Аннотация: По-моему, каждый получил, что заслужил. На мой собственный вкус слишком чувствительно, так уж написалось...
Справедливость
Нерик устал, целый день трясся в седле. Впереди еще три дня пути, что, конечно, не могло порадовать. Городок, в котором предстояло ночевать сегодня, был не таким маленьким, как предыдущие, но, если вспомнить о том, что через несколько дней Нерик наконец вернется в столицу, снова откроет дом... К этому времени рабы и слуги уже должны были привести дом в порядок. Нерик не был уверен, что ему удастся вернуться. По счастью, скверное настроение князя прошло, и он снова пожелал видеть Нерика рядом с собой. Нынешний князь был глупым испорченным мальчишкой. Наверняка сейчас он считает себя милосерднейшим из правителей.
Город был настолько жалким, что в нем не нашлось дома, достойного послужить временным пристанищем Нерика и его людей. Разумеется, все местные нобили (их и было-то с полдесятка, не больше) открыли свои двери, но Нерик не посчитал нужным принять их нищее гостеприимство. Стоит ли ночевать в доме людей, чье единственное богатство - родовая честь? Как Нерик убедился в свое время, честь нельзя съесть, и от дождя под ней не укрыться. Прочие предложения Нерик также презрительно отвергал, по той или иной причине. Пока не увидел Кайрима, богатого купца, недавно переехавшего в этот жалкий городишко. Кайрим выделялся среди местных жителей как золотая монета среди медяков. Он держался свободно, но не развязно. Движения его были изящны и неторопливы, что составляло приятный контраст по сравненью с подобострастной суетой большинства присутствующих. Одет он был с редким для богача вкусом. Нерик прекрасно знал, как одеваются разбогатевшие простолюдины, Кайрим являл собой исключение из правила. Едва увидев его, Нерик понял, что этот человек достоин принять его в своем доме.
За ужином Нерик понял, что не ошибся, Кайрим с поистине столичными манерами занимал гостя беседой, удивительно точно чувствуя, когда следует говорить, а когда лучше промолчать. Отряд Нерика ужинал в другом помещении, с ним осталась лишь пара телохранителей. Хозяин пустил за стол только жену, которая сидела, скрытая плотной вуалью, молчала и ничего не ела. Взгляд Нерика невольно обращался на нее, раз за разом обегая соблазнительную фигуру, изучая все, что было доступно глазам: тонкие кисти необычайно белых рук, угол локтя, очертания плеч. Нерик слышал, что на западе Шарда женщин прячут от посторонних взглядов, но впервые наблюдал нечто подобное, да еще вблизи от столицы. Это раздражало и... заинтриговывало. Нерик считал себя знатоком людей, и повернуть разговор в нужную сторону он сумел без труда. Кайрим, как выяснилось, действительно был с запада, и вскоре Нерик имел сомнительное удовольствие выслушивать рассуждения человека, который женщину называл не иначе, как сосудом греха. М-да, теперь он вовсе не казался столичным жителем.
После трапезы хозяин предложил отблагодарить богов по западному обычаю, что совсем не могло порадовать Нерика. Судя по набожности Кайрима, церемония может продлиться довольно долго. По счастью, купец был не настолько невежлив, чтобы не предоставить гостю выбора, так что Нерик предпочел прогуляться по саду в обществе молчаливой жены хозяина. Эта женщина интересовала его все больше, и он попытался разговорить ее. Несомненно, она была воспитана в западной строгости, отвечала коротко, тихо и смотрела не на собеседника, а себе под ноги. В какой-то момент Нерик понял, что он должен покорить эту крепость, что может быть забавнее, чем обмануть купца со всей его набожностью. Нерик применил свое обаяние, стараясь расположить к себе женщину, запуганную мужем. Он понимал, что она не согласится, если прямо спросить ее, но спрашивать он и не собирался. Нерик использовал свое неотразимое красноречие. Нетрудно догадаться, как совладать с неискушенной в жизни уроженкой западного Шарда. До возвращения Кайрима Нерик сумел выяснить у женщины, где находится ее спальня.
Разумеется, Нерику предоставили отдельный гостевой домик, спальные помещения которого были вполне приемлемы. Отделаны даже с намеком на хороший вкус. Нерик засомневался, не лечь ли, в самом деле, спать. Он так устал, а спальная комната казалась такой соблазнительной. Но жена купца Кайрима выглядела куда соблазнительнее. В середине третьей стражи Нерик выбрался через окно, чтобы не беспокоить телохранителей. Еще не хватало посвящать их в свои тайны.
Конечно, дом Кайрима охранялся, с улицы проникнуть было бы сложно, но из гостевого домика - проще простого. Не ожидал купец неприятностей от своих гостей. Нерик подкрался к восточному крылу дома, вскарабкался к нужному окну и проскользнул внутрь, слегка гордясь своей ловкостью. Спальня оказалась не очень большой, даже слишком маленькой для жены хозяина. В постели с откинутым пологом угадывалась чья-то фигура. Нерик улыбнулся и бесшумно направился в сторону кровати. И тут же почувствовал, что справа кто-то есть. Повернулся, успел ускользнуть от удара, и даже нанести ответный удар, и тут же ощутил холод металла на беззащитной шее. Нападавших было двое.
- З-замри! - прошипел на ухо дрожащий от волнения враг. Нерик послушно замер. Нож у его горла плясал в неловкой руке.
- Ты как? - прошептал пленитель с необъяснимой сердечностью. Нерик не сразу понял, что спрашивают не у него.
- Он мне чуть нос не сломал, - гнусаво сообщил первый нападавший напарнику. - Но ничего, я в порядке, Риа. Сейчас свет зажгу.
Нерик прищурился. Он надеялся, что появление света хоть на полсекунды отвлечет этого Риа, у него и так рука дрожит. Возможно, удастся вывернуться. Однако надежды оказались напрасными. Гнусавый сперва связал Нерику руки, потом заставил сесть и привязал к стулу, и только после этого отправился за свечой. Риа так и не отвел ножа от горла пленника.
- Вот и свет, - сообщил гнусавый, ставя подсвечник на низенький столик слева от Нерика.
- Кайрим!
Нерик не сдержал удивленного возгласа. Удивляться, собственно говоря, было нечему, кто же еще мог устроить такую ловушку. И все же Нерик не думал, что это Кайрим, пока собственными глазами не увидел его хмурое лицо с разбитым носом.
- Молч-чать! - тонким голосом приказал Риа, подкрепляя свой приказ несильным нажимом ножа. По шее побежала щекотная струйка.
- Риа, убери нож, - устало сказал Кайрим. - Время для ножа еще будет.
- Хорошо.
Нерик наконец-то мог спокойно вздохнуть. И тут же поперхнулся воздухом, потому что наконец-то увидел Риа. Вот тебе и запуганная женушка купца Кайрима! Теперь она не пряталась за вуалью, темные глаза смотрели прямо, с непонятной горечью. Волосы уложены по кофарскому обычаю. По кофарским верованиям убийство - величайший грех, хотелось надеяться, что его пленители помнят об этом.
- Вот ты какой, Нерик дар Хестин. Краси-ивый. Наверное, женщины тебя любят, падаль.
Теперь Нерику стало страшно. Происходило что-то непонятное, у этих людей были какие-то счеты к нему. Они ненавидели его. Сильно. Женщина как ядом была пропитана этой ненавистью. Даже в усталых глазах Кайрима плескался тот же яд.
- Могу ли я узнать ваши настоящие имена? - тихо спросил Нерик.
- Это тебе зачем, ты никому о нас не сможешь рассказать, - черные глаза изучали его, добивались чего-то. Страха, ярости, мольбы? Не дождетесь. Нерик чувствовал: едва он оправдает ожидания Риа, его жизнь кончится. Она ждет повода, как бы она ни была безумна, ей нужен повод - неверное слово, жест, интонация.
- Я должен знать имена тех, кто меня убьет, не так ли? - Нерик первым заговорил о смерти, и это было плохо. Но другие варианты были еще хуже. Куда-то девается умение убеждать, когда перед тобой стоят твои будущие убийцы, а ты связан, и узел никак не поддается.
- Верно, - женщина улыбнулась. Изобразила что-то, отдаленно напоминающее улыбку. - Меня зовут Риа, моего мужа - Кайрим, мы тебе не лгали.
- Что ж, очень умно... Обманули, не солгав. И я сам пришел в вашу ловушку. Действительно, хороший план. Меня несколько раз пытались убить, но обычно мне просто подстраивали засады. А я никогда не хожу без телохранителей. Вот разве что этой ночью...
- Значит, у тебя много врагов, - сказала женщина. - Неудивительно...
Она собиралась сказать что-то важное, Нерик испугался, что она заговорит о причине своей ненависти. Пока что ей не хватает решимости, нельзя позволить ей говорить о его вине. В чем бы эта вина не заключалась.
- Конечно, у меня много врагов, - перебил он. И уверенно продолжил. - По неизвестной мне причине, князь иногда слушает меня и следует моим советам. Многим людям было бы выгодно избавиться от меня, кое-кто хотел бы занять мое место. К тому же есть еще и родственники, мой брат дважды пытался меня убить. В основном, из-за денег, ну, и из зависти, конечно. Моя жена... Альрика... была очень красива и принадлежала к хорошему роду. Было несколько претендентов на ее руку, они все ненавидели меня. Потом возненавидели еще больше.
- Едва мы поженились, Аль потяжелела, - Нерик контролировал свои интонации. Ему нужно было, чтобы женщина увидела в нем человека, а не предмет ненависти. Чтобы она пожалела его. - Мы приглашали княжьего мага, нам сказали - мальчик. У Альрики мать умерла родами, а она ведь в мать пошла, но все врачи говорили, что она совершенно здорова и все будет в порядке.
История как раз для женщины, мужчину не проймет так, а на Риа должно подействовать. Удивительно, неужели она не слышала о том, что случилось с женой Нерика? Нет, явно впервые слышит. Впрочем, эта история немногим известна полностью.
- Я старался все время быть рядом с Аль. И вот однажды... весной, когда снег уже стаял, и трава полезла... мы вышли в сад, вдвоем, без телохранителей. Кого нам было бояться в собственном саду?
Нерик помнил вкус травинки, сорванной им и небрежно сунутой в рот. Смех Альрики, уверявшей, что с этой травинкой во рту он вылитый крестьянин. Все было слишком хорошо в тот день, будто боги сговорились. Они ни разу не поссорились в тот день. Они всегда ссорились, потому что Аль была упрямее любого осла и... ну ладно, Нерику тоже следовало быть терпеливее. Им обоим нравилось стоять на своем. Мириться тоже было приятно. Но в тот день они не успели поссориться, весеннее солнышко сделало их глупыми и сентиментальными. Он фальшиво мурлыкал песенку, Аль посмеивалась...
- И в аллее на нас напали. Вернее, на меня, но Аль начала кричать, а они испугались, что ее крики привлекут внимание. Так, кстати, и произошло... Один из них, черноволосый, тонкий такой парень... я тогда еще не знал, как его зовут... он небрежно, походя махнул мечом... она упала. Мужчину он не стал бы убивать так небрежно. И я никак не мог... Я сразу от двоих отбивался...
Нерик почувствовал, что горло сжимается. Он почти ощущал запах мокрой земли и свежей травы. Он вывернул свою душу наизнанку перед этой женщиной. Что ей еще нужно?
- Замолчи! - приказала Риа. Отошла в угол.
- И что ты сделал? - неожиданно спросил забытый уже Кайрим. - Узнал, как зовут того парня?
- Да. Да, конечно. Узнал, нашел, убил. Дело было всего лишь в политике. Всего лишь...
- Значит, убил, - повторил Кайрим.
Ага, похоже Нерик что-то нащупал. Оставалось надеяться, что они - не родственники тому парню. Впрочем, тех Нерик знал всех до единого.
- Убил, - глухо произнес Нерик. - Думал, легче будет. Я полгода, пока его искал, ходил к жене на могилу... разговаривал. А потом пришел - и все. Не могу с ней говорить, мертва она. Только тогда и понял. А потом четыре дня - как отшибло. Ничего не помню.
Нерик едва не давился словами. Никогда он не думал, что можно говорить чистейшую правду и, в то же время, безбожно лгать. Но сейчас именно это он и делал.
- Думаешь, я тебя пожалею? - злобно прошипела Риа. - С твоими жалостными историями. Мне плевать, что там с тобой было, или ты выдумал все прямо сейчас! Жалости не дождешься. Ты моего сына не пожалел!
Голос у нее срывался. И тут в сердце Нерика пришло спасительное безразличие. Лучше бы он с самого начала принял смерть, не пытался разжалобить полусумасшедшую женщину. Не говорил бы об Аль.
- Твоего сына? - почти равнодушно спросил он. Риа была слишком молода, сколько лет могло быть ее сыну? Нерик не убивал детей, кажется, нет...
- Мой сын, - простонала женщина. - Мой маленький. Ему и пяти не исполнилось, маленькому. У него еще взрослого имени не было. Ты, убийца!
Она вглядывалась в его лицо, но Нерик не мог понять, о ком она говорит. Мальчик четырех лет. Такого он не помнил.
- Колесница! - процедила она. - Это были гонки по городу. Развлечения. Ты не смотрел, куда едешь. Ты даже не остановился!
Нерик молча покачал головой. Он не сшибал детей. Он хорошо правил колесницей.
- Ты не помнишь! - женщина мучительно оскалилась. Повернулась к мужу, сказала с почти детской обидой. - Он не помнит.
- Я не делал этого, - убежденно произнес Нерик. - Это сделал кто-то другой.
Эти слова и стали его ошибкой.
- Лжешь! - прошипела женщина, злоба взметнулась в ее глазах, нож мгновенно оказался в руке. Она ударила неловко, хотя и сильно. Для женщины. Отдернула руку, выронила окровавленный нож и зажала рот ладонями.
- Риа! - вскрикнул купец. Нерик перестал вслушиваться в происходящее. Он пытался дышать. Одежда на груди промокла от крови. Больно. Нерик склонил голову, смутно слыша, как Кайрим успокаивает жену.
- Теперь ты довольна, Риа?
- Перестань, пожалуйста...
- Что, он был прав, легче не стало? Теперь ты поняла наконец, что твой сын мертв?
- Пожалуйста, это ведь и твой сын...
- Он мертв. Его убийца мертв. Все кончено. Не вспоминай об этом.
- Я не могу не вспоминать. Я никогда не смогу...
- Что тебе еще нужно? Ты хотела справедливости - ты получила ее!
- Пожалуйста... обними меня.
Нерик слышал, как они вышли. Только тогда он приподнял голову. Ночной воздух был свеж и сладок. Как жизнь. Узел уже поддавался под пальцами. Эти двое были самыми неумелыми убийцами во всем Шарде. Что и говорить, кофарцы... Наверное, Риа пыталась ударить в сердце. Если бы она держала нож двумя руками, если бы рука у нее не дрожала... Нерик тихо засмеялся. Удар был слишком слаб и неточен, нож скользнул по ребрам, рана осталась пустяковая. Нельзя так волноваться, когда идешь убивать. Впрочем, все устроилось по справедливости. Нерик вспомнил того мальчика, даже день тот вспомнил. Он не лгал женщине, мальчика сшиб не он, а этот глупый молодой князь. Так что самого Нерика можно было обвинить разве что в попытке соблазнить чужую жену. За эту вину он расплатился с лихвой.
Нерик терпеливо распутывал узлы. Ветер вносил в комнату запахи мокрой земли и свежей травы. Кровь почти перестала, боль была вполне терпимой, не больше, чем от глубокой царапины, и Нерик немного злился на себя за слезы, которые все текли и текли по лицу.