Песнь третья. Рыцарская или не угрожайте механику, хлопцы
Сколько Санек на этот раз бродил по лесах, он не знал. И рад он был бы уже любым людям, даже если они будут бежать навстречу с факелами. Но великий бог Западло людей к Саньку не выводил, да и его к ним тоже. Впрочем, медведей, волков и даже диких кабанов повстречать тоже не довелось.
И когда ближе к вечеру уставший, грязный и голодный парень вышел на обширную поляну окупированную мужиками в кожаных куртках, с нашитыми на них железками, он сначала своим глазам не поверил. Тем более совсем недавно он съел какой-то подозрительный гриб. Пришлось поверить ушам, потому что ругались мужики громко и вдохновенно.
Санек немного подумал, понял, что в лесу не выживет, а тут в случае чего хоть прибьют быстро, и побрел к мужикам сдаваться.
Те встретили его довольно дружелюбно, наверное из-за того, что были наемниками и шпионов не опасались. В общем, Санька пожалели, обозвали убогим, которых любит какой-то местный бог, посадили у костра, всучили миску с кашей и кружку с чем-то пенистым, пахнущим яблоками и немного брагой.
Жизнь в очередной раз начала налаживаться.
Санек съел кашу, выпил жидкость из кружки и стал прислушиваться к разговорам. Кто-то ему еще налил и он опять выпил, а потом еще, а потом, наверное, еще. А потом, какой-то гад начал ругать какого-то другого гада, за то, что у какой-то метательной штуковины неправильно колеико прикрутил.
И вспомнил Санек, как подрабатывал механиком на СТО. И неблагодарных клиентов вспомнил. И такая его обида взяла, что захотелось петь, как тому козаку, у которого душа плачет.
Ну и Санек запел.
Пел он о том, как одиному рыцарю вечто что-то не нравилось. То седло жмет, то с лошади свалился, то еще что. А с лошади он падал часто, особенно на турнирах, потому дамы его не шибко любили. И разозлился рыцарь однажды, и поймали как раз его солдаты какого-то седого мужичка, то ли Леонардо, то ли Микелеанжело, то ли вообще предка Энштейна. Ну, мужичек и сознался, что он знатный механик и спросил чего же рыцарь психует. А рыцарь со злости и потребовал такую лошадь, чтобы с нее не падать, иначе казнит...
- И что? - заинтересованно спросил кто-то у засыпающего под собственное заунывное пение Санька.
- А ниче, - равнодушно отмахнулся парень.
- Был рыцарь, стал кентавр механический
Как хотел, присобачили к лошади
Но механика труд титанический
Не оценил и убился на площади...
Рыдали дамы над мощами бренными
Бежал механик, пока о нем не вспомнили
И только я тут стихами нетленными.
Вас развлекаю, надеюсь вы поняли...
Мысли в голове Санька ворочались медленно, медленно. То ли от выпивки, то ли гриб начал действовать. В голове роились стихи и просились выпустить их в свет, пока не забыл, авось, кто-то другой запомнит. А мужики сидели задумчивые и, наверное, думали о смысле жизни. Или о дамах.
Так Санек и уснул, вполне довольный жизнью. А проснулся в одиночестве. Нет, крупу и даже какой-то казанок ему оставили. И бутыль оставили. Вот только...
Почему с собой не взяли? Что на этот раз не так?! Им же понравилось!!!
А главное, как они умудрились так тихо смыться? Лошадей на ципочках уводили?.
Санек вздохнул и решил идти дальше, теперь хоть поесть можно будет, когда научится трением костер разжигать.