Великий кардинал, герцог Жан Арман де Плюсси де Ришелье- это звучное имя я впервые прочитал в романе Три Мушкетёра.
Благодаря таланту Дюма и многочисленным фильмам кардинал Ришелье стал у нас одним из самых узнаваемых исторических персонажей, к тому же он бегло упоминается в учебниках.
Но недавно мне был задан вопрос, а кто круче Мазарини или Ришелье?. Действительно, чем Ришелье отличается от других первых министров и кардиналов, как например Флери?.
Следует отметить, что современная историческая литература, посвященная этому персонажу, чаще всего сосредотачивает свое внимание его личности и политической борьбе, т.е. борьбе с конкурентами за власть внутри страны, и противниками на внешней арене. Тем же самым занимались и остальные первые министры. Так что все таки сделал кардинал такого, что выделило его из целого ряда политических деятелей? Попытке ответить на этот вопрос и посвящена данная статья. Она, разумеется, не станет открытием для специалистов, но надеюсь, возможно будет интересна таким же любителям истории, как и сам автор. Она потребует у них хотя бы минимального знания Франции 16-17 вв., для чего можно использовать и статью автора о Варфоломеевской ночи.
Итак, как уже говорилось в предыдущей статье, во второй половине XVI в. во Франции бушевала гражданская война. Она была вызвана тем, что в результате серьезных изменений в технике (внедрение огнестрельного оружия, книгопечатания, более современных кораблей), экономике (развитие рыночной экономики, международной торговли, грабежа колоний, и как следствие революции цен) и менталитете (появление новых идей, таких как различные религиозные течения в христианстве, например различные варианты протестантизма, внедрение новых научных подходов) произошли серьезные изменния положения значительной части населения страны.
Традиционное дворянство, по прежнему выполнявшее задачу по поддержанию порядка в сельской местности (т.е. заменявшее современное государство), столкнулось с тем, что в новых экономических условиях надо приспосабливаться к рынку.
А оно это делать не традиционно не умеет. Кроме того, в новых условиях рыцарство потеряло свою роль ядра армии, и дворяне стали терять монополию на военное дело.
В итоге старое дворянство, известное во Франции как дворянство шпаги, нуждалось в поддержке и заработке. Наиболее подходящим и достойным (с точки зрения традиций) вариантом улучшения своего положения для дворян была служба (вспоминаем Д*Артаньяна).
Это могла быть служба королю или аристократу, т.е. была служба в армии, королевской или частной. Другим вариантом был грабеж или захваты владений соседей, для чего требовалась или слабая власть или поддержка сверху.
В итоге дворяне с намного большим энтузиазмом поддерживали как военные экспедиции короля, позволявшие воевать в Италии, так и различные авантюры знати, становясь под ее знамена.
Французская аристократия с одной стороны, как и все родовитое дворянство, так же чувствовало себя не слишком уютно в новых экономических условиях.
Зато быстро поняло, что оно может значительно улучшить свое положение, опираясь на дворянство, и обеспечивая своим сторонникам (во Франции часто использовался термин клиентела) различные должности и пенсии на королевской службе.
Следует отметить, что благодаря продуманной политике французских королей, средневековая аристократия, имевшая родовые владения и связи, была во многом ослаблена и частично уничтожена (тут особенно постарался Людовик XI), а ее роль заняли знатные аристократические дома иностранного происхождения, вытеснившие конкурентов с помощью короля.
Типичным примером был дом Гизов, младшей ветви лотарингских (немецких) герцогов. Возвысившись на службе короля, Гизы получили большие владения в Шампани, Бургундии и других провинциях, а так же наследственное губернаторство в Провансе и крепкие позиции в католической церкви.
Т.е. французская аристократия в значительной мере была связана с королевской властью, а не с отдельными регионами.
Духовенство, в основном пополняемое за счет младших сыновей дворян и формируемое королем, который имел право назначать епископов и аббатов, столкнулось с острой идеологической конкуренцией со стороны протестантов (во Франции говорили гугентов) и нуждалось в поддержке и защите своих интересов.
Верхушка городов, т.е. наиболее богатые горожане, наиболее успешно приспосабливались к рынку, нередко тратили деньги на покупку дворянских поместий (с которыми они получали дворянские титулы) и постов королевских чиновников. В результате образовалось новое сословие, которое во Франции получило название дворянства мантии (по мантиям чиновников). Но их усиление вызывало ненависть дворянства шпаги, а внутри городов нарастали противоречия между верхушкой городов и простыми горожанами. Таким образом, для поддержания своего статуса этому слою требовалась серьезная поддержка.
Попытки всех этих людей и групп найти свое место в меняющемся мире, сохранив или улучшив свое положение, в конечном счете и привели к Религиозным войнам.
Окончанием гражданской войны стал приход к власти Генриха Наварского, основателя династии Бурбонов. Хитрый и беспринципный политик, шесть раз поменявший свою веру, не говоря уже о многочисленных союзниках и любовницах, он был так же неплохим военачальником. В итоге он стал королем Франции.
Его двенадцатилетнее правление было мирным временем, которое позволило стране отдохнуть после сорока лет внутренних войн, что позволило этому правителю войти в национальное сознание французов как добрый король Анри.
Следует отметить, что, по сути, Генрих продолжал, если не копировал политику последних Валуа, сохраняя их политическую систему. Как и раньше, власть в провинциях принадлежала семьям аристократов, получавшим посты и привилегии в обмен на лояльность и поддержку центральной власти. Так же на местах большую роль играли местное дворянство, представители которого фактически выполняли все обязанности государства, поддерживая закон и порядок в своих владениях. Духовенство (во многом состоящее из младших сыновей дворянства) обеспечивало религиозные потребности населения. Власть в городах принадлежала местной верхушке, которая поддерживала союз с королем, выступая в качестве базы для парламентов, т.е. королевских судов, (должности в которых, как и вообще все чиновничьи должности, продавались и передавались по наследству). Парламенты выступали в качестве арбитражных судов для крестьян, не давая дворянам разгуляться. Власть короля была очень слаба сама по себе, но играла роль верховного арбитра, который поддержав ту или иную силу (например, парламент или губернатора) в конкретном вопросе, дополняла его до господствующего положения Воплощением компромиссов между всеми этими силами служили провинциальные штаты и сами парламенты, давно уже занявшие собственную политическую позицию.
Единственным серьезным добавлением к этой системе стало создание гугенотской организации. Французские протестанты в результате Религиозных войн добились не только права открыто исповедовать свою веру, но и самоуправления для ряда гугенотских городов, наиболее важной из которых была Ла-Рошель, коммерческая столица Южной Франции. Гарантией их прав было наличие у них порядка 200 крепостей, гарнизоны которых нанимались гугенотами, но получали содержание за счет казны.
Эта конфедерация, включавшая в себя так же ряд влиятельных аристократических кланов, стремилась усилить свое положение, добиваясь как минимум финансовой автономии и высоких постов для своих лидеров, а как максимум независимости. Впрочем, в условиях, когда большая часть французов оставалась католической, диктовать свою волю гугеноты не могли.
В этой системе взаимных сдержек и противовесов большую роль играла личность короля. Будучи гарантом политической стабильности в каждой провинции, он при этом был фактически первым среди равных среди прочих аристократов.
Авторитетный монарх, умело маневрируя между различными группировками, мог играть на противоречиях и добиваться проведения своей политики. Очень важно было соблюдать четкую грань между поощрениями и наказаниями. Но если монарх не имел подобного авторитета и умений, то ему приходилось туго. Это показал и пример последних Валуа, которые потеряли авторитет и власть.
Но самым важным недостатком этой системы в 17 в. было то, что построенная еще в средние века, она была не слишком приспособлена для нового времени. Как показали религиозные войны, старая система власти уже не отражала интересы новых сил, в первую очередь буржуазии и дворянства мантии, и не могла защитить интересы старых, таких как дворянство шпаги. Точнее эти группы имели свои потребности, которые старая система не могла удовлетворить.
После убийства короля (1610 г.), выяснилось, что только усталость французов от многолетних гражданских войн и личный авторитет монарха удерживали страну от новой гражданской войны. Его наследники- малолетний Людовик 13 и его мать, королева-регентша Мария Медичи, не имели опыта и авторитета предшественника.
Что бы удержать власть, Мария Медичи пошла по пути подкупа аристократов и опоры на министров мужа. Эти пожилые советники, выросшие и сформировавшиеся во время гражданской войны, предпочитали уступать и стравливать знать, но аппетиты последней быстро росли, а ресурсы короны вскоре закончились.
Попытка Марии усилить свои позиции, выдвигая преданного ей Кончини, привела к тому что аристократы использовали широкое недовольство ростом налогов и ростом грабежей и произвола на местах, обвиняя во всем иностранца Кончини (который действительно больше думал о набивании своих карманов). Тот факт, что значительная часть собранных налогов уходила аристократам и их союзникам, а хаос на местах был вызван слабостью королевской власти, спровоцированной ими же, особо не афишировался. Так же аристократы весьма активно использовали угрозу полного отделения гугенотов от государства, шантажируя ею власть и одновременно саботируя (будучи военачальниками) все попытки короны разгромить гугенотов. Зато знать успешно использовала имя молодого короля, заявляя что борются не против короля, а против Кончини и регентши.
Единственной, хотя и весьма серьезной слабостью аристократов, не давшей им в тот момент захватить власть, была их невозможность договориться между собой, поскольку наиболее успешные из них тут же начинали претендовать на роль короля, а менее успешные стремились максимально ослабить уже власть счастливчика, добиваясь максимальной независимости уже от него.
После убийства Кончини и свержения Марии Медичи, власть перешла в руки Людовика 13, который фактически повторил политику своей матери, сочетая опору на старых министров Генриха Наварского и выдвигая собственных фаворитов. Но предложить новую программу действий эти люди не могли.
Сам Людовик, придя к власти, оказывается перед необходимостью любо самому взять власть в свои руки, отдавая этой службе большую часть своего времени, либо найти того, кто сможет взять на себя основные обязанности правителя.
Не слишком любящий общение с людьми и работу с бумагами, король начинает перебирать претендентов. Первым становится его фаворит Люинь. Успешно решив такие проблемы как увеличение собственного богатства и могущества, он в политическом плане остается таким же неудачником, как и фавориты Марии Медичи. Вновь вспыхивают мятежи знати, теперь уже под знаменем Марии Медичи, среди советников которой мелькает сутана Ришелье.
Фактически аристократы повторяют все свои приемы, только их знаменем, легализующем их мятежи и притязания, теперь становится королева-мать.
Именно в этот момент в составе правящей команды появляется Ришелье, вначале как креатура Марии Медичи. Вскоре он получает поддержку и доверие короля, которому излагает свою программу.
В отличие от своих предшественников, Решелье смотрит вперед. Его цель- максимальное укрепление государства, которое он воспринимает как максимальное укрепление власти короля. Он видит монарха не как первого среди аристократов, но как единственный центр власти и силы. Теоретически это провозглашалось и ранее, но именно Ришелье воплощает эти идеалы в жизнь.
Опытный и внимательный политик, он понял то, что в отличие от времен религиозных войн, когда за перемены вступили все основные политические силы Франции, теперь ситуация изменилась. Родовитое дворянство (дворянство шпаги), не слишком приспособленное к новым экономическим условиям, мечтает о хорошо оплачиваемой, в идеале военной службе. В период мятежей оно шло за знатью, но если оно получало это на королевской службе, то следовало за королем.
Разбогатевшие горожане предпочитали не создавать торговые предприятия и прочие виды бизнеса, а покупать должности королевских чиновников (дававшие им дворянский статус) и дворянские поместья. Они контролировали города и в целом поддерживали королевскую власть.
Ту же позицию занимало и духовенство, напуганное опасностью протестантизма.
Против власти короля принципиально выступали только две силы.
Во первых это были аристократы, которые во Франции не сумели создать своих собственных княжеств, в отличие от Германии. Они были сильные скорее доступом к королевской власти (должности губернаторов и т.д.), которая обеспечивала им возможность получать часть налогов в свое распоряжение. И многочисленными дворянскими клиентеллами, которые создавали за счет средств, полученных благодаря должностям в королевском аппарате.
Во вторых гугеноты, объединявшие ряд аристократических домов и городов, т.е. меньшинство.
В этих условиях Ришелье начинает действовать. В отличие от своих предшественников, он не идет на уступки, а наоборот, решительно наступает на всех потенциальных врагов власти короля, т.е. централизации страны.
Первым под удар попадает родовитое дворянство и аристократия, наиболее активные участники мятежей. Ришелье атакует его сразу с нескольких сторон, причем атакует всех, а не только выступающих против королевской власти.
Во первых, он начинает политику уничтожения феодальных замков, требуя снести стены всех частных крепостей, расположенных вдали от границы. В результате дворяне и аристократы теряют свои крепости, где они были полновластными хозяевами, тем более что для поддержания порядка в своих имениях они всегда имели отряды стражников, способных сыграть роль гарнизона. Если ранее для ареста дворянина требовалось его согласие или организация целой экспедиции, причем обязательно с артиллерией (что само по себе снижало скорость передвижения), то теперь было достаточно небольшого кавалерийского отряда.
Во вторых, он начинает преследовать дворянство за дуэли. Кроме морального аспекта (власть и церковь давно выступали за прекращение этого способа решения споров между дворянами), очень важно то, что Ришелье приучает дворянство и аристократию к мысли, что отныне неприкасаемых нет.
В третьих, для контроля за выполнением своих распоряжений он рассылает в провинции своих представителей, известных как интенданты. Эти люди не покупают свои посты, а получают их в обмен на лояльность. Замечу что данные чиновники, получавшие свои должности от короля, а не купившие их, назывались комиссары. Выступая вначале как ревизоры, проверяющие местные власти, они постепенно начинают играть роль губернаторов, подрывая власть аристократов на местах. Будучи назначены в провинцию на три года, а по сути меньше, они не успевают обрасти местными связями и продолжают политику центра, где рассчитывают сделать карьеру. Кроме того, многие из них это родственники или клиенты самого кардинала.
Так же следует отметить, что усиление полномочий представителей центральной власти происходит за счет усиления контроля за местными чиновниками, прекращения или сокращения возможностей местных штатов и парламентов.
Разумеется, используя свои связи и влияние, дворяне старались отменить или затянуть решение всех спорных вопросов. Это был тем более просто, что парламенты (т.е. суды) во Франции формировались из представителей элиты, купивших или унаследовавших свои посты. Причем именно местной элиты, ведь каждая провинция имела свои законы, и чужакам не было смысла их учить. Понятно, что такие суды всегда учитывали положение подсудимых, особенно тех, с кем они были связанны различными отношениями- дружескими, деловыми, родственными.
Но Ришелье для решения всех вопросов, в которых он был заинтересован, создает собственные суды. Формально считаясь специально созданными комиссиями парламентов, они состоят из судей, подобранных кардиналом, и решают все вопросы быстро и так, как считает нужным он сам.
В некоторых случаях соперники кардинала попадали в тюрьму вообще без ссуда. Хотя казнить без ссуда было нельзя (во всяком случае дворян).
Кроме официальных исполнителей, кардинал создал мощную секретную службу, состоявшую из многочисленных осведомителей.
Именно эти расправы, затронувшие десятки (максимум сотни) тех, кто ранее считался неприкасаемым, создали кардиналу славу кровавого тирана и палача.
Дворянство обнаружило, что правила игры, точнее правила жизни, по которым оно жило столетиями, изменились. Теперь аристократ, выступавший против короля, в случае неудачи рисковал не просто столкнуться с потерей пары постов и кратковременным отлучением от двора, но потерять все, включая голову.
Это было неслыханным нарушением традиций и вызвало у дворянства и особенно аристократии ненависть к кардиналу, тем более обоснованную, что его противники в своих действиях опирались на старинные и привычные традиции.
Усиление королевской власти на местах используется для увеличения налогов. Следует отметить, что это касается как простого народа, сумма сборов с которого растет, так и влиятельных людей. Ведется активная проверка дворянских грамот (дающих освобождение от налогов), наступление на дворянские привилегии (право не платить налогов с собственной земли)- они ограничиваются одним поместьем, растет налог на чиновников (полета).
Так же сокращаются различные выплаты ненадежным аристократам, так сказать, плата за лояльность.
В итоге если в 22 г. (приход к власти Ришелье) бюджет получал 49 млн. ливров,
то в 1629 г. 55 млн., в 1635 г. 108 млн., в 1642 г. (последний полный год власти кардинала) 89 млн.
Ришелье не раз декларировал свое стремление развивать торговлю и промышленность Франции, а так же ее колонии. Но по сути все его начинания и проекты провались или остались на бумаге. Добиться серьезного развития экономики Франции в условиях почти непрерывных войн он не сумел. Все полученные им средства шли за счет увеличения налоговой нагрузки на население Франции, причем, как мы видим, весьма значительного усиления.
Используя полученные средства, кардинал сумел резко увеличить численность французской армии с 10 т. до 180 т. Теперь в руках короля оказывалась серьезная военная сила, которая позволяла ему меньше опасаться восстаний и бунтов.
Увеличение численности армии означало и то, что теперь значительная часть дворянства шпаги служила королю как офицеры или кавалеристы.
Ришелье постарался реформировать и внутреннее устройство армии. С одной стороны, он вводит должности военных интендантов (т.е. чиновников, которые получали свои должности от короля), которые занимаются снабжением армии (лишая офицеров возможности обогощаться за счет закупок), и выплачивая военным жалование (которое до этого передавалась их командирам-аристократам, от которых и зависело кто и сколько получит). Так же военные интенданты следят за поведением офицеров. Так что комиссары красной армии имели своих предшественников.
Еще одним нововведением Ришелье стала система назначения нескольких военачальников во главе армии. Считалось, что которые конкурируя друг с другом, не дадут сопернику поднять бунт против короля. В боях с гугенотами, использовавшими тактику партизанской борьбы и опоры на крепости, эта система работала. Так, Ла-Рошель осаждали сразу трое главнокомандующих, за которыми следил сам кардинал. Но во время Тридцатилетней войны, когда противником выступала испанская армия, это привело к целому ряду поражений, вызванных не только неопытностью французской армии, но и неповоротливой системой командования.
Следует так же отметить, что кардинал заложил основы французского регулярного флота, оборудовав ряд баз и создав несколько эскадр парусников и галер (на Средиземном море), принадлежащих государству. До этого король в случае необходимости нанимал корабли частных предпринимателей или других государств.
Так же следует отметить, что Ришелье вел целенаправленную политику в области пропоганды. До Ришелье основу СМИ составляли памфлеты и книги, которые периодически подвергались или не подвергались цензуры Сорбоны, точнее его богословского факультета. Вообще в начале века, при Генрихе Наварском и тем более в период регентства, цензура отсутствовала. Ришелье создал государственную цензуру, но не остановился на этом.
Именно при Ришелье на государственные деньги начинает издаваться первая во Франции еженедельная газета, начаты выплаты пенсий писателям и поэтам. Так же при нем создается Академия Наук (для контроля и развития единого французского языка). В них начинает внедрятся в массовое сознание идея Франции как единой страны, а не собрания провинций под властью одного короля. Можно сказать что кардинал впервые в французской истории начал весьма успешно работать над имиджем страны.
Оценивая преобразования кардинала, следует рассмотреть, кто проиграл и кто выиграл от ее внедрения.
В числе проигравших мы уверенно можем включить аристократию, потерявшую свою власть в провинциях и значительную долю влияния при дворе. При этом аристократические кланы сохранили свои владения, часть своей дворянской клиентеллы, основанной на долгой службе и различных связях. После смерти Ришелье они примут активное участие в Фронде и только Людовик 14, возродив не только систему Ришелье, но и создав роскошный двор, сумеет окончательно помирится со знатью, превратив ее в придворную аристократию.
Дворянство шпаги в массе своей было удовлетворенно возможностью занятия офицерских должностей в армии и флоте короля, а так же при дворе короля, и в дальнейшем в целом оставалась верной опорой монархии.
Дворянство мантии, так же как аристократы приняв активное участие в Фронде, где они выступали против вмешательства интендантов в их дела, со временем смирится и станет верной опорой монархии, постепенно сливаясь с дворянством шпаги.
В дальнейшем дворянство мантии станет основой чиновничества во Франции, хотя временами и продолжит борьбу в парламентах против нарушения королевской властью законов и традиций.
В целом основные требования дворянства - поддержание их привилегий, наведение порядка и защиты их владений абсолютизм выполнил.
Духовенство, получив гарантированную поддержку властей, стало верной опорой
монархии.
Буржуазия и простой народ получит относительную стабильность, отсутствие прямых грабежей со стороны дворян, заплатив за это высокими налогами, которые будет собирать абсолютистское государство.
В целом, пусть и со определенными оговорками, можно считать что созданное Ришелье система устраивала большую часть нации.
Оценивая Ришелье, уже его современники отмечали, что терроризоровав знать и разорив страну, он возродил Францию как великую политическую державу.
Но не менее важно и другое. Именно Ришелье разработал и воплотил в жизнь ту систему управления, которую мы называем абсолютизмом. Эта система заменила и сломала многие средневековые традиции, жившие во Франции, позволяла королям намного глубже объединить и развивать страну.
По сути именно Ришелье создал абсолютисткое государство Нового времени как институт, обосновав его идеологически и создав формы для воплощения этих идей.
Разумеется, последователи Ришелье так или иначе дополняли и совершенствовали эту систему.
Людовик 14 создал двор как систему контроля и перевоспитания знати, запуганной Ришелье, и руководил двумя своими министрами.
Это Кольбер, который стал идеалом монатаристов, развивая промышленность и торговлю, возродив флот и захватив колонии.
Военный министр Лавуа создал регулярную армию.
Таким образом, благодаря этим действиям сформировалась государство, ставшее образцом для всей Европы.
Но идеологическую базу и основу, сделавшей возможной все эти преобразования, т.е. новая система управления, была впервые созданна Ришелье.
Именно эту систему во многом копировали и использовали, как пример для подражания, практически все европейские страны, в том числе и Россия.
Со временем эта система, разумеется, устарела, что и вызвало Великую французскую революцию. Но это произошло спустя почти два столетия.
Именно как архитектор абсолютизма и создатель бюрократической системы управления кардинал Ришелье и является великим политическим деятелем.