Аннотация: Рассказ пишеться в реальном времени. Происходящее - есть совокупность происшедшего, происходящего.
1.
Лишь мгновенья нужны для решения, но сотни лет для раскаяния.
И только потом Вас назовут исторической личностью, когда дети в школах на уроке всемирной истории поймут, что лучшего на тот момент вы совершить не могли.
Солнце бьет прямо в глаза, режет их, отчего они слезятся. Единственное окно в этом месте прямо возле меня, было открыто, вернее оно было вообще не застекленное, жаловаться не приходилось, потому что, выбрал это место я сам, тут хоть свежий воздух иногда давал о себе знать.
Если унести себя от сюда, то можно подумать, что сейчас на небесах проходит отпущение грехов, так легко и "опустошенно" я сейчас себя чувствую.
Затхлое помещение общественного туалета, насквозь пропитанные мочой и разными химикалиями, что разбрызгиваются на желтые стены при редких санитарных уборках, окружают меня. Кажется, что если выйти и посмотреть на эти вонючие, но "спасительные" стены снаружи, то можно увидеть, что на внешней стороне этого заведения видны такие же пятна, кроме того, возможно они и пахнут также.
"Спасительное" - о да, неподходящее слово, но это первое, что приходит на ум, когда посреди рабочего дня, ты бежишь по коридору с припершей насмерть тебя, прямой кишкой, которая вот-вот сделает опорожнение прямо в твои новые джинсы, что ты купил только вчера. Но я не могу выйти, избавиться от этого мерзкого запаха, к которому я почти привык, то что накопилось во мне, все мои грехи, сейчас с необычайной легкостью вылетает ударяясь о стенки моего белого друга, которого мне сейчас совсем не жаль. Вчерашнее, позавчерашнее, а возможно поза - позавчерашнее, сейчас пачкает моего белого цивилизованного друга, но опять же мне его ничуть не жаль. Возможно если бы он был одушевленный предмет, он бы наверное ничего не сказал при мне, ведь это его работа, смывать то, что нам уже не нужно, но мы не задумываемся о том, что могли бы чувствовать вещи, которые мы используем без упрека для себя - ведь они всего лишь вещи.
Я бы не стал описывать поход в это злачное для педанта место, но моя история жизни, началась именно с обычного довольно таки банального, вонючего, гребанного сортира. История жизни? Вы подумаете - что я свихнулся, или же ударился в философию, может быть это и так, но мы, по моему сейчас уже осмысленному мнению, начинаем действительно жить, довольно позже, чем появляемся из утробы родной матери. Но тогда я, засранец, что со скоростью олимпийского чемпиона рванул с рабочего места, этого не понимал.
- Припекло?
- Угу... - прокряхтел я, с прикрытыми глазами.
- У тебя нормальный стул, вот только ты не часто посещаешь такого рода заведения, поэтому тебя и застало это врасплох.
Что за хрень подумал я и открыл глаза, после чего меня шокировало то, что я увидел. Если я бы увидел там троля, с полметра или репликона, ну на худой конец лысого зеленого человечка, я бы удивился меньше, но этот уебышь, стоял и пялился как я лишаюсь мертвого балласта, эта сволочь, стояла и глазела как из моего заднего прохода сыпались части моего прошлого.
- Слышь перец иди, там свободно, - я указал на правую от меня стенку, что была сложена из стеклянных кубиков, за которыми была такая же дырка с белым другом. - Не мешай. После чего я ахнул от удовольствия испражнения.
- Я не хочу, я вообще не по этому делу тут.
Вот гаденыш, он еще и огрызается. Ну почему, в старых советских туалетах раньше не ставили дверцы в кабинках, они так сильно доверяли извращенцам, которых было в изобилии при советском союзе? Труд, мир, слава, я подумал об этом и в смачно сплюнул про себя.
- Свали отсюда, не видишь я занят!
- Да нет, все нормально, я не помешаю, я постаю.
Он сложил руки на груди и спокойно остался стоять. Да воспитание нынче ни к черту.
- Слышь, ты придурок, я ща досру, и заставлю тебя жрать то, что не смоется, если ты до этого не свалишь.
- Окей, когда ты начнешь подтираться я уйду, - он сделал кажется успокаивающий жест, типа меня ладонью остановить хотел. - Ты сиди, сиди не беспокойся.
Я тебя сейчас порву, было подумал я и со злостью голодного Тузика взглянул на свою грелку. Эта тварь все поняла.
- Не успеешь. Даже не думай встать и попробовать поймать меня. Ты же не хочешь, чтобы твоя прошлая жизнь, борщ или же манная каша оставила несмываемый след на твоих новых джинсах.
Он сука еще и улыбается кол ему в ухо. Стоит и улыбается, этот подонок стоит и лыбится прямо мне в лицо, без ширмы, без прикрытия и пялится на то как я справляю нужду.
- Слышь, мразь, ты знаешь хоть, что делают с такими как ты в приемной его святейшества, после того как ты сдохнешь, а ублюдок? - и я снова ахнул, от вырвавшегося из меня картофельного пюре, возможно это была котлета, которую я съел вместе с ним, черт его знает, но скорее всего пюре, так как запах отвратительный и пюре мне тоже не очень нравилось.
- Боюсь тебя огорчить, я этого не узнаю, этот путь к сожалению для меня закрыт, - он глубоко вздохнул и снова стал пялиться на меня. - Оказывается не все так просто как кажется?
Ну мудила простонал я, сейчас я тебя уделаю, так как я уже почти закончил, я даже рискну пожертвовать трусами, дабы не подтираться и измочалить тебя. Этого конечно я ему не сказал, пускай для этого самоуверенного кретина, это будет сюрпризом, а он как будто понял что его ждет.
- Ну я пошел. - Он ляпнул это, развернулся и начал уходить.
- Не так быстро крысенышь, за все надо платить.
Я уже стоял рядом с ним, с натянутыми наспех трусами, со спущенными, но пока еще чистыми джинсами. Моя твердая рука схватила его за ворот рубашки в клеточку и задержала его бегство.
- Ну чо сука, ща ты у меня в говне поплаваешь. - С нескрываемым удовольствием я произнес это, после чего получил удар локтем прямо в живот. Вот тут то я и совершил свою первую за сегодня ошибку, не считая того, что утром - дома, проигнорировал позывы посрать, что одел трусы на грязную задницу, хоть и свою, что зашел в этот вонючий туалет. Я нагнулся. Дыхание мое перехватило, и я понял, что не досрал. Все что ждало свое прерванной очереди вышло, этакий довесок в мои трусы-боксеры. Обосрался мелькнуло у меня в голове, но мне уже было не до этого.
Резкий удар моей вздымающейся руки, снизу - вверх и точное попадание в челюсть извращенца, что повернулся ко мне. Он отшатнулся к кафельной стене и облокотился о нее плечом. Мне захотелось думать, что это, было его самая большая ошибка за сегодняшний день, его самый глупый поступок в жизни, так как сейчас я его утоплю в своем говне и еще в чьем-то, ну в том которое было еще до меня в загаженном толчке.
Я быстро подошел и схватил его обеими руками за плечи, чтобы он не успел ударить меня, дернул его в сторону толчка, где сидел и со спущенными джинсами пошел к нему.
- А теперь скажи, что ты сделаешь? - спокойно произнес он.
- Искупаю тебя. - Позлорадствовал я, когда схватил его и загнул руку за лопатку, чтобы тот не вывернулся, я нагнул его, а после пнул коленом под зад, и кстати чуть не упал, штаны то почти на полу. Моя жертва была как раз на позиции возмездия.
- Что прямо здесь? В своих испражнениях? - также на удивление спокойно он добавил, стоя раком.
- А что, тебе они не по душе, ты же совсем недавно с таким удовольствие пялился на них, ну так ощути всю палитру своей ошибки, - я подошел к нему в плотную, нагнулся схватив за шею одной рукой, а кисть правой руки другой и опять загнул ее за лопатку, удачно имитируя болевой захват. - Ну что, дебил, заплыв на короткую дистанцию. - Добавил я начиная надавливать на шею, по направлению к спокойной и привлекательной жиже.
- Да ты действительно сделаешь это, нет сомнений, - эта сволочь была спокойна как бразильский ленивец в жаркий полдень и его голова не смотря на все мои усилия, ни как не хотела сближаться с лужей дерьма, которая так и звала его к себе. - Эксперимент окончен! - Торжественно произнес он, и рывком выдернул свою правую руку из моей. Откинул меня к кафельной стене, где недавно был сам и резко набросившись развернул меня лицом к грязному кафелю, о боже насколько он был грязный вы даже представить себе не можете. Эта сволочь скрутила мне правую руку, ровно так же как я недавно ему, вот только я из этого захвата выбраться не мог.
- А ты смышленый парень, мне говорили, что ты умен, находчив, но ты еще и предприимчив. Это похвально.
Эта тварь стояла сзади прижимая меня к стене и говорила спокойно, будто не чувствуя моих неудачных попыток выбраться. Сколько же в тебе дури мудила, подумал я, но на вид ты вроде не толще чем я, а моя фигура далека от атлетической.
- Ты еще меня погладь скажи какой я хороший и отпусти, а потом я тебя скорее всего утоплю в какашках, ну или стукну, чем-нибудь тяжелым, а уже потом утоплю. После этих слов я заметил урну, что была у входа и кочергу, видимо которой ковыряли засоры в смывных отверстиях белых товарищей.
- Не успеешь, - напряжение исчезло и хватка на моей руке ослабла. - До встречи, Сергей Михайлович. Он отпрыгнул от меня, я резко развернулся для атаки и увидел как это чмо бежит к не застекленному окну, прыгает в него и исчезает за подоконником.
Идиот, второй этаж сталинской постройки, высота этажей - три с половиной метра, расшибся наверное, подлец. Я припрыгнул к окну и разочаровался, эта собака бежала и махала мне рукой, уже преодолев несколько метров по зеленому газону.
Единственное, что я ему крикнул в след, это было обещание того, что я его еще накормлю, но если он даже меня услышал, то не обернулся.