gabriel blessing : другие произведения.

Холм Мечей (Google перевод)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Никаких прав на кроссовер по Familiar of Zero - Fate/Stay Night не предъявляю, и использую на сайте лишь как доступ к быстрому переводу. Когда Луиза Валлиер выполнила свой призыв к ее знакомым, она, конечно же, не ожидала, что это будет человек! Как ни странно, мальчик, которого она вызвала, Широ Эмия, не ожидал, что его так скоро вызовут. Он еще даже не умер!
  
  Ссылка:
  https://www.fanfiction.net/s/6154638
  Фэндом:
  Судьба / ночь пребывания + Знакомый Zero Crossover
  Статус:
  Закончен
  Опубликовано:
  19.07.2010
  Изменен:
  18.11.2010
  
  
  
  Нарисовать: Первая ночь
  
  
  Холм Мечей
  
  Примечание автора: Потому что, если честно, эти две истории должны были быть объединены в какой-то момент. Они оба о том, что кто-то вызывает кого-то другого, вызывающего и вызывающего вступают в отношения, а также мощные мечские бои с магией. Я собираюсь играть в нее быстро и свободно с ночным фоном Fate / stay. Ожидайте элементы маршрутов Fate и Bladeworks. Я буду рисовать в основном аниме для элементов Familiar of Zero, хотя я не планирую играть в игру за эпизоды, поэтому ожидайте, что некоторые сцены никогда не попадут на страницу.
  
  Вы знаете, это было не так, как я видел свой день. Я имею в виду, кто мог это увидеть? Я имею в виду, да, технически, я не должен удивляться этому. Это не первый случай, когда сверхъестественное вторглось в мои мирные дни. Это не первый раз, когда я неохотно таскался в странную и древнюю традицию и не имел другого выбора, кроме как приспосабливаться как можно лучше. Черт, мне даже не первый раз приходилось сталкиваться с вызовами.
  
  Это, однако, первый раз, когда я был вызван.
  
  Ну, технически, я полагаю, меня вызвали раньше. Только это не случится со мной, пока я не умру. Но это до сих пор технически произошло раньше, поэтому ...
  
  Знаешь что? Я обвиняю в этом корень мира. Только что-то столь же непостижимо древнее и сильное, как это могло бы когда-либо уйти от чего-то, что действительно должно было парадоксализовать меня сейчас.
  
  Конечно, все эти проклятия - это всего лишь очень завуалированная попытка отвлечься от того факта, что я только что был поглощен каким-то странным зеленым овалоидом посреди оживленного перекрестка, пронесшим непостижимые расстояния через черную чернильную пустоту, и я теперь стоящий в рассеянном облаке дыма в травянистом дворе замка, окруженном группой того, что, кажется, зияет учениками.
  
  Быстрый взгляд на мое окружение, и я позволяю себе немного расслабиться. Когда я впервые увидел конец черноты, которая объявила о моем прибытии в пункт назначения, я решил, что осторожность будет часовым словом для моего первоначального ответа. Когда вызов вызвал меня на пятьдесят футов над головами ничего не подозревающих учеников, я быстро подкрепил свое тело и приспособился к падению. Взрыв, обозначенный базой моего призыва, скрыл мою посадочную площадку, но я устроил себя так, что я, скорее всего, приземлюсь на ноги и приготовлюсь к неожиданному рулону, если земля окажется неровной.
  
  С короткой спотыкой я позволил своим ногам согнуться под действием удара, и пошел к одному колену и одной руке, чтобы успокоиться, когда я приземлился. С другой стороны, я держался подальше, открыв ладонь и готовый проследить в сердце. Я вспомнил шесть лезвий и приготовил их. Я слишком хорошо помнил обстоятельства, когда я был призвателем, и нет никакого способа узнать, есть ли копье, владеющее маньяком, просто ожидая, чтобы вырезать моего собственного бывшего призывателя, который мне нужно будет проехать.
  
  Мне показалось мягко ироничным, что одна из лезвий, которую я имел в виду, была той же, что и против меня в тот день.
  
  Тем не менее, я держу себя низко на земле, чтобы уменьшить свой профиль по высоте, и приготовьтесь к прыжку в любом направлении, если это необходимо. Несмотря на то, что дым блокировал мое мнение, мои чувства были настроены, и я точно оценил положение каждого в этой области. И когда нежный ветерок рассеивает сернистый дым вокруг меня, чтобы мои глаза снова стали полезными сенсорными органами, я поднимаю их, чтобы посмотреть на того, кто меня вызвал.
  
  Young. Это первое, что я могу описать, чтобы описать девушку передо мной. Она была очень тонкой из рамы, с головой длинных волос, так что клубничная блондинка казалась почти розовой в ярком солнечном свете, и глаза такие светлые оттенки коричневого, что они казались почти янтарными. Когда мы встретились глазами, я чувствую это: мягкий трепет волшебства, который не мой, пробегает сквозь меня, напевая как жилы моей крови, так и схемы моей магии. В моем уме нет сомнений: это девушка, которая вызвала меня.
  
  В первый бесконечный момент, когда мы оба увидели друг друга, я делюсь в голове тем, как я должен реагировать на это. Я был явно вызван, но помимо этого у меня нет другой идеи, что происходит. Из опыта прошлого я знаю, что неотъемлемой частью ритуала призыва является обеспечение того, чтобы призванное существо знало, что необходимо для его выживания в возрасте и окружающей среде, к которым оно было вызвано, а также о знании конкретных целей о конкретном вызове. Однако единственное, что я чувствую в странной магической велосипеде, проходящей через меня, - это знание, которое передо мной является тем, кто несет ответственность за то, что я привел меня в это место. Я спорю на мгновение о том, как я должен реагировать на это, и пока я молча становлюсь на колени, толпа вокруг меня начинает пробиваться к непонятной болтовне.
  
  Одна из толпы, видимо, еще одна студентка с рыжими волосами и один из самых больших сундуков, которые я когда-либо видел, называет то, что звучит насмешливо, и начинает смеяться в явно смущенном и жестоком образе. Я принимаю во внимание как враждебность, так и тот факт, что я не могу понять, что именно говорится. Когда я расшифровываю больше толпы, мои глаза все еще запираются на глазах моего призывателя, я принимаю к сведению тот факт, что язык, на котором говорят, незнакомы. Это звучит странно, как английский, но только фонетическим способом. Я не могу понять ни словарный запас, ни структуру глагола. Розововолосая девушка передо мной кажется неохотой, как и я, чтобы разорвать зрительный контакт, но, как ни говорила рыжая, это, по-видимому, достаточно, чтобы сломать момент. Ее глаза отталкиваются от меня, и она что-то бросает лысому в очках со штатом, стоящим рядом. Лысый парень говорит что-то взамен, и оба спорят на мгновение.
  
  Я воспользовался кратким перерывом, чтобы отметить детали моего окружения. Я сразу же замечаю, что я единственный, кто не в какой-то форме. Это также связано с тем фактом, что большинство очевидных учеников, похоже, соединены с различными животными, от мирского до действительно причудливого. У одного из них, похоже, есть плавающее глазное яблоко, а у другого есть змея, обернутая вокруг них. Кроме них - девушка с маленькой лягушкой, заметно возвышающейся на ее плече, а другая с тем, что, по-видимому, является честным и бесстрашным драконом, дракон рухнул рядом с ней в расслабленной манере.
  
  Кажется, что не так много логики, все рассмотренное, чтобы собрать вместе то, что здесь происходит. Кажется, это какой-то групповой ритуал, может быть, какая-то совершеннолетняя церемония, и я, кажется, вызвал волнение. Похоже, этот ритуал не предназначался для слуг. Может быть, какой-то дух или знакомый? Мне нужно больше информации, прежде чем приходить к каким-то конкретным выводам, но до сих пор моя логика кажется довольно звуковой.
  
  Я возвращаю свое внимание к розовой девушке и лысым людям. Похоже, мое присутствие вызывало какой-то спор, и девушка выглядела так, будто она была в конце своего вывода. Она тоже не выглядит счастливой.
  
  Поэтому, когда я стоял на коленях, молча наблюдая за мной, я принимаю второе решение о том, как я буду отвечать.
  
  Это кажется справедливым. Кажется, эта девушка была пристыжена каким-то образом ненадлежащим образом излагала призывный ритуал. Как человек, который сам был на стороне команды ритуала с аналогичным риском, справедливо я отвечаю так же, как тот, который я назвал. На данный момент, по крайней мере.
  
  Когда я впервые приехал больше, чем мои глаза, я стою на высоте. Внезапное движение вызывает кратковременное движение среди наблюдателей и привлекает внимание учащегося и учителя. Мое движение, похоже, поражает розовую девочку, и она неосознанно немного утихает, когда я раскрываю всю свою высоту. Я знал даже еще в подростковом возрасте, что, как только я закончил расти, я был бы намного выше, чем средний японский мужчина. Судя по лысому инструктору поблизости, я все еще немного высок, где бы я ни был, но не так заметно, как дома. Тем не менее, девушка передо мной коротка даже по японским меркам, поэтому я стоял почти над головой и грудью над ней. Глядя на нее, я говорю в первый раз.
  
  "Я прошу тебя, ты мой Учитель?"
  
  Я мог сказать, что мои слова смутили их. Было очевидно, что у них было так же много удачи, что я пытаюсь сказать, что я такой, какой они есть. Тем не менее, даже если она не может понять мои слова, она может понять мой тон и позу. Несмотря на неконфронтационный характер, я, несомненно, уверенно доверяю уверенности, несмотря на мое внезапное прибытие, и я тщательно определяю тон своего голоса в очевидный вопрос.
  
  Она слегка заикается один раз, а затем говорит что-то короткое и резкое, очевидный вопрос.
  
  "По твоему призыву я вышел. Я прошу тебя снова, ты мой Учитель?"
  
  Кажется, она наконец поняла, что я говорю совершенно иначе, чем она. Краткий трепет болтовни крутит толпу, наблюдая за студентами, которые, похоже, с большим удовольствием относятся ко всему спектаклю. Рыжеволосая девушка, которая смеялась раньше, что-то повторила, повторив ее слова еще более смехом, на этот раз менее преднамеренно жестокими и более просто ее просто нахожу ситуацию невероятно забавной. Это подталкивает моего призывателя к действию, и она нерешительно выпрямилась и сделала резкое движение рукой, издавая то, что звучит как императивная команда. Из движения ее руки я могу вывести то, что она пытается сказать.
  
  С кратким кивком в знак благодарности я снова опустил колено перед собой. Вместо того, чтобы приседать раньше, когда я готовился к действию, этот был прямо поддержан и горд, как рыцарь перед королевой. По-видимому, и моя дедуктивная способность, и моя гордая позиция помогли облегчить некоторую смущение девушки, и ей удается восстановить ее опору. С видом кого-то, кто смирился с их судьбой, она набрасывает на меня свою палочку, да, и честна с волшебной палочкой, и начала что-то повторять. Ах. Это должно помочь. Похоже, что ритуал был неполным.
  
  Я терпеливо ждал, и, наконец, она, казалось, закончила заклинание и с гримасой закрыла глаза и наклонилась.
  
  Ах. Хех. Запечатанный с поцелуем, который я вижу.
  
  После того, как акт был закончен, она отступила назад, закрыв глаза, прежде чем, наконец, открыв их. Даже когда лысый инструктор сказал что-то важное, я почувствовал, что волшебство призыва в моих кругах начинает нагреваться. Он распространялся, как огонь, курсирующий по моему телу, пока он, наконец, не сосредоточился на моей левой руке. С гримасой я оглянулся и заметил, что я, кажется, испускаю дым. Как огонь.
  
  Я подавил гримасу и поднял руку перед моим лицом, отметив, что волшебство горит, излучая яркий свет, буквально жгущий сквозь мою мышечную плоть и кожу, вписывая знак, который выглядел смутно руническим в моей руке, даже когда мой кулак отчаянно отворились, когда мышцы ушли, как будто они были вставлены в розетку. На короткое мгновение я почувствовал беспокойство об этом. Неужели это такая хорошая идея, чтобы позволить себе втянуться в такой контракт? Плохие вещи могут случиться, если вы не будете осторожны с тем, с кем вы подписались. Особенно, когда контракт подписан с магами.
  
  Ну, теперь не стоит беспокоиться об этом. Если хуже будет хуже, я всегда могу либо убить своего призывателя, либо просто использовать Rule Breaker на себе.
  
  Наконец, боль закончилась, и я перестала задыхаться от стоны боли. С окончательным взглядом на руны на моей руке я сжал мой больной кулак. Громкий звук моих трещин пальцев эхом отозвался сквозь зрителей. После того, как они записали руны в память с мысленной запиской, чтобы взглянуть на них позже, я обратил свой взгляд назад к моему собеседнику, который выглядел смутно обеспокоенным всем процессом и очевидной болью, которую он меня пережил. Повернув кулак, чтобы показать ей знаки, я снова заговорил.
  
  "С этим пакт завершен. Я жду ваших приказаний, Учитель".
  
  Я предположил, что с завершением контракта он сгладит некоторые мелкие детали, которые касались меня. Как языковой барьер. И какого черта меня вызвали.
  
  Когда лысый мужчина снова заговорил, и я все еще не мог понять, что он сказал, я также понял, что до сих пор не знал, какую задачу я должен объединить с этой девушкой. Отлично.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Несколько часов спустя было несколько разочаровывающих, о чем заботилась проблема языкового барьера. Эти несколько часов в основном состояли из того, что я терпеливо указывал на объекты вокруг меня, произнося их имена на японском языке и пытаясь убедить моего Учителя сказать тот же объект на ее языке. Она казалась менее склонной к участию. Большую часть времени она отвечала со множеством сердитых звуковых слов, в которые вносились случайные дикие жестикуляции. По крайней мере, я предполагаю, что она не участвовала. Наверное, на самом деле возможно, что ее языковое слово для "стула" действительно заняло тридцать секунд, чтобы сказать и задействовать встряхнуть кулаки, но я в этом сомневаюсь. Тем не менее, я упорствовал. Независимо от того, насколько она досадовала, что она переживала этот процесс, пока мы оба не смогли нормально общаться, не было бы никакого успеха в нашем партнерстве. Кроме того, Мне нужна была информация плохо. Где я был? Я не видел никаких признаков электричества или какого-либо современного устройства. Не холодильник, ни печь, ни ад, ни лампочка. В конце концов, я знал, что мне придется использовать уборную и единственное, что я могу молиться, потому что, по крайней мере, у них была проточная вода для туалетов. Или, по крайней мере, какое-то средство гигиены.
  
  Наконец, казалось, что стресс дня, наконец, вызвал, по-видимому, очень короткий характер моего Учителя. С кратким заклинанием и щелчком своей палочки я совершенно неожиданно оказался в центре короткого низкомощного взрыва.
  
  Да. Определенно очень короткая закаленная.
  
  "Мое мое", - сказал я себе, подавшись в отставку. "Похоже, я был вызван ужасным Учителем".
  
  "Я понял это!" - удивленно сказала девушка.
  
  "И я это понял", - ответил я, в равной степени удивленный. Мы оба ненадолго уставились друг на друга, прежде чем я встряхнул его и продолжил. "Если это заклинание предназначалось для нас, чтобы понимать друг друга, это было, пожалуй, самым жестоким переводным заклинанием, которое я когда-либо видел".
  
  Девушка просто вздохнула и устало посмотрела на свою палочку. "Предполагалось, что это заклинание молчания".
  
  Мое бровь чуть-чуть дергалось, только один раз. "Я вижу." Она просто пыталась закрыть меня? Действительно ужасный мастер. Я отмахнулся и встал с земли, где меня послал взрыв. "Хорошо, тогда позвольте мне сделать введение, что я не смог раньше". Еще раз возвышаясь над ней, я наклонил спину к носу, положив одну руку на грудь. "Меня зовут Эмия Широ. Хотя я, кажется, вызван без класса, я могу служить профессионально, как Арчер или Сабер. Я также могу служить с достаточной адекватностью как Кастор, Лансер или Убийца. Мои навыки как Райдера, так и Берсерка не хватает, поэтому я искренне надеюсь, что ни один из них не был вашим предназначенным слугой ". Подняв голову, я встретил ее путаные глаза. "Теперь, я прошу вас в третий раз, на этот раз в словах, которые мы оба можем понять:
  
  По-видимому, речь, которую я тщательно подготовила, как будто пробивалась прямо над ее головой. "Арчер или Сабер? Без класса?" Терминология, казалось, смутила ее, и она наклонила голову в сторону и прищурилась, на мгновение пытаясь найти какую-то ссылку на термины, которые я бросал влево и вправо. Наконец, казалось, что она либо не узнала их, либо просто не считала их актуальными. Покачав головой, она отпустила это дело. Предполагая, что гордая позиция, спина, изогнутая руками на ее бедрах, и подтянув подбородок вверх, она продолжила. "Не обращай внимания на это! Да, я твой Учитель, знакомый. И хорошо, что ты теперь можешь понять меня хотя бы". И вот так, она начала раздеваться. "Теперь сначала вы можете взять их и вымыть". Она бросила рубашку и юбку, что теперь она уже не носила мне лицо и повернулась, чтобы открыть шкаф за ней. "Я не могу поверить, что у меня есть простолюдин, как знакомый! Почему такая простая вещь? Мне нужен был грифон или дракон, или что-то сильное и величественное. Почему простолюдин?" она жаловалась в воздух, видимо, отвергая меня как мужчину, так и человека, не думая теперь, что мы могли бы, наконец, правильно поговорить.
  
  На этот раз моя бровь снова свихнулась. С очень навязчивой случайностью я взял юбку и блузку с того места, где они обернулись вокруг моего лица, и держал их между моим указательным пальцем и большим пальцем. Держа их осторожно от меня, я наблюдал за своим Учителем, который, по-видимому, думал, что теперь, когда я смогу понять ее приказы, я теперь буду подчиняться им без вопросов или колебаний. Когда она, в полном пренебрежении к моему присутствию, начала менять свои трусики, мои глаза сверкнули к ее рукам. Когда я обнаружил, что обе стороны ее рук голые, мои подозрения были подтверждены.
  
  Мое видение было коротко затушевано, когда она щелкнула отброшенными трусиками через плечо и каким-то образом сумела прибить меня прямо в лицо с ними, не оглядываясь назад. "Омой их тоже", - властно сказала она мне.
  
  "Знаешь, я настойчиво напоминаю ей:" На моей родине после того, как один человек знакомится, как правило, другой человек тоже делает, Учитель ".
  
  "Я Луиза Франсуаза Лу Блан де ла Валлиер, благородная, и я не буду обращаться таким тоном простолюдином", - произнесла Луиза в замешательстве. "Теперь, возьмите те и остальные стирки и приступайте к работе. Если вы вернетесь, пока они не станут чистыми, вы будете вынуждены спать снаружи на ночь".
  
  "Из ваших действий я могу сказать, что вы, возможно, не знакомы с нюансами, вызвавшими слугу", - отвечаю я таким же голосом, как раньше, несмотря на ее наказание. "Я беру это из ваших заявлений, что человеческие призывы необычны в том ритуале, который вы совершили, что привело меня сюда".
  
  "Почему ты предполагаешь поговорить со мной, когда я уже дал тебе приказ, знакомый?" Луиза потребовала от меня, снова подняв руки на бедрах и носу. Тот факт, что она это сделала, готовясь надеть ночную рубашку и, таким образом, все еще полностью обнаженная, смогла уменьшить ее неудовольствие. "Это ваш долг, как знакомый повиноваться! Теперь поторопитесь, или вам не будет еды за неделю!"
  
  Я усмехнулся, несмотря на меня. "Очень хорошо, Учитель. Есть ли больше, которые требуют мытья?" Очевидное развлечение, которое ее приказы отвлекали от меня, казалось, раздражало ее, но она просто махнула рукой в ​​угол с небольшой корзиной для белья. "Будете ли вы спать, пока я беру их?"
  
  "Да", - сказала она, заметив мой знакомый способ поговорить с ней и, похоже, не понравилась, но решила не комментировать ее. "Я буду ожидать, что ты приготовишь мне мой наряд утром".
  
  "В какое время я должен тебя разбудить?" Я спрашиваю ее, собрав вместе отброшенную одежду.
  
  Она взяла секунду, чтобы рассмотреть это, прежде чем, наконец, успокоиться, "Рассвет".
  
  "Когда эта задача будет завершена, приемлемо ли, чтобы я познакомился с замком?" Я остановился у двери, ожидая ответа.
  
  "Хм, вам будет полезно, если вы узнаете дорогу, если у меня есть поручения для вас. Очень хорошо", - соизволила она ответить на меня, когда она вползла в ее постель и уселась под одеяла.
  
  "И еще одно, прежде чем ты спишь, Учитель", продолжаю. "Где я буду спать?"
  
  Без другого слова она махнула рукой на пятно у стены в нескольких футах от кровати, которая была покрыта соломой. Я не мог сдержать смеха, и вся ситуация рисовала от меня, и мое веселье эхом отражалось в комнате, когда я закрывал за собой дверь.
  
  Все еще посмеиваясь, я спустился вниз, следуя по памяти, путь, который мы перенесли к башням общежития раньше в обратном направлении. Приказав Слуге делать прачечную, разговаривая с ними таким неуважительным образом, даже ожидая, что один будет спать на стопке соломы, как собака, и все без командного заклинания для принудительного исполнения любого из этих нелепых приказов? Я не могу не представить себе, что некоторые из Служан, с которыми я общался в прошлом, реагировали на эту нелепую ситуацию, и сама мысль достаточно, чтобы заставить меня снова рассмеяться. Сама мысль о ком-то вроде Гильгамеша или Си Чуланна в фартуке, стирающем нижнее белье девушки ...
  
  Хорошо, я думаю, это не так уж забавно, учитывая, что если бы такая ситуация на самом деле происходила, девушка, вероятно, была бы вынуждена переносить ужасную смерть за то, что она могла позволить себе так много.
  
  У основания башни я столкнулся с тем, что оказалось еще двумя учениками, мужчиной и женщиной. Мальчика ставили экстравагантно, в черном пальто с оборкой белой рубашкой, одной рукой на бедре, а другой в воздухе, держащей розу рядом с его лицом. Девушка была в том, что казалось стандартной униформой с коричневым плащом и объявляло что-то о суфле. Это меня заинтересовало. Я всегда хотел научиться их испечь.
  
  "Я был бы рад иметь их", - заверил мальчик.
  
  "В самом деле?" - сказала она, сложив руки перед ней в девичьей невинности. Я почти пожалел бедную девушку, видя, что этот парень явно какой-то лотарио.
  
  "Действительно, Кэти", - заверил он ее. "Я не могу лгать перед твоими глазами". Это была хорошая линия, но мне показалось, что она немного подготовлена ​​для моих вкусов. Я продолжаю их без второго взгляда.
  
  Мальчик, видимо, узнал меня, потому что, как только моя спина повернулась, я услышал, как он крикнул: "Ты. Разве ты не простой человек, которого вызвала Луиза?"
  
  "Так кажется, - говорю я ему, не щадя его взглядом. Я уже поместил его как одного из учеников, который смеялся над Луизой, когда она позвонила мне. Наверное, лучше не дружить с ним, пока я не увижу, какова ее позиция.
  
  В конце концов, нет смысла заводить друзей, если окажется, что они горькие враги, и мне придется убить его.
  
  "Хмф", - фыркнул он презрительно, и я могу представить, как он набрасывается на позу, глядя на восхищенную девушку. "Как грубо. Должно быть, ужасный позор иметь что-то хамское, как простолюдина для знакомого".
  
  "Еще лучше, чем гигантский родинка", - перезвонил я ему, а затем повернул за угол, пока он все еще был в разгаре в ярости над моей насмешкой. Я только должен был быть вежлив с одним человеком в этом замке, и она теперь спала в своей постели. Это было еще два поворота, прежде чем я нашел то, что искал. Передо мной, тихо бегая пером пыль над серией ваз, была горничная.
  
  "Простите, - сказал я из-за спины, и девушка удивленно вскочила. Хотя это было не мое намерение, я, похоже, набросился на нее. Когда она закрутилась, она пришла ко мне лицом в сундук, и ее глаза расширились, когда она скрипела, пока она подняла взгляд, наконец, увидела мое лицо. "Извините меня", - сказал я снова, мягко и обезоруживая улыбку. "Не могли бы вы узнать, где я могу найти стиральную доску?"
  
  * Разрыв сцены *
  
  Прошло уже полночь, когда я стоял на высшем копье самой высокой башни, что я теперь знал как волшебную академию. Луна была ярким полумесяцем в небе, который был неестественно ясен по сравнению с небом моего домашнего мира.
  
  Да, мой домашний мир, а не моя родина.
  
  Кажется, что еще раз заклинание призыва не проявляет уважения к общим законам времени и пространства. Неужели это моя судьба? Постоянно быть вызванным в невозможные времена и места и обязан служить маленьким ранним магам? Мое будущее, после моей смерти, с Тосакой Рин, моим нынешним я с этой Луизой Валлиер, определенно, казалось, была какая-то тенденция, формирующаяся здесь. Тем не менее, я не лучник, и Луиза Рин. Арчер был горькой, циничной и разочарованной версией меня, и, хотя я определенно мог разработать свою собственную циничную сторону, я до сих пор не дошел до того, что у меня есть склонность отбрасывать убеждения, которые я принял как свои собственные. И Луиза, для всех физических сходств, таких как размер и прическа, она определенно не Рин. Рин, по крайней мере, имел полное понимание того, что означало вызвать слугу.
  
  До сих пор Луиза, казалось, была больше похожа на испорченную себя, поглощенную маленькой принцессой, у которой явно были взгляды на то, что было уместно, что противоречило суровому свету действительности.
  
  Горничная, чье имя оказалось Сиеста, вполне охотно говорила со мной, когда она показывала, где хранятся чистящие средства для замка. Хотя она, казалось, изначально была запугана моим размером и тем фактом, что меня вызвали, она быстро разогрелась ко мне, когда я относился к ней вежливо и знакомо. Она даже осталась позади, чтобы помочь мне вымыть кучу одежды, в которой я работал. Это оказалось находкой, потому что я понятия не имел, как использовать старую моющую ручную стиральную машину, которую она мне предоставила. Тем не менее, она не могла долго задерживаться и должна была вернуться к своим обязанностям.
  
  Но пока она помогала мне, ей удалось ответить на многие из моих вопросов о моем текущем местонахождении. Она также могла объяснить мне разницу между дворянами и простолюдинами. Знаки были эквивалентом аристократии средневековой Европы, и они были, по-видимому, каждым из них маги. Они практиковали свое искусство свободно и довольно часто, не обращая внимания на последствия, и смотрели вниз и подчиняли тех, кто не мог свободно командовать магическими силами, как они это делали. Они были по большей части бешеными, поглощенными собой и высокомерными ублюдками.
  
  Для кого-то, такого как я, которого воспитывали, чтобы практиковать мои искусства втайне и с большим уважением к власти, которой я владею, сама мысль о них оставила плохой вкус во рту.
  
  Тем не менее, здесь меня вызвали. Лучше всего использовать его, я полагаю.
  
  Когда я приготовился зайти внутрь, уши уловили слабый звук взмахивающих крыльев. Нахмурившись, я сосредоточил свою магию на своих ушах и глазах. Эта техника называлась усилением и обычно использовалась для укрепления либо посторонних предметов, либо собственного тела. Немногие из маги в моем домашнем мире практиковали это много, больше всего тратили свое время на более продуктивную магию, но для меня подкрепление было одним из моих самых необходимых и лучших навыков. В конце концов, я справился с этим до такой степени, что даже смог повлиять на него своими чувствами, заострив свое зрение и слух до сверхчеловеческих уровней.
  
  Я экспериментировал с тем, что делал то же самое с моим обонянием, но до сих пор эти эксперименты закончились ужасными и унизительными неудачами, о которых я бы действительно не хотел говорить.
  
  С моими усиленными чувствами я смог отслеживать источник шума. В сотне ярдов выше меня и передо мной была девушка и дракон, которые я выбрал из толпы при моем вызове раньше. Девушка была исключительно тонкой и имела самые яркие синие волосы, которые я когда-либо видел. В одной руке крепко держался длинный кривый посох, смутно напоминавший мошенника пастуха. Даже в темноте я ощущал ее любопытный взгляд на меня.
  
  Я поднял руку в знак приветствия дальнему наблюдателю, и она, казалось, слегка испугалась, что мне удалось вытащить ее на таком расстоянии в темноте. Моя собственная форма была освещена снизу огнями замка, которые должны были еще сузить ночное видение. Почти неохотно девушка подняла свой персонал в ответ на мое приветствие.
  
  С окончательным взглядом на девушку я снова обратил внимание на замок ниже меня, а затем вышел из уступа. Я упал почти на восемь историй, ветер дергал мою одежду и бил мои короткие короткие волосы вокруг моих ушей, когда я терпеливо ждал, когда мои ноги ударяются о землю. С еще одним усилием в ногах я легко приземлился. Когда я беззаботно включился, чтобы войти в башню, на которой я стоял сверху, от основания, внезапный удар ветра под мощными крыльями внезапно ударил меня. Я с любопытством взглянул на дракона, и его всадник, который раньше был на расстоянии в сотню ярдов, теперь не более дюжины. Звериные мощные крылья сильно перекачивались, вырываясь из того, что, без сомнения, было очень быстрым и жестким погружением. Всадник крепко схватил шею драконов, чтобы удержаться от нее. Ее глаза были заперты на моем, и на этот раз я мог ясно видеть шок на них. Что на свете ...?
  
  Ах.
  
  "Ты пытался спасти меня?" Я спросил ее с улыбкой.
  
  В голосе, почти слишком тихом для меня, чтобы услышать, даже с моими усиленными ушами она ответила: "Да".
  
  Она видела, как я ушел со стойки и, вероятно, предположил, что я собираюсь убить себя и галантно набросился вниз, пытаясь попытаться удержать меня от брызг по всей земле. Она не ожидала, что я смогу легко и без травмы взять осень. Я мог видеть этот вопрос в ее глазах, пытаясь понять, как я это сделал.
  
  "Это очень мило с вашей стороны. Хотя это и не было действительно необходимо, я все равно благодарю вас", - я обернулся и посмотрел ей в лицо, и теперь моя улыбка стала еще шире. Дракон опустился на землю и выпустил мягкую трель, как мурлыканье, когда гонщик спешился. Она была короткой, почти такой же короткой, как Луиза.
  
  "Как?" - спросила она. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что она пыталась спросить, и я заговорил, чтобы подтвердить, прежде чем ответить.
  
  "Как я выжил?" Она не ответила вербально, просто коротко опустила голову. Я даю ей кривую улыбку. Мне удалось подойти к тому времени, что большинство учеников, которые знали о моем существовании, предположили, что я был тем, кого они называли "простолюдином", тем, кто не мог использовать магию. Впервые с момента моего приезда я показываю другому, что презумпция была неправильной. "Хотя нигде не было столь же ярким, как заклинания, которые я видел здесь, моя собственная магия - ничто не издеваться над ними". Когда ее глаза расширяются, когда она понимает, что я подразумеваю, я коротко подмигиваю ей, поворачиваясь и возвращаюсь в башню. Хотя она казалась достаточно приятным человеком, как раньше,
  
  Как я уже сказал, было бы позором убить их после того, как они стали нравиться им.
  
  * Разрыв сцены *
  
  В ту ночь Луиза мечтала о мечах и битве. Она не была уверена, почему, но она играла перед ней, как актеры на сцене. Из этих двух актеров один человек синего цвета с красным копьем, а другой в черно-белом виде с тем, что выглядел как свернутый пергамент, она вдруг поняла, что узнала его. Хотя младший, без копья, был простолюдин, которого она вызвала раньше, Эмия Широ. Почему она мечтала о чем-то столь же неважном, как и ее знакомом, - подумала она про себя, прежде чем отбросить эту мысль.
  
  В конце концов, это был сон. Несомненно, это вызвало стресс от ее ужасной неудачи. Даже во сне она преследовала ее!
  
  Тем не менее, битва была довольно жалкой. Ее молодой знакомый был брошен в воздух и в странное здание, его оружие разбито сильным ударом уланца.
  
  И когда укротитель закрылся, его оружие, которое даже в ее мечтах послало озноб по ее спине от чистого зла, которое, казалось, испускало, из-за сверкавшей знакомой свечи светило свечение мечты.
  
  И из этого сияния появилась девушка.
  
  Она была как ни одна девушка, которую когда-либо видела Луиза. На ее рамке не было никаких излишеств, ни кружев, ни платья придворного роста. Она была одета в доспехи и синие, и в мечте Луизы не было сомнений, что это не простолюдина. Позиция, ношение, поведение девушки в синем было достаточно, чтобы почти рассмешить Луизу на колени в знак уважения.
  
  По какой-то причине поза девушки в синем напомнила Луизе о чем-то. Это была та же поза, что и ее знакомая показала, когда она совершила неудачный вызов.
  
  Ах, мечта, подумала Луиза. Несомненно, позор ее неудачи заставил ее даже мечтать о вызове.
  
  В размытом движении девушка в синем отвела красную улыбку от своего знакомого. Стоя там в лунном свете, с царственным видом обнаженного меча вокруг нее, синяя девушка смотрела на знакомого и говорившего.
  
  " Слуга Сабер. По твоему призыву я вышел. Я прошу тебя, ты мой Учитель?"
  
  Те же самые слова, с которыми она знакома, говорили ей в тот же самый день не за несколько минут до того, как она спала. Она действительно должна быть обеспокоена, если ее большая часть дня смешана с ее мечтами.
  
  И Луиза спала, и мечтала о мечах и битвах.
  
  Это было бы не в последний раз, когда она это сделала.
  
  Нарисовать: вторая ночь
  
  
  Холм Мечей: Вторая ночь.
  
  Замечание автора: Хорошо, эта глава продолжалась дольше, чем я предполагал. Я добрался до обязательного боя Гоше. Я намереваюсь продолжать, но у меня есть еще несколько частей, над которыми я все еще работаю. Не хотел бы игнорировать их только для новой вещи! Я был поражен огромным количеством отзывов, которые я получил, и я должен сказать, что я как бы получаю удовольствие от всякой похвалы. Следующая глава может занять некоторое время, но есть действительно хорошие шансы, что это придет.
  
  Это был именно рассвет, когда я разбудил своего хозяина. Положив одну руку на плечо, стоя у ее постели, я мягко пожал ее, говоря обычным тоном: "Учитель, пора вставать".
  
  Я должен передать ее ей: она выглядела совершенно восхитительной, когда проснулась. Похоже, у нее были все утренние милости Рин: это абсолютно ничего. Она пробормотала что-то, что смутно прозвучало как "журчание", когда он сидел и потирал ее опустившиеся веки, прежде чем освободить обе щеки, вывихнув зевок и спину, взламывающую сверху вниз. Ее белая ночная рубашка опустилась на плечо.
  
  "Я выложил твои одежды на столе, Учитель", - говорю я ей, отступая, чтобы встать на место, которое я спал в себе. Моя собственная позиция сна, то, что ты сидел спиной к стене одной ногой, чтобы поддерживать мои руки и голову, не должен был быть удобным, и это заняло у меня больше, чем несколько хороших участков, прежде чем я работал над такими видами , Но это одна из лучших готовых позиций для внезапного пробуждения, и я до сих пор не узнал, что такое позиция Луизы, когда дело касается врагов. Насколько я знаю, она какая-то изгнанная принцесса с бесконечным количеством убийц после нее. Или, учитывая мое собственное короткое взаимодействие с ней, она могла бы просто рассердить одного из своих одноклассников настолько, чтобы они могли решить попробовать и подделать ее.
  
  "Да", - ей удалось сформулировать, ворчание звучало так же, как и благодарность. Похоже, ей все еще не удалось меня поместить. Я не виню ее. Мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к присутствию своего слуги сразу же после того, как я вызвал ее.
  
  "Я не был уверен, что для меня было бы целесообразно выбрать нижнее белье, поэтому я воздержался от этого на данный момент", продолжил я, наслаждаясь тем, что бросил все это на нее, пока она все еще была слишком смущена, чтобы ответить. "Я также не был уверен, что я должен подготовить что-нибудь еще. Я все еще не знаю расписания этой школы, поэтому я не был уверен, что я должен был приготовить чай или все съели вместе".
  
  "Wha?" она сказала. Похоже, ее мозг наконец-то догнал ее. Лучше сделай мой побег, прежде чем она соберется вместе, чтобы сделать более унизительные приказы. Я клянусь Небесным чувством, если она попытается заставить меня сделать что-то такое глупое, как одевать ее, я буду бить ее вверх головой, и на самом деле это не будет подходящим взаимодействием между мастером и слугой. Ну, иногда это было бы, но я не думаю, что она вполне готова к такой неформальности. Кажется, у нее все еще создается впечатление, что когда я называю себя Слуги, я имею в виду, что я горничная.
  
  "Хорошо, Учитель, я уйду, чтобы у вас была конфиденциальность, в которой вы нуждаетесь. Я буду ждать вас во дворе", - говорю я ей, заставляя ее звучать так, как будто мои действия были вполне разумными и не давали ей момента Я открыл дверь, набросил на нее вежливый поклон, а затем быстро вышел, прежде чем она успела вставить слово, твердо закрыв за собой дверь.
  
  Поездка во двор была быстрее, чем прошлой ночью. В течение моего периода с горничной Сиеста я получил краткое описание того, в каких зданиях размещались эти объекты, и после завершения прачечной Луизы я убедился, что каждый проверял их лично. Я также проследил, чтобы пройти через многие коридоры, как мог, и сумел составить несколько отрывочную, но работоспособную ментальную карту школы. Я могу дважды проверить их позже, чтобы осмыслить их для защиты, если мне это нужно, но пока это не похоже, что я буду требовать слишком много насилия сразу, поэтому я позволил себе немного расслабиться в этом С уважением. Я думаю, что для меня более важно, чтобы сейчас волноваться - это привлечь моего призывателя к важным протоколам наших отношений,
  
  Когда я ждал, что Луиза, наконец, соберется вместе, чтобы ее можно было увидеть публично, я откинулся на спинку к стене, кроме двери в башню общежития, скрестив руки и прислонившись одной ногой. Я позволил своим глазам захлопнуться, хотя я убедился, что заметил окружающие меня звуки, убедившись, что они идентифицируют каждого и оценивают их в соответствии с их вероятным уровнем угрозы. Когда двое конкретных приблизились ко мне, я отпустил один из моих глаз, чтобы я мог определить, кто приближается.
  
  "Ну, хорошо, - сказал один из моих помощников. Это была грудь рыжий накануне, тот, кто сделал это причудливой Луизой при моем вызове. "Ну, если это не знакомая простолюдина, которую вызвала Луиза". Она подняла одну руку ко рту, издеваясь над ухмылкой, на которой она была одета. "Скажи мне, сколько она платит тебе за эту уловку? Ты просто какой-то простолюдин, что она зашла, чтобы обмануть всех, когда она провалила свое заклинание, не так ли?" Она выпустила еще один смешной смешок.
  
  Я взглянул на нее секунду, прежде чем полностью ее игнорировать и обратился ко второй фигуре, которая сопровождала ее. Я улыбнулся второй фигуре. "Хорошо, доброе утро вам, благородный всадник. Вы хорошо спали?" Синеволосая девушка, та, что с драконом, который прошлой ночью пытался спасти меня, был почти омрачен гораздо более высокой и полной фигурой рыжий. Ее персонал был надежно закреплен в одной руке, а другой поднял небольшую книгу, на которой она спрятала лицо. Даже когда она кивнула в ответ на мой вопрос, ее глаза продолжали дрожать назад и вперед, прослеживая тексты, которые она чтение.
  
  Рыжий, похоже, не похож на мой явный удар, но ее гнев был омрачен неожиданностью в моем знакомом приветствии ее компаньону. "Табита, ты знаешь этого простого человека?" Синеволосая девушка снова кивнула, и на короткую секунду ее глаза покинули страницу и посмотрели на меня. Считал меня хладнокровно, принимая мою высокую длинную форму. Интересно, что она думала о моем снаряжении? Вызов вытащил меня с улицы, и я носил простые синие джинсы, кроссовки и красную пуховую рубашку. Казалось, что это неуместно, но я уверен, что джинсы, вероятно, казались им необычными. Я сомневаюсь, что здесь есть джинсовая ткань. Девушка, Табита, коротко посмотрела на меня, без сомнения, вспоминая встречу прошлой ночи, и мое случайное упоминание о моих собственных магических возможностях. Несмотря на то, что рыжие продолжали использовать слово ' простолюдином ", который в этом месте обозначил тех, кто не мог использовать магию, голубка не двигалась, чтобы исправить своего собеседника, а вместо этого просто возобновила чтение и начала уходить в сторону столовой. Рыжий выстрелил мне в последний раз, этот еще более любопытный, чем презрительный, прежде чем спешить, чтобы догнать ее более спокойного собеседника, уже напугав ее вопросами.
  
  "Знакомый", - раздался я резкий голос. Ну, похоже, Луиза наконец решила показать. Она чуть не вырвалась из-за двери, быстро оглядывая двор, пытаясь найти меня. Я заговорил рядом с ней, заставляя ее прыгать и вздрагивать от шока.
  
  "Вот, Учитель". Она посмотрела на меня, и я легко ударил по стене, позволив моим рукам разворачиваться и качаться рядом со мной. "И куда мы будем идти сейчас?"
  
  Она коротко посмотрела на меня, видимо, еще раз недовольство знакомой формой моего адреса для нее, но также заметила мое свободное использование слова "Мастер" и запуталась. Я мог бы сказать, не может ли она решить, правильно ли я склоняюсь к ее вкусам или ненадлежащим образом знакома по ее вкусам. В любом случае, она ответила на мой вопрос. "В обеденный зал. Почти завтракать, чтобы завтракать. Ты упомянул прошлую ночь, знакомясь с замком. Ты сделал это?"
  
  Она отправилась, не дожидаясь ответа, очевидно ожидая, что я последую за ней. Я сделал это, когда я ответил. "Я узнал все места, которые не считаются частными или защищенными. Я также изучил большинство коридоров. Я хотел бы пройти через них снова в течение дня, чтобы узнать, не пропустил ли я какие-либо детали, но я у вас достаточно знаний для навигации ".
  
  Она одобрительно кивнула. "Хорошо, что касается твоего выступления сегодня утром, - продолжала она, и я слегка усмехнулась, увидев ее. Хорошо, она подняла тот факт, что я ее вел. Похоже, мой Учитель острый. "В будущем вы изложите все мое снаряжение, даже нижнее белье. У меня нет особых вкусов, и если придет время для меня, чтобы носить более подходящие, я сам их выберу, потому что простолюдин не знал бы из того, что подходит. Нет необходимости готовить любую пищу или напитки, об этом все позаботятся в столовой ". Она обращалась к каждой из проблем, о которых я говорил, пока она еще спала. Хорошо. Глаз для соответствующих деталей. "Кроме того, пока слуга вокруг благородного не оденется.
  
  Здесь я ворвался. "Некоторые считают, что мужчина не подходит для присутствия мужчины, пока женщина меняется, - сухо сказал я.
  
  "Ты не мужчина!" - горячо заявила она, обращаясь ко мне. Ой? В прошлый раз, когда я проверил ... "Вы знакомы. Больше не нужно, чтобы знакомый был вокруг меня, а затем менялся, это было бы для собаки".
  
  Мои глаза сузились, и мое выражение потеряло свою жизнерадостность. "Так ли, Учитель?"
  
  Казалось, она была удивлена ​​моей внезапной холодностью. До сих пор, несмотря на все необоснованные приказания, которые она дала мне, и каждое насилие, которое она наложила на меня, я оставалась веселым, если несколько сардоническим поведением. Тот факт, что я даже способен обидеться на то, что она сказала, казалась ей совершенно непостижимой.
  
  Она действительно не знала, что она сделала, когда вызвала меня. Похоже, мое объяснение может быть немного заостренным.
  
  Тем не менее, ей удалось разобраться с ее удивлением, и перешел на негодование по поводу моего ответа. "У меня не будет знакомого взгляда с тоном. Я позволю тебе пообедать со мной в зале, но теперь ты не будешь есть вообще". Мое выражение не изменилось вообще в этом властном заявлении.
  
  "Как вы приказываете, Учитель".
  
  * Разрыв сцены *
  
  Естественно, я полностью проигнорировал этот приказ. В тот момент, когда она ворвалась в столовую, оставив меня на улице вместе с остальными членами семьи, я оставил себя на кухне. Это была быстрая прогулка, видя, что она должна быть рядом с обеденным залом, чтобы гарантировать, что у дворян жаркое. И именно в эту короткую поездку у меня был приятный сюрприз.
  
  "Ах, мистер Широ", - крикнула мне Сиеста, быстро вытирая ее, складывая еду на подносы и подносы на тележках. "Доброе утро!"
  
  "Доброе утро, тоже, Сиеста", я улыбнулся ей. Она радостно рассмеялась надо мной, перейдя через точку, где она находила мой размер пугающим.
  
  "Что привело вас сюда сегодня, господин Широ?" - спросила она, откладывая свою задачу и поворачиваясь лицом ко мне, сложив руки перед юбкой в ​​знак уважения.
  
  "Пожалуйста, просто позвоните мне, Широ, - заверил я ее. "И кажется, что я несколько недовольствовал моего Учителя и остался на страже для себя в отношении пищи".
  
  "Это просто ужасно!" - заявила она, оскорбленная моим быстрым ходом. Ее лицо нахмурилось, и она приложила руку к ее лицу, когда она созерцала мое затруднительное положение.
  
  Разумеется, не более пяти минут спустя меня познакомили с шеф-поваром, сильным мужчиной со здоровым неуважением к дворянству и сильным чувством сочувствия к тому, кого кого-то вытащили. Сиеста заняла не больше, чем ярость, и я завтракала с тонким тушеном теплым хлебом.
  
  С помощью помощи платит.
  
  Я быстро поежился, и поклонившись, шеф-повар вернулся во двор с остальными знакомыми. Я работал медленнее на хлебе, не торопясь, чтобы смаковать его, пока я прислонился к холодному камню замка. Это был прекрасный хлеб.
  
  Это было так хорошо, что я почти не заметил большой формы, которая подошла ко мне слева от меня. С быстрым взглядом в сторону, чтобы увидеть, кто это был, который пытался подкрасться ко мне, я сделал паузу, а затем посмотрел на того, кто пытался приблизиться, не заметив меня.
  
  Что ж. Дракон из-за этого, казалось, казался намного крупнее.
  
  Великий голубой зверь был рядом со мной, его тело низвернулось на землю, шея полностью вытянута, а его голова была всего в футе от меня. Когда он понял, что я заметил его подход, он полностью застыл. Что он здесь делал? Собиралось ли меня напасть? У меня создалось впечатление, что фамильяры были довольно послушными и добродушными. Не более, чем в шести футах от меня, огромная змея была свернута рядом с кроликом, не прилагая никаких усилий, чтобы попытаться ее съесть. То же, что и с совой и мышью, двое на самом деле обнимаются друг с другом с полным пренебрежением к пищевой цепи.
  
  Может, девушка, Табита, приказала ей напасть на меня, когда других свидетелей не было? Если так, дракон плохо справлялся с этим. Он просто стоял там, застыл в том, что казалось почти паникой, его глаза заперты ...
  
  Подожди секунду. Я поднял оставшийся хлеб в руке ко рту, чтобы укусить его. Разумеется, глаза дракона следовали за движением, постоянным немигающим взглядом. Я осторожно помахал хлебом перед ним, и вся его шея и голова двинулись так, что его глаза могли остаться запертыми на последнем кусочке.
  
  "Итак", - сказал я, немного неопределенный. "Ты хочешь укусить?" Глаза дракона мгновенно бросились мне в лицо, и он начал с энтузиазмом кивать головой. Это было так восторженно, что я мог проследить волны движения головы, поскольку они вызвали рябь в его шее. Это было странно и немного тревожно.
  
  Это было также более чем восхитительно.
  
  С презрением посмеявшись, я вырвал последний кусок хлеба, а затем протянул его зверю на моей открытой ладони. Это освободило счастливую трель, ее глаза закрылись от удовольствия, прежде чем открыть рот. Длинный красный язык выскочил и обернул вокруг хлеба цепким способом, прежде чем щелкнуть обратно в рот. Дракон сел, откидываясь на корточки, как кошка, счастливо закрывая глаза, когда он радостно встряхивал крыльями, пока ел. Я снова рассмеялся. Он закончил еду, а затем внимательно посмотрел на меня. Его голова бросилась вниз, и она начала быстро подталкивать меня.
  
  "Эй, успокойся, у меня больше нет еды, я обещаю", я выпустил неуправляемый крик, когда поисковому руководителю удалось найти щекотливое пятно на моих ребрах и яростно протер там. Дракон приподнял голову прямо перед собой, с надеждой встретившись с моими глазами. "Серьезно, это все, что я принес", - запротестовал я, держа мои пустые руки, чтобы показать, что да, я действительно не скрывал от нее пищу.
  
  Зверь выпустил грустный треск и рухнул на землю, казалось, раздавлен безнадежностью мира. Я ухмыльнулся, когда я скользнул рядом с ним, осторожно протянув руку, чтобы протирать гряды его глаз. "Там, там. Это не так уж плохо. Я уверен, что ваш хозяин скоро принесет вам немного еды". Мои успокаивающие слова или, может быть, просто мои трения пальцы, заставили его снова закрыть глаза и освободить еще одну трель удовлетворенности.
  
  Я поднял голову в сторону. "Знаешь, мальчик, я всегда думал, что драконы будут немного более запугивать". Он взбунтовался на меня, и затем преднамеренно наклонил голову, так что он смотрел в сторону от меня, очевидно, оскорбленный. Я заметил, что он все еще держал голову в нескольких пальцах.
  
  "Теперь, не будь таким", я упрекнул в том, что я получил удовольствие от общения с чем-то таким большим и таким легендарным на моей родине. "Я забираю это! Ты совершенно благородный, великое существо величества, настолько удивительное в присутствии, что я едва могу держаться от поклонения, поклонившись, мальчик", - уверяю вас. Это, похоже, успокаивает эго зверя, но оно все равно заставило меня обидеться. Теперь почему ... Ах. Понимаю. "Прости, ты девушка, не так ли?" Дракон снова кивнул. "Ну, я должен был сразу заметить это, видя, насколько ты прекрасна". Я лежал на нем немного толстым, но дракон, кажется, съел его. Он закрыл глаза от счастья и поднял голову, чтобы снова задрапировать мою грудь, почти содрогнув меня от стены своим энтузиазмом.
  
  Наконец она зажала рубашку и подняла меня в воздух. "Эй, сейчас!" Я опротестовал человека, управляющего драконом. Не обращая внимания на мои крики, она трижды ходила по кругу, все еще удерживая меня в воздухе, прежде чем, наконец, положив ее на бок, положив голову на хвост, создав окруженное пространство и положив меня на место, прислонившись к ее чешуйчатому сундуку. Прежде чем я смог правильно переместиться, она затем накинула на меня крыло, эффективно закрывая меня со всех сторон. Она снова выпустила мягкую трель, а затем, очевидно, заснула на месте.
  
  Ну, это было, пожалуй, самое странное, что когда-либо случалось со мной.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Знакомый", - язвительно позвал голос, разбудив меня от полудюжины, которую я нашел. "Знакомый, посещай меня", повторилось. Там было темно и тепло. Почему было так темно?
  
  О, да. Теплая стена вокруг дракона была удивительно удобной для отдыха. Я немного потянулся, прежде чем попытаться подтолкнуть дракона разбудить ее, чтобы я мог двигаться.
  
  Дракон дал что-то, что звучало как храп, и игнорировал меня.
  
  "Проклятая собака", я слышал, как Луиза бормотала. "Бежать так:" Кажется, пища не была достаточной для наказания, я попрошу его взбить это ... "
  
  Да правильно.
  
  "Здесь, Учитель, - крикнул я. Я услышал внезапный "eep" и несколько вздохов.
  
  "Дракон говорил!" - воскликнул удивленный мужской голос. Я закатил глаза.
  
  "Это ты, знакомый?" - позвала Луиза, показывая нерешительность.
  
  "Да, Учитель, это конечно", - сухо сказал я. Дракон, который я лежал, начал шевелиться, когда все шумы вокруг нее, наконец, начали добираться до ее спящей головы. Это освободило зевок и коротко извивалось вокруг, прежде чем, казалось, внезапно вспомнилось, что я лгал против него.
  
  "Что ты там делаешь?" - спросила Луиза, совершенно озадаченная моими обстоятельствами.
  
  "Кажется, я сделал друга", - единственный способ, по-моему, подумать, чтобы объяснить это. Дракон, наконец, добрался до полного пробуждения и перевел крылья. Наконец я снова увидел небо. В окружении нас было немало учеников, которые, видимо, наконец закончили свои блюда, а теперь собрались вокруг меня и моего спутника, наслаждаясь зрелищем. Я сардонично махнул рукой на зияющую Луизу, в то время как дракон вспомнил, кто я, и что она мне нравилась, и снова начала меня опускать, сбивая меня с ног.
  
  "ТТТ-Тавифа!" Луиза потребовала, округляя одного из зрителей. "Как вы знакомы с моим!" Казалось, что рыжая и голубка, похоже, провели много времени вместе, поскольку они снова были в компании друг друга. Рыжий казался таким же изумленным, как и остальное, этим странным развитием, зияющим вместе с остальной толпой.
  
  Табита просто продолжала читать.
  
  Наконец-то я получил дракона, чтобы успокоиться, снова почесывая его на горном хребте. Он закрыл глаза и стал постоянно трещать, видимо сочиняя песню в восторге. Либо это, либо дайте мне инструкции о том, где поцарапать.
  
  "Ах, мужик, я думал, что дракон может говорить", - сказал тот же голос из ранее сказанного, что сам оратор сам неотличим в толпе.
  
  "Не будь глупым. Все знают, что драконы не могут говорить", - поправил его женский голос.
  
  Дракон повернул голову, чтобы взглянуть в сторону громкоговорителей, а затем отклонил их как несущественные по сравнению с ее царапинами.
  
  "Твой знакомый очень ласковый, - сообщаю я Табите. Девушка только что подняла глаза, посмотрела от меня на ласкового зверя, а затем начала ходить.
  
  "Пойдем", - сказала она, и дракон неохотно расстался. Когда она проходила мимо, дракон постарался почистить ее всю длину против меня, как и ласковая кошка. Конечно, поскольку дракон был примерно размером с хвост мини-фургона плюс, он снова ударил меня по моей заднице. С небольшим вздохом я снова поправился и, почистив грязь, встал рядом с Луизой, которая все еще зияла в направлении дракона.
  
  "Знаешь, - сказал я, небрежно глядя ей вслед. "Когда я проснулся сегодня, последнее, что мне приходило в голову, было бы похищено гигантской летающей ящерицей. Честно говоря, я не знаю, как ответить на это", - признался я.
  
  "Да", согласилась она, по-видимому, настолько отвлеклась на невероятность события, что полностью забыла о своей безумии или надменности.
  
  "Итак, где же сейчас, Учитель", - спросил я, возвращая ее к настоящему. Она коротко покачала головой, заставляя ее волосы летать вокруг нее, как розовый водопад, когда она собрала свои мысли, а затем повернулась ко мне.
  
  "Сегодня нет классов, - сообщила она мне, а затем начала уходить, ожидая, что я буду послушно подчиняться. Я последовал за ним, подойдя рядом с ней и немного позади. "Будет небольшой сбор, где студенты, которые только что вызвали, должны открывать общение со своими знакомыми".
  
  "Хорошо. Нам нужно поговорить о многом". Это казалось прекрасным временем, чтобы прояснить некоторые незначительные недоразумения. Как тот, где она может уйти, пытаясь голодать и меня взбивать.
  
  "Знакомая", она резко перехватила меня: "Не думай использовать этот тон голоса, я тебя, собака!"
  
  "Слуга, - поправляю я ее, прерывая ее. Внезапность моего прерывания полностью отбросила ее. "Для меня правильный термин -" Слуга ", а не" знакомый ".
  
  "Собака!" она зарычала на меня, сжимая свои маленькие руки в кулаки и выгибая спину, как кошка, которая только что потерлась назад. "Ты не разговариваешь со мной, ты мой знакомый, и я ..."
  
  "Слуга", и вся радость от радости вышла из меня, как свеча, тушащаяся от ветра. Теперь мой голос был таким же холодным, как лед, и моя поза была хищной. "Вы обратитесь ко мне по моему правильному титулу, Учитель, как я обращаюсь к вам".
  
  "Www-что?" она заикалась, по-видимому, так злилась на мою презумпцию, что она потеряла способность формировать последовательные предложения.
  
  "Существует множество проблем с вызовом людей, о которых вы, кажется, совершенно не подозреваете", продолжаю. "И если это партнерство будет работать, вам нужно узнать, что это такое".
  
  "Партнерство?" - вскрикнула она. "Кажется, я слишком слаб с тобой! Ты мой знакомый, и ты повинуешься!"
  
  Перед тем, что обещало быть совершенно непроизводительным, бой мог начаться правильно, наша дискуссия была прервана.
  
  "Ну, хорошо, - раздался знакомый голос. И мои, и головы Луизы, которые все ближе и ближе приближались, когда наш аргумент стал более яростным, взмахнул сбоку, чтобы обратиться к тому, кто нас прервал.
  
  "КАКИЕ?" мы оба хватались за знакомого рыжего в полном унисон. Испуганная рыжая на самом деле вздрогнула от неожиданности. Она быстро оправилась.
  
  "Что это? Не только ваше знакомое непослушное, но обращение к благородному таким образом?" - прокомментировала она, подняв руку, чтобы еще раз скрыть злобную ухмылку, чтобы она не скрывала ее вообще. "Простолюдер, требующий больше денег, чтобы мириться с фальсификацией, быть вашим знакомым?"
  
  "Какие?" Луиза вышла из себя, все еще разъяренная нашими аргументами, но не понимая, что делает рыжая. Я наполнил ее.
  
  "Она думает, что вы подделали вызов, вызвав взрыв, и что я платный актер, которого вы получили на работу", - говорю я ей, справляясь со своим темпераментом гораздо быстрее, чем могла сделать Луиза. У меня есть опыт охлаждения себя, прежде чем я за борт. Это ценное умение.
  
  "Это смешно!" Луиза щелкнула, и теперь она рассердилась на рыжую. "Я выполнил повестку, и это только что появилось", - "она" яростно махнула мне. "Кирхе, ты собирался распространять эту ложь?" - потребовала она.
  
  "Хорошо, пока я не отвлекся", - перебил я, и они обернулись, чтобы посмотреть на меня, рыжую, которая, по-видимому, была зовут Кирхе любопытством, и Луиза все еще сердилась, но не могла решить, кто из нас должен ее вытащить. "Что это за фигня?" Я указал на очень большую ящерицу, которая, казалось, загорелась. Он пристально смотрел на меня с широкими взглядами и позволил себе немного помять, когда увидел, что на нем было внимание.
  
  "О, никогда раньше не видел саламандры, простолюдина?" Кирхе сказала, пригнувшись, чтобы пощекотать ящерицы подбородком. Он хрипло прохрипел, но не отрывал глаз от меня.
  
  "Так оно и есть?" Я знаю, что это была плохая оценка моего внимания, чтобы так внезапно отвлечь мое внимание от аргументов, которые были у меня и у моего Учителя, но это была такая необычная вещь, которую я просто не мог с этим поделать. Такие магические существа, как этот и дракон, были довольно редки в моем родном мире. Я тоже присел на корточки, чтобы лучше понять это.
  
  Кажется, Кирхе понравилось то, что она привлекала внимание, даже если бы через доверенность ее знакомого. Я осторожно потянулся и слегка погладил его по глазному гребню, как раньше, с драконом. Он хрипло прохрипел. "Да, как мой знакомый знакомый, он, естественно, полностью послушен своему хозяину", - сказала она, воспользовавшись возможностью, чтобы получить выстрел в Луизу.
  
  Какой бы ответ, который Луиза не собирался дать, был отрезан, так как саламандра внезапно подпрыгнула.
  
  "ВАЗ-!" Я вышел, испуганный внезапным движением ящериц, когда он начал капать счастливо и облизывал мое лицо, как щенок. Внезапность действия подорвала аргумент на своих треках, и теперь оба рыцаря смотрели на меня с удивлением.
  
  "Что с тобой и рептилиями?" Луиза потребовала, что во второй раз сегодня ее расстроило, ее слугу приставали к ласковым чешуйчатым вещам.
  
  "Знаешь, я честно не знаю", - сказал я, в равной степени смущенный действиями. Саламандра продолжала облизывать меня, поэтому я подумал, что буду вежлив и продолжаю царапать свой глазной гребень. "Это никогда не случалось раньше. Может, это что-то связано с контрактом?" Может быть, меня вызвали в класс в конце концов. Я не получил никакой обычной информации о том, что повестка должна была передать мне, поэтому, возможно, у меня действительно был класс, о котором я просто не знал. Если да, то это определенно не один из тех, с которыми я знаком. Ни один из семи, кого я знаю, не имеет ничего о том, чтобы быть любимым ящерицами.
  
  "Ну, Пламя, похоже, похоже на тебя", - наконец сказала Кирхе. Занижение года. "Значит, ты не можешь быть плохим, даже если ты простолюдин". Она повернулась и ушла, щелкнув пальцем. "Приди, Пламя".
  
  Ласковая красная вещь дала мне последний лиз и хриплость, а затем отшатнулась от меня, чтобы последовать за своим хозяином. Я должен был уклониться назад, чтобы уклониться от его пылающего хвоста, как он это сделал.
  
  Луиза и я потратили немного времени, чтобы попытаться преодолеть странность события, которое только что произошло.
  
  "О чем мы снова говорили?" Луиза наконец сказала, все еще глядя на уходящего дуэта и почесала голову, пытаясь вспомнить.
  
  "Мы сражались, я думаю", - сказал я ей.
  
  "Ах!" она хлопнула кулаком в ладонь. "Это верно!" Она повернулась ко мне, подобрала, где она остановилась. "Ты мой знакомый, и ты будешь подчиняться!" Приказ был властным, но большая часть тепла была изъята из него.
  
  "Я твой слуга", - поправил я ее снова. Внезапная и странная интерлюдия тоже помогла мне охладить, поэтому я сказал ровным голосом. "И послушание строго необязательно. До сих пор я был послушным, чтобы избавить вас от дальнейшего смущения перед вашими сверстниками, пока не возникнет такая возможность, когда я могу сообщить вам о том, что вызывает человеческий вызов, но если вы продолжаете относиться ко мне с таким тогда вы заплатите цену за то, что я попираю свою гордость ". В голосе нет угрозы. Я просто заявляю о факте.
  
  "Нет никакой разницы! Знакомый знакомый!" Теперь она казалась разочарование и мой отказ повиноваться беспрекословно и моей постоянной коррекцией моего титула. "Теперь принеси мне чай, пока я размышляю, как наказать тебя за твою дерзость!" Она указала на бок, указывая на одну из горничных, подталкивающих тележку, подобную той, которую Сиеста загружала раньше.
  
  "Постарайся сам", - говорю я ей и ухожу. Я не знаю, было ли это из-за того, что она была слишком потрясена моим полным увольнением ее приказа или если она просто подумала, что я получаю чай, но она не последовала за ним.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Я использовал свое внезапное и неожиданное (по крайней мере, по моему Учителю) свободное время, чтобы удивляться среди учеников, пытаясь принять меры, насколько мог. Сами ученики были в основном неприметными. Их особенности были по большей части европейскими по своей природе, хотя время от времени какой-то аспект одного из них выделялся больше, чем другие. По какой-то причине, по-видимому, было больше разнообразия цвета волос. Было множество разных оттенков красного, начиная от самого легкого, как Луиза, до темного и яркого, как Кирхе. Было также много блондинок, хотя спектр там варьировался от платины до пограничной брюнетки.
  
  Среди знакомых было большое разнообразие. Хотя многие из них, казалось, были не более чем стандартным тарифом для дома, кошек, собак и птиц, были некоторые, которые выделялись намного больше, чем другие. Дракон и саламандра были одними из самых очевидных из этих примеров, но гигантский родин заслуживает упоминания.
  
  Как и гигантское плавающее глазное яблоко, в котором я был в настоящий момент.
  
  "Хорошо, серьезно. Какого черта ты должен быть?" Я пожаловался на это. Он моргнул. Когда глаз, который сильно моргает, поверьте мне, вы заметите.
  
  "Это жучок, - ответил голос из-за меня. Я оглянулся через плечо, чтобы снова найти Сиеста за мной, неся поднос с тем, что было похоже на чизкейк или какой-то пирог на нем.
  
  "Ошибка?" Я скептически спросил, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. "Какая часть его похожа либо на ошибку, либо на медведя? Это волнистый плавающий глаз". Глаз, похоже, не обиделся на мою туповатую оценку, но он отвернулся и начал плавать. Я обратил свое внимание на Сиеста, чтобы найти ее хихиканье в ее руке по моему ответу. "Трудно работать?" Я спросил ее с улыбкой. Она сияла на меня.
  
  "О да, - радостно согласилась она. "Простите мою грубость, но у меня нет времени долго болтать, я должен доставить этот торт". Она указала с кивком на стол, которому предназначалось печенье, и я кивнул в ответ.
  
  "Я провожу тебя", - говорю я ей и шагнул рядом с ней.
  
  "О нет, - сказала она, хотя она не казалась недовольной моим предложением. "Я имею в виду, что это должно быть время для вас и вашего хозяина, чтобы узнать друг друга. Мне бы не хотелось вторгаться". Хотя она сказала это, она не предпринимала дальнейших попыток преследовать меня.
  
  "У моего Учителя и у меня есть разногласия в характере нашего партнерства", - сообщил я ей сухо. "Я ушел, чтобы дать ей достаточно времени, чтобы остыть, прежде чем мы возобновим наш разговор". И возобновим это.
  
  "Разногласия?" - спросила она, чувствуя беспокойство. Я мог бы предположить, почему. Я почти уверен, что, когда простые люди и дворяне не согласны, это обычно получается плохо для простого человека.
  
  "Ни о чем не беспокоиться", уверяю я ее, когда мы доходим до стола. Она приступила к служению двум девушкам с длинными светлыми волосами, свернувшимися изящно, и мальчиком, которого я помню прошлой ночью. Крупный родинка сидел наполовину на мальчишеском круге, и он погладил его с восхищением. Маленькая лягушка покоилась на ладони девушки. Когда мальчик попросил другого чая у Сиеста, она вежливо согласилась и перешла на выполнение просьбы. Я перешел к следующему, когда мальчик снова заговорил спиной.
  
  "Вы снова, хамский простолюдин, которого вызвала Луиза Зеро", - сказал мальчик спиной, с тоном того, кто собирался сделать что-то жестокое, чтобы произвести впечатление на девушку. Луиза Зеро? Значит, у моего хозяина есть титул? Это звучало довольно зловеще. "Отслужить тебе хозяйку, как плебей?"
  
  Ну тогда. Ребяческая насмешка, брошенная в спину того, кого, по его мнению, не выдержит для себя. Слишком плохо для него, он оставил себя слишком широко открытым.
  
  "Ты снова, сам поглотил фик прошлой ночи", - ответил я, оборачиваясь вовремя, чтобы поймать его глаза, избивающие мое довольно прямое оскорбление. "Разговаривая другую женщину, как вы, прошлой ночью? В чем дело, девушка в суфле из коричневого мыса недостаточно для вас?"
  
  "Ты ... как ты смеешь так обращаться к дворянину, простолюдин?" он потребовал, по-видимому, искренне потрясен, что я поставил его на место так охотно. "Я возьму тебя ..."
  
  Как бы то ни было, что он собирался меня заставить, она была прервана блондинкой.
  
  "Гиш", прервала она, нахмурив брови. "О чем он говорит?"
  
  Мальчик, Guiche, я полагаю, внезапно выглядел намного меньше озабоченным мной и больше, поправляя забор, который я только что нажал. "Ничего, Монморанси. Простолюдин просто пытается клеветать на мое доброе имя". Он наклонился ближе, взяв блондинку, Монморанси, я полагаю, за руку и пристально посмотрел ей в глаза. "В конце концов, я ..."
  
  "Не может лгать перед вашими глазами?" Я снабжал его, заставляя его подергиваться. Я повернулся к блондинке, которая выглядела смущенной. "Да, он использовал эту линию на девушке прошлой ночью. Кэти, я думаю, ее зовут".
  
  Теперь девушка выглядела гораздо менее смущенной и гораздо более расстроенной. Рука, не удерживающая лягушку, начала сжиматься, и ее глаза были определенно узкими, когда она снова повернулась к заикающемуся Гишу. "Ложь, вся ложь", - провозгласил Гиш, подняв его на лицо, глядя на то, что он несправедлив в отношении таких основополагающих обвинений. Я заметил что-то краем глаза, когда он еще раз потянулся вперед, чтобы покоиться рукой на теперь трясущемся кулаке перед ним. "Зачем мне нужен другой, когда у меня уже есть тот, чья красота затмевает даже ту, что у утренней звезды?" Казалось, что он успокаивает девушку. Наверное, она была восприимчива к лести.
  
  Естественно, я не могу допустить, чтобы этот огонь сдулся. У меня было слишком много веселья, когда я поднимал маленького брата. И к счастью для меня, целая ведро с газом шла за этой ничего не подозревающей спиной Гиша.
  
  "Ну, может быть, я ошибся", признаюсь я, и, несмотря на то, что он, вероятно, все еще злился на меня, начиная с этой ситуации, Гиш посмотрел на меня с благодарностью. "Мы можем спросить другую девушку, она сейчас идет сюда", - указал я и наслаждался тем, как Гиш стал белым, как призрак.
  
  "Какие!" - закричал блондин, ударяя о достаточное количество октав.
  
  Я дал небольшую удовлетворенную усмешку и небрежно отступил достаточно далеко, чтобы не попасть в взрыв, который должен был произойти. Прямо, когда фейерверк собирался начать, я увидел Сиесту, спешащую с подносом чая, и выглядя обеспокоенным волнением, которое началось в ее отсутствие. Она увидела, что я выгляжу расслабленным среди других учеников, которые собрались, чтобы посмотреть зрелище, и поспешил ко мне.
  
  "Что случилось?" - спросила она затаив дыхание, обезумев от смятения спокойного спокойствия, которое она оставила.
  
  "Этот парень был пойман два раза, когда обе девушки, а теперь он пытается удержаться от удара", - объясняю я ей и прижимаюсь к столу рядом со мной, поднимая отброшенную чашку чая. Я случайно наполнил его горшком, который Сиеста любезно приехал с ним, и как раз вовремя повернулся, чтобы засвидетельствовать, что Гиш получил почерневший глаз, и обе девочки яростно маршировали.
  
  Я сделал глоток чая. Ах. По крайней мере у этих дворян был хороший вкус.
  
  Когда толпа рассмеялась над его несчастьем, Гиш спрятался с земли и попытался найти способ спасти свою гордость. Его взгляд остановился на мне, и я поднял свою чашку к нему насмешливо.
  
  "Ты", сказал он. "Похоже, вы не осведомлены об этикете, разговаривая с дворянами", - обвинил он меня. Беспокойство Сиеста показалось на высоте. Это, вероятно, никогда не служит хорошим предзнаменованием для простолюдинов, когда благородный говорит с ними так.
  
  "Нет", - отвечаю я случайно. "Я знаю их, я просто предпочитаю не практиковать их большую часть времени", признаюсь я. Легкий ответ заставляет бледные глаза узреть в бессильной ярости.
  
  "Тогда, возможно, поединок поможет вам понять важность проявления надлежащего уважения при работе с вашими лучшими", - провозгласил он, резко указывая на свою розу.
  
  Я замерз. Очень небрежно я положил чашку. Я наклонил голову в сторону и начал копаться в моем ухе своим мизинцем. Мой странный ответ, похоже, смутил позирующую блондинку. Когда я, наконец, вытащил палец из уха, я снова поднял чашку и тут же встретил его глаза.
  
  "У меня, казалось, что-то застряло у меня на ухо. Не могли бы вы повторить это, пожалуйста?"
  
  "Поединок", - снова провозгласил он. "Я никогда не смогу простить того, кто плачет двумя дамами".
  
  "Тогда тебе будет трудно смотреть в зеркало всю оставшуюся жизнь", я не мог удержаться на копании, и он заставил толпу смеяться. Я не улыбнулся. Я продолжил. "Принято. Когда и где?"
  
  "Я буду ждать тебя на земле перед ризницей", - провозгласил он и повернулся, весь драматический мыс и раненная гордость.
  
  Сиеста, казалось, была в страхе. "Широ! Что ты делаешь?" - потребовала она, ее беспокойство заставило ее голос пронзительно.
  
  "Знакомые!" другой голос прервался, и я, и горничная повернули голову боком. Грохот ко мне был четыре с половиной фута розовой женственной ярости. "Как ты думаешь, что ты делаешь?" - спросила она беспокойным тоном. "Давай!" она схватила меня за руку и начала оттаскивать. Почти потеряв равновесие, мне удалось поставить чашку на стол и дать прощальную волну Сиести, которая теперь была на грани слез и сжимала серебряную тарелку на груди, как щит.
  
  "Куда мы снова идем, Учитель?" Я попросил ее восстановить равновесие.
  
  "В Гиш. Если мы извиняемся достаточно быстро, возможно, он простит тебя!" - заявила она. Я приподнял ноги, и она чуть не вывихнула руку, когда внезапно обнаружила меня неподвижной, как гора.
  
  "Я отказываюсь от этого приказа, Учитель, - торжественно говорю я.
  
  "Что? Разве ты не понимаешь, что он убьет тебя?" - потребовала она, теперь выглядя более обеспокоенной, чем сумасшедшая.
  
  Я изучала ее молча на мгновение, прежде чем говорить. "Я собирался объяснить вам это, но, возможно, вам покажется, что вам будет достаточно. Но вы должны знать, что Учитель, пытаясь удержать Слуги от битвы, бесполезен".
  
  "Прекрати это!" - потребовала она, ссылаясь на мое использование титула, на который я настаивал, почти выдернув волосы от разочарования. "Что это за" Слуга ", что вы не отпустите?"
  
  "Ты собираешься это выяснить", - сказал я ей и повернулся, чтобы отправиться в церковь, где Гиш, без сомнения, ждал, все время размышлял. Вы знаете. Что-то в этом мальчике, что мне просто не нравится. Он напомнил мне слишком много кого-то, что я искренне ненавидел. Я сделал паузу и повернулся к Луизе, которая следовала за мной, пылая мое непослушание и тот факт, что я действовал так, как будто не собираюсь умирать. "Мастер, ты слишком любишь Гиш?"
  
  "Какие?" - спросила она, удивленная моим неожиданным вопросом, прежде чем взглянуть на ее лицо, обычно предназначенное для того, кто просто влился в лимон. "Нет. Он раздражающий охотник на юбку".
  
  "Хорошо", сказал я и улыбнулся. Я мог сказать, что улыбка ее раздражает. "Я не хотел бы причинять дискомфорт моего Учителя, когда я его убью".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Я удивлен, что ты не убежал", - прямо сказал мне тор. Толпа вокруг нас забавлялась.
  
  "Больше никаких слов", - мягко говорю я ему. "Начните поединок".
  
  "Хмф, - сказал он и презрительно пожал плечами. "Так хочется упасть?" он спросил меня. "Кто я такой, чтобы отрицать вашу просьбу, простолюдина". Толпа ела его действие. Я, должно быть, сделал скучную фигуру. Несмотря на все его улыбки и позы, я ответил лишь мрачным выражением.
  
  Когда он наконец добрался до того, что сделал что-то, что действительно предназначалось для битвы, я внимательно следил за толпой. Я заметил Сиеста, закрыв рот обеими руками и выглядя настолько испуганным, что она могла болеть. Я тоже видел Луизу, которая выглядела подавленной, чтобы не остановить то, что должно было случиться. Возможно, она попыталась сделать все возможное, чтобы остановить его, но моя случайная декларация о смерти моих оппонентов в сочетании с напоминаниями всех времен, которые я пытался объяснить, что мой призыв отличался от большинства, казалось, заставлял ее любопытно относиться к что должно было произойти. Я даже заметил Кирхе и Табиту. Хотя на этот раз в Табите было что-то другое.
  
  Она не держала книгу. Вместо этого она закрыла глаза на меня взглядом настолько интенсивным, что почти ощутимо.
  
  Только у нее было какое-то подозрение, что должно произойти нечто большее, чем простолюдина, получившая удар.
  
  "Меня зовут Гиш-Бронза, поэтому бронзовый голем, Валькирия, будет вашим противником", - заявил он и с того места, где упал розовый лепесток, пророс высокий спортивный костюм. Голем? И создал так небрежно, как хорошо. Интересно. Я понятия не имел, каковы возможности маги этого мира, поэтому для меня эта битва была не просто защитой моей гордости. Это был тест, чтобы увидеть, как я стоял в бою.
  
  Когда голем пришел ко мне, кулак растянулся, чтобы нанести болезненный удар по моей диафрагме, я просто подкрепил руку, поставил ноги и поймал ударом кулаком левой рукой, не дрогнув.
  
  "Какие?" удивленный дворянин сказал, полностью потрясенный тем, что мне удалось остановить то, что, должно быть, было несколько сотен фунтов металла, не давая ни единого дюйма.
  
  Я сказал, что будет и мои первые слова битвы, и мои последние. "Я - кость моего меча". Я держал правую руку в сторону.
  
  Проследите.
  
  Моя собственная способность, созданная после бесчисленных часов тяжелой практики, сформована и усовершенствована, так что только я, скорее всего, когда-нибудь смогу ее использовать. Возможность проецировать магию во мне из моих схем в любую форму, которую я выбрал. И я выбрал мечи.
  
  Каньшоу, китайский монгольский клинок, один из пары, выкованный много веков назад безымянным мужем и женой дуэтом кузнецов, вошел в мои руки, символ инь-ян на нем сверкал на свету. Шокированные крики испускались из толпы, и, не вздрогнув, я дважды нарисовал клинок по моему телу, возвращая руку к тому месту, откуда он пришел так быстро, что это было размыто.
  
  Слишком быстро. Я не должен был бы двигаться так быстро, даже с моим усилением, повышающим мою способность к сверхчеловеческим уровням.
  
  Руны, вписанные в мою левую руку, начали светиться, и я почувствовал магию, а не мои собственные жужжание по моим схемам. Понимаю. Кажется, моя прежняя мысль может иметь некоторую правду. Кажется, я получил класс по моему призыву. Я просто не знал о тех чертах, которые мне предоставили.
  
  Не двигаясь, я смотрел на ошеломленного Гиша, даже когда его бронзовый голем распахнулся перед его глазами, полностью разрушенный двумя моими колебаниями. Рука големов, полностью отрезанная от локтя от моего возвращения, все еще удерживалась прямо моей неподвижной левой рукой. Я отбросил его в сторону, опустил левую руку и вызвал двойника Каньшова, Бакую. Белый меч был каждый, как чистый и красивый, как черный меч в другой руке, цвета просто менялись. Глаза моих оппонентов расширились, и я ждал, когда он сделает следующий шаг, не говоря, терпеливый.
  
  "II-невыполнима!" - объявил он белым, как лист, глядя на мои два клинка. "Ты просто простолюдин!"
  
  Казалось, что потрясение меня, способного совершить магию, заставило его забыть о поединке. Позор. Я хотел видеть больше того, на что он способен, но это была поединок.
  
  Это означало, что мне пора убить его.
  
  Я стрелял вперёд, мое движение так быстро благодаря сочетанию призыва на вызов и моим собственным дополнительным возможностям, что я был почти размытым. Я не пытался приблизиться к своей полной скорости, желая сдержать свои истинные возможности для настоящих противников, но даже наполовину осмысление, казалось, оставило меня на этом уровне. Глаза моего оппонента расширились, когда он понял, что я прихожу к нему, невероятно быстро и с двумя очень большими, очень острыми мечами, и он сделал еще одно последнее усилие, чтобы спасти себя.
  
  Дурак на самом деле вызвал свой меч. Он хотел попытаться сопоставить меня в бою.
  
  Один удар, и меч, который он нарисовал, вырвался из его хватки и отправил летать через двор, чтобы разлететься на стену замка в нескольких ярдах отсюда. Когда он летел, я потратил немного времени, чтобы запомнить его особенности. Это было фантастическое лезвие, даже если оно было создано поспешно, и я бы попытался проследить его позже, чтобы показать уважение к бедному мертвому дураку. Я могу быстро его убить. Это то, что я могу сделать для него, чтобы он дал мне такое замечательное лезвие для дальнейшего.
  
  Задняя часть Каньчжоу нашла его живот, удвоив его. Задняя часть Бакуи опустила колени, заставив его встать на колени в этом положении. Я положил колено на его спину, захлопнул оба меча, чтобы они сделали "Х" прямо под его шеей и приготовили ножницы вместе. Он мгновенно обнял его голову и уберег меня от брызги крови, которая исходила бы от пня.
  
  "Уступать!" - прохрипел он, вдалеке от смерти.
  
  Я замерз.
  
  Во дворе раздалась тихая тишина. Они ждали зрелища, и еще немного. Я сомневаюсь, что кто-то из них действительно верил, что кто-то умрет. Они могли бы реализовать свои права в качестве знати, чтобы немного поразмыслить над простолюдином, возможно, серьезно повредить его, а потом все могли пойти за хлебами и чаем, пока я сломался и кровоточил на земле позади них.
  
  Вместо этого я показал им смерть в бою. Он задерживался в воздухе, ощутимо, полыхал на коже, как электричество. Я показал им непреодолимое насилие, определенную цель, которая ждет всех, кто носит клинки, чтобы сражаться со своим ближним.
  
  Многие ученики зияли. Еще многие были белыми. Несколько плакали. Все были потрясены. Даже Табита, которая, без сомнения, ожидала чего-то неожиданного, не ожидала этого. Ее глаза тоже были расширены, заметно сквозь тонкие очки, хотя это было единственное изменение в ее выражении.
  
  "Какие?" Я спросил мальчика на коленях передо мной, мои лезвия ласкали его горло.
  
  "Доход, урожай, я уступаю!" он почти плакал, его глаза закрывались на черных и белых клинках по обе стороны от его головы.
  
  Я стоял в полной тишине, не двигаясь.
  
  "Я сказал, что уступаю, чего ты ждешь!" он отчаянно вскрикнул от меня.
  
  "Я обсуждаю, есть ли я", - говорю я ему, рассматривая его сверху, и уставился на меня, его голова повернулась так, что он мог видеть мое пустое лицо. Несколько яростных ударов из толпы при моем откровенном допуске.
  
  "Что? Я сказал, что уступаю, тебе нужно остановиться сейчас!" - умолял он.
  
  "Нет, не знаю", - говорю я ему. "Это поединок. Могу ли я проявлять милосердие по своему усмотрению".
  
  "Слуга", - раздался мягкий голос позади меня. Я почти не узнал об этом. Я повернул голову, чтобы встретиться с Луизой.
  
  "Да Мастер?" Я спокойно спросил ее.
  
  "Отпустите его". Это не просьба. Это был приказ.
  
  Улыбка улыбнулась моим губам. "Как вы приказываете, Учитель". Я вытащил свое колено из его спины, позволяя ему отойти от бритвы острыми краями моих клинков. Он споткнулся взад-вперед, отчаянно краб шел, чтобы сделать так много расстояния, сколько он мог от меня. Я еще не закончил с ним, поэтому с быстрым движением бросил оба моих клинка. Они похоронили себя позади него, дрожа от обеих сторон головы, и он снова застыл.
  
  "Своими действиями ты позорился", - категорично сказал я ему. "Затем, когда ты поймал свой стыд, чтобы успокоить свою гордость, ты бросил вызов тем, кого, по твоему мнению, не смог бы защитить себя от смертного боя, чтобы вы могли восстановить свою репутацию с помощью насилия над ними. Затем, тот, который, как вы думали, задирал, был способен сражаться с вами одинаково, вы пытались бежать из битвы. Убеждения, которые вы так хотели убить, были недостаточны для того, чтобы вы умерли ". Я нахмурился. "Как презренно. Если это обычное отношение среди тех, кто называет себя" дворянами ", то я чрезвычайно рад, что у меня нет такого титула".
  
  Я повернулся к нему спиной и пошел к Луизе, которая наблюдала за всем обменом. С щелчком пальцев я выпустил сконструированные лезвия, и они быстро растворились в воздухе. Я заметил выражение Луизы. Она выглядела испуганной, но была решительно настроена стоять перед своим слугой, как бы я ни отличался от того, что, по ее мнению, было.
  
  "Учитель", - обратился я к ней. "Пожалуйста, быстро сделайте для меня настоящих врагов, чтобы уничтожить. Мои мечи будут тусклыми, если слишком часто качать в школьных дрязгах".
  
  "Я посмотрю, что я могу сделать", - сказала она мне обратно, сухим голосом, который она, несомненно, узнала от меня.
  
  Я улыбнулся ей в ответ. В моем Учителе есть сталь. Хорошо.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Что такое" слуга "? Луиза спросила меня, ее голос был очень тихим. Похоже, что мой дисплей раньше вылил из нее немного штыря.
  
  Я отхлебнул чай и ответил. "Слуги - это оружие войны, битвы и разрушения, которыми владеют их Учителя, чтобы уничтожить своих врагов и достичь своих целей", - говорю я прямо.
  
  Прошло менее часа после катастрофического двойного. Мы вдвоем вернулись к пустым столам, которые были установлены на газоне, чтобы позволить студентам пообщаться, когда они знакомы со своими знакомыми. Теперь лужайка была почти свободна. Казалось, мое присутствие вызвало у некоторых из них дискомфорт. Интересно, почему.
  
  Мы с Луизой заняли места на одном из столов и теперь потягивали чай, поданный нам Сиеста, который, похоже, не мог решить, заслужил ли я поклонение за то, что он достоин благородства и победы, или если она должна бежать от крика от кого-то, у которого явно была воля и способность убивать без пощады.
  
  До сих пор поклонение, казалось, выигрывало.
  
  "Что ты подразумеваешь под этим, Широ?" Луиза спросила меня. Она сделала глоток собственного чая и выглядела так, как будто кто-то из них пытался узнать, что их дорогой друг, которого они знали всю свою жизнь, был на самом деле Гитлером. Все еще. Это был первый раз, когда она произнесла мое имя должным образом.
  
  "Во-первых, я должен объяснить вам, почему человеческие вызовы настолько редки, - говорю я ей. Я обнаружил, что я бессознательно полагаю, что в прошлом мне приходилось называть "Лекцию о позиции Тосака Рин Љ 5". Это включало сидение прямо в вертикальном положении, занимающее одну руку с какой-то бессмысленной опорой, а с другой - подчеркивание важных точек с расчетными жестами.
  
  Луиза оживилась, показывая что-то другое, кроме отставки. Я не сомневаюсь, что она задавалась вопросом, почему она вызвала человека, что-то, что здесь было, по-видимому, неслыханно. Я начал объяснять.
  
  "Прежде всего, я уверен, что вы знаете некоторые моменты, которые я собираюсь воспитывать, но я не уверен, какие из них, поэтому, если я расскажу то, что вы уже знаете, я не пытаюсь оскорбительно, просто всеобъемлюще ", - уверяю ее. Она кивнула, и я продолжил. "Вы, несомненно, знакомы с тем, что значит понимать знакомые, верно? Что вы вставляете в них немного магии, и существо, которое вы делаете это, приходит к вам так же хорошо известно и превосходит. Для большинства животных это обычно приравнивает призывателя как превосходного члена пачки. Например, если вы вызовите волка, он увидит вас просто как более сильного волка и отложит вам инстинкт ". Луиза, казалось, знала все это и просто кивнула. Сиеста, который беззастенчиво подслушивал,
  
  "Я никогда раньше этого не слышал, - призналась Луиза, смутившись.
  
  "Это не широко известно. Большинство людей просто должны знать, что это работает, поэтому они не утруждают себя изучением деталей", - сообщаю я. "Теперь проблема заключается в том, что, когда человек вызван, нормальное количество магии, необходимое для того, чтобы сделать то же самое с ними, намного больше, чем у животного. Это потому, что у людей есть умственные способности различать порядок и пытаться проанализировать Они также имеют чувство собственного достоинства, чтобы решить, как порядок повлияет на самих себя, и сила воли, чтобы противостоять ему, если это наносит ущерб их собственному здоровью или идеалам ".
  
  Я сделал еще один глоток чая, прежде чем продолжить. "Проще говоря, если вы скажете волка, чтобы между вами и стрелой, он сделает это, потому что он не знает ничего лучшего. Если вы говорите человеку, чтобы он сделал то же самое, они смогут увидеть что вы просто приказываете им умереть, чтобы защитить вас, чтобы умереть было плохо для собственного здоровья, а затем они сказали бы вам отправиться в ад и уклониться от самих стрел ".
  
  "Понятно, - медленно сказала Луиза. "Вот почему, несмотря на то, что фамильяры должны быть полностью послушными, вы смогли сделать то, что вы хотели?"
  
  "Именно", я кивнул. "Теперь, несмотря на то, что люди делают страшных знакомых, они все равно делают отличных знакомых". Я держу руку, чтобы остановить перерывы. "Позвольте мне объяснить, даже если человек не должен повиноваться, они все еще чертовски полезны, когда они это делают. Большинство знакомых могут доставлять простые сообщения, возможно, выполнять несколько мелких поручений и, возможно, защищать своих мастеров как последнее усилие Человек, с другой стороны, может выполнять сложные задачи, реагировать на изменения в ситуациях, не нуждаясь в непосредственном наблюдении, управлять машиной, вести переговоры, почти все, что мог бы им сделать мастер. Вы видите мою мысль?
  
  "Я так думаю", - задумчиво кивнула Луиза. "Значит, мне кажется, что проблема заключается в том, чтобы заставить знакомого повиноваться вам?"
  
  "В значительной степени это место, в которое входит класс" Слуга ". Будем честными, - говорю я ей, - если вы собираетесь приложить все усилия, чтобы попытаться вызвать человеческую повестку, головную боль получить их послушайте, болят держать их в добром здравии и счастье, вы хотите призвать кого-то бесполезно?
  
  "Ну, нет, - призналась Луиза, пытаясь обернуть голову идеей, которую я ей представлял. "Если бы мне пришлось так много работать, я бы хотел, чтобы кто-то мог многое сделать ..." ее глаза расширились, когда несколько головоломок в ее голове щелкнули.
  
  Я усмехнулся. "Именно так, когда вы вызываете человека, вы хотите лучших из лучших. Вы хотите самого великого воина, самого могущественного волшебника, мудрейшего советника. Вы не называете" простолюдина "," Я махнул рукой в ​​воздух чтобы подчеркнуть слово: "Вы вызываете кого-то полезного. Кто-то с навыками".
  
  Глаза Луизы расширились, когда она уставилась на меня. "Значит, значит ..."
  
  Я кивнул. "Да, когда вы позвонили мне, вы не просто перетащили какого-то случайного парня на улицу. Вы позвонили кому-то, у кого были навыки и силы, необходимые для того, чтобы помочь вам на пути вперед". Я дал ей еще одну сардоническую усмешку, прежде чем двигаться дальше. "Теперь, вы помните, когда мы впервые начали понимать друг друга, я сказал вам, что меня вызвали без класса?" Она кивнула, и я продолжил. "Ну," класс "- это способ описания общего набора навыков Слуги. Я сказал вам, что я хорош как" Сэйбер "и" Лучник ", и что я мог бы сделать это как" Кастор ", Lancer ', и как "Assassin". Я также сказал вам, что мне нехорошо, как "Берсерк" и "Райдер".
  
  "Но что это значит?" она спросила. Теперь она нетерпеливо наклонялась вперед. Я мог сказать, что я только что перешел от "унизительного провала" к "потенциально более холодному, чем дракон и грифон вместе".
  
  "Сабля - это фехтовальщик, ты уже это видел. Арчер - это именно тот лучник. Я почти так же хорош с оружием снаряда, как с мечами. Лансер тоже сам объясняет." Кастор ", и здесь я остановился, ожидая вспышки, "это тот, кто может обладать магией".
  
  "Какие!" Сиеста вскочила, совершенно забыв, что она не должна была обращать внимание. "Значит, ты благородный?" Она выглядела очень обезумевшей.
  
  "Нет", я категорически говорю ей. "Я не являюсь членом правящей элиты моей родины. Магическое умение совершенно не зависит от социального роста, где я родом". Я мог сказать, что сама мысль об этом потрясла мир Луизы. "Теперь, двигаясь дальше, класс Ассасина - это, как правило, те, кто физически слабый, но очень способный в хитрости. Райдер - это тот, кто едет, думает как кавалерия, а Берсерк - это просто: кто-то сильный, черт возьми, но совершенно сумасшедший ".
  
  "Значит, ты тогда волшебник?" - спросила Луиза, и я мог сказать, что по какой-то причине мысль о том, что я могу использовать магию, либо разозлила ее, либо втянула ее в отчаяние. Интересно, почему?
  
  Я пожал плечами. "Я же говорил, что я там ограничен. Я знаю некоторые методы, но все они сосредоточены вокруг моего фехтования. В принципе, все мое волшебство распространяется на мои клинки". Это признание, казалось, очень подбодрило ее. "Во всяком случае, это те классы, с которыми я знаком. По крайней мере, они единственные на моей родине. Я буду честен, хотя я немного знаю о человеческом вызове, это не так уж часто, даже когда Я из."
  
  "Почему это?" - спросила Луиза. Она выпила свой чай и жестом указала Сиесте, чтобы заполнить его, не глядя на служанку. Она была полностью сосредоточена на мне и моем объяснении. Мой показ раньше встряхнул много предвзятых понятий, которые у нее были о фамильярах, и теперь мое объяснение было для нее столь же странным, как и моя битва.
  
  "Если тебя утащили из твоей красивой комфортабельной крепости, заставили сделать какую-то чужую мужскую прачечную, спать на земле, а потом тебе угрожали без еды и взбивания, если ты не подчинился, что бы ты сделал?" Я прошу ее прямо.
  
  "Я бы никогда так не делал!" - горячо заявила она. Я видел, что она еще не установила связь. "Такая вещь ниже дочери герцога и сама мысль о принуждении ... О, - внезапно сказала она, прерывая свою собственную тираду, когда она наконец установила связь. Ее лицо быстро покраснело, как ее волосы, и она тихо села, выглядя очень, очень неудобно.
  
  "Именно", - говорю я ей. "В большинстве случаев Слуга обычно убивает Учителя. Иногда они сначала будут мучить их. Если они чувствуют себя щедрыми, они могут просто калечить их", с каждым описанием Луиза получила немного меньше красного и немного больше белая, и она все больше и больше садилась на свое место, пока ее глаза не заглянули из-под стола. Я не мог не дать кривую улыбку в ее неудобстве.
  
  Сиеста просто выглядела любопытной. "Так почему ты еще не убил Луизу, Широ?" Это определенно заставило розовую девушку вздрогнуть.
  
  Я пожал плечами. "Я вообще легко ухожу, я могу быть хорошим в насилии, но я предпочитаю заниматься им только по мере необходимости. Кроме того, я не против простых дел. Я думаю, что стирка и приготовление пищи очень расслабляющие. держите руки занятыми, позволяя разуму блуждать: "Я признаю, не глядя на все, стыдясь моего признания. Это, похоже, облегчило Луизе и впечатлило Сиеста. "Кроме того, мне просто нравится помогать людям. Вероятно, я бы сделал многое из того, что сделал для своего Учителя, даже если она не была моим Учителем. Но больше всего я занимаю должности Учителя и Слуги в высших отношениях , "мое лицо было торжественным здесь, и я ответил совершенно серьезно. "Спаривание Мастера и Слуги - это священное и сильное явление в моих глазах. Они могут совершать великие дела, если они работают вместе в единой цели. Связи, которые могут образовываться между двумя, могут быть сильнее любого брака, любой дружбы и любого товарищества, "мои торжественные глаза закрываются на Луизу, и интенсивность там застыла, как мышь перед змеем.
  
  Я поднял ее взгляд и продолжал тихо. "Причина, по которой я не убил тебя там, где ты стоял, когда ты вызвал меня, или просто ждал, пока ты не спишь, и ушел, потому что мне было любопытно. Кто была эта девушка, которая позвонила мне, что это позволило ей достичь я через эфир? Я решил, что до тех пор, пока не узнаю, я бы, по крайней мере, дал ей преимущество в сомнении, и вел себя так, как считал нужным служить слугой ".
  
  "О, - тихо сказал мой спутник, широко раскрыв глаза на мое признание. Очевидно, Сиеста не знала, как ответить на такое откровенное признание. Она была простой девушкой, которая выполняла свою работу, получала зарплату и, несомненно, мечтала о том, чтобы ее смахнули с ее ноги очаровательным принцем. Я не думаю, что она когда-либо рассматривала концепции, которые я представлял перед ней.
  
  Я откинулся на спинку стула, расслабив позу и позволив своему Учителю восстановить самообладание. Она выглядела очень маленькой и очень хрупкой. Когда она вызвала знакомого, она ожидала подчиненного зверя, гордящегося и сильного взгляда. То, что она обнаружило, что ответило, было гордым и сильным, несомненно, но подчиненное не было точно в описании. Ей потребуется некоторое время, чтобы приспособиться к различиям в том, что она ожидала и что она получила.
  
  "Осталось всего несколько очков, чтобы покрыть", - наконец я говорю. "Если хочешь, мы сможем сохранить их на потом", - предложил я, предоставив ей шанс убежать и собрать ее мысли.
  
  "Нет", тихо сказала она, а затем, похоже, восстановила некоторые из ее подходов. "Нет, - снова сказала она, - продолжай. Она выглядела так, как будто она прижимала себя к большему удивлению.
  
  "Всего несколько простых вещей", уверяю я ее. "Обычно, когда вызывается повестка, заранее готовятся три вещи: командная сигила, единая цель и реагент". Я останавливаюсь, чтобы потягивать свой чай, и Луиза терпеливо ждала. Мое горло начинало сушить от всех этих разговоров. "Сигилы команд - это три святых знака, которые позволяют Учителю давать три безусловных приказа Слугам".
  
  "Абсолютные заказы?" Сиеста снова вмешалась, даже не притворяясь, что не обращает внимания. На самом деле она подготовила стул и тоже потягивала чай.
  
  "Абсолют", - подтвердил я. "Обычно, если Учитель дает команду, которая будет отталкивать Слугу, они отказываются. Используя Командный Сигил, независимо от того, насколько Слуга может это не понравиться, они будут вынуждены подчиняться".
  
  "Что ты имеешь в виду под репеллентом?" - спросила Луиза, даже не заметив присутствия служанки.
  
  "Я имею в виду репеллент", повторяю я. "Скажем, тот, кого вызвали, был благочестивой веры и отказался уничтожить церковь, в которой находился враг. Мастер мог заставить их сделать это независимо от того, сколько Рабат не захочет". Пример имел для них смысл, но я почувствовал необходимость уточнения, чтобы они могли понять истинную важность сигил. "Они могли также приказать Слуге совершить какой-либо сексуальный акт, независимо от того, каким девиантным, каким-либо преступлением, каким бы жестоким он ни был, они даже могут заставить Слугу прекратить свою жизнь". Я наложил это на них прямо, и глаза Луизы расширились, и Сиеста выплюнула свой чай в шоке. "Эти три Сигилы - единственный инструмент, который Мастер может использовать для обеспечения послушания их Слуги. Слуга знает, что если они слишком далеко выходят из строя, их можно заставить забрать. Но в ответ Учитель знает, слишком ли они попирают гордость Слуги, тогда Слуга будет свободен, и они помнят, что именно их Учитель сделал для них ".
  
  Я дал маленькую мрачную улыбку. "Это то, что может стать уродливым для Учителя".
  
  Сделав еще один глоток, как два переварили, что я продолжил. "Но когда я говорю" абсолютный ", я имею в виду, что если порядок будет в пределах разумного, то даже ткань пространства и времени может быть изменена".
  
  "Ткань пространства и времени?" - спросила Луиза, ее любопытство, как пронзительный маг.
  
  "Например, если Учитель находится вдали от своего слуги и оказывается в нем нуждающимся, он может дать приказ" выйти ". В тот момент, когда они будут делать, независимо от расстояния между Учителем и Слуги, Слуга придет. сам сбросится, так что Слуга может быть на стороне Учителя ". Обе девочки бросили чай. "Орден может быть чем-то таким же простым, как" уклониться от этого удара "или" атаковать со всей вашей силой ". Результаты в бою, чем превзойти все, что Слуга мог бы сделать самостоятельно".
  
  Я откинулся назад. Мой чай остыл, и он начал опаздывать днем. Теперь мы были неоспоримо единственными в этом маленьком чаепития. Другие слуги начали очищать остальные столы и стулья, оставив нас троих на зеленом поле.
  
  "Как насчет общей цели?" - спросила Луиза. Она выглядела так, будто она начала износиться со всех потрясений и откровений.
  
  "Довольно точно, как это звучит. Слуга более охотно подчиняется, если Учитель пытается выполнить то, что хочет выполнить Слуга". Я решил оставить остальную часть своих ответов короткими. Я всегда мог вернуться позже и предоставить более подробную информацию, если понадобится. На данный момент лучше всего позволить Луизе отдохнуть.
  
  "И реагент?" - спросила она, не протестуя против внезапного поворота к крутому.
  
  "Элемент, используемый для определения того, кто это вы, вызовет", - я отвечаю кратко. Казалось, это смутило ее.
  
  "Кого вы вызываете?" Я немного улыбаюсь.
  
  "Вы использовали что-либо в своем ритуале, которое предназначалось бы для определенного типа животных или видов?" Я прошу ее просто.
  
  "Нет", призналась она, очевидно, никогда не думая об этом.
  
  "Значит, когда вы меня вызвали, у вас есть именно тот, который вам больше всего подходит", я улыбнулся ей.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Когда Луиза засыпала в ту ночь, она была смущена, превознесена и смущена. Она это сделала! Ее призыв не был провалом! Она действительно нашла знакомого, нет, она поправила себя, СЕРВЕРА, которая была благородной и могущественной! Да, ее первоначальный ответ и впечатление, возможно, были менее благоприятными, что стало источником ее смущения, но, по самой природе Слуги, Эмии Широ, она была уверена в том, что ситуация не была непростительной. Это потребует времени, но в итоге она сможет доказать всем, своим сверстникам, ее учителям и ее семье, что она не провал. Что она не Луиза Зеро!
  
  И когда Луиза спала, она снова мечтала о меч и битве.
  
  Был ее слуга, еще более молодой. И была девушка в синем. Сэйбер, она вспомнила из мечты прошлой ночи. Даже если это был просто сон, слова ее Слуги просочились, и ее разум построил видение, основанное на тогдашних странных терминах. Луизе хотелось хихикать. Это было потрясающе! Это было замечательно!
  
  Так вот, когда она увидела своего слугу, и ее мечтал Слуга Слуги, сражающийся с грубым грубым, Берсерк ее шепотом прошептал ей, она не чувствовала страха. Она мечтала о чудесной битве, о мальчике / слуге, о мечте / служанке, которую Луиза уже решила представить свое будущее как могущественного мага, выступит торжествующим и славным видом над грязным дикарем, который стоял перед ними.
  
  Вместо этого, во сне Луизы, она наблюдала, как синяя девочка страдает раной после раны. И хотя она гордилась, несмотря на то, что была окровавлена, когда последний удар гигантского, который владел раскаленным клубом скалы, грохотал, она почти решила, что то, что она видит, было кошмаром.
  
  И когда мальчик, увидев своего слугу, бросил девушку в синий цвет и сделал эту ужасную забастовку, когда она увидела, что из-за того, кого она вызвала, вспыхнула кровь, она знала, что это действительно был кошмар.
  
  И Луиза мечтала о мечах и битвах.
  
  Нарисовать: Третья ночь
  
  
  Хилл Мечей 3
  
  Примечание автора. Я не знаю, как я получил счастливое сочетание достаточно свободного времени и достаточно вдохновения, чтобы так много работать так быстро, но для тех, кто вам нравится, радуйтесь! Несколько кратких заметок о некоторых отзывах. Некоторые из вас задавались вопросом, почему я так могу убить Широ? Потому что в игре он! "Первое правило магов состоит в том, что быть волшебником - это идти со смертью". Прямая цитата из игры. Это не значит, что Широ будет сидеть вокруг, обострив свой меч и глядя на чужие шеи, но если он встанет в эту ситуацию, он сделает это без колебаний. Кроме того, люди интересовались его саркастическим отношением. В основном я собираюсь, так как он заканчивает быть EMIYA, который был описан как саркастический и циничный характер, он определенно обладает каноническим потенциалом. Однако, поскольку он еще не ЭМИ, он только изредка саркастичен. И что касается сновидений в конце с Луизой, я использую их как вариант, чтобы проиллюстрировать предысторию истории Широ и подчеркнуть развитие персонажей Луизы, видя, что иногда бывает трудно проявить характер для другие персонажи при записи в первом лице.
  
  Давайте посмотрим, еще три основных момента, а затем рассказ. Во-первых, спасибо Caladbog II за то, что он указал на очень важный элемент Fate / Stay Night, который я ошибочно пропустил! Я плачу на небесах от стыда за то, что забыли давно вытянутую и бессмысленную сцену кулинарии / еды! Я немедленно сработаю! И второй момент - взаимодействие рептилий. Ненавижу разорвать сердца тех, кто надеется, что это будет актуально. Это не. Мне просто так весело писать в тех сценах, что я решил использовать их в качестве комедийных прерывателей напряжения. И третий и последний момент, проблемы с трассером / gandalfer Shirou нарушены? Черт, да, он будет сильным. Мне никогда не нравилась целая тема главного героя, начинающего слабеть и постоянно отпуская плохих парней, пока они, наконец, не дойдут до такой степени, что они могут стать надежной угрозой. Сиру начинает выступать в качестве подлинного задира, и встречи с ним значительно изменятся. Не волнуйся, хотя, потому что Широ не собирается начинать, так как мальчик-бич не приравнивается к мгновенному владению всеми своими врагами. У меня есть пара битв, уже набросанных в моей голове, и я надеюсь, что когда мы доберемся до них, сомневающиеся смогут спокойно отдохнуть. И теперь, с третьей ночью Холма Мечей! (для тех, кто вас не знает, это не значит, что это третий день. Название каждого эпизода ночью - это ссылка на соглашение об именовании главы Fate / Stay Night.) начинаются как настоящие задиры, и встречи с ним значительно изменятся. Не волнуйся, хотя, потому что Широ не собирается начинать, так как мальчик-бич не приравнивается к мгновенному владению всеми своими врагами. У меня есть пара битв, уже набросанных в моей голове, и я надеюсь, что когда мы доберемся до них, сомневающиеся смогут спокойно отдохнуть. И теперь, с третьей ночью Холма Мечей! (для тех, кто вас не знает, это не значит, что это третий день. Название каждого эпизода ночью - это ссылка на соглашение об именовании главы Fate / Stay Night.) начинаются как настоящие задиры, и встречи с ним значительно изменятся. Не волнуйся, хотя, потому что Широ не собирается начинать, так как мальчик-бич не приравнивается к мгновенному владению всеми своими врагами. У меня есть пара битв, уже набросанных в моей голове, и я надеюсь, что когда мы доберемся до них, сомневающиеся смогут спокойно отдохнуть. И теперь, с третьей ночью Холма Мечей! (для тех, кто вас не знает, это не значит, что это третий день. Название каждого эпизода ночью - это ссылка на соглашение об именовании главы Fate / Stay Night.) У меня есть пара битв, уже набросанных в моей голове, и я надеюсь, что когда мы доберемся до них, сомневающиеся смогут спокойно отдохнуть. И теперь, с третьей ночью Холма Мечей! (для тех, кто вас не знает, это не значит, что это третий день. Название каждого эпизода ночью - это ссылка на соглашение об именовании главы Fate / Stay Night.) У меня есть пара битв, уже набросанных в моей голове, и я надеюсь, что когда мы доберемся до них, сомневающиеся смогут спокойно отдохнуть. И теперь, с третьей ночью Холма Мечей! (для тех, кто вас не знает, это не значит, что это третий день. Название каждого эпизода ночью - это ссылка на соглашение об именовании главы Fate / Stay Night.)
  
  * История начала *
  
  "Тебе действительно не нужно учиться, если не хочешь, Широ, - снова заверила меня Луиза. По какой-то причине она очень нервничала, чтобы я с ней учился.
  
  "Возможно, вы упомянули об этом, но я все равно хочу приехать, Луиза", - ответил я еще раз.
  
  Последние несколько дней, четыре из них с прерванного двойного и последующего объяснений, ознаменовали решительное изменение во взаимодействии между Луизой и И. Одним из наиболее заметных был переход к основанию имени между нами.
  
  Как то, что кажется естественным в наших взаимодействиях, это оказалось более сложным, чем ожидалось. Со своей стороны мне потребовалось почти полдня, чтобы понять, что я представляю себе японскую конвенцию о назначении фамилии перед фамилией. Со стороны Луизы она приняла целый день для нее, чтобы понять, что причина, я стойко только обращаясь к ней, как "Мастер" в том, что она до сих пор не дал мне разрешение на использование ее имени. Я знаю, что это может показаться немного безвозмездным, но, как японский человек, у меня все еще были твердые убеждения о том, чтобы не переступать приличия, обращаясь к кому-то, пока его специально не пригласили сами люди.
  
  Я даже иногда добавлял суффикс -san к именам, что вызывало некоторую путаницу с вышеупомянутыми сторонами, пока я не понял, что я делаю, и должен был объяснить еще одно соглашение о моей родине.
  
  Тем не менее, с нарастающим напряжением между Луизой и мной, основанным на различии в наших взглядах на наши соответствующие роли, с пути, весь опыт вызова был все больше и больше похож на отпуск для меня. Не было никаких ночных патрулей в поисках других мастеров, которые могли бы победить, никаких отчаянных боев против противников превосходной власти или позиционирования, черт возьми, насчет Учителя не было даже насмешек или плавания.
  
  По крайней мере, когда я был рядом. У меня сложилось четкое впечатление, что большое количество учеников мне показалось страшным, как черт.
  
  Он довольно хорошо объяснил, прежде чем школа в целом почувствовала, что я не был каким-то убийственным големом, замаскированным под человека, который собирался убить всех, кто стоял на моем пути, и купаться в их крови без пощады. Казалось, что убийственный голем был своего рода популярной страшной историей, такой, какой люди любят рассказывать вокруг костров, чтобы напугать друг друга. Не то чтобы странно, что моя собственная культура действительно любила говорить о роботах-убийцах из будущего, поэтому, после того, как я получил удовольствие от сходства, я отмахнулся от слуха и побывал в своей жизни.
  
  Я думаю, что тот факт, что я никого не убивал за три дня, ушел с моего пути, чтобы помочь прохождению студентов с различными вещами, такими как перенос книг и сбор уроков, и STILL часто видели, что белье Louise без колебаний было достаточно, чтобы получить люди, наконец, начинают успокаиваться вокруг меня.
  
  Помимо первой вещи, Луизе мне удалось успокоиться в удобной рутине. Я разбудил ее утром и поставил ей наряд, а потом подождал ее во дворе. Мы поедем на завтрак, где мы будем отделяться, она направляется к столам с другими учениками, я направляюсь на кухню и еду с персоналом. И время от времени подвергался приставанию к дракону и саламандре, которых называли Сильфид и Пламя соответственно. Оттуда я бы пошел Луиза в класс, где мы снова разделились. В то время как она была занята учебой, я, как правило, либо найду какое-то место для занятий и работы над своими собственными навыками, будь то магия или военный, позаботьтесь о любых хлопотах или уборке, которую мне предоставила комната, которую я разделял с Луизой, или даже просто помог замку персонал с различными хлопотами.
  
  Я думаю, что многие из них получили удовольствие от того, что я могу использовать магию, хотя я не был благородным. Я чувствую, что это дало им определенное чувство оправдания, показав, что вся тропа о магии, обозначающей благородство, была вытерта прямо из двери и что даже слуга мог использовать магию, если бы ситуация была правильной.
  
  Я даже поймал шеф-повара, большого парня, который никогда не заботился о дворянах и в то время был моим вторым самым большим поклонником после Сиеста, читая то, что, казалось, было обмануто книгами первого года и пыталось использовать собственные заклинания.
  
  Однако теперь, что беспокойство над моим присутствием улеглось настолько, что люди не стали активно прижиматься к стене в страхе и отталкивались от меня, когда я проходил мимо, что да, некоторые из них действительно делали, я шагнул вперед моя просьба к Луизе: позвольте мне посещать занятия с ней.
  
  "Почему ты так настаиваешь на том, чтобы приехать на класс?" Луиза нахмурилась рядом со мной, ее руки скрестились, а ее лицо было опухшим от неудовольствия. "Они не позволят вам участвовать. Даже если вы можете использовать магию, в глазах каждого вы все еще просто знакомы и простолюдины. Для них это не вопрос таланта, это вопрос статуса".
  
  "Я знаю", - признался я. "Я, вероятно, не смог бы сделать все, что они учат. Из того, что я видел, наши стили магии слишком разные, чтобы быть совместимыми".
  
  "Стили волшебства?" Луиза сказала, ее голова поднялась в сторону. Я почти мог видеть маленькие вопросительные знаки над ней, поскольку то, что я сказал, бросило ее на полный цикл. Прежде чем она могла спросить меня, что я имела в виду, большая женщина, одетая в честную рутину, стилизовала остроконечные колдуны, зашла и класс быстро начал.
  
  Когда класс продолжил, я слушал, восторженный. Стихи магии, которые они использовали здесь, действительно были совершенно отличны от того, что было в моем домашнем мире. Это было увлекательное представление о действиях магии этого мира.
  
  Я наклонился, чтобы тихо шепнуть Луизе, требуя подтверждения реальной механики того, что объяснялось. "Значит, маги этой земли используют свои палочки, чтобы направить прану вокруг них, чтобы сформировать заклинания?"
  
  "Да", прошептала она. Мы молчали в разговоре, чтобы не прерывать сам класс, и даже когда она отвечала, она продолжала внимательно прислушиваться.
  
  "И способность сочетать эти элементы заставляет их изменять свою природу, и чем больше элементов, которые можно объединить, тем мощнее маги?"
  
  "Да", прошептала она, явно обращая больше внимания на лекцию, а затем на меня.
  
  Я намеревался остановиться там, но я заметил что-то краем глаза.
  
  "Луиза", я подтолкнул ее.
  
  "Какие?" - прошипела она, и меня раздражали постоянные перерывы.
  
  "Что, черт возьми, делает Кирхе?"
  
  Она посмотрела в ту сторону, в которой я смотрела, и сразу поняла тревогу, которая начала просачиваться в мой голос. Кирхе приподняла голову с одной стороны и использовала другую, чтобы поиграть с уже ввернутым вырезом своей блузки. Она тоже смотрела на меня с раскрасневшимся лицом.
  
  "Я не знаю", наконец сказала Луиза. "И я не хочу".
  
  Я кивнул. Кирхе заметила, что я смотрю на нее, и ее язык метнулся, чтобы бегать по ее губам. "И я тоже", - решил я, и мы оба в унисон вернулись к лекции, решив не обращать внимания на тревожную женщину из нескольких островов.
  
  Я также сразу начал разрабатывать стратегии, чтобы наилучшим образом снять различные типы магов, с которыми я мог столкнуться. Чем больше я планирую, тем лучше я смогу выполнить, когда придет время.
  
  Что-то особенно интересное произошло на полпути через лекцию.
  
  Луизе призвали продемонстрировать преображение элементов.
  
  Я начал подозревать, что что-то случилось, когда каждый студент ахнул в унисон и начал сжиматься под столом. Кирхе встряхнула от любого транса, в который она погрузилась, и встала, хлопнув ладонями по столу. "Еще секунду, профессор. Вы не можете иметь в виду, что Луиза Зеро демонстрирует, не так ли?"
  
  Там снова этот титул. Интересно, что это значит. У Гиша тоже был такой. У меня создалось впечатление, что названия были довольно распространены в этих частях. Гиш указал, что он металлический брейдер. Интересно, что может означать название "нуль"?
  
  "Да, я, конечно, хочу сказать", - сказал профессор, немного огорчившись, что ее выбор в учениках, казалось, украшает такую ​​реакцию.
  
  "Но Луиза ..." Кирхе началась и была отрезана самой розовой девушкой.
  
  "Я сделаю это", - заявила она, вставая внезапно, глядя решительно и немного подавая в отставку.
  
  Я заметил, что Табита встала на это заявление и безмолвно покинула комнату. Глаза Кирхе бросились ко мне, а затем она, по-видимому, решила пойти за синеволосой девочкой, которая все еще читала. Остальные ученики стали опускаться на стулья.
  
  Что случилось со всей этой шумихой? Из того, что я видел, такая маленькая демонстрация не должна оправдывать ...
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Ну, - сказал я, и кашлянул дымом. "Это был настоящий взрыв, - мне удалось выбраться.
  
  Луиза, которая шла рядом со мной, когда мы выходили из курящей комнаты, чтобы вернуться в ее комнату, чтобы изменить, ничего не сказала, хотя она, очевидно, прикусила язык, чтобы не делать этого.
  
  Я снова попытался разобраться в разговоре, чувствуя себя неловко с напряженной тишиной. "Ну, я думаю, я понял, откуда взялось название" Нуль ". Вы не можете манипулировать ни одним из четырех общих элементов". Я слегка поморщился. Это могло бы получиться немного жестко.
  
  Как ни странно, несмотря на то, что ее недостаток был так откровенен, Луиза не вышла из себя. "Правильно, я никогда не умел правильно произносить заклинание. Некоторое время назад Кирхе засмеялась и сказала, что, поскольку мой успех равен нулю, меня следует называть" Луиза Зеро ".
  
  Уч. Это было суровым.
  
  "Неудивительно, что вы так расстроились, когда я сказал, что могу служить заклинателем", - пробормотал я, глядя на моего Учителя, когда мы шли. "Даже ваш призыв имеет больше навыков в магии, чем вы". Хорошо, оглядываясь назад на это утверждение, возможно, было бы проще, если бы я только снял свою обувь и засунул ее мне в рот, вместо того, чтобы говорить.
  
  "Да", - сказала Луиза, и, несмотря на ее очевидные огромные усилия, чтобы остаться стоически, ее голос был огорчен горечью. "Даже мои знакомые больше волшебны, чем я".
  
  Несмотря на себя, я покачал головой. "Нет. Там вы ошибаетесь. Дисплей вернулся только что доказал, что я подозревал: мой Учитель действительно самый могущественный маг в кампусе".
  
  Она сердито фыркнула и повернулась ко мне, одной рукой на ее бедро, другой всунул мне в лицо. "Не покровительствуйте меня, знакомый!" - огрызнулась она, и ее гнев скользнул обратно в ее прежний адрес. Я позволил ему сдвинуться на этот раз; она была явно огорчена. "Мне не нужны подобные вам лжи, чтобы попытаться подбодрить меня!"
  
  Я осторожно провел пальцем в лицо и опустил его. "Я не лгу и не покровительствую Учителю, - мягко говорю я ей. Она моргнула. Я улыбался ей. Я положил одну руку ей на плечо и призвал ее продолжать идти.
  
  "Что вы имеете в виду?" - наконец сказала она, слегка отчаявшись в моей уверенности, но не желая верить, что я могу говорить правду. Я не обвиняю ее, после стольких лет неудачи, ее уверенность в себе должна быть довольно низкой.
  
  "Я уже говорил с вами об опасностях вызова человека, не так ли?" Я начинаю. Она беззвучно кивает. Мы пришли в ее комнату, и я открыла дверь для нее, чтобы она могла войти. Она сделала это, и тут же начала стричься. Я последовал за ней и закрыл дверь, не обращая внимания на ее наготу. "Помимо опасностей, связанных с успешным вызовом, есть опасность даже попыток вызова".
  
  "Опасность?" Луиза попросила не видеть, откуда я родом. "Это призыв. Пока ритуал подготовлен должным образом, нет никаких опасностей. Даже если самый страшный зверь называется, он будет послушным". Она повернулась к столу, когда говорила, где в течение дня выкладывался кувшин воды. Наливая немного на ткань, она использовала демпфированную ткань, чтобы начать вытирать сажу.
  
  "Я имею в виду, конечно, ясную силу, необходимую для вызова человека". Это заставило ее повернуться и бросить на меня любопытный взгляд. "Все люди имеют в себе врожденное магическое сопротивление, способность противостоять заклинаниям и принуждениям. Чем сильнее человек с магией, тем больше сопротивление естественной магии", - объяснил я.
  
  "Я никогда не слышал об этом волшебном сопротивлении раньше, - сказала она, скептически настроенная. "Я знаю, что даже мощные волшебники и ведьмы могут быть вырваны обычной магией, если их поражают".
  
  "Ну, это не сама магия, которая нападает на них в этих случаях", объяснил я. "Это элемент, которым манипулирует магия. Когда я говорю" Магическое сопротивление ", я имею в виду такие вещи, как чистая магия. Обычно заклинания, которые влияют на свободу человека, могут быть полезны для геев или компульсий, а также могут переходить к заклинаниям трансфигурации".
  
  "Трансфигурация заклинаний?" - спросила она, закончив уборку. "Я никогда не слышал о человеческом преображении".
  
  "Это существует", - говорю я ей, выкладывая одежду и полотенце, которое я приготовил для нее. "Однажды я наткнулся на другого слугу, который мог бы парализовать или превратить людей в камень своими глазами". Я коротко поморщился, вспомнив предыдущего Райдера, с которым я столкнулся. Несомненно, эта девушка была жаркой, но она была более чем пугающей, как черт. "Но еще одно сопротивление - это сильные заклинания телепортации. Заклинания, как призыв".
  
  Луиза издала жужжащий шум, когда она вытерла себя и начала одеваться. "Так почему же вы так уверены, что я такой же могущественный, как вы говорите?" - спросила она, надеясь.
  
  "Потому что мое магическое сопротивление особенно велико, из-за того, что я использую свою магию по большей части", - отвечаю я ей. "Кроме того, вы также вызвали меня с впечатляющего расстояния". Действительно, действительно захватывающая дистанция. "Я думаю, что единственный человек в кампусе, который мог бы управлять чем-то подобным, это Табита".
  
  "Табита?" она спросила. Она села, и я налил ей чашку чая. Одна из вещей, которую я попросил добавить в комнату, была маленькой плитой и чайником. Я знаю, что могу просто пойти на кухню или попросить служанку взять меня, но мне нравится делать свой собственный чай. Выливая чашку для себя, я присоединяюсь к ней за столом. "Почему она?"
  
  "Из-за того, что она вызвала", - сказал я ей. "Драконы - мощная магия с использованием существ. Но даже если их магическая сила в целом лучше, чем у людей, их сопротивление пропорционально меньше, чем у людей, поэтому, хотя дракон может быть магически сильнее меня, это также потребует меньших усилий, чем обычный человек."
  
  "Могучие магические существа?" Луиза фыркнула от моего описания. "Драконы - это как лошади с весами и крыльями, которые дышат огнем", - добавила она. По моему определению это не звучало как лошадь, но я не упоминал об этом.
  
  "На самом деле их не так много на моей родине", и все они были убиты много веков назад разными героями. Герои, чьи мечи, которые я очень люблю, я могу добавить. "Легенды о них рассказывают о том, как они были могущественными зверями со способностями, близкими к способностям магов и большой физической силой. Те, о которых я слышу об этих частях, звучат больше как драконы для меня".
  
  "Нет", - сказала Луиза, полностью уверенный в ее ответе, прежде чем сделать еще один глоток чая и с удовольствием закрыть глаза. Она быстро стала зависимой от моих навыков пивоварения, которые я с гордостью отмечал. Ничто не является таким же приятным, как еда, которую вы приготовили. "Я совершенно уверен в этом".
  
  "Хорошо, тогда я капитулирую. Это не стоит спорить, но у меня были сомнения. Сильфида Табиты была очень умной и казалась способной к разуму далеко за пределами любых других знакомых, которых я видел, даже Пламени, которые разделяли восторг Сильфида, заставляя меня давать им пищу и ласкать их довольно регулярно. "Во всяком случае, это не меняет того факта, что ВЫ вызвали меня, поэтому я уверен, что у вас есть какая-то тяжелая магическая сила. Взрыв раньше только что подтвердил".
  
  "Почему? Все это был просто очередной провал, - угрюмо сказала она. Казалось, что моего объяснения, видимо, было достаточно, чтобы немного подбодрить ее, но этого недостаточно, чтобы полностью вывести ее из своего фанка. Теперь, когда она показала, как много это ела на ней, она не хотела позволять себе отказаться от хорошего дурака, который она собиралась для нее.
  
  "Из впечатления, которое я получил от учителя, это заклинание должно было быть очень простым. Если бы это было просто из-за того, что у вас не было достаточной силы, я полагаю, что ничего бы не произошло. Если бы вы просто напортачили , Я думаю, что вы только что получили небольшой поп или неправильный элемент. Вместо этого вы взорвали его с достаточной силой, чтобы постучать по первым трем рядам столов и заставили все окна в комнате разбиться: "Я говорю ей: кривая улыбка. Она немного покраснела, но логики, стоящие за ней, было, по-видимому, достаточно, чтобы она почувствовала себя лучше.
  
  "Итак, что я могу сделать? Почему я продолжаю так волноваться?" Она повернулась ко мне и, казалось, проглотила большую часть своей гордости. "Вы можете мне помочь?"
  
  Я откинулся назад, уморительно потирая подбородок. "Ну, я не специалист в твоей магии, но я могу думать о двух правдоподобных причинах твоих неприятностей с головы".
  
  "В самом деле?" она мгновенно взвизгнула, наклоняясь вперед, сложив руки под ее подбородком, и ее широкие глаза умоляли меня продолжить. Она выглядела как ребенок, который только что узнал, что Рождество было изменено два раза в год.
  
  "Во-первых, вы просто используете слишком много энергии".
  
  "А?" она не поняла, что я имел в виду. Я получаю впечатление от этого и ее более ранних вопросов о том, что энергосбережение не очень ценит их стиль магии.
  
  "Вот, позвольте мне показать вам". Я выпил мою чашку в последний глоток, прежде чем поместить ее прямо на стол перед нами. "Это хороший шанс объяснить некоторые из моих способностей, чтобы вы знали, как лучше всего использовать меня". Она кивнула, желая урок. Я мог видеть, как она уже думает завтра идти в класс и внезапно демонстрирует божественное умение перед своими сверстниками, заставляя их всех склониться перед ней, прося прощения, пока она просто смеялась над ними. Буквально я мог это видеть. Это было похоже на очень страшное видение того, что могло бы быть, только со мной, вместо нее, вместо ее одноклассников. Я отряхнул его, как ведро с холодной водой, и сосредоточился на демонстрации. Я снова принял "Токсака Рин Лекция Љ 5".
  
  "Во-первых, краткое объяснение различий в наших стилях. Понимаете, волшебники моей родины разделили прану на ..."
  
  "Подожди", почти мгновенно перебила она. "Прана?"
  
  Я поднял лицо. По корне, разве у них даже не хватает технических знаний по своим способностям? Удивительно, что любой из них выжил достаточно долго, чтобы передать то, что мало им удалось собрать вместе. "Прана - это энергия магии, которая используется при построении и заклинании заклинаний". Я мог буквально увидеть эти вопросительные знаки над ее головой. "Подумайте о пране, как о сырых ингредиентах, и заклинание - это еда, которую вы получаете после того, как вы их обрезаете, соедините их и приготовьте", - говорю я ей, решительно упрощая тему ради целесообразности. Даже я, как любитель, как я был тогда, знал это много. Казалось, что метафора работает достаточно хорошо, потому что Луиза просто кивнула в ответ. "Теперь есть две формы праны: внешняя, которая называется маной, и внутренняя, которая называется od".
  
  Я сделал паузу и подождал, пока она произнесет какое-то подтверждение, которое она сделала с маленьким кивком в голосе. Я продолжил.
  
  "Теперь я не настолько разбираюсь в теории этого, но из того, что я могу сказать, большая разница между нашими двумя стилями заключается в том, что вы используете ману и что я использую od". Когда я продолжил, она подняла любопытный бровь. "Вы используете свою палочку, чтобы собрать естественную свободную планету праны планеты, ману, а затем сформировать ее, используя вашу волю. Вот почему вся ваша магия делится на пять элементов, о которых она упоминала. То, что я делаю, - это прана внутри меня , od и форму, пока он все еще во мне, прежде чем выпустить его извне. Это большая причина, почему ни один из нас не может использовать стиль магии других. точка, где мы могли бы догнать остальных ".
  
  "О", сказала она. Я мог сказать, что она была разочарована. Она, несомненно, надеялась на персонализированное обучение своего пленного инструктора.
  
  "Теперь, чтобы объяснить, что я имел в виду, используя слишком много силы, позвольте мне показать вам одно из моих навыков". Я потянулся и положил палец на чашку передо мной. Она наклонилась вперед, пытаясь увидеть, как я превращаю ее в золото, или заставляю ее взорваться в черном огне или что-то в равной степени впечатляющее.
  
  Проследите. Состав проанализирован. Армирование ....
  
  "Там." Я отдернул палец.
  
  "Но", начала она, подозрительно глядя на чашку, "ничего не случилось!"
  
  Я поднял чашку и бросил ее у стены так сильно, как мог, без увеличения. Она "вздрогнула" от внезапного движения и наблюдала, как удивленно, вместо того, чтобы тонкий фарфор сокрушился, он отскочил от стены и откинулся назад к моим ногам, не так сильно, как трещина на нем. Я поднял его и положил обратно на стол перед ее широкими глазами.
  
  "Это называется" подкреплением ". Это включает в себя то, что я вкладываю свою магию в объект, и, ну," я замолчал волной моей руки ", подкрепляя ее".
  
  "Это оно?" - сказала она, протягивая руку, чтобы поднять чашку одним пальцем, как будто ожидая, что она будет красной, или попытается укусить ее палец.
  
  "Очень, - признал я. В конце концов, это была не очень впечатляющая техника. Это была одна из первых вещей, которую научил мой ученик в моем домашнем мире. "Я использую его в бою, чтобы укрепить свое тело и чувства, делая меня быстрее и сложнее, чем я обычно".
  
  "Ах, как ты остановил голема одной рукой?" - догадалась она, сообразив меня.
  
  "Точно. Теперь, как это связано с вашей проблемой", я протянул руку, положив палец на чашку. "Ты не можешь просто нагнуться во что-то. Ты можешь только усилить такой объект. Если ты слишком много вложишь ..." Я наполнил чашу, и она мгновенно разрушилась ", тогда это происходит".
  
  "Значит, ты думаешь, что я могу наложить слишком много маны на мои заклинания, и это то, что вызывает взрывы?"
  
  "Подождите, взрывы? Как и во множественном числе?" - спросил я внезапно. Она кивнула головой. "Значит, почти все заклинания заканчиваются?" Я вспомнил ее попытку заклинания молчания. Она снова кивнула. "Хорошо, тогда может быть три причины для вашей проблемы", - говорю я ей.
  
  "Ну, а второй?" она откинулась назад, жаждущая большего. Все, что я рассказывал ей, было новым, я мог сказать, и концепция фактического открытия способа исправить себя сделала ее послушным учеником.
  
  "Во-вторых, вы используете неправильный элемент, - просто сказал я. "Вы упомянули ранее, что не все могут использовать все элементы. Вы просто можете использовать неправильный".
  
  "Но я пробовал заклинания со всех четырех элементов, и ничего не работает!" - возразила она, обидевшись, что я думаю, что это может быть что-то очень простое.
  
  "Разве не должно было быть пяти элементов?" Я прошу ее прямо. Ее глаза расширились от шока.
  
  "Пустота?" - прошептала она, видимо, тупой, что я даже предложил ей легендарный гипотетический пятый элемент.
  
  "Может быть, может и нет", - говорю я ей. "На моей родине мы рассматриваем пять элементов как огонь, воду, металл, воздух и лес. Я также знаю, что некоторые другие страны считают пятый эфирным, а другой считают его плазмой".
  
  "А?" она сказала, совершенно не готова к этому.
  
  "Я говорю это только потому, что традиционно, - подчеркнул я ей, - что те, которые рассматриваются в этой конкретной стране, не означает, что традиция правильная. И только потому, что четверо из них были преподаны, люди, которые, естественно, выровнены с неизвестным элементом, но никогда не учат тому, как использовать его, потому что никто не знает, как научить заклинаниям для этого ".
  
  "Итак, что мне делать, если это так?" - спросила она скептически. Я не виню ее. Для нее должно показаться довольно претенциозным, чтобы она откровенно сказала ей, что все убеждения в отношении магии и традиции, исходящие из этих убеждений, могут быть ошибочными.
  
  Жесткие куки. Я знаю, что они ошибаются в некоторых отношениях и просто недоразвиты в других, поэтому я чувствую себя совершенно оправданным в своем деле.
  
  "Не знаю", говорю я прямо. Она опустилась на него. "Я не эксперт в твоей магии, я бы рекомендовал просмотреть книги по истории, пытаясь найти ссылки на странные практики. Возможно, начните с вызова человека".
  
  "Почему человеческая повестка?" - спросила она, не особенно заинтересованная, но спросив в любом случае.
  
  "Ну, Гиш вызвал этого крота, и он был магом в стиле земли. У Кирхе есть саламандра, и я уверен, что у нее стиль огня", - она ​​наклонила голову в сторону и кивнула, объясняя мои рассуждения. "Я не уверен, потому что раньше я ее не видел, но так как Табита вызвала дракона, это случайно пользователь ветра?" Она снова кивнула, на этот раз в подтверждение. "Ну, вот и все. Это длинный выстрел, но у него есть шанс".
  
  Луиза снова вздохнула. Она вошла в этот маленький импровизированный урок, надеясь, что у меня будет мгновенное лекарство от ее беспокойства, но вместо этого я просто даю ей больше работы. Она, похоже, обескуражила это, но я не сомневался, что она действительно была настроена на улучшение, и, скорее всего, потратила бы либо много времени в библиотеке, либо много времени, пытаясь не взорвать ситуацию. "Какой третий вариант? Тот, с которым ты только что придумал?" - спросила она вместо этого, подавшись на другой неопределенный ответ.
  
  "У вас может быть необычная близость, - говорю я ей. Я продолжал, уже зная, что у нее будут вопросы. "Иногда маги особенно настроены на конкретное использование магии. Как и Gauche, он, казалось, был очень опытным в строительстве: этот голем был почти мгновенным и очень хорошо сочетался, и меч, который он сделал в последнюю секунду, я понятия не имел, что он сможет сделать что-то подобное так быстро, даже если он не знал, как его использовать ", - фыркнул я.
  
  "Итак, что вы подразумеваете под необычным?" - спросила она, проводя пальцем по краю пустой чашки и глядя на ее нижнюю часть.
  
  "Хм," я слегка улыбнулся. "У меня прекрасный пример".
  
  "О, что?" она подняла взгляд. Я поклонился в кресле.
  
  "Меня." Бровь взлетела. "Поскольку вы доверились мне о своих трудностях, позвольте мне поделиться своим: по меркам моей родины, я полный провал, как маг".
  
  "Какие?" - взвизгнула она. "Но ты был так быстр и так умел!"
  
  "С мечом, а не с магией", - сказал я ей. "Помните, как я сказал, что все мои навыки основаны на моем фехтовании? Это потому, что я просто ничего не могу сделать. Когда я учился, я никогда не мог выйти за рамки двух основных навыков, которые должны иметь магики: и проекции ".
  
  "Проекция?" - сказала она, наклоняясь вперед. Мои неудачи как волшебники, казалось, очаровали ее.
  
  "Вытащить od в моем теле в твердую форму. Это бесполезная техника, используемая только для того, чтобы заставить ученика привыкнуть манипулировать своим собственным od". Я поморщился от боли. "Я потратил годы, пытаясь выучить их. Это не помогло моему отцу, тому, кто меня инструктировал, умер, пока я еще учился". Она ахнула.
  
  "Твой отец умер? Это были только ты и твоя мать и твои братья и сестры?" она, похоже, была опечалена этим.
  
  "Вообще-то, оба моих родителя умерли в огне, когда я был очень молод", - она ​​посмотрела на мой случайный доступ к сиротскому капюшону. "Я был усыновлен, и мой приемный отец был тем, кто проинструктировал меня в течение нескольких лет, прежде чем он тоже умер. У меня никогда не было братьев и сестер". Мой двойной статус сироты заставил ее выглядеть грустным. Я не позволил ему добраться до меня. Оба случая произошли очень давно.
  
  "В любом случае", продолжил я прерванное объяснение. "Я продолжал пытаться и пытаться освоить эти две техники, и в итоге я нашел кого-то, кто был готов принять мое наставление". Это был Рин, и маленький гений волшебника никогда не позволял мне жить по тому факту, что она была моим хозяином, хотя мы оба были одного возраста.
  
  "А потом вы смогли научиться технике?" - спросила она, пытаясь угадать вывод моей истории. Я снова усмехнулся.
  
  "Вообще-то, я никогда не справлялся с проекцией. Оказывается, я все время практиковал это неправильно". Она посмотрела на меня. Я продолжил. "На самом деле, я так плохо практиковал, что случайно создал совершенно новую технику". Это будет отслеживание.
  
  "Вы случайно создали совершенно новую технику?" она уставилась на меня, а затем беспомощно смеялась. Я усмехнулся и усмехнулся.
  
  "Да, да, смеяйся, Учитель, - игриво закричал я. Наконец ей удалось собраться вместе.
  
  "Так что это связано с тем, что вы назвали? Необыкновенная близость?" Казалось, что смех сделал ей что-то хорошее. Луиза игриво улыбалась мне; ее прежний мрак почти полностью исчез.
  
  "Техника, которую я изобрел, я назвал" трассировкой ". Это способность полностью реплицировать что-то. Не только форму, например проекцию. Я копирую материалы, процесс подделывания материалов, даже историю объекта. , но это превосходная форма отдыха, и она идеально подходит для моей близости ". Я поднял обе руки передо мной и снова проследил Каньшоу. "Мечи".
  
  "Подождите, ваша близость - мечи?" - спросила она, смутившись.
  
  "Да, еще до того, как я разработал эту технику, я мечтал о мечах. Я могу легко воссоздать любой меч, который я вижу, независимо от того, какие обстоятельства, независимо от того, какой стиль". Я сорвал Каньшоу и заменил его глиной. Ее глаза расширились, когда она поняла, что я не просто вызываю клинок, как обычный слух вокруг школы, но на самом деле воссоздает их. Клеймор был заменен фальчионом, затем дамасским стальным дервишским лезвием, затем широким мечом, затем катаной. Каждое лезвие было произведением искусства, прекрасно освоенным до мельчайших деталей. Я с любовью смотрел на них. "Я также могу проследить и другие вещи. Практически любой простой объект, например, стул или стол, но прослеживание любого оружия всегда легче, чем то, что нет. И прослеживание меча почти легко для меня. "Просто настроился с ними.
  
  "Но это не имеет никакого смысла. Как вы можете иметь близость к чему-то вроде мечей?" - возразила она.
  
  "Почему музыкант может быть лучше на скрипке, а затем на фортепиано? Или художнику лучше рисовать, а потом ваять?" Я пожал плечами. "Иногда люди, естественно, лучше подходят к конкретным вещам".
  
  "Ну тогда, какова могла бы моя близость?" - спросила она выжидающе.
  
  "Взрывы", - серьезно говорю я ей, и она нахмурилась. "Я имею в виду, может быть, вы просто привязаны к заклинаниям, предназначенным для уничтожения. Возможно, вы не предназначены для мирной магии, что, когда вы не можете управлять чем-то, что может построить, вы преуспеете в то, что сломается ".
  
  "Вы действительно так думаете?" - спросила она, немного не желая этого.
  
  Я снова пожал плечами. "Ну, ты вызвал меня. Я был неудачником, как маги, пока не открыл свое собственное призвание. Возможно, это один из аспектов, который сделал меня совместимым с твоей повесткой". На это у нее не было ответа.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Добро пожаловать, клиенты", - крикнул хозяин магазина голосом, который был либо с энтузиазмом приветствующим, либо смазливо заискивающим. Я решил отказаться от суда, пока у меня не было возможности поговорить с ним.
  
  "О," человек, немного короткий и с луковичным носом, который говорил томами, он просто наслаждался хорошим напитком. "Благородный народ. Мы честный бизнес здесь, у нас не было проблем с властями ..." - он поспешил защищать свой бизнес. Я не сомневаюсь, что один или два из королевских сборщиков налогов стали немного свободными от своих обязанностей в прошлом.
  
  "Я здесь, как клиент", заявила Луиза, прорезав все, что собирался сказать мужчина. "Мне нужен меч для моего слуги", - сказала она, указывая мне, когда я стоял позади нее. Я подарил человеку сардоническую волну, прежде чем сразу же повернул глаза к стенам.
  
  Мне это показалось немного странным, но Луиза настояла, чтобы она купила его для меня. Это было результатом нашего небольшого разговора. После того, как я рассказал ей свое мнение о ее проблемах, она обратила внимание на специфику моей магии, тему, которую я счел нужным. Сначала он сосредоточился на различиях в нашей магии, но она быстро сделала открытие, из-за которого она нервничала.
  
  Это открытие заключалось в том, что если бы я был в длительной битве, у меня был бы хороший шанс, что у меня не получится, не получится что-нибудь защитить и умереть.
  
  Сначала она предположила, что, поскольку я, по-видимому, настолько искусен с мечом, что я был бы так же одарен магией. Мне пришлось немного рассердиться на это. По стандарту магов моего домашнего мира я был в лучшем случае немного выше средних резервов, и это было после нескольких лет тщательного развития. Это означало, что я мог проследить, может, шестьдесят из моего оружия в день. Это было, если я только использовал свой od для моей способности отслеживания. Подкрепление, необходимое для обеспечения того, чтобы я пережил магические удары, также приложило бы неплохую утечку на мою магию, и добавьте к этому, что я предпочитаю сохранять неизменное количество очков в чрезвычайных ситуациях, и я подсчитал, что в бою я буду способен проследить, может быть, около десяти единиц оружия макс. Это было бы более чем адекватно против среднего знатного в этом мире, который я предполагал,
  
  Она быстро решила, что в моих интересах было бы вернуть меч назад или, скорее, основное оружие. Я действительно одобрил это. Наличие единственного лезвия, подобного мне во все времена, было бы большим облегчением для моих потенциальных боевых резервов. Гораздо эффективнее просто усилить нормальный меч, а затем проследить новый каждый раз, когда он мне нужен. Единственная причина, по которой я не получил ее, - это то, что в моем домашнем мире люди замечают, когда вы идете по улице с мечом и звоните в полицию. По-видимому, здесь я бы не стал получать такое внимание.
  
  Это позволило бы мне сохранить свое прослеживаемое оружие для особых случаев. Я до сих пор не раскрыл своему Учителю, какое оружие я имел. Я думал о том, чтобы сохранить это в резерве для особого случая, когда я мог бы заставить ее понять.
  
  Это привело к тому, что мы оставим школу до конца дня и отправимся в трехчасовую поездку на лошадях в столицу этой страны, город под названием Тристейн. Я до сих пор не очень хорошо изучил географию этой страны, но пока не было достаточно важно, чтобы обратить внимание.
  
  Я также воспользовался возможностью изучить общее оружие, доступное здесь. Было бы неплохо указать, какое оружие было бы выгоднее звонить, если мне это нужно.
  
  "Очень хорошо, любовница", - сказал он, внимательно глядя на меня. Вероятно, я не похож на солдата или охранника, стоя в руке и расслабленно, нося одежду с неясной внешностью. Я взглянул на него, чтобы встретить его глаза. "И какое оружие вы ищете именно?"
  
  Луиза приподнялась, чтобы дать императивный порядок, а затем внезапно поняла, что понятия не имела, какой меч я искал. Она бросила на меня взгляд, приглашая меня безмолвно шагнуть вперед. Это был хороший знак того, что она стала более комфортно вокруг меня.
  
  С приятной усмешкой у продавца я подчиняюсь невысказанному приказу моего Учителя. "Я знаком с разными типами мечей. Почему бы вам не начать с того, что принесете мне большее лезвие, и я оттуда уйду оттуда?"
  
  Продавец дал лук и повернулся, чтобы окунуться в спину, и теперь я был уверен, что взгляд был жирным. Похоже, мне нужно будет сделать демонстрацию, прежде чем я заставлю этого человека принести мне хорошие вещи.
  
  Конечно, он вернулся с тем, что было самым дорогим клипом в магазине. Глаза Луизы загорелись, и я мог понять, почему. Меч был абсолютно красив. Он передал это мне с профессиональной улыбкой, и я уверенно взял это у него.
  
  "Это лучший в магазине, - начал он. "Рука, созданная германскими мастерами-алхимиками, меч прорежет железо, как масло", - заявил он, внимательно осмотрев клинок.
  
  "Сколько?" Луиза попросила больше продолжить разговор, внимательно наблюдая за моей реакцией на клинок.
  
  "Три тысячи новых золотых", - уверенно заявил он.
  
  "Вы можете купить особняк и поместье для этого!" Луиза в шоке показала. У меня было мало опыта покупки меча, как она, обычно просто воссоздавая их позже из памяти, но хотя я и понятия не имел, сколько стоит новое золото, я могу сказать, что он слишком много просил.
  
  "Мелкий клинок стоит столько же, сколько замок", - объявил лавочник, зорко поглаживая подбородок. Я почти мог прочитать его мысли. "Легкий выбор" был написан на всем протяжении его лба.
  
  Луиза повернулась ко мне, поморщившись от цены. "Что ж?" она спросила.
  
  "Это изысканный клинок, но это бесполезно", - говорю я ей. Хранитель магазина выглядел оскорбленным в моем заявлении, и я увидел, что Луиза готовится рассказать об этом мужчине, пытаясь сорвать ее, когда я продолжу. "Посмотрите здесь, блеск, алхимик покрыл лезвие и перекрестил охрану с тонким слоем золота, а также ручку с белым золотом. Золото слишком мягкое, чтобы правильно держать край, а развернутый бочонок соскользнет с пота Он также выгравировал тонкую серебряную прокрутку, а драгоценности, установленные на страже и основании, выглядят как качественные рубины с платиновым защелком. У самого лезвия недостаточно полноценного, что увеличивает вес, что приводит к тому, что владелец быстрее утомляется чем хотелось бы в битве, и после этого quillion будет установлен после этого, так что работа над травлением может быть записана более подробно ". Я быстро размахивал мечом в серии рыхлых вооруженных ходов. "Это также слишком тяжело на кончике, что позволяет увеличить ударную силу за счет выносливости, и, хотя захват больше, чтобы сбалансировать вес лезвия, он также затрудняет захват".
  
  С быстрым движением я отменил клинок и предложил его продавцу. "Как я уже сказал, он изящно создан, но лучше всего служит декоративной штукой". Я улыбаюсь ему, убедившись, что выражение было добродушным и честным. "Возможно, мы могли бы попробовать еще раз с более функциональной штукой?"
  
  Лавочник выглядел удивленным моей точной оценкой клинка перед ним, в то время как Луиза выглядела впечатленной. Она взяла у меня ответ и заговорила. "Как вы можете видеть, мой слуга имеет прекрасный взгляд на сталь. Если вы сможете удовлетворить его стандарты, тогда у вас будет хороший бонус". Мужчина отбросил клинок. Он явно ожидал, что девушка перед ним просто ищет довольно маленький аксессуар для того, что, скорее всего, было тайным богом, только чтобы узнать, что это оказалось более чем красивым лицом. Я не держу его против него. Если бы все, что я искал, было частью шоу, клинок, который он вынул, был абсолютно идеальным для этого случая. Из угла комнаты я услышал, что звучит как лязг сдвижной стали,
  
  Полностью изменив свой тон, он вежливо спросил меня: "А какие конкретно мне нужно искать?"
  
  "Я бы предпочел длинную длину меча, скромный перекрестный страж, присутствие" quillion "было неважным и односторонним. Никаких аксессуаров для новичков не требовалось, хотя бы подходящий размер, чтобы действовать как охранник". Мой список быстро доставлен, и он одобрительно кивнул, и его разум бросился сквозь инвентарь для соответствующего лезвия.
  
  Из того же угла, что и раньше, раздался громкий голос. "Похоже, мальчик знает, чего хочет, продавец?"
  
  Быстрый взгляд подтвердил то, что я подозревал. Я небрежно потер глаза и снова посмотрел. Голос снова раздался: "Что-то в твоих глазах киддо?"
  
  "Луиза, - спокойно спросила я. "Этот меч только что говорил?"
  
  Она тоже смотрела на говорящее лезвие. "Да, конечно, это так, Широ".
  
  "Ах, - сказал я в ответ и подошел к нему. Я потянулся, чтобы схватить ручку, а затем остановился. "Вы не возражаете?" Я спросил его как можно любезно, когда говорил с говорящим мечом.
  
  "Давай, малыш. Твоя девушка была на месте, когда она сказала, что у тебя есть глаза на сталь", это меня вдохновило. Я крепко схватил ручку одной рукой, а ножны - с другой, и извлек сталь из ствола, в котором он лежал. С быстрым движением, чтобы сотрясать рыбу и ржавчину, которые могли бы соединить меч и ножны вместе, я обнажил четыре дюйма и изучил его. У него был скромный крестовый поход и болото с единственным краем. У него не было скоса, но я чувствовал себя достаточно легко в руке, чтобы не оправдывать его. Сама рукоятка была привязана хорошей грубой тряпкой, обеспечивающей крепкое сцепление. "Ох", - сказал он, - квилон на лезвии двигался, как рот. "У тебя хороший киддо. Скажи, что, брось там золото у этого человека, и я позволю тебе быть моим партнером!"
  
  "Хммм", - сказал я, пытаясь скрыть, насколько я хотел этот меч в тот самый момент. Я закончил вытаскивать его и увидел это у меня на руке. Он был ржавым, и у лезвия было несколько небольших кусков, но оно не было пропитано, никаких признаков коррозии от ржавчины. О, дорогая милая Чувство Небес, мне нужен этот меч. "Что ж, - небрежно сказал я продавцу. "Это соответствует критериям, и мне нравится меч с характером ...
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Широ, - сказала Луиза, ее взгляд дрогнул, и ее кулаки сжались, когда она странно смотрела на меня. "Я рад, что тебе нравится меч, но не могли бы ты перестать трить свою щеку? Это беспокоит".
  
  "Я не могу помочь!" Я сказал, чувствуя себя почти головокружительно. Меч, который представился как Дерфлингер, как будто нашел мою реакцию забавной и заговорил снова.
  
  "Ха! У тебя действительно хороший глаз для стали, а Партнер?" сказал он. Звучало так, как будто это злорадство, и я не винил его. Вероятно, это было много раз пересмотрено и уволено, и внезапно найти кого-то, кто мог бы оценить его и дать ему похвалу, которую он заслужил, вероятно, заставлял долгие столетия забывать об этом.
  
  "Тонкая сталь?" Луиза сказала, положив руки ей на бедра и выглядя отчаянной. Мы вернулись к замку, и мое непринужденное проявление привязанности к лезвию, сжатому в моих руках, заставило странные взгляды. "Ты выглядишь как ржавый кусок металлолома!"
  
  "Да, - согласен я полностью, - но это МАГИЧЕСКИЙ ржавый кусок железа!"
  
  Она раздраженно вздохнула и положила руки ей на лоб. "Если бы все, что ты хотел, было волшебным лезвием, чем я мог потратить несколько лишних сотен и получил тебя, у которого было хотя бы прелести сохранения", пробормотала она.
  
  "Ой, о, глупая женщина! Ты хоть представляешь, кто я? Я легендарный Дерфлингер! Чтобы сказать, что ты предпочел бы иметь один из тех плохо сделанных кусков хлама, который они пытаются снести, как лезвия в эти времена? Вы хотите, чтобы я пришел туда и почувствовал в вас какое-то чувство, девочка? Дерфлингер, похоже, искренне расстроился из-за комментария Луизы, и я не обвиняю его.
  
  "Что ты сказал, ты кусок разбитого металла?" Луиза громыхала, сжав трясущийся кулак, поднимая палочку. Хорошо, мне пора играть в миротворца.
  
  "Теперь, Дерфлингер, - сказал я, сначала обращаясь к мечу. "Она просто не понимает твое великолепие".
  
  "Я не владел на тысячах полей битвы, чтобы оскорбляться, как какой-то ..." - начал сердито меч, но я отрезал его мягко.
  
  "Я знаю это, и ты это знаешь, но она довольно новая для торговли мечами, поэтому она этого не знает", - мягко говорю я. Кажется, это немного успокаивает. Обратившись к самому раздосадованному спитфайту рядом со мной, я начал успокаивать ее. "Учитель", я начинаю мягко делать успокаивающие движения рукой. "Вы не понимаете, что значит найти волшебный меч RUSTY".
  
  "Это значит, что я слишком доверял вашему здравому смыслу?" она закончила.
  
  "Если бы это был просто волшебный меч, который я хотел, у меня есть сотни в моем арсенале", говорю я прямо. Это мгновенно удаляет ее из ее кучи.
  
  "Какие!" вопрос повторился как от моего Учителя, так и от моего клинка одновременно.
  
  "Я объясню вам это позже", - обратился я к мечу и повернулся к моему зияющему Учителю. "Я уже говорил вам: трассировка позволяет мне воссоздать каждый аспект любого клинка, который я вижу. Это включает в себя их магические свойства. Я был на достаточно поле битвы, что я взял больше оружия, чем вы могли бы легко поверить. Я могу буквально расколоть горы, - говорю я прямо.
  
  "Тэт, это невозможно! Ни один меч не может удерживать в нем столько силы!" - выпалила она, открыв челюсть. Было уже поздно, когда мы вернулись из нашей импровизированной поездки по магазинам, и, к счастью, вокруг было очень мало учеников, чтобы задаться вопросом, о чем мы двое спорили.
  
  "Это правда", - говорю я ей. "Но вы должны понимать, что волшебные мечи почти всегда используются для использования. И они привыкают, тяжело. Чем мощнее меч, тем быстрее он сломается или украден, или потерян, или что-то еще. средняя продолжительность жизни - это то, что десятилетие, две вершины? " Я посоветовался с мечом в объятиях для второго мнения.
  
  "Об этом много", - подтверждает он, довольный тем, насколько я осведомлен об этом.
  
  "И почти первый аспект любого волшебного меча состоит в том, что он сохранился от элементов", - продолжаю я возвращаться к Луизе, у которой, казалось, были проблемы с тем, что я собираюсь с этим. "Это означает, что в течение долгого времени те потерянные мечи вокруг, они просто не ржавеют". В этот момент я чуть не пронзила. "Для лезвия, столь же волшебного, как Дерфлингер, тот, который на самом деле достиг полного чувства, а не только осознания стали, что он ржавеет, означает, что это должно быть, по крайней мере, что, два, три тысячи лет?" Я повернулся к мечу для подтверждения. Эта декларация возраста, казалось, заставляла Луизу осознавать, насколько велика была находка.
  
  Меч молчал на мгновение, и когда он говорил, у него был впечатленный тон. "Неплохо, Партнер. Каждый раз, когда вы открываете свой рот, вы делаете меня более уверенным, что вы были тем, кто должен был мне владеть". Он сделал паузу, а затем продолжил несколько самодовольно. "И прошло уже шесть тысяч лет с тех пор, как я был подделан", - заявляет он.
  
  О, дорогой Корень Мира, и эта благословенная шлюха, которая чувствовала небеса. Я должен физически подавить стон почти сексуального удовольствия.
  
  "Шесть тысячелетий, - прошептала Луиза, тоже очень хотела даже говорить.
  
  "Вероятно, это старше, чем цивилизация, которая произошла до цивилизации, которая произошла до цивилизации, в которой мы сейчас находимся", - прошептал я. "Ты хоть представляешь, сколько он видел, сколько он испытал? Знания и навыки, которые он приобрел?"
  
  Луиза тихонько проглотила. "Неудивительно, что ты мне посоветовал продавец".
  
  Дерфлингер рассмеялся. "Знаешь, с тобой все в порядке, девочка!"
  
  Что бы Луиза не собиралась сказать, что вход был прерван, когда я внезапно оказался свалившимся на землю. Дерфлингер был выброшен из моей руки, когда большой вес врезался мне в спину и послал меня на землю. Черт возьми! Как я мог позволить себе так отвлечься? Я отчаянно откатился, протянул руку, чтобы проследить оружие, чтобы нанести удар по тому, кто врезался в меня, когда внезапно обнаружил, что мое лицо покрыто слюной.
  
  "Пламя?" Мне удалось выбраться, когда жадная саламандра радостно хрипичала и продолжала лизать меня с энтузиазмом.
  
  "А?" и меч, и мой Учитель сказали, ошеломленный неподвижностью тем, что только что произошло. Хорошо, серьезно. Это стало просто глупо. Что это со мной и рептилиями внезапно?
  
  Прежде чем я смог правильно подумать над этой мыслью, великая ящерица с удовольствием отползла от меня, потянулась вниз и надела воротник моей рубашки, а затем оттащила меня, растопив радость, когда Луиза и Дерфлингер просто стояли там, ошеломленные.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Теперь пламя", - начал я, когда ящерица потащила меня через коридоры. "Я люблю тебя, но я боюсь, что я НЕ НРАВИТСЯ, как ты. Ничего личного, но это просто, ну, ты ящерица, и я уверен, что ты тоже мужчина, и хорошо, оба этих фактора на самом деле не так хороши для меня ... "
  
  Счастливо каркающая ящерица отчаянно пыталась рассеять ситуацию и не вытащила меня через дверь в темную комнату, освещенную только свечами и усеянную лепестками роз. Раньше я шутил, когда пытался свернуть саламандру, но теперь я действительно начал серьезно беспокоиться об этом.
  
  "Добро пожаловать", - сказал выше меня голос, когда я смотрел на великую ящерицу, которая сидела рядом со мной, как кошка, счастливо каркающая. Взглянув, я обнаружил, что я был в присутствии Кирхе. Точнее, Кирхе, одетая в сумасшедшее белье из кружева и ничего больше.
  
  "Ах, хвалите корень", - выдохнул я, с облегчением. "Ты послал Пламя, чтобы заставить меня за тебя?" Я сказал, отчаянно требуя, чтобы я не был похищен любящей шестифутовой ящерицей.
  
  "А?" - сказала она, похоже, смущенная моей реакцией. "Да, я послал его к вам, - подтвердила она. Я вздохнул с облегчением, и она продолжила то, что звучало для меня, как репетиционная речь. "Добро пожаловать в мою милую комнату, Эмия Широ", - промурлыкала она, а затем остановилась, чистив одну полную губу пальцем в мыслях. "Или это была Широ Эмия?"
  
  "Широ Эмия", - подтвердил я, тоже с облегчением, что это была по крайней мере человеческая женщина, а не мужская саламандра, у которой были любовные планы для меня.
  
  Подожди секунду. Любовные планы?
  
  "Второе мое имя -" Ярость ", - промурлыкала она на меня, ее руки тянулись вверх и вниз по ее обнаженному флангу, опустив нижнюю часть ее довольно заметного сундука. "Но после того, как я увидел твою битву против Гиша, яростного было недостаточно". Ее пальцы скользнули по ее бедрам. "Я влюбилась в тебя, Широ Эмия", - выдохнула она, ее голос был хриплым и тяжелым от желания. В самой комнате было полно запаха. Я обнаружил, что нервно глотнул перед лицом всего этого нового и совершенно неожиданного нападения. Она медленно опустилась, пока не опустилась на колени перед тем, где я растянулась. Каждое движение, которое она совершило, было чувственным благодатью данного движения, чистым жидким сексом.
  
  "Почему я ценю откровенность вашей профессии и искренне признаю, что ты прекрасная женщина", и при этом она начала ползти ко мне, ее полные груди вздымались при движении, ее дыхание ускорилось, и я отчаянно поспешил, поддерживая как я посмел: "Я чувствую себя обязанным упомянуть, что ваши знакомые похитили меня прямо перед ..."
  
  Дверь позади меня резко ударила. Силуэт из коридора, Луиза стояла, держа Дерфлингер в руке одной руки, и, похоже, она очень обрадовалась бы в этот самый момент, чтобы попрактиковаться в ее новом таланте для взрывов. Я не совсем был уверен, какой из них будет ее целью, но, честно говоря, я был полностью в порядке с любым из нас, пока он быстро охладил воздух.
  
  "Зильперстоун", - извинился мой очень сердитый Мастер, видимо, выбрав цель, которую она сочла наиболее подходящей для ее гнева.
  
  "Ха-ха-ха! Партнер, каждый раз, когда я вижу тебя, я все больше и больше впечатлен!" Дерфлингер вскочил, видимо, обнаружив, что эта ситуация была самой забавной в течение столетий. Честно говоря, это было, наверное, самое интересное, что было в течение столетий.
  
  "Вальер?" - спросила Кирхе, удивляясь присутствию Луизы, - что ты здесь делаешь?
  
  "Хорошо, когда ваши знакомые тащит моего Слуга силой в моем присутствии, я думаю, что мое присутствие становится вполне естественным, не так ли, Зильперстон?" - сказала она, ее рука сжала и разжавила ее палочку ритмично.
  
  Кирхе повернулась, чтобы взглянуть на саламандру в углу, которая смотрела всю сцену с животными, как развлечение, все время качая в счастье присутствия своего хозяина и его любимого глазного скребка. "Пламя! Я сказал тебе подождать, пока он не останется один!" она ругала ящерицу. Ящерица просто хрипичала и бросилась вперед, чтобы задрапировать мою спину.
  
  "Хорошо, серьезно, - сказал я, прерывая настроение. "Что это со мной и рептилиями в последнее время? Это просто странно!"
  
  "Вы уверены, что раньше с ними не было никакой связи?" Луиза спросила меня, ее собственная гвардия временно отложилась от этого странного развития.
  
  "Знаешь, - вмешалась Кирхе, снова коснувшись ее губ, - я тоже об этом задумывалась".
  
  Дерфлингер не мог перестать смеяться. Иногда он пытался попытаться найти слово, но его собственное веселье не позволяло ему это делать.
  
  Я быстро покачал головой, отбросив растущую озабоченность, которую испытывал я с моей чешуйчатой ​​проблемой, и возвращаюсь к задаче. "Кирхе, это не то, что меня не льстит предложение, но я боюсь, что мне придется отказаться".
  
  "Зачем?" она потребовала от меня, похоже, слишком растерялась моим отказом даже заметить присутствие Луизы. Вместо этого она выползла вперед, пока она не оседлала меня, прижав грудь к моему лицу, когда она обняла меня за плечо и с тоской уставилась на меня. "Я люблю тебя, Широ. Мое тело болит за тебя. Пожалуйста, почему ты меня не любишь?"
  
  "Потому что я все больше уверен, что то, что вы определяете как" любовь ", может быть более точно определено как" заинтересованный в проходящем броске, прежде чем я отброшу вас в сторону, как использованную ткань и найду другую игрушку для мальчика ", был на пороге мои губы, но я подавил это в интересах дипломатии.
  
  Вместо этого я решаю, что лучший способ рассеять ситуацию - это тупая правда. "Потому что у меня уже есть любовник, - говорю я прямо.
  
  "Какие?" два голоса вызывали в шокированном унисон, а другой просто продолжал смеяться. Кирхе повернулась, чтобы взглянуть на Луизу, и Луиза просто взглянула на меня широко раскрытым шоком, прежде чем ее глаза сузились.
  
  "Эта служанка", - закончила она, словно она собиралась найти новую цель для своих предприятий в "взрывы 101".
  
  "Нет", я немедленно ее исправлю. "Вернусь на родину". Оба глаза девушки расширились, и Дерфлингеру удалось подавить его веселье достаточно долго, чтобы он мог наверстать каждый дюйм драмы, разворачивающейся перед ним. Это было, наверное, самое забавное, что он голова в течение столетий. "Не забывайте, меня вызвали сюда, совершенно неожиданно, я мог бы добавить. Не должно быть сюрпризом, что у меня есть кто-то, ожидающий меня дома".
  
  Глаза Луизы расширились, когда она поняла, что я имел в виду. Она вытащила меня без предупреждения из моего дома, потащила меня на непостижимые расстояния, а затем связала меня с контрактом на рабство. Это была такая несущественная вещь, когда привязывались животные и животные, которые не могли говорить. Было иначе, когда что-то, что вы могли приравнять к себе, а не что-то, кроме кого-то, принуждалось к тем же обстоятельствам. Внезапно в ее глазах, это был не тот, кто был насильно неуместным, это была она. Мой пример раньше того, что меня заставили повиноваться незнакомому человеку или подвергнуться наказанию, тот же пример, который открыл глаза на мои обстоятельства, внезапно приобрел для нее новый смысл.
  
  Я фактически стал больше, чем просто знакомым или Слуга в ее глазах.
  
  И как глубокий эффект, как это заявление на моем Учителе, он смыл Кирхе как теплую воду. Она просто улыбнулась, с облегчением. "Я не против", заявила она и наклонилась вперед, чтобы схватить мои губы.
  
  Я остановил ее пальцем и, не колеблясь, сказал ей: "Но я знаю".
  
  Она отстранилась и удивила меня. Раньше я был в очереди, чтобы нормально реагировать. Я был в безопасности от ее соблазнения и проявил неуверенность, поскольку я отчаянно пытался справиться с обстоятельствами. Теперь я вспомнил о себе, и я был так же тверд, как горы.
  
  Она пристально посмотрела на меня, и улыбка снова сжала ее губы. "Если вы думаете, что это отговорило меня, вы ошибаетесь, это только заставило меня больше хотеть вас".
  
  "Просто продолжай это хотеть". Я встал и повернулся спиной к ней, и мой Учитель и мой Клинок ушли.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Луизе очень долго ложилось спать той ночью. "Это Кирхе, - подумала она, сердито мысленно, когда она лежала. Это Кирхе и этот слуга! Она не совсем уверена, кого она больше злила. Она взглянула в сторону, слегка обнажая лицо, где она была зарыта в подушку, частично скрытая ее волосами. Ее слуга лежал на этой тонкой коллекции одеял, которую он назвал футоном. Это выглядело неудобно для нее, нигде не было так мягко, как ее матрац, но он, казалось, был доволен этим.
  
  Тот факт, что у ее слуги уже был любовник, наполнил Луизу молнией. Я не должен был ее удивлять. Он выглядел старше, чем она. Она заметила, что, когда он спал, она была старше ее. Как будто некоторые из беспокойств были стерты от него в его дремоте, и годы были лишены от него, как только он уже не сознавал.
  
  Глупый Широ, подумала она сердито в ее голове, не зная, почему он был глуп, но уверен, что он тем не менее.
  
  В ту ночь Луиза снова мечтала о мечах и сражениях. В первую ночь это было захватывающе. Во-вторых, это было смущающе. Каждую ночь после этого показывали ей новое поле битвы, новое насилие.
  
  В ту ночь Луиза мечтала о чем-то кроме мечей и битвы. Она мечтала о мечах, битве и сексе. Она обвинила Кирхе в этом. Глупые Кирхе.
  
  Там был ее молодой слуга, как и синеватая девушка, Сабер. С ними была другая, девушка с темными длинными волосами, ярко-красная рубашка и короткая темная юбка. Следуя своим предыдущим предположениям, она предположила, что новая девушка должна представлять мечту Кирхе.
  
  Она надеялась, что мечта Кирхе упала на скалу. Было бы очень легко, видя, как они трое из них бежали отчаянно через темный лес, с воплями злостного чудовища позади них, эхом, когда он охотился на них.
  
  Сабер не выглядела хорошо в этом сне. Она выглядела усталой, замкнутой и слабой. Луиза недоумевала, что это означало в ее сумасшедшем мире мечты, видя, что девушка в синем была явно каким-то представителем самой себя.
  
  Она не ожидала, что трое из них будут искать убежища в заброшенной церкви. Она не знала, о чем говорили трое, когда они нашли приют, но она сомневалась, что это так важно. В конце концов, это был просто сон. Она надеялась, что это была та часть, где девушка в синем поднялась и избила дерьмо из красной девушки.
  
  Она, конечно же, не ожидала от них ...
  
  Мечта Луизы покраснела. Она решила тогда и там, что это была не какая-то мечта о ее реальной жизни.
  
  Потому что она, конечно, не думала о кудрявой тройке в заброшенной церкви, в то время как на нее охотился монстр.
  
  Но если это был не просто сон, то что это было?
  
  Нарисовать: Четвертая ночь
  
  Нарисовать: Пятая ночь
  
  
  Хилл Мечей 5
  
  Примечание автора: Я не уверен, как я отношусь к этой главе. У него самая длинная последовательность действий, которую я когда-либо писал, и если у кого-то есть замечания по этому поводу, не стесняйтесь. Обратная связь была бы хорошей для корректировки моего письма в будущем. Давайте посмотрим, несколько заметок для толпы F / sn. Хранение использовалось в Судьбе / пустотелой атараксии, работе, которую я только передаю, но только как стрела. Я чувствую, что мне удалось приблизиться к духу мечом из мифа. Камаитачи был моим собственным изобретением. Вы хотите ссылку, подумайте об аниме во время сцены, где Гильгамеш бросает цепную косу в Сабер, и у вас есть то, к чему я стремился. Не удалось найти фактическое название конкретного оружия, поэтому я изо всех сил старался сделать тот, который казался подходящим.
  
  * Начало истории *
  
  Это было на следующий день после инцидента с голем. Хотя я сделал это для того, чтобы правильно показать свое неудовольствие действиями Луизы прошлой ночью, я также дал понять, что нужно дать ей время для сна. Честно говоря, когда я думал об этом, это было частично и моей ошибкой. Я стал слишком довольным общемировой аурой школы и позволил себе ослабевать в своей внимательности к моему долгу. Мы должны были провести надлежащую стратегическую сессию в день моего поединка с Гишем, как только она поняла, что я буду служить ее мечом и щитом, а не как ее дворецкий и горничная.
  
  Я молча укрепил свою решимость действовать более подходящим образом в будущем.
  
  Тем не менее, похоже, что Луиза получила достаточно сна, чтобы быть готовым к школе, была немного пустой тратой. Мы даже не позавтракали, когда до нас дошла слуховая мельница, сообщив нам, что сегодня будет целый учебный зал, так как учителя отчаянно бегают, как куры, обрезанные головами, вытягивая собственные волосы, пытаясь решить, на кого возложить вину.
  
  Кроме профессора, профессора Колберта. Во-первых, у него не было волос.
  
  Тем не менее, несмотря на обстоятельства, мне пришло время начать то, что я планировал уже почти неделю. Я пришел назвать это "Операция AHA" в моей голове.
  
  Это было в середине часа завтрака. Студенты все сплетничали, сбиваясь с изысканной еды с соблюдением правил, и я уже закончил свою скромную ярмарку в столовой. Это происходило, как обычно, со мной, свободно разговаривая с Сиестой, которую брали за завтраком вместе со мной, и шеф-повар, который обнаружил, что я сам повар небольшого таланта. Мы начали менять рецепты, хотя казалось, что большинство ингредиентов и специй, которые были распространены в моем собственном стиле приготовления пищи, были менее распространены в этой стране. Жалость. Я дошел до того места, где я совершал темные и презренные поступки за приличный суп Мисо и маринованные редиски. Они даже не знали, что такое рассол в этой стране.
  
  Действительно. Варвары.
  
  Тем не менее, я присоединился к остальным знакомым, имея в руке свое обычное предложение покоя для великой бездонной ямы, которая была Сильфидой. Дракон сжал ее передние конечности под головой, ее крылья развевались позади нее так, как Кирхе начала трепать ей ресницы всякий раз, когда она замечала, что я смотрю в ее сторону.
  
  Запустить операцию AHA.
  
  Обычно то, как оно спускалось, заключалось в том, что я мирно сдавал безводный кусочек зверю, а затем он случайно рухнул бы на землю, предоставив мне теплую спину, чтобы усадить себя, пока она напевалась счастливо, а две нас ждали наши соответствующие мастера. И да, я бы в конце концов сидел против нее: любое действие в противном случае прибегло бы к дракону, обеспечивающему мое сидение через либеральное использование его потрясающих размеров, ловких конечностей и его способность полностью окружить меня по своей прихоти, чтобы отказать мне в побеге.
  
  Это была тактика, которую он использовал довольно либерально против меня, и не имея сердца, чтобы взять клинок против восхитительного существа, я капитулировал и отдал ее требованиям. Это было бы похоже на то, чтобы пинать щенка не так, и, несмотря на то, что я безжалостно убил бы своих врагов на поле битвы, я все еще не хочу, чтобы кровь жаждала пить щенка без причины.
  
  Сегодня, однако, когда Сильфид с радостью запустила свой язык на большой барабанной палочке, которую я держал, я вместо этого уклонился от атаки, слегка двигая рукой. Потрясенный, Сильфид застыл, широко раскрыв глаза.
  
  "Сильфид, - сказал я, - мой голос преувеличенно раскаялся. "Я немного волновался. Это просто, для меня не кажется справедливым, что я всегда буду красться, как вы относитесь к этому, игнорируя всех других знакомых". Я дал преувеличенную волну в кладе маленьких зверей, которые нас окружали. Большинство из них вообще не обратили на нас внимание. Все они по большей части легко заботились, получая больше, чем достаточно еды перед рукой, и обычно использовали время, когда их хозяева ели, чтобы спать с собственного приёма пищи. Если бы я был опасен, то единственная причина, по которой Сильфида не была в этом государстве, была в том, что она была слишком большой, чтобы быть удовлетворенной тарифом, предоставленным академией. Добавим к этому тот факт, что дракон был достаточно большим, чтобы охотиться на улице самостоятельно,
  
  При моем провозглашении Сильфид посмотрел на меня большими слезливыми глазами. Я направил свое решение и нажал на операцию. "Это просто, кажется, так жестоко, только кормить вас, никогда не давая остальным возможности получить немного больше. Это огорчило бы вас, если бы вы только видели, как я все время кормил знакомых, не так ли? " Я спросил. Дракон неохотно кивнул головой, казалось, не мог расстаться с возможностью заглянуть на восхитительный кусочек в моей руке, но не смог отрицать логику, с которой я спорил. Все еще на всем протяжении, Сильфида никогда не отводила глаз от барабанной палочки.
  
  Я начал размахивать им взад и вперед перед ней беззаботно, и ее голова последовала за ним без колебаний, широко раскрыв глаза и широко раскрыв глаза.
  
  Я продолжал, все еще издеваясь над зверем передо мной с приманкой. "Из-за этого, что я решил на сегодня, я дал бы Flame пищу вместо этого". Короткие пути от саламандры вырвались из того места, где он сонлился на солнце под своим именем. Он посмотрел на меня и хрипло прохрипел. Глаза Сильфида выскочили из кусочка, глядя на меня с преданным взглядом. Я произнес свое выражение раскаяния и почесал глаза дракона. "Там нет. Это не навсегда", я уговорил зверя, который начал таять под моими пальцами, и навыков царапания глаз, которые я разработал за последние несколько недель. "Это все во имя справедливости. Вы не хотели бы, чтобы другие знакомые завидовали, не так ли?" - спросил я невинно, и снова Сильфид неохотно покачала головой: "Нет".
  
  "Хорошо, тогда", весело сказал я, мгновенно прекратив все царапины. Сильфида дернулась от внезапного отсутствия моих пальцев. "Наверное, мне лучше отправиться туда и дать Пламени на свою очередь!" Я отвернулся, не взглянув на секунду, делая вид, что игнорирует то, как дракон начал ползти вслед за мной, ее голова дернулась за моей спиной, когда она попыталась сделать прямой выстрел в барабанную пасту, которую я беззаботно размахивал. "И поскольку я провел неделю с тобой, справедливо, что я провожу неделю с Пламенем, верно?" Сильфида полностью застыла. Я продолжал уходить, делая вид, что не замечаю. "И после этого я должен провести неделю со всеми другими знакомыми! Там только, о, сто пятьдесят из них", - добавил я, оглядываясь теоретически. "Значит, это займет всего три года до этого",
  
  Краем глаза я увидел, как замерзшее тело Сильфида начало дрожать.
  
  "Теперь, - поправил я, приближаясь к саламандре Кирхе. Он радостно хрипловал меня, не следуя разговору, но рад, что я рядом. Я начал беззастенчиво царапать его глаза и болтал еду прямо перед ней. Он счастливо хрипит, хватаясь за барабанную палочку, которую я случайно выкрикнул из досягаемости. Пламя, казалось, наслаждалось игрой, и вскоре весело весело металось, расстояние между его челюстями и барабанной палочкой уменьшалось, что каждая попытка.
  
  Дрожь, начиная с носа Сильфида, прошла через ее тело. Он путешествовал как видимая волна по ее шее, через ее крылья, через ее спину, и закончилась, когда ее хвост ритмично бился по земле. Все это время глаза дракона никогда не покидали барабанную палочку.
  
  Еще немного ....
  
  "Скажи, ахххх", - сказал я саламандре, и он сидел неподвижно и открыл рот, закрыв глаза, взволнованный. Медленно, я опустил барабанную палочку в его ожидающие челюсти ....
  
  "Nooooooo!" голос позади меня назвал, и у меня было достаточно времени, чтобы укрепить себя, когда меня схватили сзади тонну отчаянного синего дракона. "Ты не можешь старшего брата! Ты не можешь!"
  
  Привязав меня сверху, с двумя предплечьями по обе стороны от головы, и всем ее телом выше меня, спиной изогнутой, как особенно злая кошка, Сильфида отчаянно сунула лицо рядом с моим. "Ты не можешь уйти на три года, старший брат! Кюй! Что будет есть Ирукукуу? Кто будет обниматься и пить Ирукукууу? Кюй, Кюй! Нет, старший брат! Нет!
  
  С довольной ухмылкой на лице я указал на дракона и сказал: "Ага!"
  
  Внезапно поняв, что она говорила передо мной, глаза дракона расширились, и она быстро откинулась назад, положив обе лапы перед ее рта. "Eeep!" - сказала она отчаянно, глаза расширились.
  
  Я знал это.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Вау!" - бесстыдно воскликнул великий синий дракон. "Я сломал свое обещание с старшей сестрой! Что сказала эта старшая сестра?" Она сказала: "Никогда не говори прямо перед кем-нибудь, Ирукукуу!" Вот что она сказала! Кюй! И теперь Ирукукуу поговорил перед кем-то! Большая сестра будет такой безумной! Кюууууй! Кюй кюй! Ваххххх!
  
  "Там есть", я утешил дракона. Мы оба отправились в более уединенную часть двора. До сих пор, из того, что я собрал, настоящее имя Сильфида было Ирукукуу, она была драматическим драконом, который был каким-то магически одаренным и более интеллектуальным разнообразием дракона, который считался вымершим, что Табита, чтобы защитить Ирукукуу, приказала ей никогда говорить перед кем угодно, и что Ирукукуу был, по-видимому, очень молод по меркам ее расы. "Обещаю, я не скажу никому другому, это может быть просто нашим секретом. Тебе даже не нужно рассказывать об этом Табите".
  
  Ирукукуу вырвалась из-за своих лап, которые она протирала ей в глаза, когда она плакала с сожалением. "Действительно? Ты обещаешь?"
  
  "Супер секретное обещание", - заверил я ее, говоря, как если бы был маленьким ребенком. Несмотря на размер дракона, это было именно то, чем она была в конце концов.
  
  Глаза Ирукукуу расширились. "Супер секретное обещание?" - выдохнула она, произнося впечатление на то, как я готов помочь ей сохранить ее тайну.
  
  "Супер секрет, сверх обещание", - подробно описал я, торжественно кивая.
  
  "Кюи!" - провозгласила она, ее глаза расширялись и распространяли ее крылья. "Ты лучший, старший брат!" Затем она продолжила обнимать меня.
  
  "Это не проблема, - выдохнул я. У меня не было времени на то, чтобы должным образом укрепить, и вскоре я обнаружил, что усердие Ирукукуу об объятиях может сравниться и даже превзойти ревность Луизы к дисциплине. "Почему бы тебе не позволить мне дать тебе ту еду, которую я принес?" Я отчаянно пытался отвлечь ее внимание от сокрушения меня.
  
  "В самом деле?" - сказала она, неожиданно опустив меня, сжимая лапы под ее головой, когда ее хвост дернулся от экстаза. "Ты не собираешься дать это пламени или любому другому?"
  
  Я почти чувствовал себя плохо в этом обмане. Используя пищу, чтобы маневрировать ей, чтобы нарушить ее обещание, даже если бы я не знал о обещании в то время, я чувствовал себя как кража конфет у ребенка.
  
  "Да", уверяю ее, обещая в голове успокоить мою виновность позже, заставив шеф-повара сдать мне несколько приятных больших сочных рыб для дракона в качестве извинений. "На самом деле, я даже обещаю не отдавать ни одной из других продуктов питания, если я не дам вам сначала".
  
  "Ура!" Irukukuu, или я предполагаю, что я все равно должен называть ее Сильфидом, если я собираюсь скрыть тот факт, что я понял ее секрет, прозвучал так же, как молодая девушка, что это было почти преступлением, что она не была человеком. Если бы она была девочкой в ​​Японии, такой веселый и яркий ребенок был бы звездой соседства, окруженной друзьями. Казалось, стыдно, что ей нужно было скрыть свою личность, чтобы защитить себя. Я обещал попытаться поговорить с ней чаще, хотя бы потому, что она не станет одинокой. Сильфида продолжала, ее лапы еще крепче сжались под ее подбородком, и маленькие звезды появились в ее больших черных глазах. "Кюй! Ты лучший, старший брат".
  
  Тем не менее, была такая вещь, как слишком восхитительная. "Сильфид", - заговорил я, немного расстроенный тем, как многие ее манеры были идентичны людям. "Вы можете сделать мне обещание первым?"
  
  "Конечно, старший брат!" - прошептала она, еще раз пронзительно, мягко звучала мелодия "кюи" в воздухе.
  
  "Можете ли вы пообещать мне, что вы меня не разбудите и скажите, что я опаздываю в школу?" Это было бы слишком много. Я не уверен, что мой мозг сможет его принять.
  
  "Конечно, старший брат!" Сильфида с энтузиазмом кивнула. "Я обещаю, что я тебя никогда не разбужу и не скажу:" Большой брат! Ты опоздаешь в школу! Если ты не поторопишься, у тебя не будет времени на завтрак! "Сильфида яростно кивнула головой , ее шея рябью позади нее снова, как лазурная волна. Затем она сделала паузу и подняла голову. "Умм, старший брат, ты в порядке? Кюй! Ты выглядишь странно смешно ..."
  
  По ощущениям Небес. Она даже приняла участие в завтраке. Она была прирожденной природой для роли маленькой сестры ... Исключительная восхитительность этого на самом деле поразила мой мозг, как физическое нападение. Я не был таким оцепеневшим с тех пор, как я случайно заработал свои магические схемы и провел несколько дней, поглаживая и неспособный ощущать что-либо в левой части. Только благодаря тому, что я не был "маленькой сестрой-коню", которую мне удалось сохранить перед этим нападением.
  
  "Спасибо, Сильфид", мне удалось уйти слабо, не в силах указать, что она только что нарушила свое обещание, пока она это делала. Я был чрезвычайно благодарен, что дракон не смог принять человеческую форму. Поскольку она настолько молода по стандартам дракона, она, вероятно, выйдет, как маленькая десятилетняя девочка. Я не думаю, что в этом мире есть сила, которая могла бы противостоять этой линии, если она была доставлена ​​соответствующим ребенком. "Я очень рад, что вы пообещали это".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Почему ты здесь, во всяком случае?" Луиза разбежалась, глядя на высокую девушку, стоящую рядом с ней.
  
  "Это выглядит более интересным, чем учебный зал", - ухмыльнулась Кирхе. На другой стороне Луизы стояла Табита, выглядя странно неуместно без книги в руке. Из-за моего Учителя я рассеянно смотрел на остальную часть комнаты. Я добился почти полного восстановления от зрелости оружия Сильфида, но есть некоторые вещи, которые вы просто не преодолеваете немедленно.
  
  Четверо из нас стояли в центре внимания в офисе директора, который выглядел так, будто он брал модные подсказки от Гэндальфа: длинная неопрятная борода и волосы, серые плавные одежды и посох. В его присутствии говорили о строгой власти и мудрой благодати. Ну, это говорило об этом до тех пор, пока мне потребовалось заметить, как мышь выскочила из-под халата и стала бесстыдно использовать преимущество, чтобы отвлечь наше присутствие, чтобы начать заглядывать в юбку привлекательной секретари, стоящей рядом с ним ,
  
  "После тщательного расследования, - сказал волшебник, - мисс Лонгвилль сумела получить информацию о вора, Фуке, - начал он, взяв на себя ответственность за встречу. Внутри комнаты находилось множество волшебников и ведьм, инструкторов академии. Мужчины носили зеленые плащи над синими халатами, в то время как женщины носили фиолетовые плащи на синих халатах, а также соответствующие острые шляпы.
  
  Я думал, что обмундирование выглядит смешным и непрактичным, но опять же, я заметил, что большинство школьных мундиров было смешным и непрактичным.
  
  Старик продолжал, пока я наблюдал за окрестностями, но похоже, что это было больше не в попытке купить мышь, как я привык считать, время, чтобы сделать правильный круг собравшихся женщин, тщательно подглядывая под каждый халат и очевидно, делая жесты, которые что-то указывали старому. Даже когда он тщательно отметил каждый жест, сделанный мышью, директор развернул свиток.
  
  "Молодая Табита, молодая г-жа Валлиер, - торжественно провозгласил он. "Это был вор, которого вы вчера видели?"
  
  Мои глаза сузились, и я не мог остановить мои губы от скручивания, когда увидел профиль на рулоне пергамента. Луиза ответила. "Да, это Фуке, нет ошибки". Меня не беспокоило, что меня оставили в списке тех, кого просили. В их глазах я был просто знаком, и, следовательно, ниже их уведомления. Единственный, кто не уволил меня из рук, был сам старик, а секретарь, мисс Лонгвилл, я предполагал. У старика были острые глаза, принимая во внимание все в комнате, даже когда его знакомые продолжали делать колени. Секретарь, казалось, относился ко мне из простого любопытства.
  
  Когда старик продолжал говорить, осуждая действия вора, объявляя об ответственности академии за восстановление украденного предмета, какую-то странную реликвию называли "Посох разрушения", я держал один глаз на мыши. Это сделало почти полный круг комнаты, и теперь он уже смотрел на юбку Кирхе. Когда он начал переходить к двум последним целям, я сделал свой ход.
  
  Осторожно, чтобы не повредить его, просто приподнимите его, я сдвинул ногу так, что он опустился на хвост мыши так же, как он собирался достичь дальности обзора нижнего белья Луизы. Он почти заскрипел от удивления, но сумел остановить себя, прежде чем отдать свою позицию. Показывая замечательную способность к многозадачности, даже когда старик призывал добровольцев выследить вора, его глаза метнулись к моему и едва расширились.
  
  Заметив действия своего босса, Лонгвилл последовал за его глазами и взглянул вниз. Когда она заметила захваченную мышь, ее глаза сузились, а губы сжались в недовольстве.
  
  Под испуганными глазами мыши я взглянул однажды на Луизу, однажды на Табиту, а потом покачал головой. Я бы защитил достоинство моего Учителя, как было уместно, и Табиту, потому что это было вежливо, учитывая то, что я сделал с ее знакомым раньше, даже если она этого не знала, но я не был ни при каких других обязанностях защищать кого-то еще. Когда я выпустил свой хвост, знакомый, казалось, получил сообщение и отступил, остановившись один или два раза под тем, что было, по-видимому, более запоминающимся одеянием на пути к своему хозяину.
  
  Старик почти незаметно улыбнулся, и взгляд Лонгвилля, который мне казался смутно огорченным. Я не сомневаюсь, что у нее были ... встречи с этой мышью в прошлом. Я коротко пожал плечами. Не мои проблемы.
  
  "Что не так?" - провозгласил старик, немного расстроенный. Его навыки многозадачности были действительно велики. Ему удалось завершить свое выступление и попросить добровольцев, не отрывая ни одной драмы, которая развернулась прямо под носами остальных, и никто не понимал этого, кроме своего секретаря. "Нет ли здесь благородного человека, желающего получить известность благодаря захвату вора, который украл сокровище этого замка и опустошил соседнюю деревню?"
  
  Хм? Я знал о краже, но о сельской местности тоже?
  
  Лысый мужчина, стоявший напротив секретаря на другой стороне директора, кашлянул. "Не доказано, что Фуке действительно ответственен за разрушение. Почему вор уничтожает холм?"
  
  Уничтожить холм? Что за...
  
  Ах. К сожалению.
  
  В этой новости я внезапно вскочил на кашель. Большая часть комнаты игнорировала шум, как плохой фоновый шум знакомого, но глаза Луизы метнулись ко мне, смутившись от моего прерывания. Ну, частично расстроен. Она также выглядела так, как будто пришла к решению. Когда ее глаза встретились с моими глазами, она, казалось, решилась и повернулась к директору, который искал из-за отсутствия добровольцев.
  
  Без другого слова Луиза подняла палочку и вызвалась на наши услуги. "Мой слуга и я пойдем!" Я позволил себе улыбнуться как на добровольца, так и на моем включении в декларацию. Похоже, мы собирались сделать еще один выстрел в Фуке.
  
  "Я тоже!" Кирхе вмешалась. Луиза посмотрела на более высокую рыжую голову, видимо, недовольная тем, что кто-то другой пытается украсть ее гром. Я не винил ее. Я не очень наслаждался мыслью о том, что кто-то еще будет свидетелем моих навыков. Кирхе ухмыльнулась маленькой девочке, а затем заметила что-то за Луизой, которая, казалось, испугала ее. "Табита?" - спросила она, удивляясь. Синеволосая девушка тоже подняла палочку. Я был удивлен, что у нее даже была палочка. Обычно она, казалось, использовала свой посох для литья заклинаний. "Тебе не обязательно идти, - предложила Кирхе, не выглядя оскорбительной, как обычно, когда говорила с Луизой. Я все еще не уверен, что сделка между этими двумя была, но грудастая рыжая и маленькая голубка, похоже, были очень сильной связью, тем не менее.
  
  "Я беспокоюсь за вас трое, - тихо сказала голубоволосая девушка. Я действительно был тронут тем, что я был включен в список.
  
  Директор с гордостью улыбнулся. "Тогда давайте рассчитываем на вас троих", и точно так же я снова был вне граф. "Мисс Табита, которая, несмотря на свою молодость, уже носит титул Шевалье". Название, казалось, шокировало Луизу и Кирхе, хотя я и понятия не имел, каков должен быть кавалер. "Кроме того, мисс Цербст, которая из немецкой семьи хорошо известна своими способностями и способностями, обладатель мощной магии пламени в своем собственном праве". Кирхе нахмурилась. И когда Кирхе выжимает сундук, у него много сундуков, которые надуваются.
  
  Старик повернулся к моему Учителю и мне, и Луиза закрыла глаза, гордясь. "И, наконец, мисс Валлиер", он начал немного отступать, останавливаясь между словами, когда он тщательно их выбирал. "Кто является дочерью семьи Валлиеров, также хорошо известной за то, что она произвела нескольких выдающихся магов", - не сказал, что Луиза не считается одним из них, "и, как я могу это поставить ..." он замолчал, отчаянно ищущий комплимент, который был бы уместным. Луиза увяла. Когда глаза старика бросились по комнате, ища вдохновения, они остановились на мне. "Это верно. Ее знакомый замечательный фехтовальщик, который переполнил даже сына генерала Грамонта, Гиша Грамонта". Как будто это действительно что-то стоит отметить.
  
  "Правильно", провозгласил лысеющий инструктор, выглядящий как возбужденный ребенок. "Правильно, он легендарный Ган ..." он вышел, прежде чем, казалось, понял, что собирается сказать то, что не должен, и отрезал себя. Я внимательно посмотрел на него. Он заметил мой взгляд и повернул голову, смутившись.
  
  Я сузил глаза. Он что-то знал.
  
  "Пожалуйста, позвольте мне направлять учеников в нужное место", - заявила мисс Лонгвилл, внезапно топнув ногой. Зрители, казалось, верили, что это должно было подчеркнуть его прокламацию. Я понял, что она нацелилась на мышку, которая пыталась прокрасться в ее юбку.
  
  Тем не менее, сначала дело. Я наклонился к уху моего Учителя, шепчущему мой вопрос. Я спрашивал себя, но у меня было такое чувство, что Луиза все еще чувствовала себя колючим из-за проблем, с которыми столкнулся директор школы, придумав подходящий комплимент, поэтому я решил, что смогу справиться с этим таким образом, чтобы позволить ей сохранить какое-то лицо. Если проявление почтения помогло бы защитить ее гордость, тогда это была не кожа моего носа.
  
  Луиза повернула голову, поймала мое движение и выглядела любопытно, почему я буду прерывать торжественный момент. Когда я прошептал свою просьбу, ее глаза расширились, но затем ее глаза коротко закрылись, когда она поняла причину моего вопроса.
  
  "Директор, - внезапно заговорила она, обращая внимание на нас двоих. Мы, должно быть, сделали что-то вроде зрелища, мою собственную более высокую рамку прямо за ее более коротким, ее лицо торжественно, а мой целенаправленно оставил пустое выражение. "Мой слуга хочет знать, есть ли какие-либо предпочтения в состоянии вора, когда они воспринимаются".
  
  Вопрос был сформулирован формально, но, похоже, это путало собранную способность. "Настройка"? - повторил директор, нахмурив брови, пытаясь угадать, что я имел в виду, когда передал свой запрос моему Учителю.
  
  "Чтобы прояснить, до тех пор, пока Штат Уничтожения будет восстановлен, не имеет значения, мертв или калечен вор, верно?" - прямо сказала Луиза.
  
  Это вызвало шум от собранной способности. Даже Кирхе выпустила "Да"? с удивлением глядя на меня. Единственными, кто не был потрясен моей безжалостностью, были Луиза и Табита. Вероятно, это были из-за того, что они были единственными, кто понял, что на самом деле у меня есть навыки, необходимые для того, чтобы убрать либо подвиг, и готовность сделать то и другое.
  
  В ответ на их недоверие я украсил их всех с холодной улыбкой. Кажется, они не успокаивали их.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Это был вполне обоснованный вопрос", - защищался я с достойным видом.
  
  "Это была кровь, жаждущая и грубая", - вздохнула Луиза, скрестив руки, когда она сидела рядом со мной. Мы были в фургоне, и сидели напротив нас - Кирхе и Табита. Лонгвилль осторожно похлопал по вожжам, когда она приказала лошадям нарисовать наш маленький экипаж. Над нами Сильфид полетел, сопровождая своего хозяина в воздухе. Мы не смогли найти место для Пламени, и, учитывая тот эффект, который огонь, вероятно, имел на скале, мы решили позволить саламандре оставаться дома и отдыхать.
  
  "Но все же оправдано", - утверждал я. "В зависимости от того, как это происходит, мы можем оказаться в бою. Лучше сначала знать, что считается приемлемым ущербом, чтобы мы могли соответствующим образом корректировать нашу тактику".
  
  "Я знаю, я знаю", - наконец смягчила Луиза. Она откинулась назад, с беспокойным выражением взглянув на небо. "Я просто хочу, чтобы вы могли найти более осторожный способ поднять его".
  
  "Я предпочитаю прямое", признаюсь я. Я смущенно почесал затылок. "Я в порядке".
  
  "Мммм, - наконец ворвалась Кирхе, - я могу придумать несколько способов, которыми ты мог бы использовать этот талант по прямоте, Дарлинг, - она ​​уговорила меня, наклоняясь вперед, чтобы ее расщепление почти вырвалось из ее рубашки. Она прислала мне один из кокетливых взглядов, которые, казалось, завернули каждого другого мальчика в академию вокруг ее пальцев, ожидая, что это окажет на меня такое же влияние.
  
  "Я благодарю вас за ваше предложение, мисс Цербст, - вежливо ответил я, - но боюсь, что я должен уйти в это время".
  
  "Моу", - вздохнула она, откидываясь назад и размахивая красными щеками. "У меня никогда не было с кем-то так странно со мной, я не понимал, что это сделает меня такой горячей", - выдохнула она, звякнув. Она слегка погладила подол юбки, поддразнивая ее вверх и вниз по ее бедрам. Я заметил. Было бы трудно не делать этого. Но я с большим трудом сумел втянуть свой взгляд вверх и от искушения.
  
  "Знаешь, - жестко сказала Луиза, - тебе не нужно было приходить, и моего слуги и меня хватило бы на это". Ей действительно было досадно, что то, что должно было быть ее триумфальным проявлением доблести, было эффективно поднято другой рыжей.
  
  Я наклонился, чтобы шептать ей на ухо. "Знаешь, иногда на поле битвы случаются несчастные случаи. Если ты действительно хочешь меня, я мог бы устроить ..."
  
  Она отрезала меня своим шепотом. "Убийств моих одноклассников не будет". Ее тон, когда я дал мне этот приказ, подал в отставку. Видимо, она вспомнила мое предложение помочь в восстании и решила принять эти предложения как просто способы, которые я попытался показать ей.
  
  Мой ответ удивил ее. "Тогда я буду рассматривать этих троих как союзников или просто третью сторону?"
  
  Мой вопрос заставил ее склонить голову в сторону. Кирхе пыталась осторожно наклониться вперед, пытаясь вторгнуться в уединение нашей речи. "Есть разница?" - спросила Луиза, ее голос стал немного громче, чем она хотела.
  
  - перебила Табита, не отрываясь от книги, которую читала. "Союзники? Третья сторона?" ее тихий голос показал, что она слышала каждое слово, сказанное нами двумя. Думаю, она могла использовать для этого заклинание ветра. Хитрая девочка. У нее определенно был талант.
  
  "Третьи стороны - это люди, которых мне не нужно беспокоиться о том, чтобы попасть в мои атаки", - отвечаю я прямо, не пытаясь больше скрыть разговор. "Союзники - это те, кого я бы активно защитил".
  
  "Вы действительно проводите различие между этими двумя?" - спросила Кирхе, пытаясь понять мою личность. Я предполагаю, что это сделало ее запланированные соблазны более эффективными.
  
  "Да", я ответил явно. "У меня есть несколько способов классифицировать людей. Пока у меня есть вся школа в списке" потенциальных врагов ". Я признаю, что это немного облегчило бы, если бы я мог переместить несколько из этого списка".
  
  Даже Лонгвилль повернулся и посмотрел на меня в этом заявлении.
  
  "А какой список" потенциальных врагов "?" - спросила Луиза, ее голос был сухим.
  
  "Список людей, которых я бы не стеснялся убить, если они сделали угрожающий ход", объясняю я.
  
  Воцарилась тишина в тележке, и я начал беспокоиться о том, что Лонгвилль может сбить нас с дороги, если она не обратит на это внимание.
  
  "И почему, - наконец сказала Луиза, напряженная, - это вся школа в вашем" потенциальном враге "? Похоже, она очень старалась понять мои рассуждения, но не понимала, и начала ударять по ее границе, когда ее рука начинает бессознательно зудеть по направлению к чему-либо, что она может использовать, чтобы наброситься на человека, который его раздражал.
  
  "Моя родная земля сильно отличается от этой", - защищал я себя. "Как я должен знать все обычаи совершенно другой страны за ночь?" Я помахал Кирхе. "Вы сами сказали, что ваши две семьи враждуют на протяжении веков. Я понятия не имел, вдруг ли вы решите закончить эту вражду, заставив меня убить ее во сне или если у вас есть другие ученики, я хочу, чтобы я тоже сделал то же самое ".
  
  "Это имеет смысл", Кирхе задумчиво кивнула на мои объяснения, как будто я не просто призналась, что была совершенно готова убить ее в ее покое. Табита просто кивнула, единственный знак, что она щадила любое внимание от своей книги до разговора.
  
  Луиза попыталась собрать убедительный аргумент противников и подняла один палец в воздухе, когда она приготовила его, приостановила и, наконец, сдулась. "Пожалуйста, не стесняйтесь переводить всех в школу в список" третьих лиц ", - вздохнула она, просто за исключением моей причуды без лишних вопросов. "И все здесь должны быть помещены в ваш список союзников".
  
  "Это сделает вещи менее сложными", - признаюсь я. Тем не менее, немного сложнее. Теперь мне пришлось активно пытаться защищать странный дуэт и сопровождающего секретаря. Секретарь, который, наконец, понял, что она должна своевременно обратить внимание на дорогу, чтобы подталкивать лошадей обратно на избитую тропу, за которой мы следили, прежде чем они смогли попасть в овраг, в который они собирались войти.
  
  Лонгвейль снова прервал фронт. "У вас есть другие списки?" мне показалось любопытным мое стремление мысленно разделить людей вокруг меня на разные уровни враждебности. Например, Фуке, в каком списке они находятся? Что-то вроде "определенного врага", убивают на виду? "
  
  "Да, Фуке был в этом списке раньше", - признался я. "Теперь она в списке" тот, кто ушел ".
  
  "Тот, который ушел?" "Это был Лонгуэвилль, чтобы склонить голову в сторону, и над ее головами появились маленькие вопросительные знаки. "Что это значит?"
  
  "Я ненавижу тех, кто уходит", - объяснил я небрежно. "Моя политика - убить врага на первом столкновении. Если они уйдут, это значит, что у них есть некоторый опыт, сражающийся со мной, и всегда бывает труднее убить врага, когда у них есть некоторый опыт. Чтобы противостоять этому, я вообще я должен побороть злобность моих атак. Обычно я предпочитаю стремиться к калечащим выстрелам сначала, а не к мгновенным убийствам, как я использую "определенных врагов". Легче ограничить их подвижность или способность совершать нападки, обезоруживая их или уничтожая, прежде чем я их обезглавливаю. " Мое использование слова "dislegging" показалось, что Unnerve Longueville. Я согласен с тем, что это было вполне жизнеспособное слово. В конце концов, это подходящий аналог разоружения, и когда я разоружаю кого-то, я вообще не имею в виду их оружие.
  
  "Я рад это слышать", Луиза сказала мне ровно, потирая голову, как будто у нее была головная боль.
  
  "Но изменение статуса вызывает некоторые другие вопросы", - говорю я ей, не проявляя милосердия к боли в головном мозге, за которую я, скорее всего, был ответственен. "Поскольку мне теперь нужно беспокоиться о том, чтобы случайно не убить кого-либо еще, это может быть подходящее время для сеанса стратегии". О, как я одинаково любил и ненавидел эти слова: сеанс стратегии. Некоторые из моих самых ярких воспоминаний пришли из сессий стратегии. И некоторые из моих худших. Лучшее исходило от компании, которую я держал, когда делаю их, а самое худшее из того факта, что мы обычно должны были иметь их, когда нас безнадежно выгнали и в отчаянной ситуации.
  
  "О дорогой!" - провозгласила Кирхе, полностью игнорируя мою попытку сгладить план. Вместо этого она бросилась через сиденье, чтобы она могла крепко обнять меня, посадив лицо в грудь без намека на раскаяние. "Теперь, когда вам больше не нужно беспокоиться о том, чтобы убить меня, мы, наконец, можем быть вместе!"
  
  "Mmph, mmph mph mph", - заметил я. Я даже не стал пытаться делать настоящие слова. Это не похоже на то, что кто-то мог бы понять их, мое лицо твердо застряло в долине между этими двумя горами. Хотя заостренный жест, который я сделал, казался мне интересным.
  
  "С другой мыслью, - закончила Луиза, этот маленький трюк, проталкивающий ее мимо" бессознательно зудящей "фазы и прямо в" палочку, крепко впитую в кулак "," не стесняйтесь держать Кирхе в списке "потенциальных врагов" ".
  
  "О, пух, - провозгласила Кирхе, не выпуская меня вообще или не показывая даже самый слабый намек на это. "Не стоит между нашей любовью, маленькая девочка". Она достаточно наклонилась, чтобы я снова мог видеть вещи, которые не дрожали, чтобы она могла ухмыльнуться маленькой розовой девушке.
  
  "Вагон, отправляющийся, чтобы схватить вора, не обращая внимания на то, что они уничтожают, - это не место для любви", - закончила Луиза, ее рука дергалась, когда она сдерживалась, указывая на палочку в руке от красной головы, которая обернулась вокруг Мне нравится осьминог. "Особенно, когда Учитель одного из тех, кто предположил" любовников ", присутствует, и тем более, когда этот" любовник "уже ждет настоящего любовника!"
  
  "Спасибо, Учитель, - сказал я, честно тронувшись, что одна из причин, почему она так злилась на эту ситуацию, была потому, что она знала мои чувства по этому поводу.
  
  На следующий день после того, как Кирхе сделала мне первый шаг со своим партнером-ящерицей, Луиза спросила меня, верно ли то, что я сказал о том, что у меня есть любовник, или просто повод для того, чтобы снять с меня любовного пожарного пользователя. Когда я подтвердил, что у меня действительно есть кто-то, кого я ждал, она полностью посвятила себя тому, чтобы помочь мне отбиваться от Кирхе.
  
  Я думаю, что часть этого могла иметь отношение к тому факту, что целая враждебность Валлиера / Цербста, произошедшая над Цербстом, крадущего жениха Валлиера несколько столетий назад.
  
  "Нет никакого отношения к тому, что они разрушают?" Лонгвилл внезапно заговорил. Три головы повернулись к тому, кто вел каретку. Еще один остался похоронен в книге. "Почему вы говорите, что этот Фуке не имеет никакого отношения к тому, что они разрушают?" Она казалась любопытной и немного волновалась.
  
  "Разве директор не сказал что-то о холме?" Кирхе заговорила, смутившись, почему это имеет значение. Мы собирались поймать злодея. Точная степень их злодейства не имела значения; все, что имело значение, заключалось в том, что мы собирались поймать их в своем уме.
  
  У меня внезапно возникли проблемы с прикрытием еще одной кашля. Никто, казалось, не заметил.
  
  "Но почему вор выйдет из своего пути, чтобы уничтожить холм?" Лонгвилл утверждал, звучание напряжено. Она, похоже, беспокоилась о потенциальном насилии, которое мы все должны были погрузиться.
  
  "Что ж, - сказал я, пытаясь перевести разговор, - нет никакого способа узнать ум такого вора. Лучше всего просто подготовиться, как можно лучше, и надеяться на лучшее ..."
  
  Табита прервала меня. "Твоя атака, - тихо сказала она, поворачивая страницу. Кирхе и Луиза повернулись к голубете, и Лонгвилл оживил ее ухо, наполовину повернув голову, чтобы она могла слышать разговор более четко, все еще следя за дорогой. Ее последний близкий звонок, похоже, исправил ее потенциальный недостаток.
  
  "Кто нападает?" - спросила Кирхе, озадаченная поведением своих товарищей. Луиза, казалось, поняла, что указала Табита, и повернулась, чтобы посмотреть на меня прямо.
  
  "А как насчет атаки Сиру?" она спросила. Казалось, она вспомнила мою кашель, как раньше, так и ту, что была у директора, и ее глаза сузились, когда она начала вызывать подозрение.
  
  "Хорошо", я слегка хеддировал. "Вполне возможно, что гора, возможно, была моей виной", - наконец признался я.
  
  Глаза Кирхе расширились. "И как мог разрушенный холм быть твоей виной? Ты просто фехтовальщик, - заявила она, уже отмахиваясь от моего неохотного признания.
  
  Табита и Луиза, с другой стороны, этого не делали.
  
  "Широ, - медленно сказала Луиза. "Ты что-то хочешь мне сказать?"
  
  "Нет?" Я попытался, не ожидая, что он сработает. Глаза Луизы сузились, и я наконец сбежал. "Ну, нападение, которое я использовал на Фуке, было особенно сильным", - признался я, и глаза Луизы перестали сужаться и вместо этого заняли спекулятивный взгляд. Она, несомненно, вспомнила то, что я объяснил вчера вечером. "Когда я запустил его, голем поднял руку. Это было недостаточно, чтобы остановить мою атаку, но этого было достаточно, чтобы отбросить ее".
  
  "Пропущенный, - вмешалась Табита. Луиза, казалось, прижилась к этому слову, вспоминая мои собственные разговоры с прошлой ночи о ее цели. Она лукаво улыбнулась мне. Кирхе просто казалась потерянной на предмет того, как я мог бы иметь атаку, которая была настолько разрушительной, когда я был просто простолюдином.
  
  "Заблокировано", поправил я с большим достоинством. "В любом случае, он заблокирован высоко, так что атака прошла над его головой и мимо стен замка. И," я сделал паузу в застенке ", только потому, что он пропустил цель, это не означало, что она не ударила ни о чем другом".
  
  "Твоя атака случайно разрушила гору?" - просто спросил Лонгвилл. Она казалась немного расстроенной этим. "Как?"
  
  Я взглянул на Луизу. Казалось, она безмолвно злится на мое затруднительное положение. Я проигнорировал это. Я также проигнорировал этот вопрос. Отвечая на это, я расскажу больше о моих возможностях, после чего мне было удобно раздавать, особенно тем, кто не обязался помогать мне скрывать это, или какой-либо реальной идеей, насколько важно для меня было держать ее в тайне.
  
  "Продолжай, Слуга, - приказала Луиза. С другой стороны, она не хотела, чтобы я ее скрывал. Она прожила всю свою жизнь с облачком провала, висящим над ее головой. Теперь, когда у нее была возможность доказать, что ее талант был там, просто ожидая, чтобы его обнаружили, она очень хотела показать это. Особенно перед девушкой, которая уклонилась от нее, чтобы преследовать ее при каждой возможной возможности.
  
  Я сузил глаза. Это был приказ, который я хотел отказать. Но это тоже не был необоснованный порядок. Раньше они были потенциальными врагами. Теперь, когда мой Учитель объединился с ними, даже если она не понимала, насколько я отношусь к союзникам, объясняя, что мои навыки для них не выходят за рамки приемлемых действий.
  
  Возможно, я не хочу проявлять свои навыки, чтобы направить незнакомцев на приз, но для союзников, которые скоро сразятся рядом со мной на поле битвы? Это было совсем другое дело.
  
  Со вздохом я подчинился приказу моего Учителя. "Хотя культура моей родины отличается тем, что магический талант не приравнивается к социальной иерархии, я сам способен на магию". С твердым тоном я признался. "Я волшебник".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Никаких ловушек", - сообщила Табита, махала своей палочкой.
  
  "Никаких волшебных ловушек", спокойно ответил я. Табита кивнула в ответ на мое исправление и отступила. Это был метод, который мы выбрали для использования, поскольку мы исследовали подозрительную хижину из отчетов. После раскрытия моих способностей итоговая сессия стратегии прошла достаточно гладко.
  
  Это в значительной степени сводилось к тому, что единственные, у кого были реальные конфликты, были Табита и я. Мое собственное прошлое как фехтовальщик и участник некоторых действительно тревожных конфликтов в сочетании с тем, что Табита была шевалье уже много лет и имел почти такой же боевой опыт, как и я, когда мы вдвоем соединились вместе для первоначальной разведки. В следующем разговоре я обнаружил, что титул "Шевалье" был средством обозначить уровень благополучия и способности лично, благородно или нет. Это было название, которое означало, что держатель в прошлом выполнял некоторые задачи с большим умением и способностями. "Шевалье" был титулом мастерства, которого нельзя было купить, только заработал.
  
  Это значительно повысило мою оценку синеволосых девушек. Я знал, что раньше она была жестким печеньем, но такое различие было другим. Меня немного успокоило, что она была переведена в союзнический статус.
  
  Итак, конечный результат довольно резкого планирования состоял в том, что я вошел первым, проверяя место всеми способами, которые у меня были в моем распоряжении. Остальная группа решила, что мой опыт как магических, так и мирских методов боя сделал меня хорошим генеральным судьей в этом районе. После того, как я очистил сайт, Табита движется вперед, проверяя более тонкие магические средства защиты. Независимо от моего собственного опыта, у меня просто не было умения правильно очищать сайт полностью.
  
  Когда Кирхе обнаружила, что, несмотря на то, что я могу использовать магию, в которой у меня не было таланта, она рассмеялась. "Нуль, знакомый с нулевой Луизой", - была ее точная насмешка.
  
  Когда я объяснил ей, что я просто слишком специализирован, она усмехнулась. Это остановилось, когда я положил меч ей в горло. Строго для того, чтобы показать, какова моя специальность.
  
  Тот факт, что я никогда не потрудился привлечь Дерфлингера в процессе нанесения меча против нее, произвел на нее впечатление именно моей специальности. В последнее время Каньшоу, похоже, очень много ловит шеи.
  
  Я также воспользовался возможностью, чтобы указать на конечный результат каждой попытки, которую Луиза когда-либо делала для заклинания. Как только была обнаружена картина "взрыва", Кирхе решила, что Луиза на безопасном расстоянии от битвы и повторения постоянно была достойным планом. Конечным результатом нашей экспромтивной стратегии было то, что Кирхе и мой Учитель были благополучно расположены на знакомой и нескольких сотнях футов Табиты в воздухе. Там они смогут следить за конфликтом, снабжать огонь огнем по мере необходимости, а в случае катастрофического отказа обратиться за помощью и сообщить о ситуации.
  
  Это оставило меня и Табиту на земле. Это мне очень понравилось. Теперь, когда я мог официально работать вместе с синеволосой девушкой, я действительно нашел опыт, чтобы по-настоящему быть сокровищем. Она была спокойной, быстрой, не даваемой жаловаться и очень эффективной. Я обнаружил, что легко адаптируюсь к ее присутствию на операции и доверяю ее суждению без оговорок.
  
  Всегда было приятно работать с профессионалом.
  
  После того, как Табита очистила дверь явно заброшенной хижины для защиты от магии, я отчаянно отшвырнул ее и бросился вниз, на землю, чтобы избежать любых потенциальных мирских ловушек. Поскольку большинство ловушек-мишеней, как правило, предназначались для головы и туловища, я надеялся избежать их снизу, если они существуют. Другие типы ловушек нацелены на нижние ноги, чтобы ограничить подвижность, поэтому я укрепил мою лодыжку и телят, чтобы противостоять этой мере. Это оказался бессмысленный маневр. Ничто не ожидало меня там, кроме большого количества пыли.
  
  Низкий свисток был всем понятным знаком, и Табита присоединилась ко мне в комнате. Бессловесно мы разделяем каждого из нас, принимающих сторону и начинающих наш поиск. Синеволосая девушка, похоже, тоже наслаждалась моим собственным профессионализмом, и быстро двигалась, что обычно не использовала в школе.
  
  Нам потребовалось всего лишь минуту, чтобы найти ящик, содержащий Штат Разрушения.
  
  Это было слишком легко. Я мог только подумать о двух причинах, по которым вор отказался от чего-то, что они так усердно трудились. Во-первых, я ранил их больше, чем думал на нашей первой встрече, и они отбросили товар, чтобы они могли быстрее двигаться в безопасное место и исцелять.
  
  Второй был ...
  
  Громкий рев со стороны был сигналом Сильфида о приближении врагов, в то время как наши чувства были ограничены от того, что они были заключены в здание. Вид из входной двери был покрыт скалой. Я мог бы догадываться, какими были камни.
  
  Ага. Это ловушка.
  
  Глаза Табиты встретились с моим, непонятным вопросом, что делать. Моя бросилась к ней в окно, и она кивнула. Я пошел первым, бросился через стеклянное стекло, мое тело усилилось, чтобы осколки не разрезали все глубже, чем моя одежда, и Табита пришла потом, двигаясь быстрее, чем я думал, она могла, когда она вышла через очищенный портал.
  
  Разумеется, мы вышли оттуда как раз вовремя, когда восьмитонный кулак сорока футового голема рухнул на здание, в котором мы только что были, безжалостно разрушая все внутри.
  
  "Перемещайся", я приказал на месте, и Табита кивнула, даже когда она уже бежала. Когда наша небольшая группа, наконец, занялась стратегией, те, которые мы придумали, были довольно простыми. Это в основном состояло из того, что я, тот с мечом, который уже доказал, что я отлично умею выжить в битве с бегемотным пребыванием на земле и сосредоточиться на этом: выживать. Три девочки, которые по своей природе были немного более деликатными, чем я, затем отступили на безопасное расстояние от дракона и сосредоточились на том, что делать заклинателям заклинаний: дождитесь нечестивого разрушения своих врагов. Лонгвилл добровольно вызвался провести разведку на дальних дистанциях и сейчас скрылся из виду, кружил область и искал вора.
  
  Это была прямая стратегия. Мне нравится прямо.
  
  Я переехал, чтобы поместить себя между големом и маленькой девочкой, но оказалось, что мне это не нужно. Голем даже не потрудился преследовать отступающего мага. Видимо, ответственный заклинатель помнил мою искреннюю попытку убить их раньше, а также, по-видимому, обиделся на этот маленький анекдот.
  
  Конечным результатом было то, что голем был на мне, как Гиш, на девочек.
  
  "Ну, тогда, Дерфлингер, - сказал я, закрыв руку на рукоятке, которая была на моем плече. "На этот раз, по-настоящему".
  
  "Да, партнер", - заговорил меч, впервые с тех пор, как мы отправились в эту экспедицию, это было сделано. "Давайте посмотрим, что мы можем сделать!"
  
  Волшебное говорящее лезвие сделало все возможное. Когда голем набросил на меня первый удар, я попытался дублировать мои ранние ноги. Я проскользнул мимо него, готовясь к быстрому переходу на запястье. Голем был слишком массивным для меня, чтобы нацелиться прямо, а кроме того, у него не было реальных внутренних органов или слабых мест для меня. Самое большее, что я мог сделать, - это порезать его по частям. К сожалению, заклинатель, направляющий одушевленную статую, помнил этот трюк. Даже когда я проскользнул мимо запястья и поправил мою цель, на меня закрылась массивная скальная нога.
  
  Вот почему я ненавидел тех, кто ушел.
  
  Столкнувшись с еще несколькими тоннами щебня, я бросил свою попытку на руку существа и вместо этого нацелил новую конечность, которая нападала на меня. Просто подняв скорость, я проскользнул мимо ноги ногами, опустил лезвие в новую конечность и быстро и сильно резал. Нога была намного толще, чем рука, и у меня не было почти такого же высокого процента, как это было сделано с запястьем к концу удара. Потребовалось бы, по крайней мере, два прохода, чтобы отрезать ему достаточно для того, чтобы я снял его с тела. Когда гигант завершил атаку, он опустился на конечность, и я отбросил идею взломать конечность. Даже если я уменьшил его связь с лоскутом, явный вес зверя, покоящегося на конечности, был слишком сильным для меня. Уже рана, которую я нанесла, восстанавливалась,
  
  Еще один рев проник в воздух. Табита восстановила Сильфиду, и это было сигналом, что трое из них готовили атаку. Мне объяснили, что чем длиннее заклинание, тем мощнее заклинание. Поскольку было установлено, что лучшим из трех, когда дело касалось ударного удара, было моим Учителем, она была избрана в роли. Увидев, как точное заклинание, которое она произнесла, не имело значения, она выбрала самое мощное заклинание атаки, которое она знала, "огненный шар", который она пыталась бросить в прошлый раз.
  
  Это означало, что моя роль в этом конфликте заключалась в том, чтобы держать голема занятым, пока я не получил следующий сигнал.
  
  Это была сложная и легкая задача. Это было легко, потому что голем казался очень преданным раздавить меня, как ошибку. Он даже не потрудился попытаться приблизиться к трем девушкам и не искать, чтобы напасть на них в небе. Это было сложно, потому что, как я уже говорил, голем казался ОЧЕНЬ предназначенным для того, чтобы раздавить меня, как ошибку.
  
  Похоже, что ответственный заклинатель определенно держал недовольство моей попыткой просверлить дыру через них.
  
  Это стало отчаянной игрой, чтобы держаться подальше от меня и голема. Он неумолимо ударил меня, используя все четыре его тела и его массивное тело, чтобы попытаться разбить меня каким-либо образом. Это было неуклюжий, но ему удалось сохранить себя настолько, что я был вынужден вернуться в оборону.
  
  Решив, что это может закончиться длительной битвой, я ограничился своим подкреплением. Доверяя странной скорости и силе, которые наполняли меня, пока руны светились на моей руке, я изо всех сил старался держаться подальше от своих массивных дубин.
  
  Когда пот начал обливать мое лицо, я, наконец, услышал это: снова раздался рев Сильфида. Они были готовы.
  
  Используя безвоздушную силу, которую я сохранил по этому случаю, я укрепил свои ноги, насколько мог, увеличил свою скорость до уровня, из-за которого почти невозможно было поймать медленную вещь, я обернулся и побежал, как ад.
  
  Лед расцвел на ногах голема, коротко зафиксировал их и остановил его движения. Одновременно пламя плескалось вдоль головы существ, покрывая место на его деформированном верху, которое выглядело как глазницы. Я поднял глаза и увидел, что Сильфид парит, на этот раз выглядя так же жестоко и опасно, как дракон. Табита махнула рукой своим большим штатом, и Кирхе лежала рядом с ней, нацеливая палочку. Эти атаки предназначались для ограничения мобильности и потенциально слепых против цели.
  
  Луиза, стоящая так высоко, как ее легкая рамка, могла дотянуться, с закрытыми глазами, держала палочку перед ее пением, а ветер ее полета бросал ее длинные розовые волосы, вздымающиеся вокруг нее, как огненный ореол. Ее глаза, наконец, открылись, и я увидел, как ее рот двигается, даже если я не мог слышать это на расстоянии. "Fireball!" - провозгласила она.
  
  В прошлый раз, когда она произнесла это заклинание, я спросил ее, куда она нацелилась. Когда она признала, что она пыталась прицелиться в голову големов, я сказал ей начать прицеливаться в центр масс, пока мы не сможем правильно отточить ее способность к таргетингу. На этот раз она сделала это.
  
  Она все еще скучала по своей цели, но когда одно из огромных рук голема спонтанно разразилось беспламенным взрывом, отрубив его у плеча, я решил, что смогу с этим справиться.
  
  Тем не менее, это означало, что уничтожение существа теперь полностью на меня. Когда я получал свой брифинг о границах своего заклинания, Луиза также признала, что маги этого мира также были ограничены в количестве раз, когда они могли набрасывать магию более высокого уровня. Это сильно зависело от силы воли и опыта заклинателя от того, сколько они могли бросить. Видя, как мой Учитель был еще молод и неопытен, я поставил предел на одно основное заклинание для битвы. Я не хотел рисковать сжигать ее больше, чем это. Из-за этого я настоял, чтобы трое могли получить только один шанс. Если это не удавалось, трое должны были отступить так быстро, как только могли, сообщая о конфликте и притягивая необходимые подкрепления.
  
  Видя, что мы уже восстановили украденный предмет, это была еще более подходящая стратегия.
  
  Тем не менее, это оставило меня в покое, чтобы встретиться с конструкцией и либо купить достаточно времени, чтобы они могли безопасно уйти, прежде чем убежать от меня, или полностью уничтожить его самостоятельно.
  
  Когда дракон начал уходить, я переместил Дерфлингера на левую руку и протянул мне право. Я уже выбрал подходящий меч для борьбы с чем-то подобным.
  
  "Я - кость моего меча", - повторил я.
  
  Проследите.
  
  В моей руке образовался массивный большой меч. Почти в два раза больше длинного меча, он был широко выгравирован темным волнистым рисунком. Это был Хрунтинг, меч, который терпит неудачу против того, что защищено. Это был меч, который никогда не переставал резать то, что его качало, будь он камнем или плотью, пока он не был защищен магией. Даже самые слабые заклинания защиты заставят лезвие потерпеть неудачу.
  
  Вещь передо мной не была защищена магией. Это было просто создано им.
  
  "Привет, партнер, - крикнул Дерфлингер, когда я обнял его. "Уже сражаемся с другим мечом? Мы так хорошо вместе!"
  
  "Я знаю", уверяю лезвие. "Мне просто нужно что-то с большей досягаемостью для этого".
  
  "Ха! Ну, ты же знаешь, что ты сталь", - разрешил говорящий меч и замолчал в ножнах. Однако я чувствовал его готовность. Если Hrunting не удался, тогда он знал, что я буду рисовать его еще раз. Было довольно ждать терпения стали, из которой она была сформирована.
  
  Еще раз, я закрылся с бегемотом. Теперь один вооруженный, у него были проблемы с сохранением вертикали. Единственной потери веса на одной стороне было достаточно, чтобы полностью вывести равновесие из окна. Это было для меня обоюдно. С одной стороны, его способность координировать атаки была значительно уменьшена. Потеря конечности полностью уменьшала векторы атаки на четверть, а потеря веса означала, что большие размахивающие удары отправили бы ее с баланса, открыв ее дальше. С другой стороны, теперь это будет спотыкаться, действие, которое я не мог предсказать из опыта. В любой момент он мог путешествовать, полностью изменить свой угол атаки и ударить меня по аварии.
  
  Пребывая вне досягаемости, насколько я мог, я начал раскачивать кулак, который меня качал. Было бы слишком опасно приблизиться и попытаться удалить один удачный удар на последнем кулаке. Вместо этого я сосредоточил свои усилия на том, чтобы избавиться от него. С превосходным краем Хрантинга я смог встретить каждый удар со мной с ударом собственного, извиваясь из пути и вырезая кусочки сустава и палец от него при каждой атаке. Пот капал прямо по моему лицу, единственный признак того, что я проявлял себя.
  
  Легкость магии рун была действительно эффективной. Если бы я полагался на свои собственные схемы, мне пришлось бы называть что-то более разрушительное, чем Hrunting, стремясь положить конец несоответствию между нами с простой подавляющей силой, а не воспользоваться возможностью, чтобы сохранить мою силу и вывести борьбу.
  
  Естественно, в тот момент, когда я начал получать оптимизм по поводу уверенности в этой битве, тупое дело пошло и сделало именно то, о чем я беспокоился: он споткнулся.
  
  Он отчаянно качнулся по ее телу, и мне наконец удалось полностью вырвать один из его пальцев, когда все его тело начало двигаться вперед. Без веса его другой руки позади нее он переместился за пределы своего центра тяжести. Из-за положения его колебания я почти не видел его падения, пока не стало слишком поздно. Если бы я бросился назад, не было никакого способа узнать, как далеко он упадет, поэтому у меня не было бы выбора, кроме как отделиться от него, и я не хотел этого делать. Я был обеспокоен, если бы я дал слишком много времени, он мог бы начать восстанавливать потерю штук, которые я набирал на них. Тем не менее, без другого выбора, я снова несколько раз возвращался назад, ставя несколько сотен футов между мной и им как можно быстрее, снова используя подкрепление, чтобы ускорить мое уже неестественно быстрое тело назад еще быстрее. Я был рад, что сделал. Гигантская вещь прокатилась почти на семьдесят пять футов, прежде чем она потеряла свой импульс, размахивая все время.
  
  К настоящему времени девочки, вероятно, достаточно далеко. Было бы разумнее просто уйти. С моим Учителем и украденным хорошим выздоровлением, единственной причиной, по которой нужно было оставаться здесь, было найти Фуке и убить вора. Если бы у них были какие-то мозги, они бы уже признали, что их приз был утерян, и он сам оттуда вытащил его, оставив голема в курсе и отсрочить преследование. Я был ненавистен, чтобы признать это, но похоже, что это тот, который все время уходил ...
  
  Мои мысли были прерваны голосом, который я действительно не хотел слышать.
  
  "Широ!" - позвала Луиза. Какого черта она здесь делает! Разве мы не рассмотрели все "не попадаем на поле битвы" в последний раз, когда я должен был защитить ее от гигантского оружия массового уничтожения! Я повернулся к своему Учителю, жару битвы заставила мой гнев остриться и подготовилась, чтобы сообщить ей, насколько тревожно, что я нашел эту тенденцию развития, когда я замерз.
  
  Святой Трон Героев. Мой Учитель стоял ниже круговой формы Сильфида, которая была, возможно, на сто футов выше нас. Она, по крайней мере, позаботилась о том, чтобы приземлиться достаточно далеко от битвы, чтобы у нее было время убежать, если голем попытается закрыть. Но мне показалось, что она, видимо, открыла богато украшенный ящик, в котором размещался Штат Разрушения, и теперь машет рукой в ​​воздухе, предлагая его мне. Вероятно, она предположила, что с моим собственным опытом с оружием я смогу идентифицировать и использовать мощный магический предмет. Только это был не волшебный предмет.
  
  Это была проклятая ракетная установка!
  
  Как, черт возьми, ракета-носитель сумела пробиться к этой технологически отсталой середине нигде!
  
  Вопрос, который может подождать еще раз. Я встретил ее глаза. Она провела перед ней пусковую установку, безмолвно спрашивая, будет ли это использовать меня. Я не знал. Я редко использовал что-либо помимо моих лезвий в бою, у бесчисленного числа, которое я имел, предлагал более чем достаточную универсальность. Я никогда не узнавал, как использовать некоторые из более современных вооружений моего домашнего мира.
  
  Тем не менее ... Я взглянул на руны на руке и решил рискнуть. Я начал формулировать гипотезу о том, что означают эти руны. Если это не закончилось, всегда был вариант отступления. Вероятно, с Фуке долгое время не было причин, чтобы мы больше болтались.
  
  Уклонившись от бытия, я положил руку на рукоятку Дерфлингера, убедившись, что руны продолжают светиться, и бросился обратно к Луизе. Она передала мне перед собой пусковую установку, и как только мои руки коснулись ее, моя гипотеза была подтверждена.
  
  Я мог бы использовать это.
  
  "Подойди ко мне", - приказал я своему Учителю, сняв ручку постановки и протянув внутреннюю трубку. "После меня будет задний удар, поэтому обязательно избегайте этого".
  
  "Правильно", согласилась она мгновенно. Она была напряженной. Она, очевидно, испугалась, но решила вернуться в бой, чтобы помочь своему Слуге единственный способ, который ей остался. Об этом будут слова об этом позже, но моя абсолютная уверенность в том, что это была карма, я решил, что они не будут такими суровыми, как в прошлый раз.
  
  Повернувшись, я увидел поврежденную конструкцию. Он оправился и уже возобновил свое неуклюжие преследования. Высасывает тебя, я думал об этом и толкнул механизм стрельбы.
  
  Взрыв, который разорвал раздражающую конструкцию, был чрезвычайно удовлетворительным.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Так ты снова будешь кричать на меня?" - спросила Луиза.
  
  Я вздохнул. "Нет, не в этот раз", признаюсь я. Сильфид стоял рядом, трепетно, с Табитой и Кирхе.
  
  Ну, Табита стояла рядом. Теперь, когда нам больше не нужно было беспокоиться о возможной смерти от грязи, Кирхе крепко прижалась к груди затылок и радостно лепила, когда она терла их против меня. Мы с Луизой проигнорировали ее. Я все еще спускался с адреналина боя, и Луиза, по-видимому, помнила, что случилось в прошлый раз, когда она сознательно врезалась в себя.
  
  "Но ты был так зол в прошлый раз, - возразила розовая. Я не знаю, почему она пыталась убедить меня рассердиться на нее. Кажется, она пыталась убедить меня кричать на нее, чтобы она могла попытаться вернуться и защитить свои действия.
  
  "В прошлый раз вы бездумно поставили себя прямо в опасности во имя гордости", - поправил я. "На этот раз вы следовали плановой стратегии и наступали на поле битвы наклонно, заботясь о том, чтобы держаться подальше от вреда и исключительно для того, чтобы доставить оружие, чтобы помочь вашему Слуге в конфликте". Я криво улыбнулся. "Если хочешь, я мог бы подготовить небольшую лекцию на обратном пути. Я уверен, что смогу найти что-то, чтобы вязать, если ты действительно хочешь меня тоже".
  
  Она коротко зарычала на меня, потом скрестила руки и надулась. Ну, она все равно попыталась. Адреналин тоже оторвался от нее, и она смотрела вокруг поля битвы с улыбкой. Она наслаждалась чувством, которое она ей дала: гордость.
  
  Это была победа. У нее была своя сила, которая встала в этом конфликте, и она сделала это чудесно. Табита и Кирхе не могли сделать больше, чем медленно и ослепить массивного голема, но она сама смогла нанести серьезный удар, и ее Слуга тоже сделал это.
  
  Я отбросил ракетоноситель в сторону, и в промежутке между глазами Кирхе я заметил подход Лонгвилля со стороны. "Вы нашли какие-то следы?" Я спросил ее, готов закончить это и вернуться домой. Когда вор уже давно ушел, настало время назвать это броском. С улыбкой она потянулась и подняла ракету. Затем она положила его на плечо, как она видела меня, и указала прямо на нас.
  
  "Что делаешь?" Луиза заметила действия секретаря и нервно спросила, и Кирхе взглянула на то, что потрясло розовую девочку, и Табита тоже взглянула на нее.
  
  "Брось свои палочки и меч и встань на колени на земле", - приказал Лонгвилль.
  
  "Что вы имеете в виду?" - сказала Кирхе, тоже нервничая. Я долго смотрел на Лонгвилль, а потом вздохнул головой.
  
  "Ты Фуке, не так ли?" Я попросил подтверждение, подал в отставку.
  
  "Да", секретарь кивнул, улыбаясь таинственно. "Теперь, палочки и меч, на земле".
  
  Вздрогнув от внезапной измены, девушки следовали за приказами, и я с другим вздохом отстегнул ремень, удерживая Дерфлингера на моем плече. Пока девочки опустились на колени, я только что скрестил руки и обратился к Луизе. "Понимаете, - сказал я, кивнув в Фуке, не глядя на нее, мой тон был одним из лекций. "Это то, что происходит, когда вы небрежно вытаскиваете кого-то из списка" потенциальных врагов "".
  
  "Широ, - предупредила меня Луиза. "Настало время для этого?" она казалась немного напряженной. Я небрежно пожал плечами и повернулся к Фуке. Она, похоже, раздражалась тем фактом, что я все еще стоял, и отступил назад, чтобы увеличить расстояние между нами.
  
  "Знаешь, - сказал я, слегка повинуясь, - в ретроспективе, некоторые разговоры, которые у нас были на пути сюда, должны были действительно расстраивать, чтобы ты сидел".
  
  "Да", согласилась она мгновенно, не волнуясь. Имея впечатляющее разрушительное оружие на ее плече, нацеленное на меня, вероятно, помогло ей собрать уверенность, с которой она столкнулась во мне. "Часть, в которой вы говорили о расчленении меня, была особенно тревожной. Если бы я не нуждался в вас, чтобы понять, как использовать" Посох разрушения ", я бы назвал все это".
  
  Я не смотрел на нее, и когда я говорил дальше, это было мягким тонированным голосом, что Луиза уже признала мой любимый тон прямо перед тем, как я навлек на кого-то насилие. "Если вы положите оружие и сдадитесь, вам не будет причинен вред". Три девушки, стоявшие на коленях рядом со мной, взглянули на меня с замешательством. Это действительно не выглядело так, как будто я был в любом положении, чтобы предъявлять требования. Слишком плохо для них, я знал, что они не были.
  
  "Ты храбрый, не так ли?" Фуке рассмеялся, а затем ухмыльнулся. "До свидания, гандальфр". Без другого слова она нажала на стрельбу.
  
  Конечно, ничего не случилось.
  
  Когда я разговаривал с женщинами, я встретил смутную тишину. "Это оружие, которое запускает снаряды. Как лук. И, - добавил я, отдаленный голос, - у него был только один выстрел". Я сузил глаза на теперь встревоженный взгляд Фуке. "Ты понимаешь, что я собираюсь убить тебя сейчас, не так ли?"
  
  "Но директор сказал, что он хочет, чтобы я был жив и в основном невредим", - запротестовала она, отбросив бесполезную ракетную установку на землю и медленно отступая.
  
  "Это было до того, как вы попытались начать смертельную атаку на группу невооруженных школьниц", - стиснул я. Луиза взглянула на меня, удивляясь моим действиям. Я не виню ее. Она только видела меня холодным яростью. Это была горячая ярость.
  
  Даже если прошло несколько лет, у меня все еще есть что-то вроде защитной полосы, и беспощадного нападения на моих невооруженных союзников и Мастера было более чем достаточно, чтобы разбудить его с удвоенной силой.
  
  Фуке, казалось, поняла, насколько тяжелой была ошибка, которую она совершила, и тогда мы вдвоем двигались.
  
  Я проследил меч и в одном экземпляре бросил его. Это был тот самый меч, который Гиш пытался использовать на мне, меч отчаяния. Его дизайн был запоминающимся и легко запоминающимся, и его конструкция была прочной, но простой. Это был быстрый клинок, чтобы проследить за мгновенным уведомлением. В ответ Фуке мгновенно вызвал стену грязи, которая выскочила перед ней. Это было быстрое заклинание, почти мгновенное, как мой собственный вызов. Очевидно, она задумалась о ее тактике для этой встречи. Стена заблокировала мою линию взгляда, не давая мне точно нацелить ее на нее и заставить меня маневрировать в ответ. Она, без сомнения, отступит на полной скорости, заложив за собой ловушки. Она не хотела драться со мной, она просто хотела убежать.
  
  Это была бы эффективная тактика, если бы мечи были единственным в моем арсенале. "Оставайтесь там", - огрызнулся я на трех девушек и проследил, как меня атакуют.
  
  Лезвие, которое я проследил на этот раз, было вовсе не мечом. Это был Камаитачи, кусаригама: огромный серп и цепь, когда-то принадлежавшие Ямаде Шинрюкан. Это был первый раз, когда я прослеживал это оружие. Это было проклято, чтобы всегда искать кровь с каждым ударом. Это просто не было чем-то, что я мог использовать случайно, и слишком отличался от своего обычного оружия, чтобы безопасно экспериментировать. Но теперь, с другой стороны ...
  
  Руны на моей руке сияли, и с яростью крикнул я огромную косу по цепи, к которой она привязана. Он летел по широкой дуге над головами трех широко раскрытых девочек и качнулся насквозь по краю стены земли между мной и Фуке. Когда-то там он делал то, на что был склонен, и искал крови.
  
  Крик Фуке пронзил воздух, громко пронзительный и больно. Без ее концентрации сломанной стены перед нами растворились, и я смог увидеть эффективность моей забастовки: ей, видимо, удалось увидеть, как лезвие успело отреагировать, и обняла ее между собой и ее телом. Он пробился сквозь конечность, видимо, частично отклонив кости ее предплечья, но сумел пронзить ее в бок, несмотря на защиту. Она отчаянно вцепилась в нее, широко открыв глаза от боли и шока.
  
  С изгибом моего запястья я отделил клинок от ее тела аркой крови, брызнувшей из раны, и я снова развернул кусаригаму, выгнув ее сзади, а затем высоко над головой. Он свистнул и направился к беззащитному вору, который вскрикнул широко раскрытыми глазами, когда клинок попытался разлить ее жизненную кровь.
  
  "Стоп!" - вскричал мой Учитель. Шум успел проникнуть в красную дымку ярости, которая омрачила мои глаза, и я распустил проекцию, лезвие едва царапало шею Фуке до того, как оно растворилось. "Достаточно, Широ, - продолжал мой Учитель, усталый, но твердый. "Мы здесь, чтобы захватить ее. Сделайте это сейчас".
  
  Я поморщился, но повиновался. Когда я закрыл землю между мной и Фуке, она посмотрела на меня с гримасой, ее глаза сузились почти до щелей от боли. "Мой Учитель милостив, - сказал я ей, зубы все еще стиснули. "Я не из тех, кто забыл, когда кто-то пытается убить кого-то под моей защитой". Я наклонился ближе, с яростью встретив ее взгляд. Она попыталась отступить, но была ограничена движением от боли. "Дай мне повод закончить работу", - сказал я ей, и она поняла, что я ее искал.
  
  Она очень уверена, что не даст мне.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Луиза подумала, что она счастливо упала на кровать, был очень приятный день. Она кратко вспомнила о битве, о возвращении в академию и передаче очень уступчивого Фуке, в битве, на встрече с директором после этого, в битве, и с Балом Фригга после этого, и самое главное сражение, и она радостно вздохнула.
  
  Она это сделала! Она встала и применила магию, которая была полезна. Она была не просто неприятностью. Она что-то сделала! Она снова вздохнула, чуть не сокрушив подушку к груди, когда она подавила счастливые визги этой мысли.
  
  Но это был долгий день. Узнав, что директор планирует забрать Кирхе и ее титул "Шевалье" и "Табиту эльфийский медальон" в награду, она была немного разочарована, когда ничего не ожидал Широ, но он просто заявил, что единственной наградой, в которой он нуждается, была консультация с директором. Это казалось немного непропорциональным для Луизы, но если ее Слуга был в порядке с этим, то она тоже.
  
  Позже на балу Луиза сделала так, чтобы ее первый танец тоже с ним, хотя Кирхе и даже Табита с ним пообщались позже. Было важно, чтобы она проявила некоторую милость в качестве награды за его превосходные действия.
  
  Луиза не была встревожена тем фактом, что ей пришлось удержать Широ от убийства Фуке. Он был в пределах своих прав: вор попытался нагло убить всех четырех, не моргая. Если ей не нужно было восстанавливать Фуке, чтобы правильно получить ее награды, она бы позволила ему сделать это в одно мгновение.
  
  В ту ночь, возможно, из-за волнения дня, ее мечты о мечах и битве были особенно странными.
  
  На этот раз не было появления девушки в синем. На этот раз ее слуга сражался один, против красного человека.
  
  С сценой что-то не так. Не то, чтобы это было особенно необычно. Они обменялись ударами в обломках того, что когда-то было очень красивым особняком, которое она заметила. Даже тот факт, что они использовали одинаковые мечи, не был особенно странным. Человек в красном, вероятно, был первоначальным пользователем; она уже знала, что у ее Слуги, похоже, есть привычка присваивать клинки по своему усмотрению.
  
  Необычность возникла из-за присутствия этих двух. Было что-то вроде того, что они увидели двух близких друг друга, которые чувствовали себя не так, это чувствовало. В их функциях было что-то, что-то для каждого из их присутствий, которые, казалось, пинговали ее мысли, просто вне досягаемости.
  
  Она не могла не заметить сходства обоих их черт, своего молодого Слуга и его старшего противника. Она могла видеть следы нынешнего Широ в обоих, молодых и старых. Может быть, человек в красном был каким-то родственником? Широ сказал, что у него не осталось братьев или родителей, а может быть, дядя или двоюродный брат?
  
  Когда она наблюдала за двумя драками, она заметила что-то о забастовках младшего слуги, которые вызвали ее любопытство. В течение этих странных снов она начала развить что-то важное для скорости битвы, различные сцены, которые она стала свидетелем расширения своего опыта, даже если это была вторая рука. Это был ярость, с которой молодой Слуга размахивал ударами.
  
  Это была ярость, которую она видела раньше.
  
  Она слегка улыбнулась, жест лица, который она бессознательно начала подражать своему Слуге. Когда она наблюдала за гневом своего молодого слуги, она с любопытством задавалась вопросом, кем он защищал это время?
  
  Нарисовать: Шестая ночь
  
  
  Холм мечей 6
  
  Примечание автора: Ладно, на этот раз не так много действий. Это было главным образом для установления будущих отношений и дальнейшего развития персонажей. Не беспокойтесь, следующая глава - дуга Альбиона. Может быть, следующие два, в зависимости от того, сколько написано для его завершения. Один из моих рецензентов будет очень рад этой главе. Ты знаешь кто ты. Просто чтобы вы знали, я всегда планировал использовать это оружие. Это действительно слишком прекрасно.
  
  * Начало истории *
  
  "Вы уверены, что хотите снова посещать занятия?" Луиза спросила меня, еще раз сомневаясь в моем присутствии.
  
  "Да", я кивнул, медленно двигаясь, чтобы идти в ногу со своим маленьким компаньоном. "Сегодня вы начинаете лекции по волшебству огня, не так ли? Я уже видел ваши уроки на земле и ветре. Я хотел бы получить общее представление о возможностях всех четырех филиалов".
  
  "Ты определенно предана", призналась Луиза, хвалила меня своим круговым движением. Прошло несколько дней после инцидента с Фуке, и она наконец начала спускаться из облака восторга, на котором она витала. Ей было много, чтобы быть в восторге. Мало того, что она наконец-то сделала что-то, что помогло повысить ее уверенность в себе, она тоже была рыцарем, а занятия, которые я начал применять после занятий, показали некоторые интересные результаты.
  
  Она немного отпустила его в голову, но я изо всех сил старалась сохранить ее в перспективе. Это не сделало бы, чтобы мой Учитель переоценил себя больше, чем это могло бы сделать, чтобы она недооценила себя. До сих пор ее обоснование оказалось колючим усилием.
  
  Тем не менее, жизнь продолжалась. Несмотря на недавние подвиги Луизы, она все еще была ученицей в школе, и поэтому после нашего небольшого приключения мы быстро вернулись к обычной рутине.
  
  Инструктор был лысым человеком, который взволнованно выпалил неудачный комментарий, который поставил меня под контроль моего нынешнего частного проекта, профессора Колберта. Человек был чисто академическим. Он был олицетворением каждого рассеянного, но восторженного инструктора с момента создания благородной работы.
  
  Как ни странно, я обнаружил, что его присутствие было каким-то ностальгическим. Что-то было в восторженном и обезоруживающем инструкторе, который напомнил мне о большой сестре-фудзи. Мне показалось, что он мне нравится, несмотря на себя.
  
  В центре комнаты было странное украшение. Большой металлический ящик с множеством труб, выходящих из него, и большинство студентов придавали ему странный вид, когда они записывались в лекционный зал и находили места. Я почувствовал некоторое сочувствие к нему, так как мы с Луизой тоже немного поглядели. Рассказы о захвате Фуке сделали кругосветку мельницы школы, и этого следовало ожидать. Конечно, я слышал версии слуха, в которых было все, что от Луизы, и я прячусь и позволяю Табите и Кирхе делать всю работу, ко мне в одиночку борются с голем на земле голыми руками, а Луиза случайно взорвал вора, Посох Разрушения и окружающую горную сторону на мелкие кусочки одним заклинанием.
  
  Кирхе была более чем счастлива исправить рассказы в одно мгновение и даже теперь была окружена более крупным кладом слюнных мальчиков, чем обычно. Это был факт, который я приписывал тому, как анимационная Кирхе могла получить, описывая битву, и эффект, который имел на ее груди, когда она размахивала руками. Она была в основном точна об этом, хотя у нее была склонность преувеличивать как ее, так и "свою любимую" рулонку, хотя и занижала Луизу. Тем не менее, она была честна и признала, что Луиза действительно внесла свой вклад, так что, по крайней мере, розовая полоса была удовлетворена, хотя она до сих пор не поняла, почему Кирхе была настолько честна в этом. Это была бы прекрасная возможность для Кирхе полностью вырезать ее, и с преобладающим плохим представителем Луизы никто бы не сомневался в ней.
  
  Мы оба и Табита тоже были напуганы вопросами, хотя они быстро перешли от Табиты и меня. Табита, потому что она ни разу не ответила, кроме поворота страницы, и я, потому что я сказал, что это не их дело. По крайней мере, Кирхе и Луиза редактировали мой магистр, но рассказы о моем фехтовании стали слишком хорошо известны по моему вкусу.
  
  "Теперь класс, - начал Колберт класс, и я слушал внимательно. Его лекция о том, как магия огня наиболее часто использовалась в качестве оружия и с целью уничтожения, быстро привлекла мое внимание. Эта лекция была прямо вверх по моей переулке, видя, что я, скорее всего, в какой-то момент в конечном итоге начну сражаться с пользователем пламени.
  
  Хотя мое ожидание было быстро сбито, поскольку Колберт с гордостью провозгласил свою веру в показ того, как пламя можно использовать для ненасильственного использования и таким образом перемещать всю лекцию.
  
  Но меня интересовало только разрушительное использование, черт побери!
  
  Мое неудовольствие быстро снова обратилось к интересам, когда он начал объяснять, что перед нами презерватив. Поскольку он использовал огненную магию, чтобы светить масло в одной части ритмично, дымы заставили роторы вращаться, а на другом конце коробки маленький поршень, который был нарисован как змея, начал перемещаться и выходить из коробки.
  
  Я был искренне впечатлен. Несмотря на рудиментарность, профессору Колберту удалось создать двигатель. Это была самая сложная технология, которую я видел с тех пор, как я приехал на эту землю.
  
  К сожалению, для Кольбера, я был единственным, кто впечатлил.
  
  "Но мы могли бы просто использовать магию для этого", Кирхе подытожила все классы для достижения в одном предложении. Колберт погрузился в депрессию, и его достижение было настолько недооценено.
  
  "Моя родина использует такие изобретения, как это", - прокомментировал я Луизе в тихом отпуске. Она моргнула, удивляясь моему признанию.
  
  "В самом деле?" - спросила она с любопытством. Я редко говорил очень подробно о своем родном мире, видя, что здесь, похоже, не было много практической значимости. Какая польза от знания географии и исчисления в таком месте? Это было место, где магические и практические ремесла были гораздо важнее теоретических тезисов.
  
  "Да", я кивнул. "Хотя они намного сложнее, они используются для быстрого перемещения машин, таких как тележки и лодки, а также для летательных аппаратов". Я мог видеть, как Луиза не верит в это провозглашение.
  
  "В самом деле?" - сказал голос рядом со мной, и я начал. Я не ощущал присутствия там там, пока они не говорили! Быстро! Рядом со мной стоял Колберт, широко раскрытый и сияющий, как ребенок. Луиза "вздрогнула" от внезапного присутствия учителя в такой непосредственной близости. По-видимому, наш мягкий разговор не был таким же личным, как я думал. "У вашей родины действительно есть такая удивительная вещь?" он почти умолял. Казалось, он выяснил, что его исследование действительно имело потенциальные возможности, помимо радости, которую проводило исследование ради исследования, привело его к детскому состоянию, и теперь он отчаянно надел меня вопросами.
  
  "Ну, да, да, - признался я, наклонившись все дальше и дальше, когда он все ближе и ближе влетел в волнение. "Хотя, боюсь, я не очень разбираюсь в деталях. Я никогда не обращал внимания на точную механику их, просто генерала".
  
  Я колебался на краю падения, отступив так сильно, что мой стул был неуравновешен на двух ногах, парящих на краю падения на моей спине. Как только он приблизился ко мне, он включил Луизу. Она начала свой собственный откат. "Мисс Валирр, - объявил он, сжимая ее руку с этой странной божественной скоростью, - радость его одолжила ему. "Вы должны одолжить мне свои знакомые ..."
  
  "Слуга, - задумчиво проговорила Луиза, автоматически поправляя его. Он проигнорировал ее в своем волнении и продолжил.
  
  "... когда-нибудь! Даже если это только общие вещи, не известно, насколько он мог бы помочь мне продвигаться с моими изобретениями!"
  
  "Sss-sure", - сказала она, показывая, что единственное, что удерживает ее от падения, это тот факт, что Кольбер все еще хватался за руку, когда он умолял.
  
  "Замечательный!" - сказал он счастливо. Остальная часть класса могла смотреть только с видом ужасающих взглядов, которые вы могли использовать, только когда поняли, что стали свидетелями потенциального психотического расстройства и понятия не имели, что делать. "Ваша родина должна быть удивительным местом, - сказал он, крутясь, чтобы вернуться ко мне. Луиза немного рассмеялась, когда потеряла единственное, что поддерживало ее кресло. Мне удалось прокрасть одну из моих ног позади нее и вернуть ее обратно в более безопасное положение. "Где это точно?"
  
  Я пожал плечами. "Это так далеко, что мне не удалось найти его на каких-либо картах, которые я видел на этой земле", - объясняю я. Это было немного обманчивым заявлением, но мне действительно не хотелось шуметь вокруг моего другого мирового статуса.
  
  "О, - сказал Кольбер, и знание, что я понятия не имел, где мой дом, казалось, вывел воздух из своих парусов. Кашляя внезапно, как понял, как он действовал перед своими учениками, он повернулся и вернулся к простому двигателю, который он создал в центре комнаты. "Хорошо, тогда", сказал он смущенно. "Хотелось бы попытаться сделать счастливую змею", - так было имя, которое он дал маленькому поршню, который двигал двигатель, "двигайся"? Его мысли все еще касались нас двоих, он дружелюбно улыбнулся Луизе. "Может, ты, мисс Валлиер?"
  
  Остальная часть комнаты застыла. Табита снова встала и направилась к задней части комнаты, в открытое окно, еще раз готовое бежать, если это необходимо.
  
  Луиза помолчала, а затем решительно встала. "Да, сэр, - твердо заявила она.
  
  "Луиза, - отчаянно умоляла Кирхе. "Вам не нужно, чтобы вы сходили с вашего пути вот так! Я уверен, что вы все еще устали от инцидента с Фуке, - попыталась она рассудить. Теперь, когда Кирхе увидела на собственном опыте, насколько разрушительными взрывами Луизы, она, казалось, отчаянно нуждалась в том, чтобы не видеть их снова рядом.
  
  "О чем ты говоришь?" Кольбер заговорил, смутившись. Затем его глаза расширились, когда он понял, чем знаменита Луиза, и именно то, что он просил ее сделать. Он повернулся к Луизе. "Теперь, когда мисс Цербст упомянула об этом, я бы не хотела, чтобы вы так напрягались, как только после чего-то так мучительно, - начал он говорить, отчаянно отказываясь от своего прежнего приглашения.
  
  "Я в порядке", - выкрикнула Луиза. С выражением интенсивной концентрации на ее лице она пробралась к открытию в кабине, где профессор использовал свою палочку, чтобы разжечь масло, которое двигало машину. Закрыв глаза и тихонько пробормотав про себя, она направила палочку.
  
  Студенты в первом ряду отказались от достоинства и искали прикрытия под своими столами.
  
  Я приготовился сделать то же самое в одно мгновение, если понадобится. Тем не менее, мы с Луизой не останавливались на достигнутом за последние несколько дней. Пришло время посмотреть, не помогло ли мне тренировка, с которой я помогал ей.
  
  "Зажгите", заявила Луиза, выталкивая палочку вперед. Результат был смешанным. Не было никакого пламени, который выпрыгнул из ее палочки, еще один взрыв. Однако масштабом взрыва был успех в уравнении.
  
  Взрыв не больше, чем фейерверк. К сожалению, пламя не сопровождало его, поэтому масло оставалось нераскрытым. К счастью, комнате удалось выжить.
  
  Профессор Колберт удивленно поднял голову. В последнюю минуту он нырнул за подиум для прикрытия. Несколько учеников взглянули из-за рук, которые они бросили, чтобы оградить себя от предстоящего разрушения.
  
  "Мы все не мертвы?" - удивленно спросила Кирхе. Табита вообще не беспокоилась.
  
  "Это ..." Кольбер, казалось, не был уверен, следует ли ему восхвалять Луизу за то, что он не уничтожил свое драгоценное изобретение или не похвалил девушку за то, что не произвел никакого огня в своем классе огня. "Это была хорошая попытка?" он остановился.
  
  "Спасибо, профессор, - сказала Луиза с большим достоинством. Возможно, это не было успешным, но это был не обычный уровень неудачи, который она обычно достигла. "Мне удалось добиться определенного прогресса в моих частных занятиях. Могу я занять место или попробовать снова?"
  
  Колберт быстро бросился на полученную им отсрочку. Отчаянно он встал между Луизой и его драгоценной машиной. "Нет, нет, это прекрасно, мисс Валлиер. Спасибо за ваши усилия!"
  
  Весь класс смотрел на Луизу, когда она снова вернулась к себе и принялась за внимательное положение, как будто бы то, что случилось, было повседневным событием.
  
  "Хорошая работа", - тихонько поздравила она.
  
  "Я возьму то, что смогу получить", призналась она мне бесстыдно. По сравнению с тем, что нужно убирать класс и сталкиваться с дисциплинарными действиями по уничтожению школьного имущества, как это обычно должно было после ее попыток в классе, мы оба решили помешать этому событию стать победой.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Остальная часть класса прошла спокойно. Мы с Луизой выдержали изумленные взгляды, которые многие из классов продолжали называть нас. Мы знали, что любое изменение от нормы приведет к такой реакции, и Луиза сама подготовилась к этому. То, что она делала какие-то успехи, было достаточно, чтобы облегчить жало на ее гордость.
  
  Когда мы оба отправились в путь, Луиза посетила следующий класс и меня, чтобы немного побывать в Сильфиде в лесу, нас остановили, когда кто-то встал между нами и выходом. Гиш стоял перед нами, роза, которую он использовал, как палочку, сжатую в руке, когда он резко дрался.
  
  "Могу я вам помочь, Гиш?" - грубо спросила Луиза. У нас не было большого взаимодействия с fop со времени катастрофического поединка в начале нашего партнерства. Ни один из нас особо не поддержал этот факт. Луиза не особенно заботилась о нем, в основном из-за женского презрения к его безудержной юбке. Мне он не нравился в основном потому, что он напомнил мне Синдзи Мату. То, как он стилизовал волосы, бесстыдное хвастовство, его неустанную женственность, все они напомнили мне о моем некогда другом, которого я ненавидел на протяжении многих лет. Этого было достаточно, чтобы упереть мои зубы, хотя мне удалось сохранить реакцию на внешность.
  
  "Не ты, Валлиер, - объявил он, а затем указал на меня. "Это твоя знакомая ..."
  
  "Слуга, - рассеянно поправила Луиза.
  
  "... с которым я хочу поговорить", - провозгласил Гиш, строго указывая на свою розу. Брови Луизы поднялись, и я шагнул вперед, чтобы встать перед блондинкой.
  
  "Чем я могу вам помочь?" - спросил я вежливо. Это была еще одна дуэль? Неужели он, наконец, сумел достаточно усердно повторить попытку? Идея была довольно сомнительной. Первые несколько дней после того, как я провел свою жизнь в моих руках, он убежал от меня в поле зрения, и у меня было очень хорошо, что он кричал, как маленькая девочка, каждый раз, когда кто-то упоминал мое имя.
  
  Я, конечно, не ожидал, что он упадет на колени передо мной, положил обе руки на землю и поклонился, пока его голова не ударилась о пол с слышимым грохотом. "Пожалуйста, сэр Эмия. Прошу вас, научите меня, как использовать меч!"
  
  Теперь, когда я не видел приезда.
  
  "Ты серьезно?" Мы с Луизой недоверчиво говорили в то же самое время. Некоторые из других учеников тоже посмотрели на это, среди них были Табита и Кирхе, а также блондин с кудрями, которые были одним из двух, которые он обманывал. Ну, Табита, похоже, была преувеличением, но она определенно взглянула.
  
  "Я не смог забыть тот день, когда ты победил меня", - продолжил Гиш, согреваясь до объяснения. "Сила, которую вы показывали, была поистине сравнима с силой даже у рыцарей Дракона, Грифона или Мантикоры! Я слышал рассказы о том, как вы с ног, но лезвие побеждало трех големов", и снова были эти преувеличения ", несомненно, это ваша дисциплина и руководство, которое позволило даже Луизе Зеро, которой даже учителя отказались от надежды, показать определенный прогресс! "
  
  "Гиш, - прорычала Луиза, выталкивая слова, когда она подняла свой трясущийся кулак в воздух, закрыв глаза и согнув зубы. Гиш, еще раз демонстрируя опасную неспособность показать даже самые элементарные инстинкты выживания, продолжался. Он преувеличивал плечами, продолжал он.
  
  "Ах, если бы даже кто-то такой же жалкий, как" Ноль "мог процветать под твоей опекой, то, несомненно, один из таких выдающихся родословных, как я ..."
  
  Это было до того, как Гиш получил. Луиза подняла руку и, не сказав ни слова, указала на свою палочку. Другой взрыв, этот гораздо менее сдержанный, чем тот, который Луиза использовала в классе, разорвала воздух.
  
  Кашля, Гиш покачал головой. Из его волос упала мелкая волна пепла. Он кашлянул. "Ой ..." - сказал он.
  
  "Пойдем", Луиза пробилась сквозь зубы.
  
  "Собственно, если он серьезно относится к этому, я бы совсем не возражал", - сказал я, невинно улыбаясь.
  
  "Какие?" - спросила Луиза, полностью ошеломленная моим согласием.
  
  Моя невинная улыбка расширилась.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Хорошо, тогда", сказал я бойко. "Во-первых, почему бы тебе не сделать практический меч?"
  
  "Но, конечно, - кивнул Гиш. Мы вернулись на место нашего первого конфликта - дворца ризницы. Это было затененное и полуизолированное место, где нас вряд ли прервали. Ну, мы бы были, если бы не тот факт, что у нас было небольшое количество любопытных учеников. Мы договорились встретиться после того, как занятия закончились, и слово распространилось среди студентов. В результате некоторые из более любопытных проявили себя, желая увидеть, какие уроки я буду давать.
  
  "Что ты здесь делаешь, горничная?" - спросила Луиза, став одной из тех, кто решил присутствовать. Из-за неспособности найти соответствующую информацию о вызовах человека, она вместо этого обратилась к тому, чтобы тратить свое время в библиотеке, исследуя различные виды разрушительной магии. Она найдет и скопирует все, что было похоже на их собственные таланты, а затем, во время частных занятий, она начала экспериментировать с ними. До сих пор она имела ограниченный успех с некоторыми заклинаниями огня и ветра, меньше с землей, а скорость успеха воды была около нуля. Ограниченный успех в том, что ей удастся что-то уничтожить, просто без какого-либо проявления элемента, который должен был присутствовать. Это была незавершенная работа.
  
  "Широ попросил меня принести ему припасы", - сказала Сиеста. Она приготовила небольшой стол на одном конце поля для тренировки с некоторыми закусками и привезла по моей просьбе два полотенца и ведро. Луиза, Кирхе и Табита быстро прикусили места на столе, оставив остальных зрителей встать. С удовольствием позади трое были Сильфид и Пламя, которые грызли некоторые из закусок, когда никто не смотрел, два трели и каркали соответственно счастливо.
  
  Представляя зрителям, Гирше махнула палочкой. С органическим движением он прорастал вперед, превращаясь в деревянный меч. Я внимательно осмотрел его.
  
  "Неплохо, - неохотно согласился я. Вместо того, чтобы просто сделать круглую палку, как я предполагал, он бы аккуратно сформировал дерево в точную копию меча, который он сформировал против меня в прошлом. Казалось, что у него действительно есть опыт работы с лезвиями.
  
  "Мой отец - генерал в армии ее величества", - провозгласил он. "Битва в моей крови. Это мое священное право, как благородное, иметь возможность свободно владеть таким оружием, даже если моя магия делает эти навыки вторичными".
  
  "Это ваше священное право заткнуться и умереть, два таймера", - пробормотала блондинка, которую он обманывал, ее бровь подергивалась на позу другой блондинки перед ней.
  
  "Монморанси, - запротестовал Гиш, выглядя обиженным. "Это моя любовь к тебе, которая заставляет меня даже сейчас крепнуть! Именно для тебя я теперь изучаю варварские искусства!"
  
  Варварские искусства? Моя бровь дернулась. Ну, по крайней мере теперь я знаю, почему он так стремился брать уроки. Самосовершенствование моего приклада, он пытался добиться успеха со своим бывшим. Тем не менее, кто я такой, чтобы отрицать того, кто хочет уроков? Особенно, когда учение обещает быть таким удовлетворительным.
  
  "Хорошо, тогда", сухо сказал я. "Должен ли я начать передавать вам эти варварские искусства, добрый благородный?"
  
  С эволюционной точки зрения Гиш никогда не выжил достаточно долго, чтобы передать свои гены, тем самым помогая развитию человечества. Я объяснил это тем, что Гиш даже не заметил моего сарказма и вместо этого напыщенно поднял голову. "В самом деле, добрый сэр Эмия! Давайте начнем!"
  
  С невинной улыбкой я потянулся за спиной и проследил, какое оружие мне понадобится для этой встречи. С расцветом я нарисовал ее. Глаза Гише расширились.
  
  "Я хотел спросить, - медленно произнес он, глядя на клинок, который я нарисовал. "Но откуда вы продолжаете получать свое оружие? Есть ли какой-то волшебный артефакт, который вы носите, который позволяет вам вызывать их откуда-то?"
  
  "Чепуха", - заявил я, прячась ему прямо в лицо. "Я просто держу их скрытыми на моем лице через древние варварские техники". За столом Кирхе хихикнула, скрывая свою ухмылку за чайной чашкой, и Луиза слегка улыбнулась.
  
  "Действительно", сказал Гиш, и его глаза никогда не покидали моего оружия. "Если ты не возражаешь, я спрашиваю, что это за оружие? Он чувствует ..." он замолчал, нервничая. "... Зловещий". он наконец закончил.
  
  "Это всего лишь практический меч с моей родины", - заявил я невинно. В руке у меня был Торашинай, меч практики тигра, страшное оружие с беспрецедентной жаждой крови, которая была запечатана кровью Линии Фудзимары. В течение многих лет он владел большой сис-Фудзи, когда она управляла схемами кендо, прежде чем посвятила себя образованию, и в то время она испытала плоть многих беспомощных невинных. Теперь, еще раз призванный к свету, демонический меч издал страшную ауру, жаждущую снова оказаться в руках. Кулон с тигровым оттенком на конце дул в несуществующем бризе. "Итак, давайте начнем", - сказал я, сменив тему и переместив мою хватку.
  
  "Действительно", и Гиш опустил меч в другой великий жест, резко поклонившись. "Давайте оба элегантно перекрестимся ..."
  
  Это было настолько далеко, насколько он понял, когда я быстро закрыл землю между нами и привел бамбуковый наконечник практики shinai в разрушительный апперкот. Это было связано с подбородком Гиша достаточно крепко, чтобы откинуть голову назад, и поднял его с земли. Он транскрибировал красивую дугу, единственный шум, исходящий из внутреннего двора, при ударе - его собственный испуганный "урок", а затем он упал на землю с ударом, без сознания.
  
  "Сиеста, - спокойно позвонил я.
  
  "Да, Широ?" - сказала она, не звучащая ничуть не меньше, чем внезапное присутствие бессознательного человека перед ней.
  
  "Не могли бы вы принести мне ведро?" Я небрежно сбалансировал Торачинай на моем плече.
  
  "Немедленно!" она поспешно принялась подчиняться, рада помочь мне. Как только у меня было ведро, я заполнил его из соседнего фонтана, а затем быстро поднял его на голову бессознательного мальчика.
  
  "Urk!" - провозгласил он, бесцеремонно падая. Он моргнул несколько раз, а затем указал на меня обвинительно. "Что это было?" - крикнул он. "Я еще не подготовился!"
  
  "Мы оба уже согласились начать, - весело сказал я. "Мои уроки уже начались! Итак, первое правило моего урока состоит в том, что с того момента, как я говорю" начало ", к моменту, когда я говорю" стоп ", мы оба попытаемся поразить друг друга нашим оружием, в то время как блокируя оружие другого. Понял? Я сказал, ожидая того, что знаю.
  
  Гиш вскочил на ноги, выглядя немного неясным, но пытаясь сохранить свое достоинство, тем не менее. "Да", пробормотал он, а затем, казалось, собрал вместе свое рваное достоинство. "Хорошо, давайте скрестим лезвия почетно ..." он снова начал позировать, возвращая свой ветер.
  
  Я снова выстрелил, используя свою собственную скорость. Мне не нужно было укреплять себя, и руны, казалось, не сияли, пока я использовал только оружие для практики, даже такое же страшное, как Торашинай. Кончик бамбукового лезвия сначала врезался в диафрагму Гиша, сильно выбивая из него ветер, и он послал его на колено.
  
  Я продолжил с того места, где я остановился. "Второе правило моих занятий - это не разговор. Говорить в битве - это самое непростительное из-за грехов. Каждое дыхание, которое вы тратите на слова, должно быть направлено на попытку победить вашего противника. Каждое слово - это слово, которое может вызвать вы должны провалить своих союзников, пропустить свою цель и убить себя, поэтому грешники будут наказаны на моих уроках. Понял? - спросила я та же самая невинная улыбка на моем лице.
  
  Широкие глаза Гиша смотрели на меня, пока он ахнул. Казалось, его длинные безжизненные инстинкты выживания начали пинать, потому что он, казалось, наконец понял, что моя невинная улыбка действительно не была такой невинной. Он безмолвно кивнул и поднял ноги. На этот раз он ничего не сказал, просто отложил деревянное лезвие перед ним.
  
  Он не сделал ему ничего хорошего, так как я снова развернулся, и он едва зарегистрировал мое движение, прежде чем синай крепко схватил его ребра, избив его.
  
  "Да, Дарлинг, - бесстыдно закричала Кирхе со стороны. "Убей этого дурака на земле!"
  
  "Это прекрасный чай", - прокомментировала Луиза Сиеста, не обращая внимания на то, что я развязал на фиге. "Вы получали уроки из Широ? Я заметил некоторые из его вкусов в этом".
  
  "Да!" Сиеста сияла на розовой девушке. "Я счастлив, что ты заметил".
  
  Табита продолжала читать, хотя она тоже, казалось, находила чай восхитительным.
  
  Они были единственными, кто избивал меня, я так небрежно выпускал на беспомощного знатного. Несколько брови зрителей дернулись, когда я разобрал своего оппонента. Это явно не то, чего они ожидали.
  
  Кроме белокурых, Монморанси. Пока она смотрела, как ее избивают, она начала радостно улыбаться.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Что ж, - сказал я, - я впечатлен. Я честно не думал, что вы так долго сделаете".
  
  Ушибленный кусок мяса передо мной, который когда-то был человеком, известным как Гиш, жалобно стонал.
  
  По прошествии первых полчаса большинство гейкеров скитались, многие из них слегка обеспокоены моим уроком. Кроме Луизы, Кирхе, Табиты и Сиесты, остался только один из оставшихся Монморанси. После первой пары обоев, которые я дал Гише, она нашла свое место и начала подбодрить меня рядом с Кирхе.
  
  Я думаю, она обнаружила, что Гиш попадает почти так же, как и я.
  
  Комок плоти стонал что-то, что могло быть, "почему?"
  
  "Итак, что именно это произошло?" - спросила Луиза, нетерпеливо ожидая, что мне придется подождать два часа, чтобы закончить. Однако она не ушла. По какой-то причине было что-то вроде того, что Гиш получил избиение, которое было очень забавно. Я воспринял это как признак его неотвратимости.
  
  "Ну, - начал я, почесывая затылок Торачиной. Злой клинок почти мурлыкал с удовлетворением. "Я действительно думал, что он уйдет после первых нескольких хитов и позволит забыть всю эту глупую идею". Это, похоже, имело большой смысл для Луизы. Даже она видела, что было бы проще просто заставить его вызывать все это, чтобы попытаться выговорить его. "Но поскольку ему действительно удалось пройти весь урок, я более чем готов продолжать их давать. Это было удивительно хорошее упражнение". И это было. Конечно, бег ради моей выносливости и тренировок упражнений, размахивающих моими мечами, был хорош для сохранения моей физической формы, но нацеливание на определенные пятна на движущейся и метательной цели, безусловно, помогло мне сохранить координацию глаз в руке.
  
  "Итак, это было испытание моей преданности ученику", - Гиш сумел выбраться оттуда, где он все еще задыхался. Казалось, он достаточно оправился, чтобы перевернуться и попытаться встать, но у него были проблемы с определением того, какое направление было вверх, и поэтому остановилось на полпути.
  
  "Частично", признаюсь я. "Другая причина заключалась в том, что это самый быстрый способ достичь полезных результатов".
  
  "Почему это, дорогая?" - спросила Кирхе. Казалось, она рассматривала это упражнение как шанс наблюдать за тем, как я "лихорадочен", и мне нравилось видеть плоды ее труда. Хотя она была немного более дискретной, Сиеста тоже, казалось, наслаждалась видом меня, когда моя одежда прилипала ко мне пот, хотя она вежливо принесла одно из полотенец, которые я просила, чтобы я мог начать вытирать некоторые из них. Сегодня вечером мне обязательно понадобится ванна и мойка одежды. Я должен подумать о том, чтобы заставить Луизу одолжить мне деньги, чтобы я мог изменить себя.
  
  "В бою есть два способа улучшить бой", - сказал я, на этот раз предполагая, что лекция "Тосака Рин позирует цифрой 3", в которой была одна рука на моем бедре, а другая - жестоким движением с каким-то длинным остроконечным объектом. Рин обычно предпочитал складной указатель, но я делал это с Торачиной. "Первое - это то, как большинство людей предпочитает. Медленное упражнение, чтобы увеличить знакомство с оружием, повторные упражнения, чтобы заставить организм привыкнуть к основным движениям, и управляемый спарринг, чтобы позволить ученику медленно привыкнуть к фактическим боевым действиям".
  
  "Мне нравится этот, - пробормотал Гиш, чувствуя себя огорченным, что мы не пошли в этом методе.
  
  "А что тогда тогда?" - спросила Кирхе. Она показалась, что ей все равно, до тех пор, пока она увидит меня стоящим и действующим авторитетным и уверенным. Она снова раздувала грудь, перебирая вырез ее блузки. У девушки определенно не было недостатка в прямоте. Это было почти восхитительно бесстыдным способом, которым она ходила за то, что хотела.
  
  "Битва", я сказал это прямо. "В реальной битве человек может совершать прыжки в навыках, которые могут быть карликовыми годами обучения и практики. С боязнью фактической смерти, нависшей над ними, люди двигаются быстрее, строят более тщательно, аккуратнее и реагируют более точно". Я сделал паузу и поднял голову, прежде чем разрешить, "если они не замерзнут от страха, а затем они просто умрут быстрее".
  
  Гиш смотрел на меня, пылко в моих словах. Кажется, он действительно серьезно относился к этому не только для впечатляющих женщин. "Значит, это ...?" он замолчал, вздрагивая от особенно болезненного синяка на его ребрах.
  
  "Самый близкий способ мы можем имитировать бой без использования реальных лезвий", - подтвердил я. "Поистине поразив вас как можно больнее, вы реагируете на страх перед болью так же, как вы реагируете на страх смерти. Вы уделяете больше внимания моим движениям, учась быстрее, чем любое упражнение может научить вас, как читать угол мои удары. Вы также быстрее двигаете свое лезвие, отчаянно изучая лучший способ блокировки, чтобы вы не попадали снова в одном и том же месте. Вы учитесь, как увернуться, как смотреть свое окружение, чтобы вы не путешествовали и вы узнаете, какие навыки вам лучше всего подходят, что более подходит для вашего оружия. Для вас так переданы все виды знаний и опыта: "Я быстро размахивал Торачиной, чтобы указать быстрое движение ,
  
  "Значит, ты не просто ударил Гише ради удовольствия?" - спросила Монморанси, разочаровавшись в том, что у меня была настоящая причина для моего обращения с ее бывшим.
  
  "Монморанси", - жалобно заскулил Гиш, казалось, доведенный до слез от ее бессердечия. Я перебил.
  
  "Нет, это был просто удачный побочный эффект", - признался я, заставив Гиша заткнуться и уставился на меня с преданным взглядом. "Ничего личного против тебя, Гиш", - заверил я его. "Просто ты выглядишь как человек, которого я совершенно презираю, и я снова и снова нахожу тебя, чтобы быть очень терапевтическим". Я нахмурился, хватаясь за укрепление практического меча, заставляя обернутый бамбук слышно стонать. "Просто подумав над этой жалкой, презренной, презренной, пухлой путаницей плоти, я хочу, чтобы мои руки обманывали его мерзкую шею и сжимали, пока его глаза не выскочат, а его язык висит, задыхаясь от его искривленного мертвого лица ..." Я вырос все больше и больше оживлялось, когда я рассказывал о том, что я хотел бы сделать с Синдзи Мату,
  
  Обратившись к столу, чтобы понять, что это заставило меня вырваться из моей фантазии, я обнаружил, что единственным, кто все еще сидит, была Табита. Сиеста, Луиза, Монморанси, Кирхе, и даже Сильфид и Пламя все толпились за спокойной синеволосой девушкой, как будто они пытались использовать ее, чтобы оградить их от меня.
  
  "Хм ..." - сказал я, чувствуя себя смущенным. "Какие?"
  
  Табита ответила своим обычным мягким тоном. "Страшные". Затем она перевернула страницу, не показывая никакой другой реакции на мой явно пугающий монолог. За ней четыре человеческих головы и два рептилия кивнули, соглашаясь с ее суммированием.
  
  "Извини за это", я извинился, потирая одну руку за моей головой, смущенный рвением моей нелюбви к моему одноразовому другу.
  
  "Учитывая ..." Луиза искала подходящее слово и, наконец, остановилась, "интенсивность вашего отвращения к этому парню, я полагаю, он уже мертв". Она была первым, кто оставил убежище за стоической фигурой и, похоже, смутился из-за ее неудовлетворенности перед своим слугой.
  
  "Да", признался я с сожалением. "Жаль, что я не тот, кто это сделал".
  
  "Учитывая ваше описание, я понимаю, что он был тем, кому не понравилось бы много людей", - Кирхе попыталась утешить меня, также медленно вставая на место. "Один из его других противников догнал его первым?"
  
  "Не совсем. Видите ли, он пытался убить меня, и была эта другая девушка, которая сначала хотела меня убить, поэтому она убила его, чтобы у него не было возможности сделать еще один выстрел в меня, прежде чем она это сделала", Я объяснил.
  
  "Это похоже на довольно сложную серию событий", - предложил Монморанси, не желая покидать прибежище Табиты, но желая сделать это, чтобы продолжать смотреть на избитую форму Гиша.
  
  Я подумал о том, как объяснить эту войну Граалю этим девушкам, и, наконец, решил: "Это была странная ситуация".
  
  Внезапно я почувствовал, как мои глаза расширились. Даже когда глаза Сиесты расширились, и она открыла рот, чтобы выкрикнуть предупреждение, и я поднял свою свободную руку по моему телу, даже с моим лицом, и поймал деревянный меч, который Гиш размахивал мне на шею сзади.
  
  Во дворе царила мертвая тишина. Тавита прошептала своим обычным мягким голосом, не впечатляя, но больше похоже на то, что она просто комментировала: "Слепой меч тормозит".
  
  "Невозможно", - пробормотал Гиш. И затем, казалось, понял, что его запланированная забастовка была легко остановлена, и это, скорее всего, расстроило меня. Казалось, это расстроило девушек, которые смотрели.
  
  "Гиш!" - вскричал Монморанси, потрясенный своей бесчестной атакой.
  
  "Я, то есть, я имею в виду", - заговорил Гиш, и я наконец повернулся, чтобы посмотреть на него.
  
  "Я честно впечатлен, - признаюсь я, давая ему первую честную улыбку дня. "Отличная работа."
  
  "А?" настроение, которое повторилось как Гишем, так и девочками, которые, без сомнения, ожидали чего-то, кроме похвалы от меня.
  
  "Я сказал в начале, что урок продолжится, пока я не скажу" стоп ", не так ли?" Я указал. "Поскольку я еще не сказал об этом, это означало, что вы все еще свободны нападать. Я не думал, что вы так скоро подобрались. И вы сделали это без предупреждения, значит, вы поняли мою лекцию о грех говорить в битве ". Я ненавидел признаться, но у Гиша действительно были хорошие инстинкты, когда дело доходило до битвы. Если бы он продолжал хорошо учиться на уроках, тогда я мог бы просто найти серьезного спаррингового партнера через несколько недель. "Кстати, вы можете остановиться сейчас", сказал я ему, выпустив свой практический меч. Челюсть агапе, он сделал именно это.
  
  "Как?" он наконец сумел выбраться, все еще слишком ошеломленный полной легкостью, которую я обнаружил, и заблокировал его атаку.
  
  "Это подводит меня ко второй награде этого тренинга", - объясняю я ему. "Вы, несомненно, слышали истории о том, как опытные воины развивают шестое чувство, которое позволяет им знать, когда на них нападают сзади?" Гиш нерешительно кивнул, и девушки, смотрящие на колени, заинтересовались, несмотря на себя. "Ну, это полностью преувеличено, но не совсем неверно".
  
  Я сделал шаг назад, чтобы продемонстрировать ему. "Когда вы осознаете, что из-за страха перед битвой, ваше тело замечает то, чего обычно не будет. Мы воспринимаем мир не только своими глазами. Хотя мы обычно просто используем зрелище для маневра вокруг нас, мы а также бессознательно слышать, обонять и чувствовать окружающий мир. Чем больше вы познакомитесь с боем, тем больше ваше тело бессознательно распознает и эти другие чувства. В конце концов, когда вы бессознательно каталогизировали достаточно этих сигналов, ваше тело начинает реагировать на них, не осознавая их сознательно ".
  
  "Сигналы"? - спросила Сиеста, склонив голову в сторону. Она была тем, кто с наименьшим опытом насилия в моей оценке. Даже если у самих учеников было только несколько личных впечатлений, они, без сомнения, выросли, наблюдая такие вещи, как поединки, или слышали истории о великих делах.
  
  "Как звук шелестящей травы", - продемонстрировал я, слегка перетасовывая ноги, чтобы зелень под ногами произносила самые мягкие звуки. "Или шум забастовки размахивал", и здесь я снова отрезал воздух Торашинай. Его слышимый "woosh" был более заметным, чем трава. "Или даже запах человека, который потел в течение двух часов, пытаясь подкрасться позади тебя", и я бросил на Гисче краткий взгляд, который слегка покраснел от его нелюбимости. Для обычно безукоризненного fop это, вероятно, было неловким опытом.
  
  "Воистину, - признался Гиш, все еще немного озадаченный моим невозможным блоком, - это мощный метод обучения. Почему он не используется чаще?"
  
  "Потому что это безумие", сказал я прямо. "Кто на земле бы охотно подвергать себя такие сомнительные учения? Все, что я показал здесь можно получить с помощью простого упорного труда и терпения, если вы готовы приложить усилия в учебу." Я пожал плечами. "Но поскольку так я узнал, это единственный способ, которым я умею учить".
  
  "Воистину, мастер меч, который учил вас, должен был быть необыкновенным человеком", - похвалил Гиш. Теперь, когда он мог говорить снова, не будучи наказанным, он, казалось, нагревался до экстравагантных способов.
  
  "Вообще-то, это была женщина", - отрезал я его, прежде чем он успел начать. Было уже поздно, и у меня все еще было что-то, что мне нужно было поговорить с Луизой.
  
  Гиш продолжал, единственный признак того, что он меня услышал, менял свои гендерные ссылки на женщин. "Женщина великой силы и силы. Конечно, такая амазонка ..."
  
  "На самом деле она была довольно короткой, очень маленькой, только пришла сюда", - поправил я, указывая на грудь высоту всего лишь на несколько дюймов выше, чем собственный уменьшительный рост Луизы. По-прежнему наблюдая за девушками, казалось, выгнали из идеи, что меня бросают, как Гиш, просто меньший член своего пола.
  
  "Она была, по крайней мере, великим мастерством?" Гиш наконец спросил, что ветер вытаскивается из его парусов благодаря моей постоянной коррекции. Я должен был дать ему последний.
  
  "За все время я никогда больше не встречался с ней равным", - признаюсь я, задумчивая улыбка на моем лице.
  
  Удивительно, но это была Луиза. "Твой инструктор: она любовник, у тебя есть дом, не так ли?"
  
  "В самом деле?" Кирхе вмешалась, внезапно обращая пристальное внимание. Вероятно, она уже давно каталогизировала важные детали своего соперника, пытаясь использовать их. Сиеста тоже, похоже, обращала на это пристальное внимание.
  
  Немного удивленный проницательностью наблюдения моего Учителя, я только кивнул. Я не чувствовал необходимости говорить больше по этому вопросу.
  
  Чувствуя себя немного неудобно при проверке других при внезапном откровении моей личной жизни, я полностью отвернулся от Гиша, готовясь поговорить с Луизой.
  
  Вместо этого я внезапно обнаружил, что вижу морду с Сильфидом. С счастливым 'Kyuui!' она прижалась головой к моей груди и внезапно нажала на меня. Когда я попытался сделать шаг назад, я обнаружил, что Пламя пробралось за мной и присело рядом с моими ногами. Не имея возможности восстановить равновесие, я произнес испуганный и недостойный визг и упал на спину. Пламя поднялось на меня, и я начал радостно танцевать, все время качаясь над его победой над мной. Сильфида дала удовлетворенную трель, и я, без сомнения, знала, кто спроектировал этот маленький трюк, подлый маленький трюк.
  
  После этого я снова окунаю ее следующей закуской с перцем.
  
  "Я должен упомянуть, что в результате повышенной чувствительности к враждебности организм стремится признать действия друзей неистребимыми, тем самым стремясь оставить еще одно открытое для игривого нападения", - я умерла, когда Пламя продолжил свой победный танец над моим склонным телом, когда наблюдающие люди смотрели на сцену с видимым замешательством.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Луиза, - осторожно сказала я, когда мы с ней поделились чашкой чая, как это было до сна. "Кажется, я обнаружил, что проблема с твоей магией".
  
  Она плюнула на внезапность моего прокламации, случайно опуская Deflinger.
  
  "Ой!" - запротестовал меч. "Это не то, что я могу уничтожить это сам", - жаловалась она. Я быстро потянулся и запустил салфетку над клинком. Я упорно работаю над ржавчиной из него, и корня, я не собираюсь пройти через это еще раз только потому, что мой хозяин не мог держать ее чай.
  
  "WW-что?" - удивленно спросила она. "Что ты имеешь в виду? Ты понял, почему я могу только делать взрывы?" Она с нетерпением спросила. Она была так взволнована этим развитием, что даже не понимала, что у нее все еще есть чай, стекающий по ее подбородку из ее более раннего искусственного пасса.
  
  Со вздохом я наклонился и убрал ее тоже. Она извивалась, как ребенок, когда их лицо стирало их матери. "В тот день, когда мы захватили Фуке, она назвала меня странным именем, помнишь?"
  
  "Смутно", сказала она, и ее глаза исчезли, когда она изо всех сил пыталась вспомнить особенности дня. "Это был Ган, Ган-что-то, не так ли?" она переориентировала глаза на меня, едва сдерживая нетерпение по моим вопросам. Очевидно, она просто хотела, чтобы я сказал это глупо, но если бы я это сделал, она бы, вероятно, немедленно уволила его.
  
  "Гандальфр, - поправил я. "Раньше, прежде чем мы отправились в путь, профессор Кольбер начал называть меня тем, что начиналось с" gan ". Когда мы вернулись, а вы и остальные готовились к мячу, я остался, чтобы спросить директора Османа, что он знал об этом ".
  
  Не только об этом. Директор школы подумал, что когда я останусь, я спрошу его о штабе разрушения. Когда он упомянул об этом конкретно, он, казалось, намекал на что-то. Я предположил, что он говорил о предмете, который я хотел обсудить изначально. Когда я ответил смущенно, он тоже смутился. Это привело к короткому, но юмористическому разговору, где мы оба пытались понять, о чем говорит другой. Он смутно походил на аббат и Костелло к концу.
  
  В конце концов, мне удалось узнать, что я хотел знать. Мне потребовалось несколько дней, чтобы подтвердить это наедине, прежде чем я поднял его с моим Учителем.
  
  "А также?" - спросила Луиза, с таким нетерпением наклонившись, что она даже не заметила, когда она положила локоть в свой чай. Я снова вздохнул, зная, что мне придется позже помыться и смириться с тем, что получить это пятно будет почти невозможно. Наклонившись, я снял с нее локоть, и она снова извивалась, как маленький ребенок. Я также позаботился о том, чтобы удалить все остальное, что она могла случайно пролить на себя.
  
  "Оказалось, что эти руны, - указала я на левой руке, - были записаны раньше. В последний раз, когда они были подтверждены, было знакомо с тем, кого вы называете" Основатель Бримир ".
  
  "Какие!" Луиза вскрикнула. Опираясь и как-то справляясь, чтобы пролить мой чай на этот раз, прямо на коленях, она зацепилась за мою левую руку и дернула меня через стол, чтобы она могла более внимательно изучить руны. С больным вздохом я позволил ей сделать это, пытаясь устроиться с таблицей, копающей в живот резко. "Эти руны ..." - прошептала она. "Так что это значит," Гандалльф "? - спросила она, усердно изучая мою левую руку.
  
  "Ну, много его настолько старых, что нет возможности подтвердить это, но из того, что я смог узнать, похоже, что я ошибся, когда сказал, что меня вызвали без класса", - признался я. Она бросила на меня любопытный взгляд на секунду, прежде чем обратить внимание на мою руку. Интересно, она что-то получала от этого исследования, кроме глазной боли? "Гэндальфр, по-видимому, мог использовать любой клинок и был способен стоять один против армии. Легенда гласит, что с тех пор, как магия этого парня была настолько велика, что Гандальльф всегда защищал его, пока он не сможет успешно использовать его магии. "
  
  Совершенно непочтительный способ, которым я постоянно упоминал, что, по-видимому, была святой фигурой в этой культуре, заставило Луизу взорваться. "Так что это связано с моей магией?" - спросила она, совершенно не понимая, что я пытаюсь сделать.
  
  Я записал это на желаемую слепоту и начал терпеливо объяснять это ей. "Ну, так как фамильяры должны представлять магию, которую использует их хозяин, а последний человек имеет то же самое, что вы использовали якобы легендарную" пустую "магию ...".
  
  Там она получила его. Ее глаза распахнулись, она откинулась на спинку стула, и ее лицо побледнело. "О", сказала она слабо.
  
  "Да, - сказал Дерфлингер по-своему. "В последний раз, когда меня владел Гандалльф, было около шести тысяч лет назад. Должен сказать, вы оба хорошо подходите к законопроекту".
  
  "Ой?" - удивился я. Луиза начала подергиваться на своем месте, поскольку она, казалось, боролась с тем, что казалось полной неспособностью прийти к решению о том, как она должна была реагировать прямо сейчас. "Вы знали о рунах? Почему вы не упомянули об этом раньше?" Я не был слишком расстроен. Я сам понял это вовремя, чтобы использовать его в бою, и даже если бы у меня не было рун или странных способностей, которые они мне подарили, я все равно мог бы обрабатывать все, что было брошено на меня так далеко.
  
  "Что ж, - признался он смущенно, - это было шесть тысяч лет назад. Я уже забыл об этом до сих пор".
  
  Наконец Луиза, казалось, могла реагировать так, что не было белого лица, заикающегося и подергивающегося. "Вы забыли, как вы могли забыть? Чтобы быть в присутствии легендарного Основателя, увидеть личную магию лично, э-э, меч, - поправила она себя, - и вы забыли?"
  
  "Шесть тысяч лет - довольно долгое время", - бесстыдно извинялся меч.
  
  "Но это основатель! Это как забыть свое имя!" Луиза раздраженно застонала.
  
  "Вообще-то, - сказал я, - это не так сложно, как вы думаете. Прошло уже около десяти лет, и я уже забыл свое имя. Эмия была именем моего приемного родителя". Луиза снова дернулась, а затем положила локти на стол и в отчаянии рухнула в ее руки.
  
  "Я ненавижу это, когда вы двое из меня нападают на меня", - простонала она.
  
  "Извини Учителя", я извинился с кривой улыбкой.
  
  Дерфлингер тоже прошептал. "Будет ли это помогать, если я расскажу несколько грязных шуток? Теперь, когда я думаю об этом, я помню гораздо больше с того времени, и Бримир всегда любил грязные шутки".
  
  Луиза прошла совершенно спокойно, а потом решила ради здравого смысла, что она проигнорирует этот последний бит. "Так что это значит для нас обоих?" она наконец спросила меня.
  
  "Что ж, в моем случае я экспериментировал, пытаясь понять, насколько мой класс позволяет мне. Я должен сказать, это потрясающе. Повышенная скорость, сила, ловкость, пока я держусь оружие, - радостно радуюсь. "Самое приятное то, что всякий раз, когда я держу оружие, я сразу же знаю, как его использовать. Я много практиковал с некоторыми из моих более экзотических клинков, и с небольшим обучением я мог бы начать использовать некоторые оружия в моем арсенале, о котором я слишком беспокоился, чтобы дотронуться до этого ".
  
  "Приятно слышать", - сказала она и произнесла это. Все, что сделало меня более эффективным, было плюсом в ее книге. "И для меня?" - нетерпеливо спросила она, ожидая увидеть, что мне удалось придумать, чтобы помочь ей довести свои навыки до уровня.
  
  "Я понятия не имею", - признался я, и она застыла. Я почти слышал треск, когда ее надежды и мечты разрушились. "Это та самая проблема, с которой мы столкнулись раньше. Никто не знает, как использовать магию пустоты. Это потерянное искусство".
  
  "Позвольте мне видеть", - заговорил Дерфлингер. "Пастушка, странствующий рыцарь и одноногий горбун входят в бар", - началось это. Без другого слова я потянулся и полностью облепил его. Я не думаю, что Луиза сейчас оценит список любимых грязных шуток Бримира.
  
  Я был уверен, что я собираюсь получить детали из меча позже, но сейчас я думаю, что лучше ограничить количество потрясений, с которыми Луиза подвергалась, прежде чем ее здравомыслие полностью покинуло ее.
  
  "Значит, я обречен быть безнадежным навсегда". Из Луизы вытекала вся жизнь, и она растаяла, как снежный человек на асфальте в полдень в середине лета.
  
  "Не совсем", - ободряю я. "Вы должны понять, что никто не научил основателя-основателя основам, и он, очевидно, оказался в порядке. Это просто означает, что вам придется много работать, чтобы самостоятельно определить основы. Нам уже удалось сделать прогресс, в конце концов. "
  
  Казалось, что этот огонь снова загорелся. Кивнув, она снова открыла рот, чтобы продолжить, когда нас прервал стук в дверь.
  
  "В этот час?" - спросила она, раздражаясь. Схватив Дерфлингера со стула, я подошел, чтобы открыть дверь. Когда я увидел знакомую фигуру, она там ждала.
  
  "Хорошо", сказал я неловко. "Добрый вечер снова, ваше высочество", я с кратким поклонением приветствовал принцессу-принцессу Генриетту.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Чай?" Я предложил, когда я держал чайник над чистой чашей, которую я выбрал для посещения королевской семьи.
  
  "Да", она меланхолично улыбнулась мне. Когда я начал наливать, она вздохнула.
  
  "Лимонный сахар?" Я предлагал. Она кивнула обоим, но больше ничего не сказала. Я использовал немного, и предположил, что если ей это не понравится, я могу просто налить ей новую чашку.
  
  "Принцесса Генриетта, - начала Луиза. Она до сих пор не полностью оправилась от потрясений нашего последнего разговора, но, похоже, добилась больших успехов в этой области. "Всегда приятно видеть тебя снова, но так поздно ночью и без предупреждения? Конечно, у тебя, должно быть, есть веские основания заставлять тебя искать свою компанию так поздно ночью.
  
  "Да, - согласилась принцесса, - насколько бы я хотела, чтобы я просто искал тебя ради удовольствия твоей компании, Луиза, я боюсь, что у меня действительно есть повод искать тебя ..." Она замолчала и посмотрел на меня с замешательством. "Простите меня, мистер Знай, - начала она.
  
  "Слуга", Луиза поправила себя автоматически, а затем покраснела, поняв, что поправила принцессу, не понимая этого. Принцесса Генриетта, казалось, с трудом справлялась с ним, все еще глядя на меня с недоумением.
  
  "Мистер Слуга, - начала она снова. "Почему вы льете свой меч чашкой чая?"
  
  "Потому что ему нравится этот запах", честно ответил я, забравшись на свое место.
  
  "Понятно", сказала она голосом, который сказал: "Нет, я действительно не вижу, но никогда не рекомендуется провоцировать сумасшедшего". "Хорошо, - обратилась она к Луизе. "Как вы знаете, земля Альбиона находилась в конфликте в течение некоторого времени. Ряд дворян вызвали открытый мятеж, и королевская семья была отброшена на какое-то время", - начала она, начиная с того, что казалось круговым объяснением что она пришла к нам, чтобы сделать, а затем сделала паузу, чтобы еще вздохнуть.
  
  Я принимаю удар в темноте. "И вы хотите, чтобы мы убили оставшихся членов королевской семьи и обвинили ее в восставших дворянах, чтобы у Тристейна было предлог, чтобы вступить в войну в отместку, а затем прикрепить страну?" Я спросил.
  
  "Какие!" И принцесса, и мой Учитель заговорили, потрясенные моим заключением.
  
  "Зачем ты так думаешь?" Луиза потребовала от меня, краснея от смущения.
  
  "По моему опыту, когда политики говорят о политических потрясениях соседних стран, это обычно касается того, как им воспользоваться", - признался я. "Судя по твоим реакциям, я полагаю, ты хочешь, чтобы мы поддерживали королевскую семью и убивали лидеров мятежа?" Я снова предложил, исправляя свою цель.
  
  "Почему ты продолжаешь предлагать убить принцессу?" Луиза вырвалась сквозь зубы, чуть не вырвав волосы.
  
  "Ты приказал мне относиться к принцессе с таким же уважением, что и я к тебе", - напомнил я ей. "Я уже несколько раз предлагал убить тебя, поэтому ..."
  
  Луиза отчаянно повернулась к принцессе Генриетте, обильно кланяясь. "Пожалуйста, простите мое рабство Слуг, это просто его способ показать свою преданность!" она пыталась объяснить мои действия и спасти ситуацию.
  
  "Как насчет этого, - Дерфлингер отрывался от ножен. "Герцогиня и стабильный мальчик в лесу ..."
  
  Луиза заперла меч, захлопнув его обратно в ножны, а затем заткнула меня, ударив меня ею.
  
  * Разрыв сцены *
  
  К тому времени, когда Луизе удалось заснуть той ночью, она по-прежнему была смущена ситуацией ранее. Ей удалось объяснить действия своего слуги и его меча достаточно, чтобы принцесса простила их обоих. К концу этого, принцесса была странно затронута ревностью, которую Широ проявил на службе своему Учителю, и благодарен, что такое же рвение, видимо, было распространено и на себя.
  
  Меч получил немного больше объяснений. Большинство из них были просто отчаянными попытками изменить тему. Луиза не была готова признать любовь Основателя к грязным шуткам, и она, конечно же, не хотела, чтобы кто-то был таким же благородным и утонченным, как принцесса!
  
  Тем не менее, она была также взволнована доверием, которое принцесса проявила в ней. Чтобы подготовиться к конфликту, который угрожал вырваться из границ Альбиона, ее высочество должно было быть связано с императором Германии. Однако, чтобы защитить политический союз, им пришлось сначала восстановить письмо от принца Альбиона, чтобы предотвратить восстание от его использования, чтобы остановить предстоящие свадьбы.
  
  Луиза не была достаточно наивна, чтобы иметь какие-то сомнения только в том, что было в этом письме, но старалась не поднимать эту тему.
  
  Утром она и ее слуга должны были встретиться с гидом принцессы, кому она доверяла, чтобы помочь им отправиться на плавучий остров.
  
  Ну, ее и ее Слуга и Гиш.
  
  Луиза чуть не почувствовала себя плохо из-за того, что Ширу дал ему раньше. Теперь она просто хотела, чтобы ее Слуга сильнее ударил раздражающего юбку.
  
  Со всем этим на уме, когда она пыталась спать, как ни странно, это было откровение, которое Широ сделал раньше, что задержалось.
  
  У нее были сомнения относительно снов. Но теперь она была уверена. В некотором роде она видела части ее слуги. Именно по этой причине она смогла угадать отношения между Широ и тем, кто так легко его научил.
  
  Потому что она уже видела это.
  
  В ту ночь она мечтала о мечах и битве.
  
  Она мечтала о служанке и слуге своего слуги ... о Широ и его возлюбленном, когда они сражались с зловещим мужчиной. Одетая все в золото, его поза была самой высокомерной презрением. Луиза чувствовала страх, когда смотрела на него. Она наблюдала, как двое были изгнаны мечами, которые испускались из-за своего золотого врага.
  
  В ту ночь, когда они сражались, она внимательно наблюдала за взаимодействием между Широ и его любовником. Она могла видеть это в своих реакциях вокруг друг друга. Они ответят мгновенно, без необходимости слов. Они каждый самоотверженно защищали другого, желая получить травму и потенциальную смерть для того, с кем они сражались.
  
  Облигации, которые могут образоваться, могут быть сильнее любого брака, любой дружбы, любого товарищества. Это были слова, которые Широ говорил с ней однажды, назад, когда он и она впервые встретились.
  
  Луиза начала видеть, насколько сильны эти облигации. Она начала удивляться, когда она наблюдала за двумя сражениями, какие узы она сформировала бы со своим слугой?
  
  Она начала задаваться вопросом, какую связь она хотела создать.
  
  И она мечтала о мечах и битвах. И любовники.
  
  Нарисовать: Седьмая ночь
  
  
  Хилл Мечей: Седьмая ночь
  
  Примечание автора: Хорошо, я действительно доволен этой главой. Я думаю, что я хорошо поработал как в действии, так и в разговоре. Некоторая реальная разработка здесь для некоторых персонажей. Для тех из вас, кто разочарован тем, что я, по-видимому, пропустил любовное зелье и Fairy Inn, не волнуйтесь. Я следую за строкой книги, а не с аниме, поэтому позже они появятся позже.
  
  Для всех, кого вы жаждете F / sn-ers, я уверен, что все вы, кто задавался вопросом, какой маршрут я слежу, теперь вы знаете! Для тех из вас, кто задается вопросом, что это значит и почему Сиру действует так, как он есть, ну, в следующих нескольких главах вы поймете, почему я составлял точку последовательности сновидений в конце каждой ночи.
  
  Кроме того, первый, кто идентифицирует Кабуцути и какую серию он получает, получает куки. Орео, с двойным фаршем.
  
  * Начало главы *
  
  "Хорошо", сказал я смущенным голосом. "У меня есть вопрос к тебе, Луиза".
  
  "Что это может быть, Слуга?" - рявкнула она. Видимо, она еще не простила меня за сцену прошлой ночью с принцессой. Я остановился на своих рассуждениях, что оба моих предложения были абсолютно логичными и вполне приемлемыми. Луиза продолжала не соглашаться.
  
  Казалось, что это будет один из тех философских дебатов, которые никогда не будут действительно решены.
  
  "Это кольцо, которое принцесса дала тебе, - начал я, - это называется" Ручей воды ", не так ли?"
  
  "Да так?" - спросила она, не видя, к чему я стремился.
  
  "Если это рубин, то почему он синий?" - спросил я прямо. Луиза открыла рот, чтобы ответить, а затем закрыла его. Она быстро проигнорировала мой вопрос. Полагаю, она тоже не знала, почему.
  
  Гиш проигнорировал весь разговор. "У меня есть просьба сделать", - начал он, обращаясь к нам обоим. "Я хотел бы также познакомить с собой".
  
  "Ты имеешь в виду гигантскую крота?" Я спросил. Луиза ничего не сказала, но начала смотреть на кольцо на своем пальце большим огромным синим камнем, ее глаза сузились в глубокой задумчивости. Видимо, теперь, когда я поднял ее, она тоже начала беспокоить ее.
  
  "Мой красивый, симпатичный, симпатичный Верданди - это больше, чем просто какой-то гигантский моль", - запротестовал Гиш по сумме своего спутника. "Она - благородное и элегантное существо, чья красота бросает вызов описанию".
  
  "Ну, - задумчиво сказал я. "Она двигается под землей, не так ли? Она сможет идти в ногу? Мы должны двигаться довольно быстро. В конце концов, эта миссия немного чувствительна". Я рассматривал возможность того, что нас сопровождает гигантский ропот. С одной стороны, это может быть сложно сделать это под рукой. С другой стороны, это открыло возможность избежать часовых и начать внезапные атаки снизу.
  
  "Это синее, потому что ..." начала Луиза, видимо, придумав подходящий впечатляющий ответ на мой вопрос, но была прервана, когда земля перед ней начала дрожать. Взглянув на беспокойство с любопытством и быстро потеряв рассудок, она с удивлением воскликнула, когда неожиданно появилось большое пушистое лицо, обрамленное двумя большими лапами и подчеркнутое поистине потрясающим носом.
  
  "Я на самом деле не вижу самообладания", признаюсь я, глядя на странное существо. Гиш был потрясен моим недостатком.
  
  "Просто посмотри на эти красивые глаза, мягкий мех, тонкие подушечки ног", он начал перечислять то, что он считал замечательными чертами, но был прерван, когда родинка выпустила ворчащий шум, а затем быстро запустилась в Луизу. У нее было время для неудачного "а?" прежде чем она оказалась привязанной к земле моль размером с медведя.
  
  "Наконец," я вздохнул с благодарностью, с облегчением вытирая бровь. "Кто-то еще подвергается приставаниям странных знакомых!"
  
  "Она обычно не такая", - извинился мне Гиш. Мы оба проигнорировали извивающуюся массу девушки и родинки на земле, когда существо опустилось над ней. "Обычно она немного более замкнута вокруг незнакомцев".
  
  "Почему никто из вас не помогает мне?" Луизе удалось выбраться, ее голова торчала в сторону, когда крота нахмурилась.
  
  "Я волнуюсь, что, если я получу слишком близко, Верданди начнет меня ковылять, - признаюсь я. "Это достаточно сложно, когда Сильфид и Пламя постоянно идут за мной. Мне не нужен третий поклонник".
  
  "Это было так смешно, когда это происходило с тобой", призналась Луиза, сумев вытащить пушистого атакующего достаточно далеко, чтобы она могла дышать. Родинка продолжала чесаться, но, похоже, все ее внимание обратила на кольцо, о котором мы говорили раньше. Гиш хлопнул кулаком в открытой руке.
  
  "Ах!" - объявил он, просвещенный. "Это кольцо. У Верданди есть глаза на мелкие драгоценности", - объяснил он.
  
  "Это звучит полезно", - задумчиво протер я подбородок. "Вы пытались взять ее на поиски? Если она так хороша в том, чтобы найти их, вы сможете получить хорошую прибыль".
  
  Гиш присоединился ко мне, потирая подбородок. "Знаешь, я никогда не думал об этом, сэр Эмия", - признался он. "Моя собственная семья немного отстала в нашем финансовом положении. Возможно, если бы мы начали инвестировать в добычу полезных ископаемых ..."
  
  "Прекрасно и прекрасно, - крикнула нам Луиза, красная. "Но может ли кто-то убрать это от меня, прежде чем он съест кольцо принцессы? Это касается меня в неудобных местах!" Она извивалась, пытаясь уйти от большого зверя поверх нее. Похоже, что моль принимал то же самое, что и Пламя, когда я пытался убежать, и начал радостно ворчать, наслаждаясь игрой, которую играла с маленькой розовой девушкой.
  
  Я вздохнул и приготовился. "Я очень надеюсь, что это только пресмыкающиеся", - пробормотал я про себя и приготовился разоблачить себя другим потенциальным заложником.
  
  К счастью, я был спасен от опасной работы. Внезапно из-за тумана начался сильный ветер, сжатый в видимую плотную колонну. Это поразило Верданди на стороне, достаточно жесткой, чтобы поднять тяжелого зверя в воздух и отправить ее свалить на несколько десятков ярдов.
  
  "Хорошо", - заявил я. "Это тоже работает". Я двинулся, чтобы помочь Луизе встать, даже когда она и Гиш начали, отчаянно глядя, чтобы определить, откуда взялась атака.
  
  "Кто это?" - спросил Гиш, обеспокоенный. "Кто может напасть на нас?"
  
  "Мое первое предположение заключалось в том, что эскорт, устроенный для нас принцессой, появился", - прокомментировал я, хотя я держал одну руку открытой на моей стороне, готовясь проследить. Когда я готовился к бою, я начал держать руку у Дерфлингера. Сияние, которое излучали мои руны, было просто слишком заметным, поэтому я приспособил свою тактику, чтобы сохранить свою видимость до участия. Может быть, было бы лучше, если бы у меня были перчатки или какой-то повязкой, чтобы обернуть их. Что-то грубое было бы полезно для поддержания хорошего сцепления с моими мечами.
  
  "О да", - в то же время говорили Гиш и Луиза, и снова вскидывая кулак в открытую руку. Похоже, что они были настолько обернуты в ролевой драме, что они действительно забыли, что наша вечеринка не завершена.
  
  Низкий крик пронесся по воздуху, и темная фигура опустилась сверху. Оглядываясь внимательно, готовый нарисовать сталь в любой момент, я различал, что с нами происходит.
  
  "Итак, это гриффин", - небрежно заметил я Луизе. Она просто кивнула, выглядя немного в страхе от своего присутствия. Из того, что я слышал, возможность вызвать грифона в качестве знакомого была признаком значительной силы и была признаком статуса, столь же великим, как вызов дракона или мантикоры. "Ну, если это то, с чем я конкурировал, я понимаю, почему вы были так разочарованы изначально, - крикнул я. Она слегка покраснела и поспешно посмотрела на меня. Она прошла мимо того места, где она сожалела о том, что вызвала меня, но мне все же нравилось иногда ее дразнить.
  
  "Простите мои предыдущие действия, - говорил всадник, выглядящий элегантно и достойно. "Я увидел странное существо на моём женихе и подумал, что на нее нападают".
  
  Моя брови поднялась на это. Жених? Я долго смотрел на Луизу, и она снова покраснела. Она начала нервничать, смущенно надавливая на кончики пальцев.
  
  "Vvv-viscount Wardes", застенчиво заговорила она. Всадник грифона спрыгнул, изящно двигаясь, и я взял момент, чтобы изучить его. Он был резко одет, его придворная одежда была безупречной под плащом его благородного плаща. У него была широкополая шляпа, с длинным белым пером, застрявшим в нем, и с мечом на его стороне. Его черты были изящными и изысканными, почти нежными, и были компенсированы аккуратно подстриженной бородой. Его волосы были длинными и хорошо заботились.
  
  Он также выглядел опасным, как ад. Его тело было мускулистым, глаза были острыми, а его движения говорили о боевом опыте.
  
  Я обнаружил, что моя рука зудит к моему клинку. Я чувствовал это в своей крови, битва с этим была бы фантастической.
  
  Я воздержался от предложения убить его Луизу из уважения к его статую жениха, но это был близкий звонок.
  
  "Ты такая светлая, как всегда, Луиза", - с энтузиазмом приветствовал моего Учителя, стоя перед ней. Моя рука продолжала зудеть лезвие, хотя теперь это были защитные инстинкты, а не эгоистичное желание сражаться. Fiancé или нет, меня все еще можно было бы нанести ему.
  
  Кажется, Луиза не обнаружила, что его присутствие угрожает. Вместо этого она только начала покраснеть сильнее. "Лорд Вард, пожалуйста, есть люди, присутствующие", - пробормотала она, посылая застенчивые взгляды на более высокого человека.
  
  "И кто эти люди", острый взгляд Вардов повернулся к себе и Гишу. Гиш немного сглотнул под впечатляющим взглядом, но больше не реагировал. Похоже, что воздействие моего собственного взгляда, похоже, еще более усугубило его от запугивания. Я просто приподнял голову в сторону и вернул жестокий взгляд с пустым моим.
  
  "Это Гиш де Грамонт и мой слуга, Широ Эмия", Луиза представила нас двоих, указывая каждому из нас по очереди. Я коротко кивнул, и Гиш выглядел так, будто он боролся с желанием склонить голову.
  
  "Слуга?" - спросил Вард, заинтригованный этим термином. "Значит, носильщик или такой?"
  
  "Слуга - это название, данное тому, что вы назвали бы человеком знакомым", - сказал я ему. Луиза выглядела слишком застенчивой и запуганной присутствием большого человека, чтобы высказаться сама.
  
  "Я никогда не слышал о человеческом вызове", - сказал Вард, его голос казался любопытством. "Как получается, что есть такое название?"
  
  "Моя собственная родина немного знакома с практикой", - объяснил я. Мы оба внимательно смотрели на другого, подбирая фигуру перед нами. Я надеялся, что он обидится на мое присутствие рядом с его женихом и бросит мне вызов. У меня было ощущение, что это будет поединок на другом уровне, чем тот, который у меня был с Гишем. "Хотя изначально возникла некоторая путаница, мой Учитель быстро изучил этику ситуации и даже теперь прекрасно выполняет свою роль".
  
  "Это так?" - сказал Вард, любезно поглядывая на розовую девочку рядом с ним. Она быстро отвела взгляд. "Хорошо, благодарю вас за то, что вы позаботились о моем женихе".
  
  "Добро пожаловать", - кивнул я кивком. "Для меня было честью служить под ней. Я прошу вас, пожалуйста, позаботься о моем Учителе".
  
  Вард громко рассмеялся. "Такая скромность также исходит от того, кто захватил Fouquet the Crumbling Dirt. Воистину, вы настоящий преданный слуга!"
  
  Мое тело мгновенно напряглось. Благодаря огромным усилиям я держал его от показа на моем лице. "Спасибо, виконт", сказал я, вежливо улыбаясь.
  
  Когда рыцарь-грифон поднял своего жениха и несла извивающуюся девушку, чтобы поехать с ним на грифон, Дерфлингер тихо сказал мне на спине.
  
  "Что случилось, партнер?" - спросил он. "Ты секунду напрягся, как натянутый лук".
  
  "Возможно, ничего", - сказал я, внимательно глядя на Варда. "Возможно, вообще ничего".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Ах, - провозгласил Гиш, испуганный. "Для капитана одной из элитных отрядов, рыцарей-грифонов, чтобы вести нас", - резко вздохнул он, снова позируя открытой рукой у него на груди, чтобы продемонстрировать, как волнение заставило его сердце гоняться ". как вдохновляющий! "
  
  "Конечно", - признался я, немного расслабившись. Некоторое время мы катались, и я начинал ненавидеть лошадей. По-видимому, все фильмы, в которых самураи и ковбои ездятся в течение нескольких часов подряд, не могли упомянуть, насколько болезненным был опыт. Даже Гиш выглядел усталым, и у него было гораздо больше опыта верхом, чем я это сделал. По-видимому, вам нужно несколько хороших аттракционов, чтобы создать подходящие мозоли и выносливость для того, чтобы быть на подпрыгивающем животе, которое вы натирали на вас. После этого много времени на седле я собирался идти ногами.
  
  "О, - сказал Гиш, лукаво глядя на меня. "Кажется, вы немного сдержанны, сэр Эмия. Может быть, вы не уверены в своем мастерстве по сравнению с сэром Вардом?" Казалось, что, несмотря на восхищение, которое мое собственное поражение внушило ему, он считал, что я, как простой фехтовальщик, не смог бы сравниться с настоящим волшебным рыцарем.
  
  "Возможно", - признался я свободно. До сих пор все, что я видел в волшебстве этого мира, было несколько скандалов школьного двора и вора, который больше боялся бежать, что на самом деле противостояло мне. Я понятия не имел, как сравнить кто-то, кто действительно тренировался, чтобы смешивать ремесло меча и мага. Несмотря на мои более ранние опасения, я нашел свое желание сражаться с мужчиной передо мной.
  
  "Чтобы так свободно признать такое?" - спросил Гиш, казалось бы, испуганный тем, что я готов признать, что мужчина передо мной может быть моим начальником в битве. "У вас нет гордости, как фехтовальщик?"
  
  "Независимо от того, насколько вы сильны, всегда есть кто-то сильнее. Независимо от того, насколько вы быстр, всегда есть кто-то быстрее. И независимо от того, насколько вы хороши, всегда есть кто-то лучше", - признался я свободно. Я обнаружил, что изо всех сил пытаюсь сдержать ожесточенную усмешку. "Почти стыдно, что мы вдвоем, вероятно, не закончим скрещивание лезвий, - продолжал я, и мое разочарование было очевидно для Гиша, который с любопытством поднял бровь в моем тоне. "Мне бы очень хотелось увидеть, как я сравниваюсь с одной из элиты этой земли".
  
  "Кажется странным", признался он, сбив с толку. "То, что вы так готовы признать его силу, и все же так стремиться к борьбе с ним".
  
  "Возможно, ты тоже так себя чувствуешь, когда-нибудь", - сказал я ему. "После того, как вы потратили бесчисленные часы на то, чтобы оттачивать свои способности, и пролить бесчисленные галлоны крови, пота и слез, чтобы добраться до вас, вы начнете чувствовать себя гордыми своими достижениями. Вы начнете задаваться вопросом, как все ваши усилия и тяжелая работа по сравнению с другими ". Мои глаза снова повернулись к Уордсу. Я поймал Луизу, взглянув на меня, и я уверенно улыбнулся ей. Когда она проверила меня, она выглядела нервничающей, но моя уверенность и хорошая природа казались ей непринужденной.
  
  "Я думаю", - начал Гиш, на этот раз не звучащий яркий. "Кажется, я понимаю, о чем вы говорите. Если бы я прошел через многие из ваших уроков, как вчера, возможно, мне тоже захотелось бы увидеть результаты моих трудностей". Тем не менее, он упорствовал. "И что ты думаешь, что Луиза так близко к другому человеку?" он ненадолго просил меня.
  
  "Луиза - мой Учитель, в первую очередь", - напомнил я ему. "Это не значит, что речь идет о романе. Кроме того, у меня уже есть женщина. Почему я должен просить моего Учителя, чтобы у него был мужчина?" Я указал. Гиш, казалось, немного отстранился от моей полной ревности в этой ситуации.
  
  "И что вы думаете о сэре Варде, - наконец спросил он. У меня был этот ответ почти мгновенно.
  
  "Он симпатичный мальчик, - твердо заявляю я.
  
  "Довольно мальчишка? Как в молодом человеке? Гиш казался честно смущенным моей формулировкой. Это должно быть какая-то разница в наших культурах, или, может быть, переводное заклинание просто не имело подходящего аналога на его языке, поэтому я объяснил.
  
  "Хороший мальчик - человек, который, как правило, либо очень деликатный, либо имеет красивые функции", - объясняю я ему. Продолжая, я поднял два пальца. "Как правило, симпатичные мальчики бывают двух разных классов". Я спрятал один палец. "Либо они такие, как ты, нарциссический, поглощающий себя, который тратит все свое время, пытаясь стать женщинами-женщинами", - крикнул Гиш по моей тупой оценке его, и я спрятал второй палец, продолжая. "Или они все время оттачивали свои навыки, как правило, чтобы доказать, что они больше, чем просто симпатичное лицо, или иметь возможность бороться со всеми ревнивыми любовниками девушек, которых они ухаживали. вид симпатичного мальчика имеет тенденцию быть довольно задиры ".
  
  "Badass?" - сказал Гиш, пытаясь переварить мою тупую оценку и мою странную терминологию.
  
  "Бадас", - подтвердил я. "Кто-то из таких великих умений, что они становятся настолько удивительными, что даже другие опытные бойцы будут избегать их провокаций".
  
  "Ах, - сказал Гиш, и быстро взглянул на Варда. "Я полагаю, что вы считаете, что сэр Вард находится во второй категории" симпатичного мальчика "? - закончил он, глядя, как будто он нашел мое описание как точным, так и полезным.
  
  "Это ощущение, что я получаю", кивнул я. Мои пальцы чесались за клинок.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Мы останемся здесь на ночь и уйдем завтра в сумерках", - объявил Вард, двигаясь, чтобы спрятать свой гигантский конь грифонов и помочь Луизе в том же.
  
  "Да, мистер Вардс", - ответил Гиш. С тех пор как мы приехали в портовый город Ла-Рошель, он подробно рассказывал мне об архитектуре. Казалось, что каждый дом, который мы проходили, был вырезан из одного валуна с использованием волшебства земли. Видя, как волшебство земли было собственной специальностью Гиша, он неистово гордился достижениями. Из его объяснений казалось, что так аккуратно ваять каждое здание было произведение квадратного классового мага, и он считался торговлей сам по себе. Меня заинтриговало такое обычное использование для магии, и я ответил положительно, прося подробности, когда мы путешествовали. Гиш был рад предоставить.
  
  Казалось, что, проведя некоторое время со мной в роли, отличной от комбатанта, он начал согреваться ко мне как к человеку. По совпадению, чем больше мы говорили о менее синдзи, как он стал, и я тоже разогрелся.
  
  Обращаясь к Вардам, я тоже говорил. "Я возьму багаж, если позабочусь о комнатах", - предложил я. Он кивнул и повернулся. "У меня есть запрос на помещение, хотя, - продолжал я. "Чтобы быть под рукой в ​​течение ночи, мне нужно либо находиться в той же комнате, что и мой Учитель, или в соседнем". Я сказал это бесстыдно, как когда-либо делал мой Слуга.
  
  "Широ", Луиза вздрогнула от меня, краснея и бросив взгляд ее жениху, потрясенный моей просьбой. Вард, похоже, тоже смутился, не зная о том, что рядом с его женихом стоит еще один человек.
  
  "Я уже говорил тебе в прошлом", я напомнил ей прямо. Здесь не должно быть места для недопонимания. "Хотя я человек, я тоже слуга. Я должен рассматриваться как не что иное, как оружие или инструмент, как и любой другой знакомый. Это потенциально опасная миссия, и если бы я был не смогут защитить вас из-за чего-то такого же простого, как там, где я сплю, тогда я был бы неудачником в качестве Слуги ".
  
  "Сэр Эмия", - задумчиво проговорил Гиш, глядя на мое заявление. До сих пор только Сиеста и Луиза слышали, как я говорю так. Абсолютная поручительность, с которой я говорил о моей роли, как будто ошеломляла и Гиша, и Варда.
  
  Затем Вард улыбнулся. Он рассмеялся, и он откинул голову и засмеялся. "Какая преданность!" ему удалось выбраться между хохотом. "Хорошо, благородный слуга, - признал он. "Я позабочусь о том, чтобы вы были рядом с вашим учителем". Все еще посмеиваясь, он повернулся и вошел в здание. Гиш смущенно посмотрел на меня и повернулся, чтобы не допустить, чтобы он не помог виконту, но тем более, чтобы избавиться от необходимости помогать мне с сумками. Только Луиза осталась.
  
  Она выглядела обеспокоенной и несколько раз открывала рот, как бы пытаясь что-то сказать, но затем закрыла его, казалось, неспособная определить, что именно она хотела сказать.
  
  "Что случилось, Луиза?" Я ободряюще спросил ее, когда я начал выгружать лошадей. Это был первый раз, когда Вард показал, что я обращался к ней с пониманием.
  
  "Это было устроено", - она ​​наконец быстро выпалила свою декларацию. Поймав себя, она продолжила. "Это был организованный брак, заключенный между нашими семьями".
  
  "И как вы к этому относитесь?" - спросил я, чувствуя, что она ловко занимается чем-то особенным здесь. Я остановился в своей разгрузке и откинулся на перила. Хостел, на котором мы остановились, был на скале. Весь город был построен в гору, и это привело меня к путанице в том, почему он считается портовым городом, но я подумал, что все остальные, похоже, знают, что происходит, поэтому я не должен беспокоиться об этом.
  
  Луиза обняла ее за талию, неуверенно оглядываясь. "Я не знаю", призналась она. "Виконт Вардз - сильный рыцарь и благородный народ".
  
  Я похлопал по перилам с моей стороны в приглашении. "Тогда вы счастливы, чтобы кого-то вроде него как жениха?" Я спросил. Луиза приняла мое приглашение и наклонилась, кроме меня. Мы оба повернулись, чтобы посмотреть на город, когда он распространился под нами. Солнце садилось, купая всю гору в светящемся красном свете.
  
  "Я не знаю", повторила она и, похоже, стыдилась этого факта. Глядя на меня краем глаза, она говорила мягким голосом. "Как ты думаешь, Широ?"
  
  "Я думаю, что по меркам моей родины разница в возрасте немного велика и что концепция организованного брака немного неприятна мне", - признался я. "Но это не моя родина. У меня создалось впечатление, что такого рода вещи довольно распространены в этих частях. Но мне кажется, что у вас есть что-то конкретное". Я снова поддержал. Я не лучший в чтении между строками, когда дело касается людей, поэтому, если бы она хотела большего, ей пришлось бы сказать больше.
  
  "Просто, - начала она и поморщилась, - брак. Я не уверен, что я, ну, - снова замолчала она.
  
  "Вы не знаете, готовы ли вы к этому?" Я поставил. Она кивнула, благодарная, что ей не нужно было говорить это сама.
  
  "Я готовилась к этому, - призналась она. Она посмотрела на декорации, и ее глаза были далеко. "Когда я рос, у меня не было таланта к магии, поэтому моя семья начала пытаться жениться на мне вместо брака. Я, - покраснела она, - у меня тоже не было большого таланта, - призналась она.
  
  Кажется, я начал понимать, куда она идет. "Но теперь вы обнаружили, что, может быть, у вас есть какой-то талант с магией. Некоторые реальные впечатляющие таланты в этом. Вы не хотите, чтобы вас запирали в браке, пока вы все еще открываете свое собственное мастерство", - спросил я. , половина поставлена. Она с благодарностью кивнула, с облегчением поняла, что мне удалось объяснить, что у нее проблемы с употреблением слов. Я поднял голову в сторону и продолжил движение мысли. "И ты не хочешь гневаться на свою семью или смущать Варда, так внезапно вызывая все это, так что ты не знаешь, следует ли тебе идти на это или нанести свой собственный путь".
  
  "Да", - почти всхлипнула она, обрадовавшись, что мне удалось понять ее чувства. Я посмотрел на нее секунду и снова заговорил.
  
  "Я мог бы убить его за тебя", - предложил я прямо.
  
  "Какие!" Луиза вскрикнула. "Никакого убийства моего жениха!" - заявила она мгновенно. И затем она увидела кривую половину усмешки на моем лице, и она уставилась на меня. "Ты меня дразнишь!" - заявила она, сердито хрипловатая и начала поглаживать меня вверх головой своими крошечными открытыми руками. Расстояние по высоте было таким, что ей нужно было подпрыгнуть, чтобы сделать это, и я рассмеялся над ней.
  
  "Мир, мир! Простите своего смиренного Слуги, Учитель", - умолял я. Она снова собралась и повернула голову, как бы сердитая, но я заметил, как она улыбается. Я продолжил эту тему раньше. "Луиза, я твой слуга, я буду поддерживать тебя независимо от того, что ты делаешь. Если ты решишь отказаться от воли своей семьи и отозвать свадьбу, я помогу тебе так же, как и ты.
  
  "А если я женюсь?" - спросила она, глядя на меня краем глаза.
  
  "Ты поддерживал мои собственные отношения, в то время как Кирхе смотрела на меня", - напомнил я ей. "Почему я должен делать что-то другое?"
  
  Казалось, она немного расслабилась. "Спасибо, Слуга, - тихо сказала она.
  
  "Добро пожаловать, Учитель", ответил я так же тихо.
  
  "Ну, тогда", заявила она, похоже, избавилась от своих сомнений. "Я собирался помочь вам с багажом, но, поскольку вы, кажется, так высоко цените себя, что дразните своего Учителя, тогда вы можете сделать это сами", - сказала она властно на меня, восстановив огонь, который истощался целый день.
  
  "Да, да", я посмотрел на нее, поворачиваясь к багажу. "Воистину, мой Учитель ужасен".
  
  Мы оба делали вид, что не замечаем, как мы усмехнулись за спиной другого.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Это так же, как ты, Луиза, призвать человека", - усмехнулся Вард в свою чашку вина. Рядом с ним Луиза смутилась.
  
  "Это, конечно, не обычный тип знакомого", - пробормотала она, смутившись от того, что ее пригласили на что-то настолько странное, с кем она была так не уверена. "Но мой Слуга доказал, что он полезный и преданный своему делу знакомый, так что ..."
  
  "Я не говорю, что это цинично, - серьезно сказал Вард. "Это действительно потрясающая вещь".
  
  Через него сидели Гиш и И. Гиш, казалось, довольствовались сосредоточением на его еде, уделяя внимание только разговору. Я тоже ел, но следил за взаимодействием между Вардом и Луизой. Это была важная встреча для нее, и я все еще не был уверен в этом самом человеке.
  
  Тем не менее, было приятно, если бы кто-то был впечатлен мной изначально, вместо того, чтобы понемногу прокладывать себе путь.
  
  Вард полностью повернулся к нам. "Правда ли, что двое из вас дуэли?"
  
  Еще раз, мое тело напряглось, поэтому я сделал все возможное, чтобы скрыть это. Рядом с ним Гиш немного задохнулся от его еды, так как внезапно его обратил на кого-то, кого он очень уважал, и о теме, которая так травмировала его.
  
  "Ах, да", ему наконец удалось выбраться. "Это было, то есть", - споткнулся он, пытаясь найти способ спрятать одностороннюю конфронтацию таким образом, чтобы это не было полным смущением для самого себя.
  
  Вард продолжал, теперь по отношению ко мне только любопытство, выгравированное на его лице. "Верно ли, что вы сами использовали" Персонал разрушения ", чтобы захватить Fouquet The Crumbling Dirt?"
  
  Черт возьми. "Да", сказал я спокойно, не показывая, что я чувствую. "Ты очень хорошо информирован, - предложил я, внимательно наблюдая за ним.
  
  "Ну, - скромно сказал он. "Из-за моей позиции в суде я получаю все виды информации".
  
  Это правда. И так как он рассматривал своего жениха, он, возможно, действительно ушел с дороги, чтобы собрать его.
  
  "Я бы с удовольствием пообщался с тобой, может быть, завтра до прибытия корабля", - предложил он. При этом Луиза начала.
  
  "Это не понадобится", - вмешалась она, испуганно глядя между нами. Я мог сказать, что она не была уверена, какая из нас нас беспокоит. С одной стороны, капитан рыцарей-грифонов был мощным и опытным бойцом. С другой стороны, Gandalfr с арсеналом сотен легендарных лезвий не был точно толчком.
  
  "Я думаю, это звучит как прекрасная идея", - сказал я мгновенно. Даже если это был просто шпат, зуд в моей руке усилился при мысли, что у него есть законное оправдание перекрещивания клинков с передо мной.
  
  "Но", Луиза отчаянно начала откидывать голову между нами. "Эта миссия очень важна, и если кто-то из вас должен был пострадать", она попыталась оправдаться, чтобы мы оба остановились.
  
  "Не волнуйся", - осторожно улыбнулся Вард в розовой девушке. "Я обязательно сдержусь".
  
  Это, казалось, успокоило Луизу, и она повернулась ко мне. Я небрежно отхлебнул свое вино, взглянув на потолок, пытаясь выглядеть невиновным. Глаза Луизы сузились, и она ударила меня под стол. Со вздохом я сказал: "Я тоже сдержусь". Вард, казалось, был удивлен, что я бы сказал что-то подобное, но когда он заметил, что Луиза и Гиш, которые стали жесткими в качестве доски и начали отходить от меня, вздохнули с облегчением, он начал немного волноваться.
  
  "Что-то важно?" - спросил он, смутившись из-за брака между нами.
  
  Гиш заговорил, нервно потирая шею, когда он это сделал. "Это просто, мистер Вардс, хорошо, сэр Эмия может немного восторженно относиться к игре с мечами", - наконец объяснил он.
  
  "Ах", - сказал он медленно, и, несмотря на нервозность других, он начал выглядеть взволнованным мыслью, как я чувствовал. Несмотря на ситуацию, мы оба поймали другого, пытаясь скрыть улыбку, и тогда мы оба открыто обменялись улыбками. Хорошо. Он тоже это почувствовал. Его собственная рука, казалось, дергалась за столом, как будто он стремился добраться до меча на поясе.
  
  "Что это с мужчинами и дуэлями?" Луиза ворчала, заметив, что стремление к борьбе, похоже, разделяет нас обоих.
  
  Хотя Уордс смутился от вопроса, у меня был ответ. "Когда люди пытаются измерить ценность других мужчин, мы обычно используем насилие в качестве начального шага. Это похоже на то, как женщины используют платья и кошачий диалог, чтобы сделать то же самое".
  
  Луиза покраснела в сравнении между нашими полами, и Вард выглядел искренне потрясен этой мыслью, прежде чем он снова спустился в беспомощный смех.
  
  "Воистину", - наконец признался он через свои смехотворные усмешки. С улыбкой на лице он встал и протянул руку Луизе. "Ну, тогда мы уйдем на ночь?"
  
  "Но, лорд Вардс, - пробормотала Луиза, краснея, затем ее волосы. "Ww-мы еще не женаты! Мы не можем ..."
  
  "Все в порядке", - заверил он ее. "В конце концов, мы женихи".
  
  "Но ..." она замолчала, беспомощно взглянув на меня. Казалось, мой Учитель был слабым, чтобы атаковать типы.
  
  "Виконт", - заговорил я, и он посмотрел, чтобы найти меня очень серьезным. "Я доверяю вам быть почетным джентльменом моему Учителю", - начал я сначала, уверяя его в своем намерении не вмешиваться. "Пожалуйста, поймите, что я буду рядом с вами в вашей комнате. Если мой Учитель откажется от каких-либо успехов, пожалуйста, уважайте ее пожелания". Луиза, похоже, благодарна моему предупреждению, и Уордс оказался в ловушке моего предупреждения, поддержанного моей лестью, которая заставила его сдержать свое слово. Затем я продолжил, небрежно потягивая свою чашку с вином. "Тем не менее, вы двое - женихи, как вы сказали, поэтому, если она примет какие-либо успехи, пожалуйста, помните, что я буду в комнате рядом с вами двоих и попытаюсь удержать шум ..."
  
  Я собирался пойти немного дальше, но Луиза закрыла меня, схватив буханку хлеба и вталкивая ее мне в рот, лицо снова краснее, чем ее волосы. Затем она сбежала, кулаки сжались, а ее спина изогнулась, как кошка. Вардс с недоверием смотрел на сцену, прежде чем снова вздохнуть и последовать за моим Учителем.
  
  Когда Гиш отошел, увидев особенно кокетливую барменшу и не смог противостоять сиренному звонку своей симпатичной мальчишеской юбкой, я удалил хлеб из моего рта.
  
  Прищурив глаза, я сидел неподвижно, не ел, не пил, не двигался.
  
  "Что это, партнер?" - спросил Дерфлингер. "Опять же, сейчас, ты стал сильнее, чем нарисованный лук".
  
  "Я все еще не уверен, - ответил я и больше ничего не сказал.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Мы начнем?" - спросил меня Виконт. Его голос звучал нетерпеливо.
  
  Мы стояли в пустом дворе. Вард вытащил свой меч и посадил перед собой обе руки на рукоятке в положении покоя. Оружие, которое он использовал, было странным, и мой взгляд задержался на нем, даже когда он говорил.
  
  "Да", просто сказал я. В моей руке был завернутый пакет, который я приготовил раньше. Поскольку это был простой шпат, я снова проследил Торашинай, а затем накрыл его тканью, чтобы убедиться, что он останется темным. Я не хотел прослеживать перед моим противником, так же, как я не хотел использовать настоящее оружие и выставлять свои светящиеся руны.
  
  Это было частично мое естественное сдержанное отношение к проявлению моих способностей, и отчасти растущее беспокойство, которое я испытывал над мужчиной передо мной.
  
  "Быть ​​благородным - это бремя, - продолжал Вард, - нельзя не удивляться, если они сильнее или слабее окружающих". На стороне дуэли, опустившись выше уровня глаз на лестнице, которая выходила из внутреннего двора и на большую стену с видом на город, начал Гиш. Рядом с ним Луиза, которая все еще не понимала, стоит ли ей пытаться остановить эту дуэль, с любопытством взглянула на него. Гиш смотрел на Варда, вспоминая мои собственные слова вчера, и высказанные ими чувства, которые были так идеально подобраны здесь.
  
  "Быть ​​Слуга - это то же самое", - признался я, пытаясь сдержать ожесточенную усмешку и в основном добившись успеха. Ответная усмешка, казалось, боролась с лицом моих оппонентов. Я развернул практический меч в руке, и Луиза издала слышимый вздох облегчения, что я не буду использовать сталь. Довольно забавно, что Гикс внезапно захныкал при виде ужасного оружия.
  
  "Разве вы не будете использовать меч на спине?" - возмутился Вард. Должно быть, я пытаюсь смотреть на него сверху вниз.
  
  "Это уместно", - уверенно вернулась я. "У вашего собственного оружия не хватает края или точки. Вероятно, вы используете его в основном как палочку в бою, а когда вам нужно вырезать или пирсинг, у вас есть заклинание, чтобы позволить ему сделать это, верно?" Я спокойно проанализировал, и Вардс отдернулся, как бы в шоке от перцептивности моего анализа. Гиш тоже удивился, повернувшись, чтобы взглянуть на меч в руке Варда, увидев, что это соответствует моему описанию. Луиза не беспокоилась. Она уже доверилась моему суждению. "В таком случае бремя будет на вас, чтобы смягчить вашу магию до соответствующего уровня, что гарантирует, что я буду в равной степени инвалидом".
  
  Улыбка на его лице вернулась, шире. "Хорошо, первая кровь?" - спросил он, установив условие окончания дуэли.
  
  "Я бы предпочел смертельную атаку", - предложил я. Если бы мы вдвоем принимали меры друг друга, я бы предпочел, чтобы поединок не прервался потенциальным удачным ударом. В конце концов, они происходят в бою.
  
  "Хорошо, тогда, - согласился Вард, и тогда мы оба двинулись.
  
  Я решил ограничить себя в этом лонжероне, воздерживаясь от использования силы Гэндальфра и ограничения моего подкрепления. С моей естественной скоростью я быстро закрылся. Когда я был в ярком диапазоне, вместо обычной атаки, я наклонился так далеко вперед, что буквально упал. Тактика бросила меня под лезвие Варда, который ответил на мою просьбу прямым движением, направленным на то, чтобы заставить меня остановить мой заряд и проверить мою защиту. С огромным шагом, чтобы поймать мое падение, я получил свою ногу под мной, и практический меч в моей руке выгнулся, длинная широкая вертикальная атака, которая бы разрезала ему пах в плечо, если бы она была стальной и соединенной. Он повернулся, его тело переместилось в сторону моего клинка, но я уже настроился на второй шаг своей атаки.
  
  Теперь в его страже, где у его меча возникнут проблемы с достижением меня, и его магия была бы в основном бесполезной, я встал, вращаясь так, чтобы моя спина была к нему, и потащила меч назад, под моей собственной подмышкой, слепой удар в его грудь , Вард был вынужден приподняться в сторону, чтобы уклониться от моего удара, а затем я развязал третий шаг своей комбо.
  
  С мечом под мышкой и моими ногами я был в классическом стиле, который подчеркивал рисунок и одновременно ударил лезвие. Симулируя рисование рисунка катаны, я шагнул, поворачиваясь, как я это делал, и рисовал практический меч в кричащем полумесяце, технику, которая разрезала бы человека пополам, если бы они были неподготовленными, и у меня была настоящая сталь.
  
  Вард заблокировал его, но мощная сила моего размаха заставила его прыгнуть назад, чтобы не сбить с ног.
  
  Мы оба остановились. Натиск длился не более нескольких секунд, но мы вдвоем почувствовали, как мы дышим от напряжения. Из наших зрителей раздался слышимый вздох.
  
  "Фантастично, - бесстыдно похвалил Вард. "Твои три удара были нетрадиционными, и самый быстрый из тех, что я когда-либо видел без магии. Комбинация была эффективной, и то, как ты без маневрирования меня в заключительную атаку, было мастерски".
  
  "Спасибо", согласился я с кивком. "Твои собственные рефлексы были превосходными. Хотя я редко получаю возможность использовать эту серию, потому что это требует открытого пространства, плоской земли и того, что противник несет оружие, которое не подвергло бы меня опасности в таком диапазоне, в несколько раз они использовали их, они до сих пор не были побеждены ".
  
  "Спасибо вам, - кивнул он. "Хорошо, тогда я должен взять на себя инициативу сейчас?"
  
  "Пожалуйста", - предложил я. "Я с нетерпением жду твоего мастерства в преступлении".
  
  Без другого слова моя очередь уклоняться. Он использовал молниеносную серию тяг. Хотя само оружие не проникало бы в мою плоть, если бы оно ударило, достаточно было бы ушибить и затруднить мои способности, если он ударит. Он беспощадно нацелился на самые слабые места моего тела: шею, глаза, мою диафрагму и мои почки. Любое поражение в этих областях вызывало непропорциональную боль для тела, и достаточно сильный удар мог оказаться смертельным сам по себе. Чтобы успешно парировать его удары без использования подкрепления, мне пришлось схватить другой конец практического меча и ускорить движение наконечника, чтобы успешно остановить мой клинок. Надвигающаяся атака намного быстрее, чем размахивая атакой из-за расстояния, которое качающаяся рука должна передвигаться, чтобы запустить ее. Даже блокировка как кончиком, так и рукояткой моего клинка,
  
  Реальная атака все еще продолжалась. Даже когда он поддерживал меня в обороне, он начал свое пение. Впервые я стал свидетелем того, как магия совершается в разгар движения. Пока он прижимал меня, он использовал время, которое он купил, чтобы завершить свое заклинание. "Разрушительный ветер", - объявил он, и с кончика его мечной палочки исходил мощный порыв. Это было то же самое, что и тот, который поразил Верданди накануне, хотя и немного уменьшился.
  
  Я ожидал чего-то подобного. Это был самый очевидный метод атаки, учитывая то, что я видел в его стиле. Заставляя противника защищаться с помощью прямых атак, противник не мог уклониться, в то время как все время, когда испускающий конец палочки был направлен непосредственно противнику.
  
  Единственный способ уклониться от этого - не стоять перед мечом. Это было похоже на борьбу с оружием.
  
  Хотя я пытался избежать этого, с моим самоограничением на подкрепление и без силы Гандалльфа, проходящей через меня, атака была просто слишком скоординирована. Я был сильно схвачен в сторону и отправился обратно через двор, хлопнув в маленькую кучу бочек.
  
  "Сэр Эмия, - крикнул Гиш, обеспокоенный моим поражением. Луиза просто смотрела.
  
  Я начал пожимать свой путь из обломков. "Я предполагаю, что это была бы смертельная атака на полную мощность?" Я просто сказал, не проявляя разочарования или отвращения к моему поражению, только проявляя простое любопытство.
  
  "Действительно", сказал Вард, не проявляя отвращения или презрения. На самом деле он выглядел почти досадно. "Широ Эмия", - сказал он мне, впервые обратившись ко мне по имени. "Вы должны понять, что на вашем уровне, без магии, вы не сможете защитить Луизу?"
  
  И вот оно. На этот раз мое тело не сжалось, но мне пришлось сдержать сожаление. "Возможно", просто сказал я. Я встретил взгляд Луизы. Она не сделала реакции. Она знала, насколько я тоже сдерживался в этой битве. Она казалась извиняющейся, как бы сожалея, что она заставила меня пообещать сделать это. Она, должно быть, беспокоится о моей гордости. Гиш выглядел так, будто его разделили посередине на то, как реагировать на то, что он видел как мою потерю. С одной стороны, он выглядел так, будто ожидал, что я потерплю неудачу, увидев, как в его глазах я просто фехтовальщик, опытный, но фехтовальщик, тем не менее. С другой стороны, он ясно помнил о своей собственной атаке и знал, что, как и раньше, даже простого фехтовальщика было бы достаточно, чтобы закончить его.
  
  Судя по огню в его глазах, я думаю, он просто зажег свое решение, чтобы стать сильнее.
  
  "Если ты не против", - сказал я, склонив голову, чтобы мои волосы спрятали мои глаза: "Я думаю, что я хотел бы потратить некоторое время, чтобы составить себя".
  
  "Конечно, - согласился Вард. Он выглядел так, будто он тоже нашел конец нашего штанги неудовлетворительным. Он знал, что мы оба сдерживаемся, и даже теперь было интересно, как будет проводиться поединок, если никто из нас не будет.
  
  Краткий взгляд на моего Учителя, который дал мне одобрение по моей просьбе, повернулся и ушел.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Ну, партнер, - сказал Дерфлингер, наконец, нарушив молчание. Он рос во второй половине дня, и мне скоро настало время вернуться к остальным, чтобы мы могли поймать корабль. Летающий корабль. Как в реальной лодке с парусами, которые, по-видимому, удалось плавать. Я не мог себе представить, как им удалось использовать паруса на корабле, подобном движению, без переливания воздуха. Дерфлингер продолжал. "Так что же тебя беспокоит? Мы оба знаем, что ты выиграл этот лонжерон".
  
  "Да", признался я. Из присутствующих только Гиш и Вард понятия не имели о том, насколько я сдерживался в этом конфликте.
  
  "Тогда что тебя действительно сбило?" - спросил меч. Не похоже, что это пыталось поднять настроение или действительно проявить эмоции или беспокойство. Это был меч, и каким бы умным он ни был, были некоторые вещи, которые он просто не понимал, среди них были высокие эмоции.
  
  "Что ж, - признался я, - просто я все больше и больше уверен, что в конечном итоге буду влюбляться в Луизу".
  
  "О, вы не из тех, кого ревность", - отметили в нем, совсем не обеспокоенные моим заявлением о том, что мне, вероятно, придется убить одного из немногих людей, с которыми я встречался после приезда сюда, что я оказался честным уважая. "Это о том, что тебя беспокоит?"
  
  "Да", признаюсь я. "Это ничего конкретного, но есть достаточно мелочей, чтобы подорвать меня". Честно говоря, это было настолько тонко, что я, вероятно, не заметил бы вообще, если бы не тот факт, что нас уже предали однажды. Начиная с Фуке, я постарался начать обращать внимание на рассказы. Если бы я уделял больше внимания, я мог бы избежать некоторых опасных ситуаций. И теперь мое внимание, казалось, приносило награды всем готовым.
  
  Мы были прерваны криком из-за нас. "Сэр Эмия, - крикнул Гиш, бегая к лезвию, и я, смутно запыхавшись. Когда он догнал, он положил обе руки на колени, слегка задыхаясь. Как и большинство дворян, с которыми я сталкивался до сих пор, он, похоже, не увлекался физической подготовкой. "Сэр Эмия, - начал он. Все, что он собирался сказать, было потеряно до века, так как в этот момент мне пришлось вытащить его из-под огромного восьмитонного кулака.
  
  Знакомый кулак. Даже когда Гиш поглядел на этот почти смертельный опыт, я понял, что рычу. "Снова ты."
  
  "Добрый вечер, Гандальфр", - раздался голос от голема, который до сих пор все еще формировался перед нами. Казалось, что Фуке узнал несколько уроков в последний раз, когда мы встречались. Она напала без предупреждения или пощады, пытаясь окончательно прекратить битву, прежде чем я успею ответить. Я только поймал кратчайший из ее взглядов, взгромоздившись на плечо голема, прежде чем второй урок, который она узнала, была введена в игру. Вместо того, чтобы просто стоять на открытом воздухе, она сама создала себя в големе. С доспехами пары тонны скалы между ней она, несомненно, полагалась на то, что я не могла напасть на нее прямо, чтобы сохранить ее жизнь на этот раз.
  
  Вот почему я ненавидел тех, кто ушел.
  
  С двумя массивными размахами его гигантских рук он врезался в скалистое лицо над дорожкой по обе стороны от нас, ведущей к площади, и теперь дрожащий Гиш стоял. Это не имело смысла. Фуке знал о моих способностях. Попытка разработать неизбежную конфронтацию не будет ее стилем. Она не хотела бы смотреть на меня без выхода.
  
  Ах. Тогда это было не о мести. Мое лицо скривилось. Это была последняя солома.
  
  Это означало, что я не успею поиграть с мертвой женщиной передо мной.
  
  Даже когда голем поднялся, чтобы нанести мне удачный удар, я выбрал лезвие, которое мне понадобилось бы для этой встречи. Это был не тот, который я обычно использовал, но в этой ограниченной области преимущества были у всех Фуке. Там почти не было места для маневра, и каждый удар разорвал бы площадь, делая все более и более неуверенным, со временем. Добавьте к этому дрожащую и в основном бесполезную Гиш позади меня, и мне придется идти на быстрый и подавляющий первый удар.
  
  Однако, прежде чем я смог начать свой след, голем передо мной прогневался огонь по всему лицу.
  
  Быстрый взгляд стал единственной вещью, которая спасла меня от чрезвычайно ласкового, но очень плохого прижизненного обхвата тонны триллинга счастливого дракона, когда Сильфид попытался погрузиться в бомбу, обнимая меня. Прежде чем я успел правильно поправиться, Кирхе, показав скорость, которая превосходила все, что я видел от нее до сих пор, была прямо передо мной, хватая обе мои руки и глядя прямо в глаза.
  
  "Быстро!" - сказала она неожиданно срочно и с намерением, которого я раньше не видел. "Где этот денди, выглядящий джентльменом, который был повсюду, Луси! Я должен избавить его от злых путей. Это ради любви!"
  
  Несмотря на неуместность момента, я не мог не затормозить. "Воистину, ваша преданность вашей страсти эпична по масштабу и столь же решительна, как и сами горы".
  
  Кирхе, казалось, поняла, что я тоже была одной из целей ее "любви", которая, по-видимому, была изгнана из ее сознания, когда она столкнулась с прелестным симпатичным мальчишеским очарованием, которое проектировал Вард. Рука, которую она обнимала с обеих ее сторон, внезапно прижалась к ее груди, и она покраснела от моего прикосновения, даже если это было нехорошо. "Ты ревнуешь?" - спросила она, довольная воспринятой эмоцией. "Не волнуйся, - прошептала она знойным тоном. "Ночь длинная. У тебя достаточно времени ..."
  
  "Ладно, вот и все", - объявил я, освобождая руку. "Я должен позаботиться об этом", - я указал на голема, который сотрясался от пламени, "сначала, а потом мы можем обсудить, почему это не произойдет, хорошо?"
  
  "Ой?" Кажется, Кирхе заметила голема впервые с момента ее прибытия. "Разве это не принадлежит этому человеку на холме?"
  
  "Я не над холмом!" Голос Фуке эхом отозвался от зияющей пропасти гула голема. По-видимому, даже внутри доспехов камня она могла адекватно воспринимать свое окружение. "Мне всего двадцать!"
  
  "Серьезно, - перебил я. "Больше не тратить время". Твердо фиксируя цель в уме, решив не отвлекаться снова, я повторил: "Я - кость моего меча. Сталь - мое тело, а огонь - моя кровь".
  
  Проследите.
  
  Лезвие, если бы его можно было назвать тем, что сформировалось в моей руке, было массивным. Составленный целиком из гранита, который был уколот по краям, чтобы сформировать грубый и примитивный край, весь клинок был почти таким же длинным, как я был высоким. Ручка, только грубое углубление на одном конце, которое было обернуто тканью, чтобы защитить руки от резкости вырубки, предназначалось для больших рук, чем у меня, и это затрудняло трудность.
  
  Это был меч топора, который когда-то был против меня духом Геркулеса, который был невероятно силен классом Берсеркера. У него не было имени, вырезанного из колонны его гробницы, которая использовалась для реактива его вызова. Но даже несмотря на то, что его возраст был, вероятно, меньше моего, даже будучи только что вооруженным Героическим Духом, он передал ему статус Благородного Призрака.
  
  И именно это искусство произвело на него впечатление, которое я теперь призвал.
  
  Была причина, по которой я не использовал этот клинок небрежно. Помимо массового рендеринга, который был непрактичным и явным излишеством против большинства моих оппонентов, его вес был таков, что использование простого подкрепления позволило мне использовать его с низкой скоростью и силой. Но теперь, с силой Гэндальфра, мое тело смогло нести свое бремя с достаточным навыком и скоростью, чтобы сделать его жизнеспособным дополнением к моему арсеналу. Но даже без этого дополнения к моей силе я несколько раз просил его пройти, чтобы использовать его способность как Благородного Призрака.
  
  "Стрельба Сто голов", я объявил, что называет особую способность Фантазма. Техника "Стрельба из сотни голов", приложенная к клику, призвала пользователя заставить оружие сделать серию совершенно целенаправленных фатальных ударов. Из-за высокой скорости, с которой атакует оружие, они были почти одновременно, и почти невозможно уклониться или заблокировать. Количество ударов зависит от количества мощности, которую обладатель может поддерживать оружием. Больше всего я мог справиться, это было девять, и это многое оставило бы меня сильно истощенным.
  
  Массивный голем передо мной ударился о область его тела, которая была бы сердцем, шеей, печенью, почками, правой бедренной веной, левой бедренной веной, правым легким на истинных ребрах и левое легкое на истинных ребрах со скоростью, которую даже самый быстрый из людей не смог бы защитить, а тем более громоздкая вещь, как и сама.
  
  Распространенный урон, нанесенный массивным мечом в моей руке, был достаточным, чтобы преодолеть даже силу магии, которая удерживала ее вместе. Обвинение, которое привело меня в атаку, оставило меня в воздухе, и когда я повесил трубку, я уволил громоздкое оружие и нарисовал Дерфлингера. Подвешенный передо мной, окруженный мусором, который когда-то был ее голем и уже поддавался гравитации, был Фуке. В течение короткого запаничного момента ее глаза встретились с моим.
  
  А потом мы упали. Она приземлилась на спину. Я приземлился над ней, загнав Дерфлингера глубоко в ее диафрагму, оттолкнув ее на землю.
  
  "Что ж, - сказала она, единственный звук на площади, кроме грохота падающих камней, - похоже, я больше не тот, кто ушел". Она кашлянула, и из ее подбородка вылезла кровь.
  
  Все еще держа ее, оседлавшую ее расточительство, как извращенное подражание двум влюбленным, я говорил. "Прежде чем умереть, у меня есть один вопрос".
  
  Она застыла, не потрудившись бороться. Она уже приняла свою судьбу, вероятно, ожидала ее, так как она начала свой первый удар. "Ой?" она слабо ахнула. "Что это? И зачем мне рассказывать что-нибудь тому, кто собирается меня убить?" она дразнила меня, странно интимно.
  
  "Тот, кто выбил тебя из тюрьмы и послал к твоей смерти, был Виконтом Вардом, не так ли?" - спросил я, наполовину заявив.
  
  Ее глаза расширились по поручению моего вопроса. "И что заставило вас это сказать?" - спросила она покорно.
  
  "В тот день, когда мы встретились, он специально объявил меня тем, кто захватил вас. Впервые кто-то признался, что я, как мало знакомый, был в большей степени ответственен за этот поступок, чем мой Учитель". Это был первый ключ, тот, который меня изгнал изначально. На этой земле заслуги знакомых были достижениями мастера. "Вторая была прошлой ночью в гостинице, он знал, что я использовал" Посох Разрушения "специально против тебя и моего поединка с Гишем. Оба были вещами, которые только кто-то из школы знал бы об этом, и это было бы маловероятно, чтобы кто-нибудь из преподавателей говорил слишком случайно о любом из событий. И в-третьих, "я откинулся назад, обе руки все еще лежали на мече, закопанном в живот, ее глаза были омрачены болью, когда они встретились с моим", этим утром. На поединке, несмотря на то, что он должен был хорошо знать, что я буду подходящим для большинства магов, он все равно пытался отгонять меня. Когда вы атаковали, после того, как ваш первый удар потерпел неудачу, вы обязательно заблокировали все маршруты отсюда. Ты не собирался убивать меня, просто задержал меня. Он почему-то хочет побыть наедине с Луизой.
  
  Она молча смотрела на меня, кроме другого кашля, который распылял кровь из ее губ. Наконец, она заговорила. "Если я отвечу на ваш вопрос, вы сделаете мне обещание?" Я поднял голову, ободряя, не согласившись ни на что. "В стране Альбион, недалеко от деревни Сакс-Гота, есть приют для сирот. Если вы окажетесь там, скажите тому, кто управляет им, что Матильда нашла себе мужчину и живет счастливо и мирно. Будете ли вы это делать? "
  
  Я кивнул. Это был достаточно простой последний запрос.
  
  "Да, это был виконт, который освободил меня, при условии, что я буду служить повстанцам Альбиона, организации, называемой Реконкиста". Она устало посмотрела на меня. "Хотя он кратко расспросил меня о вас, он никогда не спрашивал меня ни о чем, кроме вашего статуса Гандалльфа. Он все еще не знает, что вы тоже волшебники". Она грубо рассмеялась, моргнув, когда она это сделала. "Моя маленькая месть против него за то, что он отправил меня на смерть".
  
  "Спасибо, - говорю я ей, хотя мы оба знаем, что это не обязательно. Я встал и крепче сжал Дерфлингер. "Вы готовы?"
  
  Она закрыла глаза и кивнула.
  
  Я вытащил Derflinger бесплатно, и с одним окончательным свистом отделил ее голову от ее плеч. Он слегка покатился, и я остался в стороне от брызг крови, который сопровождал действие, которое возникало из ее шеи. Ее глаза открылись ненадолго, покосились на меня, а затем закрылись навсегда.
  
  Я повернулся к зрителям. Гиш снова поднял руку на шею и выглядел зеленым. Кирхе склонила голову, глядя в сторону. Табита читала, и Сильфид начала совать Фуке с одной из ее когтей. Ей казалось любопытно, как она прокатилась.
  
  "Впервые ты видел, как кто-то умирает?" - спросил я, мой голос отвлекся и только казался смутно любопытным. Я смотрел над ними, где в небе я мог разглядеть корабль, улетающий, тяжело поднимающийся в воздух и колесивший вокруг, когда он это делал. Казалось, я задержался.
  
  "Да", - призналась Кирхе, немного подавленная, но не затронутая иначе. "Другие поединки, которые я видел, закончились капитуляцией". Она подняла взгляд, снова взглянув на тело, прежде чем взглянуть на упавшие камни голема. "Почему ты не использовал эту атаку в прошлый раз?" - спросила она, словно ее любопытство уже начинало вытаскивать ее из ее торжественного движения.
  
  "Мне нужно много, - признался я.
  
  Гиш все еще потирал себе шею и, казалось, пытался придумать что-либо, кроме того, насколько близко он пришел к той же судьбе. "Волхвы?" он наконец остановился. "Ты благородный?"
  
  Я вздохнул и решил, что смогу объяснить ему подробности позже.
  
  Обращаясь к Табите, наименее затронутому сценой, я заговорил. "Боюсь, нам нужно убраться отсюда, прежде чем кто-то очистит щебень и найдет нас с мертвым телом. Не могли бы вы ужасно поднять нас?"
  
  Табита кивнула и тихонько свистнула Сильфиду, который вал голову Фуко взад-вперед, как мяч. Когда дракон бросился к своему хозяину, я продолжал обращаться к синеве.
  
  "После этого, не могли бы вы уйти от ужасного, давая мне поездку в определенное место? Мне, похоже, нужно как-то спешить на летающий континент". Взглянув на Гиша, я тоже с ним поговорил. "Ты тоже придешь. Ты и твой гигантский родинка".
  
  "О, конечно", - пробормотал он, выглядя более чем немного нервничающим из-за того, что мне нужно для его знакомства. Я последний раз посмотрел на отступающий корабль, а затем повернулся к горе Сильфиде. Была проделана работа.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Хорошая работа", - говорю я в сторону, не поворачивая головы от места назначения.
  
  "Это было ничто, для одного, как талантливого и украшенного красотой и силой, как я", - скромно согласился Гиш.
  
  "Я разговаривал с Верданди, - сухо ответил я. Счастливый гигантский моль гордо задушил. Именно этот маленький парень позволил мне отследить, где мой Учитель и ее жених ушли, когда мы достигли летающего континента Альбиона. Оказалось, что моль был так же хорош в отслеживании ювелирных изделий, как утверждал Гиш.
  
  Ну, я надеялся, что это был мой Учитель. Всегда была возможность, что она была отделена от кольца. Тем не менее, руны остались на моей руке, поэтому я был уверен, что она все еще жива.
  
  "Широ", - отчаянно умоляла Кирхе, с беспокойством вцепившись в мой рукав. "Тебе не обязательно это делать! Подумай, что здесь поставлено на карту!" Она опустилась на колени, чтобы попросить меня изменить свой курс действий.
  
  "Там есть много других хороших людей, чтобы вы любили", - заверил я ее сухо. Она фыркнула от мысли потерять Варда, но, похоже, признала мое заявление. Затем она начала использовать тот факт, что она была на коленях и рядом со мной.
  
  Я отошел, прежде чем она успела добраться дальше, а потом потирала грудь моей ноге.
  
  Со вздохом я повернулся к двум надежным в этой маленькой компании. "Вы оставите этих двух из беды и следите за церковью, не так ли, Табита, Сильфида?" Я обратился к ним обоим, надеясь, что, по крайней мере, у кого-то здесь была голова в игре. Сильфид сурово судорожно кивнул головой и поднял лапу в воздух, как бы говоря: "Ты можешь рассчитывать на меня, старший брат!". Табита коротко кивнула, а затем повернула страницу своей книги.
  
  С уверенностью, что кто-то здесь был ответственен, я повернулся и направился к двери церкви, в которой мы приземлились.
  
  Двигаясь незаметно, чтобы избежать потенциальных часовых, я добрался до одного из витражей. Подглядывая, я мог разглядеть несколько фигур, но окраска стекла затрудняла мне точное подтверждение того, кто был там и что происходило. Я мог бы разобрать три в частности. Один был высокой фигурой с широкополой шляпой, стоящей рядом с кем-то, кто была либо Луиза, либо маленьким ребенком, с третьей фигурой неопределенной природы, стоящей перед ними. Третья фигура, казалось, говорила, и из того, что могли понять мои усиленные уши, это звучало как свадебная церемония.
  
  Со вздохом я решил, что лучший маршрут для этого был прямым. Во всех возможных капюшонах это был принц Альбиона, которого мы должны были искать в первую очередь, и если бы два других очевидных были теми, кого я привязал к ним, это было бы довольно легко. Все, что потребуется, - это Луиза, подтверждающая мою личность, и я представляю, что Вард был одним из повстанцев, которые преследовали королевскую власть на этой земле, и мы все могли уйти славно и счастливо.
  
  Я на это не верил. Моя рука снова чесалась за моим клинком.
  
  Решив быть прямолинейным и надеясь, что он задержал любого другого охранника достаточно долго, чтобы разъяснения были сделаны, я толкнул дверь в церковь, наложив достаточное давление, чтобы они ударили по стенам рядом с ними звуковым ударом.
  
  "Знаешь, виконт", сказал я громко. "Если бы вы были обеспокоены тем, что мои почитания о вас двое были почетными, вы могли бы просто упомянуть об этом".
  
  "Невозможно", - вздохнул Вард, ошеломленный тем, что мне удалось не только выжить в его засаде, но и мне удалось найти их обоих на враждебном континенте. "Как вы нашли это место?"
  
  Я проигнорировал его, обратившись вместо этого к умному одетам, который, как я понял, был, вероятно, наследным принцем Альбиона. Я обратился к нему вежливо. "Прошу прощения за то, что я прервал вашу церемонию. Я слуга Луизы Франсуаза Лу Блан де ла Валлиер. Я был отделен от своего Учителя не более дня назад и просто хочу найти ее еще раз".
  
  Принц, который, без сомнения, заказывал все копья, которые были на меня указаны с момента моего драматического входа в атаку, остановился. Обратившись к Луизе, он спросил ее, глядя на меня одним взглядом: "Это правда, Луиза?"
  
  "Да", сказала она, немного издалека. Я внимательно изучил ее. Ее глаза расширились, и ее реакция показалась медленной. Внезапно ее взгляд обострился. Вырвав маленькую белую вуаль, которая была на ее голове, она повторила себя. "Да, это мой слуга". Она повернулась, чтобы взглянуть на Варда. Даже когда она открыла рот, чтобы что-то кричать, более высокий человек проклял, а затем закричал.
  
  "Быстро, спускайся!" Отвергнутый громким и внезапным приказом, принц повернулся, чтобы посмотреть, что могло бы испугать составленный виконт. В следующую секунду, подражая моему собственному слепому удару от нашего спарринга, Вард пронзил под его подмышкой, запустив свой внезапно пылающий меч прямо в грудь испуганного принца.
  
  Когда князь упал, и Луиза закричала, ныряя за ним, чтобы попытаться помочь, Вард повернулся ко мне, а церковь полна внезапно очень злых охранников. Даже когда он это сделал, я видел, как его рот двигался, когда он повторял свою магию.
  
  С гримасой я положил руку на свой меч и приготовился вызвать защитный призрак, чтобы помочь мне. Когда моя рука дошла до рукоятки Дерфлингера, меч выбрал этот момент, чтобы высказаться.
  
  "Используйте меня, чтобы заблокировать его магию", - приказал он. Доверяя сталью, я оставил следы, а вместо этого вытащил меч и поставил его передо мной.
  
  Вард закончил свое заклинание и с быстрым ударом пронзило то, что, казалось, оторвался от него острым ветром, конусообразным, поражающим и отрезающим человека и мебель, так как она пробивалась сквозь церковь.
  
  Кроме меня. Когда волшебство ударило, Дерфлингер начал сиять. Воздух обрушился вокруг него, и лезвие, казалось, выпило магию, заправляя мерцание, которое оно излучало.
  
  "Итак", - сказал я ему небрежно. "Вспомнил старый трюк?"
  
  "Я знал, что смогу сделать что-то подобное!" он с радостью ответил, казалось, довольным, что наконец вспомнил некоторые из его старых черт.
  
  "Я сказал этой женщине, чтобы держать тебя подальше", - сказал Вард, огорченный неудачей своего подчиненного. "Эта женщина, наполовину осмысливая это. Мне придется иметь слова с этим вором, когда мы встретимся". Он почти выплевывал слова, и я почти мог видеть, как он сочинял суровое одевание для своего подчиненного, когда все было кончено.
  
  "Чтобы быть справедливым, она сделала это лучше всего, и когда вы отправитесь навестить ее, убедитесь, что вы принесли мне цветы", - говорю я ему, мягко говоря. "На моей родине обычай класть их на могилы".
  
  Это привело к тому, что Уордс был коротким. "Значит, она мертва". Тот взгляд, который он мне дал, был сложным. "И ты думаешь, что пришел сюда, чтобы убить меня?"
  
  Я вздохнул. "Вы все еще, кажется, еще не понимаете мою природу, я здесь просто для того, чтобы следовать указаниям моего Учителя. Если она решит встать на сторону, тогда я буду сражаться рядом с вами, а не против вас. Если она прикажет мне просто уйти, тогда я уйдет ". У меня на лице появилась холодная улыбка. "И если она прикажет мне убить тебя, ты присоединишься к своему подчиненному в смерти. Вот почему я здесь".
  
  "Я недооценил тебя", - ответил Вард. Его собственная улыбка тоже росла. Его меч все еще был нарисован, и он держался низко на землю в готовой позиции. "Должен признаться, я надеялся на шанс по-настоящему встретиться с тобой. У меня было три гола, когда я приехал сюда. Первые два, убив принца Китса и выздоравливая письмо принцессы Генриетты, уже выполнены. Третий, приобретая Луизу, придется ждать, пока я не с тобой. Меч нарисовал, он уселся, напряженный взгляд на его лице
  
  Я посмотрел на него глупо, а потом вздохнул, опустив Дерфлингера, пока он не опустился на землю, и встал прямо, расслабляясь.
  
  "Что ты делаешь, фехтовальщик?" - спросил он, его голос был холоден от моего явного неуважения.
  
  "К сожалению, это приказы моего Учителя, за которыми я следую, даже если я буду любить не больше, чем сражаться и убивать вас здесь и сейчас. Однако кажется, что вы действительно расстроили ее, и поэтому я должен служить отвлечением достаточно долго для она ударила тебя самой, - признался я с пожиманием плечами.
  
  "Что?", До того, как Вард вышел, прежде чем голос Луизы раздался эхом в церкви.
  
  "Fireball!" она закричала. Мы все еще не исправили ее цель должным образом, хотя она значительно улучшилась. Вместо его туловища, несущего на себе всю тяжесть заклинания, как я и поручил ей, рука Варда взяла взрыв. Как и у голема, взрыв прорвался через его плечо у его плеча, отделив его от брызг красного цвета.
  
  И когда он закричал, я подошел к концу. Закрывшись на низком и быстром, на этот раз со всей скоростью и силой Гэндальфра во мне, я поднял Дерфлингера в разрушительном восходящем ударе. Даже через его боль мужчина был профессионалом и сумел уклониться от апперкота. Он начал петь заклинание, даже когда знал, что он не будет готов к моей следующей атаке. Его единственный шанс состоял в том, чтобы подготовить его к тому времени, когда он бросил его после того, как он заблокировал мой третий удар. Даже когда я стоял под его охраной, перевернув Дерфлингера, пока он не прорезал воздух под моим криком из стали, он двигался. У него уже был меч над его телом, готовый поглотить тяжесть моей щеки и готовый развязать мне заклинание в тот момент, когда он был.
  
  В тот момент, когда мое тело стояло между ним и Дерфлингом, я бросил его.
  
  Проследите.
  
  Оружием, которое я создал в руке, был Кабуцути, большой деформированный и угловатый топор. Он был использован Anotsu Kagehisa, богохульным фехтовальщиком, который основал Ittou-ryuu, школу мечей, которая была известна своим девизом "меч оправдывает всех". Вера в то, что любая тактика была приемлемой в бою, пока она позволяла вам побеждать, была ненавистной концепцией во времена строгих форм меча и строгой дисциплины к традициям. Топор Кабуцути, Главный Башер, был оружием, которое олицетворяло это убеждение, будучи настолько тупым, что не могло ничего вырезать, но настолько тяжелое, что сила его качания могла раздавить все доспехи и оружие на своем пути.
  
  И так Кабуцути, качавший с полной силой моего тела, со скоростью и силой моего класса, разбил меч Варда и, несмотря на его тупость, пробился сквозь его тело, разделив его пополам в талии в ливне крови и внутренности, которые окрашивали церковную сторону красной.
  
  Без второго взгляда на задыхающийся умирающий торс я пошел на сторону Мастера. "Ты здоров?" - спросил я ее, обеспокоенный тем, как она дрогнула на ногах.
  
  "Какая-то магия, которая меня контролирует", пробормотала она, казалось, неуверенно. "Тебе придется научить меня, как использовать это магическое сопротивление, о котором ты говорил раньше".
  
  "Конечно, Учитель", я отложил ее, а затем обнял ее за талию, чтобы успокоить ее. Я присел на корточки, чтобы она обняла мою более высокую раму. Перед тем, как мы покинули разрушенную церковь, Луиза взяла кольцо с руки принца, забирая его, а затем заставила меня разыскать разрушенные остатки ее бывшего жениха за письмо, за которое нас послали.
  
  "Тем не менее, - сказал я, когда мы направились к двери и нашим ожидающим союзникам на улице. "По крайней мере, ты, наконец, взял меня на мои предложения убить".
  
  Несмотря на ее неустойчивость, она повредила меня вверх ногами по руке у меня на плече.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Когда они полетели в ночь, возвращаясь к Тристейну, Луиза не могла не думать о том, как все это фиаско отложило ее от брака надолго. Каким-то образом мысль была такой же утешительной, как и ее разочарование. Несмотря на то, что она действительно желала получить признание благодаря своей магии, была часть ее, которая задавалась вопросом, как это могло бы показаться по-настоящему состоящим в браке.
  
  Она ненадолго вспомнила, когда Широ обвинил двух из них в таверне, и хотя она все еще чувствовала себя краснеющей от последствий, она также чувствовала себя краснеющей, когда она считала, что это было бы, если бы она взяла Варда его достижения в ту ночь, когда они были одни.
  
  Она знала, что он был предательским злодеем, который только пытался использовать ее для своего тела и ее магии, но, ну, он был привлекательным, и Кирхе, казалось, наслаждалась такими встречами, может быть ....
  
  Луиза целенаправленно не думала о странных тройках. Ее воля была сильной, и она не уступала любопытству!
  
  Тем не менее, даже если она не оказалась в объятиях ее когда-то жениха накануне вечером, в эту ночь она оказалась в объятиях своего слуги. Все еще шатаясь от потрясения событий дня, и несколько неустойчиво от затяжных последствий того, что волшебство использовалось, чтобы попытаться принудить ее к браку, чтобы защитить ее от холодного ветра, который напал на них, когда они пролетели сквозь ночь Воздух на спине Сильфиды Широ был обнял ее обеими руками, прижимая ее к себе на колени, с мечом, сложенным у нее на спине, готовым потянуться по какой-либо причине, если понадобится.
  
  Хотя они были близки, чувства, возникшие в Луизе, были не те, что были близки. Когда она позволяла себя охранять, она думала вместо единственного человека, с которым она спала: ее вторая старшая сестра, Каттлея.
  
  Думая о том, как ее Слуга смотрел на нее, помогал ей, защищал ее и даже дразнил ее, она задавалась вопросом: так ли это было, если бы у нее был брат?
  
  И поэтому, чувствуя себя в безопасности, одурманиваясь и уставая, и немного смутившись, Луиза спала.
  
  И она мечтала о мечах и битвах.
  
  В этом сне, возможно, из-за ее собственного смутного дня, она увидела, что Широ и его возлюбленный стоят, лицом друг к другу, недалеко от одного другого через красивый холм. Позади них не более чем в нескольких сотнях футов от него находилось разрушение поля битвы, похожее на то, что оно только что закончилось недавно.
  
  Его возлюбленный, все еще в синем, но на этот раз без доспехов, стоял, глядя на Широ с мирным взглядом на ее лице. Широкий Сиро стоял. Его собственный взгляд был решительным. На его лице было сожаление, но и понимание. Он стоял, как бы прикрываясь, и она стояла так, как будто хотела, чтобы она провела целую вечность, глядя на него.
  
  Она заговорила, и Луиза не могла услышать, что она сказала, и не увидеть форму слов, которые произнесла ее рот, потому что солнце встало позади нее, ее силуэт, и в этот момент Луиза была поражена завистью к милости и красоте Сиру любовник.
  
  А потом она исчезла.
  
  И Широ был один.
  
  Обещанные клинки: Восьмая ночь
  
  
  Холм Мечей: Восьмая ночь
  
  Заметки автора: Ну, вот она, следующая глава. Я на самом деле планировал дойти до битвы при Tardes с этим, но так как это продолжалось так долго, я решил просто разделить главы. Давайте посмотрим, важные маленькие лакомые кусочки.
  
  Во-первых, поскольку так много читателей продолжали поднимать драконовское влияние Сабера как причину внезапной привязанности Широ к себе, и поскольку это не помешало моим планам в истории, я решил пойти и бросить его! И тогда я понял, что у меня не было возможности узнать об этом Сиру, и никому из рептилий не удастся приписать свою странную ничью Сиру, вызванную его воюющей Артурией, и, таким образом, идея упала в воду , Однако радуйтесь! Теперь это официально, хотя бы здесь, за четвертой стеной!
  
  Во-вторых, я решил, что, даже если я устану и скучаю по самой истории, писать сцены Сильфида / Ирукукуу - это просто чертовски весело, что я не смог бы остановиться, даже если бы захотел. Hehehe. Шутки в сторону. Это просто здорово!
  
  В-третьих, хорошая часть этой главы взята из сцены пещеры, которую я намеревался. Я уверен, что я буду расстраивать многих из тех, кто религиозно следит за сложными работами мира F / sn, не будучи настолько точным, насколько вы хотите, но, эй, извините, я не совершенен. Тем не менее, мне было весело писать о пятой истинной магии. Я уверен, что большинство людей не получат ссылку, но мне все же было интересно писать.
  
  И в-четвертых, и, наконец: Детский жир. Я знаю, что это больно и болезненно, но я продолжал хихикать, когда писал эту сцену.
  
  С главой!
  
  * История начала *
  
  "Хорошо", начала Луиза, жуя прядь ее волос, когда она смотрела вниз на пустую страницу перед ней, сидя на пне. "Когда ветер дует, производители бочек разбогатеют. Как вы думаете?"
  
  "Это должно быть для свадьбы, не так ли? Слишком мрачно", я отвергаю это. Луиза поджала губы и с сожалением кивнула.
  
  "Ну, как насчет этого? Огонь в сердце посылает дым в голову", - предложила она.
  
  "Что ж, как некоторые люди здесь олицетворяют это, в частности," я взглянул на поляну, где я знал, что Кирхе была. "У этого также есть плохие брачные коннотации".
  
  "Хмм, возможно, ты прав. Ну, вот один: обмануть землю, и земля обманет тебя".
  
  "Ну, это о земле, - пробормотал я, почесывая подбородок. "Но я думаю, что это скорее общая окружающая среда, чем элемент земли".
  
  "Хмм." Луиза издала рычание, когда она начала тянуть ее волосы. "Хороший дождь, как плохой проповедник, не знает, когда уходить?" - наконец попыталась она.
  
  "Не стоит оскорблять министра". Я сделал паузу, а затем указал. "Орк".
  
  Все еще глядя на маленькую книжку перед ней, Луиза подняла палочку, указала на заряжающееся существо, которое напоминало жирную свинью, смешанную с уродливым мужчиной, и напугало "Огненный шар".
  
  Существо быстро взорвалось.
  
  "Очень мило", - похвалил я ее. "Ваша цель определенно улучшилась, и вам удалось получить приличную силу без повторения".
  
  "Хорошо", призналась она, теперь, используя свою палочку, чтобы почесать ее голову, когда она задумалась над книгой перед ней. "Этот небольшой отпуск был хорошим шансом на практике".
  
  "Верно", согласился я, а затем использовал массивную алебарду, которую я проследил, чтобы расколоть другого орка в два на расстоянии почти восьми футов. Я решил выбрать новое экзотическое оружие для каждой встречи и использовать его исключительно до тех пор, пока не почувствую общее ощущение того, как руны заставили меня двигаться.
  
  "Это потрясающе, Широ, мисс Валлиер!" Сиеста провозгласила, откуда она стояла рядом с нами. С другой стороны ее пламя с радостью прохрипел, а затем запустил огненный шар в ажиотаже, кинетическая сила взрыва, сбившего большую свинскую шкуру назад, даже когда интенсивное пламя обуловало его плоть черным и очистило ее от ее кости ,
  
  Луиза не обратила особого внимания на небольшой клад разграбленных существ, как и я, и Пламя продолжало убивать их так же, как убийство уродливых свиней. Через десять дней после возвращения в Тристейн после нашего успешного завершения миссии, подаренной ей принцессой Генриеттой, Луиза получила известие о том, что она была выбрана, чтобы быть подружкой принцессы на свадьбе, чтобы закрепить союз между Германией и Тристейном. Для подружки невесты было принято носить маленькую книжку, на которой она даже смотрела, по-видимому, священный артефакт под названием "Молитвенная книга основателя", в то время как написано официальное благословение, восхваляющее каждый из четырех элементов магии.
  
  Нам не потребовалось много времени, чтобы мы поняли, что Луиза так же хороша в сочинении, как и в магии, и продолжала заниматься вязанием: Zero.
  
  После трех дней вырывания волос, Кирхе, наконец, подошла к нам с предложением. Ну, она подошла ко мне с предложением: охота за сокровищами. Она объяснила это в Германии, если у вас было достаточно богатства, тогда в отличие от Тристейна, где благородство должно было иметь магию, в Германии любой мог стать благородным. И после того, как я был благородным, я мог бы предложить ей, по-видимому.
  
  Очевидно, Кирхе пыталась использовать это как платформу, чтобы попытаться залезть в мои штаны. К несчастью для нее, весь разговор был услышан Сиестой, которая быстро прервала и заявила, что деньги могут быть использованы в ее родном городе, чтобы купить виноградник. Затем она приложила все усилия, чтобы попытаться залезть в мои штаны, что сильно меня раздражало. Она предложила запустить виноградник вместе как муж и жена, назвав бренд вина "Сиеста Сиру".
  
  Конечно, оттуда, через какой-то причудливый поворот судьбы, присоединился Гиш, упоминая, как он не прочь проверить свои новые найденные навыки, которые я провел последние две недели, избивая его голову на некоторых из монстров, которые, как правило, собирались вокруг сокровищ охоты пятна. Затем последовал Сильфид, прерывающий. Она, видимо, тоже все это слышала, и буквально полетела в комнату Табиты, схватила ее за ворот рубашки, отлетела вниз и направила ее прямо рядом со мной, прежде чем решительно взломать. Табита была в ее пижаме в то время, но не удосужилась все время откладывать свою книгу, и даже когда рассуждал о том, кто будет и не будет, продолжал читать
  
  Именно в этот момент Луиза, пробормотав себе что-то о том, как огонь сделал хорошего слугу, но бедного хозяина, наткнулся на всю путающую путаницу, в которую развязал разговор, и решил, что ей нужно время, чтобы очистить голову и заняться ее магия, ака-то взорвать что-то, не беспокоясь о последствиях.
  
  Это привело к нашему нынешнему статусу: попытка проникнуть в заброшенный храм Бризингамена, предполагаемое окончательное место отдыха Амулета Бризингамена, предполагаемого легендарного артефакта, защищенного от катастрофы, излечившего всевозможные болезни, и я бы сделал ставку на средний набор жареного картофеля.
  
  Последние несколько сокровищ, которые Кирхе вытащили, чтобы восстановить, все были меньше, чем тусклость в их успехе. Видимо, Кирхе только что схватила несколько карт от гадалок, общих магазинов и одетых на улицу людей, которые искали охоту за добычей. Она придерживалась философии, согласно которой, по крайней мере, один из них должен был получить выплату, ожидая в конце.
  
  Я просто наслаждался упражнениями и свежим воздухом.
  
  И убийство орков. Оркам нравились человеческие дети, а не благосклонно. Они были причиной того, что храм, который мы пытались добыть, был оставлен. Честно говоря, мне было все равно, если бы там было что-то там, только если бы у меня был шанс убедиться, что у несчастных маленьких ублюдков больше никогда не будет возможности начать рейдерскую вечеринку в другом невинном поселении.
  
  Я потратил время, чтобы пропустить жизненные силы следующего орка, на которого я напал, и оставил его насквозь на земле, визжа в агонии. Это заставило меня чувствовать себя довольно теплой и нечеткой внутри: как будто я просто погладил щенка.
  
  "Партнер", - сказал Дерфлингер, огорченный. "Я имел в виду принести это на некоторое время. Это просто, хорошо ..."
  
  "Я знаю, что это плохая привычка", - признался я, оглядываясь назад по следам подобных мне кричащих тел. "Просто это так приятно". Я беспомощно пожал плечами.
  
  "Не то!" - огрызнулся меч. "Просто ты хочешь, чтобы все остальные клинки получили удовольствие! Я - меч! Я должен быть использован! Используйте меня, партнер, используйте меня!"
  
  Я хлопнул себя по лбу. "Конечно, это было довольно легкомысленно". Я отклонил алебарду и вместо этого нарисовал Дерфлингера. Через секунду две конечности от одного из порочных существ, которые думали, что это подкрадывается ко мне, больше не привязаны, а второй после этого не были и его двумя другими.
  
  "Это лучше", - радостно приветствовал Дерфлингер.
  
  "Рад помочь".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Все это работает, - простонал Гиш, - и все, что мы нашли, это рука, наполненная мечами и, по-видимому, статуя священника обнаженной женщины". Гиш вышел из своего пути, чтобы презирать фигурку, которая, по-видимому, сводилась к тому культурам версии порно, неумолимо. Никого здесь не обманули, и мы все знали, как никто не смотрит, что статуя исчезнет в его сумке.
  
  "Что ж, я один нашел, что это очень удовлетворительно", - заявил я, гордясь работой дня.
  
  "Да...." Луиза сказала, окончательно отложив книгу и смотрела на меня странно. Так было и остальная небольшая группа. Сиеста выглядела немного зеленой в лицо, и Гиш был в беспокойном выражении, когда он смотрел на меня. "Широ, - медленно начала она, ее бровь подергивалась, когда она говорила:" Я знаю, как тебе нравится иметь возможность сражаться. Но ... "она замолчала, хватаясь за нее за правильные слова.
  
  "Но что, Мастер?" Я весело спросил, продолжая то, что делаю.
  
  "Но действительно ли нужно постоянно наносить удар бескорыстному кричущему орку?" - спросила она прямо, ее голос дрогнул, когда она заговорила. Я сел на пень рядом с маленькой кучей все еще живых раненых и теперь забавлялся, колоя случайных искалеченных существ по своему прихоти.
  
  "Нужно? Нет. Я собираюсь остановиться? Также нет". Я воспользовался случаем, чтобы нанести особенно толстый, перекрутив меч, когда я это сделал.
  
  "Я знаю, что они не люди, - начала Кирхе, немного откинувшись от моих действий, несмотря на то, что она не делала никаких шагов, чтобы остановить меня. "Но я не знал, что вы проявили такую ​​враждебность к полулюбителям. Разве вы не должны быть в качестве воина готовы дать своим врагам чистую смерть?"
  
  "У меня нет никаких жестких чувств к не людям", - признаюсь я. "У меня есть твердые чувства к разумным людям, которые целенаправленно атакуют человеческие поселения и заставляют детей кричать в ночи, чтобы их пожрали. Вы видите, что" я ударил по взбитым курганам особо крупного экземпляра. Я проигнорировал его визжащие визги. "Это детский людоед, весь этот жир? Это жирный ребенок. Сколько младенцев убило эту штуку?" Я снова ударил его, и на этот раз снял с его тела небольшой орнамент, чтобы показать остальных. Это было ожерелье из скрученной веревки и маленькие белые черепа людей. "По крайней мере, многие, я могу быть уверен".
  
  Вся группа, минуя Табиту, но включая Сильфиду, наклонила головы, когда они обдумывали это.
  
  "Знаешь, - сказала Кирхе, следуя моему примеру и полюбив место назначения. "Я так и не думал об этом". Она быстро начала освещать одну из оставшихся живых орков. Гиш сбежал к тому, кто лежал на окраине, и начал практиковать толкание своего меча на конкретные цели на его теле.
  
  "Моу, - надула Сиеста. Луиза, которая все время произносила мою речь, теперь смотрела на своего орка, спеша, повернулась и взглянула на служанку.
  
  "Что случилось, Сиеста?" - спросила она, обеспокоенная. У двух из них сложились странные отношения. Недавно Луиза заметила, что я провела много времени с другой девушкой, и изначально не обратила на это особого внимания. С тех пор, как две недели назад, когда мы вернулись из Альбиона, она начала активно разговаривать с горничной. Сиеста не знала, как это сделать сначала, но когда Луиза не проявляла какой-либо особой враждебности к ней, деревенская девушка постепенно прогрелась до благородного. Их дружба казалась довольно условной, и ни одна из сторон не была уверена, как реагировать на другую, но вокруг них начали развиваться определенные утешения.
  
  Хотя иногда Луиза имела тенденцию к конфронтации. Обычно он вращался вокруг, когда Сиеста сказала то, что было слишком слишком для меня. Кажется, что Луиза может развить немного защитного стейка к своему слуге.
  
  "Просто у всех остальных есть что-то, что может поразить одну из этих неприятных вещей", - нерешительно пожаловалась Сиеста. "Теперь я хочу поразить их чем-то, но все, что у меня есть, - это приготовление пищи ..."
  
  "Ну, - сказала Луиза, поворачиваясь к своей избранной цели, перебирала палочку и начала бормотать заклинание. "Попробуйте сковородку, просто убедитесь, что вы правильно ее очищаете, прежде чем готовить с ней".
  
  "Ой!" Сиеста щебетала, ее глаза расширялись. "Почему я не подумал об этом!" Милая маленькая горничная быстро поспешила к одной из упаковок, прорываясь сквозь нее для подходящей кулинарной посуды.
  
  "Ты ужасно влияешь на всех нас, - сухо сказала мне Луиза.
  
  "Вы все должны были узнать об этом когда-нибудь", - нерешительно пожал плечами.
  
  Табита, все еще читающая, протянула руку и ткнула одну из орков, которая была рядом с ней. Он быстро начал катиться по крутой набережной к обрыву в конце. Затем она вернулась к чтению ее книги.
  
  Я крикнул, чтобы все услышали меня. "Не забывайте грабить тела! У одного или двух из них может быть что-то стоящее!"
  
  * Разрыв сцены *
  
  "У нас не было возможности немного поговорить, - с улыбкой сказал Сильфид. Мы вдвоем ушли, чтобы ограбить некоторые из тел орков, которые были убиты Табитой, Кирхе и Гишем, когда трое посадили засаду. Я и Луиза вместе с Пламенем остались в тылу, чтобы охранять снасти и Сиеста. Первоначальный план состоял в том, чтобы Кирхе заманить орков, используя свою магию огня в яму, которую выкопал знакомый Гийе Верданди. Затем, наполненный маслом, которое он создал бы с помощью алхимии, Кирхе поджег их, вытащив их в одно внезапное нападение.
  
  К сожалению, для плана Гиш не любил отсутствие конфронтации в нем. Мы продолжали наши уроки, и он продвинулся до такой степени, что мог фактически блокировать мои удары, а иногда и контратаковать. Не очень хорошо, но все же он мог попробовать. Видимо, в своем стремлении попробовать свои новые навыки, он прыгнул на орки и начал атаковать своими бронзовыми Валькириями. Оттуда он спустился в свободный для всех. Эти трое ушли в План Б: убить как можно больше, а затем заманить их достаточно близко для меня, чтобы закончить их.
  
  Мне понравился план Б более лично, особенно учитывая мое мгновенное отвращение к существам, но план А позволил трем из них получить какой-то ценный боевой опыт, и я согласился с ним. Луиза была слишком занята, пытаясь составить благословение для предстоящего брака принцессы, и решила подождать его с Сиестой, и поэтому он также был включен в Пан Б.
  
  После моей маленькой демонстрации, наслаждавшейся болью недостойных врагов, я вызвался пойти проверить остальные тела за добычу. Те, которые мы обыскали в лагере, оказались более прибыльными, чем настоящие кладовые сокровищ, к которым мы пришли сюда. Больше, чем некоторые из порошковых вещей полюбили любую блестящую вещь, с которой они столкнулись во время рейдов, и мы вышли из нее несколькими ценными ювелирными изделиями.
  
  Когда я ушел, чтобы продолжить священное и древнее искусство проходить через тела для рыхлых изменений, Сильфид "настойчиво настойчиво и помечал".
  
  "Я! Большой брат пропустил Ирукукуу!" Сильфид, ну, Ирукукуу в данный момент объявил, счастливо потирая голову плечу. По-видимому, ей не хватало ее личного глаза, царапая время, видя, что мы были в компании почти постоянно в течение прошлой недели или около того, в то время как шесть из нас, восемь из них, включая двух рептилийских знакомых, проваливались через дикие места в поисках приключений ,
  
  "Конечно", - заверил я молодого дракона. Мне говорят, что в годы развития важно восхвалять детей, чтобы они могли расти, чтобы быть уверенными. "Кто не пропустил бы время с кем-то таким же милым, как ты?" Я умело почесал свой глазной гребень, и ее крылья иссякли, а глаза закрылись, когда она спустилась с приемлемого вокального диапазона и в чистые довольные мурлыкающие трели.
  
  "Большой брат - лучший!" она вздохнула.
  
  "Ой?" Я сказал дразняще, делая паузу, чтобы вытащить тело орка, чтобы я мог проверить его талии. "А как насчет старшей сестры?" ссылаясь на Табиту по имени Ирукукуу, используемому для нее.
  
  "Большая сестра тоже лучшая!" - радостно заявила она, наклоняясь, чтобы поднять ее собственное тело орков и энергично встряхнуть. Из него выпало несколько острых камней, а также блестящий кусок олова и то, что оказалось большой золотой монетой. Я положил монету в карман, и Ирукукуу быстро бросил тело орка на плечо, ударив его в дерево на некотором расстоянии от нее.
  
  Я был с двух сторон о случайном насилии, которое Irukukuu иногда совершал вокруг окружающей среды. С одной стороны, она просто казалась такой молодой, что было почти неправильно иметь кого-то, кто был настолько невиновен, что хотел бы сыграть с отрубленными головами и причмоть хромые тела против местной фауны. Но, с другой стороны, хорошо, дракон. Они обычно не известны своим состраданием к меньшим видам.
  
  У меня есть очень хороший авторитет от Кирхе, что первые несколько недель мы с Луизой были не единственными, у кого было немного сложностей выяснить, как реагировать друг на друга. Очевидно, Табите пришлось отдать приказ "не ешь их" почти так же, как Луиза должна была дать "не убивать их".
  
  Я нашел сходство необычайно привлекательным.
  
  "Теперь сейчас", игриво я дразнил Ирукукуу. "Не может быть двух бестселлеров. Если бы два человека были лучшими, это означало бы, что ни один из них не может быть лучшим, не так ли?"
  
  "Удушье!" Ирукукуу сказал, не очень задыхаясь, но на самом деле сказал слово "вздох". "Нет, Kyuui kyuui! Но я люблю старшего брата и старшую сестру! Я хочу, чтобы они оба были лучшими!" Она казалась честно расстроенной из-за своей неспособности иметь двух лучших братьев и сестер. Ее крылья опустились, и ее голова опустилась, пока она почти не лежала на земле, глядя на меня большими глазами щенка.
  
  "Там, там", сказал я, расчесывая ее. "Почему бы вам не сделать Табиту" самым лучшим "и оставить меня в" лучшем "? Таким образом, мы оба можем быть" лучшими "," я указываю ей, и внутренне я жестоко ругал себя за развращение молодого дракона ,
  
  "В самом деле?" - спросила она.
  
  "Абсолютно", уверяю ее прямолинейным лицом.
  
  Она начала колыхаться рядом со мной счастливо, ее голова подпрыгивала из стороны в сторону, когда она начала наполовину трель и наполовину пела что-то, что звучало смутно: "Кююй кюуй! Лучший лучший лучший лучший кюю!"
  
  Если бы она была человеком, я почти мог представить себе, как маленькая десятилетняя девочка качнула руками из стороны в сторону, преувеличивая, пропуская.
  
  Тем не менее, я решил воспользоваться нашим временем беседы, чтобы поднять то, что меня беспокоило какое-то время. "Итак, Ирукукуу", - начал я, останавливаясь, пытаясь понять, как это можно выразить словами.
  
  "Да, старший брат?" - спросила она, закрыв глаза, продолжая трещать.
  
  "Если ты не возражаешь, я спрашиваю, а как же меня заставляет меня" лучше "? Я решил. Я не совсем был уверен, что "почему, черт возьми, у рептилий внезапно возникает непреодолимое желание вскочить на меня?" было бы хорошо.
  
  "Потому что старший брат лучший!" - категорически заявила она. "Он пахнет таким чистым, красивым и чешуйчатым, и он такой теплый, он чувствует себя как маленький дракон! Кьюи! И он всегда знает, как правильно поцарапать ..." она приподняла голову под моей рукой, пристально глядя на меня как она бесстыдно намекала на то, что она хотела, чтобы я делал прямо сейчас. Со вздохом я начал повиноваться, используя обе руки, чтобы найти все маленькие пятна на обоих ее бровях в одно и то же время.
  
  Она быстро "кюиуид" и, казалось, таяла на землю под штурмом. Я чувствую запах чешуйчатого? И чувствуешь себя драконом? Что это значит?
  
  Я потакал дракону еще несколько минут, прежде чем возобновить свою первоначальную работу.
  
  Ирукукуу продолжил, все еще поет свою песню "Лучше всего лучшего", прежде чем внезапно сбросить с меня бомбу, как известно, что маленькие дети делают на взрослых.
  
  "Я думаю, что старший брат должен жениться на старшей сестре!"
  
  Я остановился на своем треке и смущенно удивленно. Я начал кашлять яростно, стуча себя по спине, когда пытался прояснить то, что не могло быть в моем горле. Наконец, руки на коленях, задыхаясь, мне удалось выбраться: "Что?"
  
  "Если бы старшая сестра вышла замуж за старшего брата, то у меня было бы со мной все время! Это было бы лучше всего!" - заявила она счастливо, полностью лишившись моего абсолютного шока в этом заявлении. "На днях я говорил старшей сестре", и здесь она откинулась на корточки, положив одну лапу на ее бедро и указав в воздухе на воображаемую Табиту: "Большая сестра, тебе нужен мужчина! "Всегда один!" Это нехорошо! Тебе нужен кто-то, чтобы обнять тебя и поцеловать и всегда быть с тобой! "
  
  "И ты решил обо мне?" - спросил я слабо, чувствуя себя настолько глубоко из глубины, что, если бы я был в океане, единственным светом вокруг меня была бы люминесцирующая рыба.
  
  "М-м-гм!" Ирукукуу произнесла счастливое утверждение. "Я сказал:" Вы должны выйти замуж за старшего брата Широ! Тогда вы могли бы показать ему свою довольно белую кожу! И он мог бы обнять вас и почесать вас так же, как он делает меня, и он всегда мог быть рядом, чтобы накормить меня! Кьюи! " "Похоже, что эта схема была сосредоточена вокруг приятного Ирукукуу, поскольку это касалось приятного Табиты.
  
  "И что сказала Табита обо всем этом?" - спросил я слабо. Позади меня, Дерфлингер, который был спокоен во всем этом, издавал задыхающиеся звуки, отчаянно пытаясь сдержать смех.
  
  Она сказала: "О нет! Широ мне не нравится, как это! Kyuui Kyuui!", Пока она сообщала ответ своего хозяина на ее предложение, она снова села на корточки, широко раскрыла глаза и затем протянула обе руки к ее талии и начала размахивать им взад и вперед. Каким-то образом я сомневался, что фактический ответ Табиты был таким эмоциональным или что она буквально сказала "кюуи", но Ирукукуу решил принять волю с этой историей. "Итак, я сказал:" Нет! Ты должен сражаться за старшего брата, чтобы Ирукукуу больше никогда не проголодался! " она подняла одну из своих лап в воздухе и сделала праведный кулак, яростно встряхивая его. "Тогда старшая сестра сказала:" Я буду сражаться! Если я покажу ему свою красивую белую кожу, то большой брат Широ любит меня наверняка! "
  
  "Это ... так?" было все, что я мог уйти.
  
  "Хм," Ирукуку произнес утвердительный звук, серьезно кивая головой. "Я думаю, что старший брат и старшая сестра были бы лучшими! Не так ли, старший брат?" - спросила она, с любопытством наклонив голову в сторону.
  
  "Это ... это человеческая вещь", это единственное, что мне удалось выбраться. Мой мозг пытался оправиться, как от внезапности внушения, так и от упрямства страстной речи дракона, и почему-то странная причина Табиты, как и Ирукукуу, описала. По какой-то причине ментальный образ Табиты, тряся кулаками, как Ирукукуу, продемонстрировал, что я не оставлю голову.
  
  "Ой?" Ирукукуу надулся. "Вот что сказала старшая сестра!" Надувшись, она, казалось, принялась за решение. "Обмотайте меня, измените мою внешность".
  
  "А?" Я хмыкнул, а затем дракон передо мной начал светиться. С сильным, но успокаивающим всплеском магии она сияла ярким светом, а затем, когда свет исчез ...
  
  "Г!" Я объявил. Кажется, все мое облегчение в том, что Ирукукуу не мог принять человеческую форму, было напрасно. Точно так же, как и мои мысли о том, что она была в возрасте десяти лет, тоже были ошибочными мечтами о бредовом. Для этого я проклял корень. Я проклинал Корень сильнее всего.
  
  "Там", сказал Ирукукуу, положив обеими руками на ее бедра и гордо высунув грудь. Форма, которую она взяла, напоминала образ жизни в двадцать лет больше, чем у десятилетнего. Она была голова и плечи выше высоты ее "старшей сестры", стоя почти на моих глазах. У нее были длинные ноги, изящные конечности, невинное выражение, сундук почти размером с Кирхе, и она была совершенно голая. "Теперь я тоже человек!" Не обращая внимания на ее наготу, она положила ладонь ей на подбородок, а другая - на локоть руки и начала глубоко разглядывать ее лицо. "Я все еще думаю, что старший брат и старшая сестра должны выйти замуж", - пробормотала она, видимо, не заметив разницы в ее модели мысли, что она была намного меньше и не имела чешуи. И одежда.
  
  "Ирукукуу, ты должен это делать?" Мне удалось спросить. Это была страшная битва, чтобы составить себе достаточно, чтобы это выпустить. Мое сознание качалось от постоянных нападений, которые Ирукукуу посылал на него, и я отчаянно пытался восстановить достаточное равновесие, чтобы реагировать таким образом, что затем молча смотрел на него.
  
  "Все нормально!" - прошептала она, снова сгорбившись, положив руки ей на бедра. "Большой брат сделал сверхсекретное сверх обещание со мной! Я могу доверять старшему брату, чтобы он не рассказывал мне, точно так же, как старший брат может мне доверять, чтобы не сказать ..."
  
  "Нет, остановись", - попытался я перебить. Ничего, кроме этого!
  
  "Большой брат, пришло время проснуться в школу! Моу, если ты не поторопишься, ты опоздаешь!" - строго наклонилась она, погрозив меня пальцем, когда она ругала меня за мое воображаемое преступление , "У тебя не будет времени на завтрак, если ты будешь лежать! Тей хи!" Она на самом деле сказала "Тей хи", а затем девически хихикнула, обхватив обеими руками перед собой и сияя на меня с закрытой глазной улыбкой.
  
  "Murgle."
  
  Небольшая часть меня, часть, которая обычно предназначена для отчаянных боев, после получения тяжких ран, части, которая является отдельной и способной беспристрастно подсчитывать ущерб, в то время как остальная часть тела была неспособна ни к чему, кроме извинения от боли, отметила, что я потеряли способность формировать последовательные слова.
  
  "Большой брат, ты в порядке? Кьюи!" Ирукукуу наклонилась вперед, один палец опирался на ее щеку, когда она с беспокойством посмотрела на меня.
  
  Хм, эта бесстрастная сторона меня заметила, что я тоже потерял все моторные функции. Это может быть плохо.
  
  "Ой!" - крикнул Ирукукуу, сжимая обеими руками под ее подбородком, пока ее глаза поливали. "У больного брата!" Она сжала кулак перед собой, выглядя решительно. "Не волнуйся, брат! Медсестра Ирукукуу спасет тебя!" она действительно приветствовала меня, сказав это, подмигивая и ударяя позу. Проклятым Корнем мира, где, черт возьми, она узнала что-то подобное?
  
  Вот и заявила бесстрастная сторона. Это слишком много для меня. Я выхожу отсюда.
  
  Я быстро потерял сознание.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "У меня был странный сон", - пробормотал я, когда я медленно возвращался в сознание. "Там была огромная сис-Фудзи, одетая в хакаму, так же, как и Илья, и она была в клоунах. Они оба были в додзё. По какой-то причине Фудзи продолжал ударять Илли и разглагольствовать о" привязанности "..."
  
  "Дорогая, ты в порядке?" Я лежал на земле на нескольких одеялах. Окружающие меня были Сиеста, Кирхе и Луиза, все выглядели обеспокоенными. Когда мои глаза распахнулись, Кирхе, предположительно преодолевая облегчение, вскочила на меня, оседлала мою талию и снова приложила голову к груди.
  
  "Я ..." начал я, а затем пришлось вырваться из расщелины ее сиськи. "Я в порядке." Я огляделся, пытаясь понять, где я. Последнее, что я вспомнил, было ....
  
  С самого начала я осторожно огляделся. Там. Irukukuu, нет, теперь, когда я снова был с компанией, лучше подумать о ней как о Сильфиде еще раз, присел на корточки у меня, кроме Табиты, выглядя очень обеспокоенным и еще раз драконом. У нее, вероятно, еще не было возможности поговорить с Табитой, и даже если бы она это сделала, она бы не сказала, что она мне рассказывала.
  
  Я надеялся, что. Учитывая способности Сильфида, когда дело доходило до сохранения секретов или выполнения обещаний в этом отношении, я бы не пропустил мимо нее, что Табита еще не поняла, что я знал.
  
  "Я в порядке", - сказал я снова, на этот раз немного уверен. Затянувшееся повреждение безжалостного комбо Сильфида задержалось, и я обнаружил, что все еще немного озадачен, не зная моего точного состояния. "Сильфида просто немного ласково и поймала меня на страже", - объяснил я. Казалось, это успокоило остальных, хотя голова Сильфида немного опустилась, когда я это сказал, грустно. Пламя маневрировал и начал качать дракона в ругательстве. Она опустила голову в смущенном позоре, не уверена, что именно она сделала, но, тем не менее, не зная, что она это сделала.
  
  "Ну, - сказала Кирхе, возвращаясь к делу, и переехала, чтобы посидеть у костра, который кто-то создал. Похоже, я был достаточно длинным для того, чтобы солнце посадилось, а остальные - создать лагерь. От направления огня появился запах восхитительной кулинарии Сиесты. Поскольку я отвечал правильно, и причина моего бессознательного была приписана, Сиеста тоже переехала, чтобы снова склонить свои горшки. Луиза снова взглянула на маленькую книжку, которая была у нее перед собой, пытаясь удержать свой мозг за достойную похвалу за элементы, которые не были неприемлемой пословицей. "Мы пытались решить, куда идти дальше", - объяснила Кирхе, распространяя несколько оставшихся карт, которые якобы привели к большой славе и неизмеримому богатству.
  
  "Каковы варианты?" - спросил я, пытаясь отвлечься от воспоминаний ... По ощущению Небес, страшные, страшные воспоминания ....
  
  "Что ж, есть великий диск Фаиста, сказал, чтобы он носил надписи о потерянных заклинаниях великой силы", - начала она тасовать через сноп бумаги.
  
  "Это золото?" - спросил Гиш на боку и уже засыпал миску восхитительного супа Сиесты.
  
  "Нет, никакой денежной ценности, просто великая сила", призналась Кирхе.
  
  "Мы стремимся к тому, чтобы быстро разбогатеть", - заметил Гиш, и Кирхе кивнула, перетасовывая карту назад, прежде чем выбрать следующую.
  
  "Как насчет этого: потерянное пиратское сокровище сэра Фрэнсиса Дрейка: желанный сундук с золотом, который некогда печально известный изгоев Дрейка похоронил, спрятанный на необитаемом острове в развалинах свирепого аборигенного племени?"
  
  "Нет", - заговорил я. "Никаких пиратов, пожалуйста, я ненавижу пиратов". Это японская вещь. Ниндзя были намного лучше.
  
  "Хм," Кирхе больше не нужно объяснять и переместить ее обратно. "Что ж, есть Рейнмен Дракона, артефакт мощной ветровой магии, который, как говорят, позволяет пользователю летать по воздуху без заклинаний?"
  
  Сиеста оживилась. "О, я знаю это. Это город Тарб, не так ли?"
  
  Кирхе посмотрела вниз и отметила место назначения. "Да, так и есть. Как вы узнали об этом, горничная?" она взглянула на дом с любопытством наклон головы.
  
  "Тарб - мой родной город. На самом деле" Драконьего Раймана "- семейная реликвия, переданная из моего прадеда, - сказала она, вскидывая суп в миску и приносила ее мне.
  
  "Это реально?" Кирхе оживилась, удивив, что, похоже, одна из ее диких схем действительно может произойти.
  
  "Нет, - неохотно согласилась Сиеста. "Хотя мой прадед всегда настаивал на том, что он может летать, всякий раз, когда кто-нибудь просит его доказать это, он сказал бы, что это уже не может быть. Он был немного сумасшедшим, замечательный человек, кроме этого, но немного сумасшедший".
  
  "О," Кирхе вздохнула, разочаровавшись. Я попытался закупорить суп в рот, но понял, что до сих пор не полностью восстановил свои моторные функции и продолжал сбрасывать ложку. Я нахмурился над обидой посуды.
  
  "Почему бы нам не пойти в любом случае?" Я предложил. "Должно быть, прошло немало времени, так как Сиеста имела шанс посетить ее семью, и мы могли бы немного поплавать над головой".
  
  "О, я бы хотел, чтобы ты посетил меня, Широ," Сиеста сияла на меня, закрывая глаза, когда она радостно улыбнулась. "Я мог бы познакомить тебя с отцом, а потом ..." она начала покраснеть, прежде чем закрыть лицо обеими руками и шевелить, а она немного расслабилась: "Кьяаа!"
  
  "Широ, - заговорила Луиза, игнорируя выступление горничной и кипящую Кирхе, которая смотрела на нее. "Ты уверен, что с тобой все в порядке? У тебя руки дрожат".
  
  "Я в порядке, я думаю, мне просто нужен хороший сон", - настаивал я.
  
  Сильфид поднялся на это. Кажется, ей было страшно заставлять меня в этом состоянии, хотя она и не совсем понимала, как она это сделала. Будучи преисполнен решимости хотя бы помочь мне выздороветь, она решила сделать все возможное, чтобы помочь мне спать.
  
  До того, как я успел даже усмехнуться, она снова схватила меня за мой воротник, подняла меня, образовала еще один круг с хвостом, когда она лежала на земле, и уронила меня, прежде чем завернуть круг своей головой и прикрыть меня ее крыло. Она, видимо, решила, что она будет присматривать за мной, пока я спал, и я должен хорошо выспаться.
  
  "Сильфид", - попыталась она заверить ее, извиваясь в моем неожиданном коконе синего дракона. "Все в порядке, я просто вернусь в свою палатку. Это не твоя вина, так что тебе не нужно беспокоиться ..."
  
  Дракон, казалось, вознесся, а затем крыло поднялось над мной, и ее голова снова поднялась.
  
  "Спасибо, Сильфид", я улыбнулся ей, готовясь вернуться в свою палатку.
  
  Увы, этого не должно было быть. Вместо того, чтобы отпустить меня, Сильфида вырвала ее рыло и схватила Табиту за спиной ее воротника, где она была рядом, читая. Дракон поднял девушку, которая никогда не покидала ее положение на коленях, и положила ее в круг, сделанный ее хвостом рядом со мной, а затем откинулась назад и покрыла нас обоих счастливой трелью.
  
  Я вздохнул. Похоже, что вместо того, чтобы отпустить меня, дракон решил продолжить свою сватовую кампанию. Либо это, либо она просто решила, что, находясь рядом с ее хозяином, ей стало лучше, что быть рядом с Табитой сделает то же самое для меня. Я знал, что она просто пытается помочь, но все же ....
  
  "Тавифа!" Кирхе шокировала. "Ты тоже не хочешь ..."
  
  "Я должен быть удивлен этим", - заговорила также Луиза, и я почти мог видеть, как она потирает лоб. "Я действительно должен быть. Но почему-то я не буду".
  
  "Ах, но Сиру еще ничего не ел!" Сиеста добавила свои два цента.
  
  "Хотя я признаю, что это немного необычно, я уверен, что это было не намерение сэра Эмийи и Табиты, - заговорил Гиш, явно обращаясь к Кирхе. "Неужели нет причин быть настолько потрясенными?"
  
  "Это не так! Табита! Закажи своего знакомого, чтобы поднять ее крыло! Я тоже вхожу!"
  
  Через все это Табита продолжала смотреть на книгу. Я потер голову, пытаясь игнорировать головную боль, которая определенно начала формироваться там.
  
  "Хорошо", - сказал я, пытаясь понять, по крайней мере, последний край рациональности. "Здесь так темно, что я едва вижу тебя, когда сижу рядом с тобой. Как ты читаешь?"
  
  Табита ничего не сказала, но она пошла вниз, пока книга не прятала ее лицо. Даже в темноте, я думал, что смогу разглядеть вообще невыразительную девушку, краснеющую.
  
  Вот и все. "Я ушел", - заявил я. "Я больше не хочу играть". Я свернулся рядом с Сильфидом, не взглянув на секунду. "Этот день был слишком странным. Позови меня, когда это будет завтра".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Почти готово!" Сиеста объявила, в результате чего пятеро из нас прошли через пещеру, которая привела к Raiment Дракона. Проведя ночь в своей деревне и встретившись с семьей, она переоделась. Вместо обычной униформы она была в бледной блузке и темно-зеленой юбке. Оба были намного более грубыми, чем прекрасные материалы дворян, или даже мои собственные все более рваные джинсы, но они выглядели теплыми и крепкими. Прогулка рядом с ней была Пламенем, дышащим небольшим потоком огня, а также удовлетворенно размахивая пылающим хвостом. Сильфида просто не собиралась вписываться в маленькую пещеру, и поэтому ее оставили на улице.
  
  "Почему это предполагаемое сокровище так далеко от деревни?" Гиш пробормотал, оглядываясь вокруг темноты, которая нервно нас окружала. До сих пор каждая попытка, которую мы пытались найти сокровища, закончилась с нами в бою. Это меня не удивило. Люди, которые продавали карты, очевидно, должны были убедиться, что им трудно добраться, иначе это будет хорошо известно как подделка, и они никогда не смогут продать свои карты. До сих пор племя орков в храме Брисингамона было хуже, но нам также приходилось иметь дело с несколькими троллями и парой гоблинов.
  
  Сиеста упомянула попутно, что поблизости находится небольшое гнездо орков, и я пытался найти лучший способ поднять предложение о том, чтобы мы изменили это из охоты за сокровищами в миссию уничтожения. Мысль о тех вещах, которые были так близки к родному городу Сиесты, заставила меня нервничать.
  
  "Ну, когда прадед первым прибыл в нашей деревне, Raiment находились на большом поле с помощью нашей деревни. Но так как мы использовали это поле для выращивания зерновых культур, прадед работал и заплатил местный дворянин, чтобы он переехал на окраины, а затем наложил на него заклинание сохранения, - объяснила Сиеста, проводя малый лабиринт щебня и сталагмитов.
  
  "Это имеет смысл", - заговорила Кирхе, щелкая палочкой и изредка бросая маленькие огненные шары в темные углы пещеры. Он бросил странные тени, но помог нам убедиться, что в пещере нет засады.
  
  После одного из этих всплесков тот угол, в который она бросила последний огненный шар, внезапно провозгласила: "Ой!"
  
  "Кто здесь?" - крикнул Гиш, прыгая, как маленькая девочка, в перерыве.
  
  "Вот что я должен просить! Я дам вам шанс сдаться, подлые рейдеры, пытающиеся украсть бесценный исторический артефакт!" - раздался суровый голос. Ответная полоса огня стрела над нами, со скоростью, намного превосходящей попытку Кирхе.
  
  Тем не менее, даже когда я двигал рукой, чтобы схватить Дерфлингера за предстоящий конфликт, я не мог не почувствовать, что голос был знаком. Вздрогнув, я крикнул: "Профессор Колберт?"
  
  "Широ?" раздался путаный голос, и, конечно же, из-за сталагмита появился сам неуклюжий профессор.
  
  "Что ты здесь делаешь?" Одновременно спросили Кирхе и Колберт.
  
  "Охота за сокровищами / артефактами", они оба одновременно ответили на другого.
  
  После краткого объяснения с обеих сторон, Кольбер остался покачать головой неодобрительно. "Вы, четверо, убежаете из школы и пропустите класс в течение нескольких недель, и вы делаете это, чтобы отправиться на поиски сокровищ?" - спросил он, неодобрительно.
  
  "Довольно много, да", - бесстыдно призналась Кирхе. Луиза заговорила.
  
  "Я просто пытаюсь получить вдохновение", защищала она себя. Кольбер поднял бровь, а затем, казалось, понял, о чем говорила маленькая розовая девочка.
  
  "Ах, благословение, всего две недели до свадьбы, не так ли? Вы, должно быть, почти закончили, - любезно спросил он. Луиза опустилась. Кольбер продолжал, похоже, не заметил. "Я с нетерпением ожидаю услышанного поэтичного и изящного благословения, которое вы, без сомнения, разработали благодаря своим сильным усилиям!" Луиза опустилась дальше, пока не встала на колени. "Я не сомневаюсь, что это будет по-настоящему вдохновляющим!" Кольбер благожелательно улыбнулся ей, не заметив, что Луиза теперь на четвереньках, и создает темное облако отчаяния.
  
  Я кашлянул и сменил тему. "Значит, вы здесь следуете примеру знаменитого исторического артефакта? Что это?"
  
  "Это легендарный артефакт ветра, который позволяет пользователю летать", - хмыкнул он, снова как мальчик. Он, как правило, получал такой путь, когда сталкивался с необычными и необычными возможностями исследования. "Это называется Раем Дракона". Он поднял карту, которая была похожа на ту, которую использовала Кирхе.
  
  "Ах!" Кирхе указала на него, удивляясь. "Вы получили это от Фрэнка, на углу между сапожником и швеей?"
  
  "Да, да", - признался Колберт, удивленный тем, что она, похоже, знает его контакт. "Я всегда считал его очень надежным информатором".
  
  "Ну, он, конечно, лучше Томаса, за кузнецом, - призналась Кирхе, и Колберт кивнул головой, соглашаясь с ней.
  
  "Значит, вы тоже ищете наследие моего прадеда?" Сиеста застенчиво заговорила, и Колберт, казалось, смутился.
  
  "Подождите, это принадлежит вашей семье?" - спросил он, разочаровавшись. "Ах, ну, я вижу. Мне жаль, я не хотел казаться каким-то вором", - извинился он.
  
  "Все в порядке", застенчиво сказала она. "Мы просто собирались это увидеть сами. Если бы вы хотели, сэр, вы могли бы прийти?"
  
  "О, не так ли?" - снова спросил он. Затем он, казалось, действительно заметил мое присутствие. "Ах! Широ! Мне было интересно, могу ли я задать вам несколько вопросов о вашей родине?" он еще раз продемонстрировал свою божественную божественность, появившись прямо передо мной, широко открыв глаза.
  
  "Хм, - сказал я, слегка расстроенный человеком передо мной. "Если вы не возражаете просить, пока мы ходим", - допустил я.
  
  И поэтому поездка продолжилась. Колберт нетерпеливо жаждал меня по различным аспектам моей родины, и остальная группа быстро заинтересовалась, услышав мое фантастическое описание того, что должно казаться им чуждое место. Кольбер был очень тщательным, охватывая науку, языки, географию и даже культуру моей родины.
  
  "Значит, школьные девушки действительно носят что-то такое удивительное?" - спросил Гиш, его глаза блестели от неслыханных слез радости, когда я описал матросскую униформу, которую носили школьники, без сомнения, воображая, что он появляется перед его глазами и считает, что видение слишком красиво для слов, которые когда-либо действительно захватывали.
  
  "Я никогда не думал, что эта забавная вещь профессора Колберта действительно может быть полезна", - призналась Кирхе. "Но почему не все просто используют магию? Кажется, это намного проще".
  
  "Магия не очень хорошо известна на моей родине", - признался я. "Поскольку наука настолько полезна и может сделать что-то намного проще и может быть использована кем-либо, маги проводят большую часть своего времени изолированы. Много раз люди вокруг них даже не знают, что они маги. Остальные академии остались, но они "Очень престижно", - описал я, размышляя о Лондоне и Рин на мгновение. "В большинстве случаев навыки передаются только самим семьям. Из-за этого большинство магов считают свою магию своей первоочередной задачей, даже более важной, чем семья или друзья".
  
  "В самом деле?" - спросил Колберт, казалось, заинтригованный миром, где магия воспринималась так по-разному.
  
  "Значит, в твоем мире простолюдины важнее магов?" - нетерпеливо спросила Сиеста, обращаясь к этой мысли. Гиш и Кирхе раздраженно смотрели на то, что настолько явно восхищены их устаревшим статусом.
  
  "Очень, - признался я. "Магия - это семейное ремесло, и оно рассматривается гораздо серьезнее, чем здесь". Я скривился, немного отвращение к легкомыслию, которое люди относились к магии с сиянием.
  
  "Действительно", - спросил Гиш, нехотя любопытно. "Сэр Эмия", - наконец сказал он своему удивлению. "Я уже заметил, что вы не используете палочку, когда набрасываете заклинания. Есть ли причина, по которой вы это можете сделать?"
  
  "Подожди", - удивился Колберт. "Широ, ты тоже волшебник?"
  
  "Спасибо, Гиш, - сухо сказал я ему, холодно глядя на него. "Большое спасибо."
  
  "Ах!" он задохнулся, внезапно вспомнив, что это то, о чем он не должен был говорить. Он сжался и, казалось, начал молиться о том, чтобы я не принимал его во время нашей следующей практики.
  
  Жаль, что на некоторые молитвы просто не дают ответа.
  
  "И чтобы ответить на ваш вопрос, да, есть причина. Волшебники моей родины используют наши собственные магические цепи и силу внутри нашего тела, а не палочки и руны таких элементов, как вы". Я отмахнулся от разницы, а затем поправил Кольберта. "И я маг, а не волшебник. Мы рассматриваем двух разных, откуда я родом".
  
  "Волшебные цепи? Внутри тела?" Кольбер, казалось, потерял это прямо там. "И в чем разница между магом и волшебником?"
  
  "Ну, - сказал я, ухмыляясь. "Мы несколько лет готовимся к этому, но затем мы сознательно открываем каналы магии в нашем теле, называемые магическими схемами, чтобы мы могли напрямую манипулировать нашей властью, вместо того, чтобы повторять или использовать фокусы, как вы. " Я немного преувеличивал. На самом деле было довольно часто повторять или использовать фокусы на родине, но на самом деле мне не хотелось описывать магические гребни на данный момент. "Ритуал для этого требует много лет подготовки, и он очень болезнен, так же, как кусок красной горячей стали медленно проталкивается через ваш позвоночник". У меня было слишком много опыта, пока я не научился просто поворачивать контуры, а не строить новый каждый раз. "Это'
  
  Теперь вся группа смотрела на меня. Это был совсем другой опыт, чем их собственный стиль "Волна палочка и получить результат". Я продолжал беспечно, игнорируя их растущий дискомфорт.
  
  "На самом деле, на моей родине говорят, что первое правило мага состоит в том, что быть магом - ходить со смертью. Это, чтобы нести магию, является бременем и ответственностью, которую мы должны желать убить и умереть но я уверен, что у вашего собственного бренда есть определенная прелесть. Не похоже, что я нахожу самую идею о группе под обученным, самодовольным, властным и, в высшей степени высокомерным, количеством навыков, которые у них никогда не было работать труднее, чем поднять палочку и читать книгу над теми, кто проводит свою жизнь трудящегося через бремя и преодоление трудностей ".
  
  Я очень старался не вынимать их. Они не виноваты в том, что это было так, как они были обучены, или единственный путь, который они знали. Это не их вина, что им никогда не приходилось проливать кровь, пот и слезы, как я, чтобы добраться туда, где они были сегодня. Ну, Луиза была освобождением здесь. По крайней мере, на этой земле был маг, который, как я знал, всегда будет уважать ее силу и будет дорожить им дорого, после того, как он будет цепляться и укусить свой путь в каждый умение, которое она разработала.
  
  Я очень старался, но у меня могло быть немного обиды. Я уверен, очень маленький.
  
  "Ах, - Кольберу удалось выбраться наружу. "А разница между магом и магом?" У меня создалось впечатление, что он отчаянно пытается изменить тему.
  
  "Маг - это тот, кто может использовать магический инструмент. Мы называем магический материал тем, что мы делаем через колдовство, которое можно было бы продублировать через науку с достаточным временем и средствами. Бросок огненного шара можно было бы сделать, зажег палку и бросить ее. может быть достигнуто путем сгребания грязи. Вы понимаете, - пояснил я, Колберт кивнул.
  
  "Маг - это тот, кто совершил то, что мы называем" истинная магия ". Это любой акт или подвиг, который никогда не может быть дублирован никаким актом науки или усилий". Мой голос был мягким, как я объяснил это. Это была тема, заслуживающая почтения. "В мире осталось всего пять настоящих магов, и только четыре мага. Подумайте об этом, как будто вы делаете титул" Шевалье ": ​​его нельзя купить, только заработать".
  
  "Что это такое? Настоящая магия". Кольберу, по крайней мере, удалось подобрать серьезность того, что я говорил, и смягчил его энтузиазм, даже если его благоговение поднялось пропорционально.
  
  Я пожал плечами. "Я действительно мало знаю о первом и четвертом. Я знаю, что второй называется Калейдоскопом, а третий известен как" Небеса ". Я сделал паузу, определенно неудобно. "Я бы предпочел не говорить о пятом".
  
  "Калейдоскоп? Чувство небес? Что они означают? Что это?" Удивительно, но Луиза задала этот вопрос. Я чувствовал ее нетерпеливые взгляды на меня и вдруг понял, почему. Я говорил о потерянной и невозможной магии. Естественно, как пользователь Пустоты, она чувствовала бы сродство к ним.
  
  "Чувство неба - это материализация души", - объяснил я, разговаривая с ней напрямую. "Это абсолютное творение жизни".
  
  "Это невозможно", сказал Колберт, вздрогнув. "Магу нечего делать, чтобы сделать жизнь! Голем или альвис, может быть, или даже гомункул, но чтобы создать жизнь ..."
  
  "Вот почему это настоящая магия, - сухо заметил я. "Калейдоскоп столь же возмутительный, это операция параллельных миров. Побывать или использовать их как-то".
  
  "Альтернативные миры?" Табита, наконец, впервые заговорила с тех пор, как мы вошли в пещеры.
  
  "Как в мирах, которые существуют, но не в этом. Это может быть место, которое почти идентично этому, даже имея в нем одни и те же люди, которые по-разному отличаются друг от друга, или это может быть нечто совершенно иное, незнакомое чем ваши самые смелые мечты ", мой мягкий тон, казалось, впечатлял их, насколько фантастичны настоящие магии, и именно поэтому я настаивал на различии между магом и волшебником.
  
  "Удивительно, - сказал Кольбер. Он был самым образованным, самым любопытным и самым опытным здесь. Я мог бы сказать, что он, скорее всего, понял, насколько велики эти подвиги. "И пятый?" - спросил он наконец.
  
  Я вздрогнул. "Я бы предпочел не говорить о пятом, - повторил я.
  
  "Почему это?" - спросил Гиш, встревоженный откровениями, которые я сделал. "Это что-то ужасное?"
  
  "Это не столько сама магия, сколько волшебник, который ее использует", - признался я. Я снова вздрогнул, тяжелее на этот раз.
  
  "Что с ними не так? Это какой-то ужасный монстр?" - спросила Кирхе, широко раскрыв глаза.
  
  "Послушайте, мы можем перестать говорить о ней? Если вы поговорите о Синем, тогда вы можете вызвать" Голубую ", - отчаянно умолял я, оглядываясь, как будто она пряталась за углом, готовая выпрыгнуть на меня ,
  
  "Ее? Голубой?" Сиеста спросила на этот раз, смутивши голову. Все эти разговоры о магии были наименее затронуты ею. Для нее все было фантастично и странно, поэтому у нее действительно не было справочной системы, чтобы понять, насколько мощным было то, о чем мы говорили.
  
  "Ты в порядке, Широ?" - спросила Луиза, заметив, что я обнял меня и сгорбился.
  
  "Нет. Пожалуйста, мы можем перестать говорить о" Синии "? Эта женщина пугает меня, когда-либо живое дерьмо", сказал я прямо. И это определенно поставило остальных на паузу. Я столкнулся с орками, троллями, коварными рыцарями-грифонами, убийственными ворами и гигантскими големами, не дрогнув. Что-то я боялся?
  
  "Но когда мы говорили о виконтах Вард, хотя вы знали его силу, вы все еще хотели сражаться с ним. Почему вы боитесь этой женщины?" - спросил Гиш, озадаченный моей реакцией на этот таинственный "Синий". Возможно, это был его шовинизм, когда он узнал, что Синий был женщиной.
  
  "Однажды я услышал, - сказал я торжественно, - что Голубой пошел на прогулку, и когда она поняла, что на ее пути была гора, она взорвала ее. И затем, когда она шла через щебень, она споткнулась , и так разозлилась, что она взорвала каждый маленький кусочек щебня, который был оставлен ".
  
  "Конечно, история была преувеличена, - заметила Кирхе, сомневаясь.
  
  "Наверное", признаюсь я. "Скорее всего, она только взорвала обломки, которые ее сбили". Даже Истинные Предки, легендарная раса почти бессмертных древних существ избегала Синего, если это вообще возможно. Я слышал, что Палач расы, самый сильный и кровожадный из них, скорее пересек улицу, затем придется иметь дело с ней. "Если бы мне когда-либо приходилось сталкиваться с ней, я бы, наверное, просто убежал от крика".
  
  "А если бы я был там?" - широко раскрыла глаза Луиза.
  
  Я взглянул на нее и посмотрел на нее. "Вы правы, у вас короткие ноги, я сначала брошу вас через плечо, а затем убегаю от крика".
  
  "А как насчет остальных?" - спросила Кирхе, выглядя расстроенной.
  
  Я оглянулся на нее, потом остальную группу и кивнул головой. "Я бы бросил Луизу через плечо, а затем вытащил остальных из вас и попытался сохранить ваши тела между мной и Синей, пока я убегал от крика". Я сделал паузу, а затем посмотрел на Табиту. Она все еще читала свою книгу. "За исключением тебя, Табита. У тебя есть дракон, и я уверен, что Сильфид может летать быстрее, чем я могу бежать. Вероятно, я попытаюсь спасти тебя достаточно долго, чтобы добраться до нее первым".
  
  Табита однажды кивнула в мою декларацию и продолжала читать.
  
  "Давайте", - начал Колберт, выглядя немного неудобно после моего заявления, "давайте сменим тему, не так ли?" Он смотрел на меня с чем-то другим, кроме неудобства, хотя он, казалось, не торопился и собирал свои мысли.
  
  "Пожалуйста", - умоляю я. Потребовалось несколько минут неловкой тишины, но Сиеста сказала, что ужинает в принудительном тоне, и все вскочили на возможность оставить неудобную тишину.
  
  Это было к тому времени, когда мы дошли до конца пещеры, и Колберт наконец поднял то, о чем он размышлял.
  
  "Широ, - внезапно сказал он, прерывая Сиеста, когда она описала блюдо из ее деревни, тушеное мясо под названием" Йозенбе ". "Вторая истинная магия, о которой ты упомянул, Калейдоскоп".
  
  "Да?" Я спросил, интересно, что он хотел знать.
  
  "Эти разные миры, о которых вы говорите ..." он сделал паузу, а затем твердо посмотрел на меня. "Ты из одного из них, не так ли?"
  
  "Эх!" Кирхе, Гиш, Луиза и Сиеста все кричали в тот же момент, поворачиваясь, чтобы смотреть на меня. Табите удалось избавить меня от ее книги.
  
  Несмотря на себя, я начал хихикать. "Ты действительно довольно резкий, разве ты не профессор?" Я спокойно кивнул. "Да, это скорее всего, что я из другого мира. Кажется, мой домашний мир, и это связано каким-то образом. Я уже сталкивался с несколькими разными артефактами из моего дома, например, с персоналом разрушения".
  
  "Тогда, если ты из другого мира, разве это не значит, что ты здесь настоящая магия?" Кольбер сказал, как мы двое и Табита продолжали идти, оставив позади все еще зияющие четыре, застыв в неподвижности, как статуи в шоке.
  
  "Не совсем, это было неконтролируемо. Это скорее вопрос, когда заклинания были такими странными, как все остальное", - я покачал головой, поправляя его. Мы пересекали открытое поле, к странно ностальгическому зданию, в котором, по-видимому, размещалось предполагаемое "Драгоценное кольцо Дракона".
  
  "Что вы имеете в виду?" - спросил Кольбер, его интерес к академическим кругам, вызванный моим случайным увольнением.
  
  "Я имею в виду, что на самом деле я видел вызовы, которые доходят до самого времени", - объяснил я, останавливаясь у двери и глядя на замок, закрывающий его. "Вполне возможно, что некоторые из вызванных существ, которых вы видите, на самом деле либо из будущего, либо из прошлого", я старался не заглядывать в Табиту. Сама она вызвала якобы исчезнувшего существа. Я не мог не задаться вопросом, может быть, вместо того, чтобы существовать выжившая стая рифмованных драконов там, если бы она просто вернулась к тому времени, когда были драматические драконы и вытащили вперед.
  
  "Является ли призывное заклинание действительно мощным?" - спросил Колберт, похоже на него. Я взглянул на Табиту и сделал жест, как бы говоря: "пожалуйста?" Она протянула руку и постучала палкой по замку. С щелчком она открылась.
  
  "Что ж, вы используете его как священный ритуал, не так ли?" Я указал ему, и он криво усмехнулся и почесал голову. "На двоих", - сказал я ему, хватаясь за край больших двойных дверей. Он кивнул и поставил себя, чтобы помочь мне открыть их.
  
  Далеко назад, по-прежнему, как статуи, внезапный бриз взорвал одинокий лист через замороженную четверку, которую мы оставили. Пламя, казалось, интересовалось тем, что заставило его хозяина больше не хотеть двигаться, и начал подталкивать ее своей мордой.
  
  Когда мы наконец открыли дверь, я выпустил низкий свисток. "Ну, Рут, будь проклят", пробормотал я, затем закричал на наших ошеломленных товарищей. "Эй, ребята, вы хотите увидеть еще один артефакт из моего мира?" Я указал на дверной проем, где подлинный мирный самолет "Иероглиф" эпохи "Второй мировой войны" сверкнул в середине дневного света, проходящего сквозь открывшийся дверной проем.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Луиза знала, что ее Слуга странно. Она знала, что обладает необычными полномочиями и находится в далеком месте. Она все это знала.
  
  Она не знала, насколько далеко на далеком месте, которое далекое место было на самом деле.
  
  Она наблюдала, как Широ спал, и двое из них сидели в доме семьи Сиесты. Сиеста настояла, чтобы двое из них остались с ней, а остальную часть их группы плюс профессор Кольбер предложили поселиться в нескольких других домах в городе.
  
  Луиза кратко подумала о Сиесте, пытаясь не думать о Широ. Луиза действительно не знала, что делать с горничной. С одной стороны, она была просто простолюдиной, помощь, которую ученики часто видели вокруг замка, но так и не обратила на это внимания.
  
  Но она тоже была другом Сиру. Сначала Луиза начала разговаривать с Сиеста, пытаясь предупредить ее от своего слуги. Она просто не верила, что девушка стоит того времени, и не хотела, чтобы ему приходилось беспокоиться о том, чтобы сказать ей. У него было достаточно проблем с неустанной Кирхе, как было.
  
  Но чем больше времени Луиза проводила с Сиестой, тем больше она действительно нравилась горничной. Ее неустанно веселый взгляд на жизнь, ее великое мастерство в качестве смотрителя и экономки, ее странный способ смешения прямоты с застенчивостью и, прежде всего, тот факт, что ее чувства к Широ были такими, какие они были действительно настоящими, а не как Кирхе. Кирхе просто хотела спать с ее Слугой. Сиеста фактически казалась способной к реальной эмоциональной глубине.
  
  Разумеется, теперь все это показалось нам лишь незначительным, когда стало известно о том, что Ширу приветствовал из целого другого мира. Как кто-то реагирует на что-то подобное?
  
  Широ, похоже, совсем не реагировал. Казалось, он считал это чем-то простым, как из соседней страны.
  
  Что это значит? Он так любезно говорил о своем возлюбленном, был настолько стойким в понимании, что сможет вернуться к ней. Она знала, что они расстались, но она все еще не знала об обстоятельствах. Почему она ушла? Куда она ушла? Почему он так спокоен об их разлуке?
  
  Так много вопросов. Луиза вздохнула и закрыла глаза, позволив себе спать, наконец, догнать ее. Завтра они отправятся обратно в замок с их удивительным призом, чтобы отдохнуть.
  
  В ту ночь Луиза мечтала о мечах и битвах.
  
  Это был тот же образ. Последние несколько ночей сцена повторялась. Это всегда был ее слуга, стоящий на холме, окруженный мечами. Они были загнаны в землю вокруг него своими лезвиями, их рукоятки стояли гордыми и прямыми. Это была потрясающая сцена, шевелясь и двигаясь, Широ стоял высокий и гордый, назад согнувшись, глаза горели от убеждения. Рядом с ним стояли его спутники.
  
  Мечи будут отличаться каждый раз. Холм был бы другим. Иногда люди были бы разными. Девушка с черными волосами, красная вершина и черная юбка; мальчик иногда, с суровыми чертами лица и странной униформой; другая девушка с более темными волосами, нежные черты, одетые в скромную юбку. Другие стояли рядом с ним, его союзники, его друзья.
  
  Но никогда девушка не синяя. Он ждал ее? Он искал ее? Разве они искали друг друга в какой-то великой кампании? Неужели ее взяли, и он пытался ее вернуть?
  
  И так, наполненный таким количеством вопросов, как она спала, когда она проснулась, Луиза мечтала о мечах и битвах.
  
  Обещанные клинки: Девятая ночь
  
  
  Холм Мечей: Девятая ночь
  
  Замечание автора: Ну, я изначально планировал, что эта глава и одна, прежде чем все собрались вместе, как один, но я думаю, что было бы лучше, если бы установить их как два. У меня было много рецензентов, комментирующих скорость моего размещения. Должен признаться, меня это тоже удивляет. Единственный раз, когда я когда-либо писал это, был мой первый фик, "Завершение того, что вы начинаете". Это похоже на то, как я сажусь, все это спешит.
  
  Я должен признать другое. Мне это нравится. Так что для всех вас, наслаждаясь, не волнуйтесь, мне так же интересно писать, как вы читаете.
  
  Я собираюсь отправиться в отпуск, так что может быть икота в этом безумном темпе, но не волнуйтесь, их будет больше.
  
  Несколько вещей, чтобы отметить эту главу. Во-первых, я начинаю достигать реального развития в отношениях между Широ и Луизой. Я уверен, что некоторые из вас будут разочарованы в том направлении, в котором они собираются, и некоторые из вас будут в восторге. Пожалуйста, не стесняйтесь выразить это в отзывах. Я определенно не буду возражать против того, как я это делаю.
  
  Кроме того, одна из сцен в этой главе лучше всего читать с сопровождающей музыкой. Вы узнаете сцену, и вы узнаете музыку. Доверьтесь мне!
  
  * История начала *
  
  Это был самый ранний час утра. Ночь все еще была темной, когда я стоял в ней, прислонившись к двери дома Сиесты, и даже с зажжением рассвета, которое начинало преследовать их, звезды все еще висели, как драгоценности на западном горизонте. Это были странные звезды, звезды другого мира, но для меня это не имело особого значения. Я никогда не уделял много внимания созвездиям даже в моем родном мире, так что это не похоже на то, что их потеря будет беспокоить меня.
  
  Вместо неба, то, что я наблюдал передо мной, было отличное поле, которое окружало Тарб. Это был широкий и катящийся, более расширенный луг луга, чем что-либо еще. Вернувшись в Японию, никогда не было бы такого широкого открытого пространства, которое было бы не тронуто человеческими руками. Япония была маленькой страной, и каждый дюйм пространства был необходим для той или иной цели. Даже во многих других странах, в которых я путешествовал, такое широкое плоское пространство было необычным. Большая часть земли, которая оставалась нетронутой в моем мире, была именно потому, что она была слишком негостеприимной или переросшей или неудобной, чтобы гарантировать цену развития. В моем домашнем мире было всего несколько стран, которые я мог бы подумать, что они смогут похвастаться таким местом: Средним Западом Соединенных Штатов, Степи России, холмами Монголии, возможно, несколькими другими. Тем не менее,
  
  "Это прекрасно, не так ли?" голос за спиной зазвучал. Я не слышал, чтобы они подходили, но голос был легко идентифицировать. Я позволил маленькой улыбке прикоснуться к моим губам и повернулся к ней лицом.
  
  "Да, это так", я согласен с Сиестой. Она сама ответила на мою маленькую улыбку и перешла стоять рядом со мной, присоединившись ко мне в раннем утреннем просмотре. "Ты рано встал, я думал, что без твоих обязанностей в замке тебе будет приятно спать немного больше.
  
  "Ммм, - пробормотала она, извиняясь, извиняясь. "Мне нравится вставать рано, кроме того, это сельское поселение. Раньше мы рано вставали". Она снова была в своей простой одежде, ее зеленая юбка смешалась с темнотой, в то время как бледная блузка выделялась из-за нее.
  
  Мы стояли в тишине на мгновение больше, а затем Сиеста застенчиво посмотрела на меня. "Как он сравнивается с вашей родиной?"
  
  Я тихонько усмехнулся. "Я просто думал об этом". Остановившись, я снова посмотрел на поле. Он был усеян цветами с цветами, уже начинающими сверкать в восходящем свете солнца с росой, которая собиралась на них в течение ночи. "Нет", наконец я остановился. "Мне было бы трудно найти такое место на моей родине".
  
  Она улыбнулась мне в моем исповедании. "Отец любит тебя", призналась она мне, как бы доверяя секрет. "Он говорит, что это судьба, чтобы встретиться с кем-то из той же страны, что и прадед". Когда мы вернулись с вешалки нулевого бойца, Сиеста объяснила своей семье, что я пришел с той же земли, что и их предок. Тем не менее, одна и та же страна. Не было никаких упоминаний о других мирах. Во всяком случае, это было неважно. "Он сказал", - она ​​сделала паузу, быстро взглянув на мое лицо, а затем посмотрела вниз, продолжая. "Он сказал, что если вы захотите здесь обосноваться, то вам будет угодно". Опять же, она застенчиво посмотрела на него, а затем отступила, покраснев. "Он сказал, что если бы вы это сделали, мне больше не пришлось бы работать в замке".
  
  Мне это показалось немного неожиданным. У нее было так же хорошо, как мне было предложено. Но опять же, я полагаю, именно так делались в этих частях. У семей было много детей, чтобы помогать в полях, но по мере их роста им было бы сложнее и труднее заботиться. Таким образом, дети будут жениться на молодых и начинать свои фермы, поднимая свои семьи. Родители Сиесты были довольно молодыми, и сама Сиеста была старшим из девяти детей. Такая большая семья, по сравнению со мной, которая была воспитана одна на протяжении большей части моей жизни, даже не имея моих родителей биологическими или приемными, которые продолжались более нескольких лет. Казалось, странный способ жить, постоянно натыкаясь на кого-то, ни на миг ни на один. Но все-таки это тоже не плохо.
  
  С небольшим вздохом я покачал головой.
  
  Сиеста посмотрела вниз, сжимая руки перед собой. Мой отказ не казался слишком удивленным. "Это потому, что ты из другого мира?" она спросила. Взглянув на меня умоляюще, она продолжила. "Ты никогда не упоминал об этом раньше, и я не думаю, что тебе когда-либо казалось, что его даже не хватало, или искать его. Конечно, это было бы не так плохо, оставаясь здесь, воспитывая семью? ... она замолчала, снова краснея, так ярко, что она светилась почти так же, как восходящее солнце.
  
  "Это не мир", - признаюсь я, крепко качая головой. "Это та, с которой я ищу, чтобы воссоединиться".
  
  "Твой любовник", вздохнула она. "Даже несмотря на то, что у вас есть благородный, как мисс Цербст, пытающийся заставить вас предложить ей, вы все равно остаетесь верными". Она снова вздохнула. "Я немного ревнив, ты такой верный".
  
  "Кирхе не хочет, чтобы я предлагал ей", - сухо мне напоминаю. "Она просто хочет, чтобы я ее околдовал, или она хочет меня околдовать. Я не думаю, что она особенно придирчива к этому".
  
  Сиеста хихикнула. В последнее время, не обращая внимания на то, что она не поцарапала зуд, Кирхе становилась все более и более возмутительной в своих попытках соблазнить меня. Ее последняя схема, в которой я обвинял Сильфиду полностью, пыталась убедить Табиту помочь ей. Я понятия не имею, как это выглядит на нескольких партнерах для такого рода вещей, но это казалось немного выше, даже для кого-то, как бессовестно беспорядочно, как Кирхе.
  
  Я поблагодарил Корн за небольшие милости, которые мне удалось подслушать эту схему в концепции, а не из-за того, что она возникла из-под контроля. Я также дал обещание сделать какую-то жертву Корню, пока Табита никогда не принимает его, и что Сильфида когда-либо его поглощает.
  
  "Несмотря на это, - наконец ответила Сиеста, грустно глядя на меня. "Она вернулась в свой мир, не так ли? Думаешь, ты сможешь найти дорогу к ней?"
  
  "Да", - сказал я с абсолютной уверенностью. "Я без сомнения знаю в своем сердце, что мы будем воссоединены. Мне просто нужно продолжать терпеливо искать, и я снова найду ее".
  
  "Но что, если ты никогда не найдешь пути назад?" она спросила, как ее глаза блестеют от грусти за мою ситуацию. Она действительно была сострадательной душой.
  
  "Тогда я должен быть очень терпелив", - пробормотал я.
  
  Моя резолюция, похоже, что-то сделала в Сиеста. Охвативсь, она положила маленькую руку мне на руку. "Тогда я тоже буду терпеливым", - заявила она, честно говоря.
  
  Я оторвал взгляд, ничего не сказав. Далеко не от меня, чтобы попытаться отговорить другого, когда они решили на таком курсе.
  
  Я просто надеялся, что девушка рядом со мной не пожалеет об этом.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Почему мы получаем наказание, но Луиза нет?" Кирхе нахмурилась, когда она потащила за собой швабру. Как оказалось выгодным, как экспедиция по охоте за сокровищами, это не изменило того факта, что большинство моих товарищей были учениками в школе и пропустили класс. В конце концов, по возвращении в академию, а не торжествующие аплодисменты, нас встретили швабры и ведра. Наказание за прогулку состояло в том, чтобы очистить все окна замка.
  
  Исключениями из этого указ были Луиза, Сиеста и я. С тех пор как Сиеста все-таки пришла в себя, ей разрешили остаться в Тарбе с семьей еще на несколько недель. Поскольку я не являюсь технически учеником или сотрудником, я был свободен от той же участи, которая ожидала Кирхе, Гиш и Табита. Луиза решила выйти из нее, используя свои предстоящие обязанности в качестве подружки невесты и повод для поиска вдохновения для того благословения, которое она должна была дать.
  
  Я думаю, что школа, возможно, была немного менее прощающей, если бы поняла, что ей едва удалось написать десять строк за все время отсутствия. Конечно, как только они услышат десять строк, они, вероятно, поймут, насколько сильно ей нужно вдохновение и извините ее снова и снова.
  
  "Потому что она говорила быстрее тебя, - сказала я Кирхе в ответ на ее вопрос. "В следующий раз, у меня есть лучшее оправдание, потому что я чувствовал себя так".
  
  "Но, дорогая, - запротестовала Кирхе. "Это было из-за любви! Какое другое оправдание могло иметь значение?"
  
  "Ну, - начал я, не обращая на нее особого внимания. Кольбер вызвал расходы на оплату нескольких контактов Гиша от своего отца, чтобы несколько рыцарей-драконов, которых не было в живых, летели нулевым истребителем обратно в академию, и даже сейчас я был слишком занят, глядя на него жадно, чтобы слишком беспокоиться о рыжеволосых , "Вы могли бы сказать что-то вроде того, что помогаете Луизе, или что вы проводили исследовательский проект для профессора Колберта. Я не думаю, что он даже заметил, как он все это делал".
  
  "Ой!" - сказала Кирхе, задумчиво поглаживая подбородок. "Считаете ли вы, что уже слишком поздно использовать один из них?"
  
  "После того, как вы страстно заявили директору, что вы ни о чем не жалели, этот класс был скучным, и что у вас бы хотелось, чтобы у меня были дни приключений и ночей паровой страсти со мной?" - сухо спросил я, не чувствуя ни малейшего симпатии к ней. "Нет, я не думаю, что он поверит тебе".
  
  "О, пух", - вздохнула она, смирившись с судьбой, как оконная шайба. Помимо нее, у Табиты уже была одна швабра, и она работала над ним, опускалась в окно и смотрела в сторону от него и читала небольшую книгу в одной руке, когда работала. Гиш страстно поставил задачу, очистив обильно и с великой самоотдачей. Я задавался вопросом, почему он работал так тяжело, пока я не понял, что здание он так отчаянно мылся было на самом деле баня девушки.
  
  После этого его мотивация стала понятной.
  
  Луиза, казалось, впервые за несколько недель, не делала впечатления от Табиты: постоянно смотрела на молитвенник Основателя. Вместо этого она делала очень мягкое впечатление Колберта. Казалось, она нашла самолет захватывающим, хотя я не был уверен, почему. Возможно, это было просто потому, что в этом мире это было необычно, или, может быть, потому, что это было из моего мира, или, может быть, просто потому, что она считала, что это было аккуратно.
  
  "Итак", - наконец сказала она, когда она еще больше облетела самолет. "Эта вещь действительно может летать?"
  
  "Да", я кивнул, двигаясь, чтобы встать рядом с ней. Я указал на пропеллер. "Двигатель внутри, вроде того, что сделал профессор Кольбер, заставляет большой пропеллер вращаться. Видите ли вы угол лезвия?" Я постарался указать на конкретный разрез лопастей пропеллера, и когда Луиза кивнула, продолжила. "Когда они вращаются, они заставляют ветер отступать по ветру, заставляя рамку двигаться вперед. Теперь взгляните назад, под углом самих крыльев и на этих крыльях назад", - я указал на соответствующие области. "Когда самолет движется достаточно быстро, из-за угла он заставляет самолет подниматься с земли".
  
  "Понятно, - пробормотала Луиза, похоже, что она действительно не видела, но очень старалась и имела хорошие шансы в конечном итоге увидеть, буду ли я продолжать объяснять.
  
  "Значит, именно эта форма заставляет его летать", - согласился Колберт. Я прыгнул и ударился головой о фюзеляж, который я стоял рядом, хотя Луиза продолжала смотреть на нулевого бойца. Как в Корне он продолжал так красться на меня?
  
  "Тогда почему ты не смог его вернуть?" - спросила Луиза, видимо, тоже задумалась, чтобы заметить внезапное появление лысого профессора. "Даже предки Сиесты сказали, что больше не смогут летать.
  
  "Вот из-за этого", - указал я, указывая на топливный бак. "Он не работает по волшебству, поэтому ему нужно топливо". Я открыла верхнюю часть резервуара, указав на пустое углубление на Колберта, который, казалось, попытался просунуть лицо через маленькую дыру и в самый резервуар. Луиза осталась в стороне, любопытно, но не так любопытно. "Это, как правило, было бы наполнено легковоспламеняющимся веществом, может быть, бензином, но это может быть другой вид топлива. Это вы смотрите на дно, вы все равно можете немного разобраться, вероятно, все еще в хорошем состоянии из-за магия сохранения на этом ребенке ", я снова похлопал по крылу.
  
  "Значит, мы просто нуждаемся в большем количестве этого вещества там? Я не вижу, здесь, позвольте мне быстро зажечь огонь, - пробормотал Колберт, начиная заклинание, указывая своей тонкой палочкой.
  
  "Нет!" - крикнул я, расстроенный потенциальным ущербом, который мог бы сделать. Я не хотел, чтобы этот ребенок болел. О нет. Еще не. Моя рука начала ласкать нулевого истребителя, как я бы кошка. У меня есть планы для вас, о да, я делаю ребенка. "Я упомянул, что это легковоспламеняемо, помнишь, зажги огонь, и мы все это почувствуем".
  
  "Ах", Колбер застенчиво протирал затылок. Для всех его умных книг у меня сложилось четкое впечатление, что Кольбер может быть немного коротким по здравому смыслу. "Я об этом не думал", - признался он.
  
  "У вас есть файл или фляжка? Я вытащу некоторые из них, чтобы вы могли увидеть их правильно". Я продолжал ласкать моего маленького ребенка, воздерживаясь от шепота успокаивающих нот. Я делал предположение, что Кольбер действительно был таким же пешеходным стереотипом, каким я его представлял, и что он действительно будет ходить, неся на себе стаканы и колбы.
  
  Оказывается, он был. Когда он быстро произвел маленькую мерзость с пробкой, я взял ее от него с благодарностью, а затем использовал мои более длинные конечности, чтобы дотянуться. Это потребовало нескольких промахов, но мне, наконец, удалось достать достаточно топлива в стекло и затем вернул его и закупорил.
  
  "Здесь", я передал его Колберту, который вырвал его из моей руки так быстро, что в одну секунду был подлец, а второй он исчез. Он начал заглядывать в нее, вытаскивая из своих мантий честного луча с лупой и тщательно изучая получистую жидкость. "Итак", я осторожно подвел его. "Как вы думаете, вы могли бы синтезировать что-то вроде этого?"
  
  "Это займет немного времени, но я посмотрю, что я могу сделать", - честно сказал мне Колберт.
  
  "Хорошо, я рад, что вы проявляете интерес к занятиям, кроме того, что наносите носки и собираете вещи, чтобы сделать удар", - начала Луиза, склонив голову в сторону, когда она говорила, и в ее голосе появилась любознательность. "Но почему эта штука у вас так возбуждена? Я имею в виду, да, она может летать, но вокруг есть еще десятки других летающих кораблей. Что такого особенного в этом вопросе? Неужели это из вашей родины?"
  
  "Именно с этим я, наконец, буду претендовать на класс Rider!" Я признаю, наконец, пропустив мое волнение. "Мне всегда было больно, что я мог справиться практически со всеми остальными классами своей родины, но я не мог претендовать на нее только потому, что у меня не было причудливой летающей лошади. Это намного лучше, чем летающая лошадь! "
  
  "Летающая лошадь?" - спросила Луиза, совершенно потерявшись. "Что это связано с летающей лошадью?"
  
  "И посмотри!" Я объявил, наконец, не в силах сдержать свое изобилие. Я бросился вперед на 7,7-мм пулеметы и 20-мм канон, установленный в передней части самолета. "У вас есть мушкеты в этой стране? Ну, представьте себе силу мушкета, сопоставимую с диапазоном и точностью стрелы, способной стрелять более ста выстрелов в минуту! Вот что это!" Я начал гладить их лихорадочно. "Возьми этот Беллафарон! Ты думаешь, что это все! Ешьте горячее свидание!"
  
  Луиза упала на мою декларацию, ее глаза дрогнули. Ее рука начала ползти по палочке, но она явно сдерживалась.
  
  Кольбер был рядом со мной в одно мгновение. "Воистину, у тебя есть технология, способная подобным образом?" его глаза сверкнули, и я почти уверен, что мои тоже были, когда я схватил его за руку и кивнул, слишком одолел от радости говорить.
  
  Он отделился от меня и начал обнимать нос нулевого бойца. "О, прорывы, которые у нас будут вместе", - радостно пел он.
  
  Я сам отдал себе это взаймы и обнял пулеметы. "О, армии, которые мы будем убивать вместе!" Я напевал, потирая лицо против оружия.
  
  Луиза осталась на земле, все еще дергаясь.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Слуга, - прорычала Луиза из-за меня.
  
  "Да Мастер?" - спросил я, не выходя из задней части кабины. В то время как Кольбер лихорадочно работал в своей лаборатории, чтобы придумать синтезированное топливо для нуля, я был занят тем, что занимался ремонтом и системой проверки старого самолета. Это была комбинация моих навыков отслеживания, мой опыт работы с машинами и предоставленные знания, которые мне давали светящиеся руны Гандальльфа, но я неуклонно удалял устаревшее оборудование, чистил забитые трубы и трубки и, как правило, выбивал кусочки ржавчины, которые накопленный за эти годы.
  
  "Насколько я ценю ваше рвение к задаче подготовки новых методов для меня, - объяснила она, - я разговариваю с вами почти двадцать минут, и все, что вы делаете, это" Да, Учитель "и игнорировать меня."
  
  "Да, Учитель", - сказал я, двигая импровизированным гаечным ключом по болтам, которые держали большое и устаревшее радио за креслом пилота.
  
  Видимо, это была последняя солома, и Луиза стала привлекать мое внимание более прямым образом: она ударила меня по затылку.
  
  Пять минут спустя, и теперь я сфокусировался, я сидел с Луизой, кроме маленького столика, наслаждаясь обедом, который она вытащила, и внимательно слушала, когда она объясняла ей проблему.
  
  "Это эта молитва", призналась она, по-видимому, вдвойне потушилась и ее проблема, и объем усилий, которые она предприняла, чтобы заставить меня прислушаться к ее проблеме. "Я работаю почти месяц на этом, и это все еще не ближе к завершению! Свадьба принцессы проходит всего неделю, и у меня ничего нет!"
  
  "Ну, дело не в том, что вы только что уговорились, - заметил я, потягивая чай, который сопровождал обед, который мы ели. "Ты старался изо всех сил".
  
  "Хорошо, это будет хорошим оправданием, когда я разрушу свадьбу принцессы Генриетты", - отрезала она, раздраженно стукнув ногами. "Мне жаль, что ты испортил свою свадьбу, принцесса! Но, по крайней мере, я пробовал!" - она ​​упала вперед. "А что мой слуга делает, а не помогает своему Учителю? Он возится со своей новой игрушкой!" она посмотрела на меня со стола.
  
  Я немного покраснел. Это было не совсем несправедливое обвинение. "Теперь Учитель", - начал я извиняющимся тоном. "Это не то, что я не пытался помочь. Это просто, ну, я помню, как и так, как и ты".
  
  Кажется, что у нас двоих было больше общего, чем просто лишений в магии. Наши способности в прозе были равны нулю. Луиза склонялась к использованию пословиц, и большинство моих попыток были сделаны из j-pop. Не особенно уместно было мрачное событие, подобное свадьбе.
  
  Луиза вздохнула, подтверждая мою точку зрения. "Я просто не понимаю, почему ты должен тратить столько времени на Драконьего Раймана", - проворчала она. "Вы могли бы, по крайней мере, приложить усилия, чтобы помочь. Таким образом, я мог бы обвинить вас, если молитва окажется плохой".
  
  "Мастерское мастерство в политиканстве пугает меня, - сухо сказал я. "И я извиняюсь. Это только с предстоящей войной, я думал, что лучше всего сосредоточить свои усилия там, где они действительно будут полезны".
  
  "Подожди", - огрызнулась Луиза, и ее голова удивлялась. "Какая война?"
  
  "Тот, у кого есть Альбион, - мягко напомнил я ей. Она просто выглядела более смущенной.
  
  "Но я ничего не слышал о войне с Альбионом", - сказала она в шоке. Я посмотрел на нее с любопытством.
  
  "Но мятежники уже закончили завоевывать остров", - напомнил я ей, указав на событие, которое произошло не более двух дней после того, как нам удалось закончить миссию принцессы. "К настоящему моменту им удалось консолидировать свои силы, реструктурировать лояльных членов правительства и будет стремиться к их следующей цели".
  
  "Подожди", сказала мне Луиза, потирая глаза. Похоже, что ее прежнее плохое настроение полностью сменилось путаницей. "Я понятия не имею, о чем вы говорите. Почему это означает, что война будет?"
  
  Я покачал головой. Иногда я забывал, насколько молод мой Учитель. "Учитель, - начал я, вздыхая, когда я это сделал. "Что еще будет делать новое правительство?" Со вздохом я снова взял свой чай, медленно потягивая его, когда я сочинял себя. "Слушай, Учитель, старое правительство было переброшено мятежниками, верно? Ну, как я вижу, и я согласен признать, что это довольно простой способ взглянуть на него, состоит в том, что есть три причины для людей мятежник: во-первых, старое правительство было так ужасно, что люди сделали это, чтобы защитить себя ".
  
  "Это невозможно!" Луиза проявила себя, оскорбившись, что я когда-нибудь скажу, что теперь мертвый наследный принц Киты из Альбиона был чем-то меньшим, чем талантливым и доброжелательным лидером.
  
  Вместо того, чтобы спорить, я просто кивнул. "Я не очень разбираюсь в политике до того, как добрался до меня, только что произошло восстание. Из того, что мне удалось собрать, старое правительство не было ни лучше, ни хуже, чем большинство других правительств на этом континент, что означает, что мятеж должен был исходить из одной из двух других причин: жадности или идеологии ".
  
  "Жадность или идеология?" Луиза спросила меня серьезно. Мы вдвоем уже впали в то, что стало для нас общей ролью. Я, советник, и ее лидер, который внимательно выслушал мой совет, а затем использовал его, чтобы определить ход действий.
  
  "Либо мятежники просто хотели большего богатства и влияния, и думали, что могут получить это, будучи лидером страны, или у них есть какая-то вера, которая заставила их хотеть собрать силу, необходимую им для достижения веры", объяснил.
  
  "Кажется, я вижу", пробормотала Луиза, созерцая чай. "По крайней мере, жадность. Я до сих пор не уверен в идеологии".
  
  "Возможно, новая религия или недовольная секта старой", - сказал я, оставив им достаточно общего, чтобы она сделала свои собственные примеры. "Или, может быть, это была политическая идеология. Возможно, вместо того, чтобы вести дворянство, страна хотела бы получить новую форму правления, например, избранные советы или некоторые из них".
  
  Луиза кивнула, подтверждая свое понимание моих рассуждений. Я воспринял это как реплику, чтобы продолжить.
  
  Откинувшись на стул со вздохом, я начал рисовать картину, к которой привели мои рассуждения. "Если это жадность, теперь, когда у них есть страна, они не хотят останавливаться на достигнутом. Они захотят больше. Им уже удалось завоевать одну страну, так почему бы им не сделать это к другому? То же самое, если его идеология. Они преуспели один раз, так что это должно означать, что их убеждения верны или, может быть, лучше, чем все остальные. Они захотят сделать доброжелательную вещь и распространить ее ".
  
  "Благожелательная вещь - попытаться покорить своих соседей?" - пробормотала Луиза, не верив.
  
  "Для них это будет. В любом случае, они находятся в хорошем положении для этого. Альбион - это плавучий остров. Его можно достичь только одним маршрутом, в воздухе. Если они объединит свои силы, они будут способные не допустить проникновения любого вторжения исключительно в силу своих кораблей, и для наступления они смогут начать атаку практически из любого места. Им не нужно будет маршировать свои армии через деревню. чтобы добраться сюда, они должны будут выходить в эфир, так что это будет то же самое, где бы они не вторглись ".
  
  "Это не значит, что война будет", - твердо заявила Луиза. "Нет необходимости в этом. Существуют договоры, и Альбион и Тристейн всегда были исторически близки. Королевские семьи и дворяне так часто вступали в брак, что обе стороны будут иметь двоюродных братьев или братьев с другой стороны".
  
  "Договоры с правительством, которое теперь исчезло, а связи через семью со старым королевским двором и старым дворянством, - мягко напомнил я ей. Ее голова поднялась в сторону, не понимая, что я пытаюсь сделать. "Я сказал, что им, вероятно, удалось укрепить свою власть к настоящему времени. Это будет означать либо убийство несогласных, либо сбор достаточного количества их семей в заложниках, чтобы обеспечить их соблюдение".
  
  "Нет!" Луиза ахнула, проливая чай, когда она села прямо. Она широко раскрыла глаза. "Но ... но это было бы дико! Никакая благородство в стране не поддержало бы такую ​​тактику!"
  
  "О, - сказал я цинично, - я полагаю, что пока они получат достаточно золота для этого, некоторые из них будут".
  
  "О, ты казался горьким, партнер, - сказал Дерфлингер сзади. В последнее время было ужасно тихо. Несколько раз за последние несколько дней это звучало раздражение. "Были ли в нескольких войнах?"
  
  "Война - это старые люди, которые говорят, а молодые люди умирают", - сказал я ему безрыбным фырканьем. "Я никогда не был с обеих сторон войны, но я был между несколькими в свое время".
  
  "Что ты имеешь в виду? Между несколькими?" - нерешительно спросила Луиза.
  
  "Я, как правило, не сражаюсь ни за одну сторону, но изредка в нее попадает невинная третья сторона. Как если бы они пытались получить преимущество, пересекая границу нейтральной страны, или если вторгшаяся страна решает разграбить сельская местность и оккупированная страна решают позволить им до тех пор, пока важные города остаются нетронутыми. Я защищал некоторых из них в свое время: "Я говорю им, вспоминая эти несколько раз.
  
  "И вы думаете, что Тристейн станет одной из тех стран третьей страны?" - спросила Луиза. Она не походила на то, что она действительно верила в мою логику, но собиралась послушать ее до конца.
  
  "Нет", признаюсь я прямо. "Я думаю, что Тристейн - это тот, который будет вторгнут. Он меньше, чем Галия или Германия, и ближе всего. У него есть только молодая принцесса, одна без опыта и больше известна своим внешним видом, а затем за ее боевое умение или Это причина, по которой она выходит замуж, в конце концов: закрепить союз с Германией, чтобы в первую очередь защитить страну от вторжения ".
  
  "Итак, теперь вы готовитесь сражаться в этой предполагаемой войне? Вот почему вы так настойчивы в игре с вашей игрушкой?" - спросила Луиза, взглянув на ноль. Я немного нахмурился. Это не игрушка, и я не играю.
  
  Многое.
  
  "Нет", признаюсь я. "Меня не волнует ни одна из сторон предстоящего конфликта. Ни одна из них не является моей страной, и у меня нет какой-либо сильной склонности рисковать своей шеей. Но:" Я вставляю, останавливая Луизу, даже когда она начала рисовать сама, чтобы ругать меня, "вы, Учитель, я не сомневаюсь ни на секунду, что если вас призвали к действию, вы это сделаете. И когда вы это сделаете, Учитель, тогда я тоже буду там, ваш меч и щит в битве ". Мои глаза заблестели, когда я провозглашаю это, и она быстро огляделась.
  
  "Ты ошибаешься, - сказала она мне, хотя ее голос не хватало моего осуждения. "Нет никакого способа узнать ни одно из того, что вы сказали, это правда. Это всего лишь предположение и предположение".
  
  Если она пыталась убедить меня в правдивости ее слов, она подошла коротко. У меня возникло ощущение, что если она просто пытается убедить себя, она тоже подходит.
  
  "Хмф, - сказал Дерфлингер, раздражаясь. "Ну, почему бы тебе просто не вернуться к полировке этой блестящей летающей машины?" он щелкнул на меня, видимо, больше не мог держать язык за зубами.
  
  "Что у тебя, Дерфлингер?" - спросил я, честно смущенный его тоном.
  
  "Ничего, партнер, - сказал он сурово. "Не похоже, что у вас нет более нового и сильного оружия. Продолжайте. Вернитесь к тому, что, домашний вредитель!" - фыркнул он. "Я просто вернусь в угол. Не беспокойся о Дерфлингере! О нет, это может занять немного больше ржавчины. Теперь, когда есть что-то лучше, мы могли бы просто заложить этот старый кусок мусора, чтобы мы может получить какую-то новую краску или что-то в этом роде ".
  
  Отлично. Теперь мой Учитель раздражен со мной, и мой меч ревнив.
  
  Ну, по крайней мере, я могу позаботиться об одной из этих проблем достаточно легко.
  
  Я встал. "Пошли, Учитель, - ободряю я. Она сердито посмотрела на меня. "Мы можем по крайней мере позаботиться о проблемах, которые у вас были с молитвой".
  
  "Какие?" - спросила она, по-видимому, настолько отвлеклась от моей паранойи, что забыла, почему она была в плохом настроении в первую очередь.
  
  "Молитва", повторил я. "Должно быть, это долгий, напыщенный, элегантный и поэтичный, верно?"
  
  Она сомнительно кивнула. "Но мы оба ужасны в этом. Что заставляет вас думать, что теперь мы можем сделать лучше?" Она стояла медленно, все еще расстроенная, но достаточно любопытная и отчаянная, чтобы наконец закончить тупую вещь, которую она хотела слушать.
  
  "Не мы", - поправил я. "Нам просто нужен кто-то другой, чтобы написать это для нас. Кто-то напыщенный, длинный, скрупулезно изящный и склонен к поэзии в тот момент, когда он видит что-то в юбке. Кто-то, кто все еще пытается сделать это для меня, чтобы случайно пробить одну из моих секретов так легко ".
  
  Глаза Луизы загорелись, когда она добралась туда, куда я шел. "Гиш!" Она повернулась и побежала к замку, вероятно, впервые в своей жизни стремилась найти этот конкретный выход.
  
  "Что ж, - сказал Дерфлингер, и если бы у него был нос, я бы, без сомнения, теперь это было бы поднято и в сторону. "Я не буду куплен".
  
  Он сделал паузу, а затем пробормотал: "Не так уж и дешево".
  
  "Свадьба в Германии, верно?" Я спросил. "Разве это не то, откуда импортируется эта специальная нефть? Вид, который дает вам этот блеск, который просто славно ловит свет солнца прямо перед тем, как вы вырезаете плоть своих врагов, и все же все же позволяете вам проливать кровь без окрашивания? "
  
  "И я продан!" - с жаром сказал меч. "Теперь давайте вернемся к тому, чтобы закончить твою игрушку". Его голос стал более торжественным. "Ты не единственный, кто может видеть, как ветер дует, партнер".
  
  * Разрыв сцены *
  
  В тот день мы вдвоем отправились на свадьбу, и Луиза была безумной.
  
  "Что ты имеешь в виду, это единственный наряд, который у тебя есть?" она чуть не вскрикнула, глядя на мои рваные джинсы и изнашивающуюся рубашку. Они прошли более нескольких поездок в дикую природу и увидели довольно грубый бой, и, таким образом, они были далеки от уровня качества, которого действительно ожидали бы, если бы он присутствовал на королевской свадьбе.
  
  "Я имею в виду, что это единственный набор одежды, который у меня есть, Луиза", - напомнил я ей сухо. "У меня точно не было возможности упаковать ночную ночь, когда я приехал, и прежде не нужно было уделять особое внимание тому, как я выгляжу".
  
  "Оу!" - простонала она, отчаянно потирая волосы, когда она шагала. "И у нас нет времени, чтобы что-то получить из города! Вы не можете так выглядеть!" она махнула мне рукой.
  
  "Это не такая уж большая проблема", - говорю я ей, пытаясь успокоить ее, независимо от того, насколько забавно было видеть, как она так согнулась. "Просто отправьте посланника вперед с моими измерениями. Даже если это невозможно, мы все равно будем там на три дня раньше. Это будет более чем достаточно времени, чтобы подобрать что-то подходящее".
  
  Логика, похоже, слегка успокаивала розовую девочку, но у нее все еще были щеки, и ее руки перекрестились. Я не очень сочувствую. Я признаю, что я немного апатичен в своей одежде. Пока они держат меня покрытыми в соответствии с нормами порядочности и до сих пор позволяют мне все необходимое движение, необходимое для боя, я не придирчивый. Если бы она хотела меня в чем-то другом, то она должна была упомянуть об этом раньше.
  
  Двое из нас стояли у входа в школу, ожидая перевозки, которая должна была забрать нас для поездки в Германию. Предполагалось, что он прибудет в полдень, но до сих пор опаздывал. Чтобы пройти время, мы с Луизой начали спорить о моем снаряжении. Это было удобно для нас двоих вначале, но как только она поняла, что серьезно в моих протестах, что у меня больше ничего не было, она начала относиться к этому немного серьезно.
  
  Стремясь понять ее, я указал на дорогу, указывая на слабый след пыли, который поднимался на расстоянии. "Кажется, что вагон прибывает".
  
  "Наконец-то, - вздохнула Луиза. Она сложила руки и начала постукивать ногой, стоя рядом с двумя большими кусками багажа, которые она приводила в поездку. Она хотела принести больше, но дело в том, что у нее не было такого количества здесь, в школе, и большинство платьев, которые она хотела носить, было бы неприятно принести. Она была смягчена тем фактом, что большая часть соответствующей одежды была бы церемониальной и обеспечивалась хозяевами свадьбы.
  
  "Кажется, я ошибался", заглядывая вперед и затеняя мои глаза. "Это вовсе не коляска". Луиза взглянула на меня, побуждая меня продолжать. Я укрепил глаза и начал изучать то, что приближалось. "Один всадник, вооруженный, выглядит как какой-то страж. Верховая езда, лошадь выглядит истощенной".
  
  "Им лучше идти, - пробормотала Луиза. "Если они будут задержаны, они должны были послать посланника раньше".
  
  Всадник наконец добрался до ворот, и Луиза взялась за то, чтобы начать ругать ее, поскольку только сердитый дворянин мог ругать, когда всадник прошел мимо нас без второго взгляда.
  
  "Ой!" Луиза зарычала ему в спину, когда он, наконец, остановил свою лошадь перед одним из туров, которые составляли собственно замок. "Мы вернулись!" Она начала штурмовать после посланника, лицо красное и заднее изогнутое, как кошка еще раз. Со вздохом я последовал за ней, мои более длинные ноги легко соответствовали ее бешеной скорости.
  
  Мы почти потеряли всадника, который не замедлял его яростный темп только потому, что его спешили. Наконец, нам удалось догнать его в офисе директора, как раз вовремя, чтобы послушать его доклад, когда он передал его директору.
  
  "Альбион объявил войну Тристейну!"
  
  Луиза замерла, когда услышала это через дверь. Она потянулась за ручкой, так что догнала ее тропу, что забыла постучать. После этой декларации все гнев вышел из нее, и ее лицо побледнело.
  
  "Похоже, ты назвал это, партнер, - сказал Дерфлингер со спины. Я сложил руки, откинулся на стены замка и вздохнул.
  
  "Мех", - сказал я, не чувствуя себя слишком счастливым, теперь, имея возможность сказать "Я же говорил". Я не очень заботился о войне, так или иначе. Не похоже, чтобы у меня была какая-то моральная основа для осуждения этого поступка. Я всегда двигался с одного поля битвы на другой, сражаясь за что-то, и у меня не было никаких проблем с убийством, когда это необходимо. Однако я не любил войну с личной точки зрения. Мне всегда казалось, что те, кто несет ответственность за начальные войны, политики, религиозные лидеры и спекулянты, никогда в них не участвовали. Если бы было что-то, что они чувствовали себя достаточно уверенно, чтобы погибли сотни и тысячи людей, тогда они должны продемонстрировать это убеждение, будучи самим собой. Вместо этого они всегда были далеко назад, вдали от опасности,
  
  Мне всегда казалось, что так много войн можно было бы предотвратить, если бы те, кто был ответственен, были первыми на поле.
  
  Тем не менее, даже когда я беспристрастно заметил детали отчета, в котором мы все еще подслушивали, одна конкретная информация заставила меня замерзнуть так же, как Луиза.
  
  И тогда мои глаза сузились, и я не мог полностью остановить себя, чтобы освободить сердитый рык из глубины моего горла. Луиза, которая бросила ее протянутую руку на бок и смотрела на пол, скорбно начала, и взглянула на меня вопросом с ее лицом. Казалось, она была удивлена, увидев гнев на моем лице. Мои руки все еще сгибались, мои пальцы начали копаться в моем бицепсе, когда я изо всех сил пытался себя контролировать.
  
  "Что это, Широ?" - тихо спросила она, протягивая руку, осторожно положив руку на мое предплечье, пытаясь понять, почему я реагирую так, как я.
  
  "Деревня, которую они используют в качестве точки вторжения", мне удалось собраться.
  
  Луиза подняла голову в сторону и прищурилась, пытаясь вспомнить, где посланник сказал, что началось вторжение. "Это был Тарб, не так ли?" - прозвучала она нерешительно. Вероятно, она только что услышала слово "война", и этого было достаточно для нее, так что половину внимания она уделяла. Через секунду ее собственные глаза расширились, и она приложила обе руки к ее рту внезапным страхом. "Сиеста!"
  
  "Учитель", - закончил я, и она встретила мой взгляд. Хотя я не сказал этого вслух, она увидела мою дилемму в моих глазах и услышала мой невысказанный запрос. Я был слугой. Это был мой единственный долг защитить девушку передо мной, мой призник. Но старые привычки умирают тяжело, и это была моя самая старая привычка, мой самый сильный идеал, равный в моих глазах даже по отношению к моему долгу.
  
  Сохранить.
  
  Даже если я не верну ее чувства, Сиеста все еще была кем-то, кого я назвал другом. Она была первой, кто был добр ко мне, когда я приехал, и ушел с ее пути, чтобы помочь мне, когда она могла. Просто мысль о ее жизни в опасности, а не о каких-либо ее действиях, но через бездумные поступки более амбициозной страны послала огонь через мою кровь, яростно кипя в мозгу. Невокализованный вопрос, который я задавал моему Учителю, заключался в том, что она разрешила пойти и защитить моего друга и ее деревню.
  
  Также было невольным, было мое намерение сделать это с ее согласия или без такового. Если когда-либо был приказ, требующий командного сигила, это был бы приказ не идти.
  
  Луиза могла видеть это во мне и понимала меня, хотя я не говорил. Однажды она взглянула вниз и в лицо, потеряв лицо. Это отличалось от нескольких орков в лесу или поединка с благородным. Это был один человек против всей армии. Затем ее собственные особенности затвердели, и она снова встретила мой взгляд. С твердым кивком она освободила меня от моей тишины.
  
  С холодной улыбкой благодарности я повернулся и ушел. Пора посмотреть, удалось ли Кольберу закончить топливо.
  
  * Разрыв сцены *
  
  У него было. Когда он ответил на его дверь, он выглядел так, как будто только что проснулся. Объяснение, которое я дал ему для моего присутствия, быстро разбудило его, и он бежал с недостойной скоростью, чтобы собрать бочки готового газа. Я направился к нулевому истребителю, чтобы выполнить последние проверки, которые мне понадобятся, чтобы убедиться, что самолет будет готов к тому, что я собирался пропустить.
  
  Когда я приехал, я обнаружил, что меня ждет сюрприз.
  
  Луиза стояла перед самолетом, ее ноги высаживались на ширине плеч, ее спина пряталась, а голова поднималась в затруднительном положении. На этот раз моя очередь была услышать невысказанный ультиматум.
  
  Сиеста тоже была ее другом. Это было больше, чем просто деревня. Это было вторжение в страну, ее страну. И что она тоже приедет, или никто из нас не пойдет.
  
  Несмотря на то, что, несмотря на опасность, которую я знал, она встала, я улыбнулся.
  
  В моем Учителе действительно есть сталь.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Так в чем же план?" Луиза спросила меня, очень нервничая. Она была позади меня, когда я сидел на стуле пилота, управляя большой стальной рамой, когда мы взревели сквозь небо к нашему месту назначения. Она заняла место, где когда-то было радио. Это было намного менее удобно, чем сам стул, и не так безопасно. Я настаивал на том, чтобы она обеспечила себя веревкой, чтобы гарантировать, что она не упадет во время любого маневра. В ее руке была схвачена Молитвенная книга Основателя. Она не отпустила его, так как она присоединилась ко мне в кабине. Ее суставы были белыми на нем от давления ее хватки. Луиза, вероятно, забыла, что она была там полностью, и теперь она служила лучшей цели в качестве стресса, снимающего хватку, тогда как бесценный древний артефакт.
  
  Я мало знал о ландшафте и сначала волновался, что я мог случайно пропустить деревню. Оказывается, мне не пришлось волноваться. По мере того как мы становились ближе, можно было увидеть огромное облачко дыма, которое становилось все больше и больше в каждую секунду. Вероятно, захватчики, вероятно, сжег деревню и поле, когда они начали свою посадку. Им нужно было убедиться, что земля плоская и свободная от препятствий для посадки, и дома предоставят убежище потенциальным заложникам.
  
  "Военно-воздушные силы состоят в основном из драконов, грифонов и мантикоров, верно?" - спросил я, подготавливая план в моей голове, но нуждаясь в том, чтобы знать об этих землях типичные компоненты армии. "Кроме того, в качестве носителей для войск будут использоваться несколько крупных судов?"
  
  "В основном драконы, - поправила меня Луиза. Похоже, она была благодарна за возможность выступить с лекцией на этот раз. "Горные хребты Альбиона славятся сильной породой, которая живет там, поэтому, чтобы извлечь выгоду из этого, они в основном сосредоточены на обучении рыцарей-драконов, а не на других типах". Она сделала паузу в поисках своих мыслей для информации, которая мне нужна. "Что касается кораблей, вероятно, будет только один или два крупных носителя для размещения рыцарей-драконов, а остальные будут меньшими лодками, каждый из которых будет содержать определенную компанию наземных войск".
  
  "Имеет смысл", - сказал я кивком. "У нас будет преимущество, когда дело доходит до скорости, так что им будет сложно сжать нас прямо. Драконы, с другой стороны, имеют преимущество, когда дело доходит до маневренности. Они смогут двигаться в в любом направлении, гораздо быстрее, чем мы. Сначала мы их вытащим, я хочу ограничить их способность преследовать нас. Для этого будет достаточно пулеметов ".
  
  "Будет ли это", она сделала паузу и попыталась сформировать незнакомое слово, "совпадающие пушки смогут уничтожить другие воздушные корабли?"
  
  Это была близкая попытка, поэтому я не потрудился ее исправить. "Нет. Они просто слишком малы. Каковы диапазоны на пушках, которые будут иметь корабли?"
  
  "Я не уверен", призналась Луиза, кусая губу, как она думала. "Возможно, в два раза больше стрелы?"
  
  Достаточно работать, поэтому я киваю. "А как насчет типов выстрелов?"
  
  "Типы выстрелов?" - спросила Луиза, не понимая, о чем я говорю. Удивительно, но там сказал Дерфлингер.
  
  "У них будут пушечные мячи и графф", - кивнул я, слегка вздрогнув. Пушки-пушки не будут проблемой. Мы просто будем стремиться к тому, чтобы они эффективно нацелились на нас. Графф, с другой стороны, был широко распространенным выстрелом, больше вдоль линий десятков меньших выстрелов, которые запускались одновременно. Они распространялись, как огонь из дробовика. Диапазон был бы меньше, но у них был бы большой шанс поразить нас.
  
  "Тогда нашим лучшим шансом было бы повесить высоко, из диапазона их пушек, после того, как мы очистим драконов. В этот момент Учитель, это должно быть достаточно безопасно для нас, чтобы открыть кабину. Вы сможете использовать волшебство, и у вас есть лучший шанс, что мы потеряем остальных ".
  
  "А как насчет лука и стрелы, которые вы используете?" - спросила она, кивая головой, понимая свою собственную роль в конфликте.
  
  Я поморщился. "Они были бы достаточно разрушительными, но я не смог бы нормально стрелять отсюда. Я не смог бы стрелять и управлять одновременно. Если дело доходит до этого, нам придется приземлиться первым, и это поставило бы нас в ряд их пушек и в пределах досягаемости их наземных сил ". Я покачал головой. "Это возможно, но только в крайнем случае".
  
  Луиза кивнула головой, выглядела мрачной, но понимала свою часть и готовилась к этому.
  
  "Приготовьтесь", - говорю я ей, когда облако, которое я закрывал, наконец подошло достаточно близко, и я мог видеть самих врагов. "Держитесь крепко, и будьте осторожны, чтобы не ударить головой. Здесь может быть немного грубо".
  
  Пальцем моих пушек я укрепил глаза и начал выбирать количество драконов, о которых мне пришлось бы позаботиться. По моему мнению, их было всего двадцать. Я был немного удивлен этим числом, ожидая чего-то большего от силы вторжения, но я рационализировал, что из-за размера драконов и количества пищи, которую каждый должен есть, явное содержание жилья в составе рыцарей на судне должно ограничивать число, которое они могли бы направить за один раз.
  
  Я увидел первую из моих целей и сжал триггер.
  
  Первые трое драконов, которые пошли вниз, падали патетически. У них не было возможности определить, что именно это было, и, вероятно, предположил, что мой диапазон будет эквивалентен их. Хотя их драконы могли дышать огнем, это была только опасность в непосредственной близости, более полезна для ближнего боя против вражеской пехоты или против другого всадника зверя. Я смог атаковать задолго до того, как я получил достаточно близко, чтобы они стали угрозой. Пулемет взревел, в первый раз такой звук, вероятно, был услышан в этом мире, и 7-миллиметровые раунды разорвались на зверя.
  
  Учитывая огромную разницу в размерах, мало шансов, что раунды пробиваются достаточно далеко в огромную массу дракона, чтобы фактически убить их прямо. Вместо этого я постарался сосредоточиться на крыльях. Если бы я мог убрать их способность летать, гравитация позаботится обо всем остальном.
  
  Мне было немного жаль самих драконов. Мое время с Сильфидой породило странное содружество с летающими ящерицами. Но они были врагами противоположного конца поля битвы, и этого было достаточно для меня. Взгляд на разрушенный остаток деревни Сиеста вырос, и почерневший остался на поле, на котором я смотрел не так давно, и всякая жалость оставила меня.
  
  Шок от моей атаки рассеял рыцарей-драконов. У них просто не было тактики, которые могли бы справиться с чем-то так быстро, и никакой защиты, которая могла бы справиться с разрушительной силой свинца, двигалась быстрее скорости звука. Я перекрестил воздух над деревней, сохраняя как можно больше расстояния между собой и действительными кораблями врагов, и с каждым проходом числа врагов уменьшались.
  
  Когда мой счет убил тринадцать драконов, Луиза заговорила. "Удивительно. Драконы-драконы Альбиона, по-видимому, лучшие в мире. И все же они падают, как мухи".
  
  Дерфлингер тоже заговорил. "Это не так здорово", пробормотало, звучало раздражительно. "Значит, это может уничтожить целую компанию рыцарей-драконов.Так что, я мог бы уничтожить компанию рыцарей-драконов, если бы захотел. И я могу пить магию. Может ли эта вещь пить магию? Нет. Я все еще лучшее оружие. "
  
  "Если это заставляет вас чувствовать себя лучше, - успокаивал я меч, - нулевой боец, вероятно, не будет таким эффективным в бою снова".
  
  "Какие?" - спросила Луиза, не в силах отвести взгляд от фронта, где пали шестнадцать и пятнадцать драконов, тусклый рев раненых зверей, эхом отражающихся над гулом двигателя. "Почему это?"
  
  "У меня только ограниченное количество боеприпасов", - объясняю я. "И выстрелы слишком точны для того, чтобы я доверял кому-либо в этой стране, чтобы сделать больше. Если они даже самые маленькие раны, они могут привести к тому, что пистолет начнет стрелять и в конечном итоге наносит больше урона самолету, чем к враг.
  
  "В таком случае, - сказал Дерфлингер, похоже, что это действительно помогло ему почувствовать себя лучше. "Это потрясающе! Я никогда не видел ничего такого фантастического в любую из моих шести тысяч лет! Какая замечательная вещь, этот нулевой боец!"
  
  By this point I had finished off seventeen of the dragon knights, and the last three had had enough. Desperately, they wheeled their mounts, trying to make it back to the safety of the carrier. They must have noticed that I had been avoiding them. I narrowed my eyes. That wouldn't do. If we were going to circle the fleet and start picking off the ships like planned, then I wanted their intercepting capabilities to be completely gone. I accelerated towards them, pushing the plane faster than I had previously.
  
  "Подожди, - бросил я за собой, - мы могли бы взорвать огонь". Я сузил глаза и на всякий случай вытащил козырь. Руны на моей руке светились, но в этой ситуации Гандальльф был ограничен в использовании. Моя собственная скорость или сила были бессмысленны, когда в самолете и единственное преимущество, которое дал мне Гандальльф, - это способность использовать его в первую очередь, что, по общему признанию, было очень хорошим преимуществом. Но у меня есть другие навыки, кроме тех, которые были предоставлены мне по контракту.
  
  Проследите.
  
  Анализ состава. Идентификация структуры. Подготовка к подкреплению ...
  
  Осторожно, очень осторожно, я начал наводнять рамки самолетов магией. Я проигнорировал внутреннюю работу, не уверенную в том, чтобы укрепить так много странных движущихся частей, но корпус самолета и окно кабины я смог резко увеличить.
  
  Рыцари-драконы заметили мое преследование и соответственно увеличили свою скорость. Лодка, к которой они приближались, самая большая в собранном флоте, двинулась, чтобы защитить свои силы, и наверняка пушки проревели вдоль стороны. Я повернул самолет, пытаясь избавиться от своей цели, но не смог принять надлежащие уклончивые маневры, пока все еще преследует. Мой палец снова обнаружил спусковой механизм пулеметов, и я сжал его.
  
  Последние три упали, и в то же время в кабине раздался громкий треск. Я поднял глаза и увидел, как мелкий перелом волос на краю стекла, признак того, что моя предосторожность была правильной. Размахивая низко и используя погружение для наращивания скорости, я пронесся под кораблем и сосредоточился на том, чтобы выбраться из диапазона своих пушек.
  
  "Партнер", - снова сказал Дерфлингер, на этот раз выглядя любопытным. "Что ты жужжаешь? И почему это так броское?"
  
  "Это называется" Полет Валькирисов ", - ответил я. По какой-то причине я просто не мог вытащить песню из головы. "Это традиция", - объяснил я свои действия, не желая признавать, что я делал это просто потому, что однажды видел это в кино. Я оглянулся, чтобы узнать, есть ли моя ложь, и что-то заметил. "Луиза, твоя книга светится".
  
  "А?" она выглядела искренне вздрогнувшей от этого и тоже посмотрела вниз, видя, что я прав. Разделив мое внимание между воздухом передо мной и развивающейся ситуацией позади меня, я наблюдал, как она читала первые несколько строк, а затем вздрогнула от вздоха. Наконец ее глаза расширились от радости, и она оглянулась. "Можете ли вы привести нас туда, где они не могут стрелять в нас?" - спросила она, подходя к моему глазу и, по-видимому, очень взволновалась. "Я просто нашел совершенное заклинание для использования".
  
  "Роджер, господин, - признал я и начал маневрировать ноль вне диапазона пушек.
  
  Когда мы набрали высоту, Луиза встала, освобождая себя от ее ограничений. По ее убеждению я открыл кабину, и в воздухе раздался громкий поток воздуха. Прижавшись к спинке стула, обхватив меня за плечо, чтобы поддержать себя, она подняла палочку и начала скандировать.
  
  Мне пришлось подавить вздох. Затем мне пришлось подавить стон удовлетворения. Это отличалось от ее обычного заклинания. Я мог только разглядеть ее части, но почему-то слова, которые она произнесла, перекликались во мне. Я чувствовал, как моя кровь колотится по каждому слогу, жара течет по моему телу, дрожь удовлетворения, которая медленно пробивается сквозь меня.
  
  Я не знал, почему, но мне внезапно пришлось с трудом сдерживать дикую улыбку от формирования на моих губах.
  
  "Партнер! За!" Голос Дерфлингера вывел меня из дымки, которую заклинание Луизы вложило в меня. Резким взглядом я увидел, что я был великодушен, когда думал, что закончил всех драконов. Позади меня остался один. Он был меньше, но он был быстрее. Тот, кто ехал на нем, полировал официальную броню. Казалось, что это был капитан драконского корпуса или, может быть, генерал какого-то рода. Как бы то ни было, это сильно преследовало меня.
  
  Я толкнул ноль в быстрое погружение, уклоняясь от копья молнии, которую всадник бросил на меня. Черт возьми, у меня нет на это времени.
  
  Еще раз я расширил свое осознание, проследив ноль, и с моим анализом понял, что у меня нет боеприпасов. Я сплел и повернулся, пытаясь встряхнуть гонца-преследователя, который продолжал бросать мне магию, но степень моей маневренности была ограничена тем, что кабины были открыты, и Луиза стояла. Ее заклинание продолжалось, и казалось, что ее заклинание превратило ее в транс, так же, как и меня.
  
  Когда я искал тактику, я, наконец, остановился на одном, о котором только что слышал. Я честно не знал, сработает ли это, но мне было бы нечего пытаться.
  
  Проследите.
  
  Освободив руку от контролей всего на секунду, я взглянул на оружие, которое я выбрал. Это был ключ. Тот же самый, который я использовал раньше для обслуживания. Не дождавшись другой секунды, я бросил ее через плечо и из самолета.
  
  Всадник драконов, внимание которого было сосредоточено на том, чтобы использовать все его умения, чтобы преследовать его при магии, не заметил, пока он не ударил его по лицу. На скоростях мы путешествовали, он помял шлем, взломал кости его щек и почти мгновенно потерял сознание. Он упал с дракона в следующую секунду.
  
  "Да", - сказал я, наконец, погрузившись в улыбку, которая грозила разразиться с тех пор, как Луиза начала свое заклинание. "Ну, я буду, это сработало".
  
  "Какая такая тактика?" - спросил Дерфлингер, раздражаясь.
  
  Я пожал плечами. "Я только слышал об этом попутно. По-видимому, в одной из стран на моей родине, в Соединенных Штатах это называется, это обычно используемая тактика, чтобы заставить других водителей отступить, когда они слишком близки".
  
  "Какое странное место должно быть, - пробормотал Дерфлингер, и оба были потрясены тем, что я прибегал к чему-то, чего не хватало в соответствующей драме, и все же очарован эффективностью тактики.
  
  Все, что я планировал сказать, было потеряно, так как Луиза закончила свое пение. "Взрыв", - закричала она.
  
  Это началось так мало, я почти пропустил это. Мяч света, в центре поля. Это было настолько незаметно, что я почти полностью его не замечал. Но потом он начал расти. Когда он удвоился по размеру, а затем утроился, а затем продолжал расти, я с опозданием отвернул нуль от него, открыв дроссель на полную скорость. Он продолжал расти, быстрее и быстрее, поглощая первый корабль флота, затем второй, а затем еще три.
  
  С одним заклинанием мой крошечный Учитель преуспел там, где армия потерпела бы крах. Луиза дрожала, когда она стояла, а затем упала вперед, на меня. Я осторожно сдвинул ее, и она издала усталый стон, когда она успокоилась. При всей эффективности заклинания казалось, что он взял на себя ответственность за заклинателя.
  
  "Там", - пробормотала она, прозвучав на пороге сна. "Я сделал это, я использовал пустоту".
  
  "Я видел", - сказал я ей, улыбаясь ей. Ей удалось открыть глаза, и она улыбнулась мне. "Разве я не говорил вам однажды, мой Учитель самый сильный?" Луиза удовлетворенно пробормотала, бессознательно зарываясь в мою грудь, схватив мою рубашку, когда ее глаза снова закрылись. "Хорошо отдохни, Учитель, я буду охранять ваш сон".
  
  Я бросил взгляд на меня, на обломки целой армии вторжения, увидев разрушение, которое последовало за Мастером и Слугой, а затем посмотрел на поле, ища место для посадки бойца. Пришло время проверить оставшихся в живых в деревне. Я надеялся, что смогу быстро найти Сиесту. Мне нужно было найти место, более удобное, чем мои колени, чтобы мой маленький Учитель мог отдохнуть.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Луиза улыбнулась во сне. Она это сделала. Действительно сделал это. Она бросила настоящую магию. Конечно, в прошлом с руководством Сиру ей удалось контролировать свою магию, даже найти пользу для ее особенностей. Но это всегда делало все возможное из плохой ситуации. Это был ее первый настоящий успех.
  
  Глубоко внутри нее, она чувствовала что-то, что было сильно ранено в ее ослабленном состоянии. Это было чем-то отличным от ее обычных чувств неадекватности, ее тайной заботы о том, чтобы разочаровать ее семью и лишиться ее наследия. Это было то, что строилось все больше и больше с тех пор, как она вызвала своего слугу.
  
  В конце концов. Она действительно заслуживала того, чтобы позвать кого-то настолько могущественным. Широ был для нее источником вдохновения. Она все больше и больше восхищалась его силой, своей преданностью и способностями. Он поддерживал ее, даже когда она отказалась от себя. Он подтолкнул ее к достижению, чтобы действительно добиться того, что она могла. Благодаря его усилиям она смогла взглянуть на себя в зеркало и начать гордиться тем, кого она там увидела, уверена, что она вырастет в своих навыках, и что она может встретить день, ожидающий ее.
  
  И теперь она наконец была достойна сражаться рядом с ним.
  
  Ну, она исправилась с глупым хихиканьем. Не рядом с ним. Если бы она снова попыталась, он мог бы нанести ей еще одну страшную улыбку. Нет, она будет позади него, наблюдая за его спиной, когда он сталкивается с их врагами и повторяется все это время.
  
  В ту ночь Луиза мечтала о мечах и битве.
  
  И так же, как и прежде, она снова и снова видела, как Широ стоял на холме в окружении мечей.
  
  Но кроме того, что-то начало меняться.
  
  Меньше и меньше его союзников теперь стояло рядом с ним. Некоторые из них упали, некоторые из них ушли. Все меньше и меньше она встречала знакомые лица. Девушка с нежными чертами исчезла. Так же была другая девушка, та, которую она уже не раз видела в одетых в странные плавные одежды и носила лук. Меньше и меньше стояло рядом с ее слугой, пока, наконец, не осталось только одного.
  
  Девушка в красном и черном. Все больше и больше она выглядела опечаленной, хотя она продолжала стоять рядом с ее слугой.
  
  И затем, на одном холме, даже она исчезла.
  
  Через все это ее слуга тоже менялся. Огонь, который он так полон, начал мерцать и мерцать. Все больше и больше его спина начала сгибаться под тяжестью битв, которые он нашел. Все больше его черт выглядел обеспокоенным.
  
  И все же, не было никаких признаков синевы девушки.
  
  Итак, Луиза мечтала о мечах и битве.
  
  Обещанные клинки: Десятая ночь
  
  
  Холм Мечей: Десятая ночь
  
  Заметки автора: Прежде всего, для тех из вас, кто задается вопросом, почему эта глава появилась, несмотря на мое предупреждение о задержках из-за отпуска, я хотел бы посвятить эту главу аэропортам. В аэропорты и длительные ожидания между перекрестными рейсами. Для воздушных портов длинные ожидания между перекрестными полетами и смешные задержки, вызванные случайными действиями бога и человеческой глупостью. Спасибо, парни. Большое спасибо.
  
  Что касается самой главы, ничего себе, это было долго. Почти в два раза больше нормальной главы, но, боюсь, у меня есть причина для этого. Прежде всего, немного спойлер для главы, поэтому не стесняйтесь пропустить и вернуться позже, после того как вы закончите читать, если вы этого не хотите ...
  
  Это часть спойлера. В оригинальном аниме два эпизода, на которых основана эта глава, были разделены, один в первом сезоне, другой в третьем. Я нашел, что с третьего сезона абсолютно нелогичен и не имеет никакого смысла. Затем я прочитал книгу и обнаружил, что оба эпизода должны были произойти один за другим, и что у первых на самом деле были элементы, которые объясняли второй. Таким образом, я решил использовать пример книг и объединить их вместе. К сожалению, это оставило меня с достаточной работой для двух глав, но мне нелегко было разделить их.
  
  Кроме того, мне придется придумать новую последовательность сновидений. Я тщательно собирал последовательности последних нескольких глав для той, которая была в конце этого. Если бы мне пришлось выбросить еще один, это бы отразило накопление, к которому я стремился, и, таким образом, была сформирована длинная глава.
  
  Что касается самого контента, я уверен, что я собираюсь рассказать о том, как я справлялся с Монморанси, маленьким инцидентом с зельем Луизы и общим развитием Широ. Что я могу сказать, кроме того, что я не мог себе представить, чтобы время Монморанси в центре внимания спустилось вниз, я подумал, что у Луизы есть немного больше уверенности, и ее дружба с Сиестой расширяет диапазон ее идей и что это было запланировано для Широ с начала.
  
  С положительной стороны, я думаю, что я действительно преуспеваю в развитии Луизы и Широ. Я доволен тем, как их отношения продолжают развиваться. Кроме того, я обнаруживаю, что мне нравится слушать сцены Кирхе, поскольку я - сцены Ирукукуу!
  
  О, да. Многие люди задавались вопросом, когда или если они доберутся до определенного меча, который останется неизвестным, и почему Сиро не спамал его постоянно. Я дал краткое объяснение в работе, но думал, что я буду более явным в заметках. Некоторые из оружия Сиру имеют психологические аспекты в их отсутствии использования. Некоторые из них потому, что он слишком уважительно относится к использованию случайно, как в той, что содержится в этой главе. Еще одно особое оружие, которое, как я уверен, некоторые из вас задаются вопросом, покажет его позже, но у Широ есть свои причины не использовать его случайно.
  
  Еще один, да. Некоторые из вас задавались вопросом о моих повторных ссылках на кудрявые тройки. Видите ли, в оригинальном визуальном романе F / sn было две-три сексуальные сцены для маршрута. Они были в целом хорошо написаны и рассказывали, но когда они сделали аниме, они вырезали его, чтобы снизить рейтинг, который вы могли бы его поместить. Для тех из вас, кто не знал, в аниме, когда они в хижине, и Широ получает этот напуганный дракон CGI? Да, это был он, переворачивающий Сабер. И Рин помогал. Уверяю вас, по вполне приемлемым сюжетным причинам.
  
  И теперь, рассказ. Пожалуйста, вам понравилась часть, упомяните об этом в отзывах. Ненавижу часть? Также дайте мне обратную связь.
  
  * История начала *
  
  С рунами Гандальльфа, пылающими на моей руке, когда я схватил Дерфлингера, я перешел через затемняющий лес, как призрак. Я был так быстро, что врагу было почти невозможно следовать, тем не менее они пытались снова и снова поражать меня своей магией. Подняв взгляд на свою палочку, я отследил его движения, предвосхитил его цель и приурочил завершение заклинания, так что подходящее большое дерево было между мной и ним, когда оно было запущено. На бедную флору развязали опустошение, и я закрыл один глаз, чтобы защитить его от потенциально опасного дождя осколков, которые забросали меня.
  
  Используя обложку, предоставленную разрушением растительности, я изменил тактику. Вместо того, чтобы кружить и уклоняться, я использовал раньше, теперь я двинулся прямо к цели. Они продолжали пытаться отслеживать мои движения и перенесли палочку в соответствии с направлением, которое я произнесла второй раз, и к тому времени, когда они поняли, что я иду прямо к ним, между нами было всего лишь дюжина футов.
  
  Не имея возможности сопоставить мою скорость, они вместо этого бросились назад. Это была тактика задержки, и они это знали. У них не было шансов сопоставить мою скорость, поэтому фактическое спасение было невозможно. Но они могли продлить время, которое потребовалось бы, чтобы добраться до них достаточно, чтобы они могли совершить последнее заклинание. Они делали все возможное, чтобы завершить его, и я все это делал, чтобы не дать им этого сделать.
  
  Когда расстояние между нами было на ногу дольше, чем яркий диапазон, они завершили свое пение и закричали атаку. "Взрыв!"
  
  С гримасой я поставил Дерфлингера между нами двумя, а волшебный меч жадно выпил столько заклинаний, сколько мог. Тем не менее, пустая магия была мощной, и взрыва удалось остановить мой заряд. Только благодаря моим усиливающим навыкам я прошел через невредимый.
  
  Тем не менее, лонжерон закончился. Условия матча состояли в том, что если я положил плоскость моего клинка на маленького розового мага, то я бы выиграл. Если, с другой стороны, она может заставить меня блокировать, тогда она победит. Это была игра, в которой мы играли часами, и Луиза дрожала, когда она стояла передо мной, едва держав ноги.
  
  "Очень хорошо, Луиза, - сказал я ей, имея в виду это. "Вы сумели двигаться, продолжая заклинания, и скорость ваших заклинаний значительно улучшилась".
  
  "Спасибо", задыхалась она. "Ты", - прохрипела она. "Очень", - выдохнула она.
  
  Я посмотрел на нее на секунду, прежде чем надеть мой клинок и двигаться, чтобы встать рядом с ней. Поскользнувшись одной рукой по ее талии, она с благодарностью наклонилась ко мне, и я повел ее к валуну среднего размера, который мы использовали, чтобы сидеть. Я схватил маленький флакон с водой и полотенце, которое мы принесли, и передал их измученному магу. К счастью и без стыда, она отбросила его назад, гудя, как она это сделала.
  
  "Насколько я восхищаюсь вашим энтузиазмом, вы уверены, что хотите продолжить эти занятия?" - спросил я, хотя и восхищался этим. Эти жестокие лонжероны были в ее настоянии. Вскоре после нашего возвращения из Тарба с нулевым истребителем, пустым от пуль и газа, и с удовлетворенным выражением на обоих наших лицах, нас вызвали во дворец. Похоже, что принцесса пересматривала сообщения о битве при Тарбе и заметила наше присутствие. Неудивительно, что она будет так тщательно их изучать. Позднее мы узнали, что принцесса была во главе армии, которая появилась на поле битвы под нами, когда мы были заняты уничтожением воздушных сил. Наши действия в одиночку изменили битву от полного поражения до победы Тристейна.
  
  К сожалению, это означало, что статус Луизы как пользователя пустоты уже вышел на высший уровень правительства. К счастью, благодаря сочетанию преданности Луизы с ее другом детства и желанию принцессы получить козырь перед лицом приближающейся коронации, мой Учитель был принят в личное служение принцессы. У меня сложилось впечатление, что мы собираемся быть чем-то вроде ее козырной карты и служить ее правой рукой. На самом деле это не плохая сделка.
  
  Это, видимо, вызывало беспокойство и у самой Луизы. Через несколько дней она подняла свое желание получить некоторый опыт в индивидуальном бою за чашкой чая. Я изначально протестовал. Мне было почти оскорбительно, когда Слуга услышал, как она говорит, что может наступить день, когда ей придется встретиться с фехтовальщиком, но она была настойчива.
  
  Хотя первые несколько сеансов были для нее тусклыми, она быстро начала улучшаться, когда дело доходило до индивидуального боя. Возможность разделить ее внимание между налетом и движением быстро наступила, и ее предыдущие проблемы с ее целью были почти устранены. Я честно рассматривал возможность преподавания ее стрельбы из лука исключительно для того, чтобы понять, насколько она была точной: взрывы, как правило, опустошали цели, поэтому было трудно понять, насколько она была в центре.
  
  "Да", - настаивала она, отвечая на мой вопрос о ее намерении продолжить, наконец, отвлекаясь от нее, чтобы ответить на меня. Предлагая мне воду, я взял ее и сам выпил. Она начала вытирать полотенцем, хотя это казалось бессмысленным. Ее мундир пропитался потом, и ее волосы были спутаны с ним. Она выглядела далеко от своего обычного безупречного "я". "Возможно, я сделал улучшения, но если я стану хорошим магом, мне нужно будет почувствовать свою стихию, чтобы я мог начать ее комбинировать".
  
  "Я буду честным", признаюсь я, садясь рядом с ней, предоставляя ей достаточно места, чтобы я не прибавил тепла под вечерним солнцем. "Я все еще не уверен, что это значит. Я все время слышу о том, как маги вашего мира измеряются в своих возможностях тем, сколько элементов они могут комбинировать, и тем не менее чаще всего я вижу, как люди бросают только один тип заклинания. Как и Гиш, только кастинг земли и Кирхе только бросают огонь. Даже профессоры кажутся специализированными. Разве линии и треугольники не могут использовать более разнообразную магию?
  
  Откинувшись назад, Луиза начала хлопать рубашкой, поощряя прохладный воздух добираться до ее кожи. "Когда мы говорим, что маг может объединять элементы, мы не имеем в виду разные типы. Большинство людей могут использовать только один тип элемента. Просто количество раз, которое они используют, влияет на силу заклинания".
  
  "Сколько раз они его используют?" Я поощрял. Это было то, о чем мне было любопытно.
  
  Луиза выпустила небольшую "хммм", прежде чем принять "Токсака Рин Лекция Позиция номер один", которая состояла из одного пальца вверх в воздухе, а другая рука лежала на локте этой руки. Я подавил улыбку при виде. Она начала использовать все больше и больше выражений и действий, которые я назвал после Рин. Я подозревал, что в этом виноват корень, но опять же, они могут быть просто повсеместно распространены у маленьких одолевших магов.
  
  Мне показалось, что мне любопытно, сможет ли она в конечном итоге развить "Тошака Рин страшный смех".
  
  Луиза, не подозревая о моем движении мыслей, продолжала объяснять. "Когда мы говорим об объединении элементов, лучше подумать о элементе слова в этих случаях как о компонентах заклинания, а затем как о самих действительных элементах.Когда фактические разные элементы объединены, они имеют различные эффекты. Как и Табита: она сочетает в себе воду и ветер чтобы сделать лед, но большинство людей просто добавляет больше энергии, когда они объединяются. Поэтому вместо того, чтобы добавлять воду и ветер, кто-то вроде Кирхе добавил бы огонь и огонь и вместо этого использовал бы более мощное заклинание огня ".
  
  "И максимум, который может объединить каждый, - это четыре элемента?" - спросил я, лучше понимая магическую систему этой земли.
  
  "Ну, большую часть времени", призналась Луиза, похоже, вспомнила об исключении. "Говорят, что королевские семьи могут объединить целых шесть".
  
  "Полагаю, именно поэтому они и являются королевской семьей", - с яростью улыбнулась я. Она фыркнула и попыталась ударить меня влажным полотенцем. Я изо всех сил старалась, как она пыталась. "Значит, когда вы говорите, что все еще пытаетесь почувствовать свою стихию, вы имеете в виду, что вы не используете традиционный метод?" - спросил я, возвращаясь к ее ранним ворчаниям. Она кивнула и с гримасой указала палочкой. Рядом упала сумка, и она начала убирать воду и полотенце, морщась от пота, окрашенной тряпкой. Это было еще одно развитие с моим крошечным Учителем. С тех пор, как она бросила свой первый истинный кусочек пустоты, многие из более простых заклинаний, в основном те, которые не были адаптированы к самим элементам, которые когда-то ускользали от нее, начали показывать фактические продуктивные результаты. У нас было несколько теорий о том, почему это происходит,
  
  "Это та самая проблема, с которой мы столкнулись раньше. Пустота слишком необычна. Она, похоже, не реагирует, как обычная магия", - вздохнула она, хотя из-за этого она казалась более привычной, чем любое расстройство. "Это не помогает, что молитвенник, похоже, не хочет раскрывать больше заклинаний". Она присмотрелась к книжке, как будто обвиняя ее в ее упрямстве.
  
  "Я сказал тебе, благородная девочка", - сказал Дерфлингер со спины, будто это повторяется. "Книга будет раскрыта, когда вы будете готовы. Если она ничего не показывает вам, вы не готовы ни к чему".
  
  Луиза по-детски высунула язык у меча, и в ответ Дерфлингер издал ей малиновый шум. По крайней мере, двое из них ладили.
  
  Взглянув на раннее вечернее небо, я взял на себя ответственность за ситуацию. "Этого хватит на один день", решил я, давая очистку вокруг нас морщинистым взглядом. Мы использовали это место какое-то время, и это определенно начало выглядеть рваным. Практика Луизы определенно не способствовала благополучию окружающей среды. Возможно, нам скоро придется найти новое место. "Уже поздно, и вам обязательно понадобится ванна перед сном".
  
  Луиза выглядела так, будто хотела, чтобы меня оскорбляла моя грубая оценка ее состояния, но затем ее нос сморщился, когда она приняла свой собственный аромат. "В самом деле, - наконец согласилась она. Когда она попыталась встать, ее ноги задрожали, и я снова пошевелился, чтобы поддержать моего маленького хозяина.
  
  "Хочешь, я тебя провожу?" - спросил я, искренне обеспокоенный поездкой назад. Это было не так далеко, всего около мили, но даже такое короткое расстояние сквозь темные леса может быть слишком для нее в этом состоянии.
  
  Она слегка покраснела, и из выражения на ее лице ее гордость делала короткую битву с ее прагматизмом. В итоге прагматизм победил. "Да, пожалуйста", призналась она. Я осторожно поднял ее, неся свой свадебный стиль. "У вас не будет больше воды, не так ли?" - с надеждой спросила она, успокаиваясь.
  
  "Боюсь, нет", признаюсь я. "Я приготовлю чай, пока вы купаетесь", - пообещал я ей. Она с благодарностью улыбнулась, и мы отправились возвращаться в академию.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Прекрасно, - приказала Луиза, когда мы подошли к воротам замка. Я опустил ее на землю, и после остального она смогла стоять немного увереннее. Когда она набросилась на свой второй шаг, я решил предложить ей способ поддержать себя, чтобы не обидеть ее благородную гордость.
  
  Придворным поклонником, который я практиковал под ее руководством в официальных формах, я предложил ей руку. "Неужели леди будет ухаживать за эскортом сегодня вечером?" - спросил я в безупречном придворном стиле.
  
  С улыбкой и в предложении, и в улучшениях моих манер, она кивнула. "Спасибо, добрый сэр", - сказала она мне и сделала реверанс, но чуть не упала на ее задницу. С румянцем она положила мне руку, хотя из наших занятий я мог сказать, что она держалась ненадлежащим образом. Правильные манеры состояли бы в том, чтобы просто положить руку на локоть, тогда как в этом случае она буквально заперла локоть вокруг меня. Я ощущал вес, который она набрасывала на меня, и знала, что сегодня рано утром будет спать.
  
  Это было хорошо. С академией в летнем перерыве на данный момент классов не было. Мой усталый Учитель сможет спать поздно на следующий день. Большое количество студентов вернулись в свои дома. Учитывая тот факт, что страна сейчас официально воюет, многие из них могут оказаться верными и не вернуться, пока конфликт не закончится.
  
  Тем не менее, несколько учеников решили остаться в академии по разным причинам. Некоторые из них просто продолжают различные академические проекты. Другие не хотели иметь дело с неудобством путешествия. И тогда были некоторые, которые просто не могли позволить себе путешествовать. Единственной квалификацией статуса дворянства была способность использовать магию. Не было никаких финансовых требований, поэтому иногда, несмотря на их благородство, были бы семьи, которым не хватало средств. Фактически, поскольку способность использовать магию не имела абсолютно никакой связи с здравым смыслом, в плохом финансовом состоянии было немало дворян.
  
  Мы встретили двух таких учеников, когда мы пересекали двор. У Гиша и Монморанси был установлен стол и, по-видимому, он наслаждался романтической вечерней ночной луной. Наше прибытие, казалось, нарушило растущую романтическую напряженность между ними, потому что, когда Гиш поднял глаза на наш приезд, делая паузу в середине глотка, Монморанси выглядел расстроенным.
  
  "Ах!" - сказал он, резко указывая на винную чашку в одной руке, а его палочка в другой. "Сэр Эмия, Луиза, вы оба наслаждаетесь прекрасной ночью?"
  
  "Можно так сказать, - сухо ответила Луиза. Когда мы вдвоем приблизились, свет от фонаря, который они использовали, наконец, осветил нас достаточно, чтобы они оба увидели ее статус, и оба они пришли к своим собственным выводам о том, что мы делали.
  
  "О, мой!" Монморанси задохнулась, покраснела, когда она пошла так, как Луиза висела на моей руке и ее взъерошенном появлении. Похоже, что она пришла к выводу, что двое из нас занимались ... вещами. Вероятно, те же вещи, которые она имела в виду, чтобы сделать с ней сегодня вечером, если я буду читать атмосферу сегодня вечером.
  
  Из-за отсутствия собственного опыта со мной, Гиш на удивление подошел к правильному завершению. "Еще одна тренировка, вы двое?" Гиш посмотрел на Луизу с выражением полного сочувствия. Он выходил из своих уроков, выглядя почти одинаково. Только у него, как правило, были синяки.
  
  "Гиш", - ответила Луиза. "Я пришел к величайшему уважению к вашей стойкости и настойчивости. Мое мнение о вас значительно возросло". Они закрыли глаза и с пониманием кивнули.
  
  "Хмф, - фыркнул я, немного потушенный их отношениями. Ладно, может, я, как правило, немного грубо, но было ли это так плохо? Оба они просили об этом, буквально. "Чем больше вы потеете в покое, тем меньше вы истекаете кровью на войне", - сказал я им, и мой голос огорчился.
  
  "Так что происходит, когда вы истекаете кровью в мире?" - сухо спросил Гиш, вспоминая свои встречи с Торачиной и вздрогнув.
  
  "Чем больше вы истекаете кровью в мире, тем меньше вы умираете на войне", - я сказал ему прямо, и он поморщился. Учитывая, что он был сыном знаменитого генерала, был хороший шанс, что он увидит собственное действие в предстоящем конфликте между Тристейном и Альбионом. Похоже, его оценка за мои уроки немного выросла.
  
  У Луизы, с другой стороны, были свои приоритеты на данный момент. Она жадно смотрела на стакан в руке Гиша. "Вы не возражаете?" - жалобно спросила она, протягивая ему руку. Видя ее состояние, Гиш благодушно улыбнулся.
  
  "Пожалуйста", - сказал он, предлагая бокал жаждущей девушке. Кроме него, Монморанси внезапно "засвистел", нервничая. Вероятно, это расстроило, что Гиш, по-видимому, снова проявил интерес к другой девушке. У него действительно была история быстро взглянуть в других направлениях. На этот раз, хотя я был уверен, что его единственная мотивация была сочувствием к другому страдающему.
  
  С благодарностью, Луиза взяла вино и бросила его в один твердый глоток. Повернувшись взглянуть на меня, возможно, чтобы выпить и выпить, она внезапно застыла и уронила чашку. Я внимательно посмотрел на нее. Неужели она так устала? Я думал, что она уже немного отдохнула. Похоже, она была. Ее лицо стало невероятно красным, без сомнения, из-за ее напряженности, и ее глаза были широкими и туманными. Вероятно, она держала их открытыми, чтобы не заснуть там, где она стояла.
  
  "Широ, - прошептала она мне, странно. Похоже, она все еще дышала.
  
  "Луиза, мы действительно должны тебя спать, - говорю я, обеспокоенный. "Вероятно, было бы лучше, если бы вы удержались на бане до утра, и вам не нужно было уснуть в воде и утонуть".
  
  "Да", - сказала она. Она задыхалась? "Было бы лучше, если бы меня спали горячим и потным". С озабоченным взглядом я наклонился вперед, чтобы поднять отброшенное бокал, а затем выстрелил, как стрела.
  
  Разве Луиза просто ущипнула мою задницу?
  
  Монморанси смотрела на всю ситуацию с нервным выражением. Вероятно, она была расстроена тем, что мы все еще были вокруг и прерывали ее личное время. Гиш уже пошевелил, чтобы пополнить бокал, вернувшись к блондинке и полностью отпустив нас.
  
  "Широ, - сказала мне Луиза, цепляясь за мою руку еще крепче, чем раньше. "Я решил, что я предпочел бы, чтобы меня спали сейчас. Поспеши, пожалуйста, возьми меня сейчас", - сказала она и с беспокойством посмотрела на меня. Если бы она была так устала, что она была готова к тому, чтобы ее видели даже другие ученики, тогда она должна быть измучена. Она не должна толкаться.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Сиеста, - сказала я на следующее утро. Я встал с рассвета, ища горничную. Она вернулась в то же время, что и Луиза, и в последние дни она смотрела на меня такими же широкими глазами, которые она дала мне в первый раз, когда я положил Гиш на его место. Я надеялся, что они со временем стираются, как раньше, и отдавали ей пространство. К сожалению, пространство больше не было вариантом.
  
  "Широ, - радостно сказала она, а потом увидела, что мое лицо и выражение ее лица обратились к беспокойству. "Широ, ты в порядке? Ты выглядишь измученным". Она быстро вспыхнула, оставив швабру, которую она использовала на полу в одно мгновение. С одной стороны, касаясь ее рта, она подняла другого, чтобы навешивать вокруг темных мешков под моими глазами. "В какое время ты легла?"
  
  Мой глаз дернулся под словом "кровать". "О, я рано встал на постель". Давай спать. Вы спали? Не так легко. "Слушай, Сиеста, у меня есть довольно важный вопрос".
  
  "Ой?" - спросила она, ее глаза удивленно расширились, и на ее щеках появилась румяна. Я почти мог видеть мыслительный процесс. Проблема спать плюс важный вопрос равно брачному предложению.
  
  Обычно я был бы немного сожалею о том, что так беспощадно разорвал ее надежды, но это было достаточно важно, чтобы я не стал ухаживать за ним. "В этом мире есть такие вещи, как любовные зелья?"
  
  "А?" - спросила она, совершенно не желая этого. "Ну, да", призналась она, но затем поспешно покачала головой. "Но я никогда не забуду использовать такую ​​штуку на вас! Мне все равно, как часто мой двоюродный брат пытается меня заставить, это незаконно!"
  
  Подождите, что это за кузен? Ей внезапно покрасневшую Сиесту, которая с ужасом прикрывала рот, показав, что это потенциальный вариант в ее книге, я попросил подтверждения об одной части. "Значит, они незаконны? Ты в этом уверен?"
  
  "Да", - кивнула она, с благодарностью сосредоточившись на этой части ее случайного признания. "Любое зелье, которое изменяет сердце или ум человека, является незаконным. Даже дворянам запрещено использовать их". Теперь, глядя на меня с любопытством, она наконец задала вопрос, который, без сомнения, обвел ее мозгом. "Широ, почему ты так любопытствуешь об этих вещах внезапно?"
  
  Без другого слова я обернулся. Там, крепко привязанный к моей спине в руке медведя, что я не был уверен, что могу сломаться, была Луиза. Она была слишком занята, болтая мне спину, краснея и изредка издавая киттишские мяуканье, чтобы уделять слишком много внимания окружающим.
  
  "А?" Сиеста сказала, что ее руки упали на бок, когда она посмотрела на обычно сочиненный розовый цвет, и она продолжала игнорировать мир счастливо, так что она могла продолжать делать мне неудобно. "Луиза? Х-как? В-когда?" она наконец заикалась. Я не винил ее. Несмотря на то, что мы с Луизой были близки, никогда не было никаких признаков или оберен любви к товариществу. Это определенно не дух товарищества.
  
  "Прошлой ночью", - сказала я зияющей горничной. "Я почти уверен, что понял, как тоже".
  
  "Она была так всю ночь?" Сиеста подняла голову в сторону. Теперь, когда она преодолела шок, было что-то ужасно забавное в том, что смотреть на Луизу так не надо. Дружба двух стран была странной по стандартам их культуры из-за дистанции в статусе, но теперь, когда она была сформирована, Сиеста была свободна предаваться одной из привилегий своей связи: восхищаться наблюдением за другом, как идиот, находясь под влиянием изменения ума.
  
  "Да", - закончил я, подмигивая. "Всю ночь."
  
  "Значит ли это ..." Глаза Сиесты расширились, и она прислала мне обвинительный взгляд.
  
  "Нет, - отвечаю я откровенно. "Но не из-за отсутствия ее попытки. Я понятия не имею, где она получила некоторые идеи для вещей, которые она предложила, но я довольно шокирован тем, что защищенный благородный знал бы о них".
  
  "Ой?" Сиеста вдруг слегка покраснела, взглянув в сторону. "Что ж, я мог бы одолжить ей некоторые из моих книг", - смущенно призналась она, не в силах встретиться с моими глазами, когда она это сделала.
  
  "В твоих книгах есть качели, уздечка и шестнадцать футов шелковой веревки?" - спросил я с сарказмом.
  
  "Это был бы день в Баттерфляй-Корте", Сиеста мгновенно кивнула. Настала моя очередь смотреть на нее.
  
  "И в какой книге были три метлы, кожаный пояс и весь набор чая?" Я наконец спросил, не в силах противостоять болезненному любопытству, которое возникло во мне.
  
  "Это была бы горная страна в зале герцога", - сказала она застенчиво, потирая пальцы перед собой, когда ее румянец угрожал превратить электричество. "Это моя любимая", спокойно сказала она.
  
  "Сиеста!" Наконец Луиза подпрыгнула. Она, видимо, попыталась поменять щеку, которую она протирала мне на другую сторону, и увидела, что ее друг рядом. "Нет!" она ахнула и крепко сжала меня, чтобы я беспокоился о том, смогу ли я продолжить дыхание. "Он мой!"
  
  "Но Луиза", - скулила Сиеста, видимо, не в состоянии отпустить вызов, несмотря на то, что это явно было сделано в измененном состоянии. "Сначала я был за ним", - сказала она неряшливо, топая ногой для акцента.
  
  "Хммм", видимо, задумалась Луиза, прежде чем взглянуть на меня. "Ну, если Широ ожидает этого, я полагаю, мы можем поделиться", пробормотала она.
  
  Подергивание в моем взгляде вернулось. Это принесло друзей. Они подошли к другому глазу.
  
  "В самом деле?" Сиеста ахнула, очевидно забывая о том, что Луиза сейчас не в здравом уме, и что она на самом деле не говорила для меня в первую очередь. "Ты имеешь в виду, каждую ночь?"
  
  "Ну, если вы хотите поделиться этим, Луиза кивнула, хотя она казалась разочарованной. "Я думал..."
  
  Сиеста выглядела так, как она выяснила, что предлагала Луиза, и упала в обморок на месте.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Монмон", - сказал я, когда я громко постучал в дверь в свою комнату. "Открой.
  
  "Теперь см. Здесь, простолюдин", - отрезал Монморанси с другой стороны ее двери. "Я не буду говорить так!"
  
  Изнутри раздался еще один голос. "Сэр Эмия? Зачем вам искать Монморанси?"
  
  Ну, либо Гиш повезло, либо просто не знал, когда ему было лучше дать им пространство. Учитывая, о ком я говорил, это, вероятно, было последним.
  
  Когда дверь открылась, так что сердитый взгляд Монморанси попытался ругать меня, я перебил ее. "Исправьте это", я сказал ей ясно. "Это была Луиза. Наконец мне удалось вырвать ее из-за спины, и теперь она крепко держала ее за землю за спиной ее мантии и рубашки. Вместо того, чтобы обижаться на моего человека, она просто наклонила голову назад, чтобы она могла натирать ее пальцами и счастливо улыбалась, закрыв глаза. У нее были обе руки, сложенные под ее подбородком, и обе ее ноги отшатнулись назад.
  
  "Ах", - сказала Монморанси и быстро посмотрела вниз и направо. "Я не знаю, о чем ты говоришь", - начала она, и за ней Гиш посмотрел на сцену в замешательстве, явно не имея представления о том, что происходит.
  
  "Лекарственное зелье, которое вы пытались пропустить Гиш вчера вечером в его напитке", - напомнил я ей, не испытывая терпения к ее попытке протеста невиновности. Глаза Гиша распахнулись, когда он взглянул на Монморанси, чтобы узнать, не имеет ли к ней никакого обвинения. Не отвечая ей на секунду, я толкнул ее в ее комнату. "Тот, который он случайно дал Луизе, когда она попросила его выпить, исправьте".
  
  Монморенси возмутилась, вероятно, больше расстроилась из-за того, что ее обнаружили и раскрыли, и что я был таким грубым, что она только что напитала одного из своих одноклассников.
  
  Гиш, неудивительно, казалось, воспринял это как комплимент. "Моя прекрасная Монморанси, - страстно сказал он. "Если вы чувствуете себя так сильно, что будете пытаться совершить такое, тогда не нужно беспокоиться". Он наклонился вперед, схватив ее за подбородок одной рукой, повернув лицо к себе. Глаза ее опустились с нежным румянцем на ее чертах. "Я уже раб вашей красоты, Монморанси" Аромат ".
  
  Она покраснела, и голос ее шепотом прозвучал. "Просто я беспокоюсь, что кто-то соблазнит тебя от меня", призналась она. Их лица начали касаться друг друга. Похоже, что Гиш наконец-то их достал.
  
  Или он бы, если бы я не засунул все еще счастливо извилистую Луизу между ними. "Исправьте это", - снова сказал я ей.
  
  Монморанси вздохнул, и Гиш пробормотал что-то о нелепости. Мне было все равно. Мне было бы интересно, когда мой Учитель в настоящее время не контролируется каким-то ужасным проектом похоти. Мне было бы интересно, когда мне не нужно было бояться спать, потому что я мог проснуться с моим Учителем, снова пытавшимся что-то странное. Мне было бы интересно, если бы я не пробыл почти двадцать четыре часа.
  
  "Она будет стираться сама по себе", - сказала она, пожав плечами. Я немного вздохнул. По крайней мере, это было так.
  
  "Когда?" - твердо спросил я. Мне нужно было знать, придется ли мне пристроить пояс целомудрия.
  
  "Шесть месяцев до года", - призналась она смущенно.
  
  Гиш внезапно казался намного менее похвалившим, и все больше нервничал. Он нервно взглянул на Луизу, которая, по-видимому, совершенно довольна тем, что я ничего не делал, кроме как держа ее за ее мантию, а затем он нервно сглотнул. С быстрым взглядом на Монморанси я мог почти физически видеть, как он разрешил ей позволить ей готовить для него. Когда-либо.
  
  Похоже, его инстинкты выживания, столь долгое время считавшиеся небытиями, пробудились от их покоя.
  
  "Нехорошо, исправь это. Теперь, - сообщаю я. Она выглядела обиженной.
  
  "Я не могу. Большинство ингредиентов дорогие, поэтому у меня их ограниченный запас", - вздохнула она, не желая расставаться со своими принадлежностями для зелий для чего-то, что она не считала слишком жутко важной. "И я полностью из самого важного элемента. Его было бы почти невозможно".
  
  "Понятно, - сказал я. "Если так оно и есть, тогда я думаю, вы правы, у меня есть только один способ действия".
  
  "Да", сказала она, закрывая глаза и кивая. "Тебе просто придется немного с этим справиться. Я уверен, что через несколько месяцев все будет в порядке".
  
  "Медведь с этим?" - спросил я, честно спутанный странной идеей. "Зачем мне это делать?"
  
  "Но ты только сказал, что у тебя был только один курс ..." она открыла глаза, чтобы она могла выровнять у меня обостренный взгляд, а затем застыла. "Откуда у тебя был меч? И почему он наполняет меня таким ужасом и ужасом?"
  
  "Мой единственный курс действий, конечно, облегчает мое разочарование в ситуации, убивая вас", - объяснил я. "Я почти уверен, что, поскольку любовные зелья совершенно незаконны, и что семья Луизы настолько сильна и что по меркам вашей страны она может быть списана как действие знакомого знакомого, так что я буду прощен почти мгновенно Тогда я, вероятно, мог бы выследить вашу семью и получить от них деньги, чтобы нанять кого-то другого, чтобы завершить противоядие ".
  
  Я взглянул на меч в руке. Я не помнил, чтобы проследить его конкретно, но это соответствовало моему настроению. Это был один из проклятых крови Масамунны. Это были величайшие произведения одного из величайших кузнецов мечей во всей японской истории. Он вылил свою душу в создание десяти совершенных лезвий. И поскольку он так много вложил в свое творение, они достигли ограниченного чувства, называемого "осознанием стали". К сожалению, поскольку они были настолько совершенны, как оружие, они часто использовались искусными фехтовальщиками. Почти со дня их создания каждый из мечей использовался почти постоянно для убийства. И с их ограниченным чувством, они стали любить убийство. Они постоянно жаждали крови, рисуя ее в себе, пируя на ней, чтобы поддержать свою отвратительную волю к убийству.
  
  Вследствие этого их практически невозможно было использовать. Они извратили воздух вокруг них с их мощной похотью крови, и большинство из них владеют ими, мгновенно преодолеваются ею и влезают в безумное убийство. Обычно я должен был укрепляться, чтобы противостоять этой отвратительной прерогативе.
  
  Теперь я просто выбирал цель.
  
  "Подожди секунду!" Монморанси умоляла, внезапно очень обеспокоенная ситуацией. "Она просто случайно взяла зелье, предназначенное для кого-то другого. Это какая-то причина убить меня?"
  
  "Учитывая потенциальный ущерб ее репутации, я думаю, что это нападение на нее", - объяснил я. "Я мог бы, вероятно, бросить вам вызов на дуэль, но даже если мы повиновались формальностям, мы оба знаем, как это закончится, так что для всех было бы проще, если бы я просто убил вас сейчас". Луиза выбрала этот момент, чтобы высказаться, оглядываясь на меня с широкими невинными глазами.
  
  "Широ, - сказала она, очень похожая на небезопасную девушку, а не на уверенного и мощного мага, которого я медленно наблюдал за ее ростом. "Разве ты не любишь меня, потому что моя грудь не достаточно большая?" Она потянулась и начала массировать грудь. "Это не может быть так, правда? Ты не заботишься о размере груди, не так ли?"
  
  "Не особенно", - успокаивал я ее сквозь зубы. "Я сказал тебе, что я уже говорил, не так ли? Я просто не хочу быть обманом. Ты не хочешь, чтобы я был мошенником, как Гиш, не так ли?"
  
  "Нет", призналась она, оглядываясь, видимо, не замечая присутствия того, о ком мы говорили, и присутствия того, кто сделал это с ней. Затем она посмотрела на меня, сжав обе руки в кулаки под ее подбородком, когда она начала плакать. "Но как насчет того, когда я предложил поделиться с вами служанкой? Разве вам не нравятся такие вещи?"
  
  Настала моя очередь разглядывать. Откуда у нее такая идея?
  
  "Ss-она предложила поделиться?" Гиш ахнул, и Монморанси посмотрела на Луизу.
  
  "Хм, как неприлично!" блондин ахнул.
  
  "Как чудесно, - вздохнул Гиш. Когда Монморанси повернулся, чтобы взглянуть на него, он быстро поправил себя. "Я имел в виду чудовищный! Как чудовищно!" он попытался прикрыть себя.
  
  "Монмон", - пробормотал я, меч все еще в руке и теперь трясусь от желания убить. Единственной причиной, по которой я не был, было то, что я действительно, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, предпочел бы вернуть прежнюю Луизу. "Исправь это. Теперь, иначе".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Итак, после того, как мы вызвали этот" Дух воды ", нам просто нужно заставить его плакать?" Я спросил Монморанси. После того, как она объяснила, что ингредиент, который ей не хватает, был предметом под названием "Слезы водного духа", она вызвалась пойти прямо из источника. Ну, добровольцем, возможно, было сильное слово для этого: отчаянно предположил, что она пошла, увидев широко раскрытую глаза на злой меч, жаждущий ее крови, может быть, это лучший способ выразить это.
  
  Сам источник был в нескольких минутах езды от места под названием Рагдорианское озеро. Это был большой и знаменитый водоем, который опирался на границу между Тристейном и Галлией. Когда мы прибыли, мы обнаружили, что вода в озере значительно возросла с того момента, как в последний раз Монморанси была здесь. С того места, где мы стояли на краю, мы могли разглядеть весь затопленный город через кристально чистую воду.
  
  "Это называется только слезой. На самом деле это всего лишь небольшая часть его тела, - объяснила она, выполняя ритуал, чтобы вызвать дух. Она выпустила свою собственную знакомую маленькую ярко-желтую лягушку и, положив каплю собственной крови на маленькую вещь, которую она отправила, чтобы найти дух.
  
  "Значит, нам просто нужно вовлечь его в ожесточенную битву, пока мы не отделим ее", - заключил я. В задумчивости я погладил мой подбородок, подумав о том, какое оружие использовать. "Вы двое будете бесполезны для этого, поэтому я бы рекомендовал вам остаться".
  
  "Какие?" женщина блондинка смотрела на меня, очевидно, ошеломленная, что я действительно готовился к битве с духом. Другая блондинка, Гиш просто вздохнула и потер голову. Он нашел мой ответ более типичным для того, что он знал обо мне. "Нет, мы не атакуем! Если бы мы это сделали, это могло бы разорвать все контакты с моей семьей! Тогда мы никогда не сможем получить компоненты заклинания или договориться с ним снова!"
  
  "Значит, нам нужно торговаться с ним?" Я сказал медленно. Хорошо. Я могу сделать это. Это был не первый случай, когда мне приходилось торговаться с какой-то полубожественной бесчеловечной сущностью.
  
  Когда сам дух появился, мои глаза сузились, когда я его принял. Он рос как аморфный капля воды, но даже в таком не впечатляющем состоянии, чистое давление его силы стало известно в его присутствии. Это было похоже на влажность, сильный прилив влаги в воздухе, но без сопутствующего тепла, в котором обычно находилась влажность.
  
  Это было, безусловно, божественное существо. Я был рад, что мне не придется сражаться с ним.
  
  "Я - Монморанси Маргарита Ла Ферре де Монморанси", - заговорила белокурая женщина с водой. Я поднял бровь. У нее было такое же имя, как и у ее фамилии? Неудивительно, что все только называли ее Монморанси. "Я являюсь пользователем воды и являюсь участником старой клятвы. Если вы понимаете мои слова, ответьте так, как мы понимаем".
  
  Масса воды начала смещаться, реформируя, как ледяная статуя, таящая в обратном направлении. Наконец он остановился на форме гигантского голого Монморанси, что сразу же охватило Гиш. Луиза, которая стояла позади меня, прислонилась к моей спине и потирала мне лицо, как кошка снова заметила, и она надулась, что я, похоже, уделяю больше внимания мощной бесчеловечной сущности. Я заметил это право, когда она начала открывать рот, чтобы жаловаться. Чтобы успокоиться, я начал ласкать ее, как котенок. Ее глаза закрылись, и она начала радостно гудеть. Было бы мило, если бы это было не так тревожно.
  
  "Я признаю тебя, ничтожный, водой в твоих венах. В соответствии с пактом я появился. Говорите". Лицо духа изменилось, когда он заговорил. Его выражение перешло от понимания, к радости, печали, к любопытству, не делая сопутствующих лицевых сдвигов нормальным человеком. Он просто текла, перестраиваясь в каждое выражение. Когда он говорил, его рот тоже не двигался. Везде, где он издавал шум, это, безусловно, было не то место, где мы использовали смертных.
  
  Казалось, он готов слушать. Пора посмотреть, насколько хорош Монмон на переговорах.
  
  "Мы ищем кусочек твоего тела, отличный дух", - смело заявила она, принимая сильную открывающую позицию. Это было хорошо.
  
  "Отказался", - сказал водный дух рукой. Это было плохо. Как бы Монмон встретил?
  
  "Это так? Это несчастливо. О, хорошо", - она ​​пожала плечами, мгновенно сдавшись. Я уставился на нее. Это она и обсуждала? "Мы сейчас вернемся".
  
  Я посмотрел на нее, когда она обернулась, и она вдруг вспомнила, что ждет ее, если она потерпит неудачу. Она была похожа на соблазн развернуться и попытаться снова, но, по-видимому, ее страх перед водным духом был больше, чем ее страх перед мной.
  
  "И вы называете это переговорами", - пробормотал я, а затем смело шагнул вперед. "Великий водный дух!" Я громко позвал, и на этот раз дух повернулся ко мне.
  
  Монморанси покраснела и отчаянно схватила меня за руку. "Не надо! Ты будешь гнев!"
  
  "Позвольте мне показать вам, как вести переговоры с божественным сущностью", - пробормотала я ей, отряхивая ее. Было два важных шага, чтобы помнить, пытаясь получить пользу от чего-то, что буквально существовало в более высоком состоянии, чем ваше.
  
  Первое: не бойтесь беспощадно пресмыкаться.
  
  Падаю на колени и опускаю голову, пока она почти не опиралась на землю, я продолжал обращаться к духу. "Великий водный дух. Хотя это неудобно для вас, я все еще должен его просить. Моя потребность в вашей слезине велика. Я прошу еще раз: нет ли какой-либо задачи, которая могла бы быть выполнена, никакая служба, которая могла бы быть выполнена, что заставило бы вас благосклонно расстаться с таким маленьким кусочком?
  
  Второе: они любят милостыню. У них всегда есть небольшая вещь, которая нуждается в достижении, или какая-то незначительная задача, которую они просто не смогли сделать. Если вы готовы позаботиться о чем-то подобном, то девять раз из десяти, они готовы пойти на сделку.
  
  Конечно, в последний раз из десяти они просто раздражаются, а затем вы должны бороться с ними, пока они пытаются убить вас за вашу наглость.
  
  Я опустил голову, ожидая ответа. За мной я услышал, как три голоса задохнулись. Принимая это как знак того, что что-то случилось, я осторожно поднял взгляд.
  
  Водный дух значительно закрыл расстояние между ним и мной. Если раньше он стоял в нескольких сотнях ярдов от берега, теперь он был не более дюжины от края. Такое же расстояние, что и я из воды. Его выражение быстро менялось, что слишком быстро для меня, чтобы понять, что он пытается выразить.
  
  "Хорошо, Хранитель, - сказал он, обращаясь ко мне прямо. Хранитель? Что в Корне это могло означать? "Есть задача, которую мне нужно выполнить. Меня атакуют ночью, вашими. Если вы отбросите эти нападения, я покрою вашу просьбу".
  
  "Но я ненавижу драки, - детально прохнывал Монморанси.
  
  "Заткнись", я сказал ей прямо. Возвращаясь к водному духу, который терпеливо ожидал моего ответа, я обратился к нему более любезно. "Это будет сделано".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Не могу поверить, что вы заставляете меня вмешиваться в это", - сердито надулся Монморанси. Мы уселись на деревьях вдоль береговой линии в месте, где водный дух указал, что нападавшие использовали в качестве точки входа на озеро. Я исследовал этот район, нашел наиболее вероятные пути, которые атакующие использовали, чтобы добраться до этого района, а затем нашел лучшую площадь для потенциальной засады. Единственное, что осталось сделать сейчас, было терпеливо ждать, пока они не прибыли.
  
  Гиш уже пытался начать огонь, чтобы воздух, который становился холодным в начале ночи, был теплым, но я застрелил это. У Ambushers нет легко видимых пожаров. Он пытался спорить об этом, но я убедил его в другом, проследив Торашинай и сообщив ему, что если он действительно хочет разогреться, то упражнение поможет. Теперь он смиренно сидел, терпеливо ожидая и внимательно глядя на меня, пытаясь решить, будет ли он двигаться, по-моему, очень скоро.
  
  Луиза вообще не заботилась. Ну, она не заботилась о том, чтобы я позволил ей сидеть у меня на коленях. Теперь она спала спокойно, счастливым взглядом на ее лице.
  
  Единственный, кто не относился к этому сдержанно, был Монморанси, который, похоже, решил пожаловаться на каждую мелочь, которую я заставил ее сделать, чего она не хотела.
  
  "Не могу поверить, что ты думаешь, что я не заставляю тебя вмешиваться", - возразил я ей, держа большую часть моего внимания на окружающих, ища признаки моей добычи.
  
  "Это не такая уж большая сделка", - попыталась она возразить. "Это будет через несколько месяцев, я бы подумал, что тебе это понравится. Ты всегда бесстыдно называешь ее своим хозяином. Я думаю, тебе бы хотелось, чтобы она была более ласковой ..." Она замолчала, глядя на Гиш любопытно. На полпути через ее маленькую диатрибу он начал отчаянно делать движение на шее, пытаясь предупредить ее заткнуться. "Что делаешь?" - озадаченно спросила она. Он взглянул один раз в мою сторону, а затем быстро бросил доблесть и застрелился, чтобы между ним и нами было дерево. Не совсем понимая, почему он будет делать что-то настолько странное, она повернулась ко мне.
  
  Я был совершенно спокоен. Не было никаких признаков гнева на моем теле. На самом деле я довольно спокойно улыбался. "Прежде всего, - сказал я приятно, - это, - я указал на девушку на коленях, - не мой Учитель. Это жалкая и любящая сломанная раковина, что вы зелье изменила моего Учителя. Скажите мне, как ты думаешь, Монморанси Маргарита Ла-Фер де Монморанси?
  
  "Ты просто простолюдин, знакомый", - сказала она, ее обычно надменный тон, который она использовала, обращаясь ко мне, ускользая из-за ее любопытства по моим словам и действиям Гиша.
  
  "Неправильно", - сообщаю я, моя улыбка становится тоньше, глаза начинают сужаться. "Я - Слуга, могущественный воин, который был вызван сильным магом, моим Учителем, стоять рядом с ней в бою. У меня нет ни желания, ни желания тратить свое время на жалкие смятения испорченных школьников, таких как и ты."
  
  "Патетично, испорчено!" Монморанси задохнулась от моего подсчета ее стоимости. Ее лицо стало краснеть, когда гнев над моим обращением к ней начал обходить осторожность, которую она имела в моем присутствии. "И какой сильный маг? Все, что я вижу, это Луиза Зеро, а ее ноль знакомая", - начала она согреваться, пытаясь посадить меня на свое место.
  
  Мне, с другой стороны, было достаточно. Она не только напрямую отвечала за ситуацию, но и становилась слишком громкой. Она может отдать засаду.
  
  С одноручным плавным движением я нарисовал Дерфлингера и выгнул его сквозь пространство между нами. Монморанси задохнулась, а затем застыла, как статуя, как одна из ее замков волос. Через ее щеку нарисовалась тонкая красная линия, так как плоть, которую я вырезала, начала кровоточить. Я положил клинок ей на шею. Я больше не улыбался. У меня больше не было никакого выражения.
  
  "Маленькая девочка", тихо сказал я в внезапную тишину. "Разве вы считали последствия своих действий: что бы случилось, если бы Гиш действительно выпил зелье, как вы планировали? Как долго вы могли бы с ним мириться, если бы он действовал так, как вы видели, как Луиза действовала "До тех пор, пока вы не отправили бы его на свой путь, не раздражали бы его выходками? Я бы заподозрил, что это было бы еще, когда он находился под воздействием зелье. Что бы случилось тогда? Как вы думаете, он бы дал Возможно, закончил свою жизнь в отчаянии над безответной любовью, которую ты перегнал в нем? Или, может быть, это поглотило бы его, заставив его взять тебя силой? "
  
  Глаза Монморенси расширились в сценариях, которые я рисовал. Я продолжал, мой голос был такой же мягкий, как лунный свет, и холодный, как лед. "Как насчет того, что случилось бы с Луизой, если бы я не смог вынюхать твою вещь?" Она еще больше опозорила бы себя, пытаясь меня огорчить? Какой ущерб он мог бы сделать с собой, с ее репутацией, с репутацией своей семьи? лимиты, настолько отравленные вашим ядом, может быть, она нашла? "
  
  Мой меч слегка прижался к ее шее, не нарушая ее кожи, и она начала дрожать. "Ты тщеславная, неглубокая, поглощенная маленькой принцессой, Монмон. Когда ваш план потерпел неудачу, вы попытались отрицать это, чтобы не нанести себе никакого бремени. Когда оно было обнаружено, вы попытались его уволить, ваши руки полностью. И теперь, когда вы вынуждены противостоять своим действиям, вы пытаетесь умалить его, отрицая его актуальность ".
  
  Мои губы дрогнули, когда ярость, с которой я боролся, больше не могла быть полностью подавлена. "Как презренно", - повторил я один из слов, которые я говорил однажды, другому человеку в этой области. Гиш начал двигаться, когда мой меч оставил мою оболочку, но застыл на полпути на помощь своей бывшей подруге, не зная, что именно он мог сделать, чтобы помочь, когда меч уже опирался на нее. "Даже если это первый случай в вашей защищенной жизни, что вы были вынуждены сделать это, я возьму на себя ответственность за этот поступок. Либо поправкой," я взглянул на озеро, указав водяной дух и его слезу, нам нужно было для противоядия "или через искупление", и на этот раз мой взгляд опустился на мой меч, не оставляя сомнений в том, что такое искупление.
  
  "Сэр Эмия, - заговорил Гиш, и я взглянул на него, не снимая меча. Холодный пот вспыхнул на его лице, но он стоял решительно. По крайней мере, пока мои глаза не опирались на него. Затем он сглотнул один раз, громко, отшатнулся на секунду, прежде чем поймать себя и подтвердить свою позицию. "Сэр Эмия, пожалуйста, я прошу вас разрешить мне делиться наказанием Монморанси". Он выглядел так, будто он почти упал в обморок, сказав это, но продолжил. "Отчасти это была моя собственная слабость, которая приводила ее к таким мерам. Если бы я был менее изменчив или более честен в своих отношениях с ней, она бы никогда не пробовала таких усилий". Когда он говорил, он стоял неподвижно. Не было его обычного позерства или экстравагантности. Похоже, он испугался.
  
  Несмотря на меня, на моем лице появилась маленькая улыбка. В отличие от холодного, который обещал насилие, которое я носил второй раз, этот был окрашен гордостью. "Ты изменился, Гиш де Грамонт. Мой Учитель был прав, чтобы высказать свое мнение о тебе". Я вытащил меч из шейки девушки, игнорируя слезы, которые наполняли ее глаза, и румянец, который распространился по ее лицу, когда она широко раскрыла глаза на своего спасителя. Гиш даже не заметил. В тот момент, когда мои глаза были у него, он упал, очевидно, до конца своей выносливости перед лицом моего отношения. Заметив ее изумленный взгляд, он слабо улыбнулся.
  
  Я опустил глаза от маленькой драмы, которая сложилась вокруг нас, чтобы проверить засаду. Естественно, как только мой взгляд был взят с поляны, нападавшие появились. Их было двое, один высокий и один гораздо короче. Вероятно, сочетание мужчины и женщины.
  
  Я поднял одну руку, привлекая внимание двух из них. Когда никто не ответил, я взглянул, чтобы посмотреть, что их удерживает. Гиш держал в руках Монморанси, страстно глядя ей в глаза. Она оглянулась, покраснела. Их губы медленно поднимались друг к другу.
  
  Обычно мне все равно. Но пока розовая девушка на моих коленях пыталась что-то получить, никто вокруг меня ничего не получал. Я бросил камень на двух из них.
  
  Когда Гиш вскрикнул и повернулся, чтобы ослепить меня, я приложил палец к губам и указал на цели. Он оглянулся, казалось, сражался с внутренней битвой, оглядываясь на Монморанси, а затем навстречу цели, прежде чем вздохнуть и расставить приоритеты. Момон вспыхнул ярко и вздрогнул, когда я указал на нее. Я бросил взгляд на Луизу, все еще прижимаясь к моим коленям, а затем вернулся к ней. Двигаясь медленно, как будто если бы она попала под руку, я могла бы закончить работу, с которой я угрожал ей раньше, и, наконец, взяла спящую девушку с моих коленей.
  
  Я повернулся к Гишу, который подошел рядом со мной. "Что мы делаем?" - спросил он меня, нервничая от приближающегося насилия.
  
  "Я возьму инициативу", - сказал я ему. "Я обойдусь в дальнюю сторону, я хочу, чтобы вы остались на этой стороне, идите к озеру. Если они попытаются убежать, я хочу, чтобы они сделали это в лесу, вдали от Момона и Луизы. Приступайте к атаке первым, следите за ними, обратите внимание на их элементы. Не предпринимайте никаких действий, если я не побеждаю и не отдаю приказ. Я хочу, чтобы вы полностью ослепили их ".
  
  "Я понимаю, сэр Эмия, - кивнул он.
  
  Я обернулся, чтобы кратко взглянуть на него. "Никаких повторений орков, Гиш, следуй за планом". Он снова кивнул, выглядя застенчивым, и снова кивнул. Без другого слова я исчез в ночи.
  
  Я двигался, как мог. Это было не так быстро, как хотелось бы, но в темноте даже мои усиленные глаза могли пропустить что-то. Две цели остановились у берега озера и начали скандировать. Нелегко было атаковать водный дух в своем доме. Им нужно будет хорошо подготовиться, чтобы иметь возможность безопасно ударить по более мощному духу. Я рассчитывал на их подготовительное время, чтобы позволить себе.
  
  В широком движении, подобном тому, которое я использовал против Луизы в нашем обучении, я, наконец, очистил деревья и, не отставая от земли, начал свое нападение. Заряжаясь вперед по более ясной почве берега, так же тихо, как я мог, я накрыл половину расстояния, прежде чем они заметили. Когда они это сделали, они отреагировали как профи.
  
  Первый, более высокий, запустил мне огонь огня. С расстоянием между нами у меня было достаточно времени, чтобы увернуться в стороне. Я мог бы заблокировать Дерфлингера, но я хотел спасти магические навыки питья в качестве последнего средства, козыря. Когда началась атака, я поднял скорость. Я знал, что потребуется немного времени, чтобы заклинатель восстановился, и я набросился на то, что мне было достаточно времени, чтобы я смог зайти и сократить их.
  
  К сожалению, двое продолжали реагировать как профи. В тот момент, когда огонь промахнулся, они уже вращаются. Вытащив палочку, более высокий повернулся, а маленький поступил с ними, чтобы они сделали половину вращения. Высокий пламенный пользователь теперь повернулся, закрыв спину, когда они начали свое следующее заклинание. Теперь более короткий был лицом ко мне, и они уже подготовили заклинание. На этот раз мне льнул лед. С более коротким расстоянием у меня не было так много времени, чтобы уклониться, но поскольку само заклинание запускало на меня твердые тела, открытое пространство между отдельными атаками, которые были запущены, было безопаснее тогда, когда вы сталкивались с огненным заклинанием. Огонь мог повредить только из-за его близости, сосульки должны были быть прямым ударом. Я скользнул между ними, уклонившись от всего, но только один, и последний выстрел только меня поразил. Я проигнорировал рану.
  
  Теперь, с близкого расстояния, я готов начать свою собственную атаку. Эти двое продолжили вращение, и теперь я собирался нанести удар по пожарной лестнице. Пламя окутало меня, и если бы не способности меча в руке, мне пришлось бы отступить, чтобы не поджариваться. Вместо этого я просто продолжал свою забастовку. Пламя ослепило меня на мгновение, но я закончил свой качели, нацелившись на то место, где был высокий человек, когда-то.
  
  Когда мой меч не смог соединиться, я как можно быстрее поднялся в сторону, полагая, что ледяной обладатель подготовил заклинание, чтобы противостоять. Конечно же, даже когда мое видение очистило лед, погрузилось в землю, на которой я стоял несколько мгновений назад. Я оценил меняющуюся ситуацию. Казалось, что в тот момент, когда пользователь пламени бросил свое последнее заклинание, двое отпрыгнули друг от друга, отталкиваясь друг от друга, чтобы отделить достаточно быстро, чтобы избежать моего клинка. Это спасло жизнь выше, но предоставила мне возможность. Они отделились и больше не могли обеспечить идеальный два огня, которые они использовали.
  
  "Гиш", - позвал я. С его засадой, добавленной в, независимо от того, который он выбрал в качестве цели, это будет либо один на один удар, либо один на один удар против двух магов. Если бы это было два на один, мы должны были бы быстро довести цель до того, как другой маг восстановится. Если бы он был один на один, тогда Гиш мог бы отвлечь второго мага достаточно долго, чтобы я смог закончить свою собственную цель.
  
  Гиш выбрал меньшего мага, чтобы напасть на его бронзовые валькирии, я выбрал более высокий. Даже когда я закрылся, более высокий голос сказал шокированным женским тоном: "Гиш?"
  
  Я замер, прежде чем моя забастовка может быть завершена. Я знал этот голос. "Kirche?"
  
  Другой голос пришел из лесной линии. "Широ!" Луиза вскрикнула, взволнованная, и она вырвалась с прикрытия, чтобы бежать ко мне.
  
  "Монморанси!" Гиш упрекнул блондина за то, что позволила розовой девушке сбежать от нее.
  
  "Луиза!" - позвала Монморенси, преследуя ее беглый заряд.
  
  "Табита?" - спросил я, обращаясь к короткому магу, который толкнул капюшон ее халата, показывая маленькую голубицу, которая смотрела на сцену, которая развивалась вокруг нее сдержанным любопытством.
  
  "Что ты здесь делаешь?" Кирхе, Гиш, Монморанси и я все говорили одновременно.
  
  Табита просто выглядела так, как будто хотела, чтобы у нее была книга.
  
  Луиза прижалась ко мне.
  
  "Подожди", сказала Кирхе, взяв странную сцену Луизы, протирающей лицо мне в грудь, и она довольно прогласила. "Что, черт возьми, не так с Луизой?"
  
  "Я проснулся, и вас там не было", - сказал мой маленький Учитель, полностью игнорируя сцену вокруг нее. Она начала фыркать. "Я был так одинок, я не могу быть счастлив, если ты не рядом со мной! Никогда не оставляй меня в покое, когда я снова сплю!" она надулась на меня слезливыми глазами.
  
  "Подожди", - снова сказала Кирхе, теперь глядя на удивительную сцену перед ней. "Значит ли это ...?"
  
  "Это не то, что ты думаешь", - вздохнул я, потирая лоб и пытаясь успокоить девочку, которая появилась на грани всхлипывания.
  
  "Подумать", - сказала Кирхе, широко раскрыв глаза на нас обоих. "То, что ваша любовь была бы способна одолеть даже плавный огонь, такой как Луиза". Ее выражение начало краснеть, и она встала, поднимая кулак в воздух страстью. "Я должен испытать это для себя, Дарлинг!" - заявила она, выглядя так, будто собиралась что-то инициировать прямо на озере, совершенно ясно видя других.
  
  Луиза, казалось, заметила более высокого рыжий, и ей удалось контролировать ее, хватаясь, чтобы ответить. "Хорошо", - проворчала она, "хорошо".
  
  "Подождите, правда?" Кирхе уставилась на то, что когда-то было единственным препятствием для моей кампании страсти. Я начал теребить голову, уже ощущая, куда это происходит, и самопроизвольная головная боль запускается сама.
  
  "Но тебе нужно идти вторым, - сказала Луиза рыжеволосой, сжимая мою талию. "И я пойду первым и третьим!"
  
  "По рукам!" Кирхе сразу же вскочила на сделку. "Здесь есть поляны или что-то в этом роде?"
  
  Табита, которая была свидетелем всех развратных переговоров, каким-то образом сумела подготовить книгу, чтобы похоронить ее лицо. Я не сомневался, что она покраснела.
  
  "Я просто знаю, что Корень виноват во всем этом", пробормотал я, игнорируя подергивания в глазах, которые возникали каждый раз, когда Луиза предлагала поделиться с кем-то возвращающимся. "Я просто знаю это".
  
  * Разрыв сцены *
  
  С физически сдержанным Гише и Табитой, магически интригующим, нам удалось удержать Кирхе от втягивания меня в темноту достаточно долго, чтобы объяснить волшебное зелье, и как наши поиски последнего ингредиента привели нас к озеру. В свою очередь Кирхе объяснила, почему они атакуют в первую очередь. Казалось, что водный дух уже некоторое время поднимал уровень озера, и из-за ущерба, нанесенного окружающему ландшафту, который, по-видимому, принадлежал семье Табиты, они были отправлены для борьбы с ним.
  
  В этот момент мне пришлось подавить вздох. Это был такой типичный божественный квест: никогда не было так просто, как убрать кого-то и назвать его днем. У них почти всегда были побочные квесты. Это было настолько универсальное неписаное правило, что я хотел, чтобы кто-то просто записывал его когда-нибудь и переписывал.
  
  И поэтому мы снова стояли перед водным духом, который вызвал Монморанси, и снова я был призван в качестве единственного с любым реальным опытом переговоров с представителями более высокого уровня.
  
  "Великая водка, - начал я. "Те, кто на вас напал, были остановлены. В соответствии с нашим соглашением, можем ли мы теперь получить вашу слезу?"
  
  Без другого слова водный дух, все еще аморфный, отделил небольшую часть себя. Он парил как драгоценный камень, дрейфуя ближе к берегу, пока, наконец, он не приблизился к Монморанси, чтобы его засунуть. Дух начал погружаться в глубины.
  
  Теперь появилась сложная часть.
  
  "Великий дух, если вы хотите, пожалуйста, задержаться еще немного, у меня есть еще одна просьба сделать из вас".
  
  Дух остановился, а затем снова поднялся. На этот раз на самом деле настало время проследить человеческую форму, еще раз от обнаженной Монморанси. "Говори, Хранитель".
  
  "Хотя те, кто пришел в этот день, чтобы победить вас, были рассмотрены, я боюсь, что будут другие", - сообщил я, и его тело задрожало, как выбитая лепешка. Его лицо быстро переместилось между гневом, гневом, отставкой и разочарованием. "Кажется, что рост вод вашего озера нанес большой вред окружающей среде, и поэтому люди этой земли не почувствовали иного обращения, кроме как пытаться совершить такие вещи. Если воды вернутся в свое законное место, тогда не будет больше необходимости в нападениях на вас. Есть ли какая-то задача или действия, которые могли бы успокоить вас, и дать вам повод вернуться еще раз в ваше естественное состояние? "
  
  Водный дух снова задрожал, и он снова сместился. Казалось, что, хотя другие люди не оценили его истинное внимание, по какой-то причине он склонен относиться ко мне более уважительно. "Как твой тип измеряет время, Хранитель, - говорил он, используя свое название для меня, - два года назад мое самое дорогое владение было украдено у меня. Я поднимаю воды, чтобы искать землю, чтобы я мог вернуть ее".
  
  Я замерз. Благословенное чувство Небес и извилистый гнев Калейдоскопа. Неудивительно, что он был достаточно злым, чтобы затопить землю. Сокровища озерных духов - это не та вещь, с которой вы когда-либо хотели общаться. Даже если они будут выданы взаймы свободно, отказ вернуться в надлежащее время может привести к ужасным результатам.
  
  "Значит, ты только добиваешься его возвращения?" Я попросил подтверждения. "Если бы вы рассказали мне о сокровище и о том, что знаете о том, кто его взял, я постараюсь вернуть его вам", - пообещал я. Обычно я не собирался делать подобные обещания, но мысль о чем-то, что ценилась озерным духом, находясь в чужих руках, была достаточной, чтобы определенно гарантировать небольшую широту цели.
  
  "Сокровищем было Кольцо Андвари", - сказал дух мгновенно. Фрагмент его тела отделился и снова сформировался, на этот раз в четкое кольцо. Я хотел бы, чтобы это придало видимость окраски, но я все равно тщательно запомнил ее форму. Это было достаточно отчетливо, что я смог бы идентифицировать его одним. "Он имеет право предоставить то, что вы назвали бы подобием жизни тем, кто умер".
  
  Тьфу. Кольцо с некромантическими силами? Я даже не хочу знать, почему это считалось святым в водном духе. "И те, кто взял его?"
  
  "Я знаю только, что его называли" Кромвель ", - признал водный дух.
  
  "Кромвель, - заговорила Кирхе. Я оглянулся, увидев, как она поглаживает ее подбородок одним пальцем, задумчиво глядя. "Разве это не имя нового императора Альбиона?"
  
  "В мире могут быть другие люди, которых называют" Кромвель ", - небрежно заметила Монморанси.
  
  "Тем не менее, - перебил я галерею арахиса, возвращаясь к водному духу. "Спасибо, великий дух". Я поклонился, полагая, что это будет конец разговора.
  
  Удивительно, но дух воды снова заговорил. Это был первый раз, когда он напрямую начал разговор, а не просто ответил. "Хранитель, ты в прошлом оказался надежным. Теперь я могу спросить тебя о тебе".
  
  Хорошо. Это может быть очень хорошим или очень плохим. Позади меня Монморанси задыхалась. Я мог понять это чувство. У лиц более высокого уровня редко было основание принимать к сведению нас, умерших смертных. Мы были под ними, потому что под нами были ошибки. Если кто-то замечает, ну, это вообще означает что-то серьезное.
  
  "Спросите, великий дух", осторожно сказал я, пытаясь скрыть, насколько я был расстроен. "Если это в моих силах или моих способностях, я попытаюсь". Никогда не обещайте успеха. Они вас подведут.
  
  "Я видел бы сокровище, которое вы тоже несете, Хранитель", - прямо сказал он. Его лицо быстро переместилось между ожиданием, печалью, сожалением, радостью.
  
  Сокровище, которое я ношу? Но что это значит ...
  
  Ой. Озерный дух, называя меня Хранителем, и просил увидеть сокровище, которое я носил.
  
  Остальные смотрели на меня, даже на Луизу, хотя ее взгляд был более ласковым, чем любопытным или шокированным, как и все остальные. Мое лицо было столь же невыразительным, как и до входа в бой.
  
  "Я знаю, о чем ты говоришь, отличный дух воды", - сказал я, мягко говоря. "Хотя я действительно носил такое сокровище, прошло много лет с тех пор, как я вернул его тому, которому он был доверен. И прошло много лет с тех пор, как он был возвращен тому, кто доверил его им. боюсь, я не могу выполнить ваш запрос ".
  
  Озерный дух рифленый, от кончика его заимствованной головы до нижней части заимствованных ног. Его выражение смещалось так быстро, что я даже не мог идентифицировать отдельные эмоции, которые он пытался передать. "Тем не менее, вы все еще несете его, Хранитель", - сказал он, и его голос не пострадал от его очевидной эмоциональной распри.
  
  "В самом деле, я несу его со мной", признаюсь я. "Но это только кажущееся. Если такого бледного подражания хватит, чтобы удовлетворить тебя, дух, тогда я могу представить это тебе на помощь, хотя это будет продолжаться всего несколько часов". Объясните все это впереди, так что, если я когда-нибудь вернусь сюда, это не сойдет на меня, как гневный бог, когда он исчез на нем.
  
  "Этого будет достаточно", - признается он. "Для меня все время одно и то же. Будущее - это прошлое - это присутствие. Момент - это вечность, а вечность - это мгновение".
  
  Я оглянулся на остальных. Никто из них не знал, о чем мы оба говорили, и насколько я предпочитаю держать его таким образом, чтобы почтить просьбу о духах, похоже, я собирался показать что-то, чего я, честно говоря, никогда не хотел, чтобы кто- когда-либо видеть.
  
  Обращаясь к другим, я сказал тихо. "Никогда не говори, что ты собираешься снова увидеть. Никогда. Ты понимаешь?" Я одобрил их с холодным взглядом, а затем вернулся к водному духу, прежде чем дать им шанс ответить.
  
  Все еще стоя на коленях перед духом, я держу две руки, словно представляя меч, которого там не было.
  
  Проследите.
  
  "Я - кость меча. Сталь - это мое тело, и огонь - это моя кровь. Я создал более тысячи лезвий, не подозревая о жизни и не подозревая о смерти".
  
  Обложка, которую я позвала к моей руке, была легкой. Это был тот предмет, который я знал, как и я. Это было так же, как и моя кожа, мои мышцы, органы, те самые клетки в моем теле. Меч, который шел со шкурой, был другим вопросом. Пот вспыхнул на моем лбу, когда я назвал его образ, представил себе материалы, состав, историю и силы. Потребовалось время, слишком много времени для использования в бою, чтобы проследить. Я мог бы пощекотать его. Даже если бы я провалился в его создании, произвел это неправильно или упростил, это все равно было бы больше, чем большинство мечей могли мечтать о существовании. Но для этого клинка я не принимал ничего, кроме совершенства.
  
  Широкая оболочка сформировалась, обернутая синим и золотым. Внутри него лежал меч. Рукоять была простой, но изысканной, а ручка лезвия была обтянута синей кожей. С величайшей заботой я взломал печать, выпустив лезвие не более чем на три дюйма от обхвата шва.
  
  "Что это?" Гиш прошептал из-за меня. Его голос грубый, как будто он не мог справиться больше, чем лошадь шептала в присутствии клинка. Это было неудивительно. Явное присутствие меча было как можно заметнее, чем присутствие водного духа. Разница была в текстуре. Дух воды был, как будто влажность окутала воздух. Лезвие было простым давлением. Огромного веса его великолепия, его силы было достаточно, чтобы довести неподготовленных до колен.
  
  Я представил меч духу воды, и вся его форма снова дрожала. Он двигался к самому краю воды, останавливаясь у берега. Принимая бессловесный намек, я тоже встал и подошел, чтобы противостоять ему. Он поднял мне руки, и я достал проецируемое лезвие на руки. В течение самых коротких секунд мои пальцы прорисовывали симулированные пальцы духа, а затем меч был на руках. Он положил лезвие на грудь, а затем обшитое оружие влилось в его грудь, проникая в форму, как вода.
  
  "Для того, чтобы дать мне это, - сказал водный дух, - и вы, и все ваши потомки всегда будете наслаждаться моей милостью". Опять же, из-за меня раздался вздох.
  
  "Но это невозможно!" Монморанси выглядела так, будто у нее был приступ. "Это почти неслыханно, чтобы заставить дух войти в контракт! Даже моя семья не знает, как был создан наш контракт изначально! Это не просто отдает такую ​​услугу!"
  
  Опять же, дух начал ускользать. Глубоко в его форме, меч и оболочка аккуратно кружились в нем, совершенно вертикально, когда он медленно вращался по своей оси.
  
  "Подождите, дух, - заговорил другой голос. Я в шоке взглянул на говорящего. Это была Табита. Это было вполне возможно в первый раз, когда я видел, как синева инициирует разговор. Когда водный дух остановился, маленькая голубая волосатая девочка продолжила, ее голос был таким же мягким, как и всегда. "Мы, люди, всегда называли вас" духом клятвы ". Это из-за того, что вы сказали? Что вы испытываете все время так странно?"
  
  "Да, незначительный, вот почему ваш вид говорит о клятвах в моем присутствии", - раздался голос, как всегда, но выражение его лица мгновенно вспыхнуло, и это начало включать нетерпение. Я думаю, что он только что достиг своей толерантности к присутствию людей на одну ночь.
  
  "Поскольку ваше присутствие вечно, вы всегда будете помнить наши клятвы, - прошептала Табита, а затем подошла к одному колену, закрыв глаза. Кирхе, с пониманием взглянув на коленопреклоненную девушку, положила руку своему плечу. Казалось, что с синеволосой девушкой были обстоятельства, о которых я не знал, но Кирхе была. Меня это не беспокоило. У всех были секреты, и мне не было места искать тех, кто принадлежал другим.
  
  Водный дух начал погружаться в воду, и на этот раз никто не остановился. Пока он погружался в глубины, я не сводил глаз с меча, заключенного в его форму. Это вызвало у меня сладостно-горькие чувства, воспоминания, которые никогда не были настолько глубоко похоронены, как я когда-либо допускал. Когда лезвие исчезло в глубине, я обнаружил, что мои глаза опустились на один уставший момент. Когда я снова открыл их, Луиза стояла рядом со мной, широко раскрыв глаза.
  
  "Широ!" - заявила она, сжимая кулаки рядом с ней. "Сделай клятву! Прямо сейчас!"
  
  Я оторвал взгляд. Я знал, что она хотела, чтобы я сказал, что зелье внутри нее заставляло ее желать. Но это зелье скоро исчезнет с приобретением конечного ингредиента для противоядия. "Я уже сделал клятву, - мягко говорю я ей.
  
  "Девочке в синем?" - сказала она, ее глаза текли слезами. Мои глаза щелкнули к ней. Девушка в синем? "Это был ее меч, не так ли? Ты любовник?" она плакала свободно. Ее заявление застыло. Как она сложила это вместе? "Забудь ее, Широ", - просила она меня, отчаянно сжимая мою рубашку. "Люби меня! Я не сделаю тебя таким грустным! Я никогда не оставлю тебя, как она!"
  
  В мгновение ока мой палец был у нее на губах, останавливая ее. Мой палец дрожал, все мое тело дрожало. Я не был уверен, что это был гнев, или шок, или просто стресс дня догоняющего. Как? Как она это узнала! Как она ...?
  
  Внезапно я понял. С течением времени у нее хватало намеков, я просто не собирал их вместе: как она знала, что тот, кто научил меня, как бороться, тоже был моим любовником, как она знала, что она была синей, у корня, вероятно, это причина она была так уверена, что меня не интересует размер груди, и мне хотелось иметь втроем все время.
  
  "Цикл мечты", тихо прошептал я. Ее глаза были расширены, выглядя испуганными и хрупкими, когда она подняла на меня взгляд, положив пальцем на ее губы. "Ты пережил цикл сна, не так ли?"
  
  Бессловесно, она кивнула. Она выглядела испуганной, что это заставит меня рассердиться, что это заставит меня оставить ее или причинить ей боль. Со вздохом я вместо этого обнял ее нежно. Она нерешительно приветствовала его.
  
  "Широ?" - прошептала она, удивленная моими действиями, когда она подумала, что я буду сердиться.
  
  "Извините, - говорю я ей. "Должно быть, это было страшно и странно для вас иногда видеть". Она фыркнула и бессловесно кивнула мне.
  
  "Что происходит?" - спросила Кирхе, совершенно смущенная, и фактически беспокоилась о внезапном изменении настроения, которое охватило нас обоих. Она выглядела так, как будто хотела положить руку на плечи, как и Табиту всего несколько мгновений назад. Было утешительно понять, что, несмотря на ее действия, она считала нас обоих друзьями.
  
  "Связь между Слугой и Мастером намного сильнее, чем между знакомым и вызывающим", - сказал я ей, чувствуя себя вынужденным объяснить по крайней мере так много. "Во сне они испытают то, что пережил другой, и видят то, что видел другой". Я дал сарконическое фырканье и выровнял глаза в смотрящей группе. "Вы никогда не будете говорить об этом снова. Когда-либо, иначе".
  
  В голосе не было никакой угрозы. Только обещание, обещание, которое они могли услышать, но завуалировано.
  
  Давая им все последний взгляд, мой взгляд остановился на Монморанси. Она отстранилась от меня. Она никогда не думала, что что-то подобное получится из-за того, что ее маленький жаворонок пытается привлечь человека. У меня было ощущение, что она никогда не будет комфортно в моем присутствии, и что она просто может быть в ужасе от меня.
  
  Я был в порядке с этим. Со всем, что она поставила меня и моего Учителя из-за ее небрежности, я не думаю, что сама ей когда-либо нравилась.
  
  "Теперь", сказал я ей, все еще утешая тонкую розовую девочку, обнимающую меня. "Я считаю, что у тебя есть зелье".
  
  Бессловесно, она энергично кивнула.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Мы собираемся поговорить об этом в конце концов", - указываю я своему Учителю, когда мы оба неловко сидели на противоположных концах скамьи. У Луизы были обе локти на коленях, и она закрыла лицо руками. Между щелями ее пальцев я мог разглядеть ее покрасневшую.
  
  "Мургай, бормоча, бульканье", - заметила она, ее голос был приглушен ладонями. Я сочувственно кивнул.
  
  "Я знаю", утешил я ее. "Если это заставляет вас чувствовать себя лучше, я понял это довольно быстро, так что это было не так, как я думал, что вы сделали, это действительно вы".
  
  "Grumblemumblegrrrrrr", - жаловалась она. Она выглянула из-за ее пальцев, а затем снова спрятала лицо.
  
  "Ну, - признал я, - первые несколько предложений стали для меня шоком. Я не думал, что вы даже знали о некоторых из этих вещей. Я едва знал о некоторых из этих позиций, и я все еще не уверен, что они "даже физически возможно".
  
  "Должна", - проворчала она, на этот раз ее голос заметен, "убить служанку". Она немного попятилась вперед.
  
  "Теперь, если быть справедливым", - заметил я. "Возможно, она удивила бы вас первым, но я уверен, что вы знали, к чему вы клоните, когда попросили заимствовать вторую книгу". Она закончила, наклоняясь вперед, пока ее голова не опустилась на ноги, скрестив руки над ней. "Я уже ясно дал понять тем, кто несет ответственность за то, что что-то подобное не будет терпеть снова. И поскольку это было лето, единственные, кто действительно видел, что вы так поступаете, быстро осознавали ситуацию". Я пытался поднять ее настроение, но я не был уверен, насколько хорошо я это делаю. Казалось, это сработало, так как Луиза наконец заглянула ко мне, все еще покрывая ее лицо руками и волосами.
  
  "Ты злишься на меня?" - жалобно спросила она.
  
  "Я уже говорил тебе, - ответил я немедленно. "Это была не твоя вина, ты был под влиянием некоторых довольно впечатляющих наркотиков". Она сжалась меньше.
  
  "Не об этом", настаивала она. Она неловко посмотрела вниз. "О ... это", сказала она смутно.
  
  Я понял, о чем она говорит.
  
  "Нет", сказал я ей тяжелым вздохом. "Это была моя вина за то, что вы не подготовили вас к возможности. Я знал о циклах сна. Мне просто не приходило в голову, что они могут произойти здесь". На этот раз настала моя очередь чувствовать себя неловко. Овладев собой, я повернулся к ней прямо. "Сколько вы видели?"
  
  Наконец, сидел, Луиза не хотела жертвовать защитой, которую ее ноги давали ей, и притягивала их к груди, чтобы она могла обнимать их. Я знал, что ей уже шестнадцать, а может быть, семнадцать, но это не изменило того факта, что Луиза была очень маленькой. В лунном свете она очень напоминала ребенка, которым она по-прежнему была во многих отношениях.
  
  "Было так много битв, - призналась она. "Когда я впервые увидел, что ты сражаешься с Гишем, я могу только думать о том, насколько ты силен. Я помню, что думал, что ты непобедимый, Но каждую ночь это было как бесконечная война. Ты всегда так ранен. Ты выиграл так много, но потеряли так много других ". Она взглянула на меня, ее лицо сказало. "Знаете ли вы, в этом мире они говорят нам, что самое лучшее, на что мы можем надеяться, это выиграть славу в битве? Я вырос с родителями, говорящими о смерти ради гордости и чести. Но когда я вижу некоторые вещи, которые случилось с тобой, интересно, насколько важны такие глупые вещи, если это означает, что вам нужно пройти через то, что у вас есть ".
  
  "Слава, честь, гордость", тихо повторил я. "Это такая же хорошая причина, как и любая другая борьба". Я откинулся назад, вытянувшись, когда я взглянул на небо. "Если на поле битвы тысяча человек, есть много причин для борьбы. Неправильно судить о других причинах. Если они действительно верили в то, на что они подняли свои лезвия, тогда этого должно быть достаточно".
  
  Луиза посмотрела вниз, переваривая мои слова. "За что ты сражаешься, Широ?" - тихо спросила она.
  
  "Мои идеалы, мой долг, моя клятва", - тихо перечислил я. Луиза посмотрела на меня, ее глаза были мягкими от любопытства.
  
  "Твоя клятва, - нерешительно сказала она. "Тот, который ты уже сделал. Это о ней, не так ли?" Когда я коротко кивнул, она продолжила внимательно. "Могу я спросить, что это было?"
  
  "Что я буду искать ее, пока мы наконец не воссоединимся на холме мечей", тихо ответил я.
  
  На мгновение Луиза молчала. Если бы она видела хоть какую-то часть моего взаимодействия с моим старым слугой, тогда она должна была знать, насколько тонкая эта тема была со мной. Корень, я могу быть уверен, что хотя бы одна из ее мечтаний была о том, что мы оба близки. Мы трое, если бы я хотел быть техничным. "Могу я спросить", - наконец начала она, ее голос колебался и замялся. "Могу я спросить, как ее зовут, ваша Сабер?"
  
  "Артура, Артурия Пендрагон, - сказала я, закрыв глаза. Впервые за многие годы я произнес это имя вслух. Это был первый раз за то, что я даже подумал. На мой взгляд, она всегда была моей Саберой. Наконец, дав ей голос, я так долго ждал, чтобы довериться моему Учителю. "Она была королевской семьей, понимаешь?" - спросил я, и мой голос стал напоминать. "Она была моим слугой, как и я. Когда пришло время, что все битвы, с которыми нам пришлось столкнуться, закончились, она должна была вернуться на родину". Ее домашнее время, чтобы быть конкретным. И к тому, что ждало ее там. "Я не жалела ее, что у нее были обязанности, и я никогда не прощу себе, чтобы не дать им от них".
  
  "И вместо того, чтобы держать ее подальше от своих обязанностей, удерживая ее на своей земле, теперь ты пытаешься найти ее", - заключила Луиза. Я немного улыбнулся.
  
  "Да", сказал я. "Теперь я пытаюсь присоединиться к ней, где она."
  
  Луиза молчала. Я тоже. До этого всего инцидента у нас часто бывали заклинания, в которых двое из нас сидели бы так, не нуждаясь в словах между нами. Наша связь складывалась, такая связь, которую можно было выковать только между теми, кто сражался рядом друг с другом, между теми, кто был уверен в себе и уверен в другом. Именно поэтому мой гнев на бездумный поступок Монморанси был настолько велик. Наша связь была еще хрупкой, и воспоминания о том, как Луиза действовала, возможно, были достаточно, чтобы разрушить ее, прежде чем она успела правильно подделать себя.
  
  Но теперь молчание между нами было не таким комфортным, как было, но было ощущение, что это не было непоправимо.
  
  Наконец, сказала Луиза. У нее все еще были ноги на груди, но она больше не прятала ее лицо. "Озеро Рагдориан", - пробормотала она, меняя тему. "Как ностальгический".
  
  "Ты был там раньше?" - спросил я, больше для беседы, чем какое-то настоящее любопытство.
  
  "Однажды, когда мне было тринадцать. У принцессы была вечеринка в саду, и я был ее компанией", это было время, чтобы звучать напоминали. "Я думаю, что именно там они встретились, принцесса Генриетта и принц Китс".
  
  "Это оно!" - внезапно сказал голос за нами. Мы оба начали. Я проклинал себя за то, что так пойман в тот момент, что мне не удалось отслеживать окружающую среду. Одна рука бросилась за моим мечом, когда я повернулся, чтобы посмотреть, кто это сказал.
  
  За нами, стоя на коленях за кустом и несущими две ветви дерева, которые она, по-видимому, использовала как камуфляж, была Кирхе. Рядом с ней одна рука со своей веткой, а другая с книгой - Табита.
  
  "Ты шпионил за нами!" Луиза вскрикнула. Она была так поражена, что упала с скамейки.
  
  "Я просто хотел увидеть ваше сердечное примирение, - объяснила Кирхе, махая рукой, как бы отмахиваясь от нее. "Так же и Табита, - призналась более высокая рыжая, указывая на нее, указывая на своего спутника. Табита опустила лицо в свою книгу. У нее, по крайней мере, была хорошая милость, чтобы смущаться.
  
  "Широ, - сказала Луиза, все еще на земле. Еще раз она подняла руку, сжала палочку и подергивалась до той же мелодии, что и мой глаз подергивался. "Почему я не позволил тебе убить ее раньше?"
  
  "Потому что, хотя, возможно, это было круто, отношения, которые вы разделяете, можно считать дружбой", - сказал я, поглаживая собственное лицо.
  
  "О, pshaw", Кирхе легко отмахнулась от нашего маленького диалога. "Дарлинг не может меня убить, я все равно его не соблазнил".
  
  "О, хорошо, если это причина", я замолчал. Луиза закрыла глаза и начала потирать лоб.
  
  "Во всяком случае, - сказала Кирхе, отклоняя ее подслушивание и нашу дискуссию о ее убийстве, - вы, история, так меня трогали, дорогая!" - заявила она, размахивая одной рукой, медленно поглаживая край своей блузки. Рядом с ней Табита удивительно кивнула. "Как таковая, я решил, что я тоже должен соблазнить члена королевской семьи, а затем отделиться! Только тогда я пойму ваше хрупкое сердце, чтобы его можно было исправить!" Кирхе подняла один кулак, сжимая ее пылное обещание. Рядом с ней Табита покачала головой, видимо, еще недостаточно продвинувшись, чтобы идти на такую ​​длину.
  
  "Ну, такой план, как он мог потерпеть неудачу", пробормотала Луиза со вздохом. Я предложил ей руку, и она взяла ее, поправляя себя.
  
  "Я знаю!" Кирхе счастливо сказала, что Луиза, видимо, однажды увидела ее логику. "Я думал о принце Китсе, - объяснила она, потирая руки, когда она замышляла. "Я видел его на дороге, пока мы направлялись мимо озера к поместью Табиты. Думаешь, он это сделает?" - спросила она нас.
  
  Мы с Луизой застыли.
  
  "Это невозможно", - сказала Луиза. Я оставался спокойным, наблюдая за происходящим без выражения. "Принц Китс мертв".
  
  "Хммм? Когда это случилось?" - спросила Кирхе, с любопытством подняв голову. "Я видел его на дороге не более двух дней назад, направляясь в столицу Тристейна".
  
  "Он мертв, - твердо заявила Луиза. "Я был там, когда это случилось. Ты уверен, что не ошибаешься?"
  
  "Нет", - сказала Кирхе, ее голос вдруг стал серьезным. "Я никогда не забываю красивое лицо. Это определенно убийца дамы Альбиона". И еще раз, удивительные таланты Кирхе, когда дело доходило до ее следующей цели, показывают внезапное и неожиданное практическое применение.
  
  "Учитель, - тихо сказал я.
  
  "Да", ответила Луиза. Она была острая. Даже в руках любовного зелья она тоже помнила разговоры у озера.
  
  О ринге, который мог бы воскресить мертвых, и о том, кто имел это в их распоряжении. И вот теперь мертвый любовник коронованной королевы ехал к ней, любовник, который умер на земле, теперь принадлежащей вору кольца.
  
  "Табита", сказал я вежливо. "Нам нужно немного одолжить твоего дракона".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Ну, по крайней мере, теперь я могу быть уверенным, где кольцо Андвари, - пробормотал я. Мы быстро летели, Сильфид достигал скоростей, которых я никогда раньше не видел, по тропе между столицей Тристейна и Рагдорианским озером. Мы приехали во дворец, чтобы найти его в хаосе. Наши подозрения были верны, принцесса Генриетта пропала. Луиза показала документ, который она получила от принцессы, какое-то письмо о назначении, чтобы получить нужную нам информацию.
  
  Они пытались преследовать партию, которая похитила принцессу в Ла-Рошель, портовый город. Наша партия решила осветить остальные базы. Поскольку похитители, вероятно, пришли из озера Рагдориан, вероятно, у них была альтернативная стратегия выхода из страны. Мы быстро закрывались, чтобы гарантировать, что они этого не сделали.
  
  Табита действительно предоставила Луизе, а я ее дракон, но цена заключалась в том, что сама Кирхе тоже пришла. Честно говоря, я не возражал против их компании. Двое из них хорошо сражались против меня на озере, и мы не были чуждыми работать в группе в бою. Табита была опытным профессионалом, и для всех маленьких причурок Кирхе она была могущественным магом, который мог хорошо работать в группе, что придавало ей и сильное значение.
  
  "Было бы слишком удобно, если бы это было просто совпадение, что у кого-то другого по имени Кромвель было кольцо, которое могло бы воскресить мертвых и желание использовать его таким образом, чтобы повредить страну, в которой они воюют", - согласилась Кирхе. Ее тон заставил всех троих взглянуть на нее. То, что мы нашли, было другой Кирхе, к которой мы привыкли.
  
  Все кокетство исчезло. Ее обычное беззаботное выражение, которое она бесстыдно носила, когда мы прерывали Луизу и меня в середине связующего момента, были заменены морщинистыми брови, и ее губы были обращены назад в порочный рык, который показывал ей зубы. Ее рука закрылась и ритмично начала свою палочку.
  
  "Кирхе, - спросила Луиза, обеспокоенная. "С тобой все в порядке?"
  
  Кирхе украла страницу из моей книги. "Нет." - коротко сказала она. "Я ненавижу мысль об этом, мертвые должны оставаться мертвыми, они не должны быть в состоянии вернуться. Жизнь должна быть похожа на огонь: горячий и красивый, и никогда не может быть расторгнут так же, как когда-то погас. она вернулась ... "- она ​​замолчала, позволив себе освободиться от самого бесцеремонного рычания, которое я когда-либо слышал от нее.
  
  Несмотря на меня, я усмехнулся. "Черт, прямо, - согласился я, и появился собственный рывок. "Мертвые - мерзость, я презираю их больше, чем просто любого врага", - признался я. Моя собственная рука следовала примеру Кирхе, закрываясь и открывая по рукоятке Дерфлингера.
  
  Впервые заговорил Дерфлингер. "Похоже, у вас есть опыт, партнер, - прокомментировал он. "Что-нибудь, что я должен знать?"
  
  "Вы никогда не просите совета, Дерфлингер", - прокомментировал я, немного испуганный этим. Одним из преимуществ шести тысяч лет было то, что Дерфлингер был вооружен против любого врага, который существует. Во время наших дней охоты за сокровищами он был источником информации о многих существах, с которыми мы сражались, о которых я никогда не слышал и не видел раньше.
  
  "Я никогда не сражался с мертвыми", - признал меч. Это звучало нервно. "Я не уверен, что хочу. Чувствую себя немного жутким".
  
  "Вы сражались с ними раньше, Слуга?" - спросила Луиза, обращаясь ко мне по моему названию в первый раз с тех пор, как начался весь этот фиаско. Уведенная была испуганной девушкой под лунным светом, а назад был сильный вождь, владевший мной. Казалось, все, что нам нужно, чтобы преодолеть этот маленький удар, - это потенциальная борьба за жизнь или смерть.
  
  "Однажды", признался я, морщась. "На моей родине иногда есть волшебники, которые ищут вечную жизнь. Это незаконная практика, и все те, кто ее пытается, искоренят и казнят. Но иногда один из них достаточно проницателен или достаточно умен, чтобы завершить его. нежити, которые нуждаются в крови живых, чтобы сохранить свое существование. Их называют мертвыми апостолами ".
  
  "И ты сражался с одним из них раньше?" - спросила Кирхе, глядя на меня, не желая в ее выражении.
  
  "Когда-то. Когда они питаются живыми, иногда жертвы умирают. В других случаях они становятся такими же существами, как сами апостолы, хотя и слабее по своей природе. В большинстве случаев они возвращаются как бессмысленные кровные жаждущие слуги тех, кто питается их." Я плюнул на бок, пытаясь вырвать у меня плохой вкус. "Всякий раз, когда слуги питаются, те, кто питается, имеют те же самые судьбы, которые ждут их. Он распространяется как болезнь. Через несколько недель город, к которому движется апостол, может стать полностью зараженным, лишенным всей другой жизни. город мертвых ".
  
  "Хорошо, - сказал Дерфлингер, его голос дрожал. "Вы можете остановиться там. На самом деле, нам не нужно ничего знать. Правильные девушки?" - жалобно спросил он.
  
  "Каков был ваш опыт?" - спросила Кирхе, ее голос был несимпатичным к тону меча.
  
  "Те, кто обычно выслеживал апостолов, были недоукомплектованы. Они не хотели двигаться, пока у них не было достаточно сил, чтобы иметь возможность справиться с ситуацией в первый раз. Но каждый день они ждали, что апостол и его приспешники убивали. Я вызвался помочь, а затем мы пошли очистить город мертвых ". Мой собственный голос был ровным, но моя хватка на рукоятке Дерфлингера была настолько плотно, что мои суставы были белыми. "Мы должны были убить всех во всем городе, каждого зараженного мужчину, женщину и ребенка. К тому времени, когда мы укоренили всех миньонов, апостол, который начал все это, сбежал".
  
  "Это ужасно, - тихо сказала Луиза, оглядываясь и обнимая себя. Я поморщился. Это было. Я искренне надеялся, что это было одно сражение, которое она никогда не обнаруживала в своих мечтах.
  
  "Как их остановить?" - спросила Кирхе, наклоняясь. Я говорил об этом раньше, но когда эта девушка нашла свое внимание, она не отпустила, пока не получила ее. Чтобы не быть таким фокусом, он был освежающим.
  
  "Не утруждайте себя нормальными ранами, они просто отмахнутся от них", - сказал я группе в целом. "Лучше всего либо сжечь их, либо уничтожить их полностью одним ударом", я кивнул Кирхе и Луизе соответственно соответствующей тактикой. "В вашем случае, Табита, не пытайтесь повредить, просто попытайтесь прикрепить их к земле. Если вы можете получить достаточное количество льда, удерживая их, то они не смогут двигаться достаточно долго, чтобы один из остальные нас заканчивают их ".
  
  - Понял, - пробормотала Табита. Она крепче сжала свой персонал, и я не мог не заметить, что она выглядела еще бледнее, чем обычно.
  
  "Как насчет тебя?" Луиза заговорила. Она заметила, что я оставил себя вне оценки и искал информацию, необходимую ей для битвы. Я резко кивнул.
  
  "У меня есть оружие, которое, вероятно, должно было бы закончить их самостоятельно", - признался я. "Но поскольку эти мертвые отличаются от моих родных стран, я не могу быть уверен. Если понадобится, я сделаю то же, что и Табита: стейк их на землю и подожди".
  
  "Партнер", - сказал Дерфлингер. "Если вы будете использовать меня, чтобы стянуть труп на землю, я больше никогда не буду с вами разговаривать". Затем он быстро скользнул в ножны. Я ощущал маленький quillion, который он использовал, когда голос дрожал.
  
  Я сдержал вздох. Меч боится мертвых. Каким был мир?
  
  Луиза кивнула, и Табита снова заговорила. "Впереди", сказала она, и мы трое посмотрели на фронт.
  
  На тротуаре были расчлененные трупы того, что, вероятно, было первоначальной командой преследования. У многих были обрезанные конечности, и вокруг них были также лошади и грифоны, из которых они ехали первоначально. Когда мы приблизились, я изучил расчлененные конечности. Они выглядели чистыми, как будто они были вырезаны вместо жевания. Это облегчение в моей книге. Это означало, что они вряд ли будут стоять сами.
  
  Мы спешились в тот момент, когда мы приземлились, и Табита тихо прошептала Сильфиду. Синий дракон "кюйид", а затем высоко поднялся в небо, кружил. Четверо из нас медленно пошли по трупам, сам по себе, Кирхе и Луиза бок о бок, а Табита в спину. Я держал одну руку на Дерфлингер, несмотря на то, что меч, вероятно, не позволил бы себя нарисовать. Я просто хотел, чтобы сила Гандальльфа текла в случае засады.
  
  "Тихо, - прошептала Кирхе. Я вздрогнул. Не обвиняйте их, подумал я про себя. У них не было фильмов здесь. Они не могли знать, что такая линия похожа на приглашение. Кроме того, пока никто не заканчивает это ....
  
  "Слишком тихо", - пробормотала Луиза, и я отчаялся в отчаянии.
  
  Конечно, через несколько мгновений засада ударила.
  
  Табита двинулась, лишь короткая волна ее персонала, но вокруг нас возникла ветка ветра. Волшебные атаки, ветер, по моей оценке, прикрыли его и отклонились. Парированные удары пролетели вокруг нас, и декорации, которые они ударили, были глубоко разрезаны. Это объясняет раны.
  
  Из окружающих нас пейзажей из их укрытий вышли шесть фигур. Они были одеты, как дворяне, хотя дворяне видели лучшие дни. Их одежда, в то время как по большей части безупречная, имела места, где она была четко разрезана, и была усеяна кровью. Несмотря на это, все они были целыми и невредимыми. Я бросил второй взгляд на упавших рыцарей позади меня. Ни в коем случае они не спустились бы, не по крайней мере окровавив губу. Это означало регенерацию.
  
  Я поморщился. Я ненавижу мертвых.
  
  Шестеро улыбались нам. Больше похоже на лекаря. Это была такая улыбка, которая напоминала полную уверенность в собственном превосходстве, самодовольную усмешку, которую я видел более чем несколько раз на знатных людей этого мира, когда они рассматривали простолюдинов. Эти нечестивые ублюдки смотрели на нас сверху вниз.
  
  Держись, глядя вниз. Я не тот, кто уже убил меня однажды.
  
  Из-за нас появились две цифры. Я узнал их обоих. Один из них был высоким белокурым, симпатичным мужчиной, с тем же выражением, что и трупы. В последний раз, когда я видела его, мой Учитель стоял на коленях над своим телом, когда я поедим с ее бывшим женихом. Другая была женщиной, также хорошо выглядящей и одетая в белый цвет.
  
  "Принцесса", - подняла голос Луиза. "Мы пришли, чтобы спасти вас и вернуть вас в замок".
  
  "Спасение?" труп, который когда-то был принцем Альбиона, сказал его голос сардонической насмешкой. "Почему она хочет быть спасенной? Теперь она с любовью".
  
  "Принцесса", повторила Луиза, теперь ее голос стал громче. Табита, Кирхе и я остались тихими. Я не думаю, что кто-нибудь здесь, включая Луизу, ожидал, что переговоры будут работать. Но все же ей пришлось попробовать. "Принцесса, он не твоя любовь. Он реанимированный труп, посланный Альбионом, чтобы похитить тебя. Пожалуйста, отступите от него".
  
  Вместо того, чтобы уехать, Генриетта вместо этого произнес грустную улыбку и вместо этого приблизилась к своему мертвому любовнику. "Я знаю", - призналась она, ее голос дрогнул от ярости. "Я знаю, что он не тот, но мне все равно. Мне все равно", - заявила она, ее улыбка выглядела потерянной и жалкой. "Вы когда-нибудь любили Луизу Франсуазу? Любили так сильно, что неважно, какой именно ты любил, или стал, только до тех пор, пока ты можешь быть с ними независимо от последствий?" Луиза оставалась спокойной, и Генриетта продолжала. "Я сделал клятву перед водным духом, что я буду любить принца Китов навсегда. Пожалуйста, Луиза, останьтесь в стороне".
  
  Луиза не двигалась. Генриетта сузила глаза на бездействие моего Учителя.
  
  "Отойди в сторону, Луиза Франсуаза. Это последний приказ, который я тебе когда-либо дам".
  
  Луиза колебалась. Независимо от обстоятельств, сама принцесса давала ей этот приказ. Принцесса Луиза поклялась служить. Ее глаза, сомневаясь, вышли на землю, но затем поднялись навстречу мне.
  
  У меня не было совета давать. Как я мог? Генриетта была права. Луиза никогда не знала, что значит любить, а не как принцесса. Не так, как я. Если бы моя Сабер была здесь сейчас, прося меня уйти с ней, я смогу отказать ей и остаться выполнять свои обязанности? Или я оставил бы все, что у меня здесь, и уйти с ней, как пыталась принцесса?
  
  Единственный способ узнать, что она должна была предстать передо мной. И я сомневаюсь, что у меня будет такая удобная конфронтация.
  
  Поэтому я ждал приказаний моего Учителя. Луиза снова взглянула на землю, и ее глаза на мгновение закрылись. Когда она подняла их, они были решительными.
  
  "Слуга, - сказала она, обращаясь ко мне, не отрывая глаз от принцессы перед ней.
  
  "Да Мастер?" - спросил я, ожидая приказаний.
  
  "Уничтожь эти мерзости".
  
  Проследите.
  
  Одним движением я проецировал оружие, которое я выбрал, и бросил его с безошибочной скоростью в ближайший из трупов. Он глубоко погрузился в череп, прямо между глазами.
  
  "Понял, Учитель", - сказал я.
  
  Мертвые, которые были свидетелями моего нападения, ухмыльнулись. Раньше они получали травмы, вероятно, смертельные травмы, судя по следам на их одежде. Вероятно, они ожидали, что моя забастовка будет такой же неэффективной, как и те, которые они родили раньше.
  
  Мертвые, которые приняли удар, откинули голову и закричали. Это был мучительный, пронзительный звук, похожий на раненого зверя. Это был звук, который нельзя было сделать человеку, и мертвые буквально расчленили его челюсти, чтобы озвучить его. Из плоти, которую лезет лезвие в дыму, стало испускать, и кожа стала темнеть, как будто сожжена.
  
  Меч назывался Черным Ключем. Это было привилегированное оружие Отряда погребения церкви. Захоронение отряда были приспешниками Ватикана, воинствующей руки, которую он использует, чтобы уничтожить мерзости и еретиков, которые противостоят ему и молятся о человеке. Каждое лезвие было подделано в священных обрядах, благословленных на каждом шагу его ковки, давая ему ограниченное понимание, не похожее на клинок, которым я раньше угрожал Монморанси. Эти клинки знали только одно, ненавидеть все, что было бесчеловечно. И теперь они узнали эту ненависть, поскольку мертвые, которых я пронзила, упали, как марионетка без струн, и все еще были, ее глаза пустые и невидящие.
  
  Когда они вернулись ко мне, мертвые уже не улыбались.
  
  Особенно, когда они обратили внимание на еще шесть Ключей, которые я проследил, три пальца в пальцах в каждой руке.
  
  Я позволил еще три летать, и тогда битва началась всерьез.
  
  Эти мертвые нигде не были такими же неуклюжими, как те, с которыми мне приходилось иметь дело раньше. Они быстро двигались, как волки, их тела больше не были ограничены хрупкостью смертности. Каждый из них, по-видимому, был опытным фехтовальщиком и магом в жизни, и эти навыки были сохранены в смерти. Трое из них пришли за мной мгновенно, а еще двое сделали из-за меня три девушки.
  
  Двое из троих, с которыми я столкнулся, быстро закрылись, пытаясь привлечь меня и заблокировать мои клинки, а третий сдерживался, повторяя при подготовке своей магией. Я снова продемонстрировал точность своего броска с одним из трех оставшихся ключей. Тот, кто готовил заклинание, пытался уклониться, и за его усилия взял клинок в плечо, а не его сердце, как будто я прицелился. Он рухнул, крича, когда его плоть стала чернеться, а затем две другие были на мне. Взяв ключ в каждой руке сейчас, я парировал первый удар и уклонялся от второго.
  
  Они двигались быстро, почти так же быстро, как и я, даже под влиянием Гандалльфа. Когда я встретил их обвинение, у меня не было выбора, кроме как подобрать его. Отдача земли угрожала бы моему Учителю и союзникам позади меня. Столкновение стали по стали звенело в ночном воздухе. В этой битве не было высокоскоростных комбинаций, никаких массивных козырей. Это был навык мастерства, отчаянный обмен ударов, который никогда нельзя предсказать, только подготовленный для обучения.
  
  После почти минуты битвы, достаточно короткое затишье стало известно, и я смог проверить статус поля битвы. Мертвые, которых я ударил раньше, все еще двигались. Рука плеча, в которую я ранил его, упала, плоть соединила его с телом, почерневшим и чешуйкой, пока сама конечность не поддалась гравитации и не отделилась. Это было в процессе попытки вырвать его из его тела другой рукой, имеющей ограниченный успех, поскольку его оставшаяся рука начнет чернить каждый раз, когда она потянет ее.
  
  Позади меня три девушки приняли мои меры предосторожности. Один из трупов попытался закрыть Кирхе, только чтобы найти, что Табита была подготовлена. Он был приколот к земле, и отсутствие рычагов даже сейчас пыталось попытаться вырваться. Второй, по-видимому, пошел за Луизой, только чтобы найти огонь Кирхе настолько эффективен против него, как мои Ключи. Это было в процессе замалчивания. По-видимому, это произошло сразу после Луизы, но уроки, которые я ей дал, окупились. Ей удалось уклониться от нее, и даже когда я наблюдал, ее крик "Взрыв!" эхом отдавался по воздуху. Вскоре после этого обе ноги мертвых тоже были в воздухе. Теперь уже не мобильная, Кирхе приступила к завершению своей работы.
  
  Улыбка удовлетворенности, которую носила высокая рыжая, так же, как и она, была одинаковой частью, которая была страшной.
  
  Я снова обратил мое внимание на то, что я держал. Волна битвы пошла на них, и теперь я почувствовал их. Время показать другое умение Ключей.
  
  Сразу после того, как один справа от меня понесся, а тот, который слева от меня, откидывался назад, я отменил Черный Ключ в левой руке, пока он не указал на землю, не опустился на колени и не ударил землю с помощью тени мертвой тени , Он мгновенно замерзал, неспособный двигаться, а Ключ прижался к земле. Одна из моих прав воспользовалась моим отвлечением, чтобы попытаться ударить по моей пониженной форме. Вместо того, чтобы пытаться заблокировать удар лезвием справа, я просто откинулся назад. Атака ударилась о землю, и ее отклонили. Проследив снова, пополнив мою левую руку другим Ключом, я ударил в обоих теперь открытых мертвецов.
  
  Тот, что справа от меня, уклонился, прыгнув назад, но все еще получая расколотую рану через живот. Тот, что слева от меня, не сделал, и выпустил свой собственный крик, когда благословенное оружие нашло свое сердце. Как и со своим первым товарищем, он тоже упал и не двигался.
  
  Позади меня Кирхе закончила свою первую мишень, с которой Луиза помогала ей, и теперь закончила табиту, которая служила ей. Передо мной было только четыре цифры: двое раненых безымянных мертвецов, принц и принцесса.
  
  Ни один из этих четырех человек не был очень доволен тем, как битва им пришла в голову. Один вооруженный, наконец, сумел вырвать мой Клют из него и, наконец, оправился, чтобы вернуться в бой. Даже разоружившись, он был еще магом и все еще угрожал. Тот, который я пометил на животе, полностью игнорировал рану, этого недостаточно, чтобы серьезно повлиять на его боевые качества. Принц сузил глаза. Киты определенно не понравились, как быстро или насколько эффективно три девушки и неназванный фехтовальщик только что вытащили его почетного караула нежити. Генриетта тоже смотрела, в ужасе от насилия, имевшего место перед ней. Она крепко обнимала Китов, словно понимая, что ее любовь может быть отнята у нее во второй раз.
  
  Битва, казалось, шла хорошо для нашей стороны. Естественно, что-то должно было произойти, чтобы все это винить: начался дождь.
  
  Поскольку я приехал в этот мир, я сражался с земными пользователями, пользователями ветра, пользователями молнии, пользователями огня и пользователями льда. Когда принцесса радостно смеялась над дождем, я не мог не быть осторожным.
  
  "Бог благодарит нас!" - сказала она, широко раскрыв глаза. "Водопользователь непобедим в дождь!"
  
  Похоже, я только что узнал, что такое элемент принцессы. До сих пор единственный раз, когда я видел водопользователя в действии, был Монморанси. Впечатление, которое я получил, было то, что все пользователи воды были в основном основаны на исцелении. Оказалось, что я ошибся.
  
  Двигаясь быстро, я проследил еще одну из Ключей в руке, нацеливаясь на китов. Если бы я мог вытащить его, то принцесса, вероятно, была бы слишком отвлечена, чтобы использовать ее магию, и бой мог быстро закончиться.
  
  С волной ее скипетра принцесса вызвала стену с водой. Она не так сильно произнесла ни слова о пении или назвала заклинание. Мой Ключ, несмотря на скорость, в которой он летел, или резкость лезвия, отскочил, не оставив ни малейшего следа.
  
  "Кирхе, Табита", - позвал я меня, не обращая внимания на врагов. Стена воды, которая заблокировала мою атаку, начала крутиться вокруг мертвого принца, обернув его, как доспех. "У вас есть что-то, что может с этим поделать? Откиньте его или заморозите?"
  
  "Нет", призналась Кирхе, отступая назад. Табита подошла к своему подружке и Луизе. "Огонь бесполезен под дождем, особенно против водной магии этого уровня".
  
  "Нет", Табита также признала ее бесполезность здесь. "Слишком крепкий." Я понял, что уровень водной магии слишком высок, чтобы маленькая девочка с голубыми волосами могла соответствовать.
  
  "Учитель, - повторил я снова. Луиза отрицательно покачала головой.
  
  "Я мог бы прицелиться в одну из них и эффективно пройти сквозь доспехи, но только тот, на который я нацелен, обязательно пойдет вниз".
  
  "Итак, если бы я мог нейтрализовать их доспехи, вы могли бы получить больше их одним выстрелом?" Я спросил. Когда она кивнула, я уволил всех, кроме одного из "Черных ключей". "Дерфлингер, ты встал".
  
  "Нет, партнер, ты не можешь меня здесь использовать! Я не хочу убивать мертвых! Это неестественно! Это нехорошо!" Дерфлингер быстро протестовал, его голос был необычайно высоким, поскольку, вероятно, впервые в его существовании он просил не использовать его.
  
  "Хорошо, если вы не можете подумать о другом способе отменить заклинание воды, тогда вам просто придется иметь дело с этим", - сказал я прямо. Я думал, что это будет конец разговора, но вместо этого он быстро повернулся к Луизе. Ну, повернулся так, как мог, пока еще в ножнах.
  
  "Быстрая! Благородная девушка! Проверьте свою книгу!" - отчаянно умоляла она.
  
  Луиза начала. "Что?" Но я думал, ты сказал, что я не готов к новым заклинаниям?
  
  "Это было до того, как ты добрался!" - объяснил он, быстро разговаривая. Если бы у меня были глаза, я не сомневался, что это будет посылать нервные взгляды на наших врагов-пациентов. "Теперь, когда вы зачарованы, вы должны быть готовы к следующему! Быстро, прежде чем я должен коснуться одного из них!"
  
  Луиза с поднятой бровью дошла до молитвенника-основателя, который она всегда держала с собой. Перевернув страницы, не обращая внимания на дождь, который упал на нее, ее глаза внезапно расширились. Ее выражение превратилось в ухмылку. Яростно подняв голову, она обратилась ко мне. "Слуга!"
  
  "Да Мастер?" - спросил я, соприкасаясь с ней, с небольшой усмешкой.
  
  "Охраняй меня хорошо!" - приказала она, а затем подняла палочку.
  
  Еще раз, как на нулевом истребителе, ее слова эхом отозвались через меня, посылая огонь в мою кровь. Это было волнующим, опьяняющим. На секунду я забыл, что я нахожусь на поле битвы, чтобы сосредоточиться на врагах, которые были до меня. На этот раз я не мог сдержать ожесточенную усмешку, которая распространялась по моим губам. Удовлетворение, тяжелая темнота и потребление распространялись через меня.
  
  "Что происходит?" - спросила Кирхе, чередуя взгляды между нами. "Что она делает?" Она прозвучала в панике от внезапной перемены в нашем поведении.
  
  "Победа", - сказал я ей и повернулся к мертвым, которые стояли против меня. Позади них казалось, что Генриетта встала перед проблемой детства, потому что принцесса тоже повторяла заклинание. Ей было гораздо впечатляюще наблюдать, чем мой Учитель. Это был самый крупный промысел, который я видел с тех пор, как приехал на эту землю. Вокруг нее образовался торнадо. Не маленькие пыльные дьяволы, которые вы могли бы увидеть в углу здания, разжигая листья. Это был массовый, эпический феномен разрушения. Он разорвал окружающие нас деревья, разорвал конечности и выкорчевал их своей силой. Вода дождя вокруг нас была втянута в нее, заставляя вихревую массу ветра и воды темной, как грозовые облака выше.
  
  Таким образом, это была сила королевской семьи, которая могла бы создать наполовину столько же элементов, сколько даже самых могущественных из дворян. Я должен был признать, это было впечатляющее зрелище.
  
  "Я умолял тебя уйти, Луиза", - заявила принцесса Генриетта, ее голос был тяжелым от сожаления. "Прости меня!"
  
  И, как движущаяся земля, цунами ветра и воды, почти такие же высокие, как гора, направляли на нас воронку и казались невозможной скалой.
  
  Я держал одну руку передо мной. "Rho Aias!" Щит, который я проследил передо мной, был одним из немногих защитных фантазий, которые я носил. В жизни это был великий бронзовый щит, которым обладал Айос во время Троянской войны, единственное оружие, которое когда-либо блокировало снаряд, выпущенный другим великим героем Гектором во всей осаде. В смерти это был массивный семицветный цветок, люминесцентный и полупрозрачный, который прорастал передо мной.
  
  Торнадо ударил его, и неподвижный предмет встретил непреодолимую силу.
  
  Я терпеливо ждал, отслеживая процесс заклинания против моего щита. Rho Aias состоял из семи уровней защиты, каждая из которых была такой же сильной, как и предыдущая. Это был вполне возможно самый совершенный и универсальный защитный фантом. Я мог думать только о том, что может быть его превосхождением, и что я бы защитил меня, но не мой Учитель или союзники позади меня. Циклон ударил его и остановился. Шлифовальная масса воды и ветра медленно начала протравливаться в первом слое защиты. Когда масса разрушила первый лепесток, он начал набирать скорость.
  
  Первая защита упала.
  
  С новым импульсом, который он собрал, заклинание быстро начало отработать во втором, ядро ​​силы заклинаний теперь врезалось в мою стену.
  
  Второй и третий лепесток упали.
  
  Когда он начал работать против четвертого лепестка, импульс заклинаний начал выравниваться. Мощность, установленная на постоянной выходе, все еще сильна, но больше не увеличивается.
  
  Четвертый лепесток упал.
  
  Я поднял руку к Дерфлингеру, готовившись. Я никогда не видел, чтобы что-либо проникало во все семь слоев Rho Aias, но даже если это заклинание справилось с этим, оно все равно было бы исчерпано. После этого мне было бы просто и Дерфлингер остановить его.
  
  Когда пятый лепесток начал сминаться, заклинание все еще усиливалось, мой Учитель закончил свое собственное пение.
  
  "Развеять!" - закричала она. Это эхо отдавалось от нее, огромная несфокусированная волна, рябь и искажение окружения, как волна, посланная скалой, брошенной в пул. И везде волна коснулась, магия перестала быть. Сначала циклон я стоял раньше, затем два нечестивых почетного караула. Наконец, падший принц Киты.
  
  Циклон исчез, и трое погибших упали на землю, вернулись в состояние, в котором они должны быть.
  
  Принцесса Генриетта издала вопль утраты, рухнула рядом с ней еще раз украденного любовника.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "О, это было так удивительно!" Кирхе провозгласила, схватила меня и размахивала грудью в затылок, вскакивая, чтобы она могла это сделать, обнимая меня руками и ногами вокруг у осьминогов, как объятия.
  
  "Кирхе, - сказал я, смиренно. "Это действительно время?"
  
  Позади нас лежали опустошенные останки рыцарей и животных, которые были убиты похитителями нежити. Перед нами были павшие останки мерзостей, и принцесса, которая рухнула на одного из них, слезы текли из ее бессознательных глаз.
  
  "О, я думаю, это! Это было самое удивительное заклинание защиты, которое я когда-либо видел! Даже монстр, как принцесса, не мог конкурировать с ним! Не так ли, Табита?" Рыжий повернулся, чтобы обратиться к маленькой синеволосой девушке, которая все еще стояла там, где была, когда битва бушевала. Как Луиза, она сжимала книгу в руке. В случае с Табитой маленький зонтик воздуха распространился над ней, оставив ее литературу сухой, когда она читала.
  
  "Dispel", Табита не согласилась, назвав событие, которое, по ее мнению, показалось ему самым удивительным. Рядом с ней Луиза слегка устала улыбалась, рассматривая обломки поля битвы с выветренным глазом. Я не сомневаюсь, где она получила опыт, необходимый для того, чтобы выглядеть так измотанным перед лицом такого опустошения, и на мгновение я почувствовал искреннее сожаление, что я был ответственен за потерю ее невинности.
  
  "О верно!" Кирхе кивнула и спешилась со мной. Она направилась к Луизе, которая, казалось, заметила приближающуюся секс-бомбу.
  
  "Подождите, что вы ..." до Луизы удалось выйти, прежде чем она тоже внезапно оказалась в огромных грузах рыжий.
  
  "Это тоже удивительно, Луиза!" - провозгласила Кирхе, потирая голову Луизы назад и впадая в щель ее груди. Луиза начала приглушать звуки и махала руками.
  
  "Кирхе", сказал я со вздохом. "Ей еще нужно дышать". Кирхе ухмыльнулась, а затем отпустила девушку из объятий. Луиза ахнула и споткнулась, отчаянно отступая, пока она не пряталась позади меня.
  
  "Знаешь, - смущенно сказала она, - это было еще смешнее, когда это происходило с тобой".
  
  "Почувствуй мою боль и узнай мои страдания, Учитель", - сказал я ей сухо.
  
  Кирхе схватила обе руки перед собой и радостно взвизгнула. "О, посмотри на них! Они делают такую ​​идеальную пару! Они оба получают такой же невыразительный взгляд на лицах, когда я это делаю!" Мы с Луизой вздохнули в унисон, медленно потирая головы. Кирхе повернулась к Табите, теперь созерцательным выражением. "Интересно, можем ли мы это сделать", пробормотала она, глядя на Табиту вверх и вниз. "Сначала мы должны получить вам более откровенную одежду, - начала она замышлять.
  
  Табита просто держала вторую книгу до рыжий вместо этого, по-видимому, не соглашаясь с методами Кирхе, но не с ее идеей. Рыжий надулся на секунду, прежде чем созерцательно поднять книгу, открыв ее, и стоя рядом с голубым, экспериментально взглянув вниз, чтобы она тоже могла начать читать.
  
  "Давайте просто проигнорируем это", - предложил я Луизе. Она кивнула, утверждая, и мы оба повернулись, чтобы проверить Генриетту.
  
  "Принцесса, - сказала Луиза, ее голос был мягким. "Проснись, принцесса, еще предстоит заняться".
  
  Глаза Генриетты распахнулись, и она подняла глаза, чтобы увидеть, как мы стоим над ней. Когда она встретила глаза, она опустила глаза, не в силах нести наш взгляд.
  
  "Прости, - пробормотала она, прозвучав горем. "Извините, я причинил вам столько хлопот и причинил боль многим моим. Извините. Как бы ни было недостаточно, я сожалею". Снова и снова она повторяла эти слова.
  
  "Если тебе действительно жаль, принцесса Генриетта, - сказала Луиза, ее голос прощал. "Тогда вы должны идти, как правило, к раненым, среди ваших рыцарей все еще есть выжившие".
  
  Принцесса протерла глаза, кивая. "Ты прав. После всего, что я сделал, это самое меньшее, что я могу сделать как искупление за свои грехи".
  
  "Здесь не было греха, - настаивала Луиза, грустно. "У тебя был выбор между любовью и долгом, ты выбрал любовь. Как будто у меня был выбор между любовью и долгом, когда я решил остановить тебя".
  
  "И ты выбрал долг, хотя я не мог", Генриетта смутила глаза. "Я восхищаюсь тобой, Луиза".
  
  "Нет, я тоже выбрал любовь, - откровенно призналась Луиза. "Долг должен был следовать вашим приказам и позволять вам убежать. Я слишком любил вас, чтобы вы могли так привыкнуть".
  
  "Луиза", - прошептала принцесса, и ее глаза снова стали поливать слезами. На этот раз глаза Луизы подошли. Мой маленький Учитель встал на колени рядом с ее возлюбленной принцессой, и они обнялись, плача.
  
  Я отвернулся. Любовь и долг. Я завидовал им, чтобы так эгоистично выбирать любовь по долгу службы. Это был выбор, который я сделал иначе, когда он был представлен мне так давно. Не говоря ни слова, я начал пробираться сквозь трупы, идентифицируя тех, кого можно спасти, и тех, кто погиб. У меня не было места в такой эмоциональный момент. Во мне было слишком много стали, чтобы плакать, как эти два.
  
  Когда мой хозяин и хозяин моего хозяина продолжали плакать, и когда Табита и Кирхе стояли там, читали, Табита довольным, и Кирхе ерзала, когда она это делала, я наткнулся на один конкретный труп. Принц Китс перешел ко мне, его глаза открылись и смотрели в смерти. Стоя на коленях, я подошел, чтобы закрыть их.
  
  Это был труп. "Мечник", - прошептал он, а затем его взгляд сосредоточился на мне. "Мечник, - сказал он снова. На моей спине Дерфлингер сделал "эйп" и снова начал дрожать, даже когда я потянулся к нему, чтобы я мог нанести эту мерзость навсегда. "Спасибо, фехтовальщик, - прошептал труп, благодарность в его глазах. "Спасибо, что остановил меня".
  
  Я сделал паузу, изучая лежащую перед собой фигуру. "Ты свободен, мертв?" - спросил я прямо.
  
  "Да", прошептал он, звучащий мирно. "Хотя я боюсь только на короткое время, прежде чем я снова вернусь к смерти. Спасибо, что заставило меня не причинять вреда моей Генриетте", сказал он, мягко улыбаясь.
  
  "Добро пожаловать", сказал я честно.
  
  "У меня осталось мало времени, фехтовальщик, - сказал он мне прямо. "Не могли бы вы позвонить ей, чтобы я мог попрощаться с вами на этот раз".
  
  Я кивнул, вставая и возвращаясь к двум плачущим девушкам, которых я оставил.
  
  "Принцесса", - позвал я. "У тебя есть еще жизнь, оставшаяся в нем". Ее глаза тоже были потрясены, Луиза тоже. Ее заклинание должно было полностью прекратить существование князя. "У него мало времени, - сказал я ей, мой голос был лишен эмоций. "Ты должен провести его с ним".
  
  "Действительно?" - прошептала принцесса, широко раскрыв глаза.
  
  "Поторопись, принцесса", я говорю ей, что мое лицо невыразительно. "Немногие из нас получают второй шанс с нашей любовью, а тем более третью, как и вы. Будьте быстры".
  
  В последний раз принцесса побежала к ее умирающему любовнику.
  
  * Разрыв сцены *
  
  В ту ночь сон долгое время приходил к Луизе. Это должно было произойти мгновенно. Она должна была быть в руках Морфея, как только ее голова попала в подушку. Это был долгий и трудный день, полный физического и эмоционального стресса. Вместо этого она долго не спала, возвращаясь к своему слуге, глядя в окно.
  
  Она не поняла. Не в первый раз, когда Широ говорил о своей Сабе в первый раз, тех, много недель и месяцев назад. Она еще не осознала этого, когда они говорили после того, как она исцелилась от ее волшебной вдохновенной любви. Она должна была, но, возможно, она просто не хотела понимать.
  
  Но в то время как двое из них стояли на берегу озера Рагдориан, наблюдая, как умирающий снова принц Китс заставляет потерянную и сломленную принцессу Генриетту снова принести присягу, чтобы снова полюбить, и, услышав рельс принцессы о том, мужчины, которые умерли, и женщин, которые были вынуждены жить, Луиза наконец поняла. Она взглянула на своего слугу и была вынуждена отвести взгляд, чтобы она не раскрыла ее прозрения.
  
  И, слушая, что принцесса говорит о ее потере, как о том, что она была единственной, кто испытал ее, впервые в жизни Луиза захотела ударить ее.
  
  Когда она наконец заснула, Луиза мечтала о мечах и битве.
  
  Широ снова стоял на холме мечей. Его поза снова изменилась. Больше не было похоже, что вес этого мира был на нем, как бесконечный поток пламени и крови угрожал утопить его. У его губ появилось то же выражение, что она так привыкла. Его губы скривились в маленькой улыбке, циничной и разочарованной. У него было достаточно битвы и ужаса, что теперь он скатился с его спины, как вода, из утиных крыльев. Он смог взглянуть на опустошение и увидеть юмор, иронию, которая царила в каждом сражении. Причины того, что те, кто хочет умереть, были настолько убеждены, что были уникальны, что на самом деле повторялось бесконечно.
  
  В нем все еще был огонь. В некоторых случаях она вспыхивала во сне, и глаза Сиру глаза сузились, и его ярость стала горячей. Как и те немногие случаи, которые она видела в мире бодрствования, когда он защищал ее, ее союзников или друзей. Но все больше и больше его огонь был менее пламенным потребляющим пламенем, которое показала Кирхе. Все больше и больше это была сдержанная закаленная жара кузнечной кузницы, плотно сфокусированная, все больше и больше объединяла его в совершенное оружие, самый безупречный меч.
  
  И когда он стоял на поле битвы, она вспомнила свою клятву: воссоединиться с его любовью на холме мечей.
  
  Чтобы воссоединиться со своим возлюбленным.
  
  Его возлюбленный был мертв.
  
  И только через битву он смог наконец присоединиться к ней снова.
  
  Когда он тоже был мертв.
  
  Итак, в течение ночи Луиза мечтала о битвах и холмах мечей.
  
  
  Обещанные клинки: одиннадцатая ночь
  
  
  Холм Мечей: Одиннадцатая ночь.
  
  Заметки автора: Хоуди! Каникулы закончились, и здесь я использую свое свободное время, чтобы снова уйти. Сначала, как всегда, немного о главе.
  
  И так началась дуга Faerie Inn! Первоначально у меня была эта глава, а следующая была объединена в суперглавную, как последняя. Однако, когда я все время печатал, я понял, что здесь у меня есть другой вариант, возможность использовать неторопливый фон, чтобы сосредоточиться на развитии персонажей, а также просто смеяться над смехом. Я решил использовать этот вариант вместо этого. Следовательно, я изложил все, кто столкнулся с коррумпированными дворянами и сосредоточился вместо этого на развитии Широ / Луизы. В следующей главе для тех из вас, кто ее ждет, будет развитие Широ / Генриетта / Агнесс! Милая! Я с нетерпением жду Агнес. Там столько потенциала.
  
  Несколько других вещей, чтобы воспитывать. Во-первых, люди задавались вопросом, почему у меня есть Сиуру клятвы Корнем, а иногда и настоящая магия. Причина этого в том, что-то совершенно отличное от того, что вы ожидали. Видишь ли, я досрочный морской пехотинец. И, как предыдущий морской, я клянусь. Много. Это привычка, которую я пытался сломать, но иногда, если я не осторожен, она течет в моем письме (см. "На четырех ногах", если вам действительно нужен пример). Когда я впервые запустил Hill of Swords, я собирался попытаться сохранить рейтинг T, поэтому каждый раз, когда я приходил к той части, где я обычно использовал вульгарность, вместо этого я использовал Root. Позже я понял, что убийства и насилия, вероятно, будет достаточно, чтобы превратить эту историю в рейтинг М и изменить ее, но сохранил Корень, потому что мне нравилось, как он работает.
  
  Давайте посмотрим, что-то еще, чтобы указать. Первоначально у меня был очень точно определенный путь, который я собирался взять с линиями мечты Луизы. Практически все главы были сосредоточены на построении и размещении этих конкретных сцен. Однако, поскольку я решил не пытаться создавать эти суперглавные главы, мне пришлось немного увеличить цикл сновидений. Я надеюсь, что я не отброшу шагание, но если это кому-то неловко, сообщите мне, и я посмотрю, что я могу сделать.
  
  Наконец, я хотел бы объявить небольшой мини-конкурс для всех верных рецензентов. Я планирую немного вернуться и затронуть несколько глав. Ничего серьезного, просто исправьте несколько более ужасных ошибок написания и грамматики. Когда я это делаю, я думаю о переименовании глав. Я планирую разделить эту историю на три основных сегмента, или "пути" или даже "сезоны", в зависимости от того, как вы хотите посмотреть на нее. Первый будет с самого начала до Уорда, кусающего его, второй - тот, который уже идет, а третий будет главами, которые будут свободно соответствовать третьему сезону аниме FoZ. Если кто-то подумает, что они могут придумать хорошие имена для трех сегментов, перечислите их как обзоры, и мы посмотрим, что произойдет. Нет гарантии, что я буду использовать все три, и я мог бы придумать что-то, что, по моему мнению, уместно всем сам по себе, но если я выберу один из твоих, я перечислим тебя как автора-пожертвования и, возможно, брошу тебя в камею во время запланированного возможного "Тигра" Dojo! глава.
  
  Как всегда, любите, дайте мне знать. Ненавижу это, возложите на меня! Просто хочу сказать привет, иди прямо.
  
  * История начала *
  
  "Так какая у тебя семья, Луиза?" - спросил я, с любопытством. Мы стояли вместе аркой шлюзов, выходящих из Академии. Помимо двух из нас, была также Сиеста и две большие груды багажа. Одна куча состояла из деликатно вышитого багажа, высеваемого вместе из шелка и холста, и упакована в жабры с униформой школьной девочки, различными формальными платьями и по ее настоянию обычным фарфоровым чаем, который мы оба использовали для нашего ночного ритуала. Другая куча состояла из мешковины и деревянных переплетов, и в равной степени была заполнена кухонной утварью, чистящими средствами и ингредиентами для приготовления пищи. Стоя рядом с этой кучей, и с нами вдвоем была Сиеста. Она снова оделась в ее бледную блузку и темную юбку.
  
  "Есть мой отец и мать, герцог и герцогиня", - начала она, рассчитывая на пальцы. "Помимо моих родителей, у меня также есть две сестры: Элеонор, кто старший, и Каттлея, которая является второй старшей. Кроме них, есть только дворецкие и горничные, которые живут и работают в нашем имении".
  
  "Такая маленькая семья, - прокомментировала Сиеста, удивляясь. По стандартам ее родного города, где семьи обычно парят вокруг двух родителей и семи или восьми детей, это должно показаться крошечной маленькой коллекцией родственников. "Разве у вас нет кузенов, племянниц или племянников?" она спросила. Сиеста недавно привыкла к тому, чтобы быть более прямой с Луизой, тогда была строго правильной. Вероятно, это было результатом небольшого инцидента, случившегося неделю назад.
  
  Это датируется тем, когда Луиза предложила поделиться с горничной. Хотя сразу же после слов мы были замечены инцидентом с участием принцессы и мертвых, на следующий день после того, как мы вернулись и сумели полностью поспать ночью, на следующее утро Сиеста подбежала к Луизе и я. Она выглядела красной и запыхался, и сказал Луизе, что если обмен будет тем, что потребуется, чтобы получить ее благословение, чтобы быть со мной, то разделение было именно тем, что Сиеста хотела сделать. Видимо, деревенская девушка настолько увлеклась мыслью, что смогла наконец приземлиться на меня, она совершенно забыла, что Луиза была из нее выколота. Луиза быстро заявила, что не будет этого делать, и все это виновата Сиеста за то, что она вложила эти мысли в ее голову своими глупыми книгами. Затем Сиеста расстроилась из-за того, что ее выбор литературы был настолько деградирован, и сказал Луизе, что, если бы они были такими глупыми, то она не собиралась сдать благородной девушке ее новое приобретение - "Пастушка" и "Страсть шевалье". Луиза сразу же начала спорить, что она ждала этого почти месяц, и заручила горничной деньги, чтобы заказать ее, и что она чертовски хорошо собирается повернуть с ней.
  
  Вещи быстро выродились оттуда в полномасштабный бой поединка. После того, как мех закончил летать, они оба собрались вместе, чтобы они могли немедленно прочитать книгу, которую они оба, казалось, ожидали.
  
  Я думаю, что после того, как двое из них воевали во времена почитаемой и древней женской традиции, а затем связались с паровой любовью, было слишком тяжело для любого из них действительно вернуться к строгому разграничению класса, который когда-то доминировал их отношения.
  
  "У меня есть несколько", призналась Луиза, потирая подбородок и созерцательно глядя в небо. "Просто большинство из них официально являются частью других благородных семей через брак или рождение. Поскольку я почти не вижу их, и у нас разные имена, они просто не кажутся семью".
  
  "Ах, - сказала Сиеста, ее лицо упало. "Кажется, это печально". Повернувшись, она подняла бровь и застенчиво взглянула на меня. "Как насчет тебя, Широ? Насколько велика твоя семья?" Луиза поморщилась.
  
  "Я не могу вспомнить", признаюсь я. "Мои родители родились, когда я был очень маленьким, я больше не могу их помнить. Я даже не знаю, действительно ли у меня были братья и сестры".
  
  "Ах!" Сиеста ахнула, подняв руки в рот от шока и смущения. "III не знал!" - сказала она, отчаянно желая извиниться.
  
  "Все в порядке", мягко говорю я ей. Она выглядела так, будто думала, что нет, на самом деле это было не так. Я не виню ее. Для нее семья является такой неотъемлемой частью ее жизни, что мысль о том, чтобы быть без нее, должна быть самой ужасной в мире. "Я был очень молод, когда это случилось, и я был усыновлен после этого". Сиеста вздохнула и улыбнулась мне, довольная тем, что мне удалось найти новую семью.
  
  "Это прекрасно!" Сиеста сжала руки под подбородком, улыбаясь мне. "Я так рада, что ты заставил кого-то заботиться о тебе потом!" Она остановилась, обеспокоившись. "Надеюсь, что семья, которая тебя приняла, не слишком беспокоится о тебе, теперь, когда тебя так долго не было, твои новые отец и мать должны волноваться". Луиза снова поморщилась.
  
  "Вообще-то, мой отец усыновил меня. Мать не было", - признался я. Я слегка кашлянул, оглядываясь. "И мой отец умер через несколько лет после принятия меня, когда я был на несколько лет моложе, чем ты сейчас".
  
  "Эх!" Сиеста ахнула, уставившись на меня в шоке. "Тогда тебя снова усыновили?" она отчаянно умоляла меня, стоя прямо передо мной и держа одну из моих рук обеими руками.
  
  "Ну, нет, - признался я, неловко почесывая мою голову свободной рукой. "Одна из девушек соседей, которая была на несколько лет старше меня, привыкла качаться и помогать ухаживать за мной, но она была такой безнадежной, поэтому обычно мне приходилось присматривать за ней ..." Я замолчал, Сиеста начала рваться. Отчаянно я искал что-то, что угодно, чтобы попытаться поднять ее. "У моего приемного отца была дочь!" Я поселился в темноте, чтобы что-нибудь сказать.
  
  "Но я думал, ты сказал, что у тебя нет братьев и сестер?" - спросила Луиза, испугавшись этой новости. Я никогда не упоминал об Илье вокруг нее.
  
  "Ну, - пробормотала я, - когда меня усыновили, ее отец бросил ее, чтобы ухаживать за мной, поэтому, когда мы наконец встретились, она пыталась убить меня". И Сиеста, и Луиза вздрогнули от этого. "И она была болезненной и все," будучи гомункулами, сделала бы это с тобой ", и хотя нам удалось отбросить наши разногласия и немного быть родными," Луиза и Сиеста оживились ", она умер через год или около того после этого ... "
  
  Не дав мне времени на другое слово, Сиеста схватила меня за голову и потащила в грудь в классическом манере Кирхе, увлекая меня объятиями. Учитывая разницу в размерах между нами, это было очень неудобно для меня. "Луиза!" Сиеста объявила, и я почувствовал, как она перешла, чтобы обвинить в розовом волосатом благородном взгляде. "Вы должны позволить Широу отправиться в отпуск вместе со мной! Он должен быть вокруг любящей семьи и видеть, как это замечательно!"
  
  "Ну, он собирается встретиться с моей, так что ..." Луиза замолчала и начала неловко царапать голову, думая, по-видимому, о своей семье. "Ну, - наконец призналась она, - я полагаю, я смогу сэкономить его на неделю или две ..."
  
  "Отлично!" Сиеста кричала, наклоняясь, чтобы погладить ее щеку по затылку, пока она продолжала давать мне экскурсию по ее груди. "И пока мы там, мы можем начать работать над собственной семьей ..." - хрипло прошептала она.
  
  "Не подталкивай, - сухо сказала Луиза.
  
  Мне удалось повернуть голову боком, чтобы говорить. И дыши. Дыхание хорошее. "Разве я не говорю об этом?" Мне удалось выбраться, прежде чем Сиеста продемонстрировала, сколько сил, занимающихся делами в замке такого размера, может дать девушке, и затащил меня обратно в мой аромат.
  
  "Нет!" - настойчиво заявила она. "Даже ваш Учитель говорит, что все в порядке, поэтому вы возвращаетесь со мной!"
  
  Хотя летние каникулы продолжались какое-то время, казалось, что началась вторая волна возвращения домой. Эта волна состояла из студентов, которые наконец закончили свою последнюю академическую академию или просто ждали личных причин вернуться домой. Так же, как и многие ученики, которые висели вокруг, тоже начали убираться. На учеников оказывалось большое давление со стороны самих профессоров, которые также хотели, чтобы свободное время лета предоставляло им их собственные исследования и проекты.
  
  Сначала Луиза отложила возвращение домой. Она сама попала в категорию "академических проектов". Обладая недавно приобретенным навыком в пустоте и сопровождающим успехом ее менее мощных заклинаний, таких как левитация и блокировка магии, она хотела отложить возвращение на некоторое время, чтобы у нее была возможность заострить свои навыки с ее магией, прежде чем она вернулась , Из-за ее предыдущей неудачи в почти каждом заклинании, которое она пыталась создать своей семьей, вероятно, вполне справедливо в то время, очень низким мнением о ее навыках. Теперь, когда она наконец улучшилась, она хотела, чтобы она вернулась домой, чтобы стать триумфальным проявлением своего прогресса, и, таким образом, отложила ее, пока она не уверена, что она не ускользнет от чего-то простого.
  
  Однако Сиеста просто укладывалась в летний отпуск. Поскольку число студентов и преподавателей резко сократилось, в настоящий момент не было необходимости в большой уборке и приготовлении пищи для персонала, и поэтому большое количество из них также отправили домой на лето. Осталась только команда скелетов, чтобы готовить для оставшихся учеников. Сотрудники, однако, вернутся за несколько недель до следующего семестра, чтобы они могли получить школу в правильном порядке, прежде чем благородные ученики могли вернуться и оскорбить свои тонкие чувства.
  
  Я только что закончил составление моего тщательно структурированного аргумента с пятью пунктами о том, почему для меня, как Слуги, было бы плохой идеей расстаться с моим Учителем так долго, когда весь предстоящий аргумент был полностью сорван входящей совой. Это была неряшливая вещь, единственное, что делало ее интересным, - это свиток, который он хватал в своих когтях.
  
  И тот факт, что он быстро приземлился на плечо Луизы и начал бить ее вверх головой крыльями.
  
  "Ой!" Луиза запротестовала, как смотрела Сиеста, любопытно, как внезапно развивается. "Ой! Успокойся! Я не могу взять свиток, если ты продолжаешь бить меня!" Похоже, сова была очень хорошо подготовлена ​​и с трудом высаживалась на худенькую блузку Луизы, не сокращая ее, и поэтому прибегала к полуволну, наполовину лежащей на тонком плече маленькой девочки. Разумеется, полуволнение приводило к тому, что он так часто бил крыльями и продолжал приносить Луизу по голове и плечу. "Широ! Почему ты еще не предложил убить эту сову?" - взвизгнула она, снова взяв персидский придаток.
  
  "О, я понимаю, как это", - бормотала я, наконец, вытаскивая себя из ухмыляющихся материнских объятий Сиесты. Я выпрямился с гримасой, моя спина трещала от неуклюжего угла, в котором она покоилась. "Сначала это всегда:" Широ, почему ты продолжаешь предлагать убить? " Теперь, хотя это всегда: "Широ, почему ты не убил это уже?" Я продолжал ворчать, когда я подошел к моему Учителю и поймал ее птичий агрессор вокруг его тела, отталкивая его от нее. Держа его крепко обеими руками, когда он боролся, Луизе наконец удалось развязать свиток вокруг своей ноги.
  
  Сначала она передала сообщение беглым взглядом, но когда она идентифицировала восковую печать, закрывающую рулон пергамента, ее глаза сузились. С легкостью сломав печать, она начала сканировать пергамент. До того, как она добралась до этого, продолжавшийся шум, который вызывала птица, заставил ее взглянуть вверх.
  
  Со вздохом она опустила пергамент и использовала одну руку, чтобы погладить ее лоб. "Широ, что ты делаешь?"
  
  "Ну, вы спросили меня, почему я не убил птицу", - напомнил я ей. Сова отчаянно боролась, с одной стороны, все еще на ней, а другая прорисовывала массивный топор палача, и я пытался прицелиться выстрелом, который бы обезглавил птицу, не ударившись.
  
  "Луиза", - обвинила Сиеста, разочаровавшись. "Не могу поверить, что ты прикажешь Ширу убить невиновную птицу только потому, что она ударила тебя несколько раз.
  
  Луиза на мгновение посмотрела на меня, прежде чем выпустить грустный хихиканье. "Вы понимаете, что я уже понял, когда вы серьезно относитесь к вашему предполагаемому убийству, и когда вы просто дразните меня, не так ли?"
  
  Теперь моя очередь дать небольшую половину улыбки. "А, правда? И мне было так весело с ним". Я взглянул на борющуюся сову. "Итак, я понимаю, ты хочешь, чтобы я позволил этому идти?"
  
  "Пожалуйста", - сказала она мне грубо, вернувшись к свитке, покачав головой в забавном тоне.
  
  "На этот раз тебе повезло, птица", - сказал я, прежде чем позволить ему уйти и отпустить топор.
  
  "А?" Сиеста посмотрела. "Значит ли это, что все те времена, которые Широ предлагал убить за тебя, он шутил с Луизой?"
  
  "Нет", Луиза покачала головой, все еще читая свиток. "Большинство из них были реальными. Однако однажды он предложил убить моего жениха, но это была шутка".
  
  "И все же ты все еще взял меня на себя", - напомнил я ей.
  
  "Тогда как насчет того времени, которое он предложил убить остальных классов второкурсников, чтобы вы могли быть лучшим бомбардиром в этом среднесрочном периоде?" - спросила Сиеста, надеясь.
  
  "Это было реально, - поправила Лоза. Глаза ее морщились, и она все глубже погружалась в свиток. "Время, которое он предложил убить земледельца, чтобы не разрезать траву, что однажды я споткнулся, это была шутка".
  
  "Как будто я всерьез подумаю об убийстве помощи над чем-то подобным", я отклонил это понятие как смешное. Сиеста с облегчением посмотрела на него. Я не знаю почему. Мне понравился землеройщик. Я помог ему немного обрезать кусты вокруг кампуса несколько раз.
  
  "И когда он предложил убить германского императора и всех, кто живет в его стране, чтобы сломать свадьбу с принцессой?" Сиеста задумчиво потер подбородок. Теперь, когда она знала, что у меня было чувство юмора, когда дело доходило до моих попыток убийства, она пыталась собрать именно то, что было моим критерием для "смешного".
  
  "Вся страна? Нет", призналась Луиза. Она подошла к концу свитка и закатила его, выглядя подавленным. "Император? Да, это третий член королевской семьи, которого вы предложили убить для меня, кстати", - напомнила она мне.
  
  На этот раз моя очередь подержать мой подбородок. "Так что просто покидает короля Галлии и папу римлянина, верно?" Луиза кивнула, но когда я открыл рот, она прервала меня.
  
  "Нет, но спасибо за предложение", - заверила меня она. Со вздохом она продолжила. "Теперь я боюсь, что наши каникулы были отменены. Нам придется переместить все обратно в комнату".
  
  "Понятно", пробормотал я, поклонившись головой. "Я предполагаю, что что-то появилось".
  
  "К сожалению, да, - подтвердила Луиза. "Когда у нас будет какая-то конфиденциальность, я объясню это. Пока давайте просто вернем все в комнату".
  
  "Да, Учитель", - сказал я. Луиза подняла две маленькие сумки, и я двигалась так, чтобы подбирать их под руки и в моих руках. Сиеста начала паниковать.
  
  "Подождите!" - провозгласила она, вставая на наш путь, широко раскрыв глаза и вытянув руки. "Широ должен был возвращаться в Тарб со мной! Я собирался очаровать его своей кухней и показать ему, как хорошо я мог бы заботиться о своих маленьких братьях и сестрах!" Мы с Луизой расстались и пошли по обе стороны от нее. Она развернулась и начала следовать за нами, сложив руки перед собой, когда она умоляла. "Я собирался показать ему, насколько велика будет жена и мать! Он был бы настолько тронут тем, что будет похоже на семью, которую он мне предложит!" Мы двое продолжали идти. Отчаянно Сиеста зацепилась за ногу Луизы, и маленькая розововолосая девушка почти споткнулась, прежде чем поправиться. "У нас будет белый забор пикета! И собака по имени Ванван!" Луизе удалось продолжать идти, заставляя беззастенчиво попрошайку горничную позади нее с каждым шагом. "Луиза!" Сиеста заплакала: "Как насчет моего белого забора и щенка? Не отбирай их!"
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Как вы знаете, после попытки похищения принцесса Генриетта была очень подавлена, верно?" Луиза начала брифинг миссии, распаковывая сумки, которые мы вернули в комнату. После того, как нам наконец удалось выбить Сиесту из ее лодыжки. Событие, которое дошло до того, как мы достигли третьего лестничного пролета. Очень настойчивая девушка, это Сиеста.
  
  "Вообще-то, у меня уже вопрос, - вмешался я.
  
  "О том, что принцесса впадает в депрессию? Почему бы вам не смутить это?" - удивленно спросила Луиза. Я покачал головой.
  
  "Не об этом. О том, почему она все еще называется принцессой. Разве она не была коронована? Разве она не была теперь королевой Генриеттой?"
  
  Луиза закатила глаза. "Это действительно так актуально сейчас?" - раздраженно спросила она.
  
  Дерфлингер выбрал этот момент для прерывания. "Вообще-то, благородная девушка, я сама это задавалась вопросом". Я кивнул головой.
  
  "Я имею в виду, какова была суть коронации в первую очередь, если ее все еще просто назовут принцессой? Не было бы лучше, если бы Генриетта получила высшее звание, если бы она теперь возглавляла страну?" Я продолжил, склонив голову в сторону и взглянув на моего Учителя, когда я помог ей распаковать.
  
  "На самом деле это не так ..." начала Луиза, прежде чем ее снова прервали.
  
  "В точку!" Дерфлингер согласился. "В чем смысл быть ответственным, если у вас нет большого титула парика?" Я снова кивнул.
  
  "Вы двое должны сделать это?" - спросила Луиза, ее голос звучал очень громко. "Вы двое знаете, что я ненавижу это, когда вы на меня нападали".
  
  "Извините," мы оба извинились в унисон.
  
  "Если я просто объясню это, вы позволите мне продолжить?" - спросила Луиза, потирая голову.
  
  Я кивнул головой, когда Дерфлингер произнес слова: "Нод кивнул".
  
  "Хотя ее официально признали главой государства, ее мать по-прежнему технически носит титул" королевы ". Принцессу Генриетту по-прежнему называют" принцессой ", пока ее мать не уйдет или она не выйдет замуж". Луиза сделала паузу, внимательно глядя на нас. "Это было так сложно?"
  
  "Неа." "Не за что." Мы с Дерфлингером договорились, и меч звучал удовлетворительно, и я кивал в понимании.
  
  "Как меч, как фехтовальщик, - недовольно пробормотала Луиза. "Теперь, как я уже говорил. Несмотря на свою депрессию, принцесса продолжала играть более активную роль в управлении в последнее время. Она собирала средства и готовила силы для вторжения в Альбион". Луиза сделала паузу, видимо, ожидая, что кто-то из нас по какой-то причине остановится.
  
  Я не знаю, почему она так мало нас одумала.
  
  "В любом случае, - продолжала Луиза, довольная нашим молчанием. "Альбион знает об этом, но после их потери на полях Тарб они больше не имеют сил, чтобы активно атаковать, и поэтому начали скрытую кампанию: шпионов, диверсантов, слухов, инфильтратов, таких, как что." Луиза закончила упаковку по большей части. Когда я закончил убирать последние несколько предметов одежды, она прижалась к кровати, сложив руки.
  
  Похож на "Токсака Рин Лекция номер позиции три". Недавно она расширила свой репертуар.
  
  "И наша работа - выследить этих просителей и устранить их?" Я спросил.
  
  Луиза открыла рот, чтобы ругать меня за то, что я немедленно прибегала к ответу назад, а затем закрыла его, склонив голову в сторону, когда она подумала об этом.
  
  "Как вы думаете, мы должны?" - спросила она, сомнительно. На этот раз ее собственные взгляды на приемлемое насилие и мое вмешались. Если бы были саботажники и инфильтраторы, они были угрозой для ее принцессы и страны, и в этом случае она, вероятно, захочет использовать нож, который сам перерезает себе глотку.
  
  Луиза была такой же лояльной.
  
  "Зависит", признаюсь я. "В письме написано что-то, кроме их идентификации?" Когда она покачала головой, уже зная, что у меня есть самородок мудрости, готовой для нее и терпеливо ожидающей, я продолжил. "Тогда это означает, что они просто хотят, чтобы их идентифицировали. Если вы знаете, кто такие шпионы, вы можете кормить их ложной информацией, возможно, найти способ конвертировать их в вашу причину. То же самое с саботажниками. Если вы знаете свои цели, вы можете догадаться, что враги планируют, но тогда вы должны быть осторожны, потому что, если они поймут, что вы определили инфильтратора, то противник может заставить их начать расследование бессмысленных вещей, чтобы привлечь внимание шпиона, который не был обнаружен. тайная игра "Я знаю, что вы знаете, но знаете ли вы, что я знаю, что вы знаете?" Я пожал плечами. "Я' я не очень хорош в таких играх, поэтому предпочитаю убить их быстрый маршрут. Если вы сделаете это достаточно быстро, вы можете начать отпугивать других потенциальных инфильтраторов. Я поморщился. "Если вы хотите на самом деле отпугнуть остальных, сделайте это жестоким. Пытайте им публично, отрезайте куски и отправьте их своим родственникам, что-то вроде этого. Я никогда не интересовался этим методом, но он может быть эффективным, если все будет сделано правильно ".
  
  "Понимаю, - сказала Луиза, поглаживая ее подбородок. Она слегка поморщилась, как я, когда объяснил более злобные варианты, но она хорошо поняла мой урок. "Нет", наконец сказала она. "Нет убийства, просто отождествляю".
  
  "Понял, Учитель", - подтвердил я. "Итак, каков наш курс действий?"
  
  "Принцесса предоставила нам ваучер, который будет выкуплен в диспансере за средства. Мы должны замаскировать себя как простолюдинов и принять к сведению все слухи и мнения общественности. Мы должны сосредоточиться на тех, которые касаются либо войны в Альбион или популярное мнение о самой принцессе. Мы также должны расследовать слухи о том, что дворяне злоупотребляют своим статусом, - Луиза все это выложила. "Я буду тайно докладывать самой принцессе".
  
  "Хм, - проговорил я. "Она относится к ней непосредственно с мнением населения. Это значит, что она не настолько оторвана от простолюдинов, как многие дворяне".
  
  "Вы говорите, что это важная вещь, - прокомментировала Луиза. Это было типичное благородное чувство, но когда она произнесла это, она казалась сомнительной.
  
  Я цинично усмехнулся. "Легко сказать, что простолюдины второстепенны по отношению к дворянам, пока у дворянина нет простолюдинов, чтобы убирать свои дома, управлять своими деньгами, готовить им еду или заниматься им одеждой и мебелью", - отметил я. "Если вы все еще сомневаетесь в этом, попробуйте провести день с Сиеста, пока она будет на часах. Вы быстро узнаете, насколько важно сохранить их".
  
  "Ну, - пробормотала Луиза, не совсем соглашаясь увидеть мою точку зрения, но не совсем готова немедленно ее отпустить. "На данный момент мы должны сосредоточиться на том, чтобы смешаться с самими толстяками. Это не должно быть слишком сложно", - уволила она.
  
  Я не был уверен. Прямое воздействие на меня могло повлиять на Луизу, когда она дошла до глубины насилия, которая существовала под обликом цивилизации, к которой она так привыкла, но там было намного больше, чем насилие, от которого она была защищена. "Луиза", - начала я, стараясь не оскорбить маленькую девочку. "Как вы думаете, было бы лучше, если бы я взял на себя ответственность в этой миссии? Возможно, сначала, пока вы не повеситесь?"
  
  "Глупости", Луиза сразу же отказалась. "Что-то простое, как это должно быть проблемой для пользователя такой пустоты, как я", - уверенно заявила она, гордо подняв подбородок.
  
  "Хорошо, Мастер, - сдался я. Что может быть хуже всего?
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Итак, Луиза, - терпеливо сказала я, - что мы узнали сегодня?"
  
  "У простолюдинов нет денег, чтобы владеть прекрасными лошадьми и заниматься?" - нерешительно попыталась она.
  
  "А также?" Я продолжил, скрестив руки, глядя на нее с ожиданием.
  
  "И они не остаются в дорогих отелях?" - снова попыталась она, смутившись.
  
  "А также?" Я подсказала, все еще терпеливо, глядя на нее.
  
  "Причина, по которой у них их нет, заключается в том, что, если они пытаются выиграть достаточно денег для них в казино, они в конечном итоге теряют все сразу". она вздохнула, за исключением того факта, что ей не удастся убрать это.
  
  "Они в конечном итоге теряют все, как сделали?" - спросил я, нетерпеливо постукивая ногами.
  
  "Как и я", призналась она виновато.
  
  "И что ты узнал от этого?" Я спросил. Я уже высказался, и теперь было просто любопытно, какой урок она действительно вытащила из этого.
  
  "Что благороднее, чем быть простолюдином?" - попробовала она, давая мне слабую обнадеживающую улыбку. Я сузил глаза на нее, и она сглотнула и снова посмотрела на землю виновато.
  
  Я вздохнул и сел рядом с ней. Мы вдвоем добрались до столицы Тристейна. Мы не смогли использовать экипаж из академии, поскольку это предназначалось для скрытой миссии и, следовательно, пришлось ходить. Проведя бесчисленные часы на жарком солнце, настроение Луизы началось к тому времени, когда мы прибыли. Оттуда первая задача заключалась в том, чтобы найти подходящую одежду для Луизы. Плащ с пентаграммной брошей, знак студента в академии и, таким образом, показатель благородного статуса просто не приемлем для смешивания. Толстое и курсовое платье, в которое она попало, еще больше ударило нервы Луизы. Когда она искала жилье и транспорт, и поняла, что денег, которые нам предоставила принцесса, недостаточно для того, чтобы поставлять тех, кто был в том стиле, в котором она привыкла, - наконец-то щелкнула Луиза.
  
  Конечным результатом ее разочарования в этом задании было то, что она пыталась найти быстрый способ заработать деньги, необходимые ей для продолжения привычного образа жизни. То, как она обосновалась, была рулеткой.
  
  Остальное было историей.
  
  Теперь двое из нас отдыхали у фонтана в центре города Тристейн без гроша, и мой младший мастер начал дрожать, когда началось начало ночи.
  
  Все сказанное и сделанное, ситуация не была безнадежной. У меня был опыт, необходимый для того, чтобы мы вдвоем остались живыми, и хотя мы могли бы провести день или два голодных, у меня также был опыт, необходимый для работы и сохранения работы. Самый большой урон, нанесенный здесь, заключался в уверенности Луизы, и со всем сказанным и сделанным я обсуждал, было ли это плохо. Вероятно, было хорошо, что она испытала несколько ударов в своих планах на ранней стадии, так что позже она не стала слишком самоуверенной.
  
  Тем не менее, это означало, что у нас, вероятно, будет несколько холодных ночей в нашем будущем, пока мы не сможем найти деньги, чтобы приобрести жилье.
  
  Двое из нас, должно быть, сделали довольно жалкую картину, потому что, когда мы сидели там, Луиза с поклоном головы склонилась, и я откинулся назад с обеспокоенным взглядом на моем лице, когда я созерцал следующий ход действий, мимолетный незнакомец решил показать нас какая-то доброта, бросив несколько копеек перед нами.
  
  "Какие?" Луиза на секунду взглянула на медные монеты, прежде чем ее лицо покраснело. "Как вы думаете...!" была до того, как она вышла, готовясь выразить свой гнев по поводу ситуации в доброй душе, которая приняла нас обоих в качестве бездомных нищих нищих. На данный момент мы технически были.
  
  Прежде чем Луиза смогла нормально уйти, я обнял ее за голову и закрыл рот. "Спасибо, добрый сэр", - пробормотал я, поклонившись испуганному прохожему, который пытался быть добрым, и опустил голову Луизы. С улыбкой они повернулись и ушли, и я зачерпнул пенни.
  
  "Что делаешь?" Луиза зарычала на меня. "Они думают, что мы нищие!"
  
  "У нас нет денег", - сухо напомнила она, и она надулась и посмотрела на меня, чтобы напомнить ей о том, с чем она втянула нас обоих. "Этого будет достаточно, чтобы купить нам немного еды на ночь. Нам, вероятно, придется спать в переулке, но завтра мы сможем найти работу. Это может занять несколько дней, пока мы не найдем кого-нибудь, так что до тех пор каждая пенни рассчитывает, - упрекнул я ее. Еще несколько копеек высадились перед нами, и хотя казалось, что она хочет снова протестовать, Луиза вместо этого посмотрела вниз, смутивши губы.
  
  "Спасибо, сэр ..." Я замолчал, когда я поднял глаза, чтобы выразить свою благодарность за чужую душу, и обнаружил, что столкнулся с видом, которого я честно не знал, как реагировать.
  
  Мужчина был большой, тяжело мускулистый от своего подбородка до пальцев ног. Это был его наряд, который отбросил меня. На нем была ярко-фиолетовая рубашка, открытая до пупка и с большими затяжками на плече, а не с рукавами. Его штаны были короткими, едва достигая половины на коленях, а черные и атласные. На нем были высокие сапоги, которые доходили до его коленей и были отполированы до зеркального блеска. Они также были на высоком каблуке. Из его рубашки ткнул полный сундук с густыми черными волосами. Волосы на голове были смазаны блеском, и у него были стильные усы. У него пахло духами.
  
  "О нет!" - провозгласил мужчина. Он накинул на нас свое запястье и использовал другого, чтобы позировать. Это было еще более экстравагантно, чем когда-либо, что мог достичь Гиш. "Это не проблема, чтобы помочь двум бедным душам! Вы только что приехали в город?" - спросил он, сочувствуя.
  
  "Да", медленно ответил я, не зная, что с ним делать. Луиза, наконец, проглотила свой позор, чтобы взглянуть вверх, а затем выпустила "эйф" и скользнула рядом со мной, потянув мою руку, чтобы защитить ее. Она смотрела на необычного парня с широкими и неверующими глазами.
  
  "Это так тяжело, чтобы приехать в новый город", - сочувствовал мужчина, положив обеими руками на подбородок и шевелясь бок о бок. "У вас есть два места для проживания?"
  
  "Нет", - сказал я, все еще медленно. "Еще нет. Моя младшая сестра и я", я указал на Луизу позади меня рукой, которую прятал сзади, "сначала нужно найти работу". Луиза, с того места, где она скрывала себя, взглянула на меня, когда я объявила ее своей сестрой, но затем обнаружила, что ее глаза неумолимо отодвинулись к фигуре перед нами.
  
  "Ой!" - сказала большая фигура, все еще шевелясь. "В наши дни так сложно найти работу. Если хочешь, я могу помочь тебе в этом!" И вот, мои глаза сузились.
  
  "Хороший сэр, - сказал я, голос мой стал менее дружелюбным. "Я знаю о трудностях в поиске работы, и ваше предложение было бы с благодарностью принято. Однако," и здесь моя рука пошла к Дерфлингеру, и мой голос стал тяжелым ", я чувствую, что должен сказать вам, что есть какая-то работа, ни моя сестра и я не заинтересован. Если предложение, которое вы делаете, является одной из таких сделок, я должен предупредить вас, чтобы он уволил его и ушел ".
  
  И Луиза, и глаза мужчины расширились. Они оба установили связь с тем, какая работа будет неприемлемой. Глаза Луизы расширились, потому что она даже не подумала, что такая судьба может ей помочь. Человек явно расширился, потому что я думал, что он предлагает такую ​​вещь.
  
  "О нет!" - провозгласил мужчина, и он жестоко помахал обеими руками перед собой! "У моего истеблишмента не будет этого! Пожалуйста, молодой человек! Приди и посмотри сам". Он снова поклонился и указал рукой в ​​сторону своего магазина.
  
  Прищурив глаза, я взглянул на Луизу. Она выглядела нервной, но потом решила. Она виновата в том, что мы оказались в такой ситуации, и ее чувство ответственности не позволило бы ей уклониться, если бы была возможность разрешить беспорядок.
  
  "Пойдем, посмотри", - наконец сказала она тихо. Человек остался поклониться и начал шевелить его ягодицами взад-вперед, когда он ждал.
  
  "Хуже ухудшается, я могу просто убить его", согласен.
  
  Странный человек услышал наш разговор, и мое состояние скользнуло. "Трес Бьен!" - провозгласил он счастливо, и одним пальцем закрутил усы.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Это", пробормотал я, оглядываясь, "неплохо".
  
  У меня такое чувство, что Луиза сейчас не соглашалась со мной. Инстанс, странный человек, чье имя оказался Скарроном, забрал нас в чистое, хорошо освещенное и тщательно заботящееся место на границе более серой части города. Хотя это называлось "Очаровательная гостиница Фаэри", это была меньше гостиница и больше бар, который специализировался на том, чтобы сексуально одетые молодые женщины подавали вино клиентам. Несмотря на этот факт, здесь не было никакого намека на какое-либо сексуальное принуждение. Кроме Скаррона, здесь не было других рабочих-мужчин. Ну, рядом с Скарроном и мной, и у меня были сомнения относительно того, как сам сам Scarron считал себя.
  
  Тот факт, что Скаррон настаивал на том, чтобы все сотрудники называли его "Mi Mademoiselle", придавал этому предположению доверие.
  
  Тем не менее, эксцентричный человек обещал нам комнату и доску, пока мы работали. Луиза оказалась в белом камзоле с подходящим преследованием и была даже теперь такой же красной, как и ее волосы, и заикалась, когда ее познакомили с остальными девушками. Девочки, которые работали здесь, были в одном блестящем веселом и счастливом, который много говорил о доверии к уверенности Скаррона в легитимности этого места.
  
  "Ой, новый парень", - раздался голос из-за меня, когда я наблюдал за входом Луизы на рынок труда из угла гостиницы. Повернувшись, я заметил, что тот обращается ко мне. Она была намного выше Луизы, но все еще короче меня. У нее были прекрасные черты, темные черные волосы и набор грудей, которые могли почти совпадать с Кирхе, которые были изображены одноточечным темно-зеленым платьем с низким вырезом. У нее была бандана, обернутая вокруг ее волос, чтобы удержать ее от ее головы, и веселый, если не вздор. "Как ты думаешь, что ты делаешь?" - сказала она тоном, который был озорным.
  
  "Просто убедитесь, что моя сестра ладит со своими новыми сотрудниками", - говорю я ей, слегка поблескивая.
  
  Она взглянула на меня. "Ну, ты можешь следить за ней со спины", - сообщила она, сложив руки с ухмылкой.
  
  "Ой?" - спросил я, не совсем понимая, к чему она стремилась.
  
  "Не думай, что ты сестра - единственная, кто будет работать", - сказала она мне, а затем указала на кухню. Я последовал за ее пальцем в спину и увидел, что рядом с ним видно раковину с потрясающим количеством немытых блюд.
  
  "Ты хочешь, чтобы я вымыл посуду?" Я спросил, чистое лицо. Девушка, казалось, думала, что я расстроена судьбой, которая меня ждала.
  
  "О да", - ухмыльнулась она. "Вы также будете получать припасы, вынимать мусор и помогать с уборкой после этого".
  
  Несмотря на себя, я начал улыбаться. "И я тоже думаю, что готовлю?" - спросил я, не в силах сдержать голос из моего голоса.
  
  Девушка моргнула, не совсем уверена в моей реакции. "Что ж, - признается она, - я обычно сама об этом позабочусь, но иногда, если мы ожидаем крупного бизнеса, мы можем пригласить шеф-повара. Почему вы можете готовить?" - спросила она, подозрительно глядя на меня.
  
  "О да", я вздохнул от тоски. "Но прошло какое-то время, так как меня не выгнали из кухни". Шеф-повар, как бы он ни нравился, обмениваясь рецептами со мной, просто не позволил мне повернуть на кухне. Он считал гордостью быть способным служить мне. И даже когда его не было вокруг, чтобы остановить меня, у Сиесты был какой-то шестой смысл для такого рода вещей, и он мгновенно появлялся в тот момент, когда я начал готовить свои ингредиенты, в ужасе скрипеть, а затем взять на себя, чтобы она может быть, тот, кто приготовит мне еду.
  
  "Ну, - сказала девушка, похоже, что она мне не совсем поверила. "Ты много работаешь и, может быть, я расскажу отцу, что ты попробуешь попробовать что-нибудь".
  
  "Ты отец?" Я поднял бровь.
  
  "Папа вон там", сказала она и указала на Скаррона, который теперь позировал с несколькими девушками, видимо, показывал Луизе веревки за то, как действовать достаточно мило, чтобы получить подсказку. В то время как девушкам удалось заставить ее оторваться от гаммы между симпатичной и сексуальной, Скаррон не мог сделать ее странной. Луиза выглядела так, словно собиралась упасть в обморок от смущения. "Меня зовут Джессика, папа позаботится о большинстве деловых сделок, и я занимаюсь управлением гостиницей и девушками", - наконец она представилась мне.
  
  "Хорошо, тогда", - сказал я, теперь с моей собственной целью: доказать свою достоинство перед печью менеджеру. С тех пор у меня была возможность правильно приготовить! "Я просто буду работать над этими блюдами!" Я весело сказал, с улыбкой откидывая рукава и направляясь прямо к раковине мимо мигающей в удивлении Джессики.
  
  Я думаю, что это еще больше расстроило ее, когда я начал гудеть, пока я начинал чистку.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Где тарелки?" Джессика позвала меня, перевернувшись, чтобы проверить мои успехи. Прошло несколько часов с тех пор, как двери гостиницы открылись для бизнеса, и бизнес процветал. Был постоянный поток грязных тарелок и блюд, которые я посещал слишком почти сразу. Время от времени это выглядело так, как будто входящий мог подтоплять меня, но я упорствовал со всеми навыками, которые я приобрел за годы уборки после собственной еды. Может показаться, что время, когда я готовил для себя, создавало много блюд, но когда я начал учиться готовить, я решил овладеть самыми разнообразными блюдами. Время от времени экспериментирование не получилось так хорошо, и конечные результаты могут стать беспорядочными.
  
  "Верхний шкаф слева", - перезвонил я, все еще напряженно работая до локтей в воде.
  
  "И большой горшок?" - спросила она, даже не взглянув на меня, когда она бросилась к указанной полке, чтобы достать необходимые блюда.
  
  "Сушка на стойке позади тебя", - легко сообщил я ей. Она бросилась позади меня и снова появилась по волшебству без паузы на моей стороне, на этот раз со всеми тарелками, наполненными едой.
  
  Она уравновешивала горшок на руке, которая также держала две полные тарелки, и начала путешествие в стойку, ведущую в главную комнату без второго взгляда. "Как мы делаем вино?" она бросила через плечо.
  
  "Мы до половины акции", - сообщил я ей, быстро взглянув на соответствующую полку на другом конце комнаты. "Мне нужно бежать в подвал для пополнения?" У гостиницы был небольшой вырытый погреб, который был прохладнее, чем главная комната, в которой они держали свой выбор.
  
  "Нет", - перезвонила она, выгружая тарелки, "просто продолжайте мыть ..." она повернулась, когда закончила разгрузку и остановилась, глядя на меня открытым ртом.
  
  "Блюда?" Я поставил половину улыбки на лицо, когда я указал на совершенно пустую раковину и полный набор чистых блюд с другой стороны.
  
  "Вау, - сказала Джессика, медленно свистнув и подняв глаз. "Тебе очень удобно иметь дело", призналась она. "Ну что ж, продолжайте и получите вино. Быстро расскажите об этом. Стойка не останется пустым навсегда".
  
  "Понял", - сказал я кивком, направляясь к двери. "Хочешь, чтобы я тоже взял груз мусора?" - спросил я, останавливаясь на полпути.
  
  "Продолжай", - кивнула она, уже поворачиваясь к печке. "Лучше оставаться на вершине".
  
  Конечно, после того, как я позаботился о хозяйственной работе, на прилавке выросла еще одна куча грязных блюд. С счастливой улыбкой я должен работать над ними.
  
  "Тебе очень удобно обойтись, - сказала Джессика, глядя на меня с ее забавной улыбкой, когда она была на печи. "Я не считал тебя домашним, - поддразнила она.
  
  "О, почему?" - спросил я, снова до локтей в воде.
  
  "Ну, так как ты обхватил твой большой старый меч, я решил, что тебе придется обидеться на то, что его попросят заняться женской работой", - заметила она, теперь ее голос оттенял любопытство, когда она подняла взгляд на шкуру Дерфлингера висит на моей спине.
  
  "Мне нравятся такие дела, - признаюсь я с бесстыдным пожатием плечами. "Мне нравится иметь стопку чистых блюд и знать, что я был тем, кто сделал их таким образом. Это не похоже на его тяжелую работу", - подчеркиваю я. "Это хороший способ держать руки занятыми, которые все еще позволяют вам позволять своему разуму блуждать".
  
  "Хех", сказала Джессика, теперь улыбаясь. "Это хорошая работа, мне нравится, новый парень".
  
  "Широ, - представил я себя. "Просто позвони мне, Широ". Я не добавил фамилию. Позже, когда мы были одни, Луиза и я должны были бы сгладить детали нашей истории обложки. На данный момент я бы сохранил это просто, чтобы я не случайно сказал что-либо, что противоречило бы любой истории, которую она должна была дать.
  
  "Широ?" - сказала она, неловко проверяя имя. "Это смешное имя".
  
  "Да", я пожал плечами, не объясняя. "Я получаю это много. Не знаю, откуда мои родители."
  
  "Ну тогда, Широ, - сказала она. "Приятно видеть, что вы так готовы надеть на это свое плечо", - хвалилась она, поворачиваясь к печке.
  
  "Мне приятно помочь, - сказал я, согревая посуду, когда я стирал. Совершенно неожиданно, я застыл. Неожиданным голосом я обратился к Джессике. "Простите меня, не так ли?"
  
  "Зачем?" - сказала она, поворачиваясь, чтобы посмотреть, что это было, и затем подняла бровь, когда увидела мое неожиданно невыразительное лицо. После моего взгляда она вздрогнула. Я смотрел на Луизу, когда ночь проходила через открытую стойку, которая соединяла кухню с самим полом. Все было хорошо. У нее не было много советов, но она не щелкнула и никого не взорвала.
  
  Казалось, она наконец достигла своего предела, когда один из клиентов попытался схватить ее, и она сбросила всю бутылку вина на голову. Теперь он сердито стоял, и казалось, что мне придется вмешаться.
  
  "Подождите секунду, - сказала Джессика, и я ненадолго взглянул на нее. У нее была улыбка на ее лице. "Смотри."
  
  Я снова повернулся к месту происшествия, все еще готовый развязать ужасное насилие, если это необходимо. Единственная причина, по которой я не нарисовал Derflinger или проследил все это, состоял в том, что оба действия продемонстрировали бы способность использовать магию: одну через фактический акт создания клинка, а другой - через блеск, который появлялся бы на моих рунах, если бы я сделал это , Как только мои глаза вернулись к злобному клиенту, чем появился Скаррон. Большой человек обернулся вокруг пропитанного клиента таким образом, который был бы провокационным, если бы он был женщиной, и был просто встревожен, так как его не было. Скаррон вытащил сердитого клиента обратно в сиденье, а затем сказал что-то, что я не мог разглядеть Луизе, которая в недоумении кивнула и быстро исчезла. Затем большой человек начал действовать так, как будто собирался поцеловать очень неудобного клиента,
  
  Несмотря на то, что я предпочел бы более упрямый урок, я не мог не улыбаться злобно на месте.
  
  "Знаешь, - сказал я и теперь ухмыляющейся Джессике. "Это было почти так же удовлетворительно, как то, что я бы с ним сделал".
  
  "Да, хорошо помните, вы получаете кровь повсюду с этим большим мечом, и вы будете его вытирать", - ухмыльнулась она с усмешкой. Я не думаю, что она действительно верила, что я бы сделала что-нибудь. Я уверен, что в ее глазах люди, которые охотно отрезали другого человека, были не такими людьми, которые охотно проводили бы вечер, обрезая руки в раковине грязных блюд.
  
  "Я буду помнить об этом", - честно говорю я ей, прежде чем вернуться к раковине и растущей куче, которая ждала меня там.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Это комната, в которую мы должны спать?" - спросила Луиза, ее бровь подергивалась. Ее рука была поднята в воздухе и рефлексивно изгибалась вокруг ручки палочки, которой не было в данный момент.
  
  "Конечно, - сказал я. Я чувствовал себя немного уставшим от тяжелой работы на кухне, но это был хороший вид устали. Прошло некоторое время с тех пор, как я сделал то, что больше всего назовешь честным рабочим днем, и я нашел, что этот опыт будет как ностальгическим, так и приятным.
  
  "Это шкаф, и похоже, что здесь никто не был в течение нескольких месяцев", - закончила она, топая в центр комнаты, убирая паутину, когда она это делала. Конечно, в комнате была кровать, но она была в середине коллекции старой мебели, уложенных ящиков и сложенных затхлой одежды. Я начал выпрямляться, чистил простыни и делал кровать для Луизы, а также собирал одеяла для своего временного футона.
  
  "Мы спали хуже, когда мы были в авантюре", - напомнил я ей. Луиза нахмурилась, не обращая внимания.
  
  "Это не то, что я представлял себе, когда я поклялся королеве, что я буду служить ей", - настаивала Луиза, с негодованием топая ногой. У нее были обе скрещенные руки, и ее щеки выпалили в гневе. Ее лицо было так же прочтено, как и ее волосы, но на этот раз казалось, что это не из-за гнева, а из-за смущения.
  
  Я прекратил свою задачу, спокойно относившись к своему Учителю, когда я это сделал. После долгого молчания я заговорил, и мой голос стал мягким. "И что ты думаешь, что ты будешь делать, Луиза?" Я спросил.
  
  Луиза так сильно разобралась, что не заметила моего изменения тона. "Я думал, что буду на фронте битвы! Я думал, что у меня будет шанс показать свою магию! Я думал, что буду делать что-то помимо ожиданий на столах в неряшливом баре!" Она так много работала, что она качнулась в соседнем деревянном шкафу. Удар был слишком легким, чтобы сделать больше, чем вытряхнуть пыль, но этого было достаточно, чтобы отбросить летучих мышей, которые в настоящее время разделяют нашу комнату. Они вскрикивали, когда они спускались с того, что было в противном случае очень спокойным и мирным местом отдыха. Луиза "испугалась" и испугалась. Когда она поняла, что летающие грызуны больше заботятся о побеге, а затем запутавшись в ее волосах, она с отчаянием села на кровать.
  
  "Если текущее окружение вас не устраивает, Учитель, тогда я могу убить владельца и его дочь и взять их жилье для вас", - сказал я ей. На этот раз мой голос был непринужденным, больше не тонущим, как раньше.
  
  "Никакого убийства руководства, - пробормотала Луиза, не замечая ничего, кроме моих слов.
  
  "Впоследствии я мог отследить принцессу за то, что посмел дать вам такую ​​крошечную задачу", - заверяю Луизу, продолжая, как будто я ее не слышала. Это привело Луизу с самого начала.
  
  "Я думал, что больше не думал об убийстве принцессы, - начала Луиза, ее голос прозвучал крест. Я проигнорировал ее и продолжал проветривать одеяло, когда говорил.
  
  "После этого, это должно быть небольшим усилием, чтобы спровоцировать захват правительства бывшей принцессы, - продолжал я мягко. "С силой пустоты вам должно быть достаточно легко убедить их следовать за вами как святым лидером".
  
  "Какие!" Луиза вскрикнула, ее голос ударил октавами достаточно высоко, и я коротко подумал, не потревожит ли она других барменов из их заслуженного отдыха. "Зачем мне это делать?"
  
  "Ну, святой основатель Бримир сделал то же самое", - сказал я беззаботно. "Он, очевидно, собирался завоевать всех силой пустоты".
  
  "Ты молчи, Слуга, - прорычала Луиза. Она всегда была очень восприимчивой к традициям, и, чтобы услышать, как я выступаю в таком обвинении, тон против одной из вершин ее культуры более чем достаточно, чтобы пересечь линию для нее. "Основатель Бримир был отправлен святым, чтобы объединить землю под святым приказанием Бога!" она сказала, ее голос не хватало всех детских жалоб, которые он имел раньше, и теперь был таким же резким, как и сталь, которую я знал, лежала в ней.
  
  "Я сомневаюсь, что побежденные считали его богом", - сказал я цинично. Луиза ощетинилась. Это было не обычное ощетинивание, которое я знал, что Луиза в ней. Когда она сошла с ума, Луиза дала понять миру. Ее руки всегда были сжаты чем-то, ее лицо свернулось с закрытыми глазами и зубами; что Луиза обычно ощетинилась. Мои прошлые комментарии отправили ее дальше этого, на плато, я не думаю, что она даже поняла, что раньше.
  
  "Слуга", она сказала, что ее поза прямо в виде доски, ее тон напоминает мой собственный в плохой день. "Я знаю вас достаточно хорошо, чтобы знать, что вы не будете так кощунственно говорить без причины. Тем не менее, если вы не объясните себя немедленно, то независимо от нашей ассоциации я накажу вас немедленно".
  
  Это не Луиза, угрожающая пропущенным ужином и холодная ночь без одеял. Это была Луиза прямо перед тем, как она отвернулась от мертвого принца Альбиона, Луизы, которая ударила руку с ее бывшего жениха, прежде чем я прервал предателя пополам. Это была серьезная Луиза.
  
  И это было очень серьезно. Наконец Луиза оказалась в положении реальной власти. Теперь у нее не было амбиции, но у нее были средства, чтобы ее увидеть. И теперь мне настало время принять мерку девушки, которую я получил на испытательный срок так долго.
  
  "Как ты думаешь, моя забота в этих вопросах, Луиза?" Я спросил ее прямо. Через секунду я пересмотрел свои слова и, прежде чем у нее появился шанс расспросить их, я объяснил. "Как вы думаете, что меня волнует, когда вас попросят отправиться в город, в котором я только бывал раньше, чтобы найти агентов той страны, в которой я только что побывал один раз раньше, для другой страны, в которой я живу несколько месяцев? " Я поднял бровь к Луизе, которая все еще выглядела так, будто она размышляла о необходимости принести на меня святой гнев презрительной легенды.
  
  "Нет", медленно сказала она, обдумывая это. К тому времени она знала меня достаточно хорошо, чтобы знать, что я бы не подтолкнула ее к этой конфронтации, если бы у меня не было причин для этого. Из-за того, что она породила уважение ко мне, она, по крайней мере, попыталась понять аргументы. "Как ты и сказала", - наконец закончила она, ее голос колебался, когда она отвечала, все еще не видя, куда я пытаюсь идти, "ты мой слуга, поэтому ты только следуешь моим указаниям".
  
  "Да", - признал я, откладывая одеяло, которое я использовал в качестве опоры, и мой голос был так же мягким, как раньше. "Я не забочусь о политике этого региона и не забочусь о почти общем количестве своих людей. Следуя приказу вашей принцессы, я беспокоюсь только потому, что вы в прошлом приказали мне считать ее такой, какой я был бы вы." Брови Луизы нахмурились, когда она попыталась вернуться в свою память, чтобы отступить, когда она дала мне этот приказ. Это было дано в разгар момента, поэтому неудивительно, что она не могла вспомнить его конкретно. "Теперь мой вопрос для вас, Учитель, почему вы следуете ее приказам?" Я видел, как Луиза напряглась и продолжала, переодевая все, что хотела сказать, когда я забила свою точку. "Она женщина, девушка, как и ты. У нее, возможно, на год больше, чем у вас на опыте, и еще немного, кроме детской дружбы и догматической приверженности делу, которая была пробурена в вас, как ребенок, чтобы командовать вашей лояльностью. И что она сделала с вашей лояльностью? Она бросила тебя в простолюдинов, чтобы страдать, чтобы она могла сидеть в безопасности во дворце, окруженном богатством и роскошью, пока ты страдаешь за нее ".
  
  Мой голос становился все более и более резким, когда я говорил, мой собственный позвоночник выпрямлялся, и мое выражение становилось все более и более презрительным. Луиза вздрогнула от моего внезапного конфронтационного отношения. Я забил вперед. Мне нужен был ответ. Давая ей время подумать, время, чтобы оправдать в ее голове, просто исказило бы истинную инстинктивную реакцию, которую я хотел вызвать у нее.
  
  "У вас есть сила, более широкая, чем даже шестикратная способность принцессы", - подтолкнул я ее. "Ты мог бы сокрушить этот город и все в нем одним заклинанием", - голос мой поднялся, и Луиза покраснела, когда она взглянула в сторону. Я мог бы понять, почему. Как только вы увидели такую ​​силу, вы представляете себе, что вы можете с ней сделать, учитывая все варианты, которые может открыть ваша сила. Мои глаза сузились, когда они заперлись на ерзающей и внезапно расстроенной розовой рыжей девочкой передо мной. "Почему ты не так?" Я потребовал от нее. "Почему ты здесь, кланяясь и соскабливая за гроши, одетые в оскорбительную одежду?" Я нажал. Луиза покраснела и отвела взгляд, сжимая ее в ответ на мои обвинения и требования. "Зачем?" Я прошипел к ней.
  
  "Я не знаю!" она наконец сломалась, крепко обняв ее за талию. "Почему вы здесь следуете моим приказам, если считаете, что власти должны вести?" она потребовала от меня отчаянно пытаться вернуть мне обвинение.
  
  "Потому что это то, за что я готов бороться", - ответил я на свой голос, уже не конфронтационный, мой ответ прост. "Я уже говорил вам, чем я подниму свой меч: мои идеалы, мой долг и клятву. Мой вопрос для вас, Учитель, - зачем вы поднимете свою палочку?" На ее лице не хватало понимания, поэтому я разработал, когда я встал, чтобы встать перед ней прямо, скрестив руки, когда я смотрел вниз на ее сидячую форму. "Вы поднимете его для долга, но для чего еще? Для признания? Для славы и гордости? Каковы ваши идеалы, Луиза, за что вы будете бороться и умереть? За что бы вы убили?"
  
  Луиза обернулась, свирепое развязывание, из-за которой она так не балансировала, что не знала, что сказать. Тем не менее, она должна была что-то сказать, и в ее штате вряд ли было бы софистикой или ложью. Это была бы честная правда воли моего Учителя.
  
  "Я не знаю", прошептала она, смутившись от стыда.
  
  "Что ты не знаешь, - настаивала я, нависая над ней.
  
  "Я не знаю, каковы мои идеалы!" она, наконец, сломалась, крича на меня, как слезы. "Я должен служить своей стране и королеве, но я не знаю ничего другого". Голос Луизы разразился, когда ее всхлипы стали более многочисленными. "Меня всегда воспитывали в большом доме, и мне всегда говорили, что я провал. У меня было все, что я когда-либо хотел, и никто не ожидал от меня ничего. Но теперь мне нужна принцесса Генриетта, и этого должно быть достаточно, но это не так, потому что вместо того, чтобы использовать мою магию, я просто теряю деньги и чистящие столы. Похоже, меня просто отбрасывают в сторону, и что принцесса не верю, что я действительно могу сделать что-нибудь! продолжать делать это, потому что это то, что мне сказали, и я не знаю, что еще делать ... "она замолчала,
  
  Со вздохом я закрыл расстояние между нами и обнял ее за плечи. Сначала она сопротивлялась, но затем сдалась, уткнувшись лицом в живот и сжимая мою рубашку, закрыла лицо и тихо заплакала. "Конечно, вы не знаете", - сказал я ей нежным голосом, ухаживая за ней. "Тебе шестнадцать. Никто не знает, чего они хотят в шестнадцать".
  
  "Вы?" - спросила она, ее голос был приглушен как ее слезами, так и моим телом. Она взглянула на меня широкими красными глазами, когда искала поддержки, вызванной любопытством.
  
  "Вообще-то, - признался я, смутившись, так легко споря, - сказал я, но я был особым случаем, - заверил я ее. Ее глаза прищурились. "Но то, что я пытаюсь сделать, это то, что другие люди могут позволить себе иногда путаться. Честно говоря, так и вы", - заверяю ее. "Но вам также нужно начать думать о том, чего вы хотите от жизни. Если вам достаточно, чтобы вы могли выполнять приказы и служить своей стране, все в порядке. Если вы хотите все сломать и искать славы и силы для себя , это тоже хорошо. Луиза опустила глаза и повернулась так, что ее щека покоилась на моем животе, когда она наконец снова овладела собой, изредка икнувшись, когда она это сделала.
  
  Я задержался на несколько минут, дав ей время, чтобы составить себя, прежде чем я отпустил ее и сделал шаг назад. Мой маленький хрупкий Учитель понюхал еще раз, незаметно вытирая лицо, прежде чем сочиниться полностью. Я воспользовался возможностью, чтобы изменить тему, уже высказав свою точку зрения и более чем готов дать Луизе время, необходимое ей для поиска ответов, которые она искала.
  
  "Нам нужно обсудить нашу стратегию для этой миссии", - сказал я, успокаиваясь, так что я прислонился к стене, одна нога вверх и одна растянулась передо мной. Я пожал плечами Дерфлингера и держал его так, чтобы он опирался на мое плечо спереди с помощью рукоятки на моем лице, и его рука облечена на мою ногу, когда я это делал.
  
  "Как так?" - спросила Луиза, положив руки на колени, пока она сидела, не видя следов ее недавнего плачущего плюма, кроме красных глаз.
  
  "Как бы это ни произошло с чистой удачей, это кажется хорошим местом для выполнения вашей задачи", - объяснил я ей. "Мы не только легко вставляем в город, мы также предоставляем место для проживания и зарабатываем деньги, которые нам нужны, чтобы выжить. Это, вероятно, будет намного эффективнее, чем сделать нас незаметными, чем оставаться в отеле и блуждать Кроме того, это бар. У вина есть способ ослабить губы, поэтому он должен быть достаточно простым, чтобы вы могли собирать слухи и разум ".
  
  "Вино и девушки, которые его обслуживают", пробормотала Луиза, слегка покраснев, глядя на экзотическую одежду, которую она все еще носила.
  
  "Именно", - сухо пробормотал я, и мой рот взвизгнул в полуулыбке. "Самое большое беспокойство, которое мы должны были иметь сейчас, - это наша обложка".
  
  "Как так, старший брат?" - равнодушно спросила она меня. "Возможно, если мы оба откажемся говорить об этом, они подумают, что мы просто братья и сестры, убегающие от плохой семейной ситуации?" она предложила.
  
  Я фыркнул. "Братья и сестры. Да, верно", - усмехнулся я. Луиза подняла бровь, смутившись от моего презрения к моей собственной обложке. Несомненно, она вела очень защищенную жизнь и, вероятно, по-прежнему имела дело с догмой, которая навязывалась ей, что все простолюдины были менее умны и важны, чем дворяне. "Мы не похожи ни на что, Луиза, - объяснила я. "Помимо разницы в высоте, есть цвет волос, черты лица, наши глаза и даже наши имена. У вас очень классический, а мой - на совершенно другом языке. Скорее всего, в магазине не было купленного эта история ".
  
  "Тогда что нам делать?" - спросила Луиза, немного поглаживая губу. "Если мы придумаем другую историю?"
  
  "Зачем беспокоиться?" - спросил я сардонически. "Они, вероятно, уже придумали свои собственные". Мое объяснение было, вероятно, слишком крутым, чтобы понять ее, потому что она выглядела еще более озадаченной моей кистью. "К настоящему времени они уже привязаны к вам как к благородству", - объяснил я, и Луиза была в шоке от этого. "Вы слишком хорошо воспитаны, и ваши реакции также слишком защищены. Вы не знаете, что нужно делать с едой или выливать вино, не говоря уже о том, как вы действовали, когда девочки давали вам основы о том, как получить советы Если бы вы были деревенской девушкой, вы были бы немного смущены этим, но следовали бы за ними. Если бы вы были городской девушкой, вы бы уже знали об этом. Вы были смущены, но еще больше вы были возмущены. К настоящему моменту я '
  
  "Вы не выглядите обеспокоенными, хотя, - прокомментировала Луиза, внимательно наблюдая за мной. Я пожал плечами.
  
  "Вы бы не смогли снять какие-либо другие действия. Вероятно, они предполагают, что вы убегаете, возможно, из плохо организованного брака или, возможно, только из детского восстания. Вероятно, это путает их, - я признаю , "Если вы благородны, чем я или особенно лояльный дежурный, который пришел, чтобы удержать вас от неприятностей, или я ваш тайный любовник, с которым вы сбежали". Луиза фыркнула, удивляясь. "Это работает в нашу пользу. Да, наша обложка, очевидно, взорвана, но вместо того, чтобы подозревать, что мы информаторы для королевы, ищущей заговорщиков Альбиона, они придумают какую-то причудливую романтическую историю в их головах. составить лучшую историю, они сделают это для нас ".
  
  "Это удивительно коварно из тебя", - похвасталась мне Луиза. "Я думал, ты предпочитаешь быть прямым?"
  
  "Понимаю, - сознательно пожав плечами. "Но это не значит, что я не смогу подтасовать, если понадобится". Я взглянул на Луизу. Она выглядела так, будто у нее были проблемы с открытием глаз. Для нее это были долгие дни, и эмоциональная сцена из нескольких минут раньше не помогла. "Потерпи, младшая сестра", - сказал я ей, пытаясь привыкнуть к ее новому титулу наедине, прежде чем мы должны были начать использовать их публично. "Сейчас я буду охранять".
  
  "Стойте на страже?" Луиза спросила, даже когда она возглавила мой совет и начала снимать униформу, чтобы она могла превратиться в простую ночную рубашку, которую Скаррон одолжил ей. Я старался не думать о том, почему у него была спальная одежда для женщин.
  
  "Это место, кажется, честно, - сообщил я ей, - но есть шанс, что они попробуют нас выпить и продать нас в одно из менее острых мест". Глаза Луизы открылись, и она посмотрела на меня. Я тоже фыркнул на эту мысль. "Очень маленький шанс", признался я. "Но лучше, чтобы у меня было несколько неудобных ночей, прежде всего, чтобы убедиться". Луиза покачала головой в своей воинственной позиции, прежде чем скользнула под ее листы. Я потушил лампу и был уверен, что она будет без сознания почти мгновенно.
  
  В темноте я сидел терпеливо, ожидая чего-нибудь, что может случиться.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Это было посреди ночи, когда я проснулся от моей бдительной половины доз Луизы, взбирающейся в мошенник моих рук. Она сонно пробормотала, когда она потянула руку, которая держит Дерфлингер вокруг нее, как одеяло, и ее крошечная форма впилась в мошенник моей воротниковой кости.
  
  Это был не единственный случай, когда это произошло. В первый раз, когда она отдыхала, это было в поездке назад из Альбиона, но в некоторых случаях в прошлом она находилась в этом положении. Я не был уверен, что делать с ним несколько раз, но иногда, когда она успокаивалась, она пробормотала имя "Каттлея". До недавнего времени я не был уверен, кто этот человек, но предположил, что это был родной брат или ее мать, возможно, любимая няня или гувернантка из ее дома. Оказывается, это был ответ сестры. Сначала я предполагал, что это была давняя привычка к ней с детства. Теперь я не мог не задаться вопросом, была ли это моя вина, что она должна искать защиты во сне. Я поморщился от мысли, что это моя вина, что цикл сна заставлял ее искать утешения.
  
  Бессловесно, я переместился, чтобы сделать себя самой лучшей подушкой, которую я мог, и позволил ей успокоиться.
  
  Я был немного удивлен, когда она обратилась ко мне сонно. "Большой брат", пробормотала она. "Ты выглядел очень счастливым сегодня, когда делаешь посуду и прочее. Почему?"
  
  Должно быть, она действительно сонливость, если она сосредоточилась на чем-то подобном из ниоткуда. "Это напоминает мне о более простых временах, - тихо сказал я ей. "Наверное, мне просто нравится иногда делать подобные вещи".
  
  С сонным "фуууухом" она снова кивнула и снова заснула.
  
  Я переложил меч, чтобы он более пристально следил за моей спиной Мастера и продолжал смотреть в темноту.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Луиза тихонько опустилась на грудь слуги, чувствуя, как он вздымался и вздохнул, когда она притворилась спать. Внутри она ругалась за это, но почему-то просто называя его "старшим братом" вспомнил чувства ее настоящих сестер. Сначала это показалось немного странным, но теперь это чувствовало себя как естественное запирание на сторону Сиру, как и ее нежная вторая старшая сестра.
  
  Ну, естественно, но все равно другое. Когда она спала рядом с Каттлеей, ей стало тепло и уютно. Когда она спала рядом с Широ, она чувствовала себя в безопасности и защищена. Сонно она решила сделать больше исследований расхождений, когда она, наконец, добралась до дома в течение длительного периода времени.
  
  Тем не менее, даже когда она купалась в смысле безопасности, ее ум смешивался с таким количеством странных мыслей, что сон продолжал ускользать от нее. Некоторые из этих мыслей были о том, о чем раньше напоминал ее слуга, о ее будущем и ее убеждениях. Некоторые из них были о том, как завершить миссию, которую ей дала ее принцесса, как начать доить покровителей для получения информации, как покрыть ее собственные первоначальные действия и смешаться с другими девушками. Именно стресс этих мыслей заставил ее спросить Широ только, почему он выглядел таким счастливым, делая что-то мирское. Он выглядел настолько довольным, что чистил тарелку, которую ей просто нужно было знать, как он мог так расслабляться.
  
  Абсолютно она решила, что, может быть, она должна сама заняться хобби, чтобы помочь справиться с давлением, которое она обнаружила в ней. Может, она должна вернуться к старым занятиям по вязанию?
  
  Но помимо этих забот большинство мыслей Луизы были на ее Слуге: ее бедный, поврежденный, саморазрушительный Слуга. С момента своего откровения о том, как он стремился воссоединиться со своим возлюбленным, она часто обдумывала это, в тот день, когда он, наконец, найдет то, что искал. В тот день он упал на холм мечей.
  
  И, зная, что это то, чего он жаждал, и, несмотря на ее желание увидеть Широ счастливым и еще раз своим Сабером, со своей Артурией, часть ее не хотела, чтобы этот день был. Было грустно, что они были разделены, правда, но было также грустно, что в один прекрасный день, чтобы вернуться вместе, он и Луиза разделились бы.
  
  "Глупый старший брат", - подумала она сонно, прежде чем наконец спустилась во сне.
  
  И в ее мечтах снова были меч и битва.
  
  Когда она наблюдала, как Широ снова сражался, на этот раз с огнем в глазах, подумала Луиза. С опытом, который она получила от этих ночных сессий, она приходила видеть разные стили в своем Слуге, когда он сражался. Это напоминало то, о чем он говорил ранее.
  
  Первый стиль, когда он воевал, - это ожидание. Это был взгляд, который он носил только на самых ожесточенных полях битвы, когда шансы были велики против него. Это был вид, который Луиза решила, что он носит, когда сражался за свою клятву.
  
  Второй стиль - холодная ярость, которую он носил, когда он готовился нанести удар по Гише, когда он фактически убил предателя Варда, и когда он вырубал мертвых, которые пытались похитить принцессу Генриетту. Луиза назвала стиль, который он использовал, когда сражался за свой долг.
  
  Это был третий стиль, тот, который был горячим гневом, стиль, который он использовал, когда они захватывали Фуке, стиль, который был в каждом ударе его клинка на холмах, которые он шагал до того, как вес битвы начал падать на него. Это был стиль, который он использовал, когда боролся за свои идеалы.
  
  Луиза с небольшим удивлением поняла, что она даже не знает, что это такое. Было много вещей, которые она знала о Своем Слуге, о том, что он сказал ей, и о вещах, которые она собрала вместе во время таких ночей. Но были и другие пьесы, которые она еще не узнала, пробелы в ее понимании ее Слуги. Только, что сделало Широ, кем он был сейчас? Что с ним случилось, прежде чем начались все битвы?
  
  И поэтому, когда она мечтала о мечах и битвах, Луиза пыталась решить, как лучше всего найти своего Слуга больше, чем просто Слугу.
  
  Обещанные клинки: Двенадцатая ночь
  
  
  Холм Мечей: Двенадцатая ночь.
  
  Заметки автора: И вот он, двенадцатая ночь. Немного дольше, чем некоторые из моих других, но я заметил, что, поскольку авторы, как правило, попадают в их истории, главы расширяются, поэтому мне пришлось отмахиваться от него как неизбежный результат моего длительного письма. Давайте посмотрим, это закончится сегментом "Очаровательная Фаэри Инн". Краткая заметка для одного из моих рецензентов, который был настолько разочарован моей последней главой:
  
  Cryogon0, радуйся! Я тоже ждал возможности написать визит Широ в дом Луизы. Это произойдет в следующей главе, может быть, следующие две, если нужно. И да, в нем заметно будет Карин, "Тяжелый ветер". Для тех из вас, кто понятия не имеет, о ком я говорю, либо выследите перевод книги, либо ждите с нетерпением на краю ваших мест для следующей партии.
  
  Что касается маленького мини-конкурса, я решил использовать имена, которые я буду использовать. Я, вероятно, не вернусь и не изменю все до завершения вторых дуг. Вот они:
  
  Дуга одна: нужно рисовать. Игра как на призвание, так и на рисунок меча, мне понадобилось время, чтобы придумать, и я решил использовать свой выбор.
  
  Дуга вторая: Обещаемые лезвия. Вдохновленный предложением techlology, которое я предполагаю, было основано на песне "Sword of Promised Victory", верно?
  
  Дуга три: отдаленная утопия. Логан Убийство Воронов получает признание за это. Он идеально подходит для моей запланированной третьей дуги.
  
  Теперь, когда это сделано, несколько примечаний, интересующих эту конкретную главу.
  
  Во-первых, я решил, что одним из главных комических элементов "Знакомого нуля" была романтика / сексуальные ситуации, которые Сайто неизменно вызвал из-за его собственного здорового подросткового извращения. Я просто хотел добавить комедийные элементы в эту главу, но обнаружил, что Широ не слишком хорошо вписывался в исходный сценарий. И таким образом родилась растущая легенда о доблести Широ. Бедный Широ.
  
  Определяющим аспектом этой главы является, конечно же, взаимодействие между Широ и Генриеттой. Я действительно очень доволен тем, как эта сцена получилась. Это и часть в конце, когда у меня появилась возможность сыграть прошлое Ширу и Агнес друг против друга. Честно говоря, сходства для меня слишком много, чтобы сопротивляться.
  
  Последняя часть, на которую я хотел бы обратить внимание, - это последовательность сновидений в конце. Я думаю, что слишком много людей отрывают происхождение Сиру как нечто незначительное или несущественное. Они рассматривают это как что-то, что можно просто заметить в фоновом режиме. Хорошо, я надеюсь, что моя попытка описать сцену показывает, что я думаю об этом процессе мысли. Широу получает несколько раз в игре по его странно извращенной личной природе. Надеюсь, это дает представление о том, как я вижу Сиру, канон или нет, становясь таким, каким он есть.
  
  И о да! Вы не можете не чувствовать себя немного жаль Сиру в этой главе. Он продолжает пытаться, но он просто не может вписаться в сцену еды, независимо от его усилий ... Еще раз, бедный Широ.
  
  Есть мнение, что другое? Не стесняйтесь рассказывать мне об этом в отзывах. Просто хотите назвать что-то по вашей любимой части или просто предложить предложение? Кроме того, не стесняйтесь просматривать.
  
  Теперь, наслаждайтесь историей.
  
  * История начала *
  
  "Хорошо, Широ, - сказала Джессика с удивлением на лице. "Я стою исправлено. Похоже, ты действительно умеешь готовить!"
  
  "Я знаю, что ты упомянул об этом раньше", согласилась Луиза, глядя на тарелку перед ней с таким же удивлением, как Джессика. Трое из нас были помещены в спину, ожидая, пока последний час пройдет, пока магазин не откроется для деловых дней. Мне потребовалось три недели тяжелой работы, но я, наконец, заработал свой момент на кухне. И я должен сказать, что до сих пор перспективы хороши для повторных встреч. Розововолосая девушка взяла еще одну вилку и положила ее ей в рот, как бы подтверждая откровение, которое она имела всего лишь минуту назад, с последней вилкой. "Но я, конечно, не ожидал, что это будет на этом уровне. Это почти так же хорошо, как чай", - похвалила она меня.
  
  "Спасибо, сестра, - сухо сказал я ей. Джессика тоже с удивлением посмотрела на Луизу. Луиза, казалось, поняла, что она просто подразумевала, что она никогда не ела кулинарию своего брата, несмотря на то, что мы оба гипотетически жили вместе и убежали вместе. Вместо того, чтобы попытаться отступить или сделать оправдание, Луиза просто закатила глаза и продолжала есть.
  
  "Вы понимаете, что вы никого не обманываете, верно?" - спросила Джессика, поглядывая между нами.
  
  "Как ты думаешь, что она означает сестренку?" Я спросил Луизу, потрясенный взглядом на моем лице.
  
  "Почему, я не знаю, старший брат, - сказала Луиза, на ее лице было похожее поддельное исцеление. Джессика раздраженно сжала щеки, оглядываясь назад и вперед между нами. Так же, как я предсказал в нашу первую ночь здесь, в гостинице не было рабочего, который действительно считал, что двое из нас действительно связаны. После нескольких дней работы здесь я ожидал какой-то конфронтации, но никто из них не приходил. У меня сложилось впечатление, что мы были не единственными, у кого была какая-то история за нами, работающая здесь. Я заметил некоторых девушек здесь, и некоторые рассказывали о прошлом насилия. Одна из них, Мэри, любезная, хотя и сдержанная девушка, имела шрамы вверх и вниз по спине. Ее костюмы всегда должны были обеспечивать полный охват, чтобы держать их от глаз клиентов, d заметили их случайно несколько дней назад. Казалось, что правило Очаровательной Фаэри-Инн было "не подшучивать".
  
  Ну, для всех, кроме Джессики. Сначала я подумал, что это было из-за того, что она была неофициальным менеджером девушек, и отчаянно хотела узнать, чтобы она могла подготовиться на случай, если мы приносим неприятности в виде других разгневанных знати, которые ищут нас. Тогда я подумал, что это может быть потому, что она пыталась быть плечом, чтобы плакать, когда Луизе нужна помощь, приспосабливаясь к простолюдиному образу жизни.
  
  И затем я понял, что Джессика была просто безумно любопытным занятым телом.
  
  "Как ты получил мясо так нежно?" - спросила Луиза, игнорируя надутую Джессику, продолжая есть.
  
  "Хорошо, я рад, что вы спросили", - сказал я, даже когда я закончил служить и сел. "Фокус в том, что после первоначального вырезания вы должны сначала ...".
  
  "Так вы были шеф-поваром в поместье, пока вы не убежали вместе?" Джессика бесцеремонно прервала, наклоняясь и глядя на нас обоих отчаянно за какой-то признак признания ее обвинения. Недавно она занялась этим. Джессика подождала, пока я не посреди чего-то, а затем сделаю обвинение, пытаясь получить от меня какую-то реакцию, чтобы она могла попытаться собрать воедино то, чем действительно была Луиза и мои отношения. Казалось, это то, что действительно утихало у городской девушки. Луизе было легко понять, но ее неспособность разместить именно то, что я есть, чуть не заставило Джессику разжевывать ногти.
  
  До сих пор меня обвиняли в том, что я был наемником, женихом сестры, стабильным мальчиком, дворецким, портным почему-то, интересным артистом цирка, садовником и барменом. Теперь я могу добавить шеф-повара в список.
  
  "Как я уже говорил", продолжала я, как будто она не говорила, заставляя Джессику начинать дымиться. "После первоначального разреза вы должны взять мясо и ..."
  
  "Пожалуйста!" Джессика снова перебила, наклоняясь вперед и сжимая руки в мольбе. "Я обещаю, что не скажу! Я просто должен знать!" презираемая девушка чуть не закричала, когда она умоляла.
  
  Я продолжал говорить, даже когда она говорила, не обращая на нее никакого внимания. "... и как только вы закончите этот шаг, вы должны тщательно выложить его и использовать немного ..."
  
  "Если ты скажешь мне, я дам тебе свое тело!" Джессика, наконец, предложила, откидываясь назад и провокационно втягивая свою низкую блузку в движение, которое смутно напоминало Кирхе. Несмотря на себя, я прервал свое объяснение, чтобы поднять бровь на Джессику. Я пришел, чтобы узнать, что городские девушки на этой земле были намного более прямыми, чем девочки из стран, даже учитывая, как могут быть прямые деревенские девушки, но это только толкало его. Затем я заметил, что глаза Джессики дрожали между мной и Луизой. Похоже, она просто предлагала попробовать и спровоцировать реакцию Луизы. Если Луиза возмутилась, Джессика, видимо, была готова окончательно пометить меня в категории "любовника". Если розоволосая девушка не реагировала, то вполне вероятно, что Джессика, наконец, смогла бы написать меня в "
  
  Луиза осторожно спрятала маленькую усмешку, используя глоток вина, чтобы закрыть рот. "О нет!" - сказала она, сказав, что она невинно выглядит. "Ты не понимаешь! Мой брат слишком много для одной женщины! Он никогда не сможет быть удовлетворен только вами!"
  
  Джессика уставилась на моего Учителя, и я вздохнул, опустив голову в свои руки, когда я это сделал. "Это из-за того, что я сказал о твоем свитере, не так ли?" Я обвинил розовую девочку, звучащую как преданная. С тех пор, как мы начали работать в гостинице, Луиза почему-то начала практиковать ее вязание снова. Это вспомнило то, о чем она говорила раньше, о том, как ее навыки в браке приравнивались к ее магическим навыкам; Луиза пришла вместе со своей матерью, но все еще далеко, когда дело дошло до ее прислуги.
  
  Итак, когда однажды вечером я вошел в комнату, все не подозревая, и нашел то, что выглядело как какая-то странная пряжа, создала монстра щупальца, по-видимому, пытаясь поглотить моего маленького Учителя, на который я отреагировал, напав на него с Дерфлингер. После того, как пыль осела, она объяснила, что странная мерзость должна быть свитером. Я объяснил, что свитер или не Корень, черт возьми, почти выиграл битву. Луиза не взяла меня, указав на этот маленький факт очень хорошо.
  
  "Почему, мой дорогой брат, я понятия не имею, о чем вы говорите, - сказала она, довольная улыбка на ее лице, когда она повернулась к своей тарелке.
  
  "У меня уже достаточно таких слухов, что вокруг меня крутились, откуда мы пришли", - жаловалась я, не желая отпускать ее, прежде чем у меня была возможность правильно схватить. Сиеста никогда не забывала о любовном зелье Луизы. Горничная была более проницательной, чем она позволяла большую часть времени. Она знала, что у Луизы есть инсайдерская информация, и мне удалось прийти к выводу, что причина, по которой Луиза предложила в первую очередь, заключалась в том, что ее умышленный ум решил, что я хотел бы этого. Она даже пошла, чтобы предложить убедить своего двоюродного брата, тот, с которым она обменялась письмами, и пыталась убедить ее использовать мое зелье любви, присоединиться к нам, пока Сиеста сама была тем, с кем я поселился в конце. Мне потребовалось полдня, чтобы убедить ее, что меня действительно не интересует.
  
  К сожалению, оказалось, что Кирхе услышала какой-то разговор, и у меня было очень хорошее доверие от моих чешуйчатых инсайдеров, что германская красная голова усилила ее попытки заинтересовать Табиту. Я благословил корень и сделал жертву жертвенного орка, который блуждал близко к замку, который еще не сбежала галльская девушка. Я планировал подкупить Сильфиду, чтобы каким-то образом вмешаться в продолжающиеся переговоры, чтобы пресечь этот маленький план в зародыше.
  
  Сначала Гиш сделал некоторые проблемы, распространив слухи на некоторых других мальчиков, но с ним было очень легко справиться. Для его закрытия ему потребовалась только одна "тренировочная" тренировка.
  
  "Подождите, - снова прервала Джессика, вставая и торжествующе указывая на нас обоих. "Это значит ..." брюнетка замолчала, ее глаза расширились, когда она поняла, что заявление было неубедительным. Это может означать, что Луиза не была связана со мной, но была вокруг меня достаточно долго, чтобы узнать о моей предполагаемой сексуальной жизни. Но опять же, это может означать, что Луиза была связана со мной и просто троллировала другого партнера, чтобы бросить в микс. Городская девушка упала на стул, стиснула зубы и издала громкое рычание, когда она начала натягивать волосы, пытаясь выяснить, какой из двух вариантов он был.
  
  Я вздохнул, приняв еще один укус еды, которую я приготовил. Похоже, меня никто не интересовал, объясняя кулинарию. Жалость. Я просто добирался до хороших частей.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Глупая Джессика", пробормотал я, когда я тащил пол полный мешок мусора и вырывал из задней двери гостиницы. "Только потому, что я не скажу ей, действительно ли Луиза серьезно относится к треху втроем. Моя кулинария была божественной! Если бы сам Дух воды шел сюда, в сопровождении антропологического воплощения самого Корта и Зеллеча, я мог бы уверенно подошли, хлопнули плитой, и все трое поклонились мне ". Ворвавшись под нос, я опорожнил мусор в большую мусорную корзину.
  
  Казалось странным, что в средневековом городе есть мусорная корзина. Первоначально я был немного отстранен от странно современного удобства. Любопытно, я спросил об этом Луизу. Казалось, что в современной Японии мусор собирался и собирался в другом месте, чтобы либо быть переработанным, либо захороненным, а в Тристейне все было уволено, чтобы его сожгли. Это были общественные работы, которые были начаты почти столетием назад прадедом нынешней принцессы, а сбор и утилизация мусора - это способ как обеспечить занятость двоих дворянских дворян, у которых не было шансов наследовать что-либо стоящий, и обязанность назначать других знатных людей, которые только что произошли, чтобы сокрушить не того человека. Для тех бедных великих дворян выплата была замечательно хорошо, достаточно часто для молодых мужчин или женщин уходить далеко за один год и притворяться, что им никогда не приходилось это делать в первую очередь. Для тех, кто получил задание из-за личной вендетты, это была самая унизительная и ненавистная задача в стране.
  
  Как и моя привычка, мои глаза проследили длину аллеи, когда я вышел из задней двери бара. Хотя сама очаровательная феерия была относительно чистым и респектабельным учреждением, местоположение, в котором оно было расположено, было незначительно менее чистым и респектабельным. Большинство поездок, которые я вытащил, чтобы опорожнить мусор и получить вино, были тихими и спокойными. Но было два или три раза, когда какой-то пьяница или бродяга задерживались за магазином. Для этих поездок было обычным явлением, когда сам Скаррон работал перед моим приездом. С тех пор, как я присоединился к персоналу, мне пришлось справиться с этим. Вначале Джессика, похоже, немного беспокоилась о моей способности справляться с собой, поэтому она сопровождала меня.
  
  Джессике удалось остановить меня, прежде чем я должен был бросить его в мусорную корзину, о которой нужно позаботиться позже, но, если бы бедный слон не знал хорошего водяного мага, он не собирался заживать в ближайшее время. После этого Джессика настояла на том, чтобы я не носил с собой Дерфлингер со мной в магазине, и несколько раз, когда Луиза попала в беду, обязательно встала между мной и домом, пока Скаррону не удалось успокоить ситуацию.
  
  Она обязательно оставила швабру рядом, на случай, если я ее проскользнула. Я думаю, что это была такая же угроза, как очистка после себя, поскольку это было чистое развлечение, которое я обнаружил, наблюдая, как Скаррон заботится о себе, который в прошлом пощадил нескольких более стойких преступников.
  
  Не видя ничего особенно интересного, я занимался своим делом. Это было, когда я запирал винный погреб после получения следующей нагрузки, необходимой, чтобы я заметил, что скрытая фигура парит на краю переулка. Они были сильно окутаны толстым темным мысом, который скрывал их полностью.
  
  Я случайно положил бочку вина, которую я положил через плечо, и положил руку на Дерфлингера. Хотя мне не разрешалось носить его, как я обычно делал в магазине, я рисовал линию, оставляя ее в своей комнате. Я скомпрометировал руководство, держа его осторожно, завернутый в толстую ткань, когда я носил его со мной.
  
  "Я могу вам помочь?" Я спокойно спросил о одеянии, не делая никаких угрожающих шагов, но оставаясь твердым, когда я внимательно их рассматривал.
  
  "Простите меня", - сказала фигура в одежде, ее голос был приглушен, когда он вышел из глубины капота. "Я ищу" Очаровательную гостиницу Фаэри ". Может быть, она находится неподалеку?
  
  "Действительно", - подтвердил я, внимательно обдумывая их, но вежливо отвечаю. "Это задняя аллея за ней. Если вы выйдете из того, как вы пришли, и сделайте правильный поворот, тогда вы встретите свой вход".
  
  "Значит, это действительно так?" голос поднялся, чувствуя облегчение. Когда это было немного громче, я начал понимать, что это звучит знакомо. Воспользовавшись быстрым усилением моих глаз и ушей, я пристально посмотрел на тени капота. "Это облегчение", - продолжала фигура. Ага. Определенно знакомы. Фигура подняла голову немного больше, а затем, похоже, узнала меня.
  
  "Добрый вечер, ваше высочество", - приветствовал я ее вежливо. "Это странное место для вас".
  
  "Ах!" голос принцессы Генриетты вздохнул с облегчением. Из передней части переулка вышел грохот, а фигура в одежде напряглась. Двигаясь быстро, она бросилась, пока она не пряталась позади меня, используя мое тело, чтобы укрыться от того, чтобы его видели с улицы. Голоса, поднятые в волнении, эхом отдавались туда, где мы были вдвоем. "Мистер Слуг, - сказала принцесса королевства, ее голос мягкий, - есть ли место, где я могу спрятаться?"
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Неужели это сейчас, ваше высочество?" Я спросил, когда я привел еще скрытую Генриетту в маленькую мансардную комнату Луизу, и сейчас я живу.
  
  "Да, это должно быть", ответила она, наконец, опустив капюшон. Ее волосы, темный оттенок, который колебался между брюнеткой и черным и в конечном итоге выглядел почти фиолетовым в свете, быстро вспыхнул при свете свечей, когда она это сделала. Под ее халатом она была одета в чистое белое платье, которое, должно быть, было кошмаром, чтобы содержать в чистоте на земле, где не хватало таких вещей, как отбеливающие и стиральные машины. Я представляю еще один пример декаданса высокого общества. "Благодарю вас, мистер Слуг", - сказала она, предложив мне улыбнуться. Ее улыбка улучшилась с тех пор, как я видел ее несколько раз. Казалось, что каждый раз, когда я встречался с Генриеттой, ей было грустно. В первый раз она сожалела о формальности, которую Луиза показывала ей. Во второй раз она сожалела о письме, которое она отправила любовнику. В третий раз,
  
  Однако на этот раз улыбка была более твердой и полна подлинного облегчения. Определенно улучшение за последние три.
  
  "Пожалуйста, ваше высочество", - заверил я ее. "Позвони мне, Сиру, или, может быть, Эмия, если хочешь".
  
  "Ах, - пробормотала принцесса. Если бы кто-то еще сказал это в этом тоне, это было бы вздохом, но принцесса Генриетта, по-видимому, слишком хорошо поднялась, чтобы должным образом задохнуться. "Да, это правильно. Ваше имя было Широ Эмия, не так ли?" - спросила она, не понимая. Я не винил ее. Да, я представился, но это было немного назад, и только действие было сделано мимоходом. Неудивительно, что в то время она не уделяла особо пристального внимания.
  
  "Действительно", - подтвердил я, пытаясь вспомнить все уроки по этикету, которые Луиза проводила во мне. "Если ты останешься здесь, я пойду собрать своего Учителя, чтобы ты мог встретиться с ней должным образом". Я поклонился, когда я заговорил, и когда я выпрямился, направился к двери.
  
  "Пожалуйста, остановись", - умоляла Генриетта, впадая в панику, пытаясь удержать меня. Я удивленно остановился. "Это не Луиза, что я приехал сюда, чтобы посмотреть", продолжила она, и ее голос звучал так, как она объясняла.
  
  Я посмотрел на нее на мгновение, отбросил свой первоначальный ответ, который, вероятно, был слишком прямым, и снова попытался. "Если я могу быть таким смелым, если вы не здесь, чтобы увидеть моего Учителя, то могу ли я предположить, что именно я привел вас сюда?" Я спросил. Она специально искала эту гостиницу. Было ясно, что единственные, кого она знала здесь, были Луиза и я, и если один из этих двух был исключен, другой был тем, кого она искала.
  
  "Да", - подтвердила Генриетта. Она взглянула вниз, проявив скромность, но все еще сохраняя ауру истинного благородства. Это было то, что я заметил раньше в этом мире. Да, было много таких так называемых "дворян", которые были не чем иным, как свиньями с палочками, просто умоляющими быть поданными, как свиньи. Но иногда я обнаружил, что некоторые из этих "дворян" фактически вышли на более высокий уровень и стремились олицетворять идеалы и достоинство, которые должен был иметь весь их класс. Мой Учитель был одним из них. Казалось, это тоже Генриетта. "Прости меня за то, что ты так беспокоишь меня, но я обнаружил, что нуждаюсь в телохранителе, который не связан с дворцом до завтра. Из отчетов Луизы я смог подтвердить ваше местоположение,
  
  Я вложил мне лоб и внимательно посмотрел на монарха. "Я не против позиции", - признался я, зная, что я могу легко быть телохранителем. "Но я боюсь, что моя обязанность остается исключительно моей судьей, Луиза", - напомнил я ей. Она скривилась: хотя я был не совсем уверен, как гримаса может быть деликатной, она каким-то образом смогла ее снять. "Если вы не можете дать мне убедительные причины, я должен сначала убедиться, что мое отсутствие не будет для нее чрезмерным напряжением".
  
  "Я бы предпочел не беспокоить Луизу Франсуазу с чем-то таким тривиальным", - возразила Генриетта.
  
  "Нехорошо, ваше высочество", - сказал я ей, сложив руки и решительно стоя. Она удивленно моргнула от моей тупой оценки ее оправдания. "Я уже говорил вам, что моя единственная лояльность лежит на моем Учителе. Если вы не можете дать мне более вескую причину, я немедленно приму это решение, чтобы она могла сделать это подходящим".
  
  Я подумал, что мой грубый тон отбросит принцессу. Вместо этого Генриетта тепло улыбнулась ему. "Воистину", - пробормотала она, довольная довольным рассуждением. "Если бы только больше среди замка были такими же стойкими в своей лояльности, как и вы сами", - прокомментировала она, немного горькая. "Очень хорошо. В настоящее время идет расследование относительно того, как ..." она помедлила, "похитители", наконец, она решила, что описательный термин для мертвых, которые заманили ее от своего дворца, "сумела пробраться мимо охранников чтобы они соприкоснулись со мной. Все доказательства указывают на конкретного человека ".
  
  "Тогда почему они еще не были арестованы?" Я спросил, осторожно глядя на нее. Она поморщилась.
  
  "Из-за позиции этого человека", и у меня сложилось впечатление, что это действительно высокое положение, "собранных доказательств будет недостаточно в судах для надлежащего обоснования его ареста".
  
  "И ты хочешь, чтобы я позаботился о нем, без записи?" Я закончил, вздымая голову, когда я это сделал. Генриетта тепло улыбнулась моему предложению.
  
  "К сожалению, нет, - отвернула она. "В эти времена лучше, чтобы его надлежащим образом преследовали в судебном порядке в качестве примера тех, кто замышлял бы против короны". Она остановилась, а затем взглянула в сторону смущенно на мгновение. "Кроме того, я уже обещал свою жизнь другому", - пробормотала она. Прежде чем у меня появилась возможность следовать этой мысли, она продолжила. "Вместо этого я устроил подобное исчезновение и приказал тщательно следить за своими действиями".
  
  "Это объясняет, почему вы сами и вы сами, и почему у вас нет охранника, связанного с замком, - закончил я, медленно кивая.
  
  "Да", - подтвердила Генриетта, а затем бросила на меня беспокойный взгляд. "Достаточно ли достаточной причины для вас, чтобы помочь мне, Широ?" теперь она нервничала. Я не знаю почему. Даже если бы это было не так, я почти уверен, что Луиза, не колеблясь, приказала мне сделать это в одно мгновение. Вероятно, она тоже придет. Тем не менее, даже с самим собой, опасность была минимальной. Я мог легко справиться с командой или двумя мужчинами, и сама принцесса не была сутулой, когда дело доходило до магии.
  
  Я потер лоб и вздохнул. "Да, достаточно, ваше высочество", - заверил я ее, но продолжал, прежде чем она успела что-то сказать. "Но поймите, что я делаю это только потому, что ваш план уже ведется. В будущем, если вы еще не подтвердили мое присутствие с Луизой, тогда не рассчитывайте на то, что он доступен", - сказал я ей, мой голос твердый и неумолимы. Генриетта опустила глаза и кивнула, за исключением моего упрека, несмотря на ее королевскую власть. Фактически, она выглядела вполне довольной этим. Если бы вся эта уловка была разработана, чтобы искоренить нелояльных людей, то я полагаю, что ее оценка моей лояльности была достаточно высокой.
  
  "Хорошо, - согласилась она. Стоя, она сняла свой покрывающий халат и повернулась ко мне спиной, ее пальцы заняты ее платьем. "Тогда больше нет времени тратить здесь. Есть ли одежда Луизы, которую можно использовать, чтобы заставить меня казаться простолюдином?"
  
  Ответящий вербально, когда ее спина повернулась, я подтвердил это. "Да." Теперь, когда я совершил этот поступок, больше не было времени для отсрочки. Двигаясь быстро, я начал пробираться сквозь вещи Луизы, пытаясь найти что-то подходящее. Устроившись на блузке и юбке, я повернулся к принцессе. Она уже разобралась почти полностью, не имея ничего больше, чем ее белые кружевные нижнее белье. Не обращая внимания на ее собственную скромность, она повернулась ко мне и приняла комплект, который я ей предложил.
  
  Я тоже не обратил на нее внимание. Это фактически стало боевой операцией в моем сознании, и первая жертва для битвы почти всегда скромна. Я тоже спрятал свой фартук, и переехал, чтобы развернуть Дерфлингер, чтобы я мог правильно надеть его. Я немного поморщился, когда мой палец почистил рукоять, и мои руны показали еще раз. Мне действительно нужно было что-то сделать с ними. Они были слишком заметны.
  
  К счастью, даже когда я закончил разворачивать меч, я заметил что-то, едва скрывающееся от вещей Луизы. С любопытным взглядом я оттащил его. Казалось, это была еще одна попытка свитера. Сделанная, разумеется, синяя шерсть выглядела так, как будто моему маленькому Учителю еще не удалось запомнить или исправить все ее методы, потому что это более точно напоминало длинную синюю трубку, а затем настоящую одежду. Казалось, ей удалось собрать оба рукава, а затем забыть все, что было, что позволило ей изменить угол наклона, чтобы сделать остальную часть свитера. Это было странно тяжело, и концы рук были свободными, а сам фронт оказался открытым.
  
  Я сузил глаза, прежде чем решиться попробовать. Я вытащил обе руки в рукава с открытого конца, и как только они прошли весь путь, зацепились за некоторые из рыхлых тканей вокруг моих средних пальцев. Конечным результатом было то, что он покрывал обе спины моих рук достаточным количеством ткани, чтобы эффективно блокировать свет рун. С первого взгляда мне удалось найти две свободные нити спереди и использовать заметные вещи, чтобы связать странную одежду закрытой. Конечный результат был грубым взглядом, но дал вид крестьянину, которому просто удалось найти утилитарное использование для иначе непоправимо поврежденного предмета одежды.
  
  Я вернулся к Генриетте. Она надела одежду, которую я ей снабжала, но натолкнулась на какую-то трудность.
  
  "Это довольно сложно", - прокомментировала она, чувствуя себя неловко. Я не винил ее. Он выглядел напряженно.
  
  "Я боюсь, что твоя сборка немного больше ..." Я сделал паузу, пытаясь найти подходящий способ сказать, что принцесса была сложена, "развита", я поселился, "тогда мой Учитель". Я внимательно посмотрел на нее, а затем предложил совет. "Возьмите свой лифчик и оставьте верхние несколько кнопок отменены. Это должно быть более комфортно".
  
  "Это совершенно верно?" - спросила Генриетта, даже когда она перешла послушать. Я огляделся по волосам, нашел подходящую и пошел за принцессой, чтобы я мог поднять волосы, когда она закончила меняться.
  
  "Нет", признался я прямо. "Но если охранники слишком заняты, смотрят на ваше расщепление, а они даже менее склонны помнить ваше лицо".
  
  "Действительно", Генриетта кивнула, не глядя на все смущение об обмане. Казалось, что ее воспитание могло быть немного менее защищенным, чем Луиза, несмотря на то, что это было во дворце. Она повернулась ко мне, и я изучил ее маскировку. Мало того, что она больше развилась в сундуке, чем Луиза, она также была выше. Конечным результатом было то, что ее груди были заметно видны, а ее юбка была высоко на ее бедрах. В сочетании с поднятыми волосами в конский хвост я положил его, и принцесса теперь больше походила на обычную городскую девушку, которая троллировала за компанию. Казалось, что я с большей вероятностью буду бороться с мужским вниманием, которое защищает внимание. "Тогда давайте не будем здесь задерживаться дальше", - приказала Генриетта. Я кивнул в ответ.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Будет ли эта комната подходящей, ваша высокая ...", насколько я вышел, прежде чем Генриетта застрелила меня суровым взглядом. "Анна?" Я закончил, используя имя ниши принцессы вместо ее названия.
  
  "Да", - заверила меня она, даже когда она огляделась. "Это будет наиболее адекватно".
  
  Я мог понять, почему. Это место было кучей. Если бы я отсутствовал и искал принцессу, это, конечно, не было бы в комнате, едва превышающей чердак, с которым Луиза и я поделились обратно в гостинице. Это место было грязным, окно едва могло закрыться должным образом, и единственным источником света здесь была лампа, которая была настолько загрязнена сажей, что я не мог не задаться вопросом, что именно они горели в нем для топлива.
  
  "Хорошо, Энн", - ответил я, закрыв за собой дверь, когда она вошла в комнату, осторожно прогуливаясь по маленькому пространству и проверяя избитую старую мебель, которая была предоставлена ​​здесь. Единственное, что не выглядело так, будто это развалилось, было кровать, и это было главным образом потому, что все четыре ноги на ней были уже обломаны. Я подошел к лампе, вытащил маленькую коробку спичек, когда я пошел. Даже одного источника света, такого маленького и затененного, как это было, было достаточно, чтобы адекватно заполнить комнату.
  
  Когда Генриетта села на кровать, я вытащил один из шатких стульев со своего места в углу и расположил его рядом с дверью. Тем не менее, даже когда я начал свое бдение, я обнаружил, что оглядываюсь на принцессу, когда она неловко сидела рядом со мной.
  
  Честно говоря, я был впечатлен.
  
  Мы были остановлены на пути через нее не менее трех раз. Вначале я был готов нанести небольшое шоу, бросил глаза, надлежащее почтение, заикаясь от страха перед ними, типичный ответ плохой утомленной простолюди перед вооруженным благородством, когда он отправился домой с его девушка.
  
  У Генриетты, с другой стороны, был совершенно другой план. По правде говоря, он, вероятно, работал лучше, чем тот, который я придумал. Когда мы собирались наткнуться на наш первый дорожный блок, она тайком приказала мне обнять ее за плечо. Когда я подчинился, она обняла меня и начала бесстыдно соблазнять меня. Только этого было бы достаточно, чтобы отвлечь подозрение, но в тот момент, когда охранники начали заканчивать проверенных лиц перед нами, она нагло взяла одну из моих рук в рубашку между ее грудями.
  
  Излишне говорить, что охранник не помнил наши лица. Я не удивлюсь, если они вспомнят точное количество рубцов на моей руке.
  
  Такая холодная голова под огнем в сочетании с ее абсолютной приверженностью ее задаче, которая подпитывала ее даже, чтобы отказаться от ее тела для ее дела, - это то, что заставило мое уважение занять несколько моментов. Вероятно, я был единственным, кто на самом деле взглянул на ее лицо, пока мы проходили мимо, и хотя она была в маске страсти, ее глаза говорили совсем другую историю.
  
  Ее голубые глаза были такими же острыми, как нож в лунном свете. В принцессе была определенно сталь. Я был этому удивлен. До сих пор я ничего не видел в ней, особенно многообещающе. Это не значит, что я считал ее плохим человеком или как-то неэффективным в качестве лидера. Я только что предположил, что посредственность была названием ее игры до сегодняшнего вечера.
  
  Когда я успокоился, я начал подбирать мягкий толчок дождя на деревянном ящике. "Мы останемся здесь здесь, Энн?" - спросил я, устроившись на караульную службу, которую я ожидал провести в течение оставшейся безмолвной ночи. Возможно, я получу половину доза, если понадобится, но в этой стране я был очень осторожен. Лучше попытаться сделать все это сознательно.
  
  "Да", - ответила она, и ее тон был прикован. Я взглянул на нее, чтобы увидеть, заметила ли она что-нибудь, в частности, чтобы привлечь ее внимание, но вместо этого обнаружила, что она упала, сложив руки на груди, когда она иногда смотрела на окно.
  
  "Что-то в этом дело?" - спросил я, осторожно глядя на нее. Я не ощущал поблизости ни одного убийцы, но я был готов признать, что могут быть некоторые скрытые. Генриетта была пользователем воды, поэтому, возможно, у нее было какое-то заклинание, которое могло бы использовать окружающую воду, чтобы обнаружить то, что я не мог.
  
  "Это дождь, - призналась Генриетта, смутившись и отказавшись встретиться с моими глазами. "С тех пор, - она ​​сделала паузу и содрогнулась, - в ту ночь она вспомнила воспоминания о тех, кто умер за мою глупость". Она поморщилась, стыдясь своих действий и своего детского страха.
  
  "Ах, - признал я, не судя по суду. "Иногда что-то задержится на некоторое время", я утешил ее, и она удивленно взглянула на меня.
  
  "Действительно?" - спросила она, чувствуя облегчение, что я был знаком с тем, что она переживала, и не собиралась ее судить.
  
  "Да", - признал я, обратив мое внимание к двери. "Если хватит времени, это пройдет, пока вы будете мужественно противостоять ему достаточно скоро".
  
  "Ах, - сказала Генриетта, вздыхая от моего недостатка мгновенного лечения для нее. Дождь поднялся, звук капель воды ударил по дереву, и она снова вздрогнула. "Пожалуйста", - внезапно спросила она, когда она снова сжалась в себе. "Не могли бы вы что-нибудь для меня сделать?"
  
  "Что случилось, Энн?" - спросил я вежливо. Она посмотрела вниз, покраснев от стыда, прежде чем она ответила.
  
  "Не могли бы вы крепко прижать плечи, пока он не пройдет?" Она знала, что просьба - это то, что ребенок даст своим родителям, когда ребенок проснулся посреди ночи молнией, но, по-видимому, она все еще была достаточно отчаянной для некоторого утешения, которое она сделала в любом случае.
  
  "Как хочешь", - сказал я ей, следя за тем, чтобы мой тон не был судим. Я встал со стула и двинулся, чтобы сесть с правой стороны. Держа обшитую Дерфлингеру в левой руке, я обнял ее, убедившись, что рукоять мечей держится на расстоянии от правой руки. Это была позиция, которая позволила мне быстро нарисовать, если понадобится, или даже прикрыть ее тело своим, если произойдет внезапная атака. Хотя она с любопытством взглянула на ножну, она ничего не сказала. Вместо этого принцесса с благодарностью прислонилась ко мне, положив голову на мою сторону.
  
  Медленно, она развернула руки вокруг себя и сжала их обоих в мою рубашку, когда она позволила моему присутствию охранять ее.
  
  "Спасибо", - прошептала она, чувствуя благодарность за то, что он чувствует сожаление по поводу его необходимости.
  
  "Пожалуйста", просто ответил я. Я посмотрел вниз и решил попытаться отвлечь ее, поговорив с ней немного. "Если это заставляет вас чувствовать себя лучше, у меня был подобный иррациональный страх однажды, некоторое время назад", - предложил я ей.
  
  "Ах", - пробормотала она, взглянув на меня. "Это так?" Она с благодарностью улыбнулась, узнав, что я пытаюсь сделать, и поблагодарить меня за это без слов. "Если вы не возражаете, что это было?"
  
  "Обеды", я сказал ей прямо, уже ожидая ответа и готовясь к этому.
  
  Она моргнула и посмотрела на меня, как будто она пыталась решить, дразнила ли я ее. "Коробки для завтрака?" - спросила она, выглядя так, будто она на самом деле не поверила мне на мгновение.
  
  "Обеды, - подтвердил я, серьезно кивая. "Это восходит к тому времени, когда я изучал меч", - продолжал я, объясняя это, зная, что она не может поверить, что я серьезно, не имея здесь предыстории. "Мой инструктор хотел закончить уроки в тот же день, и я хотел продолжить немного дольше. Когда я нажал, я сказал ей, что у меня нет еды, и это сильно расстроило ее". Генриетта согрелась до сказки, прижав ко мне голову, чтобы она могла смотреть на мое лицо, как я объяснил. "Как выяснилось, причина, по которой она хотела остановиться, состояла в том, что она была голодна".
  
  "Она?" Генриетта вмешалась, требуя подтверждения по полу моего инструктора по мечам. Эта земля была довольно гендерной предвзятой, когда дело доходило до определенных ролей, поэтому меня это не удивило.
  
  "Она", подтвердила я, торжественно кивая. "Она была очень маленькой женщиной, но, без сомнения, лучшим фехтовальщиком, с которым я когда-либо сталкивался. Мне повезло, что я смог получить ее наставление". Я сделал паузу. "Должен ли я продолжить рассказ?" Генриетта кивнула, ее внимание уже сорвалось. На данный момент она даже не регистрировала дождь. "Как я уже говорил, оказалось, что она голодна. Тогда я был гораздо менее мудр, чем сейчас, поэтому я предпочел, чтобы самый забавный курс действий заключался в том, чтобы дразнить ее за это", - я вздрогнул, Я признал свой юный идиотизм.
  
  "Как неряшливо", Генриетта ругала меня, слегка улыбаясь изображению, которое я нарисовал.
  
  "Я склонялся к" глупому ", как к лучшему описанию этого, но неженский тоже работает", - подтвердил я ей, придавая слишком торжественный кивок, который на самом деле заставил ее хихикать. "Оказалось, что у нее на самом деле не было чувства юмора, когда дело доходило до таких вещей. Она сделала довольно заостренную демонстрацию своего неудовольствия". Я вздрогнул от воспоминаний. Злобная Саберка, полная броня и владеющая Торашинай. Вполне возможно, моя самая страшная память. Когда-либо. "Когда я показал ей, что у меня есть упакованные ланч-боксы, чтобы отвлечь ее достаточно долго, чтобы попытаться убежать, это сделало ее еще более злой, и на ланчбоксах приступили к ее демонстрации". Мой голос был совершенно мягким, хотя моя губа закручивалась во что-то, что было на грани гримасы в болезненной памяти,
  
  По крайней мере, Генриетта показалась ей достаточно забавной. Она слегка дрожала и смотрела в сторону, пытаясь скрыть от меня радость.
  
  "Да, смех, Энн, - сухо сказал я ей. Еще немного. "Мне потребовались месяцы, прежде чем я мог есть что угодно, кроме стола после этого".
  
  Допускания было достаточно, чтобы отвезти ее через край, и она отчаянно похоронила лицо на моей стороне снова в неэффективной попытке скрыть свое хихиканье от меня. Я закатил глаза. По крайней мере, она больше не беспокоилась о дожде.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Когда-то позже, когда дождь наконец затих, Генриетта, наконец, отстранилась от меня. Некоторое время назад она перестала хихикать, но ничего не сделала, чтобы отойти от меня, пока шел дождь. Я понял.
  
  Мои собственные страхи, как и унаследованные, заставили меня подождать, чтобы перебраться.
  
  "Спасибо", - сказала мне принцесса, тепло улыбаясь, когда она это сделала. "Снова мне помог ты".
  
  "Пожалуйста", сказал я ей. Вкратце я задавался вопросом, что она подумала в другой раз. Это было, когда я помог получить письмо с Луизой? Или это было, когда я помогал остановить ее от похищения? Или когда я остановил ее от вреда Луизе? Или, может быть, когда я позвоню ей, чтобы у нее были последние несколько минут с мертвым принцем Уэльсом?
  
  В конце концов, неважно, что она считала временем, когда она благодарила меня.
  
  Это было в тот момент, прежде чем разговор действительно мог начаться снова, что кто-то начал стучать в дверь.
  
  "Раздайся! Это королевская гвардия. Во имя дворца мы проводим поиск этих помещений, немедленно открываем для осмотра", - с другой стороны тонкой шаткой двери раздался суровый звуковой голос. Я поморщился.
  
  "Возможно, если бы мы молчали?" Генриетта спросила, что ее предыдущий момент слабости забыли. Ее глаза снова были похожи на кинжалы, когда она начала вычислять возможные планы действий.
  
  "Если у них будет даже унция долга, они не собираются покупать это, пока их принцесса не хватает", - сухо сказал я ей. Я положил большой палец левой руки под рукоятку Дерфлингера, чтобы использовать ее, чтобы сломать печать на ножнах, чтобы я мог рисовать. "Каковы ваши приказы, Энн?" Я спросил ее. Если нужно, я мог бы сразиться с ними, и мы могли бы сбежать, но не без меня, скорее всего, пострадали или убили некоторых из них. После этого было бы трудно уйти, и если бы Генриетта была идентифицирована, я бы назвал похитителя. Смертность их нападений будет соответственно увеличиваться, и мой собственный долг защищать ее от нападений повысит их эффективность.
  
  Генриетта поморщилась, поскольку она тоже, казалось, приходила к такому выводу. Ее челюсть установлена, и она твердо заявила. "Тогда это не поможет".
  
  "Что ты...?" был до тех пор, пока я не поднял брови. В одном плавном движении Генриетта расстегнула свою блузку и начала расстегивать ее. Даже когда она возилась с последней кнопкой одной рукой, она наклонилась надо мной, обернула мне одну руку на шею, заставила меня подойти к кровати, а затем бесцеремонно сунула ей язык в рот. "Mph?" Мне удалось выбраться.
  
  Я должен признать, что я этого, конечно, не ожидал. Тем не менее, даже когда она начала ласкать меня другой рукой, ее непокрытый фронт надавил на меня, я понял. Эта принцесса определенно имела в себе сталь, если бы она так хотела использовать свое тело в качестве такого оружия. Вдаваясь в уловку, я обнял ее, обнимая ее на бедре и плече.
  
  Разумеется, когда охранники сломали дверь, как в дорожном блоке, я уверен, что охранник не вспомнил лиц тех, кто находился в комнате. У них было другие вещи, чтобы посмотреть, что они, вероятно, смогут вспомнить в деталях позже.
  
  Тем не менее возникла еще одна трудность. Я уверен, что двое из них были настолько поглощены, как это сделать, тщательно изучив сцену, чтобы не было никаких беглецов, скрывающихся под кроватью, которые они, вероятно, забывали оставить в первую очередь. Они задержались так долго, что я начал размышлять о том, хватит ли мне бродить за руки, чтобы отбросить их обратно в порядочность или просто попросит их остаться и понаблюдать дольше и заставить нас поднять ставку.
  
  Наконец, хотя одному из них удалось затянуть себя вместе достаточно долго, чтобы тащить другого, который все еще наслаждался собой слишком много с ним. Дверь, которую они открыли, захлопнулась за ними. К сожалению, теперь у него больше нет замка, поэтому он не закрывается должным образом.
  
  Поблагодарив, что наблюдателей сейчас нет, это, к сожалению, заставило меня осознать еще одну проблему, которая развивалась.
  
  Когда Генриетта не перестала целовать меня немедленно, я, конечно же, поняла, что она просто убеждала, что охранники действительно ушли. Когда время между ними, уходящее и не останавливающееся, продлилось до двух-трех минут, я подумал, что она должна дать им время, чтобы очистить пол. Когда у нас была десятиминутная отметка, я бегала от оправданий за то, что она все еще пыталась сосчитать мои начинки.
  
  Наконец, когда я начинал искренне волноваться, ей удалось уйти от меня. Все еще на верхушке меня она положила лоб на меня, глядя на меня широко раскрытыми глазами и покрасневшими щеками.
  
  В этом отношении мои собственные глазные органы и лицевые мышцы были аналогичным образом.
  
  "Анна?" Я спросил, мой голос нехарактерно мягкий для меня. Корень проклятье. Корень проклял его, и Синий закончил его, но прошло много времени с тех пор, как у меня была женщина на руках, которая была не только там, чтобы спать, или была унесена с поля боя от боли, или я был просто укрытия или руководства. Я знал, что это была уловка, используемая для защиты нашей тайны, но Рут проклял ее, это было очень, очень и очень долгое время.
  
  "Широ", - выдохнула она, ее собственный голос был хриплым от страсти. Она посмотрела вниз, ее щеки промолчали, прежде чем, по-видимому, пришли к решению. Ее губы снова нашли мою, а затем проследили их путь вверх, пока они не нашли мое ухо. "Широ, - повторила она. "У тебя есть любовник?"
  
  В комнате было жарко. Влажность от дождя, в сочетании с его тесной природой, добавила к телу теплоту, что мы вдвоем находились в непосредственной близости в течение длительного периода времени. Я чувствовал пот из собственного тела, в сочетании с теплом и влажностью частично раздетого, надававшего на меня. Это походило мне на голову, заставляя меня чувствовать, что мой мозг был набит шерстью, как будто я должен забыть о разговоре, перевернуться над этой мягкой вещью сверху меня, чтобы она была под мной, и забирайся туда, где мы вдвоем отпустил.
  
  Вместо этого я просто лежал и отвечал ей. "Да", - сказал я ей. "Я делаю."
  
  Генриетта коротко вздрогнула от меня, и тогда сила, казалось, вышла из нее. Ее полная масса прижалась ко мне, когда она отдыхала. "Понятно, - печально сказала она. "В школе, может быть, Луиза?" - спросила она дрожащим голосом.
  
  "Нет", - честно признался я ей. "Вернусь на родину".
  
  Напряжение вернулось к принцессе. "Значит, вы некоторое время были разлучены? С тех пор, как вас привели сюда?" - спросила она, ее голос был мягким, губы все еще рядом с моим ухом.
  
  Несмотря на себя, я издал грустный смешок. "Это было даже дольше, чем с тех пор, как я был с ней", - признался я, и мой голос прозвучал в нем горечь. "Прошло много лет с тех пор, как я почувствовал ее прикосновение", - признался я. Я не знаю почему. Возможно, это была шерсть в моей голове, которая заставила меня исповедать. Возможно, это были бесконечные битвы, и никто из меня не дождался теплого очага. Возможно, именно эта мягкая девушка покосилась на меня. Возможно, я просто хотел доверять кому-то, кто уже признался мне. Кто знает.
  
  "Так долго", пробормотала она, не мешая мне сойти с рук. Момент стал чем-то близким. Похоже, что двое из нас были отрезаны, полностью удалены из остального мира, что вся вселенная состояла не более чем из двух нас и этой дешевой грязной комнаты.
  
  "У нее были обязанности", - сказал я, беззаботно объясняя. Вспоминая мою собственную, я удалил одну руку от Генриетты, той, которая опасно приближалась к местам на ней, что она не имела никакого права быть близкой во время жары страсти, а вместо этого помещала ее на рукоятку Дерфлингера. "Знаешь, она была королем", - сказал я ей, удивив даже самого себя. Почему я это сказал?
  
  "Король?" Генриетта двинулась рядом со мной, и я почувствовал, что она обращена к мне прямо, ее глаза в нескольких дюймах от моего, когда они смотрели на потолок. Она изумила меня с любопытством, ее дыхание ласкало мои щеки, когда она это делала. "Разве вы не имеете в виду королеву?" она спросила.
  
  Дорогой Корень, мы даже не сделали этого, и мы уже обмениваемся разговорами о прошлых любовниках. "Король", я подтвердил название. "Она была единственной дочерью предыдущего царя. На ее земле можно управлять только мужчинами. Король в то время отдавал ее одному из своих преданных рыцарей, полностью скрывая свое рождение. Она воспитывалась как мальчик, изучая пути меча и рыцарства ". Мой голос был мягким, когда я объяснил прошлое моей дорогой Артурии. "Когда ее отец умер, очевидно, без наследника, была поставлена ​​задача определить, кто будет следующим правителем. Сокрыв свой пол, она закончила его и взяла на себя трон".
  
  "И обман продолжался?" - спросила Генриетта, ее голос был мягким и усталым, но все еще с любопытством. Интересно, что она чувствовала, услышав рассказы о другой молодой королеве. Возможно, она видела какую-то связь между собой и моей Сэйбер.
  
  "Она была, естественно, маленькой, и ее работа с мечом оставила ее тонкой рамкой", - признался я. "Когда выяснилось, что она не стареет, люди заявили, что она была святой фигурой, дарованной вечной молодостью как мальчик из-за ее божественной природы".
  
  "Да, - сонно заявила Генриетта. "Люди часто быстро объявляют своих лидеров святыми". Я взглянул на нее. Один из слухов, которые начали циркулировать после полей Тарб, заключалось в том, что принцесса выиграла битву по милости Божьей и что она была святым вождем в их крестовом походе против мерзкого Альбиона. Это был вид политического поворота, который был хорош для пробуждения населения и обеспечения соблюдения граждан во время крестовых походов. Хотя в настоящее время глаза Генриетты были более сонными, чем все остальное, они все еще держали в себе следы собственного неуважения к манипуляциям.
  
  Генриетта, наконец, переместилась с того места, где она лежала против меня. Вместо того, чтобы вытащить себя и скрепить свою блузку, она вместо этого потащила себя вниз по моему телу, пока ее голова не опустилась на мою грудь. Повернув голову в сторону, она накрыла меня сверху.
  
  "Широ, - сказала она, ее голос был мягким. "У меня есть один последний эгоистичный запрос. Сегодня вечером вы могли бы держать меня как любовника?"
  
  "Анна?" Я сказал, мой голос низкий, и хотя он был мягким, он держал намек на предупреждение.
  
  "Не считать меня любовником", - заверила меня она, все еще мягкая. "Просто держи меня на ночь. Хотя я принцесса, я все еще женщина, и я скучаю по теплу рядом со мной, когда я отдыхаю". Она слегка сжала меня. "Пожалуйста, простите мою бесстыдную просьбу", прошептала она.
  
  Я лежал неподвижно на мгновение. Я мог понять это чувство. Были времена, когда я тоже не спал ночью, чувствуя себя очень одиноким. Хотя я чувствовал, что мои собственные чувства немного отличались от ее.
  
  Хотя я был человеком, я тоже был мечом. Время от времени я пропустил отсрочку от битвы, которую предоставили мне ножны.
  
  Я повернулся на бок, обнимая одинокую принцессу, когда я это сделал. Она приняла мои действия, с благодарностью зарываясь в тепло. Несмотря на мое молчаливое согласие, мне все же пришлось поработать. Используя обшитый Дерфлингер, я полностью закрыл неподвижную распашную дверь, а затем использовал ножны, чтобы таскать стул, на котором я сидел, пока он не прислонился к двери, не открывая его из-за сквозняков. Наконец, я принес меч, пока он не упирался в спину Генриетты, где он мог бы быстро рисовать, и большое оружие обеспечило ей какую-то защиту.
  
  Она вздохнула, когда я это сделала, и я почувствовал, как ее тело расслабилось.
  
  Тем не менее, мне осталось сказать одно. "Ваше высочество", - сказал я, мягко говоря, используя свой титул, несмотря на ее прежнюю настойчивость в использовании ее прозвища. "В будущем, не полагайтесь на меня и на эту обязанность".
  
  Мой единственный ответ был ее кивком, который я ощущал на груди.
  
  И вот, как принцесса спала на моих руках, я начал смотреть, мои глаза никогда не оставляли дверь в нашу комнату, мое тело не забывало о теплоте присутствия рядом со мной.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Это наш пункт назначения?" Я спросил Генриетту, когда мы зашли в Королевский театр Танайджиру. На рассвете спящая принцесса проснулась от царапин у окна. Я не уверен, как он нас нашел, но посланная сова нашла нас двоих и приземлилась на раму возле нас с свитком в когтях.
  
  Ну, пока он меня не узнал. Независимо от того, что на этот раз у меня не было топора, я взглянул на меня, дал мне двойной удар, а затем уронил свиток и сбежал, как будто я собирался последовать за ним.
  
  Честно говоря, некоторые люди могут так обижаться.
  
  Независимо от моих собственных трудностей с птицами, с целью назначения Генриетта установила ее одежду, слегка покрасневшую, когда она это сделала, и мы вдвоем ушли, где бы ни было, что эта игра власти закончится.
  
  "Да, - подтвердила Генриетта. Все следы ее слабости исчезли, как только мы покинули эту маленькую дешевую комнату. Хотя я шел за ней позади и влево, я не сомневался, что, если бы я мог видеть ее лицо, я обнаружил, что кинжалы в ее глазах вернулись. "Мой охранник должен ждать нас там".
  
  "Будут ли мои услуги необходимы в предстоящем конфликте?" - спросил я, лишь слегка поинтересовался. Хотя я бы не прочь пометить их до конца, я должен был признать, что я начинал мучиться. Прошло почти двенадцать часов с тех пор, как я исчез без единого слова моему Учителю, и у меня не было сомнений, что Луиза, вероятно, рвала ее волосы, пытаясь понять, куда я ушла.
  
  Независимо от того, что Генриетта собиралась сказать, была потеряна, поскольку вышеупомянутая розовая девушка сделала себе известную крик: "Принцесса! Широ!" и пробираясь через двор перед театром к нам двоим.
  
  "Луиза, - пробормотала Генриетта, и я слышал улыбку на ее губах. Обе девочки обнялись. Я терпеливо стоял за ними, скрестив руки, и мои глаза внимательно осмотрели двор. Подойдя сзади, откуда появилась Луиза, была другая фигура, которая, по-видимому, сопровождала моего маленького Учителя, почему она почему-то ждала здесь.
  
  Мои глаза сгребали приближающегося человека, и каждая унция моей физической способности не реагировала на полный шок.
  
  Белокурые волосы. Зеленые глаза. Тонкая рама. Сложная позиция и прогулка мастера-фехтовальщицы.
  
  Я обвиняю эмоциональные моменты прошлой ночи, но на секунду я подумал, что я стоял перед своей потерянной Саберой.
  
  Даже когда мои руки сжались непреднамеренно, мои глаза заняли все остальное. Лицо было слишком суровым, волосы немного коротки, поза немного напряжена.
  
  С железным актом воли, который был намного сложнее, чем следовало бы, я сочинил себя. К счастью, я не думаю, что кто-нибудь заметил.
  
  Светловолосая фееристка взглянула на меня, ее выражение было любопытным. Я вернул его. Теперь, когда я убедился, что она не может быть тем, за кого я ее ошибался, мне было интересно, кто это был, что ночью меня охраняло. Видимо, она думала так же, как и откровенно.
  
  Несмотря на себя, я немного улыбнулся. Я указал головой, где стоял, а затем кивнул, где она стояла.
  
  Она подняла бровь ко мне, а затем дала свою кривую улыбку.
  
  Не говоря ни слова, мы оба быстро обменялись своими позициями, чтобы я стоял рядом с Луизой, и новая девушка стояла за Генриеттой.
  
  Во время этого процесса казалось, что Луиза и Генриетта переживают короткий эмоциональный обмен. Я заметил, что они оба время от времени делали это, и поэтому начали подсознательно отфильтровывать специфику каждого экземпляра.
  
  "В будущем, не стесняйтесь полагаться и на меня, принцесса", Луиза ругала Генриетту как меня, а блондинка вернулась на наши правильные позиции. Несмотря на себя, я поднял бровь. Розововолосая девушка приняла "Токсидаторское пятно ожога Тохаса номер три": рука на бедре, брови сузились, а палец позиционировался в нескольких сантиметрах от лба того, кого ругали. Генриетта, похоже, немного ошеломляла тактику запугивания более короткой девушки. Я не виню ее. Позиции RIn's были очень страшными.
  
  "Ах ..." - пробормотала Генриетта, не зная, как реагировать на то, что ее одет в техническую социальную низменность. Она немного опустилась, выглядя неопределенно, как птенца. Светлая блондинка-фехтовальщик за ней подняла бровь, видимо, ничуть не удивленная способностью Луизы быть пугающей.
  
  "И ты, - воскликнул мой Учитель, колесив, чтобы развязать ее собственную атаку. Казалось, она поняла, что палец на моем лице будет просто неудобным из-за высоты, и вместо этого предположил, что "Токсаса Рин штурмовая позиция номер один премьер": руки скрещены, бровь подергивания и ноги постукивать. Она довольно хорошо сняла его, и мне потребовалось немного усилий, чтобы не заглянуть в сторону смущенно. "Какое оправдание у вас есть для предупреждения?"
  
  К счастью, у меня была целая ночь, чтобы подготовить защиту. "Принцесса Генриетта приказала мне сделать это, и вы дали мне предыдущую команду, чтобы ответить с должным почтением", - сказал я ей легко, мгновенно переложив всю свою вину на обеих девушек. Глаза Луизы сузились еще дальше, и каким-то образом ее палочка появилась в ее неподвижных скрещенных объятиях, суставы белыми, как сжатые. Блондинка-фехтовальня мгновенно заметила это, и ее глаза внимательно следили за волшебным орудием, следы нервов в ее взгляде. "Я уже объяснил принцессе, что в будущем ей придется подтвердить с тобой, прежде чем заимствовать меня", - продолжал я, объясняя, пытаясь не нащупывать прощения. "Единственная причина, по которой я выполнил этот случай, заключалась в том, что ее планирование уже включало мое присутствие,
  
  Глаза Луизы сузились, но, по-видимому, не могли найти каких-либо особенно ярких примеров небрежности в моих действиях. О, я знал, что заплачу за это позже, но это, вероятно, просто мелочная шутка.
  
  Во время моего ругани площадь, в которой мы ждали, была связана с прибытием большого количества летающих ночей. Я потратил немного времени, чтобы изучить их коней. Значит, это были мантикоры? Это были большие львиные существа с чешуйчатыми крыльями, напоминающими драконов и имеющие длинные хвосты, похожие на скорпионов. Как ни странно, вместо того, чтобы держать хвосты изогнутыми над головой, как это делали пауки, мощные, но странно изящные существа, похоже, предпочитали, чтобы они обтекались позади них, тянув их так же, как хвост дракона. Я боялся догадываться, что это в основном связано с их птичьими качествами. Было бы довольно сложно летать, если бы хвост постоянно находился на пути крыльев. Лидер сердито сердито обратился к нам.
  
  "В чем причина этого, Агнес?" - потребовал он, усмехнувшись, и его голос катился от презрения. Блондинка-фехтовальщик, которую я теперь мог обозначить как Агнес, оставила его незаинтересованным взглядом. "Мне сказали, что принцесса будет здесь, и все же я не вижу ..." Его глаза быстро взглянули на группу, изучая нас в целом. Я принял гордость за маскировку, которую мне помог, когда он даже не смотрел дважды в Генриетту. Я решил дать ему руку, и когда его взгляд остановился на мне, они нашли палец, незаметно указывая на принцессу. Когда охранник последовал за моим пальцем с замешательством, он посмотрел поближе и вдруг узнал, кто такая пурпурная девушка с конским хвостом и очень провокационная рубашка. "Ваше высочество!" - сказал он с опозданием, стоя на коленях.
  
  Когда Генриетта начала издавать приказы, блондинка, Агнес, подошла ко мне. Она не похожа на тип, который легко отвлекался, но, похоже, ее любопытство, наконец, стало лучше. "Ты ответственен за это?" - спросила она меня, осторожно взглянув на моего маленького Учителя.
  
  Я поднял бровь, не совсем уверен, о чем она говорила. "Возможно, у меня была рука", - осторожно ответил я. Взгляд Агнес дал мне равные части измерения и равные части осторожности в этом.
  
  "Ну, ты отлично поработала с ней, - поздравила она меня, а потом ушла, чтобы позаботиться о своем бизнесе.
  
  Я любопытно взглянул на Луизу, когда Генриетта, наконец, обратилась к нам прямо.
  
  "Луиза, Широ", принцесса обратилась к нам обоим. Луиза инстинктивно выпрямилась, обращаясь к королевской фигуре. Я поддерживал более непринужденное поведение. "Я благодарю вас обоих за вашу помощь. Луиза, - обратилась она к розовой девушке. "Спасибо вам за вашу тяжелую работу. Ваши отчеты были наиболее полезными и оказали мне большую помощь". Генриетта не давала ей достаточно времени, чтобы ответить, обращаясь ко мне. У меня сложилось впечатление, что она была нетерпелива, чтобы что-то закончить. Что-то, что было в театре, если бы ее быстрый взгляд в этом направлении был каким-то признаком. "И Широ. Спасибо, что охраняли меня всю ночь". Она коротко улыбнулась мне, прежде чем снова взглянуть на здание, которое кружили рыцари на своих странных животных.
  
  "Тогда вам понадобится дополнительная помощь, ваше высочество?" - спросил я вежливо. Она покачала головой и, не сказав ни слова, зашла в театр, оставив меня только Луизу, стоящую на площади, наполненной вооруженными сердитыми мужчинами.
  
  Когда она ушла, я заметил, что еще раз глаза Генриетты были похожи на кинжалы.
  
  "О чем все это было?" - спросила Луиза, ее глаза дрожали от разочарования.
  
  "Ты не знаешь?" - спросил я, выглядя любопытно. "У меня сложилось впечатление, что ты был в ней из-за этой светлой женщины". Луиза поморщилась.
  
  "Все, что сказала Агнес, было то, что это была охота на крыс", - объяснила она, сердито топая одной из ее маленьких ног. Похоже, что она была всю ночь, и все еще была одета в свой маленький костюм из гостиницы. У меня сложилось впечатление, что там была история, о которой я не знал.
  
  "Я принцесса объяснила это", - заверил я ее, заставив Луизу моргнуть, что у меня, по-видимому, больше информации, чем у нее. "Я бы не согласился помочь без нее, - объяснил я. Луиза кивнула, ожидая продолжения. "Кажется, принцесса подделала похищение, чтобы она могла попытаться заманить диссидентов, ответственных за ее предыдущее фактическое похищение".
  
  "Ах, - сказала Луиза, кивая, понимая. Затем она нахмурилась. "Это было не так сложно, - жаловалась она. "Почему Агнес из принцессы не сказала что-то подобное?"
  
  "У меня сложилось впечатление, что это был довольно секретный пост", - сказал я, медленно потирая затылок. "Именно по этой причине меня втянули. Им нужен был кто-то, кто не во дворце, чтобы следить за принцессой, пока они ждали, когда операция соберется". Луиза медленно кивнула, и я увидел, что она пришла к выводу, что если им нужен кто-то квалифицированный и относительно неизвестный, тогда да, я бы подогнал счет. "Если ты не возражаешь, я спрашиваю", - начал я, глядя в сторону моего маленького Учителя, когда мы вдвоем начали уходить. "Что случилось с девушкой Агнесс? Кто она и что ты сделал, чтобы выманить ее так много?"
  
  Луиза смущенно прочистила горло и взглянула в сторону. "Ну, она была капитаном корпуса мушкетеров, - объяснила она. "Они лично отвечают за безопасность принцессы. Когда я услышал, что она исчезла ночью, - Луиза посмотрела в сторону, выглядя застенчивой, - ну, возможно, я попытался украсть ее лошадь, а затем удар - сказала она.
  
  Я усмехнулся и ласково протер ее голову. "Это девушка, Учитель, эта девушка". Она поморщилась и попыталась убрать мою руку. "Знаешь, - продолжала я, пытаясь отбить мое нападение на ее волосы, - я пришел к выводу, что если ты сможешь сделать гораздо хуже, чем служение принцессе, если это то, что ты решишь сделать", я признал. Это заставило Луизу остановиться и взглянуть на меня из-под ее грязных замков.
  
  "Что вы имеете в виду?" она спросила. Несколько дней назад я поощрял ее принимать собственные решения и тщательно размышлять над тем, что она выбрала для своей жизни. Теперь я признаю, что она может быть прекрасна, как только она будет.
  
  "Эта девушка сделала бы один адский мастер", признался я бесстыдно. Из-за нас из здания выскочил внезапный рев. Звучание десятков пистолетов вызывало сердцебиение друг друга. Луиза вскочила и оглянулась, не зная, что с этим делать.
  
  Я продолжал отводить девушку. Ей нужно было спать, если ей удастся справиться с ее сменой сегодня вечером. Тем не менее, короткая холодная улыбка пробилась мне в лицо. Определенно сталь в этом.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Прошло три дня, и, когда я был в ожидании, я понял, что Луиза, наконец, имела возможность начать свою мести против меня.
  
  "Мойте быстрее, Широ", - ругала меня Джессика, внимательно глядя на меня, когда она это делала.
  
  "Да, мэм", ответил я покорно.
  
  "На днях ты ушел от нас немного, - сказала она мне, продолжая лекцию, как будто я вообще не говорил. "Если вы когда-нибудь захотите, чтобы у вас был шанс на печь, тогда вам придется заново заработать", она покачала пальцем мне, похоже, что она слишком много веселилась с собой. Я предполагаю, что тот факт, что я был более или менее идеальным работником, означал, что у нее не было достаточно возможностей, чтобы она сошла на меня как ученик гостиницы. Теперь, когда у нее был реальный шанс, она собиралась доить ее за все, что стоило.
  
  "Да, мэм", я снова побрел. Вместо того, чтобы обижаться на него, я решил пойти с ней. Я подумал, что чем больше я делаю вид, что я действительно раскаиваюсь, и чем больше я пресмыкаюсь для прощения, тем быстрее я могу вернуться к приготовлению обедов. У меня уже было меню, запланированное на день моего радостного возвращения в печь в углу. Я с жадностью посмотрел на него. О, эта печь и я собирались так весело провести время.
  
  "Не сдавайся на старшего брата, - радостно приветствовала Джессика. Она дала мне небольшую ухмылку, которая в сочетании со всем ее черным нарядом дня заставила ее выглядеть злым маленьким импом, которого мучили. "Если бы он не исчез, мне не пришлось бы всю ночь искать его! Глупый старший брат", - присоединилась она к ругательству. Джессика, по-видимому, решила, что она может отказаться от своих попыток разоблачить нашу истинную природу на данный момент и согласилась на помощь, которую Луиза радостно подавала.
  
  "Да, мадам, - покорно признал я.
  
  Я был в процессе укладки последней из грязных блюд, когда голос прервал забаву двух девочек.
  
  "Простите, - сказали они, и я взглянул на того, кто пробрался в заднюю комнату. Иногда мне приходилось выкидывать мужских покровителей, которые немного восторгались, пока Скаррон был занят. Вместо громкого красного лица, пьяного, меня встретили две маленькие фигуры.
  
  - начала Джессика, взглянув на злоумышленников. "Ой!" - сказала она, все еще используя ее ругающий тон. "Ты не можешь вернуться сюда", заявила она, указывая на дверь, через которую они прошли, указав, куда они должны идти.
  
  Даже когда я приготовился выбросить эти два, более высокий один взглянул на мгновение. Все трое видели лицо внутри, но только мы с Луизой узнали это; Агнес. И если охранник здесь, то другая фигура должна быть ...
  
  Луиза, похоже, сразу же пришла к такому же выводу. Она бросила на меня быстрый взгляд, и я кивнул в ответ. На данный момент она может позаботиться о них, и я скоро последую за ними. Затем Луиза взглянула на Джессику, а затем снова на меня. На этот раз ее выражение было менее деловым и более садистским. Я не мог ее классифицировать, но это выглядело смутно, как "Tohsaka Rin Scary Smile number six". Я подавил гримасу. Ничего хорошего никогда не вышло из категории "Страшная улыбка".
  
  "Большой брат!" - выдохнула она, чувствуя себя в шоке. "Что я сказал вам о том, чтобы привести ваших любовников сюда, пока мы работаем?" она покачала пальцем. Две скрытые фигуры и один управляющий гостиницы задохнулись от этой декларации. Я вздохнул. Наконец, возмездие приходит. Луиза преувеличила. "Ну, если они уже здесь, то это не может помочь", - заявила она и весело рассмеялась. Положив руку на талии Аньес и Генриетты, она с радостью улыбнулась замерзшей грезщей Джессике и моему собственному покоренному "я". "Я просто отведу их в комнату и приготовлю для вас", - подмигнула она мне и выгнала заикающихся и растерзанных фигур.
  
  "Я возьму ее за это", пробормотал я, отбрасывая уборную. "Садистским Корнем и смеющимся Тронью Душ, я заберу ее за это".
  
  "Так это правда!" Джессика ахнула, глядя на меня широко раскрытыми глазами. "Одной женщины недостаточно для вас!" Она уставилась на меня с широкими недоверчивыми глазами.
  
  Мое бровь дрогнуло от обвинения.
  
  "Подожди", сказала она, не дав мне времени на реакцию. "Но это значит ..." она остановилась, пытаясь разгадать, что ей дала эта новая подсказка. Это означало, что я определенно был связан с другими девушками, а это означало, что я могу быть просто помощником. Но опять же, Луиза сказала, что я слишком много для одной женщины. Может быть, я слишком много для двух женщин? И Луиза сказала, что заставит их подготовиться ко мне ...
  
  Джессика начала размалывать зубы и притягивать волосы. Я начал искренне беспокоиться за девушку. Если она сохранит это, ее голова может взорваться.
  
  Со вздохом я понял, что я не собираюсь убеждать ее иначе. Я мог бы просто принять слухи.
  
  "Вверни это, - пробормотал я, сжимая рукава неудачного свитера, который я все еще использовал, чтобы покрыть свои руны, и снова взял обернутого Дерфлингера. Я поклялся, что слышу, как меч смеется надо мной.
  
  "Я уверен, что ты это сделаешь", - пробормотала Джессика, ее лицо было красным, когда она попыталась выяснить, что мне делать снова.
  
  "Я вошел в этот", я покачал головой и ушел, чтобы догнать Луизу, прежде чем ей удалось заразить наших посетителей дальнейшей лжи.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Вот что ты имел в виду!" Агнес смеялась, когда я готовила чай. Светловолосая фехтовальщица сумела забрать некоторые довольно впечатляющие раны по любой задаче, которую она поставила после того, как мы разделились перед театром. К счастью, Генриетта также знает довольно эффектную целебную магию. Конечным результатом было то, что блондин был, по-видимому, немного болит и медленно, но хорошо на поправке.
  
  "Это вполне уместно распространять такие слухи, Луиза?" Генриетта ругала своего друга, хотя казалось, что она тоже нашла ситуацию забавной.
  
  "Подходящий?" Луиза призналась, улыбаясь в свою чашку. "Я собираюсь остановиться? Опять нет".
  
  "Ты прав, - сухо сказал я. "Я плохо влияю на вас". Луиза снова улыбнулась, совершенно не обращая внимания на ее нападение на моего персонажа.
  
  "Конечно, легенды о вашей доблести помогли вам посадить нескольких более любопытных маленьких девочек", - уговорила меня Агнес, краснусь от смеха. Луиза оглянулась, и Генриетта взглянула вниз, и они оба знали мою позицию на партнерах. Тем не менее, я не хотел испортить настроение. Я уже начал ощущать характер фехтовальщицы. Она была грубой, но верной вине. У меня сложилось впечатление, что она жила аксиомой "работать, играть тяжело.
  
  "Что ж, я уверен, что если бы это не запугало их, - признался я, уклоняясь от обвинения. Я немного рассмеялся от долгой страдания. "Тем не менее, это вполне жизнеспособная тактика. Если они тратят все свое время на размышления о моих предполагаемых завоеваниях, тогда они не задаются вопросом, действительно ли мы разведывательные агенты на ее высоком уровне".
  
  "Ах, - признала Агнес. Она подняла маленькую колбу. Я кивнул, и она положила куклу в мою чашку, когда я сел. Двое из них приехали сюда, чтобы провести неофициальный опрос. Ранее Агнес заявила о своем намерении отбросить несколько на торжества. Когда я начал готовить чай для всех, она предложила ей флягу с бренди, чтобы вскрыть ее. Я позволил ей немного вписаться, достаточно, чтобы дать ему немного ударов, но недостаточно, чтобы попасть на вершину двух менее опытных пьющих. Мы с Агнес просто щекотали наши чашки после того, как я налил. "Я признаюсь в этом", - сказала она. Женщина была довольно общительной. Я не знал, было ли это так, как обычно, или что-то хорошее произошло недавно. "Почему, когда мы хвостали посланника, Я притворился мужчиной, и Луиза поцеловала меня. Они шли прямо, даже не замечали нас, - она ​​рассмеялась над сценой.
  
  "Ой?" Я лукаво посмотрел на своего Учителя. Она покраснела, как волосы, когда Агнес описала свою уловку. "К сожалению, я не могу слишком сильно защищать свой пол в этом отношении", - признался я, позволив ему сползти. Тем не менее, я аккуратно хранил этот конкретный бит информации. Это может быть просто шантаж, чтобы слухи о том, что мои якобы легендарные оргии распространяются дальше. "Позвольте мне угадать", - сказал я, возвращаясь к Агнес. "Вы использовали цепочку почтовых сообщений с низким расходом несколько раз в прошлом?"
  
  Агнес фыркнула, совершенно безответственно. "Да, ты удивишься, как легко управлять мужчиной, если они заняты, глядя на пару грудей". Мечница беззастенчиво подняла свою пару. Они ни в коем случае не были большими, ее осуществление, несомненно, помогало им поддерживать их таким образом, но они были, безусловно, заметны. Две благородные девочки выглядели так, как будто у них возникли проблемы с решением, не нашли ли они разговор неловким или забавным.
  
  "В этом отношении женщины имеют все шансы", - признался я со вздохом. "Я сомневаюсь, что у меня будут такие возможности, если я покажу немного сундука".
  
  "Ой?" Луиза нахмурилась, слегка взглянув на меня. Видимо, она не нашла всех разговоров об использовании сексуальной привлекательности, чтобы выиграть битвы, которые утешают. Это могло бы иметь какое-то отношение к тому, как она продолжала оглядываться от Агнесса, до Генриетты, а затем про себя и вздыхала. "Я думаю, что Скаррону удается делать достаточно хорошо".
  
  Я поморщился. "Точка, Луиза, - сказала я ей. Агнес и Генриетта, которые, очевидно, не видели самого менеджера, пока они проникали в гостиницу, с любопытством заглядывали между нами.
  
  "Тем не менее, - заговорила Генриетта, взявшись за разговор. Она выглядела немного флеш, крепкий бренди в чае начал работать над ней. Луиза оказалась в том же состоянии, хотя раньше она могла смущаться от признания Агнес. Агнес и я выпили немного больше, чем любая из двух благородных девушек, но я думаю, что либо превосходный опыт, либо превосходная конституция сделали нас более невосприимчивыми к последствиям. "Я хочу поблагодарить вас, Луиза за всю вашу тяжелую работу по сбору слухов для меня". Принцесса наклонилась и сцепила руку благородных девочек одной из своих, улыбаясь. Луиза смутилась.
  
  "Совсем нет, ваше высочество", - заверила она принцесса с нетерпением. "Мне просто жаль, что многие из них так неприятны".
  
  "Неприятно?" Спросила Агнес, ее собственный долг в качестве опекуна, вступающего в игру, когда она слегка наклонилась вперед, все еще потягивая свой бренди и чай. "Какие слухи распространялись?" - спросила она, поглядывая на меня за информацией, видимо, не так, как рассказала Луиза. Я пожал плечами. Я провел большую часть своего времени в задней части за кулисами. У меня редко была возможность услышать столько от клиентов, сколько сделала Луиза.
  
  "Что я глупая девушка, и что запланированное вторжение в Альбион - это не что иное, как мое желание мести, тянущее остальную страну к войне", вздохнула Генриетта. Она сделала еще один глоток чая и немного пошатнулась. Казалось, она немного легка. "Я едва могу их обвинить", призналась она, вероятно, будучи более честной с нами, тогда она бы, если бы не была подвыпила. "В конце концов, это мое желание мести за Уэльса, который заставляет меня это делать".
  
  Хотя Агнес и Луиза выглядели слишком потрясенными, чтобы правильно собрать себя, чтобы заверить принцессу, что нет, ее желания не были такими, я пожал плечами и заговорил. "Значит, это такая же хорошая причина, как и любая другая", - подчеркиваю я. Стол растолстел на мою грубость.
  
  "Мое желание мести - достаточно разум, чтобы привести мою страну к войне, которая может привести к тысячам смертей?" Генриетта наконец произнесла, не видя моих рассуждений вообще.
  
  "Нет", - возразил я ей. "Твоего стремления к мести достаточно, чтобы начать войну. Я видел достаточно войн, чтобы знать, что для этого были гораздо менее идеальные причины. Но я бы поставил четыре из пяти человек, которые присоединились к вашей армии, будут иметь свои Собственные причины для битвы. Вы будете мстить, они будут собирать золото, или славу, или патриотизм ". Я еще немного пожимал плечами, наливая себе маленький чай. "Если бы я был в опасности, я бы сказал, что Луиза идет на дружбу, и я иду на дежурство", - заметил я. Генриетта быстро взглянула на розовую девочку, и Луиза покраснела, смущенно глядя и кивая. Агнес дала мне свой взгляд, одобрительную улыбку на лице. Я не был "
  
  Удивительно, но заговорила Луиза. "Знаешь, Широ, - сказала она, ее собственное лицо покраснело от отравления. Она с любопытством посмотрела на меня. "Ты сказал мне, что есть три вещи, за которые ты будешь бороться. Я знаю, что они двое", она не уточнила, и я кивнул. "Но я до сих пор не знаю, что такое третья". Она вела меня довольно сильно. По-видимому, мой Учитель не слишком хорошо справлялся с ее напитком.
  
  Я слегка поморщился. "Разве мы не должны говорить о охоте на крыс?" Я попытался изменить тему, используя термин, который Агнес описал событиями три дня назад.
  
  "Мне тоже любопытно, Широ, - вместо этого сказала Генриетта, взглянув на меня широко раскрытыми глазами и покрасневшими щеками. Вкратце мне вспомнился последний раз, когда я увидел ее в этом состоянии, и быстро отбросил эти мысли. Наверное, ей было любопытно узнать больше о человеке, с которым она провела ночь.
  
  "Давай!" Агнес легко успокоила меня. "Мы уже говорили о моих грудях. Твоя воля к борьбе вряд ли звучит так личная после этого", - указала она, откидываясь на свое место, когда она выпила еще один напиток из своей чашки. Она слегка вздрогнула, когда одна из ее ранений, по-видимому, усугубила ее, но край был снят с помощью магии и спиртных напитков, поэтому она больше не платила.
  
  Со вздохом я сдался. "Спасение", коротко объяснил я. Три головы наклонились в сторону, и я мог почти разглядеть маленькие вопросительные знаки, которые появились над их головами.
  
  "Сохранение?" - спросила Луиза. "Как деньги?"
  
  "Возможно, вы имеете в виду защиту?" Генриетта попробовала ее собственную интерпретацию.
  
  "Нет. Ты имеешь в виду спасение заключенных или что-то в этом роде? Агнес попыталась. "Значит, ты был революционером дома?"
  
  "Нет, ни один из этих трех", я покачал головой. "Слушай, это немного сложно объяснить, хорошо? Почему бы нам не позволить Дерфлингеру рассказать несколько грязных шуток и вернуть эту партию в праздничное настроение", - предложил я.
  
  Меч, который был подстегнут, как это было у него на столе, и заставило его собственный коньячный чай с чаем перед ним ворваться. "Спасибо, партнер! У меня есть пара хороших!" Он опустился в ножны, видимо, собирался. "Эй, ты слышал это?" Была служанка, дворецкий и эти двоюродные благородные девушки, верно ... "
  
  Агнес прервала его. "Итак, он сказал:" Это была не моя швабра ", - произнесла она мгновенно.
  
  "Ах, - вздохнул Дерфлингер, разочаровавшись. "Наверное, ты слышал это, - пробормотал он. Видимо, междометие фехтовальщиков было ударом.
  
  Луиза, похоже, была настроена продолжать разговор. "Что тебе нужно, чтобы объяснить тебе?" - спросила она, видимо, желая признать мою сдержанную, и в равной степени готова предложить что-то в переговорах.
  
  Со вздохом я потер голову. "Ты никогда больше не будешь заниматься этим чертовым слухом, который ты продолжаешь распространять, и делай все возможное, чтобы подавить его, пока мы здесь работаем". Я еще раз подумал над головой. "И больше бренди Агнес. Если я собираюсь поговорить об этом, тогда я бы предпочел быть менее трезвым, чем сейчас".
  
  "По рукам!" Луиза вскочила на него. В довершение, Агнес передала свою фляжку. Вместо того, чтобы наливать больше в мою чашку, я вместо этого поднес ее прямо к губам. Это была большая колба, и когда я получил ее, у нее осталось больше половины. Когда я вернул его, я уменьшил это до четверти.
  
  "Что ж?" Луиза сказала, когда я сидел на мгновение, мои глаза не сфокусировались. Генриетта и Агнес наклонились, ожидая хорошей истории.
  
  "Дайте мне секунду, чтобы выяснить, с чего начать", - сказал я ей с гримасой. Наконец, я подумал, что я никак не мог избавиться от этого, особенно после того, как освободил Агнес за взятку и решил просто погрузиться. "Я сказал вам, что я сирота, верно?" Я начал. Луиза кивнула, хотя не удивительно, что Генриетта и Агнес не знали. Принцесса приложила руку ко рту, ее глаза расширились от сострадания, хотя Агнес только подняла голову и стала ждать еще. "Я никогда не говорил вам, как я осиротела, не так ли?"
  
  "Нет", призналась Луиза, откинувшись от чашки чая, внимательно наблюдая за мной.
  
  "Well," I grimaced, deciding how much to leave in and how much to keep out. "There was a massive fire," I finally settled on. "There had been two mages, both with Servants of their own, that had been fighting it out. They'd been after each other for a while, but when they finally got down to their final confrontation, it happened to be in my home town." That was suitably vague enough, but still making it to the point enough for them to understand. "The end result was a whole lot of flames and explosions. When it was all over, I was the only survivor of the residents who got caught up in it." At ground zero anyway. Fuyuki City while only being a moderate sized town in my home world would have been considered massive in this world. So far the only city I'd seen here to match it was the capital of Tristain. The block I lived on was about the size of a normal sized village in these parts, and had probably three times as many people considering the Japanese tendency to build up and stack households on top of each other. Telling them my town was destroyed would probably give them enough to work within their heads.
  
  "Че, - поморщилась Агнес, издавая отвратительный звук. "Пламенные маги, - сказала она, и слова звучали как клятва в ее рту. Генриетта слегка вздрогнула от нее. У меня сложилось впечатление, что здесь была какая-то история, о которой я не знал, но не особо заботился.
  
  "Чтобы быть справедливым, - заметил я, гримаса. "Большинство из них было сделано самими Слугами. Мы, как правило, немного разрушительны сами по себе, хотя и несколько больше, чем другие", - настала моя очередь немного вздрогнуть. "И когда слуги сражаются, это определенно может стать очень грязным". Все это зависело от благородных фантазий, независимо от того, были они анти-личными, анти-армейскими или анти-замками. Агнес фыркнула от этого.
  
  "Как будто фехтовальщики, подобные нам, могли когда-либо иметь дело с явным разрушением, которое мог иметь пламенный маг", - утверждала она. Определенно какая-то история здесь. Луиза, кроме Агнес, поморщилась. Она прекрасно понимала, что я случайно уничтожил холм с одной атакой, и даже если бы она не затонула вторгшийся флот, был хороший шанс, что я мог бы это сделать, если бы мне было нужно. Я не стал спорить.
  
  "Как бы там ни было, я был в плохом состоянии. Огонь уже востребовал большую часть города вокруг меня, и я был на последней ноге", - голос мой был мягким, напоминающим, но странно лишенным горечи. "В то время как я был таким, один из магов, тот, кто выиграл, нашел меня. Он видел разрушения, которые он помог, и как только он победил другого мага, он начал отчаянно искать оставшихся в живых, которые он мог спастись. Я был единственным, с которым он столкнулся, и даже тогда это было почти что.
  
  Я положил голову на одну руку и сделал глоток чая. Я больше не смотрел на стол. Вместо этого я смотрел на память: один из моих первых ясных. Я описал это на столе. "Это было выражение на его лице, когда он меня нашел. Он отчаянно искал кого-то, что мог спасти, чтобы искупить свою руку. Когда он нашел меня на грани смерти, его выражение, абсолютное счастье в том, чтобы спасти одного человека, ну, он застрял со мной. В то время я был в бреду, тяжело ранен, смущен тем, что происходило, но я помню, как мог думать: "Я бы хотел, чтобы я может выглядеть так счастливым ". Я пожал плечами, возвращаясь к настоящему. Трое девушек внимательно следили за мной, их выражения изменились.
  
  Луиза внимательно следила за мной, ее щеки все еще вспыхивали от алкоголя, который она выпила. Генриетта взглянула на чашку в руке, ее собственные мысли. Это была Агнес, которая внимательно следила за мной, как Луиза, которая заговорила.
  
  "Вот что случилось потом?" - спросила мечи. Ее собственное выражение выглядело горьким, но она держала странную половину своей улыбки, наблюдая за мной.
  
  Я вздохнул и откинул остальную часть своего чая и коньяка, а затем отложил кубок к блондинке. Она наполнила меня, и на этот раз я выпила выпивку прямо. "Он усыновил меня, оставив свою семью, чтобы сделать это. Он поднял меня, как мог, отказавшись научить меня магии, пока я не попросил его достаточно. Я думаю, что единственное, что он хотел от меня, это то, что я никогда не делаю того же как он, но я все еще был довольно молод, поэтому вместо того, чтобы просто жить в мирной жизни, как он хотел, я решил попытаться спасти кого-то, как он меня. Несколько лет спустя он поддался ранам другого мага сумел дать ему, прежде чем он сбежал и умер ". Я сделал глоток. "Я все еще ношу его имя: Кирицугу Эмия".
  
  Агнес поморщилась. "Значит, ты простил его? Тот, кто отвечал за смерть ваших родителей и сожжение вашего дома?" она прижала меня, наклоняясь вперед, когда она это сделала.
  
  Я пожал плечами. "Забудь его, я полагаю, никогда не было его намерений, чтобы все получилось так, как они. Он изо всех сил пытался искупить его, и в конце концов умер из-за него. К концу этого там просто не было - Я полагаю, - сказал он.
  
  Существовал определенно что-то здесь, что потирает Агнес неправильным способом. Она ухмыльнулась в моем объяснении моего прощения. "А другой, тот, кто был побежден и ушел. Ты тоже его прощал?" - фыркнула она, презрительно глядя на меня.
  
  Я снова улыбнулся. Этот был гораздо менее добрым, чем выражение, которое я носил, когда говорил о моем отце. "Нет. Я проследил его через несколько лет и вложил в сердце восемь дюймов стали". Я сделал глоток коньяка. "Затем я активировал скрытую магию, хранящуюся в клинке, и заставил ее высвободиться во время взрыва, который взорвал большую часть его туловища в маленькие кусочки гористой последовательности утреннего тумана". Моя улыбка расширилась. "Его последние слова были шокированы, когда он понял, что его убил клинок, который он дал тому, кто дал его мне в первую очередь".
  
  "Ах, - неуверенно сказала Генриетта, вопросительно глядя на меня. "Ты говоришь скорее", - она ​​сделала паузу, чтобы найти слово, "удовлетворенное опытом". Аньес выглядела так, как она согласилась, и ее выражение отвратительно вызвало некую радостную ностальгию.
  
  "Да", признался я бесстыдно. "Это было, пожалуй, самое приятное убийство, которое я когда-либо делал. Даже по сей день я все еще испытываю теплое счастливое чувство, вспоминая об этом".
  
  "Я буду пить!" - радостно заявила Агнес, наливая карандашом бренди в свою пустую чашку и поднимая ее ко мне. Я щелкнул фарфором против нее, и мы оба отбросили наши напитки на праздник.
  
  "Сейчас, когда!" Агнес сказала, полностью упустив созерцательное настроение, которое Луиза и Генриетта вписали в мою историю. Она повернулась к Дерфлингеру, переключая свою пустую чашку с кулером. "Ты что-то сказал о грязных шуточках, верно?" - нетерпеливо спросила она, легко обращаясь к мечу.
  
  Мне потребовались две самые непристойные истории, которые я когда-либо слышал, прежде чем Генриетта прошла мимо моего трагического откровения моего прошлого и теперь краснела до корней ее волос, хихикая беспомощно. Еще трое после этого было достаточно, чтобы вырвать даже Луизу из ее созерцания, оставив ее напыщенный возмущенный беспорядок, поскольку она отчаянно пыталась остановить меч от дальнейшего развращения ее принцессы. Агнес громко рассмеялась, и мне оставалось задаться вопросом, как мы собираемся добираться до дома и в одном куске.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Луизе почти не было времени, чтобы заснуть той ночью. Когда она это сделала, она была в комнате пуста, кроме самой себя. После того, как количество алкоголя, которое четыре из них, пять плюс меч, сумели уничтожить, Широ был вынужден добровольно отправиться к другим двум посетителям во дворец. И несмотря на то, что она действительно надеялась бодрствовать дольше, чем это, чтобы подумать о откровениях, которые произнесла ее Слуга, к сожалению, за ее решимость у нее просто не было этого в ней, чтобы противостоять сонливости, которую привил ей ликер ,
  
  Как ни странно, в ту ночь Луиза не мечтала о мечах и сражениях впервые в том, что ей нравилось. Возможно, это был ликер, или, возможно, и, скорее всего, это была преследующая история Сиро о его прошлом, которая это сделала, но в ту ночь Луиза мечтала о пожаре и пепле.
  
  Слова не оправдали этого. Луиза подумала, что она поняла, каково это было, слушая тихое объяснение ее слуги, подумала, что она поняла его нежелание говорить об этом. Она ошибалась. Ничто не могло ее подготовить для этого. Это было похоже на ад.
  
  Говорить, что огонь был неправильно описал явное подавляющее жар, гнетущую жаркую жару, которая весила каждый дюйм ландшафта. Он не описал яростный яркий свет, который обжигал глаза, и гнетущий дым, который парил на земле, который вздымался в воздухе, так, как он задыхался от легких, пока каждое дыхание не было болезненным бременем.
  
  Сказать, что он был единственным оставшимся в живых, не точно описал явный ужас тех, кто упал. Она видела тела, некоторые из которых все еще жили каким-то кошмарным чудом, которые слабо пробивались, их плоть была расплавлена ​​в неузнаваемые формы. Колючие конечности, некоторые из них все еще дергаются, от них ничего не осталось, кроме костей и ясень, свободно кладясь на землю или высунувшись, как жуткие памятники из мусора и обломков.
  
  И сказать, что он был рядом с смертью, тоже не описал его. Луиза наблюдала во сне, увидев маленького мальчика, который вырастет в ее сильного слугу, когда он бесцельно прогуливался по пейзажу кошмаров. Его собственная плоть была выжжена, пылала в жару, несмотря на широкое рождение, которое он давал все еще ревущим огнем, когда мог. Его одежда была обуглена, грохот прилипала к его собственным ранам. Его глаза были пустыми, не хватало даже силы, чтобы моргать дым от его глаз, и вода, чтобы разорвать и попытаться защитить их. Когда он шел, крики умирающих вторгались в него, призывая его помочь им или призывая его присоединиться к ним или просто призывая его признать их. Конечности тянулись к нему, некоторые просто появлялись, чтобы растянуться для него из-за колебания жары, поскольку владельцы конечности были давно мертвы.
  
  Когда Луиза посмотрела на него, желчь поднялась в горле, она поняла, что это, а не тот день, когда он был рожден из чрева его забытой матери, был днем ​​рождения ее слуги. Он уже признался, что у него нет воспоминаний. Это было первое, что он мог вспомнить, в тот момент, когда он возник, и он вырос полностью, как какой-то кошмарный фейри из ада серой серы.
  
  У ее слуги всегда были бесчеловечные качества. Раньше это было раньше. Прежде всего, она подумала о своей абсолютной способности думать о себе как о чем-то вроде оружия. Если он был оружием, то это было то, где он был подделан, печь кузнеца, который сформировал его задолго до того, как он сам сам взял свой первый клинок.
  
  Точно так же его желание умереть, его стремление найти холм из мечей внезапно не казались такими странными. По сравнению с этим, тишина холма, покрытого лезвиями, не казалась такой грустной. Это казалось почти мирным. И если этот холм должен был вернуть его девочке в синий цвет, то это действительно то, что нужно искать.
  
  Когда Широ вернулся, мягкий шум, который он заставил, заставил Луизу достаточно, чтобы она проснулась от ее кошмара. Он не издал шума, когда снова захотел снова спать, ища защиты, которую она инстинктивно приписывала ему.
  
  Обещанные клинки: тринадцатая ночь
  
  
  Холм Мечей: Тринадцатая ночь
  
  Заметки автора: Человек, еще одна суперглавная. Ну, у меня было много исходных материалов для этого раздела, и я не хотел разделить его так же, как с главой десять. Я действительно думал о том, чтобы сделать перерыв после того, как они закончили прибытие в особняк, но решил вместо этого нажать.
  
  Давайте посмотрим, достопримечательности.
  
  Во-первых, оружие, используемое в этой главе. Каньчжоу и Бакуя получают здесь правильное время экрана, и я надеюсь, что я сделал справедливость на сцене. Мое описание их взлома - это моя личная интерпретация, основанная на их поведении в аниме во время битвы Берсерка. Дайте мне знать, если вам это нравится. Что еще? Ах! Саи Рафаэля. Хотя в работе я приписал ее художнику эпохи Возрождения, на самом деле я думал о некотором красном ношении подростковой мутантной черепахи ниндзя. Черепахи на полукруге! Последним примечанием здесь были "Эльфские стрелы". В средневековые времена, когда люди страдали от состояний, которые не имели внешнего признака, но привели к внезапной смерти, смертельные случаи были приписаны невидимым стрелкам эльфа. Те же, кто выжил при инсульте, с сопровождающим параличом, также были сбиты тем же самым.
  
  Характер мудрый, несколько кратких пунктов. Сиеста, ну, ей нужен был какой-то правильный сценарий, и мне было весело писать ее сцены здесь. "Для сестры Луизы!" я думаю, что в будущем я могу использовать еще несколько раз. Что же касается Элеоноры, то я плохо себя чувствовал в отношении лечения, которое она получила здесь. Она действительно не плохой персонаж, это просто хорошо, Широ просто ей не нравится. Я действительно повеселился, сделав ее каким-то суперсимметричным персонажем. Разумеется, для тех, кто не знает, это фраза для кого-то, кто кажется действительно снобистским, но в конечном итоге является полной мягкой наедине. Хотя маршрут Элеонор в итоге оказался немного экстремальным здесь ...
  
  Другими словами, здесь были, конечно, Широ и Карин. Мать Луизы получает немного времени на экран позже в серии, по крайней мере, согласно переводам, которые я нашел до сих пор. Вследствие этого у меня было немного личного удовольствия с ней. Надеюсь, мне удалось сделать ее интересной для тех из вас, кто еще не слышал о ней. Что касается Широ, то здесь он тоже неплохо развился. Надеюсь, мне удалось нарисовать подходящую фотографию для своего личного комплекса неполноценности.
  
  На данный момент запланирована еще одна глава для второй дуги. После слов, ну, классы снова начали. Пока не могу сказать наверняка, но может быть немного сокращение моей выходной скорости. Я окончательно хочу добраться до конечной точки для этой одной дуги, но прежде чем позволить себе замедлить работу, поэтому я надеюсь, что все вы там справитесь.
  
  Что касается последовательности сновидений, ну, на этот раз это не так много. Я сказал почти все, что мне нужно было сказать с этим в этот момент, и поэтому он значительно сократился. Полагаю, я всегда мог бы вернуться позже, когда я приложу кое-какие прикосновения и добавлю к нему, но эта глава была достаточно длинной, и я чувствовал, что мне не нужно беспокоиться о том, чтобы бросить еще несколько страниц пуха.
  
  Говоря, я буду опаздывать на класс, если буду писать, так что рассказ идет!
  
  * История начала *
  
  "Путешествовать, конечно, интересно, не так ли?" Сиеста весело спросила меня. Она сияла на меня, ее улыбка была такой широкой, что ей приходилось закрывать глаза, чтобы создать ее. Я думаю, что источником ее огромной радости был тот факт, что двое из нас были одни в карете и, вероятно, так долго оставались бы надолго. Автомобиль управлялся альвисом, типом механически сконструированного голема. Хотя он был перемещен магией, а не одним элементом, как и большинство големов, его тело было фактически изготовлено из различных часовых частей. Счастливая служанка воспользовалась полным отсутствием свидетелей, чтобы воспользоваться возможностью, чтобы попытаться поместить как можно больше моего локтя между ее грудями, как можно, зацепившись за мою руку с упорством пиявки.
  
  "Да, Сиеста", - заверил я ее покорно, оставив половину моего внимания к ней и проведя остаток на карете перед нами.
  
  В гораздо более сложной и более широкой карете тогда скромная Сиеста и я ехали туда, в настоящее время находились два человека. Один из них был моим Учителем. Другая была старшая сестра моего Учителя, Элеонора. Я слышал о ней только мимоходом несколько раз, и до сих пор я совершенно не готов к тому, что было с реальным опытом.
  
  "Так что же, что Луиза и вы делали все лето, Широ?" - заметила забытая горничная, не заметив или не заботясь, что я только наполовину ее слушаю. Казалось, она просто счастлива просто сидеть рядом со мной так близко, как могла. Когда мы впервые начали это маленькое пребывание, она первоначально была прямо передо мной. Однако по дороге она медленно начала мигрировать все ближе и ближе, сначала как-то умудряясь перенести места, пока она не была на той же стороне кареты, что и я, а затем сумела закрыть пространство между нами, пока мы не оказались рядом друг с другом, и теперь ей удалось физически запереть меня. Самое странное в том, что она успела провести каждое мероприятие таким образом, что я не заметил каждого отдельного хода. Именно по этой причине я все время следил за ней навсегда. Я не был уверен, какой был следующий запланированный этап, но я был обеспокоен тем, что до того, как поездка закончится, она полностью оседлает меня.
  
  "Выполняя поручения", сказал я ей. В конце концов, мы с Луизой провели весь летний отпуск, работая в отеле Charming Faerie. Все сказанное и сделано, это был очень выгодный сезон. Мало того, что Луизе удалось собрать самые разные слухи о Генриетте, но к концу этого ее техника сбора информации продвинулась до такой степени, что она легко смешивалась с простолюдинами. Луизе даже удалось идентифицировать несколько конкретных инфильтратов Альбиона, сопоставив слухи и шпионить за клиентами. Она отправила свои имена и удостоверения с просьбами о том, какими должны быть ответы на них.
  
  Большинство из них были освобождены и наблюдались. Некоторых из них не было, и меня вызвали в их распоряжение. Дискретное убийство не было моим обычным режимом работы, но я не был в первый раз, когда мне приходилось спокойно заботиться о ком-то.
  
  Помимо развития набора навыков Луизы, нам также удалось соскрести довольно суровый военный сундук, объединив ее советы и мою зарплату. И лучше всего, к концу этого я готовил полный рабочий день в спину!
  
  К сожалению, это не длилось вечно. Когда осталась только неделя от летнего перерыва, заказы спускались из Генриетты через птицу, которая все еще не оставалась в той же комнате, что и я, более пяти минут. Кампания против Альбиона должна была начаться через месяц, и мы должны были отказаться от наших разведывательных операций и начать подготовку к вступлению в военные усилия. Луиза должна была сыграть роль стратегического актива, используя свою магию пустоты для достижения конкретных целей, которые трудно справиться с обычной магией или тактикой. Я, естественно, должен был сопровождать ее. Я был рад отметить, что принцесса фактически не давала мне прямого порядка. Вместо этого она попросила меня сопровождать Луизу и охранять ее в качестве слуги. Окольный путь, который она сформулировала, указала, что она точно понимает, где моя преданность, и не было никаких иллюзий относительно ее способности командовать мной напрямую. Я нашел все это очаровательно вежливо.
  
  К сожалению, это привело к нашему нынешнему затруднительному положению. Когда мы вернулись в академию, Луиза отправила птицу-посланницу, чтобы сообщить ее семье о ее предстоящей службе в армии. Ее семья вернула птицу, заявив, что ей не разрешили служить в армии. Поэтому она отослала еще одно высказывание: "Да, да. Кажется, что с ними не было хорошо, потому что взамен они развязали белокурую арфию, на которую я в настоящий момент смотрел.
  
  Элеонора была более длинной длинноволосый блондинкой, хотя и не такой высокой, как я. На ней был угловой набор очков и строгая и простая, хотя и хорошо подобранная белая блузка и фиолетовая юбка с ботинками длины теленка. Очевидно, она была хорошо уважаемым исследователем в ближайшем магическом исследовательском учреждении, считалась гением, и каждый дюйм был примером классического благородного поведения. Другими словами, она была спокойной, чрезмерно уверенной, властной и полностью лишенной ничего, что напоминало бы сострадание, уважение или даже признание чего-либо или любого, кто не имел по крайней мере равного статуса или интеллекта.
  
  Она ворвалась в комнату Луизы, пока мы были посреди чаю, схватила моего маленького Учителя за щеки, сказала, что они идут домой, а затем вытащила ее, даже не взглянув на меня. Она понятия не имела, как близко я пришел, чтобы убить ее прямо сейчас. Только Луиза сумела вытащить имя своей сестры, прежде чем на нее напали, что мешало мне ударить блондина, где она стояла.
  
  Я последовал за ним и смог засвидетельствовать как раз вовремя, когда Элеонора указала на Сиеста, которая только что вернулась в академию, чтобы начать свой долг, сказала горничной, что она будет ее служанкой во время путешествия, а затем бросила испуганную деревенскую девушку в карету, перетаскивая Луизу в другую коляску и быстро отправляясь. Она ни разу не давала никаких указаний на то, что она даже заметила мое присутствие.
  
  Естественно, я сам схватил место, чтобы я мог следовать.
  
  Это привело к моему нынешнему затруднительному положению. Когда я наблюдал через окно на переднем конце моего экипажа, который позволил мне заглянуть в окно на заднем конце кареты, я наблюдал, как Луиза пыталась что-то сказать. Похоже, она вышла из одного слова, прежде чем Элеонора, видимо, решила игнорировать попытки разумного разговора и просто схватила обе Луизы за щеки и начала сдавливать. Мой Учитель начал отчаянно махать руками, пытаясь встряхнуть лицевое нападение.
  
  Я дернулся.
  
  "Поручение?" Сиеста вернула мое внимание к карете. С самого начала я понял, что в тот момент, когда мое внимание было полностью сосредоточено на двух братьях и сестрах впереди меня, Сиеста каким-то образом смогла обогнуть все тело и обернуть одну из ее ног вокруг моей. Я даже не заметил ее движения. Горничная улыбнулась мне, все еще в ее повседневной одежде. На этот раз вместо ее бледной блузки и темной юбки она была одета в темно-зеленое одно платье, застегнутое скромно до шеи и широкополой соломенной шляпы. Он выглядел как комфортно, так и долговечно, точную комбинацию, которую я ожидал от выносливой деревенской девушки.
  
  "Несколько второстепенных вещей для нескольких важных людей", - объяснила я ей с половиной сердечно. Мое внимание было обращено на драму передо мной. Элеонора выпустила лицо Луизы, и они снова сидели. Луиза с сожалением потирала щеки, и Элеонора скрестила руки на спине, как на посту, когда она приняла надменную позу. Я видел, как Луиза что-то бормотала, ее лицо было красным от злоупотреблений, и голова ее опрокинулась. Элеонора, похоже, тоже обиделась на это, и начала размахивать пальцем в верхней части розовой шляпы. Руки Луизы начали беспомощно рухнуть, когда она начала что-то выкрикивать.
  
  Я стиснул зубы.
  
  "Малые вещи? Но разве Луиза не прекратила поездки в свою семью, чтобы следить за ними?" - невинно спросила Сиеста. Я посмотрел вниз и понял, что теперь она находится на три четверти от меня, и что ее платье теперь не так скромно застегнуто. Она затрепетала на меня своими ресницами, как бы говоря: "Нет, она понятия не имела, как она оказалась в этом положении, но моя, не было ли здесь жарко?"
  
  "Учитывая, как эта поездка оказывается, - сухо заметил я, - вы можете обвинить ее?"
  
  Сиеста открыла рот, чтобы ответить, затем взглянула на фронт. Она поморщилась, а потом вздохнула. "Нет, я не думаю, что да, - печально заметила она, жалея, что ее друг подавил свою любовную кампанию против меня.
  
  Я последовал ее взгляду. Теперь у Луизы были красные щеки и перепутались с волосами. Элеонора снова оказалась в своем превосходном положении; взглянув в сторону с подбородком так высоко в воздухе, я удивлен, что она уже не сломала себе шею. Луиза свернулась калачиком, словно защищаясь. Она посмотрела в сторону и, видимо, что-то повторила. На этот раз Элеонора протянула руку и схватила ее за нос, вытащив ее в воздух. Луиза снова отчаянно махала руками, пытаясь вырвать у нее властную блондинку.
  
  "Ладно", - сказал я решительно, поставив разочарованную горничную, которая была теперь полностью на меня в стороне. "Это оно." Я огляделся вокруг маленького пространства, а затем двинулся, чтобы открыть оба окна по обе стороны кареты. Сиеста тревожно взглянула на меня.
  
  "Широ, - сказала она нервно. "Что делаешь?" Я открыл окно перед каретой и кивнул. Это будет сделано.
  
  Проследите.
  
  Здесь было очень много людей, поэтому я не смог проследить лук, достаточно большой, чтобы использовать один из моих мечей. Тем не менее, это была стратегическая операция. Я проследил нормальную стрелу, хотя я убедился, что она была зазубренной с большим количеством колючих крючков на ней.
  
  "Держи еще секунду", - сказал я Сиести. "Я собираюсь убить Элеонору, это займет всего минуту". Сбив стрелу, я повернул лук вбок, так что любой конец высунулся из окон с каждой стороны, предоставив мне комнату для рисования. Позиционирование было немного неудобно, и позиция шла против всей моей классической подготовки в дисциплине, но мне было более чем достаточно, чтобы я был абсолютно уверен, что смогу сделать снимок.
  
  "Нет!" Сиеста закричала, смутно встревоженная моими действиями. "Вы не можете убить сестру Луизы!"
  
  "Почему нет?" - спросил я, честно смутившись. Мне казалось разумным ход действий.
  
  "Потому что для простого человека незаконно поднимать оружие против благородного!" - решительно сказала она, энергично кивая головой.
  
  Я посчитал это на секунду. "Технически, - заметил я, - я квалифицирую себя как знакомый, поэтому я мог бы, наверное, поговорить с ним, сказав, что защищаю своего Учителя". Я склонил голову в сторону, а затем добавил: "Кроме того, принцесса Генриетта должна мне немного пользы. Я уверена, что она может получить прощение". Кивнув головой по моему оправданию, я возобновил стук моей стрелы и приготовился рисовать.
  
  "Это сделало бы Луизу грустной!" Сиеста возразила, теперь выглядела гораздо более встревоженной, чем раньше. Я колебался, а потом вздохнул. Вероятно, она права. Луиза, вероятно, простит меня в конце, но в то же время я не сомневался, что эти Рут будут прокляты втроем, слухи начнут появляться снова. Я мог обойтись без репутации сексуального девианта. Я распустил магию стрелой, которую я приготовил, и она исчезла, и Сиеста вздохнула с облегчением.
  
  Мне довелось взглянуть на каретку передо мной, когда я приготовился сделать то же самое с носом как раз вовремя, чтобы увидеть, как Элеонора протянула руку и схватила оба уха Луизы и начала крутить.
  
  Сузив глаза, я провожу вторую стрелу. Этот был намного стройнее, не имел правильного наконечника стрелы и не имел ничего, кроме заостренной точки дерева. Флетчинг был гораздо более сложным, чем предыдущая стрелка, и все это было ярким зеленым свежесрезанным деревом.
  
  Сиеста с тревогой посмотрел на новый снаряд. "Но ты не можешь ее убить! Подумай об Луисе!" Сиеста вскрикнула, отчаянно махая руками, чтобы заставить меня остановиться.
  
  "Расслабься", - сказал я ей, сбив новую стрелу. Мы были в грубой части дороги, поэтому я терпеливо ждал, пока карета не перестанет трястись. "Это стрела эльфа, на секунду это наносит вред, а потом просто оставит ее частично парализованной".
  
  Как ни странно, это, казалось, еще больше напугало Сиеста. "Эльф стрела?" - прошептала она, выглядя в ужасе от стрелы в руке, прежде чем зацепиться за вторую половину моего прокламации. "Частично парализован? Как долго?" - сказала она, видимо, видя, что я не стану компромисс с моим планом стрелять в кого-то и пытаться понять, насколько плохо будет штурм.
  
  "Постоянно", - заверил я ее. Казалось, это не принесло ей облегчения.
  
  "Но что бы подумала Луиза, если бы вы частично парализовали сестру?" Сиеста снова попыталась, широко открыв глаза, и она расстреляла меня самым симпатичным взглядом, который она могла, чтобы убедить меня отступить. Я оглянулся на коляску впереди меня. Старшая блондинка сама встала в карете, и теперь у нее была нога поверх головы Луизы, которая теперь казалась красной.
  
  "Хорошая точка зрения." Я провожу вторую стрелку. "Это должно закончить работу", - радостно кивнул я. Мы были почти с грубой точки, и с моим Учителем и целью стоял, наверное, лучший выстрел, который я собирался получить.
  
  Сиеста стояла, глядя решительно. "Это для сестры Луизы!" - заявила она, поднимая один сжатый кулак, когда она потрясла его у меня ужасно угрожающе.
  
  Затем она прыгнула.
  
  Это был такой неожиданный маневр, что он внезапно поймал меня врасплох, и горничной удалось выбить меня из равновесия, чтобы отправить нас обоих на пол. Однажды там она оседлала меня, заперла ноги на моих бедрах, обняла меня обеими руками и приложила мое лицо к ее груди.
  
  Я сумел бороться достаточно свободно, чтобы дышать. Я взглянул на нее и сухо сказал ей: "Ты никого не обманываешь, понимаешь?"
  
  "Для сестры Луизы!" - заявила она, счастливо улыбаясь, несмотря на то, что провозгласила ее обременительные действия ради другого, а затем потащила меня обратно к моему аромату.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Через несколько дней мы наконец достигли территории Валлиера. Я предположил, что это значит, что мы почти там. Оказывается, я ошибся. Я знал, что семья Луизы была мощной и богатой, в основном, благодаря моим разговорам с некоторыми из других учеников, но оказывается, что, когда они сказали, что они мощные и богатые, они имели в виду МОЩНЫЕ и БОЛЬШИЕ. Семья Валлиер была одной из пяти величайших благородных семей в Тристейне, и она также входит в первую десятку во всех окружающих странах. Таким образом, было похоже, что, хотя мы наконец добрались до технического дома моего Учителя, у нас все еще было больше дня, чем мы добрались до своего особняка.
  
  Похоже, что в отличие от какого-то другого маленького мага, а именно Рин, Луиза была загружена. Я просто знаю, что больше всего бы разозлило Тосаку.
  
  На полпути к путешествиям последних дней, по-видимому, было решено, что мы остановимся в одном из местных поселков для краткого отдыха и еды. В тот момент, когда мы остановились, Сиеста выскочила из вагона, счастливо напевая и переехала, чтобы следить за потребностями Луизы.
  
  Я, скорее всего, стал причиной хорошего настроения горничной. Я все еще твердо решила, что мир станет более ярким и красивым местом без раздражающей сестры моего Учителя. По-видимому, это привело к тому, что Сиеста получила откровение в личных целях: защита Элеоноры благодаря либеральному использованию ее грудей. Прошло несколько дней. Я отчаянно наблюдал, ища мгновенное невнимание, чтобы проскользнуть и выполнить мою назначенную задачу, и она с нетерпением ждала момента, когда я попытаюсь это сделать, и она сможет нанести удар по имени сестры Луизы.
  
  Источником радости Сиесты было то, что я был очень настойчив. Источником моего разочарования было то, что она тоже.
  
  Тем не менее, с этими многочисленными свидетелями я, скорее всего, должен отложить мои убийственные побуждения на данный момент. Вместо этого я оглянулся, готовясь принять решение о семье Валлиер в целом в зависимости от того, что я нашел.
  
  В конце концов, решение было хорошим. Простолюдины этого региона были все довольны и счастливы. Их одежда была чистой, их настроения оптимистичны, и они выглядели так, как будто они жили в более высоком уровне жизни, чем другие бедняки, которых я видел с тех пор, как я приехал на эту землю. Учитывая мое впечатление от Элеоноры до сих пор, и если бы я оглянулся назад достаточно далеко, мое первое впечатление от Луизы, я немного беспокоился о том, что семья Валлиер будет ужасно угнетающей. Вместо этого я нашел их просто дворянами самой классической вены.
  
  Мне было легко взглянуть на систему касты и почувствовать отвращение к ней. Меня воспитывали в обществе с высоким уровнем образования и уровня жизни. С помощью современных технологий для всех, и в основном для всех, было возможно иметь все основные потребности, необходимые для выживания, и образование, достаточно разнообразное для трудолюбивого человека для достижения успеха, независимо от их обстоятельств. Здесь все было иначе. У них не было дорог, машин или поездов или каких-либо современных удобств, к которым я привык. У них не было печатных машин, школ или колледжей, чтобы каждый мог читать и получать образование. Здесь дети изучали ремесла своих родителей. Фермер учил своих детей, как ферме, кузнецу, как работать с металлом. Если вы посмотрите на это так, как на дворяне, даже если это было только через удачу или старые деньги, были лидерами и, таким образом, учили своих детей тому, как вести. Благородные должны были защищать свою территорию, отгонять воров и обрабатывать споры внутри. Почти можно было считать, что их ремесло было лидером, и это было ремесло столь же важно, как работа металла или растущая пища. К сожалению, если кто-то был плохим в сельском хозяйстве или кузнечном деле, они просто ничего не могли бы продать и, следовательно, должны были бы улучшить или голодать. Если кто-то был плохой во главе, действительно не было механизма для обеспечения того, чтобы они должны были улучшиться. и это было ремесло столь же важно, как работа металла или растущая пища. К сожалению, если кто-то был плохим в сельском хозяйстве или кузнечном деле, они просто ничего не могли бы продать и, следовательно, должны были бы улучшить или голодать. Если кто-то был плохой во главе, действительно не было механизма для обеспечения того, чтобы они должны были улучшиться. и это было ремесло столь же важно, как работа металла или растущая пища. К сожалению, если кто-то был плохим в сельском хозяйстве или кузнечном деле, они просто ничего не могли бы продать и, следовательно, должны были бы улучшить или голодать. Если кто-то был плохой во главе, действительно не было механизма для обеспечения того, чтобы они должны были улучшиться.
  
  К счастью, казалось, что семья Valliere, несмотря на их высокопоставленные методы, оказалась очень хорошей в управлении и регулировании.
  
  Когда меня везли внутрь, меня приветствовали вежливо со всех сторон жителями деревни, многие из которых думали, что я либо благородный, либо просто телохранитель или личный слуга. Некоторые предложили нести мой меч для меня, предложения, которые я отклонил. Другие выразили соболезнования в связи с долгим путешествием и выразили сожаление в связи с тем, что они не смогли приветствовать нас с большим апломбом. Я поблагодарил некоторых из них за настроение и заверил других, что это будет приемлемо.
  
  Для меня было немного налогов, пытаясь не отставать от любезности вокруг меня, но этого было достаточно, чтобы напомнить мне, что среди семейной неформальности Луизы, вероятно, будет нахмуриться. Таким образом, благодаря этому откровению, когда мой Учитель "привел меня в маленькую таверну, где мы будем обедать, я должен был взять должным образом дифференциальный пост, стоящий прямо позади нее. Как только я устроился, я сложил руки и приготовился ждать.
  
  Бедная розовая девушка выглядела благодарной за мое присутствие. Я не винил ее. Из того, что я мог видеть, ее ткнули, подталкивали и унижали всю поездку сюда. Я знал интеллектуально, что Луиза имела много прошлой истории как неудачу, но я начинал видеть, что это означало на личном уровне для нее. Семья Валлиеров была настолько богата, что ей потребовался целый день, чтобы отправиться с краю своей территории в центр. Они были семьей, которая приносила огромное уважение как от тех, кто знал их, так и от тех, кто служил под ними. Для девушки, у которой не было таланта в магии, она, должно быть, расстраивала. Для семьи девушки, у которой не было таланта в магии, это, должно быть, расстраивало. Они, должно быть, толкнули ее изо всех сил, отчаянно пытаясь заставить ее достичь даже самой минимальной способности. И Луиза взяла бы его. Не из какого-либо искривленного чувства садизма или мазохизма, соответственно. Обе стороны стремились бы так усердно, потому что они считали своей ответственностью, как дворяне БЫТЬ благородными.
  
  Я коротко улыбнулся моему Учителю, а затем положил свое лицо на камень и принял за нее неподвижную позицию, живого стража, когда она обедала. Она коротко улыбнулась мне и использовала мое изображение статуи в качестве опоры, чтобы выразить свою собственную утрату уверенности в себе. Я был живым напоминанием о том, что она не была неудачей, больше нет. Она совершила магические подвиги, не замеченные тысячелетиями, и была личным свидетелем и участником ужасного боя.
  
  Мой Учитель вступил в нее, и теперь она это знала.
  
  Между сестрами не было никакой беседы, когда пища была доставлена ​​им. Люди вокруг нас были гораздо менее сдержанными. Казалось, что многие из них знали Луизу гораздо дальше, чем я, и многие комментарии были брошены вокруг того, как она выросла. Я лениво посмотрел на моего маленького Учителя. Это она выросла? В моей книге она все еще была очень маленькой. Я надеялся, что поздние всплески роста стали нормой для ее семьи, потому что иначе Луизе суждено было никогда не доходить до моих плеч.
  
  Тем не менее, это был один слух, в частности, привлек мое внимание. Казалось, что Элеонора недавно была занята. Я также заметил, что тот, кто упомянул об этом, был вкратце жестко обманут всеми вокруг них.
  
  Луиза, которая постепенно восстанавливала свой дух, так как ей удалось найти место, где Элеонора, по-видимому, неохотно начала насильственные нападения на нее, также слышала. Проведя последние несколько недель, работая в баре и сосредоточившись на том, чтобы собирать и интерпретировать слухи, я не думаю, что у нее были какие-то проблемы с предположениями о том, что означают как слухи, так и быстрое убийство этого слуха.
  
  Мой рыжеволосый Учитель оглянулся на меня, и наши глаза встретились на короткую секунду. В течение короткой секунды она наклонила голову, и я опустил мою. Это было настолько незаметно, что никто не заметил.
  
  Для нас было иначе. Мы были мастером и слугой. Почти шесть месяцев мы жили вместе, работали вместе и сражались вместе. К этому моменту двое из нас знали реакцию другого, другие тенденции, ответы других. Хотя это еще не было безупречно, связи было более чем достаточно для меня, чтобы увидеть, что мой Учитель планировал, и ее знать, что ее Слуга был готов.
  
  "Большая сестра Элеонора", сказала Луиза, ее голова невинно взвилась в сторону. После нескольких дней пребывания в клетке наедине с зажимом блондинкой, Луиза была более чем готова немного окупиться. "Это правда, что ты занят?"
  
  Вся комната упала до мертвой тишины.
  
  Сиеста хныкала. Она была единственной, кто не знал, какую реакцию они произнесут. Учитывая, насколько быстро тот, кто упомянул о помолвке, был заперт, в сочетании с тем, что я видел у Элеоноры, у меня была справедливая идея только, что случилось с этой конкретной организацией. Так все собравшиеся собрались. Лицо блондинок стало ярко-красным, и она начала трястись на своем месте, выпустив смертоносный ярость настолько огромную, что даже те, кто не чувствителен к ней, чувствовали это. Сиеста была единственной, кто не подозревал о том, что этот комментарий прозвучал.
  
  "Луиза, ты побежал ..." - начала Элеонора, ее голос дрожал от гнева. Учитывая вероятный капюшон этой блондинки ультра-доминант, которая когда-либо была уложена, я опасаюсь предположить, что в ней было больше, чем просто ярость. Старшая сестра Луизы вскочила на ноги, ее глаза сверкнули, и ее кулак сжался и трясся. Казалось, что сжатый кулак может быть генетическим признаком, учитывая, сколько раз я видел, как Луиза делает то же самое. "Это было отменено! Отменено! Я не знаю, почему! Почему бы вам не спросить графа Бурганди? Он что-то сказал о том, что" не смог больше это принять "!
  
  Письмо старшей сестры Луизы растопило предисловие. Я знал эту атаку. Я был свидетелем этого несколько раз по пути сюда. Это был "удар по щекам". Безжалостное нападение, которое, по моим наблюдениям, оставило лицо жертвы наполовину ошеломленным, по крайней мере, через четверть часа после этого.
  
  Ка-цин!
  
  Весь зал застыл и уставился в недоумении. Никто не был так же неверен, как Элеонора. Луиза, которая вздрогнула назад, инстинктивно осмелилась взломать ее веки, когда она поняла, что ее лицо в настоящее время не растягивается, как таффи.
  
  Обе мои руки выстрелили, перехватив штурм всего в нескольких дюймах от намеченных целей. Элеонора уставилась на меня, потрясенный тем, что ее до сих пор явно разблокированная атака была остановлена.
  
  "Из-за наших поездок до сих пор", сказал я спокойно, мой голос был очень мягким, когда я это сделал. "Я не смог должным образом защитить своего Учителя до этого момента, но я бы хотел, чтобы вы воздерживались от таких действий дальше в моем присутствии". Там. Это было достаточно непротиворечивым, чтобы быть как должным образом уважительным, так и ясным. Я отпустил запястья блондинки и снова скрестил руки на груди, наклонив голову вниз с должным покорностью.
  
  Луиза помолчала. Кошмар окончательно закончился для нее. Восстанавливая ее самообладание, она начала есть, используя свой нож и вилку, чтобы вырезать изящные ломтики на нарезанной говядине и на пару зелень на своей тарелке и поедать их элегантно и изысканно.
  
  Остальная часть комнаты оставалась в шоке от неподвижности, Элеонора все еще наклонялась через стол, балансируя на ней своими бедрами, когда она висела там, вытянув руки.
  
  "О, - сказала Луиза, словно она что-то вспомнила. "Я представил моего помощника? Это мой слуга, Широ Эмия. Я вызвал его несколько месяцев назад во время церемонии, которую учащиеся второго курса". Я поклонился головой во вступлении. "Вы можете обратиться к нему как с Широ, сэр Эмия, так и с Слугой".
  
  "SSS-вызывали?" Элеонора заикалась, не совсем понимая, что только что произошло, но используя голос Луизы как жизненный путь, чтобы вернуться к нормальной функциональности. "Как в знакомой?"
  
  "Слуга, - поправила Луиза. "Правильный термин -" Слуга ". Для Валлиера не было бы так невежливо использовать неправильный титул, обращаясь к кому-то, а теперь, старшая сестра?"
  
  У меня сложилось впечатление, что здесь много истории. Я мог себе представить, что у Луизы было много разочарований в ее бывшей судьбе в жизни. Раньше она могла бы согласиться с этим, возможно, тайно соглашаясь с ней в качестве своих сборов за неудачу. Но теперь она не была тем нолем, которым она была раньше, и намеревалась нанести ужасную мести тем, кто пытался относиться к ней как таковой в настоящее время.
  
  Это было настроение, которое я поддерживал. Какой смысл упорной работы и достижения больших прыжков улучшения и мастерство, если вы не можете втирать его в тех, кто сомневался в пути?
  
  Элеонора, казалось, собралась вместе. "Луиза, ты, брат", - прорычала она, видимо, забыв мое присутствие в ее стремлении вернуть ее младшую сестру на место. Она снова расстреляла руки. Я снова узнал ее нападение. Два из них, одновременно. Одним из них был "извилистый захват носа". Другой был "разрушительным волочением".
  
  Ка-цин!
  
  Оба были заблокированы одновременно. В ответ Элеанор скрутила ее хватку и запустила страшный "сустава в лоб", одновременно играя за столь же страшное "обратное чокело".
  
  Ка-цин!
  
  Большая часть толпы доброжелательных зрителей начала отступать в этот момент. Луиза продолжала есть счастливо, пытаясь создать впечатление, что она не обращает внимания на то, что конфликт разворачивается буквально в нескольких дюймах от ее лица и ужасно терпит неудачу. Все знали, что она смотрит, и все знали, что ей это нравится. Некоторые из зрителей выглядели так, как будто они тоже находили удовлетворительные результаты. Из-за того, что некоторые из пожилых дам в толпе ворковали Луизу, у меня создалось впечатление, что многие из них считали ее своей суррогатной деликатной дочерью / внучкой. Будучи самой молодой из ее семьи, она была любимой.
  
  Независимо от популярного мнения, влияющего на меня, я думаю, что мне удалось управлять Элеонорой неразумным. Я мог себе представить, почему. По ее мнению, я был просто простолюдином: скромным необразованным человеком, который не имел права вмешиваться в действия тех, кто был их очевидным социальным и интеллектуальным начальством.
  
  И вот, Элеонора сыграла прямо в мои руки: она вытащила палочку.
  
  О, Корень, но я хотел убить ее тогда и там. К сожалению, Сиеста смотрела на меня глазами нетерпеливого ястреба. Я должен был бы согласиться на что-то менее фатальное, чем я хотел.
  
  Даже когда из яростной блондинки вышла тряпка темного дерева, моя рука выстрелила. Одновременное отслеживание и метание. Шипение стали, пробивавшее воздух, было потеряно под криком Элеоноры, когда она указала на мою пустую руку и крикнула: "Громовержец!"
  
  Многие толпы бросились на землю. Только Луиза, я и Сиеста знали, что искать и, таким образом, оставались стоящими и беззаботными. Когда яркая вспышка света и внезапная перкуссия не украсили комнату, все внимание обратилось на тот факт, что Элеонора, очевидно, пыталась наложить заклинание с пустыми руками.
  
  Позади нее, прижат к стене Саи Рафаэля Санцио-да-Урбино, оружие, которое знаменитый человек эпохи Возрождения импортировал из Востока и научился использовать в качестве прихоти между его работами, ее палочка бесполезно висела.
  
  "В будущем, - сказал я, не обращая внимания на меня, - пожалуйста, имейте в виду, что если вы снова попытаетесь использовать магию против меня, я просто убью вас там, где вы стоите. Кроме того, в отношении вашего неудачного участия: причина, по которой граф из Бурганди назвал это потому, что вы неустанная армия, которая, без сомнения, разрушит его душу через ваше непрекращающееся и безжалостное злословие. Если вы когда-нибудь захотите найти себе мужчину, я бы посоветовал вам как-то найти способ перестать быть таким бессердечной землеройки ".
  
  Абсолютная тишина, которая спускалась в комнату, была почти оглушительной. Из почти незаметного содрогания плеч моего Учителя я мог представить даже из-за трудностей, которые она испытывала, скрывая ее наслаждение от сцены.
  
  Именно в этот момент дверь в таверну открылась и взорвалась ветром розового шелка и волос.
  
  Ветер был другой женщиной, которая выглядела на несколько лет моложе, чем эта широко раскрытая Элеонора, и на несколько лет старше моего теперь намного счастливого Учителя. Она была немного короче, чем блондинка, и была одета в более изысканный костюм, состоящий из блузки исключительно бледно-розового цвета, более темного розового корсета и еще более темной розовой юбки под ней. На голове у нее была очень широкая шляпа с бриллиантами, на которой было большое перо, в отличие от того, что Вард однажды носил только женский. Новоприбывший незнакомец наклонил голову назад, и я сразу понял, что это вторая сестра Луизы. Ее черты были гораздо более похожими на младшую сестру, и ее волосы были почти таким тощим оттенком клубничной блондинки.
  
  Это было так, как Луиза, версия 2 или что-то еще. И, честно говоря, если это то, что Луиза должна была рассчитывать на то, чтобы стать через несколько лет, чем девушка, без сомнения, с нетерпением ожидала ее окончательного всплеска роста. Эта девушка была среднего роста, но имела очень тонкие и красивые функции, и бюст, который был дома, с некоторыми из более развитых девушек, с которыми я сталкивался на этой земле.
  
  "Ара!" - сказал новичок, ее голос звучал хриплым и счастливым. "Я так рада, что заметила, что впереди вывоз! Большая сестра Элеонора, ты вернулся так рано!" Новая девушка казалась счастливой, что блондин вернулся, даже не заметив напряженности в воздухе комнаты, в которую она только что вошла.
  
  Единственные в комнате, которые, казалось, могли что-либо сделать, кроме того, что они были заморожены и выглядели, очевидно, были я, Сиеста и Луиза. Мой розововолосый Мастер взлетел к ее подвигу, чуть не хлопнув меня по животу спиной своего кресла, когда она быстро повернулась.
  
  "Большая сестра Каттлея!" - радостно воскликнула она. Я пристально посмотрел на розовую девочку у двери, когда ее правильно определили. Так подумала Луиза, когда она спала рядом со мной. Отношения между двумя розовыми девушками были, очевидно, намного отличнее, чем между моим Учителем и все еще зияющей блондинкой. С одной стороны, Луиза, казалось, была счастлива увидеть новую девушку.
  
  "Ни за что!" - сказала идентифицированная Каттлея, с радостным удивлением подняв руки к ее рту. "Маленькая Луиза! Нет, ты уже не такая маленькая! Ты тоже вернулся!" Я поднял бровь в ее объявлении, когда две девушки мчались, чтобы обнять друг друга. Не так ли? Насколько маленьким был мой Учитель?
  
  Когда они разделились, Каттлея подняла глаза и увидела меня. Ее глаза расширились от удивления, и она снова подняла руки к ее лицу. "Ах!" она ахнула, "ах ах ах!" она начала краснеть. Я поднял голову в сторону, не совсем понимая, что происходит. Крупная розововолосая женщина подошла ко мне, все еще краснея, когда она это делала, затягивая более короткую розовую девочку. Она мягко положила ладонь мне в лицо, и я поднял бровь, не зная, что делать при контакте.
  
  К счастью, Каттлея внезапно повернулась к Луизе. "Луиза! Ты привел домой любовника!" - заявила она, по какой-то причине в восторге от идеи.
  
  "Мы / они не любители", и Луиза, и я, и Сиеста, сразу говорили, хотя Сиеста покраснела в ее непристойности и с недоумением посмотрела на нее, обращая внимание на себя.
  
  "Но не волнуйся", - заверил я теперь запутанный Катлея. "На самом деле, мы ошибаемся".
  
  "Ара?" - сказала она, положив руку ей на щеке, когда она наклонила голову в сторону, не совсем уверенный, что делать с ответом. "Тогда вы двое ...?" - начала она, взглянув на меня и горничную, стоящую рядом со мной с любопытством.
  
  "Это мой слуга, Широ Эмия", - представила Луиза, хныкая и действующая больше как счастливая маленькая девочка, чем страшный Учитель или достойный благородный, которого она обычно была. "И моя служанка Сиеста". Сиеста выглядела удивленной ее внезапным продвижением от простой служанки к служанке, но потом она радостно улыбнулась Луизе. Я не совсем уверен, в чем разница, но это было очевидно достаточно значительным, чтобы оправдать радость от деревенской девушки.
  
  Для Каттлеи этого было достаточно. Она повернула улыбку к нам и маленькому реверансу. Я поклонился, хотя это было, вероятно, больше по-японски, тогда это был местный стиль, и Сиеста ревела гораздо глубже. "Рад познакомиться с вами обоими!" она просияла у нас, а затем хлопнула в ладоши. "О, ты просто должен закончить свое путешествие со мной в моем экипаже! Чем веселее!" Возвращаясь к сестре, Катлея продолжила. "Недавно я нашел молочницу!"
  
  Луиза счастливо пошла к сестре, и они начали нас выводить. Сиеста последовала быстро, двигаясь, чтобы открыть двери для двух, поскольку это, по-видимому, соответствовало ее новому статусу. Я задержался еще больше, остановился у двери и вернулся в комнату.
  
  Разумеется, он все еще молчал. С затяжным взглядом на неподвижную и указывающую Элеонору я сузил глаза. Подняв руку так, чтобы она была прямо перед моим лицом, я отпустил следы на саи, все еще прижимая палочку к стене и одновременно возвращая ее обратно в мою хватку, создавая впечатление, что оружие просто исчезло и снова появилось в моей рукой, как по волшебству. Дрожь ее палочки коротко привлекла ее взгляд к тому, где она теперь покоилась на полу, а затем она оглянулась на меня, чтобы найти, как я держу лезвие перед горлом в смутно угрожающей манере. Я дал ей холодную улыбку, из-за которой она немного откинулась назад, а затем повернулась и вышла после моего Учителя, ее сестры и ее друга.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Коляска Каттлеи оказалась зоопарком. Я не имею в виду то, что вы получите, когда вы запишете двух сестер, которые отлично ладили друг с другом, которому только что угрожали смертью и все еще не хватало ее сил, нервная горничная, пытающаяся не думать о том, как сильно может пойти, если она испортит и оскорбит одного из дворян, и я, который все еще пытался найти способ незаметно убить блондина в карете вместе.
  
  Я имел в виду, что в нем было множество полных опасных и экзотических животных. По-видимому, Сиеста и я были единственными, кто заметил.
  
  Каттлея выбрал место рядом с гигантским кабаном, с огромными острыми бивнями, тонко измаранного мехом существа, как кто-то еще мог бы пухнуть подушкой, прежде чем наклоняться к ней. Место, которое выбрала Луиза, было между ее лучшей любимой сестрой и медведем гризли, который также сидел на стуле. Зверь был настолько огромен, что скрежетала голова, прижатая к потолку значительно большего экипажа, и не делала так громоздкого шума, как Луиза сидела рядом с ним. Элеонора, которая выглядела обеспокоенной, что она должна сидеть рядом с простолюдинами, случайно опустила ноги поверх тигра, который лежал посреди кареты, используя его как экзотический поднос для ног, и великий зверь едва мог освободить ворчать. Только Сиеста, которая сидела между мной и блондином, чтобы мы вдвоем разделились,
  
  "Большая сестра Каттлея любит животных", так же, как Луиза предложила мне, прежде чем она вернется к тому, чтобы быть в экстазе девчушкой с ее любимой сестрой.
  
  "Я заметил", пробормотал я, особенно внимательно глядя на него. Элеонора рассмеялась от долгого страдания, и я взглянул на нее, почти чувствуя жалость к ней. Почти. И Сиеста, и сама блондинка заметили мой взгляд. Сиеста выглядела так, словно готовилась кричать "за сестру Луизы!". снова, и сама блондинка сжималась в движении, в отличие от того, как Луиза уклонилась от нее, и два ярких пятна красного появлялись на лице старших девочек.
  
  Вместо этого я вернулся к тому, о чем я раньше говорил, и заговорил внезапно. "Не надо", резко сказал я.
  
  "Но я еще ничего не сделал!" Элеонора вскрикнула, а остальная часть кабины повернулась и посмотрела на нас обоих, даже на отвлеченные розовые.
  
  "Не ты", - сказал я ей, не взглянув на нее. "Вы." Тот, к которому я обращался, был двенадцатифутовой анакондой, свисавшей с потолка. Как только я вошел в вагон, он начал раскручиваться от своего окуня и даже теперь висел на полпути от крыши и внимательно смотрел на меня. "Даже не думай об этом", - прямо сказал я, внимательно глядя на него.
  
  "Ах!" Луиза и Сиеста сразу сказали, сразу поняв, о чем я говорю. С другой стороны, две оставшиеся сестры выглядели немного потерянными.
  
  "Не волнуйся, - заверил меня Каттлея, благожелательно улыбаясь. "Мистер Скалли Маквигслеуорт безвреден, он очень дружелюбен!"
  
  "Вот что меня беспокоит", пробормотал я. Змея, по-видимому, названная г-ном Скали МакВигглсворт через какой-то акт божественной комедии или божественного гнева, начала сворачивать себя, ее бусины закрывались на меня, когда его язык начал выскочить быстрее и быстрее. "Не надо", - отчаянно приказал я. "Я предупреждаю тебя!"
  
  Огромная змея начала меня с радостным шипением. Я даже не знаю, как я мог бы назвать шипение счастливым. Это было шипение, и шипение не было точно известно, что оно было особенно эмоциональным. Тем не менее, это шипение было полна радости. У меня едва был шанс поднять руку, чтобы защитить шею, и Сиеста должна была броситься на землю, в конце концов растянулась на вершине тигра, которая, похоже, внезапно не показала лишнего веса, Тело г-на Скали снова и снова обернулось вокруг меня, прижимая руки к моему телу, когда он обнял меня. Я задохнулся, когда он, наконец, устроился, потирая свою огромную лопатообразную голову на мою щеку, все еще излучая ее счастливые шипения. Позвольте мне сказать вам, когда змея, особенно тип констриктора типа анаконды, обнимает вас, вы это знаете.
  
  "Ара!" Катлея объявила, сжимая обе руки и держа их рядом с ее лицом, когда она радостно улыбнулась мне. "Мистер Маквигслеуорт любит тебя!"
  
  "Знаешь, - прокомментировала Луиза, видимо, вернувшись с какой-то девичьей воображаемой земли, присутствие ее очень любимой сестры принесло ей достаточно долго, чтобы я мог судорожно броситься на меня, - так давно это случилось, что я почти забыл об этом ". Сиеста, которая все еще была на вершине тигра и выглядела так, как будто она начинала устраиваться там, просто кивнула, осторожно глядя на змею. У меня сложилось впечатление, что ей не нравятся чешуйчатые вещи так же, как они мне нравятся, и даже сейчас размышляли о безопасности просто оставаться там, где она была.
  
  "Знаешь, - сказал я змее, обнимая меня с энтузиазмом. "Если вы не позволите мне уйти, я не смогу поцарапать вам голову", - заметил я, пытаясь договориться о частичном освобождении от его привязанности.
  
  "Как будто животное поняло бы ..." Элеонора начала надменно надзирать, видимо, думая теперь, что у меня нет свободного оружия, я не смог бы ударить ее и решить, что это достаточно разумно, чтобы начать говорить снова, но затем прервала себя, зная, как анаконда быстро перестроилась, чтобы я мог снова пошевелить руками. Он остался обернутым вокруг меня, но теперь мне было достаточно свободного, чтобы освободить руки, и он быстро опустил голову на мои колени, все еще шипя.
  
  Со вздохом я поселился, чтобы снова отправиться в путешествие, чтобы удовлетворить прихоти требовательной рептилии.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Только около полуночи мы наконец прибыли в усадьбу Валлиер. Это было огромно. Я привык видеть некоторые довольно грандиозные места в моих путешествиях, но этот, вполне возможно, взял на них торт. Сама усадьба выглядела как типично западный дом с моей точки зрения, три этажа и девять комнат шириной спереди. Вероятно, в нем было около семидесяти комнат. Окружающая это была грандиозная каменная стена, более типичная для некоторых других замков, которые я видел на этой земле. Это было правильно лесисто, но, судя по свету, который я видел вдалеке, вероятно, было несколько других зданий, расположенных в окружающих стенах. Я боялся догадываться, что в этом месте, вероятно, есть и бараки, жильцы и, возможно, нанятая помощь.
  
  Как только мы приехали, нас встретила длинная очередь горничных и дворецких, начиная примерно с того же возраста, что и сама Луиза, до старости, чтобы стать моей бабушкой. Они приветствовали трех сестер в унисон, и один особенно суровый человек, вероятно, главный дворецкий или какое-то не менее важное звание слуги, сообщил трем, что герцогиня ждет их в столовой и что они будут есть с ней в ближайшее время ,
  
  Поскольку меня считали личным помощником Луизы, мне разрешалось идти в столовую. Сиеста, по-видимому, из-за ее недавно найденного статуса служанки, также оказалась в руках. Мы не были там, чтобы действительно есть; мы были там, чтобы стоять за Луизой, когда ее подавали, чтобы она выглядела очень важной, и мы могли быть под рукой на случай, если она что-то понадобится.
  
  Тем не менее, несмотря на то, что Сиэста и я оба были в обеденном зале, пока мы не смогли участвовать, мы оба поддерживали должным образом подходящие позиции, когда мы ждали внимания. Сиеста сложила обе ее руки перед собой, держа ее голову в сторону слева от Луизы, и я встал прямо, с раздвинутыми ногами на ширине и скрестив руки. Я внимательно наблюдал за окрестностями, принимая во внимание приходы и выходы других слуг, когда они вывозили еду и служили блюдам четырем четырем дворянам, которые сидели. Это было главным образом для шоу, потому что я действительно сомневаюсь, что вокруг были настоящие убийцы, но это позволило мне заглянуть в показное окружение и получить первый хороший взгляд на герцогиню.
  
  Легко было увидеть, откуда Луиза и Каттлея получили свои черты. У их матери были длинные розоватые волосы, тяжело сложенные на голове. Она была намного выше, чем любой из этих двух, но это был аспект, который был передан Элеоноре вместо этого. Герцогиня двигалась с такой уравновешенностью, которая была настолько точной и совершенной, что было легко понять, почему у Луизы такая привязанность к обычаю. Она была одета в королевский фиолетовый цвет, хотя она тоже предпочитала суровый и простой характер одежды ее дочерей. У нее также были глаза, похожие на то, что они были вырезаны из камня.
  
  Мое первое впечатление о ней было настоящей жопой.
  
  Трапеза прошла в почти идеальной тишине, когда были изложены первые три курса. Только в четвертый курс, по-видимому, был какой-то десерт, который Луиза, наконец, сломала тишину.
  
  "Мама", - начала она, говоря очень вежливым и слегка нервным тоном.
  
  Элеонора прервалась мгновенно. "Мама", она переехала на моего маленького Учителя, произнесла резким и командованием: "Скажите, пожалуйста, Луизе, чтобы она отказалась от своих глупых мыслей о присоединении к этому военному усилию!"
  
  "Я не глупа, - возразила Луиза, сердито выпятив щеки. Когда Элеонора обернулась, чтобы взглянуть на нее, она инстинктивно вздрогнула назад, прежде чем поняла, что у нее есть стол между ее старшей сестрой и самой себе, и что я уже доказал, что это был подвиг, который она не смогла выполнить: блокируя страшные лицевые нападения Элеоноры.
  
  "Вы, если думаете, что находитесь в войне! Война для мужчин, - заявила Элеонора, прежде чем дать своей младшей сестре злой взгляд. "Вы должны просто остаться дома и подготовиться к брачным обязанностям. Не похоже, чтобы вы делали что-либо в волшебной школе. Вам еще предстоит выполнить даже самые простые заклинания ..."
  
  С сердитой вспышкой Луиза вытащила палочку. Это было плавное и практичное движение, которое я настоял, чтобы она просверлилась. Прежде чем палочка даже закончила очищать рукав, где мой маленький Учитель начал его хранить, она уже набросилась: "Тишина".
  
  Элеонора вздрогнула, вероятно, сделала свой собственный практический опыт со взрывами, которые обычно были результатом более старых усилий Луизы. Когда ничего не произошло, она высокомерно улыбнулась и открыла рот, чтобы погладить сестру, только чтобы удивиться, когда поняла, что ничего не выходит.
  
  "Я выбрал это достаточно хорошо, разве я не была старшей сестрой?" Луиза сказала ей. У нее была счастливая записка к ее голосу, и я подозревал, что это была одна из самых ценных и заветных снов, тщательно и тайно лелеявшая и воспитанная всю ее жизнь. Несколько штатных сотрудников выглядели нервными. Другая большая сестра Луизы, подняла руку к ее губам в волнении. Мать Луизы, с другой стороны, положила свое серебро и смотрела на свою младшую дочь с выражением, которое не сулит ничего хорошего.
  
  "Луиза! Это замечательно!" Каттлея с гордостью улыбнулась своей сестренке. Я очень с ней соглашался, хотя подозреваю, что Каттлея рассказывала об успехах Луизы в магии, в то время как я думал о закрытии гарпии.
  
  "Настолько обнадеживающим, чтобы видеть такое улучшение", - сказала герцогиня, ее голос был шикарным и холодным, как лед, - но ваша способность сделать это не означает, что вы должны набрасывать магию на свою сестру за обеденным столом. заклинание немедленно ".
  
  Луиза покраснела и сделала это по приказу. Я следил за герцогиней и заметил, что она очень внимательно следит за своим младшим, отслеживая каждое движение палочки, когда Луиза освободила заклинание и сохранила его в рукаве. Глаза герцогини сузились, когда она внимательно изучала движение оболочки так же тщательно, как и кастинг.
  
  "Луиза, ты, брат, - вышла Элеонора, вставая со своего места, ее лицо покраснело от гнева. Я прочистил горло, и, когда взгляд старшей сестры повернулся ко мне в ее ярости, она увидела, что в руке, скрытой в мокром локте, я снова проследил саи. Красный цвет оставил ее лицо, кроме двух маленьких пятен на ее щеках, и высокая блондинка села мгновенно. Я отследил оружие, но когда я снова взглянул на комнату, я обнаружил, что герцогиня теперь смотрела на меня с суженным взглядом.
  
  "Луиза, - сказала она, ее внимание полностью закрыло меня, - скажи мне, кто такой простолюдин". Это не вопрос, и Луиза ответила мгновенно, нервничая.
  
  "Это мой слуга, Широ Эмия", - познакомила меня, взглянув на меня краем глаза. Похоже, ее мать нервничала, так же, как и Элеонора. Учитывая, что я не мог видеть этот живой блок из резной скалы, когда-либо занимавшийся чем-то таким же ребяческим, как лицо, тянущееся, я полагал, что это связано с материальным уважением.
  
  "Слуга?" - спросила герцогиня, подняв прохладную бровь. "Я не помню, чтобы отправить одного из наших сотрудников, чтобы помочь вам в замке. Вы взяли его на выплату стипендии с вашего пособия?"
  
  Похоже, Луиза теряет нервы перед лицом запугивания ее матери. Она снова взглянула на меня, и в ее глазах появилась паника. Я решил взять на себя сейчас и сосредоточить внимание на комнате на мне достаточно долго, чтобы она восстановила ее самообладание.
  
  "Слуга - это титул, присланный вызванному человеку", - сказал я впервые с тех пор, как мы прибыли в поместье. Тот факт, что я был готов сделать это, несмотря на различия в социальном статусе, поднял несколько бровей. Герцогиня не была среди них. Она отреагировала так, как будто ничего не случилось.
  
  "Вызывается человек? Я помню, как Луиза писала об этом в прошлом, - заметила она. Она продолжала изучать меня, и я начал понимать, почему она так нервничала Луизу. Герцогиня так сильно владела властью над собой, что даже если бы она была голая, лысая и покрыта грязью, у меня все равно не было бы выбора, кроме как считать ее как минимум равным. "Скажи мне тогда, знакомый", сказала она откровенно, оглядываясь на меня с хладнокровным презрением, даже когда она сознательно пропустила использование моего титула, "то, что говорит молитва, дает тебе призыв требовать такой титул?"
  
  Это определенно не была женщина, когда люди говорили с ней. Я все время встречал ее глаза, когда я отвечал. "Хотя здесь нет традиции для этого, на моей родине вызов людей, хотя и не совсем общий, не неслыханно. Когда наше исследование не выявило параллелей в вашей культуре, мой Учитель согласился соблюдать мои собственные традиции в отношении к моей службе, в том числе к использованию названия, герцогиня, - ответил я ей, явно используя свой собственный титул.
  
  Вся эта столовая, и это был очень большой обеденный зал, постепенно становился все более нервным, я заметил. Беспокойство Луизы распространилось на двух других сестер, поскольку они оба переглянулись между мной и их матерью. Горничные и дворецкие, вылавливающие еду и убирающие ее по мере необходимости, начали ускоряться, как бы не желая быть здесь, если эта маленькая конфронтация обострилась.
  
  Герцогиня продолжала изучать меня, ее глаза были острыми. Наконец, она заговорила. "Скажи, твой элемент - это земля, не так ли?" Это был не вопрос, это была декларация.
  
  Этот был определенно острый. Я начал видеть, откуда мой Учитель. Я понятия не имел, где она получила информацию, которую она использовала, чтобы сделать этот вывод. Возможно, она собрала его вместе, когда увидела мою короткую скрытую трассировку, хотя большинство людей предполагало, что я только что спрятал клинок. Возможно, она интуитивно поняла его, когда решила, что, несмотря на то, что я был одет в то, что составляло тряпки, по сравнению с тем, что нравятся волшебным пользователям этого мира, я все еще справлялся с уверенным спокойствием, а не с отчаянными демонстрантами, обычно используемыми в ее присутствии. Как бы то ни было, она решила, что я маг, и сделала точные предположения о моих способностях, основываясь на том, что она знала. Земной пользователь был бы наиболее вероятным, чтобы сформировать и растворить лезвия по своему усмотрению,
  
  "Не совсем", ответил я ей. Через стол Элеонора выпустила "а?" и повернулся, чтобы разглядеть меня, а Каттлея хлопнула в ладоши и отдала свой "ах!". по моему признанию быть волшебством. "Магия моей родины развивалась совсем по-другому, чем ваша. Мои навыки достаточно похожи в природе, чтобы ваше предположение не было совершенно неверным".
  
  "Ты благородный?" Элеонора ахнула, и ей было достаточно сюрприза, чтобы она, по-видимому, рискула бурной водой этого разговора. Однако я не отрывал глаз от герцогини.
  
  "Опять же, не совсем", ответил я, разговаривая с ней, не глядя. "Волшебная способность не влияет на социальный статус на моей родине. Было бы более правильным, если бы вы подумали обо мне, как о одном из избранных магических пользователей, а затем как о правильном благородстве". Иногда волшебный пользователь отказывался от своего имени или был изгнан из своих семей по разным причинам или преступлениям. Они обычно стали наемниками или преступниками, хотя некоторые из них стали ремесленниками или нашли работу, которая не полагалась на их магию.
  
  "Тогда скажи мне, Широ Эмия", - говорила герцогиня, все еще отказываясь использовать мой титул, и на этот раз одна из ее бровей причудала таким образом, который мог бы указывать на выражение лица: "Почему бы тебе такой, как ты, служить простой девушке? как моя дочь? И это, казалось, было главной ее вниманием ко мне. Каковы были мои намерения по отношению к ее невинной и наивной маленькой девочке? Я открыто носил меч, нагло угрожал одной из своих дочерей за своим столом и свободно сравнивал себя с изгойкой касты, которая чаще всего становилась людьми, которые убивали за деньги. Какое черт возьми, я делаю все возможное, унижая себя, тратя свое время на маленькую школьницу, когда я, очевидно, мог бы сделать гораздо больше денег гораздо более достойно, убивая за золото?
  
  "Первоначально? Чисто из уважения к контракту на вызов", - признаюсь я свободно. "Это считается важным ритуалом на моей родине, и я продолжал свое служение из желания защитить священный обряд". Это, казалось, имело большой смысл для герцогини. Луиза определенно получила свое уважение к традиции с материнской стороны. "Однако, хотя неопытная Луиза доказала свою способность справляться с обязанностями, связанными с тем, чтобы быть Учителем, титулом, присвоенным тем, кто вызвал Служб. Она проявила превосходную трудовую этику, как в своих академических исследованиях, так и в своих личных начинаниях, доказала свою способный принять критику, чтобы улучшить себя, а также получить консультацию при начале плана действий. Я мог бы сделать гораздо хуже, чем "простая девушка, как ваша дочь",
  
  Я не уверен, какая часть моего объяснения сделала это, но герцогиня казалась удовлетворенной моим ответом. Она отвернулась от меня и вернулась к своей тарелке.
  
  "Луиза", - сказала она, заставив моего розово-волосатого Учителя встать на свое место. "Мы продолжим обсуждение ваших намерений присоединиться к военным, когда ваш отец вернется завтра". Казалось, это закончилось разговором на ночь.
  
  * Разрыв сцены *
  
  В ту ночь мы с Сиеста были помещены в маленькую комнату на краю крыла, где Луиза и ее семья спали. Это было маленькое и неприкрытое место для посещения дворян, чтобы размещать свои свиты таким образом, чтобы они были рядом, чтобы следить за обязанностями, и все же достаточно далеко, чтобы дворяне могли притворяться, что их не существует. Когда мы приехали, у нас было много еды, но только я смог сесть и поесть. Сиеста, как служанка, должна была присутствовать на Луизе, когда она готовилась к постели, и поэтому ее немедленно вытащили из комнаты, чтобы пойти на новые обязанности.
  
  Я предположил, что это будет быстро. В конце концов, я помогал маленькой розовой девушке сделать это сам в течение последних нескольких месяцев. Вместо этого, после того, как я ждал первый час, я решил, что теперь, когда Луиза со своей семейной жизнью осознает, что должен быть какой-то ритуал, от которого она должна была пройти; что-то вроде того, что ее волосы расчесывали сто раз, в то время как кто-то распыляет ее с духами, и у нее есть все пальцы и пальцы ног, намачиваемые одновременно или что-то столь же экстравагантное. Я решил помочь себе приготовленной еде.
  
  Только через полчаса Сиеста наконец вернулась в комнату. И когда она это сделала, у нее был сюрприз.
  
  "Тад!" она заявила, что показывает большую бутылку виноватого. "Ух ты! Это такой большой замок, я думаю, что немного потерял раньше!" Она начала пробираться к столу, где я оставил свою порцию еды. Она положила бутылку вина и попыталась сесть, но быстро пропустила свое место и оказалась на ее заднице на полу. "Оучи", - простонала она, чувствуя себя более застенчивой, затем от боли.
  
  "Сиеста, - осторожно сказал я ей. "С тобой все в порядке?"
  
  "Я в порядке!" она щебетала, махая мне из-под земли и стала вставать. При этом она наклонилась вперед, чтобы она была на четвереньках, прежде чем пытаться переместиться на две ноги. К сожалению, добраться до четвереньков означало, что она поместила себя частично под стол, поэтому, когда она встала, она наткнулась на нее головой, откинулась на пол и слегка похлопала по блюдам. "О нет!" - заявила она, все еще лежа на полу. "Вино!"
  
  "Я уверен, что все в порядке", - уверяю ее, двигаясь, чтобы дать ей руку. "А как насчет вашей головы?"
  
  "Нет, вино важнее! Защити вино, Широ, защити вино!" она сказала мне, выкрикивая ее императив, когда я наконец ее исправила.
  
  "Где вы взяли вино в первую очередь?" - спросил я, смущенный тем, почему бутылка, по-видимому, так важна.
  
  "Я украл это!" она счастливо сказала мне, прислонившись ко мне, когда я поднял ее на ноги. Несмотря на ее близость, она не пыталась воспользоваться ситуацией. Вместо этого она пошла по-детски, чтобы бутылка вина все еще лежала на столе. "Дай мне!"
  
  "Ты украл вино?" - спросил я, не в силах поверить, что я слышал от обычной девицы. Ну, в любом случае, о ее долге. "Сиеста", - сказал я, осторожно глядя на нее, когда ей удалось вернуть свой приз. "Сколько вы выпили, прежде чем украли его?"
  
  "Много!" - радостно сказала она. Ее лицо было ярко-красным, когда она взяла бутылку и приложила ее к губам, выпив ее прямо из контейнера. "Я помогал некоторым из девиц очиститься, и было полупустое стекло, поэтому я сделал глоток, а затем увидел еще один стакан, чтобы я сделал еще один глоток, а затем еще один стакан и еще один глоток ..." она начала объясните, отрываясь от меня, чтобы она могла начать вращаться без причины. "И потом я увидел эту бутылку, и я был" Я! "Больше вина!" Тогда я вернулся сюда, чтобы я мог пить его вместе с вами, Широ!
  
  "Гм, - сказал я, не совсем уверен, какой правильный ответ на эту ситуацию. Кажется, Сиеста была плохим пьяным. "Я не уверен, что сейчас мы будем пить ..." Я начал и был отрезан, когда Сиеста внезапно схватила мой ошейник и потащила меня на уровень лица.
  
  "Вы говорите мне?" - сказала она, и ее голос почему-то был очень темным и очень страшным.
  
  "Чего ждать?" Мне удалось выбраться, полностью из глубины. Сиеста посмотрела на меня и зарычала.
  
  "Я сказал, что ты говоришь со мной, панк?" - прорычала она. "Вы говорите, что хотите попить со мной? Это вы говорите?" Она оглядела комнату, а затем вернулась к насмешке над дюймом. "Здесь больше никого нет, так что ты, должно быть, со мной разговариваешь. Так что это? Ты пьешь, или мне придется засунуть эту бутылочку в горло, ты слабак?"
  
  Казалось, Сиеста была очень пьяна. Вполне возможно, худший пьяный, которого я когда-либо видел. Даже Рин, когда-то я когда-либо видел ее прикосновение к алкоголю, было так плохо. И Рин был очень плохим.
  
  "Хорошо?" Мне удалось выбраться, не уверенный, согласен ли я с ней или спрашиваю, с ней все в порядке. Мгновенно она отпустила меня и снова начала сиять.
  
  "Да, напивай, Широ, выпей!" она взбодрилась, видимо, даже не вспоминая свое настроение со второго назад. Я вздохнул и положил бутылку мне в губы.
  
  Прошло уже четверть часа, и между нами вдвоем мы смогли забрать бутылку примерно на четверть, когда дверь в нашу комнату захлопнулась. Сиеста закричала что-то о том, что "никогда не ожила" и нырнула под кровать, все еще сжимая с ней свой новый любимый напиток. Я взглянул на злоумышленника и обнаружил, что это Луиза, а не сердитый шеф-повар, подходящий, чтобы найти, где ушла бутылка того, что было, по-видимому, чрезвычайно мощным духом.
  
  В тот момент, когда я подтвердил ее личность, я заметил несколько вещей о ней. Она была одета в смехотворно облегающее и дорогостоящее платье из того, что выглядело шелком, хотя я понятия не имею, как они получат редкую ткань в этом мире. У меня создалось впечатление, что с востока на восток не было торговли. Самое примечательное в ней было то, что ее волосы были распущены, ее щеки были красными, глаза были широкими, и она выглядела совершенно испуганной.
  
  "Учитель", - сказал я, быстро вставая и внимательно глядя на нее. "Что случилось, что случилось?" Было ли нападение? Был ли теперь убийца, преследующий коридоры? У этого места была превосходная безопасность. Каждый охранник здесь хорошо оплачивался и придерживался более высокого стандарта. Я не уверен, что смогу проникнуть сюда, если придется.
  
  "Широ, - задохнулась Луиза, и я взглянул на нее. "Корнем". Я моргнул. Когда она начала ругаться от корня? "Другого пути нет, я приказываю тебе вырезать глаза".
  
  "Чего ждать?" - спросил я, полностью ошеломленный саморазрушительным порядком. Во второй раз той ночью я обнаружил, что мое лицо потянуло вниз, чтобы смотреть на меня с гораздо более маленькой девочкой, чем на меня.
  
  "Мои глаза, Слуга, немедленно вырежьте их!" - приказала она, глядя на меня. "Слишком поздно их спасти. Единственное, что я могу сделать сейчас, это удалить их, чтобы они никогда больше не должны были свидетелями чего-то подобного!"
  
  "Луиза!" - провозгласила Сиеста, глядя из-под кровати. "Луиза! Пей с нами!" - приказала она, вытаскивая бутылку с того места, где она была защищена своим телом и протягивала ее маленькой благородной девушке.
  
  Глаза Луизы расширились, и она отпустила меня. "Это даже лучше, чем быть слепым!" - заявила она, прыгая в бутылку и бесстыдно бросая ее обратно. Я смотрел, как ее горло начало двигаться, когда она сглотнула больше, чем я когда-либо видел ее пить в ее жизни.
  
  "Что, черт возьми, здесь происходит?" - наконец спросил я, выпрямившись. Кажется, я, возможно, поскользнулся на диске, так как меня все время тянули до глазного уровня.
  
  Луиза проигнорировала меня в пользу того, чтобы отбросить больше выпивки. Сиеста проигнорировала меня в пользу восхищения Луизы, скандируя: "Чуг! Чуг! Чуг!"
  
  Ладно, все. Я перехожу к Луизе, крепко беря бутылку из ее руки. Отчаянно она попыталась вырвать его назад, и я держал его над головой, оставляя девочку прыгать, как котенок, пытающийся поймать нитку, которую кто-то дразнил. "Этого достаточно. Теперь расскажи мне, что происходит, прежде чем я выброшу это из окна и привяжу к тебе, прежде чем ты навредишь себе", - приказал я, пытаясь взять на себя управление сумасшедшим домом, в котором была комната.
  
  "Это ..." Луиза вздрогнула, как будто она не могла вынести мысли о том, чтобы выразить это словами. "Это Элеонора, - наконец сказала она. Это привлекло мое внимание.
  
  "Подождите, что-то случилось с ней?" - спросил я, нетерпеливо наклонившись вперед. "Разве какой-то убийца сумел сделать это и убить ее ужасно развращенным способом? Или, может быть, один из сотрудников, наконец, устал от нее и отравил ее?" О, пожалуйста, пусть она умрет.
  
  Мои вопросы, казалось, что-то оттолкнули от пьяного ума Сиесты. "Для сестры Луизы!" - заявила она, прозвучав ее боевой клич, когда она снова вскочила, снова прицелившись в мои пушки. Я был удивлен и постучал в одну из кроватей, когда Сиеста с радостью начала приставать ко мне. Луиза заметила эту возможность и запустила себя в микс, ее цель - бутылка, которая внезапно оказалась еще дольше.
  
  "Нет!" она ответила, даже когда она боролась за мою руку, пытаясь достать бутылку, я использовал каждую унцию своей ловкости, чтобы держаться подальше от нее, одновременно борясь с нападением Сиесты. "Ты не понимаешь! Я шел сюда, чтобы поговорить с Широ о завтрашнем дне и о том, что я могу сказать родителям, чтобы убедить их отпустить меня, когда я услышал шум. Он шел из комнаты Элеоноры, поэтому я остановился, чтобы проверить если бы она была в порядке, я заглянула туда, и теперь ... "- вздрогнула она," мне нужно забыть! Это было ... "она содрогнулась, видимо, неспособная сказать это по какой-то причине. "Это было как двенадцать глава" Небесного пирата "и Дочь торговца!" По-видимому, я должен был понять, что означало ту непонятную ссылку из книги, которую я никогда не читал и не хотел читать.
  
  Удивительно, или, может быть, неудивительно, Сиеста.
  
  "Нет!" - сказала она, в восторге. Она расправилась со мной, чтобы она могла встать на колени перед Луизой и схватить ее за плечи, глядя на нее с необузданным любопытством. Кажется, Луиза не отражала эти эмоции на данный момент. "Ты имеешь в виду...."
  
  "Да!" Луиза вскрикнула, чувствуя себя обезумевшим.
  
  "Даже с ..." Глаза Сиесты расширились еще дальше, и она показалась, что не могла поверить в то, что слышала. Я не читал книг, но из того, что я слышал, я не думаю, что хочу знать, что говорила горничная.
  
  "Да!" Луиза вопила, еще более обезумев.
  
  "Были даже порки?" Сиеста закричала, и у меня сложилось впечатление, что двенадцатая глава была особенно непристойной, даже по сравнению со стандартами других.
  
  "Она делала это сама!" Луиза, наконец, больше не могла вынести эту мысль, и запустила себя в бутылку. Теперь, когда я понял, что произошло, и понял, что она пытается, я позволил ей это сделать. Если бы это было настолько плохо, что она думала оторвать глаза, а потом выпить, пока она не помнит, что это была совершенно логичная альтернатива.
  
  Теперь я решил сосредоточить все свои усилия на том, чтобы стереть разговор так далеко от моей головы.
  
  Сиеста, казалось, полностью упустила настроение. На самом деле очень плохой пьян. "Я знал это!" - заявила она, обнимая себя и шевелясь на своем месте. "Вы, дворяне, так подавлены и так ограничены, что, когда вы садитесь в спальню ..." она замолчала и выпустила девичий визг. Не думайте об этом, не думайте об этом, не думайте об этом. "И Элеонора! Я знала, что она была настолько властной, но для нее была полная противоположность, когда ..." горничная оставила понятные слова, приложила обе руки к ее щекам, краснея, и снова начала шевелиться. "Kyaa!" - радостно вскрикнула она.
  
  Не думайте об этом, не думайте об этом, не думайте об этом ....
  
  Лицо Луизы стало краснеть, поскольку весь алкоголь сразу ударил по ее тонкой раме. "Но почему!" - завопила она, казавшись горькой и смущенной. "Почему она сказала имя Ширу?"
  
  "Широ настолько силен и так мужественен, что даже благородные девушки долгое время могут быть доставлены на колено и ..." Сиеста начала, а затем остановилась. "Какие!" - взревела она, ускользая от гнева. "Эта сука после моего мужчины!"
  
  Вот и все. Я задолбался. Я больше не хочу играть. Я схватил бутылку за руки Луизы и начал собственное отчаянное пить. Это было либо то, либо отрезать мои собственные уши.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Когда на следующий день пришел Луиза, он должен был найти свою младшую дочь, отчаянно пытаясь скрыть то, что должно было быть самым массовым похмелье в ее молодой жизни. Я завидовал ей. Ее тонкая рамка в сочетании с мощью вина, которую Сиеста приложила прошлой ночью, объединилась для достижения желаемого эффекта. У меня, с другой стороны, была слишком высокая устойчивость к алкоголю, чтобы быть настолько удачливым. Пьяные махинации прошлой ночи, в основном подталкиваемые опьяненными прихотями Сиесты, гарантировали, что мы не спали до неприличного позднего часа.
  
  Сиеста, выносливая деревенская девушка, которая была такой, проснулась яркой, ранней и безумно чиркой.
  
  Затем она увидела разрушения, которые она совершила накануне вечером, и ушла прямо, чтобы сильно волноваться о потенциальных последствиях. Я изначально думал, что нам придется рассказать семье Луизы, что молодая девушка все еще устала от своих путешествий, но вместо этого Луиза стала свидетелем хитрости якобы низших простолюдинов.
  
  Оказывается, некоторые из магов, которые теряют свои имена, делают действительно хорошие деньги, делая вид, что они просто простолюдины, и продают свои целебные навыки под столом сотрудникам в таких местах, как это для очень выгодных цен. Час спустя и после обмена некоторыми более мелкими украшениями, которые я узнал, чтобы стать четвертой дочерью бедной семьи, которая выбрала бежать, а не выйти замуж за отвратительного лекаря, пришла и ушла, и Луиза снова была способна к человеческому мысли и действия. В результате Луиза была вынуждена использовать гораздо больше макияжа, чем это было необходимо, чтобы покрыть мешки ее глаз. Я чувствовал себя немного грубо по краям лично, но раньше я сражался в худших условиях и так терпел.
  
  Как раз вовремя, чтобы получить вызов на завтрак с ее недавно возвращенным отцом.
  
  "Черт побери, этот идиотский птичий мозг! Воспользовавшись такой молодой принцессой, - сердито поклялся герцог, ударяясь за стол перед ним. Герцог был старшим джентльменом, и он выглядел так, как будто он начал показывать. Хотя он все еще казался сильным и способным справиться с собой, его светлые волосы стали заметно серыми, и линии начали травить себя на его лицо. Он был хорошо одет, просто стеснялся экстравагантно одетым, по сути. Казалось, он не разделял привязанность своей семьи к аскезе. Он только что вернулся из столицы и встретился с одним из министров, который был, по-видимому, идиотом. Он тоже не был доволен встречей.
  
  Семья снова собралась, чтобы поесть, на этот раз полностью собралась. Каттлея, герцог и герцогиня все выглядели так, как будто они были хорошо отдохнувшими и внимательными. Луиза очень старалась выглядеть одинаково, хотя каждый раз, когда герцог бил по столу, она вздрогнула, когда шум набросился на ее тонкую голову. Элеонора тоже выглядела усталой, и я очень осторожно не думал о том, что это значит. Или почему она все время смотрела на меня на мой пост за моим Учителем с двумя ярко-красными пятнами на ее щеках. Я тоже об этом не думал.
  
  Я действительно не хотел знать. Независимо от того, сколько Сиеста пыталась описать соответствующую главу из своей книги в невероятных деталях.
  
  На этот раз Сиеста не присутствовала. Она была схвачена с разрешения Луизы остальными домашними уборщиками рано утром, когда они взбирались, чтобы очистить усадьбу подходящим образом, когда пришли новости о возвращении герцога. Строго говоря, я тоже не должен присутствовать, потому что это было семейное событие. Однако, несмотря на ужасы прошлой ночи, мы с Луизой сумели собрать подходящий план, чтобы убедить остальных членов ее семьи утвердить ее военные усилия. Мое присутствие требовалось как для самого аргумента, так и для моральной поддержки. Луиза действительно не ожидала потенциальной реакции со стороны своей семьи.
  
  Тем не менее, несмотря на ее нервозность и ее похмелье, Луиза уделяла пристальное внимание своему отцу, продолжая выражать свое разочарование в связи с военными усилиями. Видимо, герцог был в первую очередь против кампании. Вместо запланированного вторжения он предпочитал более длинную и более безопасную блокаду. Это имело смысл. Альбион был плавающим континентом. Если им удастся захватить превосходство в воздухе, что было бы очень легко сделать после потери большей части флота Альбиона в Тарбе, тогда они могли просто ждать, чтобы вымолить их голодом.
  
  "Отец, - сказала она, прерывая разглагольствования герцогов, - не возражаете, если я задам вам вопрос?"
  
  Герцог взглянул на Луизу и улыбнулся. "Конечно, дочь, но прежде всего, приди и возьми обнять своего отца", - приказал он ей, хотя его грубость смягчилась его выражением. Хотя его выражение не совсем доставило радость, когда она повиновалась, это определенно выглядело так, что оно заметно подняло его настроение. У меня сложилось впечатление, что за все его взбесило, что все его дочери его обернули вокруг своих маленьких пальцев. Он выглядел таким хорошим отцом.
  
  "Почему ты так противник вторжения?" - спросила Луиза, возвращаясь на свое место. Я терпеливо ждал ее. Если бы она могла определить его точную неудовлетворенность, то мы могли бы приспособить ее аргумент, чтобы противостоять ей.
  
  "Потому что нам не хватает логистики, чтобы иметь возможность гарантировать победу", - заявил он, а затем поднял вилку и нож и начал устраивать свою еду в то, что выглядело как своего рода географическое представительство. "Общие военные знания о том, что единственный раз, когда вы можете безопасно нападать на врага, в три раза больше их. На данный момент мы можем превосходить численность сил Альбиона, но это всего лишь пятая. В сочетании с тем, что они обладают превосходными знаниями о география означает, что каждая битва может быть потеряна ".
  
  "Почему три раза? Почему бы просто не удвоить?" - спросила Луиза, удивив своего отца, сосредоточившись на этом сегменте своей лекции. Он взглянул на свою дочь, подальше от попыток подражать географии, используя бекон и яйца, чтобы найти своего младшего, внимательно изучающего его работу, видимо, что-то из него, кроме голода.
  
  "Это просто обычная военная доктрина", - сказал он, не обращая внимания на рассуждения его милой маленькой девочки. Он, вероятно, даже не представлял себе, откуда взялись цифры.
  
  "Слуга, - рассеянно сказала Луиза, вероятно, так привыкла к тому, что я получила ответы и дала им свободу, что она даже не поняла, что она фактически просто вырезала своего отца из собственного объяснения.
  
  "Против людей с равными навыками, вообще говоря, два на одном достаточно, чтобы обеспечить победу", - сказал я ей, фактически получив ответ, который она искала. "Но вы должны также предположить, что навыки будут неравными. Также, как правило, квалифицированный боец ​​мог бы эффективно удерживать или превосходить двух отдельных комбатантов, но третьего было бы достаточно, чтобы закрыть даже это расстояние".
  
  "Как насчет таких людей, как ты, кто может справиться гораздо больше трех?" - спросила она, протягивая вилку, чтобы тыкать немного бекона на тарелку своего отца, которая представляла собой фрагмент быстрой комбинированной силы Тристейна и Германии.
  
  "Исключительные активы, вероятно, будут идентифицированы ранее в кампании, и противоположная сторона разработает конкретные стратегии борьбы с ними, либо путем развертывания их собственного исключительного, либо путем тщательного использования тактики", - ответил я легко.
  
  Отец Луизы внимательно смотрел на меня, медленно кивая головой. Я был стойким, несмотря на его отношение, и отношение к остальной семье. Элеонора решительно смотрела на свою тарелку, а Каттлея с трудом подняла голову в сторону, не понимая, о чем мы говорили. Герцогиня, с другой стороны, просто внимательно следила за мной и дочерью, видимо, используя этот внушительный дедуктивный интеллект, чтобы, возможно, собрать вместе намного больше, чем она должна была бы быть способна.
  
  "Есть ли способ противостоять этому недостатку?" - спросила Луиза, не обращая внимания на меня после моего объяснения и вернувшись обратно к отцу. Я возобновил свою терпеливую позицию, не двигая ничего, кроме моих глаз, когда продолжал наблюдать за сценой.
  
  "Несколько", - осторожно ответил герцог своей дочери, отрывая взгляд от меня, чтобы вернуться в свою симулированную кампанию. "Значительно дисциплинированный учебный полк мог бы повысить шансы на победу, а также на должным образом превосходящий воздушный флот. Однако для этого потребовалось бы время и финансы. С той скоростью, с которой этот птичий мозг подталкивает это вторжение, большинство наших войск быть подкрепленным, снижая потенциальное преимущество нашего численного превосходства. В конце концов, кампания будет основана на захвате стратегических целей и локаций ".
  
  Луиза снова кивнула и продолжала призывать меня к отцу, снова заговорив через плечо, не задумываясь. "Слуга".
  
  "Герцог не принял во внимание период раздоров, предшествующих конфликту", - отметил я. "Многие из дворянства по-прежнему будут оправляться от смены руководства. Хотя некоторые из них будут продолжать служить новому режиму, но другие могут быть убеждены присоединиться к вторжению, чтобы добиться возмездия против ранее существовавшей противоположной силы. население в целом, скорее всего, будет равнодушным к идеологии войны и, скорее всего, будет раскачиваться в зависимости от того, какая из сторон будет казаться наиболее полезной. Это будет зависеть от того, продолжат ли тристейн / германские силы сжигание всего на своем пути, или распространять добрую волю на завоеванное. Однако ни один из этих факторов не может быть точно предсказан с нынешним уровнем интеллекта, который у всех здесь есть. "
  
  "Это правильно", - медленно сказал герцог, посмотрев на меня так, будто он не был уверен, хочет ли он бросить меня за то, что он противоречит ему, или начать интеллектуальные дебаты по поводу поднятых мной моментов. "Скажи мне, Слуга, не так ли?" - начал он, легко используя мой собственный титул. Учитывая прием, который я получил от его жены прошлой ночью, я подумал, что было бы немного сложнее заставить его сделать это. "У вас есть опыт войны?"
  
  "Только косвенно", ответил я. "Большая часть моего опыта связана с небольшими кампаниями: устранение бандитов или злонамеренных людей, защита мелких целей, поиск и приобретение различных артефактов или предметов, вещей такого характера".
  
  "Защита небольших целей?" - спросил он, а затем взглянул на Луизу. "Маленькие цели, такие как моя дочь?" - сухо сказал он, улыбаясь своему младшему. Луиза покраснела от его поддразнивания.
  
  "В самом деле", - ответил я, не в силах подавить свою небольшую половину усмешки. Луиза вытерла щеки, когда я присоединился к ребрам.
  
  "Письмо, которое моя жена прислала мне вчера вечером, говорила о вас в позитивном свете", - сказал мне герцог, садясь и складывая руки, внимательно изучая меня. Поэтому он так хотел использовать мой титул и даже знал, что это такое. "Скажи мне", сказал он, его голос был авторитетным, когда он поднялся. "Как вы оцениваете эту кампанию?"
  
  Ах. Итак, это все. Я уже показал себя воинствующим. Теперь он пытался определить, повлияло ли мое влияние на то, что его дочь так заинтересовалась служением себе.
  
  "Мне не нравится участвовать в больших конфликтах, - ответил я прямо назад. "Войны - это, в основном, бессмысленные вещи, вызванные тем, кто просто проводит время в отдаче, а те, кто на фронте, умирают. Кроме того, я иностранец. У меня нет особого интереса ни к одной из вовлеченных стран, Я пожал плечами.
  
  "А если моя маленькая Луиза присоединится? Что тогда?" он спросил.
  
  "Тогда я подчинился приказам моего Учителя и только приказам моего Учителя. Мой долг состоял в том, чтобы защитить ее и выполнить ее цели. Только ее. Хотя, если бы она приказала мне поддержать в битве, чем я, я бы ответил:" Я ответил немедленно. Герцог откинулся назад, видимо, довольный. Тем не менее у него был еще один вопрос для меня.
  
  "И если битва была безнадежна? Ты бы все еще сразился с ней?" он спросил. Хотя вопрос звучал так, будто речь шла только об этой кампании, речь шла о его дочери. То, что он действительно спрашивал, было "как далеко вы пойдете, чтобы служить ей?"
  
  У меня была холодная улыбка. "Я слуга, я оружие, которым владеет мой Учитель. По ее приказам я буду сражаться. По ее приказу я умру". Мой голос был абсолютно спокоен, и мой ответ дал с таким поручительством, что герцог слегка открыл глаза. Элеонора продолжала смотреть на свою тарелку, но красные пятна на ее щеках выросли. Я не думал об этом. С другой стороны, Каттлея относилась ко мне с чувственным взглядом, полным печали. Она была нежной и защищенной девушкой, и я сомневаюсь, что у нее был опыт общения с такими людьми, как я.
  
  Как ни странно, герцогиня действительно вывернула губы в улыбке. Это был первый раз, когда я увидел выражение ее лица, которое не было ее брови.
  
  Луиза обернулась для меня, увидев, что она слегка улыбнулась мне. "Воистину, - пробормотала она, удивляясь, - у меня ужасный Слуга".
  
  "Не более страшно, чем мой Учитель", - сказал я ей, моя собственная кривая улыбка слегка коснулась моих губ.
  
  Затем герцог кивнул, разбив неподвижную сцену. "Очень хорошо. Кажется, моя маленькая Луиза нашла надежную охрану". Он закрыл глаза и тяжело вздохнул, прежде чем продолжить. "Тем не менее, я до сих пор не могу потворствовать твоему вступлению в армию, Луиза", - заявил он теперь, обращая внимание только на свою дочь.
  
  Луиза сделала глубокий вдох, прежде чем решительно отвести взгляд отца. "Могу ли я рассказать о специфике ваших рассуждений? Если возможно, я бы заверил ваши сомнения и представил свое дело для моих предполагаемых действий".
  
  Это не казалось ожидаемой реакцией от нее. Герцог поднял бровь, а остальная семья молчала, наблюдая за сценой, когда она разворачивалась перед ними. Завтрак, очевидно, был полностью забыт. Позор. Бекон выглядел особенно нежным.
  
  "Хорошо, тогда, - сказал герцог. Казалось, он был удивлен ростом зрелости от самого младшего, но был готов признать это. Похоже, если Луиза могла бы адекватно защитить свой выбор, тогда ее отец позволил бы ей это сделать. "Во-первых, хотя женщины принимают во многих положениях в этот день и в возрасте, не многие из них предпочитают зачислять в армию. Таким образом, вам будет трудно поддерживать стандарт приличия и неприкосновенность частной жизни, приемлемый для моих глаз во время служения Кроме того, стресс войны может оказать неблагоприятное воздействие на многих людей, которые заручились бы. Хотя ваш Слуга доказал достаточную лояльность, я не могу установить его способность правильно защищать вас ". Первый выстрел состоял в том, что отец беспокоился за дочь,
  
  "Хорошо, тогда, - признала Луиза, и она сложила руки, когда она начала встречные возражения. "Во-первых, я могу гарантировать, что я не буду входить в армию, а вместо этого буду присутствовать как придворная принцесса Генриетта". Это возбуждало бровь отца с любопытством, поэтому Луиза продолжала объяснять. "Принцесса попросила моего присутствия в отношении определенных задач деликатного характера, что она не сможет опираться на других, чтобы дискретно справиться. Вследствие этого мне будет предоставлено надлежащее жилье и защита одного из них под ее прямым руководством".
  
  Очевидно, Луиза не объяснила это раньше в своих более ранних письмах. Герцог медленно кивнул, перевернув эту новую информацию в своей голове. "Понятно, в таком случае вы также избегаете линии фронта". Герцог с облегчением воспринял эту новость. Его страх перед личной безопасностью Луизы, вероятно, станет вторым моментом, который он поднял. Однако теперь у него было открытие третьего аргумента, который он начал немедленно. "И как получается, что принцесса достаточно уверена в своей способности выполнять эти задачи, которые она поручила вам?" - спросил он.
  
  Луиза остановилась. С гримасой она повернулась, чтобы кратко взглянуть на меня. Я кивнул в ответ.
  
  "Мой Учитель, по прямому указанию самой принцессы, не может ответить на этот вопрос правильно, - заговорил я, привлекая внимание к себе. Герцог удивленно моргнул, откидываясь назад, чтобы рассмотреть меня. "Тем не менее", продолжил я, немного протягивая руку. "Я сам не обязан преданности принцессе Генриетте и, таким образом, не повинуюсь никому, отвечая вместо этого". Я снова взглянул на Луизу, и она крепко закрыла рот. "Чувствую, что мой Учитель не приказывает мне прекратить говорить, я могу чувствовать себя в безопасности, уверяя вас, что она уже выполнила три такие задачи для принцессы, две из которых были запрошены напрямую, а третья из них была взята по собственной инициативе моего Учителя и выполненным в стиле, который в ретроспективе считался удовлетворительным принцессой ".
  
  "Три? Уже?" - резко сказал герцог, чередуя взгляды между мной и дочерью, пытаясь судить по ее выражению правдивость моего заявления. "И они были?" он держал его внимание на Луизе, когда я служил ее рупором.
  
  "Первым было проникновение самого Альбиона во время его гражданской войны, чтобы получить конкретный объект", - ответил я, оставив характер объекта целенаправленно неопределенным. "Третье - дискретно собирать информацию, которая привела к идентификации и аресту нескольких заговорщиков Альбиона".
  
  "Проникновение Альбиона!" - взревел герцог, не радуясь опасностям, связанным с этой конкретной задачей. "И сбор информации", - он сделал паузу и пристально посмотрел на розовую девочку. "Судья Верховного суда Ричмон", - заявил он, и его руки были заперты на столе так сильно, что стали белыми. Ричмон, которого я узнал позже, по слухам, был тем, с кем Генриетта встречалась в театре, когда мы с Луизой отпустили ее. По-видимому, это должно было быть секретом, и поэтому все знали об этом.
  
  "Хотя периферийное, наша помощь была использована в этой конкретной ситуации", - признал я свободно, даже не скрывая этого. Я почти уверен, что герцог будет осторожен в этом. Если бы слова просочились, что его дочь была вовлечена, то кто-то из ныне умерших друзей Судебного правосудия мог бы попробовать свои силы в малейшей мести. Естественно, я вырезал руки, но потом было бы неприятно убираться.
  
  "Что моя дочь будет участвовать в таких вещах", - дрожал герцог, хотя я не был уверен, что это был гнев по поводу ее участия, не зная его опасения в опасностях, которые Луиза, по-видимому, подвергалась довольно регулярно или гордилась ею достижений до сих пор. "И третий?" - спросил он, глядя на меня прямо.
  
  На этот раз Луиза поморщилась. "Я боюсь из-за потенциального ущерба репутациям определенных людей, которые мой Учитель предпочел бы, чтобы я не разделял никаких подробностей в этом вопросе", - я точно интерпретировал ее сигнал. Однако герцог не был дураком. Если бы это было сделано по собственной инициативе Луизы и по приказу принцессы, это означало, что это должно было быть чем-то, что повлияло на принцессу, на которую Луизе пришлось быстро ответить. Учитывая знание о том, что Луиза была связана с наказанием того, кто был ответственен за похищение принцессы, тогда было невозможно подумать, что Луиза была связана с прекращением похищения.
  
  Механизмы пробегали по голове герцога, когда он сидел неподвижно за столом, глядя на дочь, как на ястреба. Это было, безусловно, благородным из старой школы, когда каста в целом носила этот титул как меру, как командующий уважением, когда Шевалье носили сейчас. Вся эта информация собралась вместе, чтобы нарисовать картину, что его дочь была хорошо известна и благосклонно считалась правителем страны. Даже если он приказал Луизе остаться дома, то, если бы принцесса действительно этого потребовала, он получил бы собственный приказ, чтобы допустить его дочь. Не повиновение было изменой. Семья Валлиеров была хорошо воспринята большинством страны, несмотря на политические соперники и враги. Если сомневаешься в своей лояльности, особенно в такое бурное время, как война, то это может означать катастрофу для них.
  
  "Понятно", - пробормотал он. По внешнему виду, он и его жена были единственными, кто получил большую картину. Элеонора была слишком занята, красться взглядом на меня, и Каттлея просто выглядела смущенной. Луиза, возможно, смогла это выяснить, но потом она еще была молода и, вероятно, больше сосредоточилась на выполнении своего долга, каковы были бы последствия, если бы она этого не сделала. Мы надеемся, что такая паранойя и рассуждения будут развиваться позже. Герцог закалил лицо. "Тем не менее, это все еще слишком опасно", - он отклонил свое решение. "Независимо от того, чего хотят принцесса или вы, я не допущу этого".
  
  Луиза закрыла глаза и склонила голову. Возможно, это выглядело почтительным, но я слышал, как ее зубы шлифуют, и видят под столом, где сжаты кулаки. Мне было немного сочувственно. Мы точно не пришли сюда с большими надеждами, но правда в том, что Луиза искренне надеялась, что ее семья примет свое решение. Это было не просто ее желание служить принцессе, которая стояла за этим желанием. Это означало бы, что в ее глазах Луиза окончательно закончила изящную и слабую девушку, такую, которая ничего не могла для себя сделать и могла опираться только на других, на компетентного и достойного члена семьи. Это означало бы, что они доверяли ей.
  
  В конце концов, даже если они не одобряли ее уход, мы просто собирались вырваться и пойти в любом случае. Это было довольно много.
  
  "Это разочаровывает меня, когда вы слышите, что говорите это, герцог", - вежливо ответил я, используя свой титул, так же свободно, как и мой. "Если это вызывает беспокойство, что я не смогу защитить свою дочь в этой ситуации, которая мотивирует это решение, тогда вы уверены, что нет никакой задачи, которую я мог бы выполнить или испытать, чтобы я мог выдержать свою позицию?" Он работает над божественными сущностями; возможно, это будет работать на защитных отцах.
  
  Герцог выглядел так, как будто он, казалось, признал мое положение слуги, чтобы он был подходящим для беседы с ним так же свободно, как и я, он все еще не был достаточно высоким, чтобы подвергнуть сомнению его мудрость, когда дело дошло до его дочери. Он открыл рот, чтобы дать последнее слово в этом вопросе.
  
  "Да, есть." Мне пришлось заставить себя не удивляться. У герцога не было такого самоконтроля. Это был не тот, на кого он ответил. Мы оба обратились к тому, кто имел.
  
  "Карин?" - сказал герцог, удивленно обращаясь к жене. Герцогиня сидела с совершенным спокойствием и уравновешенностью, самой картиной благодати.
  
  Герцогиня продолжала, как будто ее муж не говорил. "Если вы сможете получить мое одобрение, мы разрешаем Луизе служить в ее избранной роли", - сказала она, говоря со спокойствием того, решение которого было абсолютным. Оказалось, что тот, кто носит брюки в этой семье, вовсе не был герцогом. Она просто позволила ему подумать.
  
  Учитывая то, что я знал о ее дочерях, которые, казалось, имели для меня слишком большой смысл.
  
  "И как я могу получить ваше одобрение, герцогиня?" - спросил я вежливо.
  
  "Ты должен заработать в бою", - сообщила она мне.
  
  Все присутствующие, которые слышали ее заявление, кроме меня, и я вздрогнули одновременно. Элеонора, которая держала вилку и нож, опустилась на свое блюдо, измельченное из серебра, достаточно сильно, чтобы расколоть тарелку. Каттлея, которая сделала глоток того, что, казалось, была кофе, упала на колени, не заметив этого. Рука герцога поскользнулась, и локоть вошел в холодные остатки симулированного вторжения в Альбион. Луиза упала со стула. Одна из горничных, которые заправляли кубок, не заметила, когда чашка закончила заполнять и начала переполняться. Дворецкий, несущий поднос с каким-то тортом, уронил блюдо.
  
  Я взглянул на окружающих меня приподнятой бровью. Это ... это было необычно. Я повернулся к герцогине. "Это приемлемо. В какое время и в какое место?" Я предположил, что она сначала перейдет из дорогостоящего платья и в нечто более подходящее для битвы.
  
  "Через два часа, на поляне за колодцем барака", - сообщила она мне. Я одобрительно кивнул, и она стояла с изяществом и уравновешенностью. Без другого слова она ушла с медленным и достойным шагом.
  
  Я повернулся к Луизе, которая все еще была на полу. "Учитель, мне понадобятся указания в назначенное место", - сказал я ей вежливо. Все еще на полу, она дернулась. "Учитель, - повторил я снова, размышляя, стоит ли мне подталкивать ее ногой. "Ты здоров? Что-то, что ты ешь, не соглашалось с тобой?"
  
  "Сын", я повернулся лицом к герцогу, когда он обратился ко мне. Я заметил, что больше не использовал титул "Слуга". Однако казалось, что уменьшительное название, которое он использовал, не было из-за злобы. Его лицо побледнело. "Я знаю, что ты только считаешь своим долгом это делать, но, пожалуйста, отдай эту битву. Было бы позором для моей дочери потерять сослуживца, столь же лояльного, как ты".
  
  "Потерять дежурного?" - спросил я, не совсем понимая, что он пытался сказать.
  
  Каттлея вдруг встала. Сжав обеими руками перед ее грудью, она выровняла мне широкие умоляющие глаза. "Пожалуйста, мистер Эмия", - сказала она, используя мою фамилию и вежливую форму адреса. "Было бы неправильно, если бы ты умерла так молода! Пожалуйста, не уходи!"
  
  Хорошо. Я определенно чего-то здесь не вижу. Я взглянул на Элеонору, чтобы посмотреть, продолжится ли эта тенденция. "Iii-it ww-be bb-be better, если бы вы не ddd-не пошли", - сказала более высокая блондинка, показывая, что не только Луиза заикалась, когда она была достаточно эмоциональна.
  
  "Учитель, - сказал я со вздохом, - не могли бы вы объяснить мне это?"
  
  Все еще на земле Луиза наконец заговорила. "Когда моя мать была моложе, она была известна как Карин из" Тяжелого ветра ", - сказала она, ее собственный голос дрожал от страха. "Она была самым могущественным и опасным капитаном рыцарей Мантикоры во всей истории Тристейна. Широ, - проглотила она. "Возможно, было бы лучше, если бы ты не ушел", - наконец закончила она, смутившись от стыда.
  
  "Она когда-нибудь взорвала гору, чтобы мешать ей?" - спросил я, вздохнув. Хорошо, я понимаю, что она, вероятно, была очень сильным пользователем, вероятно, из-за ветра, если ее имя было чем-то судить, но разве это было ужасно?
  
  "Нет", призналась Луиза. "Но она взорвала вторгшуюся немецкую разведывательную силу около пятисот". Луиза вздрогнула. "И затем она отправилась искать остальную часть своего батальона и взорвала их тоже".
  
  "В самом деле?" - спросил я, поднимая скептическую бровь. Она смеялась надо мной? Просто потому, что я был справедливо осторожен с Синей, это не значит, что я собираюсь мириться с тем, кто понятия не имел, о чем я говорю, чтобы высмеять меня.
  
  "Это было весной, тридцать два года назад", - сказал герцог, его голос дрогнул. "Это было в защиту территории Валлиера, так я ее встретил". Он выпустил небольшой вздох, который казался равным части испуганным и равным с ностальгией.
  
  "Странно", - пробормотал я, решив принять их предупреждения по номиналу. "Но у нее не было боевого присутствия ..." Я замолчал, внезапно замораживаясь. "У нее не было боевого присутствия", - сказал я снова, на этот раз в реализации, когда мои глаза расширились.
  
  "Боевое присутствие?" - спросил герцог, не знакомый с этим термином. Я ответил, едва обращая на него внимание, поскольку мой ум отчаянно помчался к откровению.
  
  "Бессознательные действия, которые человек берет, когда они готовятся к битве или конфронтации", пробормотал я, и мои руки начали дрожать, когда я понял, что это значит. "Даже если это не что иное, как подергивание глаза или корректировка осанки, у всех есть все. Большинство людей просто не понимают, что они видят или не обучены распознавать их. Но даже когда она сделала ее проблема в том, что все еще ничего не было. Это означает ... "скорость дыхания начала ускоряться.
  
  "Что это значит?" - спросила Катлея, глядя на мою дрожащую и гипервентиляцию.
  
  "Это означает, что она каждую минуту каждый день постоянно готовится к битве", - выдохнула я. "Она делает это так долго, что это стало ее естественным состоянием. Я встречал только четырех человек, которые когда-либо достигали этого уровня, и все они были героическими духами!" По корне, если Карин "Тяжелый ветер" был так же известен, как реакция ее семьи, казалось, указывала, что в конце концов она сама может стать героическим духом.
  
  Никто, кроме Луизы, не понимал, что означал последний термин, и, честно говоря, мне было все равно. Мое дрожь начала увеличиваться.
  
  "Широ, - сказала Луиза, оставив мой титул, и она начала беспокоиться о моей реакции.
  
  Я больше не мог останавливаться. "Она реальная сделка", прошептал я и, как бы говоря, слов было достаточно, чтобы выразить свои сомнения, я начал улыбаться. Это была дикая и дикая улыбка, с оживлением. Мои руки дрожали от рвения. "Учитель", - сразу сказал я, внезапно очень жаждущий двух часов. "Где очистка?" Я потребовал. О, как я желал этой битвы. Даже больше, чем мне хотелось драться с Вардом, я хотел эту битву.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Место, где проходило испытание, было удивительно далеко. Ну, учитывая, что все имели отношение к власти Карина, возможно, не так удивительно. Я сразу ушел, и мне потребовалось полчаса, чтобы ускорить темп. Сразу же после прибытия я начал расхаживать по поляне, запомнив макет. Каждое дерево здесь могло быть обложкой, в которой мне нужно было незаметно подойти, каждый камень убежища, который мне нужен, чтобы выжить в атаке, и каждый овраг в последней позиции канавы. Наконец, спустя полчаса, я запомнил это подходящим образом и усадил себя в положение сейза в центре поляны.
  
  Оттуда я сосредоточился на глубоком успокаивающем дыхании. Успокойся. Фокус. Каждая битва сражается тысячу раз, прежде чем первый клинок пересек. Каждая тактика уже решена до жары битвы, потому что, если вы попытаетесь в бою, вы просто сожжете.
  
  И поэтому я ждал.
  
  Полагаю, мое рвение было результатом моего собственного прошлого. Луиза была не единственной, кто иногда чувствовал, что ей есть что доказывать, какой-то невидимый стандарт. Она была ее семьей. Мой был легендой.
  
  Меня воспитывали мирно, и поэтому я был неподготовлен, когда меня посвятили в мир битвы и битвы. И когда я, наконец, вошел в эти окровавленные поля, он был рядом с такими, как я из моей Sabre Arturia Pendragon, или Berserker Hercules, или Lancer Cu Chulainn. Мои первые проблески мечей в движении были из тех лезвий, которыми владели мастера, каждый удар - шедевр, каждый толчок произведения искусства. В то время моя единственная забота заключалась в том, чтобы выжить в кошмаре врагов так же широко, как и я. Моими собственными атаками тогда были отчаянные удары полунасованного ребенка, которые вливались в воды слишком глубоко, чтобы даже подумать о том, чтобы плавать без спасательного жилета или тех смущающих рук, которые родители застревали у своих младенцев в бассейне.
  
  С течением времени мои собственные навыки начали расти. Я мог бы сначала сопоставить своих врагов, а затем я даже смог одолеть их. Но время от времени я мог бы оказаться в стороне от своей битвы и подумать "как неэлегантно". Я хотел бы вернуться к великим битвам между героями, настолько искусными, что их легенды в некоторых случаях охватывали столетия, даже тысячелетия, и удивлялись, как я могу сравниться с этим.
  
  Я мог бы выполнить свои цели. Я мог бы спасать жизни, или защищать свои идеалы, или искать этот холм из мечей, которого я ждал. В эти дни я мог даже защитить своего Учителя, подражая тем титанам, о которых я когда-то свидетельствовал. Но я никогда не мог вернуться туда к тому времени и посмотреть, как я буду измерять сейчас, если бы я даже зарегистрировался как мотыга в их глазах.
  
  И так было то, что я был уверен, что это был точный момент, когда прошло два часа, когда наступил ясный ветер, который я ждал, мои глаза открылись радостью и ожиданием.
  
  Карин приземлилась на поле передо мной, верхом на мантикоре, такой большой и древний, что даже Беллерофон выглядел послушным и слабым. Если бы Карин когда-либо проявляла героический дух, если бы это было случайность или удача, она была вызвана в одну из многих обширных реалий, которые все еще свидетельствовали о ужасной войне Святого Грааля, и я, несомненно, знал, что она будет Всадником.
  
  Мы были одни в поле. Вдалеке от того, что я предполагал, все остальные предполагали, было безопасное расстояние на стене, которая обходила усадьбу, я мог разглядеть множество собранных фигур. Укрепляя мои глаза, я мог видеть остальную семью Валлиеров, но и слуг, и, вероятно, охранников. Они собрались вместе, чтобы снова увидеть легенду. Я сомневался, что любой из них считает, что эта битва продлится долго. Мне было все равно. Просто до тех пор, пока у меня была возможность сражаться в нем.
  
  "Ты пришел", - сказала мне Карин, ее голос был тихим и спокойным, как когда она обратилась ко мне за обеденным столом накануне. Я не мог понять ее выражения. Она использовала два часа подготовки, чтобы надеть то, что я предполагала, это ее старая броня. Маска для лица закрыла рот и нос, оставив только ее глаза. Обернутая сталью, которая была тщательно сохранена в годы, прошедшие после ее выхода на пенсию, сверкала на полуденном солнце, она вырезала внушительную фигуру. Когда она спешилась с огромного зверя, в который она вошла, я обратил внимание на ее оружие. Один из них был длинным копьем, привязанным к ее седлу и, скорее всего, использовался в тандеме с ее гору. У нее было другое оружие, тот же незнакомый меч / палочка, который использовал Вард. Этот был намного менее богато, чем мертвый бывший жених Луизы.
  
  "Да", - ответил я, поднимаясь с позиции сейзы одним плавным движением. Способ сидения с двумя ногами под вами был первоначально использован самураем, чтобы они могли подняться и атаковать одним движением.
  
  "Я предполагаю, что до сих пор вам сообщили о моем прошлом?" - спросила она, почти так же, как и она. Нет боевого присутствия вообще. Она могла готовиться к приятному разговору со мной, или она могла готовиться к неожиданному нападению, которое убьет меня одним ударом.
  
  "Я не вижу его значимости", - признался я, признав ее историю и отклонив ее одним и тем же ударом.
  
  "Это актуально?" - спросила Карин, и я думаю, что наконец заметил эмоции в этом голосе. Она казалась раздраженной. "Вы считаете, что это не что иное, как преувеличения и слухи, направленные на то, чтобы отговорить вас от этого теста?"
  
  "Нет", признался я. "Единственное, что имеет значение, это то, что мне нужно получить свое разрешение для моего Учителя, чтобы достичь ее целей. Единственный способ заработать - сражаться с тобой. Это все, что здесь важно". Все мое ожидание, все мои заботы, все мои надежды были отложены.
  
  Я - кость моего меча. Сталь - мое тело, а огонь - моя кровь.
  
  Ничто другое не важно.
  
  "Хорошо, - заявила Карин. Кажется, я обнаружил там еще одну эмоцию. Удовлетворение, я думаю. Однажды она ударила по мантикоре через свой фланг, и огромный зверь поднялся в воздух с порывистым ветром от могучих крыльев.
  
  Я поднял руку и положил ее на Дерфлингер. Под рукавами, которые я все еще носил, с глаз долой, руны Гандалльфа начали светиться.
  
  Это было хорошо, что у меня было. Никакие другие слова, без каких-либо других предупреждений, и с едва движением, Карин атаковала.
  
  Раньше я был в битве. Много, много сражений. Я видел много стилей борьбы. Некоторым понравилось проверять своего противника легкими атаками. Другие будут сдерживаться и ждать, чтобы увидеть, как их противники будут действовать, прежде чем что-либо попробовать. Карин, Карин, похоже, выступал за подавляющий первоначальный первый удар.
  
  Между одним мгновением и следующим, когда ее рука делала не больше, чем чистила рукоятку своей палочки, она бросила на меня тайфун. К настоящему времени я был достаточно знаком, чтобы распознавать и классифицировать силу заклинаний в этом мире. Есть просто ограничения внешних возможностей того, что может сделать заклинатель, в зависимости от количества элементов, которые они объединяют. Но помимо этого существуют ограничения на самого заклинателя. Они формируют свою магию через силу воли. Чем больше сила воли, тем больше элементов они могут комбинировать. Однако, может быть уничтожено. Именно по этой причине это место по-прежнему использовало золото в качестве валюты. Земный маг квадратного класса смог сформировать золото, но заклинание требовало столько усилий, что почти невозможно было использовать его дважды в течение месяца. Кроме того, было трудно сделать разумное количество золота, и, следовательно, валюта все еще имела значение здесь. Из-за этого так много комбатантов и магов, как правило, предпочитают использовать заклинания меньших точек или линий для боя. Они предположительно экспоненциально меньше будут тогда более высоким треугольником и магией квадратного класса. Сила заклинания также зависела от способности заклинателя. Маг квадратного класса просто лучше справлялся со своей стихией, поэтому, если бы они и магнат класса точек были оба, чтобы применить одно и то же заклинание, магическая магия квадратного класса, скорее всего, была бы в три-четыре раза сильнее, чем у магов класса.
  
  Стена воздуха, которую Карин навлекла на меня, должна была быть квадратной магией. Я видел Табиту в прошлом, смешивая воду и воздух вместе с дополнительным воздухом, чтобы развязать свои ледяные бури, но Карин не нуждалась в чем-то, что искажало чистоту ее четырехчастичной воздушной элементарной магии, чтобы сделать ее разрушительной. Умение, которым она обладало своей магией, было настолько велико, что стена извивающегося ярости, приходящая на меня со скоростью, которая, казалось, была быстрой, была реальной, сравнимой с сильной силой, которую носила шестиугольная, шестиэлементная магия Генриетты.
  
  Я был так рад, что подготовился к этому.
  
  Проследите.
  
  "Rho Aias!" Я закричал, еще раз призвав семь лепестков, чтобы защитить меня. Шторм прорвался к нему, и вместо того, чтобы начать разрушаться у щита, он обтекал его, как вода. Я был пойман в убежище моей защиты, когда шторм пронесся мимо меня, оглушая меня всем остальным. Я сузил глаза, отказываясь закрывать их, когда я изо всех сил пытался понять положение своих врагов. Магам потребовалось определенное количество времени, чтобы подготовить заклинание, и я рассчитывал на это время для моей встречной атаки. Кастинг магии квадратного класса тоже истощил бы ее, и у меня было бы приличное количество времени, прежде чем она смогла снова бросить на этом уровне ...
  
  Это было только благодаря тому, что я не открывал глаз, несмотря на ослепительный ветер, тянущий на них, что я увидел вторую атаку.
  
  Он пробивался сквозь ураган, и, несмотря на препятствующий ветер, он все еще выделялся. Это был вихревой вихрь циклона, настолько сжатый, что это было не что иное, как копье. Через мгновение после того, как я это определил, он ударил Ро Айаса.
  
  И в тот момент, когда он ударил, он проник в первый лепесток. Между его воздействием и разрушением первого слоя одного из самых мощных оборонительных фантазий не было никакой задержки.
  
  Это невозможно! По крайней мере, потребовалось бы две-три секунды, чтобы прорваться сквозь него.
  
  В то время как у меня была эта реализация, она проникла во второй слой.
  
  Он все еще продолжает свою скорость. Это означает, что заклинание, несмотря на его размер, должно быть высшего класса. Треугольный уровень как минимум, возможно, квадратный.
  
  Третий слой упал.
  
  Это означало, что Карин одновременно бросала магию с двумя квадратами. Даже если бы не был одновременным, он был достаточно близко, чтобы сделать разницу спорным.
  
  Четвертый слой упал.
  
  Это могут быть две отдельные атаки, но комбинация по существу сделала это нападение заклинанием восьми уровней. Это был корень, проклятый восьмиугольной магией уровня!
  
  Пятый слой упал.
  
  Синие сиськи! Перестаньте сидеть и смотреть!
  
  Когда шестой слой упал, я выпустил задушенный крик. Это было меньше заклинания и более отчаянное "киа", на что основывается техника, используемая большинством боевых искусств. Это включало освобождение всего воздуха в теле, заставляя мышцы сжиматься и затягиваться, как вы это делали. Одновременно я набросился на неудачного Rho Aias, сделав его сломанным фантомством, отчаянно нарисуя Derflinger и поместив его между моим телом и моим имманентным импанием.
  
  Есть причина, по которой я не нарушаю Rho Aias. В качестве защитного фантазма он просто лучше работает в своем естественном состоянии. Он может блокировать несколько атак, будучи широко распространенной защитой, и я просто никогда не сталкивался с тем, что было способно полностью стереть его. Нарушение этого требует всей его силы, и вместо того, чтобы сделать его устойчивой и надежной защитной структурой, он превращается в один реактивный слой.
  
  Другими словами, он взрывается наружу, пытаясь противостоять власти за тем, что пытается вставить внутрь.
  
  Я едва сделал это со следующей частью моей защиты. Сломанный Rho Aias взорвался, эффективно противостояв ураганному ветру, резко сократив его. Однако копье было просто замедлено. Однако уменьшилось, что у него все еще была сила. Я оттолкнула свое тело и свою одежду от магии, подбегая к опасной близости к тому, чтобы течь, когда я укрепил себя, точно так же, как копье ветра поразило Дерфлингера.
  
  Я позволил лезвию отступить назад, поставив мое плечо прямо на него прямо за тем, на что повлияло копье. Если бы я попытался просто держать клинок за ручку, это было бы сорвано с моей хватки. Если бы я попытался поддержать другой конец клинка, мой меч согнулся бы и щелкнул бы. Вместо того, чтобы использовать его для блокировки, я должен был использовать мое плечо, чтобы заблокировать, и лезвие, чтобы пробить мое плечо.
  
  В результате, когда метался копье, он, возможно, потерял силу пробивания, но его кинетическая сила не уменьшилась.
  
  Дерфлингер вскрикнул, отчасти голосом чувства клинка, отчасти стресс, который переживала сталь. Мое тело, как будто было, было отброшено назад, мои ноги тащили по земле и прослеживали линию через торф, когда меня оттесняли назад. Мой меч глубоко выпил магию, постепенно уменьшая ее, но заклинание было слишком сильным, чтобы его можно было рассеять сразу.
  
  Я врезался в дерево на противоположном конце поляны и был приколот туда, за несколько минут до тех пор, пока Дерфлингер, наконец, не смог закончить есть заклинание.
  
  Я дрогнула от того места, где я застрял на дереве, поддерживая равновесие, когда я стоял там, глядя на фигуру Карин, которая не сдвинула ни на шаг всю атаку.
  
  Ни один из нас не переехал. Мы оба просто стояли и смотрели друг на друга несколько долгих минут.
  
  "Ты сломал Rho Aias", - заявил я, в конце концов, мой голос, звучащий снаружи, потряс даже мои уши.
  
  "Вы выдержали мое нападение, невредимое", - обвинила Карин. На этот раз я определенно мог услышать эмоции: сюрприз.
  
  "Это", начал я, останавливаясь, чтобы проглотить сухую комочку в горле, и мое тело снова стало дрожать. Я, наконец, не мог остановиться. "Это было удивительно!" Я хлынула, как маленький школьник.
  
  "А?" - сказала Карин, видимо, все еще пытаясь решить, как реагировать на то, что она нашла столь же невозможным, как и я.
  
  "Что это было? Дуэль, бросающая без надобности одновременную магию квадратного класса?" Я взвизгнул, глядя на нее широкими и любящими взглядом глазами. "Я даже не слышал о чем-то подобном! Это должно быть невозможно!"
  
  "Что ж, - призналась она, не понимая себя. Она протянула руку и отцепила маску, позволив мне увидеть ее лицо в первый раз в этой битве. Глаза у нее были также широкие, и казалось, что она почти не сдерживает свои собственные вопросы. "Да, это то, что я сделал", призналась она неловко. Вероятно, ей никогда не приходилось жить достаточно долго, чтобы увидеть ее атаку, и теперь она столкнулась с кем-то, кроме нее, вставляя ее в слова.
  
  "И это копье", я бредил, бросив Дерфлингера на мою сторону, когда моя другая рука начала жестикулировать. "Я видел, как Rho Aias останавливает атаки, которые могут выровнять замки, и вы уничтожили его за считанные секунды! Такая проницательная сила", я сделал паузу, с удивлением глядя на нее. "У вас было несколько сдержанных встречных вращений там, не так ли? Единственный способ, которым вы могли бы получить такой результат, состоял в том, что по крайней мере три элемента вращались в противоположных направлениях. Был ли четвертый элемент использован в качестве контейнера атаки, чтобы функционировать как система доставки? " - потребовал я, желая узнать, как, черт возьми, она сделала что-то настолько невероятное.
  
  "Четыре поворота", поправила она меня, наконец, начала собирать себя. "Вначале я разработал его как заклинание класса треугольника, работающее, как вы предполагали, но чем больше я работал с ним, тем больше я его усовершенствовал", - сообщила она мне, согреваясь до моего явного восхищения. Теперь настала ее очередь. Она определенно не была так же взволнована, как я была от откровения, но ее собственные губы начали почти извиваться. У нее определенно не было большого опыта в улыбке. Или, если бы она была, это было давно. "Как насчет вас? Я думал, что вы просто мастер элементальной композиции, но это больше, чем это не так? Вы не только создали щит, но и придавали ему определенную силу. Какой-то эффект отдыха, включая любые волшебные или магические аспекты из чего это вы делаете?
  
  Я даже усмехнулся. "Я сказал вам, что навыки моей родины были разными. Да, мои способности разрешают почти идеальный отдых магических артефактов. Оружие конкретно, но я могу управлять оборонительными предметами с гораздо меньшим эффектом".
  
  Ее поза начала расслабляться, и она положила руку ей на подбородок, сузив глаза. "Это было нечто большее. Несмотря на первоначальный успех, к концу вам удалось подвигать, чтобы резко уменьшить оба моих нападения одновременно". Ее взгляд немного расширился, когда она пришла к выводу. "Техника переполнения! Вы смогли дискретно манипулировать магией даже после кастинга!" Ее глаза сузились, когда она начала размышлять о последствиях своего собственного заявления. "Вы смогли управлять силой ваших заклинаний в середине кастинга, даже после кастинга!" - проговорила она, в ее голосе было определенное волнение, и она почти мгновенно озадачила мою технику. "Brilliant!" - заявила она, почти так же гордая, как будто сама придумала. Она внимательно посмотрела на меня. "Более того, вы не" т любой ущерб даже после того, как ваша главная защита была принесена в жертву, и вас заставили пройти через поляну. Личный навык повышения? "
  
  "Да, хотя это довольно ограниченно, когда дело доходит до моего тела", - признался я, полностью неспособный заставить себя что-либо удержать. Этот враг, это идеальное воплощение идеала воина, не заслуживает ничего другого. "Обычно я предпочитаю более грубую одежду в качестве цели", - я указал на свою собственную шерсть, хлопок и джинсовый ансамбль. "Это было бы экспоненциально более мощным с чем-то более прочным, как металл, но мой собственный стиль решает вокруг гибкого сценария конкретного оружия".
  
  "Ой", Дерфлингер, наконец, удалось выбраться, хотя мы оба проигнорировали его.
  
  "Ой?" - сказала Карин, а затем ее губы снова искрились в том, что было на этот раз усмешкой. "И ты должен сказать мне это? Мы еще не закончили наш поединок".
  
  "О, я проиграю", признаюсь я бесстыдно. Она моргнула. "Вы эффективно преодолели окно слабости, на которое я полагался, и я не сомневаюсь, что вы можете цеплять несколько высоких стихийных магов вместе безупречно. Достаточно близко к вам, чтобы быть способным нанести удар, практически невозможно на моем текущем уровне. У меня есть варианты дальнего действия, но они просто требуют слишком много времени для подготовки, и я сомневаюсь, что вы такой, который позволяет противнику выйти из атаки, чтобы вы могли противостоять ему и издеваться над ними. сценарий выигрыша - это удача удач, и вы знаете, что мои способности не повлияют на это вообще ". Я пожал плечами. "Я просто хотел, чтобы вы похвалили вас за свою технику, прежде чем мы закончили". Держа Дерфлингер в руке, я шагнул вперед на поляну, глаза очистились, и дыхание охватило короткие возбужденные брюки. Я сомневаюсь, что она убьет меня сразу. Мой опыт в прошлом бросил мне несколько уникальных способов защитить меня и исцелить себя, и водные маги этого мира смогут помочь моему процессу заживления. Я решил попытаться добиться хотя бы одного ранения, прежде чем упасть.
  
  Карин подняла на меня голову, а затем, наконец, улыбка на ее лице достигла такой длины, что большинство людей считают нормальным.
  
  "Хватит", - заявила она, удаляя руку из рукоятки своей палочки. Я сделал паузу, не зная, к чему она стремилась. "Вы знаете, какой девиз Рыцарей Мантикоры был во время моего командования?" Я покачал головой, внимательно наблюдая за ней. Она не казалась типом говорить во время маскировки нападения, но я не видел, куда она идет с этим разговором, поэтому я поддерживал свою стражу. "Это было" Правило из стали ". То, что я презирал большинство моих подчиненных, было отсутствие дисциплины. Я более чем доволен тем, что я видел здесь сегодня. Если бы у меня было больше подчиненных, таких как ты, во время моей капитанства, я мог бы не в первую очередь покинули корпус ", - заявила она.
  
  Я нахмурился, разочарованный. "О, я вижу."
  
  Мой тон слегка нахмурился, возвращая ее к ее более суровой персоне. "Понимаете, мое решение не удовлетворительно для вас?" она звучала так, будто я признаю, что, возможно, отменит все мои усилия до сих пор.
  
  "Это не так", признался я отчаянно. "Просто, - промолвил я, - после того, как я стал свидетелем чего-то такого великолепного, как эта атака, я не могу не чувствовать неудовлетворенности, что у меня не будет возможности показать вам все, что может сравниться", - признался я смущенно.
  
  Я знал, что я немного ребяческий, но это было похоже на мою молодость снова и снова. Я все еще не мог сравниться с окружающими меня гигантами.
  
  Карин подняла голову ко мне, одно из самых эмоциональных выражений, которые я видел, пока она ее использовала, а затем протянула руку. "Фуфуфуфу, - сказала она. Это было похоже на то, что она пыталась хихикать, но не могла сделать это безудержным. У этой женщины было слишком много стали в ней, чтобы расслабиться. "Я почти забыл, что это такое, гордость молодого человека", - сообщила она мне, слегка снисходительно, но в основном удивлялась моему несовершеннолетнему исповеданию. Когда она принесла руку, она все еще слегка улыбнулась. "Очень хорошо", она принесла маску обратно, закрепив ее на своем месте. "Во что бы то ни стало, сделайте свою атаку".
  
  Мы стояли там, лицом друг к другу через открытое поле. Прямо позади меня лежало много опустошенных лесных массивов, завещание разрушительного нападения Карин, вырезанного в окружающий нас мир. Резкий ветер пронесся мимо нас.
  
  "Что ж, - спросила Карин, слегка нетерпеливая. "Ты придешь?"
  
  "Ах, - признался я, снова смутившись. "Я пытаюсь решить, какой из них будет достаточно драматичным". Бровь поднялась, одна из черт лица Карина, которая не была закрыта. "Я хотел показать вам что-то, что было бы совершенно уникальным для того, что вы, вероятно, видели, - смущенно признался я, - и, возможно, тоже хорошо поработал для моего Учителя". Вторая брови поднялась, и я поспешил объяснить себя. "Луиза - хорошая девочка, и у нее много возможностей. Просто она немного неуверена в своих способностях. Я редко получаю возможность, когда я могу оправдать показ некоторых из моих более экзотических навыков, и если она увидит, что я что-то делаю это может заставить ее чувствовать себя более уверенно, когда мы отправляемся на поле битвы ".
  
  Оба брови Карина уселись. "Ты хороший слуга", - сказала она мне, и я подумал, что обнаружил там тепло. "Когда бы вы ни были готовы, приходите", - сказала она мне и стала ждать.
  
  Я сделал глубокий вдох. Я думаю, что у меня была идеальная вещь для этой ситуации.
  
  Проследите.
  
  "Я - кость моего меча", - прошептал я, и бриз поднялся, когда я это сделал. "Сталь - мое тело, и огонь - это моя кровь".
  
  Через полчаса Каншо и Бакуя появились в моих руках. Без другого слова, оба мои руки вышли наружу, и лезвия отдалились от меня, идя боком.
  
  Карин протянула мне еще одну приподнятую бровь, прежде чем другой удивился. Она подпрыгнула назад, когда оба лезвия изогнулись по воздуху, чтобы сблизиться, где она стояла всего лишь несколько мгновений назад.
  
  Каньшоу и Баку. Эти два клинка были выкованными в древнем Китае мужем и женой команды кузнецов. Я понятия не имею, откуда взялся Арчер, дух встречной опеки Эмия, мое искривленное будущее. То, что я знал, было так же, как кузнецы были связаны в жизни, так что два были лезвиями. Они звонили друг другу, как противоположные концы магнита. Когда я бросил их по бокам, то, что они оба приняли на другом, собрало их снова, прямо там, где стояла Карин. Даже когда они пропустили свою цель, эти два лезвия пропустили друг друга, и они отворачивались назад, чтобы снова отступить назад. Как только они были запущены, единственная сила, которая могла изменить их путь, была противоположной мечей.
  
  Теперь для второй части.
  
  Мне потребовалось много времени, чтобы узнать, как это сделать, но я проследил еще два меча. Теперь, с дополнительным притяжением от их идентичных близнецов, путь, по которому они ехали, стал более диким. Я запустил следующие два лезвия, и все четверо из них сходились на испуганной Карин.
  
  Этого она никогда раньше не видела. Я не сомневаюсь, что она встретила в свое время огонь и землю, ветер и воду. Она была слишком искусна. Но лезвия, лезвия, которые летали в соответствии с правилами, о которых она не знала, которые изогнулись, искривились и искали ее независимо от того, что она сделала? Да, это было для нее чем-то нереальным.
  
  Когда я проследил последние две копии мечей в руке, я тихонько пробормотал: "Дух и техника, безупречная и твердая. Сила, пробивающая горы. Меч, разделяющий реку. Слава доходит до императорской виллы. Мы не можем обнимать небо вместе. "
  
  Я пересек оба меча позади меня и затопил их, разбив их. Я поручил Карин, используя тонкие движения двух лезвий в моих руках, чтобы направить четверых в воздух. По мере того, как они наводнялись, Каншан и Баку были расширены. Распространение до двух раз превышало их первоначальные размеры, но это было несовершенное расширение. По мере того как они росли, они трескались и разрушались, бесконечно раскололись, пока они не походили на пару черных и белых крыльев позади меня с перьями из сломанной стали.
  
  Карин, которая меняла свое внимание между четырьмя летающими мечами и мной, расширила глаза. В одном плавном движении она вытащила и свою мечную палочку.
  
  Я закричал, когда я ударил. "Кран-крыло трех царств!"
  
  Лопатки в моей руке разрушились, когда они спустились на мать Луизы. Перо, как обломки, как один, пролетел на путях их ударов. Снова очистка видела большой ветер. В отличие от "Тяжелого ветра" Карина, этот был "Бритвенным ветром". Каждый фрагмент сломанных клинков был отдельной атакой снаряда, визжащей по воздуху и пронизывающей все, что они нашли на своем пути. Четыре лезвия, которые я бросил раньше, вложили в нее, оставив ей безопасный выход.
  
  Взрыв потряс поляну, и облако грязи откололось от нас, вздымаясь в воздух, когда он это сделал.
  
  Когда он очистился, он сделал это, чтобы показать себя, с пустыми руками. Кратер, из которого четыре брошенных клинка столкнулись и взорвались, когда они коснулись их полярных противоположностей, было вокруг нас. Растяжка передо мной на пути двух ударов, которые я совершил, - это опустошенный участок измельченной земли и растительной жизни.
  
  За исключением женщины, стоящей передо мной. Она подняла руку, защищая лицо. У другого был меч волшебной палочки, прижатый к моему животу. Кругом вихревой воздух окружал ее. Несмотря на доспехи ветра, которые она, по-видимому, вызывала, ее мирская броня внизу была уже совсем нетронутой. У него было два длинных ряда царапин, описывающих "х" на ее фронте.
  
  "И что бы ты сделал сейчас, Широ?" она спросила меня, еще раз игнорируя мой титул, но на этот раз говоря свое имя с чем-то, что можно почти уважать.
  
  Я посмотрел вниз, где лезвие меня ткнуло. Если бы она развязала заклинание с такой же летальной быстротой, как раньше, я тоже был бы разорван. Несмотря на это, я не беспокоился. Она говорила с любопытством. Любопытство наполнено волнением. Она не угрожала. Она собиралась в своей голове поединок, который у нас мог быть. Она пыталась представить, какие другие навыки я мог бы скрыть, какие другие лезвия я мог бы воспроизвести.
  
  "У меня есть способность образовывать мои клинки под моей кожей", - сказал я ей. "Было бы больно, как ад, и навсегда навсегда исцелить, но я уверен, что смогу получить еще один удар, прежде чем ты полностью проникшь".
  
  Мы смотрели друг на друга. Я знала, что она может бить сердце, разорвать меня на две части. Но она также знала, что мои пустые руки могут держать новую сталь в один и тот же ритм времени, и обе мои пустые руки были нацелены на то место, где пересекались новые Марс в ее доспехах, где он был самым слабым.
  
  "Фуфуфуфу", - наконец объявила она, снова похоже, что она пыталась хихикать и не могла вспомнить, как это сделать. Мой собственный ответ был таким смешным, что это было не что иное, как мой грудь, дрожащий ритмично. Мы оба встали. Избиение огромных крыльев эхом отдавалось через поляну, когда великая мантикора Карина снова спустилась, зная, что битва была выполнена, и прочел своего мастера тем же навыком, который я научился читать самостоятельно.
  
  "Пойдем", - сказала она мне, когда она садилась. "Ты можешь поехать со мной обратно в усадьбу".
  
  Мантикора слегка зарычала, переместившись под меня зловещим образом, когда я внимательно сидел за Карин "Тяжелый ветер". У меня было ощущение, что мало кто имел возможность сидеть там, где я сидел. Когда его крылья начали сильно биться, Карин повернулась назад, позволив ей увидеть мое лицо позади нее.
  
  "Скажи мне, Широ, - начала она, все еще используя свое имя, а не мой титул. "Вы уже встречались с одной из моих дочерей? Они оба одиноки и достигли брачного возраста, - снова начала она говорить.
  
  Я отчаянно пытался не думать о Элеоноре. Не думай об этом. Не думай об этом. Не думай об этом.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Луизе очень долго приходилось заснуть той ночью.
  
  Ее слуга боролся с ее матерью. Ее слуга боролся с ее матерью и был еще жив. Ее слуга воевал с матерью, был еще жив и сумел почесать доспехи матери. Ее слуга воевал с матерью, был еще жив, поцарапал доспехи матери, и теперь ее мать начала упоминать о браке.
  
  Не к ней лично. Луиза была очень довольна этим. После фиаско Вард, она просто не видела, как она устраивается в ближайшее время. И не к Элеоноре. Это было хорошо. Это было очень хорошо. Мало того, что это значительно увеличило бы время жизни ее старших сестер, учитывая, насколько Широ понравился ей, но если бы они были вместе, они могли бы закончить. Элеонора была страшной. Широ, когда он был далек, был еще страшнее. Она не хотела созерцать, что они могут сделать с ней, если они когда-нибудь кончатся вместе и согласны. Вместо этого мать Луизы начала вспоминать отцу, как вряд ли они найдут благородного, желающего выйти замуж за Каттлею, в основном из-за врожденного плохого здоровья ее второй старшей сестры. Они не будут "
  
  Луиза никогда не думала, что она увидит этот день, но мать Луизы действительно побледнела к ее Слуге.
  
  Маленькая розововолосая девушка была на самом деле странно комфортно с идеей, призналась она себе. Она уже думала о своем Слуге, как о странном кровожадном старшем брате. Если бы он действительно занял эту роль, чем хорошо, это было бы хорошо.
  
  Тем не менее, в ту ночь, когда она лежала в ее настоящих старших братьях и сестрах, она вспомнила битву между ее Слугой и ее матерью.
  
  Она знала, что он силен. Она просто никогда не развлекала идею о том, что он ТАКОЙ СИЛЬНЫЙ. Чтобы выжить против нее, чтобы заслужить ее уважение в битве? Даже тот, кто вежливый и лишен злого умысла, как она была свидетелем? Когда она смотрела со стены, она поняла, что даже когда она стоит рядом с отцом, не чужие, чтобы сражаться, и все охранники, которые зарабатывали себе на жизнь, будучи готовыми к бою, она была единственной, кто видел которые борются за то, что было на самом деле. Не было никакого убийства, связанного с ударами, обмениваемыми, просто испытаниями.
  
  Испытания Широ прошли. И скоро она начнет войну.
  
  После всех ее мечтаний, всех ужасов и кровопролития, битвы и жестокости, которые она наблюдала в ее сна, она не знала, чего ожидать. Она была готова. Она научилась великой магии, экспериментировала с ней, сделала ее своей. Она тренировалась, готовила свое тело для каждой возможной возможности. И она была свидетелем того, что было далеко от того, кем должен был быть ее возраст.
  
  Когда Луиза лежала в руке своей сестры, она старалась не дрожать. Она попыталась не заметить странного холода, пробегающего через нее. Это было не предчувствие. Не было. Люди не могут знать будущее.
  
  Она поедет в Альбион вместе со своим слугой. И она вернется вместе с ним триумфально.
  
  В ту ночь, когда она наконец заснула, Луиза мечтала о мечах и битве.
  
  Она внимательно смотрела. В конце концов, она собиралась увидеть свою битву. Каждый маленький подсчет.
  
  Обещанные клинки: четырнадцатая ночь
  
  
  Холм Мечей: четырнадцатая ночь
  
  Примечание автора: И таким образом закрывает вторую дугу "Хилл Мечей". Вероятно, я вернусь завтра, чтобы внести несколько небольших изменений в предыдущие главы, поэтому, если вы увидите эту историю в верхней части обновленного списка, но у нее все еще есть только 14 глав, вот почему.
  
  Несколько мелких заметок. Во-первых, я нашел свой обзорный список, наводненный вопросами и проблемами относительно Rho Aias. Мой первый ответ на это - это гордость. Я рад, что мне удалось привлечь так много людей, которые вложили в мою историю, что они готовы потратить время, чтобы прокомментировать части, которые ловят их глаза. Я думал, что напишу немного объяснения моих намерений этой сцены. Я пытался указать на это техническое мастерство Карин. Часть, где я говорила о "множественных дискретных встречных вращениях", была моим оправданием того, что щит падал так быстро. Я пытался сказать, что Карин поставила копье ветра, как будто сверло, чем обернутое этим копьем, с другим вращательным воздушным элементом, идущим в другом направлении, и сделал это четыре раза. Подразумеваемый результат состоял в том, что ее атака буквально пробила себе путь через щит, вместо того, чтобы просто пронзить его, как обычная атака. Я признаю, что эта часть игры, в которой у Lancer и Archer было свое лицо, прокручивалась довольно быстро, желая увидеть, что произошло, поэтому я, возможно, пропустил некоторые детали. Ребята, что вы думаете? Было бы достаточно?
  
  Кроме того, теперь для заметок в этой главе. Я решил начать это прямо к концу кампании и оставить реальные события между присоединением Луизы и Широ, чтобы кратко объяснить повествование. Это больше связано с тем фактом, что, как бы то ни было, мне кажется, что было бы скучно писать, что бы стоило двух месяцев стоить препирательства с медной и бессмысленной армейской жизнью. Вместо этого я решил просто перейти к важной части. Кто-нибудь думает, что это уменьшает эффект, или они просто счастливы, что я добрался до того, где был хороший материал?
  
  Кроме того, я надеюсь, что эта глава поможет объяснить некоторые другие важные проблемы, которые испытывают большинство людей. Рецензенты, казалось, разделились на два лагеря. Те, кто думают, что Широ слишком силен, и те, кто считает, что Сиру недостаточно сильны.
  
  Для слишком мощного лагеря я всегда видел, как Широ больше, будучи конечным помощником, а не каким-то возвышенным титаном удивительности. Дело не в том, что он супер мощный, просто потому, что у него почти всегда есть правильный инструмент, облегчающий работу. Раньше я пытался указать на то, что Широ всегда знал, какова его главная слабость: чистое число или враг, который достаточно квалифицирован, чтобы преодолеть любое выгодное оружие, которое он использовал.
  
  Для тех, кто задается вопросом, почему он кажется настолько слабым и не рассылает некоторые из действительно поразительного оружия, которое у него есть, это потому, что он недостаточно силен, чтобы использовать их. Помните, как Sabre была описана как обладающая невероятно высокой мощностью маны в игре? Ну, одно использование Экскалибура против Всадника, и она была на последней ноге. Проще говоря, некоторые из оружия сейчас просто недоступны. Он мог бы сделать их и даже использовать их один раз, но он будет обновлять себя в своих контурах, если он это сделает, и он просто осторожен, чтобы позволить себе быть таким слабым перед врагом. Вот почему почти каждое оружие, которое у меня было с ним, до сих пор было чем-то вроде неотъемлемого эффекта, а не активированного.
  
  Для любого из вас, кто ищет рекомендации по саундтреку, я советую вам две песни, в частности, для этого. Первая - это удивительная "Эмия", вполне возможно, одна из самых увлекательных, чтобы слушать боевые песни всех времен. Другой - "Yume no Owari". Те из вас, кто узнает эти два титула, будут знать подходящие места для их прослушивания.
  
  И как всегда, если есть что-то, что вы ненавидите, укажите мне это, с уважением, конечно, и я посмотрю, что я могу с этим поделать. Если есть что-то, что вы любите, просто сообщите мне об этом.
  
  Теперь, с рассказом.
  
  * История начала *
  
  Я внимательно слушал, как молодой благородный передо мной тщательно изложил свой план. Это было хорошо аргументированное, очень подробное и на самом деле весьма инновационное. Когда он закончил, он повернулся и обратился к моему Учителю, где она сидела передо мной. "Хорошо, тогда ты уедешь завтра".
  
  С того места, где я стоял на спине Учителя, я отвечал за нее. "Отказалась."
  
  "А?" - сказал молодой человек, похоже, что он не совсем понял, что я имел в виду.
  
  "Я сказал, что этой миссии отказано", объяснил я ему сухо. Его лоб вязать.
  
  "Теперь послушай здесь охрану", начал он, выпрямившись. Он был одет в безукоризненное белье, форму, которая была хорошо скроена, чтобы выглядеть как королевской, так и функциональной. "У меня не будет скромного фехтовальщика, думающего, что они смогут поговорить с моим сыном генерала Пентронда из третьего военно-воздушного флота Мэтью Пентердоном, теперь так уходите и подготовьтесь к своей миссии", - распорядился он мне властно. Я бросил на него бровь, изучая его с любопытством.
  
  "Понятно, скажите мне, когда вы получили свое назначение, случилось ли это от того, кто исторически был врагом вашей семьи? Может быть, кто-то с политической повесткой дня? Возможно, кто-то, кто не был бы немного опечален, возможно, в конечном итоге выйдет вперёд, если вы умрете? - спросил я, с любопытством вскидывая голову. Странная линия допроса, похоже, смутила молодого дворянина, этого Мэтью Плендердона.
  
  "Ах", - он замолчал, его глаза метались в сторону в видимой мысли, прежде чем покачать головой. "Я не понимаю, насколько это важно!" - заявил он. Я криво улыбнулся.
  
  "Тогда они, очевидно, не сказали вам, что я сделал с вашим предшественником, когда он пытался обойти цепочку командования и выдавать несанкционированные команды моему Учителю, чтобы продолжить карьеру, а затем попытался принудить ее к ней, когда она отказалась его." Улыбка на моем лице слегка похожа на воспоминание. "Тот, кто назначил вас, вероятно, подумал, что я сделаю это снова, и они могут избавиться от вас, держа руки в чистоте", - объяснил я ему.
  
  Мэтью был достаточно умным молодым человеком. Он взглянул в сторону, глядя на лица некоторых собравшихся генералов, которым он представлял свой план. Некоторые из них отказались встретить его взгляд. Несколько других нервно кашляли и отказались встретиться с моими. Глаза Мэтью расширились, когда его взгляд бросился ко мне, и он вдруг выглядел немного более нервным.
  
  "Не волнуйся, - заверил я его. "Ты не такая некомпетентная задница, как он. Просто в вашем плане не учитывалось несколько ключевых моментов".
  
  "И это?" - спросил он, не совсем заикаясь, но похоже, что он может быть близко к нему на данный момент.
  
  "Во-первых," Драгоценный камень Дракона ", - сказал я ему, указывая пальцем на мою руку. "Это не очень мощный артефакт, он имеет ограничения скорости, с которой он может двигаться. Я рад отметить, что вы внесли коррективы в свой план по слухам, но вы были более щедры. Он не может безопасно справиться с такими скоростями Кроме того, для этого требуется очень конкретный вид топлива, топливо, которое у нас крайне ограничено ", - объяснил я. Его расширенные глаза сжимались до более нормального размера, когда он впитывал информацию. Тот факт, что я спокойно объяснял, а не нападал, вероятно, облегчил его нервозность.
  
  "Во-вторых, вы не принимаете во внимание цель места моего Учителя в качестве козыря. Чем больше она используется в этой кампании, тем больше враг сможет разглядеть свои способности. Чем больше они знают, тем лучше они могут подготовиться Да, это продвинуло бы положение небольшой части армии, но потом что? Сколько разведывательных сил они соберут из нее? Сколько времени они начнут распознавать подход Раймена и знают, что им нужно только уничтожить его, чтобы удержать нас? " Мэтью склонил голову, увидев мою мысль. Я продолжал независимо. "Кроме того, мой Учитель должен подумать, сколько энергии использует каждый из ее экспериментальных заклинаний?" Это была обложка Генриетты. Официально Луиза была членом экспериментальной магической исследовательской инициативы, известной как " "Нулевая организация". Как и предполагалось, "экспериментальные" заклинания, которые использовала Луиза, предположил "Дракон-Раймен", мой истребитель "Нуль". "Сколько раз она может наложить заклинание, прежде чем она потребует значительного отдыха, чтобы восстановиться? Лучше ли использовать его для достижения того, что займет не более нескольких взводов, или лучше всего сохранить его для окончательного нападения на Лондиниум , или, может быть, в качестве защитной меры в случае, если противник будет маневрировать вашими силами? "
  
  "Теперь см. Здесь, мальчик", - сказал один из старших сотрудников команды, резко не желая, чтобы его силы могли быть передовыми. Я взглянул на говорящего. Маркиз Хенденбург был германским генералом, который привел вклад своих стран в военные усилия. Он был горячим голосом, горящим с такой же страстью, как и единственный немецкий, которого я знал лично, Кирхе. К сожалению, его страсть придает больше силы насилию, чем школьная девочка с красной головой. Когда кампания началась два месяца назад, он узнал, что Луиза и мощные возможности для нее, что он не сделал это, он сразу же планировал высокоскоростное нападение, которое полагалось на моего Учителя, возглавлявшего обвинение в каждом сражении между портовым городом Розай и столица Альбиона, Лондиниум.
  
  Он не любезно согласился, чтобы я наложил вето на его самоубийство. Особенно, когда было установлено, что единственный человек в этом лагере, чью власть я признал, был моим Учителем, и поскольку Луиза была придворной дамой на службе Генриетты напрямую, они не могли просто приказать ей заставить меня заткнуться.
  
  "Кроме того, - продолжал я, игнорируя сердитого немца. "Мой Учитель должен рассмотреть это прямо, она все еще молодая девушка и не привыкла к суровым условиям военной жизни. Хотя она и адаптировалась, она все еще измучена. Было бы неплохо иметь козырь, который просто слишком больной от слишком тяжелой работы, чтобы ее можно было использовать ".
  
  "И какое у вас доказательство, что она близка к такому состоянию?" На этот раз прервал начальник штаба Ваймфенн. Позиция Вимпфенна была фигурой, и все, кроме него, знали это. Единственной причиной, по которой он получил такое претенциозное звание, было то, что его можно было привлечь к участию с войной с большим энтузиазмом. Его вклад был в основном финансовым и политическим.
  
  "Потому что она спала с тех пор, как села, - сухо сказала я. Многие из генералов хотели подтвердить, что я призвал их внимание, и они увидели, что да, маленькая розововолосая девушка спала, открыв глаза в своем кресле. Они даже не удосужились заметить.
  
  Это быстро стало рутиной этой кампании. Недействительная магия Луизы была мгновенно признана за ее власть. Именно благодаря новому заклинанию, которое ей удалось развить, "Иллюзия", мы смогли перенести бесспорную и без единой жертвы в порт Розай в первую очередь. Этот единственный акт уже заработал ее больше, чем любой другой участник войны. Проблема заключалась в том, что, как только ее сила была доказана, она наткнулась на голодный взгляд каждого генерала на войне. Несчастный аспект заключался в том, что в их глазах Луиза больше не был человеком. Она была инструментом. Инструмент, который они хотели использовать, пока он не защелкнется в их руках.
  
  Их проблема заключалась в том, что я не позволил им, у них не было полномочий, чтобы отменить меня, и я был более чем способен убить любого из них без последствий или колебаний, если они попытаются его подтолкнуть. Фактически я должен был продемонстрировать три раза до сих пор.
  
  "Как вы оцениваете, когда девушка сможет вернуться к своим обязанностям?" - спросил меня Верховный главнокомандующий генерал де Пуатье, его голос вежливый. Из всех стариков, собравшихся в этой комнате, он был наименее презираемым из них. Он, по крайней мере, прилагал минимальные усилия, чтобы скрыть свое отвращение к Луизе как человеку, и был слишком политически сообразителен, чтобы попытаться подорвать мою власть с помощью таких средств, как присвоение мне младшего офицера связи, чтобы отвлечь меня достаточно долго, чтобы он воспользуйтесь Луизой в мое отсутствие. Это была попытка маркиза.
  
  Де Пуатье был опасен для моего Учителя по-другому. Он был методическим генералом, ни особенно выдающимся, но не исключительно некомпетентным. Он был на самом деле идеальным человеком для кампании, тщательно планируя каждое движение, воздерживаясь от опасных гамбитов и придерживаясь установленной военной доктрины. Проблема заключалась в том, что его намерения были политически ориентированными. Если он выиграет эту войну, он выступает за продвижение на полевой маршал сил Тристейна. И имея это в виду, он не испытывал никаких проблем, жертвуя всеми здесь, чтобы обеспечить свою победу. Он также был единственным здесь, кроме меня, и Луизы, которая знала, что такое элементарная близость Луизы.
  
  "Не раньше, чем конец предстоящего фестиваля, Серебряная Пятидесятница", - твердо заявил я. Естественно, всеобщий рев неодобрения охватил чиновников. Этого было достаточно, чтобы подержать Луизу, и она осторожно начала оглядываться, пытаясь понять, что происходит, не раскрывая, что она что-то пропустила.
  
  "Превосходно! Что заставляет вас думать, что вы можете сказать нам, генералы этой армии, когда мы можем и не можем использовать наши войска?" Это снова Хенденбург. Я терпеливо ждал, пока генералы не перестанут бормотать. Это заняло довольно много времени. Фактически, пока Пуатье не заговорил, похоже, что они вообще не заткнутся.
  
  Вот почему я ненавидел участвовать в войнах. Старики разговаривают, молодые люди умирают.
  
  "Во-первых, разве официальный договор о прекращении огня не был согласован на время Серебряной Пятидесятницы в первую очередь?" Я указал на очевидное для начала. Это было менее вопросом, когда я обнаружил, что мое предложение нелепое, и все больше они считают, что я предлагаю нелепое предложение. "Если это не намерение армии нарушить перемирие, я думаю, что временные рамки более чем разумные". Мой голос был таким приятным и доброжелательным и разумным, что масло не тает во рту. "Во-вторых, она не ваша группа. Она находится под непосредственным командованием самой принцессы. Она здесь участвует в своем добровольчестве и по просьбе вашего сеньора". Я мирно улыбнулся им. "И в-третьих, если вы попытаетесь отменить мое решение, когда дело доходит до безопасности моего Учителя,
  
  Мэтью посмотрел на мое непринужденное заявление о намерениях, а затем повернулся к генералам, чтобы выразить протест против моего явного неповиновения. Даже когда он открыл рот, он заметил, что несколько генералов смотрят на него и становятся зелеными вокруг щеки. Он закрыл рот, и у меня возникло подозрение, что он понял, что случилось с его предшественником.
  
  Луиза вздохнула в кресле. Она может не совсем знать, что происходит, видя, что она некоторое время назад принимала какой-то тяжелый заработок, но тем не менее она говорила. "Широ, перестань угрожать убить генералов". Приказ был задан с длинным страдающим тоном. Это был один, который ей пришлось повторять не один раз до сих пор.
  
  "Я все время пытаюсь, Учитель, но это так сложно", пробормотал я. Я посмотрел на Мэтью, который выглядел очень расстроенным в данный момент. "Вы, кажется, гораздо более компетентны, чем тот, кого вы унаследовали от своей позиции. Приходите ко мне завтра, и мы сможем более подробно рассмотреть ваш план". Он сглотнул, не зная, что это приветствующий знак от меня, или сигнал о том, что его собственная гибель была выдающейся. "Расслабьтесь, вы проявляете большие обещания, это будет просто неофициальное упражнение, чтобы вы могли лучше ознакомиться с нашими возможностями. Тогда, по крайней мере, вы сможете дать практические рекомендации на встречах, которые мы" забываем " быть приглашенным ", - продолжил я. Как ни странно, это, казалось, не успокаивало молодого человека.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Это совсем не так, как я думал, что это будет", - призналась мне Луиза, испуганная. Я не винил ее. Она была измотана.
  
  "What did you think it would be, Louise?" I asked her gently, pouring her a cup of tea. The two of us had retired for the evening, returning to our lodging in the city of Saxe-Gotha. The town was an important midway point in the campaign. It had a straight road leading all the way directly to the city of Londinium. So far the Albion army had been playing a defensive game. After Louise, using me and the Zero fighter as a delivery system had managed to simulate an attacking fleet through the use of the latest nugget delivered to her via the Founder's Prayer Book she had made her first vital contribution to the campaign and allowed the invading army to land unmolested the only response the opposing army had given was withdraw to a safe point. They were holed up tight, not reacting to us all, and I had to admit it was making me nervous.
  
  К сожалению, я был, по-видимому, единственным, кто нашел действие подозрительным. Первоначальный план сил Тристейна-Жермена встретиться с их вражеской головой в более ранний момент времени, используя Луизу в качестве козыря, чтобы выйти победителем, а затем закончить завоевание земли на досуге. Впоследствии самая напряженная вещь, которую они запланировали, - это спорить о том, как разделить новую территорию. Поскольку враг не привлек их к бесполезной битве, они теперь планировали осадить столицу и таким образом закончить войну.
  
  Мои наблюдения, что они потенциально могли бы позволить нам продвинуться в подходящее положение для того, чтобы они могли заложить ловушку для нас и превратить приливы, постоянно игнорировались как необразованное мнение о зарослей железного свингера.
  
  Даже с образованием в средней школе я, вероятно, считался самым широко и хорошо образованным человеком на этой гигантской плавающей земле. Тем не менее, для меня это не имело особого значения, если эта кампания преуспела или потерпела неудачу. Вместо того, чтобы пытаться заставить мое мнение сдержать свое горло, я просто начал составлять планы на случай непредвиденных обстоятельств для эвакуации моего Учителя, если возникнет такая необходимость.
  
  "Я не знаю", - призналась Луиза, потягивая чай и отдыхая в первый раз в этот день. "Я думал, что будут стрелы и волшебство, летящие, и кровь пролилась. Я думал, что буду ползать по мертвым телам и сражаться за свою жизнь, прежде чем, наконец, выйдя из усталости и торжествуя, окруженными вашими отброшенными мечами". Она смутилась от ее ожиданий. Я должен был дать ей кредит. Большинство людей думает, что война будет бескровной легкой победой. Ничего опаснее прогулок в парке. Объяснения Луизы пошли далеко в другом направлении, хотя ее неизбежная победа, которая была предсказана, была типичной с ее наивностью.
  
  "Это тот конфликт, в котором я больше привык к себе", - признаюсь я, чувствуя при этом чувство вины, которое она предвидела. Мне не нужно было задаваться вопросом, откуда у нее такие ожидания. Корень проклял цикл сна и то, что он сделал с ней. "С небольшими кампаниями это гораздо более интимно и интенсивно. Вы видите врага лицом к лицу, и как только битва закончится, вот и все, время разделить добычу и идти разными путями. Война:" Я махнул своей чашкой, поморщившись, когда я это сделал. "Это что-то другое: война - это подготовка в две пятых, управление поставками, выкапывание уборных, следя за тем, чтобы армия хорошо отдыхала. Тогда это одна часть скуки, ожидая, когда противник наконец появится. Тогда это одна из бешеных действий и битвы. Последняя часть - это принятие или сдача.
  
  "Я думаю, что мне бы хотелось, чтобы ты стал лучше", - вздохнула Луиза, садясь на свое место. Она тоже не справлялась с другими частями армейской жизни. Здесь просто не было никаких сложных экипажей, а животные для верховой езды были в основном использованы для военных целей, поэтому ей пришлось много ходить, чем когда-либо в жизни, так как она прибыла на этот плавучий остров. Более того, для девушки, которая привыкла расточать пятидневные ужины и тщательно соблюдала диетические нужды, иногда кратковременные пайки и грубая пища, на которую она была выставлена, тоже были нежны для нее. Я бесстыдно и неустанно просил, заимствовал, украл и принудил каждое предложение, которое я мог, чтобы обойти последнюю опасность войны: болезнь. Когда так много людей вдавливаются в одно место и часто за счет личной гигиены, болезнь часто разрасталась в рядах. Вообще это было не слишком серьезно, просто раздражающее горло кашля или мокроты. Но если вы не были осторожны, то в противном случае простые инфекции могут стать опасными для жизни, особенно в сочетании с неправильным питанием.
  
  Честно говоря, это могло быть намного хуже, чем было. Как леди суда, Луизе было предоставлено гораздо больше конфиденциальности и лучшего убежища, чем некоторые из них. Даже сейчас у нас была целая комната для нас в комнате с разумным размером в покоренном городе, в котором мы были. Перед этим у нас была достойная палатка, и она двинулась на несколько шагов позади собственно армии. К тому времени, как мы прибыли в следующую пригородную пристань, мы уже установили укрытие.
  
  В конце концов, это было просто изменение образа жизни в сочетании с личными усилиями, которые Луиза вложила в эту войну, которая догоняла ее. Она настаивала на том, чтобы знать все основные инициативы и задачи, участвовать в заседаниях по обзору и заседаниях по стратегии. Она возлагала ответственность за действительного командира, а не на простое оружие, ожидая, когда он будет нарисован. Она много училась, но требовательный характер того, что она изучала, слишком много доказывала для ее хрупкого и неподготовленного тела. Если бы это было не для всех тренировок, которые она проделала со мной, я не думаю, что она могла бы справиться с этим.
  
  "Я тоже", согласился я с ней, потягивая собственный чай. "Луиза, - мягко сказала я ей. "Тебе нужно больше отдохнуть".
  
  "Я не могу", пробормотала она, ее глаза не сфокусировались. "Слишком много нужно сделать, и разведчики на востоке и западе должны скоро вернуться. Мне нужно будет сопоставить ожидаемую силу противника со стратегическим анализом ..."
  
  "Нет", - сказал я ей, все еще нежный, но твердый. "Мастер, вам нужно отдохнуть. Сон - это часть подготовки к битве. Исчерпание - это враг здесь. Вы никого не добьетесь, если наконец-то возникнет ситуация, когда вам нужна ваша магия, и вы просто не можете долго оставаться бодрствовать достаточно, чтобы бросить ".
  
  "Ты спишь гораздо меньше меня, - указала она. Несмотря на ее настойчивость, она дрожала, где сидела.
  
  "И я полностью вырос, и гораздо больше привык к этому", я отрезал ее. Она знала, что я прав, и теперь ее гордость удерживала ее на своем стуле. "Спи, а потом тебе нужно есть. Голод тоже враг".
  
  "Уверены, много врагов, не так ли?" ей удалось выбраться, ее голос покраснел от удовольствия. Я мягко улыбнулся ей.
  
  "В самом деле, - торжественно согласился я. "Мы окружены со всех сторон". Особенно с командной стороны я не мог не обидеться молча.
  
  Луиза наконец положила чашку чая, не в силах больше сопротивляться моим призывам. Когда она попыталась встать, ее усталость догнала ее, и она споткнулась. Она устало посмотрела на меня. "Помоги мне, пожалуйста?"
  
  Я осторожно поднял маленького Учителя и положил ее на кровать. Я начал мягко раздеть ее. Она попыталась помочь, но ее руки дрожали слишком сильно, чтобы иметь возможность обрабатывать хотя бы одну кнопку. Я завернул ее в новую ночную рубашку и помог ей закрепить ее.
  
  Как только мы приехали, мы обнаружили, что Луиза не слишком задумывалась о том, что она собирается принести. Несмотря на то, что у нее все еще была странная причуда, что он не мог спать, нося в нижнем белье, она не думала брать с собой ночную одежду. Она экспериментировала со сном ни в чем, кроме плаща, но ей было неудобно. В конце концов, моя старая красная пуховая рубашка, которая была изнашивается до мягкости, как шелк от ее длительного использования, была принесена в жертву за эту задачу. Мне пришлось выследить новую вершину и поселиться на умеренно узкой черной рубашке, которую я теперь носил. Я оторвал свободные рукавицы, изначально изначально пришедшие, и теперь синий свитер Луизы, который я обманул, чтобы покрыть руны, также служил для того, чтобы мои руки были теплыми.
  
  "Широ, - пробормотала она, уже завернувшись в шерстяное одеяло. "Выходите и немного расслабьтесь, я буду в порядке, но вам тоже нужно расслабиться. Стресс враг ..." Она зевнула в середине фразы, выпустила немного "фуууу" и заснула с того момента, когда ее голова ударил ее подушку.
  
  Я вздохнул. "Хорошо, Учитель", - обратился я к ее спящей форме. Я повернулся к столу, где Дерфлингер все еще поддерживал чашку чая. "Могу ли я оставить ее на попечении на некоторое время?"
  
  "Моя забота?" меч выпустил фырканье. "Что я должен делать? Втяните ее, если у нее будет кошмар?"
  
  Я постучал по рукоятке пальцем. "Нет, но вы можете кричать, если есть злоумышленник, чтобы разбудить ее", - ругала я. Я направился к двери. Независимо от того, насколько я хочу отрицать это, я сам был на грани. Луиза была права. Если бы я скоро не нашел расслабления, я бы, наверное, в конечном итоге убил всех подлых генералов.
  
  "Продолжай", - сказал мне меч, лукавый. "Я думаю, что в восточной части города было поселение последователей лагеря", - сообщило мне, хотя и получило ту информацию, которую я действительно не хочу знать. "Вы должны увидеть некоторые из них. Сексуальное расстройство - это враг в конце концов".
  
  "Ты слишком груб для бесполого оружия, ты это знаешь?" Я сказал это сухо, когда я вышел из двери, чтобы найти какое-то отвлечение от моих собственных забот.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Когда я гулял по городу Сакс-Гота, я подумал о том, что Луиза не была единственной плохо подготовленной, когда дело касалось одежды. Это не поможет. Никто не идеален, и как бы вы ни старались, вам всегда будет не хватать хотя бы одного.
  
  То, что я, по-видимому, пропустил в своем собственном планировании, было то, что из-за того, что Альбион был плавучим островом, было холодно. Почему армия решила начать свою кампанию в конце лета, сразу же, когда осень начала расколоться, а погода остыла, я никогда не узнаю. Это не похоже на любительскую ошибку, которую сделал бы Пойнтье, поэтому я мог догадаться, что виновата в этом, скорее всего, лежала бы сама Генриетта. Ее стремление сокрушить тех, кто принял ее любовь, был восхитителен по-своему, но я бы хотел, чтобы они разбили его в два или три месяца раньше.
  
  Атмосфера самого города была почти атмосферой фестиваля. Это была Серебряная Пятидесятница, которая была фестивалем нового года, который длился около двух недель. Это было смутно похоже на собственную Золотую неделю Японии. Местная резиденция покоренного города создала киоски, и музыка и торговцы эхом отзывались почти на каждом углу улицы. Когда прибыли тристан-германские войска, они обнаружили, что силы Альбиона покинули город, не оставив даже символической силы. Вместо этого они взяли каждый кусочек еды, который они могли. В соответствии с директивами принцессы, армия была вынуждена делиться своей едой с местными жителями. Это оставило всех на коротких пайках, но в сочетании с тем фактом, что в этом городе по-прежнему сохраняются лояльность к ныне мертвым и избранным первоначальным правителям, он оставил нас как освободительную силу, а не завоевавшую ее в глазах горожан. Куда бы вы ни посмотрели, были старички и женщины, поблагодарившие солдат за их доброту, а молодые солдаты сгибали свои мускулы и действовали глупо ради того, чтобы выиграть у них ласковую ласку.
  
  Я легкомысленно прогуливался по улицам, следя за вендером, который имел бы приличный плащ. Я мог бы игнорировать холод в большей степени, чем некоторые другие, окружающие меня, но, холодно, холодно. Это было, когда я изучал потенциальную покупку, толстую кусок синей тканью, которая служила бы красиво, чтобы не замерзнуть до смерти, что я услышал удивленный голос.
  
  "Ой! Новый парень!" - закричала женщина, и это звучало достаточно хорошо, чтобы оправдать меня. Я не мог не моргнуть, когда увидел, кто обращается ко мне с усмешкой.
  
  "Джессика?" Я попросил лишь подтвердить, что это был не очень странный случай ошибочной идентичности. Грустная темноволосая городская девушка ухмыльнулась мне, когда она немного подняла свой темп. Должно быть, она заметила меня через улицу, в то время как в середине делала покупки. Висящим от мошенника ее локоть была большая плетеная корзина с обернутыми пакетами. Похоже, она пыталась заполучить ингредиенты и испытывала трудности с поиском того, что люди хотели бы расстаться. "Что ты здесь делаешь?" Я спросил ее, когда она рассмеялась.
  
  "Это то, что я должен сказать", - поддразнила она меня, игриво колотя меня бедрами. "Не говорите мне, что у вас тоже есть ошибка войны, и решил записаться?" Она подняла бровь в юморе. "Я слышал, что борьба в войне идет на другом уровне, а затем заботится о нескольких пьяницах в заднем переулке".
  
  "Ну, что-то в этом роде", я уклонился от вопроса, сняв плащ, который я изучал ранее. Это была возмутительная цена и слишком мала для меня. Я взглянул на корзину в руке и, приподняв бровь, поднял руку. "Хочешь, чтобы я взял это за тебя?"
  
  "Я думал, ты никогда не спросишь!" - радостно сказала она, воспользовавшись моей доброй природой, чтобы мгновенно переложить ее на меня. Похоже, она точно помнит, как мне нравится помогать. "Пойдем, - сказала она веселым тоном. "Когда стало известно, что армия не хватает поставок, они открыли возможность торговцам начать прибывать на их большие военные корабли. Когда папа услышал об этом, он решил начать расширяться. Цифры он мог бы сделать убивая одиноких солдат! " она счастливо злорадствовала. Видимо, она чувствовала, что у ее отца было хорошее деловое чувство, чтобы прыгать с этой возможностью.
  
  "Как Скаррон все равно?" Я попросил, чтобы она вела меня вперед, когда она начала пропускать из стойла в стойло, охотясь за сделками со скоростью и эффективностью, которых я никогда не смогу найти в течение миллиона лет. Городские девушки были такими страшными, как на этих землях. Джессика закатила глаза с долгим страстным терпением.
  
  "Ты знаешь папу, - сказала она мне, как будто все должно объяснять. Я кивнул, вспоминая большого человека и его ... уникальную ... личность. "Первое, что он начал делать, когда он решил приехать сюда, - это выяснить, каким будет его новый гардероб". Я невольно вздрогнул.
  
  "Спасибо за головы, - горячо поблагодарила я. Не то, чтобы мне не нравился этот парень. Действительно, он помогал многим девочкам в проблемных ситуациях, имел хороший руководитель для бизнеса и был так же хорош, как и они. Это просто, ну, у меня были проблемы с ним в течение длительных периодов времени без соответствующего буфера.
  
  "Нет проблем", - прорычала она. Похоже, что встреча с знакомым лицом сделала ее день. "Итак, - лукаво сказала она, взглянув на меня краем глаза, - что, по-вашему, есть вероятность, что командир любого подразделения, в котором вы оказались, захочет расстаться со своими услугами? У нас были проблемы найти кого-то хорошего для мытья посуды, как вы здесь ". Она дразнила меня игриво.
  
  "О", сухо сказал я. "Я сомневаюсь, что они были бы готовы расстаться со мной так легко". Так вот, к чему стремился маленький имп.
  
  "О, вы уверены? Мы будем готовы дать ему и нескольким скидкам на его друзей. Это тоже уберет вас от поля. Подумайте об этом, больше не рискуя своей жизнью", - пела она, пытаясь соблазнить меня снова оставить военную жизнь для гражданского сектора.
  
  "О, я уверен," я дал ей полуулыбку. Все еще. Луиза сказала мне взять выходной, и мне нужен способ расслабиться ... "Однако Джессика, - начинаю я, останавливаясь.
  
  "Что это, Широ?" - спросила она меня, вскидывая голову и поворачиваясь лицом ко мне. Когда она обнаружила, что я стою от нее, она выпустила "эйф". Она начала краснеть, когда я взял одну из ее рук в мою. "Ww-что ты делаешь?" она ахнула, ее лицо было красным.
  
  "У меня есть выходной, и вы можете сделать что-то для меня, если вы хотите, чтобы я потратил его на то, чтобы помочь вашему магазину". Мои глаза были напряженными, когда я вглядывался в нее. "То, что только вы можете сделать, что-то личное".
  
  "Ww-что ты имеешь в виду?" она снова запинаясь, флеш растет. Я отпустил волчью улыбку.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Ах!" Я сказал счастливо, глядя на щедрость передо мной с чувством блаженства. "Это то, что мне нужно".
  
  Позади меня Джессика хихикнула, пока она покачала головой. Она пожала плечами и повернулась к отцу, который стоял рядом с ней и бесшумно бегал. "Что ж, он сказал, что будет счастлив помочь ночью, если он приготовится", - объяснила она Скаррону, когда я счастливо суетился вокруг кухни палатки. Очаровательная гостиница Faerie Inn - это палатка, но, поскольку она была полупостоянной, у нее было много ресурсов, которых здесь не было в других палатках. "Я полагаю, мы даем ему достаточно еды, и он может сделать то, что длится всю ночь, и нам даже не придется платить ему!" - радостно заявила она, неожиданно показав мне странный взгляд. "Ой, Широ, где ты взял шеф-повар?"
  
  Я проследил его, но, естественно, я не собирался им это рассказывать. Это была моя ночь, чтобы расслабиться, и я собирался сделать это в стиле. "Это было где-то там", я махнул рукой на одного из прилавков. Хм, у них была рыба и картофель. Я думаю, что еда будет ...
  
  "Дядя, - раздался еще один голос, и этого было достаточно, чтобы удивить меня из моего транса. "У вас есть ингредиенты еще? Я готов к старту ..." голос затих, когда динамик вошел в комнату и застыл, уронив поднос. "Широ?"
  
  "Сиеста?" Я откинулся назад. Она еще была одета как горничная, но, зайдя в тему бара, она была модифицирована, чтобы показать больше кожи. Это выглядело более фетиши, чем функционально. Юбка была намного короче, и на вершине, казалось, отсутствовал хороший материал. Передник, который покрывал все это, был слишком оборван, чтобы быть на кухне.
  
  "Что ты здесь делаешь?" мы оба спрашивали одновременно. Мы остановились, и я указал, что она должна идти первым.
  
  "Ну, немного после того, как вы и Луиза уехали, в школе началось нападение", - объяснила она, выглядя так, будто она все еще испытывала удивление, когда я перебегал на кухню ее работы. "Они закрыли его и отправили всех студентов и сотрудников домой до окончания войны. Когда я услышал, что мой дядя," который был, по-видимому, Скарроном ", приезжал сюда, чтобы открыть магазин, в котором я вызвался приехать". Она казалась счастливой, что она это сделала. Она улыбнулась мне и сложила руки перед собой, шевелясь почти со своим дядей. "И я думал, что тебе будет трудно найти тебя здесь!"
  
  "Ну, - начал я, объясняя свое объяснение, привязывая фартук, пока я это делал. "Луиза дала мне выходной, так что я бродил по городу и наткнулся на этих двух", - кивнул я Скаррону и Джессике, оба из которых удивленно оглядывались вперед и вперед в нашем явном знакомстве друг с другом. "Я потратил некоторое время на то, чтобы работать на них раньше, поэтому я согласился дать им руку на мой выходной", - я указал на маленькую кухню, где я начал настраивать ингредиенты, которые мне нужны для меню.
  
  "Ах!" Сиеста вскрикнула, наконец, заметив, что я, очевидно, собираюсь начать готовить. "Нет, здесь, позволь мне это сделать", - приказала она, мчась, чтобы попытаться отнять у меня нож, когда я готов начать измельчать овощи.
  
  "Нет!" Я откинулся назад, держа нож над моей головой, когда она прыгнула на него, снова пытаясь украсть мое время на кухне. "Все в порядке! Действительно, я хочу готовить! Мне нравится готовить! Тебе не обязательно брать на себя ответственность".
  
  "Нет, я тоже люблю готовить! Мне нравится готовить для тебя еще больше! Позволь мне это сделать!" Когда она поняла, что мое преимущество в высоте сделало ее неспособной получить клинок от меня, она вместо этого нацелила мой фартук, обхватив меня за шею, чтобы попытаться зацепиться за ремни, ее лицо было выражено в виде, которое было бы симпатичным если бы оно не предназначалось для того, чтобы лишить меня моей награды. Я использовал другую руку, чтобы попытаться остановить ее.
  
  "Ах, не говорите мне, что это тот молодой человек, о котором вы писали нам", - ахнул Скаррон, шевелясь, и он с радостью начал рассказывать свои мысли. "Тот, в который ты влюблен, но есть другая женщина, но ты не думаешь, что он когда-нибудь сможет снова быть с ней, поэтому ты пытаешься убедить его, что ты можешь исцелить его разбитое сердце!"
  
  Я посмотрел на Сиеста, даже когда она игнорировала мир вокруг нее, пытаясь узурпировать мою позицию шеф-повара. У меня все еще был нож и фартук, но ей удалось достать шляпу, и теперь она сидела на ее голове, когда она продолжала кампанию террора против моего отдыха. "Что ты им говорил?" Внезапно мне пришла в голову новая мысль, и я взглянул на Джессику с широко раскрытым ужасом. Она возвращала благосклонность, не обращая внимания на меня. "Подожди, ты кузина, которая пытается заставить ее использовать любовные зелья?"
  
  "Подождите, вы тот, кого она пытается заставить меня помочь с соблазнением?" Джессика так же потрясена. "Великий Бримир, это правда", прошептала она, как бы придя к осознанию. "Yyy-вы действительно слишком много для любой женщины". Она уставилась на меня, и на ее лице поднялся страх. "Я действительно не верил этому раньше".
  
  "Арг", я скривил зубы и разочаровывал свой храм. "Ты оставишь этот глупый слух в одиночестве? Просто Луиза отомстила за то, что я смеюсь над ее вязанием!" Тогда я понял что-то важное. У меня была рука на голове, а это означало ...
  
  Разумеется, в отвлечении Сиеста сумела снять мой фартук и теперь суетилась позади меня, используя меньший нож для обрезки, чтобы начать резать овощи, пока напевая. В фетиш-нарядном костюме она больше походила на что-то из игры "H", а затем на настоящую домохозяйку, как она пыталась изобразить себя. Увидев, что я смотрю на нее, она подмигнула мне через плечо. "Просто садись, Широ! Это скоро!"
  
  Нет! Мой обед! Я все это планировал. Сначала я собирался взять рыбу и ...
  
  Нет, если я снова перейду к своим планам, она победит меня, пока я отвлекусь! Я отказываюсь. Я отказываюсь сдавать кухню. Это требовало отчаянного действия.
  
  "Знаешь, - сказал я, голос мой низкий и глубокий, когда я двигался, чтобы встать прямо позади нее. Она застыла, когда поняла, что я прижимаю грудь к ее спине. "Тебе не нужно выгнать меня", - прошептал я ей на ухо. Ее лицо стало ярко-красным. Я положил руки ей на плечи, медленно провел пальцами по ее руке и обнял ее руки. Ее румянец стал атомарным, и она начала дрожать. "Мы могли бы помочь друг другу, в непосредственной близости, расчесываясь друг против друга. Мы могли готовить", и здесь я пропустил свой голос до шепота, мой голос был медленным и интимным, "к-ге-те".
  
  Это оказалось слишком много для горничной. С длинным высоким визгом, который звучал как вода в чайнике, доходя до кипения, она потеряла сознание.
  
  "Ну тогда!" Я сказал счастливо, поправляя свой фартук и шляпу. "Вы позаботились о ней, я скоро покончу!"
  
  "Ух ты, - прошептала Джессика, глядя на меня в шоке, когда я передал Сиесту совершенно смешному Скаррону. "Это была сила атаки Широ? Неудивительно, что женщины попадают к нему ..."
  
  Я закатил глаза. Теперь, чтобы начать работу с рыбой.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Моу!" Сиеста надулась, ее лицо все еще вспыхнуло, но на этот раз смутило, что его так легко победили. "Но я хотел приготовить!"
  
  "Там есть", сказал я ей доброжелательно, улыбаясь, когда я положил тарелки на стол, где сидели Скаррон, Джессика, Сиеста, и вскоре я сам сидел. Вокруг нас заглядывали остальные девушки в баре, их юбки развевались позади них, когда они помогали счастливым солдатам и любопытным местным жителям, начиная служить в еде, которую я приготовил раньше. "Просто попробуйте."
  
  Все еще надуваясь, она взяла укус, когда я сел. Она застыла, вилка в рот. Без другого слова она упала. "Я побежден", - жалобно заплакала она.
  
  "Там есть", это была очередь Джессики, чтобы успокоиться, даже когда она с радостью начала прикладывать к еде. "Подумай, ты, он, кухня и ..." она наклонилась, чтобы что-то шептать в ухо горничной. Лицо Сиесты начало стираться, начиная с основания ее шеи и наводнения вплоть до ее волоса.
  
  "Ты не думаешь ...?" - сказала она, чувствуя себя неуверенной, но, как ей хотелось верить. "Будет ли это работать?"
  
  "Это будет!" Джессика провозгласила, сжимая кулак кузена в руке, решив свое лицо. "Я это гарантирую, и я помогу!" Глаза Сиесты расширились в ответ на заявление, и она схватила ее двоюродную сестру обеими руками.
  
  "Правда, Джессика?" звезды сияли в ее глазах. Я очень старался игнорировать их присутствие так же, как они игнорировали мой.
  
  "Да, я узнаю раз и навсегда, если он действительно слишком много для одной женщины, чтобы справиться", огонь зажег в глазах девушки города. "Двойной голый фартук победит в этой битве с абсолютной уверенностью!"
  
  "Итак, - начал Скаррон, также намеренно игнорируя обе страстных девушек, сидящих помимо нас. "Как маленькая Луиза?"
  
  Не думайте об этом, не думайте об этом, не думайте об этом. Используя все свои навыки, я проигнорировал реальность на несколько футов рядом со мной и сосредоточился на Scarron. Акт, который я никогда не думал, будет меньшим из двух зол. "Абсолютно измучена, она снова оправилась до костей", вздохнул я. "Сегодня в первый раз у нее было больше четырех часов сна, так как она попала сюда".
  
  "Ара!" Скаррон немного пошевелился и сосредоточился на том, чтобы есть еду и не обращать внимания на двух девушек, обнимающих друг друга и счастливо плачущих рядом с ним. "Эта бедная девушка, ты думаешь, мы с ней увидимся?"
  
  "Не сегодня", я говорю ему прямо, но я улыбнулся ему, чтобы смягчить порядок. "Я принесу ее завтра, но у нас есть свободное время с Пятидесятницей, поэтому я уверен, что она будет счастлива качаться".
  
  "Tres bien!" Скаррон прошептал на своем месте.
  
  Я решил сосредоточить свое внимание на окружающих меня клиентах, наблюдая, как они наслаждались моей едой. Таким образом, мне не нужно было бы видеть Scarron wiggling, ни Сиеста, ни Джессика.
  
  "Просто наслаждайся миром, - сказал я себе. Просто наслаждайся миром.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Широ, - терпеливо сказала мне Луиза, когда она сидела за столом. "Почему мы продолжаем приходить сюда снова?"
  
  "Потому что это резервуар мира в иначе бурном водовороте хаоса?" Я попробовал, поставив ответ, насколько мог.
  
  "Ха-ха-ха", сказала Луиза, на самом деле не смеясь, а просто произнося слоги в сухом тоне. Я старался не дрожать от звука. Дело не в том, что это был плохой звук, просто так, как она произносила, это было слишком похоже на "Tohsaka Rin Scary Laugh". "Действительно? Это лучшее, что мы можем сделать?" - спросила она, глядя на сцену перед нами.
  
  "Просто попытайтесь проигнорировать это, Луиза", - посоветовал я ей. Это был механизм выживания, который я очень хорошо использовал. Нет, Джессика не начала распространять слухи о моей сексуальной доблести. Нет, эти мнимые слухи не были сильно преувеличены и по-человечески невозможны. Нет, другие девушки в гостинице не смотрели на меня с широкими глазами, наполненными поклонением и благоговением. Нет, они не были опасно близки к формированию культа.
  
  "Я пытаюсь, Широ", она сказала мне, что ее взгляд дергается, и кулаки периодически закрываются на ее вязальные иглы без предупреждения, заставляя ее уже теневой шов, чтобы развить странные и тревожные суставы вверх и вниз по шарфу, над которым она работала. "Но это, похоже, не работает".
  
  "Тогда постарайся усердствовать, Учитель", - рекомендовал я и сделал глоток, который у меня был в руке, и радостно вздохнул. Это было действительно сакэ, а не вино. Сам Альбион не слишком много виноват. Я думаю, что это как-то связано с тем, что климат не хорош для винограда. Вместо этого вместо этого они приготовили сильное и довольно вкусное пиво. Однако Скаррон обиделся на эту предполагаемую неадекватность. В Тристейне вино было единственным способом пойти, когда он пришел выпить. Таким образом, он ушел за борт, собрав с собой очень большое разнообразие своего любимого варева, когда он основал магазин. Он надеялся развить вкус к нему в местном населении и таким образом обеспечить монополию на рынке. Часть процесса выхода за борт заключалась в том, чтобы развить самые разнообразные, менее известные или заботящиеся о вине.
  
  И в этом миксе я обнаружил этот драгоценный камень: подлинное рисовое вино. Это было не очень популярно, и я никого не обвинял в этом. Какой-то безумный гений на этой земле, возможно, попытался заварить его, возможно, по прихоти, но у них не было опыта для правильного сакэ. Таким образом, напиток был низкого качества. Это был такой ностальгический вкус, что мне, честно говоря, было все равно, и это оставило меня единственным, кто хотел пить варево.
  
  На следующее утро после того, как я обнаружил гостиницу, я сообщил об этом Луизе. Она была взволнована, и поэтому она настояла, чтобы мы немедленно отправились в путь, на этот раз не заботясь о том, что нам не хватит встречи генералов. Когда мы попытались отправиться в путь, я обнаружил, что, вопреки моим ожиданиям, помощник Мэтью Плендердон появился, чтобы провести обзорную сессию, о которой я решил.
  
  Мы привели его, а не отложили нашу поездку. Конечным результатом было то, что Пентердон больше не боялся меня, и что Очаровательная Фаэри-Инн сумела получить хорошую репутацию среди некоторых из высших чинов команды. Бизнес преуспевал для них.
  
  После небольшого количества счастливого девического визжа, когда Луиза и Сиеста встретились, а затем они исчезли в течение длительного периода времени после того, как Сиеста с гордостью продемонстрировала свой новый роман роман, и Луиза потащила ее к спине, чтобы они могли читать сразу же, мы решили немного поправиться. После недели, когда она была со своим другом, хорошо питалась от блюд, которые я продолжал помогать, и, будучи в состоянии искренне расслабиться, Луиза выглядела намного здоровее, чем раньше.
  
  Я сделал еще один глоток ради меня, практикуя свои способности к отрицанию реальности, мирно смотря из палатки. Рядом с тобой Луиза продолжала хмуриться. Она посмотрела на него с выражением ожесточенной концентрации, бессознательно высунув язык, когда она это сделала. На этот раз она пыталась сделать шарф. Пока это не выглядело так, будто собирался попробовать и съесть кого-нибудь, как ее свитера, обычно заканчивая тем, что делаю, но я давал ей время. Это может просто заложить в ожидании подходящего момента.
  
  На данный момент это были только двое. Это была высота фестиваля Серебряной Пятидесятницы, и бизнес процветал для гостиницы, поэтому Джессика, Скаррон и Сиеста были заняты ожиданием на столах. Это был очень мирный момент для нас двоих. Мне было интересно, как долго это продлится.
  
  "Сэр Эмия?" из-за меня раздался удивленный голос. Похоже, я сглазил себя. Я бросил взгляд, чтобы подтвердить, кто это я только что услышал. Несмотря на меня, я был действительно удивлен, увидев, что я был немного рад видеть, кто я думал, что это тот, кем я себя считал.
  
  "Гиш", - приветствовал я, слегка улыбаясь. Луиза моргнула и посмотрела, где я смотрю. Она тоже улыбнулась, а затем, казалось, смущенно посмотрела на ее лицо, когда поняла, что она тоже, видимо, была счастлива увидеть раздражающую юбку.
  
  "О, Луиза тоже?" - заявили белокурые молодые дворяне, улыбаясь своей сестре в страданиях. "Как вы были? Я не слышал, чтобы вы были в этой кампании. В каком полку вы?"
  
  "Нет", - сказала маленькая розоволосая девушка, когда блондин подошла к нам за столом. Рядом с ним был еще один человек, довольно большой парень. Похоже, Гиш сделал друга в армии. "Я здесь, как наблюдатель, - сказала ему Луиза, используя ее обложку для ее присутствия. "Принцесса Генриетта попросила меня прийти, чтобы помочь увидеть, что остальные генералы имеют моральное присутствие". Луиза слегка пожала плечами, как бы говоря: "Что ты можешь сделать? Команде нужно было прикоснуться к женщине.
  
  "Ах, - резко застонал Гиш, положив руку ему на лоб и позируя. Рядом с ним крупный парень закатил глаза, но теперь казался прикрытым действиями меньшего благородства. Увидев, что мы с Луизой с любопытством посмотрим на более высокого парня, Гиш поспешил нас представить. "Ах, это Никола, он сержант в компании, за которую я был назначен". Он выпрямился, и я узнал симптомы неминуемого праздника хвастовства, но затем он сделал паузу. Взглянув застенчиво, он принял более скромную позицию, прежде чем продолжить. "Должен признаться, я был подготовлен к командиру, но сержант очень помогал мне", - признался он. Большой человек дал ему игривый поцелуй на плечах, почти посылая маленького мальчика стула.
  
  "Не продавай себя коротким, командир", - сказала Никола, по-видимому, увлекаясь Гишем. "Возможно, вы немного неопытны, но вы сделали превосходную работу после того, как начались боевые действия. Они даже дали вам металл!" Он повернулся к нам, усмехаясь. "Ваш молодой друг привел наше подразделение к тому, чтобы первым войти в Сакс-Готу во время вторжения", - объяснил он. Я взглянул на грудь Гиша и увидел, что у него действительно есть что-то блестящее, прикрепленное к его униформе. Я предположил, что это просто то, что он поставил там, чтобы выглядеть хорошо, но оказалось, что это действительно стоило.
  
  "Поздравляю, Гиш, - сказала ему Луиза, искренне счастливая. Я не был уверен, что это было для его достижений, что он выжил, или просто, если она просто обрадовалась, увидев знакомое лицо, когда ему приходится иметь дело с таким количеством людей, которые гораздо менее приятны, чем подражание лотарио.
  
  Я тоже кивнул и хвалил. "Я рад это слышать, Гиш, - сказал я ему. Хм. Что это за странное чувство в моей груди? Было тепло и смутно себя поздравляю. Я считаю его гордостью. Таким образом, это то, что чувствует учитель, когда они осознают проблему студента, которого, по их мнению, будут переворачивать гамбургеры, вся их жизнь уходит и делает что-то из себя.
  
  Блондин самоуверенно усмехнулся, снова положив свою палочку. "Нет", сказал он великодушно. "Это я должен поблагодарить вас за эту честь, сэр Эмия! Без вашего руководства я боюсь, что я был бы потерян". Он повернулся к своему сержанту и объяснил. "Сэр Эмия был тем, кто научил меня всему, что я знаю о битве. Он мастер-фехтовальщик, и без его руководства я боюсь, что я бы сделал ничего, кроме как спрятаться, как только мы столкнулись с орками у ворот".
  
  Настал черед Никола на меня. Его взгляд выглядел немного обеспокоенным. "Значит, это тот, кто научил вас обращаться с орками?" - спросил он, выглядя немного зеленым. Он вздрогнул, как мгновенно Луиза, Гиш, и мои собственные лица сузились.
  
  "Глупый, вонючий, свинственный, ребенок ест мерзости, - мрачно пробормотал я, мои двое студентов мрачно кивали. Никола выглядела немного расстроенной, но продолжила.
  
  "И он тоже тот, кто тебя научил ..." он замолчал, на этот раз морщась. "Этот интересный метод обучения?" он наконец деликатно положил. Его брови поднялись, и Луиза и Гиш одновременно вздрогнули.
  
  "Я знаю, что это сработало, - пробормотал Гиш, потирая призрачные синяки. "Я благодарен, что это сработало, но все же я не могу не думать, что, должно быть, был другой путь". Луиза торжественно кивнула головой. Я закатил глаза на две королевские короны.
  
  "Вы оба попросили об этом", - напомнил я им, потягивая меня. Я протянул бутылку Никола, указывая на пустую чашку. Он кивнул, и я налил ему немного. Он сделал глоток, а затем, казалось, удивился как вкусу, так и тому факту, что я настаивал на том, чтобы все было тепло. Он посмотрел на созерцательный взгляд и снова потягивал его, тщательно обдумывая. "Неоднократно, я мог бы добавить".
  
  "Тем не менее, есть еще одна вещь, за которую я должен поблагодарить вас, сэр Эмия", продолжил Гиш, не обращая внимания на мои слова. Он казался искренне возбужденным сейчас, почти прыгая на свое место. "Во время боя вы были правы, я обнаружил, что добился большего уровня осознания. Не так велика, как ваша", - поспешил он добавить почему-то. Это не похоже на то, что я буду ревновать, если ему удастся остановить свой собственный слепой меч. Если бы я просто использовал его как возможность более серьезно относиться к нему. Хорошо иметь опытного партнера, чтобы обострить себя. "Но это из-за нового осознания, которое мне удалось продвинуться", - крикнул Гиш. "Я стал магом линейного класса!"
  
  "В самом деле?" - спросила Луиза, ее глаза расширились. "Поздравляю, Гиш!" и на этот раз она звучала так, будто она действительно поздравляла его за его достижение. Я кивнул вместе с ней, но теперь мое любопытство вспыхнуло.
  
  "Неужели сейчас?" Я тихо пробормотал, в основном про себя. "Гиш", - сказал я, и голос вдруг стал авторитетным. Блондин вскочил, выпрямившись на своем месте бессознательно. "Ты использовал свой меч в нападении?" Я спросил его прямо.
  
  "Да, сэр Эмия!" - сказал он немедленно, его голос был немного громким, и он напоминал, что он обращался к начальнику на брифинге, а затем к старому псевдорукому в баре.
  
  "Формируй его", - командовал я его тоном своего инструктора. "Прямо сейчас." Без другого слова Гиш немедленно держал меч в руке. Никола, казалось, удивлялся тому, как блондин мгновенно повиновался мне. У меня сложилось впечатление, что у него был некоторый опыт работы с "позером" Гишем, а также с явно формирующимся "боевым" Гишем. Я взял с него клинок и начал внимательно его изучать. Это заняло у меня секунду, и я вернулся с улыбкой. "Очень хорошо сделано", я похвалил его. "Я вижу, что вы начали делать свой собственный стиль".
  
  "В самом деле?" - спросил Гиш, довольный тем, что он произвел на меня впечатление. "Как вы можете сказать, сэр Эмия?" - спросил он с нетерпением, сидя на краю кресла, когда он ждал, когда я больше объясню мой вывод.
  
  "Вот", - сказал я ему и поднял руку.
  
  Проследите.
  
  Я создал в руке оригинальный меч Гиша, держа его, чтобы он мог сравнить его с тем, что был в его руке. Никола вздрогнул, увидев, как я совершаю магию. Это случалось довольно часто. Здесь, когда кого-то называли "фехтовальщиком", это означало "простолюдина". "Послушай, я указал на различия. Гиш нетерпеливо наклонился. Луиза тоже сделала это, но ее внимание было больше из любопытства, чем что-либо еще. Она всегда стремилась забрать маленькие лакомые кусочки информации и использовалась для меня как надежный диспансер из них. "Вы подсознательно изменили кривую лезвия, сделав его более эффективным рубящим оружием, чем пробивное оружие. Вы также расширили все на рукоятке, но сократили его на кончике. наконечник, изменяя баланс, чтобы он был сильнее на качелях. Тем не менее, вы также улучшили композицию, так что сам клинок сильнее, но легче. Если бы я догадался, я бы сказал, что вам нравится заданная позиция, а не на пути движения. Вы, вероятно, используете свои валькирии, чтобы покрыть свои тылы и фланги, заставляя противников встречаться с вами, прямо ", - предсказал я.
  
  Никола выглядела впечатленной. Видимо, он заметил стиль Гиша во время службы под ним и нашел, что моя оценка достаточно точна. Сержант выглядел как пожизненный человек, тот, кто служил в армии с детства и, вероятно, оставался до его смерти. Гиш взял у меня два меча и начал изучать разницу, заметив те моменты, которые я сделал. Вероятно, он не понял, что он делал. Луиза сочувственно кивнула. Она начала принимать смутно ностальгический взгляд, как бы вспоминая время, когда Гиш не был правдоподобным человеком и более комичным человеком в ее глазах.
  
  "Ой", - раздался голос сквозь шум толпы, и Гиш начал удивляться тому, что он внимательно изучил лезвия в руках. "В гостинице нет мечей!" Джессике удалось подкрасться к группе, и теперь она подняла руки на бедрах и суровым взглядом на ее лице, когда она читала лекции молодому человеку. Глядя на застенчивость, Гиш распустил клинок, который он сделал, и я осторожно позволил моему собственному вкладу исчезнуть. Затем Гиш хорошо посмотрел на девушку, читающую лекции, взгляд, который в основном состоял из него, глядя на ее грудь. Джессика была в одежде ее служанки, гладкий зеленый цвет с плечом, который оставил ее с довольно немного обнаженной расколом и в значительной степени гарантировал ей совет каждый раз, когда она наклонялась. Естественно, Гиш отреагировал оттуда.
  
  "Ах", - сказал он, и его голос достиг того тона, который ему только удавалось ударить, когда он собирался проскользнуть в режим флирта. "Простите меня, я должен был бы знать, что тогда получилось бы из стали в присутствии расцвета", - беззастенчиво извинился он, улыбаясь грустной белой улыбкой в ​​Джессике. С расцветом он вытащил свою палочку и вместо этого создал маленький нежный цветочный цветок. Это была полированная бронза и очень запутанная. Если бы он приложил половину усилий к его фехтованию, так как ему пришлось практиковать этот маленький трюк, тогда я думаю, что он действительно будет ужасом когда-нибудь. "Пожалуйста, кроме этого знака моих извинений".
  
  Джессика взволнованно улыбнулась и покраснела. "Ах", - выдохнула она. "Прекрасно, спасибо, хороший сэр". Она застенчиво замахала ресницами в Гише.
  
  "Такая мелочь бледнеет по сравнению с вашим присутствием", - заверил он ее величественно. Джессика деликатно прижала его к груди, смиренно глядя. Однако, как только Гиш отвернулся, чтобы налить себе стакан и подмигнуть Николе, Джессика подмигнула мне и врезалась языком.
  
  Мы с Луизой заметили, и оба должны были глотнуть наше вино, чтобы скрыть наши собственные ухмылки. Похоже, Джессика получила новую цель. Возможно, потерять каждую пенни, которую он получил, чтобы городская девушка, наконец, научила светлого благородного быть немного более осторожным, когда дело касается женщин.
  
  "Ах, мистер Гиш, - объявил другой голос, и блондин снова удивился. Сиеста поднялась, чтобы встать рядом с кузиной, улыбаясь ему, когда она это сделала. Оба не были хорошими друзьями, но они оба провели достаточно времени с Луизой и мной индивидуально, чтобы хотя бы быть знакомыми друг с другом. Гиш ответил снова, на этот раз менее кокетливо и искренне.
  
  "Сиеста", - провозгласил он с приветствием в голосе. Возможно, она была под его станцией, но она была красивой девушкой, поэтому, конечно, он был бы вежлив с ней. Никола, казалось, был впечатлен с Guiche с дамами, как милая служанка в несколько сокращенном костюме горничной дал небольшой реверанс для блондинка, прежде чем flouncing ко мне. "Удивительно видеть вас здесь. Приходите к сэру Эмии, я полагаю?" - спросил он, любезно глядя на нее.
  
  "Конечно!" Сиеста объявила без колебаний. "Широ, пришло время для моего перерыва! Я пришел играть", - просияла она, прежде чем сползла на сиденье рядом с Луизой и я. Никола выглядела немного потерянной в межличностных отношениях, но была счастлива, девушка присоединяется к столу независимо от того, в чём дело. Она взглянула на Джессику, и между ними послышалось очевидное молчаливое сообщение. Другая темноволосая девушка злобно усмехнулась, прежде чем соскользнуть в сиденье между мной и Гишем.
  
  "Хорошо", - сказал я, пытаясь игнорировать чувство нервозности, которое почему-то начинало меня со мной. Я все время чувствовал, что на меня нападут, но не смог определить источник. Это было не так, как убийцы сумели проникнуть в город и прятались прямо за девушками по обе стороны от меня, не так ли? "Возможно, вам захочется быть осторожным", - сухо предупредил горничную.
  
  "Ой?" - спросила Сиеста, не понимая, почему я бы сказал что-то подобное. "Почему это?"
  
  "Ну, - начал я, склонив голову в сторону. "Это просто, что Луиза снова вяжет, и хорошо, это может стать опасным". Сиеста взглянула на другую сторону и увидела, о чем я говорю. Как-то во время разговора простой шарф, который мой розово-рыжий мастер вязал, успел прорвать то, что было либо беспризорными нитями, либо шерстяными щупальцами снова, и сумел обернуть их вокруг рук Луизы в середине стежка. Луиза, видимо, не заметила, уделяя слишком много внимания разговору вокруг нее. Когда она взглянула вниз и увидела ее затруднительное положение, она вскрикнула.
  
  "Ах! Широ! Убей! Убей!" она приказала мне. Несколько болезненных переживаний в прошлом быстро научили розовую девочку, что, как только ее вязание стало настолько далеким, было лучше бросить гордость на ветер и получить помощь, прежде чем ее эксперименты смогли выйти из-под контроля.
  
  "Луиза, - застонала Сиеста, грустно из-за затруднительного положения ее друга. Со вздохом я наклонился и начал освобождать розовую девочку из своего затруднительного положения, прежде чем она начала паниковать и сделала это еще хуже. Клянусь. Я знаю, что, скорее всего, просто ее запутали случайно, но иногда я мог почти поверить, что она действительно каким-то образом наделяла пряжу каким-то дополнительным мерным щупальцевым ужасом из-за пределов человеческого понимания. "Продолжайте практиковать, Луиза", - ободряла горничная, подбадривая кулаками вверх в воздухе. Тогда темноволосая девушка, казалось, осознала мою позицию: тело наклонилось к ней, когда я помог освободить моего Учителя от своего шерстяного угнетателя. Она радостно улыбнулась.
  
  "Почему это происходит?" Луиза вопила. Неистовость пряжи каким-то образом подкралась к ее ногам. Ее одежда начала запутываться в ней, и она покраснела, когда поняла, что ее борьба подтягивает юбку и протягивает пуговицы на блузке.
  
  "Луиза", - сказал я, пытаясь изо всех сил не запутываться. "Пожалуйста, пообещайте мне, что вы никогда не будете практиковать в одиночку", - попросил я ее. "Я знаю, что вам не нравятся люди, которые видят вас, пока вы это делаете, но если вас нет рядом, чтобы освободить вас, ваше вязание может в конечном итоге воспользоваться вами". Луиза покраснела, когда все за столом посмеялись за нее. Она сердито нахмурила ее щеки, и ее взгляд начал дрожать, когда она смотрела на меня.
  
  Печальная часть заключалась в том, что я не пытался быть забавным. По какой-то причине ее запутывания неизбежно привели к какой-то неловкой позиции для нее. Это было частью причины, по которой я был так уверен, что они были монстрами щупальца.
  
  Как только она наконец была свободна, Луиза решила, что самое лучшее, что она может, это погода, из которой смех был пить. "Это не смешно", пробормотала она. Тем не менее, несмотря на ее неудачу, она хорошо справилась.
  
  "Нет, это не так", решительно согласился я. "Я все время беспокоюсь о том, что потеряю, и тогда монстр, которого мир просто не готов смотреть, будет свободен, чтобы нанести свой ужасный гнев во всем, что он натолкнул". Это заставило всех снова засмеяться. Я покачал головой. Они не понимали, что я серьезно. Вместо того, чтобы найти мое заявление, успокаивающее лицо Луизы, оказалось еще краснее.
  
  Наконец, в отчаянии, чтобы привлечь ее внимание, она щелкнула и использовала свои козыри. "Широ! Не убивай Элеонору!"
  
  Что-то внутри Сиеста услышало это и отреагировало на инстинкт. "Для сестры Луизы!" - закричала она, запустив себя с такой силой, что ее стул был послан громко громко, когда она опустила мою голову в щель грудей. Учитывая, что она все еще была одета в ее одежду с низким вырезом, мне оставалось ощущение ее теплой кожи. Оказавшись на страже, я споткнулся в сторону, упав со стула и натыкался на Джессику, которая выглядела удивленной.
  
  "Подожди, Сиеста! Уже?" - спросила она, смущая ситуацию. Ее лицо приняло решительный взгляд. "Для счастья моей кузины!" - заявила она, а затем начала свою собственную атаку, сэндвичи меня в моем собственном афине зефира. Остальная часть комнаты начала смеяться и запускала кошачьи звонки и свистки волка на месте происшествия.
  
  "Воистину, - пробормотал Гиш, наблюдая с широко любящими глазами. "Сэр Эмия - один из величайших людей в живых". Рядом с ним Никола, которая была полностью застигнута врасплох всеми махинациями, могла сидеть и сидеть, и кивнула в тихом восхищении своим.
  
  Луиза наблюдала за разрушенностью, которую она развязала, и радостно улыбнулась мне, когда казалось, что никто больше не будет уделять больше внимания ее приключениям вязания.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Широ, - нерешительный голос начал из-за моего плеча, заставив меня повернуть голову. Час назад я отделился от остальной части партии, оставив Гиш, Луизу, Никола и Джессику, к которым присоединился Скаррон и несколько других солдат, которые, по-видимому, находились в команде Гиша. У мужчин было грандиозное старое время, свободно пили и обменивались историями. У Джессики было грандиозное старое время, взяв их за каждый совет, который они стоили. Даже у Луизы было грандиозное старое время, рассказывая смущающие истории о злоключениях Гиш с женщинами на стол в целом, вызывая смех с каждой сказкой.
  
  "Да, Сиеста?" - сказал я, обращаясь к горничной. Она тоже была частью группы, хотя она, по-видимому, была единственной, кто заметил, когда я отделился, чтобы я мог взять меня и сесть ближе к выходу. Она была покраснела от того, что, вероятно, смущало ее предыдущие действия.
  
  "Ты злишься на меня?" - тихо спросила она, глядя вниз и сжимая два пальца. Ей было стыдно за мысль, что она может быть ответственна за то, что я покинул группу в целом.
  
  Я грустно улыбнулся ей, нежно покачав головой. "Нет", - заверил я ее. "Это прекрасно, Сиеста. По крайней мере, ваше сердце было в нужном месте", - крикнул я ей. Она дала мне маленькую усмешку, торчала языком по моему нежному дживу.
  
  "Тогда почему ты здесь?" - спросила она с любопытством, сложив руки перед собой, когда она резко наклонила голову в сторону.
  
  "Просто просмотр снега - это все", - сказал я ей, потягивая мою сторону и снова поворачиваясь к двери палатки. Было поздно, и без электричества в городе было мало. По большей части единственным освещением непосредственного окружения был свет от ламп гостиницы.
  
  "Просмотр снега?" - спросила Сиеста, показывая нерешительность. Я кивнул стул, чтобы она присоединилась ко мне. Я все равно не предлагал ей вина. Я не был уверен, что произойдет, если я снова зажег предохранитель на этой пороховой бочке.
  
  "Да, - согласился я, прежде чем объяснять. "На моей родине мы любим иногда просматривать фестивали. Цветочный обзор весной, когда выпадают цветки вишни, - это национальное прошлое. И у многих людей тоже есть вечерние частные лунные просмотры". Я отпустил небольшое довольное дыхание. "Наверное, я просто чувствовал себя немного ностальгически", - признался я, обвиняя вино. Не только потому, что он был алкогольным, но и потому, что это было острое напоминание о Японии.
  
  "Ах, - прорычала Сиеста, обращая свое внимание на жирные дрейфующие хлопья, когда они освещались дугой света палатки. Она нежно улыбнулась, наблюдая. "Это очень мирно", - призналась она, снова улыбнувшись мне, слегка поглаживая волосы на ухо.
  
  "М-м-м," я снова заговорил. Вместе, точно так же, как время, когда мы двое наблюдали за рассветом на поле Тарбса, мы спокойно сидели вместе, наслаждаясь красотой природы.
  
  "Этого почти достаточно, чтобы вы забыли, что там война", - наконец сказала Сиеста, ее голос звучал грустно. Я взглянул на добрую девушку. У нее было лицо, смущенное печалью, и она сжала руки в юбке.
  
  Я фыркнул. "Там всегда война, Сиеста, - цинично сказала она. "Если есть один человек один, они святые, если их два, они любовники, и если есть третий, ну, один из них убьет другого. Так оно и есть сейчас. было раньше. Так будет всегда ".
  
  "Это печально сказать, Широ, - ругала она меня.
  
  Я вздохнул. "Вы правы. Извините, ночные напитки вывели из меня худшее, я полагаю". Я лгал. Мне было совсем не жалко. Интересно, когда я начал думать так? Я продолжал смотреть на снег. Я представил себе, что это пепел, спускающийся с какого-то огромного огня на некотором неисчислимом расстоянии.
  
  Рука на колене почти заставила меня начать. Я взглянул на своего владельца. Сиеста снова посмотрела на меня, ее лицо было грустно. "Из-за этого, из-за войны. Все дворяне, сражаясь и убивая друг друга, достаточно плохи, но им нужно вовлечь всех в нее". Это было самое горькое, что я когда-либо слышал, как обычно, доброй деревенской девушки. "Я хочу, чтобы дворяне все убивали друг друга, и остальным оставались одни".
  
  "Хе-хе, и если бы у тебя была магия, ты мог бы исполнить это желание, тогда ты был бы таким же, как они", - фыркнул я. Она вздрогнула и огляделась, стыдясь себя. "Вы упомянули однажды, почему я не пытался вернуться на родину? Это потому, что это то же самое, независимо от того, куда вы идете". Ради было тепло, и ночь была холодной. Рядом со мной Сиеста вздрогнула и приблизилась. В громкой гостинице никто не заметил, что двое из нас спокойно сидят в стороне. Она снова вздрогнула рядом со мной. Я не знаю, был ли холодный ветер, или холодные слова. "Поэтому вместо того, чтобы беспокоиться об этом, давайте сядем здесь и посмотрим, как выпадет снег".
  
  Тишина, в которой мы сидели, была близкой. Не такой интимный, который был между любовниками; вид интимного, который был между двумя людьми, которые могли бы называть друг друга друзьями. Тем не менее, тишина никогда не длится вечно. Сиеста начала хихикать, ее тело смело трогало меня.
  
  "Хе-хе-хе-хе, ты знаешь, о чем говоришь раньше, о трех людях?" она посмотрела на меня, ее глаза танцевали с озорными. Я поднял бровь, любопытно, куда она идет. "Хорошо, если бы вы были там, Широ, три человека все равно были бы любовниками". Она снова нахмурилась.
  
  Я уставился на ее поддразнивание, а затем начал беспомощно смеяться. Сиеста мягко присоединилась ко мне.
  
  "Я лежал раньше", призналась она мне, когда мы наконец-то овладели собой. "Я не ненавижу всех дворян, некоторые из них в порядке, мисс Кирхе и мисс Табита, мистер Гиш и мисс Валлиер, а ты", она мягко улыбнулась мне. "Я хочу, чтобы вы все были в порядке". Она посмотрела на меня. Это была не обычная мягкая и добрая девушка, о которой я знал. Это было что-то свирепое, что-то, что было в ней развязано, жесткость деревенской девушки, рожденная и разведенная с угрозой погоды, монстров, благородных над ней.
  
  Я всегда знал, что у меня слабое место для сильных женщин. И сейчас Сиеста сильно нажала на эту кнопку.
  
  Сиеста, похоже, не заметила, за что я был очень благодарен. Она надавила, все еще свирепый. "У меня есть кое-что, что я хочу просить у вас, Широ".
  
  В шуме гостиницы никто не заметил нас обоих, когда Сиеста сделала ее просьбу от меня. Никто не заметил, когда она что-то дала мне.
  
  Впоследствии мы вдвоем сидели молча, наблюдая, как падает снег.
  
  Я даже позволю ей поприветствовать меня. Совсем немного.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Позже той ночью, после того, как мы с Луизой вернулись в наш гостиничный номер, я сидел без сна, и из-за меня выпали из-за спины алкоголь, наблюдая, как снег выпадает из окна. Луиза спала, завернувшись в мою старую рубашку, счастливо храпила. Девушка просто не могла сдержать алкоголь, как бы она ни старалась.
  
  Я сидел один в темноте, слушая ее, когда она изредка испускала маленькую "фууу" или "мун-мун-мун". Я ласково улыбнулся.
  
  Вдалеке, в ночное время, произошел взрыв. Он пробил ночь, как молния с ясного неба. Окна отеля выскочили из-под удара. Второе излучало, с той же стороны города, разделенной на несколько сотен ярдов. Затем третий, затем четвертый.
  
  "А?" Из-за меня раздался сонный голос, когда я наблюдал, как начинается резня. "Широ, - зевнула Луиза, прерывая собственную пробуждающуюся речь, - что происходит?"
  
  "Контратака пришла", сказал я ей мягко. "Нет причин беспокоиться о Мастере, я буду убивать любого, кто хочет беспокоить ваш отдых. Пожалуйста, соберите, что вы можете".
  
  "Ах, - зевнула Луиза, ее сонное лицо под ее розовыми волосами слегка прищурилось. "Если это все, что происходит". Она откинулась назад, чтобы вернуться в свой покой.
  
  5. Четыре. Три. Два. Один...
  
  "КАКИЕ!" Луиза откинулась назад, вскрикивая от шока. Еще один взрыв прорвался сквозь ночь.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Меня не удивило, что они напали. Нападение на религиозный и якобы священный праздник всегда было временем, отмеченным военной традицией. Я даже не мог подсчитать количество раз, когда это случилось в моем собственном мире. Я сомневаюсь, что Дерфлингер мог найти легкое число за то, сколько раз это происходило в этом. Но все-таки никто, кроме меня, не видел, как это происходит.
  
  То, что я признаю, что не увидев приближение, было тем фактом, что силы Альбиона каким-то образом сумели очаровывать полностью треть тристан-германских сил для участия в встречном нападении. Это действительно застало меня врасплох. Конечным результатом этого было то, что наша армия была полностью разгромлена, что вся медь бежала так быстро, как только могли, и что теперь бедные пехотинцы были вынуждены прокладывать себе путь обратно в Росаи так быстро, как только могли, обескураженный и несчастный весь путь.
  
  К сожалению, придворная принцесса не оценила надлежащий транспорт. Таким образом, мне удалось защитить его.
  
  К сожалению, начальная контр-атака убила обоих Пойнджеров и маркиза Хенденбурга. Это оставило только начальника штаба Wimpfenn. Я хотел бы обвинить его решительный курс действий в отношении его некомпетентности или неподготовленности к выполнению обязанностей, связанных с фактической ответственностью. К сожалению, я не мог. Это была военная кампания, и когда речь идет о большом количестве, приходит математика; математику, жертвуя одной, чтобы сэкономить тридцать тысяч.
  
  И таким образом, когда мне удалось вернуться в палатку, где я покинул Луизу, две лошади позади меня, чтобы мы могли отступить, я не был удивлен, чтобы найти там Мэтью Плендердона с маленьким листом бумаги, содержащим ее заказы.
  
  Когда Мэтью увидел меня и мгновенно ворвался в холодный пот, я уже знал, что нас ждет.
  
  "Иди", - сказал я молодому военному помощнику, который делал свою работу. Мой тон мог быть менее дружелюбным, но также не убийственным. Он просто ушел в отставку. Молодой человек принял мой совет как Евангелие и побежал, как ад. Я не обращал на него внимания. Все это было сосредоточено на моем Учителе, моем бедном бледном хозяине и листе бумаги, в котором ее участвовала судьба.
  
  "Мне было приказано взять место рядом с маршрутом эвакуации на холмах за пределами Саксо-Готы. Я подожду там до тех пор, пока вражеская армия семидесяти тысяч не подступит. Когда они будут в пределах моей магии, я буду непрерывно бросать Я больше не могу каститься, я должен как можно дольше отсрочить вражескую армию, чтобы дать время, чтобы наша армия отступила благополучно. Мне не разрешено отступать, и мне не разрешено сдаться ", - беззвучно прошептала Луиза ,
  
  Я двигался, пока не встал перед ней. Затем я встал на колени. "Я не заинтересован в том, какие приказы были даны вам, Учитель. Моя единственная забота - это то, что вы даете мне". Я поднял голову и посмотрел на девушку в ее глазах. Она была такой крошечной. Даже когда я был на коленях, мы все еще были почти лицом к лицу. "Приведу меня, Учитель".
  
  Она выглядела такой маленькой и хрупкой, что стояла там. Она знала, что я предлагаю. У меня было со мной две лошади. Ее лето в гостинице "Очаровательная Фаэри" обеспечило ей более чем достаточный опыт для того, чтобы она слилась и исчезла, чтобы уйти. Трижды проклятые глубины Корня с этой глупой походкой, с этими глупыми генералами, которые ее выгнали, а затем отбросили ее; вернуться к ней домой и к ее семье.
  
  Но сделать это означало бы вернуть ее обратно в ее страну и ее товарищей, всех тех, кто умрет здесь, на этом плавучем острове.
  
  "Стойте рядом со мной?" прошептала она. Это был не порядок. Это была просьба, от едва семнадцатилетней девочки, которой только что приказали умереть. Это была отчаянная просьба, от того, кто был слишком напуган, чтобы умереть в одиночестве, когда я стою рядом с ней, пока она упала, и что я падаю с ней.
  
  Я улыбнулся. "Как хочешь, мой Учитель". Я стоял. Она дрожала, моя маленькая Луиза. С больным вздохом я сделал шаг вперед и обнял ее за плечи. Она не сопротивлялась и прислонилась ко мне, подняв руки, чтобы сжать мою рубашку. Я проигнорировал ее дрожь, глядя в окно на массы солдат и гражданских торговцев, которым просто не повезло, чтобы их поймали здесь, пытаясь принести прибыль. "Поскольку мы не останемся с остальными, Луиза, вы бы хотели чашку чая, пока мы ждем их, чтобы они убрались?"
  
  Я притворился, что не заметил ее всхлипывания, когда она подавила ответ. "Да, чай будет приятным".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Широ, - прошептала Луиза, держа в руке чашку чая, которая больше не дрогнула. "Я раздумывал."
  
  "О чем, мой Учитель?" Я нежно улыбнулся ей. Она снова сделала глоток чая. Когда я приготовил его, Дерфлингер на своем обычном месте рядом с нами, я выпустил бутылку саке, которую я смог достать из Scarron для личного использования. Без намека на угрызения совести, я щедро облил чай с выпивкой, и Луиза, казалось, наслаждалась расслабляющим эффектом, который она имела на ней.
  
  "О том, что ты сказал, обратно в гостиницу", призналась она. "О чем я готов сражаться и умереть". Она сидела на своем стуле, бессознательно ввергаясь в шар, когда она это делала, размахивая чашкой спиртового чая в руках, глядя на нее. Теперь она перешла слезами и достигла состояния, которое я видел только несколько раз. Это было состояние, в котором может достичь только тот, кто должен был умереть: странное сочетание прозрения и решимости. Когда кто-то знал, что оставшееся время было ограничено, глаз, который они могут отбросить на свою жизнь, видит вещи, которые они всегда боялись допустить.
  
  "Какие выводы вы получили, Мастер?" Я спросил ее, мой голос успокаивался, когда я смотрел на нее. Моя собственная чашка чая покоилась передо мной, как инертная и нетронутая, как чаша, которая покоилась перед Дерфлингер. Мне не нужна такая храбрость. Моя собственная решимость была установлена ​​давно.
  
  "Это действительно глупо, война", - пробормотала она. Алкоголь сумел снять стресс с рабочего дня, и она казалась созерцательной. "Бороться и умереть за идеалы и амбиции избранных немногих, которым удается лгать, обманывать и воровать, пока они не смогут стоять выше других и заказывать их так, как они будут". Она опустилась, наконец, сняв напряжение при поступлении.
  
  "Тогда почему ты хочешь это сделать, Учитель?" Я спросил. Это было больше любопытства, чем что-либо еще. Я не пытался ее опровергнуть. Вероятно, это было самое трудное, что ей приходилось делать. Это сделало больше из нее, чем любой скальпель мог когда-либо надеяться вырезать, разрезать глубже, чем любой клинок. Чтобы попытаться спорить с ней, она ничего не поделает, как дешевле ее жертвы, чтобы уменьшить ее решимость. Я не мог сделать этого никому, даже моему злейшему врагу, и тем более маленькой девочке, которую я назвал своим Учителем.
  
  "Это не для них", пробормотала она. "Это потому, что если бы я не сделал этого, чем с Гишем? К Сиести, Джессике, Скаррону? Остальным девушкам гостиницы? Остальным этим бедным солдатам? К принцессе?" Она коротко встряхнулась. "В конце концов, мы все умрем. Но если я умру первым, тогда я смогу сохранить, сколько из них живым еще немного?" Она дала мне дрожащую улыбку. "Наверное, я тоже хочу спасти кого-нибудь".
  
  Я решительно покачала головой, так как Луиза выпила немного больше своего чая, чтобы успокоиться. "Это не спасет, Луиза". Она расширила глаза на меня. "Это защита. Есть разница", спокойно улыбнулась я. "Знаешь, - сказал я ей небрежно, - Сиеста чувствует то же самое".
  
  "Что вы имеете в виду?" - спросила Луиза, зевая, когда она это сделала. Ее глаза начали опускаться, ее тело падало взад-вперед.
  
  "Только вчера, в гостинице, она подошла ко мне, - объяснила я, внимательно наблюдая за ней. "Она сказала мне, что она беспокоится за тебя, и для меня", - я немного усмехнулся и пожал плечами. "Она сказала мне:" Широ. Если Луиза пытается поставить себя в опасности, я хочу, чтобы ты удостоверился, что она останется в безопасности! " Она даже дала мне кое-что, чтобы помочь с этим. Это было зелье для сна, могущественное. Она хотела, чтобы я выпил тебя с собой, если бы мне приходилось, и убедиться, что я достал тебя в безопасности, пока ты был без сознания ". Я вздохнул, глядя на своего Учителя, где она сидела. Зелье, наконец, начало влиять. Я понятия не имел, как долго это продлится, но я все-таки старался использовать все это, смешиваясь с алкоголем и чаем. "Армия все еще должна быть остановлена, хотя. И мы с тобой действительно были лучшими для этой работы. Это слишком плохо". Я замолчал. Теперь Луиза была потеряна для всего мира. Мои слова отвлекли ее достаточно долго, пока зелье не выполнило свою работу, поэтому на самом деле не было необходимости объяснять девушке. Я осторожно потянулся и почистил ее светловолосыми светловолосыми волосами, аккуратно заправил ее за ухо.
  
  "Что плохо, партнер?" Дерфлингер поднялся из-за угла. Это стало свидетелем всего этого, когда пациент соблюдал сталь. Это не имело значения для меча, который стоял против собирающейся армии, идущей за нами, или даже если кто-то стоял вообще.
  
  "Что для всех, кого я квалифицирую как Сэйбер, я все равно одинаково квалифицирован для Арчера", - моя улыбка превратилась в пустяки. "И Арчер уникален для самостоятельных действий, даже если это за счет их Учителя".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Ой, партнер, - сказал Дерфлингер, голос которого не имел своего обычного слегка насмешливого края и имел мягкость, в которой я не привык. "Вы в этом уверены?"
  
  "О чем, Дерфлингер?" - спросил я так же спокойно. Я лежал на спине, наблюдая, как вокруг меня образуется ясная ночь. На западе солнце только начинало укладываться, малиновые оттенки, которые он нарисовал небом, медленно исчезали в темноте, как будто чернила были пролиты на красную поверхность и медленно распространялись по ней.
  
  "Об этом", - сказал меч, и если бы у него была голова, он кивнул бы на легион, который даже теперь проливал проход. Я выбрал место немного за пределами Саксен-Готы, по пути эвакуации, что только несколько часов назад последний из беженцев спустился вниз. Это был холмистый район, хотя и не достаточно крутой, чтобы претендовать на гору. Человек мог легко пройти по холмам в этих местах, но потребовалось бы намного больше времени, чем прохождение долины, которую использовала армия из семидесяти тысяч. "Это действительно нормально, ты здесь такой?"
  
  "Их нужно отложить", - заметил я почти случайно. "Приказ был совсем не плохим: если один человек может быть принесен в жертву, чтобы купить всего несколько часов, это несколько часов, которые могут использовать приюты на борту кораблей, чтобы очистить всех".
  
  "Тогда почему ты наркотик этой благородной девушки?" - спросил он. В нем не было никакого осуждения. Дерфлингер был оружием в первую очередь. Он считался мечом и использовался как меч. Я думаю, что было много тонкостей человеческого поведения и чувство, что он просто не мог понять. "Если бы вы могли купить несколько часов, то вы вдвоем могли бы купить дни".
  
  Я тихонько заговорил, садясь. Воздух был холодным, холодный остров на тысячу футов в разгар зимы, и мое дыхание замерло перед моим лицом. Я посмотрел на приближающееся море тел. Земля немного дрожала, трясясь под действием стольких ног, ударяя ее почти одновременно. Армия начала пробираться через пол долины. Я терпеливо ждал. Я хотел, чтобы многие из них были здесь, когда я ударил.
  
  "Извиняюсь, я думаю", - признался я наконец.
  
  "Извинение? Для чего, партнер?" - спросил Меч, смутившись в голосе.
  
  "За беду я дал эту девочку". Я наблюдал, мои глаза усилились, когда я проанализировал силы. Они шествовали в пятисот, каждый блок войск - дискретной сущности. В каждом индивидуальном образовании был баннер. Обычно он находился сзади, может быть, посередине. На земле без боевых радиоприемников должна быть определяющая черта, которую каждая формация имела бы, чтобы командиры могли видеть местоположение своих войск. Это облегчило для посланников, которые несут новые заказы, чтобы найти соответствующего отдельного командира каждого блока, чтобы новые заказы могли быть доставлены более эффективно. К тылу и середине я мог разглядеть цепи вагонов, перевозящих предметы снабжения, которые необходимы для того, чтобы поддерживать себя.
  
  "Что ты имеешь в виду?"
  
  "Это то, о чем я начал беспокоиться, с тех пор, как узнал, что она переживает цикл сна", - признался я. "Я заметил, что она меняла заранее. Я просто подумала, что это было половое созревание или она получила ее уверенность, когда она наконец начала осваивать свою магию. Но когда я узнал, что она мечтала о моем прошлом, я Должен был задаться вопросом. Это была моя вина? Я немного вздохнул.
  
  "Ой, о, партнер, - сказал Дерфлингер, обеспокоенный. "Я всего лишь меч, но даже я мог сказать, что девушка восхищается вами. Что может быть плохо?"
  
  "Проблема в том, что имитация - это самая искренняя форма лести", - сухо заметил я. "Если бы она продолжала это делать, я задаюсь вопросом, как долго она могла оставаться девочкой. Сколько моих маленьких манер и привычек она уже принимала за себя? Еще раньше, прежде чем мы ушли, она начала говорить о спасении людей ". Я с сожалением покачал головой. "Даже этот ужасный идеал, она начала принимать".
  
  "Я не думаю, что большинство людей считают спасение ужасным", - сомнительно заметил меч.
  
  "Ну, большинство людей - идиоты", - сказал я прямо. "Я думаю, что это проблема с Слугами: сколько мы разрушаем наших Учителей, просто находясь рядом с ними?" Насколько изменилась бы моя жизнь, если бы я никогда не участвовал в войне Святого Грааля? Был бы я счастлив, проживая мирную жизнь с большой сестрой Фудзи, проводя счастливые времена приготовления пищи и улыбаясь с Сакурой? Как насчет Рин? Каким она была бы, если бы она никогда не была свидетелем того, что пережил Арчер? "Мы слуги, мы крутим людей вокруг нас, просто находясь там. Мы не делаем это нарочно, и это не порождает язвительной манеры у Мастеров. Я никогда не видел Учителя, недовольного изменениями, которые они переживают. для них это действительно лучше? Я медленно покачал головой. "Я думаю, что, если я могу взять это на себя,
  
  "Значит, ты действительно в порядке с этим самоубийством, партнер?" - спросил меня меч, любопытный.
  
  "Это не самоубийство", - поправил я клинок. "Это опасно, но у плана у меня есть шанс как на успех, так и на то, чтобы я вышел из жизни".
  
  "О, и как вы думаете, какие шансы?" - спросил я мечом.
  
  "Каждый пятый", - криво улыбнулась моя губа. "Но это все еще шанс".
  
  "Хех", меч усмехнулся в моей семантике. "Ну, тогда, партнер. Что я знаю? Я всего лишь меч. Поднимите меня и качайте на что-нибудь", - приказало мне.
  
  "Вы скоро получите свой шанс, просто будьте терпеливы, партнер, - сказал я.
  
  Было время. Они начали достаточно для меня, чтобы начать.
  
  Проследите.
  
  "Я - кость моего меча", - повторил я, закрывая глаза в сосредоточенности. "Сталь - это мое тело, и огонь - это моя кровь. Я создал более тысячи лезвий, не подозревая о жизни и не подозревая о смерти. Благодаря этому я выдержал боль, чтобы создать оружие". Я начал создавать лезвия, которые мне нужны для моего плана. Их было бы четыре, и каждый из них был мощным и интенсивным оружием. Объединенные усилия повлекут за собой тяжелые потери в моих схемах и значительно уменьшат мой показатель.
  
  "Знаешь, - разговорился Дерфлингер. "Я все время слышу, как вы говорите этого партнера. Что это такое? Это заклинание?"
  
  "Только если я завершу арию, - признаюсь я, заканчивая первый меч. Это был массивный скрученный и перегнутый кусок черной стали: меч гигантов, Рагнорок, клинок, который сжигает землю. Почти наполовину мой рост в длину, это был лезвие, которое затмевало даже то, что было в "Девять жизнях". Я почти не мог использовать его в обычном смысле. Точно так же, как с давним оружием Геркулеса, я мог бы назвать это только тогда, когда его сила была бы полезна, что было в лучшем случае ситуационным. Я приложил огромную вещь к земле своим клинком и сосредоточился на следующих трех мечах. Ну, технически это был всего лишь один меч, но я планировал создать его три раза. "Я в основном использую его в качестве мантры, чтобы помочь мне сконцентрироваться, когда я собираюсь сделать что-то напряженное".
  
  "Я не знал, что ты знаешь заклинания, партнер, - сказал он удивленно. "Это мощный? Почему бы вам не использовать его здесь?" - спросила она, выглядя любопытно.
  
  Я хмыкнул, закончив первый из трех оставшихся лезвий. Это был Каладболг II. Мне понадобятся разрушительные силы мечей за то, что я запланировал. "Что ж, - признаюсь я, отвечая на вопрос Дерфлингера, когда я посадил свою первую ракету на землю, как у меня был Рагнорок, - я думаю, это может сработать. Но заклинание неподвижно, и его диапазон слишком ограничен для этой ситуации. , Я, вероятно, мог бы убить о, четыре или пять тысяч, но в конце концов я был бы почти полностью истощен. Остальная часть армии могла просто ждать вне моего диапазона, пока я не должен был ее освободить, убей меня, когда я ослабевает, а затем идет и все еще имеет достаточное количество, чтобы уничтожить остальных ". Я закончил второй Caladbolg II и начал работать над третьим.
  
  "Ах, хорошо, если это всего четыре или пять тысяч, чем это, вероятно, не стоило того, в первую очередь", - ответил Дерфлингер, разочаровавшись в том, что он не увидит, что я делаю что-то более впечатляющее. "На днях тебе придется показать мне это". Я закончил последний меч.
  
  "Звучит как план", я легко ответил ему. Первые несколько полков врага начали рисовать даже с моим положением на холме над ними. Было время.
  
  "Для чего это стоит, партнер, - тихо сказал Дерфлингер, когда я снова поднял Рагнорока, едва справляясь с его массовым весом и размером даже с моими усиливающими и способностями Гандальльфа. "Было приятно драться с тобой".
  
  "ЧЧ", - процедил я. "Сохраните материал из месиво, Дерф. Вы должны просто сосредоточиться на том, чтобы оставаться острым".
  
  "Да, партнер, - весело воскликнул он. Больше слов не было. Теперь настало время для действий.
  
  Держа массивное лезвие, которым управляли огненные гиганты во время Эпохи Богов во время финальной битвы с норвежскими божествами, я спустил его, чтобы ударить по земле, крича, как я это делал. "RAGNOROK!" Это было не имя. Это была команда. Командование лезвием радостно повиновалось.
  
  Есть три типа лезвий, которые я собираюсь собрать. Первыми являются мирские. Это простое оружие, созданное человеком, не более, чем сталь, которая была закалена и выкована в форму, которая может быть использована для убийства. Второе и третье - магическое оружие, зачарованные лезвия, такие как Дерфлингер и концептуальное оружие, как благородные фантазии. Я пришел к их категоризации в двух типах. Первыми являются те, чьи полномочия являются простыми. Подобно Хрунтингу, клинок, который я так давно сражался с големом Фуке: его сила была простой, чтобы без малейшей возможности разрезать все, кроме магии. Или, как Дерфлингер, в этом отношении, чье присутствие было достаточно, чтобы пить магический кружок вокруг него. Другими типами лезвий были те, которые нуждались не только в их существовании. У них были удивительные возможности, но для этих возможностей требовалось активировать прану,
  
  Рагнорок был такой, какой нужно было активировать. Он глубоко пил от меня, мои магические цепи напевали, когда они накачивали то, что нужно, чтобы пробудиться, истощая меня даже дальше, чем создание самого лезвия. И когда она ударила по земле, земля сожгла. Начиная с искры, где лезвие коснулось одного интенсивного пламени, так горячий сожженный белый начался, а затем начал распространяться. Ревущий вперед в расширяющемся конусе огня, земля разразилась в пылающем аде: прямо в полки, которые тянулись ко мне.
  
  Их крики отразились в ночи, и хаос опустился на наступающую армию.
  
  Я ждал, пока не смогу получить максимальное количество жертв с моей атакой, но, по правде говоря, я не особо заботился о том, сколько я убил. Важная часть заключалась в том, что теперь самый быстрый путь через проход был заблокирован огненной стеной. Я был рад отметить, что первые несколько компаний, которых я убил, были в основном орками. Это означало, что они были впереди, чтобы поглощать любые засады или атаки и защищать людей от ловушек и сюрпризов. Это также означало, что они были первыми, кто столкнулся с любыми убежищами, и это согрело меня даже больше, чем пламя рядом со мной, чтобы узнать, что еще раз, что жалкие мерзости не будут добавлять маленькие черепа в их ожерелья.
  
  Когда шок от внезапной атаки повторился в рядах, я отбросил клинок, позволив его проследить форму растворения. Было бы просто слишком много моих резервов, чтобы использовать его снова. Вместо этого я проследил лук и взял первую из моих ракет. Еще раз мои губки напевали, когда я заряжал клинок, который я нацеливал, делая его хрупким, делая его опасным, делая его сломанным. Я развязал его по выбранной мне цели.
  
  Он вскрикнул в воздухе, и когда он ударил его, он взорвался, измельчая три запасных вагона в конце, когда он это сделал, прежде чем взорвать с помощью захватывающей силы, что он сбил еще два, и все компании войск рядом с ними. Вторая ракета была направлена ​​больше на центр поезда, а на третьей - на противоположный конец. Пламя весело вспыхнуло от того, где был израсходован запах пороха, и поджег больше вагонов.
  
  Неожиданно я взял Дерфлингер обратно в мою руку и начал спускаться с горы, держа пламя позади меня. Свет этого будет меня сидеть, но яркость пламени будет мешать любому, кто пытается напасть на меня. Теперь силы Альбиона имели пламя перед ними, за ними и среди них. Это определенно замедлит их, но, по-моему, недостаточно. Костры, вызванные Рагнороком, были горячими и горели семь дней и семь ночей без конца, но в конце концов они были локализованы. Для них просто нужно было немного погулять, чтобы просто прогуляться по нему. Кроме того, большое количество армии было магами, поэтому они могли так же легко пролететь над ним ветром, либо использовать землю, чтобы проложить через нее мосты. Было бы забавно видеть, как водные мастера пытаются выпустить его. Этого не произошло. Потеря поставок, вероятно, замедлит их еще меньше. Мне удалось уничтожить, возможно, шестнадцать вагонов, но за ними было еще несколько десятков. Добавьте к тому факту, что у них была непрерывная линия поставок позади них, и большинство из тех, что я совершил, заставляли их немного голодать, пока они догнали и убили беженцев.
  
  Нет, точка этой атаки была чем-то другим. С моими усиленными глазами я отслеживал движения посланников, которые были отправлены из отдельных частей. Я обратил внимание на то, где они были отправлены из подразделений, подтверждая мою гипотезу о том, что ответственные обычно размещались рядом с баннерами. Их еще больше отличали шлемы и знаки отличия. Было важно, чтобы они были узнаваемы, чтобы рядовые знали, что им приходилось слушать их, когда они начали выписывать приказы. Посланники начали собираться в определенных подразделениях, которые, как я предполагал, имели следующий более высокий ранг от командира роты, скорее всего, командиров батальонов.
  
  Это было, когда я наблюдал, как командиры батальонов посылают своих людей на приказ, и идентифицируя человека, которого я уверен, был генералом сил противника, что меня наконец заметили.
  
  Когда начался первый рой стрел, я перестал ходить. С безумной скоростью силы Гандальфра в сочетании с моим собственным подкреплением мое тело размылось. К тому времени, когда стрелы попали туда, где я стоял, я уже проделывал свой путь через свою первую компанию.
  
  Пройдя мой путь, Дерфлингер, левая и правая от меня в серебряном размытии, я постарался точно направить свои удары. Я не хотел убивать тех, кого я убил случайно. Нет, мертвого солдата можно было оставить в стороне на холоде и вернуться позже для захоронения. Я не хотел ограничивать их количество, я хотел ограничить их мобильность. Вместо этого я нацелил свой меч на конечности солдат, когда я проходил мимо. Мне не нужны трупы; Мне нужны были увечные и раненые войска, кричали о помощи, поглощали предметы медицинского назначения, распространяли страх и волнения. Я мог нацелиться на торсы, но опытный водный маг мог быстро исцелить большинство не мгновенно фатальных атак. Вместо этого я нацелился на руки и ноги. Даже если их раны были закрыты после этого, им все равно не хватало бы очень важной части. Солдат с одной рукой или без руки, или даже только шесть пальцев, оставшихся на месте, были таковыми, которые поглощали бы предметы снабжения и развязывали врага. Я хотел, чтобы их увидели и заставили тех, кто видит их в отвращении, отталкивать их ноги, когда они продвигаются вперед, пытаясь попытаться спастись от той же участи.
  
  Другими словами, мне было время направить моего внутреннего антигероя. Я должен был быть порочным, достаточно злым, чтобы сокрушить волю, чтобы сразиться со всеми, кто был свидетелем меня, и иметь такое же сомнение распространилось после того, как я ушел. Впервые в жизни я подумал: "Что бы сделал Гильгамеш?" таким образом, чтобы это не было уничижительным.
  
  Первая компания, с которой я вырезала свой путь, понятия не имела, что происходит. Все, что они знали, было то, что из того, что, казалось, вышло прямо из пламени, был бритвенный ветер из стали, который вырезал их на куски и двигался так быстро, что они едва могли его зарегистрировать. Я не задержался и не дрогнул из стороны в сторону; вместо этого я прорезал себе путь до тех пор, пока не нашел командующего, только только начал восстанавливать его осознание, чтобы заметить мой подход.
  
  Тот, что я убил, проскользнул Дерфлингер в трещину между плечевой площадкой и шлемом, скользил по его шее и оставлял голову, чтобы упасть в воздух, прежде чем он приземлился с "лязгом", который был потерян в звуках криков , Я не хотел, чтобы кто-то отвечал за беспорядок, которого я оставил. Я хотел, чтобы они все мучились в замешательстве. Я хотел, чтобы заказ занял некоторое время, чтобы его восстановить.
  
  В тот момент, когда я убил первый, я сменил направление, все еще прорезал все на своем пути и направился к следующей компании, ближе к полку, в котором размещался командир батальона.
  
  В этом была суть моей стратегии: быстро двигайтесь, оставляйте путаницу позади меня, отрезайте головы своих командиров, а затем исчезайте. Зигзаг мой путь через врага, пока я, наконец, не проложил себе дорогу за один проход, а затем я исчезну. В городе Саксен-Гота было много темных переулков и улиц, чтобы я мог спрятаться. Даже если бы я не мог этого сделать, на этих холмах были густые леса. Я мог двигаться быстрее ночью, чем они, и я исчез бы как призрак в тумане. После этого мне просто нужно было найти выход с этого острова, но всегда были незаконные места, где человек мог бы кататься, если они были готовы рисковать. Контрабандистов и пиратов, которых я мог отследить и подкупить или угрожать моему пути на свои корабли, пока я не смогу вернуться к самому Тристейну.
  
  Я закончил свой путь через вторую группу войск, когда в последний раз я рассмотрел свой план в своей голове. Да, это было безумие. Опасно, да. Но не невозможно. И более того, это сработает. К тому времени, как они закончили расправлять беспорядок, который я доставлял им, последний корабль с последним тристанским или немцем на нем давно бы исчез.
  
  Когда я порвал со второй компанией, тянущие разорванные руки, пальцы и ноги и одну голову позади меня, врагу наконец удалось собраться, чтобы начать поспешную контратаку. В тот момент, когда я освободил солдат, окружающие меня единицы, которые я выбрал в качестве своей следующей цели, начали разворачивать стрелы. Сверху рев драконов эхом отдавался ночью, когда маги, едущие на них, стали бросать заклинания на меня.
  
  Большинство атак пропустили и с большим отрывом. Я просто двигался слишком быстро, бросаясь из стороны в сторону, как я сделал это сейчас, потому что у них есть шанс на меня точно направить. Опасность исходила от тех, кто даже не пытался прицелиться; те, кто одичал в моей общей области, те, кто мог ударить меня просто случайно; те и сами драконы. Стрела сошла с моей стороны, ударилась мне в руку и оглянулась. Я укрепил свою одежду до абсолютного предела, и теперь она отреагировала так, как будто это была кольчуга, отклоняясь от стальных наконечников стрел и уменьшая большую часть повреждений, которые они нанесли, чуть больше, чем царапина и небольшая кинетическая энергия. Сверху один из магов сумел разыграть молнию достаточно, чтобы она была достаточно близко, чтобы угрожать мне. Дерфлингер качнулся в воздухе и глубоко выпил магию,
  
  Но когда один из драконов запустил для меня огненный шар, я мало что мог сделать, кроме как налить скорость и попытаться проясниться, прежде чем он обгорел. И тогда я был в безопасности, еще раз среди их союзных войск, где мне не о чем беспокоиться, кроме мечей, копьев и алебард.
  
  Это была другая самая важная часть моего плана. Мне нужно было потратить столько времени, сколько я мог на самом деле в бою, а не на расстоянии между подразделениями. В компаниях рыцари-драконы должны были сдерживаться, опасаясь нанести удар своим союзникам. Там, в окружении врагов, которые не могли сравниться со скоростью и силой, которые у меня были, и чьи навыки побледнели до сочетания моих собственных и пугающих инстинктов, переданных мне моим классом, я был в безопасности.
  
  Рыцари-драконы и другие летчики, такие как грифоны и мантикоры, были всеми магами, а не наемниками или простолюдинами. Они могли нависать над мной, взрывая землю вокруг меня смертельной магией в попытке, которая в конечном итоге преодолела бы мою защиту, и я ничего не мог с ними поделать. Я слишком сильно истощил себя с помощью четырех мечей, которые я сделал раньше. Нарушение фантазии было непростым делом; тайные артефакты были сделаны, чтобы направить прану и могли хранить непристойные ее количества. Не говоря уже о том, что сам Рагнорок был вдвойне бременем на мои резервы; просто создавая то, что большой и потенциально мощный был куском, который мне просто не нравился часто. Но чтобы использовать его способность, нагнетать достаточно в него, чтобы активировать ожог земли в течение недели? Как я сейчас, я мог бы сделать, возможно, два или три лезвия,
  
  И даже если мои схемы были полностью заряжены, я мог бы сделать, возможно, шестьдесят мечей. Это было не вторжение в поле Тарб, где их силы были ограничены тем, сколько из огромных зверей они могли поместиться на корабле. Это была их родина, рядом с их полностью заполненными надзирателями и большими замками. Там были сотни рыцарей.
  
  Я закончил свой третий блок и перешел на четвертый. Было шесть единиц между мной и моей конечной целью, генералом этой силы. Он был хорошо расположен назад, рядом с вагонами снабжения, где он был в безопасности, и достаточно централизованно, чтобы он мог своевременно получать заказы с фронта и флангов. Но за ним было не что иное, как несколько охранников для поставок, открытых лесов и безопасных укрытий. На моем пути пролетели больше ног, и голова быстро присоединилась к ним. Это был командир батальона, а это означало, что цепочка команд для еще большего количества подразделений, чем я посетил, снова была потеряна. В этот момент они вернутся к дням. Если бы вариант был открыт для меня, я бы сделал это. Возможно, я даже подумал о сдаче и побеге позже,
  
  Прежде чем я сделал это в безопасности, еще шесть стрелок поразили меня, я был почти не достаточно быстрым, чтобы заблокировать два молнии и лезвие ветра, которые были запущены почти одновременно, и мне пришлось вырезать зубы и пробиваться сквозь края от дыхания драконов.
  
  Они начали предвидеть мои движения и исправлять мою скорость.
  
  Между четвертой и пятой компаниями количество стрел и атак дыхания дракона удвоилось, хотя количество заклинаний осталось примерно одинаковым. Моя одежда, усиленная, как они были, начала не полностью отражать атаки. Теперь у меня истекало кровью, и хотя я до сих пор сопротивлялся улавливанию огня, я все еще был сожжен. Моя левая нога и рука вздымались от жары. Это замедлило меня.
  
  Между пятым и шестым количество всех ударов, достигающих меня, удвоилось. Я дошел до края моей магии, мои схемы опасно низки. Когда я, наконец, закрылся с шестой, я полагался исключительно на Гэндальфра, чтобы держать меня достаточно быстро, чтобы выжить. Даже тогда я обнаружил, что должен парировать, прежде чем ударил. Командир этого подразделения даже сумел запустить на меня молнию, прежде чем я его убил. Я не смог полностью уклониться от него, и он обгорел плоть моей груди, сжигая линию через мои ребра через мою рубашку.
  
  Просто продолжать. Еще одна цель, и тогда вы можете убежать, сказал я себе, мое зрение начинает размываться. Еще один, а затем вы можете исчезнуть.
  
  Я вырвался из шестого блока. Над нами небо развевалось с драконами, рыцари на них уже повторяли свои заклинания. Влево и вправо окружающие меня компании стреляли стрелами и готовыми к стрельбе. Передо мной стоял вражеский генерал, одетый на ожесточенную мантикору. И за этой последней целью были леса и побег.
  
  Говорить в битве - это грех. Беззвучно, я обвинил.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Луиза освободилась от сна, как динозавр старого управления, чтобы убежать из ямы смолы. Она широко зевнула, неспособная остановить маленькую "забаву" от побега, когда она это сделала. Потирая глаза, она попыталась спрятаться вместе, где она.
  
  "Значит, ты проснулся, Луиза?" - спросил ее голос с ее стороны. Взглянув, она увидела скрытую форму Гиша, когда он прислонился к рельсу корабля, спиной к ней. Его голос казался странным, с носовым качеством, которое она не могла идентифицировать.
  
  Подожди, подумала Луиза. Железная дорога корабля?
  
  Ее глаза расширились, когда все вернулось к ней. Были приказания, чтобы закрыть отступление! Чем Широ приготовил чай, и все стало туманным. Что-то о снотворном ...
  
  "Он надул меня!" Луиза вскрикнула, поднявшись на ноги. Ее глаза начали дергаться, и она подняла палочку в дрожащем кулаке. "Этот подлый Слуга меня оскорбил!" Она начала дымиться, вырвав ее щеки в гневе. Когда она взяла на руки этого дерзкого, самодовольного, циничного ублюдка ....
  
  "Луиза!" девичий голос взвизгнул от радости, и розововолосый благородный только успел подготовиться, прежде чем ее заманили в объятия темноволосый горничной. "Ты в безопасности, я так рад!" Сиеста почти плакала от счастья, когда она сокрушила Луизу к груди. За ней Джессика и Скаррон тоже с облегчением выступили на их лицах. "Я так беспокоилась о тебе", - воскликнула темноволосая девушка, ее облегчение в безопасности ее благородной дружбы на ее лице.
  
  "Да, я в порядке", Луизе удалось собраться, счастлив, что ее друг сделал это. Несмотря на ее гнев на подлости ее Слуги, девушка с розовыми волосами действительно почувствовала облегчение. Собравшиеся на корабле были все, о чем она заботилась, что было в опасности. Как Сиру сумел проложить их все вместе на одном из ранних кораблей, которые она спросит у него позже. После того, как она закончила пытаться взорвать его. "Но как насчет других? Сколько еще осталось в порту? Как скоро доходит до армии?" Даже если бы она была в безопасности, у нее все еще была обязанность позаботиться. Что все это касалось спасения людей, если бы ее Слуга был готов позволить сотням умереть, чтобы убедиться, что те, кого он знал, были в порядке?
  
  "Это последний корабль, Луиза, - снова заговорил Гиш. Странное носовое качество его голоса почему-то раздражало ее. Она знала, что это была не ошибка блондина, но ее гнев на Широ начал течь. Где был его слуга.
  
  "Какие?" - спросила Луиза, - провозглашение Гиша удивляет ее. Мысли пробегали по ее голове. Поэтому Широ не оставил всех позади. Он убедился, что все в безопасности, прежде чем увидеть их обоих. Это означало, и тут Луиза облегчилась, что их жертва не нужна. Несмотря на то, что она была готова, что она была подготовлена, благодарность за то, что она могла жить, почти перевела Луизу на колени, когда они внезапно стали слабыми.
  
  Тем не менее, это не значит, что она не собиралась возвращать его за это. Она найдет способ. Вероятно, это было бы связано с Сиестой, Джессикой, Кирхе и, возможно, с Табитой, если бы она могла вписаться в нее, и несколько слухов о том, что даже ее любимые книги кажутся сказкой для монахини, но она вернет его это.
  
  "Где он?" - спросила Луиза, ее щеки все еще пылали от гнева. Она огляделась, но не сомневалась, что Широ скрывался где-то, чтобы у нее был шанс успокоиться, прежде чем он высунул голову. Луиза решила, что каким-то образом она найдет способ использовать ее вязание в своей мести. Должно быть, для ее странной причуды должно было быть какое-то время.
  
  "Ты не знаешь?" - спросила Сиеста, обеспокоенная. Горничная "засвистела", когда Луиза тоже посмотрела на нее.
  
  "Кто-то должен был снабдить его спящим зельем и указаниями о том, как его использовать", - стиснула розоватоволосая благородная палочка, еще раз трясти ее кулак.
  
  Сиеста хныкала и сгорбилась, пытаясь сделать меньшую цель. "Я ни о чем не жалею!" - воскликнула она, готовившись.
  
  Они оба были прерваны, когда Гиш из всех людей дал им ответ, который застыл в обоих направлениях. "Почетный сэр Эмия остался позади, чтобы увидеть препятствия для врагов, - мягко сказал он, все еще опираясь на перила и наблюдая, как порт исчез в облаках.
  
  Луиза почувствовала что-то в ее трещине, когда она застыла. "Какие?" - сказала она прямо. Сиеста побледнела как лист.
  
  "После того, как я доверял твоему спящему" я "и коням лошадей, он остался позади, чтобы запланировать засаду, которая могла бы отсрочить врагов во время нашего отступления", - подтвердил Гише свое предыдущее заявление.
  
  Нет. Луиза быстро покачала головой, когда Сиеста опустилась на колени. Нет, он не сделал бы этого. Он никогда не ... О, кого она шутила? Это было именно то, что он сделал бы!
  
  "Нет", прошептала Сиеста, и начали образовываться слезы. "Он должен был спасти вас обоих ..."
  
  "И ты не пытался его остановить? Или пойти с ним? Или что-нибудь!" Луиза вскрикнула от Гиша, новая цель для ее ire, быстро развивающегося в приоритетном порядке.
  
  Когда блондин обернулся, она обнаружила, что гнев сорван. Его левый глаз был гигантским почерневшим синяком, а его нос был сломан. Это был источник странной носовой подергивания, с которой он разговаривал. "Я пробовал и то, и другое", сказал он мягко. "Но сэр Эмия был самым настойчивым, что я выполняю задание, которое он представил мне".
  
  Луиза начала дрожать. Это продолжалось всего несколько минут, прежде чем она овладела собой. Она шагнула вперед с намеками на свои шаги, она заняла место рядом с Гишем на перилах, скрестила руки на груди и встала решительно.
  
  "Луиза, - спросил Скаррон, его голос сознательно успокаивал. "Что вы планируете делать?" Он выглядел так, будто был готов схватить ее так, как он жестоко обращался с сумасшедшими клиентами, если она сделала еще один шаг ближе к перилам.
  
  "Ожидание", - сказала она ему прямо, не оглядываясь назад. "Широ не является любителем, он бы не пошел без плана. У него должен быть какой-то путь эвакуации, - настаивала она, и, несмотря на сомнения в их сердцах, Гиш и Сиеста согласились. Он мог быть безрассудным, но в их головах не было никаких сомнений, что Широ был ветераном такого рода вещей, что все, что трое из них могли придумать, чтобы стыдиться.
  
  Итак, трое стояли на страже. Они сидели на холодной палубе дирижабля, удивляясь, как Появится Широ. Может быть, он найдет дикого дракона и очарует его, как он сделал так много других рептилий. Возможно, он захватит пиратский корабль и заставит их реформировать и привести его. Гиш выразил свое сомнение в том, что, увидев признанное Сиру отвращение к пиратам. Может быть, он сделал бы какую-то другую реликвию, такую ​​как "Драгоценный камень Дракона", и использовать ее, чтобы сам сам по себе вернулся?
  
  Сиеста первым засыпала. Девушка была измотана и спала рядом с двумя другими, когда они оставались на страже. Гиш второй раз заснул после того, как горничная проснулась. Он воспользовался возможностью, чтобы найти водяного мага, чтобы опустить отек в глаза и установить нос.
  
  Наконец, настала очередь Луизы отдохнуть.
  
  В ту ночь Луиза мечтала, что у нее есть кошачьи уши и хвост. Там тоже была Каттлея, хотя она была одета как щенок. Элеонора надулась, обернувшись в лисицу. Все трое из них читали лекцию от своей матери, у которой были пара милых розовых ушей кролика и густой белый хвост, когда она это делала.
  
  Она мечтала о других вещах. Симпатичные вещи, странные вещи, случайные вещи.
  
  Но ничто из этого не было мечами или битвой.
  
  Она была разбужена Гишем и Сиестой, которые волновались за нее, когда поняли, что она плачет во сне.
  
  Где-то глубоко внутри нее, в месте, которое она отказалась признать, Луиза знала, что ее Слуга нашел свою гору мечей.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Через зеленый лес шел человек. Он не знал, как он туда попал. Он не знал, где он. Когда он шел, солнечный свет плескал мягкую землю, когда она проходила сквозь листья над ним, он обнаружил, что катится за плечи. Они чувствовали себя светлее, светлее, чем когда-то давно, что он едва мог вспомнить. Казалось, что что-то, что строилось там, незаметно увеличивалось постепенно, пока он не взвесил его, не осознавая этого, был удален.
  
  И когда он шел, он наткнулся на перерыв на деревьях, настолько маленький, что он почти пропустил его, когда он смотрел на него с изумлением на декорации. За пропастью он увидел поле, обширное и зеленое. Он был шире и красивее, чем все, что он мог выразить словами.
  
  И вещь, которая сделала ее такой красивой, была женщина, которая ждала его на нем. Она была мягкой и женственной, ее волосы были светлыми и теплыми, как солнце, а легкий ветерок играл вокруг ее детского лица, течет перед ее зелеными глазами. Ее платье было длинным и мягким, украшенным кружевом и лентой, синим, настолько бледным, что оно смешивалось как с облаками, так и с небом, на котором он был виден.
  
  На расстоянии они встретились. Она улыбнулась ему, ее рука мягко опустилась на ее грудь выше ее сердца, когда она это сделала, и тепло ее улыбки согрело что-то глубоко внутри него, что-то, что он не заметил, становилось все холоднее и холоднее, чем его плечи становились все тяжелее и тяжелее.
  
  Он улыбнулся в ответ.
  
  Но, несмотря на их встречу с глазами, между ними все еще было расстояние. Когда он сделал шаг, чтобы попытаться закрыть его, этот зазор блокировался деревьями леса, которые все еще окружали его, он обнаружил, что видение не вернется, что деревья, которые его окружали, все еще были густыми. Каждый шаг, который он предпринял, независимо от того, в каком направлении они были, только помог вернуть его глубже в лес.
  
  Несмотря на растущие тени вокруг него и возвращающийся вес на плече, его сердце оставалось согретым. Даже если бы это был только проблеск, этого было достаточно.
  
  Она все еще ждала его.
  
  И он все еще искал ее.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Мое тело болело. Это было первое, что я мог признать, когда мой разум начал свое долгое и болезненное путешествие обратно в сознание; болезненность мышц, которые были сдвинуты слишком далеко, острые линии боли от ран, которые, казалось, охватывали все мое тело, и горячая боль огня все еще покрывала мою левую сторону. У моей головы было ощущение, что она набита хлопком, а затем избита кувалдой.
  
  "Ах, - сказал мне мягкий голос со мной. Я попытался двигаться и обнаружил, что, вероятно, лучше не делать этого снова. "Ты проснулся", - заметил голос, тихий девчучий голос.
  
  Awake? Я спал? Хлопок начал проясняться, и я начал вспоминать последнее, что я делал ....
  
  Меня это поразило. Изображения, звуки, воспоминания; они возвращались ко мне. Битва, мое падение, расчистка на деревьях, в которых я оказался ...
  
  Нет.
  
  "Тебе очень повезло, что я тебя нашел", - заверил меня голос, чувствуя беспокойство. "Ты был очень близок к смерти, когда я это сделал".
  
  Нет-нет-нет-нет-нет.
  
  "Даже когда я лечил тебя, я не был уверен, что ты потянишь", - продолжал голос. "Ты почти не сделал этого".
  
  Нет. NO NO NONONONONO!
  
  "Ты должен отдохнуть", - сказал мне голос. Он все еще звучал взволнованно, но также почувствовал облегчение, что я, по-видимому, выздоравливал. "У вас еще есть много времени, прежде чем вы полностью исцелитесь".
  
  Мне удалось открыть правый глаз. Хотя мое зрение было нечетким, я смог увидеть того, кто говорил. Она была красивой девушкой, очень молодой. У нее были светлые волосы, голубые глаза и два из самых длинных ушей, о которых я когда-либо слышал. Она казалась нежной душой, любезностью которой был бы тот, кто приземлился бы рядом с незнакомцем, меч, все еще сжатый в руке, и ухаживал за ними, не думая о собственной безопасности.
  
  И в тот момент я никогда не ненавидел что-либо столь же яростно, как и я.
  
  Дистанционная утопия: пятнадцатая ночь
  
  
  Хилл Мечей: отдаленная утопия: пятнадцатая ночь
  
  Заметки автора: Ну, это был самый длинный разрыв между главами до сих пор. Я уверен, что многие из вас, все не подозревающие, подумали, что скорость, которую я отправлял, была моей естественной скоростью записи. Извините, не было. Я не знаю, как мне удалось так много сделать, но, видимо, быстрый темп должен был когда-то закончиться.
  
  Краткая записка. Занятия поднялись, поэтому мой темп уменьшился, но не беспокойтесь, эта история не оставлена. Должен признаться, что с тех пор, как мой последний пост был очень длинным, я заставил себя остановиться. Мне приходилось сталкиваться с перегоранием от написания слишком много слишком быстро и потребовалось время, чтобы собрать мои мысли и восстановить импульс. Другим важным фактором было то, что я сделал что-то глупое. Я искал историю, чтобы узнать, что еще люди говорят об этом.
  
  Должен признаться, есть некоторые довольно злобные отзывы.
  
  Тем из вас, кто написал скупые, хорошо, спасибо за то, что вы сделали это за пределами сайта. Если вам это не нравится, вам это не нравится, но, по крайней мере, вы не прыгнули мне в горло. Большое спасибо за вежливость. Для тех, кто действительно не выдерживает моей работы, ну, извините, но вы не можете угодить всем.
  
  Тем не менее, для тех из вас, кто любит работу, большое вам спасибо за вашу поддержку! Надеюсь, вам понравится новая глава, и я постараюсь сохранить приличный темп, чтобы вытащить остальных.
  
  Теперь, что касается главы в частности, я думаю, что важные части здесь можно разделить на две части: взаимодействие между Сиру и Тиффанией и взаимодействие между Широ и Агнес.
  
  Я хотел бы думать, что я сохранил их обоих в пределах характера. Если вы так думаете, дайте мне крик. Если есть что-то, с чем вы не согласны, не стесняйтесь перечислить его.
  
  Другая большая вещь здесь - растущая репутация Широ. К сожалению, или, может быть, к счастью, учитывая растущую репутацию Shirou, эта ситуация немного более серьезная. На данный момент это не совсем важный элемент, но позже будет сюжетный пункт, который будет касаться этого.
  
  И теперь, добро пожаловать в третью дугу Холма Мечей: Дистанционная Утопия.
  
  * История начала *
  
  Я осторожно подошел к врагу. Честно говоря, тот акт, который я собирался принять во фальшивом нечестном для меня. Фактически, я знал, что это плохой выбор. Но это не помешало бы мне это сделать. Я был обижен, обиделся ужасно, и если это было сделано, чтобы сделать все правильно, то пусть будет так.
  
  Я оглянулся, чтобы убедиться, что это только я и цель на поляне. Хорошо. Нет свидетелей. Беззвучно, я принес топор, который я прятал за спиной в правой руке. Держа его крепко, я поднял его над головой.
  
  "Теперь, - пробормотал я, - давайте сделаем это". Я вытащил топор.
  
  "Ах!" - закричала Тиффания. Я вздрогнул. Как? Как я потерпел неудачу? Быстро, до того, как меня остановили, я поднял топор, чтобы снова опустить его.
  
  "Прекрати, пожалуйста, мистер Широ!" - отчаянно вскрикнула блондинка. Не обращая внимания, топор снова опустился. Я мог бы это сделать! Я мог бы закончить это! Никто не сможет остановить меня вовремя!
  
  К сожалению, я был прерван, достигнув своей мести. Тонкая рама заняла меня сзади. Ошеломляюще, я чуть не уронил топор. Он "ткнул" против сундука передо мной.
  
  "Мистер Широ, ты не можешь! Ты недостаточно выздоровел, чтобы вырубать дерево! Пожалуйста, возвращайся на свою кровать, чтобы ты мог отдохнуть и исцелиться!" Тиффания наполовину приказала мне, наполовину умоляла меня, откуда она меня схватила сзади. Я попытался стряхнуть девушку, но она напряглась.
  
  "Я ничего не могу поделать! Здесь просто холодно! Пожалуйста, госпожа Тиффания, еще несколько журналов. Если я сокращу еще несколько, у нас будет огонь, который навсегда останется теплым всю ночь!" Я умолял ее, пытаясь обратиться к ее чувству комфорта, чтобы она позволила мне вернуться к дереву. Прошло три недели с тех пор, как я впервые проснулся, прикованный к постели и пронизанный ранами, в маленьком домике доброй девушки, которая в настоящее время пытается вернуть меня в постель, чтобы закончить исцеление. Я добился хорошего прогресса, но огромная масса травм, которые я получил от природы, займет много времени, чтобы исцелить.
  
  Честно говоря, если бы это было более насущно, у меня были методы, чтобы обойти это долгое время восстановления, но я обнаружил, что наслаждаюсь образом жизни, в который я оказался.
  
  Это было мирно. Прошло много времени с тех пор, как я жил мирно. Я думал, что забыл, на что это похоже. Было почти поразительно, как легко мне было помнить.
  
  "Мистер Широ, - вздохнула девушка, все еще цепляясь за меня, пытаясь вырвать бревно из моей руки, когда я изо всех сил пытался выровнять еще один кусок дерева, который я пытался вырезать достаточно маленьким, чтобы вписаться в камин, который она использовала чтобы согреть ее маленькое жилье. "Вы создаете плохой пример для детей! Как я должен научить их заботиться о себе, если они видят, что вы постоянно игнорируете свои раны?" Она развязала мне свое секретное оружие: дрожащая чертово одурачилась. Глаза ее поливали, ее губы с трепетом нахмурились, сложив руки под ее подбородком, и ее уши дергались дико, это было такое невинное и душераздирающее выражение, что я не мог перестать ругать себя за то, что я был ответственен за ее принуждение носить его. Со вздохом я сдался.
  
  "Хорошо, хорошо", пробормотал я, оглядываясь на пень, который все еще держал топор и лес, которые я пытался вырезать. Когда светловолосая девушка весело улыбнулась мне и взяла меня за руку, чтобы привести меня к моей больничной койке, я убедился, что она не видит, как я смотрю на незавершенную работу. "Я скоро вернусь к тебе", - проворчал я ей достаточно тихо, чтобы Тиффания не могла слышать. "Она не может постоянно смотреть на меня".
  
  "Мистер Широ!" она начала ругать меня мгновенно, заставляя меня переоценить, насколько я должен был говорить мягко. Покачивая одним пальцем, когда она открыла дверь в свой домик, она продолжила. "Если мне нужно, я скрою топор, который я буду! Теперь просто спокойно отдохни, пока ты не восстановишься".
  
  "Да, мисс Тиффания", - вздохнула я снова. Похоже, я еще раз недооценил возможности ее фигуры. С умиротворенным видом обо мне я снова учился на спасителе, направляясь к кровати, на которую она указывала строго.
  
  Первое, что кто-то должен заметить, когда они смотрят на Тиффанию, должны быть ее ушами. Они были длинными, казалось бы, невозможными. Растянувшись почти на пять дюймов со стороны ее головы и, опираясь на острые точки зрения, они четко наметили, какая родословная лежала в ее крови: Тиффания была наполовину эльфом. Сначала я не понял, что это значит, и полностью отмахнулся, когда она смущенно призналась мне в этом. Когда она была потрясена моими действиями, я спросил, почему, и обнаружил, почему именно Сиеста отреагировала с таким ужасом, когда я попытался использовать эльфийские стрелы на Элеоноре все эти месяцы назад.
  
  Эльфы этой земли были подлинными хардкорными человеческими ненавистными задирами. В отличие от моего мира, в котором эльфы в основном считались озорными лесными существами, которые редко причиняли вред никому, а иногда и не помогали путешественникам, эльфы этого мира были совершенно разными. Они уже давно поселились на какой-то святой земле, которая, по-видимому, имела какое-то глубокое религиозное значение для людей, и с тех пор не позволила людям вернуться. Бессмертные существа, которые целыми столетиями совершенствовали свои навыки, и овладели магией настолько мощной и древней, что это затмевало способности большинства людей, это считалось самоубийством для борьбы с эльфом. Это была общая военная доктрина на этих землях, что если бы эльф находился на другой стороне поля битвы, было бы лучше отступить, как можно быстрее и насколько это возможно.
  
  Этого было достаточно, чтобы рассказать мне, как отец Тиффани пришел, чтобы взять эльфийскую любовницу, но опять же, это было не мое дело, поэтому я не упоминал об этом.
  
  Когда я наконец исцелился, чтобы поддерживать как осознание, так и беседу, Тиффания получила то, что, возможно, было самым большим шоком в ее жизни, когда я не проявил ни малейшего страха при наличии ушей. Она проводила большую часть своей жизни, скрывая свою природу от окружающих, никогда не оставляя ее дома без какого-либо метода сокрытия головы, и единственные, кто когда-либо видел ее раскрытую и не сбежавшую от ужаса, были детьми, которых она помогли подняться, кто знал ее с младенцев и, вероятно, никогда не слышал ужасных историй об эльфах. Когда она нервно объяснила мне историю своего народа, и я уволил его с пожиманием плечами, она почти потеряла дар речи почти в течение часа, просто глядя на меня.
  
  Честно говоря, было действительно трудно почувствовать какое-то запугивание, когда, по моему мнению, в присутствии Тиффании.
  
  Я упомянул ранее, что первое, что кто-то должен отметить о ней, это ее уши. К сожалению, это редко случалось. Должно быть, первое, что должно быть в ее форме и фигуре. У Тиффании было ивовое тонкое тело, столь изящное и безупречное, что казалось, что оно было вырезано из алебастра руками ангелов. Может быть, первым делом должно быть ее наряд. На ней была туника зеленого цвета, которая была заманчиво короткой. Стянутый тонким шнуром на шее, спустился чуть до середины бедра, раскололся по бокам и зашнуровался на шнур и с открытой спиной, в сочетании с белыми лосинами и перчатками, которые были вырезаны в форме алмазов наугад интервалы, ее одежда была почти сюрреалистической, и в сочетании с ее телом вспомнились легенды дриад и нимф, которые жили в лесу: существа невозможной красоты, которые не могли быть захвачены человеком. Может быть, первое, что человек должен заметить, это ее доброта. Тиффания была существом, превосходящим сочувствие и мягкость, заботясь о всех, кто пришел к ней в дверь, не колеблясь и не сожалея. Она исцеляла раненых и раненых фехтовальщиков, таких как я, постоянно помогала в приюте поблизости, чтобы поднять без родителей детей в сельской местности. Корнем я видел, как дикие птицы спускаются в ее тонкие руки, чтобы петь хвалу ее мирной ауре.
  
  К сожалению, все это было легко омрачено тем, что неизбежно заканчивается тем, что первое, что кто-то замечает о ней. У нее ... ну, это ...
  
  Я обычно стараюсь не быть грубым человеком и относиться ко всем окружающим с уважением, которого они заслуживают. И Тиффания определенно заслуживает моего большого уважения. Однако нет простого способа сказать это.
  
  У девочки-эльфа есть гигантские олухи. Просто нет другого способа выразить это, что бы никоим образом не уменьшало и не занижало, насколько велики все. Они были больше, чем большинство разновидностей дынь, с которыми я столкнулся. Каждый из них был почти размером с голову. Я имею в виду, что Корень, как это происходит? Как она может ходить, не теряя равновесия или страдая от ужасной боли в спине? Это неестественно. Неестественно я говорю!
  
  "Поймал тебя уже, а Партнер?" голос раздался у моей кровати. Голос Дерфлингера снова был поражен, когда меч увидел, как вокруг него разворачивается маленькая драма. Это было там, когда я наконец проснулся от того, что, скорее всего, вызвало травму комы, хотя в последние три недели она не получала много работы. Если использовать топор было достаточно, чтобы водить нежную девушку в комнату, чтобы ругать, то я не сомневаюсь в уровне ее извержения, если она поймала меня, пытаясь использовать меч.
  
  Вероятно, это было бы приятным топанием, сжатыми кулаками и пыхтел красными щеками. Я не думаю, что у девушки достаточно подлости во всем ее теле, чтобы когда-либо справляться с этим, даже если он столкнулся с обострением позади смертного человека.
  
  "Интересно, как это произошло", - сухо сказал я лезвию, глядя на него с подозрением. Удивительно, но Тиффания не была самым решительным сторонником того, что я остался в постели в этой комнате. Я никогда не думал, что найду день, когда я наткнулся на меч, пытающийся играть на няне, но потом я никогда не думал, что увижу, как меч ревнует к самолету или боится мертвых. Это действительно удивительно, насколько уникальным был Derflinger.
  
  "Потому что я сказал вам, конечно, Партнер", - бесстыдно признал меч. Я вздохнул, когда Тиффания радостно засмеялась.
  
  "Мне нужно будет идти сейчас", - объявила Тиффания, а затем снова сжала обе руки под подбородком, чтобы снова развязать ее мошенничество. "Пожалуйста, г-н Широ, разве вы не успокоитесь?" Перед лицом такого опасного шага у меня не было выбора, кроме как вздохнуть и кивнуть головой в капитуляции. К сожалению, похоже, что мое слово имеет меньшую ценность, чем другие, потому что затем она обратилась к Дерфлингеру. По-моему, она слишком быстро адаптировалась к говорящему мечу. "И разве вы не убедитесь, что он это сделает, мистер Дерф?" - усмехнулась она.
  
  "Да, мэм!" - весело сказал меч. Я поддерживал свой сияющий взгляд на предательскую сталь рядом с тобой, когда Тиффания радостно сияла, прежде чем откинуться назад, чтобы следить за детьми, которых она наблюдала.
  
  Как только я посчитал подходящим длительный период времени, чтобы она действительно вышла из диапазона слуха, светящийся человек исчез в выражении, лишенном эмоций. "Дерфлингер. Мы выйдем сегодня вечером".
  
  Мой тон полностью изменил настроение клинка. Потеряв в нем забавный воздух, лезвие говорило так же серьезно, как и я. "Больше их?"
  
  "Да", я кивнул. "Больше их".
  
  * Разрыв сцены *
  
  Слово медленно просачивалось в отдаленную маленькую деревню, в которую я пришел, чтобы вернуться, но она прибыла. Официальное слово: война между Тристейном и Альбионом закончилась. После успешного отступления сил Тристейна, новости, которые облегчили мне больше, чем я хотел признать вслух, казалось, что силы Галлии, которые оставались нейтральными в ходе конфликта, наконец действовали. Они подошли к войскам Альбиона, которые, по-видимому, думали, что собираются получить союзника, а затем взорвали своего лидера с устойчивым пушечным огнем. Я был немного раздражен этим развитием, видя, что лидер, Кромвель, был последним известным владельцем кольца Андвари. Я до сих пор не обходился, но в конце концов мне нужно было увидеть, как эта маленькая статья вернулась к Духу Воды, где он принадлежал. К настоящему времени мародеры, вероятно, схватили его, и теперь мне нужно будет охотиться на черный рынок, чтобы найти его.
  
  С лидером и подстрекателем конфликта теперь в маленьких мясистых кусках, тот, кто в настоящее время возглавлял, был генералом, которого я видел на холмах Саксо-Готы не так давно. По-видимому, мне не удалось закончить работу, которую я поставил перед собой, прежде чем поддаться моим травмам. Генерал был лоялистом первоначального режима, который присоединился к узурпатору исключительно с целью уменьшить внутренний конфликт, существующий в Альбионе после того, как захват был завершен. После того, как новое правительство ушло, а Альбион лидировал снова, генерал немедленно сдался объединенным тристанским, германским и галльским силам при условии, что подходящий родственник покойной королевской семьи будет расположен и восстановлен в качестве главы правительства.
  
  Как это ни удивительно, это привело к тому, что я был в глубокой ночи после того, как выскочил из-под носа спящего Тиффании, замораживая свою задницу зимой зимой плавающего острова и тщательно изучая маленький огонь и собравшихся вокруг него тихо.
  
  "Ты должен увидеть эту девчонку", - злорадствовал один из людей, отбросив мешок с вином и жадно проглатывая. "Тело настолько прекрасное, что было бы действительно преступным, чтобы не попробовать его!" он грубо рассмеялся, когда он показал руками в виде женского силуэта, сильно растягивая верхнюю часть. У меня не осталось сомнений в том, о чем говорила речь.
  
  "Вы уверены, что место неохраняемо?" другой из грубых мужчин вокруг костра пресмыкался, разрывая кусок жареного мяса, когда он смотрел на питьевую.
  
  "Ничего, кроме души, кроме детей и девчонки. О, есть один человек, я полагаю, но раненный. Он не будет проблемой. Он все еще так слаб, что девушка может заставить его спать", проблемы второго человека.
  
  Тревога заговорила, зная раздражение. "Ну, все прекрасно, и денди, что у тебя будет немного мопеток, но как насчет тех из нас, кто хочет золото, а не женщин?" Жадный человек протянул руку и сердито отбросил винный шкура от развратного человека, приняв свою очередь, чтобы выпить его.
  
  Четвертый человек, этот человек скрывался и не двигался слишком сильно. Его голос был холодным, и из-за того, как трое мужчин обратили на это внимание, я предположил, что это тот, кто отвечает за него. "После того, как мы поехали с ней, мы сможем продать ее на черном рынке. Помните, наслаждайтесь ею, как хотите, но если вы ее повредите, я пойду потерять прибыль из вашей шкуры, понимаете?" он впился взглядом в внезапно возбужденного взгляда.
  
  Это была довольно распространенная история. С капитуляцией Альбион больше не нуждался в том, чтобы держать вокруг наемных сил, которые он нарисовал для себя, чтобы заполнить свои ряды. Это в сочетании с потерей руководства, которое обещало им оплату труда, теперь появилось большое количество беззаконных групп профессиональных убийц, решивших что-то извлечь из этой кампании; чаще всего, принимая его, как они будут от жителей страны в целом.
  
  Это была третья группа таких шакалов, с которыми я справлялся с тех пор, как проснулся. Мне повезло, что они, видимо, так долго приходили в эти части. Тиффания и сироты не имели возможности бороться с такой грязью.
  
  Остальные две группы, с которыми я был вынужден общаться в тишине и издалека. Для меня было бы достаточно простой задачей, чтобы держаться подальше от огня и бегать по ним один за другим. Так я имел дело с последними предшественниками этих четырех, обе стороны были почти в два раза больше этого.
  
  Однако, независимо от того, что думал мой спаситель, я был нигде рядом с полным недействительным, она считала меня. Раньше я боролся с травмами хуже моего текущего уровня, и мне пора было проверить свой боевой потенциал.
  
  Без другого слова я вошел в огонь, Дерфлингер нарисован и готов в моей руке, мое лицо лишено ничего похожего на эмоции. Это был нервный бандит, который видел меня первым.
  
  "Дерьмо!" он поклялся, широко раскрыв глаза, когда он поднялся на ноги, скрестив руки за клинок на талии. Жадный человек и развратный человек моргнули, следовали его взгляду, а затем отреагировали так же.
  
  Это был четвертый человек, скрытый человек, реакция которого была иной.
  
  Лицо как белое, как лист, он шагнул назад. Когда он попытался уйти, его плащ попал на бревно, на котором он сидел, и его отстранило. Причиной его ответа стало ясно.
  
  "Оставшийся в живых из холмов Саксен-Готы", - заметил я вслух, увидев разорванный и перевязанный пень, где когда-то была рука дрожащего человека. "Хорошо, я ненавижу оставлять свободные концы".
  
  Другие мужчины безучастно смотрели, как лидер, который, по-видимому, был достаточно страшен, чтобы держать их в очереди, мог только заикаться. "Yyy-ты!" он ахнул, выглядя так, как будто он был одним из тех, кто был достаточно неудачен, чтобы на самом деле выгнать меня, когда я пробивался сквозь армию, в которой он когда-то был частью.
  
  "Я", согласился я и начал спокойно идти к ним. Огненный свет мерцал с чистого лезвия Дерфлингера.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Только до рассвета мне удалось вернуться в дом Тиффании. Сама битва была достаточно кратковременной, и я дал достаточно доказательств того, что на данный момент я, по крайней мере, умеренно функциональный. Очистка продолжалась значительно дольше и оставила меня умеренно истощенной.
  
  В конце концов, это не сделало бы оставить четыре трупа, лежащих вокруг, где один из детей может их найти. Мне потребовалось некоторое время, чтобы тащить их к близлежащей реке, чтобы я мог отпустить их. Мои собственные травмы начали меня догонять, позволяя истощению соскочить в меня быстрее, чем следовало бы.
  
  Тем не менее, Тиффания скоро закончится. Я бы предпочел, чтобы она никогда не узнавала, что я делал так поздно ночью. Нежная душа, подобная ей, не должна была рассказывать о том, какая там сволочь или что они могли бы сделать с ней. Поэтому вместо того, чтобы пытаться проникнуть и, вероятно, разбудить девушку, я вместо этого начал рубить дрова.
  
  Я едва успел закончить второй бревно, когда был уверен, что светлый полуэльф вышел из своего коттеджа, одетый только в свой белый спящий халат. "Мистер Широ!" - завопила она. "Пожалуйста, перестаньте пытаться вырубать лес! Тебе не нужно так рано проснуться или тайком прокрасться!"
  
  С моей спиной к ней я позволил себе слегка улыбнуться. "Но госпожа Тиффания", - запротестовала я. "Это наименьшее, что я могу сделать. Даже если это единственный способ, которым я могу отплатить вам, чем, пожалуйста, позвольте мне помочь".
  
  Дерфлингер снова на моей спине тихонько фыркнул. "Гладкий, партнер, - упрекнул он меня. "Гладкий; плавный."
  
  * Разрыв сцены *
  
  Обычная процедура, когда я подкрадывался, и Тиффания затаскивала меня назад моим ухом, продолжалось около недели, прежде чем мне наконец дали идти, чтобы встать с постели, не будучи ворчанным.
  
  "Кажется, вам нравится раскалывать дрова, мистер Широ", - заметила мне Тиффания, обмахивая двумя свистными детьми с рук. Когда я все время находился в бессознательном состоянии или в помещении во время моего выздоровления, я почти не заметил, что весна начала догонять остров. Мне показалось, что мне было немного несправедливо, что к тому времени, когда мне наконец удалось создать достаточно дерева, чтобы коттедж согревал, коттедж начал согревать все сам по себе, но я все же упорствовал.
  
  "Это хороший способ вернуть мое тело в форму", - заверил я ее, выстроив еще один журнал, чтобы разбить его, как я это сделал. Подняв топор за голову, я спустил его одним плавным движением, прорезав весь путь сквозь лес и погрузив топором голову в багажник. "И всегда приятно быть способным помочь", - добавил я.
  
  "Теперь, - заговорила Тиффания, обращаясь к маленькому кладу детей, которые нас окружали. Несмотря на то, что Тиффания немного отошла от дома-интерната, она все еще была главным воспитателем, педагогом и пастушкой для коллекции маленьких негодяев, которые там жили. "Понимаешь? Это так же, как говорит дядя Ширу, - увещевала она их. "Вы всегда должны стараться помогать другим. Мне хорошо делать хорошие вещи".
  
  В то время как я сомневался в мудрости использовать меня лично в качестве объекта для морального урока, дети, казалось, взяли ее за чистую монету.
  
  "Да, большая сестра Тиффа", некоторые из них послушно подошли. Несколько других были заняты бегом, играя в какую-то бессмысленную игру, в которой дети сидели на месте, хихикая и еще несколько других, кроме того, что просто застонал. Последние несколько достигают возраста, когда они становятся достаточно большими, чтобы усомниться в абсолютном авторитете, которого остальные, казалось, приписывали белокурой девушке.
  
  Это был один такой маленький эллион, который даже сейчас пытался подкрасться за мной палкой. Имя мальчика было Джимом, и он, видимо, достиг совершеннолетия, когда он завидует вниманию своего привлекательного смотрителя.
  
  "Могу я вам помочь, малышка?" Я спросил его, не оборачиваясь, когда я вытащил топор, еще один твердый "удар" эхом прошелся по поляне, когда дерево под ним раскололось. Мальчик выпустил немного "эла", видимо, не понимая, как именно то, что он считал идеальной засадой, было побеждено почти мгновенно.
  
  Мальчик бросил стелс и смело указал на меня. "Ты не собираешься с этим справиться!" - объявил он, по-детски. Несколько детей на всей поляне начали наблюдать за конфронтацией. "Я знаю, каков твой злой план!" Я поднял бровь, собирая древесину, которую я расколол до сих пор, и начал носить ее, чтобы уложить ее на обочину здания с остальной обработанной древесиной.
  
  "Мой злой план?" - сухо спросил я, поощряя мальчика продолжать.
  
  "Да, твой злой план!" - продолжал Джим, жестом указывая на свою маленькую палочку. "Ты собираешься украсть большую сестру Тиффа!" Несколько детей смотрели в ужасе от заявления. Остальное просто продолжало играть в тег. Светловолосый полуэльф поднял голову, услышав, как ее имя было произнесено, слегка покраснев.
  
  "Теперь, Джим, - мягко начала она колоть мальчика. "Дядя Ширу здесь не для того, чтобы что-то делать. Ты не должен так говорить!"
  
  "Но тебя обманывают, большая сестра Тиффа!" - жалобно взвизгнул мальчик. Джим топал ногами и яростно махал обеими руками, один держал палочку в руке, когда он это делал. "Он, очевидно, плохой парень, который пришел, чтобы похитить тебя и вернуть тебя в свой злой замок!" Мальчик надулся, его лицо покраснело, когда он произнес свое заявление с абсолютной уверенностью.
  
  Несмотря на себя, моя губа слегка ухмыльнулась. "Мой злой замок?" Я попросил разъяснений, когда я закончил складывать лес и прислонился к куче, чтобы я мог наблюдать, как страстный мальчик произносит свою речь. Тиффани выглядела так, будто ей было стыдно за то, что одна из ее обвинений произнесла такие дикие обвинения.
  
  "Да!" Гим энергично кивнул головой, увлекаясь воображаемым сценарием. "Но я был слишком умен, чтобы упасть на трюк! Ваша настоящая личность - злой король ..." Мальчик замолчал и начал царапать головой палкой, пытаясь придумать что-то подходящее для моей истинной личности. Было очевидно, что он не зашел так далеко в своем воображаемом мире.
  
  "Злой король Гильгамеш Вонючий?" Я терпеливо предоставлял ему. Я знаю, что мне было по-детски позволить себе попасть в игру для мальчиков и еще более детски использовать возможность высмеять одного из моих самых старых и самых ненавистных противников, но все же. Иногда это было слишком просто, чтобы уйти.
  
  Тиффания моргнула и подняла голову в сторону в замешательстве по поводу того, что происходило, а лицо Джима озарилось, и он ударил пятой кулаком, держа палку в ладони свободной руки. "Да! Вот так! Король Гильгамеш Вонючий!" Некоторые из наблюдавших за детьми младшего возраста "ухаживали" за моим разоблачением. Джим смело указал на мою палочку, снова попав в его характер. "Но я не позволю тебе сойти с рук, король Смелли!"
  
  Я отпустил немного фырканье и убрал топор на кучу дерева, чтобы он был в стороне, прежде чем немного пойти на поляну, чтобы дать ребенку какую-то комнату. "Хорошо, тогда. Я полагаю, вы герой правосудия, который собирается остановить мою злую схему, чтобы похитить прекрасную принцессу Тиффанию?" Я скрестил руки на груди и встал с игривой угрозой над мальчиком.
  
  "Ой!" - выдохнул он. "Герой справедливости!" Его глаза искрились от мысли о том, что он настолько благоприятный. Небольшая группа наблюдающих за детьми, которая начала расти в количестве, когда сцена перед ними становилась все более запутанной, ахнула. Тиффания начала краснеть, назвав красивую принцессу. Она выглядела так, будто ее разрывали между попытками навязать поведение мальчику, который начал все это, и записать его как мальчика, играющего в игру.
  
  Один из наблюдающих детей, очаровательная маленькая рыжеволосая девушка, которая выглядела около пяти, начала рыть на подоле юбки блондина полуэльфа. "Разве большая сиза Тиффа действительно принцесса?" - спросила она с широко раскрытыми сверкающими глазами, полными детского любопытства.
  
  "Умм", теперь смущенная пожилая девушка стала краснеть еще сильнее, пытаясь заикаться.
  
  "Конечно", - заверил я ее за девушку. "Злой король всегда пытается похитить принцесс. Это правило.
  
  "Ах!" девушка торжественно кивнула головой, а затем обняла новинку принцессы.
  
  "Приготовься, Злой король Гильгамеш Вонючий!" - сказал Джим, принося свою палочку в праведном, детском гневе. "Твое зло сегодня останавливается!" Джим зарядил вперед, и Тиффани внезапно поняла, что позволила ситуации слишком далеко выйти из-под контроля. Взволнованная как за ее молодое обвинение, так и за то, что она все еще выздоравливала, она попыталась броситься вперед, чтобы остановить ее, но ей мешала молодая девушка, привязанная к ее ноге.
  
  С одним махом, Джим принес свое оружие. Когда он остановился, чтобы дать свою победу, он понял, что его рука теперь пуста. У него был момент, чтобы посмотреть, как его оружие летит по воздуху, прежде чем я поймал его, в нескольких футах от него. Он уставился на меня, возможно, даже не видел, чтобы я двигался.
  
  Я опустил руку, держа палку, отбрасывая ее случайно. "И что вы теперь будете делать, Герой правосудия?" - криво спросил я.
  
  Мальчик прищурился и потянулся к его рубашке. "Это еще не конец, Злой Король Вонючий!" - сказал Джим, вытаскивая невероятно длинную вторую палку, откуда он спрятал ее и снова зарядил. Тиффания сделала паузу, внимательно наблюдая за сценой. Я мог понять ее беспокойство. Как бы я ни был полезен, я был вежлив, я все еще был фехтовальщиком. И на этой земле это было довольно необычно для всех, кто носил оружие, чтобы быть готовым играть так небрежно с ребенком, особенно с тем, кто атаковал. Многие фехтовальщики или знатные люди, вероятно, убили бы ребенка мгновенно за смелость такой наглости.
  
  "Победа за мной!" - объявил мальчик. Еще раз, храбрый герой Гим ударил со всей своей силой, и еще раз он нашел свои руки пустыми в конце. Поворачиваясь и разглядывая, он заметил меня еще раз, поймав палку, когда она вращалась в воздухе. На этот раз я слегка спустил его и постучал головой.
  
  То, что началось с ревнивого мальчика, пытающегося защитить свою любимую старшую сестру, теперь было твердо в сфере игры. Он бросился на землю, задыхаясь и притворяясь обиженным. "Нет, как это может быть! Как Царь Зла может победить Героя Справедливости! Теперь какой-то странный человек уберет принцессу Тиффу!" Остальные дети ахнули и, соответственно, произнесли свое заявление.
  
  "Единственный способ победить меня сейчас, Герой справедливости Гим", - заявил я, глубоко погрузившись в свое прошлое для всех мультфильмов, которые я когда-то наблюдал за ребенком, когда я написал свой документ, заявляя о своем намерении быть тем, мальчик, стоящий передо мной, притворялся, "если ты собираешься собрать группу правых союзников правосудия, прежде чем снова столкнешься со мной". Вероятно, я мог бы передать это в чем-то другом, кроме мертвой кастрюли, но действие никогда не было моей сильной стороной, и я старался не попасть в ловушку того, чтобы быть ветчиной.
  
  "Полоса праведных союзников юстиции", глаза Гим сверкнули, когда он зацепил эту идею. Несколько мальчиков в наблюдающей толпе начали прыгать вверх и вниз, размахивая руками, думая о том, чтобы быть членом этой группы. Джим вскочил на ноги, яростно надулся на лице. "Я вернусь, Злой король Гильгамеш Вонючий! И когда я вернусь, мои союзники и я победим тебя!" Без другого слова он побежал к толпе детей, и они немедленно начали замышлять мое падение.
  
  Я отвернулась и подошла к колеблющейся Тиффании, когда она стояла в стороне. "Эм, - начала она, выглядя так, будто она шаталась между наслаждением разворачивающейся эпической драмой подлых злодеев и славных героев, или пыталась сломать ее, прежде чем она вышла из-под контроля. "Ано, мистер Широ, - начала она, все еще явно не уверенный в том, на какой стороне она собиралась спуститься. Маленькая девочка все еще прижималась к своей ноге, "подражая" при приближении злого короля.
  
  "Мальчики будут мальчиками", - заверил я ее с небольшой улыбкой. "Я позабочусь, чтобы грубой дом не вышел из-под контроля". С кривой улыбкой я пожал плечами Дерфлингера с моего плеча и повернул его к широкой девушке-эльфийке. Это не имело бы, чтобы иметь что-то опасное поблизости, когда они, наконец, собрали свою Группу Праведности и пришли ко мне, чтобы собака навалила меня. Похоже, что Джим уже начал организовывать собравшихся детей за такое нападение.
  
  Тиффания слегка улыбнулась, заставляя смотреть на смехотворность с остальными девушками со стороны, когда мальчики дурачились. Когда она взяла у меня меч, Дерфлингер заговорил.
  
  "Хе-хе-хе, - усмехнулся он. "Партнер, именно так вы знаете, это мой присяжный долг пообщаться с Героем справедливости в этом", - сообщил он, видимо, обнаружив идею фехтовальщика, который мог охотно встретиться с армией из семидесяти тысяч, катящейся по земле, покрытой хихикая детей, чтобы быть романным, чтобы сопротивляться.
  
  "Увы", - вздохнул я, двигаясь в поле, чтобы было много открытого пространства. Стая хихикающих мальчиков все ближе приближалась, Джим на фронте вел с буйным криком. "Даже мое оружие предал меня. Воистину, для Злых Королей повсюду темный день".
  
  * Разрыв сцены *
  
  Битва была длинной и жестокой. Король Зла был изначально ошеломлен Группой Праведности. Однако вскоре раздолье было посеяно в рядах, так как Герой справедливости заявил, что он будет держать справедливую принцессу в самом конце. Потрясенный от эгоизма своего лидера, некоторые из группы решили упасть в темную сторону. Это было на полпути в битве между оставшимися членами группы праведности и недавно созданной Лигой зла, этот ужин был объявлен, и поэтому война закончилась без вывода.
  
  По-видимому, заработав мое право быть среди них в их глазах, я провел остаток вечера, помогая младшей Тиффании, которая, казалось, была благодарна за то, что кто-то немного старше, чтобы помочь справиться с задачами заставить дикий клад детей поесть вежливо , почистите себя потом и ложитесь спать вовремя.
  
  Первоначально я думал о способности выбирать детей, независимо от их размера и возраста, и манипулировать ими в их одежде с кроватями, а подходящие кровати - это удобная возможность. Тем не менее, дети, казалось, находили это новым и забавным, и, таким образом, я получил еще лучшую тренировку, поднимая и маневрируя, извиваясь, хихикая пучками, если бы я застрял в резке дерева.
  
  К концу всего, солнце под горизонтом, и мое тело ощущало приятную боль в напряжении, мы с Тиффанией сидели спокойно перед ее камином. Детский приют был бедным, поэтому на пути к роскошным предметам было немного, как когда я был в академии, но мне удалось собрать достаточно кастрюль и сковородок, чтобы приготовить чай для двух из нас делиться.
  
  "Ты очень хорошо относишься к детям, мистер Широ", - хвалила меня девочка-эльф, любезно улыбаясь, когда она отхлебнула свое теплое пиво. Поставив чашку на стол, она обратила внимание на арфу на коленях. Это был грубо сделанный, но хорошо используемый инструмент. Древесина его блестела в свете костра, носилась гладкой и блестящей бесчисленными часами, которые она ласкала руками девушки, когда она играла.
  
  "Я так же удивлен, как ты", признался я криво. Я пожал плечами, поморщившись от напряженности мышц. Опираясь на один из немногих стульев в комнате, я сделал глоток чая сам. Это было слишком горько, как результат самих листьев в качестве примитивных условий пивоварения, за которые я был вынужден работать, но в еще более продолжительном холоде поздней зимней ночи это было хорошо.
  
  Неожиданно поглаживая арфу, ее тонкие пальцы время от времени стягивали струны, а другая рука делала небольшие корректировки, чтобы подтянуть штифты или отстегнуть их по мере необходимости, - продолжала Тиффания, застенчиво. "Сначала я был немного напуган, когда я нашел тебя", призналась она, выглядя так, будто она беспокоилась о том, какой ответ принесет ее признание. "Ты был таким кровавым, и я никогда не видел ран столь же плохо, как и ты. Но теперь, когда ты исцелен, ты так много помогаешь, что мне кажется глупо, что я был испуган вначале".
  
  "Полагаю, - пробормотал я. "Должно быть, я был довольно зрелищ, когда ты нашел меня мертвым в лесу". Тиффания начала, удивляясь моему наблюдению. Нервно она снова сорвала струны.
  
  "О нет!" - поспешно заявила она. "Ты не умер! Ты был очень ранен!" Она крепко свернулась, и она дернула ее взгляд в сторону и обратно, как будто не могла смотреть на меня.
  
  Я вздохнул. "Я не знаю, какие ремесла вы использовали, чтобы вернуть меня", - пробормотал я. "Но я очень хорошо знаю, что я потерял свою жизнь". Я бросил на нее свой собственный взгляд, и она все еще не могла это встретить. "Все в порядке, твои тайны твои, я не буду пытаться заманить их из тебя. Это был бы плохой способ погасить кого-то столь же доброго, как ты". Моя уверенность, казалось, расслабила ее, и она развернула себя, снова пальцы на струнах арфы, хотя на этот раз они были более надежными. Иногда она собирала несколько струн вместе, начиная мелодию, прежде чем она остановилась и начала поправлять другой колышек.
  
  "Спасибо", сказала она мне, ее голова уклонилась. В теплом свете огня я мог разглядеть маленькое румянец на ее лице. "Не только для этого. Спасибо, что так много помогали детям".
  
  "Тебе должно быть тяжело", я мягко улыбнулся, и она слегка кивнула. При всем ее подавляющем сочувствии и доброте это не изменило того факта, что этой девушке было, вероятно, не более семнадцати лет. Если, может быть, ее кровь эльфа не заставила ее выглядеть так, и ей было всего тридцать или что-то в этом роде. Однако, учитывая ее поведение и неопределенность, я был вполне уверен, что девушка передо мной была моложе меня. Если кто-то старше, чтобы быть в состоянии полагаться, это должно стать новым и утешительным опытом для бедной девочки.
  
  "Не за что!" - заявила она мгновенно, глядя серьезными глазами. "Чудесно быть в состоянии помочь людям!" - горячо заявила она. Я поднял бровь и криво посмотрел на нее. Когда тишина растянулась между нами, она покраснела, и ее взгляд запнулся. "Что ж, - призналась она, снова вскакивая на себя, когда она что-то произнесла, и я уверен, что ей трудно было признаться в себе. "Может быть, немного, иногда".
  
  "В конце концов мне придется уйти", - сообщил я ей, улыбаясь, чтобы облегчить удар. Ее уши уклонились от моего заявления. Было необычно видеть то, что обычно было так незаметно, как уши, действующие так выразительно. "Но я уверен, что смогу подождать, по крайней мере, в середине весны. Это хорошее место для меня, чтобы восстановиться, и это было бы плохой манер, если бы я не нашел способ погасить вас за то, что вы сделали для меня."
  
  Я уверен, что она думала, что я хочу помочь с детьми и, возможно, сделать ремонт в приюте. Я больше думал о блуждающих бандах наемников. К середине весны большинство из них либо перейдут к следующей войне, либо будут поданы за выход из строя на территории некоторых дворян.
  
  Уши Тиффании оживились, и она улыбнулась мне счастливой улыбкой. Ее пальцы уже более точно прослеживали арфу, ее настройка почти закончилась. "Замечательно, мистер Широ!" - радостно воскликнула она.
  
  Я не мог удержаться от того, чтобы немного посмеиваться над ее изобилием. Все еще. В голове было что-то, что я откладывал на какое-то время, что я действительно должен позаботиться.
  
  "Скажи мне, мисс Тиффания", - начал я, обращая мое внимание на чай передо мной. "Вы случайно знаете женщину по имени Матильда?"
  
  "Ах!" блондин ахнула, чуть не уронив свою арфу, когда ее рука бессознательно вскочила в рот. "Матильда? Ты знаешь Матильду?" - спросила она, потрясением в ее голосе недостаточно, чтобы скрыть счастье, которое принесло ей имя.
  
  На моей спине Дерфлингер шелестел в том, что я считал неожиданным.
  
  "Мы встречались несколько раз", - говорю я, зная наверняка, что это действительно был детский дом, о котором говорил Фуке "Обрушительная грязь". "На нашей последней встрече она хотела, чтобы я передал ей сообщение. Она сказала, чтобы сказать вам:" Матильда нашла себе мужчину и живет счастливо и мирно ". Новость, похоже, стала облегчением для Тиффания. Она вздохнула, и это было частично разочаровано, частично разочарованным.
  
  "Это приятно слышать. Она всегда работает так тяжело, посылая деньги здесь," призналась она. Я молчал, чай в руке, когда я слушал. "Когда деньги перестали появляться несколько месяцев назад, я был обеспокоен тем, что она, возможно, попыталась сделать что-то опасное и получила боль". Она посмотрела на свою арфу с нежной улыбкой, прежде чем снова всматриваться в меня. "Она счастлива? Это тот мужчина, которого она нашла, заботясь о ней?"
  
  Я колебался. "В последний раз, когда я увидел ее, она выглядела очень довольной", - признался я. Тиффания кивнула на мой ответ, не зная, что я имею в виду удовлетворение, которое получил Фуке, зная, что я собираюсь убить человека, ответственного за ее судьбу, так же, как я ее убил.
  
  Я коротко подумал, стоит ли мне подумать, что человек, которого Фуке закончил, был либо Вардом, который использовал ее, и умер вместе с ней или мной, которая убила ее мечом, который был даже на моей спине.
  
  "Приятно слышать", - закончила девушка-эльф, облегчая счастье того, что, должно быть, было другом, победившим ее разочарование в том, что он не получил больше средств для приюта для сирот. Теперь она начала играть на своей арфе, и разговор, очевидно, закончился.
  
  Тиффания была так же искусна с ее инструментом, как и с ее исцелением. Песня, которая вылилась из струн, была нежной, но острой. Это напоминало лица и образы мест, о которых я не видел и не думал много лет. Казалось, он дошел до мрачных уголков моей памяти и произвел все, что я поклялся, я никогда не забуду, а потом все равно забуду.
  
  Я слушал, потягивая свой чай в тишине и размышлял. Я мог бы сказать ей правду. Фактически, часть меня хотела интенсивно. То, что ее предполагаемый друг был вором, одним из самых страшных и ненавистных на земле. То, что она пыталась убить трех невинных и невооруженных девушек и себя, я полагаю. И за это я прикрепил ее к земле мечом, который сама девушка эльфы говорила с нежностью, а затем безжалостно отрезала ей голову.
  
  Но это была лишь небольшая часть меня, мстительная и жестокая часть, которая покоится у всех. Эта девушка, которая спасла меня, независимо от моих чувств по поводу поступка, а затем тщательно ухаживала за здоровьем, которая приветствовала меня в своем доме и в жизни детей, которых она наблюдала, она не заслуживала такого рода боли.
  
  Потерянный в музыке, я ненадолго вспомнил Иссей Рюду, моего давно забытого друга из дней моей юности. Интересно, не было ли у молодого монаха на тренировках столько же неприятностей, что избавляло себя от мирских желаний, как я был сейчас.
  
  "Знаешь, партнер, - заговорил Дерфлингер. Это казалось неудобным. Меч не очень хорошо разбирался в людях, но я был благодарен, что, похоже, он понимал, что не мог понять, что действительно случилось с потерянным другом Тиффании. "Вы никогда не благодарили девочку-эльфа за то, что спасли вашу жизнь".
  
  Я не знаю, была ли Тиффания просто слишком потеряна в музыке или просто была достаточно вежлива, чтобы игнорировать разговор, что я был уверен, что ее острые уши могут поднять.
  
  "Ой?" Я хмыкнул недвусмысленно. "Полагаю, нет".
  
  Несмотря на то, что меня вызвали, я до сих пор не выразил никакой благодарности.
  
  И песня из арфы, Серенада Ностальгии, продолжалась до поздней ночи.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Прошло почти неделю после этого, в разгар бурного конфликта, который привел к тому, что Band of Righteousness полностью отказался от Героя Справедливости за темную сторону, за которой последовал Герой Юстиции, используя свою силу, чтобы искупить злого короля, чтобы он стоял рядом с Героем против сил Лиги Зла, что посетитель приехал в приют.
  
  Тиффания подготовила девочку среди детей, чтобы помочь ей стирать белье, хотя она капитулировала на умоляющие глаза молодых, чтобы сделать прачечную на поляне, чтобы они могли наблюдать за продолжающейся эпопеей, когда она разворачивалась перед ними. Быстро было постановлено, что в пьесе не допускаются палки, и чтобы ограничить конфликт управляемыми терминами, я сообщил детям, что это была древняя традиция среди героев и злодеев, чтобы они столкнулись один на один, и что щекотание был вполне жизнеспособным методом атаки. И, таким образом, Джим и один из младших детей оба висели от смеха, когда они сражались доблестно, чтобы определить, кто станет победителем.
  
  Естественно, одно правило не обращалось ко мне, и я одновременно боролся с тремя извивающимися массами смеха. Они быстро обнаружили, что я не очень щекотливый, и таким образом я стал непобедимым джаггернаутом, что все они должны были объединиться, чтобы победить, даже когда мои собственные атаки были начаты с беспощадной эффективностью.
  
  Именно на пике пьесы раздался голос с краю поляны, поразивший всех, кроме меня. "Знаешь, когда я впервые получил приказ королевы Генриетты отследить тебя, живого или мертвого, я предположил, что это будет сложно. Я думал, что это потребует бесконечных недель, расчесывающих долину, на подошвах моих сапог, Я прорвался сквозь грязный мокрый подлесок, пытаясь найти ваше тело. Я думал, что вы окажетесь в какой-то грубой больнице, наполовину мертвой от болезни от ран. Я даже подумал, может быть, я найду вам организацию какой-то завоевательной армии чтобы пробраться назад через Альбион и закончить кампанию самостоятельно ".
  
  "Восхитительные дети" испугались странного присутствия, которое появилось перед ними. Тиффания сбросила одежду, которую она вытирала, и поднесла руки к ее лицу, закрыв рот от шока. Многие из детей отступили от злоумышленника, женщина, одетая в тяжелую и мягкую зеленую тунику, покрытую кольчугой, с мечом на бедре и бандероль с пистолетами на груди, все покрытые королевским синим плащом с эмблемами Королевской семьи Тристейна. Теперь, когда я был свободен от возбужденных мальчиков, я оправился в сидячую позицию, сутулясь назад на руки, когда я вошел в внешность новичка.
  
  Женщина, которая смотрела на краю поляны, без колебаний колебалась, с одной стороны на бедре, и ухмыляющейся улыбкой на лице. "Я, конечно, не ожидал героя холмов Сакс-Готы, непобедимого фехтовальщика, который разбил армию в семьдесят тысяч человек, самого ужасного Короля Мечей, который был в первом поселке, в котором я остановился, и на обед вместо поиска Тем не менее, и я сомневаюсь, что кто-либо в любой стране когда-либо ожидал, что кто-то так ужасно будет кататься, играя с детьми в грязи ". Женщина остановилась передо мной и протянула мне руку, все еще улыбаясь криво. "Как ты был, Широ Эмия?"
  
  Я вернул ей усмешку с моим собственным кривым и взял ее за руку, когда она подняла меня на ноги. "Хорошо, Шевалье Агнес. Как насчет вас? Вы выглядите довольно усталым", - заметил я, увидев темные круги под глазами мушкетера. "Принцесса ... ты не называл ее королевой сейчас, поэтому я полагаю, что она наконец получила повышение ... твоя трудность?" Я дал ей один раз, когда я спросил, а затем остановился. "И что ты говоришь во имя забытого четвертого чуда? Король мечей?" Я поднял голову, не зная, что она имела в виду.
  
  "О, ты знаешь, как это происходит", - сказала блондинка-фехтовальщик с легкомысленным пожатием плеч. Окружая нас, все дети и Тиффания смотрели широко открытыми глазами на внушительную женщину, которая показалась мне и назвала меня такими впечатляющими названиями. "Покорение нации - это легкая часть. После этого трудная часть управляет ею". Она повернула глаза к окружавшей меня толпе, прежде чем, наконец, остановилась на блондинном полуэфе, который не удосужился надеть сокровенную шляпу в данный момент, и чьи уши подергивались так быстро, что они выглядели как крылья колибри. "Теперь, если вы не возражаете, я спрашиваю, что здесь происходит?"
  
  * Разрыв сцены *
  
  Трое из нас, Тиффания, Агнес и я, ушли в коттедж эльфийской девочки, чтобы поделиться нашими историями. Когда я описал свои обстоятельства, рыцарь-леди сбросил свой плащ, оружие и доспехи, прежде чем присоединиться ко мне за столом. Тиффания тоже сидела там, хотя она выглядела очень нервничающей, когда она это делала, низко опустившись на стуле, чтобы заставить себя казаться как можно меньше, в то время как в присутствии внушительной фехтовальщицы.
  
  "Ах", пробормотала она, потягивая чай, который я приготовил, когда я с благодарностью сказал. Теперь, когда она тоже сидела, Агнес опустилась. Если бы круги под ее глазами были чем-то судить, она, скорее всего, работала до предела в последние два месяца. "Вот так оно и есть".
  
  Она потерла плечо, пока я кивнула. "Теперь, это твоя очередь. Как ты там жил?" Агнес снова ухмыльнулась мне, видимо, наслаждаясь моим замешательством. "Все это связано с тем, что он" непобедимый фехтовальщик "и" герой Саксен-Готы ". Я выжидающе поднял бровь. "И особенно это последнее немного." Король мечей "?
  
  "Хех", - хмыкнула Агнес. Тиффания молчала взад-вперед между нами. По какой-то причине она казалась необъяснимой нервозностью. "Ну, во-первых, вы знаете, как закончилась кампания, верно?"
  
  Я кивнул. "После того, как силы Тристейна были разгромлены, Галлиа появилась, взорвала цепь Альбиона, а затем пробралась в предыдущий союз". Я фыркнул. "Довольно умные. Почти без усилий они получают все заслуги в победе в войне. Они, скорее всего, постоянно общались с Альбионом. Вероятно, они утверждали, что будут союзниками с ними, а затем вместо этого перекрестились бы".
  
  Агнес коротко кивнула, гримаса на ее лице, когда она это сделала. Это была женщина, которая предпочитала вещи прямо, будь то борьба или выпивка. Все подхалимы под столом политика, вероятно, оставила такой же неприятный вкус во рту, как и моя. "Изначально, когда нашим войскам удалось вернуться в Тристейн, Вимпфенн, этот мнительный идиот, утверждал, что побег прошел так хорошо только благодаря его экспертному руководству". Мы оба фыркнули. Уимпфенн не мог вести тропу утят, а тем более армию. "У принцессы не было другого разума о том, что здесь происходит, и он слишком занят, реорганизовывая армию и снова готовившись к встречному вторжению, чтобы заглянуть в нее. Когда наконец-то вернулось, что Альбион официально сдался нам,
  
  "Пришлось решать, как лучше всего разрезать пирог?" Я поставил, и Агнес снова кивнула. Тиффания склонила голову в сторону, явно не следуя разговору, который был так полон странных имен и иностранных понятий.
  
  "Естественно, политики стервятников", - выкрикнула фехтовальщица последним, как будто это была клятва, каждая из которых была столь же мерзкой, как "пламя-маги" во рту. "Изначально, как только мы приехали, я поставил перед собой задачу выяснить, как армия Альбиона смогла полностью превратить треть наших сил в Саксен-Готу, как они это сделали".
  
  "При удаче?" Я спросил. Это был один из немногих эпизодов инцидента, который действительно вызывал у меня искреннее любопытство. "Я думал, что это какой-то наркотик или чары, возможно, в водоснабжении", я изложил вывод о том, что мне удалось проскользнуть вместе с ограниченной информацией из вторых рук и дрянной памятью.
  
  Агнес взглянула на меня, на ее лице появилась усталая улыбка. "Информация скудна, но это тот вывод, к которому я пришел. Однако, исследуя, я начал слышать довольно интересные слухи". Здесь ее глаза немного сузились. "Слухи о Тристейне, призывающие какого-то демона, или эльфа, или что-то столь же нелепое". Тиффания вздрогнула, ее уши опустились, как щенок, на слово "эльф". Агнес оглянулась, взяла заметную черту, а затем отвернулась без реакции. "Слухи заключались в том, что независимо от того, что было там, оно было непобедимым, слишком быстрым, чтобы его можно было увидеть, и отмахиваясь от травм, как никогда не было". Здесь, тут бровь прищурилась. "Говорят, что бы это ни было, он ненавидел магов, убивая дворян".
  
  Я пожал плечами в комментарии, который был наполовину любопытством, наполовину обвинительным. "На самом деле, я убил только команду. Поскольку они были главным образом магами, я вижу, откуда пришли слухи".
  
  Агнес подняла голову, заметив мое признание. Ее глаза немного отодвинулись, когда она сопоставила новую информацию со всеми слухами, которые она, без сомнения, собрала. Она медленно кивнула. "Цепочка командования, я вижу". Она снова кивнула, на этот раз более уверенно. "Да, это имело бы смысл. А как насчет других слухов?" Голова все еще взвизгнула, она продолжила. "О том, как вы только отрезали руки меча от всех остальных?" Тиффания смотрела на меня. По-видимому, известие о моей способности убивать и калечить было не очень хорошо с ее взглядом на меня, как на вежливого гостя, тот, кто хотел бы позволить себе заманиваться маленькими сиротами без колебаний и скрыться, пока еще ранен, чтобы вырезать древесину для нее.
  
  "Ну, - начал я, сознательно пожав плечами. "Я только пытался оттянуть армию достаточно долго, чтобы наши войска отступили. Я подумал, что ничто не замедляет армию, как раненый. Я решил, что каждый солдат, которого они заставили заботиться, был другим солдатом, связанным с ними. маги могли исцелить такие вещи, как раны и косые черты, но разорванная конечность? Это действительно создало бы впечатление ". Я поморщился. "И это были не только оружие меч, - поправил я. "Я также нацелился на пальцы и ноги". Это действительно заставило Тиффанию вздрогнуть.
  
  "Хех", Агнес ухмыльнулась мне. "Что ж, какова бы ни была причина, ходят слухи, что вы так гордились своим фехтованием, что для того, чтобы наказать любого, кто не соответствовал вашим стандартам, вы сделали это, чтобы они больше не могли поднимать меч в вашем присутствии". Она взвизгнула, наслаждаясь тем, как все новости и слухи собираются вместе, и я поморщился, чувствуя дискомфорт в том, как растет моя репутация. "В конечном итоге все согласились, что вы были каким-то мстительным бладемастером, может быть, призрак одной из ныне мертвых королевских семей Альбиона".
  
  Я застонал. "Я вижу, где это происходит. Поскольку они так сильно потеряли, легче думать, что вместо того, чтобы их собственные навыки были бедными, мои были такими же хорошими, и поэтому я должен быть королем". Я печально покачал головой.
  
  "Эх, Партнер, - заговорил Дерфлингер, удивляясь. "Как ты себя чувствуешь, будучи Королем Мечей?"
  
  Я снова застонал. "Ну, я раньше знал Короля Рыцарей и Короля Королей. Думаю, как прозвища идут, это может быть намного хуже". Я опустил голову в свои руки, не обращая внимания на мой чай. "Я превращаюсь в Анти-Героя, не так ли?" Я застонал до небес. Где-то там, я уверен, какой-то красный и черный набедренный Counter Guardian смеялся надо мной. Корень проклял его, будь он на троне героя или иначе.
  
  Агнес и Тиффания выглядели любопытно в моем исповедании. В конце концов, продолжила Агнес, снова потягивая чай. "Ну, после того, как конференция началась правильно, королева услышала от капитуляции генерала только то, что произошло за пределами Саксен-Готы. О том, как вы уничтожили три компании, одну треть своего поезда, и поставили в полную силу десятую часть своей армии в замешательство. К концу этого вам удалось отложить продвижение армии почти на неделю, когда они пытались выяснить, что именно произошло, и попытались определить, есть ли у нас что-нибудь еще, как вы в резерве ". Агнес снова поморщилась. "Если бы у нас была эта информация при отступлении, нам, возможно, даже не понадобилось бы покидать остров целиком. Возможно, мы могли бы укрепить в Росаи и ждать пополнения запасов". Покачав головой, она продолжила рассказ. " Генерал даже показал королеве шрам, который ты ему дал. Он сказал, что после того, как ты пропустил ему шею, тебе удалось убежать в лес.
  
  "Хорошо, - пробормотал я, - пока я произвел хорошее впечатление". Я не сказал ей, что я не убежал в лес. Это было не так, пока я не оправился, чтобы проснуться, что я узнал, что произошло. Я поддался ранам, которые я взял, едва имея достаточную силу для последней атаки в генерале, прежде чем пропустить. Это был Дерфлингер, который спас меня. Он, наконец, вспомнил еще одну из своих способностей: он использовал магию, которую он потреблял в ходе наших битв, чтобы насильно владеть мной, контролируя меня, как марионетку, и тянул мое тело к безопасности, даже когда я истекал кровью. Когда-то там Тиффания закончила мое спасение, снова вернув мое тело.
  
  Агнес определенно ухмылялась этому. "Он не был уверен, что вы были мертвы, убежали или просто ждали в лесу, чтобы снова напасть. Одно из условий, которые он принес королеве за столом переговоров, - это то, что она вас зовут". Тиффания снова смотрела на меня, и тихий шум из окна заставил меня взглянуть. Похоже, Гим слушал разговор. Судя по его широким взглядам, я думаю, что, возможно, я сделал фанатом на всю жизнь. "Я определенно называю это впечатлением", заключил Агнес.
  
  "Итак, что случилось?" - спросил я, а затем нахмурился. "Пожалуйста, скажите мне, что у вас был тот идиот, которого Wimpfenn избили палкой?" Я прорычал последний бит. Мудрое тактическое решение или нет, я не был близок к тому, чтобы простить эту пышную сумку для ветра, чтобы приказать Луизе умереть, чтобы он мог спасти армию.
  
  "Еще нет", призналась Агнес, разделяя мое отвращение к бывшему начальнику штаба. "Но некоторые выговоры за то, что они не смогли точно сообщить о своих действиях, были в процессе, когда меня отправили. После того, как появилась новая информация, королева Генриетта позвонила мне и отправила меня на поиски. Я должен был подтвердить вас как мертвым, так и верните, если вы живы ". Бросив чай ​​обратно, мушкетер снова встал. "Полагаю, вы должны поблагодарить за живую часть, мэм, - внезапно обратилась она к полуэльфу.
  
  "Ах, ничего!" Тиффания запиналась, все еще не уверенный, как реагировать на резкую и прямую мечи. Агнес внимательно посмотрела на нее.
  
  "Эльф?" - спросила она, словно она обсуждала погоду, а не отождествляла одну из самых страшных гонок на континенте.
  
  "Половина", - закричала Тиффания в ответ, и уши повисли дальше. Сумасшедшая девушка выглядела так, словно собиралась рухнуть от страха перед тем, что для нее будет означать признание.
  
  "Ах, - пробормотала Агнес в подтверждение, а потом полностью отпустила девушку. Ответ, казалось, поразил Тиффанию.
  
  "Ты не боишься?" она хныкала, ее любопытство преодолевало ее беспокойство. Агнес отпустила ее.
  
  "У меня нет привычки бояться тех, кто не проявляет злобы", сказала она прямо. Я кивнул на ее оценку. Это был я, с которым я мог согласиться. Честно говоря, из всех, с кем я встречался после прибытия в этот мир, Агнес была тем, с кем мне легче всего идентифицировать. Мечница продолжила. "Хорошо, тогда". Стоя, она снова потянулась, чтобы вернуть свою кольчугу. Как только он вернулся, она разузнала мешок среднего размера с крепежного ремня и бросила его на стол перед Тиффанией. Девочка-эльф слегка подпрыгнула, когда сумка звенела, а ничья, прижатая кверху, ослабла, чтобы разлить золотые монеты, чтобы разбросать по столу. "Мы в долгу перед тобой, мисс, - сказала Агнес, пожав плечами. "Хотя это не так много, пожалуйста, возьмите это как знак нашей благодарности". Вероятно, падение золота было достаточно, чтобы держать приют в хорошем состоянии полгода. Повернувшись, ко мне обратилась мечи. "Давайте тогда."
  
  Тиффания "вздрогнула" от внезапности, когда Агнес направилась к двери. Когда она открыла его, она обнаружила, что я не сдвинулся с места. "Что ж?" - спросила она, нетерпеливо. "До сих пор достаточно рано, чтобы сделать приличную почву на нашем пути в Лондиниум".
  
  "Вообще-то", признался я, потягивая чай. "Я еще не собираюсь уходить".
  
  "А?" оба из блондинов сказали сразу, Агнес звучала неодобрительно, и Тиффания звучала благодарно.
  
  "Во-первых, - начал я, указывая пальцами, когда начал перечислять свои рассуждения, - я пообещал г-же Тиффани, что я останусь, по крайней мере, до середины весны, чтобы помочь в приюте".
  
  Брови Агнес собрались вместе. "Хорошо бы хотеть погасить свой долг, но золота должно хватить, чтобы восполнить недостаток вашего присутствия", - указала она. Спустя несколько минут она казалась гораздо менее благоприятной, когда она смеялась, показывая мою репутацию. В конце концов, она была прежде всего женщиной королевы, и мой отказ подчиниться приказу Генриетты, без сомнения, не с ней хорошо справился.
  
  "Есть услуги, которые я предоставляю здесь, которые нелегко реплицируются золотом", - сообщил я ей. Кратковременно взглянув на Тиффанию, я преднамеренно сформулировал следующее предложение. "Вы, конечно, знаете, что происходит, когда армия теряет, а наемники не получают зарплату, не так ли?"
  
  Глаза Агнес сузились еще дальше, когда она озадачила мой приговор, а затем они ненадолго расширились. Прислонившись к двери, ее взгляд переместился к прекрасному молодому полуэльфу. Тиффания нервничала, когда глаза мечей возвеличивали ее вверх и вниз, а затем снова оглядывались на золото. "Понимаю, - пробормотала она, поморщившись. Тиффания достаточно была бы заманчивой мишенью для рейдеров, но с золотом также она потянула бы даже тех, кто не хотел бы тратить свои усилия только на женщину. Возвращаясь ко мне, она спросила: "Разве было много до сих пор?"
  
  "Пять", - коротко сказал я. "Частота снижается, но пока не все ясно". Последняя группа рейдеров, которые прибегли к приюту, была самой большой в шестнадцать лет. Четверо из них были выжившими из Саксен-Готы. Мне потребовалась целая ночь, чтобы избавиться от них всех, и на следующий день я был достаточно измучен, что я хорошо спал до полудня.
  
  "Э-э, - начала Тиффания, ее уши немного раздражали. "О чем вы двое говорите?" Она склонила голову в сторону и положила руки под ее подбородок, ее глаза были широко раскрыты от невинного чуда. Агнес вздрогнула от вида. В сознании фехтовальщиков не было сомнений, что да, эта наивная девушка действительно была бы главной мишенью для подонки, блуждающей по земле в настоящий момент.
  
  "Она не знает?" Агнес повернулась ко мне со своим вопросом. Я молча покачал головой. Когда Агнес увидела, что Тиффания приподняла голову в сторону, вокруг нее почти ничего не осталось вокруг, Аньес снова поморщилась и, наконец, закончила: "Не волнуйся об этом. Похоже, что Широ до сих пор хорошо заботился об этом, и его ничего не беспокоить ". С неохотным надувом, полуэльф кивнул.
  
  "Помимо этого, - продолжал я, - я бы немного успокоился, пока я выздоравливал. Я был на моей спине почти месяц, прежде чем я смог пройти, и мое тело пострадало в результате". Я поморщился, когда я немного повернул плечи, все еще чувствуя их затянутую напряженность. Агнес тоже кивнула, и ее лицо с сочувствием отшатнулось. Вернулись ли мои раны, что долго без упражнений означало, что я, вероятно, потерял хорошую выносливость. Наличие тихого уединенного места для восстановления моей силы было, вероятно, намного безопаснее, чем в глазах общественности. У меня не было сомнений в том, что если я снова появлюсь снова, будет немало людей, которые ищут шанс отомстить за часть или две. Не говоря уже о слухах. Теперь, когда я знал, как они плохи, я понял,
  
  "И даже когда я полностью оправился, есть несколько свободных концов, которые я хочу закончить здесь, в Альбионе, прежде чем я вернусь к Тристейну", - заключил я. Поскольку я был здесь, это был такой же хороший шанс, как любой, чтобы перейти к серьезному приключению и вернуть определенное кольцо для определенного Водного Духа.
  
  "Я не люблю держать свою королеву в ожидании", - напряженно сообщила мне Агнес; определенно такая женщина, которая серьезно относилась к ней.
  
  Я дал ей кривую усмешку. "Да, твоя королева, Генриетта уже знает, что моя преданность лежит не с ней. Она поймет". Казалось, это немного изменило Агнес. Она на мгновение сморщила зубы, прежде чем расслабиться со вздохом.
  
  "Да", призналась она, наконец, упав. "Она хорошо знает, где стоишь". Все еще сутулился, леди-рыцарь внимательно изучил меня. "А как насчет этого маленького твоего spitfire? Это нормально для вас, чтобы позволить вашему Учителю так ждать?"
  
  Я сидел молча, игнорируя как допрашивающую блондинку, так и теперь полностью запутанную блондинку. "Это ..." начал я, уходя. "Это сложно", - наконец сказал я ей, глядя на глаза Агнес.
  
  Меченосца взяла минутку, чтобы изучить мою решимость, а затем снова вздохнула. "Ну, тогда, если это ваш выбор, я думаю, что мой курс действий ясен", - заявила она, вернув руку к своему мечу. Тиффания "взвизгнула", яростно взмахивая стулом. Агнес вырезала пугающую фигуру в своих полных регалиях, а Тиффания была просто простолюдиной. Все простолюдины знают, как опасно, что это может разочаровать благородного, даже если они были просто фехтовальщицей, а не магом. Вместо того, чтобы вытащить меч, Агнес снова начала расстегивать его. "Я просто буду придерживаться в течение недели или двух, чтобы попытаться убедить тебя вернуться", - заявила она, прижимая лезвие к стене.
  
  "Ах, выпейте неделю или две?" Тиффания заикалась, нервно глядя между нами.
  
  Агнес кивнула, усталая. "Королева не ожидала, что я вернусь на две-три недели в любом случае. Честно говоря, я мог бы сам использовать небольшой отпуск". Она потянулась к рюкзаку и вытащила мешок с вином. Подняв чашку, она указала на меня. "Заполнить меня?"
  
  С усмешкой я налил половину чашки чая. Когда она взяла свое вино, чтобы заполнить его до конца, она ухмыльнулась, когда она нашла мою половину пустую чашку рядом с ней.
  
  "Эм, - начала Тиффания, смутившись. "Слишком хорошо начинать пить так рано днем?" ей наконец удалось выйти, наблюдая в замешательстве, когда мы вдвоем быстро отбросили наши напитки.
  
  В ответ мы убедились, что в следующий раз вылейте в нее третий кубок.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Это было намного позже ночью, когда я сидел на пне, которую я использовал, чтобы вырезать древесину, что Агнес снова приблизилась ко мне. Бедный Тиффания. Она так старалась идти в ногу со своими старейшинами, но когда дело доходит до нее, мы с Агнес определенно не такие люди, которых вы хотите использовать в качестве образцов для подражания; если вы не какой-то социопат или что-то такое. Бедный маленький полудверь радостно засыпал менее чем за два часа, пытаясь идти в ногу с нами, фехтовальщиками. К сожалению, это привело к тому, что я и Агнес пришлось заботиться о детях, когда приходило время спать. Я собрал достаточно опыта, чтобы справиться, но преданная карьере мечи, которой она является, Агнес была овец перед волками.
  
  И так было, наполовину трезвым к тому времени, когда это было закончено, что измотанная фехтовальщица подошла ко мне. Небо потемнело к тому времени, и холод затяжной зимы был суровым в воздухе. Тем не менее, контраст между погодой и вином был достаточным, чтобы сделать питьевое вознаграждение само по себе.
  
  "Когда я впервые увидел, как вы катаетесь по грязи с этими маленькими подоконниками, я честно считал, что вы становитесь мягкими", - начала она разговор, примостившись рядом со мной на пне. Ее волосы были беспорядочными, и ее зеленая пуховая туника в какой-то момент во время ее эпической битвы с молодыми девочками взяла на себя похожее молоко. "Теперь я вижу твою истинную цель".
  
  "И это?" - спросил я, уже ожидая ее ответа и пытаясь сдержать усмешку. Агнес провела винный шкуру, которую я выпила прямо, и взяла длинный свих.
  
  "Неортодоксальный, но жестокий режим обучения", - сказала она мне, причмокивая губами, проглатывая вино. "Если ты просто мазохист, теперь, когда я здесь, я могу просто побить тебя палкой, пока ты не вернешься". Я потянулся к винной коже, и она нахмурилась, взяв еще одно длинное перетягивание. Похоже, что этот опыт действительно открыл глаза на то, что значит заботиться о детях. У меня было ощущение, что она, вероятно, поклялась им после этого.
  
  "Я могу взять тебя на себя", - крикнул я ей. "Прошло немало времени с тех пор, как у меня был опытный спарринг-партнер. Я пытался понять, насколько я поскользнулся, очистив бандитов, но в конечном итоге они делают плохой спорт". Я восстановил кожу вина. "Особенно ветераны Саксен-Готы, они продолжают кричать и убегать". Я долго тянул за собой, а Агнес рассмеялась над моим сухим наблюдением.
  
  "Я могу себе представить, что они будут!" - крикнула она, все еще посмеиваясь.
  
  Мы вдвоем сидели вместе в спокойной тишине, когда ночь тянулась вокруг нас. День был достаточно теплым, чтобы таять снег, который обычно покрывал ландшафт плавучего острова, но не такой теплый, что ночь не быстро его восстанавливала. Мороз уже расцветал на голых деревьях вокруг нас. Когда мы проходили мимо кожи вина между нами, наше дыхание окрашивало вокруг нас всю темноту с каждым выдохом.
  
  "Ой", наконец началась мечи. "Широ. Одолжите мне минутку?" Агнесский тон изменился. Я взглянул на нее. Предыдущий опыт выпивки с ней показал, что по мере того, как больше текла вина, она становилась все более общительной. Женщина, сидящая рядом со мной, пила с полудня. Ей следовало расхохотаться от смеха и встретиться с Дерфлингером над тем, кто мог рассказать самую грязную шутку. Я вздохнул. Казалось, даже самые счастливые из пьяниц могли воскликнуть, если ситуация была правильной. У Агнес у меня было закрытое выражение, ее глаза смотрели в темноту и задумались.
  
  "Да", - говорю я ей. "Говори, и я услышу".
  
  Несколько секунд она молчала, сочиняя свои мысли. Наконец она, казалось, решила что-то и кивнула головой. "Я хочу рассказать вам историю. Это должно звучать довольно знакомо вам, но не прерывайте меня. В конце я хочу, чтобы вы рассказали мне, что вы думаете. После этого я никогда не хочу слышать о это снова. Этот звук подходит вам? Она бросила на меня взгляд из-за угла, ее лицо сжалось.
  
  "Пока вы не боротесь с винной шкурой, это звучит просто прекрасно", - прямо сказал я ей, приняв мою очередь в значительно уменьшенном контейнере. Она дала мне маленькую кривую усмешку, подождала до ее поворота, сделала свой глоток, снова посмотрела в темноту и заговорила.
  
  "Давным-давно, - начала она, - была девушка, которая жила в маленьком городке. Она была очень молода. Однажды ночью она проснулась, чтобы найти ее дом в огне". Агнес сделала еще один глоток, а затем, похоже, вспомнила свое обещание и передала мне кожу. Я взял его, не глядя на нее, мой собственный взгляд потерялся в темноте ночи. "Она плакала за свою маму и плакала за своего папу и плакала за сестру, но никто не пришел. Наконец, прежде чем она сгорела, она убежала".
  
  Я ничего не сказал и вручил ей винечку. Она отбросила его назад, вернула, скрестила руки на коленях, все еще смотрела в темноту и продолжала.
  
  "Девушка тоже нашла всю деревню. Она побежала и побежала, пока она больше не могла бежать, а потом она упала. Она думала, что она умрет, как и ее семья, и закрыла глаза".
  
  Винная кожа сделала еще один круг. Агнес продолжила.
  
  "Она проснулась позже, она не знала, сколько времени прошло, но она была на чьей-то спине, она никогда не видела их лица, она все еще была в полуверии. Но она вспомнила о большом ожоге людей, когда он отнес ее к Она снова потеряла сознание, и в следующий раз, когда она проснулась, она была в соседней деревне. Тот, кто ее спас, заплатил за ее лечение и одну из семей, которые позаботились о девочке, пока она не стала старше.
  
  Мы оба тихо сидели. Не глядя друг на друга, без слов, вино снова перешло между нами. Схватив губы снова, Агнес поднялась.
  
  что он думал, что деревня девочки была поглощена чумой, что он должен сжечь деревню, чтобы спасти других. Когда человек понял, что ему солгали, что они использовали его, чтобы отбить невинную деревню во имя политики и целесообразности, он снова вернулся в огонь, пытаясь спасти как можно больше. В конце концов, он мог спасти меня ".
  
  Слова дрейфовали в темноту. Даже если бы она не хотела, чтобы я молчал, я бы это сделал. Есть некоторые воспоминания, которые всегда были слишком сильными, воспоминания, которые задержались независимо от того, насколько глубоко вы пытались их похоронить. Во мне эти воспоминания никогда не были такими глубокими, как другие: пожары, которые требовали моего дома, битвы и войны. Другие ужасы: ощущение рук гомункулов, когда они схватывали меня, когда руки бедной девушки хромали, когда заканчивалась ее короткая магически заряженная жизнь, пагубная сырость подвала церкви, свалившаяся со страждущими телами других, были лишены своих семей огнем, а затем приносились в жертву, как козы, на изменениях древних мстительных богов.
  
  Наблюдая за тем, как все мои друзья уходят один за другим, я не могу больше переносить свое присутствие: я всегда иду вперед, и они не в состоянии идти в ногу.
  
  Даже Рин, в конце концов.
  
  "В конце концов, у женщины был выбор, - прошептал голос Агнес сквозь холодный воздух, четкий и ясный, несмотря на его мягкость. "Она могла убить человека, как и всех других, кто был ответственен, или она могла избавить его от спасения, а затем всю оставшуюся жизнь пыталась искупить преступление, которое он не знал". Агнес взяла у меня виневик и долго тянула его. "Она сделала выбор: мнение, которое я хочу от вас, было то, что она должна была взять".
  
  Теперь я в руке висел, я осторожно скатывал его взад-вперед, когда я размышлял. Слишком мало жидкости осталось, и она булькала, когда она сдвинулась. "Какой глупый вопрос, - наконец ответил я. "Эта женщина была той женщиной, как и я, и я. Правильные ответы, неправильные ответы, то, что справедливо и что такое зло. Это глупое обманывание бесполезных наивных поэтов". Я отбросил вино, тяжело надавив на него. Я не стал смотреть на Агнес, чтобы увидеть ее реакцию. "В конце концов, женщина просто посмотрит на ее жизнь, посмотрит на ее варианты и выберет тот, который подходит ей. Даже если позже, время и новая информация заставят ее думать, что она сделала неправильную, в тот момент и со всем, что она знала в то время, она сделала бы для нее самое лучшее. Даже если позже она подумает, что это неправильно,
  
  Молчание спустилось на поляну. Для бесконечной вечности это продолжалось, хотя это могло быть только час или, может быть, даже минута, или, возможно, всего несколько секунд.
  
  Агнес фыркнула, полностью нарушив момент. Вырвав вино обратно, она пила от души. "Да!" - смело заявила она, ее мягкий голос, наполненный радостью. "Да, что она сделала!" Она стояла, поворачиваясь, чтобы стоять передо мной и откидывать кожу назад, когда она лелеет. "Теперь, когда этот бесполезный разговор ушел с пути, что мы говорим, мы возвращаемся к огню? Я думаю, что у меня есть вторая кожа, где-то лежащая, и ночь еще слишком молода для сна!" Еще раз, как и прежде, блондинка-мечи предложила мне руку.
  
  Кривая улыбка растянулась на моем собственном лице, когда я потянулся, чтобы взять предложенную конечность. "Да, действительно, - фыркнул я. "Было бы преступлением, если бы оно ушло в отходы". Затем "Я поднял бровь, моя улыбка стала злой. "Что сказать, мы немного веселились?"
  
  Мечница откинулась назад, ее щеки покраснели от питья, когда она взглянула на меня. "О, и что ты имел в виду, Король Мечей?" Ее взгляд переместился надо мной, прослеживая мою рамку.
  
  Моя улыбка повернулась даже злобно. "Раньше я заметил разведчика. Что сказать, что мы позаботимся о шестом после того, как мы должным образом сломались?"
  
  Глаза Агнес сузились в замешательстве, прежде чем она наконец поняла, что я делаю. "Ой!" - взвизгнула она в восторге. "Вы ведете девушку, думая, что она предпримет какие-то действия, а затем повернитесь и предложите что-то еще лучше! Вы заклинаете вас, - кричала она в восторге, когда мы вдвоем вернулись в маленький домик в Тиффании.
  
  * Разрыв сцены *
  
  В течение двух месяцев Луиза едва могла заснуть. Те, кто знал об этой проблеме, думали, что это кошмары. Они думали, что потеря странного и несколько пугающего фехтовальщика, высокого и часто страшного Слуга, который был похож на тень, тянущуюся за ней в сумерках, был тем, что преследовало ее ночные часы.
  
  Они были не правы. Если бы Луиза мечтала о Широе, это было бы облегчением для нее. Вместо этого она мечтала о своем мертвом женихе, утешив ее на лодке на озере в своей семейной усадьбе. Она мечтала о принцессе, теперь королеве, вручая ей медали и честь. Она мечтала о маленьких пушистых животных.
  
  Это было так давно, когда она мечтала об этом, что не знала, как с ними бороться.
  
  Тем не менее, время перешло. Гиш и несколько других мальчиков, которые служили в армии королевы во время вторжения, получили большое восхищение от тех, кто этого не сделал. Занятия продолжались, оценки были присуждены, и знания были приобретены.
  
  Тем не менее, было немного времени, которое казалось более легким, чем другие. Гиш иногда оказывался стоящим во дворе, деревянным мечом в руке, гадая, что он там делал. Монморанси когда-то заглядывала в окно, когда шел дождь, видя, как вода льется вниз, и оглядывается, размышляя, было ли то, что она чувствовала, облегчение, что тот, кто ее напугал, исчез, или сожалеет, что тот, кто сделал так много, больше не мог больше.
  
  Табиту когда-нибудь увидели бы с книгой на коленях, закрытой, и ее глаза не смотрели ни на что. Сильфиды и пламени часами лежали на солнце, не двигаясь, глядя на запад, ожидая. Даже Кирхе, которая добралась до профессора Колберта с такой страстью, которая была такой же, как и страсть, которую она перенесла в Широ, когда-нибудь смолят спокойно, а когда-нибудь вспыхнет горячо, часто раз без предупреждения, какой маршрут она собиралась взять.
  
  Профессор Колберт, его прошлое, которое теперь было обнаружено, будет часами иногда просто смотреть на пыль, собирающуюся на истребителе "Нуль". Разве его мысли поплыли к его теперь открытому грязному прошлому или к ученику из другого мира, с которым он делил столько знаний, что-то, чего он никогда не раскрывал.
  
  Луиза много пыталась помочь ей отдохнуть. Она немного помолчала, но обнаружила, что, даже если это дало ей без сновидений, у нее просто не было конституции, чтобы отмахнуться от нее на следующий день. Она, возможно, продолжала все равно, но следы, которые она оставила на ней, ее медленность мысли, ее неряшливость в ее похмелье, она просто не могла их вынести. Она была Валлиером, она была благородной. Она не позволила себе спуститься в эту яму.
  
  Вместо этого она сосредоточилась на учебе. В классе не было никого быстрее с академическим ответом, даже если бы Луиза сама не могла манипулировать рассматриваемым элементом. И вне класса она глубоко погрузилась в пустоту внутри нее, экспериментируя, изучая и осваивая свой элемент дюйм за дюймом. И когда она вытащила себя обратно с поляны, она решительно отказалась покинуть ее, очистка, которую она узнала вместе с ее исчезнувшим Широ, она найдет другого, пострадавшего от потери ее Слуги, ожидая, когда она отведет ее в свою комнату и поможет ей очистить перед сном.
  
  Потому что независимо от того, как долго это было, Сиеста была терпелива. С абсолютной верой служанка продолжала ждать. Независимо от того, что кто-либо сказал, будь они простолюдины, деревенская девушка не поколебалась бы от ее непоколебимой уверенности в том, что Широ был в порядке, и что он вернется.
  
  Луиза, хотя она не признавала это никому, кроме самой горничной, если бы она когда-либо просила, полагалась на эту веру перед лицом своих собственных сомнений.
  
  И когда настал день, Сиэста, наконец, столкнулась с ней, потребовав, чтобы они пошли и искали его, и видят, что это было, что Сиро так сильно возвращался, что, несмотря на ее собственные опасения, Луиза согласилась.
  
  На следующий день, благородный и простолюдин, дочь герцога и простая горничная-горстка, отправился в Альбион.
  
  Они найдут пропавшего Слуга, живого или мертвого. Если бы он был мертв, они вернули бы его тело и увидели бы, что он будет иметь надлежащее захоронение.
  
  И если бы он был жив, у него лучше было бы повод для беспокойства двух девочек.
  
  Дистанционная утопия: шестнадцатая ночь
  
  
  Хилл Мечей: отдаленная утопия: шестнадцатая ночь
  
  Примечание автора: Еще раз, когда я просматривал свои обзоры, я нашел тот, который действительно поразил меня в моем ядре. К сожалению, это был тот, с которым я не мог по-настоящему спорить, и поэтому был вынужден напрямую противостоять.
  
  Для того, кто узнает, о ком я говорю, вы узнаете, кто вы, вы правы. Я, как правило, раздаю спойлеры в заметках автора!
  
  И хорошо, извините, но я все равно буду держать их в передней части моей главы вместо спины. Я решил переключиться на то, чтобы записать записи моего автора в конце, но я всегда ненавижу, поскольку я взволнованно читаю свой путь через историю, думая, что будет еще больше, а затем найти кучу опровержения для обзора в конце , Это всегда заставляло меня чувствовать себя обманутым, как будто должно быть больше написания, но вместо этого есть просто лишний материал. Итак, я продолжу писать свои авторские заметки в начале. Хотя, в знак уважения к вашей точке, я обязательно буду отмечать свои заметки ссылками на спойлеры. На самом деле, для читателей может быть лучше всего просто перейти к первой строке "История начала", а затем вернуться и прочитать эти заметки.
  
  Так или иначе. Об этой главе. О да. *Осторожно, спойлеры!*
  
  Прежде всего, я должен сказать, что я думаю об этом, прежде всего о главе Широ. Его взаимодействия в основном вторичны, и почти все это сосредоточено на его личных мыслях и чувствах. Я получил отзывы от нескольких читателей о том, как они не знакомы с F / sn в целом, и это, вероятно, объяснит им гораздо больше, чем тем, кто знаком с обеими сериями. Для тех, кто знает F / sn, дайте мне знать, что вы думаете о характеристике. Я старался сохранить его в характере с Широ, который еще не совсем Арчер, но все же перешел за пределы своего первоначального "Я".
  
  Хотя большая часть этой главы основана на Широ, есть еще один элемент, который я бы не прочь услышать. Это, конечно же, Шеффилд. Я пытаюсь привести к чему-то конкретному здесь, поэтому я взял несколько свобод с ее характером. Мне нравится думать, что они на самом деле пустые оправданы, но я согласен признать, что, возможно, изменил ее гораздо больше, чем ожидали многие. В более поздних главах мы увидим больше, что может объяснить эту разницу, поэтому помощь в открытости может помочь, но если кто-то из вас захочет выпустить, не стесняйтесь. Если это что-то связано с историческим пунктом, который я запланировал, я буду знать, что я держу вас на краю стульев. Если это то, что я честно игнорирую, тогда я буду следить за тем, чтобы исправить это позже.
  
  И, наконец, больше куки для тех, кто может идентифицировать три вещи в этой истории! Первая, Булава Доллара. Второй, кто Лемарханд? Третья, и, возможно, самая легкая, Шеффилдская кукла.
  
  Любой, кто может это сделать, не используя молоко google get's! Будь честным!
  
  Как всегда, если вам это нравится, дайте мне знать. Если вы что-то не уверены, дайте мне знать снова. И если вам что-то не нравится, укажите это, вежливо, насколько это возможно!
  
  Теперь, с главой! Между прочим, это еще один из этих супер-долгих.
  
  * История начала *
  
  "Ой ой!" Агнес насмехалась надо мной, когда она снова парировала палочкой в ​​моей руке с той, что была в ней. "Пойдем, король мечей! Это слишком рано, чтобы быть таким медленным!"
  
  Мой удар остановился, я скрутил суррогатное клинок в руке, чтобы вернуть пользу. Мышцы, болящие от попыток познакомиться со стрессом битвы, едва успели сделать это вовремя. "Знаешь, тебе не нужно так постоянно меня обзывать", - крикнул я ей, блокируя ее шквал ударов с замедленными ударами. На короткое мгновение у меня возникло соблазн укрепить мои конечности, чтобы увеличить мой успех, но в конце концов удалось сдержать себя. Это была не битва, которую я пытался выиграть любыми средствами. Это я переучивал свое тело и ощущение лезвия в моих руках.
  
  "Что это, король мечей?" она усмехнулась. "Я не слышу тебя из-за того, что я избиваю тебя!"
  
  Я фыркнул, не поднимаясь снова к насмешке. Вместо этого я привлек внимание к следующему шагу, сосредоточенному сосредоточению, когда я снова сосредоточился. Это была одна из моих твердых убеждений, что в битве не должно быть слов. Точно так же, как я проснулся в Гише, каждое дыхание, потраченное на подшучивание, было тем, которое нужно было вылить в клинок в руке. С другой стороны, Агнес придерживалась совершенно иной философии. Женщина была неумолимой, издеваясь над каждым движением, которое я делал, издеваясь над всем обо всем, от моих особенностей до моего происхождения. Честно говоря, хотя это была стратегия, которая противоречила моей собственной, на ее остром языке это была эффективная техника. Время, когда она спросила меня, насколько я хорош в мешке, чуть не заставил меня бросить мой клинок с удивлением, открытие, которое она получила от всего сердца.
  
  Это был яркий пример того, как воевал мушкетер в целом. Она использовала все преимущества, каждый трюк, каждый пакостный и низкий удар без колебаний секунды, и она хорошо их использовала для загрузки. Я полагаю, что это то, что она использовала, чтобы компенсировать два самых больших недостатка, с которыми она, должно быть, столкнулась во время обучения. Первой была ее женственность. Несмотря на то, что я твердо верил в равенство между полами, особенно в битве, это не изменило того факта, что, поскольку женщина Агнес была только меньше, чем я, я. Я, должно быть, перевешивал ее, по крайней мере, на пятьдесят фунтов, возможно, намного больше. Я тоже был чуть выше головы, и у меня были руки. Вероятно, я не первый противник, с которым ей приходилось сталкиваться, и у нее были все физические преимущества, и она боролась с практикой против нее.
  
  Второй недостаток заключался в том, что, несмотря на титул или умение, Агнес все еще была "простолюдиной"; у нее не было никакой магии. В мире, где любой молодой щенок с палочкой и правильным происхождением и опекой мог запускать огненные шары и бритвенный ветер, она узнала каждый трюк в книге, чтобы спровоцировать реакцию. Маг, который был занят, пытаясь защитить себя от насмешки, - это маг, который не пытался повторять заклинание.
  
  Поскольку я противопоставлял ее быстрый шквал ударов, быстрые и опасные удары, направленные на резку различных частей моих конечностей и препятствование моему движению, а не смертельные выстрелы, я свободно признал, что, несмотря на ее свободное использование этой тактики, Агнес была отнюдь не просто грязной боец.
  
  Женщина знала свой меч так, как я даже не начинал стремиться.
  
  Это был побочный эффект моего собственного режима обучения. Как я уже говорил Луисе почти год назад, мне не было смысла фокусироваться на одном типе клинка; У меня было слишком много из них, чтобы специализироваться. Я предпринял твердые и очень тщательные усилия, чтобы узнать как можно больше, насколько мог, но Агнес была другой. Меч, который она носил, был единственным, кто когда-либо пробирался в ее руку. Она знала каждый дюйм его, владела им, как будто это была еще одна острая крайность для нее.
  
  Более того, она была экспертом по чтению поля битвы. Она не остановилась только с лезвием в руке или с ружьями на своем бандолеере. Она использовала каждый корявый корень в поле в качестве цели, чтобы попытаться маневрировать мне, чтобы наброситься на меня, каждое дерево, на которое она была направлена, чтобы заблокировать удар и освободить свой собственный клинок, чтобы вернуть атаку.
  
  Я мог только восхищаться зеленой блондинкой, с которой я обменивался ударами. Она действительно заточила себя в лезвие, которое так же сильно, как и я.
  
  Это не значит, что уважение не было взаимным. В ту первую ночь, когда она приехала, когда мы были, все еще пьяные, разбила партию из девяти наемников и позаботилась о них, она тоже видела мой стиль. Она хорошо знала, что мне не хватает специализации, которую я больше чем восполняю в разнообразии.
  
  Одной из причин, почему она так ухмылялась, что ей наконец удалось разоружить меня, маневр, который ей особенно нравился, потому что лучшим способом остановить мага было взятие палочек, было радостью наблюдать, как я сражаюсь с ней на ее условиях. Она знала, что, если бы я хотел, чтобы каждый удар, который я сделал, мог иметь новый диапазон, новый вес и новую опасность. Она знала, что, если мне нужно, чтобы я мог мгновенно увеличить скорость, я мог бы ожесточить мою кожу, чтобы взять ее удары, чтобы я мог увеличить свою силу по своему усмотрению. Она также знала, что, пока я тренируюсь, независимо от того, означала ли это моя победа или нет, я не использовал бы эти навыки.
  
  Это была одна из причин, по которой она была настолько яростной, что яростно издевалась надо мной и сражалась так грубо. Она хотела спровоцировать меня на нарушение моего невысказанного решения, чтобы она соответствовала ей на ее уровне. Пока она не смогла заставить меня отклониться от этого выбора.
  
  Несмотря на то, что до сих пор мне не удалось выиграть ни один из наших лонжеронов.
  
  В конце концов, наши стили были почти точными противоположностями друг друга: одна непримиримая тишина и фокус, в то время как другие отвлекающие факторы и маневрирование, один валет всех профессий, а другой туз.
  
  С ее практическим мечом указал на мое горло, я поднял руки со вздохом. "Ваша победа", - признал я. Мы оба тяжело дышали. Несмотря на то, что я еще не выиграл ни одного из наших лонжеронов, это не изменило того факта, что независимо от разницы в навыках и моем быстро восстанавливающемся физическом состоянии я ни в коем случае не был сутулиться. Если что-нибудь, у меня было почти столько же опыта, когда сражался с противником с огромным преимуществом, как и она. Многие из ее тактик основывались на предположении, что ее оппонент обладает превосходными возможностями и, скорее всего, попытается отступить, чтобы они могли их использовать, поэтому ее большая привычка заключалась в том, чтобы как можно быстрее закрыть ее. С другой стороны,
  
  Само собой разумеется, что наш спарринг быстро достиг уровня, который большинство людей было бы трудно сдержать, если весь инцидент не был поставлен на хореографию, и они практиковали в течение месяца или около того.
  
  "Ах!" несколько детей смотрели взволнованно кричали, с энтузиазмом хлопая, когда шоу подошло к концу. Также не следует забывать, что в тот момент, когда у детей начались наши практики, у нас была регулярная аудитория для них в течение прошлой недели или около того.
  
  "Да, тетя Агнес выиграла!" маленькая рыжая, которая зацепилась за ее принцессу Тиффанию от первоначального начала "Героя Православия", счастливо опустилась на поле, чтобы объявить победителю. Агнес слегка покраснела, пытаясь незаметно встряхнуть ребенка с ее ноги. Фехтовальщик действительно просто не знала, как обращаться с детьми, и это показалось совершенно ясно. Ее попытки освободиться были быстро затруднены небольшим роем других подобных впечатляющих девушек, которые присоединились к ним, пока бедные блондинки не были согнуты со всех сторон.
  
  "Широ, - огрызнулась она. "Сними их!" Агнес запаниковала, пытаясь изо всех сил уйти от своих обожающих фанатов, не причинив им вреда.
  
  "Победителю портит", - сказал я ей с сухой полуулыбкой. К сожалению, приветствие, которое я получил впоследствии, было значительно менее теплым.
  
  "Дядя Ширу!" - закричал Джим, снова разочаровавшись во мне. "Как ты мог проиграть девушке?" - спросил он. Он мог быть в том возрасте, где он только начинал замечать, что девушки могут быть немного интереснее, чем просто друг друга, но он все еще не поколебал долговременных представлений о том, что у них тоже были сотовые.
  
  "Джим", Тиффания ругала со стороны поляны, где она помогала другому мальчику очистить грязь от себя, перевязывая кожаное колено. "Не будь таким грубым!" Она улыбнулась мне в извинениях. Казалось, мои постоянные потери у нашего посетителя привели к двум очень важным изменениям в динамике группы. Во-первых, я потерял много уличных мнений, что мой очевидный новый титул "Король мечей" передал мальчикам. Во-вторых, Тиффания начала твердо верить, что слухи были полностью раздуты, поскольку она тоже поддалась общему заблуждению, что мужчины в целом сильнее женщин.
  
  "Но он продолжает терять!" Джим запротестовал, отчаянно пытаясь спасти поклонение герою, что он начал терять веру. Наконец он нахмурился и заявил: "Дядя Ширу должен позволить ей победить!" Он указал на меня пальцем на обвинение.
  
  "Гим!" Тиффания снова ругала, пытаясь привить манеры умышленному мальчику, даже когда глаза Агнес сузились, и она немного рассмеялась. Мечонка знала, насколько я сдерживаюсь, но она также понимала, что, несмотря на мои собственные ограничения, когда я был на поле против нее, я боролся со всем, что у меня было.
  
  Я решил позаботиться об этом, прежде чем он вырастет из пропорции. На коленях перед мальчиком я схватил его за плечи и торжественно сказал. "Гим, ты всегда должен быть вежлив с девушками, - мягко предупредил он его.
  
  Он скрестил руки с гримасой. "Зачем мне слушать парня, который продолжает избивать девушки?" он щелкнул мне, как ребенок.
  
  С сожалением я покачал головой. Настало время, поскольку я, скорее всего, был самой большой мужской моделью подражания для жизни мальчика, чтобы передать то, что, вероятно, будет самым важным советом, который мальчик когда-либо получит. "Вы всегда должны быть вежливыми, потому что в мире есть два вида женщин", - начал я, и мальчик обратил меня ко мне, видимо, желая послушать. "Первый вид - это те, кто очень нежен и мил, как большая сиза Тиффания", - кивнул я на полуэльфа, слегка покрасневшего от моей хвалы, и Гим неохотно кивнул. "Если вы не вежливы с ними, тогда они вам не понравятся. Вы не хотите, чтобы большая сестра Тиффа не нравилась вам, не так ли?" Я выровнял знающий взгляд на мальчика, и он покраснел и смущенно посмотрел на землю.
  
  "Нет", - наконец признался он, его лицо светило красным. Я кивнул.
  
  "Второй тип девушки, - продолжал я, - похожа на тетушку Агнес", - кивнула я на мечи, которая выглядела так, будто она пыталась разделить свое внимание между моим экспромтом-уроком и извивающейся массой любящих девушек, которые пытались обнять , "Они очень сильные и смелые, которые могут сражаться так же хорошо или лучше, как и любой мужчина". Джим медленно кивнул, видимо, не желая брать мои слова по достоинству, но, по крайней мере, казалось, что я все еще остался с мальчиком. "Теперь помни, всегда будьте вежливы, потому что, если ты не будешь их бить".
  
  По-видимому, речь, которую я произнесла, была менее впечатляющей для двух моделей, которые я использовал для моего разделения женского пола. Тиффания надувалась на меня, ее уши прижимались к ее голове в неудовольствии, и Агнес дала мне очень сухой взгляд, который обещал мне в следующий раз, когда мы сражались, она не остановилась бы, держа палку на шее. Вероятно, она в конце концов сломает его мне на голову, если я буду судить о ее настроении.
  
  У Джима, с другой стороны, был взгляд, который дал мне знать, что он все еще был на заборе с моим объяснением. "Неужели действительно много девушек, которые могут избить меня?" - раздраженно спросил он. Он упрямо скрестил руки, ожидая, что я принесу некоторые доказательства, что да, там действительно была женщина, как я описывал.
  
  Со вздохом я склонил голову. "О да", - заверил я его. "В свое время я встречал немало." Мои губы причудливо усмехнулись в этом заявлении. "Довольно много", - повторил я, чтобы подчеркнуть, сколько я встречал.
  
  В воспоминаниях было забавно, сколько из них было намного короче, чем я, несмотря на то, что я был намного сильнее меня.
  
  "Как кто?" - потребовал упорный мальчик, топая ногой.
  
  "Как насчет кого-то вроде Карин" Тяжелый ветер "? Я приподнял бровь. Я знал, что мать Луизы была знаменита в Тристейне, но я не был уверен, что легенда распространилась достаточно далеко, чтобы добраться до изолированного дома для сирот на плавучем острове.
  
  По-видимому, это было. Глаза Джима открылись, и он погладил его подбородок по-детски одной рукой. "Ах!" - объявил он, внезапно взглянув на то, что я имел в виду, что женщины сильнее, чем он думал. Он был не единственным. Агнес, все еще до ее бедер, борясь с восхищенными девушками, взломала ее собственную усмешку, и Тиффания наконец позволила своему наду обернуться к улыбке. Похоже, мне удалось закончить лекцию запиской о том, что двое из них нашли приемлемым.
  
  Когда я потирал волосы Джима, чувствуя себя смутно отцовской, другой ребенок приходил в путь по маленькой тропинке, ведущей из приюта и жилья Тиффании в собственно деревню Вествуд. Бегая так быстро, как ее маленькие ноги могли нести ее, она сразу же отправилась на сторону Тиффании и начала тащить тунику полуэльфа. Когда блондинка любезно опустилась на колени, младшая девушка начала шептать ей на ухо.
  
  "Ах, - сказала Тиффания, снова положив руку ей в рот. "Хм, извините меня, мистер Широ, но в деревне есть люди, которые просят вас".
  
  Я успокоился. "Ой?" - спросил я, совершенно спокойно. Мое изменение тона, казалось, привлекло внимание Джима, и он изо всех сил пытался вырваться из-под руки, все еще испортив ему волосы, чтобы посмотреть на меня. Он моргнул и немного споткнулся, выглядя смущенным. Я не винил его. Обычно я стараюсь улыбаться детям, чтобы успокоить их. Вероятно, это был первый раз, когда он когда-либо видел мое лицо, лишенное выражения. "Они спрашивают по описанию или по имени?"
  
  Агнес подняла бровь, а потом вздохнула. Она могла рассказать так же хорошо, как и я, который, скорее всего, искал меня в этой стране. Единственные, кто мог бы иметь дело со мной, это королева, которой она служила, и людей, которых я искалечил. Я всегда делал это для того, чтобы уничтожить набеги на человека не только потому, что я думал, что они бесполезные подонки, стремящиеся молиться о слабых, но также и потому, что, если бы слово вышло из моего присутствия, тогда, вероятно, будет много злых людей, спускающихся в деревню очень быстро. Похоже, я, должно быть, стал небрежным, и разведчик увидел меня, определил меня, а затем приступил к сплочению подходящей силы, чтобы принять их мести.
  
  "Эм, по описанию", эльф подал ей уши, подергивая моим тоном. Она была наивной девушкой, но это не мешало ей быть наблюдательным. Было бы трудно не думать о том, насколько острыми были ее чувства.
  
  Я вздохнул и потер лоб рукой. "Сколько мужчин и сколько недостающих конечностей?" - спросил я, подошел к тому месту, где я поставил Дерфлингера во время Агнес и моей практики. Мечница также наконец смогла освободиться от своей грязи поклонников и тоже начала вооружаться, пожимала плечами в свою кольчугу и достигла своих ножен.
  
  Внезапное изменение настроения заставило счастливый воздух детей исчезнуть. Они были еще молоды и никогда не видели, чтобы кто-то готовился к битве. Мне было плохо, что в первый раз, когда они это сделали, должны были быть два человека, которых они обычно считали ничего, кроме больших дружелюбных игрушек, которые играли с ними, как будто они начали рассматривать нас двоих.
  
  Мой вопрос, казалось, смутил полуэльфа, и она положила палец на подбородок и подняла голову. "Гм, мужчин нет", - призналась она, заставив нас обеим мечам остановиться на паузах. Если я неправильно понял ситуацию? "Есть только две девочки", объяснила она.
  
  Я моргнул. Хорошо. Я этого честно не ожидал. Агнес тоже склонила голову в сторону, одна из ее рук на бедре, а другая, которая собиралась появиться на своем бандолеере, падающем на бок, все еще держа ремень из кожи. Она остановилась на мгновение в раздумьях, а затем медленно погладила ее губы. Улыбка быстро превратилась в рычание.
  
  "Что ж, - сказала она, начала хихикать. "Похоже, что ваша ДРУГОЙ репутация, возможно, тоже догнала вас!" - хрипло проговорила она. Я сузил глаза, смущенный тем, о чем она говорила, прежде чем расширять их в понимании.
  
  Я фыркнул и нахмурился. "Заткнись", я сказал ей прямо. Это только усилило ее смех.
  
  "Тебе нужно торопиться и позаботиться о них", - ей удалось выбраться из-за хохота. "Сейчас всего двое, но если вы будете достаточно хороши в первый раз, они могут привлечь еще больше своих друзей во второй раз!" Мой хмурый взгляд усилился. Никто на прочистке не понимал, что она пытается сказать; факт, за что я был очень благодарен.
  
  "Серьезно, заткнись. Тебе больше не разрешают говорить, - сказал я ей. Моя команда заставила ее смеяться так крепко, что ей пришлось прижаться к ней, положив руки на колени, или она могла упасть.
  
  "Ано, - заговорила Тиффания, выглядя очень смущенной. "О чем вы двое говорите?" она приподняла голову в сторону, и я снова увидела воображаемые маленькие вопросительные знаки, кружащие ее голову.
  
  "Слишком много", Агнес ушла из смеха. "Для любой женщины!"
  
  Я никогда не уйду, чтобы эти трижды были проклятыми слухами. Я подсчитал это еще раз, что я обвинил Корта.
  
  "Не волнуйся об этом. Это не важно, - сказал я Тиффани. Заявление Агнес только смутило ее, хотя моя уверенность, похоже, немного успокоила ее. "Агнес просто сумасшедшая". Я сделал паузу и решил на всякий случай накрыть свои базы. "Она тоже лжец. Большой страшный лжец, поэтому ты не должен верить тому, что она говорит тебе, что бы ни понимала?" Агнес указывала на меня, ее рука дрожала так же, как и остальная часть ее тела, когда она рассмеялась. Я мог смутно разглядывать слова, идущие между ее воющим смехом, но я целенаправленно игнорировал их. "Так как выглядят эти две девушки?" Я сменил тему.
  
  "Э-э, - начала Тиффания, видимо, отвлекаясь на сцену перед ней настолько, что она забыла. Девушка, которая принесла новость, прошептала в ее длинные уши, которые немного оживились. "У одного были короткие черные волосы, и он был очень вежлив". Черные волосы? Странно. Черные волосы не очень распространены в этих землях. Волосы, казалось, успокаивались в более экзотических ароматах. "У другого длинные розовые волосы, и он был очень груб".
  
  Короткие черные волосы и вежливые, длинные розовые волосы и грубые, путешествующие вместе ...
  
  Мои глаза широко распахнулись, и я вскочил с удивлением, как ахнул. "Луиза и Сиеста!" Я провозгласил в шоке. Агнес, которая все еще смеялась, внезапно сглотнула и остановилась, когда ее собственные глаза расширились. Я улыбнулся, когда информация уселась у меня в голове. "Луиза и Сиеста, - повторил я, мой голос. Те два. Эти две сумасшедшие девочки. Они пришли посмотреть. Внезапно мое лицо упало. "Луиза и Сиеста", - пробормотал я, и ужас начал расти, как раз то, что означало последствия этих двух. Я застонал, и мое тело погрузилось в поражение, когда я повторил последний раз: "Луиза и Сиеста".
  
  "Эх, Партнер", - сказал Дерфлингер с того места, где он все еще отдыхал на моей спине. "Ты что, сломался или что-то в этом роде? Разве ты не счастлив? Ты Мастер, а ты - служанка!
  
  "Дерфлингер, - объяснил я деликатно. "В последний раз, когда я видел, что Луиза была прямо перед тем, как я набросилась на нее, чтобы я мог вытащить ее из страны, прежде чем я отправился сражаться с семьдесят тысячами солдат самостоятельно. В последний раз, когда я увидел Сиеста, она дала мне наркотик с конкретные приказы, которые я должен был использовать, чтобы спасти нас от нас ".
  
  Агнес, все еще держа руки на коленях, подняла бровь на мое описание цепи событий, а затем внезапно начала смеяться повсюду. На этот раз подгонка была настолько тяжелой, что ей действительно удалось заставить ее упасть на ее задницу, когда она схватила ее за живот.
  
  Я проигнорировал ее и повернулся к Джиму, который выглядел немного смущенным, как все остальные на поляне, которые понятия не имели, что происходит. Положив обе руки на плечи, я торжественно встретил его глаза. "Кажется, я собираюсь получить избиение еще несколькими девушками. Если я этого не сделаю, вам придется заботиться о Тиффани".
  
  Не совсем понимая, почему я говорю с такой серьезностью, он кивнул в детском признании.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Деревня Вествуд была маленькой. В нем едва было более дюжины домов, и даже тогда почти треть из них были оставлены. Это была одна из тех небольших деревень-пионеров, которые иногда появлялись в пустынях, обычно состоящих из фермеров, которые выбежали из земли и вынуждены были искать в других местах выращивать своих культур или торговцев, которые просто хотели быть ближе к своим запасам. Третий вид поселенца также часто возникал, но они обычно смешивались с другими двумя классами: простолюдинами, которым так просто надоело обращаться с раздражающими дворянами, что они скорее рискуют столкнуться с партией орков, чем придется справиться с магическими орудиями. Вествуд был составлен из второго и третьего рода больше всего. Главной торговлей здесь была древесина, хотя большая часть вырубки древесины была сделана в нескольких милях от самого города. Мужчины деревни будут проводить свои дни, укладывая большие кучи деревьев возле близлежащей реки. Как только достаточно было собрано, они свалили всю воду в воду и использовали естественную функцию для транспортировки ее вниз по течению в другой близлежащий крупный город, где он был продан мельницам для переработки.
  
  Пиломатериалы могли быть опасной торговлей, и несчастные случаи были довольно распространены, что было связано с тем, что в деревне фактически были пустые дома и приют для сирот. Только этих семей было недостаточно, чтобы снабжать всех детей, которые здесь жили. Это было также из-за других близлежащих деревень той же торговли и природы. Вместо того, чтобы иметь приют для сирот в каждой деревне, все дети без родителей были просто размещены в одном удобном месте, а именно в Вествуде.
  
  Был полдень, и поэтому большинство мужчин работало. Были еще некоторые женщины, поэтому, несмотря на то, что Луиза была почти прекрасным примером благородства, которое жители деревни не любили, было не очень шокирующим, что двум девушкам удалось достаточно легко узнать мое местоположение.
  
  Вот почему, даже когда я шел по тропинке от детского дома и к городу, мне не стало неожиданностью, что до того, как я даже сделал это на полпути, меня встретил вид двух девушек, которые мчались по лесу так же быстро, как их ноги будут носить их.
  
  "Луиза, Сиеста", - крикнул я, отвлекая их внимание от пути, перед которым они смотрели, чтобы не споткнуться и не ранить себя. Оба глаза расширились, но кроме того, их реакция была такой же разной, как ночь и день.
  
  "Широ!" Сиеста вскрикнула. Она оставила свой пакет, который был невероятно почти в три раза больше ее размера на обочине дороги, поднял ее темную юбку, пока она не была на коленях, а затем установила новый рекорд скорости земли, покрывающий землю между нами и запуская ее в моих руках. Я собрался вовремя, чтобы поймать ее, хотя мне пришлось крутиться, чтобы истечь ее импульс, чтобы он не упал, когда она это сделала. Она плакала и смеялась, пытаясь говорить все сразу, и она ухватилась за меня со всей силой, которая выросла в стране, а работа в замке упала в ее легкую женскую форму. Я вернул ей объятия, улыбаясь, когда я это сделал. Независимо от того, насколько я пришел, чтобы насладиться спокойствием жизни с Тиффанией и помочь заботиться о детях, это не изменило того факта, что Сиеста была моим другом,
  
  Для нее это была плохая услуга, но, несмотря на радость, которую я ощущал в ее присутствии, мое внимание было сосредоточено на другой девушке на поляне. Когда я появился перед тем, как ее замерзла Луиза, ее пачка, которая была значительно меньше Сиеста, все еще была на ее плечах. Маленький розововолосый благородный поднял обе руки к ее губам, ее лицо стало белым, когда она уставилась на меня. Я мягко улыбнулся. Когда Сиеста все еще обернулась вокруг меня, я пробрался, пока не стоял перед маленьким благородным. Когда Сиеста почувствовала, как мы двигаемся, она оглянулась к нашему месту назначения, а затем поддержала меня и улыбнулась в понимании.
  
  С горничной все еще держит меня яростно Луиза, и я посмотрел друг на друга. Глядя на нее, я слегка улыбнулся. "Я, наконец, понимаю, что означает Каттлея", наконец я нарушил молчание.
  
  Этого было достаточно, чтобы потрясти Луизу от ее шока. Мерцая, цвет медленно возвращался к ее лицу, она запиналась: "Что ты имеешь в виду?"
  
  "О ее маленькой Луизе не было так мало. Прошло всего два месяца, и все же похоже, что ты вырос". Я не знаю, почему я выбрал такую ​​глупость, чтобы начать наш разговор, но, честно говоря, это было первое, что я заметил, когда приходил лицом к лицу с ней после столь долгого времени. Вероятно, она все время была с ней, но ее постоянное присутствие застраховало, что я никогда не замечал. Она всегда была такой маленькой, что она просто казалась частью ее природы: Луиза, маленькая, но жестокая благородная девушка, крошечная кукла, которая только что обладала силой, которая была намного больше ее. Я все еще мог вспомнить тот день, когда мы встретились, когда я стоял перед ней, ее голова едва достигла моей груди. Теперь она была на пути к встрече с моими плечами.
  
  Луиза покраснела от моего наблюдения. "Ww-ну, ты переоделась!" она обвинила меня назад, пыхнув ее щеками, как она это делала, когда ее раздражало. Я посмотрел вниз. Хотя я пожертвовал своей красной рубашкой несколько месяцев назад во время кампании, я, наконец, дошел до точки с моими рваными джинсами и кроссовками, что никакая чистка или починка никогда не смогут отремонтировать измельченные кровью окрашенные изделия. Вместо этого я переключился на свободную пару черных брюк, грубо сотканную, и набор коротких сапог. Это было немного омерзительно, но я обнаружил смену одежды, размахивая багажом одной из рейдерских партий, о которой я раньше позаботился. Они присоединились к моей черной верхней части и несколько оборванных синих рукавах, чтобы закончить мой новый облик.
  
  "Это должно было случиться в конце концов", - пожал я в знак благодарности за ее наблюдение. Сиеста фыркнула от странного разговора, который мы делали.
  
  Флеш исчез из щеки Луизы, и она слегка пошатнулась. С широкими недоверчивыми глазами, которые начинали поливать, она наконец спросила меня маленьким голосом: "Вы действительно здесь? Действительно, действительно здесь?"
  
  Я кивнул и протянул ей одно из моих рук. Нерешительно, как будто она боялась, что это подтвердит, что я был просто плодом ее воображения или призрака, она протянула руку и ткнула меня. Когда ее палец встретил теплую плоть, слезы, наконец, вырвались на свободу, и она бросилась рядом с Сиеста, ее сумка все еще продолжалась и добавила к ней небольшой вес.
  
  "Глупый! Глупый Широ! Глупый глупый глупый!" - крикнула она, пока она плакала, ударяя кулаками в грудь. Я завернул руку, которую она ткнула вокруг нее, и она, наконец, перестала ударить меня и уткнулась лицом в грудь, чтобы покрыть ее слезы. "Глупый слуга", пробормотала она, достаточно громко, чтобы ее услышали, когда она стояла рядом с подругой. "Заставляй своего Учителя так волноваться. Тебе не разрешено есть неделю! Ты будешь спать на полу у моей двери! Единственное, что тебе разрешат сказать, - это" уоп ".
  
  "Ах, - вздохнул я в ностальгии. "Как добрые старые времена, верно?"
  
  Луиза икнула, а затем начала хихикать, девичий звук смешался с ее затянутыми фырками. Сиеста сияла на меня, и трое из нас наслаждались радостью воссоединения.
  
  То есть, пока из-за нас не раздался другой голос.
  
  "Ой, Широ, - крикнула Агнес, обойдя меня в повороте позади меня. "Вы еще не нашли своих девочек?"
  
  Этого было достаточно, чтобы нарушить мирную ауру сцены. Мы трое из нас разошлись, Луиза и Сиеста удивленно замигали злоумышленнику.
  
  "Агнес?" Луиза удивленно вскрикнула, взяв на себя командующего Musketeer Corp. Она выглядела испуганной видом мечей. Во время отпуска я имею в виду ее серьезную попытку убедить меня в дебатах, чтобы вернуться к присутствию королевы, дебатам, которые обычно включали огромное количество алкоголя и глупости, Агнес не носила плащ станции, пистолеты и кольчуги. Потеря этих почти знаковых предметов оставила ее в простой зеленой гимнастерке, когда ее меч был пристегнут. Это заставило ее выглядеть неловко женственной по сравнению с ее обычным прагматичным и запугивающим видом.
  
  "Леди, которая была в замке?" Сиеста просочилась, выглядя любопытно. Я был удивлен этим. Я не думал, что служанка когда-либо сталкивалась с фехтовальщицей.
  
  "Что ты здесь делаешь?" две младшие девочки в унисон сжимались, их брови борозделили в недоумении.
  
  "В данный момент?" Агнес подняла бровь, ее лицо было подозрительно серьезным. Пришло время для моих глаз сузить. Она выглядела полностью скомпонованной для того, кто только что разогнал меня за счет. "Попытка остыть от всего, что меня тренирует, и Широ получил". Светловолосый фехтовальщик театрально раздул себя, потянув за ворот своей густой мягкой туники. "Человек, все, что горячее потное действие имеет способ добраться до вас".
  
  О, ты, сука. Вы этого не сделали.
  
  Из-за меня, где стояли две младшие девочки, я слышал, что можно было бы назвать только трескным шумом, как внезапно разбился огромный стек стекла. Краем глаза я увидел, как Луиза и Сиеста бровят, и оба дергаются в унисон.
  
  "Ах!" - в панике закричал другой голос. Попав в поле зрения, появилась светловолосая форма Тиффании, поскольку она, по-видимому, потеряла равновесие и споткнулась на поляну, а вслед за ней последовал Джим. Внезапное спотыкание сделало ее самые заметные характеристики очень заметными. "Мистер Широ, ты в порядке? Агнес сказала мне, что я должен немедленно приехать!" полуэльф, голова благополучно устроилась в широкой красной шляпе, чтобы скрыть свои уши, искренне всмотрелась в меня, ее светло-голубые глаза широко раскрылись с решимостью помочь.
  
  Звук взлома повторился, звучание громче на этот раз. Вздохнув от проклятых, я снова повернулся к дворянину и служанке.
  
  Вау. Мне показалось, что я очень недооценил точный объем роста Луизы. Она, видимо, за несколько месяцев подняла несколько десятков футов, настолько, что она возвышалась над мной. Цвет ее глаза, похоже, тоже изменился, от светло-коричневого цвета я вспомнил, что, казалось, было светящейся красной подсветкой всеми пламенем ада. Кроме того, выяснилось, что погода изменилась: там, где когда-то было очень солнечно и ярко, теплым для ранней весны, небо теперь казалось заполненными огромными закрученными зловещими облаками самой темной черной. Также оказалось, что волшебная палочка Луизы каким-то образом проникла в ее руки, где она теперь потрескивала силой эльфийча, способной к невыразимым ужасам.
  
  Взгляд на ее сторону показал, что Сиеста также, похоже, претерпела подобное изменение высоты, хотя ее светло-голубые глаза, по-видимому, были окутаны темнотой, которая, скорее всего, возникла из самых забытых и злобных углов Вселенной, и в ее руке сковороду, которая была похожа на тень.
  
  "Беспокоитесь о своем Учителе? Почему вы должны беспокоиться о том, чтобы беспокоиться о своем Учителе? Не так, когда у вас есть такие грудь. Недостаточно просто иметь огромные, вам нужны и маленькие, горячие и потные с одним, горячим и потным с другим "Мастер, у какого мастера? У вас есть грудь, это все, что вам нужно ..." Луиза быстро пробормотала сквозь сжатые щеки, снова испугавшись. Палочка в ее руке продолжала вспыхивать зловещим образом, трясясь так же, как ее кулак дрожал, когда она сжала его перед собой.
  
  Рядом с ней, похоже, Сиеста тоже бормотала. Кажется, у нее была другая направленность на ее гнев. "Ухаживать за другими детьми? Находить кого-то еще, чтобы быть счастливым новобрачным?" Запуск семьи с кем-то еще? Поднимать детей с кем-то еще? У вас есть белый забор и щенок по имени Ванван? Кулинария вместе? Кому нужна служанка, когда у них есть дети уже ... "
  
  "Партнер", - сказал Дерфлингер со спины, очень нервничая, когда он это сделал. "Тебе не кажется, что ты должен бежать сейчас?"
  
  Взгляд через плечо показал, что Агнес собирается снова поддаться смеху, и Тиффания была смущена. По крайней мере, мой урок Джиму о том, чтобы быть вежливым, казалось, погружался, судя по его широко раскрытому взгляду и тому, как он сжимал ноги своей старшей сестры. С этого угла не будет никакой помощи. "И дать им время придумать что-то хуже?" Я указал на меч. "Я, возможно, смогу выжить, если я позволю им вывести его из своих систем сейчас".
  
  Меч промолчал на мгновение, прежде чем продолжить. "Как вы думаете, вы могли бы просто бросить меня к девушке меча очень быстро, пока они не закончили? Мне не нравится внешний вид этой сковородки". Я сам посмотрел на теневой одеяло, а потом вздохнул и сделал по просьбе. Для нас обоих не было причин вступать в это. Агнес была слишком занята, смеясь, чтобы поймать оружие, которое, возможно, имело какое-то отношение к тому, как сильно и как быстро я его бросил, и тем, как я нацелил его на голову. Блондинка-фехтовальщик упала на землю, ее глаза онемели от удара рукоятки Дерфлингера к ее лбу. "Спасибо, партнер!" - с благодарностью отозвался меч. "Я всегда буду помнить тебя, как лучшего из мужчин!"
  
  Кажется, обе девушки достигли конца своего вокализованного движения мыслей. Сковорода и палочка были собраны вместе, как один из двух криков: "Глупый Широ!" эхом отдавался по воздуху.
  
  Подкрепляя себя в меру моих способностей, я проклял Корень за это.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Ну, - медленно произнес я, барабаня пальцами по столу, когда я это делал. "Ты сейчас счастлив?"
  
  "Да!" Сиеста счастливо прошептала, когда она суетилась вокруг металлической печи в каюте Тиффании. Вы никогда бы не узнали, что не более часа назад девушка сумела каким-то образом призвать темные силы, чтобы усилить инструмент приготовления пищи с ужасной силой. "Чай скоро будет готов!" - добавила она с улыбкой. Она все еще была в своей повседневной одежде, но вытащила перрон из одной из своих многочисленных упаковок и снова надела его. В том же пакете также появился целый набор чая. Я с любовью улыбнулся, когда узнал, что мы с Луизой обычно разделяем.
  
  "Нет, - твердо заявила Луиза. У нее был подбородок вверх и вниз, скрестив руки на груди, и ее глаза закрылись от негодования. Время от времени ближайший к мне глаз открывался и отслеживал движения того, на кого она сосредоточила свою вину за мое замедленное исчезновение.
  
  Эта цель для ее гнев, которая, по общему мнению, теперь должна была справиться с выпадом из тропы двух девочек. "Ах, мистер Широ," Тиффания встревожилась рядом с пучком бинтов. "Ты уверен, что не хочешь, чтобы я обернул тебе раны?" Это выглядело как единственная причина, по которой она еще не начала это делать, несмотря на то, что мои уверения в собственном здоровье состояли в том, что она очень нервничала, чтобы приблизиться к одному из новичков.
  
  "Это прекрасно, - повторяю я снова. Пол эльфий уже сделал более чем достаточно для лечения моих травм. Нет смысла заставлять ее снова заботиться о них. Мне удалось уклониться и защитить себя от худшего из них, и только что вышел из всей сцены, немного измотанной, но на самом деле не пострадавшей. "И что вы должны сказать для себя?" Я изменил, к кому обращался; мои пальцы барабанили немного сложнее, поскольку я дал самому самому ответственному за то, что Сиеста и Луиза в первую очередь ослепили.
  
  "Хех", - фыркнула Агнес, хотя это звучит несколько неудобно. "Я не знала, что все будет так плохо", - призналась она. Это было самое близкое, что я, вероятно, доберусь до ее извинения.
  
  "Чай почти готов", - прорычал Сиеста, совершенно не обращая внимания на напряженность в комнате и выбегая из камина с пятью уже налитыми чашками. Она раздала им приятную улыбку, прежде чем сидеть рядом со мной, чтобы я действительно зажался между ней и Луизой. Приятный аромат отплыл от меня из чашки, которая была передо мной. Я сделал небольшой глоток и довольный вздохнул.
  
  "Похоже, студент превзошел мастера, - сказал я ей, слегка улыбаясь.
  
  "Спасибо, Широ, - прошептала горничная, потягивая собственный чай. "Я тренировался, когда ты вернулся". Я старался не позволять вздрагивать, скользнув сквозь мою улыбку. Ладно, избиение, возможно, устранило худшее из ее неудовольствия, но похоже, что прощение еще не достигнуто.
  
  Тиффания сделала глоток собственного чая, и я увидел, как ее шляпа переместилась, когда ее уши под ней, по-видимому, дрогнули. "Ах!" - заявила она, покраснев. "Это вкусно!" Ее широкие голубые глаза искренне встретили Сиеста. "Замечательно", полуулыб улыбнулся горничной.
  
  "Спасибо," милостиво сказала Сиеста. "Это самое меньшее, что я могу сделать для того, кто позаботился о моем Широ, пока он отсутствовал". Она очень сильно подчеркнула "мою" в своем предложении. Недостаточно быть слишком очевидным, но достаточно уверенным, что это было заметно. Похоже, она не теряла времени, отмечая ее территорию.
  
  Если Сиеста надеялась на бой, чтобы защитить свою претензию, она была разочарована. Хотя она, возможно, и не пыталась быть очевидной, чтобы слышать, как Тиффания, она могла кричать. "Ах!" - сказал полуэльф, прижимая руки к себе, широко раскрыв глаза. "Вы двое вместе? Это замечательно! Мистеру Широ так повезло, что кто-то вроде вас вернется домой!" Тиффания хмыкнула, когда она хмурилась с горничной. Она была настолько милой и защищенной, что даже не заметила, что Сиеста рассматривала ее как препятствие.
  
  Сиеста ярко покраснела от комплимента. "Иди домой", пробормотала она, а затем положила обе руки на щеки и начала шевелиться на своем месте закрытыми глазами. "Кия!" она вскрикнула счастливо, очевидно, исчезла в замечательный воображаемый сценарий, который, несомненно, включал заборы и щенков.
  
  Похоже, Тиффания только что полностью ее одолела.
  
  Агнес, которая с любопытством наблюдала за всей сценой, наконец сделала глоток собственного чая. С внезапным рвотным шумом она мгновенно выплюнула его. "Agh!" она ахнула, соскребала языком, пытаясь получить от нее вкус: "Это было ужасно! Это была самая грязная вещь, которую я когда-либо пробовал!" Меченосца заткнула мне рот, и Тиффания удивленно уставилась на нее. О чем говорила Трон Героев?
  
  "Ах!" Сиеста заговорила, все еще краснея и шевелясь. "Когда я думал о том, как тот, кто знал, что Широ был в порядке, и не удосужился сообщить Луизе, я просто так расстроился, что я пролил ее чай! Тогда я просто использовал некоторые сорняки, которые я нашел снаружи, чтобы сделать больше для нее !"
  
  Ну, это было не столь жестокое наказание, как я получил, но похоже, что деревенская девушка нашла новую цель для своего гнева.
  
  "Вы слушаете здесь, горничная, - сказала Агнес, ее лицо было немного красным от гнева в этом трюке, а затем она застыла. Каким-то образом, между серебристыми шепотами, Сиеста, видимо, оправилась в своей сковороде в руке, которая все еще прижималась к ее краснеющим щекам. Смотря на посуду тщательно и с тем же самым отношением, что она обычно имела для Луизы, когда у девушки с розовыми волосами была палочка в руке, Аньес медленно села.
  
  "Знаешь," осторожно сказала фехтовальщик, осторожно глядя на инструмент для жарки, когда она подтолкнула чашку в сторону: "Я все равно не была так жаждой".
  
  Как смешно, как обещал этот разговор, именно тогда Луиза наконец действовала. Развернув руки, она схватила свою чашку чая и отбросила назад, словно это был выстрел из алкоголя. "Хватит этого!" - огрызнулась благородная девушка. Ее настроение, по-видимому, не было улучшено ужасно, когда я смог его выпустить. "Пришло время, когда мы начнем возвращаться. Слуга, подготовьте свои вещи, чтобы мы могли уйти", - приказала она прямо.
  
  "Луиза", - пробормотал я, закрыв глаза чашкой чая. Прежде чем я успел добраться, розововолосая девушка вскочила на ноги, стул, который она сидела, соскабливая по грубому деревянному полу кабины. Внезапный шум заставил остальную часть комнаты замолчать.
  
  "Не называй меня по имени!" - вскрикнула розововолосая девушка, закрыв глаза и склонив голову, когда она сажала обе руки на лист. Ее суставы были белыми, когда она сжимала лес. "Ты назовешь меня" Учителем ", я твой Учитель, и ты назовешь меня таким, - крикнула она, ее голос был высоко поднят от волнения.
  
  "Луиза, - снова сказала я, так же тихо, не глядя на нее. При моем продолжении использования ее имени ее глаза открылись, и она яростно посмотрела на меня. Одна из ее крошечных рук выскользнула, схватила мою рубашку и потянулась к ней. Поскольку я сидел, она была достаточно высока, чтобы нависнуть над мной.
  
  "Нет, Учитель", - приказала она мне, ее голос пронизан чем-то, кроме ярости: отчаянием. "Учитель, Учитель, Учитель!" Она потрясла меня так сильно, как могла, с каждым повторением. Я печально закрыл глаза.
  
  "Луиза, не надо", - начал я снова, пытаясь закончить предложение. Ее другая рука вылетела, ударив меня по моей щеке. Я отпустил голову от удара, не реагируя.
  
  "Нет!" - огрызнулась она, ее голос опустился на истерику. "Нет! Мастер!" Она продолжала трясти меня, хотя теперь она была слабее. Ее другая рука снова попыталась ударить меня.
  
  "Луиза!" Сиеста закричала, потрясенная своими действиями, даже когда Агнес сама встала на ноги, ее собственный крик: "Ой!" на что ей казалось неспровоцированное нападение. Тиффания уклонилась от внезапного проявления насилия.
  
  Одна рука держала мою чашку, другая поймала, как поднялась розововолосая знати, держа ее осторожно. "Луиза, - твердо сказала я. "Нехорошо пытаться обманывать себя так". Наконец, повернув голову к девушке, у которой снова появились слезы на глазах, я продолжил. "Мы оба знаем, что произошло".
  
  "Нет", отрицала Луиза, слезы падали, когда ее голос дрогнул. "Нет, нет, не может". Сила вытекла из нее, и она упала на колени рядом со мной, ее рука все еще крепко сжала мою рубашку.
  
  "Что происходит?" - объявила Агнес. Она была женщиной, которая любила знать, как обстоят дела, и внезапная и совершенно неожиданная цепочка событий потрясла ее. Женщина моей собственной природы, она взяла одну руку на свой меч, пытаясь понять, что происходит.
  
  Я ответил. "Контракт был разорван. Мы больше не являемся Мастером и Слугой". Как будто мои слова были последним ключом к раскрытию правды, которую она отрицала сама, рука Луизы отпустила мою рубашку, и она упала на мою ногу, плача. Я положил руку ей на голову, чтобы успокоить ее.
  
  "Какие?" Сиеста ахнула, широко распахнув глаза. Она работала в академии достаточно долго, чтобы забрать несколько менее специализированных законов магии этой земли. Глаза Агнес тоже расширились, не сомневаясь, вероятно, даже больше, чем Сиеста. Тиффания выглядела смущенной, но, по-видимому, она решила, что не знает достаточно обстоятельств, чтобы она была уверенна в том, чтобы говорить в данный момент. "Но это невозможно!" - продолжала служанка. "Единственный путь для завершения контракта - один из партнеров погибнуть!"
  
  Говоря тихо, я объяснил. "Возможно, я раньше догадывался о масштабах ран, полученных в Саксен-Готе".
  
  "Заниженные?" - спросила Агнес, и все игривость ушла от нее. Это было ее служебное лицо, на котором она была одета. "Занижено, в какой степени?" Луиза подошла к руке, которую я уравновешивал на голове. Это был мой левый. С дрожащими руками, как будто она не хотела видеть окончательное доказательство моего заявления, она вытащила синий рукав, который я носил, так что задняя часть моей руки была обнажена. На нем, где когда-то были выгравированы руны Гандалльфа, была не что иное, как безупречная кожа.
  
  "Это свидетельство умения госпожи Тиффании как целителя, а не моей собственной стойкости или умения, что я до сих пор жив", - сказал я прямо. "Я не знаю, какое умение она использовала, какое фольклорное средство или секретная техника, но если бы это был даже волшебный водный маг квадратного класса, а не ее, который нашел меня, меня теперь не было бы здесь". Лицо Агнес сильно сжалось, и ее глаза сузились, когда она соотносилась только с тем, что это означало мое состояние, в то время как Сиеста пошла так же бела, как Луиза, когда она впервые посмотрела на меня по дороге в приют. "Ты уже это знала, Луиза", - я упрекнул плачущую благородную девушку, когда я положил свою чашку и использовал другую руку, чтобы нежно погладить ее волосы. "Потеря цикла сна должна была сообщить вам так же точно, как потеряла руны.
  
  Напряженная атмосфера растянулась, комната молчала, кроме звука плача. Наконец, Агнес выпрямилась и вытащила руку из своего меча. "Понятно, - сказала она, ее голос твердый, когда она нарушила долгую тишину. "Это одна из причин, по которой ты так долго задержал свой отъезд?" Теперь Агнес была в полном объеме в режиме командира, ее полное выпивание и веселой режим, когда она начала эффективно собирать информацию для своего доклада своей королеве.
  
  "Да", я признал это свободно. "Первоначально это было моим намерением подождать полгода, прежде чем я обнаружил свое выживание". Это привлекло внимание комнаты, а не в хорошем смысле. Моя рука, все еще сложенная Луизой, внезапно обнаружила, что хватка удерживает ее достаточно сильно, чтобы мои кости скрипели. С другой стороны, Сиеста замерзла, ее выражение заметно менее веселое и приятное, чем когда-то служил чай. Бровь Агнес поднялась при доступе. Тиффания, которая все еще не выглядела так, как она понимала, что ссылки на контракт определенно выглядели недовольными мыслью, что я планировал позволить этим девушкам, которые, очевидно, заботились обо мне, думать, что я так долго мертв. Я продолжал, мой голос был мягким и лишенным эмоций. "
  
  Луиза не очень хорошо восприняла это признание. Одна рука все еще сокрушала мою хватку, а другая теперь сокрушала свою палочку, и она снова поднялась на полную высоту. На этот раз не было никаких грозовых облаков, никакого адского огня в ее глазах, никакого возвышенного присутствия. Она исчезла, все так же безмолвно, как и я, прежде чем я начал убивать. Ее глаза по-прежнему краснели от ее раннего плача, но они ушли так же сильно, как янтарь. Это было выражение, которое я когда-то видел, в гостинице очаровательной феи сразу после того, как я случайно оскорбил имя основателя Бримира.
  
  Это была Луиза, которая всерьез подумывала о том, чтобы закончить работу, которую почти выполнила армия в семьдесят тысяч.
  
  "Широ, - закончила она. Ее голос был похож на лед. Это заставило меня съежиться, чтобы услышать это, а не за насилие, которое оно обещало. "Слуга или нет, я до сих пор знаю вас достаточно, чтобы знать, что у вас есть причина такого намерения". Ее голос смутно напоминал мне о ее матери. Или мой. "Я попрошу вас сказать мне, для какой цели вы позволите мне страдать, думая, что вы мертвы, или корнем, который я ..."
  
  Я отключил ее. "Что такое Корень, Луиза?" Мое прерывание заставило ее удивленно моргнуть. "Вы даже заметили, что начали ругаться? Когда это началось?" Глаза Луизы сузились, и она в замешательстве взглянула в сторону. Я вспомнил, как впервые она это сделала, но, похоже, она этого не сделала. "И это", - прокомментировал я, поднимая руку, которую она все еще сжимала. "У тебя хватило сил, твоя рука тоже. Ты все еще тренировался, не так ли?"
  
  "Что ..." начала Луиза, но настала моя очередь прерывать ее.
  
  Я повернулся к Сиесте, которая все еще сердилась на мое намерение долго ждать моего возвращения. "Как долго длится ее упражнения? Насколько они сильны?" Горничная все еще сжимала свое оружие по выбору, и ее щеки раздражались, когда она продолжала смотреть на меня.
  
  Тем не менее, она ответила. "Луиза практикуется много часов каждый день, с того дня, когда класс заканчивается до поздней ночи", - сообщила она мне. "Мне обычно приходится убирать ее, потому что после этого она не может двигаться дальше". Похоже, она все еще ждала объяснений, которые могли бы извинить меня.
  
  "Что она делает помимо этого? Она посещает со своими друзьями? Или она когда-нибудь совершает покупки новых платьев или, может быть, флиртует с кем-то из мальчиков в своем классе? Неужели она когда-либо делает что-то, что делают другие девочки, ?"
  
  Сиеста прищурилась и прижала губы, когда она вспомнила. Похоже, я отвлек ее, чтобы она опустила кастрюлю в руке. "Что ж, - призналась горничная, удивляясь, когда она вспомнила расписание Луизы. "Я провожу большую часть своих разрывов с ней, и я никогда не замечал ничего подобного", - заключила она наконец. Казалось, что служанка взяла взгляд на своего друга, пока меня не было. Агнес и Тиффания выглядели так, будто они понятия не имели, что происходит, но, похоже, мой вопрос заключался в том, чтобы снять напряжение в нечто более управляемое.
  
  "Это было то, о чем я только начинал замечать в последнее время сам", - начал я, наконец, начал свое объяснение, - насколько сильно вы начали подражать мне. Меня это не удивило. Я был сильной фигурой, гордой пользователь странной магии, которой я преодолел большие трудности, чтобы овладеть и освоить ". Моя свободная рука вернулась к моему чаю, а другая все еще зажата в менее интенсивной хватке Луизы, когда она слушала мои объяснения. Ее другая рука слегка ослабела на палочке. "Я стоял рядом с вами свободно и по своей воле. Я мог бы закончить контракт в любой момент", - признаюсь я свободно. Это подняло бровь от Агнес и Сиеста, но не от Луизы. К настоящему времени она, вероятно, прекрасно понимала, насколько разнообразны мои способности в правильной ситуации. " Неудивительно, что вы начнете брать некоторые из моих привычек. Честно говоря, я на самом деле не считал, что я влияю на то, что ты изначально плохой.
  
  Когда я потягивал свой чай, Луиза заговорила. "Первоначально?" она спросила. Ее голос все еще был лишен эмоций.
  
  "Да, я думал, что это просто ты рос, я был образцом для подражания". Я поморщился, как в память о моем предположении, так и о том, что я являюсь фигурой влияния. "Тогда я узнал о цикле сновидений. Сначала я отклонил это как просто любопытство, но потом я начал задаваться вопросом, как много вы видели". Я пристально посмотрел на нее краем глаза. "Вы когда-нибудь видели город мертвых, Луиза?" Она вздрогнула и опустила глаза, ее глаза преследовали. Я вздохнул. Так она и сделала. "Как насчет осады леса Эйннаше? Семь дней в Дамаске? Охота за отступническим советом? Я точно знаю, что вы свидетельствовали о войне Святого Грааля". Каждое имя, каждое сражение, о котором я никогда не говорил с момента прибытия на эту землю, или большинство из них, о которых я никогда не говорил даже в моем домашнем мире, принес свежий вьюн и призрак нового ужаса в ее глазах. Я фыркнул. "Я так и думал. Когда мне пришло в голову то, что вы могли бы наблюдать, мне оставалось задаться вопросом, насколько ваша имитация исходила из осознанных усилий и сколько было, потому что вы просто не знали, что еще делать?
  
  "Что вы имеете в виду?" Сиеста заговорила, путаница и страх в ее голосе. Возможно, она не сможет следить за словами и событиями, которые я описывал, но она могла следить за реакцией, которую они вынесли в Луизе и мне достаточно хорошо. "Что это было?"
  
  "Сражения", Луиза подала для меня, ее голос был тихим. "Они сражались, они были ..." - прервала она, ее голос не знал, как их описать.
  
  Я взял ее. "Они были самыми ужасными, ужасающими и сладкими меньшими убийствами, будь то одна сторона другой, в которой я участвовал. Были и другие, но те, которые занимали очень много места на вершине. Когда я вошел в них, я был готов Я знал риски, я знал, что было поставлено на карту. Независимо от того, насколько они плохи, я был готов к тому, что придет. Но вы, Луиза, как бы вы ни требовали, вы просто маленькая девочка. " Это, казалось бы, уменьшительное утверждение поставило Агнес на край тоже, прежде чем я продолжил. "Вы были воспитаны в огромном особняке, никогда не желая ничего. Прежде чем вы встретили меня, вы никогда не видели конфликта. Самое худшее, что вы когда-либо испытывали, - это смеяться над классом, чтобы испортить заклинание. Самое болезненное, что вы когда-либо испытывали прошло, вероятно, завязало тебе носок ". Я покачал головой.
  
  Луиза стиснула зубы. Она поняла, что я пытаюсь сказать. Понял и не согласился. "И что?" она потребовала от меня. "Значит, вы случайно показали мне, что моя бедная защищенная маленькая девочка может справиться, и вы решили, что позволите мне думать, что вы были мертвы?"
  
  "Да", ответил я прямо, чай все еще в моей руке холодный, когда я отхлебнул его. Это привело к тому, что Тиффания на этот раз набросилась на бесчувственность моего заявления. "Я хотел, чтобы ты скорбеть. Я хотел, чтобы ты плакал, кричал и бросал истерику". Я положил чашку, пока продолжал. "И я хотел, чтобы вы сделали это в окружении друзей и семьи. Я хотел, чтобы вы обратились к ним, чтобы снова подключиться. Я хотел, чтобы вы провели время с Сиеста, читая свои маленькие романы, которые вы так любите Я хотел, чтобы вы вступили в глупые битвы с Кирхе, и Табита уладит вас обоих. Я хотел, чтобы вы проводили время с Каттлеей, заживляли раненых дрозд и играли с щенками и котятами. Я хотел, чтобы вы помнили, как до того, как я принес кровь, клинки и битву в твою жизнь ".
  
  "Широ, - прошептала Сиеста рядом со мной. Она положила мне руку, и когда она привлекла мое внимание к ней, я поняла, что мои пальцы побледнели от давления, которое они накладывали на фарфор. Больше, и я, возможно, сломал его, загнав острые осколки в мою мозолистую руку, даже не осознав этого. Горничная с беспокойством наблюдала за мной. Я на мгновение закрыл свою собственную, глубоко вздохнул и высвободил некоторое напряжение, которое начало нарастать во мне, как я говорил.
  
  "Значит, ты просто оставил меня навсегда?" - спросила Луиза, ее голос был мягким, почти хныканным. Когда я объяснил свой выбор, сердитое напряжение начало постепенно покидать ее тело. Замена его была новой напряженностью: сожалением и горечью. "Теперь, когда я не твой Учитель, нет причин оставаться с Луизой Зеро?" Она говорила о своем титуле, который был дан ей в жестокой шутке и все же каким-то образом искупил ее собственную напряженную работу и элементарную близость. Она начала носить имя с гордостью, улыбаясь, даже когда те, кто не знал шутки, пытались издеваться над ней. Теперь это снова не гордое имя.
  
  Я фыркнул. "Ты, глупая девочка", - упрекнул я ее, приложив мою свободную руку, чтобы отдохнуть на ее, которая все еще удерживала мою другую. "Мы прожили вместе уже почти год, мы сражались вместе, тренировались вместе, преодолевали трудности и побеждали противников бок о бок. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо еще когда-либо знал меня всю мою жизнь, кроме, возможно, двух других. Я знаю вас лучше, чем любой другой на этой земле, я думаю. Я дал ей кривую усмешку. "Даже если мы больше не Слуга и Учитель, мы все еще друзья и товарищи. Небольшое время и расстояние не изменили бы этого".
  
  Луиза дала мне водянистую улыбку, счастлив, несмотря на то, что она все еще выглядела ужасно от ее раннего плача. С удушью она внезапно отпустила мою руку, отворачиваясь и тайком чистит ее лицо. "Глупый Широ", - упрекнула она меня, пытаясь найти убежище от ее смущения старыми привычками. "Не становитесь настолько самонадеянными! Ты по-прежнему просто простолюдин, и я благородный, дочь герцога! Неужели ты так думаешь, что можешь так искупить?"
  
  Я фыркнул в ответ. "Да, да", - пробормотал я, возвращаясь к моей чашке, придавая ей видимость неприкосновенности частной жизни, несмотря на то, что все сцены были засвидетельствованы еще тремя жильцами в комнате. "Не забывай, дочь герцога, если бы твоя мать пошла так, как мы уже были в законе".
  
  "Ну, - сказала Луиза, поворачиваясь к столу и отрывая свой собственный стул назад. Она каким-то образом выполнила одно из тех мистических навыков, которым, казалось, обладали только женщины, и сумела полностью стереть предыдущий красный цвет с ее глаз. С "юмором" она села рядом со мной, ее собственные руки вошли в ее чашку, несмотря на то, что она пуста. "Пока это Каттлея, - призналась она, пристально глядя на чашку в руке.
  
  "Ах!" Сиеста сказала, вставая и отвернулась от стола. Похоже, она пыталась скрыть свою собственную реакцию на эмоциональную сцену, когда она тайком вытирала глаза, пока ее спина была повернута. "Кто хочет еще чаю?" - спросила она в комнате в целом, суетившись вокруг стола, собирая чашки.
  
  Тиффания нерешительно подняла руку. Похоже, она тоже нашла сцену эмоциональной, хотя ей не хватало контекста, чтобы правильно понять все это. "Хм, - сказала она, похоже, что она искала причину, чтобы дать нам двоих пространство, - вам нужна помощь?
  
  По-видимому, ее предыдущее заявление о том, что я вернусь домой в Сиесту, заработало у половины эльфов достаточно хорошей воли, чтобы это позволить. "Пожалуйста", - прошептала служанка. "Я покажу вам, как варить!"
  
  Когда они сбежали обратно к камину, Агнес продолжала смотреть на Луизу и меня с профессиональным лицом. "Понимаю, - пробормотала Агнес, ее лицо задумалось. "Вот почему вы отказались вернуться к королеве, потому что теперь вы свободный человек?"
  
  "Отчасти", признался я. "Мне нравится Генриетта. У этой девушки почти столько же стали в ней, как у Луизы. Я мог бы сделать гораздо хуже ее, если бы искал нового босса. Но если бы я вернулся, вероятно, была бы какая-то награда, как титул или какая-то земля или что-то еще, и это привело бы меня к тому, что я втянусь в остальную благородство страны, и это приведет к ... ", и здесь я содрогнулся" политика ". Я почувствовал желание поцарапать свой язык так же, как Агнес после того, как она выпила чай сорняков Сиеста.
  
  Кажется, Луиза, видимо, достаточно хорошо контролировала свои эмоции, чтобы перезвонить здесь. "Нет, ты не можешь этого сделать!" - спросила она, обеспокоенная. "Если бы у тебя на самом деле был титул, чем мать, он бы переключил предложения о браке из Каттлеи в Элеонор!" Двое из нас вздрогнули.
  
  "Я бы подумал, что у Короля Мечей будет немного больше стойкости перед лицом создания какой-то благородной женщины", - фыркнула Агнес. Мы с Луизой проигнорировали ее. Она не знала, какую благородную женщину она говорила. Карин казалась такой женщиной, которая просто появлялась в любой стране или замке, которую мне давали, выпадала в дверь, побеждала меня в одном комментарии, а затем связывала меня, когда церемония происходила. Тонкость не казалась сильной стороной бывшего Мантикора Рыцаря. После того, как ее попытка краткости не спровоцировала реакцию, которую она искала, мушкетер продолжал. "Тем не менее, из того, что я слышал, казалось, что вы планировали этот курс действий какое-то время".
  
  "Я был", - признался я с другим племянником.
  
  Луиза бросила на меня обвинительный взгляд. "Широ, - начала она снова, предупреждая в голосе. "Как долго вы планируете подделывать свою смерть?"
  
  "Что ж, я, конечно, не ожидал, что он будет работать так аккуратно, - пробормотал я, - но когда мы получили заказы на холм Сакс-Готы, когда вы начали извергать бессмыслицу о спасении людей, я решил, что вы будь лучше без меня.
  
  "Чепуха о спасении?" Агнес просочилась, когда Сиеста и Тиффания начали устанавливать чашки на стол. "Вы довольно пренебрежительно говорите о том, что считаете одним из своих идеалов". Я начал добираться до своей чашки, прежде чем увидел, что Агнес недоверчиво смотрит на нее. Мне пришло в голову, что, может быть, я должен быть осторожен с моим первым глотком, видя, что Сиеста была очень расстроена мной раньше. Агнес увидела мой собственный измерительный взгляд на мою чашку и решила подождать и посмотреть, была ли переориентация горничной на цель, кроме нее.
  
  С небольшим сомнением, я сделал глоток. Варе было горько, но вкусно. Похоже, что расстройство Сиесты заключалось в том, что я отказал мне в сахаре и лимоне, которые я обычно брал с собой. Тем не менее, я доволен улыбкой. "Мммм, - сказал я, действуя так, как будто это было на мой вкус с улыбкой. Тиффания и Сиеста оба улыбались, девочка-эльф гордилась своим новым найденным мастерством и горничной в удовлетворении, что я все равно ее выпил. Сообщение получено.
  
  Агнес, по-видимому, успокоила, что самое худшее из них закончилось, сделав глоток собственного чая. Я улыбнулся вместе с Сиеста, когда фехтовальщица начала снова плевать на бок, ее лицо с отвращением сжалось от аромата, теперь вторгающегося в ее рот.
  
  "Я вслух говорю так о своих идеалах", - сказал я, поднимая, где разговор закончился. "Это мои идеалы, я хорошо знаю, что они означают".
  
  "Ой?" - спросила фехтовальщик, еще раз оттолкнув ее чашку с гримасой. Она смотрела на то, что все остальные из нас пьют с некоторой завистью, отмечая, как все, кроме нее, наслаждались варевом и задавались вопросом, чего она не хватает. "Кажется, это довольно просто: выйдите, остановите кого-нибудь, кто причинит кому-то боль, произнесет спасение и отправится домой. Что еще там?"
  
  "Хм, - пробормотал я. "Ты не знаешь, что корень был проклят в том, что ты говоришь, и если ты говоришь об этом так легкомысленно снова в моем присутствии, я ударил тебя по твоему лицу. Я должен честно сделать то же самое с Луизой в ретроспективе, так самонадеянно говорил тогда ".
  
  Заявление было таким случайным образом, что через несколько секунд он оставил всю комнату, прежде чем они поняли, что я сказал.
  
  "Ах!" Тиффания произнесла разочарование. У девочки-эльфа, казалось, была привычка издавать небольшие шумы, прежде чем говорить. Похоже, она использовала их, чтобы привлечь внимание, прежде чем она заговорила, поэтому ей не пришлось бы использовать что-либо более настойчивое, чтобы привлечь внимание людей. "Вы не должны так говорить так небрежно, мистер Широ". Похоже, что Агнес и Луиза согласились с моим легким обещанием насилия над ними, если они небрежно говорили о моих идеалах. Сиеста тоже была заинтересована, но она была более академичной. Будучи простолюдином, у нее были сильные чувства относительно уместности дворян, убивающих дворян. Если нынешняя компания не была людьми, которых она знала лично, она, возможно, просто откинулась назад и надеялась, что я последую за этим своим обещанием.
  
  "Я этого не делаю", - заверил я полуэльф. "Это они не понимают, что говорят". Я вздохнул. Луиза хотела узнать мои чувства по этому поводу. Она почти полностью приняла мою позицию сама, не понимая, что именно она влезает, если решит, что хочет начать спасать людей. "Вы знаете, что это значит, хотите кого-то спасти, Тиффания?" Я мягко спросил девочку-эльфа.
  
  "Хм, - пробормотала она, смутившись, смутившись, когда ее выделили. "Это означает помочь кому-то, кто в этом нуждается. Я думаю, это звучит замечательно!"
  
  Я спокоен на мгновение, если я действительно объясню, что значит сохранить. Если Тиффании здесь не было, я бы не колебался, как я. Эльф девушка, за все, что она была доброй и работал, она, вероятно, не нужно это слышать.
  
  Эта небольшая часть меня, часть, которая хотела рассказать доброй девушке правду о ее любимой Матильде, той части меня, которая была мстительной и жестокой, на этот раз она победила часть меня, которая хотела укрывать длинную ушастую блондинку ,
  
  "Но чтобы кого-то спасти, - тихо прошептал я, - у них сначала должно быть неприятности. Каждое желание помочь спасению - это желание, чтобы кто-то был в опасности проклятия. В этом суть моего идеала".
  
  Глаза Тиффании открылись, и ее руки прилетели к ее губам, когда она поняла мою мысль.
  
  "Это намного хуже, - продолжал я, в комнате тихо, кроме моего голоса, и треск бревен на костре. Вечером оно росло, и тени в комнате начали расти, когда мы говорили, медленно погружая комнату в темноту, которую сражались только огни на очаге. "В конце концов, горькая правда заключается в том, что вы не можете спасти всех. Чтобы добиться успеха, другой должен потерпеть неудачу. Чтобы кто-то жил, другой должен умереть. Если есть два человека, сражающиеся, как с ножом, горло, чтобы спасти одно, а другое потерять свою жизнь ".
  
  Я отхлебнул свой чай, комната молчала, когда все четверо девушек смотрели на меня. Тиффания сжималась в своем кресле, не в силах ни на кого смотреть. Луиза и Агнес, оба из которых были возмущены моей угрозой насилия над ними, смотрели на меня суженными глазами. Сиеста, любезная девушка, она снова положила руку на мою, пытаясь предложить ей поддержку, даже когда она не могла заставить себя взглянуть на меня. Мой собственный взгляд был заперт в огне через комнату.
  
  "И даже дальше этого, - продолжал я, голос мой мягкий, окрашенный цинизмом и приправленный горечью, - всегда есть математика. Скажи мне, если единственный способ спасти десять невинных жизней - это положить конец одной невинной жизни твоей голые руки, не могли бы вы это сделать? " Я не дождался ответа. "Как насчет сотни спасенных за сто десять тысяч долларов?" Я отхлебнул свой чай, вкус горький, и я его смазал. Это был привычный вкус для меня. "В конце концов, цена спасения - это тяжелая монета".
  
  Сиеста заговорила. При всем том, что у других была склонность уволить служанку как легкомысленную и мягкую, это не изменило того факта, что деревенская девушка хорошо знала, насколько суровым может быть мир, насколько безобразными были судьбы. "Сколько вы спасли, Широ, - спросила она меня, наконец, чтобы посмотреть на меня. В ее взгляде не было осуждения, которое, как я думал, могло бы быть там. Как горничная, она всегда знала, что может наступить день, когда какой-нибудь конкретный благородный человек может заметить ее и ее тело. Всегда был тот день, когда кто-то, кто не мог выговорить, мог когда-нибудь решить воспользоваться ею, кроме ее способности воздавать должное.
  
  Иногда это было так, как мир. Случилось так, и вы ничего не могли с этим поделать.
  
  Моя улыбка была зазубрена, как зазубренные края пилы. "На днях я спас тридцать тысяч". Я фыркнул. "В конце концов, поскольку вы не можете спасти всех, вы можете выбрать только те из них, которые вы хотите помочь. Это смешно, не так ли? Когда Альбион вторгся и был изгнан, это было названо чудом Тристейном. их собственная сила вторжения была изгнана точно так же, она называлась актом предательства и темной магии. В конце концов, чтобы спасти одну страну, другой был разорен ".
  
  "Если это такая страшная ноша, - проворчала Агнес, не желая ни малейшего тона, ни легкомысленного способа, чтобы я отклонил заботы о народах, не обращая внимания на ее национализм, - тогда почему вы продолжаете это терпеть?"
  
  "Потому что, в конце концов, чтобы спасти десять, нужно умереть. И кто-то должен быть таким, чтобы нести это бремя", тихо сказал я. "Неудивительно, что я не хотел, чтобы кто-то еще мог сделать этот выбор?"
  
  * Разрыв сцены *
  
  В ту ночь Тиффания снова сыграла свою арфу. Я покинул салону в тот момент, когда она начала настраивать его, настроение уже мрачное с теми откровениями, которые были сделаны.
  
  Я был немного более знаком, чем большинство на этом континенте, о влиянии магии на мою личность; побочный эффект моих собственных навыков и опыта в моем домашнем мире. Я знал, что я впервые услышал ее игру.
  
  Тиффания была магом. Должно быть, это была мощная магия, чтобы воскресить меня. Это была более тонкая магия, когда она сыграла эту песню, которая заставила меня вспомнить так много вещей моего прошлого, Серенады Ностальгии. Раньше я позволял магии идти своим чередом. Сегодня вечером, с таким количеством горьких воспоминаний, которые уже парят вокруг моего сознания, у меня не было желания увидеть, что вызвало бы ее заклинание, или особая воля, чтобы прилагать усилия, чтобы пролить эффект сознательно.
  
  Когда я стоял в холодном ночном воздухе, глядя на небо, когда мое дыхание замерло передо мной, я подавил гримасу. Магия, которая могла исцелить даже мертвого человека, а также приносить воспоминания о прошлом, точно не вписывалась в категории обычных четырех элементов, найденных на этой земле.
  
  Хотя я бы никогда не сказал это вслух, я был обязан Тиффании, чтобы не называть это на нее, я подумал, какая магия сможет вызвать эти два ответа.
  
  Еще раз, похоже, мое предположение было правильным: казалось, что Пустота может быть не такой необычной, как большинство думали. Это могло бы быть настолько разным, что большинство просто не узнало об этом, когда оно вернуло их к жизни.
  
  Шелест позади меня привлек мое внимание к миру и подальше от моих мыслей. Когда я остановился, моя рука скользнула к ручке Дерфлингера. Одной из причин, по которой я так настаивал на том, чтобы некоторое время оставаться вне поля зрения, было то, что казалось, что мое время, когда Гандалльф дал мне некоторые плохие привычки: привычки, как держать руку на оружии, когда я ожидал конфронтации, полагаясь на скорость и силу, предоставленные мне классом, привычки всегда точно знать, как обращаться с самой экзотикой оружия, и откладывать мое подкрепление в конфликте. Они не должны быть слишком сложными, чтобы быстро ломаться, но на данный момент мне лучше быть где-то относительно безопасным, работая над ними.
  
  Из-за меня Луиза появилась на моей линии зрения. Она обернула вокруг себя плащ, чтобы помочь подопечному холода ночи, и ее дыхание застыло перед ней, как у меня, когда она внимательно следила за мной.
  
  "Есть еще несколько вещей, о которых нам нужно поговорить", - сказала она прямо, ее лицо было решительным.
  
  "Полагаю, - сказал я, не двигаясь, когда она подошла, чтобы встать рядом со мной. Мы стояли бок о бок, глядя вверх в кристально чистое ночное небо, усеянное яркими белыми звездами, которые проносились сквозь бесплодные конечности деревьев, которые окружали нас.
  
  Луиза взяла минутку, чтобы собрать свои мысли и решить, как она собирается их изложить, а потом, наконец, прямо сказала: "Твой любовник мертв, Широ". Это было частично заявление, частично обвинение, но ни одна часть этого не была вопросом.
  
  "Да, я знаю", мягко отозвался я.
  
  "Все время, когда вы говорили о своей клятве, о встрече с ней на холме мечей, это вы говорили о том, чтобы умереть". Еще раз, это не вопрос.
  
  Я кивнул. "Да, это было".
  
  "Чего ждать?" - спросил Дерфлингер из моей спины, пораженный последней декларацией. Мы оба игнорировали это.
  
  "Ты действительно хочешь умереть так плохо, Широ?" - спросила Луиза, ее голос был мягким. "Ты скучаешь по своей Сабе?
  
  Я издал длинное дыхание, шлейф мороза отплыл и раздался, когда я собрал свои мысли. "Некоторое время назад мне дали представление о будущем, которое меня ждало", - начал я. "Мне показали, как я умру. С того дня я всегда знал, что я упаду в одиночку, против значительно превосходящей силы, в защиту многих других, и что мое последнее место отдыха будет находиться на пустом холме, окруженном закопанные мечи ".
  
  "Это невозможно", - возразила мне Луиза, ее особенности были твердыми. "Никто не может предсказать будущее. Даже Пустота может сделать что-то подобное". Она остановилась и взглянула на Дерфлингера. "Может это?" - спросила она, обеспокоенная.
  
  Легенда шести тысячелетий ответила: "Подожди, я все еще смущена. Что это за партнер, желающий умереть?"
  
  Я проигнорировал это. "Это не так сложно предсказать будущее, Луиза", - фыркнул я. "Я могу сделать это прямо сейчас. Вот мои предсказания: Агнес, скорее всего, пойдет на службу своей королеве. Сиеста в конце концов выйдет замуж и будет иметь очень большую семью. Вы будете жить тяжелой жизнью и иметь много врагов, но вы будете расти достаточно сильной, чтобы противостоять им ".
  
  "Это только догадки!" Луиза возразила. "И в основном это здравый смысл! Агнес - рыцарь в команде королевы. Совсем маловероятно, что она когда-нибудь может проиграть битву! И Сиеста была воспитана в большой семье. Конечно, она хотела бы большой Я тоже являюсь пользователем Пустоты и вассалом королевы. Конечно, у меня будут проблемы с передо мной ". Она нахмурилась от легкомысленности, с которой я обращался с моей предсказанной смертью.
  
  "Конечно", - признался я. "И я - фехтовальщик с беспокойной привычкой заставлять себя участвовать в вещах, которые, как правило, над моей головой, и никакого желания утащить кого-нибудь еще со мной, если когда-либо будет слишком много, чтобы справиться. Но мои знания также основанный на чем-то большем, чем здравый смысл. Мне однажды удалось увидеть будущее, и я увидел, что может случиться со мной ".
  
  Луиза нахмурилась и топнула ногами. "Хорошо. Тогда, даже если вы знаете, что может случиться, почему вы так стремились к тому, чтобы это произошло? Почему вы не держитесь подальше от холмов или не убегаете, когда вас пронумеровали? Почему бы вам не перестать использовать мечи, если они такие, как вы умираете? Вы сами сказали, что вы так же хороши со стрелами! Вы все равно могли бы так много использовать, используя их!
  
  Я слегка нахмурился, но успокоился. "Я могу так легко обернуть это на вас", - ответил я. "Вы видели, что происходит, когда вы используете Пустоту и как люди будут использовать вас, если они знают. Почему бы вам не выбросить свою палочку и вернуться в свое поместье? Вы могли бы жениться на другом богатом благородном и потратить жизнь мирно, заботясь во всех отношениях. Почему бы вам не сделать это? "
  
  Луиза была ошеломлена мыслью. "Я не могу! Я благородный, и маг! Я не просто убегу и спрячусь", - огрызнулась она на меня. Это был реакционный комментарий, и она просто набросилась на мое обвинение в убеждениях, которые она была воздвигнута, чтобы воздерживаться, - дань уважения силе воли, которая была передана ей, когда она выросла в доме Валлиере. Через секунду ее глаза расширились, когда она действительно поняла, что она сказала. "Я не могу", прошептала она, наконец, понимая.
  
  "Понимаете, - сказал я ей, и она это сделала. "Я не убегу от того, что ждет меня больше, чем вы. Более того, я не могу. Это было бы против самой моей природы, против всего, во что я верю".
  
  Луиза поняла. Она была первой, кто когда-либо делал это. Ни один из моих друзей, который так и не был разочарован и давно оставил мою сторону, когда-либо понимал. Даже Рин никогда не понимал мою волю. Она сама это видела, знала, что меня ждет, подарок, подаренный ей от ее собственного вызова, ее Арчер, Counter Guardian Emiya, извращенная версия меня из будущего. Она пыталась спасти меня, прилагая все усилия, чтобы попытаться отвести меня с дороги. Но Тосака всегда был гением. Гении были так привыкли к мгновенному пониманию вещей, к тому, чтобы всегда быть правыми, что иногда были вещи, которые они просто не могли понять, вещи, которые были настолько отличны от того, как они видели мир, что они никогда не могли обернуть свои мысли такими чужой концепцией ,
  
  Но Луиза была другой. Она была как я, тот, кто боролся, тот, кто упорствовал. Она работала в пять раз тяжелее для каждой унции умения и силы, которыми она обладала сейчас, чем любой гений. Она была такой же, как я, потому что она никогда не могла случайно выбросить то, за что она пролила слезы крови, даже если она знала, что ее ждет, сделав это.
  
  В конце концов, ни один из нас не смог бы поколебаться от наших путей. Луизе и мне не нужно было спасти. Мы были правы, где хотели.
  
  "Итак, - прошептала Луиза, вес нашего разговора был тяжелым на поляне, в котором мы стояли. - Так почему ты так охотишься? Почему ты так жаждешь этого? Одно дело знать, но почему ты обнимаешь его? ?"
  
  Я взглянул на звезды и повернул на землю. Расположенный на краю поляны был валун. Вместо этого я смотрел на камень. "Моя Сабер, Артура, когда-то давно ей был предоставлен выбор. Ее первым вариантом было простую жизнь, счастливую жизнь, в которой она могла быть просто женщиной и находить радость. Ее другим выбором было заняться бесконечная задача, полная кровопролития и трудностей, неблагодарная, которую она неизбежно потерпит неудачу, где она всегда будет стоять одна, вне досягаемости других ". Опять же, мои пальцы проследили ручку Дерфлингера, когда я сосредоточил взгляд на камне передо мной. "Она выбрала задачу, сделала то, что было необходимо, и чтобы жить жизнью жертвоприношения, чтобы другие могли наслаждаться тем, что она отрицала сама. В тот день ей тоже было дано пророчество: однажды, когда ее задача была наконец закончена, у нее был бы шанс на счастье. Но это был просто шанс, который очень хорошо не мог произойти. Для этого потребовалось два чудеса. Первое чудо заключалось в том, что нужно бесконечно ждать этого. Во-вторых, другой должен искать так же бесконечно. И официант, и искатель должны полагаться на веру, никогда не зная, все еще ждет другой, или если другой все еще ищет. Чтобы преуспеть, они должны верить, что другие не отказались от них ". никогда не зная, ожидал ли другой другой, или другой продолжал искать. Чтобы преуспеть, они должны верить, что другие не отказались от них ". никогда не зная, ожидал ли другой другой, или другой продолжал искать. Чтобы преуспеть, они должны верить, что другие не отказались от них ".
  
  Я вытащил глаза из камня и сразу повернулся к Луизе. Ее глаза расширились, когда она услышала сказку, ее руки сжимали плащ вокруг нее, когда ее представила ее величина. Я улыбнулся. Это было не горько, и не было цинично. Это была не только полуулыбка или ухмылка. Вероятно, это был первый случай, когда мой маленький бывший Учитель увидел такое мирное выражение. "Я умер, на горах Саксен-Гота, один и против армии. Да, это было не так долго, как я ожидал, но я умер. И даже если бы это было только на мгновение, даже если бы меня вернули в конце, даже если судьба еще не заполнила меня, если я все еще останусь на ночь немного дольше, я знаю сейчас. Она все еще ждет. И поэтому я все еще ищу. Независимо от того, сколько времени потребуется, независимо от того, что путь проходит передо мной,
  
  Луиза сглотнула, услышав мою клятву, и слезы снова начали пробираться по ее лицу.
  
  На моей спине Дерфлингер говорил в молчание, которое улеглось на нас. "Вы никогда не благодарили эту девушку за то, что спасли вашу жизнь, не так ли?" - тихо прошептала она.
  
  "И я никогда не буду", признаюсь я так же мягко. Даже если я никогда не буду проклинать Тиффанию за это, даже если бы я простил ее за то, что я разорвал меня, даже если я действительно считал, что такая доброта, как она, была сокровищем, я никогда не буду благодарить ее за это. "Это ответ на ваши вопросы, Луиза?" Я вежливо спросил ее.
  
  "Да", прошептала она. "Это так, Широ".
  
  Я закрыл глаза, глубоко вздохнув. Когда я открыл их, я снова дал кривую половину усмешки. "Теперь, моя очередь спросить тебя". Луиза моргнула и, казалось, поняла, что ее глаза влажные. Когда она поспешила потирать, я продолжила. "Почему ты еще не вызвал другого?"
  
  "Какие?" - спросила она, смущенная моим вопросом. "Что вы имеете в виду?"
  
  "Вы, должно быть, знали, что меня нет", - заметил я. "Разве это не обычай этой земли снова призвать, если знакомый умирает? Вместо этого вы пересекаете две страны, которые воевали друг с другом, без других товарищей, кроме Сиеста. Я имею в виду, да, Сиеста может быть довольно жестокой и "Я признал, что я не мог не заметить, насколько хорошо она получила эту сковородку", но я обнаружил, что вы пойдете на охоту за слугой, который, как вы знали, был мертв без надлежащей защиты быть немного расстроенным ".
  
  "Bb, но вы не были мертвы", - защищала Луиза, краснея и смотрела вниз на мой выбор.
  
  "Однако охота получилась, это не значит, что вы были правы, чтобы сделать это", - ругала я ее. "Вы знаете, насколько опасно это здесь. Почему вы не вызвали новый вызов?"
  
  "Я не хотел", раздраженно пробормотала Луиза. Она не сводила взгляда с места, когда она отвечала. "Я знал, что ты ушел, но это было похоже на то, что я когда-либо пробовал заклинание призыва, и это сработало, тогда это будет означать, что ты действительно умер. Я просто не мог заставить себя сделать это". Она вздохнула. "Возможно, мне следовало бы это сделать. Если бы я только что пересмотрел повестку, я мог бы вернуть вас, не пройдя эту долгую поездку".
  
  Я моргнул. Я даже не подумал об этом. "Знаешь, это просто сработало", - признался я. "Опять же, этого может и не быть".
  
  "Ты не знаешь?" - спросила Луиза, ее голова взволнованно взволновалась. "Я думал, ты эксперт в вызове здесь".
  
  Я вздрогнул. "Ну, честно говоря, Слуга Призыва моего домашнего мира полностью отличается от того, который вы, кажется, используете здесь. Его использовали, чтобы называть героические духи и тому подобное. Я даже не слышал об этом, вызывая просто обычный такой человек, как я ".
  
  Луиза застыла. Она моргнула, а затем открыла рот, прежде чем снова замерзла. "Широ, - медленно прорычала я. "Вы говорите мне, что все то, что вы рассказали мне о том, как человеческие вызовы происходили на вашей родине, было ложью?" Ее кулак снова поднялся, палочка втянулась в него и слегка покачивалась, когда ее взгляд дрогнул.
  
  Я ухмыльнулся. "Совсем нет", - заверил я ее. "Просто творчески неверно истолкован, чтобы удовлетворить мои собственные потребности". Ее веки снова дрогнули, и ее рука начала трястись сильнее. "О, отойди, - фыркнул я. "Все, что я сказал, было правдой, я просто забыл, что большинство человеческих вызовов связаны с людьми, которые перешли после смерти в более высокое состояние существования".
  
  "Тогда разве они технически не были бы людьми больше?" - спросила Луиза, чувствуя себя слишком терпеливой для того, кто дрожал от ярости.
  
  "В конце концов, это сработало для вас лучше", - заметил я, с удовольствием скрестив руки. "Да, я адаптировал протоколы в соответствии с моими потребностями, но в итоге все было правдой. Я просто применил это к себе, а не к вознесенному псевдо-божественному сущности. Это просто означало, что у вас был призыв, который был готов выполнить как вам было нужно ". Я поднял голову в сторону. "Вероятно, это было связано с особенностями вашего заклинания" Призванный слуга ", - заметил я. Другой взгляд Луизы тоже дергался. "Если бы это сработало в предположении, что тот, который будет вызван, был бы идеальным для призывателя, чем тот, кто хотел подчиниться, вероятно, была одной из самых больших причин, по которым меня вызвали в первую очередь".
  
  "Выработала", - закончила она. "Разработал, говорит он, он все крутит все, что хочет, а потом, когда все это будет сделано, он скажет мне, что он собирался на месте. Все работает, говорит он ..."
  
  Я закатил глаза. "Остановитесь так драматично. Представьте себе, как бы это получилось, если бы вы вызвали кого-то, у кого не было удобной модели Master / Servant, чтобы сфокусировать свои действия. Что бы это было, если бы вы просто вызвали кого-то, кто нет опыта вообще в таких вещах, как слуга? Насколько вы думаете, насколько они могли бы отреагировать на некоторые из ранних сцен, в которых мы оказались?
  
  Гримаса Луизы немного расширилась, но ее кулак постепенно перестал дрожать. Наконец она позволила своей руке упасть на бок со вздохом. "Знаешь что?" - призналась она устало. "Возможно Вы правы." Она открыла глаза, неловко протерла ее затылок палочкой. "К началу этого я мог бы немного поработать над мастером". Она снова обратила внимание на меня, теперь ее выражение было любопытным. "И что, по-вашему, произойдет, когда я снова его брошу? Как вы думаете, мы сможем восстановить наш контракт?" Она казалась обнадеживающей. Возможно, она слышала мои рассуждения о том, почему мы вдвоем должны отделиться, но это не изменило того факта, что она все же предпочла бы, чтобы я остался с ней в любом случае.
  
  "Не знаю", - признался я, пожав плечами. "В то время я действительно был лучшим человеком, которого вы могли бы вызвать. Не только потому, что я был готов служить, но также потому, что я смог предложить свою поддержку, когда вы начали понимать свою магию, и имели опыт и навыки для защитите вас, пока вы учитесь. Теперь? Я положил руку ей на голову и ласково поправил ее волосы. Она выдохнула щеки и покраснела, когда попыталась неэффективно убрать мои руки. "Теперь вы быстро развиваетесь как маги, с разнообразными впечатлениями как на поле боя, так и вне его. Вы изменились, и не только из-за меня. Возможно, теперь вам нужно что-то другое, чем искривленный спаситель".
  
  Луиза вдумчиво посмотрела на мою самонадеянную улыбку. Я почти мог разглядеть механизмы в ее голове, двигаясь, когда она сложила руки и начала смотреть на землю, задумавшись. Небрежно взглянув, я взял на поляну, в которой мы стояли.
  
  Чем я застыл. Мигая, я потер глаза и снова посмотрел.
  
  "Луиза, - начал я небрежно. Она напевала в ответ, все еще глубоко задумавшись. "Луиза", - сказал я снова, мягко подталкивая ее.
  
  "Хм, что это Широ", она взглянула на меня, сузив глаза, когда она почему-то уставилась на меня.
  
  "Почему нас окружают маленькие куклы с острыми предметами?" - спросил я, с головой взволнованно подняв голову.
  
  "А?" Луиза с любопытством проворчала, а затем огляделась. "Эх!" она снова испугалась, на этот раз с удивлением.
  
  Окружающим нас было свободное собрание того, что я мог описать только как очаровательные тележки с милыми мечами. Поднимаясь не выше высоты голени, широкая коллекция крошечных механических фигур дрогнула, когда они двигались, как игрушки с часовым механизмом. Их было много, возможно, целых двадцать, хотя в тени теней могло быть больше скрыто. Формы были разнообразны, если не сказать больше. Я увидел тот, который был похож на какого-то льва, гуляя по двум ногам с ярко-красной колючей гривой. Другой - черная кошка, изобилующая короной и маленьким тканевым плащом, также стоящим вертикально. Самый странный, который был окружен стилизованными статуями орков, был тем, что казалось гигантским луком, одетым в красную броню с мечом и щитом.
  
  "Альвисс, - заговорил Дерфлингер, отождествляя наших очаровательных амбулаторов. "Волшебные куклы. В отличие от големов, которым нужны приказы волшебников, которые их создали, после создания альвиса он может выполнять свою задачу без присмотра.
  
  "Действительно", из ночи появился сильный голос. Выйдя из тени, словно выплывая из пула воды, фигура приблизилась к краю поляны, сделав ее присутствие известным. Несмотря на то, что плащ, скрывающий большинство своих функций, его форма была отчетливо женственной, а длинные темные волосы сливались в тени ее капота.
  
  Я уверен, что это была ее практическая техника, и, честно говоря, она отлично справилась со всем "с темнотой"; ей даже удалось повысить производительность от "глупых" до "зловещих" в моей книге, и у меня были жесткие стандарты, когда дело доходило до достижения зловещего.
  
  - продолжала женщина, ее голос дрогнул и гордился. "Мисс Валлиер, пользователь Пустоты, - кивнула она Луизе, - и Широ Эмия, Гандальфр". Луиза выпрямилась, когда ее определили ее элементы, и я намеренно сделал шаг, чтобы поместить себя между незнакомцем и моим бывшим Учителем. Женщина проделала довольно хорошую работу по созданию атмосферы.
  
  Поэтому, когда она внезапно повернулась вежливо, это было немного компенсирующим.
  
  "Как дела?" - спросила она, любезно приветствуя ее. "Приятно быть в состоянии встретить вас обоих здесь в это время!" Если бы ее голос был чем-то судить, тогда казалось, что странная женщина была честной. Она даже выпустила задыхающееся маленькое хихиканье, прежде чем одна окутанная рука подошла к ее скрытому лицу. "Простите мое изобилие", спросила она, немного смутившись. "Это просто первый раз, когда я смог встретиться с такими, как ты, и я боюсь, что это вызвало у меня чрезмерное возбуждение".
  
  "Не навредил", - заверил я ее, оглядываясь вокруг окружающих сил. Казалось, что маленький кактус, покрытый блестящими шипами, подпрыгивает рядом. "Пока еще нет", пробормотал я.
  
  Скрытая женщина не прокомментировала меня в сторону. Вместо этого она, похоже, сосредоточилась главным образом на моем присутствии. С двумя руками, сложенными перед ней, она снова заговорила. "Я уже некоторое время слежу за мисс Валлиер, но не ожидал, что смогу встретить вас в этих местах, Гандальфр, - призналась она, прежде чем сделать паузу. "Прости меня, - вежливо спросила она. "Я не мог не подслушать ваш разговор. Правда ли, что ты больше не носишь титул? Что ты больше не как, как ты это сказал, Слуга?"
  
  Я поморщился. Почему я не заметил, что кто-то шпионил за нами двоих? Стал ли я такой медленной, или эта женщина была такой хорошей? "Именно", признался я свободно. "Больше не Гэндальфр, теперь я просто беспомощный потерянный ягненок. Почему, без рун, я больше не знаю ножны с лезвия, - я легко сдал жирный шрифт.
  
  "Жаль, - тихо сказала женщина. "Скажи мне", начала она. "Если вы снова будете свободным человеком, вы бы заинтересовались бы своим положением? Мой собственный Учитель был бы доволен, если бы у вас был такой, как вы с ними".
  
  "Возможно", - признался я медленно. "Но, возможно, вам стоит сначала представить себя и сказать, с какой целью вы столкнулись с нами?" Я предложил, мой тон все еще вежлив.
  
  Женщина выпустила низкий смешок. Это звучало очень забавно из-за моего отсутствия явной реакции. "Да, мой Учитель очень любил бы тебя!" Мои глаза сузились при ее втором употреблении слова "Мастер". Почему у меня плохое отношение к этому? "Не часто встречается тот, кто готов следовать правилам, даже в незнакомых ситуациях. И мой Учитель действительно любит правила. Очень хорошо", женщина шагнула вперед, опуская ее капот, когда она это сделала , "Меня зовут Шеффилд, хотя это не мое имя, и я, как вы выразились?" ее голова опустилась, и неприятная улыбка расколола ее лицо, поскольку она, казалось, искала ее память для небольшого лакомого кусочка. "Да, я слуга Миозунннирн, разум Бога. Я тоже знаком с Пустотой".
  
  Лицо под капотом было резким и темным. Ее волосы были очень похожи на Генриетту, оттенок, который висел между брюнеткой и черным, и лучше всего описывался как фиолетовый, хотя женщина передо мной была в тени темнее, чем у королевы. Ее черты были строгими и, возможно, считались прекрасными, если бы они были не такими холодными. Из-под ее глаз на острые шипы бордового были выгравированы ее щеки, что заставило ее казаться, что она может плакать кинжалами. Самая заметная особенность была у нее на лбу: выгравирована в ее плоть, точно так же, как они когда-то были выгравированы в моей руке, были светящиеся руны.
  
  "Удовольствие, я уверен", - пробормотал я. По корне, как этот элемент считался вымершим, если они просто выходили из работы на дереве, как будто казалось? "И ваша цель?" Я продолжил, мой голос был мягким. На моей стороне обе руки были открыты и скручены, словно обернутые вокруг невидимых хилтов.
  
  Неприятная улыбка на ее лице расширилась от моего отсутствия возбужденной реакции. "Я пришел к Молитвенной Книге Основателя, что у маленькой девочки позади тебя, - заявила она, выпрямившись. Куклы, окружающие нас, до этого момента шуршали тихо. В ее объявлении каждый из них указал на оружие и успокоился, как статуи. На их лбах одна пылающая руина, одинаковая на всех, начала гореть злобным фиолетовым светом. "Передай это сейчас, и я буду в пути".
  
  "Как тебе ответит, Луиза?" Я спросил девушку позади меня, отступая в сторону, не отрываясь от Слуги передо мной.
  
  Луиза, с которой я блокировала взгляд, когда она качалась, закончила свое пение. "Взрыв!" - заявила она, указывая палочкой на женщину перед нами.
  
  Естественно, Шеффилд взорвался. К сожалению, вместо того, чтобы врываться в маленькие кусочки плоти, она вместо этого врывалась в более раздельные и отличные куклы, ее плащ, измельченный, поскольку альвис, который она состояла из, была распространена по поляне. Остальная часть клана, которая нас окружала, казалось, воспринимала это как знак начала военных действий.
  
  Первый, кто сделал мне достаточно близко, был маленьким орлом. Как соблазнительно, как это было для меня, просто загрузить его в маленькую голову, я вместо этого держал свои руки передо мной.
  
  Проследите.
  
  В моей руке образовалась сложная булава. Его вал был составлен из мягкого сандалового дерева, вырезанного сложным образом в восходящих спиралях, и его ручка была прочно обернута грубой черной кожей, вышитой тонкой золотой нитью. Голова булавы была луковичной стальной конструкцией из десятков острых металлических шпилек. Это было создание французского кукольного мастера из семнадцати сотен в моем домашнем мире. Создатель, человек по имени Лемарханд, славился тонкостями суставов и часов, которые он вложил в каждую из своих фигурок. Один раз, и только один раз, он был соблазн превратить эти тонкие навыки в что-то оружие. Результатом стало создание конца, которое я держал в руке.
  
  Когда альвис, похожий на орка, приблизился достаточно близко, я использовал булаву, чтобы выбить половину своей маленькой игрушечной головки. Когда она ударила, булава выпустила щелканье, и марионетка упала, как будто все ее струны были сразу срезаны.
  
  "Что это, Дерфлингер?" Я спросил, что меч все еще привязан к моей спине. Второй альвис приблизился, а третий - за ним. Удар по второму, яркий красный лев, полностью раздробил свою маленькую голову, а третий удар перевернул построенный череп третьего, посылая шестерни и деревянные кусочки, распыляющиеся в темноте позади него.
  
  "Альвисс", - ответил тотчас меч, словно он говорил по памяти. "Они могут показаться не такими, но они известны тем, что их называют" убийцами магов ".
  
  "Почему это?" Луиза спросила позади меня, ее голос соответствовал моей интенсивности. Когда я двигался, чтобы отстоять ее спину, она повернулась, чтобы не дать ей вернуться ко мне без колебаний. Ее палочка дважды щелкнула, и еще два небольших взрыва отразились в ночном воздухе. Первый из них ударил по своей цели, взорвался, казалось, маленькая ящерица, одетая в халат и несущий фонарь, но третий был уклонен от маленькой проворной яркой желтой куклы птицы за ней.
  
  "Их легко взять один на один", объяснил меч, когда я ударил еще два альвиса, которые подошли достаточно близко. Каждый удар наносил все больший урон, чем тот, который был до него. "Но в группах магам достаточно сложно наложить достаточно заклинаний достаточно быстро, чтобы один из них приблизился достаточно, чтобы получить мага". Меч звучал смущенно. "Но я никогда не видел, чтобы это использовалось в одно время! Женщина должна контролировать их, но я не знаю, как!"
  
  Я мог понять, почему. Большинство маги в этом мире заняли несколько мгновений, чтобы собрать достаточно сил, чтобы накладывать заклинания. Если бы три из этих вещей приближались с трех разных направлений, маг мог бы только прицелиться в одну из них за раз. Медленному магу, вероятно, удастся уничтожить его до того, как на них будет секунд. Быстрое мага, вероятно, вывезет двух из них. Но в это время третье было бы закрыто, и маг не успевал бы забросить последнее заклинание, чтобы спасти себя. Это была хорошая тактика, но человек, которого человек не мог сделать сам по себе. Конечно, три человека, начисляющие заряд, будут иметь такой же эффект и, вероятно, будут быстрее и с большей вероятностью преуспеть. Но, вероятно, хотя бы один из них встретит гористый конец, и было бы трудно найти трех человек, которые были бы готовы рисковать этим большим.
  
  "Правильно", - голос Шеффилда пронесся сквозь ночной воздух. "Большинство магов уже упали бы к ним". Ее голос звучал забавно. Я поморщился. Один из этих типов: тот, который любил сидеть вокруг, злорадствуя и наблюдая, как их враги боролись. Я ненавидел эти типы. "Хотя они не так эффективны против солдат и фехтовальщиков, как вы, но я думаю, что даже" потерянный и беспомощный ягненок ", как и вы, может оказаться слишком большим в конце". Садистский смех эхом отдавался через поляну, когда она повторяла мою ложь раньше. "Как я сказал ранее, я - Миозунннирн, Разум Бога, точно так же, как Гандальльф - это Левая рука, Щит Бога. Так же, как вы можете использовать любое оружие, так что я могу использовать любой магический артефакт".
  
  Чтобы подчеркнуть ее злорадство, из темноты вокруг нас, распространившись по полу леса, вдоль конечностей деревьев, стали пылать более пурпурные руины; первый, затем дюжина, а затем еще больше.
  
  Черт.
  
  "Луиза", - позвал я ее, Кукламастер, широко размахивая дугой. На этот раз он попал в четыре альвиса, и теперь каждый из них, который он касался, разрывался на части при каждом ударе. "У вас есть все, что может сразу их вытащить?"
  
  Все еще позади меня, сопоставляя все мои движения со своей собственной, Луиза перезвонила. "Да, но только если у меня будет время повторять". Против таких чисел наполовину заклинание было бесполезно. Если бы Луиза собиралась использовать свое искусство, мне показалось, что мне придется играть ту роль, которую я только что получил.
  
  "Тогда продолжай", - сказал я ей, и еще раз кулмастер был качнулся. На этот раз альвис пробил в еще более мелкие куски.
  
  Обычно, если мне нужно было охранять мага во время их броска, я бы попытался найти высокое дерево, чтобы положить спину, или нишу в горной породе. Я попытался бы охватить как можно больше их сторон, так как большинство маги в этом мире казались неспособными повторять свою магию и двигаться одновременно.
  
  Большинство магов не заставляли своих Слуг бить их в одиночном бою, пока у них не было выбора, кроме как узнать только это умение.
  
  Если бы эта шелушащаяся сука Шеффилд ожидала, что чистых чисел хватит на меня, пока я буду охранять моего маленького розового маленького компаньона, тогда она ждет сюрприз. Вместо того, чтобы сажать ее ноги и заставлять меня передвигаться по ней, чтобы подобрать клад, который наваливался на нас, Луиза продолжала двигаться, даже когда она скандировала. Мы много раз сражались вместе, мы узнали другие навыки, как думали другие, что другой сделал бы до такой степени, что, даже когда она больше сосредоточилась на подготовке заклинания, она продолжала держаться за меня назад. Она больше не могла мне прикрывать, как раньше, используя небольшие точечные эквивалентные всплески взрывной магии, но это позволяло мне маневрировать ею из-под опасности, даже когда битва бушевала.
  
  Чтобы компенсировать потерю защиты в тылу, я доверял своему подкреплению и оружию. Когда Лемарханд построил оружие, даже пытаясь создать оружие войны, его явная близость к куклам провалилась. Доллармейстер, в начале битвы, был инертным оружием, совершенно мирским и совершенно лишенным какой-либо магии. Но когда он ударил по какой-либо конструкции, колеса в голове повернутся, и это, как и Дерфлингер на моей спине, сожжет магию того, что она наделала. Не все, но достаточно, чтобы начать строить заряд. С каждым ударом после этого он освобождал часть хранимой магии как ударную силу, даже если она выпила бы гораздо больше от любого голема или марионетки, которую она ударила. Понемногу, когда битва продолжалась, пока она сражалась с чем-то магически оживленным,
  
  К этому моменту в битве, после того, как он выпил свои дюжины альвиса, он достиг точки, где разрушенные останки остались после того, как каждый удар был примерно размером с зубочистки.
  
  Поскольку Луиза позади меня продолжала шептать заклинание ее заклинания, я не мог не почувствовать резкое чувство окончательности. Полагаю, Луиза не была единственной, кто не решался по-настоящему поверить в то, что наш контракт закончился. Я знал, что когда руны исчезли, когда оружие в руке больше не вызывало волнения волшебства в моих схемах, чтобы укрепить меня, что контракт закончился. Но впервые прослушивание Луизы не заполнило меня диким безрассудным отказом, который он всегда приносил раньше. Это уже не призыв к битве, а обещание победы. Это было просто заклинание.
  
  "Чудесно", - засмеялся Шеффилд, откуда бы она ни смотрела. Честно говоря, дама действительно начала меня раздражать. "Даже без контракта вы все еще изумительны! Итак, это сила короля мечей, о котором прошептал слух! Стыдно, что я не мог встретить вас раньше, прежде чем вы потеряли руны!" Ее издевательский смех звенел всю ночь.
  
  Хорошо. Это было просто жутко. Определенный тип заклинателя, который скрывается в темноте, использует куклы и куклы для выполнения своих заданий, имеет тенденцию носить большой черный плащ и слишком много говорит.
  
  "Вы случайно не могли бы быть связаны с Медеей Колхиды?" - осторожно позвал я. Корнем я ненавидел эту искривленную суку. Не так сильно, как я ненавидел Гильгамеша, но это было очень близко в моей книге.
  
  "Хм? Кто?" - спросил голос, смутившись от безумного смеха. Вокруг меня, alviss, я разбивался на паузы, и я воспользовался их нерешительностью, чтобы беспорядочно разбить их. Кукламейстер становился горячим в моих руках. Я не думаю, что это когда-либо было в ситуации, когда их на самом деле когда-либо было достаточно конструкций для ее уничтожения, чтобы она когда-либо становилась полностью полной магии, но похоже, что я мог бы приблизиться к обнаружению этого неоткрытого порога. Я с облегчением вздохнул от отсутствия признания в сумасшедшей девушке, напавшей на нас.
  
  "Спасибо Корню. Я не думаю, что мог бы иметь дело с этим снова", пробормотал я. Опять же, я кричал ночью. "Итак, если вы не возражаете, чтобы я спросил, кто твой Учитель, и где я могу их найти?"
  
  "Ты действительно считаешь, что все будет так просто?" Шеффилд ответил, и меня поразило мой прямой подход.
  
  "Я не знаю, о чем ты говоришь, - сказал я ей беспечно. Я поморщился. Я ненавижу болтливых. Несмотря на это, я продолжал говорить. Обычно это было против моей философии, но против таких чисел я решил взять страницу из книги Агнес.
  
  Раньше, когда я спросил ее о ее отношении к этой ведьме Медее, в битве было затишье. Это означало, что, несмотря на их относительную автономию, альвисс контролировался каким-то методом Миозунннирном. Если бы я мог отвлечь ее, то я мог бы на время Луиза закончить ее заклинание. Я кратко подумал о том, чтобы попытаться отследить ее позицию из ее голоса, но раньше она использовала куклы, чтобы сделать симулякр, так что метод был ненадежным.
  
  "Эй, тебе нравятся волшебные артефакты?" Я позвонил. "У меня здесь отличная магическая булава, которую я готов продать".
  
  "В самом деле?" - спросил Шеффилд, ее голос сухим и капал сарказмом. "Сколько?" - спросила она, играя вместе со своей уловкой. По крайней мере, болтливые были легко отвлечены.
  
  "Ну, нам нужно будет договориться. Почему бы тебе не пойти сюда, чтобы мы могли поговорить об этом?" Естественно, переговоры, вероятно, закончились бы тем, что я пытаюсь зарубить ее череп. Докмастер быстро приближался к краю своей выносливости, и жара его рукоятки начала сжигать мою руку.
  
  "Как ухмыляйтесь, - ответила женщина в лесу, в ее тоне слышимая насмешка. "Ты пытаешься быть забавным?" - потребовала она, выглядя высокомерно, глядя на мою испытанную тактику. "Потому что, если ты ..."
  
  Это было до нее. Воспользовавшись случаем, я направился к ее голосу, отбросил горящую булаву в руке и бросил ее так сильно, как только мог. Он закричал в воздухе, когда он летел в лес. Каждая кукла, с которой она столкнулась, каждая ветвь дерева, каждый камень, она разбилась на крошечные кусочки осколков, куски, взрывающиеся наружу с опасной силой, поскольку у нее наконец появилась возможность выпустить цели, которые она тоже не могла прокормить. То, что Шеффилд собирался сказать, было отрезано, как какофония аварий, разбросанных по всему лесу, поскольку булава вырезала дугу через лес, из-за которой деревья скрипели и врезались в землю.
  
  Это продолжалось лишь на мгновение, но каждая кукла на поляне замерла, руны, вытравленные на лбу, мелькали ненадолго. В затишье я нарисовал Дерфлингера, размахивая волшебным пивом мечом вокруг меня в широких дугах, сокращая как можно больше маленьких альвисов. Как и Кукламастер, каждая кукла, которую она тронула, смялась на земле.
  
  "Наконец, партнер, - упрекнул меня меч. "Мне стало скучно сидеть там!"
  
  "Не волнуйся, - сказал я, глядя на сотни кукол, когда руны затвердели, и все они повернулись, как один, ко мне и розововолосый маг, которого я защищал. "Осталось много".
  
  "Трюк", голос снова появился из темноты. На этот раз это было с противоположного направления, откуда я бросил. Я знал, что это будет не так просто. "Значит, ты больше, чем просто простой фехтовальщик, король мечей?"
  
  Это название снова. Неужели это так популярно? Я ничего не сказал взамен. Время для разговора было для меня.
  
  Хотя я изначально имел в виду, что мысль просто означает, что я больше не буду отвечать на ее издевательства, а позже Луиза сделала это буквально.
  
  "Развеять!" она закричала, ее палочка вспыхнула, как законченное заклинание. Подобно тому, как это было в Рагдорианском озере, огромный пульс магии искажал реальность, вылетая из крошечной фигуры в ее центре, оставляя пустые раковины на своем пути, так как каждый альвисс сводился к безжизненным пучкам.
  
  Когда последний альвисс упал, и молчание снова растянулось ночью, Шеффилд в последний раз заговорил. Я поморщился, когда она это сделала. Мне жаль, что я не мог спасти Куклама по этому поводу, потому что теперь я был почти уверен, что оратор был настоящим Миозунннирном, а не ей, демонстрируя свои навыки чревовещания через одну из ее маленьких игрушек. К сожалению, это, вероятно, не имело бы значения. Сама булава, вероятно, выжила бы в заклинании Луизы, но она, скорее всего, лишила бы всю ее запасную энергию, оставив ей еще одну иную булаву, ожидающую перезарядки. "Мой Учитель видел достаточно дня, - крикнул кукольный мастер. Когда она снова заговорила, я заметил, что ее голос переместился между предложениями. Похоже, она не могла дать мне ясную цель. "Он с нетерпением ждет того дня, когда он и вы сможете сражаться должным образом,
  
  В ту ночь больше не было сказано, и мы вдвоем остались на расшатанной поляне, окруженной сломанными куклами, и задавались вопросом, что произошло во имя Корня.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Партнер", - тихо сказал Дерфлингер. "Вы в этом уверены?"
  
  "Да", сказал я так же тихо. "Это самый эффективный способ сделать это".
  
  Это было очень рано или, возможно, еще очень поздно. После битвы прошлой ночью, как только мы начали возвращаться, Агнес и Сиеста оба заряжались на поляну, один с мечом и пистолетом в руке и готов был сражаться, а другой сжимал сковородку и так же готов был сражаться. Они были разочарованы тем, что пропустили бой, и мы потратили почти час на передачу информации, которую нам удалось собрать.
  
  То, что был еще один пользователь Пустоты, что они внимательно наблюдали за Луизой, и что мы все могли определить, они казались совершенно безумными. Битва прошлой ночи была бессмысленной. Атакуя пользователя Пустоты и опытного фехтовальщика с не более чем армией кукол, какими бы большими они ни были? Они, должно быть, знали, что это не удалось бы. Это означало для меня одно: они не собирались побеждать. Они намеревались изучить нас, увидеть наши способности.
  
  Более того, и это была та часть, что съела у меня, они предназначались для нас, чтобы они знали их. Кто бы ни был Шеффилдским Мастером, он определенно был пользователем Пустоты, и поэтому его способности можно было сравнить с Луизой. Они могут быть более могущественными, чем она, но они могут быть одинаково менее влиятельными. Все заклинания Луизы пришли из Молитвенной книги Основателя. Вопрос в том, сколько других гримуаров, содержащих знания о потерянном искусстве, было там? Были ли они более полными или менее полными? Не было никакого способа узнать наверняка, но это все еще означало, что кто бы ни был их навыками, они были бы сопоставимы с розово-волосатым пользователем. Проблема была Миозунннирн. Она не пыталась скрыть свои способности. На самом деле она с гордостью объявила их.
  
  Это была не выигрышная стратегия. Она уже знала мои собственные способности, мой собственный титул с самого начала. Она была готова. Она смогла приблизиться к нам, создать засаду в полной тишине. Почему она не ударила нас с первого?
  
  Мне было несколько причин. И никто из них не был хорош.
  
  Вот почему после того, как все остальные улеглись после импровизированного разбора, я не спал, и как только было тихо, я собрал свои запасы и приготовился уйти.
  
  "Как сейчас, они просто слишком много разума на нас", - объяснил я снова рассуждения о мече, когда я затянул ремни на сапогах и пачке, дважды проверяя все мои принадлежности. Я собрал их вместе в тишине, а затем собрал пакет обратно, вдали от дома. Было холодно и неудобно, но это было лучше, чем уши Тиффании, которые поднимали мои движения и просыпались. "Завтра Луиза вызовет снова. Кого бы она ни называла ей, скорее всего, будет предоставлен тот же класс, какой я был. К настоящему времени девушка достаточно опытная, чтобы не испортить ее, если она вытащит кого-то, кто не так подготовлен, как Я был с новым Гандальфом, кроме нее, она будет в безопасности, особенно если она останется в академии и ее поместьях. Им придется следить за ней,
  
  С одним последним буксиром я закончил подготовку. "Между тем, я буду скрываться из виду. Однако до сих пор слухи распространились, и теперь они, скорее всего, становятся все более и более смешными. Даже если они слышали о так называемом" Короле меча "..." Я фыркнул на показном титуле. В самом деле. Почему мечи? Почему не лезвия? Это было бы намного точнее. "... теперь слухи, вероятно, имеют меня как тридцать футов в высоту и снимают молнию с моих глаз. Пока я путешествую инкогнито, я могу провести какое-то исследование самостоятельно. Кто-то такой же, как Шеффилд, должен выделяться. И даже если она трудно отследить, я знаю, что искать, когда дело доходит до поиска магов-магов ".
  
  "Похоже, вы так поняли, партнер, - мягко признал меч. "Вы уверены, что я?" Это звучало как одиночество. "Я бы не прочь идти вперед. В свое время я был вооружен большим количеством Гэндальфра, но ни один из них не был таким же хорошим партнером, как у вас".
  
  "И я также обладал большим количеством мечей", - я улыбнулся в ответ. "И никто из них никогда не знал столько грязных шуток, как ты. Но даже если Луиза вызовет нового Гандальльфа, а не меня снова, нет уверенности, что они узнают, что они делают. Мне было бы легче на дороге, зная, что я могу доверять, чтобы следить за этой сумасшедшей девочкой ".
  
  "Хех", - проворчал меч. Это звучало смутно. "Да, благородная девушка нуждается в том, чтобы кто-то следил за ней". Я остановился у двери в коттедж, и меч прощался. "Берегись, Широ".
  
  "Ты тоже, Дерфлингер, я тебя увижу".
  
  Проскользнув в последний раз в темный домик, я оставил меч на столе на виду. Я подумал о том, чтобы оставить записку, но все еще не знал, как читать или писать письма этого мира, и поэтому решил просто позволить Дерфлингеру передать сообщение.
  
  Наплевая мой пакет еще раз, я исчез в ночи.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Я хорошо провел время, прорезав лес, когда рассвет наконец сломался. Я шел по лесу, пока не пришел на лесозаготовительную площадку города, а затем начал следить за рекой вниз по течению. После нескольких часов быстрых путешествий я нашел свой путь в лесопильный городок, в котором работали рабочие Вествуда, и оттуда я направился к пыльной дороге, которая шла мимо маленькой деревни.
  
  Было около полудня, что я пришел на перекресток. Левая ветка привела к Розайсу, портовому городу, где Кромвель первоначально встречался со своим концом. Другая ветка вела к Лондиниуму. Я пытался решить, должен ли я пойти на место происшествия, чтобы начать искать подсказки для настоящего местоположения Кольца Андвари или отправиться в столицу, чтобы попытаться найти некоторых гвардейцев, которые могли бы присутствовать там, чтобы увидеть, восстановил ли кто-нибудь их для казны, когда портал передо мной передо мной.
  
  Он висел в воздухе, точно так же, как я помню, как это делалось в первый раз, когда я когда-либо был свидетелем этого. Гладкий зеленый овалоид, это поверхность, отражающая окружение вокруг нее самым коротким блеском. Вокруг меня проезжали другие путешественники, никогда не замечая его присутствия, неосознанно избегая этого.
  
  Что ж. Похоже, несмотря на то, что я все еще нужен. Полагаю, я мог уйти, но опять же, что, если бы я сделал, и никто другой не смог пройти через Луизу? Или что, если странная вещь стала следовать за мной, как щенок?
  
  Я вздохнул, и, несмотря на меня, маленькая улыбка скрестила губы. Ну тогда. Вероятно, это не помогло бы ей ждать. Если бы я это сделал, она бы испытала мстительность.
  
  Я вошел в портал.
  
  Как и прежде, вселенная охватила меня, черную чернильную пустоту, которая чувствовала себя как масло на моей коже, когда она меня касалась. Я закрыл глаза, ожидая, пока это закончится. На этот раз поездка была намного более быстрой, расстояние проходило значительно меньше, чем до сих пор мой домашний мир был от этого. Моя посадка была более гладкой. Вместо того, чтобы нанести мне пару дюжин футов в воздухе, на этот раз я упал всего на несколько дюймов, когда я приземлился в каюте, которую я оставил сегодня утром.
  
  Открыв глаза, я начал повторять слова, которые я говорил однажды, так как они говорили со мной однажды, когда ...
  
  "Ты подлая маленькая ведьма!" Я ахнул, указывая на Луизу в обвинениях.
  
  "О, это он был невежлив в первый раз?" Агнес спросила Луизу, ухмыляясь, когда она это сделала. Розововолосая маленькая девочка подарила удовлетворенную усмешку, ту, что пахнуло самолюбивым самодовольством.
  
  "Я не знаю", призналась она, изящно подняв нос. "В прошлый раз он не мог говорить на этом языке, пока я его не взорвал".
  
  "Не пытайтесь изменить тему, Луиза", - приказал я ей, стиснув зубы и потирая лоб одной рукой. Кажется, это не сработало, поэтому я отбросил свой пакет, чтобы я мог использовать и другую руку. Сиеста радостно вспыхнула, взяв пачку, напевая и аккуратно положив ее в сторону.
  
  "Эй, партнер!" Дерфлингер выкрикнул из стола, где он все еще отдыхал. "Похоже, мы собираемся снова работать вместе!"
  
  "Не сейчас, Дерфлингер, - огрызнулся я, все еще глядя на Луизу. Массирование моего лба, казалось, не помогло мне, поэтому я решил указать на нее обвинительный палец. "Ты использовал мою кровь как реагент!"
  
  Там, на коленях Луизы, были мои потрепанные старые синие джинсы. Никакого количества очистки, вероятно, никогда не будет достаточно, чтобы удалить все следы крови, которую я пролил на нее. Я не знаю, как ей удалось это найти. Я думал, что Тиффания отбросила их несколько недель назад. Должно быть, она всю ночь провела их охоту, где бы они ни оказались, просто чтобы она могла использовать ее для вызова.
  
  "Я уверен, что не знаю, о чем ты говоришь", Луиза пренебрежительно игнорировала мое обвинение, бросая джинсы в сторону. Сиеста тоже подняла их, и все еще жужжание начало аккуратно складывать их.
  
  "Разве ты не понимал, что я пытаюсь сделать?" Я сжимаю одну из моих рук в кулак в моих волосах. "Разве я недостаточно объяснял свои причины для вас?"
  
  "О, я поняла, - заверила меня Луиза, стоящая так высоко, как ее короткий рост мог принести ей, с гордостью скрестив руки. "Мне просто все равно. Вопрос в том, что вы собираетесь делать сейчас?" Ее брови поднялась в затруднительном положении, когда она продолжала ухмыляться мне.
  
  Я беспомощно смотрел на нее. Наконец, я не мог остановиться. Я начал смеяться.
  
  "Э-э, - сказала Тиффания, одной рукой на губе, когда она наклонилась вперед, чтобы внимательно изучить меня. "Вы уверены, что все в порядке?"
  
  "Все будет хорошо", - заверила Луиза полуэльф. Терпеливо она ждала, ухмыляясь.
  
  "Хорошо, - наконец, мне удалось выбраться, все еще дрожа от смеха. "Хорошо, - повторил я. "Ты победил." Я держал обе руки беспомощно, когда я сдавался. Похоже, я сильно недооценил, насколько сильно у меня была моя маленькая Луиза. Служит мне правильно.
  
  Улыбаясь гордо, Луиза согласилась. "Да, да, - решительно кивнула она.
  
  Наконец, мне удалось остановить мой смех. Улыбка все еще распространяла мои губы в ухмылке. Стоя на полную высоту, я посмотрел на мага передо мной. Мой голос тихий, я говорил. "Слуга Гандальльф. По твоему призыву я вышел. Я прошу тебя, ты мой Учитель?"
  
  "Да, слуга Гандальфр, - ответила Лузи, улыбка исчезла с ее лица, выражение ее лица стало торжественным, напряженным. В первый раз она была не готова. Мы не понимали друг друга, а не только языки друг друга. На этот раз на этот раз было иначе. "Я твой Учитель, Луиза Лу Блан де Ла Валлиер".
  
  В комнате затихло, и вокруг наших наблюдателей возникла атмосфера. Никто здесь раньше не видел нашего пакта. Никто не знал этого ритуала.
  
  "Учитель", - обратился я к ней. "Ваши заказы?"
  
  "На колени", - приказала она, протягивая одну руку в сторону пунктуацией. Прямо назад, как рыцарь перед королевой, я взял ее колено перед собой. Охватившись, она положила обе руки по обе стороны от моего лица. Взглянув на меня в глаза, она заговорила. "Пентаграмма пяти стихийных сил. Благослови это существо и сделай его моим слугой".
  
  Еще раз она опечатала контракт.
  
  Когда она закончила, я откинул голову шипением. Подняв левую руку, я отцепил рукав от пальца, откидывая спину. Дым исходил из моей руки, и руны светились там, как будто сожжены снизу. Я это утомлял, хотя Сиеста и Тиффания оба смещались сочувственной болью, когда они смотрели. Наконец он закончил. Я сжал кулак, и мои пальцы выскочили, когда они сбросили напряжение, которое помещала маркировка.
  
  "С этого момента, - сказал я, - у вас будут свои мечи, и ваша судьба будет моей. Это завершает наш пакт".
  
  Как мастер и слуга еще раз, как благородный и рыцарь, Луиза и я улыбались как один.
  
  * Разрыв сцены *
  
  В ту ночь, после долгого дня подготовки к отъезду, упаковки и отправки сообщений соответствующим сторонам, Луиза снова спала в объятиях своего Слуги.
  
  Как и прежде, в нем не было ничего сексуального, ничего мягкого. Широ подошел к стене, и Луиза опустилась на руки. На спине Широ держал меч, защищенный от нее. В ее рукаве Луиза схватила свою палочку, древесина ее была теплой в ее руках, готовая нарисовать и бросить в любой момент. Не было никакой реальной потребности в их положении, и никто из них не ожидал, что противник приблизится. Но тем не менее это был акт, в котором они оба участвовали, повторное знакомство с традицией, которую они оба пропустили.
  
  Перед тем, как сон потребовал ее, Луиза некоторое время смотрела на ее дремлющего Слугу; ее бедный, саморазрушительный и самоотверженный дремлющий слуга. Не в первый раз она поняла, насколько он был лицемерным.
  
  Он даже не заметил. Несмотря на то, что он говорил о том, как она изменилась, о том, как он повлиял на нее, о том, как ей будет лучше без него, он ни разу не заметил.
  
  Во время их совместной жизни она не была единственной.
  
  Когда она впервые встретила его, он был острый, такой резкий. Но и хрупкий. У него был воздух лезвия, напряженный до взлома, оружие, привыкшее к краю его выносливости, и вот-вот сотрясается от напряжения. Но со временем это медленно изменилось. В начале у него не было ни души, он бы не убил ее команду. В конце концов, он говорил ей о том, чтобы иногда брать этот путь.
  
  Вначале единственная улыбка, которую он носил, была циничной, единственный смех, который он использовал, был горьким. К концу его улыбки начали иметь счастье в них, и его смех стал более честным.
  
  Вначале он был один, оставаясь чистым и безупречным, как мир прошел мимо него. К концу у него были люди вокруг него, которых он хотел назвать друзьями, а не просто "потенциальными врагами".
  
  Лицемер. Он мог только видеть, как он повлиял на нее. Широ все еще не мог понять, как Луиза повлияла на него.
  
  Возможно, она не была тем, кто действительно нуждался в нем, когда вызов вызвал его; может быть, он был тем, кто в ней нуждался.
  
  "Сэйбер", - подумала она про себя. "Ты счастливая сука. Не держи меня за меня, но я собираюсь следить за твоим Учителем немного дольше.
  
  Когда-нибудь он найдет свою гору мечей. Луиза не могла его оскорбить. Он заработал это, и когда наступит день, она будет проливать на него слезы, но не из-за печали. Она была бы искренне счастлива, что Сиру, наконец, сумел выполнить пророчество, и что он и его Артура, наконец, смогут быть вместе.
  
  Но до этого дня она была уверена, что его жизнь полна счастья, что он мог вспомнить, что именно он спасал. Что он будет окружен друзьями, и если бы он мог заставить себя принять участие, семья.
  
  И она сделала бы двойную уверенность во имя основателя Бримира и Корня, что бы это ни было, когда он наконец упал на холм мечей, он не был бы один.
  
  Слуга, который допускает вред своему Учителю, может быть не слугой, но волшебник, покинувший их знакомый, определенно не волшебник.
  
  И так, безопасно в объятиях ее снова Слуги, Луиза спала.
  
  Когда она спала, она мечтала о мечах и битвах.
  
  Это был лучший отдых, который она получила через несколько месяцев.
  
  Дистанционная утопия: семнадцатая ночь
  
  
  Хилл Мечей: отдаленная утопия: семнадцатая ночь
  
  Заметки автора: Прежде всего, я хотел бы обвинить мою задержку в еще одной очень глупой вещи, которую я сделал как автор. Что-то еще более страшное и изнурительное, чем даже моя история, как и раньше. Я обвиняю нескольких моих рецензентов за это:
  
  Я обнаружил сайт tvtrope.
  
  Естественно, благодаря умному использованию того, что, как я подозреваю, было гипнотическим предложением в рекламных объявлениях на стороне, и, вероятно, подсознательной почтой, написанной в самих статьях, я быстро нашел себя в бесконечных часах подряд, щелкнув по тропе после тропа. Прежде, чем я это узнал, прошли дни. Но истинный коварный ужас сайта состоял в том, что после этого, когда я начал писать снова, я обнаружил, что я неосознанно начинаю писать их как "крик аутов".
  
  Проклинайте вас TVTropes! Прокляните вас за то, что вы так затягиваете!
  
  Теперь, когда все в порядке, другой направляется к самой истории. Во-первых, я решил, что одна из сцен здесь просто не будет достаточной для самого себя даже для самых равнодушных поклонников F / SN, поэтому я решил пойти дальше и поставить короткую временную линию для этого святого Сиру grail war перечисляет только то, что различия между ним и фактическими линиями сюжета были. Я думал об этом раньше, но решил, что мне понравилось, что я оставил его в двусмысленности перед рукой. На этот раз, хотя я специально упомянул об одном из изменений, которые я имел в виду для Shirou, поэтому я решил, что буду идти вперед и упредить все отзывы, пытаясь помочь, указав на меня.
  
  * Незначительные спойлеры для игры * Этот Широ, который теперь официально относится к трем основным сюжетным линиям и аниме, начинает с пути Судьбы до конфронтации с Берсерком. Там Рин использует заклинание команды и возвращает Арчера назад, прежде чем он умрет, оставив его только раненым и в духе, когда произойдет заключительная конфронтация с Берсерком. Оттуда он следует за дугой Кастера от Unlimited Blade Works, игнорируя Синдзи, который все еще уже мертв, а Гильгамеш не вмешивается, а Илья жив и на заднем плане. Когда контракт Shirou / Saber разрывается Кастером, он был на стороне Сэйбера, а не Широ, поэтому у Широ все еще есть свои заклинания, такие как Рин, когда Арчер прервал ее. Лансер принимает участие, а не потому, что он пытался найти нового Мастера, он просто выступал против Котомине за то, что он был таким трусливым Мастером, а Котмин разрешает его частично, потому что ему не нравится идея, что Кастер делает свой собственный грааль, а отчасти просто чтобы он мог наблюдать, что происходит. Когда приходит время, когда Сабер сделает новый контракт в конце дуги, она делает это снова с Широ, через его связь с ней через Авалон, а не с Рином. Оттуда он вернется к маршруту Судьбы, перезапустив его прямо в то время, когда Широ принимает Сабера на свидание.
  
  Надеюсь, этого будет достаточно для всех вас, с которыми вы работаете F / SNers, и, возможно, даже дать вам ссылку на работу в течение всего времени в прошлом, когда я ссылался на сцены из всех разных дуг.
  
  Теперь, на главу специально. Ничего особенного, на которое я хочу обратить внимание в этом. Это в основном послужило способом изменить декорации из Альбиона обратно в Академию. Несколько серьезных сцен, несколько забавных сцен (ну, по крайней мере, я надеюсь, что все остальные считают их забавными читать, как я писал). Я думаю, что самое большое, что я хотел бы отметить и спросить мнения, это изменение характера последовательностей сновидений в конце. Поскольку я уже использовал его для большинства разработок, которые мне были нужны для Shirou, теперь сцены в конце используются, чтобы выделить личные мысли Луизы о том, что происходит. Дайте мне знать, как вы думаете об этом изменении темпа.
  
  Как всегда, если вам это нравится, дайте мне знать. Если есть что-то, что вас подслушивает, напишите, и если я что-то могу обойти, я просто могу.
  
  О да, и если вы уже знакомы с tvtropes, похоже, кто-то настраивал страницу на "Холме мечей". Я нахожу это почти таким же забавным, что и сами обзоры, поэтому, если вам интересно, вы должны это проверить.
  
  Теперь, рассказ!
  
  * История начала *
  
  "Как долго вы думаете, что они будут в этом?" Дерфлингер спросил меня любопытным тоном.
  
  "О, наверное, пять или десять минут", - заверил я его, и мне стало скучно. Агнес взглянула на нас двоих, ее деловое лицо с легким взглядом на нашу непристойность. "Все это - одна из тех важных женских моментов, связанных с моментом, - объяснил я. Перед нами Луиза и Генриетта оба обнимали друг друга и плакали эмоционально.
  
  После того, как мы с Луизой восстановили наш контракт, нам потребовалось меньше шести дней, чтобы мы вернулись во дворец в Тристейне. Мы путешествовали в стиле всей поездки. Как только мы вернулись в Росайс, портовый город в Альбионе, нас приветствовал корабль, назначенный нам для поездки обратно в Ла-Рошель. Это был интересный опыт, поскольку корабль, который, по-видимому, должен был действовать как наш паром, был флагманом воздушного флота Тристейна, массивного военного корабля под названием Varsenda. Капитан приветствовал Агнес и Луизу вежливо, а я нервно, не обращая внимания на Сиеста, которая вернулась в свою роль служанки для Луизы, в то время как среди вежливой компании. Нам дали лучшие корабли на корабле и ждали от руки и ноги, каждая наша потребность была встречена мгновенно. Это было почти приятно,
  
  Клянусь, к Корню, Трону и Пять Истинным Магам, если я еще раз услышу этот проклятый глупый титул, я собираюсь сделать что-то очень неприятное для того, кто, вероятно, очень важен.
  
  Как только мы вернулись в Ла-Рошель, нас встретил контингент ветряных драконов, вид летающих ящериц, которые, по-видимому, были отделены от обычных драконов, используемых для войны. Ветровые драконы были совершенно неспособны использовать огонь, вообще не имея дыхания. Вместо этого они стали полезными, будучи почти в два раза быстрее, чем их самые агрессивные коллеги. Мы расстались с Сиестой там, служанка снабжала лошадь и следила за моей настойчивостью, чтобы она могла вернуться в академию, надежно доверенную всем нашим запасам, а оттуда посадили на ветровых драконов, чтобы они были взяты непосредственно во дворец , Я был чрезвычайно благодарен за то, что ветряные драконы были достаточно подготовлены, чтобы не делать мне что-то неловкое,
  
  И все это привело к этому моменту, в частности, где я терпеливо терпеливо терпеливо, когда обе девочки обняли друг друга, как старые друзья, Генриетта, используя этот пример, извинилась за то, что он несет ответственность за то, что все генералы перешагнули свои границы и делая необоснованные просьбы о ней, и Луиза уверяла королеву, что все в порядке, и что она была счастлива служить.
  
  "Я просто не понимаю, партнер, - признал меч. "Итак, королева извинилась за то, что была ответственна за благородную девочку, которая была отправлена ​​на ее смерть?" Но тогда благородная девушка сказала, что все в порядке, и что она все равно готова умереть за королеву? Меч сделал паузу, и у меня сложилось впечатление, что если бы у него были руки, это поцарапало бы его лоб. Если бы у него тоже был лоб. "Но разве ты не единственный, кто в конце концов погиб?"
  
  "Как я уже сказал, это побочный эффект от того, чтобы быть женщиной. И, может быть, немного их дворянами", - признался я. Агнес дала мне ровный взгляд, когда я случайно обвинил эмоциональное состояние двух молодых дам перед нами по их полу. "Они даже не понимают, что они жестоки, уменьшая мои действия, передавая их Луизе. Женщины тоже так много делают".
  
  "Да неужели?" Агнес пробормотала со стороны рта, пытаясь притвориться, будто она стоит на месте и не пытается спорить о моих случайных наблюдениях.
  
  "Понимаете, - продолжал я Дерфлингер, - из-за этой эмоциональной нестабильности иногда женщины часто могут делать бессердечные и жестокие вещи. Естественно, что, будучи членом более стабильного пола, мой долг - стоически стоить и игнорировать их случайные случайная бессердечность ".
  
  "Да неужели?" - снова пробормотала Агнес, оскорбленная моим провозглашением. Ее глаза сузились.
  
  "Значит, люди иногда не делают бессердечных?" - спросил Дерфлингер, очевидно, еще раз не совсем понимая человечество в целом.
  
  Я покачал головой. "Нет, у нас тоже бессердечные вещи. Просто мы делаем их нарочно". Я поднял голову в сторону, чтобы увидеть рукоять из угла моего глаза. "Например, женщина может сделать что-то глупое, как попытаться воспользоваться сердечным воссоединением между товарищами, которые были разделены трагическим инцидентом, чтобы разжечь неприятности с одним из товарищей, притворяясь, будто она занимается сексом с указанным товарищем , в результате чего член воссоединения был взорван магией и попал в голову сковородкой ". Агнес вздрогнула и прочистила горло, виновато взглянув в сторону. "Человек, с другой стороны, воспользуется тем фактом, что кто-то другой не может реагировать на ситуацию другого человека, а затем безжалостно смеется над ними". Глаза Агнес сузились еще дальше, когда она увидела, куда я шел с этим разговором, и Дерфлингер выпустил "ах" понимания. "Разве ты не думаешь, что этот плащ заставляет Агнесса выглядеть большим?"
  
  "Теперь см. Здесь!" Агнес визжала, оскорблялась моим комментарием и обращалась к мне прямо.
  
  "Агнес?" Генриетта сказала, удивляясь вспышке Агнес. Обе девушки только что закончили свое плачущее заклинание вовремя, чтобы услышать только вспышку блондинки фехтовальщиц, а не мое издевательство, которое привело к этому. "Что бы это ни было?"
  
  "Ах!" мушкетер покраснел красным цветом в щеках, и я ободряюще улыбнулся ей. "Ай-это ничего!" она попыталась скрыть это, смутившись, потеряв самообладание перед своей королевой.
  
  Я торжествующе улыбнулся ей, повернув голову, так что две другие девушки не могли видеть меня, как я это делал. Это приложило много усилий для создания.
  
  "Ваше Величество, - начала Луиза, - я боюсь, что теперь я должен сообщить вам ужасные новости!" Мой маленький Учитель начал объяснять инцидент, произошедший в Альбионе, о том, как мы столкнулись с другим слугой, и о существовании другого пользователя элемента пустоты.
  
  "Знаешь, - признался Дерфлингер, когда мы вдвоем вышли из беседы. "Все вы, человек, похожи на меня, но я признаю, что плащ, похоже, подходит к этой части ее довольно хорошо". Агнес вспыхнула ярче, но не сводила глаз с предисловия, решив не реагировать снова.
  
  "Вероятно, потому, что у нее не было достаточного количества упражнений, - сказал я мечу. "Что, со мной, чтобы она выиграла все наши лонжероны и все такое". Агнес дернулась, похоже, что она очень старалась не поворачиваться и спорить со мной. "Я знаю, что это не может быть все вино, которое мы пили", - подумал я, задумчиво глядя на нее. "Увидев, что она такая легкая, она не могла все время поддерживать меня со мной".
  
  "Я выпил тебя под столом каждую ночь, и ты это знаешь!" - пробормотала она сквозь стиснутые зубы, ее костяшки побледнели, когда она крепко сжала их, чтобы отвлечься, чтобы не ударить меня.
  
  "Что ж, - терпеливо сказал я, словно разговаривая с маленьким и тусклым ребенком. "Если это так, как вы это помните, по крайней мере, у вас были хорошие мечты, когда вы уходили так рано вечером".
  
  "Я возьму тебя за это", пробормотала она сквозь стиснутые зубы. "Как-нибудь, как бы то ни было, я получу тебя за это".
  
  Я радостно усмехнулся. "Технически, это я возвращаю вас. Итак, сколько из этих романтических романов вы в конечном итоге заимствовали у Сиеста и Луизы?" Ее губы побледнели, когда она крепко прижала их, чтобы снова не подняться на меня. "Трое из вас читали их вместе, пряча друг другу волосы? Держу пари, вы выглядели такими милыми хихикающими, как школьница, краснея на озорных кусках, с вашими волосами в маленьких косичках с маленькими розовыми луками ..."
  
  "Как-то где-то", - пообещала она мне, ее лицо было темно-красным. "Как-то, где-то".
  
  Я с усмешкой улыбнулся ей. "Конечно, ты будешь", я утешил ее, мой голос сомневался. "Конечно, ты будешь".
  
  "Это действительно тревожная новость", - наконец сказала королева, когда Луиза закончила свой доклад о врагах, с которыми мы столкнулись. "Что будет еще один пользователь пустоты, после стольких лет без нее". Ее глаза сузились, когда она уставилась на пол, задумавшись.
  
  Я впервые заговорил после начала встречи. "Учитель, ты уже знаешь мое мнение по этому вопросу". Луиза взглянула на меня, ее глаза сузились, а затем кивнула ей, чтобы я объяснил Генриетте. "Когда мы изначально начали пытаться контролировать силу Луизы, прежде чем она приобрела Молитвенную книгу Основателя, я упомянул, что на протяжении многих лет было много пользователей пустоты. Скорее всего, навыки, необходимые для владения этим элементом, просто так отличается от обычного заклинания, которое большинство увольняется как неудачи и никогда не культивирует умение ".
  
  "Вы действительно думаете, что такая вещь вероятна?" Генриетта спросила меня, полностью задумчиво взглянув на меня. В ответ я мог только пожал плечами.
  
  "Сама Луиза была почти вытащена из академии и вместо этого сосредоточилась на брачных искусствах, а не на магических", - сообщил я ей. Когда королева взглянула на своего друга, Луиза кивнула, слегка покраснев от откровения. "Невозможно поверить, что в других случаях те, кто мог использовать пустоту, просто скрывались своими семьями, чтобы сохранить лицо или просто изгнать себя как неудачи".
  
  "Тогда как вы думаете, что этот враг, мастер Шеффилда, мог бы научиться искусству владеть пустотой, как делает Луиза?" Генриетта размышляла.
  
  "Вполне возможно, что они этого не делают", - легко заметил я. Луиза кивнула и подняла трубку, объясняя рассуждения, которые мы оба придумали.
  
  "Только когда мне был предоставлен молитвенник, я смог по-настоящему прогрессировать в своем искусстве", мой Учитель провел небольшую книгу для осмотра. "Но даже до этого я все еще мог призвать моего Слугу. Могут быть другие артефакты или книги, которые использует противник, но может быть, только причина, по которой они пытались потребовать книгу заклинаний, в первую очередь заключалась в том, что они нет другого способа узнать больше об их полномочиях ".
  
  "С другой стороны, - заметил я в ответ, - у них может быть еще более совершенный источник заклинаний, чем тот, который у вас есть, Учитель. Или у них может быть тот, кто еще не раскрыл столько, сколько ваш. они могли бы просто понять это сами. Мы были на пути к этому, прежде чем вы вошли во владение книгой ".
  
  Это был аргумент, что мы перебирали назад и вперед почти всю поездку. Луиза, вероятно, под влиянием трудности, с которой ей приходилось учиться использовать пустоту, была убеждена в том, что враг, вероятно, находится в невыгодном положении и поэтому был вынужден искать знания через конфронтацию. Я, с другой стороны, приписывал нам нападение на другую линию рассуждений: что у противника уже было преимущество и он смело смел, потому что не думал, что они проиграют, если дело дойдет до конфронтации.
  
  Поскольку у нас не было другой информации для работы, мы в конечном итоге достигли того момента, когда мы решили согласиться не согласиться и ждать, чтобы увидеть, кто из нас прав.
  
  "Хотя это беспокоит, в этот момент ничего не может быть сделано", - заявила королева Генриетта, а затем посмотрела на меня прямо. "Поэтому перейдем к другому вопросу". Прокравшись мимо Луизы, Генриетта перешла передо мной, одетая в ее белое платье и с короной на голове, а затем она поклонилась мне. "Слуга Широ Эмия", - сказала она своим формальным голосом, - "Спасибо вам, что моя дорогая Луиза все еще здесь, а также то, что моя армия смогла отступить успешно. Как друг, так и как королева, я должен поблагодарить вас от всего сердца ".
  
  Ну, эта ситуация не была точно освещена Луизой во время ее лекций по судебному этикету. Взяв страницу с моего японского фона, я поклонился в ответ. Было бы неуважением к ней, как к королеве, чтобы не поклониться так же полно, как она, но неуважительно проявить свою благодарность поклониться ниже, поэтому я вместо этого поклонился точно так же, как и она. "Ваша благодарность с благодарностью воспринята, - сообщил я ей, и мой голос тоже был формальным. Наблюдая за ней одним взглядом, как только она начала поднимать голову, я тоже так поступил. Краем глаза я увидел, что Луиза кусает губу. Это, должно быть, было неловкой сценой, чтобы она стала свидетелем, по крайней мере, по ее воспитанию; королевы и короли просто не кланяются никому, даже друг другу. Тем не менее, казалось, что мои действия были, по крайней мере, достаточно вежливыми в глазах моего маленького Учителя, потому что она выглядела облегченной, когда сцена была закончена. Даже получая ее похвалу, я поддерживал уважительное отношение с уважением, все еще будучи восприимчивым.
  
  Генриетта продолжала внимательно следить за мной. "Если бы не твои действия, тогда моя армия была бы уничтожена, все из-за войны, вызванной моими собственными мелкими желаниями о мести", - продолжала она, ее голос дрожал от ненависти. "Если бы моя армия упала, чем не было бы никакой силы для защиты моей страны, и, без сомнения, мы вскоре были бы побеждены. Не будет преувеличением сказать, что благодаря вам мое королевство остается". Похоже, она действительно планирует перетащить это "спасибо". Несомненно, симптом тратить слишком много времени на других дворян: растущая помпезность.
  
  "Хотя это было следствием моих действий, пожалуйста, имейте в виду, что моя главная цель - защитить моего Учителя", - прямо сказал я ей. Генриетта вместо того, чтобы быть расстроенной моим исповеданием, улыбнулась.
  
  "В самом деле, и за это я тоже благодарю вас", согласилась она. Похоже, я не уходил от этого, не будучи полностью признанным. "Тем более, что для моей армии, для спасения Луизы, вы заслуживаете вознаграждения". Отвернувшись, она пересекла комнату, чтобы порыться на своем столе, который был завален штабелями свернутых пергаментных башен из уложенной бумаги, немного выше фута. Она начала рыться в беспорядке своего рабочего места. У меня сложилось впечатление, что она намеревалась сделать поездку быстрой, чтобы сохранить резкое напряжение, но похоже, что она каким-то образом упустила намеченную цель где-то в джунглях документов.
  
  Она продолжала рыться в беспорядке на своем столе. "Это было не до тех пор, пока я сам не был в Альбионе, для мирных переговоров", продолжила она, открывая все ящики своего стола и переворачивая найденные там предметы, чтобы она могла искать под ними все, "Я был проинформирован о том, что было задано как вам, так и Луизе. Казалось, что они не рассматривали их безудержное злоупотребление своими полномочиями над ней, чтобы быть достаточно заметными, чтобы сообщить их королеве", - заметила она с хмурым видом. Было ли это при самообслуживании своих генералов или о том, что она все еще не нашла того, что искала, я не мог сказать. "Действительно, - продолжала королева,
  
  "Задача, о которой я оглядываюсь с большой любовью, - заметил я, улыбаясь ностальгией. "Хотя был один конкретный молодой солдат, который, как я чувствовал, имел много обещаний, Мэтью Пэнтердон, если я правильно помню его имя". Луиза, которая парила на заднем плане, когда сцена разворачивалась перед ней, оживилась под именем. Она хорошо ладила с серьезной молодой связью, которую мы назначили в конце кампании. "Если бы он выжил в отступлении, он мог бы быть тем, кого следовало бы следить".
  
  "Плендердон, вы говорите?" - спросила Генриетта, взглянув на Агнес. Мечонка оправилась от своего хладнокровия от моего раннего издевательства, чтобы кивнуть головой, записав имя на память. В конце концов Генриетта бросила последний взгляд на возвышающуюся кучу бумажных документов, а затем, по-видимому, решила бросить достоинство в сторону удобства. Или, может быть, она просто устала от проклятия всей бюрократии, потому что одним быстрым движением она использовала свой королевский скипетр, чтобы сбить со стола все пучки и простыни. Звук бумажной лавины, большинство документов упало за ее столом, где они были скрыты от глаз. Смущенно пиная большую часть беспорядка под ее столом, ее глаза загорелись, когда она наконец нашла то, что искала.
  
  Услышав грязный стол позади нее, Генриетта снова подошла ко мне. Очищая горло, она говорила соответствующим образом драматичным тоном. "Слуга Широ Эмия, в знак признания услуг, которые вы предоставили этой стране, я награждаю вас этим". Закончив свою декларацию, она подарила мне очень официальный документ, с золотым золочением по краям и тем, что я узнал как официальный символ королевской семьи Тристейна.
  
  Немного склонив голову, я принял документ с таким же большим приличием, как мог. "Не могли бы вы извинить меня за мгновение, ваше величество?" Я спросил ее как можно любезно. Когда она коротко кивнула мне, я повернулась прямо к Луизе. "Учитель, не могли бы вы интерпретировать?" Я до сих пор не узнал местный письменный язык.
  
  Беря пергамент от меня, глаза Луизы быстро метались над написанными там словами, прежде чем оба ее брови удивлены. "В нем говорится, что вы должны быть освящены как благородные, удостоились звания Шевалье и дали командование вновь реформированным орденом рыцарей, рыцарей Ундина", - резюмировала она, продолжая быстро читать.
  
  "Командование орденом?" - спросил я, немного удивленный этим. Я мог видеть освящение и титул. Генриетта имела тенденцию использовать это, когда она искала надежную помощь, или так я все равно слышал. Те же различия были присуждены самой Агне. Подумай об этом, она также получила капитанство. "Что это влечет за собой?"
  
  Генриетта открыла рот, чтобы ответить, прежде чем Луиза бессознательно отрубила ее, и мое внимание, обращенное к рыжим малышам, полностью поглотило бумагу в руках. "Вы были бы ответственны за организацию, обучение и в случае развертывания, ведущие их в бою. Вы были бы под непосредственным руководством самой королевы Генриетты в мирное время, но если бы началась другая война, вы "быть поставленным под руководством главнокомандующего всеми силами, которые развертываются". Луиза подняла голову и откровенно посмотрела на меня. "Ну, как ты думаешь, Широ?" - с любопытством спросила она. Генриетта сморщилась от того, что, по-видимому, была полностью отключена от беседы.
  
  I grimaced. "I have no particular attachment to neither the title, the rank, nor the post. I still think that if I wait long enough the damn rumors will die down a bit as everyone convinces themselves they were exaggerated. And even if they don't, people won't associate the swordsman who stopped seventy thousand with the man servant of a particularly rich noble girl. It should still be possible for me to slip under the notice of most people and stay anonymous. As for the posting, I'm leery about the idea of having obligations to other authorities than just my Master." It might have sounded as though I was proclaiming personal loyalty to Louise, but the pink haired girl didn't even blink. She was aware of the fact that I was referring to my duties as a Servant in that instance. She was also aware that even if we didn't have those two monikers hanging over us, I'd still have her back anyway. "All said and done, I'm leaning towards polite refusal."
  
  Луиза прикусила губу при мысли о том, что я отказываюсь от прямой награды от самой королевы, по-видимому, временно забыв, что Генриетта, вероятно, могла услышать все, что мы говорили, видя, что она стоит рядом с нами и немного ошеломлена стратегическая сессия разворачивается прямо перед ее глазами. "Я немного сомневаюсь в этом, - призналась она. "Я мог бы придумать несколько веских оснований для вас принять: ежегодную стипендию, которую вы получите как безземельный благородный, и способность скрывать свои способности как простую магию, как другие дворяне". Я даже не думал об этом. Возможно, я мог бы носить поддельную маленькую палочку и притворяться, что я был земным волшебником низшего класса, и никто никогда не посмотрел бы на меня дважды. "Но ты тоже прав насчет недостатков. Вы могли бы получить слишком много внимания. Особенно от моей матери и сестры ... "
  
  Мы с Луизой вздрогнули от этой мысли.
  
  "Тогда вежливый отказ, - снова предложил я. Луиза кивнула в знак согласия.
  
  "Вежливый отказ", - подтвердила она. Она протянула мне документ, и я вернулся к Генриетте. "Мои искренние извинения, ваше величество", сказал я ей вежливо. "Но, похоже, по причинам, которые я не буду уточнять, я должен в это время отказаться от вашей щедрой награды".
  
  По какой-то причине Генриетта вовсе не удивлялась заявлению. Все еще стоящая в дверях комнаты, Агнес выглядела так, как будто она очень старалась не развлекаться на месте, где она только что была свидетелем. "Мне очень жаль слышать такое, - сказала она. "Хотя я не могу представить, как это объясняется," и похоже, что ее придворное воспитание действительно окупилось здесь, потому что она даже не звучала саркастично, заявив, что "возможно, я не могу изменить свое мнение, о Король Мечей?
  
  Я поморщился. "Из-за досадного Калейдоскопа Зеллеча, если я когда-нибудь найду человека, ответственного за этот нелепый ник, я собираюсь их запустить", - выругался я себе под нос.
  
  Видимо, не достаточно мягко. "Как будто это убедит их быть неправым", пробормотала Агнес, прежде чем поймать себя и поняла, что снова втянулась в разговор против ее воли.
  
  Как ни странно, Генриетта только сочувствовала моему положению. "Я могу сочувствовать вам о таких вещах, мистер Эмия", - заверила меня она, приняв собственное собственное выражение. "Чтобы помочь облегчить бремя, которое война наложила на национальную казну, у меня было все личные вещи королевской семьи, проданные на аукционе, и доходы были переданы в казну. Хотя я намеревался сделать этот акт неоткрытым, советник обрушился на него, и он просочился к населению. Теперь меня зовут "Королева почетной бедности". Ее болезненное выражение внезапно приобрело смысл.
  
  "Это не так уж плохо, титул, ваше величество", - заверил я ее. "По крайней мере, у вас есть правильный ранг, и он основан на том, что вы на самом деле делали. Моя, кажется, посеяна вместе с ложью и заблуждениями". Обмениваясь симпатическими взглядами, мы оба вздохнули в унисон.
  
  "Тем не менее, Широ, - продолжала Генриетта, решив продолжить разговор. "Разве я не могу убедить вас принять награду?" Она слишком сильно подталкивала это, чтобы это была просто серьезная попытка увидеть, как я узнаю. Была надежда на ее голос, а также небольшое беспокойство. Что она может быть ...?
  
  "Ах, - вдруг пробормотал я, глаза сузились. Хммм. Ну, это может быть так ...
  
  "Что это, Широ?" - спросила Луиза, глядя на меня с беспокойством из-за моего локтя. Возможно, она выросла, но она все еще была очень маленькой девочкой. Ну, я полагаю, теперь я должен рассказать о ней как о молодой женщине, все обдумал. Я слегка нахмурился, мои глаза все еще сузились, когда я покачал головой в ответ на беспокойство моего Учителя, не сводя глаз с королевы передо мной. Генриетта твердо стояла перед лицом моего отношения, терпеливо ожидая.
  
  Наконец, я вздохнул. "Неужели это дошло до этого?" Это было смутное заявление, что я пробормотал про себя, но еще раз остальная часть комнаты поймала его.
  
  "Это еще не так уж плохо, - подтвердила Генриетта, видимо, доверяя мне прийти к заключению, когда я начал озадачиваться. "Но не лучше ли принимать профилактические меры, а не просто реагировать?"
  
  "Извините меня, ваше величество", - прорычала Луиза, выглядя так, будто она достигла конца своего терпения, когда дело дошло до того, что его держали в темноте, но сохраняя свою любезность, пока она была в присутствии ее правителя. "О чем вы говорите? Если вам что-то нужно, вы знаете, что вам нужно только спросить, - горячо заверила королева.
  
  "Если ты не возражаешь, Энн?" Я спросил королеву, используя ее прозвище с того времени, когда мы прятались в городе. Хотя это и заставило меня взглянуть на Луизу и Агнес, Генриетта просто улыбнулась, подтвердив доверие, которое, казалось, сложилось между нами. Обращаясь к Луизе, я продолжил. "Поскольку вы так решительно настроены на то, чтобы меня развращали, как я, - сказал я ей, криво посмотрев на нее, - я мог бы сделать все возможное, чтобы оправдать эту репутацию. Даже если это объясняет меня, и здесь я сделал больное лицо, "политика".
  
  Луиза не сводила глаз, и у меня возникли подозрения, что она может что-то придумать для меня, чтобы поговорить с королевой, но она также устроилась в такое положение, что я не видела ее очень долго. Еще раз, как и в самые ранние дни нашего партнерства, она была нетерпеливой ученицей, и я был мудрым учителем, придающим мудрость. Я решил, что "Токсака Рин Лекция номер один" будет достаточно.
  
  "Генриетта - молодая королева", - начал я, сосредоточая свое внимание на Луизе в основном, но следя за королевой, а также говорил. Ее реакция на мои рассуждения может помочь мне лучше понять ситуацию. "Многие люди очень нервничали, когда она впервые взяла на себя ответственность за то, насколько хорошо она сможет справиться с этим. Большинство людей просто предпочли" подождать и посмотреть ". На ранней стадии ей повезло, когда мы отразили вторжение на Поля Тарба, и она получила звание "святой женщины", которая завоевала значительную часть населения, вероятно, в основном среди простолюдинов и солдат. Когда собственно война продолжалась, по ее приказу было указано, что завоеванные города и города должны были надлежащим образом заботиться, даже до тех пор, пока мы не прибыли в Саксен-Готу и не обнаружили, что они уже были разграблены. Теперь, продавая свои личные вещи, она в значительной степени подтвердила свою позицию как сострадательного и мудрого правителя, который заботится о своих людях. Я огляделся по комнате. Конечно же, она была полностью лишена какой-либо другой мебели или украшений, кроме стол, который до недавнего времени был покрыт огромным количеством документов.
  
  "Так что это связано с вашей наградой?" - спросила Луиза, следуя моим объяснениям. Казалось, она раздражала мое случайное описание обстоятельств Генриетты, но это было скорее отвращение к населению в целом, которое не разделяло ее собственной ревностной преданности королеве.
  
  "Потому что для некоторых людей недостаточно сострадания, - сказал я прямо. "Вы сами слышали большинство слухов, когда мы работали в гостинице, все беспокоились о ее способности вести, об итогах войны, о таких вещах. Большинство из них уже получили ответ. , страна выиграла, силы Альбиона сдались непосредственно ей из-за ее репутации доброжелательного лидера. Это выиграло бы у большинства простых людей. Ее желание пожертвовать своими личными владениями, чтобы смягчить налоги, поставит это в камень Даже большое количество младших дворян, вероятно, стали сторонниками из-за последнего бит. Все те, кто второй и третий сыновья, уметь наследовать что-либо, кроме благородного статуса, и небольшое пособие сможет оглянуться на свои скудные вещи, подумать, что их королева, вероятно, живет в тех же условиях и чувствует родство с ней. Проблема исходит от других дворян, тех, кто настолько богат, что им нечего делать с их временем, а затем жалуются и играют в маленькие игры с жизнью других людей. Такие люди, как покойный бывший судья Верховного суда Ричмон ".
  
  Агнес нахмурилась в своем углу от имени, и Луиза медленно кивнула, понимая, что я имела в виду, когда я говорил о том, чтобы играть в игры с жизнью других.
  
  "Для таких людей, чтобы держать их в очереди, вам нужно иметь железный кулак или какой-то превосходный военный потенциал. К сожалению, репутация сострадания обычно приходит с основополагающим предположением о том, что их доброта - это своего рода слабость. С армией, так сильно истощенной от предыдущего конфликта, ей нужно что-то еще, чтобы держать менее лояльных субъектов в очереди ". Я оставил только то, что что-то еще висело в воздухе, и Луиза кивнула, ее лицо задумалось.
  
  "Что-то вроде Короля Мечей?" - спросила она, напевая себе, пытаясь объединить новые понятия в ее сознании. Луиза умна. Возможно, она не знакома с такими вещами, как грязная политика страны, но я не сомневался, что она получит картину так же быстро, как и она.
  
  "Именно", - кивнул я, сложив руки, продолжая. "Имея меня в качестве рукоположенного благородного, а Шевалье будет показывать другие страны, которые могут чувствовать себя оппортунистическими, что у Тристейна все еще есть козырь, готовый, если они попытаются воспользоваться слабостью страны. У меня связанный с приказом возраст Если бы слова выяснили, что члены этих "Рыцарей Ундина" находились в определенном месте, все стороны были бы не решались действовать из страха перед моим личным присутствием или любыми сильными солдатами, которых я тренировал. ее прямая команда во все времена, кроме войны, знатные люди внутри страны, которые могли бы немного вздохнуть, знали бы, что, если они слишком далеко выйдут из строя, она может позвать меня, чтобы позаботиться о них ". Я взглянул на Генриетту, и затем занял еще одну азартную игру. "Это также позволило бы ей скрывать ваше присутствие", - прямо сказала я Луизе.
  
  "Скрытое?" она моргнула, не понимая, как она точно попала в эту ситуацию.
  
  "Твои способности и магия все еще относительно неизвестны, - заметил я. "Если бы она нуждалась в ваших конкретных навыках в любом месте, то она могла бы просто отправить меня и использовать мой статус в качестве вашего Слуги, чтобы оправдать ваше присутствие там. Вы были бы незаметной вешалкой, скорее всего, частью моего окружения. глаза были на мне, вы могли бы делать все, что требуется, не будучи замеченным ". Я вернулся к Генриетте, обращаясь к ней прямо в первый раз с тех пор, как я начал читать лекцию. "Это более или менее то, что вы намеревались, ваше величество?"
  
  "К сожалению, да, это так", - вздохнула королева, выглядя расстроенной. Я, честно говоря, убедительно сказал мне: "Я не намерен так жестоко обращаться с тобой, мистер Эмия", решительно заявила она. "По правде говоря, мне не нравится мысль о том, что моя благодарность испорчена таким маневром. Однако мой советник часто учил меня, что в политике нужно использовать любой доступный метод".
  
  "Кто бы ни был вашим советником, он прав", - сказал я ей, мое лицо сморщилось от недовольства тем, что его охватили внутренние силы страны. "Политика настолько же опасна, как и игра мечом. Иногда бывает так, что вы видите меч, приходящий на вас, но вы не всегда можете видеть яд в пищу или нож сзади".
  
  "Так как это меняет ситуацию?" - нетерпеливо спросила Луиза. У нее были обе сложенные руки, как у меня, и было ясно, что она была наполовину задумалась, пытаясь использовать новую информацию для составления курса действий. "Было бы лучше принять посвящение?"
  
  "Я все еще немного осторожен", - признался я. "Стать благородным и кавалером, что требует какой-то присяга верности, не так ли?" Когда Генриетта кивнул, я продолжил. "Я не уверен, смогу ли я это сделать", - неохотно согласился я. "Я серьезно отношусь к своим клятвам, и если бы это было связано с изменением моего Учителя и предательством клятвы, я бы нарушил клятву".
  
  Теперь, когда ей было с чем поработать, казалось, что Генриетта более чем готова вести переговоры. "Возможно, если бы клятва, которую вы взяли, была не традиционной, а вместо меня и моей страны, если бы вы вместо этого взяли ее в свою страну или вместо нее идеально? Это не должно быть необычным событием, если тот, первоначально из земли, где они рыцарь ".
  
  Это имело смысл. В прошлом году, после инцидента с Фуке, Луиза и Кирхе получили титулы Шевалье, и Кирхе не сделала слишком большой секрет за то, что она держала для большинства тристаинцев; Кирхе считала их репрессированными и скучными людьми по сравнению с ее землянистами.
  
  "Это возможность, но как насчет рыцарей Ундина?" - спросила Луиза, нахмурив лоб, когда она начала свой первый предварительный шаг в политическую интригу. "Если бы Широ был рыцарем-рыцарем, тогда мог ли он возглавить политически назначенную воинскую часть?"
  
  "Возможно, не как командир, но я мог бы быть принят ниже в ранг-структуру или, может быть, просто занять титул советника или инструктора", - отважился я. "То, что ищет ваше величество, - это иметь прямое отношение к себе и воинской части, чтобы я мог быть использован косвенно, не так ли?" При кивком кивнул, я продолжил. "Ну, может быть, кто-то, с кем я связан, мог бы заполнить эту роль", нерешительно отважился я; очень нерешительно.
  
  "Кто это может быть?" - серьезно спросила Генриетта. Несмотря на то, что это должно было стать счастливым событием, оно быстро превратилось в стратегическую сессию, и это прямо повлияло бы на ее способность управлять своей страной. Ее глаза напомнили мне о другом времени, когда она была одета как провокационная городская девушка, прямо перед тем, как она пошла одна в театр, чтобы противостоять предателю страны, которая несет ответственность за ее собственное похищение с помощью гнусных и бессердечных средств. Они напомнили мне об эхом выстрелов из мушкетов, которые последовали сразу же после этого.
  
  Они снова напомнили мне кинжалы; определенно стали в этом.
  
  Вот почему я не был уверен, о ком я должен был рекомендовать. Я имею в виду, да, это может сработать, это может действительно сработать на самом деле. Но только если тот, который я имел в виду, действительно пришел, насколько я подозревал. "Guiche da Gramont", я, наконец, решил бросить ex-fop под колеса наших махинаций. Луиза посмотрела на меня. Я не обвиняю ее, Гиш имел тенденцию оставлять очень плохое впечатление изначально, и даже если он прошел долгий путь, он все еще не находится на том уровне, на котором он будет готов возглавить рыцарь. "Он четвертый сын генерала Грамонта, манера линейного класса, и недавно отличился как командир во время вторжения в Саксен-Готу", - продолжал я, перечисляя его квалификацию. "Более того, вся школа, и многие из его подразделений из-за войны знают, что я лично преподавал ему фехтование. Кроме того, он хорошенький, - резко перечислил я. - Он сделал бы популярную фигуру, и его назначение, вероятно, помогло бы семье Gramont по вашему делу. Никто не будет подвергать сомнению мое присутствие рядом с ним, так как большинство людей уже знают, что мы дружелюбны.
  
  "Невероятно", захныкала Луиза, бледная при мысли. Не то, чтобы Гиш собирался записаться на прием, на котором он действительно не был готов, но для него действительно было разумно его получить. "Это Гиш? Как капитан? Как в Корне это происходит?"
  
  "Такова политика", - заверил я ее, успокаивающе похлопывая ее по плечу, продолжая пытаться задуматься над невозможной концепцией.
  
  "Похоже, этот Гиш был бы наиболее полезен для этой цели, - заключил Генриетта, хотя она все еще выглядела обеспокоенной. "Я надеялся на более прямую связь между собой и мной", - призналась она. Вся цель моего посвящения состояла в том, чтобы связать меня с глазами людей непосредственно с королевой как своего рода зловещую тень. Этот путь все еще связывал нас, но связь была однажды удалена и нигде не была такой сильной, как она изначально надеялась.
  
  Удивительно, но впервые в разговоре Агнес заговорила прямо. "Ваша другая репутация", - сказала она. Я взглянул на нее, и мои глаза снова сузились.
  
  "Да, - признался я, - да, это сработает".
  
  "Другая репутация?" Одновременно спросили Луизу и Генриетту, не понимая, о чем мы говорили.
  
  "Из-за какого-то маленького розово-рыжего злобного Мастера, который пойдёт неустановленным", - начал я сухо, заставив Луизу дать мне уровень: "вы не обманываете кого-либо" взамен ", есть необоснованные и совершенно неуместные слухи о том, что Я ненасытный плейбой, который слишком много для любой женщины, которая сама справится ".
  
  Луиза покраснела от слуха, а затем снова покраснела, когда поняла, куда она идет. "Ты не имеешь в виду ...!" она начала, а затем не могла продолжать смущаться. Она быстро взглянула на Генриетту, готовая извиниться за то, что нас пытались предложить два фехтовальщика, а затем застыла в шоке, когда она увидела Генриетту с глубоким выражением сосредоточенности на лице, поскольку она на самом деле считала это.
  
  "Не так уж и трудно начать слух", - подумала королева, ее глаза словно кинжалы. Это была женщина, которая беззастенчиво использовала топлессный сеанс, чтобы отвлечь множество охранников, которые ее искали. У нее вообще не было проблем с использованием ее тела в качестве оружия, когда эта возможность вызвала его. "Небольшой акт общественной непристойности, такого рода вещи, которые могут быть легко уволены некоторыми, и другие из других ..."
  
  "Более того, это поместилось бы с некоторыми другими слухами о вас, ваше величество", - заметил я. "Если бы выиграли правильно, это могло бы стать очень романтичным, чем tawdry: молодая королева, которая начала войну, чтобы отомстить за ее возлюбленной, влюбившись в человека, ответственного за достижение ее мести. Это вполне может закончиться игрой ".
  
  "Я не могу поверить, что вы двое это рассматриваете!" Луиза наконец выдохнула, все еще открытая челюсть.
  
  "Понимаешь, Учитель, - сказал я ей. "Это то, что происходит, когда вы начинаете слухи о том, что кто-то есть какой-то секс-бог: люди пытаются помолиться им". Взгляд на ее лице почти заставил Рут быть проклятыми слухами.
  
  "Хорошо, - закончила Генриетта, таким образом, завершив нашу первую официальную сессию планирования заговора. Я бы предпочел, чтобы Луиза порезала зубы в комнатных сделках, используя школьную политику, а не национальную политику, но она должна была начать что-то, я полагаю. "Тогда вы примете вознаграждение, таким образом, измените, сэр Эмия?"
  
  "Да, ваше величество, - твердо ответил я. С облегченной улыбкой Генриетта позвонила маленькому колокольчику, она как-то оправилась от угла своего стола, где его спрятала куча свернутых свитков. Однажды позвонив, к нам быстро присоединилась горничная, несущая небольшой пучок. Взяв его у слуги, Генриетта развернула его, обнажив плащ станции, проницательную черту, которую носили все знати. Принимая это, я разгонял его один раз, а затем усадил его на плечи.
  
  Теперь, где была эта статья, когда на самом деле было достаточно холодно, чтобы оправдать ее? Я поинтересовался. Тем не менее, когда я пытался успокоиться, я скривился. Он остановился над ножкой Дерфлингера, неловко подняв рукоятку. Двигая руками в больших кругах, я попытался понять, как это будет мешать, если я буду вынужден носить его в битве.
  
  Когда Генриетта приступала к внесению некоторых изменений в документ о назначении, я произнес просьбу. "Не возражаешь, если я получу какой-то пояс?" Генриетта бросила на меня краткий взгляд, а затем кивнула служанке, которая еще не была уволена, и парила над моим плечом, предлагая мне небольшие невысказанные корректировки о том, как надевать плащ более правильно. С реверансом служанка быстро вышла из комнаты, видимо, чтобы найти мне подходящий пояс.
  
  "Я не могу поверить, что все это происходит", Луизе наконец удалось выбраться. Комната, вероятно, вращалась для нее. Гиш, получив орден рыцарей? Ее Слуга стал неофициальной угрозой, которую ее королева держала за тех, кто был бы нелоялен? Слух о том, что ее величество неискренен, что Генриетта согласилась начать? Это выглядело так же, как и в бою, Луиза собиралась начинать с глубокого конца и учиться в искушенном и истинном раковине или плавать. Я решил использовать наш чаепитие в конце каждой ночи, чтобы помочь ей разобраться с этим позже. "Я думал, что ты ненавидишь политику", наконец она решила обвинить меня. "Что случилось, предпочитая тупое?"
  
  "Я ненавижу политику, и я предпочитаю тупость", - сказал я ей прямо. "Но я был настолько накручен такими делами, что у меня в конце концов не было выбора, кроме как подобрать основы, хотя бы для того, чтобы я не мог слишком много манипулировать ими". Мое лицо серьезное, продолжал я, придавая ей суровый взгляд, из-за которого она вздрогнула. "И печальная часть состоит в том, что вам тоже, вероятно, придется привыкнуть к таким вещам: нравится вам это или нет, в конце концов люди узнают о вас. Когда-нибудь вам придется следить за собой для манипулятивных людей, пытающихся использовать вас в тени ".
  
  Она сглотнула. "Это было совсем не то, чего я ожидал", - вздохнула она, выглядя еще очень маленькой, несмотря на недавние всплески роста.
  
  Я положил удобную руку ей на плечо. "Не волнуйся, Мастер, - серьезно заверил я ее. "Как всегда, я буду вашим мечом, защищая вас от тех, кто нанесет вам вред. Это не более, чем еще один способ нападения. Те, кто будет стремиться использовать вас таким образом, я буду иметь дело с тем, что у меня всегда есть. "
  
  "Никаких убийств безликих манипуляторов, пока мы не уверены, что ее величество больше не будет в них нуждаться, - рассеянно сказала она мне, прежде чем мигать и осознать абсурдность того, что она только что сказала. "Я не могу поверить, что ты так сильно меня развратил", - пробормотала она, опустив голову в свои руки. "Ты был прав. Ты ужасно влияешь на меня".
  
  Я усмехнулся, моя знакомая половина ухмылялась. "Ну, с другой стороны, теперь, когда я благородный, я могу, наконец, прекратить обращаться со всеми вокруг меня без перчаток. Луиза моргнула, не понимая, что я говорю, но определенно не нравится последствия. "Раньше всегда было беспокойство, что если бы я убил любого идиота, то угрожал бы вам, что мне придется иметь дело с последствиями простого человека, поднимающего клинок против благородного. Теперь я могу просто бросить вызов и вставить в них меч перед!" Глаза Луизы расширились, и она выпустила ужасный "эйп", поскольку она поняла, что я только что достигла жизнеспособного оправдания для убийства с безнаказанностью. "Теперь", пробормотал я, приняв пояс, который только что вернулась с горничной: "Интересно, где я могу найти этого идиота Вимпфенна".
  
  Хотя Луиза, похоже, не очень хорошо справлялась, из кинжала в ее глазах, когда она приблизилась к недавно переписанному письму о назначении, Генриетта, казалось, находила этот приятный ход действий.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Вы уверены в том, чтобы носить свой плащ?" Луиза спросила меня, как Агнес сопроводила нас двоих от рабочей комнаты Генриетты после моей церемонии посвящения. "Многие могут считать это оскорбительным или неуважительным".
  
  "И бессмысленное мнение безликой толпы, без сомнения, будет преследовать мой сон бесконечно", пробормотал я. "Обычные способы носить его будут мешать моей ничьей, и я рискую запутать свою руку, если бы использовал некоторые из моих более экзотических инструментов", - объяснил я девушке, когда мы шли. "Мне нужен только плащ для меня как символ, так что люди узнают, что я на самом деле кавалер сейчас. Я тоже могу получить эту полезность от этого".
  
  "Подобно этому" относится к моде, который я решил взять на себя новую одежду. Вместо того, чтобы носить его на моих плечах, как это было традиционно, я вместо этого опоясал его вокруг его середины, таким образом обеспечив его своей персоне, а затем пожал плечами, так что верхняя часть свисала, когда ткань складывалась почти вдвое. Конечным результатом была псевдо-юбка, слишком длинная, чтобы считаться килтом любыми способами. Он почти полностью закрыл мои ноги, бесформенная масса волнистая, когда мои ноги прижимались к ней изнутри, когда я шел.
  
  "Я всегда нашла плащ, чтобы быть полезной для того, чтобы скрыть мои движения рук", - указала Агнес из того, куда она вела нас, глядя на мое заявление о моде закаленным взглядом.
  
  "Это полезно для вас", признаюсь я. "Если они не видят ваших рук, то они не видят, что вы достигаете пистолета. Плюс есть несколько школ меч, которые учат людей читать следующее движение с плеч или туловища. Это менее эффективно против меня, поэтому Я не слишком волнуюсь об этом, но есть и другие школы, которые говорят людям судить о следующем движении движениями ног и положении ног. Это поможет, по крайней мере, справиться с этим ".
  
  Поскольку Агнес и я обсуждали функциональность, приложенную мне моим новым плащом, Луиза, с другой стороны, смотрела на меня с беспокойством. Сначала я подумал, что она все еще обеспокоена моими планами выследить самообслуживающую задницу, которая приказала ей умереть. Когда она наконец заговорила, оказалось, что в ее голове было что-то еще.
  
  "Широ", - начала она тихим голосом, напоминающим наше раннее время вместе. "Вы выбрали этот взгляд по назначению? Кажется, это так знакомо ..." она замолчала, по какой-то причине чувствуя себя некомфортно.
  
  "Что вы имеете в виду?" Я с любопытством спросил ее, прежде чем повернуться, чтобы взглянуть на одно из окон, мимо которых мы проходили мимо. Генриетта не преувеличивала, когда говорила, что продала на аукционе все, чтобы поддержать казну. Весь замок, помимо нескольких конкретных и дипломатически важных комнат, был лишен всякой мебели. На них нет столов с цветочными вазами, без гобеленов или настенных украшений, даже на ковровых покрытиях не осталось. С отсутствием доступных зеркал я вместо этого использовал отражение от стекла, чтобы увидеть, что раздражало моего Учителя.
  
  И затем я застыл в середине шага, сотрясая задушенный глоток воздуха так слышно, что это заставило двух девочек пристально смотреть на меня с беспокойством. Я проигнорировал их.
  
  Поскольку я смотрел на меня из окна, был Арчер, Counter Guardian EMIYA, сломанная и разочарованная оболочка, которая все еще может ждать меня в будущем.
  
  Некоторое время я не мог двигаться, не мог думать, не мог дышать, и я мог только смотреть на ошеломленный шок. Наконец, небольшие отличия начали выделяться, чтобы заверить меня, что Арчер не оглядывается на меня и только на мое отражение. Мои волосы были еще более красными, чем он оказался, моя рама была немного мускулистой, а затем его выражение было немного менее сухим. Я носил черную одежду под рукавами и скрывал ногу, но моя одежда была синей, а не красной, и нигде рядом с ней не было окончательно украшено или вышито, как было. Он бы держал два меча, Каньшоу и Бакую, два призрака, которые он выбрал, чтобы посвятить себя мастерству, в то время как у меня была рукоятка Дерфлингера, ковыряющего через мое плечо, символизирующая мою преданность разнообразию лезвий, которыми я обладал.
  
  Тем не менее, я почувствовал холод, охвативший меня, и не мог не удивляться предзнаменованию. Это было так, как он начал? Невозможно было узнать или даже воссоздать точные события, которые привели к тому, что сломанная душа стала тем, чем она обладала, и иметь какие-либо знания о том, как он надел этот наряд. Тем не менее, здесь я был, имитируя его, не зная, даже не подозревая.
  
  Я знал, что в тот день, когда я нашел Холм Мечей, я мог бы столкнуться с выбором. Так случилось с EMIYA, что заставило его стать тем, что у него было. Чтобы по-настоящему спасти тех, за кого он боролся, он продал свою душу за власть и посвятил себя вечности рабства в самых мрачных и самых убогих уголках мира, выступая в качестве бритвы, которая врезалась в раны, которые угрожали самой планеты. Это было единственное, что я взял из этого потенциального будущего, единственное, что я решил, прежде всего, что я не буду подражать. Если бы EMIYA не было достаточно сильным, было бы вынуждено искать помощь в другом месте, тогда я бы это сделал. Я был бы достаточно силен, чтобы спасти тех, за кого я боролся сам. Даже если бы это стоило мне жизни, я бы хотя бы увидел, что этой цены будет достаточно.
  
  Я думал, что я это сделал; что я стал достаточно сильным, чтобы не столкнуться с искушением, которое имел EMIYA, когда я упал на холмы Саксен-Готы.
  
  Был ли я неправ? Рут просто играл со мной? Это было только начало? Неужели судьба все еще ждет меня?
  
  "Широ", - раздался голос с моей стороны, наполовину крикнув, что привело меня к реальности. Это была Луиза, которая смотрела на меня с лицом, которое было почти белым от беспокойства. "Широ, - повторила она, глядя на меня. "Широ, ты дрожишь".
  
  Я сглотнул, пытаясь впитывать влагу в мое сухое горло. Она была права. Моя рука тряслась, сжалась в кулак на моей стороне.
  
  "Ничего, - прохрипел я. Не сказав ни слова, я убрался и начал решительно идти по коридору. "Ничего, - прошептал я про себя, игнорируя вопросы. "Ничего".
  
  * Разрыв сцены *
  
  Возвращение обратно в Академию на следующий день снова помогло ветровым драконам, которые, по-видимому, выиграли право нести меня с последнего раза. На быстром звере путешествие из того, что должно было быть полдня, было всего лишь несколькими часами.
  
  Казалось, что королева отправила нам новость о нашем возвращении вскоре после нашей встречи, а Луиза сделала себя дома в одном из меблированных гостевых комнат, и я боролся с моей нервирующей новой внешностью. По возвращении в замок нас встретили почти два десятка студентов, большинство из которых были мужчинами, за исключением нескольких отдельных случаев.
  
  "Сэр Эмия!" в частности, приветствие ученика привлекло мое внимание. Гиш, красивый блондин мальчик, который, несомненно, скоро будет потрясен, чтобы обнаружить его недавнее продвижение, смотрел широко раскрытыми глазами, что-то, что могло быть либо радостью, либо шоком на его лице. "Так это правда, ты жив!" Как будто выключатель был перевернут, как только он подтвердил мое присутствие, он выздоровел и резко повернулся лицом к лицу с его палочкой, когда он это сделал. "Конечно, вы были бы живы", продолжил он. "Не было никаких сомнений в том, что тот, кто меня обучил, найдет что-то такое же простое, как армия, чтобы не беспокоить их". Рядом с ним одна из знаменитых женщин в группе, Монморанси, фыркнула от саркастического удовольствия от его заявления. Несколько других женщин, которых я не знал,
  
  Похоже, что время Гиша в службе, возможно, привлекло его несколько поклонников. Как ни странно, несмотря на присутствие вешалки, обычно ревнивый Монморанси не казался слишком расстроенным.
  
  Каким бы ни было изменение в динамике группы, когда меня не было, мне было нужно немедленно сказать мальчику.
  
  "Гиш де Грамонт, - сказал я, серьезный голос. Одно время fop моргнул моим тоном и выглядел нервным, его взгляд оглянулся в сторону, когда он отчаянно пытался вспомнить, не сделал ли он что-нибудь, чтобы рассказать меня, прежде чем я исчез. Вместо этого я поклонился. "Спасибо, Гиш, за то, что заботился о моем Учителе и друзьях в Саксен-Готе". Я не забыл, кто это, я тоже доверил Луизе, прежде чем отправиться на свою судьбу, и как он горько возразил мне, что я ухожу, или как много усилий он предпринял, чтобы заставить его не следовать за мной. Когда я впервые взглянул на мальчика, назад, когда он был всего лишь флиртующим ударом, я понятия не имел, что наступит день, когда он может стать тем, кого я действительно считал надежным. Луиза посмотрела на Гиша, а затем фыркнул, видимо, совсем не был доволен вкладом блондина и немного ушел, чтобы поговорить с Dragon Knight, который привел нас сюда, чтобы передать сообщение королеве. Похоже, она собиралась дать мне несколько минут, чтобы должным образом поприветствовать всех людей, которые пришли встретиться с нами по возвращении.
  
  Вспоминая только то, о чем я говорил, вместо того, чтобы наносить новую позу, Гиш вместо этого выглядел мрачным. "Нет, мне не нужно благодарить меня, сэр Эмия", - настаивал он, с сожалением. "Мне жаль, что я не смог бы помочь каким-то другим образом, чтобы сделать себя более полезным в те смутные времена". Похоже, что вся война вообще могла бы научить мальчика некоторой скромности.
  
  Его кажущиеся девушки-поклонники, казалось, съели его, и они мечтательно вздохнули, глядя на него с сердечными глазами.
  
  "Kkkkkkkkkkkiiiiiiiiiiiiiiiii-"
  
  "Тем не менее", продолжил Гиш, очевидно, восстановив достаточно своего блеска после серьезного момента, чтобы снова поработать. "Это были твои действия, которые позволили нам отступить без изменений! Хотя многие сомневались в твоем вкладе," и здесь он ядовито посмотрел на остальных мальчиков ", когда вчерашнее послание королевы, всех тех, кто принимал участие в кампании стремились получить возможность поблагодарить вас за ваш вклад ".
  
  Так вот кто все эти люди. Я не узнал их половину, но многие из них были благодарны. Один, в частности, довольно большой молодой человек и необыкновенно мускулистый для дворянина, заговорил. "Это правда? Что вы встретили армию из семидесяти тысяч ни с чем, кроме меча в руке?" казалось, что он считает эту идею совершенно абсурдной, но слишком удивительной, чтобы она вообще не верила в это. Я полагаю, что в мире без телевидения и, возможно, очень мало в плане написания произведений для развлечений, романтических романов в стороне, эти драматические истории, подобные этой, как правило, привлекают много внимания.
  
  "Вот что подтвердили цифры", - признаюсь я. "Исходные пятьдесят тысяч сил Альбиона и двадцать тысяч человек из союзных сил".
  
  "Так где же ты был, во всяком случае?" Монморанси заявила саркастически, видимо, слишком много слышала о достигнутом с Гишем в прошлом, возможно, сначала не верила в это, и, скорее всего, с трудом преодолела свое обычное невежество, когда оно было подтверждено. Когда она поняла, что она обратила внимание на себя, и от меня, с которой она была в ужасе, она "пошла" и немного наклонилась за Гишем.
  
  "-yyyyyyyyyyuuuuuuuuuuuuuuu-"
  
  "Исцеление", я сказал ей прямо, заставляя многих в толпе удивляться. "Вы не думаете, что я просто прошел через армию, и все они просто стояли и позволили мне разрезать их? Это был почти месяц, прежде чем я оправился, чтобы даже встать с постели, а еще через месяц после этого был способен снова держать меч ". Я надеялся, что признание разочаровало бы некоторых из начинающих поклонников поклонения, которые я видел в глазах учеников. Вместо этого тот факт, что я, по-видимому, получил огромные раны в их обороне, только закрепил его. Я нахмурился. "И что это за шум?"
  
  "Какой шум?" - спросила Луиза, видимо, закончив помогать рыцарю разгрузить.
  
  Я поднял голову, пытаясь определить звук. "Это какой-то длинный вытянутый звук, и он, кажется, приближается", - сказал я. Это звучало смутно знакомым ...
  
  "-uuuuiiiiiiiiiiiiiii!"
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Снова этот сон", - пробормотал я, выходя из темноты бессознательного. "У него были большие сиськи Фуджи и Илья в хакаме и вздутиях. На этот раз они говорили о плохих концах и возвращались несколько дней ..."
  
  Возвращаясь к себе, я понял, что у меня нет воспоминаний о том, где я был, и о том, как я туда попал. Инстинктивно я поднял руки, готовые проследить клинок, чтобы защитить себя, когда узнал, кто сидит рядом со мной, читая.
  
  "Табита?" - смущенно спросил я. Какая здесь была маленькая голубка? И где здесь? Оглянувшись, отчаянно пытаясь вспомнить, где я был и как я туда попал, я увидел, что я был в комнате, совсем не похожей на ту, с которой мы обычно встречали Луизу, но определенно украшенным странным образом. Сложенные с пола почти до потолка местами были книги, десятки из них, а может быть, и сотни. Мебель здесь была еще дорогой, но намного проще, чем в комнате моего Учителя. Когда я смущенно огляделся, я наконец увидел что-то, чтобы объяснить, что произошло.
  
  "О, - сказал я, чувствуя себя глупо, когда смотрел в окно. Подвеской снаружи была Сильфид, ее лапы выглядывали снизу, где она хватала рамку окна. Ее голова была задвинута, пока ее длинная шея тоже позволила ей, и у нее были закрытые глаза и выражение ее полного счастья на ее лице, когда ее рот шевелился вверх и вниз. Я склонил голову в сторону и все еще чувствовал себя немного глупо, потому что не видел, чтобы это продолжалось. "Да, это объяснило бы".
  
  Оказалось, что шум, который я слышал, был Сильфид, кричащий от радости, когда она ныряла с бомбой, обнимала меня со скоростью движения. Оглянувшись, я подвел итог своему телу, пытаясь понять, есть ли у меня раны. Я все еще был полностью одет, кроме плаща, который был вставлен в сторону на столе рядом со стулом, на котором сидела Табита. Взглянув на тихого маленького мага, я спросил: "Целитель?" Должно быть, был достаточно опытный водный маг рядом, чтобы так быстро поднять меня.
  
  - Монморанси, - подтвердила тихая девушка. Меня это немного удивило. У меня сложилось впечатление, что она была бы счастлива оставить меня раненым. "С возвращением", продолжала она тихо, не отрываясь от книги в руках.
  
  "Хорошо вернуться", признаюсь я. "Несмотря на нынешние обстоятельства". Я взглянул на Сильфиду, наблюдая, как ее рот двигается вверх и вниз, несмотря на отсутствие шума. "Тишина заклинания?"
  
  Подняв свой кривоватый посох, Табита однажды указала на дракона.
  
  "-uuiii!" "Большой брат вернулся! Kyuui kyuui kyuui!" - пролепетал счастливый звучный дракон. "Сначала Irukukuu был грустным, что старший брат был кююй! Ирукукуу будет кююй у своей статуи! Но теперь большой брат кююй! Теперь большой брат может кююй Ирукукуу! А потом он может кююй кююй! А после царапин он может кююй, кормя меня И тогда он может кююй кююй кююй! " Видимо, молодой зверь так сильно взволнован, что она периодически заменяла разные слова шумом "кюуи". Похоже, она описывала серию событий, которые она запланировала для меня. Казалось, что мой маршрут в будущем будет включать в себя много обниматься, царапать глаз и кормить. "А потом он и старшая сестра могут кюю!" Ирукукуу продолжал невинно. "И после того, как старшая сестра Кьюуи и Кьюуи снова, она может показать ему свою белокурую ..."
  
  Я притворился, что проигнорировал последнее заявление, когда Табита снова подняла штат, сбросив заклинание тишины на дракона, который даже не заметил, когда она изложила еще одну серию событий, которые она планировала. Мы с Табитой сидели в течение короткого периода молчания. Если бы это был кто-то еще, я думаю, что была бы серия острых вопросов о том, почему Ирукукуу говорил так легко в моем присутствии, или как долго я знал, что дракон был особенным. Табита, с другой стороны, была умной девушкой. В какой-то момент она не сомневалась, вероятно, из собственных сборок Ирукукуу, которые я знал некоторое время. Она также заметила тот факт, что я не изменила своих действий относительно дракона и не пыталась раскрыть свои знания никому из других.
  
  "Для Ирукукуу", вместо этого сказала девушка, "спасибо". Она перевернула страницу своей книги, видимо, оставив ее словами в одиночестве.
  
  "Пожалуйста", сказал я ей вежливо. Всегда было интересно поговорить с молчаливой девочкой. Сначала я задавался вопросом, как именно Кирхе могла, по-видимому, интерпретировать целые фразы и абзацы из тихих ответов одного слова. Однако со временем, особенно после того, как мы провели охотничье сокровище, я все больше понимал краткие высказывания тихой девушки. Я не думаю, что другие до сих пор не смогли прийти, насколько я знаю, и я понятия не имею, как Кирхе удалось продвинуться до сих пор, но по прошествии времени, и мое понимание девушки углубилось, у меня было просто прийти, чтобы понять ее лучше.
  
  Тем не менее, мои странные отношения с девушкой могли подождать. Что-то еще пришло мне в голову, что-то, что до сих пор счастливо лепетал дракон.
  
  "Что это было за статую?" - спросил я, смутившись как ссылкой на статую, так и тем, что Ирукукуу сделал с ней, кроме "кюиуинга".
  
  В ответ на мой вопрос Табита сгорбилась ниже, приведя свою книгу, чтобы закрыть ее лицо. Внезапно у меня было плохое настроение по этому поводу.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Гиш", - выровнял я между зубами. "Что от имени Корня это должно быть?"
  
  "Ах, - начал Гиш, выглядя таким же нервным, как раньше, когда я использовал его полное имя. "Ну, понимаете, - он хеджировал. "Когда мы впервые вернулись, и когда вы не сразу появились, я довольно предположительно предположил, что вы умерли".
  
  "Совершенно логичный вывод, - согласился я, голосом. Кажется, Гиш отчасти поощрял это и продолжал.
  
  "Что ж, в моем горе я решил, что я попытаюсь создать что-то, что запомнит тебя, и все влияние, которое ты оказал на меня", - продолжал он, взглянув на то, на что я смотрел. "Я решил, что смогу сделать статую. Я решил, что я собираюсь сделать все это вручную через глину, а потом использовать свою магию, чтобы превратить ее в латунь". Он следил за моим взглядом, видя плоды своего труда.
  
  Разумеется, я стоял перед статуей самого себя. Несмотря на то, что я понятия не имел, как я должен был себя чувствовать, будучи мемориализованным в металле, я был готов допустить, что Гиш, по-видимому, обладал некоторым талантом как скульптор. Он сумел уловить мои черты довольно хорошо, мое лицо отвернулось, как будто в печали, Каншо и Бакуя сжались в моих руках, таща через пол, как будто слишком тяжелый, чтобы поднять все дальше, и рукоятка Дерфлингера, выглядывающего через мое плечо , Все сказанное и сделанное сделало меня похожим на какого-то героического мученика, раненого солдата, уставшего от мира, его проблем и моего последнего вздоха.
  
  "Это очень задумчиво, Гиш, - мне наконец удалось выбраться, все еще глядя на меня по подобию без первой подсказки о том, что я буду с этим делать. Я имею в виду, моя первая наклонность заключалась в том, чтобы ударить его и разрезать на маленькие неузнаваемые части. Но это был, вероятно, первый шаг Гиша во все, что не было сосредоточено на себе. Я не думал, что это побудит его продолжить эту тенденцию, если я отреагирую отрицательно на это.
  
  "Спасибо, сэр Эмия", - ответил он, теперь гордясь тем, что знал, что я не собираюсь хватать его и убивать. "Я изначально собирался поставить табличку на нижнем чтении" В память о жертве сэра Широ Эмии ", - продолжал он, указывая на небольшой участок у основания статуи, которая была сглажена и готова для надписи, - но Я не думал, что это будет правильно сделать, пока Луиза и ее служанка все еще цепляются за веру в то, что вы живы ".
  
  "Знаете ли вы об этом", - спросил я Табиту, которая стояла за нами двоих. Она молча молча кивнула, все еще читая.
  
  Было предпринято немного усилий, чтобы заставить Сильфиду успокоиться, чтобы мы вдвоем не беспокоились о том, что она случайно говорила перед другими, и, наконец, завтра утром я должен был пообещать ей дополнительную дополнительную помощь, чтобы она снова идите в лес, окружающий замок. Мне удалось узнать, как именно я оказался в комнате Табиты во всех местах, исцеляя от Гиша, когда мы встретились с ним по дороге к моей статуе. Казалось, что часть генерального плана Сильфида заключалась в том, чтобы погрузиться в бомбу, обнять меня, а затем отвезти меня в комнату своего хозяина, где меня потом заставят постоянно питать ее, пока она не успокоится. После того, как Табита получила Монморанси, чтобы излечить меня после того, как они выследили меня, они позволили мне отдохнуть в комнате, пока дракон не успокоился.
  
  "Ты сделал?" - спросил Гиш, удивленный утверждением Табиты. "Я держал область скрытой, пока я работал, покрывая ее заколдованной тканью". Он выглядел разочарованным тем, что, по-видимому, кто-то поймал его работу. "Я только закончил это два дня назад, и единственный человек, которого я показал до сих пор, был Монморанси, прямо перед тем, как я преобразил его".
  
  "Небо", сказала Табита в ответ. Я кивнул, все еще не в силах отвести взгляд от самой статуи. Чувствуя путаницу Гиша, я объяснил маленькой девочке.
  
  "У нее есть дракон. Думаете ли вы, чтобы покрыть его сверху?" Глаза Гиша расширились, и он выпустил "ах" понимания.
  
  "Значит, об этом никто не знает?" - спросил я, отчаянно надеясь, что это так, и попытался придумать причину, по какой-то причине, сохранить это так.
  
  "Широ!" голос из-за нас трое, и я съежился. "Вот ты где. Ты чувствуешь ..." раздался голос, и следующее, что я услышал, было задушено: "Милосердный корень!".
  
  "Это была и моя реакция, Луиза", - крикнул я, все еще чувствуя, что маленькая раковина потрясена.
  
  "Разве это не чудесно?" раздался еще один голос, гордый. Похоже, Монморанси и Луиза вместе взяли нас вместе, оба они искали своего мужчину. "Гиш показал это мне всего несколько дней назад. Он ждал, когда ты вернешься, чтобы увидеть его, прежде чем он положил мемориальную доску". Женская блондинка казалась необычайно довольной продуманностью мужской блондинки, а затем, казалось, поняла, что я здесь тоже. "Ах, - воскликнула кудрявая девочка благородная девушка. "Ну, теперь, когда мы точно знаем, что он не мертв, я полагаю, что мемориал действительно не нужен".
  
  "Нет", согласился я, когда Луиза подошла, чтобы встать рядом со мной, чтобы она могла пристально взглянуть на статую. "Я не думаю, что это так".
  
  "Это ..." Луиза выглядела потерянной для слов на секунду, широко раскрыв глаза, когда она зияла от бронзовой фигуры. "... На самом деле это действительно хорошо", - призналась она, похоже, была удивлена, как и я, мастерством, даже если она еще не решила, насколько она чувствует это эмоционально.
  
  "Благодарю вас", Гиш согласился с дополнением так же мило, как раньше, резко выражая себя, когда он это делал, поджав под вниманием, которое он получал. "Я изначально собирался попросить вашего разрешения, прежде чем посвятить это в качестве памятника его жизни, но теперь, когда он вернулся торжествующим, возможно, это лучше послужит празднованием его победы?" Что он ...? "Возможно," Король мечей на холмах Саксофонии "? - сказал он напыщенно.
  
  Проклятье, Корень. Я знаю, что ты умный, и я знаю, что ты слишком много наслаждаешься этим.
  
  Независимо от того, что любой из нас мог сказать, это было прервано, поскольку еще один набор новичков нашел свой путь к разворачивающейся драме.
  
  "Дорогой!" звонок воли любовной рыжий эхом пронесся через внутренний двор. У меня было слишком много проблем, отталкивая мою раковину от изумленного взгляда от статуи и, таким образом, не успел ответить вовремя, чтобы уклониться от летающего снасти от Кирхе. Я пошатнулся, отчаянно махнув руками, чтобы попытаться сохранить равновесие, и даже тогда я чуть не потерял свою ногу и упал.
  
  По крайней мере, эта летающая снасть не привела к тому, что мне понадобилось лечение.
  
  "Murfphle mhm murphle", мне удалось выбраться от того места, где я нашел его снова погруженным в долину Кирхе с греховным наслаждением.
  
  "О дорогой!" - провозгласила рыжая, и тон ее голоса был достаточно, чтобы позволить мне простить ее чрезмерное приветствие. Она казалась искренне счастливой и счастливой, увидев меня живым. Впервые после того, как это произошло, я был действительно благодарен, что Луизе удалось перетянуть меня и вернуть меня в контракт. Я знал, какой эффект у меня был на моем розовом шерстяном Мастере, и беспокоился об этом. Но позволить ей оплакивать меня, как бы это ни было необходимо, означало также позволить другим в школе, с которыми я связан, тоже оплакивать.
  
  Я поморщился, лицо все еще было скрыто от груди Кирхе, так что никто его не видел. Взятый в этом свете, мой план подождать до поздней ночи и разбить статую не стал казаться слишком жизнеспособным. Несмотря на то, как я смущал это, это был настоящий признак траура Гиша и его уничтожение, потому что это вызывало у меня дискомфорт, просто казалось неуместным в свете этого.
  
  Может быть, я могу убедить его продать его кому-то? Кто-то очень далеко, желательно.
  
  Даже когда Кирхе решила позволить словам умереть за то, что она обновила мою шкуру со мной, раздался еще один голос. "Широ!" По какой-то причине профессор Колберт был особенно благодарен мне за живое. Я не мог его видеть, не удивительно, учитывая, что мой взгляд был заблокирован, но я слышал его шаги на траве, когда он приближался к небольшому собранию студентов. "Я слышал, что вы живы, но не мог заставить себя поверить в это", - продолжил он, и благодарность, увидев, что его созаговорщик в механике все еще дышит, и перед ним снова проявился даже без моего зрения.
  
  Все еще не мог говорить, или, если на то пошло, дышать должным образом, я вместо этого поднял одну руку в направлении его голоса и дал ему большие пальцы. Осторожно, я положил другого на спину Кирхе. Тихо, так тихо, я не думаю, что кто-нибудь из других слышал это, я слышал, как рыжая рыжая слегка понюхала и почувствовала, как она немного расслабилась. Кирхе была физическим существом, и поэтому утешение заставлять меня физически на руках и чувствовать себя вокруг нее, вероятно, был лучшим способом подтвердить ей, что да, я действительно вернулся.
  
  "Дорогая, - пробормотала она, а потом, казалось, собралась. Когда ее объятие изменилось с одного физического подтверждения на одно из опытных соблазнов, я начал пытаться вырвать ее, а не утешать ее. Кирхе продолжала, все еще прижавшись ко мне, когда я изо всех сил пытался отделить нас, чтобы я мог дышать. "О, Дарлинг", - ворчала она. "Я так рада, что ты вернулся! Теперь я могу, наконец, вытащить тебя от этой вороны, Луизы и в объятия настоящей женщины, где ты принадлежишь!"
  
  "Ворон?" Луиза вздрогнула и, наконец, поняла, что происходит. С возмущенным криком она присоединилась ко мне в ужасной борьбе за то, что вытащила теперь прочно запертую рыжую. "Кирхе! Он вернулся меньше двух часов, и ты снова вернулся к нему! Где твоя благородная гордость?" розоватая ругала рыжий, и с ее помощью мне наконец удалось достать одну из хватающихся девушек руками с моей головы достаточно долго, чтобы я мог отступить достаточно, чтобы дышать.
  
  "О, пух, маленькая девочка", Кирхе уволила ее, вызвав перед невидимой силой, чтобы тащить меня обратно в щель ее грудей. "Теперь, когда Дарлинг вернулся, мой любимый профессор Кольбер, и я могу уйти в свою комнату, чтобы вернуться домой!"
  
  Подождите. Что это было?
  
  "Широ, профессор Кольбер, и вы?" Луиза ахнула и застыла, позволив Кирхе подождать достаточно долго, чтобы скорректировать ее хватку на меня достаточно долго, чтобы одна из ее рук соскользнула и защелкнула что-то, что дало задушенный визг, когда она схватила его. Судя по его тонкости, это был, вероятно, ее "Возлюбленный профессор Кольбер". "Bb-but! Www-what!" Шок декларации был, по-видимому, достаточным для того, чтобы убедить Луизу кататонической.
  
  "Подобно тому, как мужественность Широ удалила меня так, - объяснила Кирхе, выглядя совершенно разумно, как она это сделала, - мягкая устная сила профессора Колберта тоже переместила мое страстное сердце! Это путь любви, маленькая девочка!
  
  "Мисс Цербст, - возразил Кольбер, чувствуя, что он вышел из глубины, и только что обнаружил, что он тоже окружен акулами и, по-видимому, страдает от многочисленных кровоточащих бумажных разрезов в ботинке. "Ты студент, и я учитель! Это неправда!"
  
  "Непристойное!" Монморанси также заявила, что она была поразительно потрясена самой перспективой этого.
  
  "Такое! С двумя мужчинами! Это просто не сделано!" Гиш предложил беседу, звучащую так, что для всей его любви к женщинам были некоторые вещи, которые он просто не считал приемлемым действием.
  
  "О, если бы это были две женщины, это было бы уместно?" Монморенси показалась, что она включила светловолосый маг земли и больше не казалась ему счастливой.
  
  "Тэт, вот и все! Zerbst! Gg - сойди с моего Sss-слуги в этот миг!" Казалось, Луизе, наконец, удалось перезагрузить свои системы достаточно долго, чтобы войти в зону "возвышающегося гнева". С огромной силой ее праведный гнев сумел передать ей, я, наконец, нашел себе достаточно места, чтобы дышать снова. "Как будто мой Слуга вовлекал себя в нечто такое же жаркое, как втроем!" Наконец, освободившись от моей подушной тюрьмы, я задохнулся.
  
  Оглядываясь назад, я обвинил свою нехватку кислорода в том, что я сказал после того, как был свободен. "В любом случае, нет".
  
  Когда мне наконец удалось снова наполнить мои легкие воздухом, единственным звуком, который приветствовал меня, было абсолютное молчание. Подняв глаза, я обнаружил, что все там, даже Табита, смотрят на меня. Вспоминая то, что я только что сказал, я почувствовал, что мое лицо побледнело.
  
  Я действительно не просто подтвердил слухи о том, что я участвовал в предыдущих многочисленных сексуальных партнерах, не так ли?
  
  "Итак, это правда", - прошептала Кирхе, пытаясь, наконец, оказаться в присутствии кого-то, кто не был безнадежно пренебрежительным по своим стандартам, как и весь остальной мир. "Ты действительно был с двумя женщинами сразу!" Она схватила обе руки под подбородок и вздохнула от чистого счастья. "О, Дарлинг! Тебе больше не нужно бояться! Я понимаю твои голоды, у меня тоже есть! Приходите! Давайте ночевать в бесконечном блаженстве, клубок рук и конечностей, отбирая все прелести плоти, мы делаем это! "
  
  Когда она прыгнула на меня, очевидно, намереваясь начать встречу прямо здесь и сейчас, я коротко подумал о том, чтобы бросить на нее Луизу и убежать, но знал, что это будет бессмысленно. Кирхе уже пришла к выводу, и, если я не смогу убедить ее в противном случае, она никогда не перестанет преследовать меня.
  
  Кроме того, я мог представить, что Кирхе просто приглашает Луизу и использует возможность как удовлетворить свои желания, так и развратить члена семьи Валлиер одновременно.
  
  Вместо этого вместо этого я использовал Табиту. Кирхе, казалось, сдерживала себя ради Табиты.
  
  Табита, похоже, не возражала, чтобы я схватил ее за спину рубашки и использовал ее как рыжий отталкивающий талисман, так как я отчаянно пытался убедить любящего немца, что это не то, что она думает. Вместо этого маленькая девочка с голубыми волосами продолжала читать. "Это не так! Это был ритуал! Отчаянный ритуал посвящения тантрическому! Это был вопрос жизни или смерти!"
  
  Я почувствовал кратковременный страх, когда понял, что моего безумного объяснения может быть недостаточно, чтобы свернуть теперь чрезвычайно мотивированную Кирхе, чтобы тащить меня в ее комнату. К счастью, я нашел спасение от других очевидных новых интересов Кирхе. "Ритуал расширения тантрических прав?" Профессор Колберт заговорил, его академическое любопытство превзошло его здравый смысл, когда он обратил внимание на самого себя. Остальная часть поляны была в хаосе, так как Луиза хлопнула ладонью по ее рту, краснея так мрачно, что ее лицо было темнее, чем ее волосы. Монморанси также покраснела, хотя казалось, что она была меньше из-за смущения и больше из женского негодования. Гиш просто смотрел на меня с широкими поклонившимися глазами, так как в его глазах, наконец, подтвердилось, что я действительно просто восхищаюсь его стандартами.
  
  К счастью, вмешательство Колберта, казалось, отвлекло Кирхе, чтобы я продолжил объяснение.
  
  "Да, тантрическая сексуальная магия! Это одно из старых и менее хорошо изученных магических искусств на моей родине! Оно использует первичные эмоции, вызванные половым актом, для достижения эффектов, которые трудно сопоставить с обычными магами! Это было во время одного из моих предыдущих конфликтов Я был похищен одним из моих врагов, и для того, чтобы восстановить меня, мои союзники должны были рисковать битвой с невероятно мощным противником. Нам удалось убежать, когда только один из нас получил ранения до отступления, но нас все еще охотились в вражеская территория. Чтобы один из моих других союзников мог набрать достаточно маны, чтобы использовать ее атаки, нам пришлось прибегать к нетрадиционным средствам! Другая девушка участвовала в ритуале, потому что, если бы это не сработало, все мы были бы убиты и она хотела убедиться, что все работает правильно! "
  
  К счастью, казалось, что описанный сценарий был настолько возмутительным, что на самом деле ему удалось отвлечь Кирхе достаточно долго, чтобы я мог маневрировать Кольбертом между нами. Таким образом, с двумя человеческими щитами, в том числе все еще сжатыми в моих руках, Табитой, я чувствовал себя хотя бы чуть более безопасным.
  
  "Итак, сам ритуал использовался для передачи" маны "?" Кольбер заговорил, и я благословил его от всей души, чтобы отвлечься. Глаза профессора сузились в мыслях, а затем внезапно они расширились от шока. "Вы имеете в виду, что ваша родина действительно разработала технику, чтобы зарядить силу воли?" - выдохнул он, полностью игнорируя сексуальный характер беседы, чтобы сосредоточиться на академике.
  
  И, как ни удивительно, его наблюдения было достаточно, чтобы полностью изменить настроение беседы. Все, включая Кирхе, которая выглядела так, как будто она пыталась найти способ преодолеть препятствия между собой и мной, и даже Табита, которая с большим терпением злоупотребляла ею, с удивлением смотрела на объявление Колберта. Одним из самых больших ограничителей мага в этой силе мира была так называемая "сила воли". Из их описания это была неосязаемая способность, которую они должны были манипулировать элементами, и была истощена каждым заклинанием, которое они произвели. Чем выше уровень заклинания, тем больше утечка этого гипотетического атрибута. В конце концов он перезаряжался, но у них не было возможности предсказать, насколько быстро это будет после каждого заклинания, особенно тех, что относятся к треугольному классу или выше.
  
  Если бы ситуация была немного более контролируемой, я бы сделал веский аргумент о том, как то, что они называли "сила воли", может быть самым научным названием того, что моя родина называла "od".
  
  Тем не менее, я был слишком занят, пообещав Root, что если он просто позволит им отвлечься, чтобы забыть о предыдущем разговоре, я бы никогда больше не обвинял его в подобных ситуациях.
  
  "Это немного известный и в основном презираемый ритуал, - подтвердил я для Колберта, - но ситуация была настолько плоха, что мы все равно пытались".
  
  "Так вот что случилось", прошептала Луиза, ее голос почти неразборчиво. Я взглянул на нее, увидев, что она встревожена. Казалось, что она стала свидетелем самого события через цикл мечты, но не знала об обстоятельствах, стоящих за этим. Похоже, она чувствовала себя немного неудобной, распространяя слухи о моем опыте в шутку.
  
  На самом деле, в ретроспективе, слухи были довольно забавными. Если бы я не был так на грани всей ситуации, я мог бы взять момент, чтобы заверить ее, что я не обижаюсь.
  
  "Удивительно, - прошептал Кольбер, положив руку ему на голову, когда его мысли яростно взбежали. "Широ, - объявил он, глядя на меня с выражением набожной всепоглощающей страсти к знанию. "Если возможно, могу ли я сам стать свидетелем ритуала? Если бы мне удалось изолировать переменные, то это могло бы стать одним из самых важных открытий для нашей культуры в течение тысячелетий!"
  
  На моей спине Дерфлингер, наблюдавший за всем развалом, развернулся и начал хихикать.
  
  "Профессор!" Монморанси задохнулся, и это действительно шокировало последствия.
  
  "Ах, - заорал Кольбер, удивленный внезапной ругательной природой тон его женской блондинки. "Что это?"
  
  "Подумай о том, что ты только что спросил", - закончила Луиза, выглядя столь же потрясенной бездумной просьбой профессора. Разумеется, ее маленькие руки крепко сжимали палочку, трясясь от волнения.
  
  "Что я просто ...". Колберт наконец понял, что он предложил несколько минут назад, а затем повернулся так же красно, как Луиза и Монморанси, оба в настоящее время были в смущении. "Ах, я не имел в виду ..." он замолчал, видимо, не смог завершить предложение.
  
  "О, Возлюбленный", сказала Кирхе, улыбаясь. "Не волнуйся, я уверен, Дарлинг, и я смогу показать это тебе".
  
  Хорошо. Серьезно, Корень. Не подталкивайте его. Я уже борюсь с мыслью, что я могу превратиться в одного из самых неприятных людей, которых я когда-либо встречал, имея дело с нависшей угрозой скрытых врагов на заднем плане, только что занятый драконом, а затем обнаружил, что У меня была статуя из меня. Я знаю, что вы находите какое-то извращенное развлечение из моих страданий, но серьезно, не толкайте его.
  
  "Итак, если этот" тантрический ритуал "состоял в том, чтобы обеспечить одну из девушек силой воли," Монморанси заговорила, выглядя так же, как будто она была настроена скептически, но хотела развлечь мысль с целью аргументации ", тогда почему другая девушка принимать участие?"
  
  Я измерил свой ответ. Да, истина, вероятно, была бы невероятно удачным ударом для меня, но если бы это было сделано, чтобы продолжать широко распространенный слух еще больше, и что еще более важно, если это было то, что нужно, чтобы охладить Кирхе, тогда правда была тем, чем она была бы. "Потому что, вопреки распространенному мнению, мужчины не являются постоянно рогатыми животными, которые только одержимы сексом. Я только что избежал похищения, одна из нашей стороны была ранена, другая была на последней ноге, мы были на враждебной территории, и мы охотились на непреодолимую машину убийства, которой я еще не встречался. Какая часть этого звучит вообще даже отдаленно привлекательно для вас? "
  
  Честно говоря, когда я оглядываюсь назад по этому поводу, это вовсе не похоже на любовь. Самые большие воспоминания о той ночи, несмотря на то, что многие считали бы достижением мечты о победе на всю жизнь, заключались в том, что я провел большую часть ночи, абсолютно уверен, что каждый момент этого будет моим последним.
  
  По крайней мере, моему объяснению удалось добраться до Луизы и Монморанси. Эти два были типичной картиной молодых защищенных женщин, игнорируя при этом, что Луиза подвергается насилию. У них все еще были мечты о том, чтобы их снесло с ног, и их первые ночи были романтическими случаями, полными исследований и нежности. Они определенно могли видеть, как сценарий, который я писал, не будет способствовать романтикам. Кольбер также поселился в этой группе. С съеданием, которое показало, насколько хорошо он сочувствовал моей ситуации в то время, он выглядел так, будто он искренне извинялся за то, что впервые затронул весь травматический опыт.
  
  Я начал, когда почувствовал, как маленькая рука попала на мою. Я почти полностью забыл, что я все еще использую Табиту в качестве защитного очарования, но оказалось, что тихая девушка предложила мне сочувствие. Ее другая рука все еще держала книгу на ее лице, но это была мысль, которая считалась.
  
  "Сэр Эмия, - раздался задушенный звуковой голос от третьего мужчины на поляне. Гиш смотрел на меня так, как будто он ожидал, что облака над мной расстанутся в любой момент, и после этого светится свет святого света. "Вы хотите сказать, что для того, чтобы остановить по-настоящему могущественного врага, вам нужно было заняться сексом с двумя женщинами сразу, и что это фактически сделало одного из них достаточно мощным, чтобы победить врага, которого вы не надеялись победить раньше?"
  
  "Что ж, я бы так не сказал", я хеджировал, не нравится, когда он описывал это таким образом.
  
  "Воистину, ты величайший из людей, - пробормотал Гиш, глядя на меня с благоговением. "Как вы это выразились раньше?" Бедас? "Что вы делаете, это не задира?"
  
  "Сила любви Дарлинга", - пробормотала Кише, облизывая губы и поглаживая палец по вырезу ее блузки. "Я должен испытать это для себя!" Быстро я снова размахивал Табитой, хотя казалось, что сила синеволосых девушек ослабевает. Казалось, этого может быть недостаточно, чтобы остановить рыжую на этот раз. Я отчаянно кружил, пытаясь собрать как можно больше людей между Кирхе и мной.
  
  Во время этого лица Кирхе внезапно остановилась и склонила голову в сторону? "О, когда статуя здесь?"
  
  "Ты только сейчас это замечаешь?" Луиза разошлась, видимо, дошла до того, что она больше не могла быть потрясена разговором. Гиш, который пытался действовать так, как будто он не просто похвалил меня за то, что он сделал что-то странное перед своей девушкой, заговорил, также хотел сменить тему сейчас, когда Монморанси снова злилась на него.
  
  "Ах, - начал земной маг, снова положив свою розу. "Тебе это нравится? Он должен был стать мемориалом, но теперь я думал о том, чтобы сделать это чествованием", - объяснил он теперь отвлеченной Кирхе, которая смотрела на статую со всем ее вниманием. Я воспользовался возможностью снова получить Кольбера между мной и ней. Когда Табита постучала мне по руке, я понял, что она говорила мне, что Кирхе наконец отбросила мою тропу, чтобы я позволил ей уйти. Я положил ее на ноги, но, не задумываясь, оставил ее рядом, если бы я снова нуждался в ней. Ледяной маг просто продолжал читать, куда я ее положил.
  
  "Это очень хорошо сделано", - призналась Кирхе, заметив детали статуи, а затем повернулась ко мне, чтобы сравнить. Я напрягся, но все, что сделала девушка, держали два пальца, как бы обрамляющие меня, а затем снова поворачиваясь к статуе, чтобы снова держать то же пальцами. Похоже, она просто проверяла пропорции. "Скажите, вы делаете комиссионные?" - с надеждой спросила она.
  
  "Знаешь, я никогда об этом не думал", признался Гиш, задумчиво почесывая подбородок, как он думал. "Это почетная работа, которую многие маги земли используют, - подумал он, - и это может быть хорошим способом для меня еще больше укрепить мои навыки. Возможно, это может быть то, что нужно, чтобы помочь мне достичь класса треугольников ..."
  
  "Я бы заплатил красиво за фигурку моего милого, моего Возлюбленного и меня самого", - соблазнила его Кирхе. Когда Монморанси и Луиза оба ахнули и снова покраснели, а также профессор Кольбер, выпустив задушенный шум, я не понимал, что их так расстраивало.
  
  И затем я вспомнил статуэтку, которую Гиш нашел в Храме Брисингамен, и вспомнил, что такие вещи были эквивалентны явному материалу.
  
  Хорошо, Корень. Это и есть. Все остальное, я мог бы справиться вовремя. Но теперь я должен беспокоиться о том, несанкционированной порно меня кружить страну, а?"
  
  "Дерфлингер", - заговорил я, прерывая начинающие переговоры и удивляя меня внезапной серьезностью моего тона. "Я решил курс действий".
  
  "Ой?" меч успел выбраться, все еще хихикая на месте, где он только что был свидетелем. "Что это может быть?"
  
  "Я решил, что буду убивать невинных", - прямо сказал я.
  
  "Чего ждать?" Луиза вскрикнула, удивленная внезапной кровожадностью. Монморанси начал очень нервничать и на этот раз спрятался за Гишем.
  
  "Я убью всех, кто встанет у меня на пути, не жалея никого, пока мое имя не станет синонимом самого страха, тем самым укрепит мой статус антигероя", - продолжал я, излагая свой план на клинок, который внезапно не хихикал , "Затем, как только мое царствование террора, наконец, закончится, я буду терпеливо ждать Трона Героев, как бы долго это ни происходило, пока одна из бесконечных реалий, которые существуют, которые все еще выполняют ритуал Святой Граальской войны, вызывает меня. , Я вернусь убить всех вокруг себя, пока моя кровь не запятнала руки, удерживая сам Святой Грааль. Как только у меня будет весь мощный артефакт, я буду использовать его, чтобы заставить Корень Мира, весенний источник всего творения, принять человека мужская форма в моем присутствии ". Я резко остановился, изображая сцену так, как будет. "И затем я'
  
  "Хм, - начал Дерфлингер, не зная, что сказать. "Это ... это хорошо, партнер". Он сделал паузу. "Я думаю."
  
  "Спасибо", сказал я вежливо, моя рука поднялась, чтобы обернуться вокруг рукоятки. "И я начну с этой академии". Я мрачно повернулся лицом к замку, готовясь отступить и начать свой новый найденный квест.
  
  "Нет!" Луиза мгновенно закричала, выглядя очень обеспокоенной. "Никакого убийства невинных, Широ!"
  
  "Вы можете помочь", - заверил я ее. "Подумай об этом, как отомстить тем, кто когда-то смотрел на тебя".
  
  Я сделал это примерно на шаг, прежде чем почувствовал, как что-то зацепило меня за пояс. С первого взгляда я обнаружил, что Табита, по-видимому, зацепила свой кривый посох на мой плащ и пыталась остановить меня. Похоже, она не прилагала к ней слишком много усилий, поскольку угрозы для всех ее одноклассников, убитых перед ней, недостаточно для ее прекращения чтения.
  
  "О, извините", сказал я ей вежливо. "После того, как я закончу здесь, есть ли кто-нибудь, кого бы вы хотели, чтобы я тоже убил?" Табита, казалось, колебалась, похоже, что она очень сильно думала о моем предложении, прежде чем слегка кивнуть.
  
  "Ну, тогда, они могут быть рядом", сказал я ей счастливо и продолжил идти к моей мрачной задаче. Казалось, что она все еще не решила, должна ли она позволить мне выполнить мою угрозу, потому что она все время пыталась удержать меня со своими сотрудниками. Мой импульс заставил ее перетащить меня через землю.
  
  "Быстро!" Луиза вскрикнула: "Остановите его!" Она тоже прыгнула на персонал, добавив к ней вес и немного замедляя меня, когда ее тоже затащили.
  
  "Дорогой!" Кирхе ругала меня, "нет необходимости заходить так далеко! Вернись в мою комнату, и мы сможем найти другой способ освободить твою агрессию", - попыталась она искусить меня.
  
  "Ты тоже можешь помочь", - сказал я ей, все еще таща за собой двух девочек. Наконец, осознав серьезность ситуации, Гиш наконец запустил себя в штат, добавив свой вес. Профессор Колберт, выглядя невероятно расстроенным, присоединился к ним. Четверо из них были почти достаточно, чтобы остановить меня, но все же я упорствовал.
  
  "Теперь, почему я хотел бы сделать что-то подобное, когда я могу думать о других, более забавных вещах?" Кирхе спросила меня скептически.
  
  "У вас может быть первый выбор мужчин, чтобы они были счастливыми рабами", - договорился я с ней. "И возможность носить кучу черной кожи и сексуальную кольчугу".
  
  "Ой!" Кирхе ахнула, по-видимому, это звучало. "Сексуальная кольчуга, которую ты говоришь?" - спросила она, казалось, что она считает, что идея очень заманчива.
  
  "Да, очень сексуальная, очень короткая кольчуга", - заверил я ее.
  
  "Нет!" Луиза ругала рыжую, опасаясь, что мои переговоры могут нанять меня союзником. "Ты можешь сделать это, не нажимаясь на убийство. Теперь перейди сюда и помоги нам!" она приказала немцу.
  
  "О, пух, - пробормотала Кирхе, прежде чем, наконец, придав ей вес. Тем не менее, я упорствовал. Меня затаили слишком далеко! Я заслужил эту месть! Корень! Вы просто покупаете чашку и ждете. Я приду за моими планами.
  
  "Ах!" раздался еще один голос. Семь голов повернули в сторону, чтобы посмотреть, кто это, что прервал момент. "Что здесь происходит?" - спросила Сиеста, очень смутившись, увидев пять человек, которые пытались удержать меня через приятеля, привязанного к моему поясу, и очень нервно выглядящего блондина, стоящего в стороне, задаваясь вопросом, следует ли ей начинать бегать или начинать помогать.
  
  Глаза Луизы загорелись. "Сиеста!" - приказала она, указывая пальцем на меня. Горничная, которая выглядела так, как будто только что вернулась из портового города Ла-Рошель и все еще несла наш комбинированный багаж, "засвидетельствовала" внезапность внимания Луизы. "Совершенно! Широ будет убивать невинных! Для невинных, Сиеста. Для невинных!"
  
  Не зная, что происходит, но, тем не менее, признавая призыв к долгу, Сиеста сбросила багаж, который она носила, и поставила обе руки перед ее лицом. Сжимая их в праведные кулаки, она решительно определила свое лицо. "Для невинных!" - заявила она, ставя себя перед трудной задачей, стоящей перед ней.
  
  А потом она заняла меня со стороны, и я снова оказался в месте, слишком похожем на то, где я был за несколько минут до этого.
  
  Я боролся, пытаясь вырваться на свободу, но Сиеста казалась такой же цепкой, как Кирхе раньше. "Ты не можешь остановить меня навсегда!" Мне удалось выбраться, вытащив мою голову достаточно далеко от бюста Сиесты, чтобы получить такую ​​выгоду. "У меня будет месть!"
  
  "Для невинных!" Сиеста счастливо вернулась, отталкивая меня обратно в грудь.
  
  "Ах", - услышала я бормотание Кирхе, когда другие вздохнули с облегчением. "Если бы это все, что было бы, я мог бы сделать это сам".
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Теперь ты спокойнее, Широ?" Луиза спросила меня, нервничая. Я "пробился", потягивая чай, пока я надулся.
  
  "Еще чай, мистер Дерфлингер?" - весело спросила Сиеста, очень удовлетворившись ее вкладом в общество сегодня.
  
  "Да, пожалуйста", - вежливо сказал ей меч. После моей неудачной попытки подлости профессора Колберта, Кирхе, Луизы, Сиеста и я ушли в лабораторию профессора Колберта. Это была захламленная и уютная комната на краю замка, так что странные запахи и, по-видимому, частые взрывы, которые вышли из нее, не помешали остальной части замка.
  
  "Если вы не возражаете, я спрашиваю", - наконец начал профессор Колберт, очевидно, довольный тем, что мое убийственное безумие было достаточно ослаблено. "Что это за корень, о котором ты всегда говоришь?" Похоже, Кольбер снова пытался укрыться в академических кругах.
  
  "Это хорошая весна всего существования, - угрюмо пробормотала я. "Это абсолютное место, самый центр всего творения. Это царство, измерение или мир, или как бы вы его называть, которые существуют выше и снаружи всего другого творения или времени". Похоже, это не очень хорошо объясняло им концепцию, поскольку Кольбер выглядел еще более смущенным.
  
  "Выше и за пределами всего другого творения или времени?" - повторил он, немного наклонившись в сторону, когда Кирхе, которая в настоящее время оштукатурен ему на плечо, наклонилась и начала играть с пуговицами халата. Это был такой практичный маневр, что мне стало интересно, когда эта странная игра сложилась между ними.
  
  "Это скорее концепция, чем что-либо другое", - повторил я снова, ища правильные слова, чтобы описать Корень. "Полагаю, вы могли бы назвать это абсолютной пустотой, из которой все возникло. Это своего рода отправная точка для каждого события в жизни, независимо от того, какой мир и какое время".
  
  "Пустота?" Луиза щебетала, оттачивая свое слово по понятным причинам.
  
  "Не похоже на элемент, - устало сказал я. Теперь, когда мой заговор о мести был сорван счастливым ударом по горничной, я просто был взволнован. "Он существует как абсолютный. Если что-то, элемент пустоты мог бы быть назван в честь него, если бы кто-нибудь в этом мире знал о существовании Корня". Все еще видя, что никто не знал, о чем я говорю, я снова вздохнул. "Подумайте об этом, как о Боге, только если Бог был местом, а не человеком".
  
  "Ах, - сказал Колберт, приняв мое богохульное заявление академически и пытаясь обдумать концепцию высшего существа, которое не было антропоморфным существом и вместо этого было антропоморфным местом. Когда Кирхе начала играть с волосами вокруг уха, я, наконец, не смог остановить любопытство от подавляющего моего дурака.
  
  "Я уверен, что для вас очень хорошая история", - прокомментировал я. "Но почему вы решили соблазнить профессора Колберта, как и я, Кирхе?"
  
  "Ревнивый?" - промурлыкала рыжая и, по-видимому, решила предпринять попытку соблазнения, чтобы спровоцировать на меня предполагаемые эмоции. Честно говоря, я был просто рад, что кто-то еще, по-видимому, собирался разделить ее внимание со мной. "Мой Возлюбленный просто проявил себя как мужественный и сильный, как вы".
  
  Я повернулся лицом к Колберту, который выглядел очень неудобно в данный момент, и поднял бровь. Надеюсь, его объяснение окажется немного более полезным, чем у Кирхе.
  
  Кольбер поморщился. "В юности, - начал он, видимо, решив рассказать историю и не очень понравилось это решение, - я был частью небольшого элитного члена армии. Пока я был участником, я сделал много ужасных вещей в названии После того, как я вышел на пенсию, я решил посвятить свою жизнь поиску способов доказать, что магия пламени, которой я владею, имела другие виды использования, лучшее использование, а затем ужасы, которые я совершил с ними ". Это объясняет его одержимость механикой, я полагаю. Я откинулся на спинку стула, осторожно потягивая чай, наблюдая за ним. Похоже, Сиеста и Луиза уже знали эту историю, возможно, услышав ее во время восстановления в Альбионе. "На протяжении войны, Альбион нанял небольшие наемные силы, чтобы захватить академию, чтобы удерживать студентов в заложниках, чтобы вывести своих родителей из войны. Тот, кто возглавлял подразделение, был одним из моих подчиненных. К сожалению, мне показалось, что он остановлен.
  
  "Мой Возлюбленный был таким мужественным, таким сильным", - кивнула Кирхе, положив руку ей на сердце и размахивая собой другой, когда она вспыхнула в памяти. Казалось, что номер один Кирхе был сильным, жестоким человеком. Кто бы мог знать? "То, как он владел своей магией огня, было так ...". Она покраснела еще больше, выдохнув последнее слово, как ласка, "... горячая". У меня было ощущение, что она не просто говорит о реальном огне магии Кольбера.
  
  Я сидел в тишине, мой разум крутился над тем, что было открыто. Мой разум вернулся в холодную ночь в Альбионе, рассказ об общем пакетике вина. Сиеста упомянул, что в академии были проблемы, и что Агнес немного задержалась в замке ...
  
  "Профессор, - начал я, внимательно глядя на него. "У вас не будет большого ожогового шрама на спине, не так ли?" Его глаза открылись в моем вопросе.
  
  "Откуда ты знаешь?" - выдохнул он, удивленно глядя на меня. Я закрыл глаза, не обращая внимания на его вопрос в пользу моих мыслей. Так вот, Агнес так долго охотился. Я был удивлен.
  
  Узнав ее рассказ, я подумал бы, что она убила того, о чем она упоминала в конце ее рассказа.
  
  Вместо этого я задал вопрос. "Профессор. Не возражаете, если я проведу эксперимент?"
  
  Колпер моргнул. "Почему, конечно, Знание всегда ценится. Что вы имели в виду?"
  
  Без другого слова я проследил Каньшоу в руке и взбивал его со всей скоростью моей прослеженной конечности в сочетании с силой Гандальфра. У девушек даже не было времени мигать, прежде чем моя атака уже закончилась. Кольбер приблизился так же быстро, как и мой, Колберт поднес свой посох к руке и с таким огненным огнем, что он сиял, белым, перенаправил меч над головой с такой силой, что он был вырван из моей хватки и глубоко погрузился в крышу над нами.
  
  "Что, по-твоему, в Корне, ты делаешь, Широ?" Луиза вскрикнула от меня, когда поняла, что я только что пыталась убить профессора передо мной, что я хорошо ладил с ним. Сиеста глубоко вздохнула и положила чайник, который она собирала, выглядя готовым снова пожертвовать собой ради большего блага.
  
  "Если вы так ревнуете к этому вниманию, вам нужно только сказать об этом", - сказала мне Кирхе, явно пытаясь сделать попытку убийства. Учитывая то, как она жонглировала мужчинами, это, вероятно, было для нее не так уж и необычно.
  
  Единственными, кто не двигался и не реагировал с удивлением, были Колберт и я. "И какой эксперимент должен был доказать, Широ?" Колберт спросил меня тихо, не меняя выражения, а лишь поднял бровь.
  
  "Невероятно", - пробормотал я, снимая напряженность девушек. "Невероятно. Думать, что здесь будет еще одна, как Карин, под моим носом все время".
  
  "Широ?" - спросила Луиза, и моя декларация отбросила ее лекцию, когда она в замешательстве моргнула.
  
  "Он похож на Карин" Тяжелый ветер ", Луиза, - мягко сказал я ей. "У него вообще нет боевого присутствия". Глаза Луизы расширились, когда она поняла, что это означает с точки зрения силы Кольбера и боевого опыта. Теперь настала очередь взглянуть на Колберта.
  
  "А? Означает ли это, что профессор Колберт силен?" - спросила Сиеста, озадаченная моим необычным заявлением.
  
  "Карин?" - спросил Кольбер, удивляясь, что я воспитывал эту легенду. "Ты знаешь Карин? Я не видела ее в течение десятилетий. Как она?" Теперь очередь Кирхе была удивлена ​​случайным упоминанием профессора Колберта, который знал легенду лично.
  
  "Она достаточно хорошо", - сказал я ему, взглянув на Луизу, когда я это сделал. Она нервно покачала головой отрицательно. Похоже, она не хотела, чтобы люди знали ее связь с ее матерью. "По крайней мере, от того, что я мог бы определить в любом случае. Она не очень любит показывать эмоции, как я уверен, вы помните".
  
  Кольбер слегка улыбнулся, видимо, что-то вспомнив. "Нет, она никогда не была".
  
  Со вздохом я покачал головой. "Когда я впервые попал в этот мир, я подумал, что он полон ничего, кроме незрелых и эгоистических магов. Теперь я встречаюсь с двумя людьми, достигшими высоты боя, которые настолько глубоко погрузились в него, что они проводят каждое пробуждение момент готов к этому ". Я вздохнул и устало провел рукой по моим волосам. "Какого рода монстры создают этот мир?" Я спросил мир в целом. Это, казалось, расстроило комнату в целом, такой человек, как я, случайно называющий других чудовищными. На данный момент я слишком измучен. Может быть, это было просто их поколение, или, может быть, просто совпадение было бы двумя такими могущественными людьми, с которыми я столкнулся бы. Как бы то ни было, в сочетании с неприятным напоминанием о моем потенциальном будущем, похоже, я стал слишком слабым.
  
  Если бы это был уровень врага, с которым мне, возможно, придется столкнуться во время службы моего Учителя, мне кажется, что мне придется начинать тренироваться, что гораздо труднее быть готовым к ним.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Когда Луиза снова лежала в своей мягкой постели в своей комнате в академии, ее Слуга успокаивал присутствие в комнате после того, как он отсутствовал так долго, она снова отражалась на этот день со смешанными чувствами.
  
  Да, было несколько частей, которые были менее оптимальными. Широ, имеющий то, что, казалось, было психотическим расстройством и грозило пойти на убийство, считалось одним из них. Его мгновенная и неосторожная попытка на жизнь профессора Кольбера другая.
  
  Кроме этих двух камней преткновения, она чувствовала, что остаток дня прошел довольно хорошо. Фактически, она зашла так далеко, чтобы объявить день почти полным успехом. Это было неумело, с неумелостью того, кто давно забыл об основах задачи, которую они пытались предпринять, но Широ был прочно связан с окружающими его людьми таким образом, чтобы не было насилия.
  
  Спокойное понимание, которое лежало между ним и Табитой, нетрадиционное товарищество и роль наставника, которые он имел с Гишем, физическая связь, которая исходила от случайной близости, которую проявила Кирхе, даже профессионального любопытства, которое он и Кольбер разделяли. Луиза не могла вспомнить, когда эти вещи начали углубляться за рамки простого случайного взаимодействия, но она могла видеть, кем они стали; друзья, возможно, даже товарищи.
  
  Она не могла вспомнить во сне, не могла найти ссылку, необходимую для того, чтобы знать, сколько времени прошло с тех пор, как у него действительно были те, кроме него. Как долго это было с тех пор, как его горячий гнев был поглощен холодным гневом? Но, надеюсь, время вдали от битвы, время, окруженное теплым товариществом, изобилующее глупыми играми и случайным подшучиванием, разжигает огонь в нем.
  
  Она надеялась, что это будет сделано, чтобы помочь выпрямить ее кривого слугу. Если бы это было так, то она дала бы ему это, даже если это потребовало бросить его в Кирхе, чтобы сделать это. Возможно, огненный немцы. Эта девушка знала больше о том, что ее зажгли, чем кто-либо другой в стране. Луиза должна была признать это как минимум. Даже если бы она была Цербстом.
  
  Итак, с этим несколько двусмысленным и довольно амбициозным планом, Луиза уселась.
  
  Возможно, это вызвало ее движение мыслей, но в ту ночь, когда она мечтала о мечах и битве, она мечтала о более ранних временах, когда у Широ все еще были вокруг него. Как она уже давно, когда впервые испытала цикл сна, она снова надеялась, что мечты были, по крайней мере, несколько пророческими.
  
  Дистанционная утопия: Восемнадцатая ночь
  
  
  Хилл Мечей: отдаленная утопия: восемнадцатая ночь
  
  Примечание автора: Ну, похоже, что безумный график обновления прошлого теперь прочно заменил мой более нормальный. Все, кто был испорчен идеей получения нового тридцати обновления страницы через день, извините. Обвините настоящую жизнь. И мой новый хорек. И классы. И счета. Вы поняли эту идею. Тем не менее, я приближаюсь к концу истории и имею планы относительно последних нескольких глав, которые меня очень волнуют, поэтому я подозреваю, что вы все не будете беспокоиться о том, что эта история будет забыта и останется на обочине. Даже если бы мой интерес, возможно, ослабевал, чего не было, просто сумев выследить копию фильма "Безграничные клинки", было бы более чем достаточно, чтобы вернуть меня в нужное русло. Для тех из вас, кто мало знает о F / sn, я не думаю, Я получаю от этого столько же, сколько и те из нас, кто это делает. Шоу кажется больше похожим на катушку, так как у него было так много часов игры, чтобы рисовать и пытаться работать. Тем не менее, даже если вы не знаете об этом много, все равно, вероятно, стоит посмотреть, если ничего кроме того, хорошая анимация, за исключением проклятого дельфина CGI, и огромное количество моментов GAR для Shirou и Archer.
  
  Теперь, на заметки о главе. Гм.
  
  * Спойлер впереди! *
  
  Я лично не уверен, как я отношусь к этой главе. Первая часть этого чувства слишком похожа на гигантскую информационную дамп, а затем на фактическое повествование. Я старался держать его интересным, но в конце концов эта глава оказалась в основном наполнителем, чтобы подтолкнуть меня к заключительной дуге истории. Очень мало действий в этом, но следующие несколько глав обещают наверстать упущенное в моей книге.
  
  Я думаю, что самое главное отметить в этой главе, конечно, взаимодействие между Сиру и Табитой. Я чувствовал, что мне нужно предоставить возможность для двух из них иметь содержательное взаимодействие, шанс для читателя увидеть, что между двумя из них существует связь перед следующей главой. Конечно, тогда у меня была возможность работать с Кирхе, и еще раз обнаружил, как весело ей писать еще раз.
  
  Другая важная вещь, на которую я хочу обратить внимание, - это, конечно же, оружие, которое Сиру отслеживает в этом эпизоде. В этом случае я решил, что вместо того, чтобы предлагать файлы cookie всем, кто может идентифицировать это оружие, я вместо этого собираюсь наказать незнание тем, кто понятия не имеет, что это такое. Я имею в виду серьезно, каждый должен знать этого ребенка. Поэтому из-за этого, если вы не знаете, что такое оружие, я собираюсь выпустить свой недавно приобретенный хорек, чтобы атаковать ваши лодыжки. Шутки в сторону. Она тренировалась на меня, и она знает, что она делает.
  
  Теперь, как всегда, как что-нибудь в частности? Иди и позвони. Все, о чем вы смущены? Спрашивай. Что вам особенно не нравится? Как всегда, будьте почтительны, и я с удовольствием прислушаюсь. Теперь, с главой!
  
  * История начала *
  
  Я скривился, когда дерево, которое я прятал, снова взорвалось в потенциально опасную осколку. Двигаясь быстро, я продолжил свой стремительный шаг, пытаясь закрыть мою цель. Это не помогло, чтобы ландшафт отличался от того, к чему я привык, и что я рискнул споткнуться, а не уклоняться вовремя. Конечно, это была просто очередная практика, но с Луизой, которая пыталась остановить меня, это означало, что это было упражнение с живым огнем против базыки.
  
  Это было сделано гораздо более неустойчивым, когда добавили, что на этот раз я не использовал оружие. Без сияния рун Гандальльфа битва была далека от некоторых других тренировок, в которые мы вступили.
  
  Хорошо. Если бы я собирался отменить самоуспокоенность, с которой я недавно впал, мне пора разобраться в опасности моей подготовки.
  
  С другой стороны, Луиза была в прекрасной форме. Она давно потеряла вредные привычки, которыми пользовались многие из заклинателей в этом мире; она никогда не держала себя в одном и том же месте надолго, бросаясь за свою собственную покровительницу, пытаясь обойти меня и превзойти меня так же, как я делал то же самое с ней, произнося свое лучшее заклинание "Взрыв" в полном молчании, только озвучивая, когда она бросал одно из своих менее практичных заклинаний. Недавно она начала осваивать заклинания "Иллюзия" и "Разброс" до такой степени, что теперь их можно было использовать в одной быстро развивающейся битве, подобной этой. Было обнаружено, что диспель был более или менее бессмысленен против меня, видя, как ему не хватало способности по-настоящему разобрать мое более мощное оружие. Эксперимент показал, что, хотя этого было достаточно, чтобы нарушить отслеживание мирского лезвия, это сделало бы немного больше, чем разогнать объединенный, который я закачал в любое из моего более специализированного оружия. Иллюзия достигла гораздо больших успехов, по крайней мере, в академическом плане. Она могла быстро и быстро бросить его, но против такого опытного врага, как я, это было бессмысленно. Я мог бы видеть вторую Луизу, заряжающую поле боя, поднимая палочку и пение, но я также видел бесформенную конструкцию, которая не мешала земле вокруг нее, когда она двигалась.
  
  Тем не менее, против любого, кто не был собран достаточно, чтобы заметить, что трава под ногами не изгибалась, заклинание Иллюзии могло оказаться действительно разрушительным.
  
  Без усиления Гандальфра на моей стороне казалось бы, что это будет врагом, которого победа будет почти безнадежной для достижения. К сожалению для нее, что Луиза имела в себе разрушительный потенциал и разнообразие аффекта, ей не хватало опыта и выносливости. И только потому, что я не использовал оружие, не имел в виду, что я был безоружным. Я провел целый уик-энд, чтобы вырезать серию деревянных практических мечей в разных размерах и формах, которые соответствовали разнообразному моему потенциальному оружию. Они сломались довольно быстро, учитывая, что они были просто деревом, и Луиза мчалась разрушительной силой, чтобы разрушить стены замка, но это не имело значения. Даже если он вышел слабее оригинала, я все еще искал почти бесконечный запас их.
  
  Тот факт, что я напомнил Луизе, когда она переубедилась, засунула голову далеко, пытаясь отследить мои движения, и я набросил на ее лоб деревянное копье.
  
  С шумом, который наиболее точно можно было бы назвать "урком", тренировка в течение дня закончилась, когда лес "лопнул" против лба Луизы. За все успехи моего Учителя она все еще была врожденной деликатной. У нее определенно было бы гусиное яйцо, пока мы не смогли бы доставить ее к водному магу, чтобы прояснить это. На мгновение я чуть не пожалел, что мы сможем приблизить эти занятия к замку, но с необычайной странностью ее заклинаний по сравнению с любым из четырех традиционных элементов Луиза все еще была непреклонна в тайне.
  
  Вытирая пот с моего лба, я переехал, чтобы собрать моего еще довольно маленького Учителя, чтобы я мог вернуть ее на поляну, которую мы оставили раньше во время сеанса. С тех пор, как я начал тренироваться без использования Gandalfr или подкрепления, эти занятия стали намного сложнее и для меня. Борьба с невыполненными скоростями против мага при использовании только смоделированного оружия была очень похожа на то, что ножом был перестрелен. То, что я имел обыкновение управлять, используя только скорость, чтобы увернуться, и Дерфлингер, чтобы защитить, я теперь должен был компенсировать тактику и планирование. Магия Луизы, даже смягченная, когда она держала ее во время тренировки, была почти мгновенно изнурительной, когда она ударила.
  
  Когда я вернулся на поляну, неся свадебный стиль Луизы, меня встретили знакомым зрелищем и призывом: "С возвращением, Учитель!"
  
  "Спасибо, Сиеста", - сказала я счастливой служанке, которая каким-то образом сумела собрать целую комбинацию стола и стульев вместе с полным набором чая и коллекцией маленьких пирожных и печенья на поляну. "Пожалуйста, перестань называть меня" Учитель ".
  
  "Но, конечно же, Учитель", - снова проговорила она, подходя к рутинному. "Я здесь, чтобы следить за всеми распоряжениями Учителя и следить за всеми потребностями мастера! Если есть что-то, что нужно Учителю, ему нужно только сказать мне, и я предоставлю!" Горничная остановилась, а затем начала краснеть. "О нет! Все потребности Мастера! Что, если он прикажет мне что-то сделать ...". Она замолчала и начала "кия", шевелясь взад и вперед на месте, обеими руками на ее красных щеках.
  
  Я вздохнул и проигнорировал это очень знакомое зрелище. Это началось примерно через неделю после моего возвращения из Альбиона и моего рыцаря. По-видимому, теперь, когда меня считали благородным, Генриетта передала просьбу директору академии о том, что мне предоставлена ​​личная служанка в качестве помощника в качестве своего рода принадлежности к моему недавно приобретенному статусу. Неудивительно, что Сиеста вскочила на новую работу. Фактически, из рассказов, которые я слышал от некоторых других сотрудников, среди сотрудников по уборке было много людей, которые пытались получить назначение. По крайней мере, до Сиесты, и это только по слухам, восторжествовало над всеми из них в единоборстве с оружием большой темноты и ужаса. Услышав слух, я сразу же попытался забыть об этом.
  
  Сиеста с большим энтузиазмом занялась новой задачей. После непродолжительного периода беспорядков, когда она пыталась взять на себя все мои обязанности и я, неохотно сдавая их один за другим, все в конечном итоге перешло в рабочий компромисс. У нее могла быть чистка и прачечная, но вечерний чай оставался моим, а также иногда готовил.
  
  "У вас есть готовый материал?" Я спросил ее, осторожно опустив Луизу, чтобы она покосилась на камень.
  
  "Да, прямо здесь", - заверила меня Сиеста, протягивая мне ведро с водой, перед тем, как суетиться к кучу одежды и полотенец, которые отдыхали поблизости. С благодарностью я быстро поднял ведро холодной воды по всему моему маленькому Учителю.
  
  "Ах! Ccc-cold!" Луиза нахмурилась, проснувшись от вынужденного сна, размахивая руками, прежде чем осознать, где она. Потирая глаза, она чихнула и начала выщипывать на нее мокрые мокрые одежды. "Я снова проиграл?" - спросила она, смутившись вокруг поляны.
  
  "Да", - сказал я ей, а затем схватил второе ведро, прежде чем наклониться и повредить его на голове. Вода была не просто для удовольствия победителя, чтобы использовать на проигравшего. Это также послужило шансом обеим сторонам, по крайней мере, сделать маркерные усилия, чтобы очистить себя. Наше обучение обычно происходило сразу же после окончания занятий; это был единственный раз, когда мы могли работать с ними должным образом. Поскольку у нас обоих были бы социальные обязательства после этого, и, скорее всего, не хватило времени на баню, нам пришлось покончить с этим несовершенным методом, не воняющим какую-либо комнату, в которую мы вошли, с нашим потом.
  
  "Это просто нечестно", пробормотала Луиза, скрестив руки на груди и пыхтя своими щёками в надувье, прежде чем поморщиться и отвести руки от того места, где они заставили ее рубашку прилипнуть к мокрой коже. "Вы, должно быть, обманываете, чтобы иметь возможность бросить меч так хорошо".
  
  "Ты должен видеть, как я могу это сделать, снимая один из лука", - ответил я. Луиза, вздохнув, наконец поднялась с того места, где я ее положила, и начала раздеваться. Вода сделала бы для того, чтобы получить от нее наихудший пот, но мы обнаружили, что просто смена одежды для нее удвоила эффективность. Даже здесь, в середине леса, Луиза не пыталась сохранить свою скромность. Единственными здесь были Сиеста, ее служанка и теперь моя личная служанка и я, ее Слуга, который уже видел ее в каждом состоянии платья, которое она могла себе представить; Луиза просто не видела причин, чтобы обратить внимание на любого из нас, когда дело доходило до того, как она была одета. Даже когда розововолосая благородная девушка снимала одежду, Сиеста уже покорно помогала ей в ее полотенце,
  
  Точно так же я игнорировал ее наготу. Несмотря на то, что я полюбил своего маленького Учителя, это не изменило того факта, что она была моим Учителем. Я до сих пор не видел причин, по которым она должна была работать над тем, чтобы быть при наличии оружия, изменяясь. Вместо этого я воспользовался отвлечением Сиесты, чтобы повернуться спиной к двум, и вместо этого снять свою собственную рубашку. С моей новой ежегодной стипендией, наконец, мне удалось начать запастись собственным гардеробом до такой степени, что у меня было несколько изменений в одежде. Большинство из них были просто из моих черных рубашек без рукавов и брюк, но Луиза настояла, чтобы я тоже получил официальную одежду. И я был бы так же хорошо, если бы не тот факт, что формальная одежда здесь, по-видимому, была как можно более ограничительной и сложной. Я решил просто сэкономить деньги, и если мне когда-либо понадобилось официально одеться,
  
  "Тебе нужна помощь, Учитель?" голос у моего локтя почти заставил меня одновременно вздохнуть в отставке и удивить. Я взглянул на меня сзади и увидел, что Луиза теперь стоит одна, и Сиеста теперь витает рядом со мной и пытается лично одеть меня. Луиза разочаровывала голову, глядя на след ее одежды, которую Сиеста оставила в своем спешке, чтобы отказаться от участия в розовой девушке и вместо этого приехать к нам.
  
  "Нет, я думаю, что смогу справиться с этим сам", - заверил я горничной, которая даже не пыталась притворяться, будто она обращает внимание на мои приказы и вместо этого беззастенчиво поворачивает мой голый торс.
  
  "О, но я должен!" - страстно заявила Сиеста. "Это то, что служанки всегда делают для своих господ, Учитель!"
  
  "Сиеста, - закончила Луиза, следуя по дорожке одежды туда, где мы были двое, надевая каждую статью, когда она приходила к ним. Это сделало для забавного перехода, поскольку Сиеста оставила ее одежду в том порядке, который не был таким же, как Луиза должна была их надеть. "Я знаю, что вы никогда не были служанкой нигде, кроме академии, но это не то, что девицы должны делать для своих лордов". Она казалась раздражительной, без сомнения, желая ругать Сиеста за то, что она оставила ее наполовину обнаженной на поляне и заставила ее одеться таким недостойным образом, но также зная, что ругательство никогда не будет палкой. С назначением Сиесты в качестве моего личного слуги служанка мгновенно прибегла к своим прежним обязательствам стать второстепенными по отношению к моим.
  
  Когда Луиза подошла ближе, я заметил, что ее глаза тоже были на моем торсе, как у Сиеста. Разница заключалась в том, в какой части туловища смотрели две девушки. Сиеста казалась довольной, что ее взгляд переместился по мышцам, и жизнь меня раскачивала меч. Луиза сосредоточилась вместо этого на шрамах, что жизнь качания меча оставила меня. Когда взгляд моего Учителя опустился на красную линию, которая уселась прямо в центре моей груди, один из моих самых старых и парадоксально наименее увядших шрамов, я отвлекся от неудобства. Отжав у меня горничную мягко, я надел новую рубашку, сокрыв ярлыки, которые пересекали мое тело.
  
  "Как насчет чаепития?" Я предложил, в основном, изменить тему. Сиеста, который выглядел грустным, когда я накрыл себя, возобновил счастливое выражение и отступил, чтобы начать выливать чашки из чайника. В ожидании, пока она не услышала, я прошептала Луизе. "Дай мне догадаться, что все" вытирает твоего лорда ": из этой проклятой книги снова?" Луиза вздохнула и снова вздрогнула, втирая лоб в лоб.
  
  Сиеста давно сказала мне, что ее любимая книга - "Горная страна" в зале герцога. После первых нескольких раз она исчезла в ее счастливой воображаемой земле после того, как она начала работать на меня, я, наконец, сломался и прочитал Корень, проклятую вещь, только бы так, чтобы я случайно избегал счастливой горничной.
  
  Вследствие этого в мой "список вещей, которые Сиеста не разрешает иметь вокруг нее, чтобы защитить мое здравомыслие" было добавлено множество вещей. В основном этот список относится к алкоголю, но он также включает в себя метлы в количестве более двух, кожаные ремни, содержащие любые виды шипов, любые виды хлеба, используемые для выпаса скота, и любую длину шелковой ткани, превышающую среднюю .
  
  Я также решил когда-нибудь отследить грязный ум, ответственный за то, что породил такую ​​проклятую историю разврата, и накормил их вязанию Луизы.
  
  Ради всего мира.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Так было еще какое-то слово от Генриетты?" Я спросил Луизу, когда Сиеста приложила к себе чашки чая, моего Учителя, моего меча и себя.
  
  "Около?" - спросила Луиза, сжимая нос, продолжая потирать полотенцем по влажным волосам. Хотя она была полностью одета, она все еще находилась в состоянии растрескивания, что никогда не будет охотно показывать кого-либо за пределами этой поляны, кроме, возможно, для Каттлеи. Ее блузка была расстегнута, и она была застегнута только несколько раз посередине, оставив сорочку, которую она носила под ней, сверху и снизу, где была закрыта рубашка. У ее волос был помятый беспорядок, а ее высокие бедра были доставлены едва до колена. Она даже не потрудилась надеть свой плащ. С половиной ее лица, все еще покрытого волосами и полотенцем, она потянулась одной рукой, чтобы забрать свой свежезаваренный чай, потягивая его.
  
  "Про слухи, которые мы пытались начать", пояснил я. У нее была точка, у Генриетты было несколько причин связаться с Луизой. На самом деле, я думаю, что двое из них в последнее время, как правило, увеличивали свои соответствия. Я откинулся на спинку стула, мое собственное состояние почти так же растрепано, как и Луиза. На данный момент я бросил свои накидки и накидку, и полотенце накрыло мои собственные все еще полумощные волосы.
  
  Сиеста, которая была единственным человеком, который был где-то рядом с их нормальным представительным состоянием, поджала губы в симпатичном маленьком хмурым недовольством в разговоре.
  
  Прошла еще неделя после того, как Сиеста стала моим личным слугой, что был выполнен план, который собрал Генриетта, Агнес и я. Мы нуждались в чем-то тонком, чем-то менее явно организованном, после чего я только однажды появился в суде, бросив Генриетту через плечо и отвел ее в спальню на несколько часов. Что-то столь же очевидное, как это было бы почти откровенно негативным для репутации Генриетты.
  
  Вместо этого план был намного хитер. Через несколько дней после официального объявления о формировании ордена рыцарей Ундина Генриетта предприняла небольшую поездку в соседнюю усадьбу по некоторым незначительным причинам. На обратном пути она поехала в академию, где она была встречена с Рыцарями Ундина, как запланировано, чтобы мы могли сопровождать ее обратно в замок в качестве своего рода почетного караула. В конце концов, это послужило скорее представлением о собаках и пони, чтобы официально ввести новый порядок рыцарей населению в целом.
  
  Гиш принял кандидатуру с некоторой путаницей и большой помпой, и я официально занимал должность вице-капитана. Подбор персонала проходил в школе, в основном из других студентов-ветеранов из кампании "Альбион", но вместе с несколькими другими учениками. Сам эскорт был тщательно репетирован, а все студенты сверляли там, где им предстояло кататься на часах раньше времени.
  
  Гиш был в его элементе, когда группа, наконец, вернулась к самому городу. Как и мы предсказали, он мгновенно попал. Хороший внешний вид и война, украшенная молодой благородной из престижной семьи, одна со своим опытом, воздействующим на ветчину для толпы, была примером того, что понравилось населению. Многие из других учеников были так же хорошо приняты. Гимли, которого я встретил по возвращении в академию, тот, кто больше походил на солдата, а затем благородного, в первую очередь, мгновенно поразил толпу. Даже тот жирный парень, которого я видел несколько раз вокруг, магистр ветра на уровне точек по имени Маликорн, имел свой шанс получить ура из толпы.
  
  Я был единственным, там толпа не была слишком уверена. Должно быть, я выглядел очень неуместным из-за моих размеров, моего старшего возраста, стиля, в котором я носил плащ, и того факта, что вместо меча я надевал меч.
  
  Именно здесь Луиза получила первый практический опыт манипулирования общественным мнением. Она не имела никакого отношения к планированию, но она была неотъемлемой частью того, как меня приняли. За день до этого она ушла, чтобы побывать в гостинице "Очаровательная Фаэри", проведя день, беседуя со Скарроном, Джессикой и остальными девушками. Попутно было упомянуто о том, как я собираюсь быть частью караула сегодня, и о той части, которую я сыграл в отходе от Альбиона. Слово король мечей прибыло в эти части к настоящему времени, и слухи пролетели над ним. Дело в том, что никто не знал, кем был король мечей. Скаррон, Джессика и девочки были на последней лодке, и все знали, что я остался. Они просто не могли быть уверены, что я действительно был тем, о чем рассказывали истории.
  
  Пока Луиза не подтвердила это для них.
  
  Так что только после того, как Скаррон во всей своей уловимой хвалебной славе произнес точно, кем был долговязый иностранец с мечом, никто не знал, к кому это они относятся. И на всякий случай, когда этого не было достаточно, он был в дороге, на глазах у широкой публики, которую Генриетта позвонила мне в ее экипаж, вытащила из окна одну белую руку в перчатке и позволила мне поцеловать ее для всех, чтобы увидеть , Это был последний бит, который каждый должен был подтвердить подозрениями населения.
  
  И именно здесь мы запустили корень для следующего слуха, который мы пытались распространить.
  
  Это было не вопиющее, как я задержался на врученной мне руке, и не было совершенно очевидно, как ее пальцы слегка коснулись моей щеки, но несколько человек заметили. Одним из этих людей была Джессика.
  
  Позже той ночью, в то время как остальные Рыцари Ундина были отправлены домой, но меня пригласили отдохнуть в замке до следующего дня, Джессика встретила Луизу о том, что она видела. Ожидая этого, Луиза сделала то, что я ее тренировал: она сначала решительно отрицала это, громко и надолго, а затем отказалась говорить об этом кому-либо еще. Естественно, Джессика мгновенно увидела это как все необходимое подтверждение, и слухи начали циркулировать. Пьяные клиенты услышали бы это от первой Джессики, а затем от остальной части обслуживающего персонала, поскольку они подняли слухи о "слишком много для любой женщины" Широ Эмии и Королевы Генриетты. На следующий день они начали говорить об этом на своих рабочих местах, а также с их друзьями и коллегами. Этого было бы недостаточно, чтобы он действительно распространился.
  
  На следующий вечер после того, как мы с Луизой вернулись в академию, командующий мушкетерами, персональный охранник самой королевы Генриетты, Чевалиар Агнес был замечен, напившись в обычной лейке. Агнес, предположительно глубоко в ее чашке, позволила мне проскользнуть из-за того, что я остался на ночь в замке. Когда она нажала на нее, она полностью заперлась, отказавшись сказать что-нибудь по этому вопросу или что-то еще, и быстро ушла. Теперь слух начал распространяться из двух источников.
  
  И когда человек услышит его один раз, а затем услышит его снова, от друга друга друга в обоих случаях, то, что бы умерло совсем быстро, стало принято как общий факт.
  
  На самом деле, ночь, в которой я осталась, проводилась как с Генриеттой, так и с Агнес, обсуждая последние изменения в плане. Одной из них была сама Сиеста. Теперь, когда у меня был личный дежурный, естественно было поверить, что кто-то попытается получить правду от слухов из нее в конце концов. Сиеста была верна мне, и, если бы вышло известие о том, что я и королева были вместе, Сиеста сразу же узнала, что это ложь, и попытаться защитить мою честь, отрицая это. Люди, которые ее знали, захотят поверить ей, а затем противоречивые слухи об истине новой предполагаемой "общепринятой истины" могут быть скомпрометированы. Из-за этого Сиеста получила ограниченное знание ситуации, когда мы с Луизой вернулись в академию, в ту же ночь Агнес начала свою долю плана.
  
  Сиеста не была в восторге от этого изначально, но обрушилась, когда Луиза лукаво, в гениальном состоянии, указала, что если люди думают, что я сплю с королевой, они вряд ли попытаются соблазнить меня, оставив я более открыт для Сиеста позже.
  
  Сиеста до сих пор не доволен этим, но этого было достаточно, чтобы заставить ее на борту. Через три дня, когда одна из других девиц подошла к ней и спросила ее, правда ли, что Генриетта и я делали неприличные и аморальные вещи, Сиеста крепко сжалась и мгновенно выбежала из комнаты.
  
  Этого было достаточно, чтобы убедить каждую служанку, которая знала о том, как сладостная Сиеста была на мне, да, мы с Генриеттой действительно были предметом. Он довольно быстро распространился на остальную часть школы.
  
  "Да", Луиза ответила на мой первоначальный вопрос о том, связалась ли с ней Генриетта. "Кажется, он работает очень хорошо". Луиза покраснела и нахмурилась. Мой маленький Учитель не верил, что было бы так просто убедить всю страну в том, что было так нелепо. Она не верила, что так будет легко. Излишне говорить о том, что он оказался ошибочным на обоих счетах, был серьезным ударом по ее убеждению в том, что я изначально преувеличивал, насколько действительно была раздражающая политика. В своем последнем сообщении она сказала, что ее главный советник, кардинал Мазарини, приблизился к мудрости вовлечения себя в шевалье, и тот недавно был помазан. Ее Величество сказал, что если бы даже его обманули , тогда обман будет держаться ".
  
  "Хорошо, это хорошо", пробормотал я, потягивая чай. "Теперь мне просто нужно беспокоиться о последствиях".
  
  Луиза улыбнулась этому. Я подавил вздрогнул. Это была странная улыбка, которую она давала мне, что-то об этом просто расстраивало. У него было слишком много зубов, и ее глаза были немного удивлены, когда она это дала. Это напомнило мне что-то или кого-то, но я не мог сказать, что именно. "Ах", - нахмурилась она, все еще удивляясь. "Неужели большой плохой Слуга устает от давления на благородство?"
  
  "Смейся, Учитель, - пробормотал я без какой-либо реальной жары. "Еще один пришел вчера".
  
  "Ой?" Луиза насмехалась над мной, наслаждаясь моим дискомфортом. "Еще одно, еще одно поединок за честь королевы? Еще одна задача для короля мечей? Еще одно приглашение от одного из ваших поклонников?"
  
  Я должен был быть благодарен за это, по крайней мере. Луиза, несомненно, вышла из раковины, что ее воспитание засунула ее, и что я невольно помог ей приблизиться. Она всегда была одной, чтобы попытаться действовать строго, как того требует ситуация. Казалось, она недавно обнаружила радость беззаботного дразня. Хотя это было многообещающее развитие, которое уклонилось от нее по пути, который привел к тому, что она стала моей копией, у нее были тревожные побочные эффекты. Не в последнюю очередь это была ее улыбка, единственная, что она спасла только от самых дразнящих. Тот, на котором она была сейчас. Это было почти в категории "Tohsaka Rin Scary Smiles", но пока это было не совсем так. Я скрестил пальцы и помолился Корню, что не стал свидетелем рождения "
  
  "Еще одно письмо от вашей мамы, спрашивающее меня о моих перспективах в отношении брака", - сказала я розово-девочка, и ее улыбка застыла на ее лице, и все ее тело стало жестким. "Она упомянула, что, хотя моя" текущая связь "может быть заманчивой ситуацией для молодого человека моего возраста, я не должен игнорировать доступные мне варианты, если я когда-либо искал более" уважаемый союз ".
  
  "Ahhhh", - произнесла Луиза, слегка подергиваясь. Она коротко вздрогнула. "Она перешла на предложение Элеоноры, не так ли?" Захныкала Луиза, даже не утруждая себя фразой в качестве вопроса.
  
  "Да", я кивнул, голос сухой. "Да, у нее есть. Вот почему я хотел бы сказать, что, как только вы окончите академию, мы покинем страну на некоторое время".
  
  "Ах, тогда Учитель путешествует?" Сиеста прошипела. Она была довольна идеей, что я планирую провести некоторое расстояние между собой и политикой Генриетты, и предложениями Карина.
  
  "Может быть, хорошая идея бросить Альбион и посмотреть, как идет реконструкция, - пробормотала Луиза, глядя в сторону и грызла ее губу в раздумьях. "Мы также могли бы посетить Тиффанию и посмотреть, как работает детский дом".
  
  "Я думал, что, возможно, направляюсь на юг, к Ромалии", - предложил я, потягивая свой чай, когда я выдвинул эту идею. "Я слышал, что в тех частях, где есть много проблем с орками и троллями, есть большое количество приграничных городов. Это может быть хорошим способом немного расслабиться".
  
  Луиза вздохнула. "Только вы подумаете, что кампания геноцида будет расслабляться", - коротко пробормотала она, но с задумчивым видом на ее лице. "Возможно, было бы неплохо не беспокоиться о политике и заговорах, - призналась она наконец. Мой Учитель довольно хорошо держался под стрессом, что девушке, с которой ее возраст не должен был иметь дело, но существует только такая политическая интрига и неопределенные тенистые угрозы других пользователей пустот, с которыми должна справиться девушка, возраст которой должен был быть. Она взглянула на меня, выражение ее лица было серьезным. "Как вы думаете, мы сможем уйти, не подвергая опасности королеву Генриетту?" Как бы много Луизе не любила мысль о каникулах, она все еще была приверженцем сердца.
  
  "Возможно", я признался, что коротко почесал волосы. "Пока никто не может подтвердить, где мы находимся, мы все еще можем быть эффективными как угроза. Это не наше фактическое присутствие, которое используется в качестве сдерживающего фактора, это угроза нашему присутствию. Если они не могут подтвердить, где мы находимся , тогда мы потенциально могли бы быть где угодно. Если Генриетта просто продолжает развертывать и передислоцировать рыцарей Ундина, то она может держать наблюдателей в замешательстве относительно нашего фактического местоположения, достаточно долго, чтобы ваша мать немного остыла ".
  
  "Развертывание и перераспределение?" - спросила Луиза, а потом прикусила губу, подняв одну из ее рук, чтобы я не ответил. Сделав глоток чая, она закрыла глаза, скрежетала, и она задумалась. "Потому что, если рыцари будут распространяться повсюду, то никто не может быть уверен, с какой группой вы на самом деле?" она наконец отважилась, пытаясь понять интерпретацию правил политики, которые я пытался передать ей на наших занятиях.
  
  "Именно", я кивнул. С Рыцарями Ундина, движущимися по всей ее стране, и со мной, возможно, в любой группе из них, тогда не было никакого способа точно знать, где я был, и только, к чему я мог бы встать. Даже если бы кто-то сумел понять, что я не был с кем-либо из рыцарей, это просто их еще больше укусит, потому что тогда я мог бы гипотетически быть где угодно. Это не продлится вечно, и в конечном итоге кто-то все-таки попытается что-то попробовать, но это было неизбежно. На данный момент у меня была только одна большая битва с моим титулом, и только потому, что все в Альбионе были слишком напуганы мной, чтобы рисковать делать что-то глупое, не означает, что все в Тристейне тоже были.
  
  Вероятно, мне понадобилось бы, по меньшей мере, еще три невероятных поступка, прежде чем я закрепил бы такую ​​репутацию здесь, на материке. Вероятно, еще три после этого, пока он не распространился и на Германию, и на другие страны.
  
  "Ты думаешь, что рыцарей будет достаточно, Мастер?" Сиеста заговорила. Горничная была постоянным участником многих сессий стратегии и политических уроков, которые я давал Луизе каждую ночь, и, как следствие, дошла до того, что она начала понимать свой уровень понимания того, что происходит. Казалось, Луиза была не единственной, которой я был в опасности развращения.
  
  Я поморщился в ответ на ее вопрос. "Хорошо ..." Я хеджировал.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Сэр Эмия, - начал Гиш, размахивая одним из своих модифицированных лезвий у меня в голове. Я быстро уклонился в сторону, а затем развернул увертюру в рулон, когда одна из его новых валькирий продолжала пытаться убить меня. "Я надеялся, что могу попросить у вас совета".
  
  "Что случилось, Гиш?" Я спросил его, пробираясь мимо улучшенного валькирия и пытаясь заткнуться на блондинах, которые остались без защиты. Новый молодой командир все еще экспериментировал в том, было ли более эффективным или менее использовать свою способность новобранного линейного класса обновлять функциональность своих валькирий, продвигая их от бронзы к другому более прочному металлу. Его нынешняя попытка состояла в том, чтобы в первую очередь оловянные големы, приступая к работе в количествах железа в смеси. К сожалению, до сих пор он не нашел подходящей смеси, чтобы он провозгласил свои новые стальные валькирии успешными. С другой стороны, с его повышением мастерства в точках заклинаний он поднял количество бронзовых валькирий, которые он мог как повысить, так и повысить, и, таким образом, мне пришлось попытаться помочь ему проверить свои новые навыки в потенциальных боевых ситуациях.
  
  Я наслаждался возможностью увидеть, как далеко пришел мой ученик, а также воспользовался им, чтобы продолжить обучение против магов в условиях живого огня.
  
  "Это о моей капитанстве, - призналась блондинка. Я видел, как он изо всех сил пытался воскресить поэтический момент, а затем визуально подавил его, чтобы вместо этого сосредоточиться на борьбе. "Когда я впервые принял это, я подумал, что это прекрасная возможность для меня организовать порядок, столь же мощный и уважаемый, как Дракон или Рыцари Грифона". Когда мне было меньше полудюжины футов, я был вынужден уклониться от него, так как одна из его валькирий инстинктивно двигалась, чтобы помешать моему нападению на его спину. Даже когда я исправил свой путь и продолжал закрываться, он уже разворачивал свой меч в ходе практического движения, нацеленного на потрошение меня. Он привык стремиться к голове и шее, но обнаружил, что свинг слишком высок, чтобы атакующему было достаточно низко.
  
  "Но ..." Я подсказал ему, блокируя забастовку своим деревянным мечом, чтобы поднять его достаточно высоко, чтобы я мог проскользнуть под ним ценой разрушения моего клинка. Даже когда осколки растворялись в магических компонентах, из которых они были сформированы, я проследил еще два в моей руке и два быстрых карательных ударов на торс Гиша, прежде чем проскользнуть мимо него, прыгнув, чтобы избежать попыток валькирии отомстить за ущерб, нанесенный мне их хозяин.
  
  Гиш выпустил "удар" на забастовку, но затем пожал плечами. Еще один побочный эффект жестокого обучения, который я доверил ему, я еще не сообщил ему. После того, как меня неоднократно избивали снова и снова, его тело медленно привыкало к ударам. Отчасти это было связано с тем, что он привык к боли, и смог справиться с этим, и частично тот факт, что нервные окончания в его теле в его самых чувствительных точках просто становились ожесточенными и менее чувствительными. Это был процесс, в котором многие военные художники и военные в моем домашнем мире подвергались под названием "упрочнение тела". Как правило, они предпочитали обучать определенные части из них менее чувствительными, чаще всего частями, используемыми для блокирования ударов, таких как предплечья и голени, но и части, которые были просто естественно чувствительны, как верхние бедра вокруг паха и туловища вокруг печени и почек. К этому моменту Гиш достиг точки, где он мог бы, вероятно, отмахнуться от самых менее изнурительных регионов, на которые я мог бы нанести удар. Для того, чтобы я победил, мне пришлось бы либо подавить его новую нечувствительность, либо нанести удар нокаутом.
  
  "Но ..." Гиш поднял, отслеживая мои движения, а затем попытался закрыть меня для игры на мечи. Он не дошел до того места, где он мог на самом деле отрезать мне меч, но он дошел до точки, где он мог блокировать или ударить мои удары соответствующим образом, и, казалось, сделал для него личную цель, чтобы однажды нарисовать мой кровь. Если бы он когда-либо это сделал, я бы официально закончил его до такой степени, что я должен был использовать меч на нем. "... Я обнаружил, что у меня нет первой идеи, как тренировать порядок рыцарей", - признался блондин-фехтовальщик, смущенный его признанием. Он сильно ударил, используя верхний вес на кончике своего меча, чтобы увеличить силу своего размаха, разрушая деревянное лезвие, которое я использовал, чтобы снова отступить. Правильный деревянный меч, вероятно, смог бы противостоять этому удару, но прослеживание никогда не было столь мощным, как оригинал. Это привело к тому, что я потерял много оружия в этих матчах. "У тебя есть какой-нибудь совет?" - спросил он меня, жалобно, когда я едва уклонился от прямого удара, который закончил бы битву, ударив его по лбу.
  
  "Хммм", - проворчал я, уклоняясь от контрудара. "Ну, я никогда не делал ничего подобного, ты уже знаешь, как я предпочитаю тренироваться". Гиш вздохнул и продолжил комбинацию, которую он пытался использовать на мне, один из его личных, все еще находящихся в разработке. Он показал потенциал, но все же имел слабость, которую я использовал специально, чтобы он узнал о них. "Однако лично я знаю двух капитанов". Агнес и Карин были успешными лидерами подобных заказов. Гиш просветлел, а затем вздохнул, когда я снова похоронил оба моих клинка в живот, снова проскользнув мимо него. У него все еще была склонность к саморазмножению, что-то, что я обнаружил, еще более укрепилось в его психике как земной маг, чем если бы он использовал другой элемент. Я пытался заставить его либо нарушить привычку, либо разработать методы борьбы с тем, кто пытается ее использовать. "Проблема в том, что я не уверен, насколько они будут полезны для вас".
  
  "Почему это, сэр Эмия?" - спросил он, все еще не дыша, но все равно сражался. Еще раз я был вынужден бороться со своими валькириями. Если бы я использовал подходящее лезвие, тогда я мог бы легко их разбить, но с ручкой в ​​руке у меня не было ничего, кроме как убежать и убежать.
  
  "Хорошо", признаюсь я, а затем остановился, пока я покатился дальше, расширив маневр в виде бронзовой женской статуи после того, как бронзовая женская статуя продолжала сокращать меня. "Аньес, вероятно, отказалась бы от плана. Она очень серьезно относится к своему назначению и не любит иметь дело с детьми или магами". Гиш поднял оба брови, разочаровавшись в прокламации, но интересовался случайным образом, когда я отпустил имя капитана отряда мушкетеров и личного опекуна королевы. Он начал получать развратную улыбку, когда он начал делать предположения о том, почему именно я был в хороших отношениях с личной стражей королевы. Поклонение герою Гиша помогло ему мгновенно поверить в слухи, которые распространялись об Генриетте и Я. "А что касается другого", я вздрогнул,
  
  Гиш закрылся, поймав мою близость и решив изо всех сил использовать ее. Даже если он не знал подробностей моих навыков совершенствования, он знал, что, если я их не использую, я не был рядом с непреодолимой машиной убийства, без меня. Скорее всего, он рассчитывал на то, что я устал. Вероятно, он был прав. Это была вторая интенсивная тренировка, которую я имел сегодня, первая из которых была не более часа назад с Луизой. "А кто эта Карин? Какая команда она командует?" Он беспощадно размахивал мечом, прервав все посвящения и навыки, которые он приобрел на этих занятиях.
  
  Отслеживание мечом после меча, каждый из которых длился всего один блок перед тем, как быть уничтоженным под нападением, я ответил. "О, она была капитаном Мантикорского отряда несколько десятилетий назад. Знаешь, Карин" Тяжелый ветер ".
  
  Гиш продолжал качаться, не заметив, что я сказал на мгновение, а затем бросил меч в середину качания, чтобы разглядеть меня. "Ты знаешь Карин" Тяжелый ветер "! - выдохнул он, забывая, что он делал с удивлением при провозглашении. Со вздохом отвлекшись, я протянул руку и нежно постучал его по лбу, чтобы напомнить ему, что мы должны сражаться еще. Он даже не заметил.
  
  "Мы однажды встретились, - сказал я ему. "Она счастлива в своем отставке и не хочет возвращаться к дежурству, но она все еще так же жестка, как и тогда. Возможно, и это может быть, может быть, согласиться поделиться со мной несколькими советами, если я попрошу , но я сомневаюсь, что они были бы слишком полезны ". Я нервно отвел взгляд. "И я уверен, что мне не понравится то, что она попросила в ответ".
  
  "Какая она была?" это было единственное, что Гиш смог уйти, широко раскрыв глаза и сияя от восхищения тем, кого я не был на этот раз. Несмотря на меня, я не мог подавить улыбку любви в памяти.
  
  "Как и все, что рассказывают ее истории, и тем более, - честно сказал я. Затем я ударил его по голове снова палкой в ​​руке. "Теперь сосредоточься на Гише". Он моргнул и, казалось, помнил, о чем мы говорили. "Вы просили просить свою семью о помощи?"
  
  "Помогите с чем?" - спросил он, очевидно, с трудом вспоминая, о чем мы говорили. Он принял полотенце у студента с коричневым плащом, который смотрел на него с широкими обожающими глазами и начал похлопывать себя.
  
  "С организацией ордена", я терпеливо напомнил ему, принимая мое полотенце из Сиеста, когда она появилась, как по волшебству и у меня в руке. "Твоя семья толста в армии, не так ли? Они должны быть в состоянии дать тебе совет".
  
  "Ах, - признался Гиш, очевидно, не подумав о чем-то столь простом. Теперь, когда битва была официально закончена, он позволил себе вернуться к своей драматической роли и снова ударил позу, его палочку-палочку снова на лоб. "Да, это может сработать, но потребовалось некоторое время", - продолжил он и взял стакан воды с другой девушки в коричневом плаще, которое появилось рядом с девушкой с полотенцем. Два ученика первого курса начали чередующиеся взгляды друг на друга между вздохом взгляда на блондинку. "Но не могли бы вы что-нибудь порекомендовать?"
  
  Я принял свою водную кожу от Сиесты, которая увидела еще одну девушку, на этот раз одну в черном плаще второго года, пытаясь принести мне чашку, и немедленно двинулась, чтобы сбить ее с ног, как бы случайно, служанка продолжала служение мне. "Что ж, - сухо начал я, - первое, что приходит на ум, - это выгнать всех, кто только хочет улучшить свою любовную жизнь".
  
  Гиш последовал моему взгляду, а затем снова выпустил свой запатентованный драматический вздох. Официально рыцари Ундина собирались во дворе за вешалкой для истребителя "Нуль" и возле небольшой лаборатории профессора Колберта, чтобы тренировать и выполнять свои обязанности. Этот особый двор был немного в стороне от остальной части замка, что было причиной того, что Кольбер был перенесен в эту область для своих экспериментов; его эксперименты имели тенденцию иметь либо взрывы, смешные запахи, либо взрывы смешных запахов с тревожной регулярностью. Якобы мы использовали этот двор, в частности, чтобы избавить остальных студентов от необходимости видеть наше изнурительное и страшное обучение.
  
  В действительности эти тренировки быстро растворились в шансе для молодых людей, которые присоединились к ордену, чтобы действовать как свиньи и вечеринки. Когда слово достигло академии в целом, формировался порядок рыцарей, который был бы непосредственным служением королеве, и возглавлял их как хорошо украшенный ветеран войны, так и признанный военный герой. население реагировало двумя способами. Мальчики все пытались объединиться, чтобы они могли либо получить возможность потирать плечи с Гишем, либо я или так они могли использовать некоторую известность, чтобы сделать себя более популярным. Девочки реагировали более эмоционально, и многие из них в настоящее время либо боготворят, либо фантазируют над несколькими видными членами ордена.
  
  Для меня это было немного разочаровывающим, для обоих полов. Идея о том, что многие из этих мальчиков присоединились к тому, что должно было стать боевой силой на службе у своего государя, - не что иное, как шанс действовать как большие выстрелы, не поднимая пальца, чтобы попытаться улучшить себя, раздражало меня лично и оскорбляя жертвы тех, кто на самом деле жил в битве за свою жизнь. Как ни странно, я был так же разочарован женщинами в этом вопросе. Полагаю, я был испорчен, проведя так много времени в этом мире, окруженном женщинами, у которых было столько стали в них, как Луиза, Агнес, Генриетта, Карин и даже Табита и Кирхе. У Кирхе могут быть разные приоритеты, кроме меня и других,
  
  Я просто хочу, чтобы ее цели не привлекали профессор Кольбер и я.
  
  "Ах", - вздохнул Гиш, протягивая полотенце другой девушке в коричневом плаще, который со вздохом крепко сжал ее грудь, когда два других ученика первого года взглянули на предположительно счастливого человека. "Это действительно необходимо?" - спросил он, нервничая. "Многие из них являются моими личными друзьями и друзьями моей семьи. Они могут сделать это меньше, чем хорошо, если я буду делать такое?"
  
  "Жестко", - сказал я ему. "Вы должны решить, хотите ли вы, чтобы этот приказ был боевым или политическим. Если вы планируете заставить его быть каким-то хранилищем для богатых сыновей, чтобы держать их вне боя, тогда вы делаете как бы то ни было. Если вы хотите, чтобы они были действительной боевой силой, вам нужно перестать быть их другом и стать их командиром ".
  
  "Разве это невозможно для меня обоих?" - спросил Гиш, вставив брови. Все трое девушек, казалось, думали, что выражение каким-то образом увеличило его привлекательность или что-то еще, потому что они выпустили три одновременных мечтательных вздоха. "Я знаю многих из них годами, и мне кажется таким стыдно отказаться от этого товарищества только ради титула".
  
  Это фактически заставило его нерешительность во что-то более понятное, чем просто он не хотел разрушать свою репутацию, случайно оскорбив кого-то. Я взглянул на собравшуюся группу молодых людей. Большинство из них были заняты флиртом и пить вино. Они казались немного молодыми, чтобы так открыто пить по моим меркам, но я напомнил себе, что это было для всех целей средневековым обществом. У них точно не было вариантов чистой воды, и алкоголь, который они смешивали со своей стандартной питьевой водой, был больше для уничтожения любых бактерий или бактерий в том, что они пили. У них, вероятно, был доступ к вину и пиву, поскольку они могли ходить. Это сделало его слишком легким для них, чтобы избавиться от него, когда они захотели использовать алкоголь для рекреационных целей,
  
  Какова бы ни была причина этих обстоятельств, это не меняло того факта, что так называемые "тренировки Ундина" превращались в не что иное, как после школьного мальчишеского клуба, который пил и сочинял рассказы об их собственной удивительной боевой доблести. Гимли, хорошо мускулистый благород, которого я заметил прежде, был окружен маленькой ордой рыжих глазных девочек и в настоящее время прошел половину своей первой кожи вина и рассказывал своим последователям о том, как он в одиночку боролся с Рыцарем-альбинистом подчинение, дракон включен. Рядом с ним был еще один вербовщик, более тонкий мальчик, которого я смутно вспоминал как называемый Рейнальдом, который даже не был частью кампании в Альбионе, говорил о том, как он отбивался от мародерствующего взвода орков, который напал на группу того, что я предполагал, - голодные сироты щенки во время отступления. Даже Маликорн, слегка пухлый и довольно высокий голос, которого я видел, несколько раз встречался в прошлом по его размеру, у каждой девушки была одна девушка, когда он сочинял рассказ о том, что произошло во время его пребывания в воздухе сила.
  
  На самом деле, судя по рассказу, он рассказывал, что это было похоже на то, что он действительно был честен в своем приключении, что поставило его выше большинства остальных маленьких фибберов.
  
  Возвращаясь к Гишу, я пожал плечами. "Я не знаю. Моя первая наклонность заключается в том, что вы должны сначала заслужить уважение, одновременно избивая всех в одиночном бою, а затем заработайте свою лояльность, участвуя в тренировках с нарушением правил". У трех девушек позади блондина все были широко открытыми глазками, поскольку они, по-видимому, представляли сценарий, который я описывал. Я был разорван в том, беспокоят ли я их взгляды. Я знаю, что Root хорошо проклят, насколько девиантными могут быть некоторые из женщин в этом мире, но опять же, это были в основном простолюдины, в которых я заметил эту тенденцию. Луиза была типичной благородной и казалась довольно подавленной. По крайней мере, пока Сиеста не начала разлагать ее.
  
  Гиш просто дал мне увядающий взгляд, который доказал, насколько далеко он пришел от мальчика, который не мог находиться в одной комнате, когда меня зовут после того, как я чуть не убил его в мелкой дуэли. "Не каждый способен победить многочисленных противников магии в одиночном бою, как вы, сэр Эмия", - отметил он. Мы вдвоем пошли к более тихой части двора, и мы оба избегали более громкой и беспощадной толпы.
  
  "Вероятно, вы могли бы взять большинство из них в битве с одним мечом", - заметил я. "Начните с того, чтобы все они выстроились в очередь, поместили их в пары и заставили их начать бить друг друга так же сильно, как они могут. Вы можете проделать путь к каждому из них один за другим, и это будет на самом деле считать тренировкой. "
  
  "Мечи?" блондин поморщился. "Вы хорошо знаете себя, сэр Эмия, что самые дворяне рассматривают такие вещи под ними". Были некоторые стигматы среди дворян, которые считали способность махать куском обожженного металла вокруг, чтобы вырезать кого-то, чтобы он был менее утончен, а затем размахивал палкой и поджигал их. Сам Гиш ушел с некоторой снисходительностью из-за того, что в качестве металлической работы с земным магом была совершенно респектабельная профессия.
  
  "Как насчет тех мечей, которые я видел раньше? Как Вард?" Я указал. Гиш на самом деле застыл в этом, вспомнив оружие, которое обладало рядом комбатантов более высокого порядка, которых я видел в этом мире.
  
  "Это, - пробормотал он, размышляя об этом, - это правда, не так ли?" Три девочки снова нахваливали его, очевидно, последовали за нами, все еще не прилагая никаких усилий, чтобы что-то сделать, кроме как поклоняться их раздавлению молча. У меня было ощущение, что, возможно, было бы еще больше, если бы Сиеста не играла оборонительных действий во время разговора. Я должен удвоить все, за что она платила.
  
  "Итак, начните там. Это должно покрыть хотя бы немного обучения". Я сделал паузу, неторопливо почесывая подбородок, когда искал что-то еще. "Ну, это все равно должно охватывать физическую часть. Я понятия не имею, что вы должны делать для магии. Я абсолютно бесполезен, когда дело доходит до этой работы заклинаний в землях, и я не думаю, что у вас есть какой-либо опыт с любым элементом кроме земли ".
  
  "Ах", и здесь Гиш снова позировал, на этот раз более шумно, так как ему, по-видимому, нравилось, как идет этот разговор. "В этом случае у меня есть несколько идей, которые могут быть полезны". Затем он принял более мрачную драматическую позу. "Я просто хочу, чтобы другие участники проявили инициативу самостоятельно, когда дело дошло до обучения, и потратили меньше времени на то, чтобы ублажать и разжигать". Три девушки позади него снова засмеялись, и я поднял бровь, удивленный тем, что когда-нибудь я услышу, как Гиш говорит о сдержанности, когда речь идет о женском полу.
  
  "Я довольно удивлен, что вы не воспользовались этим", - признался я, и мои глаза бегали над тремя фангиллами. До сих пор Гиш даже не сделал ни единого кокетливого движения ни на одном из них, несмотря на то, что все трое были достаточно привлекательными.
  
  "Зачем?" - спросил Гиш, искренне удивленный. "В последнее время в Монморанси все было так хорошо, и я не думаю, что хочу испортить это".
  
  За ним три девушки замерли одновременно.
  
  "В самом деле?" - спросил я, не зная, действительно ли это было истинное заявление, или просто Гиш, говорящий о том, что он должен был сказать.
  
  "Да", - радостно вздохнул он и получил свое туманное глазное липкое лицо, поскольку он, по-видимому, думал о чем-то хорошем для него. "Хотя я уже много раз говорил об этом, я думаю, что теперь я могу сказать это честно, что, по-моему, Монморанси может быть единственным для меня".
  
  Все три замороженные девочки испускали синхронный трещинный шум, когда их надежды разрушились.
  
  Я был искренне впечатлен прогрессом, который теперь явно реабилитировал лотарио. Тем не менее, я должен был спросить. "Вы еще не ели или пили что-нибудь, сделанное ею недавно, не так ли?" - спросил я подозрительно.
  
  Гиш дал мне взгляд, который, казалось, подразумевал: "Ты действительно думаешь, что я такой глупый?" Какое облегчение. Я не был уверен, что готов попробовать и получить больше слез Духа Воды, если бы у него было. Когда-то было достаточно, и кроме того, я до сих пор не восстановил, что Рут будет проклятым кольцом.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Вице-капитан, сэр!" веселый голос позади меня заставил меня взглянуть через мое плечо. Я только что вышел из кухни, где я разговаривал с шеф-поваром. Когда я вернулся в академию, у меня были некоторые трения между несколькими сотрудниками, с которыми я хорошо ладил. Мое изменение в статусе застало многих из них уверенным, что мое отношение подвергнется аналогичной метаморфозе. Большинство из них были успокоены моей готовностью продолжать помогать в академии как знак того, что я их друг. Шеф-повар было труднее убедить. Я не знаю, что произошло в прошлом, но у этого человека была серьезная говядина с дворянами в целом.
  
  Он почти мгновенно простил меня, когда я указал, что теперь я могу убить дворян по закону. Он зашел так далеко, что предложил предоставить мне список тех, кто действительно заслужил это.
  
  "Сэр, пойдем со мной!" - продолжал молодой человек. Похоже, это был мальчик, которого я заметил раньше, Рейнальд. "Остальные мужчины решили показать вам что-то хорошее!"
  
  "Ой?" - спросил я, удивленный внезапностью приглашения. Если другие члены ордера решили устроить другую вечеринку и попытаться снова пригласить меня? Это произошло уже несколько раз, и в основном это состояло из половины толпы, которая пыталась заставить меня рассказать истории о битвах, а другая половина пытается их вообразить. Я оказался неинтересным рассказчиком, обычно держа мои рассказы простыми с такими строчками, как "кто-то пришел, и я ударил его", и "после того, как я отрезал себе голову, я пошел домой". Это было далеко от их собственных подробных повествований, и им быстро стало скучно с ними. "И что это было бы хорошо?" Я спросил молодого человека, когда он проводил меня ночью.
  
  "Остальные мальчики и я заметили, что вы и Гиш казались действительно серьезными в течение последних нескольких дней", - объяснил Рейнальд, когда он привел меня, что очень волновало. "Мы были обеспокоены тем, что вы оба, возможно, потеряли сознание, видя, что вы всегда сами играете".
  
  "Играете?" - спросил я, не зная, о чем он говорит.
  
  Рейнальд рассмеялся. "Это просто, что вы оба всегда проводите эти поддельные бои! Мы были обеспокоены тем, что вы двое были слишком застенчивыми, чтобы присоединиться к нам. Поэтому мы все решили сделать что-то, что помогло бы двум вы лучше вписываетесь ".
  
  Шутки в сторону? Ундинские рыцари в целом, по-видимому, предполагали, что, когда мы с Гишем практиковали, мы действительно фальсифицировали? Хорошо, да, я признаю, что некоторым из них, возможно, было трудно подумать, что маг, такой как Гиш, будет использовать так много потенциально смертельного оборудования на тренировочной сессии, и, вероятно, даже больше неприятностей, признавая, что фехтовальщик, использующий ничего, кроме палки, на самом деле может победить в такой драке. Но серьезно? Неужели никто из них не воспринимал этот приказ серьезно в целом?
  
  Когда я размышлял над этим странным откровением, возбужденный молодой человек привел меня к большой дыре, торчащей преимущественно из середины двора, где мы обычно встречались. Я воздержался от выражения своего мнения о том, что Рейнальд и другие, похоже, пришли к этому моменту, когда мальчик послушно привел меня туда, где это "что-то хорошее". Настало время исправить эту ошибочную веру завтра. Думаю, я могу посоветовать Гишу, что, возможно, демонстрация была для того, чтобы показать, насколько фальшивыми являются практика. Может быть, двое из нас против всего ордена, никаких запретов? В академии должно быть достаточно водных магов, чтобы никто не умирал, и пока я сосредоточился скорее на раскачивании, чем на расчленении, я уверен, что большинство из них полностью выздоровеют.
  
  В конце туннеля я обнаружил, что Гиш выглядел более смущенным, чем я, и большая часть порядка Ундинских рыцарей указывала на то, что было похоже на фундамент одного из зданий, и все они постоянно скандировали, поскольку они концентрировали свои усилия на чем угодно их задача была.
  
  "Сэр Эмия, - начал Гиш, с облегчением почувствовав, что я там. "Ты хоть представляешь, о чем это?"
  
  "Ну, - начал я, когда Рейнальд поспешил присоединиться к остальным рыцарям, когда они скандировали. "По-видимому, остальным рыцарям было грустно, что мы вдвоем должны были подделывать наши бои за внимание, поэтому они решили провести с нами какое-то командообразование, чтобы мы были более удобны в этом порядке".
  
  "Но сэр Эмия, - запротестовал Гиш. "Мы не подделываем наши бои".
  
  "Я знаю", - подтвердил я ему. Его глаза сузились, и он задумался, продолжая думать о том, что я ему сказал.
  
  "И разве это не мой порядок?" - продолжал он, задумавшись. "Ну, мой и твой, но так как я капитан, разве я не должен беспокоиться о других?" Он указал также, его суженные глаза менялись, пока выражение не было меньше беспорядка и больше из раздражения.
  
  "Действительно", сказал я ему. Теперь Гиш, что ты собираешься делать?
  
  "Сэр Эмия", - начал он низким голосом. "Я думаю, что пришло время для нас двоих, как капитана и вице-капитана, чтобы что-то сделать в том направлении, которое принимает этот заказ".
  
  Я улыбнулся. Похоже, что кто-то только что испортил свою гордость. Я давно предупреждал его, что наступит день, когда после того, как он пролил галлоны крови и слез, чтобы достичь уровня доблести, может наступить день, когда он окажется на высоте, что он может начать задаваться вопросом, как его сила сравнивается с окружающими, и пытается доказать свою собственную.
  
  Похоже, маленький Гиш, наконец, вырос.
  
  "Успех!" голос, созванный со стены, где остальные все еще скандировали. Остальные мальчики быстро были втянуты, указывая на необходимость тишины. "Успех!" - снова сказал оригинальный мальчик, на этот раз, по-видимому, спокойно тихим голосом, показывая маленькую дыру, которую ему удалось просверлить в стену, чтобы все оставалось посмотреть.
  
  "И миссия может продолжаться!" - провозгласил еще один голос, показав, что Гимли стоит гордо и высоко в толпе других учеников. Обратившись к нам, он усмехнулся. "И кто лучше насладится завершением нашей первой успешной операции, чем наш командир и вице-капитан?" он уговорил остальных членов группы, и все они молчали и смеялись.
  
  Мы с Гишем обменялись взглядами, и блондин нервно показал, что я должен сначала взглянуть. По-видимому, разговоры о миссии и операции заставили его задуматься об опасном уровне того, что собирались его коллеги-школьники. Я не мог не удивиться. Они нашли какой-то волшебный архив или хранилище? Они пытались украсть какой-то артефакт из школы?
  
  Двигаясь осторожно, я взглянул на него.
  
  Я остановился, отступил от ямы и протер глаза. Я взглянул на остальных мальчиков, которые победоносно улыбались мне, а затем снова посмотрел в яму.
  
  Наконец, я встал прямо и вздохнул, потирая лоб. "Подглядывание? Ваша первая успешная миссия в качестве рыцарей - заглянуть в баню девушки?" Они не могли быть серьезными, не так ли?
  
  Как один, все, кроме меня, и Гиш кивнули с широкими улыбками.
  
  Сам Гиш выглядел ошеломленным. Он открыл рот, его лицо покраснело, и он внезапно закрыл его. Затем он снова открыл его, на этот раз подняв руку, чтобы позировать, а затем так же внезапно снова остановился. Он поднял обе руки вверх и начал поднимать и опускать их друг напротив друга, его лицо разорвано.
  
  Наконец он положил обе руки ему на лоб и вздохнул, его лицо по-прежнему красное. "Я не знаю, что сказать", - признался он, чувствуя, что страдает от какого-то ужасного личного кризиса. "С одной стороны, неправильно делать что-то настолько неприятное и совершенно непобедимое в нашем благородном наследии". Другие мальчики нервничали из-за того, что явно не было той реакцией, которую они ожидали от своего друга. Гиш продолжал, мучительное решение перед ним было очевидным для всех нас. "С другой стороны, это святая земля", прошептал он, его голос был ошеломлен. "Это одна из моих самых старых и заветных снов". Остальные мальчики стали усмехаться. Теперь это был ответ, который они, очевидно, ожидали.
  
  "Гиш", - начал я, снова обнаружив, что меня вынуждает нести неудобную роль фигуры морального руководства. "Вы уже сегодня говорили о том, что не хотите испортить вещи ..."
  
  Я был отрезан, когда один из мальчиков позади меня, который, по-видимому, пробирался на пик запретных плодов, а остальные нас отвлекались, внезапно прошептал: "Разве это не Монморанси?"
  
  "Где!" Гиш каким-то образом обнаружил способность двигаться достаточно быстро, чтобы оставить слепоту, и мгновенно удалил несчастного мальчика в сторону, чтобы он мог видеть свою подругу в своем новом любимом костюме для нее. Я вздохнул. Ну, я был удивлен, что это была моральная дилемма. По крайней мере, тот, за которым он смотрел, имел для него реальный эмоциональный смысл.
  
  Тем не менее, это действительно не мое дело. Это было в основном просто безобидное удовольствие от нескольких подростков-подростков; почти наступающий возраст. Завтра я расскажу об этом директору, и он скорее всего закроет его. На самом деле, он может в конечном итоге присоединиться к мальчикам. Может быть, я должен сообщить об этом профессору Колберту.
  
  Я повернулся, чтобы оставить молодых людей к их развлечениям, когда следующий, кто посмотрел, заговорил. "Эй, разве это не Луиза?"
  
  Хорошо. Теперь я должен убить их всех.
  
  "Почему мы хотим посмотреть на нее?" - заметил еще один из мальчиков. "Она такая же плоская, как доска".
  
  Тогда убивайте их медленно.
  
  "Нет, я имею в виду, она была, но ее больше нет!" - взволнованно провозгласил первый мальчик. Я удивленно моргнул. "Я знаю, что она выросла немного по высоте, но похоже, что это не все, что росло!"
  
  Мальчик внезапно обнаружил, что он поднят и осторожно отложил в сторону, и я снова взглянул внутрь.
  
  Да. Как насчет этого. Похоже, ее рост был не единственным, что я не заметил изменений в то время, когда я был ее Слугой. Они не были ни определения слова внушительным, но если память подается прямо и Луиза действительно развиваться, как и ее старшая сестра Cattleya, чем это выглядит как еще одна из болевых точек Луизы собирается быть спорным в ближайшее время. Я даже не заметил раньше, когда она менялась после нашей сессии.
  
  Тем не менее это не изменило того факта, что эти мальчики вторгались в личную жизнь моего Учителя и поправляли ее скромность.
  
  "Хорошо, тогда", тихо сказал я, отрываясь от ямы. Группа посмотрела на меня в ожидании, ожидая моих слов. За исключением Гиша, который быстро вернулся к обману своей подруге, как только я отдернул голову. "Похоже, эта операция была почти полным успехом".
  
  "Около?" Гимли подпрыгнул, скрестив выпуклые руки и неодобрительно оценивая мою оценку.
  
  "Почти", подтвердил я. Я счастливо улыбнулся им. Если бы Гиш не был настолько озабочен, я думаю, он мог бы понять, что должно было спуститься и использовать мудрость опыта, чтобы начать бег. "Я не могу не чувствовать, что это что-то упустило", - я постучал пальцем по подбородку, и мое лицо обернулось озадаченным выражением лица. "Хорошо, я оставлю вас всех, чтобы наслаждаться плодами вашего труда, пока я пытаюсь понять, что эта операция отсутствовала".
  
  Другой мгновенно уволил меня, как параноидальный, и двинулся, чтобы толпить дыру на свою очередь. Отвлекшись от меня, я направился к выходу из туннеля.
  
  Однажды я прошептал: "Следите".
  
  Моей областью знаний может быть оружие, в частности мечи, но если бы я подумал об этом, я был более чем способен имитировать любое количество простых объектов.
  
  Такие вещи, как медный гонг высотой в четыре фута и шестифутовый железный молоток.
  
  "Это то, чего не хватает этой операции", - сказал я себе веселым тоном. "Пострадавшие". И затем я хлопнул молотком в гонг достаточно сильно, чтобы произвести шум, который мог разбудить мертвых. Когда испуганные крики начали слышать, как из туннеля, так и в баню, я пробился, чтобы найти подходящее место, чтобы посмотреть, как разворачивается бойня.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Я изначально решил, что лучшее место для меня, чтобы посмотреть на предстоящую резню, было из формальной столовой и бального зала. Я был здесь один раз раньше, в течение периода непосредственно после того, как я впервые захватил Фуке. Это была широкая открытая площадка с балконами, которые окружали периметр и парили над танцполом первого этажа, поэтому я мог открыть одно из самых высоких окон и сбежать в него. Впоследствии тени интерьера покроют меня красиво, поскольку я стоял у тех же окон, что я только что сбежал, и наблюдал, как рыцари Ундина бегают, как мыши, пытающиеся убежать от лисы. Или лисы, в зависимости от обстоятельств.
  
  Я не хотел быть на открытом воздухе достаточно долго, чтобы какая-нибудь из бешеных мобилизующих сил обнаружила меня, поэтому вместо того, чтобы пытаться маневрировать по двору и зданиям, я просто подкреплял свои конечности и прыгал на окна второго этажа непосредственно, осторожно опираться на корпус, прежде чем проследить тонкий кинжал, чтобы отменить защелку на внутренней стороне. Мне только что удалось закрыть окно позади меня и немного спуститься с поля зрения, когда мальчики начали выходить из туннеля в массе. Они все поняли, кроме Маликорна, который в конечном итоге застрял и выглядел довольно жалким в процессе, когда девочки начали выходить из бани. Первой волной были девушки, которые просто пожали плечами на одеяниях, считая, что они мстит важнее скромности в спешке.
  
  У меня была просто возможность посмотреть, как бедный мальчик заткнул дырку, обращаясь к нежным служениям земного мага, девушка по имени Кэти, если бы моя память поместила ее должным образом, когда шум позади меня заставлял меня напрягаться и достигать для Дерфлингера, когда я начал кататься.
  
  "Ш-ш", - раздался голос из тени у подножия одной из лестниц. Я укрепил глаза, позволив им проникнуть в темноту в том направлении, откуда раздался голос. Когда мои глаза увидели тонкую тень, частично скрытую за перила одного из шкафов, им удалось идентифицировать неправильную форму, торчащую из темноты. Это был знакомый силуэт.
  
  Моя рука расслабилась. "Табита?" Я тихо позвал. Мои глаза, все еще приспосабливающиеся к темноте, увидели, что форма когда-то кивает головой. "Табита, - повторил я, мой голос был любопытным. "Что ты здесь делаешь?"
  
  Маленькая голубоволосая девушка молчала на мгновение, а затем в истинном стиле Табиты она произнесла одно слово. "Волновался."
  
  "Волновался?" - повторил я, пытаясь разглядеть ее смысл из краткого обмена. "Вы имеете в виду, что вы беспокоились обо мне, так что вы пришли, чтобы проверить меня?" Я отважился. В этой теории было много дыр, но это было лучшее, что я мог придумать. Удивительно, но тень снова кивнула. Я начал немного разобраться в ее форме. "Но почему ты беспокоился обо мне конкретно?" Я был вынужден спросить, пытаясь понять, в чем ее суть.
  
  Опять момент молчания, а затем вышло еще одно слово. "Предупреждение."
  
  Кажется, я начинал выяснять, что произошло. Когда девочки услышали гонг, большинство из них, вероятно, не узнали его, или не смогли выяснить, что именно делает гонг в первую очередь. Эта маленькая девочка вместо этого мгновенно узнала его, опознала его как предупреждение, а затем каким-то образом смогла угадать, кто имел возможность иметь доступ к такому инструменту и мотивацию использовать его в качестве предупреждения. Я печально покачал головой. Эта девушка была, безусловно, профессионалом, когда речь шла о сводных суждениях и принятиях решений.
  
  "Это второй раз, когда ты пришел спасти меня, не так ли?" - спросил я, любезный юмор в голосе. В первый раз, когда она попыталась наброситься на Сильфиду после того, как она увидела, как я ушел от восьмой истории в свою первую ночь в этом мире. "Кажется, вам нравится, что я пришел на помощь, не так ли?" Я дразнил ее с улыбкой.
  
  Молчание растянулось на несколько мгновений, и я наблюдал, как за пределами кампуса загорелся короткий огненный столб с одной стороны, а затем быстро за окнами, грохочущими от взрыва в другом месте. Кажется, что Кирхе и Луиза наслаждаются огромным трудом. Наконец, Табита заговорила, серьезно ответила на мой вопрос. "Никто другой."
  
  "Никто другой?" Я повторил, подняв глаза и брови, когда пытался разгадать ее двусмысленное заявление. Это не могло означать, что она никого не спасет. Я знаю, что и Кирхе, и Луиза приютились под яростным защитным крылом маленькой синей девушки. "Вы имеете в виду, что никто другой не защитит меня?" Я рискнул, не уверенный, что это был тот вывод, который я должен был достичь. Короткий кивок из тени через бальный зал подтвердил мою догадку.
  
  Моя улыбка стала горькой при заключении Табиты. Прошло много времени с тех пор, как я заставил кого-то рассчитывать на спасение меня. Когда я был еще молод, и у меня были товарищи, которые были готовы прийти мне на помощь, назад, прежде чем я смог вытащить себя из того беспорядка, в котором я оказался, не более, чем моя воля и мои мечи. В наше время казалось, что я больше не нуждаюсь в помощи. Это всегда была моя сила, которая когда-то добавила битву, мое умение, которое защитит кого-то, спасет кого-то во время нужды. Похоже, тихая девушка заметила это и решила, что она возьмет на себя эту роль для меня.
  
  Было бы смешно, если бы я не знал, что Табита так серьезно относится к этому.
  
  "И зачем добровольно участвовать в такой неблагодарной задаче?" - пробормотал я, голос мой мягкий. Удивительно, но мысль о том, что девушка придет спасти меня, звучит не так смешно, как должно. По какой-то причине я действительно чувствовал себя немного утешенным ее решением. По какой-то причине мысль о том, что кто-то еще ухаживает за мной, даже если я сомневаюсь, что мне это понадобится, или даже был уверен, что я хотел такого смотрителя, был ностальгическим.
  
  Может быть, я был просто слишком привык к маленьким молодым магам, которые парили над мной и вытаскивали мою задницу из огня. Ах, Рин, если бы вы могли видеть меня сейчас.
  
  "Для Сильфиды", голос Табиты снова пришел из тени, отвечая на мой вопрос. Это легче интерпретировать. Она чувствовала обязанность помочь мне, так как я сохранил ее тайну для нее.
  
  Я закрыл глаза, и моя улыбка стала более кривой, а затем горькой. "Это одна услуга, в которой ты был мне обязан, но это вдвойне пришло мне на помощь", - напомнил я ей, открыв глаза, чтобы снова сосредоточиться на тени сине-волосатой девушки. "Кажется, баланс по-прежнему в твоей пользе. Думаю, если тебе когда-нибудь понадобится, мне просто нужно будет сэкономить какое-то время". Тень явно дрожала в темноте, от удивления, я думаю.
  
  "Зачем?" - прошептала она, и у ее голоса был оттенок чего-то, кроме ее обычного спокойного тона. Это звучало почти как сюрприз и почти как благодарность.
  
  "Никто больше", я вернул ей свои слова раньше. Я не знал ее обстоятельств, но я не мог не задаться вопросом, что у них должна быть такая молодая девушка, чтобы быть таким опытным комбатантом, чтобы иметь такие тонко отточенные инстинкты в ее возрасте. По какой-то причине я не мог не думать, что в моем заявлении может быть больше правды, чем только я поворачиваю ее слова вокруг нее.
  
  Была ли причина, по которой она была так преданна, чтобы прийти мне на помощь, потому что ей самой было некому делать то же самое?
  
  Молчание между нами было растянуто, что сопровождалось еще одним громким взрывом от продолжающейся охоты на улице. Если бы я не мог видеть ее тень, я мог подумать, что девушка ушла. Наконец, силуэт напротив меня кивнул. "Спасибо", - голос ее был таким легким, но легким, но едва слышим.
  
  С улыбкой я поднялся на баннер, охранявший второй этаж от капли до первого, и затем небрежно отошел от него. Краткий раунд трассировки, и моя посадка была такой же мягкой, как у кошки. Я начал идти к девушке. Когда она увидела, что я приближаюсь, она все глубже погружалась в тени под лестницей. Я поднял бровь. "С тобой все в порядке?" Я спросил ее, обеспокоенный ее движением, и я поспешил на шаг, чтобы посмотреть, нужна ли ей помощь.
  
  "Не смотрите", - прошептала она из темноты, и я думаю, что я почувствовал еще одну эмоцию в ее голосе. Теперь определенно волновался, что я начал торопить свой темп еще быстрее, когда мои окончательно настроенные глаза увидели девушку, которая прибежала к моему спасению.
  
  "Табита", - начал я, останавливая свое продвижение и поворачивая голову в сторону, чувствуя себя смущенным. "Почему ты голый?"
  
  Еще один момент молчания, а затем, "поспешил", эхом отозвался из тени. Мне потребовалось еще секунду, чтобы собрать его вместе, но я думаю, что я понял суть этого. Я задавался вопросом, как ей удалось найти, где я прятался так быстро. Похоже, она выбежала, не утруждая себя какой-либо одеждой, в отличие от того, что, как я думал, была первой волной с их халатами. Это объясняет, как ей удалось найти, где я прятался так быстро. Должно быть, она заметила меня так же, как я входил в окно, а потом сам пришел сюда. Похоже, что боевой опыт девушки ударил, и еще одна скромность стала первой жертвой битвы.
  
  Тем не менее, несмотря на то, что я был взрослым человеком и не был незнакомцем наготы, я чувствовал, что меня смущает ситуация. Я хорошо знал, что Табите было семнадцать, и мощная и проверенная сила в бою, но это не изменило того факта, что она выглядела такой молодой. Полностью развернувшись, я освободил свой плащ со своей талии, а затем удержал его за собой. "Мы никогда не сможем сообщить об этом Ирукукуу", - слегка пошутил я, пытаясь снять напряжение. "Она бы никогда не отпустила, если бы знала".
  
  Прошло несколько секунд, прежде чем ее голос снова появился, на этот раз из-за меня. "Да", согласилась она, и я почувствовал, что плащ взят из моей протянутой руки. Я подождал, пока краткий шорох позади меня означает, что девушка снова была закрыта, а затем короткое прикосновение к моему плечу от ее персонала подсказало мне, что она приличная.
  
  Я обернулся, чтобы встретиться с Табитой, и мне пришлось физически подавить себя от дрожания. Ее взъерошенные синие волосы и очки и слегка покрасневшее лицо были единственной видимой, кроме ее руки и ее персонала. Остальная часть ее была полностью задрапирована моим слишком длинным плащом. Она выглядела уязвимой и маленькой, как маленький ребенок, задрапированный в одежде ее родителей. Несмотря на то, что она была того же возраста, что и Луиза, у нее либо был еще более поздний рост, ожидающий ее, или просто не собирался повышать вообще.
  
  В любом случае, она выглядела невероятно восхитительной. На короткое время я хотел отвезти ее домой и дать ей куклы, пони и милые платья. Казалось, что она была физическим воплощением всей симпатичности, которой ее знакомые обладали в личности.
  
  Я снова подавил дрожь. Спасибо Корню, что у нее были умственные и физические способности, намного превосходящие ее внешний вид. Если бы она вообще поступала так, как она выглядела, у меня не было бы другого выбора, кроме как принять ее в качестве моей новой почетной сестры. Как бы то ни было, это была борьба, по крайней мере, по-прежнему думать о ней как о достойном бою компаньоне, заслуживающем моего уважения, независимо от ее симпатичности.
  
  В удлинении и постепенном развитии все более и более неловкой тишины, которая развивалась, я отчаянно искал все, что могло начать разговор.
  
  Из-за этого, когда дверь в бальном зале была забита, и сердитый и дымящий Монморанси пробрался туда, я был действительно благодарен. Табита почти инстинктивно отреагировала на шум и бросилась так, что пряталась позади меня. Мне было почти забавно, как даже ее персонал мог быть заправлен за моей высокой рамой, так что я остался один, чтобы встретить гнев заглядывающего блондина.
  
  "Эй", - весело позвал я, поднимая руку в приветствии. "Монмон! Наслаждайтесь празднествами?"
  
  "Ты", прошипела рассерженная блондинка. Казалось, что она была одной из девушек, которые были в такой спешке, чтобы наказать, что она застряла в халате, а не одевалась полностью. Она вытаскивала Луизу, царапая ее спину, как кошку, и вцепилась в дрожащий кулак подергивающую палочку. "Где он?" она потребовала от меня. Казалось, ее женственная ярость преодолела вселенную нервозность, которая была в моем присутствии. За ней были еще три девочки. Это заняло у меня секунду, но я подумал, что узнал их как трио, которое раньше следовало за Гишем.
  
  "Гиш?" Я догадался, сделав хорошо образованный выстрел в темноте о какой-то особой добыче, которую этот ковен охотился.
  
  "Конечно, Гиш! У кого еще будет ..." Монморанси замолчала, ее голос перерождался в непостижимые рычания, когда она начала задыхаться в воздухе перед ней. Позади нее, как бы репетированные, остальные три группы кивнули в унисон. "... попробовать что-то подобное?" - закончила блондинка. Похоже, она не поняла, что на полпути, которую она забыла продолжать использовать слова. Тем не менее, я мог бы догадываться о том, что она пыталась сказать.
  
  "На самом деле, - сказал я ей, - это было запланировано остальными рыцарями Ундина, а не Гишем". По-видимому, откровенное признание закрепило путь войны четырех девушек.
  
  "Какие?" Монморанси обосновалась, поскольку, судя по всему, идея о том, что Гиш не связана с чем-то вроде подглядывания, как будто не соединялась в голове.
  
  "Остальная часть ордена решила, что нам с Гишем нужно подбадривать, поэтому они втащили нас в это, не сообщив нам, пока это не закончится", - объяснил я. Позади меня Табита коротко пошевелилась. Похоже, она была смущена тем, что я случайно призналась, что тоже заглянула. Я продолжил. "Гиш был действительно возмущен всем этим".
  
  "R-на самом деле?" Монморанси смотрел на меня. Ее гневный флеш начал углубляться, так как он медленно превращался в смущение и, может быть, гордость за то, что ее бойфренд, по-видимому, не встал на сторону извращенцев.
  
  "Ну, он был до тех пор, пока кто-то не сказал ему, что ты в ванной", продолжал я беспечно, разрушая ее надежды одним жестоким ударом. "Тогда он больше не мог сопротивляться".
  
  Трое девушек, чьи имена я еще не знал, еще раз застыли, и снова, я мог бы поклясться, что услышал треск, так как их надежды на привлечение по-видимому довольно популярного блондинка снова были разбиты перед их глазами. Румянец Монморенси изменился от гордости до гнева, хотя теперь он также был так же смущен.
  
  "Rr-на самом деле?" она скрипела, очевидно, не уверена, что она злилась, что Гиш видел товары до того, как она была готова, или похвалила, что ее тела было достаточно, чтобы разрушить новый найденный самоконтроль Гиша.
  
  "О да", - заверил я ее. Я начал улыбаться, с той же веселой улыбкой, что я дал мальчикам, прежде чем я их выгнал. "Понимаете, порядок поколений, по-видимому, решил сделать это их первой официальной боевой операцией. Они спланировали это, как будто вы были вражеской силой, которую нужно было проникнуть". Моя улыбка стала злобной. "По-видимому, они не поняли, что ни один план не выдерживает конфронтации с врагом. И более того, они не должны пытаться использовать моего Учителя, как они это сделали. Естественно, я должен видеть, что они наказаны так же точно, как и вы делаете." Монморанси сузила глаза, по-видимому, не соглашаясь с тем, что единственная причина, по которой они заслуживают наказания, заключалась в том, что Луиза была заглянута, а не остальные. Она, видимо,
  
  Везет, как утопленнику. Я определенно чувствовал, что это так.
  
  Без другого слова я проследил оружие. Глаза Монморенси расширились, когда она увидела, что я сложил в руке. Я протянул ее ей, предлагая сначала рукоять. "Иди, Монморанси, следи за ними, все они, будь орудием моей мстительности", - усмехнулся я ей, мой соблазнительный голос, привлек ее, когда она следовала за оружием в руке, когда я двигал ее к ней. Неподвижно, как бы не уверенный в правильности взятия у меня оружия, но не в силах противостоять вызову сирены, она протянула руку и взяла ее, держа ее перед ее лицом, указывая на потолок.
  
  "Это красиво", - прошептала она, трепеща в ее голосе, когда она держала Торашинай впервые. Проклятое оружие пронзило в ее руке тигровый кулон, скручивающийся и хлопающий, как хвост зверя в неподвижном воздухе, поскольку он оказался удерживаемым тем, чье желание причинить страдание соответствовало его собственному. Я почти слышал, как она шептала ей сладкие нотки, обещая боль и месть.
  
  "Да, и теперь это относится к вам", - прошептал я ей, улыбаясь и жестоко и гордясь своим союзником в моем деле. "Используйте это".
  
  "Да", прошептала Монморанси, ее голос пронизан темным садизмом. "Есссс", - прошипела она, вытаскивая слово, прежде чем она начала издавать жестокий смешок. "Fufufufufu!" Позади меня Тадита дрожала от звука. Это напомнило мне.
  
  "О да", - продолжал я, теперь казалось, что последних минут никогда не было, предыдущее настроение заменено обычным. "Если вы увидите Луизу или Кирхе, можете ли вы отправить их таким образом?"
  
  Монморанси моргнула, возвращаясь к себе. "Да, почему?" - спросила она, смущенная внезапным изменением настроения.
  
  "Это Табита", объяснил я, и девушка позади меня сделала небольшое удивление. "Она была настолько потрясена и напугана мыслью о том, чтобы ее шпионили, что она забыла схватить халат, когда она выбежала", - я бесстыдно лгал, объясняя, что девочки поспешили как смущение, а не желание защитить то, что потенциально было одним из гляделки. Позади меня Табита перевела свой штат, чтобы он выглянул из-за моего плеча, но держался скрытно позади меня. Глаза Монморенси расширились, когда она поняла, что это заявление. "Я обнаружил, что бедная девушка пряталась здесь раньше и дала ей свой плащ, но ей было бы неловко ходить так, как это было. Не могли бы вы заставить Кирхе или Луизу сменить одежду?"
  
  "Ты, бедняжка, - ворковал Монморанси. По-видимому, мысль о том, что молодая девушка была смущена, казалось, заставляла что-то материнское в не слишком крупном блондине. "Я пошлю их прямо, если я их увижу", - заверила она, что синеволосая девушка спряталась за мной успокаивающе. Со стороны раздался отчетный крик. Это звучало очень похоже на Гиш. Внезапно вспомнив свой предыдущий квест, Монморанси повернулась и выбежала из двери. "Надо идти!" она перезвонила без второго взгляда; три девушки, которые тоже сопровождали ее левую сторону, их призраки были более унылыми, а затем восторженными.
  
  В тишине, спускавшейся в бальном зале, я не мог не почувствовать смутное чувство удовлетворения. Это было не совсем то же самое, что убить их всех сам, но я был уверен, что к тому времени, когда девушки закончили с ними, мальчики хотели бы, чтобы я только что справился с этим.
  
  "Что ж, - сказал я весело, все еще чувствуя себя неловко на повороте событий, - мы должны скоро достать тебе одежду. Думаешь, ты хочешь присоединиться к охоте?" Я спросил девушку позади меня.
  
  Вместо того, чтобы отвечать на меня, она внезапно задохнулась, а затем почувствовала, как она плотно прижалась к моей спине. Я чувствовал, как обе ее руки крепко сжимают мою рубашку, а через секунду я услышал, как ее стук раздался, когда она уронила ее, чтобы она могла защелкнуть меня крепче.
  
  "Тавифа!" Я ахнул, шокировался, удивленно поднял руки на ее неожиданные действия и попытался оглядеть мое плечо или под мышкой у девушки, которая была прижата к моей спине. "Что в Корне?"
  
  "Шум", - прошептала она, и я абсолютно уверен, что в ее голосе слышалась эмоция. Она казалась расстроенной, даже испуганной. Мои глаза сузились, и я начал уделять больше внимания звукам, входящим в бальный зал, чем хаос, который происходил за его пределами.
  
  Из углов комнаты я услышал характерные шумовые шумы, а также странные звуки нажатия.
  
  "Что это?" - спросил я, теперь мой голос стал серьезным. Если этого было достаточно, чтобы распутать Табиту, которая была готова взглянуть на гигантских големов и взводов Мертвых, тогда не было ничего, что можно было бы сделать легкомысленно.
  
  "Призрак", - прошептала она снова, и теперь я чувствую, как она дрожит от меня.
  
  "Где?" - спросил я, готовившись. Я встречался с некоторыми из них в свое время. В основном только коллекции темных эмоций, которые успели замерзнуть достаточно долго, чтобы получить достаточную власть, чтобы проявить себя физически, но в два-три раза они были призраками людей, которые просто сумели страдать или ненавидеть, чтобы вернуться сами. Они не особо угрожали сами по себе, в основном, если у вас есть подходящее оборудование для работы, но я мог видеть, как маг в этом мире может оказаться в невыгодном положении против них, особенно если этот маг не оказался огненный стилист.
  
  В ответ Табита просто хныкала. Это заставило меня нервничать. Если ее вывезли так легко, возможно, у призрака была какая-то способность, сосредоточенная на страхе. Я знал несколько мистических глаз, которые могли управлять эмоциональными манипуляциями. Я проверил свои схемы, пытаясь понять, могу ли я попасть под влияние. Я не мог найти во мне никакой иностранной энергии, поэтому призрак должен сосредоточиться на Табите. Я приготовился. У меня было просто оружие для неземной нежити.
  
  Прошло несколько минут, громкие звуки, когда я ждал, все мои чувства настороже, и мое тело готово действовать. Когда я почувствовал рывок в штанах, без сомнения, пытался напасть на меня через пол, думая, что земля его защитит, я развернулся, проследив за своим оружием. "Умереть вдвоем, черт возьми! Я крикнул, поднимая меч, который я выбрал, чтобы я мог снести его на нежить. Рядом с ним Табита выпустила небольшой крик и опустилась на колени, крепко обнимая мои ноги. Это помешало бы моим движениям, но после того, как я отбил первые волны, я смог бы забрать ее и защитить ее лучше. Она была такой легкой, что, вероятно, не слишком мешала бы моим способностям. Отрегулировав равновесие, мои глаза бросились вниз, ища ...
  
  Очаровательная маленькая тележка, которая тянула мои штаны и теперь от неожиданности откинулась назад. Я застыл и склонил голову в сторону.
  
  "Альвисс?" Я в целом смутился. Маленькая кукла кивнула мне, вставая. Это было в форме девушки, пропорции о том, что вы ожидаете от детской игрушки. Вокруг остальной части бального зала появилось больше маленьких кукол, и они начали танцевать парами и группами. Когда тот, у меня под ногами, снова потянул мою ногу, а затем сделал реверанс, я не мог не спросить: "Ты приглашаешь меня на танец?" Маленькая кукла ярко кивнула и все еще сжимала мою ногу, спрятав в ней лицо, Табита хныкала.
  
  Ощущая большую часть моей глубины в ситуации, я обратился к кукле. "Слушай, это ничего личного, но в последний раз, когда я встретил группу альвиса, они использовались садистской злой сукой, которая пыталась использовать их, чтобы убить меня и моего Учителя". Кукла у моей ноги положила обе руки на его лицо, как будто пантомимируя шокированный вздох. "Из-за этого мне очень не нравится alviss". Кукла опустилась, казалось, разочарована моим приемом. У меня внезапно появилось необъяснимое чувство стыда, как будто я пнул щенка или что-то еще. "Хм, - отважился я, все еще смущенный тем, что происходило. "Может быть позже?" Я, наконец, поставил, с сомнением. Это, казалось, подбадривало куклу, потому что она зависала, а затем начала вращаться, чтобы присоединиться к остальным танцующим марионеткам.
  
  Все еще удерживая меч в воздухе и готов нанести удар, я начал чувствовать себя немного глупо. Табита осталась на моей ноге, бледная кожа ее шеи выглядывала из того места, где плащ, объеденный вокруг нее, как полуночный синий пруд, немного поскользнулся, когда она перестала использовать одну руку, чтобы сжать одежду и начала использовать обе ее руки крепко сжимали меня. Может быть ...?
  
  "Табита?" началось, моя путаница все еще была густой в моем голосе. "Вы случайно боитесь призраков?" Синие волосы на колене неохотно кивали вверх и вниз. Это было достаточно для меня, чтобы работать, но это все еще было ошеломляющим понятием. Эта доблестная молодая девушка, уже рыцарь в течение многих лет и ветеран многих битв, боялась призраков? Зачем? Не похоже, что они были Синим или что-то еще. Или ланч-боксы ...
  
  Ну, может быть, я не должен указывать пальцами на маленькие человеческие фобии, подумать об этом.
  
  Я пытался решить, что делать, когда раздался голос с фронта. "Дорогой основатель! Что это такое?"
  
  Ну, похоже, у нас была компания. Кажется, что Монморанси передал мое сообщение обоим предполагаемым получателям, потому что Луиза и Кирхе, оба в халатах, в какой-то момент заходили в бальный зал в последние несколько минут. Луиза смотрела на меч в моей руке, разглядывая его, в то время как у Кирхе были две руки, закрывающие рот по какой-то причине. Кто они такие...?
  
  Внезапно я понял, в какую сцену они вошли. Я, стоя высокий и держащий меч высоко в воздухе, Табита, голая, за исключением плаща, который, вероятно, только обеспечивал едва приличное покрытие, когда на коленях хватало мои ноги, и большое количество кукол, все из которых танцевали игриво вокруг нас.
  
  Да, я думаю, что это будет немного странно.
  
  "Вы двое, - прошептала Кирхе, в шоке. "Вы двое ..."
  
  "Подождите", - начал я, смутившись, желая положить руку, чтобы остановить ее, чтобы я мог дать ей правильное объяснение сцены, но не смог из-за меча, который Луиза все еще смотрела широко раскрытыми глазами.
  
  "Вы двое играли в игры!" Кирхе закончила свой приговор в восторженном крике, сжимая обе руки, когда она хлюкнула. "О, Дарлинг, если бы я знал, что вас это интересует, я был бы рад помочь! Каков сценарий?" - нетерпеливо спросила она, бегая по комнате, когда она это делала, ее едва закрытая мантия, приближающаяся к непристойности. "Злой повелитель и захваченная девица? Или это благодарная девушка, спасенная от злого дракона?" Не дожидаясь ответа, Кирхе бросилась вниз и начала сжимать мои ноги по другую сторону Табиты. Страстная рыжая продолжала: "О нет, боже мой! Пожалуйста, не наказывай мою деревню!" По-видимому, она решила сценарий злого повелителя. "Вместо этого заклинай свои ужасные похоти на мое ноздри, девственное тело!"
  
  Мне потребовалось все, чтобы я не просто бросил меч и погрузил лицо в свои руки. На стороне плюса казалось, что добавления рыжий было достаточно, чтобы вытащить Табиту из-за ее страха. Казалось, она спрятала лицо в моей ноге.
  
  "Прежде всего", Луиза подняла трубку, все еще глядя: "Виргин? Ты, Кирхе?" Луиза презрительно фыркнула, и рыжий сломал характер достаточно долго, чтобы высунуть язык у моего розового волосатого Мастера. "Во-вторых, что это?" Она указала на мое оружие, ее глаза были такими большими, что я видел белых даже из-за комнаты.
  
  "Это меч, Учитель", я сказал ей прямо, ища убежища от безумия в сарказме. Луиза только отрицательно покачала головой.
  
  "Я видел мечи, - сказала она мне так же грубо. "И я не думаю, что это подходит. Это почти в три раза больше моего размера!"
  
  Я взглянул на клинок в руке. Почти на половину моего размера в длину и шире, чем мои плечи по ширине, это было, конечно, не традиционные пропорции для лезвия. "Это очень большой меч", - поправил я свое предыдущее заявление.
  
  "Ах, - вмешалась Кирхе, - варварский король, ищи, чтобы не опустошать земли, как ты хочешь, а вместо этого разоришь нас, твой рабский гарем". Казалось, что Кирхе изменила сценарий, который она принимала, все еще пытаясь найти то, что, по ее мнению, мы делали раньше. Табита сжалась еще ниже, и я мог разглядеть, как ее шея стала красной от смущения, когда Кирхе включила ее в мой видимый гарем.
  
  "Что бы от имени Корня вы использовали бы что-то подобное?" Луиза потребовала, все еще не в состоянии обработать оружие, которое я носил. "Как вы можете его поднять?" - продолжала она, поднимая руки, чтобы потянуть ее за волосы, когда в нее привили явное разочарование, стоящее перед оружием.
  
  Я решил, что описание истории меча было предпочтительнее объяснять, почему именно я, по-видимому, позировал с ним более полуобнаженной девушки. "Его зовут" Дракон ", - сказала я розовой девушке. "Первоначально он был заказан королем, который испытывал трудности с особенно неприятным драконом, терроризирующим его королевство, и был сделан таким размером, чтобы его можно было использовать, чтобы проникнуть в чешую и мускулы зверя".
  
  "Вот почему он такой большой, - пробормотала Луиза.
  
  "Храбрый рыцарь, - снова попросила Кирхе. "Вы спасли нас, девственные жертвы, чтобы успокоить гнев зверя, убив его! Как мы можем вам отплатить?" У меня было ощущение, что у нее есть несколько способов.
  
  "На самом деле, - продолжал я, изо всех сил стараясь игнорировать рыжую ногу у моих ног. "Это оказалось настолько большим, что никто не мог его использовать", признался я смущенно. Эта часть определенно не была одним из наиболее впечатляющих аспектов легендарного клинка. "Это закончилось тем, что застряло в доме кузена в течение нескольких десятилетий, пока воин, которого охотились демонами, не смог его использовать, после чего он использовал его, чтобы выследить тех, кто его охотился. По пути , он убил так много духов и монстров, что он начал их голодать. Драконлайнер - один из лучших мечей, существующих для убийства духовных существ ".
  
  "У меня есть ты, убогий охотник!" - страстно заявила Кирхе. "Теперь мы двое суккубов накажем вас за наших сестер, которых вы убили!"
  
  "Итак, как вы можете использовать его?" Луиза все еще явно была отвлечена Драконьером, чтобы обратить внимание на попытки Киршеса ​​начать сцену.
  
  "Волшебство", - сказал я ей, на этот раз не злой. Если бы это была только комбинация моего подкрепления, усовершенствования Гандальфа и инстинкты Гандальфа, которые позволили мне использовать этот клинок. Казалось, он инстинктивно знал, как использовать оружие и фактически зная правильное положение, чтобы удерживать его, чтобы он не отбрасывал меня от моего баланса, проделал долгий путь, чтобы заставить меня на самом деле считать это жизнеспособным оружием. Учитывая свою явную подавляющую силу, в сочетании с ее способностью вмешиваться даже в нефизические, я решил поиграть с ней и посмотреть, смогу ли я развивать удобные средства владения драконовщиком чаще всего позже.
  
  Тем не менее, как только я закончил это откровение, я решил отложить клинок. Похоже, что сегодня не было бы жертв жертв нежити. Лезвие, одно из которых было достаточно старым, чтобы обладать осознанием стали в достаточном количестве, чтобы иметь благоприятного врага, казалось разочарованным, когда я позволял ему растворяться.
  
  "Да, сэр Найт, - кивнула Кирхе, потирая лицо мне на бедро. "Теперь, когда вы убрали свой меч, давайте, две невинные пастушки, предоставим другое место для вашего оружия, которое будет облечено". С освободившимися руками я наконец смог начать массировать голову, чтобы попытаться облегчить боль.
  
  "Кирхе", сказала Луиза германцу, видимо, обнаружив, что эта линия настолько же липкая, как и я, "просто дайте Табите какую-нибудь одежду". Она остановилась, а затем покраснела, когда Кирхе начала охотно подчиняться ее команде. "Не те, что ты носишь!" - вскрикнула она в замешательстве.
  
  Еще раз, мы с Табитой вздохнули в унисон на выходках наших друзей.
  
  * Разрыв сцены *
  
  В ту ночь Луиза снова почувствовала припев "Глупой Кирхе" в ее голове, пытаясь заснуть. На самом деле Луизе пришлось спросить себя. Неужели Кирхе действительно лучший вариант, который она имела сейчас, чтобы вырвать Ширу из своей раковины? Должен был быть какой-то способ, который был немного менее смущающим свидетелем.
  
  Тем не менее, по крайней мере, рыжая была хороша для чего-то, заверила себя розоволосая девушка. Она определенно доказала, что Широ обладает способностью справляться с вещами, которые раздражали его, не колотя их. Или организовать их, чтобы получить удар. Или дубинка. Или обезглавливать. Честно говоря, если бы ей приходилось иметь дело с кем-то вроде Кирхе, которая придет после нее так, она бы давно отрезала.
  
  Как ни странно, Луиза должна была признать, что Кирхе определенно получила результаты. Широко проводил так много времени, цинично удивляясь или рассчитывая на убийство, что было облегчение увидеть, что у него были другие эмоции где-то там, даже если они были просто смущением. До сих пор она не была полностью уверена в этом. Рыжая также, казалось, помогала наладить хорошие отношения между ее слугой и другими. И он, и Табита выглядели одинаково оскорбленными после сцены в бальном зале и, казалось, были сближены во взаимном смущении за бесстыдство их друга.
  
  Луиза была настолько уверена, что рыцари будут тем, что ей нужно, чтобы помочь Широу начать формировать новые связи с людьми. Она даже зашла так далеко, чтобы начать практиковать свои недавно приобретенные политические навыки, чтобы попытаться привлечь как можно больше других мальчиков к порядку, и, как и многие из девушек, чтобы заинтересоваться, просто чтобы попытаться увеличить людей Широ разговаривал бы за пределами насильственных ситуаций.
  
  К сожалению, похоже, что он вернулся. Широ все еще не очень много общался с любым из них, кроме Гиша, и это было связано исключительно с предыдущей связью, которая была сформирована перед рукой, и вместо этого Сиру каким-то образом сумел вместо этого привести жестокую ситуацию к остальным молодым рыцарям ,
  
  Не то чтобы Луиза сожалела о решении Ширу в этом вопросе. Она была очень довольна своевременным предупреждением и возможностью принять женскую мести на самих заглядывающих.
  
  Тем не менее, казалось, что у большинства людей не было того, что потребовалось, чтобы привлечь Широ дальше от слоя льда, который, казалось, сформировался вокруг него. Казалось, что есть только избранные немногие, с которыми ее Слуга был бы готов провести какое-то длительное время. Сама, профессор Колберт, Гиш, Кирхе, Табита, Генриетта, Агнес, Сиеста ...
  
  Луиза была поражена, заметив, что в списке преобладают женщины.
  
  Нет, поправила она себя, внимательно изучая список. Не женщины. Сильные женщины. Луиза почувствовала, что она имеет право перечислить себя как довольно приличный боец ​​к этому моменту, и она уже знала, что Кирхе и Табита могут справиться с собой в бою. Агнес также, будучи капитаном и, по-видимому, предпочтительным партнером для спарринга ее слуге. Генриетта и Сиеста были менее бойцами, но Луиза почувствовала, что может считать их сильными по-своему. В конце концов, Генриетта возглавляла страну, и Широ сам сам несколько раз похвалил королеву за ее внутренний характер. И Сиеста, ну, Сиеста могла обладать сковородкой с яростным умением, и кроме того, она обладала силой характера и самоотверженности, которую сама отметила Луиза, и иногда тоже завидовала.
  
  Луиза взглянула на горничную, которая на самом деле делят с ней постель в тот самый момент. С тех пор, как Сиеста была направлена ​​на личного помощника Широ, она начала ночевать в комнате вместе с Луизой и Широ. Широ оставался комфортным в сборе листов, но Луиза решила позволить горничной вместо этого использовать половину слишком большого матраса. Сиеста настояла, чтобы она могла быть под рукой в ​​течение ночи, если ей что-то понадобилось, чтобы ее "Мастер", и Луиза позволила белой лжи уйти от неуверенности, потому что для всех намерений Сиесты попытаться соблазнить ее Слугу, это было так же вероятно для горничной и самой себе, чтобы в конечном итоге прочитать еще одну из своих книг о романтике или запятнать друг другу волосы или любую из дюжины других отчетливо женских занятий.
  
  Сначала Луиза задавалась вопросом, как ее мужский слуга смирился с этим, до того дня, когда она заставила его подавить улыбку и поняла, что, даже когда она запускает кампанию, чтобы попытаться открыть его, он тоже продолжал свою собственную скрытый план, чтобы заставить ее тратить меньше времени, сосредоточившись на своем мире кровопролития и конфликтов.
  
  В то время как Луиза считала откровение, которое она только что рассказала о странной причуде Широ к открывшимся сильным женщинам, она коротко задавалась вопросом, может ли она попытаться сделать что-то, чтобы попытаться побудить некоторых женщин в его жизни больше времени проводить с ним. Если ничего другого, это может заставить его быть более открытым с его защитной полоской, возможно, поможет ему вспомнить, как это было, когда он боролся не только за свои идеалы и Учителя, когда он сражался и за своих товарищей.
  
  Это было, когда она размышляла над этим решением, что Сиеста перевернулась со счастливым звучным бормотанием во сне и потянулась, чтобы зацепиться за Луизу, как большой плюшевый медведь. У Луизы было только мгновение, прежде чем она обнаружила, что ее лицо насажено на груди Сиесты, когда горничная пробормотала что-то подозрительное: "Нет, не там Учитель!" Луиза еще раз решила, что ситуация была намного смешнее, когда это происходило с Широ.
  
  Вот так, Луиза решила. Она собиралась бросить каждую женщину, которую она натолкнула на своего слугу. Кроме Элеаноры, но включая Каттлею.
  
  В конце концов, если Луизе, как Мастер, должно было быть неудобно из-за ее гормонов, тогда было справедливо, что ее Слуга страдает так же.
  
  И поэтому, используя отвлечение от сюжета триста для своего слуги, вторгаясь со случайными повторениями мантры "Глупые Кирхе" и, отчаянно пытаясь еще раз не думать о странных втроем, Луиза заснула, мечтая о мечах и битвах.
  
  Дистанционная утопия: девятнадцатая ночь
  
  
  Хилл Мечей: отдаленная утопия: девятнадцатая ночь
  
  Заметки автора: Ну, еще одна ночь. Давайте посмотрим, несколько вещей, о которых нужно поговорить, затем несколько вещей, которые нужно отметить, а затем рассказ! Во-первых, я получаю много отзывов о людях, которые расстроены моими незначительными грамматическими ошибками. Вы знаете такие вещи, как его, и все такое. Честно говоря, это какая-то забавная история. Понимаете, один из моих классов в этом семестре - это, по сути, технический класс. Прежде чем я начал принимать это, я действительно не знал разницы между его и этим. Я уверен, что многие из вас заметили гораздо больше ошибок в моих предыдущих главах, а затем в более поздних. Вы можете поблагодарить класс за это. Что касается текущих ошибок, ну, я на самом деле оправдываю время, затрачиваемое на выполнение домашних заданий и прочее, чтобы написать эти главы как практику для преодоления таких ошибок. Что' на самом деле одна из причин, по которой я не занимался коррекцией, потому что я хочу посмотреть, насколько я улучшился. Поэтому, если вы заметили их в прошлом и высказались, ну, извините, но я пытаюсь преодолеть это маленькое препятствие. Не стесняйтесь упоминать их, если вы их видите. Если я когда-либо сделаю идеальную главу, тогда я собираюсь выйти и отпраздновать хардкор.
  
  Посмотрим, что-нибудь еще. Ах, некоторые рецензенты упоминали об их отвращении к двум другим важным частям. Первое, что я получаю, - это отсутствие подходящего врага для Широ. Хорошо, я согласен с тобой. Там действительно не было никого, кроме нескольких конкретных примеров, которые действительно подтолкнули Широ. Я знаю, что отсутствие конфликта может сделать историю скучной и скучной, но мне нравится думать, что более ранние части истории просто были сосредоточены на конфликте между человеком и человеком, а также больше человека против себя. Я думаю, что история в основном носила характер. Если вы все еще ожидаете, что Широ получит какое-то действие, я думаю, вам понравятся следующие несколько глав. Сейчас он готовится к финальному показу.
  
  Второе, что люди замечают, - это отсутствие настоящих Благородных Фантазмов, и мое либеральное использование различных пробок, таких как Доллар и Дракон. Не могу с этим поспорить. Я постараюсь вернуться на правильный путь с использованием легендарного оружия. Рецензент, который отправил мне эту ссылку в списки? Благодарю. Я понятия не имел, что у википедии есть список легендарного оружия. Очень удобно.
  
  Говоря об оружии, здесь появляется особенно заметная. Дайте мне знать, как вы думаете, что я справился с этим.
  
  Кроме того, прелесть рецензента, который полностью прибил одну из моих сюжетных дыр. Пока что Ширу не должен читать. Я подумал о том, чтобы вернуться и отредактировать это, но решил, что вместо этого я попытаюсь исправить эту ошибку в более поздней главе. Он просто чувствует себя как douchebaggery, чтобы вернуться и изменить ситуацию и ожидать, что читатели будут религиозно перечитывать все, чтобы увидеть, что я перевернул. Вместо этого, я собираюсь попробовать свои силы, чтобы "размахивать руками" позже. Я дам вам знать, когда произойдет настоящая ручная волна, поэтому, когда она сообщит мне, правильно ли я установил это пост-скрипт.
  
  Теперь о некоторых особенностях главы.
  
  * Несколько массивных предупреждений о спойлерах, если вы не знакомы с Знакомым нолем. Вы были предупреждены *
  
  Во-первых, я думаю, что здесь большие сцены - Широ и Генриетта, Широ и Табита. Я думаю, что я справился с ними достаточно хорошо, и я уверен, что некоторые люди заметят мою попытку "потока сознания Nasu", который появляется в какой-то момент. По крайней мере, я попробовал "поток сознания насу". Пожалуйста, дайте мне свое мнение по этой части.
  
  Честно говоря, самое большое, о чем мне интересно в этой главе, это не что иное, как Шеффилд. Для тех из вас, кто знает FOZ, я пойду дальше и опишу, к чему я стремлюсь. Джозеф, мастер Шеффилда большой в игре, не так ли? Он уходит с пути, чтобы устраивать конфликты, которые касаются даже природы, поэтому он может наслаждаться наблюдением за ними, или, по крайней мере, это то, что я получил о нем до сих пор. Поскольку Мастер и Слуга, или мастер и знакомые, как это может быть, должны быть похожими по своей природе, Шеффилд выступает как человек, который не хочет просто побеждать. Она хочет даже сразиться за ее конфронтацию с другим слугой, так же, как Иосиф первоначально избавляет Луизу, потому что он хочет также пустоту и пустоту. Что' почему до сих пор их встречи были всего лишь вопросом Джозефа и Шеффилда, чувствуя оппозицию, чтобы понять, как она стоит. Это приводит к второму существенному изменению, которое я сделал для характера Шеффилда: ее массивной коллекции магических артефактов. Я полагаю, Слуга королю, доступ к королевской казне, черт возьми, даже в книгах она упоминает, как она намеренно охотилась за магическими сокровищами, чтобы использовать. Конечным результатом является то, что впервые когда-либо Широ будет собираться на тех, кто имеет почти такой же разнообразный набор магических артефактов, как и он. Надеюсь, это поможет успокоить некоторых людей, которые беспокоятся о том, будет ли у Сиро фактический враг в какой-то момент, да, он действительно будет. ее массивная коллекция магических артефактов. Я полагаю, Слуга королю, доступ к королевской казне, черт возьми, даже в книгах она упоминает, как она намеренно охотилась за магическими сокровищами, чтобы использовать. Конечным результатом является то, что впервые когда-либо Широ будет собираться на тех, кто имеет почти такой же разнообразный набор магических артефактов, как и он. Надеюсь, это поможет успокоить некоторых людей, которые беспокоятся о том, будет ли у Сиро фактический враг в какой-то момент, да, он действительно будет. ее массивная коллекция магических артефактов. Я полагаю, Слуга королю, доступ к королевской казне, черт возьми, даже в книгах она упоминает, как она намеренно охотилась за магическими сокровищами, чтобы использовать. Конечным результатом является то, что впервые когда-либо Широ будет собираться на тех, кто имеет почти такой же разнообразный набор магических артефактов, как и он. Надеюсь, это поможет успокоить некоторых людей, которые беспокоятся о том, будет ли у Сиро фактический враг в какой-то момент, да, он действительно будет. Конечным результатом является то, что впервые когда-либо Широ будет собираться на тех, кто имеет почти такой же разнообразный набор магических артефактов, как и он. Надеюсь, это поможет успокоить некоторых людей, которые беспокоятся о том, будет ли у Сиро фактический враг в какой-то момент, да, он действительно будет. Конечным результатом является то, что впервые когда-либо Широ будет собираться на тех, кто имеет почти такой же разнообразный набор магических артефактов, как и он. Надеюсь, это поможет успокоить некоторых людей, которые беспокоятся о том, будет ли у Сиро фактический враг в какой-то момент, да, он действительно будет.
  
  Кроме того, я нашел несколько разных переводов рунического имени Шеффилда. Прежде чем я использовал "Myozuntnirn", но недавно решил, что мне нравится "Миозницерн". Кажется, что все лучше сочетается со всем согласным отношением гласных, которое имеет к нему Гандальльф.
  
  Как всегда, пожалуйста, наслаждайтесь моим письмом. Если есть что угодно, кричите. Если вы ничего не знаете, дайте мне знать.
  
  Теперь рассказ.
  
  * История начала *
  
  "Итак, что вы будете делать на бал Слейпнера?" Луиза спросила меня, когда я налил ей, Сиеста, затем Дерфлингер и, наконец, я чашку чая. Сиеста надулась, наблюдая, как я был тем, кто служил группе. Горничная продолжала свою кампанию, чтобы взять на себя все мои простые удовольствия и, наконец, обратила ее неумолимый взгляд на чайник. Он быстро стал гонкой между нами двумя днями, чтобы увидеть, кто первым доберется до подготовки. Первые несколько раз она это делала, это горькие удары по моей гордости, но я быстро разработал стратегию, чтобы держать ее оккупированной, пока я не успею получить приз: просто продолжайте давать ей больше хлопот, пока она не будет слишком занята, чтобы сделать это к чайнику вовремя. Я предложил ей справедливые условия, чтобы уменьшить ее нагрузку, полностью отказаться от чая, но она продолжала упорствовать,
  
  У меня было чувство, что эта борьба может продолжаться некоторое время.
  
  "Это костюмная вечеринка, о которой говорили все ученики, не так ли?" - спросил я, садясь за стол. Было почти время спать, и Сиеста и Луиза были одеты в постель, когда они забрали свой чай. Сиеста сумела устроиться в комнате достаточно комфортно после того, как она заставила себя двигаться. Технически Сиеста все еще лежала в комнате слуги с остальными горничными. Девочка страны продолжала использовать комнату в качестве места для хранения своих вещей, обычно отправляясь туда, чтобы переодеться и собрать все необходимые ей вещи на ночь в течение дня. "У меня точно не так много средств для реквизита или одежды. Вероятно, я просто превращу полоску одежды в маску и пойду как бандит или что-то в этом роде".
  
  Сиеста встала на кормовое лицо, подняв обе руки в воздух и сжимая их в кулаки. "Никогда не бойся, Учитель, - серьезно сказала она мне. "Как твоя горничная, я буду сеять что-то подходящее для костюма!"
  
  "Ой?" Я спросил ее, немного облегченно. "Как вы думаете, у вас будет достаточно времени? Завтра вечером, не так ли?"
  
  "Не волнуйся, Учитель, - торжественно уверила меня. "Тем не менее", и, несмотря на ее серьезное выражение, ее щеки начали краснеть. "Поскольку есть так мало времени на подготовку, костюм, возможно, должен быть немного кратким".
  
  "Brief?" - спросил я, слегка прищурив глаза. Луиза, которая смотрела всю сцену, держала свою чашку до губ, чтобы подозрительно долго ей было просто делать глоток. Похоже, она принимала советы, которые я ей давал, чтобы скрыть неуместные движения лица, потому что у меня было возбуждающее подозрение, что она что-то улыбается. "Как краток?" Я спросил горничную, подозрительно подняв бровь.
  
  "Если вы станете варваром на южном континенте, я бы мог надеть набедренную повязку вовремя", - сказала Сиеста, и ее щеки стали все более красными, когда она продолжала. Я прищурил глаза.
  
  "Сколько времени тебе понадобится, чтобы получить остальную часть костюма?" - спросил я, уже подозревая остальную часть ответа.
  
  "Это костюм, Учитель", - без колебаний она подтвердила мои подозрения, кивнула, когда она это сделала. "Мне нужно будет провести измерения", продолжила она, и теперь ее лицо было таким ярким, что я был удивлен, что он не светится. "Тебе придется раздеться за них, - добавила она, - и мне придется ... ... ...".
  
  Похоже, что уроки о том, как скрывать ваши непроизвольные реакции, на которых сидела горничная, наконец, дошли до ее способности скрывать, и она сломалась, положив обе руки на щеки и шевелясь в кресле, когда она, наконец, поддалась "Кья" ей удалось подавить во время ее предложения.
  
  Я вздохнул головой. "Я буду придерживаться костюма бандитов", - сказал я ей. Судя по времени, когда она начала краснеть, когда она наконец уступила своим внутренним фантазиям, казалось, что Сиеста начинает становиться все лучше и лучше и контролировать ее не так скрытые и страшные похоти. Я не был уверен, как я к этому отношусь. С одной стороны, она могла бы получить больше работы без спонтанного спуска в махинации. С другой стороны, это означало, что мне будет трудно узнать, когда я случайно наткнулся на один из ее триггеров, и я буду все меньше и меньше уверен в том, какие действия следует избегать, чтобы удержать ее от окончательного проникновения в ее похоти и потянуть обольщение Кирхе-эска на мне.
  
  Воистину, это были опасные времена, в которые я жил.
  
  "Вообще-то, - заговорила Луиза, даже не пытаясь прикрыть ее усмешку своей чашкой, - Костюмы будут предоставлены на самом бал, - подтвердила она. Я следил за улыбкой, даже когда я в замешательстве склонил голову в сторону. Вот оно снова. Эта опасная улыбка, которая была не совсем классом Тосака Рин, но до сих пор недоброжелательна, чтобы быть нормальной. Кажется, она могла бы просто разработать свою собственную специальную "Луизу Валлиер Страшную Улыбку". Корень помогает нам всем.
  
  "Предоставлена?" Я спросил, думая, что может быть какая-то тема для мяча, который был необъявлен. Возможно, они просто хотели удостовериться, что у каждого был такой же плащ и маска, чтобы сделать его более анонимным, чем если бы люди должны были делать свои собственные отличительные костюмы.
  
  "Они будут использовать магический артефакт," Зеркало правды ", чтобы позволить студентам скрыть себя, - объяснила Луиза, откидываясь назад на своем стуле, когда она позволяла чашке отдыхать на столе перед ней. "Цель мяча - позволить каждому взаимодействовать друг с другом независимо от статуса или возраста, чтобы они использовали зеркало, чтобы участники имели непроницаемые маскировки".
  
  "Скрывается от зеркала?" - спросил я, смутившись. "Что на самом деле делает это зеркало?" Я должен был спросить. Я знаю несколько артефактов, которые могут позволить кому-то замаскировать себя и даже несколько Благородных Фантазмов, которые могли бы сделать то же самое, хотя, к сожалению, большинство этих фантазий были вещами, отличными от мечей или оружия, поэтому я имел ограниченный доступ к ним. Я не особо возражал, видя, что я предпочитаю драки в любом случае, но я мог придумать несколько раз, когда что-то вроде этого могло пригодиться.
  
  "Зеркало должно показать вам самое глубокое желание вашего сердца к себе", - объяснила Луиза жестикулируя своей чашкой, когда она взяла свою лекционную позу. Я решил, что с тех пор, как Луизе удалось закончить учебу в своем классе страшных улыбок и страшных смехах, она тоже заслужила бы свои лекционные позиции; Я назвал это, садясь и указывая на чашку, чтобы быть "Луис Валлиер Лекция Позиция Один". "Но они готовят его за мяч перед рукой, чтобы он мог дать вам вид того, на кого он сейчас сосредоточен".
  
  "Появление?" - спросил я, пытаясь понять, как они будут делать что-то подобное. У меня создалось впечатление, что иллюзии не совсем совпадают, учитывая, что я не мог понять, на какой элемент они попадут. Единственная иллюзия, о которой я знаю, - это пустое заклинание Луизы с тем же именем.
  
  "Я не знаю специфики, - призналась Луиза, смущенно пожав плечами, что не могла ответить на мои вопросы так же хорошо, как я обычно мог ответить на нее, - но я считаю, что это связано с использованием ветра и воды". Я предполагаю, что это имело смысл, по-своему. Вода может вызвать интересные искажения при просмотре, а частицы воды в воздухе - вот что вызывает радуга. Это звучало немного сложнее и немного переусердствовало только для костюмированной вечеринки, но, судя по всему, дворянам нравились их преувеличенные события и очки.
  
  "Итак, что произойдет, если вы заглянете, не имея ясной маскировки?" Я спросил своего маленького Учителя с небольшим хмурым взглядом, перевернув идею в моей голове. Луиза пожала плечами, указав, что она не знает, или не волнует, или, может быть, и то, и другое.
  
  "Я предполагаю, что это будет делать то, что обычно делает, и показывать вам то, что вы больше всего хотите, а затем изменить вас в нем". Луиза сделала глоток чая, внимательно глядя на меня. "Мяч, вероятно, будет не так забавен для вас, как для всех нас", призналась она, нахмурившись. "В конце концов, вы не сможете идентифицировать ни одну из исторических фигур и мундиров, которые, вероятно, будут выбирать большинство учеников, и то же самое для вас самих". Она задумчиво потер подбородок.
  
  "Ах!" Сиеста согласилась, присоединившись к разговору. "Может быть, Учитель хотел бы рассказать нам, кто он пойдет, как сейчас, поэтому мы можем быть уверены, что найдем его на вечеринке!"
  
  "Ты тоже будешь посещать, Сиеста?" - удивленно спросила Луиза, взглянув на горничную. Я начал растирать свой подбородок, только частично обращая внимание на беседу, когда я сосредоточился на своих мыслях.
  
  "Не посещать в костюме, Луиза", - застенчиво призналась деревенская девушка. "Но персонал замка был немного сокращен, поэтому я вызвался помочь им на вечер".
  
  "Ах," Луиза медленно кивнула, понимая, прежде чем взглянуть на меня и склонить голову в сторону любопытством. "Теперь, когда она упомянула об этом, с кем ты пойдешь? Я думал о том, чтобы стать Катлеей", - призналась она. Меня это не удивило, учитывая, насколько Луиза обожала и любила свою нежную сестру.
  
  "Я не знаю", - признался я медленно. "На самом деле, я думаю о том, чтобы позволить зеркалу сделать свою первоначальную цель и показать мне желание моего сердца".
  
  "Ой?" - спросила Луиза, смутившись. "Зачем?"
  
  "Я", - начал я, останавливаясь, не зная, как объяснить, о чем я действительно думал. Наконец я продолжил. "Я просто думаю, было бы интересно иметь возможность увидеть, что на самом деле внутри меня, а не только то, что, как мне кажется, внутри меня".
  
  Если бы я догадался, я бы сказал, что, скорее всего, я превращусь в своего отца, Кирицугу Эмии. Но опять же, я помню, как впервые увидел свое отражение после того, как получил свой шлем Шевалье и этот ужасный холодный момент, когда я подумал, что смотрю на Арчера. Я не мог не задаться вопросом, означает ли бессознательное подражание что-то, нечто большее, чем просто случайность. Почему я оказался одет таким же образом, как и мое потенциальное горькое будущее? Было ли это просто совпадением или была какая-то часть меня, которая начала бессознательно заставить себя начать имитировать его? Это было кое-что, что беспокоило меня какое-то время, маленькую иглу, которая просто все время копалась в меня.
  
  Этот глупый шар, возможно, был бы такой возможностью, что мне нужно было разобраться в этом раз и навсегда.
  
  "Вы уверены, что это хорошая идея?" Луиза спросила меня, нервничала от мысли об этом. "Я имею в виду, что, если ты в итоге превратишься в нечто неловкое?"
  
  Я посмотрел на нее сухим взглядом. "Единственный человек в этом мире, у которого есть шанс распознать кого-нибудь, кого я мог бы стать, это ты, Учитель", - напомнил я ей. "Если это будет что-то слишком плохое, я просто удалю мяч и спрячусь в лесу, пока волшебство не стирается". Я поднял бровь. "Знаешь, теперь, когда я думаю об этом, это может быть хорошим шансом для тебя", - заметил я. Луиза слегка покраснела и неловко посмотрела в сторону, чтобы не встретить глаз.
  
  "Ww-почему ты так говоришь?" - спросила она, нервно заикаясь. "Я думаю, я просто соглашусь с Каттлеей".
  
  Я сомневался, что у нее есть какие-то проблемы, столь же специфичные, как и у меня, но я все же думал, что у нее, вероятно, будет всего несколько проблем с идентификацией. Вероятно, она имела меньше отношения к тому, что она беспокоилась о том, чтобы превратиться в горькую и циничную версию Counter Guardian, и больше связана с тем, что она была подростком. У подростков всегда есть кризис идентичности.
  
  "Расскажи, что", - подбадривал я ее. "Давай сделаем игру. Первый из нас, чтобы идентифицировать другие победы".
  
  "Победит что?" Сиеста вошла в комнату, выглядя так, будто она нашла эту идею интересной. Луиза сузила глаза, все еще слегка покраснев, но, по крайней мере, слушала.
  
  "Хм, - сказал я, честно говоря, не знаю, какой приз будет уместным. "Один неопровержимый запрос от проигравшего?" Я предлагал. Я на самом деле не ожидал, что это сработает, поскольку технически Луиза уже была в состоянии заказать меня, силу, которую она совсем не стеснялась использовать. Я начал пытаться придумать какую-то другую награду, которая могла бы быть достаточной, чтобы заманить розовую девочку в исследование идентичности, когда она меня удивила.
  
  "Хорошо", согласилась она после очень короткой паузы. Я поднял бровь. Она уже знала, что я последую ее приказам. Ну, большинство из них в любом случае. Единственные, кого я отказал, были те, которые были глупыми, или бессмысленными, или смущающими.
  
  Хорошо, теперь я начинал сожалеть о том, чтобы предлагать такой приз. Чтобы она прыгнула на нее, как будто она, вероятно, доказала, что она что-то думала, и уже знала, что я откажусь от нее. Я подозрительно прищурил глаза, и она только дала мне невинную улыбку в ответ.
  
  На самом деле начинают сожалеть об этом на самом деле.
  
  Я начал очень надеяться, что это был Кирицугу, который все еще был моим самым глубоким желанием подражать. Я почти уверен, что он был единственным, кого Луиза не сможет распознать из цикла мечты.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Слушай хорошо", инструктор, который руководил "Зеркалом правды", рассказал мне, что, по ее мнению, было драматичным тоном. Я смутно признал ее учителем земной магии, которую Луиза взорвала на первом уроке, в котором я сопровождал ее. "Вы должны думать только о человеке, которого хотите стать самым и не отвлекаться ни на что. Это зеркало будет смотреть в ваши сердца на самые глубокие желания и предоставить вам эту форму. Как только вы подготовились, удалите ткань". Учитель, старая дампа, выглядела леди, затем быстро ушла, несомненно, собирается подготовить следующего ученика. Само зеркало содержалось в маленькой нише, которая была задрапирована пышными занавесками, чтобы скрыть ее от взгляда. Ожидалось, что ученики выстроились в очередь и подождали своих поворотов, прежде чем у них появился шанс посмотреть на зеркало. Впоследствии они вышли через заднюю часть ниши в собственно бальный зал. Раньше несколько других гостей, в основном семейных учеников, которые были приглашены по тем или иным причинам, а также инструкторы уже приняли маскировку.
  
  Я присоединился к линии до конца. Луиза пошла вперед, будучи одним из первых учеников, у которых была возможность замаскироваться, и я решил подождать, пока не пройдет достаточно времени, чтобы она не могла просто обмануть и угадать, кем я был основан когда я вошел. Когда я ждал, пока у инструктора не будет второго, чтобы я убирался, я упрекнул себя за то, что я был неуверенно нервным. Мои руки слегка потели, и у меня было странное желание нервничать. Успокойся, сказал я себе. Это не похоже на битву. Не похоже, что я собирался попасть в засаду Сиеста в одной из ее фантастических поездок. Это не похоже на то, что Синий где-то прятался.
  
  Я глубоко вздохнул и закрыл глаза, расслабившись в короткую медитацию, позволив моим мыслям бежать. Закрыв глаза, я натянул ткань, закрывающую волшебное зеркало, и открыл глаза.
  
  Когда я увидел, что лицо смотрит на меня, мне потребовалось немного времени, чтобы обработать его, а затем я почувствовал, что улыбаюсь. "Что ж, - сказал я, глядя в лицо того, кого я действительно хотел, - заметила, как даже мой голос изменился, - я могу с этим справиться".
  
  * Разрыв сцены *
  
  Из темной ниши, которую мне удалось найти, я потратил свое время, потягивая небольшую тонкую стеклянную флейту, наполненную довольно вкусным красным вином, когда я смотрел на мяч в целом. Это было частью моей стратегии управления Лойзой, прежде чем она нашла меня. Она не могла понять, кто я из новой формы. Она была единственным человеком здесь, который когда-либо видел это. К сожалению, у Луизы было гораздо больше пустых неузнаваемых людей, и я до сих пор не видел ничего, что мгновенно отталкивало ее. Я надеялся, что выяснится, что ее секретная модель для подражания в конечном итоге станет Cattleya. Это облегчило бы вещи, поскольку я сомневаюсь, что кто-то еще здесь или знает сестру Луизы, или даже если они восхищаются ею достаточно, чтобы одеться как нежная девочка.
  
  Когда я медленно потягивал свое вино, больше для чего-то делать, из-за какого-либо желания опьянения, я потратил немного времени, чтобы заметить, как многие из меня проезжают. Полагаю, это было понятно, потому что на данный момент я был чем-то вроде публичного героя. Генриетта была трудно работать в распространении слухов обо мне, большинство из них сильно преувеличено с точкой зрения моих навыков, стремясь увеличить свою эффективность в качестве средства сдерживания плохого поведения дворянства и возможные зарубежные стран враждебных. Тем не менее, казалось, что чуть ли не сверху, что оказалось, что почти восьмая из сторонников партии решила пойти как я. Я немного успокоился, что казалось, что большинство из них, вероятно, были учениками и, по крайней мере, имели точный образ для использования, когда они сообщали зеркало о том, какой я был. Я сомневаюсь, что многие из нынешних Шировских ходячих были учителями или членами семьи. С их преклонным возрастом и зрелыми идеалами они, вероятно, оказались с более разнообразным костюмом, из которого можно было вырваться.
  
  Я коротко подумал, не стоит ли королеве Генриетте чувствовать себя неловко, где бы она ни была. Перед началом мяча директор Османа встал и произнес речь о цели Слейпнер-Болла. Это была вдохновляющая и мотивирующая лекция о важности реализации идеалов, а не суждении других, основанных на их выступлениях. Это очень заметно затронуло большое количество учеников, большинство из них - первые первые годы, и он поднял директора в своих широких наивных глазах.
  
  Пока он публично не повернулся к зеркалу и не превратился из старика в опасную соблазнительную девушку, которая ловила молодую женщину.
  
  Я все еще не был уверен, что директор школы сделал это, чтобы помочь прибить себя тем, что внешность может обманывать, пытаясь помочь ученикам избежать потенциального смущения, ударившись по чему-то, что, по их мнению, было привлекательной женщиной, и вместо этого оказалось ловушкой , или если он сделал это, чтобы нервные ученики расслабились, чтобы они могли быть более честными с самими собой, если они, возможно, не были тем, кем они действительно хотели быть, или если старик просто хотел быть молодым и красивым на ночь.
  
  Как бы то ни было, прямо перед тем, как он ушел и сделал свой публичный маленький трюк, директор школы также объявил, что Генриетта также присутствовала на шаре сегодня вечером, вызывая много волнующего шепота по всей собравшейся толпе.
  
  Ну, я надеюсь, что Генриетта получала столько удовольствия, сколько я наблюдал за многочисленными копиями себя, которые сейчас блуждали по мячу. На данный момент было еще больше королев, чем меня. Если бы мне грозила оценка нашей славой, то было слишком много молодых людей, которые хотели стать знаменитым героем войны, и слишком много молодых женщин, которые все еще питали надежды стать принцессами. Я задавался вопросом, поможет ли число наших доппельгангерсов, которые, по-видимому, использовать возможность флиртовать с их противоположностями, распространит слухи о ее величии и я. Я бы сказал, что половина всех Королей Мечей была в компании около половины всей королевы Генриетты.
  
  Тем не менее, это не приблизило меня к поиску Луизы, прежде чем она нашла меня. Я был почти уверен, что нашел Гиш и, возможно, Монморанси. Гиш был версией меня со стилизованными светлыми волосами и носил розу вместо меча, а Монморанси была копией королевы, которая в настоящее время искала измененную версию моего уха в гневе, держа копию Торашинай. Похоже, она действительно полюбила это оружие, если она каким-то образом включила копию в свой костюм. И я был почти уверен, что я определил Кирхе. Она была той, которая была также измененной копией, на этот раз королевой; королева, если бы у нее была грудь почти в три раза больше ее фактического размера, и она была одета в жесткую черную кожу и очень короткую кольчугу. Провокационная девушка обняла случайных прохожих и объявила "Дарлинг!". или "Возлюбленный!" и ожидая увидеть, как они отреагировали. Похоже, она пыталась выследить профессора Колберта или I. За остальными я едва мог идентифицировать половину костюмов или персонажей на вечеринке, некоторые из них, рисуя из мифов или народных героев, просто чтобы скрыть меня способ узнать их.
  
  В конце концов, мне нужно было выбраться из своего укрытия и провести вечеринку, если я собираюсь ее найти. Скорее всего, она сначала идентифицировала меня, и я бы проиграла, но если бы все было так, пусть так и будет. Причина, по которой я предлагал приз, в первую очередь заключалась в том, чтобы Луиза получила шанс увидеть свое искреннее желание сердца, то же самое, что и я. Если бы она знала, что действительно освободит ее так же, как мою, будет стоить того. Было бы интересно, какой бы смущающей просьбой она не созерцала, если бы это было так.
  
  Тем не менее, был шанс, что любая форма, которую она имела, не будет для нее такой же облегченной, как и для меня. Я кратко взглянул на Шира, которые были собраны вокруг, пытаясь понять, был ли кто-нибудь из них на самом деле моим маленьким рыжеволосым Мастером по языку тела. Если бы это было так, то это подтвердило бы, что мои усилия по уменьшению моего собственного влияния на девушку потерпели неудачу. В последнее время она добилась большого прогресса. Все ее время с Сиестой и, в меньшей степени, Кирхе, Табитой и Монморанси вызвало заметные изменения в ней; она проводила меньше времени на учебе и учебе в последнее время, и больше времени была окружена другими женщинами. Я не хотел знать, что она с ними делает, потому что, как бы ни была какая-то группа, в которой она находилась, часто возникали спонтанные хихиканья и наполовину скрытые взгляды на меня, но если сплетничать о ее слуге,
  
  Это было так, как я делал последний случайный размах вечеринки и мысленно готовился к потенциальному смущению в том, чтобы быть идентифицированным первым, если мне показалось, что я заставляю Луизу раскрыть себя, что я видел, как мой Учитель стоял вне вечеринки на одном с балконов, на которых открывался бальный зал. Я почти пропустил ее из-за отражения стекла, вызванного разницей в свете между внешним и внутренним, а также толпой, которая медленно смешалась и заблокировала мой взгляд, но на короткое время я увидел ее, стоящую подальше от толпы и глядя задумчивый.
  
  Или кто-то, кто похож на нее в любом случае. Я мог видеть, что Луиза, возможно, превращается в идеализированную более старую версию себя, или, может быть, сама возраст, она теперь только больше, гм, развита, но копия моего Учителя снаружи была такой же, как мой Учитель в настоящее время. Скорее всего, это был не что иное, как одноклассник с тайным сокрушением или недоклассиками с идолопоклонством по той или иной причине. Тем не менее, был шанс, что, возможно, Луиза просто доволен тем, как она была сейчас. Это была возможность, хотя и небольшая. Год назад, когда она впервые вызвала меня, она была маленьким кипящим клубом комплексов неполноценности и тайной заботой о своей собственной ценности. Просто может быть, что ее самое большое желание для себя было не более, чем иметь силу и чувство собственного достоинства, которыми она обладала сейчас.
  
  Решив расследовать, я начал обходить края вечеринки, направляя меня к одинокой фигуре снаружи. Я позаботился о том, чтобы попытаться не стоять, не желая попасть в засаду настоящей Луизы, если окажется, что снаружи не она. По пути я чуть не обошел лицо, когда я встретил Сиеста, которая яростно оглядывалась по комнате, пока она заботилась о служении собравшимся дворянам и собирала пустые бокалы. Тем не менее, девица из деревенской девушки вместо этого сосредоточилась полностью на конкретном лице, тот, кто, судя по всему, решил носить то, что я предполагаю, был варварским костюмом, который Сиеста изначально пытался заставить меня носить. В сочетании с маскирующей силой зеркала он оказался грубым грубоватым, сплетенным с мышцами, и не имеющим ничего, кроме набедренной повязки и высоких сандалий с кружевами, которые выглядели смутно, как у Геракла, только без затяжной и ощутимой ауры безумия и жажды крови, которые он носил когда он был назван классом Берсеркера. Пожав плечами, я вместо этого взял два бокала вина с тарелки, которую горничная держала и продолжала идти. Сиеста даже не взглянула на меня дважды.
  
  Когда я, наконец, добрался до балкона, мне удалось подкрасться к сияющей Луизе и прочистить горло. Если бы она повернулась и узнала меня в любом случае, я была уверена, что передо мной действительно был мой маленький Учитель. "Луиза?" - спросил я вежливо, мой голос был странным в моих устах, но утешительная странность.
  
  Когда девушка передо мной повернулась, ничего не было, кроме любопытства. "Ах, - сказала не-Луиза, ее голос был покорен. "Я не понимала, что здесь кто-то еще, - продолжала она, выглядя скромно и смущенно глядя в сторону, когда она слегка покраснела от смущения. О да, определенно не Луиза. С половиной улыбки я предложил девушке один из стаканов вина, которые я принес.
  
  "Взять минутку из толпы?" Я вежливо спросил ее. Не-Луиза на мгновение выглядела неопределенной, а затем приняла предложенный напиток. Я шел рядом с ней, чтобы я мог удобно опираться на перила. Не-Луиза некоторое время колебалась, а затем, видимо, решила принять мою компанию.
  
  "Действительно", - пробормотала девушка, взглянув на мою форму и, видимо, пытаясь догадаться, кто я такой или как я появлялся. Через балкон от меня я увидел себя в маленьком стекле, покрытом с другой стороны одним из занавесок, чтобы я мог видеть свое собственное отражение в нем. Я позволил своим глазам зависеть от формы, которую я носил сам. "И вы?" - вежливо спросила не-Луиза, пытаясь понять, с кем она разговаривала.
  
  "Я собирался спросить об этом", - прокомментировал я, возвращая мое внимание к своей компании с поднятой бровью. Не-Луиза слегка покраснела, снова посмотрев вниз с явным смущением.
  
  "Разве не цель маскировки костюма для маскировки идентичности?" - заметила она, оглядываясь. "Если так, то не было бы контрпродуктивным раскрыть себя?"
  
  "Хе-хе", я удивленно хмыкнул и криво улыбнулся. "Ну, тогда, поскольку ни один из нас не хочет рассказывать, не хотели бы вы по очереди гадать?" Не-Луиза моргнула от моего предложения. "В конце концов, мяч должен быть забавным, поэтому я думаю, что игра в игру может быть забавной", - отметил я. Это было не столько для того, чтобы я был здесь, чтобы хорошо провести время, но я был готов приложить немного усилий, чтобы выяснить, кто это выбрал, замаскированный под моего Учителя. Не-Луиза положила руку ей на губу, казалось, колебалась в нерешительности, прежде чем, наконец, слегка улыбнулась.
  
  "Это правда", - пробормотала она, похоже, приняв решение. "Возможно, было бы уместно наслаждаться этим случаем таким образом". С маленькой улыбкой мой не-Мастер поставил бокал, который я дал ей на перила перила, а затем положил обе руки вниз, осторожно прижимая их к школьной униформе. Это было очень скромное и женственное движение, что-то немного не похоже на нормальные действия моего настоящего Учителя. Иногда Луиза была очень женственной и хорошо разбиралась в соответствующих действиях для женщины во всех ситуациях, но мой огненный маленький Учитель очень редко мог вытащить "скромность". Судя по моему мнению, Луиза была намного больше в "надменных" или "высших" группах женских действий. "Кто возьмет первый раунд?" - терпеливо спросила она.
  
  Я подумал о том, чтобы позволить ей идти первым. Кто бы ни предполагал, это поможет мне понять, с чего начать свой поворот. Опять же, я думаю, что было маловероятно, чтобы она могла понять, кто я из-за моей маскировки. Я был уверен, что тот, кто это должен, должен хорошо знать Луизу, если она решила использовать моего Учителя в качестве маскировки. Я тоже был уверен, что понял, кто такие Кирхе, Гиш и Монморанси. Я сомневаюсь, что это была Табита, видя, что нет, - Луиза была слишком многословной. Кто бы она ни была, вероятно, была одним из низших людей, которых я только знал. Я решил пойти вперед и сделать первое предположение о игре, когда нас обоих прервали.
  
  Два громких хлопающих звука эхом отозвались от входа на балкон, заставив меня и не-Луизу удивиться внезапному вторжению. Когда я повернулся, чтобы увидеть, кто вторгся, мне пришлось перестать глотать. Стоя там, показывая больше эмоций, чем я когда-либо видел ее, очень злился, глядя на Карин "Тяжелый ветер". Обычно непримиримая розовая овсяная герцогиня смотрела на меня суженными глазами, кулаки сжались в сжатые кулаки, ее спина изогнулась, как кошки, и была одета в ее полное боевое снаряжение с "Х" из моей атаки, все еще изогнутой спереди , Вкратце я задавался вопросом, что я мог сделать, чтобы оправдать такой крайний провал характера в непримиримой пожилой розовой полосе и по какой причине она приехала. Была ли она здесь для вечеринки, как некоторые другие взрослые, которые смешались со студентами? Или она, наконец, устала от того, что я уклонился от нее, не так тонкие попытки устроить брак, а слухи о слухах обо мне, а королева была нескромной?
  
  Я сглотнул, внезапно получив слишком ясный ментальный образ того, что меня избивали наполовину мертвым, и его тащили к алтарю, где ожидала какая-то тревожная блондинка с еще более тревожными привычками.
  
  Есть некоторые судьбы, которые стоят, чем смерть, и некоторые битвы, которые невозможно выиграть. Я медленно начал отступать от разъяренной герцогини, пытаясь решить, что я потеряю ее, если я прыгну через перила и побежал. Ожесточенный бывший бывший командующий рыцарями Мантикоры начал преследовать меня взглядом, который заставил меня сомневаться в моих шансах. Не-Луиза сглотнула от вида и начала нервничать, нервно помещая пространство между ней и мной.
  
  "Сэйбер, - закончила герцогиня, когда она закрылась, как охотница, чтобы убить что-то раздражающее, что она какое-то время преследовала, - что от имени Корня вы здесь делаете!"
  
  "Нн-сейчас Карин", - пробормотал я, когда я поднял приоритет, когда я ушел. "Не будем ничего делать ... подождите, что вы мне позвонили?" Я остановился, моргая именем, которое меня только что вызвали. Правильно, я в настоящее время замаскирован. Как в Корне Карин узнала имя формы, которую я носил? Карин тоже внезапно остановилась, моргая. На секунду мы вдвоем уставились друг на друга в замешательстве, прежде чем осознание, по-видимому, осенило нас обоих одновременно.
  
  "Луиза / Широ!" мы оба кричали одновременно, каждый из нас внезапно указывал пальцем на другого. Не-Луиза, которая все это время смотрела, моргнула, совершенно смущенная внезапным изменением нашего взаимодействия.
  
  "Подожди", спросила Луиза, ее глаза сузились, когда она положила руку ей на подбородок и сгорбилась в мыслях. "Кто из нас выиграл?" Теперь, когда я знал, что меня не собираются принуждать к бракосочетанию, брату с палочкой, я обнаружил, что обычно непривычные черты Карины настолько эмоциональны, что они почти забавны.
  
  "Это был бы я, очевидно", - сказал я ей, сложив руки и ухмыляясь. "У тебя был шанс выиграть первым. Ты единственный человек в мире, который знает, кому принадлежит это тело, поэтому ты должен был знать с самого начала". Мои глаза снова прослезились к окну, где я мог разглядеть свое отражение. Там, глядя с выражением насмешливой забавы, которую она, вероятно, никогда не носила в своей жизни, был образ Артурии Пендрагон. Синий из ее доспехов был мягко освещен теплым светом вечеринки, почти сливаясь с темнотой ночи, как вечерняя лазурь. Броня поймала более холодный свет луны, заставляя сталь мерцать, как полированное серебро. Это заставило меня почувствовать себя сильно ностальгически, и я почувствовал приступ в груди тоски. Я успокоил свои черты, превратив их в выражение, подобное Саберу. Видя себя таким, он напомнил мне о том, как я впервые увидел своего Слугу, стоящего над тобой во тьме, как нарисованный меч, ловящий луну прямо перед ударом.
  
  "Это несправедливо", - заметила Луиза, топая ногой и пыхнув своими щеками, когда она это сделала. Мне пришлось подавить хихиканье при виде тела Карин, делающего что-то такое детское. Это заставило меня наполовину задуматься о том, что было с герцогиней, когда она была того же возраста, что и мой Учитель. "Ты думал, что я тоже была моей матерью, когда ты впервые увидел меня!"
  
  "Хорошо, у меня были веские причины беспокоиться о том, что твоя мать появляется в боевой броне, которая меня ищет", - заметил я. "Я имел полное право думать, что, может быть, настал день, когда мне нужно было бежать очень быстро или с Элеонорой в белом платье".
  
  "Гм, - тихо сказал голос со стороны, выглядя очень смущенным и более чем недоверчивым. "Что происходит?" не-Луиза подпрыгнула, черты моего Учителя, которые она носила, извивались, чтобы смутить путаницу. Мы проигнорировали ее, решив поторговаться, кто это был, этот маленький раунд.
  
  "Что ж, я думаю, что я имею полное право не ожидать, что мой Слуга будет ходить в одежде своего любовника", - заметила Луиза, ее взгляд подергивался. Казалось, она поняла, что она сказала и выпрямилась, сложив руки, и ее раздражение постепенно смягчилось, и это выглядело так, как будто меня дразнят. "Что-то, что ты хочешь мне рассказать, Широ?" она подняла бровь, ее губы скривились в ухмылке. "Может быть, большой плохой мужественный Король Мечей может просто компенсировать свою скрытую женскую сторону?" Не-Луиза на стороне расширила глаза и начала краснеть, обратив взгляд ко мне и смутившись. Я закатил глаза на намек, на которых лежал мой Учитель.
  
  "Прости, - сказал я прямо, все еще расслабившись и прислонившись к перила балкона. "Могу ли я как-то должно быть стыдно за то, что тот, кто я восхищаюсь больше всего в моем сердце, тот, кто был самым высоким вершиной фехтования, абсолютное воплощение преданности долгу, тот, кто был steadfastedly посвятил всю свою жизнь доброжелательно правящей их страна в мудрой и справедливой манере была женщиной, или что мне посчастливилось быть с ней? " Я поднял бровь и ухмыльнулся, прежде чем снова увидеть свое отражение в окне за Луизой и снова учить свое выражение еще одному, соответствующему моим воспоминаниям.
  
  Луиза моргнула, затем слегка покраснела, потеряв свое дразнящее выражение и смутившись. "Ну, когда ты так выразился, я не думаю, что нет", пробормотала она, черты Карина, прорисовывались, когда Луиза немного сгорбилась. Это была одна из маленьких бессознательных реакций девушек, когда она была смущена, чтобы заставить себя выглядеть как можно меньше. На теле Карина это выглядело неестественно. Не-Луиза моргнула от моего объяснения, потеряв ее покраснение, и теперь смотрела на меня с внезапной интенсивностью, внимательно изучая мое тело.
  
  Тем не менее, теперь настала моя очередь выровнять острое взглядом на Луизу. "И, говоря о желании признаться, есть ли что-нибудь, что вы хотели бы сказать, Луиза?" Она моргнула, не уверена, что я получаю, поэтому я подтолкнул ее немного больше. "Кто бы мог подумать в мире, и в конце концов ты превращаешься в свою собственную мать?"
  
  Теперь очередь Луизы смутилась. Она быстро преодолела это, и, скрестив руки на груди, подняла нос в воздухе с возмущением. "Я не понимаю, почему нет", - сказала она мне высокомерно. "Моя мать, Карин" Тяжелый Ветер ", была могущественным магом в своем собственном праве, совершившим много удивительных поступков, прежде чем наконец найти кого-то, кого она могла бы любить, и успокоиться, чтобы воспитывать семью в достойной и соответствующей фракции", - сообщила она мне , Не-Луиза внезапно щелкнула головой, чтобы взглянуть на Луизу при упоминании о том, кто была в розовой женщине в доспехах, чье тело на самом деле было на Луизе. Не-Луиза начала разглядывать и распускать все, что было при откровении, как она была у меня. "Если вы можете уважать восхищение вашей Саблей, я могу, конечно, восхищаться моей матерью"
  
  Вместо того, чтобы подталкивать его дальше, я вместо этого немного улыбнулся. На самом деле я был очень доволен ее ответом. То, что она хотела больше всего, заключалось в том, чтобы добиться ее успехов, хотя подвиги великой смелости, мужества и, скорее всего, насилия, а не более традиционно женских достижений, а затем успокоиться и когда-нибудь собрать семью. Да, я мог бы, вероятно, взять на себя вину за то, что она так сильно хочет, чтобы ее лизнул вначале, но похоже, что я не тащил ее до сих пор, что она еще не дождалась каких-то более клише мечтаний о девушках возраст.
  
  "Ты прав", я легко согласился с ней, заставив ее вырваться из ее надвигающегося надуга, чтобы с любопытством взглянуть на меня. "Расскажи, что", - предложил я. "Почему бы нам не назвать этот конкурс ничьей?"
  
  "Полагаю, - неохотно согласилась Луиза, снова начала надуваться, но на этот раз более игриво. "Значит ли это, что мы оба получаем приз?" - спросила она, лукаво глядя на меня.
  
  Я сузил глаза на нее, созерцая, прежде чем окончательно согласиться. "Это приемлемо. Так что же тогда ваша команда, добрый и доброжелательный Учитель?" Я спросил ее, склонив голову в сторону и пытаясь скрыть свою нервозность. Улыбка Луизы усилилась, пока она почти не расколола ее лицо.
  
  "Я спасаю его за особый случай", - пела она по-детски, злобно потирая руки.
  
  "Вы знаете, что у меня есть один из моих собственных, не так ли, Учитель", - напомнил я ей. "И что я знаю все твои смущающие секреты, разве ты не Мастер?" Луиза снова потеряла улыбку и снова надулась, скрестив руки на груди.
  
  "Что ж, это отвлекает от удовольствия, - тихо проклинала она про себя.
  
  "Ах, извините", - не повторила Луиза, и на этот раз и настоящая Луиза, и я повернулись, чтобы посмотреть на нее. Брови Луизы поднялись, и она, казалось, наконец поняла, что смотрит на доппельгангера. "Вы хотите сказать, что мать Луизы Франсуаза на самом деле является легендарной Карин" Тяжелый ветер "? И как это выглядит давно потерянный любовник сэра Эмии?" - спросила она, поглядывая вперед и назад между двумя глазами, широко раскрытыми глазами, как будто они были шокированы тем, что она узнала. У меня тоже поднялась бровь. В ее заявлении было что-то, что привлекло мое внимание ...
  
  "Подожди секунду!" Луиза запиналась, удивленно глядя на своего подражателя. "Кто ты и почему ты видишь меня?" - требовательно спросила она, потрясенная до глубины души, что кто-то, по-видимому, решил одеться, как она сама. Она подозрительно сузила глаза на ее теперь нервный близнец. "Это вы Кирхе? Вы планировали сделать что-то непослушное в моем теле?" Опять же, Валлиер / Цербст снова поднял голову, хотя, честно говоря, я с трудом выяснял, почему первое, что пришло в голову Луизе, за то, почему кто-то был замаскирован, как она имела отношение к непослушным вещам. Не-Луиза, словно настоящая палочка Луизы, внезапно появилась у нее в руке. Обычная "палочка" Луиз, стиснутая трясущейся рукой, как правило, имела несколько симпатичный взгляд на нее, как маленький ребенок, у которого была истерика.
  
  Я приступил к попытке забыть образ немедленно, чтобы сохранить мой мирный сон, и вместо этого сосредоточился на теперь очень нервно выглядящей не-Луизе. "Луиза Франсуаза?" Я повторил, склонив голову в сторону. "Долго потерял любовника?"
  
  "Ах", - пробормотала Луиза, и глаза меня быстро переместились между нами и дверью, когда она начала отходить. "Pp - возможно, я должен сейчас уйти?" - сказала она нервно.
  
  Я сделал удар в темноте, наконец, сделав свое первое предположение о ее личности. "Анна?" Я спросил. Мгновенно не-Луиза замерла, и, начиная с ее шеи и распространяясь на ее волосы, она начала интенсивно краснеть.
  
  "Анна?" - спросила Луиза, склонив голову в сторону, пытаясь вспомнить любого, кого она знала по имени Энн. Ее глаза распахнулись, когда она, наконец, вспомнила, кто я знал, что я обратился к этому имени. "Yy-ваше величество?" она начала заикаться, глядя на открытую королеву рядом с нами. Генриетта опустила голову в ее руки в смущении, узнав об этом, и Луиза тоже начала краснеть, открыв, что ее королева и друг пришли одеты как она.
  
  "Я думал, что это ты", - закончил я, кивая головой, когда я это сделал. "Сейчас не так много людей, которые знают, что я уже давно отделился от своей Sabre, и вы единственная среди тех, кто когда-либо звонил Луизе по ее имени, а не только по имени или ее имени фамилия."
  
  Я ждал, когда она что-нибудь скажет, но почти ни одна из них ничего не сказала. Казалось, что Генриетта была слишком занята, пытаясь заставить себя поверить, что если бы она просто держала голову в своих руках достаточно долго, мы бы исчезли, и Луиза была слишком занята, неловко глядя на себя. Я чувствовал, что должен предупредить Генриетту, что трюк не работает для страусов, поэтому, вероятно, это не сработает для нее.
  
  По мере того как молчание растягивалось, все больше и больше неудобно, я, наконец, решил, что если кто-то из нас не скажет что-то, то мы останемся так же, как и вся остальная ночь. "Итак, - начал я, - вы оба наслаждаетесь вечеринкой?" Это была самая клише, о которой я мог думать, и сразу же после этого я почувствовал, что почти все остальное было бы лучшим выбором слов. К счастью, казалось, что принудительных пропусков в социальном искусстве было достаточно, чтобы снова рассердиться, когда Луиза закатила глаза на мое заявление, и, наконец, сломала ее краснеющий взгляд на королеву. Рамка Генриетты содрогнулась на секунду, когда она сделала несколько глубоких вдохов и начала выходить из приюта ее рук.
  
  "Ах", Генриетта, наконец, сумела выбраться, когда ее румянец начал отступать. "Мои извинения. Я не ожидал, что тебя так внезапно откроют, Луиза Франсуаза. Прошу прощения за мое плохое поведение". Похоже, она постучала на воспитание своего двора, чтобы найти способ разоружить ее смущение. Луиза помолчала, снова взглянув на королеву, но теперь уже не было румянца.
  
  Луиза моргнула, когда поняла, что к ней обращаются ее владыка, а затем, похоже, не задумывалась о том, чтобы ответить. "Ах, все в порядке, ваше величество", - заверил ее мой Учитель. Когда она начала возобновлять изучение ее доппельгангера, Генриетта повернулась, чтобы обратиться ко мне.
  
  "Если ты не возражаешь, я спрашиваю", - начала королева, пытаясь игнорировать то, как Луиза все еще смотрела на нее: "Просто, что вы двое обсуждали раньше?"
  
  Ах. Ну, разговор, вероятно, был немного странным для неосведомленного наблюдателя. "У нас с Мастером было соревнование, кто первым мог идентифицировать другого", - сообщил я ей, не обращая внимания на то, что никто из нас не знал, к чему мы сами будем идти. "Оказалось, что никто из нас не был должным образом подготовлен к костюму другого".
  
  "Ах, - сказала не-Луиза. Она взглянула в сторону, видимо, согласившись с тем, что мы обнаружили ее личность и теперь больше заинтересованы в том, чтобы выяснить, что она наблюдала раньше. "Итак ..." - начала она, склонив голову в сторону, ее глаза поднялись, чтобы встретиться с моим кратко, а затем быстро развевались, и на ее щеках по-прежнему краснело. "Так выглядит ваш любовник?" Ее глаза мерцали к моему телу, а затем возвращались к моим глазам, а затем снова опускались.
  
  Я вздохнул. У меня было ощущение, что я никогда не буду жить этим. "Да", я сказал ей прямо. "Да." На этот раз моя очередь, чтобы мои глаза мерцали. Еще раз я обнаружил, что наблюдаю за своим отражением на зеркальной поверхности окна между нами и вечеринкой.
  
  Вместо того, чтобы следовать примеру Луизы, Генриетта мягко улыбнулась. "Она очень милая, - сказала мне королева. Ее голос звучал восхищенно, и когда я взглянул на нее, чтобы убедиться, что она просто более тонкая, а затем Луиза в ребрах, вместо удовольствия, я обнаружил, что вижу честность в выражении Генриетты, ну, не Луизы.
  
  "Да", сказал я, на этот раз мой голос стал более мягким. "Да." Когда мои глаза снова оглянулись, на этот раз Генриетта последовала за ними, чтобы посмотреть, на что я все смотрю. В отражении я видел, как она двигалась так, что она могла стоять рядом со мной, любопытно взглянув на нее, пытаясь определить, что продолжало привлекать мое внимание. "Извините, - сказал я ей, все еще пленяемый окном. "Прошло много лет с тех пор, как я видел ее". Рядом с ней, глаза Генриетты расширились, когда она поняла, почему мое внимание все время блуждает.
  
  "Ах!" - выдохнула она, приложив руку ко рту, когда она это сделала. Казалось, что осознание того, что это значило для меня, возможность увидеть лицо моей Сабер, услышать ее голос, внезапно поразило ее. "Сэр Эмия", прошептала она, положив руку мне на плечо, когда она это сделала. В отражении я видел, как ее собственное лицо падало, так как мысли о ее собственной потерянной любви, несомненно, вышли на первый план. Я коротко закрыл глаза, маленькую созерцательную улыбку на лице, когда я это сделал, и положил на руки тот, который она наделала на меня. Тем не менее, несмотря на скорбный взгляд в ее глазах, боль, которая внезапно охватила ее тело, я не мог заставить себя чувствовать то же, что она.
  
  Прошло много лет с тех пор, как я отпустил свою Сабер. Я знал, что придет, какой будет делать моя Артура, когда придет время. Это был выбор, которым я восхищался, выбор, который я не мог заставить взять с собой. Если бы она сделала что-нибудь еще, то я подумала, смогу ли я полюбить ее так же сильно, как и я? Она выбрала свой долг над своим сердцем, как когда она впервые вытащила меч из камня, так как всю свою жизнь она была королем. Иногда я задавался вопросом: любила ли я ее так сильно, потому что она сделала выбор, потому что она показала мне, что значит действительно отдаться идеалам, полностью жить ради того, за что боролся? Или я любил ее, несмотря на этот выбор, что, хотя у нее была возможность остаться со мной и ушла, я все еще любил ее?
  
  Что бы это ни было, даже я не знал. Но Генриетта, у нее не было такого шанса, у нее не было такого выбора. Ее возлюбленный был взят, и все. Он ушел, и ее оставили продолжать, с таким количеством вопросов без ответа, с таким количеством забот и сомнений, на которые никогда не было бы ответа или облегчения. То, что у них был второй и даже третий шанс, и все же эти мысли задерживались, разочаровали меня.
  
  Но опять же, я полагаю, у меня уже был второй шанс встретиться с моей Саберой. Даже если бы это было только на большом расстоянии, мы действительно видели друг друга снова.
  
  И я, без сомнения, еще раз, когда-нибудь в будущем воссоединяюсь с ней.
  
  Возможно, в конце концов, между Генриеттой и мной, я действительно был счастлив.
  
  Поскольку молчание между королевой и мной устроилось в несколько утешительной меланхолии, Луиза, похоже, как будто собирала свои мысли, чтобы говорить. Она с ужасом смотрела на Генриетту с тех пор, как ее личность была раскрыта, ее бровь напряглась. Видимо, она так много думала, что не смогла полностью следить за разговором, потому что первое, что она сказала после ее интенсивного изучения, было: "У основателя они правы, я действительно крошечный".
  
  Это была такая нелепость, чтобы сказать, что я не мог остановить себя от того, чтобы отрывать взгляд от моего отражения, чтобы я мог разглядеть ее. Рядом с головой Генриетты тоже повернулась, двигаясь так медленно, что я почти слышал, как скрипят ржавый механизм, который был вынужден двигаться, так что она тоже могла поглазеть на Луизу. Луиза, казалось, заметила наше удивление и покраснела от смущения. "WW-что?" - спросила она, смутившись. Ее глаза бросились между нами и, казалось, наконец заметили, что мы оба, по-видимому, провели серьезный разговор. Проснувшись еще дальше, она увяла под нашим общим взглядом. "Знаешь что?" она наконец вышла, отступая, глядя в сторону и потирая голову: "Кажется, я слышу, как зовет Сиеста. Лучше пойди, чего она хочет".
  
  Генриетта и я молча стояли там несколько мгновений, когда она давала ей прозрачное оправдание и уходила. Тогда мы оба повернулись лицом к другому. Момент растянулся в тишине еще немного, и, наконец, Генриетта больше не могла его удержать, и она начала беспомощно хихикать. Видимо, не желая, чтобы Луиза увидела, как она это делает, если мой Учитель задержался у дверей на вечеринку, королева похоронила ее лицо в моем бронированном плече, чтобы заглушить шум, когда ее тело содрогнулось от смеха.
  
  Я медленно покачал головой, возвращая свой саре после моего бегущего Учителя. "Иногда я беспокоюсь за эту девушку. Действительно, я знаю".
  
  Генриетта хихикнула еще сильнее.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "И вы пришли сегодня, чтобы встретиться с Луизой?" Я спросил королеву. Двое из нас остались на балконе, мы оба стояли вместе и смотрели мимо перила во внутренний двор академии, когда мы это делали. Генриетта восстановила флейту с вином, которую я привез с собой, когда я впервые подошел к ней, и уже начал еще раз глотать ее.
  
  "Нет", призналась Генриетта, ее голос звучал нерешительно, когда она это делала. Она взглянула на меня из-за угла, ее щеки слегка покраснели, когда она это сделала. "По правде говоря, именно ты пришел сегодня вечером".
  
  Я поднял бровь. "Вы планировали, чтобы мы вдвоем делали что-то, чтобы помочь слухам?" - спросил я, с любопытством. До сих пор "факт", в котором мы оба находились в отношениях, по-видимому, стал широко распространенным источником шепота, но даже слух, столь же сочный, как королева земли, спящая с героем героев-кавалеров, в конце концов будет забыта, если это не периодически усиливалось. Слухи о том, что у нас двоих было подпольное свидание на вечеринке с костюмами, было похоже на драматическую и чрезмерно сложную интригу, которую большинство дворян просто съели бы целыми.
  
  "Это было", Генриетта колебалась, смущенно оглядываясь, "это было не мое единственное намерение", - наконец призналась она. "Сэр Эмия", - начала она, оглядываясь на меня, медленно показывая глаза на переодевание, которое я носил. "Я нашел себе желание поговорить с тобой по нескольким вопросам", продолжила она.
  
  "Вопросы?" Я повторил внимательно, внимательно изучая ее, когда я это сделал. "Такие вопросы, как? И разве у вас нет других консультантов, к которым вы можете обратиться?"
  
  "Действительно, есть и другие", призналась королева. "Но когда я говорю с ними, я всегда должен помнить о том, чтобы быть осторожным в отношении того, что мы обсуждаем. С вами, сэр Эмия, я часто оказываюсь в состоянии легко общаться и не боюсь быть скомпрометированным. я завидую Луизе Франсуазе, чтобы кто-то вроде тебя говорил ". Королеве было стыдно за то, что он признался, что имел такие мысли о своем старшем другом.
  
  "Вот почему ты выбрал форму моего Учителя на ночь?" Я спросил ее, все еще изучая ее. Смутно смущало, что форма Луизы действует так, как обычно. Действия Генриетты, сформированные из жизни, поднятой в суде, и ожидания правильного поведения королевы, были очень скромно женственными. Похоже, что они указывают на то, что эта страна рассматривала женщин так, как они выглядели, как правило, в отношении женщин, отставной и тихий характер, который часто отводится на место поддержки того, кто женился на женщине в конце. Я не сомневался, что она была первоначально поднята, как знаковая невеста, которая когда-нибудь закрепит союз с соседней страной, выйдя замуж. Это была почти судьба, в которой оказалась королева, передо мной. Если бы это было так, т. е. для политического переворота Альбиона, разлетающегося на самом континенте, это было бы с Германией. Вместо этого Тристейн сумел найти себе королеву, которая поднялась к этому случаю, который, несмотря на то, что на обманчивом фасаде обладали сталь и железо, будет зависеть, воля должна была успешно вести страну.
  
  Я определенно чувствовал, что в этом случае Тристейн вышел вперед.
  
  "Отчасти", призналась Генриетта, взглянув на форму своего друга. "Я признаю, что я всегда восхищался Луизой. Она никогда не испытывала недостатка в преданности следовать ее мечтам, всегда борется за свои убеждения всерьез. Для одного такого, как я, женщина, которая часто слаба, я не могла думать ни о каком другом кого я предпочел бы подражать ". Генриетта покраснела, наклонив голову вниз и взглянув сквозь ресницы, чтобы увидеть мою реакцию. Я получше усмехнулась, когда поняла, что она смотрит на мою обычную высоту и приспосабливает ее взгляд туда, где мое замаскированное лицо было хорошей ногой или двумя ниже, чем обычно.
  
  "Это то, что я могу понять", - заверил я ее сухо. Она честно улыбнулась, не сомневаясь, какую именно форму я носила, и причины, по которым она услышала, почему я с гордостью ее ношу. Ее взгляд задержался на мгновение, и она, похоже, приняла решение.
  
  "Твой любовник", - начала она с ее любопытством. "Какая она была? Как королева или король, как вы сказали".
  
  Я задумался, глядя на ночь, когда я составил свой ответ. "Справедливо", наконец я начал. "Она была тем, кто твердо верил в справедливость и долг и ожидал, что из всего, что она вела". Глаза Генриетты остановились на моей, так как она с готовностью взяла мои слова. Это было немного странно, пытаясь объяснить легенду короля Артура тому, кто никогда не слышал этого раньше. Артура была одной из тех легенд, столь известных в моем мире, что иногда казалось, что никто не слышал этого раньше. Тем не менее, был один очень простой элемент, который я мог бы описать. "Она была самой знаменитой, я думаю, для ее рыцарей и круглого стола".
  
  "Круглый стол?" - спросила Генриетта, не понимая, что я имею в виду, указав форму для мебели. Я улыбнулся и начал рассказывать ей некоторые легенды моей Сабле. Сделав это, я снова почувствовал, как мой взгляд снова заглянул к окну, и я поравнялся с моим телом, поэтому я мог наблюдать за собой, как я сказал Генриетте из Камелота, и Мерлина, и Рыцарей Круглого стола. Генриетта слушала с нетерпением, ее взгляд был широко и внимателен, когда она это делала. Вероятно, из-за ее маскировки я мгновенно подумал, как бы это было, если бы это была Сабер, которую первоначально вызвала Луиза на ее сторону. Эта мысль почти заставляла меня фыркать в середине рассказа. Конечно, Луиза, вероятно, теперь вместе взялась бы с Саберой, но в начале я действительно не понимаю, как это получилось бы. Артура была горда, и имел полное право быть таким. Еще в первые дни я думаю, что она, вероятно, вымыла бы руки Луизы, как только розововолосая девушка выпустит свой первый заказ "сделать белье" или "поспать на полу".
  
  "Она звучит потрясающе, - призналась Генриетта, когда закончила рассказ. Королева выглядела обеспокоенной ее допуском. "Совсем не так, как я", - вздохнула королева.
  
  Я поднял бровь. "Что ты имеешь в виду, Энн?" Я спросил ее, пытаясь заставить ее рассказать о своем замечании.
  
  Генриетта вздохнула, полный шума. "Когда ваш любовник взял ее назначение, чтобы защитить свою землю, я просто взял меня, чтобы отомстить за своего мертвого любовника. Когда вы пытались защитить свое королевство и стремились сделать его местом справедливости и рыцарства, я просто повел меня на войну и теперь меня заставляют лгать и обманывать, чтобы поддерживать даже шпон единства. И через него все мои люди шепчут и рассказывают обо мне обо мне, о том, как я слишком молод, о том, как я просто глупая девушка, о том, как я буду вызывают разрушение моей страны ". Ее голос был полон самоотвержения и презрения, и она крепко обняла ее за талию, ее пальцы сжимали ее локти так сильно, что они побледнели. "Воистину, я презренная женщина, не достойная той благодати, которую мне дали".
  
  Это было потрясающе, чтобы услышать ее слова. Иногда, когда она сталкивалась со сталью, я забывал, что помимо хитрой, а порой безжалостной королевы, с которой я чаще всего сталкивался, была порой ненадежная женщина, которая была готова отказаться от всего, чтобы еще раз показать с ее любовью, даже зная, что это был обман, причиненный ее врагами. Увидев темный взгляд на ее лице, я почувствовал желание успокоить ее, взять ее в свои объятия и успокоить ее заботы, прошептав слова утешения.
  
  Мое сознание вспыхнуло ненадолго, к тому времени, когда мы вдвоем собрались, как любовники, на ночь.
  
  Вместо этого я просто сказал ей: "Ты королева. Такие чувства недостойны тебя". Она вздрогнула от грубости моих слов. "Нет необходимости сравнивать себя с Артурией. Ты управлялся только на короткое время, менее года. Попытка сравнить себя с тем, кто правил десятилетиями, бессмысленна. Вместо того, чтобы разочароваться в том, как твое правление прошло, далеко, вместо этого сосредоточьте свои усилия на том, как он будет идти дальше отсюда ".
  
  Генриетта сжалась по моим словам, а затем моргнула и в замешательстве взглянула на меня. "Десятилетия?" - спросила она, видимо, запираясь на эту часть моего наказания. Ее глаза задумались, и она сжала губы. "Но ваш любовник так молод", - указала она, снова взглянув на мою переодевание.
  
  Я фыркнул и закатил глаза, переселившись на перила, как и я. "Я никогда не спрашивала ее точный возраст. Учитывая, как она отреагировала на мой взгляд на аппетит, я сомневаюсь, что я бы пережил этот вопрос". Генриетте удалось сломать небольшую улыбку в напоминании о том, что вызвало мой страх перед обеденными боксами. "Но я знаю, что она царила в течение нескольких десятков лет, прежде чем мы встретились, независимо от того, насколько хорошо она прожила годы".
  
  "Но, - начала Генриетта, теперь начинающая звучать скандально. "Но ты еще молод, и прошло уже несколько лет с тех пор, как ты увидел ее ..."
  
  "Я предполагаю, что она была, по крайней мере, в два раза старше меня, когда мы с нами познакомились", - признался я, и теперь Генриетта начала немного возмущаться. "Я видел организованные браки на этой земле, у которых были еще более широкие возрастные разрывы", - указал я ей, защищая Сабер инстинктивно от неудовлетворенности королевы.
  
  "Но в этих случаях это мужчина, который старше", - возразил Генриетта, который теперь выглядел совершенно возмущенным. "И они, конечно же, не предполагали, что королева останавливается так низко, чтобы воспользоваться своими привилегиями, чтобы воспользоваться мальчиком!" Похоже, Генриетта по-настоящему считала, что Сабер разрешает себе со мной отношения, которые были намного моложе и имели значительно меньший статус для ботинка, как самая оскорбительная вещь, которую она слышала в то время.
  
  "Чтобы быть справедливым, я не был одним из ее подданных, так что это было не так, как она использовала меня", - защищал я, слегка покраснев от мысли, что Генриетта рассматривает меня в том же свете, что и одна из тех горничных которые были вознаграждены менее скрупулезными дворянами, которые их наняли. "И я могу заверить вас, что чувства, которые мы разделяли, взаимны". Казалось, что это немного успокоило возмущенную королеву, поэтому я продолжал, на этот раз говоря с лукавым тоном. "И кто знает, может быть, через несколько лет после того, как вы останетесь на троне достаточно долго, чтобы получить удобство, вы обнаружите, что у вас есть возможность, возможно, наделить" королевское благословение "или два на обвязке молодого Шевалье. " Я сделал свой тон наводящим на слова "королевское благословение", и Генриетта покраснела,
  
  "Это было бы неуместно для одной из моих станций!" - спросила она, вздрогнув.
  
  "Ты королева", - напомнил я ей. "Вы делаете правила, поэтому я уверен, что вы можете найти способ сделать его соответствующим образом". Ее румянец стал еще ярче, и на секунду я мог буквально представить, что он освещает балкон. Я не мог сильно задушить хихиканье, которое вырвалось у меня из горла. Я был немного смущен, когда понял, что с голосом Сэйбера это звучит тревожно женственно так, что это было совсем не похоже на мою прямую саблей. Я прочистил горло и продолжил. "Надеюсь, что, по крайней мере, это помогло вам понять, что никто, даже король или королева, не совершенен".
  
  Генриетта все еще выглядела смущенной. Если бы это была Луиза, она бы теперь переключилась, чтобы покрыть ее гневом, сжимая руки и пыхнув красными щеками. Генриетта вместо этого провела рукой по животу, поддерживая локоть другой, которая закрывала ее все еще покрасневшее лицо. Это был совершенно другой взгляд, и это сделало не-Луизу очень похоже на старшую сестру Луизы Каттлею на мгновение. "Я почти не думаю, что связь, в то время как в чужой стране вполне сопоставима, чтобы почти уничтожить ее страну и стать основой таких ужасных, но настоящих слухов", - сказала она смущенно. Похоже, она все еще не совсем готова была полностью успокоиться.
  
  Я взглянул вниз и собрал свои мысли. Была еще одна история, которую я еще не разделял с Генриеттой, которая могла бы помочь ей в ее ситуации. Я не был уверен, подходит ли мне это, и если бы Сабер была здесь, я бы никогда не посмела сказать об этом. Но возможно...
  
  "Во время ее царствования, моя возлюбленная, Артурия Пендрагон, пришлось столкнуться с несколькими вторжениями ее земель и привела свою армию к войне другой", - начал я медленно, голос стал мягче, чем раньше, когда я делился счастливыми историями моего правления Сабера. "Когда это случится, она столкнулась бы с ответственностью за то, что она должна была собрать сокровищницу, чтобы заплатить за своих солдат и рыцарей. Помните, как вы отреагировали на такое затруднительное положение?"
  
  "Да", Генриетта кивнула, ее голос колебался от изменения моего тона. "Продав свое имущество, я смог смягчить напряжение людей. Разве Артура сделала что-то подобное?"
  
  "Нет", я сказал ей прямо. "Вместо этого, когда она столкнулась с такой задачей, она вместо этого ожесточила свое сердце и уничтожила одну из деревень в своем королевстве". Генриетта ахнула от шока, ее глаза расширились при действии Сабер. Я продолжал, не давая ей времени говорить. "При этом она собирала все ресурсы, которыми располагалась деревня: каждая дощатая древесина использовалась, каждое животное скота, весь металл и инструменты собирались для армии. Благодаря этому методу она собирала достаточное количество ресурсов и ресурсов для поддержки армия, чтобы она была мобилизована гораздо быстрее, чем путем сбора денег с помощью налогов или путем продажи ее вещей, подобных вам. И, в конце концов, метод работал. Уничтожив одну деревню, она спасла бы остальных: один город упадет, и в свою очередь ее страна выживет ".
  
  "Но", - прошептала Генриетта, приложив руку к ее рту от шока. "Но что из тех, кого она взяла?"
  
  "Один город упадет, - просто повторил я, - и страна выживет. И пока это не их деревня, остальная часть страны любила ее за это". Это была философия, очень соответствующая моей собственной: чтобы спасти десять, нужно умереть. "Но для того, чтобы это сделать, она сначала ожесточила свое сердце: она не проявляла никаких эмоций, когда делала это, и без колебаний остановилась на своей задаче. Люди увидели это. И хотя она дала бы им победу над своими врагами, и солдаты хвалят ее за это, они также будут шептать за ее спиной: "У короля нет сердца", - говорили они. "Царь забыл о своей человечности". "Царь не понимает, что значит для других жить". Моя улыбка снова стала циничной. На этот раз я намеренно не посмотрел на свое отражение. Я не' Я хочу увидеть Сабер с таким искривленным взглядом. "На ее лице она пела поклонение, а за спиной ей предлагали яд. Независимо от того, куда вы идете, это правда королевской власти, будь то король или королева. Лучшее, на что вы можете надеяться, - это сделать достаточно, чтобы, по крайней мере, когда они поют, они делают это громко ".
  
  "И все же она продолжала?" - спросила Генриетта, ее голос был мягким. Она продолжала опираться на меня, ночь перед нами казалась особенно темной, когда мы смотрели это. "Неужели она никогда не сомневалась в ее курсе, или второй догадывался о ее действиях?" Она казалась потерянной, и я подумал, не потому ли, что она пыталась решить, должна ли она осудить мою Сэйбер за то, что она сделала что-то, или, может быть, начала подражать тому, что она когда-то, по-видимому, тайно восхищалась.
  
  "Однажды, - признался я, потерял в своих воспоминаниях, когда я это сделал. "Однажды она задавалась вопросом, было бы лучше, если бы она никогда не взяла титул. Как только она пожелала, чтобы другой взял трон. Именно тогда мы встретились, когда я вызвал ее, как Луиза вызвала меня. Мы сражались вместе, пытаясь найти артефакт, который, как она считал, будет иметь силу, чтобы удовлетворить это желание. Но в конце концов, столкнувшись с возможностью использовать артефакт, она вместо этого предпочла возобновить свои обязанности и вернулась к ней домой ". Это было достаточно близко к истине, чтобы я не ошибался, чтобы представить историю таким образом. Генриетте не было известно, что я вызвал Сабера после ее последней битвы, что Святой Грааль оказался проклятым, способным только уничтожить, и когда она вернулась,
  
  "И хотя она взяла тебя как своего любовника, она все же ушла, чтобы возобновить свое господство?" - спросила Генриетта, взглянув на меня сквозь ресницы, внимательно наблюдая за мной.
  
  "У нее был шанс остаться", - признался я. "Но это было бы так же, как отказ от ее долга". Она прожила свою жизнь как король, и она тоже решила умереть. "В выборе между любовью и долгом ваше Величество, не каждый выбирает любовь", сказал я ей мягко. Она взглянула вниз, вспоминая время, на берегу озера, когда она столкнулась с этим выбором и тем, что она выбрала тогда. "Ты не Артура, Энн, - мягко сказала я ей. Она снова посмотрела на меня, ее зубы волновали ее губы, когда она подумала о том, что я ей открыла сегодня. "Со временем вы определите, какую королеву вы хотите быть. Вы узнаете, как управлять своими людьми, управлять своими мятежными знати. Уже ваши люди любят вас за все, что вы сделали для них, за то, что вы заботитесь о них и готовы защищать и питать их. Не обескураживайте, только потому, что немногие, которые говорят о вас и нелояльные, говорят громче, чем большинство, которые желают вам здоровья и верны ".
  
  Возможно, это было не лучшее из обнадеживающих речей, но я не мог не думать, что мне удалось хоть что-то подумать. Генриетта продолжала следить за мной, ее лицо задумалось, когда между нами затянулась тишина. Когда ее глаза трепетали над моим лицом, изучая мои черты лица, она наконец разразилась маленькой, но честной улыбкой.
  
  "И снова, как вы столько раз в прошлом, мне помогли". Она положила руки на меня, ее ладонь нагрелась от моих суставов. По обе стороны от нас стояли пустые бокалы, мягко отражающие мягкий лунный свет. "У меня есть еще одно признание, сэр Эмия, - продолжала она, внимательно наблюдая за мной, когда она повернулась лицом ко мне прямо.
  
  "Ой?" - спросил я, внезапно заметив, как близко мы стояли и немного отодвинулись. Ее рука удерживала меня от этого, и она осторожно положила свою ладонь на мою щеку. Я слегка покраснел, и мой разум заглянул в то время не так давно, когда мы были так близко, какое-то время в теплой комнате, к общему моменту близости. Внезапно ночной воздух ощущался вдвое теплее, чем когда-то. "Что это может быть, ваше величество", - спросил я, и мое горло вдруг стало немного сухим. Может быть, мне нужно просто сбежать, я имею в виду подбежать и получить еще немного вина ...
  
  "Я часто о тебе думал, с тех пор, как я спал на твоих руках", - сказала она мне прямо, ее голос был мягким, а выражение ее лица было искренним. "В те дни, когда списки погибших приходили ко мне во дворец во время войны, я часто изливал их, надеясь не найти твое имя среди них. Когда появился последний список, с" Широкой Эмией "последний войну, я мог только чувствовать печаль, что мое мелкое недовольство стоило вам вашей жизни, печаль, которая усугублялась виной, когда я узнал, что это была ваша жизнь, которая спасла мою страну. Когда я узнал, что вы все еще живете , казалось, что на небе появилось второе солнце, что все внезапно стало намного ярче и красивее ". Генриетта улыбнулась мне, не сомневаясь в ее особенностях, когда она призналась мне в этом. "
  
  Я с трудом сглотнул, в паническом перерыве моего ума, маленькая часть меня задумалась, не было ли у меня такое же выражение, какое было у Сабер, когда Рин набросился на нее в разбитом кафедральном соборе, чтобы начать готовиться к ритуалу обмена праной. "Ты, ваше величество", - начал я, и мой голос звучал высоко, даже в его женском воплощении. "Я думал, что сказал тебе не полагаться на меня за такие обязанности?" Мне удалось нервничать. Я должен оторваться. Я должен спокойно снять руки со всех сторон, сделать вежливое оправдание, а затем бежать, как я, если бы это была Карин, которая нашла меня раньше.
  
  Вместо этого все, что я мог сделать, это проглотить комок в горле и попытаться не упасть в обморок.
  
  "Не" ваше величество ", - тихо сказала Генриетта, ее губы приближались к моему, ее глаза были полузакрыты, когда она наклонилась." Независимо от того, что принесет завтра, прямо сейчас я не Генриетта, ни Артура. ни Широ, ни Киты. Сегодня мы всего лишь два незнакомца, которые встретились на балу ".
  
  Ее губы нашли мою.
  
  На мгновение я ничего не мог сделать, кроме как стоять, как они двигались против меня, мягкие губы, а затем я обнаружил, что реагирую. Корень проклятье. На секунду я забыл, что я в настоящее время в женской форме, или что тот, кто меня целовал, был замаскирован, как мой Учитель. Я забыл, что тот, кого я обнимал, был королевой, которая потеряла свою любовь так же, как и моя. Я забыл, что я был на балконе на вечеринке, и каждый, кто мог бы пройти, увидит нас.
  
  На секунду я мог только помнить, как долго это было с тех пор, как я был с другим, и насколько теплым было тело, прижатое ко мне на самом деле.
  
  Время исчезло. Было только чувство женщины, прижатой ко мне, от шумов, которые она произнесла, когда мои руки блуждали по ее телу, чувствуя ее дыхание, когда она чистила мою щеку. Я погладил ее по волосам одной рукой, а другой скользнул вверх по ее белому платью, вызывая мягкий вздох, когда он двигался, чтобы выпить ее полную грудь, и я поправил шею, когда я наклонился над ней ....
  
  Подождите, пока один корень будет проклят вторым. Белое платье? Полная грудь? На Луизе? И разве мы не были примерно одинакового роста секунду назад?
  
  Я сломал поцелуй, щелкнув головой, когда я посмотрел на нас обоих. Генриетта выпустила недовольный шум, когда она попыталась отвести мою голову назад и попросить меня возобновить то, что она делала на груди.
  
  "Энн", я смущенно заметил. "Маскировки исчезли".
  
  "Хм?" Генриетта застонала, открыв глаза и медленно взглянув на меня. Она поняла, что я только что сказала, а затем посмотрела вниз, чтобы подтвердить это. "Ах!" она ахнула, а затем отступила несколько шагов, смутившись. Мы оба взглянули друг на друга, а затем покраснели одновременно, отворачиваясь, чтобы мы могли начать выпрямлять любую одежду, которая могла бы возникнуть в нашей экспромте. Внутренне я проклинал себя. Глупый. Глупый глупый глупый! Что, черт возьми, ты делаешь, Широ?
  
  "Возлюбленный? Это правда!" голос дошел до нас обоих, и мы с Генриеттой застыли. О нет. Корень, клянусь, я все равно могу убить невинных. Не думаю, что я не буду ...
  
  С медленными движениями человека, которого принуждали к виселице, я повернулся, чтобы посмотреть, чего я боюсь. Уверенно, стоя в дверях на балкон, с широкими радостными глазами и сложив счастливые руки перед ней, и она в восторге смотрела на нас двоих, была Кирхе.
  
  И она была не одна.
  
  "Ff-первые две женщины? Тогда сэр Эмия и ее величество ..." - прошептал Гиш, мужественные слезы восхищения текли по его лицу, когда он рыдал. Рядом с ним Монморанси держала одну руку за ухо, а другая рука откидывалась назад, словно собиралась что-то качать на голове, пока она стояла, глядя, ее лицо было белым, как лист.
  
  Я сглотнул, увидев, кто был четвертым свидетелем.
  
  "Поцелуи королевы? Кому нужна горничная, когда у них есть королева? Белый забор, какой-то белый забор? грифон или дракон. Дракон по имени Вонвон? Сиеста стояла, разбитые останки подноса в ее руках, где она, видимо, щелкнула пополам, увидев меня с королевой. В другой руке, невероятной, но все еще там, была сковорода.
  
  Я смотрел на эту сковородку, даже когда пытался выяснить, что произошло. Если бы я должен был догадаться, я бы сказал, что Кирхе, вероятно, удалось найти Гиш и Монморанси во время ее непрерывных поисков для профессора Колберта и меня. Вероятно, в какой-то момент они перестали говорить немного, и Гиш, скорее всего, заметил себя и королеву на балконе; вероятно, когда это выглядело так, как будто мы были и женщинами, и посреди некоторых видов деятельности. Это объясняет, почему казалось, что Монморанси пытался ударить его. Я приписывал присутствие Сиесты и сломанный поднос к ней, вероятно, пытаясь собрать наши пустые очки.
  
  Я прочистил горло, целенаправленно не взглянув на Генриетту. Ну, по крайней мере, это определенно будет помогать этим слухам о двух из нас.
  
  "Но почему маскировка не удалась? Конечно, это не слишком поздно, чтобы мяч закончился так скоро", - пробормотала Генриетта, вероятно, пытаясь использовать эту маленькую деталь, чтобы помочь ей сосредоточиться на чем-то, кроме того, что мы только что делали.
  
  "Возможно, были проблемы с зеркалом?" Я предложил, вскакивая на этот конкретный план. Не похоже, что наша маленькая аудитория особенно заинтересована в этом лакомый кусочек. Я начал поднимать несколько возмущенных голосов, поднимаемых в бальном зале.
  
  "Зеркало правды! Кто-то разбил его!" Мне удалось разобрать одну из них более четко, чем остальные.
  
  Мои глаза сузились. Наверное, ничего. Может быть, кто-то только что разозлился, чтобы узнать, где была королева, или отчаянно хотел узнать, с кем они раньше флиртовали.
  
  Тем не менее, было не больно быть осторожным.
  
  "Сиеста", - внезапно сказал я, и мой голос немного острый. "Ты знаешь, куда Луиза ушла?"
  
  "Поцелуи королевы? Принимая особые приказы от королевы? Обслуживание королевы? Какая услуга? Повинуйтесь ее приказам? Любые приказы?" Сиеста продолжала роптать, сковорода в ее кулаках дрожала очень нервно. Я сказал себе, что нет, он не был медленно окутан тьмой из-за пределов смертного знания. Я решил, что на данный момент я, вероятно, не собираюсь получать какую-либо информацию из нее, и что может быть хорошей идеей для меня скоро освободить помещение. Тем не менее, я огляделся, пытаясь понять, могу ли я найти своего Учителя где-нибудь в толпе.
  
  Позади меня, где-то в соседнем лесу, ночная ночь вне вечеринки была разрушена взрывом.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Я был над перилами и пробирался к воротам академии, прежде чем первый взрыв даже закончил грохотать. Идиот. Так уверенность в безопасности академии, настолько расстроенная вашими сомнениями, что вы даже не рассматривали возможности маскировок, скрывающих инфильтрацию? Вы были так заняты, целуя королеву, что даже не считаете, что это значит, что вы были отделены от своего Учителя? Я проклял себя дураком полтора десятка раз с каждым шагом, когда я мчался к воротам. Возможно, было короче просто сделать прямую линию к серии взрывов, которые продолжались, но это приведет меня к одной из высоких стен. Масштабирование барьера этой высоты займет у меня еще больше времени, и просто прорезать мой путь, вероятно, не удастся избежать любых магических защит, которые может иметь замок.
  
  С одной стороны, на Дерфлингере, дойдя до скорости, которую предоставил мне Гандалльф, я влился в мои ноги, ускоряя свой темп, пока я, вероятно, не стал больше размытия, когда я мчался по воротам в лес, где сражался мой Учитель. Я должен был бы замедлить, как только я достиг затененного дерева, но с моим телом, усиленным соответствующим образом против скрученных лодыжек, и мои глаза достаточно остры, чтобы разглядеть подводные камни, это не должно быть такой большой задержкой ...
  
  Мой импульс вперед был остановлен в тот момент, когда я очистил ворота, когда я был вынужден уклониться от глаз или пронзать иглой острые сосульки.
  
  Стоя передо мной на поляне, которая окружала стены академии, помещенной между мной и лесом, из которого прекратились взрывы, была ночь темно-синего цвета. С поднятым штабом и стенкой сосульки, уже загрунтованной для ее следующего залпа, была Табита.
  
  "Что делаешь?" Я зарычал, голос мой горячий от гнева, когда я нашел свой путь. "Убирайся с дороги, Табита".
  
  Маленькая синеватая толчка единственной реакции девушки заключалась в том, чтобы запустить ее заклинание.
  
  Рисуя Derflinger, я проложил себе путь через натиск, кружил вокруг внезапно враждебной девушки и закрывался в лесу, который был моим предназначением. У меня не было времени стоять здесь и говорить о любом оскорблении, которое я, по-видимому, невольно доставил обычно дружелюбной школьнице. Я мог бы разобраться в этом, когда Луиза была в безопасности от любой угрозы, с которой она столкнулась.
  
  В тот момент, когда шквал иглы острую холодную смерть уменьшился, я отвел глаза от Табиты и полностью сосредоточился на лесу, в котором я был почти. Только благодаря внезапному резкому крику Дерфлингера "Партнер!" что мне удалось перевернуть голову, чтобы увидеть ее следующую атаку.
  
  Каким-то образом, несмотря на безумную скорость, с которой я держал мощный ледяной пользователь, мне удалось оказаться рядом со мной, персонал отступил назад, как единственное копье льда, образовавшееся там. Я должен был броситься на землю, поскольку точка его пронеслась мимо меня и через точное место, где была бы моя голова, если бы не моя последняя минута.
  
  Оправившись, я остановился, наблюдая за Табитой, когда она снова встала между мной и лесом. Это была не просто ее атака на меня по какой-то причине, о которой я не знал. Это была ее намеренная мешающая мне идти туда, где я должен был быть. По какой-то причине, кем бы ни был мой Учитель, Табита помогала им. Мои зубы крепко сжались, и мои усиленные уши подняли шум, который они произвели, когда они опирались друг на друга в темноте.
  
  "Зачем?" Я пробираюсь сквозь затянутую челюсть. Это была Табита. Довольно маленькая голубоволосая девушка, которая дружила с Кирхе, которая воевала рядом со мной, вероятно, уже десятки раз, надежный союзник, кого я бы пересчитал, чтобы следить за моей спиной. Это был милый маленький учитель Ирукукуу, девушка, которая испугалась призраков, и торжественный даритель присяги, чтобы прийти мне помочь, если когда-нибудь мне это понадобилось. Почему она это делала?
  
  Табита ответила мне на одно слово. "Заказы". И затем она снова двигалась, и я тоже.
  
  Еще раз она сформировала единый кинжал льда, закрываясь со скоростью, подобной которой я не видел ни с кем другим, кроме меня с момента моего прибытия на эту землю, и попытался утопить смертельную вещь в моем теле. На этот раз я парировал с легкостью, наблюдая за ее атакой и не удивляясь этому. В ответ Дерфлингер выпил магию из замороженного лезвия, оставив разбросанные капли расплавленной воды позади, а затем говорящий лезвие в моей руке выгнулся, когда я попытался разоружить девушку ее персонала. С ее безумной скоростью она скользнула по моей атаке так же легко, как я ее остановил, и созрел.
  
  Взад и вперед со скоростью, с которой я никогда не сражался раньше, без власти Гандальфра, мы оба обменялись ударами. Это был такой шок, что я чуть не уронил свой клинок, когда понял, насколько быстро девушка на самом деле. Я знал, что она профессионал, что она была ветераном многих полей битвы, но что у нее было такое умение, упакованное в ее крошечное, почти препубительное тело, было трудно понять. Как она не отставала от меня?
  
  После шквала ударов и контрудара, столь интенсивного, что он принес мне пот пота на мой лоб, я понял, что она делает. До сих пор ее единственным мощным заклинанием были ее две первые атаки. С тех пор она ничего не делала, кроме точных ударов с одиночными лезвиями и с близкого расстояния. Ее скорость и внезапное ограничение ее наступательных способностей были связаны между собой. Из-за ее постоянного использования элемента было легко забыть, но элементарная близость Табиты была не просто льдом. Это был ветер, ветер, смешанный с водой, но ветер прежде всего. Это было источником ее внезапного увеличения скорости: я не знаю точно, какое заклинание она обнаружила, чтобы выполнить это, но она использовала магию ветра, чтобы повысить ее скорость до уровня, где она могла бы не отставать от меня ,
  
  Было понятно, почему ее атаки были такими маленькими и точными: она просто не могла собрать волшебство, чтобы запустить что-либо действительно мощное на данный момент, а не при сохранении ее улучшения. Вместо этого она пыталась напасть на меня малой точечной магией с близкого расстояния и точной точностью. Эта девушка была поистине страшна в том, что она охотно адаптировала единственную тактику, которая могла бы помочь мне. Если бы она попыталась одолеть меня издалека, я бы просто заблокировала, закрыла и избила ее. Даже если бы она принесла Ирукукуу, чтобы она могла нависнуть над воздухом и дождем на меня, я все равно мог бы напасть на нее луком. Поэтому вместо этого она сделала единственное, что она могла придумать, чтобы продолжать борьбу: она отказалась от всякой защиты и решила опираться на свои собственные навыки в руке. Независимо от того, что она использовала магию,
  
  Если бы я не был так занят, сжимая мои зубы и пытаясь понять, как я разозлился на это внезапное изменение ее сторон, я бы восхищался девушкой передо мной. Это была тактика, предназначенная для того, чтобы драться со мной конкретно, которая отнимала все мои самые большие преимущества и, возможно, была единственным способом, которым маг ее уровня мог справиться со мной. Это был жестокий метод нападения, тот, который, как мне кажется, большую часть этого мира не смог защитить. Эта совершенная подавляющая скорость, в сочетании с точечными атаками, поддерживаемая ее собственным впечатляющим боевым опытом и умением ...
  
  "Техника убийцы!" - прошептал Дерфлингер, шум, почти потерянный в звуке его лезвия, отрезающего воздух, едва ли не хватает персонала наших врагов. Я согласился. Точно так же, как Карин мгновенно ударила меня в качестве гарантированного класса Райдера, в моем сознании не было сомнений, что этот синий синий кинжал передо мной был чем-то другим, кроме Ассасина. И чертовски хороший в этом.
  
  Тем не менее, несмотря на все умения, которые она проявляла, она утомлялась. Держать любое заклинание, которое она использовала, было утечкой на нее, и каждая атака, которую она использовала, постепенно уменьшала ее силу воли. Она не могла удержать это навсегда, и по мере того, как борьба затягивалась, она все ближе и ближе становилась терять скорость. Я тоже использовал свою собственную магию, но только для подкрепления, мой меч и скорость моего класса были постоянными и не нуждались в магии для поддержки. В конце концов, я бы пробежал свои резервы, но не надолго, после того, как эта девушка высохла.
  
  И Табита это знала. Попытавшись понять, что ее техника не будет достаточной, чтобы забрать меня, как она есть, она подняла ставку. Нападение у меня на глазах, похожее на полдюжины, я уже уклонился на полпути через небольшое расстояние между ее персоналом и ее мишенью, маленькие и слегка острые гальки льда внезапно забрасывали меня по лицу и вокруг глаз , Даже когда я закрыл один глаз, чтобы защитить его, повернув голову в сторону, чтобы я мог прикрыть другого, не отрывая глаз от нее, я видел, как ее персонал опустился низко, его кончик вышел из моего ограниченного диапазона. С высокой скоростью я отключился, прыгнув назад двумя длинными прыжками. Конечно, нападение, которое нашло бы мой пах, пролетел мимо меня.
  
  С увеличенным расстоянием между нами мы оба остановились, один из тех незапланированных для затишья в битве, в которые внезапно оказались обе стороны. Двое из нас потели, и я нашел свое дыхание немного короче обычного. Со спокойствием хорошо тренированного навыка я успокаивал дыхание, позволяя моему телу выздороветь. Напротив меня, Табита попыталась сделать то же самое, все еще молчалив. Она встретилась с меньшим успехом. Несмотря на все ее умения, она просто не была такой же физической, как я. И вот, все еще задыхаясь, она встретила мои глаза, когда я впивался взглядом в нее.
  
  "Что ты делаешь с Табитой?" Я снова зарычал. "Убирайся с моего пути. Теперь".
  
  Голос ворвался в поляну, а не в ту девушку, которая тяжело дышала. "Она не может этого сделать!" - заявила насмешливая декларация. "В конце концов, она - Рыцарь Северного Партера, наш верный сторож".
  
  Я поднял глаза, не сводя глаз с Табиты, чтобы найти источник этого голоса. Мои губы раскололись еще дальше, и мой рык стал диким, когда он это сделал. Нависая над поляной, стоя на вершине странного вида существа со светящимися руинами, которые обозначали его альвисом под ее контролем, был Шеффилд. Темная скрытая женщина наклонилась вперед, ее лицо залилось садистской радостью при виде двух союзников, которые должны были сражаться перед ней, по-видимому, по прихоти ее и ее Учителя.
  
  Мои глаза подошли к ней, и я совсем пошла, мое лицо очистило все выражение, гнев и ярость, которые я чувствовал, исчезая, как будто их там никогда не было.
  
  Стоя рядом с темной одетой женщиной, глаза застеклены и пусты, был моим Учителем.
  
  "О, это чудесно! Чтобы увидеть, что ты отменил свой титул, Гэндальфр, - продолжал Шеффилд, ее голос казался буйным. "Мой Учитель был так доволен нашей последней встречей, увидев ваше умение! Когда он узнал о вашем возвращении в качестве Слуги Пустоты, он был в восторге. Я тоже", добавила она, последний раз, к ее отдыху через ее щеку, которая вспыхнула в ее признании. "Пожалуйста, я едва могу контролировать себя прямо сейчас, но я боюсь, что я еще не могу быть вашим противником". Она казалась искренне обезумевшей от мысли о невозможности сразиться со мной. "Вместо этого этот ребенок будет тем, с кем ты сражаешься: шевалье против шевалье, фехтовальщик против мага. Пожалуйста, надень прекрасное шоу для моего Учителя и Я".
  
  Темноволосая женщина с кинжалами на щеках даже не казалась заботливой, что она держала моего Учителя на ее стороне в качестве заложника. Единственное, что, казалось, зарегистрировалось в ней, было то, что у нее была возможность увидеть, как я сражаюсь.
  
  Мои глаза опустились, пока они снова не появились на Табите. Она воспользовалась затишью в битве, чтобы призвать к ней всю свою магию. Она корчилась вокруг нее, странная механически колеблющаяся аура, словно смотрела на ведро с шестернями и болтами из льда. Появляясь с воздуха вокруг нее, роились на рое смертельных сосулек, некоторые не больше, чем мои пальцы, другие - размеры моих рук. Казалось, она осознала тщетность попытки продолжить свой предыдущий план и вместо этого решилась на одно окончательное противостояние, последнее нападение, которое полностью сокрушило бы меня. Это не имело значения, потому что я собирался
  
  убей ее
  
  безошибочно. Прежде чем я был взволнован ею, мои затяжные чувства привязанности к другу и союзнику, остававшимся от меня
  
  убить ее
  
  но это уже не имело значения, потому что мой Учитель был в опасности, и единственный способ защитить ее был
  
  убить ее сейчас убить
  
  и если это то, что мне нужно было сделать, это было именно то, что я собирался сделать.
  
  Табита опустила палочку, и стена льда, как лавина, пришла ко мне. Дерфлингер в руке я стрелял вперед, чтобы встретить его. Со всей скоростью и умением в моем теле я бросился между большими лопастями, Дерфлингер мерцал, чтобы отклонить те, которые могут нанести мне реальный урон, и мою усиленную одежду, отклоняющую те, которые она могла. Некоторым из них удалось проникнуть, пронзить мою одежду и в мою плоть, но они были немногочисленны и несущественны. Вместо этого я сосредоточил все на том, чтобы закрыть расстояние между мной и голубым волосатым магом, чтобы я мог
  
  killherkillherkillher
  
  Больше не было необходимости в словах. Когда прошлая стена льда прошла мимо меня, со звуком, похожим на дюжину разбитых стеклянных стекол, смешанных с почти музыкальными курантами, из которых некоторые из сосульков, которые я отклонил, на самом деле не разбились, когда я ударил их, я снова сосредоточился на девушке передо мной, что я собирался
  
  killherkillherkillher
  
  как ее глаза расширились. За ней она уже формировала вторую волну ее атаки. Казалось, она ожидала, что я уйду назад или в сторону, а затем вызову новое оружие, чтобы защитить себя, или, возможно, для меня, чтобы атаковать издалека. Она не подумала, что я просто выйду из ее удара и приеду прямо к ней. Ее лицо по-прежнему в основном было столь же невыразительным, как я привык к ней, но ее глаза рассказали другую историю, одну из страхов, когда она перестала пытаться собрать больше своих хрустальных копья и вместо этого запустила то, что она уже имела у меня в плотном потоке блеска смерть, когда я закрыл
  
  killherkillherKILLHER
  
  но в этот момент это было бесполезно. С большей легкостью, чем с ее первым ударом, я пробирался сквозь него, блокируя и уклоняясь, и иногда выношу другую рану, пока я не был перед ней, когда она отчаянно сопротивлялась. Ей не хватило времени, чтобы восстановить ее усиление ветра, поэтому у нее не было молитвы убежать от меня. Дерфлингер завыл в воздухе, нарезав штаны на куски, и сила его вырвала из разорванной руки две разломанные фрагменты. Почти в замедленном темпе я наблюдал, как она кричала, падая на землю, когда я вернул свой меч назад для моего второго удара, чтобы я мог
  
  KILLHERKILLHERKILLHER
  
  а затем переместиться на другую угрозу над ней, мои черты лица невыполнимы, поскольку я старался не думать о том, как я наслаждался ее компанией, тихие моменты, которые мы провели вместе, сидя рядом с Ирукукуу, когда наши друзья смеялись, кричали и дурачились о моем обещании однажды прийти ей на помощь так же, как она имела мое много раз в прошлом, потому что это просто усложнило бы, когда мне пришлось
  
  KILLHERROOTDAMNITKILLHER
  
  Дерфлингер разрезал воздух, встретив ее форму, когда она упала, а затем на поляне промолчала.
  
  Я прошел мимо нее, уволив ее, когда я повернулся, чтобы сосредоточиться на враге, все еще наблюдая за ее окунем на марионетке с моим Учителем.
  
  "Зачем?" из-за меня раздался тонкий голос. Я не оглядывался на нее, я не говорил. Он повторил сам. "Почему ты не убил меня?" Позади меня раздался грохочущий шум, так как руки Табиты, несомненно, нашли ее вторую палочку, ту, которую она держала под рубашкой, ту, которую я разрезал на две, когда она упала. Без них она больше не могла владеть своей магией, оказанной беспомощной и по моей милости.
  
  Почему я ее не убил? Потому что я не чувствовал, что это был ответ, тот, который я почти дал ей, такой же бессердечный, как кажется. Я не хотел ее убивать. Мне следует иметь. Я все равно мог закончить ее, даже не отрывая глаз от цели, на которой они заперты.
  
  Но я не хотел убивать эту девушку.
  
  "Пойди", - сказал я вместо этого. "Теперь." Иди, я молча умолял. Оставьте это поле битвы, не пытайтесь возобновить. Потому что, если вы это сделаете, я больше не могу оправдывать вас, давая вам жить, и я закончу вас, как я должен, и я не хочу вас убивать. Пожалуйста, Табита, просто иди.
  
  Позади меня раздался шум шороха, а затем звук ветра под большими крыльями.
  
  И тогда только я, мой Учитель, и Шеффилд ушли на поляну.
  
  "Впечатляюще, Гандалльф", - засмеялся Шеффилд, уставившись на меня с ее окуня вверх. "Такая скорость! Такое умение! Но ты должен был убить ее, этого ребенка". Она посмотрела на меня, и я сравнил ее выражение с моим собственным пустым. "Теперь она потерпела неудачу, и те, кто терпит неудачу, должны быть наказаны".
  
  "Верни моего Учителя", - приказал я ей, игнорируя все, что она подразумевала. Он может подождать, пока Луиза будет в безопасности, что бы это ни было.
  
  "О, мой Учитель приказал мне взять вашего Учителя. Почему бы мне не свести его с толку?" Она приложила руку к ее лицу, на этот раз закрывая рот, когда она рассмеялась. Я не мог не задаться вопросом, была ли она биполярной или что-то еще. С одной стороны, каждый раз, когда мы встречаемся, она бесцеремонно хвалит меня, с нетерпением и с уважением относится к моим навыкам. Но как только начинается битва, она делает ничего, кроме насмешек, и бросает мне пренебрежительные замечания. Мне показалось, что она считала меня очень важным только моим статусом Слуги Пустоты, но в то же время чувствовала, что мои навыки не позволяют мне быть на ее уровне. "Что бы вы сделали? Возможно, снова бросьте свое оружие на меня?" Она пододвинула Луизу, насмехаясь над ее плечом. "Интересно, можете ли вы атаковать меня там, не навредив своему собственному Учителю, Гандальфру".
  
  Я не произносил никаких изменений в выражении, когда она явно использовала моего маленького Малыша, которого он рисовал, чтобы защитить себя. Вместо этого я обнял Дерфлингера. Брови Шеффилда сузились, и она широко взглянула на меня, когда она предприняла мое действие, чтобы быть капитуляцией. Они поднялись с любопытством, когда я положил обе руки на бок, как бы схватив что-то невидимое.
  
  "Я - кость моего меча", - сказал я ей, - "Сталь - мое тело, а огонь - моя кровь".
  
  Проследите.
  
  Ее глаза взвизгнули от удивления, когда объекты образовались из ничего в моих руках. С гораздо менее определенным взглядом она потянулась за своим все еще бесчувственным Учителем.
  
  То, что сформировалось в моей левой руке, было моим поклонником, невероятно длинным творением, которое я использовал для запуска своих клинков. В правой руке у меня в руке образовался лезвие золота и синего. Без колебаний я постучал мечом. Шеффилд, похоже, смутил мои действия, не сомневаюсь, что я собираюсь сделать что-то глупое и невероятное, как стрелять мечом из лука. Ее любопытство, несомненно, усугублялось вопросом о том, откуда взялся клинок. Я мог видеть, как она пытается загадить, было ли это какое-то созывающее умение или я создал его с земли, как это делали земные маги.
  
  Ее глаза расширились от шока, когда меч внезапно перекраился, волна, двигавшаяся от кончика до своей рукоятки, перевернувшись от чего-то слишком туговатого, чтобы лететь на что-то аэродинамическое и смертоносное. Не давая ей время реагировать, я нарисовал, прицелился и выстрелил с помощью шепотной команды. "Лети, Калиберн".
  
  Калиберн, первое лезвие, которое я когда-либо прослеживал, оригинальный меч моей Сэйбер, тот, который она так давно вытащила из камня, в котором он отдыхал, тот, который запечатал ее судьбу как короля. Вместе мы вдвоем использовали это, и одним ударом он закончил семь жизней невозможной машины убийства, которая была Берсерком Геркулесом. Мощное лезвие, которое я всегда дорого ценил в своей памяти, я любил воспоминания, которые он принес мне в первый раз, когда я сражался рядом с моей любимой Сэйбер. Как меч, он был мощным, и как стрела он не потерял ни одной силы.
  
  Шеффилд едва успел вырваться из дома, укрыв свое тело за моим Учителем. На движущейся цели, подобной той, которая витала вверх и вниз в воздухе в соответствии с избиением могущественных крыльев и стреляла так же быстро, как и я, движущиеся бледные несколько дюймов лба Шеффилда должны были быть почти невозможным выстрелом. Если бы это был какой-то другой меч, я бы не попытался выстрелить и вместо этого попытался найти способ заземлить летающую пару и отделить моего Учителя от моей цели, прежде чем пытаться убить эту суку Шеффилда. Но Калиберн была другой. Калиберн был "мечем, который выбирает". В его легенде был клинок, который выбрал короля, и вес этой легенды был явным в его существовании как Благородный Фантазм. Когда мы с Сабер и владели им, он выбрал точное место,
  
  Как стрелка, он выбрал свой путь так же осторожно, и этот путь включал лоб Шеффилда и ничего больше.
  
  Шеффилд вскрикнул от удивления и боли и упал назад. Странный летающий зверь дрогнул, когда руна на лбу потухла, неуверенно взбираясь. Раскатки было достаточно, чтобы поколебать Луизу, все еще не отвечающую, потерять со спины, и она упала на землю. Я двигал второй, моя стрела оставила мой лук, отбросив теперь ненужное оружие, когда я мчался под моим Учителем.
  
  С мягким "ударом" Луиза упала мне на руки, когда я наклонил колени, чтобы смягчить удар.
  
  "Учитель, - спросил я ее, мой невыразительный тон дрожал от волнения. "Учитель, ты меня слышишь?"
  
  "Munya", ответила Луиза, моргая глазами. Застекленное пустое выражение слегка очистилось, и внезапно она внезапно начала испугаться, ее осознание, очевидно, возвращалось, как выключатель. "Широ!" она ахнула, призывая меня, сражаясь в моей хватке на секунду, прежде чем осознать, кем я был.
  
  "Это я, Учитель, - поспешно сказал я, успокаивая ее, что она спасла. Она широко распахнула глаза и застыла, видимо, не уверена, что то, что она видит, реально. Она беспомощно поднялась и двумя дрожащими пальцами ущипнула мое лицо.
  
  "Ерш, это, безусловно, и меня", - сухо сказал я ей, когда я терпел ее служения, и мой голос исказился от давления, которое она накладывала на мои щеки. Кажется, этого хватило для нее и с глазами, которые начали прикладывать облегчение, она уткнулась лицом в шею моей шеи и обняла меня за шею. Она ничего не делала, но ее тело несколько раз встряхнуло. Я проигнорировал ее безмолвные слезы, поворачиваясь, чтобы вернуться в академию. Несомненно, будет несколько долгих объяснений о том, почему была мертвая женщина, и сломал все, черт возьми, что летающая вещь была на их переднем лужайке ...
  
  "Что это было?" - прошипел голос, и я застыл, и мое выражение мгновенно исчезло. Против меня Луиза тяжело покачала. "Что было в имени основателя!" голос начал шипеть, и к концу он поднялся до крика.
  
  Я обернулся, не веря, что я слышу. Там, все еще летая в небе, руна контроля, восстанавливающаяся до полного света, была странной. А на спине стояла не кто иной, как женщина, которая просто взяла легендарный артефакт в лицо и, видимо, пережила это. Мои глаза сузились, не желая в это верить, но не смогли уклониться от правды. Шеффилд пережил мое нападение.
  
  Не без ущерба, однако, он появился. Она сгорбилась, ее ладонь прижалась к ее лицу, когда она скривилась, как от боли. По-видимому, этого было достаточно, чтобы как-то заставить ее потерять халат, возможно, пока она оправилась от боли. На ее туловище была натянутая ткань, которая тянулась к руке левой руки. Обернувшись вокруг ее талии, поддерживая грудь, но открытая спереди была каким-то черным корсетом из жесткой кожи. Ее правая рука была заключена в перчатку на плече одного и того же материала. Ее нижняя часть тела была только частично скрыта с какой-то псевдо-юбкой, такой одеждой, которая смутно напоминала мне о тех китайских юбках, которые были открыты с обеих сторон вплоть до ее бедер. Покрывая ноги до середины бедра, были высокие черные сапоги. Она сжимала одну из ее рук в пространстве прямо над одним из ее глаз, прямо внизу, где ярко светились руны ее класса. Я мог различить струйку крови, просачивающуюся по ее лицу, что означает, что даже если она выживет, это не было без травм.
  
  Как? Как она пережила забастовку Калиберна? Этот меч мог убить Берсерка более полутора десятков раз! Ничто не должно выдержать этого! Там должен быть трюк, какой-то обман. Укрепив мои глаза, когда я подготовился к тому, чтобы бежать и защитить своего Учителя, я интенсивно изучал ее, ища какой-то намек на то, что она сделала, чтобы жить через прямой удар с Благородным Фантазмом на ее лоб.
  
  Ответ обнаружился, когда я заметил, что что-то откинулось от руки, которую она прижимала к ее голове. Движение этого привлекло мое внимание, и, наблюдая за одним из колец, она была растрескана, разбита, а затем растворилась в пыли. Он смотрел на ее пальцы, и я понял, что у каждого из них есть кольцо, а некоторые из них два. Мои глаза бросились на нее, заметив ее запястья, шею, лодыжки и даже уши. Каждое из этих мест было тяжело нагружено драгоценностями всех видов и формы. Быстро, мои глаза продолжали искать ее. На ее талии, выглядывая из-за широкого кожаного пояса, она носилась на бедрах, по-видимому, сотрясалась во время моего нападения, откуда обычно, вероятно, скрывалась, была длина шнура, натянутого с еще большим количеством колец и украшений. В частности, это привлекло мое внимание, и я уставился на него,
  
  Там, свисающий со шнура на ее бедрах, было Кольцо Андвари.
  
  "Я - Слуга Миознитнирн, разум Бога", - злорадствовала она, когда мы впервые встретились. Разум Бога, который мог бы использовать ...
  
  "Волшебные артефакты", - сказал я вслух. Покрывая ее тело в каждом месте, где она могла их разместить, и, скорее всего, еще больше скрывалась в других местах под ее одеждой, была коллекция десятков магических предметов. Если бы она могла использовать каждого из них с такой же эффективностью, что и ее класс, как я мог бы использовать оружие, которое я обладал, то неудивительно, что она пережила мою забастовку. Должно быть, она была достаточно быстрой, чтобы поднять магический щит, или, может быть, она всегда имела на ней все это время, и этого было достаточно, чтобы не отклонить мою забастовку, чтобы по крайней мере заставить ее собственную голову рикошетировать назад, избавив ее от по меньшей мере, пронзили. По крайней мере, казалось, что забастовки было достаточно, чтобы вызвать то, что кольцо должно разрушить после блокировки, по крайней мере.
  
  Кажется, она не была единственной, кто недооценивал своего противника.
  
  "Что это было, Гандалльф?" Миознитнирн потребовал от меня, ее лицо вело велосипед между шоком, страхом и яростью так жарко, что у меня были волосы на краю. "Что это за артефакт? Почему я не могу его утверждать? Ответь мне, Гандэлфр!" - вскрикнула она, почти вспугнув рот в гневе. Она взяла ее руку с головы, сжимая ее и ее другую в кулаки так сильно, что они тряслись. Кровь от раны на лбу, рана несколько дюймов в длину, свободно лилась по ее лицу, капала на ее полные груди, когда ее одежда и волосы начали всхлипывать ее в внезапном восходящем потоке. На лбу ее руны начали светиться жгучей яркостью.
  
  Я приготовился бежать. Когда я столкнулся с этой новой информацией о ее способностях в сочетании с ее внезапным яростью берсеркеров, моя первая забота заключалась в том, чтобы мой Учитель был где-то в безопасности, вдали от битвы, которая должна была начаться.
  
  Даже когда я наклонился коленями, готовясь сделать мою весну в темном лесу, чтобы потерять Шеффилда, она внезапно замерла, ее глаза расширились. Как только она началась, ее одежда и волосы опустились на нее. Я сузил глаза, изучая внезапное изменение настроения. Ее глаза переместились между мной и смотрели в сторону, когда ее голова была взведена, как будто прислушиваясь.
  
  "Но Учитель, - запротестовала она, - теперь не лучшая ...?" ее голос звучал умоляюще, как хныканье птенца. Это было такое внезапное изменение настроения, что мне понадобилось время, чтобы выяснить, что произошло. Мои глаза метнулись к ее ушам. Кажется, что где-то среди всех этих пирсинг был какой-то способ для нее общаться с ее Учителем на большие расстояния.
  
  Как бы то ни было, что ее Учитель говорил ей, казалось, ее было достаточно, чтобы успокоить ее. Ее глаза быстро закрылись, и когда она открыла их, ее гнев исчез. Вместо того, чтобы с ее обычным насмешливым или счастливым видом, она теперь наблюдала за мной с интенсивностью ястреба. Кажется, что бы она ни думала обо мне раньше, я теперь стала серьезной угрозой в ее глазах.
  
  Я молча взглянул на нее, мое лицо лишено чего-либо. В моих глазах она была такой же.
  
  Я вдруг понял, не подозревал, не надеялся, не беспокоился, просто знал, что когда-нибудь мы будем сражаться до смерти.
  
  Реализация принесла мне холодную улыбку. Шеффилд увидел это, и ее глаза сузились дальше моего выражения.
  
  "Кажется, нам еще не пора правильно драться", просто сказала она, и, не сказав ни слова, повернулась и исчезла в ночи.
  
  "Во всяком случае, пока нет", - пробормотал я, поворачиваясь, чтобы вернуть моего Учителя обратно в замок позади нас.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Поскольку Луиза лежала в постели той ночью, ее тело, болящее от ее собственной битвы, хотя и короткое, с Шеффилдом, прежде чем она была схвачена, устала от долгого и насыщенного событиями дня, Луиза решила, что у нее абсолютно нет проблем с убийством этой самой суки.
  
  Дело было не только в том, что пользователь куклы сумел заманить ее в засаду, избить ее, а затем использовать какой-то странный контроль над ней. Дело было не только в том, что, по-видимому, у нее была какая-то связь с могущественными людьми, могущественными людьми с повесткой дня, в которой она не могла поверить, что она вообще не подходит для ее или ее страны. Дело не в том, что Шеффилду, видимо, удалось заставить Табиту предать своих друзей. Дело даже не в том, что ее собственный Слуга, по-видимому, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хотел убить ее.
  
  Она собиралась убить эту суку, потому что она полностью испортила свой шанс связать своего слугу и свою королеву! Она видела, какое хорошее настроение у них было на вечеринке, она выбралась оттуда, чтобы дать им уединение. По корне, если бы что-то ворчала Сиеста, правда, если бы эта кукла, использующая уличного исполнителя с одетым как проститутка, не появлялась, она была уверена, что двое из них оказались бы полезными в слухах, которые они Сделал!
  
  Если бы Луиза попыталась сформулировать, почему она хотела, чтобы это произошло, ей было бы трудно это сделать. Она знала, что искал Широ. Она поддержала его в этом отношении. Она знала, что сердце ее слуги навсегда принадлежит его Сэйбер, и что он никогда не покинет ее. Она не думала, что, заставив Широ быть с другой женщиной, он внезапно изменил свою жизнь и благополучно успокоился, чтобы поднять семью.
  
  Но она думала, что он слишком сильно на себя. Она думала, что заслуживает счастья в своей жизни. И она также подумала, что если бы Сабер когда-либо попыталась удержать его против него, тогда, возможно, фехтовальщица должна была не так быстро оставить его, чтобы она могла уйти и умереть.
  
  Луиза знала, что, вероятно, это была не ошибка Сабера, в конце концов, что она это сделала, но Луиза чувствовала себя сердитой, а отсутствующая фехтовальщик была легкой мишенью для нее, чтобы зацепиться за козла отпущения.
  
  Луиза также честно считала, что если Сабер любит Сиру даже вдвое меньше, чем он, она хотела бы, чтобы он тоже имел счастье в своей жизни, прежде чем он вернулся к ней.
  
  И точно так же, как Луиза хотела, чтобы ее Слуга был счастлив, она хотела, чтобы ее королева тоже была счастлива. И если бы двое из них получили несколько часов личного времени, как в своих книгах, это то, что нужно, ну, тогда Луиза должна была охранять дверь, чтобы убедиться, что у них есть часы, в которых они нуждаются!
  
  Несмотря на ее грубость, Луиза почувствовала, что все ближе и ближе к сна. Она не могла не дать себе сонливого ворчания, когда она покоилась в объятиях ее Слуги, ее Широ стоял на страже над ней, когда она погрузилась в сон. Она знала, что сегодня произошло что-то большое. Ее враги стали более смелыми, и сегодня, после того, как они были сорваны, они выпустили ключи. Она знала, что Широ стремился начать следить за этими подсказками, и что, когда он найдет ответственных, у нее и у него будет несколько указательных слов со своими коллегами, с другим магом пустоты и с другим Слуга.
  
  Завтра двое из них начнут отслеживать своих врагов, начиная с подсказки Табиты.
  
  Но это было завтра. Прямо сейчас Луиза все еще оправлялась от ее почти похищения, единственное, что держит страх от того, что она ломает ее руки ее Слуги, когда он охранял ее. И она прижалась глубже и позволила себе заснуть в одежде, которую он принес, и снова мечтает о мечах и битвах.
  
  Дистанционная утопия: Двадцатая ночь
  
  
  Холм Мечей: отдаленная утопия: Двадцатая ночь
  
  Заметки автора: Ну, как становится традицией в последующих главах, я сейчас воспользуюсь возможностью, чтобы оправдать задержку моей главы, обвинив в этом три фактора, в частности. Первое, конечно, реальная жизнь. Это заканчивается в конце срока, и, естественно, есть все виды связанных с школой вещей, которые мешают мне работать над этой штукой. Проклятье, школа! Второй, в этом случае, Fable 3. Эта игра похожа на визуальный треск, и я не сомневаюсь, что она каким-то образом поглотила мою душу. Прокляните вас, Fable 3. Даже сейчас я слышу ваш звонок сирены, умоляя меня прийти на консоль. Третья причина, которая имеет актуальное значение в этом случае, писала сама. Я обнаружил, насколько сложно писать динамический персонаж, особенно когда персонаж представлен первым. Попытка точно изобразить эмоции в этой главе, которые чувствовал Сиру, была для меня честно трудной. Надеюсь, мне удалось сделать это таким образом, чтобы это было удовлетворительно, но еще раз я отправляю просьбу о ответах на этот вопрос. Удалось ли мне, без добавления спойлеров, сделать эту работу?
  
  Теперь о некоторых особенностях главы. Здесь очень весело с моими любимыми персонажами, Кирхе и Ирукукуу. Не так много действий, которые я готов признать, а не в физическом смысле. Я признаю, тем, кто не знаком с Знакомым из Zero-verse, что я взял несколько свобод с персонажами и сюжетом здесь, в основном в отношении Ундинских рыцарей.
  
  Тем не менее, все сказанное и сделанное, я с гордостью горжусь этой главой. Я очень хочу услышать ответ читателя и, пожалуйста, ответьте. Я думаю, что это поможет моему письму в будущем, если вы, преданный и преданный читатель, дадите честную обратную связь, а не только негативную, но и позитивную.
  
  Я также объявлю, что на данный момент есть еще две главы и одна дополнительная, запланированная для этой серии. Я, как ни странно, также рассматриваю возможность написания сиквела. Ну, не совсем продолжение. Больше похоже на серию расширений, детализируя недостающие сцены и юмористические омы. Один из них мог бы включать в себя Широ и Луизу из "Холма мечей", совершающих прыжок в мире. Первый мир, вероятно, в конечном итоге станет "Fairy Tail". Мне интересно, если меня заинтересовали другие люди. С одной стороны, я планирую закончить это довольно окончательно. Если я это сделаю, то разложение может отвлечься от общего восприятия серии. Тем не менее, это может быть хорошей возможностью для меня просто повеселиться с персонажами, которые я разработал, и это может вызвать у вас читателей смех или два. Дайте мне знать, что вы думаете об этом.
  
  И теперь, без дальнейших задержек, следующая глава. Как всегда, если вам это нравится, дайте мне знать. Если вы этого не сделаете, не стесняйтесь указать, почему.
  
  * История начала *
  
  Гиш двигался с удивительной скоростью, когда он уклонялся от тяжелого размаха в голове, держа его ноги в посадке и отказываясь приземлиться, откидываясь назад с практичным и уравновешенным влиянием своего тела. Он размахивал своим практическим мечом, который он принял, чтобы украсить маленькими мутовками псевдогравировок в нем, побочным эффектом его адаптации формы деревянных мечей к более формальному оружию, которое он оказал, и это сильно ударило, просто едва отклонившись. С еще одним быстрым ходом Гиш сделал свой первый шаг почти десятиминутного спаррингового сеанса и с мощным размахом полностью разрушил лезвие, которое было брошено, чтобы остановить его, и тяжело пахло в плечо, которое разрушенное оружие пыталось защитить ,
  
  "Ah!" Malicorne cried out as the practice blade struck hard against his meaty shoulder. Ever since Guiche and I had started our 'remedial training sessions' after the ill fated first mission of the Knights of the Undine the knights had learned not to wear fancy clothes to meetings. It was because of that that the chubby young noble boy's shirt happened to be coarse enough not to get damaged, but I couldn't help but notice with a strange sense of fascination the way the well sized young man's flesh shook from the force of the blow. It was like watching a pebble being thrown into a pond, only the ripples were contorted to the boy's frame and partially concealed by the clothing he wore. It vaguely reminded me of a lava lamp.
  
  Маликорн упал от удара, выпустив разбитые останки своего собственного лезвия, когда вся его рука онемела от удара удара. Я следил за боем, даже когда я парировал своим ударом правой рукой от Гимли, одновременно подметая лезвие в левой руке позади меня, чтобы защитить от удара Рейнольда в центре моей спины. Двое из них демонстрировали хорошую коллективную работу, гораздо больший Гимли безрассудно качался ко мне, чтобы попытаться заблокировать мои клинки, в то время как более тонкий Рейнольд кружил позади и искал подходящий момент, чтобы нанести мне удар.
  
  На следующий день после широко известной печатной истории академии, в которой участвовала женская ванна, женщины школы были из-за крови. Некоторые из учителей были все для того, чтобы дать им это. За всю историю академии никогда не было более серьезного нарушения приличия. Там даже говорили о высылке для некоторых ответственных членов. Именно в это время Гиш подошел и заверил школу, что, будучи капитаном ответственного порядка, он возьмет на себя ответственность за то, чтобы все ответственные члены были наказаны соответственно.
  
  Не так много девушек или учителей были полностью уверены, что этот конкретный курс действий будет достаточно серьезным, хотя в удивительном свидетельстве доверия Монморанси высказался за него. Общий консенсус в конечном итоге заключался в том, чтобы дать ему шанс, и если назначенное наказание не будет считаться подходящим, то школа возьмет на себя ответственность.
  
  На следующий день Гиш повернул меня в орден Ундина. Весь заказ. Включая себя. Практикуйте только мечи.
  
  Прошло три недели, и мне пришлось заплатить за академию, чтобы нанять водяных магов, чтобы исцелить их всех, но со временем они поправились. У него также был бонусный эффект, который снова заставил больше заглянуть на гнев девочек.
  
  Даже учителя согласились, что я мог бы быть немного суровым. Тем не менее, это была не моя вина. Правила были обычными мечами. Когда некоторые из них решили игнорировать правила и использовать магию, хорошо, тогда мне должно быть хорошо проигнорировать правила и использовать настоящие мечи.
  
  Те, кто был ответственен за кривую восстановления, составляли три недели, а мне было немного золота после этого.
  
  Тем не менее, это был поворотный момент для Ордена Ундина. Когда все наконец восстановились и попытались возобновить привычную пищу и вечеринки, они обнаружили, что кривая восстановления Гиша, несомненно, из-за большого опыта, превысила их собственные и что он использовал свои несколько дней для восстановления графика обучения ,
  
  Медленно, постепенно, порядок был изменен из клуба мальчика на то, что потенциально может стать эффективной боевой силой. Хотя, когда некоторые из участников обнаружили, что им действительно придется попотеть, чтобы стать членом, они выпали. Тем не менее, теперь стало легче запомнить их имена:
  
  Гиш, Маликорн, Гимли и Рейнольд.
  
  Видеть? Легко вспомнить.
  
  Понадобилось время, пока цифры не исчезли до этого момента, и за это время система была более или менее развита. Я бы справился с большим количеством рыцарей, позволяя им работать над своими навыками совместной работы, а также пополнять неповторимый боевой опыт пополам, не будучи перегруженным. В то же время Гиш будет обрабатывать меньшие числа. Во время своих занятий он занимал гораздо более личный подход, чем мой собственный "говорящий - это грех". Используя свой собственный жесткий опыт, выясняя его собственные навыки, пытаясь не быть избитым до смерти, он будет тщательно работать с людьми, помогая им обострять свои способности посредством наблюдения, совета и повторяющейся практики.
  
  Конечным результатом было то, что каждый бит так же быстро, как и я, заслужил репутацию дисциплинарного исполнителя компании, Гиш быстро стал известен как доброжелательный и хорошо любимый лидер. Это была разработка, которая отразила мою военную организацию моего мира: я был тяжелым помощником старшего унтер-офицера, в то время как Гиш был главным любимым командиром старшего брата. Я думаю, это действительно была система, которая сработала.
  
  Тем не менее, тяжелая работа, болезненные синяки и абсолютное требование, что любой член ордена должен был бы узнать, как использовать меч, оторвали от шлаков, которые снижали эффективность заказа. Были только четыре действующих членов, но они зарекомендовали себя как самоотверженных людей, готовых трудиться, чтобы стать членом этого ордена. Большинство из них также имели боевой опыт: Гиш, Гимли и Маликорн участвовали в кампании в Альбионе. Только Рейнольда не было, и, по-видимому, у тонкого молодого человека были обстоятельства, которые заставляли его проявлять себя, продолжая обучение. Я не подглядывал, но у меня было ощущение, что Рейнольд может быть вторым сыном,
  
  В конце концов, и мы с Гишем были удовлетворены явки. Приказ только начинался, поэтому Гиш был готов признать, что он предпочел не спешить, строя его медленно, сначала установив режим обучения и основных лейтенантов, прежде чем расширять его. Когда Гиш был земным магом, Гимли был огнем, Маликорном ветром, а Рейнольд - водным магом, у него был большой потенциал для того, чтобы создать прочный фундамент для себя.
  
  Когда я продолжал блокировать и наброситься на своих двух противников, Гиш снова ударил по сбитому Маликорну, поймав более крупного благородного мальчика на сильный удар по его кишке.
  
  "Ой! Гиш! Нечестно!" - прошептал маг ветра, его дыхание наполовину оттолкнуло его. "Я не был готов!"
  
  "Ты должен был быть", - нечаянно ругал его Гиш. "Удар против вашего плеча не убил бы вас, поэтому вы должны были подготовиться к последующему удару". Я все время смотрел на разворачивающуюся драму, когда Гиш стоял на коленях рядом с его крутым другом, медленно потирая спину, чтобы помочь ему отдышаться, поскольку я снова и снова парировал два удара от моих оппонентов, а затем взбивал свои деревянные меч обратно их одновременно. Два удара начались как гадюки, и он нацелился на Гимли, который нашел его в своей диафрагме, хотя Рейнольду удалось переместить свой вес достаточно, чтобы положить его левый бицепс в сторону клинка, нацеленного на него. Вместо этого сила его вывела его из рук. Я рассеянно бросил на него еще один удар, на этот раз нацеленный на его лоб. Одно из негласных правил компании состояло в том, что если бы она не убила вас, тогда было бы честной игрой продолжать атаку. В бою не было остановки, потому что тебе было больно. Единственный раз, когда вы остановились, был, если ваш противник был мертв.
  
  Когда у нас было еще больше членов, это вызвало ряд протестов. В ответ я показал им свои шрамы и сказал им, что если бы я замерз, когда я их забрал, я был бы мертв.
  
  Мы потеряли почти полдюжины членов, но остальные приняли это близко к сердцу.
  
  Рейнольд отскочил назад, когда Гимли опустился на колени, сжимая его середину, когда он отчаянно хрипел так же, как Маликорн, второй раз, и теперь я разделял свое внимание между матчем Гичи и заканчивал пользователя тонкой воды, который даже сейчас пытался игнорировать его бесполезную левую руку, когда он пытался защитить себя от моего натиска.
  
  "Augh!" Маликорн наполовину хмыкнул и наполовину заскулил, когда ему наконец удалось достать достаточно вдохнуть, чтобы жаловаться должным образом. "Это дискриминация! Почему ты собираешься на толстяка! Я думал, что этот приказ был выше такого!" Я дам Маликорну одну вещь, у него просто отличный голос для нытья. Кажется, он был почти таким же поздним, как Луиза, и в семнадцать лет он был прочно застрял в муках полового созревания, взломал еще высокий голос и все такое.
  
  "Никто не набирает ваш вес, Маликорн", - ругал его Гиш, его практический меч исчез, поскольку он снова взял драматическую позу с его палочкой. Он по-прежнему отказывался расставаться с его оборками с открытыми сундуками, неважно, сколько их я залил кровью, а когда он не обращался ко мне напрямую, он окупился за него. Одной из причин, по которой он был избран главой ордена, было то, что он был хорош собой. Теперь, когда он приобрел достаточно навыков и мускулов, его статус довольно мальчика постепенно эволюционировал из категории "бесполезных fop" и в "действительно компетентную" категорию, и Гиш знал это также. Если бы не тот факт, что эта метаморфоза на самом деле, казалось, включала в себя развитие скромности, мальчик, вероятно, был бы на пути к тому, чтобы быть невыносимым. "В самом деле,
  
  "Он прав", - подтвердил я со всех концов двора, когда я быстро и злобно начал водить Рейнольда в угол. Он держался хорошо, несмотря на край паники, которая начиналась вокруг его глаз. Видя, что там я начал тяжело его забивать. Паника была началом отчаяния, и иногда отчаяние могло привести к удивительным подвигам. "Это похоже на естественную броню по-своему. Удар, который достигнет жизненно важных органов, может быть отброшен от чистой массы, как и у медведей. Более того, у вас больше массы, масса, которая будет легче превращаться в мускулы, когда вы работаете Сильнее." Это был процесс, который уже начинал проявляться в пухленьком мальчике. Он никогда не был бы тонким проводным типом, таким как Гиш или Рейнольд, ни высокий и худой вид, как я, и даже он никогда не будет волнообразным типом мышц, как Гимли; Тип тела Маликорна был просто естественным, и сам мальчик любил есть слишком много для себя, чтобы когда-либо уменьшиться. Но, формируя под прокладкой, он пришел, и он уже начал наслаждаться плодами своего труда.
  
  Если бы мне пришлось подумать, что когда-нибудь Маликорн станет действительно большой и устрашающей фигурой. Учитывая его элемент, я нашел это почти ироничным, учитывая природу его магии.
  
  "Тем не менее", Маликорн надулся, наконец, оправившись от дыхания, чтобы восстановить свою ногу: "Было бы намного легче, если бы я мог использовать магию". Его лицо возбудилось, его широкие щеки разразились улыбкой, которая заставила его глаза косоглазиться. Передо мной Рейнольд выбежал из внутреннего двора, но я заметил, что он сделал свое лицо так, как он это сделал. Он что-то планировал. На следующей следующей забастовке, вместо того, чтобы блокировать мечом, он вместо этого бросил свое тело в сторону, и мой меч сильно ударился в его еще вывихнутую руку вместо его головы. Умный мальчик, жертвуя своей уже бесполезной рукой. С его свободным мечом он сильно и быстро вогнал меня в голову, адреналин боли его руки заставили его быстрее, чем обычно. Это была его последняя попытка, последняя из его сил, движение, которое либо сделало, либо сломало бы ему эту битву. Я уклонился. Он вздрогнул, когда понял, что его гамбит потерпел неудачу, и еще сильнее вздрогнул, узнав, что произошло дальше. Я не верил в то, что так легко останавливался. Может наступить день, когда он находится в ситуации, когда он слишком ранен или измучен, чтобы сражаться больше и против врага, который не сдерживался из-за этого. Теперь настало время для него практиковать его методы отчаяния, выработать способ превратить стол или убежать. Меньший пользователь воды до сих пор делал хорошо, поэтому я с нетерпением ожидал, что еще он сможет выполнить. Когда Райнольд приготовился, Маликорн продолжил на заднем плане. "Если бы я мог просто использовать свою магию, чтобы ускорить меня, как Табита ...". Я считаю, что так легко остановить. Может наступить день, когда он находится в ситуации, когда он слишком ранен или измучен, чтобы сражаться больше и против врага, который не сдерживался из-за этого. Теперь настало время для него практиковать его методы отчаяния, выработать способ превратить стол или убежать. Меньший пользователь воды до сих пор делал хорошо, поэтому я с нетерпением ожидал, что еще он сможет выполнить. Когда Райнольд приготовился, Маликорн продолжил на заднем плане. "Если бы я мог просто использовать свою магию, чтобы ускорить меня, как Табита ...". Я считаю, что так легко остановить. Может наступить день, когда он находится в ситуации, когда он слишком ранен или измучен, чтобы сражаться больше и против врага, который не сдерживался из-за этого. Теперь настало время для него практиковать его методы отчаяния, выработать способ превратить стол или убежать. Меньший пользователь воды до сих пор делал хорошо, поэтому я с нетерпением ожидал, что еще он сможет выполнить. Когда Райнольд приготовился, Маликорн продолжил на заднем плане. "Если бы я мог просто использовать свою магию, чтобы ускорить меня, как Табита ...". выкарабкаться каким-то образом превратить стол или убежать. Меньший пользователь воды до сих пор делал хорошо, поэтому я с нетерпением ожидал, что еще он сможет выполнить. Когда Райнольд приготовился, Маликорн продолжил на заднем плане. "Если бы я мог просто использовать свою магию, чтобы ускорить меня, как Табита ...". выкарабкаться каким-то образом превратить стол или убежать. Меньший пользователь воды до сих пор делал хорошо, поэтому я с нетерпением ожидал, что еще он сможет выполнить. Когда Райнольд приготовился, Маликорн продолжил на заднем плане. "Если бы я мог просто использовать свою магию, чтобы ускорить меня, как Табита ...".
  
  Это было так далеко, как он попал, прежде чем паникуя Гиш быстро ударил его в живот, выбив из него воздух и закрыв его. Но было уже слишком поздно. Он поднял тему табу.
  
  Безжалостно я повернулся и ушел, отпустив поединок с Рейнольдом без другого слова. Хотя Рейнольд с облегчением вздохнул, когда его пощадили, оба Гимли и Гиш оба впились взглядом в Маликорн. Пухленькая блондинка, все еще задыхаясь, дала им извиняющийся взгляд.
  
  "Хорошо, - провозгласил Гиш, быстро и громко говоря, позируя ярким тоном. "Почему бы нам не подумать, чтобы обсудить наши исследования заклинаний, в то время как Рейнольд использует свою целебную магию?"
  
  "Чудесная идея!" - провозгласил Гимли, - великий благородный человек, позволивший рассмешить, как он это сделал. Он смотрел на Маликорна сильнее, чем на остальных. Это началось медленно, но казалось, что комбинация его на самом деле показывает мое боевое мастерство, и он приходит к мысли, что слухи о Генриетте и я в конечном итоге оказали ему еще более посильного поклонника меня, тогда Гиш был. В точках его поклонение герою даже превышало белокурые бывшие отроги, иногда до такой степени, что внимание меня вызывало неудобство. Это напомнило мне эти жуткие фан-клубы, которые иногда появлялись в японских школах, где учащиеся поклонялись бы другому ученику за то, что они были особенно хороши или умны.
  
  Это заставило меня задуматься, когда Рин когда-либо имел дело с чем-то подобным, она была принцессой нашего класса назад, когда мы оба все еще посещали.
  
  Мальчики начали работать над второй частью режима обучения рыцарям, и все они практиковали соло на данный момент, кроме Гиша. Идея заключалась в том, чтобы все они находили какое-то заклинание в своих собственных элементах, которое они могли использовать в бою. Работая в предположении, что когда-нибудь они будут использовать тот же самый меч, который был популярен среди других магических классов рыцарей, они должны были найти заклинания, которые могли бы быть эффективными, если бы они были брошены в середине дуэли. Три новичка не достигли точки, где они могли на самом деле бросаться, двигаясь в бою, но самый быстрый способ преодолеть это препятствие - просто использовать заклинания, которые они выбрали снова и снова, пока они не смогут сделать их без необходимости чтобы отвлечь их от самой борьбы.
  
  Несмотря на то, что женская вешалка по населению медленно сокращалась, поскольку мы теряли все больше и больше членов, некоторые из них все еще продолжали присутствовать. Среди них были три девушки-поклонницы Гиша, которые, по-видимому, еще не отказались от своих попыток ухаживать за своим новым кумиром. Их присутствие в значительной степени гарантировало, что Montmorency будет регулярно появляться. В наши дни блондинка была более защищена в своих отношениях с Гишем, но это не изменило того факта, что у нее была ревнивая полоса, проложенная в миле, похожая на ее сильно охлажденный характер. Несмотря на то, что они все конкурировали над одним и тем же мальчиком, они каким-то образом сумели сохранить среди них гражданское поведение, что было чем-то, что меня немного впечатлило. Также была Кэти, брюнетка, которая так давно предлагала суфле для Гиша, хотя теперь она, похоже, двинулась дальше, возможно, почувствовав, что конкуренция будет немного ожесточенной для ее вкусов. Вместо этого она казалась в эти дни чередовать ее привязанности между Гимли и Рейнольдом. Честно говоря, у девушки просто был невинный и наивный воздух вокруг нее, поэтому ее внимание сошло не так, как любовные и более восхищенные.
  
  Первоначально я был включен в это внимание, но двое других завсегдатаев полностью отбросили ее: Луизу и Сиеста. Сиеста заставила меня лично присутствовать во время и после каждой встречи, снабжая меня полотенцами и напитками после каждой сессии. Единственное время, когда Кэти когда-либо пыталась конкурировать с преданной служанкой, кто меня кормил, ну, я не уверен, что произошло, но, несмотря на разницу в статусе, кто на секунду подумал, что Сиеста не в состоянии получить ее облизывание было идиотом. Луиза приняла участие в собраниях больше как возможность позаботиться о ее домашнем задании и о любых исследованиях, над которыми она работала самостоятельно и с компанией Siesta, чтобы мой Учитель мог быть снабжен действительно великолепными навыками пивоварения Сиесты.
  
  Слишком великолепно. Недавно мне пришлось активизировать собственное пивоварение, чтобы мое время с чайным горшком еще больше не угрожало.
  
  Когда я приблизился к тому месту, где моя верная служанка уже приготовила маленькое чистое полотенце и серебряный поднос, увенчанный кристальным кубком, наполненным родниковой водой, еще один недавний участник небольшой группы сделал ее присутствие известным.
  
  "Дорогой!" Кирхе ворчала, ее голос был теплым, когда она запустила меня со стороны, и она обнимала меня в груди. Обычно я хотел бы в этот момент приложить какие-то усилия, чтобы убрать ее, но на этот раз я ее игнорирую. Когда она понимает, что я собираюсь просто уйти, вместо того, чтобы сделать разумную вещь, как отпустить, она вместо этого обвила ноги вокруг моей талии. Это немного отбросило мой баланс, но помимо этого я не позволил этому остановить меня от того, чтобы отправиться туда, где Сиеста теперь замерзла и подергивалась.
  
  Кирхе не была постоянным участником тренировок Ундинских рыцарей, но иногда она прибегала к ее "Дарлингу". Казалось, что у нее был какой-то сложный график, описывающий, как она расколола свое время между попытками уговорить меня и ее другую цель, ее "Возлюбленного". Несколько раз, когда мы с профессором Колбертом говорили об этом, наши совместные усилия не смогли определить точные решающие факторы, которые заставили ее выбрать, кого из нас она собиралась попытаться соблазнить, и я думаю, это было из-за того, что два из нас оба сохраняли информацию. В конце концов, какой бы ни один из нас не понял, ее система сначала могла манипулировать ею, чтобы освободиться за счет другого, и, таким образом, это было соглашение, обреченное на провал еще до его начала.
  
  "О, Дарлинг, ты всегда был таким искусным, как всегда", - пробормотала Кирхе, прибивая подбородок к моим волосам, когда она изо всех сил старалась помещать мой подбородок в шею рубашки, чтобы она могла лучше ловить голову между ее груди. "Это всегда так волнует, что вы справляетесь с двумя сразу", - голос ее был тяжелым с инсинуацией, глубоким, чувственным и соблазнительным мурлыканьем. "Я не могу дождаться, пока ты покажешь мне, что еще ты можешь справиться ...".
  
  "Кирхе, - выкрикнула Луиза, откуда она сидела за подготовленным столом, прохладной чашкой чая и какой-то книгой в руках. "Я не думаю, что ты когда-нибудь увидишь, как он справляется с теми вещами, которые ты хочешь, так что, пожалуйста, по крайней мере пытаешься показать какое-то благородное достоинство?"
  
  Кирхе обернулась, чтобы дать моему розовому шерстяному Учителю, что я предполагал, был какой-то превосходный вид. "У достоинства нет места в любви, маленькая девочка", - громко провозгласила огненная рыжая. "Ах, чтобы почувствовать мое тело Дарлинга так близко к моему", - мечтательно вздохнула она, все еще звякнув. "Это подожгло меня!"
  
  Этого было достаточно, чтобы сломать Сиеста из ее статуи. С улыбкой, которая заставила меня осторожно взглянуть на сковородку, она взяла с подноса кубок с водой и подошла ко мне. С невинной улыбкой она вылила его на голову Кирхе. "Ах!" гордость страны произнесла невинно. "Как неуклюже меня! Когда ты сказал, что горит, кажется, мой первый ответ - попытаться помочь вывести тебя!" Сиеста закрыла глаза и весело улыбнулась германцу, привязанным ко мне, как к лифте. Что-то столь же неуважительное, как этого должно было быть достаточно, чтобы сорвать даже самых непритязательных дворян. Я не сомневался, что этот ответ был именно тем, на что надеялась горничная. К несчастью для нее, казалось, что Кирхе может оказаться за пределами возможности горничной сорваться.
  
  "Ах, - вздохнула Кирхе, ее голос все еще чувственный. "Охлаждение воды, пробираясь сквозь мою горячую кожу", - промурлыкала она. "Я чувствую капельки, когда они течет по мне. Ты тоже, Дарлинг?" - ворковала она. Я не сомневался, какие части ее кожи она имела в виду, когда она начала нажимать мою голову глубже в долину ее расщепления. Сиеста снова дернулась, и из хрустального бокала раздался резкий треск, когда он внезапно разразился переломами волоса, где она слишком сильно сжала его.
  
  Луиза вздохнула, и я услышал потрескивающий шум, с которого обложка книги, которую она в настоящее время искалечила, пытаясь не дотянуться до своей палочки, когда она сжала кулаки, медленно согнула деревянную перевязочную кожу, которая сделала ее привязкой. Мой молодой Учитель недавно пытался уговорить ее обычную привычку сжимать палочку, когда она расстраивалась от моего совета. Такой очевидный рассказ о том, когда она была на грани утрачивания настроения, была тем, о чем я предостерегал ее. Ей удалось остановить себя от достижения орудия разрушения, когда она почувствовала необходимость развязать ее крошечный гнев, но в результате начали страдать различные другие вещи, которые могли бы проникнуть в ее хватку. Это была незавершенная работа. "Возможно, вы могли бы хотя бы подождать, пока мой слуга не очистится, прежде чем вы будете приставать к нему дальше?"
  
  "Хмммм", - пробормотала Кирхе, одна рука удалилась из моей головы, где она сжимала меня и уходила из поля зрения. Я предположил, что она задумчиво поглаживает ее подбородок, но ему не хватало возможности сказать наверняка. Я услышал щепотку, когда темноглазый рыжий произнес: "Ага!" Поскольку мне отказали в возможности выпить мою воду после моей тренировки, я добирался до полотенца, чтобы начать сушить мой пот, когда липкая лента, приложенная ко мне, использовала ее свободную руку, чтобы вырвать ее у меня без предупреждения. Когда две значительные массы удалились из моей головы, я поднял глаза, чтобы увидеть, что делала Кирхе, как раз вовремя, чтобы увидеть, как она наклеила длинные ткани между ее грудями, прежде чем она снова втянула мне в лицо мое лицо. Теперь с полотенцем между ее грудью и моим лицом она начала трясти ее плечи назад и вперед, быстро потирая мою голову. "Там!" Кирхе провозгласила счастливо, продолжая бесстыдно кататься на моторной лодке. "Теперь мы оба можем иссушить самих себя!" Она весело проговорила и прошептала на меня, когда она энергично продолжала свои действия: "Наши тела, потирая друг друга, ничего, кроме самой тонкой одежды между нами ...". Она задумчиво замолчала.
  
  По-видимому, это была солома, которая сломала спину верблюда, когда книга в руках Луизы была быстро заменена палочкой. Мой маленький Учитель встал, ее кресло ухватилось от травы, когда оно было отброшено ее внезапным движением и почти упало, и приложила свою свободную руку к столу с громким "притворным" шумом. С ее спиной все еще изогнутой, и ее глаза сжались, когда она вздрогнула от гнева Луизы: "Кийирррччхе ...".
  
  Когда Луиза открыла глаза и повернулась, чтобы развязать ее довольно мощную ярость на моем растлителе, она застала меня внимательно посмотреть на нее. Остановившись, ее бровь взлетела, когда я дал ей кратчайшую дрожь головы. С гримасой она позволила себе сесть с неохотой.
  
  Подавляя мою гримасу, я проигнорировал энтузиазм Кирхе и сам занял место за столом. Остальные пять девушек, Монморанси, Кэти и тряпичная тряпка Гиша, даже не заметили драму, которая только что развернулась рядом с ними, слишком занят, наблюдая за тем, как остальные Ундинские рыцари поправляют свою магию. Я был очень рад за это. Даже я должен был признать, что в последнее время Кирхе была слишком возмутительна в ее внимании.
  
  У меня была справедливая идея, почему немецкий был настолько агрессивным.
  
  Второе имя Кирхе - "Ардент". Она была огненным магом, и даже более того, она была немецкой. По ее очень элементарной близости и ее культуре она была тем, кто носил ее эмоции всем сердцем, который в восторге и охватил ее страсти. Поскольку большинство ее эмоций, как правило, носило любовный характер, ее ответы были типичными физическими. И с Табитой ...
  
  Я подавил вздох. Табита. Он просто возвращался в Табиту.
  
  На следующий день после того, как маленькая девочка с голубыми волосами обратилась к моему Учителю и ко мне, я начал копаться только в том, почему стоичная девушка, которая обещала защитить меня, сделала бы это. Мне нужна была только одна остановка, чтобы все выяснить. Все знали, что Кирхе и Табита неотделимы, огонь и ледяной дуэт. Как только я описал рыжеволосому немцу, что случилось, она смогла рассказать мне, почему это произошло.
  
  Оказалось, что Табита была принцессой Галлии. Некоторое время назад король того времени выбрал дядюбу Табиты, нынешнего короля, как своего преемника. Когда бывший король умер, нынешний король решил связать свободные концы. Отец Табиты умер при подозрительных обстоятельствах, взяв отравленную стрелу сзади во время охоты. Вскоре после этого мать Табиты взяла кубок, предназначенный для тогда еще более молодой девушки, и выпила его, подтвердив, что мать подозревала: вино тоже отравилось. Вместо того, чтобы смертельный эффект отравлял ее отец, яд, который взял ее мать, сбил ее с ума и сделал ее беспомощной. После этого маленькая синеватая льдинка была назначена шевалье и отправлена ​​для выполнения невыполнимой задачи. Это должно было убить ее. Вместо, мощный молодой ледяной маг преуспел. С тех пор король откровенно использовал миссии, чтобы убить Табиту. Чем более возмутительной была миссия, тем более уверенным, что Табита будет тем, кто ее получит. Чем более невозможным, тем меньше ресурсов она получит. Такие вещи, как прекращение разрастания драконов, устранение целых колоний орков, даже что-то столь же возмутительное, как убийство полубожественного водного духа; через все это побеждала Табита, и каждая задача становилась сильнее и менее легко убивать. устранение целых колоний орков, даже что-то столь же возмутительное, как убийство полубожественного водного духа; через все это побеждала Табита, и каждая задача становилась сильнее и менее легко убивать. устранение целых колоний орков, даже что-то столь же возмутительное, как убийство полубожественного водного духа; через все это побеждала Табита, и каждая задача становилась сильнее и менее легко убивать.
  
  Для нее неудача не была вариантом, потому что в тот момент, когда она сделала юную принцессу, она была бы предателем, а жизнь ее матери, заложницей ее дяди, была бы лишена.
  
  Неудивительно, что девушка была искусной. Если бы я, в ее возрасте, занимался такими вещами, то сомневаюсь, что я сделал бы это как можно дальше. Я был по крайней мере на четыре года старше, чем был, когда у меня был первый вкус битвы, и даже с Саберой рядом со мной, чтобы защищать и руководить мной, времена, когда я чуть не умер, были слишком многочисленны, чтобы легко маркировать.
  
  Но теперь казалось, что успех Табиты окончен; она потерпела неудачу в своей назначенной задаче убить меня. Вместо этого она едва сбежала от самой смерти. И если то, что подразумевал Шеффилд, было правдой, тогда ее начальство уже знало, действительно, даже ожидало. Теперь они бы двигались против нее, вероятно, уже. Прошло четыре дня с момента нашего противостояния.
  
  Кирхе тоже это знала. Она волновалась. У нее не было возможности узнать состояние ее маленького стоического друга, и поэтому она стремилась облегчить ситуацию, где могла. И так как Кирхе была таким физическим существом, это облегчение заключалось в том, что я забивал себе голову между ее сиськами и все более усиливающимися инсинуациями.
  
  Не то чтобы я мог обвинить ее. Я тоже был на грани. Просто, вместо того, чтобы запираться на ближайшем теплом теле, мой собственный отклик склонялся скорее к тому, чтобы хоронить себя в игре мечом с Рыцарями Ундина, и если это не сработало, просто заблокируйте мои эмоции.
  
  Другие заметили это сами, и, по-видимому, одному из них было принято решение, что это более благоприятно для их и моего благополучия, если они помогли мне отвлечься как можно лучше, поэтому почему тренинги рыцарей были расширены последними дней.
  
  И я сидел, каменный и молчаливый, принимая чай Сиесты, когда ей наконец удалось заставить себя служить мне, несмотря на рыжую, которая пыталась проникнуть туда, где я сидел. Когда остальные четверо членов рыцарей Ундина продолжали тренироваться, Луиза бросила на меня последний взгляд, на ее лице появилось беспокойство, прежде чем она безмолвно вернулась к книжке, которую читала.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Augh!" Маликорн застонал, притянув себя к столу, где мы с девочками сидели несколько часов спустя. Гимли и Рейнольд были в одном и том же состоянии, хотя были менее вокальными, так как они чувствовали жало на своих телах от продолжительной тренировки. Только Гиш все еще был способен передвигаться достойно, хотя он тоже выглядел истощенным. "Почему это так сложно?" - спросил пухлый мальчик, его голос был отчаянным воем, когда он умолял мир в целом.
  
  Гиш взял на себя ответственность за остальную часть безлюдной планеты. "Потому что это важно", - сказал капитан своему подчиненному, положив руку на его розу на голову. Его три фангиры радостно вздохнули, и даже Монморанси повернулся немного красным. "Хотя мы и являемся орденом рыцарей, мы все еще молоды и необузданы", - пояснил блондин. "Если мы когда-либо принимать всерьез остальную часть королевства, и должны рассматриваться равно другие заказы, то мы должны упорно тренироваться и стать сильными."
  
  "У тебя все хорошо", пробормотал я, потягивая свой чай, как мог. Луиза быстро взглянула на меня. Это были первые слова, которые я произнес после того, как я сел, и мой Учитель с облегчением почувствовал, что я, по-видимому, успокоился, чтобы выйти из моего фанка. "Уверяю вас, нет другого порядка, который будет тренироваться так же сильно, как и вы". За исключением, возможно, отряда мушкетеров, но даже тогда у меня были сомнения, что Агнес будет использовать что-то столь же порочное, как метод тренировки "Shirou Emiya School of Hard Knocks". Блондинка-фехтовальщик вербовала только женского населения, и было бы сложно сохранить ее число, если сначала она испугала их всех. Ей пришлось использовать метод медленного наращивания подготовки своих солдат.
  
  Хотя возможно, что Рыцари Мантикоры когда-то использовали подобный метод, но они, скорее всего, избавились от него со вздохом облегчения, когда Карин ушел в отставку, как капитан.
  
  "Видишь, - гордо заявила Гиш. "Когда придет время, когда наша королева призывает нас, мы покажем ей и миру истинную силу рыцарей Ундина!" Это, казалось, давало по-прежнему осажденным трех слушателей немного сердца, и им удалось выглядеть немного гордо, когда они садились за чай после тренировки. Кэти с радостью начала помогать Гимли и Рейнольду, разделяя ее внимание между ними, когда она принесла чашки чая для них обоих. Три фангиры Гиша предложили белокурому фехтовальщику полотенце, стакан воды и прохладный компресс соответственно. Было почти забавно, как он шел по линии, заставляя каждого, даже не понимая, что он делает, когда он шел мимо них, не взглянув на секунду. Монморанси"
  
  "Я не сомневаюсь, что королева будет часто призывать кого-то из вас, - злобно пробормотала Монморанси, направив свое раздражение на другую цель и яростно глядя на меня.
  
  "Я понятия не имею, о чем вы говорите, - сухо сказал я. Ее брови брови бродили, и Луиза издала задушенный шум, прежде чем похоронить ее лицо в своей книге, чтобы другие подумали, что это был шум возмущения по поводу ее неосмотрительности, а не смеха, который она действительно пыталась подавить.
  
  Не все в академии были отброшены событиями, связанными с Табитой как Кирхе и И. На самом деле, большая часть академии, вероятно, даже не заметила исчезновения тихой девушки. Вне небольшого круга, собравшегося здесь, большая часть школы находила инцидент между Генриеттой и мной, чтобы быть гораздо более интересными сплетнями. Я не совсем понял, о чем говорили слухи, потому что моего присутствия было достаточно, чтобы заставить даже самые мясные сплетни заткнуться мгновенно и притвориться, что они говорили о чем-то другом, но я был уверен, что они становятся все больше и больше странно по часам.
  
  Ну, по крайней мере, что-то пошло в ту ночь.
  
  Я намеренно не думал о том, что могло бы произойти, если бы не зеркало, когда оно было. Сейчас не время для таких вещей.
  
  "Теперь, сейчас", Рейнольд нервно заговорил, приняв печенье от Кэти, когда он это сделал. Тонкий молодой водопользователь со временем доказывал, что он является естественным миротворцем рыцарей. "Я уверен, что все было не так плохо, как ты говоришь", - сказал он с половиной искренней уверенностью, зная, что во всех вероятных капюшонах они, вероятно, были тем, о чем говорил другой водопользователь, но запирались на правдоподобные отрицание того, что костюмный шар был нанесен на весь инцидент. Конечно, были некоторые люди, которые слышали слухи о Генриетте и я и просто уволили их как двух учеников, которые играли немного весело. Опять же, были и те, кто сам видел это событие, и настаивал на другом.
  
  "Именно", - гордо заявила Кирхе. "Если бы мой Дарлинг сумел пробудить изначальные женственные желания вашей королевы, этого можно только ожидать", продолжила она, звучащая слишком логично для этой темы. "Просто потому, что двое из них поддались отапливаемой, славной страсти, их обнаженные тела скручивались друг против друга, их отчаянное дыхание становилось все быстрее и быстрее ..."
  
  "Кирхе, - прорычала Луиза, все еще скрывавшаяся за книгой. Единственной ее частью, которая была видна из-за тома, были ее пальцы, которые становились белыми, когда они сжимали обложку все труднее и труднее ", пожалуйста, воздержитесь от обсуждения предполагаемых" женских желаний нашей королевы "и воздерживайтесь от описания твои искривленные воображения. Книга снова заскрипела. "Это неприлично".
  
  "В самом деле, - заявила Сиеста, ее голос звучал вполне вежливо, поскольку она использовала тонус, который она обычно делала, когда разговаривала с благородным человеком, который был абсолютно не прав в чем-то, но было бы неуместно исправлять простолюдина. "Мой Учитель не может использовать такие непристойные вещи".
  
  "Ой?" Кирхе протянула руку к Сиесте прямо. "Если он бесполезен для непристойных вещей, тогда почему ты сидишь рядом со мной?"
  
  Сиеста посмотрела вниз, на место, где она сидела, и это было именно на моих коленях. Когда Кирхе доказала неподвижный объект, когда дело дошло до ее защелкивания, Сиеста решила, что вместо того, чтобы попытаться убрать рыжую, чтобы деревенская девушка вместо этого конкурировала с ней. Конечным результатом было то, что оба из них были вовлечены в не столь тонкую попытку потребовать столько места на моих ногах и груди, сколько могли. Они оба по очереди пытались тонко вытеснить другого из меня или проскользнуть под другой, когда они сражались на меня, чтобы выбрать недвижимость.
  
  Это было похоже на наблюдение за войной на земле, которая могла бы разразиться, если бы два ожесточенных племени конкурировали за один и тот же редкий природный ресурс. Это было также очень неудобно, так как локти или колени двух часто бывали в чувствительных местах, когда они сражались. Это также сильно заставляло пить чай. Обычно к этому времени я бы сбил их обоих, но они отвлекали, и, честно говоря, я мог бы сейчас отвлекаться.
  
  "Я просто пытаюсь защитить своего Учителя от нежелательных вещей", - властно понюхала служанка. Монморанси раздраженно взглянула на самонадеянный тон Сиесты. Страна-девушка определенно стала более привыкать к тому, чтобы быть вокруг дворян, и это проявилось в ее отношении в последнее время. Меньше и меньше были отношения между служанкой и благородными, чтобы стать Сиеста, просто пытаясь избежать уведомления, и все больше и больше она показывала, что она была просто порочна. Казалось, это беспокоило белокурую девушку, но если бы пользователь воды попытался ее поднять, Луиза немедленно запустила бы ее. Сиеста была другом Луизы, и мой Учитель энергично смотрел на своих друзей.
  
  С другой стороны, Кирхе, похоже, не возражала против растущей уверенности горничной. У Германии были разные стандарты, когда дело доходило до благородных и простолюдинов, их система была более достойной в их названиях и менее традиционной. Вместо этого Кирхе, казалось, находила Сиеста достойным противником, и всякий раз, когда они оказывались соревнующимися друг с другом за мое внимание, рыжий относился к черноволосый девушке как к сопернику.
  
  Это помогло, что Кирхе, вероятно, не было проблем, просто поделившись мной с Сиеста, если бы это произошло. Я не думаю, что горничная осознала, насколько маневрирование Кирхе в этой последней борьбе было такой же попыткой требовать место на самой горничной, как и на мне. Судя по лукавым усмешкам, которые дала мне рыжая, когда горничная не заметила, я думаю, что германский банкир заставлял меня забирать все это так возбуждающе, что я просто отнес их обоих сразу.
  
  Эта девушка действительно была чем-то другим.
  
  Рейнольд вздохнул и отступил от всего беспорядка перед ним, метафорически. "Это замечательное суфле, Кэти", - сказал он, вместо этого обратившись к девушке, которая служила Гимли и ему, без второго взгляда на нас втроем.
  
  "Черт возьми, - пробормотал Гимли, стараясь смеяться, когда он похлопал маленького мальчика рядом с ним по плечу. Рейнольд слегка вздрогнул, когда удар, по-видимому, нашел больное место, но легко усмехнулся. Кэти улыбнулась и слегка покраснела над ними.
  
  "Ой!" - сказала она, смутившись одной из ее щек с одной из ее рук. "Большое спасибо!"
  
  Монморанси сердито посмотрел на троих, точно так же, как она посмотрела на меня и на свою женскую сущность. "Гиш", - огрызнулась она, включив белокурого мальчика, который сидел рядом с ней. "Почему бы тебе не позволить мне готовить для тебя?" - спросила она, ее щеки красные. Похоже, что все романсы и слухи о связях напоминают ее собственную любовную жизнь. Гиш, который тихо наслаждался чашкой еще теплого чая, который Сиеста приготовил раньше, почти плюнул в свою чашку.
  
  "Ww-почему, я просто не хочу, чтобы такой цветок, как вы, должен был беспокоиться о чем-то тривиальном", - заверил он ее немедленно. "Почему, даже мысль о том, что ваши драгоценные пальцы размазаны таким образом, - это возмущение для меня!" Он наклонился и сцепил одну из ее рук, с удовольствием улыбаясь. Монморанси снова покраснела, на этот раз больше от смущения, чем гнев. Она улыбнулась ему.
  
  "Это и он не хочет беспокоиться о наркотиках", пробормотала Луиза из-за своей книги. Монморанси щелкнула на нее взглядом, а затем повернула узкие глаза к своему бойфренду, который теперь невинно смотрел в далекий, потный, нервно.
  
  "Argh!" внезапный крик внезапно разразился надвигающейся схваткой. Все собрались в удивлении удивленно. Маликорн положил обе руки ему на голову, потянув за волосы, когда он встал, постучав по стулу, в котором он сидел. "Мне это надоело! Это несправедливо! Почему у всех остальных есть подруга, а не меня?" - закричал он, когда он начал ходить.
  
  "Маликорн", - начал Гиш, с благодарностью зацепившись за смену предмета. "Приказ не должен быть просто средством для членов, чтобы произвести впечатление на женщин. Если мы ...".
  
  Пухлый мальчик мгновенно отрезал предстоящую лекцию от своего капитана. "Я знаю это! Но это все еще несправедливо! У Гиша есть Монморанси и эти трое!" он помахал фангиллам. Похоже, я был не единственным, кто никогда не удосужился узнать их имена. "У Гимли и Рейнольда есть Кэти, и они оба популярны вместе с остальной академией!" Кэти ярко покраснела от того, что она встречалась с обоими мальчиками сразу, и оба мужчины посмотрели друг на друга, а затем оба повернулись, чтобы взглянуть в сторону, смутившись головами. "И даже не заводи меня на тебя!" - пронзительно прошипел он, указывая пальцем на меня. Сиеста и Кирхе одновременно наклонились, чтобы они могли прижаться ко мне, и я прочистил горло и взглянул в сторону. Я слышал, как в это время испускали два хихиканья. Одним из них я был уверен, что Луиза, а другая, скорее всего, Дерфлингер. "Две женщины сразу, другая в замке, и вся эта гостиница в городе!" Мы никогда не должны были принять заказ в отель Charming Faerie Inn. Действительно, это только что добавило топлива в огонь. "У вас просто женщины, падающие с неба для вас! Почему? Почему они не могут выпасть из неба для меня!"
  
  В то время, когда я мгновенно знал как абсолютное доказательство как в чувстве Корни, так и в том, что это действительно злая сущность, которая от радости от боли других людей, обнаженная женщина выпала с неба и приземлилась на ноги сначала мальчик в середине кризиса с громким криком "Кюй!"
  
  Воистину, не могло быть и никакой другой причины для этого, чем ирония, являющаяся одной из движущих сил вселенных, тем более гравитационная или тепловая динамика.
  
  "А?" повторялся почти одновременно от каждого присутствующего, и только два исключения были Луиза и я.
  
  "Знаешь, - начал мой крошечный Учитель, осторожно закрывая книгу и поднимая одну руку, чтобы медленно помассировать ее лоб. "Мне даже нечего угадывать. Это как-то твоя вина, разве это не Широ?"
  
  Я вздохнул. "Если бы это было не раньше, это почти наверняка будет", - признался я. Я взглянул на новенького. Казалось, она не обращала внимания на ее наготу и вместо этого любопытно смотрела с широкими невинными глазами, прижав пальцем к ее губам, когда она искала ее окружение.
  
  Это заняло у меня секунду, но когда я узнал ее, я мгновенно встал, вытащив удивленную Кирхе и Сиесту с моих коленей, не задумываясь.
  
  "Ирукукуу", - сказал я, называя синего волосатого дракона, обратил внимание девушки на меня. Глаза голубоватого дракона загорелись.
  
  "Большой брат!" - взвизгнула она, сжимая обе руки в кулаки под ее подбородком, когда она закрыла глаза от счастья. "Большой брат!" Голая девушка радостно забежала на меня, обняла меня за талию и прижала к животу, как котенок, перед неверующими глазами остальных. Луиза тяжело потирала лоб, когда она вздохнула.
  
  "Каждое ... время", Маликорн сумел вырваться из того места, где он лежал.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Как и ты...?" Кирхе начала, ее голова взволновалась в сторону, когда она начала допрос счастливо улыбающейся голубоволосых девушек перед ней.
  
  "Irukukuu!" - сказал дракон рыжеволосой, счастливо улыбаясь ей. Мы ушли на вешалку истребителя "Ноль", в основном, чтобы не допустить, чтобы остальная часть школы проходила мимо и увидела голую странную девушку, стоящую вокруг. Как и раньше, когда я одолжил ее Табите, мой плащ быстро расстегнулся из-за моей талии и теперь накинулся на синеватую девушку, когда она сидела счастливо на стуле, ногами ее ноги, как маленькая девочка. Остальные Рыцари Ундина были собраны вместе с обычным женским окружением. Гиш был самым вежливым из мужчин, убедившись, что он пристально смотрит на лицо Ирукукуу. Этому могло способствовать тот факт, что рядом с ним стоял вопиющий Монморанси, одна из ее ног прочно приземлилась на одного из его и готова топать в любой момент. Гимли и Рейнольд оба пытались быть джентльменами, но их глаза скользнули вниз, где части ног Ирукукуу соскользнули со скрывающей порядочности моего плаща. Помимо них, Кэти покраснела в сочувственном замешательстве за бедную девушку, которая нигде не появилась. Она, без сомнения, думала, что для беззаботной девушки должно произойти что-то страшное, чтобы быть в таком недооцененном состоянии. Маликорн без устали смотрел на грудь дракона, улыбаясь, как будто ему был дан величайший дар мира. Она, без сомнения, думала, что для беззаботной девушки должно произойти что-то страшное, чтобы быть в таком недооцененном состоянии. Маликорн без устали смотрел на грудь дракона, улыбаясь, как будто ему был дан величайший дар мира. Она, без сомнения, думала, что для беззаботной девушки должно произойти что-то страшное, чтобы быть в таком недооцененном состоянии. Маликорн без устали смотрел на грудь дракона, улыбаясь, как будто ему был дан величайший дар мира.
  
  "Ну, мы это знаем", - заметила Луиза. Она ничуть не беспокоилась о том, что у девушки нет одежды. Она криво посмотрела на меня. Казалось, она уже сделала это, чтобы полностью быть моей виной, и снова остановилась, чтобы понять, что это значит. "Мы имели в виду, кто ты и что ты здесь делаешь? И откуда ты знаешь Широ?"
  
  "Ирукукуу сказал тебе, что Ирукукуу - это Ирукукуу!" - ребячески кивнул дракон, сложив руки, когда она надулась. Было очевидно, что незрелая рептилия повернула млекопитающего, спросив ее, что она должна быть бессмысленным вопросом после того, как она уже сказала ее имя. "Если Ирукукуу не был Ирукукуу, чем Ирукукуу, не сказал бы, что Ирукукуу был Ирукукуу", - проворчал Ирукукуу. "Но поскольку Ирукукуу уже сказал, что это Ирукукуу, тогда почему ты продолжаешь спрашивать об Ирукукуу, если Ирукукуу - это Ирукукуу?" Дракон сделал паузу и снова положил руку ей на подбородок. "Kyuuiii", - пробормотала она, смутившись. "О чем Ирукукуу снова говорил?"
  
  "Мммм ...". Луиза вздрогнула, явно не подготовленная к литании, с которой только что столкнулась. Вокруг дракона, который задумался, пытаясь понять, что она только что сказала, остальная группа теперь смотрела на сидящую девушку в равном замешательстве. "Чего ждать?" моему Учителю удалось выбраться, выглядя полностью из ее глубин.
  
  "Ее зовут Ирукукуу", - сказал я, поглаживая лицо, когда решил взять на себя ответственность. Присутствие дракона, что более важно, присутствие дракона в ее человеческом обличье было нервирующим. Это означало, что что-то случилось. "Она сестра Табиты".
  
  "У Табиты есть сестра?" - удивленно спросила Кирхе. Ирукукуу щелкнул пальцем, сияя на меня, объясняя ей.
  
  "Благодарю вас, старший брат!" - радостно вскрикнула она, поднимая руки в воздухе. "Ирукукуу - маленькая сестренка сестры сестры!"
  
  "Чего ждать?" на этот раз это был Гимли. "Ты маленькая сестра? Табита?"
  
  "Кьюи! Да", - снова надулся Ирукукуу, скрестив руки на груди и взглянув на большого рыцаря, который смутился чем-то. "Большая сестра - старшая сестра!"
  
  "Но", - ухмыльнулся Гимли, его глаза, казалось, заперты на скрещенных руках дракона, и они подчеркнули особенность. "Ты младший?" мальчику удалось выбраться, как будто он не знал, как еще это можно сказать, не будучи невежливым, но не в силах противостоять спросу. Вокруг комнаты голова кивнула на вопрос, даже среди девочек. Я мог понять их замешательство. Табита для всей ее власти по-прежнему выглядела так, как будто она была ближе к двенадцати, чем к шестнадцати. С другой стороны, Ирукукуу выглядел значительно больше, как выразиться, зрелым.
  
  Ирукукуу надулся больше, ее щеки покраснели. "Большой брат, - серьезно сказала она мне. "Ты должен перестать болтаться с чудовищами". Гимли вздрогнул от того, что он был странным в группе. "Ты должен поторопиться и жениться на большой сисе, чтобы потом ты мог кормить меня и все время царапать мне голову!" Ирукукуу прыгнула со своего кресла в эту страстную декларацию, указав на меня пальцем, когда она решила мое будущее.
  
  "Я вернулся", - раздался голос из двери, звучащий так сладко, что он позорит мед. Сиеста стояла там, держа большую кучу одеял. Когда мы переехали в частную жизнь вешалки, служанка вызвалась выпить одежду для девушки с голубыми волосами. Казалось, ей удалось пройти как раз вовремя, чтобы она услышала разговор о браке. Я нервно посмотрел на нее, когда остальная часть комнаты повернулась и посмотрела на меня.
  
  "Ты? И Табита?" - пробормотала Монморанси, склонив голову в сторону, пытаясь понять эту мысль. "Но ты такой высокий, и она такая крошечная ..." Рядом с ней Гиш торжественно кивнул. Я не был уверен, что он делает это только для того, чтобы набрать очки со своей девушкой, или если он действительно думал, что я с маленькой лолитой, такой как Табита, был плохой идеей.
  
  "Теперь, теперь, - заявила Сиеста, игнорируя комнату в целом, когда она подошла к Ирукукуу. "Такие молодые девушки, как ты, не должны так прыгать!" служанка ругала дракона, который моргнул, когда ее быстро положили обратно на место, из которого она выскочила. "Теперь давайте удостовериться, что вы правильно покрыты!" Не дожидаясь ответа, Сиеста начала обматывать одеяло вокруг смущенной голубоватой девочки.
  
  "Широ и Табита", - пробормотала Кирхе, видимо пытаясь обернуть вокруг себя голову. "Широ и Табита", повторила она, и тогда ее глаза загорелись. "Широ и Табита и я". Рыжий улыбнулся, видимо, решив, что она сможет с этим справиться. Сиеста продолжала обматывать еще одно одеяло вокруг смущенного Ирукукуу.
  
  "Кирхе", вздохнула Луиза, потирая голову. "Настало время?" Не дожидаясь ответа от еще созерцающей рыжий, мой Учитель повернулся ко мне. "Что ж?" - просто сказала она, видимо, ожидая объяснения только того, что происходило.
  
  "Она маленькая сестренка Табиты", - сказал я, переходя к этой истории, а не объясняя, что голубоволосая девушка на самом деле была древним и главным образом вымершим магическим разнообразием дракона, который почти каждый здесь ездил в той или иной точке. "Однажды я встретил ее, когда она приходила к сестре. Табита предпочитает держать ее в секрете".
  
  "Секрет?" Гиш пробормотал, а затем внезапно его лицо озарилось пониманием. "Ах!" - выдохнул он, ударяя кулаком по открытой руке. Когда другой взглянул на него, он быстро посмотрел, чтобы убедиться, что Ирукукуу все еще отвлечен Сиеста, который продолжал обнимать смутного дракона в одеяле после одеяла, а затем освещал боковую голову. Остальная часть комнаты выглядела смущенной на секунду, и затем через них пронеслась подобная волна понимания.
  
  Это была не обычная практика для благородных семей, как это сделать, держать определенные ветви родословной с глаз долой. Поскольку большинство дворян, как правило, вступали в брак с другими дворянами, по крайней мере, в Тристейне, между кровавыми линиями было довольно много смешения. В результате иногда у вас будет то, что они назовут неловким потомством от всех инбридингов. Когда ребенок, проявивший эти черты, был идентифицирован, семьи либо осторожно держат их вне поля зрения общественности, полностью скрывая их существование, либо иногда просто отказываются от них.
  
  Другими словами, они думали, что Ирукукуу был дочери-простой, что семья Табиты скрывала от стыда.
  
  Теперь, когда это было в стороне, я снова повернулся к Ирукукуу. Девушка-дракон наклонила голову в сторону и в замешательстве наблюдала за Сиестой, когда служанка продолжала крепко обнимать одеялами. К тому времени синеволосая девушка была крепко согнута на стул и была не более чем круглым куском ткани с торчащей головой. "Ирукукуу", - начала я, и голубоволосая девушка вздрогнула и посмотрела на меня, видимо, так отвлекла ее тюремное заключение, что забыла, что все мы были здесь. "Где Табита?" - спросил я, голос мой мягкий и невыразительный.
  
  Ирукукуу была знакомой Табитой. Не было никакого способа, чтобы дракон оставил своего хозяина позади, а не в такие времена. Тот факт, что дракон был здесь сейчас, без ее сопровождающей старшей сестры, мог только означать, что случилось что-то плохое.
  
  По моему вопросу глаза Ирукукуу загорелись. "Ах, ну, большой брат! Ты должен помочь старшей сестре!" Синеволосая девушка попыталась вскочить на ноги и вместо этого ударила в кресло. Смущенная, девушка-дракон посмотрела вниз и только теперь, казалось, поняла, что все одеяла, которые она теперь покрыла, фактически привязали ее к стулу. "Когда старшая сестра отправилась домой, все было сломано! Кьюи! И там были средние охранники! Кююй Кюуи!" Ирукукуу продолжала, все еще пытаясь вскочить на ноги и заставляя ее стул трещать вокруг. Разделив ее внимание между креслом и мной, она продолжала умолять. "А потом старшая сестра избила охранников, но ее мать ушла! И затем появился эльф, и он победил старшую сестру и Ирукукуу, а затем Ирукукуу проснулся, и старшая сестра и эльф ушли, и Ирукукуу пришел, чтобы найти старшего брата, чтобы он помог спасти сестру! Кьюи! "Девушка-дракон начала себя в бешенстве, пытаясь встать и, видимо, махнула рукой, чтобы исцелить ее. Конечным результатом было то, что она слишком уравновешивала себя так, что ее стул откинулся назад. Широкими глазами Ирукукуу пустил "Кьюую!", прежде чем она свернула, приземлившись на землю, глядя вверх. "Кьюууи, - грустно сказала она, - большой брат, - она ​​широко распахнула глаза на меня". Ирукукуу упал, и она не может вставай...." Конечным результатом было то, что она слишком уравновешивала себя так, что ее стул наклонился назад. С широкими глазами Ирукукуу выпустил последнее: "Кюууи!" прежде чем она свернула, приземлившись на землю, глядя вверх. "Кьюууи, - грустно сказала она. "Большой брат", она широко распахнула глаза. "Ирукукуу упал, и она не может встать ...". Конечным результатом было то, что она слишком уравновешивала себя так, что ее стул наклонился назад. С широкими глазами Ирукукуу выпустил последнее: "Кюууи!" прежде чем она свернула, приземлившись на землю, глядя вверх. "Кьюууи, - грустно сказала она. "Большой брат", она широко распахнула глаза. "Ирукукуу упал, и она не может встать ...".
  
  Комната затихла, и Гиш прошептал в ужасе. "Великий Основатель. Эльф". Затем он сглотнул. Жесткий. Я проигнорировал внезапный приступ ужаса и страха, который спустился в комнату в этом откровении и пошел помогать бедной пойманной девушке-дракону из ее одеяла. Я коротко посмотрел на Сиеста из глаза, когда я это сделал, хотя служанка не заметила, как она присоединилась к остальной части комнаты, когда ее застыли на слове "эльф". Девочка страны определенно разработала для нее среднюю полосу, так как она лучше узнала Луизу.
  
  Когда я развернул девушку-дракона, она обратила на меня умоляющие глаза. "Большой брат", - умоляла она меня. "Пожалуйста, спасите старшую сестру! Ирукукуу не смог остановить эльфа, и теперь у старшей сестры неприятности, но у старшего брата сильная, он может спасти старшую сестру. Пожалуйста, старший брат". Ирукукуу выпустила скорбную "кюуи", когда ее медленно освободили.
  
  "Конечно, мы сэкономим твою старшую сестру, - внезапно сказала Кирхе. Остальная часть комнаты, включая Ирукукуу и меня, повернулась и посмотрела на нее. Ушли все намеки на соблазнение и поддразнивание рыжий. Герман, который стоял в комнате прямо сейчас, имел больше общего с девушкой, которая объявила о своей ненависти к Мертвым, чем обычная страстная девушка, к которой мы привыкли. Лицо ее было установлено на определенные черты лица, и она крепко держала палочку в одной руке.
  
  Луиза была следующей, чтобы говорить. Она наполовину улыбнулась рыжие, выражение, которое она, без сомнения, украла у меня в какой-то момент. "Ну, хорошо, Зербст. Если бы вы выглядели так, что в некоторых случаях кто-то мог ошибочно принять вас за настоящего благородного человека". Кирхе в ответ ответила моему Учителю. Казалось, что с ее лучшей половинкой в ​​опасности красная голова больше не чувствовала себя таящей в ее обычном подшучивании. Луиза продолжила. "Но вы правы, конечно, мы обязательно спасем Табиту". Луиза надела свое собственное выражение, ее палочка тоже сжалась в руке.
  
  "Рыцари Ундина, конечно, придут на помощь вашей сестре, Ирукукуу", - сказал Гиш, чтобы поговорить. Его собственные особенности также были ожесточены. Кулак, держащий свою палочку, был устойчив.
  
  "Ради такой красивой девушки, как ты, я бы сражался даже с эльфом!" Маликорн был рядом, чтобы добавить свои два цента в микс. Казалось, что его причины могут быть в меньшей степени связаны с благородным альтруизмом и больше связаны с попыткой набрать очки синеволосой девушкой перед ним. Это заставило меня задуматься, будет ли он менее охотно включать себя, если он узнает о том, что Ирукукуу не был человеком.
  
  "Ха! Может быть, это пойдет лучше, чем первая миссия рыцарей", - засмеялся Гимли, хотя это казалось пустяком. Похоже, он тоже хотел присоединиться к нему, хотя он выглядел гораздо более нервным, чем остальные добровольцы.
  
  Однако, когда остальная часть комнаты начала прыгать в бой, мы с Рейнольдом молчали. Ирукукуу заметила, и она в замешательстве посмотрела на меня, наконец, освободившись от своих покрывалов. "Большой брат?" - спросила она, нервируя мое молчание. Остальная часть комнаты начала поднимать мою нехватку добровольчества.
  
  Рейнольд был тем, кто заговорил. "Ты знаешь, что произойдет с ее спасением, не так ли? С чем нам придется столкнуться?" - тихо сказал тихий водный маг. Гимли прищурился, удивленный тем, что говорил его друг.
  
  "Эльф?" - заговорил большой мальчик, нахмурившись. "Ну, нам, возможно, придется столкнуться с одним", признался он и сумел скрыть свой нервный глоток. Эльфы, бессмертные враги человека, вечная раса, чьи навыки в войне и магии намного превосходили даже величайшее из того, что могло предложить человечество. Эльфы, из которых даже армии могли бы бежать, если бы у них был выбор. "Не говорите мне, что этого достаточно, чтобы вы забыли свой рыцарский долг как благородный и рыцарь?" - продолжал Гимли, отбивая своего маленького компаньона.
  
  Рейнольд быстро покачал головой. "Нет", сказал он мягко. "Не эльфы ..."
  
  "Галлия", - мягко протянул я, обращая внимание на меня. "Табита - королевская принцесса Галлии, племянница правящего короля. Царь послал свои войска, чтобы захватить ее, даже до тех пор, пока не привел в нее эльфа". Остальная часть комнаты, казалось, поняла, что это значит, когда я продолжал. "Не секрет, что она была мишенью на некоторое время. Он уйдет с дороги, чтобы убедиться, что она не убежит от него, а не теперь, когда у него наконец есть законный повод убить ее. Более того," я взглянул на остальных из-за угла. "Мы являемся официальным рыцарским орденом под непосредственным командованием самой королевы Тристейна. Если нас обнаружит, вмешиваясь в дела страны, это будет основанием для самой войны". Мои глаза искали моих Учителей. Луиза'
  
  "Если такое случится так скоро после последнего ..." - начал Монморанси, видя, где это происходит. Гиш поморщился, понимая вес командования и бремя, которое он представлял, вероятно, впервые с тех пор, как он принял его капитанство.
  
  "Для меня это не имеет значения, - провозгласила Кирхе. "Я не Тристаин, и я не член армии. Если понадобится, я просто сделаю это сам".
  
  "Подождите, Кирхе, - приказала Луиза. Когда немцы попытались вздрогнуть от моего Учителя, чтобы сказать ей, что Луиза просто продолжала, ее глаза все еще запирались на моем. "В любом случае вам понадобится время, чтобы собрать запасы. Мы возьмем это королеве и получим разрешение сначала пойти на эту миссию, возможно, даже принесу какую-то поддержку, пока мы будем в ней". Кирхе не выглядела довольной задержкой, но, похоже, удовлетворилась тем, что Луиза все равно сделает это.
  
  "Значит, старший брат поможет?" - спросил Ирукукуу, сбив с толку, и обеспокоенный, и надеющийся в то же время. Она осталась на коленях на земле, задрапированной в моем плаще, и с ее ногами, растянутыми к ее бокам, я все еще стоял на коленях рядом с ней.
  
  Я улыбнулся ей и успокаивающе положил руку на ее голову. "Как сказал мой Учитель, - мягко сказал я ей. "Мы спасем вашу сестру".
  
  Четыре дня назад я чуть не убил своего хозяина. Я бы сделал это без колебаний. Я должен был это сделать. Она была врагом, кто стоял между мной и моим Учителем, тот, кто мог бы стоить мне жизни Луизы из-за задержки с ней. Более того, если мой Учитель собирается спасти ее, тогда она подвергает свою жизнь опасности. Не только от галльской армии или эльфа, но от пользователя пустоты и его слуги. Было бы гораздо безопаснее, если бы Луиза осталась здесь, вдали от опасности, защищавшей меня. Наше может быть даже достаточно, чтобы начать войну. Это было бы безопаснее для всех участников, если бы мы просто позволили Табите погибнуть. Ее смерть защитит потенциально сотни. Один умирает, чтобы спасти десять, это правило. Девушка, которая сражалась рядом со мной, чья компания мне нравилась, чьи знакомые мне подружились,
  
  И теперь я могу солгать ее знакомым, прямо перед тем, как я оставлю ее до смерти.
  
  Когда я стал этим Корнем, черт побери?
  
  Глаза Ирукукуу озарялись радостью. Это было похоже на кинжал льда, который хоронил себя в моем и без того холодном сердце. "Я знал это! Я знал, что старший брат спасет старшую сестру!" счастливо пронзила голубоволосая девушка. Я старался не допустить, чтобы моя улыбка была хрупкой. "Ирукукуу знал, что она может рассчитывать на старшего брата! Точно так же, как старший брат знает, что он может рассчитывать на Ирукукуу, чтобы не сказать ...".
  
  "Нет! Учитель! Спускайся!" - крикнул я, отчаянно бросившись через комнату. Я занялся Луизой, которая перед моим внезапным видом смотрела на меня своим собственным взглядом, и я накрыл ее свое тело, когда она с удивлением и негодованием вскрикнула от внезапного рукопожатия. Отчаянно, я думал, чтобы покрыть ее уши и мою, закрыв глаза и защищая ее своим телом. Она лежала, ошеломленная под меня на несколько секунд, прежде чем она начала бороться, ударяя меня так сильно, как могла, без рычагов, поскольку она пыталась сказать то, что я не мог слышать. Через несколько минут я внимательно осмотрел комнату и увидел, что ее можно было выпустить. Мой розововолосый Учитель вылез из-под меня, ее лицо было красным от удивления и смущения, когда она продолжала ударять меня своими маленькими руками.
  
  "Широ, что в Корне, ты ..." - он замолчал, широко раскрыв глаза, заметив опустошение. "Что в имени Основателя произошло здесь?" - спросила она, совершенно смущенная.
  
  Маликорн упал, его тело онемело, а глаза его стали гладкими, с губой улыбкой на лице. Рядом с ним Рейнольд издавал маленькие задушенные шумы, его собственные глаза затуманились, поскольку он, по-видимому, изо всех сил старался оставаться в сознании. Гимли трясся, даже не заметив, что Кейти, видимо, потеряла силу в ногах, чтобы оставаться на месте, и теперь лежала на коленях. По всей комнате Гиш и Монморанси держались друг за друга, как белые, так и листы. Три фангиры присоединились к Маликорну на земле, потеряли мир. Сиеста, которая, по-видимому, складывала простыни, которые она использовала на Ирукукуу, в какой-то момент порвалась пополам, обе оборванные концы сжимались в ее замороженных руках. Кирхе покраснела, как ее волосы, и обеими руками сжала рот, когда она стояла там, дрожа.
  
  "Должен ... учиться ... использовать ... эту силу ... для себя ..." Кирхе смогла пробормотать, ее голос был ошеломлен.
  
  "Широ", Луиза схватила мою рубашку и потащила меня так, чтобы моя голова была рядом с ней, хотя она казалась неспособной отвести взгляд от комнаты вокруг нее. "Что сейчас произошло?"
  
  "Что-то ужасное, Учитель, - торжественно сказал я. "Что-то ужасное".
  
  "Кьюи, - провозгласила Ирукукуу, сложив руки и выпятив щеки, снова надувшись. "Твои друзья такие странные, старший брат!"
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Абсолютно нет", - твердо сказала королева Генриетта, когда мой Учитель закончил объяснять ей ситуацию.
  
  После того, как остальным удалось оправиться, чтобы иметь последовательную мысль после того, как я был подвергнут жестокости в отношении оружия Ирукукуу, я предложил голубой девушке, чтобы она вышла и получила Сильфиду, чтобы мы могли быстрее ехать к замку. В тот момент, когда дракон скрылся от других и вернулся к своей естественной форме, Кирхе ушла, чтобы найти профессора Колберта, чтобы она могла оценить ее "любимую" то, что она собиралась сделать, и, вероятно, прокрасться в какое-то счастливое счастливое время, прежде чем она начали собирать материалы, которые нам нужны для поездки. Монморанси ушел на помощь; с поставками, а не со счастливым временем. Остальная часть Ундина-Рыцарей вместе с Луизой и я посадили Сильфиду, Маликорн, в частности, удивляясь, где именно Ирукукуу отправился, и отправился в замок.
  
  Не то, чтобы получилось все, что эффективно.
  
  Луиза, похоже, была удивлена ​​решением ее помощника. "Но ваше величество", - возразил мой Учитель, потряс ее лицо, когда она это сделала. "Табита - наш друг, давний союзник. Много раз в прошлом она была тем, кто помог мне выполнить мои миссии. Если бы это было не для нее, то в первый раз мы отправились в Альбион ..." Луиза замолчала, понимая, что были неосведомленные слушания. Гиш подтвердил, подтверждая, хотя Гимли, Рейнольд и Маликорн были смущены ссылкой на какое-то важное событие.
  
  "И на этот раз она сознательно ответила за нападение на вашу личность", - спокойно возразила Генриетта, где она сидела за своим рабочим столом в совершенно бесплодной комнате. Она все еще явно не восстановила королевскую сокровищницу, чтобы начать ремонт дворца. "При этом она совершила нападение на безопасность моих стран". Генриетта, очевидно, подумала над этим. Ее глаза снова были похожи на кинжалы.
  
  "Так что же нам тогда делать?" - спросила Луиза, чувствуя, что она пытается отвлечься от чувства уважения к станции своего друга. "Разве мы просто сидим здесь и ничего не делаем?"
  
  "Нет", призналась Генриетта, и Луиза поднялась на нее, ее глаза засветились с благодарностью. "Завтра я вызову послов. После тщательного расследования инцидента я отправлю официальную жалобу в Галлию". И точно так же лицо Луизы упало.
  
  "Формальная жалоба?" Гиш отметил, а затем, казалось, понял, что он говорил в присутствии своей королевы, не подсказывая и не краснея. "Простите мою дерзость, ваше величество, - продолжал он, - но такая вещь может занять месяцы и никоим образом не гарантирует безопасность нашего друга".
  
  "Тем не менее, сделать что-то еще было бы, чтобы начать международный инцидент", - ответила Генриетта с маленькой обнадеживающей улыбкой блондинному фехтовальщику. Казалось, королева хотела, чтобы командир ее личных рыцарей чувствовал себя комфортно в ее присутствии. Я подозревал, что она надеется, что Гиш принесет такую ​​же меру успеха своему назначению, что и Агнес. Если бы это сработало, и ей удалось поколебать молодое поколение знати, и более того, если бы они оказались компетентными в бою, то она была бы на пути к тому, чтобы вытащить потенциально нелояльного старого охранника и наполнить ее ряды те, кто будет подчиняться только ей. "Если бы рыцари моей страны, больше из-за своего дома, должны были вмешиваться в уголовное преследование преступника в другой стране, тогда последствия могут быть ужасными".
  
  "Как мы и думали, - пробормотал Рейнольд, где он стоял с тремя другими членами рыцарей Ундина. "Такое может привести к войне".
  
  "Но сделать это означает отказ от товарища, - заметил Гимли, чувствуя беспокойство. Вероятно, он хотел, чтобы его шепот был направлен только на пользователя тонкой воды рядом с ним, но, скорее всего, из-за его естественной общительности он был слышен в комнате в целом.
  
  "И это означало бы нарушение нашего обещания Ирукукуу!" Маликорнид заявила вслух слышимый шепот, похоже на идею разочарования девушки, которая была голая, когда он впервые встретил ее, чтобы быть самой нелепой вещью, которую он когда-либо слышал.
  
  "Но правильно ли нам рисковать нашей страной, только ради одного человека?" Рейнольд указал назад. У водного мага определенно был потенциал, как когда дело дошло до его боевых навыков, и когда дело дошло до его интеллекта. Он видел сложность дилеммы почти с того момента, как спросил Ирукукуу.
  
  Луиза и Гиш увидели три колебания, и похоже, что Гиш также начал соглашаться с ходом действия, которое ему было представлено. Я воспринял это как признак его растущего характера, что он не выглядел на все счастливы, но, похоже, все равно понял. Луиза, с другой стороны, не выглядела так, как будто она воспринимала ее так же грациозно.
  
  "Но это неправильно!" она извивалась, похоже, что она пыталась контролировать свой характер перед своей королевой. "Просто неправильно оставлять ее только потому, что это неудобно, или может быть трудно". Мой розововолосый Учитель прижался лицом к мужественному выражению, скрестив руки на груди. Генриетта, похоже, с удивлением заметила, как Луиза ведет себя так. Мне пришло в голову, что, несмотря на выраженное восхищение Генриетты любовным характером Луизы, это может быть первый раз, когда королева была той, с которой это упрямство противостояло. Обычно Луиза всецело поддерживала действия королевы, не противостоящие им. Мой Учитель повернулся ко мне лицом, единственный, кто не говорил во время встречи. "Широ, помоги мне убедить ее Величество", - приказала она мне.
  
  Луизе потребовалось несколько секунд, чтобы она поняла, что я ничего не говорю, и когда она это сделала, она удивленно посмотрела на меня. "Широ?" - спросила она тихим голосом. Я сложил руки, склонил голову и коротко закрыл глаза, прежде чем запирать с ней взгляды.
  
  Это была битва моего Учителя, а не моя.
  
  "Широ?" - прошептала она снова, не в силах поверить, что я ничего не скажу.
  
  "Даже ваш Слуга признает это за то, что он есть", Генриетта заговорила, не отчаянно. "Пожалуйста, Луиза Франсуаза, просто вернитесь в академию. Эта информация достаточно для нас, чтобы начать дипломатические действия".
  
  Луиза молчала, закрывая глаза. По ее сторонам я мог разглядеть руки, сжимающиеся в кулаки, а ее пальцы белыми, когда она это делала. Затем ее глаза распахнулись, и она сузила их. "Слуга", ее голос треснул, как хлыст, шокировал остальную часть комнаты; они никогда не слышали, чтобы Луиза обращалась ко мне с этим тоном. Это была не девочка, обращаясь к мальчику, или благородному, говорящему с простолюдином, или даже магу, говорящему с их рыцарем. Это был Мастер для их слуги. "Ответьте мне! Каково ваше мнение по этому вопросу?"
  
  Я спокойно ответил, голос был немного далек, мое собственное выражение показало, в лучшем случае, незаинтересованность. "Вполне возможно, что враг осознает важность своего заключенного для вас, Учитель. Скорее всего, после неудачной попытки похитить вас они вместо этого решили заманить вас в ловушку, используя ваше товарищество со своей принцессой как приманка. Попытка спасти заключенного только подвергает вас опасности, Учитель. Нецелесообразно идти ".
  
  "Сэр Эмия, - выдохнул Гиш, потрясенный моим жестоким уходом из-за безопасности Табиты. Я проигнорировал его, все еще закрывая глаза с Луизой. Она вернула его назад, выглядя настолько зол, что собиралась спонтанно сгореть.
  
  "А как насчет безопасности Табиты? Или страна, если на то пошло? Не думают ли вы, ваше служение, Слуга?" Луиза откинулась назад, и осознание того, что единственное, на что я, казалось, основываю свое суждение, - это личная безопасность Луизы, тоже попала в комнату.
  
  "Нет", я ответил ровно. Я проигнорировал вздохи или сердитые бормотания, что этот ответ вызвал Ундинских Рыцарей, хотя сама королева выглядела невосприимчивой к моему ответу. "Меня это не касается. Мой долг - только защитить тебя, Учитель".
  
  "Тогда я прикажу вам сделать это для вас, - закончила Луиза, ее зубы сжались почти так же сильно, как и ее кулаки.
  
  "Возможно, Галлия пытается использовать девушку, чтобы спровоцировать реакцию не только на приобретение себя, но и на то, чтобы использовать вмешательство в качестве оправдания для объявления войны, Учитель", - сказал я категорически. Ее глаза быстро расширились, когда осознание поразило ее, что я прав. "Участвующие страны не имеют отношения ко мне. В этом случае, чтобы предотвратить кровопролитие и потенциальную потерю сотен жизней, лучше разрешить им иметь девушку".
  
  Луиза помолчала на секунду, а затем заговорила, ее голос хриплым шепотом. "Это была самая холодная кровь, о которой я когда-либо слышал, Слуга".
  
  "Нет, - прямо сказал я, - это не так. Это не должно вас удивлять, Учитель". Она посмотрела на меня, не понимая, что я говорю. "Я сказал вам прежде, чем цена спасения: для десяти, чтобы жить, нужно умереть". Ее глаза расширились, когда она поняла, что это действительно не первый раз, когда она услышала, как я выражаю эти чувства раньше. "Тот, кого я знаю, не меняет того факта, что ее жизнь, по-видимому, предотвратит войну, которая может закончиться сотнями жизней. Это всегда было ключевым моментом моих идеалов, Учитель".
  
  Это был только я и мой Учитель сейчас. Остались еще в комнате, но в конце концов они были неважными.
  
  "И ты пожертвуешь своим другом даже, если это то, что нужно?" Луиза потребовала от меня, преследуя ближе. Теперь она не сердилась, просто устала. Усталость, но все же решила довести это до конца. Ее глаза обыскали мое лицо, взяв мои черты, как говорили.
  
  "Это не жертва, о которой меня уже не спрашивали", - напомнил я ей, голос мой. "Или даже ты, Учитель". Не зная, события в Саксо-Готе висели в воздухе, явное напоминание о том, что однажды Луизу попросили умереть за свою страну и были готовы это сделать; напоминание о том, что я уже умер за них один раз.
  
  На мгновение Луиза ничего не сказала, и я услышал, что на заднем плане звучит неудобно. Это столкновение завещаний между Учителем и Слугой должно быть очень сильным, чтобы свидетельствовать также. Несмотря на это, казалось, что эта битва еще не закончилась. Луиза потянулась прямо, посмотрела мне в глаза и заговорила. "Ты все еще не подчинился моему приказу, Слуга. Пока ты говорил только о своем долге и твоих идеалах, а не о твоем мнении. Ну, Слуга?"
  
  Мои глаза сузились, и мой голос был менее спокойным, когда я ответил. "Мое мнение не имеет отношения к этой ситуации, Учитель".
  
  "Я выберу его значение после того, как я это услышу", - отрезала Луиза. "Что случилось, Слуга?"
  
  "Что это такое, Учитель?" Я извиняюсь, мой голос нагревается. "Вы хорошо знаете, знаете, что вам нужны только команды, я не верю в эту страну или королеву. Если вы попытаетесь продолжить в своем стремлении спасти Табиту, просто сделайте это, и я повинуюсь".
  
  "Если ты будешь подчиняться моим командам, то почему бы тебе не сделать это сейчас", - отрезала она, и ее собственный темперамент усилился моим сопротивлением. "Как вы думаете, Слуга?"
  
  С рычанием я выпрямился и двинулся, чтобы отвернуться. "Этот аргумент бессмыслен, Учитель", я полностью отговорил разговор, сосредоточив внимание на том, как остальная часть комнаты реагирует на наше маленькое импровизированное проявление не-солидарности.
  
  Я сделал это, может быть, четверть пути, прежде чем Луиза решила, что она не позволит мне уйти. Ее маленькая рука выскочила наружу, схватила ткань моей рубашки за грудь и дернула меня назад, чтобы встретить ее с такой силой, что ее собственная боевая подготовка дала ей так быстро, что она чуть не дала мне хлыст. "Это приказ, Слуга", - сказала она мне, серьезно. "Абсолютный порядок, и если бы у меня был командный сигил, я бы использовал его на вас прямо сейчас". Я сузил глаза в ответ.
  
  "Тогда хорошо, что у вас их нет, - пробормотал я, - потому что потратить одного на такой глупый приказ наверняка заставил бы вас убить в войне Святого Грааля".
  
  Я уверен, что если бы Сэйбер когда-либо обрушилась на это заявление, она, несомненно, выбрала бы этот момент, чтобы напомнить мне о моем собственном использовании одного из святых знаков, чтобы вывести ее из моей спальни. Сабер всегда могла так обижаться.
  
  "Нет, у меня их нет, - призналась Луиза, - но у меня есть обещание безответственного запроса". Мне потребовалось всего полминуты, чтобы вспомнить нашу небольшую ставку в ночь с мячом Слейпнера. "И я использую это сейчас. Как вы думаете, Широ?"
  
  Проклятье. Проклятье моего упрямого маленького Учителя. Пока я нахожусь на нем, проклинаю все глупо проницательные крошечные одолевшие мамы-женщины и проклинаю их способность всегда задавать самые сложные вещи из меня.
  
  Я отпустил слегка шаткое дыхание, а затем поклонился неизбежно. "Я хочу спасти ее, Учитель", мягко признался я.
  
  Это было глупое, глупое и безумное желание. Это противоречило всему, во что я верил, каждому предписанию, которое я мне дорого, каждый долг, который я принимал за себя. Очевидно, это была ловушка, это поставило бы под угрозу моего Учителя и друзей, это привлекло бы всю страну, и это поставило бы под угрозу жизнь тысяч людей. Всего за несколько дней до этого я чуть не убил Табиту. Если бы у меня было, я бы не пожалел об этом; мы были двумя врагами на противоположной стороне поля битвы. Она сражалась ради своей матери, а я - мой Учитель. Я бы не пожалел о ее предательстве, даже если бы не узнал о ее обстоятельствах. Ее решение было бы ее решением, и я бы это уважал, возможно, даже немного оплакивал ее смерть. И теперь, оставив ее на произвол судьбы, этого может быть достаточно, чтобы предотвратить даже войну. Это было нарушение всего, во что я верил, чтобы спасти многих ценой немногих; это было лицемерие высшего порядка от кого-то вроде меня, который много раз принимал эту веру.
  
  Но это не изменило того факта, что я пощадил ее, когда я должен был убить ее, и что некоторое время назад в темном бальном зале я обещал ей, что я приеду ей, если когда-нибудь понадобится. Это не изменило того факта, что я хотел спасти Табиту.
  
  Луиза обыскала мое выражение, ее глаза внимательно следили за моими особенностями, прежде чем она наконец выпустила то, что звучало как облегчение, и выпустила мою рубашку. Неловко я выпрямился, чувствуя, как мой позвоночник поцеловал, и Луиза, казалось, поняла сцену, которую только что вызвала, и повернулась, чтобы взглянуть на стену, вспыхнув. "Глупая собака", пробормотала она, казавшись более смущенной, чем сердитой. "Не делая свой мастер работы так тяжело, как это. Нет пищи в течение недели," заявила она, все еще бормоча. "Вам повезет, если вам когда-нибудь разрешат снова спать в помещении".
  
  "Какой несчастный слуга я, - пробормотал я, - чтобы был такой глупый Учитель".
  
  "Ах, - раздался еще один голос, и мы с Луизой снова повернулись к Генриетте, которая выглядела немного расстроенной тем, что она только что наблюдала. "Вы закончили?" Рыцари Ундина тоже были обеспокоены. Гимли и Рейнольд выглядели потрясенными моей очевидной безжалостностью, хотя Гиш, казалось, смотрел на Луизу в восторге от ее способности командовать мной. Маликорн тоже смотрел на Луизу, хотя он был покраснел и казался немного суетным. Это напоминало мне взгляды, которые мне дала Элеонора, когда я был в поместье Валлиер ...
  
  Хорошо. Этого достаточно. Я целенаправленно переориентировал все свое внимание на королеву. Теперь, когда мой яростный Учитель сумел заставить меня показать мое желание этой миссии, самым большим препятствием было убедить Генриетту дать ей одобрение.
  
  "Мои извинения, ваше величество", - заговорила Луиза, снова взяв на себя инициативу. "Мне показалось, что моя консультация с моим Слугой стала более острой, чем я ожидал. Думаю, мы обсуждали потенциальную миссию, чтобы спасти нашего друга Табиту?" Луизе определенно удалось что-то извлечь из своих уроков политики, которые я пытался ей дать. Она выглядела так, будто перед своим монархом она не просто кричала, и казалось, что наше противостояние было всего лишь кратким вежливым несогласием.
  
  Я убедился, что мое собственное лицо тоже обучено. Пришло время поддержать моего Учителя в меру своих способностей.
  
  "В самом деле, я считаю, что это могла быть предыдущая тема", - пробормотала Генриетта, ее глаза были похожи на кинжалы. Несмотря на всю внезапность разговоров Луизы и я, Генриетта не была дураком. Я уже признался, что если мой Учитель предпочтет игнорировать предупреждение королевы, что я повинуюсь. Более того, я только что выразил свое желание участвовать, так что это не будет просто лояльностью к моему Учителю, который заставит меня это сделать. "Хотя я также помню, что уже высказался по этому поводу", - напомнила она нам.
  
  На этот раз, когда Луиза взглянула на меня, я заговорил. "Ваше Величество, - начал я, - есть несколько вопросов, которые вы еще не учли".
  
  "Те, кто?" - спросила Генриетта, глядя на меня неуклонно. Несмотря на то, что менее недели назад двое из нас почти полностью нарушили все пристрастия и поправились по слухам, которые мы поощряли, не было ни одного из этих чувств, которые сейчас отображаются. Это была королева, которая говорила с советником, а не с женщиной, разговаривающей с мужчиной. Это заставило меня еще раз почувствовать себя удовлетворенным моим суждением о ее характере.
  
  "Вероятность того, что Галлия уже начала пред-медитированный акт войны в вашей стране, ваше величество", - прямо сообщила она. Глаза королевы сузились от этой декларации, и Луиза быстро взглянула на меня, серьезно ли я.
  
  "Объясни, - приказала пурпурная женщина в белом. Я кивнул и продолжил.
  
  "Во время конфронтации, в которой Слуга Миознитнирн напал и попытался похитить моего Учителя, она упомянула Табиту как" Рыцарь Северного Партера ", нашего верного сторожевого пса. Вы знакомы с приказом рыцарей под этим именем, ваше величество?"
  
  Глаза Генриетты сузились, когда она обыскала ее память о том, где она раньше слышала этот титул. Я не знал, что это было, когда я впервые услышал об этом, но потом снова я не был из-за этих частей. Мы взяли Луизу и два дня на поиски, и, наконец, профессору Колберту удалось определить порядок. "Галльское правительство называет свои рыцарские ордена после цветников, рядом с которыми их казармы расположены во дворце", - начала она, повторяя, как будто из полузабытой памяти. "Я могу вспомнить Рыцарей Южного Розового Партера и Рыцарей Восточной Лилии Партер". Ее глаза сузились еще дальше, и она замолчала, вспоминая остальную информацию, которую она, без сомнения, получила.
  
  "Тогда какие цветы растут в северных партерах?" Гиш заговорил, напоминая Луизе, Генриетте и мне, что мы не только трое из нас в комнате. "И почему Галлиа была после Луизы?"
  
  "В северной части замка Галлии нет клумб, - сказала Генриетта своему командиру, игнорируя вторую часть. "Из-за тени, наложенной на них замком, нет света для цветов, чтобы расти там. Таким образом, нет рыцарей, связанных с северным партером".
  
  "Официально, ваше величество?" - спросил я и наполовину указал.
  
  Все еще мрачная королева ответила: "Официально".
  
  "Официально?" Гимли заговорил, смутившись от беседы. Рядом с ним казалось, что Рейнольд понял, что здесь происходит больше, чем он знал, и выглядел так, как будто он изо всех сил пытался понять, где мы собираемся с этим.
  
  "Ходят слухи", - заговорил я, взглянув на четырех школьников, когда я тихо объяснил. "Слухи о неофициальном порядке рыцарей, известных как" Рыцари Северного Партера ". Если верить слухам, им дают приказы от замка, которые не могут быть напрямую связаны с правительством Галля".
  
  "Что вы имеете в виду?" - спросил Гиш, ударив позу, когда он это сделал. Это выглядело как бессознательное действие, которое он выполнял автоматически, когда был смущен.
  
  "Убийство", я сказал ему прямо, заставив его начать. "Шпионаж, шпионаж, шантаж, что бы это ни было, нужно сделать, чтобы не подпадать под рыцарство". Я дал блондинному фехтовальщику циничную улыбку, когда он начал протестовать. "Уже давно провинция власти использует такие вещи, когда у них есть интересы в иностранных или внутренних вопросах, с которыми они не могут быть замечены". Я взглянул на Генриетту, и она не стала спорить о моем прокламации. Однажды она сказала мне, что ей было рекомендовано "в политике, использовать любой доступный метод". Похоже, что эта пословица, возможно, использовалась для оправдания других действий в прошлом, которые я, вероятно, был бы более счастлив, не зная об этом.
  
  "Даже если бы такой порядок действительно существовал", и здесь Генриетта звучала так, как будто она склонялась к "верить, что они делают" в сторону вещей: "Как это доказывает акт преднамеренной войны?"
  
  "Слуга назвал Табиту" нашим верным сторожевым псом ", - объяснил я. Глаза Генриетты расширились, когда она поняла. "Наше, подразумевая, что ее Учитель, безусловно, тот, кто имеет достаточно места, чтобы иметь возможность считать, что рыцарские ордена находятся в их собственном владении, или, возможно, тот, кто просто очень лоялен к своей стране. Даже если бы они были просто высокими что они не смогут издавать приказы в Северном Партере, не имея какого-либо возмездия за то, что они потенциально могут разоблачить члена незаконного порядка ради собственной выгоды. Если они просто патриотичны, то у них не будет так или иначе, без каких-либо приказов. В любом случае, просто сказать, что Мастер Миозницнирна, скорее всего, будет служить галльскому правительству ".
  
  "Кто этот Миознитнирн, и почему их Учитель был бы таким озабочен?" - спросил Рейнольд, словно он все еще пытался собрать все вместе и обнаружил, что ему все еще не хватает больших кусочков головоломки. Он был. Способности Луизы с пустотой по-прежнему считались государственной тайной, и выявление другого пользователя существующей пустоты почти гарантировало бы, что природа моего Учителя будет раскрыта. Генриетта и я проигнорировали вопрос, поскольку королева считала, что я собираю для нее. То, к чему это привело, было то, что другая страна делала все возможное, чтобы либо убить, либо захватить то, что можно прямо обозначить как ценный ресурс. Магия Пустоты уже была достаточно сильна, чтобы изменить ход одной войны.
  
  "Действительно", - со вздором пробормотала Генриетта и вообще не выглядела счастливой. "Я вижу." Она выпрямилась и продолжала обращаться ко мне. "Тем не менее, это не объясняет, почему я должен потворствовать попытке спасти одну девушку от потенциального риска потери Луизы Франсуаз или быть замеченным, мешающего делам другой страны. Такое может быть опасно как для безопасности Тристейна, так и для доброй воли По всему миру."
  
  "Важно помнить, что" Табита "- это просто псевдоним, который она принимала во время поездок за границу", - отметил я. "Ее истинная личность - принцесса Шарлотта, член королевской семьи, а не далекая от самого трона". Генриетта кивнула, подтверждая мою мысль. Мы уже сообщили ей о том, что мы обнаружили о покушении на Луизу на следующий день после того, как это произошло, и, таким образом, королева уже знала об этом маленьком лакомый кусочек. "Кроме того, общеизвестно, что ее отец умер при загадочных обстоятельствах, ее мать была отравлена, и ее собственная жизнь подвергалась угрозам в разное время в прошлом. Не так странно, что она должна была искать политическое убежище в некоторые точки в этой стране, теперь это ваше величество? И поскольку она уже просила об этом и была предоставлена ​​ей несколько лет назад, ее лишение свободы Галлией можно было считать актом войны. На самом деле, это был бы ваш долг, чтобы посмотреть на отправку войск, чтобы вернуть ее ".
  
  "Действительно?" Гиш застыл, пытаясь следовать интриге. "Табита попросила такое?"
  
  "У меня могли быть документы, составленные и датированные год назад к утру", - призналась мне Генриетта, не признавая, что Гиш повернулся, чтобы посмотреть на ее случайный доступ, чтобы случайно подделать важный документ. "Но это не меняет того факта, что риски попытки восстановить принцессу Шарлотту все еще намного превышают потенциальные выгоды".
  
  "Принцесса, которая служила годам в" Рыцарях Северного Партера "и, таким образом, была разоблачена и знала множество грязных секретов королевства?" Я указал. "Принцесса, знающая внутреннюю работу галльского правительства и может быть использована для сбора информации или разведки? Или может быть использована в качестве легитимности, если война когда-либо вспыхнет, способ отклонить войска, недовольные нынешним королем на ее стороне и от их? "
  
  Королева провела минуту со мной с жесткими глазами. Затем, казалось, почти несмотря на это, она беспомощно начала смеяться. Я дал ей половину своей улыбки. "Да", Генриетта сумела выбраться между ее мягкими хихиканьем. "Да, это действительно оказалось бы ценным".
  
  Я взглянул на Луизу, которая все еще стояла у меня. "Я верю, что убедил ее Величество поддержать твои усилия, Учитель", - сухо сообщила она. Луиза сложила руки и раздраженно постукивала одной ногой, ее лицо скривилось от отвращения.
  
  "И почему вы утверждаете, что у вас снова нет таланта в политике?" - спросила она меня, прозвучавшую безмерно по тому, что она только что наблюдала.
  
  "Возможно, из-за воздействия в молодости тех, кто обладает гораздо более страшными способностями", - сказал я, вспоминая то, как Рин использовал, чтобы крутить мир вокруг ее маленьких пальцев и подавлять дрожь, как я это делал.
  
  "Это было потрясающе, сэр Эмия", - сказал Рейнольд, глядя на меня с трепетом, когда он это сделал. Я думаю, что я просто заслужил больше уважения от пользователя тонкой воды, чем все мои показания в сочетании с мечом.
  
  "Хотя меня все еще путают многие аспекты того, что я засвидетельствовал, я согласен", - добавил Гиш и его мнение. Блондин слегка массировал голову, пытаясь понять, как мне удалось убедить королеву, которая была абсолютно непреклонна в нашем невовлечении всего несколько минут назад, чтобы поддержать наше дело.
  
  "Тем не менее," Генриетте удалось получить контроль над ее внезапным приступом юмора, чтобы продолжить ", еще есть вопросы, которые нужно учитывать. Если принцессу Шарлотту можно будет восстановить, то действительно ее можно объяснить, чтобы опровергнуть любые претензии Галлии к другим народам, но только в том случае, если она должна быть восстановлена ​​и убеждена в поддержке этой уловки. До тех пор, пока она не вернется, любые предпринятые действия по-прежнему будут рассматриваться как акт агрессии. вы должны были потерпеть неудачу и быть захвачены галльским правительством, тогда это упадет мне на голову, поскольку вы будете рыцарями моего дома ".
  
  Я слегка поморщился, и когда Луиза посмотрела на меня, ожидая, что я найду мгновенный ответ на эту маленькую дилемму, я мог лишь слегка пожать плечами. До сих пор я только анализировал общую картину и указывал на общий план вещей. Это было то же самое, что и в любом бою, зная противника, видя их возможные движения, ожидая и реагируя на открытия в обороне и преступлении. Я мог бы применить некоторые из этих навыков к этой ситуации, но мои способности с игрой меча и моими способностями с политикой были совсем другими. Я мог бы достаточно хорошо проанализировать, но начать наступательную стратегию, когда дело доходило до манипулирования людьми, было другим вопросом. Я был лучше в реакционной политике, чем наступательная политика.
  
  Мы озадачились этой дилеммой в целом за минуту до того, как Луиза наконец придумала ответ. "Тебе придется арестовать нас, - твердо заявила она.
  
  "Луиза Франсуаза?" Генриетта ахнула в объявлении своего друга. Луиза только кивнула, ее лицо все еще застыло, когда она попыталась укрепить идею в своей голове.
  
  "Если вы арестуете нас, а затем мы вырвемся, если мы поймаем вас, вы сможете заявить, что мы были беглецами", объяснила Луиза.
  
  "Но, - запротестовал Гимли, - но наша репутация! Наши семьи!
  
  "В самом деле, Луиза Франсуаза, - заговорила Генриетта, будто она рассматривала эту идею и не любила себя. "Такая вещь будет работать, но ..."
  
  "Это может обеспечить нам определенную защиту, - заметил я, обдумывая эту идею сам. "Если бы мы были захвачены, вы могли бы объявить наш беглый статус и потребовать, чтобы правительство Галлия вернуло нас, чтобы мы могли столкнуться с наказанием в ваших судебных системах". Галлия, возможно, даже захочет сделать это, для некоторых из нас в любом случае. Я думаю, маловероятно, что если бы мы были захвачены, то Луиза или я снова увидели бы свет днем, но это могло бы позволить некоторым другим Ундинским рыцарям восстановиться.
  
  "Тем не менее, - пробормотала Генриетта, звучащая сомнительно.
  
  Удивительно, но Гиш решил, будем ли мы выполнять план Луизы. В одном из драматических шагов, которыми он так много наслаждается, он шагнул вперед, чтобы он мог преклонить колени перед Генриеттой. "Ваше Величество", - начал он, и казалось, что, несмотря на его обычную вспышку драмы, он был совершенно серьезным. "Если это то, что требуется для того, чтобы мы могли служить вам и нашей стране, пожалуйста, не беспокойтесь о нашем статусе. Вы создали Рыцарей Ундина, чтобы служить вам в эти смутные времена, поэтому, пожалуйста, используйте нас каким бы то ни было образом. Даже если это приведет к нашему бесчестию или даже к нашей смерти, знание, что мы вам служили, - все, что нам нужно, чтобы продолжать держать наши головы высоко ".
  
  "Капитан, - прошептал Рейнольд, в шоке от заявления Гиша. Медленно, водопользователь также опустился на колени перед испуганным взглядом королевы. Гимли раздался один раз, а затем закрыл глаза и опустился на колени. Маликорн, который в основном молчал на протяжении всей встречи, как будто думал о чем-то, что позволяло ему набраться храбрости и преклонить колени.
  
  Несмотря на меня, я не мог не чувствовать смешения и гордости, и недоумения; гордость за то, что эти четверо, которых я имел на тренировке, доказали, что волю и сталь внутри них делают такой опасный выбор. И произошло недоумение, когда я понял, что могу просто помочь создать то, что вполне возможно, превратившись в эквивалент Tristain программы black ops.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Не могу поверить, что я это сделал", - пробормотал Гиш, выглядя так, как будто он заболел, когда он прислонился к решеткам нашей тюремной камеры. "Не могу поверить, что я это сделал". Он повторял тот же самый приговор в течение почти часа, иногда чередуя свое повторение с периодическими ударами головы против баров.
  
  "Это было великолепно, капитан!" Маликорн сказал ему, почти крича. По какой-то причине он был почти восторжен, так как мы были заперты.
  
  "Не могу поверить, что я это сделал", - просто пробормотал Гиш, снова ударив головой, когда он это сделал. Пухлый мальчик ответил, обняв плечи блондинок, отталкивая его от своего положения со странным эксгубероном.
  
  "Это было потрясающе, Гиш, - успокоил ветер пользователь земли. "Это был поступок героя, патриота!"
  
  "Не могу поверить, что я это сделал", снова пробормотал Гиш, выглядя зеленым вокруг щеки.
  
  "Просто помни, почему ты это сделал!" Маликорн заказал мальчика.
  
  "Для долга, который превосходит даже честь и безопасность царства?" - пробормотал Гиш, с надеждой глядя на своего собеседника. Маликорн сиял у него.
  
  "Для любви!" - провозгласил пухлый благородный. Гиш смотрел на него, не понимая, что говорит его друг. "После того, как мы вернемся с триумфом, я попрошу Ирукукуу пойти со мной!" Казалось, Маликорн только что показал, что ему удалось заставить его на самом деле рискнуть жизнью. Я почти сожалел о том дне, когда обнаружил, что его интерес представляет собой гигантскую летающую рептилию, скрывающуюся в человеческом обличье. Почти сожалею, но в основном с нетерпением жду с большим удовольствием. Я имею в виду, как часто вы обнаруживаете, что ваш любовный интерес действительно имел душу дракона? Я знаю, что со мной такого никогда не случится, это точно.
  
  "Не могу поверить, что я сделал это", - ответил Гиш, бормоча, явно отпуская другого мальчика.
  
  "И после того, как вы очистите весь туалет вручную, используя не что иное, как ваши ногти и носовой платок, я собираюсь повесить с крыши тонкий кусок веревки и облизывать внешние окна, - сказала Луиза, даже не замечая маленькую драму, разворачивающуюся на другом конце клетки. Она была слишком сосредоточена на том, чтобы стоять выше меня, когда я стоял на коленях в покаянии за сцену, которую мы раньше делали перед другими, поскольку она перечисляла все больше и больше диковинных наказаний, которые она якобы собиралась мне исполнить. "И тогда вы будете носить униформу Сиесты и перьевую пыль в каждом уголке академии", - продолжала она, поднимаясь, как только могла, через мою коленопреклоненную форму. На самом деле, я был только немного под ее глазным уровнем в этом положении, поэтому она взяла один из стульев и встала на нее, чтобы она могла накинуться на меня. Возможно, было бы страшно, если бы она все еще имела плащ, чтобы добавить какой-то объем к ее плечам, но плащ благородной станции и ее палочки были конфискованы у нее, когда нас арестовали. Вместо этого она выглядела как маленькая девочка с истерикой. Я едва подавил хихиканье.
  
  "Что? Что это была за глупая собака?" - прорычала она, положив одну мою ногу на мою голову, чтобы она могла топать на меня.
  
  "Ничего, Учитель, - спокойно сказал я ей. "Просто вспомнив время, когда я был вместо тебя, что бы требовало твоего мнения". Я криво усмехнулся, вспоминая мою собственную лекцию о том, что она следила за ее сердцем в затхлой задней комнате гостиницы "Очаровательная Фаэри". Луиза застыла, скрестив руки, и одна из ее ног приземлилась на мою голову, прежде чем ее тело провисало. С прыжком она спустилась со стула и села рядом со мной, прислонившись к стене нашей камеры. Я тоже откинулся на спинку кресла, и маленькая розововолосая девушка рассеянно обняла меня за удобство.
  
  "Как вы думаете, что с нами будет?" - спросила она, ее голос был маленьким, когда она прижалась к маленькому шару. Несмотря на все ее взбучку и всю ее готовность добровольно, она была также девочкой, которая в настоящее время заперта в своей камере, без палочки или даже ее титула, чтобы успокоить ее. Она собиралась отправиться через страну, которая вскоре будет активно охотиться на нее как беглеца, в другую страну, где ее будут преследовать как преступника, и противостоять всей силе этой страны, чтобы спасти одного из ее друзей.
  
  Я немного улыбнулся. "Мы выполним свою миссию безупречно, оставив после себя след опустошения, когда мы уничтожим любого, кто стоит на нашем пути, спасая принцессу и побеждая ее злого дядю, прежде чем вернуться в торжествующую славу, а затем быстро отправиться на неизвестные части. "
  
  И я это имел в виду. Курс был задан, как бы тяжело это ни было для меня. Мы собирались спасти Табиту, несмотря ни на что, и я собирался защитить своего Учителя, несмотря ни на что. Это было так просто. Он чувствовал себя почти расслабленным, чтобы у него были сомнения и беспокойство, которые задерживались во мне, так как я пересек лезвия с маленькой синей девушкой-убийцей. Теперь, когда у меня была цель, больше ничего не оставалось, кроме как выполнить ее.
  
  Луиза слабо улыбнулась, прежде чем проглотить и снова попытаться. Она выглядела более уверенно во второй раз, когда она прислонилась ко мне. "Да, ты совершенно прав", - пробормотала она. Затем она взглянула на меня. "Подождите, почему мы скоро уедем?" она в замешательстве спросила меня.
  
  "Если мы будем бежать достаточно быстро, мы сможем убежать, пока ваша мать не найдет нас", - сказал я ей. Луиза стала белой, как лист, когда я напомнил ей об этом маленьком лакомый кусочек.
  
  "О, благословенный корень", - хныкала она. "Ну, теперь я больше не боюсь миссии, - сказала она слабо.
  
  "Это то, на что я надеялся", я ухмыльнулся ей.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Прошло несколько часов с тех пор, как нас арестовали. Было решено, что не все рыцари Ундина будут выполнять эту миссию. Гимли и Рейнольд были отправлены обратно в академию. Якобы это было из-за того, что они согласились с указаниями королевы не ехать в Галлию. Остальные из нас, официально, отказались от этого приказа и были арестованы за измену. Детали того, какая измена, которую мы совершили, скорее всего, никогда не обнаружатся, но мы хотели, чтобы наши имена заслуживали ужасного преступления, чтобы оправдать Тристейн, требуя нашего возвращения, если бы мы были когда-либо захвачены. Если бы мы преуспели, мы были бы невиновны в обвинениях.
  
  Настоящая причина, по которой мы отправили Гимли и Рейнольда назад, была настолько, что они могли сообщить Кирхе о ситуации. Они должны были рассказать германцу, что произошло здесь, и помочь ей собрать любые предметы, которые нам понадобятся, и ждать нас на месте рандеву. Наши палочки и мой меч были конфискованы, хотя их хранили в карауле прямо возле нашей камеры. Через несколько часов, когда охранники будут на самом низком уровне, я бы показал, насколько бессмысленно пытаться разоружить меня, сделать их бессознательными, помочь моему Учителю и моим друзьям вернуть свои палочки, а затем исчезнуть ночью. Оттуда это было не до утра, пока не было обнаружено, что мы пропали без вести, и мы были бы на пути к нашей первой неофициальной миссии.
  
  Ну, это был план в любом случае. За несколько часов до того, как я должен был вырваться из тюрьмы, дверь открылась, и Кирхе опустила голову. "Привет!" - позвала она, казалось, что она была не более, чем посещение одной из комнат ее спальни в академии. "Мы пришли, чтобы забрать тебя рано!"
  
  Гиш поднял глаза от койки, где лежал, все еще бормотал себе и кивнул. Бросив Маликорна, который заснул на другой койке, он вяло прошел мимо рыжий.
  
  Луиза, потирая глаза от того места, где она заснула, посмотрела на рыжую. "Муня?" - спросила она, очевидно полагая, что она говорит настоящие слова. Луиза никогда не была самой изящной из колонистов.
  
  "Ты немного рано", - сказал я, когда помогал моему маленькому Учителю встать на ноги, пока она смутилась.
  
  "Ну, мы собрали все вместе рано и решили дать вам руку!" Кирхе сияла на меня.
  
  "Мы?" Я спросил, интересно ли Гимли и Рейнольд не подчинились приказам и решили пойти в любом случае. Их задача состояла в том, чтобы остаться в школе и начать распространять слухи. Они должны были найти самые большие громкие рты, которые могли бы, и начать говорить о том, как Табита была фактически галльской принцессой, которая была вынуждена покинуть свою страну, чтобы спасти ее жизнь, и как ее похитили, несмотря на то, что ей было предоставлено убежище. Я рекомендовал, чтобы они попробовали поговорить об этом в отеле Charming Faerie Inn, уже зарекомендовав себя как отличный, чтобы начать слухи. Эти были даже правдой.
  
  "Добрый вечер, Широ, - сказал профессор Кольбер с порога, где он появился за Кирхе. Рыжий выпустил визг и застрял на профессоре, который выглядел больным от неожиданной близости одного из своих учеников. "Когда я услышал, что у моих учеников были проблемы, я решил дать руку".
  
  Мы начали нашу поездку в гауптвахту, чтобы забрать наше снаряжение. "Ну, это благородное настроение, профессор, - начал я, - но ты уверен, что разумно вмешиваться? У тебя может быть много неприятностей для этого". Когда я расчистил дверь в комнату охраны, я не мог не дать свистеть.
  
  Во всем были охранники. По моим подсчетам, по крайней мере, тридцать из них все еще дышали, но выбивались на пол. Я взглянул на профессора, когда другие уволили сцену перед ними и начали собирать палочки.
  
  "Я сделал клятву, - сказал мне Кольбер, серьезное выражение лица. "Я всегда буду защищать своих учеников в меру своих возможностей. Неважно". Тон его голоса и выражение на его лице совпали, чтобы напомнить мне, что это был человек, которого я оценил так же высоко, как Карин, в моем списке людей, с которым у меня никогда не было серьезной ссоры. Оглянувшись по комнате, я не мог не подтвердить эту веру.
  
  "Нереально", пробормотал я, когда я собрал Дерфлингер. Кирхе, которая оставалась рядом с Колбертом и мной, была осторожна.
  
  "Разве это не потрясающе?" она ворковала, запиралась на Профессор и прослеживала маленькие сучки на груди с одним из ее пальцев, отбивая одну из ее ног назад. "Мой Возлюбленный настолько сильный, такой мужественный!"
  
  "Монстры", пробормотал я, озираясь. "Что это за земля и ее способность разводить монстров?"
  
  "Теперь Дарлинг, - отрезала Кирхе, когда профессор Кольбер вздрогнул от моего провозглашения. "Это не способ поговорить о Возлюбленном! Если мы не сможем все ладить, тогда как мы можем разделить кровать?" Она подняла голову в сторону, когда подумала о том, что она только что сказала, почему мы с Кольбером вздрогнули. "Если вы двое не хотите заниматься сердитым сексом ..."
  
  "Посмотри на них", - сказала я Кирхе, меняя тему, когда мы начали выходить из дворца, Кольбер, Кирхе и я, лидируя. Легко было указать на "их", о которых я говорил, поскольку профессор Колберт, по-видимому, оставил след подобных бессознательных стражников, когда он пришел, чтобы забрать своих учеников. "Разве Кольбер не огненный маг, как ты?"
  
  "Да", призналась Кирхе, смутившись, почему я привлек это внимание.
  
  "Кирхе, он сбил всех без сознания с огненной магией. Огненная магия плохо известна, когда люди бессознательны", - заметил я, чувствуя беспокойство даже самого себя, когда я говорил. "Убийство, да. Бессознательное, нет".
  
  "О да", призналась Кирхе, глядя на тела вокруг нас с новым глазом, увеличивая ее восхищение тем человеком, которого она все еще фиксировала. Колберт казался равным участкам, расстроенным ее близостью, и к скромности похвалил меня за свои способности.
  
  "У большинства из них даже нет следов ожогов, - продолжал я, с трудом, пытаясь сказать себе, что должна быть совершенно веская причина только, как этот зверь, который я шел рядом, сумел выбить людей с магии огня, даже не сжигая их.
  
  "Но это ..." Кирхе начала протестовать, а потом поняла, что я прав. "Но это потрясающе!" - прокричала она, и теперь он еще больше обнял Кольбера.
  
  "Теперь, мисс Цербст, возможно, сейчас на это не время?" профессор начал потеть, нервно пытаясь вырвать у него рыжую, сохраняя темп, когда мы поспешили выйти из дворца.
  
  "Послушай, посмотри", я указал на одного бессознательного, и кровь текла из ушей. "Профессор Колберт, ты использовал свою магию огня, чтобы зажечь воздух рядом с их черепами с достаточной ударной силой, чтобы нарушить их внутренние уши и немедленно сбить их без сознания?"
  
  "Ах, ты заметил, - Кольбер выглядел так же счастливо, когда я понял, что он сделал, как Карин, когда я понял ее технику. Ну, на самом деле, Кольбер выглядел намного счастливее, поскольку определение Карина о счастливой жизни было гораздо менее выразительным, чем большинство народов. "Это то, чем я развивался с тех пор, как покинул армию".
  
  "И ты сделал это сразу с многочисленными целями, не дав им времени поднять тревогу или даже сделать громкие взрывы, чтобы отдать свое присутствие в замок в целом?" Я начал потирать лоб. "Это должно быть что-то в воде", пробормотал я. "Монстры".
  
  С этим последним бормотанием мы официально вышли из замка. Двигаясь быстро, мы исчезли в ночи. Пришло время начать наше вторжение в Галлию.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Сегодня Луиза подумала про себя, без сомнения, величайший день в ее жизни. Он представлял собой абсолютную вершину достижений, самых высоких областей благоустройства. Было ли это так, как когда альпинист поднял непроницаемый пик? Или, может быть, когда ремесленник окончательно прикоснется к изобразительному искусству, настолько красивому, что они не знают, что ни одна другая часть никогда не сможет конкурировать с явным мастерством, которое они развязали?
  
  Луиза задумалась, чтобы всегда помнить этот день и праздновать его каким-то образом, чтобы увековечивать память о нем каждый год на всю оставшуюся жизнь.
  
  Он принял потенциальный военный акт, политическую интригу, предательство близкого друга, месяцы напряженной работы, неловкую борьбу перед ее королевой и друзьями, абсолютную команду и, вероятно, оказал некоторую помощь от явно слишком прелестного дракона который мог превратиться в девушку, но Луиза, наконец, сделала это:
  
  Она доказала, что под слоями холодной стали, неуступчивой обязанностью, бескомпромиссной преданностью и откровенно бесчеловечными порой качествами, которыми обладал ее Слуга, глубоко под ним все еще чувствовалось сердце.
  
  Она знала, насколько тяжело было, чтобы Широ признал, что он сделал, что он хочет спасти Табиту. Она знала, что это противоречит всему, во что он верил, чтобы рискнуть многим для немногих и подвергнуть собственную жизнь Луизы опасности для его собственных желаний. Она также знала, что если бы она просто сказала, что это будет то, что они собираются делать, тогда он бы сделал это. Но для того, чтобы он признал это вслух, было доказательством того, что где-то внутри него оставались части, которые не были полностью потеряны для битвы, и цинизм, и холодные неумолимые идеалы не только для нее, но и для него самого.
  
  Даже если Табита не была другом Луизы и товарищем, который снова и снова сражался с ней, Луиза поклялась сломать врата ада, чтобы спасти своего голубоватого стоического друга.
  
  В ту ночь они использовали лошадей, взятых из академии, чтобы выбраться из города, прежде чем тревога была поднята при их побеге. А завтра они будут использовать материалы, собранные Кирхе и Монморанси, которого упорно решил идти вместе, чтобы замаскировать себя, как они путешествовали. Затем они отправятся в Галлию и начнут искать пропавшего друга.
  
  Но до тех пор Луиза спала, еще больше нагреваясь от откровения человечества своего слуги, чем от его рук, и мечтала о мечах и битве.
  
  Дистанционная утопия: двадцать первая ночь
  
  
  Холм мечей: отдаленная утопия: двадцать первая ночь
  
  Заметки автора: Прежде всего, я хотел бы извиниться за грубый надзор. Я забыл упомянуть, что песня прошлой главы была "This Illusion" из саундтрека Fate / Stay Night. Не стесняйтесь перечитывать, играя в фоновом режиме. Я рад объявить, что музыка этой главы - "Меч обетованной победы", а также саундтрек к фильму "Судьба / Ночь". Если вы хотите дождаться идеального момента, чтобы играть в нее, это должно быть достаточно очевидным. Подождите, пока Широ ударит в своей непристойности.
  
  Теперь о быстроте этого обновления. Какая бы жестокая муза, которая заставила меня так быстро обновляться в предыдущих главах, а затем оставила меня, ну, это снова. И он привел нескольких своих друзей-муз. И бочонок. И тогда их много пошло на меня. Я закончил эту главу на следующий день после публикации последнего. А потом я начал писать следующий. Я изначально планировал дождаться еще несколько дней, прежде чем опубликовать все три завершенных заключительных главы, но решил, что в ознаменование моего прежнего безумного шага, чтобы пойти вперед и выставить это, до того, как последние два были закончены. Я на полпути к следующему, но не буду публиковать это, пока не закончу окончательную главу. У меня есть причины для этого выбора, но если вы на краю своего места, ожидая завершения Хилла Мечей, Не волнуйся. Доверьтесь мне. Вы захотите, чтобы последняя глава вышла как можно скорее после следующей.
  
  Теперь, на несколько конкретных элементов этой главы. Будьте осторожны, * спойлеры впереди *
  
  Большинство этих заметок будут касаться эльфов. Я просматривал исходный материал и обнаружил, что эльфийский бой в пушке был жалким. Шутки в сторону. Это лучшее, что можно было ожидать от бессмертной бессмертной расы? Следовательно, я взял с ним свободу. Я хотел бы отметить, что вольности, которые я принимал, на самом деле не так велики, как я думал, они должны быть. Изучая аспекты F / SN, я нашел большое количество параллелей между "Древней магией эльфов" и старыми "Мраморными фантазиями" Насу. Я углубляюсь в эту тему в этой главе. Я уверен, что многие из вас будут иметь определенные мнения относительно моей интерпретации, и я приглашаю вас выразить их, даже если они унизительны. Я хорошо знаю, что это был рискованный шаг, и я хочу, чтобы мнения этих из вас были более информированными, а затем я только, как я справился с этим. По этой теме, еще раз, будь то хорошо или плохо, пожалуйста, дайте мне знать, что вы думаете.
  
  Что касается остальной части битвы, ну, вся эта глава была основана на ее настройке. Я изо всех сил старался сделать эльфа чем-то большим, чем шанс для Сайто (оригинального героя) иметь искупительный момент. Я хотел чего-то большего, чем просто заклинание с нулевым временем. Мне хотелось чего-то похожего на то, что действительно может достичь нескончаемая гонка, поэтому я сделал все возможное, чтобы сделать сцену боя достойной чтения.
  
  Ради радости от тех, кто любит следовать за оружием Широ. Здесь используются два лезвия, которые представляют собой чистую пушку Благородного Фантазма. Я сделал все возможное, чтобы дать им возможность сиять, как они должны. Дайте мне знать, если я их оправдываю!
  
  Окончательное расхождение с пушкой, и я думаю, что некоторым из вас может понравиться это, было первое оригинальное заклинание Луизы. Я изо всех сил старался показать ведущей героине FoZ собственную возможность показать, насколько она развилась во время Холма Мечей, и надеюсь, что мне понравилось любое из вас, кто, возможно, надеялся именно на это.
  
  В тот момент, когда я заканчиваю публикацию, я возвращаюсь к завершению последних двух глав. Учитывая, насколько я расстроен, вы можете ожидать, что они скоро закончатся.
  
  На данный момент, пожалуйста, наслаждайтесь следующей главой Холма Мечей. Если вам это нравится, дайте мне знать. Если есть что-то, что выделяется, хорошо или плохо, расскажите мне об этом. И теперь, с главой.
  
  * История начала *
  
  Это была сцена опустошения, которой я не мог отнести к одному человеку. Никогда не было тайны, что Табита была сильной. В академии она была одним из немногих магов из треугольных классов, включая учителей. Она должна была быть, по крайней мере, для того, чтобы использовать лед, для чего требуется, по крайней мере, два элемента. Но то, что было вокруг меня сейчас, когда я вошел в особняк в Орлеане, где мать Табиты была неофициально изгнана, когда они пытались убить молодую девушку, было разрушение, которое было в масштабе того, чего я ожидал бы от Карин.
  
  "Табита все это сделала?" Гиш пробормотал, когда он прошел через разрушенную гостиную, иногда останавливаясь, чтобы вытащить злобные порывы, которые были разорваны через некоторые из стен.
  
  Ирукукуу в ее человеческом обличье кивнула, ее улыбка вырвалась из ее щечек. "Да! Большая сестра сильна! Кьюи!"
  
  "Кьюи, - говорит она, - прошептала Маликорн, в отчаянии упала. На следующий день после того, как мы сбежали, у меня был Ирукукуу, который показал себя остальным группам. Если бы она собиралась путешествовать с нами, это должно было быть скрыто. Однако, правда, наличие дракона в группе было слишком важным, чтобы другие знали. Знание о том, что Ирукукуу может защитить себя, если необходимо, или даже вывести нас на безопасное место, если его зовут, было слишком критично, чтобы другие не знали. Большая часть группы восприняла это довольно хорошо. Я был прав, хотя:
  
  Реакция Маликорна просто была слишком забавной, чтобы ее упустить.
  
  "Пока она не наткнулась на эльфа", - заговорил профессор Колберт, игнорируя праздник маликорн. Поскольку выяснилось, что у него нет никаких шансов с Ирукукуу Маликорн, он потерял большую часть своей мотивации для этого маленького квеста, и, услышав, что он скучал так часто, только за два дня, которые потребовались нам, чтобы добраться сюда, чтобы все уже научились как просто игнорировать его. "Поистине, Древняя Магия эльфов - ужасающая вещь, чтобы созерцать".
  
  "Все продолжают вспоминать, как ужасают эльфы", - сказал я, и мои глаза проследили шрамы битвы, когда я это сделал. Я пытался собрать то, что произошло, судя по следам, оставленным на местности. До сих пор я мог только найти ущерб, который, несомненно, был следствием ледяных бурь Табиты. Я не мог найти ничего, что могло бы указать, какую магию эльф использовал, чтобы покорить голубоватую девушку-убийцу. "Неужели они так страшны?"
  
  Остальная часть группы выпустила почти синхронные дрожи в вопросе. Рядом с профессором Колбертом и мной Кирхе обняла ее талию и вздрогнула. Профессор Колберт только посмотрел вниз, его лицо встревожилось. Это поставило меня на грань прямо там. Если даже такой монстр, как он, нервничал из-за них, то это все, что мне нужно было знать.
  
  "Хорошо, какая у них магия? Ты назвал ее" Древняя магия ", верно? Чем она отличается от твоей?" Я снова попытался. Возможно, это было только потому, что я не был поднят, услышав ужасные истории, как они, по-видимому, были, или, может быть, только потому, что единственный эльф, с которым мне довелось встретиться до сих пор, оказалось одним из самых добрых существ, которых я когда-либо встречал моя жизнь, но я действительно не видел, почему само упоминание о видах оказалось достаточно, чтобы вызвать кошмары.
  
  "Это потому, что их магия использует логику мира". Удивительно, но мой ответ пришел не от профессора Колберта, к которому я обращался. Это произошло из-за меня за моим плечом.
  
  "Дерфлингер?" - спросил я, удивленный тем, что меч вышел из ниоткуда. Иногда было легко забыть, что волшебное питьевое лезвие было действительно разумным. Несмотря на то, что он мог говорить, Дерфлингер все еще был мечом. Он не думал и не реагировал, как это сделал человек. Последние несколько месяцев в основном были обычной тренировкой и обычной нормальной школьной жизнью, событиями, которые, похоже, не очень заинтересовали лезвие. Что мешок заботился о том, чтобы начинать слухи, или участвовать в школьном дворе или даже в страновой политике? Единственный раз, когда он обычно добавлялся к разговору, было то, что мы с Луизой работали над ее недействительной магией, рассказывая истории или объяснения от своего времени под Основателем Бримира. Хорошо, что и всякий раз, когда события, казалось, были спиральными до сих пор из-под контроля, что он не мог перестать смеяться над ними.
  
  "Когда человеческие маги используют магию, - продолжал меч, впервые звучавший с тех пор, как мы покинули Альбион, - они навязывают миру свою логику, заставляя элементы подчиняться их воле. Однако Древняя Магия отличается от других. логику мира, который он использует, меняя его на волшебные пользователи. Чем сильнее, партнер: воля человека направляет огонь или волю самой природы, направляющую огонь? "
  
  Воля природы, а не воля пользователя? Но это звучало как ...
  
  Я застыл и простыл. "Дерфлингер, - медленно сказал я. "Вы говорите мне, что использовать Древнюю Магию - быть обладателем Мраморного Призрака?" Я покачал головой. "Нет, не утруждайте себя ответом. Это должно быть то, что есть. Даже если это не одно и то же, это достаточно близко, чтобы это не имело значения". Я вытер пот со лба и отпустил дрожащее дыхание. "Мраморные фантазии. Корень будет проклят Мраморными Фантазмами".
  
  "Широ, - сказал профессор Колберт, - о чем вы говорите? Что это за" мраморные фантазии "? Это то, что ваш родной мир называет" Древняя магия "?
  
  Восстановив мое самообладание, я медленно кивнул. "Мне кажется, что это достаточно похоже на то, что я могу сказать это. Если это так, то это означает, что я слишком часто воспринимаю угрозу эльфа". Я думал о том, что это значит для спасения; если бы мы столкнулись с чем-то подобным, то вся эта задача только повысила его серьезность до другого уровня.
  
  "Кажется, это довольно глупый способ назвать что-то настолько мощным, - пробормотал Монморанси, казавшись неуверенным. "Мраморки? Они не очень внушительны".
  
  "Действительно", - вмешался Гиш, также звучащий сомнительно. "Вы уверены, что вы правы? Конечно, если бы ваш дом знал о таких вещах, они бы дали им имена, более подходящие для их власти".
  
  "Название исходит из того, как работает способность", - сообщил я им, продолжая изучать комнату в целом с большей интенсивностью. В зависимости от способностей эльфа может быть какой-то знак того, как существо использовало свои силы.
  
  Последователи из-за меня привлекли мое внимание к остальным. Кажется, профессор Колберт бросил свой посох одновременно с тем, что Гиш постучал по дорогой вазе, которая каким-то образом сумела выжить в битве, и все же Монморанси, похоже, наткнулась на оставшиеся останки оттоманки. Остальная часть комнаты смотрела на меня, за исключением Ирукукуу, который, казалось, больше беспокоился о том, как играл с сломанным стулом. "Какие?" Я спросил, моя рука дрейфовала к моему мечу, когда я обыскал комнату, что бы это ни испугало. "Враг?"
  
  "Вы знаете, как работает Древняя магия?" Профессор Кольбер прошептал, его рука дрожала.
  
  "Чего ждать?" Я спросил, смущенный ответом. "Не так ли? Еще секунду назад ты не собирался мне это объяснять?"
  
  "Никто не знает специфики Древней Магии, кроме тех, кто использует Древнюю Магию, партнер, - сказал мне Дерфлингер, и я взглянул на нее, теперь определенно смущенный.
  
  "Но разве ты не рассказывал мне об этом?" Я спросил у меча, с бровью, с завитой.
  
  "Даже Бримир никогда не мог понять это полностью", - смущенно признал меч. "Он думал, что может, но даже с силой пустоты он никогда не был уверен, выживет ли он в битве с эльфом, поэтому он обычно бежал, когда попадал на него".
  
  "Что ж, - признался я, - если бы он был прав в своих подозрениях, тогда да, я полагаю, я знаю, как это работает". Я отвернулся от меча, чтобы продолжить расследование комнаты в целом, чтобы внезапно найти всю мою картину, заполненную раскрасневшимся лицом профессора Колберта. "Г!" Я вскрикнул, спотыкаясь назад. Как в Трон Героев он двигался так быстро?
  
  "Широ! Ты должен сказать мне, как работает Древняя Магия!" - объявил профессор, сложив руки, как змеи, чтобы схватить одну из моих. Он упал на колени передо мной, отчаянно сжимая мой захваченный придаток, когда он бесстыдно умолял. "Пожалуйста, объясните это недостойное!"
  
  Я медленно сглотнул, пытаясь изо всех сил скрывать от меня свою руку. "Хм, нет необходимости быть таким ...". Я замер, когда моя другая рука была схвачена. Оторвавшись от поклонившегося Кольберта, я обнаружил, что другая конечность теперь находится в лапах Кирхе. Ее глаза сверкнули на меня игриво, когда она начала кланяться так же, как Кольбер, хотя она не зацепилась за мою руку, поэтому она держала ее на груди. "Что ты делаешь, Кирхе?" Я спросил, мой голос напрягся, когда я пытался освободиться.
  
  "Просто пытаясь убедиться, что я рядом, когда профессор Кольбер отталкивает тебя", - сказала я рыдкою. Она наклонилась, чтобы она была прижата к профессору, который даже не заметил ее присутствия, поскольку он продолжал унижать себя, как будто я был кумиром древнего злого бога, и он был культистом, пытающимся использовать мою силу, чтобы сбить его угнетателей ,
  
  "Гм, Луиза", я отчаянно звонил, ища помощь, чтобы убежать. "Немного помочь здесь?" Казалось, что розовая девушка тоже любопытная, но не такая же, как Кольбер. Мой Учитель закатил глаза и принялся за то, что начал отрывать двоих от меня, начиная с Кирхе.
  
  "Сэр Эмия, - сказал Гиш из соседнего. Он, Маликорн и Монморанси также подошли, хотя и на более спокойном уровне. "Если вы знаете Древнюю Магию, тогда, пожалуйста, объясните это нам. Если бы мы столкнулись с эльфом, это могло бы быть вопросом жизни или смерти для нас". По крайней мере, у белокурого фехтовальщика были свои приоритеты. В то время как профессор Колбер только, казалось, хотел знать ради академических кругов, Гиш пытался узнать, чтобы он знал, чего ожидать в битве.
  
  "Что ж, первое, что нужно помнить, - это то, что все теоретически возможно", - начал я, и этого оказалось достаточно, чтобы заставить профессора Кольбер освободить мою руку. Я моргнул, и, когда секунду назад он сдерживал меня отчаянно, он теперь стоял прямо передо мной, напряженно наклонился и сжимал ручку в открытой книге. Кирхе, с другой стороны, продолжала оставаться запертой, и мой розововолосый Учитель оттащил ее.
  
  "Все возможно?" Профессор Колберт подсказал, когда я покачал головой, пытаясь понять, как этот человек был так, чтобы Рут был проклят быстро. "Что вы имеете в виду?"
  
  "Технически возможно, что молния ударит по земле вокруг нас прямо сейчас или что сложная серия метеорологических явлений вызовет торнадо, образующуюся непосредственно вокруг нас, или что небольшое землетрясение прорвется под нами и вызовет скачок скалы из-под земли ", - уточнил я. "Любая из этих вещей может произойти в любой момент. Это невероятно маловероятно. Мраморный Фантазм - это способность вызывать подобные вещи с абсолютной уверенностью".
  
  "Подождите, - сказал Дерфлингер, смутившись. "Это все? Это Древняя магия?" Профессор Колберт посмотрел на меня просящимися глазами, умоляя меня подробно остановиться.
  
  Я вздохнул. "Ну, в двух словах, вот что это такое. Фактическая механика этого сложнее". Я потер голову, пытаясь понять, как это объяснить. "Во-первых, для человека вообще невозможно достичь такого эффекта. Как вы сказали, люди используют магию, навязывая свою логику миру. Истина заключается в том, что мы, как вид, слишком удалены от природы, чтобы по-настоящему понять это. Я имею в виду, когда мы дети, наши родители должны предупредить нас не касаться освещенного матча, потому что это жарко, или держаться подальше от озер, или мы утонем, правильно? детское животное делает что-то подобное: "Невольно убивая себя, гуляя в огонь или тонув?" Хотя они не такие умные, как мы,
  
  "И как эта связь с природой делает невозможным использование человеком Древней Магии?" - спросила Кирхе, смутившись. Луизе удалось вырвать у нее руки достаточно свободно, чтобы я мог вернуть себе.
  
  "Когда человек манипулирует магией, они должны использовать свою собственную логику для этого, как сказал Дерфлингер, - объяснил я. "Эта логика отличается от натуры, поэтому она значительно уменьшилась. Однако, если что-то с большим пониманием природы пыталось сделать то же самое, их заклинание было бы мгновенно более эффективным, потому что работа с природой, а не наложение ее собственной воле на природу ".
  
  "Это соответствует тому, что мы знаем", - пробормотал Колберт, пережевывая перьями своего перья, прежде чем погрузиться в чернильницу.
  
  "Так почему же они называют это" Мраморным призраком "в вашем мире?" Монморанси заговорил, казалось, больше сосредоточился на самом имени, а затем на объяснении, которое я давал. Я подавил гримасу не только на вопрос, но и на девушку. Независимо от того факта, что она была единственным водяным магом группы, и опытным, когда дело дошло до исцеления, это не изменило того факта, что она просто не была бойцом. В первую очередь мне это не нравилось, так как она была одной из собравшихся дворян, которая была все еще самой испорченной и сосредоточенной на себе, и потенциал ее быть жернов на нашей шее, если мы когда-либо попали в борьба только укрепила мое отвращение к ее присутствию.
  
  "Скажем, у вас должна быть банка, в которой было бы смешано сто черных мраморов и один белый мрамор", - сказал я, используя метафору, которая давала возможность ее имени. "Если вы должны быть завязаны с завязанными глазами и достигнуть и вытащить мрамор, у вас будет один шанс забрать белый мрамор. Мраморный фантом - это способность всегда выбирать белый мрамор, независимо от того, сколько черных Другими словами, пользователь фантазии не создает огненный шар или лезвие ветра. Вместо этого они сами заставляют природу создавать огненный шар или ветру ветра. Когда существо так связано с природой или реальность вокруг него, что она по существу переделает реальность, чтобы повиноваться существам ".
  
  "Т-это нереально, - пробормотала Луиза, широко раскрыв мои объяснения. Казалось, Дерфлингер признал, что даже Основатель, самый незабываемый мастер пустотной магии в истории этого мира, будучи подгоняемый Древней Магией, раздражал девушку.
  
  "Все по-другому, но оно также ограничено по-своему", - признался я, пытаясь успокоить ее. "Мраморный Phantasm ограничен по своим последствиям для того, что природа может произвести. И даже тогда они не могут постоянно менять реальность. Природа в конечном итоге исправит себя. Плюс ее эффект также ограничен воображением пользователя. там, я кивнул в Ирукукуу. Дракон, видимо, собрал все части сломанного стула и снова собрал их. Когда мы все смотрели, она тогда счастливо сидела, а теперь снова собрала мебель. Естественно, он развалился под ее ожиданием, заставив девушку-дракона упасть на землю с испуганным "кюуи!". Маликорн вздохнул, выглядя несчастным. "
  
  "Очаровательная, да", Кирхе кивнула, наблюдая, как девушка-дракон сумела справиться сама и снова собрала стул, решительно выпятив щеки. "Яркий, нет".
  
  "Проблема в том, насколько силен эльф?" Я раздраженно потер лоб. Я должен был спросить, но это не изменило того факта, что вопрос, который я собирался выпустить, просто не мог быть сформулирован без глупости. "Мне нужно знать: если ты убьешь и эльф, он умрет?" Остальная группа в замешательстве взглянула на друг друга.
  
  "Широ, почти все умирает, когда вы его убиваете", - сказала мне Луиза, очень медленно, как будто она обращалась к ребенку.
  
  "Действительно, сэр Эмия, - добавил Гиш, нехотя. "Кажется естественным, что такое произойдет".
  
  Я скривился и закрыл глаза. "На моей родине есть вид существ, называемых" Синцо ", настоящих предков", - категорично сказал я. "Они, из-за отсутствия лучшего способа описать это, существ, наиболее близких к истинному бессмертию. Это бессмертные существа, связь которых с природой настолько велика и их природная мощь настолько велика, что даже если вы должны вырезать их на сотню штук , они просто смогли бы восстановить себя. Если бы вы сжигали их в золу, они просто возрождались бы из этой пепла ". Я открыла глаза, мое лицо было серьезно. "Я уже знаю, что эльфы довольно чертовски близки к бессмертию, как есть. Мне нужно знать, что если кого-нибудь убили, он умрет?"
  
  Мой темный тон позволил другим узнать, насколько важен этот вопрос. Удивительно, но это был Монморанси. "Я помню, что слышал о некоторых битвах, когда людям удавалось убивать эльфов в прошлом. Я думаю, что человек победил в битве при Туле".
  
  "Но это было тогда, когда у людей была армия около пятидесяти тысяч, а у эльфов было около двух тысяч", - сказал Маликорн, его высокий голос взломал, вероятно, от нервозности, как половое созревание на этот раз.
  
  "Пятьсот", - поправил Гиш, проглатывая, как он это делал. "Количество эльфов было сообщено выше, чем на самом деле, так что стыд такой близкой победы в таких условиях будет уменьшен".
  
  "Значит, их можно убить", - вздохнула я, не заботясь о том, какое отношение было, вздохнув с облегчением. "Это все, что имеет значение."
  
  "Удивительно, - прошептал Кольбер, записывая в своей книге. "Если бы только люди могли так или иначе справиться с такими чудесами".
  
  Я пожал плечами. "Это очень, очень редко, но с достаточной подготовкой или практикой иногда человек может изменить свое собственное восприятие, чтобы выполнить, если не то же самое, то подобное волшебство", - признался я.
  
  "Действительно? Какая удивительная вещь!" Кольбер закричал, закрыв глаза блаженной мыслью.
  
  "Теперь, почему бы нам не вернуться к выяснению того, что произошло здесь, чтобы мы могли ..." Я начал, готовясь вернуть нас к задаче, когда меня прервали.
  
  "Ой, партнер, - заговорил Дерфлингер, его голос был серьезным. "Я должен кое-что спросить".
  
  "О, что это, Дерфлингер?" Я удивленно моргнул. Это не похоже на то, что меч прерывает или задает вопросы в этом отношении.
  
  "Твоя магия", - прямо сказал меч. "Это тоже Древняя магия, не так ли?"
  
  Комната в целом застыла. Единственным шумом была книга Кольбера, стучащая по полу, когда он выскользнул из замороженных пальцев.
  
  Я помолчал. "Это не совсем на таком уровне, но он ближе, чем большинство людей, когда-либо получал", - признался я категорически.
  
  "Www-что?" Луизе удалось заикаться. Монморанси издала шумные звуки, когда ее рот открывался и закрывался ритмично, и ничего не могло уйти.
  
  "Я немного подумал, - признался Дерфлингер, все еще серьезно. "Если бы речь шла именно о том, чтобы вы делали мечи, такие как благородный мальчик, там, - Дерфлингер сделал смехотворное движение в Гише, который казался неспособным ничего делать, кроме моргания, - это было бы одно. Если бы вы, возможно, тоже их очаровали, это это было бы другим делом, но некоторые из ваших мечей слишком велики. Как и тот, который вы почти использовали на благородной девушке там ", и на этот раз Дерфлингер посмеялся над Монморанси. "У этого было осознание. Вы не можете просто очаровать сознание".
  
  "Верно", признался я. "Но, как я уже сказал, это не настоящий Мраморный Фантазм. Мое восприятие отличается от большинства, но это все еще слишком человечно, чтобы пересечь эту линию".
  
  "WW-что?" Луизе снова удалось заигрывать.
  
  Я вздохнул. Похоже, мне придется объясниться, если я действительно хочу, чтобы все было сделано здесь. "Я уже говорил тебе, Учитель", я прямо обратился к Луизе, не обращая внимания на остальных. "По меркам моей родины я являюсь полным неудачником в качестве мага. Когда я создавал навык Tracing, я неправильно делал оригинальную проекцию. За это время и из-за некоторых других факторов мои навыки отклонились от того, что будет считаться магистром ".
  
  "Bbb, но," Луизе удалось выбраться ", но как вы делаете разные?"
  
  "Да, Широ, - восторженно проговорил профессор Кольбер, заглядывая в руке и с нетерпением. "Как все иначе? Опишите это в мельчайших подробностях! Не уходите!"
  
  "Я уже говорил тебе, Луиза, - продолжал я, игнорируя энтузиазма профессора ради моего здравомыслия. "Я могу воссоздать любой меч, который я вижу. Я не думаю, что вы понимаете, что это значит". Я поднял руки передо мной, словно лезвию лезвие, которого там не было.
  
  Проследите.
  
  "Это меч, которым владел пятый человек пятого отряда, на который я напал во время битвы на холмах Саксен-Готы", - сказал я, прослеживая оружие. Я сорвал его и заменил другим. "Этот был вооружен четвертой охраной, с которой мы столкнулись в вашей усадьбе, когда мы туда побывали". Вышел еще один меч. "Этот был под руководством главного орка, когда мы очищали Храм Бризиамена". Другая. "Второй лейтенант отряда мушкетеров во время нашей третьей встречи с принцессой". Другая. И другой. И другой. "Каждое оружие, на которое я когда-либо смотрел, как бы ни был коротким, принадлежит мне".
  
  "Удивительно, - пробормотал Колберт, почесывая прочь. Видимо, Дерфлингер не согласился.
  
  "Люди все время делают это", - указывалось в нем. "Там было много людей, которые имеют прекрасные воспоминания или никогда ничего не забывают".
  
  "Верно", признал я. "Но это больше, чем просто их формы для меня. Когда я прослеживаю оружие, я прослеживаю каждую его часть. Я воссоздаю точную структуру, процесс ковки, свой возраст, даже боевой опыт. Поэтому, когда я воссоздаю оружие, могу даже воссоздать силы, накопленные за эти годы ".
  
  "Итак, - медленно сказал Дерфлингер, затем колебался. "Итак, партнер", - снова началось это, создавая гудящий шум. "Не могли бы вы даже проследить ... меня?"
  
  Я отпустил кривую улыбку на клинок. "Нет", признался я. "Ты второй клинок, который я не мог сделать, и часть причины, почему то, что я делаю, не настоящий Мраморный Фантазм. Есть некоторые вещи, которые я, как человек, просто не могу понять, чтобы воссоздать". Прием, казалось, удовлетворил лезвие, и, как ни странно, казалось, тоже расслабились остальные.
  
  "Почему нет?" - спросила Луиза, словно она вернулась к себе. "Почему ты не можешь ... проследить ..." она произнесла странное слово, как будто это не совсем вписывалось ей в рот: "Дерфлингер? Или другой клинок?"
  
  "В случае с другим лезвием, Ea, Sword of Rupture, клинок, который разрезает как небо, так и землю, это было потому, что это было сделано из упавшей звезды", мягко объяснил я. Пять Пяти Истинных Магов, даже теперь думая об этом мече, заставили меня дрожать. Было неестественно видеть такую ​​вещь, что-то настолько чуждое и другое, настолько, что это почти вызвало у меня физическую боль в его присутствии. "Я просто не мог этого понять. В твоем случае, Дерфлингер, это из-за твоего возраста. Тебе более шести тысяч лет", - напомнил я. "Для такого человека, как я, человека, просто невозможно понять такое время".
  
  "Ах, - сказал меч, в первый раз радуясь, когда он начал разговор. "Это имеет смысл! Человек, это облегчение. Я беспокоился о том, что может произойти, если вы когда-нибудь сделаете что-нибудь подобное мне? Я имею в виду, что мне нужно поговорить с собой?"
  
  "Да, встреча с самим собой может быть довольно раздражающей", - признался я. "Вы можете просто обнаружить, что вы рывок".
  
  Глупый лучник.
  
  "И поэтому ты так много знаешь о Древней магии, сэр Эмия?" - спросил Гиш, чувствуя теперь большую непринужденность. На самом деле он выглядел как часть его уверенности, которая была необычайно низкой с тех пор, как мы начали это приключение, начинала возвращаться в пики.
  
  "Отчасти", признался я. "Моя родина изучила эти вещи немного более тщательно, чем ваша".
  
  "Я чувствую облегчение!" Маликорн произнес, также звучащий гораздо веселее. "Если у нас есть Древняя Магия на нашей стороне, тогда даже если мы будем сталкиваться с эльфом, чем сможем победить!"
  
  "Ну, - сухо сказал я. "Это не меняет того факта, что, если мы будем сталкиваться с этим, это будет многовековое существо, которое испытало, вероятно, еще тысячи сражений, чем я, разработал навыки, настолько дикие и могущественные, что он, скорее всего, будет считать нас насекомыми быть раздавленным, а также иметь возможность манипулировать всей природой вокруг него, а не просто оружием, как я ". И там уверенность вернулась из них, когда они выкатились на землю, как всплывшие воздушные шары. "Будем беспокоиться о том, чтобы сначала найти Табиту, а потом мы можем понять, что делать с древними неудержимыми убийственными машинами".
  
  "Что ж, - пробормотала Кирхе, поглаживая ее подбородок, - когда ты так выразился, я как бы хочу отпраздновать, чтобы быть живым сначала". Затем она схватила меня за руку и руку профессора Колберта, заставив профессора отказаться от книги, которую он все еще писал с визгом, и начал вытаскивать нас из комнаты. "Вы, дети, продолжаете искать подсказки, а Дарлинг, Возлюбленный, и у меня есть жизнь, подтверждающая секс, не так ли?" она бросила через плечо поетным голосом.
  
  "Мое исследование!" Профессор Колберт вопил, не замечая своего навязчивого соблазна, когда он отчаянно пытался вернуть свою книгу.
  
  "Учитель! Спаси своего лояльного слугу!" Я тоже взвизгнула, пытаясь вытащить мою руку из порока, как хватка, которую Кирхе мне удалось прикрепить.
  
  "Kirche!" Луиза вскрикнула, еще раз возмутившись. Рядом с ней Монморанси вздохнула и опустила голову в руке, в то время как Гиш вздрогнул от мысли о тройке, в которой участвовала только одна девушка, и Маликорн трясти кулаком от его отсутствия любовной жизни. "Не время, Кирхе, не время!"
  
  Учитывая, насколько действия рыжий, казалось, облегчили настроение, я не мог не задаться вопросом, было ли это ее желаемый ответ. Я бы не пропустил мимо коварного немца.
  
  Тем не менее это не изменило того факта, что я был в ужасной опасности быть разоренным.
  
  Когда я был готов начать отбиваться, шум на краю комнаты заставил всех остановиться и покататься.
  
  "Мародеры? Убирайся отсюда, ты убираешь собак!" из коридора раздался голос, который показал источник шума, который, казалось, был дворецким, который пал в трудные времена и держал подсвечник и готовился сражаться до смерти.
  
  Он также был явно скрыт за ангела, потому что Кирхе мгновенно остановила ее попытки перетащить меня Кольбера в темноту. "Percerin?"
  
  Дворецкий замер, заглядывая туда, где, по-видимому, слышал его имя. "Леди Цербст? Это ты?"
  
  "Percerin?" - спросил я, смутившись, как Кирхе, видимо, знает рабыню.
  
  "Он главный дворецкий матери Табиты, - объяснила Кирхе, взволнованная. "Он может знать, где они ее взяли!"
  
  Я обернулся к старику и неторопливо улыбнулся. В заключение. Появилось что-то полезное.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Позднее в ту ночь в переполненной комнате дешевой гостиницы, которую мы собрали вместе, чтобы налить карту и использовать информацию, которую мы получили от дворецкого, чтобы спланировать наш следующий курс действий.
  
  "Так где же этот замок Альгамбры?" - спросил я, внимательно изучая карту. Колберт указал на это достаточно легко, на противоположной стороне Галлии.
  
  "Здесь", - сказал профессор, и его голос был серьезным. "Все это происходит по другую сторону Галлии, и для этого потребуется несколько дней тяжелого путешествия".
  
  "Как бы тяжело ни было путешествие, не имеет значения, - страстно заявила Кирхе. "Нам нужно будет торопиться. Нельзя сказать, сколько времени у нас есть, прежде чем все, что они решат, сделано".
  
  "Дело не только в том, сколько времени нам понадобится, чтобы добраться туда", пробормотала Луиза, внимательно изучая карту, "но также, как долго нам понадобится вернуться". Я взглянул на своего Учителя, гордясь ее восприимчивостью. "Не забывайте, что мы, скорее всего, будем преследоваться после того, как мы ее спасем".
  
  "Легко переправиться через страну, будучи преследуемым солдатами, - признался Колберт, словно он вспоминал, что он был не очень доволен.
  
  "Воистину, такое событие - это не то, что я хочу испытать", - сказал Гиш и изучил карту. Единственным другим в комнате был Ирукукуу, который уже спал, несмотря на относительную раннюю ночь. Маликорн и Монморанси вернулись, готовя наш караван для нашего отъезда. Я не знаю, как благородная девушка нашла припасы, которые она принесла нам, но почему-то ей удалось найти как яркую фургон, так и достаточно костюмов, чтобы мы могли переодеться в роли цирковых исполнителей. Это была любопытно эффективная маскировка для нас. С одной стороны нам удалось привлечь внимание всех, кого мы прошли по пути здесь, но внимание было смягчено тем фактом, что наши маскировки покрывали значительную часть наших возможностей. За исключением Кирхе. Она решила выбрать костюм для танцев для девочек, хотя отсутствие покрытия в ее случае было так же отвлекающим, как и все остальное. "Может быть, нам тогда не следует?"
  
  "Что вы имеете в виду?" - спросила Луиза, пытаясь понять, что говорил белокурый фехтовальщик. Гиш наклонился и проследил маршрут по карте, когда он ответил.
  
  "Если мы перейдем на север в Германию, тогда Галлию не заставят остановить армию на границе?" он предложил.
  
  Я кивнул, рассматривая. "Однако, если бы Галлия потребовала нашего захвата, они могли бы заставить Германию охотиться на нас самих".
  
  "Нет, посмотри сюда", - указала Кирхе, прослеживая путь сама. "Я знаю эту область хорошо, видя, что моя семья владеет землей рядом с ней, и если мы сможем ее достичь, я смогу провести нас до тех пор, пока мы не доберемся до землеров. Когда мы будем защищены, пока мы не сможем вернуться на территорию Тристейна".
  
  "Это правда, - пробормотал Колберт, любящий этот план. Луиза, с другой стороны, вздрогнула. Мне потребовалось секунду, чтобы понять, почему. Мало того, что это связано с ее принуждением полагаться на Zerbst, что-то, что, казалось, было анафемой для ее имени Валлиера, но ближайшее место для перекрестка было бы на самой территории Valliere, что означало бы ...
  
  Я сам подавил дрожь.
  
  "Нам нужно будет сообщить Генриетте об изменениях в планах, чтобы она могла позволить семье Валлиер знать, чтобы нас ожидали", - сказал я с абсолютной уверенностью.
  
  "Но мы не можем донести послание до ее величества", - обеспокоенно заметил Гиш. "Для наших арестов уже есть оправдания, и нам будет сложно получить аудиенцию у королевы".
  
  "Пока еще нет профессора Колбера, - заметил я. "Ему просто нужно вернуться".
  
  "Мне не нравится идея оставить вас всех самими собой, - заметил Кольбер, чувствуя себя стойким к этой идее. Мне не понравилась идея выбросить такой мощный боевой актив, но варианты ...
  
  "Было бы позором вернуть его в Тристейн, чтобы быть убитым на границе", - сказала Луиза, выглядя белой как лист. Я серьезно кивнул в знак одобрения. Казалось, это удивляет остальную группу.
  
  "Но почему мы будем в опасности, когда вернемся в Тристейн?" - озадаченно спросил Гиш.
  
  "Мать Луизы - это Карин" Тяжелый Ветер ", - прямо указал я, - и Луиза только что была арестована за измену".
  
  "Какие!" Гиш и Кирхе резко щелкнули, глядя на белую Луизу.
  
  "Ах! Так вот, где вы встретились ... Карин ...". Профессор Колберт начал восторженно, а затем, казалось, понял, что я сказал. "Ах, - признался он. "Да, было бы позором умереть после всего этого, не так ли?"
  
  Гиш и Кирхе, похоже, не знали, что делать с соглашением профессора Колберта, поворачиваясь, чтобы посмотреть между ним, мной и Луизой. Эта абсолютная серьезность, о которой мы говорили о том, что мы умираем, казалась ей неудобной.
  
  "Таким образом, если мы захватимся, как только мы выйдем из Галлии, Генриетта тоже будет готова запросить нашу экстрадицию", - отметил я. "Германия, вероятно, была бы гораздо более склонна передавать нас, если бы это случилось, чем Галлия".
  
  "Широ, - серьезно сказал Кольбер. "Я не хочу, чтобы с моими учениками ничего не случилось".
  
  "Я буду следить за ними", - заверил я его сухо. Он наклонился и положил руку мне на плечо, обращая свой взгляд на его серьезное выражение.
  
  "Я тоже считаю тебя одним из моих учеников, Широ, - серьезно сказал он. "Вы тоже заботитесь о себе", - приказал он.
  
  Я встретил его глаза на секунду, а затем немного рассмеялся. "Понял, сэр".
  
  * Разрыв сцены *
  
  Нам потребовалось десять дней поездки, чтобы добраться до города у подножия замка Альгамбра. Сам замок был в основном заброшенной структурой, которая в какой-то момент была построена как аванпост в войне против эльфов. Предполагалось, что это будет триумфальное заявление человека о том, что они пронесутсь через пустыню, которая лежит за ее пределами, которая в какой-то момент истории была востребована эльфами и забрала их святую землю, которая лежала за ее пределами.
  
  Вероятно, это продолжалось до первой битвы с эльфами, которые закончились полным маршрутом для людей. По-видимому, это заняло менее недели, прежде чем каждый мужчина, женщина и ребенок, которые жили в том, что считалось непроницаемой крепостью, были убиты.
  
  Казалось, что через некоторое время с эльфами был заключен договор, и люди были возвращены обратно, образуя город у основания разрушенной цитадели, но что сам замок больше никогда не использовался в качестве военной базы. Регион, окружающий пустынный замок и город у его подножия, был суровым и сухим, о чем можно было подозревать в городе на краю пустыни, который, как ни странно, назывался Сахарой, так же, как и пустыня в моем родном мире. Это было не первое имя, которое я заметил, с похожими натурами, такими как те, которые были найдены назад, откуда я родом, поэтому я не упустил сходства. В зданиях были загарные кирпичные конструкции, похожие на то, что можно было найти в любом пустынном регионе, откуда я пришел, и большинство деревьев в этих регионах были жесткими цитрусовыми растениями.
  
  В тот самый день, когда мы прибыли, мы смогли найти всю необходимую нам информацию. Кирхе взяла одного солдата, пьяного на обоих винах, и немцев пышных и в основном выставленных под ее тело танцующей девушки, чтобы подтвердить присутствие опальных членов королевской семьи, которые были матерью и дочерью в замке. После этого Маликорн, используя заклинание "Волшебство ветра", названное "Далекое видение", смог подсчитать количество охранников, как триста мечей с десятью дворянами, как их командирами. Не было никакого способа подтвердить присутствие эльфа, но у меня были свои сомнения. Однако, галльское правительство сумело получить услуги одного из заклятых врагов своей расы, вполне возможно, что все, что они сделали, закончилось. Возможно, они просто наняли одного наемника, или запросил сервис как часть сделки над чем-либо. Как бы то ни было, эльфы были сильны как бойцы, так и сдерживающие факторы из-за страха. Вполне вероятно, что эльфа уже вызвали, чтобы позаботиться о другом.
  
  Наверное, но не уверен.
  
  Тем не менее, план, который был разработан, был простым, но потенциально эффективным. Монморанси призвали использовать навыки зельеварения, которые смутили нас так в прошлом, чтобы сделать как можно больше спящего зелья, а Гиш был отправлен по городу, чтобы скупать каждую каплю вина. Когда-то мы окунались, мы подошли бы к самим стражам и предложили им возможность купить как вино, так и возможность окунуться в половину обнаженных девушек-танцовщиц. Как только все они были побеждены, это было всего лишь вопросом открытия камеры Табиты, а затем бегом, как к северу, к Германии.
  
  Все приготовления были сделаны, и единственное, что осталось сделать, - это заставить Кирхе попробовать некоторые базовые навыки танцора в Монморанси и человеческий образ Ирукукуу. Я делал все возможное, чтобы отдохнуть на вечер, чтобы я мог быть в отличной форме, если что-то пошло не так. Однако моей попытке спать мешало неожиданное отвлечение.
  
  "Смотрите, смотрите, смотрите, смотрите, Широ! У меня есть грудь!" Луиза с удовольствием поет, подпрыгивая на ее, видимо, недавно обнаруженном сундуке, который ее обнял в танцевальной одежде девушки. Когда Кирхе отняла двух других девушек, чтобы показать им, как пожимать своих денег, она приказала мне с Луизой отдохнуть на вечер. Луиза, естественно, восприняла это как оскорбление ее фигуры, и в ответ на нее надел свой собственный танцор, чтобы она могла доказать, что она может конкурировать, когда дело доходит до цифр
  
  Быстро стало очевидно, что она только делала это по принципу. Когда она обнаружила, что все ее незаметные фигуры действительно развивались в течение последних нескольких месяцев, она быстро забыла о своем возмущении, чтобы выставлять напоказ свой развивающийся сундук.
  
  "Да, Луиза, я заметил", - заверил я ее сухо, откуда я лежал на койке, заложив руки за голову и закрыв глаза.
  
  "Еще не слишком большая", пробормотала она с того места, где она стояла перед зеркалом и, по-видимому, оглядывалась. "Но Катлея всегда говорила мне, что она была о моих размерах, пока она не получила свой рывок роста. Широ, насколько я сравнен с Каттлеей!" она потребовала от меня.
  
  "Еще не совсем, Учитель", - заверил я ее.
  
  "Хмммм ... Сколько еще! Широ! У тебя есть оружие где-нибудь, что может заставить их расти быстрее?"
  
  "Конечно, Мастер, - сухо сказал я ей. "Потому что первое, о чем я думаю, когда я рассматриваю мечи, это их потенциал для улучшения молочной железы".
  
  "Ха! Возьми эту Кирхе, - продолжала она, подтверждая мое убеждение, что я был в комнате не столько для полноценного разговора, сколько для того, чтобы у нее была аудитория, чтобы ворона. "Кто сейчас на груди?"
  
  "Скорее всего, не она", - заметил я.
  
  "Глупая Кирхе, велела мне поспать", пробормотала Луиза, ее голос застрял в странные времена в том, что, скорее всего, подействовало на ее новое увлечение тем, что она делала что-то в ее груди, что она, вероятно, должна ждать, пока она будет наедине. "Даже после всего, что мы пережили, она все еще смотрит на меня сверху вниз!"
  
  Новый голос заговорил, заставив меня открыть один из моих глаз. "Я не смотрю на тебя, Луиза, я тебя признаю". Стоя в дверях в комнату, где Луиза щеголяла своими недавно открывшимися талантами, и я пытался вздремнуть, была Кирхе. Луиза "обрушилась" и повернулась лицом к своему долгому противнику.
  
  "Смотрите! Понимаете! Глупая Кирхе! Я заполняю одно из этих нарядов так же хорошо, как и сейчас!" Луиза заявила, топнув одной ногой и указывая на обвиняющий палец на ее долговременной семейной Немезиде. Это было не совсем правдивое заявление, но опять же я думаю, что девять десятых женского населения мира не смогли достичь уровня наполнения Кирхе. Двое из них были одеты в то, что можно было бы условно описать как горсть носовых платков и украшений. Танцующие девушки наряды, которые, скорее всего, происходили из того же места, где варварская одежда, которую Сиеста пыталась надеть, состояла из двух небольших кусочков ткани, прикрепленных к ниткам для сундука и одной длинной кусочки ткани, которая каким-то образом была прикреплена к цепочке ремня, которая снабжала длинную текучую ткань поясницы, такую ​​как одежда, которая висела спереди и сзади талии. На ногах были сандалии, высоко поднятые до коленей, и с их запястий, лодыжек и шеи свисали различные украшения. Кирхе, со своей пышной фигурой, наполнила одежду до такой степени, что одежда не могла даже приспособиться к определению "приличного". Луиза, с другой стороны, обнаружила, что в какой-то момент в прошлом ей удалось выйти за пределы того места, где она выглядела бы как мальчишка-крест, и сумела точно определить себя как женщину. Мой Учитель все еще был маленьким, но, как она триумфально обнаружила после того, как увидели бывших членов рыцарей Ундина, начал заполняться. Она все еще была только чашкой "А", и даже не на более широкой стороне, но она была уже не такой ровной, как стиральная доска, как когда-то.
  
  "Да, леди Валлиер, вы, безусловно, делаете", - призналась Кирхе свободно и голосом, которому не хватало всякой злой или даже юмористики. Луиза удивленно моргнула, когда услышала, как она долгое время угрожала школьному двору, разговаривая с ней таким образом. "Как я уже сказал, это не насмешка, которая заставляет меня просить вас отдохнуть, но скорее надеюсь, что вы двое должны быть нашим козырем в этой встрече".
  
  Ее формального тона было достаточно, чтобы я полностью открыл глаза, чтобы я мог ее изучить, и заставил Луизу выпрямиться и промочить, не зная, что происходит.
  
  "Что ты имеешь в виду?" Луиза заикалась, не понимая. "Ты имел в виду использовать нас в качестве жертвы, если мы встретимся с эльфом! Глупый Цербст! Если ты думаешь убежать и оставить нас умирать, не принимай нас так легко!" Мой крошечный, но все еще растущий Учитель провозгласил, указывая на Кирхе в обвинениях, когда она это сделала.
  
  "Ни в коем случае", Кирхе тихонько улыбнулась ей. Я не часто видел германца настолько серьезным. Ну, по общему признанию, я все время видел ее серьезной, но нередко я видел ее настолько серьезной в отношении чего-то, что не касалось спален или других подходящих заменителей. "На самом деле, я рассчитываю на то, что вы выиграете. Нет сомнений, что сегодня вечером мы встретимся с эльфом. Если это произойдет, я доверяю вам и вашему слуге быть всем, что спасет нас от смерти. Ваш Слуга, обладатель волшебства, мало чем отличающийся от самой Древней Магии, и себя, который использует силу легенды ".
  
  Луиза застыла от этого. "Ты знаешь про пустоту?" - прошептал мой шепот, в шоке. Кирхе улыбнулась в ответ.
  
  "Я видел, как ты много раз повторял сейчас, Луиза. Магия в отличие от всего, что я когда-либо видел. Не так сложно, если бы ты наблюдал, как ты бросил, чтобы понять, чем ты обладаешь". Стоя перед моим Учителем, огненный рыжий опустился на оба колени и поклонился, пока она не опустила голову на пол. "Пожалуйста, почетный потомок. Прошу прощения, от имени всех неудач, которые я дал вам в прошлом, и всех тех, кого предоставила моя семья: просите эту эгоистичную свою силу в моих поисках, чтобы спасти моего друга".
  
  Она была серьезной. Кирхе, огненная соблазнительница, свободный энергичный огненный маг, была серьезной. Я сидел прямо, мои глаза сосредоточились на поношенной рыжеволосой, когда она смирилась перед моим Учителем. Луиза казалась застывшей.
  
  "Ggg-get up Kirche", сказала ей Луиза, похоже, что она понятия не имела, что происходит. Когда Кирхе подняла голову, все еще серьезно, Луиза покраснела и оглянулась. "Это не похоже на то, что я мог отказаться от такой просьбы. Табита - мой друг. И так ты - ты".
  
  Похоже, что Валлиер признал, что к Зербсту, возможно, было самым трудным, что когда-либо делал мой маленький Учитель. Маленькая улыбка сжала мои губы, когда Кирхе сияла от того места, где она все еще стояла на коленях.
  
  "О, ты такой милый!" - взвизгнула рыжая, поднявшись на ноги и потащила моего Учителя в объятия ее подушечных грудей. У Луизы было время только одного испуганного "эла", прежде чем она оказалась в том месте, где я часто бывала в прошлом. "Я хочу украсть тебя от этой мерзкой репрессированной маленькой страны и привезти тебя домой со мной в Германию! Женщина такая же жестокая, как и ты, достойная быть там!" Кирхе хмыкнула, когда она продолжала задушить моего Учителя своими сиськами.
  
  "Помогите!" Луизе удалось выбраться. "Широ, почему ты стоишь там! Помоги мне!"
  
  "Потому что, хотя, возможно, это было круто, отношения, которые вы разделяете, - это определенно дружба", - пробормотал я, и Кирхе повернулась ко мне. Я улыбнулся в ответ, затем откинулся назад, чтобы попытаться поспать, когда Кирхе взвизгнула и продолжала приставать к моему Учителю.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Было удивительно, что план работал так же хорошо, как и он. Удивление и свидетельство способности Кирхе обернуть людей вокруг ее пальца. Когда мы появились у ворот гауптвахта с вагоном, полным вина, гвардейцы жаловались на то, что в городе было нехватка напитка. Когда рыжая нагло заявила, что причина, по которой город был сухим, состоял в том, что мы уже его купили, и единственный способ вернуть его, если они заплатили гораздо больше, чтобы посмотреть ее танец, я почти ожидал бунт. Вместо этого охранники доказали свою готовность вернуть его с добавлением дополнительной информации. Это была такая же часть ее мастерства, как и ее физические таланты. К концу этого года она продала их вино в два раза быстрее, и сделала их счастливыми заплатить. Если бы мы действительно были просто путешествующей группой исполнителей,
  
  Единственное, что можно было считать зацепкой, было то, что командир войск, благородный, который выглядел так, как будто они пользовались большим преимуществом титула, чтобы жить жизнью декаданса, большинство из нас могли только мечтать, отказался от вина, назвав его невысоким классом и вместо этого настоял, чтобы Кирхе дала ему частное показание позже.
  
  Шоу прошло почти безупречно. Войска, расположенные в пыльной пыльной середине нигде с бесславной задачей охранять только двух женщин, один из которых был сумасшедшим, а другой по-прежнему выглядел только как ребенок, был беспокойным. Они рассматривали эту работу под ними, какую-то бессмысленную вещь, которая была дана как занятая работа людям, которым удалось разозлить их более высокие взлеты. Сам командир имел такое же мышление, и поэтому, когда появилась возможность позволить своим войскам сдуть пар с заряженным вином и прекрасными танцами женщин, он разрешил всему гарнизону присутствовать. Таким образом, в то время как Кирхе, Ирукукуу и, в меньшей степени, Монморанси и мой Учитель, игравшие на сцене в едва приличных нарядах, весь гарнизон из трехсот человек и девять волшебников с помощью знати выпили. Сонное зелье было разведено по нескольким бочонкам, и потребовалось бы время, чтобы зайти, поэтому мы вынуждены были пить столько, сколько бы мы ни старались. К счастью, ничто не возбуждает жажду человека, как вид четырех прекрасных дам в никуда после того, как они были размещены посреди нигде, кто знает, как долго.
  
  Первый танец один, со всеми четырьмя нашими девушками, вероятно, видел, что все зелье было поглощено всеми присутствующими, чтобы выбить их часами. Самая большая проблема, с которой мы столкнулись, заключалась в том, чтобы держать их всех в достаточной степени отвлеченными, чтобы не заметить, что наркотик начал пинать. После первого танца Кирхе покинула сцену, по-видимому, доставить удовольствие командиру, единственному человеку, который не присутствовал на шоу с "частным танцем". На самом деле она должна была притворяться, что заблудилась и обыскала как можно больше замка для Табиты и ее матери. К сожалению, с потерей нашего самого большого, и я имею в виду, что и в переносном, и в прямом смысле, притяжение, у нас был рискованный момент, когда толпа начала беспокоиться. У Ирукукуу, возможно, были активы, чтобы правильно отвлечь толпу, но когда более рискованные члены толпы начали кричать такие вещи, как "снять", дракон почти так и сделал. Ей просто не было никакого стыда, о котором можно было говорить, не будучи в ее собственной истинной форме. К сожалению, это могло привести к различным осложнениям. Когда мы вытащили ее из сцены, толпа стала беспокойной, и только Монморанси и Луиза остались там.
  
  К счастью, мы наткнулись на способ удержания масс. Независимо от их типа тела, Монморанси и Луиза были дворянами. Более чем просто магия, дворяне обучались во многих областях. Одного из таких, танцев судов, оказалось достаточно, чтобы отвлечь охранников. При типичном давлении высшего класса, чтобы отличить себя от масс, дворяне разработали несколько подпрограмм, которые предназначались только для того, чтобы быть снятыми с глаз невежественных масс. Когда Луиза и Монморанси начали исполнять одно, вид казался как изящным, так и довольно странным, чтобы привлечь внимание близких бунтовщиков.
  
  "Что ж, - пробормотал Гиш, истощившись от всей игры, которую он сделал, - это было достаточно хорошо". Маликорн, тоже похожий на то, что был на краю веревки, тоже кивнул. Двое из них обратились к общей благородной вере в то, что все истинные члены дворянства знали, как играть хотя бы один инструмент и предоставлять фоновую музыку для танцев.
  
  "Не действуй так, как вы, два, имеете право уставать", - отрезала Монморанси своего бойфренда. Блондин тоже задыхался после того, как его заставили выступить на сцене с яркими огнями вокруг нее. Луиза тоже была там, но благодаря обучению, которое она навязала себе, она была в гораздо лучшей форме, чем ее блондинная когорта.
  
  "Это было весело! Кьюи!" Ирукукуу вздрогнул, чувствуя, как он шевелил ее тело назад и вперед в течение нескольких часов, в то время как бесчисленные грязные небритые люди кричали непристойные вещи на нее, было весело. Опять же, дракон. Они не были точно известны своим пониманием других видов. И если бы кто-нибудь из мужчин действительно что-то пробовал, ну, голубоволосая девушка, вероятно, вернулась бы и съела бы их.
  
  "Кажется, они ушли. Монмон, - огрызнулся я, весь бизнес сейчас, - как долго ты думаешь, что у нас есть?"
  
  Блондин поморщился и вытолкнул из глаз прядь пота пропитанных волос. "Учитывая, что большинство из них, казалось, пили, мы, вероятно, могли бы пинать их в течение следующих шести часов и не беспокоиться". Блондин сделал паузу, отметив, в частности, лицо в толпе, и произнес слова, запустив пятку своей ноги в стороны храпа. "Неграмотная свинья", - прорычала она у того, кого она ударила. Видимо, она обратила внимание на то, какое лицо в толпе говорило, и что это было особенно заметно.
  
  "Сохраните его на потом", резко щелкнула Луиза, ее поза прямо. Даже в танцевальной одежде девушки сейчас она была в полном режиме игры. Другой выглядел удивленным, услышав, как она так сильно сказала. "Прямо сейчас приоритетом является поддержка Кирхе и поиск Табиты. Широ. Где дальше?"
  
  Я быстро ответил, зная, что время имеет сущность. Нам удалось нейтрализовать большую часть сил в замке, но это были только те силы, о которых мы знали. Был, по крайней мере, еще один человек, командир, который презирал вино, чтобы сосредоточиться на Кирхе и, возможно, больше, возможно, секретный охранник, скрытый из виду для чрезвычайных ситуаций. И это даже не считало особой возможности, что эльф все еще здесь. "Кирхе собиралась сосредоточиться на нижних камерах, у нее было почти полтора часа. С тех пор, как она не вернулась, она, скорее всего, не нашла там Табиту. Мы должны начать с высоты и прокладывать себе путь, пока мы не встретим ее ".
  
  "Правильно", Луиза кивнула и повернулась к другой. "Мы уходим сейчас. Маликорн, лестница к башням была на восточной стороне замка, верно?"
  
  "Rr-право!" - пробормотал пухлый мальчик, пристально глядя на моего Учителя с широкими глазами и раскрасневшимися щеками.
  
  Не думай о Элеоноре. Не думай о Элеоноре. Не думайте о том, что у двух из них, по-видимому, было общее ....
  
  "Мы начинаем там и двигаемся в группе. Если мы столкнемся с сопротивлением, остальные будут двигаться вперед и оставлять Широ для его разрешения. Слуга, - Луиза повернулась, чтобы обратиться ко мне прямо, а сталь была в каждой части ее тела , "В этом замке нет никого, кроме Табиты и ее матери".
  
  "Понял, Учитель", ответил я, беззвучно. Время такта закончилось. Мой Учитель только что дал мне карт-бланш, чтобы встретить всех, с кем мы столкнулись с летальной силой.
  
  Как группа, мы мчались по двору замка Альгамбра, я бросился впереди остальных, широко кружась и разглядывая каждый угол, прежде чем переходить к следующему, часто перед тем, как у других был даже шанс наверстать упущенное. Я всегда держал руку на Дерфлингере, используя силу Гандальльфа, чтобы усилить мои движения. Прошло много месяцев с тех пор, как Сакс-Гота, и с моим собственным строгим графиком тренировок, чаще всего против разных магических пользователей этого мира, я теперь заметил увеличение моих способностей. Я не подкреплял, пока еще не все, но я мог обнаружить увеличение моей скорости с того момента, когда я был в такой напряженной ситуации.
  
  Альгамбра была средневековым замком, и расположение было довольно простым. В нем было три слоя, внутренний двор ограничен стеной, а средняя площадь также ограничена стеной, а внешняя площадь ограничена последней стеной. Это был военный аванпост, и каждая секция была предназначена для того, чтобы быть отсталой точкой, если наружный слой за его пределами был нарушен осадой. Первоначально дизайн был предназначен для того, чтобы каждый слой был полностью защищен, но замок уже упал раньше. Во всех разделительных стенах были большие арендные платы, арендные ставки, которые не удосужились ремонтировать, когда замок был вновь занят. Поскольку наша группа должна была подняться на вершину и проделать свой путь вниз, нам потребовалось всего несколько минут, чтобы сделать ее из внешнего пространства, где наша постановка была поставлена, на внутреннюю площадь, на полпути к центру замка. В самом центре трехуровневого города была башня, подобная усадьбе, где жил бы лорд замка. Учитывая тот факт, что Табита на самом деле была королевской семьей, мне показалось, что в качестве королевского заключенного ее камера, скорее всего, была позолочена. Именно там, в центре большинства регионов, я собирался найти тюремную принцессу.
  
  Я сделал паузу, ожидая у ворот, которые приведут к центральному двору, когда остальная группа поспешила наверстать упущенное. Должно быть, я был совершенно зрелищ, в черных штанах и сапогах и лишен плаща, который сдался, когда мы были арестованы Генриеттой, но все еще носили оборванные рукава, которые Луиза вязала так давно.
  
  "Ты здоров?" Я спросил других, когда они наткнулись на мое положение, все они задыхались.
  
  "Мы танцевали и играли часами, пока вы просто сидели в углу и выглядели зловещими!" Монморанси задыхалась, выглядя как увядший цветок. "Как вы думаете?" - потребовала она, раздражаясь несправедливостью всего этого.
  
  "Не волнуйся, - сухо сказал я ей. "Если что-то случится отсюда, я уверен, что я тот, кто будет делать тяжелый подъем".
  
  "Я ненавижу это, - пробормотала Луиза. "Все идет слишком хорошо, никогда не бывает так хорошо. Если он будет продолжать, мы сможем просто схватить Табиту и убираться отсюда". Я вздрогнул от этого. Если бы мне понадобилось доказательство того, что Луиза была под влиянием меня, этого было достаточно. Это был мир, где истории заканчивались счастливыми окончаниями, а легенды были наполнены моралью. Для этого потребовался мир, подобный моему собственному опыту, как и мой собственный, чтобы породить такой цинизм в этих частях.
  
  "Но Луиза, - задыхался Гиш, похожий на него, а Луиза была немного менее надутой, чем остальная группа:" Разве не хорошо, когда все идет хорошо? "
  
  "В рассказах, да", - огрызнулся мой Учитель, взволнованный. "Но в реальной жизни ...".
  
  Она была прервана, когда башня перед нами разразилась гейзером огня, звук старой кирпичной кладки разбился и извергался в аду пламени и сломанный камень, эхом отражающийся в воздухе. Каждая голова в группе хваталась за свидетеля, когда стена, которая привела к внутреннему святилищу замка, взорвалась в столбике малинового света. Я закрыл один глаз, когда я изучал его, чтобы сохранить ночное видение, но затем закрытая крышка запустилась, когда я застыла, глядя в ужасе.
  
  Даже когда другие произносили свои возгласы удивления или шока, я наблюдал, прослеживая тень, пойманную посреди пламени, когда она дула по воздуху, мое тело застыло в неустранимом страхе.
  
  Когда другие ныряли и пытались укрыться от каменной кладки, я мог только шокировать. "Kirche."
  
  Ее тело ударило по земле мокрым ударом, катясь по камню во дворе, когда вокруг него упал грохот щебня. Я не заметил других, шагая вперед, чтобы встать над упавшим телом, чувствуя, как будто я ползаю по мелассе, когда я это делал. Они говорили вещи, кричали, но даже голос моего Учителя был недостаточным, чтобы проникнуть в горячий жужжащий шум, который прорвался в моем черепе. Kirche. Огненный рыжеволосый герман. Беспокойная секс-бомба. Даже до того, как Сиеста действительно подружилась со мной, Кирхе была там, приветствуя ее руку, когда ее знакомые меня приняли. Больше, чем кто-либо другой в этом мире, она всегда была открыта для меня. Мне потребовалось показать мою силу, прежде чем Луиза приняла меня. Он почти убил его до того, как Гиш. Мне потребовалось доказать, что Сиэста была. Кирхе ни разу не усомнилась, посмотрела на меня, отшатнулась от меня. И теперь она лежала на дворе передо мной, ее тело скручивалось от ожогов, ее длинные волосы выгораживали, ее плоть очервалась от огня.
  
  Kirche.
  
  На заднем плане были звуки. Один из них звучал знакомо. Я думаю, что это был Гиш. Это звучало смутно: "Сэр Эмия, ты меня пугаешь". Возможно, был другой. Возможно, это был Монморанси. Это звучало смутно: "Она сильно пострадала!" Возможно, был другой. Возможно, это был Ирукукуу. Это звучало смутно: "Я помогу".
  
  Они были неуместны.
  
  Я чувствовал, как на моих губах образуется рык. Я слышал, как мое дыхание шло в коротких штанах. Я чувствовал, как мое тело дрожит.
  
  Я чувствовал ярость.
  
  Пришел голос, и я узнал его только потому, что это был голос того, кто привлек мое внимание. Это была Кирхе, и это казалось болезненным, как будто каждое дыхание было мучительным. Он сказал: "Эльф ... Будьте осторожны".
  
  Эльф.
  
  Так вот что я собирался убить.
  
  Передо мной было открытие. Набор лестниц. Они привели к тому, где я собирался убить. Я подошел к ним.
  
  Я был на полпути, когда заметил, что кто-то рядом со мной. Даже в моем настроении я узнал их.
  
  "Учитель", - сказал я.
  
  "Слуга", - раздался ее голос. Этого было достаточно. Кирхе была главной ролью Луизы в течение большей части ее школьных лет. Но со временем и опытом, что бы ни изменил мой Учитель, для рыжий изменилось. Это было странно, как любовь и ненависть могли переплетаться. Чтобы любить что-то настолько, вы не могли быть рядом с ним. Чтобы ненавидеть это так, вы не могли быть без него. Я не знаю, где мой Учитель стоял в этом отношении, но это не изменило того факта, что сегодня она признала свою дружбу тем, кто сломался позади нас. И чтобы эта новопризнанная связь так небрежно надавалась, так легко разбилась ...
  
  Мой Учитель шел рядом со мной. И Мастер, и Слуга хотели крови.
  
  Лестница, в которой мы путешествовали, была низкой и открывалась во внутренний двор с богато украшенными колоннами. Я понял, интеллектуально, что двор был спроектирован так, чтобы быть последним канавом, противостоящим вторжениям. Лестница изогнулась по часовой стрелке, когда мы их взяли. Это были так защитники, которые были в основном правыми, могли бы свободно сражаться, а агрессоры, также правые, будут препятствовать естественному склону лестницы. Сама лестница была бы оптимальным временем для того, чтобы кто-то мог помешать нам. Однако, кто бы это ни был, внезапно запустил огненные шары на двоих из нас, очевидно, не знал об истинной природе лестниц замка. Они подождали, пока мы не окажемся в дверях, прежде чем начать их атаки.
  
  Когда руны Гандальльфа сияли так ярко под моими рукавами, что света хватило, чтобы нанести ужасное озарение в потемневшую комнату, я отбросил слабую атаку с быстро оттянутым Дерфлингер. Лезвие выпило глубоко, волшебство за огненными шарами, питавшими его. С быстротой, которая превзошла все, что я показал до сих пор, гудящая магия рун, укрепляющая меня до уровня, который я еще не мечтал достичь, я пересек расстояние между мной и каменной колонной, которая скрывала агрессора. Бледный свет луны отражался от моего клинка, когда я прорезал колонну, оставив после себя серебряный след после того, как я закончил атаку.
  
  Два удара раздавались эхом: один из тела атакующего, другой - с головы.
  
  Я пощадил голову взглядом, достаточно долго, чтобы определить длину его ушей. Они были нормальной формы. Так что это был не эльф, которого я искал.
  
  "Значит, вы двое сейчас друзья девушки?" в колонном дворе раздался ясный голос.
  
  Мои глаза прослезились вверх и нашли спикера. Это был мужчина, и совершенно откровенно красивый. Его особенности были выточены, но мягкие. У него была красота, но в то же время он был явно мужским. На нем была широкополая шляпа, и ее мягкая белокурая грива текла по спине золотой волной. На нем был мягкий слой светло-янтарного цвета, который текла вокруг его тела.
  
  И у него были длинные уши.
  
  Так вот, я пришел сюда, чтобы убить.
  
  "Эльф, партнер", - сказал мне в руке меч в руке. Я обвила его. Этого было бы недостаточно для того, что должно было произойти.
  
  "Я Бидашал", - передо мной показалась фигура, когда она спустилась по лестнице, ведущей глубже в башню. "Позвольте мне сообщить вам всех сейчас: я не люблю битвы. Если вы уйдете сейчас, я не буду продолжать".
  
  "Молчи, - сказал я, держа перед собой правую руку и прослеживая. Рука Мурамаса в моей руке, клинок, который был создан не для каких-либо других целей, а для того, чтобы положить конец жизни, клинок, который хотел сделать это прежде всего, который жаждал крови, смерти и боли, вскрикнул от боли. Впервые в своем существовании она испытала жажду крови, которая превзошла ее собственную, и она почувствовала, что все те бедные смертные, которых в прошлом испытывали его чувства, чувствовали: страх. "Мертвые бесполезны для слов".
  
  Скорость, с которой я закрылась на эльфе передо мной, разорвала мою одежду, заставив их взломать, когда они щелкнули туда и сюда по ветру, оставленному после моего прохода. Лезвие Мурамасы, стремящееся угодить тому, чья кровожадность превзошла даже его собственную, закричала, когда она прорезала воздух, расставаясь с бродячими столбами, когда она проходила мимо них, как бумага, когда я качнулся. Эльф передо мной не двигался, только вздыхал, закрывая глаза и ждал.
  
  Ни один из нас не был удивлен, когда кровь, пьющая меч в моей руке, отскочила от фигуры передо мной, не закрывшись в ногу от нее.
  
  "Бессмысленно, варварский фехтовальщик", эльфию удалось выбраться, прежде чем я нарисовал Дерфлингера на спине и тоже качнулся. Я ожидал реакции. Несколько дней назад Ирукукуу описал битву между Табитой и эльфом Бидашалом. Дракон говорил о том, как каждая атака, которая была запущена, отразилась на заклинателе. Размахивая Derflinger вниз, я чувствовал сопротивление в том же месте, где клинок Мурамаса был остановлен. На этот раз вместо того, чтобы позволить отбросить меч, я положил левую руку на спину волшебным мечом питья и заставил ее спуститься. Он приземлился на невидимую стену, которая остановила ее, не будучи в состоянии проникнуть, но сила, лежащая за ней, не позволяла ей отбрасываться, как мой последний клинок.
  
  "Это бесполезно, партнер, - сухо произнес Дерфлингер, - киллион между моей рукой и сам клинок дрожит. "Похоже, я думал. Это Счетчик!"
  
  "Разумный меч действительно, чтобы знать это", сказал Бидашал, не удивляясь тому, что мой меч только что сказал. "Это действительно контр-магия".
  
  Если бы они ожидали, что это откровение будет в любом случае значимым для меня, то они оба были разочарованы. Я поставил ноги и толкнул, пытаясь заставить Дерфлинга через невидимое сопротивление через силу. Я смутно надеялся, что волшебный пильный клинок сможет отменить заклинание, если я держу его в контакте достаточно долго, но, похоже, эта надежда была бесполезной; если это действительно было магией природы, то это казалось слишком разным или слишком сильным для уничтожения древнего клинка. Острый край разумного меча протащился через невидимый барьер, всегда оставаясь на том же расстоянии от любой плоти, как и он. Наконец, позволив себе отречься, я сделал один шаг назад и обнял Дерфлингера за один ход.
  
  Эльф поднял одну холодную бровь на меня, ее выражение было бескорыстно. Он не потрудился пройти через любой из моих атак. "Итак, теперь вы знаете, варвар, вам некуда продвигаться. Уходите, и я ..."
  
  "Я - кость моего меча", - перебил я ее, подняв одну руку над моей головой. "Сталь - мое тело, и огонь - это моя кровь".
  
  Проследите.
  
  Лезвие, которое сформировалось в моей руке, было гладким, двойным и длинным. Его рукоятка была черного черного черного дерева и позолочена золотом. Он сиял серебром в плохо освещенном дворе, слишком ярком, чтобы просто отражать плохое освещение и бросать странные тени против столбов, которые были вокруг меня.
  
  "Разрушай этот щит, Дюрандал", я приказал его и сильно спустил на эльфа.
  
  Дюрандал, благословенный меч сэра Роланда, предоставленный ему королем Карлом Великим, которому в свою очередь был предоставлен ангел. После прослеживания этот клинок больше не требовал моего использования. Имея возможность дать три чудеса и обещание никогда не терять остроты, независимо от состояния владыки, я использовал одно такое чудо, как я ударил меня против своего врага передо мной.
  
  За кратчайшие секунды меч был остановлен, а эльф начал скучать по поводу повторения моего нападения. И затем свет расцвел вокруг, где Дюрандал остановился, сверкая в воздухе, словно солнце отражалось от какой-то странной искривленной поверхности. Глаза Бидашала открылись в шоке, а через секунду лезвие разрушило оборонительную магию, которую он так гордился шумом, как гром, заклинание "Счет" содрогалось в кусках, как будто это было не что иное, как стекло.
  
  Дюрандал закончил свою дугу и зарылся в землю, раскалывая там камень другим огромным треском.
  
  Я пропустил.
  
  Независимо от того, что мне удалось преодолеть один из трюков эльфа. Это не изменило того факта, что это существо измеряло его жизнь в течение столетий. Ничто так долго не длится в опасном мире и не учится быть более чем немного опасным. В тот момент, когда он увидел, что его защита начала проваливаться, она не теряла времени, удивляясь удивлению: вместо этого она показала свою скорость, прыгнув назад в серии коротких прыжков, пока она не оказалась напротив комнаты.
  
  "Темными детьми Шайтана", - выдохнул он, его глаза закрылись на святой меч в моей руке. "Какое это предательство?"
  
  Это было все, что он вышел, прежде чем обнаружил, что я тоже не один, чтобы стоять без дела. Когда я закачивал свое тело и погружался в каждую мышцу в нем, а свечение рун Гандальфра все еще было таким ярким, что мои рукава не могли скрыть его, я закрылся.
  
  Когда в следующий раз я ударил, эльф был подготовлен, и теперь уже не желал стоять без дела и позволял мне исчерпывать себя своими атаками. Когда Дюрандал снова повернулся к нему, на этот раз он выстрелил рукой, чтобы перехватить. Еще раз вспыхнула вспышка Counter, а затем разбилась, но, несмотря на то, что она пробита, заклинание замедляло мое клинок, чтобы эльф ускользнул от края моего клинка. Снова и снова я ударял, и снова и снова эльф уклонялся, используя одну руку, чтобы купить драгоценное время, чтобы уклониться. Это было поразительно, наблюдая, как плоть и кровное существо справляются с моей нечеловеческой скоростью. Это было то, что означало сражаться с эльфом, пересекать лезвия с весом опыта, которым их бесчеловечные долгие годы предоставляли им.
  
  Даже когда он продолжал пасти меня одной рукой, он поднял другую над головой. Его глаза сузились в концентрации, защищая себя и, по-видимому, готовили все заклинания, которые он собирался произнести: "Духи скал этого места, послушайте меня! Бросьте свою форму в кинжалы и пронзите этого врага передо мной!"
  
  "Партнер!" - вмешался Дерфлингер. "Это сжали духи этого места! Осторожно!"
  
  Прислушиваясь к предупреждению мечей, я был подготовлен, когда окружающая нас земля начала разлетаться и шелушиться, как кожа оранжевого цвета. Длинные полоски твердой породы вырывались из-под земли, а затем расплавились, словно глины, и превратились в длинные острые осколки. Когда они полетели на меня, я был готов.
  
  Рисуя Derflinger еще раз, я начал отчаянный вихревой танец из стали. Я не мог допустить моего нападения, потому что для этого время эльфов могло бы наполнить еще более сильную магию. Когда он был вынужден разделить свою концентрацию между мной и заклинанием, я делал ставку на то, что это было в лучшем случае наполовину усиленное усилие, чтобы заставить меня отделить достаточно долго, чтобы Бидашал затаил дыхание. Вместо этого я продолжал ударять по нему Дюрандалем, призывая весь свой опыт защищаться от кинжалов из камня, которые начали меня сзади сзади с Дерфлингер. Двигаясь быстро, я также обвел эльфа, поставив его между мной и худшим из нападений. Я делал ставку на камни, которые не могли маневрировать в воздухе достаточно хорошо, чтобы окружить заклинателя и все равно ударить меня.
  
  Это было тяжело, и это заставило пот лить мое лицо от напряжения и концентрации, но я пережил атаку. Лезвия, которые нашли эльфа между мной и ними, были отброшены собственной магией Счетчика эльфов, и мне как-то удалось сохранить мою жестокую попытку переделать вещь передо мной до смерти моим святым мечом, сохраняя худшие из атак найдя мою плоть. Некоторым из них мне удалось заблокировать, в то время как другим удалось уклониться, извивая мое тело так, как я знал, что буду чувствовать себя на следующий день. Тем не менее, некоторые из них сумели вырезать меня, пробираясь сквозь мою плоть в виде набора небольших ран, которые быстро сломились бы, если бы я не был осторожен.
  
  Но этого было недостаточно. Я надавил на эльфа, и я мог разглядеть пот, бьющийся на лбу так же точно, как и на моем, но это не изменило того факта, что эльф уже нашел счетчик моей стойки для своего Counter. Было бы вдохновлять наблюдать, битва была бы такой же быстрой и славной, как то, что могло произойти между слугами в войне Святого Грааля. Я мог легко представить, как Бидашал обменивается ударами с Райдером, или Сэйбер, или даже Лансером ...
  
  Понимаю. Да, это сработает. Но выполнение этого ....
  
  "Широ! Выше!" - раздался голос моего Учителя, которого я почти забыл. Прислушавшись к предупреждению в ее тоне, я отступил назад, отчаянно пытаясь найти расстояние, чтобы избежать любой атаки, которая вызвала панику в ее голосе.
  
  Над мной я видел это. Лезвия из камня, те, которые я уклонился, не просто упали без дела после их нападения. Даже когда я наблюдал, как последние несколько из них поднялись в воздух, разбились, а затем сжались, когда они присоединились к огромной массе, которая формировалась в воздухе из моей линии видимости. Это было похоже на взгляд гигантского каменного кулака голема Фуке, с которым я столкнулся так давно, хотя титаническая конечность, которая была над мной, затмевала даже почти три раза. Мой ум мчался. Что у меня есть, это может остановить это? Конечно, Rho Aias остановил бы его, но ценой превращения меня в неподвижное. Против такого врага, это было бы примерно так же, как просто потратить время, чтобы нарисовать глаз быков на моем лбу, или, может быть, нарисовать пунктир на моей шее и написать инструкции, приведенные здесь ".
  
  Еще один голос моего Учителя проник в воздух. "Широ!" Мы были во многих битвах, сражались и тренировались вместе, ели, пили и даже спали вместе. Я мог читать, что ее голос сказал мне, не требуя больше слов. У моего Учителя был план.
  
  Я посмотрел на Бидашала, эльф смотрел на меня через двор с суженными глазами и доверял Луизе, чтобы защитить меня от атаки выше.
  
  "Теперь я вижу, что с тобой не будет никаких рассуждений", - провозгласил эльф, выглядя напыщенный, как он это сделал. "Поскольку ты не уйдешь, тогда мой долг покончить с тобой. Прощай, варварские фехтовальщики".
  
  Когда массивный каменный кулак начал спускаться, мой Учитель в третий раз закричал. "Разложить!"
  
  Это первое истинное пустое заклинание моего Учителя, а не только одно, которое она узнала из Молитвенной книги Основателя. Ей потребовались месяцы, почти год с тех пор, как она впервые использовала пустоту, но, наконец, ей удалось идентифицировать свой собственный элемент, чтобы овладеть ею, чтобы она могла создать свои собственные заклинания. Disintegrate был в лучшем случае заклинанием линейного класса, лишенным большей части тонкости того, что маги других элементов могли бы использовать с одинаковым количеством энергии, но это было эффективно. Объединив волну как обнуление заклинания Dispell с возможностью влиять на физику заклинания "Взрыв", это было ее первое истинное достижение и знак того, насколько могущественным был мой Учитель.
  
  Верный своему названию, искажающая волна встретила кулак, и кулак переставал быть. Разрушившись, словно наблюдая, как волна размывает скалистую сторону вперед, огромный камень над мной растворяется в валунах, а затем валуны растворяются в гальке, а затем галька растворяется в песке, а сам песок исчезает.
  
  "Сила Шайтона! Загрязнитель мира!" эльф задохнулся, и в первый раз в бою он испугался. Даже когда он качал глазами, чтобы попытаться найти моего Учителя, он нашел меня в них вместо этого. Я уволил Дюрандала и обнял Дерфлингера. Несмотря на то, что они были совершенно без оружия, руны на левой руке все еще освещали комнату вокруг нас. Глаза Бидашала расширились, и некоторый опыт в его жизни предупредил его о том, что должно было произойти:
  
  Я собирался его убить.
  
  Отчаянно, даже когда я наклонился вперед и начал заряд, эльф засунул мне обе руки. Стена, лежавшая за ней, разрушилась и запустилась, и эльф даже не успел попытаться обострить снаряды на этот раз. Точно так же, как и Табита, когда мы сражались, он фокусировал поток дождя на меня, колонну, которая прыгала, чтобы сокрушить меня намного быстрее и более сфокусированной, а затем даже впечатляющая синеволосая девушка справилась.
  
  На этот раз, в отличие от ледяного мага, я не стал рисовать оружие, чтобы попытаться отбросить атаки. Я просто положил свою левую руку передо мной и по моему телу и зарядил, удерживая правую руку позади меня, когда я готовился.
  
  В течение нескольких долгих мгновений в разрушенном дворе слышался шум, похожий на град на оловянной крыше. Наконец, эльф справился с задушенным вопросом, его голос пронизан отвращением и ужасом. "Что ты такое?"
  
  Я присел на корточки, мое тело низкое и мои ноги расстилались. Позади меня моя правая рука держала оружие, которое я выбрал, но глаза эльфа были заперты на моей правой руке.
  
  Из-за сундука моего кулака к моему локту, из-за меча, были мечи. Они пронзили мою плоть, как если бы они выросли там, расширяясь и переплетаясь, как какой-то нечестивый клубок барбвира. В редком освещении двора они сверкали серебром, яркостью, которая была омрачена темными брызгами моей собственной крови, когда она капала по ним, пролитая живая жидкость, черная на свету.
  
  "Мое тело сделано из мечей", - прошептал я, а затем затопил оружие, которое все еще держало меня за спину. Убийство заполнило воздух; темный, сильный и тяжелый. Малиновый вал знал, что будет дальше, и жаждал его. Я рассказал последние слова битвы.
  
  "Гае Болг".
  
  Гее Болг, копье копьевой смерти, принадлежавшее Си Кулэйнну как Лансер во время войны Святого Грааля. Это злобное оружие, проклятое и однажды призванное в битве, оно всегда находило сердце своей цели. В самом деле, он меняет время на то, чтобы сделать это. Как только я произнес свое имя, Бидашал уже был пронзен. Когда я сунул копье, это было просто вопросом, который я доказывал всему остальному миру. Это была неблокируемая и неприступная атака. Нет защиты от этого. Даже Counter Magic, которая сумела замедлить Durandal достаточно, чтобы эльф мог увернуться, бесполезен.
  
  Тем не менее, Бидашал попытался. Я видел, как воздух вокруг него сгущался каким-то образом, возможно, неиспользованной защитной способностью, и эльф прыгнул назад, пытаясь отойти достаточно далеко, чтобы копье не дошло до него.
  
  Это было благородное усилие, но это провалилось. Середина прыжка, красное копье в моей руке нашло его и проехало через его грудь и в сердце. Он отчаянно схватился за него, его руки слабо сжали вал, пытаясь вытащить его из себя, все еще вися в воздухе, где я его держал.
  
  Бессловесно, я переместил мою хватку и захлопнул эльфа в землю, заставив копье пробиться сквозь него и приколоть его к скале внизу, как бабочка в витрине. Скалы заскрипели, когда они были разбиты ударом, и Бидашаль раскрыл рот в задушенном вздохе, кровь из легких, которая была вырезана моим ударом, извергающимся с его губ, окрашивая его лицо.
  
  И затем он умер.
  
  На мгновение я стоял над его трупом, глядя на него без выражения. Я ненавидел это оружие. Это было мощно и полезно. Но это было злым померянием. Мне казалось, что я понял, что в первый раз я когда-либо сталкивался с этим, когда это было моим сердцем, которого он нашел. Но на самом деле использовать его в битве, почувствовать свою злобу и сохранить свою ненависть в моих руках ...
  
  Я повернулся и ушел, возвращаясь к моему Учителю. Она стояла на краю двора, где она ждала и смотрела. Она тяжело дышала, скорее всего, из-за того, что она произнесла заклинание. Дезинтеграция была самым сложным заклинанием, которое она имела, не будучи должным образом отполированным или изысканным, как другие заклинания в Молитвенной книге, скорее всего, были. И сделать это без какого-либо очевидного воспевания было таким же, как и она, приложив к нападению только сырое волшебство. Сегодня она будет измучена.
  
  Она тоже была не одна. По-видимому, в какой-то момент остальная часть группы догнала. У Гиша была Кирхе на спине, ее руки были брошены ему на плечи, а ее ноги схватились за талию. Рыжий по-прежнему выглядел так, как будто ей нужна стрижка, чтобы обрезать пятна, но ее кожа больше не была почернела и сожжена. Рядом с ней Монморанси завис. Я решил тогда и там, что я никогда больше не буду болеть за светловолосых магов. Скорее всего, это ее навыки исцеления, которые спасли немцев. Маликорн тоже был там, как и Ирукукуу. Девушка-дракон снова была голой. В какой-то момент она, должно быть, превратилась в дракона, а затем вернулась к ее человеческому облику, заставив ее одежду потеряться в выключателе.
  
  Мой взгляд сосредоточился на Кирхе, и ей удалось открыть один глаз. "Дорогая ..." ей удалось выбраться, а затем снова закрыла глаза. Она была слаба и устала, но она выздоровела.
  
  Остальная группа, кроме Луизы и Ирукукуу, вздрогнула от моего подхода. "Эльф", - взвизгнул Маликорн, глядя на труп через комнату. "Он убил эльфа".
  
  "Сэр Эмия", Гиш широко прошептал и заперся на одной части моего тела. "Твоя рука".
  
  Я посмотрел вниз и понял, на что он смотрит. Я все еще вылезал из него лезвия, и теперь, когда я обращал внимание, я мог разглядеть устойчивый шум "капельного капельного капель", когда моя кровь все еще просочилась из огромных щелей в моей вспышке, из которой они вышли. Бессловесно я их уволил. Без стали, чтобы заблокировать раны, моя кровь начала изливаться быстрее.
  
  "Здесь", - прошептал Монморанси, тяжело глотая и подвигаясь. Она положила свою трясущуюся палочку на мою руку, и я почувствовал, как прохладная водная магия начала закрывать слезы в моей плоти. Я кивнул ей, не сказав.
  
  "Ну, тогда", Луизе, наконец, удалось заставить ее задыхаться под контролем и встать прямо. "Пойдем собираем Табиту, не так ли?"
  
  * Разрыв сцены *
  
  В комнате на верхнем этаже самой высокой башни нам удалось ее найти. Она была одета в белое ночное платье с книгой на коленях, когда она сидела рядом с кроватью, в которой находилась женщина, которая выглядела настолько похожей на нее, что она должна быть матерью ледяного мага. Табита выглядела маленькой и невинной, и я с самого начала понял, что она просто казалась неуместной без ее персонала. Я подавил приступ вины. Это был тот, который отнял эту часть ее изображения.
  
  "Большая сестра!" Ирукукуу радостно закричала, бросив ее обнаженное тело в комнату, чтобы она могла обнять своего Учителя. Табита выглядела смущенной и нерешительно положила руку на голову знакомого.
  
  "Почему? Почему ты здесь?" - прошептала она, ее глаза пересекали комнату, чтобы запереть меня.
  
  "Чтобы спасти тебя, - ответил я ей.
  
  Синеволосая девушка молчала, и слезы начали пробираться по ее щекам и на книжку у нее на коленях. Она закрыла глаза, ее пальцы сжали крышку тома. Наконец, ее голос захлебывался от рыданий, прошептала она, "спасибо", прежде чем поддаться слезам облегчения.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Мы выходили из замка, готовившись к долгой ночи и дням перед нами, убегая в сторону немецкой границы, когда я остановился у выхода. Луиза, которая поддалась усталости, произнесла ее заклинание, и ее носили на моих руках, слегка пробормотал, перебираясь в дискомфорте. Гиш, который был последним до меня, заметил и сделал паузу.
  
  "Сэр Эмия, нам нужно спешить", - сказал он мягким и нервным голосом.
  
  "Да. Завтра, как только они обнаружат, что их эльф мертв, а их принцесса ушла, они начнут развертывать войска и попытаться отследить нас", - пробормотала я.
  
  "Поэтому почему нам нужно торопиться, сэр Эмия", - заметил нервный благородный человек, отшатываясь и глядя между замком, который мы только что оставили, и к каравану, который другие уже загружали и готовили.
  
  "Войска, как те, которые беспомощно спали в замке позади нас", - заметил я, и Гиш застыл, медленно повернувшись, чтобы посмотреть на меня. Я продолжил. "Знаете ли, в моем домашнем мире у нас есть два вида героев, Гиш?" Я говорил тихо, медленно, без выражения на лице. "Первые виды - это те, о которых вы сейчас сомневаетесь, те, кто совершает великие благородные деяния и выполняют свои цели, оставаясь выше упрека, такого рода, который вдохновляет других на поколение прийти с их чистотой". Я оглянулся в сторону замка, когда продолжал объяснять. "Другие виды героев называются антигероями. Это те, кто также выполняет цели и даже может спасти тысячи людей своими действиями, но, в конце концов, сами действия окровавлены и чаще всего нечестны или просто непростительны.
  
  Гиш молчал, наблюдая за моим взглядом, где еще лежат дремлющие силы. Завтра эти люди будут охотиться на нас, и если они поймают нас, они принесут нам всю мощь своей страны. Мысль о том, что, если они поймают нас, Табита вернется в свои руки, как и мой Учитель, и Монморанси, а также пронзили голову молодого благородного человека. Наконец, говорила блондинка. "Дай мне Луизу, я буду следить за ней, пока ты не догонишь, я скажу остальным, что ты покрываешь наши следы".
  
  Я передал спящего Мастера светлому фехтовальщику. "Поторопись. Не беспокойся обо мне, я догоню до рассвета".
  
  Не похоже было нарисовать Derflinger для этого. Разумный меч заслуживает того, чтобы его использовали в битве, а не за то, что я собирался сделать. Вместо этого я проследил Каньшоу и Бакую. Баяния блестел, как слоновая кость, в лунном свете, и Кансу был еще одной теневой ночью, когда я прошел через ворота.
  
  Время легенды о Царстве Мечей стать чем-то пугать другое царство.
  
  * Разрыв сцены *
  
  В ту ночь Луиза заснула с теплым чувством в груди. Она знала, что для нее это было немного неглубоко, но ее гордость за силу ее Слуги была просто настолько велика, что она просто не могла помочь, но в очередной раз почувствовала подавляющую радость от удачи, которую она имела, когда она вызвала его так давно.
  
  Это была не только физическая сила Широ, но и после этой ночи она вечно держала ее в высшей степени. Широ убил эльфа, почти полностью без посторонней помощи. Да, она оказала ей помощь в битве, но в ее сознании не было сомнений, что если бы она этого не сделала, он бы все равно смог справиться. Даже мать Луизы, легендарная Карин "Тяжелый ветер", никогда не убивала эльфа.
  
  Это была сила характера Широ. Она знала, что причина, по которой он мог сражаться так же сильно, как и он, был не от какого-либо желания проявить себя или отмерить свои силы. Причина, по которой он это сделал, заключалась в том, что эльф навредил Кирхе. Когда он был в этом дворе, его удары так быстро, что он напоминал не что иное, как серебряное вихревое направление, он был там ради рыжих. Он отомстил ей, сражаясь ради ее жизни и жизни остальных членов группы.
  
  Она знала, что в нем все еще остался огонь, он искал его, разжег его и так же, как она всегда думала, что это была Кирхе, которая полностью воспламенила его.
  
  Честно говоря, и это все еще удивляло Луизу ее самому ядру, если бы он этого не сделал, тогда она бы сама. Сама мысль о том, что кто-то причиняет боль Кирхе, ее мучителю детства, вечному шипу на ее стороне, и первый человек, кроме Генриетты, чтобы разобраться в ее тайне и все же охранять ее для нее, несмотря на их враждебность к детству, зажег в ней огонь, который удивил розовый с ее интенсивностью. Она не винила Широ в том, что потеряла его, как он. Если бы он этого не сделал, тогда был очень хороший шанс, что возможно было заклинание "Взрыв", которое могло бы затмевать даже ту, которую она бросила в Тарбе.
  
  Она положила глаза на одежду, притворяясь сном, когда Широ и Гиш обменялись словами. Она знала, что сейчас он что-то делает, что он, скорее всего, не будет гордиться позже. Она также знала, что все, что он делал, может быть тем, что удерживало их в безопасности достаточно долго, чтобы убежать. Завтра она будет ждать, пока они будут одни, и вызовет его. В зависимости от того, что это было, она либо хвалит его, либо ругает его за это.
  
  Но это было завтра. Прямо сейчас они сражались с злым монстром, спасли принцессу, убежали из города и быстро продвигались к свободе.
  
  Поэтому Луиза позволила себе заснуть, свернувшись, чтобы восстановить Кирхе, а не ее Слугу, и мечтала о мечах и битвах.
  
  И определенно не о кудрявых втроем. Глупая Кирхе, будучи в полном разгаре.
  
  Дистанционная утопия: Двадцать вторая ночь
  
  
  Холм мечей: отдаленная утопия: двадцать вторая ночь
  
  Примечание автора: Вот она, предпоследняя глава Холма Мечей. Прежде чем начать, несколько мелочей.
  
  Во-первых, официальная музыка для этой главы - Emiya, из саундтрека F / sn. Я знаю, что многие люди уже это знали, и в прошлом он не сомневался, играл ли он, когда Широ делал что-то подходящее задира. Тем не менее, это определенно глава, которую я имел в виду для этой песни, поэтому вы можете просто захотеть ее в фоновом режиме.
  
  Затем, и это может содержать мягкие спойлеры главы, поэтому * Спойлеры впереди *
  
  Эта глава может быть разделена на три сцены. Первым был тот, который я чувствовал, что должен быть там. Это было сделано из аниме, и я хотел, чтобы там, чтобы Широ мог быть в состоянии помириться с Табитой. Я очень люблю, как это получилось, и он держит ручную передачу. Я обещал несколько глав назад, когда я случайно напортачил, сказав, что Широ может читать, прежде чем он должен был это сделать. Надеюсь, мне удалось объяснить это маленьким скольжением.
  
  Вторая сцена была чем-то, что я бросил туда, поэтому у героев будет шанс восстановиться между побегом и финальной сценой. Я хотел дать представление о времени, но не хотел просто идти от них, находясь на галльской границе, чтобы они были двумя странами без объяснений. Для этого мне пришлось взять несколько свобод, и в одной из них была мать Кирхе. Я сделал ее полностью из ткани, ребята. Я решил использовать сцену в основном как способ показать Широ, чтобы упомянуть, что произошло в замке, может быть, несколько смешных смеются перед финальной сценой.
  
  И затем я написал заключительную сцену, увидел, что я сделал и был доволен, и когда я оглянулся на вторую сцену, это казалось просто бесполезным. Мне действительно не нравилось, как это получилось, но решил оставить его там, потому что он действительно служил цели. Дайте мне знать, если вы считаете, что все в порядке, или если вы согласились со мной, и это должно было быть просто отменено.
  
  И, наконец, третья сцена. Иисус наполняет Х. Сына Божьего Христа, прошу простить мое богохульство, но это был спешка, чтобы писать. Я планировал эту сцену почти с того момента, как начал писать "Хилл мечей", и все же было очень сложно писать. Это знаменует собой самую длинную сцену боя, которую я когда-либо писала, и, несмотря на то, что в прошлом слишком беспокоился о том, чтобы слишком долго драться, я не мог думать о другом способе написать ее. Pfew.
  
  Хедз-ап, что-то, что можно упомянуть. Я взял довольно много свобод с Шеффилдом, как я уже упоминал в прошлом, но я думаю, что она вышла как правдоподобный персонаж. Не так много упоминания о специфике ее предметов, но действительно не обязательно было обойтись, давая каждую пьесу, которую она использовала. В конце концов, это еще один мир, поэтому нет причин, по которым она должна была использовать артефакты из реальности Широ.
  
  Тем не менее, последняя глава также написана. Я проведу день, просмотрев его и коснувшись любых сцен, но ожидаю этого в ближайшее время. Очень скоро. Может быть, и завтра.
  
  Как всегда, если вам это нравится, дайте мне знать. Если вы этого не сделаете, объясните, почему вежливо. И, прежде всего, я надеюсь, вам понравится.
  
  * Начало главы *
  
  "Вы давно надолго?" - спросил я, нарушив тишину, которая прошла через поляну, когда я обратился к Табите. Синеволосая девушка сидела в нескольких десятках ярдов от остальной группы, которая была растянута вокруг земли, где мы были в палатках.
  
  "Нет", тихо ответила тихая девушка, ее голос был мягким, когда она не сводила глаз с книги на коленях. Она поместилась в лужу лунного света, хотя я все еще сомневался, действительно ли ей действительно нужно читать книгу на коленях. Много раз в прошлом я видел, как она использовала книги не столько как инструменты для чтения, сколько способы занять себя в неудобные моменты. Меня это не удивило бы, если бы у нее был тома на ее коленях, открывающийся больше, чтобы утешить его там тогда для каких-либо реальных целей обучения.
  
  Прошло три дня с тех пор, как мы спасли крошечную девочку, сидящую передо мной и ее матерью. Три дня раннего утра, долгие дни напряженного путешествия и поздние ночи истощенного сна. До сих пор не было никаких следов преследования. Все это считало меня меня не удивляло.
  
  После того, как мы ушли, я оставил после себя довольно сильное сообщение.
  
  Завтра будет день, когда мы, наконец, пересечем германскую границу. В зависимости от того, как все прошло, это путешествие может стать очень скучным или очень захватывающим.
  
  "Что ты читаешь?" Я спросил ее, пересекая пустую поляну, чтобы взглянуть через ее плечо. Я так привык видеть ее своим обычным аксессуаром в руке, но я не думаю, что я когда-либо задумывался о том, что именно она занимала.
  
  "Это называется" Герой Ивалди ", - прошептала она, сжимаясь и поднимая книгу, чтобы она закрыла нижнюю часть ее лица, когда она это сделала.
  
  "Герой Ивалди?" - удивился я. Я всегда думал, что студия учится, когда я вижу ее с книгой в руке. Идея, что, может быть, она просто читала для развлечения, а не только с целью образования, немного удивила меня. "О чем это?" - спросил я, внезапно чувствуя себя осторожно.
  
  Корень, если это была еще одна из этих жалких серий, которые любили Сиеста и Луиза, тогда я прошу тебя, дай мне силы быстро ударить эту мерзость и с большими предрассудками.
  
  "Речь идет о человеке, который спасает девушку от дракона", - ответил мягкий голос ледяного пользователя. Я вздохнул с облегчением. До сих пор ни одна из этих нелепых романических книг, которые преследовали мое существование, никогда не имела сюжета, столь же сложного, как это. Печальное заявление в ретроспективе, но тем не менее точно. Тем не менее, я должен был быть уверен.
  
  "Не могло бы быть того же автора" Шепардны "и" Страсти шевалье "или" Гордость страны "в зале герцога?" - спросил я, с трепетом от моего голоса. Когда маленькая девочка отрицательно покачала головой, я освободился от взрыва облегчения.
  
  "Будет", - начала Табита, а затем остановилась, прежде чем продолжить. "Хочешь почитать со мной?" - застенчиво спросила она, ее лицо все еще наполовину скрыто крышкой ее романа. В ответ я дал ей кривую половину усмешки.
  
  "Я бы хотел, но чтение ваших персонажей странно для меня", - признался я. Затем я подавил еще одну гримасу, когда болезненная память стала известна.
  
  Когда я начал свои исследования в хитрые романы после того, как Сиеста стала моей официальной служанкой, я был уверен, что это будет достаточно просто. Я украл книгу, подошел к шеф-повару, объяснил свое затруднительное положение, а затем попросил его о помощи, чтобы я мог незаметно изучить персонажей этого мира. Я полон уверенности, проглядывая еще нечитаемый роман роман. Характеры этого мира выглядели замечательно, как римские персонажи моего родного мира. Я подумал, что это будет просто вопрос о том, как я изучаю синтаксис языка, и тогда я буду установлен.
  
  Какая неудача, которая оказалась.
  
  Когда я впервые объяснил шеф-повару, что я боялся, что если я окажусь в такой ситуации, как в книге с Сиестой, и не был достаточно подготовлен к тому, чтобы защитить себя, что, возможно, я разойдусь, шеф-повар громко рассмеялся. Он с готовностью согласился помочь мне, по-видимому, найти идею благородного, не желающего использовать горничную в качестве новой концепции, и полностью заслуживающей его поддержки. Он пригласил меня в свою комнату после того, как его смена была сделана, чтобы мы могли в дальнейшем начать работу над книгой в уединении.
  
  Десять страниц в этом человеке были в опасности уйти из-за того, что кровь текла ему в голову от всей его покраски. Было быстро очевидно, что он не совсем осознавал, что читают его подданные. После этого он быстро обнаружил, что мои проблемы становятся намного менее забавными.
  
  Это заняло у меня некоторое время, но в конце концов мне удалось исправить базовое понимание письменного языка в голове, но это быстро вызвало еще одну проблему:
  
  Я не говорил на этом языке.
  
  Легко было забыть, увидев, что, по-видимому, какая-то часть связи "Мастер / Слуга", которую я поделил с моим Учителем, в сочетании с ее собственной неисправной магией пустот с ее первой попытки закрыть меня, что я действительно общался с миром через какое-то разнообразие перевода. Это заклинание стало настолько глубоким, что позволило мне понять написанные персонажи, но по какой-то причине он не очень хорошо переводил метафоры или идиомы.
  
  Дело в точке. Когда шеф-повар прочитал абзац, это звучало как несколько поэтическое, хотя и непристойное, описание чувственного акта освящения. Он использовал цветочные образы и неясные метафоры, чтобы намекнуть на действия, которые делали два полностью согласных, но, очевидно, совершенно развращенных персонажа.
  
  Когда я прочитал абзац, это было похоже на чтение неясного медицинского учебника, в котором рассказывается о безумном акте двух бессмысленных сексуальных извергов.
  
  В конце концов, эти два перевода были одинаковыми, но в конечном итоге это очень сильно повлияло на неизбирательное чтение в будущем.
  
  "Тогда я помогу", - заверила меня Табита, возвращая меня к настоящему. Медленно, с большой неохотой, но не желая уклоняться прямо, я уселся рядом с маленькой девочкой, когда она сдвинула книгу, чтобы я мог ее увидеть.
  
  Осторожно, с самого начала, я начал читать книгу. Иногда Табита указывала на разницу между тем, что я интерпретировал в тексте, и тем, что было написано на самом деле. Это были такие мелочи, как прохождение, в котором говорилось: "Нельзя плакать над пролитым молоком", и я читаю "непоправимое событие", но после того, как каждому мне сказали, я бы вернулся и перечитал его, и слова там были бы разными. Некоторое время для меня было достаточно интерпретировать текст, чтобы я почти забыл, что мы были в середине леса, окруженного вражескими солдатами, и в отчаянном походе к границам страны, которая, вероятно, была лишь немного менее враждебной. Когда наши голоса продолжали дрейфовать по поляне, я почти не заметил, как Табита начала расслабляться, все ближе и ближе подходила ко мне, когда она это делала.
  
  Вероятно, мы находились только около часа или около того, но в итоге Табита закрыла книгу. Со вздохом она расслабилась еще дальше, и я заметила, насколько она опиралась на меня. Вместо того, чтобы откладывать крошечную девушку, я вместо этого позволяю ей отдыхать там. Она была такой маленькой, расслабленной на моей груди, что она очень легко забыла, насколько опасна она теперь, когда я воспользовался ею с помощью палочки, которую я приобрел, чтобы компенсировать ее сломанный персонал.
  
  "У меня много воспоминаний об этой книге", - сказал крошечный убийца рядом со мной, ее голос все еще мягкий, но странно более выразительный, чем обычно. Я взглянул вниз, чтобы увидеть, как молодая девушка с небольшой улыбкой смотрит на книгу на коленях.
  
  "Я рад, что у меня будет возможность прочитать его с вами", - возвратилась я, маленькая улыбка моего собственного губ. Когда мы сидели вместе в темноте, я не мог не вспомнить еще одну маленькую девочку со светлыми волосами, которые раньше прислонялись ко мне.
  
  Я закрыл глаза и изгнал эти воспоминания, хотя и не без сожаления. Прошло много лет с тех пор, как я положил свою бедную сестру Ильясвиэль на отдых. Честно говоря, у них было очень мало общего в первую очередь. Илье никогда не возникало проблем с выражением себя, хотя благодаря значительной части наших отношений большинство ее выражений было сбалансировано где-то между детским и убийственным, причем убийственное преобладание в начале нашей ассоциации. Даже их черты были не слишком похожи; белые волосы против голубого, красные глаза против голубого снова. Моя ушедшая сестра, даже когда она не активно искала смерти окружающих, была жизнерадостной, жизнерадостной, энергичной девушкой, которая наслаждалась всеми аспектами жизни. Эта голубая принцесса рядом со мной была стоической, спокойной, сдержанной, опасно компетентной, когда это необходимо,
  
  Я думаю, в конце концов, что заставило меня связать эти два, было более эфемерным, чем это. Они были одинокими девочками, лишенными всех, кроме самых основных контактов с другими: Ильясвиэль, потому что ее воспитывали, чтобы быть сосудом для Святого Грааля, Табита, потому что вокруг нее активно искали ее смерти. Сила, которая возникла в результате этого мучительного воспитания, задержалась там в обоих из них.
  
  Я был рад, что смог спасти эту легкую рамку, покоящуюся мне в тишине ночи.
  
  По крайней мере, между двумя мне удалось сделать это за одного.
  
  "Ты спас меня", прошептала Табита, ее голос странно колебался, когда она это делала, как капля воды, нарушающая тишину, которая улеглась между нами. "Спасибо."
  
  "Я обещал тебе", ответил я так же тихо. Я закрыл глаза, чувствуя, что во мне вздымается огромное чувство стыда, когда я признал себе, насколько я был близок к тому, чтобы нарушить это обещание. "Кажется, теперь мы все равно", - заставил я улыбнуться ей. Внутри казалось, что меня влезает кинжал.
  
  "Нет", - ответила девушка, ее голос слегка повысился от страха. "Нет. Ты уже спас меня однажды, теперь я в твоем долгу", - она ​​переместилась, взглянув на меня, ее выражение выражало искреннюю твердость.
  
  "Как-то раз?" - спросил я, не зная, что она имела в виду.
  
  "В ту ночь", сказала голубоволосая девушка, не шепча, но ее голос был настолько мягким, что это могло бы быть так хорошо. "Когда я предал тебя, ты убьешь меня".
  
  Я вздрогнул и попытался оглянуться. Одна из ее тонких белых рук поднялась, коснулась моей щеки и остановила меня. Глубоко вздохнув, я встретил ее пристальный взгляд. "Да", признался я. "Я был."
  
  "Я это знала", призналась она свободно, ее глаза были мягкими и маленькой улыбкой на губах. "Я знал это, как только они сказали мне убить тебя, я боялся, но я тоже был готов. Я был один, так долго, и устал". Ее глаза закрылись, когда она вспомнила тот момент, ее голос сжался от боли. Это было самое длинное, что я когда-либо слышал, когда говорила девушка, и самая выразительная. Вид Табиты, такой молодой и бледный, купался в лунном свете, когда она призналась, что ее сердце для меня было похоже на сцену из мечты. Ее глаза открылись, и она продолжила. "Но тогда ты пощадил меня. Ты, который хорошо знал, что это значит в битве, пощадил того, кто пытался убить тебя, а потом ты пришел за мной, несмотря на то, что я превратил свой штат в тебя".
  
  Она наклонилась ко мне, и одна рука подошла, чтобы успокоиться на груди, когда она смотрела на меня своими голубыми глазами сквозь края ее челки. Если бы это была Кирхе, я бы просто вздохнула и осторожно отстранила ее от меня. С Табитой все было иначе. Когда эта маленькая девочка, которая всегда была такой одна, никогда не обращаясь к другим, добивалась утешения от моего присутствия, я почувствовала желание обнять ее и дать ей.
  
  Комфорт и очаровательные тележки, пони и платья.
  
  "Ты спас меня", - прошептала девушка, а затем уткнулась лицом в мою грудь. Я чувствовал, как она слегка встряхивает, когда она повторила фразу, которая, казалось, стала ее жизненной линией. "И поэтому я решил: с этого момента я стану вашим слугой. Так же, как вы защищаете Луизу, я защищу вас".
  
  Я тихо вздохнул. Какое смелое провозглашение. Если бы это был кто-то другой, я бы отклонил иск от себя, сомневаясь в том, что тот, кто отдал бы свою серьезность в этой клятве и их способность выполнить ее. Но Табита была другой. Она была девочкой, которая хорошо знала темную сторону мира, которая пережила самые жестокие испытания, которые могла предложить жизнь. Еще раз вооруженный палочкой, которую я освободил от одного из дворян в замке Альгамбра, который больше не нуждался бы в такой штуке, она перестала быть нежной принцессой, которую нужно было спасти. Еще раз она была магом, способным совместить меня в бою, мощным и умным бойцом.
  
  Я больше не имел права пытаться отговорить ее от ее действия, что я имел право попытаться и отговорить Сиеста так давно, когда она заявила о своих намерениях мне на Полях Тарб. В конце концов, это была клятва, которую я тоже сделал.
  
  "Это может быть хорошо", - прервал наш голос новый голос, и Табита удивленно отодвинулась от меня и смутилась. Я взглянул туда, откуда появился голос, и обнаружил, что мой Учитель стоит там, выглядя необычно бледным в лунном свете.
  
  "Луиза, - пробормотала Табита, ее голос был неясным, что могла сделать девушка с розовыми волосами. Крошечный недействительный пользователь дал ей дрожащую улыбку, и мои глаза сузились. Что-то пошло не так.
  
  "Ему может понадобиться небольшая помощь. Мой слуга может быть немного безрассудным, - продолжал мой Учитель, и голос ее нарушался, когда она это делала. "И я не смогу сделать это какое-то время". Луиза отпустила дрожащее дыхание, потеряв сознание, признав что-то возмутительное.
  
  "Что случилось, Мастер?" Я резко спросил, вырвавшись из Табиты, чтобы я мог встать, немедленно предупредив. Рядом с ней стояла голубоволосая девочка, ее новая палочка в руке и в одно мгновение.
  
  "Я пуст, Широ, - прошептала Луиза, сжимая ее живот, когда она это сделала. Это звучало так, как слова встряхнули ее, чтобы она согласилась. "Теперь все ушло, это моя сила воли", - она ​​подняла глаза, чтобы встретиться со мной. "Я полностью свободен от силы воли".
  
  * Разрыв сцены *
  
  Пересечение границы с Галлией в Германию оказалось интересным делом. Галльская граница была на высоком уровне, и каждый, кто пытался уйти, тщательно искал. Был напряженный момент, когда один из охранников обыскал наш фургон и обнаружил Табиту и ее мать, которые все еще оправлялись от своих испытаний в Альгамбре и спокойно спали. Я уже готовился проследить оружие и прикрыть отступление других, когда обнаружил что-то интересное о галльской политике.
  
  Оказалось, что не только дядя Табиты был братоубийственным мудаком, но он также был невероятно непопулярным со своими подданными. Позже я узнал, что король Иосиф часто называл "Нерушимым королем" своим собственным народом. Он был широко расценен как идиот, занимавшийся не чем иным, как игрой в игры, и оглядывался на свою страну в целом. Казалось, что, может быть, его неустанные попытки увидеть Табиту закончились, возможно, были более чем просто злобными. У него может быть подлинная причина бояться восстания. С того момента, как охранник быстро накрыл двух спящих женщин, а затем громко объявил, что этот караван ясен и торопится, чтобы он мог обыскать следующий, несомненно, был сильным свидетельством чувств всего населения.
  
  Когда-то над границей была еще одна неделя путешествий, на этот раз гораздо более спокойная и легкая на всех нас, прежде чем мы добрались до края холдингов Зербста. Когда мы были там, наши условия путешествий стали намного более роскошными, так как у Кирхе была возможность показать, что не только соперники Зербста были против Валлиера в политической и военной силе, но и в финансовом отношении. В тот момент, когда мы были благополучно устроились в семейной усадьбе Цербста, мы были в целом осыпаны новой богатой одеждой и изысканной кухней.
  
  В тот день, когда мы прибыли в поместье Кирхе, Луиза отправила в Генриетту гончарную птицу, обновив ее по нашему прогрессу. Это было только через день, когда мы получили обратное сообщение. Королева Тристейна хотела, чтобы мы задержались на несколько дней, пока она выяснила наш юридический статус. Она отправила нам сообщение, когда было бы безопасно перебраться обратно в поместье Валлие, которое, несмотря на то, что было соседями с землями, было фактически близко к трехдневным путешествиям.
  
  В то время я взял момент, чтобы покачать головой, насколько глупо богаты две могущественные семьи.
  
  Тем не менее, Кирхе восприняла это как возможность уметь относиться к остальным из нас в полной мере с ее возможностями.
  
  "Был ли еще какой-то знак восстановления, Мастер?" Я спросил у Луизы слева от меня, когда мы сидели вместе с остальной частью спасательной команды, пили чай в одной из тщательно оформленных теплиц, которая была прикреплена к дому Кирхе. Вокруг нас суетилась небольшая группа горничных и дворецких, вылавливая различные торты и угощения. Другая небольшая группа пыталась взять чайник, который я освободил от них вежливо, хотя они обнаружили, что я готов бороться с зубами и гвоздями для этого. Я уже пробовал свой чай. Это было дерьмо.
  
  Луиза поморщилась, не обрадовавшись разговорам о предмете. "Нет", - призналась она, пробормотав что-то о чувстве внутренней моды усадьбы Зербст, прежде чем продолжить. "Ну, может быть, немного. Трудно сказать".
  
  "Он отличается от человека к человеку", - заверил Гиш, откуда он сидел напротив нас. Он жадно смотрел на чайник в руке и вытащил чашку для пополнения. Когда я впервые освободил чайник, он был немного шокирован тем, что такой воин, как я, был бы так готов сделать то, что он считал не чем иным, как задачей для персонала. Затем он попробовал чашку. Еще одно успешное преобразование было быстро видно. "Вскоре после того, как я достиг статуса линии, я случайно истощился, пытаясь увидеть разницу в моей новой власти, - признался он, морщась в памяти. "Мне потребовалось почти неделю, прежде чем я смог снова бросить".
  
  "Прошло почти неделю, - огрызнулась Луиза. Она определенно не воспринимала свой новый статус как волшебный инертный. Она продолжала подергиваться, чтобы схватить свою палочку, а затем поняла, что она делает и убирает. Было очевидно, что у нее возникло соблазн начать попытку заклинания, чтобы убедиться, что она достаточно заряжена, но так же очевидно, что она беспокоилась, что, если она это сделает, она просто исчезнет снова. "Почему он не заполняется быстрее?"
  
  Она задала вопрос в комнату в целом, но когда она застрелила меня, я встретил ее и понял, что ее беспокоит. Да, он мог бы взять Гиш, как волшебник класса земли в неделю, чтобы восстановиться. Но как насчет Луизы? Ее элемент сильно отличался от других четырех общих. Ее элемент был настолько странным, насколько это было, способным достичь различных эффектов, которые порой, казалось, игнорировали обычные правила элементной рекомбинации точек, линий, треугольников и квадратов. Что, если она вернется и по-другому, заряжая себя согласно правилам, которые она просто не знала? Что, если он вообще не оправился?
  
  Честно говоря, меня не беспокоила последняя возможность. Этот парень из Бримира не сомневался, что в какой-то момент кто-то испытал что-то похожее на это, и у него, казалось, получилось хорошо. Мне показалось, что для того, чтобы он разработал столько разных заклинаний, как он, должно быть, он провел интенсивную практику и учебу, поэтому он должен был в какой-то момент оказаться в положении моего Учителя. Дерфлингер уже заверил ее, что она восстановится. Похоже, что сила воли пользователя была каким-то образом связана с их эмоциями. Луиза понимала, что она выздоровеет, но это не помешало ей нервничать. Большую часть своей жизни она не могла использовать магию, и, внезапно, обнаружив себя в этом положении после того, как убежала, она, должно быть, с ума сошла с ума.
  
  "Привет, Широ", - пробормотал Маликорн через глоток еды, где сидел на левой стороне Гиш, глядя в сторону от этого быстро растущего стопки пластин, которые когда-то держали восхитительные на них, которые накапливались рядом с ним. "Тебе когда-нибудь приходится беспокоиться о силе воли? Что с твоей магией, как и все?" Пухлый мальчик сделал смутное размахивающее движение, когда он упомянул мою магию. Кажется, он считал, что, поскольку мое собственное было ближе к Древней магии, чем к их, ему было любопытно. Остальная группа остановилась и выжидающе посмотрела на меня.
  
  "Хорошо", признался я. "Был один раз, когда я злоупотреблял своими магическими схемами и в течение нескольких дней терял все чувства в левой части своего тела". Это было самое близкое, что я мог придумать, чтобы сравнить с ситуацией моего Учителя. Это заставило остальную часть стола удивить.
  
  "Подожди", - вмешалась Монморанси, где она сидела спокойно на лице Гиша. Она вообще молчала, так как мы сбежали из замка Альгамбра. Казалось, ее бегство в бою заставило ее задуматься. Ее брови вязались, когда она изучала меня в замешательстве. "Почему ты потеряешь все чувства? Когда у кого-то заканчивается желание, они просто больше не могут бросать. И какие магические схемы?" Похоже, что моя прошлая ситуация заставила искупить любопытство из начинающего целителя.
  
  "О", - сказал я, вспомнив, что Монморанси не было там, когда я объяснил некоторые различия в магии моего родного мира и этого. В этом отношении я не думаю, что она или Маликорн даже знали о том, что я еще из другого мира. "Ну, на моей родине, прежде чем мы используем магию, мы должны осознать цепи в наших телах и открыть их. Схемы подобны естественным каналам, которые человек имеет для возможности направить прану. Магия", я исправил себя, увидев некоторая путаница при использовании слова "прана". "Другими словами, они похожи на кровеносные сосуды для магии".
  
  "Что это связано с тем, что вы теряете чувство?" Луиза заговорила, с нетерпением ожидая моего объяснения.
  
  "Ну, мне кажется, что когда вы все", я махнул чашкой чая у остальных магов за столом, чтобы указать на волшебных пользователей этого мира в целом ", не хватает силы воли, вы просто просто истощаете свои естественные магазины до уровня до минимального уровня. Подобно тому, как человек может потерять много крови. Даже если человек сильно кровоточит и становится нездоровым, у них все еще есть кровь в их теле ". Другой слушал с интересом, когда я описал, что для них должно быть совершенно чуждой концепцией.
  
  "Полагаю, это разумно", Монморанси медленно кивнул. Похоже, что объяснение в медицинском смысле помогло ей понять, как мы размышляли о магии.
  
  "Опасно", мягкий голос Табиты раздался справа от меня, рисуя внешний вид от остальных. В какой-то момент за последние несколько дней она обнаружила библиотеку Цербста и пополнилась разным чтением. Один в ее руке выглядел как какой-то математический текст с несколькими сложными перспективными диаграммами. Казалось, что она обратила на это внимание, и ему удалось зацепиться за то, что другие не поймали.
  
  "Опасно?" - спросила Кирхе с другой стороны Луизы, выглядя любопытной.
  
  "Вы знаете, что происходит, когда вы теряете слишком много крови?" Я подсказал ей. Когда она моргнула и поняла, о чем я намекала, я кивнул. "Хорошо, если я использую слишком много магии, это может повредить мои схемы, иногда непоправимо. Если я слишком много использую, может произойти даже смерть". Технически я бы сначала дошел до точки, где я был совершенно пуст, очень похож на то, как здесь работали маги. Просто, если я продолжаю форсировать, как и в прошлом, тогда все может стать беспорядочным. Мне было повезло, что я не полностью уничтожил свои способности как мага целиком.
  
  "Да", призналась Кирхе, благоговейно кивая головой. "Это было бы опасно".
  
  Луиза, видимо, что-то заметила и изучила меня суженными глазами. "Подождите, это означает, что вы можете сказать, сколько магии осталось?"
  
  "Да", - признался я, склонив голову в сторону, задаваясь вопросом, куда она идет с этим вопросом. "Поскольку я знаю о своих схемах, я могу лучше судить о их содержании".
  
  Луиза кивнула головой и скрестила руки на груди. "Широ, ты учишь меня использовать волшебство, как ты, после этого!" - властно заявила она. Я вздохнул.
  
  "Ты знаешь, что это процесс, который может занять годы, разве ты не Мастер?" - спросил я медленно, пытаясь намекнуть на то, что ей не удалось мгновенно преодолеть ее нынешние трудности.
  
  "Ну, это не похоже на то, что мне сейчас лучше делать", - пробормотала она, глядя на палочку, как будто это был инструмент, который заставил ее находиться в этом состоянии.
  
  "Лично я не думаю, что было бы плохо, если бы ваша сила воли не вернулась, - заявила Кирхе, обнюхивая, когда она это сделала. Она сделала еще один глоток своего чая и вздохнула, и такой чувственный шум был почти оргазменным. Она посмотрела на меня так, что ее пальцы играли с вырезом блузки, и я подумал, может ли это быть на самом деле.
  
  "WW-что!" Луиза заикалась, ее лицо покраснело. С грохотом она вскочила на ноги, хлопнув одной рукой по столу, указывая на другого на слишком довольный рыжий рядом с ней, ее спина изогнулась, как сердитая кошка. "Что ты имеешь в виду под этим, Кирхе? Ты снова смотришь на меня! Если да, то волшебство или нет ..."
  
  "Если он никогда не вернется, вам никогда не придется рисковать своей жизнью, как это снова", - объяснила Кирхе, не потушив внезапную истерику Луизы. Это заставило Луизу моргнуть, когда осознание того, что Кирхе беспокоило ее, бросила ее на петлю. "Это не первый раз, когда вам приходилось делать что-то вроде этого. Мне не нравится идея, что кто-либо из моих друзей когда-либо сталкивается с этим снова". Казалось, что ее собственный опыт почти смерти может привести к тому, что Кирхе от нее захочет приключений. В сочетании с тем фактом, что Кирхе уже знала, что такое элемент Луизы, казалось, что огненный рыжий был совершенно серьезен, когда она сказала, что ей лучше Луиза никогда не придется беспокоиться о чем-то столь опасном снова.
  
  "Бб, но, - Луиза ушла, а потом немного опустилась. Она надулась, глядя из-за своих ударов, когда она это делала. "Но я не хочу, чтобы моя магия никогда не возвращалась ..."
  
  Кирхе на секунду посмотрела на нее, а затем взвизгнула, положив чашку, чтобы она могла опустить лицо руками. "О, ты такой восхитительный, как маленький щенок!" Не дожидаясь еще секунды, германский сам встал и еще раз обнял лицо моего Учителя в ее груди.
  
  "Мамбл, извивайтесь, - сказала Луиза, размахивая руками, когда Кирхе продолжала крепко прижимать ее к груди.
  
  "Я просто хочу тебя украсть!" рыжая продолжала, качаясь туда-сюда, когда она это делала. "Я мог бы одеть тебя в красивую одежду, и мы могли бы вместе ходить по магазинам, и мы могли бы отправиться на охоту вместе!"
  
  Луиза прижала руки к плечам Кирхе и сумела заткнуть ей голову, чтобы она кричала: "Широ! Помоги! Кирхе пытается превратить меня в мини-ее!" Это было до того, как она добралась до того, как Кирхе продемонстрировала свою удивительную силу, когда дело дошло до того, чтобы вбить головы людей в ее раскол.
  
  "Лучше ты, чем я, Учитель", - пробормотал я, довольный тем, что на этот раз я не пытался дышать чем-то другим, кроме глотки грудей.
  
  "О, Кирхе", - раздался новый голос, и я взглянул на то, чтобы найти, что графиня Цербст в какой-то момент присоединилась к маленькому чае, который у нас был. "Что ты делаешь с девушкой-валлиерой?" Хотя в залах ее предкового врага началось какое-то первоначальное трение о присутствии Луизы, когда Кирхе страстно поручилась за присутствие моего Учителя, она неохотно приветствовала графиню. Казалось, что сам граф сам был в семейном бизнесе, но до сих пор мать Кирхе оказалась ... интересным хозяином.
  
  Не совсем точно описать мать Кирхе, Эмму фон Зербст, как большую Кирхе. Кирхе, по-видимому, быстро расцвела, и оба они были сопоставимы по высоте. Также было бы не совсем неточно описывать ее как большую Кирхе. Кажется, Кирхе унаследовала больше, чем просто волосы от матери; Еще одна заметная вещь, которую унаследовала немецкая девочка, была ее фигурой.
  
  Графиня была не совсем на том же уровне, что и Тиффания, когда дело доходило до размера бюста, но это было далеко, чем любое другое, что я видел в этом мире.
  
  "Я решил оставить ее!" Кирхе сказала матери, все еще прижимая Луизу к груди, когда мой крошечный Учитель начал отчаянно махать руками. "Могу ли я, мама, я могу угодить?"
  
  "Ну, - начала графиня, злобно улыбаясь. "У нас есть история кражи женщин-валлиеров ..."
  
  Кирхе взирала в девичьем ликовании и выпустила Луизу, чтобы она могла обнять ее мать. "О, спасибо, мама!"
  
  "Широ, - начала Луиза, ее глаза вращались, когда у нее закружилась голова от лишения кислорода. "Почему ты не помог мне?"
  
  "Единственное, что я мог бы сделать, это присоединиться к вам, Учитель, - торжественно сказал я. "Если бы я тогда, то не было бы никого, кто мог бы остановить ее, когда она попыталась отвезти тебя в ее спальню".
  
  "Предатель, - пробормотала Луиза, все еще глядя на ноги.
  
  "Тем не менее", продолжала графиня, когда она отделилась от своей дочери. Кирхе быстро вернулась на свое место, заставив Луизу уйти и попытаться использовать меня как щит от любовной рыжий. "Я так рада, что вы все смогли выбраться из Галлии, когда вы это сделали. Я слышал такие ужасные слухи оттуда в эти последние несколько дней".
  
  "Слухи?" Я заговорил, привлекая внимание графини. Мне было интересно узнать, что происходит в стране, от которой мы только что сбежали. До сих пор, несмотря на то, что мы в основном вторглись в их страну, вмешались в их систему правосудия и похитили их принцессу, от правительства не было никаких заявлений о требовании нашей экстрадиции. Мне было тревожно, что пока не было общественного ответа.
  
  Мы уже знали об одной ветви своего правительства, которая заботилась о грязных секретах наедине. Девочка справа от меня когда-то была участницей. Табита также подняла взгляд от своей книги, ее внимание привлекли потенциальные новости из страны, которые почти стоили ей и ее жизни, и жизни ее матери. Если бы не было общественного ответа, это, вероятно, означало, что мы с нетерпением ожидаем подходящего частного ответа в ближайшее время.
  
  "Да", - восторженно сказала графиня, прикрывая рот одной рукой, когда она наклонилась, чтобы поделиться сплетнями, которые она слышала. "Кажется, что они бежали с этим зверем, королем мечей".
  
  Через стол Маликорн внезапно начал задыхаться от пирога.
  
  "Говорят, что он напал на столицу", - продолжала графиня, ее глаза горели от радости, когда она угощала нас тем, что, по-видимому, приготовил последний слух. "Говорят, что он убил армию и оказался в нескольких дюймах от убийства самого короля!" Монморанси выплеснула свой чай, повернув голову в сторону, чтобы не попасть в графиню и вместо этого выпить Гиш. "Говорят, что в конце концов они были вынуждены вызвать свою личную охрану, эльфа всего, и что царю удалось убежать, когда король мечей убил это".
  
  "Но это возмутительно", - заговорила Кирхе, и ее мать кивнула, смеясь, когда она это сделала.
  
  "В самом деле! Думать, что они будут требовать такого грубого, чтобы убить эльфа!" Она рассмеялась над этой мыслью.
  
  "Нет, это случилось", - поправила Кирхе мать. "Просто мы были в замке Альгамбра, а не в столице. И он не убивал охранников, а только эльфов". Графиня перестала смеяться и вместо этого уставилась на дочь, потому что Кирхе уверенно поправила диковинные слухи.
  
  "Правильно", - добавила Монморанси, озадаченная тем, насколько странные слухи изменились от того, что на самом деле произошло. "На следующий день охранники должны были нормально проснуться". Рядом с ней Гиш сглотнул, нервно взглянув на меня.
  
  Я посмотрел в сторону, невинно изучая зеленый дом. Луиза заметила и подозрительно прищурилась.
  
  "Ха", графиня, наконец, снова начала смеяться. "Не шути, дочь, - ругала она Кирхе. "Нет никакого способа, чтобы простой фехтовальщик мог убить эльфа. Даже маг не смог бы ..."
  
  "Но почему у них есть слухи об убийстве армии или даже нападении на короля?" Маликорн заговорил. Казалось, что в первый раз большая часть группы на самом деле испытала то, как плохо из уст в уста могло вывести из равновесия вещи.
  
  "Что ж!" Гиш провозгласил, его голос звучал так, будто он старался изо всех сил заставить себя быть веселым. "Разве это не фантастический чай! Широ, ты не против, если у меня будет еще одна чашка?"
  
  К сожалению, мой Учитель уже был достаточно опытным, как работала слуховая мельница, чтобы не отвлекаться от нее, глядя на меня. "Широ, - твердо сказала она. "Я знаю, что ты откинулся назад, когда мы бежали. Что ты сделал?" Табита тоже посмотрела на меня, ее лицо ожило.
  
  "Пойдемте", мать Кирхе снова попыталась понять, почему именно мы взяли то, что она, вероятно, увидела в шутку так серьезно. "Конечно, это все ..."
  
  "Я распял тело эльфа в центральном дворе, вырезал головы у знати и оставил их в куче на его подвиге, а затем вырезал правильные руки у каждого другого солдата и оставил их еще в двух кучах с обеих сторон", Я бесстрашно признался, а потом сделал глоток чая.
  
  Горничные и дворецкие вместе с графиней все застыли от моей ужасной исповеди. Даже остальная часть спасательной стороны выглядела немного зеленой в моем случайном описании моего расчленения стольких людей, и все они прекрасно знали, на что я способен.
  
  Луиза вздохнула и начала потирать лоб. "Зачем?" - спросила она, чувствуя, что сожалеет о том, что у меня нет возможности стрелять в меня.
  
  Я пожал плечами. "Это то, что я сделал в Сакс-Готе", - заметил я. "Я хотел, чтобы остальные охранники проснулись на следующий день, увидели эльфа и испугались, а затем посмотрим, что я сделал с остальными, сопоставьте историю с теми, которые выходили из Альбиона с войны, и собрал их самостоятельно. Я хотел, чтобы они так боялись, что им понадобится хотя бы один день, чтобы сообщить об этом правительству, и слишком тяжело вздохнуть, чтобы даже думать о том, чтобы преследовать нас самих. Это было не так, как я мог просто оставьте записку, в которой говорилось: "Король мечей был здесь" или что-то в этом роде ".
  
  "Ты-ты, ты король мечей?" графиня разглядывала, глядя на меня и побледнев.
  
  "Это имеет смысл", призналась Луиза, а затем, по-видимому, сама отвергла мою жестокость. "Теперь я думаю, что Гиш был прав. Это невероятный чай. Можно мне еще одну чашку?"
  
  "Конечно, Учитель, - ответил я ей, вежливо улыбаясь и отдавая ей верх. Остальные студенты, похоже, преодолели свой краткий момент шока, и все, как один, предложили свои чашки, даже Табиту.
  
  "Ты действительно король мечей?" - повторила графиня, теперь она покраснела, когда она это сделала.
  
  "О, я забыл упомянуть об этом раньше?" Кирхе повернулась к матери и, казалось, заметила ее выражение. "Подожди! Рука с матерью! Он мой!" Рыжий встал с места и потянулся к мне. Поскольку Луиза сидела между нами, она вскрикнула, когда она внезапно оказалась там, где она была всего несколько минут назад, только на этот раз с компанией.
  
  "Kirche!" Графиня ругала дочь, и из моей позиции, еще раз привязанной к груди младшего германца, я мог разглядеть ее выражение. Это как-то наполнило меня безымянным ужасом. "Чему я научил вас делиться?"
  
  "Ну, я полагаю, я мог бы позволить тебе присоединиться, мама", призналась рыжая, словно она поняла, что идея вовсе не сводится.
  
  Небесное волнение-Чувство, были ли все, кто был воспитан в этой стране каким-то псевдо-либертином?
  
  Я начал паниковать, когда графиня начала приближаться, мой Учитель присоединился, когда она поняла, что она, по-видимому, теперь считается частью упакованной сделки. Мои глаза бросились в сторону, и я отчаянно позвонил единственному, кто мог помочь. "Табита! Быстро! Убирайся отсюда!"
  
  "Если я это сделаю, никто не сможет помешать им отвезти тебя в спальню", - повторила она мое предыдущее заявление, возвращаясь к своей книге. Казалось, что я, возможно, не был лучшим примером, когда она решала, как она собирается стать моим слугой.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Наконец-то, - задохнулась Луиза, сжимая меня, когда она вздрогнула от облегчения. "Наконец, темные дни кончились".
  
  "Мы свободны", - я превозносил, и слезы радости почти ускользнули, когда я сжал кулак в воздух. "Свободный, Учитель, свободный!"
  
  "О, это было так весело!" Кирх восторженно пронзила, как прошло последние несколько дней. "Вы все просто должны приехать еще некоторое время! Мать будет так счастлива снова посетить вас!"
  
  "НЕТ!" мой Учитель и я кричали в унисон, содрогаясь от ужаса при мысли о том, чтобы снова вернуться в этот логово греха. Я не был уверен, что это было так, как обычно, или если мысль о том, чтобы спать с позорным героем войны и дочери их давнего соперника, подтолкнула ее к краю, но какая-то кокетливая Кирхе была и неважно насколько молодой немец был готов надавить на пристойность, что ее мать существовала на другом уровне. Я никогда не сталкивался с более неустанной пумой во всей моей жизни и очень молился за корень, которого я никогда больше не делал.
  
  Я пообещал принести в жертву деревню орков, чтобы хотя бы убедиться, что граф никогда не появлялся во время преследования моей жены. Я не сомневался, что он был бы вынужден в какой-то момент попытаться взять мою жизнь, чтобы удержать ее от меня.
  
  По крайней мере, я надеялся, что он отреагировал бы с убийственными намерениями. Идея, что, возможно, он, возможно, попытался присоединиться, также наполнил меня таким ужасом, что я был вынужден запереть его так глубоко в моем сознании, что он никогда не сможет убежать и преследовать меня снова.
  
  "Что ж, - медленно указал Маликорн, не зная, что разум привлекает к себе внимание, пока мы с Луизой так на грани. "По крайней мере, нам удалось избавиться от этих глупых масок".
  
  "Я не знаю", - ответила Кирхе, приложив палец к ее губам, когда она созерцала этот момент. "Мне нравилось мое".
  
  "Это потому, что ты не клоун, - пробормотал пухлый мальчик, выщипывая форму.
  
  "Кюю! Ирукукуу понравился клоун!" все еще замаскированная как девочка-дракон, провозгласив, ярко улыбаясь на пухленького мальчика. Маликорн начал улыбаться, а затем, казалось, точно помнил, что на самом деле был спикер, и снова вздохнул.
  
  Прошло уже два дня после того, как мать Кирхе решила присоединиться к ее дочери, пытаясь разорить меня, что мы наконец получили от Генриетты слово, что теперь было бы безопасно вернуться. Мы были там около недели на тот момент, более чем достаточно времени для нас, чтобы найти новые наряды для ношения. Гиш, Маликорн, Монморанси, Табита, Кирхе и Луиза были снова одеты в форму, подходящую для Академии магии Тристейна. Только мы с Ирукукуу носили другую одежду. Дракон поселился в простом одном платье, что бы она не прочь потерять, как только мы пересекли границу, и она возобновила свою первоначальную форму. Я сам смог найти простую замену штанов и рубашку с длинным рукавом, чтобы я мог потянуть достаточно низко, чтобы покрыть руны, когда это необходимо. Это было до тех пор, пока Кирхе не описала мою более старую одежду ее матери. Видимо, было что-то похожее на соответствующий драпированный плащ и рукава, которые обратились к младшему немцу, и поэтому она настояла на том, чтобы их портные сделали меня новой версией. Первоначально они пытались сделать мне красную версию, но я был непреклонен, что я никогда не буду носить этот, чтобы они снова переключились на синий. Я бы признался, что знакомство с одеждой было несколько комфортным, хотя на самом деле они были намного более сложными, чем мой первоначальный набор. но я был непреклонен, что никогда не буду носить этот, чтобы они снова переключились на синий. Я бы признался, что знакомство с одеждой было несколько комфортным, хотя на самом деле они были намного более сложными, чем мой первоначальный набор. но я был непреклонен, что никогда не буду носить этот, чтобы они снова переключились на синий. Я бы признался, что знакомство с одеждой было несколько комфортным, хотя на самом деле они были намного более сложными, чем мой первоначальный набор.
  
  Мы отправились день назад, чтобы начать наше окончательное возвращение в Тристейн, хотя Кирхе настояла на том, чтобы мы позволили матери Табиты остаться в ее усадьбе. Табита согласилась, и графиня обещала сделать все возможное, чтобы попытаться обработать безумие старшей женщины, что очень облегчило тихую голубую девушку.
  
  "Удивительно, не так ли?" Гиш заговорил, светловолосый, благородный, мягко улыбаясь, прислонившись к креслу.
  
  "Какие?" Монморанси спросила, где она сидит рядом с ним. Снаружи мы могли слышать причуды лошадей, поскольку кузницы алвиса продолжали направлять нас все ближе и ближе к границе Германии / Тристейна.
  
  "Мы сделали это, мы действительно это сделали", - объявила блондинка, все еще улыбаясь. "Нам действительно удалось бросить вызов целой стране, спасти нашего друга и сделать его живым".
  
  Его подруга медленно улыбнулась. "Да, мы действительно это сделали", вздохнула она, а затем наклонилась, чтобы прижаться к его плечу.
  
  "Я думал, что мы были гоноградами, когда мы столкнулись с эльфом, - признался Маликорн, смущенно улыбаясь.
  
  "Я верил, что сила любви моего Дарлинга для меня защитит меня!" Кирхе объявила, зацепившись за мою руку и погрузив ее в ее раскол. Я приветствовал этот шаг. Это было положительно приручено по сравнению с некоторыми вещами, которые пыталась исправить мать немца. На фоне рыжий Табита улыбнулась, не отрываясь от книги на коленях.
  
  "Это было довольно близко несколько раз назад, - добавила Луиза, похоже, немного расслабилась, так как в целом группа поняла, что приключение почти закончилось. "Например, когда мама Кирхе вдвоем объединила нас после обеда, когда однажды, или когда она сознательно заставила горничных привести нас к той же ванной, где она ждала ..."
  
  "Я думаю, что они говорили о деталях до этого", - сухо сказал я розово-волосатой девушке, и она дала мне половину улыбки.
  
  "Эти части были легкими", - провозгласила она, скрестив руки на груди и кивнув. "Это было потом ..."
  
  Единственное предупреждение, которое мы получили, это внезапный звук панинга лошадей, а затем произошло землетрясение. Коляска жестоко тряслась, качаясь взад-вперед, прежде чем, наконец, полностью опрокинулась, выплескивая всех нас на бок, как это было сделано. Был сокрушительный звук, и я услышал, как одна из лошадей кричала от боли, поскольку она, очевидно, потеряла почву в неожиданном перевороте и упала, возможно, когда одна или несколько ее ног были отрезаны. Как-то посредине мне удалось обернуть мое тело вокруг Луизы, даже когда она, как и остальная часть спасательной стороны, вскрикнула от боли и шока.
  
  Когда земля перестала двигаться, я начал разворачиваться вокруг маленькой рамки моего Учителя, когда звук прорезал внезапную тишину, как кинжал, заставляя меня замерзнуть.
  
  "Гандальв!" Это был голос, пронизанный ненавистью, повторяющийся через небольшие кареты. Это был голос, который я узнал.
  
  Первоначально я планировал вылезть на другую сторону кареты, ту сторону, которая теперь указывала вверх, что мы упали на нашу сторону. Но в этом голосе мои глаза сжались. Вместо того, чтобы пытаться договориться о своем пути, я проследил лезвие и просто разделил каретку пополам. Другой крикнул от внезапного появления размахивающей стали, но они замерли, увидев, что нас ждет снаружи. Я почувствовал, как мои губы сжались.
  
  Это было чудовищно. Во время Войны Святого Грааля мои союзники и я часто ссылались на Берсерка как на черного гиганта. По сравнению с этим блестящим композитом из темной стали даже Геркулес побледнел. Он стоял выше, чем дом, выше башни, выше почти в два раза, и даже огромный голем Фуке был. Это был сам голем, я был в этом уверен, но, как и голем, я еще не видел. Он был одет в каждый сантиметр его в доспехах, как можно было бы ожидать, что любой человеческий рыцарь будет носить и сжат в руке, поскольку он стоял перед нами, был клинок, который был почти таким же высоким, как и предмет. Я не заметил следов, ведущих к нему, а это значит, что оно должно было как-то исходить из неба, скорее всего, прыгнув с какого-то расстояния. Явный вес металла и того, что, черт возьми, из него было сделано, было достаточно, чтобы потрясти землю, когда она приземлилась. Вокруг его ног земля была разрушена, как переломы из разбитого стекла. Только его меч, даже без остальной части его, должен был весить много сотен тонн.
  
  И, стоя на плече, где мое усиленное зрение искала ее, был не кто иной, как Миознитнирн.
  
  "Гандальв!" она снова вскрикнула, и она, должно быть, использовала какой-то артефакт, чтобы позволить ее голосу пересечь расстояние между нами. Она стояла негладкой, в том же наряде, что и раньше. На лбу ее руны мерцали неестественно яркими, и, как и раньше, ее волосы были взбиты вокруг нее, хотя это было еще раз благодаря ее силе или просто к тому, что ветер дул так высоко, что я не знал, и мне это не нравилось ,
  
  С рычанием я сжал кулаки, двигаясь вперед, пока не был между ней и моими союзниками. "Миознитнирн", - прорычал я, чувствуя, как мои зубы сжались, когда я вытеснил ненавистное слово.
  
  Ни один из нас не двигался, когда мы смотрели друг на друга, даже когда я слышал, как Табита объявила голосом, который был почти таким же громким, как нормальный оратор для кого-то другого, но для нее почти кричали. "Она пришла за мной", - сказала голубоволосая девушка, когда она метнулась в сторону, пытаясь отойти от остальных. "Сильфида", - приказала она, даже когда она начала повторять. Ее новый персонал, один из которых был предоставлен семьей Кирхе вместе с ее одеждой, выровненной на фигуре, расположенной на гиганте, и она начала повторять.
  
  "Да, старшая сестра!" - крикнул дракон, вскакивая в воздух. Тело синеватой девушки мерцало на мгновение, а затем платье, которое она носило, разразилось, когда человеческая форма снова трансформировалась в ее более рептильное я. В то же время Табита закончила свое заклинание, и шпиль льда, опустившийся в смертельную точку зрения, был запущен у женщины, стоящей на плече гиганта.
  
  Мейознитнирн даже не смотрел на нее или даже не пытался блокировать атаку. В десяти ярдах от того места, где копье ударило его, он остановился, и он был отбит жестоким движением, внезапное изменение направления, разрушающее атаку, и прекрасное рассеяние льда упало, как снег на нас.
  
  Глаза Слуги ни разу не покинули меня.
  
  "Бегите, мусор", - приказал Разум Бога, даже не глядя на потрясенную принцессу. "Это не ты, я здесь".
  
  Табита замерзла, а затем ее глаза метнулись позади меня туда, где стояла Луиза. Мой Учитель выпустил испуганное дыхание и медленно отступил. Кирхе, которая смотрела между Табитой, гигантом перед нами, и я, казалось, понимала, что это значит. Ожесточенная немецкая девушка прыгнула вперед, поставив себя между гигантом и моим Учителем.
  
  "Ты не получаешь Луизу!" - объявил пожарный, голос ее звучал свирепо и сердито. Это была девушка, которая была готова рисковать лицом к одной стране, чтобы спасти последнего ее друга, который был в беде. В моем сознании не было сомнений, что Кирхе снова рискнет, если это будет вызвано, чтобы спасти другого друга.
  
  "Я не знаю, по какой причине вы ее ищете, но если вы хотите, чтобы Луиза вам пришлось пройти через нас, - заявил Гиш, также прыгая вперед, чтобы встать между гигантом и моим Учителем. Гиш. Как далеко он пришел, от мальчика, желающего обвинить другого в собственных ошибках тому, кто был готов рискнуть против противника, он знал, что он не может сравниться ради другого.
  
  Миознитнирн не казался слишком впечатленным. Из ее окуня на своего гигантского голема она сердито разрезала воздух одной рукой. "Я уже сказал, что я здесь не для мусора. Оставьте сейчас, чтобы я мог раздавить Гандальфр, прежде чем передумать!"
  
  "Широ, - задохнулась Луиза, и они наконец поняли, почему здесь был гигант.
  
  "Я ждал этого дня, Миозницнирн, - тихо сказал я. "Тебе понравился мой подарок? Не показалось справедливым, что только ты так бесстыдно пришел бы в чужой дом и попирал бы свою гордость. Я думал, что верну тебе благосклонность". Была причина, по которой я хотел, чтобы название "Царь мечей" было написано по всему замку Альгамбра. Возможно, это было совпадение, что Табита, которая была заказана Слуги передо мной прямо, будет захвачена так тщательно после этого. Возможно, было совпадением, что что-то настолько мощное было отправлено ей после ее неудачи. Но затем снова...
  
  Несмотря на большое расстояние между нами, мой враг услышал, и я мог видеть, как она размалывала зубами в ярости. Гигант под ней, все еще так долго, переместился, шум огромных стальных пластин, столкнувшихся с большими стальными плитами, эхом отражался в безмолвной долине. "Это стоило моему Учителю больше, чем вы могли себе представить, чтобы закрепить эльфа на его стороне", - прорычала я на меня. "Ты думал, что можешь так нагло бросить нам вызов и уйти без посторонней помощи, Эльфийский убийца?" - огрызнулась она.
  
  Моя улыбка была дикой в ​​ответ. "Уходите, зачем мне это делать? Я пойду на вас, Myoznitnirn. Я собираюсь перемалывать свой багаж в заднюю часть вашего мертвого черепа, когда я это делаю. И тогда я собираюсь найти ваше Учитель, где бы он ни был, и отправить его, чтобы присоединиться к тебе ".
  
  "Достаточно!" - вскричал разъяренный Слуга, и гигант под ней снова переместился, его движения быстро и сердились. "Вы, собака, смеете говорить о моем Учителе таким образом! Вы смеете!"
  
  "Учитель", - сказал я через плечо, не отрывая взгляда от своего врага. "Пришло время, когда вы и другие уходите".
  
  "Нет", - выдохнула Луиза, понимая, что я хотел сделать. "Ты не можешь! Широ, это не похоже на эльфа! Посмотри!"
  
  "Это моя неопровержимая просьба, Мастер, - тихо ответил я, не глядя. "Иди, мы, слуги", я слегка указал на себя и на великана передо мной: "Мы - оружие войны, Учитель, мы - инструменты, которые нужно использовать друг против друга. Пришло время для слуг, там нет места для их Учителей на этом поле ".
  
  "Я останусь", - сказала Табита, голос сине-волосатой девушки твердый. "Я помогу тебе, Учитель".
  
  "Табита", - прошептала Кирхе, в шоке от названия, которое использовал для меня немецкий друг.
  
  "Нет. Это мой приказ вам, если вы станете моим слугой: храните моего Учителя вместо меня, пока я не вернусь. Защитите ее от всякого предательства, которое могло бы подождать". Я указал рукой на сторону, к соседней границе. "Теперь иди." На мгновение я ничего не услышал позади. Я повторил свой приказ, на этот раз крича: "Иди!"
  
  Стрелковое оружие обернулось вокруг меня сзади, и я почувствовал, как лицо прижалось к моей спине. "Выиграй, Широ, - приказал мне мой Учитель, и я почувствовал, что у меня на спине две ямы горячей влаги, где ее слезы просочились в мою рубашку. "Это мой заказ для вас. Абсолютный порядок! Два из них! Выиграйте и вернитесь!"
  
  "Понял, Учитель", - прошептал я ей, а затем ее руки исчезли. Я услышал шум позади меня, когда мои друзья сели на Ирукукуу, а затем я услышал, как шум ветра накачивается под большими крыльями.
  
  И тогда это был только я, и мой враг в долине.
  
  "Ты не должен был быть таким", - прорычал Мейзнитнирн, гигант под ней снова подергивался, и на этот раз он двигался. Огромная вещь сдвинула обе ноги, и меч, который был посажен в землю, содрогнулся, когда его огромные кулаки сжались вокруг его рукояти. "Ты всего лишь Гандальльф, Щит Бога. Ты всего лишь телохранитель, щит мяса, который стоит над остальными этими муравьями, никоим образом не настолько удачлив, чтобы быть затронутым теми, кто обладает настоящей силой Пустота! Я не думал, что найду врага, достойного меня, пока, по крайней мере, не будет найдена Правая рука Бога, Меч Бога, но каким-то образом ты был могущественным. Слишком мощный! Если тебе разрешено жить, тогда ты действительно можешь угрожать мой магистр. Так умри. Умешь здесь и сейчас за моего Учителя, Гандальфр!
  
  "Ты сможешь оплакивать неудачу своего Учителя в аду, Миознитнирн", - пообещал я ей, мой голос был густым от жажды крови. "Даже без моего класса я был бы достаточно, если бы какая-то жалкая душа называла ее такой же отвратительной, как ты".
  
  Проследите.
  
  В левой руке прогневался мой лук. В моем праве - безымянный клинок.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Приземляйся здесь", приказала Луиза Табите. Они парили над краем долины, что они покинули Широ, и уже позади них они слышали звуки битвы. Монморанси отчаянно прятала свое лицо в груди своего парня. У Гиша была одна рука, обернутая вокруг трясущегося блондинки, но его голова была заперта, чтобы его взгляд мог следовать за битвой, которая разворачивалась за ними. В воздухе раздался рев. Как бы то ни было, что сейчас пыталось убить их друга, у него были легкие и крик, которые разрушили воздух, когда он был выпущен. Просто мысль о том, чтобы быть там, от того, чтобы сражаться с тем, что было у этого титана стали, было достаточно, чтобы послать озноб по колючкам всех из них.
  
  "Учитель приказал держать тебя в безопасности", - не согласилась Табита, но Сильфид уже отвечала на тонкие команды синеволосых девушек, оказавшись под давлением у шеи дракона.
  
  "И ты можешь держать меня в безопасности здесь так же хорошо, как и в другом месте", - отрезала Луиза, но заметила, как нетерпеливая Табита тоже приземлилась на дракона. "Но если ты думаешь, что я оставлю моего Слугу только потому, что он сказал мне идти, значит, ты должен быть таким сумасшедшим, каким он есть".
  
  Сильфид приземлился на скале, которая упустила поле битвы. Еще до того, как крылья дракона закончили бить, или ее когти были на земле, Луиза была со спины дракона и стояла на краю, ее янтарные глаза закрылись в конфликте внизу. Табита была рядом с ней почти так же быстро. Кирхе была только на мгновение, и Гиш спустя мгновение. Белокурый мальчик был бы быстрее, но ему потребовалось несколько секунд, чтобы должным образом извлечь себя из его ужасных подруг. Монморанси не могла заставить себя присоединиться, и даже слышать странный рев титана внизу было достаточно, чтобы отправить ее в тряску. Когда Гиш освободилась от нее, она вместо этого зацепилась за ближайшую форму, это Маликорн. Пухлый мальчик тоже дрогнул и удержался на спине.
  
  Когда битва под ними развернулась, Луиза снова обнаружила свою палочку в руке. Ее пальцы сжались вокруг него ритмично. Это отличалось от всех других сражений, с которыми ее Слуга когда-либо сражался. В Саксен-Готе он столкнулся с огромными числами, но эти цифры были людьми. Он мог сражаться с ними, ранить их, сеять в них страх, смешивать их и убегать от них. Когда он воевал с эльфом, все было иначе. Да, у эльфов были силы, странные и ужасающие силы: силы, которые при добавлении к огромной величине его жизненного цикла и опыта сделали его ужасным противником, которого большинство никогда не сможет противостоять, но оно было плотью и кровью и могло умереть. Но против этого? Это чудовище из стали и магии, и даже больше против другого, как сам Широ, Слуга с сокровищницей или артефактами, которые могли бы соответствовать,
  
  Широ сказал ей. Это было без его обычного дерзости, его славной уверенности и прохладного цинизма. Она разбудила огонь у своего слуги, и теперь его развязали против ее врагов.
  
  Она могла только надеяться, что этого будет достаточно.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Быстро. Как бы то ни было, она ехала, если это действительно был голем, как я думал изначально, это было быстро. Это было на другом уровне, чем громоздкая вещь, которую Фуке язвила против меня. Глиманный голем из столь давних времен был медленным и предсказуемым, опасным только тем, что за каждым ударом у него было сотни тонн скалы. Эта вещь, этот черный гигант, двигалась как человек, если бы человек мог расти до такого уровня. Он уравновешивал себя хорошо, и каждый удар, который он сделал, был таким же точным и уверенным, как вещь, которую мог бы сделать сам размер.
  
  Each time that enormous sword of its swung down the ground I had been standing on would shatter, great gouges of sod and dark earth being thrown into the air. On its shoulders Myoznitnitn somehow managed to maintain her footing. Her shrieks of, "Die! Die! Just die you dog!" could be heard even over the thunder of the valley being shattered around us.
  
  Еще раз, как это было, когда я столкнулся с эльфом, под моим рукавом мои руны светились. Я почти чувствовал, что моя скорость и сила все больше возрастают, когда свечение продолжает расти. Я не знал, была ли эта неуклонно растущая сила в меня каким-то образом перекачивать ману от моего Учителя, как Слуги, о которых я знал в прошлом, или если это была просто некоторая неоткрытая функция моего класса. Как бы то ни было, это была только эта новая скорость, которую я находил в сочетании с моим собственным усилием, из-за которого меня не раздавили, как насекомое, на горе стали, которая с каждым качалась на меня.
  
  Когда я метнулся по местности, мои глаза следовали между землей, в которой я бежал, а зверь выше меня атаковал. Лук в моем левом пел, почти постоянный гудящий шум от его струны, звучащий как какая-то плохо настроенная гитара, когда я оснащал его мечом после меча, когда я начал свои собственные атаки обратно на вещи передо мной.
  
  "Это бесполезно, Гандальльф!" Миознитнитт кричал на меня, пронзительный смех эхом повторял ее слова. "Где стрелка, которую вы использовали для меня раньше? Тот, кто даже ранил меня? Приходите сейчас! Вы можете сделать лучше, чем эта жалкая попытка!"
  
  Лезвия, которые я выпускал сейчас, были простыми вещами. Они были не чем иным, как обыденными мечами, которые я настроил, чтобы удовлетворить мои потребности на данный момент. Только мой первый выстрел подтвердил то, что я подозревал с того момента, как одна из попыток Табиты показала: эта вещь была очарована встречной магией.
  
  Должно быть, это заняло безумное расходование денег, магии и рабочей силы, и вполне возможно, что всякая защита, на которую он распоряжался, фактически не была самой Скриной. Это может быть просто какое-то силовое поле или подобное защитное заклинание, может быть, что-то простое, как стена воздуха. Как бы то ни было, я потратил впустую только одну попытку нанести удар по самому Слуге, покушение, которое оказалось тщетным, как Табита, прежде чем я переместил свою цель, чтобы попробовать другие цели. Сначала глаза бегемота, потом рот, потом плечи, затем локти. Один за другим я выбрал цели для существа, которые будут соответствовать слабым местам на теле человека. Один за другим каждая попытка была отклонена. Я считал, что какое бы оборонительное заклинание это ни было, это было бы сосредоточено на его всаднике. Казалось, что это слишком сумасшествие, что они расширят усилия, чтобы охватить все существо. Он был уже проклят почти неостановимым, так как это было связано с его массой сдвига.
  
  Это было слишком много. Мои глаза сузились. Это было слишком много усилий, просто для того, чтобы убить меня. Для этого потребовались бы недели, месяцы, может быть, даже годы усилий. Ковка брони, создание чего бы то ни было, зачарование всего этого; это было слишком много.
  
  Кто бы он ни стоял за всем этим, должно быть, планировал больше, чем просто выходить, чтобы убить одного фехтовальщика, как бы высоко они ни смотрели на него.
  
  Тем не менее, откровение может подождать. Сейчас все, что имело значение, было битвой. Прямо сейчас моя битва велась на двух фронтах: первая была физической, которую представлял гигант. Другой был внутренний. Я не был великолепно могущественным магом. У меня были ограничения на мою энергию. Против этой вещи эти пределы можно было отбросить небрежно и не хватило бы. Если бы я собирался победить этого великана, убей эту суку на плечах и все еще выживу, чтобы уйти, я должен был бы быть абсолютно уверен в своих действиях, прежде чем я совершу.
  
  Я достаточно долго ощущал оборону. Независимо от того, что я каким-то образом сумел опередить атаки безумно гибкого титана, поле битвы постепенно становилось все более и более оборванным. Шансы на то, что я сработал, умереть ради камня, росли все выше и выше. Пришло время мне дать Миозницнирну именно то, что она хотела.
  
  Лезвие, которое пришло в мою правую руку, на этот раз заставило Слугу, с которым я столкнулся, расширять глаза в знак признания. Калиберн снова блестел под лучами солнца. Гигант передо мной колебался, и я увидел, что руны на лбу моей цели светятся еще ярче. Движения титана прекратились, когда его командир ждал. Она этого хотела. В последний раз, когда я выстрелил в это клинок, она чуть не убила ее. Она была не готова, даже не подумала, что я действительно смогу причинить ей боль. Ей захотелось встретиться с ней снова, чтобы еще раз увидеть, как она развязала ее, и для нее потерпеть неудачу, а не из-за защитной меры, которую она имела только по привычке, а потому, что она избила ее.
  
  Синий и золотой меч в моей руке скручивался, становясь чем-то аэродинамическим и смертельным.
  
  Глаза Миознитнирна сузились, и она оскалила зубами в ярости. Она была готова к этому.
  
  Я постучал смертельной стрелой, а затем показал свои зубы. Одну прокачала через меня, заливая клинок в руке. Он стал хрупким. Это стало опасным.
  
  Он сломался.
  
  Сила трещала вокруг меча в моем луке, обнимая его, как молния. Глаза Миозницнирна открылись, признав, что произошло нечто другое. Гигант, который пассивно ожидал моего нападения, вздрогнул, и его рука быстро поднялась.
  
  Не достаточно быстро. "Лети, Калиберн", прошептал я. Я выпустил стрелу.
  
  Меч, который выбирает, выбирает, и, как валькирий легенды, он выбрал хорошо. Он вскрикнул, пронизывая молнию на своем пути, когда он закрылся на лбу теперь дрожащего Миознитнирна. Гигантская рука закрылась на своем пути ....
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Шары Бримира", - громко выругала Кирхе, когда воздух долины отразился на шуме атаки Широ.
  
  "Какие?" - спросил Гиш, потирая уши, как он это делал яростно. Шум какого бы то ни было, что это был их друг внизу, прорезал воздух с таким рваным ревом, что он оставил уши в ушах.
  
  "Я сказал:" Шары Бримира ", - громко повторила Кирхе, потирая уши. Гиш, казалось, понял это время и кивнул в знак согласия с кощунственной клятвой.
  
  "Они что-то говорят", пробормотала Луиза, ее глаза были заперты на месте. "Табита, ты можешь ..." Розоволосая девушка повернулась к голубоволосой девушке и моргнула, когда поняла, что Табита склонила голову в сторону и выглядела сфокусированной, как будто она что-то слушала. Кирхе тоже заметила и удивленно моргнула.
  
  "Табита, ты используешь воздушное заклинание, чтобы слушать их отсюда?" - спросила рыжая, недоверчивая. Когда голубоволосая девушка кивнула, германцы вскрикнул от негодования. "И ты не позволяешь остальным нам слышать? Поторопитесь и расширьте заклинание!"
  
  Табита кивком помахала палочкой, и вдруг на стороне утеса раздались еще два голоса.
  
  * Разрыв сцены *
  
  На мгновение была только тишина. Затем раздался голос. "Что это было, Гандальфр? Опять же, почему я не мог этого утверждать?" Я ничего не ответил в ответ, просто наблюдая, как гигант поправил себя. "Мой Учитель был прав, чтобы позволить мне использовать Йормунганда. Вы должны быть уничтожены. Даже если для этого понадобится этот гигант, тогда вы должны умереть здесь и сейчас".
  
  Jormungand. Это название того, на что ездил мой враг? Если так, то я надеюсь, что ее никогда не вызывали в класс Райдера. Некоторые вещи были слишком дешевыми. Каким бы ни был этот Jormungand, было достаточно, чтобы остановить даже сломанную Калиберн. Ну, может быть, не прекратите. Казалось, что так давно я был остановлен от убийства моего врага с помощью чистой физики. Как и против Фуке, огромной массы руки в сочетании с защитной магией, которой она обладала, было достаточно, чтобы отклонить мою атаку.
  
  По крайней мере, на этот раз маловероятно, чтобы кто-нибудь пожаловался на разрушение холма. Не по сравнению с тем, что двое из нас уже сделали в этой долине.
  
  Когда титан передо мной опустил руки, я увидел, как снова появился Миозницнирн. Она перестала смеяться маниакально. Она перестала даже насмехаться или рычать. Когда мы впервые встретились, она смеялась и разгонялась. Во второй раз она была осторожной и расчетливой. На этот раз она была в ярости и кровожадна. Теперь, хотя ...
  
  Теперь я не был забавной игрой, или потенциально опасным противником, или ненавистным противником.
  
  Я был чем-то, что действительно могло угрожать ее Учителю. И как таковая угроза, меня бы стереть. Похоже, времена для игр и тестирования закончились. Теперь мы оба знали, что то, что стояло перед нами, должно быть уничтожено всей нашей силой.
  
  "Умри, Гандальфр", - перебил меня слуга, голос ее тихий и командовал. Под ней гигант встряхнулся, как собака, и из трещин и щелей его доспехов начали спускаться мелкие фигуры. Я наблюдал, как они упали, заметив, где они приземлились, и когда каждая форма развернулась сама, поднялась к вниманию.
  
  Alviss. Это было похоже на то, как вокруг бегемона падал темный дождь. Мало того, что она привезла этот титан к этому вскрытию, но она, по-видимому, в какой-то момент сбежала из нее армию альвиса.
  
  Мне показалось, что меня больше не недооценивают.
  
  Жормунганд отступил, его рука и меч держались в вертикальном положении, чтобы защитить себя. На его плече Миозницнер стоял, внимательно наблюдая. Под ним собрался котел рассылаемого альвиса. Казалось, она больше не рискует. С ходячим замком, чтобы защитить ее, она будет стоять и защищаться от любых других нападений, таких как Калиберн, ожидая, когда клад будет медленно разорвать меня.
  
  "Дерфлингер", - сказал я, обращаясь к мечу у моего плеча, когда я отклонил мой поклон.
  
  "Да, партнер?" - заговорил меч. Это звучало подальше. Он наблюдал за тем же, что и я, когда собрал клад.
  
  "Помнишь, на холмах Саксо-Готы?" - спросил я, поднимаясь, чтобы нарисовать древний клинок. Он прошипел к моим ножнам, обещал сталь перед битвой.
  
  "Да, я знаю. Так скажи мне, партнер: это не самоубийство, бег, верно? У тебя есть план? Каждый пятьдесят?" - спросил он, его голос был мрачным, когда он это сделал.
  
  "Нет", ответил я. "Не то, что ты спросил меня о моем заклинании. Помнишь?"
  
  "О да", пробормотал меч, а затем он оживился. "Подождите, вы имеете в виду, что я, наконец, смогу услышать остальную часть этого?" это звучало нетерпеливо. "Да, я всегда задавался вопросом, как это закончится!"
  
  "Ну, похоже, ты, наконец, узнаешь, - сказал я, мягко говоря. Лезвие в моей руке было теплым, и котел передо мной был близок.
  
  "Я - кость моего меча", - прошептал я, и первый из них был на мне. Дерфлингер вспыхнул, и они были вырублены. Крошечный альвис упал, когда он впал в них. Как и в приюте за пределами Саксен-Готы, когда волшебный пильный меч ударил его, он разорвал заклинание, сохраняя мелочи подвижными. Их больше ждут.
  
  "Сталь - это мое тело, а огонь - моя кровь", - голос мой поднялся, продолжая повторять. Во мне, я чувствовал, что мои схемы начинают гудеть. Это было больше, чем просто вызов одной из моих клинков, больше, чем просто отслеживание. Тела Альвиса начали накапливаться, когда лезвие в моей руке продолжало пить глубоко из вещей. Когда они упали, руны на лбу, обозначающие их, принадлежащие Слугу, перешли от меня, мерцали и умирали.
  
  "Я создал более тысячи лезвий", - повторил я, и я почувствовал это, глубоко внутри меня. Это было больше, чем магический, более чем проецирование простой неравномерности в природу. Это было глубже, это было шире.
  
  "Не осознавая потери и не осознавая выигрыша", мой голос усилился, когда вокруг меня выросли груды сломанных кукол. На обратной стороне своего великана Миозницнер переместился, слушая меня даже на расстоянии.
  
  "Что ты делаешь, Гандалльф?" - сказала она, ее голос был мягким, но как-то все еще слышен. Это должно быть результатом одного из ее бесчисленных артефактов.
  
  "Я выдержал боль, чтобы создать оружие!" Я объявил, громкое провозглашение, слышимое даже над шаткой, что бесчисленные марионетки, закрывающиеся на меня, произвели.
  
  "У тебя нет шансов, Гандальфр, - сказал мне мой враг, ее глаза сузились, ее собственный голос рос. Она не знала, что я делаю, но она достаточно знала, чтобы признать мою уверенность в этом. Это ее раздражало. Это были не действия обреченного человека. Так действовал бы тот, кто все еще верил, что они могут победить.
  
  "В ожидании приезда я не жалею!" Я закричала, и, по-моему, я увидел лицо Сабера. Все мое тело было жарким, сырая магия проходила через меня. Это было. Это была вершина моих достижений. Глубоко во мне, в темных местах, которые я до сих пор не искал, в необоснованных и неизвестных областях моей души, схемы, которые я до сих пор не мог призывать к жизни.
  
  "Ты просто фехтовальщик!" Миознитнирн вскрикнул, ее глаза сузились от ярости. Гигант под ней дрожал, наполовину отвечая на невысказанные приказы, что она не понимала, что она проецирует на нее.
  
  "Это единственный путь, - поклялся я, и это было больше, чем ария или заклинание для меня. Это была клятва. Это было истинное лицо моей души, реальность моего существования. Вокруг меня альвис прыгнул, чтобы оторвать меня, и вместо этого были вырублены. Дерфлингер был серебряной стеной в руке, руны Гандальльфа стали звездой, чтобы соответствовать ей. Это было мое единственное истинное заклинание, моя единственная способность. Все остальное было просто выражением этого. Это было то, что было сделано моим телом, что он сделал, что моя жизнь заставила меня сделать.
  
  "Мехов недостаточно, чтобы выиграть эту битву, Гандальльф!" - крикнул Сержант от меня, и ее заявление смешивалось с бесконечной болтовней армии кукол.
  
  "Всю жизнь была: Неограниченные работы с лезвиями", прошептал я, голос мой твердый.
  
  И у меня вспыхнул пожар. Он был ярким, слишком ярким, но холодным. Он отметался от меня, невероятно быстро, по кругу, когда-либо расширялся. И там, где горел огонь, мир изменился. Перед его проходом была зеленая трава, омраченная разбитой землей под голубым небом. После его прохождения была твердая упакованная пыль, красновато-коричневая и пустынная. Небо тоже изменилось. То, что когда-то было синим и ясным, было теперь темным, сумеречное облако пролетело, единственный свет, который стал известен, был из горизонтов, рассвета, который никогда не придет. Смешались с облаками, как будто ни на чем не было шестеренок, некоторые поворачивались сами по себе, висели одинокими и одинокими, а другие переплетались в безумном часовом механизме, который бросил вызов описанию.
  
  И засоряя в ржавчину цветную землю, распространяясь по всей этой странной и пустынной панораме, были мечи. Бесконечно разбросаны, сначала спрятанные лезвия, их хитрости, как странные торжественные надгробия, засоряющие все, что мог видеть глаз, когда они окружали меня и моих врагов.
  
  Мир застыл. Альвисс вокруг меня был похож на статуи, поскольку воля за ними была арестована, ошеломленная невозможной визой, которая теперь окружает ее. На обратной стороне ее Йормунганда Миознитнирн стоял в замешательстве, широко раскрыв глаза, даже руны на лбу мелькали, когда ее шок, ее ужас, проносились сквозь нее. Это было нереально, это было безумием, и все же как-то это стало реальностью.
  
  "Гандальфр, - прошептала она, - что ты наделала?"
  
  "Вам это нравится?" Я попросил ее вернуться, мой собственный взгляд, запертый на горизонте, на восход солнца, который никогда не придет, а не здесь. Случайно, я накрыл Дерфлингера, само клинок, казалось бы, не мог заставить себя говорить о том, что совершило мое заклинание.
  
  "Что это, Гандалльф?" В ее голосе не было враждебности, никакого антагонизма. Это было не так. Мне было приятно видеть, что мой избранный враг признал подвиг, который я совершил для нее.
  
  "Это называется" Мрамор реальности ", - сказал я ей, все еще не глядя на нее. "Не удивляйтесь, если вы никогда об этом не слышали. Даже на моей родине, где вещи, выходящие за пределы вашего понимания, происходят регулярно, это редко. За всю историю было, возможно, шесть человек, может быть, семь человек, включая меня, кто когда-либо достигали этого ".
  
  "Что это, Гандалльф?" она повторила неспособность сделать себя более подробным или откровенным. Я не винил ее.
  
  "Это истинное выражение моего внутреннего самого Я, проекция моего внутреннего восприятия реальности на самый мир", сказал я ей мягко. "Это моя душа, Миознитнирн, настоящая. Мягко погладьте ее".
  
  Реальность Мрамор. Название было взято из той же самой метафоры, что я использовал для объяснения Мраморных Фантазмов. Если Мраморный Фантазм был способностью всегда рисовать один белый мрамор из сотен черных, то реальность Мрамор просто изменила все черные на белые. Долина, в которой мы сражались, исчезла. Теперь было только это опустошенное поле.
  
  "Что ты сделал, Гандальфр, - повторила она, и на этот раз ярость, которой не хватало, была пронизана ее голосом. "Что вы наделали!"
  
  "Это то, с чем ты сейчас сталкиваешься, Мёзнитнирн", - сказал я ей, возвращаясь к себе, хотя теперь было холодно. Эта битва переместилась за пределы того, где было всего два врага, которые ненавидели друг друга, сражаясь до смерти. Это стало совпадением между тем, кто привел армию, и тем, кто подобрал эту армию. "Мечи недостаточно, чтобы выиграть эту битву: теперь вы сталкиваетесь с неограниченным количеством людей: несравненным оружием, которым обладают герои и злодеи, великие и маленькие. Неограниченный арсенал лезвий стоит перед вами".
  
  "Ты собака", - обвинила она меня, ее гнев теперь горячий и пронизанный чем-то другим: страх. "Ты предательская собака!"
  
  "О, избави меня от негодования, - отрезал я, раздраженный ее возмущением. "Вы тот, кто привел в эту битву великана и армию. Не становитесь праведными со мной сейчас, когда вы знаете, что это не несоответствие, которое вы планировали". Я не стал смотреть на нее. У меня были глаза на что-то другое.
  
  "Отлично!" - огрызнулся Миозницнирн, ее голос дрожал от ярости. "Просто потому, что у тебя больше мечей, ничего не изменишь! У тебя есть только две руки, чтобы обладать ими, Король Мечей!"
  
  Я оглянулся на нее, и я думаю, что улыбка на моих губах раздражала ее. "О, но ты забыл, королева кукол", - упрекнул я ее, и мой голос звучал в песне. "Это моя душа. Ты действительно считал, что так легко?"
  
  В движении я украл прямо из Гильгамеша, я поднял левую руку в воздухе, когда я отвернулся, снова сосредоточился на своем пункте назначения, и однажды я щелкнул пальцами. Над мной шестерки моей души висели на небе, взбитых однажды, с шумом, подобным биению божества. И с неба пролился дождь серебра на моих врагов.
  
  * Разрыв сцены *
  
  "Я взял с ним драку, - пробормотал Гиш, качаясь туда-сюда. "Не могу поверить, что я взял с ним драку. О чем я думал, сражаясь с ним? Это, должно быть, вина моей мамы. Должно быть, она уронила меня на голову, когда я был ребенком ..."
  
  "Большой брат, - выдохнула Сильфида, и хвост дракона яростно хлестал, когда зверь схватил ее за когти. "Больно, старший брат, прекрати! Прекрати! Больно!"
  
  Как бы то ни было, что Широ делал прямо сейчас, он не сидел прямо с драконом. Табита попыталась успокоить великого голубого зверя как могла, но казалось, что ничего, кроме разворота странного искривленного мира, в котором они оказались, разрешит рептилий.
  
  С объяснением ее слуги, полученным волшебной магией Табиты, эхом отражающей голову Луизы, она могла наблюдать только как мечи, казалось, выходящие из неба, которые начали появляться, как метеориты, в армии кукол, которые когда-то угрожали ему всего лишь несколько мгновений назад. Луиза не заметила, как масса кукол была проколота снова и снова бесконечным потоком мечей, которые начали казаться из ниоткуда.
  
  Вместо этого она смотрела на местность, в которой они внезапно оказались.
  
  "Почему бы тебе просто держаться подальше от холмов?" вопрос, который так давно спросила Луиза, эхом отозвалась в ее голове. Неудивительно, что он не потрудился попытаться их избежать. Он всегда носил их с собой, понимая, что произошло несколько мгновений назад.
  
  Это было странно парадоксально, отметила она. Огонь, который распространялся, как огонь, из которого родился ее Слуга, в сочетании с огромным наклонным холмом, покрытым надгробием, как мечи. Луиза как-то знала, что это больше, чем какое-то метафорическое представление о его идеале. Это было больше, чем просто царство, где он мог требовать лезвия, которые усеивали землю вокруг него.
  
  Это было видение ее слуги о будущем. Это был холм, на котором Сиро когда-нибудь умрет.
  
  Ее Слуга нес с собой свою гробницу, куда бы он ни пошел, и действительно искал ее преднамеренно всякий раз, когда битва была достаточно напряженной, чтобы оправдать ее.
  
  Когда битва в долине обострилась, Луиза потянулась ближе, сопротивляясь стремлению отступить от борьбы, которая разворачивалась перед ней.
  
  Она знала, что когда-нибудь Широ умрет на холме мечей, против превосходящей силы и в защите других.
  
  Он стоял теперь на такой хиле, и даже если армия ушла, он все еще сталкивался с титаном, которым пользовался другой Слуга, подобный ему, и что он сражался, чтобы защитить ее и Табиту, а также всех остальных.
  
  Но теперь имело значение, что ее слуга умрет один.
  
  И она все еще была здесь. Широ был не один.
  
  Она молилась, чтобы этого было достаточно.
  
  Если бы она могла отвести глаза от битвы между Слугами, она была бы в шоке, увидев, что палочка в ее руке трепещет от власти, пролив ее, как молния, когда инструмент ее магии вздрогнул. Возможно, она вспомнила объяснение Дерфлингерса, что ее сила воли будет заряжаться в соответствии с ее эмоциональным состоянием.
  
  Но Луиза не смотрела вниз или не помнила. Вместо этого она была клянусь, что если этого недостаточно, и что если Широ упадет ...
  
  Тогда она сама убьет эту суку.
  
  * Разрыв сцены *
  
  Я прошел через бесконечное поле лезвий. Вокруг меня разбились куклы и разбились, когда с неба спустился дождь мечей. Внутри моей Реальности Мрамор, Неограниченный Работы Блейда, был каждый меч, который я когда-либо видел, когда-либо лезвие, на которое я когда-либо смотрел. Переписав место в моей душе, которое служило хранилищем для моего оружия в реальном мире, я смог воссоздать каждое оружие, которое я когда-либо видел. Здесь не было никакой деградации их способностей, даже шансов на то, что моя концентрация может проскользнуть, и я мог бы наброситься на их трассировку. Более того, у меня был некоторый контроль над ними. Это был мой мир, и в моем мире, если бы я хотел, чтобы лезвия падали с неба и разрывали моих врагов, тогда они будут чертовски хорошо падать с неба и разрывать врагов.
  
  Это была безумная техника.
  
  И этого было недостаточно.
  
  Я чувствовал, как внутри меня течет, когда я закачивал его в свою конструкцию, когда я продолжал кормить его силой, чтобы я мог сопротивляться корректирующим импульсам мира. Я изменил саму реальность, и реальность не собиралась стоять без дела, и пусть такое неуважение останется безнаказанным. Более того, я мог бы полностью восстановить свой арсенал, но это не изменило того факта, что подавляющее большинство моих клинков было простым и мирским. Их было более чем достаточно, чтобы уничтожить собранный здесь альвисс, но против великана и его защитной магии, которая была достаточно сильной, чтобы остановить даже сломанную Калиберн?
  
  "Не достаточно, Гандалльф!" Миознитнирн вскрикнул, гигант держал одну руку над головой, чтобы защитить себя от дождя стали. Я мог разглядеть ее черты на расстоянии, и на ее лице было безумное лицо. "Даже этого будет недостаточно, чтобы спасти тебя!"
  
  В конце концов, она была права: я мог бы иметь неограниченное оружие здесь, но у меня осталось только две руки, чтобы держать их, и так много, чтобы дать им возможность.
  
  Даже когда я продолжал уходить от нее, мой враг заставил гигант под ней двигаться. Без клана alviss у нее не было выбора, кроме как вернуться в наступление, и монстр Jormungand еще раз подпрыгнул вперед, чтобы закрыть меня, это титаническое лезвие, которое слишком быстро продвигалось к чему-то из его безумного размера, когда он пробивался сквозь воздух с ревущим шумом.
  
  Это не имело значения. Для всех вариантов, которые Unlimited Blade Works принесли мне, в конце концов, это было не более чем способом предоставить мне истинное оружие.
  
  Даже когда великан обвинял меня, я добрался до места назначения: в самом центре моей Реальности Мрамор, возвышавшийся над всеми остальными, и кроме других обнаженных лезвий, которые были захоронены на земле, стоял один клинок и его оболочка, земля. Оба лезвия и втулка были синими, прорисованными золотом и серебристыми. Они были изящны.
  
  Когда лезвие гиганта опустилось, я взял оружие и обнажил. С лезвием в правой руке я держал ножку слева от меня. Повернувшись, я поднял его, как будто это был щит, который блокировал бы бесчисленные тонны клинка, когда они наваливались на меня.
  
  "Авалаон", - прошептал я, и оболочка растворилась в бесчисленные частицы золота, распространяясь вокруг меня, обнимая меня, обнимая меня.
  
  Когда лезвие чудовища ударило, оно было настолько сильно отбито, что меч разрушился, запустив светящиеся осколки горячей стали у великана и слуги, которые ехали на нем.
  
  "Какие...?" Миознитнирну удалось задохнуться, отчаянно подняв одну руку, чтобы защитить ее лицо, даже когда защитная магия гиганта защитила ее от смертельного дождя стали, которая еще раз была брошена на нее
  
  Авалан, втулка моего лезвия Сабера. Он был создан самими феями и представлял собой стремления могущественных нечеловеческих существ для человечества. Чтобы просто переносить это было граничить с бессмертием, клинок давал ему иммунитет держателя даже до времени, так как он постоянно восстанавливал своего владельца. Раны, которые были бы мгновенно фатальными, можно было бы выжить, даже если бы они не регенерировали недостающие конечности или органы. И это было только то, что означало удерживать оболочку. Когда призванный благородным призраком, Авалон растворялся и окружил своего владельца, обеспечив их в безопасности самого Царства Фейер. В пределах своих защитных объятий, несмотря на то, что я все еще стоял в своем мрачном мраке Реальности, я чувствовал теплый ветерок на моем лице, чувствую, как мягкое солнце согревает меня, и запах жимолости и лаванды. Даже когда я все еще был на поле битвы,
  
  Это была защитная магия на уровне, который превосходил даже Пять Истинных Магов. Не было ничего, что могло бы навредить мне, в объятиях Авалона. Это то, что когда-либо создавало любое другое защитное заклинание, никогда не могло подражать. Даже Counter, вероятно, оставался поздно вечером, сосать свои метафорические превью и плакать, что это никогда не может быть так хорошо.
  
  Когда Миозницнер попытался исправить внезапный дисбаланс в весе своего гиганта, оправившись от внезапной потери меча, я поднял правую руку. Лезвие, удерживаемое в нем, показано светом; не просто отражая, а сияя, как на солнце, которое спустилось на землю и держалось в моих руках. Из меня вырвался ветер ветра, и от меня сошел концентрический круг пыльной земли, когда я зарядил клинок.
  
  "Экс-", - процедил я, стиснув зубы и переместив левую руку и помог мне контролировать лезвие в руке, когда из его наконечника выскочила колонна света, чтобы пронзить небо ", -калибур!" Я принес священный меч, Экскалибур, Меч Обетованной Победы, оружие моего потерянного любовника, кристаллизацию мечты о планете, величайшее из Благородных Фантазмов. С его наконечника появился луч света, единственный признак наддуваемых частиц кинетического света, которые выпустил лезвие, такая мощная волна разрушения, что этот меч мог срезать сами горы.
  
  Атака ударила, и Йормунганд перестала быть. Какая бы ни была оборонительная магия, она была отброшена в сторону, как много бумаги, стали и все, что было, что было под разрушающейся сталью и разорвано, когда зверь был разорван на части одним ударом. Атака продолжалась позади зверя, волна света, вырезающая долину в землю моей Реальности Мрамор, путь от того места, где мой клинок опирался на землю на горизонт моей души. С одной атакой черного гиганта больше не было.
  
  Задыхаясь, я посмотрел на своего оставшегося врага. Я не знаю, какой инстинкт побудил ее уйти от своего величайшего оружия, но она хорошо служила ей. В то время как ее гигант упал на землю в кусках, она бросилась в воздух. Конвульсивная сила моего нападения послала ее барабан, как перо, пойманное в причудливом ветру. Я не знаю, как она пережила падение с такой высоты, скорее всего, из-за вмешательства другой из ее бесчисленных ювелирных украшений. Она приземлилась плохо, выскочила на четвереньки, когда она задыхалась, ее глаза были заперты в результате опустошения, вызванного моей одной атакой. Ее дыхание сжалось в отчаянном вздохе, и ее глаза были широкими, когда она обратила свой взгляд ко мне.
  
  Она привезла в эту битву монстра и армию, и я не принес ничего, кроме меча на спине. И теперь она стояла в сердце моей власти, в то время как я носил величайший клинок во всей истории и был защищен силами, которые равнялись самим богам.
  
  И я действительно надеялся, что она понятия не имела, насколько близко эта битва действительно была в этот момент.
  
  Unlimited Blade Works - это одновременное переписывание реальности, а также создание каждого клинка, который я когда-либо видел. Формирование его, формирование его и поддержание его было нелегким делом в лучшие дни. Авалон при пассивном использовании в качестве регенератора был гораздо более дружелюбен, но призыв к защите фейриков пришел к власти. Как только оболочка была использована моим приемным отцом, чтобы спасти меня от ада, что мой дом стал, и Благородный Фантазм был имплантирован в мое тело. Именно из-за этого я смог использовать его лучше, чем любой другой Фантазм в моей коллекции. Мое тело помнило Авалона в каждом органе, в моем самом костном мозге, вплоть до моих клеток. Именно из-за этого я смог ограничить утечку, которую защитное заклинание добавило к моему содержанию Мраморности Реальности. Но Экскалибур был другим. Использовать самую сильную атаку меча, даже однажды, было напряжением, которое я бы не смог дублировать. Это был единственный раз, когда я мог бы называть это в этой битве.
  
  Теперь я был на оборванном краю моей власти. Неизвестно, сколько еще времени я мог бы удержать с этими тремя стоками на моих трассах. Я уже мог чувствовать, что мой опускающийся до опасных уровней. Но я не мог остановиться, не сейчас. Миозницнирн был загнан в угол, а также на последней ноге. Я мог видеть это в ее глазах, что она хотела бежать, и если бы она это сделала, она была бы одной из тех, кто ушел. Она испытала бы истинную степень моих способностей, и когда она вернется, она будет готова ко мне. Я не сомневался, что хотя бы одна из этих драгоценностей на ее теле была какой-то мерой спасения. Я должен был поддерживать Unlimited Blade Works, доверяя измененной природе реальности, чтобы она не могла использовать свои артефакты, чтобы убежать. И поскольку она не могла бежать сейчас, она была зверем в уголке, и животные в уголке были опасны.
  
  Оттуда она опустилась на колени на земле, ее глаза изменились. Где всего несколько секунд назад она ужаснулась от меня в ужасе, теперь ее зубы сжались, а губы откинулись на рычание, ее глаза сузились от ненависти. В быстром движении она выпрямилась, держа руки на земле, когда она протянула ноги. Это была поза, которая напомнила мне Райдера, и это поставило меня в ярость. Ничего хорошего не приходит из позиции, которая выглядела такой провокационной в середине битвы.
  
  "Ты", - прорычала она, видимо, не могла сказать ничего другого, поскольку ее ярость росла. На лбу ее руны стали светиться ярче, и снова ее волосы начали биться вокруг нее. "Вы...."
  
  Без другого слова я обвинил. У меня не хватило сил, чтобы укрепить меня, но мои собственные руны также сияли, как факел, и я надеялся, что сила Гандальльфа будет достаточной, чтобы нанести удар по Мёзнитнирну.
  
  Когда я закрыл ее, она отпрыгнула назад, бросая одну из ее рук перед собой. Пожар появился, вероятно, из одного из ее колец, белого горячего потока пламени, подобного тому, что можно было ожидать от огнеметов в моем родном мире. Обернувшись в объятия Авалона, я даже не заметил запаха дыма, когда я заряжался, Экскалибур быстро ударил. Она подняла другую руку, и на мгновение клинок затормозил достаточно долго, чтобы она скользнула под ним. Она подошла к ее шее и разорвала одно из своих ожерелий, железное железо, которое было установлено рубинами, и бросило на меня с криком. Ожерелье изменило средний воздух, превратившись в длинную бритвенную цепочку, подобную колючей проволоке, которая пыталась обернуть вокруг меня. Я заблокировал меч в руке, и он расстался. Части пытались цепляться за меня, но не смогли найти покупку на барьере вокруг меня.
  
  Жемчужина после драгоценности она запустила у нее артефакты, когда она отступила. Я не знаю, как она соответствовала моей скорости. Возможно, это был аспект ее класса, или, может быть, у нее было достаточно личных артефактов улучшения, чтобы не отставать, но почему-то ей удалось держаться подальше от моего клинка, чтобы избежать смертельного удара. Иногда подсказка Экскалибура находила ее плоть, но иногда она просто скользила, а в других случаях она просто давала ей рану. Я принял извращенное удовольствие из-за того, что на этот раз мне не пришлось терпеть бесчисленные мелкие раны.
  
  Если битва ранее была битвой силы, с которой обе стороны принесли свое величайшее оружие, битва теперь стала битвой выносливости; мы оба были на нашей последней ноге. Речь шла о том, сможет ли она уклониться от меня достаточно долго, чтобы я действительно иссяк на магию, или если у нее кончится сокровища, которые могли бы спасти ее до этого. Я надеялся, что она не знает, насколько я был близок к концу своей выносливости. Ее рычание становилось все шире и шире, когда она отчаянно пыталась опередить мой клинок. Казалось, ее отчаяние только усилило ее ненависть.
  
  "Гандальфр! Умереть! Умри! она вскрикнула от меня, а затем приложила одну руку к ее рту. Я смотрел с отвращением, все еще пытаясь ударить ее, когда она положила ее розоватый, на ней было только одно кольцо, в отличие от остальных ее цифр, в ее рту, а затем жестоко облокотившись, отделив придаток одним чистым укусом. Даже когда она проигнорировала, что ее собственная кровь брызнула ей в лицо, она плюнула пальцем в руку, которую он когда-то тоже прикрепил. "Принесите мне средства, чтобы победить этого врага!" она вскрикнула, заказав все, что сокровище, которое она только что принесла в жертву кусочек себя, чтобы активировать, и сжала кровавый палец в ее кулак. Между ее костяшками пальцев я заметил, что свет начинает испускать, даже когда она увернулась от удара Эскалибура. Я собирался начать следующую атаку, когда мои инстинкты закричали на меня, чтобы увернуться. Я повернулся в сторону, забыв на секунду, что все, что могло повлиять на меня, было бы заблокировано Авалоном, и серебряное пятно проскользнуло мимо меня. Мейознитнирн, который выглядел так, как будто ожидал этого, поймал размытие в ее все еще хорошей руке, а затем мы оба застыли, когда увидели, что она теперь держала.
  
  Дерьмо. В ее руке стоял Грам, меч Руин и Слава. Это был Сигурд в средние века, еще один из моих могущественных Благородных Фантазмов, которые я приобрел из Гильгамешских ворот Вавилона. Это был предшественник самого Калиберна, самый сильный из демонических мечей, проклятие драконов.
  
  Руны на лбу Миознитнирна светились, и ее улыбка стала дикарной.
  
  И это было также, самое главное, ВОЛШЕБНОЕ ИСКУССТВО, которое теперь находилось в руках Разума Бога.
  
  Я обвинил в этом корень. Все прошло хорошо.
  
  Мой следующий удар с Экскалибуром был встречен мечом в руке, и на мгновение я почувствовал, как лезвие в моей руке содрогнулось, когда священный меч встретил демонический меч. И тогда клинок, который блокировал мой удар, разразился в темном огне. На секунду он заблокировал мое зрение, а затем я отчаянно парировал снова.
  
  Больше не бежав, Миозницнирн теперь стоял против меня, и бой стал еще более порочным. Когда мы обменивались ударами, два клинка визжали друг против друга, когда их самые натуры столкнулись, я мог сказать, что у Миозницнирна не было первой подсказки, как использовать Грам как меч. Она неловко заблокировала, полагаясь на ее скорость и улучшения, чтобы не дать ей нагнать ее. Однако она использовала Грам как артефакт на уровне, который даже я не мог сопоставить. Лезвие в руке извергалось в темном пламени, стримы огненного шлепания на меня, как ресницы, бесполезно воздействовали на щит Авалона, но иногда ослепляли меня, чтобы она могла снова нанести удар. Мы оба тяжело дышали, но я увидел, как ее взгляд бросился к Экскалибуру, а затем вернулся ко мне, и ее дикая улыбка расширилась. У нее был собственный Благородный Фантазм, и казалось, что, когда она владела этим, она поняла, насколько их сила пришла от пользователя. Я мог видеть, как она делает связь, вероятно, судя по тому, сколько проклятого клинка в ее руке выпила от нее, что есть причина, по которой я не начал атаку, подобную той, которая уже уничтожила Йормунгана.
  
  Она знала, что я устал.
  
  Я поддерживал Авалон до этого момента, чтобы помочь укрепить образ неуязвимости и силы, которые потрясли ее. Теперь, хотя это просто утечка меня. Сдвинув Экскалибур, я отдернул Дерфлингера со спины и использовал его, чтобы заблокировать черное пламя Грэма.
  
  "Ой, горячий!" - воскликнул меч, взвизгивая, когда он столкнулся с огнем проклятого клинка, но сделал то, что я надеялся, что он выпил пламя. Теперь, держась за Эксалибура справа и Дерфлингер слева от меня, я позволил защите Авалона упасть. Взгляд Миозницнирна заперся на защитном Фантазме, когда он перевернулся передо мной, ее взгляд был жадным, и я толкнул его вперед, подавляя ее двумя лопастями в руке, чтобы она не могла ее взять.
  
  Теперь это стало отчаянным. Похоже, я просто не мог пропустить ее, как я надеялся. Мой разум мчался, когда наши мечи были заперты вместе, кольцо из стали на сталь и случайный крик от Дерфлингера: "Горячий!" звон в воздухе.
  
  Поскольку я чувствовал, что последние отбросы моего od начинают потребляться, я остановился на своем плане.
  
  Я споткнулся. Пытаясь восстановить свою ногу, я погрузил кончик Экскалибура в землю, чтобы попытаться исправить себя.
  
  Глаза Миознитнирна сузились от радости, когда я упал, и черное пламя Грэма началось у меня. Отчаянно я бросил Дерфлингер, клинок выпил огонь и защитил меня, но разум Бога качнулся Гром, и разумное лезвие было сбито с моей хватки. Теперь беззащитный, наполовину стоящий на коленях, и с моим другим лезвием, пойманным в ловушку земли, Миозницнер поднял Грам над головой. Я мог видеть это в ее глазах, дикий восторг, который она собиралась взять, когда она прервала меня одним из моих собственных клинков. Я подумал, не собирается ли она взять мою голову за трофей для своего Учителя после того, как она это сделала?
  
  Вместо того, чтобы вырезать мой череп, как она планировала, я вместо этого запустил ее, оставив Экскалибура и поймав другое оружие, которое я вызвал ко мне, не взглянув на меня вторым взглядом. "Энкид!" Я кричал, мой голос гортанный. Рука, которая когда-то держала Дерфлингера, обхватила руками Грэма, и глаза Миозницнирна расширились, когда вокруг нас окружили цепи, обернувшись вокруг нас. Энкиду, еще один Фантазм, который я получил от моего старого врага Гильгамеша, цепей, которые использовались, чтобы ловить даже быка небес. Цепочка усилилась, если она использовалась против божественности. К сожалению, ни один из нас не был божественным, поэтому я сомневался, что это будет слишком долго.
  
  Двое из нас были заключены в кокон вместе, лицом к лицу, сундук к груди, тазобедренный сундук и живот к животу. Над нашими головами Грам был проведен, Миозницнирн изо всех сил пытался сбить его, чтобы она могла меня закончить, и я видел, как она рычала, понимая, что она не сможет меня вырезать. Если бы она попыталась использовать пламя Грэма, то близко не сомневалась, что она поймает себя в том же нападении.
  
  Когда она зарыдала на меня, я холодно улыбнулась.
  
  Затем я повернул лезвие, которое моя правая рука сжала между нашими телами, чтобы он разрезал нас обоих, и одновременно нарисовал их на нашей плоти.
  
  Ослепляющая боль разорвалась через меня, и я выпустил вопль, когда огонь охватил мои магические цепи. Вокруг меня моя Реальность Мрамор разбилась как стекло, и реальность исказилась, когда она растворилась, истинная природа мира вновь закрепилась после столь долгого времени. Поскольку это произошло, цепь, связывающая нас обоих вместе, исчезла, как и меч, с которым мы оба сражались. На моей левой руке наступила агония, я снова закричал, и я услышал шум, с которым я боролся. Мы оба спасли, наши тела дергались в неконтролируемой реакции на боль и волшебство, проходящие через нас.
  
  Одновременно мы оба упали на землю, отчаянно задыхаясь, как мы это делали.
  
  Ну, похоже, что это не сработало, как я надеялся.
  
  "Что ты сделал, Гандальфр?" женщина рядом со мной ахнула, ее голос по-прежнему сидел от боли. "Я скоро убью тебя за это унижение", - заверила меня она, хотя дрожь ее слов могла подорвать их серьезность.
  
  "Конечно, будешь", пробормотал я, медленно умудряясь сделать это на четвереньках. Благословенным Корнем, который навредил больше, чем я думал. Я чувствовал, как мое тело дрожало, когда он пытался преодолеть поток эндорфинов и адреналина, и внезапная агония влекла в него.
  
  "Медленно, - повторил мой враг, тоже начал возвращаться. Мы двое из нас должны были сделать жалкое зрелище, когда мы наткнулись на стоящие позиции. "Я буду...." Она замолчала, ничего не подозревая. "Я буду...." Она снова сделала паузу, и ее глаза метнулись к ее рукам. "Что случилось?" - прошептала она в шоке. "Гандалльф, что ты сделал?" она начала рычать.
  
  "Ты много просил об этом в последнее время", - сказал я ей, мой усталый ум застрял на этом безумном заявлении. Я быстро покачал головой и сосредоточился. "Это называлось" Руле-разбивка ", - сообщил я ей, хотя теперь она слишком занята, рубила свои драгоценности, ее глаза расширялись и паника начиналась." Это был клинок, предоставленный Медеи Колхиды самими богами. имеет право разорвать любой магический контракт без последствий для любой вовлеченной стороны ". Я нахмурился. "Ну, это должно было быть без последствий. Я почти уверен, что это не повредило это в последний раз, когда я перестала быть Гандальфом".
  
  "Какие?" Шеффилд прошептала, ее глаза были в ужасе. Она начала ласкать уши, перебирая одну из них, в частности. "Учитель, Учитель, где ты? Почему я не слышу тебя, Учитель? Учитель Джозеф?" она умоляла, теперь царапая уши, которую я предполагал, это то, что позволяло ей общаться со своим Учителем, ну, ее бывший Учитель, чье имя было, по-видимому, Джозефом. Я запер эту маленькую лакомый кусочек на потом.
  
  "Не беспокойтесь", я сказал ей, наконец, справиться с этим. "Ты больше не ум Божий, Шеффилд. Твои артефакты бесполезны".
  
  "Нет. Нет, нет, нет, НЕ НЕ! она вскрикнула, теперь цепляясь за уши и сундук, ногти копались в ее коже, когда она проводила их по своим артефактам, которые теперь были не более чем липкими украшениями для нее. Я начал смеяться над ней медленно, но постепенно становился все громче. Казалось, она вырвала ее из паники, в которую она попала. "Ты", прошипела она, сжав руки в кулаки, и ее голос рассердился. "Ты думаешь, это смешно! Ты тоже предал своего Учителя! Ты предательский ..."
  
  "Нет!" - воскликнул я, отчаянно держась за руки. "Нет, не это. Просто, вся эта битва, ваш ботинок был развязан".
  
  "Какие?" - спросила она, смущенная моим наблюдением, и невольно взглянула на меня, чтобы понять, о чем я говорю.
  
  Это было, когда я сосатель ударил ее. Она упала с удивленным криком, и я упал на нее сверху. Мое тело все еще было слишком слабым, и оно дрожало наугад, но я сел на удивленную женщину и начал избивать ее голыми руками в меру своих возможностей.
  
  Сейчас она была смущена, дезориентирована, но это пройдет. После того, как я впервые потерял руны Гэндальфра, я обнаружил, что только потому, что я больше не светился, это не изменило того факта, что я все еще сохранял опыт и память мышц, которые я приобрел с помощью своего оружия, когда я их имел. Если бы я дал ей достаточно времени, Шеффилд мог бы переучить способности, которые когда-то были ей естественными. Более того, вполне возможно, что ее Учитель просто сможет восстановить свой контракт с ней. Если ей удастся убежать сейчас, у нее все равно будет своя сокровищница артефактов, и она все равно будет угрожать Луизе. Так что, хотя я был слишком слаб, чтобы держать меч прямо сейчас, хотя я был полностью истощен магией,
  
  Даже если это требовало от меня просто раздавливания ее черепа кулаками.
  
  Первый удар дезориентировал ее, и он дал мне время, чтобы посадить ее, чтобы она не могла убежать. Я приветствовал удар после удара, иногда из кулаков, иногда из локтей. Это не имело значения. Важно было убить ее. После третьего удара она начала отбиваться, ее длинные ногти царапали меня, царапая лицо. Один из них оказался опасно близко к моему глазу, и я мог видеть только красный цвет после этого, когда кровь стекала в него. Это была первая рана, которую я получил в этой битве, как ни странно.
  
  Это было тяжелее, чем я думал, избивая кого-то до смерти. Оказывается, человеческий череп на самом деле прочен, чем кулаки человека. В какой-то момент я почувствовал, как пальцы моей левой руки раздробились, когда они коснулись ее ушибленного и опухающего лица. Я переложил свой план, вместо того, чтобы схватить ее за длинные волосы и снова вернул голову в землю снова и снова правой рукой. Когда это не сработало, мне удалось найти кусочек разрушенной стали, оставшейся слева от гиганта левой рукой. Мне потребовалось мгновение, чтобы схватить его сломанными пальцами, и мне было больно, как ад, но мне удалось перетащить его под ее череп, который я все еще швырнул на землю. Это сработало лучше.
  
  Я не был уверен, как долго я на самом деле нахожусь на этом, бегая не более чем на адреналин в этот момент, но, наконец, в конце концов, она перестала двигаться. Я откинулся назад, все еще опустившись на колени над трупом, который охлаждался передо мной, и отчаянно задыхался. По корню я устал.
  
  Через поляну от меня раздался голос. Я взглянул на присутствующего Дерфлингера. Это верно. Дерфлингер был настоящим мечом, а не частью моего мрамора "Реальность", поэтому он продолжал существовать, даже когда остальная моя смоделированная реальность исчезла. "Ваша загрузка не развязана?" - спросил меня меч, голос его недоверчивый. "Вы показываете мне волшебство настолько мощным, что оно воссоздавало существование, и лезвия настолько сильны, что они оставляют меня немного неадекватными, и в конце этого все, что вы скажете ей, ее ботинок не сложен?"
  
  Я пожал плечами. "Это сработало, не так ли?"
  
  На секунду меч был тих, а затем он начал беспомощно смеяться. На мгновение я посмотрел на него безучастно, а затем присоединился к нему. Наш смех эхом отозвался в долине, которая была перестроена только что закончившейся битвой. Наконец, мы оба ухмыльнулись.
  
  "Партнер, ты, без сомнения, самый забавный человек, который когда-либо владел мной", - сказал мне меч, и я устало усмехнулся.
  
  "Рад развлечься, Дерф", - сказал я, голос мой исчерпал. Медленно я снова боролся с моими ногами. Перед тем как уйти от тела передо мной, я начал искать его, потянув свою одежду боком, как я это сделал. Я должен вернуться сюда позже и полностью разграбить его, если не так, чтобы у меня были все ее аккуратные игрушки для меня, чтобы потом они не могли быть восстановлены ее Учителем позже, но пока я просто хотел убедиться Я нашел одного из них. Когда я, наконец, обнаружил Кольцо Андвари, я сильно потянул его, сломав шнур, который он зашнуровал. Остальные кольца, без сомнения, бесценные артефакты сами выливались на землю, звеня друг против друга, когда они это делали. Наконец, я начал пробираться к Дерфлингеру, делая паузу достаточно долго, чтобы наступить на Шеффилда, как я и обещал ей раньше. "Не волнуйся", Я сказал труп. "Вы не будете долго одиноки".
  
  Мне удалось добраться до меча, вытащив его из земли, в которую он застрял, и начал выходить из долины. Мне пришлось использовать разумное лезвие в качестве костыля, как я это делал, но он не жаловался. Когда я споткнулся, я сделал это, возможно, на расстоянии дюжины ярдов, и внезапно обнаружил, что меня поддерживает другой.
  
  "Луиза?" Я пробормотал, не зная, действительно ли я видел моего бывшего прежнего Учителя. "Разве я не сказал тебе уйти?"
  
  "Как будто я бы оставил своего слугу за этим легко", - фыркнула она на меня, поднимая взгляд из-под моей левой руки, обнимая ее вокруг плеча, чтобы помочь мне оставаться в вертикальном положении. Она взглянула на мой сломанный кулак, увидев его еще раз свободным от рун и вздохнув. "Разрыв контракта снова, ты, Широ?" она покачала головой, ругая меня и "пощипывая". "Тебе хочется уйти от меня?" ее голос был мягким, когда она дразнила меня.
  
  "Совершенно оправдано, Луиза", - пробормотала я ей. Моя голова плавала, и это забирало все, что я должен был встать на ноги. "Не возражаете ли вы, если я поспешу быстро?" Мне удалось выбраться, прежде чем я упал на колени, почти перетащив Луизу, когда я это сделал.
  
  "Все в порядке", - заверила меня я, помогая мне лечь и не давая мне случайно ударить себя с Дерфлингер. "Иди и успокойся, Широ, все в порядке. Мы вернем тебя домой, чтобы ты смог исцелить".
  
  "Я подчинился твоим приказам", прошептал я, и мой хороший глаз начал закрываться. "Я выиграл, и я вернулся".
  
  Последнее, что я увидел перед тем, как я потерял сознание, это мой крошечный розововолосый друг, улыбающийся мне. "Да", прошептала она, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в лоб. "Ты сделал."
  
  * Разрыв сцены *
  
  На следующий день после того, как Луиза и другие вернулись к ней домой, она была занятой. Генриетта ждала их, и была небольшая паника, когда мать королевы и Луизы оказались в волнении по поводу раненых Широ. Генриетта, умеющая использовать магию своей воды для исцеления, сражалась с ним, втягивая обратно даже тот глаз, который был выкован открытым. После этого ничего не оставалось делать, кроме как ждать, пока он проснется. Они заполнили это время дебрифингами, объяснениями и десятком других деталей, которые нужно было позаботиться, подробности, такие как Генриетта, объявив, что она решила официально назвать Луизу своей сестрой, а вторая в очереди на трон Тристейна, и Луиза неловко объясняла своей семье, какова была ее стихия.
  
  В ту ночь Луиза мечтала погнаться за кроликом, наблюдая за кроличьей дырой и странными приключениями.
  
  Второй день после этого был так же занят, хотя Широ все проспал. Луиза ездила с матерью туда, где происходило сражение, огромный разрушенный громадный гигант, свидетельствующий об интенсивности битвы. Им пришлось взять мантикору Карина, а не Сильфиду, главным образом потому, что Табита отказывалась покидать сторону Широ. Казалось, она серьезно относится к тому, чтобы стать его Слугой, акт, который поднял много бровей от тех, кто знал об этом. После того, как они вернулись домой, и Луиза описала битву с ее матерью, Луиза была слегка расстроена, когда Карин стала ссылаться на Широ как на "Сына в законе", а не на его имя. Луиза только надеялась, что ее мать вернется к рассмотрению Каттлеи как ее основного метода, чтобы сделать это имя истинным.
  
  В ту ночь Луиза мечтала стать невестой, хотя она не могла понять, кем она была, женившись.
  
  На третий день после битвы Широ исчез. Он оставил записку, в которой говорилось: "Ушел убить короля Галлии. Скоро вернусь.' И подписал его с рядом странных персонажей, которые, как предполагала Луиза, использовались в его домашнем мире. Был PS, который читал "Табиту, ухаживай за Луизой, пока я ухожу".
  
  Излишне говорить, что это вызвало определенный шум в усадьбе в целом, хотя Луиза действительно чувствовала, что должна была видеть это. Даже когда Генриетта начала паниковать и заказывать поисковые партии, и Карин начала искать свою мантикору, Луиза была спокойна. Агнес, сопровождавшая королеву, заметила это и, казалось, поняла, что на самом деле произошло. Когда ее стражник вдруг рассмеялся, Генриетта потребовала ответы. Капитана объяснения команды мушкетера было достаточно, чтобы успокоить всех остальных.
  
  Когда Луиза начала свой призывный ритуал в тот вечер, она никому не сказала, что на этот раз она не использовала реагента, чтобы называть ее давним слугой. Часть ее интересовалась, должна ли она иметь. Она не верила, что может быть какая-то другая душа, более подходящая для нее, но она не могла не задаться вопросом, может быть, было. Так же, как она была на бал Слейпнера, она закрыла глаза, погладила зубы и доверилась своей магии и сердцу.
  
  Когда перед ней снова появилась высокая фигура Широ, его кривая полуулыбка устремилась на его лицо, и он спросил ее "Ты мой Учитель" в третий раз, когда она улыбнулась ему.
  
  "Да", ответила она.
  
  В ту ночь Луиза мечтала о мечах и битвах.
  
  Последний эпизод
  
  
  Холм мечей: последний эпизод
  
  Заметки автора: Песня для этой главы - Юме но Овари. Я больше ничего не скажу, но в конце главы у меня небольшой раздел, который я назвал "Заключение автора".
  
  * История начала *
  
  На холме в северной части поместья Валлиера в северных районах страны Тристан, холме, почти полностью не тронутом человеческими руками, лежал меч. Сначала он был похоронен клином на вершине, его стальной вал сверкал серебром среди зеленой травы, в которой он лежал, его рукоять мерцала золотом от солнца, которое сияло на нем.
  
  Множество людей собралось вокруг меча. С одной стороны стоял высокий блондин. Повязанный на его бедре палочкой меч, признаком его статуса рыцаря. Рядом с ним стояла еще одна блондинка, эта женщина, ее кудрявые волосы, когда она текла по ее спине. Между ними был мальчик, сжимая их большие руки в своей крошечной. На их стороне были еще трое мужчин, все они были вооружены так же, как и первый человек. Один из них был высоким и хорошо мускулистым, другим тонким и мрачным. Между двумя из них тонкая женщина с темными волосами одновременно обхватила руками обе их плеч. Оба были благодарны за контакт. Последним был гигантский человек с толстыми конечностями и большой рамой. Он стоял один, но не казался недовольным своим одиночеством.
  
  На их стороне, немного от них, стояла женщина с длинными заостренными ушами и светлыми волосами. Ее рама была очень маленькой, хотя ее грудь была другим вопросом. Рядом с ней стоял молодой человек, парящий за ней защитно. В отличие от другого, он не держал палочки, но вместо этого имел меч, подвешенный к его талии. Он стоял, как бы охраняя его перед собой, возможно, при погашении какого-то долга, возможно, потому, что в какой-то момент девушка была похожа на мать и сестру, или, может быть, это было потому, что они были любовниками, хотя никто кроме того, они действительно знали бы, какой вариант был правдой.
  
  Рядом с мечом стояла еще одна группа людей, хотя это были все женщины. Двое из этих женщин носили короны, знак станции аккуратно опирался на их головы. У первой из двух носовых коронок были темные волосы, почти фиолетовые на свету и надеты в белое платье. В ее руке был скипетр. Рядом с ней слева лежал слуга в униформе горничной, хотя, несмотря на одежду, обозначающую нижнюю станцию, они были хорошо скроены. Горничная, которая была единственной среди группы с черными волосами, стояла, как если бы она посещала женщину в белом. На белой женщине стояла другая, другая - с светлыми волосами и зелеными глазами, с мечом на талии и полосками пистолетов на груди. У другой женщины в короне были синие волосы под знаком станции. Она была короче, чем многие другие, которые присутствовали, хотя и не так коротки, как только могла бы быть. В руке у нее был кривый посох, и она носила гораздо более простую одежду, чем женщина в белом. Рядом с ней справа была женщина, которая выглядела так, словно она могла быть ее сестрой, также с синими волосами, хотя она была намного выше, чем девушка с короной. На правой синей женщине была высокая темнокожая женщина с рыжими волосами. Она носила одежду гораздо более провокационную, чем многие другие, которые присутствовали на ней, хотя рука, которую рыжая лежала на плечах синих девушек, была мрачной. Рядом с ней справа была женщина, которая выглядела так, словно она могла быть ее сестрой, также с синими волосами, хотя она была намного выше, чем девушка с короной. На правой синей женщине была высокая темнокожая женщина с рыжими волосами. Она носила одежду гораздо более провокационную, чем многие другие, которые присутствовали на ней, хотя рука, которую рыжая лежала на плечах синих девушек, была мрачной. Рядом с ней справа была женщина, которая выглядела так, словно она могла быть ее сестрой, также с синими волосами, хотя она была намного выше, чем девушка с короной. На правой синей женщине была высокая темнокожая женщина с рыжими волосами. Она носила одежду гораздо более провокационную, чем многие другие, которые присутствовали на ней, хотя рука, которую рыжая лежала на плечах синих девушек, была мрачной.
  
  Хотя все они были по-разному, все они собрались перед мечом на холме по той же причине: оплакивать того, кто отдыхал под ним.
  
  Некоторые из собравшихся плакали, некоторые молчали в их отношении. Многие из них оглядывались, как будто они ожидали, что там будет другой подарок, и искали пропавшего члена.
  
  * Разрыв сцены *
  
  
  Гораздо дальше, на другом холме, на самом деле, но все же с линией визирования к собравшейся группе, последняя женщина лежала на земле, ее ноги подпирались, когда она смотрела на небо. Она носила простую одежду, функциональную, а не богато украшенную, и имела розовые волосы, фигура, которая была явно женственной, но не такой одаренной, как некоторые, которые собрались на далеком холме, и, казалось, где-то в ее середине двадцатых. У нее был плащ, разбросанный по траве холма, лежащей на ней, медленно пережевывая траву. Рядом с ней, подпершись на скале, лежал обшитый меч.
  
  "Вы все равно можете отправиться туда и присоединиться к ним, Луиза", - сказал меч, разрушая тишину, пронизывающую поляну.
  
  "Прекрасно, - ответила Луиза. Годы были добры к ней, и она носила ее статус женщины, а не того ребенка, с которым она выросла. "Мне не нужно его оплакивать. На самом деле, я счастлив за него. Я не думаю, что другие поймут это".
  
  "Я этого почти не понимаю", - рявкнул меч, и он рассердился. Он вздохнул. "Хорошо, даже если вы не будете оплакивать его, я буду скучать по нему. Это будет не так, как без партнера".
  
  Женщина тоже вздохнула. "Даже если я буду рад за него, я тоже буду скучать по нему, Дерфлингер". Она села, плюнув в траву, которую она грызла в сторону, и посмотрела на далекий холм, где собрались ее друзья, чтобы выразить свое почтение. "Ты думаешь, ему это понравится? Его могила?"
  
  "Он всегда говорил, что найдет свой конец на холме мечей. Может быть, нам нужно посадить еще несколько там, чтобы быть уверенным", - предположил меч. Луиза медленно потирала подбородок, думая об этом.
  
  "Не знаю", пробормотала она, подумав. "Разве это не было бы липким?"
  
  "Как я должен знать, что вы, люди, считаете липким?" - указал меч. "Я всего лишь меч".
  
  Луиза вздохнула в отягчении. "Да, я знаю. Вы продолжаете указывать на это". На мгновение она впилась взглядом в клинок, и у нее сложилось впечатление, что если бы у Дерфлингера были глаза, это было бы красноречиво. Затем она вздохнула, и момент прошел.
  
  "Так что ты собираешься делать дальше, Луиза?" - наконец спросил наконец меч, любопытство в голосе. "Идти после встречи с Королевой?"
  
  Розовая женщина молчала секунду, а затем медленно покачала головой. "Нет, я не думаю, что буду. Я устал, Дерфлингер. Устали от всей глупой политики, бессмысленных миссий и повторяющихся войн. Думаю, я просто проведу время для себя. Смотрите части мира, в которых я еще не был. Может быть, встретиться с несколькими людьми, с которыми мы сталкивались в прошлом ".
  
  "Несколько человек?" - спросил меч, а затем его голос повернулся. "Может быть, Хулио?"
  
  "Я думал, мы согласились никогда больше не говорить об этом скрипучем плейбое. Он или этот мудак Папа, Викторио, - огрызнулась Луиза, вспыхнув, когда она это сделала.
  
  "Ой?" Меч дразнил ее. "Но вы двое были такими хорошими друзьями, вы и Хулио. Вы двое и тот другой парень, как его зовут? Пентердон? Вы, должно быть, были хорошими друзьями, если трое вас ..."
  
  "Это был ритуал обмена маной, и вы это знаете!" Луиза щелкнула, а затем уткнулась лицом в ее руки и застонала. "Это действительно было так смешно, когда это происходило с Широ", - закончила она, а затем застыла, поняв, что она произнесла имя, которое она так старалась, чтобы не сказать.
  
  Через несколько минут ни один из них ничего не сказал. Наконец Дерфлингер снова заговорил, на этот раз его голос был серьезным. "Луиза, я должна спросить. Он хотел бы, чтобы я спросил. Почему ты еще не вызвал нового Слугу?"
  
  "Я не могу", призналась Луиза, ее голос сжался от печали, когда она это сделала.
  
  "Почему бы и нет, Луиза?" меч толкнул. Луиза знала, что это делает это не по долгу службы своему ушедшему партнеру, поэтому она не жалела клинка своей настойчивостью. "Широ запретил бы тебя за то, что ты этого не делал".
  
  "Потому что, если я снова призову, кто, как ты думаешь, появится?" Луиза указала.
  
  "Ну, учитывая, что случилось последние пять раз, - медленно сказал меч. "Но теперь он мертв, Луиза".
  
  "Пять раз. Неужели он действительно мог разорвать контракт много раз?" Луиза пробормотала, а затем покачала головой, ее розовые волосы лопнули, когда она это сделала. "Нет. Просто потому, что он мертв, это не значит, что я не позвоню ему. Ты знаешь о Героических Духах, Дерф. У тебя есть какие-то сомнения в твоей рукопожатии, что" Царь мечей "," Эльф-бейн ", "Бесконечная Оружейная палата" не получила бы права? "
  
  "Ну, с такими фантастическими названиями, я думаю, он, скорее всего, будет", признал меч. Луиза решительно кивнула.
  
  "Если бы я попытался вызвать, то почти наверняка его вернул бы, - продолжала розововолосая женщина. "И я не хочу этого делать с ним. Не сейчас, после того, как ему наконец удалось найти ее снова".
  
  "Значит, ты собираешься это сделать в одиночку?" - спросил Дерфлингер серьезным голосом.
  
  "Не похоже, что я какая-то беспомощная девица в беде, - заметила Луиза, и ее голос был уверен, когда она это сделала. "Широ не единственный, кто за последние несколько лет сделал себе имя. Я -" Герцогиня Пустоты ", помните. Сам сам сам тренировал меня в бою. Возможно, я не был на его уровне, но я могу использовать меч лучше, чем большинство, и с тех пор, как он помог мне открыть мои схемы, я не могу разоружиться ".
  
  "Ой?" - спросил меч, его тон хитрый. "Кто-то полон себя. Я согласен с тем, что вы сами написали себе имя. В конце концов, сейчас много слухов, не так ли?"
  
  Луиза презрительно фыркнула, повернув голову в сторону. "Большинство из тех, кто был взорван, вне пропорций, и даже если бы они были правдой, нет ничего плохого в том, что сильная, уверенная женщина иногда имеет возможность побаловать себя. Если я это делаю, это не мое дело, но мое, если я не только в моей спальне ".
  
  "Только до тех пор, пока твоя мать никогда не догонит тебя", - добавил меч, и Луиза без колебаний кивнула.
  
  "Пока моя мать никогда этого не сделает", согласилась она. Она вздохнула и бросила еще один взгляд на скорбящих на холме напротив нее. "Тем не менее, я не могу поверить, что Широ никогда не делал этого сам", - пробормотала она, качая головой о всех потерянных возможностях, которые раб ее растратил. "У него были женщины, бросившиеся на него, часто в группах, и ни разу он не принимал их на себя". Она недоверчиво покачала головой. "Так много пустых возможностей, - сожалела она.
  
  "Ну, не все они в любом случае", пробормотал меч, и Луиза замерла, медленно поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее.
  
  "Подожди", медленно сказала она. "Ты серьезно?"
  
  "Я поклялся хранить тайну", - торжественно сказал ей меч. Луиза развернулась, и, используя одно из навыков, Широу влез в ее голову, когда она начала изучать, как использовать свой метод магии, она усилила ее глаза, сосредоточив их на группе женщин, которые были самыми лояльными Сиру.
  
  Там. Если бы она не искала его, она бы никогда не увидела его. Это была не что иное, как рука, аккуратно опирающаяся на живот, но следствие этого заставило Луизу открыть глаза.
  
  "Нин-нет!" она вздрогнула. "Значит, они действительно ... и теперь она ..." На мгновение розововолосый маг мог только смотреть, а затем она рухнула на землю, покачиваясь от смеха. "О", - прошептала она сквозь смех. "О, Дух Воды будет счастлив! Он всегда опирался на Широ, я должен сообщить ему, что его благословение будет продолжено!" Рядом с ней меч тихонько усмехнулся.
  
  После того, как ее смех наконец вырвался, Луиза лежала, задыхаясь от плаща, глядя в небо. Теплый свет позднего полуденного солнца излился на нее, согревая ее до глубины души.
  
  Наконец, она встала, собирая плащ, когда она это делала. Схватив Дерфлингера за ножку, она пожала плечами по ее плечу.
  
  "Итак, где же дальше? Вы были правы в одном, - заговорил меч. "Вы теперь довольно знамениты. Я сомневаюсь, что вы сможете легко проскользнуть, когда имя Луиза Валлиер так хорошо известно".
  
  "Ну, - сказала розововолосая женщина, натягивая капюшон плаща, чтобы скрыть свои характерные волосы. "Я подумывала о путешествии под псевдонимом, - призналась она. Меч вздрогнул от удивления.
  
  "О, как?" - спросил он.
  
  "Как насчет" Синего "? Луиза предложила, и на этот раз мечи повернулись, чтобы замерзнуть, а затем беспомощно начали смеяться.
  
  В последний раз перед тем, как она ушла, меч все еще хохотал, она повернулась, чтобы взглянуть на могилу позади нее. "Что ж, Сабер, - тихо прошептала она. "Я присматривал за ним, насколько мог, теперь он твой". Луиза мягко улыбнулась. "Поздравляю, Широ".
  
  * Разрыв сцены *
  
  Сколько времени он искал? Иногда ему было трудно вспоминать. Бесконечные битвы, боль, кровопролитие, в его уме, страдания и боязнь стали размытыми. Были времена, когда единственное, что он мог вспомнить, это то, что он что-то искал, и в другие времена, когда он знал только, что он должен продолжать идти вперед. И он продолжил, всегда вперед.
  
  Как долго она ждала? Время от времени ей было трудно вспомнить. Жизнь, которая была наполнена жертвой, с долгами, с бескомпромиссными идеалами, а затем сон настолько глубокий, что казалось, что ничто не сможет разбудить ее от нее. Но даже в бесконечном сне она мечтала, желая, чтобы кто-то пришел и нашел ее. И поэтому она ждала, всегда ждала.
  
  И, наконец, после всех поисков он нашел, кого искал. Так же, как она, после всего ее терпения, наконец проснулась до прибытия той, которую она ждала.
  
  На краю леса стоял мужчина. Перед ним бесконечные растяжения были полями самой зеленой, самой мягкой травы, на которой он когда-либо смотрел. Над ним небо растянулось так же бесконечно, как мягкий синий пернатый с облаками самого мягкого белого. Теплое солнце било его, согревая его лицо, и просачивалось в его сердце и душу, как это было сделано. Позади него, в бесконечном темном лесу, который он покинул, он оставил большой вес, вес которого он так долго плескал.
  
  Перед ним была женщина. Ее длинные волосы, как золото, как солнце над ним, дули в мягкий бриз, который шелестел травой поля. Ее зеленые глаза нашли его, и она улыбнулась.
  
  Он улыбнулся в ответ.
  
  "Я дома, Сэйбер".
  
  "Добро пожаловать домой, Широ".
  
  "Даже если автор молчит, исполнение остановлено, история не закончится.
  
  Будь то комедия или трагедия, если есть аплодисменты, история продолжится.
  
  Как и многие жизни.
  
  Ибо те, кто все еще в нем и все еще в пути, посылают теплые благословения.
  
  -Мы продолжим идти по этому пути до вечности.
  
  Судьба / ночь пребывания, Реалта Нуа, Последний эпизод
  
  Авторский вывод:
  
  Трудно сказать, что я думал, когда начал Хилл Мечей. Я помню, что идея давно замерла, прежде чем она наконец нашла выход, но тогда я не подумал, что она когда-нибудь перерастет до уровня, который, по-видимому, имеет. Более трехсот шестидесяти тысяч слов, составляющих в среднем двадцать пять страниц на каждую главу, в двадцати трех главах, с более чем тысячей обзоров.
  
  Я думаю, что, когда я впервые начал, мне просто захотелось рассказать историю там, где Сиру и Сабер наконец смогли быть вместе. В оригинальной игре не было ни одного пути, который позволил бы им стать вместе. Ближайший Широ и Сэйбер когда-либо были хорошими окончаниями маршрута Unlimited Blade Works, и даже тогда это было с Рином. Я также хотел, чтобы я мог изобразить двух главных героев, мужчин и женщин, которые не закончились вместе. Кажется, что везде, где я смотрю легенду о платонических друзьях, это не что иное, как миф, который никто не верит.
  
  Я никогда не думал, что когда-нибудь смогу сделать что-нибудь так долго или, по-видимому, так хорошо, как было. Спасибо, мои читатели, за вашу поддержку. Не только те, кто выступал в похвале, но и те, кто предлагал критику, помощник в развитии моего стиля письма и помогали развиваться как писатель. Спасибо.
  
  И те из вас, кто говорил в похвале? О да, это хорошо. Спасибо вам определенно.
  
  Когда я написал свой первый рассказ, "Завершив то, что вы начинаете", я упомянул, что титул был копаем тех, кто начал так много удивительных историй, а затем никогда не заканчивал их. Именно из-за этого я верю в то, что расскажу о своих окончательных выводах. Вот почему я теперь приношу "Холм мечей" до конца. Это немного более открыто, чем многие из вас, возможно, хотели. Я уверен, что я хотел бы продолжить эту историю, опираясь на книги, полученные от "Знакомого нуля", или, возможно, разветвиться самостоятельно и создать целый новый сюжет.
  
  К сожалению, это не так.
  
  Когда я начал Хилл Мечей, я уже спланировал всю сюжетную линию в моей голове. Я писал сцены в голове, которые происходили бы с самого начала, когда я впервые набрал первую главу. И теперь, когда я закончил то, что я намеревался сделать, я не знаю, смогу ли я продолжить его, а не на том уровне, который вы, мои читатели, ожидали. Поэтому вместо этого я даю вам окончание, которое я планировал с самого начала. Это открытое окончание, намекающее на то, что произошло, которое, вероятно, никогда не будет опубликовано, и позволит читателю сделать собственный вывод и написать свои собственные истории внутри.
  
  И нет, я никогда не скажу, кто именно это, наконец, удалось удержать Широ. Мать его ребенка останется в воображении читателя. Я знаю, кто мой любимый, но я никогда не скажу.
  
  Хотя кажется, что Луиза, наконец, уступила ее любопытству по поводу кудрявых втроем, не так ли?
  
  Я действительно думаю, что могу написать несколько небольших рассказов и расширений, как я упоминал ранее. Я мог бы сделать перерыв, прежде чем я это сделаю, но если я это сделаю, он будет называться "Хилл Мечей: Тигр Додзё". Вероятно, он будет опубликован в разделе "Аниме х-кадры", когда я это сделаю. До сих пор я играю с оригинальным "Знакомым из нулевого мира", "Негима", "Фея-хвост" и несколькими просто общими сценами из оригинальной истории, что я просто не мог найти способ поместиться в Холм Мечей, например, на пляже эпизод.
  
  Но это будет позже.
  
  Пока, мои читатели, спасибо и спокойной ночи.
  
  Плавник.
  
  
  
  
  Все права на героев и мир принадлежат законным правообладателям. Переводчик фанфиков за написание и публикацию фанфиков денег не получает.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"