"Настоящий ад - это когда не знаешь, что умер. Когда человек не понимает, что стало с ним..."
(Ричард Мэтисон, " Куда приводят мечты")
Крабики ножками-иголочками вычерчивают узоры на мокром песке, спеша навстречу набегающей волне, которая вновь и вновь отправляет их в опасное путешествие. Как странно играют жизнь со смертью. Вездесущие чайки уже собирают свою дань, немногие малыши добегут до спасательных глубин океана. Маленькая девочка зачарованно наблюдает за этим необычным спектаклем, поставленным и отрежиссированном самой природой. Кто-то щекочет девочке ногу. Один маленький крабик, пытаясь преодолеть внезапно возникшую на пути преграду, забирается на нее. Девочка танцует на одной ножке, пытаясь сбросить незваного гостя, поскальзывается и падает в набегающую волну. Вокруг нее плавают медузы с прозрачными зонтиками и ядовитыми щупальцами. Один из крабиков вновь ползет прямо на нее. Он будто стеклянный, а сквозь синеватый панцирь видны внутренности.
Какое чудо просто бежать и бежать в ласкающих волнах прибоя! Девочка бежит, падает и снова бежит. Кажется, она не замечает ничего вокруг себя. Берег, песок, горячо, словно на сковородке. Девочка лежит, раскинув руки, и смотрит на облака. Ей кажется: глубокое небо - это перевернутый океан, а облака - киты и дельфины, вынырнувшие из воды и плывущие в его бескрайней синеве. Вот и гигантский белый морской дракон хочет украсть принцессу-русалку из огромного сверкающего на солнце замка...
- Хана! Где ты?
Девочка слышит голос - это мама. Она зовет ее, но почему-то Хана не может встать?! Песок уходит в стороны, и она падает. Все вокруг серое: стены, потолок, даже крохотное зарешеченное окошечко на потолке, едва пропускающее сумрачный свет. Тени, колышущиеся по стенам. Звуки, словно кто-то идет по болоту, с трудом вырывая ноги из чавкающей жижи. Человек или снова тень! Хана ощущает, как он берет ее за руку, но она не видит, что он делает. Девочка хочет закричать, но не может открыть рта, даже пошевелить губами. Что-то тяжелое сдавило ей грудь. Хана хочет заплакать, но в глазах нет слез. Боль, жуткая боль пронизывает все ее тело. В мыслях Хана зовет маму. Ей страшно, очень страшно. Она просит бога - "спаси и верни меня к маме".
Серый мир погружается в темноту. Девочка снова падает. Ночное небо, дельфины, звезды, медузы. Вода, кругом только вода. Ей кажется, что она не может дышать. Где-то там, наверху свет. Хана плывет на него, словно мотылек, летящий на огонек.
- Мама! Я здесь!
Девочка не понимает, как оказалась в воде, и как выбралась на берег. И что это за страшное место, где она только что была?
Хана бежит по мелководью, превращая кристально прозрачную воду в мутный поток. Между лазурью моря и изумрудной зеленью мангровых зарослей ослепительной белизной сверкает полоска пляжа. Тоненькая, как тростинка, фигурка женщины машет ей руками. Они бегут навстречу друг другу по едва укрытой водной гладью песчаной косе. Хане кажется, будто ее мама и в самом деле бежит по воде, едва касаясь ее босыми ногами. Их руки встречаются, женщина прижимает к себе девочку. "Какие у мамы мягкие, но сильные руки" - думает Хана. Мама поднимает и кружит ее над водой.
- Просила же не убегать далеко, вот уже прилив начался. Коса, остров, все уйдет глубоко под воду. Ты же так и не научилась плавать.
- Мам, я же сразу прибежала, как ты позвала. Там такие забавные крабики, а еще я видела морского дракона!
- Хана, когда же станешь серьезной!
- Ну, что может со мной случиться! Мам, я же надела жилет, как ты просила. Можно, я поплаваю?
- Вот скажи, что мне с тобой делать? Отпустила на пять минут, и куда ты убежала? Как мне тебе верить?
- Пожалуйста! Мам, я чуть-чуть поплаваю и сразу вернусь!
- Хорошо, только недолго. Далеко не заплывай: скоро будем обедать. И надень панаму, а то голову напечет!
Пальцы Ханы выскальзывают из маминых ладошек. Она падает. Брызги, волны. Ее тело погружается все глубже и глубже. Хана вновь оказывается все в той же серой и страшной комнате. Но сейчас она слышит не жуткое чваканье, а голоса. Девочка понимает, они говорят о ней, от этого ей становится еще страшнее.
***
- Майк, это та самая девочка! Сколько же ей?
- Десять, может одиннадцать, при ней не нашли документов.
- Майк, она же совсем еще ребенок! У нее все так и останется впереди: первая любовь, первое свидание, свадьба, дети, внуки.
- Да, жуткая история! Страшно умирать в таком юном возрасте.
- Майк, а тебе не интересно, как ее звали, кто-то же должен был ее искать, делать запросы?
- Ее нашли в "Гранд-палас" на семнадцатом этаже. Она лежала в крови среди осколков, вцепившись единственной рукой в надувной матрас. Ни среди посетителей отелей, ни среди местных ее не значилось.
- Не понимаю тогда, откуда она взялась? Если ее принесла волна, то это действительно чудо! Майк, ведь она была единственной выжившей найденной на острове.
- Пострадало много людей, делать запросы о каждом просто невозможно. На соседних атоллах построили полно недорогих курортов. Говорят, от них вообще ничего не осталось. А выброшенные на берег корабли цунами принесло за сотни миль.
- Как же все печально. Майк, а почему так долго искали реципиента?
- У девочки редкая генетическая особенность. На запрос ответили сразу, мальчик давно ждет подходящего донора. Тесты показали абсолютную совместимость, если вообще такое возможно. Для него ее органы последняя надежда. Но состояние реципиента было очень тяжелым, он мог просто не выдержать операции. Пришлось ждать и уповать на чудо.
- Если у нее такая редкая генетика, то должна же быть хоть какая-то зацепка. Майк! Боже, она посмотрела на меня!
- Тебе показалось! Я ухаживаю за ней с первого дня. Без аппаратов жизнеобеспечения, она давно была бы в морге. Док считает ее мозг умер.
- Майк, я вчера случайно узнала, что Хана по-арабски означает счастье. Странное имя выбрали этому ужасному цунами.
- Все, что делают люди, странно. Построить искусственный курорт посреди океана. Рай на земле! Его считали самым безопасным местом для отдыха. Больше миллиона человек погибли всего за несколько минут! Люди полагались на могущество науки, а получили цунами, где его никогда не было. Сколько еще таких курортов? Мы с Эст тоже копили на свадебное путешествие, нет, лучше поедем навестить родителей.
- Майк, смотри! Девочка снова открыла глаза!
Черные бусинки зрачков сверкают сквозь едва приоткрытые веки. Майк снял с лица девочки маску. Пациентка, которую минуту назад он считал мертвой, тяжело дышала, но дышала сама. Губы девочки едва шевелились, будто она шепчет молитву. Вспыхнувшая на мгновение искорка жизни вновь угасала у него на глазах.
- Быстрее зови дока!
***
Серая комната вдруг становится белоснежной. Хана видит склонившееся над ней лицо человека в белом халате. Страшные мысли крутятся у Ханы в голове. Она не хочет и не желает принимать, что умирает, а ее тело хотят разобрать на органы. Сознание отвергает этот новый мир, новую реальность, в котором для Ханы нет, и не может быть ничего хорошего.
- Мама, где моя мама? Не хочу быть здесь, тут холодно и страшно. Хочу назад, туда, где солнышко, море и моя мама! Боженька, прошу тебя, верни меня к моей маме!
***
Темная полоса на горизонте неумолимо приближается. Минуту назад спокойная вода обращается в бурлящий поток. Течение несет маленькую девочку в желтой спасательной жилетке все дальше и дальше от берега. В страхе Хана из последних сил держится за надувной матрасик. Она не понимает, что происходит с ней и вокруг нее. Подобно ветру, кружащему опавшие лепестки, огромная волна подхватывает малышку, поднимая все выше и выше. Хане кажется: бог отменил гравитацию. И она словно перышко парит между небом и океаном. Справа и слева от нее бешено кружатся лодки, катера, яхты и целые корабли. С их бортов, подобно игрушечным кубикам, сыплются контейнеры. Хана больше не чувствует себя песчинкой, затерявшейся среди бурунов водяной стены. Безумная мощь стихии больше не пугает ее. Будто часть бесконечной высвободившейся силы передалась и ей. Хана чувствует, как ее душа соединилась с духом волны, принявшей девочку в свои объятия. Вместе с гранью между жизнью и смертью исчезает и страх, и воспоминания о прошлой жизни. Будущее кажется ей чистым и бесконечным, словно море и небо цвета тхелет, сливающиеся у горизонта. С беспощадной и все разрушающей яростью цунами несется на зеркальную стену отелей и деловых центров, обращая их в брызги, сверкающие в закатных лучах.