Горностай Игорь Григорьевич : другие произведения.

Убить караима

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.87*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Родиону, приемному сыну местного олигарха, шестнадцать лет. Родители люто ненавидят юношу и всячески осложняют его жизнь. В один прекрасный день приемыша круто подставляют. Кто-то жестоко убивает родного брата олигарха. В смерти дяди Геры обвиняют Родиона. Ведь он, якобы, последний, кто видел убитого. Вскоре, город будто сходит с ума. Все ищут подозреваемого, ведь за его голову приемным отцом назначена огромная денежная премия. Что помогает парню выжить, остаться человеком и обрести независимость - узнаете, прочитав эту книгу.
  Я очнулся на холодном бетонном полу лестничной клетки в позе убитой птахи. В голове шум, а перед глазами бегают красные, бесформенные мушки.
  - Боже! Меня пробили! Уф..., как больно! - слабый стон вырвался из горла, но испуганно утих, затаился. Не хватало, чтобы меня услышали....
  Страшно. Я боюсь. Пока не пойму кого и чего, но боюсь. Страх не сковывает члены, а тело не замерзает, как в ледяной воде. Просто боюсь и все. Мертвый не ведает страха. Я боюсь, и значит, я живой.
  А почему пробили? Сам не знаю, но в голове всплыло такое слово. Его впервые услышал в раздевалке спортивного комплекса "Заря". Ребята из секции бокса обсуждали бой без правил между Жбаном и Кабаном. В городе иногда устраивают соревнования бойцов разных стилей в недоступном для непосвященных людей месте. Санек, боксер полутяжелого веса, коренастый брюнет, с бесформенным лицом и расплющенным носом вхож на подобные мероприятия и даже пару раз участвовал в схватках.
  - Кабана никто не мог вырубить. Два года Витек верховодил на ринге, но теперь хана чемпиону, пробил его Жбан во втором раунде, поймал на противоходе и нокаутировал, - Санек подробно описывал ребятам Жбановский коронный удар с нырком под руку неприятеля, а мы слушали, раскрыв рты, и внимали каждому слову.
  - Ну и что с того? Тоже мне, пробитие! Кабан очухается и снова наваляет Жбану, - съязвил Костя, невысокий, белобрысый паренек в сером застиранном трико.
  - Эх! Молодо-зелено! Ничего ты не соображаешь в боях без правил, - Санек снисходительно посмотрел на товарища и продолжил:
   - Среди профессионалов бытует мнение, что настоящий чемпион держится только до первого нокаута. А потом все, такие удары бесследно не проходят. Год, как минимум, нужен бойцу для восстановления здоровья и былой формы. Но и полная реабилитация не дает сто процентной гарантии, что спортсмен сможет в дальнейшем держать удар. А без умения держать удары на профессиональном ринге делать нечего.
  - Так получается, что Кабан больше не выйдет на арену?
  - Кто знает, может и продолжит сражаться. Со слабым бойцом справится, а с таким как Жбан сомневаюсь. Вот возьмем, например, Мохаммеда Али. Сколько лет он молодцом держался на ринге, пока ему Джо Фрейзер по тыкве не настучал. Али пояс вернул, но какой ценой! После кровавого боя не стало чемпиона. Нет, конечно, великий Али оставил значимый след в истории мирового бокса, но с пробитой головой титул не удержал. Поэтому берегите головы, господа!
  Вот что я вспомнил лежа на бетонной плите. Пробили, нокаутировали, вырубили, какая разница! Главное, что с этой минуты, я остался без жилья, поддержки родственников и без любимой девушки. Я сирота, бомж, изгой.... Как себя еще назвать, не знаю. В неполные семнадцать лет меня окончательно покинула удача, а жизнь в очередной раз показала страшные волчьи зубы.
  Осторожно поднимаюсь и прислушиваюсь к ощущениям в организме, определяю повреждения, внешние и внутренние. Сколько я пролежал на бетоне? Минуту, две, или несколько часов? Слегка подташнивает. Возможно сотрясение головного мозга. Медленно вдыхаю. Нигде не колет, ребра целы. Это хорошо! Болит левая коленка. Ссадина на кисти правой руки. Шея ноет и ломит затылок. Но терпимо. Переломов и вывихов нет. Разбита нижняя губа, не сильно. Кровь уже не сочится. Жить будем! Легко я отделался, очень легко, а ведь пересчитал все ступеньки, когда летел вниз головой по лестнице. А перед полетом еще и сознание потерял. Дико повезло, либо спасло умение правильно группироваться перед падением. Хотя, вероятно, и то и другое. Последнее что помню, вопли матери, крики отца и плач сестры с братьями.
  - Чтоб ты сдох! Сволочь, ублюдок...! - мать ревела, награждая сына отвратительными словами, матерными выражениями. Крики разъяренной женщины разносились по многоэтажному дому с громкостью милицейской сирены и были, наверное, слышны на улице. Так показалось.
  Сегодня родители вытолкали меня на лестничную клетку.
  - Убирайся! Чтоб глаза наши тебя больше не видели! - кричала мать.
  - Будь ты проклят! - вторил отец.
  Выскакивая из квартиры, я совершил ошибку и повернулся к папе спиной, чем родитель и воспользовался, нанеся мне сильный удар тыльной стороной ладони в основание черепа. А дальше наступила темнота....
  Сам виноват, а нечего поворачиваться к отцу затылком. Ведь знал, что папа нападает неожиданно, со спины или сбоку. На маленьком ребенке отец не раз отрабатывал приемы рукопашного боя. Бил сильно, изобретательно и безжалостно.
  Но с годами малыш взрослел, тянулся вверх и достиг роста в один метр восемьдесят два сантиметра. Против смешного папиного роста в один метр шестьдесят три сантиметра, я выгляжу более чем внушительно.
  Вес у меня солидный. Восемьдесят килограмм не шутка! Посему руками, ногами бью неслабо и приемы самбо знаю. Спасибо деду Арону и тренеру Ванычу за науку. Регулярные тренировки в спортивном зале также не проходят напрасно. Дать отпор - легко! Конечно, для профессиональной арены не гожусь, тем более для боев без правил, но и цели такой нет. Главное - постоять за себя умею. Не трус и не рохля. Поэтому с четырнадцатилетнего возраста папа стал остерегаться сына переростка. Наверное, я не прав. Отец никогда и никого не боялся. Просто видя папу перед собой, я легко предугадываю его действия. Уклоняюсь, или блокирую удары, стремительно разрываю дистанцию и убегаю. Так как отец нападает, находясь в сильном опьянении, то я без усилий отражаю атаку, а затем прячусь и жду, когда он про меня забудет, или протрезвеет, или еще сильнее напьется и свалится спать. Короче говоря, бдительности не теряю. Особенно после случая, когда отец ребром ладони перебил малышу переносицу. Двенадцать лет мне тогда исполнилось. Как сейчас помню, удар пьяный папа нанес сбоку, неожиданно. Я даже не понял, как он так тихо приблизился. Обычно в нетрезвом состоянии родитель говорлив и шумлив, и во время ходьбы топает как еж, или шаркает по полу как древний старик. А тут спецназ ГРУ отдыхает, а егеря и охотники плачут от зависти. Подкрался как рысь к зайцу, или подполз как змея к тушканчику, так тихо, что ни одна половица под ногой не скрипнула. И боевое задание выполнил на пятерку с плюсом. Сильно врезал и метко. Даже хруст раздался. А затем, глядя, как я обливаюсь кровью, радовался, ехидно смеялся и обзывал меня слабаком и слюнтяем.
  С тех пор я начеку. Спиной к двери не сажусь, боком и задом к отцу не поворачиваюсь, верчу головой во все стороны, разведываю обстановку, наблюдаю, слушаю... и это у меня в крови, голове, каждой клеточке тела.
  Посторонний, или незнающий человек возмутится, или сильно удивится, услышав мой рассказ о наших семейных взаимоотношениях. И скажет:
  - Эй, парень! Хватит заливать! Что за бред ты несешь? У тебя достойные, уважаемые родители!
  И будет по-своему прав.
  Действительно, Григорий Семенович Головко не последний человек в области: бизнесмен, меценат, депутат областной думы, владелец нескольких супермаркетов, завода по производству строительных материалов и председатель акционерного общества "Облинвестбанк". Типичный новый русский, буржуа областного розлива, хозяин заводов, газет и пароходов. А я его любимый сын Родион Головко. Прошу любить и жаловать!
  Жена Григория Семеновича, Вера Филипповна Головко, в девичестве Победоносцева - мать-героиня, воспитывает пятерых детей, из которых я самый старший. Сестра Елена, младше меня на десять лет, брат Иван на двенадцать, Григорий на четырнадцать, а Семену недавно неделя исполнилась.
  Наша семья живет в элитном девятиэтажном доме, расположенном на улице Красная в пятикомнатной квартире со всеми удобствами. Дом новый, красивый, по периметру окружен высоким решетчатым стальным забором. Охраняют его люди в стильной, синей форменной одежде из частного охранного предприятия "Барс". Секьюрити вооружены милицейскими дубинками, газовыми пистолетами, а также наручниками. Работа у них спокойная, так как на заборе установлена сигнализация и камеры видеонаблюдения. Подобные видеокамеры стоят над каждым подъездом и на крыше. Двери подъездов оборудованы кодовыми замками, посторонний человек, или бомж внутрь не зайдет, даже если преодолеет внешний охранный рубеж.
  Еще у нас есть двухэтажная дача в поселке Зеленый. Раньше дачный домик принадлежал деду Арону, но после смерти Арона Захариевича участок отошел к его жене Галине Сергеевне, а затем и моей матери по завещанию.
  Казалось, все, что необходимо для счастливой жизни у нас имеется. Квартира с дорогой итальянской мебелью, дача, машины, деньги, уважение родственников и друзей, зависть соседей и простых граждан.... Живи, как говорят, радуйся жизни, пока жив. А вот и нет. Деньги - не самое главное. И без них человек может быть счастлив, если рядом с ним живет другой человек, его вторая половинка, которая его любит, лелеет и ценит. Вот этого как раз у Головко и нет и никогда и не было. И поэтому в нашей семье такое высокое понятие, как любовь, не прижилось, а простое человеческое счастье и взаимоуважение обходят Головко двадцатой дорогой. В этом все и дело.
  Так что же я за монстр такой, которого регулярно избивают, проклинают и выгоняют из дома? Расскажу не таясь.
  Родился я тридцать первого июля одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего года в городе Зеленый Мыс Красногорской области. Хотя точная дата неизвестна. Может я родился не тридцать первого, а тридцатого, или двадцать девятого июля. Кто знает? Никто не знает. Даже дедушка Арон. Тогда почему именно тридцать первого июля? Дело в том, что в этот, по-летнему жаркий, воскресный день, Арон Захариевич Караимов приехал на городской рынок с авоськами для закупки свинины, картофеля и домашних молочных продуктов. Проходя неспешной походкой мимо торговых палаток, дед услышал какие-то непонятные звуки, доносившиеся из ближайшего мусорного контейнера. Как любил рассказывать потом Арон:
  - То ли котенок, то ли птенец пищал. Жалобно так и еле слышно.
  Дед, добрейший человек, решил поинтересоваться источником звука. Подойдя к ящику, Арон Караимов отложил в сторону покупки, снял пиджак и галстук и, засучив рукава белоснежной рубашки, полез внутрь. Залез и остолбенел. Среди зловонных помоев лежал я, завернутый в грязные тряпки - пеленки ядовито-серого цвета. Арон аккуратно меня вытащил и принялся очищать от налипшего мусора. Наверное, я в тот момент полностью ослаб, так как плакать, или кричать громко, как умеет это делать любой сознательный младенец не смог. Зато, когда дед провел рукой по моим губам, смахивая крохи грязи, я открыл рот и попытался поймать палец. Вокруг уже собрались зеваки. Одна толстая женщина с добрым лицом, одетая в тесную, не по размеру маленькую ситцевую блузку и юбку индигового цвета из трикотина, заметила, что ребенок беспомощно шевелит губами.
  - Господи! Да малютка голоден. Его покормить надо. Девчата, есть среди вас кормящие? - женщина жалостливо посмотрела по сторонам и ее глаза покраснели. - Да что же творят, нелюди! Живого младенца голодом заморили, - сказала толстуха плача.
  - Не реви, дура! Сама покорми найденыша. Вона какие большие сиськи отъела, - съязвил пожилой черноволосый мужчина, похожий на цыгана. Грубиян закурил папиросу и принялся откровенно разглядывать рвущуюся на свободу из матерчатого плена огромную грудь толстушки.
  - Мотю позовите, она во втором ряду зеленью торгует, - заметила немолодая, стройная шатенка с полными сетками продуктов. Она пробралась сквозь толпу и отвесила цыгану подзатыльник:
   - Куда пялишься кобелина!? Я где велела меня ждать?
  Цыган виновато закатил глаза и, подхватив авоськи, побежал в сторону мясных лавок.
  - Пропустите, пропустите, - к деду протиснулась молодая, сероглазая девушка, - давайте я дитя покормлю. Бедненький, сейчас Мотя тебя накормит.
  Кормилица взяла малыша у деда, оголила левую грудь и, не стесняясь посторонних людей, сунула ее мне в рот.
  Вспоминая рассказы дедушки Арона о найденыше, я нервно засмеялся. Представляю, как в наше жестокое время отнесутся граждане к малютке. В лучшем случае пройдут мимо, или позвонят в службу спасения. Кормить грудью? Уж точно никто не покормит. А вдруг у ребенка Спид! Да и материнское молоко сейчас не в чести. Все пичкают детей смесями с маслами сои, эмульгаторами, триглиполимерами, глюкозами, карнитинами, лактозами в сочетании с низкомолекулярными полимерами, консервантами, красителями, усилителями вкуса и другой химией. А потом удивляются, почему любимые чада болеют?
  Я принялся сосать. Удивительно, минуту назад не мог плакать и шевелить губами, а тут присосался, не оторвешь. Как вкусно! Как хорошо! В тот момент я подумал, что нашлась моя мама и все беды позади. Мама накормит, обогреет, приголубит. Взрослые уверены, что грудные дети ничего не понимают. Еще как понимают! Вот я понял, что люди есть добрые и злые. Злые люди бросили малыша в темный ящик. А добрые люди спасли, обогрели, накормили вкусной водичкой. Эти добрые люди, наверное, и есть мои мамы. Хотя нет, мама - это красивая тетя, которая кормит меня молочком. От нее пахнет мамой. Ну, точно, мама. Здравствуй, мама!
  Насытившись, я оторвался от соска и решил немного покапризничать. Начну плакать, а мама меня пожалеет, погладит, что еще нужно мне для полного счастья. Полноценного плача не вышло. Так, писк какой-то, но на меня сразу обратили внимание.
  - Необходимо подгузник поменять, - заметила одна опытная, немолодая женщина в коричневом костюме.
  - Да нет у него подгузника. Пеленки, да и то пеленками у меня язык не поворачивается их назвать. Тряпки какие-то. Боже! Да он не обтерт. Видать, как мамаша родила, только пуповину перевязала. Обернула в обноски, а затем выбросила. Хоть бы в роддом отнесла, или приют какой, - Мотя шмыгнула носом и смахнула свободной рукой набежавшую слезинку.
  - Посмотрите, пожалуйста, это мальчик или девочка? - спросил Арон у Моти.
  - Пацан! Симпатичный такой: носик маленький, глаза синие, смышленые, щечки круглые, с ямочками, губки пухлые, - начала описывать меня девушка.
  - Что здесь происходит? - строго прервал кормилицу молодой сержант милиции, появившийся в толпе весьма неожиданно, словно с неба на головы свалился, выпал из самолета, но парашют дома оставил.
  Вид служивого грозен, а форма одежды образцово-показательная для любого советского милиционера: фуражка, лихо сидевшая на затылке, белая накрахмаленная рубашка без единого пятнышка, черный галстук, брюки-галифе с идеально наглаженными стрелками, такими, что бриться можно, хромовые проутюженные, начищенные ваксой сапоги, которые блестели у него, как вороньи крылья. И в завершение - новенькая портупея и кобура, а также старая, потрепанная офицерская сумка на левом боку с потертым ремешком, перекинутым через правое плечо. Хоть сейчас бери, фотографируй бравого сержанта, а затем отсылай фото в журнал "Огонек", или "Человек и закон".
  - Младенца нашли, брошенного. Вернее я нашел, - спокойно сказал Караимов.
  - Ваши документы, паспорт имеете? - задал сержант дежурный вопрос растерянно.
  Дед улыбнулся. Когда милиционер не знает что делать, то всегда требует документы. Пока гражданин найдет паспорт, пока милиционер почитает.... На самом же деле, этим выигрывается время для обдумывания сложившейся ситуации, а также принятия правильного решения.
  Арон достал из внутреннего кармана пиджака удостоверение и показал сержанту.
  - Извините, товарищ полковник, - милиционер еще больше растерялся, - что будете делать?
  - В роддом его повезу, если есть машина, то помогите, пожалуйста.
  - Так точно, поможем. Минутку. Пойдемте я вас провожу. - Сержант резво направился в сторону выхода из рынка. Его внезапное рвение объяснялось тем, что не каждый день к рядовому милиционеру обращается полковник Комитета Государственной Безопасности.
  Дед Арон, взял меня на руки, поблагодарил Мотю и отправился догонять служивого. А я был недоволен. Оторвали от мамы и тащат куда-то. А вдруг опять в мусорный контейнер выбросят. Только в другой ящик, больше и глубже, чтобы не нашли. Поэтому я снова заплакал.
  Караимов сдержал слово и отвез малыша в Зеленомысский родильный дом, поговорил с главным врачом, куда-то позвонил и уехал. А через два дня вернулся в сопровождении круглолицей молодой девушки с вычурными завитками волос на голове и двумя пожилыми женщинами, одна из которых сразу же подбежала ко мне и принялась сюсюкать:
  - Сюси-муси, ты мой маленький, сюси-пуси, ты мой хорошенький!
  Эта была моя бабушка, Галина Сергеевна Победоносцева.
  Другая женщина, в строгой прямой юбке и белоснежной блузке, оказалась работником городского Загса.
  Дед достал из кожаного портфеля документы на мое усыновление семьей Головко и вручил главному врачу. Седовласый мужчина в белом халате бегло прочитал бумаги и передал их работнику ЗАГСа.
  Мне выдали свидетельство о рождении, где витиеватыми буквами написали, что Родион Григорьевич Головко - родился тридцать первого июля одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего года в городе Зеленый Мыс Красногорской области.
  Через двадцать минут я оказался в трехкомнатной квартире, расположенной в пятиэтажном, кирпичном доме довоенной постройки на улице Советов.
  Бабушка опустила меня в детскую кроватку, с деревянными, резными решетками, погладила по голове, поправила подушку и крикнула:
  - Веруся! Ну, ты где? Иди сюда. Теперь это твой сын. Да, Родик, сюси-мюси! Сейчас мама придет, молочка принесет.
  В комнату вошла та самая молодая девушка, которая присутствовала в больнице.
  Я пошевелился. Мама, мамочка! Я тут. Дай же мне скорее сладкой водички.
  Но мама посмотрела на меня, как пчела на трутня, зашмыгала носом, резко всхлипнула и убежала в соседнюю комнату.
  Так я обрел семью: деда, бабушку, маму и папу. Но не приобрел настоящей материнской, отцовской любви. Кроме всего прочего, я стал объектом ненависти к себе со стороны приемных родителей. Хотя за что можно ненавидеть маленького мальчика и желать ему зла? Причин такому несправедливому отношению несколько, но все началось за полтора года до моего рождения, когда дед Арон с женой и дочкой приехал в один горный поселок, что находился восточнее от Зеленого Мыса на временное место жительство для поправки здоровья и душевного равновесия после длительной заграничной командировки.
  Поселок Ашип, расположенный в тридцати километрах от Зеленого Мыса - настоящая отдушина для человека всю жизнь прожившего в тесном, душном городе. Горы, свежий воздух. А какая природа! Девственный лес, грибы, ягоды, дикие яблони, груши, кизил, орех. Охота и замечательная рыбалка!
  Дед снял небольшой саманный домик на окраине. Веру пристроил в поселковую школу, Галину Сергеевну оставил на хозяйстве, а сам целыми днями пропадал в горах.
  Моя будущая приемная мать, училась в десятом классе местной школы и однажды, после уроков познакомилась с приятным молодым человеком из города, который приехал в поселок отдохнуть с друзьями на даче. Владимир, так звали парня, был единственным сыном партийного босса. Дачный участок с красивым, двухэтажным особняком из белого кирпича, принадлежал Казимиру Львовичу Нагорному, второму секретарю горкома партии. А Вова часто появлялся в поселке с веселой компанией, чтобы как следует оттянуться вдали от дома и родителей.
  Галине Сергеевне очень приглянулся молодой повеса. Еще бы, собственная машина - новенькая шестерка, дача, квартира в городе, уважаемые родители, перспективы... Женщине импонировало, что Вольдемар ведет себя как джентльмен, разговаривает вежливо, дарит цветы, а при встречах целует ручки. Галина Сергеевна стала разрешать молодым подолгу оставаться одним, отпускала погулять доченьку с Вольдемаром в позднее время. Еще бы, ведь Вова так убедительно рассказывал ей о самых серьезных намерениях и неземной любви. А когда между молодым человеком и Верой случилась близость, бабушка обрадовалась. Вот он шанс для дочки, теперь жених никуда не денется. Женится, как миленький женится на Вере. А девушка забеременела. Тем более, в восьмидесятых годах в стране Советов молодежь не предохранялась во время секса, а главное резиновое средство контрацепции - изделие номер два, популярностью не пользовалось.
  Разочарование пришло спустя неделю, когда Вольдемар сославшись на срочные дела в институте, парень учился на втором курсе политеха, укатил в город. Уехал и пропал. На звонки, письма не отвечал, а когда бабушка разыскала студента в институте, то Вова дал понять, что жениться на Вере не собирается.
  Наступил момент истины. Вера беременна, жениха нет, деда ставить в известность нельзя, так как это могло привести к непредсказуемым последствиям, уж очень был крут Караимов и к вопросам семейной чести относился серьезней некуда. Что делать? И тут на горизонте появляется мой отец - Григорий Головко. Гриша проживал с братом и матерью, воспитывался без отца и учился в поселковой школе в том же классе что и Вера. Жили Головко бедно, мать не работала, а два сына подрабатывали пастухами, пасли в горах коз и овец. Старший сын, Гера, неделями пропадал на пастбищах, а Гриша помогал ему только время от времени, так как до полудня находился на занятиях. По воспоминаниям Галины Сергеевны, Григорий был маленького роста, рыжий, веснушчатый, наглый, и к тому же невероятно шкодливый. В школе Гришка пользовался непререкаемым авторитетом злостного нарушителя дисциплины и клоуна. Его даже директор запретил выгонять с уроков. Да и попробуй, выгони этого оболтуса, такое устроит, что вся школа учиться не сможет.
  В первый день знакомства в классе с Караимовой, Головко похитил Верину модную шляпку и пальто. Затем во дворе школы устроил незабываемое театральное представление, изображая то ли светскую даму, то ли прекрасную принцессу. Ученики валялись под партами от смеха, а Вера расплакалась и убежала домой. Впоследствии, Григорий влюбился в принцессу и стал провожать Веру домой, а также навещать вечерами по разным причинам и просто так.
  Галина Сергеевна невзлюбила Головко, более того, она парня возненавидела так, что готова была убить, растерзать, застрелить..., лишь бы тот и близко не приближался к дочери. Бабушка с палкой часами караулила отца, чтобы отвадить рыжего и бесстыжего жениха от Вериного дома. А тому, как с гуся вода. Едет и едет к Вере на велосипеде. И днем и вечером. Никакого покоя. Галина Сергеевна Гришку стережет на одном углу, а он с другой стороны улицы катит и дзынь-дзынь велосипедным звоночком, выходи, мол, Вера.
  - Сколько не пыталась Гришку подкараулить и палку в колесо лисапеда сунуть, или врезать по его наглой, рыжей морде, ничего не выходило, - любила вспоминать бабушка, - я на одном углу его жду, а он с другого края едет. И так все время, как чертом заговоренный. И дзынкает, бренчит своим противным звонком. Убила бы!
  Отношение бабушки к парню переменилось во время так называемого семейного кризиса. Неожиданно, Галина Сергеевна ухватилась за Григория, как за человека, который спасет Веру от бесчестия и перспектив стать матерью-одиночкой. Мгновенно был составлен хитроумный план по сближению двух сердец и последующей женитьбы. Женщина резко подобрела, Грише разрешили неограниченное посещение Вериного дома и длительные свидания. А когда случилось то, что и должно было случиться, Вера "забеременела", то Головко с радостью сделал ей предложение руки и сердца. Дед Арон, поставленный перед фактом беременности дочери, нехотя благословил молодых и стал готовиться к свадьбе, которую решили не откладывать и сыграть сразу же после получения женихом и невестой аттестатов зрелости.
  Вскоре после свадьбы, вся семья переехала в город Зеленый Мыс, где у деда была трехкомнатная квартира и ответственная работа. Вера готовилась к рождению ребенка, Григорий устроился на судоремонтный завод слесарем и по совету Арона поступил в политехнический институт на заочное отделение. На заводе, отец с головой окунулся в общественную работу, стал комсоргом цеха, и перед ним замаячила перспектива продвинуться по партийной линии. Через несколько месяцев, Григорий Головко вступил в кандидаты в члены КПСС и его направили на работу в горком комсомола на должность инструктора, возможно и не без протекции Арона Караимова, а с женой Верой случились "преждевременные" роды.
  Рожала мать долго и тяжело и в результате так и не смогла родить самостоятельно. Врач роддома сделал несчастной кесарево сечение, жизнь девушке спас, но ребенка, несмотря на все усилия спасти не сумел. Младенец мужского пола родился уже мертвым, удушенный собственной пуповиной. Караимов и Галина Сергеевна, когда узнали о смерти малютки, долго пребывали в шоке. Дед неделю пил стаканами настойку валерианы, а бабушка глотала успокоительные таблетки. А хуже всего пришлось Вере, которой врачи вынесли страшный вердикт о том, что женщина никогда больше не сможет рожать детей. Впоследствии, мать полгода находилась в прострации, не разговаривала, не пила и отказывалась от пищи. Молодую девушку поили с ложечки, пичкали едой насильно. Дед показывал Веру разным специалистам, возил в областной центр, доставал и покупал дорогие лекарства. Постепенно женщина пришла в себя. Но тут пришла новая беда.
  Григорий Головко, узнав о рождении мертвого ребенка и проблемах супруги, некоторое время сопереживал. Но вскоре, эти совместные переживания парню надоели так, что Гриша стал задерживаться на работе и пить горькую. Сильно не напивался, но каждый вечер находился подшофе. Так как сексуальная энергия молодого, цветущего юноши также требовала выхода, а Вера долгое время мужа к себе не подпускала, то Григорий переключился на незамужних комсомолок. Благо в нашей стране и во все времена свободных женщин всегда было намного больше, чем мужчин. Григорий стал гулять от Веры. Теперь он не только задерживался на работе и приходил домой поздно ночью, но и уезжал на сутки, двое, по служебным заданиям. Только командировки почему-то чаще всего случались в выходные и праздничные дни, но как утверждал Григорий:
  - У молодого, перспективного комсомольского работника выходных и праздников нет и точка!
  А через год и пять месяцев совместной жизни отца с матерью получилось так, что Григорий Головко узнал подлинную правду о Вериной беременности от одного случайного знакомого, который являлся хорошим приятелем Владимира Нагорного. Захватывающая история о любовных приключениях Вальдемара и Веры, рассказанная молодым человеком абсолютно без злого умысла, тот даже не предполагал, что Вера - жена Григория, вызвала у отца такой шок, что мужчина неделю не появлялся дома. Гриша твердо решил развестись с Верой, чего бы это ему не стоило. И возможно, Головко в ближайшее время и развелся, несмотря на грозившие парню неприятности по партийной линии.
  Дело в том, что в Советском Союзе разводы членов КПСС не приветствовались. Партийные секретари денно и нощно бдели за моральным обликом строителей коммунизма и такие поползновения в сторону нарушения семейного кодекса жестоко пресекались и наказывались. В лучшем случае партийца за развод ждал выговор, но это когда у человека не было детей, или когда развод происходил по инициативе жены, или по другой несерьезной причине. Однако, при наличии в семье детей, в случае развода товарищу грозил строгий выговор с занесением в учетную карточку. После такого наказания член партии мог ставить на своей партийной, служебной карьере жирный крест. Это взыскание невозможно снять. Конечно, случалось волшебство, но редко. Как рассказывал мне один бывший военный, ныне пенсионер:
  - В армии, в наше время, у советских офицеров было два фильма ужасов. Первый - это развод с женой. Второй - это утеря секретных документов. Итог один - куча дисциплинарных взысканий и строгий выговор по партийной линии. Также прилагались бесконечные разборки, нотации, душещипательные индивидуальные и коллективные беседы с нарушителем, как важное дополнение к воспитательному процессу. А после, не видать тебе ни нового звания, ни повышения в должности до самой пенсии.
  Думаю, что требования к моральному облику партийного руководителя по своей значимости мало чем отличались от требований к нравственности советских офицеров.
  Конечно, Караимов знал о желании отца развестись с матерью. У деда сложились с Григорием добрые, доверительные отношения. Поэтому когда Арон Захариевич услышал от Головко, а следом и от Галины Сергеевны истинную подоплеку Вериной беременности, то стал искать выходы из сложившейся ситуации. Но ничего умного в дедову голову не приходило, пока тридцать первого июля одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего года на городском рынке, в грязном железном контейнере для мусора, он случайно не нашел грудного ребенка. Это был знак! Караимов решил, что младенца ему послали свыше и посчитал что, именно приемный сын должен сплотить супругов и предотвратить развод, и немедленно развил бурную деятельность.
   В первый же день, Арон взял письменное ходатайство на усыновление ребенка из роддома у дочери. Вера особо и не противилась, но и отнеслась к дедовым затеям равнодушно. Ей было совершенно все равно, кто кого усыновит и когда. Затем Караимов съездил в соседнюю область к отцу, где тот находился на комсомольской учебе. Что там говорил дед Григорию, какие доводы приводил, неизвестно, но Головко также подписал бумаги. А в течение следующего дня, дед сделал почти невозможное - пробежался по различным инстанциям, собрал все разрешения и документы, необходимые для дела. Благо, хорошие знакомые у Арона водились не только в силовых структурах, но и в гражданских учреждениях. Друзья охотно помогали Караимову, да и как не помочь хорошему человеку из комитета государственной безопасности. Через двое суток дед, как и обещал, появился в роддоме, чтобы забрать найденыша домой.
  Так, второго августа, я получил имя, нашел маму и папу и оказался в благоустроенной квартире в маленькой комнате, в теплой кроватке. Я до сих пор вспоминаю ту комнату. Многие считают, что грудные младенцы ничего не помнят, но это не правда. Я все помнил, видел, чувствовал..., особенно хорошо помню ту детскую комнату, темную, в которую не проникал солнечный, лунный свет, так как на окнах висели тяжелые багровые шторы, огораживающие ребенка от внешнего мира.
  Помню, что рядом с деревянной кроваткой стояла маленькая этажерка коричневого цвета похожая на больничную тумбу. На тумбочке темным пятном проглядывался старый, поцарапанный проигрыватель, который целый день орал:
  - Топ, топ, топает малыш, мамин милый стриж.... Топ, топ, скоро подрастешь, ножками пойдешь....
  Известная песня Майи Кристалинской вселяла надежду, что я скоро вырасту и убегу ножками подальше от этой темной комнаты.
  Еще помню больничную палату, где я лежал с двухсторонним воспалением легких, но об этом чуть позже.
  Помню доброе лицо дедушки Арона, он всегда меня навещал и что-то рассказывал.
  Как не странно, но помню детские сны. В этих сновидениях я был советским солдатом и воевал с фашистами. Такие сны я видел до семи лет. Иногда мне кажется, что в прошлой жизни я был бойцом и погиб летом одна тысяча девятьсот сорок третьего года. Почему-то всегда эти цифры приходят в голову. Я убит немцами, вернее не убит, а тяжело ранен в грудь и умер от обильной кровопотери..., в груди жжет, дышать тяжело.... Откуда у меня эти познания? Не знаю. Считаю, что сорок лет спустя, душа неизвестного солдата, пройдя чистилище, переселилась в тельце маленького грудного ребенка и дала ему новую жизнь.
  Прошло время, точнее полгода. Отец сдержал обещание не разводиться с матерью. Тем более, Григорий стал уже вторым секретарем горкома комсомола, и получать взыскания по партийной линии не желал. Однако к Вере относился плохо, продолжал пить, прелюбодействовать, а также завел постоянную любовницу, молодую, красивую блондинку, которая работала в городском военном комиссариате и проживала в пригороде, в собственном домике.
  Мать не знала истинной причины размолвки с Григорием. Вера не понимала, почему Головко ее сторонится, откровенно не разговаривает и постоянно молчит. Сначала женщина считала, что виной всему - неудачные роды. Затем - бесплодие и невозможность иметь собственного ребенка. Но когда Вера увидела негативное отношение отца ко мне, то сделала вывод, что во всех бедах виноват именно я. Сдать обратно малыша в роддом женщина не могла, да и дед Арон не позволит, поэтому мать решила убить приемного сына.
  Погубить грудного младенца очень легко и способов не перечесть. Малыш может вывалиться из окна, захлебнуться во время купания, или на него случайно выливается кастрюля с кипятком, он внезапно заболевает....
  Вера выбрала самый простой, но надежный способ избавиться от приемыша. Решила сыночка заморозить. Стоял холодный январь, за окном ледяной ветер шумел и стучался в двери подъездов. Мама положила меня на обеденный стол, раздела, открыла окно, балконную дверь и выскочила на улицу. Пока женщина побегает по магазинам, сделает покупки - пройдет два часа. А по приходу домой обнаружит, что любимый сынок замерз. Какое горе, что ветер открыл окна и двери, как она не доглядела! Явно просматривается несчастный случай, произошедший под влиянием высших сил.
  Но небеса не захотели моей преждевременной смерти. В тот день, Караимов неожиданно заехал со службы домой, пообедать, и нашел внука, который уже посинел от холода и полностью обессилел. Арон вызвал скорую помощь, а меня стал отогревать старым и единственно правильным армейским способом, когда в полевых условиях необходимо спасти человека от сильного переохлаждения. Дед сунул малыша за пазуху и начал греть теплом собственного тела. Так я был спасен от неминуемой смерти, но в больницу все-таки попал с нехорошим диагнозом: двухстороннее воспаление легких.
  Вы скажете:
  - Не верим! Не может быть! Откуда ты знаешь такие подробности?
  А мать спустя много лет сама проболталась. И вины за собой не чувствовала, иначе бы не кричала в порыве гнева:
  - Лучше бы я тебя утопила в младенчестве, а не заморозила, окаянный!
  А моя вторая бабушка Эмма, родная сестра деда Арона, впоследствии рассказала многое о моей дружной семье и взаимоотношениях между супругами Головко. А я мотал на ус и ничему не удивлялся, так как многое пережил сам и перенес на собственной шкуре. Так вот.
  Прошло еще несколько лет. До пятилетнего возраста со мной ничего серьезного не случалось, но однажды, за месяц до моего дня рождения, отец решил взять Родика, так меня называли дома близкие, на загородную прогулку. Я обрадовался, так как гулять на свежем воздухе любил больше всего, да и что там говорить, город Зеленый Мыс давно перестал быть для маленького мальчика загадочной, необычной средой обитания. Пользуясь бесконтрольностью со стороны родителей, я не сидел часами в песочнице, а купался в море, бегал со старшими ребятами в горы, играл в казаки-разбойники, в местах боевой славы искал патроны, поджигал и взрывал их. А также в одиночку бродил по городу, катался на общественном транспорте, разглядывал и считал корабли в бухте, учился ловить бычков и зеленух с мола. Поэтому, когда отец повез сына на машине на природу, я не хлопал удивленно ресницами, не надоедал глупыми вопросами:
  - Папа, а это что такое? А вот это что?
  А просто молчал и наслаждался окружающими, быстро меняющимися пейзажами за стеклом. По дороге в горы, мы заехали на какую-то, неизвестную мне улицу, папа выскочил из уазика и скрылся в подворотне. Через несколько минут Григорий Головко вернулся, ведя под ручку молодую синеглазую блондинку. Девушка была одета в белую футболку и цветастую короткую юбку, из-под которой выглядывали длинные и стройные ножки.
  Отъехав от города на несколько километров, Григорий отпустил машину, и мы дружно направились в горы. Вскоре, отец привел нас на маленькую, лесную полянку, тихое и красивое местечко, будто специально созданное природой для отдыха счастливой семейной пары с ребенком. На краю поляны лежит поваленное дерево, рядом заметны следы от костра, видать, мы здесь не первые туристы, неподалеку журчит горный ручей, вокруг поют птицы, летают бабочки, ползают муравьи, букашки... Я побежал искать пауков-тарантулов, что живут в земляных норках. Насекомые выползают на поверхность ночью, а днем сидят в норе и караулят добычу. Только какая козявка появляется около жилища тарантула, как тот выскакивает и ловит несчастную жертву. Я решил вытянуть паука на свет божий, чтобы рассмотреть поближе. Дед Арон как-то рассказывал, что у тарантула восемь глаз и мне было интересно лично убедиться в этом. Разжевав кусочек земли, я слепил шарик, прикрепил его на длинную травинку и стал опускать в нору. С двадцатой, а может и с тридцатой попытки у меня получилось поймать тарантула. Не успел я, как следует разглядеть паука, как подошел отец и сказал:
  - Родион, у меня к тебе ответственное комсомольское задание.
  Я отпустил тарантула и кивнул.
  - Мы с тетей Леной хотим почитать важные документы, а тебе необходимо посторожить, ну чтобы нам никто не помешал.
  Я опять кивнул. Раз надо, то почему не постеречь. Даже медведь мимо не проползет, если на посту стоит Родион Головко. Правда, говорят, медведи выше в горах обитают, за много километров от Зеленого Мыса, ну а вдруг какой-нибудь мишка захочет искупаться в синем море, кто знает.
  Отец взял меня за руку и повел вверх вдоль ручья по еле заметной тропинке. Через пятьсот метров он остановился в небольшой ложбинке, густо заросшей кизилом:
  - Стой здесь и охраняй. Никуда не уходи. Как только кого заметишь, то сразу кричи. А я скоро приду за тобой.
  
  Головко ушел, а я почесал в недоумении затылок. Тоже мне, нашли часового у мавзолея Ильича. От кого тут охранять? Здесь не то, что медведи, даже волки не водятся. Место хоть и безлюдное, но не дикое. Даже тропинка есть, раз так, то значит, время от времени по ней ходят люди. Я решил проверить, что за туристы, возможно, бродят неподалеку. Пройдя немного вглубь леса, я никого не обнаружил и вернулся. Неожиданно у меня возникло непреодолимое желание подглядеть, какие там важные документы читает папа и тетя Лена. Я осторожно двинулся назад. К чести дедушки Арона, который уделял внуку должное внимание, я кое-чему научился. Дед часто водил малыша на прогулки, по дороге учил внимательности, сосредоточенности. Ни одна деталь, или мелочь не должна ускользнуть от моего зоркого взгляда. Это была своеобразная игра в шпионов и разведчиков, которую придумал Арон. Например, идем мы по городу, а навстречу дяденька и тетенька. Через некоторое время дед спрашивал, а что у них в руках. А я вспоминал, что мужчина курил папиросу, а женщина держала треугольный пакет молока и буханку хлеба. Постепенно задания усложнялись, играть становилось интереснее и веселее. Но больше всего, я любил, когда дед играл со мной в партизан и немцев. В городском парке имени Горького, Арон учил внука прятаться и маскироваться, также бесшумно перемещаясь, незаметно подкрадываться к человеку. Когда у меня стало получаться, дед показал мне несколько боевых приемов из арсенала разведчика-диверсанта. Оказывается, чтобы снять часового, необязательно бить его по голове дубиной, прикладом, или тяжелым камнем. Достаточно ткнуть рукой в одно место, или сделать так..., всего пара незамысловатых движений руками приводят к тому, что человек в лучшем случае мгновенно засыпает, а в худшем - у него происходит остановка сердца. Конечно, маленький ребенок не смог бы применить на практике все те дедовы приемы и удары. Но Арон пояснил, что малышу они сейчас и не пригодятся, но когда я вырасту, то возможно и спасут жизнь. Как он тогда был прав!
  Двигаясь, как тень, я незаметно вернулся к нашему биваку и осторожно выглянул из-за можжевелового куста. Вот это да! Папа с тетей Леной оказывается, не читают секретные документы, а играют. Только эта игра мне незнакома и тем более непонятна. Девушка, совершенно голенькая стоит наклонно, спиной к отцу. Она держится руками за бревно и смешно дергает попой. Григорий находится сзади Лены и сжимает ее бедра. Штаны у него приспущены, а на голове блестят женские трусики. В один момент, папа зажмурил глаза и громко зарычал, как тот голодный медведь, которого мы с дедом видели в зоопарке прошлой осенью.
  Я отполз подальше от куста, встал и направился на то место, куда меня привел отец и заскучал. Желания вернуться обратно у меня не возникало. Правда и поесть не мешало бы, утром я выпил всего один стакан теплого молока и сейчас проголодался. Время тянулось медленно, я стойко ожидал, когда отец меня позовет, или придет за мной. Однако ничего не происходило, и я решил вернуться на поляну.
  По возвращении, я с ужасом обнаружил, что папы и тети Лены на поляне нет. Остались только тепло затухшего костра, пустая бутылка из-под шампанского "Абрао-Дюрсо" и смятый фантик от шоколадки "Аленка". Я понюхал блестящую обертку, капнул из бутылки в рот немного сладкой жидкости, уселся на бревно и стал думать, что мне делать дальше. Ждать отца, или пойти его искать. А вдруг это игра такая и мне как говаривал дед, необходимо принять единственно правильное решение. А что бы Арон сделал, потеряв боевых товарищей в дремучем лесу, или африканских джунглях? Наверное, он бы нашел их след, или следы борьбы: примятую траву, сломанные веточки деревьев, капли крови.... Я подскочил и принялся искать какие-нибудь отпечатки обуви в траве и кровавые пятна, которые могли найтись неподалеку, но ничего похожего не обнаружил, отец и тетя Лена исчезли. Минуту постояв, раздумывая над сложившейся ситуацией, я решил вернуться домой. А там дождаться папу и спросить, куда, мол, они с тетенькой пропали? А если папа не вернется, то сообщить об этом деду Арону, или в худшем случае в милицию. Я представил, как звоню в милицию и говорю строгим голосом:
  -Алло! Это ноль два? Найдите скорее моего папу, он потерялся. Кто говорит? Это Родион. А папу Гриша зовут. Где потерялся? Как где, в горах конечно. Нет, я дома, а папа с тетей Леной ушли в горы.... Нет, тетю Лену искать не надо, а папу найдите.
   Я двинулся вниз по тропинке в сторону шоссе. Полчаса ходьбы и между деревьев показалась асфальтовая лента дороги. Долго по ней идти не пришлось, около меня затормозил грузовик, из которого высунулся круглолицый дяденька шофер, который закричал:
  - Эй, малыш! Ты чей?
  - Дедушкин. А еще мамин и папин.
  - А куда ты идешь один? Где твои родители?
   - Мои родители потерялись, вернее папа потерялся, а мама ждет нас дома.
  - А где ты живешь?
  Я четко доложил:
  - Город Зеленый Мыс, улица Советов, дом пятьдесят шесть, квартира двенадцать, - адрес моего места жительства я знал наизусть, спасибо деду Арону.
  - Садись, подвезу. Я тоже в город еду.
  Водитель помог мне забраться в кабину. Внутри терпко пахло горячим железом, бензином и горелым машинным маслом. Но сей дух мне очень понравился, это вам не какой-то там тошнотворно-приторный, по крайней мере, мне так показалось, запах духов маминых подружек из соседних подъездов. Я представил, что когда вырасту, то выучусь на шофера, мне торжественно вручат ключи от стального коня, и я что не день, то в пути. Мчусь по шоссе, вдыхаю в себя ароматы каленого металла, жженой резины и асфальта. Вот какова должна быть настоящая профессия настоящего мужчины. А я стану мужчиной, вот еще немного подрасту и стану. А там и до настоящего мужчины недалеко, всего чуть-чуть.
  Мы быстро добрались до города и я, поблагодарив водителя, отправился на остановку, и через десять минут оказался дома. Хотел уже прошмыгнуть мимо мамы в комнату, как она спросила:
  - Родион, а папа где?
  - Не знаю, дома, наверное, - растерянно сказал я, считая, что отец уже давно сидит на диване, курит сигареты "Наша марка" и читает газету "Комсомольская правда".
  Мать побледнела, ее брови поползли вверх, а волосы на голове пошевелились.
  - Где вы были? Куда делся отец? Отвечай, Родион, немедленно! - закричала мать и схватила меня за шиворот. Она вела себя так, будто не отец повел малыша в горы и там бросил, а наоборот.
  Ядреный корень! Диверсант-разведчик попал в плен! Но живым не дамся! Дернулся в сторону, бесполезно, попытался вырваться, но ничего не вышло, мама держала меня так цепко и трясла так сердито, что я испуганно залепетал:
  - Я, папа и тетя Лена в горы ходили. Там я сторожил документы, а папа играл с тетей в медведя....
  - Какая тетя Лена, какого медведя?
  - Папа поймал тетю без трусиков, держал ее за попку и рычал как Миша.
  - Какой, такой Миша?
  - Ну, Миша, которого мы с дедушкой в зоопарке видели.
  - Я вам покажу зоопарк! - мать неожиданно размахнулась и врезала мне ладонью по лицу, а за что, я тогда так и не понял.
  Я упал на спину, из носа потекла кровь. Но сразу вскочил и кинулся в детскую комнату, где залез под кровать. Как учил меня дед Арон:
  - Если не можешь убежать от врага, то спрячься.
  Я и спрятался. Странно, что потенциальным врагом стала мама, но деваться некуда, не топать, же мне опять в горы, я еще маленький, я там пропаду.
  Лежу под кроватью и мечтаю, что когда вырасту, то убегу с отцом в горы. Там папа меня потеряет, будет искать и не найдет. Придет домой, мама только захочет мужу по носу врезать, а тут я вернусь и закричу:
  - Не бей папу, я нашелся!
  А есть охота, сил нет. С утра ничего не кушал, но на кухню идти боюсь, как бы опять не получить по морде.
  А тут отец и, правда, нашелся. Пришел домой с грустным лицом, будто на похоронах присутствовал. Хотя глаза у него были, как у того блудливого кота Васьки, который провел ночь со всеми соседскими кошками. Мать уединилась с Григорием в спальне, а я, воспользовавшись этим, быстро проскользнул на кухню и открыл одну из попавшихся под руку кастрюль. В ней лежали котлеты, холодные, но ничего страшного, нам разведчикам-диверсантам не привыкать, так дед частенько говорил. Не успел я прожевать первую, как на кухню ворвался отец. Лицо у него было красно-бардовое, а глаза злые-презлые. Ничего не говоря, папа врезал мне ногой в живот, и я вот уже второй раз лежу на полу, корчась от сильной боли. Да еще и котлета вылезла наружу, вернее сказать, бывшая котлета. Нет, не покушаю я сегодня. Резко поднимаюсь, бегу в свою комнату и опять прячусь под кровать.
  Так мы и жили. Мать целыми днями пропадала у подруг, отец делал карьеру партийного руководителя, Галина Сергеевна работала в порту, дед Арон в органах, а я был предоставлен сам себе. Такая самостоятельность в некотором роде пошла мне на пользу. В пять лет с хвостиком, я уже умел болтаться часами по городу, драться, плавать, ловить рыбу, читать, считать, варить простейший суп и макароны, жарить картошку с луком и яйцами, бегать в магазин и делать покупки. В детском саду, в который я ходил самостоятельно, воспитательница приобщила всех детей к шахматам, и я, научившись играть, легко выигрывал партию, другую у деда. Все это хорошо, но была веская причина, из-за которой свобода меня нисколько не радовала. Мне просто не с кем было поговорить по душам, поделиться ребячьими секретами, даже поплакаться в жилетку. Хотя плакаться я бы не стал, разведчики-диверсанты никогда не плачут. Но я маленький, болтать с родителями, плакать, капризничать должен любой нормальный ребенок, но казалось, что вокруг меня живут чужие люди, которые не любят маленьких детей. А возможно и вообще никого не любят. Поэтому я не удивлялся молчанию отца и матери, когда они находились дома, не удивлялся, когда в выходные дни малыша выставляли на улицу, не удивлялся, когда мне давали деньги на пригородный автобус и я отправлялся на все лето на родину отца, где проводил время в кругу немногочисленной родни. Не удивлялся, когда там, в горном поселке, где люди знают все и про всех, я чувствовал себя чужим и никому не нужным. Обидно конечно, но я делал вид, что так и должно быть. По возвращению домой, я не удивлялся, что родители особо не радовались, не тискали малыша в объятиях и не кормили разными вкусностями, не изумлялись, что я похудел, и не говорили:
  - Боже! Как ты отощал! Пойдем, мы накормим тебя плюшками.
   Казалось, приживалу не любил никто, все кого я знал, относились к ребенку с непонятной для посторонних людей снисходительностью, или скрытой агрессией. Все, кроме деда Арона и моей второй бабушки со странным, двойным именем. Звали бабушку Эмма-Лидия Захариевна Караимова. Она была необычайно красива, похожа на женщину с картины Ивана Крамского "Портрет незнакомки". Удивительно, но копия картины висела в ее квартире. Со слов бабушки Лиды, этот портрет подарили ей фронтовики, сослуживцы из восемьдесят девятой стрелковой армянской Таманской дивизии. На войне Лидия не сидела в штабе, а воевала на передовой в должности санитарного инструктора роты автоматчиков. Почти до Берлина дошла, но после тяжелой контузии ее демобилизовали. Жила Эмма-Лидия в городе Новоморске, в просторной двухкомнатной квартире с родным внуком Тимуром, который был старше меня на три года. Мальчик рос без отца и матери. Отца никогда и не было, а мать умерла от болезни, вернее от водки, когда ребенку исполнился один год. Лидия взяла над Тимуром опекунство и растила его сама, как могла.
  Мне нравилось гостить у бабушки Лиды. Однажды, она сказала:
  - Ты, Родион, когда вырастешь, то станешь настоящим караимом.
  - А кто такие караимы?
  - Народ, очень древний. Но про них тебе лучше Арон расскажет. Ведь он сам является караимом.
  Позже, я спросил у деда про караимов и тот рассказал, что это самый удивительный народ в мире. Караимы - потомки хазар, обосновались в Крыму. Народность немногочисленная, но дружная. А мало их потому что, были караимы профессиональными воинами - лучшими бойцами, а также телохранителями. Караимов нанимали себе в охрану европейские правители, русские князья, богатые купцы.
  - Издревле, наши предки жили в Крыму небольшими семейными кланами не очень бедно, но и не богато. В каждом роду мужчины ценились на вес золота, но мало их выживало, многие гибли на войнах, которые случались, чуть ли не каждый год, - рассказывал Арон Захариевич.
   - Наша семья, во главе рода которой стоял Карам Матуш, примерно в конце тринадцатого века переехала из Крыма в Великое Литовское княжество, а середине семнадцатого века в Польшу. Мой отец и твой прадед Захарий Караимов родом из Кракова. Польша тогда под Россией была, вот дед и боролся за независимость. А когда случилась Октябрьская революция, Захарий приехал в Россию. Сражался на фронтах гражданской войны, стал красным командиром, потом влюбился, женился и остался в молодой советской республике, чтобы новую жизнь построить.
  - Такую же счастливую, как сейчас?
  - Да, примерно такую, - сказал Арон растерянно.
  - Деда, а почему караимы считались лучшими бойцами?
  - Потому что мальчики с раннего детства обучались воинскому мастерству и отлично владели холодным оружием и рукопашным боем. Некоторые секреты и приемы передавались от поколения к поколению, ну то есть, от отца к сыну, или от деда к внуку....
  - Дед, а ты тоже передашь мне секреты? Я же твой внук? - мне так захотелось узнать какой-либо секретный прием, что я завертелся вокруг Арона, как волчок.
  - Передам, вот подрастешь немного, и передам, - сказал Караимов.
  Впоследствии дед Арон действительно научил малыша нескольким секретным приемам, которые в будущем помогали мне выжить и выйти победителем в нескольких драках. В мире, который нас окружает, жестоком, а иногда и бесчеловечном, знания элементарных приемов самообороны нужны, как воздух. Конечно, ничего сверхсекретного в дедовых приемах не было. Вот, например, один из приемов: убежать, как можно быстрее от врага, или спрятаться. Считаю, что в этом нет ничего позорного. Сколько хороших бойцов, спортсменов были убиты обыкновенными гопниками. В таких поединках нет правил, татами, боксерского ринга и судей. Если крутой спортсмен думает, что ему дадут время принять стойку и провести эффективный финт пяткой в лоб, то глубоко заблуждается. Большинство из хулиганов ни разу не посещали спортивный зал, не знают секретные удары, проходы в ноги, красивые броски. Зато гопники умеют бить первыми, внезапно и по самым важным жизненным органам. А при падении жертвы не прекращают избиение, ногами нанося лежащему человеку тяжелые увечья. Благодаря дедовым урокам, я излишней самоуверенностью и сентиментальностью не страдаю. Стараюсь сразу оценить обстановку и немедленно принять меры. Убегаю от противника, или первым без всякого сострадания наношу неприятелю максимальный урон. Как не странно, я очень люблю жизнь и к сохранению здоровья отношусь серьезно. Не хочу, чтобы из меня делали отбивную котлету, били по голове, ломали челюсти, руки, ноги...
  Благодаря Арону Захариевичу, я в пять лет выучил алфавит и научился читать. Интересно, что детские книжки мне быстро надоели. Красная Шапочка, Колобок, Репка, Сампо не радовали, хотелось узнать окружающий мир больше и расширить мировоззрение. У деда в комнате стоял книжный шкаф и первая взрослая книга, которая попалась мне на глаза, была о подготовке и тактике диверсионно-разведывательных подразделений Китая. Конечно, большинство слов из потертой брошюры я не понимал, но некоторая информация отложилась в памяти. Почему-то запомнились действия так называемых "китайцев-кротов", или "землероек", которые закапывались в землю примерно за километр от объекта стратегического назначения, рыли подземные тоннели, неделями не вылезали наружу и питались всякими корешками, червячками. А затем, добравшись под землей до цели, закладывали взрывчатку и совершали диверсию.
  Дед, увидев меня за изучением брошюры, изъял книжку и сказал, что мне такое знать еще рано, мол, всему свое время. А чтобы я не обижался, начал учить меня хитрому приему разведчика-диверсанта - чтению по губам.
  Длительное время ничего не выходило. Дело в том, что некоторые различные буквы могут иметь одинаковый рисунок, а также при произношении существуют видимые и невидимые буквы. Существовали также другие сложности в обучении, но мне повезло. Благодаря отличной зрительной памяти спустя несколько месяцев я научился различать отдельные слова. Тут сыграл роль необычный дедов подход к моему обучению. Караимов не стал требовать механического заучивания отдельных звуков и букв, а брал малыша на "задание". Обычно мы шли с дедом в парк, или аллею Героев и усаживались на скамейку. Главное, чтобы напротив нашей скамьи сидели люди. Задача малыша - понять, о чем говорят между собой дяденьки с тетеньками, которых Караимов представлял мне, как опасных американских шпионов. Оказалось, что в нашем славном городе обитает столько вражеских разведчиков, что пора применять массовые зачистки, облавы, а также вводить комендантский час.
  Вскоре, слова, сказанные на расстоянии незнакомыми людьми, стали складываться в привычные для меня зрительные образы и я начал кое-что понимать. Хотя сам считал, что читаю по губам еще очень плохо. Дед меня подбадривал и говорил, что прочитанные мной слова очень для него важны и если я продолжу занятия, то в будущем стану хорошим разведчиком.
  Когда мне исполнилось шесть лет, мы с Зеленого Мыса переселились в другой город, вернее в районный центр, где отец получил должность второго секретаря райкома партии. Дед же убыл в областную столицу, на новое место службы. Я, узнав об этом, сильно расстроился. Деда нет и учить и защищать малыша некому.
  В городе Тишинске, куда Головко приехали осенью одна тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, мы поселились на окраине, в маленьком частном домике с печным отоплением и с удобствами на улице: колодцем с гнилым, покосившимся срубом и деревянным туалетом в конце огорода.
   В теплое время мать готовила еду на керогазе, отчего в доме сильно пахло керосином, а когда наступали холода, варила, жарила и парила продукты на печи.
  В начале сентября, отец отвел меня в школу. Это было старое двухэтажное здание дореволюционной постройки, расположенное в центре города. Рядом находился парк с вековыми деревьями, разрушенными детскими площадками, поломанными аттракционами, новый кинотеатр, церковь Вознесения Господнего, базар и заросший сорняком и амброзией пустырь, на котором, как говорят, во время войны находилось немецкое кладбище.
  В стране загибалась перестройка и среди простых людей росла неприязнь к политике проводимой коммунистической партией, так как прилавки магазинов пустовали, народ нищал, а выхода из сложившегося кризиса не предвиделось. Поэтому, когда ученики узнали, что я сын партийного руководителя, то принялись меня доставать. Приставали по-разному, в основном дразнились, или просили деньги:
  - Эй, ты! Секретарский сынуля! Дай рубль!
  Но некоторые проявляли открытую агрессию, и мне приходилось драться. Честной драки не получалось, так как на меня наваливались всем скопом и избивали. Конечно, тяжелых травм не наносили, но все равно было больно и обидно до слез. Но я не плакал, вообще никогда не плакал, я диверсант-разведчик, вот выжду момент и отомщу обидчикам. Но жаловаться отцу и учителям я не стану, это не мое.
  В один прекрасный день я прогулял занятия. Возможно, папа увидел сына болтающегося во время уроков по городу, или учителя сообщили об отсутствии товарища Головко в школе, но когда вечером отец пришел домой, то избил меня до полусмерти.
  Я неделю провалялся на старой скрипучей, деревянной кровати, якобы больной гриппом, но на самом деле, папа ждал, когда у сына пройдут синяки, гематомы и царапины, которые появились на теле ребенка от битья поленом.
  Выздоровев, я после многочисленных нотаций мамы и папы вновь отправился на занятия. А когда появился в районе школы, то понял, что многие ждали возвращения папиного сыночка с нетерпением и с какой-то садисткой ненавистью. Уже в школьном дворе мне вслед понеслись смешки, ругань и свист. Но я отнесся к подобной агрессии совершенно спокойно, разведчик-диверсант, сидевший в мальчишке, уже знал, что нужно делать и начал действовать. Не оборачиваясь, я медленно подошел к группе ребят старшего возраста, которые больше всех кривлялись. Во главе компании стоял Петька Пузырев, по кличке Пузырь, мальчик высокого роста и плотного телосложения. Пузырь, увидев потенциальную жертву, оскалился, подпер кулаками бока и сказал:
  - А вот и Слава КПсэс нарисовался.
  Не говоря ни слова в ответ, правой рукой бью костяшками пальцев Пузырю в кадык. Наверное, если бы такой прием провел не первоклассник, а взрослый, сильный дяденька, то Пузырь умер на месте, или оказался на длительное время в больничной палате. Но и моего удара хватило. Пузырь захрипел и рухнул, как подкошенный. Но главное правило разведчика-диверсанта - это добить врага. Поэтому прыгаю Петьке на спину, хватаю за волосы и ударяю лицом об землю. Дальше дело техники, обхватываю Пузыря ногами, завожу левую руку ему под подбородок, переворачиваю на себя, прогибаюсь и начинаю душить одновременно всеми частями тела. Тот уже не сопротивляется, почти не дышит, лицо мальчика в крови, а руки бессильно падают на землю. Вокруг бегают ученики, вопят, пытаются разорвать замок из рук, в который я заключил шею старшеклассника, но у них ничего не выходит. Наверное, я бы так и задушил Пузыря в смертельных объятиях, потому что в тот момент совершенно не отдавал отчет своим действиям, но тут в меня вцепился кто-то, очень большой, мощный. Незнакомец резко рванул в стороны кисти рук, удерживающие неприятеля, и разомкнул замок. Затем я отлетел в одну сторону, а полузадушенный Пузырь в другую. Тут же меня хватают за грудки, трясут и что-то кричат. А что должен делать диверсант-разведчик, если противник намного сильнее и держит железной хваткой? Правильно, сломать врагу палец и желательно мизинец, а мизинец, как известно, самое слабое звено у человеческой руки. Левой рукой зажимаю кисть неприятеля, а правой захватываю мизинец и резко тяну в сторону. Если вы решите повторить подобное, то знайте, что палец нужно ломать, держа за верхнюю фалангу именно в направлении от большого пальца, а не на себя, или назад. Тогда у вас все получится. И у меня вышло, дядя заорал и отпустил мальчишку. Я тут же убегаю. Несусь как заяц, петляя из стороны в сторону. По дороге, какой-то мальчик пытается сделать подножку. Я даже не обращаю на это внимание, просто перепрыгиваю и направляюсь в сторону парка. А вот спереди нарисовалась большая и толстая тетенька, которая не хочет уступать малышу дорогу. Это учительница музыки, растопырив в стороны руки, старается меня задержать. Но ерунда, разведчики-диверсанты таких училок без соли на обед, завтрак и ужин кушают. Группируюсь и лечу головой вперед. После моего удара, учительница оказывается на земле, а я мчусь дальше. Бегу, бегу... ничего не замечая вокруг, и вот оказываюсь на берегу реки Тишинка, где меня начинает бить сильнейшая дрожь, а сознание покрывает пелена разочарования и безысходности. Блин, что я наделал! Да отец же теперь меня убьет. Домой нельзя, в школу тоже, куда деваться? Только утопиться. Нет, это проявление слабости, дед Арон точно бы не одобрил такой поступок, потому что настоящий разведчик-диверсант не топится в реке, а геройски погибает от вражеской пули. Посидев с часок у Тишинки, глядя на воду и думая в целом, ни о чем, и обо всем одновременно, я успокоился и принял решение вернуться в школу. Приду, сдамся, а там будь что будет, решил я и отправился назад.
  В школе, куда я забрел с поникшей головой, шла большая перемена и на малыша смотрели как на чудо-юдо, или как на воскресшего вождя пролетариата, который вылез из мавзолея на Красную площадь и сказал:
  - Здравствуйте, товарищи! А где мой броневик? Вперед, к Зимнему! Революция, товарищи, революция не ждет!
  Ученики останавливались и уступали дорогу, а Надежда Ивановна, учительница младших классов, увидев Родиона Головко, тут же схватила драчуна за руку и потянула за собой в кабинет директора, где злостного нарушителя дисциплины пригласили присесть. Я плюхнулся на один из стульев и уткнулся взглядом в деревянный пол, где заметил однокопеечную монетку, застрявшую между половиц. В голове зароились умные мысли, как вытащить копейку из плена, но глубоко вздохнув, снова переключился на утренние события, анализируя действия диверсанта-разведчика в недавнем бою.
  Пока занимался анализом, никто не проронил ни слова. Я ждал, когда начнут говорить взрослые, а учительница, молодая, плоская брюнетка и директор школы, пожилая худенькая женщина в очках и с крашеными волосами с пятнышками проседи у висков, также молчали. Только смотрели на меня с укоризной.
  Прошло десять минут, и в кабинет вошел отец. Поприветствовав кивком педагогов, Григорий Семенович уставился на сына, как волк на ягненка и уселся напротив директора.
  - И что будем делать? - нарушила молчание учительница.
  - Не знаю, три человека попали в больницу: Пузырев с травмированным горлом, Пал Палыч, учитель физкультуры, с переломом пальца, а Инга Петровна, учительница музыки, с сотрясением головного мозга. У вас, Григорий Семенович, не сын, а злой Электроник, робот-разрушитель какой-то. Может мальчика психологу нужно показать? Или в другую школу направить? Или... Короче, вы отец, вы и решайте - сказала директриса примирительно и с некой толикой подобострастия в голосе.
  Конечно, с простым отцом-работягой директор бы не сентиментальничал, а отругал по первое число, разве что в угол не поставил. Но тут другая история. Партийное руководство нужно уважать и обращаться с ним очень бережно. А вдруг на партком пригласят и вынесут строгий выговор с занесением в учетную карточку за плохое воспитание подрастающего поколения будущих строителей коммунизма. Такой вариант Ирину Сергеевну не устраивал, да и лишаться на старости лет руководящей должности глупо. Тем более что Головко и сам с отпрыском разберется. Жираф большой и ему виднее, как поступить в данной ситуации. Не зря же Григория Семеновича вторым секретарем назначили, руководить умеет и сыну дома разъяснит политику партии.
  - Можно и в другую школу, а лучше сразу в дурдом отправить, на перевоспитание, - произнес отец.
  Офигеть! Трех фашистов положил, ну не совсем так, только надолго вывел из строя, но дедушка Караимов наверное бы гордился внуком узнав про его подвиги. Только вот в другую школу, или как его там, дурдом, не надо посылать. Мне и тут хорошо, а на новом месте опять придется доказывать всем, что я не маменькин и папенькин сыночек, а Родион Головко, караим и будущий диверсант-разведчик. Вот вырасту, вы все тогда про меня услышите. Так я думал, пока Надежда Ивановна, классная учительница не сказала:
  - Я разговаривала с ребятами, поэтому знаю, почему так случилось... только вот, Родион, выйди, пожалуйста, я поговорю с твоим папой.
  Я с радостью выскочил из кабинета директора. В коридоре прождал минут десять, пока не появился отец и Надежда Ивановна. Головко посмотрел на меня, как мне тогда показалось, с толикой уважения, но ничего не сказал, а учительница взяла меня за руку и повела в класс. О чем разговаривали взрослые, я не ведал, но с этого момента, неприятности для меня в школе закончились. Наверное, я завоевал, как говорят, свое место под солнцем. Петька Пузырев вскоре стал моим лучшим другом, Пал Палыч относился к Родиону Головко уважительно и называл меня по имени, отчеству и на уроках физкультуры не дергал и не тряс, не обзывал, как остальных ребят обидными словами. Учительница музыки смотрела на малыша-хулигана с откровенным страхом, а Надежда Ивановна ласково, с каким-то пониманием и сочувствием.
  Дома я получил от отца хороший подзатыльник, а от матери пощечину и жизнь вошла в постоянное русло: утром учеба, после пребывание в продленной группе, где я делал уроки, затем поход на другой конец города. Никогда не забуду ямы и ужасную грязь по дороге домой. После продолжительных дождей весной, или осенью, глинистая почва Тишинска, намокнув, превращалась в густое, липкое месиво. В таком болоте, мои маленькие ножки вязли по колено, на сапоги, как мне тогда казалось, налипала тонна грязи, а в пути еще встречались и глубокие ямы, наполненные коричневой жижей. В одну из таких коварных ловушек я и провалился однажды по пояс, и пришлось бежать домой переодеваться. Мать тогда выдала мне чистые штаны, а грязными брюками отхлестала по лицу. Первый урок я пропустил, но как показалось, моего прогула никто и не заметил, кроме Петьки Пузырева, который общался со мной на каждой перемене.
  Чтобы Родион Головко в свободное от учебы время не бездельничал, мама нагружала сына различной домашней работой. Помню, я постоянно что-то делал по хозяйству. Часами таскал питьевую воду, которую набирал в колонке, расположенной за два квартала от дома. Матери, видите ли, не нравилась вода из нашего колодца. Просеивал шлак, остатки каменного угля промывал водой и складывал в отдельную емкость. Мама говорила, что уголь дорогой, нужно экономить. Колол топориком лучины, необходимые для растопки печи, носил дрова из одного угла сарая в другой. Уголь также переносил с места на место. Полол сорняки рядом с домом и в огороде. Копал новый колодец.... С колодцем у меня связана одна неприятная история. Маме тогда показалось, что я медленно и плохо работаю, и Вера Филипповна решила продемонстрировать, как нужно правильно и усердно копать.
  - Вот как надо! - кричала женщина.
   Хрумс, бумс, дзинь, лопата зло врезалась в тяжелый, глинистый грунт, мелькая перед носом. Я тогда находился в яме, а над головой стояла мать и резко бросала заступ. В какой-то момент, удар лезвия лопаты пришелся не в землю, а в мою правую ногу, вернее в большой палец правой ноги. Я закричал от боли, а мама, отбросила лопату в сторону и с чувством выполненного долга гордо удалилась. Хромая и кривясь, я поковылял к нашей соседке, бабушке Нюре, которая жила неподалеку. Нюра общалась с маленьким Родионом, как с родным внуком и часто угощала малыша вкусными пирожками. Женщина сняла с меня грязную, порванную чешку, промыла палец кипяченой водой, а затем зашила рану большой цыганской иглой. А я, признаюсь, вел себя тогда во время перевязки не как настоящий диверсант-разведчик, а как маленький, слабый мальчик: громко стонал и шмыгал носом. А бабушка Нюра приговаривала:
  - Терпи казак, атаманом будешь. Теперь на перевязки каждый день приходи. Пропускать нельзя, как бы воспаления не случилось.
  - Не атаманом, бабушка Нюра. Я караимом буду, как мой дедушка.
  Вспоминая бабушку Нюру, я часто думал, что жизнь как-то неправильно устроена. Вот почему такой добрый человечек, как эта женщина, живет одна? Ведь очень неплохо, если бы Нюра дарила душевное тепло и доброту, которые были у нее с избытком, другому человеку, который в этом нуждается. Отдали бы, например, Нюре Родиона Головко. Пусть любит и лелеет малыша, я же в ответ, буду о ней заботиться. А родителям собаку Полкана отдайте, пусть воспитывают. Нет, Полкана жалко, лучше какого-нибудь американского диверсанта на перевоспитание. Тот с ними не забалует, особенно с моей мамой.
  После своевременной медицинской помощи, я поблагодарил старушку и похромал домой, по дороге давая очередное торжественное обещание никогда больше не дразнить Нюриного кобеля Полкана и не воровать из бабушкиного сада яблоки.
  На мою "царапину" отец и мать не обратили никакого внимания. Поэтому на следующий день, я поковылял в школу. А после продленки домой. К счастью, палец не загноился, зажил, как на Полкане и после недели перевязок Нюра сняла швы, а я еще долго хромал и не мог нормально бегать и прыгать.
  Отношение родителей к малышу не зависело от моего поведения и успеваемости. Мама била маленького Головко по любому поводу и без него. Григорий, наоборот, срывал злость, только находясь в сильном подпитии. Трезвый, отец просто не обращал на меня внимания, или делал вид, что не обращает. От сына родители прятали сладкое и всякие вкусности, на праздниках во время веселых застолий, меня тут же отпускали погулять, а если стояла плохая погода, то отправляли в детскую комнату. Меня часто пугали детдомом и грозили отдать туда при первой же возможности. Я раньше считал, что в детский дом родители отдают на перевоспитание самых плохих и непослушных малышей. Поэтому очень этого боялся и старался подчиняться и по первому требованию мамы и папы выполнять любую работу. Но постоянно быть идеальным не получалось. Всегда находился повод наказать любимого сына, или слегка пожурить. Увидела мама пятно на рубашке - получи затрещину, взял малыш со стола без спросу пирожок - лови веником по морде. Иногда мама проявляла просто дьявольскую изобретательность, чтобы поставить меня, как она говорила, на место. Однажды, Вера Филипповна раскалила в печи ручку кочерги, а затем потребовала, чтобы я немедленно почистил решетку поддувала. Хватаюсь за кочергу и слышу, как шипит обожженная кожа, вижу, как сквозь пальцы струится дым и ощущаю нестерпимую боль и шок от случившегося. А нечего бездельничать. У мамы не десять рук, ей нужно сочувствовать, ее необходимо беречь, а иногда и помогать по хозяйству.
  Спасибо бабушке Нюре, подержала ручку малыша в холодной воде, помазала пальчики каким-то волшебным настоем, и все прошло. Ну не сразу, конечно, а со временем ранки зарубцевались, а неприятные ощущения позабылись.
  Казалось, после постоянных телесных наказаний, придирок и нареканий, у меня обязан возникнуть комплекс неполноценности, панический страх перед родителями, а возможно, и лютая ненависть ко всем слабым и беззащитным созданиям на земле. По идее, я должен мстить всем и вся за те беды, которые причиняют взрослые маленькому ребенку. Бить и обижать мальчиков и девочек, которые младше по возрасту, глумиться над ними, а также убивать беззащитных животных, всяких там кошечек, собачек, птичек.... А когда вырасту, то наказать предков так, как они того заслуживают, потому что я потенциальный маньяк и убийца. Многие психологи, наверное, килограммы чернил исписали, защищая диссертации по этой теме. Странно, но я никаких садистских наклонностей не ощущал, желания кого-либо убить, также не приходили в голову. Я жил в своем собственном придуманном мире, где Родион Головко, не маленький хилый мальчик, а хитрый, ловкий разведчик. Поймали разведчика-диверсанта с конфетой во рту, значит, плохо подготовлена операция, или провалена явка, или произошла утечка информации. Сам виноват, в следующий раз просчитывай каждый шаг, каждое слово. Придумывай отговорки, прячься, не попадайся лишний раз на глаза фашистам, а если попался, то умей ретироваться, или на худой случай держать удары. Не плачь, не жалуйся, не опускай руки..., так, помню, дедушка Арон наставлял. А дед настоящий караим, и я стану караимом, когда вырасту.
  Да, не обошлось, конечно, и без разочарований. Иногда хотелось уйти, куда глаза глядят, или сбежать к деду Арону и бабушке Гале и жить с ними. Но пока эти детские мечты неосуществимы и я это прекрасно понимал.
  Через год отца перевели на работу в обком партии. Мы, дружно собрав чемоданы, отправились в город Красногорск - областной центр Красногорской области. Отец нашел двухкомнатную квартиру, расположенную в Промышленном микрорайоне и мы справили очередное новоселье. Жилье, которое я назвал квартирой, находилось в пятьдесят восьмом квартале, на втором этаже двухэтажного дома. Из удобств - только холодная вода и привозной баллонный газ. А хочешь оправиться, пожалуйста, в пятидесяти метрах от дома есть туалет, причем один, на несколько таких же двухэтажек подобие нашей. Красота! Серебрится рассвет, и вереница людей топает по нужде в длинный кирпичный сарай красного цвета с односкатной крышей. Одна сторона мужская, другая женская. В каждой половине по восемь дырок, сиди на корточках, читай газету "Правда" и верь, что счастливое будущее когда-нибудь наступит.
  Последующие годы не принесли особого разнообразия в жизнь маленького мальчика. Я ходил в школу, после уроков болтался по городу, иногда навещал деда Арона. Регулярно получал подзатыльники от родителей, уезжал на лето к дяде Гере и там также был предоставлен сам себе. Иногда, точнее раз, или два раза в неделю, посещал секцию самбо в спортивном комплексе "Заря", но в соревнованиях не участвовал, мне это не нужно. Вообще-то я хотел записаться в бассейн, потому, что скучал по морю, но мама сказала, что в бассейн мне разрешит ходить, только тогда, как я стану круглым отличником. О спортивном плавании пришлось забыть, "ботаник" из меня не получится, да и не стремлюсь к этому. Ничего страшного, летом поплаваю в реке, или Красногорском водохранилище. А вырасту, то и на море обязательно позагораю, нужно только немного подождать, совсем чуть-чуть.
  Отец первое время работал в какой-то партийной комиссии по приватизации. Однако, после развала СССР и запрета Коммунистической партии, Григорий Головко быстро сориентировался и, переметнувшись к демократам, остался при деле. Что папа там наприватизировал, никто не ведает, но в одна тысяча девятьсот девяносто третьем году Головко ушел с государственной службы и занялся собственным бизнесом. Теперь ему принадлежал завод по производству строительных материалов, несколько магазинов и автомастерская. Вы спросите, удивляясь, как можно заполучить с трудом нажитые советским народом богатства в личное пользование? Оказывается легко. Всего-то нужно стать директором, например, какого-либо предприятия, или поставить туда руководителем доверенного человека. Затем создать акционерное общество, выпустить акции, распределить их среди работников. А после скупить распределенные акции за копейки. Схема отработанная и надежная и на первый взгляд вполне законная. А то, что происходило на самом деле при приватизации народного хозяйства, вполне списывалось на тяжелые времена становления молодого российского государства.
  Отец, мотаясь по делам бизнеса, дома появлялся очень редко. А когда такое случалось, то я, если не удавалось, не показываться папе на глаза, придумал хитрый способ избежать экзекуций. Обычно родитель задавал вопрос о моем поведении, учебе, проступках... и пока я обдумывал ответ, следовал неожиданный удар в голову. А уже после подзатыльника начинались длительные и поучительные наставления о том, как я должен себя вести в школе и дома. Но теперь происходило примерно следующее, отец спрашивал:
  - Родион, почему в дневнике у тебя стоит двойка за поведение?
  Я не мог рассказать, что подрался со старшеклассниками, раньше я бы топтался на месте и виновато хлопал ресницами, но сейчас быстро говорил:
  - Я виноват, за дело поставили, а у тебя такое случалось в детстве во время учебы?
  Повествовать о веселом детстве и молодости папа мог до утра. Некоторые истории я знал наизусть, например, ту, где горе-ученик неделю показывал матери дневник с двойками, но потом, как-то прибежав домой, хвастаясь, показал маме пятерку по пению. Мать, вместо того, чтобы похвалить Гришу, схватила скалку и принялась бить сыночка по заднему месту. Била и приговаривала:
  - Учиться не хочешь, а еще и поешь, Ешкин кот! Вот, получай, будешь знать, оболтус, как двойки домой приносить!
  Постепенно, отец начинал рассказывать о Вере, моей маме, потом разговор плавно переходил в обсуждение и осуждение политики коммунистической партии. О генеральных секретарях Григорий также говорил часами. Помню, что Сталина он любил, Хрущева ненавидел, Брежнева и Черненко называл старыми рохлями, Андропова уважал, а Михаила Горбачева и Ельцина просто боготворил. После секретарей, следовало рассказ об итогах перестройки, а также приватизации в России, а потом разговор переходил в русло международных отношений, где папа также блистал начитанностью и эрудированностью. В конце совместной беседы, отец говорил:
  - Ну что, Родик, ты все понял?
  - Да, папа.
  - Смотри, чтобы больше такого не повторялось.
  Головко шел спать, а я облегченно вздыхал. Ух, повезло, что папа сегодня в хорошем настроении, в следующий раз спрошу, почему его никогда не выгоняли с уроков.
  За неделю до моего десятилетия случилось очень важное событие, которое сильно повлияло на дальнейшую жизнь Родиона Григорьевича Головко. С мамой Верой произошло чудо. Потеряв надежду когда-либо стать матерью, она неожиданно забеременела и двадцать третьего июля родила девочку. Так в семье Головко появилась долгожданная дочка, а у меня сестренка Лена. Я радовался и прыгал до потолка, счастье и эйфория лились через край, наконец-то я не одинок, сестра - вот кто полюбит и как никто другой поймет брата, ведь родная кровь всегда сближает людей. Теперь мне будет с кем поделиться мыслями, рассказать о планах на будущее, посплетничать... и вообще, рождение сестренки - это здорово!
  Но все получилось несколько иначе, чем представлялось. Теперь после школы я не болтался по городу, а немедленно шел домой. Мама торжественно вручала мне Лену и куда-то уходила, по делам, наверное. Я до позднего вечера сидел с маленьким, грудным ребенком, кормил сестру детской смесью, менял пеленки, купал младенца, мазал опрелости детским кремом и припорашивал специальной присыпкой. Также стирал пеленки, катал Лену в коляске, пел колыбельные песенки.... Вера Филипповна возвращалась домой примерно в девять вечера, и что делала, где находилась, я не знал, а спрашивать побаивался. Тогда мы с ней как бы поменялись местами, теперь она болталась непонятно где, а я сидел дома. О тренировках в спорткомплексе пришлось на время забыть, о свободе и прогулках тоже. Хотя не это главное, плохо то, что мама и папа немного изменили отношение к Родиону и далеко не в лучшую сторону. Если раньше родители со мной почти не общались, то теперь общение вообще прекратилось, я имею в виду нормальное человеческое общение. Остались только угрозы и выкрики в мой адрес типа: "Эй ты, урод, иди сюда! Пошевеливайся сволочь детдомовская! Неси скорее молочную смесь, ублюдок! Глаза мои тебя бы не видели, образина!".
  Через два года моего домашнего заточения мама родила Ивана. Этому событию, я уже не так радовался, как появлению в семье Лены. А чего радоваться, сидеть днями с Леной и братом придется мне и никому другому. Так Родион Головко превратился в домашнюю сиделку, няню по уходу за маленькими детьми. Прощай детство, здравствуйте пеленки, распашонки! В школу я, конечно, ходил, но настоящих друзей, как у любого другого парнишки не приобрел. Да и кто будет дружить с маменькиным сыночком, который целыми днями сидит взаперти? Однако и враги у меня отсутствовали. Может, не хотели связываться с рослым, физически крепким парнем, а возможно и считали, что Родион Головко немного не такой как все, как член секты свидетелей Иеговы, например.
  В одна тысяча девятьсот девяносто седьмом году случились несколько важных событий в дружной семье Головко: мама родила еще одного сына, которого назвали Григорием в честь папы, отец сильно разбогател и мы переехали в новую трехкомнатную квартиру на проспекте Кутузова, и заболел дедушка Арон.
  Караимов болел тяжело и долго. Я бегал навещать деда в областной госпиталь, что по улице Победы, благо теперь личное свободное время у Родиона имелось, так как отец нанял для ухода за детьми няню-гувернантку.
  Арон Захариевич сильно похудел и осунулся во время болезни, я все надеялся, что дед выкарабкается и вновь станет на ноги, но такого не случилось. За несколько дней до смерти Арон сказал:
  - Родион, когда-то я обещал сделать из тебя настоящего караима?
  Я кивнул.
  - Прости, что не смог до конца сдержать обещание. Я умираю и теперь все в твоих руках. Мой самодельный ящик с инструментами помнишь? Ну, тот, что находится на даче?
  - Помню, конечно, помню, не умирай дед, ты мне нужен как никто другой на свете.
  - В ящике, в самом низу есть тайник. О нем никто не знает. В тайнике лежат деньги, а также кое-какие вещи нашего рода Караимовых, они теперь твои, распорядись ими грамотно. Но самое главное, это мои записи. Архив так сказать. Изучи его и сохрани, те знания, надеюсь, пойдут на пользу тебе, и я в это верю. И еще, вещи, деньги, архив из тайника перепрячь в другое, более укромное место. Так будет надежнее. Я попросил моего бывшего ученика и боевого товарища присмотреть за тобой. Зовут его Сергей Викторович Соболевский. Он живет на юго-западной окраине Красногорска, на улице Водная, дом двадцать четыре. Если что, обращайся к нему, когда возникнет необходимость. Сергей добрый человек и ответственный, поэтому помочь не откажется, а твою беду воспримет как свою. А теперь иди Родион, мне нужно побыть одному.
  Я уже хотел прильнуть к деду, как тот сказал:
  - Прощай, Родион, мой внук и караим нашего рода. Ступай вперед, не оглядываясь, лети навстречу ветрам и неси погибель врагам нашим. Пусть никогда не покинет тебя слава, а из под копыт верного скакуна слышится лишь одно слово, слово - победа. Прости, но так говорили наши предки, караимы.
  Арон глубоко вздохнул и прикрыл глаза.
  Я поцеловал деда и вышел из больничной палаты, рыдая и не стесняясь никого вокруг. Я не помню, когда в последний раз плакал, а тут слезы текли ручьем, и остановить их не было сил, да и желания также.
   Умер Арон Захариевич Караимов через трое суток. В последний путь заслуженного чекиста провожало такое большое количество людей, что казалось, что весь город собрался на похоронах. Отгремели выстрелы на старом кладбище Красногорска. Покойся дед с миром и пусть будет земля тебе пухом!
  После окончания восьмого класса, отец решил отдать сына в суворовское военное училище. Сам Григорий в армии не служил. Не знаю, может дед помог, или туберкулез, которым с детства болел отец, не позволил Григорию отдать два года жизни служению Родине, но факт остается фактом. Что побудило родителей отправить меня в армию в таком раннем возрасте, я не ведал, но становиться суворовцем в четырнадцать лет не хотелось. Нет, я нормальный пацан и к армии отношусь очень хорошо, но как мне казалось, провести два года в казарме суворовского училища, а потом еще пять лет в казарме военного заведения - это напрасно потраченные годы жизни, хотя с этим еще можно поспорить. Но слово отца - закон, и я стал собирать все необходимые документы, затребованные в Центральном военном комиссариате города. Бумажки собрал, а вот медицинская комиссия в лице офтальмолога, меня забраковала. Видишь ли, левый глаз плохо видит. Для высшего нестроевого военного училища я годен, в армию также легко прохожу по всем критериям современной российской медицины, а в суворовское училище не годен.
  Отец, помню, тогда пришел в комиссариат и разговаривал на улице с каким-то подполковником похожим на гуся. И вышагивал военный вокруг неподвижно стоящего Головко, как гусак перед гусыней. О чем разговаривали мужчины, я не слышал, но по губам прочел, что папа предлагает подполковнику энное количество баксов. Жадный военный увеличивает сумму почти вдвое и замечает, что поможет сыну только на начальном этапе сбора документов и прохождения медкомиссии в городе. А в суворовское училище пусть родитель едет сам и там продолжает решать вопрос о поступлении сына. Дальше я читать по губам бросил, понял, что договориться отцу не удалось. А может папа посчитал, что такой большой суммы долларов, необходимой для того, чтобы сын стал суворовцем я не достоин.
  Когда Григорий Семенович окончательно убедился, что сын не пойдет в суворовское военное училище, то страшно разозлился. Вместе с матерью они орали на меня так, что, наверное, распугали всех соседей. Вот в тот момент мама Вера, в порыве душевного расстройства и проговорилась о моем усыновлении. Затем, Родиону торжественно сунули под нос документ, подтверждающий сей факт, открыли входную дверь и вытолкали за порог. Это был первый случай, когда меня, по-настоящему, выгнали. Я после случившегося, находился в сильном смятении, вернее в шоке об услышанных новостях. Честно скажу, жить не хотелось. Умирать тоже. Возможно, я находился в какой-то прострации, потому что совершенно не помню как оказался в квартире Галины Сергеевны и обнаружил себя утром проснувшимся, в одежде, лежа на ее диване. Два дня, Родион Головко гостил у бабушки, а затем вернулся домой. Отец, встречая меня на пороге, тогда сказал:
  - Теперь, Родион, все будет, как я скажу. Попробуй только что-то сделать не так.
  Я промолчал. Можно подумать, что я все и всегда делал наперекор. Ничего, переживу. Настоящие разведчики-диверсанты и не такое испытывают в жизни. Нам не привыкать!
  Прошел еще один год. У отца, несмотря на экономический кризис, дела шли в гору, и он сутками пропадал на работе. Няня сидела с детьми, мама Вера снова забеременела, но продолжала гулять, или сидеть у подруг до позднего вечера. Я учился, посещал тренировки по борьбе самбо в спортивном комплексе "Заря", а в свободное время изучал дедов дневник и отрабатывал приемы самообороны. Так как моя родная школа находилась в другом конце города, то я был вынужден перевестись на новое место учебы. Именно с переводом в другое учебное заведение и начались перемены в моей тихой, блеклой жизни приемного сына или бедного золушки-приживалы, страдающего под гнетом жестоких родителей.
   В школе, куда я пришел первый раз в десятый "Б", царили нравы "эпохи лихих девяностых", так любят называть современные историки, а также политики девяностые годы нашего столетия. В стране правил беспредел, а почему в школе должно быть все гладко и пушисто? Поэтому старшеклассники угнетали младших, и не только мальчики мальчиков, но и девочки не оставались в стороне. Вся школа делилась на группировки. Я, естественно, проведя несколько лет в другом учебном заведении города Красногорска, уже знал, кто и что из себя представляет.
  На самом верху школьной иерархии стоят отморозки. Состав их очень разнообразный, но в большинстве там находятся дети, чьи отцы активно участвуют в преступных сообществах, занимаются рэкетом, угонами машин, продажей наркотиков, а также другими видами криминального бизнеса. Некоторые из отморозков и сами выполняют мелкие поручения криминальных авторитетов, ходят, как говорят, на подхвате, а иногда совершают грабежи, мелкие кражи.
  К отморозкам примыкают и некоторые спортсмены, в основном, единоборцы: боксеры, каратисты, тхэквандисты, ушуисты и просто качки-тяжеловесы. Некоторые из отморозков не являются ни теми, ни другими, но завоевали себе место в группе благодаря умению идти напролом и ничего не бояться. Подобных отморозков можно назвать психами, потому что у них, как говорят, срывает крышу по любому поводу. Псих, или ненормальный постоянно лезет в драку, не думая о последствиях, и даже поражение воспринимает с чувством какого-то садомазохистского удовлетворения. Вот, мол, оклемаюсь, и мы посмотрим кто еще кого.
  За отморозками следует группа маменькиных сыночков, мажоров - представителей золотой молодежи города Красногорска. В основном, это дети богатых родителей, бизнесменов, депутатов, государственных чиновников. К таким же относятся дети руководителей небольших предприятий, владельцев магазинов, мастерских, дети чиновников среднего звена, менеджеров компаний.... Маменькины сыночки неплохо чувствуют себя в школьной среде и откупаются от наездов отморозков деньгами, которые родители щедро выделяют любимым чадам на мелкие расходы.
  За мажорами располагаются умники, другое название - ботаники, школьники, которые хорошо учатся, отличники. Умники дают по первому требованию отморозкам списать домашнее задание, или контрольную работу, а маменькиным сыночкам за еду, или небольшую плату.
  За умниками, на самой нижней ступеньке обитают чмошники - дети простых родителей, тех работяг, которые годами трудились на благо Родины, а сейчас вынуждены влачить жалкое существование. У таких пап и мам едва хватает денег на пропитание и чтобы оплатить коммунальные услуги. Откуда у бедняков карманные деньги? Данная категория школьников одевается бедно, учится плохо и спортом не увлекается. Да и какая физкультура, если родители, горбатясь на предприятиях новых русских получают нищенскую зарплату. А спорт любит правильное и здоровое питание, по себе знаю.
  Конечно, не всех детей бедняков можно причислить к данной категории. Некоторые из них, очень малое количество, хорошо учатся и примыкают к умникам. Другие, следуя легкому пути, работают в криминальном бизнесе и пресмыкаются перед отморозками. Но большинство ребят - это инертная, серая масса. Такие дети в силу своей непреодолимой лени, а может и по другой причине ходят в школу только затем, что так надо. Так принято в нашем обществе, где каждый ребенок имеет право на бесплатное среднее образование. Некоторые ребята, получив аттестат, не знают даже таблицы умножения и не прочитали за десять лет ни одной книги, но все равно умудряются поступить в техникум, или на худой конец в профтехучилище, чтобы в дальнейшем пополнить ряды безработных и продолжать сидеть на шее у родителей.
   Главное отличие чмошников от другой категории учеников не в том, что не могут за себя постоять, или откупиться, а в том, что бедолаги каждодневно безропотно терпят оскорбления и унижения от других ребят и воспринимают жестокое отношение к себе как должное.
  Правда, не все смирились. Среди учеников есть ребята, которые после занятий в школе работают. Они, зарабатывают деньги нелегким трудом, но вынуждены отдавать некоторую сумму отморозкам. Ведь кому захочется лишний раз оказаться головой в унитазе, получать пинки..., да что там перечислять, существуют десятки способов, как можно унизить человека, или сделать его пребывание в школе невыносимым.
  Забыл сказать, что есть еще одна группа учеников, или школьники-одиночки, которые стоят особняком от остальных категорий. Это дети, чьи папы и мамы служат в органах, работают в суде, или прокуратуре. Таких школьников обзывают ментами, но не трогают, потому что боятся родителей.
  Еще, ученики в школе собираются в группы по интересам. Имеются любители поп и рок музыки, фанаты футбола, нацисты, готы, сатанисты, роллеры и другие. Я же для себя никакого интереса в таких популярных, или редких молодежных субкультурах не нахожу. Какой толк, например, сидеть и часами слушать тяжелую музыку, а потом пару часов ее обсуждать? Поэтому интересуется Родион Головко только занятиями по рукопашному бою и борьбой самбо, а они, как известно, ни к одному молодежному течению не относятся. Поэтому в школе, где я раньше учился, со мной поговорить было не о чем. Да и в новой школе мне ничего не светит. Нет возможностей заниматься всякими глупостями. Домашние задания, работа по дому, тренировки не оставляют мне ни минуты свободного времени.
  Интересно, а меня в какую группировку определят. Дайте подумать. Я занимаюсь спортом, самбист, но крутым единоборцем не считаюсь, не гопник, не псих, поэтому к отморозкам не возьмут, да я и сам к ним не примкну, не люблю обижать слабых ребят и драться без причины. К маменькиным сыночкам также не отношусь, несмотря на то, что папа крутой бизнесмен. Казалось, родители богаты и я обязан купаться в деньгах. Родиона Григорьевича должны возить на лимузине в школу и обратно, выдавать по тысяче рублей каждый день на карманные расходы и одевать с иголочки. А вот и не угадали. Деньги Родиону иметь не положено, ну разве что некоторую сумму на проезд в городском транспорте. Да и дорожные деньги часто у меня отсутствуют, мама просто забывает их выделить, а я боюсь в лишний раз показаться нахлебником и приживалой. Поэтому добираюсь до школы и спортивного комплекса пешком, вернее бегом. Ничего, так для здоровья полезнее. А вот с одеждой дела обстоят намного хуже, чем хотелось. Раз в год родители расщедриваются и покупают сыну одну пару обуви, спортивное трико и брюки, что-то вроде джинсов, только не из настоящей джинсовки, а из хлопчатобумажной ткани. После первой же стирки, джинсы полностью теряют первоначальную форму и становятся похожими на рабочую робу. Остальные вещи: школьные брюки, пиджак, пальто или болоньевую куртку дарит внуку Эмма-Лидия Караимова, моя вторая бабушка. Родители не считают зазорным принимать для сына бывшие в употреблении у Тимура вещи. А то, что вид у них уже крайне изношенный, никого не волнует. Но вот беда, Тимур, окончив среднюю школу, поехал в столицу на заработки, устроился на какую-то стройку и пропал. Исчез в буквальном смысле этого слова. Два года от него никаких вестей. Бабушка Эмма-Лидия не оставляла надежду его найти, заявляла в милицию, нанимала частных детективов, сама ездила в Москву в поисках внука. Но все напрасно. Поиски привели к таким огромным расходам, что Эмма-Лидия Караимова продала двухкомнатную квартиру и отправилась доживать свой век в дом престарелых. Тоненький ручеек помощи от бабушки Лиды прервался, и мне пришлось донашивать свои же обноски, а также некоторые папины вещи, которые были неприлично малы.
  Поэтому одевался Родион Головко бедно, куда ему, например, до модной одежды сына владельца торговой точки, что размещена возле центрального рынка. Нет, к маменькиным сыночкам не подпустят и на пушечный выстрел. Гардероб не соответствует. Ну и ладно, сам туда не стремлюсь.
  Конечно, первое впечатление складывается о человеке по тому, как он одевается, а потом оценивают его ай-кью. И тут все не так просто. Я не отличник, но и не двоечник. Серединка на половинку. Уважаю и люблю русский язык и литературу, историю и математику, но ненавижу физику и химию. И стал бы я по физике и химии двоечником, если бы часами не учил наизусть параграфы из учебников по этим предметам. Выйду к доске, отчеканю страницу, две домашнего задания, а на дополнительный вопрос по теме ответа от меня не дождетесь. Помню, учительница химии Валентина Васильевна Северинцева так и насмехалась над Головко, задавая хитрые вводные. А затем за теорию ставила пять, за дополнительный вопрос, или вводную один балл, а в итоге, путем элементарного сложения и деления пополам, получалась твердая тройка. Нет, к умникам я не примкну, ай-кью не хватает.
  А теперь поговорим о моих внешних данных. В семнадцать неполных лет мой рост составляет один метр восемьдесят два сантиметра. Не большой и не маленький, в самый раз. Дедушка как-то упоминал, что идеальный рост для разведчика-диверсанта - метр восемьдесят - метр восемьдесят пять. Поэтому, если не вытянусь за несколько лет как водонапорная башня, то буду иметь идеальный рост для бойца специального разведывательного подразделения российской армии.
  Вес у Родиона - восемьдесят килограммов. Я не худой, не толстый, так слегка упитанный, скорее всего тренированный, хотя мышцы под рубашкой не выпирают, как у крутых культуристов. Если посмотреть на обнаженный торс Родиона Головко со стороны, то вывод об усиленных занятиях спортом данного индивидуума сделать крайне сложно. Но как не странно, я хожу на самбо с восьмилетнего возраста, и мои мышцы обладают невероятной взрывной силой и скоростью. На борцовском ковре во время поединка я в какой-то момент взрываюсь каскадами приемов и активных действий. Противник в большинстве случаев теряется, а тот, кто меня знает, или обладает большим борцовским опытом - уходит в пассивную оборону. Конечно, с весом свыше восьмидесяти килограммов я попадаю в самую тяжелую категорию, а там противники не слабые, таких сходу не завалишь. Потапов Иван Иванович - тренер по борьбе самбо, много раз пробовал заставить меня сбросить несколько килограммов и отправить на соревнования, но у него ничего не вышло. К соревнованиям я отношусь равнодушно, а сбросить вес до семидесяти восьми не получается. Питание не соответствует. Чай, хлеб с маслом и вареньем - вот мой завтрак. На обед - школьные разносолы. На ужин - борщ с вареным луком и салом. Ненавижу мамин борщ! А потом снова чай. Отец питается в ресторанах, мать целыми днями сидит у подруг, или бегает по городу, а няня готовит для детей только манную и овсяную кашу. В перерывах между завтраком, обедом и ужином, жую конфеты, дешевое печенье и пряники. Благо у нас дома этого добра с избытком. И как тут похудеть? А голодать я не собираюсь, для здоровья вредно.
  Идем дальше. Волосы у меня темно-русые, прическа спортивная - полубокс, а спереди небольшая челка. Глаза - голубые, голова круглая, черты лица правильные, но немного грубые. Из-за этого выгляжу я чуть старше, примерно на два, три года, чем есть на самом деле. Да и шрамы на лице не молодят. Откуда, спросите? На левой щеке шрам от удара острой палкой, полученный в драке в третьем классе, на верхней губе справа - небольшая отметина, подарок папы в пятом классе. Под левым глазом шрам, еще один сюрприз от отца. Странно, бьет, а потом удивляется, почему зрение у сына снизилось. Хорошо, что глаз целым остался, кинул папа пепельницу и промахнулся, рука, наверное, дрогнула по пьяной лавочке. Нос. Еще одно горькое воспоминание. Взял сын без спросу печенье со стола и получил от папы ребром ладони по носу. Переносица сломана, кровь ручьем..., но главное не это, теперь у меня одна ноздря чуть выше другой, перекосило, блин! Но лицо не портит, да и если не присматриваться, то почти незаметно.
  Взгляд у меня открытый, доброжелательный, еще я бы сказал, что немного застенчивый. Подбородок волевой, шея толстая, грудь и плечи широкие.
  В целом, хоть и не красавец, но и не урод, так, серединка на половинку. Девушки мне под ноги, как домашние кошки не бросаются и штабелями не ложатся. Парни в друзья не набиваются. Не пью, не курю, сижу целыми днями дома, а в свободное время пропадаю в спортзале. Кому такой друг нужен?
   Что же получается? Не гопник, не крутой единоборец, или качок, не маменькин сыночек, не умник, не красавец. Я чмошник? Да фига вам, не дождетесь! Лучше организую новую социальную группу - пофигисты, и возглавлю ее, или буду пофигистом-единоличником. Только тот, кто посчитает, что я стану стойко переносить оскорбления словесные и физические, так как мне все равно, ой как ошибается. Мне до лампочки все эти дурацкие школьные правила и понятия между различными группами, как бы они не назывались. А вот, что касаемо покушения на честь, достоинство и личную свободу Родиона Головко - не тронь! Убью, или покалечу! Я, вам не какой-то там нюня, рохля, или маменькин сыночек. Я караим, не ведающий страха перед битвой с врагами, диверсант-разведчик, хитрый, ловкий, безжалостный.
  Вот о чем я думал, шагая в школу вместе с новым другом Арсением Кленовым. Тот учится в десятом "А" классе школы номер пять города Красногорска, куда родители меня и определили.
   Арсений, высокий, стройный юноша, с длинными черными волосами, с правильными чертами лица и живым взглядом черных глаз. Познакомились мы при необычных обстоятельствах. Я возвращался вечером после тренировки. За три квартала от дома заметил, как на полуразрушенной детской площадке два гопника издеваются над влюбленной парочкой. Один хулиган схватил девушку за волосы, поставил на колени, расстегнул ширинку и тыкал ее лицо в свой пах. Девушка отворачивалась и пыталась вырваться. Другой гопник, высокого роста и крепкого телосложения держал юношу, приставив к его животу нож.
  - Дернешься, балерон вонючий, кишки выпущу, - сипел крепыш, - а тебя, соска, мы сейчас оприходуем, будешь знать, как гулять и трахаться с всякими козлами. Для этого дела нормальные пацаны есть. Эй, Вован! Что ты возишься с шлюхой? Сунь этой сучке по самые гланды, или у тебя без дозы не маячит? Куда рожу воротишь, Машка? Если сейчас не отсосешь, как положено, то я твоего хахаля трахну, поняла! А потом и тобой займусь.
  Обычно я не лезу в такие разборки. Еще не понятно, кто из них прав, а кто и виноват. Всякое случается. А тут меня черт дернул вмешаться. Приблизившись, я сказал:
  - Ребята, отпустите девушку, пожалуйста, по-хорошему прошу.
  - Что ты сказал, падла! - сказал тощий.
   Не отпуская волосы девушки, гопник повернулся в мою сторону и тут же поймал быстрый нокаутирующий удар. Кулак прилетел ему в болевую точку, ту, что как раз находится под левым ухом. Неплохо я приложился. А что изволите, долго кланяться перед противником и честно ждать первого удара, чтобы дать сдачи? Или написать письменное приглашение на дуэль в трех экземплярах, на немецком языке, французском и матерном русском. Тощий рухнул. Его напарник, оттолкнув юношу, бросился ко мне и закричал:
  - Зарежу, сука! Попишу.... На, получай!
  Здоровяк ткнул меня ножиком в живот.
  В кино или прочитанных мной книгах, где имеются сцены схватки супермена против злого дяденьки с острым ножиком, нужно поступать примерно так: сделать шаг в сторону, поймать руку противника и провести болевой прием, делая рычаг внутрь, или наружу. После красивого захвата и фиксации руки неприятеля, медленно забрать у противника нож, или добить эффектным ударом ногой по голове. Я считаю, что это показуха, полная хрень, не имеющая никакого отношения к реальному бою. Если не верите, то сами попробуйте захватить руку у вооруженного ножом бугая, который поднаторел в подобных битвах и заранее подготовлен к неожиданностям. Поэтому отскакиваю назад, затем шаг вперед и выстреливаю растопыренными пальцами правой руки в левый глаз хулигана.
  Технике подобного удара меня обучил дед. Необходимо слегка сжать пальцы в кулак, затем выбросив вперед руку, нанести удар именно пальцами, а не кулаком. Эффект потрясающий, особенно, если хорошо потренироваться и наработать скорость. Такой выстрел легко провести без всякой подготовки, а также под неожиданным для противника углом атаки. Укус змеи получается и называется именно так.
  Шаг назад, потому что, не смотря на травму, здоровяк успевает по инерции махнуть в мою сторону ножом. Лезвие проходит в нескольких сантиметрах от груди. Теперь пора. Движения врага замедляются, хулиган зажимает ушибленный глаз и кричит от дикой боли. В этот момент я и бью его между ног, от души бью, можно и гуманнее поступить, но не хочу, не люблю насильников, с детства мне Арон Захариевич говорил, что насильники - это самые плохие дяди на свете и разговор с ними должен быть коротким. А я деду верил, Арон внука никогда не обманывал.
  Хватаю девчонку за руку и тащу за собой. Она не сопротивляется, идет, хотя и напугана до смерти. А парень вытаращил глаза и стоит как пенек. Кричу ему:
  - Бежим, сваливаем! Что стоишь, брат? Вперед!
  Неожиданно девушка вырывается и подскакивает к тощему. Раздается глухой звук. Это Машка впечатывает ногой хулигану в пах. Затем плюет в его сторону и подбегает ко мне. Мы дружно удираем. Через два квартала парень останавливается, трясет мою руку и благодарит:
  - Спасибо тебе, от всего сердца, спасибо!
  - Ерунда, с тебя лимонад, заварное пирожное и тогда квиты.
  - Да без проблем, приглашаю тебя с Марией в гости, я живу неподалеку, вон в той пятиэтажке, второй подъезд, квартира четырнадцать. Идем, с родителями познакомишься, они у меня классные! Слушай, а может, пивка тяпнем? Маша, ты как?
  - Нормально. А как величают моего спасителя?
  - Родион. Я, кстати, живу рядом, через дорогу.
  - А меня Машей зовут, а его Арсением.
  - Очень приятно.
  Мы пожали друг другу руки, а затем я сказал:
  - Ребята, давайте как-нибудь в другой раз встретимся. Просто мне сейчас домой срочно надо.
  Машка посмотрела на меня так, будто я обещал на ней жениться, но неожиданно передумал.
  - Если пообещаешь, что придешь в гости, то я тебя отпускаю.
  Вот это да! Не успел с девчонкой познакомиться, еще даже не целовался с ней, а меня уже приручают. Хотя к такой длинноногой красавице грех не приручиться. Скользнул взглядом по ладной Машкиной фигуре, оценил ее тонкие, правильные черты лица, чуть припухшие губы, пушистые ресницы, посмотрел в серые глаза и неожиданно утонул в них. Мало того что утонул, я еще и пропал. Пропал окончательно и бесповоротно, мне вдруг захотелось прижать Машку к груди, прильнуть к сладким устам и целовать, целовать, целовать.... От осознания своего внезапного помешательства, я растерялся, оторвал взор от девушки, опустил голову. Наверное, в тот миг я выглядел со стороны как последний кретин, поэтому решил быстро удалиться. Спас меня от полного и окончательного фиаско Арсений, который сердито сказал:
  - Машка, ну хватит уже парня гипнотизировать. Родион, не обращай на нее внимания, это весьма опасно. Машка ведьма в седьмом поколении. Так приворожит, что будешь сохнуть по ней, как старый пень.
  - Сам ты Кощей Бессмертный. Никого я не гипнотизирую, - сказала Мария и облизнула губы, но сделала девушка это так томно, что я затаил дыхание.
  - Ага, давай заливай нам квас за воротник. Будто не знаю твои штучки-дрючки, такие, что даже у меня после твоих взглядов то морозит, а то и в жар бросает. И сердце бьется как у колибри, быстро-быстро.
  - Ладно, пока ребята, еще увидимся, - сказал я и торопливо пожал руку Арсения. А Машка, хитрая лиса, тут же прижалась ко мне упругим бюстом и на прощание чмокнула в щеку.
  Средняя школа номер пять города Красногорска встретила Родиона Головко распахнутым зевом облезлой входной двери, цоканьем десятков ребячьих ног, шумом и криками, а также неповторимыми запахами борща и сдобы из школьной столовой. Я нашел учительскую, представился и меня попросили подождать в коридоре, пока не прозвенит звонок. Я стоял и думал о чем-то личном, как вдруг появился маленький, лохматый, прыщавый мальчишка, который спросил:
  - Эй! Ты новенький?
  - Ага.
  - Слушай, новенький, дай десять рэ, после обеда отдам, а то меня Хан убьет, если долг не верну. А я, по-братски, тебе за это ценную информацию солью.
  - А зачем ты занимал деньги, если знал, что не сможешь расплатиться?
  - Да я и не занимал. Просто Хану все платят. А ты как будто с Марса свалился. Или, наври, что в школе, где ты раньше парился, такого не происходило.
  - В смысле? Что не происходило?
  Занятый совсем другими мыслями, я не вникал в суть разговора и поэтому решил избавиться от назойливого попрошайки.
  - Ну, ты, паря, даешь! Старшие сами деньги у нас отбирают, а если не отдашь, то сажают на счетчик, ну со всеми вытекающими последствиями.
  - Ну и что? А если нет денег, вообще нет.
  - Тогда в рабы определят, а это еще хуже, чем заморышем быть.
  - А заморыши кто такие?
  - Это, кого каждый день пинают, когда тот денег не дает.
  - Ну а с рабами что делают, на кресты подвешивают?
  - Нет, рабы, кроме того что их бьют, еще на себе гопников возят. Вот, например, если стал ты рабом Хана, то после урока ждешь его на выходе из кабинета. Тот на тебя верхом садится, и ты везешь его на улицу на перекур. А после опять тащишь хозяина в здание. И так целый день.
   Обалдеть! И куда учителя смотрят? Да тут не школа вовсе, а рабовладельческий строй какой-то. Тутанхамон отдыхает. Ну и дела!
  - Нет у меня денег. Давай, вали отсюда.
  - Ну, тогда ладно, все равно спасибо, - на глазах у мелкого заблестели слезы, а вид у него стал таким несчастным, что у меня проснулась жалость.
  - Хорошо, держи червонец. Только что там за информацию ты обещал?
  - В школе над всеми учениками две банды стоят. Банда Хана и банда Болта. Этих бандитов даже учителя боятся. Так вот, ты под Хана не иди. Лучше с гопниками Болта дела иметь, чем с Хановыми отморозками. Со временем ты, конечно, врубишься, но лучше сразу к Болту. Кстати, у меня там друг, Крысом кличут. Я могу с ним поговорить, чтобы тот за тебя словечко замолвил.
  - Хорошо, если что я тебя найду. Кстати, а как тебя зовут.
  - Букаш. Меня все так обзывают, потому что мелкий. Но ерунда, Букаш хоть и маленький, но в любую щелочку залезет и спрячется, не найдут, а если обнаружат, хрена выкурят из нее, я такой, я Букаш.
  Мальчишка убежал. А я получил немного полезной информации. То, что в школе верховодят две хулиганские группировки, я уже знал. Арсений рассказывал. Но сведения про рабов и заморышей - это круто. И куда учителя смотрят. Хотя с их зарплатой, лично я глядел не на дисциплину среди учащихся, а на заявление об увольнении, подписанное собственноручно. Наверное, в школах остались одни учителя-альтруисты, или пенсионеры. А может и те и другие, кто знает?
  Прозвучал звонок. Из учительской вышла молодая, красивая женщина в строгом брючном костюме и сказала:
  - Родион Головко?
  Я кивнул.
  - Здравствуй, Родион, я твой классный руководитель, Марина Леонидовна Переверзева. Иди за мной, я познакомлю тебя с одноклассниками.
  Мы поднялись на второй этаж и вошли в кабинет истории. Меня представили ученикам и усадили за парту, которая стояла первой по счету от двери. Пока одноклассники рассматривали новенького, я изучал их и ту обстановку в которой оказался. Спасибо деду Арону, который научил внука внимательности. На задних партах, видимо и сидели так называемые отморозки. Перед ними устроились мажоры, затем чмошники, а впереди всех умники. Я оказался за первым столом и почему? В голове вертелись только два вывода. Во-первых, такое местоположение не делало меня отличником. Значит, кто-то заболел, или отсутствует, а я временно занял его место. А во-вторых, это пост мальчика на побегушках, или вечного дежурного по классу. Не дождетесь. Однако последующие уроки, а также перемены прошли без каких-либо эксцессов. Ничего не происходило и даже немного разочаровало. Я ждал наезда и был готов дать серьезный отпор, а ко мне никто не приставал, не обзывал, не лез выяснять отношения на кулаках.... Меня просто игнорировали. Хотя смотрели на новичка по-разному. Кто-то с неприязнью, кто-то равнодушно, а кто-то презрительно. Возвращаясь из школы, я спросил у Кленова, что друг думает по этому поводу.
  - Да присматриваются к тебе. Спрашивают, кто, мол, такой, откуда прибыл, кто родители. И у меня интересовались. Но как ты просил, ничего конкретного не сказал.
  - А то, что я твой друг рассказал?
  - Да. Но комментарий не последовал. Думаю, что завтра состоится серьезный наезд, на вшивость будут проверять. Так что готовься.
  - Всегда готов. Как считаешь, оружие брать?
  - Ага. Пулемет и патронов побольше. А еще лучше взвод ВДВ. Очистить школу от гопников как раз хватит.
  - Ладно, что-нибудь придумаю без ВДВ, не впервой.
  На следующий день, собираясь на занятия, оделся как можно проще, беднее не бывает, чтобы не жалеть потом о порванной одежде после драки. А она состоится, нос чешется. Примета такая. Хороший нос добрый кулак за версту чувствует. Никаких колющих и режущих предметов не взял. Попробую обойтись своими силами. Даже получу по морде, ничего страшного, не привыкать. Страшно другое. Когда отец узнает - прибьет. А защитить меня некому.
  Неприятности начались уже на школьном дворе. Ко мне подходит маленький, но чересчур наглый ученик и говорит:
  - Эй! Ты, чмошник! Дай сто рублей!
  Я нервно засмеялся. Знаем, плавали. Здесь малыш, а за углом, сто пудов, несколько верзил дожидаются. Выйдут и скажут:
  - Ты что, маленьких обижаешь? Нехорошо.
  И понеслась...
  Беру наглеца за шкирку и сам тащу его за угол. Там уже встречают. Пока иду, вгоняю себя в боевой транс. Я сильный, я никого не боюсь. Я диверсант-разведчик, я злодей и убийца. Жалеть врагов не буду, как и они меня не пожалеют. Все, я готов. Вперед караимы!
  Пятеро врагов ждут меня не дождутся. Медленно приближаюсь. И начинаю...
  Знаете, есть такой писатель Владимир Леви. Очень крутой психолог. В одной его книжке я вычитал, что все хулиганы сначала морально подготавливают жертву к экзекуции, а уж только потом бьют. Коммуникация между объектами происходит примерно так:
  - Эй! Дай закурить.
  - Не курю.
  - Ты кого, козел, на три буквы послал?
  Начинается избиение.
  Чтобы избежать драки, необходимо сломать боевой настрой у хулиганов. Например, потребовать предъявить документы, или самому попросить закурить.
  Действуя по такой же схеме, кричу первый:
  - Что, чмошники! Не ждали! Конец вам, козлам! Быстро бабки гоните пока целы!
  У гопников от удивления отвисают челюсти, а я начинаю действовать. Первого, белобрысого и самого крупного из врагов, бью хорошо поставленным ударом в кадык. Тот падает. Второго, с широким и круглым, как Луна лицом и раскосыми глазами, ударяю ногой в пах. Еще один выбыл из строя. Третий, коренастый брюнет с бычьей шеей, видимо борец, приходит в себя и хватает меня правой рукой за лацкан пиджака. Мгновенно фиксирую его руку, наношу сильнейший удар в голень и провожу рычаг внутрь. Что-то хрустит, борец орет от боли. А вот следующий враг, парень с аристократической внешностью, бьет меня по лицу. Повезло, вскользь прошло. Теперь моя очередь. Думаешь, что я также по лицу отвечу, ошибаешься. Бью его в подъем стопы и ухожу влево, так как замечаю ека-гери, который летит прямо в печень. Уф! Пронесло! Кто там у нас? Никак очередной Брюс Ли. Как учит нас на тренировках тренер Потапов Иван Иванович, с борцом дерись, а с бойцом борись. Отскакиваю назад, свобода маневра тоже необходима. Оцениваю обстановку. Против меня остался каратист, остальные лежат, или сидят на асфальте в разных позах. Однако на помощь каратисту бегут еще люди, человек пять, не меньше, а вокруг уже собираются зеваки. Брюс Ли, худощавый парень с треугольным лицом и длинным, помятым носом, решает уделать меня эффектными ударами ног. Бум! И его лоу-кик выстреливает по моему левому бедру. Больно, а еще и неприятно. Ногу как бы сушит и ее движение замедляется. Терплю и делаю вид, что мне страшно больно. Заманиваю противника, левую руку опускаю, готовлюсь. А вот и маваши летит. Пора. Быстро ныряю под удар, сближаюсь и простой задней подножкой валю каратиста на спину. Дальше согласно с техникой самбо, можно провести болевые приемы на руку или ногу. Но времени нет. Да и каратист оказался не лыком шит, все норовит мне пальцами глаза выбить. Поэтому фиксирую его руки, а затем несколько раз бью головой по лицу. Кровь так и брызжет во все стороны. Наверное, я ему бровь рассек. Противник в нокауте, а я получаю ногой по ребрам. Ага, тот, второй, луноликий, после удара в пах оклемался. Наверное, у него яйца железные. Нужно сваливать. Откатываюсь в сторону, вскакиваю и бегу. За мной несется погоня во главе с раскосым парнишкой. Впереди котельная, за ней бетонное ограждение. Нет, забор не перепрыгну. Сил не осталось. Да еще бок болит, наверное, ребро сломано. Останавливаюсь и разворачиваюсь лицом к многочисленным врагам. Вид у меня, как у загнанного зверя, а я еще и зловеще оскаливаюсь. Нападают не все сразу, а только "второй", что был временно кастрирован и трое новеньких. Остальные стоят в сторонке и что-то кричат. Удары летят со всех сторон, верчусь волчком, пропускаю, но пока остаюсь на ногах. Если упаду, то затопчут. Жаль, оружия нет, автомат Калашникова не помешал бы. Тремя точными ударами в глаза, горло, голень, вывожу из строя еще двоих. Луноликий с напарником прижимают меня к стене котельной. За окном, что-то кричит пожилая тетя, но на улицу не выскакивает, боится. Окно! Это спасение! Быстро срываю пиджак, благо пуговицы уже оторваны, лишь одна висит и чудом держится на тонкой ниточке. Оборачиваю материей правую руку и бью по стеклу. Летят осколки, визжит женщина, в левом ухе раздается звон, чей-то кулак прилетел. Не обращаю внимания на подобную мелочь, а хватаю первый попавший на глаза осколок. Теперь я вооружен, а вооруженный диверсант-разведчик опаснее вдвойне. Ближе всех мелькает косоглазый парень с чугунными яйцами. Его и выбираю главной жертвой. Настырный мальчик, опять бьет меня ногой в пах. Едва успеваю поставить левой рукой блок, а правой, ту, что с осколком, царапаю его бедро.
   Будь против меня в смертельном бою не школьник-отморозок, а кто-нибудь посерьезней, я не раздумывая, ткнул бы недруга стеклом в горло, или вскрыл его сонную артерию, или плечевую артерию, или бедренную. А потом, отойдя в сторонку, ждал, когда противник изойдет кровью. Но мой враг не эсесовец, или международный террорист, а такой же пацан, как и я. Поэтому пусть живет!
   Пока раскосый недоуменно рассматривает выступившую из ноги кровь, я быстрым движением режу его левое ухо. Эффект потрясающий! Опасности для жизни нет, а кровь хлещет дождем. Круглолицый орет и хватается за рану, а я тут же прилипаю к нему, будто к родной матери. Моя левая рука хватает парня за волосы, а правая приставляет стеклянный нож к правому глазу. Кричу что есть силы:
  - Все назад! Назад, я сказал, а то глаза выколю!
  Ребята бледнеют и пятятся, а тут еще у заложника заурчало в животе и вокруг завоняло. Косоглазый закатывает глаза и падает без чувств на землю, а я демонстративно слизываю кровь с лезвия и медленно двигаюсь вперед. Теперь ужас охватывает и остальных, убегают как зайцы, так быстро, что не догнать. Ну и черт с вами, бегите, трусы, все равно никуда не денетесь.
  Спокойно бреду следом. Навстречу несется, какой-то парень. Смелый, однако, сейчас я и ему отрежу левое ухо. Парень, что-то кричит. Сквозь окруживший меня густой туман слышу:
  - Родион, это я, Арсений Кленов. Родион...
  Медленно опускаюсь на траву. Надо прийти в себя, отдохнуть после ожесточенной битвы. Арсений не дает мне расслабиться и тащит в здание. Я послушно хромаю следом. Дверь открывается, и мы вваливаемся внутрь. Кленов что-то говорит женщине, та закрывает вход и поддерживает меня с другого бока. Усаживают разведчика-диверсанта на табурет и дают попить. Постепенно прихожу в нормальное состояние и говорю:
  - Арсений, который час? - мне почему-то кажется, что с начала боя прошла целая вечность.
  - Восемь утра ровно. Сейчас у нас контрольная по математике начнется. Да плевать, прогуляю школу. Ты как, со мной?
  Вот Родик, тебе пряник тульский без начинки, полный капут, как идти на занятия в таком виде? И внешность сейчас у Родиона Головко просто замечательная. Хоть картину пиши: израненный врагами боец ждет, не дождется сестру из медсанбата. Конечно с тобой, еще как с тобой. Но желательно выбраться с территории школы незаметно. Вздохнув, я ответил:
  - На фиг занятия. Сваливать нужно, пока милиция не замела. Вот как это незаметнее сделать?
  Словно в подтверждение моих слов, неподалеку раздался вой милицейской сирены, а следом и машины скорой помощи.
  Арсений обратился к женщине:
  - Тетя Света, можно я вам деньги за стекло вечером отдам, пожалуйста.
  - Ладно. Будь кто другой, я бы сама милицию вызвала. Идите с богом, не бойтесь, никому ничего не скажу.
  - Спасибо Светлана Александровна!
  - Своего друга благодари. А он не только боец, но и симпатяга. Эх! Где мои семнадцать лет? Ступайте уже, поторапливайтесь.
  Мы выскочили во двор и, пробежав двести метров, оказались перед задними воротами. Не повезло, на них висел огромный замок, и пришлось карабкаться вверх. А вот спрыгнул я напрасно, приземление отозвалось режущей болью в подреберье и паху. Видать достали, сволочи! Придется отлеживаться и пропускать тренировки. Ничего страшного, переживем. Главное что руки, ноги целы и лицо не сильно побито. Может мать не заметит ссадину на скуле справа? А если заметит, скажу, что на тренировке поцарапался.
  На улице, Арсений поймал машину, и мы поехали к нему домой. По дороге я хлопнул себя по лбу и сказал:
  - Блин! А сумка моя на школьном дворе осталась.
  - Не осталась. Ее твой мелкий друг сегодня после занятий принесет.
  - Какой такой друг?
  Арсений удивленно уставился на меня и поморщился, будто силясь понять, я как, в порядке, или еще не остыл от драки.
  - Да знаешь ты его, кличут пацана не то жучком, не то таракашкой.
  - Букаш? Точно Букаш. Мы с ним вчера познакомились. Только насчет дружбы он, конечно, загнул. Хотя..., - я подумал, что любой другой прошел бы мимо, или в лучшем случае стукнул мою спортивную сумку грязным ботинком. А Букаш не побоялся ее поднять и Хана с компанией не испугался. Воистину сегодня день открытий. Сюрприз на сюрпризе и сюрпризом погоняет. Я уже не удивлюсь, если узнаю, что тетя Света - это, например, мама Букаша, или Машки.
  Когда мы подъехали к дому Кленова, то я спросил:
  - Слушай, братан! А тетя Света тебе кто?
  - Так она родная тетка нашей Маши. Светлана Александровна Марию к нам в студию на просмотр приводила. Танцует Машка здорово. Вот ее Кленовы и зачислили на танцевальный курс. Бесплатный гранд выделили. Машке год еще учиться.
  - Ну, а потом куда?
  - Начнет работать профессиональной танцовщицей, возможно, уедет за границу, во Францию, например. Мария на курсы французского языка недавно записалась. Целеустремленная девочка.
  Я уже знал, что родители Арсения владеют собственной танцевальной студией, которая пользуется огромной популярностью в Красногорске и за его пределами. А сам Арсений Кленов подрабатывает в ней преподавателем, учит хореографии, а также ставит различные танцевальные композиции. Вот почему Арсения хулиганы балероном обзывали. Но я считаю, что это ошибочное определение. Балерин - так правильнее звучит. Вообще-то, студия и все, что с ней связано - это больное место Арсения. Только спроси у друга что-нибудь про танцы, или о работе... и понеслось..., готовь надолго уши, запасайся терпением, чтобы часами слушать рассказы о жизни балетмейстера Кленова. Но меня подобные разговоры не угнетают, а наоборот, очень нравятся. Я словно причащаюсь к чему-то далекому и прекрасному и жадно впитываю услышанную информацию о волшебном, чарующем танцевальном искусстве.
  Вскоре я понял, почему многие дети стараются попасть на занятия к родителям Кленова. Современная танцевальная студия - это вам не хореографический кружок в поселковом клубе. Там все на несколько порядков солиднее. А на серьезное обучение нужны большие средства. Вот возьмем, например, оплату аренды помещения студии. Где взять деньги? Только с учеников. А если ученик сын, или дочь рабочего? Денег нет, а ребенок очень талантлив и его, возможно, ждет большое будущее. Что делать? Родители Арсения, для бедной, но одаренной молодежи создали по тем временам революционную форму оплаты за обучение. Так как юридический договор возможен только с человеком, достигнувшим восемнадцатилетнего возраста, то контракт заключали с родителями ребенка. А с достижением совершеннолетия уже с парнем или девушкой. В юридические тонкости я, конечно, не вникал, но из рассказа друга стало понятно, что ребята, обучившись танцам, потом устраивались на работу. А затем в течение пяти лет перечисляли Кленовым часть заработной платы. В связи с тем, что Кленовы имели отличную репутацию, а также многочисленные знакомства среди музыкального бомонда за пределами России, то выпускников студии охотно брали на работу заграничные клубы и театры. А там и оплата труда не сравнится с российской зарплатой. Так, что родители Арсения в накладе не оставались. А бедная, но талантливая молодежь проявляла усердие в учебе, ведь не каждому выпадет в жизни такой шанс. Арсений, как-то проболтался, что некоторые школьницы даже готовы переспать с ним, чтобы парень замолвил словечко перед родителями. Ведь обучение дорогое, а бесплатный гранд получают единицы. Конечно, богатым детям вход в студию открыт всегда, но за деньги, причем хорошие, которые даже у обеспеченных людей никогда лишними не бывают. А бедным сложнее выучиться танцам. Денег то у них лишних нет. Зато есть сильное желание учиться, что также дорогого стоит.
  Машка за учебу в студии, Кленовым денег не платила, обучалась по бесплатному гранду, хотя и работала. Только работать пришлось - нелегально в ночном клубе, где девушка устроилась танцовщицей. Машке всего семнадцать лет, а несовершеннолетним нельзя трудиться в позднее время. Ночной клуб, что на Бульваре Победителей, называется "Черный кот" и пользуется огромной популярностью среди местного бомонда. Машка там не просто классно танцует, она лицо клуба и на красиво танцующую девушку со всего города парни приезжают посмотреть, любуются, но приставать и трогать не смеют. За Машку собственник заведения голову оторвет. Думаете, владелец спит с ней? Не спит. Девушка к себе никого не подпускает, а потерять ее просто так хозяин не хочет, слишком большую прибыль Машка приносит. А за хорошие деньги любой торгаш монахом станет, а может и не станет, так как других красавиц в ночном клубе, как щук в Красногорском водохранилище. Два отмороженных, что к Маше и Арсению приставали - случайные люди. В клубе недавно появились и начали наркотики продавать. А Вован еще и на девушку глаз положил. А когда она ухажера отвергла, тот решил наказать принцессу. А тут и Кленов попал под горячую руку. После занятий в танцевальной студии, Маша и Арсений гуляли по городу, разговаривали о балете и ничего не подозревали о слежке и засаде. Победить двух взрослых парней, да еще и вооруженных холодным оружием, Кленов и не надеялся, он не крутой боец. Но тут я случайно нарисовался, а что случилось дальше, вы знаете.
  Приехав к пятиэтажке, что по улице Суворова, Арсений расплатился с водителем и повел меня в гости. Мы поднялись на второй этаж, и я сразу обратил внимание, что на двери соседней квартиры нет таблички с номером и электрического звонка. А еще любой знает, что перед входной дверью должен лежать коврик. Так вот, у двери Кленовых лежал, а там нет. Я поделился мыслями по этому поводу с Арсением. Тот слегка пошевелил бровями, широко распахнул глаза и сказал:
  - Обалдеть! Ты первый, кто это обнаружил. Сколько людей к нам приходило, но никто такие мелочи не замечал, а ты, Родион, впрямь Шерлок Холмс и доктор Ватсон в одном лице. Снимаю шляпу, наблюдательности тебе не занимать.
  - Я не Холмс, я разведчик-диверсант.
  - В каком смысле?
  - Игра у нас такая с дедом Ароном была. Тот и научил всяким шпионским хитростям, а наблюдательности, внимательности в первую очередь.
  - А кем работает дед?
  - Год назад умер Арон Захариевич, царствие ему небесное. Кем работал, он не рассказывал, знаю только, что полковником комитета госбезопасности служил.
  - Крутой, видать, человек был, раз такому внука обучил. А я-то думал, что рукопашному бою тебя на секции самбо тренировали. Но, то, что я сегодня своими глазами увидел, когда ты с Ханом и его бандой бился, это что-то. Такой бой нужно на видео снять, а потом засекретить и показывать бойцам спецназа в качестве учебного пособия.
  - Не нужно никакого фильма снимать, в мире в сто раз сильнее бойцы есть. Как бы тебе понятней объяснить. Вот, представь, что ты на областном танцевальном конкурсе в финале выступаешь против танцора, который всего год танцам обучался. А ты всю жизнь танцуешь, можно сказать с пеленок. Кто из вас победит на конкурсе?
  - Я, выиграю. За год ведь азам и научишься.
  - Вот именно. В банде Хана только каратист наибольшую опасность представлял, а остальные - это танцоры, которые год или чуть больше тренировались. И научились, как ты говоришь, азам. Не скажу, что легко мне бой дался, но я выиграл. Но победил только благодаря тому, что сам на гопников напал. Они просто не ожидали внезапной атаки. Если бы отморозки первыми дружно набросились, то Родиона Головко никакое самбо не спасло.
  Высказался, а сам подумал, что кроме деда и тренера Потапова, меня еще жизнь обучала. Если с малых лет каждый день получать пинки, да подзатыльники, то естественно научишься защищаться и уклоняться от ударов. Так, говорят, еще японские ниндзя детей тренировали. Так что я вроде как русский ниндзя.
  - И чья это квартира, без номерка, звонка и с входной дверью, которая никогда не открывается?
  - Офигеть! А про дверь ты как догадался?
  - Очень просто. Сам взгляни внимательнее. Паутину в замочной скважине видишь? Это значит, что замком долго не пользовались. На дверной ручке пыль, а также по краям дверной коробки. Понятно, что она с внутренней стороны также длительное время не открывалась. Думаю, что дверной проем с обратной стороны заложен.
  - Вы правы, комиссар Мегре. Это наша квартира. Раньше здесь моя родная бабушка Даша жила. Когда она умерла, мы квартиры соединили, а вход заблокировали, вернее, заложили кирпичом. Дверь - это бутафория и воспользоваться ею нельзя. Ладно, сейчас увидишь все сам.
  Квартира, в которую мы попали, по моим впечатлениям, оказалась не просто большой, а огромной. Из прихожей я увидел широкий, светлый зал, подобный танцболу, а не обычной общей комнате. Возле окон стояли два кожаных дивана и несколько кресел. Слева - балетный станок, справа - модные журнальные столики, на которых уютно устроились телевизор, видеопроигрыватель и музыкальный центр с колонками. С обеих сторон на стенах висели зеркала. Слева от зала проглядывался коридор, который вел в кухню-столовую, а справа виднелись еще две комнаты, там находились спальни. Не по меркам развитого социализма, или молодого, рыночного капитализма живут Кленовы. Сталина на них нет. Наши люди так жить не умеют. Вот что я вижу, когда захожу в любую квартиру советской постройки? Узкую прихожую, затем туалет, ванную комнату, потом кухню два с половиной на два метра, маленький зал с громадным обеденным столом и спальню. Пришел, разделся, оправился, помыл руки, покушал и сел за стол и смотри телевизор, или читай газету. Просто и практично. Никаких излишеств.
  Кленов усадил меня на диван, протянул махровый мужской халат и сказал:
  - Снимай одежду и ступай мыться. А я пока Машке позвоню.
  - Машке! Зачем?
  - Да если Машка узнает, что ты гостишь у меня, а я не сообщил, то убьет. Или заколдует, козленочком стану. Она такая, с ней лучше не ссорится.
  - Слушай, Арсений, давно у тебя хотел спросить, но стеснялся, короче, а Маша для тебя кто?
  - Тоже мне стеснительный ты наш. Машка мне друг, ученица, а еще партнер по танцам. Хотя больше друг, чем все остальное.
  - Так ты с ней, как бы галантно спросить....
  - Спишь, ты хотел сказать? - Арсений сердито надул губы. - Не сплю и никогда не спал. Я ее подругу люблю. Только той девушке я не нравлюсь.
  - Не может быть! Да по тебе все девчонки в школе сохнут.
  - А она не сохнет, даже внимания не обращает.
  - Почему так?
  - Я у Машки спрашивал, она разговаривала с подругой. Так подруга объяснила, что я не герой ее романа. Короче не спрашивай больше, это для меня больная тема.
  Кленов так разволновался, что задышал как паровоз, ноздри его раздувались, а глаза бросали молнии. Только я решил друга не беспокоить, как Арсений выдал:
  - Да я слишком красивый, по Иркиному мнению. И черты лица не мужские, а бабьи. А ей мужественные парни нравятся, как Арнольд Шварцнеггер, например. Я на крутого мужика и Конана варвара не похож, понятно! Ладно, извини, что я так раскричался. Иди, купайся. Да, одежду здесь оставь, я ее в стирку брошу. Не переживай, постирается, прогладится и станет как новенькая. Домой вернешься как огурчик.
  Я избавился от грязной одежды и, накинув на плечи мягкий халат, пошел в ванную комнату. Включил горячую воду и погрузился в мир чистоты. Красота! Никто не мешает, как у меня дома, не мельтешит перед глазами, не кричит, что колонка перегрелась, не ходит каждые две минуты, чтобы положить грязные носки в стиральную машинку, или просто проверить как у сына дела, а не перегрелся ли малыш, лежа в чугунной ванне. Впервые за долгие годы возникло чувство защищенности, безопасности, полной расслабленности. Я даже немного поспал. А когда вышел из ванной, то понял, что словно заново народился и отдохнул по-настоящему.
  Внезапно потянуло божественным ароматом свежесваренного кофе, и я направил стопы на кухню. Там Родиона Головко ждал сюрприз. В столовой перед тарелками с бутербродами, печеньем и дымящимся кофейником стояла Машка. Только я сначала ее не узнал, настолько эффектно выглядела девушка в шелковом пеньюаре нежно-розового цвета, белых чулках и черных туфлях на высоком каблуке. А длинные, распущенные волосы с кудряшками по бокам и легкий макияж еще сильнее раскрывали в облике красавицы глубокую чувственность и беззащитность, и в тоже время подчеркивали ее горячий темперамент и страсть. Я сражен. Модели, победительницы конкурсов красоты, фото которых я встречал на обложках глянцевых журналах по сравнению с Машкой - ширпотреб. А последняя Мисс Мира, черноволосая, носатая и веснушчатая? Да ее рядом с Машкой поставь, позови нормальных пацанов, а не этих чудиков из модельного бизнеса и спроси, кто лучше? Конечно, Мария, скажут пацаны. А все потому, что у нас в России самые прекрасные женщины в мире, такие как Машка. И в этом я не сомневаюсь.
  - Привет Маша! Я это, ммм..., - и больше ничего не смог произнести, нужные слова вылетели, покинули сознание, которое блуждало где-то между Машкиных кудряшек и нижней кромки пеньюара, выгодно подчеркивающей стройные ноги девушки.
  - Привет! Ты, наверное, хотел сказать, что так и должна встречать дама своего рыцаря, который вернулся домой после битвы, - Машка потянулась и поцеловала меня в щеку, а потом чуть ли не силком усадила за стол.
  Девушка налила кофе и села напротив. А я от растерянности принялся за еду. Насытившись, я прервал затянувшееся молчание и спросил:
  - Маш, а про драку ты от кого узнала?
  - Да вот, шла по улице и случайно услышала. Вру, конечно. Тетя Света рассказала. Напугал ты ее сильно. А ты кому хотел глаза выколоть?
  И про это знает. Завтра в школе скажут, что я и голову решил круглолицему отрезать. А через неделю все поверят, что так и случилось.
  - Не трогал я глаза гопника. Хотел напугать, психологический прием такой есть. Когда попадаешь в безвыходную ситуацию в бою, то стараешься нейтрализовать командира любым доступным способом. Тот косоглазый, как увидел лезвие возле века, так сразу и упал в обморок. А остальные испугались и убежали.
  - Пойдем в зал, музыку включим, и ты расскажешь, как до такой жизни докатился.
  Мы прошли в комнату, я присел на мягкий кожаный диван, а Машка, включив, какую-то медленную композицию, расположилась рядом. Край ее пеньюара поднялся и еще сильнее оголил ноги. Я смотрел на них как зачарованный, глаза ласкали бедра, которые наполовину прикрывали белоснежные колготки. Эти хитрые детали женского туалета не только не скрывали Машкины прелести, а делали ее ножки еще нежнее и желаннее. В какой-то момент я понял, что только молчу и смотрю, куда не следует и с трудом поднял глаза. Девушка ничего не говорила, но ее глаза широко раскрылись, а брови приподнялись. Я почему-то подумал, что этим Мария выражает немой укор моему нетактичному поведению, поэтому слегка отодвинулся и густо покраснел. И не просто покраснел, а запылал. Наверное, я от стыда желал спрятаться под диван, или убежать на улицу, но не успел, Машка придвинулась ближе, взяла меня за руку и сказала:
  - Если бы я не видела собственными глазами, как ты дрался с хулиганами, то никогда не поверила, что ты, Родион, способен на такое. В тебе нет напора, наглости, хамоватости, тех качеств, которые присущи многим парням. Ты скромный, добрый, как ребенок открытый, но в тоже время взрослый не по годам. Я тебя вижу второй раз, но как будто знаю много лет.
  Мария права, мне шестнадцать, но думаю я, как зрелый муж. Детские грезы давно развеялись, космонавтом и летчиком-испытателем, или пожарным становиться не мечтаю. Воздушные замки не строю. Жду, когда вырасту, чтобы быть самостоятельным. Возможно, пойду служить в армию, или как дед свяжу судьбу с органами госбезопасности. Но сейчас это не светит, поэтому просто хочу жить, и чтобы в моей жизни рядом была Маша. Больше ничего не надо. И я сказал:
  - Маша, ты мне очень-очень нравишься. С момента знакомства, я только и думаю о тебе. Я влюбился с первого взгляда, мечтал о встрече и до конца не верил, что такое возможно. Мы встретились и на душе светло и радостно. Маша, я тебя люблю.
  - И ты мне очень нравишься, не знаю, что будет завтра, но сегодня хочу провести день с тобой.
  Не успел я спросить о том, что может случиться на следующий день, как Маша закрыла мои губы нежным поцелуем. Наверное, от избытка чувств, или потому что я целовался и обнимал девчонку впервые в жизни, меня стал бить сильный озноб. Пытаясь от него избавиться, я крепко сжал девушку в объятиях, так сильно, что Машка невольно пискнула и прошептала:
  - Не спеши, расслабься. А хочешь, я для тебя станцую, мой медвежонок?
  Выскользнув из объятий, Машка прошла на середину комнаты и как профессиональная ведущая продекламировала:
  - А сейчас, только для вас, Родион, Мария Краснова исполнит зажигательный танец.
  Зал наполнился звуками ритмичной музыки, а Машка стала вытворять такое, что я оказался в каком-то трансе. Девушка летала по комнате как птица и порхала бабочкой. Медленно двигалась, как хищная пантера, которая крадется к добыче, или стремительно неслась, как львица на охоте. Она эротично двигала попкой, кружила бедрами, садилась на шпагат, легко выполняла различные сальто и па. Становилась на миг развратной, доступной, как загулявшая кошка, или пугливой, как дикая антилопа. Когда Машка медленно пошла к дивану, то внутри меня уже горел громадный огонь желания и похоти. Я сильнее запахнул махровый халат и сложил руки на бедрах, чтобы скрыть разгулявшуюся плоть, как Машка сказала:
  - Медвежонок, а что ты там от меня прячешь?
   Машка подходила все ближе и ближе, неторопливо избавляясь от пеньюара, лифчика, кружевных трусиков и осталась в чулках с оборочками, а я находился уже на грани обморока.
  - Медвежонок, я пришла. Ты не пустишь меня к себе?
   И тут со мной случился конфуз. Полноценного секса, такого, каким я его представлял и видел в кино не вышло. Как только девушка прикоснулась рукой к моей плоти, которую я от нее старательно прятал, мир вокруг взорвался и наполнился радужными красками восторга и недоумения от случившегося. Машка на это событие никак не прореагировала, или сделала вид, что так и нужно, а через пару минут поцелуев потащила меня в ванную комнату. После водной процедуры, я вновь оказался на диване с девушкой. Машка нежно покусывала мое ухо, шею, грудь и водила рукой по животу, опуская руку все ниже. В какой-то момент, девушка оказалась сверху, и я почувствовал, как моего напрягшегося дружка обволакивает что-то мягкое, теплое и приятное. Теперь я не взорвался как ранее, наслаждение накатывало постепенно, так, словно морская волна не торопясь омывает берег, ласкает прибрежный песок и, уносясь вдаль, возвращается снова и снова. Но с каждой последующей волной, удовольствие усиливалось, с ритмом движений росло блаженство, и охватывала нега, а все вокруг будто замерло и перестало существовать, все, кроме нас двоих. Прошло время, и Машка вдруг тяжело задышала, всхлипнула и быстрее задвигала тазом, а затем впилась в мою грудь ногтями, выгнулась назад и застонала. Вскоре и я оказался на вершине страстности.
  Мы немного полежали, затем подурачились под теплыми струйками душа, выпили по чашке кофе и вновь оказались на диване. Теперь я лежал сверху и наслаждался телом красивой девушки. А потом опять ванная, Машкина грудь с торчащими вверх сосками, на которых блестели серебристые капельки воды..., а затем снова зал и медленный танец. Девушка учила меня нехитрым движениям и шутила:
  - Медвежонок, а что это у тебя торчит и упирается в мой животик, ну такое большое и горячее?
  Я делал вид что сержусь и, схватив Машку на руки, тащил на диван. Она слегка вырывалась и попискивала. Я же строго говорил:
  - Девочка, ты попала в лапы злого и страшного медведя. А ну отвечай, кто ел из моей чашки?
  - Ну, простите, пожалуйста, я сделаю все, что вы хотите. Только не наказывайте и не кушайте меня, господин медведь!
  - Проглочу и не помилую! Если сейчас не сделаешь мне что-нибудь приятное.
  То, что Машка потом делала, или вытворяла лежа со мной на диване, до сих пор вспоминаю со стыдом, а также с чувством благодарности к любимой женщине.
  Время пролетело незаметно, казалось, вся квартира Климовых пропиталась нашей страстью, но наступил вечер, и Мария спохватившись, выскользнула из объятий, чтобы погладить мою одежду и пришить пуговицы к пиджаку. А тут и Арсений вернулся. Он передал мне спортивную сумку и сказал:
  - Вот, держи. Букаш принес. Там внутри еще записка от него, потом почитаешь. Как вы тут без меня? Чем занимались?
  - Музыку слушали, а еще Машка меня танцам учила. Маша! Ты где? Скажи Сене про танцы.
  Арсений посмотрел на мою довольную физиономию и покачал головой:
  - Так я и поверил. Пойди, взгляни на себя в зеркало. Да ты сияешь, как электрочайник. А веришь, я очень рад, что у вас все хорошо.
  Оправдываться не стоило, мне только и оставалось, как пожать другу руку и поблагодарить от всего сердца. Что я немедленно и сделал.
  Потом девушка накормила нас вкусным ужином, после чего я побыл слушателем последних новостей, произошедших в мире танцев. Родители Арсения отбыли в столицу на какой-то танцевальный конкурс, и это событие обсуждалось особенно активно. Я даже слегка ревновал Машку. Девушка внимала каждому слову Климова, ее глаза горели, казалось, она сейчас встанет и помчится на вокзал и уедет в Москву, чтобы самой все увидеть и услышать.
  После ужина, попрощавшись с Арсением, я проводил Марию. По дороге, девушка рассказала, что живет в однокомнатной квартире на улице Ворошилова, всего в нескольких кварталах от моего дома. Отец бросил семью, когда Маша ходила в детский садик. Мать воспитывала дочь одна, карабкалась из последних сил. А потом не выдержала и стала спиваться. Сейчас мама проживает с очередным сожителем и навещает Машку, только для того, чтобы попросить денег.
  Квартира, расположенная на третьем этаже пятиэтажного дома брежневской застройки, после хором Кленовых показалась мне крохотной. Я, как разведчик, сразу принялся высматривать следы мужского присутствия, но ничего подобного не обнаружил. Мужчинами в квартире и не пахло. Возможно, что их и не было. Значит Родион у Марии единственный. Это здорово!
  Машка протянула листок бумаги, на котором записала свой домашний телефон и прилипла к моей груди. Понятно и без слов, что девушка не хочет, чтобы я уходил. В ее глазах читались грусть и надежда, что парень останется. Но я не мог провести с любимой ночь. До восемнадцати лет, или до завершения учебы в школе, любой ребенок обязан подчиняться родителям и ночевать у друзей только с материнского разрешения. С трудом подбирая слова, я прошептал при расставании:
  - Любимая, мне нужно идти. Но я вернусь. Я завтра тебе позвоню.
  - Хорошо, медвежонок, я подожду.
  Возвратился домой в самом приподнятом настроении. Наверное, этот день - самый удачный в моей жизни, наилучший, потому что победил врагов и приобрел настоящих друзей, стал мужчиной, а еще влюбился и сам любим прекрасной девушкой.
  Поразительно, что как только я переступил порог квартиры, как неожиданно почувствовал неприятные ощущения в боку и нижней области живота. Боль не сильная, ноющая. Удивительно, во время общения с Марией я и забыл про травмы, полученные во время драки. Вернее сказать, у меня ничего не болело. А сейчас эйфория и блаженное состояние, наступившие от поцелуев любимой девушки спали, а боль вернулась.
  Как не странно, но дома обошлось. Наверное, родители не знают о драке и прогулах. Мать пока не вернулась с утреннего променада. Где женщина с утра до вечера гуляла, я не ведал. Отец тоже отсутствовал и пропадал на работе до поздней ночи. Бизнес - дело серьезное и требует много времени.
  Вообще я всегда поражался поведению мамы. Вера Филипповна, видя, что папа ненавидит блондинок, постоянно красила волосы в белый цвет. Отец не терпел рыбный запах, а мать часто жарила рыбу на ужин. А лук и сало в борще? Если сало папа еще выковыривал из тарелки, то блюдо с луком есть отказывался наотрез. Когда папа приходил домой пьяным, то мать закатывала истерику, во время которой рыдала, кричала, падала в обморок, в общем, устраивала грандиозное театральное представление. Как не странно, у отца сразу возникал комплекс вины, и он бегал вокруг матери обещая выполнить любое желание. А вот если глава семейства являлся трезвым, то теперь боялась мама, угождала мужу и лебезила.
  В большой комнате, Софья Спиридоновна, пожилая полная женщина, домработница и няня в одном лице, возилась с детьми. Поздоровавшись, я прошел на кухню и стал готовить уроки. А где еще можно спокойно учить домашнее задание? И как стать отличником? Особенно когда в квартире с утра до ночи шум, гам и плач. Трое маленьких детей - это не шутка. Успокоился один, другой начинает кричать, или все вместе и так целый день. Возможно, я знаю, почему мать сбегает из дома. С ее нервами, она кого-нибудь или прибьет, или заморозит, как меня в детстве. А сейчас осень, на улице тепло. Поэтому, скорее всего, пришлепнет как муху, или надоедливого комара.
  Что это за листок в клетку? Ага, записка от мелкого друга. Читаю: "Извени што ниотдал 10 рэ. Завтра всо будит. Букаш". Это полный атас! В каждом слове ошибка. Блин! И чему нас в школе учат? Или мы такие тупые? Или ленивые?
  Прозанимавшись несколько часов, я, выпив кружку чая с хлебом и маслом, так как больше ничего стоящего для легкого ужина не нашел, отправился спать. И приснилась мне ночью не Машка с великолепным бюстом, тонкой талией, длинными ногами в белых колготках, а Букаш, который ходил за мной плача и просил одолжить десять рублей до понедельника.
  На следующий день я отправился в школу. Осенняя пора радовала теплом и обилием красок. Мимо величественно проплывали разноцветные деревья и кустарники, а под ногами шелестела пестрая листва. Возле дома на Суворова уже стоял Кленов, и мы вместе двинулись дальше. Перед школьным двором нас уже ждали. Человек десять, не меньше, держались тесной группой, разговаривали, курили. Я остановил Арсения и, передав спортивную сумку, сказал:
  - Не вмешивайся, я сам разберусь. Если что, беги. А я попробую разрулить ситуацию.
  Из толпы выдвинулся высокий, спортивный парень в черном джемпере и помахал нам открытыми ладонями.
  - Мы с миром, хотим просто поговорить. Меня Александр зовут, а некоторые Болтом кличут.
  - Я Родион Головко, а как кличут пока не знаю. В прошлой школе кроме как по имени, никак не называли. А о чем вы хотели побеседовать?
  Толпа придвинулась ближе, а Болт сказал:
  - Ты хоть знаешь, что вчера сделал?
  Я невольно напрягся. Если наезд, то смысла нет убегать. Сегодня скроюсь, а завтра меня все равно поймают. Да и не привык я бежать от неприятностей. Правда, дедушка говорил, что временно покинуть поле боя - это не значит проиграть. Но школа не является боевым плацдармом, где каждый день убивают. Сейчас жизни ничего не угрожает, в худшем случае побьют и отпустят. А нам не привыкать! Большинство ребят в школе - нормальные, адекватные люди. Я никого не унижаю и не принижаю, разговариваю на равных. Рано или поздно ребята поймут, на чьей стороне правда и поддержат в трудную минуту.
  - Да расслабься, Родион. Я имел в виду, что ты вчера оказал мне неоценимую услугу. Теперь я твой должник. Проси что хочешь, но в пределах разумного.
  - И какую услугу я оказал?
  - Скромность украшает настоящего мужчину. Похвальное качество, Родион. Ты вчера один разогнал банду Хана. Четверо его лучших бойцов находятся в больнице. А сам Хан так обделался, что больше в школе не появится никогда. Возможно, из района уедет.
  - Не знаю никакого Хана. Правда, один косоглазик немного пострадал, но сам виноват....
  Не успел я договорить, как раздался дружный смех. А Болт сказал:
  - Тот косоглазик и есть Хан. Лицо у него большое и круглое, глаза узкие, раскосые, нос широкий, короче вылитый татарин. Поэтому его Ханом прозвали. Но даже не это главная сенсация.
  - А какая тогда?
  - То, что ты один пятерых положил, уже заслуживает уважения. Я бы так не смог. Да и никто из нашей компании не сумел бы. Только есть одна маленькая деталь, которую мы не можем понять. Среди отморозков Хана, с тобой бился парень по кличке Волк. В жизни его зовут Владимиром Волковым. Если читаешь прессу, то в разделе спортивных новостей часто мелькает его фамилия. Волк - неоднократный чемпион области по карате и серебряный призер России, он даже на каких-то международных соревнованиях кубки брал. А ты его за несколько секунд сделал, как лоха какого-то. В больнице сейчас Волк, ты его так уделал, что не скоро выздоровеет. Скажи, Родион, ты какими единоборствами занимаешься, что так здорово бьешься? А может у тебя личный тренер есть? Шепни мне адресок, я никому не скажу. Могила! - Болт провел у себя рукой по горлу, как бы подтверждая данную клятву.
  Мне стало смешно, с трудом сдерживаясь, я признался:
  - А почему не сказать? Назову самого великого тренера. Записывайте: спортивный комплекс "Заря", тренер по борьбе самбо Потапов Иван Иванович. Я у него занимаюсь. Тренируюсь много лет, но борцом являюсь посредственным, наставник меня часто ругает и грозит выгнать из секции.
  То, что Иван Иванович выгонит, я не боялся, тренер просто пугал так. Ругал он Родиона за пропуски занятий, за отказ от участия в различных соревнованиях, за отсутствие спортивного роста и званий. Но за мою многолетнюю преданность борьбе самбо - хвалил и ставил всем в пример. Да и не настолько плохим борцом считал, потому что назначал меня в спарринги с лучшими самбистами. Они, конечно, побеждали, но попотеть им приходилось не слабо.
  - Офигеть! Если ты там посредственный борец, то, как дерутся лучшие самбисты? Пацаны, все слышали! А то ушу, айкидо, карате..., да хрень это последняя! Прыгаете как сайгаки по залу и ногами дрыгаете. А в это время настоящие мужики на самбо ходят и учатся драться по-настоящему, по-русски. Самбо, насколько я знаю - это наша, родная борьба. Вот Волк, Брюс Ли недоделанный, каратист великий, в больнице парится, все лицо швами покрыто. А у простого самбиста ни синяка, ни царапины. Учитесь!
  Про царапины Болт преувеличивает, одна ссадина на скуле чего стоит. И синяки на теле наличествуют и не один. Но разубеждать Болта не решился. Он сам должен понимать разницу между борцом и бойцом. Боец - это человек сражающийся, как лев. А борец - тот, кто просто борется в меру своих возможностей. Приятно, когда тебя расхваливают, но необходимо выяснить, что хочет Болт и к чему ведет разговор?
  - Слушай, Александр, ты назвал парней Хана отморозками. А твои ребята разве не похожи на них? Вы и они, в чем разница?
  Болт внимательно на меня посмотрел и ответил:
  - Если, кто другой нас к банде Хана прировнял, то вызвал бы на дуэль незамедлительно. Но ты новенький, не знаешь того, что знают другие. Мы в некотором смысле тоже отморозки. Пощипываем богатеньких сыночков, заставляем делать за себя уроки, верховодим, но никто из нашей компании не беспредельничает. Мы не отбираем последние копейки у бедных учеников, не издеваемся, не продаем наркотики, не грабим в подворотнях, не насилуем, не избиваем на улицах людей для удовольствия. Вот в чем различие. Среди нас нет гопников, многие живут в простых семьях, занимаются единоборствами, просто качаются. В какой-то момент мы объединились и выступили против Хана и его прихвостней. Подрались, конечно, проиграли, опять подрались, и Хан уступил кусок школьного пирога и стал считаться с группировкой Болта. Как люди относятся к нам, сам спроси. Давай позовем любого мелкого и узнаем его мнение.
  Болт занял выжидательную позицию, а я ткнул пальцем в первого, попавшего на глаза мальчика из младших классов, и спросил:
  - Как тебя зовут парень?
  - Алеша Петровский.
  - Подойди ближе, хочу кое о чем тебя спросить.
  Алеша приблизился и со страхом уставился вниз.
  - Скажи, Алексей, ты знаешь кто главный среди школьных пацанов?
  - Знаю. Вот он, - мальчик взглядом указал на Болта, - а еще Хан - главные пацаны в школе.
  - Понятно. А ты, если разрешат выбрать между Ханом и Болтом, то кому отдашь предпочтение?
  - Ему, - Алеша снова махнул головой в сторону Болта.
  - А почему не Хану?
  - Хан злой, его боятся, недавно моему другу чуть ухо не оторвал за червонец. А еще он у Светки хотел трусики снять, но не успел, биологичка помешала.
  - А Болта боятся?
  - Нет, его только друзья Хана боятся, а остальные уважают.
  Теперь ситуация прояснилась. Отступление, или наступление отложим до худших времен. Осталось выяснить два последних вопроса. Я обратился к Александру:
  - Извини за поспешное сравнение вас и Хановых дружков. Я действительно не знал, кто из вас кто. Меня интересуют два момента.
  - Спрашивай, поделюсь знаниями. Может и я потом спрошу, ты человек новый, а мы про тебя ничего не знаем.
  - Тут вчера милиция и скорая помощь приезжала. Четверых, как я понял, отвезли в больницу. А разве милиционеры не расследовали обстоятельства происшествия? Может меня сегодня в камеру предварительного заключения заберут?
  - Милиция, конечно, спрашивала. Только никто не сознался. Сказали, что в "слона" играли, вот и травмировались. А если бы сдали, то их старшие гопники по головке не погладили, за такое прибьют, не задумываясь, стукачество среди блатных не приветствуется. Еще некоторые учителя наблюдали за потасовкой, но Хан и компания так достала, что преподаватели сделали вид, что ничего не знают.
  Понятно, следует ждать ответного хода от старших гопников, которые хозяйничают в районе. И почему дед в тайник пистолет не спрятал, пригодился бы, а возможно и нет. Нападут внезапно и никакое оружие не поможет. Когда состоится встреча Родиона с преступным сообществом? Возможно и сегодня. Или пронесет? Ладно, зачем загадывать заранее, от судьбы не убежишь.
  - Спасибо, хорошие новости. Только бы еще один вопрос выяснить. Что, Александр, ты желаешь мне предложить?
  - Раз ты сам ничего не просишь, то приглашаю отметить твою победу над злом. В субботу, после занятий устроит? Я поляну накрою. А если погода испортится, то в кафе посидим. Есть одна хорошая кафешка в парке Ломоносова, там спортсмены тусуются. Пивка попьем, познакомимся и поговорим. Ну что, по рукам?
  Мы пожали друг другу руки.
  Когда прозвенел школьный звонок, я взял сумку и поспешил в кабинет русского языка и литературы.
  Место в классе, где я позавчера сидел, оказалось занято, но свободная парта имелась, в конце помещения. Остановившись в недоумении, я немного растерялся, как один парень, в джинсовом костюме, сидевший позади, крикнул:
  - Эй, самбист! Иди сюда, здесь свободно.
  Самбистом назвал, теперь и у меня кличка появилась. Хорошо, что не шурупом, или каким-то животным обозвали, а то пришлось бы опять выяснять отношения.
  Урок литературы, который вела женщина средних лет и со старомодной прической, мне не понравился. Учительница вызывала учеников к доске и заставляла рассказывать стихи разных поэтов. Хорошие стихи, только в исполнении отдельных учащихся, получалось не декламирование великого произведения, а заупокойная молитва. Скука.
  На перемене встретил Букаша. Тот расцвел и, протянув мне смятую купюру, сказал:
  - Привет самбист. Вот долг возвращаю. Ты как?
  - Плохо, хуже некуда, - я решил провести легкую воспитательную работу с мальчишкой.
  - Почему плохо, что-нибудь случилось?
  - Ага, случится скоро. Но для начала скажи, как тебя зовут?
  - Валера, но все Букашем кличут.
  - А меня Родион. Вот скажи, ты мне друг?
  - Ммм..., - замялся Валера. - Конечно друг! - парень не веря, что старшеклассник сам предложил дружбу, заглянул в мои глаза.
  - Тогда обращайся ко мне по имени, так настоящие друзья делают, понятно. И еще, внешний вид человека также имеет большое значение для дружбы. По тому, как ты выглядишь, будут судить и обо мне. Поэтому сегодня подстригись и помой голову, а также одежду постирай. Не можешь сам, попроси кого-нибудь. У меня тоже не модный и богатый прикид. Но я, как видишь, не хожу в мятых брюках и засаленной рубашке. Ладно, давай, действуй. Завтра проверю. А деньги себе оставь.
  Я хлопнул Букаша, вернее Валеру по плечу и направился в кабинет химии. По дороге меня сопровождали заинтересованные взгляды учащихся, а некоторые девушки, улыбаясь, откровенно строили глазки. С одной красавицей в короткой юбке, я столкнулся возле кабинета. Девушка картинно вскрикнула и уронила на пол косметичку. Предметы рассыпались, и я, присев, стал помогать их собирать. Снизу мне открылась потрясающая картина стройных девичьих ножек, причем прелестница, как бы специально наклонялась и застывала в соблазнительных позах, делая вид, что разыскивает помаду, но на самом деле эротично шевелила бедрами перед моим носом. Когда нашелся весь арсенал женской красоты, девушка произнесла:
  - Спасибо. Ты такой душка! А меня Вероника зовут, а тебя?
  - Приятно познакомиться, Родион.
  - И мне приятно. Надеюсь, мы еще увидимся, Родион.
  Вероника проплыла мимо, а меня тронули за плечо. Я обернулся, сзади стоял Болт. Александр произнес немного завистливо:
  - Ну, ты, Родион, везунчик! На тебя сама Вероника запала, теперь не отвертишься. Сколько пацанов к ней не подкатывало и без результата. Я также в пролете, хотя она мне очень нравится.
  - Да, восхитительная телочка. Такая девчонка любому голову вскружит. Но у меня уже есть любимая девушка, и предавать ее не собираюсь. Так что дерзай сам, я тут не при делах.
  - Легко тебе судить. У тебя папа вон, какой богатый, хотя по твоей внешности не скажешь. А я сын простого электросварщика. Вероника ведь дочь пивного короля, куда мне до нее?
  - Ты знаешь кто мой папа?
  - Да вся школа знает, не пойму только, как у олигарха может расти такой скромняга. По идее, ты должен в золоте купаться, в школу на собственной иномарке приезжать и обязательно с охраной.
  Знал бы Александр кто я для папы на самом деле, тогда не удивлялся. Но я не стал раскрывать семейную тайну, только сказал:
  - Значит, Веронике я понравился, потому что папенька олигарх? А если простой пацан, то такая девушка даже и не заметит мою рабоче-крестьянскую внешность?
  - Да, это так. Сам посмотри, все мажоры вокруг тебя кругами вьются. Разве не видно?
  - Замечал, но меня дела торговые не интересуют. Разговоры о том, кто, как и сколько бабок на рынке срубил, или у кого машина и шмотки лучше - нервируют. Скажу больше. Отец с маменькой не дают Родиону денег, а я и не выпрашиваю. И вообще, я к баблу равнодушен. Так что с Вероникой мне не по пути.
  - Странный ты пацан, Родион. Слишком правильный для шестнадцатилетнего парнишки. Другой после недавних подвигов, наверное, как павлин хвост распускал, а тебе по фигу. Кстати берегись, на тебя не одна Вероника глаз положила. Ты - объект вожделения многих наших школьниц. Они с тобой в "Ромео" играть начали. Победитель получает все, а ставки немалые. Счастливчик ты, Родион, знаешь, когда в последний раз игра проводилась? Полгода назад....
  - Постой, что за игра такая? Причем тут я? У меня, между прочим, любимая девушка есть....
  - "Ромео" - это когда девушки собираются соблазнить какого-нибудь парня. Они скидываются, каждый вносит определенную сумму на кон и понеслась. Кто первый тебя, ну ты понимаешь, тот и выиграл. А пацаны в "Джульетту" играют. Кстати, заманчивая и азартная игрушка получается для всех и особенно для объекта нападения. Будь я Ромео, то такое бы шоу устроил!
  - Нет, со мной этот номер не пройдет, только время напрасно потеряют.
  - Зря ты их недооцениваешь. Этой весной подобное случилось, и конец истории получился очень грустный...
  Я так и не успел услышать, что же произошло в недалеком прошлом, прозвенел звонок и начался урок ненавистной мне химии.
  День пролетел незаметно. После школы, я сразу отправился домой. Никто по дороге не встретился, не напал, не пытался отомстить Родиону за недавнюю драку. Мне даже стало интересно: неужели все обошлось или это рекламная пауза? В родной квартире, как обычно, царил беспорядок, дети кричали, няня, с обвязанной полотенцем головой, сидела на диване в общей комнате. Мама отсутствовала, и мне пришлось всех успокаивать. Для начала выяснил причину недовольства братьев и сестры. Оказалось, что Ленка хочет поиграть в больницу, а Иван и Гришка в войну. Я организовал и войну, и больницу одновременно. Ленку послал разворачивать полевой лазарет, а братьев на поля сражений. Кто проиграл, тот ранен и лечится у сестры. Постепенно игра наладилась, Софья Спиридоновна благодарно кивнула, и я с чувством выполненного долга уединился на кухне и позвонил Машке. Девушка ответила, и мы договорились встретиться в ее квартире.
   Спустя двадцать минут я оказался на Ворошилова. Хозяйка уже ждала при полном параде, или как еще говорят, в совершенной боевой готовности. Машка, с восхитительной ниспадающей прической на голове и в длинном платье красного цвета с глубоким декольте, которые создавали вкупе образ страстной, но и очень нежной женщины, была прекрасна. Я, глядя на девушку, хлопал ресницами, а Машка пояснила:
  - Медвежонок, ну для кого мне наряжаться, как не для тебя? Или ты мечтаешь, чтобы я встречала тебя в грязном халате и с бигудями на голове?
  Я сразу вспомнил, что именно так поступает мама Вера и сказал:
   - Маша, ты такая красивая! Так здорово выглядишь! Разве, глядя на тебя, можно грезить о чем-то другом. Хотя кое-какие мечты имеются.
  - И что же ты хочешь, любимый?
  - Не скажу, это большой секрет.
  Существует очень хитрый психологический прием, который я вычитал в одной книге. Чтобы добиться от женщины желаемого, необходимо тонко намекнуть на какой-либо секрет или тайну, о которой она не знает. А если эта тайна касается самой женщины, тогда она исполнит любой ваш каприз, чтобы ее познать.
  Машка заинтересовано раскрыла глаза и сказала:
  - Медвежонок, расскажи мне быстрее о твоих фантазиях, я очень хочу их оценить.
  - Не могу. Это самый мой большой секрет в мире. Такие тайны просто так не выдаются, только под страшными пытками.
  Машка сначала обиженно надула губки, а потом, увидев, как блестят мои глаза, поняла, что я решил поиграть с ней, и приняла мои правила. Тем более девушке стало интересно узнать, о чем я мечтаю при встрече с ней.
  - Медвежонок, давай сядем на ту мягкую перинку, пытать я не умею, зато могу кое-что другое.
  - А что другое?
  - Сейчас узнаешь, любимый. Только дай слово, что не будешь сопротивляться, ведь я беззащитная девушка, меня нельзя обижать.
  - Хорошо, даю слово, - я в предвкушении чего-то необычного упал на Машкину кровать и расслабился.
  Спустя несколько минут я уже жалел, что связался с проказницей. Девушка устроила совершенно невероятную пытку, если так можно назвать те ласки, которыми любимая доводила меня до умопомрачения. Казалось, что еще необходимо для полного удовлетворения мужского либидо: тебя гладят, целуют, обнимают, перебирают подушечками пальцев кожу, страстно покусывают и медленно проводят длинными локонами по животу.... Лежи, получай удовольствие и радуйся жизни. Но вот незадача, когда мой цветущий организм требовал немедленной кульминации сексуального наслаждения, Машка, искусная умелица, тонко чувствуя это, сразу отстранялась. А потом начинала все заново. Когда в очередной раз, я не взлетел на вершину блаженства, то взмолился:
  - Маша, пощади, сдаюсь, ты победила.
  - Медвежонок, ты готов поведать тайну? Или мне продолжить наказание?
  - Не нужно, я расскажу все что знаю и что не знаю.
  - Тогда говори.
  - Маша. Я мечтаю, однажды, прийти на свидание в эту квартиру, или другую, неважно. Главное, чтобы там стояла двуспальная кровать, чем больше, тем лучше. И чтобы ты, встречала меня в белоснежном вечернем платье. А когда я войду и скажу: "Здравствуй, любимая, я так по тебе соскучился!", я хочу, чтобы ты сорвала с меня одежду и выбросила в окно. А потом закрыла входную дверь на замок и выкинула на улицу ключи, а еще отключила телефон. А после, мы бы упали на широкую кровать и три дня и три ночи любили друг друга, как никто в мире.
  - Медвежонок, любимый, я могу сейчас надеть свое белое платье, вынести твою одежду, спрятать ключ от квартиры в мусорном ведре и отключить телефон. А кровать, может и эта подойдет?
  - Нет, Маша, это должно случиться неожиданно, - сказал и подумал, что сейчас моя мечта неосуществима. Кто может помешать? Да родители, если не приду домой вовремя. Разыскивать сильно не станут, но потом или выгонят из дома, или посадят под арест.
  Машка томно потянулась и сказала:
  - Я думаю это возможно. Любая мечта сбывается, дорогой, если верить и ждать. Твои фантазии меня порадовали и дали надежду на счастливый финал в наших отношениях.
  Пока девушка говорила, я вынужденно наблюдал за соблазнительными движениями ее прекрасного тела и, сгорая от желания, прошептал:
  - Любимая, если ты удовлетворена ответом, то, возобнови, пожалуйста, экзекуцию, а то я не выдержу и сам наброшусь на тебя, как тигр.
  - О, мой грозный тигр, возьми скорее свою непослушную кошечку, - Машка изогнулась и приняла самую обольстительную позу, которую я когда-либо видел.
  А вскоре, меня затопили волны наслаждения, а сознание озарилось яркими вспышками спонтанного света и радости.
  На следующий день, добираясь с Арсением до школы, я спросил:
  - Меня постоянно мучает один вопрос, даже не знаю, как его точнее сформулировать, чтобы ты ненароком не подумал черт знает что.
  - А в чем проблема? - Арсений внимательно посмотрел прямо в глаза, как бы пытаясь оценить мое душевное состояние.
  - Да нет никакой проблемы, наоборот, все замечательно. Это касается наших с Машей отношений. Просто я хочу понять одну вещь. Дело в том, что в плане близких отношений, у нас все супер! Но это и радует и тревожит одновременно.
  - Ты сейчас говоришь о сексе? И что тебя тревожит?
  - Ну как бы сказать точнее. Беспокоит зрелость девушки в вопросах отношений между мужчиной и женщиной, а ведь она всего на один год старше меня. Вот эта опытность и тревожит. Скажи, только честно, Мария дружила со многими парнями?
  Арсений рассмеялся, но глядя на мою взволнованную физиономию, серьезно сказал:
  - Я знаю Машку более десяти лет. Как мне известно, девушка встречалась год назад с одним парнем, Андреем. Тот школу танцев посещал, наверное, чтобы с девушкой поближе познакомиться. Отношения их длились недолго, примерно два, или три месяца. Потом ребята поссорились и распрощались. Больше у Марии, кроме того Андрея, никого и никогда не наблюдал.
  - А почему расстались?
  - Да тот Андрей, сынок богатеньких родителей, обманул Машку. Сначала долго и красиво ухаживал и клялся что любит. Машка и сдалась, поверила в неземную любовь. Но тому от девушки не любовь нужна. Только секс. Когда Андрей добился своего, то растрезвонил об этом всей округе. Машка долго переживала, говорила, что больше ни на одного богатенького маменькиного сыночка не посмотрит. И слово держала. Знал бы ты, какие к ней мажоры в ночном клубе клеились. А потом ты появился.
  - Так я как бы сынок олигарха. Тоже мажор. Одна с тобой в поле ягода.
  - Не совсем так. Главное, что в тебе сидит стальная пружина, острый клинок, твердость духа, не знаю как правильно назвать. А женщины эту сталь или дух настоящего мужика чувствуют за версту. И еще, тебе фантастически повезло, что встретил Машку, и она влюбилась. Если у вас все получится, то твоя жизнь превратится в чудесную сказку.
  - В каком смысле?
  - Ты говорил, что тебя тревожит Машкина опытность. Так вот, это не искушенность. Такое присуще любой профессиональной танцовщице. Ты когда-нибудь ходил на балет?
  - Нет, только по телевизору смотрел, но не более пяти минут.
  - А соревнования по танцевальному спорту наблюдал?
  - Нет, но если представится такая возможность, то схожу обязательно. А к чему ты клонишь?
  - Дело в том, что танцовщица, путем телодвижений рассказывает целую историю. Она во время танца может поведать о любви, ненависти, свободе, или плене, о великой радости, или о жутком страхе. Так, например, в одном из танцев, женщина изображает любовь к мужчине и пытается его завоевать. Но тот холоден и непреклонен. Танцовщица не сдается, она молит о встрече, льстит, унижается, а потом в порыве страсти соблазняет партнера и когда тот уступает ее напору и влюбляется, женщина бросает мужчину, мстя за все обиды, которые пришлось пережить. Но такой танец невозможен без сильного взаимопонимания между танцорами, чувства ритма движений тела, дыхания, температуры, сердцебиения, возбуждения. Такое умение тонко чувствовать партнера, помогает и во время секса. Поэтому любовные игры с профессиональной танцовщицей - это волшебная сказка! А если еще и с любимой, то сказка вдвойне.
  - То, что ты, Сеня, мне сейчас рассказал, правда, или просто прикалываешься?
  - Ничего я не прикалываюсь. Поверь, такая девушка, как Мария, обнимая тебя, не только реагирует на движение каждой клеточки твоего тела, она даже свое сердце заставит биться в унисон.
  После лекции Арсения, я погрузился в глубокие размышления. Оставшуюся дорогу до школы прошел, думая о любимой девушке. Вскоре, мои мысли о Марии неожиданно прервали:
  - Привет, Родион! Как я выгляжу?
  На школьном дворе стоял Букаш, вернее Валера, и улыбался. Если не знакомый голос, то я в опрятном ученике никогда не признал бы грязного, лохматого подростка. Коротко подстриженный, умытый Букаш в белоснежной рубашке, черных брюках и светло-коричневом джемпере, смотрелся, как самый образцовый учащийся города Красногорска.
  - Классно выглядишь! И как тебе это удалось?
  - Спасибо сестренке Ольге, сам я бы не справился. Правда есть маленькая проблема, не хотел о ней рассказывать, просто не знаю, как ты к этому отнесешься.
  - Что за проблема? Колись!
  Валера немного помялся, глубоко вздохнул, а потом выдал:
  - Да Оля сначала не хотела помогать. Я к ней и так и этак, а сестра только нос воротит и дуется. За дело, конечно. Ведь я Ольгу раньше обижал частенько и разные пакости творил. То лягушку ей в портфель засуну, то помаду спрячу, что-то такое.... А, когда сознался, что, Родион мой друг и что вчера ты потребовал выглядеть соответственно, то сестра дала добро, но с одним условием. Я выслушал и так как деваться некуда, согласился. Надеюсь, что ты не обидишься за это?
  - Погоди, что за условие такое? - я немного испугался, что меня втянут в какие-то разборки, которые так часто случаются в школе.
  - Я обещал, что приведу друга в гости. В пятницу вечером родители уезжают навестить бабушку, а в субботу Оля сварит борщ, напечет пирожков и приглашает тебя на обед.
  - Покушать я люблю, только с чего такая благотворительность?
  Тут в разговор вмешался Арсений:
  - Будто не понимаешь! Не прикидывайся, после того, как из школы исчез Хан и компания, многие считают Родиона Головко самой большой местной знаменитостью. Познакомиться с тобой желают многие, также как и подружиться.
  - Хорошо Валера, я приду на пирожки, - сказал, а сам подумал, что дружба накладывает на человека некие обязанности, например, помогать, уступать просьбам и другие. Ничего страшного: поем борща, похвалю хозяйку, скажу спасибо за гостеприимство, и от меня не убудет. Надеюсь, что Валерина сестра не станет претендовать в дальнейшем на более тесные отношения, Машку я ни на кого не променяю.
  - Спасибо, побегу Ольгу обрадую, - Букаш смешно размахивая руками, помчался к входу в школу, которое словно сказочное чудовище, поглощало ненасытным зевом одного за другим вступающих внутрь маленьких человечков.
  - Блин! Теперь все будут осведомлены, что Валерина сестра ждет меня в гости. Как ты считаешь, Машке не разболтают? - обратился я к Арсению. В глубине души шевелились червячки сомнения в правильности поступка, да еще эта игра в "Ромео" не давала покоя. Надо будет расспросить друга подробнее об этом школьном развлечении. Болт кое-что рассказал, но многое утаил, или не захотел делиться школьными сплетнями. А я бы внимательно информацию выслушал и сделал соответствующие выводы. Тем более, когда знаешь, что на кону стоят немалые деньги, поневоле начинаешь сомневаться в искренности поступков школьных красавиц.
  - Думаю, что расскажут, не сразу, конечно. Пара девчонок из школы нашу танцевальную студию посещают, они передадут Машке последние новости, но не специально. Просто сплетни, особенно про парней - главное девичье развлечение, как наркотик, без которого невозможно существовать больному наркоману. Так что будь осмотрителен.
  Ага, осторожность и хитрость у меня в крови. Живу как на войне. Дома постоянно настороже, особенно в присутствии родителей, на улице жду нападения местных гопников, в школе - подстав и каверз от учеников. Скоро моя готовность к неприятностям перерастет в манию преследования. Буду в каждом встречном и поперечном видеть потенциального врага, а в словах и поступках знакомых - козни. Только с Марией я расслаблен и наслаждаюсь свободой, потому что любимая девушка никогда не пожелает мне зла. И я в это свято верю.
  Занятия прошли обыденно скучно. А в недалеком будущем, возможно и учителя не понадобятся. Создадут роботов, которые станут монотонно читать лекции, вызывать к доске и рисовать в дневниках оценки. В головы учеников, засунут компьютерные чипы, которые впитают нужную информацию, как губка. Вот с физкультурой и трудами - проблема. Хотя, вероятно, и тут не обойдется без научного прогресса. Приделают ученые моторчик на одно место, или пропеллер и любые рекорды по плечу. Только бедным достанутся обычные чипы и моторчики, а богатым те, что круче. Опять неравноправие, антагонизм продолжится и так до бесконечности. А светлое будущее никогда не наступит. Правда, политики все время что-то обещают, но я не верю. Если займусь политикой, не дай Бог, конечно, то также стану вешать людям лапшу на уши про прекрасные годы благоденствия, которые обязательно настанут, главное - сейчас поверьте и выберите кандидата Головко на какой-нибудь руководящий пост, или в Думу. Русского человека обмануть очень просто, а с нашим телевидением проще некуда. Дед как-то рассказывал, что внутри человеческого сознания обитают коварные звери - демоны. Главные среди них: мышь, олицетворяющая похоть, шакал - скандал, волк - насилие и кот, жаждущий развлечений. Включаем любой телевизионный канал и что видим? Бесконечные сериалы, развлекательные шоу, убийства, скандальные происшествия и завуалированный, а иногда и открытый секс на экране. Посмотрел телевизор и вот уже какой-либо зверек поселился внутри, подчинил волю и растет, развивается. Странно, но похотливого мышонка, скандального шакала и балдеющего кота, у себя не нахожу. Наверное, потому что по телевизору смотрю только мультфильмы, а иногда и фильмы про войну. А вот хитрый лис, свирепая росомаха и добрый медведь присутствуют. Особенно мишка косолапый, который никому не желает зла, но и себя обижать не позволит. Недаром любимая девушка меня медвежонком называет. Женщина ведь мужчину сердцем чует, ее не проведешь.
  После четвертого урока мы уже собрались на физику, как в кабинет вошла Марина Леонидовна, наш классный руководитель, и сказала:
  - Физики не будет. Все свободны, а Головко и Семенова останьтесь.
  - Слушай, самбист, - обратился находящийся рядом Владимир, - как тебе наша училка?
  Я сразу понял, о чем думает сосед по парте. Марина Леонидовна, молодая, эффектная блондинка, высокая, с тонкой талией, широкими бедрами, попкой слегка оттопыренной вверх - выглядела потрясающе! А когда еще тело красивой женщины полностью закрыто платьем, то такая внешняя недоступность интригует, делает желаннее, возбуждает самые смелые эротические фантазии в голове озабоченного подростка. И глядя на парня, констатировал: вот вам и великолепный экземпляр похотливой мышки, вернее мышонка по имени Владимир. Глазки блестят, челюсть отвисла, со рта сейчас на стол слюна упадет. Ответил нейтрально:
  - Симпатичная женщина, хорошая учительница, строгая, но справедливая.
  - Да не то слово, самбист. Она великолепна! Если бы ты знал, как я мечтаю ее раздеть и облизать с головы до пяток. А ты?
  - Меня это не интересует, а тебе советую с какой-нибудь девчонкой замутить, вот с Катей, например. Кажется, Попова к тебе неровно дышит, обрати внимание.
  - Катька никуда не денется. А вот с Мариной Леонидовной тесно пообщаться не откажусь.
  Глупые фантазии Владимира прервала сама Переверзева, которая крикнула:
  - Паршин, ты почему сидишь? Или желаешь с Головко и Семеновой полы в кабинете географии вымыть?
  - Нет, я уже ухожу, - Вовку как сквозняк сдул, исчез мгновенно. Видать боязнь половой тряпки оказалась сильнее эротических фантазий, а также глупых подростковых страданий по молодой учительнице.
  - Вот ключи от кабинета, после уборки занесете их в учительскую и положите на мой стол. Надеюсь вас не нужно контролировать? - спросила Марина Леонидовна.
  - Не беспокойтесь, все будет хорошо. Думаю, что справимся с такой пустяковой работой, - ответил я.
  - Надеюсь на это, - учительница как-то странно на меня посмотрела, будто я пытаюсь ее обмануть. Но ничего больше не сказала и вышла в коридор. Наверное, классный руководитель привыкла, что при назначении уборщиков, или дежурных, учащиеся ноют, притворяются больными, придумывают оговорки. А тут никто не спорит и не отказывается. И ругать никого не нужно. Удивительно.
  Взяв ключи, мы с Антониной отправились в кабинет географии, который находится на втором этаже в правом крыле здания. За дверью нас радостно встретили суровые, закаленные лютым холодом, или жаркими солнечными лучами лица великих путешественников и первопроходцев с пыльных портретов, грязная школьная доска и замусоренный пол. Что далее делать я знал, не в первый раз убираюсь. Полы умею мыть так, что любой солдат позавидует, а профессиональная уборщица заплачет от зависти. Спасибо родителям, научили. Здесь - это не дома. У матери есть отработанная методика, как заставить сына сделать генеральную уборку. Все просто. Мама в моей комнате бросает все на пол: из шкафа книги, учебники со стола, мелочь из карманов, личные вещи, постельное белье, детские игрушки, так как я не один в помещении обитаю, а с братом и сестрой, поэтому их одежда также летит в разные стороны. Собираю, складываю предметы обихода на место, выравниваю, чуть ли не по линейке и зову Веру Филипповну. Дальнейшие мамины действия зависят от ее настроения. Если плохое настроение, то разброс вещей, а также обидные слова в мой адрес повторяются. А если хорошее, что бывает редко, то принимаюсь за влажную уборку. А тут, в кабинете только полы вымыть и пыль протереть. Работы на полчаса.
  Достаю из шкафчика два ведра, тряпку и говорю Антонине:
  - Схожу за водой. Когда приду, с меня - мытье полов, с тебя - уничтожение пыли на подоконниках и удаление мела с классной доски. Да, Тонь, ты стулья не поднимай, я сам справлюсь.
  Сказал и увидел, что глаза у Антонины расширились, брови приподнялись, ротик раскрылся, а губки свернулись в трубочку. В тот миг я пожалел, что не являюсь великим художником и никогда не напишу картину маслом под названием: "Неожиданная встреча Антонины Семеновой с инопланетянином". Забрав инструменты, иду на первый этаж, где находится умывальник и учительский туалет. В умывальник ученикам вход разрешен и на всех переменах там тесно, девчонки у зеркал вьются, как пчелы вокруг цветочной клумбы. Все красоту наводят. А вот посещение учительского клозета запрещено. Добро пожаловать на улицу. В глубине школьного двора есть такое маленькое строение, куда ходят не только по нужде, но и на перекуры. Причем курят, как мальчишки, так и девчонки. Правда, кто больше потребляет этой гадости, никто не устанавливал, но на большой перемене дым валит, как из печной трубы.
   На лестнице мне неожиданно загородила дорогу симпатичная девчонка, брюнетка с длинными волосами, правильными чертами лица и маленькой ямочкой на подбородке. Явно девятиклассница, в десятых классах я уже примерно знал в лицо всех учеников. Девушка сказала:
  - Привет! Я Марина, в девятом "А" учусь. А ты ведь Родион, верно?
  - Да, Родионом зовут, приятно познакомиться, Марина.
  - Знаю, что ты новенький, недавно в школе появился, поэтому хочу пригласить тебя в наш фан клуб. Мы сегодня у меня дома собираемся в семь вечера и надеемся, что и ты к нам присоединишься.
  - Подожди, а что за фан клуб такой? Впервые слышу, раньше в подобных заведениях не состоял, не привлекался, - вообще-то, знания о подобных молодежных организациях у меня имелись. В школе, где я ранее учился, существовал фан клуб группы "Мумий Тролль" и певца Филиппа Киркорова. Только пустые разговоры о том, когда, где и какую песню музыканты спели, меня не привлекали.
  - Мы фанаты российских и зарубежных музыкальных исполнителей. Просто собираемся, разговариваем о музыке, пьем чай, а иногда кое-что покрепче. Короче говоря - весело проводим время. Ну, ты как, придешь?
  - Марина, понимаешь, я такой немузыкальный, у меня даже слуха нет, и попсой совершенно не интересуюсь. Я скучный, кислым видом все настроение вам испорчу. Крепкие напитки не употребляю, спортом серьезно занимаюсь. Кстати, у меня сегодня вечером тренировка. Спасибо за приглашение, конечно, но извини, не могу прийти.
  Марина сдвинула брови, надула губки, а потом быстро захлопала ресницами, казалось, она сейчас расплачется, как маленькая девочка, у которой отняли любимую куклу. Но уступать и сдаваться не собиралась и поэтому сказала:
  - А заходи просто так, после тренировки. Мне родители компьютер последней модели подарили. Знаешь, сколько там интересных игр, фильмов, даже видеоролики про бои без правил есть. Ты же единоборствами увлекаешься, вот и посмотрим. Ну как?
  Да, на крутые бои я бы не отказался взглянуть. И девушка очень мила, особенно ямочка и маленький носик, а губки так и просятся для поцелуя и фигурка ничего, в моем вкусе, только не заводит это, не чувствую я к ней никакого влечения. Поэтому ответил как можно мягче:
  - Мариночка, ты очень симпатичная девушка, более того, ты - красавица. Да любой парень мечтает о такой прелестнице. Но мое сердце не свободно. У меня есть подруга, и я ее люблю. Извини меня, пожалуйста.
  Внезапно черты Марининого лица изменились. Мне показалось, что милая, вежливая ученица превратилась в злую волшебницу, настолько грозен и устрашающе неприятен стал ее лик. А потом из Марининых уст полились бранные слова:
  - Хам! Придурок! Да что ты о себе возомнил, импотент несчастный! Ты еще пожалеешь, что так обошелся со мной!
  Не дожидаясь, когда разгневанная девятиклассница выпустит на меня весь запас бранных и обидных слов, я бросился бежать. Остановился только в умывальной комнате, в которой на мое счастье никого не оказалось. Дурдом, как еще назвать ту ситуацию, в которую попал Родион Головко? И понятно, что меня никто не поймет. Любая смазливая девчонка считает, что стоит ей захотеть, то парень, если он не такой дурак, типа меня, мгновенно залезет ей под юбку и займется любовью. Главное, что девушка этого желает, а то, что я не могу и не хочу - всерьез не воспринимается. Расскажи о таком ребятам - засмеют, или подумают черт знает что. В лицо, конечно, не скажут, но за спиной обязательно перетрут все косточки. Более того, мой отказ в любой форме жаждущей любви женщине, воспринимается ею, как личная обида или смертельное оскорбление. И то, что это игра, в которую я отказываюсь играть, ее не волнует. Так что я нажил себе врага. Прискорбно сознавать это, но ничего, что-нибудь придумаю. Что там Болт о "Ромео" рассказывал и говорил, что мне страшно повезло? Ага, ставки высоки, все такое и что будь он объектом внимания, то устроил бы такое шоу. Теперь я шоуменом стану, бойтесь и дрожите девчонки, скоро я совершу ответный ход! Что же делать? Может повесить табличку на спину, на которой написать, что у меня есть девушка? Глупо. А может отдаться первой встречной, чтобы игра завершилась? Не пойдет, Мария узнает и не простит предательства. Вот попал под раздачу! А может..., мои размышления прервали жалобные крики за стеной. Из учительского туалета доносилось:
  - Помогите! Спасите, кто-нибудь! Ой, как больно! Скорее на помощь!
  Бросаю ведра и несусь в туалет. Дверь открыта, вбегаю и наблюдаю следующую картину: возле умывальника стоит на одной ноге молоденькая школьница, рядом валяется раскрытая сумка, по всей комнате разбросаны ученические причиндалы и предметы женского туалета. Дополняет картину черный пиджак, который небрежно устроился на крышке унитаза.
  - Что случилось? Тебя обидели? - спрашиваю, а сам рассматриваю виновницу происшествия. Девочка очень симпатичная, немного похожа на знаменитую куклу Барби, у сестры Лены есть одна, только девушка намного красивее и привлекательнее. Волосы длинные, русые, брови удивленно изогнуты, глазки голубые, носик прямой, маленький, губки пухлые. Одета девушка в белую, прозрачную блузку под которой проглядываются два темно-коричневых соска и юбку, едва прикрывающую длинные, точеные ножки в полупрозрачных, шелковых чулках.
  - Я уронила сумку, наклонилась, чтобы подобрать вещи, а ногу судорогой свело. Не могу пошевелиться, помоги.
  - Булавка нужна, или другой острый предмет. У тебя есть?
  - В сумке посмотри, там такой маленький кошелечек, косметичкой называется.
  Нужная вещь найдена, теперь необходимо провести небольшую операцию, поэтому говорю:
  - Мне нужно сделать малюсенький укол и растереть больную ножку, ты не могла бы снять чулок?
  Девушка попыталась наклониться, но у нее ничего не получилось, только вскрикнула от боли. Потом глядя на меня, страдальчески произнесла:
  - Сними, видишь как мне плохо, я не могу даже шевельнуться.
  Осторожно стягиваю чулок, снимаю туфельку и делаю укол в болевую точку, ту, что ниже коленки, а потом аккуратно начинаю разминать мышцы голени, стопу и пальцы ноги. Боже! Какая мягкая, бархатистая кожа у девчонки! Мну и чувствую, как внутри меня уже появился, радостно вереща, маленький, похотливый мышонок. Еще немного и он полностью завладеет сознанием Родиона Головко и станет властвовать безраздельно.
  Выпрямляю и ставлю босую ногу девушки на холодный пол, тяну ее пальцы вверх и слышу:
  - Чуть выше, пожалуйста, там тоже ноет.
  - Где именно?
  - Здесь болит, - пострадавшая указывает пальцами на бедро и тяжело вздыхает.
  Я машинально хватаюсь руками за бедро, глажу и чувствую, как дыхание больной учащается, поднимаю взгляд и вижу, как высоко вздымается девичья грудь, как дрожат губы и торжествующе блестят глазки, с расширенными от удовольствия зрачками.
  - Не останавливайся, мне уже легче, у тебя замечательные, просто волшебные руки, - девушка так и сыпет комплиментами.
  Я млею, кому не понравится, когда тебя хвалят. А мышонок во мне уже подрос и уютно устроился где-то внизу, дергает за какие-то ниточки, вызывая внутри сладкую истому, а еще смеется и корчит рожицы. Понадобилось нечеловеческое усилие, чтобы прогнать развратника и остановить процесс морального разложения Родиона Головко. Резко поднимаюсь, с трудом отвожу взгляд от красавицы и говорю:
  - Я рад, что тебе лучше. Постой, не делай пока резких движений, я сам соберу вещи.
  Пока поднимаю всякую мелочь, больная надевает чулок, туфельку, подходит к двери, закрывает ее на щеколду и, повернувшись ко мне, говорит:
  - Ты такой милый, добрый парень, мне так хорошо с тобой. Мой герой! Мой спаситель! Ты самый лучший! Ты настоящий мужчина, готовый всегда помочь слабой женщине! Я хочу тебя отблагодарить, теперь моя очередь сделать тебя счастливым, - каждое последующее словосочетание красавица произносит все тише и тише, и таким томным голосом, что по моей коже побежали мурашки. Вскоре, девушка перешла на шепот, но слова, едва слышимые, звучали в моей бедной голове набатом, пульсировали в мышцах и заставляли сердце биться быстрее.
   - Мой котеночек, расслабься, я сделаю тебе очень приятно, милый, сейчас ты узнаешь, на что способна благодарная девушка ради такого классного пацана, как ты.
  Не успел я опомниться и что-либо сказать, как школьница уже ласково покусывает мочку моего уха, целует шею, а потом опускается на коленки. Ее руки медленно расстегивают поясной ремень, воздух, струящийся из нежных уст, обжигает, даже сквозь брюки я ощущаю горячее дыхание прелестницы, и моя плоть млеет от предвкушения скорого удовольствия. Наверное, тут бы все и случилось, потому что я бесхарактерный человек, тряпка, которой моют полы в грязном туалете, я предатель и нет мне прощения, изменник, готовый ради минутного наслаждения удовлетворить похоть, я слабак. Но Боже! Как приятно! Как стучит сердце! Как дрожат ноги от удовольствия, и сладкие судороги сковывают мышцы!
  В какой-то миг, я набрался храбрости, посмотрел вниз и встретился взглядом с красавицей. Ее руки еще не добрались до самого сокровенного, а глаза уже смеялись. Да, они смеялись надо мной, а когда я присмотрелся, то увидел, как в зеркале, свое отражение. Это было, как показалось, отражение маленького, глупенького человечка, мышонка, которого сейчас проглотят целиком и хвостика не останется. Почему-то именно такая картина произвела на меня эффект холодного душа. Я отодвинулся, подскочил к умывальнику, повернул кран и подставил голову под ледяную струю. Остыв, я повернулся к девчонке и сказал:
  - Прости, я не прав. Но сейчас мне нужно спешить, - голос мой дрожит, наверное, от сильного волнения, поэтому стрелой выскакиваю за дверь, оставляя разочарованную девушку в полном недоумении.
  Пока набираю воду в умывальнике, немного прихожу в себя. И за что мне такое наказание? Еще один подобный случай - точно стану импотентом. Надо держаться. Дед как-то рассказывал, что для вербовки разведчиков иногда привлекают самых красивых девушек в мире. Действует на все сто, или почти на сто процентов. Редко, кто из разведчиков может устоять перед женскими прелестями. Я пока держусь, из последних сил, конечно, но не сдаюсь. Правда, у меня есть Машка, уже легче, а если бы мы с Марией не познакомились? Тогда приходи любая красавица, или даже вполне обычная девушка, бери Родиона Головко и тащи в постель. А я бы и не сопротивлялся. Тем более что раньше девушки вниманием Родиона не баловали. Одевался Головко ужасно, деньги у него не водились, все развлекательные мероприятия Родион пропускал, искрометным юмором не владел, умом не блистал. Да я и не целовался ни разу. Кому такой понравится? Любая женщина старается выбрать самого яркого самца из стаи. Если не получается, то довольствуется другим, чуть хуже. А я всегда находился в последних рядах с единственным плюсом - природа ростом не обидела. Да и лицо у меня нормальное, без сильных изъянов. Нос немного кривой, отец постарался его сломать, но не заметно, если только не присматриваться. А теперь так сложилось, что все знают, что папа Родиона - олигарх, только не поймут, почему сын пешком в школу ходит и одевается без изысков. Знали бы они всю правду, то не приставали, как сейчас.
  С полными ведрами возвращаюсь в кабинет и застаю Антонину сидящей на стуле в глубоком раздумье. При виде меня, глаза девушки опять широко раскрылись, а челюсть отвисла. Еще бы, инопланетянин вернулся, только мокрый. Глядя на Головко с огромным интересом, Семенова спросила:
  - Родион, ты что, за водой в колодец нырял?
  - Нет, просто, когда воду набирал, кран сломался, поэтому слегка вымок.
  - Вот, держи, - Антонина вытянула из сумки платочек и протянула мне.
  Я вытерся. От платка чувствовался запах дешевых духов, а еще пахло чем-то приторно сладким. Пироги у нее в сумке, или конфеты, я бы не отказался. Нет, не знаете, вы, красавицы правильного подхода к мужскому полу. Накорми парня вкусными разносолами, а потом бери еле тепленького, так вот.
  Спасибо Антонина, - возвращаю платок и немедленно приступаю к уборке. Необходимо забыть глупые мысли о девчонках, а работа в этом поможет.
  Снимаю пиджак и бросаю на стол так, чтобы не было видно порванной подкладки, начинаю поднимать стулья. Затем подметаю и приступаю к мытью полов. Делаю это в два приема. Сначала мокрой тряпкой обильно смачиваю полы, растираю грязь, а затем выжимаю тряпку и собираю темную воду в оцинкованное ведро. Работаю с остервенением, чем не разминка для атрофированных от длительного сидения на уроках мышц? А думаю лишь о Машке, вот закончу трудиться, прибегу к девушке без предупреждения и с порога наброшусь на нее, как голодный тигр. Так что держись любимая, скоро приду.
  Через пятнадцать минут полы в кабинете заблестели, как бабушкино пенсне. Я обратил внимание на Семенову, которая продолжала нехотя водить влажной губкой по классной доске. Наши взгляды встретились и Антонина сказала:
  - Родион, а ты не поможешь мне вытереть пыль с портретов, а то я сама боюсь.
  - Сейчас все сделаю.
  - Нет, я сама, ты и так много работал. Просто поддержи меня снизу, пожалуйста, чтобы я не упала.
  - Да без проблем, - не чувствуя никакого подвоха, я сразу же согласился, хотя уже спустя минуту горько жалел об этом.
  Я придвинул к стене стол, поставил на него стул и помог Антонине взобраться вверх. Снизу мне открылась потрясающая картина! Нет слов! Пускай Тонины ножки не такие эффектные, как у той девчонки в туалете, но и они выглядели фантастически! Передо мной эротично покачивались девичьи бедра в прозрачных чулках с широкими, розовыми ажурными резинками по верху и прикрепленных к ним подвязками. На маленькой, но аккуратной попе красовалась лишь тоненькая полоска материи, аппетитные булочки, ничем не прикрытые, сексуально шевелились в такт ногам. Возможно, что Тоня и не специально так двигалась, а в силу своей природной женственности, но смотрелось это сексуальное действие так захватывающе, что я не мог оторвать взгляд. А вы сами попробуйте отвернуться, когда наблюдаете такое шоу. Вот я не смог. Похотливый мышонок завладел моим эго и принялся дергать за одно место, какое, я лучше промолчу. Пытка моего либидо продолжалась довольно длительное время. За тот период уборки, Антонина слегка приседала, наклонялась, эротично двигала женскими прелестями, делала все, чтобы я мог рассмотреть ее во всей красе. А я краснел и бледнел, кусал губы, щипал себя за ногу, давил на болевые точки, а под конец ее работы выглядел так, будто разгрузил в одиночку вагон с цементом. А когда лица великих путешественников с портретов улыбались от чистоты, и Тоня слезла со стула, я уже полностью обессилел.
  С трудом передвигая ноги, плетусь к ведрам. Необходимо еще вынести грязную воду и уборка кабинета и мои мучения сегодня завершатся. Подхожу к двери, а она, как назло закрыта. Оборачиваюсь в поисках ключа и вижу, как Антонина, взобравшись на стол, приняла томную позу и машет мне ручкой, в которой зажат ключ от кабинета. Пока подхожу, Семенова тихо говорит:
  - Родион, а разве ты ничего не хочешь мне сказать?
  - Что именно ты желаешь услышать?
  - Ну не знаю, может пока я вытирала пыль, тебе не понравилось то, что ты видел?
  - Я не смотрел, честно, - сказал, а сам покраснел, как спелый арбуз.
  - Ну, хорошо, сдаюсь, я все видел и мне понравилось. Ты очень красивая и сексуальная девушка.
  - Если я такая, как ты говоришь, то почему ты не обнимешь меня крепко и не поцелуешь, или боишься?
  Не успел я опомниться, как Антонина уже сняла блузку, наклонилась вперед и зажмурилась. Ее маленький ротик напрягся, а потом приоткрылся, как бутон розы, а нежные губки облизнулись в ожидании сладкого поцелуя. Любой другой парень заключил бы девушку в объятия, целовал, говорил страстные слова признания в любви, делал бы все возможное, чтобы получить от женщины, то, к чему стремится каждый мужчина в такой ситуации. А я, как ненормальный сказал:
  - Тоня, дай, пожалуйста, ключи. Отнесу воду, вернусь, и мы с тобой поговорим.
  Антонина вздрогнула и открыла глазки. Ее ресницы обиженно захлопали, губки надулись, казалось, девушка сейчас расплачется. Но сдержалась, нехотя отдала мне ключ и одарила самым презрительным взглядом в мире.
  Медленно плетусь к умывальнику, чувствую моральное опустошение и неприятную боль в паху. Такое впечатление, что у меня там болтается двухпудовая гиря. Что делают спортсмены, когда получают удар ниже пояса? Приседают и прыгают. В умывальнике никого нет, поэтому через силу проделываю эти несложные упражнения. Становится чуть легче. Иду назад и, не доходя до кабинета географии, слышу чьи-то голоса. Подслушивать нехорошо, но любопытство пересиливает, и я медленно подкрадываюсь к двери. Разговаривают две девушки:
  - Ну, ты и овца!
  Первый голос незнаком, а вот второй принадлежит Антонине.
  - Это я овца! Сама ты овца недоделанная.
  - Это ты овца, лучше бы я соблазняла самбиста, а ты снимала на видео.
  Вот оно как! Да тут целый Голливуд! Фильм с тремя иксами выйдет в прокат на следующей неделе.
  - И чем ты лучше, на себя посмотри внимательно, кто на такую толстую корову позарится?
  - Можно сказать, ты добилась успеха, как же, выходит плохо задницей перед пацаном вертела.
  - Нормально крутила и не только ею, да ты будто и не слышала, как я выстилалась.
  - Плохо выстилалась, значит.
  - Мы с тобой как планировали? Придем убираться с Родионом в кабинет, он сядет, как пенек и ни с места. Так все наши пацаны делают. Я, чтобы заставить его помогать, пообещаю самбисту себя. Тот соглашается, а после совместной работы мы занимаемся любовью, а ты снимаешь. Только Головко, как сумасшедший, мне и слова не дал сказать, а побежал за водой, потом полы подмел и вымыл, и мне ничего не оставалось делать, как лезть на стул и вертеться как юла.
  - Ага, вертелась она....
  - Да, вертелась. Вчера, когда я белье примеряла, ты что мне сказала? Что я такая классная, что ты сама меня изнасилуешь. Любой мужик так бы и поступил, только этот необычным оказался. Слушай, а может он импотент, или голубой. Тогда все понятно. Помню, когда я Марину Леонидовну просила Головко заставить со мной убираться, то училка так странно на меня посмотрела.
  - Да, плакали наши денежки. Все равно ты овца. Лучше бы я попробовала.
  - Корова толстая, да на твою жирную задницу ни одно стандартное и эротическое белье не налезет, кроме парашюта.
  - Нормальный зад и мой парень от него без ума, не то, что твой с кулачок. А может, самбисту пухленькие девочки нравятся с большой попкой?
  Дальше таиться не было смысла, все стало понятно, я открываю дверь и говорю:
  - Девчонки, простите, пожалуйста, но я слышал ваш разговор.
  Лицо Антонины Семеновой залилось пурпурной краской, а вот другая девушка, шатенка, маленького роста и полненькая, как мячик, покатилась ко мне и сказала:
  - Ну и что с этого? Слушай, самбист, а я тебе нравлюсь? - с этими словами школьница приняла сексуальную позу, которая великолепно подчеркивала главное достоинство ее фигуры.
  Не успел я и рта раскрыть, как она выдала такое!
  - Я плохая ученица и двоечница. Накажи меня скорее, папенька, сними ремень и отшлепай непослушную девочку, - Тонина подруга хлопнула себя по аппетитному заду и эротично застонала.
  Тут я не выдержал и закричал:
  - Стойте, да вы совсем офигели! Неужели деньги вам важнее человеческого достоинства? Глупые нимфоманки, помешались на играх. А мое мнение вас разве не интересует? Может, я не хочу играть в это дурацкое "Ромео".
  - Ты просто ничего не понимаешь.
  - И чего именно?
  - Как же, ты сынуля богатеньких родителей, у тебя бабла валом, а наши предки простые смертные, а хочется одеться, как нормальным людям, купить хорошую косметику и нравиться мальчикам.
  - Это вы ничего не понимаете. У меня любимая девушка есть, которой дорожу и потерять не хочу. А с вами не только ее лишусь, но и сам пропаду. Вы же не обо мне думаете, а о деньгах. А у меня папа хоть и олигарх, но денег не дает. Если не верите, то проверьте карманы, я разрешаю.
  Тут девушки дружно заплакали, а я принялся их успокаивать:
  - Успокойтесь, да не ревите, я сказал. Лучше ответьте: сколько денег вы на мне потеряли? Да не молчите. Говорите уже.
  - Три тысячи, у меня всей суммы не набиралось, поэтому с Александрой пришлось объединяться. Ну, еще расходы на белье и косметику, - сказала, громко всхлипывая Семенова.
  Ну и дела! Три тысячи рублей - это заплата за один месяц трех рабочих. Сумма внушительная, да я столько никогда и в руках не держал. А тут, раз и выкинули на ветер, игрушки у них, видишь ли. В какой-то момент в моей голове зародилась гениальная мысль, как прекратить эту идиотскую игру.
  - Раз вам средства так необходимы, доставай, Александра, видеокамеру, снимем кино на зависть всем азартным школьницам.
  - Так ты согласен? - радостно воскликнула пухленькая девушка.
  - А куда деваться? Только у меня одно условие.
  - И какое?
  - Секс будет ненастоящий, мы его инсценируем. Создадим с Тоней шедевр мирового кинематографа, вы его подругам представите, денежки получите, а кассету мне вернете. Вот мое условие.
  - Не выйдет. Ты что, думаешь, наши бабы совсем дуры и ничего подобного не видали? Да они сразу поймут, что их обманывают. Кроме всего, необходимо представить одно доказательство.
  - Что вы еще придумали?
  - Сейчас увидишь. Тоня, покажи, а то самбист не поверит.
  Семенова тяжело вздохнула, достала из сумки небольшой стеклянный пузырек и протянула мне.
  - Ну, пробирка какая-то, и с какой целью вы ее таскаете?
  - Для семенной жидкости, надеюсь, ты знаешь, что это такое.
  - Что? Да вы сошли с ума! Я что вам, племенной бычок? Чокнутые стервы! Нет, я на такое не подписываюсь. Выкручивайтесь сами, как хотите, а от меня отстаньте.
  Я сильно разозлился. Ну и дела! Это как получается? Если меня соблазняет девчонка, то тут же бежит с пузырьком по школе и показывает мое семя каждому встречному. Те рассматривают, чуть ли не под микроскопом, и требуют рассказать подробности. А потом происходит награждение победительницы. Судя по тому, что я узнал от Антонины, девушки скидывались по три тысячи рублей. А интересно, сколько всего красавиц принимают участие в "Ромео"? Я решил узнать это.
  - Простите, я погорячился. Не хотел оскорблять и обижать вас. Нечаянно сорвалось. Поверьте, до вашего представления со мной такое в учительском туалете вытворяли! Еле ноги унес. Вот и не сдержался.
  - Ладно, проехали, - сказала Антонина, - это ты нас извини, мы же не знали, что у тебя есть подруга.
  - Сознавайтесь, сколько девчонок играют со мной в "Ромео"? От кого мне ждать подвохов?
  Семенова потерла рукой лоб и ответила:
  - Точной информацией не располагаю, но двадцать человек наберется, или около двадцати. Ты не понимаешь, сейчас вся школа помешалась на игре. Все разговоры о "Ромео", а о тех кто, возможно, победит - спорят до хрипоты. Даже пари заключают.
  - И кто считается лидерами?
  - Анжела Попова, Вероника Кротова и Барби. Все на них ставят. Среди них, Анжела самая порядочная, не то, что эти сучки.
  - Постойте, что за Барби такая?
  - Это Валентина Голубева из девятого "В", а называют ее так, потому что девушка на известную американскую куклу похожа. Полгода назад именно Валька победила в "Ромео", но тогда игра плохо закончилась.
  - Расскажите, что случилось?
  - В марте к нам в школу пришел новенький. Звали его Сережа Хромов. Очень симпатичный парень, у девчонок, крышу и сорвало. Начали они за Хромова бороться, а потом кто-то предложил в "Ромео" с ним сыграть. Кто первый соблазнит, получит и парня и деньги. Сделали ставки, набралась очень приличная сумма и понеслась потеха. Стали его девчонки совращать, но вышел полный облом. Сережа ни на кого и внимания не обращал, а все потому, что Валентиной Голубевой увлекся. Валька с ним в одном классе училась. Чем она парня приворожила, никто не ведает, но влюбился Сережа по-настоящему. Жить без нее не мог, ходил за девушкой, как пес на кухне за хозяйкой. Валентина им крутила, как хотела, но к телу не допускала, удовольствие растягивала и наслаждалась властью над юношей. Но мне кажется, что не нравился ей Сережа, она не любила, только играла с ним. О том, что Хромова и Голубеву постель еще не связывала, узнала Вероника Кротова. Эта богатенькая девочка уговорила Вальку за большие деньги уступить ей Сережу. А Голубевой того и надо, эта шалава мечтала жить за границей, найти там богатого мужа, или устроиться работать в модельное агентство. А здесь такой шанс выпал. В один прекрасный день Валька привезла Сережу на загородную дачу Кротовых, якобы для романтического времяпровождения. А дальше дело техники, девушка его напоила и позвала Веронику. Что с парнем потом случилось - неизвестно, но все девчата уверены, что Кротова пацана просто изнасиловала. Короче говоря, когда Хромов очнулся в объятиях Вероники, та рассказала, что теперь юноша принадлежит ей и никому другому, так как Валя предала их любовь, вернее продала за кругленькую сумму. Сергей, конечно, не поверил и побежал к Голубевой выяснять отношения. Они встретились, и эта стерва сказала, что никогда парня не любила, только использовала в своих целях, в том числе и для того, чтобы заработать денег. Сережа умолял девушку вернуть деньги, остаться с ним. А та только посмеялась. Тогда Хромов пригрозил, что покончит жизнь самоубийством, и это будет на совести девушки. Валька ответила, что ей все равно, а еще обозвала юношу слабаком. Спустя несколько минут после разговора с любимой, Сергей поднялся на крышу пятиэтажного дома и бросился вниз. Когда приехала скорая помощь, он уже умер. В кармане у Хромова нашли записку: "Я не слабак". Сначала все считали виноватой в смерти юноши только Вальку. Но когда следователи стали раскручивать обстоятельства гибели Сергея Хромова, то выяснились интересные подробности. Оказалось, что на теле Хромова следы Голубевой не обнаружились. Потом нашли свидетеля, который видел парня в поселке Зеленый, там, где у Кротовых находится дача. Вальке пришлось рассказать правду. Милиция стала теребить Веронику, но ее богатый папа, видать заплатил, кому следует и дело замяли. Веронику отправили на месяц в санаторий, якобы поправлять здоровье, а наша Барби купила поддельный паспорт и под шумок умотала в Турцию. Только не сложилась у Голубевой заморская жизнь. Девчонки болтают, что ограбили будущую звезду модельного бизнеса женихи, а потом увезли в какой-то притон, где заставляли заниматься проституцией. Там Голубеву и накрыла полиция и посадила в тюрьму. А потом наше посольство сообщило родителям, где находится любимая дочка и те забрали Вальку домой. После хотели девушку в другую школу перевести, но Голубева наотрез отказалась. Заявила, что ей здесь нравится. Теперь Барби у нас второгодница, потому что полгода учебы прогуляла. Вот и вся история. Интересная, правда? - Антонина Семенова внимательно посмотрела на меня и Александру, как бы пытаясь выяснить: какое впечатление произвело данное повествование на слушателей. Я же, до глубины души потрясенный рассказом, ответил:
  - Я в шоке от случившегося. Это не школа, Санта-Барбара какая-то. Никогда бы не подумал, что наши девчонки на такое способны. Получается, что для богатых девочек нет ничего невозможного. Представляю, как все против меня обернулось, если бы Валентине удался коварный трюк в учительском туалете.
  - Так выходит, что тебя сначала Барби соблазняла, когда за водой ходил? А я думала, почему ты такой мокрый вернулся? Знаешь, Родион, а ты молодец! Вырваться из паутины ее обольщения не каждый сможет. Она ведь профессионалка в таком деле. Хотя тебя впереди ждет еще немало хитростей, которых у Голубевой, как и у Вероники, запас немалый. Только не советую с ними связываться, эти ушлые красавицы с тобой сначала развлекутся, потом подотрутся и выбросят, как использованную салфетку из рекламного ролика.
  - Спасибо за предупреждение. У меня к вам есть одно предложение, или просьба.
  - Мы слушаем. А это нас не коснется, а то после сегодняшнего позора не хочется попасть в еще одну глупую историю?
  - Косвенно затронет. Я желаю, чтобы вы рассказали подругам о моих требованиях к девушке, перед которой, по моему мнению, невозможно устоять.
  - Вернее, ты поделишься секретом о том, какие девчонки тебе сильно нравятся? - Антонина придвинулась ближе, чтобы внимательно выслушать столь полезную для нее информацию.
  - Именно так, поэтому запоминайте. Вы, якобы узнали, что самбист без ума от барышень, которые как две капли воды похожи на знаменитую актрису Милу Йовович, вернее в девушку из кинофильма "Пятый элемент". Надеюсь, вы видели фильм?
  - Видели, там главная героиня - красотка с огненно-рыжими волосами, она еще с Брюсом Уиллисом целуется. Тебе разве такие девчонки нравятся?
  - Да нет же. Просто потенциальных врагов необходимо знать, у них же на лбу не написано, что участвуют в "Ромео". Всего играет двадцать человек. Четверых уже вычислил, остается шестнадцать. Если из них половина клюнет и сделает прическу, как у Милы, то это здорово! И еще, скажите, что Родион Головко балдеет от девушек в коротких юбках, но чтобы при этом левое бедро у модницы окольцовывалось голубой ленточкой. А вот финальный аккорд. Поделитесь с подругами, что я млею, когда девчонка, разговаривая со мной, держит во рту палец и так, слегка его ..., ну вы поняли.
  - Сейчас продемонстрирую, - Александра сунула указательный палец в рот и, закатив глазки, принялась облизывать. Только выглядело это не эротично, а потешно.
  Мы дружно рассмеялись, а когда Тонина подруга подошла к встроенному шкафу, достала осенний плащ, вытащила поясок и повязала его на своей пухленькой ножке, мы и вовсе покатились от хохота.
  - Да, интересно посмотреть со стороны, как это будет выглядеть? - сказал я, вытирая слезы.
  - Примерно так, только представь, что я рыжая, как твоя любимая Мила Йовович, - ответила Тонина подруга и принялась готовиться к представлению.
  Девушка подтянула вверх платье, поправила на левой ноге пояс, изображающий ленту, и пошла, игриво виляя бедрами. А когда приблизилась, обсосала со всех сторон пальчик и томно произнесла:
  - Дорогой, после звонка на урок не проводишь бедную девушку до учительского туалета. Я так мечтаю заняться с тобой любовью.
  - Саша, в тебе пропадает даром талант великой актрисы.
  - Спасибо, ты тоже мне очень нравишься.
  - Ладно, девчонки, с вами хорошо и весело, но мне нужно идти. До свидания, завтра еще увидимся.
  - Родион, погоди, - обратилась ко мне Семенова.
  - Что случилось?
  - Я надеюсь, ты никому не расскажешь о том, что случилось в этом кабинете?
  - Завтра всем разболтаю, сегодня некогда. Да шучу я. Конечно, не скажу, могила, - я подхватил сумку и выскочил наружу, оставив двух девушек обсуждать мое странное поведение наедине.
  Улица встретила Родиона Головко теплым осенним солнцем, живописными красками пожелтевшей листвы на деревьях, криками детворы и шумом проезжающих автомобилей.
  Бегу на Комсомольскую, где на углу, возле продуктового магазина находится телефонная будка. Мимо проплывают серые громады различных зданий, красочные витрины магазинов и строгие парадные входы в офисы и учреждения. Как грибы в лесу, вокруг домов разбросаны ларьки, закусочные, торговые палатки, просто раскладушки. А рядом пристроились лоточники, торговки пирожками, семечками, жевательными резинками, орешками, сладостями. Между ними снуют бомжи в ожидании пустой пивной бутылки, а также объедков, сидят нищие и стоят, зорко высматривая потенциальную жертву, цыганки. Вслед мне несутся крики:
  - Пирожки с капустой, картошкой, луком с яйцом. Семечки, покупайте жареные семечки. Сигареты, пиво, жвачка. Свежие газеты и журналы. Подайте, Христа ради!
  В стране рыночные отношения, но, по-моему, не рыночные, а базарные. Кругом, куда не плюнь - маленький базар. Даже возле нашего дома старушки, продают разную мелочь. А недавно к ним дядя Петя из второго подъезда пристроился с ящиком полным ржавого железа. И чего у него только нет: старые краны, сгоны, обрезки труб, спицы от велосипеда и подшипники. А также: гантели, ключи, болты и шурупы..., всего не перечислить. Жильцы, глядя на сомнительный товар, проходят мимо. А дядя Петя ругается:
  - Совсем народ зажрался. Да при коммунистах этот кран у меня с руками бы оторвали. Это вам не китайский ширпотреб, а изделие со знаком качества. Ты такое чудо социализма в кислоте подержи, от накипи очисть, и оно еще полвека прослужит. Ах! Ничего вы не понимаете.
  Прибегаю к телефонному автомату, набираю номер и, услышав голос Марии, говорю:
  - Здравствуй, любимая. Мне нужно срочно тебя увидеть. Я приду?
  - Конечно, милый, жду с нетерпением.
  Вот за что боготворю Машку, так это за конкретность. Она в разговоре не темнит, не занимается пустословием, не набивает себе цену. А все потому, что эту самую цену знает. Другая девушка, услышав о моей просьбе, принялась бы кокетничать: а что, мол, случилось? почему так срочно? ты точно соскучился? ну не знаю! По-настоящему влюбленная женщина не станет заниматься подобными глупостями. Тем более такая красавица, как Мария. Конечно, у девушки десятки поклонников. Но выбрала меня, а значит, любит и ждет, а это главное!
  Мчусь на Ворошилова. Спустя десять минут взлетаю на третий этаж и стучусь в Машкину квартиру. Дверь открывается и передо мной появляется Мария в форме школьницы и с волосами, заплетенными в две тугие косички, с бантиками на концах. Машка ученица! Самая прекрасная школьница в мире! Такая волнительная и соблазнительная в этой простой одежде, которую я вижу каждый день, но которая не сводит меня с ума как сейчас.
  Ну, это уже слишком! Мое сознание, подвергнутое самым изощренным соблазнам в кулуарах родной школы, не выдерживает. Глухо застонав, я хватаю Марию на руки, несу в спальню и бросаю на кровать. После часа постельного безумия немного прихожу в норму, хотя тело еще дрожит от сладкой неги, жаждая продолжения удовольствия. Машка, глядя на меня с пониманием, спрашивает:
  - Медвежонок, ты такой сегодня горячий! Скажи, а тебе, наверное, приглянулась моя старая школьная форма?
  - Маша, ты прелесть! Только сознайся, ты специально переоделась в ученицу? Тебе все известно?
  - Да, девчонки рассказали про ваши сексуальные игры. Только поверь мне, медвежонок, если я узнаю про предательство, то ты меня больше никогда не увидишь. Я по природе - однолюбка и пойду на все ради любимого. Но и делить милого с другими не желаю. Так что выбирай.
  - Маша, уже выбрал. Обещаю, что никогда не изменю тебе, любимая.
  Глаза Марии радостно заблестели, она крепко стиснула меня и принялась осыпать нежными поцелуями. Время остановилось, мир вокруг завертелся и пропал, остались только мы вдвоем, слитые в единое целое в порывах любовной страсти. Когда я очнулся, расслабленный, слегка утомленный, Мария выскользнув из моих объятий, отправилась на кухню. Через пару минут я услышал звон посуды, шипение масла на сковороде и почувствовал вкусный запах жареного мяса.
  - Медвежонок, идем, я накормлю тебя обедом, - раздался голос девушки.
  На еду накидываюсь, как голодный медведь, а кто не любит вкусно покушать. Замечаю, что Мария нехотя ковыряет какую-то кашу в тарелке, предположительно из овсяной крупы и запивает ее яблочным соком. Спрашиваю:
  - Маша, ты всегда так питаешься? Ну как воробушек?
  - Всегда. Увы, это удел каждой танцовщицы сидеть на диетах. Недаром балерины уходят на пенсию в тридцать пять лет. Если растолстею, то потеряю работу, я уже не говорю о карьере.
  - А если у нас появится ребенок. Как тогда быть?
  - Милый, ты хочешь, чтобы я родила тебе маленького медвежонка?
  - Да, мечтаю. А разве наши близкие отношения не предполагают это событие?
  - Глупенький, я же предохраняюсь. К тому же тебе шестнадцать лет, а мне семнадцать. Ну, какой ребенок? Сначала необходимо получить образование, найти престижную работу и только тогда можно думать о малыше. И потом не забывай, что у меня есть амбиции сделать карьеру. Да, многие девчонки после школы хотят поскорее выйти замуж, родить ребенка и сидеть на шее у мужа. Но я не такая. У меня отличные успехи в студии Кленовых. Есть шанс, что через семь месяцев Мария Краснова окажется в Париже.
  - А как же я? - о том, что Мария, как лучшая выпускница Кленовых, может уехать на работу за границу, я уже знал от Арсения.
  - Ты окончишь школу и поступишь в какой-нибудь институт.
  - Получается шесть лет, год в школе и пять в институте. Да я за это время без тебя сойду с ума.
  - Не переживай, мы что-нибудь придумаем. Возможно, в Париже я долго не задержусь. Отработаю за учебу Кленовым и вернусь на родину.
  - А много денег ты им должна?
  - Прилично, по договору стану выплачивать проценты год или два, работая за рубежом. А если у нас в России, то намного дольше. Все зависит от заработка.
  - Допустим, я достану деньги, тогда останешься? - мне так не хотелось, чтобы Машка уезжала, единственный, близкий мне за последние годы человек и то меня покинет. А вдруг, в нее влюбится какой-нибудь француз? Ведь Мария восхитительная девушка. В такую невозможно не влюбиться. Со слов Арсения, Машку даже звали участвовать в конкурсах красоты, а в ее победе я не сомневаюсь. Представляю: приедет Мария в Париж, да там все французы слюной подавятся. Таких красавиц во Франции днем с огнем не отыскать. Смотрел я популярный французский сериал: "Элен и ребята". Ну и что? Вполне обычные девушки, ничего такого, что может сильно завести парня, в них нет. А возьми наших девчонок со школы, одень в модные платья и они любую французскую актрису затмят без макияжа.
  - Медвежонок, мне нужно уехать. Когда вернусь домой, то работа в Париже в любой знаменитой танцевальной студии, станет своеобразной визитной карточкой Марии Красновой. Ты ведь понимаешь, как для меня это важно. Милый, надеюсь, ты подождешь свою девочку?
  - А что еще остается. Знаешь, родители планируют определить меня в высшее военное училище. Пять лет муштры, и затем: здравствуйте белые медведи, Родион Головко прибыл для дальнейшего прохождения военной службы. Там, где-нибудь на далеком севере и буду тебя ждать. Жаль только, что время уйдет безвозвратно, пока молодой так хочется жить и любить.
  - Давай не будем загадывать на несколько лет вперед. Милый, тебе положить добавки?
  От Машки я пешком отправился на тренировку. Путь до спортивного комплекса не близкий, но ничего страшного, успею. Даже опоздаю на разминку, Иван Иванович сильно ругать не станет, привык, что Родион Головко свободная птица. Вообще часто задаю себе вопрос: а что я умею в этой жизни? Только драться и бороться. Каждый день отрабатываю приемы из дневника Караимова. Бьюсь с тенью, тренирую не силу, а скорость и точность удара. В художественных фильмах, где дерутся крутые каратисты, главные герои работают на публику: весело машут руками, ногами колотят, что жутко смотреть. Иной раз бедняге достается целая серия ударов по голове. И вот каратист после стольких потрясений поднимается, у бойца открывается второе дыхание, тут он и начинает валить всех направо и налево, а завершает бой эффектным ударом ногой в челюсть неприятеля. Ерунда все это. В реальном бою достаточно раз хорошо попасть и противник надолго выйдет из строя. Поэтому в моем арсенале нет высоких прыжков, а ногой выше пояса вообще бить не вижу смысла. Зачем напрасно тратить энергию, например, на удар ногой в голову, если можно без особых усилий пробить по пальцам ноги, подъему стопы, колену или в пах. Не верите? Тогда подойдите к какому-нибудь хулигану и стукните того каблуком по пальцам и узнаете что из этого получится. По такой же схеме работаю и руками. Нет резона проводить серию по корпусу противника, толку никакого. Попасть по челюсти, если боец держит дистанцию, также непросто. Поэтому приоритетом для меня, как борца, является быстрое сближение, захват, удары по болевым точкам, перевод противника в партер, а потом болевой прием, или добивание. Вот вошли вы на близкую дистанцию, произвели захват, куда прикажете бить? Размахнуться и крепко стукнуть кулаком по голове противника у вас не выйдет, расстояние не позволит. Что сделать, чтобы нейтрализовать неприятеля? Решений несколько. Можно ударить свободной рукой в пах, головой по переносице, пальцем в кадык, или в глаз врага. Эффективным является удар по сонной артерии. Помню, пару лет назад подрался с одним старшеклассником по кличке Бульдозер. Парень высокого роста и весом около центнера, занимался тяжелой атлетикой и обладал огромной физической силой. Обычно, Бульдозер в драке применял такую тактику: хватал противника длинными руками за грудки, а потом, наваливаясь всем телом, опрокидывал на пол, или прижимал к стене, чтобы лишить свободы маневра. После избивал. Исход боя Бульдозера и Родиона Головко решил меткий удар Головко по сонной артерии неприятеля. Не стал я тогда бить по другим уязвимым точкам. Бульдозер же ученик, а не какой-нибудь уличный грабитель, или враг революции. Странно, но, как и в Тишинске, после драки Бульдозер стал моим другом. И тогда, как по волшебству, все наезды на меня прекратились, а желающие проучить кулаками дерзкого выскочку Головко, ретировались. А то не успел еще войти в школу, как давай деньги старшеклассникам, якобы на общественные нужды и чем больше, тем лучше. Итак, драться умею. Что дальше? Конечно, тренировки не брошу, буду поддерживать спортивную форму, но становиться профессиональным бойцом не собираюсь. Еще я обладаю способностью тихо подкрадываться к противнику и двумя легкими движениями рук обезвреживать. Могу прятаться и маскироваться, ходить по лесу, читать следы, а также путать их, убегая от преследователей. Пригодится ли это в жизни, не знаю. В армии подобные навыки не будут лишними. Может не зря меня в училище хотят отдать? Ничего из гражданской жизни делать не умею и ни к чему не стремлюсь. Техникой не интересуюсь, хотя автомобили уважаю, и профессия водителя мне нравится. Компьютеры и все, что с ними связано, привлекают меня только как источник информации. Банковское дело, экономика, менеджмент, право, музыка, театр и кино, также не для меня. А вот вникать в смысл поведения и отдельных поступков людей люблю. Помогает внимательность и сосредоточенность. Дед Арон постоянно развивал во мне эти качества. Иду по улице и замечаю любые мелочи. Например, те двое, парень и девушка возле киоска. Стоят и мирно беседуют. Молодой человек держит руки в карманах узких джинсов, хотя на улице тепло, а его знакомая скрестила руки на груди, делает вид, что внимательно слушает собеседника, но на самом деле смотрит немного в сторону. О чем говорит эта сценка? Все просто. Парню девушка нравится, и он хочет завязать с ней близкие отношения. А выдают его намерения как раз руки, засунутые в карманы. Девушка наоборот не желает сближаться, этот человек ей не интересен, поэтому закрывается от юноши скрещенными руками. Но, не желая парня обидеть, якобы внимает, но всем видом дает понять, что разговор неприятен, и что ей некогда выслушивать разные глупости. Может мне на психолога пойти учиться? Интересно, а есть военные психологи? Если отправят в училище, то пусть, хотя бы профессия в мирной жизни пригодится. Нужно поговорить с отцом на эту тему. А то приходят офицеры из армии, а потом сидят без работы, потому что только командовать обучены. Конечно, есть и узкие специалисты, которые занимались на военной службе различной техникой. Но таких мало. Нет, в армии точно не останусь. Ребята болтали, что там отморозки в сто раз хуже, чем в школе. Дедовщина такая, что жуть берет. Каждый день приходить на службу с мыслью, а не убили ли кого ночью деды, а не случилось ли чрезвычайное происшествие: дезертирство или самовольное оставление части? Нет, не мое это. Сам кого-нибудь прибью, если достанут, а потом понесу заслуженное наказание. Лучше всего в какой-нибудь спецназ попасть, или в разведывательную роту, например. Ребята, которые служили в десанте, рассказывали, если провинился боец, то командир вызывает нарушителя на учебное единоборство. Настучит по голове, чтобы понял, что армия не место для хулиганов, а тому и пожаловаться нельзя на офицера, бой же проводился тренировочный. Хорошо бы еще уговорить отца, чтобы определил меня в училище госбезопасности. Пойду по стопам деда, разве плохо, что Родион продолжит семейную традицию Караимова. Там и мои навыки бойца пригодятся. Есть у меня еще одна задумка, как жить дальше. Что, если просто пойти после школы в армию, отслужить два года, а потом с чистой совестью уехать к Машке во Францию. А там выучу французский язык, устроюсь на работу охранником, или телохранителем и заживем с милой, как в сказке, в любви, в согласии, в заботе друг о друге.
  Спустя сорок минут быстрой ходьбы, на меня надвинулся парк имени Горького, где на краю, в тени полувековых деревьев располагался спортивный комплекс "Заря". Одноэтажное здание п-образной формы, построенное в середине восьмидесятых годов, и в наши дни оборудовано по последнему слову техники. Внутри несколько больших залов. Борцы, боксеры, волейболисты, штангисты, гимнасты занимаются раздельно друг от друга. Но раздевалки общие для спортсменов всех категорий, но, естественно, разделены на мужскую и женскую половины. При каждой раздевалке имеется душ и маленькая сауна. Красота! Настоящий рай для любителей спорта. Говорят, что в ходе приватизации, комплекс хотели прибрать в частные руки. Мол, не хватает денег на его содержание, на оплату электроэнергии, воды и отопления. Но разразился такой скандал, что местные чиновники, а возможно, что среди них находился и мой отец, быстро передумали продавать недвижимость и общественность успокоилась.
  В коридоре я нос к носу столкнулся с нашим любимым тренером Потаповым, пожилым, коренастым человеком, с широким лбом и приятными чертами лица. Он, как будто специально меня караулил, чтобы довести до Родиона важную информацию. После взаимных приветствий Иван Иванович сказал:
  - Головко, зайди ко мне в кабинет, разговор есть.
  Глаза тренера не выражали ничего хорошего. Я так и понял, что сейчас получу строгий выговор, наверное, Ванычу, как мы ласково называли Потапова, уже наябедничали о моей драке в школе.
  Тренерская, куда я вошел следом за Ванычем, больше напоминала не служебный кабинет, а общежитие для холостяков. Кругом валялись борцовки, спортивное трико и старые газеты с кроссвордами. На столе, в окружении каких-то графиков и прочей макулатуры, гордо стояли граненые стаканы и стопка тарелок. Под столом красовалась полупустая банка соленых огурцов и бутылка минералки. Глядя на этот беспорядок, Потапов махнул рукой, выругался вполголоса и пригласил меня присесть на кожаный диван, где почему-то уютно устроились порванная боксерская груша и ржавая гантель. Сбросив спортивный инвентарь на дощатый пол, тренер внимательно на меня посмотрел и спросил:
  - Родион, ты, что за шоу в школе устроил? - Ваныч, как всегда, делал вид, что все знает и возможно простит, если рассказать правду.
  Знаем, плавали. Тренер, конечно, простит, но пилить будет постоянно, пока не забудет. А так как память у Ивана Ивановича хорошая, то мне предстоит год выслушивать горькие нотации, а также правила поведения в обществе спортсмена-самбиста. Поэтому я решил соврать:
  - Иван Иванович, я в другую школу перешел, а на переменке одноклассники стали расспрашивать о моих увлечениях, ну чтобы познакомиться поближе. Я рассказал, что занимаюсь спортом, посещаю секцию борьбы самбо. А еще сказал, что наш Потапов - самый крутой тренер в России, а возможно и за рубежом.
  - Так и сказал, что я лучший? - выражение лица Ваныча говорило мне о некотором сомнении в правдивости этих слов.
  - Ей Богу, говорю чистую правду, - здесь я не согрешил, потому что действительно ребята интересовались - каким видом единоборства я увлекаюсь, и адресок тренера просили записать.
  Иван Иванович поднялся с дивана, подошел к столу, покопался в каких-то бумажках, взял несколько листов и, протянув мне, спросил:
  - Родион, а что ты на это скажешь? Какую сказку поведаешь самому крутому тренеру в мире?
  Я сначала подумал, что мне вручили письменный донос о драке товарища Головко с компанией отморозков, или анонимное письмо на ту же тему. Но потом заметил, что на листах написаны чьи-то фамилии, а также домашние адреса. Эта информация мне ни о чем не говорила, поэтому я недоуменно поморщился и ответил:
  - Фамилии, адреса какие-то, а я тут причем?
  - А притом, что ко мне пришло более пятидесяти человек и не только из твоей школы, и попросились в секцию самбо. Но и это еще не все. Пару часов назад, мне позвонили учителя восточных единоборств и стали ругаться, что я переманил к себе их лучших бойцов. Эти балбесы, то есть ученики, якобы сказали, что каратэ, ушу и прочие виды борьбы - полная фигня и что только самбо является школой для настоящих мужчин. А, между прочим, те восточники не бесплатно детей учат. Поэтому получается, что я у них кусок хлеба отобрал. И как все это понимать?
  - Иван Иванович, так значит все, кто у вас записались, сегодня будут с нами тренироваться?
  - Ага, сейчас, разбежались. Я их отправил проходить медицинскую комиссию. А пока они подписи врачей соберут, поломаю голову, что мне с таким большим количеством людей делать. Придется вводить дополнительные часы занятий для новичков, а также искать еще одного тренера. Сам я не справлюсь. Завтра утром побегу с этими списками в спорткомитет, пусть они решение принимают. Ну, Головко, задал ты мне задачку! А ну, говори всю правду, или я узнаю, еще хуже будет!
  А ведь точно узнает. Кто-нибудь из новеньких по простоте душевной выложит Ванычу захватывающую историю о битве Родиона Головко с компанией Хана. Поэтому я решился:
  - Да показал ребятам пару простых приемов, а им очень понравилось.
  - Головко, не темни! Я еще не все рассказал..., - в тренерскую комнату постучали, а потом на пороге появился молодой человек, лет двенадцати, светловолосый, пухлого телосложения, одетый в модный спортивный костюм фирмы Адидас.
  Увидев меня, юноша заулыбался, а потом, протянув тренеру какую-то бумажку, доложил:
  - Иван Иванович, я медкомиссию прошел. Когда разрешите приступить к тренировкам?
  Ваныч взял в руку листок, бегло прочитал текст, а затем удивленно спросил:
  - Сергей, ты же сегодня получил задание на медосмотр, всего пару часов назад и как ты умудрился так быстро его пройти?
  - Да папа позвонил, кому нужно, и мне помогли, провели без очереди по врачебным кабинетам. Так теперь можно заниматься?
  - Ладно, иди в раздевалку, тренировка начнется через пять минут. Но в дальнейшем, я определю тебя в группу новичков и о времени занятий сообщу дополнительно.
  Парень вышел, а Ваныч уставился на меня, как змея на суслика и продолжил допрос:
  - Родион, вчера ко мне приходили какие-то серьезные люди, но явно не из мира спорта. Они попросили организовать показательный бой между самбистом Головко и бойцом восточных единоборств. Между прочим, предлагали большие деньги. Мне столько и за десять лет не заработать. Я, естественно, дал отрицательный ответ, но события последних дней не дают мне покоя. Сынок, может, расскажешь, во что ты вляпался? Обещаю, что сильно ругаться не стану.
  Сынок - слово то, какое доброе. Так Родиона никогда не называли родители. От волнения, у меня даже глаза заслезились. Опустив голову, я сказал:
  - Подрался перед занятиями в школе с другими учениками. Они - отморозки конченые, никому прохода не давали. Вот и на меня наехали, как на новенького.
  - Погоди, ты сказал, что дрался с учениками, а разве не честная драка была, не один против одного, как и положено?
  - Нет, их всего пять человек активно участвовало в нападении. Остальных в расчет не беру. Троих отморозков сразу вырубил, а с двумя пришлось повозиться. Ребятам, наверное, понравилось, как я сражаюсь, вот они к вам и прибежали.
  - А те, двое, с кем, как ты говоришь, пришлось немного попотеть, кто такие?
  - Один из них ученик по кличке Хан, фамилию не знаю, а другой, самый опасный среди остальных - каратист по кличке Волк. Вот с ним секунд тридцать бился, но справился.
  - А как фамилия у того каратиста, случайно не Волков?
  - Да, Волков.
  - Так Владимир Волков - наша знаменитость, звезда восточных единоборств. Про него все местные газеты пишут. Он же серебро на первенстве России по карате взял. И ты, Родион, его за тридцать секунд вынес? Расскажи подробнее о схватке.
  - Да ничего сверхъестественного не применял к этому Чаку Норрису недоделанному. Работал в бою так, как вы учили: быстрое сближение, захват и бросок. Ну, еще добить пришлось, потому что меня Хан сзади ногами по ребрам пинал.
  - А добивал Волкова, каким способом?
  - Головой по переносице.
  Если глаза Ивана Ивановича с начала моего рассказа выражали глубокое изумление, то в настоящий момент торжественно светились. А на лице было написано такое выражение, что, казалось, что тренер вскочит с дивана и примется радостно меня обнимать и целовать, как самого лучшего друга, которого не видел несколько лет.
  - Говорил же журналистам, что самбо лучше разных ушу, карате и другой восточной хреновины. И в спорткомитете доказывал, куда необходимо деньги вкладывать. Именно нашу борьбу нужно развивать и лелеять, а не гнаться за иностранными актерами, активно пропагандирующими свои виды единоборств. Только никто не слушает. Говорят, что модно, зрелищно и актуально скакать кузнечиками по татами. А то, что русский Ванька физиологически непригодный прыгать и размахивать ногами, в расчет не берется. Твоя драка говорит о том, что ты, Родион, вышел за пределы обычного, спортивного самбо и применял боевое самбо. А его лишь в спецназе изучают. Кстати, ответь, пожалуйста, кто тебе ударную технику ставил?
  - Дедушка обучал, Караимов Арон Захариевич. Его уже нет, умер в прошлом году.
  - Соболезную. Где-то я эту фамилию уже слышал. А кем работал дедушка?
  Я решил всей правды не говорить, особенно про древний народ караимов, поэтому сказал:
  - Где он работал, не знаю, но дед служил полковником госбезопасности.
  - Тогда все понятно. Навыки, умения хорошего бойца ты получил от деда. Жаль, что его не стало. Так бы хотелось с ним побеседовать. Ладно, Родион, ступай на тренировку. А у меня теперь появилась пища для размышления, что-то не нравится твоему самому крутому тренеру, та возня, которая происходит вокруг моего любимого ученика. Давай, сынок, иди. Мы еще с тобой побеседуем на эту тему.
  Я отправился в раздевалку, открыл шкаф и, достав куртку, шорты и борцовки, принялся быстро переодеваться. Спортсмены ушли в зал, и мне не хотелось задерживаться. И дело не в том, что кто-то поругает за опоздание. Просто к тренировке отношусь очень серьезно и выкладываюсь полностью. Тренер за это меня хвалит и ставит в пример некоторым опытным самбистам старшей возрастной группы, потому что так называемые "старички", добившись некоторых успехов на борцовском ковре, во время занятий часто ленятся. А любой спортсмен знает, что расслабляться нельзя, если решил серьезно заниматься спортом. Пропустил несколько тренировок и уже реакция не та и техника хромает. Бегу в зал. Не успел со всеми поздороваться, как вошел Ваныч и занятие началось.
  Спустя два с половиной часа, покидаю спортивный комплекс и следую на троллейбусную остановку. Вечереет, мышцы приятно ноют, а в теле ощущается необыкновенная легкость. Так всегда бывает, особенно когда после занятий спортом немного посижу в сауне, долго не рекомендую, затем постою в душе под струями горячей воды, разотрусь махровым полотенцем, оденусь и окажусь на свежем воздухе. Не иду, а как будто лечу над землей, а мимо проплывают рыжие деревья и кустарники, разноцветные дома и добрые прохожие. Недаром ученые говорят, что занятия спортом вызывают у человека бодрость духа и положительные эмоции. Во время тренировок в организме вырабатываются эндорфины, так называемые "гормоны счастья". Достаточно после любой психологической нагрузки полчаса позаниматься в спортивном зале и запасы эндорфинов пополняются. А я целых два часа потел. Приеду домой - позвоню любимой девушке и еще немного счастья приобрету. А куда стану эндорфины девать, когда на Марии женюсь? В мешок складывать? Нет, просто поделюсь счастьем с возлюбленной, а еще стану дарить всем хорошим людям.
  Мое прекрасное настроение неожиданно испортили. Не доходя метров сто до троллейбусной остановки, вижу молодого человека, среднего роста, черноволосого, в темном спортивном костюме, идущего навстречу. Парень почему-то преграждает мне дорогу. Я шагаю в сторону, чтобы обойти незнакомца, и он ступает за мной. Понятно, на гопника нарвался. Сейчас попросит закурить, а потом немного денег на мороженое. Вокруг никого. В тридцати метрах от аллеи замечаю две иномарки, но неизвестно, есть ли в них люди, окна затемнены и ничего не видно. Решаю работать на опережение. Боевой контакт с неприятелем провожу по схеме, которой обучил меня дедушка Караимов. Сначала воздействую на психику. Медленно приближаясь, говорю слова, которые первыми приходят в голову:
  - Тетенька, дай закурить, в магазине хлеба нет, а ключи от лампы под ковриком лежат.
  Пока человек переваривает эту нелепицу и находится в некой прострации, в запасе у меня одна, две секунды, достаточно, чтобы нейтрализовать вероятного противника. Быстрый шаг вперед и провожу правой рукой "укус змеи" по глазам. Левой ногой бью в пах. Парень взвизгивает и падает на землю. Поверьте, такое попадание очень болезненно, хотя и пробил я не сильно. Не успеваю ретироваться, как сзади раздается дикий вопль. Как будто мартовский кот кричит под окнами. Резко прыгаю вперед и чуть в сторону, оборачиваюсь и замечаю, как на меня несется какой-то карапуз в черной куртке и с капюшоном, скрывающим лицо. В правой руке человечек держит две палочки, соединенные между собой железной цепочкой. Ага, нунчаки. Да передо мной черепашка ниндзя! Спокойно снимаю с плеча сумку и жду первых действий неприятеля. Тот останавливается в двух метрах от меня и начинает крутить деревяшки. Красиво вертит и быстро. Выписывает восьмерки, перехватывает из руки в руку, из подмышки за шею. Загляденье! Почти как Брюс Ли в каком-то фильме. Приближаюсь к ниндзя. Тот уже раскручивает верхнюю восьмерку, но задействует почему-то конечность и резким лоу-киком выстреливает по моему правому бедру. Слегка приседаю и ловлю ногу "черепашки" и одновременно подставляю левую руку под удар его нунчаку. Так как вся его поступательная энергия вложена в лоу-кик, то соприкосновение с деревяшкой не приносит мне никакого вреда. Сближение и близкий контакт произведен, можно проводить бросок, или скручиваясь в сторону захваченной ноги, просто повалить врага на землю. Но я решил поступить иначе. В записях Караимова я обнаружил интересный прием против врага, вооруженного щитом и мечом. Суть приема в том, что при ударе вес переносится на левую ногу, а при защите - на правую. Так как победить противника, укрытого щитом не просто, то можно попытаться серьезно повредить его ногу и ограничить подвижность. Сейчас вес тела недруга лежит на правой ноге. Поэтому бью левой ногой по правому колену опорной ноги коротышки. Хорошо припечатал. Не зря за домом так долго тренировал удар, даже старые кроссовки порвал. По тополю колотил. Естественно, как Жан Клод Ван Дамм дерево ногой не срубил, но результат налицо. Мой противник заорал, уронил нунчаку и схватился за колено. Теперь ниндзя не опасен. Поворачиваюсь, поднимаю сумку и собираюсь уходить. В боевой обстановке, как диверсант-разведчик, я бы не оставил недобитого врага за спиной. Дед рассказывал, что подобные слабости недопустимы. Едва отвернешься, как лежащий без движения злоумышленник, вдруг воскресает и всаживает нож под твою левую лопатку. Но тут не поле битвы, а просто два гопника решили со мной позабавиться. Не вышло, не на того нарвались, вот и получили по шее. На всякий случай, всего лишь в целях подстраховки, подскакиваю к черноволосому парню, который не уступал дорогу. Тот уже слегка ожил и его глаза наполнены злобой, а губы скривила боль и ненависть.
  - Извини, брат, надеюсь, что никогда больше с тобой не встречусь, - говорю и резко атакую подъем стопы противника. Не сильно прикладываюсь, но чувствительно. Ничего страшного, недельку похромает и все пройдет, зато как и черепашка-ниндзя с поврежденным коленом, брюнет с подбитой конечностью меня не догонит.
  Теперь можно спокойно продолжить путь. Не успел я об этом подумать, как из иномарки вышел молодой мужчина и направился в мою сторону. Это кто? Не стану испытывать судьбу, лучше убегу, пока еще кто-нибудь не вылез, чтобы спросить у десятиклассника, как пройти в библиотеку. Несусь в направлении остановки. А вон вдалеке и троллейбус показался, сейчас в него залезу, и никакой бандит не посмеет меня обидеть в общественном транспорте. Слышу за спиной крик:
  - Родион Головко, постойте, с вами хотят просто поговорить. Да подождите, не убегайте, пожалуйста.
  Останавливаюсь и жду. Да что за день выдался! С утра морально атаковали, а вечером воздействуют физически.
  Мужчина, в классическом костюме серого цвета, пухлый брюнет, подбежал и сказал:
  - Родион. С вами желает встретиться один важный человек, - толстяк махнул рукой в сторону иномарок.
  Машины взревели и через несколько секунд остановились напротив. Из БМВ вылез мужчина, одетый в строгий деловой костюм темно-синего цвета, возраста, примерно как мой отец, русоволосый, крепкого телосложения и с грубыми чертами лица. Я обратил внимание на косой шрам, который выделялся у незнакомца на левой щеке и на его глаза. Говорят, что глаза - зеркало души. Мне кажется, что это ерунда. Даже у самого выдающегося мошенника и негодяя, могут быть и приятная внешность и добрые, небесно-голубые глаза. Другое дело взгляд человека: панический, как у труса, замороженный, как у наркомана, или бегающий, как у вруна, примеров можно привести кучу. Так вот, у "меченого" - так я про себя назвал незнакомца, был взгляд хищного зверя. Сложилось такое впечатление, что мужчина смотрит и решает - немедленно съесть Родиона, или подождать до следующего раза. "Меченый" протянул руку и сказал:
  - Здравствуй, Родион. Давно хотел с тобой познакомиться.
  Ага, странный тип, подумал я, Несколько лет за мной, якобы, наблюдал и вот сейчас решился на встречу. Так я тебе и поверил. Интересно, что дяде от меня нужно, сам скажет, или спросить?
  - Здравствуйте, чем обязан такому повышенному интересу к простому школьнику? - я пожал в ответ руку и настроился внимательно выслушать собеседника.
  - Не совсем простому. Я навел кое-какие справки. Ты старший сын Григория Головко - весьма уважаемого бизнесмена. Крышует бизнес Григория Семеновича сама ФСБ, что неудивительно, ведь у него работают бывшие сотрудники государственной безопасности, а также ветераны милицейской службы. Любой предприниматель мечтает о такой крыше. Ты, Родион, с детства занимаешься борьбой самбо, но в соревнованиях не участвуешь по неизвестной мне причине. Недавно, знакомый рассказал, что в школе, где ты учишься, произошла интересная потасовка. Один парень бился против толпы. Четверых потом увезли в больницу, а один даже обделался во время драки. Это как нужно суметь запугать противника, чтобы произошло подобное! Кстати, все эти ребята являются отличными спортсменами, а мальчик по фамилии Волков, к тому же чемпионом по карате. Я узнал, что ты и есть тот боец, который всех победил. Но не поверил, мне показалось, что такое невозможно. Я обратился к знакомому тренеру восточных единоборств за консультацией. Тот порекомендовал двух лучших воспитанников, чтобы я смог проверить тебя на практике. После я нашел тренера самбо Потапова и предложил организовать учебный спарринг. Потапов, как сумасшедший накричал на меня и даже слушать не стал, а вытолкнул за дверь. Ничего не оставалось, как устроить нападение здесь и удовлетворить любопытство. Кстати, те хваленые бойцы до сих пор страдают сидя под кустом, надо будет послать машину, чтобы отвезти неудачников домой. Вот, а ты говоришь простой школьник.
  - Так вы убедились в моих скромных бойцовых качествах и что из этого следует? Да любой самбист, обладающий навыками простейшей ударной техники, уделает в равном бою бойца, не умеющего бороться. Таких борцов, как я, очень много. А в секции у Потапова есть и посильнее спортсмены. Вообще самбо - это универсальный вид борьбы. Почему-то сотрудники силовых структур не изучают модные восточные стили ушу и карате, а занимаются самбо.
  - Согласен. Только почему Родион в недавнем бою использовал удары рукой, а также ногой, а не применил борцовские умения?
  - Противники слабыми оказались, поэтому пошел по кратчайшему пути к победе. А еще пачкаться не хотел, земля сырая, вот и не стал бороться.
  Интересный человек, наговорил кучу комплиментов и ничего не рассказал о себе, а также об истинной причине, по которой устроен весь этот спектакль с подставными гопниками. Поэтому я решил прямо спросить у меченого то, что меня интересует.
  - Скажите, кто вы и что вам от меня нужно? Уверен, что вы сюда не полюбоваться на Родиона Головко приехали, а по другому поводу и какому, если не секрет?
  - Ты умный мальчик, хорошо соображаешь. Давай отойдем немного в сторонку, чтобы нас не услышали.
  Мы прошли по аллее пару десятков шагов и меченый сказал:
  - Меня зовут Тихон Петрович Большаков. Я, как и твой отец, занимаюсь бизнесом. Конечно, я не такой крутой, как Григорий Семенович, но в нашем районе, где вы проживаете семьей, мое имя известно в узких кругах предпринимателей. Дело в том, что я, как бы проще объяснить, неофициальная власть.
  - Вы являетесь теневым смотрящим?
  - Ну, можно и так сказать. К тому же, как ты понял, я интересуюсь единоборствами. Хочу сознаться, что Хан, которого ты больше никогда не увидишь, Волков и еще три пострадавших во время драки с тобой - мои люди.
  - Так Хан умер? Или вы его...
  - Руслан Кондратьев не умер, лежит в больнице, выздоравливает. И мы его не того..., а отправим учиться в другую школу. Да и он сам не захочет вернуться. Дело не в этом. Те балбесы хоть и мои подопечные, но глупые и бестолковые. Умные люди, прежде чем наехать на незнакомого человека, сначала интересуются, кто такой, чем дышит? А эти поступили как последние лохи. Понимаешь, сейчас не начало девяностых. Многие из моего круга уже отошли от беспредела и занимаются честной деятельностью. Они, так сказать, легализировались. А кто не захотел честной жизни, или лежат в могиле, или топчут зону. Я на зону не рвусь, ничего хорошего и романтичного, как считают некоторые глупцы, там нет. Скажи, Родион, а Караимов Арон Захариевич, полковник госбезопасности, твой дед?
  - Да, мой. Только нет его. Умер дедушка.
  - Знаю, царствие небесное, хороший человек был. А ты знаешь, что мой отец, Петр Петрович Большаков его сослуживец?
  - Нет. Впервые слышу.
  - А он мне рассказывал, что Караимов ему жизнь спас, когда они в Южной Америке находились. Так что я, получается, перед твоей семьей в долгу. Кстати, жив Петр Петрович, на пенсии, живет в Москве. Если захочешь с ним увидеться, то я могу адресок дать. Или просто в столицу приедешь, а остановиться негде, вот у него и погостишь.
  - Спасибо. Скажите, а как получилось, что у вас такой героический отец, а вы не пошли по его стопам? - вопрос, конечно, я задал некорректный, но интерес к мотивации действий меченого взял верх.
  - По молодости, глупости залетел. Страдал максимализмом, так сказать. Я тогда боксом занимался и готовился поступать в училище КГБ. Однажды, подрался с одним гадом, а у того папа оказался партийной шишкой, вот и загремел на зону. А потом еще больше озлобился, и покатилась моя жизнь по наклонной дорожке. Сейчас, конечно, я понимаю, что не прав, но деваться некуда. Поэтому я и хочу попросить тебя кое о чем. Но пообещай, что никому не расскажешь о нашем разговоре.
  - Хорошо, даю слово. Слушаю внимательно.
  - Понимаешь, сын у меня в твоей школе учится в восьмом классе. Его зовут Виктор Тихонович Черкасов. Только парень ничего не знает об отце. Живет с матерью, я ей материально помогаю, но женщина категорически против нашего с Виктором общения. Она с раннего детства ему рассказывала, что папа их бросил, а потом умер в тюрьме от чахотки. Так получилось, что с нынешней женой бог не дал нам детей. Понимаешь, как он мне дорог. Я когда узнал про сына, то сюда из Москвы переехал, чтобы быть к нему ближе. Жену люблю и никогда не брошу и сына, мою кровинушку, не хочу потерять.
  - А разве Виктору кто-то угрожает?
  - Ему? Он сам себе угрожает. Характер, как у меня в молодости. Считает, что всего в жизни можно добиться не упорным трудом и знаниями, а силой, наглостью и нахрапом. Поэтому я прошу присмотреть за Виктором. Кстати, парень на самбо записался, уже легче тебе будет найти с ним общий язык. А еще, когда вернутся в школу наши горе-вояки, то подчиняться и помогать тебе станут безоговорочно, я за это ручаюсь. Ну и конечно, никаких наркотиков, а также беспредела в школе. Я думаю, ты справишься с этой задачей. Так что скажешь?
  - У меня не так много времени, но постараюсь выполнить вашу просьбу.
  - Спасибо. Вот моя визитная карточка. На обратной стороне написан телефон, о котором знают лишь близкие мне люди. По нему ты можешь звонить в любое время дня и ночи. Скажешь, что передать на словах и мне сообщат. И еще я приготовил тебе компенсацию за моральный ущерб и неприятности, которые произошли с тобой по моей вине, - Большаков махнул рукой в сторону машины и подбежавший к нам пухлый брюнет отдал меченому дипломат, который мужчина протянул мне.
  - Что здесь?
  - Это тебе. Я понимаю, что твой отец достаточно богат, но лишние личные карманные деньги не помешают.
  - Нет, я не возьму. Вы моего папу не знаете. Да он меня прибьет, если обнаружит у сына чужие деньги, - я на миг представил, как мама находит у меня под матрасом денежные купюры и закатывает истерику, еще обвинит, что я их у отца украл, короче говоря, будет полный капец.
  - Просто не говори родителям, трать по мере необходимости, а хочешь, используй на какие-либо благие цели.
  - Нет, я не могу принять такой дорогой подарок.
  - Хорошо. Тогда разреши мне подвезти тебя на машине. С ветерком прокачу.
  Я кивнул. Покататься на таком классном автомобиле мне и самому хотелось. Отец никогда сына подобным не баловал, хотя мог бы и разок подбросить до школы на мерседесе, из всех иномарок, Григорий Головко почему-то больше всего уважает немецкое авто.
  - Тогда поехали.
  По дороге домой я думал, что странная у нас все-таки жизнь в России. Бюджетные чиновники берут взятки, затем полученные незаконным путем деньги, вкладывают в нелегальный бизнес и укрывают доходы от государства. Милиция и прокуратура на это закрывают глаза или делают вид, что ничего не знают. А иногда и сами прикрывают преступные кланы. А вот глава местной преступной группировки наоборот хочет заниматься честным предпринимательством, без двойной бухгалтерии, без черной заработной платы и без нарушений законодательства по труду. А то, что получается. У нас, якобы, почти безработицы нет в стране, и уровень жизни соответствует европейским стандартам. Это по каким-то там статистическим данным. Ложь это. Так чиновники в Москву докладывают, чтобы кресел не лишиться. На самом деле безработица повальная. Хотя все где-то работают. Но там, где трудятся россияне - они почему-то не числятся в штате предприятия, или зарегистрированы, имеют полный социальный пакет, но получают официально минимальную заработную плату, как раз на уровне прожиточного минимума. А с нее, родимой, налоги высчитывают. А что там считать, если денег начислено всего ничего. А раз так, значит и бюджет пуст. Поэтому и получают врачи, учителя, военнослужащие, социальные работники от государства столько, что и сказать стыдно. А пенсионеры как живут? Вся пенсия уходит на оплату коммунальных услуг. А еще необходимо питаться, одеваться и покупать таблетки. Нет у нас в стране достойной старости без достойной пенсии. Пройдут годы, и пенсионеры вообще пенсию нормальную не получат. Ведь будущие бабушки и дедушки как будто и не работали. А если трудились, то нигде не числились. Пойди, докажи обратное. Или числились, но получали копейки за труды. Так на бумаге написано. Дядя Вася, сосед по прежнему месту жительства, часто со мной на политические темы беседовал, просвещал, так сказать. Выйдет на улицу покурить и давай заливать про политику партии. Я, в принципе, согласен с его точкой зрения, что наша страна - один большой дурдом. Вот, например, у нас колоссальные запасы нефти и газа. Мы этот газ Украине продаем и далее всей Европе. Значит, у нас газ дешевле стоит, чем на западе. А вот и не угадали. На Украине за один кубометр газа жители платят меньше денег, по сравнению с россиянами. А почему цена на бензин в России такая же, как и в Европе? Странно это. Ведь нефти у нас много, а у них вообще нет. Единственное, с чем я не соглашался с дядей Васей, так это про былые светлые времена развитого социализма. Неплохо жили, по-моему, но не настолько круто, чтобы постоянно хвастаться перед нынешней молодежью. Дядя Вася мне про политику коммунистической партии, а я ему о пустых прилавках в магазинах. Он мне про космос и Гагарина, я же про туалет на улице и отсутствие горячей воды в доме. Дядя Вася доказывает, что мы первые по научно-техническому прогрессу, а я привожу в пример, что домашний телефон, бытовая техника, автомобили не доступны простым советским людям. Когда у дяди Васи заканчивались аргументы, то пенсионер, как обычно, заявлял, что действительно, сильно хорошо и не жили, но любит он те времена, за то, что в них прошла его молодость. А молодость - самое прекрасное время на земле!
  Следующий день не принес в мою школьную жизнь большого разнообразия. Если не считать, что Родиона Головко девчонки пригласили два раза в кино, по разу в театр и в бассейн. Одна симпатичная зеленоглазая десятиклассница из параллельного класса, даже предложила мне сходить вместе на футбол, на воскресный матч между нашей "Жемчужиной Красногорья" и какой-то залетной командой. Я вежливо сказал, что футболом не интересуюсь, девушка расстроилась, но виду не подала и предложила просто погулять с ней, а также весело провести время в каком-нибудь кафе.
  Тоня и Александра, мои недавние совратительницы, ехидно улыбались, и по их коварному виду я понял, что информация о сексуальных предпочтениях Родиона Григорьевича Головко уже дошла до нужных людей, осталось только немного подождать результата. Барби, она же Валентина Голубева и другая прелестница Вероника Кротова на глаза не попадались. А вот Анжела Попова, по мнению девчонок, одна из вероятных победительниц в сражении за мое сердце, наоборот встречалась довольно часто. Девушка училась в десятом "В". Необыкновенная и воздушная, так, наверное, можно назвать это милое, симпатичное создание природы, Анжела была обворожительна. Если ранее мне предоставили сделать выбор между Марией и Анжелой, то я бы растерялся, настолько прекрасны эти девчонки. Анжела олицетворяет собой как бы покорность и женственность, а Мария огонь и страсть. Но я не жалею, что влюбился в Машку и встретил первой ее первой на жизненном пути. Это сейчас, узнав Машку ближе, я ценю ее и знаю, что девушке от меня кроме любви ничего не нужно. А вот во взгляде Анжелы я прочитал кроме недоумения моей пассивностью, еще и холодный расчет. Не спорю, возможно, при развитии наших дальнейших отношений с Анжелой, она бы меня полюбила. Но сейчас Родион интересовал красавицу только как денежный бонус в азартной, любовной игре. Как мешочек с золотыми монетами, которые можно получить, выиграв "Ромео". Или как ценный трофей, которым не грех и похвастаться перед подругами, а также утешить свое эго. Вот на большой перемене сталкиваюсь с Анжелой, которая всем видом показывает заинтересованность и желание познакомиться, а я прохожу мимо. На следующей перемене ситуация повторяется и девушка поднимает брови, а маска нежной, чувственной женщины сменяется маской разочарования и плаксивости маленькой девочки у которой отобрали плюшевую игрушку. Да и не хожу я на переменах один, всегда кто-нибудь меня сопровождает. В общении не отказываю никому, будь то отморозки, умники, мажоры, или даже чмошники. Для меня нет разницы в социальном происхождении, главное чтобы человек был хороший. Единственное, что слегка ограничивает коммуникацию - это наличие общих интересов. Ну, если я не геймер и о "Дум", очень популярной среди компьютерных фанатов игре ничего не знаю, то разговор, как правило, сводится к нескольким дежурным фразам. А вот на спортивные темы я люблю беседовать, особенно про самбо и другие виды борьбы. Уважаю рыбалку и отдых на природе. В последнее время интересуюсь спортивными танцами, мучаю Арсения просьбами рассказать что-нибудь интересное про танцевальное искусство и студию Кленовых. Друг не отказывает, хотя один раз я так извел его глупыми вопросами, что Арсений пообещал брать меня на занятия.
  - Танцевать умеешь? - спросил Кленов.
  - Никогда не танцевал, даже дискотеку ни разу не посещал.
  - Тогда предлагаю походить к нам на учебу. Мы набираем группу современного танца, вот и научишься танцевать. Среда и воскресенье тебя устроят?
  - Да, тренировок в эти дни нет, приду, конечно. Только извини за нескромный вопрос, а сколько стоит обучение? - деньги у меня не водились, поэтому лучше узнать сейчас, чем потом удивленно хлопать ресницами.
  - Для тебя, друг, ничего не стоит. Наоборот, приплачивать станем за то, что ты ходишь учиться к нам в студию.
  - В каком смысле приплачивать? - я растерялся, получается, что на меня время тратят, а еще и платят за это?
  - Ничего ты не понимаешь в пиаре и шоу бизнесе. Да ребята когда узнают, чем ты в свободное время занимаешься, сразу к нам прибегут. От учеников отбоя не будет. А значит, и прибыль хорошую получим. Папа, когда узнал, что ты интересуешься танцами, то сказал, что неплохо бы пригласить Родиона в студию. Я долго не решался, но ты сам проявил инициативу. Поэтому сейчас приглашаю смело. Приходи, тренируйся на здоровье, мы будем рады тебя видеть.
  - Спасибо, только платить, как станете, в рублях, или долларах?
  Арсений отнесся к моим словам вполне серьезно, поэтому сказал:
  - Какую валюту захочешь, такую и предоставим.
  - Желаю получать китайские юани. Буду складывать их на черный день. А когда китайцы захватят мир, то выкуплю себе должность мандарина и проживу жизнь без хлопот и забот, - я вешал Арсению лапшу на уши, но друг выглядел слегка озабоченным и растерянным, поэтому, жалея его, пояснил: - Ага, попался! Да, пошутил я, а ты повелся, как маленький. Да не возьму я никогда от друга деньги. За дружбу можно платить только дружбой, другого варианта нет. Понятно, друг, мой, Арсений Кленов?
  На перемене встретил Букаша. Валера, как я и хотел, выглядел очень опрятно. Да изменился парень не только внешне. Взгляд его стал не забитым и пугливым, как ранее, а спокойным и серьезным. В движениях прослеживалась уверенность и чувство собственного достоинства. Не знаю, как родители, но я доволен трансформированием грязного, замученного страхом мальчика, в нормального, аккуратного ученика. Валера поздоровался, отозвал в сторону и напомнил:
  - Родион, ты случайно не забыл, что завтра суббота, и ты идешь к нам обедать?
  - Спасибо, что напомнил. Скажи, пожалуйста, твоя сестренка, какие цветы любит?
  - А цветы зачем? Но если нужно, то я спрошу.
  - Цветы все девчонки любят, не пойду же я к Ольге в гости с пустыми руками. А спрашивать у нее ничего нельзя, только меня поставишь в неловкое положение. Хорошо?
  - Ладно, не буду.
  - А покажешь мне, как выглядит сестра. Учимся в одной школе, но я новенький, ее не знаю. Просто интересно.
  - Не могу. Обещал Ольге, что познакомитесь вы только у нас дома.
  - Ну, ты вообще, партизан. Ничего толком не добьешься, только под страшными пытками. Ладно, проехали, завтра, так завтра.
   Конечно, мне заранее интересно, какая из себя Валерина родственница. Я даже, сколько ей лет не знаю. Приду в гости, а там пятиклассница. Вот ребята посмеются, если потом данный конфуз выплывет наружу. Хотя какая мне разница, я ведь только познакомлюсь, а другой вариант развития отношений неприемлем.
  Куплю Ольге хризантемы - самые осенние цветы и вперед. Придется только в тайник лезть, там, у сына олигарха деньги спрятаны. Думаете много, миллион, или два? Ответ неверный. Всего-то триста рублей, но не краденных, а заработанных честным трудом. Дело в том, что я каждое лето работаю. Месяц тружусь, а два месяца провожу с родственниками отца в поселке Ашип. Работаю, где придется. Два года назад нанялся курьером в отцовский банк. Заплатили копейки, хотя бегал по городу, как голодная собака. В прошлом году и в этом, трудился у фермера. Дядя Леша нормальным человеком оказался и не жадным. В первый раз деньги я отдал маме. Попросил Веру Филипповну купить велосипед, чтобы ездить на тренировки, но получил такой разнос, что желание кататься на собственном транспорте у Родиона Головко исчезло без следа. Мама забрала весь заработок и больше я его не видел. В нынешнем году, я триста рублей утаил. Если бы вы знали, каких страхов я натерпелся, пока не перепрятал деньги в тайник. Дело в том, что мама Вера имеет привычку регулярно выворачивать наизнанку и проверять карманы, а также школьную сумку и постельное белье. Утаить от нее что-либо - подвиг разведчика. Необходимо дождаться, пока мама уйдет гулять по бутикам и магазинам, отвлечь брата и сестру, няню и забраться в книжный шкаф. Там, в дальнем углу под нижней полкой находилась небольшая, полая ниша. В ней я и хранил деньги, мелкие предметы, которые мне дороги с детских лет, а также маленький записной блокнот с адресами знакомых и собственными мыслями о житие, бытие. Содержание тайника дедушки Караимова я также перепрятал в другое, более надежное место. Первоначально тайник находился на дедовой даче в поселке Зеленый, в ящике для инструментов. Когда я аккуратно взломал дно, то нашел пачку долларов, дневник с записями Арона, охотничий нож с острым, как бритва лезвием и рукояткой из бивня мамонта, золотое ожерелье, усыпанное драгоценными камнями, а также кольцо с большим изумрудом. Украшения, с виду очень древние, представляли собой настоящие произведения искусства и, наверное, стоили немалых денег. В дневнике я нашел записку, адресованную мне. В ней Арон Захариевич написал: "Дорогой внук, когда ты найдешь тайник, меня возможно не станет. Знай, что, я любил тебя больше всех и хочу, чтобы ты прожил достойную и счастливую жизнь. Постарайся рачительно распорядиться деньгами, а также нашими фамильными ценностями. Еще я желаю тебе выбрать свой путь. Прислушайся к зову сердца, и ты никогда не ошибешься. Прощай, внук, будь настоящим караимом и добрым человеком. Твой дед, Арон".
  Эх, дед, ну почему ты так рано умер. Если бы ты знал, как мне тебя не хватает. Почему хорошие люди живут мало, а плохие долго? Бабушка Эмма-Лидия рассказывала, что у нехорошего человека внутри сидит злой дух, который питается людскими страданиями. Чем больше гадостей натворит человек, тем живучей становится дух. А душа где? Нет ее, она давно в аду жарится. Вот и ходят вокруг нас бездушные люди. Они же и делают нашу жизнь невыносимой. А все для того, чтобы им жилось прекрасно, а остальным плохо. И возраст не имеет значения. Потерять душу можно и в сорок лет и в четырнадцать. Я раньше часто беседовал на такие темы с Ароном Захариевичем. Дед учил, что нужно молиться и верить. Парадокс, но Караимов хоть и был убежденным коммунистом, но верил в бога. Иногда он рассказывал, что в трудную минуту молился, и помогало. И неважно кому ты молишься, Иисусу, Будде, или Магомеду. Главное, чтобы искренняя молитва шла от самого сердца. Еще дед говорил, что необязательно выставлять свое религиозное рвение напоказ, необходимо, прежде всего, построить храм внутри себя. Согласен с дедом. И не потому, что как-то прочитал в Новом Завете что-то похожее. Просто часто в детстве, когда мы жили в Тишинске, наблюдал, как тетеньки в платках выходят из церкви Вознесения и спешат на городской рынок. А там кричат и ругаются, как портовые грузчики. Что же получаются, в церковь сходили, грехи отмолили, а теперь можно и погрешить до следующей церковной службы. Тогда какая разница между теми, кто не ходит в церковь, но соблюдает все заповеди Христа и теми, кто часто пропадает в церкви, соблюдает посты, но грешит на каждом шагу? Вот мне это непонятно. А объяснить некому. Вообще-то много вопросов у меня накопилось. Помню, в другой школе учительница биологии задает вопрос:
  - Расскажи нам, Родион, какая разница между человеком и обезьяной?
  А я отвечаю:
  - Никакой разницы, хотя, думаю, что макака намного добрее человека.
  Все рассмеялись, а Оксана Сергеевна спрашивает:
  - И почему ты так считаешь?
  - Да потому, что любая обезьяна не станет убивать другую обезьяну, а человек убивает человека. И еще, мама обезьянки не бросит своего дитя, а мама человека бросает ребенка, или в лучшем случае оставляет в роддоме. Поэтому, кто из нас разумнее, мне непонятно.
  По реакции класса на мой нестандартный ответ, я понял, что не все ученики восприняли мои слова, как шутку. Некоторые даже задумались. Даже Оксана Сергеевна слегка растерялась, но потом взяла в руки инициативу, заставив нас написать реферат на данную тему.
  После уроков спешу домой, но на выходе из школьного двора сталкиваюсь с Вероникой Кротовой. Девушка преграждает дорогу и мило улыбается.
  Да, думаю, хороша чертовка! Очень хороша! Личико сияет, прическа идеальная, одежда стильная, дорогая. Золотые украшения на Веронике: серьги с бриллиантами, цепочка с кулоном, кольцо с драгоценным камнем сверкают, как новогодние игрушки. Грудь у девушки высокая, талия узкая, ножки длинные. Бедра, правда, не особо широкие, но вид не портят. Смотрю на Веронику, как на скаковую лошадь, оцениваю, даже стыдно стало. А что поделаешь, если я игровой объект и вероятная жертва совращения. Но такой девочке позволить себя соблазнить - это не позор джунглям, а великая победа! Только я дал слово Машке, поэтому ничего не получится. Хотя, возможно, Вероника так не считает.
  Вероника смотрит на меня загадочно и томно говорит:
  - Родион, а ты не сможешь уделить мне толику времени? Пойдем в машину, я хочу посоветоваться с тобой по одному важному делу.
  Замечаю, что взгляд у девушки собственнический. Смотрит на меня, как на любимую канарейку, которую временно выпустила из клетки полетать по комнате. И что же делать? Сразу отказать, или попытаться объяснить, что я люблю другую девушку. А вдруг, она сейчас обратилась ко мне по другому поводу. Тогда мое поведение будет некорректным и глупым. В любом случае необходимо узнать, что за совет ей так важен. И не от школьных подруг, а от незнакомца, который в школе появился совсем недавно. Поэтому говорю:
  - Давай, Вероника, я не стану садиться в твою машину. Мы немного пройдемся, посмотри какая прекрасная погода, по дороге ты мне все и расскажешь. Только я тороплюсь, ничего, если мы отправимся в сторону моего дома?
  - Хорошо, пошли, - вздохнула девушка и махнула рукой водителю черного джипа.
  Мы двинулись по широкому тротуару, и Вероника начала рассказ:
  - Понимаешь, мой папа владеет пивными заводами Красногорской области. Как и любого другого бизнесмена, его крышует местная преступная группировка. У главаря группировки есть сынок по прозвищу Сердцеед. Называют его так не потому, что парень людей убивает и сердца лопает и не потому, что джентльмен, и нравится женщинам, а потому что как прицепится к девушке и пока не получит свое, не отстанет. В арсенале маньяк использует кучу способов, чтобы достичь желаемого: деньги, подарки, преследование, бесконечные ночные звонки, а также запугивание. Говорят, что Сердцеед после того, как ему отказывают, похищает женщину, а затем насилует. Помогают отморозку два телохранителя. Они же потом свидетельствуют, что никакого изнасилования не было, все произошло, якобы, по взаимному согласию. А жертву к тому же, предварительно заставляют употреблять спиртное и затем доказать, что девушка пила и занималась любовью не по собственному желанию невозможно. На прошлой неделе Сердцеед ко мне начал приставать. Прохода не дает, где не появлюсь и он там. Я, естественно, уклоняюсь от общения, но недавно этот козел стал мне звонить и угрожать. Помоги, пожалуйста, я не знаю, как поступить и у кого искать поддержки.
  Я посмотрел на Веронику, чтобы прочесть на ее лице какой-нибудь подвох, но кроме повлажневших глаз ничего не заметил. Или девушка говорит правду, или в ней пропадает хорошая актриса. Хотя, по моему мнению, все девчонки обладают актерскими талантами. Так разыграют спектакль, что потом и не поймешь, когда тебя успели обмануть. Спрашиваю Веронику:
  - Скажи, а почему ты не обратишься за помощью к отцу? Пускай подключит службу безопасности, выделит дочери телохранителей, а возможно, и поговорит с папой хулигана. Вариантов куча. Из них самый простой, возможно, и является верным решением проблемы.
  - Ты не понимаешь! Папа сам боится криминального авторитета. К тому же я не хочу вмешивать его в свои дела. У отца и так забот хватает. Помочь должен совершенно посторонний человек, не имеющий отношения к семье Кротовых. А я по-королевски отблагодарю спасителя. Скажи, Родион, что ты хочешь, денег или что-то такое, особенное. Хотя деньги, как мне сказали, тебя не интересуют, у тебя папа очень богатый. А хочешь, я воплощу в жизнь твои самые смелые эротические фантазии. Только спаси меня от маньяка. Так ты поможешь?
  - Хорошо, я постараюсь что-нибудь сделать, только мне ничего не нужно и фантазиями я не страдаю.
  - Спасибо, ты такой добрый! - Вероника неожиданно прильнула и поцеловала меня в щеку.
  Я покосился по сторонам и нахмурился. Не хватало еще, чтобы Машка обнаружила, как ее парень принимает ухаживания от посторонней девушки. И хотя Мария живет в другой стороне, кто знает, есть такой закон подлости, по которому возможна любая неожиданная встреча. Или Машкины знакомые увидят сцену поцелуя, а затем распишут в самых красочных формах.
  - Скажи, Вероника, где мне найти Сердцееда? Также мне необходимо знать его настоящее имя и как он выглядит.
  - Каждую субботу и воскресенье, после обеда, он с дружками веселится в кафе "Золотая чаша", что по улице Тольятти. Зовут парня Николай Пеньков, ему, примерно двадцать лет, высокий, худощавый, черноволосый, нос крючком. Еще у него на левой руке, на запястье татуировка змеи. А друзей Сердцееда видела только издали. Обычные, на вид, мордовороты. Выглядят, примерно так же, как и папины телохранители.
  - Я встречусь с Пеньковым в это воскресенье. Постарайся не выходить на улицу без охраны, а лучше посиди дома, пока все не решится.
  - Слушаюсь и повинуюсь, - глаза девушки хищно вспыхнули, а лицо засияло.
  - Тогда до встречи. Завтра увидимся, извини, но сейчас я очень спешу.
  - До свидания, милый, - Кротова попыталась снова заключить меня в объятия и поцеловать.
  Я не позволил и сказал:
  - Вероника, извини, но у меня есть любимая девушка.
  - Какой ты, недотрога! - Вероника сделала вид, что не обиделась, но оставила за собой последнее слово, послав мне вслед несколько воздушных поцелуев.
  Вот липучка! Такая вцепится и не отпустит. Хватка, как у голодной волчицы. Привыкла, что все пляшут под ее балалайку. Не нравится мне история с маньяком, который преследует бедную девушку. Что-то здесь не так. Только что? Анализируем ситуацию. Рассказ о Сердцееде показался правдивым и последовательным. Сынок местного авторитета загорелся желанием пообщаться с хорошенькой девочкой. А она категорически против подобных встреч. Тогда Пеньков начинает угрожать и преследовать. Нет в действиях Сердцееда логики. А почему? Да потому что владельцу нет смысла убивать, или калечить курицу, которая несет золотые яйца. В преступном мире хоть и беспредел, но не до такой степени тупости. А глупый не станет авторитетом. Жестокий и подлый человек займет верхнюю ступеньку в криминальном сообществе, а дурак никогда. Получается, что Вероника или что-то недоговаривает, или нагло врет. Ничего страшного, разберемся. Правда, свободного времени все меньше и меньше. Я выходной планировал провести с Машкой, пригласить девушку в кино, или погулять с любимой в парке. А тут Вероника с проблемами. И зачем я сегодня остановился перед Кротовой? Пробежал бы мимо, и голова не болела от забот. Едва не забыл, в это воскресенье Арсений обещал показать мне студию. После экскурсии начнется первое занятие современными танцами. Освобожусь примерно в пятнадцать часов. Затем встречаюсь с Николаем Пеньковым, запугиваю хулигана и мчусь к Марии. Не получается. Перед беседой с отморозком необходимо сначала разведать обстановку и посмотреть вероятные пути отхода. Импровизировать опасно, лучше тщательно подготовиться к операции. А вдруг Кротова обманывает и диверсанта-разведчика ждет засада. Ладно, торопиться не буду, успею и потанцевать, и дать по шее маньяку, и с Марией отдохнуть. Кстати, как там любимая? Сейчас позвоню Машке и поинтересуюсь.
  Субботний день принес много сюрпризов. Начну с того, что Болт, встретив меня на школьной лестнице, поздоровался и сказал:
  - Родион, ты не забыл, что мы сегодня собираемся на природу? После обеда идем в парк и веселимся.
  Забыл, конечно, неделя прошла и дел столько, что запомнить все невозможно, хоть в дневник записывай. В следующий раз возьму платочек, и узелок завяжу, так надежней. Что теперь делать? Я к Ольге на обед собрался и девушка, наверное, несколько дней прибиралась и разносолы готовила. Не пойти - обидеть человека. И перед Валерой как потом оправдываться? Нет, сначала Ольга, потом отдых в парке. Подумав, я обратился к парню:
  - Прости меня, Александр. Столько забот навалилось, что забыл о нашем договоре. Накладка вышла. Меня после уроков девушка в гости пригласила, и я согласился. Если на час опоздаю, ребята поймут?
  - Ну, ты и котяра! Недаром все девчонки по тебе плачут. И кто же та счастливица, которая сегодня приберет Родиона к рукам?
  - Ты не поверишь. Как ее зовут, знаю, а в лицо никогда не видел. Только не смотри на меня так. Сам в шоке!
  - Офигеть! Впервые такое слышу! Пацанам расскажу - не поверят! - Александр возбужденно потер ладони, - надеюсь, больше никто не знает, куда ты собрался. Если школьницам станет известно, что объект их внимания сегодня встречается на квартире с вероятной победительницей в "Ромео", то тебя закроют в учительском туалете и не выпустят до следующего понедельника.
  - Александр, у меня девушка есть. Согласился на встречу, чтобы не обидеть одного хорошего человека. Поэтому совратить себя не позволю. Хотя, признаюсь, что процесс обольщения мне нравится. Представляешь, на какие хитрости, а также смелые поступки готова пойти девчонка, чтобы добиться желаемого.
  - Везет некоторым. Говорят, что несколько игроков уже получили отказ. А Барби даже плакала и грозилась пойти к ведьме и сделать на тебя любовный приворот. Мол, потом самбист влюбится, начнет сохнуть и бегать за ней, как щенок за палочкой. Но девушка будет неприступной. Знаешь, Родион, приходи в парк Ломоносова, когда сможешь, мы там до вечера просидим. От летнего кафе ступай по тропинке к реке и на нас выйдешь. Удачи, тебе, Казанова!
  После первого урока наш класс двинулся на физкультуру. В раздевалке я начал доставать из сумки спортивную форму, как неожиданно заметил пачку банкнот. Ничего себе! Купюры по пятьсот рублей, завернутые в банковскую упаковку, просто так валялись на дне сумки. Удружили вы мне, Тихон Петрович Большаков, и когда только успели деньги подкинуть, я же следил за вами. Полный провал, диверсанту-разведчику подложили улики, да так ловко, что не почувствовал. И что мне теперь делать? Пятьдесят тысяч рублей! Как их мама не обнаружила, ведь у Веры Филипповны нюх на любые деньги. Найдет у сына в кармане два рубля, а потом пилит, где, мол, взял, или почему не потратил. Много даем карманных денег? Урежем наполовину. Бесполезно говорить, что не воспользовался общественным транспортом и добирался до школы и обратно домой легкой трусцой. В следующий раз вообще ничего не даст, как не проси. А тут огромная сумма. Когда не знал, что в сумке лежат деньги, то бросал ее, где попало. А сейчас боюсь. А вдруг украдут, залезут в раздевалку и похитят. В прошлой школе такое часто случалось. Положение спас мой одноклассник Токмаков. Парень учился на одни пятерки, но выглядел, как больной дизентерией. Худой, маленький, шея длинная, лицо узкое и серое с зеленоватым оттенком. На носу огромные очки. Леонид, так звали парня, постоянно болел и на физкультуру не ходил. Я подошел к Токмакову и спросил:
  - Сделаешь для меня доброе дело?
  - Хорошо, а что нужно? - Леонид смотрел недоверчиво и явно боялся подвоха.
  - Посмотри, пожалуйста, за сумкой пока мы бегаем на школьном стадионе.
  - Ага, будь спокоен, покараулю.
  После занятия, когда забирал сумку, понял, что Токмаков не удержался и проверил ее содержимое. Больно удивленный взгляд был у парня. Наверное, считает, что столько мне каждый день родители на карманные расходы выделяют. Пускай думает, что хочет. Сегодня позвоню Большакову и все верну.
  Перед кабинетом английского языка, Родиона Головко ждал еще один сюрприз. Если вы видели фильм "Пятый элемент" в котором играет Мила Йовович, то никогда бы не отличили эффектную школьницу с огненно-рыжими волосами от знаменитой актрисы. Сходство поразительное! Я замер от изумления, но когда заметил голубую ленту, опоясывающую левое бедро красавицы, то едва удержался от смеха. Сработала хитрость, врагу дана ложная информация и он клюнул. Если еще несколько человек оказались так дезинформированы, то прекрасно. Потешные девчонки, верят глупостям. Кашляю в кулак, главное не рассмеяться. Побьют же, ей богу, поймают и поколотят, чтобы не издевался над женским полом. А тем временем, рыжая ученица подошла и сказала:
  - Привет, самбист! Не желаешь познакомиться? Меня зовут Варя.
  - Здравствуй Варвара, я Родион. Приятно познакомиться с такой классной девчонкой.
  Глаза Варвары засияли, как бриллианты, а стоящие неподалеку школьницы, смотрели так пристально и завистливо, что казалось, сейчас развернутся и убегут с урока в ближайшую парикмахерскую, чтобы сделать прическу как у Вари.
  В голову пришла интересная мысль: а что если назначить всем девушкам встречу на большой перемене в каком-нибудь укромном уголке. Например, за школьной теплицей. Место тихое, учителя туда не ходят, кроме Натальи Григорьевны, которая преподает биологию. Там и поговорить. Надеюсь, осознают, что Родиону Головко не до игры. А не поймут, их проблема.
  Глядя на Варвару ласково, я взял девушку под руку, отвел в сторону и сказал:
  - Варя, а что если мы немного пообщаемся. Но не сегодня и завтра. Выходные заняты, сплошные занятия и тренировки. Давай в понедельник увидимся в школе и поговорим. Надеюсь, ты будешь также великолепно выглядеть, как сейчас.
  - Родион, а давай убежим с уроков и где-нибудь погуляем. Так хочется совершить что-то неординарное. А если не боишься, то посидим у меня дома, послушаем крутую музыку и я угощу тебя кофе. Знаешь, я умею варить великолепный турецкий кофе. Ну как? - во время беседы девушка, как бы случайно сунула палец в рот и принялась водить им по нижней губе, а затем совершила несколько поступательных движений, плотно сжав указательный палец губками.
  Выглядело сие действие весьма эротично. Даже я, настроенный на такие поступки заранее, почувствовал, как по телу пробежала сладкая волна. Вот, девчонки, учитесь, как нужно соблазнять парней. Достаточно при разговоре сделать что-либо подобное и у любого собеседника противоположного пола разыграется такое воображение!
  - Нельзя показывать плохой пример, убегая с занятий. Давай в понедельник, на большой перемене тайно встретимся за школьной теплицей. Там и пообщаемся.
  - Ну, хорошо, - девушка обижено надула губки.
  - Тогда до понедельника, Варвара, - я быстро повернулся и проскользнул в кабинет английского языка.
  После урока сюрпризы не закончились. Еще несколько девчонок, точнее трое, подходили знакомиться. И все с рыжими волосами, ленточкой на левом бедре и огромным желанием затащить Родиона Головко в темную комнату на мягкий диван. Я никому не отказывал в общении, делал вид, что крайне заинтересован в свидании, которое назначал там же, где и Варваре - за школьной теплицей, на большой перемене в понедельник.
  В конце занятий подбежавшая ко мне ученица младших классов, сказала:
  - Тебя срочно вызывает учительница литературы. Пойдем в кабинет, я провожу.
  Иду следом за девочкой, не чувствуя никакого подвоха. Открываю дверь и вхожу в кабинет. Слышу, как в замочной скважине проворачивается ключ. Хватаю ручку, пытаюсь вернуться, но бесполезно, выхода нет. Приехали! Диверсант-разведчик попал в засаду, но без боя не сдамся. Вижу, что в классе присутствует молодая девушка в кожаном плаще, стоящая ко мне спиной. Когда незнакомка повернулась, то я узнал Анжелу Попову. Девушка медленно сняла плащ, поправила великолепные волнистые волосы, рассыпавшиеся по плечам, и двинулась навстречу. Я замер, потому что Анжела, избавившись от верхней одежды, осталась в белом кружевном белье. Интересно, а куда делись остальные детали костюма? Такое сложилось впечатление, что красавица только что проснулась в моей квартире и сейчас предложит Родиону сварить чашечку кофе, или заняться утренней гимнастикой в кровати, настолько непосредственным и обыденным казалось ее поведение. Анжела приблизилась, и я ощутил нежный запах розового масла, свежесть великолепного тела девушки, а также азарт хищницы, которая поймала желанную добычу. Искусительница взяла меня за руку, и ласково перебирая пальчиками, томно сказала:
  - Котеночек, тебе понравилось, как я выгляжу?
  - Да, ты восхитительна.
  Мое кинетическое, визуальное и аудиальное восприятие окружающей действительности подверглись массированной атаке. Женщины, обладая даром обольщения, часто пользуются подобным приемом, вовлекая мужчину в умело расставленные сети. А для этого всего лишь необходимо показать избраннику некоторые открытые прелести, красиво двигаться и вкусно пахнуть. А если включить легкую музыку, сделать несколько ласковых прикосновений, говорить тихо и нежно, то чем вам не введение объекта вожделения в состояние транса, или гипноза.
  - А мои формы тебе приглянулись? - девушка быстрым движением расстегнула лифчик и обнажила упругую грудь с налитыми соком неспелой вишни сосками, глядящими вверх.
  - Еще как!
  - Значит, котенок желает насладиться мною. Я так мечтаю о твоих крепких объятиях. С первого дня, когда увидела тебя в нашей школе, то не могу спать и есть. Я умираю от любви. Спаси меня, любимый. Делай со мной что хочешь, я на все согласна, я выполню любое твое смелое желание. А хочешь, я сама доставлю тебе неземное блаженство. Милый, я тебя хочу.
  Вот здесь Анжела Попова и совершила ошибку. Не нужно было признаваться мне в любви. Еще какой-то знаменитый человек говорил, что надо бояться того, кто выражает вам самые искренние чувства, не имея на это никаких оснований. А какой повод у Анжелы? Любовь с первого взгляда - не верю. Я до сегодняшнего дня не только с ней не знакомился, но и даже не разговаривал. А тут сразу любовь и предложение близости, да не где-нибудь, а в кабинете литературы. Наверное, за дверью свидетели стоят и ждут финала, хорошо разыгранного Анжелой спектакля. А ведь как умно и ловко девушка поймала меня на три "да". Задай она третий вопрос о желании заняться с ней любовью напрямую, то я не уверен, что с моего языка не сорвался бы еще один положительный ответ. Пришлось бы выкручиваться, а это уже признак поражения. А тут Анжела излишней болтовней сама вывела меня из легкого транса, в котором я пребывал некоторое время. Смотрю на обнаженную красавицу, а в голове мысли: как сбежать. Не ломать же входную дверь, потом устанешь от бесконечных расспросов, да и родителей могут вызвать в школу. Тут я принял, на мой взгляд, единственное правильное решение, произнеся полную бессмыслицу, вздор, который первым пришел в голову. Я сказал:
  - Схожу, печь растоплю, а то каша остыла и денег на корову не хватает.
  - Что? - брови девушки приподнялись, а глаза расширились.
  - Да, жарко здесь, пойду, открою окно.
  С трудом отрываю взгляд от упругой груди Анжелы, отстраняюсь от красавицы и бегу к дальнему окну. Кабинет литературы находится на втором этаже, а под окнами разбита цветочная клумба. Правда на ней сейчас ничего не растет, а земля вскопана. Как раз то, что нужно. Буду прыгать. Главное не упасть на кусты роз, подготовленные к зиме и наполовину присыпанные землей. Распахиваю окно и бросаю сумку. С подоконника осторожно становлюсь на узкий внешний карниз и прыгаю. Высота небольшая, приземляюсь легко, даже страховочный кувырок с ударом рукой о землю, как в борьбе самбо, не применяю. Оглядываюсь по сторонам. Никого не замечаю. Значит повезло. Быстрым шагом направляюсь к выходу из школы, где меня ждет Букаш. Предстоит еще одна приятная, но непонятная встреча с его сестрой Ольгой. Если, не дай Бог, и у нее в квартире повторится процесс морального разложения Родиона Головко, то придется бежать к Машке за помощью. Молодой, цветущий организм не выдержит повторной экзекуции. Но надеюсь, что мои опасения беспочвенны, накормит девушка Родиона обедом и займется расспросами: что, да как, девчонки это любят. Сейчас цветы куплю, и конфеты к чаю и вперед. А вон и Валера стоит, меня дожидается.
  Спустя тридцать минут мы с другом оказались на улице Гоголя. Войдя в первый подъезд двухэтажной хрущевки, Валера позвонил в серую, неказистую дверь, обитую дешевым дерматином, потрескавшимся от времени. Сквозь трещины в обивке проглядывались куски поролона коричневого цвета, фантики от конфет и клочки газетной бумаги. Справа от двери красовался распределительный щит, под которым выделялись надписи, нацарапанные острым предметом: "Оля - привет!", "Оля классная!", "Оля+Вася=Любовь до гроба". Последнее словосочетание было перечеркнуто и под ним написано: "Вася - ты идиот!", а еще ниже: "Сама дура рыжая", а напротив приписка: "Все равно тебя люблю!".
  Дверь распахнулась и на пороге оказалась невысокая девушка с рыжими волосами, круглым лицом, курносая и с пухлыми губами. Маленькая ямочка на подбородке завершала образ молодой цветущей красавицы, напомнившей мне полураспустившийся бутон розы. А зеленый сарафан Валериной сестры только усиливал сравнение с цветком, так тянущимся к любви и свету.
  Пройдя по зеркально-чистому полу в зал, я огляделся. Ольгина квартира блестит. Чистота идеальная. Ни пылинки, ни соринки. Пахнет лавандой и ванилью. А за скромностью и бедностью домашней обстановки проглядываются уют и тепло. Видать девчонка полдня в квартире прибиралась. Ради чего только? Познакомиться и накормить обедом? Не верю. Чувствую, что предстоит мне выдержать еще одно испытание, или пытку. Хотя выход из сложившейся ситуации есть, стану держать возле себя Валеру и ничего плохого не случится.
  После взаимных приветствий, я вручил девушке хризантемы и коробку шоколадных конфет. Цветы Ольга поставила в широкую стеклянную вазу, а конфеты распечатала и оставила на столе. Букаш тут же попробовал стащить одну, но получил по рукам. Глядя на его недовольную физиономию, Ольга сказала:
  - Сейчас приглашаю вас отобедать. Ну а конфеты к чаю. Идите, мойте руки, а я все приготовлю.
  Мы нехотя поплелись в ванную комнату. Как я уже понял, Валерина сестра относится к тем девушкам, которые любят поиграть в маму. Сейчас накормит, затем устроит послеобеденный отдых, а после заставит делать уроки. За такой женой будешь как у Христа за пазухой, всегда сыт, умыт и обстиран. Но гулять и весело проводить время с друзьями уже не придется, так как этот пункт времяпровождения в Ольгином расписании не предусмотрен. Такая жена всегда заботится о муже, но взамен требует полного и безоговорочного подчинения. Муж у нее, как правило, безынициативный, домашний, слабохарактерный подкаблучник. Скорее всего, плохой добытчик и любовник и человек не способный продвинуться по служебной лестнице. Но жену устраивает подобная ситуация. Семейный очаг - это главное. Муж под боком у жены, а больше ничего и не нужно для счастливой жизни. Скорее всего, в семье Валеры так дело и обстоит, а Ольга подсознательно копирует поведение матери.
  Умывшись, мы вернулись в зал, где на столе красовалась супница с дымящимся борщом, сковорода с котлетами, горка картофельного пюре на круглом подносе и широкая ваза, наполненная пирожками.
  Ольга разлила борщ по глубоким тарелкам, и мы приступили к трапезе. Попробовал стряпню и оценил. Первое блюдо так себе. Ничего нового в тарелке не обнаружил. Обычный борщ из бульона, картошки, свеклы, капусты, лука и моркови. Радовало, что сало и жир отсутствовали. Например, мама Вера обожает добавлять в борщ выжарки, а также крупно нарезанный репчатый лук. Кошмар! Бывало, сижу за столом и выковыриваю ненавистные ингредиенты из миски. Спрячу, а затем, улучив момент, выбрасываю в помойное ведро.
  Другое дело есть борщ, сваренный любимой бабушкой Эммой-Лидией. Вот это сказка! Праздник для любого гурмана и обжоры! Густой бульон из говяжьей косточки, отсутствие сала и минимум лука. Есть в блюде и несколько изюминок, тех, что делают бабушкины борщи неповторимо вкусными. Это пастернак, баклажаны, стручки зеленой фасоли, укроп, петрушка и лук-батун. Причем пастернак бабушка нарезает соломкой, баклажаны - кубиками, а зелень добавляет только в конце приготовления блюда, когда борщ уже готов и под кастрюлей не горит огонь.
  Ольгины котлеты особого восторга не вызвали, мне показалось, что в них много хлеба, который добавлен в мясной фарш. Поэтому мясом и не пахнет. Такие деликатесы обычно в столовых готовят, экономят на мясных продуктах. Девушка, возможно, приготовила и пожарила котлеты как обычно, по маминому рецепту. И дело здесь не в экономии, а безнадежной бедности, в которую вовлечены многие российские семьи в эпоху становления в стране рыночных отношений.
   А вот пирожки получились замечательные: мягкие, воздушные, с тонкой хрустящей корочкой. Начинка капустная, картофельная и грибная. Прелесть! Никогда не пробовал ничего вкуснее. Надо выведать рецепт у Ольги. А лучше у Валеры. Надеюсь, Букаш не откажет в такой маленькой просьбе. Зачем рецепт? Люблю готовить. Вот уеду от мамы и папы и стану баловать себя вкусными кушаньями. Поесть обожаю и друзей накормлю, если нужно. Помню, в далеком детстве, будучи в городе Зеленый Мыс, я привел домой из садика друга Сергея и приготовил, по моему мнению, великолепный суп из пакетика. Такие супы раньше в каждом продуктовом магазине продавались. Заливаешь содержимое кипятком и варишь десять минут. Вкус и запах, конечно, специфический у этих супов, но мне они показались отменными. А может потому, что я в бульон кусочки вареной колбасы добавил? Точно не припомню, но съели мы чудо-суп с огромным удовольствием.
   Да, похвастаться я люблю, но никогда не вру. Обманывать, как внушал внуку дедушка Караимов нехорошо. А врать родным и близким - гадко. Может поэтому мне так часто достается от родителей. Где необходимо соврать, я сознаюсь в содеянном проступке. Вот и сейчас, когда из чувства благодарности нужно похвалить Ольгин обед, меня так и тянет дать ей советы по приготовлению первого и второго блюда. Еле сдержался. Вспомнив про пирожки, сказал:
  - Оля, спасибо за замечательный обед. А твои пирожки выше всяких похвал, не пробовал ничего вкуснее. Ты сама готовила, или мама помогала?
  - Она у нас и повариха, и ткачиха, и главный менеджер по уборке квартиры и спортсменка, и отличница, - заметил Валера и сытно икнул, - Олька, чай где? Мужики пить хотят, да и конфеты тают.
  - Так всегда, вместо того чтобы сестренку поблагодарить, он чай требует, - девушка посмотрела на брата с укоризной, хотя сама, как мне показалось, была весьма довольна тем, как ее представили, - не растают конфеты, пойду чайник поставлю. Кстати, кто-то мне что-то должен, или ты больше не намерен выполнять свои обещания?
  - Да все я помню, не ругайся, пожалуйста, - крикнул Букаш вслед сестре.
  - Хорошая у тебя сестренка, хозяйственная, - заметил я.
  - Ага, в нашей семье две мамы, Ольга первая, потому что мама Света с работы приходит поздно, а пока ее нет мне сестра так мозги выносит, что я сразу из дома убегаю.
  - Воспитывает, значит, и заботится, как о сыне. Девушки любят играть в такие игры.
  - Да мне Ольгино воспитание уже поперек горла стоит, каждый день одно и то же: делай уроки, вынеси мусор, убери в комнате, помой за собой посуду, искупайся..., как будто мне больше делать нечего, - Валера надул щеки, тяжело вздохнул и слегка покраснел.
  - Бедненький, да тебя эксплуатируют, - я еле сдерживал смех, представив, что станет со мной, если женюсь на такой девушке. Приду с работы, а мне ведро в зубы и вперед. Нет, от домашней работы я никогда не отказывался, но считаю, что мужчина это, прежде всего, добытчик, а не домохозяйка. Особенно, когда жена не работает и ждет целый день мужа, чтобы тот помыл посуду и прибрался. Другое дело, если оба супруга работают. Здесь никуда не денешься, помогать надо и разделять домашние обязанности на мужские и женские не следует.
  Валерины страдания напомнили мне семью Добровых, с которыми дружили родители. Глава семьи Олег Иванович имел редкую и денежную по тем временам профессию. Добров ремонтировал портовые краны и числился в штате морских портов города Зеленый Мыс и города Новоморска. Случись авария в Новоморске, он туда едет, а командировочные платит порт Зеленого Мыса. Возвращается обратно, и денежки капают из Новоморска. Во времена развитого социализма, его зарплата примерно в тысячу рублей была фантастически огромной для любого советского человека. И жил Олег Иванович при таком заработке на широкую ногу. Ни в чем себе не отказывал, особенно в каждодневных ужинах в ресторане "Победа", где он и познакомился с моим отцом. Но тут настала в жизни Доброва черная полоса. Кто-то послал анонимное письмо в обком партии. Пришел приказ разобраться и наказать виновных. Зарплату Олегу Ивановичу сократили в четыре раза, поругали на партийном собрании порта и объявили выговор с занесением в учетную карточку. Добров страшно разозлился, швырнул на стол партийный билет и написал заявление об увольнении. Его уговаривали остаться, но высококвалифицированный рабочий сказал:
  - За такие копейки сами рискуйте жизнью и ремонтируйте портовые краны.
  С тех пор Добров нигде не работал, сидел дома, занимался собирательством и рыбалкой, торговал на рынке грибами, черемшой, грецкими, лесными орехами, дикими яблоками, грушами, кизилом.... Но продавал продукты не один. За прилавок Олег Иванович ставил сына Николая, которого заставлял надевать белоснежную рубашку и повязывать на шею пионерский галстук. По тем временам ребенок торгует на рынке, да еще и в пионерском галстуке..., невероятно! Привлеченные такой экзотикой покупатели расхватывали товар в считанные минуты. Добров отправлялся домой, а Николай в школу. И придраться к отцу было невозможно. Подойдет к ним сотрудник милиции с вопросом об эксплуатации малолетнего ребенка и уйдет ни с чем. Ребенок же стоит и молчит, а все переговоры с покупателями ведет отец. А почему за прилавком? Да просто пришел папу проведать и попросить денег на мороженое.
  Дважды Доброва пытались привлечь к уголовной ответственности за тунеядство. Но ничего не вышло. По советским законам, один из супругов имел право заниматься домашним хозяйством. А кто из них, жена или муж - не указывалось. Поэтому Олег Иванович так и говорил, что является домохозяйкой, вернее домохозяином и перед законом чист, как хрустальная ваза.
  Ольга принесла в комнату пузатый эмалированный чайник и фарфоровый сервиз. Мы принялись чаевничать. Конфеты из коробки благодаря Валере быстро улетучились, и я заметил, как Ольга приподняла левую бровь и внимательно посмотрела на брата. Тот спохватился и сказал:
  - Мне пора, к Пашке побегу, вечером приду, наверное, очень поздно. Так что пока, Родион, в понедельник увидимся в школе.
  - До свидания Валера, - я увидел, как Букаш показал сестре кулак и с довольным видом вышел из квартиры, а я остался наедине с девушкой.
  Что делать дальше я не знал. Мы находились вдвоем, Ольгины родители отсутствовали, по тем влюбленным взглядам, которые бросала девушка, понял, что сейчас что-то произойдет, интересно что? Уходить после обеда, не поговорив с хозяйкой, очень неприлично и я занял молчаливо-выжидательную позицию. Если хочешь узнать намерения собеседника, то лучше подождать, когда тот сам начнет разговор. Это я в одной умной книжке прочитал. Сижу, смотрю по сторонам, делаю вид, что рассматриваю интерьер комнаты. Слегка затянувшуюся паузу прервала Ольга:
  - Родион, а ты всегда такой молчаливый? Пойдем, я покажу тебе свою комнату.
  В небольшой спальне, куда я прошел вслед за девушкой, стояли две кровати, письменный стол, платяной шкаф и стул. На стене висели картины, изображающие природу и фотографии популярных артистов.
  Ольга пододвинула мне стул, включила магнитофон и уселась на кровати. Девичье ложе, заправленное цветастым покрывалом, венчала большая пуховая подушка, на которой уютно устроился плюшевый мишка ядовито-желтого цвета.
  Комнату наполнили звуки мелодии популярной некогда группы "Ласковый май" и я загрустил, невольно вспомнив детские годы. Может для кого-то эта музыка и создавала романтическую обстановку, но только не для меня.
  Когда пауза несколько затянулась, Ольга глубоко вздохнула и, глядя мне в глаза, сказала:
  - Скажи, Родион, а ты всегда такой робкий с девушками?
  - Почему ты так считаешь? - ответил я вопросом на вопрос.
  - В школе тебя из учениц никто не смог соблазнить. От свиданий ты отказываешься, не флиртуешь, никому из школьных красавиц внимание не уделяешь. Сначала я подумала, что ты сын олигарха и обычные девчонки тебя не интересуют. Но после того как Вероника, Анжелла и Марина не добились желаемого, то я предположила, что тебе нужна простая, хозяйственная девушка. Одеваешься ты скромно, я бы сказала бедно, разговариваешь со всеми ребятами тактично, никого первым не задираешь, деньгами не соришь, своими богатыми родителями не хвастаешься, ведешь себя достойно, на первую попавшуюся тебе юбку не кидаешься.
  - Ты мне льстишь, Оля, а может я не такой робкий, как ты считаешь..., - сказал и тут же пожалел об этом.
  - Тогда в чем дело? Мы с тобой совсем одни, а ты даже не пытаешься меня поцеловать. Может пригласишь девушку на танец.
  - Давай потанцуем, - я встал и протянул Ольге руку.
  Красавица немедленно прильнула к моей груди, ее щечки заалели, а глазки заблестели. Выставив ямочку на подбородке, прикрыв глаза, Ольга слегка приоткрыла розовые губки в ожидании поцелуя.
  История повторяется, и процесс морального разложения Родиона Головко продолжается. Патовая ситуация. С одной стороны девушка, доступная и готовая к ласкам, с другой - парень, которому связь с незнакомкой не принесет ничего хорошего, кроме сиюминутного удовольствия и удовлетворения разгулявшейся мужской плоти. А ведь Ольга готовилась к встрече и, наверное, убеждена, что я не устою перед ее обаянием. И скорее всего, Валерина сестра не знает, что у меня есть подруга сердца. Странно, я многим ребятам в школе говорил, что встречаюсь с любимой девушкой. Обидно, если Ольга также знает об этом и все равно не оставляет попыток меня соблазнить. А может она участвует в "Ромео"? Точно, как же я не догадался. Пригласила в гости, накормила вкусными пирожками, а потом, вероятно, запланировала затащить меня в постель. А ведь какой простой прикинулась, впрямь аленький цветочек в изумрудном городе, сама невинность.
  Чтобы прекратить дальнейшие попытки Ольги меня очаровать, я перестал танцевать и, глядя девушке в глаза, сказал:
  - Понимаешь, у меня есть девчонка, которую я очень люблю. Ее зовут Мария. Не знаю, почему ты и другие ученицы не слышали об этом. В школе я много раз говорил, что мое сердце не свободно. Только никто не слушает, или мои слова не воспринимает всерьез. К тому же ваша дурацкая игра в "Ромео", на которой помешались все старшеклассницы, бесит. Шляются девчонки по школе с пробирками, подстерегают Родиона Головко в умывальнике и кабинетах. Противно! Как можно так себя вести? Вы же будущие матери, а поступаете, как уличные проститутки. Надеюсь, ты не участвуешь в "Ромео"? Сразу хочу сказать, что Марии не изменю.
  Высказался и сразу пожалел об этом. Возможно, Валерина сестра ничего и не знала. Только зря обидел девушку. Но лучше сказать горькую правду, чем давать Ольге призрачную надежду на романтические отношения.
  Ольгины губы задрожали, а глаза покраснели.
  - Дурак! Ни в какой "Ромео" я не участвую. Просто влюбилась в тебя, как только увидела в школе. Но не знала, как подойти, чтобы ты не подумал дурного. А тут братик с просьбой стать опрятным учеником. Вот я и воспользовалась. Между прочим, у меня никогда не было парня, - неожиданно девушка бросилась на кровать, прижала к лицу подушку и зарыдала.
  - Прости, Ольга, я не хотел тебя обидеть, - сказал и попятился назад.
   Больше всего на свете не люблю женские слезы. У меня на них срабатывает инстинкт самосохранения. Виной тому Вера Филипповна. Как заплачет мама по какой-либо причине или без, так жди от нее пощечин, или серию ударов взбешенного папы по моей бедной голове. Это у родителей такая своеобразная методика снятия стрессов, или разрешения семейных конфликтов. Поругались, поплакали, надавали сыну по лицу и успокоились. По корпусу не бьют и ремень не применяют, знают, что меня этим не возьмешь. Раньше у мамы Веры был на вооружении толстый резиновый жгут, которым она любя, колотила непослушного приемыша по верхней части тела, стараясь попасть, прежде всего, по лицу. После таких ударов на моей коже оставались красно-бурые отметины, которые быстро наливались синевой, а затем чернели. После второй подобной экзекуции, я порезал жгут на мелкие кусочки, а затем выбросил в помойное ведро. Мама не успокоилась и вытащила из комода старую, дедову портупею. После избиения, она спрятала широкий кожаный ремень под матрац, где я его и нашел. Портупея, также отправилась в мусорный ящик, а мать, обнаружив пропажу, подняла крик:
  - Родительская постель - это святое! Как ты посмел залезть в нее своими гадкими руками?
  Я раньше считал, что святыми могут быть только иконы в церкви, а также такие слова, как Родина, например. То, что двуспальная, деревянная и скрипучая родительская кровать оказалась причастна к столь высокому понятию, вызвало у меня недоумение. Дождавшись, когда Вера Филипповна уйдет, как и обычно, на длительную прогулку, я решил исследовать сие ложе. К сожалению, ничего святого в кровати не обнаружил. Единственное, что удалось найти - это пачка банкнот достоинством в тысячу рублей под матрацем. Деньги, завернутые в мятое вафельное полотенце с желтыми разводами, никаких возвышенных чувств у меня не вызвали. Брезгливо поморщившись, я вернул находку на место и побежал мыть руки, вопрос о святости родительской кровати так и остался для меня загадкой.
  - Проваливай, видеть тебя не могу! Я думала, что у нас все получится, - Ольга уткнулась лицом в подушку и часто всхлипывала.
  - Хорошо, хорошо, ухожу, еще раз прости, до свидания, - я выскочил из квартиры, как ошпаренный, чуть не позабыв забрать в прихожей школьную сумку с пятьюдесятью тысячами рублями, которые намеревался вернуть Тихону Петровичу Большакову.
  Улица встретила негостеприимно. Погода испортилась. Небо заволокло хмурыми тучами, а холодный, порывистый ветер пронизывал насквозь. Редкие капли дождя били в сухую землю и словно шрапнель, царапали лицо и шею, проскакивали за воротник. Путь до парка Ломоносова предстоял неблизкий, поэтому я перекинул сумку через плечо и побежал к ближайшей троллейбусной остановке.
  Парк находился в юго-западной оконечности города Красногорска. В пятидесятые годы прошлого столетия, на месте старого русла реки Гадинка, рабочие стали разрабатывать карьер и добывать щебень и песок для нужд города. Карьер получился очень глубоким и однажды, в разгар трудового дня в него хлынула вода из подземных источников. Находившийся внизу экскаватор затопило в считанные минуты, а будучи в подпитии экскаваторщик Петров, не смог самостоятельно выбраться из кабины и утонул.
  Карьер забросили. Через несколько лет в нем появилась рыба, а берега заросли камышом и осокой. Жители города стали приезжать на карьер порыбачить, искупаться, или просто посидеть на природе с шашлыками, пивом и водкой. В семидесятые годы обком партии решил построить на этом месте парк отдыха. Работники жилищно-коммунального хозяйства осушили, засыпали многочисленные болотца, вырубили заросли колючего терновника, проложили аллеи. На берегу карьера построили лодочную станцию, а сам карьер окружили табличками, где было сказано, что купаться строго запрещено. В один из жарких июльских дней случилось несчастье - утонула молодая женщина. Искать ее без помощи водолазов - бесполезно, глубина водоема в отдельных местах доходила до двадцати метров. Вскоре прибыла водолазная команда из города Новоморска, утопленницу нашли, но удивленные спасатели рассказали, что видели на дне карьера лежбище сомов, причем самый большой был длиной более двух метров. Слухи о сомах-убийцах быстро распространились по городу. Взволнованные мамы не разрешали детям ходить в парк, а массовые купания на время прекратились.
  Прошло несколько лет. О сомах-людоедах забыли, но тут пришла новая беда - в парке завелся сексуальный маньяк.
  Наверное, каждый областной центр страны может похвастаться пойманным в свое время маньяком-убийцей, который творил жуткие преступления в каком-нибудь парке, или прилегающей к микрорайонам зеленой зоне. Но в славном городе Красногорске, маньяк оказался очень хитрым. Жертв он подыскивал только из числа замужних женщин и молодых девушек, отдыхающих на природе с женатыми любовниками, как правило, поздним вечером. Тем более что укромных мест, скрытых от постороннего взгляда, в парке Ломоносова хватало с избытком.
  Неизвестный подкрадывался к воркующей парочке, оглушал тяжелым предметом любовника и когда тот валялся без сознания, негодяй насиловал женщину. Долгое время о маньяке ничего не знали. Женатые мужчины и замужние женщины уговаривали партнеров не писать заявление в милицию, чтобы избежать ненужной огласки. Обнаглев, маньяк начал нападать и в дневное время. Вот здесь он и совершил ошибку. Творя очередное злодеяние, преступник набросился на парня и девушку, которые не были женаты. Молодые обратились в милицию, и оперативные работники начали настоящую охоту за насильником.
  Через две недели маньяк совершил очередное нападение в парке. Но в этот раз жертвой подонка оказалась дочка второго секретаря обкома партии. Партийные руководители оценили это вопиющее злодеяние, чуть ли не как политическое преступление. Из Москвы прибыла ответственная комиссия, и на поиски негодяя отрядили лучших милицейских работников.
   Словесный портрет насильника едва не отправил следствие по ложному пути. Дело в том, что по рассказам потерпевших, маньяк носил на лице капроновый чулок, а на голове - милицейскую фуражку. Какой удар по репутации родной милиции! Проверяли всех милиционеров города и области. Опросили уволенных сотрудников органов и пенсионеров МВД. Никаких следов. А тем временем, преступник совершил еще одно нападение. Пострадала супружеская чета Тихоновых, которая решила на природе отпраздновать десятую годовщину свадьбы. Поиски по горячим следам ничего не дали. Преступник исчез. Тогда опера решили ловить злоумышленника, как говорят, на живца. О том, как проходила операция, до сих пор ходят легенды в областном управлении внутренних дел. Женским персоналом решили не рисковать и сформировали три пары исключительно из мужского пола. Подбирали долго и со вкусом. Самые смазливые сотрудники стали женщинами. Чтобы преображение мужской половины в женскую выглядело наиболее правдоподобно, УВД обратилось за помощью в местный драмтеатр и директор храма Мельпомены выделил родной милиции необходимый для сотрудников реквизит: парики, шиньоны, локоны, а также платья и накладные бюсты. Гримеры навели на служителей правопорядка красоту, и теперь осталось только ждать результата.
  Начались суровые трудовые будни. Влюбленные пары, сменяя друг друга, с утра и до ночи дежурили в парке, в любую минуту ожидая нападения. Но маньяк не появлялся. Прошла неделя и начальство стало подумывать о бессмысленности этой затеи, а опера, целыми днями бездельничающие на свежем воздухе расслабились. Очередная пара, заступившая на дежурство вечером, взяла для поддержания тонуса два трехлитровых баллона пива и соленую рыбу. Оперативники устроились под сенью раскидистого дерева, выпили прохладного, янтарного напитка и утомленные дежурством уснули. Сладкий сон младшего сержанта Балейчика, изображавшего страстную любовницу, прервался от того, что чья-то грязная, вонючая ладонь зажала ему рот. А когда милиционер открыл глаза, то с ужасом обнаружил на себе незнакомца с лицом скрытым под капроновым чулком и с милицейской фуражкой на голове. Маньяк забрался на жертву и прошипел:
  - Молчи, дура, вякнешь хоть слово - убью!
  Балейчик скосил глаза в сторону напарника и увидел, что тот лежит без движения. Руки у старшего лейтенанта Куприянова вывернуты за спину и связаны брючным ремнем, во рту несчастного торчит кляп из сушеной воблы, завернутый в серый носовой платок. Вернее из уст Куприянова виднелся только рыбий хвост и кусок материи, а все остальное сидело глубоко внутри.
  Дальнейшие события развивались стремительно. Когда в живот Балейчика уперлось что-то твердое и горячее, милиционер, забыв приемы самообороны, первым делом укусил маньяка за палец. Тот дико зарычал и рванул "женщину" за волосы. Парик слетел и остался в руке у нападавшего и перед очами сексуального разбойника предстал обновленный образ жертвы насилия. Дело в том, что Балейчик в молодые годы уже имел большую лысину, которая тянулась от верхней части лба к затылку и с двух сторон прикрывалась редким пушком волос. Неизвестно, что подумал маньяк в тот момент и за кого принял мужчину в женском обличии, но соскочил с Балейчика, как вороватый кот с кухонного стола при виде хозяйки, а затем попытался убежать. Попытка быстро ретироваться с места преступления позорно провалилась. Младший сержант Балейчик - чемпион области по игре в ручной мяч, запустил вдогонку преступнику полупустой баллон с пивом. Стеклянная емкость попала маньяку по затылку, и тот упал, как подстреленная ворона.
  Злоумышленником оказался Иван Волосухин, сторож парка имени Ломоносова. По его словам, мотивом совершенных им злодеяний стала измена его сожительницы Дуркиной, которая ушла от него к более молодому любовнику. Мысль отомстить всем предательницам женского пола каждый раз возникала в больной от похмелья голове Волосухина, когда обходя охраняемую территорию, Иван натыкался в укромных уголках парка на воркующие парочки.
  - Все бабы б..., все беды от них. Ненавижу! - зло выговаривал Волосухин, плюя в их сторону, и шел дальше.
   Однажды, сторож случайно подслушал разговор, где одна очень эффектная красотка рассказывала немолодому мужчине о муже - подкаблучнике, которому она с удовольствием изменяла. Эти высказывания переполнили Волосухинский сосуд ненависти. Схватив первый попавший под руку булыжник, Иван оглушил мужчину, а потом, запугав красавицу, долго и жестоко ее насиловал. После совершенного преступления, Волосухин, первое время, боялся выходить из дома. Ему казалось, что за ним уже следит вся областная милиция и скоро его схватят и посадят за решетку. Но прошла неделя, другая и насильник понял, что замужняя женщина побоялась подать заявление в милицию. Волосухин воспрянул духом и стал готовиться к очередному преступлению. Теперь сторож перед нападением натягивал на лицо колготки, а чтобы запутать, да и запугать жертву надевал на голову милицейскую фуражку, которую случайно нашел в парке. Выбирал жертву Волосухин долго и на кого попало не набрасывался. Подслушивал, подсматривал. И только убедившись, что перед ним "изменница", или неверный муж, Иван, как ястреб кидался в бой. Удача и безнаказанность окрыляла маньяка. Скоро Волосухин стал мнить себя Робином Гудом, очищающим окрестные леса от супружеской неверности. Хотя милиция еще не искала насильника, но влюбленных парочек в парке Ломоносова заметно поубавилось. Выискивать жертвы стало труднее, да и разобрать за охами, вздохами, кто кому изменяет очень сложно. Поэтому насильник и решился наброситься на парня и девушку, которые весело проводили время на природе. После злодеяния, Ивана стала грызть смутная тревога. Он уже понял, что начались поиски, опера идут за ним по пятам и дышат в спину, но перебороть себя уже не сумел. Как голодный волк, напавший на овечью отару и бессмысленно убивая половину стада, как тигр-людоед, вкусивший человеческого мяса, Волосухин не мог остановиться, да и не желал этого.
  Куприянов и Балейчик доставили насильника в районный отдел милиции, написали рапорта, где, разумеется, скрыли некоторые подробности задержания, а затем долго купались в лучах славы. О доблестных сотрудниках милиции писали в газетах, их ставили в пример на партийных и комсомольских собраниях, приглашали, как почетных гостей, в учебные заведения и на предприятия города Красногорска.
  Волосухина осудили по всей строгости советского закона. Влюбленные вздохнули с облегчением, а одинокие дамочки с невзрачной внешностью, активно прогуливающиеся по парковой зоне в поисках приключений - приуныли.
  Правда о поимке опасного насильника смелыми сотрудниками милиции вскрылась через пару лет, когда Балейчик, находясь в сильном подпитии, на какой-то дружеской вечеринке разболтал присутствующим подробности того задержания.
  Троллейбус уныло ползет по улице Уральской в сторону парка Ломоносова. Народу мало, половина сидений свободна. После экономического кризиса большинство россиян потеряли работу и остались на голодном пайке. Даже общественный транспорт многим не по карману.
  Рассматриваю пассажиров. Впереди меня сидит худая женщина с ребенком, двое мужчин пенсионного возраста, бабушка с измученным лицом и с полупустыми авоськами, полноватый джентльмен с черным, слегка облезлым дипломатом и молодая, светловолосая девушка в сиреневой кофточке и короткой юбке черного цвета. На лицах людей застыли маски: у кого-то задумчиво-равнодушная, у кого-то тоскливо-страдальческая, у кого-то агрессивная. У блондинки, по моему предположению, студентки ПТУ, или колледжа, слишком уж она бедно, без изысков одета, мечтательное выражение лица. Наверное, о принце думает, или о сыне олигарха, который потащит ее под венец. А может она страдает о сокурснике, который не пригласил вчера на свидание, но надежда еще есть, в следующий раз обязательно позовет в кино, или просто погулять по городским улицам... Маски на лицах - как оболочки скрывают людскую сущность. Но стоит обратиться к случайному человеку с неожиданным вопросом, или предложением, как его лицо преображается. Ненадолго, правда, потом маска возвращается, но этого достаточно, чтобы узнать, какой человек есть на самом деле и что таится под этой защитной скорлупой.
  А ножки у студентки хороши! Любуюсь округлыми коленками девчонки, ласкаю взглядом длинные бедра..., прости Машка, но такая у нас, мужиков, натура. Нравится нам глядеть на женские прелести. А что здесь такого? На то и создал бог женщину, чтобы мы ею восхищались. Одно дело смотреть на красивые девичьи формы, другое - изменить любимой. Машку я никогда не предам, а то, что иногда невольно бросаю взгляд на восхитительных женщин, надеюсь, она не узнает.
  На очередной остановке в троллейбус вошли, вернее сказать ввалились, двое молодых мужчин. Один, из них, среднего роста, квадратного телосложения и черноволосый, держал в руках банку пива и пакетик чипсов. Голова, у парня была под стать туловищу, такая же четырехугольная. На лице особо выделялись широкий, мясистый нос, развернутый ноздрями вверх и слегка скошенный вправо, тяжелый подбородок, прижатый к груди, толстые, слюнявые губы и маленькие, злые глаза. Другой мужчина, наоборот, худой, как щепка и высокий. Голова треугольная, покрыта редкими рыжими волосами, черты лица мелкие, подбородок острый, как бритва, губы тонкие, нос в форме крючка и глубоко посаженные глаза. На левой руке тощего, поверх кожаной куртки краснела повязка с нарисованной буквой "К".
  Внимательно рассмотрев необычных пассажиров, я обозвал одного "шкафом", а другого "бритвой". Люблю давать интересным людям необычные прозвища. Вслух не произношу, чтобы не умалять достоинство человека.
  "Шкаф" опрокинул в рот остатки пива и громко срыгнул накопившиеся в организме пузырьки газа, и слегка коверкая слова, обратился к присутствующим в троллейбусе людям:
  - Провэрка! Всэм приготовить былетики!
  Взяв у водителя образец билета, худой контролер начал обходить пассажиров и сверять их билеты со своим. Когда очередь дошла до студентки, девушка заметно занервничала и, оглядываясь тревожно по сторонам, принялась копаться в дамской сумочке.
  - Ваш билетик, - сказал "бритва" и плотоядно уставился на девичьи ножки. - Девушка, я к вам обращаюсь!
  Та мгновенно покраснела и опустила голову. Но археологические раскопки в сумке не прекратила. На свет стали появляться всякие мелочи женского туалета: салфетки, губная помада, маникюрные ножницы, записной блокнотик, пудреница...
  - Понимаете, я, кажется, студенческий билет дома забыла, - блондинка беспомощно посмотрела на меня, как бы ища поддержки.
  - Она забыла, - "бритва" усмехнулся и уселся напротив безбилетницы. - А больше ты ничего не забыла? Ай, как нехорошо! Придется заплатить штраф, как твоя фамилия, девонька? - контролер сунул руку в барсетку, которая висела у него на поясе и вытащил пачку бумажек серого цвета.
  - Понимаете, у меня нет сейчас денег, - жалостливо сказала студентка и всхлипнула.
  "Шкаф", который проверял билеты у других пассажиров, подошел к "бритве" и что-то шепнул ему на ухо. Худой захихикал, а потом, сделав строгое лицо, произнес:
  - Придется тебе пройти с нами для оформления протокола. Пойдем, зайчик, это не больно.
  - Ха! Гы, гы..., - выдавил из себя "шкаф". - Это не зайчик, а целая зайчиха!
  Каким будет сие оформление, я догадался. Уж больно лица контролеров сияют от предвкушения предстоящего развлечения. Затащат девушку в машину, или подворотню, запугают, а потом изнасилуют. Здоровые лбы, им бы на стройках народного хозяйства работать, а не лазить по троллейбусам и вылавливать безбилетников. Видать денежная работа, прибыльная. Поймали с десяток зайцев за день - заработали тысячу рублей на штрафах. По пятьсот на брата, неплохо, когда бюджетный работник примерно за месяц столько получает на руки.
  - Товарищи! Подождите, у меня есть сто рублей, я заплачу штраф, - не знаю, почему крикнул я и протянул помятую купюру "шкафу".
  - Сгинь, щэнок! - заревел "шкаф" и ударил меня кулаком в солнечное сплетение. Пивная банка, которую контролер держал в правой руке - смялась, и несколько капель пенного напитка брызнули на куртку.
  Я отлетел назад. Благо тренированный пресс и небольшая прослойка жира на животе не дали мне согнуться пополам от боли, а также задохнуться от полученной травмы. Хотя дыхание слегка сбилось. Отличный удар нанес черноволосый, опытный гад попался, набил где-то руки на драках. Мгновенно анализирую обстановку. По изломанным ушам "шкафа" видно, что мужчина, скорее всего, серьезно занимался борьбой, вольной, возможно и классической. Но и ударная техника поставлена хорошо, да и свернутый на бок нос говорит о том, что борец не новичок в кулачных баталиях. "Бритва" также не подарок. Худой, жилистый, на пальцах правой руки я заметил наколки - два перстня с непонятным непосвященному человеку рисунком. Этот парень, скорее всего, хорошо владеет ножом, а также в групповой драке будет жалить противника на дистанции. Быстрый, резкий, поэтому опасен вдвойне. А мне куда деваться? Отступать нельзя, задета честь караима, интересно, а как бы дед поступил в такой ситуации?
  Троллейбус остановился на улице 1-я Заводская. Контролеры потащили упирающуюся девушку к стоящей на обочине шестерке, а я выпрыгнул следом. Пока сближаюсь с противником, ввожу себя в боевой транс, очищаю сознание от ненужных мыслей, внутренне сжимаюсь, как пружина. За пару шагов до цели кричу:
  - Ребята! Поменяйте девушку на обезьянку, да вон ту, что дядя милиционер на руках держит, - делаю вид, что смотрю за спины парней, а сам роняю в грязную лужу спортивную сумку и, пользуясь тем, что контролеры обернулись, бью "шкафа" между ног. Тот сгибается пополам и приседает.
  "Бритва", как я и думал, оказался ловчее своего товарища. Его рука мгновенно скользнула в карман, а затем вырвалась на свободу. Щелчок выкидного ножа и тускло блеснувшее лезвие вспороло мне левый рукав. Не думаю о такой мелочи, как испорченная куртка, сближаюсь с неприятелем и выстреливаю ему в глаза "укус змеи". Неудачно пробил, "бритва" только мотнул головой, а затем сделал очередной выпад, целясь мне в лицо. Ухожу назад, а затем, как возвратная пружина, лечу обратно и наношу сильнейший удар по голени опорной ноги контролера. Впечатал так, что правая нога "бритвы", как мне показалось, расплющилась, как грецкий орех под сапогом. Кость противнику не сломал, но хромать "бритва" будет неделю, две и преследовать меня уже не сможет.
  Пока дерусь с контролерами, студентка стоит, прислонясь к машине, и дрожит, как снегурочка на морозе. Прикрыла ладонями лицо, спряталась, называется. Нет, чтобы убежать или позвать милицию..., слезы, скулеж... - синдром жертвы налицо. Сейчас, дорогая, сказочный принц тебя спасет!
  Хватаю девчонку за руку, подбираю с земли спортивную сумку и пытаюсь убежать с места происшествия.
  - Уууу..., сука! Конец тебе, падла! Убью! - "шкаф" рычит, как раненый медведь. - Стой, гнида! Стоять, я сказал!
  Черноволосый делает неожиданный выпад, стараясь ухватиться за штанину, или любую из моих ног. Знаем, плавали! Это на борцовском жаргоне нырком называется. В случае удачного захвата борец опрокидывает противника на спину и проводит удержание. Необходимо, защищаясь от подобного действия, быстро уйти назад и немного в сторону. Тягаться со "шкафом" в борцовском захвате глупо, у него масса тела на двадцать килограмм превышает мой вес. Но убежать не удалось. Помешала студентка, которая, как пиявка прилипла к плечу. Резко наваливаюсь на борца сверху, ногами упираюсь в асфальт, как танк в землю гусеницами, хрен меня теперь опрокинешь. Теперь необходимо врага нейтрализовать пока "бритва" не пришел в себя от болевого шока. Сжимаю пальцы в кулак и костяшками бью "шкафа" в основание черепа. Благо его затылок, к тому же гладко выбритый, передо мной как на ладони. Удар! Не подействовало. Бью изо всех сил. Кожа на пальцах лопается, больно, очень больно! Но противнику больнее, я это чувствую. Моя рука становится влажной от крови. Терплю и наношу еще один удар. Еще пару таких ударов и я останусь без пальцев, буду ходить с культей, как дядя Федя из первого подъезда, который по молодости работал на станкостроительном заводе и однажды, в ночную смену, находясь подшофе, нечаянно руку под пресс засунул.
  Участь дяди Федора меня миновала. После последнего сотрясения борец обмяк и повалился на мокрый асфальт. Сжимаю руку блондинки, волоку ее в ближайший проулок подальше от дороги. Та не сопротивляется, только сопит и всхлипывает. Слез не вижу, видимо девчонка еще не пришла в себя от случившегося. А может, плачет без слез, чтобы не портить макияж, такая женская хитрость есть: вроде бы поплакала, но тушь на ресницах не размазала. Девчонки такие, от них что угодно можно ждать. Вот моя мама, ревет, как белуга. Слезы ручьем текут. На отца это действует, как алая тряпка на быка. В такие минуты я стараюсь закрыться в туалете или ванной, чтобы не попасть под горячую руку родителя. А лучше всего, когда с мусорным ведром бегу на улицу и там жду, пока все не уляжется. И полезную домашнюю работу выполняю и от побоев сбегаю. Ведь отец не разбирается кто прав, а кто виноват и сразу выплескивает злость наружу. Слышал, что на работе он нескольких женщин уволил, только за то, что те имели слабость немного поплакать в его присутствии.
  Пробежав полквартала, я остановился, чтобы перевести дух и осмотреться. Да и девчонка выдохлась после первой стометровки. Наверное, со спортом не дружит, а возможно и курит, вон, как тяжело дышит. А тут еще правая кисть руки саднит, и мелкие капли крови срываются на обильно политую дождем землю. Держу руку немного в сторону, не хватало еще штаны испачкать, они же у меня единственные и на все случаи жизни. Родители раз в год покупают, как раз к очередному первому сентября. А кровь ничем не отстирывается, если ее сразу не замыть холодной водой.
  - Привет! - обращаюсь я к студентке, чтобы слегка разрядить обстановку. - Меня Родионом зовут, а тебя?
  - Света, - девушка даже не предпринимает попыток выпустить мою руку, - спасибо, Родион, не представляю даже, что те подонки со мной бы сделали...
  - Пожалуйста, всегда рад помочь. Тебя проводить домой? - обычная дежурная фраза, произнесенная мной, даже не предполагала дальнейшее развитие знакомства, или каких-либо взаимоотношений. По крайней мере, я надеялся, что девушка откажет, и мы разойдемся в разные стороны. Но Светлана ухватилась за мое предложение, как пчела за первый весенний цветок.
  - Я тут недалеко живу.... О Боже! У тебя кровь!
  - Ничего страшного, заживет, как на собаке, - успокаивающе сказал я, еще не хватало, чтобы девушка при виде моих ранок упала в обморок.
  - Тебе необходима помощь хирурга. Покажи руку, не бойся, я в медицинском училище учусь, на втором курсе и не такие раны видела в больнице на стажировке, - Светлана решительно взяла мою руку и внимательно стала рассматривать окровавленные пальцы, а затем сказала: - Жить будешь, только перевязать надо, а еще обработать, чтобы не допустить заражения. Пойдем быстрее, у меня дома есть все необходимые медикаменты.
  - Откуда? Вам лекарства в училище выдают? - произнес я с некоторой долей иронии, а потом пожалел о сказанном. Ну, какое мне дело, где девчонка достает лекарства. Сейчас каждый крутится, как может. Вот отец, взял где-то завод и теперь радуется жизни, уважаемым человеком стал, олигархом.
  Света не обратила на мою колкость никакого внимания, а пояснила, что ее мать работает медицинской сестрой в хирургическом отделении железнодорожной больницы. А лекарства приносят домой больные, которым она в нерабочее время делает перевязки, не все люди желают стоять перед кабинетом и ждать по часу в очереди. Возможно, что некоторые медикаменты она берет и на работе, но сейчас жизнь такая, каждый выживает и старается прокормить семью всеми доступными способами.
  Незаметно, за разговором, мы подошли к серому, наверное, от дождя зданию и поднялись на четвертый этаж. Двухкомнатная квартира и впрямь оказалась похожа на перевязочный кабинет поликлиники. Узкая прихожая, плавно переходящая в общую комнату, длинный низкий столик посередине, диван, два стула, тумбочка и телевизор. Не густо с мебелью. Правда в спальне виднеется платяной шкаф и трюмо. Но где стенка, ломящаяся от фарфоровых статуэток и чайных сервизов, книжные полки с полными собраниями сочинений русских и зарубежных классиков, ковры, паласы, картины...? Помню, как отец рассказывал о северокорейской делегации, которая приехала в Советский Союз для обмена опытом по комсомольской работе. Так вот привел Григорий Семенович одного корейца к нам домой на обед. Тот увидел телевизор, мебель, ковры и сказал, что у них такую роскошь имеют чиновники, которые занимают большие государственные должности. А приобрести телевизор - это заветная мечта любого корейца, да что там говорить, у них даже мясо, которое они готовят по великим праздникам, сахаром посыпают, чтобы вкуснее казалось.... А мы постоянно плачем, что плохо живем! Да по сравнению с корейцами мы Рокфеллеры!
  Светлана ловко промыла мои раны перекисью водорода, а затем принялась обрезать висящие на костяшках пальцев обрывки кожи. Зрелище, скажу, не из приятных. Мне даже захотелось, как маленькому ребенку, немного покапризничать, но сдержался. Так часто бывает, когда мужчина стоически терпит боль, лишения, голод и холод..., а рядом с доброй, нежной женщиной становится крошечным ребенком, который нуждается в тепле и ласке.
  Закончив перевязку, девушка оставила меня одного в комнате, а сама умчалась на кухню. Вскоре я услышал звон посуды, шкворчание масла на сковородке и шум закипающей воды в чайнике. Кормить будет. А есть совершенно не хотелось, а после Ольгиного борща и котлет я, возможно, еще и завтра почувствую себя сытым.
  - Родион, пойдем чай пить, - Света махнула рукой в сторону кухни.
  - А может, побегу, боюсь, что на важную встречу опоздаю, - сделал я робкую попытку отказаться от чаепития. Хотя и так опоздал, ребята давно веселятся, а я, как обычно, попал в очередную глупую историю.
  - Вот попьешь чай, восстановишь силы и пойдешь. А скажи Родион, чем ты по жизни занимаешься? - девушка подала мне высокую фаянсовую кружку цилиндрической формы и, видя в моих глазах недоумение, пояснила: - так чай лучше сохраняет вкус и температуру. На Востоке жарко и напиток подают в пиалах, чтобы быстрее остывал, мы летом тоже пьем чай из маленьких чашек, а сейчас осень, холодно, поэтому полезно его употреблять горячим. Ты как любишь, с вареньем или сахаром?
  - Варенье больше уважаю, особенно вишневое, главное, чтобы оно не переварено было и чтобы ягодки в нем плавали.
  - Есть вишневое, - Света мгновенно исчезла из вида и через несколько секунд уже открывала пол-литровую банку вишневого варенья. - Так чем ты занимаешься, Родион? - повторила девушка интересующий ее вопрос.
  - В школе учусь, в десятом классе, - выдал я правдивую информацию, которая, безусловно, Светлану не обрадует.
  - В школе!? - огорченно воскликнула девушка, - и ты не побоялся драться против двоих здоровенных мужиков? Скажи правду - это из-за меня? - Светлана кокетливо поправила волосы и переложила ногу на ногу, чтобы я как следует, рассмотрел ее великолепные и стройные ножки. - А я думала, что ты уже студент, правда бедный, по твоей одежде видно, но выглядишь ты намного старше своих лет. Скажу честно: я такого смелого и мужественного парня еще не встречала. Я тебе понравилась? Ты даже сто рублей не пожалел на штраф... - Светкины вопросы сыпались на меня, как мука из решета..., - кому из подруг расскажу - не поверят, что меня спас десятиклассник, но такой храбрый и в тоже время милый одновременно, а еще симпатичный...
  - Светлана, спасибо за чай, но мне необходимо идти, - я отодвинул от себя полупустую кружку и тарелку с гренками, которые так и не пожелал попробовать. Естественно, мне, как и любому другому парню, приятно выслушивать комплименты от благодарной девушки, тем более, судя по ее настрою, блондинка не прочь и продолжить знакомство, уж явно красавица открыто ножками светит. Понравился школьник девушке, сто пудов, понравился. Не удивлюсь, если Света еще что-нибудь придумает, чтобы перейти к более близким отношениям. Но мне это не нужно..., хотя роль смелого рыцаря спасшего прекрасную принцессу меня радует.
  - Ну, может, останешься? Посидим, послушаем классную музыку..., а хочешь, я для тебя танец живота исполню, должна же я как-нибудь отблагодарить моего спасителя, - Светкина нога переметнулась с одной стороны на другую и процесс морального и телесного разложения Родиона Головко продолжился.
  - Извини, меня ребята ждут, я и так на полтора часа опоздал, если не больше, - я решительно поднялся со стула и направился к выходу.
  - А можно мне с тобой, ну, пожалуйста, - Светлана приклеилась ко мне, как липучка, не оторвешь.
  - Хорошо, только идем быстрее, а то и так задержался, не люблю опаздывать, - недовольно сказал я и принялся натягивать мокрые кроссовки, которые нечаянно намочил в луже, когда бился с контролерами. Не хватало еще насморк подхватить, подумал я. Куртка также усугубила мое и без того унылое настроение. На левом рукаве виднелся продольный разрез сантиметров десять, двенадцать. Если не всматриваться, то совсем незаметно. Но нужно зашить, если Вера Филипповна увидит порчу семейного имущества, то мне капут.
  - Света, - крикнул я девушке, - у тебя иголка и темные нитки есть? Света, ты где?
  - Уже лечу, зачем тебе нитки?
  В светло-голубой короткой юбке и такого же цвета блузке с длинными рукавами - девушка выглядела потрясающе красивой. Я невольно бросил взгляд на ее стройные, точеные ножки и круглые коленки, что не укрылось от студентки. Девушки тонко чувствуют мужское настроение и поэтому скрыть свое желание любоваться женскими прелестями практически невозможно.
  Я поднял вверх глаза и покраснел. А Светка, наоборот, расцвела, как подснежник, довольная произведенным на меня эффектом.
  - Да тут одной ниткой с иголкой не отделаешься. Давай сюда, сейчас ее на швейной машинке прошью, - девушка потащила куртку в спальню, и через минуту я услышал отрывистое стрекотание машинки.
  - Готово, принимай работу, - Светлана, было, протянула куртку, но затем передумала и подала ее по всем правилам светского приличия, чем ввела меня в еще большую краску. Это я должен был так ухаживать за девушкой, а не наоборот.
  Облачившись с помощью красавицы в верхнюю одежду, я не ударил в грязь лицом и в свою очередь также подал куртку. Света, хитрая лиса, одеваясь, несколько раз прижала меня к стене, как бы невольно задевая Родиона Головко упругой попкой. От этих прикосновений, я чуть было не взвыл, как мартовский кот. Ну, сколько можно надо мной сегодня издеваться! Сначала в школе, затем у Ольги в гостях, а теперь еще здесь. Гормоны забурлили так сильно, что я едва не потерял над собой контроль. Первая мысль после прояснения возбужденного рассудка - это бежать, ловить попутную машину и ехать к Марии. Но с огромным усилием сдержался, дав себе слово, что после парка Ломоносова мой следующий маршрут пройдет мимо Машкиного дома. И обязательно с заходом внутрь, с долгожданной встречей с любимой, с пылкими поцелуями, с нежными объятиями, а также страстными признаниями в любви.
  Парк имени Ломоносова, куда мы добрались, поймав попутку, встретил пожухлой листвой на хмурых осенних деревьях, покрытых серебристо-серыми каплями дождя и холодным, пронизывающим ветром, свободно гуляющим по пустым аллеям. Идти в сторону реки глупо, в такую мокрую погоду никто не станет проводить время на природе, поэтому я решительно взял курс на кафе "Сюрприз", находившийся в глубине парковой зоны. Светка цепко держала меня за руку и всю дорогу болтала без остановки, тем не менее, не забывая обходить небольшие лужицы, которые встречались на нашем пути. Я уже толком не помнил, о чем рассказывала девушка, что-то про учебу в медицинском училище..., меня интересовало другое - кому сплавить эффектную студентку. Не дай Бог, Мария узнает, что я гуляю в парке с неизвестной красавицей, да еще и вдали от друзей, то беды не оберешься. Ничего, придем в кафе, представлю Светлану ребятам и надеюсь, что такая симпатичная блондинка не останется без мужского внимания.
  Кафе "Сюрприз" еще в старые времена пользовалось большой популярностью среди отдыхающих от каждодневных забот советских граждан. Расположенное в глубине парка Ломоносова, питейное заведение было равно удалено, как от карьера, так и набережной реки Гадинка. Любители водных процедур обязательно заходили в "Сюрприз" за разливным пивом и чебуреками. Это сейчас, покупая чебурек, в тайне надеешься, что начинка внутри теста не из кошки, а возможно, из свинины. Раньше такие мысли в голову не приходили, а чебуреки поедали с огромным аппетитом, что холодные, что горячие. А какое пиво наливали! Пускай чуть разбавленное, пускай с пенной шапкой над кружкой, но вкус у этого божественного напитка был замечательный! В наше время многие спорят: а куда же делось то самое вкусное, натуральное пиво, которое продавалось в былые годы и не находят ответа. Но не только из-за пива и горячих чебуреков ценилось кафе, во второй половине здания особо жаждущим любителям спиртного продавали на разлив дешевое вино, или водочку. Закусывали сии божественные нектары плавленым сырком и кусочком хлеба, тут вам не ресторан, горячие и холодные блюда не подавали, зато имея один, два рубля - напивались так, что домой приходили только под утро. Кстати, не все возвращались и попадали в объятия горячо любимой жены или тещи. Многие товарищи задерживались родной милицией, а затем вежливо сопровождались в специальное лечебное заведение, где пострадавшему от перепоя советскому гражданину оказывали квалифицированную медицинскую помощь, купали, а затем укладывали спать на белоснежных простынях. Неблагодарные люди почему-то не любили эти лечебные и водные процедуры, наверное, стоили подобные услуги очень дорого, и это при всеобщем бесплатном здравоохранении. Парадокс! Посещение больницы или поликлиники бесплатное, а спасение от перепоя - за деньги, причем немалые.
  В наше время кафе не оказалось заброшенным и популярности не утратило. Правда, хозяева поменялись, если раньше "Сюрприз" принадлежал общепиту, то после известной любому россиянину приватизации, питейное заведение уплыло в чьи-то частные руки. За пять лет кафе принадлежало четырем несчастливым предпринимателям, потому что двое из них погибли насильственной смертью, а один пропал без вести. Последний владелец не стал испытывать судьбу и продал "Сюрприз" Вардику Арутюняну - известному в деловых кругах под кличкой "Вардик-спиртзавод". Арутюнян поладил с бандитами, а также нашел общий язык и с представителями городской администрации. Если в середине девяностых любой взрослый, сознательный красногорец знал, что вечером в "Сюрприз" лучше не соваться, а то попадешь под бандитскую разборку, то с приходом Вардика все круто изменилось. Кафе обросло навесами от солнца и дождя, под которыми уютно разместились летние столики, маленький бассейн с фонтаном и живыми карпами, два мангала и летняя печь. С утра посетители наслаждались звуками эстрадной музыки, а вечером играл хорошо известный среди армянской диаспоры вокально-инструментальный ансамбль "Арарат".
  Вот и сейчас, не доходя до заведения всего сто метров, мы со Светланой услышали звуки популярной песни в исполнении Филиппа Киркорова "Ой, мама, шика дам". Как я и предполагал, ребята собрались в кафе из-за дождливой погоды, под навесом сидело человек двадцать молодых людей, из которых половина мне не были знакомы. Около парней, как фиалки среди кактусов, красовались несколько девушек. Одну из них я признал сразу - это Анжела Попова, которая соблазняла Родиона Головко после последнего урока в кабинете русского языка и литературы. А с другими еще предстояло познакомиться.
  - Ура! Самбист пришел! - крикнул первый заметивший меня Болт. Александр вскочил со стула и бросился к нам, а остальные заинтересованно вертели головами, оставаясь за столиками.
  - Родион, я думал, что ты уже не придешь. А это кто с тобой? Познакомишь? - Болт крепко пожал мне руку, даже не обратив внимания на мои перевязанные пальцы, крепко обнял, а затем поклонился Светлане.
  Я поморщился. После такого дружеского рукопожатия, травмированные пальцы пронзила жгучая боль. Если так и дальше дело пойдет с приветствиями - останусь без руки, вернее сказать, рука останется, но делать ею я уже ничего не смогу. А ведь завтра занятия по танцам, потом разборка с маньяком и общение с Машкой. Вот ведь угораздило меня сегодня вляпаться в еще одну драку! А все женщины виноваты, все беды от них, да и радости тоже, потому что без прекрасного пола - жизнь теряет всякий смысл.
  Мы подошли к ребятам и поздоровались, а Болт стал представлять мне своих друзей. Многие оказались спортсменами, а один коренастый парень, по прозвищу Немец, даже тренировался со мной в одной группе. Немец тут же подмигнул мне, как старому знакомому и предложил выпить за мое здоровье.
  - А скажи, Немец, правда, что ваш тренер - самый крутой в городе? - обратился к парню Болт.
  - Иван Иванович, что ли? - усмехнулся Немец. - Ван Ваныч из кого угодно супперборца сделает. Его даже в Москву приглашали на тренерскую работу. Не захотел, сказал, что и здесь пригодится.
  Я оставил Светлану на попечение Александра и пошел оправиться. По возвращении, с удивлением обнаружил, как все ребята столпились вокруг Светки. Та увлеченно, что-то им рассказывала:
  - ...а они на него с ножами как побегут..., - девушка так размахивала руками, что чуть не заехала Болту по уху, - а Родион, как даст! Как даст! Смотрю, а хулиганы уже на земле пачками валяются, только рыжий успел Родиону руку порезать. Пришлось перевязку делать. Мы пришли ко мне домой, а у него, бедненького, вся рука изрезана, мясо так и висит ошметками. Я ему эти лоскуты обрезаю, а сама плачу..., тут Светка увидела меня и прикусила язык, покраснела, но потом взяла себя в руки,- вот посмотрите, да на нем лица нет.
  Все уставились на меня, вернее на мою перевязанную руку. Сквозь бинты и впрямь просматривались пятна крови, пальцы немного распухли, но переломов не было, я это чувствовал, а то, что кожа содрана - ерунда и не такое терпели.
  - Родион, ну скажи, так же все было, как я рассказывала? - жалостливо сказала Светлана, обращаясь ко мне. Девушка прижалась к моей здоровой руке и вздохнула.
  В этот момент все девчонки смотрели на героя уличных боев с неподдельным восхищением, а на Светку с плохо прикрытой завистью. А Попова, глядя на нас, так нервно мяла в руке пластиковый стаканчик, что не заметила, что тот лопнул и янтарного цвета пиво медленно вытекая, расползалось тонким ручейком по столу.
  - Ну, Светлана немного преувеличивает, - я так выразительно посмотрел на девушку, что та опустила голову, - злодеев было всего двое, причем, это я на них напал, а не они на меня.
  - Просто так взял и набросился? - недоверчиво заметил один из парней.
  - Нет, конечно. Они вытащили девушку из троллейбуса и хотели увезти ее на машине, а на мои робкие просьбы оставить Светлану в покое - ответили агрессией. Вот и пришлось драться. Между прочим, хулиганы оказались очень достойными противниками. Если бы они первыми на меня накинулись, то я не уверен, что смог победить. В лучшем случае пришлось отступить, или убежать, а потом сообщить о них в милицию.
  - А почему мужики Светлану захотели похитить? - спросил Болт.
  - А это лучше у нее спроси, мы ведь только после драки познакомились, - я решил сделать вид, что ничего не знаю. Пускай Светка сама выпутывается и рассказывает, как ехала без билета в общественном транспорте.
  - Ребята, давайте лучше выпьем. Предлагаю тост за мужчин, которые всегда придут на помощь слабому полу! - выкрутилась Светка.
  Когда все выпили, Болт отвел меня в сторону и спросил:
  - Скажи, Родион, а разве это не та девушка, которая тебя обедом кормила?
  - Нет, конечно. Со Светланой я случайно познакомился, когда в парк добирался. И на счет красавицы планов не имею, ты же знаешь, что у меня есть любимая девушка.
  - Так ты не против, если я за ней поухаживаю? Мне очень понравилась Светлана, - обрадовался Александр и тут же добавил: - я просто тащусь от высоких блондинок с длинными ногами.
  - Забирайте, - ответил я голосом кота Матроскина из популярного советского мультфильма.
  Посидев еще минут двадцать в хорошей компании, я то и дело боролся с ненавязчивыми знаками внимания женского пола к моей скромной персоне. Устоять их массированному напору было трудно, попробуй, останься равнодушным, когда тебя гладят по больной руке, жалеют, делают недвусмысленные намеки.... Опять пришлось отбиваться от Анжелы Поповой, которая поняв, что Светка не моя девушка, принялась атаковать Родиона Головко с удвоенной энергией.
  - Ну, разве я не симпатичная? - спрашивала девушка, требуя каких-нибудь признаний, либо на худой конец внимания, - я тебе нравлюсь?
  - Симпатичная, нравишься, но люблю другую..., - отмахивался от назойливой красавицы, как мог.
  Странно, еще полгода назад к Родиону Головко девушки не проявляли никакой заинтересованности. А зачем им нужен угрюмый, неразговорчивый парень, одевающийся как старый дед. Мой скромный гардероб состоял из единственных брюк, купленных мамой на распродаже и пошитых, наверное, из самой дешевой ткани, паре белых сорочек на размер меньше, чем положено, их я донашивал за отцом и старых папиных туфель, ботинок и зимних сапожек. Свитер вязала мне бабушка Галина, а летние рубашки, а также зимнюю верхнюю одежду привозила бабушка Эмма-Лидия. В такой обновке я стеснялся ходить на все школьные мероприятия: концерты, дискотеки, а также на вечеринки, устраиваемые одноклассниками. Правда, клеилась ко мне одна ученица, если это можно назвать так. Моя одноклассница, дочка учительницы русского языка и литературы, высокая и худая, чем-то мне напоминала Надежду Константиновну Крупскую в ранней молодости. На переменах девушка подходила ко мне с умным видом и заводила диспут о творчестве разных поэтов и писателей. Поначалу такие беседы мне импонировали, но когда Ирина стала повторяться, то пришлось прятаться от любительницы классической литературы. Обычно, разговор девушка начинала так:
  - Привет, Родион! Ты знаешь, вчера я еще раз перечитывала Льва Толстого "Анна Каренина", какая это потрясающая книга! Каренина бедная женщина, она так запуталась в жизни....
  - Погоди, ты же Каренину дней десять назад читала, - вспоминал я.
  - И на той неделе тоже, - Ирина смущенно поправляла громадные очки, но беседу продолжала: - А вчера я открыла для себя нечто новое...
  - Не люблю Толстого, мне больше Мельников-Печорский нравится.
  - А кто это? - удивлялась Ирина.
  - Русский писатель такой, почитай на досуге и потом обсудим его книги, - вообще-то, я уже догадался, что Ирина ничего не читает, а задействует маму, которая раскладывает перед дочкой сюжетную линию того, или другого произведения, как говорят, по полочкам. Так как информацию Ирина получала только про главных героев произведения, то я стал задавать ей глупые вопросы о второстепенных героях, чем вводил девушку в глубокое смущение. К моему стыду, я откровенно издевался над одноклассницей. Закончилось это тем, что Ирина догадалась об этом и, наверное, с подсказки матери. После очередного диспута девушка обозвала меня подлецом, а на годовых экзаменах ее мама поставила Родиону Головко тройку с минусом. Возможно, в десятом классе стал бы и двоечником, но к счастью мы переехали в другой район, а я пошел в новую школу.
  - А кто у тебя девушка, учится, или работает? Я ее знаю? - Анжела как бы нечаянно положила ладонь мне на бедро, и я почувствовал, как по ноге побежала теплая волна.
  - Она и учится и работает, - нехотя ответил я, не желая раскрывать имя возлюбленной. Почему-то в последние годы я перестал верить людям. Бывало, поделишься с человеком самыми сокровенными мыслями, а позже выясняется, что твой друг, или хороший знакомый пересказал твое мнение другим людям, извратив суть содержания. Узнают, что встречаюсь с Марией - обязательно поделятся маленькой тайной, что Родион Головко уединяется с кем-то в кабинете литературы, а еще парня видели с блондинкой в парке Ломоносова....
  - А где учится и работает, если не секрет? - не сдавалась Попова.
  - Скажи откровенно, Анжела, что ты от меня хочешь? С моей помощью выиграть вашу идиотскую игру и заработать денег? Или потешить свое самолюбие, хвастаясь очередной победой перед неудачливыми соперницами? - грубо сказал я, назойливость красавицы начинала злить.
  - Ты абсолютно прав, - девушка почувствовала мое плохое настроение, но двигать пальчиком по внутренней стороне моего бедра не прекратила, - сначала я действительно старалась тебя соблазнить, не ради денег, мои родители достаточно богаты, чтобы содержать единственную дочь. Игровой азарт, адреналин и поддержание статуса самой клевой девушки школы - вот главная причина моего поведения. Но твое равнодушие - злило, вернее сказать бесило так, что я готова была вцепиться тебе в лицо и выцарапать бесстыжие глаза, которые смотрят на кого угодно, а меня не замечают, - Анжела глубоко вздохнула и продолжила: - После позорного провала Барби, которая на каждом углу хвасталась, что сделает крутого самбиста в первый же день в школьном туалете, а также когда Вероника Кротова и еще несколько девчонок получили отказ, я поняла, что у меня есть все шансы выиграть. Осталось только заманить жертву..., - тут Попова хищно улыбнулась, - сделать так, чтобы мы остались наедине, а дальше, как говорят, дело техники. Поверь, я уже весьма опытная девочка, парни передо мной штабелями ложатся, а тут конфуз.... Если не твой прыжок со второго этажа, уж я бы заставила такого недотрогу стонать от наслаждения и кричать от страсти....
  - Ты просто избалованная девчонка, потакающая своим слабостям, - весомо заметил я, слегка отодвигаясь от Поповой.
  - Я такая, вернее, была такая, до сегодняшнего дня. Раньше делила парней на три категории: богатенькие мажоры, считающие, что за деньги можно купить любую девушку, подонки, не признающие отказов и лезущие под юбку при первой возможности, а также сопливые чмошники, поедающие тебя глазами, а за глаза, говорящие всякие гадости. Любого из них поставь на твое место, разве они станут прыгать в окно, будучи запертыми в кабинете наедине с обнаженной, молодой, красивой девушкой? А ты прыгнул, а ведь мог выбить дверь, закричать, ударить меня..., все что угодно я ожидала, но только не это! А по дороге в парк ты вступился за честь Светланы и не испугался двух вооруженных ножами громил. Разве это не поступки настоящего мужчины! Поэтому я в раздумье, одна мысль и приходит в голову: если не Родион, то кто?
  - На свете много порядочных парней, оглянись вокруг, - я сделал малозаметный жест рукой в сторону ребят, - они не курят, занимаются спортом, уважают старших..., их единственный недостаток - бедность. А о ком, прежде всего, мечтает каждая вторая современная девушка на выданье? О муже-олигархе и не важно, молодой он, или старый, деньги - главное, все остальное второстепенно. Разве это правильно?
  - Но, может, дашь мне шанс? - не сдавалась Анжела.
  - Посмотри на того парня в кожаной турецкой куртке. Как он на тебя смотрит! И на меня, только по-другому, считает, что я за тобой ухаживаю. Не будь я другом Александра, возможно, начались выяснения отношений. А давай я тебя ему представлю, - единственно дипломатичным способом избавиться от Поповой - познакомить ее с одним из парней. Шатен показался мне идеальной кандидатурой, да и внешность у него приятная: высокий, стройный, открытое, загорелое лицо, пронзительный взгляд..., такие юноши нравятся девушкам. Учитывая культурное воспитание и врожденную тактичность, девушка будет вынуждена ответить на несколько дежурных вопросов кавалера, отвлечется, а я потихоньку покину веселую компанию.
  Не успела Анжела опротестовать мое решение, как я подскочил к Сергею, так звали парня, и сказал:
  - Пойдем скорее, Анжела хочет с тобой поболтать. Чем-то ты ей приглянулся, брат. Главное не молчи, расскажи ей забавную историю, или анекдот, пригласи на свидание..., - пока Сергей не опомнился, намереваясь возразить, я потащил его к нашему столику.
  - Познакомься, Анжела, - это Сергей, - я представил девушке парня.
  - Анжела, - ответила красавица неохотно.
   Глаза девушки зло блестели, а губки крепко сжались, казалось, еще мгновение и Родиона Головко приговорят к расстрелу, или четвертованию..., но, несмотря на открытое недовольство моим поведением, Попова все-таки нашла силы жеманно улыбнуться и протянуть Сергею холеную руку.
  Пускай воркуют голубки, а мне пора уходить. Попрощался с ребятами, сумку на плечо и вперед. Минутный кросс и я уже на троллейбусной остановке. Подошедший троллейбус проглотил меня и еще двух пассажиров: старушку в старой вязаной кофте и пожилую женщину в сером, потертом плаще. Плачу за проезд и усаживаюсь у окна. Дождик закончился, но редкие капли нет, да и срываются с хмурого, закутанного черными тучами неба. Мимо проплывает промышленная зона. Бетонные, железные, деревянные заборы, за которыми прячутся какие-то сооружения, чередуются с пустырями, островками зеленых насаждений, дачными участками, полями свежевспаханной земли, садами. Где-то, впереди, метрах в пятистах, за высоким бетонным ограждением, находится завод по производству строительных материалов, который принадлежит моему отцу. Акционерное Общество "Сатурн", так вроде бы называется предприятие, которое производит изделия из железобетона для нужд постоянно растущего города.
  За сотню метров до "Сатурна" и остановки, расположенной напротив проходной, троллейбус начал резко тормозить. Меня охватило нехорошее предчувствие. Оглядываюсь назад... Черт! За нами едет знакомая шестерка темно-фиолетового цвета, та самая, куда контролеры хотели затащить Светлану. Внутри сидит четыре человека, достаточно, чтобы расправиться с любым крепким мужиком, не говоря уже о подростке-десятикласснике. Совершенно непонятно, как эти мордовороты меня вычислили. От Светкиного дома до парка Ломоносова я не встретил никого подозрительного, да и слежки за собой не обнаружил. Да и кому я нужен! Скорее всего, меня узнал и сдал водитель троллейбуса.
  Жигули начала обгонять троллейбус и остановилась в десяти метрах перед общественным транспортом. Здесь водитель троллейбуса и совершил ошибку. Вместо того, чтобы дождаться контролеров, а потом уже открыть входные двери, седовласый мужчина с усталым лицом поступил наоборот. У меня появился шанс убежать, что я немедленно и сделал. Соскочив с подножки, я бросился в сторону проходной завода, благо до него было всего-то каких-то сто метров. Двери шестерки открылись и трое парней в черных кожаных куртках кинулись меня догонять. Сама легковушка, взревев мотором, резко рванув через две сплошные линии, понеслась следом.
  Стометровку сдал на "отлично" и, опередив преследователей на двадцать шагов, потянул на себя мокрую от дождя железную ручку. Металлическая дверь недовольно скрипнула, и я оказался внутри небольшого служебного помещения.
  Наверное, все наши проходные оборудованы одинаково: сразу за входной дверью вертушка, а справа от нее - комната для охраны с окошком и узким отверстием по низу стекла. Днем и ночью за этой амбразурой, как немецкий пулеметчик в доте, бдит дядя сторож, который внимательно проверяет пропуска и следит, чтобы посторонние люди случайно или намеренно не попали без специального разрешения на охраняемую территорию. Вот и сейчас, увидев незнакомого человека, навстречу выскочил средних лет мужчина в черной униформе и надписью "Охрана" на клапане левого кармана форменной куртки.
  - Назад! Стооооять, я сказал! - закричал охранник, сильно размахивая руками.
  Можно подумать, что я немедля попытаюсь прорваться на завод и совершу там диверсию, или украду бетонный блок и пару мешков цемента. Со слов отца, я знал, что у него в службе безопасности, в основном, работают бывшие сотрудники госбезопасности, а охраняют объекты военные пенсионеры и ветераны милицейской службы. Тот, кто выскочил на меня, как кобель из подворотни, сто процентов является офицером запаса. Уж больно выправка у него военная, да и голос командный. Так сильно рявкнуть, нужна многолетняя тренировка на плацу, или полигоне. Да и простой советский милиционер никогда так громко кричать не станет, чтобы добычу не вспугнуть. Он в основном исподтишка действует, из-за угла, так сказать, а не так как этот военный - сразу в лоб, в атаку вперед, только "Ура" вставить забыл.
  - Товарищ офицер! Помогите, меня преследуют бандиты! - выдал я громко и четко, по-военному, а сам, сбивая пальцы, попробовал задвинуть в отверстие металлический штырь, чтобы заблокировать входную дверь. Со второй попытки получилось, стержень жалобно взвизгнул и вошел в паз.
  - Стоять, говорю! Посторонним вход запрещен! - не унимался сторож.
  Дверь задрожала, раздался отборный мат, а затем несколько гулких ударов потрясли металлическую основу.
  - Открывай, сука, немедленно, а то разнесем, на фиг, твой теремок по кирпичикам! - тот, кто угрожал, явно не шутил, потому что после этого в дверь так сильно ударили, что с потолка караулки посыпалась штукатурка.
  К чести охранника, тот не испугался, а стрелой метнулся в караульную комнату и через несколько секунд выскочил наружу, держа в руках помповое ружье. Только направил он оружие не на предполагаемых взломщиков, а на Родиона Головко. У меня так челюсть и отвисла. Я засомневался, что передо мной бывший офицер, скорее всего прапорщик запаса, или вообще боец, ефрейтор стройбата, например.
  - Крууугом! Шагом марш на улицу! Я не шучу, ишь, мать моя женщина, шляются тут всякие! - сторож шагнул на меня, как Матросов на фашистский пулемет.
  В какой-то момент ствол ружья чуть было не уперся мне в левый глаз. Я подумал, что стрелять охранник не осмелится, тем более в безоружного человека, но лицо мне испортит, или так стукнет прикладом Родиона, что мало не покажется. Хотя, возможно, и пальнет, кто знает, что у этого служивого в голове, какие тараканы живут. Вот, блин, попал! За дверью рассерженные контролеры жаждут моей крови, а здесь злобный караульный, который ведет себя так, что будто не завод по производству строительных материалов охраняет, а секретную лабораторию по разработке мутантов-убийц. Я подобную лабораторию в кино видел. И что прикажете делать? Единственная мысль, которая пришла в голову - это назвать охраннику свою фамилию. Не может быть, чтобы персонал не знал фамилию собственника предприятия. Поэтому слегка отстранив дуло в сторону, сказал:
  - Я Головко - сын хозяина этого завода. Вы меня будете спасать, или нет?
  Как бы в подтверждение моих слов, за дверью раздался крик:
  - Выходи, мы знаем, что ты там. Все равно никуда от нас не скроешься.
  - Мать моя женщина! - пришел в себя охранник, - так ты сынок Ильича. Я покажу им как надо Родину любить, мать моя женщина!
  Не успел я удивиться и открыть рот, чтобы спросить у служивого про Ильича, о котором никогда и не слышал, как сторож схватил меня за руку и потащил в караулку.
  Оказавшись внутри, я опять решил выяснить подробности родства с Ильичом, но не успел. Матросов, так я назвал сторожа, нажал какую-то кнопку и выскочил на улицу. Над головой взревела пожарная сирена, звук был настолько сильным, что я прикрыл уши, а затем во дворе раздался приглушенный хлопок и чьи-то крики. А спустя минуту, в дверь караулки протиснулся еще один охранник, лысый, носатый, высокого роста и с большим пивным животом. Лысый нажал на кнопку и сирена замолкла.
  - Какого хрена ты тут устроил? - обратился Лысый к Матросову, всем своим видом показывая, что в случае невразумительного доклада нам придется туго.
  - Так это, мать моя женщина, сынок Ильича. Я от преступников пацана спас, - гордо сказал Матросов.
  - Подстрелил их, что ли? Нам еще тут мертвяков не хватает.
  - Да нет, я только вверх один раз пальнул, а они убежали, мать моя женщина.
  - Пойдем, пусть Ильич сам разбирается, кто ты ему есть на самом деле, сын, брат или сват, - Лысый махнул, показывая на дверь, и ехидно хмыкнул.
  Мы вышли наружу, и пошли в сторону небольшого двухэтажного здания, сияющего свежей побелкой на фоне унылой серости заводских корпусов. Удивляюсь чистоте асфальтового покрытия двора. Казалось, на таких объектах грязь, строительный мусор, ямы, канавы, ржавые куски арматуры - обычное дело. А здесь даже захудалая галька не валяется. На площади Революции, что перед бывшим обкомом партии, намного грязнее, все в плевках и окурках, пластиковые бутылки, конфетные обертки на каждом шагу. Или у местной власти нет денег на зарплату дворникам, или народ с утра успевает замусорить всю прилегающую к зданию территорию. Вернее сказать загадить, другим словом и не назовешь такое непотребство.
  Лысый, как бы уловив мое настроение, пояснил:
  - Здесь у нас представительская проходная, поэтому и грязь отсутствует. А весь грузооборот проходит через транспортный пост. Это с другой стороны завода. Представь на минутку, что будет с общественной трассой, если мы весь транспортный поток через центральную проходную пустим.
  - Скажите, а Ильич он здесь кто? - мне все больше стало казаться что завод, на который я попал, не принадлежит моему отцу.
  - А вот сейчас ты сам у него и спросишь.
  Войдя в здание, мы поднялись на второй этаж и оказались в широком холле. Посередине стоял биллиардный стол, у окна - кожаный диван и несколько кресел. Справа дверь, за которой находился актовый зал, на что указывала табличка с золочеными буквами, слева - приемная руководителя предприятия.
  Молодая, симпатичная брюнетка, в короткой юбке, вызывающе виляя бедрами, вышла из кабинета шефа, быстро поправляя растрепанные волосы, и недовольно уставилась на Лысого. Охранник облизнулся, глядя на стройные ножки секретаря, и сказал:
  - Мы к шефу, по срочному делу. А ты, парень, сумку сними. Оставь здесь, не бойся, не украдем.
  Я небрежно кинул сумку с пятидесяти тысячами рублями на мягкий стул и двинулся вслед за Лысым в обитель директора завода.
  - Вот, Иван Ильич, сынка к вам родного привел, - ядовито сказал сторож и, глядя на меня, ехидно добавил: - видать соскучился по папе.
  За широким офисным столом, вальяжно развалившись в мягком кресле, полусидел, полулежал Ильич, мужчина маленького роста, толстый, с одутловатым лицом и короткими волосами на голове. Серого цвета пиджак небрежно свесился со спинки кресла, галстук затаился среди двух телефонных аппаратов и как змея обвил один из них, высунув кончик хвоста в сторону двери. Верхние пуговицы рубашки была расстегнуты и на груди мужчины красовались два красных лепестка. Вид у Ильича был как у шкодливого кота, который залез в холодильник и захотел съесть палку сырокопченой колбасы, но в самый ответственный момент на кухне появилась хозяйка и обломала весь кайф ушастого.
  - Кого привел? - недовольно спросил директор, похожий на Колобка.
  - Говорит, что ваш сын. Прибежал на проходную, а следом три бугая чуть дверь не вынесли, его требовали, - ответствовал охранник.
  - Бери этого сына и запри во втором бункере, пускай ремонт двери отрабатывает, если до вечера работу выполнит - свободен, если нет, сам знаешь что делать.
  - Гыы..., - оскалил зубы Лысый, а затем неожиданно схватил меня за грудки, наваливаясь всей массой тела на беззащитного паренька.
  Лучше бы он этого не делал. На борца самбо подобные захваты действуют как алый плащ тореадора на рассерженного быка. Противник сам напрашивается на прием, часто даже не подозревая об идеальных условиях для атаки, подаренных сопернику.
  Любимый прием - бросок через спину с колен, я провел чисто, как на тренировке. Особенность этого броска в том, чтобы использовать поступательное движение противника по фронту вперед. При этом рост и вес соперника не имеют никакого значения. Отталкиваю Лысого назад, а тот продолжает наседать. Подхватываю его правую руку и падаю на колени. Скручиваюсь против часовой стрелки, резко поворачиваю голову и плечи влево..., если все сделано правильно, то соперник легко взлетает и, отрываясь от пола, падает на землю как мешок с зерном. Что, в принципе, и произошло: Лысый так сильно грохнулся спиной о бетонный пол, что как минимум, синяк на копчике себе обеспечил. Мне также не сладко - падать коленями на твердую поверхность больно, но не смертельно. Важен конечный результат, а он пока один ноль в мою пользу. Чтобы сторож не пришел в себя после потрясения, зажимаю его сонную артерию, и мужчина отключается. Несколько минут в запасе у меня есть. Поднимаюсь с колен и смотрю на Колобка. Директор чертов! Рабовладелец хренов! Так, значит, с людьми обращаешься! Я тебе покажу бункер, морда твоя наглая!
  Ильич трясущейся рукой тянется к телефонному аппарату, но встретившись со мной взглядом, замирает, а потом жалобно просит:
  - Господин киллер! Не убивайте, пожалуйста, я сделаю все, что вы пожелаете, - голос директора дрожит, как у ягненка, отбившегося от стада.
  - Да не собираюсь я никого убивать, хотя стоило.
  - А как же этот? - Колобок мотнул головой в сторону поверженного сторожа.
  - Очнется скоро. Если холодной водичкой его хорошенько полить, то придет в себя и охранную службу станет нести лучше прежнего, - насчет службы я, конечно, съязвил, таких сторожей, по моему мнению, к людям подпускать нельзя, только за железной решеткой держать, или за стеклом. Интересно, а где он служил, в армии? Скорее всего, на зоне людей сторожил, или КПЗ охранял.
  Так вот как мой отец капитал заработал. На него рабы пахали, возможно, и по сей день трудятся. Зачем нанимать рабочих, если существует рабский труд. Еще, как-то папа рассказывал, что у него ежедневно вкалывают солдатики. Утром их привозят, на обед увозят, затем опять привозят, а вечером забирают. И стоит такое удовольствие всего двадцать рублей за одного бойца. Путем несложного подсчета получается следующая картина: среднемесячная заработная плата в стране примерно тысяча рублей, пенсия - 400 рублей, а за солдата отец платит командиру шестьсот рублей в месяц. Командир доволен, а отец плачет от счастья, ведь никаких отчислений государству делать не нужно, а бойцов можно использовать на самой тяжелой, грязной работе.
  В кабинет впорхнула секретарь Колобка и вскрикнула от удивления. Охранник - гроза рабов и солдат лежал поверженный, а шеф, вместо того, чтобы наказать виновного, трясется от страха.
  - Алена Васильевна, принесите холодной воды, - сказал директор заплетающимся голосом.
  Секретарь убежала. Колобок еще раз бросил взгляд на Лысого, потом на меня и спросил:
  - Так что у вас произошло? Я внимательно слушаю.
  - Понимаете, - я еще сомневался, что попал на отцовское предприятие, поэтому решил сразу извиниться за свое поведение на проходной, а также за драку в кабинете директора, - меня зовут Родион Григорьевич Головко. За мной гнались бандиты, и я решил попросить помощи у ваших сотрудников. Просто думал, что завод принадлежит моему отцу - Григорию Семеновичу Головко....
  Появилась Алена Васильевна с графином в руке, и я решил прервать диалог, чтобы привести в чувство Лысого. Подобная процедура не занимает много времени. Беру из Алениных рук стеклянный сосуд и выливаю его содержимое на голову охранника. Не помогло, но рукоприкладство точно подействует. Бью его несколько раз ладошкой по щекам. После девятого удара Лысый застонал и открыл глаза.
  И тут Колобок выдал такое!
  - Матушки мои! Родион Григорьевич! Так вы же сын Григория Семеновича! Родненький вы наш, кормилец! Простите, ради Бога, не признали, - заверещал директор. - Да что же вы стоите? Это же сам Головко!
  Дальнейшие действия директора чуть не ввели меня в ступор. Колобок подскочил к еще лежащему на полу охраннику и принялся бить его ногами, приговаривая:
  - Подлец! Негодяй! Да как ты посмел протянуть грязные лапы к сыну самого Хозяина! Убирайся вон, собака! Вон!
  Ничего не соображающий сторож, гонимый пинками директора, пополз к выходу, а я обратил внимание на больную руку. Повязка на месте травмированных пальцев почти слезла, а по краям проступили свежие пятна крови.
  - Ой, что с вашей рукой? - воскликнула девушка.
  - Ерунда, но перевязка не повредит. Скажите, пожалуйста, у вас бинта нет?
  - Пойдемте, у меня в аптечке вроде оставались перевязочные материалы. А может отвести вас к фельдшеру? Фаина Олеговна должна быть на месте, это с другой стороны здания, там у нас медицинский пункт.
  - Да, нет, давайте вашу аптечку, сам справлюсь.
  Пройдя в приемную, Алена усадила меня на стул, достала из ящика стола медицинскую аптечку и приступила к перевязке. Получалось у нее довольно ловко и быстро, как будто девушка всю жизнь провела в процедурном кабинете, а не в приемной директора строительной организации.
  - У меня четверо младших братьев, - пояснила секретарь, почувствовав мое настроение, - мать с утра до вечера на работе, отец нас бросил. Эти сорванцы целыми днями на улице. Домой возвращаются, как после Ледового побоища: в синяках, ссадинах, порезах, у одного голова болит, у другого понос, у третьего еще что-нибудь..., вот и приходится постоянно оказывать медицинскую помощь. Я бы учиться пошла, на фельдшера, например, только кто зарабатывать будет?
  - А эта работа вам нравится? - спросил я.
  - Работа не пыльная, сиди бумажки с места на место перекладывай, да вовремя шефу кофе подавай, да угождай..., - сказав, Алена слегка покраснела, но быстро пришла в себя и добавила: - где я такие легкие деньги еще заработаю? А как мама на молочной фабрике в три смены, вкалывать не желаю. После года такого ударного труда на кого я стану похожа? Кто меня замуж возьмет? Знаешь, какие там жуткие условия, лицо на сквозняках обветривается, руки от тяжестей вытягиваются, ладони покрываются мозолями, трещинами, опускаются почки. А я хочу еще здоровых детей родить и прожить, как минимум до восьмидесяти лет.
  - Понимаю, спасибо за перевязку, вы мне очень помогли, - сказал я и пошевелил кистью руки. Повязка сидела не туго, пальцы двигались свободно, но сильно горели, как и всегда, когда перевязываешься в первый раз после ранения. Опыт у меня был, знаю.
  Дверь распахнулась, и в приемную вошел Колобок. Я заметил, что у него задумчивое выражение лица, как у витязя на распутье, изображенного на картине великого русского художника. Директор внимательно посмотрел на меня и сделал приглашающий жест. Пройдя в его кабинет, я спросил:
  - Что-то не так? - интуиция говорила мне, что неприятности еще не закончились.
  - Родион Григорьевич, - задумчиво произнес директор, - вас же так зовут, или вы меня обманули?
  - Именно так. Могу школьный дневник показать, там все данные.
  - Не нужно. Я вам верю.
  - Тогда почему вы спрашиваете? - озадаченно спросил я, не понимая логики вопросов директора.
  - Как вам сказать, чтобы не обидеть. Дайте сначала мне слово, что разговор останется между нами.
  - Хорошо, даю слово, что никому не сообщу о том, что вы мне сейчас расскажете.
  - Понимаете, земля, как говорят, круглая и что-то мне подсказывает, что мы с вами еще встретимся. Поэтому, когда вы ушли в приемную, я позвонил Григорию Семеновичу..., - Колобок сделал паузу и еще раз внимательно посмотрел на меня.
  - И что сказал отец? Вы передали ему, что сына преследуют какие-то бандиты?
  - Я все передал, но Григорий Семенович сказал, что его сын должен сейчас находиться дома и делать уроки, а не бродить непонятно где и с кем, - директор опустил голову и, подперев подбородок рукой, принялся изучать какие-то документы. На самом же деле Сергей Ильич Паньков скрыл от парня истинные слова хозяина предприятия, который в разговоре с ним дал понять, что не знает ничего ни о каком сыне и знать не желает. И если Паньков немедленно не уберет самозванца с завода, то это сделает его служба безопасности, которая очистит заводскую территорию от посторонних людей вместе с директором во главе.
  - Не стоило звонить отцу. Зачем вы это сделали? - сказал я разочаровано.
  - Рано или поздно служба безопасности передала бы Григорию Семеновичу, что на "Сатурне" побывал некий молодой человек, выдающий себя за хозяйского сына. И что мне тогда говорить твоему отцу, после того как он спросит, почему я не сообщил ему о данном факте?
   - И что мне теперь делать?
  - Вы должны немедленно покинуть завод, иначе я буду вынужден вызвать милицию.
  Я задумался. Контролеры, возможно, ждут Родиона Головко возле центральной проходной. Обойти незаметно их не получится. Звонить отцу бесполезно, домой тоже. Ждать милицию, а потом сидеть в камере предварительного заключения, или в кабинете следователя не имеет смысла. Сотрудник милиции обязательно позвонит в отцовский офис и что услышит? А я догадываюсь что именно. Попробовать сбежать с завода через транспортную проходную. Вполне возможно. Нужно только спросить директора о второй проходной.
  - А куда ведет дорога, по которой вы возите грузы?
  - В объезд города, через поселок Победы, потом прямо по Приморской трассе километров десять и начинается Красногорск. Только есть маленькая проблема.
  - В каком смысле?
  - Рабочий день закончился, и машины по этой дороге уже не поедут.
  Я принялся лихорадочно соображать. Идти по пустой дороге до поселка Победы - глупо. Могут перехватить еще в пути. Прорываться через центральную проходную? Если бы на моей стороне имелся фактор внезапности, тогда еще можно попробовать убежать, но куда? На машине меня быстро догонят. Сесть в троллейбус, или автобус в надежде на сознательность водителя или пассажиров равносильно, как если залезть в машину к бандитам, уповая на милость с их стороны. Тут на днях один случай произошел. Со слов Арсения, пожилой водитель автобуса нечаянно придавил дверью пассажира с яркой кавказской внешностью. Тот и не пострадал сильно, зато так громко заголосил, что из ларьков и магазинов, разбросанных вокруг остановки, как тараканы из щелей, вылезли еще несколько земляков "потерпевшего". Бедного водителя из салона вытащили на улицу и принялись методично избивать. И это на глазах у многих людей. Но почему-то никто не бросился защищать водителя и не вызвал милицию. Оставив пожилого человека лежащим на земле, подонки спокойно разошлись по торговым точкам, и только спустя полчаса к пострадавшему приехала скорая помощь, и прибыл запоздалый милицейский патруль. А теперь представьте, что подобное случилось не в славном городе Красногорске, а на центральной площади города Еревана, или Владикавказа. Только роли меняются. Например, какой-то молодой гражданин с яркой славянской внешностью, хотя, думаю, национальные признаки не имеют никакого значения, начинает громко кричать и оскорблять пожилого человека. Что произойдет дальше вы, наверное, догадались. Хулиганство немедленно пресекут и заставят извиниться перед пожилым человеком, а если негодяй еще и поднимет руку, то его в асфальт закатают, или размажут..., и никакая милиция не поможет и скорая помощь не понадобится. Можно много спорить, почему здесь, у нас так, а у них по-другому и не прийти к общему знаменателю. Я считаю, что все дело в приемах воспитания молодых людей и народных традициях, которые уходят глубоко в прошлое.
  А если кому-нибудь позвонить, только кому? Я стал перебирать варианты, всех знакомых которых знал и родственников. Ни один не подходил на роль спасителя Родиона. Хотя, стоп! А что, если позвоню недавнему знакомому, который на меня в парке двух каратистов натравил. Как не странно, мне он показался человеком порядочным, и это не смотря на его уголовное прошлое и то положение в обществе, которое Большаков сейчас занимает.
  - Можно сделать один звонок? - спросил я у Ильича.
  - Да хоть два, только недолго, пожалуйста, - ответил Колобок, внимательно рассматривая себя в зеркало. Отпечаток Алениной губной помады на груди он уже вытер бумажной салфеткой, надел галстук и теперь искал другие следы супружеской неверности, которые могли спровоцировать скандал со стороны дражайшей жены.
  Я достал из внутреннего кармана куртки бумажный листок с номером Большакова и набрал нужную комбинацию цифр. Спустя несколько секунд услышал приятный женский голос:
  - Фирма "Нептун", слушаю вас.
  - Здравствуйте, это вас беспокоит Родион Головко. Мне необходимо срочно переговорить с Тихоном Петровичем.
  - Что мне передать Тихону Петровичу?
  - Передайте, что меня преследуют какие-то бандиты. Вопрос касается моей жизни, - сказал я без особой надежды, что когда-нибудь эти слова дойдут до нужного адресата.
  - Подождите минутку.
  Раздались глухой звук удара телефонной трубки о поверхность стола и следом, цоканье женских каблучков. Спустя некоторое время шум повторился только в обратной последовательности, что-то клацнуло, а затем суровый мужской голос произнес:
  - Алло, Большаков слушает.
  - Добрый день, Тихон Петрович, это Родион Головко, мне нужна ваша помощь.
  - Что случилось, Родион?
  Я в двух словах рассказал о неприятностях, которые выпали на мою долю.
  - Родион, ты пятнадцать минут сможешь продержаться и не выходить с завода? - спросил Большаков.
  - Постараюсь.
  - Тогда жди. Сейчас мои люди приедут. Пожалуйста, никуда не высовывайся. Кстати, тебе большой привет от Петра Петровича Большакова. Он ждет внука прославленного разведчика погостить у себя дома. Но про это позже поговорим. А сейчас держись!
  Большаков положил трубку, а я стал думать, как протянуть время. Мне ясно дали понять, что мое присутствие на заводе нежелательно. Вон, Колобок, пока я разговаривал по телефону, весь издергался. Ерзает на кресле, как глистовый кот на половичке, наверное, домой спешит, а тут я с проблемами....
  - Ильич, - обратился я к директору, - вы разрешите мне воспользоваться туалетом?
  - Выйдешь из приемной, налево и в конец коридора. Надеюсь, ты дорогу до проходной сам найдешь? - съязвил Колобок.
  - До свидания, спасибо вам, рад был познакомиться, - сказал я.
  - И мне очень приятно, - ответил Ильич, стараясь не смотреть мне в глаза.
  Кивнув Алене Васильевне, я подхватил спортивную сумку и прошел в уборную, закрылся на щеколду и включил биологические часы, так как механические у меня отсутствовали по причине крайней бедности родителей.
  Как не странно, меня больше никто не потревожил и, просидев положенное время на крышке унитаза, я отправился к проходной завода. Встречал блудного сына тот самый охранник, пугавший меня ружьем.
  - Мать моя женщина! - вскричал Матросов, - так ты не сын Ильича! Плакала моя премия!
  - Я другого папы сын, вы не о том подумали, ну да ладно, все равно спасибо, что пустили на завод.
  - Не стоит благодарностей, мать моя женщина. Иди, только будь осторожен, рядом с проходной уже три машины припарковались. Не знаю, какая из них по твою душу, но если что, беги сюда.
  Я еще раз благодарю Матросова и выхожу на улицу. И сразу наблюдаю такую картину: на обочине дороги, метрах в тридцати от проходной стоят две иномарки, а также та самая злополучная шестерка, в которой находятся мои преследователи. Одновременно, как по команде, двери легковушек открываются, из них вылезают какие-то люди, шесть с одной стороны и три с другой. Мужчины молча, направляются ко мне. Подошли, а я стою и жду дальнейшего развития событий.
  Один из преследователей, мужчина средних лет, невысокого роста, худощавый, черноволосый, с маленькими, злыми глазами, тонкими губами, с носом, загнутым как у ястреба, сказал:
  - Вот этот человек покалечил моего родного сына. Он должен ответить за содеянное.
  Ребята из команды Большакова дружно рассмеялись, а один из них, высокого роста и крепкого телосложения, курносый, обратился к потерпевшему:
  - Ты, Баха, что-то путаешь. Чтобы твоего сыночка победить, нужен бульдозер, а не этот школьник. Это наш пацан и поэтому сейчас поедет со мной.
  - Не похож он что-то на ученика, даже на второгодника не тянет. Пусть лучше объяснит, почему он хорошего человека кастетом по затылку стукнул, подленько так, исподтишка. Зачем ты это сделал? - зло спросил Баха.
  - Никого я кастетом не бил, тем более, как вы говорите, исподтишка. Вот мое оружие, - я вытянул вперед правую руку, где на пальцах белела марлевая повязка с проступившими наружу свежими пятнами крови, - а напал я, потому, что эти контролеры хотели девушку изнасиловать за то, что у нее билета не оказалось. И бой честный, я считаю, был, хотя как посмотреть. Один из ваших с ножом атаковал, вот, одежду испортил, - я показал мужикам шов на куртке, - а другой, здоровый, как бегемот, мне в ноги бросился. Пришлось этого динозавра лупить по голове, пока не отцепится. А потом я с девчонкой убежал.
  - Нож, говоришь! - мужчина посмотрел на меня с некой толикой удивления. - А ну, позовите сюда Рыжего.
  Один из парней махнул, передняя дверь шестерки раскрылась, и в нашу сторону похромал Бритва. Вид у него был, как у покусанного шакала, казалось, что рыкни на него и тот упадет на спину и завоет. Мужчина остановился в двух шагах от старшего, как бы боясь подойти ближе, посмотрел на меня и отвел глаза.
  - Так ты говоришь - запнулся, упал и ушиб ногу. И подраться, как следует не успел и Газали поэтому не помог и ножиком не махал? Так было, или ты мне соврал? - зло спросил Баха.
  - Не так. - Бритва опустил голову, а потом, глядя на меня исподлобья, добавил: - А кто знал, что этот пацан такой резкий! Я только раз его пырнул, как он меня отключил, а потом и Газали вырубил.
  - Убирайся с моих глаз, Рыжий, дома поговорим, - а затем Баха испытующе посмотрел на меня и продолжил: - что касается тебя, то у нас на Кавказе, обычай такой: ты пролил кровь моего родного сына, я - должен пустить тебе кровь, иначе меня не поймут земляки. Но ты, как я понял, заступился за честь девушки, поэтому, по адату, я не имею права напасть на тебя внезапно и покалечить, но все равно месть должна свершиться. Поэтому я предлагаю два варианта...
  - Какие к черту варианты! - вступился за меня курносый - видимо старший группы Большакова, - ты хотя бы знаешь, кто этот человек?
  Мужчина отвел Баху в сторону, и они о чем-то долго и оживленно беседовали. А потом кавказец сказал:
  - Забери шайтан, тебя, Большака и всех остальных, но все равно будет, по-моему!
  - Ладно, не ругайтесь, - влез я в их разговор и, обращаясь к Бахе, поинтересовался: - говорите свои условия.
  - Хорошо, - испытующе глядя на меня, сказал Баха, - ты должен сразиться с моим сыном Русланом, или публично покаяться. Любой вариант меня устраивает.
  - Разъясните, подробнее, а то я ничего не понял. Публично - это как? В газете опубликовать извинения?
  - Нет, по нашим законам ты должен прийти к дому, где я живу, и опуститься на колени. А когда выйдет моя родня и старейшины - громко произнести слова извинения. Затем один из нас побреет острым кинжалом твою голову и после всего этого инцидент считается исчерпанным, ты прощен, а я восстановлю свое доброе имя.
  Я на секунду представил, в каком нелицеприятном положении окажусь, если со слезами на глазах стану просить прощения у подонков, которые пытались изнасиловать беззащитную девушку. Такую глупость, не только родители, но и товарищи не поймут. Да я сам себя никогда не прощу. Как же так, я воин, потомок древнего народа, призванный защищать слабых и бороться со злом, унижаюсь перед бандитами, которые ставят семейную честь выше всех общественных и божьих законов.
  - Странные у вас законы, впрямь средневековье какое-то..., это мне абсолютно не подходит. А что там за поединок, вот о нем расскажите.
  - Поединок, говоришь, - глаза бандита радостно загорелись, - ты выходишь в круг и сражаешься с бойцом нашего рода. Газали не может драться, он лежит в городской больнице, поэтому вместо него выйдет его брат Руслан.
  - И каковы правила этого боя?
  - Обычные, как для боев без правил, запрещено царапаться, кусать противника, бить в горло и глаза, запрещены также удары в пах. А все остальное разрешено. Проигрывает боец, который не сможет продолжить бой по причине травмы или бессознательного состояния или если он сдался на милость победителя. Два раунда по пять минут, я считаю, будет достаточно, хотя второй раунд, возможно и не понадобится, - Баха ухмыльнулся и посмотрел на меня, как кот на мышонка, который придавлен к земле когтистой кошачьей лапой.
  - Хорошо, я согласен.
  - Вот и отлично, на следующей неделе, в субботу, в это же время и проведем бой. А место я укажу дополнительно.
  Баха и его земляки не прощаясь, двинулись к машине, а ко мне подскочил старший группы.
  - Ты что наделал, Родион, как я теперь перед Тихоном Петровичем оправдываться буду? Ты хотя бы знаешь, с кем согласился биться на ринге?
  - И с кем? - мне уже, в принципе, было все равно, с кем драться и когда..., единственное желание, которое я испытывал - это поскорее встретиться с Марией. Ради свидания готов не только сражаться на ринге со всей преступной диаспорой, но и умереть. Хотя глупая, бессмысленная смерть все же не входила в мои планы. А вот смерть ради любимой, за Родину, за семейный очаг - это, по моему мнению - очень достойно! Поэтому, считаю бесполезным занятием прятаться от подонков, которые ставят законы, принятые в тайпе, выше общечеловеческих законов. Теперь я понял, почему некоторые товарищи безбоязненно избили водителя автобуса или на глазах у пассажиров потащили слабую девушку в свою машину. Ведь у славян кровной мести нет, никто потом из родственников не придет к обидчикам и не бросит страшные слова кровной вражды в лицо. В лучшем случае обратятся с заявлением в милицию, где, возможно, следователь не найдет нужных свидетелей, доказательств, или забросит бесперспективное дело в дальний угол стола.
  - Руслан - чемпион Дагестана по вольной борьбе, - пояснил курносый, - ты когда-нибудь в зоопарк ходил? Гориллу видел? Так вот, младший сын Бахи пострашнее гориллы, а по силе ничем ей не уступает. Я видел эту машину для убийства на боях без правил, вернее один бой наблюдал. В той схватке Руслан противнику позвоночник повредил. Как спичку бойца переломил, зажал так, что даже хруст раздался. Мы тогда с Большаковым возле ринга сидели, все видели..., а ты согласился с ним биться. Да он крупнее тебя в два раза. Эх, парень, куда ты вляпался! Ну и попадет мне теперь от Большакова!
  - Не попадет, это мое решение, ты тут не причем.
  - Ты ничего не знаешь, - старший группы взял меня за руку и отвел в сторону, - Бахина группировка самая молодая, но и самая амбициозная в Красногорске. Дело в том, что город уже давно поделен. Баха, который пришел позже всех, обратился к Большакову о выделении ему небольшого куска пирога, как бы для развития бизнеса. Большаков отказал, зачем ему кормить волков за околицей, которые расплодятся и вырежут хозяйское стадо. Теперь Баха на Тихона Петровича зуб точит, но ничего сделать не может. А тут благородный рыцарь нарисовался по имени Родион. Перед Большаковым встанет выбор: или отдать тебя на растерзание кавказцам, или пожертвовать частью территории. По большому счету, Баха не так горит желанием отомстить за сына, как хочет урвать чужой ломоть. Ты же видел, чем его людям приходится заниматься, чтобы хоть что-то заработать. Зайцев в троллейбусах ловят и обдирают. Смеются над ним все, вот он и лезет из кожи вон, чтобы хоть немного подняться. А ты - его маленький шанс. Правда, он еще не знает кто твой отец, иначе забился бы в самую глубокую норку и дрожал там от страха. Нет, я, конечно, называл твою фамилию и говорил, что Григорий Семенович - крупный предприниматель, но Баха видимо ничего не понял, с кем связался, или не захотел понимать.
  Я подумал, что Бахе крупно повезло. Мой папа и пальцем не пошевелит, чтобы помочь неродному сыну. А убьют Родиона, еще и спасибо скажет, поплачет, правда, для приличия, иначе общество не поймет и осудит, а в преддверии новых выборов ему никак нельзя бросать тень на репутацию честного бизнесмена и политического деятеля. А так, я у него как заноза в пятке. Хочет от приемного сына избавиться, но не знает как. А еще постоянно говорит: "Скажи спасибо деду Арону. Если бы не он, то давно тебя прибил, гаденыш!".
  О семейных взаимоотношениях, я решил никому ничего не рассказывать. Не поймут люди. Только веселиться будут, когда узнают о моем несчастье. Так жизнь устроена. Иногда мне кажется, что наши граждане больше радуются людскому горю, чем счастью. Возьмем, например, телевидение, почти вся программа заполнена чрезвычайными происшествиями, криминальными хрониками, новостями, где в разных ракурсах показывают катастрофы и гибель людей. В телепередачах обсуждают жизнь звезд эстрады, копошатся в их грязном белье. Про сериалы вообще молчу. А про политику могу привести хороший пример: вот показывают в программе новостей одного рыжего политического деятеля и все плюются. Мне иногда кажется, что если с тем рыжим что-то нехорошее случится, то стране начнется национальный праздник.
  - Ну, что, поехали? Тебя куда отвезти? - спросил курносый.
  - На Ворошилова, если не трудно, - сказал я.
  - Не трудно, садись в первую машину.
  Пока мы ехали, я достал из сумки пачку денег и передал ее курносому. Тот округлил глаза и спросил:
  - Это плата за твое спасение?
  - Нет, эти деньги Тихон Петрович случайно в моей сумке оставил. Передайте, пожалуйста.
  - Ну, нет, сам ему отдавай. Я на такое не подписываюсь. Кстати, Большаков строго предупреждал, чтобы мы ничего не брали от Головко. Так что извини.
  Я кивнул и незаметно положил купюры на кожаное сидение. Теперь сопровождающие не смогут не вручить от меня дорогой подарок, а Большакову скажу, что деньги не понадобились, да и поблагодарю, конечно. Да если честно, то я и не знал, куда можно потратить такую большую сумму, разве только Марии отдать, ей деньги нужнее, а куда их вложить, знает любая представительница прекрасного пола, потому что в этом вопросе, как трата денег, равных женщине нет, и никогда не будет.
  У перекрестка Губского и Ворошилова, я попросил остановить машину. До Машкиного дома целый квартал, но не хотелось, чтобы люди Большакова знали, где проживает моя любимая девушка. Конечно, настоящий диверсант-разведчик в случае такого сопровождения вышел бы в другом конце города, но я решил не переигрывать, меня же не наружка ведет, да и Большаков при желании может узнать любую информацию про Марию. Правда на это потребуется время, а его часто бывает недостаточно, для принятия неотложного решения.
  Вышел из машины, попрощался с ребятами, собрался уже бежать в сторону цветочного ларька, как услышал голос курносого:
  - Родион, ты ничего не забыл? - старший группы протянул пачку денег, но видя мою нерешительность, выскочил из иномарки, а затем ловко сунул купюры в спортивную сумку. - Подставить решил? Не делай так больше, это не по-братски!
  Я не нашел слов, чтобы оправдаться. Курносый прав. Мне самому необходимо передать пачку денег Тихону Петровичу, а не подсовывать подчиненному. Или, как сказал Большаков, потратить на какое-либо благое дело. Только филантропия сейчас не приветствуется. Например, просит женщина в монашеской одежде средства на постройку, или восстановление церкви, а в результате оказывается, что такого храма не существует. А даже и стоит церковь - это не о чем не говорит. На Маяковского, возле храма постоянно церковные служки деньги собирают, а батюшка-настоятель на голубой тайоте катается. В наше время священники не хотят по уровню жизни отставать от новых русских, что не поп, так на иномарке стоимостью от миллиона рублей. Я думаю, что если в Красногорске собрать у церковных служителей дорогие машины и продать, то вырученных денег как раз хватит на постройку еще одного храма.
  Можно, конечно, подарить пачку денег первому, попавшемуся на глаза нищему. Благое дело? Считаю, что нет. На старой квартире, в пятьдесят восьмом квартале, там, где мы жили раньше, в нашем доме, этажом ниже обитали молодой мужчина и пожилая женщина. Мужчину звали Васей. А все соседи называли парня Вася-нищий. Почему так, я не знал, пока не встретил Васю на городском рынке с протянутой рукой. Наверное, стать настоящим попрошайкой - это целая наука, я бы сказал - призвание, дар. А у Василия, действительно, такой талант от Бога. Глядя на его худую, сгорбленную фигуру, облаченную в крайне бедную, но чистую одежду, на лицо, с жалостливо-плаксивым выражением и в голодные глаза - рука сама тянется в карман за монеткой. Представьте, что на центральном рынке мимо такого чуда проходит в день несколько тысяч человек. Если даже каждый десятый даст один рубль, то все равно набирается большая сумма, на которую можно прожить целый месяц, питаясь разнообразной, вкусной пищей. В этом я убедился, когда в один прекрасный день Вася, встретив меня у подъезда, пригласил к себе в квартиру. Всего-то надо помочь шкаф вытащить на улицу.
  - Новый привезут, - сказал Вася, - итальянский, с наворотами.
  Мы вынесли старую мебель во двор, и мужчина пригласил меня домой выпить пива. От пива я отказался, но на предложение отведать горячего чаю с шоколадными конфетами, зефиром и рахат-лукумом, ответил утвердительно. Мы прошли на кухню, Вася поставил на плиту чайник и, открыв холодильник, принялся доставать из него всякие вкусности. От вида деликатесов, которые украсили кухонный стол, у меня сразу отпала челюсть. Балык, буженина и домашние колбаски к пиву, маслины, печень трески, красная икра, копченые куриные крылышки, маринованные грибы, пирожные, клюква в сахарной пудре, различные сладости - вот неполный перечень того, что хранилось в холодильнике.
  - Кушай, не стесняйся, - Вася широким жестом охватил все это великолепие и открыл для себя банку немецкого пива, - один раз живем на белом свете, хочется всего попробовать, так что налетай. На меня не смотри, я вообще мало ем, форму боюсь потерять.
  Я тогда удержался от нетактичного вопроса о Васиной работе, и так все понятно, что ничего не понятно, хотя несколько выводов я для себя сделал: первое впечатление о человеке может оказаться обманчивым и никогда не подавать нищим, какими бы бедными, несчастными они не прикидывались.
  Так что вариант с нищим отпадает. Остается придумать что-то другое, а пока спрятать деньги в укромное место. Только куда? Думаю, что Мария не будет против хранения денег в квартире. А потом я ненавязчиво уговорю Машку взять всю сумму и потратить с пользой: купить новые наряды, или перевести в доллары и забрать в Париж. Короче говоря, к черту все благие дела! Самое лучшая в мире благотворительность - это забота о близком человеке, о Машке, а больше мне, кроме нее и беспокоиться не о ком.
  С такими мыслями, я несусь к Машкиному дому, держа в руках роскошный букет алых роз, купленный на остатки тех трех сотен, которые взял сегодня утром в тайнике. А вот и нужный подъезд. Взбегаю на третий этаж и звоню в дверь. Тишина. У Машки сегодня отсыпной после ночной смены в клубе и я решил, что девушка спит. Снова звоню. Скрипнула дверь по соседству и пожилая женщина в старом, выцветшем халате и огромными роговыми очками на носу недовольно сказала:
  - Чего ломишься в квартиру, нет никого, и не скоро будет. Ходят тут всякие, трезвонят...
  - Как нет? Мы же договорились о встрече, - растерянно сказал я.
  - А ты кто будешь то?
  - Я Родион, парень Марии.
  - Уехала твоя зазноба, собрала чемодан и ушла. Всего на час раньше пришел, тогда бы и застал Машу дома. Погоди-ка. Раз ты Родион, значит, я тебе сейчас записку от нее передам, - женщина закрыла перед моим носом входную дверь и спустя минуту вернулась, держа в руке листок из школьной тетради.
  Я почти выхватил записку и стал читать: "Родион, любимый. Я уехала в Москву на соревнования по танцам. Вернусь через десять дней. Твоя Маша".
  Вот это полный облом! Честно говоря, в моей нелегкой жизни были всего три отдушины, которые помогали переносить издевательства родителей, серые школьные будни, а также домашние заботы, которые родители легко взвалили на мои слабые подростковые плечи. Это - общение с любимым дедушкой Ароном, регулярные занятия самбо и свидания с Марией. Дед Арон умер, Машка уехала и окружающая меня действительность еще больше потускнела. Даже, когда я вышел на улицу и отправился к Арсению Кленову, листья на деревьях показались мне совершенно бесцветными, а не раскрашенными, как ранее, в яркие осенние краски.
  Ничего, переживу, стану все свободное время усиленно тренироваться и готовиться к схватке с Русланом. Только необходимо кое-что узнать о подобных соревнованиях. Опыт боев без правил у меня отсутствовал, по рассказам товарищей, видеороликам и кинофильмам я минимально представлял то, что необходимо делать на ринге. На экране бойцы картонные, а драки отрепетированы. Вот, например, просыпается один крутой боец после комы и начинает крушить врагов, мастерство, якобы, не пропьешь. Да бред это. По себе знаю, стоит месяц не тренироваться и реакция уже не та, техника бросков хромает, и дыхания не хватает во время схватки. А тут год в коме. Да за это время все мышцы атрофировались и как минимум год форму восстанавливать нужно. Или, в каком фильме, точно не помню, приходит один "ботаник" на занятия к мастеру восточных единоборств и тот за пару месяцев лепит из новичка крутого бойца. Учит особой технике ударов и секретным приемам. А потом "ботаник" выходит на ринг и дает всем соперникам прикурить. Еще одна сказка о великом восточном учителе и его ученике, рассчитанная на людей ничего не понимающих в единоборствах.
  Меня волновало, что драться предстоит с борцом. Не знаю, правда, с каким? Вольной, или греко-римской борьбой занимается будущий соперник? В любом случае не сахар. По имеющимся сведениям, на ринге регулярно побеждают борцы. Спортсмены ударного стиля ничего не могут противопоставить борцам в партере. Известно, что научить борца правильно бить в сто раз легче, чем сделать из боксера хорошего борца. Бывают, конечно, исключения из правил, но крайне редко. Если меня заставить сражаться только в стойке против опытного бойца ударного стиля, то результат очевиден. Я естественно проиграю девять боев из десяти. Но если стану биться в смешанном стиле, то получится как раз наоборот. Допустим, кавказец не умеет хорошо бить, то у меня есть все шансы на победу. Просто нужно не допускать борьбы в партере. А так не получится. Вот задача! Если честно, то не люблю я возиться с противником лежа на борцовском ковре и борьба в партере - самое слабое место Родиона Головко, моя ахиллесова пята, так сказать. Хотя болевые приемы у меня получаются хорошо. Значит необходимо выстроить бой таким образом, чтобы постоянно держать противника на дистанции, биться в стойке, упреждая переводы в партер, а если не повезет и окажусь на ковре, то постараться взять соперника на болевой прием. Еще имелась одна задумка - использовать в бою кое-что из арсенала диверсанта-разведчика. Не зря дед Арон меня учил и оставил дневник в наследство. Но эти боевые приемы оставлю на крайний случай, да и светить их не хотелось. Применю только в том случае, когда возникнет угроза моему здоровью или жизни. А еще необходимо посоветоваться с Ван Ванычем. Не может быть, чтобы тренер не знал о подпольных боях без правил. Советом Потапов поможет в любом случае, или найдет человека, который знает о смешанных единоборствах не понаслышке. Решено, завтра навещу тренера и поговорю с ним. Ох, и попадет мне от Ивана Ивановича!
  Кленов, на мое счастье, оказался дома. Мы немного поговорили. Сначала я выпытал у него информацию о Марии, а также о соревнованиях по спортивным танцам, которые проходят в столице, а затем Арсений расспрашивал о деньгах, которые получил от меня на хранение и о травмированной руке. Пришлось все рассказать другу.
  - Ты постоянно попадаешь в такую переделку, или это временное явление? - спросил Кленов.
  Я вспомнил, что глупые истории со мной случались с раннего детства. Так, однажды, играя в разведчика-диверсанта, я оказался на территории виноградника принадлежащего какому-то колхозу. Виноградник находился за чертой города Зеленый Мыс в поселке Прибрежном. Стояла ранняя осенняя пора и спелые гроздья, налитые солнечным светом так и просились ко мне в рот. Я аккуратно пролез сквозь колючую проволоку и принялся объедаться сочными ягодами. Как вкусно! Это не дикий виноград, что растет за нашей пятиэтажкой по улице Советов, где вперемешку с многоквартирными домами стоят одноэтажные дома частного сектора. Тот виноград - мелкий, этот крупный, одна ягода по размеру почти как теннисный шарик и называется "Бычье око". Название сорта я потом узнал, когда меня сторожа в плен взяли. Долго за мной гонялись, какие-то толстые тетки, когда обнаружили на охраняемой территории маленького нарушителя. Мне было весело прятаться от них. Потрясу куст и укроюсь поблизости, а затем незаметно перемещаюсь в противоположную сторону. Скоро эта игра в прятки мне наскучила, да и в животе подозрительно заурчало. Поэтому я решил покинуть райский сад и обосноваться в первых попавшихся кустах. Как назло, перелезая через изгородь, я зацепился штаниной за колючую проволоку. Тут меня и настиг один из сторожей. Нет, убежать я мог, но за порванные брюки меня бы мама убила. Я решил, что сторожа меня не так больно прибьют, как мама Вера и поэтому сдался. По дороге к сторожке, меня усиленно расспрашивали: кто такой, откуда пришел, где сообщники, а я молчал как партизан и думал, как совершить побег. Одна интересная мысль все же пришла в голову. На очередной вопрос, где мол, остальные воры, я показал рукой на дальний угол виноградника и пояснил, что видел там несколько человек. Мужчина, с давно не бритым подбородком, который больше всех спрашивал о сообщниках, видимо главный сторож, отвел меня в деревянный сарай, запер дверь на крючок и помчался в указанном направлении. Теперь необходимо выбраться из сарая, только как открыть дверь? Перочинный ножик, подаренный дедом Ароном на мое пятилетие, я всегда носил в правом кармане. Это сейчас я понимаю, что таким ножиком только в ушах ковыряться, но тогда он мне казался очень грозным оружием. Достал нож и, сделав неуклюжую попытку просунуть лезвие сквозь щели в двери, чуть было его не сломал. Так бы я и сидел во вражеском плену до посинения, пока не придумал один финт, который помог мне выбраться наружу. В самом верху двери я заметил отверстие, в которое спокойно пролазил палец. Мне это не о чем не говорило, пока не вспомнил об удочке.
  В представлении любого человека удочка выглядит, как длинная бамбуковая или ореховая жердь, с привязанной к тонкому концу леской. А на леске уже висит поплавок, грузило и крючок. Но это простейшая речная удочка. Я же всегда таскал морскую удочку, которая легко помещалась в левом кармане. Состояла она из небольшой деревяшки с намотанной на нее леской, тяжелым свинцовым грузилом и несколькими крючками. Техника морской ловли также отличается от речной рыбалки. Берем простую черную мидию, колонии которых живут на камнях и стенках пирсов, разбиваем ракушку, все что внутри - это наша наживка. Насаживаем кусочки мидии на крючки, а затем опускаем леску на морское дно и ждем поклевки. Тут есть маленькая проблема - с такой удой с берега рыбку не поймаешь, надо идти на мол или пристань, чем дальше, тем лучше. После того, как грузик опустился, выбираем слабину и ждем. Поклевка наступает очень быстро, а по пальцам, будто ток пробегает. Резко подсекаем и тащим добычу вверх. Обычно, я за час легко налавливал столько бычков, что хватало на большую сковороду. Попадались еще и зеленухи - разноцветные, преимущественно зеленой окраски, красивые рыбки, но их, говорят, есть нельзя, ядовитые.
  Вот и пригодилась мне морская удочка. Осторожно разматываю леску и просовываю грузик с крючками в дверное отверстие. Теперь главное не торопиться и зацепив задвижку, открыть дверь. Со второй попытки удалось, и я оказался на свободе. Только незаметно убежать не получилось. Внезапно у меня так забурлило в животе, что я помчался к маленькому, прямоугольному строению, которое стояло неподалеку. Благо, как выглядел туалет, я знал не понаслышке. В поселке Ашут, где проживает папина родня, примерно такая же постройка в конце огорода. Пробыл я в клозете минут двадцать, а потом еще некоторое время боялся выйти, потому что сторожа вернулись и могли меня обнаружить, но потом терпение лопнуло, и я покинул укрытие. Вид у Родиона был такой жалкий, что наказывать и запирать в сарай малыша больше не стали, только посмеялись над моей бедою. А небритый сторож, когда выяснил, что я переел винограду, прочитал мне лекцию о том, что эти вкусные ягоды необходимо перед едой хорошо вымыть, так как они обработаны химикатами. Что такое химикаты я тогда не понял, но постоянно прерывал слушание лекции очередным забегом в туалет. Одна сердобольная женщина вошла в мое положение и пошла за таблетками. Меня заставили выпить две ужасно горькие пилюли, а потом отпустили домой. До Зеленого Мыса я добирался перебежками: от одних густых зарослей к другим. В черте города немного стало легче, и до квартиры я уже дошел без вынужденных остановок. Потом, вспоминая медвежью болезнь, долго на виноград не мог смотреть, а кушать его боялся до третьего класса.
  На мою долю еще выпало выслеживать "шпионов", которые устроили тайную явку на чердаке нашей пятиэтажки, раскрыть "банду" с громким названием ДНД в подвале соседнего дома, вынужденное путешествие на лодке по реке Тишинка, поиск оружия времен Великой Отечественной Войны на Нефедовском перевале (дядя Гера похвастался, что находил там немецкий блиндаж, заполненный ящиками с автоматами) и другие приключения. Для маленького Родиона Головко - это была своеобразная детская игра, я тогда не понимал всей полноты ответственности за свою жизнь и здоровье, за близких людей, которые меня окружали. А сейчас я вырос и уже не пойду, как в детстве, собирать патроны на полях сражений, а потом бросать в костер, воровать куски магния в аэропорту и точить напильником, чтобы сделать взрывпакет, стрелять из самодельного ружья, начинять головками спичек баллончики от сифона газированной воды, собирать несгоревшие бочонки, оставшиеся после праздничного салюта и самому делать из них фейерверки, а также привязывать их к стрелам и запускать в небо сигнальные ракеты. Любое из перечисленных действий могло меня убить, или серьезно покалечить, а я не хотел осознавать это. Теперь я вырос и глупостями не увлекаюсь, но все равно попадаю в разные дурацкие ситуации. Хотя они не такие и дурацкие, а можно сказать - вынужденные. И конечно, чтобы в них не оказываться нужно всего ничего, а именно быть тише воды и ниже травы. Вот, например, издеваются над слабым человеком, а ты делаешь вид, что ничего не замечаешь и проходишь мимо, лишь бы тебя не тронули. Насилуют девушку - отворачиваешься, ты тут не причем. Оскорбляют старушку, а ты ничего не слышишь, и слышать не желаешь. Убивают, а твоя хата с краю, ничего не знаю. Ничего вам это не напоминает? Ударили по правой щеке, подставь левую. Может все дело в рабской философии, а также в пережитках прошлого? Ведь сколько лет мы жили в рабстве, а сейчас хотим резко измениться. Дедушка рассказывал, что у караимов, как и у адыгейских народов рабства не существовало, каждый член общества имел право выбирать, что ему делать - воевать, пасти скот, обрабатывать землю или торговать. Вот, например, если у нас на Руси закон вершили помещики, пользуясь привилегиями крепостного права, то у горцев все важные решения принимало народное собрание. Однажды, рассказывал Арон Захариевич, поехали адыгейские князья в гости к русским князьям и очень им понравились, как те народ угнетают. Вернулись адыгейцы, а то были князья Шеретлуковы из племени шапсугов, домой в горы и давай у себя крепостное право строить, как у русских. Только шапсуги, а также дружественные им абадзехи к рабству не приучены. Им с детства родители внушали, что для горца свобода и честь - дороже всего на свете. Поэтому надавали шапсуги этим Шеретлуковым по шее и выгнали вон из племени. А те бегом в Россию и нажаловались императрице. Тогда Екатерина Вторая на троне сидела. Усмотрела царица в действиях шапсугских крестьян якобинские настроения и приказала Кубанскому казачьему атаману оказать помощь Шеретлуковым и выделить для них отряд казаков и пушки для усмирения шапсугов. Но шапсуги не стали ждать, когда их опальные князья войска соберут и напали первыми. Так состоялась Бзиюкская битва. На стороне шапсугов сражались абадзехи, а за Шеретлуковых выступили бжедуги. Сначала шапсуги побеждали, но потом в бой вступил отряд казаков с пушкой. Это и решило исход сражения. Шапсуги проиграли битву, однако свободу отстояли. Впоследствии, недальновидное решение Екатерины Второй привело к тому, что адыги, а в первую очередь шапсуги, так обозлились на казаков, что воевали против России на стороне турок. А ведь раньше они с казаками дружно жили.
  Я это зачем рассказываю? Дед с ранних лет мне внушал, что Родион сильный, смелый, решительный, добрый, честный, должен помогать слабым людям и заботиться о стариках. Именно так должен поступать настоящий воин, или разведчик. Арон Захариевич говорил, что я не такой как все, что мне предстоит стать одним из лучших. А вспомните, что нам постоянно твердят родители, а также учителя. Совершенно другое: не выделяйся из толпы, не высовывайся, будь как все, не лезь, молчи, не вмешивайся, сиди тихо, терпи.... Такая рабская психология применяется к нам с ранних лет. А потом, наблюдая по телевизору всякие ужасы, мы удивляемся - а почему так!
  В нашем спортивном комплексе "Заря" один паренек, лет двадцати пяти, регулярно посещает секцию бокса. Как-то мы с ним беседовали, а потом я затронул армейскую тему.
  - А ты знаешь, - сказал Дмитрий, - я ведь четыре года служил вместо положенных двух.
  - Такое разве возможно? - спросил я.
  - Еще как! После окончания техникума забрали меня в армию и направили служить в один гвардейский мотострелковый полк. А там не то, что дедовщина, в сто раз хуже. В полку служили семьдесят дагестанцев и всех терроризировали. Вот представь, общая численность полка примерно тысяча человек, из них, если разбить по национальностям, русские составляют подавляющее большинство, а даги, которых так мало, изгаляются над остальными, как хотят. Дошла и до меня очередь. Я мастер спорта по боксу и двоих дагов, которые были в моей роте, при очередном наезде вырубил с ходу. Только не помогло это. С других подразделений еще десять дагов прибежали. Так меня избили, что я месяц провалялся в окружном госпитале. По выздоровлении все повторилось. Самое обидное, что наши чмошники, когда мне кавказцы ребра ломали, по углам прятались. Снова госпиталь, но по выздоровлении, я решил действовать иначе. Терять было нечего, или даги меня опустили бы, или убили. Поэтому я подкараулил старшего дага, самого жестокого, которого звали Шамиль и еще одного гада в солдатском туалете и обоих изувечил. А затем пошел на КПП и доложил дежурному по полку о драке. Тот запер меня в караульном помещении, чтобы остальные даги не достали, позвонил командиру и пошло-поехало.... Началось следствие, и командир полка сделал из меня козла отпущения. Мол, молодой боец, из хулиганских побуждений, покалечил двух отличников боевой и политической подготовки. А то, что я из-за этих отличников два раза в госпитале валялся - никто и не вспомнил. Состоялся суд, и мне присудили два года дисциплинарного батальона. Полгода я в полку прослужил, затем два года в дисбате неподалеку от Ростова-на-Дону, а потом еще полтора года дослуживал. Получается четыре. Вот какая, брат, арифметика!
  - А как так получилось, что семьдесят кавказцев весь полк держали? А почему остальные терпели? - спросил я.
  - Смелые они, даги эти, ничего не боятся и не перед кем не гнутся, воспитаны так. И я, такой же. С детства без отца рос, защитить, одеть, накормить было некому, мама еле концы с концами сводила, но нас, малышей, наставляла: "Хотите жить лучше - станьте лучшими!". Вот я стремился быть лучше других в учебе, работе и спорте. А чтобы быть лучшим - нужно не бояться трудностей, а преодолевать их. Вот я и шел вперед по жизни, не взирая ни на что. Поэтому кавказцам не удалось меня запугать, или сломать, нашла коса на камень.
  Идя от Кленова домой, я находился в приподнятом настроении, как будто избавился от неимоверной тяжести, которая давила мне на плечи в течение дня. В карманах пусто, а пачка денег нашла себе новое пристанище. Теперь главное не засветить родителям порезанную куртку и травмированные пальцы и все будет хорошо. Но поднимаясь по лестнице на второй этаж, на меня нахлынуло недоброе предчувствие, как будто должно случиться что-то нехорошее. Интуиция не обманула: на пороге Родиона ждала мама Вера, и вид у нее был очень взволнованный.
  - Ты где шляешься, мразь! Когда окончились занятия в школе? Ты где шатаешься целыми днями? - мама, как и обычно, прежде чем закатить истерику, забрасывала меня градом вопросов, на которые я даже не успевал отвечать. - В квартире бардак, кругом грязь. Я что ли должна за вами убирать? Я тебе не служанка, дармоед, хренов!
  Я обратил внимание, что в квартире, действительно, беспорядок, все, что должно было лежать на полках, или висеть на вешалках - разбросано по грязному линолеуму, на котором вперемешку с книгами, тетрадями, канцелярскими принадлежностями, валялась детская одежда, игрушки, постельное белье, а также мои носки, рубашки, свитера и другие вещи.
  - Чтобы через час все было убрано, а я засеку время и проверю. И посуду вымой. А то развел срам в квартире! Что ты вцепился в сумку? - мать резко вырвала спортивную сумку из моих рук и принялась опустошать ее содержимое. В зал полетели тетради, учебники, карандаши, ручка и спортивный костюм. Дневник, пролистнув и бегло прочитав, мама также закинула в дальний угол комнаты, а затем принялась за мои карманы.
  Обыскав сына сверху донизу и ничего стоящего не обнаружив, мама Вера ехидно спросила:
  - А где сдача с тех денег, что я тебе на обед давала?
  - Так не давала ты мне ничего, - растерянно сказал я.
  - Как это не давала! Не смей врать матери! Говори, где деньги?
  - Ты мне уже три дня как забываешь дать на обед и проезд, про какие деньги ты спрашиваешь?
  И тут я вспомнил, что когда утром собирался в школу, возле меня подозрительно близко вертелась сестра Лена. В тот момент, я возможно, и перекладывал сто рублевые купюры из одного кармана в другой. Ленка это заметила и рассказала матери. Вот наградил Господь сестренкой! Я, помню, в ее годы пахал, как папа Карло, а ее даже посуду не заставляют мыть. Любимая мамина дочка и похожа на нее, как две капли воды, и внешне и характером, разве что гулять еще до позднего вечера не осмеливается, да и старшему брату хамить боится. Хорошо, что Вера Филипповна не догадалась подкладку пиджака проверить. Именно туда я спрятал Машкину записку и листок с телефоном Большакова. Иначе такое бы началось! Минимум - это длительный допрос о Марии, лекция о нравственном воспитании молодого поколения и домашний арест на пару месяцев. Максимум - это какая-нибудь подлость, которая сведет на нет наши с Машкой отношения. В этом я не сомневаюсь, мама - большая мастерица на всякие склоки, а сделать гадость приемному сыну - любимое развлечение.
  Проглотив обидные мамины слова, я, молча, принялся за уборку. Для меня это раз плюнуть, подумаешь, собрать разбросанные вещи, да у меня разминка на тренировке в сто раз круче. Труднее пришлось с мытьем посуды, да и я сглупил: нужно было, когда убирался - замочить грязные тарелки в горячей воде, чтобы остатки твердой пищи размягчились. Я этого не сделал, вот и деру пальцы левой руки о засохшую манную кашу. Повязка на правой руке намокла, и ранки стали слегка болеть. Но никому нет дела до моих болячек. После, как все тарелки с кастрюлями станут чистыми, придется искать свежий бинт и делать перевязку, а завтра с утра навещу Галину Сергеевну, мою бабушку. Она - жена офицера и что делать с ранами знает не понаслышке.
  Прошло полтора часа, прежде чем я справился со всеми заданиями. После домашней разминки у меня страшно разыгрался аппетит, что вынудило залезть в холодильник в поисках чего-нибудь съестного. На полках я обнаружил большую кастрюлю с борщом, палку копченой колбасы и кусок сыра. Деликатесы отложил в сторону, взял половник и начал накладывать борща. Сразу пахнуло кислым, а под толстой пленкой жира начали лопаться многочисленные пузыри. Все ясно, борщ прокис. Я с облегчением отодвинул кастрюлю в сторону и принялся готовить бутерброды с маслом, колбасой и сыром.
  - Ты что творишь!? Кто разрешал трогать колбасу и сыр? - закричала мама, разбрасывая еду по столу.
  От громких воплей я поперхнулся и начал кашлять.
  - Смотрите, какой Фон-Барон, борщ не ест, а подавай ему всякие вкусности. Может, Родион Григорьевич, вам еще за трюфелями в магазин сбегать? А ты не подумал своей тупой башкой, что скоро наш отец голодный придет с работы, а ты всю колбасу сожрал! - закатила мама очередную истерику.
  Я вскочил и бросился бежать в спальню, чуть было, не сбив по пути сестренку Лену, которая подслушивала вопли Веры Филипповны в коридоре. Достал учебник физики, упал на кровать и принялся читать параграф, который нам задали в качестве домашнего задания на понедельник. Мне необходимо срочно сделать вид, что ничего не произошло, иначе мать продолжит цепляться, а по приходу отца, закатит очередной скандал. Только папа не станет разбираться кто из нас прав, да и к тому же мать в интересном положении, скоро родит братика или сестренку, поэтому волноваться беременной женщине запрещено.
  - Мама, я тоже такую колбаску хочу, как у Роди, - раздался на кухне голос Лены.
  - Вот, моя маленькая, кушай, я тебе сейчас еще отрежу, - заворковала мама, - а конфетки хочешь, я для тебя в сумке отложила?
  - Хочу, неси скорее, только шоколадные, я другие не хочу.
  Голод не дал мне сил, чтобы выучить ненавистную физику, поэтому я стал думать о планах на завтра. Утром, когда мать уйдет на прогулку, выполню домашние задания, навещу бабушку и попрошу перевязать пальцы, потом занятия танцами, после проведу разведку в кафе и поговорю с тем подонком, который достает Веронику Кротову. С этими мыслями я и провалился в глубокий сон. К счастью, отец пришел или очень поздно, или в хорошем настроении, поэтому меня никто не будил до самого утра. Хотя ночью голод все же дал о себе знать. В квартире было тихо и все крепко спали, когда я на цыпочках пробрался на кухню и залез в холодильник. На полках, кроме кастрюли с прокисшим борщом, ничего не наблюдалось, и я взял из деревянной хлебницы кусок черствого батона и незаметно удалился.
  Утром я проснулся от того, что мама сдернула с меня одеяло и зловеще сказала:
  - Вставай ленивое отродье, только и можешь спать и жрать.
  Ненавижу, когда мама так делает. Нормальный человек, или заботливый родитель никогда не станет срывать одеяло с ребенка. Еще ужасно пугает, что мать постоянно заходит в ванную комнату, когда я купаюсь, разглядывает меня и ругается, если дверь оказывается заперта. Будь я маленьким, наверное, радовался, если мама навещает сына во время помывки. Но сейчас меня это смущает, а иногда и откровенно говоря, бесит. Вот зачем, спрашиваю, она так поступает? Может, ищет на теле сына какие-то скрытые знаки, доказательства, что я стал наркоманом? Или желает убедиться, что со стороны мужской анатомии у Родиона все растет как надо и признаки гермафродитизма за прошедшую неделю не появились.
   После такой побудки, я чувствую себя отвратно. Желание петь и радоваться жизни почему-то не возникает, да и кусок во время завтрака в горло не лезет. Любой другой, наверное, сбежал бы от приемных родителей, куда глаза глядят. Но я понимаю, что до совершеннолетия покидать отчий дом глупо. За долгие годы совместного существования у меня выработался иммунитет к проявлению родительской агрессии. Иногда я просто не обращаю внимания на обидные слова, или устанавливаю психологический блок. Некоторые изотерические книги советуют мысленно представлять перед собой большое зеркало, которое будет отражать весь негатив, направленный на вас в противоположную сторону. Но я убедился, что это ерунда. Такому энергетическому вампиру, как моя мама - никакое зеркало не помеха, пробьет любой блок или защиту с первого раза, и будешь потом ходить, как побитая собака. Поэтому я призываю на защиту моего деда. Помню, Арон Захариевич говорил мне: "Родион, знай, что если умру, то все равно буду за тобой присматривать. Ты только меня позови". Вот я и зову деда в трудную минуту и представляю его в образе древнего воина в железной кольчуге, со щитом и мечом в руках. Стоит Арон Захариевич рядом, а иногда и впереди внука и отражает весь негатив, направленный в мой адрес щитом, а клинком рубит особо настойчивых вампиров и злопыхателей.
  - И ты долго будешь валяться, или хочешь окончательно вывести меня из себя? - прошипела мать.
  Я резко вскочил с кровати, натянул трико и собрался бежать в туалет, как услышал резкий материнский окрик:
  - Ты меня игнорируешь?! Повернись лицом, когда с тобой разговариваю.
  - Мне в туалет надо.
  - Слушай, что я скажу, а все остальное потом, - закричала мама и дальше продолжила разговор более спокойным голосом, - Софьи Спиридоновны сегодня не будет, она заболела, поэтому останешься с детьми. И не дай бог, что с ними случится! В обед сваришь рисовую кашу, а вечером я что-нибудь приготовлю. Ты все понял?
  - Понял, конечно. В туалет можно сходить? - если не уйти, то мамины устные циркуляры продолжатся еще длительное время, а я не могу столько терпеть....
  - Я смотрю, ты как-то с прохладцей относишься к моим просьбам, - мать зло сверлила меня глазами, казалось, ей явно нравилось издеваться над "любимым" сыном, - если тебе что-то не ясно, то спрашивай прямо сейчас, потом будет поздно. Что вылупился на меня своими гадкими зенками? Ты бы и вырвала вместе с тупыми мозгами, до которых никогда ничего не доходит!
  - Мне все ясно, - я повернулся и пошел. Если как-либо нагрубить, или начать препираться, то мать сначала будет кричать, как голодная корова, потом выть и плакать. И все это на глазах у детей. А вечером, когда отец придет домой, Ленка обязательно доложит любимому папеньке, что Родя обижал маму. А если сестра и забудет наябедничать, в чем я сомневаюсь, то мать сама начнет с отцом разговор на эту тему. Последствия, как обычно, непредсказуемые: непослушного сына могут выгнать на несколько дней на улицу, или напасть со спины и стукнуть так, что голова будет неделю болеть, возможен домашний арест и запрет куда-либо уходить из дома. Школу, конечно, посещать разрешат, но про тренировки придется забыть. Любой вышеперечисленный вариант меня не устраивал, я человек спокойный, усугублять свое и без того тяжелое положение не хочу, нигилизмом, или максимализмом не страдаю, единственное желание - окончить школу, получить аттестат и уехать из этого дурдома навсегда.
   Пока умывался и чистил зубы, меня никто не беспокоил, мать собиралась на прогулку, а дети кричали. В квартире установился непрерывный гул, который прекратится только ночью. Изредка шум усиливался чьим-либо визгом, или плачем.
  - Мама, мне Ленка игрушки не дает, - жаловался Иван.
  - Мама, есть хочу, - кричал Гришка.
  - Отстаньте от меня, некогда, я ухожу, - Вера Филипповна отмахивалась от детей, как от голодных цыплят.
  Вскоре, хлопнула входная дверь, мама ушла гулять и я, вздохнув с облегчением, вышел из ванной комнаты.
  Воскресенье пролетело незаметно, день вспыхнул как спичка и погас. Вечером пришла усталая от длительной прогулки мама и завалилась спать. Отца я не видел, наверное, он приехал, когда я уже видел десятый сон. Перевязку пришлось делать самому, благо в аптечке оказались чистые бинты, перекись водорода и зеленка. Сорвав грязную повязку, я обнаружил, что воспаления нет, и этот факт весьма обрадовал. В следующую субботу состоится бой, а сражаться с бинтами на правой руке нежелательно.
   Дети вели себя на удивление хорошо, я немного поиграл с ребятами, а потом отправился на кухню варить рисовую кашу. Молока не было, поэтому сварив рис, я смешал его с изюмом, который предварительно распарил кипятком. Получилась каша с изюмом, или в простонародье - "кутя". Одной кашей сыт не будешь, я же не китаец, которому в день, чтобы не умереть с голоду хватает семи рисовых зернышек. Поэтому залез в кладовку и обнаружил на нижней полке две банки кильки в томатном соусе. Жевать консервы без гарнира - преступление для желудка и я решил что-нибудь придумать. Долго ломать голову не стал, начистил картошки, а затем измельчил ее на большой терке. Посолил, поперчил и высыпал на предварительно разогретую сковороду. Когда картошка, шипя и брызгаясь каплями подсолнечного масла, поджарилась снизу, я осторожно ее разделил деревянной лопаточкой на четыре части, а потом аккуратно перевернул. Пять минут и блюдо готово, и заграничные чипсы по сравнению с моей зажаренной, аппетитной картошкой - просто слегка отдыхают. Банки с килькой вскрыл консервным ножом, а их содержимое переложил в глубокую тарелку и позвал детей. Ели сие блюдо так, что за ушами трещало, Иван с Гришкой даже добавки попросили, что меня крайне удивило. Маленькие дети, обычно, добавки не просят, даже свою порцию не съедают, а тут все наоборот. Еды больше не было, но тут я снова нашел выход из положения. Сначала отправил детей поиграть в общую комнату, а сам достал из хлебницы черствый батон и тонко его нарезал. Из холодильника вынул сливочное масло и намазал его на ломтики хлеба. Вы круто заблуждаетесь, думая, что это все! Нет, конечно, мое колдовство с едою продолжилось: бутерброды я посыпал сахарным песком, разогрел сковороду и поджарил хлеб. Вскоре каждый кусочек превратился в аппетитный сухарик, зажаренный снизу, а сверху оказался покрытым хрустящей, сладкой корочкой. Теперь осталось вскипятить воду, залить кипятком заварку и позвать всех к столу. Малыши сладкие сухарики смели за один присест, даже крошки с тарелки подобрали, наелись так, что дружной толпой отправились в детскую комнату и легли спать, а я вымыл посуду, протер кухонный стол и засел за уроки.
  Спустя полтора часа, мелкие проснулись и стали проситься на улицу. Я с радостью помог им одеться, изучение домашних заданий порядком утомило, хотелось размять силовыми упражнениями затекшие члены, или пробежать несколько километров трусцой. Во дворе, куда я повел малышей, находилась детская площадка. В нескольких шагах от песочницы, под старым кленом, я смастерил небольшую скамейку и покрасил ее в зеленый цвет. Днем на скамье сидели молодые мамы, или бабушки, которые присматривали за ребятней, а вечером заседала молодежь. Сделал я сие простейшее сооружение из следующих соображений: во-первых, сидя на скамье можно не только удобно наблюдать за детьми, но и читать интересную книжку, а во-вторых, на ней было удобно качать пресс.
  На улице стояла, по-настоящему, осенняя погода. Земля после дождя слегка просохла и обветрилась, а в мелких зеркальных лужицах отражалось серое небо с бегущими по нему косматыми облаками. Солнце изредка появлялось и быстро исчезало, успевая одарить землю скупыми порциями тепла и света. Ветер лениво шевелил кроны деревьев, обрывая разноцветные листья и кружа в немыслимом вальсе, бросал их на грязный асфальт.
  Я проводил малышню к песочнице и обратил внимание, что моя скамейка занята: трое незнакомых парней дружно прикладывались к пластиковой бутылке и курили. Разговаривали они не громко, но постоянно чему-то смеялись, короче говоря, "культурно" проводили время, отдыхали так сказать. Оставлять детей одних не хотелось, но я еще раз взглянув на пришельцев и не найдя в их действиях агрессии, все же решил пробежаться вокруг квартала.
  Если честно, то бегать я люблю и не люблю одновременно. Бег на время, когда из глотки вырывается сухой воздух, а грудь горит от нехватки кислорода - я ненавижу. А вот бег трусцой - обожаю, и бежать могу довольно долго. Часто расстояние от школы до спортивного комплекса я преодолеваю волчьим бегом. Только не подумайте, что я несусь, как дикий зверь, развивая скорость до шестидесяти километров в час, и еще отдыхаю на ходу. Да, да! Ученые установили, что волки во время бега отдыхают! На первый взгляд такое утверждение кажется абсурдным, но установлено, что волк напрягает лапы только в момент соприкосновения с землей, а в полете, хоть на долю секунды, но его мышцы расслабляются и восстанавливаются. Особенность бегать именно таким образом, позволяет животному преодолевать до восьмидесяти километров за сутки, хотя физиологически перемещение на такое большое расстояние просто невозможно, не должно хватить ресурсов у организма.
  Волчий бег, как учил меня дедушка Караимов - это когда пробегаешь сто шагов трусцой, а потом следующие сто шагов двигаешься обычным, но слегка ускоренным шагом и так постоянно чередуешь бег и ходьбу. Такая методика позволяет сохранять, экономить силы во время движения и, особенно на длинных дистанциях. Во время таких пробежек я погружаюсь в мир грез, анализирую былые ошибки, или обдумываю будущую жизнь. Сейчас же, кроме, как о предстоящем бое с кавказцем, я и думать ни о чем не могу. В голове крутятся разные боевые схемы, удары чередуются с бросками, а удушающие захваты с болевыми приемами. Но в целом, победная картинка не проясняется. Ну не вижу себя одолевающим соперника лежа на ковре, или как говорят борцы: "в партере". Партер не моя стихия. А все заученные и отработанные до автоматизма коронные приемы и удары приводят к одному завершающему этапу - это дожать противника, когда он упал. Ситуация сходна с шахматной партией. Там есть дебют, миттельшпиль и эндшпиль. То есть начало, середина и концовка игры. Все три части между собой взаимосвязаны, не знаешь дебюта - не получишь преимущества в миттельшпиле, плохо проведешь середину партии - проиграешь сразу или тебя добьют в эндшпиле. Но если начало и середина шахматной баталии сыграны хорошо, но ты не знаешь, как реализовать преимущество в эндшпиле, то, или проиграешь, или получишь ничейную позицию. В любом случае, теоретически выигранную схватку на доске упустишь по причине банального незнания основ эндшпиля. Вот и мне предстоит разыграть эндшпиль, но не на шахматной доске, а на борцовском ковре, или татами, песке, бетоне, а может еще где..., бес его знает, как проводятся эти бои без правил. У кого спросить и с кем посоветоваться - понятия не имею. Что придумать я не знаю и поэтому решаюсь рассказать о предстоящем поединке тренеру. Правда влетит мне от Потапова по первое число, но ничего страшного, нам не привыкать.
  Подбегая к дому, я детей в песочнице не обнаружил. Сразу по телу прошла холодная волна и дыхание сбилось. Еще не хватало, чтобы малышей похитили, а потом требовали у отца выкуп. Такое почти каждый день по телевизору показывают. А тут получается, что я сам не досмотрел, оставил подопечных на две минуты без присмотра. Смотрю по сторонам, возможно дети спрятались, или убежали в соседний двор, или ушли домой телевизор смотреть, а я тут разволновался. Надо у ребят, что на лавочке сидят осведомиться.
  - Привет пацаны! Вы тут детишек не видели, только что в песочнице играли, - спрашиваю у ребят.
  - Не видели никого, не хватало еще сопли подтирать за мелюзгой. Вали отсюда пока цел, у нас разговор серьезный, а ты лезешь, - ответил высокий парень в кожаной кепке и рябым лицом.
  - Слушай, Бес, а давай на спор, кто ему на череп доплюнет, - один из парней усмехнулся и оценивающе уставился на меня.
  - У тебя еще плевалка не выросла, сынок. Если я выиграю, то ты в ларек бежишь за пивом и сигаретами, а то у меня уже курить нечего, лады? - тучный, круглолицый парень с толстыми влажными губами залез в карман, вытащил сигарету, смял пустую пачку и кинул ее мне в лицо.
  - Извините за беспокойство, - я поворачиваюсь спиной к парням и несколько раз глубоко вдыхаю и выдыхаю, чтобы успокоиться. Принимаю решение, что пока сестру с братьями не найду, с хулиганами связываться не стану. Да и не хулиганы они, а отморозки конченые. Только силу признают извиняться перед ними, а также уговаривать подобных инфузорий бесполезно.
  - Чеши на хрен, козлина, еще раз увижу здесь тебя и твоих сопляков - пожалеешь, - сказал второй худосочный парень с треугольным лицом, который сидел справа от "прыщавого".
  Не успел я сделать шаг, как в этот момент раздался смачный плевок и радостный крик одного из отморозков:
  - Смотрите, братаны, я ему на кроссовок попал. Гы,гы,гы....
  Я сжал зубы и быстро направился к подъезду. Сначала найду детей, а потом разберусь с подонками, если оставить все так, то при следующей нашей встрече, они мне на голову нагадят и будут, в принципе, правы. Такое прощать нельзя, а мне, диверсанту-разведчику, тем более.
  На лестничной клетке первого этажа и обнаружилась моя пропажа. Не успел я обрадоваться, как Ленка возмущенно сказала:
  - Тебя, Родя, мама приставила за нами смотреть, а не шляться где попало.
  И тут я увидел, что братья стоят заплаканные, а Иван еще за голову держится.
  - Что случилось? Кто вас обидел? - спросил я, уже заранее зная ответ.
  - В нас плохие дядьки камнями кидались. Мне по ноге больно попали, а Ваньке по голове, - ответил Григорий.
  - Скажите, а это случайно не те дядьки, что на лавочке сидят?
  - Да. И больше мы туда не пойдем, они сказали, что кишки нам на ноги намотают.
  Офигеть! Не страна - дурдом! Раньше такого не было. Куда мы катимся! Скоро детей начнут на броневиках в школы и обратно развозить. Кругом одни маньяки, педофилы, или отморозки, как те придурки на скамейке. Я уже ничему не удивляюсь. Скажи мне, что в школах дедовщина, как в армии, что средь бела дня на улицах насилуют и убивают, что похищают детей в рабство и на органы, что молодежь сидит на игле, и каждый день подростки совершают самоубийства - не удивлюсь. Подумаешь, маленького мальчика ударили камнем по голове, зайдите в любой видеосалон и обратите внимание на полочку, где свободно видеофильмы с ужасами продают и такие, что "Пятница на тринадцатое" - отдыхает, а каннибалы из Амазонии нервно курят в сторонке, когда на телеэкраны выплывает очередная "расчлененка".
  - Ленчик, а что у тебя за спиной? - спросил я у сестры.
  - Ведерко с песком.
  - Одолжишь на время?
  - Нет, я пироги буду печь, мне самой мало, - сестра поставила ведерко на бетонный пол и уселась сверху, - если тронешь - закричу.
  - А давай так, ты мне дашь немного песка, я превращу его в волшебный порошок и прогоню злых дядек. А ты потом вернешься в песочницу и наделаешь кучу пирогов.
  - Ладно, бери, - сестра нехотя протянула мне ведерко и придвинулась ближе, чтобы проследить за процессом превращения обычного песка в колдовской порошок.
  - Не выходите из подъезда, порошок может и вас задеть. Вы же не хотите превратиться в маленьких козлят?
  Трое отморозков, пока я отсутствовал, никуда не делись, также сидят на лавочке, скалят зубы и поочередно прикладываются к пластиковой бутылке. Я поставил ведерко на пол, набрал полные пригоршни песка и двинулся к ним.
  - Глядите, братцы, опять этот козлина идет! - обрадовался "прыщавый".
  Я многообещающе улыбнулся и, подав чуть вперед руки, сказал:
  - Смотрите, господа, что я вам принес.
  Отморозки заинтересованно уставились на сжатые кулаки, а я в этот момент кинул песок им в глаза.
  Возможно, некоторые излишне правильные товарищи меня не поймут и осудят за такие подлые приемы и неджентльменское поведение перед схваткой с врагами. Наверное, по их мнению, я как в американских боевиках должен вежливо представиться хулиганам, объяснить, что плохо себя вести нельзя, потом пообещать надрать им задницы и важно надув щеки, ждать нападения. Затем пропустить двадцать ударов по голове, упасть, обливаясь кровью, подняться, включить второе дыхание и красивыми приемами айкидо, ушу и карате победить подлецов. А завершающей, финальной фишкой в драке станет бразильский боевой танец под названием: "капоэйра", где я, стоя на одной руке вниз головой, свободной рукой, а также ногами крушу вражьи челюсти направо и налево.
  Не быть мне американским суперменом, друзья! Не родился таковым, не вышел лицом и статью. И натура у меня широкая, русская, без всяких там рабских вкраплений, как у некоторых. Поэтому решаю проблемы и устраняю препятствия просто и быстро, без сантиментов и ложной дихотимии. Компромисс можно найти всегда, но бывают исключения из правил и мои отмороженные "друзья" и являются этим исключением. Вот, например, врач, обнаружив у больного абсцесс, что делает? Естественно сначала вскрывает гнойник, а потом лечит. Подонки, которые обещали детишкам кишки на ножки намотать, по моему разумению - гнойники на теле общества. Я когда сталкиваюсь с подобными гнойниками, то готов, как хирург, вырезать их без всякой жалости, ну а лечить - это не мое, у Родиона Головко на такое серьезное занятие мозгов не хватает, да и опыта жизненного мало.
  Хулиганы заревели, как быки на водопое и схватились за лица. Я начинаю действовать. Двух ближайших ко мне отморозков хватаю за волосы и сталкиваю головами. От сильного потрясения они падают на землю. Немедля, бью "худосочного" по сонной артерии. Тот плывет. Не давая отморозку свалиться, тащу его к песочнице.
  - Ешь, собака! - приговариваю я, тыча двуногого верблюда лицом в песок. - Плеваться любишь и людей унижать? Жуй, давай!
  "Худосочный" мычит что-то невнятное и начинает кашлять. Я понимаю, что с него хватит, если не остановлюсь, то парень может задохнуться. Отталкиваю его в сторону и замечаю, как "прыщавый" достал из кармана нож и бежит ко мне. Лучше бы он этого не делал. Бросаю отморозку в лицо новую порцию песка, у меня его много, целая песочница под рукой, на всех хватит. Хулиган визжит и, хватаясь одной рукой за лицо, второй продолжает размахивать лезвием. Спокойно шагаю влево и бью пяткой по опорной ноге противника. Тот падает, но ножик из руки не выпускает. Какой настырный! Придавливаю "прыщавого" коленом, выворачиваю кисть и забираю оружие. Затем поднимаю страдальцев и ударами ног под мягкое место гоню их вон со двора. Третьего хулигана, парня с пухлым лицом и слюнявыми губами провожать не пришлось. Он сбежал первым. Уже за двором "прыщавый" оборачивается и злобно рычит:
  - Я Хану скажу, он тебя уроет, падла!
  Угроза натравить на скромного и доброго Родю, главного районного беспредельщика приводит меня в бешенство. Сближаюсь и резкой подсечкой сбиваю "прыщавого" с ног. Одной рукой хватаю упавшего парня за кадык, а другой рукой достаю трофейный ножик.
  Еле сдерживаясь, чтобы не отрезать подонку какую-либо часть тела, медленно вожу лезвием перед глазами "прыщавого", а потом быстрым движением разрезаю мочку его левого уха. Хулиган визжит, как поросенок и между ног у парня расползается мокрое пятно.
  - Передай Хану от меня привет, ублюдок. Так и скажи, что самбист велел передать ему привет. Запомнил? И знай, еще раз увижу тебя или твоих друзей в моем дворе, то так легко вы не отделаетесь.
  "Прыщавый" продолжает визжать. Из окон многоэтажек выглядывают люди, редкие прохожие оборачиваются, но подходить боятся. Возможно, сейчас кто-нибудь вызовет милицию, поэтому я наступаю ногой на лезвие ножа, ломаю его и вручаю половинки пострадавшему.
  - Держи от меня подарок. И беги пока я не передумал. Привет Хану не забудь передать.
  Парень уносится прочь, а я возвращаюсь в подъезд. Дети встречают меня радостными криками, не забыв при этом задать кучу вопросов о злых дядьках и волшебном порошке. Наговорив всякой чепухи, я отвел их в песочницу и приступил к тренировке.
  Понедельник начался с нескольких сюрпризов одновременно. Утром, когда я выходил из подъезда, наткнулся на "курносого". Мужчина обрадовано протянул руку и сказал:
  - Здоров, самбист. Мы на работу едем, пошли в машину, Тихон Петрович хочет с тобой пообщаться, а заодно и до школы подбросим.
  Я пожал руку и согласно кивнул. Мы подошли к темно-синей БМВ, мужчина гостеприимно распахнул дверцу и я залез внутрь и машина мягко сорвалась с места.
  - Привет, Родион, - Большаков поздоровался и посмотрел на меня с укоризной.
  - Здравствуйте, Тихон Петрович.
  - Что с рукой?
  - Кожу содрал на костяшках пальцев, но думаю, что за неделю все заживет.
  Машина тронулась и Большаков произнес:
  - Родион, ты знаешь, что случилось вчера меня, честно говоря, не радует. Баха со своими кавказцами давно подбивает клинья к нашему бизнесу, а тут подарок в твоем лице. Мне, прежде чем принять решение необходимо узнать, что ты думаешь об этом?
  - А тут и думать нечего. Я с детства привык сам отвечать за свои поступки. Сражусь с Русланом на ринге, и кавказцы от меня отстанут.
  - Взгляни на эти фотки, - Большаков протянул пачку цветных фотографий, - на них твой соперник, только вы с ним в разных весовых категориях. Но это еще не все. Руслан профессионально занимается боями без правил, он даже школу панкратиона открыл. Правда, тренируются в ней его земляки, а также родственники. Одного из них по имени Газали ты уже знаешь.
  Я рассматривал снимки, на которых гориллоподобный мужчина со звериным оскалом на лице дрался на ринге. В основном, Руслан был снят верхом на поверженном противнике, или в момент проведения броска через грудь прогибом.
  - Серьезный соперник, - сказал я, возвращая фотографии Большакову. Если он и думал меня напугать, то вряд ли у него это получилось. Я уже психологически готов к схватке и неважно кто будет биться против меня, Руслан, или чемпион мира по боям без правил. Но иллюзий я также не питал, понимая, что противопоставить бойцу ринга пока ничего не могу. Опыта у меня в подобных схватках нет. Уличные и дворовые бои с хулиганами не в счет.
  - Необходим совет знающего человека, который сам участвовал в подобных боях, а также нужна помощь тренера, который знает о боях без правил не понаслышке, иначе мне трудно придется на ринге. Руслан, как я понял, в подобных сражениях уже собаку съел, а я только заднюю лапу, если можно так сказать.
  - Есть у меня один знакомый, - задумчиво сказал Большаков, небрежно бросая фотографии на сидение, - он даже на какой-то чемпионат в Америку ездил, только существует маленькая проблема...
  - А в чем дело?
  - Он живет не здесь, а в столице. Попробую его уговорить приехать сюда на пару дней, но не обещаю.
  - Я сегодня сдаваться пойду.
  - Кому, если не секрет? - удивленно спросил Большаков.
  - Не секрет, хочу о предстоящем бое рассказать тренеру Потапову. Побьет он меня, конечно, или заругает, но мне важно, что Иван Иванович скажет по этому поводу. В любом случае, без доброго совета я от него не уйду. Больно уж Ваныч человек хороший, никогда в беде не бросит, будь я его ученик, или вообще, какой-то там уличный бродяга.
  - Знаешь, у меня возникла одна хорошая мысль, - обрадовался Большаков, - сегодня сходи на занятия, а после уроков к тренеру, послушаем, что скажет Иван Иванович. Еще попроси у него разрешение каждый день с утра посещать тренировки, думаю, он согласится. В школе со вторника можешь не появляться, я поговорю с директрисой, окажу спонсорскую помощь...и не только ей. Куплю, например, для учебного заведения ксерокс, или цветной принтер, а будет сильно упрямиться, то и компьютер в придачу. А завтра начинай усиленно тренироваться. Если Потапов откажет, найдем или арендуем тебе спортзал. И еще. Сегодня и в последующие дни к тебе будет прикреплена машина, водителя проинструктирую. Кушать будешь в кафе "Бригантина", там неплохая кухня, специально для тебя закажем ежедневные обеды и ужины. Думаю, усиленное питание тебе, как спортсмену не повредит...
  - Меня и так тренер толстым обзывает и ругается, когда я не худею перед соревнованиями, чтобы выступить в своей весовой категории. А вы усиленное питание придумали..., - я, честно говоря, был немало удивлен: с чего это Большаков так расщедрился? И решил прямо спросить об этом: - Тихон Петрович, а зачем вы мне помогаете?
  - Я, как ты помнишь, сам был инициатором встречи с тобой, просил присмотреть за Виктором, моим сыном. Взамен обещал помощь и поддержку. И еще..., - глаза Большакова хищно блеснули, - ты выбрал правильное решение и теперь мне не нужно уговаривать Баху, отменить свой древний обычай кровной мести, давая взамен часть своего бизнеса, или сражаться с его земляками, приехавшими сюда из Дагестана и Чечни, которые ничего и делать не умеют, кроме, как воевать и беспредельничать. И последнее, не скрою, я хочу хорошо заработать на этом бое. Родиона Головко никто из знатоков не знает, как бойца смешанных единоборств, а Руслана знают все. Поэтому ставки будут делать на Руслана. С учетом того, что на поединок соберутся богатые кавказцы, деньги там будут крутиться немалые. Так что если нам повезет - сорвем огромный куш.
  - А если проиграю Руслану?
  - Не должен, если найдешь противоядие против звериной мощи кавказца. Бои выигрываются, прежде всего, здесь, - Большаков легонько постучал по голове указательным пальцем, - я видел одну схватку Руслана. Он как волкодав. Дали команду: "Фас!" и Руслан пошел напролом. Вся его тактика держится на трех китах: захват, бросок и удержание с добиванием лежащего противника. В стойке он полный ноль и ударной техникой не владеет. В этом его слабость.
  - Попробую что-нибудь сделать, - я незаметно ущипнул себя за коленку. Неожиданно показалось, что все, что сейчас происходит - это дурной сон. Только проснуться, никак не получается. Еще недавно жизнь протекала неспешной рекой, а теперь она как бы взбесилась. Вода бурлит, берега размыты, а я несусь среди кипящих волн, попадая то в глубокие протоки, то в широкие заливы, то в многочисленные узкие ерики.
  - Не попробую, а сделай. Ты сможешь. Я верю в тебя, Родион. А вот, кстати, твоя школа, - Большаков сказал водителю, чтобы тот припарковался.
  БМВ приткнулась к обочине. Мы вышли. Сначала я вылез из машины, потом "курносый", который сидел на переднем сиденье, затем водитель, молодой, худощавый парень в легкой ветровке и кожаной кепке на голове и следом Большаков собственной персоной. Водитель остался возле машины, а мы двинулись к узкой калитке, открывающей проход на территорию учебного заведения.
  Глядя на эту последовательность, я понял, что водитель и "курносый" неплохо справляются с обязанностями телохранителей Тихона Петровича. Наверное, лихие девяностые годы к тому причастны. Вот, например, почему водитель не остался сидеть в машине? Думаю, чтобы не допустить к ней постороннего человека, который незаметно подойдет и подложит взрывное устройство под автомобиль. А как это сделать, как уследить? Только находясь снаружи, наблюдая за окружающей местностью, а не сидя в кабине, куря сигарету и слушая крутой шансон, изредка бросая взгляды на зеркало заднего вида.
   "Курносый" идет чуть позади Большакова, спину прикрывает. Его шеф сам несет в левой руке с виду тяжелый кейс, хотя мог бы и заставить охранника. Но не делает этого, понимает, что у того всегда должны быть руки свободными, чтобы мгновенно достать пистолет и отразить внезапное нападение на хозяина.
  Сразу за калиткой я нос к носу столкнулся с Вероникой Кротовой. Выглядит девушка потрясающе, будто сошла с обложки модного журнала. Но выражение лица у Вероники обиженно-плаксивое, в глазах пляшут молнии, а белые ручки с остро заточенными ноготками нервно рвут дорогую сумочку.
  - Родион! Ты же обещал разобраться с тем поддонком, который меня преследует! - уничижительно произнесла Кротова.
  - И тебе привет Вероника, - ответил я как можно вежливее.
  - Ну и почему не сдержал слово?
  - Я не говорил, что разберусь с маньяком именно в ближайшие два дня. Да и уважительная причина у меня имеется. Вот, правую руку на тренировке повредил, пальцами двигать не могу, - я слегка помахал перед красавицей больной рукой, чтобы она увидела мои забинтованные пальцы.
  - Если маньяк меня изнасилует, или порежет на кусочки, то это будет на твоей совести, - не сдавалась девушка.
  - Ничего с тобой не произойдет, если пару недель посидишь дома. Естественно, придется забыть о дорогих клубах и бутиках, но это ради твоей безопасности.
  - Так и знала, что на тебя нельзя положиться, - Вероника надула губы и отвернулась.
  Чтобы не раздувать истерику, я решил промолчать и направился к зданию школы. У самых ступенек меня окликнули:
  - Привет, Самбист! Постой, поговорить нужно.
  Оборачиваюсь и замечаю ребят из банды Хана: "белобрысого", "борца", каратиста по кличке Волк и "аристократа". Рядом еще несколько человек, но самый главный, "луноликий", - отсутствует. Видать Большаков был прав, перевелся Хан в другую школу и здесь больше не появится.
  - Слушаю вас, - невольно напрягаюсь, как перед схваткой, оцениваю обстановку, замечаю Болта с парнями. Александр улыбается и слегка мне подмигивает.
  - Теперь ты у нас главный, какие будут указания, шеф? - совершенно без сарказма произнес Волк.
  На переносице и над левой надбровной дугой парня алели свежие рубцы. Моя работа. Но взглянув каратисту в глаза, злости, ненависти к себе не обнаружил, как и во взглядах других парней, стоящих рядом. Только интерес проскальзывал и нетерпение узнать, как я поведу себя дальше.
  - А ты Владимир Волков, если не ошибаюсь? - решил сначала со всеми познакомиться и поздороваться.
  - Он самый, а откуда ты меня знаешь, мы разве знакомы? - растерялся Волков.
  - О тебе мой тренер говорил, как о лучшем спортсмене восточных единоборств. Ты уж прости, что так все вышло, но у меня не было другого выхода....
  - Проехали, я сам виноват. Говорил же Хану, что нужно узнать о тебе побольше. А он: "Мажор, мажор...". Вот и домажорился, да и нас подставил. Я потом с ребятами с кем ты тренируешься в "Заре", разговаривал. Они сказали, что тебя уважают как сильного бойца и хорошего товарища. Да и Большаков о тебе высокого мнения, а он для нас авторитет!
  - Раз я старший, то давайте знакомиться, а то нехорошо получается, вы все обо мне знаете, а я ничего. А потом и об указаниях поговорим, кстати, меня Родионом зовут.
  Стоящие рядом с Волковым ребята стали поочередно подходить, здороваться за руку и представляться. Последним назвался парень, среднего роста, крепкого телосложения, черноволосый, с обычными чертами лица. Но вот его взгляд, настороженный, хищный, чем-то напомнил мне взгляд Тихона Петровича Большакова. Именно так во время разговора Большаков смотрит на собеседника. Зовут парня Виктором, и он один из тех, кто нападал на меня возле котельной. Неужели за ним просил присмотреть его папа. Надо будет уточнить и заняться сыном Большакова вплотную, тем более что деньги остались у меня, а их нужно еще отработать.
  Я поманил рукой Болта и его сторонников ближе и когда все придвинулись вплотную, сказал:
  - Раз выбрали меня старшим, то я запрещаю любой беспредел в нашей школе. Всякие там "рабы" и "заморыши" отменяются. Во время занятий в классах должна стоять тишина, и вы будете пресекать любое нарушение дисциплины...
  - И что, мы теперь уроки обязаны делать? - раздался чей-то выкрик, а остальные стали возмущенно переговариваться между собой, - Мы на такое не подписывались.
  - Мне плевать, учите вы домашние задания, или нет, можете вообще в школу не приходить, но если пришли, то с учителями во время занятий в классе должны вести себя корректно, на уроках сидеть молча, - ответил как можно спокойнее, хотя возникло сильное желание дать по шее придурку, который осознанно, или по собственной глупости желал вывести меня из душевного равновесия. Но к счастью, мне применять силу не пришлось, раздался звонкий шлепок, следом скулеж и потом Волков сказал:
  - Заткнись, Клещ, а то Самбист сделает с тобой тоже, что и с Абреком.
  - А я что, я молчу, - парень маленького роста с бледным лицом испуганно посмотрел на меня и спрятался за спины товарищей.
  - Абрек - это кто такой? - спросил я у Волкова.
  - Друг Клеща, - Владимир махнул рукой в сторону нарушителя спокойствия, - мы вчера на Зеленом Бульваре отдыхали, так тот идиот прибежал к нам весь в соплях, слезах, в крови, да еще и обмоченный и давай жаловаться, что в районе появился отморозок по кличке Самбист, который даже самого Хана не боится. Абрек раньше в нашу школу ходил, а сейчас в колледже учится на программиста, хотя какой с него программист, ему главное отсрочка нужна от армии. Мы посмеялись над неудачником и посоветовали тебя десятой дорогой обходить. Клещ, правда, порывался пойти на разборки, но ему Абрек так по шее треснул, что тот улетел под лавочку. Ты на Клеща не обижайся, псих он, его даже военкомат в дурдом отправлял на обследование. Будет бузить - дай разок по уху и сразу отстанет.
  - И что здесь за собрание? А ну быстро на занятия! - Марина Леонидовна, в строгом приталенном пиджаке, юбке чуть выше колен, туфлях на высоких каблуках и потрясающе красивыми волосами, водопадом падающими на плечи, выглядела настолько эффектно, что мы раскрыли рты от удивления. Казалось, сама богиня красоты спустилась с небес на землю, чтобы почтить ребят своим присутствием. - Родион, зайди к директору. А остальные по кабинетам!
  - Офигеть! Мне бы такую классную руководительницу. Повезло тебе, Самбист! - восхищенно произнес Волк.
  - Да, это не то, что наша Петровна, - поддержал его "белобрысый".
  Мы потянулись вверх по ступенькам к центральному входу, который засасывал нас, как огромный пылесос. От фойе несколько шагов ступаю вправо и оказываюсь возле кабинета директора школы. Стучу в дверь и вхожу. Передо мной возникает обстановка ушедших восьмидесятых: книжные шкафы с полным собранием сочинений классиков марксизма-ленинизма, книги по педагогике, пыльные кубки за стеклом, подшивки каких-то газет на журнальном столике слева и бюст Макаренко рядом с вазой с искусственными цветами. Слева и справа, вдоль стен расположились мягкие, слегка облезлые стулья, а посередине кабинета стоят потертые столы, образуя букву "Т". Над последним столом на стене висит портрет вождя революции в окружении бардовых вымпелов за первые, вторые и третьи места в социалистическом соревновании. За шкафом притаились различные знамена и флаги, а рядом коричневая тумбочка с пыхтящим на ней включенным электрочайником.
  Среди всего этого антиквариата сидит пожилая, худенькая женщина с усталым, задумчивым лицом и смотрит внимательно на меня.
  - Здравствуйте, Надежда Федоровна. Вызывали?
  - Здравствуй, Родион. - Директор указующим жестом пригласила меня присесть и, дождавшись, когда я устроюсь на стуле, продолжила: - Я пошла навстречу тренеру и разрешила тебе до понедельника не ходить в школу, но домашние занятия не отменяю. Поэтому зайди в учительскую и попроси преподавателей дать задания на неделю...
  - Хорошо Надежда Федоровна...
  - Подожди перебивать, я еще не все сказала. Что у вас за привычка до конца не выслушивать собеседника, или считаешь, что твое время, затраченное на беседу более ценно по сравнению с моим временем?
  - Извините, я весь во внимании.
  - Мне сообщили о том инциденте, который произошел ранее между отдельными учениками школы и в котором был замешан Родион Головко. Я хочу знать, что ты думаешь по этому поводу? - вкрадчиво спросила директриса.
  А она не проста. Ой, как не проста! Поставила ловушку и ждет, как я выкручусь. Ведь мне неизвестно, что ей доложили. Допустим, ей сказали, что напали на меня. Тогда почему пять учеников оказались в больнице, а я вышел из всего этого целым и невредимым? А если я напал и покалечил ребят, почему тогда меня сразу не вызвали на воспитательную беседу, или не сообщили в милицию? Статья о нанесении легких телесных повреждений, плюс хулиганство мне обеспечена. Я - новенький, свидетельствовать за меня вряд ли кто согласится. Но все в школе сделали вид, как будто ничего и не было, даже за пропуск занятий в тот злополучный день меня никто не пожурил. А ведь могли сделать запись в дневнике, что Родион Головко прогуливает уроки, просим родителей принять меры, или прийти в школу на беседу. Но этого не случилось. Честно говоря, вопрос директора поставил меня в тупик, поэтому я ответил как можно нейтральнее:
  - Такого больше не повториться, Надежда Федоровна, я обещаю.
  - Надеюсь, очень надеюсь. Тем более тебя, как мне стало известно, старшим выбрали. А раз ты неофициальный лидер, то и спрашивать будет с кого.
  - Вы и про это знаете? - растерянно спросил я.
  - Конечно, знаю, у меня и внука, который ходит в нашу школу, секретов нет. Он, кстати, тогда и рассказал мне, как все было на самом деле в тот день, когда ты подрался с ребятами.
  - А кто ваш внук, или это тайна?
  - Ну почему тайна? Мой внук учится в десятом классе, и зовут его Владимир Волков.
  Если бы мне в сию минуту сказали ошеломляющую новость, что популярная певица Мадонна - моя родная мама, то я не так бы сильно удивился, как поразился известию, что Владимир внук директора.
  - И вы, зная все, не стали меня наказывать? Почему?
  - Ты сам того не зная оказал мне ценную услугу, - Надежда Федоровна выдернула из розетки шнур недовольно фыркающего электрочайника, достала из тумбочки фарфоровую кружку, задумчиво повертела ее в руках и поставила на стол.
   - Владимир - неплохой мальчик, но в последнее время совсем от рук отбился, учиться перестал, тренировки забросил, думал, что стал чемпионом по карате и все, можно расслабиться и пожинать плоды своего труда. Еще он связался с Русланом Кондратьевым, который терроризировал и обирал наших учеников. Когда ты дал серьезный отпор компании Кондратьева и побил моего внука, то Владимир понял, что он не настолько силен, как считал сам, и как говорили друзья и что ему есть куда стремиться. Сейчас парень возобновил тренировки, хочет принять участие в зимнем чемпионате России по карате, а весной подать заявление в учебное заведение ФСБ. А Валера Кондратьев перевелся в другую школу. На прошлой неделе приходила его мама и написала заявление. Так что ты оказал мне двойную услугу - подтолкнул внука к правильному пути, а также избавил школу от двоечника и хулигана Кондратьева.
  - Я рад, что так получилось, Надежда Федоровна.
  - И я довольна переменами. А теперь иди, звонок уже прозвенел, скажешь учителю, что был у меня.
  Выскочив из кабинета директора, я помчался на математику - предмет, профилирующий при поступлении во многие высшие учебные заведения, поэтому пропускать его крайне нежелательно. Урок начался несколько минут назад, но Зинаида Сергеевна, учитель математики, пожилая, худенькая женщина в костюме восьмидесятых, ни слова не сказав, кивнула головой в сторону свободной парты и продолжила писать на доске уравнение.
  На большой перемене меня ждал очередной сюрприз. Ко мне подбежали с горящими от возбуждения глазами Антонина Семенова и Александра Прохорова.
   - Родион! Ты, наверное, забыл о свидании? - спросила Тоня.
  - О каком свидании? Ты о чем? - смутная догадка начала терзать мое сознание, но не хотела прорываться наружу.
  - Ты же девчонкам встречу назначил на большой перемене, за школьной теплицей. Пойдем быстрее, а то там такие страсти, еще немного и красавицы передерутся между собой.
  Точно, как же я мог забыть. Возможно, последние события, связанные с кавказцами прочно заклинили мозги. Теперь я и думать ни о чем не могу, как о предстоящей схватке с Русланом. Нужно бежать, исправлять положение, время есть, перемена только началась, успею. Я рванул по коридору. Вслед раздались крики Антонины и ее подруги:
  - Подожди, мы тоже с тобой!
  Если вы думаете, что школьная теплица - огромное, светлое, стеклянное сооружение, где на практических занятиях школяры выращивают, или ухаживают за экзотическими растениями, то глубоко заблуждаетесь. На самом же деле - эта конструкция всего-то длиной восемь метров, шириной в три с половиной, а высотой в три метра. Только металл уже проржавел, а стекла потемнели от грязи, а также от плесени. Отапливается теплица школьной котельной только в зимнее время и расположена рядом с ней. Летом теплица пустует. В остальные времена года на небольших стеллажах курчавится зелень: петрушка, укроп, базилик, зеленый лук и щавель, так необходимые для школьной столовой. А весной еще выращивается рассада однолетних цветов, которую потом высаживают в клумбы, что разбиты перед центральным входом в учебное заведение. Работает в теплице, в основном, Виктория Алексеевна, учительница биологии, прозванная учениками "гюрзой". Это змея такая ядовитая и очень опасная. Опытные змееловы говорят, что гюрза, когда ее схватишь за шею, в порыве ярости способна прокусить свою нижнюю челюсть и ужалить обидчика. Учительница биологии, естественно, никого не жалила, но имела привычку разговаривать с нарушителем дисциплины, или с учеником, плохо знающим ее предмет шепотом. Она как бы шипела и растягивала гласные и согласные буквы, отчего складывалось впечатление, что с тобой беседует ядовитая змея. Поэтому с "гюрзой" стараются не связываться и побаиваются все, даже наш бравый военрук, подполковник запаса и преподаватель предмета "Основы безопасности жизнедеятельности" ее обходит десятой дорогой. У Виктории Алексеевны стойкая аллергия на спиртное. Она запах вина и водки не переносит, а военрук с физруком большие любители выпить. Раздавят мужики бутылочку "беленькой" на большой перемене, а потом прячутся от "гюрзы", чтобы не спалила и не доложила директору.
  Подбегаю к теплице и вижу стайку девчат, человек десять, не меньше, которые шумно беседуют, ругаются и размахивают руками. Вид у них, несмотря на очень привлекательную внешность, как у разъяренных львиц. При моем приближении, ученицы разом замолчали. Меня это молчание несколько насторожило, нахлынуло нехорошее предчувствие, какое у меня иногда бывает перед разговором с отцом или матерью, когда знаешь, что в любой момент, независимо как пройдет эта беседа, тебя ждет суровое наказание.
  Отступать я не привык, хотя убежать от излишне возбужденных красавиц было бы самым правильным решением в данной ситуации. Сам виноват. За что боролся, на то и напоролся! Назначил всем свидание разом, а теперь пожинаю плоды своей глупости.
  - Здравствуйте, девушки! Очень рад вас видеть! Надеюсь, вы уже поняли, что наша встреча - не более, как безобидная шутка, легкий розыгрыш. Я даже и не предполагал, что вы так легко на него поведетесь. Давайте тогда посмеемся над этой оказией, а затем спокойно разойдемся.
  - Зато мы не шутим! - сказала Варвара, одна из первых учениц, которой я предложил свидание за школьной теплицей. - Ты думаешь, что мы такие глупые девочки, нас можно игнорировать, или легко водить за нос?
  И тут девчонки заговорили все разом. Сколько ярких эпитетов услышал! Оказывается, что я "болван бездушный", "каменный идол", "самовлюбленный павиан", "оловянный солдатик", "импотент несчастный", "женоненавистник убогий"..., спасибо, что козлом и геем не обозвали для полной коллекции. Затем девушки переключились на очередность наших взаимоотношений, кто к кому первым подошел и что предложил. Одна красавица с прической "а ля Мила Йовович", как и у Варвары, достала из сумочки пачку "Мальборо" и закурила. Остальные также потребовали себе сигарету, чтобы якобы успокоить нервы.
  Обстановка накалялась. Миниатюрная девятиклассница сделала нелестное замечание о прическе девушки, стоящей напротив. Та, недолго думая, послала ее на три буквы. Мгновение и они уже схватили друг дружку за волосы. Находящиеся рядом принялись их разнимать. Шум, гам, кто и что говорит, было не понять. За общей трескотней до моего сознания доходили лишь отдельные слова и фразы, складывались в голове в карточный домик, который тут же рушился от малейшего дуновения, или движения мысли...
  - Стоп! Стоп! Я все понял. Что вы предлагаете? - необходимо как-то разрешить ситуацию, иначе диспут о моих достоинствах, или о внешности собеседниц растянется до позднего вечера.
  - А разве ты сам не знаешь? - сказала девушка, та самая "зеленоглазка", которая приглашала меня на футбольный матч.
  - А я бы предложила, - заметила длинноногая брюнетка с кудряшками на голове, - помню, мы этим летом с девчонками на пляже веселились и пари заключали. Подходишь к парню и начинаешь перед ним выделываться, только разговаривать с ним и трогать его запрещено. У кого первым парень возбудится, та и выиграла. Может, мы и с тобой так же попробуем, красавчик!
  - Родион! - обратилась ко мне Варвара, - ты должен выбрать одну из нас. Пока не выберешь, мы тебя не отпустим.
  - А я уже выбрал, - громко произнес я, - и сюда всех вас позвал, чтобы это сказать.
  - И кто же эта счастливица? - недоверчиво спросила Варя.
  - Это девушка, которую я люблю и которой изменять не собираюсь. Поэтому отстаньте от меня, пожалуйста, и выберите себе другой объект для развлечения.
  - Твоя возлюбленная учится в нашей школе, - не сдавалась Варвара, - и в каком классе, если не секрет? Мы у нее разрешение спросим, а вдруг она согласится.
  - Она не учится в школе. А насчет согласия, то на минутку представь, что любимый парень тебе изменяет, или собирается переспать с другой девушкой. Как ты к этому отнесешься?
  - Если эта девушка окажется моей лучшей подругой, то я не против.
  Стоящие вокруг меня школьницы захихикали, а мне стало противно. Конечно, я понимал, что девушки не такие на самом деле стервы, какими хотят казаться. Просто срабатывает стадный принцип, где каждая старается вести себя подобно другим. Объяснить такое поведение учениц и отсутствие у них элементарной девичьей стыдливости, застенчивости не могу, это просто не укладывается в моей голове, наверное, моральное разложение общества достигло самых вершин, выше некуда. Недавно прочитал одну статью в глянцевом журнале. Там журналист комментировал результаты опроса среди молодых девушек на тему: "Кем я хочу стать, когда вырасту". Чуть ли не половина представительниц прекрасного пола ответили, что мечтают стать элитными проститутками, женами олигархов, или на худой конец супругами, так называемых "новых русских". С проститутками все ясно и понятно. А вот как быть с олигархами? Большинство магнатов имеет преклонный возраст, да и женаты почти все, а холостых среди них единицы. Получается, что на одного неженатого российского миллиардера претендуют несколько десятков тысяч молоденьких красавиц. Такая же песня и с холостыми предпринимателями. Поэтому занимайте место, дамы, в многокилометровой очереди за богатым женихом. А вдруг повезет! Только куда деваться нам, простым парням, у которых ни квартиры, ни машины, ни работы, ни копейки за душой? Где найти свою вторую половинку? Вот мне повезло, встретил прекрасную девушку, которая полюбила Родиона Головко не за толстый папин кошелек и я чувствую, что наша любовь продлится вечность. Поэтому предавать Марию не стану, даже когда буду на сто процентов уверен, что она, никогда не узнает об измене.
  - Девушки, милые, оставьте меня в покое. Ну что вам еще не понятно? Вокруг столько хороших парней, а вы ко мне прицепились. Надеюсь, что больше мы не вернемся к этому разговору, - я сделал шаг в сторону обступивших меня охотниц. Две девушки сделали попытку меня остановить, чтобы продолжить выяснение отношений, но я как ледокол в северных широтах окруженный льдами, легко преодолел возникшее на пути препятствие и вырвался на свободу.
  Возле ступенек у центрального входа в школу меня поджидал Болт и ехидно улыбался.
  - Что, снова девчонки приставали? - спросил Александр.
  - Еще как!
  - А ты им скажи, чтобы на меня внимание обратили. Кто из девчонок первая заманит Болта в свои сладкие сети, ту я и стану рекомендовать своему другу, Родиону. Наши малышки сейчас в таком возбужденном состоянии, что на любую хитрость поведутся. Ну как тебе мое предложение?
  - Никак. Саша, у меня дел сейчас выше крыши, к соревнованиям готовлюсь, поэтому делай что хочешь, только меня в эти дурацкие игры не впутывай.
  - А что за соревнования? - поинтересовался Болт.
  - Извини, пока не могу сказать, но на следующей неделе ты сам обо всем узнаешь. С завтрашнего дня меня в школе не ищи, директриса отпустила до следующего понедельника.
  - Умеешь же ты заинтриговать, брат. Удачи тебе! А вот, кстати, наши красавицы нарисовались.
  Уже за спиной, войдя в открытые школьные двери, я услышал пламенное обращение Болта к ученицам и не менее пылкие комментарии: "да пошел ты...", "тоже мне, Казанова...". Однако две девушки все же остановились перед хитрецом и принялись строить ему глазки. Чем все это закончилось, и сколько килограммов лапши успел навешать девчонкам Болт, я уже не видел и не слышал, прозвенел звонок и я рванул на физику, сегодня предстоит решать контрольную, поэтому опаздывать и заранее настраивать против себя учителя не хотелось.
  После уроков я выскочил во двор и с облегчением сделал несколько глотков свежего воздуха. Хорошо! Вокруг пахнет и дышит поздним сентябрем, осенние листья еще не опали с деревьев, и радуют яркими, разноцветными красками, ветер не такой пронизывающий, как в ноябре, дождик не холодный. Казалось, живи, наслаждайся каждым осенним днем, бабьим летом, солнцем, которое тепло и ласково греет людям, получай заряд бодрости, прекрасного настроения и позитивного мышления. Однако не хочет, видать, господь, чтобы все было хорошо и посылает людям всякие испытания и беды. Вот и сейчас, внутри резко похолодало, когда я заметил Веронику Кротову, караулящую меня возле школьной калитки. Делать нечего, нужно идти к ней, не бежать же обратно в школу и прятаться под партой.
  - Родион! Нам нужно поговорить, - сказала девушка и указующе махнула в сторону черного джипа, который тупой мордой приткнулся к обочине и захватил еще половину тротуарной дорожки.
  - Вероника, поверь, мне сейчас некогда, спешу, - я попытался обойти девушку по широкой кривой, но чрево джипа изрыгнуло из себя двух крепких мужчин в строгих костюмах темного цвета и в галстуках, которые выскочив из машины, преградили путь.
  В данной ситуации оставалось только спасаться бегством, что я попытался и сделать, если бы не Кротова, которая как бульдог вцепилась в мое правое плечо.
  Полный капец! Богатенькая девочка и ее телохранители похищают сына известного бизнесмена и политика. Ситуация патовая. Не буду же я бить Веронику, чтобы удрать от ее охранников. Хотя мне очень хотелось освободиться, а затем поставить в собачью позу, зажать красивую ее голову между ног и, задрав юбку, выпороть наглую школьницу старым отцовским ремнем.
  - Ты сейчас поедешь со мной, - тоном, не терпящим возражений, сказала Кротова.
  - Может, мы здесь поговорим? Убери, пожалуйста, этих мордоворотов и я тебя внимательно выслушаю, - бесцеремонность поведения девушки злила, но я старался держаться изо всех сил, - и руки отцепи от куртки, она в моем гардеробе единственная.
  - Садись в машину, - потребовала Вероника.
  Неожиданно, телохранители Кротовой попятились, а кто-то за моей спиной сказал:
  - Медленно подняли ручки. Так, хорошо, чтобы я видел. Не дергаемся, не заставляем дядю нервничать, у дяди сегодня очень плохое настроение, он может и кое-кому коленку прострелить.
  Я оттолкнул Кротову в сторону и обернулся. Коренастый мужчина в кожаной куртке, среднего роста, с волосами с проседью, с незапоминающимися чертами лица держал на прицеле моих потенциальных похитителей. Особенно меня поразило выражение глаз "крепыша", так я назвал про себя незнакомца. Он смотрел на моих обидчиков как на расходный материал. Это не "крепыш", а "киллер". Такой пустит пулю жертве в лоб и не моргнет. И пистолет у него с глушителем, прямо как в американских фильмах. Вот я попал!
  - Родион Григорьевич, я от Большакова, - тихо произнес крепыш, - идите в машину, белая девятка в десяти шагах слева, я сейчас подойду.
  Точно, Тихон Петрович предупреждал, что пришлет человека, который будет меня возить по городу и в целях безопасности сопровождать.
  Я подбежал к девятке и устроился на переднем сидении. Спустя несколько секунд появился незнакомец, и мы рванули в сторону центра города.
  - Антон Владимирович, - протянул мне руку мужчина.
  - Очень приятно, Родион.
  - Сейчас едем в "Бригантину", пообедаем, а далее по твоему плану, куда скажешь, туда и направимся, - пообещал Антон Владимирович.
  - А вы теперь все время будете меня сопровождать?
  - Да. Сопровождать, охранять, прикрывать - это моя работа. Я телохранитель и чтобы предотвратить возможное нападение, тебе придется выполнять мои рекомендации.
  - Да я и сам смогу за себя постоять, - неуверенно сказал я.
  - Можешь, если ждешь нападения или атакуешь первым. А как насчет пары мужиков с пистолетами, хотя бы газовыми, справишься?
  - Нет, конечно, но надеюсь, что у меня нет врагов, которые желают моей смерти, но кто знает..., - я подумал, что в последнее время слишком часто попадаю в экстремальные ситуации. Гарантий, что черная полоса в моей жизни закончится нет и поэтому, может случиться всякое.
  - Вот именно...
  Я решил воспользоваться моментом и спросить у Антона Владимировича о том, как необходимо действовать против людей вооруженных пистолетами:
  - И что нужно делать, если встретишь человека с пистолетом?
  - В первую очередь не дергаться и не совершать резких движений. Если он хочет просто завладеть твоими материальными ценностями, то без сожаления отдать все что есть. Жизнь дороже денег и любой одежды. Главное выжить. И запомни - никогда не пытайся обезоружить грабителя, даже когда уверен в победе на сто процентов и знаешь, как действовать в этой ситуации.
  - А если враг просто решил меня застрелить, что делать?
  - Тут как обстоятельства позволят. Вариантов не так уж и много. Но самый лучший выход - это постараться отвлечь внимание противника и попробовать убежать.
  Кафе "Бригантина", красивое, одноэтажное здание, украшенное мраморными колоннами с лепниной по верху и барельефами по фасаду, было построено в семидесятых годах и больше напоминало дворянскую усадьбу, чем заведение общественного питания. Находилось оно на улице Толокольникова и еще в застойные времена являлось местом отдыха партийной элиты и золотой молодежи города Красногорска. Как и в былые годы, попасть в кафе днем, или вечером простому российскому гражданину невозможно, пропускная система в лице швейцара и метрдотеля действовала безукоризненно. Вот, например, чтобы зайти в любое питейное заведение города в праздничный день, когда на дверях висит объявление, что мест нет, достаточно сунуть десять рублей швейцару дяде Ване, или охраннику Паше и свободные места, самым волшебным образом появлялись. Но в Бригантине такой номер почему-то не прокатывал, или швейцар слишком честно выполнял обязанности на входе, или действительно, свободные столики отсутствовали, либо были забронированы на несколько дней вперед. Вот и сейчас, когда мы припарковались возле кафе, на тяжелой, украшенной позолотой двери красовалась табличка: "Мест нет". Антон Владимирович не обратил на объявление никакого внимания, открыл дверь и пригласил меня зайти. Пожилой швейцар с плоским носом и тяжелым подбородком, похожий на тренера по боксу Максимова, хмуро поздоровался и принял у нас на хранение верхнюю одежду. Мы вошли в большое, светлое помещение. Удивительно, что, несмотря на послеобеденное время, столы не пустуют. Посетители - в основном, солидные мужчины в строгих костюмах и при галстуках. Я приметил для нас столик напротив окна, но мой сопровождающий решительно направился в конец зала. В небольшой, но уютной кабинке нас уже ждал официант. Светловолосый парень не стал предлагать меню, а сообщил, что все будет готово в течение десяти минут.
  Вот это сервис! Теперь понятно, почему сюда так трудно попасть. Наверное, и цены кусаются, хотя многие готовы платить хорошие деньги за качественно приготовленную еду и прекрасное обслуживание.
  Я с наслаждением утонул в мягком стуле и жадно уставился на стол, где уже стояли две вазы, полные фруктов и различные напитки: минеральная вода в стеклянных бутылках и соки. Антон Владимирович налил в стакан минералки, а я плеснул себе из графина немного апельсинового сока.
  - Не подскажите, кто хозяин Бригантины? - спросил я.
  - Тихону Петровичу кафе принадлежит. Вернее, Большакову и еще одному человеку. А почему ты интересуешься?
  - Да я, просто поражен, как могло такое прибыльное, шикарное заведение, созданное трудом советских людей, оказалось в частных руках.
  - Нам этого лучше не знать. Да и прошлого не вернешь, верно? - задумчиво сказал Антон Владимирович.
  Я понял, что мой телохранитель не склонен откровенно болтать на столь щекотливую тему, и решил помолчать, благо до трапезы оставалось совсем немного времени.
  Обед, как и обещано, принесли спустя десять минут. На первое подали говяжий бульон. Второе блюдо состояло из морепродуктов. Не знаю, части каких крабов, кальмаров, или лобстеров лежали в тарелке, но вкупе с кислым соусом, поданным в отдельной плошке, вкус этого ассорти мне очень понравился. Еще были овощные салаты из свежих огурцов и помидоров, заправленные сметаной, посыпанные укропом и петрушкой, мясной салат из холодной говядины и на десерт - заварное пирожное с крепким чаем.
  Класс! Давно я не вкушал таких вкусностей. Вернее никогда. Мама Вера деликатесы не готовила, хотя, однажды, отец на Новый Год принес молочного поросенка, и я помогал матери натирать его базиликом и чесноком, тайно надеясь, что и мне достанется кусочек. Поросенок подрумянился в духовке и оказался на праздничном столе, а я, как и всегда, был отправлен в мягкую постель, время, мол, позднее и малышу за столом с взрослыми находиться не положено. На следующий день, когда я проснулся, родители еще спали. Я первым делом побежал на кухню, но вместо поросенка обнаружил в мусорном ведре всего лишь обглоданные косточки. Теперь у меня мечта, голубая, или розовая - вырасту, куплю поросенка, зажарю его в духовке и съем. Только друзей позову и пива куплю, много пива. И чтобы оно холодное было и натуральное, не такое как сейчас в банках продают. Нежная свинина с зажаренной корочкой, пара бокалов холодного пива, что может быть вкуснее!
  В спорткомплекс "Заря" мы прибыли за час до тренировки. Антон Владимирович остался в машине, а я, глубоко вдохнув, направился в тренерскую.
  В кабинете Ваныча, куда я зашел, предварительно постучав, было шумно. Потапов, тренер по боксу Максимов и тренер по вольной борьбе Штыков о чем-то горячо спорили. Увидев меня, мужчины замолчали. Я поздоровался и собрался уже обратиться к Потапову, как он меня опередил:
  - Скажи, Родион, почему ты выбрал самбо, а не бокс, или вольную борьбу?
  - Ну..., не знаю..., а вообще дедушка посоветовал заниматься самбо, - растерянно сказал я.
  - А если хорошо подумать, ты же мог поменять самбо на другой вид спорта, но не стал? - настаивал тренер.
  - Как вам объяснить. Вот, например, иду я по улице и встречаю хулиганов. Если я боксер, то работаю только кулаками, бью одного, второго..., а где гарантия, что хорошо поставленным ударом не убью противника, такие случаи не редкость. Еще один минус в том, что боксер хорош только в стойке. А если один из хулиганов начнет со мной бороться? Пока я буду с ним возиться, то другие мне так накостыляют, что мало не покажется, - начал рассказывать и понял, что несу чушь, но все же решил высказать свою точку зрения на предполагаемые действия бойцов разных стилей в боевой обстановке, - Теперь вообразите, что я борец-вольник. Ударной техникой не владею, но любого из хулиганов положу на обе лопатки. Одного прижму, а остальные опять меня изобьют. И представьте, что я самбист. Могу драться не только в стойке, применяя подножки, подсечки, а также высокие броски, но и в партере эффективно использовать болевые приемы. Поэтому считаю, что самбо более универсальный, а также практичный вид единоборства. Что может противопоставить боксер самбисту в ограниченном пространстве? Ничего.
  - Ты хочешь сказать, что бокс - это самый слабый вид единоборства, - обиженно произнес Максимов.
  - Нет, конечно. Но считаю, что борец победит боксера в поединке в семи случаях из десяти.
  - Вот именно. А я о чем вам говорил, - обрадовался Потапов.
  - Да хороший боксер к себе на пушечный выстрел никого не подпустит, понятно! Станет держать дистанцию и бить, держать и бить, - не сдавался тренер по боксу.
  - А проход в ноги на что! Я не буду ждать, пока ты из меня отбивную говядину сделаешь, нырок, захват ног и бросок, - закричал Штыков.
  И тут снова разгорелся спор. Каждый кричал и отстаивал свою точку зрения. Мне осталось только терпеливо слушать и ждать, когда они успокоятся. Ванычу, наверное, первому надоел этот балаган, поэтому он взял меня за руку и потащил в коридор.
  - Ты о чем-то хотел со мной поговорить? - спросил тренер.
  - Иван Иванович, помогите, пожалуйста, - попросил я.
  - Рассказывай, - сказал Потапов удивленно, - только не здесь. Пошли со мной.
  Мы двинулись в противоположное крыло здания.
  - Директор спортивного комплекса в отпуске, поэтому я сейчас главный, - важно сказал тренер, открывая ключом обитую темной кожей дверь на которой висела табличка: "Директор Тихонов Виктор Николаевич".
  Я ожидал увидеть в кабинете такой же бедлам, как и в тренерской комнате, но в помещении царили чистота и порядок. Стол, ряд стульев, книжный шкаф - вот и вся обстановка директорского кабинета. Напрашивался вывод, что Виктор Николаевич очень редко посещает свои апартаменты, скорее всего для проформы и занят более важными проблемами, чем руководство спорткомплексом "Заря". Наверное, мои предположения были небезосновательны, потому что господин Тихонов имел в личной собственности торговую базу, записанную почему-то на жену. Этому предприятию он и уделял большую часть рабочего времени, бизнес всегда требует к себе пристального внимания, а спорткомплекс никуда не денется, здесь механизм уже отлажен, люди подобраны и работают хорошо. Понятно, что так поступают многие государственные чиновники, а Виктор Николаевич не являлся исключением из правил. Пока есть возможность - надо зарабатывать деньги, таковы реалии нашей жизни.
  - Присаживайся, рассказывай, что у тебя стряслось, - сказал Потапов, падая на мягкое директорское кресло.
  Я начал рассказ с того момента, как встретил в троллейбусе двух контролеров. Ваныч слушал не перебивая. У тренера есть такая хорошая привычка - выслушать собеседника, не встревать в разговор, не комментировать услышанное, пока рассказчик не выскажется. Но и лицо наставника во время моего повествования не выражало ничего хорошего, поэтому я понял, что сейчас грянет буря.
  - ... поэтому согласился на поединок. Поймите, другого выхода не было. Вы поможете подготовиться к бою? - спросил я, втайне надеясь, что Ваныч не бросит своего воспитанника в беде.
  - Пацан! Мальчишка! Да тебе сколько лет?! Ты думаешь, что нескольких салаг побил и самым крутым бойцом стал?! Да ты хоть знаешь, во что ввязался? Это не драка во дворе школы, прихлопнут как мышонка и мокрого места не останется! - не на шутку разошелся тренер.
  - Но вы же учили, что не нужно никого бояться, - вставил я веский аргумент.
  - Бои без правил - не детские соревнования, там людей убивают, мужиков, а ты, малолетка, не успел с горшка слезть, а суешь нос в игры взрослых. Растопчут как таракана, или покалечат! Что родителям скажу? Нет, я сейчас же поеду в милицию и прикрою эту лавочку.
  - Милиция не поможет. К тому же я не знаю, когда и где состоится поединок. Допустим, откажусь от битвы, а где гарантия, что меня по дороге в школу не ударят кирпичом по голове, или не пырнут заточкой в бок. Не буду же я всю жизнь сидеть дома и прятаться. - Возможно, я немного преувеличивал те неприятности, что могли со мной произойти в ближайшем будущем, но эти доводы мне показались очень значимыми. - Иван Иванович, помогите, пожалуйста, на вас вся надежда.
  - А если о драке узнают родители? А не дай бог с тобой что случится, как я им в глаза буду смотреть? - не сдавался Потапов. - А если боишься за свою жизнь, то пусть отец приставит к тебе телохранителей, уверен, что у него есть такая возможность.
  - Вы ничего не знаете, - сказал я и выложил тренеру все, что знал об усыновлении, а также о взаимоотношениях в нашей семье.
  Пока рассказывал о своей нелегкой доле, Потапов нервно ходил по кабинету, глядел в пол и сердито сопел. Выслушав, тренер задумчиво произнес:
  - Теперь я понимаю, почему сын олигарха носит обноски, ходит пешком и отказывается от поездок на соревнования. Если бы кто сказал, никогда не поверил, что такое бывает в наше время. Впрямь сказка о Золушке, только в современном исполнении. Мда. И как я смогу тебе помочь. Или ты думаешь, что за неделю до поединка, я вылеплю из тебя крутого бойца смешанного стиля?
  - Крутого не нужно. Но ваши советы, как справиться с борцом вольного стиля мне очень помогут, - обрадовано произнес я.
  - И кто твой противник? - недовольно спросил тренер.
  - Никогда его не видел, но знаю, что его зовут Русланом и еще он чемпион Дагестана по вольной борьбе.
  - Хорошо, помогу тебе, чем смогу, но у меня есть одно условие, - Потапов внимательно посмотрел на меня.
  - Какое условие? - испуганно спросил я.
  - Я и Сергеев будем присутствовать рядом с тобой во время схватки, думаю, что тренер и секундант должны участвовать в этом процессе, в любом случае одного к бандитам тебя не отпустим.
  - Хорошо, - радостно воскликнул я, - спасибо вам, Иван Иванович.
  - Пошли в тренерскую, - сказал Потапов, - там есть два бездельника, которые также смогут нам помочь в этом нелегком деле. Всей правды, естественно, мы им не раскроем, но про чемпиона Дагестана по вольной борьбе, который вызвал тебя на бой, расскажем. Думаю, что советы боксера и борца нам очень пригодятся. А потом все вместе подумаем о тактике боя и тренировках. Кстати, о тренировках, сколько ты планируешь заниматься на этой неделе?
  - С утра и до вечера. Директор школы отпустила. Думает, что я готовлюсь к серьезным соревнованиям. Так что у меня в запасе четыре с половиной дня.
  Мы пришли к тренерской. Ваныч толкнул дверь и пригласил внутрь. С того момента, когда я на прошлой неделе беседовал с Потаповым, обстановка в "Святая святых" сенсеев нисколько не изменилась. Стол завален бумагами, пластиковыми стаканами, газетами, на потертом диване, как и ранее, удобно расположились старая боксерская груша и ржавая гантель. Единственное, что я сумел вычислить нового - это початая трехлитровая банка соленых помидор. В прошлый раз, как я помню, под столом стояла емкость с огурцами.
  - Ребята! - обратился к товарищам по работе Потапов, - тут вот какое дело...
  Пока тренер обрисовывал сложившуюся ситуацию, я наблюдал за реакцией на его слова Максимова и Штыкова. Если Макс, так боксеры прозвали тренера по боксу, довольно потирал руками, то Штык, тренер по вольной борьбе, морщился и выпячивал губы. Понятно, что тренеру по вольной борьбе не нравилось, что его вид спорта выбрали для принесения в жертву. Скрестив на груди руки, Штыков обиженно сказал:
  - Я своих ребят не дам в обиду. Вы как хотите, но чтобы я, борец-вольник, учил самбиста, или боксера, как меня одолеть. Да никогда!
  - Пойми, ты не только будешь учить, но и сам многому научишься, ведь мы также раскроем все секреты. А зная, наши боевые приемы против борца, ты всегда сможешь найти контрдействия и научить им подопечных, - уговаривал Потапов.
  - Знаешь что, Иван Иванович, я мальчиком для битья не стану, выкручивайтесь сами, - Штыков демонстративно встал и двинулся по направлению к выходу.
  - Ну, подожди, давай договоримся, - не сдавался Ваныч, - хочешь, я что-нибудь для тебя сделаю?
  - Нет, отстаньте от меня, все, точка!
  Хлопнув дверью, Штыков удалился, но Ваныч, скользнув следом, спустя минуту привел упирающегося тренера обратно в кабинет. Войдя, Штыков глубоко вздохнул и сказал:
  - Хорошо, помогу. Давай, Родион, рассказывай, что там у тебя стряслось.
  Спустя двадцать минут, путем оживленных переговоров, тренеры составили план и график ежедневных занятий. Потапов торжественно их до меня довел, отчего я, откровенно говоря, офигел и запомнил следующее: с девяти до десяти тридцати - занятия с Максимовым, с одиннадцати до часу дня - вольная борьба, затем до двух дня обед, с двух до четырех - самбо и с шестнадцати до восемнадцати - совместная тренировка.
  Это - полный капец! Никогда в жизни я столь продолжительное время не тренировался. Да я к поединку с кавказцем настолько выдохнусь, что тот меня без всяких усилий задавит. Плюнет и Родион Головко в глубоком нокауте окажется, так как все жизненные силы на занятиях с любимыми тренерами оставлены. Пропаду, погибну на бойцовском ринге, а кому охота помирать в молодые годы. Я вот, лично, еще пожить хочу, построить дом, посадить куст сирени, жениться на Машке и воспитать двух, нет, возможно, трех детишек.
  Свои сомнения по поводу таких усиленных занятий я и высказал Ванычу.
  - Да никто тебя по полной программе гонять не собирается, - удивился Потапов, - Максимов научит паре ударов и поможет их поставить, Штыков расскажет и покажет, как надо противостоять борцу-вольнику и закрепит это на практике, я еще не придумал, чем тебе заниматься на моей тренировке. Но думаю, что будем работать в партере - это твое самое слабое место. Еще уделим внимание болевым приемам, есть у меня одна идея по тактике твоего боя с вольником, но рассмотрим ее позже. Так что не бойся, все будет хорошо.
  - Спасибо, Иван Иванович, а то я думал, что вы из меня все соки выжать хотите.
  - Думать во время боя будешь, а сейчас переодевайся и вперед в спортзал, - Ваныч весело подмигнул мне и махнул в сторону выхода.
  Я переоделся и, выскочив на ковер, начал разминку. Для моей группы время еще не пришло и мне пришлось заниматься с воспитанниками Сергеева. Ваныч являлся старшим тренером по самбо и тренировал таких продвинутых борцов, как Родион Головко. А Сергеев Алексей Романович занимался с младшими по возрасту самбистами. Вошедший в зал Потапов подозвал Сергеева и что-то ему сказал. Тот кивнул и направился ко мне.
  - Ложись на спину, будем работать в партере, - произнес Алексей Романович и неожиданно, схватив меня за ноги, бросил на ковер.
  - Так нечестно! - закричал я. Но было уже поздно, Сергеев оказался сверху и готовил против меня болевой прием на руку.
  - А ты как хотел, - буркнул тренер, - чтобы я тебе заявление в письменном виде сначала подал?
  Барахтались на ковре мы довольно долго. Несколько раз подходил Потапов и кричал: "Ноги включай! Не лежи как мумия! Работай!".
  Я работал и спустя полчаса так вымотался, что еле шевелил ногами. Про руки вообще говорить нечего, мышцы налились свинцом и атрофировались. Видя мое неприглядное состояние, Сергеев прекратил тренировку и сказал:
  - Все, пока хватит. Ваныч просил, чтобы я тебя сильно не гонял. Скоро придет ваша группа, с ней и продолжишь занятия.
  - Спасибо, Алексей Романович, - поблагодарил я тренера, затем с трудом поднялся и, кряхтя как старый дед, пополз в раздевалку. Веселое начало, если тридцать минут непрерывной борьбы, по словам тренера, это - не сильно гонять, то, что тогда дальше мне предстоит вынести.
  Непродолжительный контрастный душ пошел на пользу моим уставшим членам, а спустя некоторое время, после растирания кожи большим полотенцем, я сделал самомассаж и почувствовав себя намного лучше. Слегка отдохнув, решил выйти на улицу и подышать свежим воздухом, тем более что погода стояла просто замечательная. Не погода - сказка! Пройдя несколько шагов по внутреннему дворику, прислонился спиной к старому тутовнику и зажмурился. Красота! Тихий ветерок обдувает обнаженный торс, мышцы приятно ломит, каждый вдох пьянит и гонит по телу легкую волну истомы. Я стою и наслаждаюсь осенней прохладой, шорохом листвы и бескрайней синевой неба, покрытой росчерками белоснежных облаков. Из состояния нирваны меня вывел голос Немца:
  - Привет, братан! Тебя тренер ищет, ребята в спортзале приступили к разминке, а тебя нет.
  - Привет! - Пожав парню руку, я прошел вслед за ним в здание, но прежде чем идти в тренировочный зал, заскочил в раздевалку и взял борцовскую куртку, которую оставлял сушиться на горячей трубе в сауне. Куртка, еще недавно влажная от пота, подсохла, и я с удовольствием ее надел.
  В зале, посреди борцовского ковра, или татами, как называют его дзюдоисты, стояли Ваныч, Штыков и еще один высокий, черноволосый спортсмен с таким, как мне показалось, атлетическим телосложением, что Сильвестр Сталлоне отдыхает, а Шварцнеггер нервно курит в сторонке. Не человек, а гора мышц! У адыгов есть поговорка: "Этот конь - величиной с гору!", если поменять слово конь, на человек, то данное выражение, как никогда точно характеризовало физические параметры незнакомца.
  - Родион, познакомься, это твой спарринг партнер Федор Завгородний, - оценивающе глядя на меня, сказал Потапов.
  Я, не обращая внимания на протесты Ваныча, потянул его в сторону и тихо спросил:
  - Иван Иванович, вы что, моей смерти хотите? Это же не партнер, а монстр! Он меня еще до поединка с кавказцем угробит!
  - А ты как хотел, - вспылил Потапов, - чтобы я тебе вместо сильного борца, какого-нибудь тюфяка с дряблыми мышцами подсунул, или ты веришь, что на боях без правил одни слабаки дерутся? Хочешь победить - работаешь с Федором, или я отказываюсь помогать.
  - Хорошо, тренер, - неуверенно сказал я, - надеюсь, что вы правы.
  - Надеется он, - прошипел Ваныч, - снимай куртку и вперед в центр ковра. Посмотрим, чему я тебя научил за столько лет.
   В спортзале было полно народу, вероятно на схватку прибежали посмотреть борцы-вольники, боксеры, а также самбисты из группы Сергеева. Несколько парней оказались из родной школы и подбадривали меня громкими криками. Вольники весело смеялись, предвкушая скорую расправу над самбистом, а ребята из нашей группы настороженно молчали.
  - Внимание! Учебная схватка. Два раунда по две минуты. Только борьба, никаких пинков и ударов. Разрешаю болевые приемы и удушающие, - объявил Потапов.
  - Ставлю бутылку коньяка, что мой борец уделает самбиста в первом раунде, - сказал самодовольно улыбающийся Штыков.
  - Не радуйся раньше времени, - недовольно произнес Потапов, - бутылку я в любом случае поставлю. А насчет Родиона скажу, что парень не прост, как тебе кажется и поэтому легкой победы твоему качку не видать.
  - Это мы еще посмотрим, - засмеялся Штык.
  - Готовы к борьбе? - обратился к нам Потапов.
  Мы утвердительно кивнули. Тренер дунул в свисток и схватка началась.
  Противник ринулся вперед. Я на мгновение замер. Такое впечатление, что ко мне приближается не гора мышц, а железнодорожный экспресс...
  Вообще-то нечестно ставить в спарринг самбиста против борца-вольника, если тот без куртки. Проходы в ноги, рывки с уходом за спину противника, обхваты с последующими переводами в партер, дают вольнику несомненное преимущество в борьбе. Самбист, который привык, цепляясь за борцовку нейтрализовать действия неприятеля, а также проводить приемы и контрприемы, оказывается в невыгодном положении. Получается, что вольник борется в своей стихии, а самбист нет. Но, как я знал, на боях без правил участники дерутся только в шортах, боксерских трусах и плавках. Редко, кто выходит на ринг в кимано, или в борцовской куртке. И бурундуку понятно, что нельзя давать противнику преимущество в захватах за различные части экипировки. Сейчас мне предстояло показать, чему меня научили тренеры за восемь лет занятий в секции самбо и продемонстрировать это в реальном поединке против борца-вольника.
  Федор, наверное, решил сначала ошеломить и подавить всей массой, которая у него явно зашкаливала за сто килограммов, поэтому стремительно сблизился и просто так, не применяя борцовских приемов, попытался навалиться и сбить меня с ног. Далее, с моей стороны, произошли действия "на автомате" - так называл я мгновенную, ответную реакцию мышц и тела в противовес атаке противника. Вместо того чтобы отскочить назад и в сторону, пытаясь убежать от Завгороднего, я делаю небольшой шаг навстречу. Моя правая рука фиксирует его левое плечо, а левая - крепко захватывает предплечье правой руки противника. Затем рывком вправо, а затем влево и на себя заставляю Федора выставить вперед правую ногу. После резко переношу вес влево, как бы препятствуя противнику сделать шаг правой ногой. Когда опорная нога борца окончательно загружена, резко приседаю, продолжая висеть на сопернике, и разворачиваюсь на левой ноге. Правую ногу выношу вперед и перекрываю переднюю ногу вольника. Скручиваясь влево, швыряю Завгороднего на ковер.
  Этот несложный, но результативный бросок называется передней подножкой. За восемь лет занятий в секции самбо, я отрабатывал его тысячи раз. Почему именно этот прием? Все просто, не сложный в исполнении, но крайне эффективный, он позволяет уронить противника и самому остаться в стойке. К тому же разновидностей у передней подножки куча. Тут и передняя подножка с зашагиванием, с поворотом на опорной ноге, с колена, передняя подножка на пятке.... Импровизируй сколько душе угодно, действуй на опережение, заставляй неприятеля уважать тебя и бояться, тогда он займет оборонительную позицию и упустит инициативу, а мне только это и нужно.
  Федор звучно упал на ковер, а зрители заорали так, будто я на городском стадионе забил победный гол московскому "Спартаку".
  Следующим действием Завгороднего после приземления, стала попытка вскочить и продолжить борьбу. Ага, сейчас! Так я тебе и позволил! Прыгаю на Федора, который все же успел перевернуться на живот и атакую. Сгоряча, чуть было не стукнул противника тыльной стороной ладони в основание черепа, но вовремя сдержался и просто завел левую руку ему под подбородок, а ногами крепко захватил туловище. Теперь Федя никуда не денется. Но какой здоровый! Не смотря, что я вцепился в борца, как пиявка и начал проводить удушение, Завгородний все же умудрился подняться вместе со мной на ноги. Следующим действием борца стала попытка освободиться от смертельного захвата. Попытка провалилась, поздно пить Боржоми, я уже успел перехватить кисть левой руки правой рукой, перекрыл доступ кислорода в горло, а ногами продолжал сдавливать живот вольника. Спустя несколько секунд Федор закачался и рухнул на ковер. Тренер дунул в свисток и я, отпустив соперника, откатился в сторону. Пока Ваныч и Штык реанимировали полузадушенного борца, меня подхватили чьи-то руки. После пары минут ношения по залу и подбрасывания к потолку с громкими криками, победителя аккуратно поставили на пол. Среди ребят я заметил Виктора Черкасова, сына Большакова, который смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Я уже хотел подойти к нему и другим парням из нашей группы, как передо мной вырос взъерошенный тренер, вид которого говорил, что сейчас кому-то из самбистов будет очень больно и этим самбистом станет, в первую очередь, ваш покорный слуга.
  - Мда, я тебя такого не ожидал, - недовольно сказал Ваныч.
  - В каком смысле? - изобразив на лице неподдельное удивление, спросил я. Почему-то показалось, что тренер начнет меня ругать за то, как я провел удушающий, но в очередной раз ошибся. Оказалось, что Ваныч решил наехать на меня по другому поводу.
  - Ты мастерски владеешь приемами самбо, а от участия в соревнованиях увиливаешь. Нехорошо, получается, понимаешь, о чем я говорю? - Потапов надул губы и, сдвинув брови, посмотрел на меня так, будто я ему задолжал огромную сумму денег и отказываюсь отдавать. - В середине декабря состоится первенство края по самбо, и ты в нем участвуешь, и возражения и всякие отмазки не принимаются. Ясно?
  - Ясно, Иван Иванович, - а что мне оставалось делать, как не согласиться. Надо же когда то заплатить, как говорят, по счетам. И так я восемь лет отказывался. Любой другой тренер давно бы выгнал меня из секции, а Потапов терпел и прощал. И учил и душу в меня вкладывал на тренировках и ничего не требовал взамен. А сейчас, когда я попал в эту идиотскую историю, Ваныч не бросил воспитанника в беде, а стал помогать. Наверное, когда в следующий раз Родиона Головко спросят, кем он хочет стать после окончания школы, я, возможно, задумаюсь и о карьере тренера. Пока живут в нашей стране такие люди как Потапов - есть у молодежи на кого равняться и с кого брать пример!
  Тренировка продолжилась. Завгородний пришел в себя и теперь не шел вперед, как немцы на Москву в далеком сорок первом, а действовал с некоторой опаской. Но своими проходами в ноги под конец тренировки он так замучил, что у меня одновременно зачесались обе коленки. Так и хотелось сделать шаг навстречу его нырку и крепко припечатать эту "золотую рыбку" коленом в подбородок. Но делать нечего, пришлось терпеть и стойко переносить его зацепы за ногу и опрокидывание на борцовский ковер. Кстати, выполнял Федор эти атакующие приемы весьма умело. Правда, рывки с уходом за спину и результативные броски у Завгороднего не получались. Вернее, я старался, чтобы у него ничего не вышло. Представляю, что будет, когда Федя, обозленный недавним проигрышем, схватит меня сзади, а потом припечатает об пол, дополнительно наваливаясь сверху огромной тушей. Да от меня мокрого места не останется. Поэтому я ловко уходил от его захватов и не давал противнику никакой возможности себя бросить.
  После тренировки, когда я еще не успел прийти в себя, отмыть пот и немного расслабиться, меня позвал Потапов. Все четыре тренера сидели в кабинете и с интересом смотрели на меня.
  - Понимаешь, Родион, - первым начал разговор Ваныч, - у нас нет опыта в боях без правил, но скажу, ни сколько не преувеличивая, что выглядишь ты как боец, вполне достойно. Не знаю, как обстоят дела с ударной техникой, этим завтра займется Максимов, но борцовской техникой ты владеешь хорошо. Главная твоя слабость - это партер. Если противник залезет на тебя сверху и начнет бить, то ты проиграешь. У вольников есть одна сильная сторона, они хорошо действуют на ближней дистанции, так прилипают, что не оторвешь, поэтому, если подобный боец приклеится к тебе, особенно в партере, то я на восемьдесят процентов уверен, что схватка окончится не в твою пользу.
  - Я, как бывший спецназовец, хочу посоветовать следующее: никогда не поворачивайся к противнику спиной, - сказал Сергеев, недовольно бросая взгляд на улыбающихся коллег. - Что ухмыляетесь? Да, я служил в разведывательной роте ВДВ и вы это прекрасно знаете. Дело в том, Родион, что в честном поединке, борьбе, твой коронный прием, передняя подножка, пройдет на "ура", но если в реальном бою ты, выполняя какой-либо бросок, повернешься спиной к неприятелю, то можешь получить удар по затылку, или попадешься на удушающий прием. Если не веришь, то могу тебе это продемонстрировать.
  - Не нужно демонстрировать, верю, - быстро сказал я, понимая, что Сергеев прав. Не хватало, чтобы в конце тренировки мне по голове настучали. Вспомнил, как в недавней драке с отморозками Хана, я почти пропустил удар кулаком в голову. А ведь спиной не поворачивался, только боком и поэтому смог слегка уклониться. Чтобы развеять сомнения тренера, я заметил: - Не волнуйтесь, задней подножкой владею также хорошо, как и передней.
  - Вот и отлично! - сказал Потапов и обратился к Штыкову: - Мы еще мнение главного тренера по вольной борьбе не слышали. Давай, Алексей Григорьевич, рассказывай.
  - А что рассказывать, борется Родион хорошо, как с ударами не знаю, но шанс победить чемпиона Дагестана у него есть. В партере я с парнем поработаю, а вам, друзья, советую обратить внимание на болевые приемы. Как я сегодня понял, мои воспитанники против болевых и удушающих защищаться не умеют. Вот и флаг вам в руки!
  - А это идея! - обрадовался Ваныч, - поработаем над болевыми приемами.
  - Болевыми на ноги нужно серьезно заняться, - констатировал Штыков, руки у вольников сильные, да и преимущество в партере делает их почти неуязвимыми, а вот ноги - другое дело. Эти приемы редки, о них мало кто знает, поэтому, как от них защищаться даже я не знаю.
  - Как у нас обстоят дела с болевыми приемами на ноги? - обратился ко мне Ваныч.
  - Рычаг колена из стойки, а также переход на ущемление ахиллова сухожилия из положения стоя, изучал, но серьезно не отрабатывал, а в партере только над вторым болевым работал, - ответил я.
  - Хорошо, сейчас проверять не станем, иди, отдыхай, - сказал тренер.
  Я попрощался и отправился в раздевалку и спустя десять минут вышел на улицу и уселся в машину к Антону Владимировичу.
  - Что у тебя с пальцами, - спросил телохранитель, включая зажигание.
  - Перевязка не помешает, - заметил я, рассматривая мокрые бинты.
  - Тогда поедем, окажем тебе медицинскую помощь, а только потом в "Бригантину" ужинать, - тоном, не терпящим возражений, сказал Антон Владимирович.
  В медицинской клинике "Доктор", куда Антон Владимирович заехал по дороге в кафе, меня встретил пожилой лысый врач с усталым взглядом и с модными, в золотистой оправе очками на носу. Осмотрев пальцы, доктор обработал их перекисью и какой-то пахучей жидкостью, затем достал из шкафа небольшую металлическую коробочку и сказал:
  - Это моя собственная разработка. Сейчас приложим на ранки эти маленькие полоски, постарайся до утра руку не напрягать. Шевелить, конечно, можно, но активно сгибать и разгибать пальцы, я не рекомендую.
  Доктор открыл коробочку и принялся колдовать над плоской, полупрозрачной пленкой по цвету напоминающую человеческую кожу. Отрезав ножницами небольшой кусочек, он прикладывал его на ранку и аккуратно разглаживал. Когда все ранки были залеплены, врач заставил меня слегка пошевелить пальцами, а затем, удовлетворенно хмыкнув, наложил сверху марлевые салфетки.
  - Ты каким спортом занимаешься? - спросил он.
  - Самбо, - ответил я.
  - Тогда наложим бинты. Если не будешь сильно задействовать правую руку, то завтра вечером повязку можешь снять.
  Поблагодарив доброго доктора, мы отправились на ужин.
  В кафе было полно народу, в основном, представительного вида мужчины средних лет в строгих костюмах и галстуках и очаровательные дамы в модных вечерних платьях. Мы по сравнению с этим контингентом смотрелись как белые вороны, особенно я, в старой повседневной одежде, пригодной больше для работы на стройплощадке, чем для посещения подобных заведений. Быстро пройдя по залу, мы оказались в той же самой кабинке, где обедали днем. Тихон Петрович уже находился внутри. Поприветствовав нас, Большаков спросил:
  - Расскажи, Родион, как тренер отнесся к просьбе подготовить тебя к предстоящему бою?
  Я подробно поведал о том, что произошло в спорткомплексе "Заря" и условии Ваныча, по которому он с еще одним тренером будет присутствовать при схватке.
  - Это хорошо, - довольно сказал Большаков, - не нужно искать отдельный спортзал и секундантов для боя. Завтра утром прилетает мой знакомый боец, я тебе сегодня о нем рассказывал, думаю, что тренер не станет противиться его присутствию на тренировках.
  Быстро поужинав, мы двинулись домой. По приезду, я попрощался с телохранителем и забежал в подъезд. Лифт работал, но я, как и обычно, поднялся на третий этаж пешком. В квартире стояла тишина, мама Вера еще не вернулась с утренней прогулки, а Софья Спиридоновна, собрав детей в большой комнате, читала сказку.
  Я включил горячую воду и принялся мыть грязную посуду, которая накопилась за день. Сейчас, меньше всего нужно привлекать к себе излишнее внимание со стороны родителей. Мать ненавидит мыть посуду, сваливая эту обязанность на старшего сына, отец ее во всем поддерживает, поэтому мне приходится ежедневно выполнять обязанности дежурного по кухне. Осторожно, чтобы не намочить больные пальцы, я расправился с тарелками, кастрюлями и ложками, затем вытер обеденный стол, подмел пол и с чувством удовлетворения от сделанной работы отправился в спальню. Усталости за день накопилось столько, что я сымитировал выполнение домашнего задания, для чего разложил учебники на письменном столе, упал на кровать и провалился в глубокий сон.
  Поспать удалось не долго, и пробуждение было весьма болезненным - рядом с кроватью стоял отец и хлыстал по моему лицу школьным дневником. Я быстро поднялся и, отскочив назад, прикрылся руками.
  - Так я и знал, что ты, дармоед, только жрать и спать можешь, - зло сказал Григорий Семенович. От папы несло сильнейшим перегаром вперемешку с дорогим парфюмом и он явно был не в настроении, - что молчишь, урод? Отвечай, когда отец с тобой разговаривает!
  Где-то я слышал одно тупое высказывание, что, мол, настоящие родители - это не те, которые тебя родили, а которые вырастили, а также воспитали. Бред собачий! Тот, кто это придумал - ничего не понимает в жизни, по крайней мере, в моей. То, что Родиона Головко вырастили приемные родители, несомненно, их заслуга и неважно сколько раз меня пытались убить или покалечить, главное, что я вырос, еще год, полтора и стану самостоятельным. А вот с воспитанием проблема. Если регулярные избиения и словесные издевательства считать правильным воспитанием ребенка, то мои родители - современные Макаренко, которым необходимо поставить памятник при жизни. Дед Арон Родиона воспитал и заложил основы характера и поведения, отец с матерью только выработали у меня условные и безусловные рефлексы, по которым при виде папы, или мамы я внутренне съеживаюсь, и мое тело автоматически принимает защитную позицию. Вот и сейчас, при виде отца я чувствую себя, как на войне, как солдат, который попал в окружение. Осталось выкопать окоп и сражаться до конца, или прорываться сквозь боевые порядки противника. Я, естественно, выбираю второй путь.
  - Что нужно сделать? - спрашиваю я твердым голосом.
  Отец слегка озадачен моей наглостью, но быстро приходит в себя и начинает язвить:
  - А разве я тебе, лентяю, не говорил, что нужно матери помогать, посуду мыть, мусор выносить, или ты ждешь, когда я приеду и выполню за тебя всю домашнюю работу?
  Я сразу понял причину плохого папиного настроения. И медведю понятно, что мать устроила нетрезвому отцу очередной скандал, и Григорий Семенович решил сорвать злость на приемном сыне.
  - Не проблема, - сказал я, поднимаясь с кровати, - уже иду мыть.
  Внимательно слежу за отцом, обхожу его так, чтобы не получить удар в затылок. Папа всегда старается атаковать, когда я поворачиваюсь к нему спиной, а если не получается, то внезапно бьет по лицу. Сейчас нервы у него, наверное, не выдержали, поэтому он решился на открытую атаку. Резкий замах справа и папин кулак летит в мой правый висок. Отпрыгиваю назад, а затем бегом отправляюсь на кухню. Вслед раздается ругань и мат. Отец не доволен таким исходом, но что поделаешь, я не собираюсь подставляться под удар, а преследовать и повторять попытку нападения папа побоится. Прошли те времена, когда мне ломали переносицу и челюсть, я ведь уже и сдачу смогу дать и отец это прекрасно понимает.
  А вот и грязная посуда на кухне. Ну, здравствуй, родная, как я по тебе соскучился! Все, что я помыл, придя с тренировки, опять запачкано. А ведь неплохо день заканчивался, ну да ладно, мне не привыкать.
  Спустя некоторое время, кухня сияла чистотой, а я отправился спать. В комнате стоял громкий храп, и запах спиртного выворачивал наизнанку, отец, видно, не смог дойти до своей кровати, поэтому развалился на моей. Не став его будить, я осторожно проскользнул в зал, упал на диван и тут же отключился.
  Утро выдалось на редкость спокойное, никто не кричал, не гремел посудой, не включал на полную громкость телевизор, не тряс меня плечо и не срывал одеяло. Мать, как и обычно, читала на кухне газеты, отец ушел на работу, а дети еще спали. Я быстро умылся, оделся и направился на выход.
  - И куда это ты собрался? - спросила мама зевая.
  Внутри похолодело. Неужели она знает, что сегодня для меня занятий не будет, и я проведу целый день в спортзале. Нет, не должна, откуда ей это станет известно? Скорее всего, мать задала мне дежурный вопрос. Успокоившись, я ответил:
  - В школу, куда еще должен собираться в такую рань.
  - Не груби матери, вырастила, выкормила на свою голову. Иди, давай, не опаздывай, а будешь показывать фокусы, я лично займусь твоим воспитанием....
  Дальше я уже не слушал, а тихо выскользнул на лестничную площадку, маму медом не корми, но позволь устроить маленький скандал, или разборку по любому, даже ничтожному поводу.
  Георгий Викторович Максимов, загорелый молодой брюнет, чуть выше среднего роста и средиземноморскими чертами лица, с острым, пронизывающим взглядом, который так особенно нравится женскому полу, работал в спортивном комплексе "Заря" тренером по боксу более пяти лет. Казалось, зачем ему это? Зарплата маленькая, должность не ахти какая и перспектив для профессионального роста нет. Однако, красавец мужчина, бывший десантник и бронзовый призер страны по боксу так не считал. После службы в армии, Макс женился на однокласснице и занялся любимым делом - боксом, которому посвящал все свободное время. Его родители были против такого выбора, считали, что тренерская работа - это занятие не для него. Лучше бы Георгий окончил институт и начал карьеру в силовых органах, или занялся бизнесом. Особенно, недоволен, оказался свекор Георгия - директор центрального сберегательного банка, который любил единственную дочь и во всем ей потакал. Директору банка, естественно, хотелось, чтобы зять выбрал карьеру банковского работника и даже сменил его на этом нелегком поприще.
  - А для кого я должность грею? - убеждал он и зятя и дочь, скоро на пенсию, каких-то семь-восемь лет осталось, а преемника нет. Уйду, а кто вас потом кормить будет, ведь на боксе много не заработаешь?
  Максимов недоуменно пожимал плечами, а жена, соглашаясь с отцом, тяжело вздыхала. Дальше разговоров дело не двигалось, Георгий продолжал тренировать детей, а супруга, которая обожала мужа так, что была готова носить его на руках - никогда не перечила. Так и жили они, как говорят, в любви и согласии. Каждый занимался своим любимым делом. Георгий боксом, а супруга посвящала все свободное время мужу и маленькой дочке.
  Была у Максимова заветная мечта - воспитать великого чемпиона, который прославит его школу бокса на весь мир. К этому он и стремился и порой его старания часто доходили до фанатизма, потому что каждого ученика Георгий Викторович заставлял на тренировках выкладываться на все сто процентов. Со стороны, кажется, что здесь особенного, необходимо найти мальчика и сделать из него чемпиона по боксу, ничего сложного и задача вполне выполнимая при условии, если молодой человек станет заниматься в секции на протяжении нескольких лет. Но это неправильное мнение. Вот, например, в секции фигурного катания и гимнастики родители отдают детей с двух или трехлетнего возраста, чем раньше, тем лучше. Проходит семь, восемь лет и разве десятилетние подростки становятся чемпионами в своем виде спорта. Нет, конечно. За долгие годы тренировок они только нарабатывают необходимую технику движений, а также укрепляют спортивную форму. Но именно в конце этого периода к ним приходит понимание всего того, что делают. Это как просветление, доступное лишь немногим спортсменам, вернее сказать, единицам, но именно эти единицы, продолжая дальше заниматься спортом, становятся настоящими мастерами, а также известными чемпионами.
  В боксе все немного по-другому. Редко кто из родителей отважится отдать малыша в секцию с раннего возраста. Кому понравится, что их любимое чадо является домой после тренировки с разбитым носом и синяком под правым глазом. Как правило, дети, одиннадцати, двенадцати лет, приходят в секцию самостоятельно и, в основном, для того, чтобы научиться драться и давать отпор хулиганам, которые терроризируют их в школе и на улице. Те, кто регулярно занимаются боксом в школьные годы, после десятого класса, как правило, поступают в учебные заведения или работают, а там уже не до тренировок. Бокс забывается за отсутствием свободного времени, в лучшем случае, юноши посещают модные секции каратэ и ушу. Поэтому за пять, шесть лет занятий никакого просветления у боксера не наступает, в лучшем случае, он лишь занимает призовые места на районных, или краевых соревнованиях среди школьников, а в худшем случае, не добившись особых успехов, просто уходит из секции, кому хочется регулярно получать по голове от более сильных спортсменов, никому. Научился боксировать и ладно. Главное - уметь дать по голове хулиганам, а больше ничего и не нужно.
  Но все равно, в боксе, как и в других видах спорта, встречаются очень высокоодаренные спортсмены. Такие уникумы и за пять, шесть лет занятий могут достичь больших успехов и развить свое мастерство до высокого уровня. В профессиональном боксе их называют золотыми мальчиками, а найти своего золотого мальчика стремится каждый уважающий себя тренер.
  В спортивном зале, где я постигал премудрости бокса, раздавались непрерывные звуки ударов боксерских перчаток, цоканья скакалок о деревянный пол и топот ног. Прошел уже час тренировки под руководством Георгия Викторовича и от обилия стоек, ударов и защитных действий у меня начала пухнуть голова.
  Все началось с того, что Максимов попросил продемонстрировать ему коронный удар. Тренер встал в защитную стойку, а я, недолго думая, нанес левой рукой "укус змеи". Удар получился настолько быстрым, что Макс даже не успел среагировать. Хорошо, что метил ему не в правый глаз, а чуть ниже, иначе тренеру пришлось бы на время забыть о занятиях и посетить окулиста. Максимов на несколько секунд впал в ступор, но потом собрался и заставил меня натянуть боксерские перчатки, а сам надел боксерские лапы.
  - Бей! - приказал тренер.
  Я начал усиленно колотить по лапам, работая больше на скорость, чем на силу и при этом старался немного щадить правую руку, ранки еще не зажили, не хотелось, чтобы во время схватки с Русланом пальцы кровоточили. Не смертельно, конечно, настоящие бойцы дерутся и с более серьезными повреждениями, но я посчитал, что лучше немного поберечься и выйти на ринг без каких либо ран и рассечений.
  - Невероятно! - воскликнул наставник, снимая лапы и потирая ранее ушибленное место. - Да у тебя удар, как у Роя Джонса, или Оскара Де Ла Хойя!
  - А кто это? - вынужденно спросил я.
  - Знаменитые боксеры и чемпионы, - гордо сказал тренер, а потом внимательно посмотрел мне в глаза и добавил: - А знаешь, Родион, переходи ко мне в секцию, верь мне, из тебя получится очень хороший боксер.
  - Так я же самбо занимаюсь, а в боксе полный ноль, - удивленно сказал я.
  - Ну и что. Есть много примеров, когда бывшие хоккеисты, футболисты, баскетболисты становились боксерами. Вот, например, тот же Рой Джонс не только боксирует, но и выступает за профессиональную баскетбольную команду. Несколько лет потренируешься, и может быть, станешь чемпионом.
  - Не получится из меня чемпион, - огорченно заметил я.
  - Это почему?
  - Тренироваться осталось меньше года. После окончания школы, отец обещал в армию отправить, а там будет не до тренировок, - я решил выложить всю правду о своем будущем, чтобы у Максимова не осталось никаких сомнений по поводу моей спортивной карьеры.
  - А как же высшее образование, институт, или университет, разве ты не собираешься туда поступать? - не сдавался тренер.
  - Лучшее, что светит - это военное училище, - сказал я и тут же добавил: - если по здоровью пройду, вернее по зрению. У меня левый глаз немного хуже видит по сравнению с правым. А если в училище не поступлю, то пойду в армию, а потом уеду куда-нибудь. В любом случае в Красногорск не вернусь.
  - А может, стоит побеседовать с родителями, убедить их дать сыну возможность поступить в институт, а также продолжить спортивную карьеру? - с надеждой спросил Максимов, - а еще и Потапова к разговору подключим. Верю, вдвоем сможем их уговорить. Как ты оцениваешь наши шансы?
  - Никак, - мрачно сказал я, - дело в том, что сам не желаю оставаться в этом городе. У меня есть серьезные причины, чтобы уехать, но раскрыть их сейчас не могу.
  - Хорошо, тогда продолжим тренировку. Сам понимаешь, что за несколько дней научиться хорошо боксировать невозможно и нам это и не нужно. Поэтому сделаем акцент на ближний бой.
  В течение следующего часа Максимов подробно разъяснял технику ближнего боя и показывал удары.
  - У каждого боксера есть четыре самые уязвимые точки: подбородок, угол челюсти под ухом, печень и нижнее левое ребро. Если ты хорошо попадешь в любую точку, то противник поплывет. А дальше дело техники, проводишь серию, добивая соперника, и выигрываешь бой, - пояснил тренер - В любом бою можно победить, нанеся неприятелю один сильный, точный удар.
  Принцип ближнего боя мне, как самбисту, известен. Другое дело, что бить в ближнем контакте сильно не получалось. Думаю, что все дело в моей комплекции. При росте сто восемьдесят два сантиметра, я лучше работаю на дальних и средних дистанциях, чем на ближних. В уличных драках, я обычно, всегда действовал с дальней дистанции, стараясь не подпустить противника к себе. Если удар получался, и неприятель был потрясен, то быстро закреплял успех, работая, в основном, ногами по болевым точкам. А зачем тогда нужно самбо, если в ход идут руки? Не все так просто. Случалось, что попадался сильный противник имеющий представление об ударной технике. Такого победить на дистанции было сложно. Поэтому выручало знание самбо. Сближение, захват, бросок, или подсечка, затем удары или болевой прием в партере. Как правило, бойцы, знакомые с ударной техникой совершенно не разбирались в борьбе и, естественно, проигрывали.
  Когда я жил в пятьдесят восьмом квартале, который располагался на краю Промышленного микрорайона, то в школу добирался через Западный район. В те годы, весь город оказался во власти криминальных авторитетов, большие дяди объединялись в бандитские группировки, а затем крышевали частных предпринимателей, торговали наркотиками, контролировали проституцию, а иногда устраивали между собой кровавые разборки. А мы, маленькие дети, этим взрослым подражали. Так "промыши", то есть подростки нашего района враждовали с "западниками", поэтому находиться на чужой территории одному и без родителей было неразумно. Мама Вера никогда не утруждала себя заботой о любимом сыне, поэтому добирался до школы я часто пешком. Идти одному по городу всегда страшно, а по району, который контролировали западники страшно вдвойне. Могли ограбить, избить, оставить без одежды. Маленькому Родиону везло, ускользать от хулиганов удавалось почти всегда, но в какой-то день удача от меня отвернулась, и я попал в плен. Двое ребят старшего возраста легко меня догнали, а потом затащили в подворотню многоэтажного дома. Брать у бедного школьника было нечего, и когда отморозки вывернули карманы и обнаружили там дырку от бублика, то наговорили много плохих слов и, стукнув под зад, отправили малыша домой. Потом прошло несколько лет и регулярные занятия в секции самбо и тренировки с дедом Ароном дали мне шанс успешно защищать себя в уличных драках, или благодаря отличной спортивной форме быстро убегать от хулиганов. Но в школе, где я учился, бежать было некуда, трусость и слабость не приветствовались, ученики уважали только силу и еще раз силу, тем более что многие ребята посещали кружки восточных единоборств, которые открылись почти в каждом квартале. Ушу, карате, тхеквандо, кикбоксинг, французская борьба сават, айкидо, тайский бокс, русский рукопашный бой - это не полный перечень тех направлений в боевых искусствах, которыми можно было заниматься и, естественно, за деньги. Глядя, как некоторые ребята в школьном спортзале машут ногами, изображают крутого тигра, богомола, журавля, или обезьяну, я страшно завидовал. Фильмы Джеки Чана я смотрел не один раз, особенно про пьяного мастера и змею в тени орла, и мне также захотелось лихо крушить врагов каким-нибудь экзотическим стилем. Однажды, я обратился к деду Арону, чтобы тот разрешил мне заниматься в какой-либо секции восточных единоборств. Караимов внимательно выслушал и сказал, что это все обман и забивать голову подобными кривляниями не стоит. Откуда у нас, например, китайцы - мастера ушу взялись, они что, из Китая приехали? А может, наоборот, русские жили в стране восходящего солнца, обучались в монастыре Шаолинь, а потом решили приехать на родину и передать знания соотечественникам? Арон Захариевич обозвал местных учителей шарлатанами, а мне посоветовал не связываться с проходимцами, а продолжать заниматься самбо.
  - Придет время, и ты сам убедишься, что вся эта мишура и в подметки самбо не годится, а чтобы не выглядеть на фоне других бойцов белой вороной, отрабатывай ударную технику, - сказал Караимов.
  Дед был для меня непререкаемым авторитетом, поэтому продолжая посещать спортивную секцию, я не забывал и об ударах. Каждый вечер, после небольшой разминки я тренировался дома. Один день посвящал ударам руками, следующий - бил ногами по диванной подушке, привязанной к ножке кровати, по тысяче раз, не меньше, каждой конечностью.
  В какой-то момент, в школе наступил период, когда отдельные ребята, прозанимавшись в секциях восточных единоборств определенное время, решили закрепить полученные знания и навыки на практике и принялись терроризировать остальных учеников. Между собой они, естественно, не дрались, только хвастались ударами, а также словесно выясняли какой вид борьбы круче. А вот остальным, которые в силу разных причин спортом не увлекались, пришлось туго. Их ловили на переменах и после уроков и откровенно издевались, отрабатывая на жертвах, как на боксерской груше, различные приемы и комбинации ударов. Я свои занятия борьбой самбо и дедовой техникой не афишировал, в спортивных соревнованиях не участвовал, поэтому дошла очередь и до меня. Как-то на большой перемене Родиона Головко, который никого не трогал, а мирно стоял и смотрел в окно, старшеклассники подхватили под руки, а затем ничего не объясняя, потащили на школьный стадион. Спустя минуту, я оказался в толпе ребят, которые расступились и образовали что-то наподобие арены. Пока осмысливал происходящее, в круг заскочил Сергей Захарян из параллельного класса. Ни слова не говоря, Захарян приблизился и нанес мне правой ногой маваши в голову. Попытка провалилась, я автоматически разорвал дистанцию, уклоняясь от удара, и недоуменно посмотрел на ребят.
  - Что стоишь, дерись! - крикнул один из старшеклассников и толкнул навстречу Сергею.
  Захарян бросился вперед и, не особо не задумываясь о последствиях, просто постарался врезать мне между ног. Возможно, в секции, где он тренировался, полностью отсутствовали такие понятия, как честь бойца, этикет боя, а также правила. Или тренер не уделял этому внимание, а может наоборот, воспитывал так, чтобы его ученики в любой схватке старались нанести максимальный урон противнику. Но ведь я ничего плохого Захаряну не делал, даже никогда не общался с ним. Почему тогда он дерется со мной, как со злейшим врагом? Неожиданно, Сергей перестал быть милым армянским парнишкой с большими карими глазами, который на конкурсах школьной самодеятельности пел проникновенные песни о любви на родном языке. Теперь я видел перед собой страшного, коварного врага, подло напавшего на маленького разведчика-диверсанта.
  Холодная волна ярости прошлась по телу, и я начал действовать. Шаг в сторону и вперед, ухожу от удара в пах и одновременно сближаюсь с противником. Получаю несильный хук справа, рука Захаряна как бы проскальзывает по щеке, не причиняя никакого вреда. Энергия его движений вложена в удар ноги, поэтому рук противника в эту секунду не опасаюсь. Осуществляю захват. Вес бойца, после удара левой ногой находится справа и поэтому дополнительно сильно загружать правую ногу Захаряна не приходится. Моя правая нога цепляет опорную ногу Сергея и он, после классической задней подножки падает на спину.
  Ястребом бросаюсь следом и резко бью в горло. Противник захрипел, а я уже захватил его руку и провожу болевой прием. Захарян кричит от дикой боли. Ко мне подскакивают зрители, пытаются растянуть болевую связку, но делают еще хуже, рука трещит и ломается, а Захарян теряет сознание.
  Вскакиваю, выбираюсь из змеиного клубка и пробую убежать, но десятиклассники останавливают и дают понять, что бой честный, убивать меня никто не собирается. Сергея отвозят с переломом руки в больницу.
  На этом история поединков не закончилась. После уроков ко мне подошел земляк Захаряна и тоже предложил померяться силой на школьном стадионе. Пока шел туда в окружении ребят, пытался посчитать, сколько всего у нас учится армян. Оказалось немало. Если так дело пойдет и дальше, то вскоре меня начнет преследовать вся армянская диаспора.
  Карен, вызвавший меня на бой, занимался в какой-то модной секции восточных единоборств и был старше на один год, но ниже ростом и легче примерно на десяток килограмм. Я, окинув соперника взглядом, не увидел для себя никакой опасности, но друзья и одноклассники Карена так не считали, ехидно улыбались и сочувственно показывали на меня пальцами. Перед началом схватки, противник заорал, как гуляющий кот и принялся вертеть руками в разные стороны.
  - Школа боевого кота, - уважительно произнес один из присутствующих. А мне стало дико смешно. Я захохотал так, что многие посмотрели на Родиона Головко, как на сумасшедшего. Им и в голову не приходило, что такой школы восточных единоборств не существует нигде в мире, кроме как у нас, в славном городе Красногорске.
  - В особое боевое состояние входит, - добавил Витька Перехватов из девятого "Б".
  - Ага, у них чтобы сдать экзамен необходимо подпрыгнуть выше человеческого роста и сбить ногой маленький деревянный кубик, - Петров из параллельного класса снисходительно посмотрел на меня и покачал головой.
  - Да так любой дурак сможет. Всего-то, подпрыгнуть и стукнуть по деревяшке, - заметил еще один знаток восточных единоборств.
  - Не сможет, напротив этого кубика острый штырь забит. А наконечник отравлен смертельным ядом. Промажешь и сразу откинешь копыта, никакая больница не спасет. - Петров повернулся в мою сторону и добавил: - Посмотрите на этого дебилоида, по-моему, он совсем не понимает, что его ждет. Эй! Что смеешься, придурок!
  - Карен - единственный, кто из нашей школы сдал экзамены на младшего кота, - сказал Перехватов, - я бы тоже в их секцию пошел, только там обучение дорого стоит, а у меня таких денег нет.
  - А сколько нужно платить за месяц тренеру, я обязательно запишусь? - спросил еще один поклонник бешеного кота.
   - Точно не помню, сам узнай. Вот сейчас Карен этому выскочке задницу надерет, подойди к нему и спроси.
  Карен танцующей походкой направился ко мне. По пути он два раза присел и три раза махнул руками. Мне этот цирк надоел, поэтому я двинулся навстречу и вытянул вперед правую руку, чтобы проверить реакцию соперника. Казарян протяжно заорал и ударил по руке растопыренными пальцами. Ну, впрямь, как дикий кот, которого загнали в темный угол. Только Карен и представить себе не мог, что пальцы у меня покрепче и хватка сильнее. А попробуйте на каждой тренировке отработать по паре сотен захватов, или как говорят самбисты - подходов. И узнаете, как нужно тренировать цепкость и силу пальцев рук. А еще дед Арон, когда научил маленького Родю "укусу змеи", торжественно вручил два небольших наждачных бруска и наказал в свободное время постоянно носить их и сжимать пальцами.
  - Сотрешь наполовину - приходи за свежими камешками, - шутил тогда дед.
  И в течение нескольких лет, не раз пришлось топать к Арону Захарьевичу за брусками. Дед каждый раз ворчал, но доставал из ящика для инструментов новые камни. Конечно же, стереть твердые куски в порошок не получалось, это совершенно невозможно, но потерять, или забыть где-либо, удавалось всегда. Еще и мама Вера, регулярно проверяя карманы сына, находила непонятные камешки, а затем выбрасывала в окно.
  Ловлю растопыренные пальцы Карена своими пальцами, сжимаю так, что противник вскрикивает уже не как дикий кот, а как человек, испытывающий сильнейшую боль. Неуклюжие попытки вырваться, ударить меня левой рукой, ногой стукнуть в живот проваливаются. Перехватываю удобнее кисть двумя руками, сдавливаю, и Карен падает на колени. Переступаю через его руку, пропуская ее между ног. Теперь можно проводить рычаг, но болевой не понадобился, Казарян похлопал по ноге, сдаваясь и признавая за мной безоговорочную победу. Вот и все. А я даже и не вспотел.
  После показательных боев Родиона Головко на некоторое время оставили в покое. Нет, драться приходилось еще не один раз, но уже никто в открытую не издевался и не пробовал на мне свою технику боя. Меня уважали, побаивались, а некоторые открыто ненавидели. Коты, тигры, журавли, обезьяны... обходили меня десятой дорогой, а может, просто не замечали. Лично, я никого не задирал и не хвастался спортивными достижениями. Никто и не знал, что Головко несколько лет посещает секцию самбо. Близких друзей у меня не было, все свободное время проводил в спорткомплексе, или дома, гулять не ходил, не пил, не курил, деньгами не сорил, с девчонками не дружил. Кому такой друг нужен.
  После того, как я целый час проколотил по боксерской груше и лапам, тренер Максимов сказал, что мне стоит обратить внимание на хук слева и апперкот.
  - Они у тебя лучше всего получаются, - задумчиво пояснил Макс, - подумаю, как можно это использовать в предстоящем бою и скажу. А сейчас отдыхай, тебя еще Штыков ждет и зуб точит. Все никак не может успокоиться после того, как ты его лучшего ученика победил.
  Два с половиной часа занятий вольной борьбой под руководством Штыкова пролетели незаметно. Я принял душ, переоделся, и мы с Антоном Владимировичем рванули в кафе. В кабинке уже нас ждали Тихон Петрович Большаков и еще один мужчина примерно тридцати лет, высокий, крепкого телосложения, с грубыми чертами лица.
  - Вот, Родион, познакомься с Олегом Таровым, я о нем рассказывал, - Большаков пожал мне руку и улыбнулся.
  - Тихон Петрович, так он же совсем ребенок, - удивился Таров, - ты серьезно решил его с Медведем свести, он же порвет его в первые двадцать секунд. Тебе сколько лет, малыш? Нет, я на такое не подписываюсь.
  - Этот, как ты говоришь ребенок, в одиночку победил пятерых неслабых бойцов, а потом легко расправился с двумя учениками мастера Кабаева из его школы восточных единоборств. У парня большой потенциал. - Большаков смотрел на меня так, будто перед ним сидел не я, а великий боец всех времен и народов.
  - Да Медведь его просто задавит, у него вес, как я помню, за сотню, а этот и девяносто не набирает, - не сдавался Олег.
  - Давайте поступим следующим образом, ты поговоришь с его тренером, проведешь с Родионом учебный бой, а после этого решим, как быть, - обратился Тихон Петрович к Олегу, - в любом случае все расходы я тебе компенсирую, в накладе не останешься, обещаю.
  - Хорошо, согласен, - Таров недовольно пожал плечами, - в принципе, что я переживаю, выкручиваться же тебе придется.
  После обеда мы дружно поехали в спортивный комплекс, где меня ждало еще одно испытание, да и предстоящий разговор Олега Тарова с тренером Потаповым оптимизма не прибавлял. Зная взрывной характер Ваныча, я мог предположить, что тот и слушать не станет какого-то приезжего спортсмена и выгонит нас к чертовой бабушке.
  Но все обошлось, особенно, когда телохранитель принес из машины две огромные хозяйственные сумки, в которых находилась спонсорская помощь от фирмы "Нептун" секции самбо. Потапов долго ругался и ворчал, а потом открыл одну сумку и сразу подобрел. В них лежали новенькие борцовские комплекты всех размеров - куртки, шорты и борцовки. А окончательно Ваныч сдался, когда водитель притащил борцовский манекен. Здесь нужно сказать, что Большаков своей спонсорской помощью совершенно покорил тренера. Если бы он предложил Потапову конверт с деньгами, то последствия такого шага были самые печальные. Старой закваски Потапов, не тот человек, чтобы брать взятки, потому что родился и воспитывался при социализме, а не при гнилом капитализме, который сейчас в стране.
  Проблема с борцовской экипировкой была всегда. На различных соревнованиях самбист должен выступать в красной форме или синей. А где взять синюю, если у тебя только красная, да и то, сто раз стиранная и облезлая. Про манекены я вообще молчу. Тот, что у нас в зале - это не борцовский манекен, а два латанных старых мешка с гнилыми опилками. То-то Ваныч так быстро сдался, подарки ведь действительно царские, что говорит о Большакове, как об опытном руководителе и тонком психологе, который смог подобрать ключ к несговорчивому и строгому тренеру.
  Пока Иван Иванович ободрительно цокал языком, раскладывая комплекты, в тренерскую комнату вошел Сергеев.
  - Родион, ты почему еще не на ковре, - недовольно сказал Алексей Романович, - я тебя уже заждался. А ну-ка, хоп, хоп, хоп..., бегом в зал, - Сергеев, как бывший спецназовец любил делать все быстро и гонял самбистов как новобранцев, обучающихся на курсе молодого бойца.
  Я уже собрался бежать на тренировку, как Потапов сказал:
  - Леша, подожди, не гони лошадей. Вот, познакомься, это - Таров Олег Николаевич, боец смешанного стиля, специально приехал к нам из столицы, чтобы помогать Родиону. Мужчины пожали друг другу руки, а Ваныч продолжил: - Сейчас Олег оценит подготовку нашего спортсмена в учебном бою, и далее действуйте сообща. Не забудь обратить особое внимание на болевые приемы на ногу, а также на работу в партере.
  - Иван Иванович! А откуда такое богатство? - воскликнул Сергеев и бросился к разложенным на столе борцовским комплектам.
  - От верблюда! - отмахнулся Ваныч от помощника, как от надоедливого кота, - это спонсорская помощь, как раз то, что нам на соревнованиях не хватает. Иди уже, потом обсудим.
  В раздевалке, куда я привел Тарова переодеться, тот вытащил из сумки небольшой сверток и передал мне.
  - Держи подарок, - улыбнулся Олег.
  Я развернул обертку и с недоумением на лице принялся разглядывать содержимое. Новенькие бойцовские перчатки, красивые, цветные шорты, капы из светлого пластика и непонятный пояс, на котором особым способом крепился, какой-то вогнутый предмет, похожий на половинку мидии. Если назначение капы и перчаток мне было понятно, то наличие непонятного пояса с искусственной мидией я не знал, хотя догадывался что это такое. На всякий случай решил про странный предмет спросить у Тарова.
  - Среди спортсменов пояс называют "ракушкой", а вообще - это защита для паха. Ну, чтобы тебе яйца и еще кое-что в бою не отбили, понятно?
  - Ага, - задумчиво сказал я.
  - Тогда натягивай все это на себя и пошли в зал. Кстати, чуть не забыл. Капы сделаны из термопластика. Подержи одну в горячей воде, только не в кипятке, а потом надевай.
  - А может не стоит портить ценное снаряжение, а подождать до выходного и надеть перед схваткой.
  - Тебе нужно будет ко всему этому привыкнуть еще до начала боя. Поэтому задача такая - капу и ракушку не снимаешь сутками, даже спать ложишься с ними. Ясно?
  Подсмотрев, как Олег натягивает на себя защитную амуницию, я проделал то же самое и после облачения почувствовал себя, если не крутым бойцом, то хотя бы человеком причастным к суровому миру боевых искусств.
  В зале, после пятиминутной разминки, Таров заставил меня снять борцовскую куртку и помог натянуть перчатки.
  - Эти рукавицы недавно придумали. Защищают от ушибов костяшек пальцев, частично предохраняют от повреждений связок и суставов и разрыва суставной капсулы, - выдал Олег малопонятные для самбиста медицинские термины. - Бороться перчатки не мешают, но привыкнуть к ним нужно. А я смотрю, ты уже успел поцарапаться. Если повредил суставы, то лучше сразу скажи, бой придется отложить.
  - Нет, все в порядке. Кожу сбил на прошлой неделе. Ранки уже заживают, - я с недовольством взглянул на забинтованные пальцы и машинально поправил повязки.
  - Тогда проведем тренировочный поединок. Посмотрим, на что ты способен и насколько хорош, как считает Большаков. Готов к бою?
  - Всегда готов! - ответил я пионерским приветствием.
  - Не сдерживайся, бей в полную силу. Бой! - крикнул Олег.
  По стойке, которую принял Таров, я сразу понял, что имею дело с ударником, боксером, или кикбоксером. Хотя могу и ошибаться, опыта у меня в этом деле - кот наплакал. Неприятным сюрпризом стало, что соперник оказался левшой. Биться с ударником, да еще и левшой - неудобно вдвойне. И что теперь делать? Против ударника нужно бороться, а чтобы бороться - необходимо сблизиться и сделать это так, чтобы не нарваться на встречный удар. Вспомнив, что на прошлой тренировке у меня сильно чесалась коленка, когда Завгородний бросался в ноги, как глупый щенок под колеса машины, я решил подобным образом не действовать, а ловить противника на контратаке.
  Пока оценивал соперника, Олег мгновенно поменял стойку и нанес левой рукой джеб, а следом правой ногой лоу-кик. Прием явно рассчитан для такого новичка, как Родион Головко. Если отскочить чуть назад, разорвать дистанцию и уйти от джеба, то под ударом окажется левое бедро, которую достанет лоу-кик. А если бежать влево, то можно так попасть под раздачу, что мало не покажется. Вообще-то хорошим лоу-киком реально ногу сломать, а тут еще и противоход получается, двигаюсь же я навстречу голени противника. И что прикажете делать? Хорошо, что в старой школе, общаясь с представителями тайского бокса и кикбоксинга, я имел кое-какое представление об ударах ногами. Против лоу-кика есть много способов защиты, тайский щит, например. Это когда отбиваешь голень противника своей голенью. Недостаток - шаткое положение туловища и невозможность сразу контратаковать. Да и нога у соперника может оказаться крепче, чем твоя.
  Еще быстро шагаешь в сторону по направлению удара. Получается, что противник или промахивается, или бьет намного слабее, чем, если бы ты стоял на месте. Но это все пассивная защита, при которой соперник рано или поздно подстроится под тебя и начнет попадать, или как говорят бойцы - пристреляется. Меня такой вариант не устраивает, я не груша для битья и не манекен для отработки ударов, поэтому выбираю активный способ защиты.
  Когда недели две назад я в парке повстречал злого черепашку-ниндзю с нунчаками, мне удалось с первой попытки поймать ногу противника и сильнейшим ударом в колено уронить этого любителя лоу-кика в грязную лужу. Хотя можно было применить и заднюю подножку. Или просто, скручиваясь, вывести злодея из равновесия.
  Сейчас же, защищаясь от лоу-кика, контратакую, делаю шаг вперед и провожу левой рукой "укус змеи". Растопыренные пальцы впиваются Тарову в переносицу, и, кажется, задевают правый глаз. Удар получился таким быстрым, что я слегка растерялся. Мне показалось, или это случилось на самом деле - размытое движение руки, Олег, хватающийся за лицо и недоумевающие лица тренеров и ребят в зале...
  Я останавливаюсь.
  - Твою мать! Брюс Ли, хренов! - Олег шипит и трет перчатками лицо. - Что творишь! По глазам бить запрещено!
  - Простите, я не знал.
  - Ладно, забудь, продолжим.
  Следующую минуту боя Олег расстреливает меня на дистанции, как из автомата Калашникова. Одиночные, двоечки следуют непрерывно, но и вреда не приносят.
  Я же только уклоняюсь и постоянно разрываю дистанцию. Надо бы сблизиться, но чувствую, что Таров готовит какую-то пакость, поэтому не тороплюсь. Понимаю, что переиграть Олега в его ударной стихии не получится. Здесь нужно придумать что-то неординарное. Сто баксов, противник ждет моего прохода в ноги. Попробую этим воспользоваться.
  После очередной неприятельской двоечки делаю шаг вперед и наношу два размашистых удара руками. Олег, оставаясь на месте, легко уклоняется.
  Обозначаю нырок в ноги, а сам резко смещаюсь вправо.
  Таров, казалось, только и ждал этого броска. Шаг навстречу и влево и правая коленка летит вверх. Вроде бы там должен быть мой подбородок, но его нет. Зато есть хитрый самбист, который бьет в опорную ногу противника и следом проводит хук слева.
  Олег растерян и поэтому запирается в глухую защиту.
  Я вхожу в клинч и, пользуясь замешательством Тарова, бросаю его на ковер.
  - Стоп! Стоп! - кричит Олег.
  Мы поднимаемся, и Таров задумчиво чешет голову.
  - Черт возьми! Это невероятно! - обратился Таров к Ванычу. - Поздравляю! Вы воспитали отличного бойца.
  - Ну и как, есть ли у него шанс победить чемпиона Дагестана? - спросил Потапов.
  - Думаю, что есть. Пятьдесят на пятьдесят, или сорок на шестьдесят в пользу Руслана.
  - Это хорошо. Вы нам подскажете, как набрать этот полтинник?
  - А ничего подсказывать и не нужно. - Таров подошел ко мне и похлопал по плечу. - У вашего парня есть понимание того, что делает. А это - многого стоит. Он как шахматист. В бою просчитывает несколько ходов противника, поэтому победа у него здесь, - объяснил Олег и, похлопав себя пальцем по голове, продолжил: - теперь все зависит от характера бойца и толики удачи.
  - Это как? - удивился тренер.
  - Характер нужен, чтобы выстоять против соперника первые минуты боя. Знаю этого Руслана. Огромный, сильный как медведь, кстати, кличка у него на ринге соответствующая - Кавказский Медведь. Он будет непрерывно атаковать, пока не выдохнется. Весит Медведь на двадцать, двадцать пять килограммов больше Родиона - это факт. Сильнее в два раза - тоже факт. Хорошо держит удар. Отлично борется и липнет к противнику в партере. Но неуклюж и медлителен. Ударной техники никакой. Бьет сильно только за счет веса и силы рук. Скорости нет. Идет напролом в клинч, делает захват и бросок. При удачном броске занимает позицию сверху и проводит добивание. Болевых приемов не знает, или не пользуется ими. Поэтому соизмерив плюсы и минусы, приходим к выводу, что победить Руслана можно.
  Слова Олега Тарова заставили задуматься. Действительно, несколько лет назад в боях на улице, или на борцовском ковре у меня в голове во время схватки что-то щелкало, и все последующие события проходили как будто в тумане. Это не значит, что я ничего не соображал и был невменяем. Не знаю, как объяснить, но скорее всего голова в бою отключалась, а тело работало автоматически. Возможно, я действовал на уровне подсознания. Это все равно как заходишь в темную спальню и сразу находишь рукой справа от себя выключатель, или как при падении, тело само группируется, а рука бьет по поверхности, предохраняя тем самым спину от повреждения. Но сейчас подобного не происходит. Я думаю во время боя, просчитываю шаги противника, выбираю из нескольких защитных, или атакующих действий самый оптимальный вариант. Скорость и быстрота реакции позволяют легко уклоняться от атак неприятеля и внезапно контратаковать.
  Железом не качаюсь. Атлетизм, бодибилдинг и вообще любая тяжелая атлетика не для меня. Считаю, что большие, рельефные мышцы только мешают бойцу. Смотрю американские боевики, где главный герой с огромными бицепсами крошит врагов и понимаю, что это цирк. Настоящий воин должен быть худым и жилистым. Дед Арон, как-то рассказывал, что у них есть специальное подразделение силовиков, где ребята целыми днями на тренировках только стреляют и дерутся. Вся их подготовка сводится к одному - как можно быстрее и надежнее ликвидировать врага. Но мало убить, нужно еще самому остаться целым и невредимым. А как это сделать, если у тебя вес более ста килограммов и грудная клетка в два раза больше, чем у обычного человека. В такого качка-бодибилдера не хочешь, но с закрытыми глазами попадут из любого старого ружья, а в ближнем бою тем более не промахнутся.
  К сожалению, я тоже не худой. Вот жирок на брюшке висит. Непорядок. Рельефной мускулатуры нет, хотя грудные мышцы смотрятся не совсем уж и плохо. Но если выйду летом на пляж в компании культуриста, то на меня ни одна девчонка не взглянет. Почему-то женский пол считает, что мужчины с красивыми мышцами наиболее сексуальны и в постели неутомимы. Спорить не буду, им лучше знать. Но портить здоровье силовыми тренировками не стану. Не хочу, чтобы к сорока пяти годам замучила гипертония и другие сердечно-сосудистые заболевания.
  Пока размышлял, Таров с командой тренеров закончили обсуждение.
  - Продолжим тренировку, - улыбнулся Олег, - только не думай, что если против меня выстоял, то и остальным бойцам будешь легко тумаки раздавать. Необходимо еще многому научиться, а времени осталось очень мало.
  Я понял, что сейчас меня так нагрузят физическими упражнениями, что мало не покажется. Однако все оказалось намного проще. Гонять Родиона никто не собирался, но удивлял Таров не один раз. Например, падение после броска. В самбо, любой опытный спортсмен старался упасть не на спину, а на живот, или в худшем случае на бок. Уронит соперник тебя на спину и заработает четыре балла, но если на живот - один балл. Если вывернешься и при падении окажешься на коленках, то еще лучше, такой бросок судьями не оценивается. А в боях без правил все наоборот. Упасть на живот - смерти подобно. Это значит, что сразу отдаешь противнику спину и возможность для проведения удушающего приема, или позволишь сопернику безнаказанно бить себя по голове, не видя самих ударов и не имея возможность как-либо блокировать эти удары. Поэтому если бросили, то надо сразу повернуться к противнику лицом и неважно, что тот окажется сверху и начнет проводить удержание. Таров рассказал, что бразильцы, практикующие джиу-джитсу специально падают под соперника, чтобы оказаться снизу, а потом вяжут, изматывают, проводят болевые и удушающие приемы. Я, честно говоря, ничего не понял, пока Олег не лег на ковер и не показал, как это происходит. Действительно, лежа на Тарове, я ничего не смог сделать. Ногами тот обхватил мою спину, а руками держал так, что я то и делал, что пытался вытащить то правую руку, то левую из его захватов. Пока беспомощно барахтался и пыхтел, пытаясь хоть что-то предпринять, Олег поймал шею на удушающий захват. Пришлось бросить все силы на освобождение. Кое-как выбрался, но выдохся так, будто провел на пределе сил полноценный раунд. А Таров даже и не вспотел, гад.
  Не успел отдышаться, как мы поменялись местами. Я снизу, а Олег сверху. Пока пытался скрестить ноги, Таров успел несколько раз ударить. Хорошо, что бил не сильно, иначе одними синяками не обошлось.
  - Быстрее шевели копытами, - поучал Олег,- не жди, пока на тебя залезу. Растягивай ноги, не позволяй мне нависать и работать кулаками. Я поднялся и ты сразу корпус вверх. Тазом работай, сбивай равновесие.
  Спустя два часа непрерывного ползания по ковру, мне удалось наконец-то правильно связать Тарова и даже поймать его за шею. Но радоваться рано. Бойцы годами постигают подобную возню в партере. Тонкостей там столько, что голова идет кругом.
  - А что ты хотел, - заметил Олег в конце занятия, когда я высказал мнение об этом, - некоторые бойцы смешанных единоборств по несколько минут держат на себе противника и терпят удары, только для того чтобы провести один единственный болевой прием.
  - Какой еще болевой, когда противник сверху? - спросил я. Совершенно непонятно, как можно лежать под тяжелой тушкой, отражать удары в голову и еще делать какой-то болевой прием. Наверное, это из разряда фантастики.
  - Ложись, продемонстрирую, - Таров удобно раскинулся на ковре и принял оборонительную позицию.
  Оказалось, что ничего волшебного из разряда тайной школы монахов Тумба Юмба Олег не показал. Когда я приготовился сверху нанести удар левой рукой ему в лоб, противник двинул тазом. Пришлось, чтобы удержать равновесие опереться правой рукой Тарову в грудь. Тут Олег резко поднял корпус вверх, захватил руку и дернулся вниз, одновременно закидывая левую ногу мне за шею. Секунда и я почувствовал сильнейшую боль в локтевом суставе и поэтому сдался.
  Вообще-то рычаг локтя делается, когда находишься сверху противника. Но чтобы подобное случилось снизу, да еще из такого неудобного положения, не видел и не слышал. Да, отстал от жизни. Сразу понятно - провинция. Живем и тренируемся по-старинке. В столицу нужно ехать и впитывать в себя современные веяния боевых искусств. Или опытом обмениваться. Вот, например, показал я Тарову свой "укус змеи", так Олег сказал, что техника удара ему не знакома. Так что мы тоже не лыком шиты. И в провинциях найдется, чем удивить Москву.
  После получасового перерыва мною занялись тренеры Потапов и Сергеев. Отрабатывали болевые приемы на ноги.
  Существует пять групп этих приемов: ущемление икроножной мышцы, ущемление ахиллова сухожилия, рычаг колена, узел ноги, рычаг бедра. Сознаюсь, что Ваныч эти приемы нам показывал и рассказывал, как их правильно выполнять. Только его мало кто слушал. Что-то я не припомню, чтобы на соревнованиях, или учебных схватках кто-то применял подобные действия. Сам я примерно знал, как и что делать только в теории, но не уверен, что выполню в реальном бою. Единственное, что хорошо запомнилось - это ущемление ахиллова сухожилия. По памяти я мог восстановить порядок действий, если кто-то, находясь рядом, станет подсказывать и разбирать мои ошибки.
  Когда Сергеев расположился на спине и Ваныч потребовал, чтобы любимый ученик вывернул ногу противника наизнанку, то ничего не получилось. Жалкие потуги, с которыми я крутил конечность Алексея Романовича, вызвали у него злорадную ухмылку и громкое сопение Потапова. Я бросил ногу и приготовился к буре. Сопение главного тренера означало, что тот находится в сильном душевном волнении. Но пронесло. Иван Иванович быстро взял себя в руки, а потом сказал:
  - Это моя вина, что не гонял вас как следует. Дожились, десять лет занимаются, а простейших приемов не знают. - Ваныч, кряхтя, как старый дед, упал на ковер и подозвал к себе одного из самбистов. Выбор пал на борца-тяжеловеса Гришина. - Делай болевой мне на ногу, - потребовал Потапов.
  Тот изумленно посмотрел на тренера и, схватив пятку Ваныча, стал тянуть ее куда-то вверх и в сторону. Потапов легко вырвал ногу из захвата.
  - Так. Все сюда, бездельники.
  Самбисты подтянулись к середине ковра.
  - Болевой на ногу надо делать так..., - тренер подсечкой сбил Гришина и провел болевой. Спортсмен закричал. - А еще так, - Потапов перевернул ученика на живот и выполнил рычаг колена. - И так..., - в течение нескольких минут Ваныч мучил бедного Гришина болевыми, запыхался и отправил спортсменов отрабатывать ущемление ахиллова сухожилия. А потом занялся мной.
  Не скажу, что научился делать болевые приемы, как чемпион мира по самбо, но кое-какое понимание в голове отложилось. Осталось только закрепить полученные знания на практике, но этим Ваныч и пообещал мне заниматься в оставшиеся два с половиной дня до проведения поединка с Русланом.
  Домой вернулся около восьми вечера. Няня, Софья Спиридоновна доложила, что мать отвезли в роддом. А Ленка похвасталась, что отец купил пятикомнатную квартиру в новом, элитном доме на улице Красная и сейчас находится там.
  - Теперь у меня будет своя комната, папа сказал, - обрадовала сестра и показала мне язык.
  Мне ничего не оставалось делать, как тоже порадоваться. Да и ютиться в тесной квартире надоело. Комната, как сестре, конечно не светит. Через полгода я покину родительский дом и возможно, никогда назад не вернусь. А у Лены и братьев еще вся жизнь впереди.
  На кухне, как и всегда: испачканный жирными пятнами стол и грязная посуда в раковине. Холодильник пуст. Колбаса и сыр не в счет, у меня на эти деликатесы табу. Есть сливочное масло и пакет молока. Спасибо Большакову, что кормит три раза в день, иначе интенсивные тренировки вкупе с отвратительным питанием слегка подорвали бы мой молодой, неокрепший организм.
  Матери не будет. Продуктов нет. Софья Спиридоновна готовит детям каши, картофельное пюре и компот. Остальное детское питание: супы, котлеты, запеканки, няня покупает в детской кухне, что расположена в двух кварталах от нашего дома. Так что на выходных я останусь голодным, если, конечно, папа не сжалится и не привезет что-нибудь из продуктов.
  Бред, какой-то! У Григория Семеновича в личной собственности два больших продуктовых магазина, куча денег, а дома пустой холодильник.
  Вытер стол. Помыл грязную посуду и отправился в комнату. Необходимо заполнить дневник и сымитировать выполнение домашних заданий. В школу не хожу, но родители об этом не знают, и дневник могут проверить. Да и наябедничать есть кому. За Ленкой не заржавеет. ФСБ с косичками, все папе и маме рассказывает. За это ее и любят родители. Еще ни разу не видел, чтобы сестру наказывали, да и братьев тоже не обижают. Разве что мать иногда покричит на озорников. За тот бардак, что мои любимые сестра с братьями устраивают в квартире, меня бы давно прибили.
  Няня ушла, когда закончилась телепередача "Спокойной ночи малыши". Обычно, в это время возвращалась с прогулок мама Вера и загоняла детей в постель. Но мать не придет, отец, возможно, тоже сегодня не появится, поэтому на предложение Ивана почитать им сказки реагирую положительно.
  Дети приносят целую стопку детских книжек, и я выбираю русские народные сказки.
  "Кто, кто в теремочке живет? Кто, кто в невысоком живет?".
  Спустя полчаса, язык у меня еле ворочается, а глаза слипаются. Братья тоже клюют носами. Ленка бодрится. Привыкла встречать маму и рассказывать ей все сплетни. А тут я.
  Разношу братьев по кроватям, и они мгновенно засыпают. А сестра падает ко мне на коленки.
  - А Гришка сегодня няню дурой обозвал, - жалуется Лена и косится на меня, проверяя реакцию на сплетню, - а Иван кашей плевался и бросил в унитаз Маринку.
  Маринка - это любимая кукла сестренки.
  Хватаю Лену и тоже тащу ее спать. Та упирается.
  - Все маме и папе расскажу, - шипит вредина.
  - Ябедничать нехорошо. Спи, давай.
  Наконец-то и я оказываюсь под одеялом. Устал страшно и морально и физически. Повернулся на бок и почувствовал, как нечто кольнуло в паху. "Ракушка", черт бы ее взял. Только полдня ношу, а уже не замечаю этот "пояс верности".
  Пришлось подниматься. Хотя Таров и говорил, что защиту для паха нельзя снимать, чтобы быстрее к ней привыкнуть, но я посчитал, что адаптация и притирка сего пластмассового предмета к моим нежным частям тела завершена и с удовольствием отцепил "защиту" и сунул под матрас.
  Тренировки, тренировки... и еще раз тренировки. Два с половиной дня пролетели как во сне. В субботу, когда мы обедали в "Бригантине", Тихон Петрович назвал время и место, где состоятся бои без правил и мой поединок с Русланом. Время было примерно два часа дня, а бой начнется в семь вечера. Тренеры решили после обеда меня не трогать и дать возможность чуть отдохнуть. Когда Большаков спросил, что я собираюсь делать до вечера, то я недолго думая ответил, что неплохо и поспать. Только где? Дома точно поспать не получится, малыши не дадут. Снять гостиничный номер?
  Мои сомнения разрешил Большаков, который предложил отдохнуть в его загородном доме в поселке Зеленый. Я с радостью согласился.
  На дачу меня отвез телохранитель. Ничего себе домик! Гектар земли, трехэтажный коттедж с бассейном, сауной и биллиардной, площадка для тенниса и гольфа, сад, небольшой пруд и альпийская горка. На втором этаже Антон Владимирович разжег камин, прикатил тележку с напитками: соки, минеральная вода, чай в термосе, а также вазочки с фруктами, сдобой. Есть не хотелось, но свежего апельсинового сока выпил. Стоящий напротив камина огромный диван принял меня в мягкие объятия. Накинув на ноги шерстяной плед, я еще несколько минут глядел на огонь, а потом заснул.
  Проснулся в шесть вечера бодрым и полным сил. Принял душ, растерся махровым полотенцем. Настроение отличное и настрой боевой. Порву этого Руслана, ей богу, порву. Пора ехать.
  Антон Владимирович объяснил, что бои будут проходить на территории фирмы "Альянс", что находилась в Промышленном районе. Предприятие принадлежало армянской диаспоре и специализировалось на оптовых продажах продовольственных товаров и бытовой химии. Хотя, думаю, что большая часть этой химии производилась в самом "Альянсе".
  Сейчас подделать любой товар производителя проще простого. Смотришь на красивые этикетки, где сказано, что продукт из Италии, Франции, Германии, а на самом деле он Красногорска, или в худшем случае из соседней области. А наклейку можно и в типографии заказать, любую, которая тебе понравится. Наш сосед в пятьдесят восьмом квартале специализировался на клее ПВА. Покупал литровую банку на базе, смешивал ПВА с водой, разливал по маленьким пластмассовым пузырькам и приклеивал этикетку. Потом развозил по магазинам и киоскам. Не сказать, чтобы сильно разбогател. Но на жизнь хватало. Даже на пиво и водку оставалось.
  В "Альянс" прибыли в шесть сорок. Антон Владимирович остановился у будки охранника спросить, куда следовать дальше и тот указал на большое здание в глубине двора. Больших зданий на территории было два, но судя по архитектуре, одно из них издали больше напоминало православный храм, чем производственное помещение. Так и оказалось. Круто, своя армянская церковь. Хорошее вложение капитала.
  Другое здание, одноэтажное, но с высокими потолками, находилось чуть ближе к выезду из фирмы. Мы проехали мимо каких-то небольших вытянутых домиков, наверное, складов, или производственных цехов, повернули направо и припарковались. Двор уже был забит иномарками представительского класса, и наша девятка среди этого великолепия смотрелась, как белая ворона.
  К нам сразу подошел один из людей Большакова и повел меня к входу. Антон Владимирович пожелал удачи, но сам остался возле машины. Наверное, пропуск гостей внутрь строго регламентирован и посторонних на бои не пропускали.
  Мы прошли сквозь гостеприимно распахнутую дверь и оказались в большом фойе. Сопровождающий одобряюще похлопал меня по плечу и отправился назад, а мне навстречу сразу двинулись два человека в милицейской форме.
  - Кто такой, приглашение? - потребовал один из стражей порядка, чем-то похожий на Владимира Вольфовича Жириновского.
  Вид у милиционера угрожающий. Еще бы, с таким бомжеватым прикидом, как у господина Головко, можно смело задерживать незнакомца и везти в отделение для выяснения личности.
  Тут и не дернешься. Слева еще два милиционера. Причем один с резиновой дубинкой, а второй, похоже, с электрошокером.
  Я назвался и вперед выдвинулся еще один человек в светло-сером костюме.
  - Все в порядке, - обратился он к стражам правопорядка, - это наш боец.
  Один из милиционеров обвел меня металлоискателем и обыскал спортивную сумку, после чего вернулся на место.
  Мужчина, который опознал во мне бойца, представился Эдиком Агабяном и повел по коридору.
  - Ну, ты как, готов к бою? - спросил Эдик.
  - Готов. А наши все где? - мы шли по длинному коридору. Слева и справа находились какие-то двери, за которыми слышались чьи-то голоса. Остановившись возле одной из дверей, Агабян пригласил меня внутрь.
  В небольшой комнате сидели Большаков и тренеры.
  Эдик пообещал заскочить за полчаса до начала боя и выскочил наружу.
  - Мой бывший ученик, - глядя на него, важно сказал Ваныч.
  Оказалось, что Потапова, как и Максимова, Штыкова и Сергеева не было в списках приглашенных. Но после препирательств с охраной, Большакову разрешили провести внутрь Ваныча, остальных не пропускали. Но тут показался Эдик Агабян, который когда-то много лет занимался в секции самбо. Эдик узнал Потапова и разрешил зайти остальным. Ваныч также пояснил, что Абагян работает в фирме коммерческим директором, а в свободное время занимается с детьми боевым самбо.
  - Да, круто все здесь организовано, - заметил я, - подпольные бои даже милиция крышует.
  - Не совсем так, - уверенно заявил Тихон Петрович, - в России с начала девяностых уже существуют организации, которые проводят соревнования по абсолютным поединкам. А самый первый большой турнир по боям без правил, Международный Совет устроил в девяносто пятом, в Москве. У нас в Красногорске, в прошлом году также создана организация смешанных единоборств. Начальник областного УВД, кстати, входит в совет этой организации. Ты его увидишь. Он, как правило, сидит в первом ряду. А то, что милиция порядок обеспечивает - хорошо. Представь, если зрители придут с оружием и устроят после боев кровавые разборки. Раньше такое часто случалось.
  - И зачем эти разборки? - вмешался в разговор Штыков.
  - По разным причинам. Боец победил нечестным приемом, договорной бой, неправильное судейство, тотализатор. - Большаков сузил глаза и уставился на меня. - Да, Родион, я на тебя деньги поставил, большие деньги. Мы, вроде об этом уже разговаривали.
  - А мне можно поставить? - загорелся подобным желанием Сергеев.
  - Пожалуйста, пятьдесят тысяч рублей - минимальная ставка, - усмехнулся Большаков.
  - Что? - хором воскликнули тренеры.
  По их удивленным лицам я понял, что названная сумма повергла их в шоковое состояние.
  Вывел их из этого состояния еще один распорядитель, мужчина средних лет, с короткой стрижкой, но с усами, как у Михаила Боярского.
  - Кто здесь будет биться на ринге? - спросил усатый, почему-то глядя в сторону Сергеева.
  - Я дерусь, если позволите.
  - Имя, фамилия, кличка, рост, вес, победы и поражения, спортивные достижения, звания, - мужчина достал блокнот и приготовился записывать мои данные.
  - А можно сделать так, чтобы не называлась фамилия? - не хотелось, чтобы отцы города узнали, что я сын известного бизнесмена и политика.
  - Родион Иванов по кличке Самбист. Выступает впервые, - выручил Большаков.
  Я назвал рост, вес и выслушал правила проведения поединка. Бой по времени не ограничивался, запрещались удары в горло, в глаза, по позвоночнику, в пах. Нельзя также кусаться, царапаться, бить головой, локтями, ломать пальцы, хватать за волосы.
  - Ваш бой третий по счету, - заявил распорядитель и удалился.
  - Я приглашаю пройти в зал, там у меня забронирован столик, - поднялся Большаков, - кто со мной? Но предупреждаю - один должен остаться здесь с Родионом.
  - А мне разве нельзя посмотреть на бои? - обиженно спросил я.
  - Можно, но не советую, - твердо сказал Ваныч. - Тебе же лучше будет, кто знает, что за гадость там увидишь. Идите, я останусь с Родионом.
  Честно скажу - я обиделся. Уж очень хотел увидеть поединки бойцов смешанного стиля, хотя понимал, что идти в зал в такой одежде, что на мне не стоит. Кругом солидные дяди в костюмах и тети в красивых платьях, а тут я, как начинающий бомж в старых кроссовках, потертых джинсах и болоньевой куртке образца прошлого десятилетия.
  - Не переживай, сынок, - поддержал Ваныч, - вот надерем хвост и уши твоему вольнику и останемся в зале.
  За дверью слышится голос из динамиков и крики людей. Наверное, стартовал первый бой. Потапов, видя мое состояние, молчит, и я не разговариваю. Сижу, уставившись в одну точку. Думаю о Марии. Жаль, что любимая только в следующий четверг приедет. Была бы рядом, я не только медведя порвал, но и тигра за компанию. Помолиться бы, или не стоит. Одну молитву знаю: "Отче наш. Еже еси...", не идет молитва. Наверное, все считают, что боец перед боем только и думает о том, как победить противника, читает молитвы, поет гимн России, вспоминает родителей.... Так в фильмах показывают. Да ерунда полная. Вот я, например, мечтаю увидеть любимую девушку, представляю ее рядом. А больше ничего в голову не лезет. Пытаюсь начать думать о поединке, как в голове возникает каша. Не могу сосредоточиться, или не умею.
  - Родион, готовься, - вывел меня из рассеянного состояния голос Эдика Абагяна, - через полчаса твой выход.
  Переодеваюсь.
  Облачаюсь в шорты, не забыв предварительно нацепить защиту для паха, и начинаю разминаться. Ваныч уже держит наготове капу, полотенце и баночку с мазью.
  Пять минут до боя.
  Нас приглашают на взвешивание. Быстро прохожу эту простую процедуру. Весы показывают восемьдесят три килограмма. Поправился на Большаковском рационе, растолстел. Три килограмма - это не шутка. Вон Потапов как недовольно смотрит и глазами сверкает. Чувствую, что заставит худеть перед областными соревнованиями.
  Две минуты до боя.
  Прыгаю на месте, работаю руками, продолжаю согреваться. Ваныч набрасывает мне на спину полотенце и ободрительно похлопывает по плечу.
  Все, ваш выход, Родион Головко, вернее Иванов. Вперед.
  Звучит какая-то музыка, дверь открывается, и под громкие крики толпы иду по мягкой ковровой дорожке. Мимо проплывают низкие столики, мелькают размытые в движении руки, а расплывчатые лица провожают оценивающими взглядами.
  Останавливаюсь перед канатами. Ваныч сдергивает с меня полотенце, мажет лицо вазелином и что-то говорит. Я ничего не слышу, или не понимаю. Разуваюсь и запрыгиваю на ринг.
  Снова голос диктора. Звучит музыка, только на этот раз ее узнаю - лезгинка. Справа от меня, в дальнем углу зала горячие черноволосые парни громко кричат. Соперник, молодой, грузный мужчина неторопливо взбирается на помост и топчется на месте.
  Неожиданно, замечаю в зале знакомое лицо. Вот это да, Марина Леонидовна, классная руководительница. Смотрит на меня удивленно приоткрыв рот. Рядом с ней какой-то хлыщ в тройке, курит сигару и скалит зубы. А Марина Леонидовна выглядит потрясающе, как мисс мира: волнистые волосы падают водопадом на открытые плечи, красивое вечернее платье с глубоким декольте и драгоценные украшения делают молодую женщину похожей на королеву, только короны не хватает.
  Мне конец. Теперь учителя узнают, в каких соревнованиях участвует Родион Головко. Как перед Надеждой Федоровной оправдаюсь. А может и обойдется.
  - Господа! - раздался голос ведущего, усиленный динамиками. - Представляю вашему вниманию бойца в синем углу ринга. Девятнадцать лет. Рост сто восемьдесят два сантиметра, вес - восемьдесят три килограмма. Призер городских и областных соревнований по борьбе самбо, кандидат в мастера спорта по самбо. Сегодня боец дебютирует на нашем ринге. Встречайте! Родион Иванов по прозвищу Самбист!
  В зале раздались редкие хлопки, а справа - презрительные выкрики, улюлюканье.
  Вот это да! Организаторы новичка кандидатом в мастера спорта и призером соревнований обозвали. Наверное, не решились просто назвать самбистом, без регалий, а также спортивных званий. Как же, против мастера спорта по вольной борьбе и чемпиона Дагестана дерусь. А с именитым спортсменом не может сражаться обычный боец, неинтересно, подставой пахнет. Хотя и козе понятно, что зрители считают дебютанта "мясом", вон как презрительно ухмыляются и, наверное, спорят, за сколько секунд Медведь разделает мою аппетитную тушку.
  По рингу, мило улыбаясь, проплывает ослепительная, длинноногая блондинка в голубом бикини. Девушка держит над головой табличку. Зал взрывается аплодисментами.
  - Господа! - продолжил ведущий, - представляю вашему вниманию бойца в красном углу ринга. Двадцать пять лет. Рост сто семьдесят один сантиметр, вес - сто четыре килограмма. Призер всероссийских соревнований по вольной борьбе, чемпион Дагестана по вольной борьбе. Шесть боев - шесть побед! Встречайте! Незнающий поражений! Непобедимый! Несравненный! Руслан Умаров по прозвищу Кавказский Медведь!
  На этот раз зрители приветствуют бойца громкими криками. Понятно, что здесь Руслана хорошо знают. Шесть побед подряд - отличный результат. Не каждый борец может похвастаться подобным достижением.
  Пока шло представление, я присмотрелся к сопернику. На вид Руслан выглядит намного старше. Крепко сбитый. Черноволосый. Голова, как и у брата - квадратная. Черты лица грубые. Выделяются глубоко посаженные глаза и массивный подбородок, покрытый щетиной. Шея толстая, плечи широкие. Слой жира скрывает мышцы, но, думаю, что силой Медведя бог не обидел, иначе не стал бы он чемпионом по борьбе.
  - Бойцам пройти на середину, - приказал судья на ринге.
  В течение минуты последовало перечисление того, что можно и что нельзя делать в бою.
  - Бойцы! Поприветствуйте друг друга.
  Я протянул вперед руку, но Умаров на приветствие не ответил. Окинул презрительным взглядом и, плюнув под ноги, отправился в угол ринга. По залу пронесся шум. Кто знает, как зрители оценили поступок. Выразили одобрение бойцу, или осудили. Я не расстроился. Воспринял действие Руслана спокойно. Его дело уважать меня, или ненавидеть. А может он таким способом пытается вывести противника из душевного равновесия.
  Плохо, когда кипят эмоции во время боя, а ненависть и гнев преобладают над холодным расчетом. Впереди видишь только расплывчатый силуэт неприятеля, которого должен уничтожить, больше ничего. Атакуешь открыто, идешь на размен. Злость застилает глаза. Ответную контратаку не замечаешь. Приходишь в себя только на земле и понимаешь, что проиграл по собственной глупости.
  - Бой! - крикнул судья.
  Руслан опустил руки, демонстрируя полное пренебрежение к сопернику, и двинулся навстречу. Такой шанс нельзя упускать. Мгновенно сближаюсь и провожу двоечку: джеб левой попадает в надбровную дугу, а прямой справа в подбородок. Инерция удара бросает Медведя на канаты. На отходе Руслан бьет правой, но кулак не достает до лица.
  А я стреляю "укусом змеи" в болевую точку над верхней губой. Противник в шоке. Бью хук правой. Попадаю. Голова Руслана дергается. Другой бы свалился, как гнилой плод с ветки, но Медведь остается на ногах. Умение держать удар - важное бойцовское качество.
  Противник сближается. Разорвать дистанцию не успеваю. Руслан клинчует, загоняет меня в угол и старается взять захват. Я защищаюсь. Если вольник сомкнет руки за моей спиной, то будет бросок. Переход в партер нежелателен. Бью апперкотом справа, но удар проходит вскользь. Подсекаю опорную ногу противника, но тот словно врос ногами в ковровое покрытие. Рывком выбираюсь из угла, но в этот момент Руслан бьет меня головой. Целился в правый висок, но попадает по щеке. Судья не видит запрещенного удара, или делает вид, что ничего не произошло. Я на секунду расслабляюсь, и в этот миг Умаров берет захват.
  Нельзя допустить атаки борца-вольника. После броска Руслан задавит массой тела. Вес у него на двадцать килограммов больше, да и силы не мало.
  Работаю как никогда быстро. Боевой удушающий воина-караима, которому обучил меня дед Арон - страшное оружие. Руки одновременно воздействуют на два важных жизненных органа человека. В половине случаев противник утрачивает ориентацию в пространстве и теряет равновесие, а в половине - падает без сознания. Возможна остановка сердца. Прием очень опасен. Последствия для жертвы - непредсказуемы. Все зависит от силы и точности ударов по врагу, его состояния здоровья и физических данных.
  У Медведя - железное здоровье. После удушающего приема, Руслан поплыл, разомкнул захват и подался назад. С помощью задней подножки помогаю неприятелю упасть. Когда Умаров оказался на спине я и бросился вперед, чтобы закрепить успех.
  В боях без правил победа присуждается, если соперник сдался, или не может продолжать бой. Сейчас Медведь потрясен, однако еще не утратил способности активно защищаться. Мне следовало быть осторожным и не поддаваться эйфории успеха.
  Сближаюсь, чтобы мощными ударами в голову эффектно закончить бой. Но не успеваю наклониться, как Руслан оживает и бьет ногой в пах. "Снова запрещенный прием. Хватило же совести у борца-вольника на такую подлость. Мама, дорогая! Умираю!". Сгибаюсь пополам и падаю на ковер. Не замечаю, как прокусываю губу, и кровавые пузыри с шумом вылетают изо рта и лопаются внизу.
  Патовая ситуация: Умаров лежит на спине и тяжело дышит, а я свернулся в клубок от страшной боли в промежности. Так мне и надо. А нечего без подготовки прыгать на лежащего противника. В реальном бою потеря контроля над собой обернулась бы гибелью или тяжелейшей травмой. Хотя и сейчас не сладко. Спасибо Олегу Тарову за "ракушку", иначе случилось бы непоправимое.
  Судья останавливает бой.
  Толпа недовольно шумит.
  На ринг поднимаются Потапов и спортивный врач. Доктор бегло нас осматривает и что-то говорит судье.
  Объявляется десятиминутный перерыв.
  Ваныч разворачивает меня на спину и бьет кулаками по пяткам. Спустя некоторое время боль слегка отступает. Встаю и прыгаю на месте. Несколько раз приседаю. Становится легче.
   Руслан медленно поднимается и ползет в угол. Секундант, похожий на французского бульдога оказывает ему помощь.
  Тренер кричит мне, что Умарова дисквалифицируют за умышленный удар в пах. Судья на ринге покинул помост и советуется с другими судьями. Зрители волнуются и ждут решение арбитра.
  - Господа! Внимание! - звучит голос ведущего. - Большинством голосов судьи признали удар в пах Русланом Умаровым неумышленным. Поединок будет продолжен.
  Потапов удаляется. Судья вызывает нас на середину ринга.
  Детская считалочка: "Мыло-мочало, начинай считать сначала"- крутится в голове.
  - Бой! - судья дает отмашку и отскакивает в сторону.
  Медведь принимает низкую стойку и вытягивает руки. Рвется вперед. "Нахрапом решил взять. Фигу тебе с хреном!". Встречаю борца длинными ударами. Держу дистанцию, смещаюсь назад и влево. Руслан уже не обращает внимание на джебы и бросается в атаку. Пока осуществляет проход в ноги, я сотрясаю его челюсть хуком справа. Кулак будто соприкасается с бетонной стеной. Нога поймана, успеваю еще раз ударить слева, и теряю равновесие. Падаем на ковер одновременно. Я оказываюсь почему-то сверху, в более выгодном положении. Умаров блокирует руки, пытается перехватить инициативу.
   Бороться нет желания. Стараюсь подняться, и в этот момент Медведь начинает бить меня ногой. Попадает по левой почке и копчику. Отвлекающий маневр, чтобы внезапно скинуть противника и самому занять доминирующее положение.
  Разрываю блок, хватаю ненавистную ногу и, удерживая, выполняю ущемление ахиллова сухожилия. Руслан рычит от боли, но не сдается. Дергается на ковре, как вепрь, пригвожденный к земле рогатиной. Пытается перевернуться, чтобы избежать чрезмерного тыльного сгибания стопы. Я прекрасно понимаю, как ему больно и отпускаю. Я не садист. А то, что лечение в травматологии Умарову обеспечил и как минимум два месяца хождения в гипсе - он сам виноват. Сдался бы сразу - сухожилие осталось целым.
  Поднимаюсь в стойку и жду действий противника. А тот продолжает лежать. Его команда громко что-то кричит на родном языке. Различаю часто упоминаемые: "ваша" и "джалеш". Руслан, подстегиваемый арбитром и товарищами, медленно встает. Держится исключительно на левой ноге. Правая травмирована, стопа не сгибается.
  - Ты готов продолжать бой? - спрашивает судья у Руслана. Тот кивает.
  - Бой! - кричит судья.
  "Какой к черту бой! Тут скорая помощь нужна и как можно быстрее. Болевой шок еще никто не отменял" - Я подхожу к Умарову и толкаю в грудь. Противник падает.
  Судья подбегает к Руслану и останавливает схватку.
  - Господа! - звучит голос ведущего. - Руслан Умаров не может продолжить бой, поэтому победа присуждается Родиону Иванову.
  Судья поднимает мне руку. Шум. Крики. Зал, как будто сошел с ума. На ринг взбираются длинноногая блондинка и один из организаторов боев без правил. Мне вручают стеклянный кубок и бумажный конверт. Организатор, пожилой мужчина с длинным носом и большой родинкой на щеке говорит в микрофон. Слова не воспринимаю, благодарно киваю тренеру, когда он вытирает кровь с моих разбитых губ и набрасывает полотенце на плечи. Вскидываю еще раз вверх руку и быстро покидаю бойцовский ринг.
  Иду сзади Ваныча только с одной мыслью: "Быстрее покинуть этот чертов зал". Прохожу в нашу комнату и падаю на диван. Боевой настрой улетучивается и ему на смену приходит страшная усталость и боль от полученных ударов.
  Дверь открылась, и в комнату вбегают Большаков и Антон Владимирович, а следом за ними появился знакомый лысый доктор. Тихон Петрович принялся меня обнимать и поздравлять с победой, а потом уступил место доктору.
  - Ну-с, молодой человек, показывайте, где болит, - врач сел на край дивана и поправил очки.
  Пришлось снять защиту для паха и показать. Не скажу, что боль невыносимая, но тянуло внизу и давило заметно.
  - Закрытый ушиб паха, гематом и разрывов не наблюдаю. Три дня придется полежать дома, и можешь приступать к тренировкам, - врач открыл саквояж и достал пакетики со льдом. - Прикладывай на место ушиба, я пока шприц наберу.
  После укола боль отступила. Я лежал на диване и слушал, как Ваныч с Большаковым обсуждают мой бой. За дверью раздался шум, и в комнату попыталась войти молодая, красивая женщина.
  - Пропустите к мальчику немедленно. Да что тут у вас происходит, я милицию вызову, - Марина Леонидовна напирала на телохранителя, который пытался деликатно выставить нарушительницу спокойствия за дверь.
  В какой-то момент рука Владимировича оказалась на роскошной груди учительницы. Марина Леонидовна покраснела, обожгла мужчину презрительным взглядом, но назад не отступила.
  Я подскочил, как ужаленный. Женщина в комнате, а я лежу, яйцами сверкаю. Натягиваю шорты и кричу:
  - Пустите Марину Леонидовну. Это моя классная руководительница.
  Антон Владимирович отошел в сторону, а учительница подбежала к дивану.
  - Слава богу, что с тобой все в порядке, я так волновалась, - женщина погладила меня по голове и сердито уставилась на Большакова и Потапова. - Как вам не стыдно. Родион еще несовершеннолетний. Устроили тут гладиаторские бои. Не бойся, мальчик, тебя не заставят больше драться. Сейчас я тебя увезу из этого проклятого места.
  - Марина Леонидовна, пожалуйста, никому не говорите, что видели меня здесь. Я дрался по собственному желанию в первый и последний раз.
  - Но почему? Кто заставил? Я это так не оставлю! - в гневе учительница казалась еще красивее.
  Пришлось рассказать всю предысторию, начиная с того момента, как я ехал на троллейбусе в парк Ломоносова и как отмороженные контролеры пытались затащить девушку без билета в машину. Описал драку, а потом как меня преследовали бандиты.
  - Отец пострадавшего заявил о кровной мести, но поставил перед выбором: пройти унизительную процедуру примирения, или сразиться с его старшим сыном на бойцовском ринге. Выбрал поединок. А дальше вы знаете, - рассказ дался нелегко, пришлось обдумывать каждое слово, чтобы не сболтнуть лишнего.
  - Хорошо, я никому не скажу, но поклянись, что больше не будешь участвовать в подобных соревнованиях.
  - Клянусь, - сказал и увидел реакцию Большакова, который нахмурился.
  Марина Леонидовна удалилась, а в комнату вбежали Таров, Сергеев и Максимов.
  - Ты как? - спросил Олег, окидывая взглядом пакеты со льдом, приложенные к разным частям тела.
  - Нормально.
  - Отличный бой. Не думал, что в Красногорске такие таланты подрастают, - Олег склонился ближе и следующие слова сказал шепотом: - научишь тому приему, которым Руслана вырубил?
  Не успел ответить, как в дверном проеме появился Эдик.
  - К вам идет желтая пресса и еще куча народа, - крикнул организатор.
  - Сваливаем, - заволновался Большаков, - нам здесь еще прессы не хватает. Родион, забирай быстро вещи, поедешь с Иваном Ивановичем в моей машине. А вас прошу задержать этих фанатов, - обратился он к тренерам.
  - Быстрее, они близко, - телохранитель занял позицию перед дверью. Следом выскочили Штык, Макс и Сергеев. Мужчины перегородили коридор, а мы с Таровым и Ванычем помчались к выходу.
  На улице стемнело. Редкие фонари освещали стоянку автомашин и площадку перед входом. Накрапывал дождик, и порывы ветра бросили холодные капли на обнаженные ноги. Не успел я натянуть джинсы. Покидал вещи в сумку, накинул куртку и вперед. Забыл впопыхах даже про кубок. Ну и ладно. Невелика потеря. Хотя конверт, внутри которого явно грелись денежные купюры не оставил, а спрятал во внутренний карман.
  К проходной "Альянса" выехали дружной колонной. Быстро покинули территорию предприятия и рванули по шоссе. Пока ехали, Большаков пообещал завтра прислать машину. Ему понадобилось поговорить со мной без свидетелей. Ваныч потребовал, чтобы в понедельник я посетил тренировку, напомнил о соревнованиях. Никто и не вспомнил, что пах, травмированный Умаровым, еще болит и доктор прописал недельный отдых в мягкой постели.
  Не стал ныть и жаловаться. Большаков и Потапов сделали все возможное, чтобы подготовить меня к поединку. Если Тихон Петрович имел, как он объяснил, материальный стимул и ничем, кроме денег не рисковал, то Ваныч жертвовал и карьерой тренера и репутацией. Не дай бог, заработал бы я серьезную травму на ринге, то виноватым сделали тренера. И попробуй, оправдайся, почему несовершеннолетний спортсмен оказался на соревнованиях, где бойцы колотят друг друга смертным боем.
  Но все обошлось. Тяжелых повреждений не получил, выиграл у сильного противника и даже чуть разбогател. А долги отдам. За мной не заржавеет. Я караим. А слово караима - крепче булата.
  В квартире - все по-старому. Мать в больнице, отец на работе, а дети с няней в большой комнате, на кухне бардак: стол с жирными пятнами, грязная посуда в раковине и пустой холодильник.
  - Ты где пропадаешь целыми днями? Отец сказал, что шкуру тебе снимет, когда вернется с работы, - не глядя в мою сторону, ядовито заметила сестра.
  Ну, вылитая мама Вера. И слова копирует и даже голос похож. Не завидую парню, который когда-то на Ленке женится. Попьет Елена крови у мужа. Если сейчас вампирит, а что дальше будет.
  - Может, поможешь брату посуду вымыть и на кухне навести порядок? - без особой надежды на положительный ответ, спросил я. - Ты же девушка и должна уметь с домашней работой справляться.
  - Еще чего! Мама сказала, что пока слуг не завели, то пусть Родя работает. А я маленькая.
  "Капец, какой-то! Война и немцы! Современный Золушка Головко к вашим услугам. Братья Гримм плачут от зависти, а Шарль Перро нервно грызет чернильницу. Сказочники! Ау! Где вы? Дарю бесплатно сюжет: маленький приемный мальчик живет со злыми родителями, ложиться спать голодным, делает всю домашнюю работу. Добрая фея отсутствует. Что делать дальше?".
  Ничего не говорю любимой маминой дочке. Скажу - только хуже сделаю. Сестра наябедничает и родители, особо не разбираясь, придумают какую-нибудь гадость в наказание. С фантазией у мамы и папы все в порядке. В прошлый раз, когда мама Вера была в плохом настроении, то сказала, что выходные я посвящу генеральной уборке подъезда, с первого этажа по пятый включительно и под ее чутким руководством. А оно мне надо.
  Запираюсь в туалетной комнате и достаю конверт. Пора посмотреть, что у нас там лежит.
  Внутри оказалось ровно десять тысячерублевых купюр. Неплохо. Можно купить теплые вещи, костюм, хорошую обувь и много полезных предметов взамен того убожества, что я ношу на себе. Завтра пойду на вещевой рынок за кожаной курткой с теплой меховой подкладкой, а затем по магазинам. Оденусь, как одноклассник Виктор, сын директора птицефабрики. Приду домой, получу по шее, но где деньги взял - не скажу. Разведчики-диверсанты врагу секретов не выдают. Хоть режь их, хоть бей.
  Внутри меня что-то щелкнуло, и боевой задор испарился. Здравый смысл взял верх над эмоциями. Ага, разбежался. Родители потом душу вытрясут, вымочат в унитазе и повесят на балконе сушиться.
  - Родя открывай, выходи немедленно,- закричала сестра и забарабанила в дверь.
  - Что случилось? - я от неожиданности чуть не уронил в унитаз деньги.
  - Сам посмотришь.
  Прячу конверт за сливной бачок и выхожу из туалета. То, что вижу, некоторое время не укладывается в голове: вещи разбросаны, карманы куртки вывернуты, выпотрошенная спортивная сумка валяется в коридоре. От удивления открываю рот. Неужели мама Вера из роддома вернулась. Осторожно прохожу вперед и оглядываюсь. Матери нет. Что за дурдом!
  - Развел тут бардак, гаденыш! - подражая матери, говорит Ленка и упирает кулачки в бока.
  Первое нахлынувшее желание было схватить дерзкую девчонку за рыжие волосы и, ткнув носом в пол, заставить собирать раскиданные вещи. Но что-то меня останавливает. Я понимаю, что ребенок не виноват. В этом возрасте, он как собачка легко поддается дрессировке, или дурному влиянию. Когда мать и отец, не стесняясь маленьких детей, постоянно меня оскорбляют и унижают, малыши подобное поведение впитывают в себя, как губки, а потом подражают взрослым. Не удивлюсь, что Ленка уже спрашивала мать, почему родители так часто наказывают старшего брата. О материнском ответе могу только догадываться. Не поверю, чтобы Вера Филипповна после многолетних издевательств и оскорблений приемного сына, дала дочери адекватный ответ. Скорее всего, я описан так негативно, что любому прохожему дано право плюнуть в мою сторону, или обозвать нехорошим словом.
  Делаю глубокий вдох, затем выдох, вдох, выдох.... Успокаиваюсь и начинаю собирать разбросанные вещи.
  В коридор заглядывает Софья Спиридоновна и не успевает поздороваться, как сестра начинает визжать.
  Вовремя няня показалась, иначе могли подумать, что я сестру обижаю.
  - Ты чего кричишь? - женщина с Ленкой особо не церемонится, взяла за руку и повела в комнату.
  - А что Родя на меня так смотрит. Все маме и папе расскажу. Аааа!
  Не обращая внимания на сестру-истеричку, иду мыть посуду. И поесть бы немного. С обеда не кушал. А сколько калорий потратил. Один удар Умарова в пах сжег столько нервных клеток и энергии, что страшно подумать.
  Пока расправляюсь с посудой, в голову приходит умная мысль - пожарить гренки. Хлеб есть, а одно яйцо видел в холодильнике. А завтра обязательно куплю мяса на рынке и приготовлю какое-нибудь жаркое, плов по-испански, например.
  Наступило воскресенье. Софья Спиридоновна пришла, как и обычно, к восьми часам утра. Дети еще спят. Я быстро собираюсь и говорю женщине, что иду на рынок за продуктами. Выхожу из подъезда и бегу на остановку троллейбуса, где меня уже ждет Антон Владимирович. Вчера с Большаковым обговорили, где встретиться и я набрался смелости попросить машину, чтобы съездить за покупками.
  После недолгих раздумий, решил одежду не покупать, а отложить большую часть суммы из конверта на лето. Вот уеду из дома и оденусь, как нормальный человек. А сейчас лучше не светиться перед родителями. Мне лишние проблемы не нужны.
  Чтобы добраться до рынка, пришлось ехать окольными путями. Дорога в центр закрыта до полудня. А рынок, как назло, размещен в центральной части города, куда в субботу и воскресенье можно доехать только на общественном транспорте. Собственно, на рынок я поехал ради свежего мяса, остальные продукты купить не проблема.
  Оказалось, что не только мы с Антоном Владимировичем такие умные. Пока доехали до места назначения, то дважды попали в дорожную пробку. А к самому рынку подъехать так и не смогли. Вернее не рискнули. Справа и слева дорога была забита припаркованными машинами, наполовину перегораживающими тротуарные дорожки. А народу столько много, что большинство гуляли по проезжей части как у себя дома. Люди не обращали никакого внимания на проезжающие мимо автомобили, а также на звуковые сигналы, которыми особо нервные водители пугали самых "глухих" и "слепых" пешеходов.
  Телохранитель заметил свободное место и втиснул девятку между грузовой газелью и москвичом четыреста двенадцатой модели.
  Дверь открылась только наполовину, поэтому я с трудом выбрался наружу.
  Час не бесполезного хождения по рынку и я вернулся назад. Сумка полная, пятьсот рублей потрачены не напрасно. Хотя вернусь домой, выложу продукты и окажется, что ничего толком я и не купил. Из самого нужного - три кило свинины, два килограмма сала, масло и остальное мелочевка разная: крупы, овощи, печенье и конфеты к чаю. Теперь я представляю, как простые российские семьи живут на зарплату в тысячу рублей в месяц. Уж точно знаю, что мясом они не балуются. А пенсионеры на свои четыреста рублей? Не дай бог дожить до такой обеспеченной старости. Последние зубы выпадут от плохого питания, и корочку хлеба жевать будет нечем, а зубные протезы пенсионеру не по карману.
  От продовольственного рынка поехали в "Бригантину". Пришлось петлять по каким-то переулкам и закоулкам и ехать на запрещающие знаки, чтобы сократить путь. Повезло, что родная милиция сейчас контролирует центр, а не улицу Толокольникова. Кафе расположено чуть в стороне от центральных проспектов и поэтому добрались туда за двадцать минут.
  На входной двери нас встречает старая знакомая - предупреждающая табличка, что свободных мест нет. Не обращая внимания, заходим внутрь. Швейцар недовольно покосился на мою бедную одежду, но ничего не сказал, махнул головой Антону Владимировичу и принял такую надменную позу, что я улыбнулся. Представляю, что будет, если я приду в кафе сам без сопровождающего и попытаюсь пройти, чтобы выпить чашечку кофе.
  Не успели мы расположиться в кабинке, как появился официант, молодая девушка с печальным взглядом.
  Владимирович заказал чай с лимоном и вопросительно уставился на меня.
  - Принесите что-нибудь поесть, - попросил я, проигнорировав лежащее на столе меню, и тут же уточнил: - на ваше усмотрение, пожалуйста, что самое свежеприготовленное, то и подайте. - С утра выпил дома кружку холодного чаю, а на рынке купил пирожок с луком и яйцом. Для спортсмена-самбиста явно недостаточно, чтобы насытиться.
  - А пить вы что будете? - с некой ехидцей спросила официантка.
  - Сок, апельсиновый, если есть, пожалуйста, - не обращая внимания на интонацию в голосе девушки, ответил я. Тут доверять выбор официантке нельзя. Девушка по своему желанию может мне и виски налить, или чай каркаде, который ненавижу, но который так сильно любит мама Вера.
  Спустя пару минут, на столе появился графин с апельсиновым соком и овощная нарезка из помидор и огурцов. Пока жевал овощи, гадал, что подадут из горячих блюд. Не хотелось, чтобы принесли свиную котлету с картошкой фри. Но в дымящем паром горшочке, который поставили на стол, оказалось мясо с картофелем и грибами. Если не ошибаюсь, то внутри попадались и кусочки баклажана. Блюдо простое в приготовлении, но весьма вкусное. Хотя дома подобное сделать бы не решился. Здесь весь секрет в соусе и специях. Не зная нужных ингредиентов, такую вкуснятину не сваришь.
  Тихон Петрович появился, когда я уже допивал второй стакан сока и смотрел на пустой горшочек сытым взглядом. Следом за Большаковым в комнату протиснулся пожилой, грузный мужчина в твидовом костюме зеленовато-коричневого цвета.
  После взаимного приветствия, Большаков нас представил друг другу.
  Яков Федорович Штейн, юрист с многолетним опытом, имел в столице собственную юридическую фирму "Штейн и сыновья". Сам бывший боксер, международный мастер спорта по боксу, Штейн являлся фанатом профессионального бокса и соревнований по боям без правил. Поиск одаренных бойцов с последующим устройством их в профессиональную лигу стал для юриста и увлечением и работой одновременно. В Красногорске Яков Федорович оказался проездом из Москвы и когда услышал о местных боях без правил, то решил посетить соревнования.
  - Не знал, у вас в глубинке такие отличные бойцы, - заявил Штейн, сверля меня глазами. Разглядывал очень внимательно. Словно в магазине выбрал новые чехлы для сидений своей машины, но сомневался, подойдут ли по цветовой гамме к салону, или нет.
  Я тактично промолчал. Решил ждать дальнейшего развития событий. Что-то подсказывало, что Большаков притащил сюда юриста не просто так.
  Пока ждали заказ, беседовали ни о чем, вернее о погоде, ценах в столице и каком-то турнире, который должен состояться в Москве в следующем году.
  За едой не разговаривали. Я откровенно скучал, зачем позвали, что хочет предложить школьнику московский делец? Непонятно. Скоро все выяснится.
  Взрослые насыщались, а я попросил Светлану, так звали официантку, принести чай с лимоном и что-нибудь на десерт.
  - На мое усмотрение? - улыбнулась Светлана.
  Я кивнул и тоже подарил ей улыбку. Девушка ушла, томно виляя бедрами. Возможно, я ей понравился.
  Плохое настроение постепенно улетучилось. А когда официантка подала большой фарфоровый чайник, нарезанные дольки лимона и трубочки с кремом, то жизнь предстала перед Родей в самых радужных тонах. Кому-то покажется смешным, что улыбка и сладости положительно влияют на внутреннее душевное расположение, но это действительно так.
  Яков Федорович отодвинул тарелку, переглянулся с Большаковым и сказал:
  - Родион, мне очень понравилось, как ты бьешься на ринге. Хорошая ударная техника и реакция, и отличная борцовская подготовка - редкое явление в смешанных единоборствах, - юрист снял с груди белоснежную салфетку и налил себе немного коньяка. - Да, да, все, кто хотя бы немного разбирается в боях без правил, были поражены результатами поединка. Особенно те, кто поставил деньги на Руслана, - Штейн недовольно посмотрел на Большакова и надул губы, - а некоторые старые друзья могли бы и подсказать, на кого делать ставки.
  - Да мог я тебе сказать, - Большаков хитро прищурился, - если бы ты поставил на Родиона, то букмекеры, ясен пень, снизили бы ставки. Если первоначально ставки принимали один к десяти, то после твоего вмешательства сделали бы один к трем, или один к двум. Думаешь, что эти акулы теневого бизнеса не просекли, что господин Штейн является знатоком боев без правил и его имя известно не только в столице. Как бы ни так. Дураков среди них нет. Да и ставку от незнакомого человека букмекер никогда не примет.
  - Вот всегда так, приезжаешь в незнакомый город, и тебя обдирают до нитки, а пожаловаться некому. Ну да ладно, триста тысяч - не большая потеря. По другим ставкам выиграл, но все равно минус не закрыл. Кстати, не один я проигрался, другие вообще считают бой Руслана с Родионом подставой.
  - Ага! Хорошо, что вовремя убежали от желающих пообщаться с Родионом и его тренером. Спасибо ребятам, выручили, правда, Владимировичу лацкан пиджака оторвали, но ничего страшного, мы ему новый костюм купим.
  - Если такой, как у Якова Федоровича, то я не против, - усмехнулся телохранитель.
  - Настоящая английская шерсть, - похвастался Штейн, - весной в Лондоне приобрел. Жена как увидела, то сразу потребовала купить ей новую соболиную шубу.
  - А любовница тоже шубку захотела? - пошутил Большаков.
  - Нет, но сказала, что выгляжу в твиде немного старомодно. Да ладно. Что это мы о бабах заговорили? Вроде не напились еще.
  - Тогда наливай, сейчас напьемся, - улыбнулся Тихон Петрович.
  - Погоди, надо с Родионом поговорить, а то ему, наверное, тоскливо, сидеть в нашей компании.
  Скучно не было. Даже немного льстило, что Большаков и Штейн, не стесняясь подростка, беседуют на разные взрослые темы. Однако некий неприятный осадок присутствовал. Дело в том, что у меня с раннего детства стойкая аллергия на пьяных людей. Ну не могу я находиться в одной компании с выпившими людьми, неуютно себя чувствую. Наверное, фобия такая. Может потому, что папа, будучи в нетрезвом виде часто избивал маленького мальчика. Или выходки пьяного дяди Геры, папиного брата не забываю. До сих пор с ужасом вспоминаю его, как он говорит: "приколы". Только меня не прикалывает его выпяченный, пухлый зад с мишенью, нарисованной мелом. Или попытки целоваться взасос... Короче говоря, это больная для меня тема. В любом случае - пьяных, которые проявляют к диверсанту-разведчику повышенное внимание, не терплю. Открытой агрессии в данном случае не проявляю, не грублю, не отмалчиваюсь, но как только возможно, стараюсь покинуть территорию Диониса как можно быстрее.
  - Родион, хочу предложить тебе после окончания школы переехать в Москву. - Штейн заметил мое удивление и сразу пояснил: - Я знаю, что тебе шестнадцать лет, а не девятнадцать, как объявлял вчера организатор соревнования. Что твой отец известный предприниматель, что у тебя проблемы с родителями...
  - Родион, я ему ничего не говорил, - покачал головой Большаков, когда я выразительно посмотрел в его сторону.
  - Тихон Петрович совершенно не виноват. Хороший бизнесмен всегда найдет людей, которые предоставят, или продадут необходимую информацию, - серьезно заявил Штейн.
  - Вы не понимаете. Отец после школы отправляет меня поступать в военное училище, я даже не представляю в какое. Командное не светит, по зрению не годен, значит, пошлет или в инженерное, или политическое.
  - Ничего страшного. Экзамены в училищах принимают на месяц раньше, чем в гражданских вузах. Получишь двойку, заберешь документы и приедешь в Москву. А дальше моя забота. МГУ не обещаю, но в другой вуз, попроще, устрою. С жильем, питанием и учебой помогу. Твоя задача продолжать тренироваться и участвовать в соревнованиях по смешанным единоборствам. Хотя до восемнадцатилетнего возраста будешь только тренироваться, а когда станешь совершеннолетним, тогда и заключим с тобой контракт, - Штейн сделал паузу и уставился на меня, ожидая, как я переварю полученную информацию.
  Предложение интересное, понятно, что добрый дядя делает его не из любви к смешанным единоборствам. Тут в первую очередь всплывает денежный вопрос: "А за чей счет банкет?". Чтобы учиться и жить в Москве требуются деньги. А потом деньги придется отрабатывать потом и кровью.
   Скорее всего, контракт и нужен, чтобы клиент никуда потом не сбежал, а вернул вложенные в него средства. Добровольная кабала, возможно лет на пять, за получение диплома, за питание и проживание - меня не устраивала. Были другие планы и мечты. Хотелось ни от кого не зависеть, уехать из дома, жениться на Машке и любить друг друга до самой смерти.
  Другой парень, получив такое заманчивое предложение, прыгал бы от радости, но я не такой. Нужно хорошо подумать, взвесить плюсы и минусы, потом дать ответ. Хотя, что тянуть, откажусь и гора с плеч, или голова, как повезет.
  - Уважаемый, Яков Федорович. К сожалению, я не могу принять такое щедрое предложение. Поймите правильно, у каждого свои планы на жизнь и карьера бойца на ринге меня привлекает меньше всего, - сказал и поднял голову, чтобы гордо встретить все поучительные слова и упреки в мой адрес.
  Однако Штейн принял отказ более чем спокойно. Только кивнул в ответ. Не успел я понять, что его жест означает: согласие с моей точкой зрения, или порицание, как юрист вытащил из внутреннего кармана портмоне и, достав какую-то блестящую карточку, сказал:
  - Моя визитка. Если передумаешь - звони. Рад был с тобой познакомиться, Родион. А сейчас извините, но мне пора ехать по делам. Надеюсь, что еще увидимся, господа, - Штейн протянул мне визитную карточку и, попрощавшись, быстро вышел из зала.
  - Штейн сегодня попросил о встрече с тобой, - предупреждая мои расспросы, заявил Большаков, - где информацию добыл - понятия не имею. Могу предположить, что юрист дал денег кому-то из сотрудников УВД, если не самому главному. Видел, как они вчера на соревнованиях за столиком секретничали. Кстати, не один господин Штейн пытается заполучить нового перспективного бойца. В течение вечера, я получил как минимум десять звонков от разных людей. Не буду пересказывать разговоры, но все они жаждут с тобой познакомиться.
  - Мне это не нужно, - спокойно сказал я.
  - Мда..., впервые встречаю человека, которого не интересует слава и деньги, - фыркнул Тихон Петрович. - Кстати, о деньгах. Вот держи. Не думай отказываться, это - ты честно заработал, а я заработал, даже не представляешь, во сколько раз больше, - Большаков залез в кейс и достал пухлую пачку тысячных купюр в банковской упаковке.
  - Не могу взять такую огромную сумму, я еще те деньги не отработал, - сказал я, вспомнив о пятидесяти тысячах, которые мне подбросил Большаков за шефство над его сыном.
  - Бери, я сказал. Это легкие деньги, а с ними расставаться не жалко. Кто знает, может через какое-то время они помогут начать тебе новую жизнь. Бери без возражений, - Большаков протянул мне пачку, но видя, что я не двигаюсь и смотрю совсем не туда куда надо, поднялся и сунул купюры во внутренний карман болоньевой куртки.
  - Спасибо, Тихон Петрович, - медленно произнес я, очнувшись от легкого транса.
  - Пожалуйста. Может еще, какая помощь требуется, говори, не стесняйся.
  - Нет. Большое спасибо за все, что вы для меня делаете.
  Поговорив еще немного, я тепло попрощался с Большаковым. Антон Владимирович, по дороге домой, завез меня к Арсению. Необходимо избавиться от денег, но никаких других умных мыслей, кроме как спрятать сто тысяч рублей у друга, в голову не приходило.
  Повезло, Кленов оказался дома, но собирался бежать на занятия в танцевальную школу.
  - А вот и наш блудный сын вернулся, - пошутил Арсений.
  Я протянул другу пачку купюр, на что Кленов изумленно спросил:
  - Ну, ты, Родион, даешь стране угля! Опять банк ограбил? Рассказывай где взял.
  - Нет. Прости, завтра в школе все объясню. Сейчас домой тороплюсь. Спрячь у себя, пожалуйста.
  - Машка тебе привет передавала, вчера вечером звонила. Пыталась и до тебя дозвониться, но ей сказали, что Родя плохой, гуляет непонятно где и когда придет - неизвестно.
  "Блин. Сестренка опять удружила. Вот выдра рыжая! И за что мне такое наказание!" - подумал я.
  - Мария не сказала когда приедет?
  - В четверг, вечером.
  - Если еще раз позвонит, передай, что я очень ее люблю.
  - Хорошо, передам, - улыбнулся Арсений.
  Дома было на удивление тихо, если не считать негромко говорящий телевизор, который показывал какую-то развлекательную передачу.
  Малыши сидели в комнате, а Софья Спиридоновна с аппетитом доедала на кухне остатки детского обеда.
  Я положил сумку с продуктами возле стола и пошел переодеваться. Во время приготовления блюд можно испачкаться, а стирать единственные брюки с рубашкой не хотелось.
  Надев старенькое, дырявое трико и выцветшую футболку, отправился на кухню. Приготовление плова по-испански начал с того, что вымыл грязную посуду и протер стол.
  Сначала вытащил из сумки продукты. Мясо разделил на три равные части. Одну часть оставил на столе, две другие, по килограмму каждая, завернул в пакеты и отправил в морозилку.
  Свинину порезал на небольшие кусочки. Достал чугунок, налил растительного масла и, бросив мясо внутрь, поставил на медленный огонь. Пока тушится мясо, нашинковал квадратиками лук, а чищеную морковь пропустил сквозь крупную терку.
  Достаю маринованные грибы и режу на мелкие дольки. Когда мясо поджарится, смешаю его с овощами, добавлю грибы и оставлю жарить еще на пятнадцать минут.
  Пока есть свободное время, чищу чеснок.
  Свежее сало режу небольшими кусками, укладываю в большую эмалированную кастрюлю и пересыпаю солью и чесноком.
  Теперь, когда дома кушать будет нечего - соленое сало станет для меня завтраком, обедом и ужином.
  Мясо готово. Добавляю в чугунок овощи с грибами, а сам начинаю промывать рис холодной водой.
  Привлеченные вкусными запахами, на кухне появляются дети.
  Гришка с Иваном заворожено смотрят на плиту, а Ленка недовольно морщится.
  - Хотите помочь брату сделать вкусный торт? - обращаюсь я к малышам.
  Те радостно кричат и кивают.
  Сестра смотрит на меня, как на сумасшедшего, фыркает и уходит в зал.
  Остаюсь с братьями. Старшему брату даю яйца и две тарелки. Он будет отделять белки от желтков.
   От Григория же никакого толку, два года всего исполнилось. И что ему поручить? Достаю шоколадные конфеты и прошу брата спрятать где-нибудь в квартире.
  - Вечером, когда придет папа, угостишь его конфетой. Только укрывай в разных местах, чтобы мы не нашли, - говорю Григорию и хитро прищуриваюсь. Тот радостно убегает, а я остаюсь наедине с плитой.
  Мясо и овощи готовы. Засыпаю в чугунок промытый рис, маринованный горошек и томатную пасту, а также соль и специи по вкусу. Я, обычно, ложу готовую приправу, которая продается в пакетиках. Перемешиваю и наливаю воды на два пальца сверху риса, еще раз мешаю и убавляю огонь до минимума.
  Плов тушится, поэтому занимаюсь тортом. Брат с горем пополам отделил желтки от белков, испачкался и я послал его к умывальнику. Пока он там плескался, достал готовые коржи, купленные на рынке. Их необходимо смочить лимонным соком, чтобы сделать более мягкими. Тогда коржи будут лучше впитывать заварной крем, который собираюсь приготовить не самостоятельно, а с помощью Ивана, конечно.
  Тот уже умылся и смотрит на меня, как младший повар на босса.
  Разрезаю лимон пополам, выдавливаю сок, добавляю воды и поручаю помощнику смазывать готовую выпечку. Иван старается, от напряжения даже язык высунул.
  Заварной крем варю по бабушкиному рецепту. Подогреваю молоко. Растираю желтки с ванилью и сахаром. Отдельно мешаю две ложки картофельного крахмала со сливками. В сливки добавляю растертые желтки, а затем тщательно перемешиваю.
  Молоко почти вскипает. Но я не позволяю вскипеть окончательно и лью в него яично-крахмальную смесь тоненькой струйкой. Не забываю мешать ложкой. Несколько секунд и жидкость в кастрюле густеет.
  Несу крем на балкон, чтобы быстрее остывал. Когда возвращаюсь на кухню, Гришка докладывает, что конфеты спрятал. По его измазанным шоколадом губам, видно, что часть сладостей надежно упрятана у малыша в животике. Отправляю брата проверить, все ли на месте. Никто не должен обнаружить тайник до прихода отца с работы.
  Григорий важно удаляется, а я продолжаю кухарить.
  А вот и плов поспел. Снимаю чугунок с плиты и укутываю старыми полотенцами на сорок минут. Если все сделал правильно, то дед Арон может мною гордиться.
  Спустя пятнадцать минут приношу слегка остывший заварной крем и показываю Ивану, как нужно смазывать им коржи.
  Брат старается. Опыт уже приобрел, поэтому лихо машет ложкой, не забывая остатки крема отправить себе в рот.
  Пока Иван покрывает коржи кремом, достаю шоколадку и на терке измельчаю. Вообще-то для посыпки нужно использовать крошки выпечки, но я не подумал, чтобы купить лишний корж на рынке. Ничего страшного, сойдет и так. С шоколадом даже вкуснее будет, чем с какими-то крошками.
  Торт готов. Определяю сие творение в теплое место. В холодильник нельзя, коржи должны хорошо пропитаться кремом. Пускай торт постоит несколько часов, а вечером устроим праздничное чаепитие.
  Обедали в зале. Софья Спиридоновна постелила скатерть, и мы чинно уселись вокруг столешницы. Пока няня накладывает порции, я наливаю в стаканы томатный сок. Конечно, к такому блюду нужно подавать соленые огурцы и помидоры, но и сок подойдет.
  Тарелки опустели мгновенно. Дети стали требовать добавки, соскучились, наверное, по домашней пище. В детской кухне, куда Софья Спиридоновна ходит за обедом, такие разносолы не готовят. А мать кроме борща, ничего не варит. Порой даже кажется, что борщ мама Вера именно для меня и стряпает, потому что никто его никогда не кушает.
  К чаю, я принес печенье и конфеты.
  - Не буду конфеты, торт хочу, - насупился Григорий.
  "Ага, половину из тех сладостей, что нужно спрятать проглотил, а теперь, конечно, не желает" - подумал я.
  - Вечером съедим, а сейчас торт еще не созрел. Вот смотри, как только маленькая стрелка окажется на цифре восемь - сразу начнем уничтожать торт, - показал я пальцем на часы, которые висели над телевизором.
  Когда выпили чай, убрался в зале и на кухне. С чистой совестью решил немного полежать на кровати, отдохнуть и набраться сил. Не заметил, как уснул. Но только провалился в царство Морфея, как почувствовал, что кто-то топчется по моей груди. Такое впечатление, что по телу ползают маленькие бегемотики. Открыл глаза и увидел братьев, которые залезли на кровать и нагло меня тормошат.
  - Родя, просыпайся, - нога Ивана соскользнула вниз и уперлась мне в пах.
  От тупой, ноющей боли чуть не застонал. Еле сдержался, чтобы не взять брата за шкирку и скинуть вниз.
  - Ну, что еще надо? - спросил я, морщась от неприятных ощущений внизу живота.
  - Маленькая стрелка на той буковке, что ты показал, - сказал Иван, обиженно надув губы, - пойдем, посмотришь. Родя, ты нам торт обещал. А еще Ленка хотела себе кусок отрезать, а я не позволил, - сдал сестру Иван.
  "Блин! Не семья Головко, а тайны Мадридского двора: мать постоянно рассказывает отцу про меня всякие гадости, сестра, которой шесть лет в обед, хамит и ябедничает, Иван почему-то больше жалуется на сестру, няня стучит всем и чужим в том числе. Голову даю на отсечение, что это Софья Спиридоновна выдала тайну о наших взаимоотношениях в семье посторонним людям, и эту информацию несколько часов назад озвучил московский юрист Штейн".
  Нехотя поднимаюсь с кровати. Плетусь на кухню, как старый дед. А тут еще братья, как голодные коты в ногах путаются. Пока шел, о Григория споткнулся, а Ивану наступил на ногу. Странно, что никто не заорал и не заплакал. Наверное, желание попробовать торт пересилило умение братьев часами ныть и капризничать.
  Умылся холодной водой. Сразу стало легче, сонное состояние исчезло, хотя слабость в ногах и тупая боль в паху остались.
  Торт лежит на холодильнике, без стула малышам не достать. Снимаю его и торжественно вручаю Ивану.
  - Неси в зал, а я пока чайник поставлю, - говорю брату.
  На кухне появляется Софья Спиридоновна и ехидно улыбается. Смотрю на няню и думаю, что тут не так. Бросаю взгляд в окно и замечаю, что на улице светло. Не может быть. На дворе осень, после семи вечера обычно темно, а не солнечно как сейчас. В голове рождаются смутные подозрения, поэтому бегу в зал и смотрю на часы. Нет, все правильно: маленькая стрелка на восьмерке, а большая на четверке. Только вот часы висят немного криво. Черт возьми! Вот облом! Включаю ОРТ и открываю газету с программой передач на воскресенье. На экране мелькают герои какого-то шоу, время, указанное в программе - пятнадцать часов тридцать минут. Все стало на свои места, пока спал, братья залезли за телевизор, сняли часы и перевели стрелки. Осталось разбудить старшего брата и попросить десертное блюдо. Да я и часу не поспал! Ладно, сделаю вид, что ничего не заметил, пускай малыши повеселятся.
  Торт всем понравился, у меня даже настроение поднялось, но ненадолго. После чаепития Ленка подняла бесстыжие глаза и сказала:
  - Вот видите, я же говорила, что Родя тупой, как валенок, а вы не верили!
  - Лена, нельзя так говорить на старшего брата, - вмешалась Софья Спиридоновна.
  - Молчи, дура, не то все маме расскажу, как ты в сумку от нас остатки продуктов прячешь. Мама из тебя душу вынет.
  - Да как ты можешь..., - на глазах у няни навернулись слезы.
  Такой наглости от сестренки терпеть не стал, подскочил к грубиянке и ударил по губам. Ленка завизжала и кинулась в комнату. Без труда догнал негодную девчонку и отшлепал по мягкому месту. Крик стоял такой, что, возможно, всполошились все соседи в доме.
  Впечатленные скорой расправой, братья дружно подхватили грязную посуду и побежали на кухню. А я чтобы не слышать визг и сбросить нахлынувшую, как огромная волна злость, выскочил на улицу.
  За домом терпеливо ждет старый тополь, который часто использую в качестве мальчика для битья. Сейчас выполню каждой рукой по тысяче "укусов змеи", потом пойду делать уроки. Ноги тренировать опасно, пах болит и ноет и, возможно, еще несколько дней будет доставлять неприятности. Я знаю, что такое получить удар между ног, если бы не защита, то лежать Родиону Головко в больнице, на операционном столе с дислоцирующим повреждением и разрывом белочной оболочки.
   Многие могут спросить, как так, знаешь, что бить в пах опасно и все равно бьешь. А иначе нельзя. В уличных драках нет правил, которые применяются на соревнованиях по самбо, карате, или боксу. Сколько было случаев, когда спортсмен-разрядник, участник и чемпион многих соревнований оказывался бессилен перед уличной шпаной.
  У Ваныча тренируется самбист по кличке Немец. Родители парня уехали в Германию, а он остался учиться в институте. Живет с бабушкой в двухкомнатной квартире на улице Покрышкина. Сам себе хозяин, контроля со стороны взрослых никакого. Другой бы пользуясь свободой пил, гулял, да за девушками бегал, а Виктор, так звали парня, утром в институт, вечером на тренировку и домой, уроки учить. Непонятный такой, слишком дисциплинированный. Одним словом - Немец.
  Однажды идем с Немцем после тренировки к троллейбусной остановке, а он рассказывает:
  - Два года назад нарвался на трех гопников. Как обычно, закурить попросили, а потом денег на бутылку. Пришлось драться. Думал, что легко раскидаю хулиганов и пойду дальше, куда там отморозкам против кандидата в мастера спорта тягаться. Только ничего не вышло. Пока одного хулигана захватил, чтобы бросить - получил пару раз по яйцам и три раза по голове. Короче говоря, избили меня, как последнего ботана, еле вырвался и убежал. Понимаешь, - обратился Немец после небольшой паузы, - все те броски, подсечки, которые с успехом применял на тренировках и соревнованиях, во время драки не получались. А удары, которые старался нанести по врагу? Не удары, а уродство, какое-то! Пьяная студентка сильнее бьет и резче.
  - Понимаю, конечно, - сказал я, не раздумывая, - сам в такие ситуации попадал.
  - И что делал, как выходил из положения?
  - Дрался, или убегал, исходя из конкретной обстановки. Чаще всего убегал. Как говорят опытные мастера восточных единоборств: "Лучший бой - это не тот, в котором победил, а тот, который удалось избежать!".
  - Получается, если увидел хулиганов, то драпай, как трусливый зайчишка, - поднял брови Виктор и кинул недоверчивый взгляд в мою сторону, пытаясь уловить какой-нибудь подвох. - А если с девушкой гуляешь, а навстречу идут отморозки, которые жаждут нашей крови. И что делать? Убегать?
  - Когда иного выхода нет - нужно драться, но драться не так, будто выступаешь на соревнованиях, или проводишь спарринг в спортзале, а биться, бить злобно и жестоко, как бьет последний подонок, отморозок, не знающий жалости к человеку. Но для этого важен психологический настрой. Те хулиганы, которые тебя трамбуют, уже психологически готовы избить, покалечить жертву и обобрать до нитки. Они злы и решительны, подогреты спиртным, или наркотиками, а может просто излишним адреналином и желанием позабавиться. А ты должен их превзойти. Стать на время чудовищем, отбросить сантименты и нанести превентивный удар.
  Не стал рассказывать Виктору, что в подобных ситуациях сам превращаюсь в коварного и безжалостного разведчика-диверсанта, который уничтожает врага всеми доступными средствами. Однако и не жертвует собой, и на вражескую амбразуру не бросается, чтобы погибнуть смертью храбрых.
  - А что такое превентивный удар? - поинтересовался Немец.
  - Это когда первым начинаешь драку с хулиганами, а не ждешь, когда тебя атакуют.
  - Нельзя же бить первым, а как же кодекс и честь самбиста? - Немец уставился на меня так, будто я впервые пришел на тренировку, опоздав на вводную лекцию о борьбе самбо, и о правилах поведения борца в общественных местах ничего не знаю.
  - Какой к черту кодекс! Сам понял, что сказал? Тебя сейчас калекой сделают, а твою любимую девушку изнасилуют! Или хочешь подождать, когда сломают правую руку, чтобы подставить левую. Это тебе ничего не напоминает? - всегда удивлялся подобной линией поведения людей: "Сиди, не высовывайся, пока не припечет. Наша хата с краю. Ага, надавали по морде, кровью умылся - пора засучивать рукава. Утер из-под носа юшку и вперед в бой кулаками махать, если враг еще не ушел".
  Такой вот разговор состоялся между нами. Правда Виктор правильных выводов не сделал и пару месяцев назад пришел на тренировку с заплывшим глазом. На мой вопрос о случившихся неприятностях, Немец махнул рукой, насупился и отошел в сторону. Тогда я и подумал, что регулярные занятия единоборствами не делают из самбиста бойца в прямом смысле этого слова. Такой спортсмен тренируется, участвует в соревнованиях, но в экстремальных ситуациях теряется. Причина такого поведения, как мне кажется, кроется в неправильном воспитании ребенка родителями. Как часто мы слышим, что шуметь нельзя, драться нельзя, бегать нельзя, то нельзя, это нельзя.... Спустя некоторое время из нормального, подвижного ребенка вырастает маленький, сидячий Будда, который боится выйти за пределы своего двора и, естественно, не может за себя постоять. Потому что в голове у парня то самое "нельзя", о чем пугали ребенка родители с ранних лет. У Немца, наверное, такой психологический барьер и стоит. И самбо здесь не поможет. Не скрою, меня также долбили этим "нельзя", били, унижали. Сломаться не дал дед Арон, который не уставал повторять: "Ты воин! Ты караим! Будь сильным! Никогда не сдавайся!".
  Две тысячи ударов дались нелегко. Я буквально вымотался и взмок. Тело болело, ноги дрожали, единственный плюс - злость на Ленкины выходки прошла бесследно, значит, пора возвращаться в квартиру.
  В понедельник иду в школу. Настроение отличное. Вчера, пока избивал тополь, домой на несколько минут заезжал отец и рассказал Софье Спиридоновне, что в новой квартире стелют паркет и собирают итальянскую мебель, и скоро мы туда переедем. Сейчас, как раз делают детскую комнату: на днях ждем пополнение, вернее братика. Сына родители решили назвать Семеном в честь деда. Не скажу, что сильно рад такому знаменательному событию, как рождение брата. Пускай меня осудят люди, но я не понимаю маму Веру. Ведь мало родить ребенка, нужно его еще и воспитать. А о каком воспитании может идти речь, если мать видит детей только рано утром и поздно вечером. Сестра и братья целыми днями сидят дома с няней, которая не желает прививать малышам простые, общечеловеческие ценности. Прихожу домой, хоть уши затыкай. Крики, ругань, драки, бесконечные жалобы длятся часами. Если дети в раннем возрасте постоянно между собой ругаются, то, что будет, когда они вырастут. Вот наплачутся родители, лет через десять. Хотя, как там, в поговорке, что ворон вороне глаз не выклюет. Дети слепо копируют поведение родителей. Зная характеры отца и матери, с ужасом представляю в каких моральных уродов превратятся мои любимые сестра и братья. Себя, может и не поубивают, а вот окружающим придется не сладко. Хорошо, что я не застану времена, когда наш змеиный выводок наберется сил и накопит яду. Уеду далеко, и найдется ли одна веская причина, по которой я должен вернуться в семью? Думаю, что нет.
  Пожалуй, самой приятной новостью стали слова папы о найме домработницы, которая будет убираться в квартире, стирать и готовить. Надеюсь, теперь у нас появится нормальная еда, и мамины борщи с плавающим поверху салом исчезнут навсегда. Разбаловал меня Большаков разносолами, которые готовят в Бригантине, теперь домашняя пища кажется невкусной, если, конечно, сам что-нибудь не приготовлю.
  А вот и сюрприз. Возле школьной калитки стоит Кротова и ее глаза прожигают насквозь.
  - Привет! Не кажется, что слово данное мужчиной подлежит немедленному выполнению, - Вероника презрительно надула губы и сузила брови, - а тот, кто не держит слово не мужчина, одним словом - тряпка...
  - И тебе доброго утра, - прервал я поучительный монолог Кротовой. Женщине дай волю - запилит до потери памяти. Пока будешь слушать и забудешь, о чем начался разговор, и кто на кого не так посмотрел полгода назад. - Прости, Вероника, но я помню о негодяе, который тебя преследует. Просто у меня не было возможности сдержать обещание, постараюсь в эти выходные найти Сердцееда и разобраться с ним.
  - Постарайся, а то я начну думать, что влюбилась не в крутого парня из десятого "Б", а в трусливую базарную женщину, прячущуюся под прилавком от налоговой полиции.
  "Не влюбилась, а тешишь свое больное самолюбие. Как же, пивная принцесса и не может поймать в свои сети простого десятиклассника, который ходит пешком и носит обноски" - подумал я.
  Когда уже закончится идиотская игра под названием "Ромео", или девчонки будут приставать к Родиону Головко до победного конца? Не скрою, мне приятно повышенное внимание женского пола, даже заводит, когда эта заинтересованность плавно перетекает в попытки соблазнения, сдобренные такой эротикой, что голова идет кругом, а мужское достоинство готово разорвать джинсовую материю и вырваться на свободу. Теперь понимаю, почему многие знаменитости по десять раз женятся и разводятся и редко кто может устоять такому сильному напору со стороны прекрасных дам.
  Хорошо, что в свободное время сижу дома, или тренируюсь в спортзале. Представляю, что как и все отрываюсь на дискотеках и вечеринках: ритмичная музыка, убойный коктейль и голубоглазая Барби с чувственными, слегка влажными губами, стоящая передо мной на коленях....
  "Тьфу ты, сгинь, окаянная, уйди!" - образ распутной красавицы предстал столь ярко, что я чуть не закричал. Ведь я Марию люблю, а она в сто раз круче, чем Барби, Вероника и другие девчонки вместе взятые.
  - Родион, с тобой все в порядке? У тебя зрачки расширились, - тревожно спросила Кротова.
  - А? Что? Извини, мне нужно идти, - я оставил удивленную Веронику и рванулся в сторону входа, игнорируя то, что девушка еще пыталась удержать меня за руку и что-то сказать.
  Школьный двор пересек без остановок, но на ступеньках у входа столкнулся с Барби.
  "Вот, блин, помянешь черта и он тут как тут" - подумал я, пытаясь обойти Валентину Голубеву по широкой дуге.
  Ничего не вышло, Барби ловко преградила дорогу и вытащила фотоаппарат. Вспышки неприятно резанули по глазам, а Барби снисходительно улыбаясь, уставилась на меня.
  - Ну, что еще, Валентина, тебе больше заняться нечем? - спросил я сердито.
  - Зачем же так строго, - ехидно сказала Голубева, - или тебе нравится, когда пожестче? Я плохая девочка и можешь наказать меня прямо сейчас. Куда пойдем, в учительский туалет, или в гостиницу. Предлагаю ко мне домой, предки на работе и ты сможешь удовлетворить все свои сексуальные фантазии.
  - С чего это ты взяла, что я пойду с тобой? - растерянно спросил я.
  - А что скажешь о некой сенсационной статье в желтой прессе, - девушка достала из сумочки свернутую в несколько раз газету "Вечерние новости", которые в народе прозвали "вечерней гадостью", и протянула мне.
  Не терпелось развернуть газету и убедиться, что там ничего страшного нет, особенно касаемо скромной персоны ученика десятого класса. Ну, зачем писать что-то про школьника, который не блещет в учебе, не участвует в олимпиадах и соревнованиях и ни в чем противоправном также не замечен. Единственно к чему можно придраться - это мой внешний вид, вернее скромный гардероб, который не к лицу сыну известного бизнесмена и политика.
  - На уроках почитаю, сейчас некогда, - буркнул я и, не глядя на Барби, вошел в здание.
  - Ню, ню, ню. Встретимся на первой перемене, милый, - томно сказала Валентина и успела ущипнуть меня за одно мягкое место.
  "Вот попал!" - подумал я, двигаясь в потоке учеников и едва успевая отвечать на многочисленные приветствия несущиеся вслед.
  Казалось, прошла целая неделя, и все забыли о существовании десятиклассника по имени Родион. Ничего подобного, игра продолжается, и борьба только начинается. Что будет на этот раз: приглашение домой в гости, на пикник, спасение девушки от злого хулигана, или что еще? А может, Родиона Головко просто похитят и где-нибудь в подвале жестоко изнасилуют. Мда... мечта идиота, как же, изнасилуют, жди.
  Какой сопливый мальчишка не мечтал, чтобы его хотя бы раз схватила и поимела развратная красотка. Помню, в пятьдесят восьмом квартале, в соседнем подъезде жила девушка Юля, симпатичная, крашеная блондинка. Юля каждый вечер выходила на улицу в короткой юбке, или обтягивающих стройные бедра лосинах покурить с парнем по имени Федор, который жил неподалеку. Заберутся в кустарник, что за сараем и дымят, а как стемнеет на улице, то целуются, милуются, пока Юлькина мать не выглянет из окна и не позовет дочь домой. Я тогда малым был, но на девушку серьезно запал и даже хотел с Федором подраться, чтобы устранить соперника. Крутился возле красавицы, краснел, как помидор, пытался завести разговор, но вместо этого что-то бормотал непонятно что. Не замечала Юля шустрого мальчишку, в упор не видела, хоть я и круги вокруг нее выписывал и на глаза девушке старался попадаться чаще, бесполезно.
  А сейчас наоборот, девчата вокруг, как пчелы над ульем кружатся, а я ноль внимания. Машку люблю и только ее, самую красивую и желанную для меня девчонку в мире.
  На уроке истории достал газету и на первой же полосе обнаружил заголовок: "Сенсация на бойцовском ринге!". Читаю: "...неизвестный молодой спортсмен одержал победу над чемпионом Дагестана по вольной борьбе и неоднократным победителем по боям без правил...".
  Хорошо, что фотографии нет, а то досталось бы от родителей. Сидеть дома все свободное от школы время - не самое строгое наказание, которое может придумать папа.
  Стоп! А почему Голубева дала мне статью? Хочет шантажировать? Точно хочет. Вот это я приплыл, называется. Нужно выпутаться из данной ситуации как можно быстрее, пока остальные не узнали. Мысли завертелись в голове с бешеной скоростью, но ничего умного не придумывалось. Подожду, что скажет Барби, а потом приму решение.
  После звонка на перемену выхожу последним из класса и сталкиваюсь с Голубевой. Барби хватает меня за руку и тащит к окну, подальше от остальных учащихся.
  - Что, Самбист, готов расстаться с невинностью? - спросила девушка и плотоядно улыбнулась.
  - С чего ты так решила? - ответил я, стараясь принять самый невозмутимый вид.
  - Это же ты выступал в субботу на ринге и об этом еще никто не знает. Все думают, что победитель Кавказского Медведя приехал с какого-то дальнего района области, а не учится со мной в одной школе. Вот будет новость для читателей - победитель грозного Медведя, не взрослый спортсмен, а простой школьник, а если прибавить к этому, что Самбист - сын олигарха, то получится не одна сенсация, а целых две, на которых можно неплохо заработать. У меня есть знакомый в газете, который сказал, что назначена награда репортеру, кто первым возьмет интервью у победителя, - Барби замолчала и торжествующе уставилась на меня.
  - В субботу с друзьями отдыхал. Пять человек могут подтвердить, что вечером Родион Головко находился на даче в поселке Зеленый. Так что у меня есть алиби, - я широко растянул губы, стараясь показать маленькие ямочки на щеках, которые так нравятся бабушке Лиде.
  - Хватит врать, я тебя сфотографировала и сегодня напечатаю фотографии. Мои знакомые сразу определят, кто есть кто. Поэтому решай быстро: или я, или статья в газете "Вечерние гадости".
  - Скажи, Валентина, честно, что ты хочешь? Может денег? Тогда сколько? - знаю, что шантажистам платить нельзя, но все равно спросил.
  - Я хочу взять у тебя интервью, прямо сейчас. Ты же мечтаешь, чтобы у тебя взяла его такая красивая и распутная девушка?
  Понятно, что за интервью желает взять Барби, вон как губки облизывает, и глаза горят, как у гулящей кошки, а руки так и тянутся к запретному месту.
  И за что мне такое наказание? За какие грехи? Еще и пах начал болеть, говорил же доктор, что нужно недельку отлежаться, а я не послушался. Так импотентом стать не долго, скоро буду всех девушек за версту обходить, особенно таких красавиц, как Голубева, Кротова, или Анжела Попова.
  - И какой твой положительный ответ? - Барби пиявкой прилипла к моей груди, так просто и не оторвешь.
  - Нет, нет, нет и еще раз нет! И остальным скажи, чтобы не приставали. В эту дурацкую игру на которой все помешались не выиграет никто. Поняла, никто! И закончим наш разговор, а то на урок опоздаю.
  - А как же статья? - воскликнула Голубева.
  - А мне все равно. Делай что хочешь, - отцепился от Валентины и, чтобы не опоздать на урок, побежал в сторону кабинета математики.
  - Ты еще пожалеешь об этом, - крикнула Барби, - я тебя предупредила.
  Известно, что слухи распространяются быстрее эпидемии гриппа. На большой перемене, в школьном коридоре меня окружила толпа ребят. Волков, размахивая "Вечерней гадостью", как сигнальным флажком, первым спросил:
  - Самбист, правда, что ты в субботу на бойцовском ринге Медведя завалил? Вот в газете написано, только возраст и фамилия другие указаны, а имя твое.
  - Нет, я все выходные на даче провел, не знаю, о ком там пишут.
  - Но имя и прозвище сходится, - не сдавался Волк.
  - Отстаньте, не дрался я ни с кем, понятно! - крикнул я, протискиваясь по направлению к школьной столовой. Пара пирожков никогда не помешает ослабленному напряженными тренировками организму.
  Добраться до столовой не удалось. Не прошел и десяти шагов, как меня атаковали новые любопытные товарищи. Отпихивать их в сторону не решился, кричать и ругаться не стал, единственное, что делал - все отрицал. Вот, Голубева, зараза! Подставила, так подставила!
  На уроке химии сидел голодный, злой. Решил из класса никуда не выходить, чтобы не приставали с вопросами. Впервые за всю учебу в школе, я мечтал остаться на нелюбимом занятии еще пару часов и без перемен.
  Мечты не сбылись. Прозвенел звонок. Я с задумчивым видом остался в кабинете, в который спустя минуту вбежала Варвара и еще несколько девчонок из разных классов.
  - Привет, Родион! Еле тебя нашли. Это правда, что ты бился на ринге и победил чемпиона? А еще рассказывают, что победителю вручили сто тысяч рублей, а также ключи от машины, - выговорила Варя на одном дыхании.
  Капец! Завтра уже придумают, что Родиону миллион подарили, машину и квартиру в придачу, а еще наградили поездкой на Кипр.
  - Не имею отношения к тому, что услышал, - я сделал вид, что сильно занят и уткнулся носом в спортивную сумку.
  - Да, ладно, не прибедняйся, мы все про тебя знаем, - вперед выдвинулась худенькая, кареглазая брюнетка с тонкими чертами лица, - а еще я очень беспокоюсь о твоем здоровье. Надеюсь, что травма, полученная в поединке, не сильно беспокоит? Могу помочь. Хороший восстановительный массаж снимет боль и поднимет настроение.
  "Полный атас!" - первое, что пришло мне в голову. Откуда брюнетка знает все подробности боя на ринге? Или присутствовала лично, или ей рассказали о поединке очевидцы. Одно из двух.
  - Не понимаю, о чем ты? - решил стоять до конца и не сознаваться в участии в боях без правил.
  - Папа мне вчера все рассказал, так что не ломайся, как молодая девица на выданье.
  - Светка, ты в "Ромео" не участвуешь, поэтому отвали от самбиста. Он сейчас наш объект охоты, - Варвара сдвинула брови, посмотрела на соперницу, как мясник на корову и попыталась отодвинуть девушку в сторону.
  - А мне плевать на вашу игру! Это вас только бабло интересует, а я просто хочу пообщаться с хорошим парнем, - твердо сказала Светлана, не сдавая позиции.
  - Думаешь, если твой папа главный мент области, так тебе все позволено? - выкрикнула Варвара.
  - И что ты имеешь против моего папы? - зашипела девушка.
  Я не стал ждать продолжения спектакля и разгорающуюся ссору не остановил. Просто схватил сумку и выскочил из кабинета химии. Сначала возникло желание сбежать с остальных уроков, но сдержался.
  Последние занятия провел как на иголках, многие ребята желали услышать подробности боя с Умаровым. Волк с Болтом также не остались в стороне и на мои попытки сделать вид, что ничего не знаю, понимающе улыбались и советовали не вешать им на уши лапшу. Но настоящим испытанием оказалась встреча с классным руководителем. После последнего урока Марина Леонидовна позвала меня в кабинет географии. Опустив голову, я послушно двинулся за учительницей, заранее готовясь к тому, классная начнет читать нотации, а затем вызовет родителей. Правда кто придет непонятно, мать в роддоме, а отец последний раз навещал школу и беседовал с учителями, когда мы жили в Тишинске.
  Опасения не подтвердились. Когда дверь в кабинете географии захлопнулась, Марина Леонидовна начала мне сочувствовать.
  Никогда не слышал таких добрых и проникновенных слов от постороннего человека и от родного тоже. Да что там, родители, которые меня усыновили, скупились на похвалу, и самым ласковым словом в мой адрес было слово "Родя", которое я терпеть не мог и ненавидел всей душой.
  "Родя принеси", "Родя подай", "Родя помой", "Родя убери"! Обращаются к сыну, будто к собачке и кличку придумали подходящую. Однако хорошие хозяева и собаку хвалят, а мои родители, наверное, этого делать не умеют, или не желают.
  Серые портреты великих путешественников смотрели свысока и криво улыбались, а я сидел за партой, слушал учительницу и пытался понять, что же хочет от меня эта красивая молодая женщина. Оказалось, что ничего. Просто говорит хорошие слова и жалеет. Не знаю, как вернее описать данную ситуацию, но в какую-то секунду показалось, что со мной беседует любящая мать.
  Тут и случилось то, что я от себя никак не ожидал. Когда Марина Леонидовна протянула руку и погладила меня по голове, что-то внутри взорвалось и слезы полились непрерывным потоком.
  Да, я плакал, ревел, как девчонка. Скажи кто пару часов назад, что такое возможно, просто бы посмеялся над простаком, потому как не верил, что умею плакать. Сколько себя помню, подобная слабость, свойственная детям и женщинам полностью отсутствовала в моем железном характере. Били малыша, оскорбляли, запирали в темной комнате - результат один, я крепился и еще сильнее сжимал зубы. А сегодня несколько ласковых слов растопили ледяное сердце и слезы, как реки в половодье вырвались наружу.
  Марина Леонидовна что-то тихо говорила, но я ничего не слышал. Спустя минуту женщина вышла из класса. Когда остался один, постепенно успокоился. Рукавами рубашки вытерся насухо, провел пальцами под глазами, убедившись, что мокрых мест не осталось, выскочил в коридор. Посмотрел по сторонам. Занятия в школе уже закончились, но не хотелось кого-нибудь встретить и снова отвечать на глупые вопросы.
  В фойе меня окликнул Кленов.
  - Наконец ты вырвался из лап нашей классной, надеюсь, учительница тебя не сильно замучила? - сочувственно спросил Арсений.
  - Ты даже не представляешь, какая она хорошая женщина! - твердо сказал я.
  - Может, раскроешь тайну, почему тебя вызвали? - не унимался Кленов.
  - Раскрою, конечно. Марина Леонидовна видела в субботу поединок на боях без правил между Родионом Головко и Русланом Умаровым.
  - Офигеть! Так значит, это правда о чем шумит вся школа, и пишут "Вечерние гадости". А сто кусков, которые ты дал на хранение...
  - Все правда, - перебил я друга, - только не знаю, куда от этой правды спрятаться, в какую норку залезть, чтобы не нашли. Сам понимаешь, что слава меня погубит. Отец узнает, что сын участвовал в боях, и наверняка сделает какую-нибудь гадость.
  - А если тебе уйти от предков. Поживи до лета у меня, своих родителей я уговорю, места в квартире хватит. Получишь аттестат и свалишь в другой город, или пойдешь учиться в универ, а там и общагу дадут.
  - Не получится. Ты моего папу не знаешь. Такой человек на все способен.
  - И что тебе сделает, денег не даст на карманные расходы? - засмеялся Кленов.
  - Нет, он и так никогда не дает, - серьезно сказал я, - Но может в дурдом упрятать навсегда. У него и средств достаточно и связей хватает.
  - Что думаешь предпринять?
  - Говорю же, не знаю. Ладно, пойдем отсюда, пока нас не подслушали.
  - Пошли. Только расскажи по дороге, как ты чемпиона бойцовского ринга завалил. Мне же ты доверяешь.
  Выскочили с другом на школьный двор и сразу принялись затягивать молнии на куртках. На улице похолодало. Грязные облака заполонили небо, а злой ветер бросал в лицо мелкие капли дождя.
  Возле калитки я сразу заметил съежившуюся девичью фигурку. Опять Кротова! Ну, до чего же настырная девушка! Стойко караулит Родиона Головко и плохая погода не помеха. Если пойду прямо, то, возможно, повторится попытка похищения Головко Вероникиными охранниками. А я просто так не дамся. Не желаю попасть в плен к врагу. Хотя, что я могу сделать против двух взрослых мужиков, хорошо подготовленных физически. Только убежать. Это не с местными хулиганами биться, которые только и могут, что нападать толпой, а еще обижать младших по возрасту. Теоретически я был готов дать отпор нескольким сильным противникам, при условии, что на моей стороне сыграет фактор внезапности. Здесь же, меня ждут и неожиданно напасть не получится. Значит, остается одно - бежать как можно быстрее.
  - Сваливаем! - кричу Кленову и разворачиваю его в сторону заднего двора.
  Рывок за школу и мы возле двухметрового забора. Легко беру препятствие и мчусь дальше. Арсений не отстает. Вообще-то у Кленова отличная физическая подготовка, любому легкоатлету даст фору и не запыхается. А попробуйте, подвигайтесь под ритмичную музыку несколько часов подряд. Не каждый спортсмен выдержит такую интенсивную тренировку. А Кленов, по его рассказам, проводит в танцевальной школе более пяти часов занятий. Там не посидишь в кресле перед сценой, необходимо постоянно двигаться и на своем примере учить других танцоров правильно выполнять то, или другое па.
  Пробежав триста метров, перешли на шаг и Арсений спросил:
  - От кого драпали?
  - Да Кротова достала, проходу не дает. В прошлый раз двух охранников натравила, еле ушел. А кто знает, сколько псов сегодня на меня спустит. В любом случае, встречаться нежелательно, лучше перестраховаться, чем попасть в лапы озабоченной маньячке, которая только и мечтает, как взять главный приз в игре, на которой вся школа помешалась.
  - Ты хочешь сказать, что Вероника пыталась тебя похитить? - воскликнул Арсений.
  - Похоже на то. А как еще назвать неодолимое стремление затащить парня в машину без его согласия. Понимаю, для победы в игре все средства хороши, но должна же быть грань, за которую переступать нельзя. Или богатым позволено переходить границы разумного. Чем больше богатства, тем больше убежденности, что тебе все позволено, так? Вот посмотри, как ведут себя наши мажоры с детьми бедных родителей, сколько презрения к простому человеку, сколько чванства и ненависти. Хозяева жизни, блин!
  Дождь усилился. Под ногами зачавкала грязь, а на обочине появились небольшие лужицы, от которых я старался держаться подальше: машины с темными потеками по бокам стремительно неслись по дороге, поднимая тучу маслянисто-серых брызг, окатывающих неосторожных прохожих.
  Пока дошли до Кленовой многоэтажки, успел рассказать другу, как заступился за девушку, а потом дрался на бойцовском ринге.
  - И что теперь будешь делать? - поинтересовался Арсений.
  - Понятия не имею. Скорее всего, сделаю вид, что ничего не случилось, а там пускай болтают что хотят. Мне, в принципе, все равно.
  Возле подъезда мы расстались, и я галопом рванул домой. Решил, что быстро пообедаю, сниму с батареи чистую борцовку и шорты, которые вчера постирал и побегу на тренировку. Раз обещал Ванычу усиленно готовиться к соревнованиям, значит нужно держать слово.
  В квартире стоит мертвая тишина. Никто не встречает и не бросается с радостными воплями навстречу. Кругом валяется мусор и обрывки бумажек, отсутствует кое-какая мебель, а чьи-то ботинки оставили на полу немалые комья грязи.
  В полном недоумении прошел на кухню и сразу заметил исчезновение холодильника. Прощайте два кило мяса и сало с чесночком. В раковине обнаруживаю грязную посуду. Боже! А чугунок с моим коронным блюдом, что здесь делает? Я смотрю на свой несостоявшийся обед и чувствую, как волна бешенства покрывает меня с головы до ног. Ну, кому помешало мясо по-испански? Зачем половину кастрюли с продуктом залили водой, а сверху набросали грязных тарелок и ложек?
  Лечу в зал. Диван, стол и стулья на месте. Отсутствует книжный шкаф. И где теперь спрятанные в тайнике мой паспорт и другая мелочь? Остается надежда, что шкаф, как антиквариат представляет собой не только художественную ценность. А Григорий Семенович в подобных вещах разбирается. Скорее всего, шкаф отвезли на новую квартиру. Но, если отдали на реставрацию, или на продажу, то личные вещи я потерял навсегда.
  В спальне помятая кровать и записка. Читаю: "Родя! Мы уехали на новую квартиру. Пока там идет ремонт, поживи несколько дней здесь. Наведи порядок, приеду, проверю. Папа".
  Со злости рву отцовское послание на мелкие кусочки. Как тут не сердиться, если всем на меня наплевать. Хотя и раньше заботой не окружали. Придешь из школы, и никто никогда не предложит миску похлебки, не скажет: "Сынок! Ты есть будешь?". Сам тихонько идешь и греешь себе борщ, или мажешь хлеб маслом и глотаешь его на завтрак, обед и ужин. А что делать? Мама Вера себя приготовлением пищи не утруждает. Если что и состряпает к ужину, то строго на двоих с папой, а я всегда был третьим лишним.
  Спортивную форму почему-то нахожу в углу ванной комнаты вместе с другими тряпками. Хоть с этим повезло. Проверяю тайник за сливным бочком. Конверт с деньгами на месте, беру одну тысячерублевую купюру, а остальное прячу назад. Теперь с голоду не помру. Сейчас по дороге в спортзал куплю пирожков, или беляшей, а после тренировки возьму что-нибудь более полезное, например, сыр и молочные продукты. Холодильника нет, но до завтрашнего утра такой провиант не прокиснет. Короче говоря, не пропаду. Правда, если меня оставили надолго, то придется брать первые блюда в кафе, или столовой. Не могу без горячего питания. Вот, сейчас, все бы отдал за миску дымящегося супа или тарелку зеленого борща.
  Дни тянулись монотонно и скучно: утром школа, днем тренировка в спорткомплексе, а вечером выполнение домашних заданий. В среду, около двадцати часов меня навестил отец, прервав мое вынужденное отшельничество. Григорий Семенович был слегка навеселе и не стал придираться к разбросанным на кровати школьным учебникам, а перешел сразу к делу.
  - Вот думаю, оставить тебя здесь, или забрать на новую квартиру, как считаешь? - отец ехидно ухмыльнулся и уставился на меня в ожидании ответа.
  Я молчу. Знаю, что мое мнение значения не имеет. Все равно родители поступят по-своему. Если решили держать сыночка на старой квартире, то никуда не денешься, придется жить. Мне разницы нет, даже спокойнее будет и никто не станет кричать и оскорблять, лазить по карманам и вытряхивать сумку. Только говорить об этом отцу нельзя, сделает назло, или придумает такую подлость, что мало не покажется, за ним не заржавеет.
  - Язык проглотил? Не желаешь с отцом разговаривать? Ну, ну..., понятно, не моя кровь, Головковская, а кровь каких-то нищебродов течет в твоих жилах и этим все сказано, - с некой долей помпезности заявил отец.
  - Не понимаю, о чем это ты, - буркнул я.
  - Хорошо, сейчас объясню. - Григорий Семенович достал из внутреннего кармана пиджака бутылку "Шабасс Наполеон" и, сделав хороший глоток, сладко причмокнул губами. - Вот раньше Россия делилась на два класса: господа и рабы. У меня дед атаманом был, имел хутор и батраков, а у Веры Филипповны - бабка потомственная дворянка, у них в роду графы и бароны. Потом революция всех уровняла, кто был никем, тот стал всем. Это все равно, что отличный французский коньяк с мочой смешать и как считаешь, что получится? - сделав еще один большой глоток, отец продолжил развивать свою мысль. - Но, слава богу, коммунистическая уравниловка закончилась, пришел к власти Ельцин, и все опять стало на свои места. Мы, господа, делаем деньги, управляем страной, а остальное быдло пашет, создает материальные ценности, которые мы используем для своего удовольствия.
  - Получается, что те, кто работает в поле и на заводах - быдло? А вы, которые ограбили собственный народ и сейчас жируете за счет простых работяг - хозяева жизни, господа? - моему возмущению не было предела, казалось, каждая частичка моей души восстала против извращенной отцовской логики.
  - То, что ты называешь народом, сначала разворовал, а потом пропил бы все, что создано трудом нескольких поколений советских людей. Точно так поступили после октябрьской революции семнадцатого года коммунисты. Большевики, мать их за ногу! Все что можно разрушить - разрушили, а что можно пропить - пропили, пока Сталин к власти не пришел. И сейчас могло произойти подобное. Быдло пропило бы последнее и стало бы ждать, когда придет строгий дядя и наведет порядок. Только новый Коба не потребовался, мы власть взяли. А отдавать никому не собираемся, понял! - отец закурил дорогую сигарету и первой затяжкой выпустил клубы дыма в мою сторону. - Вот говоришь, народ, народ. Этот народ, чтобы получить должность в моем банке мать родную продаст. Стоит бровью пошевелить и все бросятся мне туфли лизать и не только их, потому что знают, что за воротами таких соискателей работы тысячи, а свято место, как говорят, пустым не бывает.
  - Ну, хорошо, люди бьются за место под солнцем, а я тут причем. Я вроде в школе учусь, а потом в училище поступлю, или университет, получу диплом и пойду работать, только пятки никому лизать не собираюсь.
  - Кровь в тебе гнилая, - отец плюнул на остаток сигареты и, бросив окурок на пол, растер подошвой туфли. - Вот посмотри сам. Учишься на тройки, особого интереса к изучению отдельных предметов не проявляешь, в кружках, семинарах, олимпиадах не участвуешь. Я даже не знаю, какие дисциплины тебе нравятся, чтобы определиться с выбором профессии, коей станешь на жизнь зарабатывать. На самбо восемь лет ходишь, вроде тренируешься, а результатов нет. Где победы на соревнованиях, дипломы, кубки? После школы, куда тебя определять? Только в военное училище. А если не потянешь, то пойдешь в армию, а после на стройку кирпичи таскать, больше ты ни на что не способен. А все потому, что родился ты тупым быдлом и холуем умрешь. И место тебе не рядом с нормальными людьми, какими считаю своих детей, а с такими рабами, как ты. Скажи, зачем сестру избил, что тебе малышка плохого сделала? Мне няня все рассказала, как ты ее оскорблял и унижал.
  - Не оскорблял я ее, а ударил слегка по губам после того, как она меня обозвала тупым, а няню дурой, - утверждение, что Софья Спиридоновна выступила на стороне сестры, повергло меня в шок. Хотя няню можно понять. Женщина почти пенсионного возраста, где в городе найдет высокооплачиваемую работу, если поссорится с хозяином?
  - Скажи спасибо, что у меня сын родился, иначе руки, ноги оторвал и в асфальт закатал. Но в наказание поживешь здесь до понедельника, на голодном пайке, чтобы мысли дурные в голову не лезли. А после я тебя заберу на новую квартиру. Только сначала у сестры прощения попросишь. И если еще подобное повторится - пеняй на себя.
  Отец покинул квартиру, а я остался один. Особой радости к предоставленной свободе не испытал, но и не расстроился. Было бы от чего. С ранних лет постоянно чувствовал себя брошенным и никому не нужным. Хотя прошедшие годы "счастливого" проживания в семье Головко только развили во мне такие черты, как самостоятельность, ответственность за принятые решения и настойчивость в достижении поставленной цели. Думаю, что готов к самостоятельной жизни. Уборка, стирка, приготовление пищи - легко, работа на огороде, мелкий ремонт в доме, починка одежды - раз плюнуть. Еще, как говорил кот Матроскин: "... я крестиком вышивать умею", огромная благодарность бабушке Нюре, которая долгими зимними вечерами учила маленького Родиона вышивать, вязать и штопать.
  Наступил четверг. На занятия не иду, а лечу. Ведь сегодня Мария из столицы приезжает, предстоит долгожданная встреча и поэтому настроение у меня прекрасное.
  Привычно пробираюсь в школу с обратной стороны от центрального входа. Вчера, возле калитки ко мне бросилась рыжеволосая девица с носом как у цапли. Девушка держала в руке диктофон. Общаться с представителем желтой прессы не хотелось и я, недолго думая, рванул стометровку.
  Сегодня повезло меньше. Когда преодолел забор, заметил, как из-за угла здания выскочила вчерашняя знакомая в компании с двумя рослыми парнями, явно не учеников. Стоило попытаться обогнуть троицу по дуге, двигаясь по школьному стадиону, но не решился, у ребят, возможно, длинные ноги, могут догнать, а драться опасно - скандалом пахнет, или сенсацией. Представляю заголовок в газете: "Сын известного бизнесмена дерется даже во время учебы".
  Мигом разворачиваюсь и перепрыгиваю обратно. Быстро двигаюсь по улице Пушкина и обегаю бетонный забор, который на Светлова плавно перетекает в железную ограду, расположенную впереди главного входа в школу.
  На пересечении Пушкина и Светлова останавливаюсь и осторожно выглядываю. Блин! Неразлучная троица с рыжей во главе караулит у калитки.
  И что прикажете делать? Занятия пропускать нежелательно, могут и родителей в школу вызвать, а попадаться в лапы этим акулам пера не хочу.
  - Привет самбист! Кого пасешь? - раздался сзади знакомый голос.
  Медленно поворачиваюсь и вижу Александра и еще нескольких учеников из старших классов.
  - Привет! - здороваюсь с ребятами, а затем обращаюсь к Александру: - видишь девушку с огненными волосами, а рядом двое парней, помоги от них избавиться. Вчера рыжая одна ко мне приставала, но сегодня группу поддержки привела.
  - А что ей тебя нужно? - удивился Болт.
  - Интервью взять, а потом какую-нибудь пакость напечатать, она репортер в газете.
  - Слушай, - облизнулся Александр, - а я бы не отказался ей интервью дать, девка то ничего с виду, сексуально выглядит.
  - Вот и дай, только про меня ничего не рассказывай. Ну что, поможешь?
  - Пошли пацаны, только чур к девушке я первый клеюсь, - Александр махнул и пятерка школьников дружно двинулась к ожидающей меня троице.
  Пока Болт с ребятами отвлекал рыжую, я разогнался, и с ходу преодолев железную ограду, рванулся к зданию. Несколько ударов сердца и просторное фойе проглотило меня целиком. Можно расслабиться.
  - Родион! - раздался голос Кротовой. - Ну, ты и трус! - сказала, как тупым ножом по сердцу провела.
  - И тебе всего хорошего, Вероника.
  - А чего ты от меня постоянно бегаешь? - предупреждая мое возмущение спросила Кротова. - Считаешь, что такая девушка не достойна внимания?
  - Ничего не считаю и о данном обещании тоже помню. В субботу пойду и разберусь с маньяком, - сказал как-то неуверенно.
   Еще бы, имелись серьезные сомнения в правдивости Кротовой. Почему-то казалось, что вся история с бандитом - плод ее больного воображения. Прошло две недели, как я узнал о Сердцееде, а девушка до сих пор жива и здорова. Катается на крутой тачке в сопровождении охраны, и подобраться к ней можно только со спецназом. Да и сейчас не начало девяностых. Большинство преступных группировок легализовались и бывшие братки стали уважаемыми чиновниками, бизнесменами, депутатами.
  - Помни, я отстану, когда разберешься с тем подонком. А если струсил, то лучше сразу признайся, а кормить завтраками меня не надо.
  Вот оно как! Хороший психологический прием. Сразу вспомнился известный фильм Стивена Спилберга "Назад в будущее". Там главного героя обвиняют в трусости, а тот делает все, чтобы доказать обратное.
  Со мной такой фокус не пройдет, цену себе знаю и на дешевые словесные подначивания и психологические штучки не поведусь.
  - Пока, Вероника, в понедельник увидимся, - произнес я сквозь зубы и быстро удалился. Не хватало, чтобы Кротова окончательно испортила мне настроение. Судя по интонации в голосе, яду девушка накопила немало, поэтому постараюсь держаться от нее подальше.
  - Привет, Родион, классная телка к тебе клеится, мне бы такую, - сказал крепко сбитый черноволосый парнишка.
  - Привет! Забирай, если сможешь, - поздоровался с Виктором, который сразу мне напомнил о Большакове. Нельзя не сказать о поразительном сходстве отца и сына: пронизывающий взгляд парня и его манера держаться при разговоре отбрасывали все сомнения, что передо мной стоит именно Виктор Тихонович, а не кто-нибудь другой.
  Вообще-то, за последнее время мы с внебрачным сыном Большакова немного сблизились. Занимались в спорткомплексе, а после тренировки шли на троллейбусную остановку, беседуя на разные темы. Я от себя Виктора не отталкивал и поэтому приобрел в его лице хорошего друга и собеседника.
  Наверное, если признаюсь парню, что отрабатываю отцовские деньги, которые Большаков тогда засунул в мою сумку, то наши взаимоотношения испортятся. Но честно скажу - деньги тут не главное. Большаков многое для Родиона Головко сделал, и помочь хорошему человеку в таком пустяковом вопросе, как общение с Виктором, для меня дело чести.
  - Да Вероника в мою сторону и не смотрит. Разве станет встречаться с таким бедняком, как я?
  - А ты попробуй. Может девушке надоели мажоры, и она желает общаться с простым парнем из простой семьи, а не с отпрыском олигарха, - сказал и сам не поверил сказанному.
  - Чудес не бывает, а если случаются, то не со мной, - Виктор тяжело вздохнул и посмотрел на поднимающуюся по лестнице Кротову. Короткая юбка выгодно подчеркивала длинные, стройные ножки девушки, делая их еще привлекательнее и сексуальнее.
  - Ты что, влюбился в Кротову? Ты ее младше на два года, поэтому она и не обращает на тебя внимание.
  - Да нет, не влюбился. Просто ее стервозность меня заводит. У нас в школе две такие девчонки - Вероника и Барби. Только у Барби стервозность наигранная, показушная, так сказать, а у Кротовой настоящая, искренняя. Не понимаю, почему меня на стерв тянет. Вот почему ты от Кротовой бегаешь. Ребята считают, что рано или поздно Вероника тебя оседлает. Вопрос времени. Мажоры между собой даже пари заключают, когда такое случится, до Нового Года, или после, и ставки очень высоки. А вот на тебя никто не ставит, все знают, что с Вероникой тягаться бесполезно.
  - Меня Вероника совершенно не интересует, и спать с ней не собираюсь. И вообще, у меня любимая девушка есть. Кстати, она после обеда из Москвы приезжает. Поэтому передай Ванычу, что на тренировку сегодня не приду. Если будет сильно ругаться, то скажи, что я обещал отработать пропущенное занятие в двойном объеме.
  Звонок оторвал нас от беседы, и я побежал на урок литературы.
  Занятия в школе, наверное, самое скучное для меня времяпрепровождение. Сидишь и автоматом слушаешь учителя, а слова пролетают мимо ушей, смысл не доходит до сознания, особенно когда понимаешь, что биология, или физика нужна мне, как зайцу рога.
  Но я сидел, внимая умным педагогам, и старательно записывал их слова в тетрадки.
  Самое интересное, что в журнале напротив фамилии Головко появились хорошие оценки. Волшебство, да и только. Ведь и кроту понятно, что выставленные четверки не заслужены. Думаете, их ставят за красивые глаза? Конечно, нет. Считаю, что главной причиной такой доброты со стороны учителей, стало мое требование к ученикам соблюдать на уроках дисциплину.
  Словно ледяная волна прокатилась по школьным коридорам, когда я приказал Волку и Болту пресекать попытки некоторых отмороженных учеников срывать уроки, а также прекратить издеваться над учителями.
  Многие восприняли такой поворот событий положительно. Некоторые - отрицательно. С несерьезными ребятами разбирались после урока. Стоило вывести нарушителя в туалет и пригрозить, что на следующий урок, или домой тот пойдет без одежды, как самая горячая голова немедленно успокаивалась. Даже в унитаз ее не требовалось окунать, все понималось с первого слова, особенно когда профилактическую беседу проводил Волков, или кто-либо еще из его команды.
  Прошел день, с того момента, как я объединил бывшие враждующие группировки, на занятиях стало намного тише. Даже учителя немного растерялись, не понимая в чем собственно дело, и почему самые злостные нарушители спокойствия скромно сидят за партами, а не мычат и не носятся, как быки на выгоне.
  Конечно, на переменах все осталось по-прежнему: крики, беготня, драки портфелями, розыгрыши, глупые шутки. На школьном дворе играют в салочки, бросаются огрызками яблок. В туалете, и в мужской и женской его половине, дым стоит столбом, как и раньше. Курят многие, и пацаны и девчонки. Стреляют друг у друга жевательные резинки, чтобы сбить неприятный запах и не попасться учителям под раздачу. Но главное, что из школы исчез страх. Страх, что тебя изобьют, отнимут деньги, унизят перед товарищами, а еще хуже перед девушкой, которая тебе нравится больше всего на свете. Вот это и самая большая моя заслуга. Я ликвидировал тот беспредел, который творился ранее в школе, а страх насилия и его жуткий запах развеялись бесследно.
  После звонка с урока я также оказываюсь в центре внимания. Приглашения на вечеринки, настойчивые попытки девушек позвать на свидание следуют регулярно и как минимум по несколько раз в день.
  После того, как Барби разболтала ребятам об участии Родиона Головко в соревнованиях по боям без правил, меня замучили глупыми вопросами. Каждому хочется узнать подробности: как, что и почему. На подобные глупости отвечаю шутками. Например, спрашивают о награде, а я говорю, что получил миллион рублей. Куда потратил деньги? Как это куда, перечислил в общество по спасению горного птицекрыла, куда еще можно потратить честно заработанное.
  Занятия, по моим ощущениям, сегодня растянулись как никогда долго, время замедлилось. От предвкушения скорой встречи с Марией, я на последнем уроке сижу, как на иголках. Наконец-то прозвенел долгожданный звонок. Срываюсь с места и бегу в раздевалку. По пути в школьное фойе несколько человек пытаются что-то сказать, или спросить, но я лишь мотаю головой в ответ и мчусь дальше.
  Улица встречает приятным, теплым ветерком. Небо над головой чистое, редкие облака виднеются вдали. Земля под ногами подсохла, листья на деревьях горят яркими красками, воробьи весело чирикают, провожая меня взглядами, а в одиночной луже отражается ласковое, осеннее солнышко.
  Смотрю по сторонам. Вероники Кротовой, а также рыжей корреспондентки не видно. Возле калитки пусто. Слева и справа вдоль дороги никого подозрительного не наблюдаю. Можно смело двигаться вперед.
  До встречи с Марией у меня около двух часов. Необходимо купить цветы, шампанское и конфеты. Проверяю карман рубашки. Деньги целы. Утром взял из тайника тысячу рублей. Пока сидел на уроках в школе раз двадцать рубашку проверил. Можно было и не проверять. Знаю, что скрепил края кармана булавкой, чтобы деньги случайно не выскользнули, но целый день трясусь, как скупой рыцарь. И дело не в ценных бумажках, которые опасаюсь потерять, просто боюсь, что в нужный момент полезу внутрь, расплатиться за цветы, а денег нет. А раз такая беда, то и сюрприза для любимой девушки не сделаю. Машка, конечно, простит, но мне все равно будет стыдно и обидно за мою непредусмотрительность.
  Несусь на остановку. Народу почти нет. А вот и двоечка. Прыгаю в автобус, плачу за проезд и прохожу дальше. Несколько сидений пусты, но я остаюсь на ногах и с удовольствием прижимаюсь к заднему стеклу. Люблю так ехать и еще смотреть по сторонам. Рассматривая обгоняющие нас легковые автомобили, не замечаю, как возле меня оказывается наглое, носатое создание.
  - Родион Головко, я Маргарита Пенкина, корреспондент газеты "Вечерние новости", - сказала высокая, худая, рыжеволосая девушка в потертом джинсовом костюме и с диктофоном в правой руке.
  Автобус дернулся, и девица клюнула в мою правую руку.
  Блин! Буратино в юбке! Привязалась! Какого фрукта ей от меня надо, все равно ничего не скажу, не надейся.
  Безмолвствую, как партизан в засаде и делаю вид, что рядом никого нет.
  - Эй! Молодой человек! Я к вам обращаюсь. Не молчите, как дерево, или вас не учили правилам хорошего тона? - рыжая завелась с пол-оборота. Как же, гламурную, известную журналистку игнорирует простой школьник.
  - Девушка, ты чего к парню пристала? - возмутилась пожилая женщина с большой клетчатой сумкой на коленях.
  - Не ваше дело, - огрызнулась рыжая и тут же заявила: - я журналист, веду расследование. Этот молодой человек подозревается в нападениях, а также в попытках изнасилования нескольких пожилых женщин. Пытаюсь вывести его на чистую воду, а вы мешаете.
  Офигеть! Я даже язык от неожиданности прикусил.
  По автобусу пронесся ропот.
  - А что с ним, поддонком, цацкаться, за шкирку и в милицию, - крикнул худощавый мужчина пенсионного возраста, - водитель, останови автобус.
  - Да лучше маньяку причиндалы оторвать и заставить сожрать. Так будет справедливее, - заметила полная женщина с носом как у мопса.
  От этих высказываний у меня кольнуло в паху. Народ сейчас злой, от него всего можно ждать. Линчуют на первой остановке, и не поминайте Родиона Головко лихом. Такой вариант меня не устраивает.
  - Тише! Не надо милицию, доказательств никаких нет. Возможно, это не он и я обозналась.
  - Да молодежь сейчас вся такая, непутевая. Если не бандит и хулиган, то наркоман точно. Или я не права? - сказала дородная женщина в синем плаще. - Вон, у меня у соседки сын - Васька, после окончания школы нигде не учится, не работает, пьет, курит, матом ругается. Вчера мусор выношу, а он перед входной дверью валяется и мычит.
  - Ну что, дальше продолжить, или ты одумаешься и ответишь на все вопросы, - прошипела рыжая, приблизив лицо и обдав запахом табака и жженых зубов.
  Вспомнил, как пару лет назад моего соседа по парте Пашу Зайцева, который никогда не чистил зубы и страдал кариесом, родители повели к стоматологу. На следующий день Павел рассказывал всякие ужасы, а от самого несло горелой костью.
  Воспоминания были так ярки, что меня передернуло. Быстро повернув голову в сторону и затаив дыхание, я принялся лихорадочно думать. Единственное, что пришло в голову - это немедленно покинуть транспорт и убежать от назойливой журналистки.
  Автобус, подъезжая к остановке по улице Сенина, стал медленно тормозить, и я рванулся к передней двери. Рыжая бросается следом, бубня угрозы и тыкая мне в спину кулаком.
  Вылетаю на улицу. Девица успевает вцепиться в рукав куртки. Разворачиваюсь, бью прилипалу пяткой в подъем стопы и убегаю. Вслед раздаются мат и проклятия.
  Центральный рынок гудит как потревоженный улей. Народу не счесть. Вливаюсь в толпу людей, равнодушно проскальзываю мимо нищих, огибаю цыган и направляюсь к цветочному павильону. Мимо не пройти, серебристо-белый цвет павильона виден издали. Сразу бросаются в глаза прилавки, с внешней стороны обитые полиэтиленовой пленкой. Создается впечатление, что заходишь в теплицу, где выращивают цветочные растения, которые здесь же и продают.
  Цветов много, букеты на любой вкус. Выбираю ряд, где торгуют розами. Продавцы не принимают меня за солидного покупателя и провожают ленивыми взглядами. Останавливаюсь перед большим букетом белых роз. Насколько мне известно, белые розы символизируют чистоту помыслов. Такие цветы дарят девушкам во дворце бракосочетания в честь искренней настоящей любви. Не стану ждать столь волнующего события и сегодня подарю их любимой девушке. Машка как-то упомянула, что любит белые цветы, поэтому смело подхожу к женщине с ярко накрашенными губами, спрашиваю цену.
  - Пятьдесят рублей одна роза, - сказала продавщица и ехидно улыбнулась.
  Догадался, что сумму она назвала явно завышенную. А что поделаешь, реализатор имеет процент с выручки, а еще некую сумму с каждого проданного цветка, превышающую реальную стоимость товара. Продавец, если бы я стоял перед прилавком в смокинге, или любом другом дорогом костюме, могла и сто рублей за розу назначить и если бы угадала, то заработала себе двухнедельный оклад. Например, покупаю пятнадцать роз по сто рублей, при реальной цене в двадцать за штуку, то навар реализатора составляет одна тысяча триста рублей. Неплохо с одного маленького букета. За месяц можно заработать реально большие деньги. Однако богатые покупатели встречаются не каждый день, а работа реализатором таит в себе много минусов, главные из которых неправильное питание и длительное пребывание на ногах и на сквозняках.
  - Возьму девять цветков за двести, - назвал свою цену и полез в карман за деньгами.
  - Сказала же, полтинник штука, - ответила женщина, сдвигая брови. - Вот молодежь пошла, считать не умеют и чему вас только в школе учили.
  Услышав, что мы не сторговались и что у молодого человека есть деньги, а двести рублей сумма немалая, оживились другие продавцы. Со всех сторон раздались призывные крики. Я стоял и вертел головой, не зная в какую сторону идти. Прилавков много, цветов море, а покупатель один.
  - Постой, парнишка, - женщина фальшиво улыбнулась и выбежала из-за прилавка. - Если добавишь к своей сумме пятьдесят рублей сверху, то уступлю, а еще так оформлю, что никакая принцесса не устоит.
  - Хорошо, договорились, - отсчитываю двести пятьдесят рублей, протягиваю продавцу и жду, когда цветы обернут блестящей пленкой, украсят разноцветными ленточками.
  Получилось вполне прилично, такой букет не стыдно подарить Марии. Цена, правда, высокая, но деньги для меня не имеют значение, когда дело касается любимой девушки.
  До железнодорожного вокзала я добрался минут за сорок до прибытия скорого поезда Москва - Красногорск. Если Арсений ничего не перепутал, то Машка приезжает именно в пятнадцать часов двадцать минут. На всякий пожарный зашел в здание вокзала и в справочном бюро узнал, что поезд следует по расписанию и будет на железнодорожной станции в назначенное время.
  Чтобы как-то убить оставшиеся полчаса, брожу по привокзальной площади, рассматриваю витрины магазинов и коммерческих ларьков. Вид многочисленных пивных бутылок, реклама фанты, орбита и пепси быстро надоели, поэтому решил устроиться на какой-нибудь лавочке и спокойно посидеть в одиночестве, мечтая, как здорово я проведу сегодняшний вечер.
  Одна из крайних скамеек в тени липовой аллеи, что расположена возле перрона, оказалась не занятой. С удовольствием опираюсь спиной на деревянное ложе и с наслаждением вытягиваю ноги.
  Лениво светит солнышко, легкий ветерок шевелит желто-зеленые кроны деревьев, а под ногами редких прохожих шелестит опавшая листва. Середина октября, впереди осенние каникулы и очень хочется провести все свободное время с любимой. Жаль, что папа оставил меня в старой квартире только до понедельника. Излишек свободы не помешает. Я не собираюсь устраивать веселые вечеринки, ходить по кабакам, а также гулять до утра по улочкам родного города. Единственное, что сейчас необходимо - это личное пространство. А как получить ту маленькую толику независимости, о которой мечтает любой молодой человек моего возраста? Счастлив тот, кто имеет свою комнату, где можно провести свободное время, зная, что никто тебя не побеспокоит. Как хорошо закрыть дверь и упасть на кровать с книжкой в руках. Или отрабатывать приемы рукопашного боя, не обращая внимания на недовольные взгляды родителей, которые обязательно прервут занятие и прочитают лекцию о недопустимости насилия над человеком. А крики малышей. Мелкие хулиганы пристают по любому поводу. Невозможно сосредоточиться на учебниках. Понятно, что им требуется внимание, но не пять-шесть же часов подряд. Правильно было бы устроить детвору в садик и ясли. Там в окружении других ребят не заскучаешь. Но мать против того, чтобы малыши ходили в дошкольные учреждения, хотя, как мне кажется, причина совсем не в этом. Вере Филипповне просто лень рано вставать, собирать и отводить детей, а потом забирать их. Куда проще взвалить родительские обязанности на няню, или на взрослого сына. Да и зачем маме такие проблемы, если она привыкла с утра уходить из дома и появляться в квартире около девяти вечера, чтобы приготовить ужин и как следует встретить отца.
  Про Григория Семеновича могу рассказывать много и очень долго. Жестокий, властный, хитрый. Но есть у отца одна черта характера, которая перевешивает остальные. Это жадность. Наверное, все крутые предприниматели скупы на деньги, потому что любые свободные средства вкладывают в развитие бизнеса, но мой отец их давным-давно переплюнул. Иначе как объяснить, что владея банком, заводом и двумя супермаркетами, у нас дома в холодильнике мышь повесилась, или застрелилась. А в туалете вместо рулона бумаги - газеты и листы прошлогоднего календаря, на солдатских кроватях в спальнях - старые выцветшие покрывала и дырявые простыни, черно-белый телевизор в зале, рассохшиеся стулья и древний книжный шкаф грязно-желтого цвета.
  Однажды, пять лет назад, как раз перед Новым Годом, я подбежал к праздничному столу и, не спросив разрешение, взял один мандарин. Почему осмелился на столь легкомысленный поступок? Терзало чувство голода, или возникло необоримое желание отведать экзотический фрукт, затрудняюсь сказать. Помню только, как оказался после хлесткого папиного удара на полу. Из разбитых губ и носа текла кровь, в голове шумело, а слова родителей о том, что я плохой мальчик доносились до меня, как из преисподней. Проводы старого года и встреча нового прошли без моего участия, как и все последующие, а вдобавок, я еще получил стойкую аллергию на мандарины, вид которых вызывает если не отвращение, то полное отсутствие желания их съесть.
  Не понимаю, чем руководствовался отец, когда попрекал меня едой, а за лишний кусок колбасы мог и прибить "прожорливого" сына. Но вот уже много лет подряд, когда Григорий Семенович находится дома, я к еде стараюсь не притрагиваться. По мне лучше лечь спать голодным, чем избитым и униженным.
  На соседней лавочке, наискосок, справа от меня гудит веселая компания, двое темноволосых парней лет двадцати пяти в кожаных куртках и две крашеные блондинки в коротких юбках. Молодые люди дымят сигаретами, пьют пиво и целуются. Та, которая ближе косится в мою сторону и недвусмысленно подмигивает. Я стараюсь не смотреть на девушку. Что ей нужно и так понятно - букет белоснежных роз, лежащий на коленях, выглядит, как ранний подснежник посреди серого, зимнего леса.
  - Эй, землячок, ты чего на мою девчонку пялишься? - зло крикнул обладатель кокетливой блондинки.
  Я, естественно, промолчал. Отвечать на подобные вопросы глупо, лучше сделать вид, что ничего не произошло.
  Парни, как по команде, поднялись и направились в мою сторону.
  А вот это уже серьезно. Уличная драка нежелательна, тем более с двумя рослыми мужчинами, пусть даже и слегка пьяными.
  Я вскочил и приготовился уносить ноги. Бегаю я быстро, пускай попробуют догнать, к тому же любой хулиган после пары бутылок пива и выкуренной сигареты угнаться за мной не сможет.
  - Слышишь, ты, лошок, у моей девушки сегодня день рождения, поэтому букет я у тебя забираю. Не будешь в следующий раз облизываться на чужой каравай, - парень с прыщом на лбу ехидно растянул губы и протянул вперед волосатую руку. Девушки на скамейке засмеялись. - Все нормалек, Светик, сейчас мы у этого дятла цветочки реквизируем, - похвастался прыщавый.
  Делаю шаг назад и в сторону и быстро убегаю. А так хотелось схватить протянутую руку и сломать. Для меня это раз плюнуть. Всего лишь необходимо резко рвануть на себя и провести рычаг внутрь, ломая локтевой сгиб противника левым предплечьем. Да ладно, я же не зверь, какой, пускай живет прыщавый, правда с таким ужасным поведением в нашем жестоком обществе он рано или поздно нарвется на неприятность и получит по заслугам.
  - Стой, гад! Стой! - раздались возмущенные крики, а вслед за ором донесся негромкий топот, который вскоре затих.
  Куда им с диверсантом-разведчиком тягаться, пупок развяжется. Чтобы меня догнать нужно, как минимум, иметь разряд по легкой атлетике, а также не пить и не курить.
  Легко преодолев привокзальную площадь, я перешел на шаг и отправился к перрону, стараясь не приближаться к аллее, которая располагалась слева от здания железнодорожного вокзала. Следующие десять минут ожидания тянулись невыносимо долго. Время будто замерло. Не зная чем заняться, пересчитал все ларьки, магазины на площади, потом людей на платформе и вот, долгожданный голос диктора объявил, что нужный мне поезд прибывает на первый путь.
  Марию заметил сразу. Любимая шла в компании симпатичной длинноногой девицы. А двое худосочных парней, видимо, партнеры по танцам, следовали немного позади девушек и волочили за собой тяжелые сумки на маленьких колесиках.
  Да уж, такую девушку, вернее девушек невозможно не заметить! Наверное, все мужчины в поезде слюной давились, глядя на их красивые лица и точеные фигурки.
  Увидев меня, Мария радостно взвизгнула и бросилась мне на шею.
  - Маша, я так по тебе скучал, любимая, - сказал я еле слышно и попытался поймать ее губы.
  - И я скучала, любимый, - тихонько произнесла Мария и ответила на поцелуй.
  А потом наступила тишина и мир вокруг нас замер. Окружающее пространство внезапно просветлело и наполнилось всеми цветами радуги, асфальт под ногами закачался, а голова закружилась.
  Очнулся, вернее, пришел в себя в Машкиной квартире. По дороге домой, Мария что-то увлеченно рассказывала, но я толком ничего не запомнил, все происходило, как в тумане, радость от встречи с любимой девушкой, сладость поцелуя затмили разум и погрузили в океан эйфории, который захлестнул меня своим девятым, или десятым валом и погрузил в пучину предвкушения от продолжения нашей встречи.
  Из прихожей, мы прошли в комнату. Удерживаю Марию за тонкую талию, и отпускать не желаю. Сажусь на диван и устраиваю девушку на коленях и нежно целую. Прошло несколько минут, Машка с трудом отстранилась и тактично сказала:
  - Медвежонок, после дальней дороги мне нужно принять ванну. Не тоскуй, я скоро вернусь, - девушка томно потянулась и помахала мне ручкой.
  Схватив букет роз, который сиротливо белел на диване и с завистью за нами наблюдал, Машка упорхнула на кухню и вернулась с вазой, которую поставила на стол.
  - Потрясающе красивые розы, прямо букет невесты, - сказала Мария, а затем аккуратно поправила цветы и загадочно улыбнулась. Не успел я раскрыть рот, как девушка подскочила и чмокнула меня в щечку, а потом, увернувшись от моих шаловливых ручек, громко засмеялась и умчалась мыться.
  Скучал я минут пятнадцать и, не выдержав, отправился искать любимую.
  Вторжение в душевую наглого и озабоченного парня было воспринято благосклонно и поэтому, быстро сняв одежду, я скользнул в теплую воду. А потом началось какое-то безумие, которое продолжилось на диване и закончилось поздно вечером. Сквозь шторы струился мягкий лунный свет, а мы полностью обессиленные лежали в обнимку и никак не могли оторваться друг от друга.
  - Дорогой, - нежно промурлыкала Мария, - я пойду на кухню и приготовлю что-нибудь на ужин. Не хочешь составить мне компанию, а заодно расскажешь, чем занимался, пока я находилась на соревнованиях.
  - С удовольствием расскажу, - ответствовал я. - Только у меня есть две новости: хорошая и плохая. А может и две плохих, даже не знаю, какая из них хуже, а какая лучше.
  - Что? - изумленно выдохнула Машка. - Ты должен сказать мне правду. Надеюсь, нас плохие новости не касаются.
  - Нас нет, а вот меня, как повезет. Иди на кухню, сейчас оденусь и помогу тебе с ужином, а заодно исповедуюсь.
  Девушка надела полупрозрачный пеньюар небесного цвета и удалилась, а я отправился за своей одеждой, которая валялась в разных углах ванной комнаты. Выйдя одетым в прихожую, я вспомнил о покупках. В спортивной сумке, между тетрадями лежали бутылка шампанского и коробка шоколадных конфет. Если честно, то не знаю, любит Машка шампанское и конфеты, или нет. А может, предпочитает шипучим напиткам сухое вино, белое, или красное, а шоколадным конфетам - мороженое, или рахат лукум.
  Здесь я руководствовался личными вкусами: конфеты обожаю и шоколадные и простую карамель, а вот шампанское, которое очень понравилось, пробовал раз в жизни. Бабушка Лида однажды угостила, когда несколько лет назад я приезжал к ней погостить в славный город Новоморск.
  Возвращаюсь на кухню и вижу, что помощь Родиона Головко в приготовление закуски не требуется, на чугунной сковороде уже шипит яичница и две розовые сосиски, а рядом дымится кофейник. Вино и конфеты подругой одобрены. Мария, как и большинство девушек, шампанское любит, правда шоколад у нее под запретом, фигуру ведь беречь нужно. У любой танцовщицы фигура - главное богатство. Не понимаю я этих балерин и сочувствую им.
  Машка выложила на мою тарелку почти все содержимое сковороды, а себе оставила только маленький кусочек яичницы. Хотела что-то спросить, но увидев голодные глаза жаждущего еды мужчины, промолчала.
  Разлив шампанское, я предложил короткий тост:
  - Я так рад, что мы встретились. За тебя, любимая!
  - За нас, любимый! - поправила меня Мария.
  Пока поглощал насыщенное холестерином блюдо, Машка порхала по кухне. Обычные движения выглядели так грациозно и эротично, что я нечаянно укололся вилкой. Голубой халатик почти не скрывал обнаженные формы прекрасной девушки, но прятал самое сокровенное. Вот Машка потянулась к полке за сахарницей. Кромка пеньюара приподнялась и еще сильнее открыла стройные бедра и нижние части аппетитной попки. А вот девушка подает чашку и края пеньюара распахнулись, слегка обнажая великолепную грудь и маленькие розовые сосочки, рвущиеся из-под гипюра. Но это еще цветочки. Когда принялся за кофе, Мария, пританцовывая, стала мыть тарелки. Здесь моя бедная природа не выдержало подобную пытку. Короче говоря, кофе осталось недопитым. Мысленно взвыв, как дикий кот, увидевший самку в брачный период, я бросился вперед. Машка лениво сопротивлялась и возмущалась. Девушка пыталась ускользнуть и даже пару раз несильно меня укусила. Закончилось все тем, что я поднял богиню на руки, а затем отнес в комнату.
  Спустя полчаса, когда я умиротворенный лежал на диване с блаженным выражением лица, Машка обиженно надув губки, сказала:
  - Медвежонок, ты обещал мне кое-что рассказать.
  Ага, девчонке только секретным агентом работать, в таком состоянии я готов выдать самую страшную тайну, не говоря о событиях, которые произошли во время вынужденной разлуки.
  Описание многочисленных "подвигов" Родиона Головко заняло всего несколько минут. А когда я замолчал и облегченно вздохнул, то на меня обрушился водопад вопросов.
  - И что здесь плохого, что победителем интересуются газетчики? - удивлялась девушка.
  - А то, что если папа узнает, чем сын на жизнь зарабатывает, прибьет на месте, или заставит сидеть дома и после уроков запретит куда-либо выходить. Отец - страшный человек без каких-либо моральных принципов, - сказал я. Рассказывать о семье Головко не хотелось, лучше промолчать, не дай бог, девушка подумает, что яблоко от яблони недалеко падает и разорвет наши отношения.
  - Родители никогда не пожелают зла детям, - возмутилась Мария.
  Наивная девочка, как будто не в лихих девяностых живет, а в светлом будущем, в сказочной стране, где правят волшебство, музыка и танцы.
  - Ладно, проехали. В любом случае не хочу, чтобы родители узнали, что я дерусь на бойцовском ринге.
  - А кем работает папа? - поинтересовалась девушка.
  - Фамилия Головко ни о чем не говорит, - заметил я и нахмурился.
  - Головко, Головко, где-то слышала о таком человеке, - задумчиво сказала Мария, а потом воскликнула:- Не может быть! Ну, скажи, что это неправда!
  - Правда, Маша, правда, - мне только и осталось, как посмотреть в глаза девушки, чтобы она убедилась, что не вру.
  - Так значит, я влюбилась в сына олигарха, и ты все это время молчал и притворялся простым парнем из народа. Я же слово дала, что и близко ни к одному мажору не подойду, - Мария окинула меня сердитым взглядом и отвернулась.
  - Глупенькая, ты ничего не знаешь обо мне, - Машкины подозрения ударили по сердцу острым кинжалом. В горле застрял комок, и дальше разговаривать стало невозможно. Не думал, что слова близкого человека так серьезно ранят. Слабость расползлась по телу, и ужасно захотелось пить. Встаю и плетусь на кухню. Машка отвернулась и от этого душа болит еще сильнее. Вместо стакана воды, подставляю голову под холодную струю. Становится немного легче.
  Боковым зрением наблюдаю, как девушка осторожно подходит ко мне и протягивает руку. Чувствую, как мягкие пальчики теребят кожу плеча, медленно поворачиваюсь и смотрю любимой в глаза.
  - Ты обиделся? - тихо спросила Мария.
  - Еще как! Неужели считаешь то, что между нами было - игра, приключения богатенького сынка с маленькой, наивной девочкой?
  - А что я должна думать? Сын богатея никогда не женится на простой девушке. Поиграет и бросит. Если не сразу, то спустя пять лет. Выберет себе молоденькую, а старую подругу выкинет, как использованный презерватив. Ты думаешь, я не вижу, как в нашем клубе мажоры обращаются с девушками. Считают, что если при деньгах, то можно купить любую девчонку, как уличную проститутку. Не люблю вас. И работа в клубе опротивела. Каждая богатая рожа трясет мошной, предлагает цену и старается заглянуть под юбку.
  - А я тут причем? Или похож на тех идиотов, которые пристают к тебе в клубе? - сказал я.
  - Не похож. Но ты сам подтвердил, что сын олигарха и поэтому можешь серьезно встречаться с девушкой только из своего круга, - ответила Мария.
  - Неправда. Полно случаев подтверждающих, что богатые такие же люди, как и все. Вот, например, в Англии принц взял в жены девушку, которая работала воспитательницей в детском саду.
  - Если вспомнил про принца Чарльза, то знай, он женился по любви. Такие истории большая редкость и случаются раз в сто лет.
  - Пускай будет два раза. Я ведь тоже тебя люблю.
  - Что ты сказал? Повтори, я не расслышала, - попросила девушка.
  - Я тебя люблю! Не нужны мне дочери олигархов и принцессы. Только ты живешь в моем сердце, любимая!
  - И возьмешь меня в жены, бедную девушку, танцовщицу из ночного клуба, без денег и родословной? - заявила Мария.
  - Возьму. Только еще одной сказки о принце и золушке не получится, я не сын олигарха. Вернее сын, который совсем не сын. Короче говоря, меня в детстве усыновили.
  - У родителей были серьезные причины для такого шага?
  - Да, у мамы и деда. Отец не хотел усыновлять, но его принудили. Дед заставил. Арон Захариевич в те годы важную должность занимал, и папа не смог ему отказать. Долгая история, но смысл в том, что мать, которой врачи сказали, что она больше не сможет иметь детей после неудачной беременности, хотела удержать мужа от развода, потому что тот влюбился в другую женщину. Вот для чего я ей и понадобился. После усыновления, папа уже не мог бросить семью. Он в то время делал карьеру по партийной линии. Для него развод означал одно - потеря престижной работы, а начинать заново и вкалывать простым инженером, или механиком на заводе отец не хотел. В результате мать сохранила семью, а я приобрел родителей, которые меня люто ненавидят.
  - Почему так, неужели ты очень плохой мальчик?
  - Нет, всегда слушался родителей. Просто мама считает меня главной причиной ее плохих отношений с мужем, тем более у нее появились родные дети. А отец не может принять чужую кровь. Я для него, как рыбная кость в горле.
  - Как жаль, - задумчиво произнесла девушка.
  - Что жаль? - спросил я.
  - Сказка не такая, как хотелось.
  - В смысле?
  - Всегда мечтала удачно выйти замуж и найти себе принца, а встретила обычного юношу. Вернее полюбила сына олигарха, который потом превратился в простого, бедного парня. Как-то так, - Мария состроила невинную мордочку и, глядя на меня, захлопала ресницами, пряча в глубине серых глаз веселые искорки. До моего сознания стало постепенно доходить, что девушка меня развела на откровенный разговор и сейчас в душе смеется над Родионом, которого удалось провести, как воробья на мякине. Хороший спектакль получился, вернее комедия.
  - Погоди. Все твои слова о неприязни к мажорам и олигархам - наглая ложь? - от внезапно вспыхнувшей в голове догадки я покраснел.
  - Для меня нет разницы - богатый парень, или бедный, главное, чтобы человек был хороший. Да, каюсь, немного тебя спровоцировала, но я же любя. Должна же узнать, какие у моего милого в голове мысли крутятся.
  - Не ожидал, родная, такой подставы. И прекрати улыбаться, - возмущенно воскликнул я, глядя в смеющиеся Машкины глаза.
  - Медвежонок, маленький, не сердись, я слегка пошутила.
  - Я тебе покажу маленького, глупенького медвежонка. Сейчас ты у меня получишь!
  Машка тихонько взвизгнула и бросилась в комнату. Ага, от меня так просто не убежишь. Догоняю проказницу, валю на диван и несильно шлепаю по наглому, оттопыренному вверх заду. Кровь вскипела в жилах, адреналин вскружил голову. Бедный кружевной пеньюар летит в сторону. Осыпаю нежную кожу милой страстными поцелуями, рычу, как голодный зверь. Мое безумие передается девушке, которая сливаясь со мной в одно целое, громко стонет.
  Спустя сорок минут, полностью опустошенный, валяюсь на диване, устроив голову на мягких Машкиных коленках. С детства мечтал, чтобы мама положила меня на колени, гладила и говорила ласковые слова. Но Вера Филипповна излишней чувствительностью не страдала и ближе, чем на длину папиного ремня к сыну не приближалась. Тот, кто провел детство под материнским крылышком, ощущая на каждом шагу родительскую любовь и заботу, никогда меня не поймет. Но, как говорят: "мечты иногда сбываются". Если представлять, то, что страстно хочешь получить каждый день, то рано, или поздно видения становятся реальностью.
  - Медвежонок, ты домой не опоздаешь? - тревожно спросила девушка.
  Пришлось объяснить любимой, за что Родион Головко сурово наказан и до понедельника оставлен в пустой квартире без продуктов питания и надежды, что родители пощадят непутевого сына. Машка по ходу рассказа смотрела на меня, как на инопланетянина. Какая девушка поверит, что ее парень сам готовит, моет посуду, стирает и убирается в квартире, а взрослым этого мало. Такое только в кино бывает.
  Машкино предложение провести ночь вместе - принял как драгоценный подарок. С такой красавицей не только ночь, но и жизнь будет в радость. Вот повзрослеть бы скорее, тогда девушка точно не сможет устоять перед моим напором и выйдет за меня замуж. Правда, судьба вечно ставит различные препоны, испытывает людей на прочность и верность друг к другу. А я уверен, что вопреки всему стану самым преданным и заботливым супругом. И горы сверну, и реки вспять оберну, чтобы сделать Марию самой счастливой женой в мире. Год пройдет, вырасту, и все будет у нас хорошо, я верю.
  Уснуть и проснуться в объятиях любимой - настоящее блаженство! А как не хочется вставать с кровати, когда теплая, точеная ножка лежит на моем бедре, а лебединая ручка уютно устроилась на груди. А может, ну ее, эту школу! Останусь в Машкиной квартире и проведу еще один волшебный день с милой.
  С трудом пересилив соблазн никуда не идти, осторожно поднимаюсь. Девушка что-то говорит во сне. Я ее не беспокою, пусть выспится. Сейчас раннее утро и торопиться некуда. Одеваюсь и не удерживаюсь от поцелуя. Машка томно потягивается, но не просыпается.
  Выхожу на улицу. Тишина. Город спит. Еще не рассвело. По дороге снуют одинокие автомобили, прохожих не видно, а я уже на ногах, готовый к труду и обороне. Лозунг в советские времена такой был, вернее не лозунг, а комплекс физического воспитания, но какая разница, слова прижились и стали популярны в народе. А мне дедушка их часто повторял, тормоша Родиона перед рассветом, а получив утвердительный ответ, давал какое-нибудь задание, например, пробежать пять кругов по стадиону, а иногда и сам бежал рядом. Вот и осталась привычка вставать чуть свет, заниматься спортом и другими нужными делами. Спросите у любого школьника, кто из них регулярно подскакивает в шесть утра, да еще и без будильника? Никто. Только такой ненормальный, как я, фанат борьбы самбо и рукопашного боя в стиле деда Караимова. Но, если Арон Захариевич за мной с небес наблюдает, пускай видит, как я стараюсь, и гордится внуком.
  Десять минут быстрого бега и я дома, вернее, в пустой квартире. Все тихо, мое отсутствие осталось незамеченным, возможно добрые родители забыли проверить сына, или оставили в покое до понедельника. Да хоть на месяц, или два. Ссылку только приветствую. Не заплачу. Наоборот, обрадуюсь великолепному подарку. Я даже сейчас готов начать самостоятельную жизнь и не один, а любимой женщиной.
  Выбегаю во двор, делаю разминку, качаю пресс и отрабатываю удары. На тренировку выделяю тридцать минут. Затем умываюсь, глотаю прокисший кефир и сажусь делать уроки. Хорошо, что решать ничего не задали, бегло листаю страницы учебников и конспекты. Голова ясная, усваиваю прочитанные параграфы очень легко.
  В семь тридцать одеваюсь и отправляюсь в школу трусцой. Пятнадцать минут и впереди появляется школьный бетонный забор. Подтягиваюсь и осторожно выглядываю. Никого. Вернее рыжей корреспондентки с гнилыми зубами в радиусе ста метров не наблюдаю. И группу сопровождения не видать. Неужели отстали? А может, я наглую бестию травмировал? Хотя зарядил журналистке в подъем стопы не сильно. Хромать и ходить будет, но бегать временно не сможет. Недельку придется подождать, пока нога восстановится. И поделом фурии, не будет честного человека при всем честном народе позорить.
  Хотя, о чем я говорю. Вся наша пресса на подставах построена. Чем больше вранья, тем интереснее. А нет кошмаров и кровавых разборок, так народ и газеты покупать не станет. Кто захочет почитать про трудовые подвиги рабочего Вани Пипкина, или доярки Фроси Рюмкиной. Обществу гламур подавай, маньяков, секс и криминальную хронику. А тайны из жизни семьи олигарха - лакомый кусок для любого журналиста. Представляю заголовки газет: "Сын известного бизнесмена насилует старушек", или "Кровь на ринге. Сын олигарха замешан в организации подпольных боев без правил". Даже подавать на газету в суд, требуя защиты чести, достоинства бесполезно. Судебная возня - выгодна главному редактору, потому что тираж газеты растет как на дрожжах. Редактора оштрафуют на десять тысяч, заставят написать опровержение, а прибыль все равно получится в десять раз больше. И кто здесь остается в дураках, если рассматривать вопрос в денежном эквиваленте? Журналист, оклеветавший честного человека, или суд?
  Бывает, что в один прекрасный миг, жизненные ценности у человека меняются. Такое и со мной случилось. Поднимаюсь по ступенькам, окидываю взглядом школьное фойе, машинально реагирую на рукопожатия парней, отвечаю на приветствия и вдруг осознаю, что больше школьная учеба меня не интересует. Шум голосов и крики детей действуют на нервы, а призывные взгляды девчонок - не заводят. А ведь раньше летел в школу в надежде первым узнать свежие сплетни, а затем обсудить их с друзьями. Носился по коридорам, участвовал в мероприятиях.... И, тут бац! Как отрезало. Будто, ниточка внутри оборвалась. Гляжу по сторонам и не понимаю, что я здесь забыл. Для меня школа - пройденный этап, а впереди новая жизнь.
  Из состояния невесомости меня вывел Болт, хлопнув тяжелой рукой по плечу.
  - Самбист, что застыл посреди коридора, случаем не заболел, или влюбился? Минуту стоишь, как статуя из анекдота, - рассмеялся Александр и потащил меня в сторону кабинета физики.
  - Какая еще статуя?
  - Ну, помнишь, Петька для Чапая стих сочинял: "Стоит статуя, рука поднята...".
  - Ну и где ты у меня между ног увидел гранату? - вспомнив анекдот, я растянул рот до ушей.
  - Да ну ее, гранату. Лучше расскажи, о ком болеешь?
  - Да с чего ты взял, что я заболел?
  - Так любовь и болезнь - одна беда.
  - Девушку хорошую встретил. Хочу бросить школу, найти работу и жениться, - сказал я откровенно. - Как считаешь, если к директору обращусь - отпустит? Аттестат потом куплю, если дальше учиться надумаю.
  - Ну, ты, брат, даешь! Смотри нашим девчонкам такое не выдай, женится он. А то домой сегодня не попадешь. Украдут по дороге и замучают, чтобы никому не достался.
  - Меня еще поймать надо.
  - Еще как поймают. Вон, посмотри, Кротова глаз с тебя не сводит. Взгляд, как у волчицы. Она точно поймает. Будь осторожным с хищницей, Вероника добычу не упустит. А настойчивости, злопамятности у Кротихи на десятерых самбистов хватит.
  - Почему ты решил, что Вероника меня ловить собирается?
  - Да слухи по школе ходят. Ладно, я предупредил, а ты, Чапай, думай.
  Слова друга забылись, как только прозвенел звонок и больше я о разговоре не вспоминал. Правда, Вероника попадается на глаза регулярно. Перемена и девушка тут как тут. Стоит и смотрит, как змея на лягушку, гипнотизирует. Но во взгляде больше презрения, чем азарта охотницы за головами. Хорошо, что поговорить не пытается. Мне сейчас не до выяснения отношений. В голове только Машка и воспоминания, как здорово мы провели вчера время.
  Наступила суббота. После занятий в школе тренируюсь в спорткомплексе. Ваныч гоняет нас, как сержант новобранцев. К областным соревнованиям готовит. А после областных - зональные, а следом - чемпионат России по борьбе самбо. Мне выступать не хочется, но раз дал слово Потапову, придется выполнять. Надеюсь, что дальше области не поеду. Не смогу выиграть, опыта не хватит и терпения. Чемпион из меня не получится.
  Смотрел, как-то схватки знаменитых самбистов по телевизору. Первый, кто провел прием и выиграл два-три очка уходит в глухую защиту и начинает, откровенно говоря, тянуть резину. Неинтересно, зато практично. Я так не привык. У нас, если бой, то до последней секунды самбисты ожесточенно борются, а не срывают захваты и прячут руки. А тут получается, что кто самый хитрый, тот и выиграл. Хотя для победы все средства оправданы, но зрелищность поединков теряется, и смотреть на бои становится неинтересно.
  Ваныч сентиментальностью не страдает и практикует подобную тактику.
  Например, борюсь с Мишкой Колотовым. За первую пятиминутку зарабатываю два балла броском из положения стоя, за следующие три минуты еще два, по техническому баллу за каждый бросок. Итого четыре. А противник всего балл. До конца раунда полторы минуты и Потапов кричит:
  - Головко, мать твою за ногу! Куда прешь! Уходи в защиту!
  Какая к черту защита! Я сейчас Мишку на раз сделаю. Не обращаю на Ваныча внимание и провожу подсечку. Зарабатываю еще балл.
  - Защита, я сказал! Защита! - кричит Потапов.
  - Иван Иванович, не понял, зачем нужна защита, если противник уступает мне по силе? - говорю тренеру, который стоит, уперев руки в бока, и шевелит бровями.
  - Успех в поединке дает ложное представление о слабости соперника и скорой победе. Ты действуешь на волне эйфории, а возможности противника недооцениваешь. Вот, как раз на этом и прокалываются многие неопытные борцы на соревнованиях, - сказал Ваныч.
  - И где ошибся? Мне, что, нужно было весь бой от Мишки убегать и ждать его промаха? - смотрю на Потапова и совершенно не понимаю логику требований тренера.
  - Первые пять минут боя к тебе замечаний нет, а во втором раунде, когда Колотов хотел переломить ход поединка, и смело атаковал, ты пошел у него на поводу, или как говорят боксеры, стал обмениваться ударами. Мол, сейчас покажу противнику, кто тут в хате батька. Распушил хвост и рванул в бой, как мартовский кот при виде соперника. Будь Михаил опытней, то поймал бы тебя на контрприем и, проведя удержание, выиграл. На соревнованиях, при счете четыре - один, в оставшееся время необходимо проявлять максимум осторожности. Ведь на кону стоят не твои личные амбиции, а честь клуба, за который выступаешь.
  - Нет у меня опыта соревнований. Да и предупреждение за пассивное ведение боя могу заработать, - оправдываюсь и гляжу по сторонам, как бы ища поддержки у товарищей по секции.
  - Предупреждение дает два балла сопернику. Все равно счет в твою пользу. Футбол смотришь? Вспомни, как на чемпионате мира футболисты, забив решающий гол, держат оборону. Вся команда на своей половине поля защищает ворота. Так и здесь. Короче говоря, думай головой, слушай команды и будет нам счастье. - Тренер махнул мне рукой, дунул в свисток и закричал: - Разбились по парам, отрабатываем бросок, затем переход на болевые приемы. Начали!
  Так и готовимся к чемпионату. Весь упор Ваныч сделал на защиту и проведение болевых приемов на ногу. Видать, впечатлила тренера моя победа в недавнем поединке с Медведем на бойцовском ринге.
  После тренировки посидел в сауне и обмылся под горячим душем, потом быстро собрался и выскочил на улицу. Сегодня решил попутчиков не брать, некогда прохлаждаться, план вечера расписан по минутам: еду домой, затем посещаю кафе "Золотая чаша", разбираюсь с маньяком, покупаю цветы и встречаюсь с любимой девушкой. Надеюсь быстро управиться с проблемами, погулять с Марией по городу, сводить девушку в кино и остаться у нее на ночь.
  Около шести вечера, появляюсь на улице Тольятти. "Золотая чаша" - бывшая пивная Коопзаготпрома, издали больше напоминает продуктовый магазин советских времен, чем элитное кафе. Здание одноэтажное, с узкими окнами, двойными дверьми посередине и фасадом грязно-желтого цвета, который местами растрескался и покрылся мелкими сколами. Надпись названия заведения, что над входом, сделанная золотыми буквами, общий облик постройки не меняет. С таким же успехом сюда можно прилепить вывеску какой-нибудь шарашкиной конторы, и никто не заметит разницы в антураже. Внутри также все тускло и примитивно. Пластиковые столы и стулья хаотично расставлены по залу. В дальнем углу притаилась длинная барная стойка коричневого цвета, украшенная многочисленными наклейками фанты, колы и пепси. Американская индустрия прохладительных напитков рулит в российской глубинке. За стойкой красуется витрина, заставленная бутылками русской водки, вин разных сортов и пива. Стены, когда-то красили под цвет мореного дуба, но со временем краска слегка выцвела и приобрела неприятный серый оттенок. Некогда белые потолки потемнели, покрылись черными крапинами от смога и табачного дыма. Видно, что хозяин заведения не спешит вкладывать средства в ремонт и развитие бизнеса. Кафе и так популярно у молодежи. Где в городе еще можно выпить дешевого пива и водки, а также расслабиться под легкую музыку? А то, что водочка паленая, пиво, разбавленное и сосиски просроченные - никого не волнует. Не нравится - топай в магазин. Там тоже водка поддельная, но дорогая.
  Подхожу ближе и замечаю объявление: "В кафе требуется разнорабочий. Зарплата достойная". Я даже поперхнулся от смеха. В нашей стране достойная зарплата только у банковских работников и депутатов Государственной Думы. Остальные, мягко говоря, не дотягивают до планки среднестатистического американского бомжа.
  Захожу внутрь и упираюсь в охранника, высокого молодого парня лет двадцати пяти, с короткой стрижкой, квадратным лицом и свиным носом. По крепкой фигуре, манере держаться, цепкому взгляду и бойцовской стойке определяю, что секьюрити прошел армию, или служил в силовых структурах. У такого не забалуешь и на испуг не возьмешь.
  - Что нужно? - ехидно спрашивает охранник. И воробью понятно, что с моей простой одеждой фейсконтроль не пройти. Любой, глядя на Родиона Головко, сразу определит, что денег у него нет и в подобном заведении ему делать нечего.
  - Я насчет работы. На двери объявление висит. Или опоздал, и вы уже нашли подходящую кандидатуру?
  - Хозяина нет. Приходи завтра к обеду.
  - Подскажите, пожалуйста, в чем заключается моя работа, вдруг не справлюсь? - я постарался говорить как можно жалостливее, принимая образ жалкого, недалекого студента из строительного профтехучилища, что расположено на окраине города. Конечно, актерское мастерство не изучал, но перевоплощение удалось. Даже показалось, что мой рост уменьшился сантиметров на десять, а глупое выражение лица могло дать фору любому, ярко выраженному олигофрену.
  - Не бойся, салага, ничего трудного. Подай, принеси, убери... Ладно, подойди к Степанычу, нашему администратору, скажи, что я послал, - усмехнулся охранник и махнул в сторону невысокого полного мужчины, стоящего рядом с барной стойкой.
  Прохожу в зал. Слева, в дальнем углу, за столиком у окна сидит шумная компания мужчин, трое в деловых костюмах, а четвертый, самый молодой, выглядит, как звезда шоу бизнеса и одет соответствующе: кремовые брюки клеш от колена с махрами понизу, розовая цветастая рубаха и синий балахон с длинными завязками по вороту. Густые черные волосы зачесаны назад и блестят, как вороньи перья, в левом ухе серьга, нос тонкий, слегка изогнут, щеки впалые, на руках маникюр. И кто из четверки маньяк по кличке Сердцеед, но уж явно не хлыщ в балахоне, тот, скорее всего на представителя сексуальных меньшинств смахивает, а не на злодея насильника. Хотя некоторые приметы совпадают с теми, что дала Кротова. Нужно тихонько узнать у завсегдатаев, кто тот звездный мальчик и как его зовут.
  Остальные посетители моего интереса не вызвали, обычные молодые люди, скромно пьющие пиво из пластиковых стаканчиков. С поиском негодяя решил пока повременить, необходимо сыграть роль бедного студента, который пришел устраиваться на работу, чтобы не помереть с голоду.
  - Здравствуйте, ваш охранник сказал, что вы можете мне помочь, я прочитал объявление, что вам нужен работник, - обращаюсь к администратору, который со скучающим видом смотрит в зал.
  - И тебе не хворать, - сказал толстяк, не поворачивая головы. - Сколько лет, образование, специальность, опыт работы? Нам нужны грамотные сотрудники, мы кого попало не берем.
  - Восемнадцать лет недавно исполнилось. Сейчас учусь на строителя, умею мешать раствор и бетон, - про строительные навыки бетонщика не соврал, приходилось несколько сезонов вкалывать подсобником у дяди Геры и у фермера.
  - Парень ты, смотрю, крепкий, видать из деревни приехал? - спросил администратор. - Что, угадал? Да не бойся, будешь хорошо трудиться - не обидим. У нас хозяин добрый, а зарплату платит больше, чем любой другой предприниматель в городе. Пойдем, покажу, что нужно делать.
  Следующие пять минут хожу с толстяком по территории кафе. Обязанности разнорабочего поражают. Подай, принеси, помой, убери. Грузчик, дворник, строитель и мойщик посуды в одном лице. А зарплату платят как разнорабочему. Кстати, о размере оплаты я не спросил, чем еще больше расположил Степаныча к себе. Простой, деревенский парень, на которого можно свалить всю грязную, низкооплачиваемую работу, ему явно понравился.
  - Приходи завтра к десяти утра, я похлопочу перед Михаилом Ивановичем, чтобы тебя взяли, - покровительственно сказал администратор, когда мы покинули подсобное помещение, где лежал всякий хлам вперемешку с рабочим инструментом уборщика.
  - Ой! А кто тут у нас? - томно спросил черноволосый хлыщ в синем балахоне.
  - Наш новый сотрудник, ммм..., как тебя зовут, парень? - спросил толстяк.
  - Иван Петров, - я не растерялся.
  - Ваня, какое хорошее имя, - промурлыкала "звезда". - Еще увидимся, красавчик, - черноволосый направился в сторону туалета, по-женски виляя бедрами.
  - А кто это? Наверное, заезжий артист? - удивленно спросил я.
  Степаныч рассмеялся и выдал из глубины себя такие странные, булькающие звуки, что я невольно улыбнулся.
  - Артист! Ох, уморил, так уморил! Сразу видно - деревня! Да Николай Михайлович Пеньков - сын хозяина кафе. Ладно, иди, отдыхать к себе в общагу, а завтра приходи, - администратор покровительственно похлопал меня по плечу и покатился в сторону зала.
  - До свидания, - буркнул я ему вслед и задумался.
  Подозрения, что Вероника Кротова нагло мне врет оправдались. Только пока не понятно, зачем девушке натравливать сына олигарха на человека с явно нетрадиционной ориентацией. Достать компромат, а потом шантажировать? Или устроить глупый розыгрыш? В любом случае, попахивает здесь так, что за версту чувствую. Решил уже покинуть злачное место, но идиотская привычка доводить дело до-конца взяла верх. Глубоко вздохнув, я направился в сторону мужского клозета.
  Дверь в туалет жалобно скрипнула, и я вошел внутрь. Запах сигареты с ментолом, хлорки, мочи витает в тесном помещении. Возле зеркала стоит Пеньков и ехидно ухмыляется.
  - А Вика оказалась права, ты пришел в логово маньяка-людоеда, чтобы наказать зло. А вот он я, можешь меня отшлепать, или рассказать, какой я плохой мальчик. Ну же, смелее, весь горю от нетерпения!
  Молчу, подхожу к Пенькову и беру его левую руку.
  - Тебя наколка интересует? Да вот она, ошибка молодости, - Сердцеед закатал рукав, и на меня уставилась маленькая, улыбчивая змейка. - Между прочим, я в этой помойке уже месяц торчу, вместо того, чтобы, как все нормальные люди отдыхать в "Гелиосе". Даже со своим бой-френдом поругался. Ты виноват. Что не мог в первый же выходной прийти сюда и поймать страшного злодея-насильника?
  Кафе "Гелиос" находилось рядом с центральным городским парком и славилось тем, что его посещали представители сексуальных меньшинств города Красногорска. Когда-то, во времена так называемого совка, одноэтажное здание в форме куба принадлежало детям, вернее юным техникам. В помещениях кипела работа, строились макеты кораблей, самолетов. Воздух внутри был пропитан столярным клеем, канифолью, древесной стружкой, горячим железом и творческим духом. На центральной аллее парка проводились выставки ребячьих поделок. Сам, помню, несколько раз приходил и любовался гордыми парусниками, макетами танков, крылатых машин времен второй Мировой войны, роботами, космическими кораблями.
  А сейчас аллею оккупировали "черные" нумизматы, филателисты и антиквары, которые за бесценок скупают у населения старые вещи, монеты, золотые украшения, а также ордена и медали. Вдоль лавочек патрулируют представители различных религиозных концессий, раздают буклеты и заманивают людей в секты. Там же крутятся и наркоторговцы, проститутки, лохотронщики. Ходят лоточники, в основном пенсионерки, которые продают пирожки, семечки, сигареты, а также дешевое пиво и водку из-под полы.
  Внутри же самого куба клеем и не пахнет. А в помещениях витает дым сигарет, запах алкоголя, дешевого фаст-фуда и похоти.
  Пару раз какие-то народные активисты требовали закрыть "Гелиос" и даже закидывали кафе камнями. Ничего не вышло. Наоборот, на территории парка появился круглосуточный милицейский патруль, который принялся рьяно защищать частную собственность.
  И, правда, дурдом "Ромашка". Нет, чтобы вокруг детских садов и школ патрулировать и защищать детей от хулиганов, маньяков и педофилов, органы правопорядка охраняют голубой фонд Красногорской области. Как же, детей тысячи, а этих устриц всего сотни две набирается. А вдруг вымрут, как мамонты. Запад тогда нас не поймет. Демократию строим вроде бы.
  Чтобы отвязаться от Вероники, мне нужны доказательства. Думаю, что золотая серьга в левом ухе Сердцееда как раз то, что надо.
  Удар по сонной артерии Пенькова и парень оседает на кафельный пол. Тащу голубка в туалетную кабинку и усаживаю на унитаз. Брезгливо морщась, вытаскиваю из уха Сердцееда серьгу и заворачиваю в носовой платок. Доказательства добыты. Теперь необходимо помыть руки с мылом и сваливать с этой помойки.
  Подхожу к умывальнику и не успеваю открыть воду, как в дверь вламываются двое представительных мужчин, тех, кто сидел в компании Сердцееда. На бизнесменов дяди не похожи, хотя и одеты в строгие костюмы темного цвета. Скорее всего, телохранители. Видно по цепким взглядам, умению двигаться, как бы бесшумно скользить по земле и мощным фигурам, вооруженных огромными кулаками с набитыми костяшками пальцев. Наверное, в десанте служили, а может и в правоохранительных органах. Но на спортсменов не тянут. Те и моложе и поджаристее, как я, например. А таких громил в уголовной среде быками называют. Пришли бычки-производители по мою душу. Фиг вам, без боя не дамся, прорываться буду. А все же, какой я пустоголовый. Сам влез в логово зверя. В гнездо паука-сердцееда, итить его налево.
  Пока первый бык злобно ухмыляется, набираю в ладони холодной воды и бросаю ему в лицо. Мужчина инстинктивно закрывается руками, а я, пользуясь моментом, пробиваю правой ногой голень телохранителя. На сей раз вкладываю в удар всю силу, мне нужен враг с помутневшим от болевого шока рассудком, а не обозленный травмированной ногой мститель.
  Раздается сдавленный всхлип, а следом рычание и мат второго бандита. Стокилограммовая туша летит в мою сторону с выставленной вперед нижней конечностью. Удар нацелен в живот. Представляю, как перепутались бы мои кишки, если бы я не успел отскочить влево. Немедленно пробиваю неприятелю в горло, а следом заряжаю сильнейший удар по коленному суставу. Бык ревет от боли, но умудряется одной рукой схватить мою куртку, а другой пробить боковой в челюсть. Хорошо, что уроки Максимова не прошли для меня даром. Вовремя отстранился назад и подставил под кулак приподнятое левое плечо. Удар прошел вскользь, но и его хватило, чтобы моя голова мотнулась в сторону, а я чуть было не потерял ориентацию в пространстве.
  Теперь буду бить насмерть. Судя по действиям быков, пришли они меня сюда убивать. А я хочу жить, жениться на Машке и родить сына и лапочку дочку. Так что, хрен вам, господа уголовники!
  В ответ, одновременно, снизу вверх, растопыренными пальцами ударяю в глаза и открытой ладонью уничтожаю нос неприятеля. Попал. Прием очень жестокий, опасный для жизни, но я об этом сейчас и не задумываюсь. Выжить самому - вот главная задача.
  Два куска мяса валяются на мокром от воды и крови кафеле, а я рвусь к выходу. Несколько метров и свобода. Замечаю в дверном проеме третьего бандита. Его рука поднимается, и вороненый ствол пистолета смотрит мне прямо в голову.
  Ныряю вперед. Раздается выстрел. По ушам, будто кувалдой стукнули, а волосы обжигает горячий ветер. В полете обхватываю опорную ногу вооруженного быка левой рукой, а правым плечом, использую инерцию движения, бью по колену. Раздается хруст и противник падает с поломанной ногой. Теперь его жизнь в руках Всевышнего, человек с таким переломом вполне может умереть от болевого шока.
  Немедленно вскакиваю и несусь по коридору. А вот и зал. Неожиданно в шею впиваются тысячи электрических угрей, я падаю и теряю сознание, и уже не слышу булькающий смех Степаныча, и как он говорит охраннику с поросячьим носом:
  - Давай, Ванька, пакуй студента. Ишь, какой шустрый! Хотел от Степаныча убежать. Не вышло. А я схожу, выпущу тех придурков, наверное, их этот салага в туалете запер. Поспешу, пока они двери не вышибли.
  Я очнулся в какой-то комнате, на двуспальной кровати. Окна занавешены шторами темно-красного цвета, свет не проникает внутрь и непонятно на улице день, или глубокая ночь. Сколько я здесь пролежал, и вообще, где я нахожусь? Последнее, что запомнил, как убегаю от быков Сердцееда. Почти сбежал, но при входе в зал, как отрезало. Вырубили мгновенно, странно, что никаких ударов не почувствовал и сейчас, по первым ощущениям голова, руки, ноги целы. Может третий телохранитель выстрелил в спину? Нет, с такой травмой, как у него не получится даже пистолет поднять. Тогда где я прокололся? Ладно, те, кто меня поймали, если сразу не убили, то что-то хотят от маленького Родиона, вот у них и спросим.
  Осторожно пытаюсь шевелить конечностями. Обнаруживаю, что руки, ноги привязаны к металлическим частям кровати шелковыми шнурами. Повернуться на бок, или дотянуться до петель зубами невозможно. Боже! Да меня догола раздели, распяли, как цыпленка. Может, хотят на органы расчленить? Тогда почему на дорогой кровати лежу, а не на операционном столе?
  Осматриваюсь. Комната, где нахожусь, похожа на спальню, в ней лишь кровать, журнальный столик и небольшой платяной шкаф с зеркальными дверцами. Возле столика напольный торшер в стиле флористика. Он включен и мягкий, розовый свет освещает окружающее пространство. На стенах обнаруживаю две картины. На одной летний пейзаж, на другой - осенний. Похоже, пейзажи нарисованы акварелью непрофессиональным художником, но, возможно, я ошибаюсь.
  Дверь в комнату открывается и в спальню входит пожилая женщина. В руках тетенька держит синий пластмассовый тазик, наполненный какой-то жидкостью и маленькую корзинку.
  - Здравствуйте, - говорю, - уважаемая, не подскажете, где я нахожусь, сколько сейчас времени, почему я связан?
  Женщина, возможно домработница, не отвечает.
  - Почему вы молчите, что плохого я сделал, я хочу домой, к маме. - Пытаюсь давить на жалость, а вдруг у тети есть дети, она вспомнит о них и меня отпустит. Про маму, конечно, загнул, но женщина не в курсе моих семейных отношений.
  Домработница молчит и продолжает заниматься своими делами. Достает стеклянный флакон и выливает в тазик какую-то прозрачную жидкость, а затем размешивает. В комнате распространяется нежный запах розового масла.
  - Я сейчас закричу.
  - Кричать нет смысла. Никто вам ничего плохого не сделает. Максимум - вас ожидает приятный легкий массаж, а от него еще никто не умирал. Сейчас лежите и не дергайтесь, я вас буду обтирать.
  - Так вы меня не развяжете?
  - Нет, я всего лишь прислуга и делаю то, что мне приказывает хозяйка.
  - А кто ваша хозяйка?
  Домработница не ответила. Женщина опустила в таз кусок фланелевой ткани, слегка отжала и принялась за работу.
  Начала с головы и рук. Я лежал и молчал. Понятно, что просить, кричать и требовать бесполезно. Когда домработница добралась до моего паха, я густо покраснел от стыда.
  Догадываюсь, для чего меня отмывают, вернее для кого и от осознания собственного бессилия становится стыдно вдвойне.
  Пока женщина ходила менять воду, я попробовал рвануть шелковый шнур. Бесполезно, веревка только сильнее врезалась в запястье и кисть руки побагровела. Пытаясь восстановить кровообращение, я начал шевелить кистью. Но проклятая удавка не хотела выпускать из смертельных объятий. Так можно и руки лишиться. Поэтому когда домработница появилась снова, я попросил женщину слегка ослабить узел.
  Наконец мойщица Родиона Головко закончила работу и, собрав чистящие средства, незаметно удалилась. А я, чистый, свежий, готовый к употреблению, или экзекуции, остался один.
  Когда спустя пять минут в спальню впорхнула Вероника Кротова, я и не удивился. От кого еще можно было ждать такой подлости, как не от нее.
  Мои предположения, что малолетняя маньячка набросится на бедного Родиона в костюме садо-мазо, а руках будет держать кожаный хлыст с острыми шипами на конце, не подтвердились. Вероника надела легкий шелковый халат сиреневого цвета и в руках держала не плетку, а бутылку шампанского и два бокала.
  Ехидно улыбаясь, Кротова поставила на журнальный столик выпивку и освободилась от одежды.
  - Вот мы и одинаково выглядим, любимый, - проворковала Вероника, нежно гладя меня по щеке, - ты голый, я голая, что еще нужно для взаимной любви.
  - Развяжи меня, и я тебе расскажу, что мне нужно, - сказал я без надежды на успех.
  - Да нет, милый, после того, что ты сделал с моими телохранителями, я боюсь отпускать тебя на свободу.
  - И что же я сделал?
  - Да так, ничего страшного, всего лишь двоим секьюрити сломал ноги, а третий попал в реанимацию и находится в коме. И ты хочешь, чтобы я тебя развязала.
  - Я с женщинами не воюю.
  - Будем считать, что я тебе верю, но развязывать пока не буду. Ах, да, предлагаю выпить. Сегодня случится знаменательное событие, самбист, мечта всех школьных девчонок потеряет невинность, а я стану победительницей игры и самой крутой ученицей за всю историю школы.
  - Ну, ты и сука!
  - Еще какая! А ты - зверь, сильный, жестокий зверюга, ради которого я готова еще с десяток телохранителей в больницу отправить, лишь бы ты принадлежал только мне. Вот чем я плоха? Посмотри внимательнее. - Кротова слегка изогнулась и приняла сексуальную позу. - Моя кожа - нежнее бархата, недаром два раза в неделю принимаю молочные ванны и посещаю спа-процедуры. Да за обладанием таким телом, как у меня любой мужчина душу продаст.
  - Я не любой.
  - Ага, поэтому ты меня и покорил. Запретный плод сладок и ничто так сильно не возбуждает женщину, как сопротивление объекта вожделения. Я еще никогда в жизни не испытывала такого азарта и нетерпения. А теперь я добилась своего, ты будешь моим и только моим!
  - Ты сумасшедшая, избалованная родителями шизофреничка! Больше нечего сказать.
  Кротова рассмеялась.
  - Ты меня еще в постели не видел. Кстати, чего мы ждем? Давай выпьем и начнем, я вся горю от нетерпения и любовной страсти.
  Вероника налила шампанское в бокал и поднесла к моему рту. Я отвернулся.
  - Как хочешь, а я напьюсь немного для расслабления. - Девушка выпила два бокала подряд и довольно ухмыльнулась. - Хорошо как, можно и приступать. А что это у моего героя съежилось между ног? Сейчас я это исправлю.
  А дальше началось немецкое кино для взрослых дядек и теток. И что-то подобное я уже видел со своим другом Бульдозером у него дома по видеомагнитофону. Не буду врать, было интересно и весело. Но то, что стала вытворять в постели Кротова, было и приятно и одновременно гадостно. По крайней мере, именно для меня. Желая дольше сопротивляться неизбежному разврату, я не смотрел на девушку, но чувствовал, как моего любимого дружка захватили в плен Вероникины губки, как похотливый язычок ласкает проснувшуюся плоть, а стоящие торчком груди касаются мошонки. Когда наступила кульминация, Кротова, радостно урча, проглотила нектар, как бокал шампанского и с довольным видом устроилась у меня на животе.
  - Ну, как? Разве я не доставила тебе удовольствие? - спросила Вероника, слегка намекая, что подобного наслаждения Родион еще не испытывал.
  - Нет! Я ничего не почувствовал, - сказал я. Только и оставалось, как открыто игнорировать развратную девицу и немного ее позлить.
  - Тогда держись, Самбист, я тебе покажу, на что способна в постели настоящая светская львица.
  Началась вторая серия. Приведя Родиона поцелуями, ласковыми прикосновениями рук в боевое состояние, Вероника оседлала меня сверху и устроила ковбойские скачки. Продолжались они довольно долго. За это время развратная стерва то бешено двигала тазом, то медленно приподнималась и быстро падала вниз, стараясь надеться на меня как можно глубже. Девушка громко стонала, кричала и даже визжала. Впивалась когтями в мой живот и покусывала свои пальцы. Когда я "взорвался", Вероника продолжила вертеться на мне, как юла, причиняя и неимоверное наслаждение и боль одновременно и в какой-то момент показалось, что эта идиотка сломает мне с дуру мужское достоинство и я на всю жизнь останусь покалеченным.
  Третья серия моего мучения и Вероникиного наслаждения продолжилась примерно через час. Кротова отправилась принимать ванну, а в комнату вернулась домработница и процедуры обтирания тела повторились. Затем тетка предложила на выбор вишневый сок, или горячий шоколад. Оказывается, со слов горничной, вишневый сок хорошо помогает при утомлении, а горячий шоколад способствует поднятию настроения и повышению потенции. Я отказался от напитков. Чем больше буду страдать от жажды и голода, тем быстрее потеряю способность активно воспринимать развратные действия Кротовой. Почему-то у меня сложилось впечатление, что Вероника высосет из меня все жизненные соки, а потом после продолжительной лекции на тему дружбы и любви, станет уговаривать меня сделать ей предложение. Желательно, чтобы я ошибался. Молод я еще и в женской психологии не разбираюсь. Хотя, что тут разбираться, стерва, она и в Африке - стерва, разницы никакой. А любой умный мужик знает, что если встретил на жизненном пути хитрую, практичную женщину с ярко выраженным эгоцентрическим поведением, то беги от нее, чем быстрее, тем лучше.
  Все случилась, как я и думал, только с небольшими дополнениями. Вероника вернулась в спальню свежая и довольная. Лицо девушки пылало предвкушением продолжать наслаждаться моим бедным телом.
  Я же нисколько не обрадовался. Спина затекла, низ живота слегка ныл и еще, откровенно говоря, хотелось облегчиться. Кротова в это время, наверное, думала лишь о себе, любимой, поэтому на плачевное состояние Родиона Головко внимания не обратила. Да и мне стыдно признаваться перед развратной тварью о слабостях и желаниях организма. Пришлось сжать зубы и терпеть.
  Вероникины безобразия продолжились. Казалось, девица потеряла человеческое обличие и полностью отдалась безрассудной страсти. В перерывах между скачками, Кротова брала фотоаппарат и с помощью автоматики, снимала свои бесчинства с разных ракурсов.
  Не помню, сколько прошло времени, когда эта мерзкая дьяволица насытилась и тяжело дыша, упала на мою грудь. Полежав несколько минут, Вероника сказала:
  - Спасибо за доставленное удовольствие, милый.
  - Чтоб ты сдохла!
  - Зря ты так. У меня еще теплится надежда, что наши с тобой отношения продолжатся. А, возможно, я даже рассчитываю и на большее. Вот чем наш союз будет плох? Я - коварная и жестокая волчица, ты - опасный, лютый зверь, да мы с тобой горы свернем! Всех порвем, кто станет у нас на пути! Точно не знаю, как у тебя отношения с предками, вроде не очень, но у меня с родителями проблем нет. Отец обещал после окончания школы выделить мне денег на собственный бизнес, очень много денег. А с тобой мы заработаем еще больше. Купим виллу с участком земли на Канарах, станем растить детей, кататься на собственной яхте, заниматься дайвингом. Хочешь жить в России? Прекрасно! Построим большой дом у леса с видом на реку, станем наслаждаться природой, ходить за грибами, ловить рыбу. Я на все согласна. Если есть другие пожелания, пожалуйста, я тебя внимательно выслушаю и очень надеюсь, что мы придем к общему знаменателю.
  - Пока у меня есть одно желание. Хочу, чтобы ты меня немедленно развязала.
  - Освобожу, не переживай, но сначала желаю услышать вразумительный ответ на мое предложение.
  - Мой ответ - нет. Я люблю другую девушку, а ты для меня никто, и звать тебя никак.
  - Да бред собачий! - Вероника даже не поморщилась от моих грубых слов. - Думаешь, другие женятся по любви? Я подразумеваю людей нашего круга. Везде преобладает корысть и расчет получить прибыль и обрести дополнительные связи в обществе. А для меня главное, что я тебя люблю, и ты полюбишь, когда поймешь, что лучше меня никого нет, и в жизни, а также и в постели.
  - Я тебя никогда не смогу полюбить.
  - А это мы еще посмотрим. Кстати, о своей девушке забудь. Я с ней переговорю, покажу фотки, где мы любим друг друга. В крайнем случае, я дам ей денег, много денег и она про тебя забудет навсегда.
  - Не смей этого делать, сука! - от охватившего меня гнева и ненависти к Веронике, я забыл, что связан и резко рванул веревки. Шелковые нити еще глубже врезались в запястья и на белоснежную кровать упали первые капли крови.
  - А вот этого делать не нужно, - сказала Кротова и брезгливо надула губы. - Мне здесь иногда приходится спать, а ты пачкаешь постель своей кровью.
  Я промолчал и отвернулся, хотя внутри накопилось еще много слов и ругательств, которые хотелось высказать Веронике. Но понял, говорить с больной на голову, самовлюбленной, эгоистичной женщиной бесполезно.
  - Ах, да. Хочу предупредить, чтобы зверюга не предпринимал никаких агрессивных действий в мою сторону, когда тебя освободят. Я тут немного подстраховалась, и несколько человек могут подтвердить, что ты меня жестоко изнасиловал, а на моем нижнем белье и одежде даже остались следы твоих выделений. А вообще, не верится, что ты готов мстить слабой, беззащитной женщине и возможно матери твоего будущего ребенка. До встречи, любимый! - Вероника быстро поцеловала меня в губы и радостно смеясь, выбежала из спальни.
  В комнату снова зашла домработница и я, откровенно говоря, изумился, когда увидел в руках прислуги все тот же синий тазик и корзинку с моющими средствами.
  Женщина достала из корзины ножницы и перерезала шелковые путы, и я с трудом перевернулся на живот.
  Лежу, коплю силу, чтобы подняться и вдруг чувствую, как по спине водят влажной тряпкой. Подскочил, как ужаленный. Первой мыслью было вырвать у прислуги таз и вылить жидкость на дорогую кровать и следом выдавить на простыни содержимое пузырьков, флаконов и прочей дряни, которая лежит в корзине. Сорвать со стены картины и разорвать на клочки, торшер выкинуть в окно, разгромить платяной шкаф, взять журнальный столик, выбить ногой дверь и выйдя наружу, крушить и ломать все вокруг. Ярость вскружила голову. Я человек или животное, лошадь, например, которую после долгой скачки также обтирают и чистят. Наверное, будь рядом Кротова, я бы не удержался и надел ей на голову и таз, и корзину, а розовое масло засунул в одно место, какое не скажу. Но взглянув домработнице в глаза, увидел в глубине отчаяние и страх и сразу опустил руки. Женщина не виновата, она лишь выполняет работу, за которую платят деньги. А на зарплату, полученную в этом дурдоме кормит своих детей. Хотя и у нее есть выбор. Я бы, конечно, не смог терпеть унижения..., или смог? Дома же терплю от родителей. А кто мешает мне плюнуть на учебу и уехать куда-нибудь. И что мне сделают? Начнут искать? Вряд ли. Единственное, чего лишусь - это учебы в школе. Но аттестат можно и купить, или подождать, когда исполнится восемнадцать лет, чтобы окончить вечернюю школу.
  Несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул. Стало легче. Теперь надо узнать кое-какую информацию. Обращаюсь к домработнице:
  - Скажите, пожалуйста, где моя одежда? И еще, как отсюда выйти?
  - Я сейчас принесу, - ответила женщина и выскочила из комнаты.
  Спустя пару минут я надевал чистые, выглаженные брюки, рубашку и пиджак. Болоньевая куртка и спортивная сумка также были на месте. Ничего не пропало. Сунул руку в карман и обнаружил платок, в который завернул серьгу Сердцееда. Протянув домработнице, сказал:
  - Передайте Веронике, она знает, кому это принадлежит. А теперь скажите, где я и как мне выйти на улицу?
  - Сейчас два часа ночи, вы в поселке Зеленый, на даче госпожи Кротовой, а на улицу я вас проведу, вернее к машине, куда прикажете, туда шофер и поедет.
  Немного подумав, решил от машины не отказываться. Где я сейчас найду общественный транспорт? А совершить марш-бросок до моего дома примерно в двадцать пять километров сил не осталось. Никогда не думал, что женщина так легко может выжать из партнера все соки. Вероятно, что вампиры, о которых пишут в книжках и снимают фильмы ужасов, если существуют, то в большинстве являются представительницами женского пола, потому что мужчина так извращенно выпить и жизненную и душевную энергию человека не способен.
  Сел в машину и на вопрос водителя, молодого, рослого мужчины в костюме, вероятно еще одного телохранителя Кротовой, назвал домашний адрес. Если Вероника захочет, легко и сама узнает, где я живу, поэтому скрываться не имеет смысла. Пока ехали, секьюрити, возможно информированный о подвигах Родиона Головко в кафе "Золотая чаша", скромно молчал и время от времени бросал на меня косые взгляды. А я лихорадочно соображал. Думал, что скажу Марии, девушке, которую люблю больше жизни, которую предал, пусть неосознанно изменил, но против фактов, как говорят, не попрешь.
  Дома никого не оказалось, родители с детьми наслаждаются новой квартирой, а о приемном сыне и не вспоминают. Первым делом принимаю душ, нужно быстрее смыть противный для меня запах розового масла. Растираюсь вафельным полотенцем, все махровые уплыли на новое место жительства, и беру телефон.
  - Алло, Родион, это ты? - голос у Марии сонный, с обиженными нотками бьет мне прямо в сердце.
  - Маша, прости, не мог раньше позвонить..., я заболел. Завтра приду и все расскажу, - стараюсь, чтобы голос звучал как можно искреннее.
  - Хорошо, до завтра, - сказала девушка и положила трубку.
  То, что Машка почувствует ложь, я нисколько не сомневался, теперь необходимо что-то делать. И что? Врать я не умею, а говорить правду любимому человеку - верх глупости. Один знакомый рассказывал, что женщина, подозревая измену, всегда в глубине души оставляет маленький тлеющий уголек надежды, что такое невозможно и хватается за эту мысль, как утопающий за теннисный мячик. Если лишить даму сердца этой надежды, то чтобы не говорили, не писали, все равно женщина не простит предательства. Смириться сможет, а простить никогда.
  В тяжелых раздумьях валюсь на кровать, но уснуть не получается, ворочаюсь, вздыхаю, отгоняю от себя плохие мысли. Засыпаю лишь под утро.
  Поспать толком не удалось, телефон звонил, не переставая, и я, с трудом волоча ноги, добрался до нарушителя спокойствия и поднял трубку.
  - Алло.
  - Где ты болтаешься, мразь? - кричит отец и мне кажется, что сейчас телефонная трубка откусит ухо. - Галина Сергеевна умерла, твоя бабушка. Немедленно приезжай на ее квартиру.
  Умываюсь, одеваюсь и топаю на остановку. Бабушка жила на другом конце Красногорска и добираться туда пешком нет ни сил, ни желания. А есть охота, полдня ничего не кушал. Возле троллейбусной остановки замечаю пухлую старушку в засаленном фартуке, торгующую пирожками. Беру два, с картошкой. Съедаю один и чувствую, как желудок останавливается. Появляется тяжесть и сильная изжога. И только сейчас ощущаю прогорклый запах. Видать женщина от жадности месяц жарила сдобу в одном и том же масле, или жире, теперь уже и не разобрать. Вот, блин, для полного счастья не хватает еще язву желудка заработать. Выбрасываю второй пирожок в урну и бегу в магазин за кефиром. Если попадется по дороге аптека, надо активированный уголь купить. Надеюсь, что все обойдется и гастрита не будет. Больше никаких пирожков, чебуреков, гамбургеров и прочей отравы покупать не стану, здоровье дороже.
  В квартире Караимовых сновали незнакомые люди. Шла уборка, женщины мыли полы и протирали окна, мужчины переставляли мебель, освобождая место в большой комнате. Отец отсутствовал.
  Сразу позвонил Машке и рассказал, что умерла бабушка. Но разговора не получилась, девушка почувствовала, что я что-то не договариваю и перенесла выяснение отношений на другой день.
  Время медленно двигалось вперед, чужие люди приходили, уходили, выражали сочувствие, спрашивали, чем помочь и когда погребение. Я же, наверное, находился в квартире для статуса, как близкий родственник, но что делать, как готовиться к похоронам не имел не малейшего представления. А меня никто ничего делать и не заставлял, поэтому, когда надоело слоняться из угла в угол, я прошел на кухню и просидел там до самого вечера. Когда стемнело и в квартире никого не осталось, я запер дверь, оставил ключи соседям и отправился домой.
  В понедельник утром, когда стал собираться в школу, то с ужасом обнаружил, что единственные брюки, которые сидели на мне, как влитые, стали на пару размеров больше и болтались на бедрах, как парус во время штиля. Не знаю, хорошо это, или плохо, но состояние организма не радовало, а быстрое похудение, как знаю, пользы не приносит. А вот Ваныч, возможно, будет доволен. Как же, борец будет выступать на соревнованиях в средней весовой категории, где шансы занять призовое место сразу вырастут.
  На завтрак выпил кружку чая с двумя карамельками, больше ничего в отравленный пирожками желудок не лезло, и, подхватив сумку, отправился в школу. Когда по дороге встретил Кленова, друг изумленно сказал:
  - Родион, ты не заболел? В зеркало себя видел? Да ты выглядишь, как мертвец, который выбрался из могилы.
  - Так впрямь и мертвец?
  - Может, и преувеличиваю, но на тебе лица нет. Скажи, что случилось?
  - Случилось, друг Арсений, случилось. - Пришлось коротко рассказать о своих приключениях.
  - А Машка в курсе, что тебя Вероника похитила?
  - Нет, конечно. Я же не дурак говорить такое любимой девушке. Но как выкручиваться из этой западни тоже не представляю.
  - Не рассказывай ничего и все.
  - Я не скажу, Кротова и расскажет и покажет фотографии, где мы вместе в одной постели. Вероника вдруг решила выйти за меня замуж. Только согласие Родиона Головко не интересно, главное, что ей так хочется.
  - Она что, сумасшедшая?
  - Хуже, Арсений. Кротова - избалованная, самовлюбленная эгоистка, которая привыкла ни в чем не получать отказа. И что теперь делать? Как Машке буду в глаза смотреть! - неожиданно сделалось плохо, голова закружилась, а окружающий мир слегка потемнел. Я качнулся в сторону и Кленов схватил меня за плечо не давая упасть.
  - Родион, да тебе в больницу надо. Давай вызову скорую помощь.
  - Подожди, так иногда бывает, когда сильно перенервничаешь. Сейчас минутку постою и все пройдет.
  - Тебе лучше к доктору.
  - Нет. Сейчас в школу, а после обеда пойду к Марии. Девушка не поймет, если я начну ее избегать. Может все образуется, и я зря переживаю.
  Серый туман постепенно развеялся, и мы отправились на занятия. Пришлось даже немного пробежаться, чтобы не опоздать на первый урок. Кленову дистанция далась легко, Арсений, как лось бегает, недаром всю жизнь танцами занимается. А вот я сильно вспотел и еле переставлял ноги. Возможно, последние события в моей жизни ослабили молодой организм и все, что необходимо сделать для выздоровления - это хорошо поспать и отдохнуть в спокойной обстановке.
  Всегда светлое школьное фойе, как мне сегодня кажется, поглощено сумерками. Вокруг серые и унылые стены. Лица учеников инертны и скучны, каждое закрыто непроницаемой маской равнодушия и холодной отстраненности. Маски не шевелятся, они каменные. Двигаются только безмолвные рты, и я начинаю читать по губам:
  - Привет Родион. Ужасно выглядишь, ты случаем не заболел? - говорит Болт и протягивает руку.
  - Смотри, самбист. Еле ноги переставляет. Видать не врет Кротиха. Плакали теперь наши денежки, - шепчет одна из участниц игры в "Ромео".
  - Совсем эта сучка пацана заездила. Мажориха долбанная. И почему этим богатым стервам так везет! - отвечает подруга.
  У окна секретничает стайка девчат. Но для меня их тайны - открытая книга:
  - Тише вы, самбист идет. А вид у него, подруги, краше в гроб кладут, - замечает одна из учениц.
  - Дурак он, твой самбист. Если бы со мной согласился гулять, а не с Вероникой, то был бы гладкий, румяный, - говорит другая.
  - Наверное, Кротова все выходные парня не кормила, только пользовалась.
  - Ты откуда знаешь, что пользовалась?
  - Так Барби утром фотки показывала, на них все понятно.
  - Все богатые жадины. За кусок хлеба удавятся. Говорят, как-то предки Кротихе щенка подарили на день рождения. Так сдохла собачка через неделю от голода.
  Трещит звонок, и школьники разбегаются по кабинетам. Я пробираюсь следом и падаю на стул. Обращаю внимание, что весь класс поворачивается в мою сторону. Чтобы больше не читать по губам и не знать чужие тайны, опускаю голову, делаю вид, что поглощен чтением учебника.
  Занятия тянулись невыносимо долго, так мне казалось. На большой перемене появилась прекрасная фея, классный руководитель десятого "Б". Марина Леонидовна взяла меня за руку и потащила в школьную столовую, где накормила Родиона Головко горячим супом и картофельным пюре. Вопросов не задавала, но по хитрому виду Кленова, который крутился неподалеку, я понял, что учительница географии кое-что знает.
  Наконец уроки закончились. Жду, когда ученики разбегутся по домам и выхожу на улицу. Погода, спокойная с утра, к обеду испортилась. Небо покрылось темными облаками, ветер холодит лицо и первые капли дождя готовы сорваться на землю. Застегиваюсь. Не хватает еще простудиться для полного счастья.
  Двигаюсь в сторону Ворошилова, где живет Машка. Вчера девушка работала в клубе, а сегодня у нее выходной.
  Впереди, у обочины паркуется черный джип. Из машины выходят два парня в знакомых костюмах, один открывает заднюю дверку и на тротуарную дорожку выплывает Вероника Кротова.
  Я двигаюсь дальше и не обращаю на гетеру никакого внимания.
  - Родион, стой! - кричит Вероника. - Подожди, я тебе говорю! Поехали со мной. Родион! Тряпка! Ты еще пожалеешь, сам на коленях ко мне приползешь, но будет поздно!
  Один из телохранителей порывается меня задержать, но напарник хватает его за руку и что-то говорит. Компания садится в машину и едет следом за мной.
  Чтобы оторваться от преследователей, захожу в первый проходной двор и прячусь в подъезде. Пусть ищут Родиона на соседней улице, а я немного постою и пойду дальше. Так и вышло. Машина, взревев мотором, рванула к перекрестку, а я, подождав, продолжил путь.
  Впереди показалась знакомая пятиэтажка. Поднимаюсь по лестнице и звоню в Машкину квартиру. Никто не открывает. Начинаю стучать и одновременно кричу:
  - Маша, это я, Родион, открой, нам нужно поговорить.
  На стук и крики выходит пожилая женщина из соседней квартиры.
  - Ты что двери ломаешь? Сейчас милицию вызову.
  - Я к Марии пришел, она же здесь живет?
  - Уехала Мария, куда, не знаю. А тебя, наверное, Родионом зовут?
  - Да, я Родион, мы с Машей встречаемся.
  - Тогда подожди, я тебе сейчас письмо принесу.
  Женщина сунула мне руки плотно запечатанное письмо и закрыла дверь. А я вскрываю конверт и читаю: "Ты такой, как все. Не звони мне больше и не ищи. Между нами все кончено. Ненавижу тебя". Рядом с запиской лежат фотографии, где я с Вероникой занимаюсь любовью. Только на них не видно, что Родион связан по рукам и ногам.
  "Кротова! Сука! Убью!". Выбегаю из подъезда на улицу в надежде увидеть черную машину. Теперь змеюку никакие телохранители не спасут. Знакомый джип на горизонте не обнаружил, поэтому подбежал к старому клену, что за домом и принялся его избивать. Прохожие, наблюдая, как я бью беззащитное дерево ногами, оборачивались и крутили пальцем у виска и награждали сумасшедшего парня нелестными эпитетами.
  Когда окончательно выдохся, подхватываю сумку и бегу на остановку. Если Мария не дома, то, наверное, занимается в танцевальной школе. На улице Луначарского выпрыгиваю из автобуса и мчусь к трехэтажному зданию старой постройки, с обратной стороны которого находится танцевальная студия.
  На входе меня останавливает охранник похожий на сонного крота. Секьюрити лениво спрашивает о цели визита. Услышав ответ, листает журнал и объявляет, что Мария Краснова в школе не появлялась и возможно придет ближе к вечеру. Оставаться здесь и ждать Марию у входа в здание, нет смысла, поэтому я поплелся на остановку. Поеду домой, отдохну, посплю, а вечером вернусь. Про тренировки в спортзале я и забыл, да и спортсмен из меня в данный момент никакой, только в качестве борцовского манекена гожусь, или в напарники для отработки техники бросков. Сам никаких активных действий не потяну, сил нет.
  В квартире пусто и мрачно. Накатывает одиночество и хандра. Падаю на диван и засыпаю. Просыпаюсь от звонка. Телефон разрывается на части. Поднимаю трубку и слышу женский голос:
  - Алло, это Родион?
  - Да, я, а вы кто? - отвечаю спросонья.
  - Минутку, с вами хотят поговорить...
  В трубке что-то щелкает, и голос отца режет ухо:
  - Что трубку сразу не берешь, ублюдок? Приду домой, знаешь, куда тебе телефон засуну! А теперь слушай внимательно. В среду похороны, приедут родственники, чтобы проститься с Галиной Сергеевной, поэтому наведи дома порядок. Часть родственников останутся ночевать в старой квартире. О белье я уже побеспокоился, привезут вечером. И смотри никуда не слиняй, а то я эти простыни заставлю тебя сожрать. Надеюсь, ты меня понял?
  - Хорошо.
  - Смотри у меня, гаденыш! Если что, то пеняй на себя.
  Раздались короткие гудки. Бросив ненавистную трубку, я пошел убирать квартиру, по которой после переезда родителей, будто стадо слонов прошлось.
  Наведение чистоты завершил к ночи. Пока работал, проголодался так, что засосало под ложечкой. Идти в супермаркет не хотелось, и я занялся приготовлением ужина из имеющихся в квартире продуктов. А нашел я не так уж и много: картофель, треть бутылки подсолнечного масла, несколько видов круп, банку с консервированным горошком и соленые огурцы. Решил не мудрить, а почистил картошку и сварил в чугунке. На тарелку выложил дымящиеся клубни, полил маслом, нарезал огурцов и открыл банку горошка. Чем не ужин для гурмана. Не успел поднести ко рту ложку, как раздался звонок в дверь. Открываю, а там отец с водителем и по совместительству охранником.
  Отец слегка пьяный, но в хорошем настроении. Думаю, что убегать из квартиры, или прятаться не придется.
  - Что стоишь, оболтус, бери белье и застилай постели, а я сейчас проверю.
  Беру стопку белоснежных наволочек и простыней, уклоняюсь от легкого подзатыльника и мгновенно исчезаю. Пока работаю, отец с водителем о чем-то беседуют на кухне.
  Когда Григорий Семенович заходит в комнату, я уже поправляю последнюю постель.
  - Случай меня внимательно, Родя. Похороны пройдут в среду, а завтра начнут съезжаться родственники. Приедет и мой родной брат Георгий, он будет ночевать в этой квартире. Еду и выпивку подвезу. Твоя задача - устроить все так, чтобы дядя Гера не чувствовал себя в одиночестве. Понял?
  - Понял, - пробормотал я и опустил голову.
  - Не хрена ты не понял, выродок! Я сейчас объясню. Когда ты был еще грудным ребенком, я по комсомольской путевке гостил в Монголии. Остановились мы с ребятами в одном селении, а ночью случился пожар, две юрты внезапно загорелись. Монголы бегают вокруг и орут, но толку никакого, а мы с Пашкой войлочные попоны накинули, водой облились и в огонь. Вытаскиваем детей, а один монгол нас толкает и кричит, как резанный. Короче говоря, спасли всех, семь человек в юртах сидели: старик, старуха и дети. А на утро берем переводчика и подходим к ненормальному, который толкался и кричал, чтобы выяснить причину такого поведения. Оказалось, что монгол - отец детей, которых спасали. А нам кричал, чтобы вытаскивали не малышей, а старика. Поинтересовались, а почему так? А монгол объясняет, что старик - это его родной брат. "Супруга сгорит - возьму новую жену, дети умрут - жена еще родит. А родного брата, где возьму? Он у меня один, больше нет на всем белом свете. Брат, как частица моего сердца и самое ценное, что у меня есть".
  Так вот, Родя, Георгий тоже является частичкой моего сердца, или души, так сказать. Он единственный кто мне дорог. Поэтому, если проявишь к дяде Гере хоть толику неуважения, или равнодушия, то я тебя убью! Теперь, надеюсь, ты меня понял?
  - Да, понял.
  - Смотри не подведи. Я тебя предупредил.
  - Хорошо. Не подведу, - сказал и осознал, что пообещал невозможное. Дядя Гера и мои с ним отношения - это тайна межличностных отношений. Георгий Семенович постоянно кричит, что меня любит и даже больше, чем родных детей, а я его ненавижу, хотя открыто агрессию не проявляю.
  - Ах, да, забыл обрадовать. Мама сына родила. Ты должен после похорон сходить и поблагодарить ее за братика. Я их домой завтра привезу, но ты приходи в среду. И не забудь у сестры попросить прощения, урод, иначе сгною.
  Отец с охранником удалились, а я в ужасном настроении пошел ужинать.
  На кухне меня ждала картина Репина: пустая тарелка из-под картошки, ополовиненная банка огурцов и любимый горошек, вернее рассол от него, поверх которого плавал сигаретный окурок.
  Капец! Два взрослых лба пришли, съели мой ужин и ушли. Что прикажете делать?
  Достаю из шкафа гречневую крупу. Сварю кашу. Ничего, что без масла, так полезней. Вон, по телевизору рассказывали, что если десять дней есть одну гречку, то любой организм очистится от шлаков и прочей гадости.
  На следующее утро звоню Марии. Телефон молчит. По дороге в школу пытаю Арсения:
  - Ты Марию видел? - спрашиваю с надеждой, что друг разговаривал с девушкой.
  - Вчера в танцевальной школе подошел к Машке, а она даже слушать меня не захотела, - сказал Кленов и сдвинул брови.
  - А когда у нее следующее занятие?
  - В четверг. Только есть небольшая проблема. Девушка попросила охрану, чтобы тебя внутрь не пускали. Я, конечно, могу провести, но хочу предложить несколько иной вариант действий.
  - Что ты придумал?
  - Давай ты напишешь Машке письмо, а я передам. Девушка прочтет, позлится, а к выходным успокоится и ваша встреча состоится.
  - Хорошо, я сегодня напишу. А когда отдашь?
  - Завтра в клубе, или послезавтра в студии. Короче пиши, а почтальон Кленов доставит все в лучшем виде, - улыбнулся Арсений.
  В школе, где в классах и коридорах я ловил двусмысленные взгляды учеников, а также читал по губам, что про меня говорят, понял, что сплетни на темы морального разложения Родиона Головко считаются особенно актуальными. К счастью, большинство ребят мне сочувствовали, поэтому не пришлось с кем-либо выяснять отношения. Иногда возникало непреодолимое желание найти Кротову, а заодно и Сердцееда со Степанычем, надавать им по голове, связать и привезти на скрипучей телеге, запряженной старой лошадкой к Машкиному дому. Не знаю почему, но именно такой способ доставки всплыл в моих воспаленных от сильных переживаний мозгах. А потом свалить негодяев, как мусор в самую глубокую лужу и держать там пока не признаются Марии, кто виноват, что я оказался в постели у Вероники.
  На уроке литературы хотел написать письмо Марии, но получилась записка: " Дорогая Маша, любимая! Если в твоем сердце осталась хоть маленькая частичка меня, то дай шанс встретиться с тобой. Знаю, я виноват, но не могу без тебя жить, страдаю и умираю без твоей любви. Родион".
  Письмо вручил Кленову, который обещал передать его Марии лично в руки. На перемене отыскал Виктора Черкасова и попросил сказать тренеру, что пропущу пару тренировок из-за похорон бабушки. Пока беседовал с Черкасовым, подошла Семенова Тоня и ее неразлучная подруга Саша. Отведя меня немного в сторонку, Александра сказала:
  - Ты нам ничего не хочешь рассказать, Родион. Как вышло, что две такие гарные девочки остались с носом, а эта стерва, Кротова, получила тебя, славу и кучу бабла?
  - А вы на ее месте, что хотели бы обрести, деньги, славу, или меня? - ответил я вопросом на вопрос.
  - Ну, не знаю, так сразу и не решишь, нужно подумать, что лучше, - занервничала Тоня.
  - Хорошо, когда решите, что лучше, тогда и продолжим разговор, - впервые за несколько дней у меня чуть поднялось настроение. Вот истину вам говорю, что женщина порой не знает, что хочет. Иногда подавай ей все и сразу. А так не бывает, или только в сказке случается. Помню, смотрел одну телевизионную передачу про молодых продвинутых девушек. Сидят, красавицы, и обсуждают, каким должен быть современный муж. Спустя полчаса дебатов участницы пришли к общему знаменателю, что мужчина должен много зарабатывать, быть не жадным, внимательным, возить жену по магазинам, помогать делать домашнюю работу, посещать с женой модные клубы, вернисажи, ездить с ней за границу, отдыхать с женой на пляжах и лыжных курортах. После того, как резюме предполагаемого мужа озвучили, поднялся один журналист и спросил, а когда же мужик будет деньги зарабатывать, если он круглые сутки станет выполнять женские прихоти?
  После уроков пробираюсь домой окольными путями. Не хватало, чтобы меня опять Вероника выловила. В школу Кротова пока боится приходить, а вот в городе, за спинами телохранителей девушка чувствует себя в безопасности. Напора и наглости Веронике не занимать, девушка добивается желаемого, идя по людским трупам, растаптывая тех, кто стоит на ее пути к заветной цели. Такая хищница и родных не пощадит ради мнимой любви. Не знаю, что Кротова Машке наговорила, но это дело я так не оставлю. Отольются кошке мышкины слезки. Земля круглая, дай бог еще свидимся. Специально выслеживать Веронику и мстить не собираюсь, но дать змее подколодной понять, что возмездие неотвратимо нужно.
  Есть желание поговорить с Кротовой, объяснить, что так поступать нельзя, но боюсь, что "золотая девочка" с детства приучена к тому, что слово "нельзя" к хозяевам жизни не применяется. Наоборот, все можно и все дозволено, главное, чтобы на счетах в банках лежало несколько миллиардов рублей. Миллионы уже не котируются для высшего эшелона власти, а вот миллиард заставляет любого разбирающегося в жизни чиновника здороваться при встрече первым.
  На улице теплеет, из-за облаков появляется солнышко. Стрелка барометра медленно ползет вверх, а вот планка моего настроения с каждым шагом приближающим Родиона к дому, опускается все ниже и ниже. Ну не хочу встречаться, а тем более общаться с папиным братом и на то есть серьезные причины.
  Георгий Семенович, или дядя Гера на три года старше моего папы. Всю сознательную жизнь Гера прожил в поселке Ашип, что неподалеку от Зеленого Мыса. В детстве мальчик умом не блистал и к знаниям не стремился. С трудом окончив шесть классов поселковой школы, Гера устроился пасти домашний скот. Была и весомая причина, по которой мальчик не продолжил учиться. Однажды, летом, в горах, Гера на местах боев набрал полный карман трубчатого пороха, который вынул из румынских снарядов, и возвращался домой. Неподалеку от речки Ашипки Гера встретил знакомых пацанов и решил похвастаться находкой. Вообще-то хвалиться было нечем. В горах еще валялось столько разных боеприпасов и оружия времен Великой Отечественной Войны, что каждый, уважающий себя подросток из поселка держал дома целый арсенал. Больше всего ценился действующий немецкий автомат МП-40, который в простонародье обзывали Шмайсером. Если автоматы хранились почти у каждого, то рожки к нему, вернее магазины с патронами являлись дефицитом.
  Гера, зная, что и где можно добыть, таскал домой порох, который потом использовал для растопки печи.
  У речки мальчик достал из кармана одну пороховую макаронину и подпалил. Та взмыла вверх и стала описывать над головами ребят круги, пока не сгорела. Следующая ракета из пороха в небо не полетела. Описав сложную дугу, снаряд, по немыслимой траектории, влетел Гере в карман и мальчик вспыхнул. Пока Гера добежал до воды и потушил огонь, у ребенка обгорела левая сторона тела, начиная от пальцев ног и заканчивая подбородком.
  Геру отвезли в городскую больницу Зеленого Мыса и там врачи долго боролись за его жизнь. Мальчика спасли, но жуткие шрамы и рубцы остались. Выздоровев, Гера стал еще дольше проводить время на пастбищах. Он, как бы сторонился людей, прячась в горах и развивая в себе комплекс неполноценности. Ведь раны затянулись, лицо сильно не пострадало, но полученные повреждения на левой ноге все равно мешали бегать и прыгать, как раньше.
  Однако в те времена партия и комсомол зорко следили, чтобы отдельные личности не отрывались от коллектива. Геру выловили, прочистили парню мозги, а потом отправили учиться на курсы экскаваторщиков.
  Город Красногорск ошеломил Георгия большим количеством людей, машин, зданий, мест, где можно прекрасно провести свободное время и наличием доступных с виду представительниц прекрасного пола. В одну такую красавицу Гера и влюбился. Светлана, невысокая, стройная блондинка, с которой парень познакомился в городском парке, милостиво разрешила Гере пригласить себя на свидание. После совместного похода в кинотеатр "Потемкинец" и поедания мороженого, парень проводил девушку домой. В родное общежитие Георгий летел, как на самолете и представлял, как женится на Светлане, останется жить в большом городе, устроится на хорошую работу и получит квартиру. А поселок Ашип с его бедностью, отсутствием перспективы стать уважаемым и знаменитым, с Гериной жалкой работой пастухом останется в далеком прошлом.
  Но мечты молодого пастуха не сбылись. Света, после первого свидания поняла, что кроме как на кино и мороженное парень ни на что не способен. Дорогие подарки, рестораны и поездки на побережье девушке не грозят, и поэтому разорвала отношения.
  С плохо прикрытой завистью наблюдал Гера, как его ровесники, одетые в джинсовые костюмы за полтысячи рублей, катают подруг на новеньких жигулях, веселятся в модных кафе и прожигают деньги в ресторанах Красногорска. С его зарплатой пастуха в тридцать рублей в месяц подобные развлечения недоступны. Максимум, что Гера мог себе позволить - это сходить раз в неделю в кино на дневной сеанс. Билет на вечерний показ стоил дорого, пятьдесят копеек, огромные для юноши деньги.
  Если парням Гера завидовал, то женщин принялся люто ненавидеть, особенно городских. Ну, бедный Гера, внешность невзрачная, одевается плохо, нет денег, машины и квартиры, ну и что! Зато у парня сердце доброе, способное полюбить избранницу по-настоящему. Но, как показалось, доброта, искренность и преданность не ценятся женским полом. Как решил Георгий, большинство девиц интересует в женихе лишь наличие толстого кошелька и высокого статуса.
  В неполные восемнадцать лет, Гера до сих пор оставался маленького роста, рыжим, некрасивым подростком с тонкими чертами лица, густо покрытыми веснушками грязно-коричневого цвета, поросячьими глазами, а также плаксивым ртом с оттопыренной нижней губой. Ходил Гера, слегка прихрамывая и наклоняясь вперед, сильно сутулился и смешно семенил ногами. Был крайне обидчив и злопамятен, хотя в разговоре виду не подавал и старался открыто не высказываться. Друзей не имел, с девушками не общался.
  Когда Георгий вернулся из города в Ашип с новенькими корочками экскаваторщика, то комсомол направил парня работать в карьер. Спустя год, начальство доверило молодому работнику экскаватор и Гера, если не стал первым парнем в поселке, то и последним не считался. А тут и свела судьба Геру с девушкой, которая и стала его супругой.
   Ангелина тоже внешностью не блистала. Маленькая, пухлая брюнетка с грубым лицом похожим на морду бульдога и вредным характером, родилась в многодетной семье в соседнем поселке Моолка. Работы в Моолке Ангелина для себя не нашла. С утра до ночи трудиться в поле в совхозе не хотела. Поэтому выучилась на портниху и приехала в Ашип, где устроилась работать швеей в поселковый дом быта. Там девушка с Георгием и познакомилась, затем прибрала, как говорят к рукам и спустя пару месяцев молодые поженились.
  Сначала жизнь, как бы складывалась. Гера получал хорошую зарплату, купил материалов, нанял работников и пристроил к старенькой хате три небольшие комнаты. Ангелина родила мужу сына и спустя год еще и дочку. Тут бы радоваться жизни, растить детей, обустраиваться.... Но, не получилось. Причиной первых разногласий между молодыми стала мать Георгия. Нет, Мария не вмешивалась в дела супругов. Просто, со временем, женщина стала плохо себя чувствовать и уже не могла легко управляться с домашней работой, которой в любой крестьянской семье хватает с избытком. Сад, огород, корова, козы, куры, кролики.... Хозяйство требует ежедневного вложения значительных сил и здоровья. Тот, кто жил в деревне знает, что корову рано утром нужно доить, выгнать на пастбище. Потом дневная дойка и вечерняя. Огород надо сажать, полоть, поливать. Овощи собирать, резать, закатывать, готовить припасы на зиму. Саду и винограднику положено уделить внимание. Готовка, стирка, уборка, также лежали на плечах матери.
  Мария, когда сын привел в дом невестку, радовалась и надеялась, что Ангелина станет сначала помощницей, а потом втянется и возьмет женские хлопоты на свои молодые плечи. Нет, свекровь не будет сидеть сложа руки, за внуками присмотрит, обед приготовит, но везти одной воз и маленькую тележку здоровья нет, да и возраст уже пенсионный, старость не радость, как утверждают люди.
  Надежды Марии не оправдались. Ангелина оказалась ужасно ленива и ничего по дому делать не желала. Единственное, к чему молодая женщина проявляла интерес - это к тратам денег, походам на поселковый рынок и в магазины. Когда Мария деликатно заметила, что пора невестке и корову научиться доить и огород полоть, Ангелина сказала:
  - Тебе надо, ты и дои свою корову! И вообще, тут моего ничего нет, поэтому пахать на вас не собираюсь.
  - Но, как же так, дочка? - поразилась Мария. - Ты законная жена моего сына и то, что принадлежит ему, естественно и твое.
  - А где написано, что здесь есть что-то мое? Дом и участок на вас оформлен, а мои доли не прописаны. Свернет ваш Гера на карьере шею, или найдет другую бабу, моложе и красивее, и с чем я останусь?
  - Свят! Свят! Как ты можешь такое говорить, дочка, я же к тебе отношусь по-матерински.
  - Тогда не лезьте в нашу семью и не мешайте жить.
  Однажды, мать не выдержала и рассказала о взаимоотношениях с невесткой сыну. Гера выпил для смелости, а затем вызвал жену на серьезный разговор. О чем беседовали ночью супруги, женщина не знала, но на следующее утро Гера ввалился в комнату Марии с огромным синяком под левым глазом.
  Родной сын, ее кровиночка, обзывался и кричал на мать, как на портовую девку, а потом дважды ударил Марию по лицу.
  Считается, что любящее материнское сердце прощает все и даже, когда люди вокруг будут считать сына чудовищем и убийцей, мать верит, что ее малыш самый лучший, самый добрый ребенок в мире. Мария простила сына, но ее сердце не выдержало, и женщина серьезно заболела.
  Теперь мать постоянно лежала в своей комнате, а иногда соседи вызывали скорую помощь и Марию увозили в больницу.
  Корову пришлось продать. Кур и кроликов забить. Огород и сад начал зарастать бурьяном, а Гера пристрастился к зеленому змею.
  Поздней осенью, когда наступили первые холода и люди начали топить печи, Марию обнаружили в комнате мертвой. Участковый милиционер и фельдшер скорой помощи, которые приехали по вызову, установили, что бедная женщина отравилась угарным газом. Тогда, не желая разбираться, списали смерть Марии на несчастный случай. Хотя злые языки говорили, что женщине помогли умереть или ее невестка, или любимый сынок Гера. Я, когда узнал о том, как умерла моя бабушка, долго удивлялся. Ведь бабушка Мария считай всю жизнь топила печь и ничего. А тут, как бы случайно закрыла задвижку.
  После смерти матери Гера запил. Сначала употреблял каждый день, вечером после работы, а потом и на работе стал прикладываться к бутылке. Начальство пьяного экскаваторщика долго терпеть не решилось. Не хватало, чтобы в карьере случилось чрезвычайное происшествие и по вине горе работника погибли люди. Но и выгонять Георгия по статье не стали, а вежливо попросили уволиться по собственному желанию.
   Гера написал заявление и тот же день устроился в соседний совхоз бульдозеристом на силосную яму.
  Это сейчас работу не найти, а раньше даже последнего забулдыгу отделы кадров брали с распростертыми объятиями. В стране постоянно не хватало рабочих рук, ведь коммунизм строили, а не рыночный капитализм, как сейчас, где все перепродается и покупается, но ничего не производится. Поэтому работники не нужны, а требуются рабы, которые продают свой труд за копейки. А не нравится быть рабом, скатертью дорога, за забором другие рабы стоят и все хотят кушать и дети рабов есть хотят и старики родители, а в магазинах продукты дорожают.
  Ангелина после смерти Марии, наконец, получила положенные по закону долгожданные доли, оформив развод с мужем. Собственность Марии перешла к Гере, и получил муж наследство в период брака. Поэтому, после раздела имущества, большая часть жилья отныне принадлежит Ангелине, как матери, которая воспитывает двух несовершеннолетних детей.
  Геру, особо не церемонясь, бывшая супруга выгнала в старую хату, где раньше жила Мария, а в пристройке из трех комнат Ангелина свила новое любовное гнездышко. Женщина завела себе сердечного друга.
  Когда ухажер имел наглость явиться в родовое гнездо Головко, то Гера не вынес такого хамства, напился и бросился на мужчину с кулаками. Но в итоге парня крепко избили, а затем сдали в милицию на пятнадцать суток. И еще повезло, что срок не дали за хулиганство и нанесение побоев несчастной женщине. Но в тюрьму Ангелина сажать Геру не хотела, ведь алименты еще никто не отменял, а на зоне какие алименты.
  Гера отсидел пятнадцать суток, вернее отработал весь срок на предприятиях Зеленого Мыса и вернулся домой. У калитки, пожилой бухгалтер дома быта, новый любовник Ангелины, вежливо поздоровался с Герой, как с хорошим соседом. Глядя на лысину Петра Владимировича и его приличного размера живот, Георгий, выпив пол-литра водки, решил высказать Ангелине, что думает о ее новом избраннике. То, что Гера услышал в ответ, повергло молодого мужчину в шоковое состояние.
  - А ты знаешь, какой у Петра Владимировича большой перец! Не то, что у тебя стручок размером с детский мизинец. Если хочешь знать, то ты не мужик и, проводя время с тобой в постели, я, кроме отвращения ничего не чувствовала.
  Бухгалтер, слушая гневную отповедь Ангелины, ехидно улыбался, а Гера от стыда и бессилия готов был провалиться сквозь землю. Двоих детей родил и никогда не думал, что размер для женщины имеет значение. Редкие Герины совокупления с Ангелиной всегда проходили по единственному сценарию: пара поцелуев, мгновенное возбуждение и тридцатисекундный секс, после которого Ангелина ласково называла Георгия шустрым кроликом, затем следовал еще один благодарный поцелуй, а потом наступал сладкий сон.
  Ненависть и отвращение к женскому полу вновь вспыхнула в голове у Геры, как сигнальная ракета. Ведь парень не виноват, что в детстве получил сильнейший ожог и его детородный орган остался таким же маленьким, как и в десять лет. А женщины, какие они твари! Жадные, бессердечные стервы, мерзкие, похотливые животные. Крысы, которые бегают среди помоев и мусора в поисках нового самца и спариваются по несколько раз в день.
  Спокойный, не агрессивный характер Георгия не позволил ненависти завладеть рассудком. Скорее всего, это было спонтанное чувство, возникающее у мужчины в минуты сильного нервного напряжения. Ненависть к женщинам на время исчезла, но сильное отвращение осталось. Случись наоборот, в Красногорской области, наверное, появился бы кровавый маньяк. Но Гера маньяком не стал, потому что чувство гадливости, отвращения, заставляло держаться от противоположного пола на значительном расстоянии. Теперь, ловя на себе заинтересованный женский взгляд, Гера не улыбался в ответ, а презрительно выпячивал губы и отворачивался.
  Женщины, среди которых было много и разведенных и одиноких тоже сторонились молодого мужчину. Кому охота иметь дело с пьяницей, да и внезапная смерть Марии, которую в поселке уважали, давала повод к различным толкам и пересудам. Значительную лепту в грязные сплетни про Геру внесла и бывшая супруга. Образ шустрого кролика с маленьким стручком быстро завоевал популярность и стал основной темой женских сплетен.
  Во время очередного запоя, Гера перевернул бульдозер. Выгонять работника не стали, а отругав на общем собрании бригады, перевели бывшего экскаваторщика и бульдозериста в слесаря.
  В механических мастерских Георгий познакомился с одним немолодым работником, который круто поменял Герины взгляды на жизнь и семейные взаимоотношения. Владимир Белбусов, так звали сторожа механических мастерских, был тертым калачом. За неполные пятьдесят лет успел поколесить по стране, поработать на многих известных стройках народного хозяйства и даже побывать в местах не столь отдаленных. Вован, худой, жилистый мужчина, с плоским лицом и угрюмым взглядом, семьей не обзавелся, детей не имел и свой угол не приобрел. Вова вел ночной образ жизни, днем спал в подсобке, не обращая внимания на шум двигателей, грохот работающих станков и крики слесарей. А ночью сторожил. Хотя и охранять то нечего, да и кому нужен старый токарный станок и куча ржавого металлолома. Мастерские - это не зерносклад, где можно украсть несколько мешков пшеницы и обменять на самогон. Поэтому к вечеру, сторож покупал в магазине пару бутылок плодово-ягодного и всю ночь смаковал дешевое вино в гордом одиночестве.
  Когда в мастерской появился новый слесарь с фигурой старого упитанного пингвина и репутацией неудачника и женоненавистника, Вован решил воспользоваться моментом и приобщить Георгия к бесстыдному искусству однополой любви. Нет, Вован не являлся ее ярым сторонником, просто у мужчины давно не было женщины, а удовлетворить физиологические потребности полезно для здоровья.
   Белбусов пригласил бывшего бульдозериста в подсобку. Затем, после совместного распития спиртного и плача в жилетку, Гера и сам не понял, как оказался в объятиях Вована. Может в грехопадении сыграло роль коварное вино, а может и ласковые слова искусителя растопили сердце и понесли Георгия навстречу новой, но искренней мужской любви.
  Утром Гера, кроме сильного стыда и страха, что люди узнают о его связи с Вованом, ничего не испытывал. Но все обошлось. Вован молчал, а слесаря и механизаторы не обращали на Геру никакого внимания.
  Спустя два дня, Гера явился ночью в логово Белбусова, прихватив спиртное и закуску. На этот раз сам Гера стал инициатором любовных отношений. То, что ему предназначена женская роль Геру нисколько не волновало, наоборот, когда сильные, мозолистые руки Вована крепко и в тоже время нежно сжимали его пухлые ягодицы, Гера выл от наслаждения, испытывая одновременно и радость от острых ощущений и чувство благодарности к партнеру за доставленное удовольствие.
  Спустя полгода Вован подался на вольные хлеба в Сибирь, надеясь заработать деньги на золотых приисках, а Гера остался один.
  Как не странно, молодой мужчина бросил пить, принялся следить за внешностью, стал приходить на работу в опрятной одежде, а затем переодеваться в спецовку. Начальство решило, что Георгий взялся за ум, и вернуло его на прежнее место. А через пару месяцев бульдозерист Головко даже добился высокого звания победителя социалистического соревнования по итогам второго квартала.
  Никто и не подозревал, что Головко ведет двойную жизнь. Молодые и незамужние поселковые красавицы вновь обратили на Геру толику внимания, улыбались при встрече и строили глазки. А Гера хоть и здоровался в ответ, но никого к себе не подпускал. Мужчина стал одержим лишь одной целью - найти себе верного, нежного друга, такого как Вова, например.
  Однако во времена Советского Союза поиски подобного партнера преследовались по закону. Существовала статья в уголовном кодексе, где за мужеложство давали до пяти лет лишения свободы. Поэтому Герины похождения с целью обрести счастье в личной жизни, порой сравнимы с приключениями героев шпионских романов. Тут было все как в книжках: драки, погони, ограбления, подкуп, слежка, шантаж.... Не подойдешь же к первому встречному с предложением весело провести время. Хотя первое время с Герой случалось и такое. А что, приходилось и рисковать. Вдруг повезет, и прыщавый студент ПТУ попадется в его коварные сети. За несколько лет активных поисков Гера перебивался случайными связями, которые случались очень редко и, конечно же, особо не радовали.
  Мужчину с нетрадиционной ориентацией несколько раз били, грабили. Гере ломали нос и челюсть, выбили четыре передних зуба, лишили трех комплектов одежды. Однажды, Геру ограбила пьяная компания молодых отморозков. Его сбили на землю и долго топтали, а затем попытались изнасиловать бутылкой из-под шампанского. Тогда он чудом вырвался из рук злодеев и скрылся в темноте городского парка.
  Неожиданно, когда Гера уже почти потерял надежду на успех, нашелся знающий товарищ, который помог страдальцу найти людей его круга. Этим знатоком оказался дядя Жора, который работал швейцаром в ресторане "Центральный" города Зеленый Мыс. Жора содрал с Георгия сто рублей (большие по тем временам деньги), пообещав, что все устроит в лучшем виде и наказал Гере приходить на следующей неделе. В назначенное время Гера стал обладателем ценной для него информации о том, где можно в Зеленом Мысе найти людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Оказалось, что таковые имелись и каждую неделю, в пятницу вечером собирались в центральном парке, как раз напротив аллеи Героев. Отличить их можно по тайным знакам. Если мужчина держал руки, сцепив ладони впереди, чуть ниже живота, то значит перед тобой пассивный товарищ. А если за спиной, то активный. Гера не дурак и сразу понял, что пассивный - это партнер, который в сексе играет роль женщины.
  В следующую пятницу Георгий отпросился у механика, чтобы раньше уйти с работы и после обеда поехал в Зеленый Мыс.
  В городском парке играла торжественная музыка, пионеры стояли в почетном карауле возле памятников революционерам и героям Великой Отечественной Войны, а по аллее прохаживались ветераны. Наверное, подумал Гера, в городе проводится месячник военно-патриотической работы. Тем лучше для него, чем больше народу, тем незаметнее вести наблюдение, а при необходимости легче затеряться в толпе.
  Гера уселся на одну из скамеек и принялся изучать гуляющих по парку людей. Спустя час он заметил, что почти у выхода из парка, рядом с аптекой, которая располагалась через дорогу, стоит пожилой, лысый, упитанный мужчина, похожий на школьного завхоза Ашипской школы. Гера обратил внимание, что толстяк держал обеими руками впереди себя коричневую барсетку, и его поза напоминала ту, что описывал дядя Жора.
  Радостно засеменив к выходу, Гера занял позицию неподалеку и принял нужное положение.
  Лысый бросил на Геру презрительный взгляд и отвернулся. Топчась на месте и думая, что возможно выбрал неправильное место, Гера расстроился и хотел уже уйти, как неподалеку обнаружил третьего фигуранта. Женоподобный парень с длинными волосами, с бледным лицом стоял, скрестив руки внизу, и разглядывал облезлые носки собственных ботинок.
  Простоял Гера в компании толстяка и длинноволосого почти до темноты. За это время к ним никто не подошел и не начинал разговор, чтобы познакомиться ближе. Так и уехал Гера домой ни с чем.
  В следующую пятницу история повторилась, только вместо длинноволосого парня стоял молодой мужчина с лицом, как у хомяка. "Хомяк", так прозвал его Георгий, долго присматривался к соседу, а потом подошел знакомиться. Во время общения Гера и получил ценную информацию о том, что собираются в парке, в основном "пассивные", а встретить "активного", который тебя выберет для совместного времяпровождения - огромная удача. Однако имеются и запасные варианты для поиска партнера. Так Гера узнал, что в городе живет несколько крутых мужиков, которые готовы осчастливить тебя за энное количество денег. Выпросив у хомяка номер телефона, Гера позвонил и договорился о встрече.
  Свидание с Толяном, пожилым, волосатым дядей с наколками на руках, состоялось в субботу днем, в коммунальной квартире, в маленькой комнате, где с трудом умещались старый диван, стол, телевизор и куча бутылок из-под вина и водки. Проведя Геру мимо кухни, которая пахла прокисшим борщом и плесенью, Толян пихнул ногой дверь в комнату и Геру встретили еще более затхлые ароматы, состоящие из букета винно-водочного перегара, гнилых продуктов, табачного дыма и давно немытого человеческого тела.
  Получив от Геры законные пятьдесят рублей, Толян растянул губы и, обнажив гнилые зубы сказал:
  - Что стоишь, козлик? На колени становись и ротик открывай. Сейчас доставлю тебе неземное удовольствие, только громко не кричи, а то соседей напугаешь. - Мужчина расстегнул ширинку и достал довольно внушительного размера уд.
  Гера был вынужден подчиниться. Конечно, бульдозерист мечтал о любовной прелюдии, страстных поцелуях и нежных поглаживаниях. Тем более такие деньги отвалил за встречу. А тут Облом Иванович. Тем не менее, Гера покорно раскрыл рот и едва не упал в обморок от жуткого смрада, который распространился вокруг лица. Гера попытался откинуть голову назад, но Толян ловко ухватил уши партнера и резко рванул на себя. В Герином рту зашевелился чудовищных размеров питон, который рвал мужчине губы и, проникая глубоко в горло, перекрывал кислород. К счастью, удушение длилось не долго. Приведя инструмент в боевое состояние, Толян поставил уже ничего не соображающего любовника в собачью позу и продолжил экзекуцию.
  Спустя минуту Гера грыз обшивку дивана и громко стонал. Когда все закончилось, мужчина вытащил уже полностью невменяемого Георгия на лестничную площадку и закрыл за собой дверь.
  Словно в бреду, Георгий добрался до автовокзала и купил билет на ближайший рейс в Ашип. В автобусе пришлось ехать стоя, проклиная тупого водителя, который будто специально не объезжал ямы и кочки, а на поворотах резко тормозил. От каждого легкого потрясения, в заду просыпался еж, или дикобраз и Гера вскрикивал от невыносимой боли.
  Дома, невезучий любитель острых ощущений набрал в таз колодезной воды и с наслаждением опустился в ледяную купель.
  Месяц Георгий залечивал раны и составлял планы мести хомяку, который так подло его подставил. Гера представлял, как будет избивать шутника ногами, а мужчина станет молить о пощаде. Или заманит к себе домой, напоит, а затем изнасилует черенком от лопаты. Мысли одна бредовее другой, крутились в голове, как чертово колесо. Но вот настал момент, и Гера отправился в Зеленый Мыс.
  "Центральный" встретил Георгия не по-летнему прохладным дождем и хриплыми звуками симфонической музыки льющейся из старенького громкоговорителя. Серые лики революционеров на мраморных памятниках награждали Геру хмурыми взглядами, редкие прохожие отворачивались, или опускали головы, а грязные урны ехидно улыбались вслед. На выходе из парка, возле аптеки, Гера сразу заметил толстяка с барсеткой, длинноволосого и хомяка и направился к ним.
  Пока Гера перебирал в голове гневные ругательства, которыми наградит хомяка, тот сам бросился навстречу.
  - А я думал, что больше сюда не придешь, - сказал мужчина, - кстати, тебе Толян привет передал. Говорит, чтобы забегал, когда время будет.
  Глядя на улыбающегося хомяка, Гера покрылся красными пятнами. Сжав кулаки, Георгий решил уже напасть на шутника, как тот сказал:
  - Остынь, дядя, или хочешь в милицию загреметь. Между прочим, я перворазрядник по вольной борьбе. Или хочешь со мной бороться? Если в постели, то я не против.
  В милицию и бороться Гера не хотел. Но и что делать дальше не знал. Так и стоял, безмолвно шевеля губами, как выброшенная на берег рыба.
  - Не обижайся на Федю, - сказал толстяк. - Все новенькие через Толяна проходят. Это как бы испытание. А вдруг ты засланный казачок и специально пришел за нашими душами. Но теперь мы знаем, что ты - одна с нами ягода. Так что будем держаться вместе.
  - Шпионы хреновы! А вдруг я, правда, из милиции. Тогда ваш Толян загремел бы на зону на пять лет.
  Троица дружно рассмеялась.
  - Да уж, ты из какой деревни приехал? - вытирая слезы, сказал хомяк. - Неужели считаешь, что мент взял бы и зад Толяну подставил, чтобы потом посадить за это в тюрьму? Давно я так не смеялся.
  - Вам смешно, а я, между прочим, больше месяца нормально сидеть не мог.
  - Не бойся, никто еще не умер после такой проверки. А чтобы ты не дулся, приглашаю в кафе. Угощение за мой счет.
  Домой Гера уехал в прекрасном настроении, как же, с хорошими людьми познакомился и кое-какую важную информацию добыл. Теперь Гера знал, что даже у такого специфического круга знакомых, как его новые друзья, есть серьезные покровители. Кто бы мог подумать, что благодетели занимают солидные должности в разных структурах власти. А чтобы товарищи начальники обратили на тебя внимание, необходимо всего лишь иногда оказывать некоторые услуги, выполнять поручения, делиться информацией.
  Прошло несколько лет. Следуя рекомендациям новых друзей, мужчина отрастил длинные волосы, следил за кожей лица, купил на черном рынке хорошую одежду. Из облезлого, старого пингвина Гера превратился в модную голубую устрицу, под глянцевым лоском которой скрывалась мерзкая, похотливая душа. Нелегкий труд бульдозериста дядя поменял на более чистую и престижную работу. Невероятно, его, с шестью классами начальной школы вдруг перевели в кладовщики. А возможно, безграмотного тракториста поставили на склад горюче-смазочных материалов и запчастей по просьбе Гериного покровителя. Только большой начальник из Зеленого Мыса мог приказать председателю совхоза сделать подобное.
  Работа Гере нравилась, округлять литры бензина и солярки в свою пользу много ума не надо. Да и начальник склада слегка воровал, поэтому смотрел на Герины шалости с пониманием. Гера особо и не наглел, знал, что брать больше начальника нельзя. А вот водителю можно недолить пару литров, не заметит, а даже заметит, возмущаться не станет. Ссорится с кладовщиком себе дороже.
  Излишки бензина и солярки Гера продавал знакомым водителям и скоро у предприимчивого кладовщика появились свободные деньги.
  Умные люди считают, что деньги развращают человека. Вы даже не представляете, как мудрецы правы. В один прекрасный день Гера познакомился в городском парке с молодым парнем, студентом сельскохозяйственного техникума. Степан Шнырев был среднего роста, худощавый, темноволосый, с прыщавым, полностью ассиметричным лицом, на котором особо выделялись маленькие, злые глаза и рот с длинными, тонкими губами, немного скошенными в правую сторону. Когда Гера увидел, что юноша сидит на лавочке и нервно грызет ногти, то решил начать общение. А вдруг у парня беда и добрый Гера придет на помощь, но взамен потребует небольшую услугу.
  Как оказалось, у Степы и правда появилась проблема и не одна. Сначала ему отказала в свидании однокурсница. Затем, приговорив с горя бутылку водки, Степан бродил по коридорам общежития и громко ругался. А когда попался на глаза коменданту, обозвал его нехорошими словами, а потом попытался нанести телесные повреждения. Из общежития Степу выгнали, хорошо, что в милицию не сдали, но в техникум о непристойном поведении сообщили. Теперь в учебном заведении решался вопрос об исключении Шнырева с первого курса.
  Деньги у Степы никогда не водились, сам парень воспитывался бабушкой, которая на маленькую пенсию не могла обеспечить внуку достойное существование в портовом городе. Поэтому квартиру снять Шнырев не мог, а возвращаться домой, в поселок и каждый день слушать бабкины нравоучения не хотел.
  Гера предложил парню пожить в Ашипе, пока не решит Степановы вопросы. А Шнырев, недолго думая, согласился.
  Добрым самаритянином дядя себя не считал, да и дураком тоже. Оставив Степу дома одного, Гера уехал на пару дней в Зеленый Мыс, а когда вернулся, то сделал грустное лицо и сказал, что все можно решить, но требуется солидная сумма денег для одного знакомого, который обещал помочь. Когда шок от озвученной суммы у парня прошел, Гера сказал, что найдет выход из создавшегося положения. А дальше, как говорят, дело техники, в которой Гера уже имел большой опыт. Напоив Степу, Георгий уговорил доверчивого юнца написать расписку на энную сумму, пообещав, что деньги Степан вернет, когда заработает. А потом благодарный должник и сам не помнит, как оказался в Гериной постели.
  Гера сдержал обещание помочь студенту, приобретя взамен молодое, энергичное тело с которым провел много бессонных ночей. Однако со временем, глуповатый, безынициативный в постели Степан Георгию надоел и когда подвернулся более перспективный любовник, то Гера без сожаления бросил прирученного студента на произвол судьбы.
  Вот каким был родной дядя, или не родной, с условием, что я уже знал об усыновлении Родиона семьей Головко. И презирал я дядю Геру не меньше, чем приемного родителя, у которого душа была такая же подлая, как и у старшего брата.
  К счастью, судьба уберегла мою психику от дядиных сексуальных извращений. Я не принимал близко к сердцу глупые Герины приколы и шутки о крепкой "мужской дружбе". Наглядные демонстрации красоты и обаяния нижней половины тела, которой Гера так любил хвастаться, вызывали непонимание и неприязнь. Когда я не замечал подобные дядины шалости, то вполне мог с ним ужиться, но на очень короткий период времени.
  По прихоти родителей я вынужден проводить летние месяцы в поселке Ашип и ночевать у "любимого" дяди. Обычно, я больше недели Геру вытерпеть не мог и убегал к другим родственникам. Все лето я кочевал из одной семьи в другую. Двоюродные дяди, тети, бабушки с дедушками, конечно, знали, что Родион Головко им не родной по крови, но никто меня не выгонял на улицу и не отказывал в куске хлеба. Малыша не эксплуатировали, как Золушку, а если приходилось помогать родственникам на огороде или в поле, то исключительно по моему собственному желанию. Но все равно я был чужим, лишним и чувствовал это всем сердцем и старался светлое время суток ловить рыбу на речке Ашипке, или лазить по горам.
  Чем ближе подхожу к дому, тем тяжелее становится на душе. Встречаться и общаться с дядей Герой никакого настроения. Получается, что папа меня продал, или пропил, уступил старшему братцу за тридцать сребреников. Иначе, как понять его слова, что я должен быть с Герой внимательным и выполнять все дядины желания. А уж, какие у Георгия Семеновича желания, Родион знает не понаслышке.
   Иуда чертов! И что делать? Конечно, с Герой справлюсь, или убегу. Переночую в бабушкиной квартире, или на даче. А что потом? Гоню прочь плохие мысли. Завтра похороны, отцу будет некогда разбираться с непослушным приемышем. А может, я и зря себя накручиваю, и ничего страшного не произойдет. Скорее всего, дядя Гера напьется и завалится спать. Главное с ним не пререкаться, молчать и слушать. Обычно Гера распушит хвост и болтает всякую чепуху, не забывая подливать себе домашнего вина. Потом, когда многочисленные подвиги рассказаны по второму кругу, дядя теряет интерес к благодарному слушателю Родиону и начинает клевать носом в тарелку. Здесь я мысленно желаю ему крепкого сна и ухожу спать. Ничего, переживем. Как говорил Мальчиш-Кибальчиш: "Нам бы день простоять и ночь продержаться...".
  Когда подхожу к подъезду, замечаю отцовскую машину. Странно, что припаркована иномарка не рядом с нашим домом, а возле соседней пятиэтажки. Машинально делаю в голове отметку. Дед Арон учил, что диверсант-разведчик должен чаще по сторонам смотреть. Не помню, в каком фильме видел эпизод: возвращается хороший дядя милиционер со службы, а возле дома его бандиты в машине ждут. А главный герой вроде их не замечает. Наверное, тупой милиционер был, или глупый сценарист. Как может человек и тем более оперативник, проживший в доме много лет не определить чужую машину. В фильме герой заходит в подъезд, поднимается в квартиру, а там засада. Герой в квартире бандитов обезвреживает, но те, плохие дяди, что сидели в машине, нападают с тыла и ранят милиционера. Что я бы сделал на месте милиционера? Скорее всего, заметив слежку, зашел в подъезд и сам устроил засаду за входной дверью. Или постучался в соседнюю квартиру, попросил телефон и позвонил на службу, потребовал поддержки. Да вариантов море, главное немного шевелить мозгами, а также не быть слишком самоуверенным.
  В родной квартире ощущаю запах дешевого парфюма и мои худшие опасения оправдываются. Не успеваю разуться, как из кухни вылетает рыжее, длинноволосое чучело в сиреневом халате и белых чулках, крепко меня обнимает и громко кричит:
  - Родя! Племяш! Как я по тебе соскучился! Как ты вырос! Вон, какой жеребец вымахал! Ну, обними же скорее любимого дядю! - Гера заключает меня в объятия и пытается обслюнявить губы.
  Вытягиваю голову вверх, чтобы дядя не дотянулся, еще не хватало какую-нибудь заразу подхватить. Да и сама мысль, что губы гомосексуалиста прикоснутся к моему лицу, уже вызывает дрожь в теле и рвотные позывы. Мягко разжимаю дядины объятия и проскальзываю в туалетную комнату. Пускай Гера думает, что племяннику захотелось облегчиться, а я немного приду в себя, да и дядя остынет. Выждав пять минут, решаю идти. Не будешь же до утра сидеть возле унитаза, хотя и такой вариант не исключаю.
  Только появляюсь в коридоре, как дядя приглашает на кухню. Захожу, и моя челюсть падает на старый, потертый линолеум. Гера по-хозяйски устроился на табурете, а перед ним не стол, а скатерть-самобранка. Вокруг блюда с ананасом и другими экзотическими плодами стоят тарелки с колбаской, сыром, с печенью трески, бужениной. Отдельно красуется черная и красная икра в небольших вазочках, горка креветок на тарелке, а рядом жареные мидии с луком и грибами. На краю скромно пристроились открытые баночки с маслинами, кальмарами, грибами.... Были еще продукты, названий которых я не знал и тем более не пробовал.
  Дядя указал на стул, а сам взял бутылку Мартини.
  - Волье вионо вино россо, - сказал Георгий Семенович, разливая красного цвета напиток в стаканы.
  - Что? - непроизвольно вырвалось у меня.
  - Эх ты, деревня! Грацио сеньере, понял? Нет? Это я по-итальянски. Переводится примерно так: "я предпочитаю хорошее красное вино". - Гера поднес к лицу стакан и, поводив носом, сказал:
  - Божественный напиток! Не для простых смертных предназначен. Только истинный гурман сможет оценить вкус и запах настоящего итальянского вермута. Ты попробуй, я тебе тоже налил. - Дядя протянул второй стакан мне.
  Осторожно нюхаю. Пахнет полынью и еще черт знает чем. Как можно такую дрянь пить. Русские на любую заграничную диковинку бросаются, думают, что у иностранцев лучше, чем у нас. А итальянцы не будь дураками, накидали в бочки с вином бурьяна и обозвали получившееся пойло Мартини.
  Мне дядя Петя, сосед, как-то занятную историю рассказал про Красногорскую табачную фабрику. В один год с прилавков магазинов исчезли все табачные изделия. Народ сразу злой стал, никотиновый голод кого угодно с ума сведет. Ходят люди, друг у друга бычки стреляют, а на рынке одну сигарету марки "Прима" цыгане за рубль продают. А Петя у кума, что на табачной фабрике работает, целым ящиком разжился. Только Петя выйдет из подъезда покурить на лавочке, а дворник Михеич тут как тут. Замучил Петю, дай закурить и где, мол, сигареты берешь. Сосед решил подшутить над Михеичем и выдал следующее:
  - Ты, Ваня, думаешь, что в сигареты один табак фасуют. Как бы ни так. Табак за границей покупают и если его с травой не мешать, то фабрика прибыль не получит, или будет работать себе в убыток. Поэтому технологи там и химичат, понял?
  - Понял, не дурак, ну, а ты тут каким боком?
  - Как это, каким. Я на фабрику траву вожу и меняю на сигареты. Автомобильный прицеп сена сдаешь и получаешь взамен ящик "Примы", сено, брат, у меня чуть ли не с руками отрывают.
  - Ой, Петька, голова! Здорово придумал. Пока, мне срочно бежать нужно.
  Прошло несколько дней. Петя уже и забыл про разговор с Михеичем. Вышел во двор, а тут Михеич появился, да как начал его метелкой колотить, да вокруг дома гонять. Когда оба выдохлись, Петя спрашивает:
  - Ты, Ванька, чего на меня набросился?
  - А ты и не догадываешься. После нашего разговора, сажусь в сынов москвич и еду за город. Половину коровников объехал, но прицеп сена достал. Где так дали, а где пришлось и сто грамм налить. Приезжаю на табачную фабрику. Возле ворот проходной кричу, чтобы открывали. А охранники спрашивают:
  - Кто такой, чего надо?
  - Вы глаза разуйте, - говорю, - или не видите, что я вам травы привез.
  - А зачем ты ее привез?
  - Как зачем, вот балбесы непонятливые! Я вам прицеп травы, а вы мне взамен ящик сигарет. Мне Петька сказал, что вам очень трава сухая нужна, сено. Вы ее с табаком смешиваете. Ну что даете ящик?
  - Сейчас дадим, потом догоним и еще дадим. А ну, чеши отсюда, дед, пока цел!
  - Еле ноги унес, чуть прицеп не перевернул. А потом добрые люди мне рассказали всю правду и вывели тебя, гада, на чистую воду.
  К вину не притрагиваюсь, пускай дядя сам пьет свое Мартини. Беру кусочек буженины и сыр. Вкусно. Руки так и тянуться к остальной еде, но сдерживаюсь. Делаю вид, что мне такие блюда не в диковинку.
  - Ты вино пей, - указующим жестом Гера показывает на стакан, - и креветками закусывай. Ха! Ха! Ха! Говорят, потенцию повышают. А тебе она нужна, как воздух, организм неокрепший, молодой, девки, видать, глазками стреляют и голыми ляжками светят, глядя на Родю.
  - Спиртное не пью, у меня режим, к соревнованиям готовлюсь.
  - Но в честь приезда любимого дяденьки надо выпить. Просим, просим. Пей до дна! Пей до дна! - Гера вскочил с табурета и принялся танцевать ламбаду, крутя толстым задом перед моим носом.
  - Нет!
  - Ну, пожалуйста, уважь дядю. Один стакан всего прошу выпить для аппетита и укрепления здоровья. Или слабо! Наверное, боишься, что родители накажут. Не бойся, никто не узнает. Пусть это будет нашим секретом.
  - Нет! - Сказал и двинулся к выходу из кухни. Я понял, что Гера хочет меня напоить, иначе поляну бы не накрывал. Раньше были попытки накачать меня домашним вином, но все они позорно провалились. А сейчас дядя неплохо подготовился, знает, что руки сами тянутся к хорошей еде, которую только в художественных фильмах и видел. Любой, неизбалованный родителями ребенок не устоит перед такой закуской, не только мартини выпьет, но и водку с пивом и кагором в придачу. Но я не хочу рисковать. Кто знает, может дядя в мартини какую-нибудь гадость подмешал, он способен. Да, у меня паранойя, боюсь, но лучше перестраховаться, чем всю жизнь жалеть о своем недостойном поведении.
  Иду в большую комнату и сажусь на диван. Думаю, что делать дальше. За то, что пить отказался, меня отец ругать не станет, детям спиртное запрещено. А если я сейчас на тренировку пойду? А потом поеду в бабушкину квартиру посмотреть, как там дела. Завтра же похороны и присутствие члена семьи Головко в квартире не будет лишним. А вдруг за цветами надо сбегать, или полы протереть, я помогу. Останусь ночевать там, а родителям скажу, что устал и уснул. А когда проснулся, то наступила ночь. Завтра на похоронах про меня и не вспомнят. Дядя Гера, как всегда напьется, отец посадит его в машину и отправит в Ашип, двести километров не расстояние. Решено, действую именно так.
  По решительному виду дяди Геры, который появился в комнате с бутылкой вина, я понял, что план бегства откладывается на неопределенное время.
  - Что-то ты, Родя, общаться с дядей не желаешь. А ведь я соскучился. Думал, приеду, посидим, выпьем, о жизни поговорим. И что ты такой кислый, неужели обидел кто? А помнишь, когда ты был маленьким, я тебе песенки пел, про паровозик, или эту: увезу тебя я в тундру? А больше всего ты про Щерса любил слушать и про Стеньку Разина, как он принцессу в набежавшую волну бросил.
  Еще бы я не помнил. Когда Гера напивался, то устраивал концерт. Час кричал песни дуэтом с Барбосом, старым, дворовым псом, который ему лихо подвывал. Это невозможно было слушать: "Увезу тебя я в тундру, увезу к седым снегам. Уууууу! Белой шкурою ля-ля-ля, брошу их к твоим ногам. Уууууу! Уууууу!". Только бы сейчас не начал петь, здесь не частный дом, стены тонкие, а соседи скандальные. Только подумал, как дядя сказал:
  - А хочешь сейчас тебе спою? Что не сделаешь ради любимого племянника. - Гера приложился к бутылке, пару раз кашлянул и запел:
  Брошена любовь, сожжены мосты
  Зачем нужна была мне жизнь, когда не рядом ты
  Но время лечит, все прошло
  И слез немало утекло. Тебе назло, я буду жить тебе назло.
  (Фредди Перрен, Дино Фекарис)
  Ля-ля-ля-ля. Я буду жить тебе назло.
  Когда услышал знакомый мотив, то настроение испортилось еще больше. Песня хорошая и слова правильные.... Знаю, что хит является как бы гимном лиц с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Вот же козлы! В любую дырку без вазелина залезут! Взяли бы и придумали сами слова и мелодию и пели бы друг другу на свиданиях. Нет, обязательно нужно хорошую песню испортить.
  - Тебе не угодишь, - обиженно сказал Георгий Семенович, - пить со мной не желаешь, песня тебе не нравится. А давай в карты сыграем, в очко, например. Тут у меня колода завалялась. - Гера вытащил из кармана новенькую колоду и принялся распечатывать.
  А вот это что-то новенькое. Раньше к играм Гера интереса не проявлял. Наверное, свежую пакость придумал.
  - Я не люблю карты и правил не знаю.
  - Научу. Очко - это не преферанс, ничего сложного, - дядя принялся объяснять правила игры. - На интерес играем? На раздевание? Ну, чтобы азартнее было.
  - Нет.
  - Хорошо, - вздохнул Гера, - тогда на спички. Сейчас два коробка принесу.
  Дядя перемешал карты, и началась игра. Очень быстро Гера проиграл почти все спички. У него постоянно случался перебор. Я решил испортить дядину тактику и сам принялся перебирать и проигрывать, тем более что ходил всегда первым.
  - Теперь твоя очередь раздавать, - Гера протянул колоду и потер ладони. Заметил, что дядины глаза светились торжеством и азартом, а лицо выражало предвкушение и ожидание чего-то необычного.
   Я раскинул карты и дядя, быстро проиграв остатки спичек, сказал:
  - Спичек нет, но я имею право на отыгрыш, поэтому ставлю глаз.
  - Я так не играю. - Капец! Война и немцы! Что этот урод задумал, непонятно.
  - Играй, нельзя останавливаться на полпути, - дядя хлебнул из бутылки вина и по его решительному виду, я понял, что просто так извращенец не отстанет.
  Когда я стал счастливым обладателем глаза, Георгий Семенович схватил мою руку.
  - Теперь глаз твой, выбирай, левый или правый? Какой вырвать?
  Я посмотрел на Геру, как на бешеного пса, готового меня покусать и убрал руку.
  - Не хочешь вырывать? Тогда я имею право на отыгрыш. Ставлю свою задницу. Ва-банк!
  Машинально раздаю карты, и когда у соперника в очередной раз случается перебор, дядя торжественно заявляет:
  - Теперь моя попа принадлежит Роде. Ха! Ха! Ха! Ты должен ее отыметь! Только так я смогу вернуть должок. А карточный долг - это святое! Ах! Да, я еще глаз должен, могу предложить бартер, как насчет французской любви, уверен, тебе понравиться. - Гера упал на колени, а потом, как ядовитый клещ вцепился руками в мою ширинку. - Ну, давай, жеребец, заткни дядину глотку своим упругим змеем, он у тебя большой, я знаю. Сделай дяде больно!
  От нереальности происходящего и внезапно нахлынувшей ненависти меня передернуло. Пальцами давлю на глаза извращенца, и Гера отпускает мои штаны и хватается за лицо. Кричу:
  - Мерзкая тварь! Убийца собственной матери! Да, как таких уродов земля носит! Будь моя воля всех бы вас, подонков, перестрелял, как бешеных собак без суда и следствия! - Пока Гера ползает на коленках и трет глаза, я еле сдерживаюсь, чтобы не провести смертельный удар ногой в кадык. С трудом беру себя в руки, надеваю на ходу свитер и выбегаю из комнаты.
  Да пошли они все! Сейчас прибегу в новую квартиру и расскажу родителям, как дядя меня развращал. А за это, между прочим, уголовная статья есть. Пока всовываю ноги в ботинки, кто-то обхватывает сзади. Затылком ощущаю горячее дыхание незнакомца, чувствую обволакивающий меня неприятный запах. Будто раздавленного клопа поднесли к лицу, подожгли, а затем заставили дышать этой гадостью. Вижу, как из большой комнаты несется Гера и кричит:
  - Юрасик, держи его крепче, сейчас вина в рот зальем, и наш Родя станет, как шелковый.
  - Не рыпайся, а то пожалеешь, - рычит на ухо Юрасик, сцепляя руки на моей груди в замок.
  Юрасик, значит. Да это же Юра, водитель и телохранитель отца. Понятно, почему папин мерс возле соседнего дома притаился. Отец своего водителя для подстраховки направил. Если я заупрямлюсь, то Юра придет дяде Гере на помощь и свечку подержит. Впрямь Чип и Дейл в одном флаконе. А потом старая голубая устрица поступит со мной так же, как и Вероника Кротова. Разве что фотосессию не сделает, хотя, кто знает, какие у дяди тараканы в голове водятся. Может ему захочется запечатлеть особо интересные моменты на долгую память. Козлы вонючие! Сейчас я вам устрою судный день. Юра, как помню, раньше в крутом спецназе служил, вроде милицейском. Привык беззащитных бомжей по вокзалу гонять, или мажоров пугать в ночных клубах. Посмотрим, на что ты годен, спецназовец хренов, и как против разведчика-диверсанта будешь биться.
  Не успел Гера добежать до кухни, как я начинаю действовать. Ногой в тяжелом ботинке бью водителя в подъем стопы и сразу добавляю сильнейший удар по голени. Затылком ударяю бывшего спецназовца по лицу. Слышу, как что-то хрустнуло, наверное, переносицу раздробил, или зубы посыпались. А может и то и другое. Пока Юрасик в шоке от полученных повреждений, хватаю его указательный палец и ломаю, как спичку. А вот и любимый дядя поспешает с бутылкой Мартини. А ведь точно вино заряжено наркотиком. Иначе, зачем Гера так настойчиво его предлагает. Ничего, не рой яму другому....
  Использую грудь и плечи уже невменяемого телохранителя, как опорные точки, подпрыгиваю и бью двумя ногами Геру в пах. Дядино поступательное движение вперед останавливает мощнейший удар. Герины ноги отрываются от линолеума, негодяй складывается пополам и падает на живот. А я с Юрасиком лечу в противоположном направлении. Хлипкий замок не выдерживает веса двух здоровых мужчин и ломается. Входная дверь вылетает наружу и чудом удерживается на нижней петле. Мы оказываемся на лестничной площадке. Водитель лежит без сознания и мне приходится затаскивать его в квартиру. Тяжелый гад, больше меня весит, хотя рост парня примерно на десять сантиметров меньше, чем у Родиона. Отъелся на блатной работе и не тянет на крутого защитника тушки олигарха. Все телохранители худые, жилистые и резкие, а Юра - мешок мышц и жира, только в качестве живого щита и годится.
  Подтаскиваю водителя ближе к Гере. Пускай голубки, как очнутся, любят друг друга. В туалете за сливным бачком унитаза забираю деньги. Старинный книжный шкаф, где в тайнике лежит мой паспорт и личные вещи, отец забрал на новую квартиру. Необходимости в паспорте нет, но Григорий Семенович грозился отдать шкаф на реставрацию. Поэтому тайник придется освободить, а вещи перепрятать в другое место. Лучше всего на дедушкину дачу, что в поселке Зеленый. Там укромных мест полно. Да и клад с дедовым наследством находится неподалеку. Так, вроде ничего не забыл. А нет, кое-что упустил. Подхожу к дяде и сую горлышко бутылки любителю острых ощущений в рот. Гера трясет головой, мычит и сжимает зубы. Зажимаю извращенцу нос и давлю носком ботинка на кадык. Рот открывается. Итальянский вермут попадает внутрь и дядя судорожно глотает. Вот и хватило для любимого родственника Мартини. Надеюсь, что больше никогда Георгия Семеновича не увижу, и он, я полагаю, не захочет встречаться с непослушным племянником.
  - Дурачок, глупый, некультурный выродок, - говорит Гера мне вслед, - ты не понимаешь, с кем связался. Да Гришка тебя мне на блюдечке подаст. Хи-хи-хи. У меня есть такое, за что твой любимый папенька не только приемного сыночка Родю, а и половину своего бизнеса не пожалеет. Ненавижу! И тебя и его ненавижу! Ха-ха-ха, противные, идите в задницу. Вы еще поплачете....
  Дальше слушать не захотел бред сумасшедшего и выскочил из квартиры.
  Как часто, идя по жизни, мы верим во все хорошее и надеемся на чудо. Мы мечтаем о лучшем будущем для себя и своих детей, убеждены, что в сказке бедняк женится на принцессе, а в фильме про несчастную любовь наступит счастливый конец, что начальник на работе вдруг неожиданно подобреет и повысит зарплату, а президент, которого выбрали, сделает народ богатым, а страну процветающей.
  Вот и я, мчась на новую квартиру, верил, что родители поймут приемного сына и дадут убежище. Случай с дядей Герой, казался диким и каким-то нереальным кошмаром. В голове не укладывалось, что папа может взять и отдать собственного ребенка в лапы старого извращенца на растерзание, или для удовлетворения низменных потребностей. Да, я помню слова отца о том, что брат для него - это как частичка собственного сердца. Но подобная формула родственных отношений не дает право первому родственнику нарушать все моральные принципы и общечеловеческие ценности, а второму потакать его извращенным желаниям.
  Сорок минут бега трусцой привели меня на улицу Красная, где почти рядом с центральной площадью стоит элитный девятиэтажный дом. Я уже раз проходил рядом, чтобы издали полюбоваться на красивое здание, окруженное высоким решетчатым забором. Родители переехали, а я остался присматривать за старой квартирой, на новое место жительства меня никто не пригласил. О старшем сыне будто забыли, так я думал до недавнего времени. Но папа Гриша ничего не забывает. За то, что я, по его мнению, обидел сестру, отец приказал неделю жить одному. Правда чем питаться и как добираться до школы не сказал. Такое вот наказание для непослушного сына, который никак не желает лизать пятки приемным родителям и драгоценной сестренке. Я не знаю, как в дальнейшем сложится Ленкина судьба, надеюсь, что хорошо, но уже сейчас она представляет собой наглое, эгоистичное чудовище. На примере сестры я убедился, что превратить ребенка в морального урода намного проще, чем воспитать из него честного, порядочного человека.
  Возле проходной охранник, молодой мужчина с угрюмым выражением на лице, преграждает дорогу.
  - Посторонним вход только с разрешения жильцов дома.
  - Я не посторонний, я здесь живу.
  - Назовите фамилию, имя, отчество и номер квартиры.
  Услышав мои установочные данные, секьюрити вошел в караульное помещение, маленький, аккуратный домик с покатой крышей. А спустя минуту появился и сказал:
  - Нет в списках жильцов Головко Родиона Григорьевича.
  - Так мы же на прошлой неделе переехали, наверное, меня и забыли внести в список, - я уже понял, что мужчине смертельно скучно, вот он и тянет резину, чтобы как-то убить время. - Скажите, как мне пройти, а то мама будет ругаться.
  - Документ есть какой-нибудь, удостоверяющий личность? - охранник спокоен, как сытый удав. А я начинаю слегка нервничать. Ну, какой к черту документ у подростка!
  - Нет, паспорт дома лежит, школьный дневник могу показать. - Как хорошо, что спортивную сумку взял, повезло.
  Секьюрити внимательно рассматривает страницы дневника и вдруг, к проходной подъезжает серый форд с милицейской мигалкой. Охранник сует мне дневник и бежит открывать шлагбаум. Заднее боковое стекло у машины опускается, и пожилой мужчина с усталыми глазами спрашивает:
  - Молодой человек, да, я к вам обращаюсь, - мужчина смотрит в мою сторону, - вас не Родион Иванов случайно зовут?
  - Нет, вы ошиблись, я Головко. - С трудом выдерживаю внимательный взгляд и стараюсь глаза не опускать.
  - Странно, я редко когда ошибаюсь, у меня фотографическая память на лица. Поехали водитель. - Машина мягко тронулась с места и направилась в сторону первого подъезда, как раз в нем и находилась новая квартира Головко.
  - Мне можно идти? - спрашиваю у охранника.
  - Идите, учитесь вы хорошо, почему я не должен вам доверять, - мужчина был не прочь еще поговорить.
  - Спасибо! А не подскажете, что за человек сейчас проехал на служебной машине?
  - Начальник милиции области. А я думал, что вы знакомы, раз так мило беседовали.
  - Да, нет, моя фамилия показалась ему знакомой, наверное, отца знает, - говорю и быстрым шагом направляюсь к подъезду, пятнадцатая квартира, если не ошибаюсь, наша. Пока иду, вспоминаю, что начальник УВД области, генерал-майор милиции возглавляет Красногорскую федерацию смешанных единоборств. Да ведь он видел меня на боях без правил, когда я с Медведем дрался и, конечно, узнал. Только виду не подал. Возможно, и москвичу про меня рассказал. Не знаю, хорошо, или плохо, когда тебя узнает начальство, но лучше от него держаться дальше.
  У подъезда набираю на кодовом замке домофона цифру пятнадцать и слышу недовольный голос матери. Вхожу внутрь и поднимаюсь на пятый этаж. Можно воспользоваться лифтом, но пока молодой, буду ходить пешком, так для здоровья полезнее. Дверь в квартиру открыта и когда оказываюсь в просторном коридоре, меня ждет сюрприз. Почти на пороге встречают родители, а за их спинами сестра показывает язык и корчит рожицы. Странно, что папа дома, Григорий Семенович обычно ежедневно до ночи находится на работе, а сегодня, как в красный день календаря, стоит в домашних тапочках и спортивном костюме и сверлит меня злым взглядом. Хотя удивляться нечему, завтра прощаемся с Галиной Сергеевной, а общественность не поймет, если любимый зять вместо похорон занимается собственным бизнесом.
  Не успел раскрыть рот, чтобы поздороваться, а потом поблагодарить маму за Семена, как на меня обрушился поток брани. Грязные слова выплескивались, как из помойного ведра, или выгребной ямы и я не соображал, что делать, заткнуть уши, а может бежать без оглядки.
  Потом родители начали выпихивать меня из квартиры. В один момент, я повернулся к отцу спиной, чтобы убежать, а дальше наступила темнота.
  Очнулся, лежа на бетонной площадке между четвертым и пятыми этажами. Наверное, когда упал, то пропахал носом все ступеньки. Руки в ссадинах, разбиты губы, ломит затылок, болят ноги. Но серьезных повреждений не чувствую. Очень повезло. Спасибо родителям, что не спустились вниз и не добили приемного сына ногами. А могли сделать еще проще, например, сбросить беззащитную тушку между лестничными пролетами. Пять этажей вниз и можно заказывать Родиону Головко похоронную команду. Кто будет разбираться в причинах гибели, когда есть несколько свидетелей, что непутевый подросток совершил суицид. Но фортуна в очередной раз мне улыбнулась. Как там дядя Гера пел: "...я буду жить тебе назло, ля-ля-ля-ля".
  Что делать дальше, непонятно. Ясно, что путь в старую квартиру закрыт. Два дня, как минимум, дядя Гера проведет в ней. В бабушкину квартиру идти? Сомневаюсь, интуиция подсказывает, что там находиться не стоит. Может уехать на дачу? Нет, далеко до города добираться. Пойти к тренеру, пожаловаться на родителей. Какие могут быть еще варианты? К Арсению на поклон, полагаю, его родители приютят бездомного на несколько дней. Хотя подставлять хороших людей под удар не хочется. Отец - очень злопамятен, узнает, что Кленовы меня поддержали, начнет ставить палки в колеса и вредить добрым людям.
  Вариант позвонить Большакову я тоже отклонил и оставил его на самый крайний случай. У Тихона Петровича есть координаты Якова Штейна, который предлагал Головко уехать в столицу. Заманчиво. Как сыр в мышеловке. Мне снимают квартиру, помогают устроиться в институт, а взамен я должен усиленно тренироваться и проливать кровь на бойцовском ринге. Тем более Штейн явно не лопух, заставит подписать договор на несколько лет, и я окажусь в кабале. Хорошо, когда бои организовываются честно, когда боец сражается с другим бойцом равным ему по силе. А если, в угоду прибыли, спортивный менеджер начнет специально подбрасывать мне сильнейших противников. Я так долго и не протяну. Да и Марию не смогу видеть. Я в Москве, она за границей. А так, надежда уехать вслед за девушкой остается. Нас могут разделить только два года службы в армии. Отдам долг Родине и прощай Россия, здесь Родиона Головко ничего не держит. Надеюсь, что любимая уже прочитала письмо, и мы помиримся. Нет, вариант со Штейном откладываем. Что еще можно предпринять? Сходить покаяться, попросить у Геры прощение и выпить с ним на брудершафт. Ага, сейчас, разбежался. Лучше сразу из окна выброситься, или утопиться.
  И тут в голове возникла совершенно, на первый взгляд, сумасшедшая идея. Теперь я точно знал, как поступить в непростой ситуации. Чтобы как следует обдумать возникшее решение, надо покинуть это место. В любой момент отец может спуститься вниз и попытаться снова меня унизить.
  Едва поднимаюсь на этаж выше, как раздается щелчок и стук открываемой двери на пятом этаже. Следом раздаются крики отца:
  - Ушел, ублюдок! Ничего, собачий хрен, я тебя из-под земли достану.
  Фух! Пронесло. Еще бы минута и пришлось убегать от родителей. Получать ушибы и травмы не желаю, а драться с отцом и матерью совесть не позволяет.
  Входная дверь закрылась, а я быстро бегу наверх. На девятом этаже вижу металлическую лестницу, ведущую на чердак. Мне как раз туда и нужно.
  Обычно, чердачное помещение жильцы используют, как склад старых вещей. Но здесь относительно чисто, если не считать груду картонных коробок из-под телевизоров, компьютеров и другой бытовой техники. Разбираю коробки, сооружаю себе ложе на одну ночь. Особенно радуюсь найденному пенопласту, который укладываю на бетон. Ха! Я бомж! Скажи кто мне об этом неделю назад, я бы не поверил. Может лучше в подвал спуститься, раз пошла такая пьянка, говорят, что бомжи в подвалах ночуют, или в теплотрассах. Нет, я не бомж, а разведчик-диверсант перед ответственным заданием и план у меня не прятаться по углам, а действовать дерзко и решительно.
  Что я задумал. В городе Новоморске живет моя бабушка Эмма-Лидия Сергеевна Караимова. Она старшая, родная сестра дедушки Арона. Раньше у нее имелась двухкомнатная квартира, но случилась беда. Чуть больше трех лет назад, ее внук, Тимур, уехал на заработки в столицу и там пропал без вести. Бабушка сначала потратила все личные сбережения на поиски, а потом продала и квартиру, а сама ушла жить в дом престарелых. Тимура так и не нашли, а может его никто и не искал. Мне кажется, что те люди, которым Лидия Сергеевна платила немалые деньги, обманывали бедную женщину.
  С Тимуром у меня есть некоторое сходство. Бабушка говорила, что я и внук одно лицо. Только я длиннее Тимура и телосложением крепче. Но кто знает, может парень за три года вытянулся и возмужал. Поэтому я решил уехать в Новоморск, уговорить бабушку Лиду принять меня, как своего внука, забрать женщину из дома престарелых и уехать в соседнюю область, или вообще в другой конец страны. Подальше от моих ненормальных родителей. Деньги есть, на десять тысяч долларов можно купить небольшой домик. Я пойду работать и учиться, а бабушка будет заниматься домашним хозяйством, не без моей помощи, конечно. Да мы вдвоем горы свернем. Огород посадим, сад, разведем кур, кроликов. А если здоровье не позволит бабушке работать, то я сам справлюсь. Главное, что рядом со мной будет жить дорогой мне человек. В жизни так редко встречаются близкие друг другу люди, родные не по крови, а по духу. Вот я считаю близкими людьми дедушку Арона, бабушку Лиду и Марию.
  В бабушке Лиде я уверен. Женщина меня примет, как родного, не сомневаюсь. Я всегда с ней находил общий язык. Отношения сложились теплые, доверительные. А бабушкины рассказы о войне готов слушать бесконечно. Только Лидия Сергеевна не особо любит вспоминать те годы. Зато, если заговорит о былых сражениях, то и кино не нужно. Картины смертельных схваток с фашистами глазами санинструктора роты автоматчиков круче любого художественного фильма.
  Ночь и утро проведу на чердаке. Затем дождусь, когда родители уйдут на похороны и попытаюсь проникнуть в квартиру. Надеюсь, что уговорю няню, или сестру меня впустить. Из тайника заберу паспорт и другие личные вещи. Затем в магазине покупаю другую одежду. Вместо болоньевой синей куртки приобретаю новую куртку, или пальто. У Климова забираю деньги, а потом еду на дедушкину дачу. Возле старой водокачки я оборудовал тайник, где спрятал клад, вернее то наследство, вещи, что достались мне от Арона Захариевича.
  Отец даже и не догадывается, что Караимов отдал семейные реликвии Родиону. После похорон папины подчиненные перевернули всю дачу и ничего не нашли. Помню, Григорий Семенович тогда спрашивал меня о дедушкиных вещах и какой-то папке с документами. Я сделал удивленное лицо и ответил, что дед ничего не передавал. Наверное, я сказал это искренне, с невинным, как у младенца лицом. Отец обозвал сына нехорошим словом и отстал с расспросами. Представляю реакцию, если папа узнает, что вещи Караимова находятся у приемыша. Хотя про папку с документами я действительно ничего не знал и дед никогда при мне о ней не рассказывал.
  После изъятия клада, иду на берег реки Красногорка, что протекает за дачным поселком. На берегу оставляю сумку и куртку с паспортом. Рядом с курткой кладу предсмертную записку, где прошу прощения у родителей, а также указываю причины, по которым решил утопиться. Вот здесь самая провальная часть моего плана. Необходимо инсценировать вход в реку. Только как потом из нее выйти, не оставив заметных следов? Придется искупаться по-настоящему. Вещи сложу в целлофановый мешок и вперед, морж Родион форсирует водную преграду. Ага, еще для обогрева нужен сухой спирт, зажигалка, полотенце и плед. Как все это утащить в дачный поселок не привлекая внимания, пока не знаю.
  После купания греюсь и бегом к шоссе. На попутках добираюсь из Красногорска до города Каменец, или другого населенного пункта и уже там покупаю билет до Новоморска. Приезжаю в портовый город, нахожу бабушку Лиду, восстанавливаю паспорт на имя Тимура Сергеевича Караимова и мы дружно покидаем Красногорскую область навсегда. Еще остается надежда, что бабушка сохранила свидетельство о рождении Тимура и его аттестат зрелости. Если так, то процедура получения нового паспорта ускорится, а еще не придется покупать свидетельство об окончании средней школы. В наше время за деньги можно черта лысого купить, но деньги никогда не бывают лишними, да и светится в Новоморской школе, где меня, вернее Тимура, когда-то знали, нежелательно.
  К ночи, чтобы убить время, много раз прокручивал в голове план побега и пришел к выводу, что у меня все получится. Никаких особых препятствий не видел, главное, чтобы бабушка Лида согласилась признать меня своим внуком. Единственный минус заключался в том, что я не знал куда ехать. В Сибирь, или на Урал переселяться не хочется. Привык, что ярко светит солнышко над головой, а ноги ласкают морские волны. А на севере холодно, да и сад там не вырастить, замерзнет. Придется искать новый дом в соседних областях. Завтра куплю географический атлас, или справочник железных дорог и внимательно изучу. Окончательное решение, куда ехать примет бабушка Лида, но и я не желаю оставаться в стороне.
  Вечером страшно проголодался, да и пить сильно захотелось. А кто заставлял меня отрабатывать удары и проводить бой с тенью на крыше здания. Сам виноват, нужно было сидеть, как мышка в норке и экономить энергию. Долго боролся с голодом и жаждой, пытался заснуть на картоне. И как эти бомжи спят на чердаках? Нормальному человеку не понять, только, если самому не попробовать. Ближе к полуночи усталость и сонливость победили голод и дискомфорт, и я погрузился в глубокий сон.
  Утром проснулся в ужасном состоянии. Бока отлежал, замерз, как бездомный щенок на морозе, голова болит, нижняя губа опухла, коленка ноет.... Принялся энергично двигаться, чтобы согреться и размять мышцы. Помогло, но вернулось чувство голода. Ерунда, диверсант-разведчик несколько дней может в засаде лежать и караулить врага. Неужели я пару часов не вытерплю.
  Поднимаюсь на крышу. Время примерно семь часов, тридцать минут. До восьми утра многие жильцы уйдут на работу. Необходимо не пропустить тот момент, когда появятся родители. Жду до половины девятого. Продрог, но деваться некуда, терплю, караимом буду. Головко из подъезда не выходят.
  С большой высоты интересно наблюдать, как люди, словно маленькие букашки, снуют по двору, садятся в машины и уезжают. Заметил и двух пожилых женщин, которые без пяти минут восемь забежали в дом. Софью Спиридоновну, няню детишек, узнал сразу, а насчет второй предположил, что это новая домработница.
  Подул холодный ветерок. Пробирает насквозь. Так и воспаление легких заработаю. Принимаю решение спуститься на шестой этаж. Только собрался уходить, как возле проходной появляется отцовская машина. Кто за рулем не видно, но спустя минуту мерс останавливается у подъезда. Вот случится конфуз, если отец уедет, а мать останется дома. Хотя и этот вариант я просчитывал. Позвоню и пройду в квартиру. Главное, чтобы Вера Филипповна дверь открыла. Нагло залезу в книжный шкаф, возьму, что надо и уйду. И больше никогда не вернусь. Мои опасения не подтвердились, черный зев подъезда выплюнул наружу и отца и мать одновременно. Родители сели в машину и уехали, а я спешу домой.
  Несколько раз нажимаю на кнопку звонка и слышу за дверью Ленкин голос:
  - Кто там?
  - Привет сестричка! Это твой брат, Родион. Открой дверь, мне нужно домой, - говорю предельно вежливо, чтобы не спугнуть Лену.
  - Ты не мой брат! Ты мне никто. Мы тебя на помойке нашли, а ты дядю Геру, папиного брата убил, гаденыш!
  От жестоких Ленкиных слов, застыл в ступоре, превратился в статую, или деревянную колоду. В голове не укладывалось, что я убийца. Бред какой-то!
  - Софья! Иди скорее сюда, - кричит сестра.
  - Что случилось? - раздается за дверью голос няни.
  - Звони срочно в милицию. За дверью Родя стоит, наверное, и нас убить хочет. Пошевеливайся, корова жирная!
  Дальше я не слушаю, а бегу вниз по лестнице. Выскакиваю из дома и мчусь в сторону забора. Рывок, и преодолев препятствие, несусь непонятно куда. План, так хорошо мною продуманный, рассыпался, как в поговорке: "Гладко было на бумаге, но забыли про овраги".
  Капец! Война и немцы! Получается, что меня ищет милиция, как опасного преступника.
  Останавливаюсь в переулке, между домами на улице Матросова, чтобы отдышаться и спокойно проанализировать ситуацию. Дышу, думаю, но главный вопрос, кто убил Геру и меня подставил, остается без ответа. Понимаю, что действовать нужно быстро, пока милиция и служба безопасности отца не раскинули ловчие сети по всему Красногорску. Тогда точно из города придется выбираться пешком. А, если объявят в федеральный розыск, то и в соседнем населенном пункте взять билет на поезд, или автобус до Новоморска будет невозможно.
  Успокаиваюсь и направляюсь в сторону центра. Сейчас в первом же магазине куплю новую одежду и обувь и начну караулить Климова, чтобы забрать деньги, а также узнать о судьбе записки для Марии. На Злотникова попадается комиссионный магазин. Захожу внутрь. Даже лучше, когда оденусь во что-то поношенное, меньше стану привлекать внимание.
  В магазине сумеречно. Пахнет чем-то затхлым, в углу надрывается телевизор, показывают новости Красногорской области. Прохожу к полкам с верхней одеждой. Думаю, что черная, кожаная куртка турецкого производства мне подойдет. Спрашиваю у женщины продавца разрешения примерить. Получив согласие, надеваю куртку. Немного мала и рукава короткие. Не пойдет. А вот куртка-аляска будет в самый раз. Примеряю. Куртка немного большая. Хорошо, беру, на вырост. Люблю просторные вещи. После Тимуровых, которые на размер меньше, они кажутся самыми стильными, удобными. Обуви подходящей нет. Если что, куплю в Новоморске. А умывальные принадлежности приобрету сейчас. Не могу не чистить зубы и не умываться по утрам. Странное ощущение испытываю, когда пропускаю гигиенические процедуры. Весь день хожу, будто не выспался.
  Подхожу к прилавку и становлюсь беднее на тысячу рублей. Продавщица упаковывает куртку в целлофановый пакет, и я топаю в соседний магазин.
  В отделе парфюмерии, за стойкой, две молоденькие продавщицы уставились в телевизор, смотрят новости. У входа, толстый охранник сосредоточенно мучает кроссворд и не обращает на меня никакого внимания. Выбираю зубную щетку, пасту и мыло. Протягиваю ближайшей продавщице деньги. На экране ведущая объявляет: "О чрезвычайных происшествиях расскажет наш телеведущий Сергей Кузнецов".
  Показывают моложавого мужчину с правильными чертами лица. Мелькают кадры с дорожно-транспортными происшествиями, лица задержанных правонарушителей, проституток, торговцев паленой водкой. Затем Кузнецов заявляет: "В доме на проспекте Кутузова обнаружен труп мужчины со следами насильственной смерти. В совершении преступления подозревается гражданин Головко Родион Григорьевич, который убил своего дядю Головко Георгия Семеновича на почве неприязненных взаимоотношений. Родион Головко - сын известного бизнесмена и политика Григория Головко. Что привело Родиона Головко к страшному преступлению, непонятно. Однако узнаем у Григория Семеновича, отца предполагаемого преступника, его гражданскую и отцовскую позицию по данному факту".
  На фоне здания "Облинвестбанка" появляется отец и говорит: "Родион, ты мне больше не сын. Я отрекаюсь от подонка, который убил самого близкого мне человека. Надеюсь, что наше правосудие жестоко тебя покарает, и ты проведешь остатки своей никчемной жизни в тюрьме".
  Следом показывают симпатичную, молодую женщину в погонах старшего лейтенанта милиции. Специалист по связям с общественностью объявляет: "Товарищи! Если вам известно местоположение гражданина Головко Родиона Григорьевича, просьба сообщить по следующим телефонам.... Кроме того, правление "Облинвестбанка" назначило награду за достоверную информацию о гражданине Головко в сумме сто тысяч рублей. Предупреждаем, что преступник очень опасен, хорошо владеет навыками рукопашного боя и может быть вооружен холодным оружием".
  На экране мелькает моя фотография, потом телеведущий говорит: "А сейчас в гостях в нашей студии корреспондент газеты "Вечерние новости" Маргарита Пенкина". В студию входит рыжая, носатая девица и мне на секунду показалось, что по магазину разнесся запах жженых зубов. Пенкина нагло смотрит в телекамеру и бесстыдно врет: "Я всего лишь хотела взять у Родиона интервью, как он внезапно на меня набросился, повалил на землю и принялся избивать ногами. Вот, посмотрите, что сделал со мной Головко". Девица демонстрирует перед камерой синяк на правой ноге....
  Дальше я не стал слушать телевизионное вранье, а решил незаметно покинуть магазин. Слиться с прилавком, или раствориться в потоках воздуха не получилось. Две продавщицы уже смотрели на меня с откровенным страхом и неприязнью.
  - Вот, возьмите ваши покупки, забирайте деньги, только не убивайте нас, пожалуйста, - сказала девушка немного похожая на известную певицу Наташу Королеву.
  Хватаю умывальные принадлежности, бегу к выходу. Толстяк с перекошенным от усердия лицом ищет что-то под столом, возможно, кнопку тревожной сигнализации.
  Выскочив наружу, быстро, как на соревнованиях по легкой атлетике, пробегаю дистанцию в триста метров. У торговых палаток останавливаюсь и покупаю клетчатую сумку. С подобным хозяйственным баулом наши челноки едут за товаром в Турцию. Захожу во двор близлежащего дома и переодеваюсь. Теперь на мне "аляска" темно-серого цвета с капюшоном, а синюю болоньевую куртку прячу в баул, туда же отправляется и спортивная сумка. Теперь одеждой не засвечусь, а под капюшоном и лицо не так узнаваемо.
  На улице Пролетарская сажусь в двадцать второй троллейбус и еду в сторону школы. Представляю, что сейчас в родных пенатах творится. Сто тысяч большие деньги. Если перевести на среднюю зарплату Красногорского рабочего, то получится примерно восемьдесят зарплат. Шесть с половиной лет можно не работать, а сидеть дома. Или купить комнату в коммунальной квартире рядом с центром, или однокомнатную квартиру на окраине. Наверное, за мной не только милиция охотится. Сейчас любой школьник, возможно, мечтает сдать властям самбиста. Необходимо товарищей по учебе обходить десятой дорогой. Правда, в Климова я верю. Ну не может Арсений меня предать. Но, если такое случится, то веру в людей потеряю навсегда. Дед Арон как-то говорил, чтобы я не доверял никому. Я тогда спросил, что и ему не доверять. Караимов рассмеялся и сказал, что ему надо верить. Есть такая категория людей чести, которые не предают. Но все равно, никому верить нельзя. Любого человека можно запугать, или пытать, или воздействовать на его родственные чувства. Результат один - человек сломается. Это в фильмах герои выдерживают застенки гестапо и хранят военную тайну. А в реальной жизни вероятен совсем иной вариант.
  Еду, смотрю на городскую суету сквозь заднее стекло троллейбуса и вдруг чувствую рядом запах жареной сосиски. Невольно поворачиваю голову и вижу, как упитанный мальчик, похожий на Пятачка из мультфильма про Винни Пуха жует сэндвич, да еще и чавкает, как поросенок.
  Голод, про который временно забыл, пробудился. Не кушал почти сутки, а состояние, будто неделю не кормили. На следующей остановке выскакиваю и бегу к ближайшим ларькам. Глаза разбегаются от обилия вредной, высококалорийной пищи, а руки так и тянутся схватить чебурек, или пирожок с луком и яйцом, а вдобавок еще кусок докторской колбасы погладить.
  С трудом сдерживаюсь. Покупаю пакет кефира и батон и направляюсь к овощному павильону. Нужны яблоки, сочные, спелые. Всегда ими можно голод удалить и не повредить желудок, или печень. Говорят, что съедать одно яблоко в день, натощак, весьма полезно для здоровья. Не знаю, не проверял, но яблоко, как продукт, удаляющий жажду и голод одновременно, пригодится. А вот и они, зеленые и краснобокие. Беру килограмм с довеском красных и спешу на остановку.
  Место, где я устроил наблюдательный пункт, очень удачное. Фойе детской стоматологической поликлиники расположено как раз по пути к дому Кленова. Мимо Арсений не пройдет, главное, чтобы за парнем хвост не пустили. А где "убийцу" еще могут подловить, как не при встрече с другом. Есть и другие варианты, например, к тренеру идти нельзя. Ваныч, я уверен, любимого ученика не сдаст в милицию, но возле спорткомплекса и по месту жительства сенсея возможна засада.
  Наверное, у меня фобия преследования. Сознаюсь, что есть немного. Я опасаюсь, что никто не будет разбираться в невиновности сына олигарха. В квартире отпечатки моих пальцев, незадолго до убийства раздавались крики, которые слышали соседи, затем сломанная дверь, следы борьбы, все это говорит о вине Родиона. Даже папин водитель подтвердит, что зашел за Георгием, чтобы отвезти в ресторан и увидел, как я стою над трупом. Затем Родион Головко набросился на Юрасика.... Достаточно ли доказательств? Да, вполне.
  В наше, неспокойное время, посадить человека в тюрьму, как за сигаретами сходить. Жертве можно подбросить наркотики, оружие, орудие преступления. Например, заходишь в кабинет к шефу и получаешь сзади по голове. Засыпаешь. А когда просыпаешься, то в правой руке обнаруживаешь нож. А напротив себя замечаешь недвижимую тушку любимого начальника. Поднимаешься и с ужасом смотришь на окровавленные руки. А потом появляется милиция, арест, свидетели подтверждают, что ты накануне ссорился с Петром Петровичем. Следствие, суд и вперед на зону.
  Не помню, в какой телепередаче, рассказали, как одна особа решила отнять бизнес у любимого мужа. У супругов имелась фирма и женщине срочно понадобились деньги, чтобы уехать к любовнику за границу. Оказалось, что проще всего мужа посадить. События развивались по следующему сценарию. В связи с тем, что дело у молодых шло к разводу и супруги полгода жили раздельно, женщина с подельником похитили беднягу и привезли на квартиру жены. Затем после изъятия спермы, супруга влила мужчине в горло бутылку водки, а потом инсценировала крики, изнасилование и побои. Позвонила в милицию и в скорую помощь. Приехали люди в форме и видят следующую картину: мужик спит пьяный на кровати, жена избита и унижена. Медицина засвидетельствовала сей скорбный факт. А соседи подтвердили, что слышали крики, шум борьбы. Насильника посадили в камеру, скоро состоится суд, самый справедливый в мире.... И тут адвокат находит ценного свидетеля. Оказывается, что мошенница не заплатила подельнику оговоренной суммы, а тот обиделся и выложил адвокату, как все было на самом деле. Не бесплатно, конечно. Состоялся суд. Мужа оправдали, а бывшую жену отругали, пальчиком погрозили, но привлекать не стали.
  Родиона Головко даже подставлять не нужно. Все улики, как на ладони. А мотив можно придумать, какой угодно. Например, убийство на почве нетрадиционных сексуальных отношений. Я полностью уверен, что когда следователи узнают про темную сторону жизни дяди Геры, то сразу вцепятся в причины совершенного мною преступления, как блохи в собачий хвост. Поэтому попадаться в руки правоохранительных органов нельзя.
  Вот и кручу, верчу головой в разные стороны, наблюдаю за прилегающей к зданию местностью. Даже путь отступления продумал. Убегу через черный ход во двор поликлиники, затем преодолею забор, пересеку гаражный кооператив и, следуя проходными дворами, скроюсь от преследователей.
  Чтобы не привлекать лишнего внимания, прогуливаюсь по зданию. Не снимаю капюшон, а левой рукой держусь за щеку. Изображаю несчастного больного, страдающего зубной болью. Здесь таких мучеников, как я хватает. Правда, батон с кефиром съел на улице. В желудке сразу потеплело, захотелось спать. А перед сном желательно выпить горячий чай с клубничным вареньем.
  Кленова замечаю издали. Провожаю друга глазами, сразу не выскакиваю, а сканирую улицу. Подозрительные прохожие, следующие за школьником, а также медленно двигающиеся в попутном направлении машины не обнаруживаю. Зову друга.
  - Родион! Ты хотя бы знаешь, что весь город на ушах стоит? - спросил сразу Кленов.
  - Да знаю, знаю! Но не будем о плохом. Поверь, я никого не убивал. Меня подло подставили, но кто, не знаю. - Увожу друга во двор поликлиники, дальше от любопытных глаз и посторонних ушей. - Ты мне лучше скажи, Марию видел, отдал записку? Что Мария сказала?
  - И Машку видел и записку отдал, только..., - Кленов глубоко вздохнул и сочувственно посмотрел мне в глаза.
  - Что только? Договаривай, не тяни резину.
  - Уехала вчера ночью Машка в столицу. Думаю, что год, или два мы ее не увидим. Родители нашли девушке работу в Париже, и Машка отправилась оформлять документы.
  - Так ей же нет восемнадцати лет, какая работа?
  - Второго декабря исполнится. Пока соберет бумажки, оформит загранпаспорт пройдет немало времени. Еще и приглашение из Франции должны прислать.
  - А письмо Машка читала?
  - При мне прочитала и положила в сумочку. Хороший знак. Значит, остынет и простит. Женщины всегда принимают первые решения на эмоциональном уровне, а проходит некоторое время, успокаиваются, начинают думать и меняют свое мнение. Поверь, я много лет общаюсь с женским полом. Собаку, нет, волка съел, когда сталкивался с девичьими фокусами в нашей танцевальной студии.
  - Но хоть, что-то Машка тебе сказала, или вообще не стала разговаривать?
  - Сказала, что видно судьба у нее такая. Но, поверь, я в Машкином голосе услышал сомневающиеся нотки. Да и глаза у девушки были не злые, как ранее, а грустные. А это говорит о том, что еще не все потеряно.
  Ага, как же. Ничто так не разлучает, как время и расстояние. Сколько мы не увидимся, год, два? Или посадят Родиона Головко за убийство дяди Геры лет на десять, и кто станет ждать, когда истечет срок заключения. Меня даже передернуло, когда представил примерную картинку из будущего.
  - Арсений, мне срочно нужны деньги. Уеду, куда глаза глядят, спрячусь. В тюрьму не хочу. Ты можешь принести сюда, то, что я тебе давал? Только будь осторожным, возможна слежка. Когда зайдешь в поликлинику, меня не ищи, а покрутись у регистратуры, осмотрись. Если что не так, то жди, я сам подойду.
  Спустя тридцать минут появляется Арсений. Вид у друга немного странный, голова опущена, носовой платок в левой руке прижат к щеке. Молодец, хорошо замаскировался. Осматриваюсь по сторонам. Никого. Может, зря боюсь. Нет никому дела до разыскиваемого преступника. Подхожу к другу.
  - Вот, записку тебе передали, - говорит Кленов, доставая из сумки сверток с деньгами.
  - Кто передал? На тебя напали, спрашивали, где я нахожусь, угрожали? - внезапно возникло желание самому найти охотников за головой Родиона Головко и переломать им ноги. Сам того не понимая, становлюсь опасным для общества. Как загнанный зверь, что готов наброситься на любого, кто стоит на пути к свободе, так и я начинаю воспринимать окружающую действительность.
  - Да не волнуйся, ничего не было. Возле дома двое сидели в машине и ждали меня. Один, такой высокий, здоровый, вышел и вежливо попросил передать тебе записку. А потом незнакомцы уехали. - Кленов протянул маленький листок бумаги, сложенный пополам.
  Вижу, что такая бумага используется офисными работниками, подобные листки есть и у отца на работе. Когда работал курьером в банке, на бумажках записывали адреса учреждений, а также примерную схему их месторасположения. Разворачиваю и читаю: "Родион, срочно позвони. Большаков". Ниже записан телефонный номер.
  Прячу деньги в клетчатую сумку и прощаюсь с Кленовым.
  - Знаешь, Арсений, ты самый первый настоящий друг, которого я встретил. Жаль, что так получилось, и мы не сможем дальше общаться. Надеюсь, что когда-нибудь мы еще выпьем на похоронах наших врагов. А сейчас, прощай. Не поминай, как говорят, лихом.
  - Звони, если понадобится помощь. Телефон знаешь, сделаю все, что в моих силах, - сказал Арсений, крепко меня обнимая.
  Чувствую, что сейчас заплачу, поэтому разворачиваюсь и бегу к забору. Сентиментальным я стал, как девчонка. Сколько раньше родители малыша били, оскорбляли, не мог и слезинки выдавить, а вырос и кисну, как барышня без приданного.... Может, стал больше ценить в людях доброту и честность, а также искренность в отношениях. Хотя честность - понятие спорное. Вот папа тоже со мной честен, готов убить выродка и не скрывает этого. А теперь точно убьет, если поймает, смерть брата не простит. Даже узнав, что я не причастен к убийству, все равно не простит. Пусть ловит, бегаю быстро, как дам стометровку, ищи потом ветра в поле. Главное - не позволить себя обнаружить и загнать в угол, или запереть в тесной комнате. А среди городских улиц я неуловим, да и в лесу бегаю, как лось. Двадцать пять километров преодолею легко. Если, находясь в Ашуте, пробегал до Зеленого Мыса расстояние в тридцать километров за семь с половиной часов. И не по спортивной дорожке, а по горам. А на равнине и пятьдесят километров осилю за день.
  На остановке запрыгиваю в троллейбус. На номер даже не смотрю, все равно транспорт идет в нужную сторону. На Фестивальном выхожу и бегу в магазин "Спорттовары". В охотничьем отделе покупаю многофункциональный складной нож, непромокаемые спички, сухой спирт. В спортивном отделе выбираю кроссовки, шерстяной спортивный костюм, несколько пар носков, футболку, майку и трусы, лыжную шапку и перчатки. Теперь и холод не грозит и есть сменная одежда. Полностью экипирован, можно в лес идти, партизанить. А что, с наукой выживания в экстремальных условиях под руководством дедушки Арона ознакомлен, сейчас докуплю туристическую лопату, топорик, веревку, рыболовные принадлежности, котелок и вперед.
  Ага, разбежался. Что-то нет желания в осеннем лесу прозябать, привык жить в нормальных условиях, в теплой квартире с горячей, холодной водой, а также с газовой плитой, которую не нужно топить дровами. Лучше стану придерживаться заранее продуманного плана, связанного с поездкой в Новоморск.
  В почтовом отделении, что в двух шагах от магазина, покупаю телефонную карточку и звоню Большакову.
  - Слушаю вас, - откликается на другом конце провода Тихон Петрович. Голос у Большакова чуть хрипловатый. Наверное, заболел или устал на работе.
  - Тихон Петрович, здравствуйте, это Родион.
  - Родион, ты сможешь сейчас приехать ко мне? Нужно срочно поговорить, - в голосе Большакова слышу тревожные нотки. Знаю, что Тихон Петрович меня в милицию не сдаст, но все равно решаю уточнить, зачем бизнесмену понадобился разыскиваемый преступник. Уж точно не чай с плюшками пить.
  - Понимаете, меня Красногорская милиция ищет. Нельзя ли отложить встречу на неопределенное время? Вы хотите знать, как я убил дядю Геру, так я его не убивал. Когда уходил из дома он был живее всех живых. И кто его прибил, или пристрелил, я без понятия. И вообще, кому понадобилось забирать жизнь у деревенского мужика? Кому он дорогу перешел? Может, вы подскажете?
  - Родион, это не телефонный разговор. Нас могут подслушивать. Не уверен, однако и такой вариант нельзя упускать из виду. Скажу в двух словах: вопрос касается тебя и Арона Захариевича. Родион, твой дед не умер от болезни в госпитале, Караимова убили.
  - Что? Как..., - слова, которые я пытался сказать, застряли в горле. Невозможно поверить, что кто-то посягнул на жизнь деда. Караимов очень уважительно разговаривал с людьми, его любили. Точно знаю, что в нашей стране враги у заслуженного разведчика отсутствовали. Дед сам говорил, что еще пару лет и уйдет на пенсию. И последняя дедова работа не была связана с оперативной деятельностью. Насколько я помню, Караимов занимался аналитикой, а также сбором информации. Он сам об этом говорил. Помню, когда спросил у деда, сколько шпионов и диверсантов он поймал, то Арон Захариевич рассмеялся и ответил, что сейчас идет война мозгов, кто лучше думает головой, тот и побеждает. А погони, засады, стрельба остались в далеком прошлом. Видать, обманывал меня дедушка, раз такая беда с ним случилась.
  - Родион, ты меня слышишь? - голос Большакова доносится, как из глубокого колодца. - Родион, с тобой все в порядке?
  - Да, Тихон Петрович. Я просто не могу поверить, что такое возможно.
  - Родион, сегодня мне звонил из Москвы отец. Помнишь, я про него рассказывал. Так вот, Петр Петрович заявил, что уже больше года идет возня вокруг наследия твоего деда. Ищут какие-то документы. Все, больше ничего по телефону не скажу. Ты помнишь, где отдыхал перед боем с Кавказским Медведем? Ищи сейчас такси, а еще лучше, лови частника и приезжай. Если денег нет, я заплачу. Все, жду.
  - Хорошо, скоро приеду, - сказал и положил трубку.
  Знаю куда ехать. Перед боем с Медведем Антон Владимирович привозил Родиона Головко на дачу Большакова в поселок Зеленый. А трехэтажный особняк Тихона Петровича находится на севере. Найти его труда не составит, в кооперативе всего несколько таких больших домов, окруженных гектаром леса. Не понимаю, зачем лес было покупать, и кто его продал в частные руки. Всем известно, что лес - это достояние российского народа, но как можно народным богатством торговать. Уверен, что с такой политикой наши продажные чиновники не только леса, но и реки, озера и горы приватизируют. И тогда на рыбалку, или просто искупаться пойти будет некуда, кругом повесят предупреждающие таблички, как за границей, что внимание, частная собственность, ловить рыбу и купаться запрещено. Людям, живущим в городских джунглях, спустя несколько лет и отдохнуть станет негде. Куда не плюнь, все поделено и скуплено, лес за городом принадлежит Ивану Ивановичу, река Сергею Сергеевичу, а вот эти четыре горы Матвею Матвеевичу. Немного утрирую, но так и случится. Уже сейчас в городе Зеленый Мыс многие перспективные дикие пляжи каким-то непонятным образом стали частными владениями.
  Выхожу на обочину и голосую. Не проходит и десяти минут, как рядом тормозит синяя шестерка. Спрашиваю у водителя:
  - В поселок Зеленый подбросите?
  - Нет, далековато. Я только до конца города смогу довезти, а потом ухожу на Серовск, - отвечает пожилой водитель в застиранном, рабочем комбинезоне.
  - Пожалуйста, я вам полтинник заплачу, - говорю, а сам достаю из кармана пятидесятирублевую купюру и протягиваю водителю. Сумма солидная, поэтому мужчина долго не думает.
  - Хорошо, садись. А к чему такая переплата? Ведь до поселка можно на рейсовом автобусе добраться с одной пересадкой, а еще проще уехать с автовокзала, там регулярно по этому маршруту Икарус ходит, - спрашивает водитель, словно пытаясь понять, что я за птица. Ведь действительно, у человека должна найтись весомая причина для траты суммы в два раза превышающую реальную стоимость проезда в такси, чтобы доехать из одного пункта в другой. А может я грабитель. Сейчас выедем за город, попрошу остановить машину, а затем наброшусь на водителя. Такие случаи не редки. Таксистов у нас в Красногорске подобным способом уже обдирали. В основном, наркоманы нападали. Но и оленю понятно, что зачем ехать черт знает куда и еще с предоплатой, если легче преступление совершить в городской черте. И скрыться проще в лабиринтах домов и дозу купить быстрее, и добираться обратно не нужно.
  - Тороплюсь просто. В Красногорске проездом, вечером в столицу еду, а хочется любимую бабушку повидать. Она в Зеленом живет, - быстро сочиняю сказку о бабушке. Надо же, вру и не краснею. Год назад запинался бы, потел и отводил в сторону глаза.
  - А я тебя нигде раньше не мог видеть? Лицо твое мне знакомо, мы не встречались? - мужчина сдвинул брови, будто пытаясь вспомнить что-то важное.
  - Вряд ли, я всю сознательную жизнь прожил в Зеленом Мысе, а сюда заезжал максимум на день, чтобы повидать бабушку. Но случалось такое не часто.
  Пока доехали до поселка, мне пришлось отвечать на кучу самых разных вопросов. Сложилось впечатление, что мужчина в комбинезоне работает в милиции. Уж слишком хитрые вопросы задает, впрямь перекрестный допрос проводит и собой двух следователей заменяет. К счастью, я нигде не ошибся и не прокололся. Рассказывал о себе так подробно, что к моменту нашего приезда в поселок водитель даже не успел выяснить, что я делаю в столице.
  Я попросил мужчину остановиться сразу за переездом, поблагодарил и направился в поселок. Прощаясь, водитель попытался что-то прочесть в моих глазах, а потом проводил задумчивым взглядом.
  Зайдя в дачный кооператив, я двинулся в сторону реки. Примерно в километре от поселка находятся остатки старой водонапорной башни. За разрушенным остовом, метрах в двухстах, уродливым шрамом, тянется почти до самой реки глубокий овраг. Яр с обеих сторон имеет довольно крутые склоны и так густо зарос терном и дикой ежевикой, что пройти по его дну практически невозможно. Представьте себе сплошное переплетение колючих лиан и веток высотой почти в человеческий рост. А ведь нужно еще спуститься вниз, пробиться сквозь заросли, а затем подняться вверх по крутому склону. И только для того, чтобы перебраться на противоположную сторону.
  Обойти овраг невозможно. Слева он упирается в болотистую пойму реки, а справа тянется примерно на два километра. Сразу за оврагом стоит густой лес и те, кто в нем любят собирать грибы, охотиться, или просто с удовольствием отдыхать на природе, естественно, со стороны развалин туда не полезут. Этим я и воспользовался, чтобы на другой стороне, в лесу оборудовать тайник. И переправу подготовил. Нет, виадук я не стал строить, но удобное место для спуска вниз нашел и проход слегка расчистил. Парадным шагом не пройти, но осторожно, бочком, протиснуться можно. А чтобы подняться по крутому склону вверх, прикрепил ранее к дереву десятимиллиметровую проволоку.
  Не прошла и минута, как я преодолел препятствие и углубился в лесную чащу. Шагаю пятьдесят метров на запад и останавливаюсь у зарослей боярышника. Возле старой акации разгребаю прошлогоднюю листву и рыхлую землю и поднимаю деревянный люк. Под ним аккуратно вырытая яма, стенки которой укреплены колышками, чтобы земля не осыпалась. На дне лежат два целлофановых пакета, один с дедовым наследством, а другой с табачной пылью. Не зря Арон Захариевич учил внука основам конспирации. Тайник сделан по всем правилам. А табачная пыль, которую приобрел в магазине поселка в хозяйственном отделе за копейки, нужна для посыпки. Случайно забежит сюда охотничья собака, или какой собаковод с овчаркой, а запах табака отобьет желание у животного, что-то вынюхивать и копать землю на месте спрятанных мной сокровищ.
  Существует неверное мнение, что уходя от погони, когда вас преследует инструктор с овчаркой, достаточно посыпать землю табаком и собака собьется со следа. Дед говорил, что это полная чушь. При близком контакте, когда овчарку и беглеца разделяет всего несколько минут, собака бежит по верхнему следу. Ей не нужно нюхать землю, запах тянется шлейфом за преследуемым человеком и некоторое время висит в воздухе. А если прошло, например, два часа. Здесь все зависит от выучки собаки, которая уже идет по нижнему следу. Опыт инструктора также важен, ведь он руководит собакой. Если овчарка теряет след, то инструктор начинает, как говорят, нарезать круги все больше и больше увеличивая радиус поиска. Рано или поздно след обнаруживается и погоня продолжается. Уйти от служебно-розыскной собаки поможет или река, или дорога по которой ходят люди, ездят машины.
  Как-то читаю в одной приключенческой повести, что герой побежал вверх по ручью, чтобы сбить собак со следа и ему это удалось сделать. Ошибочное утверждение. Человек, двигаясь по узкой ленте ручья, действительно на воде следов и запаха не оставляет. Но любой турист, кто видел ручей, скажет вам, что его берега заросли кустарником, осокой. Путь преграждают ветки деревьев, которые наклонились к воде и препятствуют проходу. Как тогда возможно пройти по узкому серпантину, чтобы не оставить запах на ветках деревьев, кустарников и растительности, выступающей из воды. Ага, по горному ручью можно топать, там точно нет веток и травы. Однако рано или поздно ручей придется покинуть, а место выхода из воды собачка и обнаружит.
  Баул, вернее, клетчатую сумку оставляю в тайнике. Не хочу идти к Большакову с ценными предметами. Все равно вернусь, чтобы осуществить часть плана, связанного с моей гибелью в реке. Маскирую тайник и посыпаю вокруг табачной пылью. Теперь можно двигаться к поселку. На всякий случай заметаю следы веткой и сыплю табак по пути к оврагу. Лучше перестраховаться, чем потом всю жизнь ругать себя за лень и недальновидность.
  Спустя двадцать минут прихожу в назначенное место. Улица пустынна, дом Большакова стоит предпоследним и, как и остальные особняки, окружен решетчатым забором. На калитке висит переговорное устройство. Жму на кнопку. Тишина. Может сломано, или Тихон Петрович не слышит. Захожу на территорию усадьбы. Черт возьми! Да чтобы все люди так жили! Красота, какая! Одна лишь альпийская горка чего стоит. К дому ведет аллея из вечнозеленых деревьев неизвестной мне породы. Слева от особняка расположена беседка с летней печью-мангалом, справа - бассейн под навесом. За домом расположены гараж и хозяйственные постройки. Далее разбит сад, а за ним декоративный пруд. За искусственным водоемом начинается лес.
  Входная дверь открыта. Прохожу внутрь. На первом этаже фойе, кухня, столовая, зал и биллиардная. На втором, как я помню, зал с камином, кабинет, библиотека. На третьем - спальни. Никто меня не встречает. Сверху раздаются звуки классической музыки. Я еще тот любитель, но, похоже, это Чайковский.
  У лестницы снимаю куртку и вешаю в шкаф для верхней одежды. Поднимаюсь на второй этаж.
  - Тихон Петрович! - кричу - Я пришел. Есть кто дома?
  Окна в каминной комнате занавешены, царит полумрак. На журнальном столике кофейник и ваза с фруктами. В углу играет магнитофон.
  Неожиданно для себя, ощущаю скрытую угрозу. Не раздумывая, ухожу перекатом влево. Вовремя. Сзади появляется фигура человека в черной одежде. Незнакомец, лицо которого спрятано за капроновым чулком, бьет меня по голове милицейской дубинкой. Промахивается. На месте Родиона Головко уже пустота. Не успеваю подняться, как подвергаюсь новой атаке. Левым предплечьем, скользящим блоком отбиваю удар и пальцами захватываю одежду врага. Очень больно. Нежелательно жертвовать рукой, но другого выхода нет. Милицейская дубинка образца восьмидесятых годов может нанести ужасные повреждения. Однако есть и минусы: специальное оружие довольно тяжелое и требуется хороший замах, чтобы работать им наиболее эффективно. Терплю и начинаю действовать. Потом вылечу руку, лишь бы выжить.
  Держусь за рукав неприятеля и носком левой ноги цепляю опорную ногу нападающего снизу, а правой стопой наношу сильнейший удар по коленной чашечке недруга. Такой прием ломает, или серьезно повреждает ногу противника, но выполнить его можно только в лежачем, или полулежащем положении. Человек в чулке вскрикивает и, уронив дубинку, падает на паркет. Крик страдальца, переходящий в звериный вой, неприятно режет слух.
  Не успеваю подняться, как сверху на меня пикирует второй чулочник. Да твою мать! Откуда взялись эти черти? Неужели Большаков меня предал?
  Переворотом кручусь в сторону. На место, где я только что лежал, падает стокилограммовая тушка. Вскочить не получилось, рука толстяка успевает ухватиться за мой свитер. Несколько секунд происходит следующее: я наношу пару сильных ударов по горлу неприятеля и стараюсь подняться, а противник блокирует опасные действия левой рукой, не отпускает и пытается взобраться на меня сверху. Если этот урод сейчас усядется на мою грудь, то Родиону Головко придет конец. Сильно велика разница в силе и весе, чтобы я смог выкрутиться из неприятного положения. Придется рискнуть. У меня преимущество правой руки против левой руки толстяка. Этим и пользуюсь. Бью "укусом змеи" по глазам. Один из ударов попадает в цель. Пока крепыш замешкался, упираюсь ногами в его живот и отталкиваю грабителя от себя. Почти вырвался. Вот сволочь, успел поймать ногу и бьет в ответ носком туфли мне в печень. Блокирую удар предплечьем и кривлюсь от боли, левая рука после соприкосновения с дубинкой - один сплошной оголенный нерв.
  Да что такое! Полная хрень! Против меня, сто волков, какой-то спецназовец. И методы ведения поединка у врага необычные. Дед говорил, что в спецподразделениях есть бойцы вязкого стиля боя. Их задача прилипнуть к противнику и не отпускать до полной победы, или до прибытия помощи. Против такой рыбы-прилипалы есть лишь одно верное средство - не допустить ближнего боя, постоянно держаться на дистанции, а еще лучше убежать, потому что исход противостояния с таким репейником предугадать невозможно.
  Пока мысли пулеметной очередью проносятся в голове, соперник повторяет попытку пробить мою защиту.
  Вот же, футболист криволапый! Он так меня до утра пинать будет. Пристроился, гад! Когда толстяк в очередной раз пытается ударить ногой, резко поднимаю туловище. Противник тоже старается вскочить. Только я быстрее. Не зря же почти каждый день пресс качаю.
  Сразу провожу серию в голову. Крепыш отбивается, но вынужден отпустить мою ногу. Все последующие действия выполняю, как на тренировках. Спасибо Ванычу, который заставлял товарища Головко сотни раз делать подходы на болевые приемы с захватом ноги противника. Правой рукой фиксирую левую пятку врага под мышкой, откидываюсь назад и ущемляю ахиллово сухожилие. Боец дергается, пытается перевернуться, затем подняться. Ничего не получается, пятка зажата крепко, а моя левая нога блокирует все попытки противодействия.
  С нечеловеческим усилием толстяк терпит боль, только рычит, как раненый вепрь. Невероятно высокая сила воли у соперника. Ведь сухожилие уже порвано, человек испытывает сильнейший шок, но сознание не теряет и даже не слабеет. Когда поворачиваю голову вправо, то понимаю в чем дело. Первый нападавший пришел в себя и медленно ползет, волоча правую ногу. В руке у незнакомца милицейская дубинка. Еще немного и голова Родиона окажется в зоне поражения. Пластун убогий! Сейчас я тебе эту резиновую палку знаешь, куда засуну!
  Отпускаю пятку крепыша и вскакиваю. Видя, что меня уже не достать, чулочник роняет дубинку и бессильно замирает.
  А я не расслабляюсь. Подбегаю и каждого вырубаю легким ударом по сонной артерии. Чтобы предотвратить повторное неожиданное нападение, перестраховываюсь. Брючными поясами связываю пленникам руки за спиной. Шнурки также идут в ход. Вытаскиваю их из туфель, а потом затягиваю на больших пальцах ног. Сами ноги подтягиваю вверх к рукам и в таком положении привязываю. Теперь при всем желании, противник не сможет подняться или совершить внезапную атаку. Так и будет лежать, пока кто-нибудь не развяжет. Освободиться практически невозможно. На всякий пожарный, сую каждому бандиту кляп. Теперь точно не выпутаются.
  Обыскиваю лежащих без сознания грабителей. Документов не нахожу. Обнаруживаю ножи, деньги в карманах и отмычки. Сдираю маски, вернее капроновые чулки, всматриваюсь в лица. Нормальные черты, европейские. На вид двадцать семь лет, или чуть старше. Раньше я их не видел, не встречал. Судя по экипировке и поведению, нападающие не милиционеры. Те не дубинками бы махали, а служебными удостоверениями. А еще бы кричали, что я арестован. А эти, наверное, гопники. Поэтому на меня и набросились. Не стану гадать, правильный ответ скажет Большаков, если он только с ними не заодно. Сейчас найду Тихона Петровича и спрошу. Все равно просто так не уйду. Информацию о смерти деда нужно получить обязательно. Вопросов накопилось много, а ответов нет.
  Быстро иду по второму этажу, заглядываю в комнаты. В библиотеке немного задерживаюсь. При виде огромного количества книг разбегаются глаза. Подхожу ближе к полкам. Возникает сильное желание взять интересную книгу, послать всех мысленно на фиг и упасть в глубокое кресло-качалку, что у окна. Представляю, как наслаждаюсь чтением, а Машка в розовом пеньюаре приносит мне горячий чай с вишневым вареньем с косточкой. Вот оно, счастье, настоящее. Бывает, слушаешь разговоры ребят на школьных переменах и только диву даешься. Многие парни, чтобы почувствовать себя счастливыми мечтают пойти в крутой клуб, напиться, попрыгать на танцполе и познакомиться с девушкой легкого поведения. А у меня поглощение алкоголя и танцы в окружении толпы под модную ритмичную музыку щенячьего восторга не вызывают. Разве это счастье? Другое дело, когда самосовершенствуешься, например, поднимаешься на новую ступеньку в спорте, или единоборствах. А еще творишь, что-либо строишь, или создаешь собственными руками, а потом чувствуешь радость от полученного результата.
  На третьем этаже кабинет, санузел и две спальни. В левом крыле пусто. Захожу в спальню, что крайняя справа и сразу наступаю на что-то липкое. Да твою мать! Кругом кровь! На полу, на двери, на обоях, на шторах, на белоснежных простынях. И пахнет кровью и смертью. Среди этого ужаса мой взгляд останавливается на голой ноге, которая торчит из-за кровати. Первая мысль - бежать, чем быстрее, тем лучше и не проверять, кому принадлежит видимая с порога конечность. Пересиливаю себя и медленно приближаюсь. Большакова узнаю сразу. Мужчина в плавках лежит на полу и его тело покрыто многочисленными порезами. В голове всплывает мысль, что Большаков еще жив, только потерял сознание от потери крови? Осторожно наклоняюсь и проверяю пульс. Нет, сердце Тихона Петровича не бьется. Он уже несколько минут, как мертв. Определяю, как минимум, три смертельных ранения в области печени, солнечного сплетения и сердца. С такими повреждениями нет шансов спасти человека даже у реанимационной бригады.
  Я опоздал, не нужно было идти проверять тайник. Если бы сразу наведался к Большакову, то человек мог остаться живым. Вдвоем, как-нибудь отбились от бандитов. А что мне теперь делать?
  Я не Шерлок Холмс, но по многочисленным следам крови, характеру повреждений определяю картину произошедшего убийства. Скорее всего, Большаков принимал душ. Вон махровое полотенце валяется на полу под кроватью. Когда вернулся в спальню, то подвергся внезапному нападению. Мужчина, Тихон Петрович, крепкий, боксом занимался, но против убийц, вооруженных холодным оружием сделать ничего не смог. Руки буквально изрезаны, живого места на них не осталось, вероятно, Большаков блокировал ими удары. Некоторое время Тихон Петрович еще продержался, но затем стал слабеть от потери крови, а потом его просто добили.
  Теперь понятно, что делали те два красавца перед моим приходом, убивали Большакова. Зачем спрашивается? И почему Родиона Головко не прирезали, а пытались оглушить милицейской дубинкой? Сейчас я все узнаю. Скорее всего, это не грабители. Ничего, выясню, истина, она всегда где-то ближе, чем нам кажется.
  В каминном зале тихо, но я замечаю, что толстяк уже пришел в сознание, но тщательно это скрывает. Открываю шторы. Мне необходимо изучить одежду бандитов, чтобы окончательно убедиться, что именно чулочная парочка убила хорошего человека. Так и есть. На одежде и на подошвах обуви нахожу пятна крови. Решаюсь допросить бандитов. Толстяка спрашивать бесполезно, уж больно терпеливый попался, а худого, рискну разговорить нетрадиционными методами. Я, конечно, не специалист, но и не маменькин сыночек, меня кровью не испугаешь, хотя насилие над человеком не уважаю.
  Привожу бандитов в чувство и освобождаю от кляпов. Первым начинаю расспрашивать крепыша. Второй пусть полежит и подумает о том, что его ждет в ближайшем времени.
  Бью толстяка по больной ноге и спрашиваю:
  - Кто вы такие?
  - Да пошел ты! Ничего не скажу, сосунок. Тебе все равно конец! - мужчина скрипит зубами, видно по перекошенному рту, что порванное сухожилие нестерпимо болит.
  - Не хочешь признаваться. Ладно. Кто приказал убить Большакова? - говорю. После небольшой паузы наклоняюсь к пленнику и ломаю ему указательный палец на правой руке. Плохой я мальчик, очень жестокий, но ненависть к убийцам Большакова и желание узнать правду пересиливают мое человеколюбие.
  Толстяк сверлит меня ненавидящим взглядом и начинает материться.
  - Послушай. Я знаю, что ты служил в спецназе и можешь терпеть боль и другие лишения. Но разве твоя жизнь так дешева, чтобы разменивать ее на дурацкие приказы тех, на кого ты работаешь?
  - Можно подумать, что ты оставишь нас в живых, пожалеешь, как своего родного дядю? - мужчина демонстративно сплевывает на пол.
  - Дядю не убивал. Мне что, делать нечего? Ты сам подумай, зачем это школьнику. Сами убедились, что постоять я за себя могу, а если так, то для чего брать грех на душу, если я при желании способен скрутить двоих взрослых мужиков. У меня даже подозрения, что это вы его убили, как Большакова. Последний раз спрашиваю, кто вас послал?
  - Если скажу, отпустишь?
  - Нет. Но убивать не буду, клянусь.
  - Я тебе не верю.
  - Хорошо, продолжим разговор о доверии чуть позже. - Беру и без сожаления ломаю мерзавцу еще один палец. Мужчина кричит, а я, чтобы не слушать ор и проклятия, засовываю ему в рот кляп.
  - Теперь твоя очередь, - обращаюсь к худому парню и бью носком ботинка по его травмированному колену. - Твоему напарнику я сломал два пальца, а тебе изуродую все пальцы, а затем переломаю руки, ноги. Если не умрешь, то проведешь оставшуюся жизнь в инвалидной коляске в социальном приюте.
  Бандит с ужасом смотрит на меня и его лицо покрывается капельками пота. Пока размышляю, стоит ли убийце сломать палец сразу, или продолжить давить психологически, в соседней комнате начинает звонить телефон. Засовываю мужчине в рот кляп, чтобы не кричал, а потом иду в кабинет. Поднимаю трубку и слышу следующее:
  - Хомяк, мать твою! Почему не докладываешь? Вы ублюдка повязали? Не дай бог облажаетесь, я тебе тыкву оторву, и знаешь, куда засуну...
  Дальше я слушать не стал и положил трубку. Мороз пробежал по коже, а внутри головы будто, что-то щелкнуло. Причиной такого состояния стал дисплей, на котором высветились знакомые цифры. Я понял, откуда был звонок. Черт возьми, да это же номер телефона дачи дедушки Арона! А еще я вспомнил этот голос. Человек, который говорил по телефону, недавно подвозил Родиона Головко к поселку Зеленый за пятьдесят рублей. Значит, главный организатор убийства Большакова находится неподалеку и будет здесь через две, или максимум три минуты. Дом Караимова расположен в середине поселка Зеленый, а Большакова в самом конце и расстояние между ними меньше километра. Пока непонятно, почему водитель шестерки легко меня отпустил? Скорее всего, главный бандит знал о моем телефонном разговоре с Тихоном Петровичем, и в доме Родиона ждала засада.
  Так, полторы минуты у меня есть, чтобы покинуть негостеприимную дачу, но сначала необходимо позвонить в милицию.
  Набираю ноль два. Повезло, что быстро подняли трубку на другом конце провода. Усталый голос говорит:
  - Дежурный по Фестивальному РОВД майор Пенчиков, слушаю вас.
  - Хочу сообщить о только что совершенном преступлении. Меня зовут Родион Григорьевич Головко. Я тот, кого вы разыскиваете за убийство гражданина Головко Георгия Семеновича. Только я не виноват и располагаю информацией, которая поможет в поиске настоящего убийцы. Я сейчас нахожусь в поселке Зеленый на даче у гражданина Большакова Тихона Петровича. Он срочно пригласил меня в гости, чтобы рассказать, кто предположительно убил дядю Георгия (об убийстве деда я решил пока молчать). Когда приехал на дачу, то хозяина обнаружил мертвым, а те, два бандита, которые изрезали Большакова ножами, напали на меня. Во время схватки, я обезоружил и связал преступников и тут же узнал, что главный заказчик этого убийства незаконно находится в доме моего деда Караимова в поселке Зеленый. Думаю, что примерно через полторы минуты, главный убийца придет к Большакову, чтобы разыскать своих подчиненных. Я вынужден бежать. На всякий случай передаю приметы преступников; первый: от двадцати семи до тридцати лет, полный, крепкого телосложения, бывший спецназовец, имеет серьезное повреждение ахиллово сухожилия на левой ноге и переломы указательного и среднего пальца на правой руке. Второй: худой, жилистый, возраст от двадцати семи до тридцати лет, имеет перелом правой ноги. Оба славянской внешности, одеты в черные брюки, черные свитера и куртки. Организатор преступления мужчина, примерно сорока трех, сорока восьми лет, среднего роста, нормального телосложения. Волосы русые, впереди небольшая залысина, черты лица обычные. Одет в старый, рабочий комбинезон, под которым свитер темного цвета. Ездит на синей шестерке. Отнеситесь серьезно к тому, что я вам сообщил, позже перезвоню. - Фух! Вот это я дал стране угля! Так быстро и много я еще никогда не говорил. Кладу трубку и бегу в каминный зал.
  Мои разбойнички лежат на месте, только прижались тесно друг к другу, наверное, пытаются развязать путы. Не думаю, что у них быстро и легко получится освободиться. Жаль, что времени больше нет, надо убегать, а мои вопросы остались без ответов. Но ничего, доказательства их вины, орудия убийства охотничьи ножи в чехлах с отпечатками пальцев сейчас у меня. Улики я и передам родной милиции. А то на меня еще и убийство Большакова повесят. Подумаешь, звонил с места преступления, а может подозрения от себя отводил. И такое возможно.
  Прощаюсь с отморозками более чем эмоционально. Подхожу и каждого бью по больной ноге. Убийцы мычат, кляпы не дают возможность кричать и проклинать меня на дорожку. Зато я уверен, что до прибытия оперативной группы, бандитам будет не до побега. Интересная получится ситуация, если старший киллер явится на дачу Большакова пешком, а не приедет на своей шестерке. Как он станет эвакуировать собратьев по ремеслу? С переломанными ногами далеко не убежишь. А он точно придет, а не приедет. Зачем светить машину и привлекать к себе внимание. В любом случае покинуть поселок, где всего единственная дорога в город, незаметно не получится. Милиции достаточно выставить пост возле железнодорожного переезда и его никак не объехать. А то, что милиция приедет, я не сомневаюсь. Когда поступают подобные заявления, то дежурный не имеет права не принять меры. Тем более у них там определитель номера есть, и установить, откуда звонили, не трудно. А мою пламенную речь следователи десять раз прокрутят и проанализируют. Ведь разговор с дежурным записывается на магнитофон.
  Поднимаю с пола сверток с ножами, спускаюсь на первый этаж. Надеваю куртку и бегу к черному ходу, который ведет из кухни в сад. Можно и через центральную дверь уйти, но нет полной уверенности, что бандиты не поедут на машине. Тогда на выходе меня будут ждать распростертые объятия, а оно мне надо?
  Смеркалось, когда я солнцем палимый, ветром гонимый вышел на трассу Малостов - Красногорск и поймал попутку. Решение вернуться в город возникло сразу, как покинул дачу Тихона Петровича Большакова. Нелепая смерть хорошего человека от рук наемных убийц оставила на душе тяжелый осадок. Получается, что я и Большаков попали в заранее подготовленную ловушку. Кто мог прослушать наш разговор и дать команду отморозкам ликвидировать Большакова, а меня, скорее всего, подставить? Кому это было нужно? Кто получит сладкую конфетку, когда Родиона Головко посадят в тюрьму? А ведь смерть дяди Геры, якобы от моей руки, тоже явная подстава. Почему скрыли, что Караимова убили? Какие дедовы документы искал Григорий Семенович, а сейчас ищет отец Большакова?
  Честно скажу, от всего произошедшего у меня голова идет кругом, а сам я постепенно превращаюсь в машину смерти. Ведь я тоже потенциальный убийца. Лишь за последний месяц я покалечил около десяти человек. Самое страшное, что каждый раз во время драки, я едва сдерживаюсь, чтобы не нанести противнику смертельный удар. Меня переполняет ненависть к тем, кого с полной уверенностью можно назвать одним словом - нелюди. Да, именно нелюди грабят, насилуют и убивают. Им ничего не стоит ударить женщину, толкнуть старика, избить беззащитного ребенка.
  Я боюсь переступить черту. Пока, словно невидимая нить в глубине сознания удерживает меня от столь опрометчивого шага. Но в любой миг эта нить может порваться и случится непоправимое.
  Надо менять обстановку, вернее бежать от любимых родителей на край света. Почему-то, кажется, что корень зла именно в них. Ведь нормальный родитель, пускай даже приемный, не станет подкладывать сына-подростка под своего брата извращенца. Или мать, которая родила четверых детей, разве оставит малышей в квартире, а сама с утра до ночи будет бродить по городу.
  Дома я нахожусь под постоянным психологическим прессингом. Только переступаю порог и, кажется, что потолок опускается на плечи. Непомерная тяжесть давит, пригибает к земле, держит в напряжении. Выхожу из квартиры и сразу испытываю облегчение. Хорошо, что спорт выручает. Регулярные тренировки выводят из головы негатив, который накапливается за то время, что провожу с отцом и матерью. Но скоро все изменится. Надеюсь что скоро. Именно сегодня мне предстояло воплотить в жизнь план, где я оставляю старые вещи на берегу реки, возле поселка Зеленый, чтобы инсценировать самоубийство. Думаю, что все получилось бы, как задумал.
  После того, как Родиона Головко считают убийцей родного дяди, ему остается только умереть, вернее, утопиться в реке. Такой вариант устроил бы всех без исключения. Мое тело бы, естественно, не нашли. А утонуло и что поделаешь, лежит на дне реки, не всплывает. Его уже раки давно съели.
  И тогда здравствуй свобода! Я отправляюсь в Новоморск, где живет бабушка Лида, забираю ее из дома престарелых и мы начинаем новую жизнь.
  Но вот беда. Не смогу я спокойно жить в другом городе, зная, что убили близких мне людей, а я даже не попытался выяснить, кто виноват в их смерти. Не по-человечески это. Сам себя уважать перестану. Поэтому и план с моим, якобы самоубийством, перенес на неопределенное время. А сейчас еду на юго-запад Красногорска, где на улице Водная, дом двадцать четыре живет Сергей Викторович Соболевский. Он служил вместе с дедом Ароном в одном отделе и наверняка кое-что знает. Перед смертью Караимов дал адрес Соболевского и сказал, что я могу на него положиться. Надеюсь, что бывший разведчик окажется честным человеком и не выдаст меня правоохранительным органам. Как говорил когда-то дедушка: "Мы своих ребят в беде не бросаем, а врагов били, бьем, и бить будем всегда".
  До нужного адреса добирался больше часа. Сначала трясся на троллейбусе, а потом до конечной остановки Гидростроя ехал автобусом. Паранойя не отпускала всю дорогу. Каждый раз, когда очередной пассажир входил в общественный транспорт и бросал на меня мимолетный взгляд, я боялся, что меня узнают и сдадут ближайшему милицейскому патрулю.
  От Гидростроя иду два квартала вниз к реке и выхожу на улицу Водную. Дома на улице стоят частные, одноэтажные, или реже двухэтажные. Поражает разнообразие фасадов и заборов. Напротив каждого дома имеются ворота и калитка. Если в Тишинске, где мы когда-то жили, заборы сплошь деревянные и, как правило, не окрашенные, то здесь они, в основном, кирпичные, бетонные, шиферные, или железные. Правда, чем старее дом, тем беднее выглядит возле него забор, ворота и калитка.
  Нужный мне двадцать четвертый номер оказался одноэтажным домом с мансардой. Уже стемнело, и за двухметровым забором ничего толком не разглядел, калитка оказалась закрыта и я, не найдя кнопки звонка, несколько раз постучал по железной створке ворот. Раздался бешенный собачий лай, вспыхнула лампочка. На крыльце показался человек и спросил:
  - Кого там нелегкая принесла?
  - Здравствуйте, мне нужен Сергей Викторович Соболевский. Это его дом? - крикнул я. Проклятая собака так громко лаяла, что я боялся быть не услышанным.
  - Фу, Туман. Место. Место, я сказал! - лай стих, калитка отворилась, и в проеме появился пожилой мужчина в спортивном костюме. - Родион? - Увидев, как я кивнул, Соболевский втянул меня внутрь, а сам выглянул на улицу и посмотрел по сторонам. - Пошли в хату. Не бойся, собака не тронет.
  Сергей Викторович, подполковник запаса, на вид примерно шестьдесят лет, худощавый, подтянутый мужчина с вдумчивым лицом и внимательным взглядом, усадил меня за стол и быстро пожарил яичницу с ветчиной.
  - Холостяцкую жизнь веду, поэтому разносолов нет, да и готовить, если честно, ленюсь, - сказал Соболевский, пододвигая ко мне шипящую сковороду. - Ты ешь, на меня не смотри, я уже ужинал. Хотя чай еще не пил. Сейчас чай шамана сварю и поговорим.
  Судя по грустным ноткам в голосе, когда Соболевский упомянул про холостяцкую жизнь, я решил не спрашивать о семье, видать это для него больная тема. Неизвестно, где сейчас жена ветерана, может, погибла, или умерла. Хотя с такой напряженной службой, как в наших органах, ее могло и вообще не быть. Кто знает, но бередить старые раны нежелательно.
  Незаметно для себя, уничтожил целую сковородку яичницы и слегка осоловел от обжорства. Все-таки кефир с батоном - это не то, что нужно крепкому парню, для поддержания хорошей спортивной формы. Молодому организму требуются белки, жиры и углеводы, а на кефире пускай танцоры сидят, как Арсений, например.
  Шаманским напитком оказался чай с травами. Я, конечно, не знаток трав, но зверобой с мелиссой узнал сразу. А вот другие компоненты не определил. После нескольких глотков голова прояснилась, а сонное состояние улетучилось. Пока допивал вторую кружку, на кухне появились двое парней. "Песец подкрался незаметно" - только и успел подумать, едва увидел на одном из вошедших милицейскую форму. И когда он успел позвонить в милицию? Внутренне, я уже собрался в пружину и стал в голове просчитывать варианты боя и побега, но Соболевский, заметив, мое состояние сказал:
  - Знакомься, Родион. Мои племянники Виктор и Андрей. Только расслабься, арестовывать они тебя не будут. Верно, Андрей? Просто ребята напрямую работают с твоим делом, Андрей по линии уголовного розыска, Виктор по линии ФСБ, поэтому не позвать их я не мог. Лучше один раз услышать со слов свидетеля, чем строить догадки, сочинять версии произошедшего.
  Я внимательно рассматривал гостей. Виктор, невысокий парень с мечтательным лицом носит модные очки в золотистой оправе и больше похож на ботаника, или офисного работника, чем на сотрудника силового ведомства. Его попутчик, Андрей - полная противоположность Виктору. Высокий рост, крепкое телосложение, грубые черты лица с выдающимся вперед подбородком и руки молотобойца. Такого встретишь в темном переулке и упадешь в обморок. Сам отдашь деньги, одежду и проводишь в библиотеку.
  - Так позже арестуете. Почему я должен вам верить и делиться информацией? - сердито сказал я, уже готовый устроить на кухне маленький бой без правил.
  - Понимаешь, Родион. Я не верю, что ты убил своего дядю. Есть маленькие нестыковки. Да и водитель путается в показаниях. Мотив личной неприязни надуман. Ты сто раз был у дяди дома и никаких конфликтов, а тут взял и задушил. Не катит. Вот сегодня, на даче. Зачем, если рассуждать трезво, ты зарезал Большакова, потом удавил двух гостей в доме и позвонил в милицию, чтобы самому подставиться?
  - Что? - Я даже вскочил с места. - Бандитов, значит, удавили? Я знаю, кто это сделал.
  - Стоп! Не гони лошадей, - сказал Виктор, доставая из кармана какой-то прибор. - Сейчас расскажешь подробно. А пока принеси свои вещи, обувь и свитер тоже сними. Проверю, есть ли у тебя вредные насекомые.
  - Вши, блохи? - удивленно спросил я.
  - Ну, можно и так назвать. Но искать будем жучки.
  Снимая свитер, задел травмированное предплечье, не удержался и зло зашипел. Сергей Викторович, увидев мою синюю конечность, покачал головой.
  - Надо бы в больничку, но попробую пока сам обработать. Я в травмах и порезах немного разбираюсь.
  Пока мужчина лечил мою левую руку, Виктор деловито просматривал вещи.
  - Есть одно насекомое. Сейчас я тебя извлеку на свет божий. - Парень аккуратно поддел подкладку ботинка лезвием и вытащил небольшую пластинку.
  - Маячок? - спросил опер.
  - Ага, он самый. Примерно двести, триста метров радиус обнаружения. Если Родион еще под слежкой, то будем ждать гостей.
  - Ты считаешь, что за ним таксист ходит?
  - Да хрен его знает. Не исключаю и этот вариант, - Виктор повернулся ко мне и пояснил: - Таксист - это когда на тебе маячок и за тобой ездит машина и водитель отслеживает все твои передвижения.
  Когда процедуры закончились, Соболевский сказал:
  - Рассказывай, Родион, давай с того момента, как ты узнал, что к вам приезжает дядя. Постарайся ничего не упустить, каждая мелочь важна и может стать ключом к дальнейшему расследованию.
  - Погоди-ка, - Виктор достал из кармана диктофон и его примеру последовал Андрей. Неплохо у нас органы оснащены, а мы считаем, что российская милиция самая бедная в Европе.
  Словно угадав мои мысли, Андрей сказал:
  - Недавно купил на свои кровные денежки. Это в ФСБ техническое обеспечение на высшем уровне, не то, что у нас.
  - Ты откуда знаешь? Может я также с зарплаты приобрел, - возмутился Виктор.
  - Так. Спорить сейчас на улицу пойдете, и заодно нас будете охранять. А мы с Родионом отдохнем, выспимся. А допрос завтра с утра продолжите. - Сергей Викторович сжал губы и сдвинул брови, как бы показывая, что заниматься ерундой сейчас не время.
  - Нет. - Хором закричали служивые. - Давай, Родион, мы внимательно слушаем.
  Я глубоко вздохнул и приступил к повествованию, но начал с того, как отец потребовал, чтобы по приезду дяди Геры, я выполнял все прихоти старого извращенца.
  - ... Когда покидал дачу Большакова, то мои громилы, не скажу, чтобы были здоровы, но живы точно. - Закончил я рассказ и облизал губы. Во рту пересохло и страшно захотелось пить.
  Соболевский пошел ставить чайник, а опера принялись за обсуждение. Посыпались вопросы.
  - Родион, а как ты определил, что на даче нападал бывший спецназовец и бывший мент? - Спросил Виктор.
  - По характеру ведения боя. Первый только дубинкой был горазд махать. А второй как прилип ко мне, что даже после болевого не хотел сдаваться. Терпел до последнего, ждал, что напарник до меня доберется и оглушит милицейской дубинкой.
  - Мне с трудом верится, что ты вырубил тех мужиков на даче. Бандиты матерые с виду. Правда, личности пока установить не удалось, но это дело времени, - засомневался Андрей.
  - Ты какими единоборствами занимался? - задал вопрос Виктор и уставился оценивающе на меня.
  - Самбо. В спорткомплексе "Заря" тренируюсь у тренера Потапова.
  - А разряд, или звание имеешь?
  - Нет, не заслужил еще.
  - Тогда я не понимаю, - Виктор надул губы и посмотрел мне в глаза.
  - А что тут непонятно, - заметил Сергей Викторович, возвращаясь в зал с дымящимся чайником. - Он с восьми лет на самбо ходит, да и по методике деда Караимова занимается. А Караимов - это легенда! Его бойцовские навыки позволяли в одиночку противостоять нескольким мастерам единоборств. Помню, Арон жаловался, что его в Москву хотели забрать, передавать опыт и тренировать "Альфу". Но, ссылаясь на возраст, Караимов отказался. Как его только не уговаривали. Так что с любым из вас Родион справится, а может и с двумя одновременно.
  - Ммм..., а скажи, Родион, телохранители бизнесмена Кротова, случайно не твоя работа? - удивленно произнес Андрей.
  Я опустил голову.
  - А что там с телохранителями? Я ничего не слышал, - заявил Виктор.
  - Да информатор меня обрадовал, что недавно в кафе "Золотая чаша" три телохранителя пивного короля Кротова и сын хозяина заведения напали на какого-то деревенского увальня. В результате, все четверо нападавших были вырублены сельским жителем, а двоих из них еще пришлось везти в больницу с переломами, а третьего в реанимационное отделение. Там кстати, по хлопцу из пистолета стреляли, но не попали.
  - И чем все закончилось?
  - Менеджер кафе выключил парня электрошокером, а потом подъехали два охранника, погрузили пацана в машину и куда-то увезли.
  - Так ты начал раскручивать это дело? - спросил Виктор.
  - Нет, конечно. У меня и без того работы хватает. Заявлений от потерпевших не поступало, никто не обращался о пропавшем без вести. Я специально несколько дней подряд сводку по всем райотделам милиции читал. Зачем лишняя головная боль? А теперь не могу не спросить. Родион, колись, почему на тебя напали охранники Кротова и куда, потом возили? Судя по твоему цветущему виду, ты не особо и пострадал. - Андрей ехидно прищурился и в ожидании ответа придвинулся ближе.
  - Да, все это ненормальная Кротова, дочка бизнесмена придумала. Вероника почему-то внушила себе, что я должен жениться на ней. А после мы горы свернем. Привезли на дачу, там Вероника меня помучила и отпустила, - зло процедил я. Знали бы благодарные слушатели, что Родион из-за маньячки лишился любимой девушки, так ехидно не улыбались бы. А сам подумал, что рано или поздно все тайное выплывает наружу. Вот и случай с Кротовой оказался в поле зрения родной милиции.
  - Подведем итоги, - сказал Соболевский. - Понятно, что Родион способен легко дать отпор даже хорошо подготовленному бойцу. Зачем тогда ему нужно было душить полотенцем своего дядю? Ерунда получается.
  - Да, согласен. Однако на орудии преступления потожировые следы только Родиона и никого больше. На даче наш эксперт уже установил, что по характеру повреждений, Большакову наносили колотые и резаные удары два разных человека. Поэтому вопрос о причастности Головко к убийству Большакова отпадает. А вот бандиты задушены шнурками от туфель, а на шнурках опять следы Родиона, - задумчиво сказал Андрей.
  - Орудие преступления можно брать в перчатках, - констатировал Виктор.
  - Ага, но микрочастицы останутся. А в нашем случае, каких-либо волокон и частиц ткани не найдено.
  - Медицинские перчатки, значит. Или кожаные...
  - Погодите. Вам не кажется, что меня подставили. Дважды. Первый раз с дядей, а второй раз на даче. Вот почему главный киллер не напал на меня в машине, а спокойно довез до железнодорожного переезда? А на даче у Большакова. Почему меня пытались оглушить, а не зарезать, как хозяина? И еще. Большаков говорил про какие-то документы Караимова. Эти же документы ищет и мой отец, и старший Большаков тоже спрашивал про них у сына. Что за документы? Может, вы знаете. За час до гибели Виктор Петрович сказал, что моего дедушку Караимова убили. Я же помню, дед лежал в госпитале и разговаривал со мной. Как его могли убить?
  - Родион, успокойся. Пей чай, пока не остыл. Придется тебе кое-что рассказать. - Соболевский вздохнул и, отпив из кружки, а потом, повернувшись к племяннику, пояснил: - Ты, Виктор, не знаешь, что Караимов был смертельно ранен. Это закрытая информация. Родион, Арон Захариевич возвращался со службы домой поздно вечером. А в подъезде уже сидел в засаде неизвестный гопник. Бандит ударил Караимова заточкой в живот и убежал. Твой дед, Родион, пытался его догнать, но киллер на углу дома прыгнул в машину и скрылся. Потом эту машину нашли. В угоне числилась. Все бы обошлось. Рана хоть и тяжелая, но спасти деда было можно. Только лезвие оказалось смазано растительным ядом неизвестного происхождения. Пока раненого привезли в госпиталь и разобрались, что Караимов отравлен, было уже поздно. К чести деда, он боролся изо всех сил, но победить болезнь не получилось. Дед не видел черты лица своего убийцы, но хорошо запомнил его запах. От киллера пахло кинзой. Оперативники потом головы ломали, пытаясь раскрутить эту ниточку, но, ни одной зацепки не обнаружили.
  - А что такое кинза? - спросил я Соболевского.
  - Кинза, или по-научному кориандр - трава пряная. Если семена кориандра растолочь и затем использовать при маринаде мяса, то прекрасный вкус у шашлыка получится. Мы тогда всех шашлычников опросили в городе и за городом тоже. Но безрезультатно.
  - А про документы вы ничего не можете сказать? - оставалась последняя надежда, что сослуживец деда знает, какие бумаги спрятал Караимов.
  - Тут не все так просто, как может показаться, - Сергей Викторович подпер ладонью голову и задумался. Казалось, разведчик размышляет, говорить мне ценную, секретную информацию, или нет. - Понимаешь, Родион, Караимов специализировался на экономических диверсиях. Он, что касалось бизнеса, как говорят, был одним из самых лучших специалистов. Я специфики его работы не знаю, занимался другими вопросами, в частности, силовым прикрытием. Но когда началась в стране приватизация, Арон Захариевич помог твоему отцу прибрать к рукам несколько предприятий. Что не удивительно. Тогда в стране каждый чиновник старался урвать кусок пирога. Но Караимов лично себе ничего с приватизации не взял, хотя мог, а вот зятю и дочке обеспечил безбедное существование. Об этом, конечно, начальство знало, но молчало. Генералы и полковники сами обращались к Арону за помощью и консультациями. Тогда времена такие были. Сейчас, естественно, за подобное по головке не погладят. А раньше, кто смел, тот и съел. Я думаю, что у деда сохранились документы, или компромат на тех, кто участвовал в разграблении страны, а вернее в приватизации в Красногорской области. Не понимаю, почему твой отец ими заинтересовался. Конечно, хорошо иметь что-то на своих оппонентов, но за это и ликвидировать могут. От пули снайпера ни один документ не защитит. Кстати, какой смысл Головко совать голову в огонь, если у него дела идут отлично. Когда в девяностых беспредел правил, то Арон и здесь Григорию Семеновичу помог. Твоего родителя никто не трогал. Вернее одни попытались заставить платить дань, но в какой-то момент плохие дяди во главе с криминальным авторитетом куда-то исчезли. Как сквозь землю провалились. И от Головко сразу отстали. Да и работали у папы ветераны госбезопасности. Сейчас, правда, разбежались по неизвестной мне причине, но раньше Григория Семеновича охраняли не хуже генерального секретаря.
  - Ага, теперь отца бывшие сотрудники милиции оберегают. Как его водитель, например.
  - Мутный этот водитель, сразу не понравился мне, - сказал Андрей. - Дал показания, что только пришел на старую квартиру Головко, то увидел, как Родион уже придушил брата отца и набросился на него. Получил несколько ударов, потом вынес дверь и дальше водитель, якобы, потерял сознание. Когда очнулся, то тебя уже не было, и он сразу позвонил Григорию Семеновичу. Тот приехал и вызвал милицию. Где-то соврал водила. По времени не сходится. Соседи дали показания, что после того, как на лестничной площадке был шум, в квартире кто-то разговаривал. Ты уже выскочил тогда из дома, видели, как ты понесся в сторону остановки. На телефонной станции сказали точное время первого звонка на улицу Красную, где у Головко новая квартира. Это время совпадает со временем твоего ухода. Значит, или водитель врет, что терял сознание, или в квартире находился еще один человек.
  - А что, был и второй звонок? - спросил Соболевский.
  - Спустя три минуты после первого.
  - А может водитель позвонил шефу, получил указание, потом убил Георгия и спустя три минуты доложил уже о выполнении. Такое возможно?
  - Тут все допустимо. Только под ногтями водителя и убиенного дяди Геры, наш эксперт обнаружил поверхностные эпителии Родиона и никого больше, - Андрей еще раз уставился в мои глаза, словно пытаясь прочесть, вру я, или говорю правду.
  - Да не убивал я дядю Геру. Мне вообще непонятно, почему этот старый гей так нагло и развратно держался со мной. Он как будто верил, что я, сто процентов, начну заниматься с ним любовью. Кто ему такое внушил? А водитель зашел в квартиру, когда я уже уходить собрался. Этот идиот схватил меня сзади, а дядя Гера побежал на кухню за вином. Кричал, что вольет мне напиток богов и я стану, как шелковый. Ну, мне пришлось защищаться. А мартини я потом ему самому влил. Тот как вина попробовал, так и расцвел и понес всякую чепуху про дружбу и любовь. Что дядя, что водитель, они для меня никакой угрозы не представляли. Зачем лишать дядю живота. Тогда я, следуя логике, и водителя должен убить, как опасного свидетеля. Бред полный! У вас в милиции хотя бы аналитический отдел имеется? Или вы кого первого увидите на месте преступления, то ему и предъявляете обвинение?
  - Ты, я смотрю, дока в уголовных делах, - обиделся Андрей.
  - Книжки читал. Пойдите в библиотеку и посмотрите список. Там, в основном, приключения и детективы.
  - Хватит ссориться. А ты, племяш, думай, - Соболевский потер лоб и внимательно посмотрел на оперативника. - В этом деле не все так просто. Кстати, версию с документами нужно рассмотреть. А что, если дядя Родиона знал, где лежит наследство Караимова, или случайно завладел бумагами. Головко, чтобы не рисковать решил избавиться от брата... Фигня, какая-то. Ему достаточно послать киллера и родственника случайно бы зарезали в пьяной драке. Родиона, зачем подставлять, если можно пойти по более легкому пути?
  - Мне интересно, - заговорил Виктор, катая по столу диктофон, - на даче возле тела зарезанного Большакова мы обнаружили две буквы, написанные кровью. Установлено, что писал сам Большаков, там к стене больше никто бы не смог подойти. А буквы перед он смертью нарисовал "Р" и "О". Можно предположить, что Большаков хотел назвать, таким образом, имя убийцы. Не трудно догадаться, что Ро - это Родион. Остается вопрос: почему Большаков указал имя парня, если тот его не убивал?
  - А почему ты решил, что убитый подразумевал именно Родиона. А если Романа, Ролана или Ростислава. А может он фамилию хотел написать, или вообще, буквы означают какую-нибудь аббревиатуру, - заметил Соболевский. - Завтра в Красногорск около полудня прилетает Большаков старший. Может он прояснит ситуацию с документами. Мне почему-то кажется, что вся игра завязана вокруг них. И каждого нового игрока, кто сильно интересуется бумагами Караимова, убивают.
  - А бандитов на даче Большакова зачем убили? - обратился к нам Андрей. - Если верить, что Родион их не душил шнурками, то кому выгодна смерть двух гопников?
  - Знаю, вернее, догадываюсь, зачем их ликвидировали, - сказал я. - Тот человек, что звонил с дачи Караимова на телефон Большакова, не знал, что его подчиненные не способны самостоятельно передвигаться. Крепышу я порвал ахиллово сухожилие, а худому сломал ногу в колене. Когда главарь пришел, то понял, что быстро эвакуировать напарников не получится. Надо бежать за машиной, потом грузить раненых в кузов. А одному скоро не управиться. Оставлять милиции тоже нельзя. Могли расколоться на первом допросе. Поэтому мужик в комбинезоне, что приехал в поселок на синей шестерке и убил подельников.
  - Возможно, ты прав, терминатор, - сказал Андрей улыбаясь. Остальные присутствующие засмеялись. Видимо сравнение Родиона Головко с героем американского блокбастера им очень понравилось. - Машину потом обнаружили возле дачи Караимова. Опять угнанной оказалась. А вот незнакомца не нашли. Если был он в доме, то следов после себя не оставил.
  - Предлагаю всем поехать ко мне домой, - предложил Андрей.
  - Зачем? - спросил Соболевский.
  - Есть хочется. А у тебя, дядя, как всегда ничего нет.
  - Ага, щас! Перебьешься. А если бандиты знают, где мы находимся, и пасут нас. Не будем рисковать. А что еды нет, я согласен. Однако найду, что на ужин приготовить.
  - Сергей Викторович! А можно я вам помогу, - спросил. Сидеть надоело, а думать не хотелось. Голова уже ничего не соображала. Такой объем информации, который получил за последние два часа, сразу не осмыслить.
  - А почему бы и нет. Пошли, вместе, что-нибудь придумаем, - обрадовался Соболевский.
  На кухне беру инициативу в свои руки. Мне готовить, мыть посуду, убираться, не привыкать. Делаю ревизию в холодильнике и в морозилке нахожу пакет сосисок. В шкафах обнаруживаю рожки, муку и специи, а под столом картофель и лук. Сергея Викторовича отправляю за солениями. Спустя минуту Соболевский притаскивает из погреба банку соленых помидор и банку огурцов. Я, чтобы хозяин дома не путался под ногами, отправляю его к племянникам. Соболевский только рад такому решению, видно, что для мужчины готовить еду - сущая пытка. Борщами, котлетами в доме и не пахнет. Наверное, одними яйцами питается, да вареной колбасой.
  Отвариваю сосиски, вытаскиваю, чтобы остывали. Чищу картофель и ставлю на газ две кастрюли с водой. Картошку бросаю сразу, а вот для варки рожков жду, когда закипит вода. Чищу репчатый лук и мелко шинкую. Нарезку отправляю на сковороду и начинаю жарить. Ага, вода вскипела, слегка солю ее. Убавляю газ и бросаю в кастрюлю рожки. Непрерывно мешаю, чтобы не прилипли. Вообще-то, при варке макаронных изделий уходить от плиты и отвлекаться нежелательно. Лук готов. Половину откладываю в глубокую тарелку, а другую половину оставляю на месте. Сосиски режу кружочками, бросаю к луку. Пару минут жарю, слежу, чтобы не подгорели. Рожки слегка не довариваю. Сливаю воду и высыпаю рожки на сковородку. Перемешиваю их с луком и сосисками, оставляю томиться на медленном огне, предварительно накрыв сверху крышкой.
  Фух! Давно так быстро не готовил, да еще в таких количествах. Даже вспотел немного.
  Картошка сварилась. Высыпаю ее в глубокую тарелку, где у меня уже лежит лук. Добавляю чуть подсолнечного масла и аккуратно мешаю. Тарелку накрываю крышкой, чтобы картошка не остыла и колдую над томатным соусом. Развожу муку водой, добавляю томатную пасту, соль, красный перец, специи, немного сахара, соли, ложку растительного масла, потом ставлю на огонь. Довожу смесь до кипения. Соус готов. На сковороде шипят рожки. Разбиваю в них пару яиц, перемешиваю и накрываю крышкой. Еще минута и блюдо созреет.
  Открываю соления. Отдельно выкладываю на тарелку помидоры и огурцы. А хрустящие корнишоны разрезаю на четыре части. Все. Ужин готов. За полчаса управился. Можно подавать на стол.
  В зале идет жаркий спор. Сразу видно, что люди помешаны на работе. Нет, чтобы о футболе поговорить, или женщинах, обсуждают версии, мотивы преступлений. Включен телевизор. Скоро покажут областные новости. А народ, как я понял, ждет и хлеба и зрелищ.
  Освобождаю стол и начинаю таскать из кухни еду и тарелки. У моих знакомых глаза превращаются в карманные фонарики.
  - Офигеть! Родион, ты когда успел столько приготовить? - спрашивает Андрей, судорожно глотая слюну.
  - Молодец! Сразу видна дедова школа. Так, что тут у нас к ужину? - Сергей Викторович сует нос в сковородку с рожками, а потом пододвигает ее ближе к себе.
  - Дядя! Так не честно, - возмущается Виктор.
  - Что не честно, а кто мне говорил, что Родион картошку в мундире нас заставит лопать без соли?
  - Да я в шутку сказал. Давайте уже кушать, а то слюной сейчас подавлюсь. Будете мне, потом искусственное дыхание делать и массаж конечностей.
  - Ладно, бери, накладывай, а то подумаешь, что я жадный, - Соболевский вернул сковороду на место и едоки дружно накинулись на рожки.
  Приятно видеть, как плоды твоего труда уминают за обе щеки. Не прошло и десяти минут, как еда на столе была проглочена четырьмя здоровыми мужчинами. Даже соуса не осталось, Виктор коркой хлеба последние остатки собрал.
  - Дядя Сережа! Можно я Родиона к себе домой заберу, хотя бы на недельку? - обратился к родственнику Андрей.
  - Это зачем?
  - Как зачем, отдохнет в домашней обстановке, да заодно и Наталью научит разносолы готовить. А то прихожу домой, а на столе каша и котлета, или наоборот.
  - Куда тебе разносолы? Вон, какой кабанчик вымахал. Скоро уже в форму влезть не сможешь. Если бы Виктор обратился, то я еще подумал. Этому задохлику хорошее питание показано.
  - Это кто задохлик! - возмутился очкарик. - У меня, между прочим, зеленый пояс по киокушинкай.
  - Тьфу ты! Кишикай! Самбо нужно изучать, как Родион. Тогда с двумя противниками справишься. А эта восточная борьба не для нас. Ею только мух гонять.
  - Зря вы так, Сергей Викторович. Киокушинкай - одно из самых сильных направлений в карате. Только, как и самбо, требует много времени для тренировок, - поддержал я Виктора.
  - А если встретятся в бою мастер киокушинкай с мастером самбо, кто выйдет победителем? - спросил Соболевский.
  - Если бойцы по силе будут равны, то самбист все равно каратисту наваляет.
  - Это где ты такое слышал, - Виктор расправил плечи, выпятил грудь и выглядел, как молодой петушок перед схваткой.
  - Не слышал, а знаю. Самбист каратиста в ближнем бою уделает, вернее сказать, в партере. Ты что можешь бороться? Нет. Поэтому и проиграешь.
  - А если я умею хорошо бороться и мастер по киокушинкай?
  - Тогда ты уже боец смешанного стиля, а одолеть такого противника очень трудно.
  На экране телевизора замелькала новостная вставка, и Соболевский прибавил громкость. Как всегда показывали одно и то же. Холеные мэры городов и руководители районных центров бодро рассказывали телезрителям о выдающихся успехах администрации. Круглолицые бизнесмены рекламировали свои товары. Работники службы коммунального хозяйства врали о выполненной работе и подготовке к зимнему сезону. А за фасадом лжи, праздности, как всегда, царят нищета и разруха.
  Сводку о чрезвычайных происшествиях читал все тот же моложавый мужчина с зализанными назад волосами. Дошла очередь и до поселка Зеленый. "...Сегодня днем совершено зверское убийство трех человек на улице Лесная в поселке Зеленый. Один из убитых был опознан, как известный в городе предприниматель Тихон Большаков. Тело несчастного буквально изрезано холодным оружием. Два других молодых человека задушены. Перед смертью их, вероятно, пытали. Жертвы лежали на паркете со связанными за спиной руками. Личности двух убитых пока не установлены. В преступлении подозревается житель города Красногорска Родион Головко, который был замечен возле места совершения преступления. Ранее мы сообщали, что Головко разыскивается органами внутренних дел за убийство своего родного дяди Георгия Семеновича Головко. В настоящее время местонахождение Родиона Головко неизвестно. Управление внутренних дел обращается с просьбой к жителям Красногорской области: если вы узнали этого человека (на телеэкране появляется моя фотография), то немедленно сообщите в ближайший отдел милиции. А вот еще одна новость, полученная только что по телефону. Правление "Облинвестбанк" сообщило, что повышает денежное вознаграждение. Тому сознательному гражданину, кто сообщит правдивую информацию о местонахождении Родиона Головко, банк заплатит сумму в размере триста тысяч рублей".
  - Ого! Триста тысяч! - воскликнул Андрей. - Ребята, у меня что-то голова заболела. Я отлучусь на полчаса. Скоро буду.
  - Стоять! - крикнул Виктор. - Я разгадал твои подлые намерения. Так дело не пойдет. Жребий бросаем.
  - Камень, ножницы, бумага?
  - Ага. Считаем до трех и поехали.
  - Я выиграл, - торжественно заявил Виктор. - Но не расстраивайся, с трехсот кусков так уж и быть поляну накрою.
  - Так не честно. Давай еще раз. И вообще, я первый догадался немного заработать.
  - Родион, дай этим балбесам по лбу, я разрешаю, - Соболевский оглядел шутников из-под насупленных бровей, погрозил пальцем и добавил: - Марш посуду мыть, бездельники. Это вам наказание, за то, что про меня забыли. А может, считаете, что бедному пенсионеру деньги не нужны?
  - Слушаемся, товарищ подполковник! Разрешите выполнять? - хором крикнули племянники.
  - Да. Бегом и с песней. Время пошло.
  Ребята принялись убирать со стола. Я не остался в стороне и начал им помогать. А вот на кухне пришлось отправить бойцов обратно в зал. Сам все вымою. А то представьте, как в тесной комнате бродит неуклюжий бегемот и вокруг него прыгает шустрый кролик. Еще та картина. За минуту, которую они провели на кухне, Андрей сдвинул на бок раковину и пару раз стукнулся головой о кухонные полки. Как только не разбил посуду, до сих пор удивляюсь. А Виктор вертелся рядом и умудрился опрокинуть бутыль с маслом и вылить на себя огуречный рассол. Ему, видите ли, солененького захотелось.
  Опера особо и не сопротивлялись, а с удовольствием покинули территорию. Завершил работу и вернулся в зал. Соболевский с племянниками о чем-то спорят. Пытаюсь вникнуть в суть разговора, но голова отказывается воспринимать информацию. Глаза слипаются, начинаю кивать носом.
  - Так, утром решим, как будем действовать. А сейчас пора отдохнуть. Кто знает, сколько спать придется, - говорит Виктор Сергеевич. - Надеюсь, оружие взяли?
  - Табельное всегда со мной. Патронов, правда, маловато, всего три магазина к Макарову, - доложил Андрей.
  - А ты, что молчишь? - Соболевский уставился на Виктора.
  - Я не успел получить.
  - Тогда придется тебе киокушинкаем отбиваться.
  - Ммм...
  - Ладно, не мычи. Двустволку получишь, - подполковник принес из соседней комнаты ружье и патронташ. - Держи "тулку". Раритет, двенадцатый калибр. Сейчас такие не выпускают.
  Виктор обрадовано взял оружие и, преломив, проверил чистоту стволов. Не дай бог там ветошь, а в бою проверять будет некогда, ствол разорвет и самого стрелка покалечит.
  - Распределяемся следующим образом: я с Туманом в зале. Андрей - левая комната, Виктор - правая. Спать ложимся не раздеваясь. Обувь и верхнюю одежду кладем так, чтобы не бегать, не искать по комнате, а сразу надеть. Родион - ты спишь на втором этаже, в мансарде. Ствол тебе не даю. Ты сам, как оружие. Но не высовываешься, если что, а сидишь наверху. Сейчас принесу ИПП каждому. Надеюсь, что перевязочные материалы нам не понадобятся. Все знают, как действовать? Вопросы есть? - спросил Соболевский, рассматривая нас, как группу диверсантов перед заброской в тыл врага.
  - Никак нет, товарищ подполковник, - сказали опера хором.
  - Есть один, дядя Сережа, - выдал я в противовес им.
  - Спрашивай, боец.
  - А собаку, почему в дом, разве не лучше, чтобы она снаружи периметр охраняла?
  - Собаку легко на расстоянии снять из оружия с глушителем, или, на крайний случай, нож можно в нее метнуть. Для спеца это проблем не составит. Собачка и тявкнуть не успеет. А в доме пес под защитой стен. А еще сигнал подаст, что рядом посторонние и сам сюрпризом станет для тех, кто попытается сюда проникнуть. Если вопросов больше нет, пошли, Родион, покажу твою комнату.
  Мы поднялись на второй этаж по довольно крутой лестнице. Я сразу подумал, что на старости лет сюда точно не находишься. Разве, что для гостей комната.
  Помещение оказалось просторным. Единственный недостаток - низкий потолок и единственное окно небольшого размера. Обстановка обычная: двуспальная железная кровать, стол, стулья, два кресла, платяной шкаф. Я повесил аляску на спинку стула, рядом поставил ботинки, а потом с наслаждением растянулся на мягком ложе. Не помню, как уходил Соболевский, вырубился мгновенно. Видать недосыпание, стресс и усталость, что накопилась за последние два дня, серьезно подорвали последний резерв сил, который едва теплился в молодом организме.
  Выспаться не удалось. Звон стекла, грохот взрывов и лай собаки заставили вскочить с кровати, надеть ботинки, куртку и осторожно выглянуть за дверь.
  Дзинь! Бумс! Глухой разрыв обдал меня горячим воздухом. Наверное, взрывпакет кинули, оглушить хотят, и взять живьем. Зал наполнился дымом, у входа мелькнула размытая тень, а следом раздался дикий крик и злобное рычание Тумана. Среднеазиатская овчарка - опасное оружие ближнего боя. Такой пес, если вцепится в ногу, то мало не покажется.
  Бум! Бум! Слышатся выстрелы из ружья, а следом хлопки пистолета Макарова. Со стороны улицы бьют автоматные очереди. Сыпется стекло, напротив окон от стен отлетают куски штукатурки, падает книжная полка, потолок вспыхивает огненными росчерками.
  Бум! Бум! Пах! Пах!
  - Сколько? - кричит Соболевский.
  - Слева три, минус один, - докладывает Андрей.
  - Справа два, - это подает голос Виктор.
  - У меня четверо, минус один. Помещения не удержим, придется в подвал отходить. Родион, ты меня слышишь?
  - Слышу!
  - Мы прикрываем огнем, а ты спускаешься вниз и ползешь ко мне. Ползешь, а не бежишь, понял?
  - Да!
  - Огонь!
  Пока трещат выстрелы, я скатываюсь вниз и ползу в сторону Соколовского. В ноги впиваются кусочки стекла, левая рука болит невыносимо, стараюсь ею отталкиваться меньше. Наконец я на месте, прижимаюсь к стене и жду следующей команды.
  - Внимание! Огонь и остальные ко мне! Вперед!
  Бум! Бум! Пах! Та-та-та-та...
  Автоматные очереди бьют непрерывно, пули крошат деревянные подоконники, вспарывают потолок и стены. Мы отступаем в коридор, за которым расположен вход в погреб и подвал. На кухне лежит человек в камуфляже. Половина лица снесена картечью. Рядом собака с оскаленной пастью. В груди пса виднеется рукоятка ножа. Само лезвие пробило сердце. Собака выполнила задачу и погибла мгновенно.
  - Что за нахрен! - ругается Андрей. - Араб, какой-то!
  - Ага, наемников из Туркистана по наши души прислали, кривится Виктор, держась за левую ключицу.
  Вползаем в погреб. В конце виднеется металлическая дверь в подвал. Соболевский показывает на нее рукой, а сам делает завал из полок и стеллажей, чтобы ограничить свободный доступ внутрь помещения.
  За железной дверью темно, тихо и сыро. Сергей Викторович запасливый оказался, и предусмотрительный. Достал из кармана фонарик и зажег висящую возле двери керосиновую лампу.
  - Виктор, надеюсь, ты до наших ребят дозвонился, - говорит.
  - Связи вообще нет.
  - Распределительную коробку, значит, повредили. Теперь ее ни у кого нет, и с квартала нас не выпустят. До утра нужно продержаться. Как рассветет, бандиты должны уйти, - сказал Соболевский, закрывая дверь на засов. - Андрей! Брата перевяжи, а я сейчас приду.
  Подполковник похромал к дальней стене подвала, где стояли какие-то ящики, а милиционер сунул мне в руку лампу и достал перевязочный пакет.
  - Что у тебя, показывай, - сказал опер.
  - Под левую ключицу пулю всадили, кость вроде не задета, - Виктор сморщился от боли, попытался снять куртку, но заскрипев зубами, сполз на земляной пол. - Не могу сам раздеться, помогите.
  Общими усилиями стянули одежду. Я поднес лампу ближе и Андрей воскликнул:
  - Матерь божья! Сквозное ранение!
  Посмотрел на спину Виктора и в голове помутнело. Выходное отверстие от пули напоминает воронку, края которой покрыты рваными кусками мяса и кожи. Кровь медленно сочится из этой ямы и падает на землю тягучими струйками. Тот, кто считает, что война плевое дело - глубоко заблуждается. Война - это смерть, кровь и жуткая боль. И умереть можно не только, когда тебе прострелили сердце, или голову. А от потери крови, заражения, или от болевого шока. У Виктора были уже две причины, чтобы умереть - парень потерял много крови, а еще испытывал сильнейший болевой шок.
  Андрей приложил тампоны на раны и принялся бинтовать. Виктор еще какое-то время стонал и даже пробовал шутить, а потом потерял сознание.
  Появился Соболевский со свертком в руках.
  - Что с Виктором? - спросил он и передал ношу Андрею.
  - Без сознания. Много крови потерял. До утра может не протянуть, - ответил племянник.
  - Готовь оружие к бою. А Родион пока меня перевяжет.
  Я увидел, что правая штанина Соболевского пропитана кровью.
  - Режь материю, - подполковник протянул мне нож.
  Вспарываю материал и осматриваю ногу в районе бедра. Ранение слепое, крови не очень много, артерия не задета. Надо пулю достать, но я в рану не полезу. От одной мысли, что стану ковырять пальцем в живом теле, меня передергивает.
  - Ну что там?
  - Слепое ранение. Пулю доставать не буду. Перевяжу и все, - отвечаю.
  - Действуй! Злодействуй! - подполковник находит в себе силы, чтобы пошутить.
  Пока делаю перевязку, Андрей разворачивает брезент и достает из него пулемет Калашникова, треножный станок и две патронные коробки.
  - Откуда такое богатство, Сергей Викторович? - спрашивает опер.
  - Из неприкосновенных запасов. Теперь хрен отсюда нас выкурят. ПК - это зверь!
  - Знаю, в армии пулеметчиком служил. Дадим сейчас бандюгам прикурить! - Андрей стелет брезент на землю, устанавливает пулемет, ложится и слегка приоткрывает дверь. Теперь, если враги полезут в погреб, их ждет свинцовый поток.
  Минут пять еще ничего не происходило. А потом дверь наверху распахнулась, и в темноту ударили несколько автоматных очередей.
   Милиционер выдержал паузу и когда выстрелы стихли, а в проеме появились темные силуэты, открыл огонь.
  - Минус два! - крикнул Андрей, прекратив стрельбу.
  - Теперь будут думать, как нас выкурить. У нас в запасе пять минут, - сказал Сергей Викторович. - Родион, слушай боевую задачу. Сейчас выбираешься из подвала и прорываешься в город. Вот домашний телефон подполковника Дмитрия Озерина. Добираешься до ближайшего автомата, звонишь и рассказываешь, что здесь происходит. Дмитрий тебя заберет к себе домой, возможно, спрячет на конспиративной квартире. А к нам пришлет подкрепление. Но, если поймаешь машину, то лучше сразу езжай в управление безопасности. Улица Комендантская, дом пять. Доложишь дежурному, а потом все равно звонишь Озерину. Понял?
  - Хорошо, сделаю, как вы сказали.
  Соболевский повел меня в дальний угол подвала и, разворошив уголь, нашел скобу и поднял крышку люка.
  - Лаз. Метров семь. Оказываешься в сарае. Выходишь, бежишь в сад, преодолеваешь забор, за ним дамба и далее река. Сразу в город не мчись, чуть посиди в кустах, осмотрись пару минут. Давай, сынок! Удачи! Постарайся прорваться. Жизнь моего племянника в твоих руках.
  Ползя по узкому лазу, вымазался в грязи, собрал всю паутину и ободрал колени. Теперь брюки точно нужно менять. Куртку-аляску еще отстираю. Если бы знал, что попаду в такой переплет, купил себе не модную аляску, а простую болоньевую. Левая рука ноет. При каждом упоре на нее, шиплю, как лебедь и морщусь от боли. Ура, дополз. Поднимаю люк и выбираюсь наружу. На цыпочках подхожу к двери сарая. Прислушиваюсь. Вроде никого. Пора! Пробегаю сад, преодолеваю забор и мчусь к реке. А вот и дамба. Ныряю в кусты, замираю. Восстанавливаю дыхание. Дом Соболевского не вижу, мешает ивняк и заросли акации. Решаю продолжить путь. Бандиты сейчас в доме и маловероятно, что выставили наблюдателей вдоль реки. Скорее всего, контролируют въезд на улицу Водная со стороны города. Милиция поедет к месту происшествия, а наблюдатели увидят и успеют предупредить бандитов.
  Через сотню метров, как горячий нож сквозь сливочное масло преодолеваю две стороны улицы. Оказываюсь возле многоэтажных жилых зданий. Двигаюсь направо. Бегу по тротуарной дорожке в сторону проспекта Дзержинского. Там находится круглосуточный магазин и есть вероятность нанять машину. Три километра для меня не расстояние. Впереди вижу неоновую рекламу супермаркета. Подбегаю к магазину. Как назло ни одного таксиста. Но машины стоят. Возле одной с открытым капотом ходит мужчина, щелкает зажигалкой, матерится.
  - Привет! - говорю, как можно доброжелательнее. - Земляк, по адресу не подбросишь? С девушкой созвонился, а добираться далеко.
  - Поможешь, довезу, куда скажешь, - отвечает водитель в кепке, из-под которой, как локаторы торчат уши.
  - Помогу. А что надо сделать? - говорю, а сам вспоминаю книжку, где один психолог пишет, что большие уши бывают у доброго человека.
  - Аккумулятор сел. Толкнуть надо. Попробую на второй скорости завести.
  - Договорились, - уж что, а толкаться умею, особенно на борцовском ковре.
  Как не странно, машина завелась с первой попытки. Ушастик не обманул, притормозил через десять метров и позвал к себе. До Комендантской домчались быстро. Ночью пробок нет, и светофоры светят преимущественно зеленым, главное в струю попасть и можно ехать не останавливаясь.
  Благодарю шофера и спешу к серому, трехэтажному зданию. Все верно, на табличке написано, что передо мной областное управление ФСБ. Жму на звонок.
  - Тебе чего? - спрашивает сквозь маленькое окошко в двери недовольный, заспанный голос.
  - У меня для вас важное сообщение.
  - Говори, я слушаю.
  - А вы меня внутрь не пустите? На улице неудобно такие вещи рассказывать.
  - Говори здесь.
  - Хорошо. Я только что стал свидетелем, как на ваших сотрудников напали вооруженные бандиты.
  - Заходи, - сказал офицер с рябым лицом и с глазами как у поросенка и открыл дверь.
  Я оказался в просторном фойе. Справа находилась комната дежурного с большим окном посередине. У противоположной стены две скамейки, наверное, для посетителей. Коридор убегал влево, а прямо вела лестница на второй этаж. Капитан зашел в дежурку и оказался за стеклом, как в аквариуме. Открыв маленькое окошко, как в железнодорожной кассе, рябой уселся напротив, приготовил лист бумаги, ручку и процедил сквозь зубы:
  - Рассказывай, кто на кого напал.
  Постарался выложить информацию, как можно яснее и короче. Офицер делал пометки на листе, а когда я закончил, задал несколько уточняющих вопросов.
  - Как твоя фамилия? Еще раз назови.
  - Головко Родион Григорьевич, - замечаю, что буквально на долю секунды в глаза рябого вспыхнул огонь алчности. Показалось, наверное. В последнее время паранойя не отпускает, всюду мерещатся враги, предатели, а также наемные убийцы.
  - Иди, присядь на лавочку и жди. Я сейчас всех обзвоню и отправлю к дому подполковника оперативную группу, - капитан закрывает окошко и машет рукой, будто прогоняет от себя назойливую муху.
  Делать нечего, падаю на лавку. Черт меня дергает взглянуть на офицера еще раз. Тот сидит ко мне боком в дальнем углу комнаты и куда-то звонит. Стекло не пропускает звуки, но я машинально читаю по губам:
  - Алло! "Облинвестбанк"? С вами говорит дежурный по управлению ФСБ Красногорской области капитан Рябов. Капитан Рябов Владимир Иванович. Вы можете соединить меня с кем-либо из руководства? Дело касается Родиона Головко. Я знаю его точное местонахождение. Хорошо, жду звонка.
  Рябов подпер подбородок ладонью и мечтательно закатил глаза.
  - Алло! Дежурный капитан Рябов слушаю вас. Да, знаю. А ваше предложение о трестах тысячах рублей остается в силе? Тогда, как говорил Остап Бендер, сначала деньги, а потом заберете мальчика. Отлично! Подъезжайте на улицу Комендантскую, дом пять. Встречу. Жду.
  "Да блин! Нет слов! Ну, бывают же уроды. И как только таких гадов на престижную государственную службу берут? Защитник народа, мля. На товарищей наплевать. Пускай кровью истекают, а он пока меня на бабосики обменяет. Понимаю Иудину психологию. За триста кусков можно трехкомнатную квартиру приобрести в центре города, или загородный дом со всеми удобствами. Только как потом жить с мыслью, что по твоей вине погибли боевые товарищи, жизнь которых можно было спасти".
  Ненависть к негодяю, который предал сослуживцев за деньги, настолько затопила сердце, что я едва сдержался, чтобы не схватить лавку и, выбив стекло в дежурной комнате, добраться до Рябова и свернуть ему шею. Хорошо, что эта нечисть в капитанских погонах не смотрит в мою сторону. За улицей наблюдает, ждет дорогих гостей. А то сразу бы понял мое душевное состояние.
  Нечеловеческим усилием воли заставляю себя успокоиться. Глубокий вдох и задержка дыхания на десять секунд. И так около минуты. Успокоился. Теперь нужно действовать. Подхожу к окну и стучу.
  - Тебе чего надо? Я же сказал сидеть и ждать, - Рябов повернулся и посмотрел на меня, как на баул с деньгами, который свалился ему на голову по пути на работу.
  - Дяденька, посмотрите, у меня кровь в ботинках. Я ранен. Вызовите скорее врача, - начинаю изображать из себя испуганного идиота, который готов упасть в обморок при виде крови.
  - Иди на место. Сейчас приедет опергруппа, и я отвезу тебя в больницу.
  Ага, отвезет, как же. Номер не прошел. Капитану глубоко наплевать на мои раны и ушибы.
  - Ой, меня тошнит. Помогите! - начинаю кашлять и изображать рвотные позывы. Такие действия не могут не привлечь внимание. Кому понравится, если рядом с тобой происходит подобное. Когда я уже начал плевать на пол, дежурный не выдержал.
  Наверное, вид у меня был настолько жалок, что Рябов не смог больше терпеть безобразие и выскочил в фойе. Зря он так сделал. Нужно было сидеть за дверью. Тогда мне пришлось искать другое решение, как покинуть здание управления. А время играло бы против меня.
  Не успел капитан схватить меня за шкирку, чтобы вывести на улицу, или в туалетную комнату, как я двумя отработанными движениями провожу боевой удушающий прием.
  Рябов падает на бетонный пол, как мешок с навозом. Тяну безвольное тело назад в дежурную комнату и связываю. Руки стягиваю брючным ремнем за спиной, а ноги привязываю к стойке пульта управления. В качестве мелкой мести, достаю из скрытой кобуры пистолет и закидываю оружие за большой железный шкаф. За утерю оружия офицера по головке не погладят.
  Телефон оказывается в моем распоряжении. Звоню Дмитрию Озерину. С третьего раза дозвонился. Хотел уже в милицию сообщить о бандитах, но на другом конце провода что-то щелкнуло и сонный, хриплый голос произнес:
  - Озерин слушает.
  Только начал рассказывать про бандитов, как подполковник приказал мне замолчать и ждать его звонка. Стою и жду. А в голове нехорошие мысли, что меня опять продадут, как молодого барашка на ярмарке. Но телефон зазвонил уже через тридцать секунд.
  - Головко слушаю, - отвечаю.
  - Слушает он, а куда дежурный подевался, товарищ Головко? - язвит Озерин.
  - А дежурный спит. Я когда ему про раненых офицеров сказал, он немедленно позвонил в банк и потребовал триста тысяч. Приезжайте, говорит, а я пока вздремну.
  - И давно спит?
  - Нет, минуты три. А что разбудить его?
  - Да пошел он! Слушай меня, Родион. Забрать тебя не успею. Все равно из банка уже выехали по твою душу. Телефон и наш разговор могут прослушать. Поэтому немедленно покинь здание и где-нибудь отсидись до утра. Держись, сынок. Утром опять звони. Не бойся, вытащу тебя, мы друзей в беде не бросаем!
  Я опустил трубку и полез Рябову в карман за ключами. Достал связку и пошел открывать входную дверь. В голове проснулась паранойя и сказала мне, что я уйду, а бандиты приедут и задушат бедного капитана ФСБ. Бред, конечно невообразимый. Но кто знает. Хотел было разбудить Рябова, но передумал. Открыл входную дверь и нужный ключ отцепил от связки. Оставляю все ключи в фойе, выхожу на улицу и закрываю за собой входную дверь. Ключ щелчком отправляю на газон, что возле входа. Теперь бандиты внутрь так просто не попадут. Думаю, что дверь они ломать не осмелятся.
   Мне пора бежать и прятаться. Да хрен вам большой с редькой! Надоело бегать. Как сказочный колобок ношусь по городу, и все хотят меня съесть. Ну спрячет меня Озерин, а дальше что? Где гарантия, что среди его начальства не найдется еще один Рябов, только званием повыше. Не буду никого подставлять. У меня свой план есть. И очень даже неплохой. А сейчас, прощай славный город Красногорск, надеюсь, что не скоро тебя увижу.
  Примерно в четыре часа тридцать минут утра, я на такси приехал в поселок Зеленый. Я специально это сделал. Мне нужно, чтобы кто-то меня увидел и запомнил. Или узнал. Все равно кто. Главное, чтобы Родиона Головко начали активно искать именно в этом районе. Таксист, очень большой кавказский парень, странно так на меня косится. Думаю, узнал сына олигарха. Не зря же меня по телевизору так часто показывают. Вот и хорошо. С барского плеча даю ему сто рублей вместо пятидесяти, жму руку, прошу прощение и демонстративно кланяюсь по дороге к дому. Короче, веду себя, как идиот. Теперь, если он решится получить награду, то скажет, что я пошел именно сюда и был немного не в себе. Зачем спрашивается? Лишь потом выяснится, что сумку взять, ручку и листок бумаги. В машине ведь я был без вещей. А тут взял и пошел на речку топиться.
  Примерное время пять часов тридцать минут. Сижу на берегу реки, пишу записку, где сказано, что я виноват, не хочу больше жить, и прощайте.
  Место выбрал самое посещаемое. Лодочный причал слева и песчаный пляж, где летом детвора так любит купаться справа. Школьную сумку и синюю куртку оставляю на берегу, записку кладу внутрь сумки. Если пойдет дождь, бумага не размокнет. Главное, чтобы нашли, прочитали, а потом сообщили куда нужно.
  Будут ли меня искать в реке? Скорее всего, да. Но следопытов и служебно-розыскных собак не привлекут к поиску. А зачем? Думаю, что версия, где обнаглевший мажор убил родного дядю, а потом раскаялся и утопился, устроит всех без исключения. Даже моих родителей.
  Из тайника я забрал только клетчатую сумку с недавними покупками, а также деньги. Вещи, деньги упаковал в полиэтиленовый мешок, чтобы не промокли. Драгоценности, кинжал, которые достались мне от деда, оставил в тайнике до лучших времен. И без них я богатенький Буратино. Всего у меня сто пятьдесят шесть тысяч рублей, плюс десять тысяч долларов. Сумма огромная для любого, кто зарабатывает на хлеб тяжелым физическим трудом. Нам, с бабушкой Лидой должно хватить на обустройство. Еще я буду работать, бабушка пенсию получает ветеранскую, а что еще нужно для нормальной, сытой жизни.
  Снимаю аляску и ботинки. Хотел избавиться от модной куртки, но рука не поднялась. Уж слишком удобная одежда, да и к лицу пришлась. Пакую ее в полиэтилен. Беру баул и ступаю к воде.
  На улице тепло, хотя осень уже вступила в свои права. Листва на деревьях наполовину облетела, трава пожухла. Но вторая половина октября обещает быть солнечной, а первые заморозки появятся не скоро. Вода в реке холодная. Вхожу в нее, и мурашки бегут по коже. Чтобы не затягивать удовольствие, погружаюсь сразу и двигаюсь вниз по течению. Моя задача - уплыть, как можно дальше от места, где я оставил сумку и записку. Через пять минут, несмотря на энергичные телодвижения, начал потихоньку зябнуть. А когда зубы приготовились выбивать барабанную дробь, решил, что пора выбираться. Противоположный берег обрывист, но я замечаю пологий спуск и гребу к нему. Еще немного и выскакиваю из воды. Почва под ногами каменистая. Повезло. Не нужно затирать, или путать следы. Рывок и я наверху. Позади река и славный город Красногорск и шестнадцать лет жизни. И все те ужасы, которые пришлось пережить за эти годы. А впереди лес, путь к морю и новая жизнь, где меня ждет бабушка Лида. Надеюсь, что имя Тимур Караимов принесет мне удачу. А потом, даст бог, и с Марией помирюсь и женюсь на самой прекрасной девушке в мире. Дом построим, детишек родим, и будем все жить долго и счастливо, как в сказке!
  
   Конец первой книги. dd>  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 4.87*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"