заметил что-то, чего не заметили мы, это был бы удар по нашей гордости, - произнёс Мойзи, не поворачивая головы. - Полагаю, на сегодня это всё.
   - Да, большое спасибо.
   Мойзи покачал головой.
   - Нет, это я должен тебя благодарить.
   Лоуренс не думал, что сказал что-то достойное благодарности, но слова Мойзи воспринимались иначе, нежели большинства других наёмников. С улыбкой, больше подобающей селянину, заместитель продолжил:
   - Мы очень маленький отряд, как ни смотри. Вся наша история давит на этого мальчика, это бремя он чувствует каждый день. Иногда я думаю, рад ли он быть нашим командиром?
   Можно ли говорить такое в присутствии посторонних и ещё двух юных подчинённых? - подумал Лоуренс.
   - Какое-то время он мечтал стать торговцем. Но, увы, он единственный, кто носит имя Миюри.
   Ещё одна история, которая не должна оборваться на середине. Лоуренс заслужил право написать свою собственную. Едва ли он когда-нибудь поймёт чувства тех, кто с рождения был частью историй других людей по причинам, на которые не в силах был повлиять. Если кто и сможет такое понять, то только Хоро.
   Когда Мойзи с командиром на руках прошёл мимо них, Хоро ласково, по-матерински погладила Руварда по щеке. Ведь именно благодаря длинной череде таких, как Рувард, она смогла получить послание Миюри.
   - Ну, в общем, загадку серебряных монет вы вдвоём разрешили. Именно такой ум нам и нужен. И ещё, мальчик не может смотреть тебе в глаза, - с ухмылкой сказал он Хоро, но сказал явно для тех двоих подчинённых..
   Хоро тихонько рассмеялась, но она прекрасно понимала, что Рувард нёс и имя Миюри, и легенду о когте, а Мойзи всё время был рядом с ним. Мойзи вышел из комнаты и проследил, чтобы мертвецки пьяного командира унесли наёмники, отдыхавшие в комнате по соседству. Хоро улыбалась, но во взгляде её сквозило одиночество.
   - Вот люди, живущие здесь и сейчас, да?
   Страница переворачивается за страницей, и те, кто вышел на сцену в давние времена, постепенно сходят с неё.
   Лоуренс положил руку ей на голову и ответил:
   - Мы тоже стараемся жить изо всех сил.
   Хоро повернула голову под его рукой, посмотрела снизу вверх и коротко ответила:
   - Да, и вправду.
   Лоуренс, понимая, что эта краткость объясняется присутствием постонних, не стал обижаться. Внезапно её лицо расплылось в счастливой улыбке, и она хлопнула Лоуренса по спине.
   - Какой же ты всё-таки простак.
   Лоуренс вздохнул и, коротко попрощавшись с Мойзи, направился к себе в комнату. Когда вернулась Хоро, она первым делом налила вина себе в чашку и выпила. Он решил, что ей либо не хватило уже выпитого, либо "вода жизни" пришлась ей не по вкусу. Не будучи в настроении предостерегать её, Лоуренс просто покачал головой и сел на стул.
   - Однако дело становится всё более и более подозрительным...
   Хоро положила голову на сложенные на столе руки и фыркнула. Город явно был в полной власти компании Дива, однако они оба не понимали точно происходящее. Если сложить сказанное Рувардом и Мойзи, едва ли Лоуренсу удастся все мелочи увязать и составить план действий. Так или иначе, Дива странным образом умудрялась сохранять город, не возводя вокруг него стен, пусть ей и приходится засыпать его деньгами, вырученными от рудников.
   Если город прекращает расти, дома скучиваются, горожанин ссорится с соседом-мясником, когда тот выкидывает кишки забитых свиней не туда, куда надо, невозможно сбежать от запаха крови и жира, источаемого дубильной мастерской - всё это происходит по вине городских стен. Куры и свиньи, бродящие по узким улочкам, мусор, скапливающийся на мостовой, как его ни убирай, растущие цены на жильё - и в этом тоже повинны стены.
   Люди часто смеются, небрежно говоря, как было бы хорошо, если бы стены взяли и исчезли. А компания Дива сделала это. Лоуренс никогда не видел такого города.
   - Похоже, они воистину злодеи, - задумчиво сказала Хоро.
   - Да. Подходящее слово.
   - Мм, - кивнула она и отпила вина. - С другой стороны, если они прибрали к рукам то-сё и заполучили этот город, что с того? Мне не кажется, что об этом стоит волноваться.
   Что она имеет в виду? Лоуренс повернулся к Хоро. Она грызла ломтик сушёного мяса, точно ребёнок.
   - Я не уходила из Пасро, потому что не было достойного проводника, но... главная причина в том, что всё было бы впустую.
   - Впустую?
   - Да. Или можно сказать по-другому: слишком много было вложено сил. Пшеничные поля там были неопрятны, как шерсть шелудивого пса, но всё равно мне нравилось, как колосья колышутся на ветру - прямо море золотое. Судя по твоим разговорам с этими людьми, похоже, компания Как-её-там вложила в этот город очень много времени, ума и удачи, верно?
   Несомненно, так и было. Когда Лоуренс кивнул, Хоро тоже кивнула и спросила:
   - Тогда отвергнуть этот город - не полная ли глупость?
   Как справедливо заметил Рувард, если к городу без стен подступит война, люди сбегут. Но это не проясняло, что затевает компания Дива.
   - Да. И вправду глупость, - ответила она сама же себе. Тогда... вот что. Может быть, кто-то в самом деле собирается напасть на Леско, и поэтому они собирают наёмников для его защиты?
   - Мысль хорошая, но... будь это так, странно, что никто не заметил... В подобных случаях атакующая сторона и их противник подобны лицедеям, выходящим на сцену. Чтобы никто не заметил выхода и тех, и других - это очень странно.
   - Ммм... а, вот. Это могло бы быть исключением.
   - Что?
   - Да. Того, кто защищается, охватывает страх, будь то зверь или человек. Но, быть может, здесь может быть тот страх, который виден лишь причастным?
   Лоуренс отвёл взгляд от Хоро и вздохнул. Она на это не обратила никакого внимания, словно не сомневалась в своих словах. Конечно, её предположение могло быть верным. В нём был определённый смысл. Однако Лоуренс был не согласен. Несомненно, сложившаяся ситуация не создалась сама собой. К ней просто должна была приложить руку компания Дива. Иначе всё было бы слишком уж странным. Он устроился на стуле поудобнее, откинувшись на спинку, и закрыл глаза.
   - Ты, можно тебя спросить кое о чём?
   Услышав голос Хоро неожиданно близко, Лоуренс удивлённо распахнул глаза. Она тут же обвила его сзади руками, точно накрывая одеялом. Её подбородок упёрся ему в макушку. Длинные русые волосы закачались перед Лоуренсом, защекотали ему уши.
   - Ты действительно это всё обдумываешь?
  
   []
  
   - А... ты что-то заметила?
   Он попытался развернуться к Хоро, но её несильное объятие не пустило его. Он не видел выражения её лица. Движений ушей и хвоста тоже не видел. Хоро одними интонациями могла изобразить всё, что хотела. Это заставляло Лоуренса слегка нервничать.
   - Я сказала ровно то, что хотела сказать, никакого подвоха.
   Он погрузился в молчание. Когда Хоро не получала ответов на свои вопросы, это её раздражало. Однако вопрос её показался настолько странным, что он решил, что чуть-чуть посердить её сейчас не так уж и плохо. Он не мог сказать ей, о чём думает на самом деле - о том, что у него нет ответа. Руки Хоро сжали его шею чуть-чуть сильнее.
   - Ну, так что?
   Будь в её голосе хоть капля раздражения, Лоуренс бы успокоился и сказал. Но вместо раздражения в этом голосе слышалась лёгкая растерянность, это застало его врасплох. Но всё же, поразмыслив чуть-чуть, он ответил:
   - Я думаю.
   - Лгун.
   Хоро сильнее вдавила подбородок ему в макушку.
   - Не лги мне.
   - "Не лги"? Погоди-ка. Я ведь даже не понимаю, о чём ты меня спрашиваешь. С чего вдруг ты такое сказала?
   Лоуренс был в полном замешательстве, а руки Хоро всё сжимались. Они, конечно, были тонкие, но если бы она стала душить его всерьёз, кто знает, может, и задушила бы.
   - Ты сказал, что думаешь, и это была ложь. Ты в лучшем случае притворяешься, что думаешь.
   В который уже раз Лоуренс проиграл в пикировке. Он подумал, что какие-то его слова ей не понравились. Руки Хоро постепенно сжимались, потом, наконец, не замерли. У Лоуренса возникло ощущение, что она не столько сжимала его шею, сколько прижималась к ней.
   - Объясни мне. Да, я всё ещё не пришёл к ответу, но я пытаюсь разобраться, как могу. Несомненно, компания Дива замышляет что-то странное, и за этим стоит какая-то причина. Даже если я упускаю что-то очевидное, я же не наро...
   - Почему ты думаешь об этой компании как о злодеях?
   Он скосил глаза и по-прежнему не увидел её лица, лицо его застыло, рот приоткрылся.
   - Ч-что?
   - Я спросила, почему ты думаешь об этой компании как о злодеях?
   Так же Лоуренс почувствовал бы, если его торговый партнёр сказал, что у него со сна взлохмачены волосы.
   - Эээ, не то чтобы я считал их именно злодеями...
   - Понятно. Но подумай тогда вот о чём, - перебила Хоро и выпустила его шею. - Беспечный ты торговец.
   - А? - в его голос невольно вплелась нотка раздражения. Но сейчас он уже видел её лицо.
   Ничуть не удивившись, Хоро натянуто улыбнулась и сказала:
   - К примеру, - она хлопнула Лоуренса по плечу, - у тебя есть деньги. У тебя есть время. Ты забрёл в этот город. Ты осознал, что здесь царит просто невероятное оживление. Война? Спроси любого, и он рассмеётся тебе в лицо. Ты даже слышал, что богачи втайне скупают дома. Ты даже видел лавку, которую продают невероятно дёшево. Подумай. Разве это не потрясающая возможность заработать?
   - Мм? - промычал Лоуренс и чуть склонил голову.
   У него было ощущение, будто он перепутал лестницу. Однако он должен был дать ей ответ.
   - Купить... лавку.
   - Вот именно. Ведь, судя по всем тем словам, цена должна будет вырасти, - удовлетворённо произнесла Хоро и похлопала Лоуренса по голове, словно ради этого она его и отпустила. - Ну, так что, - она убрала руку и упёрлась в прежнее место подбородком. - Почему бы тебе её не купить?
   В этот миг Лоуренс понял всё, что пыталась донести до него Хоро.
   - Если ты её купишь, не будешь ли ты думать больше о хорошем? Ведь сейчас ты... - она прервалась, её хвост прошуршал в воздухе и остановился, точно птица, вдруг прекратившая махать крыльями в полёте, - ...как будто нарочно ищешь что-то плохое.
   Лоуренс повернул голову, в которой закрутились самые разные мысли. Он не мог решиться купить лавку, уверенный, что компания Дива что-то затевает. Он, несомненно, предубеждён. Но что за чувство заставляло его искать объяснение происходящего? Едва ли он сильно ошибся бы, признав, что компания Дива действует в высшей степени разумно, делает то, что нужно для получения большей прибыли. Если так, то всё сказанное Хоро раньше, - например, что наёмников собирают для защиты города, - не нарушало этого признания. Почему же его продолжали мучить подозрения? Точнее, почему вообще они возникли у него, когда не было уверенности? Он никогда не общался с компанией Дива напрямую и строил предположения, исходя из своих наблюдений. Выводы, которые он делал, были очень субъективными. Мысль Хоро он не принял тоже из-за предположений, засевших в его голове. Иными словами, если он купит лавку, это само по себе должно очистить его голову от подозрений, предположений и сомнений.
   - Или ты хочешь отказаться от мысли открыть лавку в этом городе?
   "Нет!" - подумал Лоуренс, едва услышав это. Отказаться от лавки - это и в голову ему не приходило. Однако его горло было точно залито свинцом, и слова из него не выходили. Потому что он не мог сразу отвергнуть возможность того, что, не будь рядом с ним Хоро, он смотрел бы на всё иными глазами.
   - Ну, я так и думала.
   Молчание Лоуренса послужило Хоро подтверждением её слов. Он понял это, но произнести что-либо всё равно не мог. Однако, как ни странно, это не вызвало в нём досады. Возможно, из-за тона, которым она это произнесла.
   - Даже ты, всегда во всём видевший светлые стороны, становишься таким же, как я, и начинаешь во всём видеть одни тёмные. Или это я становлюсь такой же, как ты, раз так поняла твои слова?
   Хоро, продолжая упираться подбородком в его голову, снова вздохнула, но уже полегче.
   - Когда мы ходили по городу, чтобы понять, можно ли тут открыть лавку, я сказала тебе, что этот город сверкает.
   Да, она сказала нечто подобное, когда они отдыхали на улице. Мысли о лавке вдруг точно вымело из головы Лоуренса. Хоро сильнее вжала подбородок в его темя, будто с удивлением разглядывая что-то, что он выронил.
   - Я думала, что в таком живом городе ты должен видеть только хорошее. "Не тревожься, на этот раз я уж точно преуспею", в таком духе.
   Лоуренс чувствовал, что тут она слегка переигрывает, но, вспоминая её слова и поступки до сих пор, не мог найти возражений. И кроме того, причина, почему именно сейчас он всё видел в чёрном цвете, крылась в компании Дива. Хоро ни за что в жизни не согласилась бы поселиться в городе, принадлежащем горнодобывающей компании вроде Дивы.
   - Я вовсе не возражаю, - вдруг сказала она.
   - А, но...
   Успел произнести Лоуренс, когда руки Хоро сжались на его шее чуть сильнее.
   - Если ты решишь открыть лавку в этом городе, я буду с тобой.
   Странное ощущение во рту Лоуренса оставила не столько настойчивость в её голосе, сколько последовавшие слова.
   - И даже если эти люди сотрут с лица земли Йойтсу и другие места, это для меня неважно. А если бы и было важно, то было бы важно в любом случае, где бы ты ни открыл лавку. Я не находила бы себе места, и если бы что-то случилось, я оставила бы лавку. И никогда бы не вернулась, мм, да, такое тоже было бы возможно.
   Последние слова она произнесла с натянутой улыбкой. Однако такое действительно могло произойти.
   - Тот толстый баран сказал же, помнишь? Если я буду знать, это ляжет на мою душу тяжким грузом. Однако если я чего-то не вижу, это не значит, что его нет. Кроме того, есть тот, с кем я живу прямо сейчас. Не древняя история, не легенда, нет, даже не дурацкое послание на когте. Тот, кто живёт, говорит, смеётся, сердится, печалится, совершает глупости, но... его глаза устремлены в завтрашний день, и он приходит ко мне и берёт меня за руку.
   И Лоуренс непроизвольно взял Хоро за руку. Мягкий шелест её хвоста заменил смех, который так и не сорвался с её губ.
   - По правде сказать, даже сейчас воспоминание о послании Миюри мне сдавливает грудь, и хочется зарыться в какую-нибудь тёмную нору лет на сто. Однако... - Хоро крепче сжала руки, точно не желая выпускать Лоуренса ни за что на свете и одновременно изо всех сил сдерживая слёзы. - Ты протянул мне руку и вытащил меня из этой норы. Понимаешь, какое счастье ты мне этим принёс?
   Да, во время той прогулки она в какой-то момент готова была взорваться от гнева, но всё же Лоуренс верно поступил, взяв её с собой. Однако она была сейчас так прямолинейна, что это его беспокоило. Если бы он почувствовал, как на голову ему капают слезы, он точно бы встал со стула. И он крепче сжал тонкую руку Хоро.
   - Я очень счастлива, что так дорога тебе. Однако мне больно, что это становится для тебя тяжким грузом. Ты ведь сам говорил, помнишь? - Хоро ущипнула Лоуренса за щеку свободной рукой и шаловливо вдавила в неё ногти. - Когда тебе есть что защищать, легче стать жертвой трагедии.
   Лоуренс хотел возразить, но сообразил, что она сказала так нарочно. Поэтому вместо ответа он ласково прижал её руку к своей щеке.
   - Я обещал тебе, что передам людям историю твоих странствий. Я не хочу, чтобы это была трагическая история.
   Ногти Хоро легко царапнули его щеку.
   - Я не против того, чтобы смотреть на тебя в дороге, однако смотреть, как ты сидишь и пишешь, мне тоже нравится. Да, смотреть, как ты сосредотачиваешься на своём письме. Это я очень хотела бы видеть, - произнесла она озорным тоном и тут же улыбнулась, будто смутившись от собственных слов.
   Она могла бы одним движением расцарапать ему лицо в кровь. Или разорвать ему горло зубами.
   - Поэтому, ты.
   Хоро выпустила его. Высвободив руки из его рук, она, наверное, выпрямилась и сделала шаг назад у него за спиной. Там, где миг назад была Хоро, взвихрился зимний воздух. Они так недолго были рядом, но Лоуренсу стало холодно, едва Хоро отошла. Это была истина с особым скрытым смыслом. Он развернулся. Ни зубов, ни ногтей Хоро перед ним не было. Нечто более пугающее - её застенчивая улыбка.
   - Может быть, вместо оправданий, что ты собираешь сведения, ты начнёшь драться, как достойный самец?
   Она упёрла руки в боки и ухмыльнулась, обнажая клыки.
   - Если та компания оставит тебя в дураках и твоя лавка пропадёт, мы просто будем снова ездить вместе, разве не так?
   Грань между храбростью и безрассудством очень тонка. Но, как бы ни была она тонка, все предпочитают первое второму.
   - Это, конечно, верно. Однако ты советуешь мне сделать ставку, которая может обратить в дым тысячи серебряков? У неудачи будут очень серьёзные последствия.
   Если бы он до сих пор не пробился к сердцу Хоро, эти слова были бы поняты совершенно неправильно. Однако Хоро не выразила неодобрения, а лишь тонко улыбнулась и ответила:
   - Если тебя постигнет неудача, значит, тысячи серебряков повиснут на мне долгом. О, какое горе я познаю, если по моей вине ты потеряешь всё. Легко могу это представить.
   Лоуренс тоже вполне мог себе это представить. Виня себя, Хоро повесит голову от стыда и будет готова сделать что угодно, чтобы заслужить прощение. И такой Хоро он, конечно, протянет руку. Это зрелище тронуло бы его так сильно, что позже одно воспоминание пробуждало бы боль в сердце.
   - Хех. Поистине ты дурень.
   Чтобы в такой ситуации делать счастливое лицо - Хоро была настоящей злодейкой. Впрочем, слова её были верны. Если Лоуренс достигнет успеха, у него будет своя лавка, а в случае неудачи она окажется у него в долгу. Конечно, такой долг трудно выплатить за целую человеческую жизнь - его жизнь. Хоро знала, как дороги деньги Лоуренсу, когда, хлопая его по носу, говорила про тяжело заработанное золото. Он подумал, что никогда бы не пришёл к таким мелким, грязным мыслям в одиночку, однако Хоро, истинная демоница, заставила его думать так. Тут уж ничего не поделаешь.
   Кроме того, были ещё слова, которые она частенько говорила. Мудрая волчица не может иметь своим партнёром скучного торговца. Хоро дала ему ключ от заржавленной крышки, которая не давала ему видеть собственный интерес и мчаться вперёд, переполняясь алчностью.
   - Да, настоящий дурень.
   На лице её царила беззаботная улыбка юной девы. Лоуренс глубоко вдохнул. Должно быть, Хоро приняла решение ещё тогда, когда увидела, как он поедает глазами тот дом. Если так, ей, конечно, больно было смотреть, как Лоуренс позволяет крутиться у себя в голове лишь чёрным мыслям о планах Дивы. Никто никогда не знает заранее, окажется рискованное предприятие успешным или неудачным.
   Даже если компания Дива не желала развязать войну, даже если она твёрдо намерена открыть ещё больше рудников, Лоуренсу может изменить удача, он останется без покупателей и потеряет лавку. Однако если всё пойдёт наперекосяк, с ним всё равно останется верный товарищ и спутница. Этой могущественной спутнице Лоуренс сказал:
   - Давай придумаем название для лавки.
   Возможно, среди тех, кто способен поднимать других, Хоро не было равных в целом мире. Она улыбнулась, подыгрывая Лоуренсу. Однако на ухо ему прошептала вот что:
   - А не имя для щеночка?
   Он чуть не упал со стула. Хоро принялась безжалостно хохотать, показывая на него пальцем. Смущение, а ещё воспоминание о Ренозе серьёзно рассердили Лоуренса. Она принялась извиняться, и она извинялась, не прекращая, впрочем, хихикать, пока не пошла спать, он же и слушать её не хотел. Но частичка его сознания вовсе не была сердита.
   Вот почему, когда он неподвижно лежал, закрыв глаза, спиной к Хоро, о названии лавки он и не думал. О чём он думал, было ясно и без слов. Можно не сомневаться, в будущем его ждет более крупная добыча. Размышляя об этом, он незаметно для себя погрузился в сон.
  

Глава 5

  
   На следующее утро Лоуренс присоединился к наёмникам, умывавшимся во внутреннем дворике у колодца. Вскоре из дома вышел и Рувард, бледный, как смерть. Похоже, ему каждый день приходилось показываться в нескольких харчевнях. Наёмники говорили с гордостью, что на поле брани их командир стоит в первом ряду вместе с ними, а в городе он единственный стоит в первом ряду. Появление Руварда поприветствовали возгласами, от которых земля задрожала. Рувард словно выше стал. Все эти люди занимали хорошо понятные им места и выполняли хорошо понятные им обязанности. Пусть грубые и неотёсанные, они отличались дисциплиной и доверием друг к другу. Сделав такое наблюдение, Лоуренс вернулся в комнату.
   - Что это был за хриплый вой? - спросила Хоро так буднично, как будто путешествовала с Лоуренсом уже целый век.
   Она сидела на кровати, скрестив ноги, и держала в руках хвост. Она уже позавтракала, однако изо рта её свисала полоска вяленого мяса. Хоро выглядела и частенько себя вела, как ребёнок, но перед столь великолепной прожорливостью, не знающей ни стыда, ни границ, Лоуренс был вынужден сдаться и попрощаться с этим несчастным кусочком мяса. В любом случае спорить было некогда. Железное правило торговли: если принял решение, действовать надо немедленно. Он глубоко вдохнул и решительно поправил воротник.
   - Так, я готов.
   Хоро, более или менее удовлетворившись своими приготовлениями, напоследок медленно и мягко погладила хвост по всей длине и встала.
   - Хе-хе, - усмехнулась она.
   - Что такое?
   - Мм? - Хоро рассеянно улыбнулась и провела рукой по собственной щеке, потом ответила с таким видом, будто себе же удивлялась. - Я много раз наблюдала за тобой в Пасро.
   От этих неожиданных слов Лоуренс оторопел. Хоро прожила в той деревне многие века, да и он провёл там немало времени. Поэтому она вполне могла не раз видеть его, но в словах Хоро ему всё равно почудилось что-то странное.
   - Мм, и что?
   - Ну... тогда ты казался менее... хмм... уверенным в себе.
   И Хоро положила руку на бедро и взглянула на Лоуренса - просто вылитая старшая сестра. Ему показалось, что с ним сейчас и обращаются как с глупым младшим братом, впрочем, то, что тогда он не был так уверен в себе, были верны.
   - И когда же ты успел стать хорошим самцом?
   Лоуренс изо всех сил старался превзойти Хоро, и то, что она по-прежнему обращалась с ним как с дурнем, его жгло. Но он понимал, что многое в нём далеко от совершенства, для этого ей не требовалось тыкать его носом в каждый изъян. Вот почему он мог принимать её поддразнивания как поддразнивания, а похвалы - как похвалы. Но, как обычно, он не знал сейчас, какое выражение лица лучше надеть. Видя его озадаченным, Хоро улыбнулась ещё шире.
   - Можешь не сомневаться, я вовсе не высмеиваю тебя. Я вправду считаю, что ты вырос, - счастливо произнесла она.
   Наполовину Лоуренс тоже был счастлив, однако нежданный холодок одиночества заполз в его сердце, слова Хоро немного походили на прощание.
   - Хе-хе. Не делай такое лицо. Просто я уже не в том возрасте, чтобы радоваться собственному росту. Куда приятнее наблюдать, как зелёная пшеница созревает и наливается спелостью.
   Она надела плащ и спрятала уши под капюшон. Снова встав перед Лоуренсом, она сказала:
   - Из Йойтсу я ушла в поисках удовольствия. Куда бы я ни приходила, я там пила вино и танцевала всю ночь напролёт и, в конце концов, оказалась в Пасро. Тогда-то я и поняла. Удовольствие ради самой себя не может длиться долго. Делать что-то для других намного лучше.
   Хоро перевела взгляд на суму в руке у Лоуренса. Даже решив купить лавку, все деньги сразу, конечно, он сейчас не заплатит. Нужно внести задаток, чтобы оставить этот магазин за собой. Возможно, увидев эту суму, Хоро решила, что мечты, переполнявшие грудь Лоуренса, наконец, начали обрастать плотью. Жившие во времена юности Хоро один за другим становились прошлым. Если она будет только советовать Лоуренсу, что делать, для неё это будет игра без цели, попытка зацепиться за прошлое. Но если благодаря ему Хоро зацепится за что-то новое в этом мире, она будет счастлива. Вот почему Лоуренс ничуть не удивился просьбе Хоро, облачённую в форму вопроса:
   - А ничего, если я выберу имя для лавки?
   Хаскинс, прозванный Золотым бараном, сделал Уинфилд новым домом для себя и многих других. Хьюг открыл в Кербе торговый дом, торгующий предметами искусства. Хоро с неуверенной улыбкой смотрела на Лоуренса снизу вверх. Это не был её обычный заигрывающий взгляд.
   - Если ты будешь себя хорошо вести, - мгновенно ответил Лоуренс и потрепал её по голове.
   Сначала Хоро словно не понимала, что она сейчас услышала и что Лоуренс сделал. Но по мере осознания её лицо наливалось жаром. Лоуренс резко встал, готовый получить оплеуху. Но она улыбнулась почти со слезами на глазах.
   - Хорошо - ты обещал.
   И они скрепили обещание рукопожатием, как подобает торговцам. После чего, так и держась за руки, вышли из комнаты.
  

***

  
   Лоуренсу не хотелось сразу согласиться со словами Хоро, однако сейчас, приняв решение, он видел городские дома и лавки в совершенно ином свете. Каждый прохожий из частички чужой для него толпы превратился в реального человека, пришедшего в Леско с какой-то целью, человека, с которым Лоуренсу, возможно, предстояло иметь дело. Компания Дива продолжала внушать ему тревогу, однако если Хоро сказала, что всё в порядке, значит, так оно и есть. В любом случае купить лавку за свои деньги, и в месте, столь благоприятном для торговли, - это не худшая из ставок. Конечно, собираясь сделать этот шаг, он хотел сначала понаблюдать за происходящим. Однако если требовалось сделать решительный рывок, Леско для этого - место подходящее. В первый раз Хоро, идя с ним по городу, не поедала глазами окружающие лотки и не требовала купить то или это. Точно гордясь тем, что идёт по улице рука об руку с Лоуренсом, она смотрела прямо и улыбалась.
   С тех пор как Лоуренс подобрал Хоро в Пасро, они прошли долгий, извилистый путь, чтобы оказаться, наконец, здесь. Знавшие прежнего Лоуренса назвали бы его безумцем. Что ж, вполне возможно, он и был безумцем, но это не означало, что он неправ. Он посмотрел на идущую рядом Хоро, и она, почувствовав это, ответила взглядом. Он улыбнулся, и Хоро с лицом няньки, ласкающей маленького ребёнка, улыбнулась в ответ.
   Лоуренс шёл вперёд, легко вспоминая расположение городских кварталов, и вскоре, ни разу не сбившись, вышел на улицу, где продавался тот дом. Улица лежала немного в глубине оживлённого, растущего города. Ему подумалось: что бы ни затевала компания Дива, это может следовать из обычного стремления к признанию. Этого желает большинство людей - почти так же сильно, как денег. Если так думать, привлечение в город аристократов тоже может служить этой цели. Приглашая влиятельных людей, владельцы компании Дива оказываются правителями выдающегося города.
   Быть может, Лоуренс и Рувард просто перестраховались, обдумывая ситуацию, просто из-за годами выработанных привычек. Может, они стали сомневаться во всём, не понимая, как можно выбрасывать в город столько денег, если не видно возможности вернуть их. Если так, Лоуренсу стоит довериться своим ожиданиям и начать здесь зарабатывать. Он ведь твёрдо решил открыть свою лавку. И он должен теперь думать о хорошем, нельзя быть городским торговцем, если ты не способен бежать вперёд, устремив взор на награду там впереди. Как верно заметила Хоро, он гораздо сильнее полюбил бы Леско, открыв в нём лавку. Компания Дива вполне способна вырастить этот город до немыслимого размера, а заодно увеличить свою сферу влияния настолько, что сможет посоперничать и с Альянсом Рувика.
   Расслабленно мечтая, Лоуренс пришёл с Хоро к выставленному на продажу дому. Тысяча двести серебряных монет. Если заплатить эти деньги, его ожидание закончится. А он помчится вперёд, устремив взор на ту самую награду и молясь, чтобы из-за каких-то действий компании Дива его усилия не пошли прахом. Видимо, по той же причине и аристократы вкладывали деньги в этот город. Они вкладывали, чтобы получить горы золота и серебра, а не из желания увидеть сожжённые поля. Так зачем компании Дива развязывать войну? Многие северные землевладельцы сожалели, что их лица не увековечены на монетах, но едва ли они сильно возражали против ликов королей далёких стран, пусть сами они этих стран в жизни не видели. Кроме того, монеты, выпущенные из гордыни, в отличие от тренни, едва ли станут брать жители многочисленных северных деревушек. Вкладываясь в Леско, аристократы рассчитывали получить впоследствии много денег, которые будут в ходу. Компания Дива вертела ими как хотела. С таким влиянием она вполне может и собственные деньги начать чеканить.
   Лоуренс криво улыбнулся, но вдруг осёкся, у него вырвалось:
   - А?
   - Мм? - тут же отозвалась Хоро. Лоуренс глянул на неё, точно спрашивая, не сказал ли он что-то. Настолько неожиданно это случилось. Самые разные мысли заполнили его голову, ему показалось, будто он заметил что-то краем глаза - так среди уличной толпы вдруг мелькнёт силуэт хорошо знакомого человека из далёкого города.
   Хоро смотрела на него снизу вверх, вопрошая взглядом, собирается ли он заходить в дом. Но, даже глядя на Хоро, Лоуренс не вынырнул из нахлынувших мыслей. Его память из мешанины образов, отражающихся перед ним, как в водной глади, собирала мешанину слов. Аристократы, скупающие дома ради прибыли? Дива, замышляющая войну, вторжение в северные земли? Странные цены на деньги, необычайно дешёвое золото и дорогое серебро? Самые разные слова вспыхивали, пока время прокручивалось назад в его голове. Вот мелькнул разговор с Рувардом, потом слова, что сказала ему Хоро. В них прятался ключ к единой громадной схеме. И, окинув взглядом всё увиденное мысленным взором, Лоуренс ахнул.
   - Ты?.. - окликнула его Хоро.
   Но он не знал, что делать. Это казалось слишком невероятным. Он нашёл объяснение всему: живой атмосфере города, свободе его жителей, цене денег и даже наёмникам. Ключ чрезвычайно простой и именно поэтому могучий. За дверью, им отпираемой, лежал немыслимый мир. У Лоуренса были все ответы. Он не нашёл их раньше, потому что они были слишком просты.
   - Ты, хватит уже... - начала сердиться всерьёз Хоро.
   Лоуренс схватил её за плечи, глядя глаза в глаза, и изо всех сил обнял. Такое, да ещё посреди улицы, могла вытворять Хоро и всегда, чтобы поддразнить Лоуренса. Иногда Лоуренс протягивал к ней руку, например, в той глупости в переулке Реноза, но сейчас совсем другое. Он был слишком счастлив, чтобы сдерживаться. Не будь рядом Хоро, он мог и завопить от радости. Если его мысли верны, компания Дива - поистине чудовищна. Странная цена денег. Возведение города без стен и иных ограничений. Трата своих денег ради привлечения аристократов и наёмников. И роспуск тревожных слухов.
   Лоуренс выпустил Хоро, лишь потрясённо моргавшей, и бодро вошёл в лавку. Внутри сидел молодой человек, нанятый, чтобы давать пояснения, передавать послания и присматривать за домом. Сейчас он играл с кошкой. Он должен был привыкнуть к визитам взбудораженных торговцев, однако вид Лоуренса захватил врасплох и его. Даже Хоро всё ещё выглядела ошарашенной.
   Юноша что-то промямлил в качестве приветствия, Лоуренс чётко поздоровался в ответ, подошёл, вынул из сумы полотняный кошель и положил на стол. Не переставая при этом улыбаться. Редко попадается подходящая сцена для такой крупной ставки. И на эту сцену непременно надо взойти.
   Когда паренёк, наконец, осознал, что ему принесли залог за дом, он, торопясь, попросил немного подождать и тут же вылетел на улицу. Лоуренс не стал провожать его взглядом. Он, не отрываясь, смотрел на опустевший стул и дрожал от восторга, а Хоро подозрительно смотрела на него. Подняв, наконец, голову, он повернулся к ней и сказал:
   - Нам предстоит увидеть нечто невероятное.
   - А? - переспросила Хоро, точно общаясь с глупцом.
   Но Лоуренс сейчас себя глупцом не чувствовал. Он улыбнулся самой смелой из своих улыбок и, глядя в её глаза, произнёс с такой уверенностью, будто сам был к тому причастен:
   - Дива начнёт войну.
   - Чт...
   - Более того, в неё будут втянуты все окрестные земли, - добавил он, не давая Хоро что-то спросить.
   Она открывала и закрывала рот, будто искала подходящие слова, хотя, скорее всего, пыталась оценить прибыли и убытки Лоуренса. Извлекать прибыль даже из убытка - один из основных уроков, что должен усвоить любой торговец. Если компания Дива начнёт войну, это может принести большой доход. Именно благодаря войне Лоуренс, открыв в Леско лавку, заработает невероятную прибыль. Как и аристократы, вкладывающие деньги в город. Он вспомнил выражение, услышанное в разговоре с человеком из Альянса Рувика в Уинфилде. Альянс Рувика по влиятельности и мощи превосходил иные королевства. Ив в Ренозе тоже произнесла это выражение, возможно, узнав его от них же. Выражение, используемое при остром торговом соперничестве. Торговая война.
   Не во всех войнах размахивают мечами и сжигают всё подряд. Большие торговцы зарабатывают на жизнь, покупая товары в одних далёких уголках мира и доставляя их покупателям в других далёких уголках мира, причём сами при этом не покидают своих стульев. Так почему бы не вести войны таким же способом? Именно это делала сейчас компания Дива.
   Вскоре в лавку вошёл человек от торгового дома Ванс, являвшегося, видимо, отделением компании Дива. Интересно, они знали? Поразмыслив, Лоуренс решил, что едва ли. Любой достойный торговец, узнав о таком, не смог бы сохранить спокойствие. Даже когда ему объясняли подробности про лавку и про права Лоуренса, связанные с покупкой, он слушал рассеянно. В себя он пришёл уже, когда они вернулись на постоялый двор. Хоро с недовольным видом села на кровать.
   - Хочешь узнать? - игриво спросил Лоуренс, уверенно глядя на неё.
   Даже Хоро не могла сердиться на него за такое. Она лишь вздохнула.
   - У тебя на лице написано, что ты всё равно расскажешь.
   Её хвост колыхнулся с тяжёлым шелестом, словно и он вздохнул.
   - Это верно.
   - Мы ходим кругами. Говори уже.
   Раз она согласна слушать его, Лоуренс ничего не имел против того изумления, которое он вызовет на её лице. Он собрался с мыслями и всё объяснил. Однако по мере объяснений, Хоро хмурилась всё сильнее, может, она не могла поверить в то, что ей объясняет кто-то, кто настолько младше неё. Не могла поверить, что компания Дива делает нечто столь грандиозное. Что саму основу своих прибылей компания превращает в оружие для войны. Что она собирается захватить не часть, но все северные земли, которые ещё никогда никому не удавалось объединить.
   Жертв, скорее всего, не будет. Трагедий, скорее всего, не будет. Все, конечно, будут потрясены, а потом возрадуются тому, что и так можно вести войны в этом мире. Вот почему, когда кто-то пробежал по коридору и замолотил в дверь их комнаты, прервав объяснение, Лоуренс не удивился. Он решил, что если его предположение верно, то где-то сейчас это и должно было произойти.
   - Господин Лоуренс, срочные новости! - прогремел голос Мойзи.
   Лоуренс ухмыльнулся Хоро и открыл дверь. У Мойзи было лицо человека, объявляющего о появлении врага.
   - О, господин Лоуренс. Серьёзное дело. Только что наши люди сообщили, что на главной площади вывесили объявление. Там сказано...
   Лоуренс кивнул и перебил:
   - Я знаю, что там сказано.
   Мойзи изумлённо заморгал, потом спросил:
   - Ты его уже видел?
   Лоуренс покачал головой.
   - Тогда что ты имеешь в виду?
   И Лоуренс, ничуть не сомневаясь, что угадал всё правильно, гордо заявил:
   - Там сказано, что в обращение поступают новые деньги. Я прав?
   Мойзи понадобилась секунда, чтобы впитать смысл слов.
   - Ты прав, - ответил он, но глаза его спрашивали: "Как ты узнал?"
   Очевидно, что во время вчерашнего разговора Лоуренс этого не знал. И всё же он собрал деньги, что были у него, преисполнившись решимости использовать раз в жизни выпадающую возможность купить лавку, и отправился туда. Есть то, что невозможно постичь только разумом. Например, Хоро. Лоуренс легонько потянул воротник, поправляя его.
   - Компания Дива состоит из торговцев, и я тоже торговец.
   И он надел свою лучшую деловую улыбку, пусть это и заставило Хоро смеяться над ним.
  

***

  
   В городе воцарилась полная неразбериха. Торговцы, разумеется, были в первых рядах. С древних времен считается незыблемым, что сильные мира сего выпускают монеты, которые используются там, где влияние этих людей велико. В первую очередь как подтверждение прав на их территорию, как символ, что они здесь хозяева. Но не менее важно, что выпуск своих денег несёт прибыль сам по себе. Ценность монеты обычно превосходит стоимость металлов, из которых она сделана, одно это даёт прибыль тому, кто чеканит деньги.
   Но компания Дива имела в виду отнюдь не только эту цель, не только доход от выпуска денег. Она долго и тщательно готовилась, разбрасывая множество приманок. Если хочешь подманить много рыбы, нужно кинуть столько наживки, чтобы рыба ела досыта. Серебряные тренни, самые используемые деньги к югу от Проании, ходили в северных землях в таких количествах, в каких, должно быть, не ходили никогда прежде. Однако сколько бы денег ни приносили аристократы и землевладельцы, привлечённые запахом лёгкой наживы, изобилие монет не могло поддерживаться до бесконечности. Рано или поздно они должны были кончиться, и торговля бы замерла.
   Вот почему Хоро сказала как нечто очевидное, что компания Дива может сама чеканить деньги. Если кто-то хочет иметь много того, чего он имеет мало, он как-то должен это получить. Мысль, что богатая рудниками компания Дива сама может чеканить деньги, сама по себе не является неверной. Но серебряки тренни с портретом правителя королевства Тренни имеют длинную историю. Свежеотчеканенные копии распознали бы сразу. Что серебряные монеты, что другие - опытному мастеру всё видно сразу. Новую чеканку любой достаточно известной монеты обнаружат очень быстро. И сразу обесценится.
   А если это будет совершенно новая серебряная монета? Другое дело. Компания Дива могла сама заготавливать серебряное и медное сырьё. Объявление о новых деньгах ввергло Леско в состояние праздника. Больше всех радовались торговцы, которые, как и Лоуренс, догадывались, что собирается делать компания Дива. Помимо них, сильнее всех были рады простые жители Леско.
   В объявлении, помимо прочего, значилось ещё вот что:
   "Компания Дива получила одобрение нижеуказанных аристократов на выпуск следующих монет".
   И дальше список: серебряные монеты, медные монеты...
   Там же была указана степень чистоты - она была неслыханной. Считалось, что такую высокую чистоту просто невозможно получить. По крайней мере, большинство торговцев так считало, они уже готовились к тому, что чистота будет падать. Но внимание людей было приковано к прибылям, которые получала компания Дива со своими рудниками, из которых серебро и медь текли, как из родников.
   Вполне возможно, компания Дива сможет поддерживать высокую степень чистоты монет. Что ещё важнее, были указаны цены новых денег. В течение двух лет Дива обязалась обменивать серебряки тренни на новые монеты по указанным ценам без вопросов. Слова компании Дива пропитывала сила, не оставлявшая места для сомнений: сюда будут стекаться серебряки тренни в немыслимых объёмах, даже стёсанные - привозить их будут те же люди, которые съезжаются сюда из северных земель продать свои товары. И это резко подстегнёт торговлю в Леско. С таким притоком тренни станет трудно вести расчеты другими, менее качественными монетами, бывшими здесь в ходу прежде. Любой предпочтёт деньгам, выпущенным непонятно кем, надёжные деньги надёжной ценности.
   История знает немало примеров, когда плохие деньги вытесняют хорошие, но иной раз происходит и обратное. Для северных земель это означало, что вместо десятков разновидностей плохих монет Дива введёт единую систему, простую и понятную даже ребёнку. Для тех, кто до сих пор должен был пользоваться монетами туманной ценности, этот шаг как благословение небес. Одним росчерком пера компания Дива упростила обмен денег и, более того, привязала стоимость собственных монет к стоимости тренни. А распространив своё объявление по окрестным городам, они позволят людям легко перейти на новые деньги, не дожидаясь позволения местных землевладельцев. До сих пор люди просто ехали в Леско продавать свои товары, до такого селяне способны додуматься. Но восхищало Лоуренса, как и, возможно, других торговцев, то, что лежало впереди.
   Зачем компания Дива распространяла слухи о войне? Аристократы и наёмники едва ли верили, что их собирают здесь только, чтобы свозить сюда монеты. А по словам Руварда, компания Дива ничем не показывала подготовки к войне, она просто тратила время и деньги. Это, конечно, вызывало в наёмниках раздражение и досаду. Они изо всех сил старались понять, чего ждать от Дивы, даже искали совета у торговцев вроде Лоуренса. Это тоже было целью компании Дива. Щедро разбрасывая слухи и деньги, компания собрала значительную военную силу. Любой решил бы, что Дива готовится воевать. Потому что раз эта компания строит своё богатство на рудниках, значит, она хочет открыть новые рудники в северных землях.
   Однако, куда именно собирается вторгаться Дива, не ведал никто, к пущей бессоннице жителей северных земель, в особенности тех, кто правил там. С незапамятных времен сильные разграничили территории по горным хребтам и долинам и правили ими. Сейчас у них было два выхода. Первый - всем северным землям объединиться против компании Дива. Второй - примкнуть к компании Дива.
   И землевладельцы один за другим запрашивали Диву о переговорах. Несомненно, им сделали неслыханно щедрые предложения. Более того, по мере заключения союзов с аристократами, слухи становились всё убедительней. Никто из аристократов не знал, что может случиться, если они не присоединятся к Диве. Особенно, учитывая число собранных в городе наёмников, многие влиятельные люди не могли не понимать, что Леско вне их досягаемости.
   А люди в Леско радовались ходу жизни в городе. Здания возводились одно за другим, город рос. Не обделённые умом стремились вложить деньги в Леско. И аристократы, по словам Руварда, вкладывали деньги. Скупать что-то дешёвое они не могли. Они покупали дома, как и Лоуренс. Будет ли человек, вложившийся в город, хотеть что-то сделать, что снизит их стоимость? Конечно, нет.
   Деньги - символ власти, найдутся те, кому не понравится затея Дивы чеканить свои монеты, но стоит ли об этом сильно переживать? Особенно когда эти люди получат спокойствие на своих землях и хорошую прибыль впридачу. "Война" компании Дива будет вестись за охват земель использованием своих монет. Чем больше их отчеканено, тем выше доход от этого. Чем больше людей воспользуются монетами, тем лучше. Этим план компании Дива был совершенен.
   В Ренозе меняла дал Лоуренсу четырнадцать разных монет. Здесь любой затоскует по сильным деньгам, выпускаемым в достатке. То, что собиралась делать компания Дива, Лоуренс назвал войной, в которой монеты будут захватывать земли, как солдаты в обычной войне.
   Дива, защитив город без помощи стены, ринулась вперёд, навстречу новому миру. Торговцы почувствовали это. Внизу объявления компании приводились имена аристократов, имеющих влияние в северных землях и уже давших своё одобрение. Конечно, и другие землевладельцы поспешат впустить новые деньги на свои земли. Процесс уже начался, и землевладельцам будет очень трудно ему противодействовать. Когда все вокруг станут жить в общем торговом пространстве, пользуясь хорошими деньгами, станет немыслимым оставаться в стороне, прозябая в бедности и будучи не в состоянии толком продавать и покупать товары. Это мало чем отличается от осады вражеским войском.
   Деньги, выпускаемые Дивой, будут связывать вместе северные земли, а их правители тем временем постепенно перестанут быть истинными правителями. Кто бы ни правил страной, ему немногое удастся сделать, если он нищ. Когда подданные понимают, что за горой трава зеленее, они неизбежно уходят. Попытка удержать их силой оружия вызовет повсеместные бунты. А их противниками будут влиятельные люди, связанные деньгами с компанией Дива и друг с другом.
   В прошлом Альянс Рувика использовал военные корабли для уничтожения армий королевств, смевших встать на пути его торговли. Торговцы говорили, что это начало новой эры, однако на самом Альянс применял старое средство достижения цели. Компания Дива собиралась собственными деньгами ограничить торговую активность аристократов, попутно зарабатывая на самом выпуске денег. Это не то, что отправить войска к соседям, чтобы получить прибыль их грабежом.
   А простые люди будут благодарны, когда движением денег займутся не неумелые правители, гонящиеся лишь за силой и властью для самих себя, а торговцы, умеющие распоряжаться деньгами. Король знает лишь один способ победить голод - ограбить соседей, торговцы могут добиться этого с помощью денег - низкие налоги, свободная торговля, без злоупотреблений властью. Короли принимают советы от придворных торговцев, но можно только гадать, следуют ли они этим советам. Глупый король может править, невзирая на свою глупость, глупый торговец сразу разорится. Для народа это есть доказательство того, что суждениям торговца можно доверять. Впервые в истории компания Дива поднимется до уровня королей, не обнажив при этом меча.
  

***

  
   Понаблюдав за суматохой в городе, Рувард вернулся на постоялый двор, но тут же явился человек, посланный компанией Дива, и потребовал от него явиться в компанию. Вернулся он уже вечером и с такой смесью чувств на лице, что никто из всего отряда не посмел подать голос. Он принёс деньги. Лоуренс вкратце рассказал ему, как он понимал ситуацию.
   - Настаёт новая эпоха! - провозгласил Рувард, подняв чашку с вином.
   В его голосе Лоуренс, однако, услышал и горечь. Рувард Миюри выглядел как человек из той же эпохи, что и Хоро.
   - Деньги - это сила в любой стране, но они никогда не могли решить всё. А компания Дива достигла столь многого одними лишь деньгами. Мы ни разу мечом не махнули, а местные аристократы уже склоняются перед ними!
   - Да, я никогда в жизни не слышал ни о чём подобном, - и Мойзи с вымученной улыбкой вздохнул.
   - Это у многих наших товарищей вызовет слёзы на глазах. Мы практически потеряем смысл существования. Мы стали просто куклами, которым платят. Но если, несмотря на это, мы всё же что-то заработаем, - Рувард с явным раздражением шмякнул мешочком с деньгами о стол с такой силой, что едва не сломал его, - кто будет жаловаться?
   Однако это была не награда, добытая в бою, это плата за согласие наёмников быть куклами. В каком представлении - Руварду не сообщили. Наёмники гордо держат свои флаги, рискуют жизнью ради успеха отряда. Лоуренс вспомнил серебряных дел мастера и капеллана Фран, молодую женщину, разыскивавшую ангела. Для наёмников члены их отряда - не только соратники, это их семья, товарищи, бок о бок с которыми они готовы отправиться хоть в ад. Но сейчас, когда их просто использовали, чтобы направлять действия других, и за это платили больше, чем когда-либо за прежние их войны, в которых они рисковали жизнью. Не достойно ли это празднования?
   Компания Дива сотрясла сами основы войн, войн мечей и щитов. Можно ли нанимать рыцарей и наёмников в таких количествах, что победа в любом сражении почти предрешена, избегая тем самым использование оружия и решая всё одними деньгами? Простой, по-детски наивный идеал - и вот, он стал явью. Конечно же, прекращение войн будет по нраву многим. Однако любые перемены оставляют кого-то на обочине общего пути. Когда жители Пасро совладали с природой в битве за свою пшеницу, Хоро утратила смысл жизни. Как бы ни было ей одиноко и больно, как бы она ни плакала, поделать с этим ничего не могла. Среди наёмников тоже нашлось немало разочарованных. Будучи хорошим командиром, Рувард залил их разочарование достаточным количеством выпивки. Но решение оставаться в городе или уходить было важнейшим для будущего отряда.
   - Думаю, мы с Мойзи не смотрели на проблему прямо, - самоуничижительно произнёс Рувард. - Я рад, что ты здесь, господин Лоуренс. Я не осознавал, что сила денег настолько велика.
   Лоуренс улыбнулся уголками рта, не поднимая глаз от прозрачного содержимого своей чашки. Лишь в последние полгода он стал крепкие напитки, не добавляя в них имбирь или даже известь, чтобы избавиться от неприятного вкуса. Задумавшись об этом, он нашёл своё нынешнее положение довольно необычным, впрочем, осознавая, что изменились не только его привычки, но и само мышление.
   - Я всегда считал, что знаю о деньгах многое. Однако те, с кем я повстречался в дороге, показали мне, что не меньшему мне ещё предстоит научиться, - сказал он.
   Нора и Ив рисковали жизнью ради денег, но совершенно по-разному и с разной целью. Коул и Эльза научили его, что свободным от денег быть невозможно. А Хоро учила его пользоваться деньгами. Вспоминая, Лоуренс уверился, что будь он один, он не смог бы купить лавку, сколько бы времени ни прошло. Он бы так и держался за поводья лошади, не раскрывая свой кошель, пока какая-нибудь хворь или беда не подкосила бы его. И план Дивы он раскусил не одним лишь своим умом.
   - Даже в мечтах я не мог помыслить, что компания Дива воплотит такое в реальность. Несмотря на то, что я уже знаком с Хоро, - добавил он.
   Какой бы она ни была мудрой, она не могла знать всего. Чувствуя, видимо, себя подобно Руварду вне этих событий, Хоро с недовольным лицом вернулась к своему вину. Однако она понимала, что другие наёмники находятся примерно в том же положении, что и она. Когда Рувард поднял тост за "добрые старые времена", она с натянутой улыбкой тоже подняла чашку.
   - Быть может, так теперь будет жить весь мир, - отозвался Мойзи, пожимая своими широкими плечами, он, несомненно, считал, что когда наёмники мчались в атаку с мечами наголо, это действительно были добрые времена. - Когда я был молод, идти в новые земли было долгом аристократов и благородных рыцарей. Аристократы в какой-то момент переставали быть рыцарями и уходили из-под власти своих королей. Наёмников нанимали всё больше, но делали это уже не короли, а богатые аристократы и торговцы, живущие в больших городах. Ты знаешь, кто в этом мире идёт впереди всех, кто открывает новые заморские земли?
   Он смотрел прямо на Лоуренса. Тот, чувствуя себя неуютно, мог ответить лишь одно:
   - Торговцы, да?
   Лоуренсу как-то довелось прочесть книгу, написанную торговцем, объездившим весь мир. Постройка корабля, наём опытной команды - всё это потребовало больших денег. Открывать новые земли - работа не для головорезов. Везде, в любых ситуациях для подобного нанимают людей, которые любят считать прибыли и убытки, да так сильно, словно это какая-то болезнь. И больше чем кто-либо другой, полные любопытства и жизненных сил торговцы верят, что там, где прежде не ступала нога человека, они возьмут громадные доходы. Если и остались ещё в мире люди, из которых не выветрился дух приключений, то это именно торговцы.
   - Мой отец любил повторять: "Не выбирай себе нанимателей и не позволяй деньгам выбирать тебя".
   - Сейчас всё наоборот, - ответил Мойзи. - Если бы мы сами пытались назначать себе цену, мы бы не выжили.
   Рувард кивнул. Не стоило удивляться, что на этом разговоре не было тех двух молодых подчиненных.
   - Господин Лоуренс, я не уверен, известно ли тебе это, но сейчас за наёмников идет очень серьёзное соперничество. Мир полон обычными кузнецами и прочими ремесленниками, которые сильны и носят оружие, которым отлично умеют пользоваться рабочими орудиями, они часто идут в наёмники. Это были самые первые "Свободные копья". Они не так придирчивы, решая, кому служить, как мы. Они сражаются просто ради денег, не ради чести и достоинства флага.
   Глаза Руварда сузились, и он невесело улыбнулся. Лоуренса, в отличие от этих людей, перемены не оставили на обочине. Он не знал, какие слова тут можно подобрать и предпочёл сменить тему.
   - Так или иначе, шанс, что здесь начнётся настоящая война, теперь низок. Отправитесь ли вы в Йойтсу... в Торкин?
   Они пришли сюда сражаться на деньги Дивы, но сейчас этот план растаял, и Лоуренс хотел бы, чтобы они отправились в Йойтсу, а с ними и он с Хоро. Покупка лавки в Леско не была завершена, но продавец не настаивал на немедленном расчёте. Лоуренсу понадобится ещё раз проехать по своему обычному торговому пути, собирая долги и закрывая постоянные отношения с разными людьми на разных рынках.
   - А, ты об этом... Мы собирались оседлать коня, который победит, но... похоже, это не тот конь, на которого мы рассчитывали. Если мы останемся, скорее всего, найдём работу. Но тогда нам придётся измениться. Поэтому я считаю, что нам следует отправиться на юг в поисках остатков старой эпохи.
   Рувард говорил, давая волю чувствам, вероятно он переусердствовал, прикладываясь к чашке. Мойзи, обладающий куда большим грузом лет, сохранял хладнокровие.
   - Мы всегда успеем распуститься, но сначала надо узнать, пропитает ли это изменение весь мир, или же это чудо произойдёт только здесь, - очень важное замечание с его стороны. - Однако родные края посетить мы собираемся. У некоторых из нас есть семьи, на которые они хотят потратить заработанные деньги.
   - Можем ли мы отправиться с вами?
   Лицо Мойзи приобрело смущённое выражение. Хоро, заметив его затруднение, ткнула его локотком в рёбра.
   - Что ж, даже если бы у нас была причина не брать вас с собой, предки не простили бы нас за такое, - тут же серьёзно, но не без боли в голосе произнёс Мойзи.
   Проведя с Хоро много дней, полных слёз, смеха, разочарований, гнева и хлопот, легко забыть, что она - создание, которое одни зовут богиней, а другие - воплощением. Но наёмников Миюри объединяло нечто, сохраняемое в легенде о создании их отряда, и отказ проводить Хоро до её драгоценной родины подорвал бы саму основу их существования. Лоуренс стал извиняться, Хоро рядом с ним вздохнула.
   - Думаю, мы выйдем через четыре, может, через пять дней. Когда именно, будет зависеть от дальнейших событий... будут ли твориться какие-то крупные дела. Возможно всякое, но... - Рувард сделал паузу и, отворив ставень, выглянул наружу.
   Солнце уже село, однако город не успокаивался. Наоборот, шума словно бы становилось всё больше. Тут и там горели костры, будто правила обращения с ними в городе упразднили. Стоял мороз, казалось, вот-вот пойдёт снег, но люди выходили на улицы, выносили стулья и столы, пили и плясали. Скорее всего, большинство этих радостных людей не понимали в полной мере значения выпуска новых денег компанией Дива. Однако у них была причина веселиться. Их город был единственным, создававшим свои собственные деньги, и этим оказывался на голову выше всех окрестных городов. Город, где жили эти люди, разом стал важнее. Люди, которые пришли сюда из непримечательной северной тундры, гонимые ветрами неясности и надежды, просто не могли не радоваться.
   - Едва ли случится что-то крупнее того, что уже случилось. План компании Дива должен пройти гладко - не сложнее, чем охотиться на кролика в его норе. Если только кроличья нора не выведет в какое-нибудь странное место, но этого быть не должно, потому что кроличья нора - это всего лишь кроличья нора, - произнёс Рувард и отпил из чашки, точно слегка завидуя людям, даже не подозревающим, что рядом охотятся на кролика.
   Лоуренс был ближе к тем, кому завидуют. Он приехал в этот город, намереваясь противостоять компании Дива, но величие того, что они делали, внушило ему гордость как торговцу. Люди такие непостоянные. Деяния компании Дива были грандиозны. Несомненно, сейчас в их штаб-квартире тоже праздновали.
   - Ладно, давайте скажем, что это начало новой эпохи, и на этом успокоимся. В конце концов, мы, наёмники, всегда живём в ущельях истории, - с презрением к себе проговорил Рувард. Мойзи приподнял свою чашку.
   - И, похоже, не только мы так думаем, - сказал он, тоже выглядывая на улицу.
   - Там тот парнишка от Ребонета?
   - Ха-ха. Их командир тоже любитель выпить.
   То ли из любви к гулянкам, то ли смена эпох требовала вина, но вскоре молодой мужчина замолотил в дверь, требуя Руварда.
   - Отказать я просто не могу. Ладно, веселитесь тут без меня.
   Рувард ещё добавил, что Мойзи следует присоединиться к остальным наёмникам внизу, и передал ему мешочек с золотом от Дивы. Во время смуты в Кербе Лоуренс видел много золотых румионов, но чтобы их вот так небрежно передавали - такое ему видеть раньше не приводилось. Он осознал - да, эти люди - наёмники, а он торговец.
   - Всё, я пошёл.
   Рувард слегка помотал головой, надевая плащ, и всё же на лице его была написана радость. В конце концов, он был заметно младше Лоуренса. Его кровь была достаточно горяча, чтобы прогнать досаду от того, как компания Дива обращалась с ним. Мойзи сосчитал золотые монеты, переданные Рувардом, вернул больше половины в мешочек и встал.
   - Ладно, будем веселиться, как приказано... А вы двое что будете делать? - спросил он.
   Судя по его тону, Лоуренсу и Хоро вовсе необязательно было оставаться из чистой вежливости.
   - Мы вернёмся к себе в комнату. Не стоит сомневаться, что люди во время празднования изрядно расслабятся.
   - Хе-хе-хе. Мудрое решение. Вино правильнее всего вкушать в спокойствии. А они там сейчас будто грязную воду пьют. Многие, по крайней мере, - Мойзи пожал плечами и с улыбкой достал из мешочка ещё несколько монет.
   Даже на второй этаж доносился шум с первого этажа, нетрудно догадаться, какая там шла попойка.
   - Кроме того, я внёс залог за ту лавку, и теперь у меня голова раскалывается от мыслей, что мне надо достать остальные деньги. Я не могу себе позволить два дня сидеть пьяным.
   Глаза Мойзи удивлённо расширились.
   - Ты внёс залог?
   - Да, я решился.
   - Ха-ха, как внезапно. Величайшее приобретение для молодого человека.
   И Мойзи хлопнул себя по лбу, как недавно Рувард. Не исключено, что изначально это была именно его привычка. Если люди долгое время живут вместе, они приобретают общие черты, как муж и жена. При этой мысли Лоуренс кинул взгляд на Хоро. Она вопросительно склонила голову набок. Он небрежно улыбнулся, но ничего не сказал.
   - Поистине внезапно. Честно говоря, я не думал, что ты её купишь. Да ещё в самый подходящий момент.
   В городе была праздничная суматоха. В такое время цены всегда растут. Можно было не сомневаться, если бы Лоуренс не успел внести задаток, то здание либо уже было бы продано, либо продавалось бы по куда более высокой цене.
   - Да. Я благодарен Господу.
   Мойзи несколько удивлённо переводил взгляд с него на Хоро и обратно, сомневаясь, правильно ли произносить такие слова рядом с ней. Она всем видом показывала, что не имеет ничего против. По одному этому Мойзи мог догадываться, какое путешествие совершили вместе Лоуренс и Хоро.
   - В этом мире никто не знает, что может случиться. Ну, спокойной ночи.
   И Мойзи в сопровождении своих подчинённых вышел из комнаты.
   - Пойдём и мы? - проводив взглядом наёмников, повернулся Лоуренс к Хоро, она торопливо наливала себе вино. - Эй, в комнате тоже есть что выпить.
   - Дурень. Как я могу оставить здесь такое замечательное вино?
   Вино в комнате было хорошим, но то, которым их угостил здесь Рувард, особо отменным. Увидев, как и Рувард, и Мойзи ушли, в другую дверь заглянул юноша, чтобы прибраться. Однако, заметив Лоуренса и Хоро, нерешительно застыл у входа.
   - Видишь? Мы мешаем убираться. Идём.
   Он дал юноше мелкую монетку и за руку вывел Хоро из комнаты. Она нехотя последовала за ним с полной до краев кружкой в другой руке, однако она явно тянула Лоуренса назад.
   - Погоди, ты не хочешь возвращаться в комнату?
   Снаружи доносился шум празднования. Возможно, Мудрой волчице, на которую нередко нападала хандра, хотелось заткнуть чем-нибудь уши и лечь спать.
   - Не в этом дело, - ответила, однако, Хоро.
   "Как будто тебе такое никогда не приходило в голову", - подумал Лоуренс, но вслух произнёс лишь "а".
   - Или ты беспокоишься о деньгах?
   Хоро отвернулась, но уши под её капюшоном дёрнулись. Каким бы хорошим ни было вино, ей не обязательно было пить его так жадно, когда снаружи идёт такое празднование. Конечно, она знала, как легче развязать кошель Лоуренса. То, что она так не поступила, значило, что она всерьёз восприняла его полушутя произнесённые слова о головной боли из-за денег.
   - На хорошее вино для тебя мне денег хватит.
   И Лоуренс взял кружку из руки Хоро. Когда чуть-чуть вина пролилось, она пробормотала:
   - Пропадает зря.
   Однако взять кружку обратно она не попыталась.
   - Правда? - спросила она потом, и хвост под плащом колыхнулся.
   Он гадал, какое требование ему придётся исполнить, если он скажет "да". Он сделал длинный глоток прекрасного вина, которым Хоро до краев наполнила кружку, и, кашлянув, начал:
   - Давай-ка мы...
   Ладонь Хоро легла ему на губы, не дав произнести остальное.
   - Если сейчас будешь беспечен, позже будут неприятности.
   Эти Лоуренс нередко говорил самой Хоро.
   - Раньше ты был более бережлив. Не слишком ли ты расслабился?
   Лоуренс подумал "опять она взяла верх", а Хоро вдруг выхватила у него кружку и, сделав глоток, быстро шагнула вперёд.
   - Однако... - она вдруг остановилась и развернулась к нему с таким самодовольным лицом, что ему захотелось схватить её обеими руками и как следует встряхнуть. - Если ты так настаиваешь, вовсе необязательно идти пить на улицу.
   Игриво хлопнув ресницами, Хоро танцующим шагом пошла вперёд. Выдернув руку, она тотчас отстранилась от Лоуренса. Она делала вид, что укоряет его, однако улыбки не сдерживала. В поддразнивании она себе равных не ведала.
   - Тебе нужно так много выпить?
   Продолжая улыбаться и будто вовсе не слушая Лоуренса, она ответила:
   - Да.
  

***

  
   Этой ночью весь город уподобился своей главной площади: еду и выпивку продавали на каждом углу. Лоуренс и Хоро попытались всё же добраться до площади, им пришлось повернуть обратно - слишком много людей. В конце концов, они устроились за раскладным столиком у лавки пряностей. Никаких ограничений здесь не было, и потому даже лавка пряностей не упустила возможности превратиться в маленькую таверну.
   Сел только Лоуренс, а Хоро, получив несколько серебряных монеток, сжала их в кулачке и помчалась к продавцу, точно ребёнок. Вскоре она вернулась с полными руками еды - чтобы положить её на стол и тут же убежать снова. Это повторилось четырежды. Владелец лавки пряностей, попивая вино, круглыми глазами наблюдал происходящим.
   - Мм-хе-хе-хе.
   Предупреждать её не переедать было бы глупостью. Лоуренс с восхищением смотрел, как Хоро поглощает пищу и вино. В последнее время он и впрямь стал меньше думать, как ограничить затраты. Он понимал, что у него меняются взгляды на важность разных вещей. Деньги превыше всего. Деньги важнее всего. Эту алчность он помнил как слепящую волну жара позапрошлогодней давности, однако насколько сильно она его жгла, не помнил. И по сравнению с тем счастьем, которое переполняло его сейчас, то воспоминание было бледным. Скоро оно исчезнет в глубинах памяти. Если он сможет открыть здесь лавку и преуспеет, то и через годы, и через десятилетия он будет вот так же, как сейчас, сидеть за столом вместе с Хоро и смотреть на эту же картину.
   Он не был уверен, что вспомнит тогда, как он чувствовал себя сейчас. Однако не сомневался, что будет счастлив. Лоуренс начал понимать, что потратил слишком много времени в убеждении, что вот-вот схватит большую удачу, и солнце его жизни вот-вот достигнет зенита. И не зря он, проживая день за днём жизнь странствующего торговца, невольно мечтал о месте, куда он мог бы вернуться и где его солнце село бы в мире и покое. Найти такое место на самом деле было бы неожиданным довеском к покупке. Если бы он мог встретиться с самим собой в худший день своего ученичества, он сказал бы: "Твои старания будут вознаграждены". И Лоуренс улыбнулся.
   - Чему ты ухмыляешься? - поинтересовалась Хоро, проглотив мясо куриной ножки вместе с хрящами.
   - Я счастлив. Вполне себе повод ухмыляться.
   Он посмотрел прямо на неё с самой жизнерадостной из своих улыбок. Свои слова он произнёс прямо и просто - не покраснев и не смутившись. Хоро явно хотелось сказать что-то ехидное, однако спокойствие Лоуренса лишило её яда.
   - Вот за то, что ты так прямо говоришь такие вещи, я и называю тебя дурнем.
   Это лучшее, на что он мог рассчитывать.
   - Правда, когда ты сказала, что хочешь вернуться в Йойтсу, а я согласился взять тебя с собой, я и помыслить не мог о подобном.
   Хоро, съедавшая по куску всего, что набрала на свою тарелку, взяла куриное крылышко, зажаренное прямо с кожей и принялась смаковать жир.
   - Даже сейчас, если ты спросишь, где он, я не вспомню. А если вспомню, то, возможно, вспомню неправильно.
   Уши Хоро умели различать ложь. Неудивительно, что она подалась назад и словно вздохнула.
   - И, тем не менее, мы добрались.
   - Ещё не добрались, - тотчас поправила Хоро, впрочем, без укоризны.
   Было ясно, как день, что она хотела что-то услышать от Лоуренса в ответ.
   - Ну, это, конечно, так, но есть и кое-что ещё.
   Лоуренс облизал пальцы, вытер их куском хлеба и подобрал упавшую на стол чечевичку. Он не знал, кто вырастил её, но кто-то эту чечевицу посадил, кто-то собрал, кто-то привёз в город, кто-то очистил и кто-то поджарил и положил в миску. Благодаря немалому количеству торговцев, которых Лоуренс и Хоро не знали, они могли здесь и сейчас есть её. Все этапы пути чечевицы объединяло нечто общее: звон монет, действия разных людей ради своей прибыли... и как маленький кусочек общей картины благословение Единого бога. С того дня, когда Лоуренс встретил Хоро, он искал примирение между своей алчностью и реальностью. Сначала он не находил его, что приводило к неудачам и ссорам с Хоро.
   Но со временем он кое-чему научился. Это выглядело не столь странно, если смотреть на всё как на процесс, идущий шаг за шагом. В торговле любой план, даже самый сложный, не более чем очередь очевидных шагов, делаемых один за другим. Но прежде, глядя на Хоро с её сомневающимся и странно грустным лицом, Лоуренс не мог отделаться от мысли, что перед ним нечто совершенно загадочное. Как наваждение, которое развеется, стоит ему протянуть руку. Времена, когда Лоуренсу так казалось, и протягивал руку с робостью, прошли. Тогда он порой заставлял себя тянуть руку, чтобы её жестоко отбрасывали. Теперь же он спокойно сидел на стуле подобно любому городскому торговцу. Положив правую руку на стол, он произнёс:
   - Об этом поговорим, когда придем в Йойтсу.
   Он открыто и прямо заговорил о неоконченном деле, чего он избегал уже много раз. Хоро не улыбнулась, не стала изображать ни потрясения, ни радости, она отвернулась с неясным выражением лица. Лоуренс ей мягко улыбнулся. Она в ответ покосилась на него и фыркнула.
   - Из нас двоих только ты постепенно продвигаешься вперёд, - казалось, что она говорит как-то по-детски. - А я совсем как те, кто передавал коготь Миюри, - застряла в прошлом.
   В городе Леско, где компания Дива подняла суматоху, одни люди были счастливы, другие нет. В мире людей всегда есть те, кто не поспевает за изменениями вокруг. Хоро знала, что, даже если она доберётся до Йойтсу, это не изменится.
   - Однако до недавнего времени это ты гонялся за мной.
   Это верно - ещё в Ренозе он носился по городу в отчаянной попытке найти способ остаться с Хоро. Подумав об этом, Лоуренс осознал, что всего за несколько дней стал гораздо смелее и снисходительнее. Вряд ли он когда-либо раньше гордился своим родом занятий сильнее, чем сейчас. Люди компании Дива провернули величайшее дело, о чём, можно не сомневаться, мечтал бы любой торговец. Торговцы вовсе не самые мелкие игроки в этом мире. Именно они будут властвовать в грядущем. Царящая в Леско обстановка только поощряла подобные мечты. Лоуренс посмотрел на Хоро. Та глядела на него, как недовольная кошка, и сжимала в руках кружку, точно греясь об неё. Маленькие, тонкие ручки. Но именно эти ручки вытянули Лоуренса из стольких бед.
   - Я так отчаянно старался тебя нагнать. Не хочешь похвалить меня за это?
   Хоро опустила глаза и, словно не в силах более сдерживаться, рассмеялась. Несомненно, она сейчас думала что-то вроде: "Один маленький успех - и этот самец начинает зазнаваться". Тем не менее, отсмеявшись, она вздохнула и подняла голову, от её смеха осталась лишь улыбка на губах.
   - Ты прав. Ты хорошо старался, - и она убрала руки от кружки. - Ты выполнил обещание, данное мне. А что будет дальше... - Хоро сомкнула губы, блестящие от куриного жира.
   Ей не нужно было говорить, что будет дальше, и она не стала договаривать. После похожего на сказку путешествия в Йойтсу вместе с Хоро Лоуренс вернётся на торговый путь, вернётся в действительность. Ему было что сделать, было, за чем присмотреть. Но дальнейшее было уже решено. Это не безумный самообман. Даже будучи воплощением дикой волчицы со звериными ушами и хвостом, Хоро будет рядом с ним, и этого было достаточно, чтобы забыть все тревоги.
   Поэтому он должен был взять Хоро за руку. Это очевидно. "Разве не так?" - без слов спросила она, с тонкой, застенчивой улыбкой глядя на него. "Так", - без слов ответил Лоуренс, подвинул вперёд руку и положил на стол. Если когда-нибудь он будет оглядываться на свою жизнь, вне всяких сомнений, эти секунды он вспомнит обязательно. Он ожидал, что рука Хоро будет намного горячее его, и был готов к этому, но её узкие плечики от прикосновения поёжились.
   Городом Леско овладел праздник. Именно поэтому в голове у Лоуренса мелькнула мысль: "Что ж, случается и такое".
   На стол упал какой-то предмет. Дешёвая на вид котомка, почти пустая. Даже не поднимая головы, Лоуренс вполне мог представить себе её обладателя. Безденежный, живёт дорогой, имеет лишь то, что может унести. Он не знал, пытается ли этот человек достичь чего-то или же просто так живёт. Так или иначе, он решил, что этот несчастный, подхваченный общим весёлым настроением, напился и уронил свою котомку.
   Лоуренс выпустил пальцы Хоро и взял котомку со стола. "Бедолага, уж сегодня-то такое поведение вполне простительно". И он поднял голову. Он всё уже себе вообразил, но что-то заставило его взглянуть на котомку снова.
   - Крафт Лоуренс, - произнесли имя.
   Его имя. Глаза Хоро потрясённо расширились. Предмет на столе не обронили по неосторожности, это была вещь человека, которого они очень хорошо знали и который сейчас должен был находиться очень далеко отсюда.
   - Волчица Хоро Мудрая, - человек в капюшоне, положивший на стол котомку Коула, произнёс второе имя.
   Много персонажей взошло на сцену этого мира. И все они прокладывали путь навстречу собственным целям.
   Комедии и трагедии перемешались.
  
   []
  
  
  

том 16

Солнечная монета. Книга 2

  

Глава 6

  
   Котомка, брошенная на стол, притягивала их взгляды. Коул должен был находиться далеко отсюда, на пути к городу Киссен. Разбойник, вор, грабитель - сразу промелькнуло у Лоуренса в голове. Как бы силён ни был дух Коула, мальчик ничего не мог поделать с грубой силой. Но всё равно это было странно. Непонятно - зачем. Подняв глаза, Лоуренс увидел мужчину, стоящего возле стола, худого, в плаще с надвинутым на самые глаза капюшоном. Лоуренс покопался в памяти, но фигура мужчины никого не напомнила. Более того, смущало то, что от него совсем не ощущалось угрозы. Если и чувствовалось что-то, то скорее утончённость. Загадочный незнакомец двинулся прочь беззвучно, точно призрак. У Лоуренса даже мысли не возникло направиться следом. В себя он пришёл, когда Хоро схватила котомку и вскочила на ноги. Кое-как ему удалось выдавить одно-единственное слово:
   - Погоди.
   Глаза Хоро под капюшоном, жутковато немигающие, уставились на него. В этих полных гнева глазах Лоуренс прочёл: "Если ты меня остановишь, то станешь таким же врагом, как он".
   - Он не может быть один. Где остальные? - проговорила Хоро. Она смотрела прямо на Лоуренса. Ярость настолько переполняла её глаза, что места для сочувствия в них не оставалось.
   Лоуренс оставался на месте, всем телом ощущая её взгляд, дыхание Хоро становилось всё тяжелее. Кровь ударила ей в голову, она не могла держать себя в руках. Её хрупкие плечи поднимались и опускались, точно она была в жару - и всё же каким-то чудом ей удалось сдержаться и не взорваться. Она походила на кузнечные мехи, подающие воздух в горн. Но постепенно рассудок возвращался в её глаза.
   - Остальные? - переспросил Лоуренс. Хоро поднесла руку к глазам, точно у неё со сна кружилась голова, и, сделав глубокий вдох, огляделась.
   - Не знаю. Скорее всего, ушли. Но, - из-под губы показался сверкающий клык, - сколько их там, не имеет значения.
   Переубедить её невозможно. Лоуренс кивнул. Он положил на стол монеты, покрывая то, что они остались должны лавочнику, встал и подошёл к Хоро.
   - Давай сначала убедимся. Это точно Коула?
   Хоро пошуршала котомкой. Она выглядела знакомо, и, когда её тронули, слабо запахла Коулом. Нос волчицы уж никак не спутал бы этот запах ни с каким другим. Лоуренс распустил завязку и заглянул, он узнал вещи Коула: лоскутки ткани, фальшивые бумаги, за которые мальчик отдал все свои деньги, несколько монеток. Это было не просто ограбление, из содержимого прибыли не извлечь. И те, в чьих руках был сейчас Коул, знали про Хоро.
   - Ты можешь проследить за ними?
   - Даже будь мир бескрайним, им от меня не уйти, - улыбнулась Хоро.
   Она зашагала по оживлённой улице с такой уверенностью, будто шла по дорожным указателям. Несмотря на глубокую ночь, суматоха в городе не стихала. Однако ощущение от неё изменилось с праздничного на липкое, неприятное. Люди, бродившие по улицам, говорили неразборчиво, смеялись, с трудом держались на ногах и пили. Лоуренсу это напомнило одну книгу, написанную служителем Церкви, которого древний святой ходил по преисподней. Люди на дороге в ад предавались семи смертным грехам, не уставая петь хвалу фальшивой весне этого мира. Вокруг были цветущие цветы из лавы. Тела шлюх, даже не осознающих, что умерли, казались спелыми, точно плоды граната.
   В городе Леско, управляемом компанией Дива, не было гильдий, сующих нос во все дела и устанавливающих разные запреты. В любом другом городе глупый смех и пение, доносящиеся изо всех уголков, несомненно, были бы сочтены противозаконными. Даже звёзды и луна в зимнем небе, прежде такие прекрасные, что дух захватывало, сейчас спрятались. Если бы кто-то в эти минуты смотрел на город откуда-нибудь издалека и с высоты, ему показалось бы, что перед ним котёл, в котором кипят багровые огни. Совсем недавно Лоуренсу казалось, что город полон надежды и предвкушения, но сейчас всё изменилось. Будто котомка Коула, брошенная на стол, развеяла чары.
   Сжимая руку Хоро, Лоуренс пробирался мимо пьяниц, точно делал стежки иголкой. Компания Дива создала этот город, тщательно подготовившись, проявив безграничную смелость и несравненную мудрость. Великолепие этого наполняло Лоуренса гордостью как торговца. Но Леско оставался созданным городом. Картины того, что могло происходить за сценой этого внушительного монолита громадного количества денег и привилегий, пугали Лоуренса.
   Остановившись перед переулком, Хоро фыркнула. Даже вглядевшись, Лоуренс ничего не видел: горящие на улице костры делали темноту проулка непроглядной. Идеальное место для ловушки.
   - Что ж, если играть нечестно, то так даже удобнее, - Хоро вытащила из-под плаща мешочек с пшеницей, который носила на шее, и с хрустом потянулась. Сдерживаться она считала излишним.
   Она решительно шагнула вперёд. Лоуренсу оставалось лишь последовать за ней с котомкой Коула через плечо. Переулок наглядно показывал нынешнее состояние города - он непрерывно рос. Здесь не было ещё дорожек для пешеходов, но по обе стороны уже высились наполовину возведённые здания, рядом валялись горы строительных материалов. Увидев при свете дня, Лоуренс принял бы их за воплощение надежды, охватившей весь город. Но сейчас, среди ночи, увиденная картина со снежными заплатками то тут, то там, показалась ему изнанкой этого ослепительного мира. Затаив дыхание, Лоуренс шёл с Хоро, которой прогулка в темноте трудностей не доставляла. Переулок уткнулся в маленькую площадь, окружённой домами, и с колодцем в центре.
   Если эти дома проданы и заняты, днём на этой площади должно быть очень оживлённо. Однако сейчас горы материалов и недостроенные дома выглядели руинами, оставшимися после войны. На крышке колодца обнаружилось нечто неожиданное: кролик. Сперва Лоуренс подумал, что зверёк сбежал из какой-нибудь лавки, однако тот не пытался удрать или спрятаться. Потом Лоуренс осознал, что глаза кролика светятся разумом, он явно должен понимать человеческую речь. Хоро сделала глубокий вдох, с трудом сдерживая желание броситься в ярости на зверька.
  
   []
  
   - Приношу свои извинения за то, что вынужден был огорчить владельца этой котомки, - произнёс кролик. Как и ожидал Лоуренс, речь его была изысканной и отчётливой. - Но я не причинил ему зла. Я предпочитаю избегать подобного развития событий.
   Оценивать искренность этого заявления лучше доверить Хоро. От Лоуренса же требовалось сохранять спокойствие и наблюдать за происходящим.
   - Чего ты добиваешься? - спросил он.
   Это не могло быть простое вымогательство, потому что противником был говорящий кролик, знавший про Хоро.
   - Мои товарищи видели, как вы шныряли по Ренозу. Я приказал им разведать намерения столь странной пары - торговца и волчицы.
   - И что же ты узнал?
   При этом вежливом вопросе Лоуренса уши кролика встали торчком, и он ответил:
   - Нам нужна запретная книга.
   Лоуренс почти не удивился. Если этот кролик раскрылся перед ними, показав котомку Коула, и приказал наблюдать за ними в Ренозе, такой ответ был вполне ожидаем.
   - С какой целью?
   - Без цели как-либо навредить вам двоим, смею заверить.
   Но ответом на вопрос эти слова не были. Возможно, он просто хотел, чтобы Хоро удерживала себя в руках. Она была готова броситься при малейшем поводе. Её ручка продолжала стискивать мешочек с пшеницей на груди. Кролик, глядя на противников, заявил:
   - Над северными землями нависла неслыханная угроза.
   Лоуренс резко втянул воздух. Для него само существование запретной книги служило угрозой, которая могла ввергнуть северные земли в хаос, мысль, что книга может спасти земли от опасности, казалась ему нереалистичной.
   - Если мы получим книгу, тогда, возможно, сможем предотвратить эту угрозу.
   Кролик говорил очень правильно. Произношение его было идеально, и вообще манера речи соответствовала высокопоставленной особе. Однако шнурок котомки Коула был перерезан. Лоуренс не считал речи кролика просто беседой или, скажем, переговорами. Это выглядело угрозой: "В следующий раз на столе может оказаться его голова".
   - Кто ты такой? - спросил Лоуренс.
   Ответ кролика заставил его невольно вскинуть голову.
   - Хильде Шунау. Казначей компании Дива.
   В любой торговой организации казначей - правая рука владельца. Это существо занимало очень высокое положение в компании. Такую крупную организацию, способную даже чеканить свои деньги, без преувеличения можно назвать настоящим королевством. Лоуренс и Хоро сейчас разговаривали с правой рукой короля этого королевства.
   Или кролик лгал? Лоуренс покосился на Хоро - та стояла неподвижно. Лоуренс сглотнул, потом медленно сделал три вдоха-выдоха. Раз, два, три.Мысли в голове вернулись на торговую стезю.
   - И для чего, господин Хильде, тебе нужна запретная книга?
   - То, что это вызывает подозрения, вполне естественно. Мы же тоже отнюдь не пребываем в неведении о ваших целях.
   Забросив свои сети в Ренозе, они вполне могли узнать это. Особенно если учесть, что компания Дива вела дело с наёмниками. Вполне разумно предположить, что выслеживали Лоуренса и Хоро наёмники, связанные с Дивой.
   - Однако, рассмотрев все возможности, мы пришли к выводу, что можем надеяться лишь на легенду о запретной книге.
   Лоуренс не знал, стоит ли больше доверять этой серьёзности и тревоге в голосе торговца такого масштаба, как Хильде, казначея компании Дива. Однако он не думал, что слова кролика совсем лживы. Хильде не просил Лоуренса одолжить ему навыки странствующего торговца, не просил Хоро одолжить ему клыки. Ему была нужна запретная книга. Положив котомку Коула перед Хоро, он был готов взглянуть в лицо смерти. Жизнь казначея Дивы слишком ценна, чтобы так ею рисковать. Похоже, компания впрямь исчерпала все возможности, прежде чем дойти до такого.
   - Что происходит? - спросил Лоуренс.
   На миг Хильде задержал дыхание, точно не хотел раскрывать горькую правду, потом ответил:
   - Сейчас в компании Дива раскол. И моя сторона в худшем положении.
   - И? - спросил Лоуренс так быстро, как сумел, впрочем, скрыть потрясение ему не удалось. Раскол в компании Дива. Это плохая новость.
   - Полагаю, вы знаете о нашем решении выпустить новые деньги?
   - Да, и я считаю, что это великолепно. Конечно, под этим я подразумеваю в том числе прибыль от чеканки.
   - Всё так и есть.
   Шум суматохи главных улиц сюда, в глубину переулка, не доходил. Однако, подняв глаза, Лоуренс смог разглядеть на фоне чёрного неба красные искры от костров.
   - Однако, если вкратце - наша прибыль оказалась слишком велика.
   "Прибыль слишком велика". Это сказал казначей компании Дива. Лоуренс повторил эти слова, как будто других не знал:
   - Прибыль слишком велика?..
   - Да. Когда мы решили чеканить деньги, прибыль оказалась слишком велика. Вдобавок менялы уже начали задирать цены на новые монеты.
   То есть они уже торговали деньгами, которых ещё не существовало. Большинство верило, что у этих монет действительно будет невероятно высокая чистота, которая будет поддерживаться и впредь. Многие желают приобрести эти монеты, даже если цена выросла, и многие менялы пользовались этим желанием к своей выгоде.
   - Сначала мы тоже были очень довольны ростом цен новых денег. Однако, похоже, в мире мало что хорошо влияет на людей, будучи в избытке. Сейчас аристократы заранее делят деньги между собой. Это золотой дождь, какого ещё не видывала история всех их родов. Когда они осознали это, то предложили очень простую вещь.
   - Чеканить ещё больше монет?
   Кролик кивнул и издал нечто вроде раздражённого вздоха.
   - Чем больше чеканится денег, тем больше прибыль.
   - Но чем это угрожает северным землям?
   Хильде отвёл глаза. Может, он замышлял что-то? Пока Лоуренс боролся с подозрениями, кролик обратил к небу тоскующий взгляд, словно он проклинал себя за неспособность своих ушей, лёгких, точно перья, поднять его в небо. Затем взгляд Хильде вернулся к Лоуренсу. Если это всё лишь лицедейство, то Лоуренс на него купился.
   - Для чеканки монет требуется металл. Менялы уже заказывают у нас столько, что наши запасы вышли на грань истощения. Прямо сейчас мы чеканить больше не можем. Однако в основе торговли лежит необходимость хвататься за любую представившуюся возможность заработать. Ты ведь видишь самый простой способ решения этой проблемы?
   Во рту Лоуренса расплылся гадкий вкус.
   - Набрать металла или других монет, чтобы расплавить и пустить на чеканку новых.
   - Правильно. Даже в северных землях, где торговля ничтожно слаба, есть богатые места. Те, чьи глаза застилает алчность, настаивают, чтобы мы напали на эти места. Многие правители и города уже закрыли свои ворота, готовясь противостоять нам. Аристократы на нашей стороне, желающие захватить те города, предлагают атаковать.
   Тон Хильде звучал презрительно, он и впрямь презирал тех людей. Такие примитивные способы не вязались с образом компании Дива. Конечно, Хильде раздражало то, что землевладельцы вели себя как паразиты, пытающиеся высосать из Дивы соки прибыли себе на благо. Однако Лоуренс не считал, что землевладельцам достаточно чего-то потребовать, и компания Дива будет вынуждена послушаться. Дива достигла многого, используя тех самых людей как подвластных себе кукол. Ему пришла в голову лишь одна возможность.
   - Значит, в самой компании Дива тоже есть люди, которым по душе столь варварские планы?
   - Да. И чтобы унять их пыл, нам нужна запретная книга, в которой описаны способы горнодобычи.
   Тошнота подступила к горлу Лоуренса. Противостояние само по себе несложное. Однако добро и пороки так перемешаны, что ему это казалось какой-то шуткой небес. Тихо, точно наблюдая празднество демонов, Хильде промолвил:
   - Те, кто побуждает к насилию, в каком-то смысле рассуждают здраво. Они не просто предлагают взять то, чего им недостаёт. Они защищаются от возможности истощения наших рудников.
   Здравый смысл - лучший друг торговца.
   - Иными словами, раз существует возможность, что в недалёком будущем рудники иссякнут, они пытаются отдалить этот момент как можно больше, тут следует либо копать медленнее, либо открывать новые рудники. А открыть рудник было непростой задачей даже в обычные времена. Но сейчас, когда на стороне компании воодушевление стольких людей, почему бы просто не захватить богатые рудами земли? Не разумно ли заполучить их именно сейчас? И если при этом мы опустошим сокровищницы городов и аристократов, которые пытаются противостоять нам, не убьём ли мы тем самым двух птиц одной стрелой? Так они рассуждают.
   Жгучая алчность, жажда наживы, преграды, которые надо устранить, чтобы эту наживу получить, всё слилось воедино. Лоуренс был уверен, что сейчас компании Дива не может противостоять никто. Рувард тоже говорил, что она сможет вторгнуться куда угодно, если пожелает. В конце концов, у компании Дива есть деньги, а война - не более чем состязание денег. Если компания Дива победит, она получит богатые рудами земли. Вдобавок к этому, отчеканив множество своих монет и ограничив хождение чужих, она ещё увеличит свою прибыль. Чем больше врагов она пожрёт, тем сильнее станет. Совсем как змеиное божество из древних мифов. Исчезнет ли она, в конце концов, как та змея? Живот змеиного бога не мог наполняться беспредельно, но монеты можно чеканить без конца.
   - Однако если у нас будет запретная книга, мы сумеем хотя бы отмести довод истощения рудников. Даже если мы не сможем начать новые раскопки, нам удастся возобновить работу уже истощённых рудников. Тогда нам удастся отправить монеты почти всем аристократам. Подумайте, что это значит. Я уверен, вы гнались за книгой потому, что не желали для севера участи разрушения.
   Если применение новых способов горнодобычи может заново открыть истощённые рудники, нужда в новых землях спадёт, пусть немного. Если что-то можно получить за деньги, нет нужды в войне. Лоуренс и Хоро понимали это.
   - Мы можем силой денег решить многие проблемы и верим, что сможем ещё больше. Мы должны положить конец эпохе звона мечей и потоков крови. Медведь Лунобивец ещё века назад показал нам, что эпоха размера и силы подходит к концу!
   Произнося эти слова, Хильде подался вперёд всем телом, а замолчав, перевёл дыхание. Хоро неотрывно смотрела на него. Лоуренс задал за неё самый важный вопрос:
   - Ты единственный, кто так считает?
   Неужели этот кролик ведёт войну внутри Дивы один? Тогда доверить ему запретную книгу - всё равно, что тушить огонь маслом. Как разумный торговец Лоуренс ни за что не согласился бы на такой риск. Однако Хильде твёрдо ответил:
   - Нет. Сам Хильберт фон Дива, владелец компании, считает так же, как и я.
   Хильберт, конечно, владелец, но если его положение в собственной компании тоже под угрозой... Это звучало нелепо, однако Лоуренс не был слишком удивлён. Громадной организацией нельзя управлять одному, приходится отдавать часть прав другим. Нередко бывает, что, став чересчур сильными, подчинённые изгоняют начальника. А бывает, что владелец крупной гильдии начинает вести себя слишком чванливо, и его убирают с поста по необходимости. И теперь, когда в компании Дива разгорается пламя алчности, Дива может переродиться в нечто иное.
   - Я умоляю о помощи. Если мы не раздавим смутьянов быстро, компания Дива опустится до уровня разбойников. Если мощь денег и мощь мечей объединятся, даже Церковь предпочтёт присоединиться. И тогда огонь войны разлетится с быстротой лесного пожара. Мы не хотим, чтобы компания Дива стала воротами ада. Неужели мечты и надежды этого города не манят вас? Это мечты нашего владельца. И эти мечты рухнут!
   Полный боли выкрик Хильде утонул в испещрённом красными искрами ночном небе. Людей этого мира связывают бесчисленные нити, которые переплетаются в бесчисленные ткани. Лоуренс разглядывал чудесную ткань, сотканную компанией Дива, с гордостью, точно собственный стяг. Главенство в мире перешло от древних созданий, таких как Хоро, к людям, а затем торговцы перехитрили королей и аристократов, покорителей мира людей, и сами взошли на вершину. На миг глазам Лоуренса открылась мечта, невероятнее любой сказки.
   - Как вы можете видеть, я кролик, однако я разделяю мечту господина Дивы. Он говорит, что хочет построить на этой земле свободную страну - страну, где люди ничем не связаны, где их судьба зависит лишь от собственного ума и усердия. Он хочет принести мир этим раздробленным, вечно ссорящимся землям. Я убежден, что эта мечта стоит того, чтобы ради неё пожертвовать жизнью. И потому я обращаюсь к волчице.
   Глядя прямо на Хоро, он продолжил:
   - И я уже не отступлю.
   У него не было намерения убить Коула. Он не мог убивать вообще. Будь у него клыки и когти, ему проще было бы запугать Ле Руа и заставить отдать запретную книгу. И всё же он предпочёл взять Коула в заложники, прекрасно сознавая, что Хоро может убить его за это. Почему? У каждого свои мотивы.
   Уши Хильде вдруг дёрнулись. Он повертел головой по сторонам, потом снова посмотрел на Хоро.
   - Если всё пройдёт хорошо, я, безусловно, вознагражу вас. Вы приобрели лавку и собираетесь осесть в Леско. А я казначей компании Дива, верный соратник господина Дивы.
   Он намекал, что награда будет достойна оказанной услуги - больше любой прибыли, что Лоуренс получал до сих пор.
   - Положение очень серьёзное. Все, кто входят в компанию Дива, провели изрядную часть своей жизни в рискованных играх. Они понимают, что ковать железо следует, пока оно горячо. Наши сторонники, включая самого господина Диву, заперты в компании. Мне единственному удалось выбраться.
   Хильде соскочил с крышки колодца и, как заяц из сказки, поднял передними лапами свёрток с одеждой.
   - Я не желаю оставаться взаперти, пока у меня ещё есть ключ. Пожалуйста, обдумайте всё, как следует. Я убеждён, что наши интересы идеально совпадают. Завтра вечером я нанесу визит на постоялый двор и выслушаю ваш ответ.
   Потом Хильде протиснулся в узкую щель меж двух недостроенных домов и исчез. Как ни странно, на это раз Хоро удержала Лоуренса, не дав остановить кролика. Через мгновение на другой стороне появились огни.
   - Мм? Что, развлекаетесь в безлюдном месте?
   Из темноты медленно появилось трое мужчин с копьями на плечах. Судя по облачению, это был городской дозор.
   - Нам с пьяными возни хватает. Убирайтесь на постоялый двор и развлекайтесь там.
   Их прогоняли, точно кошку или собаку. Лоуренс противиться не стал, он обнял рукой плечи Хоро, точно поддерживая её, и направился с ней в переулок, которым они сюда пришли. Стражники какое-то время смотрели им вслед, потом тоже отправились по своим делам, и тут же стало темно и тихо. Лоуренс после света фонарей не мог толком видеть Хоро, хоть она была совсем рядом. Перед его глазами по-прежнему мелькали огоньки на фоне ночного неба.
   - Что будем делать? - спросила Хоро.
   Пока глаза Лоуренса не приспособились к темноте, он не мог идти по заваленному строительными материалами и мусором переулку. Он собирался ответить "давай подождем еще немного", но Хоро неожиданно прижалась к его руке.
   - В его словах я не почувствовала лжи, - сказала она. Лоуренс понял, что Хоро говорит о запретной книге. - Выгоды и риски ясны. Тот кролик - он назвался Хильде, кажется? Он говорил правду.
   Люди из компании Дива, жаждущие ещё больших прибылей для себя, задумали войну. Возможность истощения рудников позволяла им говорить о своей правоте. Хильде считал, что запретная книга, позволяющая извлекать из рудников больше металлов, разрушит их планы.
   - Ты, что ты думаешь обо всём этом?
   - Я... - начал было отвечать Лоуренс, но замялся и задумался. - Я считаю, что мы должны присоединиться к плану Хильде. Мы действительно разделяем мечту Дивы, а война не будет приносить прибыль всегда. Прибыль будет, но очень недолго. Это как разжечь лесной пожар, чтобы согреться. Тепло-то будет, но после этого ничего не останется.
   Ещё Рувард говорил, что этот город не подходит для войны. И Лоуренс был с ним согласен. Если Дива будет наступать, ещё ладно, но если противник сам вторгнется сюда? У Леско нет стен. Тем не менее, Лоуренсу казалось, что люди и в этом случае останутся в городе - или, по крайней мере, не будут испытывать желания сбежать.
   - Кроме того, передача книги сама по себе угрозы не несёт.
   - Если ты так говоришь, то ладно, - приглушённо произнесла Хоро.
   Лоуренс несколько растеряно проговорил:
   - Ээ... разве не тебе принимать решение? От него зависит судьба северных земель. Ты не согласна с планом Хильде?
   Судя по её словам, она не могла сделать выбор. Или ждала предложения Лоуренса, чтобы сделать наоборот? Однако Хоро молчала.
   - Если северные земли не окажутся во власти войны, это ведь и для тебя будет лучше, верно? У Хильде, конечно, свои цели, но я не вижу для нас выгоды в противостоянии ему. Заново открывать уже закрытые рудники, безусловно, хороший ход. Это прибыльно и не наносит урона новым землям. И в словах Хильде не было лжи, да?
   При таких условиях Лоуренс чувствовал, что отдать книгу Хильде - разумное решение. И он не видел, как иначе перевернуть ситуацию в свою пользу. "Отдать книгу, но всё равно не спасти положение" и "не отдать книгу" может закончиться и одинаково, но следует делать выбор, дающий хотя бы шанс на лучшее. Конечно, ум Хоро более чем способен прийти к этому. Из всех возможностей, пришедших Лоуренсу в голову, осталась одна.
   - Ты почему-то не хочешь отдавать ему книгу?
   Хоро удивлённо вздрогнула. Просто оставить столь важное решение Лоуренсу она не могла. Если она так сделала, значит, или она была в полном отчаянии, или было что-то, о чём она даже думать не хотела. Но что?
   - Может, ты сомневаешься в Хильде? Да, он выглядит как кролик и не очень надёжен на вид, но... он, похоже, отлично разбирается в происходящем. Казначей такой организации, как компания Дива, просто обязан иметь острый ум. Не думаю, что нам стоит беспокоиться на этот счёт.
   Конечно, не гарантировано, что Хильде сумеет переубедить противников, но Лоуренс чувствовал, сейчас не самый подходящий момент это говорить.
   - Или ты не доверяешь самому Диве? Конечно, трудно доверять тому, кого даже не видел никогда... Кроме того, слухи о беспорядках, которые распускала компания Дива, по-прежнему ходят.
   Однако Хоро по-прежнему ничего не отвечала и лишь стояла, опустив голову и цепляясь за руку Лоуренса. Он с трудом подавил вздох. Есть что-то ещё? Он чего-то не замечает? В первую очередь - почему Хоро не говорит об этом? Потихоньку эти сомнения перерастали в раздражение от молчания Хоро. Была ли какая-то причина её нежелания отдавать запретную книгу? Если всё-таки была, вариантов оставалось не очень много.
   - Или тебя тревожит, что они могут все-таки сделать что-то Коулу?
   У них была котомка Коула с его нищими вещами - свидетельство беспомощности мальчика. Но Хильде сказал, что не намерен причинять Коулу вред. Хоро не почувствовала лжи в этих словах, иначе тельце Хильде оказалось в её клыках. Она отчаянными усилиями удержала себя в руках. Несомненно, последовать плану Хильде было в интересах Хоро. Понять тут что-то неправильно Лоуренс не мог. К тому же, сделав так, они могут остаться с изрядной прибылью. Успех принесёт ему видное положение в городе. Недорого приобретённая лавка приобретёт особое значение. Расположение людей, правящих городом, - это просто улыбка богини удачи. Если и Хоро будет в лавке рядом... Лоуренс чувствовал, что даже Ив нагнать ему будет вполне по силам. Он ровно смотрел на Хоро, словно на раскапризничавшегося ребёнка, ожидая, когда тот успокоится.
   Но Хоро не была ребёнком. Если ей было что сказать, у этих слов всегда была причина. Губы Хоро несколько раз дёрнулись и, наконец, родили слова:
   - Если мы отдадим запретную книгу, в далёком будущем это может погубить ещё больше земель.
   Лоуренс почувствовал, как разом расширилось его поле зрения. Удивило его всё же, что рассуждение Хоро окажется таким неглубоким.
   - Да... такое возможно. Но новые методы позволят возродить некоторые из уже закрытых рудников. И тогда надобность расчищать новые земли станет меньше. Проще будет вкладываться в землю, которая уже подготовлена. И потом, как и сказал Хильде, будет много случаев, где всё можно будет разрешить деньгами. Пока я путешествовал, я сам слышал, что есть люди, умеющие извлекать прибыль, возрождая истощённые рудники. Поэтому...
   Тут Лоуренс сделал паузу. Однако Хоро ничего не ответила.
   - Поэтому я считаю, что сейчас просто необходимо избавиться от причины, которая побуждает сторонников войны в компании Дива атаковать северные земли. Точнее говоря - необходимо помочь воскресить мечту людей, которые создали этот город. Конечно, я понимаю твои тревоги. Думаю, запретная книга и вправду таит в себе невероятные методы работы. И если мы передадим её компании Дива, она может разжечь в тех людях пламя новых устремлений. Однако...
   Внезапно он осознал, что незаметно для себя начал читать Хоро проповедь. Он внёс задаток за лавку в этом городе, это, конечно, тоже влияло на его рассуждения. Но главным было то, что, увидев, чего пытается достичь компания Дива, Лоуренс был тронут и восторжен. Если миром будут править торговцы, множеству глупых и неразумных вещей, творящихся в нём, будет положен конец. Именно усилиями торговцев растут города, и единственный способ для торговцев получать прибыль - это приносить людям счастье. В отличие от королей и аристократов, мало кто из торговцев делает глупости, чтобы ублажить своё честолюбие и алчность. Не зная торговцев, многие люди думают, что величайшие из них - деспоты, живущие в роскоши. На самом деле любой такой торговец быстро потерял бы своё дело.
   Ещё важнее, что король или аристократ может властвовать над людьми даже с пустой казной, а безденежный торговец ни над кем властвовать не может. Поэтому торговцам приходится трудиться изо всех сил. Для Лоуренса было очевидно, кто должен править, а кто - подчиняться. Жизненный опыт странствующего торговца говорил Лоуренсу, что самые счастливые и оживлённые места - те, где торговля процветает. Потому он и хотел поддержать Диву. Передача запретной книги действительно могла привести к варварскому использованию земель, но Лоуренс чувствовал, что из страха перед этой возможностью отбросить всякую надежду - глупо. И он ещё кое-что хотел сказать Хоро.
   - Почему ты говоришь об этом только теперь? Ты ведь говорила, что тебя не волнует, что именно компания Дива собирается делать с северными землями, разве нет? Ты ведь поэтому и поддержала меня, когда я решил купить здесь лавку?
   Но этот раз тело Хоро даже не вздрогнуло.
   - И всё же не отдавать книгу...
   - Нет, - перебила Хоро. - Нет. Дело вовсе не в этом.
   Хоро сжимала руку Лоуренса настолько сильно, что ему стало больно, и лишь повторяла снова и снова: "Нет, нет". Она вела себя как избалованное дитя, которому не дают поступить по-своему. Быть может, так оно и было? С каждым "нет" в её голосе всё сильнее чувствовались слёзы. Её хватка ослабла, потом руки бессильно повисли, а плечи затряслись, точно у плачущего ребёнка под ливнем.
   - Почему нет? Урон, возможно, даже немного преувеличен. Пусть это запретная книга, но не волшебная же. Да, она может подстегнуть к созданию новых рудников, но... всё равно мне не кажется, что это будет какая-то внезапная трагедия, которая разорит все северные земли разом.
   Хоро подняла глаза на Лоуренса. В этих глазах он увидел отчаяние торговца, на караван которого напали волки, и который пытается найти выход.
   - Конечно, до этого момента могут пройти десятилетия, но сейчас об этом нет смысла думать, разве не так?
   Хоро глубоко вздохнула. Казалось, она хотела закричать и при этом сдерживать слова, которые слишком пугали. Лоуренс понял, что верно и то, и другое, когда слёзы потекли у неё из глаз.
   - Есть... смысл...
   - А?
   Лоуренс, взбаламученный отчаянием Хоро, доведшим её до слёз, не мог заставить голову работать. Но если позже он поймёт, едва ли от это изменит то, что он должен сделать. Потому что так устроен мир. И это вечная истина, лежащая между Лоуренсом и Хоро.
   - Есть смысл... Я ведь живу очень долго. Ты не будешь рядом со мной всегда. Почему, почему я одна должна буду смотреть, как леса вырубают из-за моего решения? Почему я должна буду смотреть, как горы раздевают донага? Ну же... почему ты говоришь, что я должна решать? Ты хочешь, чтобы это была моя вина? Потому что сам ты скоро умрёшь, и что будет после этого, для тебя неважно? Ты, ты...
   Вторя словам, Хоро своими кулачками молотила Лоуренса по рукам. У неё не было сил, которые она могла бы вложить в удары, и если бы он хотел, то мог бы остановить её в любой момент. Её состояние сейчас было для него куда больнее. Кулачки Хоро тряслись, слёзы заливали лицо, выдавая бессилие перед судьбой, которую она не в силах была изменить. Она снова и снова колотила Лоуренса - уже по груди - предвидя момент, когда он закроет глаза и уже никогда не откроет.
   - Я могу выносить это, потому что ты рядом... Но я... я...
   Она шмыгнула носом, обратив своё залитое слезами лицо к нему.
   - Я не настолько сильна.
   Руки, которыми она молотила Лоуренса, обессилели, она ухватилась за рукава на его плечах. Рыдая, цеплялась она, точно умоляя не покидать её. Когда они рисовали вместе лавку, Хоро спросила: "А для меня место в твоей лавке есть?" Тот вопрос был задан совершенно серьёзно. Она действительно стремилась найти для себя место, ради этого она готова была закрыть глаза на многие ужасные вещи. Но если она решит отдать запретную книгу, ей придётся нести ответственность за земли, на которых откроют рудники, на века вперёд. Лоуренс не сомневался, что Хоро думает так и не задаётся вопросом, верно ли это. И его самого к тому времени уже не будет. Если повезёт, он проживёт лет пятьдесят. Если он сляжет с тяжёлой хворью, то вполне может угаснуть в неделю. Человеческая жизнь коротка. Один поэт сказал: "Коль что-то потерять страшишься сердцем, влюблённость не безумием ли будет?" Хоро, должно быть, смирилась с этим с самого начала. Несомненно, она уже не раз испытывала подобное. Видя такую её растерянность, Лоуренс подумал, что ему стоит гордиться тем, чего он достиг в этой жизни.
   Он посмотрел на руку Хоро, потом вновь на её лицо. Она всё не отрывала от него глаз, всхлипывая и шмыгая носом и совсем отбросив гордость Мудрой волчицы. Лоуренс взял её за руку, Мудрая волчица ещё плакала, но уже знала, что Лоуренс сейчас скажет.
   - Тогда ты можешь не решать, - произнёс он, заключая хрупкое тельце в объятия. - Ты ведь с самого начала знала, что нам придётся отдать Хильде книгу, правда?
   Лоуренс чувствовал примерно то же, что и Хоро. Все "за" и "против", все условия понятны. Он не умел сдаваться - обычное дело для торговца. И Хоро не могла не предвидеть, что он скажет в итоге. Она хотела этого. Должно быть, ей самой сейчас было стыдно, что она вот так всхлипывает и может лишь ждать слов, в которых нуждалась. Однако если самое дорогое для Лоуренса существо ждёт, когда он сам скажет эти слова, он с гордостью сделает это для неё.
   - Я поступлю так, как выгодно мне, и отдам запретную книгу Хильде. Ты возражала. Ты возражала мне по многим причинам. Но я возьму на себя ответственность. Пока не знаю, как именно, но я её возьму. Обязательно возьму. Ты слышишь ложь в моих словах?
   Хоро слабо покачала головой. "Прости, прости", - молча извинялась она.
   - Значит, решено. Я отдам книгу Хильде. А теперь подними голову и посмотри на меня.
   Лоуренс сжал тонкие плечи Хоро и чуть отстранил её - резковато, почти грубо. Глядя на плакавшую так Хоро, не подумаешь, что это Мудрая волчица. Да это и не была она. Звание Мудрой волчицы принадлежало бестелесной форме Хоро, которой поклонялись жители Йойтсу.
   - Мы уже многое сумели преодолеть. Сумеем и на этот раз.
   Даже такие слова были необходимы Хоро, чтобы терпеть кусающее её за хвост одиночество.
   - Поэтому не плачь больше.
   Лоуренс провёл пальцем по её лицу, вытирая слёзы. Они выступали вновь, а он вновь их вытирал.
   - Если будешь плакать слишком много, у меня опять появятся странноватые мысли.
   Он легонько похлопал её по щеке и улыбнулся. Хоро засмеялась - точно закашлялась над плохой шуткой - и ещё немного поплакала. Однако Лоуренс сказал всё, что хотел сказать. Она уже сама вытерла лицо - сначала рукой, потом несколькими грубыми движениями рукава. А потом он просто протянул ей руку.
   - Пойдём на постоялый двор.
   Хоро приняла его руку и решительно кивнула.
  

***

  
   На следующий день Лоуренс проснулся раньше Хоро. Даже сейчас её лицо выглядело так, будто она заснула, не переставая плакать. И дышала она тяжело. Обычно она спала по-звериному, свернувшись калачиком под одеялом с головой, сейчас её лицо было снаружи, что для неё тоже ненормально. Лоуренс был постоянно при ней. Для Хоро ему суждено умереть очень скоро. Как бы она ни была ошеломлена нахлынувшими чувствами, эти слова вырвавшиеся слова напугали её же саму. Не Лоуренсу суждено её проводить. Он вспомнил, как провожали Коула в Ренозе. Хоро глядела ему вслед с очень усталым видом. Она отчаянно пыталась улыбаться, но всякий, кого она провожала, уже не возвращался, это лишало её сил.
   Хорошо бы хотя бы одному из них вернуться. Она, похоже, слишком устала даже, чтобы мечтать о столь невозможном. Если бы в мире и существовали великие люди, способные воскрешать мертвых, над рекой времени всё равно не властен никто. Хоро всегда провожала других. Так всегда было, так всегда будет. Лоуренс погладил её щеку и встал с кровати. Приоткрыл ставни, снаружи снова было холодно, но светло. На улице царило оживление, не чувствовалось признаков раскола в компании Дива или приближения войны. Трагедии всегда приходят внезапно, как приходят, так и становятся видны.
   Лоуренсу оставалось лишь упрямо передвигать ноги, даже посреди бури. Двигаться вперёд - вот всё, что он мог делать ради Хоро. Истории о проигранных битвах всегда приводят в уныние, жизнь Хоро была сплошной проигранной битвой с судьбой.
   Он привёл себя в порядок и вышел. Было холодно, но плащ он оставил, чтобы показать, что скоро вернётся.
  

***

  
   Заглянув в комнату Мойзи на третьем этаже, Лоуренс понял, что тот накануне тоже пил. Заместитель вышел из комнаты с довольно сонным видом, от него жутко разило перегаром.
   - Дело к командиру, говоришь?
   - Да. Хочу кое-что обсудить.
   - Мм... Его у себя нет... так что не выйдет. Прошу прощения, одну минуту.
   Открыв дверь, он пригласил Лоуренса войти, а сам ненадолго ушёл. Вернулся он с большим кувшином с водой, сел за стол и, не обращая внимания на бумаги на столе, опрокинул содержимое кувшина себе на голову и помотал ею, точно собака.
   - Уфф! Ох уж. Не хочу стареть, если такая малость меня укладывает наповал.
   - Похоже, вчера было знатное празднование.
   - Ха-ха. Просто стыдно. Но у меня есть оправдание: человек не знает, когда ему суждено исчезнуть, поэтому надо пить вдоволь.
   "Наслаждайся каждым глотком, как будто он последний". Таким оправданием во всех уголках мира отвечают любителям читать морали о недопустимости обильных возлияний.
   - Так, теперь насчёт мальчика, - Мойзи провёл рукой по голове, и его серебряные волосы встали торчком, точно иглы. Такая бодрость духа в таком возрасте - несомненно, в молодости он был среди наёмников настоящим волком или медведем.
   - Да. Ты не знаешь, где он может быть?
   - Думаю, у Ребонета... да, так зовут командира отряда наёмников Фуго. Думаю, он там, но... мальчик и другие командиры вращаются в других кругах, чем мы, простые парни. Я понятия не имею, на какое вино его пригласили и где он свалился пьяный.
   На этом, как подобает прямолинейному наёмнику, он и остановился.
   - Ты, похоже, торопишься, так я могу послать гонца, но...
   Лоуренса погрузился в раздумья. Почувствовав его нерешительность, Мойзи сменил слова воина на иные:
   - Я могу помочь?
   Немолодой, опытный человек, заправлявший целым наёмническим отрядом. Конечно, чтобы послать за командиром, нужен очень веский повод.
   - Да. Я всего лишь немного беспокоюсь, что если заговорю об этом сначала с тобой, он будет чувствовать себя виноватым, позволив себе напиться и уснуть в такой важный момент.
   Возможно, сказано не слишком деликатно по отношению к Мойзи, в котором ещё оставался хмель. Впрочем, миг спустя он эту тревогу рассеял.
   - Я пошлю малыша. Это будет быстро.
   И он прошёл мимо Лоуренса в коридор. Вопль "Гонец!" был настолько громок, что, казалось, мог обрушить здание.
  

***

  
   Благословленные всеведущим и всемогущим Единым богом короли правили своими землями, а рыцари клялись королям в верности. Именем Единого бога король, его земное воплощение, что-то делал и желал для своей страны. Поэтому иногда даже дремучие леса и просторные степи, прежде нетронутые, вдруг с мучительными криками обращались в выжженные пустыни. Судьба города Леско была в руках компании Дива - безликого короля. Если внутри компании взбунтовавшиеся люди с иными взглядами преуспеют, это серьёзно скажется на наёмниках, вверивших компании свои жизни.
   Рувард вернулся на постоялый двор, точнее, его приволокли два юноши, как младшие братья приносят своего любимого старшего брата. Выслушивая Лоуренса, он умылся, вытер лицо полотенцем и поднял голову.
   - Ого, ты уверен в том, что это правда?
   Подобно шестерне, его отряд мог повернуться в ту или иную сторону в зависимости от полученных сведений. Сейчас эти люди больше всего опасались совершить ошибку из-за ложных сообщений. Лоуренс и Хоро могли отделаться сравнительно небольшим ущербом, но Рувард и его люди рисковали жизнью.
   - Тебе говорит что-нибудь имя Хильде Шунау? - спросил Лоуренс.
   Рувард перевёл взгляд на Мойзи.
   - Казначей компании Дива, - мгновенно ответил тот. - Говорят, он правая рука владельца.
   - Если уши Хоро не ошиблись, человек, от которого мы это узнали, и есть тот самый Хильде Шунау.
   Никакая ложь не проскользнёт мимо ушей Хоро, подобные легенды о древних созданиях слышали многие. Рувард смотрел на полотенце, которым только что вытер лицо, но взгляд его, острый, как окровавленный меч, видел что-то иное.
   - Один из моих товарищей слышал разговор о делах Дивы, о том, что там будто бы какой-то разлад, - произнёс Рувард.
   Один из юношей приблизился забрать полотенце, но Рувард вытер лицо снова и, склонив голову набок, продолжил:
   - Выпуск новых денег - очень большое дело. И конечно, прибыль настолько велика, что голова может пойти кругом. Поэтому мы между собой шутили, что нас они кончили использовать, и мы им теперь неинтересны, но...
   - Похоже, владелец и его сторонники уже заточены в стенах компании.
   Выражение лиц Руварда и Мойзи не изменилось. Будто он сообщил им, что цена на хлеб упала.
   - Их одолела жадность, - проговорил Рувард, он смотрел в корень. - Глупцы. От того, что ты наденешь медвежью шкуру, медведем ты не станешь. Они думают, что могут вести себя как короли с юга, просто потому, что зарабатывают много денег? Здесь северные земли, на которые даже Церковь махнула рукой. Они не понимают, что спутали цели и средства. Наивно думать, что достаточно напасть, и война быстро кончится, именно за такие мысли люди смеются над здешними землевладельцами.
   На висящей на стене карте виднелось много узких дорог, прорезающих горы. Будь это карта Проании с её лугами, такие узкие дороги на ней даже не стали бы отображать. Но здесь, на севере, они были главными дорогами. Жизненно важные, но такие непрочные ниточки, связывающие между собой горные долины и вырубки посреди лесов. Отряды, наступающие по этим дорогам, очень легко задержать, а торговцы всё время опасаются, что связывающие их друг с другом нити могут оборваться в любой момент.
   - И? Это всё, что сказал тот казначей, господин Лоуренс? - спросил Мойзи вместо Руварда, молча смотревшего на карту и явно думавшего о своих товарищах, которым должен сообщить о ситуации, о том, где вспыхнет пламя войны, если она начнётся.
   - Нет. Он ищет помощи, чтобы восстановить порядок в компании Дива.
   Рувард повернулся к Лоуренсу.
   - Ищет помощи.
   Когда идёт война, узнать, кто твой друг, а кто враг, - вопрос жизни и смерти.
   - Вообще-то для этого нам нужно всего лишь передать ему один предмет, о котором мы узнали в Ренозе, но...
   - Хмм.
   Пожилой воин погладил бородку, Рувард сложил руки на груди и поднял голову.
   - Господин Лоуренс, ты наткнулся на какое-то сокровище в своих странствиях?
   - Это нечто связанное с торговлей - запретная книга, в которой описаны методы горнодобычи.
   Эти слова тоже не изменили лица наёмников. Похоже, чем важнее сведения получали эти люди, тем меньше что-то выдавали их лица. Они были убеждены, что как бы неестественно это ни выглядело со стороны, но как только человек перестаёт держать себя в руках, он обретает неудачу.
   - Мы с Хоро хотели, чтобы эта книга навсегда поселилась на полке какого-нибудь книголюба на юге, и поэтому договорились с книготорговцем. Сейчас этот книготорговец вместе с нашим знакомым направляется на юг, в город Киссен.
   - Киссен. Отсюда до него даже на быстрой лошади неделя пути, - пробормотал Рувард будто самому себе. Мойзи кивнул.
   - Вчера ночью перед нами выложили вещи нашего знакомого - того, кто должен был быть с книготорговцем далеко отсюда. Похоже, вещи забрали нарочно, чтобы поговорить с нами. Тогда господин Хильде и обратился с просьбой о сотрудничестве.
   - Среди наших товарищей такой способ обращаться с просьбой о сотрудничестве почтительно именуют вымогательством, - заметил Рувард.
   - Да. Однако господин Хильде, похоже, сделал так, чтобы показать нам свою решимость - готовность даже умереть, если потребуется.
   Рувард, знающий истинный облик Хоро, кивнул и решил уточнить:
   - Значит, этот Хильде...
   - Не человек.
   Руварду Лоуренс мог доверять. Он коротко кивнул, не меняя выражения.
   - И мы решили сотрудничать с господином Хильде.
   Командир наёмников разглядывал пустой участок стола, словно составлял план у себя в голове.
   - Точнее, мы решили только отдать ему книгу. Сегодня мы скажем ему об этом.
   - Каковы его шансы победить? - прямо спросил Рувард, он был практичен.
   - Шансы есть. Это всё, что я сейчас могу ответить.
   Чем больше предприятие, тем труднее погасить пламя алчности, когда оно уже разгорелось. Сейчас, когда Дива стала чеканить свои деньги и в одиночку противостоять местным землевладельцам, Лоуренс не знал, сколько смогут продержаться Хильде и его союзники, каким бы влиянием в компании они ни обладали. В конце концов, всё упиралось в доходы.
   Когда человек говорит о мечтах, другие видят в этом попытку испортить дело частными рассуждениями. Если там окажутся люди с мечом на поясе, они ответят просто - "молчать!" - или прикажут верным слугам порубить его в лоскуты.
   - Короче говоря, господин Лоуренс, ты советуешь нам бежать?
   Если шестерня начала вращаться, то по мере её вращения и молот неизбежно упадёт. Рувард, несомненно, и сам это обдумывал и пришёл к подобному выводу.
   - Да, - кивнул Лоуренс. - Если господину Хильде не удастся их переубедить, думаю, мы все будем в опасности. Я проворен, и меня есть кому защитить. Но вам понадобится время, если вы решите... наступать другим путём.
   Слово "отступление" среди наёмников означало бесчестье.
   - Хмм. Да уж, чтобы сменить путь наступления, нужно время. Но на отступление его нужно ещё больше, - ухмыльнулся Рувард. - Мы люди упрямые и твердолобые.
   Лоуренс постарался подобрать слова очень аккуратно, и Руварду они, похоже, понравились.
   - Наступать другим путём, да?.. - повторил Рувард под нос с еле заметной улыбкой. - Мне доводилось видеть, что бывает, когда пытаешься загасить сильное пламя ледяной водой. Господин Лоуренс, ты когда-нибудь видел плавильню?
   - Нет, - ответил тот.
   Конечно, в разных городах он видел немало мастерских с кузнечными горнами, однако Рувард говорил о громадных плавильных печах, для устройства которых вынимают землю из целых холмов.
   - Пятеро или шестеро людей нужно, чтобы качать мехами воздух в горн, сам горн больше осадной машины. Когда уголь горит, рёв - как от дыхания демона. И если туда налить воды, огонь не погаснет, напротив, он поднимется яростнее прежнего.
   Таков закон: любая мера может дать противоположный результат, если ситуация достаточно серьёзна.
   - Уверен, они прекрасно сознают, что должны сделать, чтобы воплотить в жизнь свои желания. Сейчас они просто горят. Отдаю должное отваге того, кто осмелится вылить на них воду. Но цена неудачи высока. Бум! - Рувард поднял глаза к потолку. - Я всё понял. Господин Лоуренс, благодарю тебя. Тебе не придётся возиться, убеждая меня. Я всё равно собирался уйти из города. Случившееся просто немного ускорило события. В этом мире осталось ещё много выпивки, которую я не попробовал. Некогда сидеть на месте.
   Слова в стиле Хоро. Возможно, на его любви к выпивке отразилось то, что он был рождён близ Йойтсу. Рувард крепко сжал руку Лоуренса.
   - Я оставлю здесь несколько хороших ребят. Если понадобится бежать, обратись к ним. Мы будем ждать на дороге к Йойтсу. Оттуда есть много путей, ведущих на восток.
   Значит, даже сейчас он намеревался отвести их в Йойтсу. У наёмников очень сильное чувство долга.
   - Итак, нам лучше двигаться быстро и тихо. Мы соберём вещи, пока они слишком заняты своими распрями, чтобы смотреть по сторонам. Мойзи, как у нас с провизией?
   - На два дня, не больше.
   - Немедленно докупи ещё на пять - будет на семь. Золото не трать, всё покупай за серебро.
   Поскольку новые деньги привязаны к тренни, рост их стоимости должен будет привести к подорожанию и тренни. Если так, то золотые монеты к серебряным подешевеют, а значит, покупать что-то за золото - глупо. Рувард сумел провести это рассуждение мгновенно. Да, он отнюдь не был просто воякой, и если он когда-нибудь сменит занятие, подумал Лоуренс, быть может, им доведётся заниматься торговлей вместе.
   - Завтра утром в рассветном тумане отряд наёмников Миюри начнёт наступать другим путём, - угол рта Руварда иронично изогнулся.
   - Слушаюсь, - улыбнулся Мойзи и выпрямился.
  

***

  
   Безопасность отряда наёмников, носящего имя товарища Хоро с её давней родины, теперь обеспечена. Если Хильде не сможет убедить противников, его связь с Хоро и Лоуренсом могут обнаружить, что со значительной вероятностью может кончиться кровопролитием. Бывает, перед сражением закалывают свинью на глазах у врагов, чтобы запугать их. Если компания Дива использует по назначению наёмников, маленьким людям останется лишь трястись от страха.
   - Ты, теперь твой черёд, да?
   От пролитых слёз лицо Хоро припухло и выглядело очень несчастным. Однако сейчас она, уютно пристроившись под боком у Лоуренса, жевала хлеб. Она старалась держаться по-прежнему, вызывающе, но в её недовольном выражении лица таилось и некоторое смущение. Её лицо показалось вдруг Лоуренсу невыносимо очаровательным.
   - Н, а, аа?.. - переспросил, сосредотачиваясь, он.
   Хоро обнаружила, что Лоуренс видит её насквозь, и вопросительно посмотрела на него.
   - Однако, что мы будем делать с лавкой? - спросила она и, помолчав, продолжила: - Не знаю, получится ли у кролика проделать, что он хочет, но... ты сам говорил: ничего хорошего не выйдет, если оставить в опасном месте то, что тебе дорого.
   Лоуренс вспомнил разговор с Хоро. Да, тот, кому есть что защищать, может легко стать жертвой трагедии. Действительно, если контратака Хильде провалится, открывать лавку в этом городе может оказаться рискованно. В любом случае, Хоро отлично знала, что лавка - вещь недешёвая - и всерьёз волновалась за Лоуренса.
   - Однако ты заплатил за неё деньги, верно? Это лавка твоей мечты... а ты довольно скуп, когда речь идёт о деньгах...
   Её слова были полны беспокойства, но таили и некоторую издёвку, вызвав у Лоуренса натянутую улыбку. Однако он не был в обиде.
   - Что касается денег - я внёс только задаток.
   Сейчас они оба сидели на кровати, и разница в росте была небольшой. Испытующим глазам Хоро Лоуренс дал прямой ответ.
   - И, конечно, мне придётся её продать.
   Если Лоуренс продаст лавку, а Хильде убедит противников, условия станут благоприятными, чтобы снова купить лавку, а то и две. Если же Хильде постигнет неудача, Лоуренсу придётся о лавке здесь забыть. Даже если бы они остались в городе, едва ли город сохранит своё сияние, когда неудача Хильде приведёт к войне. Глупо будет держать дорогую собственность в городе без стен. Говорят, в древности один легендарный король прошел через триста битв, не получив ни царапинки. Однако Лоуренс сильно сомневался, что город Леско повторит славный путь того короля.
   Если землевладельцы, вложившие деньги в дома Леско, не возражали против войны, значит, они уверены в её успехе. Успех приносит пьянящее чувство, и человеку начинает казаться, что он сможет сделать всё, за что ни возьмётся. Но иногда один успех действительно тянет за собой другие, и Лоуренс не мог отмахнуться от такого как от глупой фантазии. Важно, что провал здесь будет стоить Лоуренсу всего, потому это не та игра, в которую ему хотелось играть. Когда Хоро решила, что ему следует купить лавку в этом городе, она сказала, что ей будет неважно, что произойдёт со всеми северными землями. Раз так, Лоуренс должен найти в себе силы не плакать над одной лавкой. Так он думал, так он должен был поступить.
   - Хотя...
   - Мм? - взглянула на него Хоро.
   - Продавать лавку, даже не открыв её... странное чувство, - сказал он.
   Лоуренс был уверен, что здесь начнётся его жизнь городского торговца. Но тогда он очутился бы в водовороте событий, которым не смог бы противостоять. Тогда он мог бы только отдать свои товары, когда от него это потребуют, схватить пожитки и спастись бегством. Но вместо уныния и подавленности Лоуренс испытывал какое-то разочарование.
   - Мне тоже очень жаль того, что будет с лавкой. Но ты ведь хорошо знаешь, что бывает с теми, кто цепляется за прошлое, верно? - ответила Хоро. Нечасто в ней замечалось такое. Её мотало по всему миру из-за её прошлого. Лоуренс должен был бы выучить урок её жизни и, сразу отказавшись от лавки в столь опасном месте, отправиться искать удачу в других местах. Он это понимал. Но слова Хоро слегка ошарашили его, хотя и по иной причине.
   - Может, и так, но...
   - ...но что?
   Лоуренс положил руку на голову Хоро и медленно погладил. Она недовольно отталкивала его руку, но он продолжал гладить. Хвост её шелестел по кровати, значит, её раздражение не было искренним. Потом он обнял Хоро, словно для того, чтобы она никогда от него не ушла.
  
   []
  
   - Но иногда прошлое - это то, что держит двоих вместе.
   Лоуренс вспомнил ночь, когда она оказалась в его повозке, залитой лунным светом. "Я хочу вернуться в Йойтсу", - сказала тогда волчица. Но из-за одной этой просьбы Лоуренс никогда не забрался бы в такую даль, как сейчас.
   - Дурень. Одна и та же судьба не повторяется снова и снова, - ответила Хоро и, наконец, отпихнула его руку.
   Это было верно. Но верно было и обратное.
   - Уверен, трудные времена кончатся совсем скоро, - произнёс Лоуренс, и она хихикнула.
   Лоуренс прикоснулся подбородком к макушке Хоро, и хвост размашисто колыхнулся.
  

***

  
   Лоуренс без проблем продал лавку. Вечером Хильде появился, как и обещал, на постоялом дворе. На этот раз он был в облике кролика с самого начала, так что узелка с одеждой при нём не было. Когда город празднует и мясо улетает с полок со страшной быстротой, гулять по улицам в облике кролика опаснее, чем по лесу.
   - Могу ли я узнать ваше решение?
   Хильде сидел на стуле по-кроличьи. Он выглядел похудевшим с прошлой ночи, голос его звучал не столько хрипло, сколько иссушённо. Легко было представить, как он весь день отчаянно пытался уговорить противников в компании. Если когда-нибудь он будет рассказывать летописцу о своей жизни, эта часть станет самой сильной в рассказе. Лоуренс ответил ему за себя и за Хоро:
   - Мы передадим тебе запретную книгу.
   Слова пронзили тельце Хильде, точно стрела. Он какое-то время молча сверлил Лоуренса своими красными глазами, точно не в силах сказать что-либо. И его длинные уши не шевелились. Лоуренс даже подумал, не лишился ли Хильде чувств. Похоже, ситуация в компании Дива стала безнадёжной. Лоуренс не знал, какие нити связывали Хильде с другими членами компании. Но подозревал, что Диву составляли исключительные люди, каждый из которых отвагой не уступил бы Ив. Несомненно, там шла поистине устрашающая война речей с изощрёнными интригами. Если решение Лоуренса и Хоро поможет Диве спастись, Лоуренс уже будет рад, тем более, что это будет и в их интересах тоже. Хильде очень глубоко вздохнул, чего было трудно ждать от его маленького тельца, и изобразил нечто вроде улыбки.
   - Я вам чрезвычайно признателен.
   Хильде произнёс это так, будто увидел луч света в глубинах преисподней. Но ситуация ещё не разрешилась благополучно. Прежде чем он сможет попытаться переубедить мятежников, книгу ещё надо получить.
   - Мы не против того, чтобы отдать книгу. Однако торговец, который как раз сейчас собирается её приобрести, не разделяет наших взглядов.
   Книготорговцу Ле Руа, скорее, безразлична судьба северных земель. Его слёзными мольбами не тронешь.
   - У меня есть деньги, - без малейшей паузы ответил кролик, казначей компании Дива.
   - Сколько?
   - Я могу заплатить триста румионов. Я оставил их в тайнике здесь, в городе.
   Лоуренсу даже не нужна была Хоро, чтобы понять правдивость этих слов. Казначею торговой компании, заставшей плясать под свою дудку окрестных землевладельцев, собрать такую сумму нетрудно. Возможно, сам Дива дал Хильде эти деньги на случай особых обстоятельств. Когда низвергнутая королевская семья возвращается на престол, это всегда происходит при поддержке верных подданных, поддерживающих изгнанного короля золотом. Те, кто заранее не готовится к возможности своего падения, редко поднимаются вновь.
   - Думаю, это намного больше, чем понадобится. Но меня кое-что беспокоит.
   - Что именно?
   От столь изысканной манеры Хильде говорить у Лоуренса в животе всё сжималось. Не будь Хильде в облике кролика, подумал Лоуренс, едва ли он смог бы говорить с казначеем на равных. Лица его в человечьем обличье он под капюшоном не разглядел, но не сомневался, что оно исполнено уверенности.
   - Если тебе не удастся переубедить мятежников или надобность в книге отпадёт... - последние слова Лоуренс произнёс с нажимом, подчёркивая особое их значение.
   Хильде неотрывно смотрел на Лоуренса, Хоро тоже. Если северные земли обратятся в безжизненную пустыню из-за методов из этой книги, Хоро будет чувствовать на себе часть вины. Поэтому Лоуренс старался оставить как можно больше возможностей для дальнейших действий.
   - Да. В случае если я не сумею их переубедить, то не буду возражать, если вы заберёте запретную книгу обратно силой. Если же она утратит свою необходимость, я верну вам её втайне.
   У Хоро перехватило дыхание.
   - Благодарю тебя, - ответил Лоуренс.
   Останется книга в компании Дива или нет, имело огромное значение для чувства вины Хоро. Это обещание стоило тысячи золотых монет.
   - Итак, осталось отправиться в Киссен и получить книгу.
   - Книготорговец хитёр и осторожен, а ещё обладает сильным чувством долга, - заметил Лоуренс. - Для тех, кто одалживает деньги, этот характер - хуже некуда.
   Хильде уверенно кивнул. Его красные глаза не были глазами глупца, который, попав в тяжёлое положение, лишь просит других о помощи.
   - Обращаться к бумагам - слишком далёкий путь. Мне нужно быстрое решение и быстрые действия. В любом случае у нас мало времени. Сейчас противоборствующие стороны в компании ещё спорят. Однако некоторые из землевладельцев, поставивших очень многое, буквально одержимы, они ведут себя так, будто под угрозой всё их состояние.
   - Ты хочешь сказать, что они могут мгновенно взять власть в свои руки?
   - Да. Как бы странно это ни казалось, но они великолепно умеют получать то, что им нужно.
   Отцы убивают сыновей, сыновья убивают отцов. Родня разведённых жён и сыновья-бастарды захватывают троны. И как бы аморально не вели себя эти люди, не боящиеся никаких богов, они горделиво заявляют о своей правоте. Силой захватить власть в торговой компании для них как разминка.
   - У меня есть товарищ-птица. Его крылья быстры, но... нести он может не больше, чем та котомка.
   Значит, этот товарищ и выкрал котомку Коула. Вроде как птицы налетают и крадут еду, когда ешь в открытом поле.
   - Поэтому я попросил бы отправиться туда достопочтенную госпожу Хоро.
   И Хильде впервые за всё время посмотрел Хоро в глаза. Она, сидя на кровати свесив ноги, тихонько вздохнула.
   - Я нужна вместо птицы?
   - В определённом смысле.
   Если человеческий облик для существа не основной, это не значит, что оно большое и сильное. Это относилось к Хильде, сидевшему перед Лоуренсом и Хоро, это относилось и к птице, старательно выполнявшей поручения Хильде.
   - Я не против. Кроме того, неплохо иногда пробежаться в своём истинном обличье, - сказала Хоро и встала с кровати.
   Хильде опустил голову.
   - Сколько времени потребуется достопочтенной госпоже Хоро, чтобы добежать туда?
   - Понятия не имею. Я ведь не знаю, насколько далеко тот город.
   Мордочка Хильде нахмурилась. Сейчас самым драгоценным для него было не оружие и не деньги, а время. Лоуренс поспешил вмешаться:
   - Насколько дальше отсюда до Киссена, чем до Реноза?
   Длинные уши Хильде тотчас выпрямились, он поднял голову.
   - Гонец на быстрой лошади добирается вдвое дольше, чем до Реноза.
   - Дорога плохая?
   - Более-менее.
   Если "более-менее", для Хоро это вряд ли создаст проблему. Хильде взглядом повторил вопрос. Она ответила немного раздражённо:
   - Если я буду бежать без сна - полтора дня. С обратной дорогой выйдет три или четыре.
   Хильде резко кивнул. Потом кивнул ещё раз.
   - Это заставит завидовать даже моего товарища с его крыльями.
   - Но это, конечно, если бежать как от собственной смерти.
   На её носу появилась крохотная морщинка. Для Хоро эта скромная реакция стоила многого. Значит, её слова были правдой в буквальном смысле.
   - Если бы мои старые товарищи узнали, что волчица служит на побегушках у кролика, они смеялись бы до колик. Но таков сейчас мир. Сейчас самое большее, что я могу, - вломиться в компанию Дива, обнажив клыки. Но времена, когда проблемы решались таким путём, миновали. Или я ошибаюсь?
   Хоро не считала, что уничтожение противников Хильде - выход из положения. Всё в этом мире связано между собой сложным образом и всё держится в хрупком равновесии. Чтобы управлять миром людей, требуются не большие когти, но тонкие пальцы.
   Однако, подумал Лоуренс, если бы не события в Уинфилде, Хоро ни за что не согласилась бы помогать Хильде. То, что Хаскинс пошёл на столько жертв ради защиты своего дома, крепко запечатлелось и в памяти Лоуренса. Известный как Золотой баран, легенду о котором рассказывают исстари по сей день, Хаскинс должен был есть себе подобных и стать, в конце концов, орудием людей. Тем не менее, он ни разу не усомнился.
   На лице Хоро было непонятное выражение, она, конечно, тоже сейчас вспоминала Хаскинса. Сделав глубокий вдох и стерев им это выражение лица, она расправила плечи и сказала:
   - Я не знаю, сколько времени понадобится, чтобы забрать книгу у торговца. А ты?
   Значит, она определила свою роль и настроилась делать своё дело с полной отдачей. Настала очередь Лоуренса.
   - В Ренозе я предлагал способы, которые потребовали бы немедленного принятия решения...
   - Ты думаешь, они принесут успех?
   Наверняка, конечно, нельзя было утверждать ничего. И всё же Лоуренс ответил:
   - Некоторые люди, если им вручить триста золотых и шлёпнуть по заду, побегут вперёд так, что только пятки будут сверкать.
   Представив, видимо, Ле Руа, бегущего со всех ног, точно у него горят штаны, Хоро хихикнула. Даже Хильде позволил себе улыбнуться над шуткой. Как бы серьёзна ни была ситуация, очень важно оставлять место для улыбок. Лоуренс прокашлялся и подытожил:
   - В общем, я думаю, будет пять-шесть дней.
   Когда положение ухудшается день ото дня, этот срок может показаться вечностью. Но, увы, созданный Единым богом мир безжалостно велик.
   - Я ничего не обещаю, - сказала Хоро.
   - Полагаю, они уже добрались до Киссена. Могу только надеяться, что книга уже у них.
   Хильде сказал это не для того, чтобы у Лоуренса или Хоро стало легче на душе. Тем не менее они оба молча кивнули. Люди говорят: даже если ты работаешь с врагом твоего отца, после рукопожатия успех приходит чаще. Если решаешь сотрудничать с кем-то, необходимо забыть обо всём лишнем и сотрудничать от всей души. Хильде с неожиданным для кролика напором сказал:
   - Что ж, давайте поспешим.
   Хоро зевнула и ответила, обращаясь к Лоуренсу:
   - Ты ведь будешь хорошим мальчиком, правда?
   Хоро нагрузили не очень тяжёлым грузом - мешочек с золотом, немного пищи и воды, - после чего покинула город. Лоуренс увидел птицу, летящую высоко в лунном небе. Сделав несколько кругов, она направилась на восток.
   Хильде ушёл. Если его не будет в компании слишком долго, при появлении там его и убить могут. Несомненно, следующие несколько дней будут самыми долгими в его жизни. Лоуренс как торговец был бы счастлив помочь Хильде достичь своих целей. Но Хильде так и не попросил его о помощи напрямую. Это понятно. Лоуренс был всего лишь странствующим торговцем, и от одной мысли о том, чтобы сунуть голову в распри компании Дива, у него мурашки бежали по спине.
   И, тем не менее, Лоуренсу стало немного тоскливо, когда он вновь остался при роли странствующего торговца. Он в одиночестве вернулся на постоялый двор, комната показалась ему непривычно большой, и лёг на кровать. Разлуке с Хоро предстояло длиться меньше недели, но он подумал: "Пожалуйста, возвращайся скорее".
  

Глава 7

  
   На следующий день, едва проснувшись, Лоуренс принялся искать глазами Хоро. Потом он покраснел, осознав, что делает. Он находил Хоро очаровательной, когда ищет его глазами, а она, вероятно, думала то же о нём. В комнате было тихо, если не считать шума улицы, доносящегося через закрытые ставни. Лоуренс потёр бородку и вздохнул.
   Он вышел во внутренний дворик, поздоровался с наёмниками, упражнявшимися или болтавшими между собой, и начал подравнивать бородку. Он делал это сотни раз, однако и это привычное занятие не успокаивало.
   Хоро.
   Он знал, что её не будет лишь несколько дней, но не мог избавиться от ощущения пустоты. Пожалуй, ещё в Ренозе ему следовало настоять на поездке сразу в Йойтсу. Он мог без стеснения раздумывать о подобном, это, пожалуй, единственное преимущество в отсутствии Хоро.
   Заперев печальные думы, Лоуренс отправился в город и поменял все серебряные монеты на золотые. Прежде купить золотые румионы можно было лишь у менял компании Дива, но сейчас, когда вокруг новых монет поднялась такая суматоха, все желали получить серебро, да так отчаянно, что готовы были его с руками отрывать. Менялы на рынке платили за серебро невероятно много по сравнению с золотом. В обычном городе, когда цена на что-то растёт слишком быстро и неоправданно, правители и главы гильдий успокаивают народ, и все утихомиривается.
   Если священники не молятся, крестьяне не пашут, воины не сражаются и все вместо дел поглощены азартными играми - легко догадаться, чем это закончится для города. Однако здесь был город свободы и надежды. Лоуренс понимал, что никто не будет препятствовать людям торговать серебряными монетами. Более того, те люди в компании Дива, которые сейчас брали верх, возможно, даже раздували это пламя. Чем выше взберётся цена серебряных монет, тем больший доход получат они сами. Хотя серебряная монета, как бы далеко она ни отправилась, остаётся лишь кусочком серебра с отпечатанным на нём символом, цена этого кусочка способна взлететь до небес.
   Лоуренс легко купил золотые монеты на улице, набитой менялами. В отличие от серебра золото не чернеет и всегда блестит. В холодной деревне, где родился Лоуренс, никто не видел золотой монеты, и даже когда он странствовал по городам и деревням со своим учителем, первую золотую монету увидел лишь через несколько лет. Когда это произошло, он понял, почему золото занимает особое место в истории человечества. Блестящие и тяжёлые, золотые монеты словно были воплощением всего драгоценного в этом мире. Золото заставляло людей преклоняться перед собой, словно люди были не в силах представить себе, что с ним можно обращаться как-то иначе.
   На золотом румионе тоже был отчеканен символ, но, какой именно, особого значения не имело. Само золото уважали куда сильнее, чем давно умершего правителя. В отличие от золотых монет, редко появляющихся на рынке, с серебряными монетами, использующимися в повседневной торговле, всё было иначе. Не случайно, когда Лоуренс наткнулся на нескольких наёмников, убивающих время за азартной игрой, разговор вдруг зашёл об изображении на новых деньгах.
   - Должно быть, лик правителя, как обычно, - сказал мужчина с большим шрамом, идущим через край глаза.
   - Да ну? Какого же именно правителя? Или они напихают туда сразу кучу лиц?
   - Ну... главу компании Дива?
   Хоть наёмники казались людьми грубыми, их познания были обширнее, чем можно предположить. Причиной тому было множество городов, через которые они проходили, и множество событий, которые они видели. Нужно быть выдающимся человеком, чтобы обрести мудрость, ничего не видя, однако расширить кругозор благодаря жизненному опыту способен каждый. Это было одно из немногих общих наставлений, которые Лоуренс получил от своего учителя.
   - Другие короли в жизни не простят компанию, если её глава угодит на монеты. И потом, он вообще кто? Его физиономия никакой цены монете не придаст.
   - Ну а ты тогда как думаешь, чей будет лик?
   - Кто знает...
   Наёмник пожал плечами и сделал ставку в игре.
   - Господин торговец, а ты как думаешь? - спросил он потом у Лоуренса, наблюдавшего за их игрой.
   Они знали, что Лоуренс состоит в хороших отношениях с Рувардом и Мойзи. Но он всё равно был напряжён, точно предстал перед хищными зверями. Ответил он так:
   - Раз они рудокопы, думаю, они могут отпечатать кирку или что-нибудь в том же духе.
   - А, точно. Кирка. Может быть, да.
   Существовали объединения, которые в качестве военных стягов поднимали не полотнища, а железные котлы. Главное, чтобы любой мог сразу понять, кто эти люди, и какое место они занимают в мире. Чтобы чеканить свои деньги, обычно требуется поддержка влиятельного человека, вот почему на монетах изображают лики правителей. Если за монетами, отчеканенными таких больших количествах, стоит много аристократов, возможно, что изображением на монетах окажется вовсе не человеческий лик.
   - Но всё ж-таки жалко будет, если это окажется кирка.
   - Жалко?
   - Ну а что, разве нет? Отличная же возможность дать всем узнать своё лицо.
   - Болван. Уйма народу хочет, чтобы их лица узнали, на всех просто места не хватит!
   - А, это точно.
   И они оба весело рассмеялись.
   - Но готов поспорить, кирка многим не понравится.
   Наёмник, приняв решение, бросил одну из своих карт, другой накрыл её своей, третий - ещё одной, потом первые два заорали "ублюдок!" и бросили карты.
   - Зараза, вот зараза. Дерьмо.
   Бурча и ругаясь, они побросали на стол медяки. Победитель с ухмылкой собрал монеты и, пробормотав "это верно", сунул их в свой кошель.
   - Из-за рудников вокруг моей деревни сейчас кругом всё раскопано и вода грязная. Если на монетах будет кирка, народ волноваться начнёт, а?
   Проигравшие потянулись к кружкам, но при этих словах задумались.
   - И вообще, вам не кажется, что всё это дело малость пованивает?
   - С чего бы это?
   - Кто знает. Но скажу вам так, - и приняв выражение лица, с каким он играл в карты, наёмник оглядел остальных и перевернул лежащую на столе монетку. - Приятно держать в руке правителя, которого знаешь в лицо. Мне нравится герцог Риджи Лысый из герцогства Гольбеа. Поэтому мне жаль, что те серебряки уже не ходят.
   Это имя носил правитель, достойный легенд, однако его сына убили, а трон отняли. Ясно, что монеты с ликом прежнего короля переплавили, а обращение запретили. Классический пример запрета на применение вражеских денег.
   - Это, конечно, да. Но волноваться начнут в любом случае, чьё бы лицо они ни отчеканили, - заметил наёмник постарше.
   Скорее всего, он был прав. Деньги должны быть просто деньгами, а не средством, позволяющим сильным мира сего распространять своё влияние. Нередко недостаток влияния властителя препятствовал его деньгам широко ходить по миру. Из-за того, что право чеканить деньги означало власть правителя, сама чеканка стала больше символом власти, чем способом создавать деньги.
   - Но для нас даже лучше, если будут волнения, - заметил третий наёмник.
   - Это уж верно.
   Все рассмеялись. Затем они стали вспоминать любимых правителей. Кто-то из них был Лоуренсу знаком, кто-то нет. Уйти ему не давало одно: от этого разговора кровь бежала по его жилам быстрее, чем от разговоров с другими торговцами. Торговцы между собой редко говорят о том, кто кому нравится или не нравится. Если два торговца общаются, то лишь рассчитывая получить прибыль или обсуждая какие-то платежи, или ещё что-нибудь. Словом, главное - это деньги.
   Но сейчас простота этого обсуждения казалась ему очень важной. Он даже подумал, что если бы такая простота была во всём, мир был бы гораздо лучше. Из-за того, что одни люди не в ладу с другими людьми, нужны сотни разных видов монет. Это неудобно. Лоуренс чувствовал, что то, что пыталась сделать Дива, - правильно. А те, кто хочет силой воспрепятствовать этой мечте или даже разрушить её, живут в прошлом. Он хотел, чтобы Хильде преуспел, а для этого Хоро должна была вернуться как можно скорее.
   Он покинул игравших наёмников и стал бродить по городу, думая об этом. Он считал разумным и правильным, чтобы деньги служили мерилом прибылей и убытков, а не олицетворением власти тех или иных аристократов. Именно аристократы были виновниками раздора в компании Дива. Лоуренс задумался, почему же они такие глупцы. Да, лучше всего было бы, если бы на монетах оказался отчеканен не лик какого-то влиятельного аристократа, а что-то другое. Если догадки наёмников неверны, то что может оказаться подходящим? Лоуренс не мог ухватиться за ответ.
   Он поужинал с Рувардом и Мойзи, они говорили о признаках раскола в компании Дива, потом о предстоящем походе к Йойтсу, потом о других, менее важных вещах, но Лоуренс всё думал над той загадкой. Он не мог выкинуть её из головы, хотя истинной причиной была пустота, в которой он оказался без Хоро. Вернувшись в комнату, он хотел одного - как можно скорее отправиться в постель. Он ничем не мог помочь Хильде, и у него было слишком мало времени, чтобы заработать здесь какие-нибудь деньги. Он понял, что когда ему нечего делать, его сердце неспокойно. Его грызло одиночество. Когда человек торгует, всегда есть кто-то, с кем он торгует. Всё начинается с ожидания, что другие как-то откликнутся на твои слова.
   Лоуренс осознал, что нить, связывающая его с остальным миром, порвалась. Хоро, должно быть, так же чувствовала себя все те века, что она прожила в пшеничных полях деревни Пасро. Когда он об этом подумал, то решил, что его тишина и одиночество пшеничных полей свели бы с ума.
   Хоро была поистине необычайным созданием. Если всё пойдёт, как задумано, она вернётся через две-три ночи, не раньше. А если по-другому, то, по крайней мере, птица - партнёр Хильде - вернётся и сообщит о ситуации. Лоуренс надеялся, что всё пройдёт нормально. Такое случалось нечасто, и хорошо бы, если бы - для разнообразия - так случилось сейчас.
   Споры иссякнут, проблемы решатся, и все без колебаний двинутся вперёд. И Лоуренс откроет свою лавку, и рядом с ним будет Хоро, а ещё - надёжные помощники. Если он захочет, сможет воспитать наследника. Но, тут же нахально подумал он, у этого наследника непременно окажутся волчьи уши и хвост. Он сделает вид, что той пощёчины в Ренозе просто не было. Но можно ли будет отрезать уши и хвост ножницами? Тогда ему придётся лишь попросить Нору заняться швами. Нет, это рассердит Хоро, может, стоит попросить Ив? "О, Хоро в ярости, она стучит кулаком по столу всё сильнее и сильнее. Не злись ты так. Если для тебя это так важно, сделай всё сама. Хотя с твоим-то характером - вряд ли ты и нитку в иголку сумеешь вдеть..."
   И он проснулся посреди черноты. Стук не прекращался. Не Хоро стучала по столу, нет, кто-то колотил в дверь.
   - Да? - отозвался он, не вставая с кровати, стук прекратился.
   Кто бы это мог быть? Открылась дверь.
   - Господин Лоуренс.
   Вместе с пламенем свечи в комнату вплыл голос ветерана. В дверях стоял Мойзи в сопровождении одного из юношей. В свете свечи лицо Мойзи выглядело очень серьёзным.
   - Извини, я, кажется, заснул... Что случилось?
   Встав с кровати, Лоуренс осознал, что так и спал в одежде. Он стал поправлять рукава и воротник, а Мойзи, не дожидаясь его, сказал:
   - Они поднимают войска.
   - А? - переспросил Лоуренс.
   - Компания Дива решила поднять войска, - подтвердил Мойзи, не отведя взгляда.
   Лоуренсу показалось, что он проваливается в черноту. Ситуация определилась, Хильде проиграл до получения запретной книги.
   - Думаю, нам нужно поторопиться и выйти прямо сейчас.
   В здании постоялого двора было тихо, но чувствовалось какое-то движение. Несомненно, наёмники спешно готовились к выходу.
   - Господин Лоуренс, а ты что будешь делать?
   Лоуренсом овладела нерешительность. Несмотря на приказ Дивы отряд наёмников покидает город, показывая нежелание сотрудничать. Может, отряд и не сочтут сразу врагом, но если одинокий странствующий торговец, тесно связанный с отрядом, останется, то его могут принять за лазутчика. Если за ним начнут следить, он не сможет спрятаться, как настоящий лазутчик. Стоит ему попасть под подозрение... Здесь правит компания Дива, некому будет жаловаться, если его схватят для допроса, а потом убьют. Это очень опасно.
   Но Лоуренс дал обещание Хильде. Он не верил, что от запретной книги ещё будет хоть какая-то польза, и не думал, что хоть какая-то польза будет от того, что он останется. Хильде хотел получить книгу, исчерпав все прочие возможности. А значит, сейчас у него не оставалось путей к спасению. Лоуренс не мог бросить всё и сбежать. Он согласился помочь с запретной книгой, потому что видел в этом для себя немалый доход. Потому и решение, которое он примет сейчас, будет немаловажным.
   - Я хочу кое с кем связаться.
   - Связаться?
   Лицо Мойзи осталось хмурым: связаться с Хильде будет задачей не из лёгких.
   - Мы готовимся уходить, потому что город внезапно стал собирать войска. То, что это произошло ночью, означает, что кое-кто в компании Дива знаком с военным делом. Когда рассветёт, выбора не останется - только сотрудничать с ними. Но те, кто не готов к дороге, просто не могут уйти ночью, даже если не захотят склониться перед Дивой. Умный ход.
   Похвала людям, поднимавших войска, означала, что судьбу тех, кто решится им противостоять, Мойзи считает очевидной. В голове у Лоуренса мелькнула мысль - а Хильде вообще жив ещё?
   - И всё же... я должен с ним встретиться.
   Мойзи пристально посмотрел на Лоуренса и после короткой паузы кивнул, принимая как данность: он наёмник, а его собеседник - торговец.
   - Оставить с тобой кого-нибудь?
   Это было очень любезное предложение, но Лоуренс покачал головой.
   - Мы совсем скоро закончим приготовления и выступим. Двинемся мы на юго-восток, переулком за лавкой мясника. Возможно, найдутся старые товарищи, которые захотят бежать с нами, так что мы, когда выйдем из города, подождём немного. Если ты успеешь, то, конечно...
   Должно быть, он много раз говорил это тем, кого оставлял позади на полях сражений. В том, как Мойзи это произнёс, ощущалось: "Мы будем думать о тебе". Лоуренс решительно кивнул и спросил:
   - Опасности снаружи есть?
   - Можно не опасаться грабежей или убийств. Но я уверен, что компания Дива отрядила людей следить, кто где ходит. Поэтому разгуливать не советую.
   Безусловно, Мойзи и юноша с ним были так спокойны, потому что не раз бывали в куда более отчаянных ситуациях - когда вокруг были ещё и городские стены. У юноши было лицо ребёнка, который только что под покровом тьмы поджёг что-то на дальней улице.
   - Спасибо за всё, что ты для меня сделал, - произнёс Лоуренс традиционные прощальные слова торговцев.
   - Позволь ещё помочь при случае, - отозвался Мойзи.
   - Буду только рад.
   Мойзи и юноша с серьёзными лицами хором произнесли:
   - Да пребудет с тобой военная удача.
   Вскоре наёмники тихо покинули постоялый двор.
  

***

  
   Глядя на город из окна своей комнаты, Лоуренс подумал, что настроение в нём стало странным. Последние несколько дней даже в этот час на улицах было полно веселящихся, выпивающих и танцующих людей, но было во всём этом что-то неприятное. Ощущение - как от гноящейся раны: он почти чувствовал запах переспелого граната, и ещё ему казалось, что где-то рядом пряталась чья-то злая воля.
   Компания Дива поднимала наёмников - это означало, что власть у них сменилась. В королевствах и прочих странах было в порядке вещей, если новая власть истребляет сторонников старой. Нет причин оставлять в живых тех, кто может прийти за тобой, когда ты потеряешь бдительность. Лишение головы столь привычно, что простое изгнание свергнутых правителей и их слуг считается в народе невероятной снисходительностью. Но торговая компания не столь примитивный зверь. Торговля требует особых познаний и широких связей, их невозможно нажить за день. Едва ли многие могли бы заменить Хильде, тем более самого Диву. Поэтому Лоуренс не думал, что их просто убьют. Хотя произойти могло и это, причём в любой момент. Один взмах меча - и голова с плеч. Лоуренс бывал на публичных казнях в городах и видел, насколько легко это делается.
   Глядя из окна, Лоуренс не ощутил чьего-либо взгляда, но он не Хоро и не мог особо полагаться на это. Идти было некуда, наёмники покинули постоялый двор, и Лоуренс оставался в своей комнате. Если он будет разгуливать по городу, он может разминуться с Хильде, если тот всё-таки сможет связаться. Положение плохое. Лучше покинуть город, пока ещё можно. Хоро не с ним, но если он будет оставлять ей весточки в разных городах, они вскоре смогут встретиться вновь.
   Но прежде он всё же хотел повидаться с Хильде, хотя бы кратко. Лоуренсу не хотелось обсуждать планы реванша. Он не обладал ни умом, ни смелостью для этого. Но он бы попробовал уговорить Хильде бежать, не предпринимая ничего необдуманного. Хильде был из компании Дива, но в определённом смысле являлся собратом Хоро. А ещё он хотел спасти казначея потому, что тот, как казалось Лоуренсу, желал принести северным землям мир и спокойствие. Если Хильде, сражаясь за свои идеалы и потеряв шансы победить, будет сражаться до смерти, едва ли эта история доставит радость чьим-либо ушам. Поэтому Лоуренс считал, что для Хильде лучше всего будет спасти хотя бы свою жизнь, сохранив надежду вернуться позже. Главное - если он не погибнет, Хоро не придётся увидеть, как бесследно гаснет ещё один уголёк из костра её эпохи. Это для Лоуренса было важнее чего-то другого.
   Внезапно он услышал внизу какой-то звук. Наёмники Миюри снимали весь постоялый двор, потому его владелец с прислугой жили не здесь, а по соседству. Сейчас наёмники ушли, внизу вообще никого не должно было оставаться. Раз так, вариантов оставалось не много. Лоуренс поправил воротник, откашлялся, проверил, на месте ли кинжал, и вышел из комнаты. Безлюдный постоялый двор казался холоднее обычного. Изо рта шёл пар, и Лоуренс осознал, насколько здание согревают живущие в нём люди. Дождавшись, когда глаза привыкнут к темноте, он пошёл вниз. Тихие звуки не прекращались, и сердце его колотилось всё громче. Осторожно просунув голову в таверну на первом этаже, Лоуренс заметил слабый свет в коридоре, ведущем к чёрному ходу. Он направился туда, задняя дверь была чуть приоткрыта. Вряд ли кто-то из наёмников, людей более внимательных, чем даже торговцы, мог забыть закрыть дверь на постоялом дворе. И тут Лоуренс заметил сбоку что-то белое.
   - Господин Хильде?
   Слева от чёрного хода была кладовка без двери. Когда Лоуренс позвал, оттуда без колебаний выбрался кролик. Однако теперь он не был весь белый. За правым плечом виднелся порез, мех там топорщился. Правую лапу точно обмакнули в красную краску. Лоуренсу не нужно было спрашивать, что произошло.
   - Господин Хильде, ты как?
   - Ну... по крайней мере, меня не убили.
   Лоуренс надел смелую улыбку, мордочка кролика осталась непроницаемой.
   - Каково положение дел? - спросил Лоуренс.
   Длинные уши Хильде шевельнулись, и он ответил бодрым голосом, точно и не был ранен:
   - Нет времени. Скажу только самое важное.
   Без сомнений, он был в бегах.
   - Сторонники крайних мер полностью захватили власть. Они заставили владельца подписать передачу полномочий. Я и мой господин потеряли влияние. Однако они знают, что обойтись без нас будет трудно. Вряд ли они решатся нас убить.
   Этого Лоуренс и ожидал. Следующие слова кролика тоже не стали неожиданными.
   - Однако я сдаваться не намерен, - сказал Хильде, развернулся и, подволакивая лапу, попрыгал в кладовку.
   Тут же он вернулся, держа зубами запечатанный свиток.
   - С учётом того, что госпожа Хоро принесёт книгу, я тем более не должен сдаваться.
   - Что ты собираешься делать? - спросил Лоуренс.
   У компании Дива медь и серебро точно из колодца лились. Это не тот противник, какому Лоуренс мог бы противостоять, даже с помощью Хоро, тем более - сейчас, когда компания полна решимости и рвения. Он удивился, как вообще можно сражаться с аристократами, которые поддерживают компанию Дива.
   - Если выйти из города и направиться на северо-восток дорогами, ведущими через горы, придёшь в город Сувернер.
   Лоуренс вспомнил, что уже слышал это название - от Руварда.
   - Сувернер - один из немногих городов, упорно противостоящих нам. Сейчас через него идут потоки дерева и янтаря, и там, несомненно, считают, что утратят это своё положение. Кроме того, Сувернер занимает очень важное положение в этих местах, и потому именно там, вероятно, будут собираться те, кто видит в нас врагов. Поэтому, пожалуйста... - Хильде подпихнул носом лежащий перед ним свиток, - доставь вот это туда. Это письмо с просьбой помочь мне остановить сторонников крайних мер.
   Он явно исходил из принципа "враг моего врага - мой друг". Однако Лоуренс не спешил соглашаться.
   - Мой товарищ, птица, знает, что Сувернер - мой запасной план. Вряд ли они с госпожой Хоро разделятся. Да, у меня есть ещё одно письмо.
   Хильде посмотрел на Лоуренса. Его колебания он, должно быть, принял за недоумение, почему писем два.
   - Ещё севернее Сувернера есть аристократы, настроенные к нам очень недружелюбно. В тех землях почти все аристократы против нас. Они говорят, что не могут сотрудничать с теми, кто оскверняет землю и приносит перемены. Когда они услышат об изменениях в компании Дива, то вполне могут подняться.
   Именно потому, что эти аристократы не склонились перед невероятной мощью компании Дива прежде, это могло сделать их надёжными союзниками в обуздывании компании Дива сейчас. Это могло оказаться верным или, по крайней мере, подумал Лоуренс, оно давало надежду, за которую можно цепляться. Однако, несмотря на улыбку на морде Хильде, выглядел он на грани отчаяния. Ход событий его разочаровывал, и сам он вымотан до такой степени, что оставалось лишь удивляться, что он ещё не сдался.
   - Господин Лоуренс, я умоляю. Доставь эти письма в Сувернер. А потом вместе с госпожой Хоро останови тех людей.
   Правая передняя лапа Хильде обессилела. Его поведение выглядело для Лоуренса совершенно неестественным. Он вздрогнул от исходившего от Хильде впечатления как человека, стремящегося и после смерти продолжить неоконченное дело. Исход, похоже, предрешён. С позиции торговца перевернуть ситуацию в свою пользу невозможно. Лоуренс не думал, что придуманные по ходу разговора доводы могут повлиять на того, кто готов умереть. И всё же, стоя перед существом, которое не боится смерти и готово умереть за свои убеждения, он не мог принять письма. Он не мог позволить втянуть себя в чужую историю. Тем более - в историю, которая сама по себе была выше облаков. Видя, что Лоуренс стоит неподвижно, Хильде окликнул его:
   - Господин Лоуренс.
   Придя в себя, Лоуренс перевёл взгляд на Хильде. Раненый Хильде смотрел на него снизу вверх. С бесстрастной мордочкой он произнёс:
   - Ты считаешь, что всё уже решено?
   Он прочитал Лоуренса, как открытую книгу, и тот не смог сохранить непроницаемое выражение лица. Однако голос Хильде стал только твёрже.
   - Я до сего дня сталкивался с огромным множеством тяжёлых ситуаций и вышел из них всех. Выйду и из этой. Хотя на этот раз, - он кинул взгляд за правое плечо, - шансы особенно плохие.
   В поездке с Хоро Лоуренс тоже встретил немало ситуаций, в которых не было видно иного, кроме как сдаться. Тем не менее, он был здесь, потому что ни разу не опустил руки. Если бы хоть раз его неумение сдаваться отказало, сейчас он был бы на галере или в земле. Он подумал, что высокомерно с его стороны доводами разума убеждать кого-то прекратить упорствовать. Хильде, конечно же, главный герой "истории Хильде". До сих пор он преодолевал все трудности и добивался грандиозных успехов. Поэтому вполне естественно для него было считать: "Я и сейчас не спасую перед трудностями".
   Но впервые Лоуренс понял, как жестоко это выглядит со стороны. Он знал, что уже всё кончено. Лишь сам Хильде упрямо верил, что удача по-прежнему на его стороне. Лоуренс, не в силах произнести необходимые слова, отвёл глаза.
   - Я решил идти вперёд вместе с Дивой, решил, что не сойду с этого пути, что бы ни случилось. Возможно, я просто глупец, но меня это не смущает.
   Решимость била Лоуренса без жалости. Он поднял руку, пытаясь остановить Хильде. Но тот не отступал.
   - Я хочу познать, насколько тяжело выживать только ради того, чтобы жить. Это значит быть одному в целом мире. Уверен, ты, господин Лоуренс, понимаешь смысл этих слов. Именно поэтому ты и госпожа Хоро в человеческом обличье...
   - Пожалуйста, прекрати.
   Хильде смолк, и Лоуренс повторил:
   - Пожалуйста, прекрати. В чём-то сотрудничать можно, в чем-то нельзя. Это относится даже ко мне и Хоро.
   Он понимал чувства собеседника, его нежелание сдаться, но прежде он одобрял свою спутницу, сумевшую отказаться от столь многого. Умение отказываться очень важно, и оно не является основанием для презрения. Есть вещи, от которых необходимо отказаться, чтобы идти вперёд. Он думал, так ли это в случае Хильде. Они твёрдо посмотрели глаза друг другу.
   - Пожалуйста, позаботься о письмах, - и Хильде поскакал прочь.
   Даже сейчас Лоуренс не тронулся с места, лишь губы его шевельнулись.
   - Я не возьму их.
   Хильде на миг остановился, но тут же, даже не обернувшись, поскакал дальше. Интересно, подумал Лоуренс, сколько у казначея осталось союзников после этого жуткого, внезапного поворота судьбы. Возможно, не вообще никого, некому было доставить эти письма в Сувернер. Его маленькое тельце поматывало, когда он исчез в приоткрытой задней двери, сквозь которую просачивался красноватый свет. Дверь прикрылась, внутри остались лишь тишина да два письма. Лоуренс не думал, что доставка их по назначению что-то изменит, зато если он будет неосторожен, компания Дива обезглавит его как смутьяна. Но сама по себе доставка писем не была чем-то невозможным, подумал Лоуренс, но тут же покачал головой и велел себе мыслить ясно.
   Если он возьмётся доставить письма, что это ему даст? И что он может из-за этого потерять? Смотреть с точки зрения прибылей и убытков можно на всё, и именно так ему сейчас следует рассуждать. Противники компании Дива могут подняться против неё, несмотря на страх. Безусловно, нынешняя компания Дива стала ещё страшнее. Хильде считал, что если наступление компании Дива на Сувернер удастся остановить хотя бы ненадолго, её планы начнут ломаться, и этим можно будет воспользоваться. Когда сталь остывает, ей труднее придать желаемую форму. Хильде и его противники искуснее в языке прибылей и убытков, чем в языке мечей и щитов. Если так, компанию Дива, возможно, удастся заставить отступить.
   Однако всё это висело на всяких "возможно". Сейчас кристально ясно, что город Леско был мечтой. Надеждам Хильде и Дивы предстояло рассыпаться, созданному ими идеальному миру - погибнуть под ногами воинов. Конечно, Лоуренс считал это большим несчастьем. Увы, в этом мире всем мечтам всех людей осуществиться не суждено. Хильде и Диву постигла неудача на самом последнем шаге. Глупо теперь цепляться за собственные ожидания. Как бы величественна и прекрасна ни была история, она не могла быть важнее их жизней.
   Лоуренс сжал кулаки и, оставив письма на месте, зашагал прочь. Переговоры провалились, ему оставалось лишь присоединиться к отряду наёмников, обеспечивая себе какую-то безопасность. Это правильный выбор. Передача запретной книги очень даже может обернуться против него и Хоро. А причин подвергать себя опасности у них не было. От доставки писем в Сувернер пользы не будет, а прямую опасность это принесёт. Здравый смысл говорил, что всё правильно. Хоро, конечно, тоже согласится. Если поделать ничего нельзя, надо сдаться, выбраться отсюда и жить будущим. Но чем дальше он уходил от кладовки, тем тяжелее давались ему шаги и сильнее болело сердце. Он прекрасно понимал причину.
   Если ты никому не можешь довериться, значит, ты один в целом мире.
   Странствующий торговец хочет завести лавку, потому что ищет место, которое он может назвать домом. Ему нужно зримое воплощение своих успехов. А главное - он хочет, чтобы эта лавка существовала и после него, когда сам он покинет этот мир. Если у него есть, кому доверить своё наследие, он сможет уйти с чистым сердцем.
   Лоуренс прекрасно знал, что когда веришь в кого-то, а он верит в тебя, это усиливает жажду жизни у обоих. Хильде сейчас лишился и того, и другого. Вот что хотел сказать беглый кролик: "Нечестно, что счастлив будешь ты один".
   - Дерьмо, - выплюнул Лоуренс, ощущая, будто Хильде проклятие на него наложил.
   Если бы Лоуренс мог быть счастливым, глядя, как умирает счастье других, возможно, сейчас у него было бы больше денег. Он вернулся в комнату и собрал вещи, однако чувствовал, что его разрывает на части. Стиснув зубы, он говорил себе, что отступить сейчас - самое верное решение. Он не мог остановиться ради кого-то, кто сам поставил себя на грань смерти.
   Всего на миг он дал себя вовлечь в трагическую историю Хоро и стал в результате помогать ей. Его мотало из стороны в сторону как незначительный персонаж на сцене - и его это устраивало. Он был торговцем. Он прекрасно знал, что происходит рано или поздно с торговцами, которые живут не только прибылями и убытками. Напомнив себе это, он закончил собирать вещи и направился к двери. Коснувшись дверной ручки, он услышал пьяный голос за окном:
   - Хоо, это у нас что?
   Что этот человек пьян, Лоуренс мгновенно понял по его бессмысленному, громкому голосу. В этом не было ничего особого - при таком положении в городе, но продолжение привлекло внимание Лоуренса.
   - О, это просто чудо. Смотри, дружище, что я тут нашёл.
   - Благословение Господне, а? Прекрасный гостинец выйдет.
   - Кролик, на вид вкусный, правда?
   Каждый волосок на теле Лоуренса встал дыбом.
   - О, да он подранен. Удрал, наверное, с какой-то кухни?
   - Да плевать. Никого нет, заберём его себе.
   - Ага, давай... мм? О, да он ещё жив.
   Лоуренс отшвырнул вещи и вылетел из комнаты. Пронёсся по лестнице, потом через зал таверны и нырнул в узкий, тёмный коридор. Выскочил в заднюю дверь, через которую совсем недавно выбрался Хильде, вылетел на улицу и закрутил головой по сторонам. На углу квартала двое пьяных разглядывали что-то на земле, трогая это ногами. Конечно, это был Хильде.
   - Эй, не вздумай удрать.
   - Да, плохо выйдет. Ты шею ему сломай. Ногой.
   - А? А, да, так и сделаю.
   Мужчина поднял ногу, и Лоуренс отчаянно закричал:
   - Погодите, пожалуйста!
   В глубокой ночи голос Лоуренса прозвучал очень громко, пьяные замерли и уставились на него.
   - Погодите, пожалуйста!
   - Мм?
   - Этот кролик, - и Лоуренс на бегу показал на белое пятно у их ног рукой.
   Мужчины перевели взгляды вниз, посмотрели на раненого, обмякшего кролика, потом снова на Лоуренса.
   - Чтооо? Хочешь умыкнуть кроля у нас из-под носа?
   Столь грубо выплюнутая угроза объяснялась только их состоянием. У Лоуренса не было времени на споры. На шум мог появиться кто-то опасный. Если кто-то из этих двоих окажется из них, это будет конец.
   - Нет, он сбежал с кухни. И я его ищу всё это время. Вот вам в благодарность.
   Вместо кинжала Лоуренс достал кошель и выудил оттуда монетки. Сейчас его не назовёшь прижимистым - по тренни на человека. Целых два тренни за кролика. За эти деньги можно было купить большущую корзину кроликов. Увидев монеты, пьяные потеряли дар речи. Осознав их ценность того, они чуть ли не отскочили от кролика.
   - А, э, извиняюсь. Не знали, что он удрал от аристократа.
   - Мы ведь, знаешь что? Мы решили, что он удрал, и что надо бы его владельца поискать.
   Простой человек в здравом уме не будет расплачиваться серебряками тренни за одного кролика. Пьяницы переглянулись и побежали прочь, опасаясь последствий. Лоуренс проводил их взглядом, потом посмотрел на Хильде.
   Тот лежал неподвижно, раненый, его мех жалко топорщился. Не разобрать, жив ли он ещё. Ему было уже некого просить о помощи. Может, его сторонники в страхе бежали, может, они даже предали его. Хильде не мог не понимать, что сейчас, когда он лежит на дороге на глазах у всех, никто не придёт ему на выручку. Только что он чудом избежал смерти от ноги пьяного горожанина. Ещё недавно он был в самом сердце грандиозного плана, который бы сделал его равным покорителям мира. А теперь он позорно предан и брошен, и ему приходится изо всех сил сражаться, чтобы вернуть всё на место. Самое драматическое - его падение произошло на самом пороге осуществления своей мечты.
   Любой, преуспевающий в этом мире, достигает успеха ценой неудач многих, чьи истории обрываются, исчезая во тьме. Вскоре и Хильде к ним присоединится. И всё же он вместе с компанией Дива показал Лоуренсу и другим городским торговцам мечту, пусть на миг. Лоуренс никогда не забудет этот душевный подъём, это состояние уверенности в способности покорить весь мир. Но они проиграли аристократам, точнее - алчности аристократов и старой крови. Несомненно, и в прошлом многие делали попытки, но все они сгинули, и про них никто даже не помнит.
   Лоуренс по-прежнему не собирался присоединиться к Хильде. Перед ним стояли серьёзные проблемы, которые необходимо было решить, прежде чем делать решительный шаг. Но теперь он был решил помочь. Если есть жизнь, есть и шанс всё исправить. Что станет с ним самим, если он перестанет различать, что важно, а что нет? Правдой является и то, что великие свершения - отнюдь не единственный смысл жизни. Он поднял тельце Хильде и вернулся на постоялый двор подобрать письма и забрать вещи.
   Вскоре Лоуренс без приключений присоединился к Руварду и его отряду. Тельце Хильде казалось трупом мечты.
  

Глава 8

  
   - Итак, даже великий и блистательный торговец попался, - произнёс Рувард, приподнимая пальцами тельце Хильде, плечо которого только что зашили. Он не сказал своим людям, кто этот кролик, и те, кому было приказано лечить зверька, были поражены. Сейчас раны Хильде были обработаны, и он спал как убитый в корзинке. Среди наёмников уже шли грубые шуточки насчёт сегодняшнего ужина.
   Отряд стоял недалеко от окраины Леско. В небе не было ни облачка. На небе сверкали, подмигивая, звёзды, мороз, как это бывает ясной зимней ночью, кусался яростно. Наёмники, накрывшись одеялами, собрались у костров, разожжённых с помощью нарванной у дороги сухой травы, и пытались согреться. Они завистливо смотрели в сторону повозки Лоуренса, но не спрашивали, что здесь делает человек, не вписывающийся в их компанию.
   - У нас есть несколько путей, возможно, на юг - самый мудрый из них, - произнёс Мойзи, разложив карту на дне повозки Лоуренса.
   - В Реноз, да? Но если те ребята из компании Дива почему-то захотят нас уничтожить, на равнине их войско перережет нас вмиг, разве не так?
   - Так. Однако если мы направимся на север, нас будут преследовать как мятежников, а если на юг, у них не будет повода нас атаковать.
   Насилие часто бывает бессмысленным, но даже его приверженцам нередко нужен хоть какой-то повод.
   - И, полагаю, в Ренозе нам будет проще воссоединиться с госпожой Хоро.
   - Действительно. К востоку и западу отсюда нормальных городков и деревень нет. Хороший план - тихо отправиться вниз по реке, там переждать, пока всё не успокоится, а потом вернуться в Торкин. Даже компания Дива не решится выдвинуть войско в сторону Реноза.
   К югу от Реноза начиналась Проания. Если туда выдвинуть армию, это вызовет ответ короля и аристократов. Едва ли компания Дива осмелится на такой безрассудный шаг.
   - Как ты считаешь, господин Лоуренс? Это приемлемо?
   Лоуренс до сих пор не осознал, что он участвует в совещании, на котором решали, куда направиться отряду наёмников. Вопросы типа "Где именно ты предпочитаешь, чтобы тебя ограбили?" или "Где тебя лучше убить?" выглядели в подобной ситуации намного более уместными.
   - Думаю, это хороший план.
   - Значит, решено.
   Рувард спрыгнул с повозки и широким шагом двинулся вперёд. Тотчас вокруг него стали собираться, поёживаясь, наёмники, точно дети вокруг скомороха на городской площади. Стоя в развевающемся плаще, Рувард величественно взмахнул рукой и объявил о принятом решении. Он говорил ясно и решительно, не допуская возражений. Выступить предстояло сегодня ночью. Поэтому в первую очередь он приказал готовить еду, чтобы набить животы. Услышав это, наёмники, точно малые дети, радостно вскинули руки и завопили.
   Лоуренс глядел на это зрелище, а Мойзи, в свою очередь, глядел на него, проворно сворачивая карту. Внезапно он спросил:
   - Господин Лоуренс, что-то не так?
   - А?
   Лоуренс подумал, что речь идёт о еде, но Мойзи подбородком указал в сторону коня и повозки:
   - Я могу приказать кому-нибудь вести твоего коня. Нехорошо будет, если мы потеряем друг друга во время ночного марша.
   Иными словами, немощному странствующему торговцу предлагалось спокойно спать в своей повозке. Но даже если так, Лоуренсу не хватало уверенности в себе, чтобы одному отдыхать, когда все остальные будут идти. Он понимал, что Мойзи желал ему добра, однако должен был быть наравне с другими.
   - Нет, я пойду. Ведь... - и он заговорил с нажимом. - Ведь Хоро, уверен, будет бежать всю ночь без сна и отдыха.
   Рука Мойзи, сворачивающая карту, застыла, он хлопнул себя по лбу.
   - Мои извинения. Я сказал не подумав.
   Эти люди были такими серьёзными. Если все наёмники такие, Лоуренсу придётся изменить своё мнение о них.
   - Однако ты уверен?
   Свернув карту, Мойзи обвязал её шнурком из конского волоса и передал юноше, сидящему на краю повозки. Когда в ней сидела Хоро, повозка казалась просторной, а вот с Мойзи стало довольно тесно.
   - От запретной книги пользы, скорее всего, не будет.
   - Это верно, - ответил Лоуренс и перевёл взгляд на Хильде, спавшего мёртвым сном в своей корзинке. - Он должен понять, что пора отступить. Чем крупнее компания, тем меньше в ней может сделать один человек. Сейчас, когда он полностью потерял власть, сделать уже ничего не сможет.
   - Ммм... Ты хочешь сказать, что он должен выжить, чтобы снова торговать.
   - Таковы приземлённые мысли странствующего торговца.
   Перед ночной трапезой всем выдали по порции "воды жизни". Мойзи взял кружку у юноши и поставил на дно повозки.
   - Здесь ты, думаю, прав. Хотя... должен признать, такой взгляд немного утомителен.
   Многим людям битвы приносят удовольствие. Для них Лоуренс со своим мышлением был мелким, трусливым торговцем. Как-то ответить на этот намёк Лоуренсу не мог, такая точка зрения была не слишком далека от истины. Однако Рувард, успевший раздать приказы и вернуться, произнёс из-за спины Мойзи:
   - Это не совсем то, что ты говорил мне, Мойзи.
   - М-малыш...
   - Не зови меня так. Так что, ты в меня вколачивал практичность, хотя сам - романтик сражений?
   Лицо Мойзи стало ещё суровее. Рувард рассмеялся и проворно запрыгнул в повозку.
   - Так или иначе, я не согласен с суждением господина Лоуренса. Компания Дива мне не нравится - что сторонники старых путей, что новых.
   Если Хильде и Дива прожгут путь в новую эпоху, многие другие, включая Руварда и его людей, останутся позади вместе с прежним миром.
   - Печально, что нам приходится помогать компании, для которой мы просто куклы. Конечно, мы могли бы получить деньги. Возможно, неплохие, но... - тут Рувард прервался на глоток "воды жизни", которую юноша принёс вместе с едой.
   Очень простая еда - колбаска меж двумя ломтями хлеба, - но посреди такого холода она стоила любого пира.
   - ...но это только деньги. Выпьем, повеселимся - и их не станет.
   И Рувард трижды подряд откусил от своей порции. Если человек зарабатывает деньги только на еду, то когда её съедят, от денег не останется ничего.
   - А ты, господин Лоуренс? Ты торговец. Ты когда-нибудь об этом думал?
   Лоуренс откусил кусок, колбаска оставила жирный мазок на его лице. Вопрос Руварда тоже был в каком-то смысле горячим и жирным.
   - В городе Реноз был один торговец - настолько жадный, что даже я удивился.
   - Хоо.
   Рувард и Мойзи посмотрели на Лоуренса с большим интересом.
   - Это был невероятный человек. Он зарабатывал и зарабатывал деньги, используя без зазрения совести не только жизни других, но и собственную жизнь. Я потом встретился с ним, нож против ножа, на безлюдном складе.
   Оба наёмника изумлённо хлопнули глазами, но тут же улыбнулись невинными, детскими улыбками.
   - Я спросил его: почему ты так сильно жаждешь денег? Это ведь всё равно, что пытаться выпить море?
   Лоуренс не помнил лица Ив в тот момент. Это тогда было неважно. Однако голос, каким она ответила ему, он отлично помнил до сих пор. Невинный, мощный и чуточку печальный голос.
   - Он ответил: потому что я хочу увидеть.
   - Увидеть... - повторил Рувард. Мойзи закусил губу, повернул голову на мощной шее и потянул за свою бородку.
   - Увидеть, - снова повторил юный командир отряда наёмников, переведя взор куда-то вдаль.
   Ответ застрял, точно кусочек бумаги в птичьем гнезде, но взгляд легко оторвался и улетел прочь.
   - Из него вышел бы неплохой воин, - с улыбкой произнёс Рувард и повернулся, наконец, к Лоуренсу. - Интересно, пришёл бы он, если бы мы его пригласили. Как думаешь, Мойзи?
   - Ммм... да, из него получился бы отменный воин. Однако я уверен, что у него не тот характер, чтобы исполнять приказы. Он может сотрудничать с другими даже в самом безумном плане, если это в его интересах. Но если его интересы потребуют предать, он предаст, каким бы дружелюбным ни был до того. Это типично для многих, от кого что-то ожидают, и в самых разных краях.
   Описание Ив получилось таким точным, словно Мойзи видел её собственными глазами. Рувард недовольно поднял бровь, однако, увидев, что Лоуренс кивнул, он тяжело вздохнул, точно ребёнок, которого прервали в разгаре игры.
   - Значит, он предал и тебя, господин Лоуренс.
   - Сначала в роли разменной монеты оказалась Хоро, а потом, я и глазом не успел моргнуть, как и моя жизнь оказалась на кону.
   Мойзи сунул в рот остатки своего хлеба, Рувард присвистнул:
   - Торговцы меня пугают. И от того, что выглядят они совсем нестрашными, пугают вдвойне.
   Он кинул взгляд на корзинку, где спал Хильде, и продолжил:
   - Есть предел длине меча, кода им машет человек. Но тому, что торговец способен написать на бумаге, предела нет. Здесь и сейчас они потерпели неудачу, но когда-нибудь, возможно, торговцы действительно будут править миром.
   Левая рука Руварда уже какое-то время лежала на рукояти меча. Он смотрел на Хильде, как король, раздумывающий, не зарубить ли младенца, пока тот не вырос и не отобрал у него трон.
   - Может быть, и так, но случится это не сегодня. Значит, мы должны сражаться, пока этот день не настанет, - сказал Мойзи.
   Рувард поднял бровь с лёгким раздражением. Словно ребёнок, которому сказали, что жизнь нельзя отбирать просто так.
   - Однако смута в северных землях меня немного беспокоит, - он выпустил рукоять меча. - Я не думаю, что сейчас, когда они набрали такой ход, кто-то может их остановить. Я слышал, что их враги собираются в Сувернере, но это бесполезно.
   Так опытный наёмник оценил город, на который Хильде возлагал надежды. Значит, если Лоуренс доставит туда письма, он и в самом деле лишь зря подвергнет себя опасности. Это себялюбивая мысль, но как только он нашёл себе оправдание, на душе у него немного полегчало.
   - Интересно, что собирается делать госпожа Хоро. Быть может, ей по силе хоть немного притормозить эту свару?
   Хоро уже приняла решение, она поступит как баран Хьюг, торговец картинами. Будет следить за течением время, притворяясь, что ничего не видит. Лоуренс покачал головой. По лицу Руварда можно было предположить, что у него заболело в груди. Он погладил подбородок и кивнул.
   - Это трудное решение, но принять его было необходимо. Она поистине впечатляет.
   - Мы тоже должны делать всё, чтобы не опозорить свой флаг, - ответил Мойзи.
   - Должны и будем. Но сначала мы начнём наступать другим путём, а там будет видно.
   Похоже, Руварду нравилось это выражение.
   - Хотя неплохо и ночной марш устроить, давно у нас такого не было. Хорошо бы только погода осталась ясная, - он поднял глаза к небу, прикрыв их рукой, как козырьком, словно сейчас светило солнце.
   В холодном ночном небе не было ни облачка, красивые звезды подмигивали с высоты.
   - Снег ещё ничего, но вот дождь создал бы проблемы.
   Наёмники справились бы со снегопадом. А чтобы облака сгустились до дождевых туч, должно было бы не по сезону потеплеть. Однако Рувард лишь рассмеялся и, склонив голову набок, ответил:
   - Ни снег, ни дождь меня не волнуют. Волнует меня, увидим ли мы восход.
   - Восход?
   - Да. Люблю смотреть на восход, когда мы идём ночным маршем. Знаешь, даже если все вымотаны боем, никто не жалуется. Люди идут всю ночь, у всех в головах мысли: "Что с нами будет?", "Ждёт ли впереди облегчение?", "Почему с нами это случилось?" и так далее - лучше всего, когда так.
   Эта речь, с чувством произнесённая Рувардом, вызвала на лице Мойзи неловкую улыбку.
   - Кровь и пот - как мухи, привлечённые к трупу запахом смерти: их невозможно отогнать. Когда тьма прилипает к твоим рукам, она остаётся, как кровь: её невозможно стряхнуть. Но как только появляется солнце, всё это смывает вмиг. Когда ты видишь восход... - Рувард прикрыл глаза, словно вспоминая этот момент, и сделал небольшую паузу в своей оде, - ...ты понимаешь, что не можешь оставить жизнь наёмника.
   Такое мышление определялось тем, что их доход зависел от бесконечных войн. Им действительно необходимо уметь просто отсекать всё плохое. И это, должно быть, очень приятное чувство. Но Лоуренс как торговец предпочёл бы действовать раньше, чем ситуация станет отчаянной, если это возможно.
   - Что ж, на этот раз, похоже, мы увидим особенно красивый восход.
   Оставив город, они бросили вызов компании Дива, однако не было заметно, чтобы их преследовали. Рувард и Мойзи утверждали, что на них не нападут без повода. Они без проблем придут в Реноз и там встретятся с Хоро, которая должна была уже быть недалеко. Когда Хильде окажется с ними в Ренозе, он успокоится и сделает правильные выводы. Тогда и настанет время подумать, что делать дальше. Хорошо бы всё-таки отвезти Хоро в Йойтсу, но, если она его простит, Лоуренс предпочёл бы сначала закрыть свои дела. Это означало приличный крюк, однако есть много мест, куда странствующий торговец должен приехать, прежде чем весна вступит в свои права. И если он и Хоро собираются начать новую жизнь вместе, ему нужно будет много с чем разобраться.
   - Что ж, животы мы набили, пора двигаться, - объявил Рувард, и Мойзи медленно встал.
   Путешествовать с отрядом наёмников... Даже ночное путешествие в компании привидения казалось Лоуренсу более правдоподобным. Ему хотелось смеяться над безумием ситуации. В его повозке ехал тот, кто был правой рукой владельца торгующей металлами компании невиданного размера. Он, чьим истинным обликом был кролик, сражался, желая принести мир северным землям. Такое стало возможным благодаря случайной встрече.
   Однако, в конечном счете, мир - ткань, нити в которой тянутся от человека к человеку, сила каждого человека невелика. Как заметил Рувард, даже этот "блистательный торговец попался". Конечно, величина его доходов словно рисовала у него над головой божественный нимб, будто всё, к чему он прикасался, обращалось в золото. На самом деле ничего такого не было. И Хоро быстро поняла, что не сможет решить все проблемы с помощью клыков. Её сила тоже имела свои пределы. Как и Хильде. Он был ранен мечом, потерял своё влияние, чуть не погиб под ногой пьяного горожанина, а сейчас спал в корзинке. Он казался сейчас слабым и хрупким. Всего лишь кролик. Быть может, осознание этого и заставляет людей смотреть на мир во все глаза.
   - Никто ничего лишнего не оставил? - небрежно спросил Рувард.
   Лоуренс невольно перевел взгляд в сторону Леско. Он собирался открыть там лавку. Даже внёс задаток. Но сейчас отбросил этот замысел. Многое приходится отбрасывать ради нового пути, поэтому путешественники не задерживаются надолго в деревнях, где много добрых людей. Совсем скоро то, что он мог бы сделать в Леско, станет забавной историей из тех, какие приятно рассказывать, сидя рядом с Хоро. Он поднял голову и повернулся к Руварду, чтобы ответить. "Чем раньше выйдем, тем лучше. В конце концов, жизнь коротка", собирался сказать он. За спиной Лоуренса раздался страдающий, запинающийся голос:
   - Я... ос... тавил...
   По лицу Руварда можно было прочесть его мысль: "О, Господи".
   - Господин Хильде! - повернул он голову.
   Лоуренс проследил за его взглядом, там раненый кролик в корзинке изо всех сил пытался поднять голову.
   - Кое... что...
   Он чуть не терял сознание - видимо, из-за жара, вызванного раной. Его головка покачивалась, один глаз был закрыт. И, тем не менее, он отчаянно силился сказать что-то. Его всё ещё что-то привязывало к Леско. Рувард подошёл к корзинке.
   - Ты, зайчатина, - и он ткнул в кролика пальцем, Хильде молча смотрел одним глазом, должно быть, рана отобрала у него все силы. - Ты свою войну проиграл. Умести эту мысль в своей голове. Мы идём на юг. Если не хочешь подохнуть, закрой пасть и лежи смирно. Понятно?
   Кролик от слабости еле удерживал голову, но поведение Руварда не казалось Лоуренсу неуместным. Отряд наёмников должен действовать как единое тело. Если у головы и рта нет согласия, руки и ноги тоже начнут двигаться вразнобой.
   - Тебе понятно?
   Рувард приподнял безвольную челюсть Хильде и пальцами повернул его мордочку вбок, как делают с закованными рабами. Глаз Хильде почти прикрылся.
   - Возможно, мне следует сказать: "как и ожидалось от торговца из компании Дива"? Отдаю должное твоему упрямству.
   - Вам... хватило смелости... оставить у себя кролика...
   Даже Мойзи зрелище говорящего кролика выводило из равновесия. Однако он был крепким, надёжным наёмником. Он оказывал уважение любому, кто его заслуживал, даже кролику. Своими толстыми пальцами он придержал наклонившуюся корзинку, не дав ей опрокинуться.
   Рувард отвернулся, собираясь отдать приказ двигаться.
   - Я ос... тавил... - снова послышался дрожащий голос, останавливая его, - ...письма.
   На лице Руварда тотчас отразилось полускрытое потрясение.
   - Письма, ты сказал? - расширившиеся глаза и ослабевший подбородок свидетельствовали о сдерживаемом гневе. - Это правда?
   Он отпихнул Мойзи в сторону и запустил руку в корзинку.
   - Эй, очнись!
   Словно пытаясь разбудить пьяного, Рувард взял кролика за шкирку и встряхнул с такой силой, что у того трепыхнулась голова. Мойзи его придержал. Хильде висел, обмякнув, его длинные уши казались очень тяжёлыми.
   Он оставил письма. Одной короткой фразой он вонзил ржавый гвоздь в мыслительные шестерни Руварда.
   - Дерьмо! Письма, он сказал письма?!
   Рувард вернул обвисшее тельце в корзину.
   - Да, это возможно... Если он просил господина Лоуренса, то... это возможно. Даже очень... - раздражённо повторял Рувард, уткнувшись взглядом в дно повозки. Потом вдруг поднял голову. - Господин Лоуренс.
   Взгляд его был наполнен такой мощью, что он стал казаться выше. Эти широко раскрытые глаза, совсем недавно с таким чувством глядевшие на мерцающие звезды, сейчас походили скорее на звериные, нежели на человеческие.
   - Ты последний встречался с ним. Но я был неосторожен и забыл расспросить тебя. Я думал, всё это уже закончилось.
   Взгляд Руварда словно проникал внутрь Лоуренса.
   - Я понимаю, что его последнее желание было, чтобы ты попросил о помощи. Но в чём именно это выражалось?
   Лоуренс вспомнил те письма. Хильде из последних сил добрался до чёрного хода безмолвного постоялого двора и вверил Лоуренсу два письма - в Сувернер и к аристократам с просьбой "Помогите нам". Лишь теперь Лоуренс понял план Хильде. Его письма показывали врагов компании Дива. Если Хильде пришёл за помощью к Лоуренсу, так ли трудно поверить, что он обратился к кому-то ещё? Например, к известному и отчаянному отряду наёмников, который совсем недавно жил на том же постоялом дворе?
   Словно юноша, признающийся в непоправимой ошибке, Лоуренс втянул воздух и сказал:
   - Он дал мне письма, в которых просил тех, кто противостоит компании Дива, помочь остановить её.
   И он вынул из-под плаща два письма. У него мелькнула мысль, что их лучше всего разорвать и сжечь. Однако, увы, он ничего не мог поделать с другими письмами. В безвыходном положении Хильде мог оставить письма, которые написал, но не успел уничтожить. Точнее, оставил их нарочно.
   Он предвидел, что на постоялом дворе Лоуренс попытается убедить его сдаться. Учитывая, что силы Хильде были на исходе, он мог подумать, что Лоуренс может вытащить его из города, не спрашивая согласия. За городом убедить кого-то сражаться против компании Дива станет просто невозможным. Что же ему делать? Заставить компанию Дива погнаться за собой. К примеру, оставить в приметном месте письмо с просьбой о помощи к отряду Миюри, а может, там будут и слова благодарности за якобы уже оказанную помощь. Найдя такое письмо, компания Дива непременно пошлёт убийц, чтобы устранить проблему. И чтобы другим неповадно было. Лоуренс на месте Хильде, возможно, оставил бы в приметном месте примерно такое письмо: "Господину Руварду Миюри из отряда наёмников Миюри. Благодарю тебя, что уважил мою просьбу. Давай вместе вернём себе компанию Дива".
   - Хорошо ты нас поймал, зайчатина, - яростно процедил Рувард сквозь стиснутые зубы.
   Вернуться в Леско и проверить слова Хильде они не могли. Эти письма как демоны - никому не убедиться, существуют ли они на самом деле. Но если он планировал отправить наёмников Миюри в Сувернер, то он написал эти письма почти наверняка. Подозреваемые в союзе с Хильде наёмники Миюри уже не смогут идти на юг. Потому что единственный путь в Реноз лежит через широкую равнину, где они станут удобной мишенью для войска компании Дива. Как бы силён ни был отряд Миюри, на открытой местности победа будет за тем, у кого больше людей. И лишь узкие горные дорожки на пути в Сувернер облегчат оборону против превосходящих сил.
   Возможно, что Хильде лгал. Но если нет, то дорога на юг будет для отряда Миюри последней в его истории.
   Даже Лоуренсу с его жалкими познаниями в военном деле было ясно, что единственный шанс банды Миюри выжить против войска компании Дива - это направиться узкими горными дорогами на север. Тот, кто мал, должен спасаться в узких местах. Как кролик в кроличьей норе.
   - Сувернер... Сувернер, значит?..
   Рувард прижимая ладонь ко лбу, снова и снова повторял это название, точно ища облегчения. Сам Лоуренс считал, что это безрассудство, Рувард и Мойзи такой вариант с самого начала даже не рассматривали. И никто в здравой памяти не рассматривал бы. Однако упрямство Хильде нормальным не было, как и его мышление. Несколько слов, оброненных им, обладали невероятной силой. Будь сейчас рядом Хоро, она, возможно, признала бы это своей ослепительной клыкастой улыбкой. Он предпочёл истратить остатки сил на несколько подобранных слов в самый нужный момент и получить самый большой эффект. Несколькими словами он согнул стальную волю командира отряда наёмников. Воистину правая рука владельца компании Дива.
  
   []
  
   Лоуренс вдруг осознал, что отчаянно завидует этому торговцу, которого от него отделяла настоящая пропасть.
   - На юг идти уже нельзя. Мы рискуем полным истреблением, - произнёс Мойзи. - Пойдя на восток или на запад, мы никак не очистимся от подозрений. И там тоже сплошь равнина. Что нам остаётся - мчаться к Ренозу со всех ног? Бесполезно. У них есть лодки. Они нас нагонят, и будет бой. Этого необходимо избежать во что бы то ни стало.
   - Знаю, - коротко ответил Рувард.
   Мойзи кивнул и продолжил:
   - Значит, нам остаётся идти на север. Узкие горные дороги - единственное, что может нас спасти. А ближайшая к нам дорога, - Мойзи со своим умом и опытом военного планирования прямо сказал о провале плана, - ведёт в Сувернер. Это главная дорога, её без внимания не оставят.
   - Стало быть, нас загоняют, как кроликов в нору.
   Опытный заместитель командира серьёзно кивнул. Да, так оно и было. Однако на лице его не было ни гнева, ни отчаяния. Только уважение к уму Хильде.
   - Он будто перевернул ход войны одной стрелой. Но добился этого, будучи торговцем и с помощью нескольких слов, - сказал Рувард и, с шелестом откинув полу плаща, поднял голову. - Выбора нет, придётся подчиниться. Будем плясать под его дудку.
   Он спрыгнул с повозки и приказал наёмникам собираться. Мойзи последовал за ним, отдавая текущие приказы. В повозке остались только Лоуренс и Хильде. Но Хильде уже раскрыл свой план, заслужившие уважение и Руварда, и Мойзи. Лоуренс же просто сыграл роль дурачка. Правая рука владельца грандиозной торговой организации и всего лишь странствующий торговец. Даже завидовать нелепо. Лоуренс посмотрел сверху вниз на бесчувственное кроличье тельце, потом отвёл глаза.
   "Великий торговец попался"? Что за глупое суждение. Лоуренс сам был странствующим торговцем. Эта фраза пронзила его сердце.
  

***

  
   В торговле некоторые убытки неизбежны. Но есть убытки, которых нужно избежать любой ценой. Это не убытки с длительными последствиями, не крупные убытки, это убытки, от которых уже не оправиться. У наёмников есть нечто схожее.
   Когда ты зарабатываешь себе на жизнь таким ненадёжным ремеслом, как война, тяжёлый урон выпадает не так редко. Однако потерь, после которых уже некому вновь поднять флаг, допускать категорически нельзя. Чтобы избежать полного уничтожения, необходимо было принять определённые меры, пусть и рискованные. Из-за плана Хильде поход на юг грозил гибелью всего отряда. Поэтому наёмники изменили направление и ступили на дорогу в Сувернер.
   Если компания Дива придёт к выводу, что отряд Миюри - враг, и начнёт преследование, наёмники под покровом ночи должны уйти на достаточно приличное расстояние, иначе бесполезными окажутся любые планы спасения. Но заснеженная горная дорога, опасная и днём, ночью опаснее вдвойне. Можно сорваться с нежданного обрыва. Поэтому наёмники выслали вперёд нескольких разведчиков-факелоносцев, которые должны были всё время видеть друг друга. В другой ситуации Лоуренс непременно восхитился бы мастерством, с которым они это проделали.
   Однако сейчас это было войско на марше, и над ними висела угроза нападения сильного врага, в любой момент он может атаковать сзади. Лоуренс был наёмникам бесполезным грузом. В отличие от Хильде, который всё заварил и из-за которого наёмники сейчас и показывали своё мастерство. Потому, хоть он и спал сейчас в корзинке, её перенесли из повозки Лоуренса в одну из повозок наёмников, везущих снаряжение и припасы. Не зная местности, Лоуренс не мог служить проводником и работать вместе с наёмниками тоже не мог. А повозка его не была приспособлена к горным дорогам, тем более заснеженным. Её колёса всегда могли застрять. Ни Рувард, ни Мойзи до сих пор не проявляли неудовольствия, но про их подчинённых сказать того же было нельзя. Найти кого-то, кто вызвался бы помочь с застрявшим в снегу колесом, не легче, чем иголку в стоге сена. Была ещё причина его неважного настроения. Рувард и Мойзи предвидели её, ещё когда рассматривали карту.
   Действуя из принципа: "Если мне повезёт, мои страхи останутся позади", человек в любой момент может угодить в ситуацию: "Всё уже, дальше некуда". Из-за пары слов наёмники шли долгим маршем, прошлая еда осталась далеко позади, приближался долгожданный завтрак. Здесь уклон стал круче, а дорога уже, конные повозки дальше ехать не могли. Мойзи отдал приказ, и наёмники проворно сгрузили поклажу со своих повозок, а потом перевернули их. Умелые руки быстро сняли колеса и закрепили на их место полозья. Для опытных путешественников в этих краях подобное умение совершенно естественно. Увы, повозка Лоуренса была не способна на такие трюки, хотя и была не из дешёвых.
   Лоуренс всю эту дорогу прошёл, ведя лошадь под уздцы. И когда все остановились, его взмокшее тело стало лёгкой добычей холода. Однако дрожь пробрала его сейчас не из-за этого. Мойзи, раздавая на ходу распоряжения, подбежал к нему.
   - Господин Лоуренс.
   Лицо его было угрюмым - не столь необычно для наёмника на марше. Однако глаз торговца, привыкший читать людей по лицам, видел, что Мойзи собирается сказать что-то очень неприятное.
   - Повозка, да? - Лоуренс сам это произнёс, Мойзи, прямо глядя на него, кивнул, лицо его не смягчилось.
   - Я понимаю, для торговца это трудное решение.
   Для торговца-одиночки, готового ради прибыли продать всё, кроме своей жизни, приобрести повозку - заветное желание. Деньги Лоуренс копил на неё несколько лет, доказывая, что он - настоящий странствующий торговец. Шансов потерять её за эти годы было немало. Колёса не раз увязали в грязи, и Лоуренс иногда даже думал, что всё кончено. Однако сейчас колёса не застряли в снегу, ничего не сломалось. Но чтобы продвигаться вперед, было необходимо бросить повозку.
   - Я знал, что к этому идёт, - Лоуренс сумел улыбнуться.
   Это было намного тяжелее, чем уйти от лавки, за которую он уже внёс задаток. Ряом был наёмник, побывавший, конечно, на куда более суровых переговорах, чем доводилось видеть большинству торговцев. Он легко прочёл горечь за улыбкой Лоуренса и, не тратя бесполезных слов сочувствия, лишь сурово кивнул. Потом подозвал кого-то рукой и приказал переложить часть груза на лошадь, а остальное - на сани отряда.
   - Ну, теперь отправляемся, - подытожил он.
   Замена колёс на полозья прошла очень быстро. Время было дорого, а дорога длинна. Не переводя дух, наёмники двинулись дальше. Заснеженная дорога в свете факелов таинственно блестела. Обернувшись, Лоуренс проводил глазами свою повозку, безмолвно стоящую посреди белизны. Не сказать, что ситуация стала хуже, просто для странствующего торговца оставить повозку сродни утраты части себя. Возможно, ему было бы легче, будь рядом Хоро. Но когда они встретятся, он знать не мог. Если всё пойдёт плохо, могут и Лоуренса оставить на обочине, как его повозку. Особенно если дело дойдёт до сражения. Даже исчезнув в ночи, повозка гнетущим предчувствием оставалась в его сознании.
   Пройдя ещё порядочно, они добрались, наконец, до пустой хибарки чуть отдохнуть, как раз начало рассветать. Не было яркого утреннего солнца, о котором мечтал Рувард, только тусклый, затянутый облаками рассвет.
  

***

  
   Дорога до Сувернера должна была занять три-четыре дня. Расстояние не так велико, но большая группа людей по заснеженным горным дорогам не могла передвигаться быстро. Впрочем, то же относилось и к преследователям, и когда Рувард обсуждал положение с Мойзи, скорость их не беспокоила. Но раз план Хильде, не оставив выбора, загнал Руварда и его отряд на узкие горные дороги, в первую очередь следовало задуматься, что делать, когда эти дороги останутся позади.
   Наёмники завершали свою передышку в хибарке, какие в холодных краях понатыканы повсюду для защиты торговцев от мороза. А в палатке шло совещание о планах на будущее, первым заговорил Мойзи.
   - В первую очередь обращает на себя внимание то, что Сувернер занимает в северных землях очень важное положение. Однако я сомневаюсь, что там удастся поднять достойную военную силу.
   - Это значит, что даже наше прибытие это мало что изменит.
   Мойзи ничего не ответил, в сказанном нечему было усомниться. Рувард, глядя на разложенную карту, видел всё своими глазами.
   - Есть ещё письма, которые получил господин Лоуренс, но...
   Лоуренс посмотрел на них, лежавших рядом с картой. Они были написаны рукой Хильде и несли печать компании Дива. Текст был краток и точен, уверенно создавая впечатление о мощи автора. Однако буквы кое-где смазались, чернилам не дали просохнуть, что выдавало спешку, с которой писали эти письма. И несмотря на важность содержания, они даже не были запечатаны воском.
   - Может, отправиться на север от Сувернера и попросить о помощи тамошнего правителя?
   - О Клаусе фон Хабрише Третьем говоришь? Да, он, конечно, с компанией Дива не сотрудничал вовсе, однако я бы не назвал его бунтовщиком.
   - А каково его отношение к происходящему? - спросил Рувард.
   Мойзи какое-то время молча думал, поглаживая бородку.
   - Я не слышал о нём слухов, в которых было бы слово "храбрость". Его земли довольно обширны. Под его властью много дорог, идущих до северного края горного хребта. Если направляешься от Сувернера на север, одной из этих дорог воспользоваться придётся. А значит, торговать с теми землями, которые лежат к северу от хребта, минуя земли Хабриша, невозможно. Это относится и к компании Дива, если она сунется туда в поисках новых мест для рудников.
   - Значит, он из тех, кто предпочитает собирать пошлины и бродить вокруг своего замка, подсчитывая деньги.
   - Похоже. То, что он столько прожил, - это просто благодаря расположению его земель. Его предки, похоже, были более великодушны, чем он.
   - Значит, на него надеяться мы не можем, - проворчал Рувард.
   Небо просветлело, но поменявшийся ветер принёс мелкий снежок. С такими облаками светлого времени будет мало. Сейчас наёмникам было некогда особо глубоко размышлять.
   - Значит, у нас и впрямь нет разумного выбора, кроме как войти в Сувернер, - вздохнул Рувард. - Но... дальше на север мы уйти не сможем. Так?
   - Да. Нам не хватит еды. Если мы проскользнём мимо Сувернера, до следующего приличного городка будут только мелкие деревушки. Даже если они "согласятся" нам помочь, едва ли мы этим проживем.
   Погреба нищих селян невелики, даже уничтожив всё съестное в деревне, подобно саранче, отряду не прокормиться. К тому же самый разгар зимы. Запасы истощаются, оставшаяся еда либо тверда как камень, либо подточена мышами. Все отчаянно стараются пережить зиму. Самый первый покупатель Лоуренса в начале его самостоятельного торгового пути был из такой, позабытой другими торговцами деревушки. Вот почему он прекрасно знал состояние этих сёл посреди зимы. Если Рувард и его люди зайдут в такую деревню, она погибнет.
   - Идеальная ловушка. Из норы, в которую нас загнали, нет другого выхода, - выплюнул Рувард, словно мучаясь свежей раной.
   Впрочем, Хильде проявил отнюдь не только мудрость, присущую преследуемым. Ещё кое-чем его план Хильде был примечателен. И из-за этого кое-чего наряду с наёмниками присутствовал Лоуренс, простой странствующий торговец.
   - Как ты думаешь, когда госпожа Хоро нас нагонит? - спросил его Рувард, не поднимая глаз от карты.
   - Она рассчитывала вернуться в Леско самое раннее сегодня или завтра.
   Однако совершенно всё редко идёт по плану.
   - Добравшись до Леско, она сразу поймёт, что в Диве произошёл переворот. Что она будет делать? Думаю, искать нас.
   Лоуренсу захотелось похвалить Хильде, который в своём плане учёл всё.
   - Он упомянул эту возможность, когда передавал мне письма на постоялом дворе. Похоже, он с самого начала планировал отправиться в Сувернер, если все пойдёт плохо. И, скорее всего, он заранее договорился со своим товарищем, отправившимся в Киссен с Хоро.
   - Иными словами... - Рувард сделал глубокий вдох и распрямился, точно медведь. Как будто ему необходимо было остудить грудь холодным воздухом, прежде чем продолжить. - Он это всё затеял, чтобы заполучить себе военную мощь.
   Ни Рувард, ни его люди не видели Хоро в волчьем обличье. Однако легенд о ней Лоуренс слышал в самых разных местах немало.
   - Если тебя бросают в бой с пустыми руками, ты думаешь только о том, чтобы сбежать. Но если у тебя в руках оружие, хоть какое-то, ты даже в тяжёлых ситуациях можешь вести себя храбро. Поэтому новобранцам и привязывают копья к рукам перед первым боем. Но... я и подумать не мог, что то же самое сделают с нами.
   - Я прошу прощения, но можем ли мы на самом деле полагаться на госпожу Хоро? - спросил Мойзи.
   Лесть не входила в обязанности заместителя командира отряда. Рувард поднял бровь, его подбородок дёрнулся.
   - Господин Лоуренс ведь именно поэтому так спокоен, не правда ли?
   В его словах не было похвалы, но он в предположении не ошибся.
   - Да. Если Хоро воссоединится с нами, это, конечно, даст нам большую военную мощь. Но...
   Хоро не собиралась сражаться, хотел добавить Лоуренс. Рувард прервал его взмахом руки.
   - Дальше можешь ничего не говорить. Мне нужны только факты.
   От него отмахнулись. Он странствующий торговец, а с ним обращаются, словно он вообще не человек. Это обидно.
   - Значит, нашей целью действительно должен быть Сувернер.
   Город, занимавший важное положение в северных землях, город, в котором, как говорили, собирались враги компании Дива. Изначально Рувард и Мойзи планировали в случае войны охотиться на тех, кто будет направляться в сторону Йойтсу. Заодно это не позволяло бы раненым и беженцам попадать в сам Йойтсу и угрожать благоденствию жителей окрестных деревушек. И то, что сейчас отряд Миюри направлялась в Сувернер, где, возможно, присоединилась бы к бунтовщикам, выглядело дурной шуткой. Однако Рувард был не каким-нибудь недоделком, которого мог загнать в угол кролик.
   Глядя на карту, он беззаботным тоном, точно предлагал сходить выпить, продолжил:
   - Всё, что нам нужно, - награбить там побольше еды и сбежать.
   Лоуренс как-то успел выпустить из головы, что эти люди - наёмники.
   - Ну что ж, вперёд марш! - прокричал Рувард.
   Это были надёжные люди, но они жили в другом мире.
   Сейчас рядом с Лоуренсом не было Мудрой волчицы. Хотел бы он услышать её смешок по поводу глупости людей.
  

***

  
   Хильде проснулся, как они уже позавтракали и выступили в путь. Любой счёл бы странным, когда командир отряда и его заместитель принялись бы на марше ухаживать за кроликом. Так что заниматься этим вновь выпало Лоуренсу.
   - Откорми его получше, - со смешком произнёс наёмник, вручая ему корзинку с Хильде.
   Ни Рувард, ни Мойзи этого не говорили, но слухи, что наёмники идут в Сувернер из-за хитрого плана торговца, уже разошлись. Наёмники не подходили к Лоуренсу близко, сохраняя пространство перед ним и за ним. При любом подозрении на предательство он тут же будет поднят на копья.
   Хильде, проснувшись, предусмотрительно не стал подавать голос и лишь внимательно осматривался.
   - Мы можем поговорить немного, - тихо произнёс Лоуренс, поднеся влажную тряпицу к кроличьей мордочке. Хильде понюхал, потом взял тряпицу в пасть и принялся неуклюже сосать, посвёркивая глазами.
   - Сувернер? - кратко спросил он.
   Лоуренс понял, что раньше Хильде лгал.
   - Как ты и планировал, - ответил он, подпустив в голос немного яда. Хильде на миг задержал дыхание, потом медленно выдохнул. Лоуренс снова поднёс тряпицу, теперь кролик пил увереннее.
   - Где... мы сейчас?
   Он шептал еле слышно, судя по виду его меха, ему действительно не хватало сил на большее.
   - Мы вошли в горы, утром оставили маленькую хижину. Сейчас я вижу две горы к востоку и одну к северу.
   Если Хильде знает местность, ему этого должно хватить. Кролик кивнул.
   - А достопочтенная госпожа Хоро?
   Снова этот вопрос. Все полагались на Хоро. Каждый раз, когда Лоуренса спрашивали об этом, его грудь стягивало, быть может, от чувства, что он не в силах справиться с таким тяжким бременем, а может, от зависти. Или и от того, и от другого.
   - Её ещё нет. Но когда она вернется в Леско... Ты сказал там, что собираешься в Сувернер, верно?
   - Да... Между Леско и Сувернером... немного путей. Мой товарищ-птица, думаю, отыщет нас очень быстро...
   Люди прикованы к земле и морю, небо же принадлежит лишь птицам. Лоуренс даже не утрудил себя кивком, вместо этого он достал кусок хлеба и протянул Хильде.
   - Поешь?
   - Не уверен, что справлюсь...
   - Добавим тогда воды.
   За время своих странствий Лоуренсу уже приходилось выхаживать ослабевших животных. Ему даже приходилось размалывать зёрна или бобы, смешивать с горячей водой и запихивать им в пасть, если требовалось - силой. Впрочем, Хильде понимал человеческую речь, так что силой раскрывать его пасть было без надобности.
   - Это невкусно, но...
   Лоуренс потёр смоченным в воде хлебом по губам Хильде, потом ещё покапал водой с тряпицы. Глаза Хильде прищурились. Ему было трудно, но в конце концов он сглотнул. Повторив это ещё пару раз, Хильде вяло помотал головой.
   - Жалок...
   - А?
   - Я... в таком состоянии...
   Слабый голос Хильде вызвал у Лоуренса натянутую улыбку. Он улыбался не из бессмысленного сочувствия к раненому. Он смеялся над самим собой.
   - Парой слов ты заставил господина Руварда думать так, как нужно тебе. Ты скопил громадное богатство и заставил всех недоумевать относительно твоих планов. И теперь ты хочешь ещё большего?
   Хильде смотрел на Лоуренса искоса. Взгляд его был полон рассудительности. Несмотря на слабость, он таил чувства. Под слоем находчивости и ума чувствовалась громадная осторожность.
   - Верно... Тот, кто желает слишком многого, терпит неудачу.
   - Как твои враги.
   Хильде закрыл глаза и издал болезненный смешок.
   - Погоня? - спросил потом он.
   - Сейчас нет. Но если будет, мы узнаем о ней от дозорных сегодня или завтра.
   Погоня должна быть. Присоединение к мятежникам маленького отряда наёмников могут и не счесть достойным внимания. Но трудно поверить, что на такого человека, как Хильде, махнут рукой. Сейчас в городе, должно быть, изрядно переполошились из-за его исчезновения.
   - Сейчас тебе нужно поспать. Я, возможно, и завидую, но ты действительно потрясающий торговец. Думаю, когда придёт время, твоя мудрость окажется куда ценнее простого странствующего торговца вроде меня.
   Он мог лишь восхищаться Хильде, всё великолепие плана которого Лоуренс и ухватить полностью не мог. Рувард, командир отряда вынужден действовать по этому плану, а сам Лоуренс оказался в положении заложника, ценность которого связана только с его отношениями с Хоро. Это и родило те полные горечью слова. Даже когда торговцу приходится лизать башмаки другому торговцу, он проиграет, опустившись до подобострастия. Но знать это и не допустить не одно и то же.
   - Я последую твоему совету, - произнёс Хильде, молча посмотрев на Лоуренса как какое-то время. Его глаза не смеялись над словами Лоуренса. Ему, великому торговцу, это было просто не нужно. Он закрыл глаза.
   Лоуренс укрыл его платком. Если, когда вернётся Хоро, у него будет такое лицо, как сейчас, он заработает хороший пинок. Что-то в нём расклеилось. Вся эта ситуация - величие Хильде у него на глазах, отношение к нему Руварда и его людей, то, что другие полагались только на Хоро, - всё это вгоняло его в уныние и обиду. Это было глупо. Возможно, проведя столько времени с Хоро, он и себя стал считать немножко волком. Лоуренс улыбнулся своей глупости, шагая в молчаливом кольце наёмников. Вдруг он осознал, что идёт молча впервые за долгое время. И поразился, осознав, что до встречи с Хоро он только так и путешествовал. А сейчас он с трудом мог вспомнить, каково это было. Сейчас, принимая своё странствие с Хоро как само собой разумеющееся, он удивлялся сам себе.
   Они поднялись на плато и пересекли замёрзшее болото, время от времени натыкаясь на заячьи и оленьи следы. Полдень миновал, а они всё спешили к горизонту, словно спасаясь от мороза. Лоуренс поднял голову, подумав, что именно сейчас Хоро должна спросить, что у них сегодня на ужин, и тут заметил, что наёмники вокруг тоже подняли головы, точно разом проснулись. Просто совпадение? Лоуренс ожидал увидеть Хоро, когда все наёмники оглянулись.
   Бегущий сзади человек был наёмником. Но даже когда он пробежал мимо, направляясь в начало колонны, Лоуренс ещё надеялся, что следом может появиться Хоро. Когда он, наконец, вынужден был смириться с тем, что она не пришла, он осознал, что любит Хоро до такой степени, что стал просто жалок.
   Вскоре передовой отряд остановился, и наёмники стали собираться вокруг Руварда. Судя по донесению, из Леско за ними действительно отправили погоню. Всё сразу окутало некоторое напряжение. Рувард, оглядев своих людей, сообщил:
   - Только что я узнал, что преследователи из Леско уже на подходе.
   Наёмники не стали обсуждать новость, они ждали продолжения в таком молчании, что упади капля воды на землю - будет слышно. Рувард величественно продолжил:
   - Преследователи превосходят нас примерно втрое.
   Ему ответил негромкий общий вдох. Однако люди Миюри, считая себя самыми доблестными из наёмников, смотрели на Руварда глазами, полные азарта пополам с настороженностью.
   - Кроме того, они не только хорошо вооружены, но и сами сильны - не какая-нибудь шайка слабаков под командованием какого-нибудь третьего сына аристократа. С горами они знакомы не хуже нас, а то и лучше. Отличный противник, на котором можно испытать нашу храбрость.
   "Отличный противник, на котором можно испытать свою храбрость". Слова чести, примерно то же, что говорить об отступлении как о "наступлении другим путём". Среди наёмников послышались смешки, а заодно: "интересно, кто бы это мог быть". Лоуренс слышал, что человек склонен принизить своего врага перед боем, чтобы уменьшить страх. А Рувард сказал прямо о серьёзности ситуации, возможно, он хотел предупредить своих людей не терять бдительности, но главное, он давал понять, что бежать некуда. Если они сойдут с этих узких дорожек и углубятся в горы - зимой кругом лишь снег и скалы. Наёмники замёрзнут либо умрут от голода, и очень быстро. Даже мышь, загнанная в угол котом, обнажает зубы и дерётся - у неё нет иного выхода.
   - Ну, так кто же против нас? - не выдержал, наконец, один из наёмников. Никто не повернул к нему головы. Все безотрывно смотрели на Руварда, своего командира, и все думали об одном. Мир наёмничества невелик. Если знаешь, кто против тебя, знаешь и его умение и тактику. Конечно, это знание не всегда спасает положение, но какое-то облегчение приносит.
   - Вы вправду желаете знать?
   Рувард это произнес с таким серьёзным лицом, что по рядам наёмников прошёл шепоток. Даже Лоуренс затаил дыхание. Иногда знание приносит облегчение, иногда лучше оставаться в неведении. В любом случае, если их нагонят, будет бой.
   Но всё же это были тщеславные наёмники. И опять кто-то один не выдержал:
   - Кто они?
   И шёпот прекратился. Улыбнувшись повисшей тишине, Рувард опустил голову. Потом снова поднял. Все стояли не дыша. И он сказал:
   - Отряд наёмников Фуго.
   В Леско Лоуренс слышал это название. Командира их звали Ребонет. Компания Дива явно не полагалась на случай. Какова бы ни была цель отряда Миюри, каким бы маленьким этот отряд ни был, они выслали в погоню превосходящую силу, отточенную сотнями сражений. Лоуренс сжал кулаки. А в следующий миг он вокруг услышал крики.
   - Да ладно! Не пугай нас так, командир!
   - Если так продолжишь, я же обмочусь!
   Множество глоток смешивало возгласы недовольства с насмешками, руки потрясали в воздухе мечами и копьями. Лоуренсу будто фея пощекотала нос. Он не понимал, почему этих людей охватила такая радость.
   - Ха-ха, не сердитесь, не сердитесь. Я и сам не знал, что думать, пока не услышал, кто именно за нами гонится. Но Ребонет славно постарался. Думаю, он взял у компании Дива немало золота.
   Наёмники принялись громко выражать недовольство отрядом Фуго и "толстым тупицей" Ребонетом, который им командовал. Лоуренс по-прежнему не понимал смысла происходящего.
   - Что ж, давайте подыграем им, чтобы хотя бы дать им хорошее оправдание.
   Рувард свою речь закончил, оставив прочее Мойзи.
   - Ну, значит, так! Марш вперёд! И шагайте быстрее, если хотите спать под крышей хоть на день раньше!
   На воодушевляющую команду Мойзи наёмники ответили вяло. Потом они снова построились к маршу, однако настроение изменилось разительно. Они впрямь испытывают такое облегчение, узнав, что за ним гонится банда Фуго? Может, появилась возможность для переговоров? Рувард и Ребонет вместе пили и, похоже, вполне ладили друг с другом в Леско. Наёмников, которые не переметнулись бы на другую сторону, если бы им за это хорошо заплатили, просто не существует.
   Когда Лоуренс вернулся к лошади, Хильде выглядывал из корзинки, закреплённой у неё на спине.
   - Что происходит?
   Должно быть, его разбудили возгласы. Отряд уже двинулся вперёд. Лоуренс тоже зашагал и на ходу ответил:
   - Судя по всему, погоня уже близко.
   Эти слова не вызвали у Хильде ни удивления, ни грусти. Глаза продолжали смотреть на Лоуренса совершенно бесстрастно.
   - Хотя непохоже, чтобы их это беспокоило... - добавил тот, снимая корзинку со спины лошади.
   Хильде поразмыслил немного и, аккуратно подбирая слова, ответил:
   - Видимо, это отряд, который им хорошо знаком.
   И он облегчённо вздохнул. Хильде явно понял, что это значило.
   - Что ты имеешь в виду?
   Уши Хильде чуть приподнялись.
   - Всё просто. Наёмники не просто варвары, какими их видит и боится мир. Они не из тех, кто за деньги способен на всё. Они редко поднимают меч на себе подобных.
   Лоуренс за последние несколько дней и сам начал понимать, что наёмники отнюдь не безумные убийцы, какими он их видел прежде. Однако это не успокаивало.
   - Поэтому наниматели... сталкиваются с затруднениями, имея с ними дело.
   И кролик в корзинке прищурился, пряча в глазах улыбку. Лоуренс всегда смотрел на мир с позиции того, на кого наёмники нападают. А Хильде был тем, кто их нанимал.
   - На поле боя убивать - работа рыцарей и разбойников, которых нанимают ненадолго. Работа настоящих наёмников - захватывать противников в плен. Так они получают ещё и выкуп. Они не грабят города и деревни больше необходимого. В Леско... ты и сам видел, как они живут. В том числе ты видел хорошие отношения между отрядами.
   Ну да, Рувард беспробудно пил два дня и две ночи, светя своей физиономией на каждом углу. Он пил со всеми подряд, рассказывая, что компания Дива собирается выпускать новые деньги. Лоуренс кивнул. Хильде вздохнул чуть раздражённо.
   - В бандах наёмников есть люди с долгой общей историей. Их узы родились от множества встреч на поле боя. Они не будут плясать под чужую дудку.
   - Значит...
   - Да. Именно поэтому... их нанимают не ради атакующей мощи, а чтобы держать в узде других. Хотя, конечно, если требуют обстоятельства, их используют и для грабежа деревень и городов и для разорения земель. Но даже по ошибке никто не требует от наёмников охотиться на других наёмников, особенно когда они хорошо знают друг друга. Тот, кто так сделает, просто... потратит деньги.
   Хильде спрятал голову под платок, которым была закрыта корзинка, и его красные глаза, выглядывавшие в щёлку, прищурились, словно в раздражении. Возможно, он находил жалким, что компания, выстроенная человеком, которому он доверял, может проявить такую непостижимую глупость.
   - Должно быть, истинная власть сейчас принадлежит аристократам. Мои подчинённые никогда бы не стали так неуклюже тратить... - Хильде замолчал, не договорив, потом чуть смущёно хихикнул. - Я должен был сказать, мятежники не стали бы так делать.
   Лоуренс не знал, как к этому отнестись. Единственное, что он понимал точно - Хильде был поистине великим торговцем. Вот, значит, почему Рувард сказал, что Ребонет славно постарался. Он взял хорошие деньги, чтобы гнаться за отрядом Миюри, хотя сражаться по-настоящему не собирался. Понимая это, Рувард изобразит сопротивление настолько, чтобы Ребонет мог оправдаться перед своим нанимателем. Честная сделка.
   - Однако при таком развитии событий мы можем даже справиться, - внезапно произнёс Хильде.
   - А?
   - С таким решением, возможно... даже без достопочтенной госпожи Хоро... или же...
   Сидя в корзинке под платком, Хильде устремил взор куда-то вдаль. Он углубился в размышления, обдумывая следующий ход. Но Лоуренс уследить за его мыслями не мог. Они были для него слишком грандиозны. Поистине существовал особый мир, открытый лишь тем, кто заставляет двигаться целые состояния. Время, когда Лоуренсу хотелось хоть чуть-чуть заглянуть в этот мир, уже прошло. Поэтому он спросил лишь:
   - Не желаешь воды?
   Хильде, наконец, снова посмотрел на Лоуренса и вежливо ответил:
   - Не откажусь.
  

***

  
   На следующее утро наёмники Фуго, нанятые компанией Дива, нагнал наёмников Миюри. Парламентёр доставил требование сдаться и сдать Хильде. Что произошло с казначеем, в компании Дива поняли сразу. Хильде и наёмники исчезли одновременно, и было вполне естественно учесть это совпадение. Но никто никогда не слышал, чтобы наёмники подчинялись требованию сдаться. Никто не возьмёт на службу наёмников, когда-то сдавшихся в трудной ситуации. Запятнавшие позором свой флаг теряют работу и исчезают с поля жизни. Поэтому мир полон непобеждённых отрядов наёмников.
   - Стреляй!
   Компания Дива всё равно собиралась разобраться с отрядом Миюри, раз он снюхался с Хильде. Начался бой. Пока не прямое столкновение, а перестрелка лучников. Сверху десятками летели стрелы. От них защищались деревянными щитами, чтобы выстрелить потом самим, когда противник будет готовиться к следующему залпу. Между залпами отряд и Лоуренс продвигались вперёд, пустив стрелы, их догоняли лучники лучники.
   Пока что раненых было всего двое, в них попали случайно, когда они собирали упавшие стрелы. Стрел, которыми обменивались наёмники, было просто невероятно много, такое количество должны были смастерить ремесленники нескольких городов. Стрелы содержали должным образом, но они не могли не притупляться после нескольких выстрелов. Соответственно один из раненых отделался лишь синяком. Если такая стрела не попадет в неудачное место, она и ребёнка не убьёт. Но когда крупные мужчины, обмениваясь грозными воинственными криками, выпускают друг по другу тучи стрел, стороннему наблюдателю это кажется яростной битвой.
   Время от времени Лоуренс различал среди воинов противника торговца компании Дива, он должен был следить за событиями. Похоже, лишь он наблюдал за боем, потея от страха.
   - Могучие торговцы передвигают с места на место массы людей и товаров, не вставая с кресла. Но почти никто из них не видит движения вещей и людей своими глазами. Хитроумный может их обмануть, но не потому, что они глупы. А потому что беспечны.
   - Больно слышать такие слова, - коротко ответил Хильде из корзинки в руках у Лоуренса.
   Тем временем передовой отряд, состоящий из разведчиков и саней с поклажей продвигался вперёд, а Рувард и его помощники ехали на конях следом. Мойзи оставался сзади, отдавая приказы своим громовым голосом. Правда, время от времени он возвращался, чтобы промочить горло вином. Ему хватало времени и закусить чем-то.
   - Ребонет передал, что наблюдателя он дурачит знатно, а ты что думаешь?
   - Всё так и есть, - ответил Хильде. - Скорее всего, тот человек впервые в жизни попал на поле боя.
   Возможно, Хильде даже был знаком с тем торговцем. То, что ситуация полностью в его руках, было настолько очевидно, что даже смешно.
   Рувард сидел, положив одну ногу на спину коня и подперев щеку рукой. В этой позе он выглядел как наёмник-ветеран.
   - Значит, желторотик с заурядными мозгами, да? Небось гордится тем, что пишет своё имя церковными буквами. Однако тебя это устраивает?
   - Мне кажется, тебе стоит посмотреть своими глазами и самому судить, - Хильде казался ещё более спокойным.
   Рувард молча уставился на Хильде, но тот, неспособный сейчас даже выбраться из корзинки, хранил спокойствие, точно уснул.
   - Ну и ладно, - фыркнул, наконец, Рувард. - Если только Ребонет будет хорошо накормлен, мы сумеем добраться до Сувернера. Мы не пытаемся убивать твоих старых дружков.
   - Конечно, решение выслать за нами наёмников приняли аристократы. Я не хвалю компанию Дива из чувства сопричастности, но это не тот человек, которого они выбрали бы, если бы хотели атаковать нас всерьёз. Вот почему наш наблюдатель так молод.
   - Потому что они понимают, чем всё закончится, даже не видя своими глазами?
   - Да.
   Каждый из них понимал, что зависит от второго, и каждый, несмотря на это, хранил спокойствие. Один льстил, второму льстили. Можно было подумать, что раз у них есть на это время, лучше бы они его потратили, обдумывая что-то нужное, однако эти двое непринужденно беседовали. Два замечательных человека разговаривали, как старые друзья.
   - Что ж, если так пойдёт и дальше, мы доберёмся до Сувернера, как ты и планировал.
   - Да.
   - Ты считал, что у нас есть шанс на успех?
   Поскольку глава отряда наёмников не должен быть замечен за беседой с кроликом, Лоуренс нёс корзинку, шагая рядом с конём. Другие видели, что разговаривают командир и торговец, но в действительности Лоуренс и слова не мог вставить. С какого боку ни смотри - носильщик, не более.
   - Да.
   - Лжец. Шанс у нас появился только вместе с Ребонетом.
   Он говорил небрежно, однако в проницательности ему не откажешь. Даже самое острое орудие можно превратить в бесполезную железку, если неправильно применять. В использовании "отряда наёмников Фуго", Рувард, подобно Хильде, видел отражение внутреннего состояния компании Дива.
   - Аристократы сейчас видят одни лишь прибыли, и это приводит их в возбуждение. Они считают, что сила решит все их проблемы. По сравнению с этим всё, что ваша братия делала раньше, - это так, мелочь.
   - Да. Судя по их численности и снаряжению, деньги потрачены немалые. Может, аристократы лично явились к Ребонету.
   Лоуренсу показалось, что Хильде сказал в переносном смысле, однако Рувард громко рассмеялся и поднял взор к небу.
   - Даже если вы можете заставить людей с мечами сесть за стол, это ещё не значит, что вы можете с ними общаться. В этом смысле компания, которую возглавляли ты и Дива, была просто невероятна. Чтобы глава маленького отряда вроде меня встретился лицом к лицу с кем-то из вас - такое казалось почти невозможным.
   Хоть он и говорил оскорбительным тоном, Лоуренс чувствовал в его словах высшую похвалу. Хильде, конечно, был не из тех, кто легко покупается на лесть, но вздохнул он не без удовольствия. Почему-то это заставило Лоуренса вспомнить о своих сделках с Хоро.
   - Похоже, мы разобрались, кто какую роль играет. Торговцы компании, поднявшие мятеж против нас, желают снова забрать власть у аристократов, причём как можно быстрее и любыми способами.
   - Это значит, если они узнают, что ты в Сувернере, то решат, что настал их черёд действовать, и вступят в переговоры?
   - Да, и вполне могут предложить какие-то уступки в обмен на мою помощь в обуздании аристократов. Я уверен, что это более чем вероятно.
   В таком случае и сам Хильберт фон Дива, ныне заточённый, вполне мог бы вернуться. Во всяком случае, он вполне сможет проложить путь сквозь щели в стене власть имущих, посредничая, интригуя и используя их, как только возможно.
   - Кроме того, если мы доберёмся до Сувернера, для тех, кто не знает истинного положения дел здесь, это будет выглядеть так, словно мы ускользнули, как угорь, от войска вдесятеро сильнее нашего. Это сильно поднимет дух.
   - Согласен, - кивнул Рувард. - Значит, собрать там военную силу и, как ты и сказал, отвергнуть требования компании Дива и выжать из них уступки... да? Они ведь тоже действуют по ситуации. У тех аристократов просто не может быть каких-то глубоких планов. Если торговцы осознают, что они у аристократов в руках, то они решат проглотить свою гордость и вернутся в ножны, я прав? - спросил Рувард.
   - Да. Вся жизнь и смерть торговцев - в расчётах прибылей и убытков.
   Рувард засмеялся так, что даже плечи затряслись. Его явно поражала переменчивость торговцев.
   - Значит, если всё пройдёт хорошо, будет приличное возмещение, я верно понимаю?
   Наёмники в переменчивости торговцам не уступят. Они вечно ищут возмещения за всё, что делают. Но, хотя деньги необходимы для существования отряда под своим флагом, умение договориться важнее прибыли.
   - Конечно. Признательность торговца всегда может быть выражена деньгами.
   Руварда шутка застала врасплох. Несколько секунд он смеялся беззвучно, потом, не выдержав, в голос.
   - Ха-ха... понял. Понял, да. И всё же...
   Впервые за время разговора Рувард ответил уклончиво. Хильде это заметил: его длинные уши встали торчком, почти как у Хоро, и он стал вглядываться в Руварда с нескрываемым интересом.
   - Что?
   - Мм? А, ну, понимаешь ли...
   Не было похоже, чтобы Рувард пытался что-то неуклюже скрыть или обмануть Хильде. Юный командир наёмников выглядел весёлым, но несколько сконфуженным. Успокоившись, он посмотрел на Хильде, словно показывая свою решимость.
   - Сначала я подумал, что будет лучше, если компания Дива благополучно разорвёт сама себя, - заявил, наконец, он прямо. - Компания прямо-таки кричала своими делами, что наша наёмническая удача скоро кончится.
   Хильде какое-то время молча глядел на Руварда. Может, по привычке торговца, но глаза его смотрели настороженно, точно заметил в словах какую-то ловушку. Встретив его взгляд своим, командир отряда пожал плечами и улыбнулся.
   - Всё просто. Я встретил кое-кого, кого предали и кто хочет вернуть всё обратно. Положение плохое. Более того, враг велик, даже слишком велик. Поэтому этот кое-кто должен собрать военную мощь. Он не может потерять малейший шанс ударить в ответ. И, заварив сумятицу, он, наконец, получил возможность ответного удара. Мы, отряд наёмников Миюри, - один из немногих драгоценных лучиков надежды. Мы не делаем это ради денег. По правде сказать, в Леско я с трудом подавлял в себе желание нанести удар по вашей братии. Иными словами...
   Едва ли случайно, что многие знаменитые полководцы - прекрасные ораторы. Слова Руварда были сильны и находили отклик в тех, кто его слушал. И дело было не только в том, что он хорошо говорил. Он искренне верил в свои слова. Скорее всего, как бы строго Мойзи ни вдалбливал в него практичность, Рувард, унаследовав флаг с многовековой историей и получив под командование столько храбрецов, просто не мог делать свою работу, не мечтая. Ведь мечта, в которую искренне веришь, непременно отзовётся в сердцах других.
   - ...иными словами, прямо сейчас мы в чистом виде наёмники. Наёмники от головы до пят. Великий военачальник Йохан Шлаузевиц говорил: чтобы наёмник был наёмником, ему необходима сила. А чтобы наёмник мог жить как наёмник, необходимы бессильные, которые нуждаются в этой силе, и необходимо знание, как этим пользоваться. Думать только о том, что махать мечом - это как воздухом дышать, как есть. Мчаться по полю брани - вот что такое наёмник. Идеальное орудие. А чем проще орудие, тем оно прекраснее.
   В практичности есть своя красота. Хоро, пожалуй, рассердилась бы от такой мысли, но жажда Ив зарабатывать на всём, что угодно, в своём стремлении к золотому трону, тоже по-своему красива.
   Но Хильде горячую речь Руварда встретил прохладно:
   - Договор должен содержать то, чего желают обе стороны, ни больше, ни меньше. Это основа торговли.
   Он явно не был тронут. Ключевая фигура компании Дива, великий торговец, спланировавший новые деньги и преуспевший в их создании. Показавший кошмар наёмникам вроде Руварда и мечту городским торговцам вроде Лоуренса. И тот ему уже не завидовал. Он испытывал восхищение. Большие дела должны делать вот такие люди, а не странствующие торговцы вроде него.
   Рувард в возбуждении смотрел широко открытыми глазами, его зубы были оскалены. Несомненно, он думал, что с таким нанимателем его отряд сможет покорить весь мир. Мечта, казалось, уже умершая, вновь расцвела благодаря уму Хильде и силе наёмников. Если так и пойдёт, запретная книга, которую несла Хоро, может даже не пригодиться.
   - Что ж, постараемся, как следует, быть хорошими куклами. И за это мы тоже хотим получить неплохую награду.
   За ядовитым тоном Рувард прятал смущение. Хильде лишь прикрыл глаза, словно беззвучно смеясь.
   - Ха-ха. Тебе лучше показать нам какие-нибудь хорошие мечты. Не вздумай угодить под шальную стрелу.
   - А тебе лучше бы постараться, чтобы я не угодил кому-нибудь на обед.
   - Несомненно.
   И эти двое снова тихо засмеялись.
  

***

  
   На следующее утро, когда отряд снова выступил в путь, события развивались, как и накануне. Шуму было много, однако в этом представлении в первую очередь старались не допускать пострадавших. Иногда противник подходил почти вплотную, иногда они отрывались, эта странная битва шла волнами. Но объяснялось это просто: передовой отряд с санями замедлял ход, когда дорога шла вверх по склону, и ускорялся, когда она уходила вниз. Мойзи командовал просто великолепно.
   Время от времени наёмники брызгали на снег кровью из кровяных колбас, словно они несли раненых. Пока они изо всех сил старались создавать хорошее зрелище, пришла новость, что на Сувернер движется ещё одно войско компании Дива - по большой дороге, вдали от отряда Фуго. Поскольку отряд Фуго сотрудничал с отрядом Миюри, Рувард, конечно, постарался передать Ребонету эту новость, чтобы не остаться в долгу.
   Как и говорили Рувард с Хильде, тот, кто не был здесь лично, не мог разобраться в происходящем. Компания на своём троне становилась всё надменней, посылая лишь деньги и приказы, и всё больше подпадала под власть хитроумных людей. Оставляя происходящее в тылу на Мойзи, Рувард послал вперёд разведчиков, чтобы узнать о положении в Сувернере. Если отряд Миюри, прибывший в Леско по призыву компании Дива, бездумно и без подготовки явится в Сувернер, его могут принять за врага и атаковать. И без этого Лоуренс не переставал сомневаться в желании Сувернера подняться против компании Дива. Потому что ни сила, ни боевой дух компании Дива пока и не думали снижаться.
   - А, думаю, всё будет хорошо, - произнёс Рувард со своего коня и зевнул. - Люди, которые не столь хорошо умеют считать прибыли и убытки, не так уж легко меняют взгляды.
   - К лучшему или к худшему, - добавил Хильде.
   Рувард выпятил нижнюю губу и пожал плечами.
   - Верно подмечено. Но это значит, что мы должны полагаться на Сувернер.
   - Вот как? К сожалению, у меня лично с ними не было никаких сделок.
   - И тем не менее. В конце концов, они нормальные - у них вокруг города стена, они собирают налоги, у них есть гильдии, они ограничивают торговцев, они устанавливают цены на хлеб, и их глаза сияют, когда они продают и покупают товары. Они куда более предсказуемы, чем ребята из города, в котором нет стен и налогов, и который живёт сам по себе, как будто им магия управляет.
   Нос Хильде дёрнулся.
   - Несомненно, таким людям доверять нельзя.
   Рувард хлопнул своего коня по шее - его явно позабавила бесстрастно произнесённая шутка Хильде.
   - Что ж, узнаем, когда доберёмся. Мы уже довольно близко - придём завтра или, самое позднее, послезавтра утром. Пожалуй, пора уже подумать, как мы собираемся сбежать от Ребонета.
   Слово "сбежать" несло в себе особый смысл. Поскольку на самом деле две банды не сражались, создать ситуацию, которая бы позволила отряду Миюри сбежать, было непросто. Тем более что при этом необходимо было ещё и поднять боевой дух тех, кто находился за стенами Сувернера.
   - Немного зависит от того, как они захотят это разыграть...
   Рувард кинул рассеянный взгляд в сторону ближайшей горы. Отряд Фуго не хотел бы оставить впечатление, что добыча ускользнула из-за их неумения. Значит, наёмникам Миюри требовался хороший план. Однако Хильде не давал мудрых советов из своей корзинки - его даже не было видно. Он спал, забравшись под платок, точно спасаясь от холода. Может, он считал, что его выдающийся ум ещё не обязывает его находить ответы на все вопросы. Лучший ответ должны знать те, кто в таких делах разбирается лучше всего.
   В отличие от странствующих торговцев, в крупных организациях обязанности делят между людьми. Вверить что-либо тому, кто этим не занимался, требует немалой смелости. Лоуренсу подумалось, что он, может, даже Хоро не сможет доверить принятие решений. А эти люди так поступают, даже когда на кону стоят их собственные жизни. Это совершенно другой мир. Когда Лоуренс, покинув Леско, двигался сюда, он почувствовал себя москитом, жужжащим у противомоскитной сетки, сейчас это чувство уже исчезло. Он был просто рад заглянуть в этот прекрасно логичный мир.
   Тем временем солнце, поднимаясь всё выше, скоро перевалило за полдень. В качестве обеда они лениво перекусили на ходу, переговариваясь друг с другом. Наёмники, недавно изображавшие раненых, даже не стёрли с лиц свиную кровь. И в эту расслабленную компанию наведался нужный посетитель - гонец от наёмников Фуго.
   - Что? Мечами и копьями? - остановившись, переспросил Рувард с коня. Он смотрел сверху вниз на гонца.
   - Да. Командир хочет, чтобы у того ублюдка-наблюдателя душа в пятки ушла. Поэтому нужно большое сражение.
   - Ммм...
   Рувард прикрыл глаза, поднял голову и принялся поглаживать подбородок рукой. Бородки у него по молодости не было, это придавало его лицу особое, немного детское очарование.
   - Однако в этом случае нам придётся передать друг другу пленных. Что он об этом сказал?
   - Да. Командир предлагает передать тебе четверых наших, а с твоей стороны... человек пятнадцать, и...
   - Что?
   Голос Руварда изменился. И, как ворчание одного волка вызывает напряжение всей стаи, вмиг изменились взгляды всех наёмников вокруг. Лоуренс тоже счёл такой обмен безрассудным. Если наёмники Миюри отдадут полтора десятка человек, её сила заметно пострадает, проглотить это условие было тем труднее, что они считали себя сильнее противника.
   - Ваши четверо против наших пятнадцати, это он серьёзно?
   Пусть сражение будет лишь реализацией тайной договорённости, есть вещи, которые делать нельзя.
   - Это входит в идею командира.
   Рувард фыркнул, потом надменно бросил:
   - Поясни.
   - Конечно. Командир сказал, что устроит переговоры по обмену пленными и на них выдвинет ультиматум.
   - Переговоры? - Рувард посмотрел на Мойзи.
   - Да. Мы оба ослаблены схватками, так что переговоры уместны. Командир возьмёт с собой наблюдателя. Мы хотели бы, чтобы господин Рувард Миюри тоже взял с собой одного человека.
   Лоуренс представил себе, как это будет выглядеть. Посреди заснеженной дороги друг напротив друга стоят два командира наёмников и два торговца. С одной стороны - отряд, потерявший пленными чуть ли не половину людей, отчаянно пытающийся сбежать и выжить. С другой стороны - отряд с огромным превосходством в численности и снаряжении, поддерживаемый компанией Дива. Иными словами - "сдайтесь, не идите в Сувернер, и им сохранят жизнь". Переговоры, несомненно, будут очень односторонними. Кто же будет вести их в решающий момент? Лоуренс понял, к чему всё идёт.
   - То есть ваш надменный, наивный юный торговец потребует выкуп за пленников, а потом будет требовать нашей сдачи.
   На миг на лице посланника, до сих пор бесстрастном, появилась и тут же исчезла ухмылка.
   - Тебя ход переговоров очень сильно рассердит. И перед лицом невыносимых, неразумных требований тебе, конечно, не составит труда воспользоваться неосмотрительностью наивного юнца и взять его в заложники. Мы будем вынуждены отпустить пленных и позволить вам уйти. Мы доложим, что приложили все усилия, но кое-кто повёл себя глупо.
   - Думаешь, пройдёт гладко? Он, конечно, юн и наивен, но всё-таки он из компании Дива.
   Посланник вздохнул.
   - Он ужасен. Командир слишком уж хорошо с ним обращается. Стоило бы убить его в первый же день.
   Среди церемонных речей вдруг высунулось его истинное мнение. Впрочем, посланник тут же исправился:
   - Кхем, во всяком случае, так все наши говорят.
   - Понятно. Мы и сами как раз ломали голову, как нам добраться до Сувернера. Мне кажется, это сработает. Чего ещё ждать от плана, придуманного знаменитым командиром отряда наёмников Фуго.
   - Командир будет горд услышать эти слова. Думаю, на этом у нас всё.
   - Ясно. Теперь нам нужны мелкие подробности... или вы их оставляете на наше усмотрение?
   - Командир сказал, что да.
   Рувард чуть улыбнулся. Он так и думал.
   - Хорошо, мы дадим вам знать, где и когда мы это сделаем. Годится?
   - Конечно.
   Посланец опустился на колено и склонил голову, потом встал и побежал прочь по белому снегу. Его быстрота заставила подумать: "бежит, как заяц". Миг - и он исчез меж придорожных деревьев.
   - Вот такие дела, Мойзи. Выбери полтора десятка парней, которым не повезёт. И возьми всю нашу свиную кровь. Что до деталей... может, сделаем, как тогда в долине Лессо?
   - Ясно. Слушаюсь. Я найду подходящее место как можно быстрее.
   - Да, пожалуйста.
   Начались приготовления, вскоре всё было готово. Ни одна труппа лицедеев в мире, выступая на площади, не использовала столь необычный реквизит. Лоуренс, наблюдая за работой наёмников, порой не верил своим глазам.
   Наёмники же своими приготовлениями наслаждались как дети.
  

***

  
   Два войска стояли друг напротив друга на холмах, разделённых лощиной. По лощине текла речка, но сейчас она замёрзла и, прикрытая снегом, не отличалась на вид от твёрдой земли, и декорациями для представление лощина послужит прекрасно. Командиры, Рувард и Ребонет, стояли на вершинах холмов, отряды выстроились на склонах в лощину. Поскольку с высоты была хорошо видна и своя сила, и вражеская, ход сражения можно было предсказать с одного взгляда. Однако историй о том, как маленькая армия сокрушила большую, было не счесть. Возможно, именно благодаря этим историям боевой дух отряда наёмников Миюри был так высок, несмотря на превосходство противника. Если бы на сражение взирал наблюдатель, он бы непременно так и подумал.
   - У всех клинки смазаны жиром? - спросил Рувард. Меч, смазанный жиром, мало чем отличается от палки. Сценарий был таков: отряд Миюри понял, что, продолжая отступать, он не сможет стряхнуть отряд Фуго, и решил развернуться и ударить первым. Лоуренс сомневался, что это удастся провернуть, однако Мойзи командовал выше всяких похвал. По идее отряд Фуго тоже прекрасно понимал, как всё должно исполняться. Так или иначе, даже тому, кто знал, что всё это притворство, бегство отряда Миюри через лощину на холм должно было бы показаться весьма волнующим.
   - Да. Кроме того, у них, похоже, изношенное оружие. Полагаю, потом они заявят, что оно поломалось в бою, и потребуют возмещения.
   - Хоо, завидую им... Быть может, и нам так сделать? - спросил Рувард, повернув голову назад.
   Конечно, спрашивал он не Лоуренса, а Хильде в корзинке, которую Лоуренс держал. Хильде только ушами дёрнул, его голова даже не приподнялась над краем корзинки. Фактически он был нанимателем отряда Миюри, но ещё он был здравомыслящим торговцем, очень осторожно относящимся к своим обещаниям как на бумаге, так и на словах. Рувард не сдержал улыбки, однако Мойзи не не обращал внимания на постороннее.
   - Самое трудное сейчас - действовать строго по плану. Мы ничего не упустили?
   - Ничего. Они там тоже разумные люди. Конечно, они тоже подготовились, так что всё должно пройти гладко.
   - Да, - ответил Рувард и глубоко вдохнул. Затем он поднял бровь и прищурил глаза, выдавая своё отношение к абсурдности предстоящего сражения.
   Однако этим сражением предстояло достичь сразу трёх целей: избежать бессмысленных жертв, не допустить враждебности между наёмниками отрядов и сохранить благожелательность своих нанимателей. Конечно, это было абсурдно, но немаловажно. Годами выстраивая репутацию, наёмники должны многое принимать как само собой разумеющееся, например, что есть проблемы, которые нельзя разрешить ни деньгами, ни руганью, ни переговорами. В этом была кристаллизованная воля многих людей, которая и давала возможность самого существования наёмничества.
   Странствующему торговцу доводится заглядывать мимоходом в мирки самых разных профессий. В немногих из этих мирков есть проблемы, которые можно разрешить одними деньгами. Для Лоуренса было бы хорошо, если бы чуть больше проблем стало возможным решать деньгами. Хильде трудился в компании Дива над тем же. Однако иногда в этом маленьком мире всё решается абсурдным, блистательным представлением.
   Ребонет, глядя на Руварда, едва заметно кивнул. Рувард посмотрел, убеждаясь в полной готовности, на Мойзи и кивнул в ответ. Столько людей собралось в одном месте, однако не было слышно даже покашливания. Налетел лёгкий порыв холодного ветра, и Ребонет начал:
   - Значит, теперь, когда ты понял, что не сбежишь, ты решил драться! Мы, наёмники Фуго, выкажем полное уважение флагу наёмников Миюри и будем сражаться в полную силу!
   Над заснеженными дорогами звук разносится плохо. Тем не менее громовой голос Ребонета был ясно слышен на склоне отряда Миюри, перелетев с холма на холм, как на крыльях. Рувард медленно вытянул из ножен на поясе меч, поднял его высоко над головой и произнёс:
   - Мы идём вперёд, и судьбу нашу решает лишь Господь! Живущие мечом иногда вынуждены отворачиваться от Господа и терпеть клеймо отступников! Но что они не могут стерпеть, так это клеймо людей, нанёсших противнику подлый удар в спину! Мы готовы рисковать жизнью во имя чести прославленного отряда наёмников Фуго!
   Лоуренс не знал, готовились ли эти речи заранее, но он едва не рассмеялся, особенно, зная, что предстоящее будет грандиозным лицедейством. Даже с противоположного холма был легко различим гнев на лице Ребонета, он и раньше был разозлён, а теперь пришёл в полную ярость. Наблюдатель от компании Дива, стоя рядом, тоже явно был возмущён словами Руварда. Наблюдатель был единственным, игравшим здесь свою роль всерьёз, и выглядел впечатляюще. Впрочем, в каком-то смысле и Рувард с Ребонетом относились к происходящему очень серьёзно. Оно было ритуалом, составляющим часть сути наёмничества, и, конечно, должно было восприниматься всерьёз. Если бы Хоро видела всё это, она осталась бы довольна.
   - Вот и хорошо! Бог войны Раджитель да обнажит правду! - выкрикнул Ребонет и, достав с пояса секиру, поднял над головой. Наёмники, выстроившиеся на склоне, тоже подняли оружие.
   Больше ста человек разом изготавливают к бою мечи и копья - зрелище, которое доводится видеть нечасто. Сердце Лоуренса - человека, которого трогали истории о победителях драконов, - затрепетало.
   - Перед нами достойный враг! В атаку! - прокричал Рувард, подавая сигнал к началу битвы.
  
   []
  
   В следующее мгновение воины рванулись вниз по склонам холмов, точно две лавины. Похоже, торговец-наблюдатель, ровесник Лоуренса или чуть младше, тоже был захвачен общим воодушевлением, он кричал так возбуждённо, что казалось - дай ему меч, он сам побежит вперёд и ринется в схватку. Несомненно, перед таким зрелищем немногие молодые люди способны сохранить холодную голову. Даже торговцы, высмеивающие тупость войны как недоходного мероприятия.
   Лоуренсу показалось, что он понимает теперь, почему так много людей живёт войной, несмотря на опасность, на ненависть всего мира и на разрушительность войн. Такое возбуждение, трудно испытать в иной ситуации. Спроси кто-нибудь: "Чья сторона сильнее?" - ответ был слишком прост, его нашёл бы и младенец. Но будь здесь Хоро, Лоуренс не сомневался, что она была бы раздосадована ответ и принялась бурно поддерживать свою сторону. Кто знает, может, она сама приняла бы волчье обличье и ринулась бы в схватку.
   Представив эту картину, он хихикнул себе под нос.
   Вдруг из корзинки, которую Лоуренс осторожно держал обеими руками, донёсся тихий шорох, через мгновенье сзади раздался голос:
   - Что здесь такое интересное?
   - В смысле, "что"? Это... - с улыбкой начал отвечать Лоуренс и повернулся. И тут до него дошло.
   Хоро.
   - Хоро! - не сдержался он.
   Она раздражённо закрыла глаза. Его крик заставил всех вокруг обернуться и увидеть, что к ним пришли. Такую девушку, как Хоро, в таком месте нельзя было не заметить, однако все её заметили лишь сейчас. Вот что значит волчица, подумалось Лоуренсу.
   - Когда... ты вернулась?
   - В город - позавчера. Но там я немного задержалась.
   У неё был немного усталый вид, её капюшон и лицо под ним покрылись пылью. Если подумать, Хоро преодолела путь, на который человеку нужно семь дней в один конец. Никакая лошадь бы не выдержала такой гонки. Но главное, Лоуренс был так рад видеть Хоро, словно не видел её не несколько дней, а несколько лет.
   - Понятно... в смысле, я рад, что с тобой всё в...
   Хоро перебила его взмахом руки.
   - Ну? И что здесь делает кролик?
   Лоуренс остался стоять с раскрытым ртом, не договорив. Ему вдруг вспомнилось, как он, ещё учеником торговца, потерял учителя в незнакомом городе, а когда он, наконец, увидел знакомую фигуру, это оказался другой человек. Ещё он припомнил, что нечто подобное уже случалось между ними. В Паттио, когда Хоро схватили и он ждал её в подземном тоннеле.
   - Всё пошло совершенно не так, как мы ожидали, - ответил Рувард.
   Хоро могла, опустив капюшон и спрятав хвост, выдавать себя за обычную девушку, но допустить, чтобы Хильде заговорил там, где его могли увидеть, было никак нельзя.
   - Только не говори мне, что поддался на сладкие слова и посулы.
   На саркастические слова Хоро Рувард лишь криво улыбнулся. Она попала точно в цель, ответить ему было нечего.
   - Пфф. Ну, почти всю историю мы услышали в городе. Об остальном я могу догадаться.
   - "Мы"?
   Хоро раздражённо махнула на Лоуренса рукой и показала пальцем вверх. Лоуренс и Рувард задрали головы. В небе описывала круги одинокая птица.
   - О подробностях я спрошу позже. Сначала - что вы тут делаете? Даже свиная кровь - у вас тут игрище какое-то?
   Хоро мгновенно поняла, что сражение ненастоящее.
   - Видимо, проще всего сказать, что наёмники изображают наёмников.
   Она беззвучно рассмеялась.
   - Изображать - это очень важно. У каждого есть своя роль, которую ему приходится играть.
   - Я рад, что ты поняла. Я опасался, что этим представлением запачкаю имя Миюри.
   - Возможно, я бы разгневалась, если бы это было сделано плохо.
   Рувард сжал губы - выражение лица получилось довольно забавным.
   - Но сделано хорошо. Миюри тоже любил шутить над другими.
   Рувард сделал нарочито удивлённое лицо, пытаясь скрыть, что её слова его и впрямь удивили. Потом на его лицо прорвалась улыбка, он перевёл взгляд на флаг своего отряда, потом снова на Хоро.
   - Правда?
   - Правда. Однако ведь все самцы любят такие вещи, не так ли? Если, конечно, они не трусливые дурни.
   И Хоро хлопнула Лоуренса по спине, предоставив ему гадать, не его ли она имела в виду. Лоуренс хотел бы возразить, но сказанное ею было правдой.
   - Думаю, это верно не только для наёмников, но вообще для всех, кто живёт на поле брани. Что ж, наблюдать, возможно, будет трудно, но наберись терпения. Занавес вскоре поднимется.
   - Похоже на то. Вы именно поэтому тащите что-то в горы?
   Мойзи, только что отдававший приказы, заставляя отряд спускаться в лощину, не нарушая строя, потрясённо повернулся к Хоро. Истинная волчица подмечала каждую мелочь.
   - Совершенно верно.
   - И всё потому, что вы хотите, чтобы те громадные сани продолжали двигаться вперёд?
   Плечи Руварда поникли, показывая, что правоту Хоро.
   - Из-за этого мне было трудно найти укрытие.
   - Укрытие?
   - Ну да. Так, ладно, не тебе вечно заниматься этим кроликом.
   Хоро резко выхватила корзинку у Лоуренса из рук. Даже вечно спокойный Хильде высунул голову из-под платка, потрясённый таким обращением с собой.
   - Хм. Вот почему я учуяла кровь. Дурень.
   И она с озорным лицом принялась качать корзинку из стороны в сторону и вверх-вниз. Хильде оставалось лишь терпеть. Он лежал под своим платком - кролик под взглядом не удава, но волчицы. Когда Хоро поиздевалась немного над Хильде, её настроение улучшилось, и она сунула корзинку в руки стоящему рядом юноше.
   - Держи её, понял?
   Юноша, сбитый с толку уже самим появлением здесь девушки, с которой к тому же командир почему-то обращался так почтительно, был окончательно ошарашен и повернулся к Руварду за помощью.
   - Позаботься о нём. Это очень ценный кролик.
   - Вот именно, рассчитываю на тебя. Теперь ты - давай-ка отойдём, - Хоро схватила Лоуренса за руку и зашагала прочь. Лоуренс был в полной растерянности, и явно не он один.
   Юноше под тяжестью приказа командира и улыбки Хоро пришлось взять корзинку на своё попечение.
   - Что ты делаешь? - задал Лоуренс невероятно уместный вопрос.
   Хоро резко остановилась и развернулась.
   - Я спрятала кое-что в горах. Теперь надо это забрать.
   - В таком случае я могу послать одного из своих людей... - предложил Рувард, должно быть, из уважения к Хоро.
   Но она выпустила руку Лоуренса и, глядя Руварду в глаза, ответила:
   - Я признательна тебе за заботу, но тогда этот дурень стал бы дуться, - и она ткнула пальцем Лоуренса в живот.
   Конечно, Лоуренс говорил Хоро, что возьмёт ответственность за запретную книгу на себя. Если сейчас эта книга пройдёт мимо его рук сразу в руки Руварда и Хильде, получится достаточно уныло. Всё же он собрался было возразить, сказать, что такое ребячество ему не свойственно, однако Хоро снова развернулась и схватила его за руку. Потом, оглянувшись на Руварда, произнесла:
   - Подожди немного. Я скоро вернусь.
   - А, ну... - неопределённо ответил Рувард, провожая их взглядом.
   Сжимая руку Лоуренса, Хоро всё шла и шла, вскоре они оказались там, где ничто не напоминало о стычке двух отрядов. На снегу лишь выделялись следы саней и тех, кто их сопровождал. Дорожка самых маленьких следов смешивалась с остальными, а потом отделялась и уходила в сторону горы.
   - Значит, ты пришла отсюда?
   - Да. Когда я услышала звуки боя, то подумала, что мне, возможно, придётся присоединиться в волчьем обличье.
   Иногда случалось, что Лоуренс готов был молиться, чтобы Хоро его спасла, поэтому посмеяться над её готовностью он не мог. Но зная, что было за занавесом этого грандиозного лицедейства, он выдавил горький смешок.
   - Близкий звоночек был. Если бы такое случилось, всё пошло бы насмарку.
   - Если бы мне Луис не подсказал, звоночек был бы гораздо ближе.
   - Луис? - переспросил Лоуренс, Хоро, задрав подол плаща, стала карабкаться по склону, с которого прежде спустилась.
   - Не делай такое лицо. Вон там. Там, - она указала на небо.
   - Редко ты запоминаешь имена.
   Хоро довольно улыбнулась, словно радуясь новой игрушке.
   - Что, ревнуешь?
   Она была раздражающе точна.
   - Ну, судя по твоему лицу, когда ты меня увидел, так и есть. Почему ты так разволновался сразу? У тебя был вид, как у пса, который увидел хозяина впервые за много лет.
   И, озорно улыбнувшись, Хоро продолжила подъём. Лоуренс был в растерянности, но ответить было нечем. Он покорно вздохнул и полез по склону за ней. Он так ждал встречи с Хоро, однако оно обернулось ураганом колкостей.
   В отличие от легконогой спутницы, Лоуренс увязал в толстом снегу. Когда он тащил ноги из снега, ехидная Хоро дразнилась ещё пуще. По ней не скажешь, что их встреча после принесла ей радость. Когда он ждал Хоро в подземных тоннелях Паттио, понимала ли она, как сильно он за неё тревожился? Конечно, на сей раз особого повода для тревоги не было. Но такова суть путешествия - никогда не знаешь, что оно принесёт.
   Для Лоуренса одна-единственная ошибка могла закончиться гибельно. Было бы неплохо, если бы Хоро волновалась за него чуть-чуть больше. Или он ошибался, ожидая этого от неё? Он понимал, что ведёт себя неразумно, не мог спастись от непрошеных мыслей. Он продолжал тащить из снега увязающие ноги, ища глазами надёжную опору для следующего шага и, хватаясь за ветви деревьев, подтаскивал себя вверх по ставшему вдруг довольно крутым склону. Не в силах поднять глаза, он не знал, как далеко ушла Хоро. Он уже не слышал её шагов.
   Если бы я знал, что так будет, подождал бы внизу. Он остановился перевести дыхание.
   - У, уаа!
   На него обрушился тяжёлый удар, земля и небо перед его глазами поменялись местами. Ужас человека, который вскарабкался по склону, а потом по нему же падает, может постичь лишь тот, кто сам его испытал. Весь мир перевернулся. Но каким-то чудом Лоуренс задержался в снегу.
   - Гх...
   Несмотря на головокружение и ощущение тяжести на груди, он услышал шорох снега. Возможно, на него с дерева рухнул снежный ком. В голове у него мелькнуло, что Хоро опять будет над ним смеяться, Лоуренс попытался подняться, но оказалось, что он не в состоянии пошевелить ни руками, ни ногами. И тут, наконец, осознал.
   - Хоро?..
   Она не вернулась выручать его или посмеяться над ним. Хоро неподвижно лежала на нем, зарывшись лицом ему в грудь. Не ком снега упал сверху, это она прыгнула на него и сбила с ног.
   Хоро молча лежала, уткнувшись лицом в Лоуренса, обвив его плечи обеими руками и сжимая изо всех сил. Когда её силы кончались, она делала передышку и чуть меняла положение рук или тела, а потом обнимала Лоуренса с новой силой. Иногда сверху с шорохом падал снег, но Хоро отбивала его в своим проворным хвостом.
   Как только Лоуренс впитал в себя происходящее, он прекратил попытки встать, просто расслабился и лежал на снегу. Он упал головой вниз по склону, и голова зарылась в снег довольно глубоко, белые стены закрывали ему видимость. Само собой, снег забился и в уши, и он почти ничего не слышал вокруг. Только лишь звуки, издаваемые им и Хоро. Он не видел неба, закрытого ветками с густой хвоей. Только теперь Лоуренс понял, почему на самом деле Хоро спрятала запретную книгу в горах. Она хотела привести Лоуренса именно сюда, где их бы не видели не только Рувард, Мойзи или Хильде, но и парящий высоко в небе Луис. Лоуренс положил руки на спину прижимавшейся к его груди Хоро и легонько погладил. Он почувствовал, что она похудела. Едва он принялся гладить её, Хоро издала какой-то сиплый, болезненный звук, её тельце задрожало. Ногти на руках, сжимающих его спину, впились в кожу, причинив боль. Всё-таки не только он был счастлив воссоединиться. Не только ему последние несколько дней казались пыткой. Лоуренс негромко усмехнулся.
  
   []
  
   - Значит, это ты тут главная притворщица? - сказал он и негромко рассмеялся.
   Ногти Хоро впились в его спину ещё глубже - отчасти в знак протеста.
   - Ай, больно, больно. Но я уверен, ты была бы в ужасе, если бы узнала, что тут у меня происходило.
   Хоро застыла, словно сомневаясь в словах, потом чуть расслабила пальцы. Лоуренс облегчённо улыбнулся, вспомнив, что нечто похожее происходило и в подземелье Паттио. "Хорошо, что я ничего не сказал", - подумал он. Взамен, понимая, что нужно пользоваться своим счастьем, он произнёс:
   - С возвращением.
  
   []
  
   Лицо Хоро рывком поднялось от его груди. Это лицо, смотрящее на него, потеряло сейчас всякое самообладание. Лоуренс уже не смущался. Видя, что она вот-вот расплачется, он снова обнял её и двинулся, пытаясь встать. Хоро протестующее посмотрела на него, но Лоуренс с натянутой улыбкой произнёс:
   - Если мы слишком задержимся, кто-нибудь придёт нас искать.
   Безусловно, самолюбие Хоро этого бы не вынесло. Надув губы, она прижалась лицом к груди Лоуренса, чтобы стереть выступившие на глазах слёзы, и, напоследок снова обняв Лоуренса, вскочила на ноги.
   - Почему-то у меня ощущение, будто на мне скакали верхом.
   Однажды он уже был придавлен к земле громадной волчьей лапой. Но на сей раз Хоро не скалила на него клыки. Напротив, она, шагнув в сторону, протянула руку, чтобы помочь Лоуренсу встать.
   - И почему же тот, кто держит поводья, оказывается внизу?
   Лоуренс принял это как слова благодарности, однако не стал спрашивать в ответ: "Так у кого из нас хомут на шее?" Вместо этого, встав на ноги, он вытер последнюю слезинку в уголке глаза Хоро. Та с кислой миной отвернула голову, но её уши и хвост явно были довольны. Теперь, когда он вытер её правый глаз, на него смотрел левый. Лоуренс вздохнул и аккуратно вытер слезинку в уголке левого глаза.
  

Глава 9

  
   - Вот, значит, какая она, запретная книга.
   Она оказалась среди вещей, принесённых Хоро. В прекрасном кожаном переплёте, одно это придавало ей особую внушительность.
   - И что в ней?
   - Кто знает... Но если верить тому толстому книготорговцу... - стала отвечать Хоро, натягивая рубаху, высунув голову из ворота, она резко выдохнула и завершила: - ...она настоящая.
   - П-понятно...
   Лоуренс открыл книгу. Даже чернила, казалось, пахли знаниями. Но прочесть он ничего не мог. Похоже на язык пустынного королевства, странная тонкая вязь. Он даже не знал, буквы это или нет.
   - Всё же хорошо, что ты смогла её достать.
   Хоро вытянула свои волосы из ворота рубахи, застыла и как-то разом приуныла.
   - Были какие-то разногласия? - спросил Лоуренс, заподозрив, что между Хоро и Ле Руа что-то произошло - книга-то была не из дешёвых.
   Хоро откинула волосы за спину и с раздражённым видом ответила:
   - Что-то вроде.
   - П-правда?.. - осторожно поинтересовался он.
   Хоро придвинулась к Лоуренсу, и на лице её было написано, что там произошло что-то действительно неприятное.
   - Ты же догадываешься, как трудно было избавиться от Коула?
   - А! - понял Лоуренс.
   - С самого начала это же мы отправили его своим путём. Конечно, он расплакался, как только меня увидел. Мне пришлось сбежать, пока та надменная церковная девчонка его держала!
   Лоуренс догадывался, какая буря разразилась, когда Хоро явилась за запретной книгой. Коул, должно быть, цеплялся за неё, умоляя позволить ему как-то помочь. Если бы Эльза его не остановила, вполне возможно, весь обратный путь Хоро проделала бы с мальчиком на спине.
   - Ну, это... и вправду... - он мог лишь выразить сочувствие, самого-то его там не было.
   Хоро это прекрасно понимала, поэтому, когда она отвернулась, вид у неё был не слишком возмущённый.
   - Вот именно! И после всего того, что я сделала для той надменной девчонки, её отношение...
   Хоро приходила в ярость на глазах, вспоминая, как она рассердилась тогда. Немногие девушки обладали таким бесстрашием, как Эльза, которая, должно быть, сказала что-то, что и вызвало такой гнев. Хвост Хоро раскачивался из стороны в сторону. Однако, в конце концов, она покачала головой и спросила, сменив тему:
   - Важнее другое: почему ты отправился в этот опасный город с этим кроликом?
   Хоро всё её "приключение", должно быть, казалось сплошной чередой неприятных событий. Она сдёрнула с плеча Лоуренса свой пояс, который всегда позволяла завязывать ему, и резким движением обмотала вокруг себя. Увидев эту сценку, кто-нибудь мог бы сделать парочку неверных предположений о происходящем здесь. На самом деле Хоро вернула себе волчье обличье, чтобы выкопать книгу, которую она зарыла в снегу, как лиса.
   И теперь, явно в дурном настроении, Хоро бросала Лоуренсу слова:
   - Я слышала разговор, что вы собираетесь направиться прямо в Сувернер вместе с кроликом и там присоединиться к мятежникам. Мне просто интересно, сколько ещё раз ты, мой драгоценный, собираешься совать нос в опасности вопреки всем моим предупреждениям?
   Если бы они просто передали запретную книгу, опасность была бы невелика. Но совсем иное - доставить Хильде в Сувернер.
   - Это... просто из-за того, что план господина Хильде оказался слишком хорош. По-другому и не скажешь.
   И Лоуренс рассказал о разговоре с раненым кроликом на постоялом дворе в Леско, как Хильде несколькими словами припёр наёмников к стенке, и как всё это связано с трудным решением, которое им пришлось принять. Хоро, конечно, в восторг не пришла.
   - Это всё понятно, но каким дурнем надо быть, чтобы нарочно лезть в логово врага? - спросила она, выслушав всю историю.
   Лоуренс понимал, что она имела в виду. Безрассудность действий Хильде было яснее синего, безоблачного неба. А значит, им не следовало поддерживать его. И всё же Лоуренс и отряд Миюри пошли за ним и очутились на узких горных дорогах. Поэтому Лоуренс мог лишь спросить:
   - Так что, нам просто сбежать вдвоём?
   Это намного проще, чем участвовать в грандиозном лицедействе, а потом направиться в Сувернер. Однако не всё было так просто. Будь она бессердечна настолько, чтобы бросить Хильде и отряд Миюри, ей, возможно, чуточку легче жилось бы в этом мире.
   - Я сама хотела это сказать, - недовольно ответила Хоро. - Но из этого много чего может прорасти, верно?
   Она имела в виду, что можно как-то перевернуть тяжёлую ситуацию. Лоуренс слегка кивнул и закрыл книгу. Хоро сунула её обратно в пеньковую суму, которую несла с собой, и завязала. Сума была не из дешёвых: из пеньки высшего качества, используемой для самых прочных канатов. Там было золото, которое Хильде вверил Хоро. Будь здесь торговец уровня Ле Руа, он бы мигом достал свои весы. Если план Хильде провалится и запретная книга окажется бесполезной, Хоро заберет её обратно. Но учитывая, что в любой момент всё может перевернуться, лучше всего заручиться расположением Хильде. Это в будущем может обернуться прибылью, куда большей этих трёхсот румионов. Что-то в этом роде.
   - Ты же видела то представление? В компании Дива, похоже, изрядная сумятица. Средние чины в компании собирались использовать аристократов, чтобы взять власть в свои руки, но, похоже, на самом деле это аристократы используют их. Потому-то они и вынуждены принимать такие глупые решения.
   Хоро смотрела прямо на него, и он старался выбирать слова очень тщательно. Когда он закончил, она подняла голову.
   - Так им и надо.
   - Да. Но для нас это только на пользу.
   Ответ Лоуренса, похоже, не вполне удовлетворил Хоро.
   - Вот как? По-моему, это означает лишь то, что враг не торговцы-предатели, а высокомерные ослы.
   - Может, и так, но компания Дива с самого начала планировала использовать аристократов как кукол и забрать себе власть над их землями. А значит, вполне возможно, что предателям в компании Дива совершенно не нравится нынешнее развитие событий.
   - Значит - стоит зажечь факел восстания, и сочувствующие непременно появятся даже среди предателей... так?
   Лицо Хоро было напряжено, словно она пыталась прожевать чёрствый ржаной хлеб. Безусловно, так смотреть на вещи было бы очень удобно. Впрочем, сведения исходили не от кого-нибудь, а от самого Хильде из компании Дива, они имели немалый вес.
   - По крайней мере, так считает Хильде. Мне тоже кажется, что это слишком оптимистично, однако некоторые из предателей и вправду могут обладать большим пылом, чем другие. Не удивлюсь, если кто-нибудь подумает что-то вроде: "Если всё так и пойдёт, аристократы нас просто разорят".
   Хоро, конечно, видела в этом смысл, но ей явно было не по себе. Прежде чем Лоуренс успел спросить её мнение, она сказала:
   - И что они сделают, призовут обратно владельца, на которого уже однажды оскалили клыки? И он их простит?
   Да, это был разумный вопрос. Однако торговцы - народ невероятно алчный и бессовестный. Выдающиеся торговцы - тем более. Обычно их представляют напыщенными и чванливыми, но Лоуренс слышал, что они вполне могут и пресмыкаться перед другими, когда нужно. Впрочем, подобное редко приводило к каким-то результатам. Если средние чины компании не убили самого Диву, рассчитывая, что он ещё будет им полезен, то верно и обратное. Даже если Дива вернёт положение главы компании, он и Хильде без помощи бывших смутьянов не смогут вернуть компанию к прежнему состоянию.
   - Думаю... они так и поступят. И Хильде с Миюри готовят контратаку именно потому, что считают так же.
   Какое-то время Хоро смотрела на Лоуренса, словно перед ней был зловещий колдун или кто-нибудь в этом роде, потом вздохнула и отвела глаза. Возможно, созерцание леса успокаивало её сердце.
   - Вы, торговцы, поистине сплошь дурни...
   Если не обращать внимания на тон, слова Хоро означали осторожное согласие. И это обнадёживало. Ей самой не хотелось бы бросать Хильде и отряд Миюри, если возможно. Ведь передать запретную книгу они согласились, чтобы попытаться отвести угрозу чудовищной катастрофы, нависшую над северными землями. И потом, если бы Лоуренс и Хоро сами не пришли к отряду Миюри, он не оказался бы в такой опасности. И по этой причине нельзя было просто взять и сбежать. Оставалось надеяться, что всё будет хорошо. Всё ещё может кончиться хорошо, и Хоро это понимала. Ей это не нравилось, но она смирилась. Быть может, она и заговорила о бегстве, чтобы просто оценить такую возможность, но Лоуренс не стал допытываться, так это или нет. На языке у него вертелся другой вопрос.
   - А если бы ты была невероятно искусным торговцем, способным легко проделывать такие потрясающие вещи, что бы ты сделала?
   - Мм? - Хоро недоумённо посмотрела на него, похоже, ей нужно было время, чтобы понять значение его слов.
   То, что она не попыталась притвориться и отшутиться, было для Лоуренса приятнее всего, но пристально наблюдать, как её лицо становится озадаченным, тоже было неплохо. Она не собиралась сдаться, даже если думать ей придётся сотню лет.
   - Ты собираешься свалить всё на меня? Должна сказать, это очень мелочно с твоей стороны.
   - Думаю, мы, глупые самцы, очень хороши в этом.
   Хоро не стала смеяться, она прильнула к Лоуренсу и ответила:
   - Да, да. Так и есть.
   Потом взяла его за руку: "Так можно?" Лоуренс ответил улыбкой до ушей.
   - Пфф, - и Хоро раздражённо отвернулась.
   Они спустились со склона и вышли на дорогу. Путь направо вёл к месту сражения, путь налево, извиваясь, вёл в Сувернер. Тяжёлые сани, должно быть, уже порядочно удалились в его направлении. Блистательный праздник меча и копья подходил к концу, а те, кто в нём не участвовал, уходили вперёд.
   - Кстати, - спросил Лоуренс, когда они пошли по изгибающейся вправо дороге, - если ты вернулась в Леско позавчера, что ты делала, прежде чем отправиться сюда?
   По словам Хильде, птица-Луис знал, что, если в Леско что-нибудь произойдёт, он должен направить Хоро в Сувернер. Острый глаз птицы должен был обнаружить беглецов очень быстро, но времени прошло довольно много.:
   - Город был как моллюск, спрятавшийся в раковину, - ответила Хоро, чуть пожав плечами. - Даже зная наверняка, что с кроликом что-то случилось, я плохо понимала, что именно. Кроме того, кое-кто ушёл с постоялого двора, не оставив даже записки.
   Хоро подпустила в голос яду, однако Лоуренс в той ситуации ни за что не оставил бы записки - кто знает, в чьи руки она бы попала.
   - Значит, ты выясняла, что именно случилось?
   - Да. Товарищи Луиса тоже исчезли. Но этот Луис, хоть и не принимал человеческий облик, поистине храбр. Он сказал, что не сдастся и продолжит поиски. Да. Какая жалость, что он птица.
   Из уст Хоро, которая редко утруждала себя запоминанием имён, это была серьёзная похвала. Лоуренс понял, что ему сейчас следует держать лицо бесстрастным. И опоздал. Хоро всё заметила и насмешливо ухмыльнулась.
   - Значит, этот Луис такой потрясающий? - спросил Лоуренс, прежде чем это успела сказать она.
   - О да. Можно сказать, у нас с ним было небольшое приключение.
   - Понятно, - ровно ответил Лоуренс. Однако Хоро продолжала проверять его:
   - Мчаться вперёд день и ночь, добраться, наконец, до города и начать поиски исчезнувших, а также собирать сведения - такое в одиночку не проделать. Иногда он подбадривал меня, иногда я подбадривала его. Иногда я вела его, иногда он вёл меня. Поэтому... - Хоро сделала небольшую паузу, -- быть может, я в него влюбилась, совсем чуть-чуть.
   И отвернулась. На лице её появилость что-то вроде натянутой улыбки. Мужчина и женщина, вместе преодолевающие невзгоды и связанные друг с другом этим преодолением, - основа многих старинных баллад. Нет, не может быть. Или может?.. Если возможно для человека и волчицы, то почему нет для птицы и волчицы? Но если он хоть на самую малость заподозрит её, значит, что он ей не доверяет. Он был уверен, что сама мысль, что он ей не доверяет, ранит Хоро. Лоуренс отчаянно пытался взять себя в руки, а она искоса наблюдала за ним. Потом её лицо расплылось в довольной улыбке.
   - А, ах ты!.. - воскликнул Лоуренс, но Хоро оборвала его, заключив в объятия.
   Она глубоко-глубоко вдохнула, точно изо всех сил пытаясь втянуть в себя его запах, и задержала дыхание, удерживая его в себе воздух, и лишь потом медленно выдохнула. Когда она выпустила Лоуренса и чуть отодвинулась, на лице её было написано невероятное счастье, даже слёзы проступили на её глазах.
   - Дурень, ты хоть догадываешься, как сильно я тебя люблю?
   Конечно, именно потому она завела Лоуренса туда, где никого не было близко, и устроила встречу на снегу - только для них двоих. Лоуренс с глупым видом ошеломлённо почёсывал лицо.
   - Но на самом деле произошло много чего. Нам пришлось покинуть город очень спешно.
   - Вот как?
   - Да. Я не буду оценивать решения, которые вы тут приняли... но враги сейчас куда яростнее прежнего. Быть может, как раз из-за внутренних склок их защита стала слишком твёрдой. И сейчас для них самый подходящий момент это проявить. Эта сума, можно сказать, наполнена храбростью Луиса.
   Лоуренс оглянулся на пеньковую суму, перекинутую через его плечо. Хоро сразу предупредила:
   - Кстати, даже не заглядывай. Луису его господин велел: если случится худшее, никому не позволяй видеть это - просто доставь кролику.
   По лицу Хоро было отчётливо видно, что она не шутила. Лоуренс снова посмотрел на пеньковую суму.
   - Но город был набит врагами. Ты даже не представляешь, каких трудов стоило получить эту штуку. Более того, ему достало храбрости вверить эту ценность мне, потому что я сильнее. Теперь ты понимаешь, почему я от него в таком восторге?
   Последнее было отчасти шуткой. Лишь отчасти, потому что Луис в самом деле доверил ей нечто, обладавшее громадной ценностью, и благодаря этому Хоро сочла Луиса достаточно достойным, чтобы запомнить его имя и нахваливать его.
   Но что это могло быть? Господином луиса, несомненно, был Хильберт фон Дива. Лоуренсу перебирал возможности - деньги? письма? какие-то ещё бумаги с печатью компании Дива? Тогда это не просто бумаги, а такие, о которых никто не знает, или даже не допускает мысли, что их могут забрать. В основе работы всякой торговой организации лежит доверие. Раскидывать повсюду бумаги, воплощающие это доверие, означает разбрасываться этим доверием. Пусть предатели и сохранили прежнему владельцу жизнь, потому что он мог быть ещё полезен, но за такое они бы его точно убили.
   - А ты это видела?
   Всякое выражение сразу исчезло с лица Хоро, через мгновенье всё перевернулось перед глазами Лоуренса. Не сразу он осознал, что Хоро подсекла ему ногу и опрокинула в снег.
   - Поистине ты дурень.
   Она стояла над ним, надменно глядя сверху вниз. Лоуренс не стал сразу вставать, лишь поднял голову и пробормотал:
   - Это точно.
  

***

  
   Когда Лоуренс и Хоро вернулись, представление было в самом разгаре. В лагере Руварда человека четыре сидели, связанные верёвками. Лица их и руки покрывали царапины и большие тёмно-багровые синяки. Кровь на снегу совсем не казалась поддельной. Из общего ряда выбивалась жизнерадостность их побитых лиц. Словно эти четверо только что закончили конные скачки.
   - Вот и мы, - объявил Лоуренс.
   Рувард ничего не ответил - лишь кивнул и обменялся взглядами с Мойзи.
   - Самое время, - сказал тот.
   Теперь кивнул Лоуренс и, продолжая держать Хоро за руку, отошёл к изгибу дороги. Даже оттуда открывался прекрасный вид на лицедейное сражение. В воздухе летали снег и воинственные крики. Не было видно, чтобы кто-то сдерживался. Эти копья и мечи не кололи и не резали, но они и так могли быть опасны. Хороший удар по голове вполне мог отправить человека в беспамятство, а то и убить. Пока Лоуренс и Хоро наблюдали, мимо них пронесли несколько человек со сломанными костями или без сознания.
   Несмотря на то, что всё было спланировано заранее, отряд Миюри сейчас явно был в невыгодном положении. Отряд Фуго подавлял числом. Однако и те, и другие старались изо всех сил. У каждого был шанс погибнуть. Но зная это, они были так серьёзны, что у Лоуренса в груди загорелся огонёк. Теперь он понимал, почему людям нравятся сражения. Какой бы глупой ни была цель, как бы Лоуренс ни понимал, что он лишь тешит своё самолюбие, это зрелище его возбуждало. "Почему так?" - думал он. У него даже мелькнула мысль: "Вот бы к ним присоединиться". Перед ним был мир мечей и щитов, мир, лежащий на дороге, которой он не пошёл.
   - Ты, похоже, завидуешь, - подметила Хоро.
   Лоуренс изо всех сил постарался сохранить бесстрастное выражение лица, но невольно погладил себя по щеке.
   - Не пойму, что в этом такого хорошего, - недоверчиво сказала Хоро и пожала плечами.
   Он и сам не мог этого объяснить, собственно, те, кто сражаются, сами себя не осознают в это время. И всё же было в этом что-то притягательное. Лоуренсу не хотелось говорить "женщине не понять", но доля правды в этом точно была.
   - Ну, будь я наёмником, мне не довелось бы путешествовать с тобой.
   Хоро издала сдавленный смешок, точно была его старшей сестрой.
   - Кто знает? Ну, во всяком случае, ты никогда бы не смог так хорошо с ними поладить. Возможно, ты умер бы ещё до того, как повстречал меня?
   Это было более чем возможно. Однако у Лоуренса всё равно перед глазами возникла картина: он, куда сильнее и крепче теперешнего, привычный к мечу и секире и даже добывающий себе этим пропитание. В один прекрасный день он встречается с Хоро, и отправляется вместе с ней в Йойтсу. Конечно, будучи наёмником, он в этом путешествии сталкивается с самыми разными трудностями и пытается прорубить дорогу силой оружия и ума. И Хоро всегда рядом с ним. Конечно, она Хоро, но, раз он наёмник, оставляющий за собой кровь и огонь, ей не приходится делать что-то сверхчеловеческое.
   Но когда её волчий облик открывается людям, Лоуренс встаёт с ней бок о бок с мечом в руках. Когда она видит врага, как сейчас в лощине, она противопоставляет мечам свои клыки. А Лоуренс, возможно, заслуживший прозвище "волк поля брани", стоит бок о бок с оскалившей клыки огромной волчицей? Ну кто не задрожит, вообразив такое зрелище?
   - Но, - обронила Хоро.
   Лоуренс смутился, пойманный на такой глупой фантазии, но её прищуренные глаза смотрели на поле боя, когда она продолжила:
   - Если с тобой, то это в любом случае было бы забавно, - и перевела взгляд на Лоуренса, застенчиво улыбаясь.
   Перед такой улыбкой Лоуренс не мог изображать достоинство. Будь он храбрецом, посвятившим себя судьбе наёмника, способным, не моргнув глазом, поставить жизнь на кон, это имело бы своё очарование. Но, увы, на самом деле он был лишь жалким торговцем. Лоуренс не мог отделаться от этой мысли, однако Хоро так, похоже, не думала. Она откинула голову, весело улыбнулась и снова оглядела поле боя. Вдохнула, выдохнула - и точно белая тень легла на её губы.
   - Судьба есть. В это я твёрдо верю.
   Лоуренс не думал, что эти слова пришли к ней внезапно и прямо сейчас. С Хоро он встретился по воле случая, они добрались сюда лишь благодаря множеству крупных случайностей. В любой момент всё могло закончиться иначе, и встреть он её как наёмник, вполне возможно, он бы уже распрощался с ней, погибнув в сражении.
   - Я устала горевать. Я устала тревожиться и сомневаться. Я была голодна, у меня замёрзли все четыре лапы на заснеженных дорогах, и всё равно я думала: ещё совсем недавно я и помыслить не могла, что мне, Мудрой волчице из Йойтсу, придётся делать такое, но всё же - если это судьба, то не самая плохая.
   Хоро и Лоуренс не стояли вплотную друг к другу. Она была не настолько глупа, чтобы прижаться к нему здесь. Однако для него это расстояние было ничем. Стоя в нескольких шагах от него, Хоро медленно повернула голову к нему и сказала:
   - И поскольку у меня было много времени на размышления, пока я бежала, я подумала об этом.
   - Об этом?
   О чём? Хоро продолжила, точно не могла сдержаться.
   - О названии твоей лавки.
   - А?
   Его глаза расширились, и он шагнул к Хоро, чтобы взять её за плечи...
   Раздался невероятный рёв, от которого, казалось, сама земля пошла ходуном. Казалось, разом повалили множество деревьев. И деревья на самом деле падали!
   - Лавина! - прокричал кто-то.
   Посмотрев на поле боя, Лоуренс увидел, что наёмники с оружием в руках застыли, осознав происходящее. Все они смотрели в одну сторону. Сколько бы людей ни собралось в одном месте, не могут они противостоять природе. Снежная масса по склону, казалось, ползла, но когда она достигла деревьев, те согнулись и с треском переломились. И всё это вместе продолжило движение вниз по горному склону, чтобы обрушиться на лощину.
   - Назад! Все назааад! - завопил Рувард. Ребонет на другом холме тоже что-то орал, но его голос сюда уже не долетал.
   Под рёв, пробирающий до костей, воины рассыпались, точно муравьи от струи воды. Снег, сметая всё на пути, безжалостно рухнул в лощину, и её заволокло густым снежным туманом. В мгновение ока всё было кончено, картина изменилась разительно. Сражение остановилось.
   - Собрать раненых! Отступить! Это деяние Господа! - раздалась команда Руварда, отчётливо разносясь над погрузившимся в тишину полем боя. По другую сторону лощины Ребонет словно растерялся рядом с перетрусившим наблюдателем от компании Дива, но отряд Миюри не обращал на него внимания. Вытащив из снега всех товарищей, кого смогли, наёмники взбежали по склону холма и побежали дальше. Лоуренс с Хоро помчались с ними, словно зайцы, и лишь тут Ребонет пришёл в себя.
   - Сбегаете, трусы?!
   И он в гневе метнул секиру. Описав невероятно длинную дугу, секира прилетела в лагерь Миюри, никого не задев. Глядя на лагерь, пустой, как раковина из-под моллюска, Ребонет проревел "Провалиться вам в преисподнюю!" с такой яростью, что не заподозришь его в игре.
  

***

  
   Когда все добрались до саней, их ждал горячий суп. Представление завершилось подходящим образом, но Лоуренс, хоть и знал, что всё подстроено, не ожидал, насколько это будет невероятно. Он не знал, что с теми, кто угодил под лавину. Он ел суп, и озабоченность, похоже, отражалась на его лице. Перекличка подтвердила, что на поле боя, как и планировалось, остались пятнадцать наёмников, Мойзи доложил Руварду, а потом подошёл к Лоуренсу.
   - Все попавшие под лавину - копейщики. Уверен, с ними всё в порядке.
   "Вот оно как", - подумал Лоуренс.
   - Кроме того, это просто снежная пыль, она куда безопасней настоящей лавины. От такого никто из наших людей не должен умереть, - и он ухмыльнулся. - Когда всё немного успокоится, уверен, они с нами свяжутся. Беспокоить нас должно то, что будет потом.
   Лоуренс покорно кивнул. Мойзи был прав. До сих пор дело происходило лишь между наёмниками, но так будет не всегда. Когда они войдут в Сувернер, их противником станет сама компания Дива.
   Рувард тем временем ходил между людьми, проверял состояние раненых и пленных и благодарил за работу устроителей блистательной лавины. Те, кто пользуется трудом других людей, могут делать это, лишь проявляя взамен искреннее участие в такие моменты, пусть они и выглядят надменно в обычное время.
   - Вы отлично потрудились, - заговорил Рувард, когда всё успокоилось. - Ваша работа была столь же хороша, а может, даже лучше, чем у большого и достойного отряда Фуго. К сожалению, бой мы не выиграли, но тем интереснее будет, когда сразимся с ними в следующий раз.
   Прекрасно понимая, что такого не было и не будет, все весело засмеялись. Хильде, истинный наниматель отряда Миюри, возможно, тоже натянуто улыбнулся в своей корзинке.
   - Что ж, мне хотелось бы позволить вам отдыхать до конца дня, но, увы, до ночлега под крышей нам ещё нужно добраться. Кроме того, мы должны быть отрядом наёмников, с трудом сумевших сбежать благодаря внезапной лавине. Поэтому я хочу, чтобы мы двигались вперёд и как можно быстрее. Есть возражения?
   Рувард огляделся, возражений, конечно, не было. Все улыбались, довольные своей ролью.
   - Отлично, быстро готовимся и выступаем!
   Предполагалось, что они отчаянно бегут к Сувернеру. Но в людях не было напряжения, они шли, хвастаясь друг перед другом и обмениваясь свежими впечатлениями. Прямо сейчас наёмники Фуго выкапывали из-под снега своих людей и людей Миюри. Для той стороны всё выглядело так: отряд Миюри бежал в такой спешке, что бросил пятнадцать своих людей. Хотя битва и была лицедейством, она, конечно, завершилась в пользу наёмников Фуго. Ни о чём не подозревающий наблюдатель будет одурачен.
   - И что они собираются делать теперь? - спросила Хоро, когда все зашагали вновь.
   Про то, что повозки нигде не видно, а их вещи навьючены на лошадей, она умолчала, понимая, что это будет не лучшая тема для разговора.
   - А как ты думаешь? Я, когда услышал их план, был просто потрясён.
   Хоро чуть поразмыслила, но вскоре пожала плечами.
   - Не знаю.
   - Они собираются устроить переговоры. В конце концов, у них пятнадцать человек изранены и пленены. Те убеждены, что имеют подавляющее преимущество, поэтому у наших нет выбора. И на переговорах мы захватим в заложники того юного торговца, уверенного в своей победе.
   - И после этого мы заставим их выпустить наших товарищей и убежим?
   - А те ребята сделают козлом отпущения торговца, и их самих никто винить не будет.
   Хоро раздражённо фыркнула, потом вздохнула.
   - Бесчестный трюк, да?
   Её суждение было точным.
   - Но и великолепный, не так ли?
   - Я думала, тебя больше беспокоит, что тебе не пришлось участвовать в этой глупой игре в войну.
   Её слова прозвучали довольно резко, но Лоуренс и сам так думал, его это не слишком обеспокоило.
   - По крайней мере, у меня достаточно много неприятных историй, чтобы было чем запугивать того торговца. У меня их точно больше, чем у него.
   - О да. И, похоже, тебе всё ещё недостаточно.
   Лоуренс был не в настроении возражать, Хоро удовлетворилась его вздохом.
   - Ладно, сейчас я о другом. Слишком много людей - неудобно, - прошептала, приблизившись к нему, она.
   - Мм? - вздрогнул он.
   - У тебя в голове только одно? - Хоро тут же его раздражённо упрекнула, глядя укоризненно. - Вожак стаи очень бережёт кролика. Я не могу найти момент, чтобы передать ему это.
   Она подбородком указала на пеньковую суму на спине у лошади, там были вещи, которые не должны просто висеть в таком месте. Во-первых, триста золотых румионов, во-вторых, книга, запрещённая Церковью. И ещё нечто, вверенное в Леско самим Дивой. Ещё совсем недавно, сам Лоуренс не поверил бы такому.
   - Да уж, отдать это как можно быстрее было бы хорошо, заодно у нас вещей меньше станет.
   - Но мы должны подумать, что произойдёт после того, как мы отдадим эту вещь, особенно если это произойдёт вдали от людских глаз.
   - Да... но какого она размера? Там, в суме, много чего есть, но...
   Хоро снова посмотрела укоризненно на Лоуренса, но тот не пытался что-либо вынюхивать. Словно подчёркивая это, он чуть отодвинулся. Хоро еле слышно вздохнула.
   - Примерно вот такого. Завёрнута в ткань.
   Она показала размер пальцами рук. Это походило на короткую палочку, Лоуренс подумал про какой-нибудь кинжальчик. В очень важных торговых сделках партнёры обмениваются церемониальными кинжалами в знак того, что они оба ставят на кон свою жизнь. Если так, то Лоуренсу и Хоро поистине вверили жизнь компании Дива.
   - Такое спрятать нелегко.
   - Именно. Особенно кролику.
   Поразмыслив, Лоуренс пришёл к самому безопасному решению.
   - Если мы отправимся в Сувернер, там у нас будет много возможностей, когда станет поспокойнее. Кроме того, если он собирается вести переговоры с компанией Дива, он не сможет вечно оставаться кроликом.
   Хоро медленно кивнула. Потом заговорила что-то в ответ, но тут же замолчала. Лоуренс тоже заметил какое-то движение. Повернув голову, он увидел Мойзи.
   - Вы не заняты?
   - Нет.
   - Надо обсудить, что будет дальше.
   Лоуренс посмотрел на Хоро, они кивнули друг другу.
   - Хорошо, - ответил он Мойзи.
  

***

  
   Лоуренс и Хоро нагнали передовой отряд, Наёмники оглядывались на них с видом: "Кто они вообще такие?" Рувард шёл чуть в стороне от всех, юноша рядом с ним нёс корзинку с Хильде.
   - Я привёл их, - сказал Мойзи. Рувард указал рукой в сторону юноши. Лоуренс, догадываясь, что у Хоро в голове сейчас крутятся нехорошие мысли, всё же вежливо принял корзинку.
   - Итак, дальше будет сражение, которое заранее не расписано, - тон Руварда немного отличался от прежнего. - Госпожа Хоро снова с нами. Более того, я слышал, что у неё с собой некая книга.
   Она, кажется, оставила попытки избавиться от обращения "госпожа" и кивнула, не вкладывая какой-то особый смысл. Потом перепоручила беседу Лоуренсу:
   - Подробности расскажет он.
   - В этой книге описаны способы горнодобычи, - ответил Лоуренс.
   - Я слышал, её называют "запретной книгой".
   - Да. Я думаю, господин Хильде может рассказать о ней больше, но...
   Хильде приоткрыл глаза.
   - ...мы в неё уже заглянули. Написавший её уже казнён. Что касается содержания, разобраться смогут знатоки, не мы.
   - Настоящая ли она? - спросил Рувард - вполне резонный вопрос.
   - Если верить книготорговцу, она настоящая. Однако она написана на языке пустынного королевства, и я не могу прочесть ни слова.
   - Понятно. А что думаешь ты как представитель компании Дива? Эта книга достаточно надёжна, чтобы ее можно было принимать в расчёт при переговорах?
   На этот трудный вопрос Хильде ответил без раздумий:
   - Полагаю, всё зависит от того, насколько нам удастся заставить их поверить в то, что она настоящая.
   Лоуренсу показалось, что он слышит, как у Хоро топорщится мех на хвосте.
   - Ха-ха. Слова истинного мастера переговоров. Звучит многообещающе.
   - Главные трудности в том, чтобы найти человека, который сможет эту книгу перевести, а когда найдём - насколько ему можно доверять. В торговых делах всегда есть неопределённости.
   Это были веские слова. Мойзи, стоя чуть поодаль, согласно кивнул, он следил, чтобы никто не услышал их разговор,.
   - Значит, сейчас всё на месте. Во-первых, мы, отряд наёмников Миюри, во-вторых, запретная книга и в-третьих, госпожа Хоро, - произнёс Рувард.
   Три орудия которыми Хильде намеревался сражаться с компанией Дива. В самой трудной ситуации даже тупой клинок в руках мастера одолеет шедевр. А в способностях Хильде и Руварда сомневаться не приходилось. Хоро, уловив, что её тоже причислили к орудиям, была не в восторге.
   - Кроме того, люди, которых мы послали в Сувернер, вернулись с добрыми новостями. По крайней мере, городской совет Сувернера согласился нас принять.
   Теперь им не грозили споры у стен Сувернера и риск нападения при входе в город.
   - Но это не значит, что проблем вовсе не будет.
   Рувард своим тоном нагнетал напряжение. Подумав, Лоуренс решил, что, скажи Рувард всё прямо, лучше бы не вышло.
   - Что в Сувернере собрались противники компании Дива - это верно. Но это не значит, что они будут нашими союзниками.
   Беспорядочная толпа. Либо отдельные группы людей, каждая со своими интересами. И то, и другое было вполне возможно.
   - Похоже, в целом-то они против компании Дива. Но подходы у всех разные. Одни готовы сопротивляться и победить, другие хотят сопротивляться и замедлить её продвижение, о чём-то большем они не думают.
   Лоуренс опустил взгляд на Хильде в своих руках.
   - Это значит, что они не будут сотрудничать с нами, пока я не раскрою свою личность? - откликнулся тот.
   - Да. Участие настоящего Хильде Шунау для нас - краеугольный камень, мы покажем, что не намерены слушаться приказов кого-либо другого. А значит, ты и переговоры должен взять в свои руки.
   Намерения Хильде сомнений не вызывали: вернуть власть над компанией Дива и начать развивать рудники в северных землях. Поэтому объединить всех собравшихся в Сувернере будет делом нелёгким. Многие скажут, что трагедией обернётся победа любой из сторон. Но Хильде, на котором белых бинтов было, казалось, больше, чем меха, высунул голову из корзинки и без тени страха ответил:
   - В Писании сказано: того, кто действует скрытно, ждёт неудача. Я должен открыться.
   - Но сможешь ли ты объединить всех несогласных?
   Острый взгляд Руварда, казалось, старался проникнуть в самую душу Хильде. Когда они вместе войдут в город, судьба у них тоже будет общая. Если Рувард не доверится Хильде, он предпочтёт выбрать что-то другое. Но у казначея не было ничего, чем бы он мог поручиться. В конце концов, в Сувернере собрались люди, которые видели компанию Дива на вершине могущества, но пытались противостоять ей. Лоуренс был убеждён в их твёрдости. Но Хильде ответил вновь без колебаний:
   - Это моя работа. Предоставьте её мне.
   Это была не просьба. Рувард с Хильде какое-то время сверлили друг друга взглядами. Наконец Рувард отвёл глаза. Затем он отставил одну ногу назад, приложил правую руку к груди и чуть подогнул колени.
   - Мы твой щит и твой меч. Да искупается наш флаг в твоей крови, да укроет наш флаг твоё тело.
   - А при победе да развевается ваш флаг на ветру, - дополнил Хильде.
   Рувард опустил веки, точно вкушал лучшее вино. Хильде знал до раздражения хорошо, какие слова на каких людей должны действовать сильнее всего.
   - В детстве я хотел стать торговцем, но на самом деле, быть может, я хотел стать тобой, - и Рувард отошёл.
   Хильде в корзинке не шелохнулся.
  

***

  
   Посланцы отряда наёмников Фуго подоспели уже поздней ночью. Они прибыли на лошадях, как подобает послам, один из них нёс флаг. Наёмники Миюри зажгли огни и ощетинились мечами и копьями. Послов провели в лагерь под надёжной охраной. Они передали сообщение, Рувард ответил одним словом:
   - Хорошо.
   Все держались предельно серьёзно, словно торговец-наблюдатель следил за ними из темноты.
   - Что ж, отряд наёмников Фуго будет ожидать вас в назначенном месте, - официальным тоном произнёс один из послов, после чего они отправились обратно.
   Повисла тишина. Все знали, что должно произойти в ближайшее время, и всё равно в воздухе висело напряжение.
   - Мойзи, займись приготовлениями.
   - Слушаюсь, - Мойзи обменялся взглядами со стоящим возле саней пареньком, отвечающим за вещи.
   Тот привычным движением достал из поклажи отороченный мехом плащ. Оторочка не просто символ влиятельности человека, она показывает его высокое положение в обществе. Накинув на себя плащ - плотный, но не выглядевший тёплым, - Рувард повесил на пояс церемониальный меч.
   - Даже не знаю, то ли это я нервничаю, то ли одёжка слишком тяжела, - с безразличным видом пошутил он, выдав шуткой, что он действительно нервничал. - Господин Лоуренс, ты готов?
   Торговец кивнул. Ещё до ужина они обговорили, что Лоуренс пойдёт с Рувардом на переговоры. Хильде был ранен, а раскрыв его местонахождение, они бы ничего не добились. Впрочем, если всё пройдёт как задумано, от Лоуренса не потребуется ничего сложного по сравнению со сделками, которые он заключал как странствующий торговец. И он твердил себе, что всё будет хорошо, хотя избавиться от напряжения всё равно не мог. Должно быть, потому Хоро без слов стукнула его в бок.
   - На всякий случай приготовьтесь к отправлению, - велел Рувард своим людям.
   Мойзи сделал суровое лицо, но остальные принялись выполнять приказ с улыбками. Лоуренсу хотелось сказать Хоро какую-нибудь шутку, но та зевала и пила вино, не удостаивая его взглядом. Может, дуясь таким образом, она хотела передать Лоуренсу, чтобы он не нервничал.
   И они отправились по заснеженной ночной дороге: Рувард впереди, следом Лоуренс, потом Мойзи и ещё двое сопровождающих. Луна то выглядывала из облаков, то снова пряталась. Было жутко холодно: казалось, любое слово, вырвавшись изо рта, замёрзнет и упадёт ледышкой на землю. Иногда Лоуренсу казалось, что идёт снег, но его просто сдувал с поля кусачий ветер. Под топот лошадиных копыт по снегу они добрались до места, куда днём сошла лавина. Банда Фуго уже собралась в лощине, всячески показывая уверенность победителей.
   Рувард и Мойзи смотрели на них с явным удивлением. Лоуренс заметил, что Ребонет, командир наёмников Фуго одет в обычный толстый плащ. Очень хороший, но не соответствовал меховой оторочке плаща и церемониальному мечу Руварда. Быть может, это было продуманное неуважение, чтобы показать: переговоры не будут между равными, подумал Лоуренс. Похоже, Рувард с Мойзи пришли к тому же выводу.
   - Ну, двинулись.
   Рувард направил коня вперёд. Лоуренс тряхнул поводьями и тоже кое-как последовал по склону за ним. Снег на дне лощины был плотно утоптан, лошадиные копыта в нём не тонули. Глава отряда наёмников Фуго стоял рядом с молодым торговцем из компании Дива, а позади двое сопровождающих, как и у Миюри. Мойзи оглядывался, но скорее по привычке - засады тут не должно быть, он быстро глянул на Руварда, тот кивнул, и они приблизились к противникам.
   - Прости, что заставил ждать, - заговорил Рувард, сойдя с коня. - Надеюсь, ты получил моё послание...
   Ребонет из отряда наёмников Фуго вместо ответа заявил:
   - Я повторю: это не переговоры. Это требование.
   В отличие от одеяния Руварда, подчёркивающего его достоинство, тяжёлый плащ Ребонета был практичен. Когда Ребонет в таком одеянии говорил так прямо, любой должен понимать: это безжалостное последнее предупреждение.
   - Я не против. Я обращаюсь с мечом гораздо лучше, чем со словами, - надменно ответил Рувард.
   Молодой торговец рядом с Ребонетом нахмурился, явно почувствовав себя неуютно. Лицо Ребонета, суровее, чем у Мойзи, осталось бесстрастным.
   - У нас пятнадцать пленных, - продолжил он. - Вы захватили всего четверых наших. Таково положение дел, это не тема для обсуждения. Однако нам прекрасно известна честь флага отряда наёмников Миюри. Поэтому мы не видим причин далее обращать на вас свои мечи.
   Похоже, эти напыщенные слова ему очень понравились. Однако если бы те пятнадцать человек попали в плен по-настоящему, они сейчас были бы на грани гибели. Само собой, что Ребонет сказал бы те же слова, будь всё сейчас всерьёз.
   - Мы не будем спрашивать, куда вы направляетесь. Однако мы сообщим вам о нашем решении.
   Ребонет не искал диалога. Его поведение вполне соответствовало этой чёрной, холодной лощине. Хмурый торговец, наконец, позволил проявиться на лице слабому выражению довольства, уловив возможность нанести решающий удар.
   - Моё имя Раджи Глем. Я торговец из компании Дива. Я хочу, чтобы для вас мой голос и мои приказы были голосом и приказами компании Дива.
   Он бросил на Руварда вызывающий взгляд. Будто ожидал, что одно упоминание компании Дива поставит всех перед ним на колени. Рувард не стал пугаться этих слов, он на Глема даже не посмотрел к пущей его ярости. Впрочем, холодный воздух оказался очень кстати, Глем, сделав глубокий вдох, усмирил свой гнев. Он достал из-под плаща две бумаги.
   - У нас два требования. Первое - вы заплатите выкуп за пленных. Второе - вы остановитесь.
   Как и договаривались заранее. А наблюдатель был даже чванливее, чем о нём говорили.
   - Что, ответа не будет? - надменно вопросил он.
   Ребонет кинул косой взгляд на Глема, продолжавшего смотреть с вызовом. Рувард отвёл глаза, точно имел дело с ребёнком, и произнёс:
   - Выкуп? Ты хоть цены-то знаешь?
   От этой очевидной насмешки лицо Глема стало багровым. Лоуренс был ошеломлён ничтожеством этого торговца. Может, это из-за того, что он работал в преуспевающей компании, где у него не было нужды усердно трудиться. Он походил на избалованного третьего сына аристократа. Продолжая сверлить Руварда гневным взглядом, Глем почти прокричал:
   - Десять румионов за голову! И немедленно!
   Если помножить на пятнадцать человек, выйдет больше пяти тысяч тренни. Лоуренс не знал расценок на выкуп, но даже он понял, что сумма невероятная. Ребонет изобразил удивление и поспешно возразил кипящему от негодования Глему:
   - П-почему ты сам решаешь такие...
   - Ха! Это справедливая цена за кучку побитых псов!
   Ребонет сказал, что это не переговоры, но сейчас это стало походить на выкручивание рук. Чем сильнее распалялся Глем, тем спокойнее держался Рувард.
   - Так не пойдёт, Ребонет. Это уже дело твоей репутации.
   Ребонет промолчал. Глем, не обращая на это внимания, взмахнул бумагами в своей руке и гневно прокричал:
   - Ты, пёс странствующий! Это не переговоры! Это требование! Ты что, не понимаешь?!
   Рувард, наконец, с утомлённым видом вернул взгляд на Глема. Тот тяжело дышал и настолько распалился, что, казалось, у него вот-вот дым из головы пойдёт. В обычных переговорах позволивший себе такое проигрывает. Однако Рувард, глянув на лист в руке Глена, потрясённо вздрогнул.
   - Что, что за...
   - Ха, ха-ха, ха-ха-ха! Как тебе это, пёс? Да, это договор! Просьба к тебе заплатить указанную сумму в благодарность за то, что мы пощадили жизни твоих людей, которых ты бросил. Он даже подписан кровью! Ты понимаешь, что это значит! Если откажешься, мы в любой момент можем привлечь тебя к суду за нарушение договора!
   Лоуренс не видел договора, но раз он подписан кровью, такой закон действительно есть. Такова сама суть договоров.
   - Гх... но кто поверит, что он настоящий?..
   - Присмотрись хорошенько! Этот договор связывает тебя по рукам и ногам!
   Теперь Лоуренс испытывал к Глему лишь жалость. Скорее всего, он в жизни общался только с людьми внутри компании Дива, которые боялись договоров, привязывающих их к этой компании. И потому он допустил простейшую оплошность.
   - Нет, такого не может быть...
   - Как ты смеешь так говорить! Или ты не умеешь чи...
   - Пфф, - шумно выдохнул Рувард, Глем ещё не осознал, что попался. Рука Руварда притянула Глема, а потом перекинула его стоящему позади Мойзи, точно мешок. - Шумный он слишком.
   - Рувард! - выкрикнул Ребонет и схватился за секиру, однако дело было кончено.
   Любая ситуация может перевернуться в одно мгновение. Это справедливо и для торговли, и для битвы.
   - Гхх... уу...
   Ужасающе толстые руки Мойзи крепко сжимали тощую шею и руки Глема. Ноги Глема дёргались, не доставая до земли.
   - Не двигайся, дерьмец. Если ты сломаешь шею, то и вправду обделаешься.
   Глем сразу замер.
   - Рувард...
   - Не делай такое лицо, Ребонет. Вот что случается, когда твой господин дурак.
   Ребонет перевёл взгляд на Глема. Его лицо стало еще суровее, он сделал глубокий вдох и подёргал свою бородку.
   - Отпусти господина Глема.
   - Ха! Уже "господина"? Не позорь свой флаг. Сколько ты за него заплатишь? - и Рувард развернулся.
   Глем снова задрыгал ногами, испугавшись предстоящего.
   - И кто здесь теперь пёс? И Рувард с разворота вогнал правый кулак Глему в бок.
   Даже Лоуренс услышал хруст ломающихся костей.
   - Эй, Рувард! - вскричал Ребонет.
   - Не ори, не ори... - Рувард успокаивающе поднял руки. Потом повернулся и взглянул на жалкого Ребонета, чей господин оказался в заложниках.
   - Приведи сюда всех моих людей.
   - Уу, угх!..
   Глем явно пытался выкрикнуть что-то в спину Руварду, но толстые руки Мойзи закрывали и его рот тоже. Впрочем, возможно, за этими звуками уже не было ничего осмысленного.
   - Ты, кажется, говорил, что у нас тут не переговоры?
   Возможно, если Ребонет будет вести себя разумно, грубости по отношению к Глему больше не последует. Он ещё раз посмотрел на Глема, затем перевёл взгляд на Руварда.
   - Ты отпустишь господина Глема?
   - Клянусь именем отряда наёмников Миюри .
   Глем попытался что-то выдавить. Ребонет снова напряжённо посмотрел мимо Руварда, на Глема. Рувард быстро глянул за спину и вздохнул.
   - Слушай, Ребонет. Каковы бы ни были твои причины, не в слишком ли жалком ты положении?
   - Заткнись, щенок. Он же из компании Дива...
   - Пф. Если ты так сильно хочешь быть на стороне своего нанимателя, тебе надо всего лишь спросить. Если этот Глем достойный торговец, он, конечно, разрешит тебе вести переговоры.
   Ребонет едва заметно кивнул, и Рувард ухмыльнулся. Оба играли свои роли превосходно. Рувард повернулся к Мойзи и слегка кивнул ему. Тот тут же разжал руки, и Глем рухнул на снег. Стоя на коленях, он стонал от боли и яростно кашлял. Рувард смотрел на него, как на червя. Он мог убить Глема в любой момент любым способом и никогда больше о нём не вспоминать. Глем, с трудом дыша, поднял голову и произнёс:
   - Ребонет...
   "...спаси меня", - ожидал Лоуренс.
   - ...давай.
   Рувард вдруг отскочил в сторону, показалось Лоуренсу, но движение было слишком внезапным, а сила - слишком невероятной. Он понял, что произошло, когда увидел, как резко встал Ребонет, опуская кулак.
   - Не думаю, что Рувард от такого умрёт, но... - произнёс он и обернулся к своим сопровождающим - те приставили мечи к горлу Руварда.
   Ребонет медленно развернулся - сейчас он походил на медведя.
   - Так, ну и кто тут утратил бдительность?
   - Ребонет?.. - позвал Мойзи.
   - Что? - ответил Ребонет, ковыряясь в ухе.
   Игра? Лицедейство? Ошибка?
   Предательство.
   Пока Лоуренс это осознавал, рука Ребонета чуть дёрнулась. Лоуренс тут же ощутил острую боль в левом бедре, словно проткнули длинной иглой.
   - Что, настоящий торговец? - услышал он удручённый голос и увидел, что из бедра его торчит кинжал. Только тут Мойзи вновь потянулся к Глему.
   - Эй, не разочаровывай меня...
   Хриплый голос Ребонета точно приклеил Мойзи на месте. Взгляд Мойзи с Ребонета перешел на Руварда, оглушённого ударом кулака. Рувард не был ни мёртв, ни без сознания. Он пытался встать, несмотря на мечи у своего горла, потому что отказывался принять произошедшее. Быть может, из-за полученного удара по голове его трясло, словно он вот-вот развалится на части. Лоуренс был уверен, что стоять Рувард в таком состоянии не сможет, и сомневался, в полном ли он сознании. Сейчас убить его было не сложнее, чем вывернуть руку младенцу.
   - Господин Глем, сюда.
   Тот потащился вперёд, Мойзи оставалось лишь молча смотреть. От Лоуренса пользы было не больше, чем от придорожного дерева. Глем добрался, наконец, до Ребонета, и тот сразу подхватил его своей толстой рукой и поднял.
   - Вот дерьмо, грубо они с тобой. Я не думал, что они так поступят.
   - Гхаа...
   - Хмм... всего лишь одно-два сломанных ребра. Ты не кашляешь кровью, зато у тебя есть Рувард.
   Должно быть, Рувард услышал своё имя. Встать он не мог и просто поднял голову и простонал:
   - Ребо... не... т...
   - О, ты в сознании? Похоже, я слишком слабо ударил.
   Ребонет передал Глема одному из своих починенных, а сам подошёл к Руварду и, глядя на него сверху вниз, сказал:
   - Эй, Рувард. Раз ты можешь слушать, я скажу. Сдайся. Не иди в Сувернер. И ещё - ты должен знать, где Хильде Шунау. Скажи. Эй, ничего плохого не будет... Мы схватим его и вернём живым.
   Однако глаза Руварда смотрели в никуда, и Лоуренс сомневался, что он вообще слушает. Ребонет вздохнул, сел на корточки, схватил Руварда за ухо и поднял его голову.
   - Ты слушаешь? Слушаешь, правда? Сейчас я встану.
   Ребонет поставил свою громадную, как у быка, ногу на колено Руварда.
   - Вот сейчас.
   Ребонет распрямился, вложив в ногу весь свой вес. Нога Руварда сломалась с громким хрустом.
   - Аа... гхаа!..
   - Теперь ты точно в сознании. Итак, твой ответ?
   И он снова сел на корточки. Их предали, окончательно осознал Лоуренс.
   - Гхх... почему?..
   - Почему? Отвечаешь вопросом на вопрос, да?
   Ребонет снял с пояса Руварда церемониальный меч. Достоинством этого меча был скорее красивый внешний вид, чем острота, однако, даже будучи тупым, он мог резать и колоть. Острие меча вонзилось в правую ладонь Руварда.
   - Что ж, тебя можно понять. Я тоже задавал себе этот вопрос, - и он повернул меч, потом ещё раз. Он выглядел как ребёнок, играющий с камушками. - Но у меня не было выбора. Они выложили слишком большую кучу денег.
   Не сломанное колено, не пронзённая рука, самое большое потрясение Руварду принесли эти слова.
   - Т-ты не...
   - Ха-ха, от этого невинного взгляда я просто-таки страдаю. Потому что я ведь... я ведь предатель.
   Ребонет выдернул меч и оглядел кровь на клинке.
   - Доблестный, решительный, упорный отряд наёмников Фуго? Что ж, я поддерживал эту очаровательную репутацию двадцать лет. А если добавить и моих предков, это сложится в века, не так ли?
   Рувард мучился от жестокой боли и был не в ясном сознании от удара по голове. Нетвёрдо глядя на Ребонета, он с трудом выдавил:
   - Почему, почему... ответь!
   - Да. Меня это тоже волновало. Почему я должен тебя предать? Мы, конечно, злобные варвары, но всё же мы наёмники, которые держатся своих путей. Но, видишь ли, они навалили слишком много денег.
   Ребонет встал. Глем злобно смотрел, опираясь на руку наемника.
   - Из-за денег, Рувард.
   Ребонет передал тупой церемониальный меч Глему. Глем устремил горящий взор на Руварда, однако Ребонет произнёс:
   - Если бы я дал тебе оружие получше, ты бы его убил.
   Мойзи дёрнулся, однако Ребонет положил руку на секиру у себя на поясе, и Мойзи тут же застыл. Ребонет устрашал - он поистине походил на медведя. Что-то было в том, как он держался, что заставляло людей замирать на месте.
   - Не вынуждай меня убивать, Мойзи.
   Глем за спиной Ребонета вонзил меч в левое бедро Руварда.
   - Гуаа!..
   - Оставь его, - Ребонет положил руку Глему на плечо. - Если он умрёт, это доставит нам неудобства.
   Тот отошёл, по-прежнему глядя на Руварда с ненавистью, потом ещё плюнул ему в лицо.
   - Я много думал об этом. Жизнь даётся лишь один раз. Поэтому я решил, что вполне разумно продать наш флаг компании Дива, если она даёт за него столько денег, что голова идет кругом, - говорил Ребонет, глядя в небо, точно объясняясь перед спрятавшейся за облаками луной, а потом тяжко вздохнул. - Я хочу сказать - Рувард, подумай. Сколько отрядов наёмников исчезло после мелких подозрительных сделок? Помнишь последний случай?
   Рувард зажмурился. То ли боль была невыносима, то ли он хотел укрыться от слов Ребонета.
   - Слушай меня.
   Ребонет наступил ему на раненое бедро и продолжил:
   - Вдобавок ещё все эти события в Леско. Наше время прошло. Вот почему я решил, что глупо волноваться о том, к чему мы привыкли. Разве не так, Рувард?
   Хотя сейчас Ребонет полностью владел положением, в голосе его была слышна тоска.
   - В конце концов, все мы хотим жить в приятном месте, жить хорошо, а потом спокойно покинуть этот мир. Верно? И всё, что нужно сделать, чтобы это сбылось, - склонить голову перед теми торговцами. Только и всего.
   Лоуренс почувствовал, что его тошнит. Ребонет молил о прощении. Он молил о прощении за то, что продал свою гордость. Рувард, вогнав кулак в бок Глема, стал полным хозяином положения, а потом оказался сам опрокинут на снег - силой денег. И это была сила компании Дива. С точки зрения торговца, этому можно радоваться. Компания Дива - пусть большая, но всё же компания торговцев, сила торговцев поставила старую силу на колени. Но откуда это горькое чувство? Лоуренса действительно мутило. Он ведь и сам мечтал о том, чтобы деньги могли решить любую проблему, но произошедшее у него на глазах оказалось слишком грязно. Так грязно, чтобы Ребонет, отдавший за деньги душу, молил о прощении.
   - В конечном счёте, я просто не мог рисковать жизнью ради того, что вскоре будет забыто. Деньги сверкают, а хорошее вино стоит дорого. Вот так, Рувард, - и вновь Ребонет искал взгляд Руварда. - Ты ведь знаешь, где Хильде Шунау, не так ли? Ты ведь поэтому идёшь в Сувернер? Где он? Большие шишки в компании Дива очень сильно хотят это знать. Поэтому скажи, Рувард. Пожалуйста, скажи.
   - А если не скажешь, я тебя убью, - добавил Глем.
   Ребонет кинул на него быстрый взгляд и снова повернул голову к Руварду.
   - Ребонет!.. - выкрикнул Мойзи, но его хриплый голос растворился в пустоте ночного неба.
   В голосе Ребонета не было угрозы. Только тоска пополам с мольбой.
   - Мы были болванами, не ведающими всей мощи денег. Этого не стоит стыдиться. Поэтому, Рувард, скажи. Или, быть может... - тут выражение лица Ребонета застыло, и он медленно достал секиру, - ты просто не знаешь?
   Лоуренс понимал, что за наёмник перед ним. Наёмник, который ради денег способен на всё.
   Губы Руварда шевельнулись, остановив руку Ребонета. Взглядом удерживая на месте Глема и сопровождающих, он опустился на колено.
   - Рувард, скажи. Скажи, Рувард!
   Он говорил, словно подбадривая умирающего товарища. Грубый голос человека, продавшего душу за деньги.
   "Пойди со мной". Вот что значили его слова.
   - Господин... Лоуренс...
   Ребонет озадаченно отодвинулся. Лоуренс тоже был в полной растерянности. Почему в такой момент Рувард позвал его, Лоуренса? Не стал умолять о пощаде, не подчинился силе, даже не показал свой характер в последний раз. Глава отряда наёмников Миюри произнёс имя раненого странствующего торговца.
   - Позови...
   "Вот оно что", - подумал Лоуренс, чувствуя, как в нём что-то разваливается. Он понял, что сейчас выход был только один. Единственное, что он мог сейчас сделать, чтобы избавиться от тошноты, - закричать. Единственный способ противостоять грязным методам великих торговцев - положиться на древнюю силу. Он глубоко вдохнул.
   - ХОООРОООООО! - во всю мочь выкрикнул Лоуренс в небеса. Он закрыл глаза, - не потому, что он вложил в крик все силы. А потому, что он был жалок. Мгновеньем позже Ребонет с неожиданным для его мощного тела проворством подскочил к нему и отправил в полёт ударом кулака. Мешком рухнув на снег, он перекатился на живот, отчаянно глотая воздух. Ему оставалось лишь цепляться за надежду, что Хоро услышала.
   - Внимание! - крикнул Ребонет. На холме тут же появились наёмники с луками наготове. Они учли всё. Однако время шло, а ничего не происходило.
   - Что?..
   Ребонет настороженно огляделся, потом разочарованно поднял бровь.
   - Какая-то молитва? - он потянулся к Руварду, собираясь продолжить допрос. - Эй, Рува...
   Все разом застыли. Даже у Лоуренса заледенела спина. Ему приходилось слышать, что птица под взглядом охотничьего пса замирает и сидит на ветке, пока охотник не подстрелит её из лука. Лягушка под взглядом змеи замирает и сидит неподвижно, пока её не проглотят. Под взглядом кошмарного противника добыча может лишь вести себя как добыча.
   - Стреляй, стре...- завершить команду командир отряда Фуго не успел, его мощное тело оказалось подброшено в воздух чем-то ещё более мощным. И прежде чем он приземлился, его швырнуло оземь.
  
   []
  
   Хоро безмолвно стояла, вдавливая чудовищную лапу в заснеженную землю. В темноте - даже луна спряталась за облаками - поднимался пар от её дыхания, вырываясь между зубов. Здесь был не город с горящими повсюду фонарями. Леса и горы, где царствуют темнота и тишина, - вотчина духов и зверей. Она медленно качнула головой. Лоуренс не знал, что будет с остальными. Но одно знал одно: нужно вставать и бежать. Из-за раны в левой ноге и удара кулаком в живот его не держали колени. Попытавшись встать, он тут же рухнул в снег, и тогда один из наёмников Миюри схватил его за воротник и потащил. Когда они добрались до лошадей, оказалось, что при виде клыков и когтей гигантской волчицы не застыл в ужасе лишь конь Лоуренса, привычный уже к Хоро. С помощью наёмника Лоуренсу удалось кое-как встать и уцепиться за поводья, он повернулся к Мойзи и с трудом прокричал:
   - На моего... моего!..
   Мойзи с Рувардом на спине, подбежал, даже не кивнув. Должно быть, он был сильно разозлён текущими по его щекам слезами, но сейчас было не до того. Он взгромоздил Руварда на лошадиную спину, потом, заметив состояние Лоуренса, закинул туда же и его.
   - Займись малышом! - крикнул он, разворачиваясь. Двое сопровождающих примкнули к нему, обнажив мечи. Хотя - от гнева ли, от стыда или от страха перед Хоро - их руки дрожали.
   - В-вы будете только мешать!
   Наёмники содрогнулись. Это они и сами понимали. Хоро уже раскидывала наёмников Фуго по склону холма.
   - Спасаться. Нам надо... спасаться, - проговорил Лоуренс. - Мы проиграли!
   Они угодили в западню. Если бы не Хоро, они уже были бы мертвы, в лучшем случае - в плену. Мойзи от ярости так трясло, что это было почти слышно. Но он был прекрасным заместителем командира.
   - Господин Мойзи...
   - Прошу прощения. Надо спешить. Ты и малыш в опасности.
   Лоуренс сжал поводья и пустил коня вскачь. Из ноги лилась кровь, перед глазами всё темнело. Терпя холод, частью от мороза, частью от потери крови, он скакал к лагерю. Он считал силу торговцев поразительной и великолепной, однако это использование мощи денег поистине отвратительно. Осознание возможности такого страшнее ночного кошмара. Если деньгами можно решить всё, это, в самом деле, давало и такую возможность. Боль, казалось, была не от пронзённого кинжалом бедра, а от растерзанной действительностью наивной мечты.
   Конь спотыкался от напряжения, Рувард, провалившийся глубоко в беспамятство, мог в любой момент свалиться. Силы покидали Лоуренса, и Мойзи несколько раз приходилось ему помогать. Сопровождающие ехали сзади, то и дело оглядываясь. До лагеря было не так уж далеко, однако Лоуренсу казалось, что он никогда туда не доберётся. Ему снова вспомнились подземные тоннели Паттио. Тогда Лоуренс тоже был ранен и спасался бегством, спотыкаясь на ходу. С того времени он не сделал ни шагу вперёд. С трудом цепляясь за сознание и за лошадиную спину, Лоуренс улыбнулся своей никчёмности.
   - Вон лагерь! Ещё чуть-чуть!
   Лоуренс осознал, что едва не свалился с лошади. Мойзи удержал его и, потом поспешно смотав поводья, усадил его прямо. Рувард, как-то оказавшийся на руках у Мойзи, был холоден, как покойник.
   - Лекарства! Спирт и лекарства сюда! - во всё горло прокричал Мойзи, и люди, осознав тяжесть ситуации, пришли в движение.
   Не расспрашивая о подробностях, они тотчас стали действовать, поглядывая вдаль - туда, откуда приехали их товарищи. Никому не требовалось ничего приказывать, но каждый делал своё дело, зная, что будет делать другой. Лоуренс с некоторым интересом смотрел на это действо, похожее на хорошо отрепетированную постановку. Для наёмников, воюющих с рассвета до заката, это была рутина. В том, как они без суеты разобрались с ситуацией, Лоуренс увидел некую красоту. Так действовать за короткое время не научишься. Эти навыки приобретаются месяцами и годами сражений бок о бок с товарищами. И это отряд наёмников Фуго продал за деньги. Никогда уже им не стать хорошими наёмниками.
   - Несите всю нашу горячую воду! Надо малышом заняться как можно скорее!
   Наёмники сгрудились вокруг коня Лоуренса и спустили на землю и его, и Руварда. Судя по их обращению с ним, он из подозрительного торговца превратился в благородного человека, доблестно доставившего их командира в лагерь. Его уложили на расстеленное на снегу покрывало, чьи-то руки проверили, почти простучали всё его тело сверху донизу, а потом внезапно кто-то сильно ударил его по щеке. Лоуренс захотел сказать: "Я в сознании, не надо", - но язык отказался повиноваться. Его ударили вновь, и перед глазами мелькнул наёмник с кинжалом, который был прежде в его бедре. Те удары отвлекли его от боли, когда тот наёмник вытаскивал кинжал.
   - Кровь остановлена! Где травы?!
   - Заместитель, мы контратакуем, наступаем?!
   - Оружие! Принесите оружие!
   - Парень, быстрее! Открой второй мешок, быстро!
   Суматоха, казалось, уплывала вдаль. Возле самой головы Лоуренса проносилось множество ног, иногда снег летел ему в лицо, но кто-то его тут же вытирал. "Вот что такое поле боя", - расслабленно подумал Лоуренс. Потом кто-то сел рядом и произнёс:
   - Господь на твоей стороне. Давай помолимся.
   Это был священник - с растрёпанными волосами, довольно мрачный на вид. Рясу он накинул впопыхах, меч открыто свисал с пояса. Тем не менее, он, вероятно, был превосходным капелланом.
   - Ты вовремя... - сумел ответить Лоуренс, капеллан улыбнулся и, хлопнув его по щеке, встал.
   - Он в сознании?! - прогремел голос Мойзи. Грубая рука повернула голову Лоуренса.
   - Господин Лоуренс! Это я!
   Мысли путались, однако ему удалось кивнуть.
   - Следует ли нам считать этого волка союзником?!
   Судя по лицу Мойзи, он не шутил. Лоуренс вполне понимал, что вынудило его задать этот вопрос.
   - Это... Хоро.
   Услышав ответ, Мойзи погладил бородку. Вид у него был такой, словно он проглотил камень.
   - Ясно.
   Теперь, когда отряд Фуго их предал, любое ошибочное суждение могло привести к гибели отряд. Лицо Мойзи было полно решимости.
   - Лекарям - остаться. Остальным - к оружию!
   К тому времени большинство наёмников уже вооружилось. Одна рука держала меч, копье или секиру, вторая - факел. По кругу пошел котелок, наполненный вином. Каждый отпивал из него и передавал следующему.
   - Отряд наёмников Фуго предал нас! Теперь мы идём выручать наших товарищей!
   Миг - и все бы ответили боевым кличем...
   - С-смотрите!
   Наёмник указал на дорогу. Мойзи развернулся, Лоуренс услышал тихий звук, с которым люди пятились. Или принимали боевую стойку. Он их не видел, но знал, что увидели они. Огромное тело, ступающее невероятно тихо. Эти шаги столько раз спасали Лоуренса. От звука этих шагов напряжение начало оставлять его, стало подкатывать беспамятство.
   - Достопочтенная... госпожа Хоро? - с трудом сумел проговорить Мойзи. Вместо ответа она уронила что-то на снег. Раздался глухой стук и крики наёмников.
   - Глем. П-почему ты?..
   Хоро ответила:
   - Вы найдёте ему хорошее применение.
   Лоуренс, удержавшись как-то в действительности, беззвучно рассмеялся. Хильде, конечно, тоже улыбался в своей корзинке.
   - Ваши товарищи идут сюда. Некоторые ранены. Вам стоит встретить их поскорее.
   И Хоро села. Судя по молчанию, Мойзи и остальные смотрели друг на друга. В следующий миг раздался боевой клич, и они побежали. Когда звук их шагов стих вдали, Хоро встала и, скрипя снегом, подошла.
   - Дурень.
   И лизнула его лицо.
   - Мы... спасены...
   - Пфф. В каком-то смысле, - Хоро повернула голову вслед побежавшим наёмникам. - Но, возможно, спасая вас, я ошиблась.
   И зашагала прочь.
   Ошиблась? Пытаясь понять смысл этого слова, Лоуренс, наконец, потерял сознание.
  

Глава 10

  
   Очнулся Лоуренс в комнате с очагом, в котором тихо горел огонь. Сначала ему казалось, что он видел долгий сон. Но когда он шевельнулся, пронзившая бедро боль вымела туман из головы. Он смутно вспомнил, что до Сувернера они добрались перед рассветом. Лоуренс осторожно свесил ноги с кровати, придерживая раненую. Через щели между ставнями проникал слабый свет. Небо снаружи казалось свинцовым. На самом постоялом дворе и вокруг него царила какая-то неестественная тишина. Возможно, просто было слишком рано. Тогда Лоуренс должен был бы ощущать сонливость, но спать совершенно не хотелось. Так бывало всегда, когда его жизнь оказывалась в опасности. Сейчас, однако, существовала ещё одна причина, и её он отчётливо сознавал.
   "Непростительно!"
   Непростительно не предательство наёмников Фуго. Компания Дива создала это предательство, это было непростительно. Конечно, раз Ребонет решился предать, Лоуренс испытывал враждебность и к нему. Но предатель вылил на Руварда множество слов, ища себе прощения. Лоуренс, всё это видевший и слышавший, вполне мог понять остальное. Ребонету пришлось согласиться, когда перед ним оказалось столько денег. В Леско компания Дива заставила наёмников осознать, что она начинает новую эпоху. Это должно было потрясти их. Но что, если им предложили столько денег, что они могли бы жить в роскоши до конца своих дней? Для торговца гладить человеческую жадность ради собственной пользы - совершенно естественно. Тогда у Ребонета было полное превосходство. У Руварда была сломана нога, пробиты ладонь и бедро, к тому же Ребонет так крепко ударил его по голове, что тот даже говорить толком не мог. И всё же Ребонет его умолял.
   "Приди к нам. Пусть не я один буду предателем".
   И Лоуренса снова охватила тошнота. Торговля не должна быть такой. Случившееся он отказывался считать торговлей.
   Он встал, взял плащ со спинки стула у кровати. Он заметил под стулом много русых волос. Хоро сидела здесь, присматривая за ним. Волоча раненую ногу, он вышел из комнаты. Коридор ему говорил: "Сейчас очень, очень раннее утро". Судя по размеру комнаты, это был третий или четвёртый этаж постоялого двора. Если Хильде и Рувард тоже здесь, они должны быть на втором, и Лоуренс, привалившись плечом к стене, медленно, по шажку, начал спускаться.
   Как ни смотри, а положение очень серьёзное. Хильде и отряд Миюри оценивали ситуацию, исходя из того, что за ними послали отряд Фуго. Они решили, что после лишения Дивы и Хильде власти, в компании Дива начались распри. На самом деле отряд Фуго купили, а они остальные оказались обмануты. План был составлен идеально. Если бы не Хоро, им пришёл бы конец. И теперь, раз им удалось добраться до Сувернера, враг должен атаковать город. Единственное, что Лоуренс мог сказать точно - ответить на это будет очень непросто. Он добрался до второго этажа и увидел юношу, стоящего на страже в коридоре. Тот сонно зевал, однако сразу заметил Лоуренса, поспешно постучал в дверь и заглянул. Тут же убрал голову и отодвинулся, из двери вышла Хоро. Явно удивившись и рассердившись появлением Лоуренса, она бросилась к нему.
   - Что ты делаешь?
   - Хочешь сказать, чтобы я возвращался и спокойно спал?
   Хоро придвинулась, подставляя плечо, однако Лоуренс шагнул вперёд, точно собираясь оттолкнуть её с пути.
   - Ты, куда ты направляешься?
   - Разве не очевидно? Они ведь там сейчас обсуждают, что делать дальше, верно?
   Он ранен. И он торговец. Однако он не мог, единственным из всех, оставаться в стороне, особенно в такое время. Он не дать задний ход, когда создалась такая тяжёлая ситуация. Он хотел предоставить Хильде и Руварду ту невеликую силу, которая у него была. Нельзя позволить нынешней компании Дива тянуть свои руки дальше. Однако Хоро спокойно ответила:
   - Ничего такого они не делают.
   Лоуренса охватил горячий гнев. Неужели она думает, что на это хоть кто-то может купиться?
   - Это правда. Успокойся.
   Юноша, охранявший дверь, ошеломлённо смотрел на перепалку Лоуренса и Хоро. Должно быть, Лоуренс был слишком далёк от нормального состояния - фигура юноши расплывалась у него перед глазами, отчетливо видно было только лицо. Лоуренс не мог сопротивляться, когда Хоро вжала его спиной в стену. Выругавшись под нос, он попытался выпрямиться, ощутил прикосновение её руки к своему лбу и изумился - так она была холодна.
   - Ты, это из-за жара ты такой возбуждённый.
   Жар? "Глупости какие", - подумал Лоуренс, однако сил в его теле в самом деле почти не было.
   - Тебе проткнули ногу, а потом ещё избили, да так сильно, что из тебя всё выташнивает. Если твоё тело ослабеет ещё больше, ты можешь и умереть. Если бы ты был на моём месте, как бы поступил?
   Победить рассудительность Хоро он не мог. Отведя глаза, он снова попытался шагнуть вперёд, но не смог.
   - Ты! Ты ведь сам сказал, не так ли?
   - Что сказал?
   Хоро, глядя на Лоуренса в упор, ответила:
   - Что мы проиграли.
   - П...
   Однако Лоуренс был странствующим торговцем. В неумении сдаваться он едва ли кому-то уступал.
   - Господин Хильде вряд ли отступится.
   Он упрямо опустил голову. Лицо Хоро напряглось. Хильде тоже не сдался. Как же она могла говорить, что они проиграли? У них в этой комнате совещание, иначе и быть не может. Хильде, раненый и измученный, всего несколькими словами заставил Лоуренса и отряд Миюри направиться в Сувернер, таким невероятным умом он обладал. Хильде был готов умереть, он был готов к тому, что его убьют. Конечно, тяжёлые раны Руварда, полученные из-за предательства наёмников Фуго, - серьёзный удар. Но у них оставалась запретная книга, а сверх того - три сотни золотых монет и отряд Миюри. И ведь здесь Сувернер, место, где собрались противники компании Дива. Если удастся собрать всех под одним флагом, то наступление врага удастся остановить.
   Лоуренс с самого начала хотел поддержать мечту Хильде и Дивы, если только это вообще возможно. Однако сейчас над ним довлела другая мысль: нынешняя компания Дива не должна расти и становиться сильнее.
   - Конечно, кролик не отступится.
   - Значит...
   - Однако это ещё не означает, что то, что ты хочешь сказать, - правда.
   - Что же тогда нам делать?
   И Хоро отвела взгляд, ей было нелегко, её глаза сощурились настолько, что длинные ресницы их закрыли, она упорно избегала взгляда Лоуренса.
   Дверь приоткрылась, юнца, стоящего перед ней, словно всосало внутрь. Несомненно, кто-то его схватил и затащил внутрь. Увидев это и состояние Хоро, Лоуренс более или менее понял ситуацию и пробормотал:
   - Ты же не хочешь сказать... что мы должны сбежать вдвоём?
   Хоро подняла, наконец, на него глаза.
   - Да, - кивнула она.
   Её холодные, красивые глаза смотрели на него. Лоуренс ухватил Хоро за хрупкие плечи.
   - Нет! Мы не можем так поступить!
   Ни за что они не могут сбежать, оставив Хильде и отряд Миюри в Сувернере.
   - А чего мы достигнем, если останемся? Ты. Что ты будешь делать?
   Хоро ухватила его ладони на её плечах. Они были вдвое уже, чем у него. И пугающе холодные - просто ледяные. Её печальный взгляд уткнулся в грудь Лоуренса.
   - Так не только я думаю. Кролик и люди Миюри тоже.
   Вот почему Хоро была в той комнате. Не она убеждала их, наоборот, они её. С их точки зрения, это было разумно. От Лоуренса здесь никакой пользы не будет. И он это понимал, он сглотнул и спросил:
   - А они, значит, сбежать не могут?
   Чуть поколебавшись, Хоро кивнула.
   - Кролик ещё не сдался. А те, кто унаследовали имя Миюри, должны остаться в любом случае.
   Рувард тяжело ранен, да и без него раненых в отряде было немало. Если они оставят город, их нагонят прежде, чем они доберутся до безопасного места, тогда произойдёт бойня. Сразиться с врагом лицом к лицу лучше, чем попытаться бежать и быть убитым ударом в спину. Остаться в Сувернере сейчас было разумным решением для них.
   - А тебя... устроит такое?
   Он знал, что задавать этот вопрос с его стороны нечестно. Однако Хильде не только гнался за своей мечтой, но и заботился о безопасности северных земель. Наёмники Миюри ждали многие века, чтобы передать Хоро послание, оставленное Миюри. Не могут же сейчас они просто так бросить мечту Хильде и отряд наёмников со столь долгой историей?
   Если они останутся в городе... Лоуренс мог нарисовать в голове неприятную картину, что будет в случае поражения.
   - Не устроит. Конечно, не устроит, - ответила Хоро. Она тоже страдала. Лоуренс знал её ответ, но всё равно заставил её произнести это. Он хотел остановиться, хотел попросить прощения, однако продолжил:
   - Тогда почему не остаться с ними? Почему бы не постараться изо всех сил - а там посмотрим? Наёмники Миюри на нашем месте не бросили бы нас и не сбежали бы, как только положение стало тяжёлым. Они ведь не зря унаследовали имя твоего товарища по стае.
   Лицо Хоро исказилось, точно эти слова сдавили ей сердце, на глазах выступили слёзы. Слёзы гнева.
   - Но чего мы добьёмся, если останемся? Будем торчать здесь до самого конца и сбежим, когда всё будет кончено? Я не всемогуща. Есть многое, чего нельзя исправить, когда застанут врасплох. Когда кролика, в конце концов, убьют, ты уверен, что нам удастся бросить остальных и бежать? Я совсем не уверена. Я в таком положении смогу что-то поделать, но не больше. И мы погибнем впустую. Мы не должны идти на это, раз уже знаем, чем всё закончится.
   Чем поможет Лоуренс, оставшись? Какую роль сможет сыграть раненый странствующий торговец, когда сюда вторгнется войско, направляемое великой торговой компанией?
   - Ты, ты хотя бы понимаешь, что для тебя здесь нет роли?
   Он не мог сражаться с раненой ногой. Если случится осада, на него придётся тратить драгоценную еду. И голоса на переговорах у него тоже не будет. Останется он или уйдёт - разницы не будет. Оставшись в городе, он не только не сможет как-то помочь своим союзникам, в случае поражения его отнесут к врагам компании Дива. Иногда властитель, лишаясь трона, лишь изгоняется, но если он замыслит вернуть трон, он обречён на смерть. Хильде затеял мятеж. Сражаться в этом городе - значит оказаться мятежником. Если это сражение замыслено компанией Дива как первый шаг к покорению северных земель, то уничтожение всех, кто пытается противостоять, станет обязательным действом во имя их планов. Разумный вывод: лучше всего ему не оставаться здесь.
   Хоро, глядя Лоуренсу в глаза, сказала:
   - Разве ты не мечтал открыть свою лавку? Разве не позволил мне подумать о названии для неё? Я решила. Не только название, но и то, что мы с тобой будем мирно жить в этой лавке... И ты нарушишь это обещание?
   Лоуренс не думал, что это эгоистичные слова женщины, думающей только о себе. Он прекрасно понимал, как страдала она сама, вынуждая себя уйти. А что Хоро казалась ему такой холодной, - это, скорее всего, из-за жара. Но ему в этом виделся какой-то символ.
   - Я вправду была бы очень рада... Жить с тобой мирной жизнью было бы по-настоящему прекрасно... Ты ведь и сам понимаешь, верно? После шума городских праздников страх остаться одному, когда все вокруг возвращаются по домам... ты понимаешь, что это? Я хочу дом. Я уже не хочу знать, что происходит с Йойтсу. Я и так это знаю. Я знаю, что с ним происходит... Я и не хотела возвращаться в Йойтсу только ради того, чтобы быть там одной. Поэтому я была так счастлива, когда ты утешал меня в Леско. Я подумала, что наконец-то я не одна, и я была действительно счастлива...
   Хоро смолкла, шмыгнув носом. Игривость, с какой она повалила Лоуренса и сама на него упала, когда вернулась из Киссена с запретной книгой, была искренней. Она действительно тосковала по нему. Она действительно нуждалась в нём. Они ссорились и мирились бессчётное число раз. И они вместе сумели выбраться из многих ситуаций, когда Лоуренс был уже уверен, что всё кончено. Если бы спросили Хоро, что для неё самое драгоценное в жизни, она бы ответила без колебаний. Уже отвечала. И не раз. И всё же он не мог сейчас обнять Хоро за плечи.
   - Н-но это не значит, что... - попытался возразить Лоуренс, но его остановил холодный голос Хоро.
   - Не заставляй меня это говорить, - она подняла голову. - Ты. Разве ты сам до сих пор не понял, что есть вещи, от которых необходимо отказаться?
   Слова ранили Лоуренса, будто Хоро вонзала их прямо в рану.
   - И ты отказывался, чтобы обрести меня. И ещё будешь отказываться, чтобы обрести то, что придёт в будущем. Или ты так наивен?
   - Наи... вен? - повторил Лоуренс, и она заговорила с болью в голосе, будто делала что-то дурное:
   - Разве ты не хотел, чтобы наше с тобой путешествие длилось вечно? Да, ты добрый. И я понимаю: увидев то, что ты увидел, ты просто не мог не рассердиться. Но что в тебе такое сидит, что не даёт уступить хоть немного? Неужели именно это тебе обязательно надо защищать? Если так, то почему ты мою руку держал всё это время? Ты... - Хоро, печальная и сердитая одновременно, с трудом успокоила неповинующийся язык. - Ты. Разве я не твоя принцесса?
   Лоуренс был ошеломлён. Просто стоял и не сводил глаз с Хоро. Он полагал, что она могла назвать себя принцессой лишь, чтобы дразнить его. Он не мог постичь свою глупость. Почему до сих пор не постигал? Сколько раз он отвергал слова Хоро "Давай завершим наше путешествие" и сжимал её руку, нравилось ей это или нет? Были времена, когда она отходила в сторону, не желая быть ему камнем на шее. Были времена, когда она говорила: "Давай разойдёмся сейчас, потому что позже это будет слишком тяжело". Почему же Лоуренс всякий раз сжимал ей руку и отмахивался от её беспокойства?
   Хоро боялась. Ей было страшно принимать его руку. Она теряла всё, что обретала, она на своём опыте прочувствовала, что безжалостное время уносит, превращает в пыль всё. Она как никто другой знала, что сказки, где все "живут долго и счастливо", не обращаются в действительность. Главный вопрос в том, кому достаёт или не достаёт решимости взять на себя ответственность. Обрести кого-то, кто тебе дорог, и защитить его не одно и то же. Сейчас Лоуренс это прекрасно понимал.
   Он смотрел на Хоро. Даже в ночном кошмаре он не мог помыслить, что поймёт что-то настолько неправильно. Может, он себя принимал за героя сказки. Одной из тех, в которых герои, не задумываясь о будущем, отбрасывают всё и вся, чтобы заполучить любимую в объятия, - а потом конец. Но история продолжается дальше. Вместе с обретением любимой приходит ответственность. Но он никогда этого не понимал. Он был совсем ребёнком.
   - Я хочу прожить с тобой мирную жизнь... -- промолвила она.
   Вспомнив то время, когда он решил открыть свою маленькую лавку, Лоуренс ощутил боль в груди. Тем не менее, он день за днём жил совершенно другой жизнью и не жаловался. Возможно даже, был счастлив. Очень счастлив. Однако он никогда не переставал высмеивать торговца без высокой цели, человека, отдавшего многое ради тихой жизни, человека, который не мог взлететь, поскольку крепко держался за то, что должен был защищать.
   Говорят, в странствиях человек растёт. Лоуренс самонадеянно считал, что вырос уже достаточно, что уже много знает о мире. Он заблуждался. Остановить выбор на Хоро, понять этот выбор, пойти на уступку самому себе - вот что сделает его взрослым. И, конечно, это не будет плохо. Если у него перехватывает дыхание, когда он представляет себе жизнь с Хоро, конечно, это не может быть плохо. Лоуренс уже брал Хоро за руку. Он брал её за руку много раз. Она всегда верила Лоуренсу. Она притворялась, что не замечает свои тревоги и сомнения, только чтобы идти рука об руку с Лоуренсом. Путешествуя с ней, он по-настоящему понял, что значит быть с кем-то.
   Лоуренс потянулся к Хоро. Она напряжённо следила за его рукой. Когда эта рука прикоснулась к её щеке, Хоро медленно закрыла глаза. Он обнял её второй рукой и притянул к себе. Он был торговцем, и потому мечта Хильде зажгла огонь в его сердце. Праведное возмущение подлым планом компании Дива, вовлекшим в себя отряд наёмников Фуго, зажгло огонь в его теле. Но это пламя уже не могло пожрать его и обратить в пепел. Вот что значило иметь кого-то, кто тебе дорог. Если, как сказала Хоро, это судьба, то судьба неплохая. Вслушиваясь в свои мысли, он снова прижал её к себе и произнес её имя.
   - Хоро.
   Волчьи уши тотчас дёрнулись, и она подняла глаза. Это нельзя назвать счастьем. Это принятие того, что их грех общий и что нести его им вдвоём. Такие узы часто связывают сообщников заговора. Хоро столетия прожила в пшеничных полях, не зная слов благодарности. Конечно, бежать, оставив Хильде и отряд Миюри, ей будет нелегко. Лоуренс отодвинулся и взял её за руку. Она посмотрела на их переплетённые пальцы и кивнула. В этот момент его путешествие закончилось.
   - Гхх...
   У Лоуренса закружилась голова, он снова привалился к стене. Хоро поспешно придвинулась, удерживая его. Да, силы к нему не вернулись.
   - Я, я в порядке...
   - Дурень. На, держись.
   И Хоро протянула свою руку. Возможно, так они и будут теперь жить. Как можно быть этим недовольным? Лоуренс ухватил руку и шагнул вперёд.
   Бум, бум, бум - кто-то внизу заколотил в дверь. Такой громкий стук тихим ранним утром казался плохим предзнаменованием. Ударили снова, и кто-то, наконец, открыл. После недолгого спора послышались тяжёлые шаги. Дверь комнаты, откуда раньше вышла Хоро, открылась, оттуда вышли Мойзи и мужчина средних лет. В Леско Лоуренс видел этого мужчину лишь с надвинутым на глаза капюшоном, но как странствующий торговец умел запоминать людей не только в лицо. По силуэту он узнал Хильде. Без капюшона оказалось, что у него длинные светлые волосы. И глаза отшельника, они светились умом. Губы, прячущиеся за усами, были сжаты, выдавая железную волю. Лоуренс был признателен судьбе за то, что всё это время Хильде был в кроличьем обличье. Будь он в теле человека, Лоуренс был бы просто подавлен и не мог бы действовать рассудительно.
   Мойзи с юношей побежал вниз по лестнице, на ходу поприветствовав взглядом Лоуренса и Хоро. Потом к ним медленно подошёл Хильде и встал перед ними.
   - Вы приняли решение?
   Прежде чем Лоуренс ответил, Хильде всё понял, глянув на их с Хоро сцепленные руки. В уголках глаз его появились морщинки, сделав его похожим на доброго старца. Он не упрекал двоих, собравшихся сбежать. Положив свою морщинистую, худую руку на плечо Хоро, он другой прикоснулся к руке Лоуренса, точно благословляя его, и сказал:
   - Счастья вам обоим.
   Лоуренсу показалось, что Хильде не договорил: "Несмотря на это всё". Он не мог просто принять эти слова и вместо благодарности спросил:
   - Что-то случилось?
   Он почти ждал, что казначей отмахнётся - "это уже не твоё дело". Но Хильде посмотрел ему в лицо и, прикрыв глаза, ответил:
   - Постоялый двор окружен войсками.
   - Чт...
   - Мы видели человека, управляющего городом от имени городского совета, и он был на коне. Уверен, он прискакал не на праздную беседу.
   Эти слова он произнёс совершенно спокойно. Это не было вызывающим поведением сдавшегося в душе, это умение, приобретённое с громадным опытом.
   - Но, вне всяких сомнений, они не будут держать плотное кольцо круглые сутки. Бегите, когда представится возможность. А теперь - прошу прощения.
   И Хильде прошёл мимо них, будто шёл по какому-то мелкому поручению своей компании. Даже когда постоялый двор был окружён войсками, он держался великолепно. Он явно был из другого теста, нежели те, кто отправляются на поиски приключений. Провожая его взглядом, Лоуренс и Хоро вдруг услышали снизу шаги и голос Мойзи.
   - Пожалуйста, остановись!
   На них напали? Лоуренс даже не успел встать перед Хоро, чтобы закрыть ее собой...
   - Хооо.
   Не обращая внимания на окружавших, по лестнице поднимался мужчина в плаще до щиколоток. Уже на лестнице он заметил Хильде. Выглядел он моложе Хильде, но был всё же немалых лет. Рыжие волосы спускались по вискам бакенбардами и переходили в аккуратно подстриженную бородку. Манера держаться выдавала человека облечённого властью. Плащ его не был роскошен, но и не был потрёпан. Выглядел он суровым, но не из тех, с кем нельзя иметь дело. Едва ли такой купит что-либо броское, но с тем, кто заслужит доверие, будет вести дела долго, не ворча по поводу мелочей.
   Посмотрев на Хильде, он бесстрастно произнёс:
   - Видно с первого взгляда.
   Поднявшись достаточно, чтобы увидеть второй этаж, он взглянул на Лоуренса с Хоро.
   - И ты тоже, - произнёс он.
   Лоуренс сразу не понял его слов, но, увидев, как напряглась Хоро, прошептал:
   - Не может быть.
   - Чем скорее мы поговорим, тем лучше. Я воспользуюсь вон той комнатой, - заявил мужчина в плаще.
   - Господин Милике! - попытался остановить его Мойзи, однако мужчина остановил опытного наёмника одним взглядом.
   Хильде переспросил:
   - Жан Милике?
   - Собственной персоной. Глава совета торговцев Сувернера. Также известный как...
   Милике поднялся по лестнице и остановился на одном уровне с Хильде. Хильде был немаленького роста, однако Милике оказался выше. Телосложение его внушало почтение, хоть и не в такой степени, как у Мойзи или Ребонета.
   - ...Клаус фон Хабриш Третий.
   - Что?!
   Милике перевёл серьёзный взгляд на потрясённого Хильде.
   - Перед рассветом я получил странное сообщение и подумал: неужели? Но чтобы ты и вправду не знал...
   Милике - или Хабриш - прошёл мимо остолбеневшего Хильде и остановился перед Лоуренсом. После чего уважительно опустил глаза на Хоро.
  
   []
  
   - Я слышал, у тебя более впечатляющее обличье.
   В следующее мгновение она отвесила ему пощёчину. Все изумлённо застыли, включая саму Хоро. Она неотрывно смотрела на щеку Милике, сжимая правую руку, словно она ударила сама. Хоро не впервые дала кому-то пощечину. Удивило Лоуренса то, что у неё был испуганный вид.
   - Горячий приём. Однако я пришёл не ради любезной беседы. Я воспользуюсь вот этой комнатой. Надеюсь, очаг разожжён?
  
   []
  
   Хильде пригладил волосы и подёргал себя за подбородок, после чего, похоже, взял себя в руки.
   - Сюда, - сказал он и повёл Милике в комнату. Взгляд Хоро последовал за ними, ноги - нет.
   Здесь были северные земли, большую часть которых занимали леса и горы. Лоуренс мог даже не спрашивать, но он не удержался:
   - Он не человек?
   - Наполовину.
   Ответ удивил даже Лоуренса. Он посмотрел на Милике, а тот вдруг остановился, словно почувствовал на себе этот взгляд, и развернулся.
   - Идите сюда. Это обязанность вас обоих.
   Похоже, Хоро собиралась не обращать внимания на это требование, её рука крепко схватила воротник рубахи Лоуренса. Тот в ответ сжал ей руку и прошептал:
   - Мы можем выслушать, что он скажет.
   Ясно, что бежать именно сейчас не лучшая мысль. Он пришёл сюда в компании кролика, волчицы и наёмников, и ему не удастся уйти, словно он тут ни при чём. И потом, бегство Лоуренса и Хоро плохо скажется на положении Хильде, Мойзи и наёмников. К тому же, Лоуренс из-за раны ещё не мог двигаться быстро, а Хоро в таком месте не могла обернуться волчицей. Если сейчас действовать неловко и вызвать подозрение, то наполовину человек Милике может убить всех.
   Опираясь на плечо Хоро, Лоуренс заковылял вперёд. Милике следил за ними взглядом, когда они заходили в комнату.
  

***

  
   В самой роскошной комнате второго этажа собрались четверо - Хильде, Милике, Хоро и Лоуренс. Мойзи пытался присоединиться, но Милике решительно отказал. В других обстоятельствах Мойзи упёрся бы во имя чести отряда, но увидев, как входят Лоуренс и Хоро сделал выводы. Без особых жалоб он подчинился Милике и остался снаружи комнаты караулить.
   - Итак, - начал разговор Милике, - вы подняли в наших краях немалую суматоху.
   Высказывание получилось слишком масштабным, чтобы его отнести к одному, пусть очень важному, перекрестку в северных землях, под названием Сувернер. Лоуренс слышал, что северные аристократы держатся с помпой, хоть и не знают ничего о мире, относилось ли это к Милике? Его самого выражение "в наших краях" не смущало.
   - Под именем Хабриш я обеспечил этому месту два века покоя. Сюда не отправляла экспедиции Церковь. Крутые горы и узкие лощины защищали нас от дураков, жадных до земли. Единственное слабое место - Сувернер. И вы привели врагов прямо сюда... Если вы хотите устроить сумятицу, устраивайте её у себя в доме. Разве не так, торговец из компании Дива?
   Его манера речи вполне подходила для публичных выступлений. Однако Хильде не стушевался.
   - Я не буду оправдываться: мои поступки привели к тому, что сюда пришёл мой враг. Однако именно поэтому я здесь - ради возмещения.
   - Возмещения? - повторил Милике и тяжко вздохнул. - Ты шутишь? Насколько велика сила, подошедшая к нашему городу по торговому тракту с юга? Мне доложили, что заметили тысячника. Эти люди явились сюда не ради мелкой охоты в горах. Они пришли сровнять с землёй сам этот город.
   Компания Дива была настроена серьёзно. Титул тысячника означал, что его обладатель командует именно тысячей воинов. Не прибегая в горах к услугам наёмников, они пришли сюда с настроем на большое сражение в чистом поле или на осаду. Компания Дива заплатила огромные деньги отряду Фуго ради шанса взять Хильде. Сейчас войском командовали аристократы, привлечённые надеждой попасть в хроники сражений. Несомненно, компания Дива твёрдо решила сделать здесь первый шаг к полной власти над севером.
   - И не говори мне, что ты не знаешь. Вчера я видел птицу, какие не водятся в этих краях. Твой друг, не так ли?
   Хильде не признался, но и не стал отрицать, что тоже было признанием. Оставив Хильде в покое, Милике перевёл взгляд на Хоро.
   - Намеревается ли великая волчица участвовать в этом глупом беспорядке? - Он понял, что Хоро волчица - и впрямь получеловек. - Я слышал, что именно ты их спасла. Намереваешься ли ты и впредь оказывать им поддержку...
   - Нет, - перебила его Хоро, и Милике смолк.
   - Как я и ожидал. Очень разумный подход, - удовлетворённо произнёс он затем, подняв бровь.
   Лоренсу показалось, что это сарказм, но он понял, что ошибся, Милике считал так на полном серьёзе. Получив ответ Хоро, он вновь повернулся к Хильде.
   - Бессильные всегда лелеют нелепые мечты. Те, у кого сила есть, понимают, чего ею могут достичь. Они понимают: если ты можешь перенести большой камень, это ещё не означает, что ты можешь сдвинуть гору. Лишь те, кто играются с галькой, мечтают сдвигать горы. Поскольку моя работа - присматривать за торговлей в этом городе, я знаю, какими мечтателями могут быть торговцы. Именно поэтому ни Сувернер, ни мои земли не желают иметь ничего общего с вами, сильными и великими. Да, ваши послы то и дело приходили. Однако лично ты не явился ни разу. А если бы поработал ногами, то, по крайней мере, узнал бы, что тебя собираются предать собственные подчинённые.
   Человек, следивший за торговлей в Сувернере, был тем самым аристократом, к которому Хильде собирался обратиться за поддержкой. Это серьёзно удивило Хильде. То, что аристократ, правящий в городе, возглавляет и городской совет, отнюдь не редкость. Но Хильде об этом не знал. Судя по словам Милике, предательство готовилось давно, а Хильде не замечал, потому что безвылазно сидел в Леско, командуя компанией Дива.
   - Тот, кто торгует, чувствует, что способен видеть до края мира. По-моему, это замечательно. Однако именно поэтому ты не смог увидеть яму у своих ног. Я унаследовал имя Жана Милике около пяти лет назад. Жан Милике был силён духом, но слаб телом. Он заболел, слёг и, в конце концов, скончался. Я был в долгу перед ним: он разрешил торговый спор, когда этот город попросил меня управлять потоками мехов и янтаря. Здесь нет никаких секретов, эта история общеизвестна. Но тебе эту общеизвестную историю никто не рассказал. Ты был уверен, что Сувернером и землями к северу от него правят два разных человека. Из-за того, что ты так думал, ты и пришёл в этот город. Разве нет?
   Возможно, впрочем, для Хильде это просто не имело значения, он был готов пожертвовать собой ради своей мечты, если бы это потребовалось. Однако источник неудач Хильде был указан верно. Объединившись с множеством аристократов северных земель, его подчинённые подобрались и оставили без власти.
   - Тогда почему ты обнадёжил людей, которых мы прислали? - спросил Хильде, спокойно занимая более выгодную позицию для контратаки.
   - Всё просто. Если бы мы отказались, вы бы пошли куда-нибудь ещё. В это время года во всех деревнях мало еды. Наёмники сжирали бы деревни, как саранча, а потом всё равно сами бы издохли где-нибудь на обочине. Чем допустить такое, лучше было принять вас, а потом захватить здесь, в городе.
   Разумное суждение правителя, защищающего свои земли. Хильде тихо спросил:
   - Ты собираешься продать нас?
   Хильде, Мойзи и Хоро о многом переговорили в этой самой комнате, пока Лоуренс спал этажом выше. И, должно быть, пришли к безрадостному выводу. Потому ли, что надвигающееся войско было слишком велико? Или потому, что командир отряда Миюри был ранен, а его люди прибыли в город побеждёнными? Скорее всего, ни то, ни другое. Должно быть, Хильде и остальные поняли всё ещё тогда, когда вошли в город, и никто из местных властей не вышел их встретить.
   - Нет... - однако, покачал головой Милике.
   Хильде был не столь наивен.
   - Значит, не нас, а только меня.
   - Да, - ответил Милике. Ни тон, ни громкость его голоса не изменились, будто он говорил нечто обыденное. - Да. Я продам тебя и только тебя. Уверен, ты готов к этому?
   Прибыль идёт под руку с риском. Когда армии приходят в движение и тратятся огромные деньги, чтобы человек предал человека, чья-то жизнь - просто мелочь. Тот, кто рассчитывает на большую прибыль, должен быть готов к большому риску.
   - Я готов. Однако моё стремление продолжать свой путь - сильнее.
   - Ммм. Уметь не сдаваться очень ценно. Но когда делаешь это на чужой территории, начинаются проблемы. Если ты хочешь что-то делать, делай это у себя.
   Эти слова несли в себе такой обыденный здравый смысл, что Хильде лишился дара речи. Лоуренс считал его великим торговцем, однако он поддался соблазну идеализма, оставил себя уязвимым для удара снизу и из-за этого он выглядел юнцом. Но Хильде отчаянно запротестовал:
   - Это важно не только для тебя и меня. Если наш план сработает, все северные земли ждёт долгая эра мира и покоя. Общие деньги позволят множеству землевладельцев быть, так сказать, в общем торговом пространстве. И тогда оставаться вне его станет просто невыгодно. Среди трудностей севера человек не выживет, если не сможет покупать еду в соседних землях. Общие деньги станут сильным оружием в торговле с другими странами. Наш глава гордо говорил, что эти аристократы, до сих пор не подвластные самому Господу, сами покорно наденут на себя золотое ярмо.
   Это то, что Лоуренс видел в Леско своими глазами, что зажгло огонь в его сердце торговца. И сейчас Хильде рассказывал об этом Хабришу. Лоуренс не знал, надеялся ли он убедить этого человека своими доводами или просто собирался показать, насколько убеждён сам в своих словах. Единственное, что Лоуренс понял точно, - Милике эта речь не впечатлила. Чему удивляться? Трудно впечатлиться историей, в которой ярмо надевают на твою шею. Но, опустив взгляд на столешницу, Милике не демонстрировал недовольства. Он походил на отца, которому сын рассказывает свои глупые мечты.
   - А какие у тебя имеются доказательства, что мир, которым правят торговцы, будет лучше мира, которым правят аристократы?
   У Хильде слова застряли в горле. Кто бы ни держал бразды правления, неопределённости будет всегда. Не сосчитать случаев, когда короли, известные добротой, становились деспотами. Подобные сомнения можно разрешить лишь действиями. Конечно, это Хильде и хотел сказать. Однако первым заговорил не он, а Лоуренс, который был уже не в силах терпеть.
   - Работа торговцев - торговля, а в основе торговли лежит прибыль. А прибыль ты получаешь, когда делаешь людей счастливыми.
   Лоуренс не мог помочь мечте Хильде. Но невыносимо молчать, когда эту мечту высмеивают у тебя на глазах.
   - Хо, - коротко ответил Милике и улыбнулся, словно похвалил ребёнка: "Молодец, ты сделал, что мог". Он не сердился за то, что Лорунс счёл его таким глупым. Такова природа любой мечты, и кивок Хильде подтвердил, что бояться тут нечего.
   - Здесь я мог бы осадить тебя как ничего не знающего о мире мальчишку... но не буду.
   С окровавленной повязки на бедре Лоуренса Милике перевёл взгляд на Хоро.
   - В этих словах, несомненно, есть зерно истины. Однако выдержат ли они проверку действительностью?
   - То же я могу спросить у тебя, - ответил ему Хильде.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Многие в этом городе поднимают голос против тирании компании Дива. Для них я крайне полезен.
   Чем меньше город, тем быстрей разлетаются по нему слухи. Большая группа людей, едва сохранив свои жизни, вошла в город перед рассветом и не могла остаться незамеченной. В северных землях многие знали отряд наёмников Миюри, с учётом Хильде - каждому станет ясным, что в Леско произошёл переворот. Пословица гласит: "Враг моего врага - мой друг". А человек, всего несколько дней назад бывший в самой гуще вражеских сил, может стать поистине бесценным союзником.
   - Ты хочешь сказать, что будешь мешать нам, городскому совету, следить за порядком в городе?
   - Нет, я уверен, что в этом необходимости не будет. Если позволишь сказать, правда на нашей стороне, а воля народа следует за правдой. Компанию Дива, такую, какая она есть сейчас, необходимо остановить.
   Хильде и Милике долго смотрели друг другу в глаза. Лоуренсу казалось, что молчание продлится вечно.
   - Ясно. Что ж, хорошо. Попытайся, - сказал, наконец, Милике.
   - Ты меня уже не продаёшь?
   Укол Хильде вызвал у Милике натянутую улыбку.
   - Это я смогу сделать когда угодно. Не будь ты кроликом... тогда я бы ещё подумал.
   Ясно было без слов, что он намекал на Хоро.
   - Значит, ты обеспечишь нам свободу?
   - Делай, что считаешь нужным. Читай людям проповеди, наставляй их, как наставляют слуги Церкви. Поднимай свой флаг, вторгайся в чужие земли, как делают многие аристократы.
   Милике встал со стула. Не было похоже, чтобы разговор о покупках и продажах ему надоел. Лоуренс задумался, что такого было в этом Милике, что он с такой уверенностью от всего отмахивался. Слова его звучали очень веско, даже без учёта его роста и манеры держаться.
   - Однако мне любопытно, будешь ли ты сам участвовать в сражении.
   Если состоится битва с войском, подошедшим к городу, можно не сомневаться, город падёт. Не поэтому ли Милике всячески искал способа избежать битвы - хоть переубедив Хильде с его товарищами, хоть заковав всех в цепи? Лоуренсу было трудно понять, о чём Милике думает. А тот добавил:
   - Будь ты глупее, дело было бы сложнее. Но раз ты так мудр, сейчас не моя очередь выходить на сцену.
   Лоуренс сомневался, что слово "мудр" было похвалой. Впрочем, только сарказмом слова Милике тоже не выглядели. Быть может, это был какой-то способ ведения переговоров, о котором Лоуренс не знал? Лоуренс ловил каждое слово разговора, от следующих слов Хильде у него перехватило дух.
   - Именно из-за таких аристократов, как ты, мир и не меняется.
   Милике впервые за всё время рассмеялся.
   - Ха-ха-ха. Но...
   Милике вдруг заметил грязь под ногтем большого пальца и извлёк её ногтем мизинца. Даже высмеивал других, он был безупречен в своём изяществе.
   - Мир и не изменится. Если бы он мог измениться, те, у кого есть сила, сделали бы это уже давно, - он смотрел прямо на Хоро.
   Та с бесстрастным выражением лица встретила этот взгляд, точно кошка, которой всё безразлично. Милике издал ещё один смешок и повернулся к Хильде, угрюмо смотревшего на него.
   - И за какие деньги ты собираешься продать этот город? - спросил казначей.
   Это была откровенная провокация. Впрочем, возможно, Хильде пытался таким образом выудить из Милике какие-нибудь сведения. Неприступного противника не тронешь слезами и мольбами. Нужно его рассердить и втянуть в спор.
   - Деньги? Ха-ха, деньги, говоришь? Если бы они заплатили деньгами, было бы хорошо, но...
   Милике улыбался, но улыбка была зловещая, и это не только Лоуренсу показалось. Хоро рядом с ним заметно напряглась.
   - Через этот город проходят только меха и янтарь. Все ремесленники ушли. Здесь никто не остаётся, все проходят мимо. И те болваны со своим оружием тоже пройдут через город и уйдут. Но там, дальше, их ждут лишь опасные заснеженные горы. И множество трудностей. Их следы будут тянуться и тянуться, но со временем снег заметёт и их. Все, кто проходят, направляются к своему концу. Никто не остаётся. Накапливается и наслаивается лишь время.
   Голос Милике был полон очевидной обидой. Лоуренс вдруг понял, что этот аристократ похож на Хоро. Но, в отличие от Хоро, он был обижен на непостижимое провидение, властвующее над миром.
   - Так ты поэт, - ответил Хильде, он-то, в отличие от Хоро и Милике, был убеждён, что изменить мир возможно.
   - Пустая болтовня, - бросил Клаус фон Хабриш Третий. В этом городе - Жан Милике.
   Хоро и Хильде с первого взгляда поняли, что он не человек. Хоро сказала, что он человек наполовину. Он выстроил для себя надёжный дом в этих землях, стараясь притом не выделяться. Уметь не выдать себя - тоже искусство. Чтобы не выдать себя, Хаскинс, Золотой баран, дошёл до того, что ел себе подобных. Думать о Милике просто как о разочаровавшемся аристократе-получеловеке было бы ошибкой.
   - Не стоит недооценивать силу денег.
   Огромная прибыль от чеканки новых денег ослепила глаза подчинённых Хильде, заставила пойти на предательство. Огромная прибыль купила отряд наёмников Фуго. Однако в ответном взгляде Милике таилось какое-то сочувствие.
   - Ясно. Что ж, в таком случае позвольте откланяться.
   Он решительно развернулся и вышел, не произнеся больше ни слова. Как только дверь за ним закрылась, Хильде опустил голову и глубоко вздохнул. Градоправители не поприветствовали Хильде и его спутников. Это почти равносильно поражению. Хильде был в неведении, что Милике и Хабриш - одно лицо, узнать сейчас, что представляет собой "Милике", и быстро привлечь его на свою сторону за короткое время выглядело трудновыполнимым.
   Лоуренс подумал о возможностях, которые у них оставались. Убить. Бежать. Сдаться. Все варианты были неординарными и едва ли могли привести к успеху. Именно потому тревога Лоуренса прорвалась вопросом:
   - У тебя есть план?
   Хильде, понимавший, конечно, что он пообещал Хоро, поднял голову и безжизненно улыбнулся. Возможно ему хотелось ответить: "Чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы я сказал "нет"?" Они оба знали, что Лоуренс не из тех, кто спасается бегством просто потому, что дела пошли плохо. Однако Хильде ответил утвердительно:
   - Есть.
   Великий торговец из великой компании не любит сдаваться ещё сильнее, чем странствующий торговец.
   - Несмотря ни на что, я всё-таки бывший казначей компании Дива. Я понимаю, что компании нужно и чего ей не хватает. Если мы сумеем собрать и организовать людей в этом городе и закроем ворота, этого будет достаточно, чтобы компания села за стол переговоров.
   Однако к Сувернеру уже подходили наёмники, умеющие осаждать города. Лоуренс сомневался, что стены удержатся против такой силы.
   - У них сейчас нет денег на ведение осады.
   У компании Дива, обладающей рудниками, из которых прибыль бьёт, как вода из ключа, нет денег на войну? Лоуренсу это казалось невероятным.
   - Как и мы ранее, они сейчас используют прибыль от чеканки новых денег, чтобы связывать воедино аристократов, наёмников и горожан. Однако им катастрофически не хватает металла для монет, а чтобы достать его, нужно время. Им нужно расплавить серебряные монеты с низким содержанием серебра и получить более чистое серебро. Как ты думаешь, что произойдёт, если им потребуется во имя войны постоянно платить аристократам и наёмникам дорогими свежеотчеканенными монетами? Что будет, когда эти деньги не попадут в руки путешественников и селян северных земель, которым они нужны?
   Люди, не получив новых денег, вернутся домой с серебряными тренни и другими менее ценными монетами. Если это произойдёт, доверие к новым деньгам, а с ним и их цена, упадут, и аристократы придут в ярость, узнав, что обещанная им награда новыми деньгами теряет в цене. Лоуренс ошарашенно смотрел на спокойно рассуждающего Хильде.
   - Из того, что я помню о состоянии казны компании, я пришёл к выводу, что подкуп отряда наёмников Фуго и отправка тысячника поставили их в очень тяжёлое положение, и их деньги сейчас на грани истощения.
   Масштабы этих сделок лежали за гранью воображения любого странствующего торговца. Лоуренс не мог постичь величину денежных потоков компании Дива. Но как Лоуренс помнил каждую сделку, совершённую им на торговых путях, так и Хильде вполне мог помнить большинство своих сделок.
   - Поэтому они и пытаются вынудить нас к немедленной сдаче. Если мы сдадимся без боя, компания Дива не потратит большие деньги на войну и сможет вести себя так, будто её казна не имеет дна. Слишком большой план для избавления от раненого казначея и маленького, пусть и сильного, отряда наёмников. В каком-то смысле это тот же способ побеждать противников бумажным оружием, которым пользовались мы с Дивой.
   В каком бы положении Хильде ни был, он учитывал всё и пользовался любым оружием, которое мог получить.
   - Всё будет зависеть от того, сумеем ли мы закрыть городские ворота. Если сумеем - заставим их сесть за стол переговоров. Сдадимся без боя - они победят.
   И Милике тоже это предвидел? Возможно, что в город уже прибыл посланник компании Дива с требованием не закрывать ворота ни при каких обстоятельствах. Что будет, если Хильде не удастся воплотить в жизнь свой план? Если всё обстоит, как сказал Милике, саркастично названный поэтом, то сохранение независимости одного этого города от компании Дива вообще мало что изменит. Однако Лоуренс не считал, что люди в компании Дива недооценивают Хильде. Они понимали, что Хильде помнит состояние казны компании и знает, что оно угрожающее. Значит, сейчас началась своего рода азартная игра, испытывающая ум и смелость Хильде, Милике и компании Дива. Чей план самый наивный, самый слабый? Чья воля самая худая, самая слабая? Лоуренс знал, что в таких схватках ему места нет.
   - От одного торговца я услышал выражение "торговая война", - сказал он Хильде с восхищением в голосе. - Я же странствующий торговец, и я торгую. Торговые войны - это не моё.
   Хоро облегчённо вздохнула, Хильде мягко улыбнулся. Такой улыбкой взрослый хвалит ребёнка, понявшего, что человек не может сдвинуть гору. Снаружи послышался шум, голос Милике приказал снять окружение с постоялого двора. Шаги воинов удалялись, а из коридора донеслись другие, тяжёлые шаги. В комнату вошёл Мойзи.
   - Похоже, вы с ним поговорили?
   Хильде не сразу поднял голову. Возможно, то, что он хотел сказать, было трудно облечь в слова.
   - Он сказал: если сможешь это сделать - сделай.
   Казначей никак не дал понять, что произошло что-то ещё. Повернувшись к Хоро, он спросил:
   - Будешь смеяться?
   Она, совершенно не в восторге от вопроса, ответила:
   - Не буду. Мне немножко завидно.
   Хоро уже утратила надежду, что мир можно изменить. Она положила руку Лоуренсу на лоб, будто говорила: "Есть лишь один человек, которому я могу доверить свои руки". Потом она встала и жестом предложила Лоуренсу сделать то же самое.
   - Господин Лоуренс, - обратился Хильде.
   Хоро не собиралась больше задерживаться здесь, однако Лоуренс, опираясь на её плечо, повернул голову.
   - Да?
   - Слова, которые ты сказал господину Милике, были великолепны. Мы никогда не должны их забывать. Поскольку ты это понял, я уверен, что твоя лавка будет процветать.
   - Большое спасибо.
   Радоваться было нечему. Тем не менее, Лоуренс поблагодарил Хильде должным образом и вместе с Хоро вышел за дверь. Не худшее завершение мечты странствующего торговца.
  

Глава 11

  
   Работой Лоуренса было ничего не делать - лишь спать и набираться сил. Следующим утром он подкреплял свои силы свежим хлебом бок о бок с Хоро. Похоже, городской пекарь выпек хлеб специально для Хильде и отряда наёмников Миюри, поселившихся на этом же постоялом дворе. Хильде в целом верно оценил ситуацию. Многие горожане откровенно боялись тирании компании Дива. А самому Хильде удалось представить себя как великого торговца, который исправит компанию Дива и избавит город от этой тирании. Глядя из комнаты через лестничный пролёт, Лоуренс видел, как внизу ходят туда-сюда разные хорошо одетые люди. Несомненно, все - охотники, селяне, торговцы, ремесленники - боялись внезапных перемен в своей жизни, которые неизбежно произойдут, если компания Дива начнёт войну. Хильде на их стороне, им этого было достаточно и без его красноречия. Люди могут смеяться над идеалами других, но мечта, которую искренне несёт человек, всегда отзывается в сердцах других. Но Лоуренс видел и множество воинов в одинаковых доспехах и с одинаковыми копьями. Они стояли у перекрестка на въезде в квартал, где находился постоялый двор.
   Милике с самого начала не стал требовать от совета торговцев противостоять компании Дива. Во-первых, если дело дойдёт до сражения, будет что-то ужасное. Во-вторых, даже если Милике расстелет перед компанией Дива ковровую дорожку, возможно, компания впоследствии уничтожит сама себя. Если вспомнить, что до сих пор никому ещё не удавалось подчинить все северные земли, это нельзя было назвать безосновательным. Вдобавок Милике был обижен на провидение, да так сильно, что это пугало даже Хоро. В его жизни явно произошло событие, внушившее ему столь твёрдую убежденность, что мир не может быть изменён.
   Сейчас Хильде и отряд Миюри справлялись неплохо. В глазах городской стражи, посланной советом торговцев, и простых горожан хлеб прямо из печи не был таким уж большим благодеянием. Хильде и отряд Миюри сумели выставить себя этакими благородными разбойниками.
   После завтрака Лоуренс сидел на стуле возле окна и смотрел на улицу.
   - Ты, - тихонько позвала его Хоро.
   - Да?
   - Возьмись, - Хоро, закатав рукав плаща, протянула ему свою тонкую руку.
   Лоуренс не стал спрашивать, а просто ухватил её предплечье.
   - Теперь сожми со всей силы.
   - Со всей силы?
   Не понимая, что у неё на уме, он, тем не менее, сжал руку, как она велела. Он сжимал настолько сильно, что, казалось, хрупкая ручка вот-вот сломается. Хотя на самом деле его сил на такое не хватило бы. Он давил всё сильнее, готовый отпустить, как только она остановит. Однако она не останавливала, даже когда он жал уже в полную силу. Когда Лоуренс убрал руку, на белом предплечье Хоро остался отпечаток, который она удовлетворённо разглядывала, Лоуренс же чувствовал себя слегка виноватым.
   - У тебя будет всё в порядке.
   - Ааа, что? - переспросил, смутившись, Лоуренс.
   - Если ты можешь сжимать так сильно, значит, всё хорошо. Достаточно как следует отдохнуть, и всё будет в порядке.
   Лоуренс понял, что Хоро проверяла его состояние.
   - Мы уходим?..
   Он почти добавил "уже", но Хоро была не из тех, кто упускают подразумеваемое. Натянуто улыбнувшись уголком рта, она потянула Лоуренса за бородку.
   - Да. Мы уходим.
   Покинуть Хильде и отряд Миюри, оставшихся в этом городе. Такое он, скорее всего, не забудет до конца своих дней. Он мог лишь желать, чтобы когда-нибудь в каком-нибудь далёком городе он услышал, что, несмотря на случившееся, у них всё хорошо. Бросать других странствующих торговцев на дороге Лоуренсу приходилось не раз, Хоро, без сомнения, видела, куда больше людей и вещей, проглоченных временем. По сравнению с этим, Хильде и наёмники сейчас были в гораздо лучшем положении. Они всё ещё могли стоять, у них было оружие. И не было выхода, кроме как принять действительность. Поэтому Лоуренс произнес нарочито весёлым тоном:
   - Хорошо. Сначала вернёмся в Реноз?
   - Опять туда?.. Что, других людных городов нет?
   - Если отправимся на юг, есть, и много. На торговом пути, которым я ехал, пока не встретил тебя, есть много городов таких же больших, как Рубинхейген. Погода будет становиться всё лучше и лучше - у нас будет приятная поездка.
   Когда зиму сменяют весна и лето, путешествовать становится просто чудесно. Можно в тёплый день наткнуться на родник. Можно лечь и уснуть на лугу, где трава так густа, что, кажется, вот-вот задохнёшься. И поскольку в каждом городе, через который они будут проезжать, они будут искать подходящую лавку, путешествие, конечно, будет приятным. В отличие от всего, что было до сих пор, в их глазах не будет огня приключений. Не потребуется идти на какой-то особый риск, чтобы завести лавку, не потребуется Лоуренсу выжимать из себя все силы, чтобы удержать Хоро. Он знал, что ему дорого, и он знал, что ему нужно делать.
   Конечно, будут споры и ссоры. Однако Лоуренс твёрдо знал, что более он и Хоро с пути не сойдут. Он получил её руку и должен принять эту ответственность.
   - Что ж, мне лучше сейчас пойти заняться вещами и едой, - сказала Хоро и медленно подняла раскрытую правую ладонь.
   Лоуренс, чуть растерявшись, взял эту ладонь.
   - Мм? А, ну да, конечно, иди.
   Хоро недоумённо посмотрела на него, потом послышался шорох её хвоста, и она рассмеялась.
   - Твоей руки мне уже достаточно. Деньги, деньги!
   Теперь он понял. Отвязал кошель, который всегда носил на поясе, и протянул Хоро. За всё время, сколько они были вместе, он ни разу не давал Хоро весь кошель. Ну, когда она стащила кошель в Леско не считается. Теперь отдал, и не потому, что ранен. А потому что мог это сделать без колебаний. Хоро он был готов вверить даже свою жизнь торговца.
   - Хи-хи. Итак, что бы мне купить?
   - Не трать слишком много.
   Хоро, конечно, ждала от него именно этих слов, она высунула язычок и отвернулась. Лоуренса немного беспокоили её радостно шевелившиеся уши и хвост, однако он был уверен, что всё будет в порядке. Проводив взглядом Хоро, он вновь повернулся к окну. Он разглядывал город, как делал это всегда, в какой бы из северных городов его ни заносило. Он подумал, что сейчас увидит весело выбегающую на улицу Хоро, но тут же сообразил, что у постоялого двора есть чёрный ход. Зная, что Лоуренс смотрит, она могла выйти там просто, чтобы его поддразнить. Он посмеялся над этой мыслью, и тут перед окном комнаты Лоуренса вниз слетела птица, до того кружившая в небе. Это был Луис. Лоуренс уже много раз видел его в полёте, но что-то казалось ему непривычным. Посмотрев вниз, Лоуренс увидел Хоро, стоявшую у ближайшего перекрёстка. Увидев, как она заметила его взгляд и рассмеялась, он понял. Она действительно вышла через чёрный ход, а потом стояла там и гадала: видит он меня? А сейчас?
   - Волчица Хоро Мудрая, - с улыбкой пробормотал Лоуренс.
  

***

  
   Напоследок они зашли к Руварду. Его ударили по голове, пронзили бедро и ладонь, сломали колено. Израненный с ног до головы, он крепко спал, однако лицо его не выглядело жалким, оно создавало ощущение зверя, отдававшего все силы на то, чтобы исцелиться. Не произнося ни слова, Хоро приложилась лбом ко лбу спящего Руварда.
   - Так это делают волки, - сказала она и вместе с Лоуренсом вышла из комнаты.
   Её лицо выглядело вполне обычным, но Лоуренс каким-то образом почувствовал, что прикоснись к ней сейчас, она лопнет, как пузырь на поверхности лужи в дождь. Потом они отправились попрощаться с Хильде и Мойзи. Но Мойзи на постоялом дворе не оказалось, он где-то в городе набирал сторонников. Быть может, он нарочно выбрал это время, чтобы выйти. Но людей у постоялого двора стало больше. Они ждали возможности нанести ответный удар. Торговец, прекрасно умеющий использовать других людей, и заместитель командира, прекрасно умеющий приободрить тех, кто в опасности, трудились не покладая рук, и результат был виден. Кто-кто, а эти двое вполне способны сплотить жителей Сувернера, сдержать совет торговцев и закрыть ворота города. Если это сделают, компания Дива вынуждена будет пойти на переговоры.
   Тысячник - это сила, но, как сказал Хильде, на поддержание этой силы требуются очень большие деньги. Каждый день войны несёт такие затраты, что у любого голова кругом пойдёт. А если компания Дива собирается, взяв Сувернер, использовать его как место, откуда она пойдёт дальше завоевывать северные земли, то ей надо взять город с минимальными разрушениями, иначе стоимость его восстановления будет более чем накладной. Причинив вред людям сейчас, компания Дива этим наживёт проблемы потом. В общем, Хильде и его сторонники не были в проигрышном положении.
   Но Лоуренс не мог выкинуть из головы то, что сказал Жан Милике, он же Хабриш Третий. И всё же они должны преуспеть.
   Лишь перед самым бегством они нашли подходящее время вернуть Хильде его деньги. Лоуренс пожал руку Хильде.
   - Вот золото, которое ты нам дал.
   Вряд ли Лоуренсу суждено увидеть такое количество денег ещё когда-либо в жизни. Его охватило лёгкое чувство потери, как, впрочем, и чувство облегчения тоже.
   - И запретная книга.
   Хильде, кивнув, достал из пеньковой сумы мешочек с золотом и книгу.
   - Я очень вам благодарен. Что касается книги...
   И он посмотрел на Хоро. Та ответила, словно отмахиваясь:
   - Делай что сочтёшь нужным. А я буду делать то, что я сочту нужным.
   Если Хильде потерпит поражение, она сумеет забрать книгу обратно.
   - Понятно. Ну, тогда... хмм? - Хильде вдруг заметил, что в суме, которую ему передал Лоуренс, было что-то ещё. - Это от Хоро?
   - От птицы. Я должна была передать это тебе так, чтобы никто не знал, но до сих пор не могла.
   Лицо Хильде напряглось, он достал этот предмет из сумы. Слишком короток для церемониального кинжала и слишком велик для печати. Лоуренс не понял, что это.
   Зато Хильде понял в тот же миг, как взял в руку.
   - Это же... - Хильде сжал этот предмет правой рукой как очень короткий посох.
   Рука дрожала - может, от ещё не зажившей раны. Но, похоже, это и впрямь была невероятно ценная вещь. Он опустил голову, у него задрожали даже плечи.
   - Спасибо вам... Спасибо вам за то, что принесли это мне...
   - По-видимому, благодарить надо храбрость господина Луиса.
   Хильде перевёл взгляд на Лоуренса, потом снова на предмет в руке. Закрыв глаза, прикоснулся им ко лбу, точно надеясь спасти этим мир. Говорить сейчас что-то ещё было невежливо. Лоуренс и Хоро переглянулись, кивнули друг другу и начали разворачиваться, чтобы деликатно удалиться.
   - Подождите, пожалуйста, - остановил их голос Хильде. - Каким бы путём не развивались события, скорее всего, где-нибудь когда-нибудь вы узнаете. И я хотел бы, чтобы вы узнали это от меня.
   Со слезами на глазах, удивительными для его возраста, он развернул тряпицу, в ней лежало то, что вверил ему Дива.
   Лоуренс был потрясён. На столе лежал молоток для чеканки монет - само сердце денег. И конечно, это был не какой-то молоток, а тот самый, для чеканки новых монет компании Дива. Мост, соединяющий мечту Дивы и Хильде с реальностью.
   Хильде глядел на молоток, и глаза его сверкали, как у ребёнка. Молотки при чеканке портятся, одного такого хватает примерно на две тысячи монет. Конечно же, у компании Дива их были десятки, пропажа одного из них никак не помешает ей чеканить новые деньги. Когда компания Дива расплавит старые монеты и очистит серебро хотя бы до уровня тренни, молотки примутся за работу. Но то, что Дива, рискуя жизнью, вверил этот молоток Хильде, было невероятно символично. "Не забывай нашу мечту". Вот что Дива хотел передать Хильде.
   - Господин Хильде, - окликнул Лоуренс казначея, всё ещё глядящего на молот, точно ребёнок. - Не согласишься ли ты показать, что там за символ?
   Лицо Хильде озарила улыбка. В Леско Лоуренс гадал, что будет на новых монетах. Наёмники считали, что это не будет лик кого-то из сильных мира сего. Если взять чьё-то лицо, это вызовет гнев кого-то ещё, что будет плохо для денег, призванных объединить весь север. Лоуренс предположил, что подходящим будет изображение кирки, однако это было бы вредно в краях, пострадавших от рудников. Когда-то он считал, что символ на монете непременно должен быть связан с силой и властью. Сейчас он так уже не думал. Ведь прямо перед ним стоял Хильде, буквально лучащийся жизнью. Если он и Дива таковы, едва ли, придумывая изображение для новой монеты, они думали о власти над миром или подчинении людей севера. Они должны были сиять, точно юнцы, полные мечтаний и надежд, и в груди их жила убеждённость в том, что они смогут изменить мир.
   - Конечно. Именно это я и хотел показать вам.
   Хильде поднял молоток и повернул его к Лоуренсу и Хоро. Лоуренс не ахнул, не удивился, но и не был разочарован. Едва он увидел изображение, его лицо само собой расплылось в улыбке. В этих холодных северных землях под серым пасмурным небом если что и могло вселить счастье в сердца всех людей, то именно это.
   Символ солнца.
  
   []
  
   С солнцем в руке Хильде собирался принести порядок северным землям.
   - Пожалуйста, всегда помните торговцев севера, одержимых нелепой мечтой.
   Лоуренс понимал: любые его слова будут неуместны. Он лишь молча склонил голову, точно преданный поклонник.
   - Что ж, простите, что я вас так задержал. Да пребудет с вами благословение солнца в вашем путешествии.
   Хильде произнёс простые слова, не упомянув Единого бога. Теперь Лоуренс мог привести чувства в порядок и двинуться вперёд. Он поднял руку на прощание...
   - Достопочтенный господин Хильде!
   Дверь распахнулась, и в комнату влетел юноша. Увидев Лоуренса и Хоро, он поспешно остановился и выпрямился, но, не в силах унять возбуждение, тут же побежал к Хильде.
   - Достопочтенный господин Хильде, сообщение от д-достопочтенного господина Мойзи. Он говорит, что в город приехал посланец от компании Дива.
   Лицо Хильде стало лицом торговца. Он быстро убрал молоток в пеньковую суму. Лоуренс и Хильде одновременно поняли, сколь противоестественной была эта новость.
   - Посланец? Посланец, значит? - пробормотал Хильде, словно разговаривая сам с собой. - Почему... посланец?
   Нередко до сражения к врагу посылали человека на последние переговоры. Если Милике рассуждал так же, он, конечно, впустил посла в город и дал ему место за столом переговоров. Он не думал закрывать городские ворота, скорее - встретить компанию Дива с распростёртыми объятиями. Но рассуждать можно и иначе.
   Для горожан приход посланника - первый шаг к войне. Если переговоры провалятся, они, конечно, сразу закроют ворота. Горожане уже признали Хильде и отряд Миюри "благородными разбойниками". Если посланник и Милике договорятся между собой, не обращая внимания на волю горожан, и совет торговцев решит ворота для компании Дива не закрывать, может даже начаться бунт. Пойдёт ли Милике на такой риск? С этой позиции, посланника вообще не должны были пускать в город.
   Быть может, у Милике был какой-то план? Поразмыслив, Лоуренс смог прийти лишь к одному простому выводу, хотя не хотел в него верить: Милике считал, что волю горожан удастся успокоить.
   Независимо от того, чего ждали от переговоров посланник и Милике, Хильде был обязан вмешаться. Хуже всего, если градоправитель и посланник договорятся только между собой. Даже если войско компании Дива не войдёт в город, бунт тоже ничего хорошего не принесёт.
   - Эээ, и ещё, достопочтенный господин Хильде...
   - Что еще?
   Юноша, собрав всю смелость, какая у него была, ответил:
   - Посланник желает вести переговоры с достопочтенным господином Хильде.
   Вот это оказалось полной неожиданностью. Хильде выглянул в окно, потом перевёл взгляд на Лоуренса.
   - Если вы уйдёте сейчас, будет плохо. Все городские стражи Милике уже идут сюда.
   Лоуренса и Хоро могут поймать и допросить, а если они окажутся неосторожны, даже принять за лазутчиков. А стоит их, как следует, обыскать на оживлённой улице средь бела дня, все увидят уши и хвост Хоро.
   - Ясно. Мы пока будем выжидать и уйдём, когда наступит подходящий момент.
   - Да, так лучше. Я не думаю, что они будут настолько неразумны, чтобы заковать нас в цепи. Но если такое случится, то хотя бы вы двое должны спастись.
   Если они из-за неловкости останутся, а потом случится худшее, это принесёт новые страдания Хильде, Мойзи и остальным, а сильнее всех страдать будет Хоро. Лоуренс собрал всю свою решимость и кивнул.
   - Но - но... нет, что если?.. - Хильде спрашивал о чём-то самого себя.
   Даже такое умное существо, как Хильде... Нет, быть может, именно из-за того, что он был умнее обычных людей вроде Лоуренса, он не мог понять действий посланника компании Дива. Чего он хотел достичь, ведя переговоры с Хильде? Ясно же, что они закончатся неудачей. А может, компания Дива рассчитывала на какое-то соглашение с Хильде изначально? Но зачем тогда тратить такие деньги на тысячное войско? Или посланник действительно верил, что сможет убедить Хильде сдаться?
   - Если пойдёшь и встретишься с ним, то всё узнаешь, - произнёс Лоуренс.
   А Хоро сухо добавила:
   - Есть много загадок, которые нельзя разгадать, глядя на них. У тебя один раз уже выбили почву из-под ног. Ты хочешь повторить эту ошибку?
   Слова Хоро Мудрой приземлили летавшие в неведомых высях мысли великого торговца Хильде.
   - Благодарю тебя.
   - Пфф, - фыркнула Хоро вслед Хильде, выходившему вместе с юношей.
   Она потянулась к молотку для чеканки монет, торчавшему из сумы. Прижала к головке большой палец, принялась разглядывать её.
   - Дурень, - пробормотала она. - Все самцы дурни, - и раздражённо перевернула молот с символом солнца.
   Снаружи раздался голос:
   - Господин Хильде Шунау здесь?!
   Выглянув в окно, они увидели, что окружающие улицы заполнились людьми. В центре на красивом коне сидел Милике, по бокам от него - воины городской стражи. Чуть сзади, тоже на коне, сидел мужчина в роскошном одеянии, должно быть, посланник компании Дива. Из окна второго этажа его шляпа из шкурок водяной крысы и длинный плащ с меховой оторочкой оставляли впечатление, что его конь разукрашен без всякой меры. Слуга, сопровождавший посланника, тоже был весьма хорошо одет, он вёл в поводу ещё одну лошадь, на которую был навьючен груз. У обоих были торжественные лица без признаков горечи, присущим тем, у кого ситуация выскальзывает из рук. От них исходила уверенность в своей победе.
   Однако собравшиеся горожане пришли не представление смотреть. Здесь стоял мясник с секачом в руке, пекарь с каменной скалкой, тяжелее и твёрже любой деревянной. Здесь были люди, признавшие Хильде благородным разбойником и готовые идти на битву с любым, кто посмеет напасть на город. Они собрались посмотреть на поднявших оружие наёмников, олицетворявших старый мир, тех, для которых оказалось неприемлемо сдаться натиску компании Дива.
   Словом, положение было неоднозначным.
   У входа на постоялый двор стояли крепкие парни из отряда Миюри во главе с Мойзи, они обменивались сердитыми взглядами со стражами, потребовавшими Хильде. Висевшее напряжение нарушил звук двери постоялого двора. Хильде, как подобает главе отряда благородных разбойников, вышел вперёд, тут же началась толкотня - воины защищали от толпы Милике и посланника компании Дива.
   - Мы сами желаем переговоров! Что за манеры, брать в руки оружие в присутствии посланника? - возвысил голос Хильде.
   Возбуждённые горожане кое-как успокоились.
   - Господин Хильде Шунау? - спросил один из воинов.
   - Да, это я, - кивнул Хильде.
   - Мы приняли посланника компании Дива. Он желает провести переговоры с господином Шунау.
   Воин передал послание, и толпа вокруг стала осыпать насмешками нерешительность Милике и городской стражи. Только стены позволяют городу защитить свою независимость. Многие жаждут ворваться в город. Аристократы, для которых живущие на их земле люди - сорняки, разбойники, думающие только о грабеже, Церковь, у которой на уме лишь отправить на костёр непокорных еретиков, алчные торговцы, даже волки и медведи, спускающиеся с гор в поисках пищи. Но Милике на шум толпы обращал не больше внимания, чем на жужжание мух.
   С совершенно бесстрастным лицом он повернулся к Хильде.
   - Я тоже этого желаю, - ответил Хильде.
   - Очень хорошо. Посланник компании Дива... - начал представлять тот же воин, но Хильде оборвал его взмахом руки.
   - Я хорошо знаю этого человека, - тихо проговорил он и двинулся вперёд.
   Мойзи и другие наёмники пошли рядом и, на взгляд Лоуренса, не только чтобы расчистить ему дорогу. Даже наблюдая со второго этажа, он чувствовал непоколебимую решимость Хильде.
   - Эмануэль Янаркин!.. - выплюнул Хильде.
   Человек на лошади, холодно улыбнувшись, ответил:
   - Похоже, ты в добром здравии, господин Хильде Шунау.
   Хильде чуть поджал правое плечо. Возможно, именно Янаркин и нанёс ему эту рану.
   - Возможно, стоит для переговоров пройти в мой особняк? - вмешался Милике.
   Вполне естественное предложение главы совета торговцев и самого влиятельного члена этого совета. Однако горожане не могли согласиться, чтобы эта встреча скрылась от них за закрытые двери. Снова поднялся шум.
   - Мне нечего стыдиться. Я не возражаю вести переговоры прямо здесь, - произнёс Янаркин и слез с коня.
   Толпа разом ахнула: теперь, когда посланник стоял на земле, у неё стало одним поводов для недовольства меньше.
   - А ты, господин Шунау? - спросил Милике, глядя на Хильде с коня. Похоже, он играл роль независимого посредника.
   Такое развитие событий застало Хильде врасплох. Вести переговоры, от которых зависит судьба всего города, перед целой толпой? Торговыми делами положено заниматься в уединении, это верно вдвойне для дел политических, говорить о которых в присутствии других вовсе нет пользы. Люди обмениваются уступками, ловушками, похожими на уступки, иногда - угрозами и мольбами. Такое мало кто захочет выставить на всеобщее обозрение.
   Но Янаркин уже сошёл с коня, у Хильде выбора не было.
   - Я не возражаю, - после паузы ответил он.
   Как благородный разбойник, он должен постоянно выглядеть честным и открытым. Мечта Дивы и Хильде была, несомненно, достойна гордости, однако можно ли открывать непосвящённым путь, ведущий к этой мечте? Лоуренс прекрасно знал широту взглядов торговцев, когда речь идёт о вопросах добра и зла. Однако он был не уверен, что толпа это примет.
   - Что ж. Значит, здесь и сейчас, - сказал Милике, не сходя с коня, и отдал приказ. Стражи-копейщики опустили копья, огородив площадку прямо посреди улицы. Тут же множество любопытных лиц показалось в окнах дома напротив.
   Даже когда толпу оттесняли, Лоуренс думал, что всё идёт не так уж плохо. Пожалуй, ситуация склонялась на сторону Хильде. В конце концов, на город шло большое войско. А Хильде убеждал, что северные земли можно объединить, не прибегая к силе оружия. Более того, у него были не только слова, но и действенные методы. Раз так, конечно, при переговорах на людях в невыгодном положении должен быть Янаркин. Тот, однако, ничуть не выглядел обескураженным. Милике тоже не проявлял волнения. Напряжён был только Хильде - тот, за кем, казалось, было превосходство.
   - Они что-то замышляют? - почему-то пробормотал Лоуренс.
   - Не знаю. Рассудок подсказывает, что всё в пользу кролика.
   Хоро была с ним согласна. Но, пристально глядя в окно, Хоро тихо добавила:
   - Однако тот унылый аристократ сказал кролику: "Раз ты так мудр, сейчас не моя очередь выходить на сцену". Если он имел в виду, что чувствует себя совершенно спокойно, то...
   Лоуренс перевёл взгляд с Хоро на улицу. Первым заговорил Янаркин.
   - Нас совершенно неправильно поняли! - его голос и жесты были слишком преувеличены для разговора один на один. - Мы вовсе не собираемся приносить зло на эту землю!
   Толпа ответила бурей насмешек. Невозможно завоевать доверие людей, если твои слова расходятся с делами. Хильде, конечно, так и сказал.
   - Как ты смеешь говорить такие слова? Куда, по-твоему, направляется армия, которой вы командуете?! В дальние края, тянущиеся в бесконечность? Вы сжираете всё зерно до последнего колоска и ошибочно принимаете это за прибыль! С вами пришло войско - вот доказательство вашей алчности и себялюбия!
   Может показаться, что казначей крупной торговой компании проводит дни напролет, запершись в комнате и разглядывая числа. Однако Хильде держался сейчас поистине великолепно. Компания Дива не была крупной, когда она образовалась. Когда Хильде только объединился с Дивой, он, конечно, был так занят, что ему и присесть было некогда. Он не относился к тем мудрецам, которые вовсе не ступают на бренную землю. Он перенёс немало тягот, ни на миг не забывая о своей мечте.
   - Здесь-то и кроется заблуждение, - совершенно спокойно ответил Янаркин.
   "Заблуждение? Заблуждение?" - зашептались в толпе.
   - И в чём же может быть это заблуждение? Или ты хочешь сказать, что ты такой трус, что столь громадное войско необходимо тебе для собственной защиты?
   Толпа горячо поддержала слова Хильде. Целая армия у стен города - это никак не "заблуждение". Это свидетельство противостояния города и компании Дива. Сам приход посланника - это отражение будущей войны.
   Однако Лоуренса охватило дурное предчувствие. Янаркин улыбался. Да, он улыбался. "Ты попался в мою ловушку".
   Недоразумение. Собственная защита. Трус.
   Забыв про боль в ноге, Лоуренс подался вперёд. Всё было очень плохо. Милике сказал чистую правду.
   - Именно так! - заявил Янаркин.
   Потрясена была не только толпа, но и Хильде. Они не понимали. Он что, думает, что такое оправдание сработает? Но оно сработает. Янаркин заставит его сработать.
   Лоуренс перевёл взгляд на груз, который Янаркин привёз с собой. На лошадь были навьючены деревянные ящики. Почему он не заметил этого прежде? Теперь он понял. Потому что в голове у него было вчерашнее объяснение Хильде.
   У компании Дива нет лишних денег. Ей не хватит денег на войну. Так сказал Хильде, казначей компании Дива, хранящий в памяти её торговые операции. Но Лоуренс тоже кое-что вспомнил. Суматоха в монастыре в королевстве Уинфилд. Казначеи не всевидящи и не всезнающи. То, что числа совпадают, не доказывает, что они верны.
   Хильде, конечно, принимал в расчёт возможные махинации. Однако он был уверен, что очень много денег от него спрятать не удастся. Но если он в этом ошибался? Эта самая компания Дива уже потратила немалые деньги, чтобы заставить наёмников Фуго предать отряд Миюри. Милике сказал верно. Хильде был мудр. Слишком мудр. Именно поэтому на колени его мог поставить глупый приём.
   - Мы не несём зло этой земле! Наоборот, войско необходимо нам для защиты! Узрите!
   Слуга Янаркина снял один из ящиков и открыл.
   - Оооо! - зашумела толпа.
   Ящик был полон до краёв серебряными монетами. Серебряные тренни. Всего ящиков было восемь. Если каждый из них полон тренни, то здесь целое состояние не для одного человека.
   - Я не мудрец, убеждающий людей одними словами! Я торговец! Торговцы приносят людям счастье с помощью товаров и денег! Я не похож на человека, обманывающего словами! - выкрикнул Янаркин и, зачерпнув из ящика, швырнул деньги в толпу.
   Серебряные монеты, кувыркаясь в воздухе, сыпались людям на головы. "Ооо, серебро... оно настоящее!", "Настоящие серебряки!" - возбуждённо выкрикивали в толпе. Ничего удивительного. Если тратить деньги мудро, в некоторых местах можно на один тренни жить месяц. Глаза не отрывались от ящика с серебром. Янаркин развернулся и швырнул ещё одну пригоршню.
   - Вот вам! Берите! Компания Дива раздает серебро людям!
   Монетки вновь затанцевали, зазвенели в воздухе. Люди побросали оружие и кинулись за ними.
   - Я торговец! Торговцы не причиняют вреда! Мы раздаём эти серебряные монеты ради нашей торговли! Мы знаем, что раздача денег ведёт к процветанию, а процветание даст нам больше денег! Если думаете, что я вас обманываю, возьмите монету и присмотритесь! Они настоящие! Настоящее серебро!
   Ещё звон. Янаркин кидал монеты горсть за горстью, а потом, наконец, бросил на землю весь ящик с остатками содержимого. Его слуга открыл второй ящик и стал помогать разбрасывать деньги. Ни один человек из толпы уже не держал оружия. Они подбирали деньги, им было не до оружия.
   - Подождите. Постойте! - кричал Хильде, но его голос тонул в общем гаме.
   Даже копейщики разрывались между стремлениями сдерживать толпу и собирать деньги самим. Янаркин пришёл им на помощь, он сам раздал им по горсти монет. Милике бесстрастно наблюдал за происходящим. Не то чтобы у него не было тяги к золоту и серебру. Он просто знал, сколь недалёки люди и сколь велика мощь денег. И ещё знал, что идеализм Хильде не действуют ни на то, ни на другое.
   Хильде и Мойзи хватали подбирающих монеты людей за плечи и старались их вразумить, но всё было тщетно. Лоуренсу хотелось плакать. Он не мог принять, что Янаркин - тоже торговец. Он не мог принять это как способ ведения дел. Задавить Хильде и Диву таким образом - это ничем не отличалось от старой силы. Тирания денег - тирания, доступная лишь сверхбогатым. Перед ней слова и правота - всё теряет смысл. И вот таким грубым, уродливым способом давили мечту Хильде и Дивы. Одни торговцы мечтали об идеальном мире, другие обращали эту мечту в пыль. Победа преобладающей силы, давящей без разбору всё, что на её пути.
   Милике сказал, что мир не изменить. Не изменить. Мир не изменить. И это была правда, потому что большинство людей не изменить. Да, это была правда. Хильде кричал, пока не осип.
   Лоуренс со всей силы стукнул по оконной раме и встал. Потянулся к пеньковой суме, лежащей на столе. Око за око. Меч за меч. Золото за серебро. Он начал развязывать суму, Хоро стала его останавливать.
   - Ты, не делай глупостей!
   - Глупость! О да, это глупость! Но я не могу просто стоять и смотреть! Я не могу позволить им победить вот так!
   Он и сам не думал, что, разбрасывая золото, что-то изменит. Он знал, что не изменит. Но всё равно не смог удержаться от крика. То, что он видел, было непростительно. Лоуренс и Хоро тянули суму на себя, золотые монеты посыпались на стол. Там же на столе лежали записи Хильде по делам компании, составленные им по памяти, и котомка Коула. И молоток тоже ударился о стол. Лоуренс уставился на него. Молоток с символом солнца, призванным вести здешние земли, а то и целый мир в прекрасное будущее.
   - Это судьба, - промолвила Хоро дрожащим голосом. Её голос был подобен сухому ветру - будто она плакала столетиями. - Есть вещи, которые нельзя изменить. Да, в мире много таких вещей...
   Милике тоже так говорил. Если бы мир можно было изменить, те, у кого есть сила, уже сделали бы это. Хоро не изменилась. И не смогла изменить устройство мира, отбиравшего у неё всё. Лоуренс выпустил суму, пошатнулся и упал на спину. Хоро, с сумой в руках, смотрела на него полным боли взглядом. С улицы доносился невероятный шум. Лоуренс уже не слышал голоса Хильде. И никто бы уже не услышал.
   - Страдая из-за этого, я проделала весь свой путь.
   Она имела в виду, что и Лоуренс должен страдать? Но он не был мудрым волком. Он в отчаянии смотрел на Хоро.
   - Но, ты... - Хоро, положив суму, нагнулась к Лоуренсу и обняла его голову обеими руками. - Даже я не смогла бы это выдержать, если бы не ты. Я смогла идти вперёд, потому что ты тянул меня за руку. Поэтому - идём.
   Хоро говорила, и из её слов выходило, что это Лоуренс заставил её проделать весь этот путь.
   - Мир не изменить. Но мы оба обрели нечто драгоценное. Идём... мы должны удовлетвориться тем, что имеем.
   Лоуренс мучительно искал слова. Но они не приходили. Он лишь вздохнул, почти всхлипнул, со своей беспомощностью и неспособностью хоть что-то сделать, ему оставалось лишь слушать, как давят мечту торговцев. Неужели это правильно? Неужели это простительно? Неужели нет Единого бога? Почему те, кто правы, должны терять всё?
   Мир суров, холоден и бессмыслен. Мало у кого мечты сбываются. Мало кто их даже видит.
   Лоуренс плакал. Плакал без утайки. Он глядел на плоды трудов Хильде, раскиданные по полу, на котомку Коула, который сейчас в Киссене, несомненно, по-прежнему цепляется за свою мечту. Сейчас и то, и другое стоило одинаково.
   Теперь, когда мечта Хильде разбита, драгоценные заметки казначея - лишь осколки прошлого. Бумаги, выпавшие из котомки Коула, - тоже не более чем обёртки. Мальчик потратил все свои деньги на них, продавец оказался мошенником, а бумаги - никчёмными. Скоро и записи казначея Хильде приобретут ту же ценность.
   Жизнь подобна мешку. Сколько его ни латай, дорогие сердцу вещи всё равно будут вываливаться. Коул всё ещё цеплялся за свою мечту. Лоуренс подумал, что это очень жестоко. Если уж такие, как Хильде и Дива, не могут преуспеть, то кто в этом мире может? Он смотрел на разбросанные бумаги. На бесполезные, никчёмные свитки. В конечном счёте, деньги - это всё. Не мечту, не правоту - деньги можно видеть, к ним можно притрагиваться, они позволяют человеку есть.
   Числа, написанные на этих бумагах, - сама жизнь Хильде. Из-за них он проглядел нечто очень важное и оказался там, где оказался. Лоуренс чувствовал, что вина лежит на них всех. Он в ярости набросился на раскиданные бумаги. Он хотел утащить их куда-нибудь и там бить ногами, точно негодных мальчишек. Но бумаги, которые он бросал, словно нарочно выводя Лоуренса из себя, выскальзывали из рук. Всё в этом мире насмехается над теми, кто бессилен.
   - Дерьмо!
   Он ухватил двумя руками какую-то бумагу, собираясь её изорвать... Его руки остановились. Сами по себе.
   Странное ощущение. Будто что-то было неправильно в этой бумаге. Что-то было не так. Шестое чувство, выработанное за время его приключений и попыток удержать Хоро, говорило ему, что что-то не так. В руках Лоуренс держал дорожный чек - одну из бумажек, которые всучили Коулу. Их крадут подмастерья, которым слишком в тягость их работа, чтобы потом продать мошенникам и сбежать. Обычный дорожный чек, уже погашенный и потому лишённый всякой ценности.
   Но в голову Лоуренса словно вонзили гвоздь. Чеки. Дорожные чеки. Это способ. Способ, каким компания Дива могла спрятать деньги. И сейчас ещё может. Но неужели Хильде об этом не подумал? Лоуренс выпутался из рук Хоро и пробежался глазами по разбросанным по полу бумагам. Его глаза нашли лист, на котором Хильде выписал разные способы мошенничества. Целый список. Изменение способа упаковки груза, фиктивные сделки, раздутые возмещения убытков и так далее. Но их, дорожных чеков там не было.
   Существует чудодейственный способ, позволяющий путешественникам не возить с собой тяжёлые кошели с монетами. Человек отдаёт свои деньги в отделение торгового дома в одном городе, получает взамен дорожный чек, берёт его в другой город и там обменивает на деньги в отделении того же торгового дома. Обычное дело, ничего преступного. Однако важно, что сами деньги так и остаются всё время в торговом доме. Передвигаются только путешественник и дорожный чек, деньги же не движутся никуда. Потому Хильде это и проглядел. Будь это сделка с реальными товарами, она бы от него, конечно, не укрылась.
   Но здесь изначально ничего не связано с прибылью, Хильде не обратил внимания на дорожные чеки, потому что они нужны лишь для удобства. В гроссбухи они никаких изменений не вносят. Но это не значит, что они не влияют на действительность. Тем более это относилось к организации столь крупной, как компания Дива. Конечно, её дорожные чеки вместе взятые стоили невероятных денег. Лоуренс не сомневался, что компания это средство использовала. Если вспомнить - когда они встретили Коула на реке, среди лодочников ходили слухи о тысяче золотых монет. Лодочники были удивлены странным дорожным чеком. Его отвезли в Кербе, а потом отправили обратно в Леско, не превратив в деньги.
   Вероятно, из-за слишком крупной суммы в чеке, Кербе просто не смог расплатиться. Когда сами монеты не переправляются, отделение, которое платит по чекам, рано или поздно останется без денег. Именно таким образом Лоуренс помог Ле Руа раздобыть запретную книгу. Но чеки можно использовать и противоположным образом. А учитывая, как необычны цены на деньги в Леско по сравнению с другими городами... Дешёвое золото, дорогое серебро.
   Само собой, что многие пользовалось этой разницей для получения прибыли. Купить в Леско золото, отнести его в компанию Дива и обменять на дорожный чек, этот чек отвезти в Кербе, получить снова золото и обменять на серебро - простейший способ заработать деньги. И конечно, за это ухватилась целая толпа. А значит, в Леско у компании Дива должно было скопиться безумное количество денег.
   Хоро удивлённо следила за тем, как Лоуренс, преодолевая боль в ноге, снова встаёт. Янаркин продолжал разбрасывать монеты, Хильде отчаянно хватал людей за плечи в попытках переубедить. Но Лоуренс молчал. Пока он не мог заговорить. Он понял, что компания Дива, используя дорожные чеки, обеспечила себе запас монет, которые и создали дикую картину, разворачивающуюся сейчас перед его глазами. Однако этого было недостаточно. Он не мог придумать, как успокоить толпу и заткнуть Янаркина. Дорожные чеки не несут зло изначально. Совершенно не несут. Но стук в груди Лоуренса говорил ему, что должно быть что-то. Он чувствовал то же, что и тогда, когда он раскусил план компании Дива в Леско, и знал, что ответ есть, что он тут, но не мог прикоснуться. Должен быть способ атаковать Янаркина. Способ, связанный с дорожными чеками.
   Но какой? Что за способ? Дорожные чеки. Разница в ценах. Незаконное присвоение одолженных денег. Всё это мелькало у Лоуренса в голове. Он нашёл ответ, но слова не выходили. В надежде на помощь Лоуренс посмотрел на Хоро. Она печально глядела на него.
   Он ведь уже сказал, что, принимая ответственность за Хоро, он больше не станет лезть в передряги. Он понимал, что от печали до гнева один шаг. Но таков уж он был. И себя он не мог изменить. И поэтому он сжал плечи Хоро. Сжал крепко, умоляя помочь ему выбраться из этого бессловесного страдания.
   - Ты... - плечи Хоро опустились, словно она сдавалась.
   Она хотела жить спокойно в тихой лавке, лелея крупицы счастья. Конечно, она не желала, чтобы Лоуренс рвался в опасные ситуации, рискуя жизнью во имя мечты, которая тянется куда-то в бесконечность. Он уже собирался сдаться. Всерьёз. Однако - глупость неизлечима. "Если бы я мог отшвырнуть всё сейчас, было бы тоже хорошо". Лоуренс сам удивился от этой своей мысли.
   И тогда Хоро промолвила:
   - Ну ладно, давай. Я заставлю замолчать тех, кто сейчас воет.
   Лоуренс резко втянул воздух, и Хоро неловко улыбнулась.
   - Какая же я великодушная волчица, - и она положила ладони поверх ладоней Лоуренса. - Но когда-нибудь ты вернёшь мне этот долг.
   Долг. Вот оно. В этот миг какая-то помеха в груди Лоуренса растаяла.
   - Тогда, прошу, прямо сейчас.
   Хоро довольно улыбнулась и положила руки на подоконник. Она выдохнула с такой силой, что перегнулась вперёд, потом вдохнула, выгнувшись назад. И завыла, словно выговаривая целой стае глупых самцов.
   - АУУУУУУУУУУУУУ!!!
   Хоть горожане и жили за стеной, боялись волков, обитающих совсем рядом в лесах и горах. Все разом замерли, точно их окатили ледяной водой.
   - Бесчестность компании Дива должна быть исправлена! - прозвенел голос Лоуренса.
   Взгляды толпы тотчас сошлись на нём.
   - Бесчестность компании Дива должна быть исправлена!
   Хильде тоже смотрел на Лоуренса ошарашенно.
   - Бесчестность компании Дива должна быть исправлена!
   Теперь, наконец, сдвинулся с места Янаркин.
   - К-как ты смеешь! Бесчестность?! Какие у тебя доказательства?!
   Доказательства. Да, доказательства. Доказательств не было. Даже если рассуждения сходятся, без доказательств от них нет никакого проку. В мозгу Лоуренса воцарилась пустота. У него снова выбили почву из-под ног. Он не мог найти ответа, и вновь нахлынула тошнота.
   Хоро шлёпнула его пониже спины. Лоуренс повернулся к ней, она тут же отвернулась с раздражённым видом.
   - Ты, где твоя уверенность в себе? Что говорит в твою пользу, то и доказательство.
   Волчица Хоро Мудрая. Лоуренс выглянул в окно и высоко поднял руку с листом бумаги.
   - Вот доказательство! Дорожный чек компании Дива!
   Чистая ложь. Даже будь этот чек настоящим, он всё равно ничего бы не доказывал. Однако ложь сразу принесла плоды.
   - Ч-что!.. Что вообще это доказывает?!
   Янаркин разволновался. Значит, Лоуренс не ошибся. Он был на верном пути. Вдохнув, он прокричал:
   - Что ты здесь говоришь - ты, разбрасывающий монеты, оставленные в Леско под дорожные чеки! Эти деньги вам вверили другие люди!
   Хильде был прав. У компании Дива не было своих денег на войну. У неё не было денег на осаду города, если его ворота закроют. А если она всё-таки будет воевать, это помешает чеканить новые деньги, которые привязывали к ней аристократов и наёмников. Но сокровищница компании Дива хранила все деньги, переданные компании в обмен на дорожные чеки. Рано или поздно эти чеки вновь станут деньгами, но с задержкой. Всё это время для компании Дива эти деньги словно взяты в долг. Те монеты, что Янаркин и его слуга сейчас разбрасывали, компании предстоит потом возместить, чтобы баланс сошёлся. Если сбор денег замедлится, потому что ворота будут закрыты, замедлятся и обратные выплаты. А если люди узнают, как за их спиной использовались деньги, которые они отдали на хранение, мало кто захочет пользоваться чеками в дальнейшем. Если такое случится, этот денежный поток высохнет.
   - Думаю, нам стоит отправить в Леско быструю лошадь и разузнать всю ситуацию! Это вопрос жизни и смерти для этого города, да и для всего севера! Так что торопиться с решением не следует! Или ты стремишься ослепить горожан крадеными деньгами?!
   Люди втягивали головы в плечи. Глядя друг на друга, они, должно быть, представляли себе, как они выглядели, кидаясь на монеты. Убогими, жалкими, без капли достоинства.
   Лоуренс приготовился прокричать последнюю фразу. Однако у него спёрло дыхание и закружилась голова. Его силы истощились. Перед глазами всё поплыло и подкосились ноги. Там, на улице, по лицу Янаркина расплывалась широкая улыбка. Плохо. Если не продолжать давить, посланник снова захватит толпу.
   - Это п-полный абсурд! Разумеется, это вовсе не заимствованные деньги! Если бы мы так поступили, то п-прогневили бы Церковь! Но мы, компания Дива, несём и печать Церкви тоже! Церковь и аристократы с нами, потому что то, что мы делаем, праведно!
   Ну вот, он говорит про Церковь среди северного города. Явное доказательство потери самообладания. Атака сработала.
   - Тогда!..
   Но тут горло Лоуренса его стянуло, точно кто-то зажал его крышкой. Картина заволакивалась туманом.
   Серьёзная рана. Жар. Головокружение. Он слишком много говорил. Не хватает воздуха. В газах темно. В голове стучит пульс и уплывает сознание. У него были слова, но не было сил, чтобы их произнести. Лоуренс упал на колени. Сила. В который раз ему недостало силы. Лоуренс проклинал себя.
   Внезапно ангел хлопнул его по щеке.
   - Ты воистину дурень, не так ли?
   Кое-как привалившись к оконной раме, он повернул голову.
   - Но ты больше не один.
   Если один не может двигаться вперёд, могут двое. Вот истинное значение его путешествия с Хоро.
   - Слова.
   Хоро выглядела как монахиня, а своим искусством речи она и торговца могла заткнуть за пояс. Лоуренс упёр постыдно трясущиеся руки в колени и сумел удержать собственное тело, которое, казалось, разваливалось на части. И он мог честно сказать, что никогда в жизни его сердце не чувствовало такой поддержки.
   - Тогда я спрашиваю...
   - Если так, то я спрашиваю!
   Девичий голос Хоро прозвенел, точно колокол, придавая ему ещё большую силу. Более того, её ситуация искренне забавляла, и это как ничто другое вселило в Лоуренса уверенность.
   - Вы, разбрасывая серебряные монеты...
   - Вы, разбрасывая серебряные монеты!
   - Говорите о... процветании, которое породит новые серебряные монеты...
   - Говорите о процветании, которое породит новые серебряные монеты!
   Лоуренс не мог больше цепляться за подоконник и сел на пол, привалившись к стене.
   - Однако это не учение Церкви... ибо серебряные монеты суть серебряные монеты. Если они и дают что-то новое, то...
   Хоро громко выкрикивала то, что шептал Лоуренс. Как будто лавочная торговка, зазывающая посетителей в его лавку.
   - То только лихву! А Церковь не одобряет лихву! Вы, воры, посмевшие поминать имя Церкви всуе! Какова ваша цель?! Быть может, вы намерены прогневить Церковь, вторгнуться в непорочную землю, посеять разрушение?!
   Путешествие не прошло для Хоро бесследно. Она читала Священное писание с Коулом, она многое повидала. Так думал Лоуренс, не уверенный в том, что половину её слов сам он произнёс правильно. Но речь Хоро была совершенна - она вполне могла бы проповеди читать.
   - Хфф, хфф, - услышал Лоуренс тихое, прерывистое дыхание, когда Хоро смолкла.
   Потом она сглотнула, приводя дыхание в порядок, и повернулась к нему. Он посмотрел на Хоро снизу вверх и сказал:
   - Молодец.
  
   []
  
   Толпа на улице была взбудоражена. Лоуренс этого не видел, но, скорее всего, Янаркин сейчас лихорадочно оглядывался со слезами на глазах.
   - Мо... молчать, молчать! Мол... нет, не так... Слушайте меня, я... я хочу всего лишь... Прибыль, прибыль - это радость...
   Он развалился на части, его слова уже не стоили того, чтобы их произносили. Когда при поддержке Хоро Лоуренсу удалось кое-как подняться на ноги, он увидел, как Янаркин отчаянно искал слова и крутил головой, словно умоляя помочь ему. Но теперь толпа, которую он совсем недавно ослепил серебром, недобро глядела на него с отдаления. Потом Янаркин запустил дрожащую руку в ящик и достал горсть монет. Толпа смотрела на него, как голубь смотрит на брошенный камень, но ни один не протянул руки. Это была победа. Полная победа. Победа над теми, кто хотел захватить сердца людей, разбрасывая деньги.
   Хильде посмотрел на Лоуренса, и их взгляды встретились. Лоуренс молча закрыл глаза и поднял голову к небу.
   - Вы, кто были свидетелями храбрости моих товарищей! Закройте ворота! Сюда идёт войско! - прокричал Хильде.
   Толпа сразу пришла в движение. Стражники к ней присоединились: они тоже любили свой город и тоже были вправе решать, что справедливо, а что нет. Почти все они убежали с горожанами готовиться к отражению атаки большого войска. Янаркин стоял столбом и смотрел на это с ужасом на лице. Потом, пошатываясь, подошёл к Хильде и вцепился в его одежду.
   - Не д-делай ничего поспешного! Если ты закроешь ворота, они, они обвинят меня. Они убьют меня! Разорвут на куски!
   Умоляя, он был жалок. Лоуренс не мог найти в себе даже гнева. Этот человек поставил на кон свою жизнь, даже не задумываясь о риске. Хильде не пытался отцепить хватающегося за его воротник Янаркина, это сделал Мойзи. Молчание Хильде было для Янаркина почти смертным приговором. В конце концов, посланник перестал дёргаться в руках Мойзи и побеждёно повесил голову. Хильде перевёл взгляд на Милике. Даже когда все вокруг потеряли самообладание, глава городского совета продолжал смотреть на происходящее с коня. Нельзя сказать, что он ошибался. Но люди всё же не настолько глупы, хотя и не слишком мудры. Милике почувствовал взгляд Хильде, но лишь молча посмотрел в ответ и, пришпорив коня, отбыл вместе с оставшимися стражниками. Мойзи отпустил Янаркина, и тот потрусил следом. Похоже, всё было кончено.
   Хильде и Мойзи подняли головы на Лоуренса и приветствовали его руками. Он слабо махнул в ответ, опираясь на плечо Хоро. Тогда те двое отдали приказы своим подчинённым и вернулись на постоялый двор. Лоуренс наконец-то облегчённо выдохнул и повернул голову к Хоро. И тут же всё завертелось перед его глазами, и, прежде чем он осознал, что происходит, он уже лежал на полу, глядя в потолок. И всё исчезло.
   Придя в себя от удара по щеке, Лоуренс обнаружил, что на груди у него сидит Хоро, положив хвост ему на голову.
   - Поистине это была всего лишь мечта, что отныне ты будешь спокойно сидеть в своей лавке...
   Хоро скосила глаза на Лоуренса, опираясь локтями на его полусогнутые колени и положив подбородок на руки. Чтобы получить Хоро, он должен был взять на себя ответственность и прекратить странствия. Он принял её руку, действительно намереваясь так и поступить, теперь, после произошедшего, вполне естественно, что Хоро в нём сомневалась. И всё-таки, даже если бы она ушла от него из-за этого, он всё равно поступил бы так же. В конце концов, она же Хоро и, конечно, поняла, как безумно он был целеустремлен.
   Более того, с этим качеством глупейшего из мужчин она вполне уживалась. Но всё равно он искал себе оправдание. Просто так само получилось, ничего не поделаешь. И ведь всё прошло хорошо, не так ли?
   Хвост Хоро мягко похлопывал Лоуренса по щеке. Возможно, она хотела стерень с него любой след неудовольствия.
   - Похоже, я всё время связываюсь с никчёмными самцами.
   На эти слова, которые Хоро говорила довольно часто, Лоуренс ответил:
   - Но ты ведь всё равно меня любишь, верно?
   На мгновенье Хоро растерялась, во всяком случае, не отмахнулась, как обычно поступала. Глядя в пространство, словно впитывая последствия недавнего потрясения, и очень медленно водя из стороны в сторону кончиком хвоста, она глубоко вздохнула и сказала:
   - Да. В этом-то и проблема.
   Потом обернулась, искоса посмотрела на Лоуренса и смущённо улыбнулась.
  

Глава 12

  
   Двое мужчин, лихих даже по меркам наёмников Миюри, вышли из города, сопровождая Янаркина, у которого было лицо преступника, ведомого на плаху. При них было письмо. Они направлялись в лагерь войска под командованием тысячника. Не дожидаясь ответа, Хильде отправился в особняк Милике на переговоры.
   "А о чём теперь переговариваться?" - поинтересовалась Хоро.
   Но, Сувернер оставался ключевым перекрёстком в здешних краях, и Хильде ещё многое надо было сделать. Хорошо, что замысел Янаркина лопнул, и толпа закрыла городские ворота. Узнав об этом, войско тысячника, скорее всего, повернёт и отправится восвояси. Но это ещё не значит, что всё кончилось.
   Городом правил Жан Милике, он же Хабриш Третий, и Хильде нужно было от него определённое доверие. В конце концов, Хильде был внутри городских стен, стоило Милике захотеть, постоялый двор окружат войска и предадут его огню. И если даже он так не сделает, недоброжелательные отношения между ними могут в дальнейшем привести к проблемам с Сувернером. Для Милике, даже когда Хильде вернётся в компанию Дива на вершине славы, сохранится подвешенное состояние, он не будет знать, не решит ли компания снова вторгнуться в город и отобрать у него власть. При Милике всегда была его угрюмая уверенность, помогавшая ему править городом. Поэтому Хильде направился в особняк Милике, никого больше с собой не взяв, показывая этим свою добрую волю.
   Лоуренс мог только гадать, как Хильде будет пытаться завоевать доверие Милике. Если бы он предложил договорённость от имени компании Дива, она бы сейчас не имела никакого веса. Хильде должен иметь сильный план атаки, но его Лоуренс даже представить себе не мог. И если всё пойдёт плохо, Милике может просто убить Хильде на месте. Оставшиеся на постоялом дворе ожидали казначея не без тревоги.
   Вскоре после захода солнца Хильде вернулся целым и невредимым. Все облегчённо выдохнули. Однако переговоры были не завершены, он поужинал и снова отправился в особняк Милике. Удивительно, но на этот раз переговоры закончились очень быстро. Лицо Хильде радостно сияло, но, когда были раскрыты подробности, все были поражены.
   Хильде предложил устроить в Сувернере второй монетный двор компании Дива. Однако если часть прибылей от чеканки новых денег перейдёт сюда, не вызовет ли это другую крупную проблему?
   - Поэтому мы должны разжечь городскую плавильню, которая так давно стоит без дела.
   Сейчас городская плавильня не работала. Пока компания Дива росла и процветала, по северу расходились злые слова о её рудниках. Прежде Сувернер тоже плавил железистый песчаник, но Милике запретил это из страха перед последствиями в будущем, благодаря этому город, упрямо отказывающийся сотрудничать с компанией Дива, сохранил независимость до конца. Хоть Милике и намеревался отрезать город от глупых тревог остальных северных земель, он был готов всё изменить, если передумает. Поэтому Хильде мог осуществить свой план, нужно было лишь восстановить плавильню.
   Когда Руварду рассказали, как Лоуренс и Хильде яростно сражались, пока сам он спал, он расплакался от презрения к себе. Конечно, для командира наёмников это был недостойный провал. Мойзи напрямую попросил Лоуренса и Хильде помочь. Он спросил, нет ли какой-нибудь важной задачи, которая позволит Руварду восстановить свою честь. И Хильде распорядился починить плавильню. Кроме того, горожане, став свидетелями событий у постоялого двора, были озабочены в первую очередь защитой стен родного города. И по этой причине самой подходящей рабочей силой для починки плавильни был отряд Миюри.
   - Так! Вот это убрать! Подпорки вот сюда... эй, там! Крепче столб втыкай! - отдавал команды Рувард, опираясь на палку перед старой плавильней, использовавшейся как временное хранилище мехов и янтаря, проходящих через город.
   - К рассвету они закончат? - спросил Лоуренс.
   Этот срок он назвал, предполагая, что гонцы, посланные в лагерь войска компании Дива, должны будут вернуться с результатами глубокой ночью. Хильде, наблюдая за тем, как трудятся наёмники Миюри, ответил:
   - Думаю, всё будет как надо.
   - Однако это была очень нахальная идея, - произнёс Лоуренс, стоя у входа бывшего склада и тоже наблюдая за работой. - Я даже стукнул себя по колену, когда понял, что ты действительно решаешь проблемы деньгами.
   Они смотрели, как со склада выносят лишнее и заделывают трещину в стене, как готовят мехи и двигают оборудование, которое позволит мехам качать воздух. Хильде лишь чуть улыбнулся. Великий торговец, каких мало в целом мире.
   Улыбка чуть развязала Лоуренсу язык, и он продолжил:
   - Мне даже в бреду не пришло бы в голову, что ты решишь тем же молотком перечеканивать румионы.
   Хильде предложил именно это. Среди всех золотых монет румионы самые чистые, и, если их перечеканить, они сохранят свою ценность. Но самое важное - при чеканке будет использоваться тот же символ, который компания Дива использовала для своих новых денег. Компания объявила о выпуске медных и серебряных монет, но не золотых. Золотые монеты слишком ценны для широкого использования. Каждая такая монета - маленькое состояние, и даже компании Дива не по силам выпускать их много.
   Вот почему выпускать золотые монеты мог Сувернер. Поскольку много таких монет выпустить невозможно, это не составит помехи денежной политике компании Дива. Однако как символ золотые монеты невероятно могучи - достаточно могучи, чтобы стоило начать чеканить их понемногу по особым случаям. Поэтому Хильде предложил оставить городу один из молотов и заплатить за чеканку золотых монет, когда в этом возникнет необходимость. И тогда даже с возвращением Хильде и Дивы к власти в компании Дива, Сувернер будет защищён. Если компания Дива, оказав Сувернеру такое доверие, впоследствии обойдётся с ним бесчестно, она потеряет уважение во всех уголках северных земель. То есть, Хильде дал Милике основание верить ему, верить в то, что Хильде обеспечит Сувернеру долгие годы мира. Милике был не из тех, кто может не знать этому цену.
   - Однако так распоряжаться я сейчас могу только благодаря тебе и достопочтенной госпоже Хоро.
   Хильде, Рувард, Лоуренс, Хоро. Не будь хоть одного из них, они не достигли бы результата. После паузы Хильде произнёс:
   - Господин Лоуренс.
   - Да?
   Лоуренс поднял взгляд на Хильде, наблюдавшего за работой наёмников Миюри под командой Руварда. Кажется, за этой картиной он мог бы наблюдать вечно.
   - Ты не желал бы присоединиться к компании Дива?
   Лоуренс всем телом повернулся к Хильде. Горнодобывающая компания редких размеров, невероятная по силе компания, способная даже выпускать свои монеты. Собственная лавка в Леско - это не сопоставимо с приглашением вступить в саму компанию. Глядя на казначея, он в то же время краем глаза видел Руварда и его людей. Предложение завораживало. Для странствующего торговца это было просто немыслимо.
   - Если я соглашусь, у меня каждый день будут приключения, верно?
   - Да. Это я тебе обещаю.
   И на эти твёрдые слова Лоуренс ответил не менее твёрдо:
   - Именно поэтому я не могу, - он натянуто улыбнулся. - Если я соглашусь, никто больше не поверит ни одному моему слову. Со всем уважением я вынужден отказаться.
   Хильде какое-то время смотрел на Лоуренса, Руварда и его людей, словно сияя.
   - Скорее всего, ты прав.
   И потом, будто жалуясь, добавил:
   - Если бы только я мог принимать облик девушки...
   Лоуренс не смог удержаться от смеха, услышав эту кошмарную шутку. Отсмеявшись, он крепче сжал палку, на которую опирался, и выпрямился.
   - Если бы ты принял облик девушки, думаю, Хоро тебя бы сожрала.
   - В конце концов, я ведь кролик, - улыбнулся Хильде. - Но жаль. Кстати, что ты сейчас собираешься делать?
   - Пойду к себе. С моей ногой я даже на меха не могу наступать, я буду здесь только мешаться.
   Хильде эти слова, похоже, удивили до глубины души. Когда он ответил, в его голосе прозвучал гнев.
   - Ничего подобного. Здесь все ранены. Кроме того, господин Лоуренс, это ведь ты утихомирил Янаркина. Если бы не ты, даже господин Рувард и его люди бы не...
   Лоуренс натянуто улыбнулся и поднял руку, прерывая горячие возражения Хильде. Он знал, что Хильде очень хотелось, чтобы чеканка золотых монет началась в присутствии Лоуренса. Но он не мог, он должен был окончательно покинуть этот праздник.
   - Если я влезу слишком глубоко, то уже не смогу выбраться.
   Хильде хотелось сказать ещё что-то. Однако он знал, что было между Лоуренсом и Хоро. Это ведь он убеждал Хоро, что её с Лоуренсом жизни под угрозой и что им следует бежать из города. По сравнению с той ситуацией, если Лоуренс сбежит сейчас - это просто ничто. Он этого не сказал, но Хильде понял и кивнул, хотя ему и было искренне жаль.
   - Ясно. Когда мы всё закончим, я тебя позову.
   - Да, пожалуйста.
   Лоуренс крепче сжал палку и двинулся прочь от плавильни. Внутри помещение было хорошо освещено, а так как там бегало множество крепких мужчин, было ещё и жарко. Возможно, из-за этого на улице Лоуренсу показалось безумно холодно и непроглядно темно, вокруг царила такая тишина, что он слышал, как у него в ушах звенит. Оставшись, он бы, конечно, сполна насладился пылом тех, кто сыграл в рискованную игру и победил. Однако там было уже не его место.
   Лоуренс ковылял, продвигаясь шаг за шагом, а навстречу ему шёл кто-то ещё. Он подумал, кто это идёт по улице в такой час, а через мгновенье увидел, что это Хоро с винным бочонком в руках.
   - Мм? Ты, куда это ты идёшь?
   - Это я хотел спросить.
   Хоро перехватила бочонок поудобнее и ответила:
   - Мне прислали немножко вина. Я подумала, что можно его выпить вместе с тобой.
   - А я решил, что буду там только мешать, поэтому лучше вернуться на постоялый двор.
   - Мудрое решение по твоим меркам.
   Сейчас у Хоро было лицо жены со стажем, выговаривавшей пьяному мужу: "Всё, с завтрашнего дня никаких таверн".
   Лоуренс провинился, нарушив давеча своё обещание, и, страшась глаз, которыми на него смотрела Хоро, круто сменил тему.
   - Ты сказала, тебе кто-то прислал это вино? Кто же?
   - Ох уж... Как там его зовут, ну, того дурня?
   Хоро не помнила его имя. Как типично.
   - Ты не Милике имеешь в виду?
   - Его, его, - ответила Хоро.
   - Но с чего Милике посылать тебе вино?
   На лице Хоро появилось несколько загадочное выражение.
   - А что такого? Или ты подозреваешь, что оно отравлено?
   - Нет, ничего такого я не подозреваю, но...
   Лоуренс был не в силах постичь Милике. Кроме того, градоначальник был полузверем, и Лоуренс гадал, что же такого хорошего могло произойти между ним и Хильде, а также между ним и Хоро. Не то чтобы он что-то подозревал, но он не мог найти ответ, это немного раздражало. Видимо, ход мыслей Лоуренса отразились на его лице, потому что Хоро, глядя на него искоса с некоторой досадой, сказала:
   - Идём. Есть много историй и много причин, о которых ты ничего не знаешь.
   Это было совершенно очевидно, но что отсюда следует?
   - Когда господин Хильде отправился говорить с ним второй раз... слушай, а ты не там ли была? - спросил он, оглянувшись.
   Лоуренс тогда беседовал с Мойзи и Рувардом, но Хоро, не в силах усидеть на месте, сказала, что пойдёт в другую комнату расчесать хвост.
   Услышав вопрос, Хоро сделала недовольное лицо. Значит, тогда и вправду что-то было.
   - А я-то по доброте своей ничего не стала рассказывать.
   - По доброте? - недоумённо переспросил Лоуренс.
   - Но, быть может, это послужит хорошим уроком, - пробормотала Хоро в ответ. - Оказывается, этот дурень берёг могилу.
   - Берёг... могилу?
   - Да. Я не знаю подробностей, но несколько десятков лет назад самка, с которой он был вместе, заболела и умерла. Она родилась в этом городе, в нём и упокоилась. Спасти её было не в его силах, но он надеялся, что она хотя бы будет покоиться с миром. Ты, этот рассказ тебе ничего не напоминает?
   Хоро говорила беспечным тоном, но в лице её не было веселья. Потерять спутника жизни, а потом упрямо оберегать место его упокоения - это было слишком близко.
   - Значит, ты тогда...
   - Да. А я ещё крепко держала тебя за руку прямо у него на глазах. Неудивительно, что он кидал на нас такие мрачные взгляды.
   Гнев, раздражение, возможно, зависть. Что бы Милике ни чувствовал, сохранить спокойствие он не смог.
   - Но потом этот дурень через другого дурня, кролика, передал мне, что хочет поговорить. И тогда я сказала, что отойду.
   Лоуренс умрёт раньше Хоро. Как и жена Милике. От старости или от болезни - в любом случае его не станет. Это была непоколебимая данность, и Хоро это понимала. Она уже испытала подобное несколько раз и тревожилась об этом во время путешествия с Лоуренсом. Они смогли проделать весь этот путь, потому что всякий раз, когда это происходило, да и не только тогда, он уверенно брал её за руку. И, в конце концов, Хоро, тронутая его любовью, сама взяла его за руку.
   Лоуренс гадал, что же Хоро сказала Милике. Какие слова она нашла для Милике, защищающего город, где покоится его жена? Без тени улыбки на лице Хоро сказала:
   - Я сказала ему... "Найди себе другую самку, дурень".
   Лоуренс застыл на месте, потрясённо глядя на неё. Она сделала ещё несколько шагов вперёд, потом обернулась. На губах у неё была насмешливая улыбка.
   - Хи-хи. Какой же ты всё-таки милый.
   И пошла прочь, не переставая хихикать. Конечно, даже если бы Хоро горевала из-за его смерти, он бы хотел, чтобы она улыбалась снова. Но всё равно, как бы глупо это ни было - в душе Лоуренс надеялся, что другого мужчины рядом с ней больше не будет. Он снова зашагал за Хоро.
   - Но... я ведь и сама так же таскалась по пшеничным полям, да? И ты, когда начнёшь делать себе гнездо, тоже будешь бродить вокруг этого места, - произнесла она недовольно, подойдя к постоялому двору и открыв дверь.
   Она не придержала ему дверь за собой, это было явно неслучайно. Лоуренс, сунув палку подмышку, неуклюже открыл дверь сам и втащил своё уставшее тело внутрь.
   - В общем, благодаря тому нашему разговору он утрудил себя, прислав вино.
   Хоро по шла вперёд быстрым шагом, Лоуренс неловко ковылял следом.
   - Одно с другим не связано, - возрази он.
   Хоро остановилась посреди темноты. Лоуренс чувствовал, что она безмолвно смеётся. Потом легко, вприпрыжку, побежала вверх. Лоуренс, цепляясь за палку и напрягая остатки сил, полез за ней. Добравшись до четвёртого этажа, он едва дышал.
   - Не связано, говоришь? - вдруг раздалось рядом с ним, он чуть не потерял равновесие.
   - Уаа!
   Хоро рассмеялась и взяла Лоуренса за руку. Однако смех её чем-то пугал. У Лоуренса возникло ощущение, что она в темноте сверлит его сердитым взглядом, но поскольку он не уверен, видя лишь силуэт. Как и в значении разговора.
   - Эй, мы уже пришли.
   В комнате оказалось немного светлее благодаря открытым ставням. Полагаясь на лунный свет, Лоуренс сумел дотащиться до кровати и, наконец, сесть. Он поднял голову, собираясь попросить немного воды... Лицо у Хоро было такое рассерженное, что он непроизвольно выпрямил спину.
   - Ты.
   Её голос был холоден, облик - безжалостен. Лоуренс сидел спиной к луне, глаза Хоро в её свете серебряно мерцали.
   - Мне казалось, что ты не собирался больше прикасаться ни к чему опасному?
   Снова об этом? Тогда он просто ничего не мог поделать. Лоуренс пожаловался ей одними глазами. Хоро фыркнула и чуть отодвинулась.
   - Что ж, конечно, тогда ничего нельзя было поделать.
   "Вот именно", - хотел сказать Лоуренс, но под пристальным взглядом Хоро не смог.
   - Однако это всё равно нарушение твоего обещания. Если ты во что-нибудь суёшься, в тебе просыпается доброта, и ты просто не можешь не влипнуть по уши. Да, мне было весело помогать тебе у окна, но послушай, ты, это не всегда будет кончаться так хорошо. И если ты этого не осознаешь, то когда-нибудь будешь страдать.
   Лоуренс не знал, будет ли он страдать, влипнув куда-нибудь, или, получив выволочку от Хоро потом. Возможно, и то, и другое.
   - И даже если ты сейчас кивнешь, я не могу этому доверять...
   Чтобы завоевать доверие, нужно, чтобы слова не расходились с делами. Сколько раз он обещал что-то Хоро и не выполнял? Подумав об этом, Лоуренс посмотрел на Хоро глазами преступника, ожидающего приговора.
   - Но, хоть я так и говорю, я понимаю, что ты честен до глупости. Поэтому я считаю, что проблема лежит в моих методах, - и Хоро перешла на напыщенный тон. - Ты, похоже, из тех, кто может не выполнить уговор, но выполняет договор.
   - А? - вырвалось у Лоуренса, и он тут же получил пощёчину. Потом ударившая рука вцепилась в его щеку и развернула лицом к ней.
   - Я понятия не имею, о чём думала та мелкая упрямая девчонка, когда говорила такое, но... - раздражённо проговорила Хоро сквозь оскаленные зубы.
   Лоуренс вспомнил, как они в заснеженных горах выкапывали запретную книгу. Судя по всему, когда Хоро отправилась в Киссен за книгой, Эльза ей что-то сказала. Что, интересно, это было, и какое отношение имело к происходящему здесь и сейчас? Лоуренс не смел даже гадать. Ясно одно: что бы ни сказала Эльза, задела она этим Мудрую волчицу крепко.
   Хоро отпустила щеку Лоуренса и сжала его голову ладонями. У неё был такой вид, будто она собиралась проглотить этого жалкого странствующего торговца целиком, начиная с головы. Глядя прямо в лицо, она сообщила:
   - Она сказала, что, когда нам придёт время давать обет, она готова быть свидетельницей в любой момент. Вот ведь дурёха.
   Ясно как день: о том, что Эльза, слуга Церкви, назвала словом "обет", сам Лоуренс заговорить едва ли смог.
   - Ну, так что? - недовольно спросила Хоро.
   Как будто ещё нужно спрашивать. Если она хотела заключения настоящего договора, Лоуренс не мог отказать. Не отрывая от Хоро глаз, точно зачарованный этими глазами, он кивнул. И тут же она, прежде глядевшая на Лоуренса с подозрением, наконец, позволила напряжению уйти из своего тела и расслабилась. Точно устала. После опустошённого вздоха на лице её появилась чуть смущённая улыбка, и она приблизилась к его лицу. Луна освещала её лицо, словно укутывала белой вуалью. Люди дают обеты перед Единым богом, возможно, волки дают обеты перед луной.
   Хоро едва заметно склонила голову вбок и чуть нагнулась. Её волосы мягко упали Лоуренсу на плечо. Он обвил дрожащими руками её тонкие бедра, но она не протестовала. Хихикнув, Хоро придвинула лицо ещё ближе. В предчувствии момента нежности Лоуренс тоже потянулся к ней и закрыл глаза...
   Но ожидаемое ощущение не пришло.
   - Мм, я забыла кое-что важное.
   - А?
   Лоуренс открыл глаза и увидел, что Хоро выпрямилась и отвернулась в сторону.
   - Ээ, ааа...
   Он потянулся к Хоро, но она выскользнула из его объятий, как призрак. Попытавшись встать с кровати, Лоуренс перегнулся пополам от резкой боли, пронзившей бедро. Однако, опасаясь промедлить, снова устремил взор на Хоро.
   - Хи-хи. Ты можешь не делать такое лицо?
   По выражению её лица было ясно, что жалкий вид Лоуренса доставил ей удовольствие. Он хотел рассердиться, назвать её злодейкой, но, посмотрев Хоро в глаза, не смог заговорить. Она была действительно рассержена тем, что Лоуренс поддался чарам ветреной мечты торговца. Он столько раз ей обещал, но всё ещё не выучил урок. Ему оставалось лишь сидеть на кровати, точно нашкодившему щенку.
   Хоро шлепнула себя по бедру и протяжно выдохнула через нос. Возможно, эти роли им суждено играть всегда.
   - Ну, я и в самом деле забыла кое-что важное. Прежде чем дать новый обет, нужно исполнить старый.
   - Старый? - пролепетал Лоуренс, словно в трансе, лицо Хоро расплылось в улыбке.
   - Или ты не вёл меня в Йойтсу?
   - А, ну да...
   Даже под пыткой Лоуренс бы не сознался, что начисто про это забыл. Когда они впервые встретились под ночным небом, она была Мудрой волчицей, дрожавшей от одиночества и жаждущей вернуться на родину. А он - сидящим на слишком широких для одного человека козлах странствующим торговцем, на уме у которого были лишь деньги да жгучая мечта обзавестись когда-нибудь своей лавкой.
   "Странная из нас пара", - запоздало подумал он.
   Не зная, что сказать, Лоуренс продолжал смотреть на Хоро. Её выражение лица немного смягчилось, она глядела в окно, сквозь которое в комнату вливался лунный свет. Если и было в этом какое-то значение, подумал он, то, вероятно, оно в том, что Хоро хотела скрыть смущение.
   - Кроме того, ты ведь говорил уже.
   - Мм?
   Она снова перевела взгляд на Лоуренса, ухмыльнулась и ответила:
   - Что есть глубокий смысл в том, чтобы привести своего партнера домой.
   Да, у него было ощущение, что что-то подобное он действительно говорил, но не мог точно это вспомнить. Но он почувствовал себя счастливым от того, что Хоро запомнила эти его слова. Хотя это было и немного странное счастье. Быть может, как Лоуренс вечно торопился и суетился перед Хоро, так и она металась между радостью и печалью с каждым новым его словом.
   Омытая лунным светом Хоро вновь хихикнула, потом пожала плечами и улыбнулась. Он тоже улыбнулся и вздохнул.
   - Йойтсу. Йойтсу, значит.
   - Да. Мы слишком долго откладывали.
   - Ясно... но.
   - Мм? - спросила Хоро.
   Лоуренс перевёл взгляд за спину Хоро и сказал:
   - Мы можем хотя бы выпить вместе?
   Он указал на стоящий позади Хоро винный бочонок, присланный Милике - присланный для празднования.
   - Хмм... Ну, меня тебе всё равно не перепить.
   Хоро подняла бочонок и поставила на кровать, потом взяла чашку. Лоуренс принялся обшаривать глазами комнату в поисках второй чашки, но она легонько ткнула его в лоб.
   - Ты, поистине ты неспособен понимать тонкие намёки...
   Хоро и укоряла его, но её хвост радостно колыхался. До безумия отчётливо Лоуренс осознал, что она его любит.
   - Не пей слишком много.
   - Не думал, что придёт день, когда ты будешь говорить это мне.
   - Дурень.
   И Хоро вытащила из бочонка пробку. Потом велела Лоуренсу держать чашку, а сама налила в неё вино. В этот момент ему показалось, что к лунному свету, вливавшемуся в окно, добавились далёкие крики. Скорее всего, там запустили плавильню, и сейчас все качали меха. Здесь и сейчас, посреди долгой, суровой северной зимы, будет отчеканена новая золотая монета с символом солнца, которое озарит путь людям. Рувард говорил, что любит смотреть на рассвет после ночного марша, ибо солнце смывает всё. Теперь солнечная золотая монета станет предвестником рассвета новой эпохи.
   Однако Лоуренс не пошёл в плавильню, он предпочёл остаться в почти пустом постоялом дворе. Без какого-либо сожаления. В руке его была чашка с вином, налитым Хоро. Подняв глаза от отражения луны в поверхности вина, Лоуренс увидел её улыбающееся лицо.
   - Хи-хи.
   Ярче любого солнца, любой золотой монеты сияла улыбка его любимой.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"