Голованова Татьяна Николаевна : другие произведения.

Хроники: Зеркало Силы. Глава 5

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Положи острый стилет на вену, Проверь: порвется кожа или нет. И вот вдруг в жизненной пустой пещере В конце тоннеля ты увидишь свет. Ты полетишь к нему на крыльях счастья. Ты обожжешься и останешься стоять У светлой двери, в непроглядном мраке, И думать: как вернуть все вспять? И жалости к тебе у меня нет. Ты в жизни мог найти такой же свет.
   Положи острый стилет на вену,
  Проверь: порвется кожа или нет.
  И вот вдруг в жизненной пустой пещере
  В конце тоннеля ты увидишь свет.
  
  Ты полетишь к нему на крыльях счастья.
  Ты обожжешься и останешься стоять
  У светлой двери, в непроглядном мраке,
  И думать: как вернуть все вспять?
  
  И жалости к тебе у меня нет.
  Ты в жизни мог найти такой же свет.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Сон в дождливую ночь.
  
  
   Кипящее тучами небо наваливалось на землю и глухо завывало ветрами между горными пиками.
  Деревья стояли, как мрачные охранники предела своего леса. Казалось, что за чертой дубов начинается абсолютно другая жизнь, не похожая на земную.
  На лесной дороге лежал мертвый волк. Черная кровь заливала землю и блестела в лунном свете.
  Невесть видел лунный свет, отражающийся в мертвых зрачках. Мертвый свет. Он снова, снова все это видел... О, Господи...
  Он уже не пытался идти вперед. Прямо перед телом волка в землю был вбит крест.
   Он стоял и смотрел на волка. "Мгла умерла". Да, умерла.
  - Месавван, - некромант медленно поднял голову. На дороге, по другую сторону от волка стояла его Июль. - Месавван.
  Ее голос глушили раскаты грома, но он не мог подойти ближе. Он уже знал, что не может подойти ближе. Он уже видел все это.
  - Слушай себя. Свет с тобой. Не иди на зов крови. Ты должен выдержать. Ты должен...
  - Июль... - Невесть почувствовал, что начинает задыхаться. Он должен успеть ее предупредить пока не...
  - Слушай меня.
  - Нет, - хриплый, мерзкий голос. - Не слушай ее.
  - Июль! - опасность. Ей грозит опасность. Он уже видел все это!
  Невесть видел, как за спиной Ийилини из темноты появляется огромный черный, как сама ночь ворон. Он снова видел это и ничего не мог с этим поделать. Клюв растянулся в злобной ухмылке и с человеческим смехом ворон бросился вперед, рассекая воздух со свистом.
  Невесть видел, как он занес свой клюв над беззащитной шеей Ийилини. Острый как нож клюв. Сколько же можно. Он больше не в силах переносить эту пытку. Он больше не в силах бороться с этой болью...
  - Нет! - Невесть бросился вперед и упал на колени, сжимая руками, разрываемую на части от боли голову.
  - Месавван, - хриплый голос, вырывающийся из черного клюва. - Месавван!
  - Нет, - лишь тихий стон.
  Маг сжал руками голову. Весь мир вокруг смеялся мерзким смехом. Смех, визг, крик, боль... И над всем этим хриплый голос:
  - Месавван. Месавван!
  
  
  Он проснулся, как это уже не раз случалось, с криком.
  - Вираний!
  - Я здесь, - мальчик обнял его за плечи, он тоже был напуган. - Цлич пой, что с тобой происходит?
  - Мне плохо, - прошептал Невесть, опуская голову на плечо Виранию. - Мне очень плохо.
  
  
  
  
  Придворная ведьма.
  
  
   Ее заметили, когда ей было тринадцать. Зимир-паша был похотливой скотиной, каких мало. Его гарем, насчитывающий около трех сотен жен и наложниц, пополнялся новыми девушками каждый месяц. Те, кто ему надоедал из дворца исчезали. Некоторые пополняли ряды прислуги, другие становились развлечением для солдат. Некоторые просто пропадали без следа и лучше было даже не думать, что с ними случалось.
  Тогда и попала во дворец молоденькая, насмерть перепуганная девчонка Анэкэ. Она была из крестьянской семьи. Ее силой вырвали из рук родителей и привели ко двору паши.
   Но что же было дальше? Что же такого случилось в первую ночь, которую Анэкэ провела в комнате правителя? Что она сделала или сказала?
   Не важно это. Важно то, что на следующее утро ей была отведена отдельная комната, подарено ожерелье из морского жемчуга и отдано в услужение три молодых служанки. И страсть паши к ней не иссякла не через месяц, не через два... Год прошел, сменились все девушки гарема новыми, а Анэкэ только увеличила количество, расшитых золотом платьев, подаренных самим пашой. А ведь она не была красавицей.
   Но за этот год произошло еще кое-что. Разоблачен был заговор против паши, устроенный его двоюродным братом Тавиром. И стрела тавельского убийцы не достигла своей цели, вонзившись в спинку трона, рядом с головой Зимира. И возможно было еще что-то, о чем слухи не смогли просочиться на улицы Рембарки. Да, что-то было...
   Была Анэкэ. Дочь деревенской целительницы, внучка деревенской ведьмы, родившей без мужа неизвестно от кого. Породившей тем самым множество, порой просто невероятных, слухов.
   При дворе паши были маги. Но и они не смогли объяснить силы девушки. Она видела такое, что взгляду простого смертного, а порой и мага, было не доступно. Она не была магом и не владела силой тонких структур, но это именно ее воля заставила тавельского убийцу впервые в жизни промахнуться.
   Паша старел. В его голове появлялись седые волосы. А комната Анэкэ так и не опустела. И каждую неделю она входила в комнату паши, закрывала дверь и оставалась до утра. И многие министры завидовали власти деревенской ведьмы. Но никто из них не смел произнести этого в слух. Более того, об этом старались даже не думать, после того как свернул себе шею, падая с коня, генерал Даво, главный противник Анэкэ при дворе. А он был лучшим наездником столицы.
   Шли годы. Сменялись десятилетия.
  Прошло время и паша умер. Умер, оставив после себя наследника. Сына Убэя. Взойдя на престол, молодой паша начал устанавливать свои порядки. И очень удивился он, ничего не знающий о жизни при дворе, когда узнал, что одна из наложниц его отца, уже старуха, по-прежнему живет во дворце.
   Он приказал прогнать ее. Но не нашлось смельчака, который бы посмел исполнить этот приказ. А Убэй отличался от отца только тем, что не был умен. Был таким же гадом, но тупым, как деревянный нож. Он даже не задумался тогда - почему они боятся.
   Под страхом смерти трое солдат отправились в комнату Анэкэ и объявили ей волю паши. Она ничего им не ответила. Встала, вышла во двор, подошла к паше и сказала:
  - Сегодня за обедом тебя попытаются отравить. А через несколько дней твои простыни пропитают ядом. Захочешь знать когда это случится и кто это сделает - позовешь меня.
  Через два дня Анэкэ снова жила в своей комнате. У нее уже не было той власти, что раньше. Но все же...
  Кем же она была? Мерзкая ведьма, помогающая тиранам? Та, по воле которой выжил Зимир и Убэй?
  Человеком. Обыкновенным человеком, который просто как-то хочет выжить в этом мире. Она знала, что со смертью паши придет другой, еще хуже прежнего. Она знала, кто хочет убить пашу, и понимала, что убийца еще хуже главенствующего тирана.
   Она раздавала свои деньги бедным людям. И вот настал день, которого она давно ждала. Когда на свет появился Дэвон, она поняла, что не зря прошло столько лет. Она защищала жизнь Убэя ради того, что бы повзрослевший принц сам свергнул тирана и по праву занял его место.
  Она была обыкновенным человеком и просто хотела любить. Она не познала счастья материнства. И вся ее семья была уничтожена Зимиром.
  Но она была человеком, со всеми присущими ему пороками и слабостями. И чувствами.
   И всю свою любовь она вложила в молоденькую девчонку-рабыню, которая появилась при дворе паши. Она впервые в жизни ощутила, что в ней действительно кто-то нуждается. Она полюбила девушку, как родную дочь. И помогала ей как могла.
  Но Анэкэ так и не сказала ей, что увидела тем далеким утром, когда солдаты вели рабов во дворец, что заставило ее руку дрожать и почему она дала ей имя - Луна.
  
  
  
  
  О чем шепчет ветер?
  
  
  Трэя сидела у окна. Вечер спускался на долину. Легкий ветерок покачивал листья на розовых кустах и шевелил высокие стебли, цветущего голубоватыми цветами, стреха. На подоконнике не большого домика стоял горшочек с невзрачным белым цветком, который стоил всего великолепного сада потому, что был цветком Белого Лотоса.
  Трэя смотрела на горизонт. Она пыталась отделить небо от земли, провести четкую линию, которая разделяет две эти стихии. И не могла. Линия горизонта все равно оставалась общей, как для земли, так и для неба.
  Как и линия жизни любого человека, незаметно кружащая на границе света и тьмы.
  Прохладный ветерок касался ее лица. Он приносил ей вести из всех уголков необъятного Мира. Она слушала его, стараясь не пропустить не малейшей детали.
  - Входи, янчюр. Щ"иць с"яс ц"оп"я.
  - Я не где не могу быть как дома, - отозвался голос из-за ее спины. От стены отделилась тень. Фигура шагнула к Трэе и осветилась светом заходящего солнца. - Ты знала, что я приду?
  - Нет, - Трэя повернулась к гостю, посетившему ее в этот вечер. К гостье. - Этого не дано знать ни кому. Я знала лишь, что ты хочешь поговорить со мной. А сейчас я просто услышала шорох за спиной, - Трэя улыбнулась.
  Она смотрела на вышедшую из темноты девушку с едва скрытым восхищением. Вечерняя гостья была прекрасна, красива не земной красотой, хотя тяжесть земной смерти все же наложила свою печать на ее лицо. Девушка подошла к Трэе и села в кресло рядом с ней. Тень от шторы скрыла ее лицо.
  - Я так много слышала о тебе. Еще раньше, до того, как... До того, как ты...
  - Изменилась...
  - Да.
  - От Тэкэй?
  - И от нее тоже. Но... Что привело тебя ко мне?
  - Твое имя вписано в Книгу, Которую Никто Не Читает. В тебе есть часть Огня Великого Взрыва, из которого явились все миры. Тебе известно то, что чего никто не знает.
  - И я не могу сказать больше, чем ты готова услышать потому, что Огонь испепелит ту, которая дерзнет менять то, что еще не случилось. Тебе ли, ангелу, этого не знать.
  - Я не прошу ничего менять. Но ты ведь новый предсказатель.
  - Я не Азарка.
  - Нет. Ты Трэя Осэ.
  Сумерки спускались на землю. Цветок Лотоса распускался.
  - Что ты прочитала в книге Азарки? Что ты видела?
  - Я видела Тьму. Не Серую, а истинную. Черную. Непроглядную. Ту, которую не пробивает даже свет.
  - А он? Что он?
  Трэя закрыла глаза. Ветер что-то шептал ей на ухо, но она уже не слушала.
  - Он стоит на краю. Не иди за ним, Хуфнь. Это его выбор. Тебе не дано решать за него. Это не твоя битва.
  - Ты говоришь страшные вещи.
  - Не я пришла к тебе после заката, что бы спросить о том, что будет. Ты сама пришла ко мне. И я говорю тебе то, что прошептал мне ветер. В любой душе этого мира может быть боль. В любой, кроме твоей. Ты хоть можешь представить себе, что случится с миром, если Восемнадцатая станет на край. В твоей душе нет места для тьмы. Позволь Огню выжечь эту память.
  - Ты хочешь увидеть мое лицо? - голос ее дрожал.
  - Нет. Не хочу. Запомни - мечта не заменит жизнь. А ты - Жизнь.
  - Прощай...
  
  
  
  
  Путь в горы.
  
  
   Они уже миновали пограничную заставу и въехали в княжество Тавель. Ехали молча. Долго.
  - Как ты думаешь, может стоило предупредить о нашем решении остальных?
  - Кого? Тэкэй и Пересмешника нет. Сокол и Кейон воины. Байо слишком огорчен. Они даже ничего не заметят.
  - Но я тоже воин.
  - Ты - совсем другое дело. Я думаю, ты и без меня заметила, что почти никакая магия на тебя не действует. И ты не раз выживала благодаря этому. И Тэкэй выбрала именно тебя, для хранения своего имени. Ведь силой тебя не напугаешь и магией не проймешь.
  - А откуда ты узнал?
  - Были обстоятельства, - загадочно улыбнулся Фаскет.
  - Ладно, - махнула рукой Алликши, - не важно. Так что ты там говорил про дорогу.
  - Маги в Клотроке, который наши друзья опрометчиво разрушили...
  - Не без твоей помощи...
  - Использовали силу Зеркала, отражающего силу. Они не знали, откуда оно взялось и что из себя представляет, но оно обладало огромной энергией. Они проложили подземный ход, что бы легче было черпать силу. Он частью состоит из природных пещер, частью из прокопанных тоннелей. Они поставили что-то вроде телепортов в тех местах, где не могли пройти. Ну и для сокращения расстояния, конечно. За годы заклинания, правда, могли сбиться. Но на тебя все равно не действует отрицательная магия. Путь к входу похоронен под развалинами. Но я знаю другой.
  - Какой?
  - Через кратер вулкана.
  - Ты шутишь?
  - Нет. Твое предчувствие еще тебя не покинуло? Может стоит вернуться?
  - Даже и не подумаю, - фыркнула Алликши.
  Стрела просвистела в воздухе и замерла прямо перед лицом Фаскета. Маг взял ее рукой и показал Алшу.
  - Похоже, что кто-то очень не рад нас видеть.
  В эту минуту со всех сторон на них полетел град стрел и копий.
  Невидимая прозрачная пелена накрыла всадников. Кони пугливо озирались, не понимая, почему стрелы ломаются об воздух.
  - Похоже, что сейчас будет весело, - хрипло сказала Алликши и ее лицо озарило пламя боя.
  - Нет. Не выходи за пределы защиты. Твои силы тебе еще пригодятся, - взгляд девушки сразу потух.
  - Сколько же их?
  Им на перерез скакал отряд всадников. Около двух десятков. И в кустах где-то столько же. Наверное.
  - И долго нам сидеть в этом коконе? - ответа она не получила.
  Да, недооценил Фаскет силу концентратора энергии. Алшу успела увидеть мага на коне, держащего в руках лук, а в следующий момент Фаскет уже падал вниз. В его плече торчала стрела. Резким движением маг вырвал стрелу. На мгновение в ране вспыхнул огонь, останавливающий действие яда и кровь.
  - Ару... - успел сказать Фаскет и его глаза закрылись.
  В то же мгновение со всех сторон на Алшу ринулись воины. И наверное никогда еще один воин не успевал унести на тот свет стольких солдат, прежде чем его удавалось стащить с коня.
  Когда тяжелый удар обрушился на нее и она, теряя сознание, упала с коня, она знала, что десятерым из нападающих уже никогда не ходить по земле.
  Сквозь пелену забвения она еще успела услышать голос одного из воинов:
  - Не убивать. Они нужны живыми. Десять воинов! Демоница!
  
  
  
  Как же сложно было приходить в себя. Дико болела голова и над правым виском в волосах запеклась кровь. Мысленно Алликши много чего пообещала тому, кто это сделал. Она запомнила его лицо.
  Она лежала в темной камере на сыром полу. Руки были связаны за спиной. Она была в камере одна. Не смотря на темноту, она это знала точно. Чувствительность кошки. Этому не учат в школе Меча, но этому хорошо учит жизнь при дворе.
  Комната три на три, дверь, ни каких окон. Идеальная тюрьма.
  Ждать пришлось не долго. Открылась дверь и двое солдат под руки вывели ее из камеры. Латы на них такие же. Но их не было в битве. Поэтому Алликши решила повременить с освобождением, пока не увидит ту тварь, которая...
   Долго шли они по извилистым коридорам прежде, чем выйти в просторный освещенный зал.
  Круглый зал был полон людей. Сотня, не меньше. На троне, по-видимому, князь. Ага, вот и Фаскет. Мага тоже держали связанным. Он все еще был без сознания.
  Ее подвели к трону.
  - Кто ты такая? Зачем ты приехала в княжество Тавель?
  - Не плохо тут у вас обходятся с гостями, - не особо учтиво начала Алшу. - Сначала нападают, а потом спрашивают. Я - Алликши, мастер из Зельдора, - ропот пошел по рядам стражи, - ныне служу паше Сауна. Следую из Анэшмы в Велию.
  - Ты говоришь чушь. Что слуге паши делать в Анэшме и зачем ехать в Велию? Ты, наемница, как и другие приехала, узнав о горе, случившемся с нашим князем. Но я не позволю разбойникам бесчинствовать на просторах этого княжества.
  - Думай, что говоришь, солдат, - прошипела Алликши, все больше распаляясь гневом. - Ни один наемник Зельдора никогда не был разбойником. Подобное оскорбление смывается кровью.
  - Закрой рот, - командир встал с трона и направился к Алшу.
  - Да ну? А то что? Ударишь связанную девушку? Молодец, командир, делаешь успехи. Тебе бы на базаре тряпкой бездомных гонять. Небось забыл, как оно, меч в руках держать? Ну, что уставился, как девственница на голого мужика.
  - Да как ты смеешь...
  - А кто ты такой? Напасть на двух людей отрядом в полсотни. И гордится своим талантом полководца! - командир покраснел, как вареный рак. Что-что, а выводить из себя Алликши умела. Этого у нее не отнять. Талант!
  - Развязать, - истерическим фальцетом взвыл он. - А сейчас тебе покажу, кто тут... - что сказать дальше он так и не решил.
  Один точный удар ноги вышиб из его рук меч, второй лишил его возможности иметь потомков, а третий погрузил его в глубокий обморок.
  На Алликши молча, в полном оцепенении взирала сотня солдат. И пока они не оправились от шока...
  - Ну. Что? Где вы были, когда в велийской долине воины Зельдора, Анэшмы и Сауна сражались с Мглой? Где вы были, когда нужны были миру? Все, что можете, это нападать на одиноких путников. Жалкие отродья. Да в Зельдоре такие, как вы вылетают на первом году обучения!
  - Что она себе позволяет? - подал голос какой-то молодчик.
  Но в этот момент очнулся Фаскет. Они допустили ошибку. Не увидев ни платин, ни жезла, ни посоха, солдаты решили, что перед ними обычный недоучка и со связанными руками он ни на что не способен.
   Он был зол. Очень зол. Алшу его таким никогда не видела. Да и мало кто видел. Мага не спас его концентратор. Жезл оплавился, как кусок масла. Стоящие в пределах десяти метров от него воины разлетелись, как тряпичные куклы. В маге-помощнике проснулась давно забытая страсть победителя.
  В полном оцепенении взирали солдаты на мага и воительницу. Даже до самых тугодумных уже доходило, что они ошиблись в своих обвинениях. Рядовые воины и маги не имеют таких сил.
  - Простите нас, госпожа, - проблеял командир, склонившейся над ним Алликшы.
  - Где мой меч?
  - Простите...
  Алликши хорошенько встряхнула беднягу.
  - Я спрашиваю, где мой меч?
  - Да, да, да, - залепетал он. - В оружейной, госпожа. Вы должны понять нас. В сложившихся обстоятельствах... Разбойники...
  Пока их вели в оружейную, командир просил прощения за наглость и глупость и так далее, и так далее.
  - Командир, - на встречу им выскочил молодой солдат, - Командир, меча нет.
  - Что?
  - Меча нет. Его украли.
  
  
  
  - Можно я вернусь и убью этого урода? Фаскет, миленький. Ты ведь можешь сделать так, что бы моя лошадь не уставала. И я быстро тебя догоню.
  - Алликши, успокойся. Я тебя очень прошу. У меня уже голова болит.
  - Нет, ну ты подумай! Ррррастяпы чертовы. Мало того, что мы из-за них столько времени потеряли!
  - Алликши!
  - Все. Ладно. Молчу. Фаскет, ну как это называется?
  Фаскет не ответил. Его внимание привлек какой-то предмет на дороге. Длинный сверток. Маг остановил коня, спрыгнул на землю и взял сверток.
  - Смотри. По-моему жизнь этого бедолаги, впрочем, как и моя голова, спасены.
  Алликши подошла к Фаскету. К свертку была приколота записка.
  "Прошу прощения за предоставленные неудобства. Я не знала, чей это меч, когда крала его. Красивое оружие! Возвращаю владелице. Привет Тэкэй.
   Яль Баракуда."
  - Ты когда-нибудь слышал это имя?
  - Нет.
  В свертке был Лунный меч.
  
  
  
  
  Дикий Лес.
  
  
  Лес. Лес. Лес.
  Вековые дубы и буки, вечнозеленые сосны и тоненькие молодые березки. И тишина. Тишина заполненная только шумом ручья, стрекотанием птиц и легким шелестом листьев. Нет крика, нет стона. Нет боли. Покой этого леса хранят.
  Гасайна положила лук у корней дуба. Этот лук был предназначен только для защиты от непрошеных гостей леса. Она могла пробить монету в руке у человека, стоящего за несколько километров от нее. И не повредить ему. Величайшая лучница планеты.
  На ее руке сидела рыжая белка. Она грызла орех и настороженно подергивала маленьким подвижным носиком.
  - Гэс, - рыжая хитрюга от неожиданности вздрогнула и перескочила на плече, оцарапав кожу на руке девушки.
  - Что?
  - Ты чувствуешь, что происходит?
  - С востока веет холодом.
  - С востока веет смертью, Гэс, - Туран приблизилась к сестре, - Моя арфа больше не хочет играть. Лес обеспокоен.
  - Ничто не может нарушить покой этого леса, пока мы его хранители, То.
  - Лес боится. Ты ведь тоже это чувствуешь.
  - Мы не можем вмешиваться в дела людей.
  - Гэс. Если рухнет мир людей, то рухнет и мир Леса, - Туран умоляюще смотрела на сестру.
  - Последний раз, когда мы покинули Лес, что бы помочь людям - ты погибла. Или ты забыла, чем это кончилось?
  - Нет, - Туран тряхнула длинными волосами. - Я ничего не забыла. И никогда не забуду. И я ни о чем не жалею. И если все повторилось бы вновь, то я поступила бы так же. Плохо лишь то, что я не могу покинуть пределы Леса.
  - А может хорошо. Я чувствую, что ты снова готова бросится на помощь людям.
  - Мы тоже люди.
  - Наполовину.
  - Он тоже был наполовину. Наполовину человек. И он погиб за них.
  - Он родился, что бы погибнуть. А мы родились, что бы хранить покой этого Леса.
  - Так сохрани его, Гэс, - белка на плече Гасайны вздрогнула и испуганными глазами уставилась на восток.
  - Гэс?
  - Я делаю это только для тебя, То.
  - Спасибо, - две лесные ники обнялись.
  Рассвет Туран встречала уже одна.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"