Мы, то есть краеведы, программисты и депутаты, сотрудничающие в рамках проекта "Лес и люди", от всей души благодарим Максима Евгеньевича Мошкова и его помощников за решающую помощь в обнародовании текстов об истории лесопромышленных предприятий Караидельского района Башкортостана, а читателям сообщаем:
Первое. После того, как 23 февраля 2015 года на данном сайте были выложены дополненные версии шести глав первой книги трилогии "Лес и люди", число ежедневных посещений раздела "Гоман Владимир Степанович" заметно увеличилось.
Второе. В том числе, поэтому, мы предлагаем Вашему вниманию дополненные версии всех глав второй книги трилогии "Лес и люди".
Третье. Тем, кому интересны иллюстрированные версии готовых глав всех трёх ("Трудное начало"; "Лес - Родине!"; "Летопись и летописцы") книг трилогии "Лес и люди", рекомендуем прислать свои просьбы и пожелания на или позвонить по номеру: 8 961 36 24 507.
Четвёртое. Тем, кто воспользуется этими каналами связи, - мы можем, если нас попросят об этом, иллюстрированные версии заинтересовавших читателей фрагментов трилогии, а также иных информационных блоков удалённого из Интернета, но тиражируемого в записи на "флэшках" и компакт дисках сайта < www. goman. su>, в электронном виде, предоставить.
В. Гоман.
"Радуюсь я, это мой труд вливается в труд моей Республики..."
В.В. Маяковский
Лес и люди
Трилогия
.
Книга вторая
Лес - Родине!
Глава 1. Даешь дорогу!
Опытно-показательный...
В конце сороковых годов прошлого века разведка и учет природных ресурсов в силу своего размаха и детальности стали своеобразной "инвентаризацией" всего, чем располагала страна для восстановления порушенного войной народного хозяйства. Геологи, геодезисты, лесоустроители, гидрологи и другие специалисты работали во всех регионах перестраивающейся на мирный лад страны. Понятно, что полные, без изъятий, экспедиционные отчеты получали лишь властные структуры, планирующие органы да проектные институты. Однако местные жители обо всем по-настоящему важном узнавали еще раньше, поскольку, как подсобные рабочие, тоже трудились в экспедициях, в том числе в нашем районе.
Подростки, помогая геодезистам и лесоустроителям, расчищали от кустарника теодолитные ходы, работали с мерными лентами и рейками. Взрослые ставили в лесных массивах триангуляционные вышки, размечали столбами квартальную сетку и устраивали временные и постоянные реперы. Кроме того, значительная часть собранных экспедициями данных вошли в справочники и иные документы, изданные ограниченным тиражом с грифом "Для служебного пользования". Часть таких документов использовали как учебные пособия. Один из примеров тому - изданный в 1961 году справочник "Сплав леса по рекам Башкирии", с детальным (глубины, протяженность, перекаты, плесы, сроки ледостава и прочие данные) описанием всех рек и речушек Башкортостана.
Другой пример - имеющиеся в каждом лесничестве планшеты с цветными картами лесопокрытых площадей, с подробными характеристиками (границы выделов, возраст, бонитет, разряд высот и т.п.) вверенных попечению лесников насаждений. В те же годы впервые составили точную, с горизонталями, топографическую карту района. Такую карту, без какой дорожное и промышленное проектирование немыслимо. Все остальное о результатах работы геологов стало известно после обнародования комплексных пятилетних планов вовлечения в хозяйственный оборот природных ресурсов региона.
В части, касающейся лесных районов БАССР, а в их числе и Караидельского, в конкретных условиях послевоенных лет, сочли самым выгодным ускоренное развитие лесопользования. Упор в достижении этой цели сделали на комплексной механизации всех переделов работ и преодолении сезонности лесопромышленных предприятий. В нашем районе бесспорным лидером выполнения таких планов стал Магинский (тогда еще Караидельский) леспромхоз, которому за успехи в модернизации технологического процесса приказом министра лесной промышленности ? 455 от 17 ноября 1948 года присвоили статус "опытно-показательного".
Подробными и точными планами модернизации лесозаготовок в первое послевоенное двадцатилетие в зоне ответственности леспромхоза стали проекты строительства Атняшинской, Буртымской и Крушской лесовозных дорог. Составной частью всех проектов было строительство новых и реконструкция старых поселков лесников, сплавщиков и лесозаготовителей. Чтобы обеспечить должное качество и своевременное выполнение всех запроектированных работ, в поселках леспромхоза (с началом реализации очередного проекта, и на весь период, пока была в том нужда) организовывали специализированные строительные участки. Хозяйствовали такие стройучастки в составе треста "Башлестрансстрой", подчиненного, как и леспромхозы, в которых руководимые трестом участки строили дороги и поселки, комбинату "Башлес".
Комбинат был предприятием союзного подчинения: впоследствии, после реорганизаций, он стал именоваться ПО "Башлеспром". Ветераны охотно вспоминают те далекие уже годы, на которые пришлась их молодость. Подробности про все это в написанных с их слов и продолжающих главу очерках.
Вместо диковильной дороги - УЖД
(фрагменты воспоминаний Н.Е. Выгузова)
В августе 1948 года меня назначили начальником Атняшевского лесопункта. Главными задачами лесопункта "на перспективу" в те годы было увеличение выпуска лесной продукции за счет внедрения новых технологий, и обустройство еще одного "медвежьего" угла района. Конкретное задание коллективу на конец 1948 года сформулировали так:
До ноября построить магистральный путь УЖД (узкоколейной железной дороги) протяженностью восемь километров. Оборудовать станционными путями нижний и верхние склады лесопункта.
Начать строительство жилых домов для рабочих и депо для мотовозов в Атняше, а также двух жилых бараков для рабочих мастерского участка по заготовке леса на пятом километре магистрального пути УЖД.
Однако возможности лесопункта были тогда очень невелики. Из "основных средств" в наличии имелись лишь маломощная электростанция на базе двигателя КДМ - 40, две шпалорезки (привод одной - локомобиль мощностью 22 лошадиные силы, привод другой - двигатель, снятый с автомобиля ЗИС - 5) и пять километров диковильной дороги. В собственном обозе - всего десяток лошадей. Прочий инструмент - только ломы, ручные пилы, топоры и лопаты. Мало было и постоянных рабочих - всего 30 человек. Тем не менее, не сомневаясь, что в решающие моменты необходимая помощь коллективами других лесопунктов будет оказана, мы рьяно принялись за работу.
Первоочередной задачей была отсыпка земляного полотна. Но землеройной техники в лесопункте еще не было, потому первое время все работы по отсыпке полотна УЖД производили вручную. Делали это отдельными участками, так как трассу пути во многих местах пересекала диковильная дорога. А разобрать дорогу было нельзя, - по ней подвозили нужные для строительства материалы. Рельсы, стрелочные переводы и другое оборудование тоже надо было еще подвезти из Магинска, а хотя бы мало-мальски сносной дороги из Магинска в Атняш не было: проехать в поселок можно было только на тракторе или телеге, да и то с трудом.
Решающую помощь в этот критический для лесопункта момент оказали трактористы Магинского лесопункта Я.А.Сысолов и А. Мусин. Они первыми в леспромхозе получили мощные - по меркам тех лет - промышленные тракторы С -80, и - по извилистой едва-едва обозначенной тележными колеями лесной дороге - всю дождливую и очень слякотную в том году осень волоком доставляли в Атняш рельсы в нужном для строительства количестве. А в середине сентября получили мы и бульдозер на базе трактора НАТИ. Бульдозер был маломощным. Работал с перебоями. Часто рвался трос лебедочного привода подъема ножа, да и не всегда было достаточно у нас этого троса, чтобы вовремя заменять истершийся. Но все же бульдозер намного ускорил работы по возведению земляного полотна. Благодаря ему, а также предельному напряжению сил всего коллектива, к концу сентября 1948 года удалось отсыпать земляное полотно до поселка Пятый километр и начать завершающие строительство этой части магистрали УЖД работы - укладывать рельсы, засыпать разрывы между отдельными участками земляного полотна, а также спешно производить балластировку, как самой магистрали, так и станционных и складских путей.
Балласт мы подвозили на тележках по диковильной дороге лошадьми из карьера, расположенного в начале магистрали. Много трудностей было и с укладкой рельсов: поступали они не только нужные нам, но и других типоразмеров. Тем не менее, к ноябрю, как и планировали, мы "дотянули" магистральный путь УЖД до первого верхнего склада, где скопилось уже изрядное количество подготовленной к вывозке древесины. Но вывозили эти сортименты на нижний склад мы по-прежнему, то есть на тележках "диковилки", так как мотовозы и платформы УЖД все еще были в Магинске. А доставить тяжеловесное оборудование в Атняш даже по "зимнику" возможности не было: прежде надо было устроить через Юрюзань ледовую переправу.
Как назло, осень была затяжная. Морозы ударили только в конце ноября, но сразу же крепкие - до 40 градусов. Мы взялись за переправу. По десять человек одновременно и круглосуточно ручными насосами работали на реке, - намораживали лед на переправе. В те же дни дорожники Комсомольского лесопункта спешно устраивали "зимник": сначала - через поля в долине речки Медянка около многолюдных в те годы деревень Русская Медянка, Татарская Медянка и Марийская Медянка, а затем - по горам и через густой лес до располагавшейся на правом берегу Юрюзани деревушки Агирзя. Со своей частью общей работы комсомольские дорожники справились досрочно. К 15 декабря мы тоже наморозили лед до требуемой толщины - 50 сантиметров. Днем раньше к переправе по "зимнику" магинские трактористы доставили из Магинска и предназначенные для нас грузы. Громоздкое оборудование и технику, в том числе два мотовоза и платформы УЖД, подвезли на тракторных санях. Тягачами были тракторы С-80.
Первой в очереди на переправу стояла передвижная и очень тяжелая электростанция мощностью 40 киловатт (ППЭС-40). Но никто не решался тронуться через лед. Люди боялись. Тут уж угрозами не поможешь! Я призадумался: "Что делать?" А одним из трактористов был коммунист Яков Андреевич Сысолов.
Говорю ему: "Яша, давай, переправляйся первым! Кроме тебя - некому!" И добавил, что в Атняше во время ужина, полагающуюся ему порцию спиртного увеличу вдвое: так уж у нас заведено тогда было; все доставлявшие грузы знали, что вечером в столовой их ждут и от всей души приветят.
Яков Андреевич долго не думал. Он решительно уселся за рычаги трактора, а мне указал на крышу станции: залезай, мол, и если что-нибудь будет не так, вовремя скомандуй! Я залез на крышу, осмотрелся, и разрешающе махнул рукой. Яков включил "четвертую" и через пять минут мы были на левом берегу Юрюзани. Затем двинулся И. И. Казаков, а за ним - все остальные. И уже через час вся колонна была в Атняше.
Но по Атняшу проехать сразу мы не смогли. Вся проезжая часть улицы была занята толпой встречавших нас мужчин, женщин и детей. На невиданную в этих местах технику все смотрели как на чудо. Много времени пришлось потратить, чтобы уговорить людей дать дорогу колонне. Но они все равно сопровождали нас до конца пути и мешали разгрузке. Тем не менее, через некоторое время и мотовозы, и платформы поставили мы на рельсы, и пошли в столовую, где нас давно уже ждали. А уж за ужином Я.А. Сысолов сполна получил обещанное, да и все остальные, если по совести, тоже в обиде не остались...
Так отметили мы удачное окончание первой масштабной отправки в Атняш оборудования для УЖД и разного рода строительных материалов по зимнему пути, устроенному совместными усилиями дорожников Атняшевского и Комсомольского лесопунктов. Зачин был, по меньшей мере, успешным. Да и не мог он быть иным. Реорганизацией Атняшевского лесопункта занимались тогда представители всех служб и подразделений леспромхоза. С того памятного декабрьского дня и всю ту зиму оборудование в Атняш доставляли без проволочек. Его сразу же и без промедления вводили в работу. Но трудностей стало еще больше, - не хватало подготовленных специалистов, способных с толком использовать новую технику. А опытные механизаторы, как правило, люди зрелого возраста и уже семейные, в Атняш переезжали неохотно, так как не хватало устраивающего их жилья. Потому, чтобы поправить положение с кадрами, в лесопункт из Магинска и Комсомола прислали большую группу совсем еще молодых тогда специалистов. В том числе: М. Т. Чересова и С. Сеземова - они стали работать водителями мотовозов; В.М. Стрельникова - он был назначен старшим механиком лесопункта.
А зима тем временем вступила в полную силу. Морозы, как назло, поджимали. Лесопункт начало лихорадить. Мы еще не изучили, как следует мотовозы, не было еще достроено для них депо, не дооборудованы еще были и ремонтно-механические мастерские, а нам уже установили график по вывозке - двести кубометров сортиментов в сутки. Мы сняли людей со строительства жилья и направили их на лесозаготовки, но поправить положение не смогли. Узким местом оставалась вывозка: мотовозы с ней не справлялись. Сказывались и отсутствие опыта у молодых водителей мотовозов, и трудности технического обслуживания мотовозов из-за хронической нехватки запасных частей в так и не достроенных в ту зиму ремонтно-механических мастерских.
Добавляла сложностей и неотработанная еще технология производства лесозаготовок новой техникой: вывозили заготовленную древесину мы тогда еще сортиментами, а грузили их на платформы (и разгружали, разумеется) все еще вручную. В результате на верхних складах день ото дня увеличивались запасы готовой к отгрузке древесины. Нас нещадно ругали. Мы старались поправить положение с вывозкой. Но добиться решительного перелома в выполнении плана в ту зиму так и не смогли.
Одной из причин этого руководство леспромхоза сочло неэффективную схему управления коллективом. И в начале лета 1949 года разделило лесопункт на два участка: лесозаготовительный и строительный. Лесозаготовительный участок занимался заготовкой и вывозкой леса, строительный - отвечал за строительство жилья и производственных объектов. Начальником лесозаготовительного участка назначили присланного из Магинска Рыкова. Я остался начальником строительного участка. Прорабом строительного участка был тогда А.И. Мартынов, мастером по строительству жилья и производственных объектов - Г.М. Харченко. В то лето в Атняше мы строили электростанцию, столовую, клуб и школу; в поселке Пятый километр - жилые дома; а по логу Бурханово продолжали прокладывать вглубь лесных массивов магистральный путь УЖД.
Однако, несмотря на реорганизацию управления коллективом, дело шло туго. В обоих участках не хватало рабочих и техники. Из рук вон плохо было организована также в то лето доставка в Атняш и ГСМ, и технических и строительных материалов, и прочего оборудования. Главной причиной этого было отсутствие проходимой для автомобилей дороги на участке от вершины Медянского лога до Атняша. Да и новую структуру лесопункта - уже через месяц, - признали неудачной, и лесопункт опять объединили. Начальником воссоединенного лесопункта оставили меня. Я посоветовался с инженерно-техническими работниками, и решил в первую очередь заняться главной на тот момент проблемой лесопункта, то есть улучшением самых плохих и расположенных неподалеку от места переправы (брода) через Юрюзань участков дороги между Атняшем и Магинском.
Коллектив тоже поддержал меня, хотя многие старожилы Атняша не верили в возможность выполнения задумки, и говорили про это где ни попадя. Но мы, не обращая внимания на расхолаживающие разговоры, свою уверенность в полезности задуманного доказывали конкретным делом: сначала - затесками на деревьях наметили трассу будущей дороги в густом ельнике между деревней Агирзя и полями неподалеку от деревни Старая Медянка, а потом - дружно принялись за работу. А работы было очень много: надо было вывалить лес и выкорчевать пни на участке протяженностью восемь километров.
И сделать это, не прекращая заготовку древесины, так как даже речи в те годы не могло быть о том, чтобы не выполнить планы производства по подобной причине. Понятно, что всем было очень трудно. Ведь всю эту огромную работу выполнили мы вручную, и не только в рабочие, но и в выходные дни. Однако настрой у всех был "боевой". Бывало, на трассу выходило до ста человек одновременно. Организована работа была в коллективистских традициях тех лет.
Обедали и ужинали мы прямо на месте производства работ и бесплатно. К ужину каждому для аппетита подавали по двести граммов денатурата. Однако других привилегий у строителей дороги не было: деньги за работу начисляли им не по так называемым "аккордным", а по действующим расценкам. Тем не менее, уже к середине августа "вчерне" трасса была проложена. Грубо спланированное полотно будущей дороги,- где оно проходило по косогору, - наш бульдозер НАТИ прокопал на ширину колеи автомобиля. Особенно топкие места дороги мы выстлали поперечным настилом из нетолстых бревен. На менее обводненных участках дороги сделали "лежневки", то есть уложили в колеи дороги скрепленные друг с другом бревна. Погода нам тоже благоприятствовала: в первых декадах августа в том году не было дождей. В результате 18 августа, по недостроенной еще дороге, из Магинска в Атняш проследовала первая колонна автомобилей с рельсами, лебедками и другим оборудованием для лесопункта.
Водителям автомобилей колонны пришлось немного подождать нас: мы спешно устраняли последние, мешавшие проезду автомобилей, недоделки. Покончив с недоделками, на первый автомобиль автоколонны - шофером на нем был А.М. Гробов, - мы прикрепили красный флаг, расселись в кузовах автомобилей и вместе с колонной прибыли к Юрюзани. Хотя моста через реку не было, но брод был нами предварительно обследован, а его глубина проверена, потому машины через реку переправились без проблем. А прибытие колонны в Атняш стало настоящим праздником для всех. На улицы поселка вышли все, кто только мог. И радость всех была очень даже понятной: положение с доставкой грузов в Атняш намного улучшилось. С тех пор не только зимой, но и летом в поселок могли проехать грузовые автомобили. А в непогожие и слякотные недели автомобили "подстраховывали", и лишь иногда - заменяли, гусеничные тракторы.
Благодаря улучшившемуся снабжению и добросовестной работе коллектива, лесопункт в конце 1949 года продолжал "набирать обороты". Именно тогда была достроена и дала ток центральная (паровая) электростанция в Атняше мощностью 400 киловатт. Старшим машинистом станции был назначен М. Чересов. Продолжалось также строительство жилых домов, новых производственных объектов и магистрального пути УЖД.
Одновременно и параллельно со всем этим нарабатывались эффективные технологические схемы механизации основных переделов лесозаготовительных работ. На валке и раскряжевке мы начали применять электропилы К-5, а энергией обеспечивали их с помощью кабелей и передвижных электростанций ПЭС 12-200. На трелевке опробовали в том году сразу две, новейшие для тех лет, технологические схемы: лебедками ТЛ-3, которые обеспечивали энергией с помощью передвижных электростанции ПЭС - 60; и газогенераторными тракторами КТ-12.
Продолжали прибывать в лесопункт и начинать работать молодые специалисты. В том числе: В.А. Золотов - машинистом передвижной электростанции ПЭС 12-200; Л.Н. Гробова (в девичестве - Захарова) - трактористкой; И.В. Зеленкин - электриком по обслуживанию промышленного оборудования. И многие, многие другие, перечислить всех, к сожалению, нет возможности. И каких только казусов, связанных с освоением новой техники, тогда не случилось. Бывало, лесорубы бросали электропилы, брали в руки привычные поперечные пилы, и валили лес ими.
Таким приходилось терпеливо разъяснять, что ничто новое само по себе не приходит, и моментально положительных результатов тоже не приносит. Внедрение на трелевке тракторов КТ-12 тоже стало проблемой. Одной из причин этого были неудачно, без учета технических возможностей тракторов, подобранные лесосеки - на склонах крутых гор рядом с магистральным путем УЖД.
Молодые и еще неопытные трактористы не могли первое время выполнять нормы, а потому и зарплата была у них низкой. Кроме того, бывали случаи, когда тракторы на крутых косогорах ложились на бок, и даже - переворачивались. К счастью, все обошлось тогда сравнительно благополучно: для трактористов - синяками, шишками и царапинами; для тракторов - легко устранимыми неисправностями. Впервые в практике лесозаготовок в леспромхозе внедрили мы тогда двухсменную работу на валке и трелевке леса. Основные хлопоты и тяготы по организации непривычной для всех работы в темное время суток - тракторы работали при свете фар, а места валки деревьев освещали переносными электрическими лампочками, - легли на плечи работавшего тогда мастером лесозаготовок А.А. Чиркова.
В результате суточные объемы заготовки древесины увеличились. Но у этого успеха была и "оборотная сторона" - лес около построенных уже участков УЖД все интенсивней вырубался. Потому весной 1950 года главной задачей лесопункта стало удлинение магистральных путей УЖД. Сделать это мы решили за счет строительства еще одной "ветки" лесовозной УЖД. Благо, технические возможности наши к тому времени стали куда большими, чем прежде. И в первую очередь потому, что мы получила два общепромышленного назначения трактора С-80. Это была уже серьезная "сила". Работать на бульдозерах на базе новых С-80 поручили И.И. Казакову и Василию Черепанову.
Строительство новой "ветки" УЖД вели круглосуточно. Одновременно с отсыпкой и планированием полотна производили укладку шпал, рельсов и балластировку пути. Параллельно вели строительство поселка для лесорубов на двенадцатом километре новой "ветки" УЖД. Поселок так и назвали: Двенадцатый километр. В поселке одновременно и спешно строили общежитие "комнатного" типа, баню, магазин, столовую и гараж. Однако, как ни старались мы, но все запланированные на четвертый квартал 1950 года строительные работы по устройству новой "ветки" УЖД выполнить не смогли. Потому на последнем километре нового железнодорожного пути - рядом с лесосеками - шпалы и рельсы мы вынуждены были уложить непосредственно на грубо спланированное земляное полотно, без полагающейся в таких случаях балластировки.
Понятно, что знали мы, что так делать нельзя. Но нужно было выполнять план: и в декабре 1949 года вывозка леса по новой "ветке" УЖД, как и было запланировано, все-таки и вопреки всему шла...
Но и в 1951 году лесопункт продолжало лихорадить. Сказывались издержки внедрения и освоения все новых, и новых технологических схем лесозаготовок. Особенно тяжелым бременем была работа в темное время суток: неспроста же через некоторое время валку в ночное время запретили. Много хлопот было и с переходом с "сортиментной" вывозки на "хлыстовую". Это потребовало перестройки работы и на лесосеках, и на нижнем складе. Долго не могли мы отработать и удобную и практичную схему погрузки хлыстов на подвижной состав УЖД лебедками ТЛ-3. Были и другие трудности.
Но мы не сдавались. Учились сами, терпеливо обучали молодых, неопытных еще рабочих, и упорно старались на практике и с наибольшей пользой применить все возможности новой лесозаготовительной техники. Именно тогда сплотились в единый коллектив лесорубы и механизаторы мастерского участка "Двенадцатый километр", успешно работавшего и в последующие годы. Руководил участком в те годы мастер Г.Г. Кашапов, а одним из трелевочных тракторов участка управляла тогда единственная в леспромхозе трактористка - Л.Н. Гробова (в девичестве - Захарова). Удалось в 1951 году до 150 человек увеличить и численность кадровых рабочих лесопункта.
Под стать производственному развитию лесопункта было социальное развитие поселков, в которых проживали его работники. К 1952 году даже в только-только основанных поселках лесопункта -Пятом километре и Двенадцатом километре, - имелся полный набор культурно-бытовых объектов, соответствующих социальным стандартам того времени. А в центральном поселке лесопункта - Атняше, - уже в 1951 году мы достроили восьмилетнюю школу и клуб на 120 мест. Завершалось в Атняше и строительство производственных объектов. В том числе ремонтно-механических мастерских и депо для мотовозов.
Однако вывозка древесины с лесосек продолжала оставаться "узким" местом. Сказывалось намного увеличившееся расстояние вывозки древесины и изношенность наших мотовозов. Да и стареньких-то мотовозов всего три тогда у нас было. Поправить положение решили за счет передачи лесопункту паровоза из Яман-Елгинского леспромхоза. Сделано это было в 1952 году. Паровоз-то и "расшил узкое место" лесопункта - вывозку на нижний склад заготовленного в лесосеках леса. Но я в это время работал уже на новом месте. 18 февраля 1952 года меня перевели в Берлоговский лесопункт начальником. Атняшевским лесопунктом после меня стал руководить П.П. Столяров, работавший до того заместителем директора леспромхоза. (Конец цитаты)
2012 год. Дополнение.
Очевидно, что Н.Е. Выгузов, в том числе, рассказал сразу о нескольких особеностях хозяйственного освоения лесных ресурсов Башкортостана в послевоенные годы. Одна из них - это масштабное строительство жилья и социальных объектов, а на этой основе заселение малолюдных до того территорий, в том числе, переселенцами из других регионов Советского Союза. Остроту и актуальность в те годы этой проблемы подтверждает, в том числе, динамика изменения численности населения Караидельского района, а именно: 1939 год - 52300, 1959 год - 51400, 1985 год - 34300, 2004 год - 27800 жителей. Очевидно, что в других лесных районах РБ, в том числе, в Нуримановском, в постперестроечные годы, численность постоянных жителей тоже уменьшилась.
Отражен в воспоминаниях ветерана также факт, что обустраивали лесные районы, в основном, молодые люди, обзаводившиеся собственным жильем, как правило, за государственный счет. Косвенно подтверждает это обстоятельство знаменитая кинокомедия "Девчата", в заключительной части которой комендант поселка, узрев договаривающуюся о женитьбе парочку, сокрушенно ворчит: "Зря сидите! Жилплощади в этом году не предвидится..."
Нет сомнений, что комедия не стала бы хуже, если бы этот фильм снимали в поселках Яман - Елгинского леспромхоза, в том числе в Атняше ( Атняшевский лесопункт в 1954 году передали Яман - Елгинскому леспромхозу, обосновав распоряжение однотипностью соединенных к той поре друг с другом УЖД лесопункта и леспромхоза).
К сожалению, в 21 веке ни Яман - Елгинского леспромхоза, ни узкоколейной железной дороги , изображенной на расположенной далее в иллюстрированных версиях этой главы в данном тексте карте, уже нет. Упомянутый Н.Е. Выгузовым поселок Пятый, на карте Башкортостана , изданной в 70-е, тоже обозначен как "Нежилой". А поселка Двенадцатый на этой карте совсем нет.
Тем не менее, производственный опыт атняшевцев существенно повлиял на развитие Магинского леспромхоза. После Атняша, коллектив Магинского леспромхоза "узкоколеек" не строил.
Сомнений, что изобилующую логами сырьевую базу проще осваивать по автомобильным лесовозным дорогам, уже не было. По той же причине в Магинском леспромхозе базовыми на трелевке леса стали тракторы Алтайского тракторного завода. Два - иллюстрирующих эти особенности развития Магинского ЛПХ снимка, воспроизведены на иллюстрированных версиях этой главы, после этого абзаца.
Дополнительные данные о том, как наращивал производственные мощности Яман-Елгинский леспромхоз в 20 веке, - на размещенной на последующих страницах в иллюстрированных версиях этой главы серии снимков. Снимки сделал в 2008 году сотрудник торговой фирмы, оценивавший и принимавший для своего предприятия в счет задолженности ликвидное имущество леспромхоза, который, подобно многим другим предприятиям лесной отрасли, обанкротился в постперестроечные гоы..
Помимо прочего, эти снимки однозначно свидетельствуют о том, что коллектив Яман-Елгинского леспромхоза в доперестроечные годы преуспевал, а также очень подробно иллюстрируют технологию нижнескладских работ предприятия, которое, после ликвидации молевого сплава древесины по Юрюзани, свою готовую продукцию отгружало потребителям (в основном) на судах на нижнем складе рядом с поселком Яман-Порт.
Комсомольский лесопункт: Лидер!
Первые автомобили Магинский мехлесопункт получил в 1937 году, но немного, потому использовать автотранспорт решили "кулаком", в одном только ЛЗУ, - Комсомольском. Замена гужевого транспорта автомобилями ускорила развитие участка. В Комсомоле еще до войны капитально обустроили гараж и установили лесопилку.
Часть служебных объектов участка построили в располагавшихся в Резим-логе деревнях - Смолокурке и Верхнем Резиме. Кроме того, во всех поселках лесопункта за счет предприятия начали строить жилые дома. В результате на работу в лесоучасток стали устраиваться выходцы из близлежащих деревень - Кураиша, Курбатово, Ильинки и Русской, Татарской и Марийской Медянок, а сам ЛЗУ во время войны стал: сначала - мехлесопунктом, а потом, после того как в его составе был организован Атняшевский лезозаготовительный участок, - леспромхозом.
В конце войны руководил им Я.Н. Зимин. Именно он стал первым директором Караидельского леспромхоза: так назвали опять ставшие единым целым (в конце 1944 года) несколько лет (с начала 1941 года) раздельно работавшие "половинки" (одна - на базе автомобильной, другая - на базе тракторной колонны) и до войны успешного предприятия - Магинского мехлесопункта.
Но и в укрупненном леспромхозе Комсомольский ЛЗУ много еще лет опережал по производственным показателям другие лесопункты предприятия. Решающим образом поспособствовало этому строительство Буртымской автомобильной лесовозной дороги. Подготовили проект специалисты одного из Свердловских проектных институтов - "Уралгипролеспрома". Сделали это в увязке с намеченным на последующие (после заполнения Павловского водохранилища) годы строительством Юрюзанского (около Караяра) сплоточно-формировочного рейда.
При проектировании были использованы, в том числе, данные, собранные экспедицией под руководством инженера Скоробогатова, еще в 1939 году обследовавшей трассу будущей автодороги на участке: Абдуллино - Комсомол - барак для персонала фермы КРС около Поперечной горы. Строить автодорогу поручили Буртымскому строительному участку, старшим бухгалтером которого в ту пору работал Владимир Мартемьянович Филимонов.
Строительство Буртымской автодороги, по его словам, начали с устройства в 1951 году пригодных для автомобильного движения "закопей" на склонах крутой горы близ деревни Абдуллино: одной "закопи" - в сторону Караяра, другой - в сторону Сухояза. Техники у строительного участка первое время было мало: только бульдозеры на базе тракторов С-80 и три самосвала - один ГАЗ-93 и два ЗИЛ-154. Экскаваторов тоже еще не было. Потому щебень на самосвалы грузили лопатами.
Бывало также, что полотно будущей автодороги отсыпали вручную: то - землю из кюветов к осевой линии дороги лопатами перекидывали, то - грунт из натолканных бульдозерами резервов на носилках туда же переносили.
Много хлопот было с устройством мостов. Особенно на участке между Комсомолом и Поперечной горой. Несмотря на все сложности, в начале 1954 года строительство круглогодового действия гравийной автодороги на участке "Абдуллино - Комсомол - Поперечная гора" закончили.
В апреле основную часть коллектива откомандировали в Круш (подробно об этом - позже), оставив в Комсомоле лишь прорабский участок во главе с Михаилом Андреевичем Курбатовым, обязав его коллектив завершить подготовку к весеннему паводку мостов на переданной лесопункту части новой "магистрали".
Но перевод "ядра" специализированного строительного участка в другой лесопункт вовсе не означал, что дорожное строительство в Комсомоле свернули. Лесозаготовители расширяют и улучшают дорожную сеть до тех пор, пока намереваются работать и в последующих периодах.
Об особенностях этого на десятилетия растянувшегося строительства кавалер ордена Трудового Красного Знамени и многих медалей Зуфар Гафурович Сафин,
проработавший начальником Комсомольского лесопункта с октября 1961 года по август 1980 года, дополнил рассказ В.М. Филимонова о дорожном строительстве и подробностями, и именами тех, кто эту работу образцово выполнил.
По его словам, основной объем дорожных работ всегда выполняли бульдозеристы. Техника, на которой они работали, год от года становилась мощнее и производительнее: сначала это были С-80, потом - С-100, а в начале шестидесятых годов появились первые Т-100М.
Несмотря на исключительно напряженный характер труда - работать приходилось, как правило, в одиночестве, вдали от населенных пунктов, питаться всухомятку, тем, что из дома прихватывали, а в пору зимних метелей сутками не выходить из кабин тракторов, бульдозеристы лесопункта трудились не просто добросовестно, но и "творчески", с выдумкой.
Именно они, первыми в леспромхозе, отработали технологию механизированной (бульдозерами) погрузки грунта и щебня на самосвалы (с помощью устроенных из хлыстов и бревен эстакад) в разработанных близ лесовозных дорог карьерах. Рационализаторами были и другие дорожники-механизаторы.
Именно в Комсомоле, раньше, чем в других лесопунктах предприятия, часть лесовозов в случае нужды стали использовать (оснастив на время кузовами) как самосвалы. В конце пятидесятых годов лесопункт получил и специализированную дорожную технику, но не самоходную, а прицепную - грейдер и скрепер. Дорожный каток рационализаторы к тому времени изготовили сами.
Все это, вместе взятое, помогло улучшить уже действующие дороги и ускорило строительство продолжающих их новых участков "усов", "веток" и "магистрали". То есть, иначе говоря, уже в пятидесятые годы Комсомольский лесопункт работал на базе весьма протяженной и хорошо разветвленной сети лесовозных дорог, в числе которых были одна "магистраль" и две "ветки". Одну "ветку" проложили по Медянскому логу - через деревни Татарская, Марийская и Русская Медянки, и далее. Другую - по Резимскому логу: через поселки Смолокурка и Верхний Резим, и далее.
Тяготеющие к "веткам" делянки разрабатывали, преимущественно, в месяцы, когда мороз превращал в подобный бетону монолит даже заболоченные участки. Магистральную автомобильную лесовозную дорогу, проложенную по Буртым-логу, к тому времени продолжили далеко за построенный рядом с Поперечной горой поселок Северный - через хутор Ломково, и далее, до Черемухового лога.
Разработку расположенных близ магистральной дороги делянок планировали, как правило, на конец весны - на пору, пока дороги просыхали, и на конец осени - до той поры, пока дороги не промерзали. То есть, иначе говоря, развитая сеть лесовозных дорог дала возможность относительно равномерно и во все месяцы года осваивать, в том числе, самые отдаленные и произрастающие на заболоченных участках сырьевой базы урочища.
Примерно так работал лесопункт и в последующие десятилетия. Разница была лишь в том, что год от года дорожная сеть лесопункта становилась все более ветвистой и протяженной.
Понятно также, что невозможно назвать всех дорожников, ударно работавших в те годы в Комсомольском лесопункте. Но самым опытным среди них (по словам З.Г. Сафина) слыл Мухаматгали Шамсисултанович Султанов: за ударный труд его наградили орденом Ленина, а "азы" профессии он постиг, работая еще на газогенераторном бульдозере.
Исключительно добросовестно и умело трудился также бульдозерист Аркадий Жудро - именно он "довел до ума" лесовозную "ветку", проложенную по Медянскому логу.
Запомнился всем и его коллега Марзавий Риянович Риянов - он не терпел многословных инструктажей, а потому трассы дорог, которые строил, всегда намечал сам, а у начальства лишь справлялся, где очередную дорогу начать, и где ее закончить.
Подготовительные бригады, как и бульдозеристы, по словам ветеранов, в заповедных до того урочищах появлялись раньше лесорубов, и тоже, хотя и иным, чем бульдозеристы, образом, участвовали в дорожном строительстве. И в Комсомольском, и в других лесопунктах, комплектовали эти бригады самыми опытными работниками. В подготавливаемых к рубке делянках они не только "приземляли" опасные (сухостойные и сломанные или наваленные ветром на соседние) деревья, но и (в делянках со слабыми грунтами, запланированными к освоению в теплые месяцы года) прокладывали лежневые (из бревен) автомобильные дороги.
Лес в те годы был воистину дремучим, и, как следствие этого, крупным - со средним объемом одного хлыста (очищенного от сучьев дерева) по полкубометра и более. Делянки для рубки (до начала 60-х) отводили большие - размером, как правило, 500 на 2000 метров, с суммарным запасом ликвидной древесины по двадцать и более тысяч кубометров. Очередную делянку мастерские участки разрабатывали несколько месяцев и поэтапно - участками площадью примерно по 25 гектаров, то есть размером 500 на 500 метров.
Руководивший работой подготовительных и лесосечных бригад мастер организовывал их совместную работу так, чтобы в результате получался "технологический конвейер". И переводил лесосечные бригады в новую делянку лишь тогда, когда подготовительная бригада в первой ее четверти прокладывала продолжающую примыкающую к делянке лесовозную дорогу "лежневкой" длиной примерно 250 метров с разворотом для автомобилей на ее конце, и расчищала рядом с разворотом площадку для стоянки механизмов и оборудования мастерского участка.
В результате, пока лесосечные бригады вырубали первую четверть делянки, подготовительная бригада успевала продолжить лежневую автомобильную дорогу до центра второй четверти делянки. А когда лесосечные бригады трудились во второй четверти делянки, подготовительная бригада работала в третьей ее четверти. И так далее.
После того, как всю делянку проходили рубкой, лесовозная дорога становилась длиннее еще на два километра. Все построенные таким образом лесовозные дороги эксплуатировали и в последующие годы.
Некоторые из них засыпали щебнем и гравием и придавали образовавшейся в результате этого насыпи серповидный профиль, превращая тем самым из "лесовозных усов" в "лесовозные ветки и магистрали". Эту работу выполняли имевшиеся в начале шестидесятых уже во всех лесопунктах предприятия дорожные отряды.
В годовом отчете Магинского леспромхоза за 1966 год этот факт отображен так: "Во всех лесопунктах магистральные лесовозные дороги "загравированы". Ветки и усы частично "загравированы" и "облежневаны", но в основном грунтовые, без твердого покрытия, вследствие чего в период дождей, в весенний и осенний периоды вывозка леса затруднена из-за бездорожья". (Конец цитаты).
Другие зафиксированные годовым отчетом факты тоже хорошо дополняют рассказ З.Г. Сафина и очень убедительно иллюстрируют по любым меркам впечатляющий результат модернизации лесозаготовок всего-то за два послевоенных десятилетия.
В частности, в 1966 году в леспромхозе на вывозке уже были, в том числе, автомобили МАЗ 509, а на трелевке, в том числе, трелевочные тракторы ТДТ 75. С учетом этих фактов ряды последовательно сменявших друг друга все более мощных механизмов на вывозке и трелевке после войны таковы:
По мнению ветеранов, намного ускорил обеспечение лесорубов год от года все более совершенными механизмами и изданный в 1954 году приказ по лесной отрасли СССР, во исполнение которого был осуществлен перевод газогенераторной техники на жидкое топливо
Радикальные изменения претерпел и инструмент, которым пользовались лесорубы. Сначала на лесосеках опробовали электропилы ВАКОП и К-6. Однако пилы ВАКОП из-за технического несовершенства - весили больше пуда, двуручные, что называется, "не пошли", и очень скоро остались лишь в техникумах и вузах - в качестве учебных пособий, да на советских времён плакатах - в качестве живописующих производственный процесс деталей.
В меньшей мере, но такие же недостатки были и у электрических пил марки К - 6. Пилы К-6, по сравнению с пилами ВАКОП , легче и удобнее, однако, чтобы ими пользоваться, тоже нужны еще и электростанция, преобразователь частоты тока и длинные кабели.
В результате электропилы стали применять, чаще всего, на нижних складах, а лесорубов обеспечили бензопилами. Первыми на лесосеках появились бензопилы "Дружба-1. Испытывали эти пилы в производственных условиях , в том числе, в Комсомольском лесопункте. На снимке, размещенном далее, первую в Магинском леспромхозе бензомоторную пилу "Дружба - 1" испытывает работавший в ту пору старшим механиком Комсомольского лесопункта Н.А. Сысолов (подробно о нём - в главе "На них равнялись!")
Результаты испытаний оперативно и повсеместно отправляли на завод-изготовитель. Пилу несколько лет улучшали и дорабатывали. В результате, с 1966 год в большинстве предприятий лесной отрасли, в том числе в Магинском леспромхозе, использовали более совершенные, чем "Дружба -1", бензопилы марки "Дружба-4". Весьма примечательно, что конструкция этой пилы оказалась настолько удачной, что для частных лиц завод- изготовитель выпускал эти пилы даже в конце 20 века.
Еще одно техническое новшество, испытанное в послевоенные пятилетки в Комсомоле, - это трелевочные лебедки Л-19 и Л-20. По словам ветеранов, хлысты со склонов крутых гор в Медянском логе "вытрелевывали" именно такими лебедками, и примерно в то же время, когда в Атняше испытывали трелевочные лебедки ТЛ-3.
Однако, как и электропилы, на лесосеках трелевочные лебедки (из-за сложностей с устройством трособлочной системы) так и не "прижились". Но наработанный опыт не пропал даром: на нижних складах трелевочным лебедкам, как с электрическим, так и с дизельным приводом, уже в начале 50-х нашли массу применений.
Кардинально изменились после войны и формы организации совместного труда лесорубов, а самое значимое изменение внутренней структуры леспромхоза в те годы - это упразднение автомобильной и тракторной колонн с одновременным повышением статуса лесозаготовительных участков.
Главной предпосылкой реорганизации стало год от года все более щедрое обеспечение автотракторной и специальной техникой. В результате, пополнив бывшие ЛЗУ людьми, их преобразовали в лесопункты, а в каждом лесопункте выделили: осуществляющий разработку лесосек мастерский участок; ответственный за вывозку хлыстов с лесосек на нижние склады и рациональную эксплуатацию всех принадлежащих лесопункту механизмов гараж; обеспечивающий разделку хлыстов на сортименты и передачу их по количеству и качеству сплавным организациям нижний склад; а также тарный или лесопильный цех.
Немного позднее в лесопунктах сформировали сначала небольшие дорожно-строительные отряды, а потом и собственные "коммунальные" и строительные участки, ответственные за жилье и благоустройство поселков в зоне ответственности коллектива.
Много терпения и изобретательности проявили ветераны и при выявлении оптимальной для технической оснащенности тех лет формы организации совместного труда вальщиков, обрубщиков сучьев и трелевщиков непосредственно на лесосеке.
Какое-то время они работали так называемым "циклическим" методом, каждый по своему наряду, хотя и на одной лесосеке. Потом попробовали трудиться совместно, в составе "поточно-комплексных" бригад.
В таких бригадах по одному наряду работали лесорубы, тракторист и водитель лесовоза.
После "поточно-комплексных" опробовали "малокомплексные" бригады, в которых по одному наряду работали вальщик с помощником, тракторист с чокеровщиком и несколько сучкорубов.
В 60-х в состав работы таких бригад включали валку деревьев, обрубку с деревьев сучьев, трелевку хлыстов на погрузочные площадки, погрузку этих хлыстов (крупными пакетами, трактором, методом подвешивания) на лесовозы, и очистку от порубочных остатков пройденных рубкой делянок.
Совместный труд на лесосеке таким именно образом удовлетворил и рабочих, и начальников, и дал возможность передовым бригадам уже в шестидесятых годах отгружать на нижние склады до 14 тысяч кубометров хлыстов в год. Поиском и апробированием оптимальных форм организации труда занимались и в других цехах лесопункта на всех остальных переделах работ, хотя и не всегда результаты этой работы были окончательными. Один из примеров тому - на вывозке в те годы на каждом лесовозе работал только один водитель.
Другой пример - в лесопункте, пока не построили механизированный нижний склад в Бурунгуте, часть древесины сдавали сплавщикам не в сортиментах, а хлыстах, теряя немалые суммы на "реализации". Но в целом формы организации совместного труда в лесопункте в те годы были адекватны времени.
А в самом общем виде и выраженный одной цифрой совокупный результат внедренных в Комсомольском лесопункте в послевоенные пятилетки новаций таков: за один только 1966 год коллектив лесопункта заготовил и вывез на нижний склад для последующей отправки потребителям 112 675 кубометров древесины - больше, чем любой из трех других лесопунктов предприятия.
Оправдал себя и опробованный в Атняше метод комплектования коллектива постоянными работниками за счет масштабного строительства соответствующего стандартам и нормам тех лет жилья, и создания для приезжающих по "организованному набору" приемлемых социально-бытовых условий.
То есть, проще говоря, завершив строительство Атняшинской лесовозной дороги, леспромхоз стал "посёлкообразующим". А в годы строительства Буртымской лесовозной дороги коллектив леспромхоза в очередной, но не последний раз подтвердил этот почетный, хотя и неофициальный статус тем, что к середине шестидесятых годов в основном закончил обустройство основанного в пятидесятых годах поселка "Северный".
Заселившие поселок лесорубы (почти все они работали в одноименном мастерском участке) уже в 1966 году заготовили и отгрузили на нижний склад 73218 кубометров хлыстов.
Весьма показательно, что другой мастерский участок лесопункта, укомплектованный (в основном) работниками, проживавшими в старинных деревушках Русская, Татарская и Марийская Медянки, заготовил и отгрузил на нижний склад в том же году лишь около 39 тысяч кубометров древесины, а со временем мастерский участок "Медянка", в рамках оптимизации технологического процесса Комсомольского лесопункта, и вовсе был расформирован.
Дополнительные данные, касающиеся коллектива Комсомольского лесопункта в послевоенные десятилетия, таковы: решающий вклад в наращивание объёмов поставляемой народному хозяйству страны древесины внесли вернувшиеся к мирному труду фронтовики. Немалая часть фронтовиков удостоены правительственных наград и за мирный труд. Орденами награждены, в том числе, И.Ф. Роньжин (подробно о нём - в главе: "На них равнялись!) и Н.Д. Ишмухаметов (подробно о нём в - в главе: "Передовики, профсоюзы и факты") Многие фронтовики награждены медалями. Дети, внуки и правнуки помнят о заслугах отцов, дедов и прадедов. Одно из подтверждений тому - это стенд о фронтовиках, подготовленный и оформленный Р.Н. Ишмухаметовым, и в мае 2015 года размещённый им в клубе посёлка Комсомольский.
Крушский лесопункт: Соперник!
В Озерках, центральном поселке Крушского лесопункта, первые жители появились задолго до революции. По словам старожилов, в двадцатых годах прошлого столетия в поселке жили Кузнецовы (три семьи), Трофимовы (две семьи), Пономаревы, Малмыгины и Окороковы. Тремя километрами выше по Уфимке была еще одна деревушка. В ней жили башкиры. В документах того времени она значилась как Шайбулун. В тридцатые годы в Шайбулун из деревни Апрелово переехали семьи Никифора Никифоровича, Максима Никифоровича и Григория Васильевича Бочкаревых, а также Петрована Пастухова. И в Озерках, и в Шайбулуне растили хлеб, держали скот, занимались пчеловодством. Тем и жили. После коллективизации жители этих деревень составили костяк одной из бригад организованного в Круше колхоза "Заря Свободы". Со временем обе деревни стали пустеть. Люди переезжали в более крупные населенные пункты. Из Шайбулуна последние жители уехали в начале сороковых годов. А в Озерках летом 1953 года проживало всего три семьи.
Понятно, что это обстоятельство было учтено проектировщиками. Кроме того, техническое задание на проект Крушской лесовозной дороги сформулировали с учетом наработанного к тому времени коллективом леспромхоза опыта вывозки древесины с лесосек по УЖД (Атняшевский лесопункт), тракторами (Магинская тракторная колонна) и автомобилями (Комсомольская автоколонна). В задании нашли свое отражение и проблемы Комсомольского лесопункта, обусловленные стесненностью его нижнескладской территории.
В результате, ради того, чтобы для главного поселка и производственной зоны лесопункта, и в первую очередь - нижнего склада, места было достаточно, запланировали отчуждение сельскохозяйственных угодий колхоза "Заря Свободы", расположенных на левом берегу Уфимки в пяти километрах от села Круш. На северном конце этих угодий некогда располагалась деревня Шайбулун, а неподалеку от южного края этого обширного поля стояли три дома - то есть деревня Озерки. Земли были переданы не безвозмездно. Лесозаготовители обязались подготовить и передать аграриям такое же количество пахотных земель в районе Мокрого Поля
По тем же причинам, Крушскую лесовозную дорогу спроектировали как автомобильную, а производственное задание, выданное стройучастку, даже в двадцать первом веке впечатляет масштабностью. Предстояло в сжатые строки "с нуля" отстроить поселки Озерки и Бияз , а также "вчерне" проложить начало магистральной автомобильной лесовозной дороги (протяженностью около двадцати километров)от Озерков (рядом и немного восточнее деревни Круш и по долине реки Круш ) до места, где было запланировано строительство поселка Бияз.
Понятно, что у проекта были и "плюсы", и "минусы". Одна из сложностей - это необходимость строительства примерно пятикилометрового участка магистральной лесовозной дороги между Озерками и Крушом на восточном склоне расположенной между этими поселками крутой горы, посредством прорытия так называемой "закопи".
Но был у проекта и очень большой "плюс" - удобный для погрузки на самосвалы отменный гравий практически в любом месте долины реки Круш.
В результате, несмотря на то что в последующие годы было много трудозатрат на устройство закопей и в других местах сырьевой базы лесопункта , примерно через 15 лет Крушский лесопункт располагал лучшей в леспромхозе магистральной лесовозной дорогой.
С пересекающей Караидельский район автодорогой республиканского значения Бирск -Тастуба - Месягутово - Сулея магистраль Крушского лесопункта быа соединена ( километрах в двух восточнее деревни Каирово) устроенной в начале 60- х примерно тринадцатикилометровой закопью , начинающейся примерно в полутора километрах от поселка Бияз, и проложенной на склонах крутых гор в логу Большая Сагаль.
В разные годы были устроены несколько закопей и других частях сырьевой базы лесопункта. Но это случилось потом, а в 1954 году, по обыкновению тех лет, в помощь лесозаготовителям при организации и ради скорейшего обустройства нового лесопункта сформировали Крушский строительный участок.
Учитывая сложность задания, коллектив участка укомплектовали самыми опытными работниками. Начальником стройучастка назначили Григория Моисеевича Харченко, бухгалтером - Владимира Мартемьяновича Филимонова, руководившими до того Буртымским строительным участком.
Г.М. Харченко и В.М. Филимонов прибыли в Круш 14 февраля 1954 года. С начальником и бухгалтером приехали механизаторы и плотники, ранее тоже трудившимся в Буртымском строительном участке, в том числе Хасан Миргалеевич Миргалеев, Давлей Газисламович Газисламов, Галимзян Шакирович Хайретдинов. Прием работников в стройучасток в Круше продолжили. В числе первых были приняты Федор Григорьевич Бетехтин, Николай Васильевич Чвирь, Егор Тагаев. Контору участка на первое время разместили в старом двухэтажном здании, стоявшем на берегу пруда в центре Круша.
К работе только-только сформированный коллектив приступил без промедления. Упор сделали на строительстве производственных объектов и жилья в Озерках, куда той весной сразу после ледохода на баржах завезли элементы восьмидесяти щитовых домов. Баржи спешно разгрузили, и ни часа не мешкая, приступили к строительству. Выпиливали доски и изготовляли кирпич непосредственно в Озерках. Ради этого в поселке ударными темпами установили "шпалорезку" (командовал Аркадий Кириллович Ширингин) и соорудили кирпичный завод (руководил Гайнислам Шаихович Шаихов).
Заготовку круглого леса для строительства первое время стройучасток тоже производил собственными силами. С этой целью все в том же 1954 году в Круш командировали мастера по строительству Дмитрия Федоровича Патрушева. Он принял под свою команду людей и небогатое имущество от базировавшегося в Круше и расформированного за ненадобностью участка Уфимского лестрансхоза. Укомплектованная таким образом бригада рубку леса вела рядом с Озерками.
Но заготовить столько "кругляка", сколько требовалось строителям, одной бригаде было не по силам. Кроме того, пришла пора расчистить неподалеку от лесной деревушки Мокрое Поле сто сорок гектаров покрытой лесом площади, и подготовить ее под пашню - взамен сельхозугодий колхоза "Заря Свободы", отчужденных под застройку Озерков. Ради этого в 1954 году организовали Крушский мастерский лесозаготовительный участок, первые месяцы работавший в составе Берлоговского лесопункта. Руководить участком поручили Виктору Ивановичу Курбатову, к тому времени успевшему уже показать себя умелым организатором на работах по расчистке ложа будущего Павловского водохранилища - эту масштабную работу коллектив леспромхоза начал тоже в 1954 году. Да и в Круш, на новое место работы В.И. Курбатов прибыл не один, а во главе группы лесорубов и механизаторов из других лесопунктов предприятия. В числе пополнивших в те дни коллектив участка работников был и Виктор Андреевич Сысолов.
Заготовку леса участок первые месяцы вел поблизости от Озерков, Круша и Мокрого Поля. На пройденных рубкой лесосеках рядом с Мокрым Полем коллектив участка производил еще и корчевку пней - в основном с помощью взрывчатки. Напряженный труд первостроителей Крушского лесопунта весной, летом и осенью 1954 года увенчался закономерным результатом: в зиму с 1954 на 1955 год в Озерках было уже две улицы - Набережная и Центральная. Большую часть новых домов заселили пополнившими строительный и лесозаготовительный участки работниками. Столовая и пекарня в новом поселке тоже работали. С 1 сентября 1954 года функционировала в Озерках и начальная школа. Первой учительницей озеркинской детворы стала Екатерина Федоровна Дульцева.
В начале 1955 год исполнению "Проекта строительства Крушской автомобильной лесовозной дороги" придали новое качество, преобразовав пополненный новыми работниками и работавший до того под началом В.И. Курбатова мастерский участок в еще один большой лесопункт предприятия - Крушский. Первым начальником Крушского лесопункта стал Степан Николаевич Гоман, первым старшим бухгалтером - Михаил Васильевич Комаров.
После реорганизации строительство лесопункта ускорилось. День ото дня требовалось все больше делового леса. По меркам тех лет лесопункт был неплохо оснащен для выполнения поставленных перед ним задач. Деревья валили электропилами. Электроэнергией обеспечивали их с помощью передвижных электростанций ПЭС -12/200. Трелевали лошадьми и тракторами С-80. В первом случае хлысты разделывали у "пня", а трелевали только до лесовозной дороги. Подвозили в этом случае "кругляк" до строительных объектов на присланных из Магинска ЗИЛах. Своими лесовозами лесопункт обзавелся только после завершения работ по устройству "закопи" на западном склоне крутой горы между Крушом и Озерками. Но чаще практиковали так называемую "прямую вывозку" тракторами С-80 в хлыстах с лесосек до мест переработки (нижний склад, шпалорезка) или строительных объектов: благо большая часть разрабатываемых делянок была тогда рядом с Озерками.
Работавший бок о бок с лесозаготовителями коллектив Крушского стройучастка тоже трудился по-стахановски. Нелегко одновременно строить столько домов, но еще больше мороки было с дорогой. Особенно досаждала "закопь" между Крушом и Озерками. Но в 1956 году она была в основном закончена. На устройстве "закопи" особенно продуктивно трудились бульдозеристы, в том числе Николай Фандров, Анатолий Алексеевич Куликов и Павел Пешков. В том же году приступили к строительству Бияза. Строила поселок бригада Аркадия Васильевича Копыркина. В бригаде в тот год трудились Степан Васильевич Устюгов, Аркадий Георгиевич Кузнецов, Иван Ильич Казанцев, Михаил Афанасьевич Поначев, Владимир Антонович Пупышев, Аркадий Васильевич Устюгов, Василий Анатольевич Прибытов и Андрей Никифорович Новгородцев. По свидетельству старожилов, за первый год работы бригада построила 12 щитовых домов, а член бригады И.И. Казанцев стал первым постоянным жителем Бияза.
Не менее успешно работали строители в последующие годы. Подтверждает это, в том числе, то, что в 1966 году укомплектованный жителями Бияза одноименный мастерский участок заготовил и отгрузил на нижний склад более 55 тысяч кубометров древесины, обогнав по этому показателю мастерский участок "Озерки", в котором работали лесорубы, проживающие в деревне Круш и поселке Озерки.
В главном поселке лесопункта, то есть Озерках, темпы строительства и заселения новых домов в те годы тоже год от года наращивали. Но упор делали на строительстве объектов и сооружений, необходимых для внедрения новейших на те годы технологий, и в первую очередь - на нижнескладских работах. Ради этой возможности под производственные объекты в Озерках был отчужден солидный "кусок" сельскохозяйственных угодий базировавшегося в Круше колхоза. К концу шестидесятых, в сдвинутой к той поре из центральной части поселка за его южную окраину производственной зоне построили и начали эксплуатировать паровую электростанцию, заменившую маломощный локомобиль, первые годы вырабатывавший электроэнергию для "шпалорезки" и станочного парка РММ.
"Шпалорезку" из центра поселка тоже убрали, и вместе с еще несколькими деревоперерабатывающими станками установили в построенном рядом с гаражом просторном тарном цехе.
Располагавшееся в непосредственной близости от жилых домов старое здание ремонтно-механических мастерских к тому времени переоборудовали под пожарное депо и столярную мастерскую. Взамен для механизаторов построили на северном крае новой производственной зоны несколько просторных зданий для РММ, а на южном - автозаправочную станцию, использовавшуюся и в качестве нефтебазы.
Но большую часть производственной зоны заняли под нижний склад, а основной частью нижнескладских сооружений стали семь продолжающих одна другую и параллельных береговой линии бревнотасок, общей протяженностью более километра.
Между нижнескладским участком лесовозной дороги и началом каждой из бревнотасок были сооружены из хлыстов и грунта разделочные эстакады, оснащенные мощными электролебедками. Электролебедками стаскивали с лесовозов вывезенные с лесосек хлысты, а также подтягивали их при разделке на сортименты поближе к бревнотаске. Разделывали хлысты на сортименты электропилами К-6. Достаточную для работы в темное время суток освещенность рабочих мест обеспечивали прожекторами и подвешенными над эстакадами на толстой проволоке (катанке) мощными электрическими лампочками. С обращенной к реке стороны бревнотасок между каждой бревнотаской и береговой линией Уфимки была свободная от посторонних предметов обширная площадка, предназначенная для складирования заготовленных в межнавигационный период сортиментов.
После разделки хлыстов на бревна, последние при помощи бревнотаски сортировали по длинам, сортиментам и породам. Для каждого сортимента был отдельный карман-накопитель. Уборку сортиментов из карманов-накопителей производили лебедками (со стороны реки) и тракторами (со стороны дороги).
На разгрузке использовали лебедки с электроприводом мощностью 18-20 киловат. Бревнотаски (цепные транспортеры) тоже были с электроприводом, но мощностью от 14 до 20 киловатт. В совокупности бревнотаску, пристроенную к бревнотаске эстакаду, и устроенные рядом с бревнотаской карманы-накопители, называли секциями. Установочная мощность электроприборов на каждой секции, включая лампочки для освещения рабочих мест в сумерки и ночную пору, всегда была менее 50 киловатт.
В результате, благодаря удачному сочетанию и простоте используемых механизмов, озеркинские нижнескладовцы, простейшими и очень дешевыми способами (один из них - пуск и остановка бревнотаски при помощи при помощи натянутой вдоль транспортера проволоки) усовершенствовав первоначальную технологическую схему, очень быстро более чем в два раза увеличили производительность труда на раскряжевке хлыстов.
И даже в восьмидесятые годы на этом переделе работ обеспечивали не меньшую, чем их коллеги, трудившиеся на полуавтоматических линиях по разделке хлыстов (ПЛХ) на нижних складах в Бурунгуте и Магинске, "комплексную выработку". И при этом, по сравнению с ними, много экономили за счет расходов на электроэнергию и зарплату обслуживающего оборудование персонала. Но главный выигрыш в деньгах получали они все же за счет "рациональной разделки" хлыстов на сортименты.
Начинали многотрудную и многогранную эту работу раскряжевщики, не хуже десятников (иначе - браковщиков) знавшие ГОСТы на лесоматериалы, и не ленившиеся некондиционные части хлыстов распиливать на дрова-коротье, а из оставшейся части хлыстов выпиливать, в первую очередь, дорогостоящие сортименты. Лучшими в леспромхозе слыли и озеркинские браковщики, по количеству и качеству и всегда со спорами передававшие раскряжеванную нижнескладскими бригадами древесину коллегам из сплавной конторы. Свою лепту в создание благоприятных условий для эффективной в экономическом смысле разделки хлыстов вносили и лебедчики, и трактористы, своевременной уборкой сортиментов обеспечивавшие почти всегда пустые карманы-накопители. Примером для механизаторов всего леспромхоза стал также
наработанный на рубеже пятидесятых и шестидесятых годов опыт использования в Озерках трелевочных лебедок для штабелевки в межнавигационный период и сброски в воду во время навигации заготовленной лесопунктом и проданной сплавщикам древесины.
А совокупный итог внедренных и освоенных крушцами новаций таков: в 1966 году Крушский лесопункт заготовил и отправил потребителям 103090 кубометров древесины, всего-то за 12 лет вплотную приблизившись по этому показателю к Комсомольскому лесопункту. Еще через несколько лет план Крушскому и Комсомольскому лесопунктам доводили уже практически одинаковый - по 115-120 тысяч кубометров в год. То есть в семидесятые годы соперничали эти лесопункты как равные. В части, касающейся количественных показателей, наилучших показателей лесопункты добивались попеременно. Но в части, касающейся средней цены каждого кубометра переданной сплавщикам древесины, практически всегда первенствовал Крушский лесопункт.
Магинский лесопункт: Базовый!
В 1947 году в спецпоселке ? 8, более известном под названием Берлог (Березовый Лог), упразднили комендатуру, а с его обитателей сняли все ограничения, касающиеся перемены места жительства в пределах страны. Другие факторы, повлиявшие на развитие Берлоговского лесопункта в послевоенные десятилетия, таковы: в 1954 году коллектив лесопункта пополнили, включив в его состав на правах мастерского участка бывший до того самостоятельным Балмазинский лесозаготовительный участок. В 1960 году Берлоговский лесопункт еще раз укрупнили за счет организованного годом ранее на базе закрытого в 1959 году стекольного завода в одноименном поселке (ныне - Сосновом Боре) лесопильного цеха.
Центр лесопункта в ходе этих реорганизаций переместили сначала в Стеклозавод, а потом в Магинск, изменив при этом название лесопункта: в шестидесятые годы его стали именовать Магинским. Кроме того, поскольку лесные массивы в окрестностях Березового Лога в ходе рубок предыдущих лет заметно поредели, работников лесозаготовительного мастерского участка Магинского лесопункта в послевоенное двадцатилетие дважды переселяли в построенные специально для них поселки: сначала - в Седьмой, а потом - в Ачит. Однако, несмотря на все эти сложности, лесопункт и после войны много еще лет продолжал оставаться базовым в предприятии. Командированные из Березового Лога, Магинска и располагавшихся в те годы рядом с Магинском деревень Спасская и Могилевка специалисты были в числе первостроителей и Атняшинской, и Буртымской, и Крушской лесовозных дорог.
Они же в 1954 и 1955 годах в ходе подготовки к заполнению Павловского водохранилища расчистили подлежащие затоплению прибрежные участки (от Ельдяка до Муллакаево ) от лесонасаждений. В интересах всего предприятия, а не одного только Магинского лесопункта, трудились и многие другие, проживавшие в те годы в этих деревнях и поселках леспромхозовцы. Именно тогда было начато создание инженерно-социальной инфраструктуры лесной зоны района, приспособленной к использованию в качестве главной транспортной артерии Павловского водохранилища. О содержании и результатах этой работы в зоне ответственности леспромхоза позже не раз еще будет сказано, а в части касающейся Магинского лесопункта их совместными усилиями перед заполнением водохранилища были отстроены на новом месте гараж, нижний склад и тарный цех.
Все проблемы, связанные с организацией вывозки древесины с лесосек на нижний склад, магинские лесовозчики разрешали примерно так же, как это делали их товарищи в Крушском и Комсомольском лесопунктах, хотя и использовали в работе отдельные участки принадлежащей "Башавтодору" республиканского значения дороги Бирск-Тастуба-Сатка. При строительстве нового нижнего склада в Магинске был использован наработанный к тому времени в Озерках производственный опыт использования передовых на ту пору технологий раскряжевки и складирования древесины на временное хранение. При этом, в отличие от Озерков, на штабелевке сортиментов применили трелевочные лебедки не с дизельным, а электрическим приводом. А выраженный одной цифрой результат внедрения новых технологий коллективом лесопункта в первое послевоенное двадцатилетие таков: в 1966 году Магинский лесопункт заготовил, вывез, разделал на сортименты и передал сплавщикам для отправки потребителям 69577 кубометров древесины.
Сначала - соседи, потом - единое предприятие
В сороковые годы заготовкой древесины в лесных массивах на берегах реки Белой и ее притоков наряду с другими организациями занимался Бельский леспромхоз, хозяйствовавший в ту пору под началом народного комиссариата речного флота СССР. Центральная контора леспромхоза была тогда в Уфе, а на территории Караидельского района леспромхоз имел лесозаготовительные участки либо мастерские точки (в том числе) в Янбае, Круше, Бердяше и Кирзе. Одной из главных задач леспромхоза было обеспечение пароходов топливными дровами, но деловую древесину для хозяйственных нужд других подразделений комиссариата леспромхоз тоже заготавливал.
Дисциплину в предприятии не только в войну, но и в первые послевоенные годы определял устав речного флота СССР, то есть, иначе говоря, спрос с нарушителей был очень жесткий. Наглядно иллюстрируют этот факт цитаты из приказов той поры по Бельскому леспромхозу. Одна из таких цитат (из приказа ? 75 - к от 15 июня 1945 года): "...приказываю: за опоздание на работу 14 июня на один час и самовольный уход с работы на четыре часа ранее установленного времени возчика (указаны фамилия и имя) подвергнуть аресту на трое суток без исполнения служебных обязанностей". Другая цитата (из приказа ? 186 - к от 17 декабря 1945 года): "...за невыполнение распоряжения выехать в Уфу с документами приказываю подвергнуть аресту сроком на пять суток старшего бухгалтера Бердяшевского лесоучастка (указаны фамилия и имя) - с исполнением служебных обязанностей и отбытием ареста в ВОХР затона имени Октябрьской революции..."
Но во всем остальном развивался Бельский леспромхоз по схожим с использованными другими лесопромышленными предприятиями организационным схемам, то есть за счет механизации, преодоления сезонности и строительства новых поселков рядом с лесовозными дорогами. Новый поселок, построенный после войны неподалеку от Кирзи - это Ямбак. Постоянными работниками комплектовали коллектив Кирзинского лесоучастка и за счет колхозников из окрестных деревень, и за счет завербованных в других регионах страны, и за счет спецпоселенцев из числа "лиц немецкой национальности" - подробнее о них в одной из последующих глав в очерке "Екатериной выписанные".
Прямым следствием улучшившегося обеспечения Кирзинского лесоучастка механизмами стало преобразование его в 1946 году в механизированный лесопункт. Аналогичная работа велась в других подразделениях Бельского леспромхоза. Однако производственная программа реорганизованного таким образом леспромхоза по меркам последующих лет все равно была мизерной. В частности, в летний сезон 1948 года Бельский леспромхоз планировал заготовить и вывезти всего 26 тысяч кубометров древесины: силами коллективов Кирзинского и Таныпского мехлесопунктов 14 и 11 тысяч кубометров соответственно, силами Чандарского лесозаготовительного участка - одну тысячу кубометров. Не исключено, что поэтому, во исполнение приказа ? 87 от 11 ноября 1948 года по Бельскому леспромхозу, центральную контору леспромхоза перевели из Уфы в Кирзю.
В ходе последующих реорганизаций Кирзинский мехлесопункт подчинили комбинату "Башлес" и преобразовали в леспромхоз, а в январе 1964 года Кирзинский леспромхоз, на правах лесопункта, включили в состав много лет работавшего по соседству Караидельского леспромхоза. Объединенный леспромхоз с того дня стал именоваться Магинским. Командовать объединенным леспромхозом поручили Спиридону Васильевичу Мельникову, ранее работавшему директором Кирзинского леспромхоза.
Развитие Кирзинского лесопункта с той поры стал определять "Проект реконструкции Кирзинской лесовозной дороги". А выраженный одной цифрой итог достижений кирзинцев в модернизации процесса лесозаготовок в те годы таков: через два года после объединения, в 1966 году, Кирзинский лесопункт заготовил, вывез к реке, разделал на сортименты и передал сплавщикам для отправки потребителям 95584 кубометра древесины.
Специализация - разная, дело - общее
До перестройки лесорубы, лесники и сплавщики района трудились бок о бок и по дополняющим друг друга планам. Понятно, что специализация у них была разная, но задание-то общее: вовлекать в хозяйственный оборот лесные ресурсы региона и на этой основе обживать малолюдные до того территории. Одно из документальных свидетельств тому - приказ по лесной отрасли от 8 января 1960 года " Об улучшения ведения лесного хозяйства в лесах РСФСР", во исполнение которого леспромхозу подчинили Караидельское, Крушинское и Резимское лесничества Караидельского механизированного лесхоза.
Первым лесничим в леспромхозе был Г.М. Шайнуров. Трудились в ту пору в этих лесничествах и многие другие, всему району известные лесники-ветераны. В их числе Ф.С. Сайфетдинов, А.Х. Хусаинов, А.С. Черепанов и многие другие. Именно тогда были заложены лесопитомники рядом с поселками Северный, Бияз, Круш и Комсомол, несколько десятилетий обеспечивавшие посадочным материалом лесников района. В конце 1965 года лесхоз перешел под начало министерства лесного хозяйства БАССР. Но сотрудничество лесников и лесорубов не прекратилось. Большую часть почвы под лесопосадки на территории Караидельского лесхоза в "доперестроечные" годы готовили (методом прокладывания в пройденных рубкой урочищах "минерализированных" полос) леспромхозовские бульдозеристы. Кроме того, на время производства лесопосадочных работ, леспромхоз обеспечивал лесников автотранспортом.
Сотрудничество лесорубов и сплавщиков в послевоенную пору осуществлялось в рамках пятилетних планов развития народного хозяйства БАССР. В части, касающейся транспортировки древесины из мест заготовки потребителям, этими планами было предусмотрено увеличение объема лесосплава более чем на 70 процентов. В ходе исполнения пятилетних планов в районе построили крупные сплоточно-формировочные механизированные рейды (Юрюзанский, Тюйский, Верхне-Уфимский), новые поселки для сплавщиков (в их числе Караяр и Ново-Муллакаево) и несколько менее значимых производственных объектов и сооружений.
Совокупная проектная мощность Юрюзанского (располагался в заливе водохранилища около Караяра), Тюйского (располагался в заливе около Муллакаево) и Верхне-Уфимского (располагался около островов на реке Уфа между деревней Нижний Суян и поселком Колония) рейдов превышала один миллион кубометров перерабатываемой за навигацию древесины.
То есть, проще говоря, сплавщики всю эту древесину сначала проплавляли молем по впадающим в Уфимку рекам Ай, Тюй, Юрюзань и верховьям самой (до зоны подпора) Уфимки, затем на рейдах сортировали, увязывали в пучки, формировали из пучков плоты, и лишь после всего этого за тягой судов БРП отправляли по Павловскому водохранилищу потребителям.
Построивших рейды и работавших на них сплавщиков в шестидесятые годы прошлого века объединяла Верхне-Уфимская сплавконтора, входившая в те годы в состав Уфимского производственного лесосплавного объединения, хозяйствовавшего тогда в составе комбината "Башлес". В Караидельском районе самым крупным клиентом сплавщиков был Магинский леспромхоз. В том числе в его интересах в начале каждой навигации сплавщики производили "обоновку" реки Уфа на участке от передерживающей запани в районе Суянчика до Озерков. Кроме того, бок о бок с леспромхозовцами на каждом из четырех нижних складов Магинского леспромхоза в составе "мастерских точек и участков" работали сплавщики, которые по количеству и качеству принимали заготовленную леспромхозовцами древесину и выполняли еще целый комплекс работ, предшествующий отправке лесной продукции в города и на стройки. В те годы у Верхне-Уфимской сплавконторы были и катера, и мощные плавучие краны. Да и работали они рука об руку с речниками Бельского речного пароходства.
В результате всего этого существенных проблем со своевременной отправкой своей продукции потребителям, в том числе "спецсортиментов" (кряжей и чураков для производства фанеры и спичек), у леспромхозовцев в послевоенные пятилетки не было.
Решающим образом повлиял лесопромышленный комплекс и на восстановление довоенной численности населения района. В послевоенные годы все входившие в его состав предприятия были в той или иной мере "поселкообразующими", поскольку после отмены "трудгужповинности" основным способом пополнения коллективов стала вербовка нуждающихся в работе и жилье граждан в других регионах Советского Союза. То есть, в повышении качества жизни в населенных пунктах лесной зоны были заинтересованы (и задействованы) все предприятия, которые в них базировались. Один из примеров тому - дизельную электростанцию в деревне Круш несколько десятилетий содержал Караидельский лесхоз, хозяйствовавший тогда в составе министерства лесного хозяйства БАССР. Другой пример - решающий вклад в социальное развитие и обустройство деревни Седяш в "доперестроечные" годы сделан коллективом Седяшинского лесозаготовительного участка, подчиненного в ту пору министерству сельского хозяйства Башкортостана.
Но самыми мощными предприятиями лесопромышленного комплекса района были, конечно, Магинский леспромхоз и Верхне-Уфимская сплавконтора, построившие более десятка новых поселков и существенно ускорившие социальное развитие многих других населенных пунктов. Они же строили и содержали в лесной зоне (в том числе) дороги общехозяйственного назначения.
Благодаря совместным усилиям предприятий лесопромышленного комплекса на берегах Уфимки появились новые, совмещенные с автозаправочными станциями нефтебазы (в Кирзе, Шерломе, Караяре, Магинске, Ново-Муллакаево, Седяше, Озерках), обеспечивавшие горюче-смазочными материалами, как частных лиц, так и другие, менее мощные организации. Кроме того, и сплавщики, и лесорубы в своих поселках построили склады, в которых ОРС Магинского леспромхоза, экономии ради основную часть торговых грузов доставлявший в лесную зону на судах, хранил муку, крупы, консервы и другие товары.
В результате исполнения и этих, и иных социальных проектов, многие приехавшие по "оргнабору" работники "качество жизни" в населенных пунктах лесной зоны сочли удовлетворительным, и остались в районе на постоянное жительство.
Примечательно, что в основном это были молодые люди. Косвенно подтверждают это статистика рождаемости в послевоенные десятилетия. В частности, по данным заслуженного врача Башкортостана и кавалера ордена "Знак Почета" А.А. Пантюхина, написавшего и издавшего книгу о коллегах и их участии в становлении системы здравоохранения региона, в 1957 году рождаемость в Караидельском районе более чем в три раза превысила смертность, и составила 1840 человек. Подтверждают успехи в деле укомплектования постоянными кадрами лесных предприятий в ту пору и статистические отчеты.
В части, касающиеся численности персонала и оплаты его труда в Магинском леспромхозе в1966 году статистические данные таковы: среднесписочная численность всего персонала предприятия - 1615 человек; годовой фонд заработной платы всего персонала предприятия - 2 088 801 рубль. То есть, средняя месячная зарплата каждого работника Магинского леспромхоза в 1966 году - немногим менее 108 рублей. В те годы такая зарплата считалась хорошей.
Цифровые выкладки, иллюстрирующие покупательную способность рубля в середине шестидесятых годов прошлого столетия таковы: килограмм сахара-песка стоил 76 копеек, буханка белого хлеба - 18 копеек, обед из трех блюд в городской столовой - примерно 50 копеек, проезд на автобусе от Караиделя до Уфы - 3 рубля 40 копеек.
Недорогими и "по карману" даже молодежи были в ту пору и билеты на поезда и самолеты. В частности, билет на самолет от Уфы до располагавшегося неподалеку от западной границы СССР Минска стоил 32 рубля, а на поезде всего за сто рублей можно было доехать до Владивостока. Возможно, поэтому некоторые завербованные, поработав на лесозаготовках год-другой, уезжали на другие стройки. Благо, в те годы таковых было предостаточно, и на всех рабочие требовались. Да и романтиков, общепризнанным гимном и чуть ли не жизненным кредо которых стала песня со словами "...мой адрес - не дом, и не улица, мой адрес - Советский Союз..." - в лесных поселках тоже хватало. В результате жители Караидельского района, в том числе из лесной его части, достойно представили район как в Казахстане при освоении целинных земель, так и на других великих стройках той поры и в Сибири, и в Средней Азии.
Однако, начиная с шестидесятых годов прошлого века, отток части жителей из лесных поселков решающим образом не влиял уже на численность коллективов лесопромышленных предприятий. Уходивших на пенсию "первостроителей" на рабочих местах заменяли их повзрослевшие дети. В том числе, п оэтому численность постоянных работников в Магинском леспромхозе в семидесятые и восьмидесятые годы стабильно удерживались в пределах 1600-1800 человек. Весьма примечательно, что численность работников, занятых самими лесозаготовками, за счет повышения производительности труда на всех переделах работ, все эти годы уменьшалась. А численность персонала предприятия, занятого в непроизводственной сфере (детские сады, пожарно-сторожевая служба, жилищно-коммунальное хозяйство, газовая служба, перевозка пассажиров) и в семидесятые, и в восьмидесятые годы неуклонно увеличивалась.
Еще один аспект кадровой политики тех лет таков: для обучения и подготовки рабочих и инженерных кадров, руководство предприятия пользовалось созданной в отрасли системой вузов, техникумов, лесотехнических школ и училищ. Более подробно про эту систему будет еще рассказано.
Человеку по работе воздается честь
В послевоенные десятилетия вынесенные в заголовок слова популярной песни были не парадным лозунгом, а руководством к действию. Понятно, что материально поощрять передовиков тоже не забывали. Но большую часть заработанных советскими людьми средств расходовали на общенациональные проекты, укреплявшие обороноспособность страны. В шестидесятые годы прошлого века одной из таких программ было освоение космоса. Потому тогда упор делали на моральное стимулирование. Заглавную роль в этой работе отводили организации социалистического соревнования. В том числе в Магинском леспромхозе. Страницы годового отчета предприятия (в сокращении) о социалистическом соревновании и передовиках, успешнее других трудившихся в 1966 году, таковы:
Коллектив леспромхоза принятые социалистические обязательства по вывозке, деловой древесине и комплексной выработке перевыполнил. Обязательство по вывозке древесины - 364 000 кубометров, фактически вывезено - 380 926 кубометров хлыстов. Обязательство по деловой древесине - 201 000 кубометров, фактически выпилено - 215 923 кубометра деловых сортиментов. Обязательство по комплексной выработке - 386 кубометров, фактически комплексная выработка на каждого работника в 1966 году составила 403,7 кубометра древесины.
Годовые социалистические обязательства были приняты тридцатью малыми комплексными бригадами. Наилучших результатов добились и вышли "бригадами-тысячниками" лесосечные бригады товарищей В.С. Дульцева (в течение года бригада заготовила и отгрузила на нижний склад 13834 кубометра древесины), Б.Ш. Хайретдинова (13375 кубометров), Х.И. Ахметшина (13187 кубометров), А.Г. Гарейшина (12459 кубометров), Г.Н. Нуриева (12633 кубометра).
Годовые социалистические обязательства принимали все шофера предприятия. Наилучшие показатели в Комсомольском лесопункте у М.В. Сысолова (за год вывез с лесосек на нижний склад 4771 кубометр хлыстов), М.С. Сафина (вывез 5137 кубометров), И.Ф. Роньжина (4966 кубометров), Н.Д. Ишмухаметова (4983 кубометра), Шамсутдинова (5026 кубометров), Г. Хасанова (4882 кубометра), М.К.Камельянова (4919 кубометров).
В Магинском лесопункте успешнее других трудились А.М. Захаров (вывез 4331 кубометр хлыстов), Л.С. Сазонов (4058 кубометров), Л.Т. Захаров (4268 кубометров), Л.Федоров (4086 кубометров), Ш.З. Зарифуллин (вывез на нижний склад 3545 кубометров хлыстов).
В Крушском лесопункте самые высокие показатели у А.А. Бочкарева (вывез на нижний склад 7965 кубометров хлыстов), Анатолия Алексеевича Куликова (6203 кубометра), А.А. Сазонова (6077 кубометров).
В Кирзинском лесопункте лучшие результаты у Н.Х. Зинатуллина (вывез 5709 кубометров хлыстов), П.С. Татаурова (5553 кубометра), В.И. Сухоева (4700 кубометров), Г.Н. Нуртдинова ( вывез на нижний склад 6007 кубометров хлыстов).
Среди бригад на разделке хлыстов на сортименты на нижнем складе Караяр лучших результатов добились бригада З.Г. Зайнулина (12860 кубометров), бригада А. Ягудина (12864 кубометра) и бригада Г.Г. Галимьзянова (15037 кубометров).
На нижнем складе Озерки производительнее других работали бригада И.З. Закирова (13148 кубометров), бригада П.А. Айдушева (13643 кубометра), Г.А. Аланго (12811 кубометров).
На нижнем складе Кирзя лучшие показатели у бригады Н. Дубровина (11106 кубометров) и бригады К. Суфиярова ( 10464 кубометра).
На нижнем складе Магинск успешнее других трудилась бригада В.Г Возжаева, раскряжевавшая в течение года на сортименты 15181 кубометр хлыстов.
По результатам работы 1-го квартала 1966 года коллективу леспромхоза было присуждены Переходящее Знамя Совета Министров СССР и ВЦСПС и денежная премия в сумме 17000 рублей.
Указом Президиума Верховного Совета СССР были награждены правительственными наградами товарищи В.С. Дульцев, Н. Ямалтдинов, С.В. Мельников, Х.С. Сайфулин, З.Г. Сафин, А.С. Султанова, Б.Н Валеев, Н.Е. Выгузов, Н.Х. Зинатуллин, Г.Н. Нуртдинов, В.Ф. Погадаев, И.Ф. Роньжин, Н.Ш. Шайдулин, З.М. Шарипов, А.М. Захаров, З.М. Канышев, Г.М. Валеев, Р.Х. Зарипов, Ш.З. Зарифуллин, Р.И. Мукатов, М.А. Сысолов.
Постановлением президиума Башкирского Обкома Профсоюза "лесбумдревпрома" звание "Лучшая бригада лесной промышленности БАССР" присвоено бригадам Б.Ш. Хайретдинова, Р.С. Саляхутдинова, В.С. Дульцева, а звание "Лучший рабочий лесной промышленности БАССР" товарищам А. Захарову, М. Сысолову, Ф. Файздрахманову, Г. Нуртдинову, И. Роньжину, Н. Ямалтдинову.
Итоги социалистического соревнования внутри леспромхоза рассматривались ежемесячно на совместных заседаниях администрации, парткома и рабочкома. Победителям присуждались переходящие знамена и вымпелы. Ежемесячно выпускался бюллетень итогов работы леспромхоза, и доводился до сведения рабочих. (Конец цитаты)
Понятно, что не только в 1966 году леспромхозовцев поощряли и чествовали. Стараниями С.Г. Ворожцова (подробно о нем в одной из последующих глав) данные об имевших правительственные награды работниках занесли в "Книгу Почета" леспромхоза и использовали при оформлении размещенного в центральной конторе стенда "Этапы становления и развития предприятия". Цифровые выкладки стенда, поясняющие, что вовсе не за "красивые глаза" леспромхозовцев награждали, и наглядно иллюстрирующие динамику развития предприятия в пятидесятые и шестидесятые годы прошлого века таковы:
За 1951-1960 годы леспромхоз поставил народному хозяйству страны: 1 422 000 кубометров круглого леса, 29 500 кубометров пиломатериалов, 11 200 кубометров тарных комплектов для производства ящичной тары, 4 400 кубометров заготовок клепок для заливных и сухотарных бочек.
За 1961-1970 годы леспромхоз поставил народному хозяйству страны: круглого леса - 3 381 000 кубометров; пиломатериалов - 78 300 кубометров; тарных комплектов - 32 500 кубометров; заливной клепки - 18 200 кубометров; пихтового масла - 14200 килограммов.