Поздно ночью, проделав долгий обратный путь через весь город, Битлер подъежал к дому. Он надеялся, что Грейс уже спит, и, чтобы прислуга не доложила ей, во сколько вернулся её муж, он решил попасть в свою комнату с чёрного хода, выходившего на тыловую сторону здания.
Остановив машину у зароших изрядно травой и кустарником, поскольку ими практически никогда не пользовались, задних въездных ворот, выходивших из сада, окружавшего их дом на глухую, околичную улицу с обратной стороны владения, Битлер погасил свет фар, подошёл к воротинам с облупившейся местами голубой краской, покрывшейся, как сыпью, рябью ржавчины, открыл висячий замок и распахнул их настежь в разные стороны.
По узкой асфальтовой дорожке, ведшей к дому сквозь густые заросли этой заброшенной и неухоженной части сада, он так и поехал, медленно, в темноте, не включая не то что фары, а освещение вообще, сквозь чащу зарослей, пока вдруг прямо перед машиной не возникла серая стена трёхэтажного здания с огромными, высокими окнами, застеклёнными решётчатой ажурной рамой, с мансардой в покатой, выложенной шифером крыше.
Поставив "Ягуар" здесь же, на небольшой площадке позади и справа от большого, как дворец, дома, Битлер, стараясь не шуметь, осторожно отпер ключом скрипучую, разбухшую от влаги и заброшенности дверь чёрного хода, которой даже слуги пользовались крайне редко, и широкими шагами через две ступеньки, словно боясь опоздать, и в то же время стараяс не шуметь, поднялся на второй этаж по узкой двухпролётной лестнице, пыльной, камни которой забыли, когда их касалась рука с влажной тряпкой.
Оказавшись в длинном коридоре, в одном конце которого была спальня Грей, а в другом - его, он остановился и прислушался.
В простороном помещении с двумя огромными хрустальными люстрами, колоннами свисающими с высокого потолка напротив проёмов между длинными узкими окнами на всю стену, стояла тишина. Вокруг царствовал сонный фиолетовый сумрак. Однако из узкой щели приоткрытой двери спальни супруги на коридорный паркет, натёртый до зеркального блеска, падала тонкая желтоватая полоса света. Грейс или так и заснула, не погасив люстры и бра, либо до сих пор не спала. Второе было куда хуже.
Битлер, стараясь не шуметь, даже не шаркать по паркету, на цыпочках прокрался к своей спальной, осторожно открыл дверь, вошёл, притворил её, быстро переоделся в пижаму и лёг в такую же, как в спальне супруги постель с балдахином только без ажурной газовой занавески.
Теперь он был спокоен, что остался никем не замечен и мог сказать, что вернулся с прогулки почти сразу же, ну, может быть, через час. Словно камень свалился с плеч, и можно было подумать теперь о чём-нибудь более стоящем, чем неприятное беспокойство по поводу незаметного возвращения.
"Всё-таки, как это мерзко и унизительно, вот так, тайком, словно вор, возвращаться в дом, который, по сути должен быть твоим!" - подумал с досадой и обидой Александр.
Не в первый раз он ощутил всю шаткость своего положения, которое со стороны неискушённому его семейными обстоятельствами наблюдателю казалось незыблемым, завидным и твёрдым. Впрочем, вряд ли кто-то, кроме него самого, понимал всю ненадёжность своего состояния, продолжавшегося уже второе десятилетие. Когда-то он думал, надеялся, что со временем всё изменится и станет по-другому. Но время шло, пролетало мимо, как стремительный ветер, а всё оставалось по-прежнему шатко и двусмысленно. Всё было обустроено так, что распоряжась ежедневно сотнями миллионов фунтов, Битлер по сути своей был ним не лучше лондонских бомжей, поскольку за душой не сумел создать никакого запаса на случай семейного краха. Даже нескольких тысяч долларов не было у него таких, которые были бы неподконтрольны Грейс и скрыты от её всевидящего ока. Он весь был перед ней на виду, как на блюдечке, и появление в его жизни Вероники стало возможным лишь благодаря случайной возможности, возникшей в Палермо.
Битлер лежал ником на постели, глядя куда-то вверх, квозь темноту потолка и обозревал в который раз свою жизнь.
Да, надо было что-то делать! Олько раз он уже давал себе обещание, что создаст какую-нибудь небольшую корпорацию, которую возглавит его надёжное, доверенное лицо, чтобы часть оборотов была выведена из под контроля Грейс, куда он будет постепенно, раз за разом выводить небольшие суммы денег, чтобы создать себе подушк безопасности на случай, если его семейная жизнь потерпит катастрофу. Знаний, как это сделать у финансиста хватало. Единственное, что было настоящим дефицитом, - так это тот самый доверенный человек, который бы не вызвал подозрений у Грейс и её отца, с одной стороны, не выдал бы его, однажды воспользовавшись ситуацией, с потрохами, с другой стороны, и не присвоил выведенные в тень деньги, с третьей. Такого человека, который бы смог удовлетворять всем этим условиям, Битлер, хотя постоянно искал, так и не встретил за все те почти два десятка лет своей супружеской жизни. Грейс держала его под каблуком, - ему это было более, чем очевидно, - с самого начала их семейной жизни. Но теперь всё очевидней становилось другое, то, что он, если уйдёт, то с тем же, с чем пришёл - ни с чем.
Битлер посмотрел на часы. Был уже пятый час утра, а сна не было ни в одном глазу. Однако завтра ему никто не скостит ничего на бессонную ночь, поэтому надо было остаток врмени постараться поспать, чтобы завтра заняться банковскими делами, в которых требовались концентрация, внимательность и ясность ума, чему бессонница никак не способствовала.
"Интресно, почему у Грейс в спальне до сих пор не погашен свет?" - подумал Битлер.
Он поднялся с постели, подошёл к двери из комнаты и выглянул в коридор. В дальнем его конце сквозь сумерки по-прежнему из щели приоткрытой двери пробивался узкий лучик света.
Любопытство завладело им, и Битлер, стараяь е шуметь, но уже не опасаяь, поскольку вид его был вполне домашний, прошёл до спальной комнаты супруги и едва сделав пошире щель в дверном проёме заглянул внутрь.
Он ожидал видеть всё, что угодно... Вернее нет, он ожидал увидеть, что Грейс давно уже спит, так и не погасив светильники. Но то, что он увидел, не могло некоторое время вместиться в его сознание. Это ошеломило его!
Некоторое время Битлер стоял и сотрел в приоткрытую дверь как вкопанный. Он просто не мог поверить в то, что видел, и даже несколько раз встряхнул головой, силясь проснуться от дурного сновидения. Потом он всё-таки понял, что всё, что он видит, происходит наяву, и теперь уже стоял просто сокрушённый и опешивший от происходящего.
Спустя полчаса он всё-таки направился к своей спаной комнате, чувствуя себя настолько не в своей тарелке, настолько не в себе, что ему казалось, что предложи ему кто-нибудь выключить его жизнь, как дурное кино, он бы с радостью согласился.
Теперь не то что от сна его, от жизни его прежней ни осталось и следа. Её словно бы украли! Он вдруг осознал, что положение его ещё хуже, чем ему представлялось.
Битлер так и не спал до самого утра, даже не замечая, как за огромными окнами его просторной спальни сумерки сменились серым, туманным утром. Теперь он просто не мог заснуть после увиденного.
"Какая, всё-таки, сложная штука, эта жизнь! - рассуждал Битлер, понимая, что все его рассуждения сейчас беспредметны и, главное, бесполезны. Рассуждать в такой ситуации было всё равно что бредить от бессилия. Будь у него мужество достаточно, чтобы вспынут огнём ярости, он бы уже рвал и метал всё вокруг! Весь бы этот огромный дом уже был бы обът огнём его ярости, и к утру от него осталась лишь груда головешек. Но он просто лежал и флегматично думал. Пониамя. Что все его размышления сродни безумию. -...Тут бы с чем одним разобраться, а приходится волочь целый клубок проблем: Грэйс, проект, Вероника!
В конце концов, сексуальные отношения должны свовится только к продолжнию рода! К оплодотворению, зачатию и рождению потомства!.. Но так почему-то не получается!
Почему?!
Посмотри, какие мерзкие формы иногда принимает секс! Нет, ну как это Грэйс могла допустить, дойти до того, чтобы её пользовали два мужлана одновременно?!
А её ли?! Может, это она их имела?! Сучка не захочет - кобель не вскочет! Конечно, всегда выбор в сексе делает женщина, кроме случая с проститутками! Тут за них выбор делает мужчина!"
Битлер ещё раз вспомнил увиденную сцену во всех пикантных подробностях! Его бросило в пот, сначала в холодный, потом в горячий.
Это было немыслимо! Его жена занималась сексом на стороне! Причём, она занималась групповым сексом! У него это не могло поместиться в сознании! Он мог представить, что это делает кто угодно, но только не Грэйс! Такая чистая, такая кристально честная и требовательная к себе в вопросах брака, такая строгая всегда в отношениях с людьми, такая серьёзная в выборе друзей и знакомых, чтобы они соответствовали её уровню, такая педантичная и пунктуальная во всех вопросах! Как немка! И тут вдруг он увидел изнаночную сторону её нижнего белья! И она была вовсе не кристальной чистоты!
"Значит, такое было и прежде!" - ужаснулся Александр.
Его нова прошиб холодный пот.
Всё было так мерзко, так неприятно, что хотелось выпрыгнуть из собственной жизни, как из поезда, несущегося под откос...
Когда слуга пришёл разбудить его, Битлер чувствовал себя разбитым, потерянным и готовым умереть от усталости, обиды, стыда, опустошённости и сознания того, что он увидел некоторую подводную часть айсберга их семеной жизни, которой, как ему казалось и не существовало.
-Доброе утро, сэр! - поздоровался дворецкий, проходя мимо его кровати в сторону окон, чтобы открыть занавесы. -Как спалось?!
Битлер не обращал внимания на слова слуги, на интонацию его голоса. Он старался не обращать внимания! Но ему казалось, что дворецкий в курсе того, что он теперь всё знает, и говорит это с какой-то издёвкой.
Не дождавшись от хозяина ответа, слуга сделал своё привычное дело и удалился.
Битлер продолжал лежать, соображая, что теперь ему делать. В голове не было ничего, кроме ошеломления фактом, который парализовал всю его волю не то чтобы к активной жизни, но даже к движению. Все его мысли, все его желания, все его жизненные ориентиры были теперь смыты из сознания словно ливнем тем новым, что вошло в его жизнь, что заполнило всё его существо и не оставило места ни для чего другого.
Дворецкий вернулся звать его к завтраку и, застав против обыкновения всё в том же положении, очень удивился и поинтересовался:
-Вам не здоровиться, сэр?
Битлер по-прежнему молчал, глядя неминающим взглядом куда-то впереди себя, не обращая на слугу совершенно никакого внимания.
-Я доложу, что вам не здоровится, сэр, - сообщил слуга и удалился.
Спустя некоторое время он появился снова, двигая впереди себя серебристую тележку, сервированную для завтрака, которую оставил у постели Битлера и, сделав лёгкий поклон головой, удалился.
Битлер так и не притронулся к еде, пролежав в постели с неподвижным взглядом в никуда ещё битый час. Он даже не заметил, как снова заглянул слуга, слегка приоткрыв дверь, и, понаблюдав за его странным поведением с минуту, так же молча исчез из щели в двери.
Видимо, он доложил хозяйке, что с её супругом происходит что-то странное, потому что спустя минут пять появилась сама Грейс.
Она зашла в спальную комнату, как всегда, как хозяйка положения. Впрочем, она ею, по сути и была. Битлер только теперь стал понимать до конца всю незавидност своего положения.
Он был никто.
Номинально, он был её мужем, от которого, впрочем, в её жизни ничго не зависело. Он был как ширма, как декорация, потому что на том месте где он был, должно было что-то быть. А так... Он был совершенно бесполезное, лишнее звено во всей цепочке её жизни. И Грейс могла избавиться от него в любую минуту, как только сочла бы нужным. Оказывается, она просто терпела его!
Сколько же это продолжалось?!
Битлеру вдруг стало холодно и страшно, он почувствовал озноб, мурашками прокатившийся по всему телу. Его жизнь была всео лишь фантиком конфетки, который украшает вкусную ночинку до тех пор, пока не придёт время её съесть...
За свою жизнь Битлер повидал много женщин. Сперва ему попадались какие-то недалёкие, глупые, а иногда и просто откровено тупые русские бабы. И о всё это время мечтал встретить женщину, которая бы умом была равна ему, а, может быть, даже превосходила его в интеллекте. Безумный! Он сам не понимал, что желал тогда на свою голову. И вот его желание воплотилось в плоть и предстало пеед ним во всей своей красе. Его воплощением и была Грейс!
Что же теперь ему пожелать, несчастному? Опять вернутся к простодушным русским бабам? Но туда он не хотел. А здесь... он чувствовал, что Грейс, словно паучиха готовится сожрать его, как самца-паука, с пауками, и этот момент, не зависимо от того, что он предпринимает, приближается, какими бы он зигзагами, словно заяц по полю на мушке у охотника, не скакал по жизни. Грейс опережала его игру на шаг. Она была умна, цинична, лаконична, и, хотя позволяла себе временами пылить, но тем не менее большую часть своей злости и стительной ненависти к нему сохраняла внутри своего существа. Те вспышки гнева, которые иногда проблёскивали в ней, были всего лишь вершиной айсберга.
"Где же та идеальная женщина, которая бы действительно подходила бы мне, как замочная скважина к ключу?" - подумал с какой-то бесонечной тоской от осознания бесполезно растраченной жизни и непоправимости допущенных ошибок, которые были теперь все, как на ладони, но которые теперь были все залиты хрустальным бетоном прошлого, вмурованы в него, словно глупые насекомые в янтарь.
Он вспомнил о Веронике и ухмыльнулся: "Быть может, она?"
Но это был вздор! У неё за душей не было ничего, кроме неприятностей, которые остались дожидаться её в Москве, да таскания по всему свету в качестве дорогой постелной побрякушки. Да, она стремилась стать лучше, стремилась отгородиться от той жизни, в котору её окунула судьба ширмой своей благообразности, какого-то, пусть даже искреннего, но словно наигранного стремления к свету, к чистоте. Но она не могла бы теперь стать той, которой была когда-то, до Москвы, о которой она иногда рассказывала ему. То, что с ней произошло, было навсегда, и сколько бы она не отмывалась от этой грязи, пятно распутной, продажной жизни, псть даже по чухой прихоти принятой ею, въевшеся в её душу, нет-нет, да выдавало в ней куртизанку.
Впрочем, быть может она всегда была куртизанкой, только другого качества, когда выходила замуж без особой любви, как сама в том признавалась ему зачем-то. Ведь она росто прродавалась, чтобы обеспечить себе сытую. Беспечную и беззаботную жизнь!
Битлер ужаснулся. Он вдруг понял, что и сам однажды продался! Раньше он об этом как-то не задумывался, но теперь вдруг понял, что и сам поступил точно также когда-то, женившись на Грейс! Ведь при это он получил всё, что хотел, получил как бы авансом, а расплата наступала теперь, на его глазах!
Да, Грейс, как он теперь воочию убедился практически не нуждалась теперь в нём. Оставалась лишь Кэтти. Но и дочь скоро должна была достигнуть того возраста, когда её выдадут замуж. И после этого, когда та окончательно покинет родительский дом, Грейс наверняка избавится от него. А сейчас он нуже, чтобы не травмировать психику юнной особы семейной драмой...
-Тебе не здоровится, Алкзендр?! - поинтересовалась Грейс приблизившись к постели на половину расстояния от двери. -Что ж! Не мудрено, так набраться!
Она что-то обдумывала с минуту, глядя на лжащего перед ней в беспомощности красивого, но мягкотелого мужа, а потом сказала, перед тем, как удалиться:
-Попроси позвать врача, прими лекарство! Приходи в себя!
Уже на пороге обернувшись, она добавила:
-И, будь так любезен, удали этого Кантемирова из нашего дома! У него нехорошая привычка шляться по ночам по коридорам и заглядывать в чужие спальни!
Это было не слыхано! Если бы Битлер не был бы распят своими мыслями на постели, он непременно подлетел бы от возмущения. Он даже хотел вскрикнуть: "Это бы не Кантемиров! Это был я!", - но Грейс исчезла в коридоре, не дав ему опомниться.
Да и что он хотел получить?! Чего добивался?!! Чтобы Грейс выкинула его на помойку жизни раньше времени?!!
"Нет, друг, надо быть умнее! - подумал он. -Надо, наконец, начать делать то, что ты давно уже хотел, но никак не решался! Сколько у меня осталось времени? Год? Два?"
Битлер подумал, что если Грейс узнает о Веронике, то у него не останется и этого времени на подготовку себе спасательного капитала, который ещё можно было, если хорошо поднапрячь мозги, увести из под бдительного ока супруги.
Теперь хандра его прошла! У него была цель, был план, и его надо былло незамедлительно начинать осуществлять!
"Значит, она будет лично наблюдать, как я финансирую проект Кантемирова! - вспомнил вчерашнее предупрежденние супруги Битлер. -Ну, что ж! Я постараюсь на славу!"
Теперь Кантемиров был и его шансом осуществить задуманное. Нужно было только подумать, где приладить к конструкции незаметно и эффективно краны для незаметной утечки некоторой части денежного потока, и создать резервуары для его пиёма и последующей эвакуаии.
Битлер встряхнул головой, чтобы сбросить с себя остатки хандры и сосредоточенно задумался над поставленной себе задачей.
Ему всегда хотелось, чтобы получилось быстро и хорошо. Это часто подводило его и прежде, и на этот раз стоило запастись терпения, и отчерпывать не спеша, маленькими порциями, чтобы было не заметно...
Спустя час, когда он понял, что Грейс покинула дом, - каждое утро не позднее одиннадцати она направлялась к отцу справиться о его здоровье, а заодно и непременно скоординировать действия по управлению огромной империей капитала, Битлер спустился вниз по той самой лстнице, с которой вчера сходила супруга, когд он появился с Кантемировым, и нправился в комнату к гостю.
Кантемиров не спал. Сидя на постели он брился. Перед ним на мраморной табурете, который он придвинул от трюмо в углу стоял никелированный таз с водой. Рядом были небольшое овальное заркальце на подставке, которое он, видимо, раздобыл там же, в комоде, и бритвенные принадлежности. На коленях лежало махровое большое полотенце. От воды из таза поднимался пар.
-А, Александр! - обернулся он, когда Битлер зашёл к нему в комнату. -Который час?! Слушай, ну и накачал ты меня вчера!
У Влада было хорошее настроение, как будто бы не он вчера устраивал истерику по поводу "Конкорда".
-Вы завракали? - поинтересовался Битлер вместо ответа.
-Да нет! Только встал! - весело ответил Кантемиров.
-Тогда позавтракаем вместе, и через час мы должны быть в банке! - посмотрел на часы Битлер.
Он понятия не имел, как начнёт финансиование этого проекта. Не было ничего! Но он точно знал, что нужно начинать немедленно: надо былло успеть увести у Грейс как можно больше финансовых ресурсов - другой ткой возможности у него больше не будет. Теперь уже Битлер не питал никаких иллюзий по поводу своей дальнейшей жизни, и если ещё вчера его беспокоила срок окупаемости, внутренняя норма рентабельности, чистый приведённый доход и другие основы любого финансового начинания, то теперь он больше думал, где, как и сколько можно будет урвать та, чтобы было незаметно и не подозрительно хотя бы первое время.
"Негодяй? - спрашивал себя Битлер и отвечал самому себе то ли с укором, то ли с подтверждением. -Негодяй!"
Впрочем, что ему ещё оставалось? Побираться на улицах Лондона вместе с другими попрошайками? Это был лучший сценарий из тех, которые приходили ему на ум, и он во что бы то ни стало не собирался допустить ни одного из них.