в системе истинного любителя энтропии все фразы взаимозаменяемы и могут быть применены к любому событию, то же касается и символов на которые принято дробить эмоциональную картину. я не сказал бы что эмоцию как таковую следует употреблять во множественном числе, аналогично тому как дерево не становится деревьями просто оттого что ветвится на каком-то этапе. разве не примечательно при этом что наружная часть дерева ветвится по системе аналогичной ветвлению корней. (Джоди опрометчиво берет из предложенной жестяной коробки конфету, фиолетовую, ставя на виноград или сливу, и понимает, что совершил ошибку, лишь почувствовав приятное покалывание на языке, освежающую прохладцу аскорбинки, избавляться не хочется, но и доедать пагубно, так что в конце концов он выплевывает ее на блюдце и отставляет со словами у меня временная аллергия на лимонную кислоту, она должна пройти к вечеру, если вы понимаете). что? как ты сказал? признание? какое еще нахер ПРИЗНАНИЕ? издевательски скалится он, позабыв о своем лице которое носит будто ритуальную маску и о каркасе своей мимики из жесткой адреналиновой проволоки, либо никак, либо чересчур, Иден (был) всем известен как странный парень, который наслаждается там, где других передергивает, уже лет двадцать как наслаждается лишь вещами, которых не может проследить и предсказать до конца, на протяжении этих двадцати лет данное имя популярностью не пользовалось, но все спиральное неизбежно имеет ось, всякое вращение имеет ось, вечера апокалиптических закатов и ледяных ветров, особый мартовский запах жженого дерева мокрого асфальта каленых рельс, я говорю, какое еще признание, блядь, если я его принял на месте преступления по уши в крови над расчлененным трупом? признание в данном случае используется лишь на судебном заседании и требуется разве что для возможного смягчения мер наказания. тогда на кой черт ты вообще припер его в участок, я все никак не возьму в толк. это были вечера глубоко под землей где каждый из нас последовательно подчинялся своим прихотям, меня вовсе не должно было там быть, потому что тогда меня уже перевели из убойного в нравы, так что мое присутствие явилось следствием прихоти Аммо, а допрос - следствием моей собственной прихоти, краткие моменты наслаждения контролем над этим ебаным божеством, желание выяснить, как именно Аммо пришла к сожительству с подобным субъектом и за что удостоилась подарочка в виде вспоротого трупа рандомной шлюхи у нее в ванне, не то чтобы мне было не похуй, с кем там она сожительствует, на тот момент мы давно уже перестали видеться иначе чем по известному делу, так что снова-таки ебаный контроль, или еще что-нибудь, как скажешь
(не завидую я вам спидфрикам, вздыхает Иден, выстраивая из леденцов башенку, на зеркальной столешнице она радужным мазком уходит в вечность - не жрете ничего, кислого, сладкого, не спите и ни за чем не можете уследить, за челюстями, за пальцами, за языком, за глазами, подскакиваете от каждого шороха и дергаетесь и захлебываетесь кровью из носу по ночам, жалкое зрелище, на надгробиях всех перегоревших следует писать VERGEBLICH чтобы детям неповадно было как минимум, а уж про секс, секс секс секс вообще молчу) и его в очередной раз хочется прихлопнуть - так кажется, пока не поднимешь взгляд, тем более снимешь очки, и я не знаю, как ему удается что-то слышать сквозь собственную болтовню, слышать при этом даже больше чем я говорю, за что его и впрямь хочется порой прихлопнуть или вообще никогда не встречать, потому что эта его сквозная малкавианская прозорливость вызывает те же чувства, что маниакальная стадия в остром психозе, когда шелковый контроль неотвратимо ускользает из пальцев, отправляя меня на съедение собственным демонам, Я ГОВОРЮ, я не имею к спидфрикам никакого отношения, просто глаза болят и со сном проблемы, ясно тебе, сукин сын, вечно все упирается в проклятый сексексекс, и я сказал ему, Райдеру, что он сидит там лишь по моей прихоти, через эти особые хромированные столы с кольцом для наручников и белой пепельницей я смотрел до него на такое количество людей, оказавшихся в моей власти, но Райдер, дурачье, даже не понял что он в моей власти, кажется он не понял даже что его приняли и уж никак не мог вкурить за какие провинности, зрелище жалкое и лучистое, набор противоречивых импульсов, от которых жжет где-то в мозгах, и прихоть, по которой я не передал его куда следует, стоила многим доблестным сотрудникам многих месяцев упорного труда, ведь это здесь под звездами ты можешь беспрепятственно замочить любого прохожего и бросить тело прямо на улице и остаться незамеченным, а под землей от его ебучих шалостей общественность уже несколько недель стояла на ушах, а вычислить его мешало полное отсутствие какой-либо системы, они даже связать все трупы в серию с уверенностью не могли, потому что жертв ничто не связывало, кроме относительно безлюдных мест, и опять же - пойми, под землей в тесноте коридоров и непрерывном бурлении толп нет никаких безлюдных мест, разве что технические и производственные помещения, где полжизни спасался я сам, все дело в том, что Райдер ни в какой момент не был в моей власти, даже когда давился вакуумом задыхаясь у меня в руках в моей унылой черной норе, и во власти Аммо он тоже не был, да и в твоей, зуб даю, именно это так сильно тебя и доставало все время, ведь так, так?
и я спиздил его из участка, куда привез, чтобы узнать, зачем он убил проститутку в квартире моей школьной подруги, чтобы узнать мотив всей серии, которого упорно не мог отыскать, праздно глядя со стороны на всю детективную возню и несмелые попытки связать концы с концами, потому что едва его увидел, сразу понял, что это он, так же как он понял, кто я, с первого взгляда. мотив интересовал меня для коллекции, потому что серийники в массе, скажу тебе, народ не только омерзительный, но и весьма скучный, особенно те что психопаты, в конце концов все неизбежно упирается в слезливую жалость к себе, конфликтующую с ненавистью, которые у них хватает духу переносить с больной головы на здоровую, я и глядел-то на расследование со стороны потому что - потому что меня перевели из убойного, а не отстранили насовсем, лишь по прихоти моего горячо любимого капитана, после того, как я одному такому парнишке в ходе допроса нечаянно шею свернул и калекой на всю жизнь оставил, тем самым невольно избавив от веселухи, которая ожидала его в тюрьме. знаешь ведь, что делают с насильниками и сексуальными садистами (вроде тебя? нас, меня) в тюрьме, а знаешь, этот закон породили заключенные, у которых на воле остались жены и дочери, элементарная логика, живыми эти ребята выходят лишь когда отсиживаются в одиночке и имеют достаточно средств, чтобы с самого начала придружиться с начальством, но недостаточно, чтобы купить судью. Е равно эмсиквадрат ответил Райдер. РАСХОДНЫЙ МАТЕРИАЛ сообщил Райдер, что ты, что я. Протон-протонный цикл, которому мы оба обязаны своим существованием, не предусматривает таких мелочей, как индивидуальная ценность каждого отдельно взятого фотона. Временами они сталкиваются и гибнут, порождая новые. есть некоторый момент в который это самое Е можно держать в руках, касаться его в чистом виде. разве тебе никогда не хотелось прикоснуться к чему-либо в первозданном виде, а? тебе ли не знать, говорил Райдер низко, мягко и равнодушно, в резком свете неоновой лампы над головой его глаза сверкали этим особым граненым блеском диссоциативной зависимости, волосы растрепаны, губы искусаны, белая рубашка запятнана, руки исцарапаны. я не прибегал к наручникам не потому, что он не брыкался, и не в знак доверия, просто глянул разок ему на руки и понял, что наручники бесполезны, так как он без проблем стащит их с кистей в застегнутом виде.
тебе ли не знать, насмешливо ухмылялся Райдер, сидя там на хромированных весах моего терпения, мучительно прожигая меня взглядом, цвет его глаз я видел прежде только в кино про океан и в коктейлях для телок с участием блю кюрасао, тебе ли, крыса в мундире, в очках проповедника, ведь мы с тобой не менее взаимозаменяемы, чем я или она, сегодняшняя Е, я даже имени ее не спросил, ничего личного, как говорится, nothing personal. я рассказал ему в ответ о том, что подобная софистика расхожа среди преступников, которые любую глобализованную хуйню готовы пустить на очистку совести, законы вселенной и все такое, не забудь сказать, что большой взрыв - акт разрушения, аналогичный убийству, все равно что приурочивать обострения своего психоза к сезонам миграции птиц, на практике не слишком жизнеспособно, и Райдер ничуть не смутясь заявил, что моя позиция в общем-то оправдывается ничуть не менее глобализованной хуйней, если возникает необходимость ее оправдывать, а она ведь возникает на каждом углу, верно?
если же все очистить и максимально упростить, заявил он, разве не равно каждое отдельное существо тому самому фотону, изгнанному из недр вследствие реакции слияния, и разве ебет кого-то там внутри, что происходит с изгнанниками, сталкиваются ли они, разрушаясь, или тщательно друг друга берегут, и я ответил, если уж он решил так глубоко копать, отчего же тогда не лезет в причины изгнания, и Райдер смеялся надо мной в очередной раз, думаешь, у него еще и ФУНКЦИЯ есть, парень, как ты вообще дослужился до офицера, я не пойму, с такой-то наивностью. это побочный эффект производства гелия, коли на то пошло, печальные последствия гравитации. и я смотрел на него и думал о pros & cons гуманитарного подхода к физике, думал о ФУНКЦИИ, благодаря которой никто из отдела даже внимания не обратил, когда я сперва завел в кабинет окровавленного торчка, а потом увел - слишком привычная картина, прочих клиентов я уводил обычно в служебные закоулки и запасные тоннели метро, чтобы там пристрелить, иногда прямиком в крематории, чтобы сократить путь утилизации, отлаженная ФУНКЦИЯ этого процесса никак не зависела от их вины, просто мне за это платили. кроме тех случаев, когда платили капитану, тогда приходилось делать все то же самое, только бесплатно и по его приказу. pros & cons цепи со строгим ошейником, на которую я угодил по собственной сраной доверчивости, слишком много болтал, делился своими планами со всякими удаленными фанатами и полагал, что продолжаю великое дело своего папаши, прямо как ты, понимаешь? (Руд-то - куда там). софистика, говорил я Райдеру, ведь ты не животное, у тебя есть мозги, а как следствие ровно столько же прав, сколько у жертвы или всякого другого, и в эти права не входит распоряжение чужими жизнями по собственной прихоти, какой бы -сверхценной- эта прихоть тебе ни казалась. разумеется, ухмылялся Райдер, у нее есть столько же прав попасться мне под руку, как и у меня попасться под руку тебе, именно об этом я и говорю. а не тебе, так любому другому отмороженному ублюдку, уж ты-то наверное знаешь, сколько их на квадратный метр приходится.
мне нравится представлять базовое устройство метонимического человека как трапецоэдр из напластований, которые разделены пространством и сообщаются посредством бесконечной спиральной кривой, уходящей с обеих вершин вниз и вверх. так вот (ты только послушай, перебивает Руд, он же Иден, что нам обоим известно не хуже, чем то, почему он давно уже не Иден, Иден это новенький военный внедорожник, намертво забуксовавший в зеркальных топях онейроида, откуда Руд многократно отступал и возвращался, чтобы с присущим ему упорством предпринять ряд новых безуспешных попыток вызволить доверенное транспортное средство, пока наконец не сдался на очередной точке бифуркации, да и сдался ли с концами - я не уверен, что ему вообще известно такое понятие.) ТЫ ТОЛЬКО ПОСЛУШАЙ мать твою я даже не знаю что это все за хуйня, и я умолкаю в ожидании, когда он скажет про ЕБАНЫЕ ВОДОЛЕИ, но он не говорит, в очередной раз не оправдывая ожиданий, он их никогда не оправдывает, и от этого пальцы немеют и в зубы больно и набросок первородной эмоции вытесняет из башки весь рассудок, я не знаю, называется это любовью, или ненавистью, или влечением, но из-за этого я теперь с трудом его покидаю, хотя все время хочется, а покидая всегда знаю, что ушел временно, так же как он уходит временно - во взаимности этой эмоции я уверен, как бы она ни называлась, потому что в остальном нам делить совсем нечего. не считая расстановки акцентов. не считая вкусовых предпочтений. не считая того, что я даже не уверен, рад ли знакомству с Рудом - неважно, в очках я или без очков, в моем восприятии он при любом раскладе настолько хорош, что я даже зависти не испытываю. если и испытываю, то вытесняю слишком поспешно, чтобы заметить. настолько же хорош, насколько я плох, как будто Е больше не равно эмсиквадрат, как будто Е генерится у него в ДНК и сияет ослепительно чистое как арктические снега, все сметая и присваивая. как в общем, так и в частностях, он-то на самом деле довольно мелкий и довольно тощий, независимо от того, торчит или нет, так уж тут принято у высшего сословия, но черт подери, сколько же он жрет, в прямую противоположность мне самому, ума не приложу, куда все это девается, ума не приложу, как можно разглядеть сексуальные объекты в большинстве всех этих женщин - или вообще всех женщин? за исключением разве что детей, старух и беременных. подозреваю, что последние отсеиваются интуитивно, как у зверей, у которых беременность указывает на то, что как сексуальный объект самка уже послужила. все сметая и присваивая. ради этого наркотического спецэффекта я всю жизнь нырял во все, что попадалось под руку, что угодно, лишь бы оказаться в месте, где меня нет, в его присутствии меня нет, иногда возникает ощущение, что нет и его тоже, и -
ТАК ВОТ говорю, привязанность к Райдеру никогда не включала то тоскливое помешательство, в которое мне свойственно попадать, когда я влюбляюсь, потому что в этой самой системе пластов мы соприкасаемся как раз посередине, где сшиваются основания сопряженных тетраэдров, в самом тяжелом месте, так что мне никогда не хотелось им стать, как ни странно, мы _и так_ взаимозаменяемы, будто близнецы, и в этом была приятная чистота, равноценная удовольствию от созерцания Райдера, ненаглядной игры света на хрустальных гранях этой призмочки, я никогда не думал о сексуальном объекте, если угодно, не считая старого доброго желания сделать свое ебаное приятно в качестве платы за вход. сколько раз по жизни это желание губило меня и вещи вокруг, ты себе представить не можешь, желание улучшить условия за то, что мне разрешили тут тусоваться, да если бы со мной самим кто-нибудь попробовал провернуть то же самое, я обозлился бы не меньше, ведь условия уже всем хороши, раз тебе хочется за них благодарить. Даосизм изобрел, скептически говорит Руд, путает чашки и стряхивает пепел с сигареты мне в кофе, - в очередной раз. нет, почему же, бездействовать вовсе необязательно. в теории очевидно, что разрешили мне тусоваться тут или там потому, что у себя дома я тусовался обычным для себя образом, и все нормально, пока я веду себя обычным для себя образом, eulogizing the Holy Ignorance, все ломаю и досаждаю прохожим, катаюсь по полу в психоделическом угаре или сижу кататонически уставясь в экран, но стоит только
кататонически уставясь в экран, повторяет Руд, перебивая, - кислота на рукаве рубашки это конечно миф, но видел бы ты рожу моей сестрички, когда я у нее на глазах вылизывал изнутри фамильный портсигар, мне было семнадцать, и она никогда не узнала, что ранее в портсигар просто-напросто угодил кокаин просыпавшись сквозь дыры в чеке из рваной купюры и на совесть адгезировал там к этой проклятой бархатной обивке; трагедия похлеще фена на джинсах, хотя тогда я тоже чуть с ума не сошел. это просто фигура речи, говорит, и я не могу удержаться и спрашиваю - что из вышеуказанного? Руд смотрит на меня, как на идиота, и отвечает, кислота на рукаве - фигура речи. как my heart on my sleeve, знаешь. (вылизывал, eh, я бы глянул, как ты его вылизывал в семнадцать-то лет, когда сногсшибательность еще не заматерела и походила на белые маки, на рассвет ясным январским утром, на кристалл кварца, и - эти руки и скулы, глаза, волосы и веснушки). но этого я не говорю, а вместо того отвечаю, что я в свое время тоже навылизывался, всякий раз это унижение с пакетиками и бумажками, Аммо неизменно наблюдала и хохотала и говорила иди вывари еще, придурок, и в семнадцать мне случалось накручивать количества поистине космические, с трепетным любопытством шаря в поисках порога доступности, но порога не находилось, рано или поздно я просто начинал скучать от однообразия и терял к занятию всякий интерес, не представляю даже, как им удается всю жизнь проматывать на такую хуйню. разве что временно повышать показатели, да и то с откатом и пенальти в обратную сторону. Это не совсем так, говорит Руд повествовательно, будто говорит о себе, и это бесит меня сильнее всего, когда он смеет не только расписываться за меня, он смеет быть прав, будто нас трое или больше и мы хладнокровно взираем с какой-то чужой стороны на всех присутствующих в этой комнате, - ты несовместим с трезвостью даже более, чем я сам, и дело не только и не столько в самовреде, сколько в твоей собственной компании, и по этой же причине твоя жена до сих пор бродит где-то в квантовой безвестности. все не так сложно, уверяю.
он говорит, если бы кто-то из прежних объектов твоего обожания ответил взаимностью, ты бы моментально охуел от ужаса и забился бы в самую глубокую нору из всех, какие там только есть. учитывая, как ты их выбирал, и где ты их брал, черт подери, они могли бы влюбиться только в искусственно синтезированного тобой человека, мазу которого пришлось бы тянуть постоянно, а что может быть страшнее, чем постоянно быть одним и тем же человеком, который всем известен и обладает устойчивым характером и реагирует строго определенным образом и имеет конкретные предпочтения, а если вдруг окажется, что ты больше не этот человек, тебя обвинят во лжи и ты потеряешь объект, с которым втихаря отождествляешься, пока разыгрываешь свой сраный цирк. и когда ты трезв он всегда не за горами, этот однозначный парень, и константные обстоятельства диктуют ему некий набор постоянных свойств так или иначе. он сильный или молчаливый или агорафоб и обжора, программист, архитектор, неважно. и даже когда нетрезв, все равно всегда недостаточно. это ужасное непрерывное чувство что ты что-то недоделал, будто кончить не можешь, это чувство случается оттого что ты просто не до конца умер, и никак туда не дотянуться, - и я не знаю точно, обо мне Руд говорит, или о себе, или же абстрактно, или сейчас все скатится в какие-нибудь очередные зеленые бананы, принцип которых грозит войти в историю, но это не суть важно, так как о чем бы он ни говорил, это относится ко мне непосредственно. и это ебучее ясновидение меня раздражает. и мне неясно, осознает ли он тот факт, что находится в положении человека, который поймал за шкирку какого-нибудь тигра, которого удержать может только обеими руками, так что за пистолетом не полезешь, а если отпустит, то ему кранты, вряд ли он вообще что-либо осознает, впрочем. о да, трезвость, и кристальная ясность, и вечера под землей, проведенные в бессмысленных поисках домашних заначек, хотя я прекрасно знал, что все давно выжрал, и искал лишь для того, чтобы полезть туда, где они раньше лежали, и тем самым запустить механизм условных рефлексов, эффект плацебо, в особо тяжкие времена даже похуй что, вплоть до аптечных обезболивающих (ну фу) и все эти размалеванные макаки у Майи в услужении, которые ДАВНО НЕ ВИДЕЛИ КАК ДЖОДИ СТАВИТСЯ сэр, ХОТЯТ ПОСМОТРЕТЬ КАК Джоди натурально имитирует собственный труп где ни попадя, как Джоди изрыгает очереди неологизмов, давясь слюнями, часами стаскивает с с себя шмотки онемевшими пальцами или лежит ничком в стрипклубовской гримерке, лихо расписавшись на сером кафеле своей венозной кровью, все равно всегда всегда недостаточно, было бы в сто раз лучше, если бы он сам первый дотянулся до этого блядского пистолета и оказал мне небольшую услугу, но намекать на это - дурной тон, и он на моем месте не посмел бы, и я не посмею, потому что, возвращаясь к теме:
ТАК ВОТ, говорю я, на моем счету очень длинный список, всех кого не из мести - за бабло, функция, понимаешь ли, и я даже не могу сказать, что меня это тяготит, просто ожидать от жизни чего-либо кроме того, что я имею в наличии, располагая этим списком, было бы немного странно, вот чего я так и не смог Райдеру объяснить. издержки искривления в траекториях фотонов, все такое. реки сопелек на мельницу софистики. как раз этот дефект мы с ним не разделяем. я говорю об этом всем потому, что (ты что, перебивает Руд, хочешь, чтоб я тебе грехи отпустил, может быть?) потому, что Иден никак не может понять, отчего меня вполне устраивает позиция предмета и весь прочий бесконечный упадок, бессистемность и непродуктивность, но Идену этого тоже не объяснишь, и не столько потому, что он слишком тупой и не привык философствовать, сколько потому, что - РОВНО НАСТОЛЬКО, НАСКОЛЬКО ЭТО ДЛЯ ТЕБЯ ВАЖНО, отзывается Руд, не более чем пуля, выпущенная из ствола. это он может быть пулей, прилетевшей мне в голову из ствола, но не я, и какие слова я должен найти, чтобы состыковать для него эти понятия воедино, ведь для него не секрет, в чем проблема, просто она никак не привязывается к данной, ведь он чуть ли не каждый день тешится когда в попытках спровоцировать драку повторяет что я унылый нигилист, нигилизм парадоксален, он ест сам себя, нигилист нигилист нигилист, читай слабак, читай в отличие от него, и я даже не могу как следует разозлиться на эти подростковые методы, и не знаю, как он умудряется быть всегда так уверен, пуля дура, она свято верит, и никогда не перестает лезть не в свое дело и повсюду совать свой шведский нос, и даже не видит разницы между собственными проблемами и чужими, подвернувшимися под руку, и результат их решения второстепенен, важен процесс, если какой-нибудь прохожий спросит у него, как куда-нибудь пройти, Руд может полчаса гулять с ним по району, в конце концов завести в какой-нибудь бордель и бросить там на попечении очередных шлюх, и мало того, что сам он не видит в этом ничего странного или неправильного - люди, попавшиеся на такие удочки, выражают лишь искреннюю благодарность, и я не могу уйти потому, что не понимаю как это работает, ничто не беспокоит хаосита более всего остального, хаосит берет револьвер и пристреливает женщину у Марка в клубе, обозлившись на Марка, и это событие не более важно, чем женщина, которая кормит голубей у нас во дворе, хаосит берет фамильные украшения своей матери и несет в ломбард, а вырученными деньгами оплачивает пересадку сердца какому-то ребенку, которого в глаза не видел, и придает этому не больше значения, чем поездке в трамвае, и я не могу уйти, потому что это слишком правильно, и мне так хочется узнать, откуда оно берется, что я постоянно боюсь утратить контроль, и его это раздражает, и он делает все возможное, и презрительно бросает - КЕСАРЕВО? в долю секунды выводя меня из себя, потому что разумеется, как ты узнал, да никак, отвечает - экстраполяция. и я спрашиваю чего конкретно, а он отвечает - да всего, экстраполяция всего, ясно тебе, умник.
и на лимонном призрачном рассвете в ослепительных солнечных лучах мы садимся в такси потому что я водить не умею а он на ногах не стоит и едем черте куда с сатанинской целеустремленностью, ладно уж глобальность, я никак не могу понять, ты всегда такой бессистемный, и если да, то как тебе удавалось столько лет быть руководителем? нет сэр, на удивление ясно отвечает Руд, - просто я никак не могу отвлечься. прийти в себя я всю жизнь не могу, положим, но сейчас мне не до того.
я не спрашиваю что означает сейчас. этого мы избегаем по негласной договоренности, чтобы не открывать ящик шредингера. и везде, где я ожидаю от себя паники, оказывается пустое место. словно ступеньку пропустил. и здравый смысл не стартует - не может, когда меня нет. и по наиболее негласной договоренности мы избегаем загадывать наперед