Так называется книга, вышедшая в Новой Зеландии в 1997 году. В ней рассказывается о детях из Азии, Африки, Латинской Америки и Европы, чьей второй родиной стала эта далёкая и удивительная страна. Мне хотелось бы дополнить те потрясающие очерки, которые собрала для своей книги Рейчел Стейс, рассказами о бывших воспитанниках российских интернатов, а ныне гражданах Новой Зеландии.
Речь пойдёт лишь о тех детях, с кем мне удалось встретиться и побеседовать.
Первый из моих героев живёт в Окленде, самом большом городе страны.
Андрей родился с чудовищной патологией грудной клетки: с правой стороны отсутствовало 7 рёбер. Подобная аномалия вызвала сильную деформацию позвоночного столба и угнетала развитие правого легкого.
Мать отказалась от сына ещё в роддоме, и первые пять лет своей жизни ребёнок провёл в государственных воспитательных учреждениях России. Невиданный перекос грудной клетки и постоянные боли лишили мальчика радости игр со сверстниками. Самые отчаянные оптимисты признали бы ситуацию безвыходной. Иного мнения была учительница из Окленда Пэм Макнотэн. Сорокасемилетняя женщина, не имевшая своих детей, решилась усыновить русского ребёнка инвалида. Сразу же после прибытия в Новую Зеландию мальчик прошёл углубленный медосмотр в Оклендском детском госпитале "Звездолёт". Его приёмная мать вспоминает, что, когда хирург госпиталя Стюарт Уолш сообщил, в какую астрономическую сумму обойдутся хирургические операции, у неё перехватило дыхание. Таких денег скромная школьная учительница и в мечтах не могла заработать.
Роль всемогущего покровителя во всей этой истории сыграли средства массовой информации. Как выяснили вездесущие журналисты, таких отклонений физического развития в Новой Зеландии ни у кого никогда не было, поэтому репортажи о больном ребёнке были поданы в сенсационной форме. Несчастье маленького человечка нашло отклик в душах многих людей. Звонили представители благотворительных обществ и частные лица, готовые оплатить больничные счета Андрея. Был создан специальный фонд на восстановление грудной клетки ребёнка. С решением материальной стороны вопроса стало возможным приступить к лечению. Опытом проведения подобных операций обладали лишь врачи американского госпиталя Санта Роза, расположенного в городе Сан-Антонио штата Техас. Американские хирурги Мелвин Смит и Роберт Кэмбел имплантировали два титановых корсета, которые и заменили недостающую половину грудной клетки. Раз в полгода хирургическим путём проводится расширение титановых корсетов.
Дотошные журналисты подсчитали, что полный курс лечения (а это 24 операции ) обойдётся в 6 миллионов долларов.
Каким я увидел Андрея? Худенький подросток, который смотрел на меня большими внимательными глазами из-под копны каштановых волос. Дети с отклонениями в физическом развитии всегда отличаются от своих здоровых сверстников более серьёзным отношением к жизни. Каждый день им приходится преодолевать реальные трудности, что накладывает отпечаток на характер. На мой взгляд, у Андрея свой внутренний мир, куда доступ открыт лишь для близких друзей. Конечно, он рад, что не прикован к кровати и может учиться, ходить, плавать и играть с друзьями, но в то же время он прекрасно понимает, сколько препятствий ему ещё придётся преодолеть на жизненном пути, чтобы быть наравне со своими здоровыми сверстниками.
К сожалению, наша беседа носила спонтанный характер. Андрей торопился на регулярный медосмотр, у меня же не повернулся язык спросить о его здоровье.
Его самый близкий друг Иван родился на Крайнем Севере России. Мальчик страдает тяжёлым заболеванием, которое называется артрогрипоз. Многие люди с таким заболеванием не могут передвигаться без посторонней помощи. У Ивана плечи повёрнуты вовнутрь, а бёдра развёрнуты в стороны, предплечья и руки слабые и маленькие. Ему было сделано две операции. Одна из них была проведена для того, чтобы его стопы стояли плоско на полу, и он мог ходить. Другая операция потребовалась, чтобы распрямить кисть его правой руки. Теперь он должен решить, следует ли подвергаться операции по мышечной трансплантации, которая придаст подвижность его правому локтю.
С Иваном я встречался несколько раз и был потрясён его кипучей энергией, его стремлением к активной творческой деятельности и знаниям. Я наблюдал, как в классе под руководством учителя информатики он трудился над своей компьютерной программой. Мне он сказал, что хочет в будущем стать архитектором, приехать в Россию и построить что-нибудь красивое и уникальное, поэтому компьютер для него является уже рабочим инструментом, а не игровой приставкой, как для большинства детей его возраста.
А ещё он любит петь и всегда выступает на школьных концертах с сольными номерами.
Обладая незаурядным чувством юмора, он часто ведёт весь концерт как настоящий конферансье. Мне он подарил крошечную книгу своих детских воспоминаний о России.
Чтобы у читателя не сложилось предвзятого мнения о серьёзности и целеустремлённости ребёнка, которому не свойственны детские шалости и забавы, позволю себе вольный перевод одного из предложений его книги. "Если я хочу показать друзьям, как холодно зимой на севере России, мы выгребаем из холодильника замороженные продукты и строим из них пещеру, а потом забираемся вовнутрь".
Ребята из школьной футбольной команды приглашают его на ответственные игры, так как у него самый сильный и точный удар. Меня же он пытался научить играть в бейсбол.
В свободное время Иван с Андреем любят посидеть с удочками на берегу залива.
Закончить свой очерк мне хочется рассказом о русской девушке, чья энергия, отзывчивость и доброта помогла уже многим детям из неблагополучных семей.
Юлия родилась в Смоленской глубинке. Уже в раннем детстве она знала не понаслышке, что такое голод, холод и равнодушие самых близких людей.
К счастью, Юлия росла сильной и здоровой девочкой, стремящейся опекать слабых детей.
Ей пришлось пройти путь, известный всем социальным сиротам, конечной точкой которого является интернат. В Новую Зеландию Юлия приехала в подростковом возрасте.
Сейчас ей 24 года и в её характере самым причудливым образом уживаются отличительные черты двух наций. Она уверенная и решительная, деятельная и отзывчивая, как большинство новозеландцев, а с другой стороны, она очень добрая, до наивности искренняя и совершенно непрактичная, как большинство простых русских людей, выросших вдали от каменных джунглей больших городов.
Целый год она трудится, часто совмещая две работы, чтобы приехать на пару месяцев в Россию и помогать своим родственникам в деревне по хозяйству и заниматься с детьми, обойденными родительской лаской. Юлия легко говорит на английском языке, играет на пианино, работает на компьютере, водит машину и быстро находит общий язык с детьми, что очень важно для работы с ними.
А ещё она любит рисовать акварелью пейзажи. Несколько её картин были куплены частными лицами. Регулярно Юлия перечисляет деньги одной малообеспеченной семье на Украине.
За пределами моего очерка остался громадный труд людей, ставших настоящими родителями для русских детей. Сколько душевного тепла и терпения, любви и заботы требуется, чтобы в глазах интернатовского ребёнка засветилась уверенность в своих силах, чтобы не погасла вера в добро и справедливость, а, наоборот, вспыхнуло стремление приносить пользу людям, могут поведать лишь те, кому пришлось столкнуться с неизбывным детским горем.
![[]](/img/g/grishenkow_s_a/bf/1.jpg)
![[]](/img/g/grishenkow_s_a/bf/2.jpg)
![[]](/img/g/grishenkow_s_a/bf/3.jpg)