Аннотация: Продолжение книги Э. Юдковского "Гарри Поттер и методы рационального мышления"
Последний в этом году урок Защиты после столь знаменательных событий проходил на удивление буднично. Уже несколько занятий подряд каждая дуэль зачитывалась в экзаменационном зачете. Гарри Поттер пробил в Министерстве Магии право проводить по некоторым предметам практические экзамены вместо письменных. Нынче чести перейти на уровень пятого курса удостоился Грегори Гойл. Профессор Бари поставил его в спарринг с одной из сильнейших учениц курса Гермионой Грейнджер.
Словно пытаясь доказать, что достоин быть среди лучших, а заодно сдать экзамен на высший балл, Грегори взял высокий темп дуэли, яростно нападая на Гермиону. Ей было не впервой выдерживать такое напряжение битвы, и вскоре все ученики, не задействованные в дуэлях, наблюдали этот бой. Росчерки линий заклинаний сменялись щитами, противники взлетали, ныряли, отскакивали от летящих сгустков энергии. Зрелище ничуть не уступало дуэлям с участием Гарри Поттера. И он сам подошел к рингу, заинтересованно наблюдая.
Гермиона уже запыхалась, но и Грегори был весь взмыленный. Она чувствовала, что с ним что-то не так. Он вкладывает в учебный бой слишком много эмоций. Напрашивалась аналогия с нею самой в истории с ложной памятью. Не может же он пойти против Дома Малфоев, которому поклялся служить. В перекате она неудачно упала, и обернувшись поняла, что не успеет уйти от следующего удара. Гермиона уже хотела остановить дуэль и сдаться. Но ее поразила ненависть в глазах Гойла, и слова замерли на ее устах. А он направил на нее палочку и выкрикнул: "Авада Кедавра".
"И испустил Грегори, сын Гойла, проклятье смертельное, чтобы поразить Гермиону, дочь Грейнджера, помолвленную с Драко, сыном Малфоя. И остановилось время. И явил силу великую, Мерлина достойную, Гарри, сын Поттера. И выдернуло, будто крюком, Гермиону, дочь Грейнджера, из-под сгустка зеленой энергии и бросило в объятия ее суженного, и загорелась в тот же миг на ее месте звезда, столь нестерпимо яркая, что ослеп Грегори, сын Гойла, и пал на колени. И ворвался вихрем в класс феникс и завис перед Гарри, сыном Поттера. И полетела палочка Грегори, сына Гойла, в руку Волшебника Великого, в ком проявилась сила Мерлина, Гарри, сына Поттера. И молвил он громовым голосом:
- Не смей поднимать руку на друзей моих!
И воззвал к нему Грегори, сын Гойла, стоя на коленях перед ним:
И опустился на колено Невилл, сын Лонгботтома, и стали по его примеру опускаться на колени все ведьмы и волшебники, что присутствовали при сем действе, и их учитель. И повторили они слова Грегори, сына Гойла. И ответил им Волшебник Великий, Гарри, сын Поттера, со слезами на глазах:
- Встаньте, друзья мои. Не повелевать вами, а защищать вас прибыл я в этот мир".
Передовица с таким текстом вышла на следующий день в "Придире", не отставал от нее и "Ежедневный пророк", и даже заграничные газеты отметили очередное происшествие с Гарри Поттером, соревнуясь в оригинальности.
А в реальности Гарри начал действовать еще раньше Гойла, так как тоже чувствовал, что с Грегори что-то не так. Он мгновенно вывел палочкой и выпалил скороговоркой четыре заклинания: "Вингардиум Левиосса, Протего, Эксперто Патронум, Экспелиармус", чуть не истощив силы, так как должен был еще поддерживать постоянной трансфигурацию пары интересных колец. Гермиону выдернуло из-под смертельного проклятия, которое поглотил заменивший ее Патронус, заключенный в защитную сферу, чтобы не выдавать его истинной формы. Гермиона оказалась в объятиях Драко, палочка Грегори у Гарри, а ослепленный Гойл пал на колени перед Поттером просто по инерции. В тот же миг в класс Защиты влетел феникс Фаэтон, пронесся огненным вихрем и завис перед Гарри, криком благодаря его за спасение хозяйки. Это стало последней каплей потрясений, и вслед за Гойлом, сначала Невилл, а потом и все остальные стали опускаться на колени.
- Ты же знаешь, Фаэтон, я всегда буду ее защищать. Для меня это все равно, что дышать, - по лицу Гарри текли слезы, и он не мог их остановить.
Птица еще раз крикнула и исчезла, так как Гермиона просила ее не афишировать наличие у нее феникса. А Гарри срывающимся голосом попросил всех встать. Вскоре все уже поднимались с колен, только Гойл не мог этого сделать. Гарри погасил свой Патронус, перепрыгнул через барьер, произнес: "Квиетус", подошел к Грегори и протянул ему руку, помогая подняться. Тот моргал глазами, зрение возвращалось к нему.
- Я хочу сохранить жизни всем, Грегори, достаточно уже смертей. Магов так мало. Или ты хочешь извести весь род Мерлина? Не врагами мы должны быть, а союзниками.
- А кто враг? Магглы? - прохрипел тот.
- Тебе обязательно нужен враг? Что же я назову его. "И последний враг - Смерть" - вот девиз моих предков Перевелов, и ему я следую.
- Но мой отец не отмщён!
- Он отмщён, так как уничтожен Темный Лорд, от руки которого он погиб.
- Это правда?
- Да, Грегори, это правда, подтвержденная Верховной Чародейкой Визенгамота и аврорами, проводившими расследование. Я им верю. Почему не веришь ты?
- Но Грейнджер - грязнокровка!
- Это не так, Грегори, теперь ты не веришь мне. Я ведь не только волшебник, но и ученый. Я доказал, что у магглорожденных столько же генов магии, что и у чистокровных, и сумел из сквиба сделать мага на практике. И смогу это повторить. Многие чистокровные голосовали в Визенгамоте за мои законопроекты, направленные на сохранение крови волшебников. И твоя мама голосовала, ведь эти меры полностью соответствуют целям вашей фракции. И она это понимала. Неужели она ничего не объяснила тебе?
Грегори помотал головой.
- Я решил, что ты опять щелкнул пальцами, а Грейнджер приворожила Малфоя.
- Нет, Грегори. Это не так. Я советую тебе поговорить с Драко начистоту, и попробовать услышать его точку зрения, ибо он проник в тайны вселенной, как и я. И сумел понять, откуда в действительности исходит угроза магии. Гермиона такая же чистокровная, как и ты. Драко лично проверил ее родословную, она из Перевелов, от которых веду свой род я. Род Малфоев не потеряет линии чистоты крови. И так же точно можно проследить родословную любого магглорожденного, если угадать волшебника в его роду.
- Драко не простит мне покушения на его невесту, - в страхе ответил Грегори.
- Посмотри на них. Гермиона - твоя союзница. Она не хочет, чтобы Драко терял друзей, а ты - его друг, и ему больно из-за того, что ты ненавидишь его невесту.
Гойл кинул взгляд в направлении, указанном Гарри и увидел, что одновременно с их диалогом шел другой. Вокруг шло еще много диалогов и обсуждений. Урок был давно сорван, и профессор Бари даже не пытался его продолжить, давая Гарри возможность разрулить опасную ситуацию. Но только два диалога в этом классе имели значение.
- Драко, любовь моя, не убивай Грегори. Он все поймет, он уже раскаивается, - горячо шептала Гермиона. Малфой прижимал ее к себе, чувствуя ее дрожь от пережитого потрясения, а его трясло от ярости и ужаса, что он чуть не потерял ее снова. И это тогда, когда он взял ее под защиту Древнейшего Дома Малфоев.
- Если я прощу Гойла, то где гарантия, что в тебя не полетит смертельное проклятье от кого-то еще? - в отчаянии спросил он. - А если Гарри не окажется рядом? А если я не успею тебя спасти? Да и честь моего Дома требует вызова на дуэль.
- Но смерть Грегори только усугубит ситуацию. Месть его сторонников обернется против тебя. Я не хочу этого, Драко. Давай поговорим с Грегори вместе. Он же умный, он поймет и принесет извинения. К тому же с ним сейчас говорит Гарри.
Малфой оглянулся и встретился глазами с Поттером, тот серьезно кивнул. Драко перевел взгляд на Грегори, который тоже смотрел на него. Интуитивно Драко прикрывал Гермиону своим телом от Гойла. У того был покаянный вид, он словно спрашивал, может ли приблизиться к своему патрону. Драко глубоко вздохнул и кивнул. Грегори тяжело перелез через веревки ограждения ринга, подошел к чете Малфоев и опустился на колено.
- Как посмел ты поднять руку на члена семьи Малфоев, которых поклялся защищать? - сурово вопросил Драко.
- Простите меня, босс. Я хотел спасти вас, - через силу проговорил Грегори. - Я думал, что Грейнджер дала вам приворотное зелье.
- Я не припомню, чтобы вообще получал что-либо из еды или напитков из рук моей невесты, - осуждающе глядя на Гойла и чеканя слова ледяным тоном, проговорил Малфой.
- Как-то еще не представилось такого случая, - смутилась Гермиона.
- И не представляю, как можно заставить меня любить ее сильнее, - продолжил Драко, переведя на нее взгляд, голос его при этом стал теплее. - Разве что я начну убивать болванов за любой косой взгляд в ее сторону.
- Я не хочу, чтобы ты кого-то убивал, - умоляюще сложив руки, произнесла девушка.
- Но как сделать так, - Драко повысил голос, - чтобы ни у кого не возникало желания покушаться на жизнь невесты наследника Древнейшего Дома Малфоев? Ведь Гойл только что посмел не заметить фамильного кольца, надетого мною ей на палец. Всем известно, что кольцо для помолвки может оказаться в руках наследника лишь с согласия главы Дома. И Леди Малфой не дала бы его, если бы не убедилась в чистокровности невесты ее сына.
Рядом кто-то ахнул, а Грегори побелел, на него было жалко смотреть.
- Простите меня, миледи! - вскричал он, подползая к Гермионе. - Я идиот! Примите мою клятву! Я готов служить вам верой и правдой во искупление моего проступка!
- Это звучит уже почти разумно, - с великосветской иронией в голосе проговорил Драко. - Если ты готова ему поверить, дорогая, пожалуй, и я дам ему шанс.
- Да, милый, давай не будем начинать наш путь с роковой ошибки. Грегори - умный человек, он все осознал. Правда, Грегори?
Гойл закивал так усердно, что чуть не свернул шею.
- Я принимаю твою клятву, Грегори Гойл, - произнесла Гермиона и протянула ему руку, Грегори припал к ней губами, словно подданный к руке императрицы.
- Довольно, - ревниво перехватывая у Гойла руку любимой, громко заявил Драко. - Я прощаю тебя, Грегори Гойл, но, если ты или кто-либо другой посмеет поднять руку на мою невесту Гермиону Джин Грейнджер из Древнейшего Дома Пруэтов, Древнейший Дом Малфоев будет мстить. Я сказал, вы все слышали.
- Если вы закончили, мистер Малфой, - наконец, напомнил о себе профессор Бари, - то я хотел бы всех отпустить, так как время урока подошло к концу. Я снимаю пятьдесят баллов со Слизерина за выходку мистера Гойла, плюс две недели отработок в новом году. Но даю пятьдесят баллов Слизерину за милосердие мистера Малфоя. Я бы присудил Когтеврану тысячи баллов за блестящую работу мистера Поттера, но он просил исключить его из расчетов. Поэтому Когтевран получает свои пятьдесят баллов за отличный бой мисс Грейнджер, будущей миссис Малфой. Кстати, примите мои поздравления.
Профессор Защиты отвесил полупоклон в сторону Драко и Гермионы, те в ответ церемонно кивнули.
- Также спешу сообщить, что все сдали экзамен на проходной балл. Кто-то лучше, кто-то хуже, но все переходят на третий курс. Конверты с оценками на официальных бланках Министерства вы получите на Прощальном ужине в Большой зале. Вот и все, дорогие мои ученики. Сегодня я дал вам последний урок! - завершил свою речь профессор Бари.
- А, может, попробуете остаться на второй год? - без надежды предложил Гарри. - Надо же кому-то сломать эту систему.
- Я благодарен вам, мистер Поттер, за все, что вы сделали для меня и моей супруги. Но... я уже старик. Мне хочется немного пожить на пенсии.
- Бросьте, после частичного омоложения вы проживете много лет, и ваша супруга теперь здорова, - не сдавался юноша.
- Проклятие Темного Лорда - опасная вещь. Если я не уйду сам, со мной может что-то случиться. Вы же понимаете это, мистер Поттер.
- Может, оно уже не действует, - уныло возразил Гарри.
- А если действует?
- Вы правы. Простите, - извинился юноша.
- Давайте, я попробую вернуться на эту должность, когда мне жизнь станет не дорога.
- Надеюсь, этого никогда не случится. Живите счастливо. И спасибо вам за этот прекрасный год! - поблагодарила его Гермиона, и раздались аплодисменты.
К этой овации присоединились студенты со всех факультетов.
- На этом я вас отпускаю, ребята, - когда все стихло, произнес старик. - Мистер Поттер, останьтесь, пожалуйста.