Дедушка [звучит смех, дети играют в мяч, он обращается к внуку]: Эй, Маунг Тин, если сборщик услышит смех...
Слуга: Я услышал! Здесь смех, значит довольство и достаток, значит вас можно обложить еще одним налогом! Именем дракона! [воины забирают многие, заодно и мяч] И это пригодится дракону.
...
[Через некоторое время у Мауинг Тина забирают и дудочку при сходных обстоятельствах сбора налогов]
...
Слуга [над воротами крепости дракона]: Зачем ты пришел?
Воин [вооружен мечом]: Убить дракона!
Слуга: Зачем?
Воин: Я хочу освободить людей!
Слуга: А что несут твои слуги?
Воин: Царские одежды... Я облачусь в них, когда захвачу власть!
Слуга: А... ты хочешь власти? Что ж... войди!
...
Слуга: Мятежник пал. Слава дракону!
...
Воин [вооружен булавой]: Эй, отворите! Я пришел сразиться с драконом!
Слуга: Зачем?
Воин: Чтобы освободить людей!
Слуга: А зачем эти пустые мешки?
Воин: В них я сложу все богатства, которые захвачу, победив дракона.
Слуга: А... ты хочешь богатства. Что ж... войди!
...
Слуга: Мятежник пал. Слава дракону!
...
Черепаха [ее в озере поймал Маунг Тин в сеть]: Отпусти меня! Я дам тебе награду!
Маунг Тин: Лучшая награда черепахи - черепаховый суп!
Черепаха: Я дам тебе все, что ты пожелаешь!
Маунг Тин: Не ты ли та черепаха, что хранит великую тайну?!
Черепаха: Многое хранится в моем озере... Вот, погляди! [показывает в воде золото]
Маунг Тин: А зачем мне золото? Его все равно отберет дракон... Это и есть твоя тайна?
Черепаха: Нет, это всего лишь золото.
...
Маунг Тин [отказался и от драгоценностей, тогда она отдает меч]: Волшебный меч! С таким мечом мне не страшен дракон! Теперь я знаю, это твой тайна!
Черепаха: Нет, это всего лишь оружие. Оно может убить дракона, но только одного.
Маунг Тин: А разве есть еще дракон?
Черепаха: Да. Уже есть. Гляди вокруг, гляди в себя, и ты его увидишь! Будь осторожен!
...
Маунг Тин [победил и смертельно ранил дракона, вооруженного булавой]: Конец дракону!
Дракон: Нет, не конец! Теперь не я, а ты дракон! Я хотел убить дракона, чтобы освободить людей... Я победил его! Умирая, он сказал те самые слова, которые я говорю тебе - "теперь ты дракон"! Но я не задумался над его словами... Я вошел в сокровищницу дракона и золото овладело мной! Я забыл свою мечту об освобождении людей, я стал хранителем сокровищ, более ревностным, чем прежний дракон. Постепенно я сам стал драконом... [умирает]
Маунг Тин: Ты стал драконом, потому что никогда не был человеком.
...
Летучие мыши [в сокровищнице]: Еще один дракон. Совсем еще мальчик, а уже дракон.
[Маунг Тин видит в сокровищнице и свой мяч, и дудочку, отобранную слугами дракона]
Слуга: Стража перебита! Народ может взбунтоваться!
Маунг Тин: Вызвать новую стражу! Удвоить стражу!
Слуга: Будет исполнено, великий дракон!
Маунг Тин [думает]: А разве есть еще дракон...
...
Неаполитанское население изнемогало под бременем налогов и вымогательств со стороны испанского правительства. Притеснения приняли особенно невыносимый характер, когда вице-королём стал Родриго Понсе де Леон, герцог Аркос. 7 июля вспыхнуло восстание. На базарной площади торговцы фруктами отказались платить наложенную на них пошлину. Масса народа, толпившаяся на улицах по случаю праздника, приняла участие в споре.
Мазаньелло, молодой рыбак, торговавший фруктами, убил одного из чиновников. Пример его нашёл подражателей. Толпа с криками "долой пошлину" направилась к таможням, разрушила их и опустошила, затем открыла тюрьмы и навела ужас на вице-короля, поспешно бежавшего из города. Вечером народ, собравшись на площади, провозгласил начальником города Мазаньелло, который немедленно издал указ, гласивший, что "всякий, кто не поступит в течение суток в ряды восставших, будет казнён".
Каждый день Мазаньелло в костюме рыбака восседал под балдахином на площади, творя суд - его приговоры немедленно приводились в исполнение. Между тем три сотни бандитов напали на приверженцев Мазаньелло, желая разграбить город; Мазаньелло отразил их нападение, храбро сражаясь впереди своих товарищей, и этим окончательно привлёк к себе сердца всех и стал идолом толпы.
Чуждый всякого честолюбия и лукавства, Мазаньелло в политическом отношении являлся совершенно неопытным человеком, которого очень легко было обойти. Это удалось кардиналу Филомарино и легисту Дженовино. Они убедили Мазаньелло согласиться на капитуляцию на следующих условиях: народ получает равные с дворянством политические права и сохраняет оружие до подтверждения договора испанским королём; налоги, установленные после короля Карла V, отменяются; восставшим даруется амнистия. В сопровождении громадной толпы Мазаньелло отправился в собор, где вице-король поклялся свято соблюдать договор. После присяги Мазаньелло заявил, что его миссия окончена, разодрал свои роскошные одежды и пешком отправился в свою убогую хижину.
С этого дня у Мазаньелло проявились признаки безумия. Народ, однако, продолжал слепо повиноваться Мазаньелло и исполнять самые его дикие приказания. При таком положении дел для вице-короля нетрудно было восстановить против него толпу: 16 июля Мазаньелло убили, его голову посадили на пику, а тело бросили в грязь. На другой день народ раскаялся, отыскал труп своего бывшего вождя и устроил ему торжественные похороны: его тело в сопровождении 550 священников и 80-тысячной толпы народа было перевезено в церковь, где его похоронили. Герцог Аркос блестящими обещаниями убедил народ сложить оружие, а затем велел бомбардировать город и предал его грабежу.
История мятежа Мазаньелло получила широкую известность в России пушкинского времени благодаря успеху оперы "Немая из Портичи". Е. А. Баратынский писал: