Аннотация: на реальной основе, имена действующих лиц и "привязка к местности" изменены
ВИТАЛИК (шесть месяцев до часа "Ч")
- Привет, "Грешник"! - сказал Лешка-Замполит, называя Виталика прозвищем, которым тот когда-то вошел в неписаную историю отечественного спецназа. - Седой справлялся о твоем здоровье!
Виталик вздрогнул, побелел лицом, потом взялся краснеть от кончиков ушей и возопил:
- Ой, напугал! Напугал кота-грешника седым псом! Он, хоть, еще ноги передвигает?
- И от учеников его тебе привет, - добавил Лешка. - Это Седой о твоем здоровье справлялся, а они - нет. Они только привет передавали...
Этим нескладным намеком словно перевел беседу в деловое русло. На всякое, всерьез ли, не всерьез шипящее, следует иногда вылить ковш воды, и посмотреть - что получится, перемена чаще следует разительная.
Виталик, в чьих узкопосаженных глазах, лепившихся к горбатому носу, словно отпечаталось 666 столетий несправедливых гонений еврейского племени, временами, когда ему казалось, что никто за ним не следит, запускал в эти же глаза насмешливые искорки. И в такие моменты уже нельзя было прочесть, к кому себя причисляет - к числу гонимых или гоняющих? должно быть, не определиться и сам - не по этой самой причине приобрел характерное косоглазие? Сейчас его глаза прямо-таки сверкали смехом. Потом не выдержал, треснул улыбкой наискосок.
Хитрый скандалист, сделавший себе "имя" в мире провинциального СМИ-бизнеса, Виталик слыл настолько оборотистым, что (по слухам) ни одного скандала - настоящего и дутого - не заканчивал без прибыли. В чистом ли деле, в мутном ли, он всякий раз всплывал маслом на его поверхности, и дело начинали связывать с ним, удивляясь - как он везде поспевает? Каким-то образом даже те его передачки, которые не доходили до эфира, окупались. Виталик оплачивал эфирное время. "Наш Современник" - "Жизнь Замечательных Людей"... Названия не слишком оригинальные, и Виталик, будучи отчаянным циником, в кулуарах частенько оговаривался, последнее слово рифмуя как "блядей" - "замечательных блядей", что, на его взгляд, больше соответствовало сути передачи. И был этим очень счастлив... в узком кругу. Можно было подумать, что он искренне ненавидит людей, которых приглашает на передачу. Однако, Виталик ненавидел не людей, а всякую власть и прекрасно понимал, что при любом режиме был бы диссидентом, людей же он, за редким исключением, презирал, опять и опять отчего-то удивляясь и искренне переживая, что его любят недостаточно...
- Что за праздник? Как ни приеду в эту вашу Прибалтику, все флаги висят.
- Траур.
- Опять? Недавно же траурили! Тоже ленточками было! Заклинило?
- Недавно ты, скорее всего, под день "коммунистического геноцида" попал - их несколько, а теперь иная историческая боль латышского народа, зафиксированная на века: "день оккупации", есть еще такие траурные дни - "день памяти террора", "тихая пятница"... всех не упомню, но, кажется, еще с пяток штук наберется вариаций на одну и ту же тему. И всякий раз флаги с траурными ленточками - напоминание. Да чтобы на всяком даже малюсеньком строении, попробуй только не вывесь - штраф!
- Бля! - искренне сказал Леха. - Как им так живется? Мазохисты!
- Это они примазываются.
- К кому?
- К нам, к нашему холокосту. Количеством качество хотят взять. Подражатели бездарные. Фига им! Это историческое место уже застолблено, авторские права утверждены.
Леха крякнул, но промолчал.
- То ли дело в России, - расчувствовался Виталик, - там, если даже траур, то праздник, а здесь... Не умеют веселиться!
- Хвалим родную сторону, а сами туда ни ногой?
- Так ведь посодют же! - сделав честные глаза, искренние заокал Виталик. - Они такие!
- Ну и что? - удивился Леха. - По справедливости же! Вор должен сидеть в тюрьме, али как? - спросил он, тоже подделываясь под говор. - Ан не воруй!
- Еще скажи - не дыши! - огрызнулся Виталик. - Не так уж много я у вашей России и украл!
- В этом твоя беда. Украл бы больше, указывал бы тогда - кого сажать, а так... Не горюй, сейчас на вашего брата амнистия! - И, дождавшись, когда Виталик выдохнет, Леха многозначительно добавил: - До времени!..
- До времени? - закашлялся заволновался Виталик.
- Будет приказ - начнем отстреливать - убедительно сказал Леха и тут же признался: - Тут некоторые нетерпеливые уже говорят - пора! Мол, неплохо бы в втихую вылавливать, да на кол сажать. А кое-кого - по старинному русскому обычаю, как всяких предателей - березками половинить надвое. Раз уж даже в последнюю Отечественную такое было, то сейчас-то... сам бог велел!
Виталик неопределенно крякнул.
- Знаешь, временами я с ними готов поспорить... в некоторых деталях. Хочется свое добавить - авторское внести. Так сказать, лепту в оздоровление, - душевно сказал Лешка, очень душевно, так, что Виталика сразу же прошиб озноб. - Да не бледней ты! - я хоть и к тебе, да не за этим...
- Вот, спасибочки! - картинно запричитал Виталик, заламывая руки. - А то у меня запись - прямой эфир пишем на послезавтра - хорош бы я смотрелся с мыслью о коле в заднице!
Лешка хмыкнул. Виталик оживился.
- А что? Среди ваших ходят слухи, что спустят квоты на жидов? - взялся расспрашивать Виталик. - Прошу учесть - биографией чист!
- Евреями не рождаются. Евреями становятся, - сказал Лешка.
- Как и русскими, - согласился Виталик. - Но у вас ведь как? Основной определитель русскости - поступки, которые не несут личной выгоды? Державная справедливость для всех на отдельно взятой территории? А у нас - справедливость для себя на отдельно взятой планете. У нас - клан! Бизнес-клан. Самый обычный экономический - семейная мафия.
- У вас?
- А что? - обиделся Виталик. - Посмотри на себя и посмотри на меня. Вот меня смотри внимательно! Замечаешь?
- Что?
- Хищность во мне замечаешь? Хищность должна быть - кровь христианских младенцев на углах губ и так далее - генетический отпечаток. Ну?
- Нет, - честно сказал Лешка. - Не очень.
- Бля! - выругался Виталик. - Придется пластическую доделывать. Тут на сайте "семь сорок" носами меряются, куда мне к ним со своим носом. А по повадкам? - с надеждой спросил он.
- Что по повадкам?
- Повадки у меня еврейские?
- Что-то есть, но не дотягиваешь. Переигрываешь, буффонного многовато.
- Совсем расстроил! - заявил Виталик. - Зачем приехал? Расстраивать?
- По другому делу.
- Тогда подождешь? У меня сейчас запись. Смотри - учись, сейчас интервью буду делать - специально для тебя. Обещаю - будет интересно!
...Лешка-Замполит пропустил момент, когда представляли гостя - все его звания и регалии. Какой-то глава то ли фонда, то ли "общества", а может, того и другого вместе - "фонд" исследует "общество", "общество" ли сидит на "фонде" - в общем, присосался. Черт ногу сломит в этих игрищах. Под стать имя гостя - то ли Юлик, то ли Эдик... Да и фамилия - Януковский... или Янукович? Но сама беседа его заинтересовала, как и гость программы, чем-то похожий на Гайдара периода его премьерства - такие же пухлые щеки и честные глаза - взялся рассказывать о героическом прошлом своей семьи.
- Моего прадеда забрали в солдаты в 1913 году, когда ему было 15. Он был единственный грамотный из всего полка...
Виталик кивал, лицо у него было прискорбное.
- Скоро он стал очень авторитетным человеком...
- В 15 лет? - подал голос Виталик. - Очень любопытно. Не в смысле авторитета, разумеется. Я про то - куда его забрали? В 1913 году 15-летнего "забрать в солдаты" никак не могли.
- Это почему это? - удивился гость.
- Согласно Уложения о призывном возрасте Русской армии.
- Ну, не верите - не хотите. Он был 1898 года рождения, забрали в 1913 - следовательно, в возрасте 15 лет. Может, забрали вместо кого-то, может, там была путаница в датах рождения. Но это факт!
- Нет, - грустно сказал Виталик. - Это не факт. "Вместо кого-то" забрать не могли. Вы совершенно не в курсе системы набора в Русскую армию в начале века.
- Малиновский попал в 16, хоть и добровольцем!
- Во-первых, будущий маршал Советского Союза Малиновский прибился к эшелону и был зачислен добровольцем в пулеметную команду уже на фронте. Во-вторых, уже была война.
- Недавно по "Дискавери" я смотрел фильм про Первую Мировую, и там было про то как англичане разными способами забирали в армию 14-, 15-, 16-ти летних. Это было противозаконно! Погибло, кажется, несколько тысяч таких "добровольцев".
Виталик был само терпение, хотя Лещка уловил те неприятные фальшиво-слащавые интонации, будто скучающий взрослый разговаривает с ребенком для того, чтобы понравиться его родителям.
- Речь идет, во-первых, о России, во-вторых - о мирном времени.
- А я веду речь про то, что забрали в армию противозаконно! - вспылил гость. - В Англии тоже была своя система набора в армию, которая с вступлением в войну так и не изменилась по отношению к минимальному возрасту добровольцев!
Виталик встряхнул головой.
- И что? Какое это имеет отношение к нашему предмету разговора? Вы сравниваете абсолютно разные вещи. Можно говорить о системе набора в армию в Российской империи, но имеет ли смысл говорить об армиях Великобритании или Африканском корпусе, если, как вы говорите, ваш прадедушка там не служил? Но мы кажется отвлеклись, давайте продолжим. Вы кажется говорили, что ваш прадедушка был единственным грамотным в полку?
- Да. После революции он сразу вступил в партию, еще в 1917, воевал в Первой Конной Армии, а поскольку он опять был единственным грамотным, то он и был политинформатором или... как это там называлось? Ну, а потом его отправили в училище красных командиров, он стал авиатором, потом репрессировали, затем помиловали... а "политическая" часть так и осталась. Все, кто его знал, говорили, что у него прирожденный дар работы с людьми, он как-то всех умел понять, всех помнил, для всех хлопотал. А когда моя прабабушка, полька, умерла - очень рано, в середине 1930-х, он женился вторично на еврейке, Розе Абрамовне, которая всю семью выкормила, вырастила. Наверное, если бы он служил не в Белоруссии, то жена была бы не еврейка, а какая-нибудь другая женщина, но так сложилось.
- Интересный пересказ.
- Это не пересказ, у меня просто семья с богатой историей. Мой прадед был генерал... точнее, генералом он стал в войну, а был бригадным комиссаром! До войны он и его вторая жена, со всеми детьми жили в Одессе. В 1940 его перевели в Кишиневский военный округ - на войну, это все знали. Когда началась война, жена с детьми решила уехать в Ленинград, к родственникам. Дом осталась сторожить домработница тетя Катя, ее четвертовали немцы, когда взяли город. На полустанке каком-то прабабушку нашел какой-то подчиненный прадеда, который вез ей письмо от мужа: чтобы бросала все, брала детей и бежала, потому что война будет долгой и кровавой, а она еврейка, а он коммунист - совершенно убийственное сочетание для нее и детей (и правда, после войны в одесском гестапо нашли списки, где были и прадед, и она, и дети). Тогда баба Роза пошла в местную какую-то комендатуру, назвала литерный номер деда, их направили во Фрунзе. А там был голод всю эвакуацию, питались пайком, выдаваемым на собаку, и в 1943 году киргизы резали русских, мои спаслись в печке...
- Похвально знать историю своей семьи. Хм... Богатая история вашей семьи удивительным делом крутится вокруг политработников.
- И евреев! Вы что-то имеете против?
- Нет, это так... наблюдение.
- А что, вы антисемит?
- Нет, но маленькое замечание у меня все же остается. Ваш прадед генерал или бригадный комиссар не мог перевестись в Кишиневский военный округ. Кишинёвского военного округа никогда не было. С 1939 по 1991 годы Кишинёв находился на территории Одесского военного округа... Извините, продолжайте пожалуйста! - попросил Виталик, изображая неподдельный интерес.
- Мой прадед был политруком женского полка ночных бомбардировщиц. А потом он в составе какой-то из армий брал Вену, после войны работал в комендатуре советской оккупационной части Вены. Какой-то солдат изнасиловал австрийскую девушку, дело разбиралось прадедом, он насильника и расстрелял. А про ребенка - это оттуда же, из дедовых воспоминаний: проходили через какую-то румынскую деревню, где он увидел кричавшего восьмилетнего мальчика, чью семью убило утром. Дед говорил, что это самое страшное его воспоминание за все прошедшие войны. А когда война только начиналась, прадед попал в окружение, он и еще двое товарищей. Один был евреем, он их прикрыл, сам погибнув. Муж маминой учительницы географии погиб, пойдя добровольцем в один из отрядов, которые шли на смерть, чтобы на несколько часов дать Одессе воду. Он был почти слепой, носил толстые очки. А жена его ушла из Одессы с последними войсками, на восьмом месяце беременности. Вам еще, или хватит?
Виталик скорбно вздохнул, потянул бумажку из папочки.
- Насчёт "дать Одессе воду" очевидно имеется в виду операция по захвату водозабора в Беляевке? - картинно нахмурил брови Виталик. - Беляевка, где и сейчас находится днестровский водозабор, снабжающий Одессу водопроводной водой, была захвачена румынами 19 августа 41-го. При этом румыны, по присущей им безалаберности, сначала сутки не удосуживались закрыть заслонки водозабора, а потом закрыли, да так и оставили - не взорвав и не повредив. О состоянии водозабора стало известно в обороняющейся Одессе, и 4-го сентября была сформирована группа из 18 человек под командой капитана Вискуленко, куда входили морские пехотинцы из роты морской пехоты Дунайской военной флотилии (частью сумевшей прорваться в Одессу) и десантники из 212-й ВдБр. Высаженная после наступления темноты 5-го числа в плавнях северо-восточного побережья Днестровского лимана, эта группа той же ночью захватила строения водозабора и открыла перекрывающие заслонки - дала воду изнывающей Одессе, затем удерживала его до второй половины дня 6-го сентября. За это время в Одессе на 20% были заполнены резервуары аварийного запаса, что позволило продержаться до начала функционирования отрываемых артезианских колодцев. Группа Вискуленко погибла в полном составе...
Виталик отложил листок.
- Итого имеем следующее. Первое - никаких "отрядов" во множественном числе там не было - после первого раза операция потеряла смысл. Водозаборы были повреждены. Второе - никаких "добровольцев" в первом и единственном отряде не было - он был укомплектован из людей, к которым сегодня применяется определение "прошедшие специальную военно-диверсионную подготовку". Все участники группы были военнослужащими на момент начала войны, и как тут в рамки такой операции вписывается муж вашей учительницы - "почти слепой в толстых очках" - остается загадкой...
Замполит видел, что полное лицо гостя раскраснелось, он пытался что-то говорить, даже наклонил подбородок к пристегнутому к лацкану микрофончику, должно быть, отключенному ассистентом, тут же, то ли сделал вид, будто встает, то ли действительно хотел встать, но Виталик усадил его на место волевым движением руки.
- Тут еще не все ясно. Есть еще кое-какие мелочи. С киргизской печкой непонятно, в которой ваши родственники прятались от киргизских националистов. Потом, вот это...
Скорбно посмотрел на гостя.
- Согласно архивным данным, включая также последние, из числа наших демократических запросов и исследований, ни в 1943, ни в каком-либо другом военном году антирусского восстания в Киргизии не было. Не совпадает с вашим: "киргизы резали русских". Вся военная летопись расписана буквально по дням, существует также подробная картотека эвакуированных во Фрунзе в годы войны. А также Ташкента и Алма-Аты. Десятки тысяч одесских и других евреев жили во Фрунзе, находились на госдовольствии, основывали вузы, музыкальные школы, ставили спектакли и работали в органах госбезопасности, искореняя "киргизский национализм". Если был киргизский заговор против русских, то он был подавлен в зародыше, во всяком случае, по какой-то причине в те годы значительная часть киргизской интеллигенции погибла. Возможно, по той самой. Кроме того, из 2-миллионной тогда республики было призвано 400 тыс. человек, большая часть их погибла. Теперь о...
- Так вы - антисемит?! - спросил задыхающийся гость.
- Я сионист! - сказал Виталик строго и поправил галстук с масонской прищепкой. - У меня и справка есть! Сионизм, в отличие от фашизма, снова разрешен - согласно отозванной резолюции ООН за номером...
Последнее выговаривал уже в спину...
- Как я его подловил, а? Видел, какой разъяренный отсюда выскочил? Небось даже в черно-белом мониторе было видно - насколько красная рожа стала у этого... у этого...
Виталик был еще разгорячен.
- Смылся, гад, а я у него еще о "продовольственных талонах на собачку" не расспросил! Тех, за счет которых, вся его семья питалась.
- Насчет фразы "там был голод, мои питались пайком, выдаваемым на собаку" я тоже не понял. Пайки выдавались на собак, а на людей нет?
- Вот я и говорю - сказочник! Брат Андерсон! Готов поспорить, на собачку свою они тоже талоны выбили. Собачники херовы!
- Откуда знал, что он скажет?
- Намекаешь, подготовился к приходу? К тому, что знал, про что это чмо, поц этот недоделанный, врать будет? Конечно, знал! Он про это уже врал и не раз. Даже в роль вошел, даже сам поверил! Я его только на минное поле вывел, которое, он думал, теперь для него чистое - для семейного вальса. Думал, и у меня отвальсирует под собственный реквием! Видел, какие глаза честные наработал - скорбь мировая! Как я его! Жаль по остальным пунктам не дал пройтись - удрал, сволочь трусливая!
- Неужто в эфир отправишь? - удивился Лешка.
- С-час! - укоризненно сказал Виталик. - За кого ты меня держишь?
- За политпедераста! - честно сказал Замполит.
- Ну, так держи правильно! - огрызнулся Виталик. - Если "это" в эфир, если всегда в эфир то, что имеем, то поимеют и нас! Уволят вашего покорного слугу в полчаса с волчьим билетом, попутно впаяют модные статьи про разжигание всяческих нацрозней, попытку несанкционированного государственного переворота и особо извращенное насилие мозгов "энттелекентции"... И что я вам худа сделал, что правду нас заставляете говорить, товарищ начальник? - добавил он деланным плаксивым голоском, да так скривил рожу, что Леха-Замполит невольно хохотнул.
Виталик был личностью странной - ярым антисемитом, а еще более ярым семитом. Тем и другим стал буквально за последние три или четыре года, как обзавелся маленькой студией. Раньше к этой теме был равнодушен. Мир не впервые наблюдал эти странные закономерности. Понятно, что всякий русский с обостренным чувством справедливости, начав копаться в хитросплетениях собственной истории, особенно начального периода гражданской, том, что этому предшествовало, если он задает вслух свои вопросы, рано или поздно, будет поставлен в ряд тех, кому, присваивается клеймо-печать антисемита и фашиста. Удобный универсальный ярлыки, который позволяют больше не рассматривать ни приведенные им факты, ни замечать доводы, зато позволяет мелочно травить, угрожая судебной расправой по странным "темненьким" статьям, от "за разжигание межнациональной розни", до "за разглашение государственной тайны". Виталик - случай особый, выпадающий из ряда вон. Во-первых, обладающий той характерной внешностью, что у всякого, кто возжелает обозвать его фашистом или антисимитом, слово застрянет поперек горла. Вид у Виталика исключительно семитский. Прямо "истинный ариец" со знаком минус. Гебельс отдыхает! Плюс характерный "одесский" говорок, который Виталик (признаем честно) выработал на частных уроках сценической речи. И в случае чего, соскальзывал вполне непринужденно
- Бросит врать?
- Этот? - усмехнулся Виталик. - Нет, врать-то он будет по-прежнему, такое не лечится, но уже умней, вооружившись теми архивными ссылками, где его предки в белом, а иных свидетельств нет. Думаешь, он один такой? Ха! Знал бы - сколько только у моего газона таких Мюнхгаузенов топчется! И еще будет! Тем больше будет, чем меньше живых реальных свидетелей, которые помнят старую фронтовую поговорку. Сказать какую?
- Жиды воюют в Ташкенте?
- Это не я - это ты сказал! Антисемит ты, Замполит, хоть и сказал чужое!.. Жиды в Ташкенте, евреи - на фронте. Но там тоже не все просто. Во всяком случае, не у всех. Внуки переживают. Ущербность знания, что дедушка - полковник авиации - вовсе не боевой пилот, а зам по тылу, попросту говоря - снабженец. Подобные знания кому угодно поперек горла станут. И это еще хорошо. Сколько их - увешанных боевыми наградами - отвоевавшими свое командирами расстрельных команд и учетчиками трофеев?
Виталик все не мог успокоиться.
- Глядишь, добьется, в Герои Советского Союза своего прадедушку пропихнет. Будет сто первым еврейским героем, назначенным им после войны.
- Откуда сто? - удивился Лешка. - Вроде бы полста прибавили?
- Полста героев прибавили во времена Хруща, когда он сам себе звезды навешивал в три ряда и сквозь пальцы смотрел, когда другие тем же занимались - лишь бы не явно, без особой наглости. А еще полста в плюс - это по последней ревизии.
- Ну, вы, блин, даете! - восхитился Замполит, и тут впервые подумал, что как славно, если бы их ядерный арсенал - все боеголовки - сработал бы разом: что-то типа цепочной реакции (Лешка не слишком разбирался в этом деле, но ему казалось, что это оружие может каким-то образом стареть, разрушаться и оказываться чем-то вроде гремучей смеси - не дотронься!) Потом подумал, - это не решит проблему, а усугубит - миру, кто бы не был виноват, придется платить вдвое.
- Кто это был?
- Половинник - как по Пушкину! - сказал Виталик, и увидев, что Лешка не понял, пояснил: - Полуподлец-полуневежда - и кто-то там еще - но есть надежда... Полупоц, в общем. Несостоявшийся писатель, который считает себя состоявшимся. "Книги - артиллерия мысли" - сказал кто-то из великих - не этот, разумеется, этот рядом не стоял. Но поучаствовал: его собственная "царица полей", которую он выволок в уже порядком замусоренное литературное поле, враз переродилась в стрельбу из рогаток, потом оплевывание всего, до чего только можно доплевываться, а закончивается, как у многих, ковырянием в носу и других местах...
- Хорошо сказал, - похвалил Замплит.
- Потому что - правду! Я ведь и с жизнью до недавнего общался без посредников. Считай, сейчас главный посредник здесь и есть. Случаются средь них идиоты, которые полагают, что если всех заткнуть, то проблема исчезнет. Вот, по мере возможностей, не даю голову в песок совать вроде страуса. А то ведь подкрадутся враги, вроде вас, и поимеют.
- Да, вас поимеешь... - протянул Замполит.
- А надо бы - рождаемость падает! Страх потеряли.
- То есть - в приказном порядке - трахайтесь, иначе расстреляем? - живо заинтересовался Замполит.
- Именно так, - невозмутимо подтвердил Виталик. - И, кстати, такое уже было. Помнишь? Сам же как-то рассказывал про Кампучию!
- Да, была там одна переводчица. Рассказывала: построили две шеренги напротив друг друга, и скомандовали - сходись! Ночной контроль на выполнение супружеских обязанностей - смотрели, чтобы не спали членораздельно. Двух детей прижила. Парадокс, но потом никто не додумался обратную команду дать - "расходись!" Хочешь честно?
- А як же!
- Трахайте себя сами. Хотя, признаюсь, можете какое-то время быть интересны в прорезе прицела. У меня есть Родина, для вас любое - "родинка", и много с большим беспокойством отнесетесь к той собственной - на заднице!
- Вот это честно! Хвалю! Давай сейчас быстренько с тобой передачку снимем - наш современник! Вернее - их! Гетероортодокс. Личное отношение к заднице ближнего.
Лешка-Замполит показал кукиш, да так неловко, что засветил рукоять пистолета, и Виталик счел нужным свернуть разговор на себя любимого.
- НТВ мною интересуется! - гордо сообщил он. - Светит мне быть личным корреспондентом!
- НТВ? - удивился Лешка. - Куда тебе! Там ведь проверочка будет, дай боже. От первого личного обрезанного корня до корней всех близзалегших потомков. И если потомки - не подонки, шансов у тебя - ноль целых, хер с чем-то сотых - пролетишь ты, мил голубь, как фанера над Сионом.
- А я поголубею! - пообещал Виталик.
- Да иди ты? - изумился Лешка, опасливо отодвигаясь.
- Не всерьез, конечно, буду платить откат одному проверенному пидару, а тот расписывать, как хорошо ему со мной живется. А что? Сейчас многие так делают. Как иначе пробиться? Если в НТВ работать, то только евреем надо быть или пидаром, но лучше, для пущей гарантии, тем и другим одновременно.
- Ты потянешь, - чуточку подумав, сказал Замполит. - Вижу!
- Сейчас все себе биографии лепят, кто в политики или к кормушкам месмедиа липнет, - оживился Виталик. - Этот придурошный, видел, с какого бока заходит? Прибежит! Остынет - прибежит. Некоторые сразу с кулаками лезут - этот нет. Заметил, у меня стульчики к полу привинчены? Как в сумасшедшем доме! А ваза с цветками на столе бутафорская, легонькая. Сколько хватались - голову мне разбить! Сеню - оператора видел? Думаешь, за что держу? Как оператор он левенький, а личная квадратура хорошая, и знает, что делать, если кодовое слово произнесу. Собака так на "фас" не реагирует! Этот сегодняшний придет и будет деньги совать, чтобы материал в эфир не ушел. А я ему собственную дружбу предложу и оригинал диск отдам, как залог дружбы. Сеня сейчас как раз болванку переписывает. Знаешь, сколько у меня таких дружбанов? Каждый второй в политики метит, каждый первый в банкиры или завхозы. Какой-нибудь, повезет, да выйдет, дружбанов за собой потянет - всю семейную цепочку. А как ты думал дела делаются?
- Хлопнут тебя! - сказал Лешка.
- Нет, я - хитрый. Я на все четыре угла страхуюсь. Мне только развернуться негде. Старта нет! Тут как хочешь беги, но если вовремя не выбежал... Все лучшее занято. Опоздал с началом. Ничего, я живучий! М выносливый. Все, что угодно вынесу, да и куда угодно.
- Это - да. Извилина, например, считает, что вы - природа, стихия, или... если угодно - стихийное бедствие. Нельзя бороться со стихией, можно только расхлебывать ее последствия, всякий раз заново строить дом.
- Мне он всегда нравился, - сказал Виталик. - Умный человек! Еще живой?
- Очень!
- И все копает?
- Так - Извилина же! Вот, кстати, по одному вопросу я у него недопонял. Извилина говорит, что по справке Берии поданной Сталину получается, что в 37-ом 90 процентов репрессированных составили по национальности евреи. Почему такое как Холокост не проводите? - искренне изумился Лешка. - Это же не мифология, тут даже задокументировано...
- И признать, что 92 процента ленинской гвардии были по национальности евреями? Обалдел? Этак вы додумаетесь, что революцию от 17 года евреи разыграли, этак вы аналогии проведете по линии "россиявладения", да заметите, что Россия больше вам не принадлежит - все схвачено, а жить на ее территории вам позволено лишь "постольку-поскольку", можно сказать - по доброте нашей! Конечно, были в этом деле кое-какие пробуксовочки - тот же 1937 год, например. В какой-то момент не те у руля оказались, да корабль разогнали, не повернешь. Слишком велика сила инерции, чтобы так разом остановить в приличном болоте. Зато теперь все схвачено! Болото создано - квакай - не хочу! Умные люди сразу говорили - нельзя давать идею русским - поверят и натворят дел. Вон, взяли, да самостоятельно перевели "Капитал" Маркса с идишь на русский язык. А такого не было предусмотрено. Корабль вычистили. Не совсем, правда, не окончательно. Вам бы и завхозов до последнего на реях повесить, а вы взяли, да пустили их в завпосты, завлиты, да режиссеры. Решили что перевоспитались? Получите!
- Шансов не было?
- Ну, почему же... - нехотя протянул Виталик. - Был! Да и оттянули по срокам. Представляешь, сколько времени и сил пришлось потратить, чтобы все опошлить?
- Хорошо, что вас германцами стравили - в две мировые, да гражданскую основательно проредили - выбили пассионариев. Тех редких, что сейчас рождаются, сразу под контроль. Кино да телевидение опять же наше, образование - наше, да ты сам попытайся определить - что здесь не наше! Это же не фараоновское наследство проматывать, не империю инков, это же - Рассея! Представляешь, насколько нам хватит? Все то, что вы коллективно создали, разведали, подняли?..
- А я все не понимал - почему вы не испытываете благодарности к Сталину? Думал только одну причину - он заставил вас работать.
- Шутишь? - удивился Виталик. - Это Сталин нас в русского подкидного переиграл. Даже скорее не подкидного, а переводного...
- А теперь, значит, чтобы никаких надежд на Сталина - многоуровневую защиту выстроили... и доите?
- Доим! - честно сказал Виталик. - И будем, пока все не выдоим.
Лешка вздохнул.
- Понимаю, что чужую корову доят с кровью, но ведь вы же куски мяса принялись вырезать, да еще и попрекаете - не смирно не стоит - Русь неблагодарная!
- Ну... - протянул Виталик. - Допустим, не все к этой большой дойке допущены. Большинству брызги слизывать. - И упрекнул: - Ешь свое из своей чашки, а в наш котел не заглядывай!
- Так ведь я в том котле.
- Нам это без разницы. Чашку дали? Хочешь? - Дадим! - великодушно сказал Виталик. - Но тогда уже не вякай. Сиди в котле, хлебай из чашки, а то и ее отнимем!
- Это понятно, - сказал Замполит. - Одно не пойму - тебе-то это зафиг?
- Среди кривых щурься на один глаз, среди хромых - поджимай ногу. Карьеру делаю! Хочу доказать, что самый особый среди потомственных особистов. Один в своем роде! - заявил Виталик.
- Да, - согласился Замполит, - таких можно пересчитать по пальцам одной руки, и тут хоть слева начни, хоть справа, все сойдется на среднем!
Леха выставил средний палец и стал его разглядывать.
- Ну что за отношение! Что за отношение, - скривился Виталик и взялся набирать воздух в легкие, чтобы возопить, но не возопил - спросил с горечью: - Нечто у Бога теляти украл, да сзоофильничал, что ты так на меня смотришь? Или с педофилами подписал договор?!
- Это, так понимаю, твой следующий шаг?
Виталик обиделся... или сделал вид, что обиделся.
- Слушай, вот мы с тобой понимаем - есть жиды, а есть - евреи, - примирительно сказал он. - Есть дела жидовские. А есть дела еврейские, и они отличаются. Вон, Михей, к примеру, - еврей правильный, за Отечество кровь пролил, за линию фронта сколько раз ходил, нас многому выучил, не пожадничал, передал кое-какие навыки, секреты профессии. Извилина - тоже не поймешь кто по национальности - разве не так? - он и сам не знает, нет в метриках, но по некоторым хитростям - типичный еврей.
- Ага! Только хитрости его не к собственной пользе направлены, не к обще-еврейской, а... опять же, за Державу обидно. А если за Державу обидно, за общее человечье, за Общину, от еврейства уже откололся. Он - не ты!
- К чему ты это? - с подозрением спросил Виталик. - Разве я равняюсь?
- А ты к чему? Жид сегодня слово запрещенное, ругательское, замазанное. Жиды требуют себя евреями называть. Но ведь, смотри, что получается - скоро и это слово замажут, оно станет нарицательным, да уже и сейчас для многих это не определение национальности, а характеристика. Пройдет время, и евреями запретите себя называть, чтобы не оскорбляться! Кем тогда назоветесь?
- Ну, за это не переживай! По словам отступать можно до бесконечности.
- Еще и про Холокост хотел спросить...
- Про Холокост ты сомневаться не имеешь права, - строго сказал Виталик. - Ты в Европе, а здесь насчет этого строго - есть определенная статья за подобные вопрошения - за последний десяток лет по ней штук 20 историков посадили на разные сроки. Сказано - 6 миллионов? - Значит - шесть! А публично выскажешься, что по твоим подсчетам 5 миллионов 999 тысяч и 99 получается - пойдешь за решетку. Понял?
- Я не публично.
- Зато я лицо публичное - могу настучать!
- В чем еще нельзя сомневаться?
- Тебе длинный список или короткий?
- Коротенько.
- В 11 сентября.
- Ба! Но ведь самострел же!
- Не самострел, а блестящая операция! Вот Гитлеру, чтобы начать войну с Польшей, Гитлеру пришлось...
- Так в чем же сомневаться нельзя? - перебил Лешка.
- В том, что евреи в тот день на работу не вышли. Все 4 тысячи работников, что там...
- А что? Суббота была? Почему не вышли?
- Хамишь?
- Ладно, проехали...
- В общем - как там сегодня говорится? - вы "попали"! На деньги, на ... на саму жизнь. Какую бы революшку не попытались затеять - вожди будут наши и среднее звено тоже наше.
- И что делать?
- Это ты меня спрашиваешь? - изумился Виталик. - Расслабься и пробуй релаксировать - ищи удовольствия. Не пустили в садисты, пробуй стать мазахистом.
- Это ты мне говоришь? - изумился Леха.
- Это жид, который во мне сидит, честно советует.
- А еврей?
- Еврей говорит: не все так просто, тут как бы не залететь.
- Тому - кого или тот - кто?
- Тем и другим! - воскликнул Виталик и уставился на Лешку, будто увидел впервые. - Сколько же в вас, русских, наивности! Вроде бы 200 лет рядышком, а не вылечим. Надо было, как кассу фараоновскую взяли, сразу к вам подаваться, а не бродить, дожидаясь сроков истечения давности.
- Вот и Извилина иногда считает, что вы - болезнь - вздохнул Лешка-Замполит. - Этакое "нечто" на человеческой теле - общем человеческом организме. Инфекционная - лекарств против которой еще не выдумано, но... можно поколдовать прививками.
- Будете лечить - общий иммунитет загубите. Мы тоже мутируем! И главным образом вашими усилиями! Патовая ситуация. Сам-то что думаешь?
- А что я? Ты меня знаешь - мне лишь бы пострелять.
Лешка многозначительно улыбнулся, и Виталик не выдержал.
- Ладно, не томи, знаю, что-то принес. Не случайно же заехал.
- Это копия, картинка специально смазана - возьмешься, получишь оригинал-качество.
Виталик надел наушники, некоторое время смотрел, потом вскочил, выключил, вынул диск и бросил Лешке.
- Я не идиот! - выкрикнул он и через секунду уже засомневался... таков уж был характером.
- И не слишком на него похож! - добавил громко, но уже не столь уверенно.
И еще спустя мгновение, понизив голос.
- Откуда это у тебя?
- Оттуда.
- Ты понимаешь, что если станет известно, что материал пришел раньше, до факта, а я не сообщил куда следует, то паяльником в жопу не отделаюсь?
Замполит умел быть змеем искусителем.
- А представляешь, что ты в эфир первый выйдешь, все остальные должны будут повторять твое, да с ссылкой на тебя - то же самое НТВ, Сиэнэны всякие и всяческие другие "сиси"?
- Когда?
- Через месяц, через год... когда угодно. Пойдет отсчет - получишь диск, карту-схему, на ней точки для твоих камер, направления, время от "сих" до "сих". Отснимешь материал, а как подтвержденку серьезности происходящего, к нему запустишь и наши "домыслы" - то, что попадает под наше условие. Кстати, все остальные студии тоже такое получат от некого анонимного адресата, но только чуть позже тебя, да и лишь ты настолько расторопен окажешься, что поверишь этим "бредням". Правильно? Потому-то на указанных точках, в отличие от других, вовремя и окажешься. Интуиция твоя сработает. Если хочешь, можешь заявить, что личная "голубая интуиция". А вот дальше торгуй собственным эксклюзивом хоть оптом, хоть в розницу... Согласен?
- Не стучи в дверь после того, как ее снес! - обиженно сказал Виталик. - Чтобы я Третью Мировую да пропустил?
- Четвертую! - сказал Лешка-Замполит. - Четвертую...
* * *
ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА (во избежание недоразумений):
1. Фрагмент с интервью ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ - дословный, имел место некоторое время тому назад.
2. Автор сохраняет за собой право не соглашаться со своими героями.
3. Данный набросок - художественное допущение к литературной работе "ВРЕМЯ СВОИХ ВОЙН" - см. одноименные файлы.
В этом литературном этюде я затронул "неприкасаемых". Тех, о которых сегодня можно лишь как о мертвых, либо вовсе ничего.
Почему? На каком основании?
Если набрать в поисковой системе Яндекса следующий набор слов: "евреи герои советского союза" - обнаружите, что интернет переполнен ссылками - огромное количество людей только тем и занимается, что колдует с цифрами, тщательно вбивая мысль о самой героической... Но, если вы попытаетесь разобраться с деталями: даты награждений, номера приказов, если посмотреть через призму - имеет ли отношение к боевым действиям, имеет ли фактическое подтверждение или из области мифологии - ангажировано в политических целях, картина откроется достаточно занятная... Впрочем, категорически не для публикаций... Да и надо ли?
Так - почему?
Должно быть, рассердился. Слишком много в моем роду погибших. Слишком наглядны были деревенские инвалиды, которые ничего себе не требовали, не жаловались, не делили себя по национальному признаку.
Должно быть - оскорбился. Существует только одно общество ветеранов Отечественной, которое принимает делит себя на людей особой исключительной национальности - "Общество Ветеранов-Евреев Второй Мировой войны".
(найдете в поисковой)
Попробуйте представить себе подобное общество "только для русских"? Исключительный случай? А если не для ветеранов? Для детей? Русский детский сад на тех же основаниях? К примеру - в Москве?
Тут же будет объявлено фашизмом, поднимется буря в СМИ и последуют извинения Президента с обещаниями разобраться и т.п.
"Еврейский Детский Сад" (с соответствующими табличкой на фасаде и условиями приема) в той же Москве никого в не изумляет. Сколько их, с самого детства вбивающих в головы собственную исключительность, элитарность, неприкасаемость?..
Для меня - любой фашизм, любая из его форм - оскорбление.
Одновременно я далек от мысли о существовании какого-либо "заговора". Если человек начинает подозревать какой-нибудь еврейский заговор или масонский (что в общем-то в его глазах одно и то же) и примерять к нему существующее положение вещей - все детали головоломки неожиданным образом становятся на свои места. Необъяснимое - объясняется. Ему кажется, что слишком много прямых и косвенных подтверждений тому. Ему не надо задаваться вопросом - фальшивка "Протоколы сионских мудраков" или нет, если все, куда ни глянь, заквашено по их рецептам, ни на йоту не отступая от когда-то написанного, не означат ли то, что хлебать теперь это дерьмо, не перехлебать? Вот тогда и приходят фашиствующие мысли...
Автор же считает все обыкновенным (или необыкновенным) совпадением. И как человек, пытающийся фиксировать природу во всех ее проявлениях, набросал этот этюд. Войдет ли он в книгу? Вряд ли... Наивность моя не простирается так далеко, но опыт, несомненно, был полезен.
Прежде всего - что такое антисемитизм? Очень просто - расистское представление о том, что евреи, по своей природе, являются злобными, стяжателями, развращающими, предателями, дегенератами и т.д.
Мне пришлось бывать во многих странах (включая Израиль, Афганистан, Румынию и др. всего около 20, часто в сложные отрезки времени), в иных долго и сравнивать с тем, что есть (определенные события и мнения жителей), и что говорят об этом в других странах. Израиль весьма и весьма странная страна. Более странных людей, чем там, не встречал нигде. Очень извращенная логика (попытался закрепить это в данном литературном этюде), она настолько различна от моей (потомственного псковского крестьянина) как каких-то пришельцев из космоса. Возможно, потому, что я могу проникнуться болью "людей из космоса", а они моей нет. Есть только их боль. Но и там люди очень-очень разные. Добавил бы - разные во многом, но, к сожалению, одинаковые в одном.
Удивительная забывчивость и того, что всякое действие вызывает противодействие, тем большее, если оно вызывает неприятие в силу воспитания, природных свойств характера, предыдущих наглядных исторических примеров и т.п.
Тем не менее, остаюсь с уважением как жителям этой страны, так и рассеянным вне территориального пространства, их целеустремленности - чем-то они меня даже восхищают.