- Вы сильно заблуждаетесь! - Майк наклонился вперед, возбужденно размахивая рукой, - Истина - это философская категория. Это одно из тех орудий, которые наш мозг использует для того, чтобы возвысить нас над животными как создания высшего порядка. Животные следуют Истине, но не знают ее. Они видят мир, но не видят его красоту.
- Ох! - застонал Язон. - С вами невозможно разговаривать. Мы не понимаем друг друга, мы говорим на разных языках. Давайте попробуем условиться о значении тех терминов, которые употребляем. Для начала - вы знаете различие между этикой и этосом?
- Конечно! - выпалил Майк, и искорки радости блеснули в его глазах при мысли о возможности взять верх в споре. - Этика - это учение о морали: что хорошо, что плохо, что верно, что неверно. Этика занимается моральными обязанностями и долгом. Этос - это философский термин, обозначающий характерные черты одного человека, какой-либо группы или общества людей.
...
Вскоре последовал приказ остановиться, и толпа оборванцев окружила Чаку. Чака, поочередно подзывал рабов, выдавал каждому по одному или несколько корней. Вероятно, соразмерно заслугам.
- К'е nam h'vas vi? - он ткнул дубинкой Язона.
- Mia namo estas Iason, mia amiko estas Mikah.
Язон ответил на правильном эсперанто, и Чака, кажется, его понял, так как что-то пробурчал и стал рыться в корзине.
Язон чувствовал, что из-под маски его изучают внимательные глаза.
- Откуда вы пришли? Это ваш корабль загорелся и затонул там? - дубинка вновь коснулась груди Язона.
- Да. Это был наш корабль. Мы прилетели издалека.
- С другой стороны океана? - спросил он. Очевидно, это было самое отдаленное место, какое мог вообразить себе рабовладелец.
- Да. - У Язона не было настроения читать лекцию по астрономии. - Когда нам дадут поесть? - спросил он.
- Ты был богатым человеком у себя в стране. У тебя был корабль и башмаки. Здесь ты раб. Мой раб. Вы оба мои рабы.
- Я твой раб. Я твой раб. Но даже рабам необходимо время от времени что-нибудь есть.
Чака отыскал в корзине корень, разломил его пополам и бросил на землю перед Язоном.
- Работай лучше - получишь больше.
...
Возле одной из дюн была навалена груда камней. Подойдя к ней, рабы остановились, издали приветственный крик и опустились на землю. Очевидно, встреча произошла у некоего межевого знака, означавшего границу владений.
Чака водрузил одну ногу на камень и застыл в ожидании. Второй предводитель, заняв позицию в добрых десяти шагах от Чаки, поднял над головой каменный молоток.
- Ненавижу тебя, Чака! - проревел он.
- Ненавижу тебя, Фасимба!
Обмен проклятиями, казалось, был столь же обязательным, как па-де-де в балете. Оба потрясли оружием, выкрикнули в адрес друг друга несколько угроз, затем сели и принялись мирно беседовать.
Фасимба был одет в такой же отвратительный, наводящий ужас наряд, как и Чака, за исключением некоторых деталей. Кроме раковины его голову украшал череп росмаро, дополненный несколькими рядами клыков и рогов, остальные различия касались исключительно окраски костюма. Оба они были, очевидно, равны по положению.
- Я убил сегодня росмаро! Второй раз за десять дней! - сказал Чака.
- Хорошая добыча. Росмаро - отлично! Где два раба, которых ты должен мне?
- Я должен тебе двух рабов?
- Ты должен мне двух рабов. Не притворяйся дураком. Я принес тебе железную стрелу от дзертаноджей. А второго раба ты должен мне за убитого.
- У меня есть два раба. Вчера я захватил двух рабов из-за океана.
- Хорошая добыча. Рабы - отлично!
Чака подошел к нерадивому рабу, который днем вызвал его гнев.
- Хороший раб, - сказал он, провожая свое имущество пинком.
- Слишком тощий.
- Ты не прав. Сплошные мускулы. Хорошо работает и мало ест.
- Ты - лжец.
- Ненавижу тебя, Фасимба!
- Ненавижу тебя, Чака! А где твой второй раб?
- Есть чужеземец из-за океана. Он может рассказать тебе много забавных историй. Хорошо работает и мало ест.
Язон постарался увернуться, но все же удар свалил его на землю. И прежде чем он успел опомниться, Чака схватил за руку Майка и перетащил его через невидимую линию границы.
- Плохо выглядит. Большая дыра в голове, - сказал Фасимба, осматривая нового раба.
- Он хорошо работает, а дыра уже почти зажила. Он очень силен.
- Ты дашь мне другого, если он умрет?
- Дам. Ненавижу тебя, Фасимба!
- Ненавижу тебя, Чака!
...
- Гм... Не так-то просто изменить социальное устройство... - он помолчал. - Скажи, Айджейл, хотела бы ты стать свободным человеком?
- Что значит "свободным человеком"?
- Свобода - это когда нет ни рабов, ни рабовладельцев. Каждый может пойти куда захочет и делать что захочет.
- Мне не нравится, - Айджейл даже задрожала. - А кто будет заботиться обо мне? Как я могу искать креноджи одна? Надо искать креноджи всем вместе. Один умрет от голода.
- Если все будут свободны, ты сможешь объединиться с другими людьми для поисков креноджей.
- Глупость. Кто найдет креноджи, тот их и съест. Никто не станет делить пищу, как это делает хозяин. Мне нравится есть креноджи.
...
Язон отдал приказ идти дальше, и это решение всем пришлось по душе. Люди, уставшие от тоски повседневной жизни, ожидали увидеть хорошую схватку. И, когда на горизонте появился отряд очередных собирателей креноджей, на лицах рабов промелькнуло некое подобие радости.
- Ненавижу тебя, Чака! - кричал на бегу Фасимба. - Ты пришел на мою землю. Я убью тебя!
- Постой!.. Да, да, я ненавижу тебя, Фасимба, прости, чуть не забыл. Мне не нужна твоя земля. Я хочу поговорить с тобой...
- У тебя новый голос, Чака, - сказал, останавливаясь, Фасимба. Он поднял над головой каменный топор и замер в ожидании.
- Да, я - новый Чака. Старого Чаки больше нет. Он умер. Я хочу забрать у тебя своего раба. Отдай мне его, и мы уйдем.
- Чака был хороший воин. Ты, наверно, лучше Чаки, - он в гневе потряс топором, - но не лучше меня!
...
- Язон порылся в корзине и достал кренодж. - Вот, возьми.
- Где ты взял отравленный кренодж? - удивился Фасимба. - Я использую его.
- Он не отравлен, Фасимба. Он съедобен ровно настолько, насколько вообще съедобны все эти фрукты.
- Ты отлично лжешь, Чака. Я дам тебе за него стрелу, - засмеялся Фасимба.
- Он твой, - сказал Язон, кидая Фасимбе плод, - но говорю тебе, он не отравлен.
- Это я скажу тому человеку, которого буду угощать. Я хорошо использую твой кренодж, - и он бросил Язону стрелу.
Язон взглянул на подарок Фасимбы. Стрела была ржавая и с трещиной.
...
Нарсиси потянул цепь, но Язон не сдвинулся с места. Все удивленно переглянулись.
- Человек, который принес в Путлико новый мир - не раб. Это должно быть известно всем. Я согласен работать под охраной, но с рабством покончено раз и навсегда.
- Но ты не один из нас. Следовательно, ты - раб.
- Я ввожу третью категорию лиц в ваше социальное устройство: служащие, работающие по найму. Без особого желания, правда, я даю согласие наняться к вам на работу, но требую, чтобы со мной обращались соответствующим образом. Убив раба, что вы потеряете? Очень немного. Их в вашем загоне предостаточно. Любой заменит убитого. А убив меня, что вы будете иметь? Мозги на дубинке?! Вряд ли они вам пригодятся.
- Отец, он говорит, что я не могу его убить? - удивленно спросил Нарсиси.
- Нет. Он имеет в виду не это. Он говорит, что если мы его убьем, никто не выполнит за него работу, столь необходимую для нас. Я понял его, и мне это не нравится. Есть только рабы и рабовладельцы. Так было всегда. Все остальное противоречит естественному порядку. Но он поставил нас в такие условия, что нам необходимо предоставить ему некоторую свободу. Однако мы еще посмотрим, сумеет ли он сделать все то, что тут наобещал мне. Если нет, я лично размозжу его голову о стенку. Мне противны всякие новые идеи.
...
- Что бы ты сделал, если бы я дал тебе дубину? - спросил он высокого, крепкого на вид раба; помогая ему подтаскивать бревно к мастерской.
- Что бы я сделал? - прохрипел раб, сморщив лоб и открыв рот от напряженной работы мысли.
- Да, именно об этом я тебя спрашиваю. И не останавливайся, ради бога, мне не хочется, чтобы охрана что-нибудь заметила.
- Если у меня будет дубина, я буду убивать, - возбужденно ответил раб, сжимая воображаемое оружие.
- А меня ты бы тоже убил?
- Конечно, - он оглядел Язона, - ты не особенно сильный.
- Но если я дам тебе дубину, разве я не стану твоим другом? Почему бы тебе не убить кого-нибудь другого?
Такой поворот вопроса поставил раба в тупик.
...
- Я обдумал твои просьбы, - сказал Хертуг, неохотно отрываясь от драгоценного ящика. - Ты получишь личные помещения, одного-двух рабов, достаточно пищи, а по святым дням вино и пиво.
- А что-нибудь покрепче?
- Ты не можешь и представить ничего лучше! Вина Перссонов с виноградных полей на склонах горы Мальвилли славятся как крепчайшие!
- Они станут еще крепче и знаменитее, когда я перегоню их через перегонный куб. Пока я здесь, мне многое предстоит сделать. Например, я построю ватерклозет, покуда еще не заработал ревматизм из-за дыр в ваших сортирах. Но в первую очередь я сконструирую станок для изготовления денег. Их потребуется много. Мои изобретения несколько дороговаты, поэтому лучше заранее запастись деньгами. Надеюсь, у тебя нет никаких религиозных табу на обогащение?
- Нет! - с готовностью ответил Хертуг.
...
Язон подошел к окну и посмотрел на островной город. Тучи рассеялись, и слабый солнечный свет озарял мокрые крыши домов.
- Ты хочешь владеть всем этим, Хертуг?
- Говори...
- Я уже не раз намекал тебе на это, а теперь говорю прямо. Я открою тебе все секреты твоих врагов, я научу тебя перегонять нефть, как это делают дзертаноджи, я покажу, как Мастрегулы получают серную кислоту, как Трозеллинги делают кароджи. Я усовершенствую твое оружие и создам новое. Война будет столь ужасной, что очень скоро она станет невозможной. Твои войска будут всегда побеждать, ты станешь единственным властелином Аппсалы и всей планеты. Богатейшие земли станут твоими. Ты будешь упиваться властью. Всех твоих врагов ждет скорая и страшная смерть.
- Слава Перссонам! - закричал Хертуг, вскакивая.
...
Неужели вы думаете, что я все это затеял во имя Хертуга? Я вытащу этот мир из рутины невежества и направлю его в новое, технологическое будущее.
- Я раньше не понимал...
- К сожалению, это типично для вас. На этой планете статичная, мертвая культура. Она никогда не смогла бы развиваться без сильного толчка извне. И я уже сделал этот толчок. Пока все технические знания заморожены, засекречены, никакого прогресса быть не может. Возможны лишь незначительные изменения и усовершенствования внутри кланов. Но ничего глобального. Я разрушу все это. Я передам Хертугу все местные секреты, плюс к тому множество сведений, которые здесь никому не известны. Это нарушит моральный баланс в обществе. Раньше кланы были примерно равны по силе, теперь Хертуг станет сильнее всех, развяжет войну и победит их всех - одного за другим.
- Войну? - переспросил Майк. Ноздри его раздулись, а в глазах появился лихорадочный блеск. - Вы сказали войну?
- Да, - благодушно ответил Язон, отпивая из стакана. Он так погрузился в собственные мысли, что не заметил возбуждения Майка. - Как кто-то справедливо заметил - нельзя приготовить яичницу, не разбив яйца... Предоставленный сам себе, этот мир до скончания дней так и ковылял бы по своей орбите, если б не я. Девяносто пять процентов населения по-прежнему были бы обречены на болезни, голод, нищету, рабство. Но я начну небольшую научную войну и уничтожу конкурентов Хертуга. Когда все будет кончено, станет лучше для всех. Хертуг ликвидирует границы между племенами и станет диктатором. Работа, которой я занят, не по плечу престарелым сцилоджам, поэтому я возьму в обучение способных рабов и юношей из хороших семей. Начнется бурный расцвет промышленности. Я обещаю! Научная революция захлестнет планету. Машины, свободное предпринимательство, капитализм, досуг, искусство...
- Чудовище! - процедил Майк сквозь зубы. - Чтобы удовлетворить свое честолюбие, вы готовы развязать войну и обречь на смерть тысячи невинных. Я остановлю вас, даже если мне придется заплатить за это собственной жизнью.
- Вы что-то сказали? - спросил Язон, поднимая голову. Он задремал, погруженный в видения золотого будущего.
...
Казалось, что ничто не могло сдержать Язона. "Утренняя звезда" сеяла смерть направо и налево. Солдаты Трозеллингов растерялись от неожиданного напора, стрелы их не задевали Язона, и он, сломя голову, продвигался все дальше и дальше.
Одним глазом Язон успел заметить среди Трозеллингов Майка. Предатель. Он был здесь. Этот факт придал Язону новые силы.
Но поздно! Слишком поздно. Айджейл обречена. Занесенный над ее головой меч уже рассекал воздух для сокрушительного удара.
Невероятным усилием Язон в прыжке дотянулся до убийцы, свалил его с ног и вместе с ним повалился на пол.
Силы были неравны. Шесть человек бросились на лежащего Язона, но он еще успел отбить один удар меча, потом другой, и даже сам нанес врагу два-три ответных удара. Продержаться. Еще немного. Где-то уже совсем рядом Язон слышал победные возгласы Перссонов. Хоть несколько секунд.
Язон, вскочив на ноги, отбросил еще двух Трозеллингов, развернулся... и увидел прямо перед собой глубокого старика со сверкающим мечом в руке.
- Умри, демон! Умри, разрушитель! - И это было последнее, что услышал Язон.
Длинное, холодное лезвие обожгло тело и прошло насквозь.