День был пакостный. Так длилось уже примерно неделю. Вроде бы лето (наслаждайся жизнью!), но лил такой нудный и противный дождь: гроза быстро заканчивалась, а тучи и морось оставались. Люди плавали в поту и мерзли одновременно: парило и прохватывало холодным ветром.
Я, как обычно возвращалась со своей гадкой работы. Последний год у меня в душе поселилась какая-то апатия, мне совершенно ничего не хочется, а ходить и искать, навязываться на другую работу, тем более.
Дождь мерно бил в зонт. Раскаты грома сотрясали небо. Хорошо, что мне недалеко идти. Вспышка молнии прочертила тучи. Страшновато немного... Опять гром. Потом неожиданно стало очень светло... Как упала, совершенно не помню. Ну вот: теперь мою белую кофту придется стирать, а воды горячей нет. И с глазами что-то странное, как будто долго смотрела на Солнце. Это ж надо, поскользнуться прямо у подъезда. Мне везет! Вставая, почувствовала боль в руке. Смотрю: нет моего любимого серебряного кольца, которое я ношу, не снимая, около года, а на его месте сильный ожег. В моем гороскопе на сегодня значатся сюрпризы и подарки судьбы, похоже, это они и есть.
Поднимаюсь к себе на этаж пешком (лифт, как всегда в коме). У двери одной из квартир предыдущего этажа вижу привидение в саване и с длинными волосами. Уткнувшись лицом в призрачные ладони, оно тихо всхлипывает. "Сотрясение мозга, однозначно!". Я понимаю, что не люблю подарков судьбы. Особенно, таких. Но, думаю, все обойдется. Отлежусь сегодня. А завтра все будет уже нормально. Тем более, голова не болит, зайчики в глазах уже пропали.
Открываю дверь квартиры и чувствую, что дома никого из родственников нет. Хоть одна приятная новость. Разувшись, иду на кухню и спотыкаюсь обо что-то мягкое и пушистое. "Васька!!! Опять ты путаешься под ногами!" Но наш черный кот стоит на окне, весь взъерошенный и шипит. А это кто тогда?! Опускаю глаза и вижу под ногами нечто лохматое и серое. Оно очень похоже и на кота и на человека, тем более что стоит на двух ногах (а может, лапах?). Получеловеческая полукошачья мордочка кажется доброй, но немного ехидной. "Домовой! Неужели, у меня такое сильное сотрясение?"
Пока я размышляю и разглядываю его, домовой мягкой лапкой-ручкой гладит мою ногу (уж больно он маленький, примерно мне до колена) и говорит тоненьким голоском с кошачьим акцентом:
-- И не надоело тебе, Васька, дурака-то валять? Чай, не первый год живем вместе. Лучше б хозяйке нашей помог: устала она, ушиблась, и руку ей обожгло...
И так что-то еще лопоча, домовой полез в аптечку, а я села в кухне на стул. "Галлюцинации всех видов и бред. Дело серьезное, без врача точно не обойтись. Хотя лучше все же обойтись. Наша участковая даже грипп лечить, как следует, не умеет, а с таким случаем точно в психушку отправит. Лучше обойтись. Скоро мама с работы придет, она обязательно что-нибудь придумает". Тем временем, домовой вылез из аптечки нагруженный бинтом, мазью и таблетками. Мяукая какие-то чудные заклинания, он намазал и забинтовал мне палец, а потом пропищал:
-- Мара, иди сюда скорее. Ей больно, все равно...
В кухню степенно вошла такая же маленькая как домовой старушка в платочке и длинном платьице в горошек. Каким-то занудно-скрипучим голосом она стала отчитывать его:
-- Говорила тебе: лечить людей - моя работа. Так не лезь! Заговор не тот, вот и болит.
-- Да я, Марушка, только помочь хотел... -- тут они перешли на язык, похожий на весенние кошачьи песни (только немного тише), думали, что я их не понимаю, но смысл слов был мне ясен, - И так плохо девочке приходится последнее время, а еще молния сегодня...
-- Сама она виновата! -- резко оборвала его старушка (кикимора, что ли?), во время разговора она что-то делала с моей рукой и боль постепенно стихала.
-- Да в чем же, Марушка?
-- А ты не знаешь? С инкубом связалась! Вот теперь искупить должна.
-- Откуда ж ей было знать, что дух тот -- инкуб, а не домовой, как он ей представился? Она ведь в непросвещенной стране живет...
-- У людей правило есть: незнание закона не освобождает от ответственности. У нас так же. И еще ведьма она, необученная, но сильная, а к таким Верховный строг.
-- Уж очень жестоко все это и жалко мне ее. От доброты ошибка вышла: инкуб знал, что сострадание - ее слабое место.
-- Не мне говори, а Верховному. К тому же кончится все скоро. Дракон передал, что Верховный смягчился. На Ивана-Купалу...
Резко зазвонил телефон. От этого звука (звонок у нашего телефона самый противный во всей обозримой Галактике) домовой кубарем скатился с моих колен. Кикимора же, не обращая ни на что внимания, резко сдернула повязку с моей руки. На месте ожога ничего не осталось. Старушка спрыгнула со стула, на котором стояла, и под ручку с домовым пошла из кухни. Телефон зазвонил еще раз. Я встала и пошла брать трубку. Звонила мама. Она предупредила, что придет не скоро: нужно купить продукты.
-- Настенька, а как ты?
-- Все нормально.
-- Ну, хорошо. У меня много работы. Дома поговорим подробнее. Пока.
-- Пока.
Я положила трубку. Ко мне подошел Васька, я погладила его, а он стал умываться. "Нужно вымыться и мне. Коту, конечно, проще. Сейчас нагрею воды. Интересно все-таки, а что же случиться на Ивана-Купалу? Это, кажется, в июле, после моего дня рождения. Осталось не больше месяца..." - думая так, я отправилась в ванную.
Открыла кран, подставила ведро. Вместо воды из крана начала вытекать огромная капля, постепенно обретая странные формы. Когда это существо оторвалось от крана и шлепнулось в ведро, на его месте стала образовываться другая капля, поменьше и поизящнее. Меня уже трудно было удивить. "Интересно, что это такое?" - подумала я, заглянула в ведро и все же немного испугалась, когда навстречу мне высунулась всклокоченная мужская голова. Она была прозрачной и, в то же время, объемной, как будто состояла из белого стекла, казавшегося голубоватым в глубине. Дотронувшись до существа, я почувствовала влагу на своих пальцах. Значит, это вода держала форму рыбообразного человека. "Похоже это - Водяной. Галлюцинации продолжаются!" Как только Водяной вылез из ведра, на его место плюхнулось другое подобное существо, но по виду женского пола. Русалка посмотрела на меня синими глазами, голубоватые губы изобразили улыбку, а голос напомнил шелест волн: "Привет, ведьма! Верховный немного смягчился и просил нас помочь тебе". Кажется, я тоже превратилась в рыбу: открывала рот, но говорить не могла. Впрочем, говорить и не понадобилось: Водяной и русалка и так знали, что мне нужно. Эта парочка неплохо действовали и без меня, особенно, когда к ним присоединилась саламандра (они называли ее "огневушкой").
Пока нечисть готовила мне ванну, я захотела перекусить. На кухне меня поджидал еще один сюрприз: газа не было. "Ну вот, и поела!". Как только я так подумала, на улице поднялся сильный ветер и распахнул окно кухни настежь (оно было закрыто на шпингалеты!). По покрытому тучами небу летел самый настоящий трехголовый дракон и, похоже, направлялся прямо к открытому окну. Приближаясь, вопреки законам перспективы, он уменьшался. Сев на подоконник со стороны улицы, он еще немного сжался и легко прошел в оконный проем. Когда он спрыгнул на кухонный пол, окно закрылось само. Дракон подмигнул мне всеми тремя левыми глазами и сказал приятным мужским голосом:
-- Газовика вызывали?
Я не знала, что и ответить ему, но он не ждал ответа: деловито открыл холодильник, достал оттуда колбасу, яйца и что-то еще. Над носом крайней левой головы появились маленькие язычки пламени. Дракон поставил сковороду над пламенем (и она держалась в воздухе). Когда жир заскворчал, дракон разбил яйца, порезал колбасу. Знатная яичница получилась, я вам скажу! Пока я объедалась, мой необычный повар кипятил чай (чайник висел над носом правой головы). В это время кто-то настойчиво позвонил в дверь (дверной и телефонный звонок в нашей квартире близнецы). От резкого и противного звука дракон едва не уронил чайник. Звонок почти сразу же повторился, пришлось идти открывать дверь.
Оказалось, что приехали из деревни мои "дед да баба". Их шумное появление разогнало всю нечисть, только на кухне осталась ополовиненная мной сковорода с яичницей и горячий чайник, а в ванной - ведра с кипятком. Пользуясь тем, что "старики" разбирали свои сумки, я прошмыгнула в ванную.
Когда я закончила свои "банные" дела, с работы уже пришла мама. Она очень удивилась, как мне удалось успеть нагреть столько воды и приготовить обед на всех, но я почему-то ничего не рассказала ей про своих необычных помощников. Однако, она что-то подозревала. Каждый в нашей небольшой семье обладает некоторыми особыми возможностями, знает несколько простых заговоров, но почему-то боится своими способностями пользоваться. Возможно, такая зажатость связана с тем временем, в котором, в основном, прошла жизнь старшего поколения, даже слово "колдовство" воспринимается ими как ругательство. Для меня же небольшое волшебство естественно, как дыхание. Я даже жалею людей, которые видят мир ограниченно, в пределах только пяти чувств. Когда в стране началось поголовное увлечение всякими "экстрасенсами", моя мама будто заново открыла в себе способности: она очень хорошо лечит заговорами, правда, редко применяет это к посторонним. Теперь она лучше понимает меня, многое чувствует. Мы не называем себя "экстрасенсами", предпочитаем термин "паранорм".
Постепенно наше беспокойное семейство затихло, пора было ложиться спать. Размышляя о необычных событиях этого дня, я постепенно уплывала в сон, который оказался под стать всему дню.
Передо мной в массивном резном кресле восседал солидный старец с длинной белой бородой в просторных одеждах с вышитыми замысловатыми узорами. Я сразу же прониклась его величием и спросила:
-- Кто вы такой, сударь?
-- Все, кого ты сегодня видела, зовут меня Верховным.
-- А дальше? Верховный кто?
-- Верховный ведун.
-- Значит, злой...
-- Почему же? Добро и зло -- ярлыки. Все зависит от того, за кого ты. То, чему ты симпатизируешь, для тебя и есть добро. А я стараюсь быть справедливым. Ведун -- это тот, который знает.
-- Туманно как-то...
-- Со временем ты во всем разберешься.
-- Значит, это вы смягчились? И вся эта болтовня про инкуба тоже правда?
-- Конечно.
-- Но причем здесь инкуб? Обычные сны растущего организма...
-- Ты заблуждаешься! Вселенная похожа на открытку с выпуклым узором. С одной стороны -- все ярко, в цвете, рельефно -- это мир людей; с другой -- все тускло, блекло и менее ощутимо -- это мы. К тому же, "открытка" еще и свернута в трубочку: наш мир ближе всего к вашему, а дальше идут глубинные миры, все более и более "тонкие". Нам доступны лишь некоторые, самые близкие, а что происходит в дальних, даже мы не знаем.
-- А сны-то тут причем?
-- Во сне часть тебя, принадлежащая нашему миру (у людей это так), переходит тонкую грань, и ты видишь не просто сновидения, а наш мир.
-- Очень похоже на книги об астральных путешествиях.
-- В таких книгах иногда встречается правда... Сегодня у тебя был редкий шанс: будучи в своем мире, ты видела моих подданных -- "обитателей изнанки". Можно называть их как угодно, но то, какими вы их видите, зависит больше от вас самих, чем от них.
-- А без молнии мне этот "редкий шанс" нельзя было получить?
-- Нет. Скоро утро, что еще ты хотела спросить у меня?
-- Мне так много хочется узнать о вашем мире, но больше всего интересно, что же случится на Ивана-Купалу?
-- Мара и домовой зря проговорились. Я не могу ответить на твой вопрос.
-- Я не успела больше ничего сказать: прозвенел будильник. Нужно было вставать и собираться на работу.
*2*
Чтоб стать человеком,
Мне надо чуть-чуть:
Землей, как доспехом,
Прикрыть мою грудь,
Водой напитаться,
Огонь все просушит...
И в путь отправляться
Искать мою душу.
Дни снова потянулись, как раньше, одинаковые, унылые. Перспектив на горизонте не наблюдалось. Необычный день постепенно забылся, утонул в сером однообразии.
Ближе к началу июля в газетах все чаще начали появляться объявления о приеме в новый университет. Обещали, конечно, "золотые горы". Не знаю почему, но мне вдруг очень захотелось узнать, насколько все это правда. Отбросив застенчивость и запасшись неизвестно откуда взявшимся упорством, я звонила туда, все выяснила и вскоре мне назначили встречу. После этой встречи я решила получить в университете второе высшее образование (что здесь можно было сделать совершенно бесплатно), а университетское начальство приняло меня без экзаменов. Такой вот получился подарок мне ко дню рождения.
За исключением этого события, день рождения был скучным. Но я, как обычно, радовалась подаркам и друзьям.
Через несколько дней меня снова пригласили в университет, чтобы познакомиться со студентами второго курса, с которыми я буду учиться. Вначале мне предстояло поговорить с девушками-второкурсницами. Они оказались весьма ядовитыми созданиями и так меня разозлили, что, когда в аудиторию вошли парни, я подошла к ним сама, и мы тут же разговорились. У большинства ведьм есть способность буквально притягивать к себе мужчин (лишь немногие могут эту способность временами "отключать", иначе не избежать неприятностей). Я обычно пользуюсь этим свойством, но на сей раз "подловили" уже меня.
Был как раз день Ивана-Купалы, но я совсем забыла о предсказанье. Я забыла почти обо всем, так была околдована, хотя, справедливости ради, скажу, что красавцем мой новый знакомый явно не был. Вспоминая день знакомства, я вижу все в каком-то искристом тумане, но помню даже слишком отчетливо все события. Кто он, я поняла сразу (декан уже рассказала мне о лучшем студенте). Представляясь сама, я сказала:
-- Ты не пугайся, но я -- ведьма.
Почему мне вдруг захотелось так "выпендриться", я не знаю, но мои слова сыграли роль "условной фразы" и пленили Андрея окончательно. Я тоже почувствовала в нем "родственную душу" (я определенным образом чувствую своих близких родственников). Он рассказал мне, что снов обычно не видит, но именно сегодня ночью ему приснилась встреча с "ведьмой".
После стольких совпадений грех было отвергать подарок судьбы: мы начали встречаться. Жизнь теперь казалась мне яркой и насыщенной, полной новых впечатлений. Однако вскоре я стала замечать негативную реакцию моей маменьки на наши встречи. Сначала я думала, что она просто ревнует меня, но интуиция не давала мне успокоиться. И не зря: наши противоречия вылились в ужасный скандал.
Я засыпала тогда, обливаясь слезами. Мне снова приснился Верховный. Он тепло приветствовал меня, попытался утешить:
-- Ты не должна так сильно расстраиваться. Твоя мама боится за тебя. Встреченный тобой протей...
-- Какой еще протей?
-- Андрей и есть протей.
-- Он не похож на пещерного родственника лягушки.
Протей -- не лягушка. Протей -- значит "простейший", перводух, воплощенный силой твоего желания. Тебе не кажется, что он слишком точно соответствует твоим мечтам?
-- Я не думала об этом, просто радовалась жизни, да и с виду он вполне материален...
-- В самом начале воплощения он материализовался где-то в безлюдном месте. Дух притянул туда частицы мертвой и даже живой, но только растительной, органики и сформировал тело более или менее по твоему "заказу". Не удивительно, что у него недостаточный вес, и дело, понятно, не в недоедании. Постепенно его организм научится работать правильно, наберет массу и потеряет почти все свои способности.
-- А кажется: обычный парень...
-- А он и есть обычный парень. Сейчас. Он уже сам не помнит, что он -- протей.
Странно.... Все равно что-то не сходится. Он всего на три года моложе меня...
Он воплотился не так давно. При воплощении протеи создают себе правдивые воспоминания (в которые потом сами верят), документы. Они специально находят семью, где много детей. На стадии воплощения протеи -- прекрасные гипнотизеры: они активно создают воспоминания не только у себя, но и о себе. У них появляются "друзья детства", "одноклассники", "любимые учителя", в общем, все как у всех.
-- А родители?
-- И родители. В многодетной семье отец редко бывает хорошим семьянином, а матери почему-то легче запудрить мозги. Когда "человеческое" прошлое уже создано, протей ищет вызвавшего его паранорма. После их встречи заканчивается воплощение протея, и он становится почти неотличимым от обычных людей.
-- Почти?
-- В его прошлом (при очень скрупулезном рассмотрении) можно найти белые пятна, но, обычно, такими изысканиями никто не занимается. Воля протея свободна, как у обычных людей, за исключением того, что он накрепко "привязан" к "создателю". Часто паранорм даже не знает, что он вызвал протея, но это -- большая ответственность.
-- Почему?
-- Знаешь, как пишут в сказках: они жили счастливо и умерли в один день. Протей не может жить без паранорма, умирает почти сразу же вместе с ним.
-- Ну, умирать нам пока рано, нужно жить дальше, а вот с этим как раз проблемы. Откуда мама знает, что Андрей -- протей?
-- Она чувствует. К тому же, в ее жизни тоже был протей.
-- Был? Когда?
-- Он еще жив и ты его прекрасно знаешь. Они уже давно сходятся, расходятся, но он все равно не может уйти от нее навсегда. Беда в том, что он, как все протеи статичен, а люди меняются, и меняются их идеалы. Протей может оказаться не у дел, но, пока жив, будет преследовать "своего" паранорма...
Мерзкий будильник прозвенел, как всегда, на самом интересном месте. Жутко не хотелось вставать, идти на учебу. Я немного полежала, размышляя над словами Верховного. На меня не давила ответственность за "приручение" протея, а, даже наоборот, появилось чувство надежности, уверенности в своих силах.
Я посещала занятия в университете (лишь те предметы, которых не было у меня в первом дипломе), и душа моя отдыхала. После занятий мы гуляли в тенистых аллеях парков с Андреем. Шли первые числа сентября. Деревья только начинали желтеть и краснеть, а солнце светило еще совсем по-летнему. На сердце тоже было как-то особенно светло.
*3*
...И в странствиях вечных
Блуждаю отныне.
Я -- ветер беспечный
Средь моря полыни.
Постепенно жизнь моя стала меняться к лучшему: хотя получать второе высшее образование я все же не стала, но нашла более престижную работу, которая к тому же нравилась мне. Жаль, конечно, что долго я там не продержалась: не сложились отношения с начальством. В принципе, этого и следовало ожидать: у меня характер сложный, а у начальствующей мадам и того хуже. Я не стала и пытаться победить ее в грубости и словесном хамстве, что ж, сгодились более древние средства. Произнесенное мной в гневе проклятие прекрасно потрудилось над телом "дамы", превратив его в руины буквально за год (об этом я узнала случайно от общих знакомых).
Однако, и для меня такой расход энергии не прошел даром: он нарушил некоторые механизмы моей защиты. Дело в том, что очень давно (около двадцати лет назад) один из моих близких родственников в тяжелый момент борьбы с опасной болезнью все-таки вспомнил о своих особых способностях и, можно сказать, передал мне на "хранение" это заболевание. Я ничего не знала, болезнь дремала под надзором защитных сил моего организма, а родственник вдруг благополучно выздоровел. И, как ни странно, такой поворот дел не насторожил остальных паранормов. Никто ни о чем не догадывался, не встал на мою защиту (тогда еще совсем ребенка). Так бы, наверное, все и осталось, но выплеск энергии с проклятием подкосил защиту моего организма, и болезнь вырвалась наружу. Это произошло не сразу, а по прошествии некоторого времени после произнесения проклятия. Болезнь изумляла врачей своим необычным течением, они совершенно не понимали, что это такое, но операцию назначили. Откуда им было знать: то, что сделано паранормом не лечится ни таблетками, ни скальпелем.
Вот тут мне пригодились способности моего протея. Осталось их, правда, немного, например, умение быть глухим энергетическим щитом; но мне помогло только его знание моего истинного Имени. Это Имя пришло ко мне, как обычно, во сне, я никому не рассказывала об этом. Да и зачем такое рассказывать? Знание истинного Имени дает слишком большую власть над его обладателем.
Операция прошла, мягко говоря, не очень хорошо, грубо говоря, очень не хорошо. Я уже шла по Серому пути, улыбающийся Верховный в белых одеждах ласково открывал мне свои объятия, когда издалека до меня донесся голос Андрея. Я слышала какие-то непонятные слова и, самое главное, свое истинное Имя. В воздухе вокруг меня слова превращались в цветущие персиковые ветви, а Имя тянуло назад. Я сначала обернулась, потом снова взглянула на Верховного. Он был уже очень далеко, и все удалялся, махая рукой... Потом я очнулась и медленно приходила в себя.
Шли дни, но лучше мне не становилось, пока тот самый родственник, отдавший мне болезнь, не навестил меня. Он пробыл у моей постели не более десяти минут, возможно, мысленно пожалел меня. На следующий день я встала, а он заболел. Я быстро шла на поправку, снова изумляя врачей (они даже диагноз для меня придумали такой, который другие врачи совсем не понимали).
Вскоре меня выписали из больницы и отменили большую часть лечения за ненадобностью. Родственник же мучительно болел. Мы пытались лечить его нашими методами, но он отказывался: знал, что ничего уже не поможет. Через четыре месяца он умер. И мне вдруг стало намного легче, будто огромная ноша свалилась с моих плеч.
После операции я была постоянно какой-то сонной. Меня мучили самыми разнообразными обследованиями. На одно из них (проводившееся, как и все самое неприятное в медицине, рано утром) я ехала вместе с Андреем. Путь в больницу неблизкий, меня убаюкало мерное движение троллейбуса. Я уснула.
...И, кажется, сразу же проснулась. От кабины водителя не осталось и следа. Троллейбус стоял где-то среди травы. Людей в нем не было, кроме меня и спящего рядом на сиденье Андрея. На горизонтальном поручне прямо напротив нас расположилось странное человекоподобное существо: ростом не более полуметра, сутулое, почти горбатое. Одето оно было в черный балахон, полностью скрывавший ноги, рукава спадали до самых пальцев рук. Лицо очень напоминало верблюжью морду, только на верхней губе шевелились серые усы, похожие на толстых слепых червей.
-- Ты кто? -- довольно бесцеремонно спросила я.
-- Я -- эльф, - ответило существо усталым, но на удивление приятным мужским голосом.
-- Дивный и прекрасный? -- я едва удержалась, чтобы не рассмеяться.
-- Это мой настоящий облик, -- начал терпеливо объяснять "эльф", -- который видели лишь немногие люди. Так мы выглядим в нашем мире. Живя здесь, мы становимся такими, какими нас хотят видеть наши возлюбленные. Тебе ведь нравится Андрей?
-- Ну и что?
-- Он - мое телесное воплощение.
-- Но Верховный сказал, что Андрей -- протей.
-- Старина Верховный еще слишком молод. В свои семьсот лет он плохо знает глубинные тонкие миры. К тому же, мы очень близкие родственники с протеями, нас легко перепутать.
-- А почему Андрей не знает кто он?
-- Таковы особенности перехода.
-- И зачем вам все это нужно? Идти в чужой мир, жить, подстраиваясь под вкусы его обитателей?
-- Это трудно объяснить... Но я все же попытаюсь. Мир людей -- единственный, где существует физическое тело. В более глубоких мирах тела более тонкие. Человеческие мысли, фантазии, желания служат для некоторых сущностей пищей, например, для инкубов. Наш мир, располагается еще глубже, чем их мир. Люди силой своих мечтаний оплодотворяют нас. Мы так размножаемся.
-- ?!
-- Жаль только, последнее время мечты людей становятся слишком приземленными. Их животворная сила слишком мала и все меньше новых эльфов рождается. А большинство из рожденных слишком хилые и недолговечные. Наиболее старые, вроде меня, то же нуждаются в подпитке жизненной силой, а ее все меньше. Мы еще живем только благодаря таким мечтателям, как ты. За это тебе цветы! -- с каким-то смущенным видом уродец достал (прямо из воздуха) необычное растение и протянул мне. Но такие манипуляции почему-то насторожили меня, и я отстранилась:
-- Это не православное колдовство! -- зачем-то сказала я.
-- Я плохо ориентируюсь в земных годах, -- "эльф" грустно усмехнулся, -- Но я древнее вашего православия...
После этих слов я проснулась по-настоящему. Нам было пора выходить, и Андрей теребил мое плечо.
Лечение, однако, продолжалось: необходимо было делать какой-то анализ (который проводится под легким наркозом). После введения наркоза я почувствовала необычайное спокойствие, а потом опять встретилась с Верховным. Честно говоря, я подумала, что умерла.
Родные говорят, что я сильно изменилась с того дня: стала спокойнее, уравновешеннее. И это естественно: я узнала ответы на вопросы, мучившие меня чуть ли не с рождения. Правда, придя в себя, я многое забыла. Осталась легкая тоска недосказанности и огромное желание вспомнить... Но главное теперь я знаю, что мне еще долго идти по мирам от человеческого все дальше вглубь. Каждый человек проходит такой путь, постепенно теряя оболочки: сначала физическое тело, потом - остальные, становясь все незаметнее для человеческих ощущений. Возможно, кто-то потом возвращается обратно (как протей, например). Но только в самом центре Вселенной я узнаю цель всего. Может, я встречу там Бога?