Аннотация: Если сам себя не похвалишь, то больше и некому.
(Народная мудрость)
--
Привет, Андрей!
--
Привет Анна!
--
У Вас очень грустное лицо, почему?
--
Это вам только кажется. На самом деле, я довольно веселый человек, однако в ваших словах, определенно, содержится доля истины. Расскажу вам такой случай: занесло меня однажды в Финляндию, ехал я туда с довольно грустным видом - ну, что там смотреть, елки, да палки. Но финны поразили меня своим необычайным трудолюбием, какого я не видел даже в Германии. Упорным трудом они превратили свою страну, где кроме елок, камней и озер ничего нет, в прекрасное место. Еще меня поразила сплоченность этого народа и благорасположение друг другу. Так вот, выхожу я однажды утром в такой стране на улицу и иду себе своей дорогой, как вдруг замечаю сочувственные взгляды встречных финнов. Я бы долго гадал, в чем дело, если бы не встретил знакомого, который бросился ко мне с вопросом: "Что случилось? Какое у тебя горе?" Тут только я догадался, что вышел на улицу с НАШИМ ВЫРАЖЕНИЕМ ЛИЦА. Скорее всего, вы, Анна, как и те финны, приняли за грусть выражение лица, которое принято носить на просторах бывшего Союза.
--
Я прочитала из Ваших произведений, прежде всего, конечно, про "виртуальную любовь" - ну и злой же Вы, Андрей Петрович!
--
Не совсем.
--
Грешно потешаться над бедными девушками, которые мечтают о счастливой семейной жизни.
--
Да я вовсе не потешался над ними!
--
Женщина уж так устроена, что ей нужен мужчина (вспомните Наташу Ростову!), хотя бы виртуальный. Не будь этого, человеки давно бы вымерли, как динозавры.
--
Вот насчет динозавров вы очень точно подметили, и, если припомнить точнее, Наташа Ростова стала матерью многочисленного семейства. Но это было в девятнадцатом веке. Бедные бесправные женщины! Родись Наташа Ростова в наши дни, она бы познала прелести интимной жизни к тринадцати годам, к шестнадцати сделала бы первый аборт, а к двадцати пяти имела бы два развода, и разменяла бы первый десяток партнеров. К тридцати годам Наташа Ростова обзавелась бы внебрачным ребенком. Продолжать?
--
Теперь я отчётливо вижу в Ваших грустных глазах (да, да, грустных! "лицом к лицу лица не увидать", особенно если это лицо в зеркале!) Ваше вырывающееся наружу чувство юмора.
--
Спасибо за понимание!
--
Это здорово! Буду читать Вас дальше! У вас я нашла целую развесёлую библиотеку для чтения!
--
Еще раз спасибо!
--
Я хотела Вас спросить, почему Вы пишете?
--
Хочу оставить свидетельства эпохи. Видите ли, пройдет всего лишь пятьдесят лет, и люди забудут все, что волнует нас сейчас, забудут наши проблемы, особенности быта. Вот вы, например, помните, как выглядел обыкновенный керогаз? Вы можете представить жизнь без холодильников, без телевизора? Как выглядела линза, которую устанавливали пред экраном телевизора КВН? А какую воду в эту линзу наливали, дистиллированную или простую? Вы очень удивитесь, узнав, что я видел Гагарина? Что такое галоши? Вы поверите мне, если я вам скажу, что десять лет назад МИД Украины мог выдать один заграничный паспорт на несколько человек? Так они и ехали за границу, с одним паспортом, а в нем три фотографии. - В это не мог поверить даже человек, державший такой паспорт в руках!
--
Я прочитала (проглотила!) "Войну с радиками". Ужас! Неужели ТАК ликвидировали аварию! Казалось бы, беда всегда мобилизует лучшие чувства у людей...
--
Действие повести происходит в воинской части, где было около семи тысяч человек, и все они честно выполнили свой долг. Но, кроме того, был и воинский быт, который определялся общей культурной средой, существующей в Советском Союзе. Проще говоря, какая страна - такая и армия.
--
Хорошо, что Вы это написали, надеюсь, что после того, как всё это было написано, вспоминать об этих днях и этих людях уже не так было больно.
--
Наоборот, мои герои, списанные с реальных людей, зажили своей собственной жизнью, и теперь я отношусь к ним с трепетной любовью.
--
А что же Фазлыев? Он Вас не "достал" в Киеве?
--
Это литературный герой и угрожать он мне не может.
--
Извините, но ведь Ваша повесть биографична? Ведь так?
--
Да, но я не протокол писал, а повесть. Основное отличие литературного произведения состоит в наличии создаваемого автором образа. Вот, давайте я создам вам образ в стихах прямо сейчас:
Грустный стол,
Недопитая бутылка,
Селедка лежит на столе.
Откуда-то ноги торчат.
--
Какой образ я хотел представить?
--
Пьяница?
--
Правильно!
--
Вы хорошо владеете компьютером.
--
Увы, до совершенства еще очень далеко, но я вынужден заниматься, этим, так как считаю, что мы живем в эпоху виртуальной революции.
--
Наверное, после Чернобыля Вы не вернулись на завод?
--
Нет, вернулся, поработал еще несколько месяцев, но потом уволился и засел за повесть. Это было в конце 1989 года, в начале 1990 года черновик был уже готов, но тут начался такой круговорот событий, как в стране, так и в личной жизни, что черновик надолго засел "в столе". Революция, знаете ли ...
--
Если бы Ваши "Мысли" да прочитать по ОРТ (1-й программе российского телевидения), да в вечернее время, когда все у телевизоров - в России точно была бы новая революция!
--
Вот именно, "если". Да и революции по заказу не делаются.
--
Храбрый Вы человек - живя на ридной Украине, обнародовать такие мысли!
--
Особой храбрости тут нет - мало кто читает сочинения, размещенные в интернете. Если бы я стал рассказывать свои мысли знакомым, то получилось бы больше. Так что, я, как автор, никому не опасен.
--
А насчёт женщин ... Вы человек творческий, незаурядный, а это сложно для женщин. Обидели они Вас здорово.
--
Вообще-то, никогда не знаешь, где найдешь и что найдешь. Вот, сегодня, пошел я за лекарством для больной матери. Женщина в аптеке, не сумевшая разобрать почерк врача на рецепте, устроила мне выволочку, прежде чем позвонить врачу и уточнить рецепт. А потом еще и нахамила. Вообразите, как я себя чувствовал, будучи ни в чем не виноватым. Как результат, я добавил в "Мысли о женщинах" еще несколько высказываний. Знаете, я всегда ношу в кармане шариковую ручку и пару листов бумаги, и, если мысль приходит в голову на улице, я останавливаюсь и записываю. Воображаю, каким идиотом я кажусь окружающим, но мысль так быстротечна ...
--
И всё равно мечтайте о встрече с голубоглазой француженкой!
--
Это получится мечтать о прошлом.
--
?
--
Я встречал француженок и французов. Их отличительная черта - простота. Помню, жил у меня один француз несколько дней. Куда бы мы с ним ни пошли, везде женщины шептали мне: "Какой мужчина!" Между тем, он совершенно ничем не выделялся ни лицом, ни одеждой. Однажды моя мать зашла на кухню, где мы пили утренний кофе, и увидела француза в первый раз. Он спокойно взглянул на нее и сказал стандартное: "Bonjour". Он больше ничего не сказал, но минуты не прошло, как мать шептала мне: "Какой мужчина!" Ума не приложу, чем он так нравился женщинам. Я пытался ответить на вопрос, исследуя француженок, точнее свое отношение к ним. Проводить исследования на самом себе, знаете ли, всегда удобнее. И вот однажды, меня предупредили, что придет француженка, я стал ждать. Люди заходили и уходили, а я волновался и боялся ее пропустить, но когда она пришла, я узнал ее без всяких слов.
--
Голубоглазая!
--
Ну да! И еще в простом ситцевом платье, с простой короткой стрижкой, без всяких следов макияжа и без какой-либо бижутерии. Но я ее сразу узнал, хотя она сохраняла молчание несколько минут, ожидая, когда подойдет переводчик. Было в ней что-то такое, что выделяло ее среди "наших". Полагаю, простота во всем и в глазах тоже. Я потом набрался наглости, попросил у нее адрес, и затем была переписка года три, пока она не окончила школу в своем маленьком городке, Маконе, расположенном где-то между Ниццой и Монпелье. Последние письма она мне написала, когда ей исполнилось восемнадцать лет. Она писала, что получила, наконец, водительские права, поехала с приятелями в Женеву, и что там было так хорошо. Потом была ее открытка из Гваделупы, и я долго искал "Гваделупу" в атласе мира, пока не выяснил, что это заморская территория Франции в Карибском море. Моя голубоглазая француженка писала, что собирается ехать на север Франции, в Бретань, и поступать там в университет. Больше писем не было. Наверно она нашла себе парня в университете.
--
Как говорит одна моя украинская родственница: "Жизнь бооольшааая"! А ещё у нас на старой квартире был сосед, который в 70 лет по большой любви женился на сорокалетней женщине, и она тоже вышла за него по любви, без всяких шкурных интересов; и родила ему ребёнка. Как поётся, "я перестану ждать тебя, а ты придёшь совсем внезапно".
--
Да? Значит, у меня еще есть лет двадцать в запасе. Потом приедет моя, уже сорокалетняя, но все так же голубоглазая, и, без всяких шкурных интересов, родит мне ребенка ...
--
Вообще же Вы не правы: женщины не глупее мужчин, и не хуже их, просто, как бы это сказать, мужчины, допустим, сиреневые...
--
"Сиреневые мужчины" - это как?
--
... а женщины жёлтенькие. Или наоборот. Это несравнимо! И хороших женщин, любящих и преданных, много. Вспомните: битком набитый кинотеатр в старые времена, захватывающий фильм, притихший зал... Все сердца в зале - из чистого золота! Все знают, где добро, где зло...
--
...Вот это как раз и плохо. Я, например, будучи мальчиком, посмотрел фильм "Гусарская баллада" и влюбился в образ Шурочки Азаровой в исполнении актрисы Голубкиной. Знаете, чем это кончилось?
--
Чем?
--
Образ так крепко засел в моей голове, что я подсознательно искал именно такую девушку и, что самое удивительное, нашел не одну, а трех, правда, в разные периоды моей жизни. Но они были похожи на идеал лишь внешне: первые две оказались не слишком большого ума, а третья была вдобавок еще и редкой стервой. Впрочем, сказать "была", было бы слишком оптимистично. Она и сейчас заявляется ко мне без всякого приглашения, и поэтому я ищу ей жениха по интернету где-нибудь за рубежом.
--
Неужели?
--
Да, но без особого успеха, так как женщины ведут себя при этом чрезвычайно легкомысленно: я с огромным трудом нахожу для них жениха за рубежом, а они совершенно ничего не предпринимают, чтобы развить успех.
--
Вы имеете ввиду ...
--
Нет, я имею в виду совершенно другое, письмо написать, например. Девушки, как правило, совершенно не знают, что писать, и пишут стандартное: "Напишите о себе...". При этом какой-нибудь Джон уже в пятый раз пишет, что рост у него столько-то "feet", плюс столько-то "inches", что выпивает он "socially", т.е. по праздникам.
--
Вы сказали "девушки"?
--
Я из чистого любопытства помогал, да и сейчас бесплатно помогаю, девушкам размещать свои данные на сайтах знакомств, и приобрел такой опыт, что пора уже свое агентство открывать.
--
Так вот как вы написали Особенности виртуальной любви!
--
А вы как думали, откуда у меня такой материал?
--
И долго вы писали?
--
Представьте, что нет. Выхожу я однажды утром на пробежку, и идея рассказа ясно раскрывается у меня в голове. Бегу домой, бросаюсь к компьютеру и начинаю писать. К полуночи все было готово, а к часу ночи я уже загрузил рассказ в библиотеку.
--
Вы всегда так быстро сочиняете?
--
Да нет. Повесть Война с радиками была написана примерно за полгода, но в последствии черновик долго лежал, как говорится, в столе. И лишь осенью прошлого года, когда я серьезно заболел, я достал рукопись и стал ускоренно готовить ее к размещению в библиотеке. На всякий случай.
--
Это было сложно?
--
Да. Компьютер с трудом сканировал тексты, когда-то напечатанные на старой машинке. Получалось много огрехов, но я понадеялся на компьютерный корректор, и он меня подвел.
--
Как?
--
При распознавании сканированных текстов, компьютер не все воспринимает адекватно, то есть, делает ошибки, и некоторые из них не воспринимаются корректором. Я этого не знал, загрузил повесть в интернет, через пару дней решил почитать и пришел в полный ужас от обнаруженных ошибок. Примерно два месяца потребовалось на исправление повести в прямом эфире, зато теперь я владею приемами исправления текстов уже находящихся в интернете, да и отношусь к проверке текстов более серьезно: прежде чем загружать, сто раз подумаю.
--
Когда вы начали писать?
--
Сразу как мне подарили старую пишущую машинку. Возможность выложить на белом листе ряд букв, которые складывались в осмысленные фразы, меня просто заворожила, и я стал печатать. Сначала это был просто набор фраз, но, в конце концов, все вылилось в мое первое сочинение: Рассказ о том, что произошло в З-Саранске. Не прошло и двух лет, как этот рассказ прочитали работники киевского отделения КГБ. Они высоко его оценили и попросили одолжить им мою пишущую машинку - наверно тоже хотели что-то напечатать. Но, к моему великому сожалению, так и не отдали.
--
Вы были диссидентом?
--
Так многим казалось. На самом деле я с уважением и гордостью относился к своей стране, хотя не все в ней было так хорошо. Что же касается вопроса о диссидентах, то его надо рассматривать только в контексте противостояния СССР и США. Не секрет, что в пятидесятых годах американцы готовили ядерный удар на тот момент, когда они бы стали обладать тремя сотнями ядерных зарядов, но к моменту, когда необходимые ядерные запасы были созданы, выяснилось, что у Советского Союза их не меньше. Вот тогда и появилось движение диссидентов, которые пытались раскачать страну изнутри, но не вышло. Их никто не поддержал, а Советский Союз развалили именно те, против которых диссиденты боролись. Вы же знаете, почти все наши нынешние политики были когда-то членами КПСС. А в те времена, диссиденты и КГБ играли своеобразную игру: одни делали вид, что борются с режимом, а другие создавали видимость борьбы с противниками режима. И те, и другие делали на этом карьеру, для чего в это противостояние вовлекались ничего не подозревающие люди. Я тоже попал в историю таким образом. Помню, в деканат университета, где я тогда учился, позвонила женщина, представилась сотрудником КГБ и сказала, что я нахожусь под следствием в КГБ. На мою удачу, у телефона оказался весьма мужественный человек, не давший хода этой информации, - он сказал об этом только мне. А представьте, что было бы, если бы он рассказал всем? В те времена у многих при слове КГБ начиналась истерика. Нет сомнений, меня бы выставили из университета. Самое интересное, что звонила не сотрудница КГБ, они бы отправили официальную бумагу, а кто-то из диссидентов, кому очень хотелось сделать из меня борца. Знаете, это не такой простой вопрос, как многие хотели бы представить. Я имею в виду, вопрос, надо ли предавать свою страну, если она далеко не идеал. Этот вопрос дискутируется со времен переписки Ивана Грозного с князем Курбским, который бежал в Польшу, и оттуда писал письма царю, оправдывая в них свое предательство. Советский Союз тоже был далек от идеала, но это не служило основанием для граждан не любить свою страну. За исключением диссидентов, конечно. Я хорошо помню, как мне стремились навязать волю, не обязательно совпадающую с моими интересами, и учили неуважительно относиться к собственной стране. Я не сразу во всем разобрался, и только потом понял, что меня готовили к тюрьмам, лагерям и психушкам. И все только ради карьеры двух-трех человек! Все это заставило меня более критически рассматривать окружающее меня общество, что, в конце концов, и отражается в моем творчестве.
--
Иногда в Вашем творчестве проскальзывает что-то такое сумрачно-реальное, и это меня как-то меня настораживает.
--
Неужели я такой сумрачный? Почитайте другие мои сочинения.
--
А я читала, и создается впечатление, что Вы еще и злопамятный.
--
И не злопамятный я. Злопамятство тут ни причем - только факты. Мужчины тоже "небезгрешны", если так можно выразиться. Люди сотканы из достоинств и недостатков, вы хотите видеть в себе только достоинства? А куда же девать недостатки? Да и недостатки ли это? Мы - живые люди, и живыми нас делают наши пороки и добродетели, в противном случае, мы стали бы похожими на роботов. Поверьте, я значительную часть жизни потратил на женщин, впору писать "Записки Казановы", ...
--
Правда? Ой, как было бы интересно!
--
... и очень женщин уважаю, но ... не всех и не всегда. Я восхищаюсь женщиной в ее истинно женском качестве и вижу множество прекрасных женщин вокруг. Но общество несовершенно, многим трудно устоять перед соблазном стать глупым и жадным, что совершенно не к лицу прекрасной половине человечества.
--
Могу только добавить, что вы абсолютно правы, мне нравится ваша точка зрения. Но обидно, что Вы, умный человек, ТАК злы на бедных глупых женщин.
--
Да я вовсе не зол на женщин - с чего вы это взяли?
--
"А напоследок я скажу" - мне очень интересно Вас читать! Ваше вырывающееся наружу чувство юмора. Это здорово! С восторгом от вашего всего, буду читать Вас дальше!
--
Вот с этого и надо было начинать. Большое спасибо за проявленный к моему творчеству интерес.