Гусев Андрей Евгеньевич : другие произведения.

Wild transgressing 7: спектакль для принцессы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    - Дружок, значит так: завтра вечером тебя будут пороть. Готовься! Миссис Мона давно хотела показать своей взрослой племяннице, ну той, которая иногда сидит с нашей маленькой... показать, как следует обращаться с провинившимся мужем.

Wild TRANSGRESSING 7: спектакль для принцессы


  - Милый, ты стал целовать руку миссис Моне при встрече. Это хорошо, - говорю мужу. - Но ты делаешь ей непристойные предложения на своём ломаном суахили. Если б это было один раз, то можно было бы подумать, что ты шутишь. Или что пытаешься изучать суахили, и не всё правильно понял в языке. Но вчера ты предложил ей трахаться уже in English.
  - Кто тебе сказал? - выпаливает он.
  - Мне это сказала миссис Мона.
  - Она врёт! - визжит Энди.
  - Милый, я могла бы ещё в это поверить, если бы ты не вопил столь громко. Но зная твою паталогическую неверность, я верю Моне. Понял?
  - Fuck off! - орёт он.
  - Дружок, значит так: завтра вечером тебя будут пороть. Готовься! Миссис Мона давно хотела показать своей взрослой племяннице, ну той, которая иногда сидит с нашей маленькой... показать, как следует обращаться с провинившимся мужем.
  - Ты свихнулась вместе со своей Моной! - вопит Энди. - Белого человека нельзя пороть в присутствии чернокожей девки!
  
  Я чуть не лопаюсь от смеха. Отсмеявшись, говорю:
  - Это ты свихнулся. Или в твоём изменённом сознании миссис Мона, которая секла тебя много раз, уже превратилась в белую женщину?!
  - Но Джей, - канючит он, - эта маленькая шлюшка-племянница разнесёт сплетни обо мне по всему городу.
  - Во-первых, не шлюшка. Её зовут Amira, что в переводе означает принцесса. Или повелительница. Во-вторых, миссис Мона велит ей держать рот на замке. И раз ты заслужил порку, то примешь розги.
  - Это стыдно, давай без Амиры.
  - Ха! если миссис Мона будет тебя сечь без присутствия Амиры, не будет стыдно? - удивляюсь я, - это что-то новенькое.
  - Я не дам пороть себя в присутствии твоей принцессы! - вопит Энди.
  - Милый, миссис Мона никогда не секла твой пенис. Хочешь попробовать? - нагло ухмыляюсь я. - Короче, выбирай: или порка по попе в присутствии принцессы, как ты выражаешься, или за твоё отвратительное поведение миссис Мона выпорет плетью твой cock. Надеюсь, у тебя нет сомнений, что миссис с удовольствием это сделает. Она до сих пор вне себя из-за твоих непристойных предложений.
  - Ну, прости меня, пожалуйста.
  - Прощение за свой гадкий язык будешь просить у миссис Моны. А я вместе с Амирой посмотрю и послушаю, как ты это делаешь. Missis Mona wants to cane your bottom as hard as possible. You'll cop it! Я сто раз предупреждала: не хочешь вести себя прилично - значит, будешь терпеть позор и боль. Но мои слова для тебя пустой звук. Теперь розги миссис заставят тебя голосить в присутствии Амиры. Завтра вечером твою попку исполосуют до крови.
  
***
  
  Семь часов вечера. Плотно закрываю все окна в нашей спальне, включаю кондиционер на полную мощность. Сегодня в Малинди было жарко - тридцать два градуса в тени. Наша супружеская кровать застелена бардовой простынёй. Напротив кровати в ряд выстроились три кресла - для меня, миссис Моны и Амиры. На столе подле кровати лежат несколько красных бархатных лент и голубые штанишки Энди. Их я нашла недавно, разбирая старые вещи, привезённые из Москвы. Энди упросил меня, чтобы при "посторонних" - так он выразился - его секли в этих голубых кальсонах. Хотя какая Амира посторонняя? она наша няня и занимается с маленькой Натали. Ещё на кровать я положила белый пушистый свитер Энди - наденет, если ему будет холодно под кондиционером. Я всегда забочусь о собственном муже. В спальне всё готово для домашнего спектакля, поучительного и полезного. Поучительного, в первую очередь, для Энди.
  
  Иду укладывать спать малышку Натали; надеюсь, она не проснётся во время представления. Когда кроха засыпает, зову Энди. Он смотрит на спящую дочку. Спрашиваю, когда он перестанет бросаться на других женщин. В сотый раз говорю ему, что у него есть любящая жена и маленькая Натали.
  - Дорогая, ты слишком ревнива. Обращаешь внимание на сущие пустяки. Я же не выебал миссис Мону и не приставал к её племяннице.
  Этого ещё не хватало! Меня раздирает злость. Хватаю его за руку, увожу из детской комнаты; молча, влеку мужа в другой конец дома к двери в спальню. В гневе кричу:
  - Go assume the position!
  Кричу громко, так что меня наверняка слышат и миссис Мона, и Амира. Энди заходит в спальню. Прежде чем закрыть за ним дверь, объясняю, что у него есть три минуты - переодеться. Если, конечно, он не хочет, чтоб его секли голого.
  
  Потом нахожу Амиру, вместе идём в спальню. Открываю дверь. Энди лежит в голубых кальсонах, попкой вверх; ещё на нём красуется белый свитер. В спальне действительно прохладно. Усаживаю Амиру в кресло. Беру красные бархатные ленты, одной из них тщательно связываю ноги Энди, привязываю ленту к спинке кровати. Другими лентами привязываю руки мужа к передним ножкам нашего супружеского ложа. Смотрю на Амиру; вижу, что та смущена. Не фига! пусть привыкает, если не хочет остаться старой девой. Знаю, что Амире уже двадцать два года. У неё приятная кукольная мордочка, а мужа до сих пор не нашла.
  Энди лежит, уткнувшись лицом в простыню. Немного задираю ему свитер на спине, появляется загорелая полоска кожи; разглаживаю складки голубых штанишек на его попе, после чего пару раз сильно шлёпаю ладонью. Сажусь в кресло рядом с Амирой, она сидит с широко раскрытыми глазами. Втроём ждём миссис Мону.
  - Сколько меня будут пороть? - спрашивает Энди.
  - Откуда я знаю. Спроси у миссис Моны, когда она придёт, - отвечаю.
  
  
  Открывается дверь в спальню. В руках у Моны пучок bamboo canes, на ней длинное красное платье и чёрные лабутены, как тогда давно, ещё перед зачатием моей девочки. Однако сегодня у Моны зверское выражение на лице, что очень даже подходит для нашего поучительного спектакля. Миссис Мона кладёт розги на стол. С удивлением смотрит на привязанного к кровати Энди, который сегодня не голый, а в голубых штанишках. Мона садится в кресло, на суахили спрашивает меня: это традиционная русская одежда?
  Я смеюсь. Потом отвечаю, тоже на суахили, чтобы Энди не понял: это штаны для порки мужа - кальсоны; спереди есть прорезь, через неё можно вытащить his cock and balls и тоже пороть. По лицу Моны вижу, что она мне не верит; интересуется, почему Энди одет. Говорю, что ему стыдно перед Амирой, но хочешь, спусти с него штаны и дери по голым ягодицам. Она заявляет, что попробует сечь Энди в калсонах; мягкое "л" она не выговаривает. Я снова смеюсь. Энди подозрительно смотрит на нас, поскольку слышит знакомые слова.
  - Милый, - говорю, - кажется, ты хотел спросить у миссис Моны, сколько тебя будут сечь.
  Энди напрягается, краснеет, произносит:
  - Missis Mona, tell me, please... how many strokes will it be?
  - I don't know right now. I'll watch your bottom and then I'll decide. You must remember this teaching.
  Думаю, Энди понимает, что рано или поздно сегодня с него спустят штанишки. И спустят шкуру.
  
  Потом миссис Мона встаёт, подходит к столу с розгами и начинает процедуру выбора самой лучшей. Она испытывает их в воздухе. Это, скорее, прелюдия для Энди; мы с ней это понимаем.
  ...С Амирой я сижу в зрительном ряду, а Мона заходит с другой стороны кровати и приступает к teaching. Она успевает дать Энди почти сорок strokes, когда я слышу, что моя девочка проснулась и плачет. Бегу к ней. Слышу, что миссис Мона прекращает экзекуцию. Минут десять я убаюкиваю маленькую Натали, она засыпает. Возвращаюсь в спальню. Энди лежит в спущенных до колен штанишках, на попе вздулись красные полосы, лицом уткнулся в простыню. Говорю Моне, что малышка уснула; выразительно смотрю на голую попку Энди. Миссис Мона на суахили объясняет мне, что решила посмотреть следы от экзекуции, велела Амире спустить с него калсоны - она опять не в силах произнести мягкое "л". Кальсоны, - машинально поправляю её. Да, калсоны, - говорит она с твёрдым "л", и я снова смеюсь. Ещё Мона говорит, что Энди весь покраснел, когда Амми спускала с него штаны. Очень хорошо, - думаю я; пусть терпит позор, если не умеет вести себя прилично. Смотрю на Амиру, она с видимым удовольствием взирает на исполосованную попку Энди. Похоже, эта девочка не так проста, как я думала. Ладно, хватит размышлять! Our show must go on!
  
  У миссис Моны на лице по-прежнему зверское выражение. Я говорю ей: go on! Она берёт свежую розгу и не жалеет сил. Её розга театрально громко свистит в воздухе, прежде чем ненадолго застыть на голой попке Энди. После каждой розги он громко орёт, совсем не стесняясь Амиры. Мона говорит по-английски, что надо было запихнуть в рот Энди кляп. Наверно, имеет в виду свой любимый красный шар с застёжками на затылке. Сегодня мне совсем не жалко супруга. Хочу, чтобы миссис Мона основательно его проучила. Начинаю думать, что она права, и что без регулярной дрессировки мой тембо никогда не станет вести себя подобающим образом. Что ж, пусть терпит позор и боль.
  Andy screams after each Mona's hit and she laughs at him.Миссис Мона прекращает экзекуцию, лишь изломав о попку Энди две бамбуковые розги, довольно толстые. Ягодицы Энди сплошь покрыты красными полосами, живого места не осталось. Так ему и надо!
  
  Миссис Мона, Амира и я, молча, лицезрим то, во что должны превращаться ягодицы stiff guys. Энди тоже молчит. В спальне повисает неловкая тишина, словно три женщины и мужчина забыли слова пьесы, а суфлёра здесь нет. Лучшим актёром оказывается Энди:
  - Missis Mona, I'm sorry. Forgive me, please!
  Мона подходит ближе к изголовью кровати, Энди целует ей руку, потом поворачивает голову в мою сторону:
  - Джей, я буду верным и послушным мужем. Правда, Джей! - восклицает он.
  Мне становится смешно. "Правда, Джей", - повторяю голосом старой карги. Мона и Амира с удивлением смотрят на меня, они не понимают по-русски.
  - Говоришь, что обещаешь слушаться? - переспрашиваю мужа.
  - Да, Джей.
  Быстро придумываю тест на послушание. Потом говорю:
  - Докажи своё послушание, милый. По-английски, прямо сейчас попроси Амиру, чтобы она дала тебе десять розог.
  Энди долго смотрит на меня, опять краснеет, переводит взгляд на Амиру. Собравшись с духом, произносит:
  - Miss Amira, give me ten strokes, please.
  - Okay! - восклицаю, - Amira, it's a joke. But if you want, you may give him several strokes on his naked bottom.
  Она отрицательно качает головой. Что ж, тогда пора опускать занавес.
  
  Миссис Мона и Амира покидают нашу спальню. Я же беру "Canon" и запечатлеваю для истории своего русского тембо. На цветных photos он лежит, уткнувшись лицом в бардовую простыню, в спущенных голубых кал-сонах, как говорит миссис Мона. Его исполосованные ягодицы видны особенно отчётливо. Наклоняюсь к мужу, интимно шепчу:
  - Милый, за то, что ты прячешь своё личико от жены и от "Canon", миссис Мона выпорет тебя в следующий раз. К тому же сегодня ты слишком откровенно вилял своей бесстыжей попкой перед принцессой Амирой. Хочешь ей понравиться? Ну, ну... Прочти в романе Андрея Гусева, что тебя ждёт в таком случае.
  
  
   Copyright (c) 2017 by Andrei E.Gusev
  
  
  
  
    []


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"