Горбачева Юлия Олеговна : другие произведения.

Компас всегда указывает на север

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Небольшая история о девушке, которой в детстве повезло, и о том, как это изменило ее жизнь. История о том, что даже самые правильные люди могут стать твоими врагами из-за собственной гордыни. И о том, что из всего этого получается.

Компас всегда указывает на север

  

Antonio Vivaldi - Concerto N3 in F (part 01)

Страшная сказка

  
   Каждый из нас знает великое множество различных страшных сказок, и каждый думает: "Это каким же дураком надо быть, чтобы полезть в эту лужу! Любому же понятно, что здесь есть подвох. Уж я-то точно разгадал бы все эти детские загадки еще на предисловии!" Я тоже когда-то так думала. Я тоже была искренне уверена, что уж со мной-то подобной глупости никогда не случиться. Думала... Ключевым здесь является суффикс прошедшего времени у глагола.
   Эта история началась, когда мне было тринадцать лет. Когда она закончится, я не знаю. Наверное, никогда, и даже моя скоропостижная кончина мне не поможет. Да и нечему помогать.
   Меня зовут Каролина. Мой отец владеет пекарней и кондитерской в одном здании, а также совместно со своей сестрой небольшим кафе в столице. Мать - известная портниха. Еще есть старший брат, мечтающий поступить в гвардейцы короля, но смирившийся с будущим предпринимателя.
   Однажды летом мы с братом целый день играли в лесу и потеряли счет времени. К слову сказать, каждый год на один летний месяц нас отправляют в загородный дом к тете. Она еще в молодости обучалась у знахарки и сейчас специализируется на всевозможных чаях. В одной из пригородных деревенек у нее обустроена своя маленькая чайная плантация.
   В общем, я заблудилась. Ночь, вокруг деревья, в сгущающихся тенях принимающие облик невиданных чудовищ. Даже взрослые эйха испугаются, куда уж тринадцатилетнему ребенку? От страха я не могла даже светлячок нормально зажечь, он гас через каждые две минуты. Все это так напоминало классические "страшные сказки", что я, наверное, рассмеялась бы. Если бы не было так страшно.
   Естественно, я попала в передрягу. Можно сказать, по закону жанра. Говорят, что на месте этого леса давным-давно было полуподземное поселение то ли гномов, то ли темных эльфов. Но однажды жители покинули свои дома, и на месте их поселения вырос лес, рядом с которым эйха построили свою деревню. Мне "экспериментальным" путем удалось доказать, что какое-то поселение здесь раньше было. Как? Очень просто. Я свалилась в старый колодец. А может, просто в наполовину заваленный ход.
   Было страшно. Очень страшно. В той яме было очень холодно, да к тому же я здорово ушиблась и ободрала локти и коленки. Я сидела, скрючившись в самом дальнем углу, судорожно глотала слезы и тихонько выла от страха.
   В голове настойчиво билась одна мысль: "Что со мной будет? Что же со мной будет?!" Я совершенно не представляла себе, как буду выбираться из этой ямы.
   Сколько я так просидела, даже не представляю. Время словно осталось там, наверху, рядом с дырой, в которой видно небо. Последнее мало отличалось по цвету от земли.
   И вот тут словно в моей яме появился кто-то еще. Легкий, почти не осязаемый, невесомый. Не добрый и не злой, опасный и не представляющий опасности. Любопытствующий.
   - Кто ты?
   Этот голос был едва слышен, с легким привкусом шипения, не змеиного, а какого-то другого.
   - Кто здесь? - мой голос совсем не слушался, поэтому я скорее прошептала, чем поговорила. Да и любой крик казался кощунством, вульгарным и неприятным.
   - А ты?
   - Я... - растерянность.- Я - Лина. То есть Каролина...
   - Лина... Красиво. Тебе идет, - голос бесплотен. Он должен был пугать, но почему-то не пугал. Наверное, я просто уже устала бояться. Да и просто устала.
   - Кто же ты? - тихонько спрашиваю, хотя понимаю, что ответ мне совсем не нужен. Просто я слишком устала.
   - Я - Шелль, - голос ненадолго замолк. У меня сложилось впечатление, что тот "черный туман" его сущности как бы обследовал все закоулки этой ямы, а потом сгустился совсем рядом со мной. - Почему ты плачешь?
   - Мне страшно, - призналась я. - Я упала и сильно ушиблась. Я заблудилась в этом лесу, мне холодно и очень страшно. И я совсем не представляю, как отсюда выбраться.
   - А зачем тебе выбираться? - удивился голос.
   - А как мне здесь жить? - понемногу увлекшись этой странной беседой, я начала успокаиваться и уже не срывалась на тонкие подвывания в конце каждого слова. - Я умру здесь от холода и голода.
   - Так ты...живая? - поразился собеседник.
   - А разве мертвые чего-нибудь боятся или им бывает холодно? - в свою очередь удивляюсь я. А потом внезапно догадываюсь: - Так ты мертвый?
   - Можно сказать и так, - вздыхает туман. - Я давно умер, но не могу обрести покой.
   Я молчу. Долго вглядываюсь в темноту, чувствуя себя немощной и слепой. А потом тоже вздыхаю и тихонько признаюсь:
   - Жалко тебя. Это наверное очень страшно, жить здесь, всегда в темноте. Я тут совсем немного, а не перестаю трястись от холода и страха.
   - Ты странная, человечка.
   - Я не человечка. Я эйха.
   - Да? Значит эйха очень похожи на людей. А ты владеешь магией?
   - Все эйха владеют, но совсем немного. Так, светлячок зажечь, царапину зашептать, оружие заговорить или простейшие зелья сварить. На большее нас никогда не хватало.
   - А люди не владеют магией. Ни капельки. Зато они заменили ее техникой, но это понятие трудно объяснить несведущему. А еще они иногда заменяют магию верой в бога или нескольких богов, но такие чудеса встречаются редко.
   - Откуда ты знаешь о людях?
   - Я их видел еще когда был жив. Давным-давно. Наверное, они ушли из этого мира.
   Он замолчал. Я еще больше подтянула колени к груди, пытаясь сохранить драгоценное тепло. От обильных слез и общей усталости сильно клонило в сон. Но я боялась спать.
   - Я боюсь, - тихо сказала я. - Здесь слишком высоко, чтобы я своими силами смогла выбраться наружу, а надеяться на помощь со стороны глупо. Я умру от жажды и холода, пока меня найдут. Я очень-очень боюсь. Шелль, помоги мне! - взмолилась я.
   Он долго молчал. Я уже успела пожалеть о своем порыве, ведь неизвестно, чего он попросит взамен. Но Шелль наконец ответил.
   - Чем же я могу помочь тебе, солнце? - вздохнул он. - Здесь я всего лишь дух, беспомощный и ненужный. А ты вряд ли захочешь взять меня с собой.
   - То есть как...взять?
   - Просто - взять. Связать наши души, стать одним целым, одной сущностью. На это мало кто пойдет, слишком уж это страшно. Да и не нужно, - сказал Шелль. - Не думай об этом. Через пару часов рассветет, и ты сможешь сама выбраться, вот увидишь.
   - А ты останешься здесь? Навсегда?
   - Не знаю, - уклонился он. - Нет, конечно нет.
   - Почему ты не хочешь уйти вместе со мной? - тихо, словно у себя самой, спрашиваю я.
   - Глупенькая, это же может быть очень опасно. Я даже не представляю, во что выльется подобное слияние!
   - Я все равно тебя не оставлю.
   - Почему?
   - Ты хороший.
   - Эх, солнце, тебе сколько лет?
   - Тринадцать зимой исполнилось.
   - Ну вот, все и стало ясно, - вздохнул туман. - Пойми же, это - навсегда! До конца жизни быть связанной со мной, всегда на виду у меня!
   - Зато не одной...
   - Глупенькая... Глупенькая маленькая девочка. Спи лучше, спи. Раньше говорили: утро вечера мудренее.
   - А ты? Ты пойдешь со мной?
   - Пойду. Куда ж я денусь, солнце.
   - Спасибо тебе.
   - Не за что. Спи.
   Куда-то ушел холод и страх, холодной кочкой застывший на краю сознания. Стало тепло и уютно. Нестерпимо захотелось спать. Глаза сами закрылись, а мне едва слышно туман шептал колыбельную на старом-старом, давно забытом языке.
  
  
   С тех пор прошло три года. Я помню, как проснулась недалеко от опушки леса, без царапин и синяков. Сначала даже подумала, что все это мне лишь приснилось. До того момента как случайно увидела свое отражение в ручье, в котором умывалась. Нет, рога не выросли, крылья не распустились. Просто раньше у меня глаза были черные, а теперь стали прозрачно-лиловые. Но стойло сморгнуть, как цвет вновь стал черным.
   В пятнадцать лет меня отдали в служанки принцессе, майледи Сирин, а к шестнадцати я дослужилась до звания подруги ее высочества. За это время я лишь изредка слышала Шелль.
   Так прошло три года. Закончилась первая часть моей истории и началась другая.
  

Концерт для скрипки и клавесина с оркестром

   В узкое витражное окно пробивался тусклый свет. Небо, с утра чистое и ясное, сейчас хмурилось серыми тучами и стонало северными ветрами. Большие напольные часы показывали без четверти семь. Я сидела у окна, пытаясь поймать хмурый солнечный свет на листы потрепанного романа. Майледи Сирин сидела у горящего камина, уставившись на огонь, и слушала мое чтение. За полтора часа почти непрерывного чтения, я осипла и часто сбивалась. Пламя освещало немного бледное лицо принцессы: упрямый подбородок, резковатые скулы, прямой нос. В темноте ореховые глаза казались черными, а тяжелые темно-каштановые кудри наоборот казались светлее, с яркой рыжей искоркой. Девушка зябко куталась в плед, но уходить от камина явно не собиралась.
   "...Но Софи и Хоул держались за руки и сияли, и сияли, и сияли, не в силах остановиться.
   -- Отстаньте от меня, -- бросил Хоул. -- Я все делал за деньги.
   -- Врешь! -- сказала Софи.
   -- Говорю вам, -- кричал Майкл, -- Кальцифер вернулся!
   Вот на это Хоул таки обратил внимание, и Софи тоже. Они посмотрели в очаг, где среди поленьев и вправду сверкало знакомое голубое лицо.
   -- Тебя никто не заставлял, синяя ты морда, -- улыбнулся Хоул.
   -- А мне тут нравится, тем более что сидеть на месте я больше не обязан, -- ответил Кальцифер. -- К тому же в Маркет-Чиппинге дождик".
   Я дочитала последнюю строчку и захлопнула книгу. Воцарилась тишина. Но вот Сирин вздохнула и посмотрела в окно на торжественный парад августовских туч.
   - Красиво...
   - Да, моя принцесса. Вы правы, очень красиво. И очень романтично, - улыбнулась я. - О подобном приключении и, конечно же, о подобной любви мечтает каждая девушка, но, увы, лишь единицам выпадает подобный шанс, да и совсем необязательно за углом их ждет счастливый финал.
   - О да, ma cherie. Но ведь это ничуть не мешает нам мечтать о собственном счастье, не отрываясь читать романы о великой любви, незабываемых приключениях и несметных сокровищах. И пусть все мы знаем, какая нас ждет судьба, полету фантазии это совсем не мешает, а даже наоборот.
   - Смею предположить, майледи, что вы обеспокоены приближающимся совершеннолетием, а точнее приближающимися смотринами. Я права, моя принцесса?
   - Как всегда, Каролина, как всегда. Но больше всего меня беспокоят не сами смотрины, а та поспешность, с которой отец готовит церемонию. Боюсь, что в данный вопрос вмешалась политика, мой друг.
   - Династический брак?
   - Qui, Лина, qui.
  
  
   - Шелль...
   Я сидела на широком подоконнике и смотрела в открытое окно. По небу блуждали тучи, меж ними изредка серебрилась луна или заговорчески подмигивали звезды. Ночной ветерок заставлял зябко кутаться в старый плед, привезенный еще из дома. Я помню, как мама вязала его, кропотливо распуская невиданный узор по краю. Это практически единственная вещь, что осталась у меня от дома. Я не была там больше двух лет.
   - Шелль...
   - Ты звала меня, солнце? - прозвучал тихий голос с едва уловимой шипящей ноткой. Он раздавался словно над ухом, но там, я знала точно, никого нет.
   - Да, звала. Мне нужна твоя помощь, Шелль.
   - И в чем же?
   - Ты же знаешь, как я привязана к Сирин, - вздохнула я, - а для нее сейчас настают нелегкие времена. Она - единственный ребенок короля и совсем скоро ей исполнится двадцать пять лет, и тогда Сирин официально станет наследницей престола. Не спорю, ее хорошо готовят на роль будущего правителя, но дипломатическая изворотливость вряд ли поможет ей от шальной стрелы. Да, ее охраняют. Это все так, но мне неспокойно. Принцесса - мой единственный друг и покровитель, я слишком обязана ей. И я за нее беспокоюсь, - неловко спрыгнула на пол, ударившись локтем о ставню, и нервно заходила из угла в угол. - Помоги мне, Шелль. Я хочу защитить Сирин.
   - Я не знаю, получится ли у меня что-нибудь... Тебе нужно подтянуть уровень в магии хотя бы до среднего и последовательно изучать рукопашный бой, чтобы хоть кинжалом попасть куда надо. К тому же тебе придется быть крайне осторожной: слишком многих удивят столь необычные интересы прислуги принцессы. Но это все в будущем. Сначала тебе надо научиться пользоваться нашей общей силой, становится единым целым полностью. Вспомни, моей стихией является первоначальная тьма, эта дама очень капризна. Тебе необходимо прежде всего понять и найти общий язык с ней. Вот с этого и начнем.
   - Да, конечно.
   - Не пугайся. Тьма не зло и не жестокость. Это просто одна из стихий. Начнем урок?
   - Начнем.
   За окном медленно проплывала флотилия облаков, а звезды казались блестящими монетами со дна морского.
  
   Это было странно. Даже не знаю, как описать. Просто вдруг стало тепло и уютно. Просто ты словно отбрасываешь ненужную шелуху внешнего, напускного в характере, в мироощущении. Ты чувствуешь: ты не одна, с тобой друг и брат, с тобой родная стихия. Ты не слаба и не пышешь избыточной силой. Просто ты цельна. Так и должно быть.
  
   Я вынырнула из темноты медитации и расслаблено прислонилась к стене. От ночной прохлады немного познабливало, где-то рядом с сердцем отбивал пульс маленький комочек тепла и уверенности. В темноте комнаты я чувствовала едва заметное присутствие Шелль, его ожидание моей реакции.
   - Все хорошо, братец. Все так, как должно быть.
   Шелль облегченно вздохнул.
   - Не пугай меня так больше, хорошо? - с чувством попросил он.
   - Не буду, не буду...
  
   Честно говоря, я никогда не задумывалась над тем, что библиотечные просторы таят в себе столько интересного и никогда не предполагала, что стану проводит там дни напролет, не замечая небывало жаркой погоды в обычно дождливом августе. Что с нами жажда знаний делает...
   В окно смущенно протискивались солнечные лучи, освещая непрерывный вальс пыли по пустынным коридорам. В тот душный день в моей жизни многое изменилось.
   Его звали Карл, граф Сент-Неверрский. Он был красив, высок и строен, смугл и темноволос, с малахитовыми глазами и острым подбородком. Он был богат, достаточно влиятелен и знаменит. За ним тянулся шлейф разбитых и частично расколотых сердец юных кокеток и почтенных вдовушек. Его невозможно было не заметить, про него невозможно было не услышать, даже если его не было рядом. И совсем неудивительно, что им наконец заинтересовалась майледи Сирин.
   Первые недели они держались на грани легкого флирта, кокетничая друг с другом и с окружающими, но я прекрасно помню тот азартно-алчущий огонек, загорающийся в глазах принцессы при взгляде на графа. Сирин устроила методичную охоту на этого светского льва, проявляя просто маниакальное упорство... По крайней мере, тогда мне именно так и казалось. Но со временем, вдоволь пообщавшись с многочисленными придворными леди, я поняла всю обыденность и даже вялость подобной "охоты". И не могу сказать, что граф особенно сопротивлялся. О, а кому не льстит внимание монаршей особы?
   Я помню тот вечер, когда их отношения неуловимо пересекли стадию флирта, словно лодка по гладкой воде: незаметно и почти бесшумно. На дворе стояла ранняя осень, и в тот праздничный день начинался новый бальный сезон. Юные дебютантки в скромно-белых или родовых расцветок платьях выстроились аккуратной шеренгой вдоль стен, ожидая приглашения на очередной танец. Их родители и родственники симметричными кружками разошлись по залу, занимаясь любимейшим занятием любого двора: методичным перемыванием костей всем присутствующим, не исключая королевскую семью.
   Когда принцесса и граф танцевали уже третий танец подряд, оживленно о чем-то разговаривая, смеясь и призывно улыбаясь, я начала беспокоится. Почтенные матроны и светские сплетники обоих полов со все возрастающим интересом, неуклонно перерастающим в азарт, следили за этой парой, заранее смакуя подробности, реальные и надуманные. В воздухе медленно, но верно чувствовалось зарождение громкого, но увы, лишь очередного скандала.
   Мне, как особе незнатного происхождения, на балу появляться было крайне нежелательно, если бы не прямой приказ его величества о постоянном сопровождении майледи Сирин. У меня даже комнаты собственной не было, и спала я каморке, смежной со спальней принцессы. Поэтому сейчас я изображала из себя тень от декоративной колонны, всячески стараясь быть незаметной. Но внезапно увидев рядом с собой лакея в одежде королевских цветов, быстро растеряла все иллюзии по поводу своих маскировочных умений.
   - Его величество желает тебя видеть. Поторопись.
   В полном недоумении я проследовала в маленький кабинет, куда совсем недавно скрылся король в сопровождении охраны и брата. В комнате неприлично малых для монаршей особы размеров было темно и очень мрачно. От волнения и страха меня начало мелко трясти, и глубокий поклон получился несколько кривоватым.
   - Я здесь, ваше величество, - едва слышно прошептала я.
   Король, уже достаточно старый эйха поражал массивностью и монументальностью фигуры. Его лицо навсегда сохранило загар многочисленных военных походов, а глубокие морщины превратили его в старика. Блеклые голубые глаза сурово пронзили меня, заставив еще сильнее затрястись от страха. Его величество славился суровостью, строгостью нравов и излишней прямолинейностью, отчего нередко страдали не только впечатлительные фрейлины принцессы, но и видавшие виды старые вояки.
   - Ты служанка моей дочери?
   - Да, ваше величество, - испуганно прошептала я.
   - Значит так, - король встал из-за массивного стола из красного дерева и начал порывисто мерить шагами кабинет, - с сегодняшнего дня ты назначаешься телохранителем принцессы, а также моим личным соглядатаем. Поскольку ты не владеешь оружием, я распорядился отдать тебя в ученицы придворному учителю фехтования. И это не обсуждается, - пресек мои возражения король. - Кроме этого, ты докладываешь мне обо всех интересах Сирин, а главное, следи за ее интрижками. Ты жизнью отвечаешь за невинность моей дочери, понятно? Я не хочу опозориться перед своими союзниками. Все ясно? Тогда приступай к новым обязанностям.
   - Да, ваше величество, - в полной прострации поклонилась я.
   - Да, кстати, - нагнал меня у дверей резкий окрик короля, - моя дочь о твоих новых обязанностях до дня свадьбы знать не должна. Свободна.
  
  
   Сказать, что я была ошеломлена, значит вежливо и тактично промолчать. Вот так, за какие-то десять минут моя жизнь свернула куда-то не туда абсолютно без моего ведома. В одно мгновение из простой, пусть и привилегированной прислуги превратиться в прислугу шпионящую! Ведь теперь мне, фактически, придется предать принцессу ради того, чтобы она удачно и без скандалов вышла замуж за угодного королю жениха.
   - О, не будь столь драматична, солнце, - тихонько рассмеялся Шелль. - Твоя принцесса далеко не так чиста и невинна, как тебе сейчас кажется. Все-таки разница в вашем возрасте слишком велика и тебе не понять всех ее желаний. Сирин принцесса, ей настоятельно рекомендуется блюсти свою честь ради чистоты происхождения будущего наследника, но в условиях любого дворца это превращается в пытку. Столько прекрасных кавалеров у ее ног... но все заканчивается поцелуем ручки в вежливой, но очень возбуждающей манере.
   - Откуда ты все это знаешь? - от удивления я даже забыла о своем нелегком положении.
   - Я видел все это твоими глазами, но в отличие от тебя прекрасно понимал все нюансы подобных выкрутасов придворного этикета, - хмыкнул Шелль. - Но не волнуйся, твои мучения продлятся ровно до весны следующего года. Что-то подсказывает мне, что принцессе недолго страдать от холода в своей постели.
   - Не знаю... Мне трудно рассматривать принцессу с этой стороны. Она всегда была для меня идеалом и примером поведения настоящей леди.
   - Солнце мое, тебе пора почитать что-нибудь кроме рыцарских романов и учебников по магии.
   - Может быть. Да, а кстати, где же принцесса? - внезапно спохватилась я. - Ночь уже кончается, и она должна была как раз уже вернутся в свои покои, но здесь, в коридоре, никто не проходил. Или она вернулась раньше.
   - Лучше вспомни, с кем она была до твоего ухода, - посерьезнев, посоветовал Шелль.
   - О нет...
   Я бегом бросилась к апартаментам принцессы, до замирания сердца боясь опоздать. О том, что я буду делать, если еще не поздно, я как-то не задумывалась. Как оказалось, зря.
   От страха я совсем забыла постучать, поэтому просто ворвалась в гостиную комнату майледи Сирин и буквально споткнулась от открывшейся мне картины. Принцесса и граф Карл целовались столь страстно и самозабвенно, что не сразу заметили свидетеля. Растрепанные, раскрасневшиеся, живописно полураздетые в самых интересных местах - на меня эта пара произвела настолько странное впечатление, что я на минуту впала в ступор. С одной стороны, мне было стыдно и неловко, а с другой, я с каким-то болезненным желанием хотела видеть продолжение этого...действа. И в довершение, где-то внутри меня кольнул отголосок лихорадочного возбуждения и острого сожаления. Как ни странно, именно весь коктейль этих непонятных чувств и вывел меня из прострации. Я отчаянно покраснела, искренне желая оказаться где-нибудь подальше отсюда, и, поборов робость, спросила:
   - Что же вы делаете, ваше высочество?
   Мне казалось, что майледи Сирин смутится, почувствует себя неловко... Но она лишь пришла в неописуемое бешенство, причиной которого было, как ни странно, было не мое вмешательство, а прекращение "занятия" самим графом. Он отстранился, невозмутимо надел штаны, поправил рубашку и, издевательски поклонившись принцессе, подмигнул мне, на прощание махнув рукой.
   На Сирин было страшно смотреть, и я предпочла сверлить взглядом пол. Но она стремительно подлетела ко мне и влепила звучную пощечину:
   - Дрянь! Как ты посмела?!
   С этим криком она скрылась в своей спальне, с грохотом закрыв дверь. Остаток ночи я провела, забившись в угол в собственной каморке и проплакав там до самого завтрака. Я запретила Шелль утешать меня.
  
  
   С тех пор моя жизнь превратилась в настоящий ад. Я всегда знала принцессу как холодную, сдержанную, надменную леди с безупречным поведением. Поэтому контраст с ее настоящим поведением сначала вызвал у меня шок, а потом и страх. Казалось, принцесса сошла с ума. Она словно с цепи сорвалась: мне приходилось едва ли не каждый вечер отрывать от нее очередного излишне пылкого кавалера, и нередко мне серьезно доставалось как от самой девушки, так и от ее неудовлетворенных поклонников. Если бы не ежедневные тренировки у придворного учителя фехтования, меня бы уже давно избили до полусмерти. Но, пожалуй, больше всего я была благодарна Шелль: каждый раз после очередного скандала он любой ценой успокаивал меня, отвлекал или просто ругал за излишнюю сопливость. Я стала привыкать ко всей этой мелодраме где-то после десятого по счету инцидента.
   В первый месяц зимы, за шесть недель до совершеннолетия дочери, король объявил о помолвке последней через три дня с младшим принцем соседней страны. Свадьба была назначена на последний день весны. Теперь мне стали понятны причины лихорадочной активности майледи Сирин, отец наверняка рассказал ей все накануне того злосчастного бала и, предвидя реакцию дочери, нашел и соглядатая, и козла отпущения. Все оставшееся время из меня методично делали личного шпиона принцессы. И особенно тщательно меня учили тихо и незаметно убивать. Я бы, наверное, до самого последнего момента не осознавала этого, но спасибо Шелль, он открыл мне глаза.
   Но, как ни странно, больше всего меня нервировали не возня с поклонниками принцессы и не постоянные тренировки, а подозрительно возросшее внимание молодых дворян. И это внимание было отнюдь не делового характера.
   - Чему ты удивляешься? - тихо посмеивался Шелль. - Тебе исполнилось семнадцать лет, ты вполне взрослая девушка. Совсем неудивительно, что тобой заинтересовались молодые да горячие дворяне. Ты на себя в зеркало-то давно смотрела?
   Ну, смотрю, благо их по всему дворцу развешано в огромном количестве. Среднего роста, среднего телосложения, даже немного пухленькая, несмотря на все тренировки. Волосы черные, кудрявые, длиной до пояса. Глаза черные, кожа бледная от недостатка солнечного света. И где тут привлекательность?
   - Глупая ты, - вздохнул Шелль, - ничего не понимаешь.
   - Вот именно, - согласилась я, - совсем не понимаю.
   - К тому же, не забывай, ты просто служанка и затащить тебя в постель, даже без твоего согласия, может не только дворянин, но и последний лакей.
   - И что же мне делать? - не на шутку испугалась я.
   - Ну, если не хочешь подобного поворота событий, просто не пропускай тренировки. Несмотря на все предосторожности, слухи о том, что ты не обычная прислуга уже разошлись по дворцу. Отчасти именно это и подстегивает интерес этих ловеласов.
   - Знаешь, впору серьезно задуматься о правильности выбора профессии. И пожалеть о том, что сменить ее теперь будет очень проблематично.
  
  
   В день бракосочетания принца Чарльза и принцессы Сирин, мне было жаль первого. Я достаточно хорошо успела узнать новый стиль поведения майледи, чтобы догадаться о тщательно лелеемых ею планах мести. Все время от пира и бала до торжественного ухода молодых в спальню, я не находила себе места от беспокойства, ожидая какой-нибудь гадости для ее незадачливого новоиспеченного мужа. Но, видимо, я все-таки переоценила свое знание характера принцессы, ибо объектом ее мести стала я.
   Казалось бы, это даже и не месть была, так, мелкая гадость, но Сирин прекрасно знала, какое впечатление это произведет на меня. Точнее, думала, что знает.
   В чем же состоялась месть? О, это было просто и гениально. Она настояла на том, чтобы я дежурила всю ночь под дверью брачной спальни, а после торжественно вынесла простыню как подтверждение свершения брака. Поверьте, не было ничего унизительнее, чем слышать сладострастные стоны и крики принцессы, а потом буквально выдирать эту проклятую простыню из-под нее. Молодым, впрочем, это совсем не помешало: издевательски улыбнувшись, принцесса утащила мужа на ковер с тем расчетом, что ей было прекрасно видно меня, но не было видно ее саму из приоткрытой двери. Ее муж, кстати, столь самозабвенно выполнял свой супружеский долг, что, кажется, даже не понял причины перехода с кровати на пол.
   На душе было мерзко и тошно. Но вместо ожидаемого майледи стыда и сломлености, я кипела от едва сдерживаемого бешенства. Я никогда даже не представляла себе, что мое чувство гордости может поспорить с дворянским, но, по всей вимости, моя гордыня была ничуть не меньше гордыни принцессы. Именно тогда я поняла, что у меня появился настоящий враг, которого, как ни кощунственно это звучит, надо будет уничтожить.
   - Успокойся, Лина, - моментально вернул меня на землю голос Шелль. - Пока еще Сирин является твоей госпожой, а прислуге не следует столь открыто выражать свои эмоции. И к тому же, после ее свадьбы ты фактически становишься ее собственностью. Этаким подарком, личным шпионом и убийцей. Вот эта дура озабоченная и пытается тебя подчинить.
   - Не самое лестное высказывание о принцессе, - заметила я.
   - Ты ее про себя и не так называла, - парировал Шелль. - Ты свидетель ее позора и этого она тебе никогда не простит. Сирин сделает все, чтобы ты с очередного задания не вернулась, так что, как раньше говорили, "пора сматывать удочки".
   - Тебе виднее, - пожала плечами я.
  
  
   Получение моего первого задания деликатного свойства из уст принцессы состоялось где-то через полгода после свадьбы и было тщательно продуманным спекталем-провокацией. Меня подчеркнуто вежливо пригласили в спальню принцессы, приказав ждать ее приказа. Мы с Шелль вполне обосновано ожидали подвоха, и он не заставил себя ждать. Признаться, сначала я потеряла дар речи, но, немного придя в себя, всерьез задумалась о душевном здоровье майледи Сирин. За последний год она изменилась просто до неузнаваемости: из холодной, неизменно вежливой леди, она превратилась в озабоченную кошку, кидающуюся на любого встречного мужчину в возрасте от десяти до ста пятидесяти. Собственно, в чем состоял спектакль? Хм, в...э-э-э...показательной (то есть при мне) измене мужу сразу с двумя молодыми эйха. Кстати, родными братьями.
   И только после того, как мужчины вышли из ее спальни, принцесса соизволила приказать убить мне старшего из братьев. Причем она прямо заявила мне, что это желание ее мужа, но она решила для начала устранить того, кто меньше понравится ей в постели, а второго - дня через два-три.
   Сказать, что я была в бешенстве, значит вежливо и тактично промолчать.
  
  
   - Это какой-то бред, Шелль, - тихо пожаловалась я. - Я схожу с ума. Моя принцесса, таскает в спальню по трех эйха в день, как портовая ночная бабочка и дает мне задания убивать своих любовников, с которыми только что была у меня на глазах. А я сижу в комнате с очередным трупом и разговариваю с давно умершим темным эльфом!
   - Знаешь, я с тобой согласен, - невозмутимо оборвал мою истерику Шелль. - Перемены в поведении Сирин слишком резкие и кардинальные. Как у тебя с теорией магии?
   - Смотрела я на нее, - поморщилась я, - и ничего кроме похоти и ненависти не увидела. Даже самой плохонькой порчи.
   - М-да, учить тебя и учить, - посетовал эльф. - А с помощью нашей с тобой силы ты посмотреть не догадалась?
   - А разве я не так сделала? Ты же говорил, что у нас с тобой теперь все общее, и сила в том числе!
   - Я говорил, что результат непредсказуем, - вздохнул Шелль. - С некоторых пор наши ауры стали едва заметно разделятся, словно между ними образовалась какая-то прослойка... Я даже не представляю, что это может быть!
   Я едва заметно вздрогнула. Так вот, что означало то странное чувство, появляющееся, каждый раз, как я общалась с Шелль. Ох, только этого мне не хватало...
   - Знаешь, я прямо сейчас пойду и посмотрю на Сирин. Есть там на ней проклятие, или нет, но дальше терпеть этот бред у меня просто не хватит сил, ни моральных, ни физических.
   И я, торопясь, чтобы не передумать, буквально побежала к апартаментам принцессы. Не знаю, что бы я делала, в очередной раз застань ее с очередным эйха, но, к счастью, майледи Сирин оказалась одна. Она мирно спала, не подозревая, что творится в ее спальне.
   А творилась в ней магия, причем явно высшего характера, по крайней мере, для эйха. Но вот для Шелль подобная операция явно была вполне обычным и привычным действием. И после часа безуспешных попыток я все же смогла увидеть ауру принцессы в, так сказать, полном варианте. И увиденное мне очень не понравилось.
   Это была сфера, окружающая фигуру принцессы, грязно-зеленого, болотного цвета с редкими проблесками ярко-фиолетового и узенькой тоненькой полоской черного, словно лента бастарда на гербе. А у принцессы интересная родословная...
   - Ты это видишь? - потрясенно прошептала я.
   - Не только вижу, но и кое-что понимаю, - отозвался Шелль. - Этот болотный цвет ауры явно последствие проклятия. И я даже знаю, как его снять. И обрати внимание на фиолетовый цвет: наша принцесса беременна. И что удивительно, от мужа. Ну так как, будем снимать проклятие?
   - А оно нам надо? - внезапно засомневалась я.
   - Холодная и надменная Сирин лучше, чем сошедшая с ума на почве любви мартовская кошка. К тому же, это будет небольшой практикой в магии тьмы.
   - И что же мне делать, о учитель?
   - Просто подойди к ней, положи ладонь на лоб и представь, что от твоего сердца через руку бежит узор из тоненьких черных линий и впитывается в принцессу, а потом просто уничтожает грязный цвет ауры. Смывает, сжигает, раскалывает, растворяет - неважно. Главное, представить и почувствовать.
   К моему удивлению, у меня получилось с первого раза и очень быстро: мгновение и аура грязного цвета просто пошла мелкими трещинками и раскололась словно лед. Вместо болотного цвета аура принцессы постепенно приобрела ярко-зеленый оттенок, и этот цвет больно резал мне глаза.
   - Не ожидал, что все получится так легко, - пробормотал Шелль.
   - Легко? Да у меня сил нет!
   - Тот, кто накладывал это проклятие, был таким неучем и идиотом, что можно было ожидать даже взрыва. Полный бездарь.
   - Ты о чем?
   - Этот придурок сначала наложил на Сирин приворот к принцу Чарльзу, но вскоре захотел усилить его и так напортачил, что у меня слов нет, одни ругательства.
   - Приворот, говоришь? - задумалась я. - Вот значит почему она воспылала такой страстью к принцу едва его увидев.
   - Но, видимо, ее отцу этого было мало, вот он и отправил того мага-идиота с усовершенствованием заклинания.
   - Стоп! Отец?!
   - Ну а кому это еще было нужно? - раздраженно пояснил Шелль. - А придурочный эйха превратил приворот черт знает во что. Вот Сирин и взбесилась.
   - Все, я спать, - махнула я рукой. - Найду какую-нибудь комнатку и просплю весь день до следующей ночи.
  
  
   Проснулась я, как и предсказывала, в самый разгар следующей ночи, и чувствовала себя вполне отдохнувшей и даже почти счастливой. Но мое хорошее настроение улетучилось после первых же слов Шелль:
   - У нас неприятности.
   - Какие? - хмуро спросила я.
   - Прислушайся, - посоветовал мне эльф, - и добавь чуть-чуть магии.
   Я последовала совету и прислушалась. Сначала я улавливала только гул далеких голосов, но внезапно раздавшийся голос Сирин едва не довел меня до инфаркта:
   - Она должна умереть!
   Только через минуту я сообразила, что это и есть тот самый разговор, который я должна была обязательно услышать. К чему я и приступила.
   - С какой стати? Эта девчонка хороший соглядатай и телохранитель, она неплохо справлялась с работой убийцы и сняла с тебя это дурацкое проклятие. Теперь все просто забыли о твоем недостойном поведении.
   - Вот именно! Сейчас об этом знают только трое: я, ты и Каролина. Что ей стоит продать меня или просто очернить имя?
   - Кто ей поверит? Она безродная эйха, ты принцесса. Не говори ерунды.
   - Нет! - закричала Сирин. - Я не потерплю никого из свидетелей моего позора! Так что избавьтесь от нее, дорогой папочка, хотя бы в извинение за такую гадость с вашей стороны. Каролина должна умереть.
   - Хорошо, дочка, - со вздохом согласился король, заканчивая разговор.
   Ну, Сирин, ну гадина такая! И зачем, спрашивается, я ее спасала? Лучше бы она заработала себе какую-нибудь болезнь и померла в шестьдесят лет, а не сто пятьдесят как нормальные эйха.
   - Надо уходить, и срочно, - прокомментировал занимательный диалог Шелль.
   - Не дура, понимаю. Но сначала немного отомщу, - согласилась я и тихонько прокралась в спальню принцессы. Последняя, как ни в чем не бывало мирно спала в своей постели в гордом одиночестве. Пока Шелль о чем-то задумался, я медленно провела рукой над Сирин, мысленно прося тьму помочь мне.
   - Вот теперь можем уходить, - убрала руку я, чувствуя легкую эйфорию от исполнения своей маленькой, но очень долговременной мести.
   - И чем же ты ее наградила? - полюбопытствовал Шелль.
   - А, - махнула я рукой, - потом расскажу. Давай лучше "сматывать удочки" отсюда и побыстрей.
   - С радостью, солнце мое.
  
  
   Мы уходили на север ранним утром последних осенних дней, оставив за собой очень реалистичную куклу, которую с радостью убьют шпионы короля. Теперь эйха по имени Каролина умерла, осталась лишь милая девчушка по имени Лина, сбежавшая от никудышного учителя-мага.
   И снова три года. Три года мы с Шелль колесили по стране, сначала просто заметая следы, а потом из любопытства. За это время у Сирин родился сначала сын-наследник, а потом близнецы, мальчик и девочка. Всех троих столь тщательно охраняли, что пошли слухи о болезни детей и о страхе перед покушениями. Старый король умер и его место занял принц Чарльз, нет, уже король Чарльз. И все эти годы были на удивление тихи и в то же время опасны: малоснежные зимы и засухи летом, неурожаи, подготовка к войне.
   Но нам с Шелль было глубоко все равно. За это время он умудрился обучить меня магии тьмы и сейчас мы искали хотя бы развалины храма Тьмы для "представления" меня этой силе. И наконец, нашли.
   Но на этом заканчивается моя вторая история и начинается третья, последняя из тех, что я расскажу вам.
  
  

Там, где тьма

   - Знаешь, похоже, что сегодня я поверю в судьбу, - задумчиво сказала я, стоя посреди леса у старого, наполовину разрытого колодца.
   - Не ты одна, - выразительно хмыкнул Шелль. - Это ведь здесь больше семи лет назад мы с тобой познакомились?
   - Ага, - подтвердила я. - Тут совсем рядом деревушка находится, там моя тетка-чаевница живет, новые сорта чая выращивает. А на месте этого леса когда-то был самый большой храм Тьмы в мире и единственное наземное поселение темных эльфов.
   - Все верно. Я здесь когда-то жил... Примерно пару тысячелетий назад.
   Я стояла посреди старого, почти сплошь хвойного леса, зябко кутаясь в теплый плащ под пронизывающим ноябрьским ветром. Он умудрялся пробираться даже в самое сердце этой чащобы, ощутимо кусая за все незащищенные места и здорово увеличивая риск заработать себе грипп. В лесу было тихо и спокойно, только ветер шевелил хвою и редкую траву под слоем упавших иголок.
   - Мне здесь нравится, - счастливо улыбнулась я. - И почему в детстве я так боялась этого места?
   - Потому что сейчас ты принадлежишь стихии, что правит этим местом, а тогда ты была всего лишь малолетней эйха, - объяснил мне Шелль.
   - Как будто сейчас я не малолетняя, - возразила я. - Мне еще нет двадцати пяти, и официально считаюсь несмышленым подростком.
   - Не смеши, - парировал эльф. - Какая разница, сколько тебе лет? Того, что ты пережила уже сейчас хватит и на вполне взрослого эйха с не самой спокойной работой.
   - Не хвали меня, а то возгоржусь! - засмеялась я. - Ну ладно, что надо делать-то? - немного помолчав, спросила я.
   - Да ничего особенного, - если бы у Шелль были плечи, он бы ими выразительно пожал: - Просто садишься в центре полянки в удобной позе и активно пытаешься докричаться до стихии. Мы уже пробовали с тобой так делать, так что опыт есть. Только не переборщи: тьма не любит излишнего шума.
   - Что ж, - глубоко вздохнула я, - тогда пожелай мне удачи.
   - Ни пуха ни пера.
   - К черту!
   Я села прямо на землю, скрестив ноги, и постаралась расслабиться. Закрыла глаза, в тот же миг окунувшись в темноту, и тихонько позвала свою стихию, внутренне настаиваясь на долгое ожидание и многочисленные попытки. Но, к моему безграничному удивлению, мне ответили сразу.
   - О, наконец-то ты явилась, эйха.
   - Э-э, здравствуйте, - пролепетала я севшим от неожиданности голосом.
   - Не надо так пугаться, девочка, - усмехнулась темнота перед глазами. Я осторожно кивнула. - Вот славно. Можно сказать, этикет соблюден. А теперь перейдем к делу.
   - Какому? - еще раз испугалась я, лихорадочно вспоминая, что же такого я наобещала сей даме, что она считает это достойным ее, Тьмы, внимания.
   - Не утруждай себя понапрасну, - посоветовала мне стихия, - чего нет, того не вспомнишь. В роли должника, как это ни странно, сегодня выступаю я.
   - То есть как вы?
   - Ты спасла от полного исчезновения одного из последних моих детей, а потом сделала еще один незабываемый подарок. Поэтому сейчас я предлагаю тебе шанс изменить не только свою жизнь, но и само мироздание: говори свое желание, и я исполню его, если оно реально осуществимо.
   - Не нужно спрашивать, - безнадежно вздохнула я. - Мое желание вы прекрасно знаете, но вряд ли выполните, поскольку оно совсем не реально.
   - Ну почему же? - выбила она меня из колеи. - Вполне реально, хоть и трудно в исполнении, но...
   - Но?
   - Оно потребует небольшой платы от тебя, - продолжила Тьма. - О, не хмурься, я не потребую от тебя жертвоприношения невинных дев или младенцев. Я хочу, что бы ты забрала жизнь своего первого врага.
   - И все? - не поверила я. - Никаких обрядов, моря крови и ужасных заклинаний? Просто убить?
   - И все. Просто убить.
   - А кого именно надо отправить в твои чертоги ради исполнения моего желания? У меня много врагов накопилось за последние четыре-пять лет.
   - Я уже сказала: первого врага, - недовольно заметила собеседница.
   - Э-э-э, не поняла, - озадачилась я. - Что, кого-то из тех мальчишек, что кидались в меня шишками в пять лет из деревни неподалеку?
   - М-да, ума тебе даже мое дитя не прибавил, - прокомментировала Тьма. - Ты подумать не пробовала перед тем, как что-либо говорить? Первый настоящий враг. Запомни, девочка! - и с этим напутствием она удалилась.
   - Ну что, как прошло? - стоило мне открыть глаза, как на меня, образно выражаясь, набросился с расспросами Шелль. - Почему так долго? Что она тебе сказала?
   - Да так, знаешь, ничего особенного, - нервно улыбнулась я. - Пообещала выполнить любое мое желание за спасение тебя, драгоценного.
   Молчание было мне ответом.
  
  
   В окно, занавешенное полупрозрачными шторами, любопытно заглядывала почти полная луна, сверкая голубоватыми боками, словно самый редкий драгоценный металл - серебро. В ее свете комната казалась декорациями для национального театра темных эльфов: всего лишь два цвета и миллионы теней. Странно, но за три с половиной года спальня принцессы, ой нет, уже королевы Сирин мало изменилась. Разве что мебели прибавилось, да цвет постельного белья поменялся. Но огромное кресло-качалка все также стояло рядом с окном так, чтобы сидящего в нем приятно обдувало свежим воздухом. В него-то я и села, приготовившись ждать своего первого настоящего врага с очередного бала.
   Шелль со мной не было. Еще вчера я тайком выпросила у Тьмы способ ненадолго усыпить моего эльфа, чтобы он мне не мешал. А он бы точно начал возмущаться по поводу глубины глупости моего заветного желания. Но ведь желание-то мое, n'est ce pas?
   А вот моя каморка была серьезно переделана: ее расширили до размеров приличной гостиной и теперь там мирно спали дети. Трое маленьких беззащитных существ трех и двух лет. Вся атмосфера здесь дышала спокойствием и безмятежностью.
   "Еще бы, - усмехнулась я, - под таким-то толстым слоем всевозможных защитных и противошпионских заклинаний! И все благодаря моей злопамятности".
   Но тут скрипнула дверь, прерывая мои размышления, и в комнату неслышно скользнула тонкая фигура. Женщина прокралась к кровати и едва-едва затепли свечу.
   - Не бойся, не проснутся, - как можно дружелюбнее посоветовала я. Не получилось.
   Сирин, а это была именно она, заметно вздрогнула и подняла на меня затравленный взгляд. Я мысленно присвистнула:
   - А ты изменилась, майледи, - удивленно протянула я. - Похудела, побледнела, подурнела... Где твоя знаменитая гордыня и надменность, принцесса? Почему столь сильно и явно пронизан страхом твой взгляд?
   - Ты тоже изменилась...Каролина, - после долгого молчания Сирин все же справилась с собой и даже вновь обрела некоторую долю прежней надменности. - А за мои изменения стоит благодарить тебя, безродная девка!
   - О, теперь я тебя узнала, - улыбнулась я. - Чуть что, сразу оскорбляешь да ругаешься. А что касается моей вины в твоих бедах... Для тебя, кажется, то проклятие все же не прошло бесследно: память пошаливать стала.
   Сирин вздрогнула при упоминании проклятия и непримиримо сжала кулаки, но я не была настроена выслушивать ее обвинения в свой адрес.
   - Но я ее тебе освежу: помнится, это ты приказала убрать свидетеля твоего позора. И тебе было безразлично, что я спасла тебе жизнь и репутацию, - резко закончила я.
   - Спасла?.. - в возмущении закричала Сирин.
   - Мама...? Что случилось? - раздался за спиной принцессы (опять поправлюсь, королевы) детский голосок.
   - Мне было, за что мстить, - как ни в чем не бывало продолжила я. - А эта месть...не так уж и страшна была для тебя. Ну, поговорили, и хватит. Перейдем к делу, - бодро сказала я.
   - Что? О чем т...?
   - Уже ни о чем, - закончила я, равнодушным взглядом провожая падающее на дорогой ковер безжизненное тело молодой эйхи.
   - Кто ты? - спросил ребенок, не обратив внимания на смерть матери. Его взгляд был прикован ко мне.
   "Да, хорошая у меня получилась месть...Воистину, то была гениальная идея" - удовлетворенно подумала я, глядя на трехлетнего темного эльфа. Даже в столь юном возрасте он был очень мил, хоть и бледноват: белые волосы, белая кожа, остренькие ушки и прозрачно-лиловые глаза. Как у меня сейчас. Что поделать, у принцессы была интересная родословная.
   - Меня зовут Каролина. А тебя?
   - У меня с братом и сестрой нет имен.
   - Что, совсем? Но вас же как-то звали родители! - удивилась я.
   - Звали, - согласился эльфенок, - но это не наши имена.
   - Ну, тогда я буду звать тебя Шерри. Или не согласен?
   Ребенок немного подумал, забавно морща лоб, и согласился:
   - Да, это мое имя.
   - Прекрасно! А с близнецами разберемся позже, когда проснутся. Пойдем со мной, малыш?
   - Куда?
   - Домой, - пожала я плечами.
   - А ты будешь нашей мамой? - спросил эльфенок.
   - А разве Сирин не была ею? - озадачилась я.
   - Нет, - покачал головой Шерри. - Она просто заставляла нас так к ней обращаться. Она чужая. А ты - родная. Ты наша мама?
   - А тебя не обмануть, - улыбнулась я. - Пойдем, заберем близнецов и отправимся на встречу к папе!
   "Молодец, девочка, - усмехнулась Тьма. - Я твою просьбу уже выполнила".
   "Спасибо, моя госпожа".
   "Я твоя богиня, а не хозяйка. Всегда помни об этом".
   "Я учту, о моя богиня", - улыбнулась я, взмахом руки открывая портал в небольшое имение в небезызвестном хвойном лесу.
  
  
   Он сидел на широком подоконнике и смотрел на темные громады елей и кедров за стеклом. И столько тоски было в его позе, столько непонимания, что я не удержалась и подошла к нему, крепко обняв и положив подбородок на серебристую макушку. Он вздрогнул и глухо спросил:
   - Зачем?
   - Ты был прав: я глупая маленькая девочка, - тихо призналась я. - И я готова на все, чтобы ты всегда был рядом, как душой, так и телом.
   - И надолго тебя хватит? - горько рассмеялся он.
   - Ты забыл? - я отодвинулась и посмотрела в прозрачно-лиловые глаза: - Это - навсегда.
   - Навсегда? - не поверил он. - Не на день, не на год, не по прихоти?
   - Иногда мне кажется, что ты глупее меня, Шелль, - посетовала я. - Ну а зачем мне еще такая бледная немочь как ты?
   - Сама не лучше, - улыбнулся темный эльф.
   - Да-а? А кто советовал мне почаще в зеркало глядеть да помогал от поклонников отбиваться? - шутливо возмутилась я. - Я, главное, усиленно свиваю семейное гнездышко, а он мне даже комплимент сделать не может! И зачем я для него так стараюсь?..
   - Семейное гнездышко? - опешил Шелль.
   - Ах да, совсем забыла! - спохватилась я. - Сегодня ты стал папой. Три раза, - и рассмеялась ошарашенному выражению лица моего эльфа.
   - Знаешь, солнце мое, - задумчиво сказал он, - я давно понял, что с тобой не соскучишься.
   - Аналогично, - смеясь, ответила я.
  

7 января 2009 - 15 июля 2009 года

   Первая леди.
   Диана Уинн Джонс "Ходячий замок"
   не так ли? (фр.)
  
  
  
  
   14
  
  
  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"