- Почему в зеркале отражение носит мою одежду, мама?
- И почему я не могу ударить его?
Мама тогда только улыбалась в ответ, и мне приходилось улыбался вместе с ней. Однажды я стал прыгать через тонкий лучик света, пробивавшийся между занавесок, и обратил внимание, что ОНО не двигается с места, а просто стоит и очень по-взрослому смотрит на меня. Тогда я решил, что отражения гораздо старше своих хозяев и стал бояться смотреть в зеркало. Одноклассники иногда смеялись над моим взъерошенным видом, но постепенно я научился завязывать галстук, а потом и бриться на ощупь.
Много лет прошло с тех пор, картинки детства тускнеют даже в альбомах, появилась безразличность к происходящему, появилась Лена, моя добрая и любимая, ставшая вдруг такой понятной и понятливой. Когда она подолгу сидела перед зеркалом, я подходил сзади, прикасался губами к ее волосам и видел, как оно повторяет мои движения, но без страсти, без содрогания и ежеминутного удивления женской красотой.
- Зачем ты это делаешь? - как - то спросил я его.
- Я выполняю закон.
- А если я тебя ударю?
- Я перейду в другое зеркало.
- А я смогу это увидеть?
- Если захочешь, то да.
- А если я и его разобью?
В тот день Лена уезжала в Москву, ее командировали в какую - то далекую область. Я обещал придти проводить ее на вокзал.
Была осень, сильный дождь бил в окно моей комнаты и несколько желтых листьев прилипли к стеклу. Достаточно было всего лишь прикоснуться к нему пальцами, чтобы почувствовать, как октябрь набирает силу и что скоро по утрам лужи будут покрываться белыми простынями, деревья скинут свои листья и только красные гроздья рябины, растущей под моим окном, будут служить украшением ее наготе.
- Ты думаешь, она не вернется?
- Ты ведь знаешь, что нет. - выпалил я, хотя до последнего был уверен в прочности наших отношений. С момента нашего знакомства они все шли по нарастающей, а сейчас вдруг - вдруг осень, эти два листа на стекле, и их вот - вот смоет дождик, и ничего нельзя будет сделать... И это так очевидно...
- Ты первый скажешь ей об этом?
- Да, я постараюсь. - а сам представил, как взметнутся в удивлении ее такие длинные и красивые ресницы, как руки коснутся моих плеч, и я тут уже не смогу возразить, я буду обещать ждать ее писем, телефонных звонков, засыпать под утро с ладонью, оставленной на трубке, но ведь она не позвонит, и не приедет. " Да, я постараюсь ", - эта фраза была такой неуверенной... И тут же, быстро, четко, как находка, как приказ, как выстрел:
- Ты! Ты пойдешь вместо меня.
Я стоял к нему спиной, но сейчас, обернувшись, увидел, что от моего резкого голоса зеркало треснуло и оно, вернее он, вернее я, второй я, уже стоит рядом со мной, готовый выслушать и выполнить мои распоряжения.
Ну и конечно же, я не вытерпел и поехал шпионить вслед за ним. Он старательно и осторожно вел мою машину, как - то глупо и рассеянно покупал цветы в павильоне возле Московского вокзала, потом шел по перрону, ища Лену глазами, и нашел ее стоящую возле первого вагона. Они поцеловались, а я уже едва стоял на ногах и не мог больше идти за ними, я только следил взглядом и думал, почему же, почему она держит сумку в правой руке, ведь она же левша, ведь ей неудобно, как в тот момент, когда я уже начал что-то понимать, кто-то обнял меня за плечи и я услышал голос, который не раз будил меня по ночам:
- Милый, поехали ко мне, я хочу, чтобы ты посмотрел, я купила для нас новую спальню, с большим зеркалом, а то старое почему-то разбилось сегодня утром.