День не задался с утра. Сначала я разбила любимую чашку, потом позвонила бывшая свекровь и, ввергнув меня в полное уныние, сообщила, что заглянет на огонёк. Так она называла свои, надо сказать довольно частые, посещения. Белла Моисеевна искренне полагала, что несёт гражданскую ответственность за моё будущее и изо всех сил его приближала.
Я подошла к окну, раздвинула шторы. Город замело, машины во дворе походили на плюшки, укрытые сахарной пудрой, деревья - на ватные шарики, а люди на муравьёв, снующих, казалось, без всякого порядка.
Скоро Новый Год, а меня выперли в отпуск. Что, спрашивается, делать отпускнику в декабре? Загорать на снегу? Или купаться, смахивая с волос льдинки? Отпуск должен быть летом, только тогда им можно насладиться. А так - вынужденное безделье, одна радость - к празднику можно подготовиться без спешки и суеты.
От пронзительного звонка я вздрогнула. Так быстро? Может, не открывать, сделать вид, что нет дома? Пожалуй, не стоит. Зная Беллу Моисеевну можно с уверенностью предположить, что она задействует все экстремальные службы, от милиции до общества по борьбе с грызунами.
Смирившись с неизбежностью, я отправилась открывать дверь. Меня ждал сюрприз, вместо экс-свекрови на пороге стоял человек, которого я наблюдала впервые. Лет тридцати, рост средний, внешность несвежая: ворот рубашки, выглядывающей из-под пиджака, мятый; на брюках пятно, похоже от кетчупа; на лице щетина. Однодневная, не больше, но, как и одежда, она свидетельствовала о том, что опрятность не входит в число добродетелей неизвестного.
- Простите, вам кого? - вежливо поинтересовалась я.
- Старший лейтенант Полозов, - перед моим носом возникло удостоверение с фотографией и печатью, а до моих ноздрей долетел едва уловимый, но оттого не менее узнаваемый алкогольный дух.
Вероятно, в моих глазах возникло что-то вроде укора, старший лейтенант в ответ сморщился и подержался рукой за щёку.
- Зубом мучаюсь, - пояснил он, навесив на лицо вселенскую скорбь, - который день уже. Водкой приходится полоскать.
Я понимающе кивнула, судя по несвежему виду старшего лейтенанта он, прополоскав рот, сплёвывал не всегда.
- Самое верное средство от зубной боли знаете какое? - зачем-то сказала я.
- Намекаете на топор? - с некоторой агрессией в голосе проговорил старший лейтенант.
- Стоматолог, - вздохнула я, считая, что открыла для собеседника некую тайну.
Старший лейтенант посмотрел на меня так, словно я посоветовала ему прыгнуть с моста, после чего приступил к делу.
- Вам Дед Мороз не встречался?
- Почему? - удивилась я. - В детстве на утренниках, ещё на...
- Я имею в виду вчера.
- Вчера тоже, - кивнула я, вспомнив, как накануне рассматривала из окошка новогоднюю парочку, Деда Мороза и Снегурочку, вызванных вероятно, кем-то для своего чада.
- Да? - заинтересованно вскинул брови старший лейтенант. - И что конкретно вы можете сообщить?
Ничего необычного в поведении Деда Мороза и Снегурочки я не заметила, о чём тут же поведала лейтенанту.
- Не заметили, Деда Мороза не покачивало? - не сдавался Полозов, продолжая забрасывать меня вопросами. - Может быть, он неуверенно шёл?
- Вы намекаете... - я щёлкнула пальцем по горлу.
Старший лейтенант посмотрел куда-то сквозь меня и спросил:
- У вас водки нету?
Водка была, в холодильнике стояла бутылка, в которой плескалось где-то около трети.
- Есть немного, - вздохнула я, - свекровь для растирания держит. Пойдёмте.
Старший лейтенант медлил, видимо, прикидывая, стоит ли употреблять то, чем натирается чья-то свекровь. В конце концов, желание пересилило опасения, и Полозов шагнул внутрь. Он проследовал следом за мной на кухню, я просто физически ощущала, как меня разглядывают.
Пусть, внешность у меня неплохая: ровные ноги, талия, грудь, стыдится нечего. К лицу тоже претензий не должно быть: высокий лоб, прямой нос, тонкие губы, густые волосы даже в непричёсанном состоянии выглядят вполне презентабельно. В общем, посмотреть есть на что. Вот Полозов и смотрел. Достигнув кухни, он продолжил осмотр, только уже сидя, без спроса оккупировав стул.
- Одна живёте? - поинтересовался он.
- А вам это зачем? - спросила я, сервируя стол рюмкой и обещанной бутылкой из холодильника.
- Да ни зачем, так... - вроде бы даже смутился лейтенант, следя за тем, как наполняется рюмка.
- Может быть, объясните, к чему все эти расспросы про Деда Мороза и Снегурочку?
- А вы что, не слышали? - недоверчиво прищурился Полозов.
- Нет, я уже сутки из дома не выходила.
- Убили Деда Мороза. Вчера, там, - он кивнул в сторону окна, - за детской площадкой. Голову ему проломили.
- Ужас! - я прижала руку к груди. Полозов проследив движение, задержал взгляд на том месте, где замерла моя ладонь, вздохнул и взялся за рюмку.
- Может, огурца? - отвлеклась я от шока, вызванного сообщением о смертности Деда Мороза.
- Нет, - отказался старший лейтенант, - огурцы от зубов не помогают, - и ловким движением, отточенным в беспощадной борьбе с кариесом, опрокинул стакан. Правда, глотать не стал, а, как и обещал, принялся полоскать.
Я наблюдала за спектаклем с живым интересом, с нетерпением ожидая финала. В этот момент в кухню ворвалась Белла Моисеевна, женщина с неизменной химией на голове, ярко накрашенным ртом и силой, угадывающейся в её нехрупком сложении.
- Леночка! Тебя грабят?! Он уже делал тебе нехорошее? - выкрикнула она истошным фальцетом.
Полозов, как, наверное, многие бы на его месте, поперхнулся и принялся кашлять.
- Это из милиции, - пояснила я, лихорадочно пытаясь придумать, чем бы помочь старшему лейтенанту. Не придумав ничего, подала ему стакан с водой.
- А-а, - тут же переменилась в настроении Белла Моисеевна, - это всё в корне меняет, - и, размахнувшись, видимо, от большого уважения к правоохранительным органам, стукнула Полозова по спине.
Старшего лейтенанта смело со стула словно ураганом, и он стоял теперь на четвереньках, правда, уже не кашлял.
- Что вы, что вы, - расплылась в улыбке свекровь, - прийти на помощь - это так приятно, что я даже имею слов описать.
Она ещё что-то говорила Полозову, пока тот поднимался с колен. Я видела, что сдерживаться тому помогала лишь врождённая выдержка и служебное положение. В итоге он покинул квартиру злой, мокрый и с камнем за пазухой, не забыв оставить визитку, пояснив "На всякий случай". Что конкретно имелось ввиду я уточнить не успела.
- Леночка, - начала издалека Белла Моисеевна, - этот молодой человек, - она кивнула на входную дверь, - достоин того, чтобы мы обратили на него внимание.
Мне оставалось только вздохнуть - отбирать кандидатов в мои кавалеры Белла Моисеевна считала личной прерогативой, и моё мнение в этом вопросе было, мягко говоря, не основным. Впрочем, я к этому привыкла и особенно не возражала, чтобы не приведи господи не нарваться на многочасовое нравоучение, сопровождаемое, как правило, укорами, громкими всхлипами и выводами о бессердечности молодёжи. Единственное, что я отметила как непреложный факт, что от молодого человека попахивает водкой. Белла Моисеевна одарила меня долгим взглядом, после чего, наставительно качнув грудью, сообщила:
- Девочка моя, существует пять верных способов отлучения мужчины от пьянства, первым из которых является что? - она посмотрела на меня как человек, обладающий тайным знанием.
- Что? - переспросила я, заинтригованная.
- Интерес к дому, то бишь к семейной жизни! Не веришь? - нахмурила она брови, вероятно, в ответ на скепсис, проявившийся на моём лице. - Зря! Тут возможны разные подходы: от нетривиального секса до калорийного ужина. Впрочем, - сделала вывод Белла Моисеевна, открывая дверцу холодильника, - лучше всё совместить.
Меня распирало уточнить, следует ли оба варианта осуществлять одновременно, но задать вопрос я не успела, так как Белла Моисеевна укоризненно произнесла:
- У тебя что, ничего нет к чаю?!
Я мысленно сплюнула, сколько раз клялась держать печенюшки или пирожные на случай таких вот внезапных визитов, но всегда забывала об этом. Белла же Моисеевна считала отсутствие вкусненького в моём доме чем-то вроде личного оскорбления.
- Я сейчас, быстренько в магазин сбегаю, - нашлась я, накидывая шубу, - куплю что-нибудь.
Такая моя расторопность была принята благосклонно, и под напутственный окрик "Срок годности посмотри!" я выбралась из квартиры.
Проходя мимо мусорных баков, я заметила соседскую собаку, рывшуюся в снегу. Такое её поведение показалось мне странным, поскольку Сильва, - а именно так звали животное, - считалась собакой светской, впрочем, как и её хозяйка, Екатерина Матвеевна. Обе они, хозяйка и собака, всегда появлялись во дворе в изысканном виде, Сильва - в атласном синем жилете, - на кой чёрт он ей сдался гадали все пенсионерки двора, - а Екатерина Матвеевна - в балахоне до пят, претендующим на последний писк моды, во всяком случае с точки зрения самой Екатерины Матвеевны.
- Сильвочка, фу! - пыталась образумить воспитанницу Екатерина Матвеевна, нервически дёргая за поводок.
Но "Сильвочка" не унималась, продолжая разгребать лапами снег. Неожиданно она замерла, а затем, задрав морду вверх, тоскливо завыла. Причиной такого её поведения стал, по-видимому, предмет, показавшийся из-под снега. Присмотревшись внимательней, я едва не вскрикнула от удивления - Сильва отрыла не что-нибудь, а бороду Деда Мороза, вероятней всего того самого, о котором расспрашивал Полозов.
- Здравствуйте, Екатерина Матвеевна, - подошла я к озадаченной женщине, - что это с Сильвочкой?
- Сама не пойму, - пожала плечом соседка, обычно не расположенная к общению, - нарыла какую-то дрянь, теперь вот, - она указала подбородком вниз, - скулит.
Действительно, Сильва выть перестала и теперь жалобно поскуливала, мелко дрожа.
- Знаете что, - предложила я, - давайте я заберу это и отнесу куда-нибудь, Сильва и успокоится.
Я нагнулась к земле, сграбастала бороду и отправилась дальше, понимая, что поднялась в глазах Екатерины Матвеевны на несравненно более высокий уровень, нежели тот, где я обреталась до этого.
- Вот, - я высыпала на стол конфеты, печенье и вафельный торт, присовокупив к кондитерскому натюрморту бороду на резинке.
- Борода, - пожала плечами я, ставя на плиту чайник, - вероятно, того самого Деда Мороза, что убили намедни.
- Значит, у нас в руках главная улика!
Я едва не поперхнулась. Нет, не от самого вывода, а от того, с какой горячностью его сделала Белла Моисеевна. Это вызывало опасения, и, к сожалению, я не ошиблась.
- Мы раскроем преступление, и подадим твоему лейтенанту на блюдечке. После этого, как честный человек, он просто вынужден будет предложить тебе руку и сердце!
- Честные люди вынуждены жениться совсем после другого, - не подумавши возразила я, после чего выслушала краткую нотацию об опасности беспорядочных связей. Впрочем, пыл свекрови это не остудило, и она снова вернулась к озвученной ранее идее.
- Главное в расследовании - это, - она принялась загибать пальцы, - улики раз. Мотивы - два. Выводы - три. Улики у нас есть - борода, - она кивнула на стол, - вот что ты можешь про неё сказать?
Я повертела бороду в руках, ничего особенного, борода как борода, такого добра - пруд пруди, в любом магазине. Машинально вывернула наизнанку и замерла, потрясённая: на спутавшихся волосках виднелись бурые пятна, напоминавшие кровь. Кроме того оборотная часть бороды содержала мелкие зелёные частички.
- Это что, кровь? - вскинула брови Белла Моисеевна.
- Похоже, - кивнула я.
- Ну вот! - энтузиазм бывшей свекрови достиг новых высот, и я поняла, что меня втягивают туда, куда мне совершенно не хочется. - У тебя уже есть ниточка! - продолжала между тем Белла Моисеевна. - Остаётся за неё потянуть, и твой Ползухин, считай у нас в кармане.
- Полозов! - поправила я, машинально отметив, что лейтенанта занесли в общий карман.
- Ну, так что, - продолжала наседать свекровь, - уже есть какие-нибудь мысли? - она снова указала на бороду.
- Ну, - вздохнула я, смиряясь с неизбежностью делать логические построения, - на бороде кровь, значит, это борода с убитого.
- Умница! - умилилась Белла Моисеевна, а мне не понравился сарказм, который читался в её интонациях.
- А вон те мелкие крошки, - стараясь казаться спокойной, продолжила я, - вероятней всего, частички облупившейся краски, например, со стены в подъезде. Таким ядовитым цветом часто красят подъезды.
Бывшая свекровь на мгновенье задумалась, прикидывая достойны ли мои рассуждения внимания. Наконец пришла к выводу, что достойны.
- Одевайся, - она кинулась в прихожую.
- Зачем? - с опасением спросила я.
- Надо найти этот самый облупившийся подъезд.
- Как же мы его найдём?
- Язык знаешь куда доведёт?
- Если так будем действовать, либо до тюрьмы, либо до морга.
- Типун тебе на язык, - укоризненно покачала головой Белла Моисеевна, - пошли! - если у Беллы Моисеевны рождалась идея, то на её воплощение шли в ход разные средства, включая подручные. В данном случае таким средством была я.
В каждом или почти в каждом дворе имеется уголок, где любят коротать время пенсионерки. В нашем дворе таким местом была скамейка неподалёку от детской площадки. Белла Моисеевна, как только мы вышли из подъезда, направилась прямиком туда, мне не оставалось ничего, кроме как последовать за бывшей свекровью.
- Погода нынче - дрянь! - зашла издалека Белла Моисеевна, обращаясь к трём бабушкам, расположившимся на скамейке. - Разве это зима, вот я вам скажу раньше были зимы - ух! - в этот "Ух" Белла Моисеевна вложила все знания о прежнем климате и тоску по сугробам. Тем не менее, её исторический экскурс пенсионерок не убедил, более того, они смотрели на возникшую перед ними даму, как на социально опасную единицу, которую лучше бы сдать куда следует.
- Здравствуйте! - поспешила, пока ещё не разгорелись страсти, вмешаться я. - Нам бы узнать, нет ли поблизости дома с облупившейся краской, знаете, такой ядовито-зелёной?
- А зачем тебе? - подозрительно прищурилась одна из старушек.
Врать у меня никогда не получалось, выдавали глаза, из честных они делались стыдливыми, поэтому я брякнула правду:
- Деда Мороза убили, слышали? - троица заинтересованно кивнула. - Так вот на его бороде нашли частички облупившейся краски.
- А ты, стало быть, расследование ведёшь? - смекнула другая пенсионерка.
- Угу, - буркнула я, - то есть мы, - поправилась я после того как меня пнула по ноге Белла Моисеевна.
- Так, в нашем дворе, почитай, только один дом не красили, - сообщила третья бабка, на вид самая древняя из всех, - вон тот, - она указала на серую пятиэтажку, - в остальных, вроде, везде стены подновили.
Я вспомнила, как ужасно воняло по осени, когда ЖЭК решил освоить деньги, выделенные на капремонт. Вероятно, в нашем домоуправлении у кого-то есть связи с заводом, производящим химическое оружие, и ядовитую краску выписали оттуда.
Белла Моисеевна, окрылённая тем, как удачно складывается следствие, поспешила к указанной пятиэтажке, я старалась не отставать. Троица пенсионерок, - только этого нам не хватало, - с интересом шкандыбала следом.
Ни одно следствие не обходится без трудностей, не обошлось и наше - мы упёрлись в домофон. Белла Моисеевна на мгновенье задумалась, потом набрала первый попавшийся номер, почему-то тринадцать.
- Чё надо? - послышался из динамика хриплый голос.
- Вам телеграмма! - тут же нашлась бывшая свекровь.
- Пошла на ...! - послал Беллу Моисеевну домофон. Но не отключился, ожидая реакции.
Такой Беллу Моисеевну я не видела никогда, мать моего бывшего мужа покраснела, набычилась и выдала в динамик такое, что я повторить не могу. Не потому что не помню, а из соображений приличия. Единственное, что могу отметить, цензурных слов в тираде Беллы Моисеевны было значительно меньше, чем остальных. С той стороны ораторский талант моей спутницы оценили, замок щёлкнул, позволяя пройти.
- Нет слов! - повернулась я к своей спутнице и, в общем-то, не кривила душой.
- В общении с мужчинами, - наставительно вздохнули в ответ, - лексиконом пренебрегать нельзя!
Возразить что-либо я не нашлась, и вслед за бывшей свекровью принялась обследовать стены. Нас ждало разочарование: подъездная краска хоть имела облупившийся вид, но была совершенно другого цвета - бледно бежевого. Тоже не жизнеутверждающий оттенок, но, увы, не наш. Следствие зашло в тупик, чему я, если говорить начистоту, несказанно обрадовалась. Но, как выяснилось, радовалась я рано.
- Дык, мало ли чего в расследованиях бывает, - подбодрила нас одна из троицы старушенций, которые вместе с нами проникли в подъезд, - я такого в кино насмотрелась - страсть.
- Точно! - поддержала подругу старшая из пенсионерок. - Самое время с другого боку зайти!
- С какого? - прищурилась Белла Моисеевна.
- Дед Мороз куды надысь приходил? - обратилась бабка к подругам.
- Кажись к Савельевым, из тридцать третей, сынок у них, пяти лет, чистый бандит, на днях Васеньку, котика моего чуть хвоста не лишил, весь в папашу, чтоб ему икалось сто лет...
- Дом какой, говорите? - переспросила бывшая свекровь, в которой вновь проснулась активность.
- Во-он тот, - три бабки одновременно вытянули сухонькие ручонки в направлении новой высотки, чудом впихнутой строителями между домами.
- Пошли! - махнула мне Белла Моисеевна, я, поняв, что надежды на списание дела в "глухари" пошли прахом, поплелась следом.
- Это из ЖЭКа! - соврала в домофон Белла Моисеевна, когда ей ответили. - Не дадите телефончик Деда Мороза, у нас, знаете ли, корпоратив, и мы хотели ...
Дослушивать враньё с той стороны не стали, а, как ни странно, продиктовали номер, который я тут же забила в телефон.
За те несколько лет, что я была замужем, мне удалось усвоить некоторые истины. Не последняя среди них звучала приблизительно так: проще втолковать принцип Гейзенберга козлу, чем переубедить Беллу Моисеевну. С годами данное правило не утратило силы, и я решила не возражать, в конце концов, позвонить нетрудно, особенно когда звонок ни к чему не обязывает.
- Алло, - проговорила я, когда на том конце подняли трубку, - я насчёт Деда Мороза.
Мне ответили, что о Дедах Морозах нормальные люди заботятся заранее, а не накануне Нового Года, тем более что артисты их театра всегда нарасхват.
- А будьте добры, как называется театр?
- Детский! - буркнула трубка и отключилась.
- Дед Мороз и Снегурочка приходили из ТЮЗа, - сообщила я нетерпеливо переступающей Белле Моисеевне.
- Едем! - отрезала та и, взяв меня под руку, - вероятно, чтоб я не сбежала по дороге, - направилась к выходу со двора. Три бабки дружно махали нам вслед.
Переступив порог театра, мы уткнулись в вахтёршу, пожилую, но энергичную женщину, из тех, мимо которых не проскочит мышь. Вахтёрша имела седые волосы, стянутые на затылке в пучок, нос картошкой и сердитое выражение лица.
- Вам кого?! - окликнула нас таким тоном, каким обычно велят стоять, иначе застрелят.
- Это вот она! - вытолкнула меня вперёд Белла Моисеевна.
- Видите ли, - от неожиданности я опять ляпнула правду, - вчера Деда Мороза убили, вот мы и...
- Да-да-да, - затараторила вахтёрша, - такая драма, Серёжа Ермоленко, такой, знаете, талантище, царствие небесное, - тётка промокнула пальцем несуществующую слезу и, перейдя на доверительный тон, добавила: - А всё из-за этой вертихвостки, Снегурочки его, Ленки Киреевой. Уж крутила она хвостом перед ним, как прости господи, вот муж-то и взревновал.
- Значит, вы считаете, что Деда Мороза убил Снегурочкин муж из ревности? - уточнила из-за спины Белла Моисеевна.
- А то кто ж! Он, родимый, - горестно вздохнула вахтёрша.
- А далеко они живут? - уточнила бывшая свекровь, от возбуждения едва не кувыркнув меня через турникет.
- Так рядом, через один дом, - охотно делилась сведениями всезнающая тётка, - квартира пятнадцать.
Не прошло и пяти минут, как мы были по адресу.
- Надо бы Полозову сказать, - повернулась я к бывшей свекрови, прежде чем позвонить в дверь.
- Зачем? - округлила глаза Белла Моисеевна. - Вот напишет муж чистосердечное, тогда и звони. Представляю глаза твоего лейтенанта, когда...
- А как же уби йство? - невежливо прервала я мечтания спутницы. - Если убил муж Снегурочки, он может убить и ещё кого-нибудь, поэтому лучше подстраховаться.
- Ладно, валяй! - нехотя, но всё же согласилась Белла Моисеевна.
Я достала визитку, оставленную мне Полозовым, набрала нужные цифры. С той стороны долго не брали трубку, наконец, раздался шорох, и послышался недовольный голос старшего лейтенанта.
- Ну, кому ещё я занадобился?
- Это я, - честно призналась я и растерянно замолчала.
- Я бывают разные! - резонно сообщили из трубки.
- Вы у меня зуб полоскали, - выдохнула, наконец, я, надеясь, что адресов, где лейтенант полощет зубы не слишком много.
- А-а, это вы, - протянул Полозов то ли радостно, то ли с досадой, - как здоровье тёщи?
- Свекрови, - машинально поправила я.
- Один чёрт, - буркнула трубка, я хотела возразить, что разница есть, и существенная, но Полозов меня опередил, поинтересовавшись: - Так зачем вы меня искали?
- Видите ли, - замялась я, не зная, как приступить к делу, - мы тут... В общем...
Бывшая свекровь, не в силах более смотреть на мои мучения, выхватила у меня телефон и в двух словах изложила суть дела:
- Так, слушай внимательно, мы нашли убийцу, сейчас будем брать. Так что готовь дырку для ордена! - и, перейдя на тон, которым говорят опытные резиденты, проговорила: - Сообщаю место проведения операции: улица Синюкова, дом десять, квартира пятнадцать, - и отключилась.
- Вот увидишь, он будет благодарен тебе всю жизнь!
Ой, лучше не надо, потому что такая длинная благодарность сильно смахивает на злопамятство. Вслух я этого не сказала, да и кто бы стал меня слушать, тем более что Белла Моисеевна уже тыкала пальцами в домофон.
- Алло! - буркнул динамик.
- Мы по поводу вчерашнего происшествия, - уверенно отчеканила свекровь.
- Но мы всё уже рассказали...
- Открылись новые обстоятельства, - сыпала фразами из сериалов Белла Моисеевна, - поверьте, это в ваших же интересах.
Удивляюсь, насколько легковерными бывают люди, раздался щелчок, Белла Моисеевна, победно обернувшись на меня, юркнула в подъезд.
Дверь квартиры номер пятнадцать отворилась едва мы приблизились к ней, на пороге нас ждала женщина лет тридцати, довольно миловидная, портили только тени под глазами, нездоровая бледность и полотенце на лбу, которое ей приходилось придерживать рукой.
- Снегурочка? - против воли вырвалось у меня.
- Что, не похоже? - горько усмехнулась хозяйка квартиры.
- Вас Леной зовут? - вопросом на вопрос ответила я, в этот момент в разговор вмешался главный организатор и идейный вдохновитель расследования.
- А-а, конечно, - опомнилась Лена Киреева, она же Снегурочка, - пожалуйста, - она посторонилась, пропуская нас в прихожую.
- Муж дома? - бывшая свекровь, судя по всему, решила не откладывать дело в долгий ящик, а завершить следствие тут же, на пороге преступного логова.
- Дома, - начиная подозревать неладное, проговорила Лена и позвала: - Андрей!
Из комнаты показался мужчина, высокий, стройный и хмурый. Тоже лет тридцати, с приятным лицом и несколько бледный.
- Вы кто? - спросил он, оглядев нас с Беллой Моисеевной.
- Нам всё известно, - с места в карьер начала моя спутница, - поэтому советую не юлить, а написать явку с повинной.
- Они что, сумасшедшие? - после непродолжительной паузы обратился Андрей к Лене.
Мне захотелось провалиться сквозь землю, но Белла Моисеевна чувствовала свой звёздный час и продолжала обличать.
- У вас с Дедом Морозом были отношения, - она обращалась непосредственно в хозяйке квартиры, - муж, - она кивнула на сжавшего губы Андрея, - об этом узнал, выбрал момент и свёл с соперником счёты. Кстати, куда вы дели орудие убийства? - Андрей собрался ответить, но ему не позволили вставить ни слова. - А, впрочем, это неважно, есть другие улики.
- Какие? - устало произнесла Лена.
- Борода! - голосом, каким ставят точку в финале, провозгласила Белла Моисеевна, и, повернувшись ко мне, велела: - Доставай!
Я молилась только о том, чтобы этот спектакль скорее закончился, тем не менее, выудила бороду на свет божий и протянула её Белле Моисеевне.
- Вот! - торжествующе потрясла она принадлежностью. - Вы сорвали бороду с трупа, чтоб запутать следствие вывозили в облупившейся краске и подбросили на помойку, где её откопала Сильва.
Наступила звенящая тишина, не хватало только аплодисментов и занавеса.
- Вы ошибаетесь! - хрипло проговорила Лена, когда снова смогла говорить. - У меня никогда не было отношений с Серёжей, кроме деловых. А с Андреем они вообще друзья. Были, - добавила она и разрыдалась.
- Послушайте, - обнял жену Андрей, - не знаю, кто вы такие, но если сейчас же не уберётесь, я позвоню в милицию.
- Уже, - чуть менее уверенно, чем минуту назад, проговорила Белла Моисеевна.
- Что уже? - не понял Андрей.
- Милиция уже едет, так что пишите чистосердечное, на суде вам зачтётся.
Неизвестно, чем бы закончился разговор, вероятней всего нас бы просто выставила за дверь, и правильно бы сделали, но действие пошло по другому сценарию: в дверь позвонили.
- Ну, что тут у нас! - поинтересовался старший лейтенант Полозов, вплывая в прихожую. Вид у него был точно такой, как давеча, с одной единственной разницей - водкой от лейтенанта не пахло. От него пахло вроде бы коньяком, определить точнее мешал чесночный дух, который, как известно, перебивает все остальные.
- Как ваш зуб? - неожиданно для самой себя спросила я.
- Приказал долго жить! - вздохнул лейтенант и, оттянув уголок рта мизинцем, продемонстрировал дырку в зубах. - Ну как? - поинтересовался он.
- Впечатляет, - кивнула я, - а вы всё продолжаете полоскать?
- Ну а вы тут какими судьбами? - театрально повёл рукою старший лейтенант. - Слышал накрыли бандитское логово? Задержаний не проводили ещё? Жаль, а то я и дырочку, как советовали, просверлил, для медальки.
- А вы что, один, без ОМОНа? - Белле Моисеевне всё более не нравилось, что происходило вокруг. Она рассчитывала если не на немедленный восторг, то хоть на элементарную благодарность, но выходило всё как-то неправильно, если не сказать сатирически.
- А зачем ОМОН, вы, наверное, уже убедили преступников написать признание, и они, потупив повинную голову, добровольно побредут в каталажку.
- Не понимаю вашего сарказма! - не собиралась сдаваться Белла Моисеевна. - У нас версия, мотивы, даже улики! - она потрясла бородой перед лейтенантом, которому, похоже, весь этот балаган надоел. Кроме того, против Беллы Моисеевны он имел зуб, и совсем не тот, что ему выдрали.
- Вас бы следовало привлечь за клевету, - он в упор посмотрел на Беллу Моисеевну и загнул палец, - раз, за вмешательство в следствие - два.
- Нет такой статьи, - буркнула Белла Моисеевна.
- Для вас стоило бы придумать.
- Но...
- Никаких но, - отрезал Полозов, - ставлю в известность, хоть и не обязан этого делать, - он зыркнул в мою сторону, - что настоящие убийцы Сергея Ермоленко найдены и в данный момент находятся в СИЗО. Два бомжа, решив, что у Дедов Морозов денег куры не клюют, подстерегли его со Снегурочкой и долбанули арматурой по голове. Хотели оглушить, да, видно, силы не рассчитали.
- А как же это? - из последних сил цепляясь за собственный вариант преступления, потрясла бородой Белла Моисеевна.
- Борода Деда Мороза была при нём, она бомжам без надобности, а эта, - он взял из рук бывшей свекрови найденную Сильвой улику, - посторонняя, не имеющая никакого отношения к делу,- и он бросил её на стол, поставив в расследовании точку.
Извинялась перед Снегурочкой и её мужем я. Белла Моисеевна, не желая быть побеждённой, заявила, что на её месте к точно таким же выводам, как она, пришёл бы любой здравомыслящий человек, и покинула квартиру, предоставив объяснятся с хозяевами мне.
Чувство неловкости только усилилось, когда мы с Полозовым оказались на лестничной клетке.
- Не желаете коньяку? - неожиданно предложил он. - У меня кое-что осталось, тем более что я вам задолжал.
Я подумала, что дезинфекция как раз то, чего мне сейчас не хватает, и кивнула.