Хасин Аба : другие произведения.

Популяризаторы науки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   ПОПУЛЯРИЗАТОРЫ НАУКИ, ИСКУССТВА, ЛИТЕРАТУРЫ. - (имеется в виду то, что именно "популяризаторы" в прямом смысле, более ограниченном, чем можно предполагать: артистов, писателей, актёров и т.п. Круг популяризаторов намного более шире и всех невозможно представить. "Никто не обнимет необъятного" - как сказал Козьма Прутков".
   КАКИЕ ИМЕНА! КАКИЕ ЛЮДИ!
   СЕЙЧАС ЛИХИЕ ВРЕМЕНА, И ТО ЛИ ЕЩЁ БУДЕТ...
   Настало время, когда нормальным людям не до чтения. Это своего рода "пир во время чумы". Но я льщу себя надеждой, что найдётся такой человек как ВЛАДИМИР ХАВКИН и быстро разберётся с коронавирусом на Земле и людям опять захочется читать, изучать мир и его природу, поминать ушедших и думать о светлом будущем. Вот ведь, как: по всем прошлым обещаниям наших правителей мы уже давно должны были жить при коммунизме, а оказалось, что это имелся в виду китайско-коммунистического типа - карантин. Ныне началась 3-я мировая война, виновники которой хорошо закамуфлировались.
   Приступая к очередной своей компилятивной работе, не могу не напомнить текст Манифеста учёных под заголовком "ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ", опубликованному в 1992 году: Предупреждение учёных мира человечеству (англ. World Scientists' Warning to Humanity) -- вышедший в 1992 году манифест Union of Concerned Scientists[en] и более 1700 учёных, в том числе подписанный большинством Нобелевских лауреатов в области науки, предостерегающий о том, что "люди и природа находятся на траектории столкновения"[a], и что "необходимо великое изменение в нашем управлении Землёй и жизнью на ней, чтобы избежать огромных человеческих страданий". В манифесте заявлялось, что необходимы неотложные изменения, чтобы избежать последствий, которые несёт нынешний курс: учёные выразили озабоченность по поводу уже существующего или потенциального ущерба для планеты, связанного с истощением озонового слоя, пресной воды, морской жизни, а также наличествованием мёртвых зон океанов, потерей лесов, разрушением биоразнообразия, изменением климата и продолжающимся ростом населения. Манифест был организован Union of Concerned Scientists[en] во главе с его председателем Г. У. Кендаллом. "Предупреждение человечеству" иногда противопоставляют Heidelberg Appeal[en]. В 25-ю годовщину выхода первого предупреждения, в 2017 году, в журнале BioScience[en] появилось Второе "Предупреждение человечеству" (англ. A Second Notice - World Scientists Warning to Humanity), написанное международной командой под началом У. Риппла и подписанное 15 364 учёными из 184 стран -- самым большим их количеством когда-либо в подобном случае[1], ещё более 5 тысяч учёных добавили свои подписи после публикации[2]. В этом "Предупреждении" отмечается, что "за исключением стабилизации озонового слоя стратосферы, человечеству не удалось добиться достаточного прогресса в общем решении предвиденных экологических проблем, и тревожно, что большинство из них становятся намного хуже". Особенно опасной названа "нынешняя траектория потенциально катастрофического изменения климата из-за роста объема выбросов парниковых газов", указано и на развязываемое шестое массовое вымирание. 5 ноября 2019 года журнал BioScience опубликовал, инициированное в частности У. Рипплом, обращение "Предупреждение учёных мира о чрезвычайной климатической ситуации" ("World Scientists' Warning of a Climate Emergency"), которое подписали 11 258 ученых из 153 стран[4], в котором заявляется, что Земля находится в "чрезвычайной климатической ситуации", и что "климатический кризис наступил и усугубляется гораздо быстрее, чем ожидало большинство"[5], а также, что без коренного изменения курса в области климатической политики будет невозможно предотвратить "невыразимые человеческие страдания", а "из представленных данных очевидно, что нам грозит климатическое бедствие".
   Так что, Предупреждение на пользу не пошло. Не прошло и 30 лет, как человечество получило страшный урок, на счету которого десятки тысяч жизней, смена постулатов философии, религии, образа жизни и т.д. Надо привыкать (кому это приведётся) к мысли, что мир изменился под воздействием "нежданчика" - коронавируса и, что он не последний "в рукаве" у Всевышнего, то есть - непознанного. Джокеров, оказывается ещё тьма-тьмущая.
   Всё, что было - сплыло. Всё, что будет - тьма. Повылезает быдло, мир сойдёт с ума.
   Такого джина кто-то выстрелил из вселенской бутылки, которого обратно нельзя загнать. Кто-то, ведь, радуется, усмехается - прошлые грехи исчезли, за новые некому будет отвечать... Жизнь, философия, мораль будут совсем другими и не факт, что лучшими. Китайцы, возможно сами того не зная, обрушили на мир бактериологически-экономические санкции, и чтобы не вызвать подозрений в "приоритете", испытали их на себе, пожертвовав сотнями тысяч жизней, которых у них "излишки". Китайцы оказались в выигрыше по всем показателям...
   Предваряя объявленные текст и имена популяризаторов, тешу себя мыслью о том, что коронавирус показал вершителям мировой науки и политики зыбкость и непредсказуемость жизнедеятельности человека. Слишком дорого обходятся заблуждения тех и других, углубляясь в бездну глобального миропознания и локального управления своими странами.
   К великому сожалению, трудно поверить, что нынешние правители, которые в относительно спокойное мирное время, не могли договориться о мировом порядке, вдруг, прозреют, сядут за долговременный стол переговоров-договоров и, наконец-то договорятся о ликвидации оружия всех видов массового уничтожения. Уже давно чеховское ружьё висело на стенке заряженным и, видимо, пришло непредсказуемое время - и оно выстрелило и не там и не тогда, к чему молчаливо готовились, внушая своим народам о своей преданности и прозорливости.
   Пишу это 01.04.2020 года во время пандемии коронавируса, начавшейся истерии и психоза, призывов к самоизоляции и сохранению спокойствия, хотя на этих призывах, как говорится, далеко не уедешь: нужны продукты, лекарства, занятия физкультурой на свежем воздухе, в том числе "скандинавской ходьбой", которая необходима мне, как "старинному" члену группы риска (инвалид 2 и 5-й группы), имеющему этот статус уже более 20 лет! И это не первоапрельская хохма! Уже не печально всё это, господа! Страшно! А ВЫ-ЖИТЬ надо!!! Чувство бессилия и тревоги обуяло всех. Пишу не последовательно и сбивчиво. Тревожные мысли крутятся в мозгу, но, в основном, уже не о себе, а родных и вообще - об окружающем мире. Извините!
   Хочу напомнить желающим знать и себе, что 1-ю часть своей книги "МЕРА ВЫЖИВАНИЯ" была помещена в Журнале Самизат 11.10.2019 года ещё до начала всемирного апокалипсиса коронавируса !!!. Последующие 2-5 части: 04.11. , 01.12. 2019г. и 07.03. ; 29.03.2020 года). Значит, что это название у меня появилось задолго до реального термина! Это, так - в порядке предвидения... И было уже шесть вымираний... Выживет ли Земля?! Недаром Д.ТРАМП подписал Закон о принадлежности Луны США! Ребяты! Это не шутка первоапрельская...
   Если до проявления "коронованного вируса" "пенсо-инвалиды" могли как-то рассчитывать на медленное биологическое угасание, то теперь - безоговорочное более быстрое ВЫ-МИР-А-НИ-Е. "Время выживания, бремя вымирания". Может быть, я превратился в старого глупого пессимизма!?
   Кстати, в своих призывах власти оговариваются в том, что владельцам собак разрешается дефилировать, то есть выгуливать своих питомцев в любое время суток и, видимо, в надетых на обе физиономии намордника и малозащитную повязку.
   Раскоронует ли новое "антикоронавирусное правительство РФ" и руководство других "прокажённых" стран - покажет время. Вопрос в том, кто в этом сможет убедиться! ТВ призывает нас сплотиться вокруг ВВП! А я, идиот, несколько лет обращался в администрацию ЗАТО Власихи и к общественности - решить вопрос, казалось бы простой и неизбежный вопрос, - о захоронении местных жителей... Вот в такой смертельно-опасной ситуации проверяется власть "на вшивость", и от того будет ли дан времени ответ о "Мере выживания или выживаемости". Иногда закрадывается мысль, что "Во власти одни НИКТО и другие - НИЧТО".
   Даже если человечество выживет с минимальными потерями, необходимо будет (на основе новейшей объективной философии) провести международный трибунал, на котором, с учётом достоверных всеобъемлющих мнений экспертов, выявить виновных массовой гибели людей разных стран. Дело это сложное, но необходимое. Опыт Нюренбергского процесс свидетельствует о том, что сам факт такого международного суда (при всех его недостатках) - много процентной гарантии устойчивости мира на Земле. После 1-й мировой войны вспыхнула пандемия так называемой "испанки". Теперь охватила мир "китайка". Может быть, не надо ждать "индианки или какого-либо "новичка!?
   За 20 лет правления страной ВВП, можно и должно было её вывести с нефте-газового "производства", якобы "продукция" которого укрепляет международные связи с "партнёрами", в новейшие технологии, и особенно обратив внимание на медицину. А крутой уклон был сделан на получение "быстро-коротких" денег и на гонку вооружений, то есть на базе сырьевой экономики и милитаризации страны и образа мышления, прикрываясь биполярным флагом. "Кривобокость" рано или поздно должна была проявиться. Впрочем, и рыночная экономика также не способна была предусмотреть происходящее движение по миру коронавируса... История человечества знает многочисленные случаи "нападения" микроорганизмов на людей и особенно во времена войн и стихийных бедствий. Вот вам и 3-я мировая война с мировым противником, от которого пока нет противоядия. Один из академиков РАН сказал, что коронавирус - НАВСЕГДА!
   8.04.2020 ВВП огласил чрезвычайные меры по борьбе с коронавирусом. Каазалось бы, что принимается всё возможное и невозможное с этим "неожиданным" противником, но, учитывая типичную для наших структур пробуксовки, в сердце не проходит самая настоящая тревога и не только за самих себя, но и за людей более молодого возраста. Проще сказать - СТРАХ от собственного бессилия, а это так похоже на на те времена, когда совершенно безвинных людей миллионами гнали на смерть и они взывали к Всевышнему, который был безмолвлен. Амен.
   Вместе с тем, сейчас, в создавшемся критическом положении на "единой" Земле ,я обвиняю правительства всех стран мира, которые упустили из внимания процесс развития человеческой цивилизации и недооценили роль науки, которая должна была развиваться на безопасное опережение своих технологий.
   Не хотел бы я жить после победы над коронавирусом, в полувертикальном мире, без жарких объятий с девушками, без захватывающих стихов и детективов, и умопомрачительной классической музыки, без пикников на природе и выпивки вскладчину. На блистательном фоне моих ГЕРОЕВ, моя личность кажется примитивной. А иногда и попросту- глупой, в чём я не раскаиваюсь. Каждому своё! Старость неизлечима! Я всё время оборачиваюсь и наблюдаю - не появились ли за моими плечами АЛЬЦГЕЙМЕР и ПАРКИНСОН. Шучу! До шуток ли!?
   Конечно, счастлив тот, кто обладает каким-то творческим талантом и может позволить себе сделать его своей жизненной профессией, застолбив своим авторитетом место в истории. У меня, к сожалению, ни в одной области талант не проявился. Абсолютная бездарь. Но, вместе с тем, я радуюсь тому, что могу знакомившись с биографиями других талантливых людей, оценить их жизнедеятельность и напомнить некоторым своим читателям об этих прекрасных жителях Земли, которые стали людьми вопреки голодным и холодным временам, войнам и революциям, гонениям и концлагерям. Кто-то, заглянув в мои "труды", узнав о некоторых персонах некоторые подробности, лишний раз вспомнит о них и "НИКТО НЕ ЗНАЕТ, ГДЕ ЕГО СЛОВО ОТЗОВЁТСЯ"...
   В большинстве включённых в книгу персоналий недостаточно интересных фактов из жизни этих лиц, мало ощущается сердечности и чувственности (стиль биографий из ВИКИ лаконичен и официален). Но каждый читающий и ищущий всегда в век компьютера найдёт возможность расширить подробности изучаемого индивида.
   Судя по статистике "НАШЕГО БРАТА - САМИЗДАТА (бескорыстного издателя), за почти 10 лет моего в него "погружения", на мою страничку обратили внимание чуть меньше 300 000 человек. Конечно, это "собрание сочинений" мало кто смотрит полностью, но, видимо, след какой-то остаётся. Никто не знает, где его слово отзовётся. Надеюсь, что какой-то прок от моих усилий в возвращении ПАМЯТИ об ушедших всё-таки есть. А как подумаю: "КАКИЕ ИМЕНА! КАКИЕ ЛЮДИ!". Чувствуете, в какие человеческие миры я окунулся, составляя свои книги-сборники! Завидуйте! И я просто купаюсь в этих биографиях. И несколько смущает то, что некоторые из упоминаемых здесь персон могли быть агентами спецслужб - настолько эти люди были под колпаком и под явным физическом и моральном давлении... Предполагал, что в этой книге будет главка о ЛЖЕНАУКЕ (ПСЕВДО), но, когда перосмотрел имеющийся материал, в том числе аыступления В.Л.ГИНЗБУРГА и Э.П.КРУГЛЯКОВА, то решил ограничится только перечислением претендующих. Опять же напоминаю, что текст не редактировался.
   ЕВРЕИ В НОВОЙ ТЕХНОЛОГИИ: Ибрагим Заркали• Израиль Штафель• Евно Якобсон• Авраам Штерн• Хаим Слонимский• Гирш Иоффе• Амеде Мангейм• Курт Херцштарк• Эмануэль Гольдберг• Станислав Улам• Эмиль Пост• Ральф Бенджамин
   Компьютерные учёные
   Джон Нейман• Макс Ньюман • Терри Виноград• Г. Лукофф• Хэл Абельсон• Фил Кац• Джеф Раскин• Уриэль Фейге• Амос Фиат• Давид Харель• Нир Шавит• С. Вольфрам• Ли Минский• Эд Фейгенбаум• Эндрю Витерби• М. Блюм• Р. Фано• Адель Голдберг• Р. Финкель• А. Спилберг• Д.С. Слотник• Хайн Голдстайн• Адель Кац• Аза Раскин• Ида Роудс• Ричард Карп• Д. Коэн-Ор• Джон Кемени• Рэй Курцвейл• Л.А. Левин• Джон Маккарти• С. Пейперт• Алан Перлис• Лоренс Рабинер• Фрэнк Розенблатт• Д. Гербер• Джефф Ульман• Д. Вейценбаум• Джуда Перл• Барбара Лисков• Фред Коэн• Майкл Лаор• Д. Эстрин• Тельма Эстрин• Дебора Эстрин• Эхуд Шапиро• Юваль Эловици• А.А. Брудно• Майкл Рабин• З.Л. Рабинович• В.И. Левенштейн• Г.Л. Лившин• Б.М. Каган• Б.Я. Каган• А.С. Кронрод• А.А. Фельдбаум• И.В. Берг• И.С. Брук• А.Б. Залкинд• Г.М. Адельсон• А.Ф. Иоффе• У. Кэхэн• Амир Пнуэли• Вольф Голомб• Ли Фельзенштейн• С. Мэйзор• Мули Иден• Орен Паташник• Рон Пинтер• Питер Элиас• Эрих Блох• В.Н. Вапник• А.Я. Червоненкис• И.Ц. Гальперин• Гили Раанан• Арье Файнгольд• А. Френкель• Йорам Мозес• Хагит Атия• Шломо Моран• Ави Вигдерсон• Дорит Ааронов• Уди Манбер• А. Бродер• Зеев Сураски• Дафна Коллер• Илан Шпилингер• Жан Ишбиа• Боаз Эйтан• Юдит Эстрин• Дади Перлмуттер• Яэль Вилла• Эд Кэхэн• Б.Г. Кац• С. Овшински• М.П. Гальперин• Н.Е. Кобринский• А.Е. Кобринский• Ирвин Якобс• Моше Лихтман• Шломит Вайс• Йорам Яакоби• Эндрю Таненбаум• Джошуа Блох• Дин Хачамович• Анна Карлин• Е.Л. Рошал• Ян Райхман• И.Я. Акушский• Е.А. Либерман• Итан Цукерман• В.Л. Арлазаров• Л.С. Берштейн• Марк Адлер• В.А. Сойфер• Кен Сильверман• Мони Наор• Синтия Дворк• Омер Рейнгольд• Брэм Коэн• Одед Регев• Р. Фейгин• Ноам Нисан• Дани Долев• Нати Линеал• А.М. Горелик• Ролан Морено• Б. Сильвер• Н. Вудланд• И. Березин• Пол Эйслер• Н. Абрамсон• В. Бухгольц• Джо Кейтс• Д. Сассман• В.С. Чернявский• Ласло Козма• Ларри Теслер• Джек Шварц• Клара Нейман 
   Кибернетики
   Норберт Винер• М.А. Айзерман• Н.А. Бернштейн• Э.М. Браверман• В.И. Варшавский• Бен Герцель• Л.И. Гутенмахер• В.К. Левин• М.Б. Лейтман• Авраам Лемпель• А.Я. Лернер• С.Б. Погребинский• Артуро Розенблют• Герберт Саймон• Б.А. Трахтенброт• М.Л. Цетлин• Я.З. Цыпкин• Б.Л. Шмульян• Ю.А. Шрейдер 
   Робототехника
   Ружена Байчи• Ханс Барух• Йохан Боренштейн• Игорь Вернер• Кен Голдберг• Давид Заррук• Дин Кеймен• И.М. Макаров• Виктор Шейнман• Сарит Краус• Ход Липсон• Ян Бернстайн• Гил Вайнберг• Джефф Либерман• Джером Лемельсон• В.С. Гурфинкель 
   Криптографы
   Лен Адлеман• Дэниел Бернстейн• Алекс Бирюков• Ирвинг Гуд• Соломон Кульбак• Абрахам Синков• Уильям Фридман• Мартин Хеллман• Ади Шамир• Брюс Шнайер• Дэн Бонех• Эли Бихам• Шафи Гольдвассер 
   Интернет
   Пол Бэран• Винт Серф• Радья Перлман• Боб Кан• Лео Клейнрок• Дэнни Коэн• Ричард Столлман• Аарон Шварц• Карл Маламуд• Д. Ланье• Дж. Эпплбаум• М. Вербицкий• Джош Копельман• П. Кирстейн• Ида Гольц 
   Предприниматели 
   Сергей Брин• Ларри Пейдж• Стив Балмер• Сьюзен Вожицки• Шерил Сэндберг• Марк Цукерберг• Эдуардо Саверин• Дастин Московиц• Трэвис Каланик• Сафра Кац• Ларри Эллисон• В.М. Мирилашвили• Энди Гутманс• Амнон Шашуа• Орен Эциони• Филипп Кан• Ян Кум• Макс Левчин• Рид Хоффман• Кен Левин• Бен Хоровиц• Юджин Клейнер• Артур Левинсон• Лирон Шапира• Уэнделл Браун• Энди Гроув• Ронен Шило• Элдад Матитяу• Аврам Миллер• Марк Пинкус• Боб Розеншейн• Энди Рубин• Джон Рубинштейн• Майкл Рубин• Лиор Рон• Томер Каган• Леон Багрит• Эд Зандер• Марк Бениофф• Майкл Делл• О.П. Фирер• Кен Гольдман• Дэвид Хиндави• Алон Коэн• Камилло Оливетти• Гилад Рабинович• Эрик Лефкофски• Сэнди Лернер• Аарон Левие• Эдвин Лэнд• Дани Левин• Тальмон Марко• Игорь Магазинник• Ю.Б. Мильнер• Алан Шугар• Майкл Морхейм• Крейг Ньюмарк• Рут Порат• Брайан Робертс• Генри Самуэли• Джоэл Спольски• Алан Трефлер• Д. Розенштайн• Дэн Розенцвейг• Энн Вожицки• Джефф Вейнер• Лев Левиев• Тедди Саги• Орна Берри• Б. Гордон• Джек Трэмел• Кира Радински• Дэн Бриклин• И.В. Сегалович• А.Б. Носик• Феликс Зандман• Бени Алагем• Д. Хоффман• Ральф Баер• Эд Фредкин• Эрик Бенаму• Максин Фассберг• Дейв Голдберг• Гил Швед• Роберт Альтман• Джефф Сколл• Стив Ширли• Л.Б. Богуславский• Якоб Голдман• Майкл Коган• Энди Херцфельд• Нир Зук• Марн Левин• Коби Александер• Эндрю Мэйсон• Л.И. Вайнберг• Зоар Зисапель• Аарон Аарон• Янив Гарти• Ури Левин• Нил Дракман• Ицик Киршенбаум• Джейсон Рубин• Дов Моран• Йосси Матиас• Джек Фридман• Йоэль Маарек• Митч Капор• Д. Стопплмен• Джордан Мекнер• Джастин Франкель• Д. Хомак• Дов Фроман• Стив Перлман• Братья Бухманы• Рэнди Цукерберг
  
   Из введения к книге "Еврейская мысль и научные открытия в Европе раннего Нового времени"
   Автор - ДАВИД РУДЕРМАН. "Одно из наиболее распространенных мнений о евреях, особенно современных, гласит, что они отличаются заметным присутствием в науке и предрасположены к научной деятельности. Источником этого утверждения служит высокий процент исследователей-евреев среди западных ученых, прежде всего среди лауреатов Нобелевской премии по физике, химии и медицине. Существует несколько убедительных объяснений этого феномена, в том числе такие, как предрасположенность и открытость еврейской религиозной мысли к научному знанию; готовность евреев трудиться в поте лица ради преодоления предубеждений и дискриминации; особенность еврейского генофонда; и, наконец, схожесть методов познания раввинистического иудаизма и теоретики научных дисциплин. Приведем типичное высказывание на эту тему Ч. П. Сноу[1] из лекции, прочитанной им в 1969 году.
   Поинтересуйтесь достижениями в любой области -- в любой науке, в математике, литературе, музыке, общественной деятельности... Достижения евреев везде будут колоссальными и вместе с тем чудовищно несоразмерными, они замечательны и намного превосходят любую статистическую вероятность.
   С этим не поспоришь. Факты говорят сами за себя. Однако чем это явление обусловлено? Одно из объяснений, естественно, заключается в том, что еврейское окружение способствует максимальному раскрытию талантов. Известно также традиционное уважение евреев к образованию. Но очевидно и другое: еврей зачастую изначально находится в неравных условиях с неевреями и нередко ему приходится преодолевать трудности, с которыми неевреи попросту никогда не сталкиваются, возможно, трудности -- это залог будущих достижений? Если это объяснение верно, то в таких странах, как США или Великобритания, где евреи живут в куда менее враждебном окружении, чем в любой другой стране со времен вавилонского изгнания (за исключением, быть может, краткой передышки в мавританской Испании), эти преимущества должны со временем сойти на нет.
   Произойдет ли это на самом деле? Или, может быть, в еврейском геноме есть особые "гены гениальности", которых гораздо меньше или вовсе нет, к примеру, в англосаксонском геноме? Я готов поверить, что это так. Поэтому было бы интересно хорошенько изучить еврейский геном. Еще большей популярностью пользуется образ еврейского врача, укоренившийся в западном сознании по крайней мере со времен Средневековья[3]. Бывший издатель "New York Times Book Review" Анатоль Бройяр несколько лет назад написал в "Times Magazine" эссе, посвятив его болезни, которая вскоре свела его в могилу. В некоторых местах этого эссе отчетливо угадывается исторический опыт многих поколений.
   Я также не могу не признать, что испытываю больше доверия к еврейским врачам. Я вижу в них -- в докторах, адвокатах, брокерах, судьях и артистах -- "специалистов по ремонту" нынешней жизни. Исторический опыт убедил их, что жизнь -- это болезнь. Мой отец, который был старомодным южанином-антисемитом, потребовал позвать к нему непременно врача-еврея, когда у него нашли рак желчного пузыря. Согласно библейским представлениям моего отца, история евреев -- это история познания, исправления и обновления. Еврейский доктор знает, что жизнь бесценна, поскольку, чтобы выжить, ему пришлось долго и изо всех сил бороться. Вынужденный относиться к жизни как к работе и в то же время как к удовольствию, еврей всегда борется до конца. Потерять пациента -- это очень плохая сделка. Мне кажется, что в глубине души мой отец верил, что врач-еврей гораздо ближе к Б-гу, а значит, может использовать свои связи, чтобы указать смерти на дверь.
   Я привел эти высказывания Сноу и Бройяра не потому, что с ними согласен или, напротив, готов с ними спорить, но лишь в качестве иллюстрации того, насколько устойчивыми и распространенными являются стереотипы. Об интересе евреев к науке и медицине писали и пишут многие, но мало кто пытался проанализировать этот интерес в историческом контексте и установить, какие факторы культурного опыта евреев поощряли их интерес к научным занятиям и изысканиям. Существует обширная современная литература на тему "иудаизм и наука", однако авторы почти всех этих трудов принадлежат к сообществу ученых, исповедующих ортодоксальный иудаизм, которые пишут ради того, чтобы объяснить свою приверженность одновременно и к науке, и к еврейской религии, что на первый взгляд взаимоисключается. Среди многочисленных изданий на английском и иврите есть даже специальный журнал, выходящий под эгидой Ассоциации ортодоксальных еврейских ученых -- "Association of Orthodox Jewish Scientists". Несколько ведущих религиозных мыслителей, в основном ортодоксов, также обращались к проблеме предполагаемой несовместимости между занятиями наукой и жизнью согласно канонам религиозной мысли и практики. Эти авторы, упоминавшие, но не объяснявшие причину непропорционального еврейского представительства в научном сообществе, предлагали множество разнообразных теологических обоснований интереса евреев к естественным наукам. Хотя их исследованиям обычно не хватает исторического подхода (применительно как к самой науке, так и к отношению к ней евреев). По мнению историков, эти труды содержат ряд утверждений, нуждающихся в проверке и/или уточнении.
    К литературе совершенно иного сорта относятся две недавние работы исследователя древнего иудаизма и философии современной науки Джейкоба Нейснера, который сравнил когнитивные модели раввинистического иудаизма и предсовременной и современной науки. Хотя в этих работах можно найти немало верных мыслей и интересных догадок, на мой взгляд, ни в одной из них нет серьезного исторического анализа динамичных и комплексных взаимоотношений между наукой и иудаизмом. Участникам подобных теоретических и типологических дискуссий свойственно упрощать реальность ради того, чтобы привести ее в соответствие с простыми категориями и абстрактными понятиями, сглаживая при этом различия между разными эпохами и общинами, ибо их цель -- получить в итоге неизменные, гомогенные и предсказуемые сущности, обозначенные как "иудаизм" и "наука". Если поставить вопрос взаимоотношений еврейской культуры и науки не ради современных апологетических целей, но с позиций исторической науки, его необходимо поместить в рамки конкретных эпох. Поскольку достойной современной литературы, посвященной этим взаимоотношениям крайне мало, я решил сосредоточиться на одной эпохе с более или менее неизменным культурным ландшафтом. Та часть раннего Нового времени, которую часто называют "эпохой научной революции" (конец XVI -- конец XVIII века), имеет первостепенное значение для истории современной науки. На это время приходятся великие научные открытия в астрономии, физике и других областях естествознания; благодаря изобретению книгопечатания широко распространяются знания о природе; в европейской культуре происходит радикальная переоценка достоверности различных знаний и авторитета научных институций, наконец, коренным образом изменяется восприятие человеком вселенной и его места в ней. Влияние, оказанное новыми научными знаниями на христианскую культуру (как католическую, так и протестантскую), стало темой впечатляющих и побуждающих к дискуссии исследований. К сожалению, тема влияния науки на еврейскую культуру раннего Нового времени практически не привлекала внимания современных историков. Можно ли считать отсутствие интереса у историков еврейской культуры отражением их собственных культурных предпочтений и приоритетов? Или диалог между еврейской культурой раннего Нового времени и наукой попросту не заслуживает внимания? Вне всяких сомнений, ответы на эти вопросы в значительной мере обусловлены подходом к интересующему нас периоду в современных исторических исследованиях. Как заметил один ныне здравствующий исследователь, большинство еврейских историков трактуют этот период как продолжение еврейского Средневековья. Если в общеевропейской истории раннее Новое время считается экономическим, политическим, общественным и культурным водоразделом, то в еврейской историографии оно описывается в совершенно иных терминах. Период, который европейские историки полагают эпохой глобальных перемен и который "вместил" Ренессанс, Реформацию, последовавшие за ними религиозные войны, образование современных национальных государств, смещение экономических и политических центров из Средиземноморья в Центральную и Северную Европу, возникновение капитализма, зарождение современной науки, историки европейского еврейства описывают прежде всего как эпоху роста антиеврейских настроений, изгнаний, а также политической, экономической и культурной изоляции и упадка. Формирование современных национальных государств существенно ослабило и в итоге окончательно подорвало общинную сплоченность евреев Западной Европы. Ренессансные надежды на еврейско-христианское примирение были сметены новым витком враждебности и угнетения в годы Реформации и Контрреформации.
   Будучи лишенными возможности участвовать в процессе политического и экономического возвышения Западной и Северной Европы, евреи вынуждены были селиться преимущественно в Восточном Средиземноморье и Восточной Европе, то есть в наименее важных -- с точки зрения общественного и культурного развития -- регионах тогдашней Европы. Если иметь в виду экономический аспект, то очень немногие евреи могли участвовать в капиталистических предприятиях Запада. Большинство евреев проживали вдали от крупных экономических центров и системы меркантилизма. И наконец, за исключением считанных евреев или конверсо (крещеных испанских и португальских евреев и их потомков, многие из которых сохранили еврейскую идентичность), работавших врачами, евреи не участвовали в научной жизни и практически ничего о ней не знали.
   Поскольку в эпоху раннего Нового времени евреи покинули основные центры своего обитания, то логично предположить, что обусловленный этим политический и экономический упадок не мог не отразиться на их культуре. Поэтому это время обычно ассоциируется с такими понятиями, как понижение уровня культурной активности, как переход от открытых и симбиотических контактов с культурой Запада в эпоху Ренессанса к их сворачиванию, к замкнутости и отчуждению в конце XVI -- XVII веке. Большинство авторов исторических исследований еврейской жизни той эпохи сосредоточивались либо на проблеме возрождения еврейского мистицизма (оно происходило на фоне мессианских настроений, связанных с именами Ицхака Лурии и Шабтая Цви, на фоне кризиса и упадка традиционных властных религиозных институтов), либо на проблеме возникновения и развития относительно самодостаточной раввинистической культуры и политических институтов в Восточной Европе. Единственным исключением из этого ряда исследований служат описания общин бывших конверсо, прежде всего амстердамской, ставшей в XVII веке местом встречи еврейской и западноевропейской культур. Однако феномен конверсо обычно рассматривается как периферийный или не имеющий отношения к основной массе тогдашнего еврейства, проживавшего за пределами Западной Европы. По мнению еврейских историков, лишь в XVIII веке, если не позже, началось "пробуждение" европейского еврейства, открывшего для себя современную культуру и постепенно реинтегрировавшегося в европейское сообщество.
   В последнее время традиционное восприятие еврейской культуры раннего Нового времени подверглось критике сразу с нескольких сторон. Джонатан Исраэль предположил, что 1570--1713 годы стали периодом реинтеграции евреев в западноевропейскую жизнь и постепенного улучшения их общественного и экономического положения. Тогда же, по его мнению, евреи начали оказывать "глубокое и всепроникающее влияние" на экономическую и культурную жизнь Запада. Моше Идель подверг критике несколько общепринятых утверждений, касающихся эволюции и распространения каббалы в интересующий нас период. Например, он усомнился в том, что каббала, особенно в Италии, послужила причиной самоизоляции евреев от окружающего мира, а также в том, что широко распространенная в Европе лурианская каббала стала основным фактором, способствовавшим возникновению мессианского саббатианства. Йеуда Либес попытался переосмыслить природу и степень влияния саббатианства на еврейскую культуру, и прежде всего -- утверждение, что оно носило гностический, мессианский и политический характер. Эльханан Рейнер и Зеэв Гриес, наряду с другими историками, стали изучать влияние книгопечатания на еврейскую культуру раннего Нового времени, на расширение круга и усиление роли еврейских читателей. Элиот Горовиц осветил ряд важных аспектов народной культуры европейских евреев, живших в раннее Новое время. Йосеф Каплан расширил и углубил наше понимание общественного и культурного опыта конверсо, осевших в XVII веке в Амстердаме и других странах. Роберт Бонфиль пересмотрел традиционные представления о культурной жизни итальянских гетто XVI--XVII столетий как замкнутой и творчески бесплодной. По его мнению, культурная жизнь гетто била ключом, а специфическое окружение, напротив, парадоксальным образом способствовало секуляризации и модернизации итальянского еврейства. Как полагал Бонфиль, в интересующий нас период эти тенденции проявились гораздо сильнее, чем в эпоху Ренессанса.
   Именно в контексте более детального и тонкого восприятия еврейской культуры раннего Нового времени и признания ценности ее особенностей и автономности следует рассматривать аргументацию автора книги, которую вы сейчас держите в руках. Я попытаюсь доказать, что важным элементом этой меняющейся культуры были осведомленность и позитивное от ношение к современным научным и медицинским открытиям. Подобное отношение, в свою очередь, придало новые формы еврейскому дискурсу о науке. Разумеется, я не стану утверждать, что античное или средневековое еврейство не интересовалось наукой или медициной -- примеры таких средневековых светил, как Маймонид, Ибн-Эзра или Герсонид, свидетельствуют как раз об обратном (соответствующие факты будут кратко суммированы в главе 1). Я попытаюсь доказать, что в эпоху раннего Нового времени взаимодействие еврейской культуры с наукой и медициной было более глубоким и значительным, чем прежде, а также что различные интеллектуальные и социальные причины, обусловленные как внешними, так и внутренними факторами, оказали существенное влияние на формирование еврейской культуры интересующей нас эпохи. Вовлечению значительного числа евреев в научную и медицинскую деятельность способствовали следующие факторы: растущий авторитет науки и технологий в политической культуре Западной Европы; изобретение книгопечатания и, как следствие, распространение информации о новых научных открытиях; беспрецедентный рост числа еврейских студентов на медицинских факультетах университетов -- сначала в Италии, а затем и в других европейских странах; присоединение к еврейским общинам Западной и (в меньшей степени) Восточной Европы многочисленных высокообразованных и научно грамотных конверсо; и наконец, общий идеологический кризис еврейской культуры -- точнее, кризис доверия к философии как к доминантному элементу еврейской интеллектуальной жизни. За кризисом последовал постепенный отказ от философской метафизики в пользу науки, вызвавший повышение статуса научной деятельности в глазах еврейской общины. Поскольку наука больше не была связана с определенной идеологией, претендовавшей на обладание истинами, которые могли бы угрожать незыблемости веры, а превратилась в набор меняющихся гипотез, описывающих окружающий мир, стало возможным появление новых форм "мирного сосуществования" между мирским и сакральным, между научными интересами и еврейской религиозной и даже мистической мыслью. Чтобы обосновать это утверждение, рассмотрим три отдельные, хотя и тесно связанные друг с другом еврейские группы раннего Нового времени. Первую группу мы уже неоднократно упоминали -- это конверсо, то есть врачи и другие интеллектуалы с университетскими дипломами, бежавшие в XVII веке из Испании и Португалии и осевшие в Голландии, Италии, Германии, Англии и даже в Восточной Европе. Здесь они стали докторами и популяризаторами научных знаний в еврейских общинах и обрели значительное экономическое и политическое влияние. Эти врачи-конверсо обладали ярко выраженной коллективной идентичностью, которую лишь укрепляли нападки тех, кто возмущался их образом мыслей, их взглядами или возрастающим влиянием.
   Вторая группа -- это представители некоторых интеллектуальных еврейских кругов Центральной и Восточной Европы. Овладевая научными знаниями, прежде всего в астрономии, они считали их важным вспомогательным инструментом раввинистических штудий. Судя по всему, наиболее благоприятная атмосфера для подобного образования сложилась в еврейских интеллектуальных центрах Праги и Кракова. Такие выдающиеся религиозные мыслители, как Маараль из Праги и р. Моше Иссерлес, открыто поощряли тягу своих учеников к научным знаниям, что нередко приводило к тому, что их ученики приобретали глубокие систематические познания в астрономии, о чем свидетельствует, к примеру, случай Давида Ганса.
   Наконец, третья группа сыграла еще более заметную, чем две первые, роль в еврейской культуре интересующей нас эпохи. Речь идет о сотнях еврейских студентов, учившихся на медицинских факультетах итальянских университетов, преимущественно в Падуе. Предлагая талантливым еврейским студентам качественное гуманитарное и естественнонаучное образование, медицинские факультеты Падуи и других итальянских городов не ограничивались профессиональным обучением будущих врачей, а создавали максимально благоприятные условия для систематического знакомства студентов с секулярной культурой еще до начала их эмансипации. Подобные занятия не могли не сказаться на культурных предпочтениях и идеалах еврейских студентов, которые, в свою очередь, оказывали влияние на многочисленных единоверцев.
   Таким образом, цель данной работы -- оценить взаимодействие еврейской культуры, науки и медицины в рамках трех названных групп. В этом исследовании, посвященном преимущественно изучению еврейской интеллектуальной и культурной истории, мною использованы многочисленные рукописные тексты и печатные книги -- экзегетические, философские, мистические, гомилетические и научные сочинения на иврите и других языках. Вместе с тем я не забывал и об истории науки -- как о социальных контекстах, в которых возникало новое к ней отношение, так и об использовании научных знаний для подрыва или, наоборот, укрепления власти различных религиозных и политических институтов. То, что представители еврейского меньшинства имели возможность приобретать медицинские и научные знания, следует считать важным политическим и социальным аспектом иудеохристианских взаимоотношений интересующей нас эпохи, равно как и существенным фактором, способствовавшим переосмыслению традиционного восприятия "другого" в обеих общинах. Следовательно, в своем повествовании о еврейском диалоге с наукой раннего Нового времени я буду постоянно обращаться к этим и другим важнейшим реалиям социальной и политической жизни еврейских общин в интересующую нас эпоху: к столкновениям между элитой и другими группами населения, к дебатам о месте магии и мистики в еврейской культуре, к давлению на евреев охваченной идеями Контрреформации католической церкви и их реакции на это давление, к проявлениям антисемитизма (прежде всего направленного против еврейских врачей и конверсо), к критике саббатианского движения и неортодоксальных идей конверсо и др. Хотя эта книга -- первое исследование, посвященное вопросам взаимовлияния еврейской культуры и науки в судьбоносный период научной революции, я не стану утверждать, что многие евреи внесли в это время заметный вклад в развитие науки и медицины. Напротив, вопреки широко распространенному интересу к научным изысканиям, лишь немногие евреи на практике занимались наукой, и даже они в основном отдавали предпочтение медицине. Изложив найденные факты, в заключительной главе книги я попробую предложить свое объяснение отсутствия собственно научных достижений, особенно заметного на фоне выдающихся успехов еврейских ученых XX века.
   При изучении еврейской реакции на научную революцию неизбежно напрашивается сравнение с гораздо лучше изученной реакцией на нее католиков и протестантов. Поэтому я буду часто ссылаться на обширную литературу, проливающую свет на участие христиан в научной жизни раннего Нового времени, дабы черпать оттуда те или иные ценные наблюдения. Однако моя основная задача выглядит гораздо скромнее: на основании нескольких конкретных примеров составить общее первоначальное представление об интересе евреев того времени к научной деятельности; проиллюстрировать на основании собранных фактов, что научная мысль и научная деятельность были одной из главных составляющих еврейской культуры раннего Нового времени; и наконец, показать, что этот интерес играл доминирующую роль в формировании особых характеристик еврейского опыта этого периода.
   Хочется надеяться, что картина, представленная на страницах этой книги, подвигнет и других исследователей к анализу еврейских источников с предложенной мной точки зрения -- путем сравнения еврейской культуры раннего Нового времени с культурой христианского большинства. Кроме того, хотелось бы верить, что это исследование приведет к определенной переоценке интересующего нас периода и его неповторимых характеристик в контексте изучения еврейского интереса и занятий наукой в другие исторические эпохи.
    .      Чарльз Перси Сноу (1905-1980) -- английский писатель, физик и государственный деятель. В частности, в годы второй мировой войны занимал пост советника правительства по науке. Автор многочисленных книг и статей на самые разные темы. -- Здесь и далее, кроме особо оговоренных случаев, прим. ред.
   .      Здесь и далее в тех случаях, когда перевод или его источник в примечании не указаны, цитаты переведены Е. Левиным по английскому тексту Рудермана.
   .      К Средневековью Рудерман относит период с середины V до середины или конца XV века..      Broyard А. Doctor, Talk to Me // New York Times Magazine, 1990. Aug. 26. Р. 33 (это эссе стало третьей главой книги Бройяра, см.: Intoxicated by My Illness and Other Writings on Life and Death / Сomp. аnd ed. by A. Broyard. N.Y., 1992. Р. 37-47).
   .      Особый интерес представляют точки зрения р. Йосефа-Дова Соловейчика (см.: Soloveitchik J. B. Halakhic Man / Trans. by L. Kaplan. Philadelphia, 1983) и И. Лейбовича (см.: Leibowitz Y. Judaism, Human Values, and the Jewish State / Ed. by E. Goldman. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1992. P. 132-141). Если Соловейчик последовательно подчинял интерес к природе задачам и стандартам Алахи, то Лейбович рассматривал науку и религию в качестве отдельных, непересекающихся областей. По его мнению, наука и религия в принципе не могут противоречить друг другу, поскольку подчиняются разным принципам и преследуют совершенно разные цели. Самая известная работа р. Соловейчика изначально была написана на иврите в 1944 году. -- Прим. авт. Есть ее сокращенный перевод на русский язык, выполненный Л. Китросским, см.: Катарсис / Под ред. М. Тувина. Иерусалим, 1991. С. 14-67. Текст этого сборника доступен в Интернете: http://machanaim.org/philosof/in_solov.htm.
          Речь идет о вызывающем эссе Дж. Нейснера (см.: Neusner J. Why No Science in Judaism // The Jewish Studies Program of Tulane University. New Orlean, 1987). В несколько переработанном виде оно стало седьмой главой его книги: The Making of the Mind of Judaism: The Formative Age // Brown Judaic Studies. Atlanta, 1987. N 133. Р. 139-160. Глава озаглавлена "Why No Science in the Mind of Judaism?". Лекция Нейснера послужила отправной точкой для рассуждений М. Фиша, высказанных в нескольких работах, особенно см.: The Perpetual Covenant of Jewish Learning // Summoning: Ideas of the Covenant in Literary Theory / Ed. by E. Spolsky. Albany, 1993; см. также его книгу: Lada'at Hokhmah: Madah, Razionaliyut ve-Talmud Torah. Tel Aviv, 1994 и ее английский перевод: Rational Rabbis: Science and Talmudic Culture. Bloomington, 1997.
   .      Подобной точки зрения придерживался Дж. Гутман (J. Guttmann. Philosophies of Judaism. Philadelphia, 1964. Р. 289): "Стена, отделявшая иудаизм от духовной и общественной жизни Европы, оставалась нетронутой вплоть до середины XVIII столетия. До этого основные течения европейской мысли имели лишь самый поверхностный контакт с миром иудаизма. Немецкие и польские евреи были не одиноки в своем неприятии контактов с другими культурами и сосредоточении исключительно на изучении Талмуда и связанных с ним проблем. Даже более свободные и многогранные культуры голландских и итальянских евреев были глубоко укоренены в еврейском Средневековье и испытали лишь поверхностное влияние современной культуры. Просвещение XVIII века явилось первым движением, которое вело к полноценным и реальным общественным контактам с современной Европой". Ср. также: Meyer M. Where Does the Modern Period in Jewish History Begin? //Judaism, 1975. 24. Vol. P. 329-338. Об отчуждении итальянских евреев от европейской культуры см.: Bonfil R. Rabbis and Jewish Communities in Renaissance Italy. Oxford, 1990. Ch. 6, mainly -- P. 322-323: "В итоге произошел отрыв еврейской культуры от окружающей культурной среды, в которой на руинах ренессансной философии без всякого еврейского участия сформировались основополагающие принципы современной философии... Возросшее ощущение еврейской национальной исключительности... изолировало еврейскую мысль от общечеловеческой и положило конец плодотворному сотрудничеству между итальянскими раввинами и христианскими учеными".
        Шабтай Цви (1626, Измир -- 1676, Дульциньо) -- центральная фигура самого крупного в еврейской истории (после восстания Бар-Кохбы) мессианского движения. Шабтай Цви нашел последователей как на Ближнем Востоке, так и в Европе; его идеи получили широкий резонанс как среди евреев, так и среди христиан. Однако под угрозой смерти лидер движения перешел в ислам. Впрочем, секта последователей Шабтая Цви продолжила существование, а его учение наложило отпечаток на развитие иудейской ортодоксии и сыграло ключевую роль в возникновении хасидизма в Восточной Европе.
         Я имею в виду прежде всего господствующие в научной среде идеи Гершома Шолема, изложенные в его книгах: Major Trends in Jewish Mysticism. N.Y., 1941; Sabbatai Sevi: The Mystical Messiah, 1626-1676. Princeton University Press, 1973. -- Прим. авт. Сокращенный перевод на русский язык классической книги Шолема был выполнен Натаном Бартманом и вышел в свет под названием "Основые течения в еврейской мистике" (Иерусалим: Библиотека-Алия, 1984). Книга переиздавалась в 1989 и 1993 годах. Ее переработанная и дополненная версия (переводчики Н. Бартман и Н.-Э. Заболотная) увидела свет в 2004 году (М.--Иерусалим: Мосты культуры--Гешарим).
       Под наукой я понимаю как оценку и умение ценить обретение знаний об окружающем мире, так и попытки рационально объяснить эту информацию. В эпоху раннего Нового времени, по мере того как большинство еврейских мыслителей и их христианских коллег разочаровывались в схоластике, они начали постепенно осознавать зависимость от случайности и гипотетичность природы научного рационализма (подробнее см.: McMullin Е. The Shaping of Scientific Rationality: Construction or Constraint // Construction or Constraint: The Shaping of Scientific Rationality. Notre Dame, 1988. Р. 1-47).
        Герсонид (Леви бен Гершом, акроним Ралбаг; известен также под именем Маэстро Лео де-Баньоль; 1288-1344) -- философ, математик, астроном и комментатор Библии.
   Для начала перепечатываю список 50-ти наиболее известных учёных-популяризаторов, в том числе и не евреев:
   Карл Саган
   Скорее всего, этот автор известен по большей части своими выпусками передачи "Космос". Однако при этом он был плодовитым писателем: за его авторством опубликовано более 600 научных работ, а также написаны или отредактированы более 20 различных книг. Работа Сагана была направлена в первую очередь на то, чтобы продемонстрировать чудеса Вселенной миллионам людей по всему миру, а его энтузиазм и интеллект прочно утвердили его фигуру в современной астрономии.
   Стивен Хокинг
   Его "Краткая история времени" стала поворотным пунктом в мире научно-популярных текстов, продемонстрировав теорию космологии таким образом, что ее смог понять практически любой человек. Она была бестселлером в течение целого года. Его гений, работы и личность сделали Хокинга академической знаменитостью. Загляните сюда, чтобы узнать с десяток интересных фактов из жизни этого интересного человека (или робота?).
   Филип Плэйт
   Книги Плэйта "Плохая астрономия" и "Смерть с небес" -- широко популярные и читаемые всем миром, но известен он также и своим участием в блогосфере, создав как сайт Bad Atronomy, получивший награду, так и главный сайт журнала Discover.
   Георгий Гамов
   Русский физик-теоретик Георгий Гамов провел большую часть своей карьеры, изучая Большой Взрыв, распад атомов и образование звезд. Он выразил свою любовь к науке через свои сочинения и был весьма успешен, выиграв премию Калинги за помощь в популяризации науки. Его текст "Раз, два, три... бесконечность" остается популярным и по сей день, рассматривая вопросы математики, биологии, физики и кристаллографии.
   Брайан Грин
   Физик Брайан Грин известен в первую очередь своей популярнейшей книгой о науке "Элегантная Вселенная", в которой излагается теория струн в весьма доступной форме. Его другие популярные книги, "Икар на краю времени", "Фабрика космоса" и "Скрытая реальность" также достойны внимания тех, кто заинтересован в изучении физики.
   Роджер Пенроуз
   Математик и физик Пенроуз известен переворачиванием мира физики своими идеями. Он стал обладателем многочисленных наград за свои исследования и продолжает продвигать новые идеи, вроде тех, что выражены в его последнем труде "Циклы времени: чрезвычайно новый взгляд на Вселенную".
   Физика и математика
   Ричард Фейнман
   Нобелевский лауреат, физик Ричард Фейнман был в свое время одним из самых известных ученых мира, и до сих пор остается широко известным в кругах тех, кто изучает квантовую механику, физику элементарных частиц и сверхтекучесть. Кроме работы в лаборатории, Фейнман помогал популяризовывать науку через свои книги и лекции, известные как "фейнмановские лекции по физике".
   Мичио Каку
   Есть лишь несколько физиков, которые так же старательно несли физику в популярную культуру, как Мичио Каку. Его книга "Физика будущего и параллельные миры", наряду с другими, сделали его известной фигурой и укрепили его роль в истории научного писательства.
   Стивен Вайнберг
   Это лауреат Нобелевской премии по физике опубликовал ряд книг, в которых написано обо всем -- от фундаментальной космологии до открытий в сфере элементарных частиц. Исследования этого автора значительно популяризовали область, а работы достойны прочтения.
   Альберт Эйнштейн
   Переоценить этого человека невозможно. Известный во всем мире и с именем ќќќ-- синонимом слова "гений", этот физик помог многим физикам изменить свой образ понимания природы пространства, времени и движущихся тел. Его публикации об относительности достаточно просто понять, поскольку автор использует блестящие примеры, помогающие понять массу концепций.
   Эрвин Шредингер
   Известен своими работами в области физики, которые принесли ему Нобелевскую премию. Шредингер работал над всем, до чего мог дотянуться: от квантовой механики до биологии. Его наиболее популярные работы -- это "Что такое жизнь?" и "Интерпретации квантовой механики".
   Ян Стюарт
   Знаменитый популяризатор математики. Ян Стюарт выиграл множество наград за свои книги, которые донесли математику и науку в целом до огромной аудитории. Фанаты научной фантастики любят его серию "Науки плоскомирья", а фанаты математики читают его "Числа природы".
   Стивен Строгатц
   Работы этого математика охватывают разные области: социология, бизнес, эпидемиология и другие. Его творчество помогло донести множество скрытых понятий до большой аудитории, оно интересно и местами даже эмоционально.
   Дуглас Р. Хофтштадер
   Книга 1980 года "Гедель, Эшер, Бах: вечная золотая тесьма" принесла автору Пулитцеровскую премию. Будучи сыном Нобелевского лауреата по физике, Хофтштадер вырос в научном мире и написал ряд новаторских и хорошо раскрывающих суть книг на эту тему.
   Биологические науки
   Эдвард О. Уилсон
   Американский биолог Эдвард Осборн Уилсон, больше известный как Э. О. Уилсон, получил Пулитцеровскую премию 1991 года за книгу "О природе человека", в которой он постулирует, что человеческое сознание зависит от социальных факторов и среды больше, чем генетика. Уилсон не только изучал жизнь людей, читатели смогут найти интересные работы о жизни муравьев и других социальных насекомых.
   Сэр Д'Арси Вентворт Томпсон
   Этот пионер математической биологии хорошо известен как автор книги "О росте и форме" 1917 года, в которой хорошо описал развитие живой и неживой материи. Питер Мидэван назвал ее "лучшим литературным произведением во всех анналах науки, которое было написано английским языком".
   Дэвид Квоммен
   Помимо работы в журналах National Geographic, Harper's и The New York Times, Квоммен является и профессиональным писателем в сфере науки и природы. Просто загляните в его книги "Божий монстр: людоед-хищник в истории джунглей" и "Разум и упорство м-ра Дарвина: интимный портрет Чарльза Дарвина и формирование его теории эволюции", если найдете, конечно.
   Поль де Крюи
   И хотя сегодня ее можно назвать устаревшей, работа Крюи под названием "Охотники за микробами" произвела фурор в 1926 году. Любой студент, заинтересованный в лучшем понимании микробиологии, должен добавить эту работу в список для чтения.
   Джонатан Вайнер
   Этот популярный писатель выиграл все возможные премии -- от Пулитцеровской до Премии круга критиков национальной книги и Приз книги Los Angeles Times за свои труды. Затрагивая такие темы, как болезни, эволюцию и старение, Вайнер чрезвычайно глубоко погрузился в биологию и вынес ее на люди.
   Эволюция и генетика
   Стивен Джей Гоулд
   Если вы хоть сколько-нибудь заинтересованы в эволюционной науке вообще, вы наверняка слышали об этом человеке. Палеонтолог и профессор в Гарварде, Гоулд был также одаренным писателем, создающим книги и эссе про эволюцию и естественную историю, которые остаются популярными по сей день.
   Ричард Докинз
   В то время как его обвиняют в беззастенчивых нападениях на религию, труды Докинза на тему эволюции и генетики являются обязательными к прочтению для каждого студента, который собирается сделать карьеру в этих областях. Его книги "Эгоистичный ген" и "Расширенный фенотип" взбудоражили научную общественность еще тридцать лет назад и до сих пор остаются весьма значительными в эволюционной биологии.
   Мэтт Ридли
   Ридли является автором нескольких работ в научно-популярной сфере, в том числе и таких, как "Геном: автобиография видов в 23 главах" и "Рациональный оптимист: как эволюционирует успех", и рассуждает на самые разные темы, начиная генетическим кодом и заканчивая путем нашего воспроизведения.
   Джеймс Д. Уотсон
   Немногие открытия изменили наш мир так же, как разгадка тайны нашего собственного ДНК, которую осуществил ученый Джеймс Д. Уотсон совместно со своим партнером Фрэнсисом Криком. Его самая знаменитая книга "Двойная спираль" демонстрирует свойства ДНК почти так же, как "мыльная опера", которую крутят по телевидению, -- жизнь людей.
   Льюис Томас
   Физик и этимолог Томас заслужил массу наград на протяжении своей жизни за свое творчество. Его книга "Жизнь клетки" является блестяще написанным сборником эссе, рассказывающем о взаимосвязанности жизни на Земле.
   Роджер Левин
   Вместе с Ричардом Лики Роджер Левин, антрополог и ученый, к 1980 году написал три книги. Он работал внештатным автором на протяжении трех десятилетий, создавая работы, которые являются одновременно информативными и написаны доступным языком.
   Ричард Левонтин
   Студенты, которые работают над степенью по биологии, многое упустили бы, не прочитав книги, написанные этим влиятельным ученым. Он был пионером в сферах молекулярной биологии, эволюционной теории и популяционной генетики.
   Карл Циммер
   Выдающийся писатель статей и книг о науке. Циммер -- один из самых популярных популяризаторов науки (простите за тавтологию) на сегодня. Он пишет практически обо всем, что касается биологии, начиная природой вирусов и заканчивая теорией эволюции.
   Зоология и натурализм
   Дэвид Аттенборо
   Если вы не знаете этого известного ведущего и натуралиста, вам должен быть знаком его голос так же, как Николая Дроздова. Кроме того, Аттенборо -- талантливый писатель, написавший множество книг и сценариев о птицах, млекопитающих и нашей планете.
   Франс де Вааль
   Де Вааль известен своими исследованиями человекообразных обезьян, а конкретно -- нашего ближайшего родственника бонобо, хотя в кругу его исследований были и шимпанзе. Если вы хотите больше узнать о социальной жизни приматов или бонобо, почитайте книги "Бонобо: забытая обезьяна" или "Приматы и философия: как развивалась мораль".
   Джейн Гудолл
   Возможно, это самый известный в мире приматолог. Любовь Гудолл к шимпанзе и ее стремление убедить людей понять и сохранить этих животных сыграли огромную роль в нашем мире. На протяжении всей своей карьеры она писала книги для взрослых и детей, пытаясь пробудить сострадание к миру шимпанзе в головах землян.
   Дайан Фосси
   Решительность Дайан Фосси сохранить горилл с африканских гор стоила ей жизни, но она ушла, опубликовав великую книгу "Гориллы в тумане", которая помогла пролить свет на поведение, культуру и ценности мира этих величественных животных.
   Конрад Лоренц
   Лауреат Нобелевской премии, зоолог Конрад Лоренц добился больших успехов в своих исследованиях в сфере этологии. Он также был значительным писателем, опубликовавшим множество книг, в которых подробно описал о своих зоологических похождениях.
   Рэйчел Карсон
   Книга "Безмолвная весна" стала, пожалуй, одной из самых важных книг в науке 20 века, изменив наше понимание взаимодействия с окружающей средой и показав, что даже самые простые химические вещества могут влиять на сложные экосистемы. Карсон писала на протяжении всей жизни, оставив после себя богатое собрание научных очерков и публикаций, которые рекомендуются к прочтению любому студенту.
   Тело человека
   Питер Медавар
   Британский биолог Питер Медавар сделал выдающуюся карьеру, забрал Нобелевскую премию 1960 года и помог осуществить открытия в медицине, навсегда изменившие мир. Он также считается одним из самых блестящих писателей от науки всех времен. Автор был известен своим остроумием и способностью писать как для профессионалов, так и для широкой общественности. Книги Медавара должны стоять на полочке рядом с научной классикой.
   Стивен Пинкер
   Когнитивный ученый Стивен Пинкер помог заново понять человеческий ум, от эволюции до использования языка. Его популярные книги, включая "Слова и правила" и "Как работает разум" будут отличным дополнением к любой научной коллекции.
   Оливер Сакс
   Врач и автор бестселлеров Оливер Сакс давно стал одним из самых известных популяризаторов науки среди писателей. И не зря. Его книги помогают объяснить многие неврологические расстройства хитроумным и интересным образом, да так, что люди, практически незнакомые с медициной, остаются в восторге.
   Альфред Кинси
   Самая знаменитая работа Кинси была опубликована в двух книгах, названных "Отчетом Кинси". Они рассказали, что происходит с сексуальным поведением человека за закрытой дверью. На момент написания книг они стали очень и очень колоритными, да и остаются таковыми по сей день. Понадобятся многим, кто хочет сделать карьеру биолога, психолога или в сфере репродуктивных наук.
   Другие сферы
   Саймон Сингх
   Автор, журналист и телепродюсер Саймон Сингх сосредоточился на выведения науки и математики в массы дорогами своей работы. Его популярные научные книги часто представляют сложные темы в очень доступной форме, давая доступ простым смертным к загадкам теоремы Ферма, криптографии и даже науке (или ее отсутствию) нетрадиционной медицины.
   Билл Брайсон
   Продав более шести миллионов книг в одной только Англии, Брайсон стал писателем, который хочет донести до широкой публики широкий спектр научных дисциплин. Зачастую в смешной и остроумной манере его книги (например, "Краткая история почти всего") принесли ему несколько премий в области научной литературы.
   Джеймс Лавлок
   Самая известная работа Лавлока -- "Гайя" -- навлекла на автора наплыв критики за излишнюю таинственность. Тем не менее в книге представлена идея о том, что наша планета -- это единый саморегулирующийся организм, который нельзя игнорировать, и что века загрязнений на одной стороне мира очень быстро перейдут и на другую сторону.
   Джаред Даймонд
   "Ружья, микробы и сталь" Даймонда стала бестселлером, детально описав то, какие факторы включаются в игру, когда одно сообщество доминирует над другим. Работы писателя опираются на различные сферы науки, от географии до биологии, что автоматически делает их интересными для всех, кто увлекается наукой.
   Рой Чепмен Эндрюс
   Исследователь, авантюрист и самый настоящий Индиана Джонс, Эндрюс прожил невероятно интересную жизнь. В начале 20 века он сделал несколько крупных палеонтологических находок в пустыне Гоби, открыв первые окаменелые яйца динозавров (читайте здесь, можно ли их реанимировать). Эндрюс подробно описал многие из своих похождений в своих книгах, в том числе "Загадка в пустыне" и "Это ремесло исследования".
   Джеймс Глейк
   Работы Глейка принесли их создателю номинации на Пулитцеровскую премию и Национальную книжную премию и были читаемы всем миром. Большая часть книг Глейка посвящены тому, как наука и технологии влияют на культуру, хотя встречаются и другие биографии и монографии.
   Тимоти Феррис
   Не путайте с другим Тимоти Ферриссом (с двумя "с"). Научный писатель Тим Феррис написал ряд книг, которые были очень популярны, и посвятил их физике и космологии. Его лучшие труды -- "Наука свободы" и "Старение Млечного Пути".
   На все времена
   Чарльз Дарвин
   Если вы сможете продраться сквозь сухую викторианскую прозу Дарвину, содержание величайших книг Дарвина, "Путешествие Бигля" и "Происхождение видов", наградит вас. Несмотря на то, что в учебниках домыслы Дарвина выглядят просто и незамысловато, на деле они оказываются куда более глубокими и даже более полезными.
   Исаак Ньютон
   Вряд ли кто-то оспорит то, что Ньютон был одним из величайших мыслителей, когда-либо живших на Земле, и его работы вроде "Principia Mathematica" помогли осуществить массу переворотов в науке, в мышлении людей и в мире вообще. Да, многие из текстов Ньютона современному читателю покажутся устаревшими, но где искать истину, если не в древнем?
   Галилео Галилей
   В прошлом церковь очень расстраивалась, мягко говоря, если кто-то вел научные изыскания методом, расхожим с церковным. Работа Галилея и его хитроумный диалог о двух мирах привел его в теплые объятия инквизиции -- и его труд стал красноречивым свидетельством того, что происходит с теми, кто борется за истину. Но обошлось.
   Николай Коперник
   Коперник писал на протяжении всей жизни, однако самый лучший труд вышел только тогда, когда он был на смертном одре -- "О вращении небесных сфер". Конечно, этот труд очень сложно читать, но для всех, кто любит математику, это будет невероятно интересным путешествием в мир грандиозных открытий человека с ограниченными техническими средствами.
   Аристотель
   Многие знают Аристотеля за его труды по философии, однако он пробовал себя и в науках: в физике, в биологии и зоологии. Его взгляды были хорошо восприняты в Средние века и в период Ренессанса, ну а сегодня мы знаем наверняка, что многие из его идей (но не все) оказались неверными. Ни одна история научной мысли не осталась без влияния Аристотеля.
   Примо Леви
   Блестящий химик Леви был близок к тому, чтобы лишиться жизни после года, проведенного в Освенциме во время Второй мировой войны. Его книга "Периодическая таблица" была названа лучшей научной книгой каждым членом Королевского института Великобритании".
  
   А ТЕПЕРЬ, ПО СПИСКАМ ВИКИПЕДИИ И ДРУГИХ ИЗДАНИЙ.
   ААРОНСОН СКОТТ ДЖОЭЛ (1981- ) - компьюторщик.
   Получил степень бакалавра теоретической информатики в Корнеллском университете в 2000 году и степень доктора философии в Калифорнийском университете Беркли в 2004 году под руководством Умеша Вазирани (англ.).
   После защиты докторской диссертации и занятий научной работой в Институте перспективных исследований и Университете Уотерлу, он начал работать в Массачусетском технологическом институте в 2007 году. С 2016 года работает в Техасском университете в Остине на должности штатного профессора. Его основная область интересов -- квантовые вычисления и теория сложности вычислений. Является основателем вики Complexity Zoo, которая каталогизирует все классы вычислительной сложности, автором популярного блога Shtetl-Optimized и эссе "Кто может назвать большее число?" (англ. Who Can Name the Bigger Number?). Последняя работа, широко разошедшаяся в академических кругах, использует концепцию чисел усердного бобра (англ.) в виде, использованном Тибором Радо (англ.) для демонстрации ограничений вычислимости в педагогической обстановке. Он также преподавал обзорный аспирантский курс "Квантовые вычисления со времён Демокрита" (англ. Quantum Computing Since Democritus), записи для которого доступны в сети Интернет, и который издательство Cambridge University Press планирует выпустить в виде книги, которая должна собрать воедино такие с первого взгляда совершенно различные темы, как квантовая механика, вычислимость, свобода воли, путешествия во времени, антропный принцип и др. Статья Скотта Ааронсона "Ограничения квантовых компьютеров" (англ. The Limits of Quantum Computers) была опубликована в Scientific American, и он был приглашённым докладчиком на конференции Foundational Questions in Science Institute в 2007 г. Ааронсона часто цитируют в неакадемической прессе, как то: Science News, The Age, ZDNet, Slashdot, New Scientist, The New York Times и Forbes.
   Ааронсон был подвергнут вниманию средств массовой информации в октябре 2007 года, когда он обвинил рекламное агентство в плагиате лекции, написанной им на тему квантовой механики, в их рекламе. Он заявил, что реклама Ricoh Australia, созданная агентством Love Communications, находящимся в Сиднее, практически дословно позаимствовала материал лекции. Ааронсон получил от агентства по электронной почте извинительное письмо, в котором они утверждали, что консультация юриста заставила их полагать, что закон об интеллектуальной собственности не будет нарушен. Не будучи удовлетворённым, Ааронсон предпочёл продолжить судебное дело; и агентство, не признавая факта правонарушения, пошло на мировую, пожертвовав деньги двум выбранным Ааронсоном научным организациям.
   АБРАМОВИЧ НИКОЛАЙ ЯКОВЛЕВИЧ (Н.КАДМИН, НИКОЛАЙ МУРАВЬЁВ)(1981-1922) - литературовед, прозаик, публицист. Родился в семье бедного портного. Окончил семь классов гимназии. С 15--16 лет печатал заметки в газетах "Донская речь", "Приазовский край" и других периодических изданиях; первые опубликованные стихотворение и рассказ увидели свет в 1899 году. С начала 1900-х годов жил в Санкт-Петербурге и Москве. Был сотрудником журналов "Образование", "Современный мир", "Русская мысль", "Жизнь" и "Журнал для всех", газет "Русская правда", "Новости дня", "Студенческая жизнь". Издатель альманаха "Проталина" (СПб, 1907). В критике Абрамовича много рассуждений в духе модернизма 1900-х гг., например, о "дионисовском"[что?] и "аполлоническом" начале, о жизни и смерти, о "стихийности" поэзии и её "аморальности" и "аполитичности" и т. п. На него влияли Ницше и Бергсон. Искусство для него аморально и аполитично. В поэзии он ценит только стихийность, смотрит на нее исключительно как на "голос живой природы", а на поэта - как на "непроизвольное эхо не узко-человеческой, но общей, беспредельно-космической жизни". После револции страдал душевной болезнью. Последняя книга -- "Современная лирика. Клюев, Кусиков, Ивнев, Шершеневич" -- была заказана и обработана Кусиковым[и вышла в 1921 году.
   АВЕРБАХ ЛЕОПОЛЬД ЛЕОНИДОВИЧ (1903-37) - литературный критик, редактор. Родился в Саратове. Отец -- Леонид (Лейб) Исаакович Авербах, владелец пароходной компании на Волге. Мать -- Софья Михайловна (урожд. Свердлова; 1882--1951), сестра Якова Свердлова. Из пятого класса гимназии уходит на комсомольскую работу. Был избран членом ЦК комсомола первого созыва, затем -- секретарём Московского комитета РКСМ, редактором "Юношеской правды" (1920). Член РКП(б) с 1920 года. Работал за границей по линии Коммунистического интернационала молодежи. После возвращения из-за границы Авербах был назначен редактором журнала "Молодая гвардия" по рекомендации Троцкого, несмотря на что вскоре стал ориентироваться на конкурентов последнего -- вначале на Бухарина, затем на Сталина. Редактировал газету "Уральский рабочий". Был членом редколлегии журнала "На посту", а с основания журнала "На литературном посту" -- его ответственным редактором. Проводил в журнале политику вытеснения писателей, которых считал "попутчиками", вместе с В. Билль-Белоцерковским и В. Киршоном травил Михаила Булгакова. Один из основателей Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП), генеральный секретарь Всероссийской ассоциации пролетарских писателей (ВАПП; 1926--1932). После ликвидации РАПП (1932) Авербах участвовал в подготовке I Всесоюзного съезда советских писателей. Соредактор книги "Беломорско-Балтийский канал имени Сталина", прославляющей труд заключённых (1934). Редактор серии "История фабрик и заводов". До апреля 1937 года -- 1-й секретарь Орджоникидзевского райкома ВКП(б) в Свердловске. Арестован 4 апреля 1937 года как человек, входящий в число близких родственников Генриха Ягоды. Обвинён в участии в антисоветской заговорщицкой террористической организации. Имя Авербаха было включено в расстрельный сталинский список, датированный 14 августа 1937 года (N 1 в списке из 25 арестованных высокопоставленных сотрудников НКВД, в числе которых были Захар Волович, Иван Запорожец, Карл Паукер, Георгий Прокофьев и др.). Расстрелян в особом порядке 14 августа 1937 года. По некоторым данным, в частности о том говорил К. Симонов, Авербах покончил жизнь самоубийством, бросившись в лестничный пролёт, когда его вели на очередной допрос. Посмертно реабилитирован 29 мая 1961 года. Из теоретических и публицистических работ Авербаха наиболее известны его дискуссии: с Воронским -- о возможности существования пролетарской литературы, с Плетнёвым -- о сути пролетарской культуры и пролеткульте. Помимо публицистических статей, посвящённых непосредственно литературным темам, Авербах занимался разработкой вопросов юношеского коммунистического движения и проблемами культурной революции. Несмотря на скандальную историю 1928 года, в начале 1930-х гостил у Максима Горького в Италии, который после писал Сталину о нём: "Весьма умный, хорошо одарённый человек", "ещё не развернулся как следует и которому надо учиться", "его нужно бы поберечь". "Вот тут этот был -- как его? -- Авербах, да. Сначала он был необходим, а потом стал проклятьем литературы" (Сталин). "Литературный гангстер Авербах" (Н. Асеев). Был женат на Елене Владимировне Бонч-Бруевич, дочери В. Д. Бонч-Бруевича. . Сестра Леопольда Авербаха, Ида Авербах, была замужем за Генрихом Ягодой. Секретарь Политбюро ВКП(б) в 1920-х годах Б. Г. Бажанов в своих воспоминаниях писал: У четырех братьев Свердловых была сестра. Она вышла замуж за богатого человека Авербаха, жившего где-то на юге России. У Авербахов были сын и дочь. Сын Леопольд, очень бойкий и нахальный юноша, открыл в себе призвание руководить русской литературой и одно время через группу "напостовцев" осуществлял твердый чекистский контроль в литературных кругах. А опирался он при этом главным образом на родственную связь -- его сестра Ида вышла замуж за небезызвестного Генриха Ягоду, руководителя ГПУ. Послужил прообразом председателя МАССОЛИТа Берлиоза и агрессивного литературного критика Латунского в романе Булгакова "Мастер и Маргарита".
   АВЕРБУХ ИЦХАК - Родился 29 января 1948 года в городе Одессе. Окончил Одесский инженерно-строительный институт -- факультет архитектуры. С 1971 года живёт в Израиле, в Иерусалиме. До репатриации работать не успел. Ныне Генеральный директор всемирной организации программ "Джайнт" в Израиле, южной и западной Украине, а так же актёр Киевского театра поэзии и песни. Песни пишет, как на свои, так и на чужие стихи. В фестивалях и слётах авторской песни до репатриации и после неё не участвовал до декабря 2006 г. Впервые вышел на сцену в Израиле на III-м медународном фестивале бардперформанса в Реховоте с композицией по А.Галичу. Увлечения: художник, скульптор, дизайнер, а значит и коллекционирование живописи и ещё горные лыжи и подводное плавание.
   АГРАНОВСКИЙ АНАТОЛИЙ АБРАМОВИЧ (1922-84) - писатель, журналист, публицист, художник, аниматор, драматург, певец. Родился в семье известного советского журналиста и писателя Абрама Давидовича Аграновского, в Харькове. Старший брат журналиста и писателя Валерия Аграновского. Окончил исторический факультет Московского педагогического института им. К. Либкнехта в 1942, училище стрелков-радистов и Высшее авиационное училище штурманов-бомбардиров. Участник Великой Отечественной войны. После демобилизации работал художником-мультипликатором, помощником кинооператора, ретушёром, художником-оформителем, писал сценарии фильмов. Окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте им. М.Горького СП СССР (1958). Был сотрудником "Литературной газеты", печатался в журналах "Знамя" и "Новый мир". В 1961 стал специальным корреспондентом газеты "Известия". В 1970-е годы Аграновского называли "журналистом номер один". Многие яркие публицисты периода перестройки называли себя его учениками. В течение жизни он издал более 20 книг. Аграновский является автором второй части трилогии Л. И. Брежнева -- "Возрождение". Есть версия, что он -- автор всей трилогии. Писал песни на стихи российских поэтов: Дм. Кедрина, А. Межирова, А. Твардовского и других.
   В 1960 году, после публикации в "Известиях" первых очерков -- "Письма из Казанского университета" -- Аграновскому пришло письмо от доктора Святослава Фёдорова из Чебоксар. Тот сделал уникальную операцию -- имплантировал искусственный хрусталик в глаз девочки, вернув ей зрение, и врача после этого затравили. Несмотря на то, что журналисту не советовали вмешиваться (нужно было ждать отдаленных результатов операции) Аграновский боролся за Фёдорова, ведя переговоры с министерством. В итоге врача восстановили на работе. Жена -- публицист Галина Федоровна Аграновская, скончалась в 2015 г. Сыновья - старший -Алексей Аграновский, доктор биологических наук, вирусолог и блюзовый музыкант , младший - Антон Анатольевич Аграновский, врач офтальмолог. Двоюродный брат -- писатель Израиль Ефимович (Хаимович) Этерман (1921--2006), юрист и прокурор.
   АГУС ДЭВИД (1965- ) - врач, популяризатор здорового образа жизни. Дэвид Агус - признанный мировой лидер в области новых медицинских технологий, профессор, доктор медицинских наук, директор Калифорнийского центра прикладной молекулярной медицины, директор Калифорнийского Вестсайдского онкологического центра, обладатель множества премий и наград. Дэвид Агус разработал имеет собственный набор правил, которым вы можете следовать, если вы хотите прожить долгую и безболезненную жизнь.
   АЗАДОВСКИЙ КОНСТАНТИН МАРКОВИЧ (1941- ) - литературовед, родился в семье Марка Константиновича Азадовского и Лидии Владимировны (урождённой Брун). В марте 1942 года семья эвакуировалась в Иркутск на родину Марка Азадовского и вернулась в 1945 году. В 1958 году Константин поступил на филологический факультет Ленинградского университета, активно занимался переводами немецких поэтов и публиковался в печати. В 1963 окончил вуз с отличием (дипломная работа по творчеству Франца Грильпарцера), а с 1964 по 1969 годы учился на вечернем отделении исторического факультета, защитил диплом на тему "Проблема пейзажа в живописи немецкого романтизма". Преподавал иностранные языки в институтах Ленинграда и Петрозаводска. С 1967 по 1969 годы писал диссертационную работу по творчеству Франца Грильпарцера. Однако защитить диссертацию не успел, поскольку был привлечён в качестве свидетеля по делу Ефима Славинского, которого обвиняли в хранении наркотиков. Азадовский отказался свидетельствовать против Славинского и был вынужден уехать из Ленинграда в Петрозаводск. Диссертацию защитил в 1971 году. До 1980 года работал заведующим кафедрой иностранных языков Высшего художественно-промышленного училища имени В. И. Мухиной. Согласно документам КГБ, "в сентябре 1978 года в отношении Азадовского было заведено дело ДОР "Азеф" с окраской "антисоветская агитация и пропаганда с высказываниями ревизионистского характера"". В 1980 году КГБ, используя "причастность" Азадовского к "делу Славинского", возбудил дело о хранении наркотиков уже против Константина. Он был арестован и осуждён по сфабрикованному обвинению (наркотики были подброшены во время обыска), отбыл два года в лагере в Магаданской области. Одновременно с Константином по тому же обвинению на полтора года заключения была осуждена его жена Светлана. Реабилитирован в 1989 году, а в 1993 году Комиссия по реабилитации Верховного Совета России признала Азадовского репрессированным по политическим мотивам. Светлана Азадовская реабилитирована постановлением Президиума Санкт-Петербургского городского суда от 1 июня 1993 года, а в 1998 года постановлением того же суда также признана жертвой политических репрессий.
   С 1981 года Константин Азадовский является членом Международного общества Р. М. Рильке, швейцарского и западногерманского отделений международного ПЕН-клуба. С 1992 года -- член-корреспондент Германской академии языка и литературы (Дармштадт). С 1999 года -- председатель Исполкома Санкт-Петербургского ПЕН-клуба.
   АЗАДОВСКИЙ МАРК КОНСТАНТИНОВИЧ (1888-1954) - фольклорист, литератор, этнограф. Родился 18 декабря 1888 года в крещёной еврейской семье; отец, Абрам Иосифович (после крещения -- Константин Иннокентьевич) Азадовский (1867--1913), был мелким чиновником (коллежским регистратором, письмоводителем в Управлении окружного инженера приморского горного округа, позже работал в Северном страховом обществе); мать -- Вера Николаевна Тейман (в замужестве Азадовская) -- занималась надомным шитьём, дед был переплётчиком в Иркутске. Окончил Императорский Санкт-Петербургский университет (1913). В 1913--1914 годах по поручению Отдела русского языка и словесности Академии Наук осуществил экспедицию по Восточной Сибири и Амуру. Летом 1915 года был командирован в Верхнеленский край Этнографическим отделом Русского географического общества и Отделением русского языка и словесности при Академии Наук для собирания материалов по этнографии и устному творчеству. Записал около ста сказок в селениях по реке Куленга. В начале мая 1918 года выехал из Петрограда на Алтай. Пробыл в Сибири три года. В 1918--1921 годах был профессором Томского университета. В это время в Петрограде погибла значительная часть материалов, собранных Азадовским во время экспедиции на Лену. В 1919 году в журнале "Сибирские записки" появилась его статья "Задачи Сибирской библиографии". Первый выпуск "Трудов О-ва этнографии, истории и археологии при Томском университете" (1920) опубликовал "Обзор библиографии Сибири" Азадовского, в котором отражено 133 разных библиографических источника, касающихся Сибири. С 1923 года печатался в журнале "Сибирские огни". В 1921--1923 годах работал в Чите профессором ГИНО (Государственный институт народного образования). В 1923--1930 годах -- профессор, заведующий кафедрой истории русской литературы Иркутского университета. Преподавал также в Томском и Ленинградском университетах. В 1924--1925 годах был редактором журнала "Сибирская живая старина", литературного отдела "Сибирской советской энциклопедии", сотрудничал в сибирских литературных альманахах. Был членом Восточно-Сибирского отделения РГО.
   Летом 1925 года выехал в экспедицию в Тункинский край. В 1920-е издал ряд трудов по библиографии и по истории литературы Сибири. В 1925 году награждён Русским географическим обществом золотой медалью имени Петра Петровича Семёнова-Тян-Шанского. С 1930 года жил в Ленинграде. В 1930--1933 годах был профессором Института речевой культуры. В 1942--1945 годах -- профессор Иркутского государственного университета. В эвакуации в Иркутске создал Общество истории литературы, языка и этнографии. В 1931--1942, 1945--1949 -- руководитель фольклорных отделений Государственного института истории искусств, Института по изучению народов СССР, Института русской литературы (Пушкинский дом). В 1948--1949 годах по обвинению в космополитизме был уволен из Ленинградского университета, где он заведовал кафедрой фольклора, а также из Пушкинского Дома. Будучи полностью отстранен от преподавания, он, однако, не был лишен возможности публиковаться, хотя вынужден был отойти от основной сферы своих научных интересов -- фольклористики (поскольку его труды, посвященные русскому народному творчеству, подверглись в 1949 году особенно жестокой критике), он занялся другой областью своих научных интересов -- изучением истории декабристов.
   Жена -- Лидия Владимировна Брун (1904--1984). Сын -- литературовед Константин Маркович Азадовский. Сёстры -- Лидия Константиновна Райцина (1894--1920); Магдалина Константиновна Крельштейн (1899--1978, её внук -- архитектор Марк Меерович). Двоюродные братья -- торгпред СССР в Италии Михаил Абрамович Левенсон и заведующий райздравом Новосибирска, сотрудник кафедры госпитальной хирургии Новосибирского медицинского института, полковник медицинской службы, доктор медицинских наук Наум Соломонович Тейман (1903--?)[11]. Сын двоюродной сестры (врача Евгении Израилевны Волыновой) -- космонавт Борис Валентинович Волынов.
   АЗАРХ ЗИНАИДА МАТВЕЕВНА (1917-2005) физик-теоретик. В 1934 году вышла замуж за Вениамина Ароновича Цукермана. Их дочь Ирина, когда ей было 9 лет, заболела туберкулезным менингитом, ее чудесным образом удалось спасти, но она потеряла слух. Их сын Саша умер в 1966 году в возрасте 17 лет от нервного перенапряжения от того, что его, как еврея не приняли на мехмат МГУ. В 1941 году окончила Московский Архитектурный институт. С 1942 года работала в рентгеновской лаборатории Научно-исследовательского института машиноведения АН СССР. В 1947--1989 годах -- старший научный сотрудник КБ-11 (Российский федеральный ядерный центр -- Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики) в Арзамасе-16 (Саров в Нижегородской области). Занималась разработкой приборов рентгеновского излучения для оборонной промышленности, медицины и исследования Венера с помощью межпланетных космических аппаратов, а также исследованиями по восстановлению слуховой функции при тяжёлой форме глухоты. 31 августа 1999 года "За большой личный вклад в обеспечение ядерной защиты государства" получила благодарность Президента Российской Федерации.
АЗАРХ РАИСА МОИСЕЕВНА (1897-1971)- медик, очеркист, мемурист. В 1917 окончила медицинский факультет Харьковского университета. Участница Октябрьского вооружённого восстания в Москве 1917. Была членом ВЦИК. Участница гражданской войны в России. Комиссар Особой вятской дивизии, затем в 3-й армии РККА. Позже руководила санитарными отрядами, начальник санитарного управления Украинского фронта, начальник санитарной службы 5-й Красной Армии, начальник Главного Санупра Забайкалья. Организатор борьбы с эпидемией тифа в Сибири. Одна из первых женщин в Советской России, награждённая орденом Красного Знамени (1928). После окончания гражданской войны -- на партийной и профсоюзной работе в Ростове-на-Дону и Томске. Редактор ряда журналов и газет. Училась на литературном отделении Института красной профессуры. Была член Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП). С 1934 член Союза советских писателей. Жила в Харькове, тогдашней украинской столице, где работала в Госиздате Украины. Жена Мате Залка. Вместе с мужем, тогда "генералом Лукачем", назначенным командиром 12-й интернациональной бригады республиканской армии Испании, в ноябре 1936 нелегально прибыла в Испанию. В 1936--1937 -- участница гражданской войны в Испании, советник Республиканской армии и Министерства здравоохранения. Организатор санитарных подразделений республиканской армии.В 1937 проходила в показаниях арестованной А. И. Гудзь как имеющая связь с троцкистами и по линии КПК получила партвзыскание за извращение истории ВКП(б) в троцкистском духе. 25 апреля 1937 года в спецсообщении Н. И. Ежов И. В. Сталину предложил арестовать писательницу Р. М. Азарх. Хотя согласие было дано ("За. Молотов", "Ст."), арест не состоялся. В 1939 во время польского похода РККА, а затем советско-финской войны (1939--1940) была уполномоченным НКО СССР. Участница Великой Отечественной войны. В 1941--1944 -- военный корреспондент ряда газет. В 1947 г. была арестована в связи со знакомством с Анной Аллилуевой, находилась в заключении до 1954 г.
   АЗИМОВ АЙЗЕК - Американский ученый-биохимик и писатель-фантаст Айзек Азимов (Исаак Юдович Озимов / Isaac Asimov) родился 2 января 1920 года в селе Петровичи Шумячского района Смоленской области. В 1923 году его семья переехала в США. В 1928 году Азимов получил американское гражданство.
   В пять лет он пошел в школу, где поражал всех своими способностями: перескакивал через классы и окончил начальную школу в 11 лет, а основной школьный курс - в 15 лет.
   Затем Азимов поступил в юношеский колледж (Seth Low Junior College) в Бруклине, но через год колледж закрылся. Азимов стал слушателем на химическом факультете Колумбийского университета в Нью-Йорке, где получил в 1939 году степень бакалавра, а в 1941 году - магистра по химии. В 1942-1945 годах работал химиком на Военно-морской верфи Филадельфии (Philadelphia Naval Shipyard's Naval Air). В 1945-1946 годах Азимов служил в армии. Затем вернулся в Нью-Йорк и продолжил образование. В 1948 году окончил аспирантуру, получил докторскую степень по химии. В 1949 году он устроился преподавателем на медицинский факультет Бостонского Университета, где в декабре 1951 года стал ассистент-профессором (assistant professor), а в 1955 году - адъюнкт-профессором (associate professor). В 1979 году ему было присвоено звание профессора (full professor). Айзек Азимов получил известность как автор научных трудов в области химии и многочисленных книг научно-популярного жанра на разнообразную тематику.
   К числу его основных работ научного характера принадлежат учебник "Биохимия и метаболизм у человека" (1952, 1957), "Жизнь и энергия" (1962), "Биографическая энциклопедия науки и техники" (1964), книга по эволюционной теории "Источники жизни" (1960), "Человеческое тело" (1963), "Вселенная" (1966). Азимов писал научно-популярные книги о достижениях науки и техники, раскрывая и популяризируя проблемы химии, физики, биологии, астрономии, истории, среди них "Кровь - река жизни" (1961), "Мир углерода" (1978), "Мир азота" (1981) и др. Его перу принадлежит также "Путеводитель по науке для интеллектуалов" (1960). Мировая популярность пришла к Азимову благодаря его научно-фантастическим романам и рассказам. Он считается одним из крупнейших научных фантастов второй половины XX века. Его научно-фантастические произведения переведены на многие языки.
   Известные его произведения - роман "Сами боги" (1972), сборник рассказов разных лет "Я - робот", роман "Конец вечности" (1955), сборник "Путь марсиан" (1955), романы "Основание и Империя" (1952), "Край Основания" (1982), "Основание и Земля" (1986) "Вперед к Основанию" (был издан в 1993 году, после смерти писателя). В 1979 году вышла автобиографическая книга "Память все еще свежа", за ней последовало продолжение - "Неутраченная радость". В 1993 году под названием "А. Азимов" вышел третий том автобиографии (посмертный).
   Всего им было издано более 400 книг, как художественных, так и научных и научно-популярных. Также Айзек Азимов работал в периодических изданиях. Журнал Fantasy and Science Fiction (сейчас - Asimov's Science Fiction and Fantasy) ежемесячно публиковал его популяризаторские статьи о новейших достижениях науки более 30 лет. Несколько лет он вел еженедельную научную колонку для Los Angeles Times Syndycate. Айзик Азимов - лауреат многих премий, как научных, так и в области литературы: Премии Фонда Томаса Альвы Эдисона (1957), Премии Говарда Блэксли Ассоциации американских кардиологов (1960), Премии Джеймса Грэйди Американского химического общества (1965), Вестингаузовской Премии за популяризацию науки Американской ассоциации поддержки науки (1967), лауреат шести премий "Хьюго" (Hugo Award) (1963, 1966, 1973, 1977, 1983, 1995), двух премий "Небьюла" (Nebula Award) (1973, 1977).
   В 1983 году Айзек Азимов перенес операцию на сердце, при которой был заражен ВИЧ через донорскую кровь. Диагноз обнаружился через несколько лет. На фоне СПИДа развилась сердечная и почечная недостаточность. 6 апреля 1992 года Айзек Азимов скончался в госпитале Нью-Йоркского Университета. Айзек Азимов был дважды женат. В 1945-1970 годах его супругой была Гертруда Благерман. От этого брака родились сын и дочь. Второй женой Азимова была Джанет Опил Джепсон, психиатр.
   АЙЗЕНШТАДТ Моисей Самуилович родился 27 сентября 1897 года в городе Новгород-Северском в еврейской семье. Служил рядовым в армии. Получил высшее образование в МГУ, специальность библиотекарь. С октября 1925 года он заведовал справочной библиотекой при информационном отделе Народного комиссариата просвещения (Наркомпросе) РСФСР. В 1932 году после слияния справочной библиотеки при информационном отделе Наркомпроса и библиотеки ОНП УМС М. С. Айзенштадт был назначен[1] директором объединённой библиотеки, получившей название Объединенная центральная библиотека по народному образованию. В 1939 году по распоряжению наркома просвещения библиотека получила статус Государственной библиотеки по народному образовании, и приказом Наркомпроса от 27 апреля 1939 года М. С. Айзенштадт был назначен временно исполняющим обязанности директора этой библиотеки. Во время Великой отечественной войны в 1941 году М. С. Айзенштадт добровольно ушел в ряды московского народного ополчения. С 20 марта 1942 года он демобилизовался из рядов Красной армии на основании свидетельства N 1267 от 19 января 1942 года об освобождении его от воинской повинности и опять приступил к обязанностям директора библиотеки. В 1942 году библиотека получила в своё распоряжение главное здание бывшей усадьбы Демидовых, расположенное по адресу Москва, Большой Толмачёвский переулок, дом 3, в котором до этого располагался интернат первой спецшколы ВВС. С 15 июня 1944 года М. С. Айзенштадт перешел на другую работу -- он стал заведующим библиотекой дома-музея Владимира Маяковского в Москве.
   АЙСБЕРГ Эжен (Евгений) Давыдович (фр. EugХne Aisberg; 10 сентября 1905 (1905-09-10), Одесса -- 4 октября 1980, Париж) -- французский популяризатор науки российского происхождения. Его книги "...Это очень просто!" об электронике издавались в СССР издательством "Энергия" в серии Массовая радиобиблиотека (МРБ). Автор многочисленных научно-популярных изданий, основатель французских журналов "Toute la radio", "Electronique industrielle", "Radio constructeur et dИpanneur" и "Electronique actualitИs".
   В 1919 выучил эсперанто. В 1925 основал вместе с Пьерром Корре (Pierre Corret) журнал "Internacia Radio-Revuo" на эсперанто, в котором впервые опубликовал свои популярные статьи о радиотехнике. Его книги под названием "...Это просто!" издавались на двадцати языках. Почетный член Всемирной ассоциации эсперанто (UEA). Был одним из основателей международной организации издателей радиотехнической периодики UIPRE (Union International de la Presse Electronique).
   Книги Е.АЙСБЕРГА: Я понял телеграфию без проводов. Транзистор?.. Это очень просто! Радио?.. Это очень просто! Е.Айсберг. Телевидение?.. Это очень просто! Радио и телевидение?.. Это очень просто! Е.Айсберг, Ж.-П.Дури. Цветное телевидение?.. Это почти просто!
   АЙЗЕКСОН УОЛТЕР (англ. Walter Isaacson, род. 20 мая 1952, Новый Орлеан, Луизиана, США) -- американский журналист, писатель и биограф; автор популярных биографий Стива Джобса, Генри Киссинджера, Бенджамина Франклина, Альберта Эйнштейна и Леонардо да Винчи. Президент Аспенского института (англ.). Бывший директор телекомпании CNN и главный редактор журнала Time. В 2009 году был назначен директором Совета управляющих по вопросам вещания (англ. Broadcasting Board of Governors), которому подконтрольны радиостанции "Голос Америки" и "Свобода".
   АКСЕЛЬРОД ИДА ИСААКОВНА (?1870-1918) - революционерка, литературный критик. Аксельрод родилась около 1870 года в семье раввина в местечке Дуниловичи Вилейского уезда Виленской губернии (ныне Поставский район Витебская область (Республика Беларусь))[1]. Мать была дочерью раввина[2]. Сестрой Иды была Любовь Аксельрод (1868--1946), в 15 лет покинувшая семью и обосновавшаяся в Полтаве. В 1884 году Ида отправилась погостить к сестре на Украину и по её указанию привезла литературу для Полтавского революционного кружка. В связи с этими событиями была в 1887 году разыскана и с 1888 года должна была находиться два года в месте жительства под надзором полиции. Впоследствии участвовала в мелитопольских кружках молодёжи. Под влиянием романа Н. Г. Чернышевского "Что делать?" вместе с работницей Чайкиной организовала на кооперативных началах в Мелитополе швейную мастерскую. В 1893 году Аксельрод эмигрировала в Европу. Первоначально жила с сестрой в Женеве, а с 1894 года -- в Берне. После окончания в 1902 году Бернского университета Аксельрод получила степень доктора философии. К социал-демократическому движению примкнула в 1890-е годы. Сначала являлась сторонницей организации "Освобождение труда", затем "Искры", вступила в искровскую "Заграничную Лигу русской революционной социал-демократии". В результате раскола 1903 года оказалась на стороне большевиков. Ситуацию изменил 2-й съезд "Заграничной Лиги", в котором участвовала вместе с сестрой и была записана протоколах как "Исакович". Вскоре после съезда обе сестры перешли к меньшевикам. Впоследствии выбирала сторону как "партийцев", так и крайних оборонцев (во время Первой мировой войны). В 1915 году поставила подпись под получившим известность обращением оборонцев (социал-демократов и социалистов-революционеров) "К сознательному трудящемуся населению России". На её счету участие в сборнике плехановцев "Война" и в парижском "Призыве". Незадолго до Октябрьской революции вернулась в Россию. Умерла в Петербурге в мае 1918 года.
   Аксельрод считалась "довольно видным литературным критиком-марксистом". Она отвечала за литературно-художественный отдел в газете "Berner Tagwacht", являвшейся центральным органом швейцарской социал-демократической партии. Помимо германской социал-демократической прессы, сотрудничала с рядом русских журналов: с "Правдой" (в 1904 году как "Ида Соловейчик"), "Современной жизнью", "Возрождением", "Просвещением", "Современным миром". В 1906 году в Москве была опубликована брошюра Аксельрод "Русские политические партии с 1898 г. по 1903 г.", ранее вышедшая в "Neue Zeit". Кроме того, Аксельрод написала ряд ценных очерков о Зудермане, Гауптмане, Готфриде Келлере, Руссо, Винкельмане, Шекспире и неоромантической школе. Помимо марксистского изучения западноевропейской литературы, она продвигала в Западной Европе и русскую художественную литературу. Так, ей принадлежит ряд статей в "Neue Zeit" о Некрасове, Чехове, Андрееве, Горьком. Её очерки отличались "простым, ясным и в то же время образным языком", в них автор проявила "незаурядное критическое чутьё и художественную восприимчивость". В 1923 году в Минске часть её статей выпустили в книге под названием "Литературно-критические очерки". В состав сборника вошли статьи: "Г. Плеханов об искусстве"; "Жан-Жак Руссо"; "Готфрид Келлер"; "Основные мотивы в произведениях Германа Зудермана"; "Социальные мотивы в драмах Гауптмана"; "Психология неоромантизма".
   АКСЕЛЬРОД ЛЮБОВЬ ИСААКОВНА (ОРТОДОКС)(1868-1946) - революционерка, философ, литертатурный критик. Старшая сестра ИДЫ. Эстер-Люба Аксельрод родилась в местечке Дуниловичи Вилейского уезда Виленской губернии (ныне Поставский район Витебская область Белоруссии) в семье раввина. С 1883 года участница революционного движения (Полтава, Харьков, Мелитополь и др.) В 1887 году после неудачного покушения народовольцев на императора Александра III и провала народовольческой организации в Вильне спешно эмигрировала во Францию, затем переехала в Швейцарию. В 1892 году, окончательно порвав с народничеством, перешла на позиции марксизма, вступила в группу "Освобождение труда" и на протяжении многих лет оставалась самым преданным соратником её лидера Плеханова при всех внутренних расколах и раздорах среди русских марксистов, особенно обострившихся после образования в 1903 году большевистского крыла во главе с В. Лениным. В 1900 году окончила Бернский университет со степенью доктора философии (её диссертация о мировоззрении Л. Н. Толстого в 1902 году была опубликована на немецком языке в Штутгарте) и вскоре стала одним из основных авторов статей на философские темы в социал-демократических изданиях "Искра" и "Заря", примкнув к меньшевистской фракции. В 1906 году, после объявления амнистии членам оппозиционных партий, вернулась в Россию уже как видный деятель партии меньшевиков и самый авторитетный после Г. В. Плеханова эксперт по вопросам марксистской философии.
   В 1906 году вышел в свет сборник "Философские очерки", где с меньшевистских позиций Аксельрод критиковала неокантианцев Н. А. Бердяева, П. Б. Струве и других, а также гносеологию И. Канта и неокантианцев. Благодаря этому сборнику и, особенно, статьям, направленным против A. A. Богданова и других "философских отступников" от марксизма (позднее эти статьи вошли в изданный в 1922 году сборник "Против идеализма"), в обличении которых опередила В. И. Ленина, она завоевала в среде российской социал-демократии, в том числе и большевиков, репутацию непоколебимого защитника "чистоты" марксистской философии (отсюда и псевдоним "Ортодокс"). Во время Первой мировой войны занимала оборонческую позицию. В начале революции 1917 года была членом ЦК меньшевиков, затем членом ЦК плехановской группы "Единство". В начале 1920-х годов Аксельрод преподавала в Институте красной профессуры, затем работала в Институте научной философии Российской ассоциации научно-исследовательских институтов (РАНИОН) АН СССР и Государственной академии художественных наук. В 1921--1925 годах профессор кафедры философии факультета общественных наук МГУ, действительный член НИИ научной философии при факультете (1922--1925), с 1925 года профессор кафедр исторического материализма факультетов советского права и этнологического факультета. В начале 1930-х годов Аксельрод причислили к так называемым "механистам", которых обвиняли в ревизии марксистской философии, после чего её имя было предано забвению. Аксельрод обвиняли (в частности А. М. Деборин) в приверженности к "сионистской философии истории", поскольку в одной из статей (журнал "Красная новь", 1925) она согласилась с точкой зрения о еврейских религиозных истоках философской системы Б. Спинозы. Последняя книга Л. Аксельрод была издана в 1934 году.
   АЛТАУЗЕН ДЖЕК (ЯКОВ МОИСЕЕВИЧ)(1907-42) - писатель, поэт, военный корреспондент. Родился 1 (14 декабря) 1907 года на Федосьевском прииске, одном из Ленских приисков (ныне посёлок Артёмовский, Бодайбинский район, Иркутская область), в еврейской семье конюха и старателя Моисея Ицковича (Исаевича) Алтаузена, ссыльнопоселенца из Витебской губернии. В одиннадцать лет по стечению обстоятельств попал в Китай. Жил в Харбине, Шанхае, работал мальчиком в гостиницах, продавал газеты, служил в качестве боя (мальчика-слуги) на пароходе, курсировавшем между Шанхаем и Гонконгом. Вместо прежнего имени Алтаузену было присвоено и записано в документ имя Джек. Из Харбина добрался до Читы, где встретился с И. П. Уткиным, который помог ему добраться до Иркутска и принял участие в дальнейшей судьбе Алтаузена. В Иркутске он некоторое время работал на кожевенном заводе, на лесосплаве и одновременно восполнял пробелы в учении. В конце 1922 года Алтаузен вступил в комсомол. В 1923 году при журнале "Красные Зори" было создано ИЛХО -- Иркутское литературно-художественное объединение[4], в которое вошли И. П. Уткин, В. П. Друзин, Джек Алтаузен, И. И. Молчанов. В 1923 году по комсомольской путёвке приехал на учёбу в Москву, занимался в Литературно-художественном институте, где на него обратил внимание Валерий Брюсов. После закрытия института доучивался на факультете общественных наук МГУ. В конце 1920-х годов Алтаузен работал в редакции газеты "Комсомольская правда" в должности секретаря литературного отдела, которым тогда заведовал И. П. Уткин. В ряду активных сотрудников газеты в то время был Владимир Маяковский, с которым, по поручению редакции, Алтаузен поддерживал постоянную связь; в редакции бывал и Эдуард Багрицкий. В начале советско-финской войны, Джек Алтаузен одним из первых подал заявление в НКО СССР, писал, что готов немедленно выехать для работы в печати действующей армии или в войсках как политрук. Разрешение он получил лишь в марте 1940 года и прибыл на Карельский перешеек, когда война уже заканчивалась. С началом Великой Отечественной войны стал военным корреспондентом газеты "Боевая красноармейская" 12-й армии Юго-Западного фронта, затем работал в газете "Звезда Советов" 6-й армии. К 24-й годовщине Октябрьской революции он -- первым из поэтов Великой Отечественной -- был награждён орденом Красного Знамени[5]. Военный совет армии специально заседал с необычной повесткой -- заслушивались стихи и обсуждалась работа армейского поэта. Погиб 27 мая 1942 года под Харьковом, участвуя в неудавшемся наступлении в районе Изюм--Барвенково--Лозовая. Тогда же погиб и приехавший с ним на фронт М. К. Розенфельд. Почти 61 год после гибели Алтаузена сведения о месте его захоронения хранились в так называемом паспорте братской могилы в районном военкомате в числе 16 из 23 известных имён воинов, погибших или умерших от ран в 1942 году или в августе--сентябре 1943 года и похороненных в братской могиле села Надеждовка Лозовского района Харьковской области. Исключён из списков РККА 29 декабря 1945 года. Отрывок из поэмы Джека Алтаузена "Повесть о капитане и китайчонке Лане" (1928) стал популярной песней, известной под названием "Большая страна Китай", которую среди прочих исполнял Аркадий Северный. Из других песен на стихи Д. М. Алтаузена известны "Бушует полярное море" ("Полярный вальс", музыка Е. Э. Жарковского), "Во степи, степи просторной" (музыка З. Л. Компанейца), "Нашим братьям" (музыка Ференца Сабо), "Олеся" (музыка Е. Э. Жарковского), "Шумел Байкал" (музыка З. Л. Компанейца). Жена -- Клавдия Ильинична Алтаузен, учительница из Москвы (умерла в преклонном возрасте). Детей у них не осталось. Амен.
   АЛФЁРОВ ЖОРЕС ИВАНОВИЧ (1930-2019) - физик, Нобель, политик.
   Родился в белорусско-еврейской семье. Отец будущего учёного Иван Карпович Алфёров (1894--1982) родился в Чашниках, мать Анна Владимировна Розенблюм (1900--1982) происходила из местечка Крайск (ныне Логойский район Минской области Белоруссии). Отец Алфёрова служил унтер-офицером 4-го гусарского лейб-гвардии Мариупольского полка. Воевал практически всю войну на Северо-Западном фронте, имел Георгиевский крест. После февральской революции стал активным борцом против продолжения войны. В июле 1917 года за антивоенную агитацию он был арестован и посажен в Двинскую крепость. Сразу после освобождения в сентябре стал членом РСДРП(б). Он был председателем полкового комитета и членом дивизионного. Отец был делегатом Второго съезда Советов, 26 октября 1917 года он в Смольном слушал историческую речь Ленина. В 1920-е годы И. К. Алфёров был назначен уполномоченным ВЧК на пограничную заставу в районе Крайска, где квартировался в доме своей будущей жены; отсюда уже молодожёны вместе переехали в Витебск.
   Жорес получил имя в честь Жана Жореса. Довоенные годы провёл в Сталинграде, Новосибирске, Барнауле и Сясьстрое, куда направляли отца -- к тому времени выпускника Архангельской промакадемии и инженера[18][19]; мать работала библиотекарем. Перед Великой Отечественной войной семья Алфёровых переехала в Туринск, где его отец работал директором целлюлозно-бумажного завода, и после её окончания вернулась в разрушенный войной Минск. Старший брат -- Маркс Иванович Алфёров (1924--1944) -- погиб на фронте.
   Окончил с золотой медалью среднюю школу N 42 в Минске и по совету учителя физики Якова Борисовича Мельцерзона несколько семестров отучился в Белорусском политехническом институте (ныне -- БНТУ) г. Минска на энергетическом факультете, после чего поехал поступать в Ленинград, в ЛЭТИ. В 1952 году окончил факультет электронной техники Ленинградского электротехнического института имени В. И. Ульянова (Ленина) (ЛЭТИ), куда был принят без экзаменов, а потом семья переехала в Ленинград в связи с переводом отца на новое место работы.
   С 1953 года работал в Физико-техническом институте имени А. Ф. Иоффе, где был младшим научным сотрудником в лаборатории В. М. Тучкевича и принимал участие в разработке первых советских транзисторов и силовых германиевых приборов. Кандидат технических наук (1961). Свой первый патент в области гетеропереходов Алфёров получил в марте 1963 года. Гетеропереходы он исследовал вместе с Рудольфом Казариновым. Учёные добились того, что заработал полупроводниковый лазер, который теперь применяется в оптико-волоконной связи и в проигрывателях компакт-дисков.
   В 1970 году Алфёров защитил докторскую диссертацию, обобщив новый этап исследований гетеропереходов в полупроводниках, и получил степень доктора физико-математических наук. В 1972 году Алфёров стал профессором, а через год -- заведующим базовой кафедрой оптоэлектроники ЛЭТИ. В 1976 году сотрудники лаборатории контактных явлений ЛФТИ под руководством Алфёрова получили премию Ленинского комсомола за получение и исследование широкозонных твёрдых растворов соединений A 3 B 5 {\displaystyle A_{3}B_{5}} 0x08 graphic
0x01 graphic
и создание на их основе эффективных инжекционных источников излучения в видимой части спектра. С начала 1990-х годов Алфёров занимался исследованием свойств наноструктур пониженной размерности: квантовых проволок и квантовых точек. С 1987 по май 2003 года -- директор ФТИ им. А. Ф. Иоффе.
   В 2003 году Алфёров оставил пост руководителя ФТИ и до 2006 года был председателем учёного совета института[26]. Впоследствии Алфёров сохранял влияние на ФТИ и на ряд связанных с ним научных структур: НТЦ Центр микроэлектроники и субмикронных гетероструктур[27], научно-образовательный комплекс (НОК) Физико-технического института и физико-технический лицей. С 1988 г. (момента основания) декан физико-технического факультета СПбГПУ. В 1990-х годах создал техническую компанию, её оборот достигал порядка 100 тысяч долларов в год[16]. С 2003 года -- председатель Научно-образовательного комплекса "Санкт-Петербургский физико-технический научно-образовательный центр" РАН. Академик АН СССР (1979), затем РАН, почётный академик Российской академии образования. Вице-президент РАН, председатель президиума Санкт-Петербургского научного центра РАН. Главный редактор "Писем в Журнал технической физики". Был главным редактором журнала "Физика и техника полупроводников", членом редакционной коллегии журнала "Поверхность: Физика, химия, механика", членом редакционной коллегии журнала "Наука и жизнь". Был членом правления Общества "Знание" РСФСР. Являлся инициатором учреждения в 2002 году премии "Глобальная энергия", до 2006 года возглавлял Международный комитет по её присуждению. Считается, что присуждение этой премии самому Алфёрову в 2005 году стало одной из причин оставления им этого поста. Является ректором-организатором нового Академического университета. С 2001 года Президент Фонда поддержки образования и науки (Алфёровского фонда). С 2010 года -- сопредседатель Консультативного научного Совета Фонда "Сколково". В 2013 году баллотировался на пост президента РАН и, получив 345 голосов, занял второе место. Автор более 500 научных работ, трёх монографий и 50 изобретений. 14 ноября 2016 года Алфёров был госпитализирован в больницу Российской академии наук в Санкт-Петербурге с воспалением лёгких. 30 ноября 2018 года Жорес Иванович Алфёров попал в больницу с совещания РАН в Москве после гипертонического криза, подозрения на инсульт не подтвердились[31]. 29 декабря 2018 года был направлен в подмосковный санаторий.
   Умер 1 марта 2019 года от острой сердечно-лёгочной недостаточности. Церемония прощания прошла 5 марта в Санкт-Петербургском научном центре РАН, похоронен в тот же день на Комаровском кладбище под Петербургом.
   Член редакционного совета радиогазеты "Слово". Председатель Редакционной коллегии журнала "Нанотехнологии Экология Производство". Учредил Фонд поддержки образования и науки для поддержки талантливой учащейся молодёжи, содействия её профессиональному росту, поощрения творческой активности в проведении научных исследований в приоритетных областях науки. Первый вклад в Фонд был сделан Жоресом Алфёровым из средств Нобелевской премии.
   4 октября 2010 года Алексей Кондауров и Андрей Пионтковский опубликовали на сайте Грани.Ру статью "Как нам победить клептократию", где предложили выдвинуть в президенты единого кандидата от правой и левой оппозиции от партии КПРФ. В качестве кандидатов они предложили выдвинуть кого-нибудь из российских старейшин; при этом наряду с Виктором Геращенко и Юрием Рыжовым ими была предложена и кандидатура Жореса Алфёрова. Как и другие члены фракции КПРФ, Алфёров в 2018 г. выступил против пенсионной реформы; информация о якобы поддержке им соответствующего законопроекта во втором чтении появилась вследствие технической накладки.
   Один из авторов Открытого письма 10 академиков Президенту РФ В. В. Путину против клерикализации. Выступал против преподавания в школах предмета "Основы православной культуры", в то же время отмечал, что у него "очень простое и доброе отношение к Русской православной церкви" и что "православная церковь отстаивает единство славян". Продемонстрировал имеющееся в 2000-х годах социальное расслоение российского общества, взяв в руки бокал с вином и сказав: "Содержимое его принадлежит -- увы! -- всего-навсего десяти процентам населения. А ножка, на которой держится бокал, -- это остальное население". Обсуждая с корреспондентом газеты "Аргументы и факты" проблемы современной российской науки, заметил: "Отставание в науке -- не следствие какой-либо слабости русских учёных или проявления национальной черты, а результат дурацкого реформирования страны". В интервью в 2013 году Алфёров вспоминал: "В 1993 году я продал видеомагнитофон просто для того, чтобы купить продукты. Тогда мы смогли выжить, прежде всего, благодаря нашим международным связям". После начавшейся в 2013 году реформы РАН Алфёров неоднократно высказывал отрицательное отношение к данному законопроекту. В обращении учёного к Президенту РФ говорилось: После жесточайших реформ 1990-х годов, многое утратив, РАН тем не менее сохранила свой научный потенциал гораздо лучше, чем отраслевая наука и вузы. Противопоставление академической и вузовской науки совершенно противоестественно и может проводиться только людьми, преследующими свои и очень странные политические цели, весьма далёкие от интересов страны. Предложенный Д. Медведевым и Д. Ливановым в пожарном порядке Закон о реорганизации РАН и других государственных академий наук и, как сейчас очевидно, поддержанный Вами, отнюдь не решает задачу повышения эффективности научных исследований. Смею утверждать, что любая реорганизация, даже значительно более разумная, чем предложенная в упомянутом Законе, не решает эту проблему.
   Позднее в ряде СМИ Алфёрова называли главным противником реформы (однако сам он не подписал заявление учёных, вошедших в Клуб "1 июля"; не выступал активно в печати, как многие сотрудники РАН; его имени нет под Обращением, в котором более 1000 научных работников призвали депутатов, присвоивших чужие научные результаты и некомпетентно голосовавших за реформу РАН, добровольно сложить свои полномочия). В 2016 году подписал письмо с призывом к Greenpeace, Организации Объединенных Наций и правительствам всего мира прекратить борьбу с генетически модифицированными организмами (ГМО). Сторонник системы физтеха, бесплатного образования и развития электронной промышленности в России. Первый брак был коротким, жена была родом из Тбилиси. После развода Алфёрову пришлось распрощаться со своей квартирой в Ленинграде и перебраться в лабораторию на раскладушку. От первого брака у Алфёрова осталась дочь Ольга, сотрудница Санкт-Петербургского научного центра РАН, с которой он не поддерживал отношений Вторая жена -- Тамара Георгиевна Дарская, дочь заслуженного артиста РСФСР Георгия Дарского из Воронежского театра музыкальной комедии. Они познакомились в Сочи в мае 1967 года, она тогда работала в НПО Энергомаш академика В. П. Глушко в Химках. Через полгода они поженились -- и Тамара переехала к мужу. Свадьба была в ресторане "Крыша" гостиницы "Гранд Отель Европа". Сын -- Иван Жоресович Алфёров, родился в 1972 году в Ленинграде, занимается продажей техники для лесообрабатывающей промышленности . Приёмная дочь -- Ирина, дочь второй супруги от первого брака, закончила в ЛГУ биологический факультет и работает по специальности. Живёт в США. Старший брат, лейтенант Маркс Алфёров, ушедший на фронт в 1941 году, погиб 15 февраля 1944 года в последние дни Корсунь-Шевченковской битвы в районе украинской деревни Хильки. Имел дачу в Комарове, которую построил на месте давно сгоревшей дачи академика, географа и биолога Льва Берга.
   АЛЬТШУЛЛЕР ГЕНРИХ САУЛОВИЧ (1926-98) - писатель, изобретатель, автор ТРИЗ-ТРТС и ТРТЛ (теория решений изобретательских задач, теория решения технических систем и теория развития творческой личности). Родился в городе Ташкенте (СССР, Узбекистан) в семье Саула Ефимовича Альтшуллера и Ревекки Юльевны Альтшуллер. В 1931 году семья переехала в город Баку (СССР, Азербайджан). С отличием окончил среднюю школу. Поступил в Азербайджанский индустриальный институт. С первого курса нефтемеханического факультета в феврале 1944 года добровольно пошёл в Советскую Армию. Изобретал с детства. Среди его первых изобретений -- катер с ракетным двигателем, пистолет-огнемёт, скафандр. 9 ноября 1943 г., учась в 10-м классе, вместе с Рафаэлем Шапиро (многолетним соавтором и одним из основателей ТРИЗ) и Ильей Тальянским подал заявку на свое первое изобретение "Дыхательный аппарат с химическим патроном" (А.с. 6756 СССР. Кл. 61а 29/01. Дыхательный аппарат с химическим патроном/Г. С. Альтшуллер, Р. Б. Шапиро, И. В. Тальянский (СССР). -- N 5305/324480; Заяв. 09.11.43. Опубл. 21.08.47), которое было немедленно засекречено. Авторское свидетельство на него было получено только в 1947 году. В дальнейшем, в соавторстве с Р. Шапиро подал несколько десятков заявок на изобретения, по которым ещё до 1950 года было получено несколько авторских свидетельств. Наиболее значительное из них -- газотеплозащитный скафандр (авторское свидетельство N 111144), создание которого было увлекательно описано авторами позднее в научно-популярной статье ("В костюме сквозь огонь" (Об индивидуальных средствах теплозащиты) /Г. Альтшуллер, Р. Шапиро//Знание -- сила. -- 1965, N 12. -- С. 20--22.) В 1946--1948 годах главной целью жизни стала разработка ТРИЗ (теории решения изобретательских задач). Основной постулат ТРИЗ-ТРТС: технические системы развиваются по определённым законам, эти законы можно выявить и использовать для создания алгоритма решения изобретательских задач. Созданию и совершенствованию ТРИЗ-ТРТС посвятил свою жизнь. В беседах с учениками в 80-е годы Альтшуллер неоднократно упоминал о том, что под влиянием Р. Шапиро и при его участии в 1948 году было написано письмо И. В. Сталину с резкой критикой положения дел с изобретательством в СССР: "У Шапиро возникла мысль написать письмо Сталину. Надо сказать, для него это характерная реакция вообще. Когда он проникался сознанием величия чего-то, ему хотелось быстро внедрить и получить результат.... Шапиро был потрясающий оптимист". (Г. С. Альтшуллер, Жизнь Человека 1-Ч-502, 1985--1986). 28 июля 1950 года он и Шапиро были арестованы МГБ СССР, приговорены Особым совещанием при МГБ к 25 годам лишения свободы каждый[источник не указан 1142 дня]. В лагере сделал несколько изобретений. 22 октября 1954 года реабилитирован КГБ при Совете министров СССР по ЗакВО. После освобождения вернулся в Баку, где жил до 1990 года.
   Обстоятельства ареста долгие годы были известны только со слов Альтшуллера и подробности выяснились окончательно лишь через 50 лет, уже после смерти Альтшуллера и Шапиро, из мемуаров И. Лиснянской (Инна Лиснянская, "Хвастунья", "Знамя" 2006, N 1). Г. Альтшуллер и Р. Шапиро были арестованы по доносу одного из своих приятелей. В 1956 году Г. Альтшуллер совместно с Р. Шапиро опубликовал статью "О психологии изобретательского творчества", положившую начало истории развития Теории решения изобретательских задач (ТРИЗ). В этой статье впервые были описаны основные понятия ТРИЗ: Техническое противоречие, "Алгоритм решения изобретательских задач" (АРИЗ), заявлено о существовании объективных диалектических закономерностей развития техники. [Альтшуллер Г. С., Шапиро Р. Б., "О психологии изобретательского творчества", Вопросы психологии, N 6, 1956. -- с. 37-49] Над совершенствованием АРИЗ работал около 40 лет.
   Как писатель-фантаст дебютировал рассказом "Икар и Дедал" в 1958 году. Первые фантастические рассказы составили цикл "Легенды о звёздных капитанах" (1961). Все научно-фантастические произведения печатал под псевдонимом Г. Альтов. В дальнейшем у него возникали изобретательские идеи, граничащие с фантастикой, и фантастические идеи на грани с реальной техникой. В таких случаях приходилось спорить с экспертизой, доказывая, что изобретение всё-таки осуществимо[источник не указан 1142 дня]. Как писатель-фантаст, ставил задачу: методами литературы показать развитие науки и техники в направлении идеала, считая в то же время главной целью фантастики как литературного жанра -- человековедение. Один из ведущих отечественных писателей-фантастов 1960-х годов. Автор "Регистра научно-фантастических идей и ситуаций" (своеобразного патентного фонда идей мировой фантастики), автор научно-фантастических очерков, а также очерков о судьбе предвидений Ж. Верна, Г. Уэллса, А. Беляева. В 1957--1959 годах работал в Министерстве строительства Азербайджанской ССР (Бюро технической помощи) . Здесь в 1958 году провёл самый первый семинар по обучению ТРИЗ, на котором впервые было сформулировано понятие ИКР (идеального конечного результата). Проводил семинары по ТРИЗ по всей стране (СССР). В 1970 году создал в Баку Школу молодого изобретателя, которая в 1971 году переросла в АзОИИТ (Азербайджанский общественный институт изобретательского творчества) -- первый в мире центр обучения ТРИЗ. Преподавал ТРИЗ школьникам с 1970 года[источник не указан 1142 дня]. В 1974--1986 годах под именем "писатель Г. Альтов" вёл изобретательский раздел "Это так просто? Это так сложно? Изобретать!" в газете "Пионерская правда". С 1989 по 1998 годы -- президент Ассоциации ТРИЗ. По инициативе Г. С. Альтшуллера в 1997 году на базе Ассоциации ТРИЗ была создана Международная ассоциация ТРИЗ (МА ТРИЗ).
   С 1990-х годов начался период признания ТРИЗ за рубежом, в крупнейших странах мира. Наибольшее развитие ТРИЗ получила в США. Этому, в частности, способствовало издание книг Г. С. Альтшуллера в США, Японии и в других странах, создание интеллектуальной программы для персональных компьютеров -- "Изобретающая машина". С 1990 по 1998 год Г. С. Альтшуллер вместе с супругой Валентиной Журавлёвой жил в Петрозаводске.
   АНДРОНИКОВ (АНДРОНИКАШВИЛИ) ИРАКЛИЙ ЛУАРСАБОВИЧ (1908-90) .Отец Луарсаб Николаевич происходил из дворянской ветви грузинского рода Андроникашвили; мать -- Екатерина Яковлевна Гуревич (дочь Я. Г. Гуревича и Любови Ивановны Ильиной) -- из известной в Санкт-Петербурге семьи.
   В 1918 году его отец был приглашён читать курс истории философии в Высшем педагогическом институте в Туле. Семья переехала на жительство в небольшую деревню под Тулой. В 1921 году семья на короткое время переехала в Москву и затем, в том же году, в Тифлис (ныне Тбилиси). В 1925 году Андроников окончил школу в Тифлисе и поступил на историко-филологический факультет Ленинградского университета и одновременно на словесное отделение Института истории искусств. Окончил университет в 1930 году с дипломом литработника с журнально-газетным уклоном. С 1928 года начал выступать как лектор Ленинградской филармонии. С 1930 года был сотрудником юмористических журналов "Ёж" и "Чиж". С 1934 года работал библиографом в Государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. В 1935 году переехал в Москву. Ещё в годы учёбы в университете начал исследования творчества М. Ю. Лермонтова. В 1936 году опубликовал первую статью о М. Лермонтове в журнале "Труды Тифлисского университета", выпуск N 1. Статья называлась "К биографии М. Ю. Лермонтова". В 1939 году опубликовал книгу "Жизнь Лермонтова". В 1942 году работал литературным сотрудником газеты "Вперёд на врага" на Калининском фронте. В 1947 году защитил кандидатскую диссертацию на тему "Разыскания о Лермонтове". В 1948 году опубликовал следующую книгу о М. Лермонтове "Лермонтов. Новые разыскания". Продолжал писать и публиковать статьи и книги о М. Лермонтове: "Рассказы литературоведа" (1949), "Лермонтов" (1951), "Лермонтов. Исследования, статьи, рассказы" (1952), "Лермонтов в Грузии в 1837 году" (1955). Монография "Лермонтов в Грузии в 1837 году" была засчитана как докторская диссертация в Московском университете в 1956 году.
   Первое публичное выступление как чтеца состоялось 7 февраля 1935 года в клубе писателей в Москве. В устных рассказах создал "портреты" писателей, артистов и других лиц, часто юмористически окрашенные ("Варвара Захаровна", "Лекция о Пушкине", "В гостях у дяди", диалог А. Н. Толстого и С. Я. Маршака, встреча А. Н. Толстого с В. И. Качаловым и др.), точно воспроизводит осанку, жест, мимику, интонацию и тембр голоса изображаемого им лица, улавливает построение фразы, особенности мышления, черты, типичные для изображаемого им человека, и раскрывает существо характера своего героя. Его выступления стали пользоваться большой популярностью. Среди лучших работ 30-х годов: "Рассказ актёра" (1934), "Доктор Кикнадзе" (1937), "Телохранитель императрицы" (1938). В конце 30-х годов выступил с изображениями музыковеда И. И. Соллертинского и дирижёра Ф. Штидри. Среди работ 40--50-х годов -- рассказы об А. А. Остужеве, "Земляк Лермонтова", новая серия "портретов" писателей и учёных -- Е. В. Тарле, О. Ю. Шмидт, А. А. Фадеев, Вс. В. Иванов, В. Б. Шкловский и др. В рассказах последних лет углубляется характеристика героев, усиливаются черты обобщения, повествовательное начало. 7 июня 1954 года впервые выступил на Центральном телевидении Гостелерадио СССР с циклом рассказов "Ираклий Андроников рассказывает". Было снято несколько фильмов, в которых он читал свои устные рассказы: "Загадка Н. Ф. И.", "Страницы большого искусства", "Портреты неизвестных", "Слово Андроникова". В 1964 году опубликовал книгу "Лермонтов. Исследования и находки", в которой обобщил итоги своих многолетних историко-литературных изысканий. Будучи членом редакционной коллегии, принимал самое активное участие в создании "Лермонтовской энциклопедии", вышедшей в 1981 году. В том же году принял активное участие в открытии дома-музея Лермонтова на Малой Молчановке, 2. Много лет страдал от болезни Паркинсона. Умер 11 июня 1990 года в Москве. Похоронен на Введенском кладбище. В 1931 году Андроников, работавший секретарем детского сектора Госиздата, был арестован по делу N 4246 вместе с представителями ОБЭРИУ, в том числе Д. Хармсом и А. Введенским.
   Обвинение по делу N 4246 было утверждено только 28 декабря, а предъявлено под расписку обвиняемым ещё позже -- 14 января 1932 года. По сути, в обвинении повторялось то, что было написано в постановлениях об аресте и обыске. А. Введенский, И. Бахтерев, А. Туфанов и Д. Хармс назывались "членами антисоветской группировки", П. Калашников "вёл систематическую антисоветскую агитацию", кроме этого, в обвинении П. Калашникова указывалось, что именно на его квартире собиралась "антисоветская группа". П. Калашников и Н. Воронич были художниками, поэтому в обвинительном заключении Н. Вороничу "антисоветская группа" расширилась, в ней указывались не только литераторы, но и художники.
   В деле отсутствует обвинение в отношении Ираклия Андроникова. Более того, уже 29 января было подписано постановление о его освобождении из-под стражи. В итоге, его дело -- единственное из всех -- было прекращено "за недоказанностью".
   Отец -- Луарсаб Николаевич Андроников (1872--1939), адвокат, присяжный поверенный. Мать -- Екатерина Яковлевна Гуревич, происходила из известной петербургской семьи. Дед -- Яков Григорьевич Гуревич (1843--1906), историк, педагог. Дядя -- Яков Яковлевич Гуревич (1869--1942), писатель, педагог. Тётя -- Любовь Яковлевна Гуревич (1866--1940), писательница, театральный и литературный критик, переводчик, публицист и общественный деятель.. Сестра -- Андроникова Елизавета Луарсабовна (1901--1985), директор библиотеки Главной геофизической обсерватории имени А. И. Воейкова (Санкт-Петербург). Сестра -- Ирина Луарсабовна Андроникова (1906--?). Брат -- Элевтер Луарсабович Андроникашвили (1910--1989), грузинский физик, доктор физических наук, академик АН Грузинской ССР, директор Института физики АН ГССР. Жена -- Вивиана Абелевна Робинзон (1910--1995), актриса, работала в Театре-студии под руководством Р. Н. Симонова. Дочь -- Манана Ираклиевна Андроникова (1936--1975), искусствовед, погибла. Дочь -- Екатерина Ираклиевна Андроникова (род. 1948), телеведущая, журналист.
   АНИКСТ АЛЕКСАНДР АБРАМОВИЧ - (имя при рождении -- Исаак; 16 июля 1910 года, Цюрих -- 24 декабря 1988 года) -- советский литературовед и педагог, заслуженный деятель искусств РСФСР (1987), доктор искусствоведения (1963), почётный доктор литературы Бирмингемского университета (1974), председатель Шекспировской комиссии АН СССР. Работы в области теории и истории западноевропейской литературы, театра и эстетики, книги о У. Шекспире, И. В. Гёте. Окончил МГПИ (1933), аспирантуру при нём (1935). С июля 1941 в народном ополчении, затем в 83-й гвардейской стрелковой дивизии Западного фронта, с декабря агитатор полка. Член ВКП(б) с 1942 года. В сентябре 1943 контужен, после излечения в октябре назначен секретарём редакции газеты 153-й Смоленской стрелковой дивизии. В марте 1944 назначен начальником кафедры всеобщей литературы ВИИЯ. Уволен в запас в 1949 году в звании майора. Отец -- Абрам Моисеевич Аникст -- заместитель наркома труда РСФСР, в 1923--1925 годах -- нарком труда Украины, член президиума Госплана. Мать -- педагог и организатор образования Ольга Григорьевна Аникст. Брат -- геодезист, картограф Дмитрий Абрамович Аникст. Жена -- Евгения Фёдоровна Аникст (1910--1995), переводчик, член СП ССС. Сын -- Михаил Александрович Аникст -- дизайнер и книжный иллюстратор.Дядя -- писатель и редактор Семён Григорьевич Сибиряков (БРОВЕРМАН).
   АНТОКОЛЬСКИЙ ПАВЕЛ ГРИГОРЬЕВИЧ (1896-1978) - поэт, переводчик, драматург. родился в Петербурге в семье помощника присяжного поверенного и присяжного стряпчего Гершона Мовшевича (Герасима, Григория Моисеевича) Антокольского (1864--1941) и Ольги Павловны Антокольской (?--1935). Его отец работал в частных фирмах, позже, вплоть до 1933 года, служил в советских учреждениях. Мать посещала Фребелевские курсы. Семья жила в Вильне, где родились его сёстры Евгения (1900), Надежда (1903) и Мария. В 1904 году семья переехала в Москву. Учился на юридическом факультете МГУ (не закончил). Печататься начал в 1918 году. Первую книгу стихотворений издал в 1922 году. В 1919--1934 годах работал режиссёром в драматической студии под руководством Е. Б. Вахтангова, позже преобразованную в Театр им. Е. Вахтангова. Для этой студии написал три пьесы, среди них "Кукла Инфанты" (1916) и "Обручение во сне" (1917--1918).[2] В годы революции дружил с М. И. Цветаевой. Интересовался историей и духовной жизнью Ордена тамплиеров; под влиянием мистических идей написал для Театра им. Е. Вахтангова инсценировку романа Г. Уэллса "Когда спящий проснётся". Во время Великой Отечественной войны руководил фронтовым театром. Член ВКП(б) с 1943 года. Весной 1945 года приехал в Томск в качестве режиссёра Томского областного драматического театра имени В. П. Чкалова. Переводил произведения французских, болгарских, грузинских, азербайджанских поэтов. Среди переводов -- повесть Виктора Гюго "Последний день приговорённого к смерти", романтическая драма "Король забавляется" того же автора. Павел Антокольский умер 9 октября 1978 года. Похоронен в Москве, на Востряковском кладбище, рядом с умершей десятью годами ранее его женой и музой, актрисой Вахтанговской студии З. К. Бажановой. Первая жена (с 1919 года) -- Наталия Николаевна Щеглова (1895--1983). Дочь -- Наталья (1921--1981), художница. Её муж -- поэт Леон Валентинович Тоом (1921--1969). Внук -- Андрей Леонович Тоом (род. 1942), кандидат физико-математических наук, профессор факультета статистики Федерального Университета в Пернамбуко (Бразилия). Сын -- Владимир (1923--1942), младший лейтенант, погиб на войне. Его памяти посвящена поэма "Сын" (1943).Вторая жена -- актриса Зоя Константиновна Бажанова. Дядя (брат отца) -- художник Лев Моисеевич Антокольский.
   АПТЕКМАН ОСИП ВАСИЛЬЕВИЧ (1849-1926) - революционер, один из организаторов "Чёрного передела" и "Народного права", врач. Историк. Родился в зажиточной еврейской семье в уездном городе Павлограде (Екатеринославская губерния). Заканчивая Екатеринославсакую классическую мужскую гимназию в 1869, написал сочинение на тему "Значение царствования Екатерины II" (среди его одноклассников были будущий губернатор Владимир Коленко, губернский предводитель дворянства Ананий Струков, художник Николай Сакс и особенно много одаренных врачей). В 1870 поступил в Харьковский университет[1] г., в 1871 г. перешёл в Петербургскую медико-хирургическую академию, участник "хождения в народ", в 1874--1875 гг. вёл пропаганду в Псковской и Пензенской губерниях. С 1876 г. член харьковско-ростовского, а затем основного кружка "Земли и воли". В 1877--1879 гг. участвовал в "деревенском поселении" землевольцев (Саратовская и Тамбовская губернии), вёл революционную работу в Санкт-Петербурге. Участник Воронежского съезда [2]. Один из организаторов "Чёрного передела" (1879), член редакции его печатного органа. Арестован 28 января 1880 г. в Санкт-Петербурге и выслан в Якутскую губернию на 5 лет, где написал первую редакцию своих записок о "Земле и воле". После окончания ссылки завершил медицинское образование в Мюнхене (1887--1889). С начала 1890-х гг. работал земским врачом. Участвовал в создании организации "Народное право", с конца 1890-х гг. -- социал-демократ. Активно участвовал в революции 1905--1907 гг. в Виленской губернии, арестован. В 1906 г. эмигрировал в Швейцарию, был связан с меньшевиками. После начала Первой мировой войны разошёлся с ними, заняв интернационалистскую позицию. Вернулся в Россию в 1917 г. Напрямую в политической жизни больше не участвовал, работал врачом, принимал участие в борьбе с эпидемиями. Работая в Историко-революционном архиве в Петрограде, Аптекман создал ряд значительных исследований по истории народничества, в частности, написал историю "Земли и воли", а также биографию В. В. Берви-Флеровского.
   АРГО (ГОЛЬДЕНБЕРГ) АБРАМ МАРКОВИЧ (1897-1968) - поэт, переводчик, драматург. Брат режиссёра, поэта и либреттиста Якова Марковича Гольденберга. Окончил Елисаветградскую гимназию[1]. Печататься начал в одесских газетах. В апреле 1917 года приехал в Москву, сотрудничал в "Новой жизни". Весной 1919 года уехал в Киев, Одессу; остановился в Харькове. В отделе "Окон РОСТА" придумывал темы, рисовал и оформлял плакаты. Заведовал литературной частью театра миниатюр "Гротеск". В 1920 году вернулся в Москву. С другом и впоследствии многолетним соавтором Н. Адуевым и режиссёром Д. Гутманом публиковал агитационные пьески в стиле "петрушечного" театра ("Петрушка-крестьянин", "Петруха и разруха" и др.) в журнале "Раненый красноармеец" (1920). Эти сценки, а также задорные куплеты с танцами "Политмазурка", "Полька", патетическая декламация Арго "Памяти парижских коммунаров" входили в репертуар теревсатов. В Московском теревсате летом 1920 с успехом шло трёхактное политобозрение "Путешествие Бульбуса 17-21" Арго, Адуева и Гутмана. В 1920-е годы Арго стал одним из постоянных авторов "Синей блузы". Его перу принадлежит множество антре, маршей-парадов, открывавших выступления синеблузников, остро злободневных сатирических "агитбуффонад", номеров музыкальной эксцентрики, пародий. Писал сатирические куплеты для ведущих эстрадных артистов. В 1925--1926 годах участвовал в создании первых обозрений Московского театра сатиры (совместно с Адуевым, Гутманом, В. Типотом), в создании Театра обозрений Московского дома печати. Дискуссии о сатире, ориентация на "положительную" тему вынудили Арго отойти от эстрады. Много переводил, особенно с французского, которым владел в совершенстве: В. Гюго ("Рюи Блаз"), О. Барбье, Ф. Вийона, А. Рембо, Т. де Банвиля и других. В 1960-е годы выступал со статьями в журнале "Советская эстрада и цирк". Автор слов песни "Служили два товарища, ага" для фильма "Служили два товарища". Брат -- драматург, сценарист и журналист Борис Маркович Гольденберг (1894--1957). Двоюродный брат -- поэт и переводчик Марк Ариевич Тарловский.
   АРЛАЗОРОВ МИХАИЛ САУЛОВИЧ (26 декабря 1920 (1920-12-26), Харьков -- 2 июля 1980, Москва) -- русский советский писатель, журналист и сценарист. Окончил Харьковский авиационный институт (по другим сведениям, Казанский авиационный институт) и курсы сценаристов при ВГИКе. Член Союза журналистов и Союза кинематографистов СССР, сотрудник редакции журнала "Знание -- сила". Писал книги и сценарии к кинофильмам; печатался с 1946 года. Работал в основном в жанре научно-популярной литературы. Многие его произведения посвящены авиации и космонавтике; в них он рассказывал о достижениях в данной области, об учёных и конструкторах. В 1966 году вышла в свет его книга "Вам письмо!", повествующая об истории почты, а также почтовых марок и других знаков почтовой оплаты.
   АРМАНД ДАВИД ЛЬВОВИЧ (1905-76) - геофизик, ландшафтовед, эколог.
   Родился в Москве, в семье потомственного предпринимателя-фабриканта -- Льва Эмильевича Арманда (1880--1942), французского происхождения. Мать, Лидия Марьяновна Тумповская (1887--1931), происходила из образованной еврейской семьи из Сувалок, её отец Марьян Давидович Тумповский (1848 -- после 1915) был известным детским врачом и учёным-медиком, защитившим диссертацию на степень "Доктора медицины" в 1890 г., участник Русско-турецкой войны 1877--1878 годов в качестве мл. ординатора военно-временного госпиталя N 42 и затем дивизионного лазарета 39-ой пехотной дивизии на кавказско-азиатском театре военных действий, как выпускник в 1875 году Варшавского университета получил разрешение селиться вне черты оседлости. Сестра матери, Елена Мариановна Тумповская (1884--1966), жена экономиста и члена ЦК ПСР А. П. Гельфгота (1887--1938), за участие в революционной деятельности была приговорена к смертной казни, заменённой на вечную каторгу. Другая сестра матери -- поэтесса Маргарита Тумповская (1891--1942), жена филолога Л. С. Гордона (1901--1973). Бабушка, Ревекка Михайловна Тумповская, также была литератором, автором книги "Христос и евреи", стихов и переводов. Вместе с родными, высланными из России за участие в революции 1905--1907 годов, до 1910 года жил в Италии, Франции, Швейцарии. В 1920-е годы учился и работал в Подмосковье в организованной его матерью Л. М. Арманд опытно-показательной школе (детской колонии) второй ступени с сельскохозяйственным уклоном. Колония была закрыта в 1924 году, а сама Л. М. Арманд арестована (как член партии левых эсеров, она арестовывалась многократно). В 1927 году окончил Государственный электромашиностроительный институт им. Я. Ф. Каган-Шабшая в Москве, пройдя обучение за 2 года. В 1930--1935 годах работал конструктором, инженером, начальником гальванического цеха на заводе "Динамо" в Москве.
   В 1940 году с отличием окончил географический факультет МГУ. С этого же года -- научный сотрудник Института географии АН СССР, в котором проработал до конца жизни. В 1940--1943 годах изучал зарубежные страны, написал книги о Румынии и Японии. С 1943 года -- кандидат географических наук, старший научный сотрудник. В годы Великой Отечественной войны работал в Комиссии геолого-географического обслуживания Красной Армии, в группе экономики и географии капиталистических стран и в экспедициях особого назначения на Урале. С 1952 года участвовал в работе академической комиссии по заповедникам и Комиссии по охране природы Отделения биологии АН СССР. В 1956--1958 руководил комплексным отрядом Среднехуанхейской противоэрозионной экспедицией КНР. В 1960 году возглавил отдел физической географии Института географии, а затем его Курский исследовательский стационар (Курская полевая экспериментальная база (КПЭБ) Института географии АН СССР на территории Центрально-Чернозёмного государственного заповедника имени профессора В. В. Алёхина). Выйдя на пенсию в 1970 году, продолжал работать консультантом. Сын Алексей (род. 1937) -- географ, заслуженный деятель науки Российской Федерации. Согласно завещанию Д. Л. Арманда, его прах (как и прах его жены) развеян над Москвой.
   Автор исследований по физической географии зарубежных стран, теоретическим и количественным методам в физической географии. Занимался проблемами борьбы с эрозией и дефляцией, охраны природы и составления земельного кадастра. Применил экспериментальный метод исследования в физической географии. Разработал вопросы улучшения природы в зоне недостаточного увлажнения степных и лесостепных территорий путём изменения воднотеплового режима. Рассматривал природные объекты как геосистемы. Изучая проблему охраны природы, отстаивал конструктивный подход к проблеме взаимоотношения человека с природной средой: им сформулирован принцип -- не просто охрана природной среды, а синтез её охраны с рациональным использованием природных ресурсов. Л. Д. Арманд владел 5 европейскими языками и эсперанто, проблемам которого посвящены его лингвистические статьи.
   АРХИМОВИЧ ЛИДИЯ БОРИСОВНА (1916-90) - музыковед, педагог.. В 1944 окончила Саратовскую консерваторию по классу В. Э. Фермана, в 1947 - аспирантуру Киевской консерватории (кафедра рус. музыки, науч. рук. М. С. Пекелис). В 1944-47 муз. редактор Киевской филармонии. С 1947 ст. науч. сотрудник Отдела музыковедения, с 1969 зав. Отделом театроведения Ин-та искусствоведения, фольклора и этнографии им. М. Рыльского АН УССР.
   АСПИЗ МИРРА ЕВСЕЕВНА - биолог, ботаник, писатель.
   АУСЛЕНДЕР СЕРГЕЙ АБРАМОВИЧ (1886-1937) - писатель, драматург, публицист. Родился в купеческо-дворянской семье. Отец, народоволец Абрам Яковлевич Ауслендер (1859--1887?), был родом из еврейской купеческой семьи из Херсона, потомственный почётный гражданин; умер в ссылке в Сибири вскоре после рождения сына. Будучи студентом последнего курса Петербургского института инженеров путей сообщения, в 1883 году был арестован в Херсоне по делу о подпольной народовольческой типографии; в следующем годы выслан в Тюкалинск Тобольской губернии, где в 1885 году на собственные средства основал метеорологическую станцию. Со стороны матери предки C. А. Ауслендера были из старинного ярославского дворянского рода; мать, учительница народной школы Варвара Алексеевна Ауслендер (1857--1922), приходилась старшей сестрой поэту М. А. Кузмину. Учился в гимназиях Киева, Москвы, Нижнего Новгорода; окончил 7-ю Санкт-Петербургскую гимназию в 1906 году. Учился на историко-филологическом факультете императорского Петербургского университета (1910). Дружеские отношения поддерживал с М. А. Кузминым, который и ввёл его в круг петербургской богемы. В 1910 году женился на актрисе Надежде Александровне Зборовской (сестре критика, драматурга, шахматного обозревателя Евгения Александровича Зноско-Боровского). Занимался литературным творчеством, театральной критикой. С конца 1915 года печатал корреспонденции с фронта в петроградских изданиях, в 1916 году издал сборник рассказов на злобу дня "Сердце воина". Покинув революционный Петроград, в 1918 году в Москве сотрудничал в газете "Жизнь". Затем в Екатеринбурге и Омске. Был военным корреспондентом в Белой армии, в 1918--1919 годах жил и работал в колчаковском Омске, исполнял обязанности пресс-секретаря Колчака, автор биографии Колчака и его основной спичрайтер. М. Кузмин в дневнике отмечал 11 (28) мая 1919 года: "Говорят, что Ауслендер при Колчаке. Сибирь, Урал, генералы, молебны, пироги, иконы, поездки. Господи, где все это? С какою сволочью мы остались!". Бежал из Омска накануне его захвата красными. Скитался. В 1920--1922 гг. работал в детдоме (школе-коммуне) под Томском под чужим именем. В 1922 году вернулся в Москву. Восстановил документы на свое настоящее имя по распоряжению В.Р. Менжинского. И далее, вероятно, поддерживал связь с председателем ОГПУ В.Р. Менжинским по их старому знакомству в предреволюционных литературных кругах, имея от него своего рода охранную грамоту. Один из создателей Московского ТЮЗа, в 1924-1928 гг. передвижного коллектива под руководством О.В. Рудаковой, актеры играли в московских скверах, на бульварах, во дворах. Затем театр стал стационарным. Ставил эстрадные обозрения, спектакли-игры, публицистические спектакли-диспуты. Работал там с 1928 года заведующим педагогической и литературной частью, писал главным образом историко-революционную беллетристику для юношества. Работал также в подсекции художественного воспитания научно-педагогической секции Государственного ученого совета (ГУСа), участвовал в создании театров юного зрителя в стране, сотрудничал в педагогических журналах. Арестован 22 октября 1937 года. Обвинён в антисоветской агитации и пропаганде. 9 декабря 1937 года "тройкой" при Московском областном управлении НКВД приговорён к расстрелу. Виновным себя не признал. Казнён 11 декабря 1937 года. 9 августа 1956 года реабилитирован посмертно. В творчестве - неоромантик наподобие раннего М. Горького, воспевший "мечтателей и поэтов", противопоставленных "дельцам". Его герой - человек действия, подвига. Дебютировал в печати в 1905 году рассказами в "Вестнике средне-учебных заведений". С 1906 сотрудничал в журнале "Золотое руно". Печатался в "Москве", "Весах", "Утре России", "Речи", "Аполлоне" (вёл литературную и театральную хронику), "Новом журнале для всех", "Ниве" и других. Автор рассказов, повести "У фабрики", романа "Последний спутник" (Москва, 1913), пьес "Ставка князя Матвея", "Изумрудный паучок" и других произведений. В 1912 году после выхода второй книги рассказов Ауслендера "Петербургские апокрифы" Н. Гумилев в своем отзыве называл автора "...писателем-архитектором, ценящим в сочетании слов не красочный эффект, не музыкальный ритм или лирическое волнение, а чистоту линий и гармоническое равновесие частей, подчиненных одной идее". "Беллетрист-стилизатор", -- так характеризует его творчество тех лет "Литературная энциклопедия" в 1930 году. Романтического стиля возвышенным гением с безупречными целеполаганиями представлен был Ауслендером адмирал Колчак (1919), в котором автор нашел воплощение своего идеала исторического деятеля. Книга о Колчаке была переведена на основные европейские языки. В советское время, перековавшись, Ауслендер в сложившейся традиции советской романтики пишет о борьбе одиночек-народовольцев с царизмом ("За волю народную"), о волнениях гимназистов в 1905 году ("Первые грозы"), о боях на польском фронте 1920 года ("Много впереди"), о перековке малолетних преступников ("Ромка"), о восстании в Китае ("Приключения Ли-Сяо"), о неграх Африки, стонущих под пятой колониализма ("Черный вождь"), о необходимости политической зоркости ("Мальчик-невидимка"). Характерный герой этого времени - Якэлене из "Черного вождя", руководитель борьбы негров: "Он знает, что он не одинок, он знает, что у него много, много братьев, и он знает, что, крепко соединив свои руки, они победят и освободят всех стонущих под ударами, изнемогающих в позорных цепях. "Черный вождь" Якэлене боролся всю свою жизнь недаром". Часто герои книг Ауслендера гибнут: героиня повести "За волю народную" сжигает себя в камере, гимназист Виноградов из "Первых гроз" кончает самоубийством, еврейка Роза гибнет во время погрома, как и китайчонок Ли-Сяо. Смерть интерпретируется им как жертва во имя торжества будущего, победы новой жизни (в духе "Смерти пионерки" Багрицкого). В оценке критики "Легкость языка, простое и стремительное развитие действия, упрощенность литературного рисунка - вот те свойства, которые создали значительную популярность его произведений среди детей". Л. Мартынов пишет, что в детстве его впечатлил сборник "Золотые яблоки": "Пронзительная книга, чья ретроспекция была направлена в недалёкое смутно предрекаемое будущее". Сергею Ауслендеру посвящено стихотворение Николая Гумилёва "Маркиз де Карабас". = стихотворение В. Ф. Ходасевича "Воспоминание" в сборнике "Русская эротическая поэзия" (Золотая серия поэзии). М. Изд. ЭКСМО. 20011 с. 328..
   БАБЕЛЬ ИСААК ЭММАНУИЛОВИЧ (1894-1940) - писатель. Окончил Одесское коммерческое училище, дома изучал иврит, Библию и Талмуд. Продолжал образование в Киевском институте финансов. По имеющимся сведениям, в школьные и студенческие годы принимал участие в сионистских кружках.С 15 лет начал писать рассказы по-французски. В 1915 г. приехал в Петроград "без права жительства". При содействии Горького напечатал в журнале "Летопись" два рассказа: "Элья Исаакович и Маргарита Прокофьевна" и "Мама, Римма и Алла", за которые был привлечен к уголовной ответственности по 1001 статье (порнография).В "Журнале журналов" за 1916-17 гг. опубликовал несколько коротких очерков под псевдонимом Баб-Эль, в одном из которых предсказал возрождение в русской литературе ранней "малороссийской" гоголевской линии, "затертой" петербургским Акакием Акакиевичем, и появление "одесского Мопассана". В этой литературной декларации молодого Бабеля предвосхищались некоторые эстетические принципы так называемой "юго-западной школы" (И. Ильф и Е. Петров, В. Катаев, Ю. Олеша, Э. Багрицкий, С. Гехт, Л. Славин и другие).Осенью 1917 г. Бабель, отслужив в армии несколько месяцев рядовым, дезертировал и пробрался в Петроград, где поступил на службу в ЧК, а затем в Наркомпрос. Опыт работы в этих учреждениях отразился в цикле статей Бабеля "Дневник", опубликованных весной 1918 г. в газете "Новая жизнь". Здесь Бабель с иронией описывает первые плоды большевистского переворота: произвол, всеобщее одичание и разруху. В очерке "Дворец материнства" Бабель от своего имени высказывает те сомнения, которые позже, в "Конармии", он вложил в уста хасида-старьевщика Гедали, персонажа одноименного рассказа: "...стрелять друг в дружку -- это, может быть, иногда бывает неглупо. Но это еще не вся революция. Кто знает -- может быть, это совсем не революция". В этом, как и в других рассказах Бабеля, отражен душевный конфликт, который вызвала революция среди многих евреев, верных своим национальным и религиозным традициям. После закрытия "Новой жизни" советскими властями Бабель начал работать над повестью из быта революционного Петрограда: "О двух китайцах в публичном доме". Рассказ "Ходя" ("Силуэты", N6-7, 1923; "Перевал", N6, 1928) -- единственный сохранившийся отрывок из этой повести.Вернувшись в Одессу, Бабель печатает в местном журнале "Лава" (июнь 1920 г.) серию очерков "На поле чести", содержание которых заимствовано из фронтовых записей французских офицеров. Весной 1920 г. по рекомендации М. Кольцова Бабель под именем Кирилла Васильевича Лютова был направлен в 1-ю Конную армию в качестве военного корреспондента Юг-РОСТа. Дневник, который Бабель вел во время польской кампании, фиксирует его подлинные впечатления: это та "летопись будничных злодеяний", о которой глухо упоминается в иносказательной новелле "Путь в Броды". С документальной точностью Бабель описывает здесь дикие издевательства конармейцев Буденного над беззащитным еврейским населением местечка Демидовки в день Девятого ава: "...все, как тогда, когда разрушали храм".В книге "Конармия" (отдельное изд., со значительными изменениями, 1926; 8-е доп. изд., 1933) реальный материал дневника подвергается сильнейшей художественной трансформации: "летопись будничных злодеяний" превращается в своеобразный героический эпос. Основным повествовательным приемом Бабеля является так называемый сказ, преломляющий мысль автора в чужом слове. Так, в новеллах "Конкин", "Соль", "Письмо", "Жизнеописание Павличенки", "Измена" рассказчик -- человек из простонародья, стиль, точка зрения и оценки которого явно чужды автору, но необходимы ему как средство преодоления общепринятых и изношенных литературных норм и идеологических оценок. Нельзя отождествлять с автором и основного повествователя "Конармии", так как сложной речевой маской является сам "Кирилл Лютов" -- еврей с претенциозно-воинственной русской фамилией, сентиментальный и склонный к преувеличениям "кандидат прав Петербургского университета", в котором "экзотические" дикари-буденновцы возбуждают одновременно восторг и ужас. "Конармия" -- книга о поражении и о тщете жертв. Она завершается нотой безысходного трагизма (рассказ "Сын рабби"): "...чудовищная Россия, неправдоподобная, как стадо платяных вшей, затопала лаптями по обе стороны вагонов. Тифозное мужичье катило перед собой привычный горб солдатской смерти... когда у меня не стало картошки, я швырнул в них грудой листовок Троцкого. Но только один из них протянул за листовкой грязную мертвую руку. И я узнал Илью, сына житомирского рабби". Сын раввина, "красноармеец Брацлавский", в сундучке которого рядом свалены "мандаты агитатора и памятки еврейского поэта", умирает "среди стихов, филактерий и портянок". Только в седьмом и восьмом изданиях книги Бабель изменил ее концовку, поместив после рассказа "Сын рабби" новый, более "оптимистический" эпилог: рассказ "Аргамак". Одновременно с "Конармией" Бабель печатает "Одесские рассказы", написанные еще в 1921-23 гг. (отдельное изд. 1931). Основной герой этих рассказов, еврей-налетчик Беня Крик (прототипом которого послужил легендарный Мишка Япончик), воплощение бабелевской мечты о еврее, умеющем постоять за себя. Здесь с наибольшей силой проявляется комическое дарование Бабеля и его языковое чутье (в рассказах обыгрывается колоритный одесский жаргон). Еврейской тематике посвящен в значительной мере также цикл автобиографических рассказов Бабеля "История моей голубятни" (1926). Это ключ к основной теме его творчества, противопоставлению слабости и силы, которое не раз давало современникам повод обвинять Бабеля в культе "сильного человека". В 1928 г. Бабель публикует пьесу "Закат". Эта, по словам С. Эйзенштейна, "лучшая, пожалуй, по мастерству драматургии послеоктябрьская пьеса", была неудачно поставлена МХАТом 2-м и обрела подлинное сценическое воплощение лишь в 1960-е гг. за пределами СССР: в израильском театре ?абима и будапештском театре "Талия". В 1930-е гг. Бабель публиковал мало произведений. В рассказах "Карл-Янкель", "Нефть", "Конец богадельни" и т. д. появляются те компромиссные решения, которых писатель избегал в своих лучших произведениях. Из задуманного им романа о коллективизации "Великая Криница" увидела свет лишь первая глава "Гапа Гужва" ("Новый мир", N10, 1931). Вторая пьеса Бабеля, "Мария" (1935), оказалась мало удачной. Однако, как свидетельствуют такие посмертно опубликованные произведения, как фрагмент повести "Еврейка" ("Новый журнал", 1968), рассказ "Справка (Мой первый гонорар)" и другие, Бабель и в 1930-е гг. не утратил мастерства, хотя атмосфера репрессий заставляла его все реже появляться в печати. Еще в 1926 г. Бабель начал работать для кино (титры на идише для фильма "Еврейское счастье", сценарий "Блуждающие звезды" по мотивам романа Шалом Алейхема, киноповесть "Беня Крик"). В 1936 г. совместно с Эйзенштейном Бабель пишет киносценарий "Бежин луг". Фильм, снятый по этому сценарию, уничтожен советской цензурой. В 1937 г. Бабель печатает последние рассказы "Поцелуй", "Ди Грассо" и "Сулак". Арестованный после падения Ежова, весной 1939 г., Бабель был расстрелян в Лефортовской тюрьме (Москва) 27 января 1940 г. В изданиях, выходивших в СССР после "посмертной реабилитации" Бабеля (лучшее из них: "Избранное", 1966), его произведения подверглись сильным цензурным сокращениям. В США дочь писателя, Наталия Бабель, проделала большой труд, собрав малодоступные и не опубликованные прежде произведения своего отца и издав их с подробными комментариями. О прочной связи Бабеля с еврейским культурным наследием свидетельствуют навеянные еврейским фольклором рассказы о похождениях Гершеле из Острополя ("Шабос-Нахму", 1918), его работа над изданием Шалом Алейхема в 1937 г., а также участие в последнем легальном альманахе на иврите, санкционированном советскими властями, "Брешит" (Берлин, 1926, редактор А. И. Карив), где опубликованы шесть рассказов Бабеля в авторизованном переводе, а имя писателя приведено в еврейской форме -- Ицхак.
   БАГРИЦКИЙ ЭДУАРД ГЕОРГИЕВИЧ (ДЗЮБИН)(1895-1934) - поэт, переводчик, драматург, художник-график. Эдуард Багрицкий родился в Одессе в еврейской семье. Его отец, Годель Мошкович (Моисеевич) Дзюбан (Дзюбин, 1858--1919), служил приказчиком в магазине готового платья;[5][6] мать, Ита Абрамовна (Осиповна) Дзюбина (урождённая Шапиро, 1871--1939), была домохозяйкой. В 1905--1910 годах учился в Одесском училище Св. Павла, в 1910--1912 годах -- в Одесском реальном училище Жуковского на Херсонской улице (участвовал в качестве оформителя в издании рукописного журнала "Дни нашей жизни"), в 1913--1915 годах -- в землемерной школе. В 1914 году работал редактором в одесском отделении Петроградское телеграфное агентство (ПТА). Первые стихи были напечатаны в 1913 и 1914 годах в альманахе "Аккорды" (N 1--2, под псевдонимом "Эдуард Д."). С 1915 года под псевдонимом "Эдуард Багрицкий", "Деси" и женской маской "Нина Воскресенская" начал публиковать в одесских литературных альманахах "Авто в облаках" (1915), "Серебряные трубы" (1915), в коллективном сборнике "Чудо в пустыне" (1917), в газете "Южная мысль" неоромантические стихи, отмеченные подражанием Н. Гумилёву, Р. Л. Стивенсону, В. Маяковскому. Вскоре стал одной из самых заметных фигур в группе молодых одесских литераторов, впоследствии ставших крупными советскими писателями (Юрий Олеша, Илья Ильф, Валентин Катаев, Лев Славин, Семён Кирсанов, Вера Инбер). Багрицкий любил декламировать собственные стихи перед молодёжной публикой: Его руки с напряжёнными бицепсами были полусогнуты, как у борца, косой пробор растрепался, и волосы упали на низкий лоб, бодлеровские глаза мрачно смотрели из-под бровей, зловеще перекошенный рот при слове "смеясь" обнаруживал отсутствие переднего зуба. Он выглядел силачом, атлетом. Даже небольшой шрам на его мускулисто напряжённой щеке -- след детского пореза осколком оконного стекла -- воспринимался как зарубцевавшаяся рана от удара пиратской шпаги. Впоследствии я узнал, что с детства он страдает бронхиальной астмой и вся его как бы гладиаторская внешность -- не что иное как не без труда давшаяся поза.
   -- В. Катаев. "Алмазный мой венец".
   Весной--летом 1917 года работал в милиции. С октября 1917 года служил в качестве делопроизводителя 25-го врачебно-питательного отряда Всероссийского союза помощи больным и раненым участвовал в персидской экспедиции генерала Баратова; вернулся в Одессу в начале февраля 1918 года. В апреле 1919 года, во время Гражданской войны, добровольцем вступил в Красную Армию, служил в Особом партизанском отряде ВЦИКа, после его переформирования -- в должности инструктора политотдела в Отдельной стрелковой бригаде, писал агитационные стихи. В июне 1919 года вернулся в Одессу, где вместе с Валентином Катаевым и Юрием Олешей работал в Бюро украинской печати (БУП). С мая 1920 года как поэт и художник работал в ЮгРОСТА (Южное бюро Украинского отделения Российского телеграфного агентства), вместе с Ю. Олешей, В. Нарбутом, С. Бондариным, В. Катаевым; был автором многих плакатов, листовок и подписей к ним (всего сохранилось около 420 графических работ поэта с 1911 по 1934 годы). Публиковался в одесских газетах и юмористических журналах под псевдонимами "Некто Вася", "Нина Воскресенская", "Рабкор Горцев". В августе 1923 года по инициативе своего друга Я. М. Бельского приехал в город Николаев, работал секретарем редакции газеты "Красный Николаев" (совр. "Южная правда"[uk]), печатал в этой газете стихи. Выступал на поэтических вечерах, организованных редакцией. В октябре того же года вернулся в Одессу . В 1925 году Багрицкий по инициативе Валентина Катаева переехал в Москву, где стал членом литературной группы "Перевал", через год примкнул к конструктивистам. Жил в Кунцеве , на Пионерской (б. Монастырской) улице -- сейчас улица Багрицкого. В 1928 году у него вышел сборник стихов "Юго-запад". Второй сборник, "Победители", появился в 1932 году. В 1930 году поэт вступил в РАПП. С 1931 года жил в Москве в знаменитом "Доме писательского кооператива" (Камергерский переулок, 2). С начала 1930 года у Багрицкого обострилась бронхиальная астма -- болезнь, которой он страдал с детства. Он умер 16 февраля 1934 года в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище. Жена (с декабря 1920 года) -- Лидия Густавовна Суок, была репрессирована в 1937 году (вернулась из заключения в 1956 году). Сын -- поэт Всеволод Багрицкий, погиб на фронте в 1942 году. Амен.
   БАГРОВ ЛЕО (ЛЕВ СОЛОМОНОВИЧ БАГРО)(1881-1957) - путешественник, историк, картограф
   0x01 graphic
Лев Соломонович (Лев-Эдуард Семёнович) Багров родился на станции Веретье Пермской губернии в семье инженера путей сообщения Соломона Исааковича Багрова (1851, Херсон -- 28 октября 1928, Берлин), принявшего лютеранство еврея, выпускника херсонской гимназии (1871) и Института путей сообщения (1876). У него были брат Григорий (Эдмунд, 1885) и сестра Берта (Полина, 1884). Его мать Генриета Клейдер умерла когда он был ребёнком и отец вторично женился на Марии Яковлевне Рашкович, которая занималась воспитанием детей -- во втором браке родилась ещё одна дочь Евгения (Вера, 1894).
   Учился в частной гимназии Я. Г. Гуревича. Окончил Санкт-Петербургский университет (1903). Профессор навигации в Технической школе (1916--1918), заведующий кафедрой истории в Институте географии в Петрограде. В 1918, после Октябрьской революции покинул Россию и поселился в Берлине. В 1945 переехал в Стокгольм, где жил до конца жизни. На всех этапах своей жизни совершал продолжительные путешествия с целью знакомства с ранними картами и содействия развитию международного научного сотрудничества.
   Автор более 70 научных работ. В 1935 основал международный журнал Imago Mundi, посвящённый истории картографии. При жизни основателя вышло 13 годовых выпусков; журнал издаётся и по сей день. В 1943 закончил работу над обобщающей монографией "История картографии", в которой были отражены основные этапы развития картографии с древнейших времён и вплоть до XVIII века; охват не ограничивался только европейской картографической традицией. Впервые книга была издана в берлинском издательстве "Safari Verlag" в 1951. Книга выдержала несколько переизданий, была переведена на несколько языков. Для последующих изданий была заметно переработана автором. Подготовил к выпуску факсимильное издание рукописной "Хорографической чертёжной книги" (1697--1711) С. У. Ремезова (1958). Лео Багров оставил после себя уникальную коллекцию старинных карт, в основном -- карт России.
   БАСИН ЯКОВ ЗИНОВЬЕВИЧ (1937- ) - врач, историк, культуролог, публицист.
   Один из основателей Белорусского клуба КВН. Автор первых передач КВН Белорусского телевидения (1963 - 1964), участник команды г. Минска, второй призер чемпионата СССР 1967 - 1968. Один из организаторов Минского джаз-клуба, пропагандист джаза, автор первых передач по истории джаза на Белорусском телевидении (Гомель, 1960). Публикации, радио и телевизионные передачи по истории музыки, автор и ведущий телевизионного музыкального цикла "Автограф" (1978-1980), буклетов филармонических джазовых фестивалей (1987-1998). C 1997 - сотрудничество с журналом "Jazz-квадрат" (Минск), в котором опубликованы ряд очерков и рецензий. Автор документального повествования "Музыка и тьма". Ведущий филармонических концертов джазовой музыки белорусских и зарубежных оркестров. С марта 1988 - активный деятель еврейского общественного движения. Заместитель председателя МОЕКа (Минского объединения еврейской культуры им. Изи Харика,1989 - 2002), заместитель председателя "Союза еврейских общественных объединений и общин Беларуси", 1991 - 2010).
Автор и ведущий еженедельной еврейской радиопрограммы "Мост" (Минск, 1992 - 1994). Руководитель и ведущий постоянно действующего семинара по еврейской истории (МОЕК, 1997 - 2002; клуб еврейской творческой интеллигенции "Тхия" при Минском еврейском общинном доме, 2002 - 2010). Автор текста пуримшпильного мюзикла "О, Эстер!" (постановки 2003, 2008 - Минск, 2008 - Уфа). Участник подготовки первого съезда Ваада (Конфедерации еврейских организаций и общин СССР). Делегат всех съездов "Ваада" (Москва, 1989, 1991, Одесса, 1993). Член Президиума ВААДа (1990 - 1993), руководитель программы мониторинга антисемитизма в СССР. Доклады об антисемитизме в СССР на международной конференции в Торонто (1991) и пленарном заседании ВЕКа (Всемирного еврейского конгресса, Брюссель, 1992). Участник многих международных конференций, делегат конгрессов ВЕКа (Всемирный Еврейский Конгресс: Иерусалим, 1990, 2001, Брюссель, 1992, Стокгольм-2000), ВСО (Всемирная Сионистская организация: Иерусалим, 1992, 1997, 2002).
   Основатель и руководитель движения реформистского иудаизма в Беларуси (1993 - 2010), с 1994 - Президент Белорусско-Прибалтийской Ассоциации (в 2001 - 2010 - Белорусского республиканского объединения) общин прогрессивного иудаизма. Делегат конгрессов Всемирного Союза прогрессивного иудаизма в Йоганнесбурге (1997), Иерусалиме (1997, 2007), Вашингтоне (2001), Москве (2005).[4] Член белорусской делегации религиозных лидеров для поездки в США по приглашению Государственного департамента (2004). Член Межрелигиозной межнациональной федерации "За мир во всем мире", в 2003 удостоен звания Посол мира. В этом качестве принял участие в паломнической поездке по Израилю, связанной с проблемой урегулирования ближневосточного конфликта (2004). Член межрелигиозной правозащитной организации "За свободное вероисповедание", составитель и редактор "Белой Книги" (мониторинг религиозной ситуации в Беларуси, Минск, 2002, 2003, 2005). Автор книги "Религия и национальное согласие" (Минск, 2005). Автор статей в энциклопедическом справочнике "Рэлiгiя i царква на Беларусi" (Минск, 2001), энциклопедии "Религия" (Минск, 2008), сборнике "Традиционные вероисповедания и новые религиозные движения в Беларуси" (Минск, 2000). Член Международной историко-просветительской организации "Мемориал". Участник Второго международного суда по преступлениям коммунистических режимов "Нюрнберг-2" (Вильнюс, 2000, доклад "Преступления советской власти против еврейского населения Беларуси". Опубликован в сборнике "Факты абвiнавачваюць", изданном в том же году в Вильнюсе). Составитель (совместно с И.Кузнецовым) и редактор сборников научных работ "Репрессивная политика советской власти в Беларуси" (вып.1-3, Минск, 2007).
   В 1996 - 1997 - интервьюер Фонда Стивена Спилберга (записал около 60 интервью с бывшими узниками гетто, участниками антифашистского Сопротивления и Праведниками мира). Делегат международных конгрессов по Холокосту (Стокгольм - 2000, Рига - 2006). С 2002 - член правления Фонда "Тростенец". Составитель и редактор научных сборников "Актуальные проблемы изучения Холокоста на территории Беларуси" (2005, 2-е изд. 2006)[8], "Известная "неизвестная" (2007)[9], "Уроки Холокоста: история и современность" (вып. 1-3, 2009 - 2010) Доклад о ревизии Холокоста в современной Беларуси (Санкт-Петербург, 2009). Автор историко-публицистических циклов "Музы и тьма" (Творческая личность в тоталитарном обществе), "Холокост в контексте мировой истории". В 2008 - 2010 - председатель Минского местного благотворительного фонда (МБФ) "Возрождение-СТАРТ". Первые публикации относятся к 1957. Основной жанр - историко-биографический очерк. С 1960 - нештантый автор Белорусского радио и телевидения: радиокомпозиции, сценарии просветительских передач (Гомель, Минск). Публикации в белорусских газетах, журналах "Подъем" (Воронеж), "Музыка", "Мастацтва Беларусi" (Минск). В 1975 - 1986 сотрудничество с молодежным журналом "Рабочая смена" (Минск), где было опубликовано около 80 исторических очерков. Автор рассказов, художественно-документальной повести "Зов Прометея" (Минск.,1987), посвященной жизни и творчеству Леси Украинки, ее белорусским связям. Автор монографий "Жажда идеала" (Минск,1987 - массовая песня и общественные движения ХIХ в.) и "Большевизм и евреи, Белоруссия, 1920-е" (Минск, 2008). Автор сборников исторических очерков "И творцы и мастеровые" (Минск, 1984, 2-е изд. 1989, диплом III ст. Всесоюзного конкурса научно-популярной литературы, 1985), "И творчество, и чудотворство" (1990). С 1989 работа в русскоязычной еврейской прессе, публикации в газетах "Хашахар" (Таллинн), "Ами" (С.Петербург), "Международная еврейская газета" (Москва), "Еврейский камертон", "Окна", "Секрет" (Тель-Авив), "Еврейский мир", "Форвертс" (Нью-Йорк), "Вестник Еврейского Агентства в России", журналах "Мишпоха" (Витебск), "Корни" (Москва), "Родник", "Возрождение" (Сидней), в сетевом журнале "Мы здесь"[19] и др. Основной жанр - историко-публицистический очерк.
   С 2001 - член редколлегии минской еврейской газеты "Авив", в которой только за период до 2011 опубликовал более 300 материалов. В 1997-1999 - главный редактор еврейских газет "Мезуза" (с литературным приложением "Давар") и "Бецавта". Литературный редактор книг "Здоровье мужчины" (1997), "Джойнт в Беларуси" (1999) и "Евреи Гродно" (2000). С 1999 - член Международной федерации и независимой Белорусской ассоциации журналистов (БАЖ). Делегат VII Всемирного конгресса еврейских журналистов (Иерусалим, 1997). Участник Содружества русскоязычных писателей Израиля "Столица". Женат. С 2010 года в Израиле.
   Автор ряда исследований по истории евреев Белоруссии, опубликованных в научных изданиях Минска, Вильнюса, Витебска, Гомеля, Гродно, Бреста (2000 - 2010). Составитель (совместно с И. Кузнецовым) и редактор сборников научных работ "Беларусь в XX веке" (вып. 1 - 3, 2002 - 2004)[20]. Участник региональных и международных научных конференций с докладами по истории и современной жизни евреев Белоруссии, в том числе в Тель-Авиве и Белостоке (обе - 2004). Автор статей в белорусских энциклопедиях ("Беларуская энцыклапедыя", "Энцыклапедыя гiсторыi Беларусi", "Вялiкае княства Лiто?скае", "Белорусская энциклопедия"). Соавтор двух глав в монографии Иосько М.И. "К.Маркс, Ф.Энгельс и революционная Белоруссия", 2-е изд., Мн., 1985). Автор статей по истории евреев Белоруссии в журналах "Вестник еврейского университета" (Иерусалим, 1991), "Вестник Брестского государственного технического университета" (Брест, 2006, 2009), сборниках научных работ "Этносоциальные и конфессиональные процессы в трансформирующемся обществе" (Гродно, 2001), "Шагаловский международный ежегодник" (Витебск, 2003, 2007), "Евреи в Гомеле. История и культура" (Гомель, 2004), "Межкультурная коммуникация и профессионально-ориентированное обучение иностранным языкам" (Минск, 2007), ), "Актуальные проблемы германской истории, политики, экономики, культуры" (Брест, 2007), "Вторая мировая война как проблема национальной памяти" (Санкт-Петербург, 2010) и др. С 1989 г. - активная правозащитная деятельность. С 1992 г. сотрудничество с американской правозащитной корпорацией Union of Councils for Jews in Former Soviet Union (UCSJ), руководитель представительства UCSJ в Беларуси (1998-2004). Осенью 2004 г. власти отказали представительству в перерегистрации по формальным признакам. По инициативе Комитета по делам религий и национальностей Беларуси за публикации в Интернете подвергался в 2001 г. судебному преследованию (оправдан). Автор и издатель правозащитного бюллетеня "Гражданское достоинство" (вып. 1 - 20, 2006 - 2010) [1]. Делегат Конгресса демократических сил Беларуси (карточка участника N1298). Участник конгрессов ОБСЕ по борьбе с ксенофобией и антисемитизмом в Вене (2003), Берлине (2004), Кордове (2005), Бухаресте (2007), Варшаве (2009) - доклады представлены в сборниках, изданных Евроазиатским еврейским союзом. Участник Глобальных форумов по борьбе с антисемитизмом (Иерусалим, 2004, 2010), международной конференции, посвященной 100-летию "Протоколов сионских мудрецов" (Иерусалим, 2004, доклад "Протоколы сионских мудрецов в современной Беларуси") и международной конференции по борьбе с антисемитизмом (Будапешт, 2006, доклад "Проблемы межэтнической толерантности в современной Беларуси").
   Автор публицистического цикла об антисемитизме в постсоветской Беларуси "Времен новейших крушеваны", размещенного, главным образом, в минской еврейской газете "Авив" (1992 - 2010). Автор публицистического цикла о нарушениях прав верующих и представителей национальных и религиозных меньшинств, размещенных в бюллетенях "Гражданское достоинство" и "За свабоднае веравызнанне".
   БАТКИН ЛЕОНИД МИХАЙЛОВИЧ (1932-2016) - историк, литературовед, культуролог. Окончил исторический факультет Харьковского государственного университета в 1955 году, кандидат исторических наук (1959, тема диссертации: "Данте и политическая борьба во Флоренции конца XIII -- начала XIV веков)". Доктор исторических наук (1992, по совокупности работ на тему "Итальянское возрождение как исторический тип культуры"). В 1956--1967 годах -- преподаватель, доцент Харьковского института искусств. Уволен за "грубые идеологические ошибки", в том числе за "пропаганду чистого искусства и формализма". В советский период ему не позволили защитить докторскую диссертацию. С 1968 года работал в Институте всеобщей истории АН СССР: старший научный сотрудник, с 1992 года -- ведущий научный сотрудник. В 1987--1989 годах одновременно преподавал в Московском государственном историко-архивном институте. С 1992 года -- главный научный сотрудник Института высших гуманитарных исследований Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ). Член учёного совета РГГУ и международного редакционного совета журнала Arbor Mundi ("Мировое древо"), издающегося в РГГУ. Специалист по истории и теории культуры, главным образом итальянского Возрождения. Направления научных исследований: итальянское Возрождение как особый тип культуры; характер и пределы личного самосознания в европейской истории культуры; методология изучения индивидуальных и уникальных явлений в истории культуры. В 1979 году был участником самиздатского литературного альманаха "Метрополь". В 1988--1991 годах был одним из руководителей клуба "Московская Трибуна". В 1990--1992 годах участвовал в деятельности движения "Демократическая Россия". Составитель сборника "Конституционные идеи Андрея Сахарова" (М., 1991). В мае 2010 года подписал обращение российской оппозиции "Путин должен уйти". Придерживался либеральных политических взглядов.
   БАШМЕТ ЮРИЙ АБРАМОВИЧ (1953- ) - альтист, дирижёр, преподаватель.
   Родился 24 января 1953 года в Ростове-на-Дону в караимской семье. Отец получил распределение в Ростов-на-Дону после окончания Ленинградского института путей сообщения в 1948 году, годом позже туда переехала и мать. В 1957 году семья переехала во Львов (здесь жили бабушка и дедушка музыканта со стороны отца), где отец работал в управлении Львовской железной дороги. В 1971 году окончил Львовскую среднюю специальную музыкальную школу, в 1976 -- Московскую консерваторию (класс В. В. Борисовского, затем Ф. С. Дружинина). С 1976 по 1978 год проходил в консерватории ассистентуру-стажировку (руководитель Ф. С. Дружинин). В 1972 году приобрёл альт миланского мастера Паоло Тесторе (1758), на котором играет по настоящее время. В 1974 году принял участие в записи пластинки рок-группы "Цветы". С 1976 года ведёт активную концертную деятельность как альтист. С 1978 -- солист Московской филармонии. Владеет практически всем альтовым репертуаром. В репертуаре произведения И. С. Баха, Г. Ф. Генделя, оригинальные сочинения для альта В. А. Моцарта, Н. Паганини, Р. Шумана, И. Брамса, К. Дебюсси, А. Онеггера, Д. Мийо, Б. Бартока, П. Хиндемита, Д. Д. Шостаковича, А. Г. Шнитке и др. Первый исполнитель посвящённых ему концертов для альта с оркестром A. И. Головина, А. В. Чайковского, M. Г. Ермолаева, B. Баркаускаса, Альфред Шнитке, сонат Б. X. Парсаданяна, А. И. Головина и др. Выступал в лучших концертных залах Европы, США, Канады, Латинской Америки, Австралии, Новой Зеландии и Японии. Впервые в мировой исполнительской практике дал сольные альтовые концерты (Recital, Viola Abend) в таких залах, как Карнеги-холл (Нью-Йорк), Консертгебау (Амстердам), Барбикан (Лондон), Берлинская филармония, Ла Скала (Милан), Сантори-холл (Токио), Тиволи (Копенгаген), Musikverein (Вена), Академия Санта-Чечилия (Рим), Большой зал Московской консерватории и Большой зал Санкт-Петербургской филармонии. Принимал участие во многих фестивалях разных стран: США (Танглвуд), Франции (Бордо, Биарриц, Ментона), Бельгии (Брюссель), Германии (Кройт), Италии (Сиена, Сорренто, Камерино, Стреза), Финляндии (Кухмо, Миккели), Болгарии ("Мартовские музыкальные дни", Русе). Регулярный участник Променад-концертов в Альберт-холле (Лондон, Англия).
   В 1985 году начал дирижёрскую деятельность. В 1986 году создал камерный ансамбль "Солисты Москвы". В настоящее время -- художественный руководитель, дирижёр и солист ансамбля. В 1992 году создал новый оркестр, участниками которого становятся самые талантливые молодые музыканты России, выпускники и аспиранты Московской консерватории. С 2002 года -- художественный руководитель и главный дирижёр Государственного симфонического оркестра "Новая Россия" (Москва). С 2002 года оркестр дал более 500 концертов в России и за рубежом. В качестве солиста и дирижёра выступает с лучшими симфоническими оркестрами мира. С этими оркестрами с успехом исполнял симфонические произведения И. Брамса, Й. Гайдна, Ф. Шуберта, В. А. Моцарта, П. И. Чайковского, Л. ван Бетховена. С 1994 года -- основатель и председатель жюри первого и единственного в России Международного конкурса альтистов в Москве.
   Президент Международного конкурса альтистов им. Л. Тертиса в Великобритании, член жюри конкурсов альтистов в Мюнхене и "Мориса Вье" в Париже. Учредитель музыкального фестиваля в Туре (Франция) и президент музыкального фестиваля на острове Эльба. С 1994 года -- основатель и президент Международного благотворительного фонда, присуждающего ежегодные премии имени Д. Шостаковича за выдающиеся достижения в области мирового искусства. С 1998 года -- художественный руководитель фестиваля музыки и живописи "Декабрьские вечера Святослава Рихтера", ежегодно проводимого в ГМИИ им. Пушкина (Москва). С 2006 года совместно с белорусским пианистом Р. Кримером проводит ежегодный Международный фестиваль Юрия Башмета в Минске (Белоруссия). С 2009 года проводит международный музыкальный фестиваль в Ярославской области, в ходе которого выступает не только в самом Ярославле, но и в районных центрах.
   В 2011 году, совместно с Константином Хабенским, выпустил музыкально-литературную программу, в 2016 -- спектакль "Не покидай свою планету" по мотивам произведения Антуана де Сент-Экзюпери "Маленький принц". В 2012 году возглавил Всероссийский юношеский симфонический оркестр в составе 79 юных музыкантов из 28 городов России, который был сформирован на основе конкурса исполнителей классической музыки, где выступает как солист и дирижёр. На телеканале "Россия Культура" ведёт авторскую программу "Вокзал мечты", которая является лауреатом ТЭФИ-2005 и ТЭФИ-2007. Ранее вёл эту программу на канале ОРТ. С 1976 года -- преподаватель Центральной музыкальной школы при Московской консерватории им. П. И. Чайковского, с 1978 года -- Московской консерватории (с 1988 года -- доцент, с 1996 -- профессор). С 1980 года проводит мастер-классы в разных странах мира (Япония, Европа, Америка и Гонконг), преподаёт на летних курсах в Академии Киджи (Сиена, Италия) и в Туре (Франция). В 1996 году создал и возглавил в Московской консерватории "Экспериментальную кафедру альта", на которой помимо произведений сольного альтового репертуара в программу студента включается расширенное изучение альтовых партий в камерной, оперной и симфонической музыке, а также углублённое изучение истории исполнительских стилей прошлого и современности. Является артистическим директором Молодёжной музыкальной академии стран СНГ, созданной в 2009 году. Академия проходит в форме индивидуальных занятий ведущих европейских педагогов с лучшими студентами музыкальных высших учебных заведений стран СНГ, мастер-классов, камерного музицирования и совместных концертов.
   С 2002 года -- член Совета при Президенте Российской Федерации по культуре и искусству. Член Общественного совета при Министерстве обороны Российской Федерации. Член Попечительского совета благотворительного фонда О. Дерипаски "Вольное дело". 1 марта 2014 года подписал Коллективное обращение к российской общественности деятелей культуры России в поддержку позиции Президента по Украине и Крыму. 12 марта 2014 года Львовская национальная музыкальная академия лишила Ю. Башмета звания почётного профессора академии за этот поступок.
   Отец -- Абрам Борисович Башмет (1926--2011), уроженец Одессы, инженер железнодорожного транспорта. Был направлен в Ростов-на-Дону по распределению после окончания Ленинградского института путей сообщения в 1948 году. Мать -- Майя Зеликовна (Зиновьевна) Кричевер (1925--1985), выпускница филологического факультета Ленинградского государственного университета, работала в учебном отделе Львовской консерватории. Дед, Зелик Яковлевич Кричевер (1896--1941), уроженец Киева, заведовал отделом планирования наркомата лёгкой промышленности, погиб в боях под Киевом в 1941 году. Бабушка по линии матери -- Дарья Аксентьевна Шапченко (1908--?), гуцульского происхождения, после развода жила в Лубнах, где заведовала музеем; связь с ней во время эвакуации дочери оборвалась и её дальнейшая судьба семье осталась неизвестна. Жена -- Наталья Тимофеевна Башмет, скрипачка, дочь -- Ксения, пианистка. Есть сын -- Грант. сын -- Александр, экономист. Старший брат -- Евгений Абрамович Башмет, музыкант.
   БЕЛИЦКИЙ Яков Миронович (23 апреля 1930, Москва -- 10 января 1996, Москва) -- советский и российский журналист и радиожурналист, краевед, коллекционер. Автор книг о Москве и Подмосковье. Заслуженный работник культуры Российской Федерации. Племянник актёра Льва Мирова Окончил Финансовый и Литературный институты. В 1952 начал печататься в газете "Мытищинская правда". С 1957 работал на радио, в радиостудии "Публицист" и в телерадиокомпании "Останкино". Личный фонд Я. М. Белицкого хранится в Центральном московском архиве-музее личных собраний Главного архивного управления города Москвы (фонд N 236).
   БЕЛЬКИНД Лев Давидович (27 августа 1896 -- 16 ноября 1969) -- советский учёный, инженер и историк, один из основоположников отечественной светотехники[1], популяризатор науки и техники, автор многочисленных публикаций о истории науки и техники. Профессор, доктор технических наук. Академическая деятельность профессора связана с МЭИ (Московским энергетическим институтом), в котором в 1932 году он основал кафедру светотехники в Физико-энергетическиом факультете (ФИЗЭН). В 1937 м, он стал первым деканом Электро-Физического факультета (ЭлФИЗ) . Впоследствии, Проф. Белькинд возглавлял кафедру истории техники[7], а также сотрудничал с Институтом Истории Естествознания и Техники АН СССР, с момента его основания в 1953-м году. Полиглот, свободно изъяснявшийся на русском, английском, французском, немецком и других европейских языках, профессор Белькинд занимался исследованиями в области истории науки и техники, как отечественной, так и зарубежной. Признанный авторитет в области истории российской науки, является автором уникальных работ, исследующих жизнь и достижения российских учёных, подчеркивающих их вклад в мировой технологический прогресс. За свои многочисленные заслуги, проф. Белькинд был удостоен звания Заслуженного деятеля науки и техники.
   БЕЛЯВСКИЙ ЮРИЙ ИСААКОВИЧ (1948-2012) - журналист, редактор. В 1972 году окончил Московский институт управления. С 1986 по 1991 год Белявский работал в журнале "Крокодил", затем сотрудничал с еженедельником "Россия", где был обозревателем, а затем заместителем главного редактора. В 1993--1995 годах работал главным редактором еженедельника "Утро России". С 1996 года возглавил газету "Культура". Был членом Союза журналистов России, Союза писателей Москвы, Союза театральных деятелей. В октябре 2011 года "Культура" перестала выходить из-за финансовых трудностей, в начале ноября Белявский ушёл с должности главного редактора газеты). По его словам, перед его увольнением акции газеты скупались организациями, аффилированными с Никитой Михалковым. Профессор кафедры международной журналистики МГИМО.
   БЕРГИНЕР ВЛАДИМИР МОИСЕЕВИЧ (1929- ) - медик, историк, преподаватель В годы войны находился с родителями в эвакуации на Кавказе и в Сибири. Закончил железнодорожную среднюю школу N 17 в Кишинёве и медицинский институт там же (1952)[1]. В 1955--1957 годах -- в ординатуре в Институте неврологии АМН ССР. В 1966 году защитил диссертацию кандидата медицинских наук по теме "Лечебное действие эуфиллина при закрытой черепно-мозговой травме в остром периоде"[2]. Автор монографии "Эуфиллин в лечении острой закрытой черепно-мозговой травмы" (Кишинёв: Картя молдовеняскэ, 1970. -- 208 с.). В 1957--1973 годах -- заведующий неврологическим отделением кишинёвской городской больницы N 4, доцент Кишинёвского медицинского института. С 1973 года -- в Израиле.
   В 1974--1994 годах -- заведующий нейрососудистым отделением департамента неврологии больницы Сорока, доцент отделения нервных болезней Университета имени Бен-Гуриона в Беэр-Шеве. Живёт в Омере. Широкую известность получили его работы по медицинской археологии, в которых им предложено неврологическое объяснение гигантизма Голиафа (акромегалия) и рассмотрены неврологические аспекты его поражения в поединке с Давидом (2000, 2006). Автор научных трудов в области патофизиологии, генетики и семиотики нервных болезней, в особенности церебротендинозного холестероза. Перевёл с румынского языка монографию Артура Крейндлера "Эпилепсия" (М.: Медгиз, 1960). Жена и соавтор -- Юлия Бергинер (урождённая Клетинич), врач. Сестра -- музыковед Белла Моисеевна Бергинер-Тавгер (англ. Bella Berginer-Tavger, род. 1943), была замужем за физиком Б. А. Тавгером.
   БЕРЕЗОВСКИЙ БОРИС ЯКОВЛЕВИЧ - автор Справочника по элементарной математике, механике и физике. Известно, что в 1934-36 гг. на него имелось уголовное дело. Видимо. сгинул в ГУЛАГе. Амен.
   БЕРЕНСОН БЕРНАРД (1865-1959) - историк искууства, художественный критик, родился в Бутримонисе Алитусского района Литвы откуда родом РИВА и ЦИЛЯ ЛОЗАНСКИЕ, пережившие Холокост в оккупации. Родился на территории современного Алитусского района Литвы в еврейской семье Вальвроженских (Valvrojenski). В десятилетнем возрасте выехал с семьёй в США; получил образование в Гарвардском университете. Его сестра Сенда Беренсон известна изобретением правил женского баскетбола. Жена Беренсона, Мэри Смит, -- историк искусств, свояченица Бертрана Рассела. Правнучатые племянницы Беренсона, Мариса и Берри, -- актрисы: первая номинировалась на "Золотой глобус" за роль в фильме "Кабаре", вторая вышла замуж за актёра Энтони Перкинса и погибла во время теракта 11 сентября 2001 года. Учился в Гарвардском университете, в 1887--1888 годах совершенствовал своё образование в Париже, затем отправился в Рим, где знакомство с Джованни Морелли и Кавальказелле в значительной мере определило направление его дальнейшей деятельности.
   Ранние работы Беренсона благоприятно выделялись на фоне трудов многословных последователей Рёскина и Патера деловитостью, лаконичностью и чёткостью суждений. Он категорически не принимал современное искусство и недолюбливал маньеризм. Субъективно-психологический подход Беренсона к оценке произведений искусства ставили в пример Генрих Вёльфлин и Уильям Джемс. П. П. Муратов в последней части "Образов Италии" (1923) широко цитирует мнения Беренсона как последнее слово искусствоведческой мысли. Окончательно его художественные взгляды выкристаллизовались к моменту написания обобщающего труда "Итальянские художники эпохи Возрождения" (1930).
   С начала XX века ни один вопрос атрибуции картин итальянских ренессансных художников первого эшелона не обходился без участия Беренсона. Так, он ездил в Императорский Эрмитаж для установления подлинности "Мадонны Бенуа", а в 1923 году принял участие в нашумевшем судебном процессе по поводу атрибуции Леонардо одного из вариантов "Прекрасной Ферроньеры". Беренсон атрибутировал "Шахматистов", впоследствии попавших в собрание музея Метрополитен, художнику Франческо ди Джорджо; первым заявил о том, что эта и ещё две панели составляют единое панно на сюжет неизвестного рыцарского романа.
   Благодаря своему непререкаемому авторитету Беренсон, зачастую негласно, выступал художественным советником при покупке картин "старых мастеров" американскими толстосумами. По его рекомендациям сотни, если не тысячи, первоклассных полотен покинули собрания Европы и осели за океаном. Особенно известно его сотрудничество с Изабеллой Стюарт Гарднер, редкостное по качеству собрание которой ныне выставлено в Бостоне, и с Джозефом Давино, одним из ведущих антикваров мира.
   Благодаря 5-процентной комиссии, взимавшейся с коллекционера за благоприятную для него атрибуцию холста, Беренсон стал состоятельным человеком и приобрёл старинную виллу И Татти (итал. I Tatti) во Фьезоле близ Флоренции. Там он проживал постоянно даже во время Второй мировой войны, когда его присутствие в Италии порядком раздражало фашистов. По завещанию Беренсона вилла со всеми находившимися на ней художественными ценностями отошла Гарвардскому университету. В 1937 году маститый критик разорвал свои деловые отношения с Давином в связи со спором об атрибуции вашингтонского "Поклонения пастухов" Джорджоне (Давин) либо Тициану (Беренсон). Мнение Давина в этом вопросе со временем возобладало, и оценки Беренсона, когда-то считавшиеся непререкаемыми, ныне не имеют прежнего колоссального веса.
   БЕРКОВ ПАВЕЛ НАУМОВИЧ (1896-1969) - литературовед, библиограф, книговед, источниковед - родился в семье зубного врача Наума Григорьевича Беркова (?--1914) на юге Бессарабии в уездном городке Аккерман, расположенном на днестровском лимане (теперь Белгород-Днестровский Одесской области Украины). В 1911--1914 годах отец был членом Бессарабского губернского попечительского о тюрьмах комитета. Получил традиционное еврейское образование, учился в гимназии (1909--1914). В 1914 году, после смерти отца, был отправлен к младшему брату отца -- земскому врачу Фёдору Григорьевичу Беркову[1] в Череповец, где его застала Первая мировая война. Сразу же по возвращении в Аккерман был исключён из VII класса за "антипатриотические настроения". В юности увлёкся археологией и краеведением. Жил с семьёй в местечке Татарбунары Аккерманского уезда, где в 1917 году сдал экстерном экзамен на аттестат зрелости и в том же году поступил на классическое отделение историко-филологического факультета Новороссийского университета в Одессе. Занимался переводами с иврита на русский язык; стихотворение Саула Черниховского "Когда ночной порой..." в переводе с иврита студента П. Н. Беркова вошло в известную "Антологию молодой еврейской поэзии" под редакцией В. Ф. Ходасевича и Л. Б. Яффе (1875--1948), которая вышла с предисловием М. О. Гершензона в московском издательстве "Сафрут" в 1918 году. В 1919 году в одесском издательстве "Кинерет" вышел "Сборник еврейской национальной лирики. От Луцатто до Бялика" в переводах П. Н. Беркова. После аннексии Бессарабии Румынией в 1918 году вынужден был прервать обучение и вернулся в Татарбунары, где в 1918--1920 годах работал учителем в гимназии Общества ревнителей просвещения. В 1921 году поступил на отделения сравнительной семитологии (изучал египтологию) и славянской филологии факультета философии Венского университета, где в 1923 году защитил тезис по теме "Отражение русской действительности конца XIX века в произведениях Чехова" и получил степень доктора философии.
   В том же году получил советское гражданство и переехал в СССР, поселился в Петрограде, служил по ведомству отдела народного образования. В 1923--1929 годах был заведующим ленинградской трудовой школой N 48 (бывшая 5-я гимназия), преподавал русский язык и литературу. С 1925 года начал печататься в советской прессе. В 1925--1926 годах -- ассистент Ленинградского педагогического института им. А. И. Герцена, сотрудник второго разряда, аспирант (1925--1929), а с 1929 года -- старший научный сотрудник, заведующий учебной частью Института сравнительной истории литературы и языков Запада и Востока (ИЛЯЗВ, позднее -- Институт речевой культуры) при Ленинградском государственном университете. В 1929 году защитил кандидатскую диссертацию "Ранний период русской литературной историографии" (1929). Занимал должности старшего научного сотрудника и заведующего учебной частью института. В 1929--1933 годах -- преподаватель истории книги на Высших курсах библиотековедения. Одновременно возглавлял сектор книги Института книги, документа и письма Академии наук СССР (1931--1937). С 1933 года до конца жизни П. Н. Берков являлся научным сотрудником Института русской литературы (Пушкинского Дома) -- учёный секретарь организованной им же группы по изучению литературы XVIII века в 1934--1941 годах -- и преподавателем (доцентом) Ленинградского института философии, литературы и истории, читал курсы по введению в литературоведение, теории литературы, русской литератур XVIII века, истории журналистики. В 1935--1936 годах -- старший научный сотрудник сектора вспомогательных дисциплин Историко-археографического института (с 1936 года -- Ленинградское отделение Института истории АН СССР).
   В 1936 году защитил докторскую диссертацию "Ломоносов и литературная полемика его времени, 1750--1765", в 1938 году получил звание профессора (1938--1941, 1944--1969) филологического факультета Ленинградского государственного университета, заведующий кафедрой русской литературы в 1937--1941 годах. Старший научный сотрудник ленинградского Института языка и мышления АН СССР (1938--1941, с перерывом в период заключения).
   17 июня 1938 года Берков был арестован, во время следствия содержался в Крестах и во внутренней тюрьме УГБ при УНКВД Ленинградской области, несколько месяцев провёл в камере-одиночке. Освобождён 15 августа 1939 года. В 1941--1944 годах находился в эвакуации в Киргизии, был заведующим кафедрой русской и всеобщей литературы, профессором Киргизского государственного педагогического института (Пржевальск Иссык-Кульской области -- Фрунзе). Старший научный сотрудник Киргизского филиала Академии наук СССР (1944).
   В 1944--1969 продолжал работу в Ленинградском государственном университете: читал курсы по истории русской литературы XVIII века, по истории литератур народов СССР, специальные курсы по технике литературоведческого анализа, текстологии, источниковедению и другие. Слушатель Университета марксизма-ленинизма при ЛГК ВКП(б) в 1949--1951 годах. Член Союза писателей СССР по секции критиков с 1952 года.
   По совместительству продолжал работу в ИРЛИ (старший научный сотрудник, ученый секретарь). С 1955 года возобновил деятельность Группы по изучению русской литературы XVIII века, возглавив её и работая на общественных началах. Член Учёных советов ИРЛИ, Государственной Публичной библиотеки, БАН, ЛГУ. Председатель секции литературоведения и языкознания (1954), председатель научно-методического совета по литературе и языку (1960) Всероссийского общества "Знание" (Ленинградское отделение). Член (1956), затем член Бюро и заместитель председателя (1959) Комиссии по истории филологических наук при Отделении литературы и языка АН СССР. Член Текстологической (1956), Терминологической (1959) и Пушкинской (1961) комиссий при Отделении литературы и языка АН СССР. Председатель Информационно-библиографической комиссии при Международном комитете славистов (1958--1963). Член совета по изданиям классической литературы при Отделении литературы и языка АН СССР (1964). Член Ленинградского отделения Археографической комиссии Отделения истории АН СССР (1965). Доктор Honoris causa Берлинского университета им. Гумбольдта (1967). П. Н. Беркову принадлежит около 700 научных публикаций. Он принимал постоянное участие в журналах и серийных изданиях "Труды Института книги, документа, письма", "Русская литература", "Труды Отдела древнерусской литературы", "Пушкин. Исследования и материалы", "Известия Отделения языка и литературы АН", "Филологические науки", "Учёные записки ЛГУ", "Вестник Ленинградского университета", а также в зарубежных изданиях "Zeitschrift fЭr Slavistik", "Revue des Etudes slaves" и многих других. Основные труды посвящены истории русской литературы XVIII века, а также творчеству русских писателей XIX столетия и современников, книговедению и библиографии, теоретическим аспектам текстологической работы. П. Н. Берков -- автор фундаментальных трудов "История русской журналистики XVIII века" (1952) и "История русской комедии XVIII века" (1977). Отдельными изданиями также вышли "Козьма Прутков -- директор Пробирной палатки и поэт: К истории русской пародии" (1933), "Библиографическое описание изданий Вольной русской типографии в Лондоне" (1935), "Библиография произведений А. С. Пушкина и литературы о нём за 1886--1899 годы" (1949), "Введение в технику литературоведческого исследования: Источниковедение. Библиография. Разыскание" (1955), "Библиографическая эвристика: к теории и методике библиографических разысканий" (1960), "Введение в изучение истории русской литературы XVIII века" (1964), монографии о М. В. Ломоносове ("Ломоносов и литературная полемика его времени", 1936), А. П. Сумарокове (1949), В. И. Лукине (1950), В. В. Капнисте (1950), А. И. Куприне (1956), литературоведческие работы, посвящённые М. М. Хераскову, Д. И. Фонвизину, А. Н. Радищеву, Н. М. Карамзину и многим другим, в том числе малоизвестным русским литераторам. Занимался также польской литературой ("Русско-польские литературные связи в XVIII веке", 1958; "Международное сотрудничество славистов и вопросы организации славяноведческой библиографии", 1958) и киргизским народным эпосом "Манас". Подготовил научное издание множества текстов, преимущественно писателей XVIII века, и выступал в качестве редактора ряда библиографических справочников и указателей. Научный метод П. Н. Беркова связан, с одной стороны, с академическим литературоведением XIX века (культурно-историческая школа с элементами компаративного анализа), с другой -- близок к принципам позднего этапа социологической школы (идеологический подход)
   П. Н. Берков существенно расширил источниковедческую базу для изучения русской литературы XVIII века. Он был инициатором и руководителем библиографических трудов: "Описание изданий гражданской печати. 1707 -- январь 1725" (1955; составители Т. А. Быкова и М. М. Гуревич), "Описание изданий, напечатанных кириллицей. 1689 -- январь 1725 г." (1958; составители Т. А. Быкова и М. М. Гуревич) и фундаментального справочника "История русской литературы XVIII века. Библиографический указатель" (1968; составители В. П. Степанов и Ю. В. Стенник. Под редакцией, с дополнениями и предисловием П. Н. Беркова). В 1964 году была опубликована книга Беркова "Очерк литературной историографии XVIII века", представляющей первую часть запланированного труда "Введение в изучение русской литературы XVIII века". В последние годы жизни П. Н. Берков активно интересовался движением книголюбов, опубликовал посвящённую этой теме серию из трёх книг "О людях и книгах: Записки книголюба" (1965), "Русские книголюбы: Очерки" (1967) и "История советского библиофильства (1917--1967)" (1971). Посмертно были опубликованы сборники статей и переиздания трудов Беркова ("Избранное: Труды по книговедению и библиографоведению", 1978; "Проблемы исторического развития литератур: Статьи", 1981; "История советского библиофильства. 1917--1967", расширенное издание под редакцией Д. С. Лихачёва, 1983; "Статьи по библиографической эвристике", 1996), а также прежде не издававшаяся "История русской комедии XVIII века" (1977). Сын -- Валерий Павлович Берков (1929--2010), российский филолог-германист, крупный специалист в области (древне)исландского и норвежского языков, заведующий кафедрой скандинавской филологии СПбГУ (1978--1997), автор первого "Исландско-русского словаря", иностранный член Норвежской и Фризской (Нидерланды) академий наук.
   Берколайко Марк Зиновьевич (родился 08.05.1945, город Баку), экономист, математик, публицист, драматург, прозаик, поэт, педагог. Окончил механико-математический факультет Азербайджанского государственного университета (1967). Преподаватель кафедры математического анализа Курского государственного педагогического института (1967-1968). Преподаватель, доцент, профессор кафедры высшей математики Воронежского инженерно-строительного института (1971-1998). Профессор кафедры финансов и кредита Воронежского государственного университета (с 1998 года), одновременно генеральный директор ЗАО "Финансовый консалтинг". Генеральный директор государственного учреждения "Воронежинвест" (2001-2004). Заместитель директора "Воронежской инвестиционной компании" (с 2004 года). Как учёный занимается проблемами эффективности и рисков инвестиционных проектов, управляющий портфелем ценных бумаг. Автор свыше 130 научных работ. Увлечение литературным творчеством началось с сотрудничества с местной командой КВН "ВИСИлей", для которой Берколайко писал тексты. Публиковался в "Литературной газете", "Независимой газете", "Воронежском курьере". Автор около 10 пьес (некоторые совместно с В.И. Лещинским). Пьеса "Призы" (1990) стала лауреатом Всесоюзного конкурса радиопьес и прозвучала на "Радио России". Пьеса "Падение индекса Доу-Джонса" (1988) была поставлена несколькими молодёжными театрами страны. Книга Берколайко "Бруткевич и вечер" издана в Воронеже (2005). В газете "Воронежский курьер" опубликована автобиографическая повесть "Седер на Искровской"; в 2007-2009 годах там же печатался философско-сатирический роман Берколайко "Чёрное белое".
   БЕРКОВИЧ ЕВГЕНИЙ МИХАЙЛОВИЧ (1945- ) - математик, публицист, историк, издатель и редактор. Создатель сетевого портала "Заметки по еврейской истории", в рамках которого выходят в свет одноименный порталу журнал и альманах "Еврейская Старина". Автор книг "Заметки по еврейской истории"[1] и "Банальность добра. Герои, праведники и другие люди в истории холокоста. Заметки по еврейской истории двадцатого века" [2]. Автор сценария документального фильма "Вопросы к Богу" (Московская студия документальных фильмов "Параджаноф-фильм", 2006). Родился 6 октября 1945 года в Иркутске, с 1946 по 1995 годы жил, учился и работал в Москве. С 1995 года живет и работает в Германии (город Ганновер). Окончил физический факультет МГУ им. Ломоносова в 1968 году, кандидат физико-математических наук (1973), старший научный сотрудник. Награжден медалью "За трудовую доблесть" (1985). Публикации по еврейской истории в журналах "Нева", "22", "Лехаим", "Вестник" (Балтимор), газетах "Еврейское слово", "Международная еврейская газета", "Еврейская газета" (Берлин), "Русское слово", "Русская Германия", "Горизонт" и многих других изданиях США, Израиля, Германии, России, Украины...
   БЕРНШТЕЙН САМУИЛ БОРИСОВИЧ (1910-97) - лингвист-славист, балканист, диалектолог, историк науки, автор мемуаров. Родился в семье политических ссыльных, учился в Никольске-Уссурийском (ныне Уссурийск) в средней школе, в 1928 поступил на историко-этнологический факультет Московского университета. Специализировался по славистике, его учителями были А. М. Селищев и Г. А. Ильинский. Член антимарристской группы "Языкофронт". Защищать кандидатскую диссертацию по языку болгарских дамаскинов Бернштейн был вынужден в Ленинграде (1934) в связи с ликвидацией московского НИЯЗ при Наркомпросе. В 1934--1938 руководил кафедрой болгарского языка и литературы Одесского пединститута, а в 1937--1939 был деканом литературного факультета в Одесском университете (таким образом, кафедру возглавил в 23 года, а факультет в 26). С 1939 в Москве (московский ИФЛИ), затем в МГУ (с перерывом на эвакуацию в Ашхабад в 1941--1943). С 1943 фактический (вместо жившего в Ленинграде Н. С. Державина), а с 1948 (когда получил звание профессора) по 1970 -- и официальный заведующий кафедрой славянской филологии в МГУ; в 1946 защитил докторскую диссертацию по языку валашских грамот. В МГУ получил известность как талантливый преподаватель, подготовивший целые поколения славистов. Одним из его любимых учеников был Владислав Маркович Иллич-Свитыч. С 1947 до конца жизни работал также в Институте славяноведения (и балканистики) АН СССР и РАН, где в 1951--1977 возглавлял сектор славянского языкознания, а затем занимался лингвистической географией (Общекарпатский диалектологический атлас). Аспирантами Бернштейна в ИнСлаве были Никита Ильич Толстой и Владимир Николаевич Топоров, под его началом работали Татьяна Вячеславна Булыгина, Вячеслав Всеволодович Иванов и другие известные лингвисты.
   Автор более 400 печатных работ, в том числе более 20 монографий, учебников и словарей. Из них наиболее заметны неоконченный, но весьма подробный "Очерк сравнительной грамматики славянских языков" (ч. 1, 1961, ч. 2, 1974), а также историко-филологическая монография "Константин-философ и Мефодий" (1984). В 1940--1950-е годы Бернштейн много работал над диалектологией болгарского языка ("Атлас болгарских говоров в СССР" -- совместно с Е. В. Чешко и Э. И. Зелениной, 1958). В 1940--1960-е годы практически непрерывно готовил и редактировал болгарские словари, грамматики, учебники.
   Бернштейну принадлежит множество изданных и неизданных мемуарных очерков об учителях, современниках, жизненном опыте, отчасти вработанных в ведшийся им всю жизнь рабочий дневник (сохранились записи только с 1943 г.). Получившийся текст (литературно обработанные ежедневные записи с обширными отступлениями) частично издан под названием "Зигзаги памяти" (до 1961 г.; дальнейшие записи полностью пока не опубликованы, так как близко и нелицеприятно касаются здравствующих лиц). Записки Бернштейна дают живую картину повседневной научной жизни, хронику идеологического диктата над филологией, отражают, подчас пристрастно, любопытные черты личности ряда деятелей гуманитарных наук того времени. Особенно резкую оценку у Бернштейна вызывают марристы (в начале 1950 за противостояние марризму ему грозило увольнение), а также Виктор Владимирович Виноградов и его ближайшее окружение; "положительные герои" его очерков -- его учитель А. М. Селищев, Пётр Саввич Кузнецов, Рубен Иванович Аванесов и другие. Бернштейн написал особую монографию о Селищеве ("А. М. Селищев -- славист-балканист", 1987).
   БЕРТЕНСОН СЕРГЕЙ ЛЬВОВИЧ (1885-1962) - библиограф, историк литературы и театра. Родился 2 июля 1885 года в Териоках. Окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета, после чего служил в отделе при Министерстве Императорского двора, ведающем хозяйственной частью Императорских дворцов, театров и музеев. В период Первой мировой войны -- помощник делопроизводителя Кабинета Его Императорского Величества, помощник секретаря Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины, состоял для поручений при главноуполномоченном Северного района Российского общества Красного креста. В 1917 году, при Временном правительстве, заведовал постановочной частью Государственных Петроградских театров. С 1918 года был приглашен К. С. Станиславским и В. И. Немировичем-Данченко в Московский художественный театр, где проработал секретарём дирекции, заведующим труппой; позднее -- заместителем директора Музыкальной студии при Художественном театре[6]. Гастролировал с группой артистов МХТ по территории Добровольческой армии, Грузии и Западной Европе, а затем со всем театром и его Музыкальной студией по Европе и Америке. В период пребывания Немировича-Данченко в США (1925--1928) был его секретарём[7][8]. 30 июня в 1928 года отправился из Ленинграда в заграничный отпуск, став "невозвращенцем". Посетил Берлин, где 31 июля принял предложение Джозефа Скэнка стать его секретарём и в августе прибыл в США. В Голливуде участвовал в создании сценариев работая в компании United Artists. В 1940-е годы редактировал книгу М. А. Чехова, за что автор выразил С. Бертенсону благодарность в предисловии к изданию. В 1942 году содействовал С. В. Рахманинову в организации его отдыха в Калифорнии, бывал у него.
   Отец -- Лев Бернардович Бертенсон (1850--1929), лейб-медик. Мать -- Ольга Аполлоновна Скальковская-Бертенсон (1855--1941), дочь историка члена-корреспондента Санкт-Петербургской академии наук Аполлона Александровича Скальковского; выпускница Петербургской консерватории, сопрано Мариинского театра. Её брат, Константин Аполлонович Скальковский (1843--1906), горный инженер и знаток балета, оказал большое влияние на формирование художественного вкуса Сергея Бертенсона. Братья: Борис, погиб при Цусиме в 1905 году; Михаил (1882--1933), морской офицер, капитан 2-го ранга, окончил Морской корпус. Сестра.
   БЛЮМЕНФЕЛЬД ЛЕВ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1921-2002) - физик, основатель биофизической школы, участник ВОВ, Родился в семье бухгалтера киностудии Мосфильм АЛЕКСАНДРА МАТВЕЕВИЧА Б. (1889-1942), репрессированного в 1938 году и умершего в лагере, и ПОЛИНЫ МОИСЕЕВНЫ Б. Племянник художника ГЕНРИХА МАТВЕЕВИЧА Б. и жившего в Париже писателя ВЕНИАМИНА МАТВЕЕВИЧА Б., известного под псевдонимом ВЕНИАМИН КОРЧЕМНЫЙ (1884-1939). Его величайшее открытие было объявлено небрежностью в проведении эксперимента. О том, что ученый не ошибся, стало известно лишь после его кончины...
Семен КИПЕРМАН, Хайфа
   "Я прожил жизнь. Не мне судить
Как прожил -- хорошо иль плохо,
Но не смогла совсем убить
Меня во мне моя эпоха."
Л.А.Блюменфельд
   Каждый ученый испытывает горечь разочарования от недоверия к результатам проводимого им эксперимента. Для него не столь страшно, когда его работу не понимают неспециалисты или власть не признает его заслуг. Намного страшнее, когда сомневаются и не доверяют коллеги.
Именно такая история случилась с выдающимся советским ученым биофизиком Львом Александровичем Блюменфельдом.
На протяжении четырех десятков лет коллеги не признавали его научное открытие, несправедливо обвиняли его в некорректности постановки экспериментов, необоснованности выводов и даже... в шарлатанстве.
Он, естественно, тяжело переживал, что сказалось на здоровье.
И только после смерти Льва Александровича выяснилось, что ошибались его оппоненты, а не он.
В его биографии отразились героические и трагические события ХХ века. Родился он 23 ноября 1921 года в Москве.
Отец Александр Матвеевич в молодости увлекался революционными идеями, но затем отошел от политики и стал заниматься техническими проблемами кинематографии. Мать Полина Моисеевна дружила с сестрой великого физика Леонида Исааковича Мандельштама -- Элеонорой Исааковной, поэтому юный Лев Блюменфельд часто присутствовал на дискуссиях по злободневным проблемам физики. Сильнейшее впечатление, оставшееся в памяти на всю жизнь, произвели на него комментарии Л.И.Мандельштама о ходе знаменитого спора Нильса Бора и Альберта Эйнштейна по основам квантовой механики.
Его детство -- время индустриализации и коллективизации. Увлечениями были наука и поэзия. Думал поступить в Литературный институт, но в 1939 г. он поступил на химический факультет МГУ.
Уже тогда он написал замечательные стихи, которые ярко выразили его твердое убеждение в том, что "нельзя откладывать "на потом" и тратить лучшие годы на не существенные вещи".
   Не говори, настанет день,
И настоящее начнется,
И солнцем счастье улыбнется
Сквозь жизни серенькую тень.
Ты лишь сегодняшнего автор.
Забудь про годы впереди
И не надейся, и не жди
Ненаступающего завтра.
Ты станешь ждать, а все пройдет
Тоскливой вереницей буден.
Тот, кто сегодня не живет,
Тот завтра жить не будет.
Иди ж дорогою своей,
Пока выдерживают ноги.
Ведь жизнь слагается из дней,
И даже не из очень многих.
   В октябрьские дни 1941 года студент 3 курса Л.А.Блюменфельд добровольно пошел на фронт, где прошел путь от рядового связиста до командира взвода разведчиков полка самоходных установок.
Он воевал, а его отец, арестованный еще в 1938 году вместе с большой группой деятелей кинематографии, в это время находился в тюрьме. Единственный из группы не подписавший вздорные обвинения, он не был расстрелян, а умер от голода в концлагере в 1942 году, когда его сын Лев сражался с нацистами.
Боевой путь Льва Блюменфельда пролег по дорогам России, Украины, ряда стран Европы. Он участвовал в боях под Москвой в декабре 1941 года, в январе 1942 года воевал под Харьковом, Полтавой и Одессой, участвовал в Ясско-Кишиневской операции, в тяжелейших боях у озера Балатон. Два раза был тяжело ранен. За боевые заслуги боевой солдат, затем офицер Л.А.Блюменфельд был награжден тремя орденами и восемью медалями.
В часы затишья между боями Лев Блюменфельд писал:
   И снова бой. Опять растет
Число убитых и сгоревших
А мы идем вперед
И помним только уцелевших.
И часто спрашиваю я:
Когда же очередь моя?
И как? Граната ли стукнет рядом?
Иль снайпер в сердце попадет?
Или нечаянным снарядом
Меня на части разорвет?
Иль прозвенит осколок мины
И с горлом срежет жизнь мою?
Иль в танке, облитый бензином.
Иль суматохе ресторанной
Другим гулящим в пример
Меня застрелит в драке пьяной
Такой же русский офицер?
Иль немец быстро между делом
Часы с руки моей сорвет,
К виску приставит парабеллум
И спусковой крючок нажмет?
Или нечаянно узнают
Про строки глупые мои
И на рассвете расстреляют
За нелегальные стихи? 1943 год.
Для Л.Блюменфельда война закончилась весной 1945 года, после второго тяжелого ранения. День Победы Л.А.Блюменфельд встретил в госпитале, в котором провел семь месяцев.
Научную деятельность Лев Александрович начал еще в 1944 году, когда после первого ранения оказался в госпитале в румынском городе Тульче. Там он занимался кванто-механическими расчетами галогеновых соединений и углеводродов.
После выздоровления Л.А.Блюменфельд вернулся на фронт. Свою научную работу он продолжил и в других госпиталях, в которых оказался после второго ранения в марте 1945 года во время наступления Советской Армии в Австрии.
А в ноябре 1945 года он вернулся в Москву, и на костылях, в военной форме, в орденах появился на факультете, продолжив учебу на химическом факультете МГУ. Блюменфельд экстерном окончил химический факультет. Сделанные им в госпитале расчеты после доработки он защитил в качестве дипломной работы, после чего поступил в аспирантуру физико-химического института им. Карпова.
В 1948 г. Л.А.Блюменфельд защитил кандидатскую диссертацию на тему "Электронные уровни и спектры поглощения углеводородов с сопряженными двойными связями". Он проводил интересную работу по исследованию соединений урана... Ему доверяли на войне, ему позволяли умереть, защищая страну. Но в 1949 году вдруг лишили доверия в работе над секретной темой. Он оказался безработным. Важным моментом в научной судьбе Л.Блюменфельда, который затем привел его к занятиям биофизикой, был его вынужденный уход из физико-химического института им. Карпова. Одной из причин этого послужило смелое выступление Блюменфельда в защиту теории резонанса в химии, объявленной в то время враждебной "идеалистической" теорией.
После перехода в Центральный институт усовершенствования врачей, Л.А.Блюменфельд наряду с преподаванием занялся изучением физико-химических свойств гемоглобина. Но снова был уволен в 1953 году в период кампании борьбы с "безродными космополитами". При поддержке профессора Абрама Марковича Чарного Л.А.Блюменфельда взяли на кафедру Патофизиологии ЦИУ, и вскоре он блестяще защитил докторскую диссертацию на тему "Структура гемоглобина и механизм обратимого присоединения кислорода" в Институте химической физики Академии Наук СССР.
В своей диссертации Блюменфельд объяснил природу связывания кислорода гемом без изменения валентности железа тем, что оксигенация сопровождается сильным изменением конформации глобина-белковой части гемоглобина. Молекула гемоглобина как бы дышит, связывая и освобождая связанный кислород.
Это "дыхание" молекулы было замечательным пророчеством, следовавшим из физико-химических и спектральных исследований.
Академик Н.Семенов, председательствовавший на защите докторской диссертации Л.А.Блюменфельда, разглядывая рисунок, где в молекуле четыре азота в четырех кольцах, воскликнул: "Поразительно!"
Присутствующие проголосовали единогласно. Н.Н.Семенов пригласил Льва Александровича в качестве заведующего лабораторией в Институт Химической физики. А И.Г.Петровский, заботясь о восстановлении истинной биологии на Биологическом факультете университета после засилья его сторонниками Лысенко предложил ему организовать новую специализацию и кафедру Биофизики на Физическом Факультете МГУ (1959), которую Л.А.Блюменфельд возглавлял в течение 30 лет. В то время это была первая в мире кафедра биофизики, на которой из студентов-физиков готовили биофизиков-специалистов, имеющих фундаментальную подготовку по физике и биологии. Область его научных интересов была: радиоспектроскопия, молекулярная биофизика, биоэнергетика.
По материалам диссертации Л.А.Блюменфельд написал книгу "Гемоглобин и обратимое присоединение кислорода", изданную в 1957 г. Л.А.Блюменфельд опередил на шесть лет исследования англичанина Перутца в качественном объяснении природы процесса конформации гемоглобина при оксигенации.
Важным направлением научных исследований Л.А.Блюменфельда стало изучение структурных перестроек белков с их функционированием в качестве катализаторов биохимических реакций. В конце 60-х -- начале 70-х годов Л.Блюменфельд выдвинул и обосновал новую концепцию ферментативного катализа и преобразования энергии в биологических системах. Согласно его гипотезе, важнейшую роль в работе фермента играют сравнительно медленные структурные перестройки макромолекулы белка, определяемые ее механическими свойствами. Основные положения этой гипотезы были многократно проведены в лаборатории Л.А.Блюменфельда и других лабораториях СССР и за рубежом.
За цикл исследований на тему "Физические механизмы преобразования энергии в биологических мембранах" Л.А.Блюменфельд был удостоен в 2001 г. Ломоносовской премии МГУ. К тому времени Лев Александрович увлекся открытым еще в 1944 году физиком Е.К.Завойским интересным явлением, получившим название электронного парамагнитного резонанса (ЭПР). Суть его состоит в том, что парамагнитный образец, помещенный в постоянное магнитное поле, может поглощать энергию подаваемого на него элекромагнитного поля. В то же время было замечено, что поглощение электромагнитного излучения парамагнитными образцами имело избирательный (или, как говорят ученые, резонансный) характер, поскольку оно наблюдалось при определенном соотношении напряженности постоянного магнитного и частоты переменного электромагнитного поля.
Лев Блюменфельд был одним из первых ученых, оценивший значение открытия, с помощью которого можно исследовать изменения магнитных свойств различных молекул, в том числе, и биологических.
В начале 1950-х годов Блюменфельд вместе со своим коллегой А.Э.Калмансоном сконструировали первый в СССР уникальный прибор ЭПР-спектрометр, пригодный для физико-химических исследований.
В мире у них только один предшественник (впоследствии друг Льва Блюменфельда) -- Барри Коммонер -- тоже построивший в США спектрометр ЭПР (Коммонер построил свой прибор на полгода позже, чем Блюменфельд и Калмансон. Но опубликовал сообщение об этом на полгода раньше...) Но Коммонер успел посмотреть лишь очень небольшое число образцов.
Работы в области ЭПР-спектроскопии оставались в центре научных интересов Л.А.Блюменфельда до конца его жизни и были по достоинству оценены мировым научным обществом: за выдающийся вклад в развитие биологических применений метода ЭПР он был удостоен в 1995 году Серебряной медали Международной Ассоциации ЭПР.
Лев Александрович показал с помощью ЭПР-спектроскопии, каким образом железо, находящееся в гемоглобине, может связывать кислород, не меняя при этом свою валентность. Позже ученый изучал при помощи данного метода свойства и других органических молекул. Так продолжалось до 1960 года, пока Блюменфельд вместе со своим коллегой Александром Калмансоном не приступили к изучению ДНК. И вот на этом этапе исследователей ожидал сюрприз.
Известие о большом, имеющем приоритетный характер научном событии в советской науке приборе, посредством которого можно видеть поразительные, ранее лишь предполагаемые вещи, дошло до Отдела Науки ЦК КПСС. В Боткинскую больницу приехала представительная группа этого отдела. Все столпились перед экраном осциллографа, и Лев Александрович рассказывал им о природе наблюдаемых эффектов, затем опустил капилляр (с дифенилпикрилгидразилом) в отверстие резонатора и на экране появился ЭПР-спектр вещества в виде совокупности пяти полос-экстремумов. На вопрос взволнованного главы группы из ЦК:
"Вы, в самом деле, можете это предвидеть?" -- Лев Александрович ответил положительно и опустил капилляр в резонатор. На экране появился спектр, такой же, как нарисованный мелом на доске при объяснении ожидаемых эффектов.
В ходе различного рода экспериментов препараты молекул наследственного вещества, взятого из клеток дрожжей, давали очень сильный сигнал ЭПР (примерно такой же, какой происходит при опытах с железом). Это могло означать лишь одно -- ДНК обладает магнитными свойствами и является настоящим магнитом. При повторе измерений сигнал никуда не исчезал.
Блюменфельд и Калмансон тщательно исследовали препараты -- не были ли они загрязнены крошками железа? Никакого загрязнения не обнаружилось. Объяснить этот феномен авторы работы не могли. Были лишь предположения, что молекула ДНК может быть чем-то похожа на магнитную ленту и что на запись информации в генах могут влиять электромагнитные поля.
Впервые доклад об этом замечательном открытии был сделан на семинаре академика П.Л.Капицы в Институте физических проблем.
Следует отметить, что не все ученые согласились с выводами исследователей. Однако работу одобрил сам Л.Д.Ландау, отметивший, что у некоторых органических полимеров искусственного происхождения был обнаружен аналогичный широкий сигнал.
Эта работа вызвала большой интерес в научном мире -- появились многочисленные публикации в советских и зарубежных журналах.
Принимая заслуженное одобрение и почести, Лев Александрович не переставал думать о причине этого странного сигнала. Вместе с Калмансоном они продолжали новые эксперименты, проводили анализ структуры ДНК, однако ответа все не было.
Постепенно многие коллеги Блюменфедьда стали сомневаться в достоверности открытия. Особенно усердно с критикой выступал известный физик Я.Г.Дорфман, утверждавший, что в препаратах просто была грязь. Хотя свою гипотезу он доказать не мог. Но однажды произошло событие, которое, как тогда казалось, поставило большой крест на проблеме широкого сигнала.
Группа сотрудников, возглавляемая Ю.С.Лазуркиным, во время аналогичного эксперимента посредством применения обычного магнита извлекли из насыпанного на стекло порошкообразного препарата ДНК, дававшего аномальный спектр ЭПР, серые крупинки-носители этих свойств. Оставшаяся масса аномальных широких линий не давала. Оказалось, что Дорфман прав: препарат был загрязнен.
Блюменфельд продолжал настаивать, что такого быть не могло. Во время эксперимента, по его словам, наблюдалась идеальная стерильность, и грязи в препарате неоткуда было взяться. Ученый предполагал, что частички железа могли образоваться в веществах, сопутствующих ДНК (например, в связанных с ним белках) на определенной стадии жизненного цикла, то есть естественным путем. Но ему уже никто не верил.
Постепенно работы в этом направлении были свернуты, а все помогающие Льву Александровичу в проводимых исследованиях, потеряли интерес к проблеме широких линий -- даже Александр Калмансон.
Какое-то время Блюменфельд еще пытался отстаивать свое открытие, но его уже не слушали, а статьи перестали принимать к публикации.
В это время неподобающим образом повел себя Дорфман, написав Блюменфельду обвинительное письмо:
"Я не испытываю ни малейшего удовольствия от всей этой пикировки с Вами. Но наука в Советском Союзе является прежде всего государственным и общественным делом. Как советский человек и как коммунист я считаю себя морально обязанным противодействовать распространению в печати ошибочных утверждений, тем более выдаваемых за новейшие научные открытия, сбивающие с толку неспециалистов и только порочащих честь нашей науки."
Практически, Дорфман прямым текстом назвал Льва Александровича шарлатаном. Благо, что это был не 1937 год...
Из автора выдающегося открытия он вдруг превратился в неудачника, принимающего грязь в опытах за "потрясающий феномен". Самое печальное, что это не было личной позицией Дорфмана -- примерно так же тогда думали и другие деятели АН СССР, поспешившие объявить все исследования магнитных свойств биомолекул лженаукой... История науки полна такими примерами.
Н.Н.Семенов был расстроен: Л.А.Блюменфельд поставил его в неудобное положение. Постепенно и сам Блюменфельд отошел от исследования широкого сигнала. Однако близкий друг Льва Александровича -- историк науки, известный биохимик и биофизик С.Э.Шноль, -- до самой своей смерти в 2002 году продолжал размышлять о феномене, который был открыт Блюменфельдом, что нашло описание в его книге "Герои, злодеи, конформисты отечественной науки" (cм. М.2006).
В то время, когда его коллеги, казалось бы, напрочь забыли о широком сигнале, на Западе было доказано, что частицы железа, возникающие в живых клетках, действительно могут играть роль магнитов.
Свой последний 80-й день рождения 23 ноября 2001 г. Лев Александрович встретил в палате Кардиологического центра. Он надписывал и дарил сборник своих стихов, изданных к этому дню благодаря усилиям коллег и друзей.
Но к этому дню не вышла еще его последняя книга "Решаемые и нерешаемые проблемы биологической физики". Днем 3 сентября 2002 г. корректуру этой книги в палату принес сын Калмансона. Лев Александрович подписал ее и через несколько минут умер. А через два месяца в декабре 2002 года были получены убедительные свидетельства истинности его работ по магнитным свойствам ДНК, по образованию на молекулах ДНК на определенных стадиях жизни клеток магнетитовых агрегатов, дающих широкие линии в сигналах ЭПР.
Это было доказано в работах выпускника кафедры Г.Б.Хомутова. В конце минувшего века он заинтересовался исследованиями широкого сигнала ДНК (эти эксперименты были возобновлены в 80-х на кафедре биофизики Физического факультета МГУ). Через год после смерти Блюменфельда он сумел выяснить феномен широкого сигнала. Им было установлено, что частички железа, дававшие этот сигнал, образовывались в расплетании ДНК после деления ядра, то есть на конкретной стадии клеточного цикла. И захватывали эти частички, сопровождающие ДНК белки, как и предполагал Блюменфельд. Более того, Хомутов показал, что без присутствия железа само расплетание ДНК вообще не производится. Если убрать его частички сразу после того, как они образовывались, то наследственное вещество останется в упакованном состоянии, и синтез белка будет невозможен. А когда перед делением срочно "закатать" ДНК в хромосомы, железо из его окружения исчезает.
Работа Хомутова, опубликованная в 2003 году, показала, что Лев Александрович не только корректно поставил эксперимент, но и оказался прав в своих предположениях о причинах открытого им феномена.
В N1 журнала "Биофизика" 2003 года в значительной части, посвященной памяти Л.А.Блюменфельда, отмечается, что обнаруженные им наночастицы железа образуются при взаимодействии с ДНК. Это и явилось разгадкой тайны "широких линий".
Доброе имя ученого наконец-то было восстановлено. Но лишь посмертно...
К сожалению, ему не нашлось места в Академии наук. Он не был даже членом-корреспондентом. Он -- представитель поколения, спасшего советскую страну в Великой Отечественной войне, российский интеллигент, учитель, поэт -- остался в истории лишь рядовым профессором Московского университета.
Лев Александрович Блюменфельд умер 3 сентября 2002 года. А 23 ноября того же года, в день его 81-летия, прошла первая конференция его памяти.
Заслуженный деятель науки РФ (1999) подготовил свыше тридцати докторов и многих кандидатов наук, определяющих исследования в современной биофизике. Он был автором семи научных трудов, изданных в СССР и за рубежом, также более трехсот различных научных работ. Все труды получили признание специалистов в различных странах.
Богатая биография Льва Александровича отчасти отражена в его романе "Две жизни", где поэтический, романтический стиль мысли замечательно сочетается со строгим научным анализом.
Занятия наукой "победили". Но поэзия в нем жила. Об этом свидетельствует книга С.Э.Шноля "Л.А.Блюменфельд -- биофизика и поэзия".
В ноябре 2009 года кафедре Биофизики МГУ исполнилось 50 лет. Около 1000 выпускников кафедры -- российские интеллигенты нового поколения -- участвовали в своеобразном юбилее -- конференции по проблемам биологической физики, посвященной памяти Л.А.Блюменфельда.
Эти конференции стали традиционным местом, где новые поколения ученых говорят о своих достижениях, воплощая замыслы и стремления основателя кафедры.  
   БОЛШТЯНСКИЙ Александр Павлович (р. 1947, Омск, Россия) - израильский учёный и изобретатель. Отец был журналистом, редактором заводской многотиражки. Мать - фармацевтом. Работал токарем. Окончил в 1965 г. Омский авиатехникум, в 1972 г. - Омский политехнический институт. Технолог, мастер механосборочного цеха, конструктор КБ спецоборудования, научный сотрудник вузовской лаборатории. В 1984 г. защитил кандидатскую диссертацию, в 1999 г. - докторскую. Заместитель проректора по науке, профессор кафедры. Автор и соавтор более 400 научных публикаций, в т.ч. около 250 авторских свидетельств и патентов, 10 монографий и учебных пособий. Профессиональные научные интересы: технология машиностроения, проектирование, гидравлическая и пневматическая техника, газовая смазка, холодильная, компрессорная и микрокриогенная техника, автотранспорт и его эксплуатация. Общие научные интересы: теоретические основы жизнедеятельности, энергетика (в т.ч. условно возобновляемые источники энергии), авиация и космонавтика, астрономия, оружейные системы, экономика. В начале 21 века репатриировался в Израиль. В Израиле занимается разработкой устройств оборонного назначения. Член редколлегии журнала "Наука и жизнь Израиля".
   БОНГАРДТ-ЛЕВИН ГРИГОРИЙ МАКСИМОВИЧ (1933-2008) -Родился 26 августа 1933 года в Москве. Сын этнографа М. Г. Левина. В 1951--1956 годах -- студент факультета востоковедения МГУ; с 1956 года -- аспирант МГУ. В 1961 году защитил кандидатскую диссертацию "История образования и система управления империи Маурьев", в 1970 году -- докторскую диссертацию "Индия эпохи Маурьев (общество, государство, культура)". С 1978 года -- профессор МГУ, заведующий кафедрой истории Южной Азии ИСАА при МГУ, руководитель Центра индологических и буддологических исследований. С 29 декабря 1981 года -- член-корреспондент АН СССР по Отделению истории (востоковедение); с 15 декабря 1990 года -- академик АН СССР (с 1991 РАН). Заведующий сектором, главный научный сотрудник Института востоковедения РАН, научный руководитель Центра сравнительного исследования древних цивилизаций ИВИ РАН. Президент Российской ассоциации антиковедов (1999--2008). Главный редактор журнала "Вестник древней истории" (1988--2008), председатель редколлегии серии "Памятники письменности Востока" (1999--2008). Член редколлегии серии "Памятники исторической мысли" и литературной панорамы "Зарубежный Восток". Почётный доктор Института высших тибетологических исследований (1996), заслуженный профессор МГУ (1999). Был избран иностранным членом Французской академии надписей и изящной словесности (2000), Королевской Шведской Академии истории, литературы и древностей; член-корреспондент Итальянского Института Азии и Африки. Помимо многочисленных исследований по древнеиндийской цивилизации, опубликовал ряд работ о научном творчестве М. И. Ростовцева, а также публицистические статьи. По характеристике В. Г. Лысенко, "очаровательный циник и большой шутник".
   БОНДАРЕНКО СТЕЛЛА МОРИЦЕВНА, ГРАНИК ГЕНРИЕТТА ГРИГОРЬЕВНА, КОНЦЕВАЯ ЛИЛИЯ АБРАМОВНА - создатели словаря "Секреты орфографии"
  
   БОРИСОВСКИЙ ГЕОРГИЙ БОРИСОВИЧ --- архитектор, доктор искусствоведения, автор многих книг, изданных в нашей стране и за рубежом, а также автор ряда проектов-прогнозов, адресованных архитектуре будущего. Круг его творческих интересов широк, однако во всей его деятельности учёного и архитектора есть общая сквозная тема: это -- соотношение архитектуры и техники, красоты и стандарта. В настоящей книге данной теме также отведено большое место. Борисовский убеждённо отстаивает веру в то, что техника в архитектуре будущего поможет раскрыть богатство жизни, эмоций, индивидуальность человеческой личности. Архитектура вновь станет великим искусством.
   БОТВИННИК МАРК НАУМОВИЧ (1917-94) - историк-антиковед. Родился в Петрограде. Отец -- военный медик, офтальмолог Наум (Нахим) Рафаилович Ботвинник (1872--1939), бригврач. Мать -- адвокат. В 1935 году поступил на исторический факультет Ленинградского государственного университета, где также занимался в кружке по античной истории. 15 января 1938 года был арестован по надуманному обвинению. Цитата: "Дело, по которому я был привлечен, так и называлось: "Дело античного кружка". Следователь, собственно говоря, в том нас и обвинял, что интерес к древности сам по себе показывает, что мы не приемлем современности!" Ботвинника приговорили по статье 58 к 5 годам ИТЛ. С 1938-го по 1940-й год он отбывал срок в Усольлаге. В 1939 году, когда Ежова сменил Берия, некоторое количество дел было пересмотрено и прекращено. Благодаря этому, Ботвинник был освобожден в декабре 1939 года. В 1940-е годы он окончил исторический факультет ЛГУ. Во время Великой отечественной войны с семьей эвакуировался из блокадного Ленинграда в Енисейск Красноярского края. Был женат на Суздальской Ирине Павловне. Она была доктором биологических наук, проработала в ЛГУ более 40 лет, где при биофаке возглавляла лабораторию физиологии клетки.
   БРАШИНСКИЙ ИОСИФ БЕНЬЯМИНОВИЧ (1928-82) - антиковед
   К.К. Марченко -- Слово о товарище: Уважаемые коллеги, мне выпала честь открыть чтения, посвященные светлой памяти Иосифа Беньяминовича Брашинского -- нашего товарища и выдающегося ученого-антиковеда, под руководством которого я в свое время сделал первые робкие шаги в области скифо-античной археологии СевероќВосточного Приазовья. В качестве эпиграфа к этому выступлению я выбрал начальные строки из стихотворения Михаила Аниковича -- "Ланцелот". Да простит мне автор некоторую вольность:
   Твой бой завершен. И судьба решена.
И с прошлым, и с будущим полный расчет...
Твой жизненный путь освещает луна.
И призрачный конь над землею несет.
   Итак, Иосиф Беньяминович Брашинский -- Ося, как его обычно называли близкие ему люди. Сразу же замечу, что стоящая передо мной задача -- воссоздать "жизненный путь" Оси крайне сложна и вряд ли ныне выполнима даже в первом приближении. Это -- очевидно, поскольку и личная жизнь, и научная, и научно-организаторская, и, наконец, преподавательская деятельность Иосифа Беньяминовича столь многообразны, что более или менее адекватная их оценка ныне просто невозможна. Впрочем, многие из здесь присутствующих были лично знакомы с Брашинским, и, уж конечно, практически все читали его замечательные работы -- "Афины и Северное Причерноморье в VI--II вв. до н. э." (1963), "Греческий керамический импорт на Нижнем Доќну в V--III вв. до н. э." (1980) и, конечно же, "Методы исследования античной торговли (На примере Северного Причерноморья)" (1984). Научное наследие Иосифа Беньяминовича, безусловно, пользуется самым широким признанием среди отечественных археологов и историков.
Однако время летит. Страшно подумать, что прошло уже более четверти века со дня трагического ухода из жизни Оси. Многое забывается. Остается лишь легкий флер в памяти. Да и мало чем могут помочь редкие документы, хранящиеся в нашем рукописном архиве -- в них лишь отдельные сухие факты. 1928 год -- год рождения в г. Таллине в семье служащих. Впереди школа и война. В начале войны 13-летнего мальчика эвакуируют в Кировскую область, в с. Кильмезь. Продолжение учебы в средней школе колхоза. Далее, вплоть до 1947 г., работа методистом культпросвета, заведующим библиотекой районного дома культуры, комендантом городского штаба МПВО и внештатным инструктором Пярнуского горкома комсомола. В 1947 г. Иосиф Беньяминович был принят на первый курс исторического факультета ЛГУ, где стал специализироваться при кафедре Древней Греции и Рима. 1952 год -- окончание Университета с отличием. И снова работа, работа и работа -- в различных школах Ленинграда и Ленинградской области в качестве преподавателя всеобщей истории, истории КПСС, Конституции СССР и даже логики и психологии. Судьба явно не слишком баловала Осю.
   Лишь в 1956 г. ему наконец удалось открыть двери ЛОИА АН СССР. С этого времени и до самого конца жизнь Иосифа Беньяминовича оказалась неќразрывно связанной с нашим Институтом. Сначала научно-технический сотрудник, затем лаборант, старший лаборант и только через два года после защиты кандидатской диссертации в 1958 г. -- младший научный сотрудник. В 1968 г. Ося наконец получает звание старшего научного сотрудника. Преодолены все возможные в то время ступени служебной лестницы, преодолены заслуженно и без какой бы то ни было поддержки. Скорее, наоборот -- вопреки сопротивлению власть имущих.
   Вообще следует отметить, что творческий путь, да и личная жизнь Иосифа Беньяминовича отнюдь не были усеяны розами. В этой связи достаточно вспомнить лишь два, на мой взгляд, наиболее примечательных факта -- его защиты кандидатской и докторской диссертаций. В первом случае, несмотря на в общем-то положительную реакцию Ученого совета ЛОИА, сама защита диссертации изобиловала многочисленными коллизиями. Достаточно сказать, что руководитель Группы античной археологии ЛОИА, Виктор Франќцевич Гайдукевич выступил с заявлением, согласно которому (я цитирую): "Самый кардинальный вопрос, поставленный в диссертации, -- неполноценен". Отзыв -- отрицательный. Или, например, Д. П. Каллистов (я опять-таки цитирую): "Работа И. Б. Брашинского написана ниже возможностей. Она не является вкладом в науку". Отзыв опять-таки отрицательный. Несколько боќлее сбалансированными на этом фоне оказались отзывы М. И. Максимовой, Т. Н. Книпович и Д. Б. Шелова, хотя и в них содержался плохо скрываемый скепсис. Брашинский отбивался от упреков по адресу своей работы просто блистательно. Спасли ситуацию К. М. Колобова и главный оппонент диссерќтанта академик В. В. Струве. Результат голосования: 14 -- "за" и 3 -- "против". Впрочем, прошло около двух лет, прежде чем он получил искомую степень и стал младшим научным сотрудником ЛОИА. Что же касается защиты докторской диссертации, которая состоялась 26 февраля 1968 г. в Москве, то в этом случае, как вы все знаете, вообще проќизошло нечто совершенно невообразимое и трагичное: фундаментальное и по сути своей новаторское исследование Иосифа Беньяминовича "Методы исследования античной торговли (На примере Северного Причерноморья)" было подвергнуто Ученым советом Института археологии губительному остракизму и это, замечу, несмотря на вполне доброжелательные отзывы всех трех оппонентов -- В. В. Кропоткина, Г. А. Лордкипанидзе и Э. Д. Фролова. Приходится только удивляться Брашинскому: внешне он перенес этот удар вполне спокойно, даже с улыбкой, справедливо полагая, что причины остракизма находились за пределами объективной научной оценки его работы. Увы, как показало дальнейшее развитие событий -- тяжелая болезнь и внезапная смерть ученого -- это была лишь внешняя поза внутренне глубоко удрученного человека. На этот раз бойцовский дух Иосифа Беньяминовича был сломлен.
Слава Богу, благодаря заботам его друга -- Александра Николаевича Щеглова "Методы исследования античной торговли" вскоре были опубликованы (1984) и стали достойным памятником научной деятельности Брашинского.
Обращаясь теперь к самой научной деятельности Иосифа Беньяминовича, нельзя не поражаться ее богатству. Достаточно сказать, что им в разное время было опубликовано около 140 работ (в том числе 4 монографии), охватывающих практически весь мыслимый спектр вопросов, интересующих историковклассиков нашего времени. Здесь и исследования, посвященные проблемам контактов греческих колоний Северного Причерноморья с центрами Восточного Средиземноморья, и вопросы античной, прежде всего керамической, эпиграфики, и история археологического изучения скифских курганных комплексов, и проблемы политической истории античных государств Северного Причерноморья и их взаимоотношений с варварским хинтерляндом этого региона, и многое, многое другое. Вместе с тем нельзя не отдать должного Иосифу Беньяминовичу не тольќко как кабинетному ученому-историку, но и как полевому исследователю-археологу, начавшему свою работу под руководством В. Ф. Гайдукевича еще в 1949 г., т. е. задолго до поступления в наш Институт. Нет сомнений в том, что постоянное участие Брашинского в полевых работах Боспорской и Ольвийской экспедиций ЛОИА превратило его в профессионала высшей пробы.
   Впрочем, наиболее ярко его талант археолога-полевика проявился во время руководства Южно-Донской экспедицией -- в процессе исследований самого большого памятника скифского времени степной зоны Северного Причерноморья, так называемого Елизаветовского городища на Дону. Результатом стало открытие в варварском хинтерлянде сразу двух новых боспорских колоний -- так называемой энойкии, т. е. вселения и, по всей видимости, Алопекии Страбона.
   Хотелось бы добавить несколько дополнительных штрихов к портрету ученого. Вообще-то, Ося обладал невероятной проницательностью -- своего рода, орлиным взглядом. На керамичке я спрашиваю его:
   -- Это Фасосс?
-- Нет!
-- Ну как же, нет -- и глина, и блестки, и сама форма -- все соответствует нужным признакам.
-- И все-таки нет. Далее следует детальное объяснение, почему нет и призыв к осторожности в определении конкретного центра изготовления керамической тары со ссылкой на работу В. Рубана, неправомерно выделившего так называемые афинские амфоры. Или, к примеру, все ходили по пыльной дороге из верхнего города Ольвии в так называемый нижний город Фармаковского и все, конечно же, не один раз видели на этом спуске под своими ногами обломок керамики, но только Брашинский удосужился поднять этот черепок, на котором оказалась надпись с первым упоминанием городского театра.
Или, еще -- взял да и пошел по отвалам и так называемым фондам киевќской экспедиции и обнаружил около тысячи не зафиксированных амфорных клейм. С этого момента его участие в работе Ольвийской экспедиции стало крайне нежелательно. Я трагедизирую -- в экспедиции погиб мой однокурсник и товарищ -- Саша Румянцев. У меня на глазах слезы. "Ну и что? -- с оттенком явного пренебрежения к моей реакции спрашивает Брашинский. -- Ничего особенного". Мол, стоит ли того. Обидно. На следующее утро он приходит ко мне и говорит: "Простите, Константин, я был чертовски неправ.".
В заключение этого краткого выступления позвольте мне прочесть неќбольшое стихотворение студентов-практикантов РГПУ:
   Товарищ Ося, Вы большой ученый.
В археологии для Вас примеров нет.
А я студент, наукой удрученный,
И мне от силы девятнадцать лет.
Зачем я здесь -- по совести не знаю.
Но в деканате, видимо, правы.
Я это все спокойно принимаю
Как искупленье будущей вины.
То зной, то дождь, то комары над нами.
А Ваши люди говорят нам Вел.
Вы нас кормили кашами и щами.
Не понимаю, как я уцелел.
Ну, бог с тобой, живи, товарищ Ося.
Копайся с увлечением в земле.
Лишь было б больше черепков и кости
На душу археолога в стране.
   И он, как вы все хорошо знаете, с увлечением "копался" в земле до самого конца своей жизни.
   Из сборника "Записки института истории материальной культуры РАН, 2009"
   БРАУН ЕЛЕНА ДАВИДОВНА (1977- ) - историк, публицист.
   БРЕЙТБУРГ Семён Моисеевич (при рождении Симон Моисеевич; 1897, Одесса -- 1970, Москва) -- советский литературовед, профессор. Брат Абрам Моисеевич Брейтбург (1896--1960) -- биохимик и физиолог питания, автор монографии "Рациональное питание" (1957), учебников "Биологическая химия" (1953, 1959) и "Физиология питания" (1959, 1961). Окончил историко-филологический факультет Новороссийского университета в Одессе, после окончания был оставлен при кафедре литературоведения. С 1923 года работал в Московском научно-исследовательском институте Российской Ассоциации научно-исследовательских институтов общественных наук (РАНИОН), затем на филологическом факультете Московского университета. В 1930-х годах С. М. Брейтбург был старшим научным сотрудником Института красной профессуры, профессором Института истории, философии и литературы (ИФЛИ). В начале войны С. М. Брейтбург был направлен в Томск, где заведовал кафедрой литературы в педагогическом институте, был деканом филологического института. После возвращения в Москву осенью 1942 года, он состоял профессором литературы в Московском Восточном институте, преподавал на кафедре литературы и журналистики Института международных отношений и в Московском университете. С 1959 С. М. Брейтбург - профессор кафедры книговедения и редактирования Московского полиграфического института.
   БРОНОВСКИ Джейкоб (Bronowski, Jacob; 1908, Польша, - 1974, Истгемптон, штат Нью-Йорк), английский ученый, литератор и публицист.
  
   Жил в Великобритании с 1920 г. Окончил Кембриджский университет (в 1933 г. степень доктора математики). В 1934-42 гг. Броновски преподавал математику в университетском колледже г. Халл в западной Англии. С 1942 г. был на государственной службе в США (1942-45) и в Японии (1945-46); в 1948-49 гг. возглавлял проекты ЮНЕСКО, с 1950 г. -- Национальный совет по углю Великобритании. В 1964 г. был назначен заместителем директора Института биологических исследований имени Дж. Солка в Сан-Диего и поселился в США. Мировую известность Броновски приобрел своими работами в гуманитарных областях. Он -автор литературоведческих трудов "Уильям Блейк, человек без маски" (1944) и "Уильям Блейк и век революции" (1972). В 1950-х гг. широкий резонанс вызвала серия экспериментальных радиопьес Броновски, в которых популяризировались идеи гуманизма и свободы личности (одна из них -- "Лицо насилия" -- была удостоена международной премии "Италия" за 1951 г.). Броновски занимался поиском возможностей взаимодействия ученых разных стран, обеспокоенных судьбами человечества ("Здравый смысл в науке", 1951; "Наука и человеческие ценности", 1958, и др.). В книге "Западная интеллектуальная традиция" (1960) Броновски рассматривает историю европейской гуманистической мысли. Огромной популярностью пользовалась подготовленная Броновски для Британской радиовещательной корпорации (Би-Би-Си) телевизионная серия в 13-ти частях "Восхождение человека" (1973). Одноименная книга, основанная на этой серии, стала бестселлером. Посмертно опубликованы: "Магия, наука и цивилизация" (1978), "Происхождение знания и воображение" (1978), а также две книги эссе (под редакцией П. Ариоттена в сотрудничестве с Ритой Броновски) "Чувство будущего: очерки по философии природы" (1977) и "Взгляд провидца: эссе об искусстве, литературе и науках" (1978).
   БРОНШТЕЙН ИЛЬЯ НИКОЛАЕВИЧ (1903-76) - математик и историк математики. Соавтор всемирно известного "Справочника по математике для инженеров и учащихся ВТУЗов", издающегося до сих пор и переведённого на многие мировые языки.
   БРОНШТЕЙН МАТВЕЙ ПЕТРОВИЧ Родился 19 ноября (2 декабря) 1906 года в Виннице в семье врачей. Убит в 1938г. Амен. (Мой земляк, но на 30 лет старше; родился в одном году с моей мамой САРРОЙ БОРИСОВНОЙ ХАСИНОЙ-БЕРЗУН, которая родилась в Жмеринке).
   В 1930 году окончил физический факультет Ленинградского университета и 1 мая 1930 года был принят в Физико-технический институт им. А. Ф. Иоффе РАН. Также он занимал должность доцента в Политехническом институте и в 1930 году заменял, командированного в США профессора Френкеля, читая курс квантовой механики. Ещё студентом он опубликовал несколько работ по теоретической физике, одна из которых, содержавшая решение задачи Шварцшильда о температуре поверхности звёзд, была напечатана в 1929 году в немецком Zeitschrift fЭr Physik[1] (соотношение Хопфа -- Бронштейна). Осенью 1935 года он защитил диссертацию на степень доктора физико-математических наук: Квантование гравитационных волн // Журнал экспериментальной и теоретической физики. -- 1936. -- Т. 6. -- С. 195--236. Работал в области квантовой теории, астрофизики, теории полупроводников, космологии и теории квантовой гравитации. Профессор ЛПИ и ЛГУ. Автор научно-популярных книг "Строение вещества", "Атомы, электроны и ядра" (1935, ОНТИ; переизд. в 1980), научно-художественных книг "Солнечное вещество", "Лучи Икс", "Изобретатели радио" (1936, Детиздат; переизд. в 1990).
   Вклад Бронштейна в создание квантовой теории гравитации и популяризацию науки высоко оценивали физики и литераторы. В ночь на 1 августа 1937 сотрудники НКВД пришли с ордером на его арест в ленинградскую квартиру. Арестован 6 августа 1937 года в Киеве, в доме родителей, и перевезён в Ленинград. Включен в расстрельный список "Ленинградская область" от 3 февраля 1938 года, утвержденный подписями Сталина, Ворошилова, Молотова, Кагановича.
   18 февраля 1938 приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР под председательством Матулевича к расстрелу по статье 58 пп.8,11 УК РСФСР. Расстрелян в тот же день, через несколько минут после оглашения приговора. Все обращения К. И. Чуковского, а также Ландау, Маршака лично к Сталину остались без реакции. Предположительно захоронен на Левашовской пустоши, где Л. Чуковская в 1990-е годы установила памятник. Реабилитирован посмертно определением N 44-028 603/56 Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 9 мая 1957 года. 19 февраля 2017 года в Санкт-Петербурге на фасаде дома 11 по Загородному проспекту был установлен мемориальный знак "Последний адрес" Матвея Петровича Бронштейна. Бронштейн был женат на Лидии Чуковской. Ей было объявлено, что приговор мужа "десять лет без права переписки". Лишь в конце 1939 года узнала, что мужа нет в живых. В 1940 году добилась встречи с начальником Управления НКВД СССР по Ленинградской области Гоглидзе, и тот подтвердил, что её муж был расстрелян.
   БЫКОВ ДМИТРИЙ ЛЬВОВИЧ - ( 20 декабря 1967, Москва) -- русский писатель, поэт и публицист, литературный критик, радио- и телеведущий, журналист, преподаватель литературы, кинокритик. Политический мыслитель и активист, оппозиционно настроенный к высшей федеральной власти в России и президенту Путину. Биограф Бориса Пастернака, Булата Окуджавы, Максима Горького и Владимира Маяковского. Совместно с Михаилом Ефремовым регулярно издавал литературные видеовыпуски в рамках проектов "Гражданин поэт" и "Господин хороший".
   0x01 graphic
Родился 20 декабря 1967 года в Москве, в семье детского врача-оториноларинголога, кандидата медицинских наук Льва Иосифовича Зильбертруда (1927--1987) и Натальи Иосифовны Быковой (род. 1937). Родители вскоре развелись, и ребёнка воспитывала мать, выпускница МГПИ, учительница русского языка и литературы в школе N 1214 в Москве.
   Школьником входил в совет передачи для старшеклассников Всесоюзного радио "Ровесники". В 1984 году Быков окончил школу с золотой медалью и поступил на факультет журналистики МГУ (кафедра литературной критики). С 1987 по 1989 год служил в армии, куда его призвали (отсрочка студентам в то время была отменена) с третьего курса университета. В 1991 году окончил факультет журналистики МГУ с красным дипломом. С 1989 года выступал одним из активных участников появившегося незадолго до этого "Ордена куртуазных маньеристов" -- поэтического объединения, творчество участников которого, по мнению критиков, отличала "бездна цинизма и острой сатиры, скрытая за блестящей куртуазностью"[14]. В ордене Быков носил звание "Командора", стал соавтором нескольких опубликованных ОКМ поэтических сборников[15]. Покинул орден летом 1992 года, однако в числе "маньеристов" он и позднее упоминался в СМИ.
   БЫХОВСКИЙ БЕРНАРД ЭММАНУИЛОВИЧ (1901-80) - философ. Основные работы по проблемам диалектического и историческому материализму и истории западно-европейской и современной буржуазной философии. Развивал представление о философии как о специальном внешненаучный способе постижения мира и проявления человеческого духа. В 20-х неоднократно обращался к изучению психоанализа Фрейда. Квалифицировал психоанализ как материалистическое, монистическое и диалектическое учение. Автор одного из первых советских учебников диалектического материализма -- "Очерк философии диалектического материализма", 1930. Активный автор и редактор-организатор 3-томной "Истории философии" (1940--1943), за которую в числе других был награждён Сталинской премией. Однако вскоре последовало осуждение Центральным Комитетом ВКП(б) третьего тома в 1944. Б. Быховский был назван одним из виновников (вместе с В. Ф. Асмусом и Б. С. Чернышевым) "неправильного" освещения ими классической философии 18-19 вв., снят с должности заведующего сектором истории философии Института философии и отправлен редактором по философии в "Большую советскую энциклопедию".
   ВАЙНШТЕЙН ОСИП ЛЬВОВИЧ (1894-1980) - историк, историограф. Окончил одесскую частную мужскую гимназию И. Р. Раппопорта и в 1918 году Новороссийский университет; преподавал в нём. В 1920--1925 годах вёл курс истории в еврейском секторе факультета социального воспитания Одесского института народного образования.[2] В 1930--1933 годах был доцентом Одесского института профессионального образования, в 1933--1935 годах -- доцентом Одееского государственного университета. В 1935--1950 годах был профессором и заведующим основанной в 1934 году кафедрой истории средних веков Ленинградского университета. Одновременно -- директор Научной библиотеки ЛГУ. Уволен с кафедры в ходе кампании против "безродных космополитов" с формулировкой "ввиду сокращения работы кафедры и отсутствия поручений на 1951--52 учебный год". Возглавил кафедру истории в новообразованном Киргизском государственном университете во Фрунзе. С 1955 года -- старший научный сотрудник Ленинградского отделения института истории АН СССР. Занимался главным образом историографией средних веков и другими вопросами медиевистики. Автор учебных пособий для студентов исторических факультетов.
   ВАЛК Сигизму?нд Ната?нович (при рождении Сигизму?нд Но?телевич Валк; 1 (13) декабря 1887, Вильно -- 5 февраля 1975, Ленинград) -- советский историк, археограф, архивист, библиограф. Доктор исторических наук (1936), профессор (1946).
   0x01 graphic
Родился 1 (13) декабря 1887 года в Вильне, в семье аптекаря Ноте Эльяш-Янкелевича Валка и Александры Зеликовны Залкинд. Учился в мужской гимназии в Лодзи (1898--1906), из которой был исключён за сочувствие польским социалистам, подвергался арестам. Окончил частную гимназию П. Н. Шеймина в городе Новая Александрия (1907; с серебряной медалью), историко-филологический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета (1913) -- ученик академика А. С. Лаппо-Данилевского. Был заведующим отделом русской истории в редакции "Энциклопедического словаря" братьев Гранат. В 1915--1917 годах служил в армии. В 1918--1927 годах -- заведующий отделом, старший архивист Петроградского историко-революционного архива, занимался собиранием, описанием и публикацией документов по истории революционного движения в России, в том числе листовок. Подготовил к печати капитальные издания источников по истории революционного движения, сотрудничал в журнале "Красный архив".
   В 1928--1929 годах был нештатным сотрудником Публичной библиотеки. Читал лекции по источниковедению революционного движения на курсах архивистов, преподавал археографию, архивоведение, источниковедение и историографию в Ленинградском университете, Ленинградском педагогическом институте им. А. И. Герцена, Археологическом институте, Историко-археографическом институте, Историко-лингвистическом институте, Институте философии, литературы и истории (ИФЛИ) и др. С 1932 года -- сотрудник Института книги, документа и письма АН СССР, с 1936 года -- старший научный сотрудник, заведующий секцией (сектором) истории СССР Ленинградского отделения Института истории АН СССР (ЛОИИ). Доктор исторических наук (1936), профессор. Один из авторов учебника для вузов "История СССР. Т. 2. Россия в XIX в.". Занимался подготовкой правил издания документов. В 1943--1944 годах преподавал в Историко-архивном институте в Москве. С 1944 года возобновил преподавание на историческом факультете Ленинградского университета, продолжал быть заведующим сектором в ЛОИИ. По его инициативе в 1968 году был основан ежегодник "Вспомогательные исторические дисциплины", был редактором первых восьми его выпусков.
   Автор многочисленных работ по археографии, историографии (в том числе очерка истории преподавания исторической науки в Ленинградском университете за 125 лет), источниковедению, дипломатике. Занимался изданием сборников документов по разным периодам российской истории -- от средневековья до XX века. Опубликовал новое издание "Истории Российской" В. Н. Татищева. Занимался проблемами историографии "Русской Правды", объективно оценивая вклад в изучение этого памятника древнерусского права специалистов, принадлежавших к различным поколениям и историческим школам. По словам его ученицы, историка науки Г. Е. Павловой, Сигизмунд Натанович Валк был человек очень скромный. Он ученик известного петербургского профессора А. С. Лаппо-Данилевского. Он нам излагал всё, что сам по крохам собирал от своего учителя. Хотя достоинства С. Н. Валка были известны всем и в Ленинграде, и в Москве, он так и скончался, не получив даже звания члена-корреспондента. А, по отзывам многих учёных, он был достоин звания академика. У него была масса трудов, он был ходячая энциклопедия по русской истории. Г. М. Дейч вспоминал: "Читал он, скажем прямо, не очень эффектно. Дикция у него была плохая, и многое из того, что он говорил, просто не доходило до слушателей, потому что он ни минуты не сидел или стоял за кафедрой, а постоянно носился как вихрь по аудитории, то и дело подсаживался к кому либо за стол или вскакивал и садился на свой стол, беззаботно покачивая своими короткими ножками. При этом он непрерывно быстро говорил, прерывая речь шутками, ироничными замечаниями и каким-то особенно заразительным смехом, во время которого очень потешно запрокидывал голову, закрывал глаза, выставляя свою небольшую козлиную бородку. Наблюдать за ним было одно наслаждение, а вот понимать все, что он говорил, удавалось далеко не всем. И тем не менее его лекции любили и охотно посещали". Был женат на Белле Семёновне Искоз -- сестре литературоведа А. С. Искоза-Долинина. Племянники -- филологи Анна Искоз-Долинина, Ася Искоз и Константин Долинин.
   ВАРШАВСКАЯ МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА - искусствовед. О ней сведений, увы, нет!
   ВАССЕРМАН АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1952- ) - журналист, публицист, политолог, телеведущий, интеллектуал. Анатолий Вассерман родился 9 декабря 1952 года в Одессе. В школе состоял в комитете комсомола, получал от этого удовольствие. Окончил Одесский технологический институт холодильной промышленности, факультет теплофизики, по специальности "инженер-теплофизик". После окончания института с 1 августа 1974 до 30 сентября 1977 года работал программистом научно-исследовательского сектора одесского НПО "Холодмаш". С 3 октября 1977 до 23 августа 1995 года -- программист (с 1980 года -- системный программист) одесского всесоюзного НИИ "Пищепромавтоматика". С 23 ноября 1991 года по настоящее время -- журналист (в частности, в 1996--1999 -- в компьютерных журналах). С 6 сентября 1995 года -- политический консультант в команде с Нурали Латыповым. В 1994 году баллотировался в Верховную Раду Украины; занял второе место в округе. С 2008 года -- шеф-редактор научно-популярного журнала "Идея Икс" (журнал перестал выходить в 2010 году). Во время избирательной кампании в Верховную Раду Украины 2012 года был доверенным лицом кандидата в народные депутаты Игоря Маркова. Вассерман утверждает, что в юности дал обет целомудрия, который соблюдает до сих пор. Он сожалеет о данном обете, но считает, что в его возрасте менять что-либо очень сложно. Кроме русского языка, владеет также украинским, английским и эсперанто со словарём. В 2015 году подал заявление о приёме в гражданство Российской Федерации, удовлетворённое Указом Президента Российской Федерации от 27 января 2016 года. На выборах в Государственную думу VII созыва в 2016 году выдвигался кандидатом в депутаты по региональному списку (г. Москва) от партии "Справедливая Россия". В своём округе занял второе место, уступив представителю "Единой России" Антону Жаркову. Впервые на всесоюзном экране появился 14 октября 1989 года, в команде Нурали Латыпова, в клубе "Что? Где? Когда?", затем -- в команде Виктора Мороховского на "Брэйн-ринге". В 1991 году Вассерман, будучи в команде города Одессы, проиграл и был лишён права играть в элитарном клубе вместе с другим мэтром интеллектуальных игр Борисом Бурдой. В 1995 году амнистирован и даже появлялся в зале среди знатоков, но ни разу не принимал участия в играх и даже не давал интервью. В телевизионной "Своей игре" одержал пятнадцать побед подряд в 2001--2002 годах и стал лучшим игроком десятилетия в 2004 году, а в 2008 году стал чемпионом Автомобильного кубка-2008, одержав уверенно шесть побед подряд, и сорвал ключ от автомобиля[15]. Пятикратный чемпион Украины по спортивной версии "Своей игры" (2005, 2006, 2010--2012). Пятикратный (1 мая 2008, 24 апреля 2011, 2 мая 2013, 15 мая 2016, 12 мая 2019) чемпион Москвы по спортивной версии "Своей игры" (по версии клуба "Неспроста"), бронзовый призёр того же соревнования 2006 года, серебряный 2017 года. Серебряный призёр "Знатокиады" (Всемирных игр знатоков) 2010 года по "Своей игре", в финале уступил Илье Новикову. В спортивном "Что? Где? Когда?" выступает за команду "Немчиновка" (Москва), команду Евгении Канищевой (Симферополь) и ряд других. В их составе становился победителем и призёром различных соревнований, в частности, чемпионата Украины 2005 года (1-е место), 2006 и 2011 года (2-е место)[17]. В составе команды "Феникс" чемпион Украины по эрудит-квартету (командной версии "Своей игры") 2007 года. Бронзовый призёр чемпионата Москвы по эрудит-квартету в составе команды "Домодедово и остальная Россия" 2010 года (по версии Ассоциации московских клубов интеллектуальных игр). Был одним из основных участников в телеигре "Игры разума". 14 октября 2009 года участвовал в передаче "Такси". Принимал участие и в неигровых телевизионных передачах, в частности, "Званый ужин" и многих ток-шоу. Также принимал участие в программе "Большой вопрос" на СТС в рубрике "Русская жилетка". Неоднократно принимал участие в программе "Кто хочет стать миллионером?", где выигрывал разные суммы.
   ВЕЙЦМАН ЗИСИ ДАВИДОВИЧ (1945 - ) - Зиси (Зися Давидович) Вейцман родился в городе Бельцы в Молдавии. После окончания срочной службы в 1968 году поступил в Пушкинское высшее военно-строительное училище (ныне Военный инженерно-технический университет). Служил офицером в железнодорожных войсках Советской Армии в Дальневосточном военном округе (под городом Свободный Амурской области) на строительстве Байкало-Амурской магистрали. В 1986 году в чине майора был переведён в Самару, где стал активистом еврейского общества "Тарбут лаам" ("Культура -- народу") и одним из основателей газеты "Тарбут". Был заместителем главного редактора газеты, возглавлял еврейскую редакцию "Радио-7". Публиковался с двадцатилетнего возраста, главным образом в московском журнале "Советиш Геймланд" (Советская Родина, с 1971 года) и газете "Биробиджанэр штэрн" (Биробиджанская звезда). Стихотворения Вейцмана вошли на русском языке в сборник "Советская еврейская поэзия" (издательство "Художественная литература", Москва, 1985) и на идише -- в коллективный сборник молодых еврейских поэтов "hоризонтн" (Горизонты), выпущенный издательством "Советский писатель" в 1987 году. Стихи в переводах на русский язык, выполненных Леонидом Школьником, вышли отдельной книгой в Самаре в 1992 году. Сборник избранных стихотворений "А фрейлехн рэйгн" (весёлый дождь) вышел в 2016 году. С конца 2006 года проживает в Беэр-Шеве (Израиль), печатается в независимых сетевых изданиях, нью-йоркской газете на идише "Форвертс"; публикует переводы с идиша. Перевёл с идиша на русский язык книгу Исроэла Эмиота "Биробиджанское дело". Братья -- Арон Давидович Вейцман (род. 1948, Бельцы), израильский художник, автор коротких рассказов; Мендель Давидович Вейцман (род. 1951, Бельцы), израильский литератор, автор юмористических рассказов и шуточных словарей идиом бессарабского идиша, книг "Как дела, дорогой?" (Самара, 2000) и "Весёлые бедняки" (Москва, 2006).[4][5][6]
   ВЕНЕЦКИЙ СЕРГЕЙ ИОСИФОВИЧ (?-2014) - автор Справочника по металлам.
   ВЕРНИКОВА БЕЛЛА ЛЬВОВНА (1949- ) - поэтесса, писательница, историк литературы, доктор философии Еврейского университета в Иерусалиме
   ВАРГАФТИК АРТЁМ МИХАЙЛОВИЧ (1971- ) - музыкальный критик, телеведущий. Сын химика Михаила Натановича Варгафтика, внук теплофизика Натана Борисовича Варгафтика. Окончил Академическое музыкальное училище при Московской консерватории и Российскую академию музыки им. Гнесиных по классу виолончели и аспирантуру Московской консерватории по кафедре истории и теории исполнительства (1998). Играл на виолончели в нескольких оркестрах. С 1997 года -- преподаватель истории виолончельного искусства в РАМ им. Гнесиных. В 1994--2003 годах -- музыкальный обозреватель радиостанции "Эхо Москвы", с 2004 года -- ведущий программы "Спорная музыка" на радиостанции "Маяк" (с 2014 года -- на радио "Культура"). С 1996 года -- ведущий программ, посвящённых классической музыке, на телевидении: программа "Сад культуры" на Российском телевидении, цикл передач о Рихарде Вагнере на канале ТВЦ, программы "Партитуры не горят" и "Оркестровая яма" на телеканале "Культура"; музыкальный обозреватель программ "Положение вещей" и "Тем временем" (телеканал "Культура"). Дважды лауреат российской телевизионной премии "ТЭФИ" (2003, 2004). С 2007 году началось активное сотрудничество Артема Варгафтика с Московской филармонией. В Камерном зале филармонии стартовал его авторский проект для детей и юношества под названием "Популярная музыкальная энциклопедия".
   ВИЛЕНКИН АЛЕКСАНДР ВЛАДИМИРОВИЧ (1949- ) - космолог, физик, популяризатор науки. Отец -- Владимир Львович Виленкин (1916--2001), доцент геолого-географического факультета Харьковского университета, автор научных и научно-популярных книг "По Центральному Кавказу и Западному Закавказью; путевые заметки и наблюдения" (1955), "Кордильеры" (1958), "Странствователь по суше и морям" (1969), "Вклад географов Харьковского университета в географию" (1976), учебных пособий по географии УССР. Окончил физический факультет Харьковского университета в 1971 году. Выполнял научную работу под руководством Э. А. Канера. В 1976 году Александр Виленкин эмигрировал в США. С 1978 года профессор и директор института космологии в университете Тафтса в Медфорде (США, штат Массачусетс).Жена -- биолог Инна Симон, дочь химика и фармаколога, профессора Украинского института экспериментальной эндокринологии (УИЭЭ) И. Б. Симона. Дочь -- музыкант и литератор Алина Симон (род. 1974).
   ВЕЙНБАУМ СТЕНЛИ ГРУМЕН (1902-35) - американский писатель-фантаст, предтеча Золотого века научной фантастики. Стенли Вейнбаум родился в Луисвилле, штат Кентукки. Сначала получил образование в школе в Милуоки, в дальнейшем поступил в Мэдисонский университет штата Висконсин, планируя стать дипломированным специалистом по химическим технологиям, однако затем перешёл на кафедру английского языка. Вопреки распространённому мнению, высшего образования он так и не получил -- сдав на спор экзамен за друга, позднее он был уличён и в итоге покинул университет в 1923 году. После этого устроился работать управляющим в кинотеатре. Писать рассказы Вейнбаум начал ещё в 15 лет. Первые поэтические публикации состоялись в 1921--1923 годах. Однако затем последовал значительный перерыв, известность же пришла к нему незадолго до смерти. Первая взрослая прозаическая публикация в фантастическом жанре -- рассказ "Марсианская Одиссея" 1934 года, который впоследствии высоко оценивал Айзек Азимов, а также другие писатели и критики. Вейнбаум стал одним из наиболее перспективных писателей-фантастов в 30-е годы. Однако всего через полтора года после этой публикации в возрасте 33 лет Стенли Вейнбаум умер от рака лёгких.
   Лестер дель Рей считал, что "Вейнбаум в большей степени, чем любой другой писатель, поспособствовал выводу нашего жанра из депрессии начала тридцатых годов и положил начало современной научной фантастике"[1]. Эверетт Ф. Блейлер, однако, писал, что хотя Вейнбаум "в целом считается наиболее перспективным молодым автором НФ своего времени", его значение преувеличено. В то время как "стиль Вейнбаума был более живой, чем у его коллег по жанру, и он уделял много внимания фоновым деталям, ...его работы были обычной pulp-фантастикой со стандартными сюжетами, небрежной постановкой, картонными персонажами и многочисленными клише в идеях[2]. Алексей и Кори Паншины заключают, что "время стёрло всё, бывшее когда-то положительными качествами Вейнбаума. То, что осталось, кажется странным и причудливым"[3].
   В 1957 году вышла экранизация его рассказа "Высшая степень адаптации" под названием "She Devil". Этот рассказ был также адаптирован для телевидения, Studio One выпустила эту адаптацию под названием "Кира Зелас" (имя главной героини) в эфир 12 сентября 1949 года. Радиопостановка "Высшей степени адаптации" была сделана в 1950-х годах, но по какой-то причине Вейнбаума не указали в качестве автора. В 1973 году именем Вейнбаума назван кратер на Марсе. В 2008 году он удостоился премии Переоткрытие им. Кордвейнера Смита (Cordwainer Smith Rediscovery Award).
   ВИЛЕНКИН ВИТАЛИЙ ЯКОВЛЕВИЧ (1911-97) - театровед, историк театра, литератор. Виталий Виленкин родился в Москве, окончил Московский институт новых языков (1933). Награждён орденом Знак Почёта, медалями. Педагог Школы-студии МХАТ, с 1967 года -- профессор. Среди его учеников был будущий театральный режиссёр Олег Ефремов Друг Анны Ахматовой, личный секретарь В. И. Немировича-Данченко и В. И. Качалова
   ВИЛЕНКИН ВЛАДИМИР ЛЬВОВИЧ (1916-2001) - географ, публицист.
   ВИЛЕНКИН НАУМ ЯКОВЛЕВИЧ (1920-91) - математик, публицист. Учился в "7-й опытной школе имени проф. Коваленского" в Кривоарбатском переулке. Затем окончил МГУ (1942); доктор физико-математических наук (1950), профессор (1951). С 1943 года работал в различных вузах, с 1961 года -- в Московском заочном педагогическом институте. С середины 1960-х г.г. участвовал в написании школьных учебников математики, книг и учебных пособий для студентов педагогических ВУЗов и школьных учителей. В 1975--1990 г.г. оказывал помощь Людмиле Георгиевне Петерсон в разработке дошкольно-школьной программы обучения математике. Первые работы, в том числе диссертация, были посвящены теории топологических групп. Развивая теорию характеров Понтрягина, установил связь между системами характеров нульмерных компактных абелевых групп, известных также как системы Виленкина, с классом ортонормированных систем кусочно постоянных функций. Начиная с 1950-х годов введённые Виленкиным системы активно изучаются в связи с широким применением в области цифровой обработки сигналов. С середины 1950-х работал над изучением теории представлений групп Ли, где получил ряд результатов, связанных с бесконечномерными представлениями, построенными И. М. Гельфандом и М. А. Наймарком.
   ВИНБЕРГ ЭРНЕСТ БОРИСОВИЧ (1937- ) - математик. Э. Б. Винберг родился в Москве в 1937 году. Его отец, Борис Георгиевич Винберг, был инженером и работал на заводе "Динамо" (Московский электромашиностроительный завод имени С. М. Кирова). Мать, Вера Евгеньевна Похвальнова, некоторое время после окончания физико-математического факультета 2-го МГУ преподавала в разных местах, а потом работала на заводах инженером-расчётчиком. Окончив школу с золотой медалью, Эрнест поступил на механико-математический факультет МГУ без экзаменов -- успешно пройдя собеседование. Однако с зачислением у него возникли проблемы из-за очень высокой близорукости; приняли на факультет Винберга только после личного вмешательства Ю. Н. Работнова (в то время -- декан мехмата). Окончил механико-математический факультет МГУ (1959) и аспирантуру по кафедре высшей алгебры (1961)[7]. Кандидат физико-математических наук (1962), доктор физико-математических наук (1984)[3]. С 1961 года работает на кафедре высшей алгебры; с 1966 года -- доцент, с 1991 года -- профессор. Главный редактор журналов "Transformation Groups" (с 1996 года), "Математическое просвещение" (с 2006 года). Член редколлегий журналов "Функциональный анализ и его приложения", "Труды Московского математического общества" (с 1999 года), "Journal of Lie Theory" (с 1994 года). Читает основные и специальные курсы лекций "Высшая алгебра", "Линейная алгебра и геометрия", "Группы Ли", "Полупростые группы Ли", "Симметрические пространства", "Теория инвариантов", "Группы отражений". Соруководитель спецсеминара "Группы Ли и теория инвариантов". Автор классического университетского учебника "Курс алгебры". Во введении к этому учебнику Винберг писал: "В соответствии со своим взглядом на математику я стремился заменять выкладки и сложные рассуждения идеями"[10]; эти слова выражают математическое кредо учёного, которому он старался следовать во всех своих работах, заменяя длинные рутинные доказательства короткими, элегантными и в то же время вполне строгими аргументами. Под научным руководством Э. Б. Винберга защищены 42 кандидатские диссертации и 7 докторских.
   ВИНЕР ЛЕО (1862-1939) - американский лингвист, историк, переводчик. Лейб (Леон) Зельманович Винер родился в городе Белосток Российской империи. Его отцом был Зельман Симхович Винер[3], а мать -- Фрейда Шолимовна Рабинович, оба уроженцы Корчина. Учился в Минской, а затем в Варшавской гимназии (1881), учился в Берлинском политехническом институте (1881-1882), после окончания второго курса которого решил продолжить образование в США. В США ему пришлось сменить ряд работ: он служил на железной дороге, был развозчиком фруктов, преподавал математику, а позже -- немецкий и французский языки в Миссурийском университете в Канзас-сити. Лео Винер был полиглотом и знал более 20 языков. Его первые исследования в области лингвистики были связаны с еврейской филологией и литературой. Они были посвящены лингвистическим элементам идиш в белорусском, русском, польском и немецком языках. В 1884-1892 гг. преподавал в Канзас-Сити. В 1896 году Лео Винер принял должность преподавателя славянских языков и литературы в Гарвардском университете, в 1911-1930 гг. был профессором на кафедре славянских языков и литературы. Лео Винер стал пионером научного изучения русской литературы, составителем первой в США "Антологии русской литературы от начального периода до наших дней" (1902--1903). Антология включала лучшие произведения от Михаила Ломоносова до Федора Достоевского и Антона Чехова и неоднократно переиздавалась, последний раз -- в 2001 году. Лео Винер был известным переводчиком и пропагандистом творчества Льва Толстого. Винер был переводчиком и редактором 24-томного собрания сочинений Льва Толстого, изданного на английском языке в Бостоне в 1904--1912 годах. Жена -- Берта Кан, родилась в Германии. Сын -- известный ученый, основоположник кибернетики Норберт Винер.
   ВИНЕР МЕЕР ФЕЛИКСОВИЧ (ЗЕЛИГОВИЧ)( 1893-1941) - писатель, литературовед, историк. Родился в 1893 году в Кракове. Учился в университетах Вены и Цюриха. В 1918--1926 годах жил в Вене, Берлине, Париже. В 1917--1923 годах активно печатался в еврейском ежемесячнике на немецком языке "Дер юде", редактором которого был М. Бубер. В 1924 году М. Винер вступил в австрийскую компартию. В 1926 году, привлечённый открывшейся научной свободой, приехал в СССР, где занимался, в основном, исследованиями литературы на идише. Активно участвовал в исследованиях и публикациях еврейских научных институтов, существовавших в 1920-е -- 1930-е годы в Харькове, Москве, Киеве. Работал в этнографической секции Института еврейской пролетарской культуры (ИЕПК) Всеукраинской академии наук (ВУАН, Киев), где разрабатывал вопросы теории фольклористики с марксистских позиций и являлся редактором фольклорных сборников, подготовленных к печати в период его пребывания на посту руководителя секции. В ноябре 1931 года в московской газете "Дэр Эмэс" была напечатана статья Меера Винера "Задачи этнографических исследований. О работе этнографической секции Института еврейской культуры". В 1932 году увидел свет сборник работ этнографов ИЕПК под названием "Проблемы фольклористики". Осенью того же года Меер Винер, покинув Киев, переехал в Москву и с той поры фольклористикой более не занимался. В 1941 году Меер Винер ушёл добровольцем на фронт и в ноябре 1941 года пропал без вести под Вязьмой. Дочь -- писательница Юлия Винер (род. 1935).
   ВИНЕР САМУИЛ ЕРЕМЕЕВИЧ (1860-1929) - библиограф, библиофил, востоковед. Родился в семье главы местной иешивы. Получил религиозное еврейское образование. С детства проявлял интерес к библиографической работе. В возрасте десяти лет составил каталог религиозных текстов библиотеки отца, затем - каталоги библиотек местных синагог.
В 1887 был приглашен Императорской Академией Наук в Петербурге для систематизации и описания еврейского книгохранилища в Азиатском музее. Внёс огромный вклад в составление коллекции известного мецената М.Л.Фридлянда, подаренную им этому музею. В 1892 приступил к изданию научного каталога, последний том которого вышел в 1936. Большую ценность представляет его предисловие к 8-томному каталогу еврейских книг, хранившихся в Азиатском музее. Был известен, как собиратель еврейских изданий: к 1909 его библиотека содержала 10 тысяч наименований (в т.ч. листовки на иврите и идише). Эта коллекция и вся его библиотека является ныне частью Любавичской библиотеки (Нью-Йорк). Работал над полной библиографией книг, напечатанных на иврите и идиш.
В 1925 уехал в научную командировку во Францию и Германию. Жил на юге Франции.
   ВОЛЬКЕНШТЕЙН ВЛАДИМИР МИХАЙЛОВИЧ (1883-1974) - поэт, драматург, сценарист, критик. Родился 2 октября 1883 года в семье петербургских интеллигентов. Его отец -- известный адвокат, присяжный поверенный Михаил Филиппович Волькенштейн (Моисей Фишелевич Волкенштейн; 1859--1934) -- одноклассник Чехова, дружил с Шаляпиным, Короленко, Станюковичем, Гарин-Михайловским, Добужинским (последний был женат на двоюродной сестре М. В. Волькенштейна -- Елизавете Осиповне Волькенштейн, 1874--1965); с 1895 года был владельцем и редактором журнала "Новое слово", затем директором "Общества подъездных и железнодорожных путей в России", после революции жил в Таллине. Дядя -- присяжный поверенный Лев Филиппович Волкенштейн (Исаак-Лейб Фишелевич Волкенштейн; 1858--1935), также был гимназическим товарищем А. П. Чехова, состоял с ним в переписке и оставил о нём воспоминания, после революции жил во Франции. Родители расстались, когда он был ребёнком и в 1893 году отец вторично женился на Кларе Иосифовне Волькенштейн (1865--?). Владимир учился в гимназии Св. Анны, на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета (1907); окончил Гейдельбергский университет. Член режиссёрской коллегии и Совета 1-й студии МХТ. Печатался в "Журнале для всех", "Современном мире", "Русской мысли", "Русском богатстве", "Слове" и др. Профессор с 1923. Преподавал в институте им. В. Брюсова. Первая жена (1907--1909) -- поэтесса София Парнок. Сын от второго брака -- физик М. В. Волькенштейн. Третья жена -- Мария Степановна Гамбарян (род. 1925), пианистка, профессор РАМ имени Гнесиных, заслуженная артистка Армянской ССР, заслуженная артистка РСФСР. Двоюродная сестра -- публицист Ольга Акимовна Волькенштейн. Двоюродный брат -- адвокат Фёдор Акимович Волькенштейн.
   ВУЛЬФ ВИТАЛИЯ ЯКОВЛЕВИЧ (1930-2011) - исксствовед, театровед, киновед, литературовед, переводчик, критик, публицист. Из обоймы И.АНДРОННИКОВА, М.КАЗИНИКА, Л.МАЦИХА. Родился 23 мая 1930 года в Баку, по собственному его свидетельству -- в 1932-м[3]. Его отец, Яков Сергеевич Вульф, был известным адвокатом в Баку (умер в январе 1956 года). Мать Вульфа -- Елена Львовна Беленькая окончила Азербайджанский государственный университет и была преподавателем русского языка; умерла в 1974 году. Виталий Яковлевич мечтал поступить в ГИТИС. Однако его отец настаивал, чтобы он получил "серьёзное" образование[4]. Поэтому после окончания школы Виталий Вульф поступил в МГУ на юридический факультет. Когда Виталий Вульф окончил университет, он, как полагал, из-за своего еврейского происхождения[5] не мог найти работу по специальности. Четыре раза он пытался поступить в аспирантуру. В 1957 году Вульф стал аспирантом. Работал в адвокатуре. В 1961 году он защитил во Всесоюзном институте юридических наук диссертацию на соискание степени кандидата юридических наук на тему "Обязанность доказывания в советском уголовном процессе". Всё это время Виталий Вульф продолжал любить театр и интересоваться им, почти ежедневно он посещал спектакли МХАТа, Малого театра, Театра им. Вахтангова, Театра им. Маяковского. С 1962 года у Виталия Вульфа сложились дружеские отношения со многими деятелями театра "Современник". Он общался с Олегом Ефремовым, Галиной Волчек, а с директором театра Леонидом Эрманом они стали близкими друзьями. Именно впечатления от встреч со многими деятелями театра использовал Вульф в своих книгах, статьях, эссе и телевизионных передачах. С 1967 по 1997 год Виталий Вульф работал в Институте международного рабочего движения АН СССР (после 1991 -- Институт сравнительной политологии РАН). Он изучал молодёжное сознание в странах Запада. В это же время он начал заниматься американским театром. В 1989 году защитил диссертацию на соискание степени доктора исторических наук на тему "Отражение общественно-политических противоречий и социальных движений в культуре США". В 1970-е годы Виталий Вульф начал публиковать в прессе статьи и книги о театре и деятелях театра. В 1982 году вышла первая книга Вульфа "От Бродвея немного в сторону, 1970-е гг." (с подзаголовком "Очерк о театральной жизни США, и не только о ней"). С 1972 года Виталий Вульф занимался переводами англо-американской драматургии. Он переводил пьесы Юджина О'Нила, Эдварда Олби, Сомерсета Моэма, Теннесси Уильямса. Пьесы в переводе Вульфа шли и идут на сценах МХАТа, Театра имени Маяковского, Театра имени Моссовета, "Современника", Малого театра, Московского драматического театра им. Н. В. Гоголя. Всего Вульф перевёл около 40 пьес, большая часть из них в соавторстве с другом Александром Чеботарём. С 1990 года Виталий Вульф начал вести телевизионные передачи; первым его телевизионным рассказом был рассказ об актрисе М. И. Бабановой. В 1992 году Виталий Вульф уехал в США, где два года преподавал на театральном факультете Нью-Йоркского университета. Он читал лекции на тему "Чехов и театр", "История русской драматургии", "Сталин и театр". С 1994 года на телевидении начала выходить авторская программа Виталия Вульфа "Серебряный шар" (с 2003 года -- "Мой серебряный шар"). В книге "Влад Листьев. Пристрастный реквием" рассказано, что передача появилась по инициативе Владислава Листьева и Альбины Назимовой[7]. Первыми героями передачи были актёры и писатели, позже героями передачи становятся также и политические деятели. В своих передачах Виталий Вульф рассказывал о Марлен Дитрих, Грете Гарбо, Франсуазе Саган, Уинстоне Черчилле, Франклине Рузвельте, Шарле де Голле, Ольге Чеховой, Алле Тарасовой, Ангелине Степановой, Александре Фадееве, Максиме Горьком, Марине Цветаевой, Марии Мироновой, Иве Монтане, О. Ефремове, М. Ладыниной, Е. Фурцевой, Т. Дорониной, В. Караваевой, Ю. Григоровиче, В. Гафте, о русской эмиграции в Ницце. Виталий Вульф был членом Союза театральных деятелей России. С 2001 по 2003 годы в соавторстве с Серафимой Чеботарь Виталий Яковлевич вёл рубрику "Кумиры. Легенды" в русском выпуске журнала "L'Officiel"; с 2005 года они выпустили семь биографических сборников о выдающихся людях прошлого. С 21 ноября 2007 года Виталий Вульф был главным редактором радио "Культура" (ВГТРК). Жил и работал в Москве.
   15 февраля 2011 года Виталий Вульф был госпитализирован в больницу им. Боткина. 11 марта его состояние ухудшилось и он был переведён в реанимационное отделение. Скончался 13 марта, на 81-м году жизни.. 30 сентября 2012 года на могиле был открыт памятник работы А. Боровского.
   ВЫГОДСКИЙ ДАВИД ИСААКОВИЧ (1893-1943) - литератор-испанист, переводчик. Давид Исаакович Выгодский родился в Гомеле в семье банковского служащего Айзика Лейбовича (Исаака Львовича) Выгодского[1], который погиб четырьмя годами позже[2]. Воспитанием ребёнка, его шестилетнего брата Льва и двухлетней сестры Эсфири занималась мать, Двося Яковлевна. После гибели отца они жили в семье дяди -- Симхи Лейбовича (Семёна Львовича) Выгодского, одним из восьмерых детей которого был будущий психолог Лев Выготский. Кроме обязательных в гимназии немецкого, французского, латинского языков, дома дети изучали древнееврейский, английский, древнегреческий. По окончании гимназии в Гомеле с золотой медалью (1912) продолжил учёбу на историко-филологическом факультете Петербургского университета. В качестве критика начал активно печататься с 1914 года. В гомельской газете "Полесье" вёл постоянную рубрику "Письма из Петрограда". Наибольшее количество статей в 1914--1917 годах опубликовал в журнале "Летопись" и газете "Новая жизнь", издававшихся М. Горьким. Окончил романо-германское отделение Петроградского университета. По окончании университета вернулся в Гомель, где провёл несколько лет во время Гражданской войны. Выпустил сборник стихов "Земля" (1922). В 1922 году вернулся в Петроград, где работал в издательстве "Всемирная литература", занимался переводами в Иностранном отделе Петроградского отделения Госиздата, сотрудничал в журналах "Россия" и "Звезда". После ликвидации издательства "Всемирная литература" Выгодский перешёл Гослитиздат, а затем, с 1934 года работал редактором в издательстве "Художественная литература". Давиду Выгодскому посвятил своё стихотворение "На Моховой семейство из Полесья" Осип Мандельштам (idem; написано в 1924--1925 годах в соавторстве с Бенедиктом Лившицем):
   На Моховой семейство из Полесья
Семивершковый празднует шабаш.
Здесь Гомель -- Рим, здесь папа -- Шолом Аш
И голова в кудрявых пейсах песья.

Из двух газет -- о чудо равновесья! --
Два карлика построили шалаш
Для ритуала, для раввинских каш --
Испано-белорусские отчесья.

Семи вершков, невзрачен, бородат,
Давид Выгодский ходит в Госиздат
Как закорючка азбуки еврейской,

Где противу площадки брадобрейской,
Такой же, как и он, небритый карл,
Ждет младший брат -- торговли книжной ярл.
   На протяжении 1920--1930-х годов перевёл "Голем" Майринка и ещё около 20 романов французских, испанских, немецких и латиноамериканских писателей, не считая многочисленных поэтических произведений, был активным участников Испано-Американского общества, объединившего большую группу поэтов и переводчиков. В 1929 году издал книгу "Литература Испании и Латинской Америки". В 1934 году принимал участие в работе Первого съезда писателей СССР. Арестован 14 февраля 1938 года по "делу переводчиков". Обвинялся по ст. 58-8 УК РСФСР (террористический акт), 58-10 (антисоветская агитация и пропаганда), 58-11 (организационная деятельность, направленная к совершению контрреволюционного преступления). За подсудимого в ходе процесса ходатайствали видные деятели искусства, такие как Юрий Тынянов, Борис Лавренев, Константин Федин, Михаил Слонимский, Михаил Зощенко и Виктор Шкловский. Постановлением Особого Совещания при НКВД СССР от 23 июля 1940 года был осужден к пяти годам исправительно-трудовых лагерей. Н. А. Заболоцкий вспоминал: "Дав. Ис. Выгодского, честнейшего человека, талантливого писателя, старика, следователь таскал за бороду и плевал ему в лицо". Последнее письмо, отправленное Выгодским жене из лагеря, было датировано 22 июля 1943 года. Скончался в заключении 27 июля 1943. Реабилитирован 25 марта 1957 года. Архив Выгодского уцелел во время блокады Ленинграда и был размещен в Публичной библиотеке.
   ВЫГОДСКИЙ МАРК ЯКОВЛЕВИЧ (1898-1965) - математик, один из основателей советской историко-математической школы, переводчик сочинений КЕПЛЕРА, МОНЖА, ЭЙЛЕРА.
  
   В Ростове жил тогда Марк Выгодский, он работал стенографом в деникинской канцелярии и все передавал нашим.
Воспоминания Шатуновской О.Г.
   Это одновременно книжный топик и топик-поздравление.
Что мы знаем об авторе знаменитых Справочников по высшей и элементарной математике? Имя М.Я. Выгодского знают если не все, то очень и очень многие. А что мы знаем о нем?
Мы знаем, что 2 октября исполнится 115 лет со дня его рождения.
А что мы знаем еще?
Вот статья из Википедии, приведенная целиком:
Марк Яковлевич Выгодский (2 октября 1898, Минск -- 26 сентября 1965, Пятигорск) -- выдающийся советский математик, доктор физико-математических наук (1938), профессор МГУ имени М. В. Ломоносова (1931--1948) и Тульского государственного педагогического университета (в то время Тульского педагогического института) (1952). Автор целого ряда учебников и справочников по математике, один из основателей советской историко-математической школы, переводчик сочинений Кеплера, Монжа, Эйлера. Прах М. Я. Выгодского захоронен на Новодевичьем кладбище Москвы.
   0x01 graphic
   Марк Яковлевич Выгодский родился в г. Минске Минской губернии. Учился в гимназии в Баку. В 1923 г. окончил Московский университет. С 1923 г. он преподаватель Коммунистического Университета. Затем пять лет до 1930 - преподаватель Института Красной профессуры, еще два года - доцент химфака московских высшего технического и химико-технологического училищ.
С 1933 по 1935 гг. (по совместительству) - старший научный специалист института истории науки и техники АН СССР в г. Ленинграде. Кроме того, М.Я. Выгодский с 1932 по 1934 гг. был главным редактором Государственного технико-теоретического издательства, в 1932-33 гг. избирался вице-президентом Московского математического общества, с 1934 по 1956 год входил в состав президиума Всесоюзной математической ассоциации.
Марк Яковлевич принимал активное участие в организации съездов математиков. Целых десять лет до начала войны Выгодский - профессор Московского государственного университета. В годы войны Марк Выгодский - профессор Казахского ГУ, два года после войны - профессор Московского заочного института машиностроения. В 1952 году Марк Яковлевич переезжает в Тулу, по 1960 год он профессор Тульского пединститута. Уйдя на пенсию по возрасту, Выгодский работал в Туле над учебником "Аналитическая геометрия" для студентов-заочников технических вузов. В 1962 учебник был сдан в печать, а его автор поступил на работу на полставки в Тульский горный институт. С 1963 по 1965 он является профессором-консультантом Тульского горного института.
Для Тулы значительно то, что Выгодский жил здесь. Он был вторым профессором, появившимся в Тульском пединституте.
В 1958 г. пединститут праздновал свое 20-летие. В статье Н.И. Шмаракова "Кузница педагогических кадров" подводились итоги работы, и было сказано, что "физико-математический факультет занял ведущее положение в Институте".
В том же 1958 году в пединституте состоялся Ученый совет, посвященный 60-летию Выгодского. Приезжало много гостей, было много поздравительных телеграмм. По воспоминанию В.М. Домрева, ученика Выгодского, Марк Яковлевич проверял качество своего учебника, работая со студентами-заочниками Тульского горного института. Подтверждение этому я нашла и в предисловии к учебнику "Аналитическая геометрия" (1962 г.): "Настоящее руководство составлено применительно к действующей программе по основному курсу высшей математики механико-машиностроительных технических учебных заведений и специально предназначено для студентов, обучающихся заочно. Поэтому уделено особое внимание примерам, поясняющим теоретические выводы, а зачастую и предваряющие последние...Автор будет крайне признателен за всякие, даже самые "мелкие" критические замечания; посылать их надо по адресу: Тула (обл.), ...Марку Яковлевичу Выгодскому". Он был полон творческих планов. Прервались они неожиданно. Врачи не разрешали Марку Яковлевичу ехать на юг, но он отправился в очередной отпуск в Пятигорск - город своей юности. Оттуда пришла телеграмма с просьбой выслать к поезду карету скорой помощи. С поезда он попал в больницу им. Семашко. А потом из Москвы приехали жена - Татьяна Алексеевна и дочери - Елена и Нина. Прощание было в корпусе Механического института.
В наследство Тульскому педагогическому институту осталась личная библиотека Марка Яковлевича. Книги, ее составляющие, сейчас рассеяны по фонду вузовской библиотеки.
Могила М.Я. Выгодского находится на Новодевичьем кладбище в Москве. На памятнике выгравированы слова, которые часто повторял Марк Яковлевич: "Я не могу не думать о том, о чем думают мои ученики".
Учебниками и справочниками М.Я. Выгодского до сих пор пользуются школьники, абитуриенты технических вузов, студенты и многие специалисты наших машиностроительных предприятий.
   0x01 graphic
   В общем-то, к моему большому удивлению, это практически все сведения, которые можно почерпнуть в интернете "без напряжения". Всё остальное выужено с помощью всяких иезуитских поисковых запросов и долгого копания, ковыряния и просеивания информации.
Сначала нашлась ссылка на сайт с персоналиями. Информация о Марке Яковлевиче очень сумбурно структурирована, отрывочна, раздроблена... Но из этой ссылки мы вдруг узнаём вот что:
   В 1934 г. подвергся партийной проработке, исключен из партии, уволен с руководящих должностей за свои уклонистские взгляды в прошлом и непартийную трактовку истории в работе "Галилей и инквизиция" (1934, часть 1).
   М.А. Гонтмахер. "Выгодский Марк Яковлевич"
Почему об этом нигде не написано в официальных источниках? Так ли это было?
По другой ссылке читаем:
   По обвинениям, связанным с рев. прошлым и его нашумевшей кн. "Галилей и инквизиция" (ч.1, М., 1934) был исключен из партии и снят со всех постов. После 20 съезда КПСС ему было предложено восстановить членство в партии, от чего он отказался.
   ВЫГОДСКИЙ Марк Яковлевич
После этого нашлись еще документы, позволяющие более полно восстановить биографию Марка Яковлевича -- без всякого преувеличения героическую.
Вот что читаем мы в статье В.С. Кирсанова "Возвратиться к истокам? (Заметки об Институте истории науки и техники АН СССР, 1932--1938 гг.)"
   В 30-е годы Выгодский становится объектом нападок со стороны партийных функционеров в науке, против него было возбуждено дело с целью опорочить его поведение во время Гражданской войны. Выгодский был членом ВКП(б) (он и Васильев были единственными членами партии среди сотрудников ИИНТа), и во время Гражданской войны работал в Ростове в большевистском подполье. Ему вменялось в вину то, что он единственный остался в живых изо всего ростовского подполья. Однако никаких доказательств, ставящих под сомнение его безупречное поведение, его недоброжелатели представить не смогли, и дело было прекращено. Но оказалось, что такое "доказательство" вскоре представил сам Выгодский: в 1934 г. он публикует книгу "Галилей и инквизиция", одну из лучших в советской истории науки (книга вышла под грифом ИИНТа и явилась результатом работы, проводимой по плану Института). Она получила большую известность в нашей стране, а за рубежом была отмечена медалью Папской академии. Лучшего "доказательства" враждебности Выгодского советскому строю и не требовалось! Он был исключен из партии и снят со всех постов. Выгодский разом выключился из активной деятельности, занявшись преподаванием и составлением математических справочников (впоследствии широко известных), что, собственно, и спасло ему жизнь. С. Е. Аршон, его преемник на посту главного редактора издательства, погиб на второй волне репрессий.
После войны, в 1945--48 гг. Выгодский вновь стал преподавать историю математики в Московском университете, а "с 1950 г. и до своей кончины читал разные математические курсы в Туле, сначала в Педагогическом, а в последние годы в Политехническом институте" . В партию он вернуться не захотел.
А вот что пишет Ю.И. Кривоносов в статье "Институт истории науки и техники: тридцатые -- громовые, роковые..." К 70-летию Института истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН
   Характерной для этого сложного времени является судьба еще одного сотрудника института -- Выгодского, о котором Бухарин пишет:
   Выгодский несколько раз исключался и несколько раз восстанавливался [Из членов ВКП(б)]. Верно. Но поинтересовались вы узнать почему? Известно вам его научное лицо? Так вот, Выгодский -- единственный марксист -- блестящий знаток истории математики. Исключался он потому, что за ним тащится одна и та же история: он работал в деникинском Осваге как агент большевистской подпольной организации. Каждый раз ему говорят об Осваге, и каждый раз ему приходится доказывать, что он выполнял труднейшее поручение партии.
Более живое, эмоциональное и полное описание, данное Ольгой Григорьевной Шатуновской:
   Сам же Марк писал в автобиографии в 1963-ем году: "При партпроверке 1935 года я был исключен из партии как оторвавшийся от партийной жизни, в своих научных работах протаскивающий чуждые марксизму взгляды. Здесь речь идет о моей книге "Галилей и инквизиция", подвергшейся резким нападкам на страницах журнала "Под знаменем марксизма"."
Он вынужден оправдываться и в том, что в годы ростовского подполья работал стенографом в деникинской канцелярии, передавая сведения Косте Румянцеву, а не был провокатором.
Казалось бы, какое им дело до Галилея и папы римского? Нет, они чувствуют, что это переносимо на современность -- Марк более глубоко интерпретирует ситуацию и проецирует ее на свое время. Ведь Галилей в его книге пытается добиться признания учения Коперника не в борьбе с католической иерархией, а в сотрудничестве с нею. Он выступает как верный папист. Но сама ситуация не способствует его работе -- учение Коперника вышло из протестантского мира и потому, с точки зрения католицизма, не приемлемо.
Читатели могли в этом усмотреть превосходство идейного противника, так же, как позже для коммунистических иерархов оказались неприемлемыми генетика и кибернетика. Таким образом, борьба научных идей воспринимается как борьба идеологий.
Как участник тоталитарной системы Марк хорошо понимает Галилея и его линию поведения. Для того, чтобы отстаивать свой научно правильный взгляд, ученый должен его подать как составную часть господствующей идеологии. Большинство же людей считают за аксиому, что Галилей борется с католической церковью путем утверждения учения Коперника.
Но ни один ученый, который еще не поставил крест на своей карьере, так Делать не будет. Галилей должен был современную космогонию обосновать в рамках католицизма -- так же, как Выгодский должен был обосновать историю математики с точки зрения марксистского учения, а математические исследования направить по линии планового хозяйства. Это были две его главные заслуги. Хотя и это не спасло его от преследований даже в относительно мягкие хрущевские времена, когда он вынужден был уехать на Работу в Тулу.
Ну и наконец, в "Летописи Московского университета" можно с некоторым удивлением прочитать следующее: Выгодский Марк Яковлевич
Основные труды: "Арифметика и алгебра в Древнем мире" (1941), "Галилей и инквизиция" (1934), учебник "Основание исчисления бесконечно малых" (1931, критиковался в 1932 г. за "определённый идеализм изложения материала"), учебное пособие "Справочник по элементарной математике. Таблицы, арифметика, алгебра, геометрия, функции и графики" (1941). Можете себе представить учебник по исчислению бесконечно малых без "определенного идеализма изложения материала"? Я -- не очень... Зато очень интересуюсь, кем он критиковался. Но история об этом умалчивает...
   ВЫСОЦКАЯ СОФЬЯ ЕФИМОВНА (1919-2913) - Родилась в Киеве. Училась в еврейском театральном училище при государственном еврейском театре С. Михоэлса. Последний курс она доучивалась в Свердловске, в 1943 году получила диплом актрисы. Вернулась в Москву, и была принята в театр С. Образцова. В 1946 году она в составе артистической бригады была направлена в Австрию и Германию с гастролями в наших армейских частях. В Германии артистическая судьба складывалась вполне благополучно: она играла в театре советской администрации в Германии СВАГ, а на общественных началах руководила армейской самодеятельностью в гарнизоне, благо среди солдат и офицеров было много желающих выступать. С января 1950 года с семьей переехала в г. Горький. Работала старшим инструктором по культурной работе в Доме офицеров, где занималась организацией художественной самодеятельности театрального коллектива, который получил звание Народного, была в нем и помощником режиссера и актрисой. В 1958 году ее пригласили работать в областной дом художественной самодеятельности, где она вела литературно-театральный отдел. С 1965 года она про приглашению народного артиста Н.А. Левкоева работала в нижегородском отделении Союза театральных деятелей (консультантом, членом правления, председателем контрольно-ревизионной комиссии). В СТД проработала 40 лет. Автор книги "Роман с театром".
  
   ВЫСОЦКИЙ ВЛАДИМИР СЕМЁНОВИЧ - поэт, актёр.
  
   ГАЙСИНОВИЧ АББА ЕВСЕЕВИЧ (1906-89) - генетик, историк биологии.
   Образование получил в Московском университете на биологическом отделении физико-математического факультета (1928). В начале своей карьеры занимался изучением ступенчатого аллеломорфизма у дрозофилы. Как историк науки участвовал в издании серий "Классики биологии и медицины" и "Классики науки", подготовил к изданию собрания писем Ч. Дарвина, А. О. и В. О. Ковалевских, И. И. Мечникова. Автор монографий о Каспаре Фридрихе Вольфе и истории развития генетики. Первая жена - Учитель Ида Яковлевна (1922 - 2014), профессор, доктор медицинских наук, иммунолог. Вторая Жена -- доктор Гайсинович Анна Александровна, кандидат биологических наук. Дата рождения -- 06.03.1923. Проживала с 1991 г. по 2012 г. в Израиле. Скончалась в городе Маале Адумим (под Иерусалимом) 01.11.2012 в возрасте 89 лет. Дочь - Ольга Цадикова-Гайсинович родилась в Москве в 1953г. Живет в Израиле с 1981г. Брат - Гайсинович Самуил Евсеевич (1903-1938). педагог, профессор. Расстрелян с Бутово-Коммунарке. Реабилитирован.
   ГАЛЕНПОЛЬСКИЙ ТАНКРЕД ГРИГОРЬЕВИЧ (1931-2015) - Родился в Харбине, где его отец работал на КВЖД и торговым представителем "Экспортмеха"[1]. Учился в еврейской школе на английском языке в Шанхае (где семья поселилась в 1936 году), затем в католическом интернате. В 1947 году без родителей репатриировался в СССР в группе детей советских граждан и был определён в детский дом в Читинской области. Отец, уроженец Нижнеудинска, по возвращении в СССР был арестован. В 1955 году окончил филологический факультет Ленинградского педагогического института имени А. И. Герцена, со специализацией по романо-германской филологии. Преподавал в Горловском педагогическом институте иностранных языков, Кабардино-Балкарском государственном университете, Дагестанском государственном университете, на кафедре высшей математики в Новосибирском государственном университете (1961--1971)[2][3][4]. В 1963 году основал отделение математической лингвистики Новосибирского государственного университета[5][6][7]. Диссертацию кандидата филологических наук по теме "Публицистика Джеймса Болдуина и негритянское освободительное движение в США" защитил в 1970 году. Был научным сотрудником Дальневосточного научного центра (заведующий лабораторией по изучению Западного берега США, 1971--1974), работал во Всемирной службе Московского радио (ведущий программы "Культура и Искусство", 1974--1982), Госкомиздате СССР (директор Международных книжных выставок-ярмарок, 1982--1989). В 1989 году основал первую в СССР еврейскую газету на русском языке "Вестник еврейской советской культуры" (ВЕСК, позже -- "Международная еврейская газета"), и стал её редактором. В переводах Т. Г. Голенпольского отдельными изданиями выходили книги Сэмюэла Беккета (1969), Торнтона Уайлдера (1970), Джеймса Болдуина (1973), Ирвина Шоу (1976, 1978), Артура Хейли (1983), пьесы Артура Миллера (1980, 1988), Эдварда Олби (1968) и Артура Копита (1989), переводил также Карсона Маккалерса и Роберта Пенна Уоррена[8]. За перевод пьесы А. Копита "Папа, папа, бедный папа! Ты не вылезешь из шкапа, ты повешен нашей мамой между платьем и пижамой" Т. Г. Голенпольский и Е. В. Вишневский были удостоены звания "Драматург золотое перо" (1989). Составил сборники американского фольклора и современной американской литературы для юношества (1983, 1986), подготовил комментированное издание книги "Две культуры" Филлипа Боноски (1978), опубликовал пособие "Doing Business in Russia" (Как заниматься бизнесом в России, 1995 и 1996). Автор сценария "Михоэлс: Обыкновенное убийство" (с Ю. В. Глезаровой, 2006). Родители -- Григорий Семёнович Голенпольский (1911--1975) и Софья Танфиловна Кремер (1911--1987).Жена -- Галина Петровна Педан, переводчик. Дочь -- Иветта (1958). Вторая жена -- Галина Васильевна Компанеец, редактор. Дети -- Илья (1963), преподаватель английского языка, и Алиса (1976).
   ГАЛИНСКАЯ ИРИНА ЛЬВОВНА (1928-2017) - филолог, культуролог, редактор. Родилась 3 мая 1928 года в Киеве. С отличием окончила отделение романо-германской филологии филологического факультета Киевского государственного университета (КГУ). Долгие годы занималась анализом романов зарубежных и русских писателей XX века, а также переводами на русский многих иностранных произведений, например, "Над пропастью во ржи" и продолжения романа шведского писателя Фредрика Колтинга (псевдоним: Дж. Д. Калифорния), выпущенного в 2009 году английским издательством. В русском переводе роман называется "Вечером во ржи. 60 лет спустя". Кроме того, внимания учёного удостоились следующие темы: образ среды в прозе Булгакова, рецепция творчества писателя в англоязычной критике, Михаил Булгаков и его время глазами нового поколения. Изучала основу ряда художественных произведений классиков американской прозы: древнюю восточную философию, буддийские и даосские концепции, древнеиндийские эстетические нормы -- "скрытое" философско-эстетическое содержание известных литературных произведений (имеются в виду не личные философские позиции художников, а взгляды на мир и место человека в нём, заимствованные ими из тех или иных философских и эстетических систем). С 1953 года и до конца жизни была женой Аркадия Галинского, известного советского и российского спортивного журналиста, комментатора, телеведущего и аналитика спорта. Дочь Елена (род. 1958) -- лингвист, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова. Внук Александр Пиперски -- лингвист и популяризатор науки, лауреат премии "Просветитель".
   ГАЛКИН Аркадий Ильич (9.11.1935 - 28.07.2017)
   Геолог, кандидат геолого-минералогических наук, краевед, один из учредителей "Ухто-Печорского мемориала", председатель и сопредседатель совета организации в 1990-е годы. Член редколлегии и составитель сборников из серий "Люди Ухты" и "Люди Ухтпечлага". Автор монографий о геологах Иване Николаевиче Стрижове и Иване Михайловиче Губкине. Аркадий Ильич Галкин известен как геолог, краевед и автор книг не только в Коми Республике, но и за её пределами. Аркадий Ильич яркая, неординарная личность, интеллигентный, неравнодушный человек и прекрасный организатор.
   Родился 9 ноября 1935 г. в г. Речица Гомельской области Белорусской ССР.
   Отец Илья Нотович работал в пищевой промышленности, директором комбината в г. Дмитрове Московской области. Одно из незабываемых воспоминаний детства маленького Аркадия: "Отец берёт нас с братом к себе на работу, и нам показывают цех готовой продукции. Тёплые пряники, только что из печки, на противнях в больших рядах стеллажей. Нам разрешают тут же попробовать". Страсть пить чай с пряниками осталась у Аркадия Ильича на всю жизнь.
   Позже семья переехала в г. Пушкино Московской области. Отец устроился на работу начальником производства неподалёку, на завод фруктовых вод. Дело своё он знал и любил. Коллеги называли его "Витаминным королём".
   Мама Бела Ильинична была домохозяйкой и воспитывала детей. В Дмитрове она окончила четырёхгодичные музыкальные курсы. От природы у неё был хороший голос, и когда собиралась семья, дядя Аркадия Ильича аккомпанировал, а Бела Ильинична пела. Выступала она и в самодеятельности, пела в хоре и солировала. В 1944 г. на свет появилась долгожданная дочка Наташа. И пока дети росли, Бела Ильинична не работала. Позже она устроилась на работу музыкальным руководителем в несколько детских садов одновременно. Аркадию Ильичу вспоминаются домашние вечера, на которых мамины коллеги переписывали у неё стихи и песни для детей. Работу её оценили и назначили руководителем методического объединения музыкальных работников города Пушкино.
   Большая дружба связывает Аркадия Ильича с его старшим братом Михаилом. Подростками братья много времени проводили вместе: летом на речке, зимой на лыжах. Михаил приобщил Аркадия к спорту, особенно к лёгкой атлетике.
   Михаил Ильич стал инженером-строителем. Проектировал и строил современные многоэтажные здания в Москве и в столицах союзных республик.
   Младшая сестра, Наталья Ильинична - филолог, просветитель, знаток поэзии Серебряного века, хорошо известный в подмосковном Пушкино, а позднее и в Бонне.
   Среднюю школу Аркадий окончил в г. Пушкино с серебряной медалью. На вопрос, по какому предмету в аттестате была четвёрка, Аркадий Ильич ответил: "Как ни странно, по русскому и литературе". Каждый, кто хоть раз столкнулся с творчеством Аркадия Ильича, знает, как он грамотно пишет и литературно излагает мысль. А золотую медаль получил Геннадий Гадалин, недавно скончавшийся близкий друг Аркадия Ильича, с которым они дружили шестьдесят лет.
   Большое влияние на выбор профессии Аркадия оказал его дядя геолог Владимир Фёдорович Брендаков. Первоначально выбор пал на Московский геологоразведочный институт, но по совету друга его брата Михаила в 1953 г. А.И. Галкин поступил в Московский нефтяной институт и получил специальность "Геология и разведка нефтяных и газовых месторождений".
   Через всю жизнь Аркадий Ильич пронёс свою особую любовь к камню, к литологии. Эту любовь привили ему преподаватели вуза: член-корреспондент РАН Леонид Васильевич Пустовалов и доценты кафедры петрографии осадочных пород Владимир Сергеевич Князев, Василий Павлович Флоренский (сын убитого большевиками Павла Александровича Флоренского) и Татьяна Александровна Лапинская. Они толково и доходчиво доносили до студентов всё, что сами знали о камне. И эти знания в дальнейшем сыграли большую роль в становлении А.И. Галкина как профессионала.
   Всю свою жизнь Аркадий Ильич находится в поиске себя, своего жизненного пути, дела, которому готов служить беззаветно. Это качество характера объясняет все будущие, многочисленные перемены мест работы и деятельности.
   Окончив институт в 1958 г., молодой инженер-геолог уехал по распределению в Северо-Якутскую нефтеразведочную экспедицию, где начал работать коллектором. Через год его перевели на должность инженера-химика. Как говорит Аркадий Ильич: "Меня начали повышать, и я сбежал". А.И. Галкин вернулся в Москву. Работая в Строительном управлении треста "ПРОМБУРВОД", он "за четыре месяца с небольшим сделал "головокружительную карьеру" - от сменного мастера до мастера.
   Несмотря на "растущую карьеру", А.И. Галкин уехал на работу в Новосибирское отделение Московского института "ГИПРОРЕЧТРАНС", где занимался поисками стройматериалов и инженерной геологией. И опять повышение по службе: его назначили на должность старшего инженера отдела изысканий, что привело к увольнению.
   В декабре 1964 г. А.И. Галкин начал работать геологом в Переславской нефтегазоразведочной экспедиции в Ярославской области, и с этого времени его трудовая деятельность вновь и уже навсегда была связана с геологией нефти и газа. Позднее, в связи с реорганизацией, его перевели в Смоленскую комплексную геологоразведочную экспедицию Геологического управления центральных районов. Здесь Аркадий получил замечательную практику по описанию керна - образцов горных пород, поднимаемых из буровых скважин.
   Немного раньше, 1 сентября 1964 года в геологической партии на реке Белой Калитве, притоке Северского Донца, судьба свела Аркадия с Любой Заболотней, а уже 13 октября они поженились. Там же всей партией сыграли свадьбу. С тех пор 13-е навсегда стало для этой семьи счастливым числом.
   Вначале молодожёны жили в Смоленской области. Климат района, где им выделили квартиру (рядом были болота), не подходил страдающей астмой Любе. Поэтому, когда Я.Э. Юдович пригласил А.И. Галкина на работу в Сыктывкар, тот незамедлительно согласился. Там, в Институте геологии Коми филиала АН СССР, впервые начали заниматься нефтяной тематикой. Таким образом, в 1967 г. семья Галкиных оказалась в Коми
   АССР и задержалась здесь на долгие тридцать четыре года. Два года Аркадий проработал младшим научным сотрудником, налаживал люминесцентный анализ горных пород на предмет выявления сингенетичных и эпигенетичных битумоидов. По словам Аркадия Ильича, два года были для него максимальным сроком работы на одном месте.
   В 1969 г. по переводу А.И. Галкин был принят начальником геологического отдела Печорской геолого-поисковой экспедиции Ухтинского территориально-геологического управления (УТГУ).      Это была текущая, оперативная работа и составление отчётов, которые следовали один за другим по Мулукской, Нившерской, Еджид-Кыртинской, Большепорожской, Хоседаю-Кушшорской площадям и валу Сорокина. Изучив труды геолога И.Н. Стрижова, Аркадий Ильич предположил, что нефтегазоносными в Юго-Западном Притиманье могут быть отложения пермского и каменноугольного возраста, а не только более древнего и традиционного для Юго-Восточного Притиманья среднедевонского. Прекращение поисковых работ на нефть и газ в регионе автор отчёта считал преждевременным.
   И написал об этом не только в отчёте, но и в газете "Красное знамя" в статье "Забытое открытие". Статью прочитали в Министерстве геологии РСФСР, дело получило огласку. Руководству УТГУ это не понравилось, и внутренний голос подсказал Аркадию Ильичу уйти на должность старшего инженера в тематическую партию. Главным геологом Печорской экспедиции тогда работал Г.М. Фирер, который терпел "выкрутасы" Аркадия Ильича и защищал его. До сих пор Григорий Маркович остаётся другом семьи Галкиных.
   В августе 1975 г. Галкины перебрались в Ухту. Больше двух лет Аркадий Ильич проработал старшим научным сотрудником отраслевой лаборатории Научно-исследовательского сектора в Ухтинском индустриальном институте. Затем перешёл в группу сбора, хранения и обработки каменного материала Ухтинской тематической экспедиции УТГУ старшим геологом. В экспедициях УТГУ он проработал до самой пенсии, занимая различные должности - старшего геолога методической партии подсчёта запасов, старшего геолога-руководителя группы и т.д. Непримиримый характер Аркадия Ильича и неординарный подход к интерпретации геологического и геофизического материала, проявлялся на протяжении всех лет работы. Иногда его заключения и рекомендации устраивали руководителей, а чаще приводили в негодование.
   Вернёмся к Ивану Николаевичу Стрижову. Судьба и труды этого выдающегося геолога, инженера, учёного и руководителя, арестованного органами НКВД в 1929 г. и через два года сосланного в Ухтпечлаг, увлекли А.И. Галкина. В геологических отчётах Стрижова поражало всё: как много он знал, как тщательно работал, как обдумывал самые, казалось бы, незначительные детали (будь то в геологии или в промысловом хозяйстве), как интересовался всем новым, что происходит в нефтяном и газовом деле в СССР и во всём мире. Отчёты Ивана Николаевича в геологических фондах Ухты и неопубликованные докладные записки, письма, протоколы заседаний Научно-технического совета УХТПЕЧЛАГА в Справочно-информационном фонде Ухтинской тематической экспедиции УТГУ Галкин изучал систематично и постоянно, один за другим.
   Во время своих отпусков Аркадий Ильич объехал многие места, где жил и работал И.Н. Стрижов, просмотрел его неизданные труды в фондах трестов "Грознефть", "Дагнефть" и Северо-Кавказского геологоуправления. Познакомился с опубликованными работами Ивана Николаевича в библиотеках Москвы, Ленинграда и Грозного. 
   Начался период подлинной гласности. Страха говорить открыто о большевистских репрессиях уже не было. В 1987 г. на семинаре Комиссии по истории геологических знаний и геологической изученности СССР при Академии наук СССР А.И. Галкин читал доклад об И.Н. Стрижове. После выступления к нему подошёл доктор геолого-минералогических наук Игорь Александрович Резанов, предложил писать книгу о И.Н. Стрижове и издать её в Биографической серии АН СССР.
   Выйдя на пенсию в 1990 г., Аркадий Ильич не прекращает заниматься геологией. Результат его кропотливой 30-летней работы - книга "Иван Николаевич Стрижов", вышедшая в 1999 г. в издательстве Академии горных наук. В 2001 г. Аркадий Ильич успешно защитил кандидатскую диссертацию на тему: "Вклад И.Н. Стрижова в становление и развитие геологии нефти и газа (конец XIX - начало ХХ вв.)".
   Жизнь на пенсии Аркадий Ильич посвятил школьникам. До 2001 г. работал руководителем кружка "Юный геолог" в Центре детского и юношеского творчества, руководителем клуба "Мой край" в комнате школьника при Управлении народного образования. Этот новый для А.И. Галкина вид деятельности пришёлся ему по душе, да и воспитанники вспоминают о нём с большой теплотой, а некоторые даже пошли в геологию по его стопам.
   Огромный отрезок жизни Аркадий Ильич посвятил работе в Ухто-Печорской общественной организации "Мемориал" (УПОО "Мемориал"). А начиналось это так. Вечером 14 декабря 1988 г. в городском краеведческом музее собрались два с половиной десятка людей, которым были небезразличны события, связанные с массовыми большевистскими репрессиями. Одних кровавая вакханалия тех лет коснулась непосредственно, другие знают о ней по документам и публикациям в печати. Но все они были едины в стремлении сделать достоянием гласности тот мрачный период нашей общей истории, вскрыть причины злодеяний, исключить их впредь из жизни общества. На этом первом собрании присутствовал и А.И. Галкин. С этого времени он становится активным участником всех мероприятий организации, а с 1994 г. председателем Совета УПОО "Мемориал". Житейская мудрость помогла Аркадию Ильичу наладить контакты с руководством города, что в дальнейшем намного облегчило деятельность организации.
   В 1930-е гг. на территории Республики Коми находился крупный Ухто-Печорский исправительный трудовой лагерь. А.И. Галкин проехал по многим населенным пунктам республики, которые выросли из бывших отдельных лагерных пунктов. Познакомился с мемориальцами этих городов и посёлков. Благодаря его знаниям, большим организаторским способностям и умению заинтересовать людей начали появляться новые организации, которые в дальнейшем объединились с ранее разрозненными в общую УПОО "Мемориал". И вплоть до начала XXI века они работали вместе по единому проекту.
   По инициативе А.И. Галкина был создан исторический просветительский центр "Мемориал", который занимался поисковой, научно-исследовательской, просветительской, правозащитной деятельностью, увековечиванием памяти жертв политических репрессий. Финансовую поддержку центр получал от грантодателей - фондов Сороса и Форда. И в этом тоже была заслуга А.И. Галкина.
   Эти средства, а также поддержка Республиканского фонда "Покаяние" во главе с его руководителем, председателем Сыктывкарского "Мемориала" Михаилом Борисовичем Рогачёвым дали возможность участвовать в экспедициях по исследованиям бывших лагпунктов, собирать экспонаты для музеев; работать в Национальном архиве РК и в Государственном архиве РФ, оплачивать командировочные расходы. Сбор воспоминаний, исторических материалов, создание баз данных о репрессированных, а также общение с внешним миром сегодня невозможно без наличия оргтехники, приобрести которую стало возможно благодаря финансированию грантодателей.
   Для большинства членов УПОО "Мемориал" работа поисковых экспедиций была малознакома. Аркадий Ильич это хорошо понимал, и, в качестве помощи им, организовывал семинары по согласованию методических рекомендаций по проведению поисково-исследовательских работ в местах массовых захоронений. Участниками их были руководители "Мемориалов" и музейные работники Воркуты, Инты, Печоры, Емвы, Ухты, Троицко-Печорска и профессиональные археологи Татьяна Александровна Федотова и Игорь Валентинович Сажин, ныне член правления Международного "Мемориала" и известный правозащитник. Именно он проводил в 2000 г. в Троицко-Печорске летнюю школу поисковых работ. Вскоре И.В. Сажин подготовил к печати брошюру "Методические рекомендации по поискам и изучению мест массовых захоронений жертв политических репрессий 1930-1950 гг.".
   С конца 1990-х годов по инициативе А.И. Галкина ежегодно проводились региональные конкурсы "История репрессий на Европейском Севере России". Конкурсы проходили в разных городах и посёлках Республики Коми, в них участвовали школьники, студенты и преподаватели. Эти встречи взаимно обогащали и детей и взрослых, объединяли их общей святой идеей. В 2000 г. на основе опыта многих "Мемориалов" республики Галкин подготовил к печати брошюру "Уроки прошлого: методические рекомендации для участников конкурсов по истории репрессий на Европейском Севере России". В следующем году вышло исправленное и дополненное издание этой брошюры, которая и сегодня полностью востребована. Она помогает молодым исследователям приобщиться к деятельности организации.
   До сих пор Аркадий Ильич является инициатором и бессменным редактором-составителем книг из серий "Люди Ухты" и "Люди Ухтпечлага". С 1994 г. вышли книги: "Алексей Иосифович Терентьев" (1994), "Неемия Елеазарович Палкин" (1998) "Алексей Васильевич Иванов" (2001), "Генрих Адольфович Карчевский" (2001), "Нина Павловна Попова"
(2002), "Константин Петрович Гурский" (2003), "Бернгард Яковлевич Вассерман" (2007), "Михаил Михайлович Артамонов" (2010), "Константин Константинович Воллосович" (2010), "Нина Исааковна Ратнер, Виктор Маркович Зарх" (2010).  
   По инициативе Аркадия Ильича в Ухтинском районе установлены памятные кресты в местах массовых захоронений заключённых: на Малом Загородном кладбище, на кладбище Дежневской лагерной больницы и на месте лагпункта на р. Ухтарке (район Параськиных озер).
   На протяжении многих лет А.И. Галкин занимался исследованием деятельности академика Ивана Михайловича Губкина. В силу своего пытливого характера, желания докопаться до истины, Аркадий Ильич изучил труды Губкина и его современников, проанализировал их и пришёл к выводу, что роль академика, как основоположника геологоразведки, нефтяной промышленности, геологической науки в СССР сильно преувеличена. Результатом этой работы стала книга "Академик Иван Михайлович Губкин: мифы и действительность (1871-1939)", изданная УПОО "Мемориал" в 2009 г. Первым помощником, читателем и критиком рукописи была жена Любовь Васильевна, памяти которой и посвящена эта книга.
   В 2001 г. Аркадий Ильич и Любовь Васильевна переехали на постоянное местожительство в Германию (г. Бонн). Сейчас рядом с ним живут его три дочери с семьями. Это большая и дружная семья. Аркадий Ильич любит готовить, и его любимые внуки, которых у него девять, частенько забегают в гости к деду на его знаменитые оладушки.
   Почти десять лет Аркадий Ильич живёт в другой стране, но не на минуту не прерывается его связь с Россией, с Ухтой, с коллегами и друзьями. Он остаётся в профессии, собирая материал для будущей книги по истории нефтегазовой геологии в России; он активно продолжает работу в УПОО "Мемориал", ведёт переписку с членами организации, готовит к изданию книги из серии "Люди Ухты".
   Аркадий Ильич Галкин добрый, верный друг, наставник и помощник, отзывчивый и внимательный человек. И сегодня он также болеет душой за каждую трагическую судьбу, старается помочь людям в их сложных жизненных ситуациях.
   ГАЛЬПЕРИН МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ (ГАРРИ, ЭИГАЛЬ, М.ГАЛЬ)(1882-1944) - поэт, драматург, журналист, переводчик. Родился в Киеве в семье часовщика. В семнадцать лет поступил вольнослушателем в Киевский университет и был принят в Киевскую консерваторию.
   В 1899 г. в газете "Киевское слово" впервые было напечатано его стихотворение. В Киеве работал как поэт и журналист до 1904 г. С июня 1904 по май 1905 года был военным корреспондентом ряда газет на русско-японском фронте. Автор статей и фельетонов по вопросам литературы, музыки, театра и библиографии. Печатался как поэт и журналист в "Пятигорском эхе", "Киевских вестях", "Киевской мысли", "Журнале для всех", "Мире искусства" и др. 1908 и 1909 г. провел в Петербурге. Работал в "Вестнике Европы", "Современном мире", "Образовании", "Шиповнике" и др. Затем жил в Москве. Печатался в ряде литературных сборников и альманахов: "Жемчужины русской поэзии", "Вiнок" (памяти Т. Г. Шевченко), "Чтец-декламатор", "Творчество" и др., в театральном еженедельнике "Кулисы", еженедельнике "Жизнь искусства". Автор сборника стихов "Мерцания" (Книгоиздательство "Графика". М: 1912 г.), переводов из Гёте (вошедших в собрание сочинений Гёте под редакцией А. Е. Грузинского. М: 1913 г.). Зная несколько европейских языков, свободно владея стихосложением, много работал над переводами. Сотрудничая с В. И. Немировичем-Данченко в период создания им музыкального театра, написал новые либретто для первых спектаклей Музыкальной студии МХТ (с 1926 г. -- Музыкальный театр имени народного артиста Республики Вл. И. Немировича-Данченко) -- "Дочь мадам Анго" Ш. Лекока (1920 г.) и "Перикола" Ж. Оффенбаха (1922 г.), "Джонни" Э. Кшенека (1926 г. совместно с Геркеном). Написал новые либретто оперетт "Продавец птиц" Целлера и "Великая Герцогиня Герольштейнская" Оффенбаха (1934, 1937 г. Московский театр оперетты), "Прекрасная Елена" (1937 г. Музыкальный театр им. Немировича-Данченко), либретто оперы "Шах-Сенем" Глиэра (1927 г. Театр оперы и балета им. Ахундова, Баку), новый текст музыкальной комедии "Соломенная шляпка" Эжена Лабиша и Марк-Мишеля (1927 г. Музыкальный театр им. Немировича-Данченко, 1938 г. Московский театр оперетты, 1939 г. Театр им. Евг. Вахтангова), оригинальное либретто оперы "Сын Солнца" Глиэра (1929 г. Большой театр), новые тексты опер "Лакме" Делиба (1930 г. Большой театр), "Бал-маскарад" Верди (Ленинградская Большая опера), либретто балета "Треуголка" Василенко и Де-Файя для Музыкального театра им. Немировича-Данченко (1935 г.), либретто оперетты "Шестьдесят шесть" Оффенбаха (1940 г. Московский театр оперетты), "Девичий переполох" (1945 г. Ленинградский театр музыкальной комедии) и др. Для драматических театров сделал новые переводы : "Слуга двух господ" Гольдони, "Тартюф" Мольера[3], "Игра интересов" Бенавенте (1941 г. Малый театр), "Лауренсия" ("Овечий источник") Лопе де Вега, "Уриэль Акоста" Гуцкова, "Копилка" Лябиша, "Два веронца" Шекспира и др. Входил в Московский литературный кружок "Среда", в Московский литературно-художественный кружок, в Союз деятелей искусства АЛАТРЪ, член Союза писателей СССР. Жена -- Александра Борисовна Гальперина (1894--1956) Дочь -- Елена Михайловна Гальперина, драматург и поэт. Дочь -- Матильда Михайловна Булгакова, художник. Младшая сестра, Мария Петровна Улицкая, была замужем за экономистом, статистиком и демографом Я. С. Улицким; их внучка -- прозаик Людмила Улицкая.
    ГАЛЬПЕРИН-КАМИНСКИЙ Илья Даниилович (фр. иly HalpИrine-Kaminsky, псевдонимы -- Каминский, Echos и другие; 28 марта [9 апреля] 1858, Васильков Киевской губернии -- 6 декабря 1936) -- переводчик русской и французской литературы, филолог, популяризатор науки. Переводчик произведений русских писателей на французский язык (Пушкина, Гоголя, Л.Толстого, Тургенева, Достоевского, Салтыкова-Щедрина и др.) и французских -- на русский язык (А.Доде, Золя, В.Сарду и др.). Журналист. Преподавал в Lycee Condorcet (Париж). Печатался во многих французских и русских журналах и газетах, в том числе "Le Franco-Russe" (где был редактором, 1883, 1889, 1890), "Le cri du peuple" (1884), La Justice (1885), Le Figaro (1886), La Defense des ouvriers (1885), Paris (1890), L'Echo de Paris (1892), Le Journal (1892), из российских изданий -- в "Русской мысли", "Северном вестнике", "Русском обозрении", "Всемирной библиотеке", "Новом времени", "Свете" (1894, 1896). Жена -- переводчик Нина Ильинична Гальперин-Каминская (урождённая Гинцбург).
   ГАРДНЕР МАРТИН (1914-2010) - математик-любитель, писатель. США. Родился и вырос в окрестностях Талса, Оклахома, США. Он посещал колледж Чикагского университета, где получил степень бакалавра философии[3]. Во время Второй мировой войны несколько лет служил в ВМФ США в качестве корабельного секретаря, или йомена[en], на борту эскортного миноносца USS Pope в Атлантическом океане. Его корабль находился в океане в момент окончания войны и капитуляции Японии в августе 1945 года. После войны Гарднер снова посещал Чикагский университет. В течение года также учился в магистратуре, но так и не защитил следующую степень. На протяжении нескольких десятилетий Мартин со своей женой Шарлоттой и двумя сыновьями жил в Гастингсе-на-Гудзоне (англ.), зарабатывая на жизнь литературным трудом, публикуя свои книги в ряде издательств и сочиняя сотни статей для различных журналов и газет. Примечательно, что они жили на авеню Евклида. В 1979 году супруги переехали в Гендерсонвиль (Северная Каролина) (англ.). Его жена умерла в 2000 году. В начале 1950-х Гарднер был редактором журнала Humpty Dumpty и писал очерки и истории для нескольких детских журналов. Его задачи по сгибанию бумаги привели к работе в Scientific American. В 2002 году Мартин Гарднер вернулся в Норман (Оклахома), где его сын, Джеймс Гарднер, работал профессором педагогики в университете Оклахомы. Был ведущим рубрики математических игр и развлечений журнала "Scientific American", в которой была представлена широкой общественности игра "Жизнь", изобретённая Джоном Конвеем, а также многие другие интересные игры, задачи, головоломки. Особую популярность снискали статьи и книги Гарднера по занимательной математике. Гарднер трактовал занимательность как синоним увлекательного, интересного в познании, но чуждого праздной развлекательности. Известен также как автор нескольких фантастических рассказов ("Остров пяти красок", "Нульсторонний профессор"), комментатор Льюиса Кэрролла ("Алисы в Стране чудес", "Алисы в Зазеркалье" и "Охоты на Снарка") и Гилберта Честертона ("Человека, который был четвергом" и "Неведения отца Брауна"). Среди произведений Гарднера есть философские эссе, очерки по истории математики, математические фокусы и "комиксы", научно-популярные этюды, научно-фантастические рассказы, задачи на сообразительность. "Гарднеровский" стиль характеризуют доходчивость, яркость, убедительность изложения, блеск, парадоксальность мысли, новизна и глубина научных идей, многие из которых почерпнуты из современных научных публикаций и в свою очередь стали стимулом проведения серьёзных исследований, активного вовлечения читателя в самостоятельное творчество.
   ГЕЛЬФАНД ИЗРАИЛЬ МОИСЕЕВИЧ Начало формы
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   Отменить
   Конец формы
   ...
   Сохранить статью
   1 Комментарии
   close
   Израиль
   Когда Израиль МОИСЕЕВИЧ Гельфанд (1913-2009) окончил девятый класс школы в небольшом местечке под Одессой, учитель математики сказал ему: "Изя, дорогой, я больше ничему тебя не смогу научить. Езжай в Москву, найди там МГУ, а в МГУ - мехмат. Учись дальше, и ты станешь великим математиком!". На механико-математическом факультете МГУ девятиклассник дошел только до секретаря деканата. - Молодой человек, где ваш диплом об окончании средней школы? - возмутился секретарь. - Ах, у вас его еще нет! Тогда езжайте к себе назад на Украину и приходите через год, с дипломом!
   Но вернуться домой Гельфанд уже не мог - так запали в душу слова учителя о великом будущем. Он решил остаться в Москве, и чтобы заработать на жизнь, устроился гардеробщиком в Ленинскую библиотеку - все как-то ближе к книгам. Однажды его заметил там за чтением монографии по высшей математике молодой, но уже знаменитый математик Андрей Николаевич Колмогоров.
   Андрей Колмогоров (1903-1987) - советский математик, академик, почетный член нескольких западных академий наук, профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, один из создателей современной теории вероятностей. Написал ряд важных работ по истории и философии математики. Был научным руководителем Израиля Гельфанда и не раз говорил про своего ученика: "Общаясь с Гельфандом, я ощущал присутствие высшего разума". - Мальчик! Зачем ты держишь в руках эту книгу? - спросил ученый. - Ведь ты не понимаешь в ней ни строчки. - Я извиняюсь, товарищ профессор, но вы не правы! - парировал Израиль. - Не прав? Тогда вот тебе три задачки - попробуй решить хотя бы одну до моего возвращения. У тебя есть два часа!
   Колмогоров пробыл в библиотеке дольше, чем рассчитывал, и, вернувшись за пальто, отдал номерок другому гардеробщику, совершенно забыв о поручении юному Гельфанду. Уже на выходе из вестибюля он услышал позади робкий оклик: - Товарищ профессор! Я их решил... Андрей Николаевич вернулся, взял у Гельфанда исписанные торопливым почерком листки, выдранные из школьной тетради, и с изумлением обнаружил, что все задачи решены, причем последняя, самая трудная - необычайно изящным и неизвестным ему способом. - Тебе кто-то помог? - не мог поверить профессор. - Я извиняюсь, но я решил все сам! - Ты сделал это сам?!! Тогда вот тебе еще три задачки. Если решишь две из них, возьму на мехмат к себе в аспирантуру. У тебя на все про все четыре дня. На пятые сутки Колмогоров появился в гардеробе Ленинки и направился прямиком к тому сектору, который обслуживал Израиль Гельфанд.
   - Ну как дела? - полюбопытствовал профессор.
   - Мне кажется, я их решил... - мальчик протянул математику листы с задачами.
   Колмогоров погрузился в чтение. Изучив листки, ученый поднял голову, внимательно посмотрел Изе в глаза и сказал:
   - Извините меня, пожалуйста, за сомнения в авторстве решений тех первых задач. Теперь я вижу, что вам никто не помогал. Дело в том, что ни в этой библиотеке, ни за ее пределами вам никто не мог подсказать решение нынешней третьей задачи: до сегодняшнего дня математики считали ее неразрешимой! Одевайтесь, я познакомлю вас с ректором МГУ.
   Они застали ректора в его кабинете на Моховой. Тот сидел за столом, заваленным бумагами, и что-то напряженно писал. Ректор лишь мельком взглянул на вошедших:
   - Андрей Николаевич! Мне надо срочно дописать документ, а вы врываетесь ко мне с каким-то мальчишкой!
   - Простите великодушно, но это не мальчишка, а Израиль Моисеевич Гельфанд, гениальный математик, - уверенно представил Изю ректору первого университета страны Колмогоров. - Он любезно согласился пойти ко мне в аспирантуру. Прошу вас распорядиться.
   Вот почему так случилось, что академик Гельфанд никогда не учился в 10-м классе и никогда не был студентом.
   Около пятидесяти лет назад Александр Спирин пригласил меня на биологический семинар Израиля Гельфанда. Я пришел, ничего не зная об изуверском правиле семинара: заставлять новичка делать без подготовки часовой доклад на выбранную им, новичком, тему. А говорить надо было, обращаясь к элите нашей биологической мысли: семинар был закрытым, и приглашали на него очень и очень выборочно.
   Александр Спирин - биохимик, советский и российский академик, основатель и руководитель (до 2001 года) Института белка в подмосковном Пущине. С 1972 по 2012 год был заведующим кафедрой молекулярной биологии биофака МГУ им. М. В. Ломоносова.
   Я уютно устроился в последнем ряду и приготовился слушать докладчика. И вот в зал вошел небольшого роста сутулый человек с живыми глазами. "Гельфанд!" - прошептал мой друг и коллега Федя Северин, толкнув меня в бок. Израиль Гельфанд сел в первом ряду, обернулся к аудитории и сказал: - У нас сегодня новичок. Его привел Саша Спирин. Скулачев, пожалуйста, к доске. Расскажите нам что-нибудь интересное.
   Хорошо, что я сел в последнем ряду: у меня было время обдумать тему доклада, пока я шел через длинный зал заседаний Института биофизики. Я решил рассказать о своей идее, что фермент - не просто очень мощный катализатор разнообразных химических процессов, а умный катализатор, который самостоятельно оценивает, так сказать, внутриклеточную конъюнктуру и решает на основании такой оценки, где, когда и в какую сторону вести ускоряемую им реакцию. К счастью, я только что отдал в печать рукопись книжки, в которой представил концепцию самонастраивающегося катализатора.
   Если не сама идея, то по крайней мере способ ее аргументации показался почтенной аудитории свежим. Меня перебивали, засыпали вопросами, на которые я, по-видимому, достаточно удачно отвечал. В какой-то момент Гельфанд вдруг вскочил, обвел взглядом зал и воскликнул:
   - Послушайте, где вы его нашли?!
   Спирин довольно улыбнулся. И тут меня понесло как Остапа Бендера: в докладе я самую малость заступил за черту, отделяющую факты от вымысла, и на следующую пару вопросов ответил слишком нахально. Правда, быстро спохватился, да и время семинара закончилось.
   - Ну что, оставляем? - спросил Гельфанд, и в зале раздался одобрительный гул.
   Так я стал членом знаменитого биологического семинара и оставался в нем четверть века вплоть до его закрытия в конце 1980-х. Но только лет через десять после своего бенефиса я узнал истинное мнение Гельфанда о том докладе.
   Как-то Израилю Моисеевичу показалось, что очередной докладчик немного грешит против истины во имя красоты своей концепции. Гельфанд прервал его и рассказал байку про ленинградского актера, вздумавшего написать воспоминания. Рукопись он отправил на суд московскому другу-литератору, сопроводив запиской: "Шлю мемуары. Надеюсь, ты сам поймешь, где в них правда, а где мой талант!"
   - Мне кажется, вы ставите перед нами такую же задачу, пытаясь сделать доклад красивым. Но если мне надо красивое, я лучше пойду в кино! - заверил руководитель семинара и продолжил: - Помните, как Скулачев в своем первом выступлении под конец тоже скатился в красивости? С тех пор с ним такого, по-моему, больше не случалось.
   Меня поразило, что он уловил огрех в докладе по специфичной теме, далекой от его научных интересов. Не менее удивительным было то, что Гельфанд ни словом не обмолвился об этом в день моего выступления, а высказался много лет спустя, позволив мне воспитать в себе чуткую и здоровую самокритичность.
   Гельфанд был душой семинара, его мозговым центром, камертоном, сверяясь с которым каждый из нас, его учеников, мог безошибочно определить, достойны ли внимания наши работы.
   В конце 1980-х, когда наша страна погружалась в свирепый экономический кризис, Израиль Гельфанд получил ценную и престижную международную научную награду - премию Киото. В номинации по математике она присуждается всего раз в четыре года одному-единственному ученому. В это же время Гельфанда пригласили организовать лабораторию биологии нейрона в Ратгерском университете (штат Нью-Джерси, США). Израиль Моисеевич принял предложение и уехал. Так прекратились легендарные гельфандовские семинары, что стало невосполнимой потерей для интеллектуальной жизни Москвы. Ее пульс ослаб. Через год он ненадолго вернулся и, конечно же, собрал математиков поговорить. Дело было в 536-й аудитории лабораторного корпуса "А" Института физико-химической биологии имени А.Н. Белозерского. Мой кабинет был этажом ниже. Когда я узнал, что Гельфанд там, - опрометью бросился наверх и заглянул в аудиторию, чтобы хоть издали увидеть своего учителя. Израиль Моисеевич заметил меня и вышел в коридор. Мы стояли некоторое время, молча глядя друг на друга. Обычно я не сентиментален, но тогда на глаза навернулись слезы. Гельфанд крепко обнял меня, чуть привстал на цыпочки и поцеловал в лоб. Я понял, что моя любовь к нему не была безответной.
   ГЕЛЬФАНД МИХАИЛ СЕРГЕЕВИЧ (1963- ) - биоинформатик. В 1993 году в Институте теоретической и экспериментальной биофизики под научным руководством доктора физико-математических наук С. Г. Гиндикина защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидат физико-математических наук по теме "Предсказание сайтов сплайсинга и белок-кодирующих областей в ДНК высших эукариот" (специальность -- 03.00.02 "биофизика"). Официальные оппоненты -- доктор физико-математических наук В. И. Иванов и кандидат физико-математических наук А. А. Миронов. Ведущая организация -- Институт молекулярной генетики РАН. В 1998 году в Государственном НИИ Генетики и селекции промышленных микроорганизмов защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора биологических наук по теме "Компьютерный анализ и предсказание функциональных особенностей последовательностей ДНК" (специальность 03.00.03 Молекулярная биология). В сферу научных интересов входят: сравнительная геномика, метагеномика, метаболическая реконструкция и функциональная аннотация генов и белков, поиск регуляторных сигналов, эволюция метаболических путей и регуляторных систем, альтернативный сплайсинг, статистические особенности последовательностей ДНК. М. С. Гельфанд известен также своей гражданской активностью. Является одним из основателей и активистов сетевого сообщества "Диссернет", занимающегося выявлением злоупотреблений, махинаций и подлогов в области защиты диссертаций и присвоения учёных степеней в России. В 2008 году стал одним из составителей скандальной статьи "Корчеватель". В октябре 2012 года избран в Координационный совет российской оппозиции (по общегражданскому списку)[12]. В феврале 2013 года записал для проекта "Против гомофобии" видеообращение в поддержку ЛГБТ-сообщества. Автор тезиса о необходимости преобразования Российской академии наук в "клуб учёных" и популярного афоризма "Трагедия начнётся не тогда, когда некому будет написать статью в Nature, а когда некому будет прочитать статью в Nature". В сентябре 2014 года подписал заявление с требованием "прекратить агрессивную авантюру: вывести с территории Украины российские войска и прекратить пропагандистскую, материальную и военную поддержку сепаратистам на Юго-Востоке Украины". В конце 2015 года Михаил Гельфанд стал одним из инициаторов создания просветительского фонда "Эволюция", пришедшего на замену фонду "Династия" Дмитрия Зимина, ранее в том же году признанному "иностранным агентом". После создания фонда Михаил вошёл в его совет. Сын и внук математиков СЕРГЕЯ ИЗРАИЛЕВИЧА и ИЗРАИЛЯ МОИСЕЕВИЧА.
   ГЕЛЬФАНД СЕРГЕЙ ИЗРАИЛЕВИЧ (1944- ) - Сергей Изра?илевич Гельфа?нд (род. 16 июня 1944, Москва) -- советский и американский математик. Родился в семье математиков -- Израиля Моисеевича Гельфанда и Зори Яковлевны Шапиро. В 1966 году окончил механико-математический факультет Московского университета. В 1969 году защитил диссертацию кандидата физико-математических наук под руководством Александра Александровича Кириллова. Работал старшим научным сотрудником Института проблем передачи информации имени Харкевича[3]. С 1990 года -- в США. Возглавлял отдел переводов с русского языка (1990), с 1997 года -- директор по приобретениям, с 2002 года -- заместитель издателя, с 2007 года -- ответственный издатель Американского математического общества в Провиденсе. Под его редакцией вышла серия семинаров Израиля Гельфанда. Совместно с отцом и Иосифом Бернштейном в работе по представлениям групп Ли ввёл понятие резольвенты для задачи классификации петель групп Ли (резольвента Бернштейна -- Гельфанда -- Гельфанда). Совместно с Робертом Макферсоном установил теорему декомпозиции (1980). Сын -- российский биоинформатик Михаил Сергеевич Гельфанд.
   ГЕРШЕНЗОН МИХАИЛ ОСИПОВИЧ (МЕЙЛАХ ИОСИФОВИЧ)(1869-1925) - историк культуры, пулицист, переводчик. Ме?йлих Гершензо?н родился в губернском городе Кишинёве в семье Пинхуса-Йосефа Лейбовича (Иосифа Львовича) Гершензона, мелкого коммерсанта и частного поверенного из города Литина, и Гитли Янкелевны (Голды Яковлевны) Цысиной. С 1875 года учился в хедере, затем в частном Кишинёвском еврейском общественном училище Блюменфельда, в 1887 году окончил 1-ю кишинёвскую казённую гимназию. По сообщению М. А. Цявловского, дед Гершензона, Яков Цысин, подростком видел Пушкина, гуляющего в городском саду Кишинёва, о чём и рассказывал потом маленькому внуку. Отец хотел дать двум своим сыновьям такое образование, которое обеспечило бы им материальную независимость. Старшего сына Абрама он отправил в Киев учиться на врача, а младшего -- в Берлинский технический университет, учиться на инженера. Два года (1887--1889) М. О. Гершензон честно учился, но в результате лишь пришёл к выводу, что эта карьера не для него. Он стал слушать лекции историка Г. фон Трейчке и философа Э. Целлера в Берлинском университете. Наконец, летом 1889 года Гершензон вернулся в Кишинёв и объявил о своей решимости получить гуманитарное образование. Отец был категорически против, так как такое образование открывало лишь две возможности для дальнейшей карьеры: преподавание в университете либо преподавание в гимназии, а и то, и другое было тогда запрещено евреям. Кроме того, само поступление было проблематично из-за процентной нормы приёма евреев, а Гершензон даже не получил золотой медали при окончании гимназии. Тем не менее, он послал прошение в министерство народного просвещения. Эта попытка не была заведомо безнадёжной, поскольку тогдашний министр, граф Делянов, добросовестно проводя в жизнь "охранительные" меры, нередко помогал отдельным людям, пострадавшим от этих самых мер. И действительно, министерство распорядилось о зачислении Михаила Гершензона на первый курс исторического отделения историко-филологического факультета Московского университета. Таким образом, студенческая жизнь М. Гершензона в Москве началась в крайней нищете, с постоянным добыванием уроков. В университете он слушал лекции В. И. Герье по новой истории, П. Г. Виноградова по истории Греции, Ф. Е. Корша по классической филологии, Н. Я. Грота и М. М. Троицкого по психологии, В. О. Ключевского по русской истории, М. С. Корелина по древней истории семитического Востока. С. И. Соболевский вёл практические занятия по древнегреческому языку. Гершензон посетил также несколько лекций И. М. Сеченова по физиологии и С. С. Корсакова по психиатрии. Однокурсником Гершензона оказался другой уроженец Кишинёва, Николай Борисович Гольденвейзер (1871--1924), остававшийся его ближайшим другом до конца жизни. К тому времени вся семья Гольденвейзеров перебралась в Москву: отец, Борис Соломонович Гольденвейзер (1838--1916), известный адвокат, мать, Варвара Петровна, младший брат Александр и две сестры, Татьяна и Мария. М. Гершензон быстро стал своим человеком у Гольденвейзеров. В декабре 1893 года Гершензону была присуждена золотая медаль за сочинение "Афинская полития Аристотеля и жизнеописания Плутарха", написанное по инициативе и под руководством П. Г. Виноградова. Тот надеялся на основании этой медали добиться для Гершензона если не оставления при университете, то хотя бы командировки за границу для продолжения образования, однако ничего этого не удалось. До конца жизни Гершензон зарабатывал на хлеб литературным трудом. Его первым опубликованным текстом была заметка о китайской династии Мин в Настольном энциклопедическом словаре Граната (1893); за ней последовали другие мелкие статьи в этом словаре. В 1894 году его рецензия на книги Н. И. Кареева была опубликована (без подписи) в журнале "Русская мысль". В 1896 году газета "Русские ведомости" напечатала 30 его заметок на всевозможные темы, преимущественно рецензий на книги. Эта деятельность продолжалась и в последующие годы, хотя и с меньшей интенсивностью. Основным же источником заработка в этот период были для Гершензона переводы, в том числе, книг "Рассказы о греческих героях, составленные Б. Г. Нибуром для его сына", "История Греции"[10] Ю. Белоха, трёх томов из многотомной "Всеобщей истории" Лависса и Рамбо. Он выступал также редактором переводов, в частности, монографии Э. Мейера "Экономическое развитие древнего мира"; публикация этой книги встретила препятствия со стороны цензуры и задержалась на годы. Со студенческих лет Гершензон дружил с В. А. Маклаковым и С. П. Моравским, также учениками Виноградова. В период работы над "Афинской политией" Аристотеля он много общался с М. М. Покровским, о котором был чрезвычайно высокого мнения: "Один вечер, проведённый с ним, обогащает меня более, чем год университетских лекций."[11] С середины 1890-х годов Гершензон дружил с С. H. Булгаковым, выпускником юридического факультета Московского университета. В 1893 году филантроп Елизавета Николаевна Орлова(1861--1940) инициировала создание Комиссии домашнего чтения, целью которой было содействие самообразованию малоимущих. Комиссия издавала программы чтения, высылала книги и руководила чтением. П. Г. Виноградов стал членом (а позднее председателем) комиссии. Он привлёк к её деятельности Гершензона, который в результате опубликовал ряд переводов и собственных текстов по проблемам образования и воспитания. С этой же работой связано написание популярного очерка о Петрарке (1899), позднее переработанного во вступительную статью к сборнику переводов (1915). Знакомство с Орловой переросло в многолетнюю дружбу и сыграло огромную роль в жизни Гершензона. Дружеские отношения с сестрой Николая Гольденвейзера Марией перешли в романтические, но брак между православной Марией Гольденвейзер и иудеем Мейлихом Гершензоном был невозможен по законам Российской империи. С 1904 года они стали просто жить вместе, как семья. Б. С. Гольденвейзер не одобрял это решение, полагая, что Гершензон мог бы и креститься, раз уж так вышло[13]. Дети Гершензонов -- сыновья Александр (умерший в младенчестве), Сергей и дочь Наталия -- числились "незаконными детьми, вписанными в паспорт девицы Гольденвейзер". К 1914 году российское законодательство стало более веротерпимым: православные могли переходить в иные христианские исповедания, а инославные могли вступать в брак с иудеями. Мария Борисовна стала лютеранкой, и они обвенчались по лютеранскому обряду. В 1908 или 1909 году Орлова поселила Гершензонов в своём домовладении в Никольском переулке близ Арбата, сначала в деревянном флигеле, а затем в новом доме (N 13), построенном в 1912 году архитектором Ивановым-Шицем. В том же доме поселилась она сама с матерью, а позднее и её сестра, бывшая замужем за С. А. Котляревским. Потеряв всё состояние в результате Октябрьской революции (хотя и счастливо избежав каких-либо репрессий), Орлова продолжала жить с Гершензонами как член семьи до самой смерти, зарабатывая уроками рисования и языков, а позднее и продажей собственных картин. Став известным литератором и учёным, Гершензон не порывал с повседневной журналистикой до закрытия большевиками всех независимых газет и журналов. Был редактором литературного отдела журналов "Научное слово", "Критическое обозрение" (с 1904 года), "Вестник Европы" (1907--08). В 1913 году опубликовал в газете "Русская молва" 18 заметок на разные темы под псевдонимом "Junior". В 1914--1916 годах активно публиковался на общие и литературные темы в газете "Биржевые ведомости". Незадолго до революции Гершензон близко сошёлся с символистами Вячеславом Ивановым и Андреем Белым, который посвятил ему немало тёплых страниц в последнем томе своих воспоминаний[15]. В 1920 году, когда "оба философа лежали в двух углах одной и той же больничной палаты, в самые страшные дни большевистской разрухи", между Ивановым и Гершензоном возникла переписка о судьбах культуры после революционного слома, опубликованная под названием "Переписка из двух углов". Словесный портрет Гершензона можно найти в книге Ольги Форш "Сумасшедший корабль": "Замечательный разговор его о славянофилах с своеобразным захлебываньем и горготаньем делал его не писателем русским, а каким-то халдейским магом, заблудившимся в наших снегах. От болезни проступали резче его восточные черты, не из Ветхого завета, а скорей из "Тысячи и одной ночи": линия союзных бровей на белом прекрасном лбу дополнялась мысленно тюрбаном. К концу жизни от него исходила особая радость, и было чувство, что он непреложно что-то получил и торопится раздать. Он хорошо смеялся, с захлёбкой, горгоча детским горлом и остря взамен назидательных уроков, на которые так падки люди". После Февральской революции -- председатель Всероссийского союза писателей. В 1920--21 годах член бюро Литературного отдела Наркомпроса, член коллегии 4-й секции Главархива, с 1921 года заведующий литературной секцией Государственной академии художественных наук. Умер в 55 лет от застарелого туберкулёза. Похоронен на Ваганьковском кладбище (11 уч.). Судя по воспоминаниям, смерть Гершензона произвела тяжелое впечатление на ценителей русской культуры, а писательница Александра Чеботаревская (сестра Анастасии), убежав с похорон, в тот же день утопилась.
   Первой научной публикацией Гершензона стала студенческая работа "Аристотель и Эфор", удостоенная в 1893 году Исаковской премии и напечатанная за счёт университета в 1894 году под одной обложкой с (также студенческой) работой В. А. Маклакова "Избрание жребием в Афинском государстве". На эту работу откликнулся рецензией, в частности, В. П. Бузескул. В 1895 году Московский университет, опять за свой счёт, напечатал вторую студенческую работу Гершензона -- "Афинская полития Аристотеля и жизнеописания Плутарха". Больше он исследовательской работы ни по греческой истории, ни в классической филологии не вёл. С конца 1890-х годов занялся исследованием семейных архивов видных дворянских родов Москвы, занимался изучением движения декабристов и наследием А. И. Герцена, Н. П. Огарёва, западников и славянофилов 1830--1840 годов. В 1909 году выступил инициатором издания (а также как автор вступительного слова) сборника "Вехи", объединившего значительных представителей русской философской мысли: Н. A. Бердяева, С. H. Булгакова, С. Л. Франка и других (см. статью веховство). Свои впечатления от серии кровавых "черносотенных" погромов во время Первой русской революции 1905-07 годов Михаил Гершензон обобщил следующими словами:
   0x01 graphic
   Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, -- бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной.
   0x01 graphic
   Однако важно и уточнение Гершензона, сделанное им относительно этой фразы в предисловии ко второму изданию "Вех" и явившееся ответом многим критикам: "Эта фраза была радостно подхвачена газетной критикой, как публичное признание в любви к штыкам и тюрьмам. -- Я никого не призываю благословлять их; напротив, я вижу в них Немезиду. Смысл моей фразы тот, что всем своим прошлым интеллигенция поставлена в неслыханное, ужасное положение: народ, за который она боролась, ненавидит ее, а власть, против которой она боролась, оказывается ее защитницей, хочет ли она того или не хочет. "Должны" в моей фразе значит "обречены": мы собственными руками, сами не сознавая, соткали эту связь между собою и властью,- в этом и заключается ужас, и на это я указываю" . С начала 1910-х годов сконцентрировался на публикации литературно-исторических материалов, специально для которых издавал сборники "Русские пропилеи" (1915--1919, 6 томов) и "Новые пропилеи" (1923). В сотрудничестве с Московским религиозно-философским обществом издал собрание сочинений И. В. Киреевского (1911, 2 тома) и П. Я. Чаадаева (1913--1914, 2 тома), участвовал в разработке серии "Памятники мировой литературы" (с 1911). После дела Бейлиса, начал сотрудничать с журналом "Еврейский мир", опубликовал работу о еврейском поэте X. H. Бялике (1914), предисловие к составленному его близким другом В. Ф. Ходасевичем и Л. Б. Яффе (1875--1948) сборнику русских переводов из новой поэзии на иврите "Еврейская антология" (издательство "Сафрут", Москва, 1918), в 1922 году -- философские эссе "Ключ веры" и "Судьбы еврейского народа", в которых противопоставлял сионизму идею универсализма еврейского духа. На протяжении всей жизни Гершензон сочинял стихи; несколько стихотворений было опубликовано в журналах "Новое слово" (1897) и "Русская мысль" (1913, 1915). Брат -- Абрам (Бума) Осипович Гершензон (1868--1933), педиатр и организатор здравоохранения, один из создателей одесского общества детских врачей; его сын -- писатель и литературовед Михаил Абрамович Гершензон (1900--1942). Жена -- Мария Борисовна Гершензон (урождённая Гольденвейзер; 1873, Кишинёв -- 1940, Москва), сестра пианиста А. Б. Гольденвейзера. Сын -- Сергей Михайлович Гершензон (1906--1998), генетик, академик АН УССР. Дочь -- Наталия Михайловна Гершензон-Чегодаева (1907, Москва -- 1977, Москва), советский искусствовед, жена искусствоведа, профессора Андрея Дмитриевича Чегодаева (1905--1994). Внучка -- Мария Андреевна Чегодаева (1931--2016), искусствовед, действительный член Российской академии художеств.
   ГЕССЕН БОРИС МИХАЙЛОВИЧ (1893-1936) - философ, физик, историк науки, Д.ф.н. Борис Гессен родился 16 августа (28 августа) 1893 года в Елисаветграде в Херсонской губернии в семье Михаила Борисовича Гессена, управляющего Елисаветградским отделением Русского банка, товарища председателя городского биржевого комитета, имевшего звание личного почётного гражданина. Еврей. Учился в гимназии, где познакомился с одноклассником И. Е. Таммом, в том же классе учился будущий академик Б. М. Завадовский. Затем вместе с Таммом поехал учиться дальше за границу: изучал математику, физику и естественные науки в 1913--1914 г.г. в Эдинбургском университете. Продолжить учебу в Эдинбурге не смог из-за начавшейся Первой Мировой войны, которую он застал, приехав на каникулы в Россию. В армию не был призван по зрению. Поступил на экономическое отделение Петроградского политехникума, получив отказ в приеме на физико-математический факультет Петроградского университета, занимался математической статистикой. Занятия на физико-математическом факультете Петроградского университета посещал в 1914--1917 г.г. в качестве вольнослушателя. Также самостоятельно занимался философией и историей математики. В 1917 году уехал к отцу в Елисаветград, где принял участие в революционных событиях. В августе 1917 года стал одним из основателей и секретарем Елисаветградской организации меньшевиков-интернационалистов и сторонников линии газеты "Новая жизнь" ("новожизненцев"). В сентябре 1917 г. был избран членом и секретарем Елисаветградского Совета рабочих депутатов, вошел вместе с И. Е. Таммом в состав Елисаветградского ревкома. Участвовал в национализации того банка, отделением которого заведовал его отец. Покинул партию меньшевиков, когда узнал, что лидеры меньшевиков осудили Октябрьскую революцию. В 1918 году перешел на нелегальное положение с приходом к власти на Украине гетмана Скоропадского. Жил в городе Шполы Киевской губернии, где ему помогла обустроиться его первая жена Е. Е. Поволоцкая. В апреле 1919 года вернулся в Елисаветград, где работал заместителем заведующего Отделом народного образования и членом коллегии Отдела труда. Участник Гражданской войны -- сражался в составе Елисаветградского коммунистического отряда на Украине при подавлении мятежа атамана Григорьева, захватившего в мае 1919 года Елисаветград. В 1919 году вступил в РКП(б). В 1919--1921 годах работал в Политуправлении Реввоенсовета в Москве. В 1921--1924 годах работал в Коммунистическом университете им. Свердлова. По окончании Гражданской войны продолжил занятия физикой в Институте красной профессуры. В 1928 году окончил Институт красной профессуры. Затем некоторое время работал в этом институте. В 1930--1931 г.г. в СССР состоялись философские дискуссии, сопровождавшиеся политическими обвинениями (разгром деборинцев -- сторонников А. М. Деборина, "меньшевиствующего идеализма"), в ходе которых философские взгляды Гессена на современную физику подверглись критике, переходящей в травлю, после чего Б. М. Гессен практически прекратил публиковаться (до этого он выступил с рядом работ, в которых давалось философское обоснование современных физических теорий). Так, была принята резолюция, в которой Гессен обвинялся в том, что он "отождествлял новейшие работы буржуазных естествоиспытателей с марксизмом" и утверждал, что положения "теории относительности в основном совпадают с диалектическим материализмом", в вину ему ставилась механистическая трактовка проблемы случайности, "неправильное" определение материи и подпись под "платформой десяти". Из резолюции, подготовленной А. М. Максимовым: Проявлением буржуазного влияния следует считать печатание в журнале "Успехи физических наук" (редакторы Гессен и Шпольский) официальных и переводных статей махиствующего характера или статей, приводящих к мистике (статьи Мизеса о причинности, Дирака об электронах, Бронштейна о релятивистской космологии и т. д.). Гессену пришлось формально признать свои ошибки, покаяться в отрыве теории от практики. Его продолжали разоблачать в увлечении буржуазными науками, среди которых называлась теория относительности, обвиняли в "математическом идеализме", "немарксистском подходе к законам термодинамики" (обвинения написал его бывший соавтор В. П. Егоршин, которого это не спасло от исключения из партии). В итоге Гессен не просто перестал публиковать новые статьи по проблемам физики, но и не окончил уже начатые работы "Механический материализм и современная физика", "Статистический метод в физике и новое обоснование теории вероятностей Р. Мизеса".
   Единственным исключением из по-видимому вынужденного "молчания" Гессена в этот период стал его доклад о Ньютоне и изданная на его основе книга. Доклад Гессена "Социально-экономические корни механики Ньютона" был зачитан в 1931 году на втором Международном конгрессе по истории науки и техники в Лондоне. Этот доклад послужил важным стимулом в развитии экстерналистского подхода к написанию истории науки и получил значительное признание на Западе. С конца 1920-х годов Гессен занимается преподаванием, а с начала 1930-х -- и административной работой. С 1 июня 1928 г. по ходатайству физико-математического факультета МГУ Б. М. Гессен был назначен Государственным ученым советом штатным старшим ассистентом по кафедре истории и философии естествознания МГУ. 20 июня 1928 г. стал доцентом и председателем этой кафедры на физмате (старшим среди преподавателей кафедры, которые вели на этом факультете занятия), а в 1929 году занял должность профессора кафедры.
   Разрабатывал курс "Введение в историю и философию естествознания". С 1931 года -- профессор физики МГУ. С октября 1930 -- директор НИИ физики МГУ. При нем по оценкам ряда авторов НИИ физики переживал период своего расцвета. За несколько лет число сотрудников в нем выросло с 20 до 80. В институте, руководимом Гессеном, развивалась научная школа Л. И. Мандельштама. Теоретическим отделом Института руководил И. Е. Тамм, где решался широкий круг проблем, связанных с квантовой физикой. Группа работ, выполняемая под руководством М. А. Леонтовича, была связана с проблемами статистической физики. Руководство Гессена высоко оценивалось Л. И. Мандельштамом. А. Ф. Иоффе сказал, что Гессен -- единственный философ, который знает современную физику. С мая 1931 года (когда в МГУ была ликвидирована факультетско-кафедральная система и введены отделения) -- заведующий физического отделения МГУ. Со времени создания физического факультета МГУ (1 мая 1933) и до 15 декабря 1934 года -- декан этого факультета (был освобожден от этой должности по собственному желанию, по-видимому, чтобы стать замдиректора ФИАН, переехавшего летом 1934 из Ленинграда в Москву). Вел методологический семинар у аспирантов, в методологической секции НИИ физики вел семинар по теории относительности и семинар по методологии физики. 1 февраля 1933 года был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР по Отделению общественных наук (философия).
   В феврале 1935 года был утвержден в ученой степени доктора физических наук без защиты диссертации. С 1935 года совмещал должности директора НИИФ МГУ и заместителя директора ФИАН (на этот пост его пригласил С. И. Вавилов). На своей кафедре истории и философии естествознания Б. М. Гессен давал работу людям, ранее преследовавшимся за участие в троцкистской оппозиции. В связи с этим 3 марта 1936 г. партком МГУ вынес решение о том, что заведующий кафедрой И. П. Роцен (1897--1937) и председатель Физической предметной комиссии Б. М. Гессен проявили притупление партийной бдительности. Не один год с Гессеном дискутировали механисты философ А. И. Варьяш (1885--1939), а также физик и философ А. К. Тимирязев, не признававшие теории относительности и квантовую механику. В марте 1936 г. А. И. Варьяш обратился в НКВД с требованиями оградить его и А. К. Тимирязева от нападок, которым они подвергались со стороны "группы реакционной профессуры" во главе с Б. М. Гессеном. При этом он назвал Г. С. Ландсберга, И. Е. Тамма и аспирантов Б. М. Гессена "врагами партии", которые по его мнению пытаются проводить в МГУ свои "реакционные установки". В итоге 22 августа 1936 года Б. М. Гессен был арестован по сфабрикованному обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации и подготовке террористических актов. При аресте у него были изъяты 4 книги Троцкого. Гессена обвинили, что он "до последнего времени поддерживал личную связь с арестованными по делу троцкистско-зиновьевского террористического центра Каревым Н. А. и Лурье Н. и вел к/р троцкистскую работу". Единственная улика из дела Гессена -- показание Н. А. Карева (заместителя председателя Плановой комиссии АН СССР) от 5.6.1936: "В центр зиновьевской организации к этому времени помимо Бакаева и Евдокимова входили Каменев, Зиновьев и Гессен. ... Гессен вел организационную работу среди молодежи". 20 декабря 1936 года осужден закрытым заседанием Военной коллегии Верховного суда под председательством В. В. Ульриха, на котором признал свою вину. В тот же день расстрелян. По этому делу также был расстрелян аспирант Гессена школьный учитель А. О. Апирин (свою вину не признал), и осужден к 10 годам лишения свободы А. М. Рейзин (умер в заключении в 1939 году).
   В декабре 1936 г. состоялось общее собрание научных работников и аспирантов НИИ физики МГУ, обсуждался вопрос "о последствиях вредительской работы контрреволюционера-троцкиста Гессена". И. Е. Тамм и Г. С. Ландсберг, как констатирует опубликованный отчет о собрании, тем не менее, взяли под защиту Гессена. В отчете говорится, что "собрание единодушно осудило подобные высказывания, показав проф. Тамму и Ландсбергу всю их нелепость", и наметило ряд конкретных мероприятий "к устранению последствий вредительской деятельности Гессена".[2] В дальнейшем И. Е. Тамм и Г. С. Ландсберг за связь с осуждённым потеряли свои кафедры в МГУ. Аналогичное собрание прошло и в ФИАНе в апреле 1937 г., где оправдываться пришлось С. И. Вавилову, а также тем же Г. С. Ландсбергу и И. Е. Тамму (их С. И. Вавилов взял под свою защиту). Вскоре была репрессирована вдова Б. М. Гессена Анна Ивановна Яковлева (1897 г.р.), которая была в 1937 году исключена из партии, уволена, выслана в Архангельскую область как "член семьи врага народа", а в 1938 году Особым совещанием отправлена в лагеря на 8 лет. В 1943 году она вышла на свободу по инвалидности. В декабре 1954 года с нее сняли судимость, и она стала бороться за реабилитацию своего мужа. 21 апреля 1956 года Б. М. Гессен посмертно реабилитирован определением Военной коллегией Верховного суда СССР. Авторы сборника о Гессене отмечают, что сфабриковавшие дело Гессена сотрудники НКВД сами были репрессированы: в 1939--1940 гг. за фабрикацию дел были расстреляны начальник Московского управления НКВД С. Ф. Реденс, подписывавший ордер на арест Б. М. Гессена, а также следователи Г. М. Якубович, И. Г. Сорокин и А. С. Журбенко, которые его пытали. По мнению д.ф.н. С. Н. Корсакова и д.ф.-м.н. А. В. Козенко, настоящая вина за смерть Гессена лежит "на Сталине и непосредственно на сталинистах и антисемитах из МГУ и Института философии". Доклад, прочитанный Гессеном в 1931 году о механике Ньютона, получил большую известность как на Западе, так и в СССР, вызвал целый ряд откликов, обсуждение идей Гессена продолжается до настоящего времени. Так Р. Олвел считает, что содержание доклада Б. М. Гессена оказало сильное воздействие на историю науки, стало фактором, в наибольшей степени повлиявшим на развитие этой дисциплины в XX веке, инициировало дискуссии, которые продолжаются до наших дней. В сборнике "Борис Михайлович Гессен, 1893--1936" указывается, что Гессен стоял вместе с Р. Мертоном у истоков создания социологии науки. Сам Р. Мертон писал, что опирался на работу Гессена: В обсуждении технических и научных проблем, вызванных определенным экономическим развитием, я близко следовал техническому анализу профессора Б. Гессена, данному им в его провоцирующем эссе "Социально-экономические корни механики Ньютона".
   П. Уерга Мелкон называет Гессена бесспорным пионером социальной истории науки. В своей книге "Социальная функция науки" Дж. Д. Бернал писал, что доклад М. Гессена стал "для Англии начальной точкой новой оценки истории науки".[5] Доклад Б. М. Гессена стимулировал Дж. Д. Бернала ознакомиться с марксизмом и заняться социальной историей науки. Несмотря на признание, полученное работами Гессена на Западе, ряд советско-российских авторов критикует основополагающую книгу Гессена о механике Ньютона за вульгаризаторский характер. С этой критикой не согласны авторы сборника о Гессене. В. А. Бажанов говорит, что в докладе Б. М. Гессена, "по существу, речь шла об открытии нового направления в философии науки, своего рода принципиально новой парадигмы". Авторы сборника о Гессене (2015) оценивают итог научной деятельности Б. М. Гессена, что благодаря нему наступило "существенное повышение уровня физических исследований в стране и расцвет школы Л. И. Мандельштама", а после гибели Б. М. Гессена "МГУ потерял лидерство в физических исследованиях", выпестованные Б. М. Гессеном кадры перешли в Академию наук.
ГЕХТМАН МИХАИЛ (МОИСЕЙ) ЯКОВЛЕВИЧ (21 августа 1901, Павлоград, Екатеринославская губерния, Российская империя -- 6 сентября 1973, Кишинёв, Молдавская ССР, СССР) -- советский врач, учёный-медик, организатор здравоохранения, гигиенист и историк медицины. доктор медицинских наук (1963), профессор, заслуженный врач Молдавской ССР (1957), заслуженный деятель науки Молдавской ССР (1966).
   0x01 graphic
Среднее образование получил в Павлограде и Симферополе. Учился в Крымском медицинском институте, в 1926 году окончил медицинский факультет Саратовского университета. В 1926--1927 годах работал врачом в Крыму, в 1927--1931 годах -- заведующий санитарно-профилактическим отделом райздравотдела Белогорска, в 1932--1938 годах -- старший госсанинспектор Главной санитарной инспекции Наркомздрава Крымской АССР и заведующий санитарно-эпидемиологической станцией в Симферополе, в 1938--1941 годах -- главный госсанинспектор Наркомздрава Крымской АССР. С 1936 года занимался научной деятельностью в области организации здравоохранения в симферопольском Научном институте эпидемиологии, микробиологии и санитарии, кандидатскую диссертацию защитил в 1940 году. В 1941 году -- заместитель начальника санитарного отдела армии в Крыму. В 1942--1943 годах работал в Куйбышеве, затем во Фрунзе. В 1944 году назначен главным санинспектором Наркомздрава Молдавской ССР. Одновременно, в 1945--1949 годах -- заместитель наркома здравоохранения Молдавской ССР. В 1945 году организовал и возглавил кафедру социальной гигиены, организации здравоохранения и истории медицины Кишинёвского медицинского института, которой заведовал до 1973 года. В 1962--1970 годах -- декан факультета усовершенствования врачей этого института.[3] Член ЦК Молдавского Общества Красного Креста. Докторскую диссертацию по теме "Здравоохранение Молдавии" защитил в 1963 году. Был первым председателем Молдавского общества историков медицины и республиканского общества врачей-гигиенистов. Автор ряда научных трудов по организации медицинской помощи в сельской местности, истории медицины МССР. Возглавлял редколлегию ежегодного сборника "Временная нетрудоспособность рабочих и служащих основных отраслей народного хозяйства Молдавской ССР" (1964--1969). Жена -- Розалия Исааковна Гехтман (1906--1995).
   ГИК ЕВГЕНИЙ ЯКОВЛЕВИЧ (1943-2016) - шахматист, литератор, публицист. Выпускник механико-математического факультета МГУ, неоднократный чемпион МГУ по шахматам. На 5 курсе проиграл решающую партию первокурснику Анатолию Карпову[3], с которым потом написал несколько книг для широкого круга любителей шахмат. В 1973 году защитил диссертацию на степень кандидата технических наук по теме "Сетевые модели потоков и их перераспределений в плоских многосвязных областях"[4]. Постоянно печатался в "Московском комсомольце" и журналах "Наука и жизнь", "Интеллектуальные игры". На литературное становление Гика оказал влияние классик советской шахматной журналистики Александр Рошаль, свою роль сыграло и увлечение в юности сатирическими книгами Ильи Ильфа и Евгения Петрова. Произведения Гика о шахматах и шахматистах концентрировались на занимательных и познавательных аспектах древней игры и житейских событиях вокруг шахматной доски. Его книги и статьи были легко доступны для понимания начинающими шахматистами и даже людьми, вовсе не умеющими играть в шахматы. Репортажи, рассказы и новеллы Гика отличались неистощимым авторским юмором, порой переходящим в сатиру, что делало их популярными у широкого круга любителей шахмат. Перу Гика были присущи лёгкий, изящный почерк, увлекательность и вместе с тем краткость, лаконичность изложения, автор всегда избегал затянутых узкоспециальных умствований и теоретизации. Литературный талант Гика, который много публиковался как в книжном, так и в газетно-журнальном формате, способствовал повышению привлекательности и зрелищности шахматной игры в СССР и России. Одним из первых советских журналистов Гик значительное внимание в своём творчестве уделял частной и личной жизни великих шахматистов, чему способствовали его разветвлённые приятельские связи в шахматной среде. Дружил с чемпионами мира Анатолием Карповым, Михаилом Талем и Борисом Спасским, а также многими другими шахматистами и тренерами. Часть шахматных книг написал в соавторстве с Карповым[5][2]. Отец -- Яков Моисеевич Гик (1905--1963), журналист. Единокровный брат Е. Я. Гика -- известный российский политический журналист Николай Яковлевич Троицкий.
   ГИНЗБУРГ ВИТАЛИЙ ЛАЗАРЕВИЧ (1916-2009) - физик, Нобель.
   Гинзбург родился в 1916 году в Москве. В 1938 г. окончил физический факультет Московского университета и аспирантуру при нем, защитил кандидатскую диссертацию (1940). С 1940 г. работал в Физическом институте АН СССР им. П.Н. Лебедева (с 1942 работает в теоретическом отделе, в группе академика И. Тамма). Поступил в докторантуру этого института и защитил докторскую диссертацию (1942). Одновременно с 1945 по 1968 год -- профессор Горьковского университета, с 1968 - Московского физико-технического института. В конце 1940-х годов, под руководством Игоря Тамма, он работал с Андреем Сахаровым и Юрием Романовым над построением термоядерной бомбы.
   Первый вариант конструкции, предложенный Сахаровым в 1948 году, состоял из чередующихся слоев дейтерия и урана-238 между расщепляющимся ядром и окружающей его химической взрывчаткой. Известная как "слойка", конструкция была улучшена Гинзбургом в 1949 году путём замещения дейтерида лития-6 жидким дейтерием. При бомбардировке нейтронами, литий-6 порождает тритий, который может взаимодействовать с дейтерием, чтобы освободить больше энергии. Конструкции Гинзбурга и Сахарова были протестированы 12 августа 1953 года, и более чем 15% выделившейся энергии пришли из ядерного синтеза. Основные труды по теории распространения волн в ионосфере, радиоастрономии, оптике, ядерной физике. В 1940 г. разработал квантовую теорию излучения Черенкова-Вавилова. Испытал влияние Л. Мандельштама, И. Тамма и Л. Ландау, с которым дружил и совместно разработал феноменологическую теорию сверхпроводимости. Гинзбург провёл свои исследования сверхпроводимости (за которые получил Нобелевскую премию) в 1950-х годах. Впервые открытая в 1911 году, сверхпроводимость - это исчезновение электрического сопротивления в различных твердых тел при их охлаждении ниже характерной температуры, которая обычно очень низка. Ученые сформулировали различные теории о том, почему это явление происходит в некоторых металлах, называемых сверхпроводниками I типа.
   Гинзбург разработал одну из таких ??теорий, и она оказалась настолько комплексной, что Абрикосов позже использовал её для построения теоретического объяснения сверхпроводников II типа. Достижение Гинзбурга также позволило другим ученым создавать и тестировать новые сверхпроводящие материалы и строить более мощные электромагниты.
   Еще одна существенная теория, разработанная Гинзбургом - что космическое излучение в межзвездном пространстве производится не тепловым излучением, а ускорением электронов высокой энергии в магнитных полях, в процессе, известном как синхротронное излучение. В 1955 году Гинзбург (с И.С.S Шкловский) открыл первое количественное доказательство того, что космические лучи, наблюдаемые у Земли возникла в сверхновых. После открытия в 1969 году пульсаров (нейтронных звезд, образовавшиеся в сверхновых), он расширил свою теорию на пульсары как связанный источник космических лучей.
   ГИРШБЕРГ ЮЛИЙ (1843-1925) - немецкий медик, историк медицины.
   Юлий Гиршберг учился в Берлинском университете, в 1867 году защитил докторскую диссертацию и в 1867 году сдал экзамен на врача. С 1868 года работал врачом-окулистом в клинике Альбрехта фон Грефе, в 1869 году открыл собственную медицинскую практику. Получил право преподавания в 1870 году. В 1879 году был назначен экстраординарным, а в 1900 году -- ординарным почётным профессором Берлинского университета. Начиная с 1907 года занимался исключительно научной работой в области истории медицины и в частности офтальмологии, в 1899--1912 годах издал "Учебник по лечению глазных болезней". Имя Юлия Гиршберга носит тест по определению косоглазия. Изобрёл модель электромагнита, применяемого для извлечения внутриглазных инородных тел.
   ГЛЕЗЕР ГРИГОРИЙ ДАВИДОВИЧ - (род. 19 марта 1934, Новоград-Волынский, Украина) -- российский математик, педагог, академик РАО (1993), доктор педагогических наук (1985), профессор (1986). Окончил Курский педагогический институт (1955). С 1958 преподавал математику в школах и вузах Москвы, с 1986 -- профессор МПГУ, с 1961 в системе Академии педагогических наук, с 1968 -- заведующий лабораторией обучения в вечерней школе в НИИ образования взрослых, с 1993 -- академик-секретарь Отделения общего среднего образования РАО, с 1995 г.директор Института информатизации образования РАО. Основные работы посвящены математике, дидактике, методике преподавания математики, содержанию и организации образования взрослых. Разработал учебно-методические комплекты по алгебре, геометрии и математическому анализу для средних школ и самообразования.
   ГЛЕЙЗЕР ГЕРШ ИСААКОВИЧ (1904-67) - математик, историк математики
   Автор учебных пособий и справочников по истории математики, переведённых на несколько иностранных языков. Окончил гимназию в Кишинёве. Учился на физико-математическом отделении Венского университета, в 1929 году окончил математическое отделение Римского университета Ла Сапиенца. Работал учителем математики в Сокирянах, Маркулештах, Бельцах.
   В 1940--1948 годах -- заведующий кафедрой математики Кишинёвского государственного педагогического института им. Иона Крянгэ. Преподавал в Кишинёвском государственном университете. С 1948 года -- доцент на физико-математическом отделении Тираспольского педагогического института, в 1952--1963 годах заведовал основанной им кафедрой математики и методики преподавания математики этого института; организовал также кафедру геометрии, элементарной математики и методики их преподавания[5]. Кандидат педагогических наук. Трёхтомная "История математики в школе" была первоначально издана на молдавском языке (1960, 1963, 1966), подготовленный автором русский вариант был опубликован посмертно (1981--1983) и переведён на языки СССР и других стран.
   ГОЛОМБ Соломон Вольф (англ. Solomon Wolf Golomb; 30 мая 1932, Балтимор, штат Мэриленд -- 1 мая 2016, Лос-Анджелес) -- американский математик, инженер, профессор электротехники в Университете Южной Калифорнии, внесший весомый вклад в теорию кодирования, автор математических головоломок и игр, популяризатор математики. Наиболее известен как изобретатель полимино (обобщённого домино), вдохновившего российского программиста Алексея Пажитнова на создание компьютерной игры "Тетрис", также изобрёл настольную игру шашматы. Специализировался на задачах комбинаторного анализа, теории чисел и теории кодирования; основной результат --- предложенный им метод энтропийного кодирования (код Голомба), используемый, в частности, при сжатии изображений в стандарте JPEG-LS, при сжатии звука без потерь в стандарте MPEG-4 и ряде других форматов; определил характеристики и выявил достоинства последовательностей регистрового сдвига максимальной длины (М-последовательностей), также известных как псевдослучайные или псевдошумовые последовательности, которые имеют обширные военные, промышленные и потребительские применения. Также в его честь названа линейка Голомба, применяющаяся в радиосвязи, радиолокации, астрономии, шифровании данных; постоянная Голомба -- Дикмана, возникающая в комбинаторике и теории чисел.
   Родился в еврейской семье, выпускник средней школы Балтиморского городского колледжа[en], получил степень бакалавра гуманитарных наук в Университете Джонса Хопкинса и докторскую степень (Ph. D.) Гарвардского университета в 1957 году за диссертацию о "Задачах в распределении простых чисел". Работая в компании Glenn L. Martin Co. заинтересовался теорией связи и начал изучать последовательности регистрового сдвига. Год по программе Фулбрайта провёл в Университете Осло, а затем присоединился к Лаборатории реактивного движения Калтеха, где исследовал военные и космические средства связи. С 1963 года -- преподаватель Университета Южной Калифорнии, профессор -- с 1991 года. Вёл рубрику "Загадки Голомба" в информационном бюллетене Института инженеров по электротехнике и электронике, регулярный автор колонки "Математические игры" в журнале Scientific American, публиковал заметки в рубрике "Занимательная математика" журнала Rep-tiles[en], ежемесячно публиковал в Johns Hopinks Magazine ребус в колонке "Гамбиты Голомба". В 1992 году получил медаль Агентства национальной безопасности США, а Российская академия естественных наук наградила его медалью Капицы. В 2000 году Институт инженеров по электротехнике и электронике наградил Голомба медалью Ричарда Хэмминга, в номинации был "главной фигурой в теории кодирования и теории информации на протяжении более четырёх десятилетий". Был одним из первых профессоров высшего звена, кто решился пройти высший IQ-тест. Рональда Хофлина[en], впервые опубликованный в журнале Omni, показав уровень IQ равный примерно 176. Сравнение этого показателя с результатами случайно отобранных людей среди прошедших тест, показывает, что коэффициент уникальности Голомба составил 1/1 000 000.
   ГОЛЬДАНСКИЙ ВИКТОР ИОСИФОВИЧ (1923-2001) - физико-химик, публицист. Гольданский родился в Витебске, в 1928 его семья переехала в Ленинград; внук раввина Иосифа Абрамовича Меламеда. Учился в школе N 2 Куйбышевского района (сейчас школа N 207 ). В 1939 он поступил на химический факультет Ленинградского университета. С началом Великой Отечественной войны он вступил в студенческий стройбатальон, получил ранение, пережил суровую блокадную зиму. Затем он был эвакуирован в Казань, где продолжил учёбу, которая была завершена уже в Москве в 1944. После этого Гольданский поступил в аспирантуру Института химической физики к Н. Н. Семёнову, по завершении которой в 1947 защитил кандидатскую диссертацию. В 1952--1961 он работал в ФИАНе, в лаборатории В. И. Векслера, заведовал сектором, в 1954 защитил докторскую диссертацию. В 1961 Гольданский вернулся в Институт химической физики АН СССР (позже -- имени Н. Н. Семёнова), руководил лабораторией (с 1961), отделом (с 1974), был заместителем директора (1987--1988), а в 1988--1994 директором института. Одновременно он преподавал в МФТИ, МИФИ (с 1951, в должности профессора -- с 1956) и на химическом факультете МГУ. С 1974 по 1985 год заведовал кафедрой физической химии в МИТХТ им. М.В. Ломоносова. С 1994 Гольданский был Советником Президиума РАН. Гольданский вёл активную общественную деятельность, являлся заместителем председателя правления Всесоюзного общества "Знание" (1964--1990), вице-президентом Международного Союза по теоретической и прикладной физике (1984--1987), председателем Российского Пагуошского комитета (1987--2001), заместителем председателя Комитета учёных за глобальную безопасность, главным редактором журналов "Химия высоких энергий" и "Химическая физика", членом редакционной коллегии журнала "Наука и жизнь", избирался народным депутатом СССР (1989--1991). Был женат на дочери академика Н. Н. Семёнова. Двоюродный брат -- Григорий Яковлевич Шапиро; дядя -- Илья Иосифович Меламед.
   ГОЛЬДЕНБЕРГ ЛЕОНИД АРКАДЬЕВИЧ (1920-89) - историк наук о Земле. Д.и.н. Родился 24 сентября 1920 года в Киеве, в семье Аркадия Михайловича (1894--1942) и Елизаветы Исааковны (род. 1898) Гольденбергов. В 1938--1940 годах учился в Чкаловском училище зенитной артиллерии в Оренбурге. Участник Великой Отечественной войны, до конца 1945 года служил в Советской армии. В 1946--1956 годах работал, учился (до 1949 года) и преподавал в Историко-Архивном институте. В 1956--1960 годах работал в геологических экспедициях АН СССР. C 1960 года -- научный сотрудник, заведующий отделом Научно-Технической информации НИЛнефтегаз Главгеологии РСФСР. В дальнейшем Всесоюзного научно-исследовательского института геологии зарубежных стран (НИЛЗарубежгеология). Принял участие в разработке информационно-поисковой системы по геологии и полезным ископаемым зарубежных стран. Исследователь истории, геологии, географии, картографии Сибири XVII--XVIII вв., научный биограф С. У. Ремезова и Ф. И. Соймонова. Текст его докторской диссертации "С. У. Ремезов и картографическое источниковедение Сибири второй половины XVII -- начала XVIII в.", защищённой в 1967 г., был воспроизведён Общественным благотворительным фондом "Возрождение Тобольска" в 2011 г. Первым в СССР выдвинул и обосновал проблему картографического источниковедения, ввёл в научный оборот множество ценных исторических документов. Был первым советским редактором-корреспондентом международного ежегодника по истории картографии Imago Mundi, основанного в Берлине в 1935 году Львом Семеновичем Багровым.
   ГОЛЬДЕНВЕЙЗЕР АЛЕКСАНДР БОРИСОВИЧ (1875-1961) - Крупнейший педагог, талантливый исполнитель, композитор, музыкальный редактор, критик, литератор, общественный деятель - во всех этих качествах на протяжении многих десятилетий с успехом выступал Александр Борисович Гольденвейзер. Ему всегда было свойственно неустанное стремление к знанию. Это касается и самой музыки, в которой его эрудиция не знала границ, это касается и других областей художественного творчества, это касается и самой жизни в разных ее проявлениях. Жажда знаний, широта интересов привели его в Ясную Поляну ко Льву Толстому, заставляли его с одинаковым энтузиазмом следить за литературными и театральными новинками, за перипетиями матчей за мировую шахматную корону. "Александр Борисович,- писал С. Фейнберг,- всегда живо интересуется всем новым в жизни, литературе и музыке. Однако, будучи чужд снобизма, какой бы области это ни касалось, он умеет найти, несмотря на быструю смену модных течений и увлечений, непреходящие ценности - все важное и существенное". И это сказано в те дни, когда Гольденвейзеру исполнилось 85 лет!
   Будучи одним из основоположников советской школы пианизма. Гольденвейзер олицетворял собой плодотворную связь времен, передавая новым поколениям заветы своих современников и учителей. Ведь путь его в искусстве начался еще в конце прошлого века. На протяжении долгих лет ему пришлось встречаться со многими музыкантами, композиторами, писателями, которые оказали значительное влияние на его творческое формирование. Однако исходя из слов самого Гольденвейзера, тут можно выделить узловые, решающие моменты. Детство... "Свои первые музыкальные впечатления,- вспоминал Гольденвейзер,- я получил от матери. Мать моя не обладала выдающимся музыкальным дарованием, в детстве она некоторое время брала в Москве уроки фортепианной игры у небезызвестного Гарраса. Она также немного пела. У нее был отличный музыкальный вкус. Она играла и пела Моцарта, Бетховена, Шуберта, Шумана, Шопена, Мендельсона. Отца по вечерам часто не бывало дома, и, оставаясь одна, мать целыми вечерами музицировала. Мы, дети, часто слушали ее, а ложась спать, привыкли засыпать под звуки ее музыки".[Author ID0: at ] Позднее - учеба в Московской консерватории, которую он окончил в 1895 году как пианист и в 1897-м - как композитор. А. И. Зилоти и П. А. Пабст - его учителя по фортепианному классу. Еще в студенческую пору (1896) он дал свой первый сольный концерт в Москве. Композиторским мастерством молодой музыкант овладевал под руководством М. М. Ипполитова-Иванова, А. С. Аренского, С. И. Танеева. Каждый из этих прославленных педагогов так или иначе обогатил художественное сознание Гольденвейзера, но занятия у Танеева и впоследствии близкое личное общение с ним оказали на молодого человека наибольшее влияние.[Author ID0: at ] Еще одна знаменательная встреча: "В январе 1896 года счастливый случай ввел меня в дом Л. Н. Толстого. Постепенно я стал близким к нему человеком до самой его смерти. Влияние этой близости на всю мою жизнь было громадно Как музыканту, Л. Н. впервые раскрыл мне великую задачу приближения музыкального искусства к широким массам народа". (О своем общении с великим писателем он много позднее напишет двухтомную книгу "Вблизи Толстого".) И действительно, в своей практической деятельности концертанта Гольденвейзер еще в предреволюционные годы стремился быть музыкантом просветителем, привлекая к музыке демократические круги слушателей. Он устраивает концерты для рабочей аудитории, выступая в доме Российского общества трезвости, в Ясной Поляне проводит своеобразные концерты-беседы для крестьян, преподает в Московской народной консерватории.[Author ID0: at ] Эта сторона деятельности Гольденвейзера получила существенное развитие в первые годы после Октября, когда он на протяжении нескольких лет возглавлял Музыкальный совет, организованный по инициативе А. В. Луначарского: "В конце 1917 года я узнал, что при "рабочем кооперативе"... организовался "неторговый" отдел. Этот отдел начал заниматься устройством лекций, концертов, спектаклей для обслуживания широких масс населения. Я отправился туда и предложил свои услуги. Постепенно дело разрослось. Впоследствии эта организация перешла в ведение Моссовета и была передана Московскому отделу народного образования (МОНО) и существовала до 1921 года. У нас образовались отделы: музыкальный (концертный и образовательный), театральный, лекционный. Я возглавлял концертный отдел, в работе которого участвовал ряд видных музыкантов. Мы организовали концертные бригады. В моей бригаде участвовали Н. Обухова, В. Барсова, Н. Райский, Б. Сибор, М, Блюменталь-Тамарина и др... Наши бригады обслуживали заводы, фарбрики, красноармейские части, учебные заведения, клубы. Мы ездили в самые отдаленные районы Москвы зимой на розвальнях, а в теплое время - на ломовых полках; выступали порой в холодных, нетопленных помещениях. Тем не менее работа эта давала всем участникам большое художественное и моральное удовлетворение. Аудитория (особенно там, где работа проводилась систематически) живо реагировала на исполнявшиеся произведения; по окончании концерта задавали вопросы, подавали многочисленные записки..."[Author ID0: at ]
   Более полувека продолжалась педагогическая деятельность пианиста. Еще в студенческие годы он начал преподавать в Московском сиротском институте, затем был профессором консерватории при Московском филармоническом обществе. Однако в 1906 году Гольденвейзер навсегда связал свою судьбу с Московской консерваторией. Здесь он воспитал более 200 музыкантов. Имена многих его учеников широко известны - С. Фейнберг, Г. Гинзбург. Р. Тамаркина, Т. Николаева, Д. Башкиров, Л. Берман, Д. Благой, Л. Сосина... Как писал С. Фейнберг, "Гольденвейзер сердечно и внимательно относился к своим ученикам. Он прозорливо провидел судьбу молодого, еще не окрепшего таланта. Сколько раз мы убеждались в его правоте, когда в юном, казалось бы, незаметном проявлении творческой инициативы он угадывал еще не раскрытое большое дарование". Характерно, что воспитанники проходили у Гольденвейзера весь путь профессиональной подготовки - от детских лет до аспирантуры. Так, в частности, сложилась судьба Г. Гинзбурга.[Author ID0: at ] Если затронуть некоторые методологические моменты в практике выдающегося педагога, то стоит привести слова Д. Благого: "Сам Гольденвейзер не считал себя теоретиком фортепианной игры, скромно называя себя лишь педагогом-практиком. Меткость и лаконизм его замечаний объяснились, между прочим, тем, что он умел обратить внимание учащихся на главный, решающий момент в работе и вместе с тем исключительно точно подметить все мельчайшие подробности сочинения, оценить значение каждой детали для понимания и воплощения целого. Отличаясь предельной конкретностью, все замечания Александра Борисовича Гольденвейзера вели к серьезным и глубоким принципиальным обобщениям". Отличную школу в классе Гольденвейзера прошли и многие другие музыканты, среди которых композиторы С. Евсеев, Д. Кабалевский. В. Нечаев, В. Фере, органист Л. Ройзман.[Author ID0: at ] И все это время, вплоть до середины 50-х годов, он продолжал концертировать. Тут и сольные вечера, и выступления с симфоническим оркестром, и ансамблевое музицирование с Э. Изаи, П. Касальсом, Д. Ойстрахом, С. Кнушевицким, Д. Цыгановым, Л. Коганом и другими известными артистами. Как всякий большой музыкант. Гольденвейзер обладал оригинальным пианистическим почерком. "Мы не ищем в этой игре физической мощи, чувственного обаяния,- отмечал А. Альшванг,- зато мы находим в ней тонкие оттенки, честное отношение к исполняемому автору, доброкачественный труд, большую подлинную культуру - и этого достаточно, чтобы некоторые исполнения мастера надолго запомнились слушателям. Мы не забываем некоторые интерпретации Моцарта, Бетховена, Шумана под пальцами А. Гольденвейзера". К этим именам смело можно прибавать Баха и Д. Скарлатти, Шопена и Чайковского, Скрябина и Рахманинова. "Большой знаток всей классической русской и западной музыкальной литературы,- писал С. Фейнберг,- он обладал чрезвычайно широким репертуаром... Об огромной амплитуде мастерства и артистизма Александра Борисовича можно судить по владению им самыми разнообразными стилями фортепианной литературы. В равной степени удавался ему филигранный моцартовский стиль и порывисто утонченный характер скрябинского творчества".[Author ID0: at ]
   Как видим, когда речь заходит о Гольденвейзере-исполнителе, одним из первых называется имя Моцарта. Его музыка, действительно, сопровождала пианиста почти всю творческую жизнь. В одной из рецензий 30-х годов читаем: "Моцарт у Гольденвейзера говорит сам за себя, как бы от первого лица, говорит глубоко, убедительно и увлекательно, без ложного пафоса и эстрадной позы... Все просто, естественно и правдиво... Под пальцами Гольденвейзера оживает вся многогранность Моцарта - человека и музыканта,- его солнечность и скорбность, взволнованность и раздумье, дерзость и изящество, мужество и нежность". Мало того, моцартовское начало специалисты находят и в гольденвейзеровских интерпретациях музыки других композиторов.[Author ID0: at ]
   В программах пианиста весомое место всегда занимали произведения Шопена. "С большим вкусом и прекрасным чувством стиля,- подчеркивает А. Николаев,- Гольденвейзер умеет выявить ритмическое изящество шопеновских мелодий, полифоническую природу его музыкальной ткани. Одной из черт пианизма Гольденвейзера является весьма умеренная педализация, некоторая графичность четких контуров музыкального рисунка, подчеркивающая выразительность мелодической линии. Все это придает его исполнению своеобразный колорит, напоминая о связях стиля Шопена с пианизмом Моцарта".[Author ID0: at ] Все упомянутые композиторы, а вместе с ними Гайдн, Лист, Глинка, Бородин, были также объектом внимания Гольденвейзера - музыкального редактора. Множество классических произведений, в том числе сонаты Моцарта, Бетховена, весь фортепианный Шуман приходят сегодня к исполнителям в образцовой редакции Гольденвейзера.[Author ID0: at ] Наконец, следует упомянуть о сочинениях Гольденвейзера-композитора. Его перу принадлежат три оперы ("Пир во время чумы", "Певцы" и "Вешние воды"), оркестровые, камерно-инструментальные и фортепианные пьесы, романсы.[Author ID0: at ] ...Так он прожил жизнь, долгую, насыщенную трудом. И никогда не знал покоя. "Тот, кто посвятил себя искусству,-- любил повторять пианист,-- должен все время стремиться вперед. Не идти вперед - значит идти назад". Александр Борисович Гольденвейзер всегда следовал позитивной части этого своего тезиса[Author ID0: at ]
   ГОРДИНА Ми?рра Вениами?новна (27 мая 1925, Ленинград -- 6 марта 2018, Санкт-Петербург) -- советский и российский лингвист, доктор филологических наук, профессор кафедры фонетики и методики преподавания иностранных языков филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Специалист по общей фонетике, фонетике вьетнамского и французского языка, истории фонетических учений[1]. Одна из последователей учения Л. В. Щербы о фонеме.
   0x01 graphic
После обучения в 1942--1947 годах на романском отделении филологического факультета ЛГУ М. В. Гордина поступила на работу в Институт языка и мышления АН СССР на должность научно-технического сотрудника и работала в этой должности до августа 1950 года, когда институт был ликвидирован. В 1960 году защитила в ленинградском отделении Института языкознания кандидатскую диссертацию на тему "Основные вопросы фонетического строя вьетнамского языка".
   ГОРЕЛИК (ЛЕЖНЕВ) АБРАМ ЗАХАРОВИЧ (ЗЕЛИКОВИЧ)(1893-19380 - критик, публицист. Родился в Паричах Бобруйского уезда Минской губернии в семье крупного лесопромышленника, купца первой гильдии Зелика Шимоновича Горелика. Всего в семье было двенадцать детей. Изучал медицину в Женеве, в 1922 году окончил Екатеринославскую медицинскую академию. Занимался преподавательской деятельностью. В 1926 году вступил в литературную группу "Перевал". Считается первым литературоведом, показавшим, что М. Шолохов не может быть автором "Тихого Дона". В качестве переводчика сопровождал Андре Жида во время его путешествия по СССР. 5 ноября 1937 года был арестован по обвинению в участии в "контрреволюционной террористической организации", 8 февраля 1938 года Военной коллегией Верховного суда СССР приговорён к смертной казни и в тот же день расстрелян на "Коммунарке". Реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР 11 августа 1956 г. Литературно-критические статьи начал писать в 1922 г. С 1924 г. регулярно публиковался в "Правде", журналах "Прожектор", "Печать и революция", "Новый мир", "Красная новь", "Спутник коммуниста" и др. В 1926 г. в издательстве "Круг" вышла его первая книга -- "Вопросы литературы и критики". Выступал за "органическое искусство", в котором "слитны идеология и эстетический момент", против отрицания "учительской" роли искусства и против теории "социального заказа". Первым написал о художественных открытиях Пастернака. Его перу принадлежит проницательный анализ творчества Горького, Сельвинского, Фадеева, Багрицкого, Гладкова, Олеши, Вс. Иванова, Сейфуллиной, Бабеля, Уткина, Леонова.
   ГОРЬКИЙ МАКСИМ (ПЕШКОВ АЛЕКСЕЙ МАКСИМОВИЧ) - писатель.
   ГОРЕЛИК Генна?дий Ефи?мович (р. 1948 (1948), Львов) -- российско-американский историк физики. Окончил в 1972 году физический факультет МГУ. Кандидатская диссертация о физико-математической проблеме размерности пространства (1979). Работал в издательстве МГУ, затем в ИИЕТ АН СССР (ИИЕТ РАН). В 1993 выиграл стипендию для работы в Dibner Institute for history of science and technology в Бостоне, США. В настоящее время исследователь в Центре философии и истории науки Бостонского университета. Автор более десяти книг и многих статей по истории физики и социальной истории науки, включая биографии М. П. Бронштейна, В. А. Фока, А. Д. Сахарова, Л. Д. Ландау.
   Михаил Викторович Горе?лик (2 октября 1946, Нарва, ЭССР -- 12 января 2015, Москва) -- советский и российский искусствовед, востоковед, исследователь истории оружия. Кандидат искусствоведения, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, академик Академии художеств Республики Казахстан. Автор более 100 научных работ, значительную часть своей научной деятельности посвятил изучению военного дела древних и средневековых народов Евразии. Сыграл большую роль в развитии художественной научно-исторической реконструкции в СССР, а затем и в России.
   0x01 graphic
Ещё в школьном возрасте заинтересовался историей оружия и археологией. С 1960 года занимался в археологическом кружке при ГИМе и уже с 1961 года принимал участие в археологических раскопках кочевнических курганов и древних городищ. В 1964 году окончил художественную школу по специальности "художник-оформитель", в 1969 году -- отделение истории и теории искусства исторического факультета МГУ. С 1973 года работал в Институте востоковедения (Отдел истории Востока, старший научный сотрудник). В 1973 году защитил диссертацию на тему "Месопотамские школы миниатюры второй половины XII -- первой половины XIII вв.", получив ученую степень кандидата искусствоведения. В 1975-1977 годах проиллюстрировал серию научно-популярных статей по истории оружия в журнале "Вокруг света", что впервые сделало его имя широко известным в СССР. В 1979 году, в преддверии юбилея Куликовской битвы, было принято решение открыть музей на Куликовом поле. Но неожиданно обнаружилось, что практически нечего выставлять: археологические находки были единичными и невыразительными. Тогда М. В. Горелик предложил директору музея Александру Шкурко изготовить реконструкции комплектов вооружения XIV века, древнерусских и татарских. Предложение было принято; изготовленные Гореликом и его помощниками экспонаты стали "гвоздём" юбилейной выставки, открывшейся 9 августа 1980 года. После этого Горелику стали заказывать реконструкции древнего оружия крупнейшие музеи мира (Государственный исторический музей, лондонский Тауэр). Отечественные кинорежиссёры, снимавшие фильмы на исторические темы, обращались к Горелику за консультацией. Начиная с 1964 года (картина "Страсти по Андрею") он работал консультантом на съемках более чем 20 кинокартин. Созданная Гореликом мастерская (буд. фирма "Яррист") изготовила оружие, костюмы, конское снаряжение и аксессуары для фильмов: "Емельян Пугачёв" (1978), "Низами" (1981), "Борис Годунов" (1986), "Султан Бейбарс" (1989), "Гибель Отрара" (1991), "Ричард Львиное Сердце" (1992), "Ермак" (1996), "Королева Марго" (1996-1997). За изготовление оружия, доспехов и костюмов для фильма "Ермак" Михаил Викторович был удостоен в 1996 году высшей российской кинопремии "Ника".
   В 1991 году М. В. Горелик создал и возглавил фирму "Яррист", в которой создавались экспонаты для музеев Москвы, Ярославля, Киева, Алма-Аты и др. Разработал и руководил изготовлением реконструкций в материале: вооружения, костюмов, снаряжения. Все реконструкции экспонируются в Музее истории донского казачества (станица Старочеркасская), в Владимиро-Суздальском музее-заповеднике, Музее "Слова о полку Игореве" (Ярославль), Музее на о. Хортица, Музее истории украинской литературы (Киев), Краеведческом музее г. Аркалык в Казахстане, Краеведческом музее в г. Новгород-Северский, Объединенном музее-заповеднике им. Праве (Ставрополь), в Государственном Музее Республики Татарстан, в Королевском Арсенале (Royal Armouries) (г. Лидс, Англия),а также находятся в частных коллекциях. Последние годы, являясь автором концепции и президентом культурно-исторического фонда "Парк истории", М. В. Горелик разрабатывал проекты рекреационно-образовательных туристических центров -- "Парков истории", с максимальным погружением посетителей в атутентичную, научно достоверную историческую атмосферу. Проект завершён не был.
   12 января 2015 года Михаил Горелик скончался после обширного вторичного инфаркта в больнице при Московской медицинской академии им. И. М. Сеченова. 16 января, после прощания с покойным в морге, его тело было кремировано. Похоронен на Востряковском кладбище в г. Москве.
   ГОРОДЕЦКИЙ МИХАИЛ ЛЕОНИДОВИЧ (1966-2019) - физик. Д.ф-м.н. В 1993 году защитил кандидатскую, а в 2001 -- докторскую диссертацию по теме: "Высокодобротные резонаторы в экспериментальной физике". Сфера научных интересов -- оптические микрорезонаторы, квантовая теория измерений, фундаментальные механизмы диссипации, нелинейные оптические эффекты, а также смежные темы. Автор около 200 научных публикаций[2]), большинство из которых -- в ведущих физических журналах (Science, Nature Photonics, Physical Review Letters и др.). Входит в число наиболее цитируемых российских учёных[3]. Научные труды с его авторством были процитированы более 18 000 раз[4]. Автор монографии "Оптические микрорезонаторы с гигантской добротностью". Работал на кафедре физики колебаний МГУ и в Российском квантовом центре. Лауреат премии Breakthrough Prize по фундаментальной физике "For the observation of gravitational waves, opening new horizons in astronomy and physics." (2016 г) и Scopus Award Russia 2016 "За вклад в развитие науки в области физики на национальном и международном уровне".
   В начале 1990-х годов Городецкий заинтересовался "новой хронологией" академика Анатолия Фоменко, однако скоро понял, что эта теория основана на ошибках и подтасовках. После этого Городецкий стал её активным критиком, в частности, в дискуссиях в интернете (сетевой псевдоним Городецкого -- gorm). Одновременно он занимался изучением истории научной хронологии и истории астрономических наблюдений, интерес к этой тематике явился следствием первоначального увлечения теорией Фоменко. В результате Михаил Городецкий стал специалистом в этих областях. В частности, он опубликовал научные статьи в книгах из серии "Антифоменко".
   В 2001 году он создал интернет-сайт с первоначальным названием "Фоменкология", посвящённый критическому разбору теории Фоменко и публикациям как критических работ, так и первоисточников по научной хронологии. В апреле того же года при сайте начал действовать форум. Развитие сайта довольно быстро привело к тому, что он "перерос" фоменковскую тематику и превратился в источник информации по хронологии и хронографии, поэтому в январе 2004 года название сайта было изменено на "Хронология и хронография", под которым он и действует. В декабре 2006 года в Москве состоялась научная конференция "Календарно-хронологическая культура и проблемы её изучения", организованная Российским гуманитарным университетом и Институтом всеобщей истории РАН. М. Л. Городецкий был членом оргкомитета конференции, а также выступил на ней с докладом "Первые астрономические таблицы в средневековой Руси"[13]. Заместитель председателя междисциплинарной Комиссии по естественнонаучной книжности в культуре Руси Научного совета РАН "История мировой культуры", возглавляемой профессором Р. А. Симоновым. В 2006 году под редакцией М. Л. Городецкого издан перевод книги Гюнтера Вагнера "Научные методы датирования в геологии, археологии и истории", а в 2007 году, также под его редакцией и с его комментариями -- переиздание книги Д. О. Святского "Астрономия Древней Руси". Городецкий был активным участником Русской Википедии; так, он стал соавтором статьи об уравнениях Максвелла.
   ГОХМАН ВЕНИАМИН МАКСОВИЧ (1918-86) - географ-американист. Поступил в 1945 году в аспирантуру географического факультета МГУ к проф. Н. Н. Баранскому. В 1954 году защитил кандидатскую диссертацию на тему "Размещение промышленного строительства в США в период Второй мировой войны и его влияние на географию американской промышленности". С 1954 года -- сотрудник Института географии АН СССР. С 1966 года -- заведующий отделом географии мирового хозяйства (до 1980 года -- отдел территориально-экономических проблем). В 1950--70-х годах был одним из лидеров Семинара по новым методам исследований в экономической географии при МО ВГО. С середины 1950-х годов В. М. Гохман преподавал на Географическом факультете МГУ, в МГИМО. Принимал активное участие в деятельности МГС, был членом Международной ассоциации региональной наукиruen. Многие работы В. М. Гохмана переведены в США, Великобритании, Франции и странах Восточной Европы. В. М. Гохман был одним из пионеров математизации географии в конце 1950-х годов. В 1960--1970-х года был одним из лидеров развития теоретической географии в СССР, вместе с коллегами предложил новую парадигму страноведческих исследований -- проблемное страноведение. Выступал за усиление внимания к социальным аспектам экономической географии, был автором пионерных отечественных работ в области культурной географии и метагеографии. В. М. Гохман был одним из создателей школы географической американистики в СССР[5]. Несмотря на то, что Вениамин Максович ни разу не был в США, его работы по экономической географии этой страны были хорошо известны в Америке, а сам Гохман пользовался большим авторитетом и среди американских географов. В. М. Гохман -- автор более 150 научных работ, часть которых имеет закрытый характер[2], более 600 энциклопедических и около 80 обзорных статей и рецензий. В. М. Гохман внес большой вклад в перевод на русский язык ключевых работ западных географов по теории социально-экономической географии и региональной экономики. В его переводе или под его редакцией вышли на русском языке книги таких ученых как У. Айзард, У. Бунге, П. Хаггет, Д. Харви, Б. Берри, Д. Смит, Р. Чорли и многих других.
   ГРАНДО АЛЕКСАНДР АБРАМОВИЧ (1919-2004) -- советский и украинский учёный, специалист в области социальной медицины и организации здравоохранения, истории медицины. Основные направления его научно-педагогической деятельности -- теоретические и практические вопросы социальной медицины, исследования в области истории медицины. Заведующий кафедрой социальной гигиены и организации здравоохранения Национального медицинского университета имени А. А. Богомольца (1972--1990). Создал собственную школу организаторов здравоохранения и историков медицины. Доктор медицинских наук (1968), профессор (1970), Заслуженный деятель науки и техники Украины (1994), лауреат Государственной премии УССР (1983).
   0x01 graphic
Родился в Могилеве-Подольском (Винницкая область). В 1941 году окончил Киевский медицинский институт. Во время Великой Отечественной войны был старшим полковым врачом на разных фронтах. Участник Сталинградской битвы. Награждён 3 боевыми орденами и многими медалями. В 1945--1947 годах -- преподаватель военной кафедры Казанского университета, с 1948 по 1956 год -- ассистент кафедры социальной гигиены и организации здравоохранения Киевского института усовершенствования врачей. Кандидат медицинских наук (1953). В 1956--1961 годах работал в НИИ коммунальной гигиены, сначала старшим научным сотрудником, затем возглавлял сектор истории здравоохранения. С 1961 года в Киевском медицинском институте в должностях доцента, профессора кафедры социальной гигиены и организации здравоохранения, а в 1972--1990 годах заведующего кафедрой. В 1968 году защитил докторскую диссертацию "Развитие гигиены и санитарной деятельности в РСФСР". Лекции профессора Грандо были чрезвычайно популярны среди студентов и врачей. Основатель и главный редактор украинского историко-медицинского журнала "Агапит", издающегося на украинском, русском и английском языках, а также главный редактор оригинальной историко-медицинской работы "Выдающиеся имена в мировой медицине". Одновременно с преподавательской и научной деятельностью А. А. Грандо, начиная с 1962 года, на общественных началах занимался созданием музея истории медицины, используя современные принципы музейной науки. Была проведена многолетняя научно-исследовательская работа по сбору и изучению исторических источников, фондов многих государственных архивов, музеев и научных библиотек. Собрано более 14 тыс. экспонатов, разрабатывались научно-методические основы построения экспозиции. На базе музея 29 октября 1982 года по решению Минздрава УССР был открыт Музей медицины Украинской ССР, в 1990 году преобразованный в Центральный медицинский музей УССР (с 1999 года -- Национальный музей медицины Украины). Благодаря своей научной уникальности и ценным экспозициям музей получил мировое признание, он является членом Европейской ассоциации музеев истории медицинской науки (с 1986 года).
   ГРИН БРАЙАН РЭНДОЛФ (1963- )-- физик-теоретик и один из наиболее известных струнных теоретиков[4], с 1996 года является профессором Колумбийского университета.
   0x01 graphic
Брайан Грин родился в Нью-Йорке в еврейской семье. Его отец Алан Грин недоучившись в средней школе играл в водевильном театре, а затем работал постановщиком голоса для начинающих актёров. Брайан очень рано проявил склонность к математике, так что его можно было назвать вундеркиндом в этом отношении. Математические способности Брайана были настолько высоки, что в двенадцать лет он начал брать частные уроки у профессора Колумбийского университета, поскольку к тому времени он уже освоил школьную программу. После окончания Стайвесантской школы (Stuyvesant High School) Брайан Грин в 1980 году поступил на физический факультет Гарвардского университета, где получил степень бакалавра. Став обладателем стипендии Родса, он продолжил обучение в Оксфордском университете и в 1987 году получил докторскую степень.
   В 1996 году Грин перешёл в Колумбийский университет, где он работает по сей день. В Колумбийском университете Грин является содиректором университетского Института струн, космологии и астрофизики (ISCAP) и руководит исследовательской программой, посвящённой приложению теории струн к проблемам космологии. До этого, с 1990 года, Грин работал на физическом факультете Корнеллского университета. Там он стал профессором в 1995 году. Профессор Грин часто даёт лекции вне стен университетских аудиторий, как на популярном, так и на специальном уровне, в более чем двадцати пяти странах. Один из его последних проектов -- организация ежегодного Всемирного фестиваля науки (World Science Festival), который проходит в Нью-Йорке с 2008 года. Брайан Грин -- вегетарианец с детства и веган с 1997 года. Брайан Грин занимался исследованиями зеркальной симметрии, связывающей два различные пространства Калаби -- Яу. Совместно с Дэвидом Моррисоном и Полом Аспинуоллом он доказал в 1993 году, что флоп-перестройки (flop-transition, топологическая процедура) с разрывами пространства являются частью теории струн. Он также развил идею электронной чёрной дыры. В настоящее время Брайан Грин исследует струнную космологию, в частности "отпечатки" транспланковской физики в реликтовом излучении, а также бранную космологию. Книга Брайана Грина "Элегантная Вселенная. Суперструны, скрытые размерности и поиски окончательной теории" (1999)[7] была первой попыткой популяризации теории струн и М-теории. Она стала финалистом Пулитцеровской премии в разделе нехудожественной литературы и лауреатом премии The Aventis Prizes for Science Books в 2000 году. Эта книга легла в основу телевизионного научно-популярного мини-сериала NOVA на канале PBS, а профессор Грин выступил в роли ведущего. Его вторая книга "Ткань космоса: Пространство, время и текстура реальности" (2004) является ещё более популяризированной версией "Элегантной Вселенной".
   Брайан Грин увлекается актёрским мастерством: в 2000 он снялся в эпизодической роли в фильме "Радиоволна", в 2007 году -- в эпизодической роли учёного компании Intel в научно-фантастическом фильме "Последняя Мимзи", а также сыграл самого себя в сериале "Теория Большого взрыва" в 20-й серии 4-го сезона (83-й серии). Кроме того, Грин консультировал Джона Литгоу по научным диалогам в телевизионном сериале "Третья планета от Солнца" (1996--2001), а в 2006 году он был консультантом научно-фантастического фильма Тони Скотта "Дежа вю". Брайан Грин упоминается в телевизионном сериале "Ангел" в эпизоде "Суперсимметрия" в 2002 году и в фильме "Области тьмы". Благодаря своим ролям в кино, Брайан является одним из немногих людей с определённым числом Эрдёша -- Бэйкона.
   ГРИНБЕРГ РЕГИНА МИХАЙЛОВНА (МОИСЕЕВНА)(1927-2005) - театральный режиссёр. основатель и художественный руководитель Ивановского молодёжного театра. В её театральный коллектив входили студенты, рабочие. В 1958 году состоялась премьера первого спектакля "Походный марш" по одноименной пьесе А.ГАЛИЧА, который входил в круг её сотоварищей и друзей: А.ВОЛОДИНА. Б.ОКУДЖАВЫ, Р.РОЖДЕСТВЕНСКОГО, А.ВОЗНЕСЕНСКОГО, Е.ЕВТУШЕНКО, О.ЕФРЕМОВА, О.ТАБАКОВА, И.КВАШИ, Г.ВОЛЧЕК, В.АКСЁНОВА и др. К слову сказать, что я был одним из первых её самодеятельных артистов в драмкружке техникума общепита в 1953-56 годах, когда она поставила: "Зою" М.АЛИГЕР, "Сказку о правде" и "Старые друзья" Л.МАЛЮГИНА.
   ГРОССМАН ЛЕОНИД ПЕТРОВИЧ (1888-1965) - писатель, литературовед. Родился в семье врача. Закончил Ришельевскую гимназию с серебряной медалью (1904). 1911 окончил юридический факультет Новороссийского университета в Одессе, там же начал преподавательскую деятельность. С 1921 преподавал в Московском Литературно-художественном институте им. Брюсова; позднее работал учёным секретарём литературной секции ГАХН, в литературно-художественном отделе Госиздата, затем снова преподавал в различных педагогических институтах Москвы. В 1940 году защитил кандидатскую диссертацию по теме "Бальзак в России" (по итогам защиты присвоена степень доктора наук). В 1948 попал в число учёных, которых обвиняли в космополитизме. Для серии "Жизнь замечательных людей" написал биографии Пушкина и Достоевского. Взгляд Гроссмана обращён на трагические события в жизни писателей, это -- дуэль Пушкина, помилование Достоевского на эшафоте и переживание казни Млодецкого Гаршиным, путь которого лежит через безумие к самоубийству. Гроссман умел написать об этом наглядно, психологически точно и захватывающе (ВОЛЬФГАНГ КОЗАК)
   ГУРЕВИЧ АРОН ЯКОВЛЕВИЧ (12 мая 1924 - 5 августа 2006)
   "Я человек не религиозный",  - написал Гуревич в  мемуарах, вышедших два года назад, и оставался верен своему агностицизму до конца. Довольно редкий образец стойкости, особенно теперь, в эпоху массового оправославливания гуманитарной интеллигенции.  Эта верность собственной мировоззренческой позиции кажется  тем более ценной, что жизнь Арона Яковлевича последние тринадцать лет была настоящим адом: он ослеп. Трудно представить себе, что означала подобная трагедия для ученого, весь смысл жизни которого состоял в чтении и писании. Он принял эту муку героически, и источник стойкости был внутри него самого. Гуревич продолжал работать: коллеги и ученики читали ему, а он думал и диктовал. В последние годы поток его научных публикаций не иссякал. Гуревич по-прежнему руководил своей научной группой, редактировал, вел академическую полемику, выпускал ежегодник "Одиссей" и коллективные сборники. Чего стоит один "Словарь средневековой культуры", вышедший под его редакцией и при его  активном авторском участии в 2003 г. Его последняя монография, "Индивид и социум на средневековом Западе", опубликована в 2005 г. В предисловии он, привыкший к невероятной научной плодовитости, извиняется: "В связи с постигшей меня слепотой работа над книгой растянулась". Гуревич позволил себе уйти тогда, когда счел свой земной путь достойно пройденным. "Я насытился днями", - сказал  мне Арон Яковлевич какое-то время назад - и меня потрясло то величественное достоинство, с которым он произнес эти слова, относящиеся к  библейскому Иову. Гуревич начинал во второй половине 40-х годов как обычный советский историк-медиевист, разве что несколько утесненный по причине государственного антисемитизма. Его непохожесть можно отсчитывать с начала 50-х, когда, усланный в заштатный Калининский пединститут, он посвятил себя ознакомлению с новым  и  "незаезженным" материалом средневековой Скандинавии (ср. монографию "Походы викингов", 1966 ). Но чем больше исследователь углублялся в этот материал, тем больше понимал (к собственному изумлению!), что марксистское определение Средних Веков как "эпохи феодализма" расползается под пальцами. Позднее Гуревич выразил свои сомнения в книге "Проблемы генезиса феодализма" (1970), за которую он был изгнан с работы и подвергся публичному шельмованию в журнале "Коммунист". В самом деле, ведь если вытащить хоть один кирпичик из пресловутой "марксистской пятичленки", то есть "формационной теории", представлявшей историю человечества в виде однонаправленного триумфального шествия к коммунизму, тогда получается, что все здание советской идеологии построено на песке. Гуревича просили смягчить формулировки, пойти на тактические компромиссы, уступить в мелочах -- но тут проявилась его могучая стойкость. На одном из "проработочных" собраний он спокойно ответил гонителям словами Лютера: "На том стою и не могу иначе". Казалось бы, подобная гордыня должна была быть немедленно и жестоко наказана. Но режим уже впадал в сонное оцепенение, сама власть давно не верила ни в какой коммунизм, и за "пятичленку" обижались уже не столько правители, сколько их добровольные помощники из числа коллег-историков.  В результате "прокаженному" Гуревичу  разрешили работать в Институте истории АН (только не в секторе средневековья), читать спецкурсы (только не на историческом факультете) и, главное, публиковать книги (только не в издательстве "Наука").
   В  1972 г.  в издательстве "Искусство", не требовавшем документов об академической невинности, вышла книга Гуревича "Категории средневековой культуры", ставшая интеллектуальной сенсацией, если можно применять этот термин к эпохе застоя. Ее взахлеб читала (вещь, непредставимая в нынешних условиях!) вся советская интеллигенция, вдруг осознавшая, что в истории действуют люди, а не сиамский урод из "производительных сил" и "производственных отношений".  Впрочем, книга потрясла и западную научную общественность: ее перевели на ДЕСЯТКИ языков. По словам одного  профессора из Оксфорда, СССР поразил его дважды: полетом Гагарина и книгой Гуревича. Если для советского читателя важно было "очеловечивание" истории, то для мировой исторической науки - применение к скандинавскому материалу методов, которые, хоть и разрабатывались ранее французской исторической школой "Анналь", но лишь на ареале романских народов. Несмотря на всемирную славу, Гуревич продолжал оставаться "невыездным" до самой перестройки, однако печататься ему по-прежнему не мешали, и он опубликовал монографии "История и сага" (1972), "Норвежское общество в раннее средневековье" (1977),  "История Норвегии" (1980), "Проблемы средневековой народной культуры" (1981).  От преподавания  Арон Яковлевич был отлучен, но ему не возбранялось выступать с лекциями, и он, по его собственным словам, "вел жизнь бродячего проповедника":  выступал то в Консерватории, то в Кардиологическом центре, то в Институте психологии, то в Дубне, то в Пущино.  Он никогда не был диссидентом, но всегда  имел острый просветительский пафос и по-прежнему не шел ни на какие компромиссы. Потом препоны рухнули, и началась эпоха  триумфальных визитов Гуревича за рубеж:  он читал лекции в сорока университетах и научных центрах, его принимал  Исайя Берлин и Папа Римский, он стал членом Королевского Исторического общества Великобритании, Американской Академии медиевистики, Королевской Академии наук Бельгии, Королевской Академии наук Нидерландов, Европейской Академии, Королевского Норвежского научного общества, почетным доктором Лундского университета и т.д. Только в Российскую Академию наук Арона Яковлевича так никогда и не избрали.  Имена людей, которые несколько раз  забаллотировали Гуревича на выборах, вряд ли известны   в научном мире хоть кому-нибудь за пределами их собственных бухгалтерий - но как раз этого они и не могли простить человеку, чьи книги входят в обязательный список для чтения в университетах  Европы и США. Что ж, теперь у наших рыцарей "истмата" из РАН, быстро мимикрировавших в православные патриоты,  исчез последний шанс хоть что-нибудь исправить и хоть чем-нибудь оправдаться. Они останутся в истории отечественной науки лишь тем, что ставили палки в колеса самому Гуревичу.
   Ни у кого не было больше оснований, чем у Арона Яковлевича, разобидеться и принять наконец предложение зарубежных коллег о переезде за границу. Ведь очень многие советские ученые с мировым именем так или иначе получили места в университетах заманчивых городов: Лос-Анджелеса, Вены, Неаполя  и т.д. Но Гуревич и здесь проявил неожиданную стойкость. "Я убежден, -- писал он, -- что если ты стал гуманитарием и уже сотворил нечто, нашедшее резонанс и здесь, и на Западе, ты уже не только частное лицо и у тебя есть некоторая миссия. Ты подумал об этом, оставляя молодежь в Москве, Питере и других городах? На нас лежат некоторые обязательства, выходящие за пределы индивидуальной личности". Сколь немногие, увы, рассуждали, как Гуревич. Обидно, что даже принятый на работу в РГГУ, Арон Яковлевич не мог реализовать свой преподавательский потенциал, поскольку  некому было возить его, слепого, на лекции. Что ж, биография этого ученого все равно сложилась счастливо. В отличие от многих и многих, он пережил "пятичленку" и "истмат",  все его работы были опубликованы и оценены при его жизни. Пусть  65-летним, Гуревич все же успел собственными, хоть и слабеющими глазами, рассмотреть  и статуи Наумбургского собора, и лагерь викингов в Треллеборге, и исландскую Скалу Закона, и все прочие места, о которых писал без всякой надежды их когда-либо увидеть.  А нам, помимо книг, останется от Арона Яковлевича главный урок - урок жизненной стойкости.
   ГУРЕВИЧ ЛЮБОВЬ ЯКОВЛЕВНА (1866-1940)- писательница, критик, переводчик, публицист. Дочь Якова Григорьевича Гуревича, директора основанного им известного петербургского частного учебного заведения "Гимназия и реальное училище Гуревича". Сестра писателя Якова Яковлевича Гуревича и профессора медицины Григория Яковлевича Гуревича-Ильина, педагога и литератора Анны Яковлевны Гуревич, племянница переводчицы Екатерины Ивановны Ильиной (в замужестве Жуковская, псевдоним Д. Торохов, 1841--1913) и публициста Юлия Галактионовича Жуковского (1822--1907). Тётя литературоведа И. Л. Андроникова. Двоюродная сестра[2] и корреспондент философа И. А. Ильина и писательницы Натальи Юльевны Жуковской-Лисенко (1874--1940).
   0x01 graphic
Окончила гимназию княгини А. А. Оболенской (1884) и историко-филологическое отделение Высших женских (Бестужевских) курсов (1888). Дебютировала в печати в 1887 году. В том же году познакомилась с Н. М. Минским, Д. С. Мережковским, А. Волынским. В 1891 году стала редактором и издателем журнала "Северный вестник". Привлекла к участию в журнале Н. С. Лескова, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова[3], Максима Горького, В. В. Стасова, Мережковского, Минского, Гиппиус, позднее -- Фёдора Сологуба, К. Д. Бальмонта. Журнал из-за финансовых и цензурных осложнений был закрыт в 1898 году.
   В начале 1900-х годов активно занималась общественной деятельностью. Участвовала в борьбе за женское равноправие, была одной из активисток "Всероссийского союза равноправия женщин"[4]. Принимала участие в деятельности либерального "Союза освобождения" и в деятельности "Собрания русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга"[5]. Делегат Первого Всероссийского женского съезда (1908 г.). 9 января 1905 года стала свидетелем событий "Кровавого воскресенья" в Петербурге. На основании своих впечатлений и опросов других свидетелей составила бюллетень с описанием трагических событий, который нелегально распространялся в России вместе с текстом Рабочей петиции и воззваниями Георгия Гапона[6]. Впоследствии на основании более трёхсот письменных свидетельств написала очерк "Народное движение в Петербурге 9-го января 1905 года", который стал классическим описанием событий этого исторического дня. Сотрудничала во многих периодических изданиях. После 1917 года сотрудничала в театральных учреждениях Петрограда, затем Москвы, куда переехала в 1920 году. Дебютировала в печати статьями о М. К. Башкирцевой в "Новостях и биржевой газете" (1887) и в "Русском богатстве" (1888). В "Северном вестнике" печатала свои рассказы ("Шурочка", 1893, N 2; "Поручение", 1893, N 10; "Странная история", 1894, N 11; "Тоска", 1897, N 10) и роман ("Плоскогорье", 1896--1897), а также библиографические обозрения и обзоры провинциальной печати (под псевдонимом Л. Горев). Долги, оставшиеся после закрытия журнала "Северный вестник", вынудили заниматься переводами. Печаталась в "Жизни" (статьи, рассказы), "Русской мысли" (с 1913 года заведующая литературным отделом), "Мире Божьем", "Освобождении", "Нашей жизни", "Слове", "Речи" (в 1911--16 постоянный рецензент спектаклей и заведующая театральным отделом; псевдонимы Эльгур, Эль-Гур), "Русских ведомостях", "Русской молве", "Союзе женщин". С середины 1900-х годов занималась преимущественно театральной критикой. Дружила с К. С. Станиславским, о котором ею была написана книга "К. С. Станиславский" (1929).
   ГУРЕВИЧ ПАВЕЛ СЕМЁНОВИЧ (1933- 2018 ) - Родился 13 августа 1933 года в городе Улан-Удэ, Бурятской АССР в еврейской семье кузнеца. Отец -- Семён Моисеевич Гуревич -- кузнец, погиб в Великую Отечественную войну. Мать -- Ривекка Ануфриевна Гуревич. В школе увлекался журналистикой и театральным искусством. Был создателем радиотеатра в городе Улан-Удэ. В 1955 году окончил историко-филологический факультет Уральского государственного университета им. А. М. Горького. После его окончания вернулся в Бурятию. В 1955--1961 годы -- работал в газете "Правда Бурятии" в качестве литературного сотрудника, затем заведующего отделом информации, членом редколлегии газеты. 1961--1962 годы -- главный редактор художественного вещания Бурятского комитета по радиовещанию и телевидению. 1962--1965 годы -- учился в аспирантуре МГУ им. Ломоносова на факультете журналистики. В 1965 году защитил диссертацию с присуждением степени кандидата исторических наук. Тема диссертации -- "Средства массовой коммуникации в отечественной истории культурной революции". 1966--1970 годы -- руководил отделом в Гостелерадио СССР. Затем стал заместителем главного редактора общественно-политического журнала РТ. Позже был заместителем главного редактора научно-методической службы Комитета по радиовещанию и телевидению СССР. С 1970 года работает в АН СССР в Научном совете по проблемам зарубежных идеологических течений. В 1978 году защитил диссертацию с присуждением учёной степени доктора филологических наук. Тема диссертации -- "Роль американских литературных журналов в массовых идеологических процессах". С 1984 года руководит различными научными подразделениями Института философии РАН (в том числе и лабораторией "Философская классика и современность"). В настоящее время заведует сектором истории антропологических учений Института философии РАН. В 1991 году в МПГУ защитил докторскую диссертацию по философии на тему "Человек как объект социально-философского анализа" с присуждением учёной степени доктора философских наук и присвоено учёное звание профессора. Был сооснователем и в 1995--1997 годы ректором Института гуманитарного образования и психоанализа Академии гуманитарных исследований. 1996--1998 годы декан факультета психологии Института государственного администрирования. 1998--2000 годы декан психоаналитического факультета Московского психолого-социального института. 2001--2010 годы заведующий кафедры психологии и педагогики в МГУТУ. С 2002 года -- директор Института психоанализа и социального управления. Руководил Лабораторией личностного роста Института фундаментальных и прикладных исследований Московского гуманитарного университета, профессор Московского государственного университета и Академии народного хозяйства. С 2009--2013 года заведующий кафедрой психологии Российского государственного торгово-экономического университета. Читал лекции в МГУ и РГГУ. Заведовал клиникой глубинной психологии П. С. Гуревича (Москва). Под научным руководством П. С. Гуревича подготовлено более 25 кандидатов и докторов наук. Из них 22 кандидата философских наук, 2 кандидата психологических наук и 7 докторов философских наук.
   ДАНИЛОВ ЮЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1936-2003) - физик, математик. После окончания средней школы служил в Советской армии, учился в Военной академии химической защиты. После демобилизации перевёлся на механико-математический факультет МГУ, который окончил в 1963 году. В том же году по распределению поступил на работу в Институт атомной энергии им. Курчатова, в котором работал до своей кончины. Области научных интересов: теоретико-групповые методы, нелинейные колебания, теория фракталов, теория множеств, математическая логика, синергетика, история физики, история логики, популярная математика. В 1971 году получил медаль международного кеплеровского симпозиума за лучшую научную работу, посвященную Кеплеру. В 1979 году, по итогам всесоюзного конкурса, он был признан лучшим редактором научно-популярной литературы. За переводы книг Георгия Гамова в 1994 году получил премию и медаль имени Александра Беляева, присуждаемую за достижения в области научной фантастики. В 1996 году вместе с академиком Никитой Моисеевым и Сергеем Капицей стал одним из основателей Московского Международного синергетического форума. Научную и просветительскую работу Юлия Данилова высоко ценил его друг -- лауреат Нобелевской премии Илья Пригожин, чьи работы он переводил и комментировал. Юлий Данилов -- комментатор и переводчик работ А. Тьюринга, Л. Кэролла, А. Эйнштейна, Г. Хакена, М. Гарднера. Заслуга Юлия Данилова как педагога состояла в том, что он был постоянным автором и членом редколлегии легендарного журнала "Квант", автором многочисленных олимпиадных задач и головоломок, блестящим лектором.
   ДАНИН ДАНИИЛ СЕМЁНОВИЧ (1916-2000) - (настоящая фамилия Пло?тке); советский и российский прозаик, сценарист, литературный критик, популяризатор науки. Начинал карьеру как критик поэзии, в 1949 году подвергся разгрому в газете "Правда" как "буржуазный эстет", формалист и космополит. После этого в 1950-х годах перешёл на ниву научно-популярной литературы, где стал классиком советской школы этого направления, разработав и обосновав критически собственный стиль представления материала.
   0x01 graphic
Даниил Плотке родился в интеллигентской еврейской семье из Шавли, незадолго до его рождения перебравшейся в Вильно, а в 1915 году, спасаясь от немецкой оккупации, -- в Санкт-Петербург. Отец, Семён Давидович (Бенцион-Симон Давид-Израилевич) Плотке был инженером-механиком, арестован в 1937 году (по другим данным, весной 1938 года) на тракторном заводе в Челябинске и скончался, не дожив до суда; мать -- выпускница медицинского факультета Цюрихского университета Елена Аркадьевна (Хина Ароновна) Плотке. Даниил был младшим ребёнком в семье и имел двоих старших братьев -- Григория и Бориса (Бера).
   Будучи пионервожатым отряда при Вс. Мейерхольде, в 16-летнем возрасте Даниил познакомился с режиссёром и получил от него специальное место за кулисами, неоднократно просмотрев затем весь репертуар театра. После семилетней школы Плотке пошёл работать литсотрудником на "Комсомольскую правду по радио". Затем Даниил решил расширить свой кругозор и пошёл в техникум, по его окончании став лаборантом в НИИ химии твёрдого топлива.
   Учился на химическом (1933--1936), затем, убедившись в ошибке при выборе специальности, на физическом факультете МГУ (1936--1941). Осенью 1938 года арестованный отец Даниила скончался в тюремной больнице, и Плотке, решив загрузить себя по максимуму, чтобы избежать депрессии, параллельно поступил в Литературный институт им. А. М. Горького. Там он сдружился с Евгением Долматовским, Маргаритой Алигер и другими поэтами. Плотке подрабатывал также литконсультантом в журнале "Литературная учёба". К этому времени относится выбор псевдонима Данин, под которым Даниил задумал опубликовать два цикла критических статей: "Чувство времени и поэтический стиль" и "Поэзия последних лет", из которых до войны успели выйти только несколько заметок.
   Отзывы об уровне Данина как литературного критика неоднозначны. Так, Вячеслав Огрызко указывает, что Данин отличался от большинства критиков глубокой начитанностью, но в критике слишком благоволил авторам, близким ему по взглядам, и ставил формальные изыски выше чувств. Ущербность подобного подхода была продемонстрирована в 1940 году, когда стихи активно критиковавшегося Даниным поэта Сергея Наровчатова были выданы им за стихи Нины Воркуновой и в этом качестве расхвалены Даниным на вечере в МГУ[3]. Кроме того, Данин принял активное участие в шельмовании попавших в немилость литераторов -- писал, в частности, о том, как "реакционно настроенный акмеист Осип Мандельштам, склонный к метафизическому философствованию, объяснял своё враждебное отношение к революционной действительности", обрушился на Александра Гатова, посмевшего опубликовать в советском журнале однострочное стихотворение, и т. д.
   Перед госэкзаменами (по другим данным, получив диплом МГУ, но ещё учась в Литинституте[3]) летом 1941 года Данин бросил учёбу и ушёл на фронт добровольцем. Сначала в военкомате ему в призыве отказали, тогда Даниил попробовал попасть на фронт через Союз писателей, членом которого он пока ещё не был. На этом основании ему и его другу Борису Рунину снова отказали в призыве, однако, выходя из здания, они столкнулись с однокурсником Рунина по Литинституту Михаилом Эделем, который был заместителем секретаря парткома Союза писателей и после короткой беседы с ними уладил дело. В результате 11 июля 1941 года Данин стал бойцом писательской роты в 22-м стрелковом полку 8-й дивизии народного ополчения.
   Часть Данина попала в окружение под Вязьмой, из которого он чудом выбрался и без документов умудрился доехать на последнем поезде до Москвы 16 октября 1941 года. Здесь его хотели судить как дезертира, но за Даниила вступился Илья Эренбург. После этого Данина перевели из ополчения в регулярную армию, сделав литературным сотрудником фронтовой печати, в том числе газет "Боевой путь" 32-й армии, "За Советскую Родину" 10-й армии Западного фронта, "Боевое знамя" 3-й армии Брянского фронта, дивизионной газеты 3-й Житомирской артдивизии прорыва РГК[7]. В декабре 1941 года Данин подал заявление на вступление в Союз писателей как критик; оно было подписано Степаном Щипачёвым, Александром Фадеевым и Павлом Антокольским. В начале 1942 года Данин стал членом СП СССР.
   На фронте Данин продолжал заниматься критикой, переписывался с Пастернаком. В 1942 году вышла статья Даниила о поэме "Василий Тёркин" Твардовского, в которой, в частности, отмечалось:
   Первое чувство, которое вызывает поэма Твардовского, -- радость. Радость -- потому что совсем неожиданно появился у тебя и у твоих фронтовых товарищей единственный в своём роде, неунывающий, простой и верный друг. Он будет надёжным, милым спутником на трудных дорогах войны. Он будет всегда, во всех испытаниях незримо с тобой, то весёлый, то печальный, но неизменно сильный, неунывающий... Твардовский создал неунывающего героя.
   -- Газета "Литература и искусство" за 3 октября 1942 года. Цитируется по статье В. Огрызко "Совместимая несовместимость"
   В сентябре 1944 года Данин стал кандидатом в члены ВКП(б) в 3-м артдивизионе прорыва РГК на Первом Украинском фронте, а закончил войну в Чехии, демобилизовавшись 5 апреля 1946 года в чине капитана. В том же 1946 году Даниил женился на Софье Разумовской, литературном редакторе журнала "Знамя". Творчество Данина пополнилось статьёй "Черты естественности", опубликованной в "Литгазете", в которой он положительно оценил поэзию Твардовского.
   Данин начал работать в аппарате правления Союза писателей, став заместителем председателя комиссии по теории литературы и критики. К этому времени относятся такие критические работы Данина, как "Пути романтики" (1947), "Страсть, борьба, действие!" (1948), в которых он выступал против "лакировки действительности". Вячеслав Огрызко указывает, что на этом месте Данин был вынужден приспосабливаться к общей линии СП. В качестве примера он называет резко отрицательную рецензию Данина на книгу Твардовского "Родина и чужбина", появившуюся в феврале 1948 года во время обсуждения этой книги в Союзе писателей, которая прямо противоположна его более ранним отзывам о писателе. Так, в ней фигурируют такие слова: [Твардовский -- ] чувствительный созерцатель, который не думает о том, как трудна бывает, как драматична бывает жизнь, о том, как выходить из этого драматизма и как сделать, чтобы люди жили лучше и проще на свете, -- он испытывает жалость и сострадание, он любуется чертами смирения, покорности судьбе, покорности обстоятельствам, какие есть у этих людей, о которых он пишет. -- Цитируется по . Огрызко полагает, что таким образом Данин примкнул к аппаратной группе Симонова, пытавшейся удалить из аппарата СП Фадеева. Перед этим эпизодом Данин выпустил статью "Нищета поэзии", критическую по отношению к Анатолию Софронову, а затем резко осудил в рецензии одну из "колхозных" поэм Николая Грибачёва. Огрызко пишет, что оба этих известных поэта сами метили на место Фадеева и поэтому вступили в аппаратную борьбу, чтобы убрать ангажированного критика, для чего воспользовались развернувшейся в стране кампанией по борьбе с космополитами.
   Сначала в начале февраля 1949 года Софроновым было организовано закрытое партсобрание Союза писателей, на котором среди прочих космополитов он обвинил Данина в антипатриотической и подрывной работе:
   0x01 graphic
   Литературный критик Д. Данин, кандидат в члены ВКП(б), специализировался на избиении молодых советских поэтов. За один год он оклеветал шесть ценных поэтических произведений, в том числе патриотические поэмы Недогонова "Флаг над сельсоветом", Грибачёва "Колхоз "Большевик"", Данин выступал в защиту Нусинова и его клеветнической книги о Пушкине.
   0x01 graphic
   Софронова поддержали В. В. Ермилов, М. С. Шагинян и В. В. Вишневский. Эту часть доклада Софронова затем цитировал руководитель Агитпропа Д. Т. Шепилов в своём докладе на имя секретаря ЦК ВКП(б) Г. М. Маленкова. Затем началась публичная критика, через неделю после собрания в газете "Правда" вышла статья Грибачёва "Против космополитизма и формализма в поэзии":
   Во главе критиков-формалистов -- буржуазных эстетов стал Д. Данин, унаследовавший гнусные методы космополитов, в своё время травивших Маяковского и возвеличивавших Б. Пастернака и А. Ахматову. [...]
Для чего же понадобилась Данину клевета на эпос, как не для того, чтобы ошельмовать, охаять лучшие произведения классической и крупнейшие произведения советской литературы. Космополит Данин требовал от писателей изображения в их произведениях "конфликта в сознании", раздвоенности сознания, морально-идейной неполноценности советского человека. В последнее время отъявленные реакционеры американские "критики-философы", объявив Теодора Драйзера "натуралистом", проповедуют распад личности, оплёвывают человека. Наиболее ярким выразителем такого течения является Сартр. А Данин попросту перепевает клеветников и их клевету переносит на советского человека!
   Данин избивает и извращает всё передовое, новое, здоровое в нашей литературе.
   -- Газета "Правда", 16 февраля 1949. Цитируется по...
   После такой критики Данин был исключён из кандидатов в члены ВКП(б), на что подал апелляцию в горком партии, которая рассматривалась очень долго. Не дожидаясь окончания этого процесса, Данин устроился коллектором в 4-ю экспедицию 3-го геологоуправления на Ангару, где провёл полгода в полевых работах, а затем ещё полгода в обработке материалов. Эта поездка породила потом неопубликованную повесть "Верность". Заседание комиссии по Данину провели только 22 апреля 1950 года, сняв обвинения в космополитизме и восстановив Даниила кандидатом в члены ВКП(б), но объявив выговор "за идеологические ошибки в работе критика-коммуниста".
   Данин вернулся к критике, но маститых поэтов трогать более не решался, сосредоточившись на позитивных отзывах о малоизвестных поэтах из глубинки (например, его статья о Владимире Фёдорове была опубликована в "Литературной газете" в 1950 году), о чём потом многократно жалел. Жена Даниила Разумовская помогла ему устроиться на работу в журнал "Знамя", однако весной 1953 года в рамках проверки в журнал пришла комиссия Союза писателей, включавшая критиковавшегося им до этого Твардовского. Ознакомившись со внутренними рецензиями Данина, писатель на разборе в свою очередь заявил о вредительской деятельности Даниила в редакции.
   Огрызко отмечает, что проработочные кампании не прошли бесследно, надломив писателя, и из кандидатов членом КПСС он стал с большой задержкой, только в мае 1956 года[3]. Решив после всего этого отказаться от работы литературного критика, Данин вспомнил о своём естественнонаучном образовании и захотел попытать счастья как писатель научно-популярной литературы, придумав ежегодный альманах "Пути в незнаемое: Писатели рассказывают о науке", где с 1960 по 1990 год он возглавлял писательскую редколлегию. Здесь он выработал и отточил свой стиль, ярко проявившийся в серии его книг об учёных и науке, одна из которых, "Неизбежность странного мира", была выдвинута на соискание Ленинской премии в 1961 году. Книга Даниила Данина "Добрый атом" (1957) представляет собой рассказ о научном подвиге учёных-атомщиков в СССР. Вслед за сборником очерков "Для человека" (1957) Даниил опубликовал теоретическую статью "Жажда ясности", посвящённую эстетическим вопросам современной художественной литературы (журнал "Новый мир", затем сборник "Формулы и образы", 1961). В этой статье, вызвавшей широкий резонанс, Данин утверждал, что сочетание в литературном тексте научности и художественности возможно, если обратиться к изложению научного поиска как драмы идей и поиска познания природы, человека и общества. В таком стиле написаны историко-биографические книги Данина о великих физиках и переломных моментах в физике XX века, считающиеся классикой научно-популярной литературы: "Неизбежность странного мира" (1961, 3 изд. -- 1966, переведена на 11 языков) и две книги из серии Жизнь замечательных людей -- "Резерфорд" (1967, 2 изд. -- 1968) и "Нильс Бор" (1978). Эти книги, посвящённые людям науки, познавательным и нравственно-психологическим проблемам их жизни и творчества, принадлежат к документальному жанру научно-художественной литературы. Часть работ из этой серии переведена на литовский, латышский, армянский, болгарский, чешский, словацкий, немецкий, английский и румынский языки. В дальнейшем Даниил Данин продолжил серию теоретических статей о научно-художественной литературе работой "Сколько искусства науке надо?" (1968), а также полемическим сборником о научно-популярном кино "А всё-таки оно существует!" (1982). С 1967 года работал в научно-художественном кино как сценарист и критик, был автором сценариев полнометражных научно-художественных фильмов "В глубины живого" (1967) и "Ты в мире" (1980). За сценарий научно-популярного фильма "В глубинах живого" в 1967 году Данину была присуждена первая награда -- Госпремия РСФСР имени братьев Васильевых.
   Когда в 1960-е годы Данин взялся писать книгу о Резерфорде для серии "Жизнь замечательных людей", то он обнаружил, что практически все материалы об учёном изданы на английском языке. Для работы пришлось его выучить, что Данин и сделал. Затем Данин задумал книгу о Нильсе Боре, но решил сделать годовой перерыв перед её написанием, который затянулся несколько дольше, чем он изначально планировал.
   В 1963 году по рекомендации Степана Щипачёва Данин был введён в редколлегию созданного на базе газеты "Литература и жизнь" еженедельника "Литературная Россия", но проработал там всего лишь год, не сойдясь с редактором Константином Поздняевым. Уйдя из критики, Данин сохранил интерес к политике, считая себя либералом и антисталинистом, однако, по словам Огрызко, продолжал делить писателей на "своих" и "чужих", в числе первых были Гроссман, Давид Самойлов, с оговорками Симонов, Сельвинский, а во вторых по-прежнему числились Софронов, Грибачёв и всё их окружение. Огрызко отмечает несколько случаев, когда Данин порывался критиковать различные стихи и прозаические произведения, но уже не в печати, а посылая отзывы через друзей. Однако того уровня влияния, которым он пользовался ранее, Данин не достиг.
   В 1967 году в статье "Сколько искусства науке надо? (О проблемах научно-художественного кино)" Данин утверждал, что "Можно напророчить, хотя бы шутки ради, что когда-нибудь возникнет целая наука -- кентавристика... Её предметом будет тонкая структура парадоксов (и многое другое)..."[8] Предметом этой придуманной им дисциплины он полагал изучение всех проявлений несочетаемого в культуре, яркими примерами считая корпускулярно-волновой дуализм в физике и сочетание научности и художественности в научно-популярной литературе. С 1992 года Данин -- профессор кафедры истории науки Российского государственного гуманитарного университета. В это время Даниил разрабатывал кентавристику, а с 1994 года читал её курс в университете в рамках "педагогического эксперимента". В 1996 году был издан специальный номер "Вестника РГГУ" (N 1), целиком посвящённый кентавристике.
   С 2000 года в связи со смертью Данина преподавание кентавристики было свёрнуто[14]. Отношение к кентавристке неоднозначно, так, Юрий Данилин пишет о ней как о "невозможной с точки зрения Минобра дисциплине". Научно-популярное приложение к "Новой газете" было названо "Кентавр" в честь Данина и его кентавристики. По настоянию жены во время паузы перед написанием книги о Боре Данин вёл ежедневный дневник, которому через десять лет она дала такую оценку: "это лучшее, что ты написал". Я завидую моим друзьям-художникам -- у них есть краски и кисти, композиторам -- у них есть инструмент, физикам -- у них есть лаборатория, есть материал, с которым они работают. Словом, у всех есть две вещи -- материал и ремесло. Беда литератора заключается в том, что у него нет ремесла и, в сущности, нет материала. Нельзя считать материалом бумагу, а ремеслом -- вождение по бумаге ручкой. Но у литератора есть слово. Так, может быть, не завидовать, а понять и почувствовать слово -- материалом, а ремеслом -- обращение с ним.
   -- Дневник Данина.
   Написание дневника подтолкнуло позже писателя к мысли о создании книги "Бремя стыда" -- о Пастернаке и отношении к нему в писательском сообществе. Эта книга начиналась так же -- в виде разрозненных заметок 66-летнего к тому времени писателя, безо всякого плана, -- а переросла в многолетнюю "исповедь о судьбе целого поколения", по выражению Огрызко.
   В сентябре 1981 года умерла первая жена Данина Софья Дмитриевна Разумовская, и бездетный писатель впал в депрессию, из которой вывела его старая знакомая Наталья Павловна Мостовенко-Гальперина, ставшая затем его второй женой. По отзывам в письмах Даниил был очень счастлив в этой второй в его жизни любви. Жена много писала, и её энтузиазмом заражался и Данин. В 1990-х годах были напечатаны вначале отрывки, а затем и вся книга "Бремя стыда".
   ДЖЕММЕР Макс (Моше?) (или Яммер, ивр. ???? ?????, нем. Max Jammer, 13 апреля 1915, Берлин -- 18 декабря 2010, Иерусалим) -- израильский физик и историк науки.
   Учился в Венском университете, затем (с 1935 года) в Еврейском университете, где получил учёную степень по экспериментальной физике (1942). Затем он участвовал в войне в составе британской армии. По окончании войны вернулся в Еврейский университет преподавателем истории и философии науки. С 1952 года работал в ряде университетов США (Гарвард, Принстон, Бостон, Университет Оклахомы). В эти годы он близко познакомился с Эйнштейном, который высоко оценил исторические труды Джеммера и написал предисловие к его первой монографии "Понятие пространства. История теорий пространства в физике" (1954). В 1956 году Джеммер вернулся в Израиль и возглавил факультет физики в Университете Бар-Илана (Рамат-Ган); позже он был там избран президентом и ректором. Участвовал в создании Института философии науки при Тель-Авивском университете. Состоял приглашённым профессором (англ. visiting professor) в нескольких учебных заведениях Европы, США и Канады.
   ДИЖУР БЕЛЛА АБРАМОВНА (1903-2006) - (очерк ЛЬВА БАСКИНА, в котором упоминаются сын Беллы ЭРНСТ НЕИЗВЕСТНЫЙ, ЯНУШ КОРЧАК, ВАСИЛИЙ АКСЁНОВ и его мать ЕВГЕНИЯ СОЛОМОНОВНА ГИНЗБУРГ, ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО)
   Есть стихи, которые с ходу покоряют душу и запоминаются, своей неповторимой чистотой помыслов и чувств: "Признание".
Ты помнишь?.. Белые снега
Сугробами сутулятся,
А мы идём - к ноге нога
По незнакомой улице.
Нам семафоры вдалеке
Зажгли огни зелёные,
Ты тянешься к моей руке,
Как тянутся влюблённые.
Быть может, это только страх
Глухого одиночества,
Но я читать хочу в глазах
Нежданное пророчество
И обещание любви,
Такой, что не износится.
Признаюсь я - глаза твои
Мне прямо в сердца просятся.

Данное стихотворение принадлежит необычайной женщине Белле Абрамовне Дижур (30.07.1903. Черкассы-17.02.2006. Нью-Йорк - русской поэтессе, прозаику, матери всемирно известного русского и американского  скульптора Эрнста Неизвестного (09.04.1925.Свердловск - 09.08.2016.Нью-Йорк). Белла Дижур родилась в Киевской губернии, в городе Черкассы, откуда её родители, Абрам и Соня, переехали во время 1-ой мировой войны в 1914 году, в Екатеринбург (Свердловск). Отец работал на заработках в летнее время, на строительстве железных дорог на Урале, когда началась война, отец побоялся оставлять семью и вывез в Екатеринбург. Отец происходил из Винницы, мать из Белозерья. Окончив среднюю школу, Белла Абрамовна уехала учиться в Ленинград. Здесь прошли её студенческие годы. Она очень полюбила этот город. Была вхожа в круг поэтов Серебряного века. Дружила с будущим знаменитым поэтом Николаем Заболоцким, они даже обручились, он посвятил её полную тетрадку стихов, но она вышла замуж за врача отоларинголога Иосифа Моисеевича Неизвестного. Когда в 1938 году поэта арестовали, он из ГУЛАГа тайно переслал Белле Дижур свои стихи, которые она сохранила.   У молодой четы в 1925 году родился сын Эрик, будущий заслуженный фронтовик и всемирно известный скульптур Эрнст Неизвестный, а в 1934 году дочь Людмила.  В 1928 году закончила Химико-биологический факультет Ленинградского педагогического института им. А.И.Герцена.
Вернувшись в Свердловск, Белла Дижур была химиком-экспертом областного управления милиции. Первые её стихи были опубликованы в 1937 году в альманахе "Уральский следопыт". Первая книга стихов "Раздумье" появилась в 1954 году. Поскольку Белла Дижур была по первому образованию учителем, один умный редактор предложил ей писать научно-художественную прозу для детей. Так в этом жанре она и процветала, издаваясь и на Урале, и в столице.  Все годы Белла Абрамовна наряду с литературным творчеством активно занималась научными изысканиями в области криминалистики. Когда, началось "дело врачей", в начале 1953 года, к её мужу, Иосифу Моисеевичу, детскому отоларингологу, которого раньше любили, пациенты перестали приходить из-за невежества. Беллу Дижур приняли в члены Союза писателей СССР, как известную поэтессу, ещё в 1940 году. В члены союза её принимал тогда знаменитый уральский писатель Павел Петрович Бажов, рекомендации ещё дали Мариэтта Шагинян и Агния Барто. Сотрудник "внутренних органов", Белла Дижур была, тем не менее, наставницей для многих инакомыслящих того времени. Её дом в Свердловске был приютом для тех, кто, так или иначе, выражал недовольство советской действительностью. В конце 40-х она едва не угодила в состав группы местных " безродных космополитов". Её должны были исключить из Союза писателей СССР, но не исключили.  Возможно, посодействовал прекрасно к ней относившийся автор знаменитых уральских сказок Павел Бажов. А когда в 1976 году уехал из страны её сын - знаменитый скульптор Эрнст неизвестный, Белла Дижур стала "матерью изменника родины". В 1979 году после смерти мужа, Иосифа Моисеевича Неизвестного и зятя-мужа дочери, надеясь на то, что из Латвии будет легче уехать, Белла Абрамовна переехала из Свердловска в Юрмалу, где 7-ь лет, они с семьёй, дочкой Людмилой и внуком Андреем "просидели в отказе".
Белла Абрамовна рассказывала: "Это было нелёгкое существование в качестве "отказников", со всеми вытекающими последствиями.  Быт наш был зыбок, неустойчив. Каждую неделю ездила на трамвае в общественную баню. Мы жили как маленький кочующий цыганский табор. Но бытовое и психологическое неустройство для моей души обернулась неким чистилищем. Об этом свидетельствуют мои стихи.
Я часами просиживала на берегу Балтийского моря, прислушиваясь к голосам прибоя, и в них слышалось мне совсем неприсущие прежде мотивы". Как потом рассказывала Белла Абрамовна: "Там ко мне, в семье дочери, очень хорошо относились. Неприятно вспоминать, о таком случае, но когда в России Людмила, окончила институт (внешне она не похожа на еврейку, и её почти сразу приняли на работу) и заполнила анкету, ей сказали: нет! Конечно же, вся Россия жила в несвободе, но евреям было намного тяжелее других. Мы стали отчуждаться от России только тогда, когда нас стали отчуждать от неё. Именно поэтому я писала: "нас ветер истории носит по свету. Библейские страсти мы носим в сердцах". И когда мы получили разрешение на выезд, я должна была членский билет сдать. Я отправила его со знакомой девочкой, и секретарь рижского отделения Союза писателей прислал мне с этой же девочкой букет цветов". Письмо Евгения Евтушенко, адресованное Председателю КГБ СССР В. М. Чебрикову, написанное  в 1985 году, по просьбе самого Эрнста Неизвестного, "к таланту которого он относился с безмерным уважением", сыграло положительную роль, и в июне 1987 года семья прибыла в Нью-Йорк. Письмо представляет интерес, как свидетельство гражданского поступка, выдающегося поэта России Евгения Евтушенко, в деле борьбы за человеческую справедливость. Письмо Евгений Евтушенко написал в Риге, в 1985 году, где находился, с выступлениями и к нему пришла Белла Абрамовна. Подлинник письма у Беллы Абрамовны остался на руках, копия ушла в Москву. Вот его текст: "Дорогой тов. Чебриков!
Христа ради прошу я Вас - отпустите 82-х летнюю мать скульптора Эрнста Неизвестного к её сыну. Белла Абрамовна Дижур - старейшая детская писательница, принятая ещё Павлом Бажовым в ряды ССП в 1940 году, зла никому в жизни не сделавшая, и единственное её желание - чтобы собственный сын закрыл ей веки, похоронил её. Никаких военных секретов она не знает. Как бы ни относится к Эрнсту Неизвестному, но, на мой взгляд, негоже такому могучему государству, как наше, мстить ему через 82-х летнюю, ни в чём не повинную мать.  Великодушие ещё никого никогда не унижало. Проявите же великодушие, жалость, незлопамятность, исконно, свойственные настоящим русским людям...".
Белла Абрамовна накануне эмиграции из России написала  стихотворение:
       "Прощание".
                1. "Мы ржавые листья на ржавых дубах...". Эдуард Багрицкий.
Просторная русская фраза:
Неспешная русская речь,
Служить бы тебе без отказа,
Лелеять тебя и беречь.
Возвышенных слов перекличку
вести до последних минут...
И дерзкую эту привычку
Представить на Божеский суд.

       2. Не лику Христову
и не Иегове -
тебе поклоняюсь,
волшебное слово.
Остаться б до смерти
Твоею рабой...
Но вот я прощаюсь,
Прощаюсь с тобой.

       3. Да. Я уезжаю...  Ах, я уезжаю!
И горько прощаюсь с родным языком.
Россия! Отчизна моя дорогая!
Мой старый, мой бедный отеческий дом.

Чужие вокзалы, чужие кварталы,
Чужие наречья - зачем они мне?
Но что же нам делать с извечной опалой,
С извечной опалой в родной стороне?

Мы ржавые листья, рождённые в гетто...
"Мы ржавые листья на ржавых дубах..."
Нас ветер истории носит по свету.
Библейские страсти мы носим в сердцах.
А вот ещё строки из её стихотворения:
"Не помню я ни песен синагоги,
Ни запаха пасхального вина,
Ни судных дней, когда взывая к Богу,
Шепча таинственные имена...
Но где-то на пороге дальнем детства
Похрустывает тонкая маца,
И древней крови смутное наследство
Ещё живёт в моих чертах лица.
И голос крови мой покой смущает,
 Он ещё жив и говорит ко мне...".

Надо отдать должное Белле Абрамовне, впервые советские люди узнали о Януше Корчаке в конце войны из её поэмы "Януш Корчак", за 1945 год. Но откуда о подвиге еврейского педагога узнала Белла Дижур? Дело в том, что в 1943 году неподалеку от Свердловска, в посёлке Монетный был организован Польский детский дом.

Им руководил Александр Левин - в двадцатые годы он работал у Корчака библиотекарем.  Осенью 1943 года Белла Абрамовна работала в уральской молодёжной газете и по заданию редакции поехала туда, чтобы написать-рассказать о детском доме.
Александр Левин и рассказал Белле Абрамовне о трагедии варшавского гетто и Дома сирот и подвиге Януша Корчака. Эрш Хенрик Гольшмит (22. 07. 1878. Варшава-06.08.1942. концлагерь Треблинка) выдающийся еврейский педагог, писатель, врач и общественный деятель, майор медицинской службы. В 1898 году он взял себе псевдоним, печататься стал в 18 лет. В качестве военного врача Русской императорской армии принимал участие в Русско-японской войне. Янушу Корчаку принадлежит свыше 20-ти книг о воспитании, главные из них: "Как любить ребёнка" - 1914 год и "Право ребёнка на уважение" - 1929 год. Известную книгу: "Как любить ребёнка" он писал во время Первой мировой войны в Киеве, где работал врачом в детских приютах.
Позднее Януш Корчак создал в Варшаве Дом сирот. В августе 1942 года немецкое командование обрекло на смерть всех 200-ти воспитанников Дома, отдав приказ о депортации детей в концлагерь Треблинка. Узнав о предстоящем страшном дне, Януш Корчак в последний раз обстирал их, помыл.
Строем, под охраной полицейских и немецких солдат, они были отправлены в вагоны для скота. Янушу Корчаку предложили свободу, но он остался с детьми, приняв с ними смерть, в 64 года, в газовой камере. С Янушом Корчаком погибла и его помощница, и друг Стефания Вильчинская.
Александр Левин - будущий профессор Варшавского университета, тайно после войны вывез полный текст поэмы "Януш Корчак" в Польшу, там его перевели на польский, еврейский и европейские языки. О последних минутах жизни Януша Корчака и 200-от детей у Беллы Дижур написаны волнующие строки:
"...И вот он в кругу
ребятишек снова
Взволнованным
Шепотом окружён...
И сотни ручонок
тонких, дрожащих
К нему потянулись
и он в кольце.
И старое сердце
забилось чаще,
И свет заиграл
 на его лице.
И свет этот виден был
так далёко,
что даже фашистский
солдат без слов,
минутой позднее
железного срока
бросил на двери
гремящий засов.

А вот строки из её интервью:  "Да, когда я написала поэму "Януш Корчак" и корчаковский комитет Западной Германии, в 1983 году, присвоил мне звание лауреата, я была полна гордости, что я еврейка. Почему? Потому что, если моих братьев преследуют, значит и меня преследуют. За что? Только за то, что я родилась еврейкой. А никаких других "грехов" у меня нет. Я одна из тех, кого преследуют. Даже если меня не повели в Бабий Яр, повели моих родственников-киевлян, у меня в Киеве было много родни".
 Вот начало поэмы Беллы Дижур "Януш Корчак":
 Я не росла в глухих кварталах гетто,
Мне дым его печальный незнаком,
И если честно говорить об этом,
Был не еврейский мой отцовский дом.
Но в дни, когда, как встарь, на перепутье
Народ мой вновь поруганный стоит,
Я  вновь еврейкой всей своею сутью,
Всей силой незаслуженных обид".

  В 1983 году в Юрмалу на имя "отказницы" Беллы Дижур пришло приглашение прибыть в Гессен, Германию, для вручения ей премии Корчаковского комитета.
"Спасибо, но прибыть не смогу по независящим от меня причинам", - написала она президенту комитета, профессору-богослову, католическому священнику Адольфу Хемпелю. Союз писателей Латвии отказал Белле Дижур в помощи пересечения границы. Тогда Корчаковский комитет в полном составе во главе со священником приехал в Ригу сам, чтобы вручить юбилейную медаль к 100-летию со дня рождения Януша Корчака.  Гости устроили торжество в гостинице "Рига", а Белла Абрамовна ответный обед у себя в Юрмале, на первом этаже старого деревянного домика без удобств по улице Ригас N42. Белла Дижур с улыбкой вспоминала, как под окнами, в крепкий мороз несколько часов "гулял" ответственный человек из серьёзного учреждения... "Пригласите и его! Что он там мёрзнет! - пошутил профессор Хампель.
Медалью им. Корчака - Беллу Дижур наградила также Польша.
"Мамочка! - писал в Юрмалу Эрнст Иосифович в 1980 году, на днях в Нью-Йорке оказался на концерте, где исполнялась: "Кантата о Януше Корчаке". И меня впервые в жизни чествовали не как художника за моё творчество. Зал стоя аплодировал мне, как сыну автора поэмы о Януше".

Вне сомнения переживания судьбы Януша Корчака, память о его стойкости и самоотверженности помогало и самой Белле Дижур справиться со своими невзгодами.
Через год после письма Евгения Евтушенко главе КГБ, в 1987 году 84-х летнюю Беллу Абрамовну с дочкой и внуком, выпустили из страны в Нью-Йорк, где она ещё смогла, с Божьей помощью, прожить 18 лет и в Америке внук Андрей стал умелым врачом.
Не забыли, однако, власти, сделать пакость "на дорожку". Её внука пригласили в Министерство культуры, где книги Беллы Дижур (детские книги!) "отсортировали":
 "Эти дозволяется вывезти за океан, а эти - нет, где-то тут таится скрытая крамола".
В июне 1987 года семья прибыла в Нью-Йорк. В итоге после долгих мытарств Беллу Дижур выпустили из страны, Эрнст, встречая мать в аэропорту, спросил:
"Мамочка, какую квартиру ты хочешь в Америке?". - "Чтоб была горячая вода и телефон! " - сказала Белла Абрамовна. Дело в том, что из Свердловска, в 1980 году, она переехала в халупу в Юрмалу, надеясь, что из Латвии будет проще уехать к сыну, и отвыкла от элементарных удобств, на протяжении 7-ми лет. Эрнст улыбнулся" "Здесь других квартир нет".  Спустя несколько лет, уже в Америке, Белла Абрамовна наконец-то издаёт книгу стихов на двух языках - русском и английском, с иллюстрациями сына Эрнста Неизвестного. Она ещё спустя годы отвезла сборник в Москву, Свердловск, уже ставший Екатеринбургом, подарила друзьям и всем, кто её помнил, побывала на могиле мужа. В американском "Новом журнале" Белла Дижур опубликовала свои студенческие воспоминания, где призналась сама себе, то, что не вышла замуж за Заболоцкого - к лучшему. Я очень любила своего мужа. Мы вместе прожили почти пятьдесят лет. Он умер в 1979 году в Свердловске в 82 года. Уже, будучи гражданкой США, Белла Дижур публиковалась в российских журналах "Знамя" и "Урал". Причём в журнале "Урал", публиковалась, уже перешагнув столетний рубеж. В свой последний приезд, в Екатеринбург в конце 1990-х годов, будучи уже очень слабым, престарелым человеком, Белла Дижур, нашла в себе силы посетить всех своих знакомых, друзей-писателей, которые по состоянию здоровья уже не покидали дома, привела творческие вечера в Музее писателей Урала, Союзе писателей и библиотеке им. В.Г.Белинского.
 Прочитала множество новых стихов.
Кстати Белла Дижур получила первую премию на конкурсе пушкинистов Америки, в котором участвовала 240 авторов.  Её стихотворение попало в "Антологию русской поэзии ХХ века", изданную Евгением Евтушенко:
"Истончается время, дыхание, движение...
Увлажняется глаз, цепенеет рука,
И какие-то длинные белые тени
Заслоняют лицо старика.
Он сидит за столом, молодец молодцом,
Он ещё балагурит о том и о сём,
Он ещё не в аду, не в раю, не в больнице,
Но невидимый свет над висками струится.
За сутулой спиною - два белых крыла,
И два ангела белых стоят у стола.
Истончается быт, и привычные вещи
Уплывут нивысомо в туман голубой,
И появится сон неожиданно вещий,
Белокрылым виденьем, склоняясь над тобой.
Истончается связь и с дальним, и с ближним,
И поток долголетия, застыв на бегу,
Прерывает земное движение жизни,
Зажигает лампаду на другом берегу.

  В России у Беллы Абрамовны вышло три скромных поэтических сборника, в Америке она издала ещё один "Тень души", с предисловием Василия Аксёнова, признанный одним из лучших изданий США 1990 года. Надо заметить, что у Василия Аксёнова было тёплое, трогательное отношение к Белле Дижур, он ощущал в ней родство со своей матерью Евгенией Соломоновной Гинзбург (20.12.1904.Москва-25.05.1977.Москва) отсидевшей, с 1937 года, 10 лет в тюрьмах и лагерях и 8 лет в ссылке в Магадане. Мать Василия Аксёнова была автором  знаменитого романа "Крутой маршрут", и он чувствовал, что Белла Абрамовна и его мать  принадлежат к одному типу российских интеллигентов.
Василий Аксёнов, в Нью-Йорке, часто встречался с Беллой Дижур и её сыном Эрнстом.
Василия Аксёнова лишили гражданства в 1980 году, а в 1990 году вернули.
Василий Павлович Аксёнов  20. 08. 1932.Казань -06.06. 2009. Москва, врач, русский писатель. С 1980 года жил с США, преподавал в университете и работал радиожурналистом.  Василий Аксёнов автор многих знаковых произведений: повести "Коллеги" и романа "Звёздный билет", повестей "Апельсины из Марокко" и "Пора мой друг, пора", романов "Ожог" и "Остров Крым" и других.
Со столетием, в 2003 году, Беллу Дижур поздравили тогдашний президент США Джорж Буш, губернатор Свердловской области Эдуард Россель. В своих интервью, уже перешагнув столетний рубеж, Белла Абрамовна высказывала здравые мысли о роли религии в обществе: "И если говорить о том, что меня сегодня не удовлетворяет в религии, могу сказать - огромное расслоение. Как христиан, так и евреев, на различные течения. Группы, направления, часто не признающие друг друга. Я этого не понимаю, зачем? Я считаю, что христианство вытекло из иудаизма, Иисус Христос и апостолы были евреями. Христос повторил то, что было в иудаизме: возлюби ближнего своего, почитай родителей. И другие мудрости человеческие. А вот в Израиле я никогда не была, не пришлось, но желаю этому государству всяческого добра. Там у меня много друзей и вообще, я на стороне евреев, а не арабов, хотя совершенно не разбираюсь в политике". Говоря о сыне, Белла Дижур, сравнивала себя с мышкой, которая родила гору.  Близкая подруга её уверяла, что она тоже гора, только чуть меньших размеров.
К слову, племянником Беллы Абрамовны был известный поэт-фронтовик Александр Петрович Межиров. А вот что написал о Белле Дижур Евгений Евтушенко:

"Великая эта женщина, дожив до столетних седин, в Нью-Йорке шепнула мне:
"Женечка, а знаешь, ведь ты мне как сын". Мы вместе нигде не обрамлены, но Эрик и Вы - мне семья. Спасибо вам, Белла Абрамовна, еврейская мама моя".
 
  Скончалась Белла Абрамовна Дижур 17 февраля 2006 года, на 103-ем году жизни.
9-го апреля 2015 года в Екатеринбурге по адресу ул. Свердлова N58 открыли мемориальную доску, посвящённую Белле Абрамовне Дижур.

Из поэтического наследия Беллы Дижур.
"Ещё о Каине".
Авель, кроткое созданье,
Брата старшего любил,
Но, как сказано в преданьи,
Каин Авеля убил.
Он решил бесповоротно,
Что ему мешает брат
Сеять рожь за горизонтом,
Там, где зори и закат.
На земле тогда впервые
Пролилась безвинно кровь,
Ангелы полуживые
Не могли спасти любовь.
Каин жив. Тысячелетья
Мы едим его плоды,
Сохранились на планете
Преступления следы.
Где ты Дом семьи единой?
И куда любовь ушла?
Длится древний поединок
Добродетели и зла.
"Сыну".
Мальчик мой! Ты скоро станешь взрослым.
Как бы детство я не берегла,
День придёт - и ты легко и просто
Сбросишь тяжесть моего крыла.
Станет душно за двойною рамой,
В напряжённой комнатной тиши.
"Что ж, - ты скажешь, - до свиданья, мама.
Уезжаю. Не скучай. Пиши".
Я поплачу, штопая рубашку,
Утюгом слезинки просушу
И рукой дрожащей на бумажке
Новый адрес сына запишу.
И в тоске все школьные тетрадки,
Книги и рисунки сберегу.
Ты писать мне будешь очень кратко:
"Жив. Здоров. Приехать не могу".
Вспомню гул прощальный у вокзала
И твою улыбку у окна.
И пойму, что старости начало
Там, где мать останется одна.

   В большой вселенной -
маленький мирок.
Не комната. Всего лишь уголок.
Окно в полнеба. Книга у окна.
Краюшка хлеба и стакан вина.
И одиночество. Таков удел
Того, кто остаётся не у дел.
Но не страшусь я участи такой.
Другой стоит с протянутой рукой.
А у меня полнеба за окном,
И хлеб, и книга, и стакан с вином.
И вся вселенная извне
Переселяются ко мне.

Простудой голос сорван.
Какая благодать!
Простуженное горло
Позволит промолчать.

На ахи-охи близких
Лишь голову склоню.
Я в помышленьях низких
Себя одну виню.

Но полного смиренья
В душе усталой нет,
А наши говоренья
- Лишь суета сует.

Я под платок пуховый
Упрячу грешный рот.
Несказанное слово
Пусть болью прорастёт.

Я живу по Божьей воле
Вне навязанных цитат.
Крылья нежности и боли
Над страницей шелестят,
И растёт моя тетрадка,
Как зелёная трава.
Значит, всё со мной в порядке,
Значит, я ещё жива.

       "Покаяние" 
   Моя душа надорвалась,
И нет покоя.
За часом час теряет связь
Сама с собою.

Как дождь в песок,
Ушли года
В тюрьме безбожья.
Простит ли Бог
Иль никогда
Мне не поможет?
   Я приближаюсь не спеша
К последнему свиданью.
Проходит грешная душа
Дорогой покаянья.

Ей бы покорно проползти
На согнутых коленях,
Но спотыкается в пути
Об дерзкие сомненья.

В грехе душа надорвалась,
За часом час теряет связь
Сама с собою.
И с небесами связи нет,
В пустой вселенной меркнет свет
И нет покоя.

Мне б сохранить бесценный дух,
Чтоб он во мраке не потух,
Чтоб не ушёл до срока...
Жить в бездуховной пустоте
Мне одиноко.

       3

Верни мне, память всё сполна,
Все замыслы мои,
Когда и где была грешна,
Ни часа не таи.

Где рядом с правдой шёл обман,
И, словно демон-рок,
Слепой обманчивый туман
Мне душу обволок.

Верни мне, Боже, добрый сон,
Как чудо из чудес!
Пусть будет дух мой осенён
Доверием небес.

P.S. Повествование о жизненном и творческом пути Беллы Абрамовны Дижур будет неполным, если не осветить биографию её выдающегося сына, заслуженного фронтовика и знаменитого скульптора ХХ века, Эрнста Неизвестного: Эрнст Неизвестный один из выдающихся скульпторов современности, успевший послужить многим великим державам СССР, России и СЩА. Родился в семье врача - отоларинголога Иосифа Моисеевича Неизвестного (1898, Оренбург-1979, Свердловск), и поэтессы Беллы Абрамовны Дижур (1903,Черкассы-2006,Нью-Йорк), химика по профессии, писавшей научно-популярные книги для детей. Отец, Иосиф Моисеевич Неизвестный был белым офицером, адъютантом атамана тамбовских повстанцев Александра Антонова, после убийства, которого в июне 1922 года в Тамбовской губернии, солдатами Михаила Тухачевского, он спрятался, приехал в Свердловск, выучился на детского врача   Фамилию слегка изменил, окончание "ов" сменил на "ый", и кабы не мемуары сына Эрнста, никто бы, не просчитал его прошлое. Дед, Моисей-Лейб Иосифович (1874-1945) происходил из семьи кантониста, отслужившего при Николае I срочную службу 25 лет. В 1900 году перевёз семью из Оренбурга в Белорецк, где открыл типографию, ещё одну в Верхнеуральске, был купцом I гильдии.
Эрнст, будучи пионером, участвовал во Всесоюзных конкурсах детского творчества.
С 1939 по 1942 год, учился в средней художественной школе при Всесоюзной Академии художеств в Ленинграде, (в 1941-1944 годах школа со всем коллективом находилась в эвакуации в Самарканде). В августе 1942 года был призван в Красную армию и направлен на обучение курсантом в I-е Туркестанское пулемётное военное училище, город Кушка, Марыйская область, Туркменистан. После окончания училища в октябре 1943 года младший л-т Эрнст Неизвестный направлен в действующую армию в подразделение Воздушно-десантных войск на только что сформированный 4-ый Украинский фронт. 14 марта 1944 года назначен командиром стрелкового взвода 260-го гвардейского стрелкового полка 86-й гвардейской стрелковой дивизии 5-й ударной армии. В дальнейшем в составе дивизии принимал участие во многих боевых операциях 2-го и 3-го Украинских фронтов, проявлял  мужество и отвагу при штурме Будапешта. Однажды,Эрнст Неизвестный получил документ, в котором было  указано, что он убил 16 человек в рукопашном битве. В конце Великой Отечественной войны 22 апреля 1945 года, в Австрии был тяжело ранен (три межпозвоночных диска выбито, семь ушиваний диафрагмы, полное ушивание лёгких, открытый пневмоторакс), объявлен мёртвым, родителям отправлена извещение о смерти, посмертно награждён орденом "Красной Звезды", который был ему вручён через 25 лет, и медалью "За отвагу". Жизнь молодому солдату спас полевой врач, который заметил, что Эрнст Иосифович дышит. После ранения три года ходил на костылях, с перебитым позвоночником, кололся морфием, борясь со страшными болями, даже стал заикаться.

Некоторое время преподавал черчение в Суворовском училище в Свердловске.
В 1946-1947 годах обучался в Академии художеств в Риге, а затем, в 1947-1954 годах - в Московском художественном институте им. В.И.Сурикова и на философском факультете Московского университета. Будучи студентом Суриковского института, Эрнст получил заказ на оформление экспозиции в музее Свердлова. Он выполнил две работы: горельеф "Яков Свердлов призывает уральских рабочих к вооружённому восстанию" и скульптуру "Яков Свердлов знакомит Ленина и Сталина".
Работа третьего курса Эрнста Неизвестного получила международную медаль и была приобретена Третьяковской галереей. Работа пятого курса - "Строитель Кремля Фёдор Конь" - была выдвинута на Сталинскую премию и куплена Русским музеем.
 В 1954-1962 годах Эрнст Неизвестный участвовал в молодёжных республиканских и всесоюзных выставках в Москве, в их числе выставки на VI Всемирном Фестивале молодёжи и студентов в 1957 году, где скульптор получил две премии. В 1955 году Эрнст Неизвестный становится членом секции скульпторов, Московского отделения Союза художников СССР и до 1976 года занимается художественной деятельностью в СССР. В начале 1950-х годов Эрнст Неизвестный создал серию скульптур "Война - это...", "Роботы и полуроботы", создавал целые альбомы рисунков под общим названием "Гигантомахия, или Битва гигантов". В 1956 году художник приступил к работе над архитектурным монументом "Древо жизни" - гигантской скульптуры, символизирующей творческий союз искусства и науки.
 Этот проект, по словам скульптора, является основным проектом его жизни.
В 1957 году Эрнст Неизвестный создаёт статую, ставшую известной - "Мёртвый солдат". Это лежащая фигура с почти истлевшим лицом, огромным отверстием в груди и закостеневшей, вытянутой вперёд и всё ещё судорожно сжатой в кулак рукой - человека, последним жестом ещё символизирующего борьбу, движение вперёд.
Далее он создаёт образы, резко отличные от привычной станковой скульптуры тех лет, - "Самоубийца"-1956, "Адам"-1962-1963, "Усилие"-1962, "Механический человек"-1961-1962, "Двухголовый гигант с яйцом", фигура сидящей женщины с человеческим зародышем в утробе 1961 год. В 1959 году Эрнст Неизвестный стал победителем Всесоюзного конкурса на создание монумента Победы в Великой Отечественной войне. В 1961 году состоялась первая персональная выставка Эрнста неизвестного -  в московском клубе "Дружба". За свои работы Эрнст Неизвестный подвергался критике со стороны тогдашнего главы Советского Союза Н.С.Хрущёва. В 1962 году он участвовал в знаменитой выставке в Манеже "30 лет МССХ", разгромленной Никитой Хрущёвым, который назвал его скульптуры "дегенеративным искусством" -
"Почему вы искажаете лица советских людей?". Во время разноса в Манеже, обращаясь к Эрнсту Иосифовичу, Никита Хрущёв крикнул: "И как вас только мама воспитала!".  На что Эрнст Неизвестный ответил: "Нормально воспитывала, без прогибонов!"
 Видя перед собой  скульптора, который посмел ему перечить, Н.С.Хрущёв обозвал собачьим говном и хвостом ослиным Эрнста Неизвестного, а потом вошёл в раж и стал совершенно неуправляемым: кричал, брызгал слюной...казалось, у него вот-вот будет падучая". Свидетелем этой словесной перепалки, на выставке, был Евгений Евтушенко.
Позже, в 1974 году по просьбе родственников бывшего главы государства, его сына Сергея, Эрнст Иосифович создал надгробный памятник Н.С.Хрущёву на Новодевичьем кладбище.  Памятник представляет собой арку, одна половина которой из белого мрамора, вторая из - чёрного, в середине голова Никиты Хрущёва, из бронзы.За свою работу скульптор не взял ни копейки. А насильно сунутую ему пачку банкнот от сына, бывшего генсека вышвырнул на ходу из окна машины: "Пусть Москва помянет Никиту...", и добавил: "Считайте, что моя работа - месть искусства политике".
С 1965 года он неоднократный участник художественных выставок на Западе. Наиболее значительным произведением Эрнста Иосифовича в советский период является декоративный рельеф "Прометей" длиной 150 метров во Всесоюзном лагере "Артек"-1966 год и "Цветок лотоса" высотой 87 метров сооружённый у Асуанской плотины в Египте-1971 год. В 1970 году выходит роман Фёдора Достоевского "Преступление и наказание" с иллюстрациями Эрнста Неизвестного. В 1974 году выполнил огромный рельеф 970 квадратных метра в здании Московского института  электронной техники в Зеленограде. В 1973-1975 годах Эрнст Иосифович создаёт восьмиметровый монумент "Сердце Христа" для монастыря в Польше.
В 1975 году Эрнст Неизвестный создаёт барельеф на здании архива ЦК компартии Туркмении в Ашхабаде. Это было последнее произведение в Советском Союзе перед эмиграцией. Теперь это одно из зданий Госархива. С начала шестидесятых годов и до своего отъезда в 1976 году, скульптор создал более 850 скульптур - это циклы: "Странные рождения", "Кентавры", "Строительство человека", "Распятия", Маски" и другие. На свои скульптуры Эрнст Иосифович тратил почти все деньги, которые он зарабатывал, работая каменщиком или восстанавливая и реставрируя рельефы разрушенного храма Христа Спасителя находящийся в Донском монастыре. Из его 850 скульптур у него закупили только 4. Против него возбуждались уголовные дела. Его обвиняли в валютных махинациях, в шпионаже. Его постоянно сотрудники КГБ избивали на улице, врывались в мастерскую и уничтожали скульптуры, в глину подсыпали стекло, после чего он получал множественные порезы и подолгу не мог работать.  Кавалера ордена Красной Звезды - одновременно и выдавливали из СССР, и не выпускали: и Эрнст Неизвестный подавал заявление на выезд ровно 67 раз.
17 июня 1973 года Эрнст Неизвестный подаёт документы на выезд в Израиль. 10 марта 1976 года, после 3-х лет пребывания в отказниках, скульптор покинул Советский Союз и через Швейцарию- Цюрих - эмигрировал в США, 1977 год. Жил в Нью-Йорке.   В 1983 году Эрнст Неизвестный был избран профессором гуманитарных наук Орегонского университета - США, профессором философии Колумбийского университета.    В 1986 году его избрали в Шведскую королевскую Академию наук и Нью-Йоркскую Академию Искусств и Наук, а в 1989 году Эрнст Неизвестный стал членом Европейской Академии искусств, наук и гуманитарных знаний. Несколько скульптурных изображений распятия, созданные Эрнстом Неизвестным, приобрёл папа римский Иоанн Павел II для музея Ватикана.
Эрнст Иосифович издал две свои книги на русском языке: "Говорит Неизвестный"-1984 год и "Кентавр"-1993 год. В конце 1980-х годов по заказу галереи Магна в Сан-Франциско- США, Эрнст Неизвестный создал цикл "Человек, проходящий сквозь стену", который был посвящён крушению коммунизма. В эти же годы Эрнст Неизвестный читал лекции в университетах Орегона в городе Юджин и в университете Беркли в Калифорнии. В 1987 году в шведском городе Уттерсберге открылся музей "Древо жизни", посвящённый работам Эрнста Иосифовича. В 1989 году он приезжал в Москву, читал лекции по культуре в МГУ. Был приглашён оформить монумент жертвам Холокоста в Риге и памятник жертвам сталинизма в Воркуте.

В этом же году был снят художественно-публицистический фильм об Эрнсте Неизвестном: "В ответе ль зрячий за слепца?". В 1990 году он оформил памятник Андрею Сахарову. В октябре 1990 подписал "Римское соглашение".
В 1991 году Эрнст Неизвестный приезжал в Россию для работы над мемориалом жертвам сталинизма в Воркуте и Екатеринбурге. В 1994 году по его эскизам создан главный приз Всероссийского телевизионного конкурса ТЭФИ - статуэтка Орфея.
А также приз российской независимой премии "Триумф" - статуэтка "Золотой Эльф", и призовая статуэтка народной премии "Светлое прошлое" в виде символического изображения Кентавра, которая вручается в Челябинске знаменитым южноуральцам.
В 1996 году Эрнст Неизвестный закончил своё монументальное (высотой в 15 метров) произведение "Маска скорби", посвящённое жертвам репрессий в Советском Союзе. Эта скульптура установлена в Магадане. В декабре 1997 года скульптура Эрнста Иосифовича "Великий кентавр" была передана в дар Европейской штаб-квартире ООН в Женеве, она установлена в парке Ариан, который окружает Дворец наций.
В апреле2000 года в Москве была открыта первая скульптура Эрнста Иосифовича "Возрождение". В 2003 году в Кемерово на берегу реки Томь был открыт монумент "Памяти шахтёрам Кузбасса" работы Эрнста Неизвестного. В октябре 2004 года Эрнст Неизвестный "посадил" своё "Древо жизни" - в вестибюле торгово-пешеходного моста "Багратион". Это семиметровое раскидистое "Древо жизни", в кроне которого можно разглядеть христианское распятие и ленту Мебиуса, портрет Будды и Юрия Гагарина, сюжет изгнания из рая и эзотерические символы. Эрнст Неизвестный создал скульптурные композиции, украсившие многие города мира - скульптура "Исход и возвращение" в Элисте (посвящён депортации калмыков), "Золотой ребёнок" в Одессе.
Скульптурные композиции Эрнста Неизвестного, выражающие его экспрессию и мощную пластику, часто составлялись из частей человеческого тела. Он предпочитал создавать скульптуры в бронзе, но его монументальные скульптуры создавались из бетона.
Боевые награды и премии за творчество Эрнста Неизвестного.  - орден "Красной Звезды". - орден "Почёта", врученный ему Владимиром Путиным 6-го октября 2000 года. - орден "За заслуги перед Отечеством III степени. - медаль "За взятие Будапешта". - медаль "За отвагу". - медаль "За победу над Германией в Великой Отечественной войну 1941-1945 гг". - лауреат Государственной премии РФ 1995 год.
 - лауреат частной Царскосельской премии 1998 год. - лауреат "Премии Кузбасса" за создание памятника погибшим шахтёрам в Кемерово 2003 год.
     С 1977 года  скульптор проживал в Нью-Йорке и работал в Колумбийском университете. В жизни Эрнст Иосифович был дважды женат. Первая жена - керамист Дина Мухина, в эмиграцию с мужем в 1976 году не поехала, дочь Ольга 1958 года.
Вторая жена с 1995 года, Анна Грэм 1959 года, переводчица, личный секретарь и менеджер Эрнста Неизвестного, эмигрантка из России, с 1980 года выезда.
Известный поэт-фронтовик Межиров Александр Петрович является Эрнсту Неизвестному - двоюродным братом, а его матери - племянником.
Свой 80-летний юбилей, в 2005 году, Эрнст Иосифович Неизвестный отпраздновал в Москве, Белле Абрамовне на то время было 101 год. Матери не стало на следующий год - на 103 году жизни. В 2013 году Музей скульптора Эрнста Неизвестного открылся на его родине в Екатеринбурге. В 2014 году Эрнсту Неизвестному в Нью-Йорке вручили награду как "человеку года русскоязычной Америки".
 Умер Эрнст Неизвестный на 92 году жизни, 9-го августа 2016 года. Отпевание проходило в православном Никольском соборе на Манхэттене.
 Могила Эрнста Неизвестного находится на Шелтон-Айленде в Нью-Йорке.
Он прошёл через ужасы войны, испытал на себе немилость властей и был вынужден покинуть Родину. Добрую память о себе Эрнст Неизвестный оставил, создавая монументальные произведения, которые сегодня можно увидеть в разных странах мира - в России и Украине, США и Египте, Швеции и Ватикане.
  
ДОБРОВИЧ АНАТОЛИЙ БОРИСОВИЧ (1933- ) - Родился в Одессе, с начала 1960-х годов жил в Москве. Печатал научно-популярные статьи в журнале "Знание -- сила". Был научным сотрудником в Институте психотерапии и клинической психологии. Кандидат медицинских наук. С 1988 года -- в Израиле (Бат-Ям). Автор 13 популярных книг по психологии и психотерапии, поэтических сборников "Монолог" (Тель-Авив, 2000) и "Линия прибоя" (Иерусалим, 2003)[7]. Член редколлегии литературного журнала "22". Сын -- поэт и художник Евгений Хорват.
   ДОВЛАТОВ СЕРГЕЙ ДОНАТОВИЧ (МЕЧИК)(1941-90) - писатель. (Где-то наши пути пересекались в Уфе, когда мы были в эвакуации...)
   К биографии Сергея Довлатова
   Наум Сагаловский
   Комментарии к творчеству и биографии Сергея Довлатова уже, вероятно, превысили по объёму четырёхтомное собрание его сочинений. Я добавлю к ним лишь несколько штрихов, могущих представлять какой-то интерес.
В биографиях Довлатова, да и в фильмах о нём, говорится, что он (цитирую по русскоязычной Википедии) "похоронен в армянской части еврейского кладбища 'Маунт Хеброн'". Довлатов, как известно, был сыном армянки Норы Довлатовой и еврея Доната Мечика, носил фамилию отца, но с какого-то времени перешёл на фамилию матери, тем более, что родители его были в разводе. Почти уверен ("почти" - потому что я никогда его об этом не спрашивал), что в советском паспорте Довлатова в графе "национальность" было записано - "армянин". Это вполне естественно и понятно: армянину в советские (и в иные любые времена) не чинили бы столько препятствий в жизни, сколько еврею. Другое дело, что Довлатов не был ни тем, ни другим, он не знал ни идиша, ни армянского, не знал обычаев этих двух народов, он был русским человеком - по языку, культуре, ментальности, привычкам и т.п. И хотя одно время он изображал из себя христианина, верующим человеком он никогда не был.
Похоронен Довлатов в том районе, где и жил - в Квинсе, штат Нью-Йорк, на еврейском кладбище. Не знаю, есть ли там "армянская часть", в описании кладбища значится лишь "армянская церковь", но блок 9, где похоронен писатель, принадлежит обществу Ah Scholem Winitze - выходцам из Винницы, уж отнюдь не армянам. Достаточно посмотреть, какие памятники окружают надгробие Довлатова, чтобы усомниться, что это - "армянская часть" (фото можно видеть на сайте samsebeskazal.livejournal.com/159755.html).
Я понимаю, что место захоронения Довлатова выбрала его семья, тут никуда не денешься. Но почему в биографиях заявлена "армянская часть", почему не сказать просто - "похоронен на еврейском кладбище"? Не пристало русскому писателю быть упокоенным среди евреев? Похоронен же Бродский среди итальянцев, и ничего.
Мне кажется, что существует некая тенденция вообще отделить  Довлатова от его еврейской половины. В попытках сделать это вспоминается курьёзный материал "Тайна смерти Сергея Довлатова", опубликованный в Интернете в 2010-м году (см. сайт http://alnikol.livejournal.com/280726.html). Чтобы не тратить времени на цитирование, приведу его здесь полностью:
" Тайна смерти Сергея Довлатова
Сегодня 20 лет со дня неожиданной смерти писателя Сергея Довлатова.
Его жизнеописание несколько дней назад вышло в "Малой серии ЖЗЛ" издательства "Молодая Гвардия" - дочернем проекте известной серии ЖЗЛ, основанной Флорентием Павленковым и возобновлённой Максимом Горьким. Пожалуй, второй раз за всю историю (первой была книга об Иване Худякове в 1970 году) издание не содержит портрета героя, но впервые за всю историю в нем нет вообще никаких иллюстраций. Почему? В "Молодой Гвардии" говорят - запретили потомки: до недавнего времени проект книги выглядел совсем иначе...
А на днях я обнаружил статью, которая объясняет, почему люди, запретившие публикацию фото Довлатова и кадров, связанных с его жизнью, могли так поступить. Обстоятельства, сподвигнувшие на это родственников писателя, могли стать причиной смерти самого Сергея Довлатова. Несколько лет назад петербургские исследователи Владимир и Наталья Евсевьевы (работающие под творческим псевдонимом ВИН), многие годы посвятившие исследованию жизни и творчества писателя-эмигранта, высказали в интервью корреспонденту "МК-Питер" Алисе Берковской версию, что скончался писатель не от пьянства, как принято считать, а от потрясения -- незадолго до смерти Довлатов узнал тайну своего рождения.
Не Довлатов, а Богуславский!
-- Известно, что Довлатов страшно пил -- почему вы так уверены, что он умер не от алкоголизма?
-- Я лично встречался с Довлатовым неоднократно, беседовал с ним, -- рассказывает Владимир Евсевьев. -- Поверьте, про таких, как он, говорят: здоров как бык! На всех окружающих Сергей производил впечатление человека с могучим здоровьем, несмотря на регулярные запои. Поэтому убил его явно не алкоголизм.
-- Говорят, перед смертью у писателя были галлюцинации.
-- Да, об этом известно из воспоминаний Петра Вайля. Он рассказывал, что перед смертью Довлатов позвонил ему и сообщил, что видит, как по потолку идут трещины. Вайль был уверен, что все дело в инфаркте. Но мы говорили с одним известным медиком, описали ему обстоятельства смерти Сергея -- и врач очень удивился! Он назвал смерть Довлатова ничем не оправданной, родившейся без симптомов! Так происходит, когда причиной смерти становится психологическое потрясение.
-- Что же так потрясло "человека с могучим здоровьем"?
-- Письмо. Обыкновенное письмо, которое он обнаружил в архиве матери. Из этих нескольких листочков Довлатов наконец узнал, что его настоящее имя -- Сергей Александрович Богуславский.
Тайна рождения
-- Вы сказали "наконец"?

-- Сергей Довлатов всю жизнь догадывался, что Донат Мечик не его настоящий отец. Своему другу Ефимову он писал, что ненавидит отца, Доната. О том же он рассказывал своей любимой женщине Асе Пекуровской. Даже фамилию он себе взял не "отцовскую". Отношение к Донату отразилось и в творчестве Довлатова -- обратите внимание, как мало и пренебрежительно он пишет о своем "отце": то Мечик бахвалится, что состоит в переписке с Шостаковичем, то учит Сергея, как избавляться от беременных женщин. Последнее, кстати, происходило на полном серьезе -- с чего бы счастливому отцу семейства вести такие разговоры с родным сыном?
-- Одних подозрений мало.
-- Для человека, которого это не касается. А Довлатов всерьез задумывался, почему он так отличается от еврейского окружения, в котором вырос. Ведь ни евреям, ни армянам не свойствен ни запойный алкоголизм, ни то мировоззрение, которое живет в его книгах. Он всегда писал притчами -- что тоже не свойственно окружавшей его культуре. Он задавал себе много вопросов. Почему отец все время поучает его, заставляет принимать нужные ему решения? Почему с презрением относится к творчеству сына? Не потому ли, что видит в нем свидетельство чужой крови в Довлатове? И почему в семье намеренно замалчивается имя Шурика Богуславского, хотя он был коллегой родителей по уфимскому театру?
-- Кем был Богуславский?
-- Пианистом. Мать Довлатова, Нора, была некоторое время актрисой, потом стала корректором. А Донат Мечик был заведующим литературной частью театра. Как разворачивался их закулисный любовный треугольник, неизвестно, только за несколько месяцев до рождения Сергея Шурик Богуславский исчез. Как оказалось, по анонимному доносу -- за какое-то ироническое высказывание. Из лагерей он так и не вернулся. Как вспоминает Пекуровская, Довлатов был абсолютно уверен, что на Богуславского донес Донат Мечик.
-- Почему?
-- Об этом, к сожалению, никаких записей мы не нашли. Известно только, что Нора до конца жизни хранила фотографию Богуславского. Довлатов ее видел и считал, что похож на Шурика. Сейчас и письмо, и фотография хранятся в Америке у Лены Довлатовой, вдовы писателя.
Письмо-убийца
-- И все-таки -- почему письмо о Богуславском так потрясло Довлатова? Он ведь его даже не знал!
-- А вы представьте себе психологическое состояние Сергея в конце жизни! Он прожил жизнь, которую не выбирал, которую ему навязали поучения Доната Мечика. В результате не добился ни успеха, ни признания. Если бы Донат был отцом Сергея, такой итог мог быть оправдан хотя бы сыновней обязанностью уважать отца. Но письмо показало ему страшную правду -- что он исковеркал свою жизнь под давлением человека, который даже не отец ему!
-- Письмо убило Довлатова?
-- Можно сказать и так. Наверняка в последние дни его одолевали разные мысли -- что все могло быть по-другому, если бы он был настойчивее с матерью, если бы узнал о своем происхождении раньше. Ведь, обретя настоящего отца, он бы обрел самого себя! Но время было упущено. В итоге Довлатов как бы взорвался изнутри.

-- А Донат Мечик?
-- Он пережил Довлатова."
Этот замечательный текст не хочется даже комментировать. Здесь всё неправда. Довлатов на самом деле умер от пристрастия к алкоголю, и никакого "могучего здоровья" у него не было. Даже если он и обнаружил "в архиве матери" какое-то письмо, то что мешало ему выяснить у той же матери обстоятельства её и своей биографии? Мать его была жива (она умерла в 1999-м году). А если злополучное письмо и фотография мнимого отца Довлатова хранятся у вдовы писателя, то почему бы и ей не раскрыть страшную тайну и положить конец пересудам?
Меня особенно радует в тексте фраза: "...Довлатов всерьез задумывался, почему он так отличается от еврейского окружения, в котором вырос." Никакого "еврейского окружения" у Довлатова не было, он вырос в окружении матери и её родни. Да и, пожалуй, в окружении всей той богемы, которая приучила его к алкоголю. Эти выдумки распространяются, по-моему, исключительно для того, чтобы доказать непричастность Довлатова к еврейству вообще. Хотя он всё равно никогда евреем себя не ощущал (да и армянином тоже). Но - не должно быть у популярного русского писателя еврейских корней и связей, и всё тут.
Именно поэтому, мне кажется, я не получил от вдовы и дочери Довлатова разрешения на публикацию его писем ко мне в книжке "Еврей армянского разлива и витязь в еврейской шкуре", составленной из его и моих писем вместе с моими же стихами, которые я посылал Сергею. Начиная с названия, книжка, как и почти всё моё творчество, проникнута еврейским, что ли, духом.
Все эти перипетии с "тайной" рождения и отлучение от еврейства оскорбляют, разумеется, память самого Сергея Довлатова и его родителей. Равно как и всевозможные подробности его личной жизни, рассуждения о "последней любви" писателя - Алевтине Дробыш, в доме которой он находился перед смертью, и прочие глупости. Довлатов прежде всего - замечательный писатель, независимо от того, имеет ли он отношение к евреям или позволял ли себе вольности по отношению к семье.
И ещё пара штрихов к биографии Довлатова.
Когда в начале восьмидесятых годов в Нью-Йорке стала выходить еженедельная газета "Новый Американец", где Довлатов был главным редактором (а я - членом редколлегии по части юмора), на неё (газету) ополчился Андрей Седых, издатель и редактор стародавней газеты "Новое Русское Слово" - наш еженедельник угрожал его монопольному бизнесу. И здесь уместно поместить отрывок из моей неизданной книжки:
"...Между тем, "Новый Американец" затеял полемику с "Новым Русским Словом". Дело в том, что в мае 1981 г. редактор НРС Андрей Седых (он же Яков Моисеевич Цвибак) опубликовал статью, где обхаял и газету, и Довлатова, и Вайля с Генисом, и меня. Статья называлась "Кому это нужно?" и напомнила мне чем-то доклад товарища Жданова о журналах "Звезда" и "Ленинград". Речь шла сперва об объявленной конференции на тему "Русская литература в эмиграции: 3-я волна", а затем:
               "...С недоумением и горечью мы вынуждены констатировать, что в последнее время какие-то загадочные силы пытаются оторвать эмигрантов 3-ей волны от общей эмигрантской массы, изолировать их от старых эмигрантов, заключить их в новое гетто. Мы думали, что писатели 3-й волны вольются в общую эмигрантскую литературу и рады будут продолжать традиции И.Бунина, Б.Зайцева, М. Алданова, будут счастливы ознакомиться с тем громадным культурным и литературным наследием, которое оставляют новоприбывшим их предшественники. Но сейчас их упорно загоняют в гетто. Их уверяют, что "мы наш, мы новый мир построим", им твердят, что у них - особая судьба и своя дорога. Да нет же! Вы, новоприехавшие, пройдёте все те этапы, которые ранее были пройдены нами, вашими предшественниками, научитесь правильно пользоваться свободой. Не слушайте тех, кто нашептывает, что старые эмигранты вас "ненавидят". Я мог бы привести тысячи примеров солидарности старых и новых эмигрантов, и наша газета - живой тому пример. 70 лет своего существования мы помогали ВСЕМ эмигрантам, и старым и новым в одинаковой мере. Мы создали при газете Фонд срочной помощи, куда может обратиться каждый нуждающийся: ему помогут, и никто не спросит у него, какой он эмиграции и какой он веры...
     ...Вот по каким примерам нужно судить всю эмиграцию в целом, а не по тому, что пишут литературные неудачники, затеявшие выпускать в Нью-Йорке свой "еврейский еженедельник на русском языке" (так именовался "Новый Американец". -  Н.С.), редакция которого почему-то думает, что она представляет 3-ю волну. Редакция, которая заблудилась в трёх политических соснах и даже не решается объявить себя антикоммунистической.
     Если уж на то пошло, подавляющее большинство новых эмигрантов стали верными читателями Нового Русского Слова. Об этом свидетельствуют громадное число новых подписчиков и непрерывный рост нашей розничной продажи. Об этом свидетельствуют хвалебные и благодарственные письма, которые мы получаем от новоприбывших. Почему я перешёл на столь необычную для нас тему - разоблачения роли еженедельника, который, по-видимому, принял на себя работу, до сих пор успешно выполнявшуюся "Голосом Родины", "Литературной газетой" и специальными корреспондентами "Правды" и "Известий"? Потому что т.наз. "еврейский еженедельник на русском языке" перенял тактику советских газет и уже много месяцев, из номера в номер, атакует Новое Русское Слово и лично его редактора. За эти месяцы я узнал все свои литературные недостатки. Мне объяснили, что наша газета - "скучная", не уделяет внимания "нам", что НРС печатает информационные статьи о том, что происходит во всём мире, вместо того, чтобы писать исключительно о Брайтон Бич. Почему мы помещаем исторические очерки и воспоминания о старых временах? Почему, почему мы никогда не пишем о нём, о еврейском еженедельнике на русском языке?
     Да потому, что считаем, что этот еженедельник не еврейский и ничего общего с еврейством не имеет, как очень толково разъяснил его руководству раввин М.Х.Левин в статье "Евреи или самозванцы?". Кроме еврейских анекдотов сомнительного качества, они ничего общего с еврейством не имеют. Существует ли хотя бы одна в мире приличная газета, не опустившаяся до бульварного уровня, которая печатала бы подобные антисемитские вульгарные "стишки" (далее - отрывок из моего стихотворения "Пламенная речь от имени стихопродавца", у меня, правда, в начале строк буквы не прописные, а строчные. -  Н.С.).
    
     У Берзона восемь комнат,    
     Хельги, шмельги, хрустали.
     Он не нюхал анэмплоймент,
     Он, выходит, пуп земли!..
Или взять, к примеру, Каца,
Был завскладом на Руси.
Хорошо ему смеяться -
У  него теперь такси.
Кто приехал за границу?..
     Жлоб, простите, на жлобе.
     Куперман развозит пиццу, - 
     Раз - клиенту, два - себе.
   Вот идёт Гуревич Сёма,
     На лице сплошной ажур.
     Он спасался от погрома,
     Но - отправил гарнитур.

     И таких "стихов" полторы страницы!.. Ошибка, недосмотр редактора или "двоих с бутылкой" (П.Вайль и А.Генис. -  Н.С.) - так называют литературный секретариат этого еженедельника? Да нет же, через некоторое время тот же стихоплёт, в том же непочтенном органе опубликовал своё новое творчество - русско-еврейскую пародию на "Евгения Онегина", пересыпанную еврейскими жаргонными словечками (имеется в виду моя поэма "Письма". -  Н.С.). Это до того постыдно, что я не рискую воспроизвести даже хоть один куплет.
     И вот эта компания перебежчиков, литературных неудачников и советских патриотов постоянно, из номера в номер, поучает редактора Нового Русского Слова, как надо вести нашу газету. Я ровно шестьдесят лет работаю в эмигрантской печати. Моим учителем в течение 20 лет был редактор "Последних новостей" П.П.Милюков. Неужели я теперь должен выслушивать советы бывшего вертухая (С.Довлатов. -  Н.С.), охранявшего с вышки лагеря заключённых ("Шаг вправо, шаг влево - стреляю без предупреждения!"), чтобы стать настоящим редактором? Или смиренно выслушивать советы, которых я не просил, от господина, смертельно обиженного за то, что я не пригласил его на пост помощника редактора - о чём он, впрочем, забыл упомянуть в своей статье? (Уже не помню; по-моему, речь идёт о Марке Поповском. -  Н.С.). Зато он не преминул жёлчно написать, что в "Литературной газете" ему платили когда-то отлично и тиражи его книг были громадные, а тут - "позорные" гонорары и ничтожные тиражи! Какая великолепная, готовая цитата для той же "Литературной газеты", для статьи "О жалкой судьбе эмигрантского писателя"! Пожаловался всё-таки своему бывшему начальству! Ах, эта ностальгия по авансам Госиздата... Право, не стоило такому человеку эмигрировать.
     В заключение хочу спросить: кому нужны и кому на руку эти жалобы? Кому нужна конференция о "писателях 3-й волны"? А ведь будет, будет не только четвёртая, но и пятая волны, и сегодняшние новоприехавшие сами когда-нибудь окажутся в положении старых эмигрантов. Каково будет им выслушивать такие упрёки?
     Новое Русское Слово никогда до сих пор не занималось полемикой с противниками, которые на всех перекрёстках кричат, что они собираются уничтожить старейшую газету эмиграции и заодно её редактора. Мне говорили, что еженедельную травлю они между собой назвали "Операция инфаркт", что по-русски означает: "Операция - сердечный припадок".
     Спешу разочаровать молодых коллег: моё кровяное давление нормальное, я прекрасно сплю по ночам и ем с аппетитом. После очередного выпада у меня становится жизнерадостное настроение.
     Больше, я надеюсь, возвращаться к этой теме не придётся, и никакого внимания на дальнейшие грубые нападки против Нового Русского Слова я обращать не буду.
     Читатели сами сделают вывод: для чего ведётся эта систематическая кампания по разрушению единства антикоммунистической эмиграции, кому она выгодна и нужна и по чьему заданию они хотят уничтожить старейшую русскую антикоммунистическую газету?
     Может быть, мне объяснят это наши читатели?"
  Довлатов прислал мне копию этой статьи и спросил, могу ли я что-нибудь написать в ответ. В "Новом Американце" появилось его открытое письмо Седыху; письмо это вошло во вторую часть "Ремесла" в несколько завуалированном виде - "Новое Русское Слово" стало "Словом и делом", а Седых превратился в редактора Боголюбова. Я же написал стихи от имени придуманного мной персонажа по имени Мотл Лещинер.
  Эх, Андрюша, нам ли быть в печали?..
Андрею Седыху в ответ на статью "Кому это нужно?"

С добрым утром, тётя Хая,
вам привет от вертухая!
Тут у нас идёт грызня -
некий хухым и бездельник               (хухым - мудрец, умник - евр.)
обругал еженедельник,
где печатают меня.
С небольшим теплом и тактом
(тётя Хая, не трухай!)
он сказал, что наш редактор,
извиняюсь, вертухай.
Так что - здравствуйте, лехаим!    (лехаим - за жизнь, будем здоровы - евр.)
Получается кумедь -
этот дядя с вертухаем
не желает дел иметь.
Хоть ползи к нему на пузе -
не подаст своей руки!
Никогда не жил в Союзе,
но - повесил ярлыки.
Отказал нам всем в таланте,
аж под ложечкой щемит.
Я так тоже - просто анти-
страшно вымолвить! - семит.
Я соратник вертухаю,
неудачник-стихоплёт,
я в своих писаньях хаю
Богом избранный народ.

Ах, радетель и наставник,
бравый маршал на коне!
Он ещё из тех, из давних, - 
что он знает обо мне?..
Из тяжёлой батареи
бьют по нам снаряды слов.
"Вы, - кричит он, - не евреи!..."
А чтоб ты так был здоров!
Как ни кинь, куда ни сватай,
но товарищ в галифе
записал меня по пятой,
замечательной графе.
Не с билетом инвалида,
как задумали вожди -
я свою звезду Давида
нёс, как орден, на груди.
Не ходил с мечом на орды,
не герой - что да, то да,
но своей жидовской морды
не стыдился никогда!
Мне хулу сносить не ново,
больше, меньше - я привык.
Только, дядя, чья б корова?
Сделай милость, ти а кик!                (ти а кик - посмотри - евр.)
Стыдно, Яков Моисеич.
Может, слог мой нехорош,
но известно - что посеешь,
то когда-нибудь пожнёшь.
Вот слова мои - ударь их,
литератор и мудрец!
Ты уже Седых и Старых,
где же Умных, наконец?..   

             Эти стихи появились в "Новом Американце", но вертухай и двое с бутылкой решили смягчить выражения стихоплёта, вырезали из заглавия "Эх, Андрюша", вместо "хухым и бездельник обругал еженедельник" напечатали "хухым в знак привета обругал одну газету", а последнюю строфу переделали так: "Вот слова мои - поверь в них, литератор и мудрец. Ты уже Седых и Нервных, будь же Умных, наконец!.."
          Седых запретил публиковать нас в "Новом Русском Слове". Правда, он вскоре "простил" Вайля и Гениса, и они издавали журнал "Семь дней" под прикрытием Седыха. Довлатов, став более знаменитым, стал печататься в "НРС". Мораторий на мои стихи длился 15 лет. Уже не было Седыха, редактором стал Георгий Вайнер, и он пригласил меня сотрудничать в газете (по наущению, я думаю, художника Михаила Беломлинского), что я и делал несколько лет.
          Седых пережил Довлатова. Когда Сергей умер, я написал короткий стишок (обращённый как бы к Вайлю и Генису):

                "...Я вас всех переживу!"
                Корифей

Ушёл вертухай. Не угнался за старой кобылкой,
его уже нет, а кобылка себе семенит.
Остались ещё незабвенные двое с бутылкой
и я - стихоплёт и к тому ж ещё антисемит.
Живём не спеша и не знаем отмеренных сроков.
Друзья мои, двое - писатели, авторы книг!
Избави нас Бог от седых и неумных пророков,
но всё-таки страшно: а вдруг не ошибся старик?.."
Конец отрывка. К чему я это рассказываю? К тому, что когда у Довлатова умерла любимая такса Глаша, он завёл себе другую собаку, которую назвал "в честь" Андрея Седыха - Яковом Моисеевичем, в просторечии - Яшкой. Надо сказать, что собака была довольно противной (как, впрочем, и сам носитель этого имени). Между прочим, ещё до того как Довлатов назвал собаку Яшкой, он однажды строго приказал мне отправить куда-то мои стихи и грозился, что в противном случае назовёт собаку Наумом. Не вышло.
И, наконец, последний штрих. В июле 1988-но года Довлатов купил небольшой загородный домик, но, поскольку у него не было никакой кредитной истории, я согласился записать этот домик на себя. Дом был куплен, ничего страшного не произошло. Это была как бы дача, летняя резиденция Довлатовых. Когда кто-то из знакомых Сергея спросил, нельзя ли пожить на даче, пока там никого нет, Сергей ответил: "Нельзя. Сагаловский не разрешает". Вот что писал мне Сергей:
"...Домик с виду ничего, это "мобил хом", но с пристройками и с новой крышей, которая, впрочем, уже протекает. Места для тебя с лыжами хватит.
    Могу добавить, что в доме уже побывали грабители, украли велосипед, который, опять-таки - впрочем, принадлежал не нам, а бывшей хозяйке.
    На всех этапах нас жестоко обманывали и продолжают обманывать сейчас. Похоже, что в Америке двое честных людей - ты и я."
Мне так и не пришлось побывать в "собственном" доме. У меня хранится его фотография, где Довлатов написал на обороте:
За всё признателен судьбе,
Одно досадно мне, невеже:
Мой дом принадлежит - тебе,
И твой принадлежит тебе же?
   ДОЛЬНИК ВИКТОР РАФАЭЛЬЕВИЧ (1938-2013) - орнитолог. Д.б.н. Отец -- Рафаэль Матвеевич Дольник (1912, Екатеринбург -- 1988) инженер-строитель. В 1955--1960 годах Виктор Дольник учился на биолого-почвенном факультете ЛГУ. Область научных интересов -- орнитология, количественное изучение биологии, экологии и поведения птиц, происхождение и эволюция энергетического метаболизма животных, этология. Около 30 лет возглавлял орнитологическую станцию Зоологического института АН СССР (ЗИН) на Куршской косе, причём 22 года как и. о. директора. Член редакционно-издательского совета ЗИН, член редколлегии журнала Avian Biology and Ecology. Почётный член Американского орнитологического общества. Член-корреспондент Германского и Голландского орнитологических обществ. Широкую известность учёному принесли публикации в конце 1980-х -- 1990-х годах статей по этологии человека. На основе этих работ Дольник опубликовал популяризаторскую книгу "Непослушное дитя биосферы" (1994), по мнению некоторых критиков содержащую много спорных и неподтверждённых высказываний[2]. Состоявшаяся в Институте биологии и психологии человека (Санкт-Петербург) в феврале 2003 года Межвузовская научная конференция "Агрессия: биологические, психологические и философские аспекты" была посвящена 65-летию учёного и выходу в свет 3-го издания его книги "Непослушное дитя биосферы". Виктору Дольнику посвящена повесть Андрея Битова "Птицы, или Новые сведения о человеке" (1971, 1975). В повести он фигурирует под именем доктор Д.
   ДОРФМАН МИХАЭЛЬ БОРИСОВИЧ (1954- ) - публицист. Автор многих журналистских публикаций в Израиле, России, США, Германии, Бельгии, Голландии, Польше и на Украине. Пишет преимущественно по-русски. Печатается также в иерусалимском литературно-публицистическом журнале "Nota Bene" (Иерусалим), интернет-издания Unipress (Русский мир Колорадо), литературно-публицистического альманаха "Лебедь" (Бостон), "Ами" (Санкт-Петербург), а также на различных интернет-сайтах ("Перспектива", российский "Скепсис", "Дуэль", "Седьмой канал", Букник, Корни (Москва) и др. В 1992-2000 г. издавал и редактировал в Израиле -- газеты на русском языке "Аспекты" и "Негев". Публиковался в газетах "Вести", "Время", "Новости недели", "Наша страна", "Панорама", "Секрет", "Зеркало", "Круг" и др.) Работал для зарубежных СМИ в Израиле: "Асахи симбун" (Япония), радиостанция La PremiХre (Швейцария), телеканал "Культура" (Россия), "Галицкие контракты" (Украина), Joods Nederlands Weekblad (Нидерланды) Sky-Channels и Independent (Великобритания)и др. В 1999 организовал акцию протеста Русские Пантеры против расизма в Израиле, связанную с положением детей русскоязычных репатриантов в системе израильского государственного просвещения. Акция получила освещение в прессе (10.04.2000, 4.04.2000, 22.03.2000, "Хаарец" (англ. версия), в журнале "Анашим" (израильский People) 4.05.2000) в молодежном приложении газеты "Едиот ахронот" (а-Noar 28.04.2000). в субботнем магазине "Маарив" русск, перевод), но не получила никакой общественной поддержки даже в русскоязычной среде в Израиле. В 2001--2006 публиковал научно-популярные тексты, составившие сборники "Еврейский словарь Михаэля Дорфмана" о языке идиш и "Евреи и жизнь". Три сборника "Евреи и жизнь" издания АСТ (Москва) перезентoваны на Международной московской книжной ярмарке (5-8 сентября 2008 г.).Его отец - БОРИС ДОРФМАН - публицист.
   ДОРФМАН ЯКОВ ГРИГОРЬЕВИЧ (1898-1974) - родился в семье врача в Петербурге. В 1915 году после окончания классической гимназии, он поступил на электромеханический факультет Петербургского политехнического института (ППИ). В 1916 году еще будучи студентом, он приступил к исследовательской работе в лаборатории руководимой А. Ф. Иоффе.
   После Октябрьской революции 1917 года Я. Дорфман занимал различные должности в Совете Народного хозяйства Петрограда, однако в 1921 г. он вернулся к занятиям физикой на физико-механическом факультете ППИ, который и окончил в 1925 году. С 1925 года Я. Дорфман работает в Физико-техническом институте, возглавляемом академиком А. Ф. Иоффе. Вскоре он становится руководителем Магнитной лаборатории ФТИ. В 1930 году Я. Дорфман совместно с Я. И. Френкелем теоретически обосновал доменную структуру ферромагнетиков. В 1951 году Я. Дорфман теоретически доказал существование циклотронного резонанса. С 1945 по 1958 год Я. Дорфман заведовал кафедрой физики Ленинградского гидрометеорологического института. С 1958 года Я. Дорфман работает во Всесоюзном институте научной и технической информации (ВИНИТИ). С начала 1965 года и до конца жизни он был заведующим сектором физики и химии Института истории естествознания и техники АН СССР. Его дочь - ИРИНА ЯКОВЛЕВНА (1948-94) - д.ф-м.н., автор ряда научных работ.
   ДРУЯН ЭНН-- американская сценаристка и продюсер, специализирующаяся на популяризации науки. В 1980 году вместе с Карлом Саганом стала соавтором документального сериала "Космос: персональное путешествие". Она также является сопродюсером и соавтором продолжений сериала "Космос: Пространство и время" и "Космос: возможные миры". Друян родилась в Куинсе (Нью-Йорк), в еврейской семье. В интервью Washington Post указывала, что интерес к науке у неё породило увлечение Карлом Марксом. Друян, вместе с Карлом Саганом и Стивеном Сотером, стала одним из трех авторов документального сериала Космос: персональное путешествие, а позднее участвовала в создании фильма Контакт. Саган и Друян в соавторстве написали книги "Комета", "Тени забытых предков", а также частично "Мир, полный демонов". Она отвечала за подборку музыкальных произведений для золотых пластинок, отправленных человечеством в космос на аппаратах Вояджер-1 и Вояджер-2. В 1981 году вышла замуж за Карла Сагана (третья жена), от этого брака у неё двое детей. Входила в состав директоров и с 2006 по 2010 год была президентом Национальной организации за реформу законов о марихуане.
  -- ДРАБКИН ЯКОВ САМОЙЛОВИЧ (1918-2015) - историк. 1936--1941 гг. -- учёба на историческом факультете МГУ. 1939--1940 гг. -- Участник Советско-Финской войны, куда пошёл добровольцем. 1941--1945 гг. -- Участник Великой Отечественной войны. Прошёл от Москвы до Берлина и от младшего политрука до майора: инструктор-литератор 7 отд. Политотдела Армий -- отдела по "разложению войск противника"; затем секретарь редакции газеты "Зольдатенфройнд" ("Друг солдата"), предназначенной для немецких солдат. В составе 49-й армии 2-го Белорусского фронта участвовал в освобождении концлагеря Равенсбрюк. День Победы встретил в городке Нойруппин, недалеко от Берлина. 1945-1949 гг. -- После войны в течение нескольких лет работал в советской военной администрации в Германии; затем он посвятил жизнь изучению этой страны в качестве учёного.
   ДУБНО?В Семен Маркович (Шим`он Мейерович; 1860, Мстиславль, Могилевская губерния, -- 1941, Рига), еврейский историк, публицист и общественный деятель. Получил традиционное еврейское образование, но рано отошел от ортодоксальной религиозности. Общее образование приобрел самостоятельно. В молодости испытал сильное влияние позитивистской философии, а также идей Э. Ренана и И. Тэна. В 1880-1906 гг. жил в Петербурге, Одессе, где сблизился с Ахад-ха-`Амом, и в Вильне. В 1906 г. поселился в Петербурге, где начал преподавать еврейскую историю: с 1908 г. -- на Курсах востоковедения, основанных бароном Д. Гинцбургом, а с 1919 г. -- в Еврейском народном университете. Дубнов был одним из основателей и руководителей Еврейского историко-этнографического общества, а в 1909-18 гг. -- редактором издаваемого обществом журнала "Еврейская старина". Основал также исторический журнал на иврите "Хе-`Авар" (тт. 1-2, П., 1918), в котором вел отдел "хасидиана" (см. Хасидизм). Дубнов принимал активное участие в еврейской общественной жизни России конца 19 -- начала 20 вв. Как член Общества для распространения просвещения между евреями в России, он вместе с сионистами боролся за создание национальных еврейских школ. После погрома 1903 г. в Кишиневе Дубнов был одним из тех, кто призывал к созданию активной еврейской самообороны. Дубнов энергично выступал за участие евреев в выборах в Государственную думу (1905) и основал еврейскую секцию партии конституционалистов-демократов (кадеты). Дубнов был членом Союза для достижения полноправия еврейского народа в России (1905), но позже отошел от него и в 1906 г. основал Еврейскую народную партию (см. Фолкспартей), которая существовала в России вплоть до 1918 г., но никогда не пользовалась значительным влиянием и была раздираема внутренними противоречиями. После Октябрьской революции 1917 г. Дубнов участвовал в подготовке публикаций на еврейские темы, ни одна из которых, однако, не вышла в свет. В 1922 г. он эмигрировал, поселился в Ковно, а затем в Берлине. После прихода к власти Гитлера (1933) Дубнов переехал в Ригу, где опубликовал ряд исторических работ и мемуары, которые писал с 1921 г. После оккупации Риги немецкими войсками Дубнов был арестован (сентябрь 1941), а затем отправлен в гетто, где вел дневник и продолжал научные исследования (рукописи пропали). 8 декабря 1941 г. он был взят из дома, в котором жил, и включен в проходившую мимо очередную колонну смертников. Точная дата и место гибели Дубнова неизвестны. Первые исторические сочинения Дубнова были посвящены оценке деятельности И. Б. Левинзона, Саббатая Цви и Адольфа (Я`акова) Франка, а также изучению хасидизма. В 1893 г. Дубнов опубликовал историко-философский этюд "Что такое еврейская история", в котором, вслед за Г. Грецем, представлял историю еврейского народа как историю развития еврейского национального духа. В 1898 г. Дубнов начинает работать над крупными трудами по еврейской истории, первым из которых был "Учебник еврейской истории" (1-3 тт., Одесса, 1898-1901). В 1900-х гг. начала выходить "Всеобщая история евреев" (т. 1, Одесса, 1901; в 1903-1905 как приложение к журналу "Восход"; отдельное издание в 3-х тт., СПб., 1904-1906). Четвертый том был издан под названием "Новейшая история еврейского народа, 1789-1881" (П., 1914). Отдельные части книги Дубнова издавались в советское время (1922-23) в Москве и Петрограде. Монументальный труд Дубнова "Всемирная история еврейского народа" был опубликован впервые в немецком переводе (1-10 тт., Берлин, 1925-29), а затем на иврите (1923-38) и идиш (1948-58); полное издание книги в подлиннике на русском языке вышло в свет в Риге в 1934-38 гг. В 1940 г. на иврите был опубликован 11-й том, заканчивающийся предвоенным периодом. В 1930-31 гг. в Тель-Авиве вышел в свет на иврите труд Дубнова "Толдот ха-хасидут" ("История хасидизма"), подведший итог длительному изучению Дубновым хасидского движения. Дубнов сотрудничал в "Джуиш энциклопедия" (1901-1905) и "Еврейской энциклопедии" (1908-13; был соредактором первого тома). В своих капитальных трудах Дубнов определял еврейский народ как "народ, чьим домом является весь мир", и считал, что еврейский народ сформировался в процессе приспособления к тем условиям, в которых он жил. После разрушения Второго храма еврейский народ перешел к высшей, то есть культурно-духовной стадии исторического развития. Согласно Дубнову, еврейский народ в диаспоре развил особую социальную систему и общинную идеологию. Во все периоды истории еврейства выделялась одна община, более других преуспевшая в сохранении самоуправления, в национальном творчестве и в духовной независимости. Она становилась центром еврейского народа и гегемоном по отношению к остальным общинам. Так, Вавилония переняла гегемонию у Эрец-Исраэль, за ней последовала Испания, затем -- Германия, за ней -- Польша и Литва. Еврейскую религию Дубнов рассматривал как средство национальной самозащиты народа, лишенного обычных средств самосохранения, которыми обладают другие народы. Отсюда естественно следует, что в период эмансипации религия теряет свою защитную функцию, и еврейский народ, вступивший в эпоху сотрудничества с народами мира, должен развить светскую культуру, языком выражения которой является идиш. На этом основании Дубнов отвергал как сионизм, считая его выражением псевдомессианства, так и ассимиляторство (см. Ассимиляция), и противопоставлял им концепцию автономизма, изложенную в "Письмах о старом и новом еврействе", которые печатались в журнале "Восход" в 1897-1902 (отдельное издание -- СПб., 1907). Одновременно с работой над историческими трудами Дубнов выступал в качестве литературного критика, педагога и публициста. Его перу принадлежит статья "Разговорный язык", посвященная языку идиш (1909), исследование творчества поэта И. Л. Гордона и др. Последние статьи Дубнова вышли накануне Второй мировой войны: "Русско-еврейская интеллигенция в историческом аспекте" ("Еврейский мир", Париж, 1939) и "Пробуждение мировой совести и участь еврейства" ("Русские записки", книга 4, Париж, 1939). Богатый материал о жизни и деятельности Дубнова и его эпохе содержится в его воспоминаниях: "Книга моей жизни" (1-2 тт., Рига, 1934-35; 3-й т. опубликован в 1940 в Риге в издательстве автора и уничтожен нацистами в 1941; переиздан Союзом русских евреев, Н.-Й., 1957) и в книге С. Дубновой-Эрлих "Жизнь и творчество С. М. Дубнова" (Н.-Й., 1950). Старший брат Дубнова, Зеев Дубнов (1858, Мстиславль, -- 1940?, Москва), после погромов 1881 г. присоединился к Билу и в 1882 г. прибыл в Эрец-Исраэль с первой группой поселенцев. В 1885 г. вернулся в Россию, но поддерживал переписку с билуйцами в Палестине.
   ЕФРОН ИЛЬЯ АБРАМОВИЧ (1847 - 1917, Петроград, Российская империя) -- один из наиболее известных дореволюционных российских типографов и книгоиздателей. По женской линии правнук Элияху Гаона. Отец Ефрона, Аврахам (1820-1904), автор галахического сочинения "Мекор hа-hалахот" ("Источник законов", Вильна, 1901). Получив домашнее образование под руководством отца, выдержал экзамен и получил аттестат зрелости в ломжинской гимназии. Затем слушал лекции в варшавской Главной школе. С 1907 г. являлся членом Общества научных еврейских изданий. В 1880 г. И. А. Ефрон купил типолитографию в Петербурге (дом N 6 в Прачечном переулке), а затем совместно с немецкой издательской фирмой Брокгауз основал в 1889 г. акционерное издательское общество "Ф. А. Брокгауз -- И. А. Ефрон", которое выпустило практически все крупные русскоязычные энциклопедии того времени:
   Большой энциклопедический словарь в 86 полутомах (1890--1907);
   Малый энциклопедический словарь (1-е изд., 3 тт., 1899--1902; 2-е изд., 2 тт., 1907--1909);
   Новый энциклопедический словарь в 48 тт., из которых вышло только 29 тт. (1911--1916; издание прервалось на слове "Отто");
   Еврейская энциклопедия в 16 тт. (1906--1913).
   Среди изданий фирмы -- "Библиотека великих писателей" (под редакцией С. Венгерова) в 20 тт. (в которой вышли полные собрания сочинений Шиллера, Шекспира, Байрона, Пушкина, Мольера и др.), несколько популярных серий: "Библиотека самообразования", "Энциклопедия практической медицины" в 5 тт., "Дешёвая библиотека самообразования" в 86 вып., "Библиотека промышленных знаний", "Библиотека естествознания" в 18 тт., "Общая история европейской культуры" в 7 тт., "История Европы по эпохам и странам" в 36 вып.и др. В 1907 г. Ефрон вошел в организованное в Петербурге Общество для научных еврейских изданий и совместно с ним выпустил "Еврейскую энциклопедию" (тт. 1-16, 1908-13). Фирма Ефрона издала ряд книг, связанных с еврейской историей. Среди них: Э. Ренан "История израильского народа" (тт. 1-2, 5 вып., 1908-12) с обширными примечаниями С. Дубнова, С. Лозинского, И. З. Берлина; сборник "Пережитое" (1909); Г. Ч. Ли "История инквизиции в средние века" (тт. 1-2, 1911-12); С. Лозинский "История инквизиции в Испании" (1914); М. Марголин "Вавилон, Иерусалим, Александрия" (1923), "Человек и Земля" Ж. Реклю (6 тт.) и др.
   С 1917 г. издательство входило в Петроградское объединение частных издательств, но фактически находилось в Берлине, где под руководством брата Ефрона, Семена Абрамовича, существовало до начала 1930-х гг.
   ЖИРМУНСКИЙ ВИКТОР МАКСИМОВИЧ (1891-1971) - лингвист, литературовед.Родился в семье врача-отоларинголога Моисея Савельевича Жирмунского. Мать -- Александра Яковлевна Жирмунская (урождённая Малкиель, 1859--1945), из семьи известных фабрикантов и строительных подрядчиков из Двинска. Племянник инженера-химика Соломона (Семёна) Савельевича Жирмунского. Окончил Тенишевское училище и Императорский Санкт-Петербургский университет (1912). Домашним учителем Жирмунского в школьные годы был Г. Я. Красный-Адмони (1881--1970), тогда ещё студент Петербургского университета, а впоследствии известный юрист. Преподавал в Саратовском и Петроградском университетах, Педагогическом институте им. А. И. Герцена и др. Работал в Институте языка и мышления им. Марра, Институте литературы АН СССР (Пушкинском доме), где руководил отделом западных литератур. Профессор кафедры германской филологии Ленинградского университета (с 1956 года). Трижды подвергался арестам (1933, 1935, 1941). В ходе кампании по борьбе с космополитизмом в 1949 году обвинён в еврейском буржуазном национализме и уволен из ЛГУ. С 1957 года -- заведующий сектором индоевропейских языков Ленинградского отделения Института языкознания АН СССР. Член-корреспондент АН СССР с 28 января 1939 года по Отделению общественных наук (германская филология, западноевропейские литературы), академик с 1 июля 1966 года. С 1957 года входил в состав редколлегии книжной серии "Литературные памятники". С 1964 года -- заместитель главного редактора журнала "Вопросы языкознания"; незадолго до смерти был назначен исполняющим обязанности главного редактора. Первая жена -- художница Татьяна Николаевна Жирмунская (урождённая Яковлева, 1903--1999); дочь геолога Н. Н. Яковлева, племянница жены[7] П. Б. Струве, внучка Александра Яковлевича Герда. Сын -- морской биолог, академик Алексей Викторович Жирмунский (1921--2000). Вторая жена (с 1946 года) -- литературовед и переводчик Нина Александровна Сигал (1919--1991), племянница известного скрипичного педагога Любови Марковны Сигал (1897--1956). Дочь -- филолог и литературовед Вера Викторовна Аствацатурова (род. 1947), жена культуролога А. Г. Аствацатурова; их сын -- филолог и писатель Андрей Аствацатуров. Дочь -- художник Александра Викторовна Жирмунская (род. 1949). Младшая сестра -- Раиса Максимовна Жирмунская (1893--1971), в 1913 году вышла замуж за своего кузена, художника К. А. Жирмунского (брата М. А. Малкиеля-Жирмунского), с которым с начала первой мировой войны жила в Италии. Двоюродные братья -- филолог и искусствовед Мирон Аркадьевич Малкиель-Жирмунский; музыкальный педагог, виолончелист Константин Исаакович Шапиро; журналист Яков Ноевич Блох; хирург Яков Иосифович Гальперн.[5][9][10] Двоюродные сёстры -- поэтесса Раиса Ноевна Блох; Магдалина Исааковна Лосская (в девичестве Малкиель-Шапиро, 1905--1968), жена историка церкви Владимира Николаевича Лосского (сын философа Н. О. Лосского) и мать филолога и богослова Николая Лосского. Племянница -- поэт, переводчик, литературный критик Тамара Жирмунская. Троюродные братья (по материнской линии) -- писатель Юрий Николаевич Тынянов и филолог-романист Яков Львович Малкиель.
   Как лингвист В. М. Жирмунский является одним из наиболее значительных представителей Ленинградской грамматической школы, большое внимание уделявшей (преимущественно на материале германских языков) проблемам исторических изменений грамматического строя, грамматической вариативности, аналитизма и синтетизма и др. В его работах высказан ряд идей, предвосхитивших основные положения "теории грамматикализации" К. Лемана и Б. Хайне, которая получила широкое распространение в последние десятилетия XX века. Ему принадлежат фундаментальные исследования по немецкой диалектологии (интересные и в плане социолингвистических наблюдений); в особенности значителен его вклад в изучение немецких диалектов на территории России ("языковых островов"). В конце 1930-х годов Жирмунским были опубликованы исследования диалектов идиша на территории СССР. В области литературоведения В. М. Жирмунский наследовал традициям компаративистской школы А. Н. Веселовского. Плодотворно занимался сравнительным изучением немецкого и тюркского фольклора и эпоса, творчеством Гёте, Байрона и других классиков немецкой и английской литератур, а также историей германско-русских литературных связей (так, ему принадлежит классическое исследование "Байрон и Пушкин" о русской байронической поэме, с привлечением большого количества малоизвестных произведений пушкинской эпохи). Существен его вклад в теорию русского стиха -- проблематику, которой он начал заниматься ещё в 1920-е годы, сблизившись с исследователями "формального направления" круга ОПОЯЗа. До появления работ М. Л. Гаспарова ранние исследования Жирмунского оставались самыми значительными в этой области. Проницательный исследователь творчества Ахматовой, В. М. Жирмунский ввёл в употребление применительно к старшим акмеистам известную формулу "преодолевшие символизм". Одним из последних по времени направлений исследований Жирмунского стало изучение эпического цикла тюркских народов "Сорок богатырей", герои которого имели реальных прототипов в лице знати Ногайской орды. Эти работы были большим вкладом не только в филологию, но и в историческую науку. В. М. Жирмунский был также успешным организатором науки; по его инициативе в 1950-е -- 1960-е годы был проведён ряд конференций и изданы сборники статей по проблемам теории грамматики, морфологической типологии, аналитизма и др. Среди его учеников много крупных петербургских лингвистов младших поколений (в частности, Ю. С. Маслов, Г. П. Торсуев, М. Ф. Мурьянов); в аспирантуре у Жирмунского училась Н. Я. Мандельштам.
   ЖМУДЬ ЛЕОНИД ЯКОВЛЕВИЧ (1956- ) - В 1982 году окончил исторический факультет ЛГУ имени А. А. Жданова. В 1979--1980 участвовал в выпуске журнала "Метродор", где опубликовал материалы организованных им студенческих дискуссий о структурализме. В 1987 году защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата исторических наук по теме "Научные занятия в раннепифагорейской школе ок. 530-ок.430 гг.до н.э. по перипатетическим источникам" (специальность 07.00.03 -- всеобщая история (соответствующего периода). С 1986 года работает в Санкт-Петербургском филиале Института истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН, с 2009 в качестве главного научного сотрудника. В 1989 вместе с Л. Я. Лурье организовал Санкт-Петербургскую классическую гимназию N 610. В 1989--1990 гг. был её директором. В 1992--1996 гг. -- заместитель директора по науке. В 1994 году в Санкт-Петербургском государственном университете защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора философских наук по теме "Наука, философия и религия в раннем пифагореизме" (специальности 09.00.03 -- история философии, 09.00.08 -- философия науки и техники).
   ЗАБЛУДОВСКИЙ ПАВЕЛ ЕФИМОВИЧ (1894-1981) - врач, историк медицины и философ. П.Е.Заблудовский родился в местечке Хащеватое, Гайсинского уезда Подольской губернии на Украине. В 1910 - 1912 годах учился в Новороссийском университете (Одесса), вначале на естественном факультете, а в 1912 - 1915 гг. - на медицинском. В 1916 году призван в действующую армию как зауряд-врач. В 1919 году окончил медицинский факультет Киевского университета. С 1919 по 1922 годы участвовал в гражданской войне. С 1922 по 1939 годы работал в медико-санитарных управлениях Наркомздрава РСФСР, Наркомата путей сообщения, врачом на судах дальнего плавания и в НИИ санитарного просвещения и охраны здоровья детей и подростков. В 1939 году организовал и возглавил вторую в СССР кафедру истории медицины в Центральном институте усовершенствования врачей. На этой кафедре он проработал до конца жизни. Автор перевода классиков мировой медицины, в том числе Джироламо Фракасторо, Парацельса (Гогенгейма), Бернадино Рамадзини. Им были опубликованы фундаментальные труды по истории медицины, истории отечественной медицины, истории клинической медицины, физиологии, микробиологии, патологии, иммунологии, организации здравоохранения. П.Е. Заблудовский дружил с Михаилом Афанасьевичем Булгаковым. В 30-е годы они тесно сотрудничали в Институте санитарной культуры. П.Е.Заблудовский был знаком и с Самуилом Исааковичем Шварцбурдом, который в 1926 году в Париже застрелил Симона Петлюру.
   ЗАБОРОВ МИХАИЛ АБРАМОВИЧ (1920-87) - д.и.н. Родился в семье служащего. Учился в Московском государственном университете, во время войны был эвакуирован в Челябинск. В 1942--1945 годах преподавал в Челябинском педагогическом институте. В 1947 году М. А. Заборов защитил кандидатскую диссертацию "Союз двух Филиппов (из истории франко-германских отношений в 1198--1208 гг.)". В 1967 году защитил докторскую диссертацию по историографии крестовых походов. С 1970 года -- сотрудник, а с 1980 года -- руководитель сектора Института международного рабочего движения АН СССР. Член Научного совета АН СССР по истории исторической науки, активно участвовал в ряде сессий совета. Разработку истории крестовых походов европейцев на Восток в XI--XIII веках М. А. Заборов вёл в течение всей жизни, став крупнейшим в СССР специалистом в этой области. Является автором 365 печатных работ, в том числе 14 книг. Делал и публиковал переводы источников, писал рецензии и обзоры. Автор глав по истории крестовых походов и международных отношений в нескольких изданиях учебника по истории Средних веков для университетов. Выступал также как популяризатор исторических знаний. Его перу принадлежат работы научно-атеистического характера.
   ЗАК ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ (1929- ) лектор-музыковед. Кандидат искусствоведения (1979). В 1952 окончил теоретико-композиторский ф-т Моск. консерватории у В. А. Цуккермана. С 1962 зам. пред. комиссии музыковедения Моск. организации CK РСФСР, с 1967 -- комиссии муз. критики CK СССР. В 1953-70 преподаватель Муз. школы им. В. В. Стасова. Автор статей о сов. музыке (св. 100). Осн. направленность музыковедч. исследований З. -- выявление закономерностей строения песенной мелодики и разработка новых методов её анализа. З. принадлежат книги: "Андрей Бабаев" (1968), "Матвей Блантер" (1971), "О мелодике массовой песни" (опыт анализа, 1979).
   ЗАКС Лев Абра?мович (род. 22 апреля 1949 года) -- российский философ, культуролог, доктор философских наук, профессор, ректор Гуманитарного университета (Екатеринбург), почётный работник высшей школы Российской Федерации. В 1971 году окончил философский факультет Уральского государственного университета им. А. М. Горького. С 1974 года -- преподаватель кафедры эстетики УрГУ; затем -- доцент и профессор этой же кафедры. В 1975 году защитил кандидатскую диссертацию "Искусство как феномен культуры". С 1990 года -- один из учредителей Гуманитарного университета, декан факультета истории культуры. С 1994 года -- ректор Гуманитарного университета (Екатеринбург). С 2000 года -- завкафедрой этики, эстетики, теории и истории культуры УрГУ. Член Совета ректоров вузов Свердловской области и Ассоциации негосударственных высших учебных заведений России. Председатель Совета ректоров негосударственных вузов Свердловской области и член комиссии по премиям Губернатора Свердловской области по литературе и искусству. Увлекается музыкой, театрой, поэзией. Женат, есть сын.
   ЗЕЛИКСОН МОИСЕЙ САМОЙЛОВИЧ (1907-?) - автор книги "Вечные календари". ГУЛАГ. Репрессирован. Амен.
   ЗИЛЬБЕР ЛЕВ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1894-1966) - вирусолог, брат В.КАВЕРИНА.
   Лев Зильбер родился 15 марта (27 марта) 1894 года в Пскове (или в п. Медведь в Новгородской губернии в еврейской семье капельмейстера 96-го пехотного Омского полка Абеля Абрамовича Зильбера и его жены -- Ханы Гиршевны (Анны Григорьевны), урождённой Дессон, владелицы музыкальных магазинов. В семье было 6 детей -- Мирьям, Лея, Лев, Давид, Александр и Вениамин. Старшая сестра Мирьям (в замужестве Мира Александровна Руммель) -- жена директора Народного дома имени А.С. Пушкина Исаака Михайловича Руммеля. Сестра Лея (в замужестве Елена Александровна Тынянова) -- жена писателя и литературоведа Ю.Н. Тынянова, одноклассника Льва Зильбера. Младшие братья Льва: военный врач Давид Зильбер, композитор и дирижер Александр Ручьёв и писатель Вениамин Каверин.
   В 1919 году окончил медицинский факультет Московского университета и оказался на фронте Гражданской войны. В своих "Записках фронтового врача" Зильбер рассказывал, как однажды вывозил в госпиталь больного тифом уполномоченного СТО Александра Белобородова, который в 1918 году подписал решение о расстреле Романовых. В конце Гражданской войны сам врач Зильбер тяжело заболел тифом. В 1922--1923 годах выявил наследственную трансформацию серотипа Proteus vulgaris в серотип Proteus Х19, предложил способ инактивации бактерий для получения вакцин. В 1928 году женился на дочери подъесаула 4-го Донского Казачьего полка, микробиологе и эпидемиологе Зинаиде Виссарионовне Ермольевой, создательнице советского пенициллина. Первые месяцы после свадьбы молодожёны провели за работой в Институте имени Пастера во Франции и в Институте имени Коха в Германии. В 1929 году стал директором Азербайджанского Института микробиологии и заведующим кафедрой микробиологии медицинского института в Баку, профессором Бакинского медицинского института. В 1930 году руководил подавлением вспышки чумы в Нагорном Карабахе. После возвращения в Баку Зильбер был представлен к ордену Красного знамени, но вместо награды вскоре был арестован по обвинению в диверсии с целью зара­жения чумой населения Азербайджана. Через 4 месяца был отпущен на свободу, возможно по ходатайству М. Горького, к которому обратился брат Льва -- писатель В. Каверин, либо благодаря хлопотам бывшей жены, З. Ермольевой. После освобождения учёный работал в Москве, возглавляя кафедру микробиологии в Центральном институте усовершенствования врачей и заведуя микробиологическим отделом Государственного научно-контрольного института Наркомздрава РСФСР имени Тарасевича. С 1930 года -- заведующий кафедрой микробиологии в ЦИУ. В 1934 году добился создания Центральной вирусной лаборатории при Наркомздраве РСФСР и открытия отдела вирусологии в Институте микробиологии АН СССР.
   В 1935 году Зильбер женился на Валерии Петровне Киселевой (искусствовед по образованию). В 1937 году Зильбер руководил дальневосточной экспедицией Наркомздрава СССР года по изучению неизвестного инфекционного заболевания центральной нервной системы. Во время работы экспедиции была выяснена природа заболевания -- дальневосточного клещевого энцефалита (весенне-летнего клещевого энцефалита), Зильбер открыл возбудителя, описал эпидемиологию этого заболевания и предложил меры его профилактики. Сразу после возвращения из экспедиции Зильбер вновь был арестован по доносу о попытке заражения Москвы энцефалитом по городскому водопроводу (в действительности же вирус передаётся клещом) и медленной разработке лекарства для лечения болезни. На допросах Зильбера зверски пытали, отбили почки, сломали рёбра, его сокамерник Меньшиков вспоминал: Вскоре нас повели в баню, я увидел его спину и понял всё без слов. Профессор попал в камеру прямо из пыточного отделения Сухановской тюрьмы, у него были перебиты ребра, сломана левая рука, и я тер ему спину, осторожно обходя свежие рубцы. Но иногда увлекался, задевал и однажды, поймав мой взгляд, он сказал негромко: "Очень били". Брат учёного, В. Каверин писал: За один сезон работы, с мая по август 1937 года, был найден и выделен вирус -- возбудитель заболевания и установлен переносчик болезни -- клещ; само заболевание было выделено как неизвестная до сих пор форма энцефалита. Все члены экспедиции были представлены к Сталинской премии. И все, кроме руководителя, получили ее. Что касается руководителя, то он, как враг народа, был вновь арестован. За последние годы мы успели оценить тот сомнамбулический, кровавый бред тридцатых годов, в котором лихорадочно металась страна и который -- как это теперь доказано -- был одним из этапов длившегося десятилетиями террора... Арест в 1937 году -- это было нечто совершенно другое, чем арест в 1930-м. Были разрешены и поощрялись пытки. Находясь в заключении, учёный часть срока отбывал в лагерях на Печоре, где в условиях тундры из ягеля получил дрожжевой препарат против пеллагры и спас жизнь сотням заключённых, погибавших от полного авитаминоза. Было даже получено авторское свидетельство на это изобретение, но записанное на имя НКВД СССР. В 1939 году был освобождён. С 1939 года -- заведующий отделом вирусологии в Центральном Институте эпидемиологии и микробиологии Наркомздрава СССР. В 1940 году Зильбер опять был арестован. Отвечал отказом на неоднократные "предложения" работать над бактериологическим оружием. Учитывая умение получать спирт из ягеля, начальство направило его в химическую "шарашку", где Лев Александрович начал изучение рака. За махорку заключённые ловили Л.А. Зильберу мышей и крыс для экспериментов. Во время исследований Зильбер сформулировал новую концепцию происхождения раковых опухолей. В своём первоначальном виде, созданном в 1944--1945 годах, она базировалась на двух основных постулатах: опухоли имеют вирусное происхождение, однако вирус выполняет лишь инициирующие функции в опухолевой прогрессии. В марте 1944 года Зильбера освободили, вероятно, благодаря письму о невиновности учёного, направленному на имя И.В. Сталина и подписанному Главным хирургом Красной Армии Н.Н. Бурденко, вице-президентом АН СССР Л.А. Орбели, писателем В.А. Кавериным, биохимиком В.А. Энгельгардтом и З.В. Ермольевой, которая и была инициатором обращения. По мнению самого учёного, письмо, вероятно, не дошло до адресата, однако вызвало замешательство в высоких кабинетах госбезопасности. После освобождения Зильбер сразу же опубликовал свою концепцию происхождения раковых опухолей в статье "Проблема рака" в газете "Известия". В 1944--1951 годах сформулировал теорию происхождения опухолей, полагая, что злокачественная трансформация клеток обусловлена способностью опухолеродных вирусов интегрировать в клеточный геном. В 1945 году был избран действительным членом только что созданной Академии медицинских наук СССР, научным руководителем Института вирусологии АМН СССР и возглавил отдел вирусологии и иммунологии опухолей Института эпидемиологии, микробиологии и инфекционных болезней АМН СССР, где учёный оставался до конца трудовой деятельности. Летом 1945 года нашёл и вывез в Советский Союз семью -- жену, сестру жены и двух сыновей, уцелевших в германских рабочих лагерях, где они пробыли три с половиной года. В том же году, Сталин, узнав о злоключениях учёного, извинился перед ним и вручил Зильбеу Сталинскую премию за монографию "Эпидемические энцефалиты". С 1945 года -- заведующий отделом иммунологии и злокачественных опухолей в Институте эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи АМН СССР. С того же 1945 года занимался разработкой вирусной теории происхождения рака -- обоснованием и разработкой вирусной теории происхождения опухолей. В 1948--1949 годах обнаружил (совместно с К.Б. Сейманом, И.Б. Збарским, и С.С. Дебовым) специфическую для опухолевых тканей антиген. Для выявления вирусов в опухолях Зильбером вместе с сотрудниками была разработана реакция анафилаксии с десенсибилизацией, с помощью которой было доказано наличие антигена, специфичного для тканей опухолей. Данное открытие положило начало новой области онкологии -- иммунологии рака.
   В экспериментальных работах Зильбер с сотрудникам обнаружил в 1952--1956 годах в опухолях специфические вирусные и клеточные антигены, в 1957 году -- индукцию злокачественных опухолей у млекопитающих вирусом саркомы кур (патогенность вируса куриной саркомы для млекопитающих), а в 1964 году -- трансформацию клеток человека вирусом саркомы кур in vitro. 4 июня 1955 года реабилитирован Военной коллегией Верховного Суда СССР. В 1958 году за руководство "Основы иммунологии" был удостоен премии имени Н.Ф. Гамалеи АМН СССР. Возглавлял Комитет по вирусологии рака Международного противоракового союза, был экспертом ВОЗ, был председателем проблемной комиссии по вирусологии и иммунологии рака АМН СССР, а также одним из организаторов Международного симпозиума по специфическим опухолевым антигенам, походившим в 1965 в СССР; состоял почетным членом Нью-Йоркской академии наук (1961), членом Королевского медицинского общества Англии (1963) и общества имени Я. Пуркинье (1965), был удостоен медалей Чехословацкой академии наук "За заслуги перед наукой и человечеством" и "Юбилейная менделевская", орденом Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, а также медалями. Написал примерно 250 научных работ, в том числе 6 монографий, посвящённых проблемам иммунитета и изменчивости микроорганизмов, , развитию противовирусного иммунитета, термостабильности антигенов, антител и комплемента. Первым в Советском Союзе начал изучение онкогенных (опухолеродных) вирусов. В 1967 году (посмертно) вместе с Г.Я. Свет-Молдавским стал лауреатом Государственной премии СССР за открытие патогенности вируса куриной саркомы Рауса для других классов животных.
   Сыновья: Лев Львович Киселёв и Фёдор Львович Киселёв ( о них далее)
  
ЗИЛЬБЕРМИНЦ ВЕНИАМИН АРКАДЬЕВИЧ -Родился 19 июня (1 июля) 1887 года в городе Полтаве в семье военного врача Арона Гершовича (Аарона Григорьевича) Зильберминца (1853, Каменец-Подольск -- после 1908), выпускника Императорского Харьковского Университета (1878)[3], и Сары Исааковны Зильберминц. Семья жила в доме Леща на Ивановской улице, 17. В 1904 году поступил в Императорский университет Святого Владимира в городе Киеве. В 1912 году окончил Физико-математический факультет Санкт-Петербургского университета. В 1913--1915 -- младший ассистент, в 1917--1923 годах -- ассистент кафедры минералогии и хранитель Почвенного музея Петроградского университета. В 1914--1915 работал под руководством В. И. Вернадского в радиевой экспедиции в Прибайкалье. Впервые в СССР нашёл ванадиевый гранат В 1915--1917 годах добровольцем служил на Юго-Западном фронте в медико-санитарной службе на санитарных поездах. С 1918 года -- сотрудник Геологического комитета, вёл исследования осадочных горных пород с профессором Я. В. Самойловым (1870--1925). С 1922 года -- профессор Московского высшего технического училища, руководитель минералогического кабинета МВТУ, профессор Московской горной академии. При организации Московского нефтяного института основал там кафедру Минералогии и петрографии, был её заведующим (1930--1934), открыл лабораторию исследования осадочных пород, читал лекции. В 1923 году возглавил геохимическую лабораторию в МГУ, в 1927 году она вошла в Институт прикладной минералогии МГУ. Занимался геохимией рассеянных элементов в углях с целью использования их в качестве источника редких металлов. В 1930--1937 годах выявил закономерности распределения в углях германия, ванадия, никеля, бериллия и других редких элементов, разработал метод их извлечения. Изучал лиссингит (1929), тернеболит (ванадиево-медный минерал, 1935). В 1933--1937 годах провёл цикл исследований по геохимии рассеянных элементов в углях, причём впервые были разработаны соответствующие высокочувствительные аналитические методики, установлены главные эмпирические закономерности распределения редких элементов в углях. Вместе с В. М. Гольдшмидтом стал основоположником геохимии углей. В 1936 году под его руководством в ВИМСе получена первая в СССР партия германия, извлеченная из топочной золы донецких углей (диоксид германия). Основные работы в области минералогии и геохимии редких и рассеянных элементов, содержащихся в углях и битумах, исследование перспектив использования углей в качестве сырья для получения редких и рассеянных металлов. Автор оригинального руководства и таблиц для определения минералов. В Таджикско-Памирской экспедиции вел поиски полезных ископаемых, открыл ряд месторождений редких металлов в Средней Азии, а затем на Урале.
   Начал исследования по рассеянным элементам в живом веществе. Его работы подготовили базу для развития в СССР промышленности полупроводниковых материалов. Автор руководства и таблиц для определения минералов. В 1937 году участвовал в 17 сессии Международного геологического конгресса в Москве, проводил геологические экскурсии для иностранных делегатов. В июне 1938 года был срочно вызван в Москву с полевых работ в Донбассе. 25 июня 1938 года был арестован. "Изобличается в шпионской работе в пользу германской разведки и в участии в фашистской организации (показания Н. М. Федоровского)" (арестованного в 1937 году директора ВИМС). 29 июня 1938 года вышел приказ заместителя директора Биогеохимической лаборатории АН СССР N 12, А. П. Виноградова, об "отчислении из состава сотрудников Биогел'а с 26/VI как врага народа, арестованного органами НКВД". 21 февраля 1939 года был расстрелян в Москве. Выписка из письма В. Ульриха: ВОЕННАЯ КОЛЛЕГИЯ ВЕРХОВНОГО СУДА СОЮЗА ССР 21 февраля 1939 г.
КОМЕНДАНТУ НКВД СОЮЗА ССР Москва, ул.25 Октября, д. N 23 (СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО Отп. в 2 экз.) Немедленно приведите в исполнение приговоры Военной коллегии Верховного суда Союза ССР от 21-го февраля 1939 года в отношении нижеследующих осуждённых к высшей мере наказания -- РАССТРЕЛУ; 13. ЗИЛЬБЕРМИНЦ Вениамина Аркадьевича 1887 г.р. (в списке указано 26 человек) ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИИ ВЕРХОВНОГО СУДА СОЮЗА ССР АРМВОЕНЮРИСТ /В. УЛЬРИХ/
   Академик В. И. Вернадский (1863--1945) посылал письма в его защиту, и ничего не знал о его судьбе после ареста.
   июля 1956 года дело было "повторно пересмотрено, по вновь открывшимся обстоятельствам, приговор был отменён и посмертно реабилитирован" Военной коллегией Верховного суда СССР Реабилитирован 18 июля 1956 г. ВК ВС СССР. Похоронен в городе Москве, Новое Донское кладбище -- Донской крематорий, "могила невостребованных прахов N 1". Жена -- Софья Николаевна Зильберминц (в девичестве Сажина, 1889--1961), племянница С. Ю. Витте Дети: Людмила (1909--1972) -- переводчица, библиограф, кандидат педагогических наук, доцент. Ирина (1924--1999) -- микробиолог. Александр (1927--2001) -- геолог и геофизик. Елена (1933--2000) -- геолог.
  
   ЗИЛЬБЕРШТЕЙН ИЛЬЯ САМОЙЛОВИЧ (1905-88) - литературный критик, литературовед, иИлья Самойлович Зильберштейн родился 28 марта 1905 года в Одессе. Отец служил бухгалтером на фабрике Абрикосовых, у матери не было даже начального образования. С ранних лет увлёкся русской литературой и искусством, проводил много времени в лавках одесских букинистов. Учился в Новороссийском университете. В 1923 году переехал в Петроград. В 1926 году окончил Ленинградский государственный университет. Тогда же 21-летний Илья Зильберштейн начал публиковать свои первые статьи и книги, посвящённые жизни и творчеству А. С. Пушкина, А. С. Грибоедова, Ф. М. Достоевского и И. С. Тургенева. Благодаря знакомству с историком Павлом Щёголевым вошёл в круг петербургской интеллигенции. Илья Зильберштейн приобрёл множество контактов, вёл переписку с эмигрантами -- "русскими парижанами" -- искусствоведами и литературоведами. В 1951 году в составе авторского коллектива редакции "Литературного наследства" удостоен премии имени В. Г. Белинского за подготовку трехтомного издания, посвящённого В. Г. Белинскому (т. 55--57). В 1966--1967 годах он побывал в Париже, где встретился с некоторыми людьми, известными в русской истории. Жена -- Наталья Борисовна Волкова, директор ЦГАЛИ (РГАЛИ).
  
   ЗИМОН Анатолий Давыдович (20 ноября 1924 -- 22 февраля 2015) -- советский и российский химик, инженер-технолог, популяризатор науки, почётный профессор Московского государственного университета технологий и управления. Доктор технических наук, заслуженный деятель науки РСФСР (1990), академик Международной академии наук экологии и безопасности жизнедеятельности. Почётный работник высшего образования РФ. Отец, инженер Давид (Давыд) Абрамович Зимон (1889--1938, уроженец Ковно), был репрессирован и расстрелян в 1938 году. Ветеран Великой Отечественной войны, командир взвода химзащиты, старший лейтенант (позднее имел звание инженер-полковник); участвовал в обороне Москвы и в Сталинградской битве. До 1977 года преподавал в Военной Краснознаменной академии химической защиты им. Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко. С 1977 года -- на преподавательской работе в МГУТУ: в 1977--1995 годах -- заведующий кафедрой органической, физической и коллоидной химии, с 1995 года -- профессор кафедры. Создал новое направление в области адгезии. Автор ряда монографий, две из которых изданы в США, Японии и Германии; составил энциклопедию адгезии, несколько учебников. На старости лет судился с внучкой-сучкой из-за квартиры. Суд выиграл - здоровья выжить не хватило. Амен.
   ЗИССЕРМАН АРНОЛЬД ЛЬВОВИЧ (1824-97) - полковник кавалерии, военный историк Кавказа, мемуарист. Арнольд Зиссерман родился 23 ноября (5 декабря) 1824 года в городе Каменец-Подольский Подольской губернии, где его отец, выходец из Германии Лев Зиссерман (1803--1882), служил военным врачом. С юности Арнольд увлекался произведениями А. А. Бестужева (Марлинского), в особенности его рассказами о Кавказе, и мечтал попасть в эти края. В возрасте 17 лет он послал прошение тифлисскому губернатору о принятии его на службу в его ведомство. Тифлис был тогда столицей всего Закавказья и ставкой Кавказского Наместника. Через полгода прошение юноши было принято, и он был вызван на службу. В 1842 год 18-летний Арнольд Зиссерман поступил на гражданскую службу письмоводителем в палате государственных имуществ в Тифлисе. В 1844 году Арнольд устроился письмоводителем у начальника Тушино-Пшаво-Хевсурского округа в Тионетах (на север от Тбилиси, по направлению к главному Кавказскому Хребту).
   В 1849 году поступил на военную службу и по особому Высочайшему повелению был переименован в корнеты. Служил в разных частях кавказских войск. Участвовал в Табасаранском походе, взятии Гуниба, в закубанских походах в составе Адагумского отряда и других экспедициях против горцев. Был ранен в руку и потерял слух. В чине подполковника с 3 марта 1860 года, полковника -- с 16 октября 1863 года. Прослужил в гражданских и воинских чинах на Кавказе 25 лет. В 1867 году вышел в отставку. В 1889 году, желая уйти на покой в деревню, приобрёл в Тульской губернии, при сельце Лутовиново усадьбу с землёй в 289 десятин. Его соседом по имению был Лев Николаевич Толстой. 4 (16) сентября 1897 Зиссерман погиб в результате несчастного случая во время рубки деревьев у себя в имении. Буквально за несколько минут до смертельного удара, его сын просил быть осторожнее, на что Зиссерман ответил, что он ...много пережил действительно опасных рубок леса [имеются в виду вырубки лесов вдоль дорог на Кавказе] и потому не боится, и не верит в опасность для себя в таком деле.
   ЗОЗУЛЯ ЕФИМ ДАВИДОВИЧ (1891-1941) - писатель, журналист. Сын мелкого служащего. Детство прошло в Лодзи и Одессе. С 1911 года работал журналистом в Одессе, а в 1914--1918 годах -- в Петрограде. В 1919 году переехал в Москву; в 1923 году вместе с М. Кольцовым основал журнал "Огонёк" (был составителем номеров, постоянным автором, позднее организовал книжную серию "Библиотека "Огонька""). В 1927 году принял участие в коллективном романе "Большие пожары", публиковавшемся в журнале. В 1927--1929 годах было издано его собрание сочинений в трёх томах (запланированный 4-й том так и не вышел). Два романа 3озули, писавшиеся около 1930 года, остались незавершёнными. В 1930-е годы печатался мало и только в журналах. С началом войны пошёл в ополчение рядовым, два месяца служил в артиллерии, затем получил назначение во фронтовую газету. Военный корреспондент газеты 31-й армии "Иду на врага" Ефим Зозуля умер от ран 3 ноября 1941 года[3]. Причиной стала гангрена пальцев ног и пневмония. Похоронен в г. Рыбинске, на Старо-Георгиевском прицерковном кладбище.Творчество 3озули было забыто, его произведения не издавались. Единственное посмертное издание выходило в 1962 году. 3озуля -- большой мастер психологического рассказа, его творчество вначале развивалось в традиции А. Чехова. Его внимание привлекают отношения между людьми и события повседневной городской жизни, которые писатель как бы рассматривает в микроскоп, увеличивая некоторые частности, а иногда делая сатирические обобщения. 3озуля обладал удивительной наблюдательностью, помогавшей ему открывать типичные черты и явления в случайностях жизни. -- Вольфганг Казак. "Рассказ об Аке и человечестве" (1919) предвосхищает некоторые черты антиутопии Е. Замятина "Мы".
   ЗОНИН АЛЕКСАНДР (ЭЛИЗЕР, ЛАЗАРЬ) ИЛЬИЧ (1919-2001) - писатель-маринист, литературный критик. Родился в Елисаветграде в еврейской семье. Отец был фотографом. Окончил коммерческое училище там же. До 1917 года состоял в партии эсеров, децист. Член ВКП(б) в 1919--1935 годах (исключён). В годы гражданской войны комиссар полка, редактор армейской газеты и начполитпросвет 16-й армии. Был тяжело ранен под Новгородом-Северским. За участие в подавлении Кронштадтского мятежа награждён орденом Красного Знамени (1921). Работал начальником отдела печати ПУР (политуправления) Реввоенсовета Республики, ответственным редактором журнала "Политработник" (впоследствии "Коммунист Вооружённых Сил") и республиканской газеты "Туркестанская правда" в Ташкенте (1922--1923), с 1923 года заведующим военным отделом журнала "Молодая гвардия", заместителем редактора журнала "Октябрь", заведующим отделом печати Ленинградского горкома партии, редактором журнала "Звезда" (1927).[2] Был членом групп "Октябрь" и "На посту" ("На литпосту", 1923), РАППа, затем "Литфронта" и ЛОКАФа (Литературное Объединение Красной армии и флота, 1930).[3] В 1929 году окончил литературное отделение Института красной профессуры, был заместителем директора института, в 1929--1930 годах также заведовал литературной кафедрой и руководил секцией литературно-публицистических жанров Государственного института журналистики, затем до 1934 года на партработе на Дальнем Востоке (куда был выслан "за оппозицию руководству литературным движением в стране"). Лечился от психического заболевания, получил инвалидность. В конце 1930-х годов переехал с сыном в Ленинград. Служил на крейсере "Красный Кавказ". Участник советско-финской войны (1939--1940) и Великой Отечественной войны. Получил воинское звание капитана 3-го ранга. В 1942 году принял участие в походе подводной лодки "Л-3" Кронштадт -- южная часть Балтийского моря -- Кронштадт под командованием П. Д. Грищенко (описано в изданных посмертно походных дневниках писателя, 1975). За этот поход был награждён вторым орденом Красного Знамени. До 1943 года состоял в оперативной группе писателей при Политуправлении Балтфлота, затем при Политуправлении Северного флота, был военным корреспондентом газеты "Красный флот". Награждён орденами Отечественной войны II степени и Красной Звезды, медалями. С 1923 года занимался литературной критикой, в 1930 году дебютировал художественной прозой. Автор романов "Жизнь адмирала Нахимова", "На верном курсе" и "Морское братство", документальных повестей о военно-морском флоте "Капитан Дианы" о мореплавателе В. М. Головнине, "Весна началась в марте", сборников рассказов на военно-историческую и историко-биографическую темы, жизнеописаний адмиралов С. О. Макарова, П. С. Нахимова, Ф. Ф. Ушакова, капитана П. Д. Грищенко. Арестован 16 апреля 1949 года по обвинениям в троцкизме, космополитизме и контрреволюционной пропаганде, 4 февраля 1950 года осуждён на 10 лет ИТЛ (срок отбывал в Джезказгане, освобождён в 1955 году).[8] По решению Центральной Комиссии по пересмотру дел на лиц, осуждённых за контрреволюционные преступления от 25--26 апреля 1955 года, уголовное дело в отношении Зонина А. И. прекращено за недостаточностью предъявленного обвинения. Урна с его прахом была захоронена в водах Баренцева моря 31 мая 1962 года.
   ЗУНДЕЛОВИЧ ЯКОВ ОСИПОВИЧ (1893-1965) - поэт, литературовед, лингвист. Родился в августе 1893 года в городе Духовщина Смоленской губернии Российской империи в семье аптекаря Осипа Львовича Зунделовича. Детские и юношеские годы Якова Зунделовича прошли в царской Польше, в обеспеченной семье врача. После окончания в 1910 году гимназии в Лодзи, в связи с так называемой "великодержавно-шовинистической политикой" царского правительства, препятствовавшего получению высшего образования представителям национальных меньшинств, был вынужден уехать за границу. В том же 1910 году он поступил в Университет Монпелье, где прошёл большой курс филологической науки. Одновременно, по настоянию родителей, которые хотели чтобы он стал правоведом, Зунделович год посещал лекции юридического факультета. В 1914 году он возвращается из Монпелье в Лодзь, а в это время начинается Первая мировая война. После Октябрьской революции в России, он оставив родителей уезжает в уже советскую Россию. Прибыв в Москву, он участвует в революционных обновлениях страны. Сначала назначается работником Железнодорожного совета Наркома путей сообщения, потом становится лектором курсов политработников при Управлении войск внутренней охраны. В это время он знакомится с Вадимом Подбельским, с Александром Шотманом, по рекомендации которого получает должность протоколиста, также знакомится с другом и соратником Ленина Пантелеймоном Лепешинским. Позднее работал в Наркомпросе, ГАХН, Высшем литературно-художественном институте имени В. Я. Брюсова. В 1920--1930-е годы выступал также как поэт и переводчик. В 1929--1937 годах был профессором МИФЛИ и ГИК. На одном из заседаний у Лепешинского, встречается с руководителем студии ЛИТО Наркомпроса -- Вячеславом Ивановым и Валерием Брюсовым. Валерию Брюсову Зунделович понравится как образованнейший поэт-протоколист, владеющий полностью французским, немецким, польским и другими языками, и он приглашает его читать лекции и индивидуальные курсы по творчеству Гоголя, Тютчева, Пушкина и Лермонтова в студии ЛИТО, Литературно-художественном институте и на Высших государственных литературных курсах. В 1920--1930-е годы Зунделович ведет обширную научно-исследовательскую работу, выступает в журналах "Печать и революция", "Красная новь" и "Искусство" со статьями по актуальным проблемам теории и истории литературы. В 1924--1928 годах Яков Зунделович заведовал литературным отделом Единого Рабфака Искусств, с 1925 по 1929 годы являлся научным сотрудником литературной секции Государственной Академии художественных наук, а в 1933--1935 годах работал заведующим иностранным отделом журналов "Искусство" и "Творчество". С 1929 по 1937 годы он уже в звании профессора читал лекции по разным разделам русской и зарубежной литературы в Московском институте философии, истории и литературы и Государственном институте кинематографии, одновременно в предшественнике ВГИКа он исполнял обязанности декана сценарно-режиссёрского факультета. Валерий Брюсов также привлекает Якова Зунделовича к участию в научных изданиях той эпохи, помогает публикации в сборнике "Проблемы поэтики" (1925) его известной статьи "Поэтика гротеска (К вопросу о характеристике гоголевского творчества)". В это же время была написана и сдана в производство большая монография Зунделовича о Тютчеве. Издательство дало объявление о предстоящем выходе этой книги, но по не зависящем от него обстоятельствам эта работа не была выпущена. Яков Зунделович является автором около 40 статей в "Словаре литературных терминов". В 1933--1935 годах он также участвует в качестве переводчика, редактора и комментатора в изданиях Изогиза, посвященных проблемам искусствознания и эстетики. Так, им были переведены некоторые главы из труда Г. Э. Лессинга "Лаокоон" (под его редакцией книга вышла в 1933 году), работа Р. Гамана "Импрессионизм в жизни и искусстве" (1935), отредактированы переводы "Философия искусства" (1934) И. Тэна, "Истории искусства древности" (1933) И. И. Винкельмана, "Искусство Италии и Германии эпохи Ренессанса" (1934) Г. Вельфлина. В последующие годы Я. О. Зунделович работает над статьями о драматургии Гюго и Фредро, исследует эстетические взгляды Бальзака, Стендаля и Флобера (все это остается до настоящего времени в рукописях), уже в Самарканде выпускает книги "Система образов в повести М. Горького "Фома Гордеев" (1956) и "Романы Достоевского" (1963). Общий объём опубликованных в 1940--1960-е годы работ Якова Зунделовича превышает 30 печатных листов. Его труды о Горьком, Достоевском, Тютчеве, Чехове и Толстом были широко признаны и вошли в золотой фонд советской науки о литературе. Постепенно к нему приходит широкое общественное признание его заслуг как поэта и переводчика. 4 января 1926 года он становится членом Всероссийского союза писателей, а в 1930 году из рук Максима Горького получает членский билет номер 231 Всероссийского Союза советских писателей. В известном библиографическом словаре "Писатели современной эпохи" (М, ГАХН, т. 1, 1928, с.137) уделяется Якову Осиповичу Зунделовичу специальная статья. В ноябре 1937 года был арестован по статье 58-10 и осужден на 10 лет. В сентябре 1956 года был досрочно освобождён из-за отсутствия состава преступления. Некоторыми считалось, что он был досрочно освобождён по болезни в 1943 или 1944 году. После освобождения начинает работать в Ивановском педагогическом институте, а в 1947 году ушёл с началом антисемитской кампании. После этого, Яков Зунделович и его жена переезжают на постоянное местожительство на юг, в Самарканд. И здесь, почти 40 лет спустя, он напечатает несколько стихотворений. Одно из них, под псевдонимом О. Яковлев, появилось в "Ленинском пути" 135 номера от 14 июля 1962 года, номер 135, от 14 июля 1962 года. Одной из известных его стихотворений о Самарканде является "Здесь под плитой нефрита Тамерлан...". Последнее его стихотворение "... Но я, быть может, только тем живу..." -- написано 30 мая 1965 года, за семь месяцев до его последнего, третьего по счету инфаркта. Всего, он написал свыше 830 стихотворений. С 1953 года Зунделович становится заведующим кафедрой русской и всеобщей литературы Самаркандского университета. Преломляя сформулированную датским эстетиком В. Христиансеном идею доминанты в искусстве, Зунделович вводит такое понятие как "мирообраз" -- чувственно-образной категории, синтезирующей всю совокупность авторских приемов и мотивов; все отношения между деталями произведения и его художественной системой он рассматривает как проекцию "мирообраза". Наиболее значительные его работы -- исследования о русской классике XIX века, к примеру "Этюды о лирике Тютчева", где исследуются поэтические аналоги аналитического процесса. Предельный лаконизм и академическая сухость сведений о ученом и педагоге, создавшем за годы работы в Самарканде сильную школу литературоведческого и поэтического анализа, получившую признание во всём СССР. Некоторые научные труды, стихи и переводы Якова Зунделовича остаются в рукописях. Учениками Якова Зунделовича считают себя известные ученые-литературоведы, писатели и режиссёры, такие как Л. И. Тимофеев, В. И. Пуришев, Г. М. Фридлендер, В. В. Михайловский, А. И. Гербстман, М. С. Григорьев, Х. С. Сулейманов, С. П. Бородин, В. М. Гусев, А. Б. Столпнер, Яков Шведов и другие.
   ИДЕЛЬСОН НАУМ ИЛЬИЧ (1885-1951) - астрофизик. Сын инженера-судостроителя Ильи Ивановича Идельсона. Двоюродный брат А.В. Азарх-Грановской. В 1909 году окончил юридический и физико-математический факультеты Петербургского университета. Затем преподавал математику в среднем учебном заведении, в 1918--1919 годах работал в астрономическом отделении Естественнонаучного института им. П. Ф. Лесгафта, в 1919--1931 в Государственном вычислительном институте (позднее преобразованном в Астрономический институт). Одновременно в 1921--1926 годах руководил Петроградским (Ленинградским) отделением Пулковского вычислительного отдела. В 1931--1936 годах работал в теоретическом секторе Пулковской обсерватории (с 1934 -- заведующий сектором). В 1936 году был арестован в связи с "пулковским делом", вернулся к научной деятельности в 1939. В 1939--1941 годах возглавлял отдел эфемеридной службы и ежегодников в Астрономическом институте. В 1941--1944 годах работал в Институте теоретической геофизики АН СССР в Казани и Казанском университете (заведовал кафедрой геофизики). С 1946 года руководил астрометрическим отделом Пулковской обсерватории. С 1926 года и до конца жизни преподавал в Ленинградском университете (с 1933 года -- профессор). В 1929--1932 годах был председателем Русского астрономического общества.
   Основные научные работы посвящены вычислительной и теоретической астрономии. Был одним из организаторов эфемеридной службы в нашей стране, а также одним из инициаторов издания астрономических ежегодников. В Астрономическом институте возглавлял вычислительные работы по основным разделам "Астрономического ежегодника СССР", был ответственным редактором его выпусков на 1941--1943 годы и автором пояснительных разделов. В приложениях к выпускам ежегодника опубликовал статьи о редукционных вычислениях и фундаментальных постоянных в астрономии. Участвовал в создании и был редактором первого выпуска "Морского астрономического ежегодника". В 1922 году рассчитал по методу Бесселя таблицы редукционных величин, использовавшиеся при составлении ежегодников и при обработке позиционных наблюдений. В 1927 году определил поправку равноденствия Пулковского каталога 1915,0 по пулковским наблюдениям Солнца за период 1904--1915 гг. и получил значение, отличающееся высокой точностью. Обработал пулковские наблюдения Солнца за период 1885--1900 годов и наблюдения собственных движений звёзд Гельсингфорсской зоны. Определил элементы орбит нескольких комет, провел большую работу по предвычислению появления кометы Мешена-Туттля в 1926 году, вычислил возмущения в движении кометы Энке. Исследовал некоторые вопросы теории фигуры Земли и теоретической гравиметрии. Написал капитальный труд "Теория потенциала с приложениями к теории фигуры Земли и геофизике" (1936). Автор курса "Способ наименьших квадратов и теория математической обработки наблюдений" и книг по истории календаря, биографий Н. Коперника, Г. Галилея, И. Ньютона, Ж. Лагранжа, А. Клеро и Н. И. Лобачевского. Основные историко-астрономические работы Идельсона изданы отдельной книгой "Этюды по истории небесной механики" (1975).
  
   ИЛЬИН М. (МАРШАК ИЛЬЯ ЯКОВЛЕВИЧ)(1895/96-1953) - инженер-химик, писатель, брат С.Я.МАРШАКА так же великого популяризатора. Родился 29 декабря 1895 (10 января 1896) в Бахмуте (ныне Донецкая область, Украина). Осенью 1915 поступил на физико-математический факультет Петербургского университета. В 1920 году поступил на химический факультет Краснодарского политехнического института, в 1922 году перевелся в Ленинградский технологический институт, а в 1925 году окончил его. Работал зав. лабораторией на Невском стеариновом заводе, откуда в 1929 был вынужден уйти из-за обострившегося туберкулёза. С 1924 года в журнале "Воробей" (позднее "Новый Робинзон") вёл "Химическую страничку" и "Лабораторию "Нового Робинзона". В 1927 опубликовал книгу "Солнце на столе". Рассказы для детей о простых вещах "Сто тысяч почему" (1929). Печатался в журнале "Чиж". Книга о первой пятилетке "Рассказ о великом плане" (1930) и её продолжение -- "Горы и люди" (1932), в которой пишет о работах академиков Н. И. Вавилова и Т. Д. Лысенко, о значении руководителей СССР И. В. Сталина и В. И. Ленина. В развитие этой темы написал книги "Сегодня и вчера", "Покорение природы". Также писал об истории культуры ("Рассказы о вещах", "Как человек стал великаном" -- совместно с Е. Сегал) и истории науки. Многие книги писателя оформил художник Н. Ф. Лапшин. Во время Великой Отечественной войны написал ряд статей для Совинформбюро.
   ИНБЕР (ШПЕНЦЕР) ВЕРА МИХАЙЛОВНА (1890-1972) - поэтесса, литератор. Вера Инбер родилась в 1890 году в Одессе. Её отец, Моисей (Моня) Липович (Филиппович) Шпенцер, был владельцем типографии и одним из руководителей научного издательства "Матезис" (1904--1925). Мать её, Фанни Соломоновна Шпенцер (Бронштейн), двоюродная сестра Льва Троцкого, была учительницей русского языка и заведующей казённым еврейским девичьим училищем. В их семье жил и воспитывался Лев Троцкий в пору своей учёбы в Одессе в 1889--1895 годах. Вера Инбер краткое время посещала историко-филологический факультет на одесских Высших женских курсах. Первая публикация появилась в одесских газетах в 1910 году ("Севильские дамы"). Вместе с первым мужем, Натаном Инбером, жила в Париже (издала там за свой счёт первый сборник стихов) и Швейцарии в течение четырёх лет (1910--1914). В ее ранних поэтических сборниках ("Печальное вино", 1914; "Горькая услада", 1917; "Бренные слова", 1922) наряду с манерными подражаниями символистам и акмеистам встречаются живые описания природы, порой изящная ирония. В 1914 переехала в Москву. В ранних двадцатых годах, как и многие другие поэты, принадлежала к литературной группе, в её случае, к "Литературному центру конструктивистов"(см. И. Сельвинский), но их творческому методу следовала главным образом в газетных очерках. В 1920-е годы работала журналистом, писала прозу и очерки, ездила по стране и за рубеж (в 1924--1926 в качестве корреспондента жила в Париже, Брюсселе и Берлине). Была замужем за электрохимиком А. Н. Фрумкиным, дядей Лилианны Лунгиной. В 1927 году приняла участие в коллективном романе "Большие пожары", публиковавшемся в журнале "Огонёк".Стремлением войти в новую жизнь отмечены сборники стихов "Цель и путь" (1925), где со стихотворением на смерть В. Ленина "Пять ночей и дней" соседствуют стихи, посвященные Л. Троцкому ("Ни колебаний. Ни уклона..."), "Сыну, которого нет" (1927), и в особенности стихи "Вполголоса" (1932), "Переулок моего имени" (1933) и другие. Проведя три года в блокадном Ленинграде во время Великой Отечественной войны, написала антифашистский сборник стихотворений "Душа Ленинграда" (1942), поэму "Пулковский меридиан" (1943; Сталинская премия 1946) и блокадный дневник "Почти три года" (1946), где отобразила жизнь и борьбу жителей в стихах и прозе. Её другой муж, профессор медицины Илья Давыдович Страшун, работал в 1-м Медицинском институте в осаждённом городе. В 1943 вступила в партию. В 1946 году получила Сталинскую премию 2-й степени за блокадную поэму "Пулковский меридиан" и книгу "Почти три года". Награждена тремя орденами и медалями. Как прозаик Инбер, прежде всего, известна автобиографической повестью "Место под солнцем" (1928) и рассказами 1920-х гг. (написанными в манере так называемой юго-западной школы, см. Русская литература), насыщенными бытом и социально-психологическими конфликтами времен нэпа. Некоторые рассказы посвящены еврейской жизни ("Соловей и роза", "Печень Хаима Егудовича", оба -- 1924; "Бывают исключения", 1925; "Уравнение с одним неизвестным", 1926 и другие), обличению антисемитов ("Чеснок в чемодане", 1926), воспоминаниям о погромах ("Параллельное и основное", 1929). В произведениях для детей и о детях (ряд рассказов 1920-х гг.; стихи "Сороконожки", 1924; "О мальчике с веснушками", 1925; "Сдается квартира", "Товарищ Виноград", оба 1940; "Домой, домой!", 1945; повесть "Как я была маленькая", 1947-56) Инбер иногда имитирует детскость, но в них исчезают рассудочность и холодность, присущие многим ее книгам. Тепло написаны ею воспоминания о Ю. Олеше (1960), Ю. Либединском (1898-1959; "О нашем друге", 1961), Э. Багрицком ("Поэзия была для него всем", 1962) и других. Переводила поэтические произведения Тараса Шевченко и Максима Рыльского с украинского, а также таких зарубежных поэтов, как П. Элюар, Ш. Петефи, Я. Райнис и других. Для "Черной книги", подготовленной к печати в 1944-46 гг. Еврейским антифашистским комитетом (издана в Иерусалиме в 1980 г.), Инбер написала очерк "Одесса". Она переводила с идиш стихи Рахели Баумволь и Шифры Холоденко (1909-74). Инбер начинала как одарённая поэтесса, но растеряла свой талант в попытках приспособиться к системе. Её безыскусно рифмованные стихи порождены рассудком, а не сердцем; ее стихи о Пушкине, Ленине и Сталине носят повествовательный характер. Отличительными особенностями поэм Инбер, посвящённых актуальным темам советской действительности, являются однообразие, растянутость; они далеко не оригинальны. -- Вольфганг КазакИзвестна и до настоящих дней дошла жесткая эпиграмма, которую написал на нее поэт Владимир Маяковский, с которым они не сошлись в некоторых литературных оценках: "Ах у Инбер, ах у Инбер что за глазки, что за лоб!// Так всю жизнь бы любовался, любовался на неё б".Надо сказать, что эпиграмма не привела ни к какому серьезному разрыву, в 20-е годы XX столетия колкостями привычно обменивались все кто мог, в них даже соревновались. Известна также эпиграмма Саши Кайранского: Завывает Эренбург, Жадно ловит Инбер клич его,- Ни Москва, ни Петербург Не заменят им Бердичева".
   ИОФФЕ Абрам Фёдорович (1880-- 1960), российский физик. Родился 29 октября 1880 г. в городе Ромны Полтавской губернии. Окончил реальное училище и продолжил образование в Петербургском технологическом институте, получив в 1902 г. диплом инженера-технолога. Тогда же он отправился в Германию, где учился в Мюнхенском университете и в 1903--1906 гг. был ассистентом у знаменитого немецкого учёного В. Рентгена. Вернувшись в Россию, работал лаборантом в Петербургском политехническом институте, защитил сначала магистерскую, потом докторскую диссертацию. В 1913 г. был избран профессором физики. Он читал лекции также в Горном институте и на курсах Лесгафга. Магистерская диссертация Иоффе "Элементарный фотоэлектрический эффект" построена на данных проведённого учёным опыта: он подвергал действию ультрафиолетовых лучей и равномерного электрического поля мельчайшие отрицательно наэлектризованные металлические пылинки. Напряжённость поля была подобрана так, что уравновешивала силу тяжести, и пылинки оставались во взвешенном состоянии. После попадания ультрафиолетовых лучей пылинки приходили в движение. Чтобы их вновь уравновесить, приходилось изменять напряжённость электрического поля. По результатам опытов Иоффе доказал, что заряд изменяется не постепенно, а скачками. Его эксперименты стали подтверждением квантования электрического заряда. В октябре 1918 г. Иоффе организовал физико-технический отдел Рентгеновского института. В дальнейшем на базе этого отдела был создан Московский физико-технологический институт. Долгие годы Абрам Фёдорович успешно сочетал научную и педагогическую работу. Он руководил семинарами молодых учёных, в которых принимали участие ведущие деятели науки. Его знали как одного из самых талантливых и демократичных педагогов своего времени. Иоффе стал академиком АН СССР в 1920 г.; в 1926--1929 и 1942-- 1945 гг. занимал пост вице-президента АН СССР. Являлся Героем Социалистического Труда, почётным членом академий наук и физических обществ многих стран. В научной среде его называли отцом советской физики. Его называли "отцом" советской науки". Конечно, заслужил более пространную публикацию - литературы достаточно.
   ИОФФЕ ЭММАНУИЛ ГРИГОРЬЕВИЧ (1939- ) - историк, политолог, социолог, д.и.н. Родился 20 марта 1939 года в г. Березино Минской области (на тот момент -- городской посёлок Могилёвской области). Отец Григорий Саулович (1896--1987), уроженец местечка Селиба Игуменского уезда. Воевал в составе Первой Конной армии во время Гражданской войны, получил тяжёлое ранение в ногу. Мать Куна Наумовна Фрумкина (1906--1986), уроженка Березино. В семье кроме Эммануила было ещё два сына: старший -- Саул 1935 г.р. и младший -- Наум 1942 г.р. Двоюродной сестрой Григория Иоффе и тётей Эммануила была революционерка Вера Слуцкая. Двоюродным братом был Савелий Яковлевич Иоффе -- активный участник партизанского движения в Любанском районе Минской области. В начале Великой Отечественной войны семье Иоффе удалось эвакуироваться в Казахстан. Григория Сауловича, несмотря на многочисленные заявления об отправке на фронт, медицинская комиссия не пропустила из-за тяжёлого ранения. В 1941--1942 годах около 20 родственников Эммануила Иоффе, оставшихся в Белоруссии, погибли в ходе Холокоста. Весной 1945 года семья Иоффе вернулась из Казахстана в Березино. В 1946 году Эммануил поступил в Березинскую среднюю школу N 2, которую закончил летом 1956 года с двумя четвёрками и остальными отличными отметками в аттестате. В этом же году он поступил на первый курс исторического факультета БГУ. Летом 1957 года участвовал в освоении целинных земель в Казахстане, за что был награждён почётной грамотой ЦК ЛКСМ Казахстана. После окончания университета в 1961 году был направлен на работу учителем истории и обществоведения в Кремокскую среднюю школу Стародорожского (затем Слуцкого) района Минской области. В школе он работал до 1964 года, после чего перешёл работать в Новопольский сельскохозяйственный техникум. В период работы в техникуме поступил на заочное отделение экономического факультета МГУ по специальности "политическая экономия", где проучился несколько лет. В июле 1967 года Эммануил Иоффе женился на Элеоноре Лифшиц, 1945 г. р., уроженке Минска, и переехал в столицу республики. Два года он работал завучем и преподавателем истории в средней школе N 13, а следующие 9 лет -- учителем истории и обществоведения в средней школе N 100. В 1969 году, продолжая работать в школе, поступил в заочную аспирантуру Института истории Академии наук БССР. В 1975 году Иоффе защитил кандидатскую диссертацию, а 30 августа 1978 года после полугодовой почасовой работы на кафедре научного коммунизма он был принят на штатную работу ассистентом кафедры в Минский педагогический институт имени М. Горького (ныне -- Белорусский государственный педагогический университет). В 1983 году он стал доцентом. В апреле 1993 года Эммануил Иоффе защитил докторскую диссертацию и с этого времени работает профессором кафедры политологии и права Белорусского государственного педагогического университета. После защиты докторской диссертации Эммануил Иоффе решил усовершенствовать своё образование и получил ещё два диплома. В 1993 году он окончил Национальный институт гуманитарных наук Республики Беларусь и получил диплом по специальности "Политолог. Преподаватель политологии", а в 1996 году -- Республиканский институт высшей школы и гуманитарного образования и получил третий диплом по специальности "Социология". В этот же период в 1993--1994 годах он заочно окончил курс "Катастрофа европейского еврейства" "Открытого университета Израиля", о чём получил соответствующий сертификат в 1995 году.
   Склонность к научной деятельности Иоффе проявил ещё во время обучения в университете. В частности, он принимал участие в конкурсах студенческих научных работ, а также во всесоюзных студенческих научных конференциях. За активное участие в научной работе ректорат БГУ наградил его двухтомником Эрнеста Хемингуэя, а в апреле 1961 года он был избран почётным членом студенческого научного общества Латвийского государственного университета им. П. Стучки.
   В период своей учительской работы Иоффе 10 раз (9 в Минске и 1 в Москве) пытался поступить в аспирантуру в вузы, НИИ АН БССР и Министерства просвещения, но не проходил по конкурсу. Наконец в 1969 году он был зачислен в заочную аспирантуру Института истории АН БССР. Его научным руководителем стал доктор исторических наук Зиновий Юльевич Копысский. Как писал впоследствии сам Иоффе, Копысский оказал наибольшее влияние на его формирование как учёного. В феврале 1975 года он защитил кандидатскую диссертацию на тему "Пичета В. И. как историк социально-экономического развития Беларуси (XV -- первая половина XVII в.)" (науч. рук. -- профессор 3. Ю. Копысский). На автореферат диссертации был прислан положительный отзыв от академика АН СССР, действительного члена Академии педагогических наук СССР Милицы Васильевны Нечкиной. В отзыве, в частности, говорилось: Автор привлёк большой круг источников, подверг их тщательному изучению, выяснил эволюцию мировоззрения и методологии учёного. Достоинством работы является привлечение не только печатных, но и архивных материалов. На защите были зачитаны положительные отзывы от учёных-славистов из Института славяноведения АН СССР и кафедры истории южных и западных славян МГУ, в том числе от доктора исторических наук профессора В. Д. Королюка. Наиболее значительным научным трудом Иоффе советского периода стала монография "Из истории белорусской деревни (Советская историография социально-экономического развития белорусской деревни середины XVII -- первой половины XIX в.)", изданная в 1990 году. В рецензии на эту работу была отмечена огромная источниковая база и включение в рассмотрение трудов не только белорусских, но и русских, украинских, литовских и польских историков. Особую значимость имели обращение к польской историографии и введение в оборот исследований ряда репрессированных советских историков. Отмечалось также, что автор акцентировал внимание не только на успехах и достижениях в освещении исторических проблем, но также выявлял недостатки, спорные и нерешённые вопросы[21]. Леонид Смиловицкий отметил, что книга Иоффе лишена пустых политизированных призывов и ссылок на политику КПСС, однако в ней приводятся действительно важные политические решения, повлиявшие на развитие исторической науки в БССР.
   В период 1978--1991 гг. Иоффе опубликовал ряд научных статей о жизни и деятельности некоторых известных представителей белорусской науки и культуры, в частности, Якуба Коласа, С. М. Некрашевича и В. М. Игнатовского. Кроме этого, он стал соавтором книги "Академик В. И. Пичета. Страницы жизни".
   В этот же период он занялся военно-историческими исследованиями, результатом которых стало множество статей о советских военачальниках, связанных с Белоруссией, и книга "Советские военачальники на белорусской земле. Путеводитель по местам жизни и деятельности", опубликованная в 1988 году. К осени 1991 года Иоффе подготовил докторскую диссертацию на тему "Советская историография социально-экономического развития белорусской деревни в середине XVII -- первой половине XIX века". Первым этапом в её защите стало совместное заседание кафедры истории Белоруссии и социально-политических дисциплин и кафедры истории СССР 31 октября 1991 года. В дальнейшем диссертация обсуждалась в отделах специальных исторических исследований и истории Белоруссии эпохи Средневековья Академии наук Республики Беларусь. Окончательное заключение было подписано заведующими этих отделов 4 января 1993 года. Сама защита диссертации на соискание научной степени доктора исторических наук состоялась в апреле 1993 года в Совете Института истории Академии наук Республики Беларусь. Оппонентами Иоффе были доктор исторических наук, профессор Владимир Михнюк, доктор исторических наук Зиновий Копысский, доктор исторических наук, профессор Иосиф Юхо. Ведущим научным учреждением в процессе защиты диссертации была кафедра экономической истории БГЭУ. Высокая оценка диссертации оппонентами совпала с оценками рецензентов базовой монографии. По мнению авторов книги "Э. Г. Иоффе. Портрет учёного и педагога", задержка второго этапа защиты была связана с противодействием ряда недоброжелателей в Институте истории, руководствовавшихся завистью и антисемитскими мотивами.
   После получения дополнительного образования в области политологии, социологии и еврейской истории Иоффе занялся исследованиями в области гебраистики. С 1996 года он опубликовал ряд работ по истории белорусских евреев. Основными темами в этой области стали социально-экономические аспекты в истории белорусских евреев, деятельность еврейских организаций на территории Белоруссии, массовые преследования и убийства евреев в годы нацистской оккупации и роль белорусских евреев и их потомков в истории других стран. В своих работах Иоффе развенчал ряд мифов по истории белорусских евреев. Он опроверг расхожее мнение, что евреи пришли на белорусскую землю как чужаки в поисках выгоды, были богачами и угнетателями или занимались торговлей, избегая физического труда. Иоффе показал, что появление евреев на белорусской территории было инициативой тогдашних властей, которые приглашали из-за границы купцов, ремесленников и врачей, поскольку внутри страны крепостной строй ограничивал возможности подобной специализации. При этом большинство евреев жили в такой же бедности, как и их белорусские соседи. В частности, в 1765 году все литовские и белорусские евреи оказались неплатежеспособными, и задолженность быстро росла. Абсолютное большинство белорусских евреев к концу XIX века составляли ремесленники, в основном, сапожники или портные. Также Иоффе опубликовал ряд научных работ в области истории сионистского движения в Белоруссии. Роль белорусских евреев в сионизме была раскрыта на примерах деятельности Шмуэля Могилевера, Менахема Усышкина, организаций "Ха-шомер ха-цаир", "Тарбут" и других. Наиболее крупная работа в этой области -- монография "Джойнт в Беларуси", написанная в соавторстве с Беньямином Мельцером. В этой книге впервые показана деятельность Джойнта в регионе и его вклад в поддержку белорусской науки и культуры с 1921 по 1930 годы. Иоффе установил, что деятельность организации носила интернациональный характер и не ограничивалась еврейским населением. В частности, помощь Джойнта получали Янка Купала, Якуб Колас, Владимир Пичета и множество других белорусских учёных и деятелей культуры. Известность получили две работы Иоффе о выдающихся евреях, родившихся на территории Белоруссии. Это монография "Белорусские евреи в Израиле" (2000) и книга "Нобелевские лауреаты с белорусскими корнями" (2008). В рецензиях отмечаются научные достоинства и востребованность данных работ. Главная работа Иоффе по теме геноцида белорусских евреев в годы Второй мировой войны -- монография "Белорусские евреи: трагедия и героизм. 1941--1945", опубликованная в 2003 году. В этой работе помимо общего комплексного подхода к теме учёный сделал ряд пионерских системных реконструкций отдельных вопросов, например, деятельности партизанской бригады Н. Н. Никитина, партизанского отряда им. Ворошилова, деятельности евреев в составе спецгрупп НКВД, а также выдвинул альтернативную версию убийства Вильгельма Кубе. Автор впервые глубоко отразил тему участия евреев в антифашистском подполье в белорусских городах. Помимо еврейской тематики, Иоффе занялся также малоисследованными сюжетами периода Второй мировой войны. Результатом этой работы стала вышедшая в 2007 году книга "Абвер, полиция безопасности и СД, тайная полевая полиция, отдел "Иностранные армии -- Восток" в западных областях СССР. Стратегия и тактика. 1939--1945". В рецензии на книгу указывается, что она раскрывает ряд ранее неизвестных аспектов деятельности спецслужб нацистов на территории СССР, в частности, состав и особенности работы агентуры, приводит ряд никогда не публиковавшихся фактов с привлечением большого объёма архивной информации. В частности, автору удалось подсчитать количество жертв среди участников белорусского подполья, которое составило 37 500 человек, то есть примерно половину от общей численности. Тему Второй мировой войны дополнили книги "Высшее партизанское командование Белоруссии, 1941--1944" (2009) и "Когда и зачем Гитлер и другие высшие чины нацистской Германии приезжали в СССР?" (2010). В последней книге Иоффе доказывает, что решения о наступлении на Москву было принято Гитлером во время визита в Борисов летом 1941 года.
   Отдельной темой исследований Иоффе стал анализ жизни и деятельности руководителей БССР. Итогом этой научной работы стала книга "От Мясникова до Малофеева. Кто руководил БССР", вышедшая в 2008 году. В рецензии на эту монографию доктор исторических наук, профессор Михаил Стрелец пишет, что её можно оценить как образец комплексного исследования персоналий в современной белорусистике. Иоффе открывает для массового читателя ряд неизвестных имён в руководстве БССР, вводит в научный оборот новые факты, закрывает пробелы и исправляет неточности более ранних изданий по данной тематике.
   Он является также экспертом "Фонда фундаментальных исследований Республики Беларусь" и научным консультантом 6-томной "Энциклопедии истории Беларуси" и 18-томной "Белорусской энциклопедии". В рамках работы профессором кафедры политологии и права БГПУ Эммануил Иоффе вёл масштабную преподавательскую работу. Он был одним из первых лекторов, перешедших на белорусский язык в преподавании политологии, разработал целый ряд новых лекций и спецкурсов. При этом он также принимал участие более чем в 300 республиканских и международных научных конференциях, писал и редактировал учебные пособия, руководил научной работой своих студентов[43]. Студенты называют Иоффе "мастером дискуссии" за его методологию проведения семинаров. С 1995 года Иоффе совмещал преподавание в БГПУ с работой в ряде других учебных заведений. В частности, с 1995 по 1998 годы он был проректором Еврейского народного университета, с 1999 по 2004 -- профессором кафедр экономики, социальных наук и иудаики Международного гуманитарного института Белорусского государственного университета (БГУ), преподавал в Институте управления и предпринимательства и Коммерческом университете управления. В 2004--2006 был профессором кафедры культурологии факультета международных отношений БГУ.
   По мнению авторов книги "Э. Г. Иоффе. Портрет учёного и педагога", ключевые научные исследования Иоффе сделаны в области еврейской истории, малоисследованных и неисследованных аспектах Второй мировой войны и анализе жизни и деятельности ряда руководителей БССР. Он считается одним из ведущих в Белоруссии специалистов по истории Холокоста. Эммануил Иоффе является автором более 1550 публикаций. Из них 622 -- научные работы общим объёмом более 960 печатных листов, в том числе 40 книг и брошюр. Научные работы Иоффе публиковались в Германии, США, Израиле, Польше и ряде других стран. Подготовил двух кандидатов исторических наук и одного магистра истории. Был официальным оппонентом при защите 22 диссертаций по истории, одной -- по социологии и одной по политологии.
   Эммануил Иоффе много лет занимался и продолжает заниматься общественной деятельностью, связанной с пропагандой исторических знаний. В 1991 году он стал членом Белорусского союза журналистов. С тех пор во многих белорусских газетах и журналах публиковались сотни работ учёного. В 2005 и 2006 годах был лауреатом конкурсов этого союза. Он был одним из создателей Ассоциации политических наук и Белорусского общества политологов. Кроме этого, Иоффе являлся в разное время академиком Международной академии изучения национальных меньшинств, членом Исследовательского совета консультантов Американского биографического института по присуждению звания "Человек года" (2001--2002), экспертом по национальным отношениям Белорусской секции Международного общества прав человека, членом правления республиканского исторического общества и фонда "Тростенец", членом редколлегии журнала "Вестник Брестского государственного технического университета", редакционного совета журналов "Беларуская мiну?шчына" и "Народная асвета".
   Жена Эммануила Иоффе -- Элеонора Исааковна Лившиц -- родилась в 1945 году в Минске в семье преподавателей. Её отец был заведующим кафедрой иностранных языков в АН БССР, а мать -- учительницей географии. Сама Элеонора окончила Минский радиотехнический институт и работала старшим инженером в Институте технической кибернетики АН БССР. В 2000-е годы она работала куратором в еврейской благотворительной организации "Хесед-Рахамим".
   Старший брат Эммануила Григорьевича Саул окончил Ленинградский горный институт, много лет работал в области геологии, имеет награды. По состоянию на октябрь 2010 года живёт в Минске и работает директором "Музея дорожного хозяйства Республики Беларусь". Младший брат Наум окончил Минский индустриальный техникум, работал на заводе в Минске, пенсионер.
   У Эммануила Иоффе две дочери -- Жанна 1968 г. р. и Галина 1975 г. р. Обе окончили БГПУ им. Горького. Жанна после защиты кандидатской диссертации по биологии работает доцентом кафедры ботаники и основ сельского хозяйства БГПУ, замужем и имеет трёх дочерей. Галина в 1997 году вышла замуж и уехала в США, где живёт в штате Нью-Джерси и занимается воспитанием троих детей. Всего у Эммануила Иоффе шесть внуков.
   И?СБАХ Александр (псевдоним; настоящее имя -- Исаак Абрамович Бахрах; 1904, Двинск, ныне Даугавпилс, -- 1977, Москва), русский писатель и литературовед. Печатался с 1920 г. в периферийной (газета "Витебские известия"), с 1921 г. -- в московской периодике. В 1924 г. окончил литературное отделение Московского государственного университета, в 1934 г. -- Институт красной профессуры. В 1925 г. опубликовал сборник стихов "Смена". Прозаические произведения Исбаха 1920-30-х гг. посвящены Красной армии (сборники рассказов "С винтовкой и книгой", 1926; "Красноармейцы", 1930; "Рядовые", 1932, и другие, в которых встречаются также портретные зарисовки евреев-бойцов), комсомолу, социалистическому строительству (книги "Борьба за промысел", 1932; "Радость", 1934, и другие). В 1930 г. публикует повесть "Крушение" -- о борьбе с троцкистской оппозицией. Исбах был одним из организаторов литературных объединений "Рабочая весна", "Октябрь", ВОАПП (Всероссийская организация пролетарских писателей) и других. В годы Второй мировой войны был военным корреспондентом. С конца 1930-х и до 1949 г. Исбах -- член редколлегий журналов "Октябрь" и "Знамя", профессор Литературного института имени Горького, Московского педагогического института имени Потемкина. Во время так называемой кампании против "космополитов" Исбах был обвинен в буржуазном национализме и сионизме. Поводом для этого послужил во многом автобиографический сборник рассказов "Годы жизни" (1948), в котором Исбах, описывая местечко поры своего детства, в негативном свете представляет еврейских богачей и клерикалов и как о чертах новой жизни говорит о разрушении подростком-комсомольцем микве и превращении синагоги в "народный университет", но вместе с тем приводит тексты молитв, описывает детали еврейского религиозного ритуала, рассказывает о сионистском кружке в гимназии и даже цитирует "Ха-Тикву". В 1949 г. Исбах был приговорен к десяти годам лагерей принудительного труда, в 1954 г. освобожден, реабилитирован и вернулся к преподавательской и литературной деятельности. Продолженный им цикл автобиографических рассказов ("Путь в жизнь", 1957) в значительно расширенном виде был опубликован под названием "Юность моя, комсомол мой" (1966; композиционно состоит из "звеньев", отражающих этапы жизни главного героя Александра Штейна). Однако из рассказа "Сын чести" текст "Ха-Тиквы" был изъят, а рассказ "Начало", объявленный в 1949 г. одним из "самых националистических", не был включен в книгу. В книге о французском Сопротивлении "Они боролись за Францию" (1960) Исбах показывает и героев-евреев. В сборниках "Лицом к огню" (1958) и "На литературных баррикадах" (1964) Исбах дал литературные портреты Б. Горбатова, М. Залки, Э. Багрицкого, Я. Ильина (1905-32) и многих других.
   ЙОРИШ НАУМ ПЕТРОВИЧ (1905 -- 1978) -- врач, кандидат медицинских наук, апитерапевт, популяризатор медицинского пчеловодства.Наум Петрович Иойриш родился в г. Славуте на Волыни в семье рабочего. В 1930 по окончании медицинского факультета Воронежского университета едет работать врачом в сельскую больницу, откуда через два года его переводят в терапевтическую клинику Киевского медицинского института.В клинике мединститута, а затем в военном госпитале на Дальнем Востоке, куда его направили в 1938 году в качестве военного врача, Н. П. Иойриш проводит свои первые исследования по применению мёда и пчелиного яда в медицинских целях. С этих пор пропаганда медицинского пчеловодства стала делом всей его жизни. Во время Великой Отечественной войны Наум Петрович с успехом применял продукты пчеловодства для лечения раненых и больных. За участие в войне Иойриш Н.П. был награждён орденом Отечественной войны 2 степени и медалью "За боевые заслуги".После войны гвардии подполковник, кандидат медицинских наук Н.П. Иойриш работает в Ижевском медицинском институте. На протяжении более 10 лет он проводит интересные опыты с пчелами и предлагает метод получения мёда с желаемым химико-биологическим составом в любое время года. В 1954 году была издана его монография "Продукты пчеловодства и их использование". Эта популярная книга переиздавалась в 1964, 1976 годах.В нашей стране термин "апитоксинотерапия" ввёл в медицинскую практику Н.П. Иойриш. Он был популяризатором апитерапии. По его инициативе в журнале "Пчеловодство" был организован раздел "Пчёлы в медицине", а сам он стал активным автором. Так с 1956 по 1969 годы в журнале "Пчеловодство" было опубликовано 20 статей Н.П. Иойриша по разным аспектам апитерапии. Наум Петрович около сорока лет сотрудничал в журнале "Пчеловодство". Он был так же организатором и председателем секции медицинского пчеловодства и провёл первую Московскую конференцию по медицинскому пчеловодству. Он опубликовал более 230 статей. Кроме предложенной им схемы локализации пчёлоужалений, к открытиям Н.П. Йориша можно отнести медовые ванны и разнообразные методики использования мёда при различных заболеваниях. Н.П. Иойриш в своем творчестве сумел объединить две отрасли: пчеловодство и медицину -- в одно направление, названное им медицинским пчеловодством. Им написано много интересных книг, изданных тиражом более полутора миллионов экземпляров на 30 языках народов СССР и зарубежных стран. Творческая деятельность Н.П. Иойриша повлияла на мировоззрение и врачей и пчеловодов. Работы Наум Петровича получили широкое признание и за рубежом. В 1975 году он был удостоен диплома и медали "Почётного пчеловода Югославии".
   КАБАНЧИК МИРОН МАКСИМОВИЧ (1912-38) - инженер-энергетик. Приговорён к 8 годам заключения на Соловках, но был тогда же расстрелян. Амен. Если это тот КАБАНЧИК М.М., то он был в составе редколлегии издания "Политехнического словаря". Других данных не имеется, к сожалению.
   КАГАН ВЕНИАМИН ФЁДОРОВИЧ (БЕНИАМИН ФАЛЬКОВИЧ)(1869-1953) - математик, д.ф-м.н.. профессор МГУ. О родителях В. Ф. Кагана и семье, в которой он вырос, известно очень мало. Отец, по формулировке В. Ф. Кагана, был "мелким служащим счётного дела", мать -- домохозяйкой; у В. Ф. Кагана была старшая сестра Мария. По причине материальных затруднений семья в 1871 году переехала в Екатеринослав, где жили родственники. В 1879 году Каган поступил в екатеринославскую гимназию, которую в 1887 году окончил с золотой медалью[2]. Ещё во время обучения в гимназии он увлёкся математикой; написанную им в выпускном классе статью "Разложение корней квадратного уравнения в непрерывную дробь" напечатал журнал "Вестник опытной физики и элементарной математики" -- издававшийся в Одессе первый в России научно-популярный физико-математический журнал. В 1887 году В. Ф. Каган поступил на физико-математический факультет одесского Новороссийского университета; здесь он приступил к самостоятельному изучению геометрии Лобачевского. Однако осенью 1889 года его отчислили из университета в связи с участием в "студенческих волнениях": он принял участие в попытке студентов университета отслужить панихиду в память о скончавшемся писателе и публицисте Н. Г. Чернышевском. Высланному в Екатеринослав под надзор полиции Кагану было запрещено поступать в другие учебные заведения. Однако В. Ф. Каган, продолжая заниматься неевклидовой геометрией, самостоятельно изучил предметы университетского курса и в 1892 году сдал экстерном в Киевском университете государственный экзамен за курс физико-математического факультета. В 1896--1897 гг. он сдал в Санкт-Петербургском университете экзамены на звание магистра чистой математики, а в сентябре 1897 года Каган был зачислен в преподавательский штат Новороссийского университета в качестве приват-доцента по кафедре чистой математики. Здесь он работал до 1922 года, когда переехал в Москву. В 1897--1920 гг. Каган читал в Новороссийском университете такие курсы: высшей алгебры (со спецкурсом "Теория определителей"), теорию чисел, теорию обыкновенных дифференциальных уравнений, интегрирование дифференциальных уравнений, интегральные уравнения, теорию функций комплексного переменного, теорию вероятностей, избранные вопросы механики, спецкурс по применению анализа бесконечно малых в геометрии; при этом он первым в России начал читать курсы геометрии Лобачевского и оснований геометрии. Так как положение приват-доцента не давало средств к существованию, одновременно преподавал в средних еврейских учебных заведениях, а с 1905 года также на Одесских женских высших курсах, где стал профессором, секретарём (1906--1909) и деканом (1917--1919) физико-математического факультета. С 1900 года преподавал арифметику и тригонометрию в коммерческом училище Г. Ф. Файга, с 1903 года -- на вечерних курсах для взрослых М. М. Иглицкого и И. Р. Рапопорта, в училище второго разряда М. М. Иглицкого и с 1905 по 1917 год в гимназии Иглицкого (с 1912 года гимназия Рапопорта), где был также инспектором и товарищем председателя педагогического совета. В 1901--1917 годах был председателем Общества взаимного вспомоществования учителей-евреев, в декабре 1902 года -- январе 1903 года был делегатом 1-го Всероссийского съезда представителей обществ вспомоществования лицам учительского звания в Москве. Состоял членом-сотрудником Одесского отделения Общества распространения просвещения между евреями России. Был членом русской подкомиссии Международной комиссии по математическому образованию (МКМО, 1909). В декабре 1911 -- январе 1912 года был членом и товарищем председателя организационного комитета Первого Всероссийского съезда преподавателей математики. С 1902 года был членом редакции, а с 1904 года -- главным редактором "Вестника опытной физики и элементарной математики" (ВОФЭМ), оставался в этой роли до закрытия журнала в 1917 году. С 1905 года состоял председателем научной комиссии издательства "Матезис" М. Ф. Шпенцера. Защитил магистерскую диссертацию по основаниям геометрии в 1907 году в Императорском Новороссийском университете под руководством Андрея Андреевича Маркова и Константина Александровича Поссе. Жил с семьёй на улице Княжеской, 6. В 1917 году принимал участие в создании Одесской национальной демократической партии. В 1918--1920 годах был руководителем научного бюро Губотдела Народного Образования и заведующим Научным отделом Губиздата, в 1920--1921 годах состоял членом Одесского Горсовета. В 1920--1922 годах -- профессор на математическом отделении факультета профессионального образования в Одесском институте народного образования, входил в комиссию по организации этого института, заведовал кафедрой геометрии. В 1920--1921 годах также профессор организованного на базе Одесcкого университета Физико-математического института (физматин). После национализации издательства "Матезис" в 1919 году возглавил Научную секцию Одесского отделения Всеукраинского государственного издательства, где в 1921 году издавал "Журнал чистого и прикладного знания". Входил в состав предметной комиссии по математике в комитете по созданию советской средней школы. В 1922 году Госиздатом Украины была издана монография В. Ф. Кагана "Основания теории определителей". В это время семья Каганов жила на улице Черноморской, дом 20 (ныне N 10), кв. 1. C 1922 года -- в Москве, где по приглашению О. Ю. Шмидта возглавил научный отдел Государственного издательства. В 1922--1930 гг. был профессором кафедры математики физико-математического факультета Московского университета (МГУ), а в 1930--1931 гг. -- заведующим кафедрой основ геометрии, тензорной и векторной алгебры этого факультета. Одновременно в 1922--1934 гг. был действительным членом (т. e. научным сотрудником) НИИ математики и механики при МГУ. В 1933 году короткое время возглавлял кафедру математики физфака МГУ.
   Был первым заведующим образованной в 1933 году кафедры дифференциальной геометрии мехмата МГУ (в 1933--1952 гг.). В 1934 году без защиты диссертации получил степень доктора физико-математических наук. В. Ф. Каган был редактором математического отдела первого издания Большой советской энциклопедии и автором многих её статей. К основным направлениям научной деятельности В. Ф. Кагана относятся: основания геометрии, неевклидова геометрия, дифференциальная геометрия, тензорный анализ и его приложения к римановой геометрии и её обобщениям. На рубеже XIX--XX веков приобрела актуальность задача построения логически безупречной системы аксиом для евклидовой геометрии, которая позволяла бы получать утверждения евклидовой геометрии путём чисто логического вывода, не апеллирующего к геометрической наглядности. Почти одновременно были предложены три таких системы, причём их создатели двигались при обосновании евклидовой геометрии различными путями. Именно, в системе Марио Пиери (1899) в основе лежало понятие движения, в системе Давида Гильберта (1899) -- понятие конгруэнтности; в основу же системы В. Ф. Кагана (1902) было положено понятие расстояния. Основные положения предложенного им подхода излагались в статье "Система посылок, определяющих евклидову геометрию", а тщательный анализ выбранной системы аксиом (с доказательством логической независимости каждой аксиомы от остальных и их взаимной совместности) содержался в вышедшей позднее в двух томах монографии "Основания геометрии". Хотя первоначально наибольшее внимание математиков привлекла аксиоматика Гильберта, система Кагана с 1930-х годов также стала предметом внимания геометров -- как из-за её методических достоинств, так и в связи с ростом внимания к созданной Морисом Фреше (1906) общей концепции метрических пространств. В.Ф. Каган был крупнейшим знатоком трудов Н. И. Лобачевского и внёс значительный вклад в пропаганду его научного наследия. Он редактировал и снабдил научными комментариями издание трудов Лобачевского, написал научную биографию учёного. В своих статьях о геометрии Лобачевского Каган собрал и тщательно исследовал большой фактический материал, с помощью которого дал отчётливую историю развития идей Лобачевского с подробным разъяснением причин, по которым его идеи далеко не сразу нашли понимание среди математиков.. В советский период своей научной деятельности В. Ф. Каган много занимался вопросами дифференциальной геометрии. Главным образом его усилиями в советской математике оформилось направление тензорной дифференциальной геометрии, получившее затем широкое развитие в работах учеников Кагана. Большую роль во всём этом сыграл семинар по векторному и тензорному анализу, организованный В. Ф. Каганом в 1927 году при Московском университете; его руководителем Каган оставался до последних дней жизни. В конце 1920-х -- середине 1930-х годов В. Ф. Каган ввёл понятие субпроективных пространств (которые позднее стали называть пространствами Кагана) и построил их теорию, получившую позднее дальнейшее развитие в трудах советских и зарубежных геометров (П.К. Рашевского, Г.М. Шапиро, Я.А. Схоутена, Д. Я. Стройка[en], Г. Врэнчану и др.). При этом субпроективным пространством он назвал риманово пространство, допускающее такое отображение на проективное пространство, при котором геодезические отображаются на кривые, лежащие на двухмерных плоскостях некоторой фиксированной связки плоскостей. В 1937 году поставил вопрос о распространении явлений двойственности, существующей между прямыми и углами между ними на эллиптической (или гиперболической) плоскости, на более широкий класс объектов, когда вместо прямых рассматриваются специально выбранные семейства кривых. В. Ф. Каган интересовался также математической физикой и стал одним из пионеров преподавания общей теории относительности в СССР. Его лекции, прочитанные в 1921--1922 гг. в Одессе, слушали будущие академики Л. И. Мандельштам, Н. Д. Папалекси, И. Е. Тамм и А. Н. Фрумкин. Его учениками были П. К. Рашевский, И. М. Яглом и В. В. Вагнер. Жена -- Елена Хаимовна (Ефимовна) Каган (1867--1918). Две дочери: Надежда Каган (1900--1938). Микробиолог, вирусолог, кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник Института экспериментальной медицины им. М. Горького. Во второй половине 1930-х годов работала с Л. А. Зильбером, участвовала в открытии вируса клещевого энцефалита, разработала первую экспериментальную вакцину. Работая в лаборатории, заразилась и погибла от этой болезни. Оба её сына стали математиками: Григорий Исаакович Баренблатт (1927--2018), механик, математик. Яков Григорьевич Синай (род. 1935), математик. Лидия Каган (1905--1966), литературовед, соавтор многократно переиздававшегося учебника "Зарубежная литература" (1956, 1963, 1977). В 1920 году через два года после смерти Елены Ефимовны В. Ф. Каган женился повторно: Жена -- Мария Соломоновна Каган (1881--1962). Первым браком была замужем за сотрудником издательства "Матезис" Иосифом (Иоселем) Лейбовичем Левинтовым. Приёмные дети от предыдущего брака Марии Соломоновны: Эрнестина Иосифовна (Тася) Левинтова (1903--1993 или 1994). Специалист по иберо-романским языкам, кандидат филологических наук, доцент, основательница и первая заведующая кафедрой иберо-романской филологии филфака МГУ. Иосиф Иосифович Левинтов (1916--2001). Физик (химик по образованию), доктор физико-математических наук (1956). Специалист в сфере поляризационных явлений в ядерной физике и физике элементарных частиц. При жизни В. Ф. Кагана работал в Институте химической физики АН СССР, стал кандидатом физико-математических наук, старшим научным сотрудником.
   КАГАН ЮРИЙ МАКСИМОВИЧ ( 1917-2000) - физик-оптик, педагог. Юра Каган родился в 1917 году в революционном Петрограде. Он получил образование на физфаке ЛГУ и в аспирантуре того же факультета. В 24 года, "перед самой войной" или же в первые дни войны , он защитил кандидатскую диссертацию. После возвращения в 1944 году физфака ЛГУ из эвакуации, 27-летний Ю. М. Каган работал на родной кафедре оптики в должности доцента. Бывшие студенты вспоминают: "Непосредственным руководителем работ в лаборатории был Ю. М. Каган, к которому обращались все ежедневно и даже ежечасно за любой мелочью. Человек он был чрезвычайно увлеченный, импульсивный, добрый и довольно ехидный, но помогал он всем безотказно, и молодежь группировалась вокруг него" . В конце 1940-х годов родители Ю. М. Кагана были репрессированы, а самого Ю. М. Кагана по требованию прокуратуры изгнали из ЛГУ. Он вынужден был переехать в Петрозаводск, где преподавал по одним сведениям [4] в местном Педагогическом институте, а по другим [1] [5] в Карело-Финском государственном университете. Одновременно он продолжал заниматься научной работой. В начале 1950-х годов Ю. М. Каган привлёк к совместным теоретическим исследованиям оказавшегося в Петрозаводске по аналогичным причинам учителя физики одной из местных школ В. И. Переля, впоследствии известного физика-теоретика, академика и руководителя теоретического отдела Физтеха имени Иоффе. Как только это стало возможным после смерти Сталина в 1953 году, Ю. М. Каган способствовал его переходу на работу в университет и был его научным руководителем (кандидатская диссертация). В 1958 году Ю. М. Каган вернулся на физфак ЛГУ в качестве первого руководителя только что созданной лаборатории физики плазмы. Он руководил этой лабораторией до 1977 года. Одновременно он читал курсы лекций на физфаке. Примерно в 1961 году Ю. М. Кагану было присвоено научное звание профессора[6]. Много лет спустя бывший студент вспоминал, что Юрий Максимович Каган "совершенно потрясающе читал лекции. Всю жизнь занимался процессами в плазме газового разряда, уравнением Больцмана и функцией распределения электронов по скоростям. Ну, казалось бы, что может быть здесь особенно интересным? Но в его изложении все это каким-то чудесным образом превращалось в занимательную историю, в увлекательный детектив". Опасаясь новых гонений по антисемитской линии, Ю. М. Каган в 1977 году "ради будущего своей дочери"[8] эмигрировал с семьёй в Израиль. Чтобы не подвести кафедру, коллег и учеников, он заблаговременно передал своих аспирантов другим руководителям, а сам за несколько месяцев до эмиграции вышел на пенсию. В Израиле Ю. М. Каган жил в Иерусалиме. В течение 10 лет он работал в качестве профессора-исследователя Еврейского университета в Иерусалиме[9]. Эта престижная должность была создана специально для заслуженных учёных, эмигрировавших в Израиль. В конце 1987 или начале 1988 года он ушёл на пенсию по состоянию здоровья, оставаясь, как принято в западных университетах, почётным (emeritus) профессором, что на русский язык часто переводится как профессор-консультант.
   Отец Юрия Максимовича, Максим (Макс) Каган, заведовал фотокинолабораторией Ленинградского Университета. Во время гонений на евреев в послевоенные годы родителей Ю. М. Кагана посадили в лагеря. Мать пережила заключение: позднее она жила с сыном в Петрозаводске и вместе с ним вернулась в Ленинград; отец же умер. Жена, Галина Шахназарова (Мелик-Шахназарова) -- коллега по изучению физики газового разряда. Дочка Корина Каган, специалист по истории внешней политики, преподаёт в Институте Международных Отношений Еврейского Университета в Иерусалиме.
   КАГАН ЮРИЙ МОИСЕЕВИЧ (Родился 6 июля 1928 года в Москве в семье уроженцев Витебска. Ранняя юность пришлась на трудные военные годы. Работал на военном заводе, посещал вечернюю школу рабочей молодежи. Осенью 1944 года поступил на первый курс в Московский авиационный институт. В феврале 1946 года перевёлся на второй курс инженерно-физического факультета Московского механического института (впоследствии МИФИ). В 1950 году окончил МИФИ с отличием. Одновременно он сдал Л. Д. Ландау все экзамены знаменитого "теорминимума". Л. Д. Ландау приглашает его к себе в аспирантуру. По окончании института Каган получил направление на один из объектов Атомного проекта -- Уральский газодиффузионный комбинат (г. Новоуральск). В течение 6 лет (с 1950 по 1956 гг.) Ю. М. Каган работает в Центральной лаборатории комбината, сначала в должности младшего научного сотрудника, а затем старшего научного сотрудника. В этот период он развивает общую теорию разделения изотопных газовых смесей на пористых средах, введя оригинальную идею замены пористой среды тяжёлым "стеночным" газом с определёнными рассеивающими характеристиками. В 1954 году защитил кандидатскую диссертацию. В 1959 году защищает диссертацию на соискание учёной степени доктора физико-математических наук. В 1956 году Ю. М. Каган был приглашён в Москву, в Институт атомной энергии (сейчас "Курчатовский институт"). С того времени и до последних дней жизни его научная деятельность была связана с Курчатовским институтом: Ю. М. Каган возглавлял лабораторию, был руководителем отдела "Теория конденсированного состояния". Более полувека Ю. М. Каган преподавал в Московском инженерно-физическом институте (с 1964 года -- профессор). На кафедре "Теоретическая ядерная физика" он читал авторский курс "Современная теория твёрдого тела", сыгравший для многих поколений студентов существенную роль при выборе специализации. В течение многих лет он был членом редакционных коллегий журналов "Физика твёрдого тела", "Журнал экспериментальной и теоретической физики", "Вестник Российской Академии наук". Умер 4 июня 2019 года. Урна с прахом захоронена на Донском кладбище.
   Отец -- Моисей Александрович Каган (1889--1966), сын купца второй гильдии, выпускник юридического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета, был председателем правления Всеукраинского государственного банка, затем работал в Наркомземе. Мать -- Рахиль Соломоновна Хацревина (1890--1967), работала зубным врачом. Жена -- Татьяна Николаевна Вирта (род. 1930), литератор и переводчик художественной прозы с сербохорватского языка, дочь писателя Н. Е. Вирты. Сын -- Максим Юрьевич Каган (род. 1961), физик-теоретик, член-корреспондент РАН. Брат -- Борис Моисеевич Каган (1918--2013), учёный и конструктор в области автоматики и вычислительной техники, доктор технических наук, профессор, лауреат Сталинской премии (1949). Сестра -- Елена Моисеевна Каган (литературный псеводоним Елена Ржевская, 1919--2017), писатель, автор широко известных книг о войне. Двоюродные братья и сестра -- писатель Захар Львович Хацревин, инженер Наум Александрович Роговин, химик Захар Александрович Роговин, актриса Валентина Григорьевна Вагрина.
   КАГАНЭ ЛЮДМИЛА ЛЬВОВНА - искусствовед, с 1962г. работала в Эрмитаже. Специалист по испанской живописи.
   КАЗИНИК МИХАИЛ СЕМЁНОВИЧ (1961- ) - лектор-музыковед. Родился в еврейской семье; в 1953 году семья переехала в Витебск. С шести лет стал играть на скрипке и фортепиано. В 1958 году поступил в Детскую музыкальную школу N 1 по классу скрипки. В 1968 году продолжил обучение в Витебском музыкальном училище[сн 1]. В 1970 году поступил в Белорусскую государственную консерваторию[сн 2] в Минске. В 1975 году окончил консерваторию. В 1975--1990 годах -- солист и лектор-музыковед Белорусской государственной филармонии[3], выступал с лекциями-концертами в разных городах СССР. После событий августа 1991 года принял решение переехать в Швецию на постоянное место жительства, поселился в Стокгольме и получил шведское гражданство. Сотрудничал с режиссёром Юрием Ледерманом и его театром "Teaterstudio Lederman" в Стокгольме, принимал участие в постановке спектакля "Моцарт против Сальери". В середине 1990-х преподавал в Драматическом институте Стокгольма историю искусств; с 1998 по 2010 работал в Международной школе торговли Стокгольма.
   В 2000-х годах вёл цикл телепередач "Ad Libitum или в свободном полете" (руководитель программы Игорь Шадхан, режиссёр Наталья Кугашова, транслировались на ТВ Центр и TVCI в России и Axess TV[en] в Швеции), в котором рассказывал о творчестве различных композиторов. Изначально было отснято 12 серий: "Эффект Баха", "Эффект Шуберта", "Эффект Моцарта", "Эффект Шопена" и так далее, затем были сделаны дополнительные выпуски -- всего было вышло 56 передач. Съёмки проходили в Швеции на даче Казиника и в различных живописных местах. В 2007 году выступил в роли экскурсовода по родному городу в документальном фильме Игоря Шадхана "Полёт над Витебском". В 2005 году был одним из комментаторов телевизионной трансляции Нобелевского концерта на шведском телеканале TV4. С 2007 года -- автор и ведущий программы "Музыка, которая вернулась" на радиостанции "Орфей". За воплощение этого проекта радиостанция была удостоена премии "Радиомания-2015". В 2009--2012, 2016 годах -- автор и ведущий программы "Тайные знаки культуры" на радио "Серебряный дождь". С 2011 года -- ведущий авторской программы "Ноты, которые изменили мир" на телеканале "Дождь". С 2012 года -- автор и ведущий программы "Нетипичный формат" на радио "Голос России". С 2007 года принял участие в большом количестве телевизионных программ и интервью на федеральных и региональных телеканалах; участвовал в программе "Познер". В 2017 году Михаил Казиник выступил в Совете Федерации с речью о важности роли искусства и образования в жизни Российского общества. Регулярно выступает с лекциями, концертами и творческими вечерами в разных странах мира: в России, Белоруссии, Украине, Балтийских и Скандинавских странах, Германии, Голландии, Великобритании, США. На своих выступлениях он рассказывает об истории искусства и о классической музыке, стремится увлечь ею слушателей. Концерты в основном рассчитаны на самую широкую аудиторию, некоторые выступления проводит для детей. С 2011 года в Риге проходит международный музыкальный фестиваль "Дни Казиника", в его рамках проводится конкурс молодых инструменталистов и вокалистов. Считает необходимым проведение реформы школьного образования как в России, так и в мире. По его мнению, современная школа формирует у ребёнка "клиповое мышление", поскольку он получает не связанные между собой разрозненные знания по разным предметам. По его мнению школа "набила их голову, как мешок соломой, набила кучей сведений, из которых 90 % им не понадобятся никогда, и не дала парадигму знания, жажду знания, тягу к знаниям, способа познания через культуру, через искусство, через математику".
   Является убеждённым антикоммунистом. По его словам, в ГУЛАГе были уничтожены лучшие люди страны. В то же время признаёт, что при коммунизме были красивые идеи и мифы. Критически относится к современной модели демократии. Считает трагедией и власть "охлоса", когда "у профессора и у бомжа всеобщее равное избирательное право". Истинной демократией считает власть мыслителей, думающих о будущем. Отец -- Семён Михайлович Казиник, горный инженер. Родом из местечка Черея Чашникского района Белоруссии. Мать -- Белла Григорьевна Левина, работала на витебской чулочно-трикотажной фабрике "КИМ". Родом из белорусского города Чашники. Жена -- Татьяна. Сын -- Борис Казиник (род. 1975).
   КАЗНЕР ЭДВАРД (1878-1955) - математик, профессор. В 1899 году получил докторскую степень в Колумбийском университете. Примерно в 1920 году решил придумать хорошее, звучное название для большого числа. Прогуливаясь с племянниками Милтоном (Milton Sirotta, 1911--1980) и Эдвином Сироттами в Палисейдс (Нью-Джерси), попросил их подумать о хороших названиях. Милтон сказал "googol". Казнер и его 9-летний племянник также придумали число Гуголплекс. В 1940 году вместе с Джеймсом Ньюманом издал книгу "Математика и Воображение" (Mathematics and the Imagination), где и был впервые использованы эти термины "googol" и "Googolplex". Согласно иным сведениям, о гуголе Казнер впервые написал в 1938 году в статье "New Names in Mathematics" в январском номере журнала Scripta Mathematica. Казнер знаменит тем, что придумал слова "гугол" и "гуголплекс", а также известно решение Казнера для вакуумного пространства-времени (1922), к которому, согласно с гипотезой Белинского -- Лифшица -- Халатникова, приближается асимптотически любое космологическое решение около сингулярности.
   КАЛЬМАНСОН ГИЛЕЛЬ МОИСЕЕВИЧ (ПЕРЕКАТИ-ПОЛЕ)(1868-1937) - поэт, прозаик, критик. Отец Г.ЛЕЛЕВИЧА (1901-37). Работал сотрудником журнала "Правда". В 1917--1922 годах -- на партийной и военно-организаторской работе в Могилёве, Самаре и Гомеле. С 1922 года жил в Москве, организовал литературные кружки рабочих поэтов "Вагранка", "Искра", "Смена". В 1937 году репрессирован. С 1884 года печатался в одесском журнале "Пчёлка", с 1895 года -- журналах "По морю и суше", "Ежемесячные сочинения", "Почтальон", "Беседа", "Жизнь для всех", а в Москве -- "Жизнь и Искусство" (1908--1909), "Московский Рабочий" (1919), "Комсомолия" (1926) и других. Первый сборник стихов -- "Песни босяка" напечатан в Петербурге в 1907 году. В 1915 в Киеве отдельной книгой вышли его элегия в прозе "Свобода" и сказка-притча "Плакучая акация". В 1919 году в Самаре опубликована книга стихов "Красная Армия", в 1923 в Москве -- сборник "Под пятикрылой звездой".
   КАЛМАНСОН ЛАБОРИ ГИЛЕЛЕВИЧ (Г.ЛЕЛЕВИЧ)(1901-37) - поэт, критик. Сын ГИЛЕЛЯ К. Публиковался с 1917 года. Участвовал в революции. Был на стороне большевиков. Являлся редактором партийного журнала. В 1920--1930 годах опубликовал ряд литературных произведений, посвященных революции. Один из основателей группы пролетарских писателей и Московской Ассоциации Пролетарских Писателей (МАПП). Был членом правления этой ассоциации. Являлся значимой фигурой в руководстве Всероссийской ассоциации пролетарских писателей (ВАПП). Написал критическую статью на Анну Ахматову "Несовременный современник", в журнале "Красная новь". Его критике подвергались также Александр Грин, Осип Мандельштам, и Борис Пастернак. За участие в троцкистской оппозиции в 1928 году Лабори Калмансон был ичключен из партии и выслан на 3 года в Соликамск. В 1930 досрочно освобождён. Убийство Кирова вызвало новую волну репрессий и в результате Калмансон был приговорен к высшей мере наказания. Та же участь постигла и его отца.
   Предложный падеж. Фрагмент, повествующий об ужасных реалиях того времени (из известного стихотворения Калмансона о чекисте Семенове):
   Всю ночь огни горели в губчека.
Коллегия за полночь заседала.
Семенова усталая рука
Пятнадцать приговоров подписала.
И вот землей засыпаны тела...
Семенов сел в хрипящую машину,
И лишь на лбу высоком залегла
Еще одна глубокая морщина.
   Калмансон был довольно известным поэтом своего времени. Так, например, его "Повесть о комбриге Иванове" была в 1923 году экранизирована. Ниже цитируется фрагмент из этой повести:
   И впрямь девицей хоть куда
Была задорная поповна, -
Умна, красива, молода.
Как избежать тут дел греховных?

Сперва наш доблестный комбриг
По вечерам за чашкой чая
О разных схватках боевых
Рассказывал, не умолкая.

Потом ей книжки стал давать...
И вот Бухарин и Богданов
Поповну стали увлекать
Сильней чувствительных романов.
   КАМЕНСКИЙ АЛЕКСАНДР АБРАМОВИЧ (1922-92) - искусствовед. Учился и закончил московскую среднюю школу N 170. В 1940 году поступил на искусствоведческое отделение филологического факультета Московского института философии, литературы и истории имени Н. Г. Чернышевского (МИФЛИ). В октябре 1941 ИФЛИ эвакуирован в Ашхабад, а в ноябре слит с МГУ, также находившимся там в эвакуации. С июля 1942 по май 1943 Университет находился в Свердловске, где Каменский работал на минометном заводе. Летом 1943 вместе с Университетом вернулся в Москву. Учился у М. В. Алпатова, Б. Р. Виппера, В. Н. Лазарева, Г. А. Недошивина, А. А. Фёдорова-Давыдова. Первым самостоятельным исследованием стала курсовая работа "Рембрандт и проблема барокко" (1944 г.). Дипломная работа "Рисунки Валентина Серова эпохи зрелого мастерства" заслужила высокую оценку профессора А. А. Фёдорова-Давыдова и профессора В. В. Виноградова. С отличием окончил отделение искусствоведения исторического факультета МГУ в 1945 году и начал публиковаться в прессе как художественный критик. В 1945 году, еще до окончания университете, поступил на работу в ГМИИ им. А. С. Пушкина в качестве научного сотрудника, а в марте 1946 года, уже как автор "около 40 статей по разным вопросам истории и современности изобразительного искусства", в аспирантуру ГМИИ. (Тема диссертационного исследования "Поздний Рембрандт", научный руководитель проф. Б.Р. Виппер). Одновременно развернул активную художественно-критическую деятельность, сотрудничал с Ноксом и Совинформбюро, редактировал ежемесячный журнал "Хроника советского изобразительного искусства". В 1946 - 47 преподавал курс "Всеобщая история искусства" в ГИКе. В 1948 году критические выступления Каменского в прессе сделали его одним из объектов компании по борьбе с космополитизмом[3]. В ходе III сессии Академии художеств СССР академики П. Сысоев и А.Н. Лебедев, а также Я.Д. Ромас в 1949 году на общем партийном собрании МОССХа клеймили его как "защитника формализма и антипатриота", поддерживающего чуждые советскому искусству явления. Эти явления, по мнению академиков, олицетворяли художники Андрей Гончаров и Владимир Фаворский. После окончания аспирантуры в 1949 году получил назначение Комитета по делам искусств в Вильнюсский Художественный институт, где преподавал курс истории искусства. Через несколько месяцев назначен заведующим кафедрой истории искусств. После возвращения в Москву в 1952 г. стал вновь активно печататься и участвовать в художественной жизни. В 1940--1950 годах Каменский пишет о Е. Кибрике, Д. Шмаринове, О. Верейском, С. Герасимове, Ю. Пименове, Б. Пророкове, Д. Дубинском, В. Горяеве, А. Гончарове. Полностью преодолеть глубинный страх перед репрессиями Каменский смог только после смерти Сталина и именно на период между 1953 и хрущёвской оттепелью пришёлся период его формирования как художественного критика в классическом понимании. Началом оттепели в отечественном искусствознании стали его публицистические выступления 1956 года, в первую очередь, программная статья "Размышления у полотен советских художников"[Author ID0: at ][7] в журнале "Новый мир". В ней Каменский называет две главных проблемы современного советского искусства - культ личности, как источник деформации представлений о правде и последствия влияния А. Герасимова, В. Ефанова, Н. Тоидзе, Д. Налбандяна и "других любителей парадных фейерверков", провозгласивших "культовые" полотна высшим достижением нашей живописи, образцом и примером для подражания". Важную роль сыграла статья "Пора разобраться!" (1962) в газете "Московский художник", посвященная двум важнейшим темам. Во-первых, большим переменам в советском искусстве, связанных с освобождением от пороков и извращений культа личности. Во-вторых, формированию нового стиля в советском искусстве, "который, надо думать, уже в ближайшем будущем обретёт окончательно ясные контуры и характерные черты <...> Речь идёт не о повторении старых образцов, скорее о принципиальной внутренней близости, о перекличке разных эпох революционного искусства." В этой статье критик предсказывает возникновение нового стиля "мужественной простоты" и прослеживает его истоки вплоть до искусства лет революции и впоследствии, 1920 - начала 30-х годов. В ходе ожесточённых общественных и газетных дискуссий Каменский разработал критерии описания и анализа современного искусства и остановился на термине "суровый стиль", как наиболее точно отражающем суть искусства молодых советских художников шестидесятых годов. Как член Президиума Правления московского союза, он вошел в оргкомитет и выставочный комитет "30 лет МОСХ" (1962). Каменский поставил на обсуждение общего собрания МОСХ 2 вопроса: 1. О включении в состав экспонентов выставки художников, работавших с момента возникновения организации, но забытых или подвергавшихся гонениям и репрессиям в годы культа личности. 2. Об изменении традиционного принципа экспонирования отчётных выставок, когда экспозиция начиналась с парадных произведений, воспевающих вождей коммунистической партии и достижения советской власти. Став таким образом идеологом выставки, автором концепции и соавтором экспозиции, он, например, разместил в её центральной части "Обнаженную" Роберта Фалька и смог по новому представить историю МОСХ, да и всего советского искусства. После "манежной выставки" был подвергнут травле в центральной прессе за попытку пересмотра истории советского искусства и поддержку художников "сурового стиля" "За идеологически ошибочные выступления в советской и зарубежной печати, за неправильную ориентацию зрителей и молодых художников, в частности, за отстаивание неверных концепций развития советского изобразительного искусства, при которых на первый план выдвигалась небольшая группа художников формалистического толка 20-х годов, обратиться к мандатной комиссии съезда с просьбой лишить т. Каменского делегатского мандата." Выписка из протокола совместного заседания Президиума, Парткома, председателей бюро секций и секретарей парторганизаций МОСХа. 8 апреля 1963 "Каменский был и впрямь явлением совершенно особенным. Классическая эрудиция, сплавленная с романтическим свободомыслием шестидесятников и блистательным критическим даром, профессиональное мужество и нравственная отвага сделали его человеком замечательным". В 1964 первым среди художественных критиков подверг некомплиментарному разбору произведения И. С. Глазунова. В 1965 защитил кандидатскую диссертацию "Творчество С.Т. Коненкова". В 1960 -- 1970-е в круг любимых героев попадают В. Фаворский, А. Тышлер, художники "Бубнового валета" П. Кончаловский, И. Машков, А. Лентулов, Р. Фальк, лидер "Голубой розы" П. Кузнецов, символист К. Петров-Водкин, "бывшие формалисты" А. Древин, Д. Штеренберг, Н. Альтман. Его интересует творчество молодых мастеров Д.Жилинского, Н.Андронова, Б.Биргера, П.Никонова, Т.Салахова, А.Васнецова, В.Попкова и многих других, чьё творчество вошло в историю искусство под метким названием "суровый стиль". По мнению М. Ю. Германа, "Каменский разделял и исповедовал романтизм шестидесятых. Думаю, он вообще был критиком и ученым романтического толка, обладал разумом пылким и парадоксальным, влюблялся в художника, о котором писал и даже, строя теоретические концепции, умел сохранять эмоциональное начало во вполне безупречных логических построениях".[14] В этот же период Каменский пишет множество научных, критических и публицистических статей, получавших значительный общественный резонанс. В центре его внимания Марк Шагал, Мартирос Сарьян, Сергей Конёнков, Анна Голубкина. Много внимания искусствовед уделял "карнавальности" - творчеству молодых "семидесятников", в частности, Т. Назаренко и Н. Нестеровой, "документальному романтизму" "восьмидесятников", в частности, А.Волкова и А.Петрова. Он оценил и поддержал Минаса Аветисяна, как продолжателя традиции армянской живописи, заложенной Мартиросом Сарьяном. А. А. Каменский стал первым советским исследователем второй половины ХХ века, поставившим перед собой задачу системного изучения и рассказа о творческого пути Марка Шагала (с 1966 г.)[15]. Но отечественные издательства отказывались публиковать фундаментальный труд искусствоведа, посвященный художнику. В 1986, при посредничестве ВААП, получил предложение от французского издательства Edition du Regard написать книгу о Шагале, которая в значительно сокращенном виде (без ведома автора) вышла в свет во Франции в 1988[15]. Защитил докторскую диссертацию "Творчество М. З. Шагала. Российский период" (1990)[16]. Его фундаментальная монография "Марк Шагал -- художник из России", посвященная русскому периоду творчества художника, была в целостности издана на русском языке в 2005 году, через 13 лет после смерти автора.[17][3]. Эта книга стала второй монографией о Шагале на русском языке после вышедшей в 1918 году книги А. Эфроса и Я. Тугендхольда.
   Опечатки в характеристике выпускника искусствоведческого отделения Александра Каменского в части, касавшейся оценки его доклада "Рембрандт и проблема барокко", сделали текст этого документа достоянием золотого фонда искусствоведческих баек: "...в процессе обучения обнаруживал живой интерес и любовь к искусству, выдающиеся способности и безусловные данные к научной работе. Его доклад "Делибрандри и проблема бармино" получил премию на конкурсе студенческих работ". Как драматург, участвовал в работе пародийного театра "Синяя птичка", созданного актёром и писателем Виктором Драгунским. Театр просуществовал в Москве с 1948 по 1958 годы.
   Из воспоминаний художника Иллариона Голицына о встрече Н. С. Хрущева с интеллигенцией в Свердловском зале Кремля 7 марта 1963: "Перерыв. Все бросились жрать. Я вяло шел, есть не хотелось, бросаться в толпу не желал. Аксенов рядом -- молча пожал мне руку. Посмотрели в глаза и расстались. Вышел к столикам. Еда сметена. Каменский Саша -- тонкая фигура стоит против жирного Софронова. Вижу -- между ними последний бутерброд (я глаз на него положил). Каменский быстро взял бутерброд и, обращаясь к Софронову, сказал: "Я -- тоньше". Сцена в духе Домье -- подумал я..."[
   Как-то, в середине шестидесятых, А. Каменский в составе веселой компании отправился в ресторан в гостинице "Москва". За соседним столиком с кем-то беседовал мужчина, чья внешность показалось знакомой. Закончив ужинать, мужчина подошел к Каменскому и сказал: "Александр Абрамович, мне нравятся Ваши статьи. Я их все читаю. И зачастую мне приходится Вас защищать." -- "Простите, с кем имею честь?", -- спросил Каменский. "Позвольте представиться -- Семичастный, Владимир Ефимович". (Семичастный В. Е.,-- председатель КГБ при Совете Министров СССР с 1961 по 1967).
   В сборнике рассказов "Второе апреля", писатель Илья Зверев сделал своего друга "Сашку Каменского", героем новелл о школьной жизни[19].
   "Что был для нас Каменский?! Ну, написал Попков портрет Пушкина. Мы видим - Пушкин опереточный, а что, как - объяснить не могли. Приходит Александр Абрамович, долго молчит, потом говорит: "Ну, вот что, Витя! Пушкина вижу, но не вижу тебя!" Витька моментально реагировал. Сначала всё хотел разрезать. Понял потом, всё таки, что нужно сделать. И действительно, он у него получился." (Запись беседы художника Павла Никонова и искусствоведа Михаила Каменского, декабрь 2017.)
   Из мемуаров историка искусства Л.И. Ремпеля: "Об А.А. Каменском не скажешь мимоходом. Он - блестящий критик, острый, находчивый, образованный, смелый, бескомпромиссный, а главное - честный и открытый в беспрестанных схватках со своим словесным противником. Никогда и ни в одном ведомстве искусства он, кажется, не служил. "Он критик не по долгу службы, а по призванию. Высокий, бледный, быстрый в движениях, с откинутыми назад прямыми прядями волос, он кажется мне порой тощим волком, попавшим на псарню. Его окружают борзые, загоняют в угол, он огрызается, лязгает острыми зубами, и, прорываясь сквозь строй своих недругов, вновь впивается зубами в "душителей вольности", какими ему представляются все догматики от искусства".
   Художник Виктор Эльконин написал на обороте подаренной им Каменскому картины: "От этой жизни уж не жду я ни хера
   Ничто меня в ней не возвысит
   Но, Александр, от твоего пера
   Моё бессмертие зависит!"
   КАНДЕЛ Э?рик Ри?чард (англ. Eric Richard Kandel; род. 7 ноября 1929, Вена) -- американский психиатр, нейробиолог и профессор биохимии (Центр нейробиологии и поведения, Колумбийский университет, Нью-Йорк, США). Награждён в 2000 году Нобелевской премией по физиологии или медицине за открытия, касающиеся передачи сигналов в нервной системе, совместно с Полом Грингардом и Арвидом Карлссоном. В англоязычной транскрипции фамилия Kandel читается как Кендэл (или Кэндел). Учитывая происхождение Эрика Кендэла из австрийской еврейской семьи, в русскоязычной литературе зачастую его фамилию пишут как Кандель.
   0x01 graphic
Эрик (Эрих) Кандель родился 7 ноября 1929 года в Вене в еврейской семье. Его родители Герман и Шарлотт Кандель переехали в Вену из Коломыи. Герман Кандел владел магазином игрушек на венской улице Кучкергассе, у них был старший сын Людвиг. Эрик учился в венской начальной школе. В 1939 году семья Канделей вынуждена была уехать из Австрии из-за преследований гитлеровского режима. Эрик и Людвиг выехали сначала в Бельгию, а потом в США, где смогли воссоединиться с родителями. В Нью-Йорке семья Канделей поселилась в Бруклине. Эрик поначалу не знал английского языка. Было решено изменить его имя на американский манер, отбросив последнюю букву: Eric. Посещал государственную начальную школу N 217, затем иешиву Флэтбушa (англ. Yeshivah of Flatbush), затем государственную среднюю школу "Эразмус-холл" (англ. Erasmus Hall High School). Писал заметки для школьной газеты, увлекался спортом. В 1944 году Эрик Кандел поступил в Гарвардский университет, где изучал историю и литературу современной Европы. Заинтересовался трудами Зигмунда Фрейда и психоанализом -- именно это подтолкнуло его к изучению психиатрии. В 1952 году он поступил в Медицинскую школу[en] Нью-Йоркского университета. Осенью 1955 года проходил стажировку в лаборатории Гарри Грундфеста[en] в Колумбийском университете, где научился ставить эксперименты на отдельных нервных клетках. В июне 1956 года женился на Дениз Бистрен, в том же году проходил интернатуру по психиатрии в нью-йоркской клинике Монтефиоре. Резидентуру проходил в Массачусетском центре психического здоровья Гарвардской медицинской школы в 1960-62 годах. С 1957 по 1960 год работал в лаборатории Уэйда Маршалла[en] в Национальном институте психического здоровья, именно в это время Кендэл пришёл к решению выбрать аплизию (Aplysia californica) в качестве объекта для своих экспериментов. В сентябре 1962 года Кандел переезжает в Париж, чтобы исследовать нервные клетки аплизии в лаборатории Тауца[en], и в 1965 году публикует первые результаты этих исследований.
   КАНДЕЛЬ ФЕЛИКС СОЛОМОНОВИЧ (1932- ) - сценарист, писатель, историк. Родился в Москве 21 октября 1932 года. Отец происходил из Могилёва-Подольского и потерял всю семью во время оккупации Одессы в годы Великой Отечественной войны; мать была родом из Ковно.[1] Детство прошло в арбатских переулках. В 1956 году окончил Московский авиационный институт, до 1962 года работал инженером-конструктором ракетных двигателей в авиационной промышленности. С 1963 года полностью перешёл на литературную деятельность (под псевдонимом Феликс Камов). Он приобрёл известность сценариями мультфильмов, в особенности первых семи выпусков "Ну, погоди!" (с А. Курляндским и А. Хайтом), работал редактором киножурнала "Фитиль" (1965--1967). С 1973 года участвовал в движении советских евреев за репатриацию в Израиль, в 1976 году был арестован на 15 суток за участие в демонстрации (40 человек прошли по улице с жёлтыми шестиконечными звёздами). Публиковался в самиздате, редактировал еврейский журнал "Тарбут" (1975--1977). Осенью 1977 года получил разрешение на выезд. В 1978--1997 работал в русской редакции израильской радиостанции "Коль Исраэль". В 1958 женился на Тамаре Абриной, тоже выпускнице МАИ. Дети: сыновья Евгений[en] (1959) и Леонид (1967). В СССР печатал юмористические рассказы в журналах "Новый мир", "Юность", "Крокодил", писал для эстрады в соавторстве с Эдуардом Успенским. В 1966 году вышел сборник юмористических рассказов "Четверо под одной обложкой", куда вошли произведения А. Арканова, Г. Горина, Ф. Камова и Э. Успенского. В Израиле выпустил уже под собственным именем несколько романов и книг автобиографического характера, а также книги по истории -- "Книга времён и событий" (в 6 томах, история евреев в России и СССР) и "Земля под ногами" (в 2-х томах, история алии в Израиле). Его исторические книги часто используются в школах как учебники. Лауреат нескольких литературных премий Израиля. Проза Канделя отличается художественной силой, истоки которой в музыкально-лирической манере изложения; его произведения часто проникнуты иронией, сатиричны. <...> Произведения Канделя чаще всего не имеют сквозной фабулы, их цельность достигается другими элементами формы и содержания. При этом Кандель -- мастер детали, диалога, музыкально-ритмических переходов.
   КАНЕЛЬ-БЕЛОВ АЛЕКСЕЙ ЯКОВЛЕВИЧ (1963- ) - математик, составитель олимпийских задач. Окончил Вторую школу в 1980 году и поступил в МГПИ. В 1985 г. окончил университет и поступил в аспирантуру в МГИ. Обучался в Народном университете. В 2002 году защитил докторскую диссертацию. Область научных интересов Алексея Яковлевича составляет алгебра и комбинаторика в приложении к алгебре. Занимается проблемой Шпехта и проблемой якобиана (имеет по этой теме статью в соавторстве с Концевичем). Также имеет совместные работы с Рипсом. Кроме того, Канель-Белов известен как деятель олимпиадного движения: долгое время он принимал участие в составлении задач Московской математической олимпиады, уделяет время работе со школьниками, преподаёт в летних школах вроде ЛКТГ или ЛШСМ. Выступает с критикой реформы образования в России, называя её "преступной".
   КАНТОР МАКСИМ Кар­ло­вич Кан­тор ро­дил­ся 22 де­каб­ря 1957 года в Москве. Отец Мак­си­ма -- фи­ло­соф, ис­кус­ство­вед, тео­ре­тик ди­зай­на Карл?Мо­и­се­е­вич?Кан­тор, ос­но­ва­тель жур­на­ла "Де­ко­ра­тив­ное ис­кус­ство". Дед -- ми­не­ра­лог и ис­па­но­языч­ный дра­ма­тург Мо­и­сей?Иса­а­ко­вич?Кан­тор. Мать, Та­тья­на Сер­ге­ев­на, ге­не­тик, се­лек­ци­о­нер, автор ги­бри­дов, на ко­то­рые вы­да­ли ино­стран­ные па­тен­ты. Стар­ший брат Вла­ди­мир?Кан­тор -- фи­ло­соф и ли­те­ра­ту­ро­вед. В 1980 году Мак­сим Кан­тор окон­чил Мос­ков­ский?по­ли­гра­фи­че­ский?ин­сти­тут. С 1982 участ­во­вал в неофи­ци­аль­ных вы­став­ках. В 1983 году ос­но­вал в Москве ан­де­гра­унд­ную груп­пу "Крас­ный дом". В 1984 году в Мос­ков­ском Ин­сти­ту­те Фи­ло­со­фии был ор­га­ни­за­то­ром и до­клад­чи­ком од­но­днев­ной вы­став­ки груп­пы. В 2016 году Мак­сим Кан­тор по­лу­чил немец­кое граж­дан­ство. Живёт и ра­бо­та­ет на ост­ро­ве Ре (Фран­ция), в Бер­лине и Окс­фор­де. Боль­шое вли­я­ние на Кан­то­ра как ху­дож­ни­ка ока­за­ли Ми­ке­лан­дже­ло, Ман­те­нья, Гойя,?Брей­гель, Ван?Гог, Грю­не­вальд и Пет­ров-Вод­кин. Автор боль­шо­го ко­ли­че­ства кар­тин, в том числе "Зал ожи­да­ния" (1985), ко­то­рая поль­зо­ва­лась боль­шим успе­хом на Мос­ков­ской XVII Мо­ло­дёж­ной Вы­став­ке в 1987, "Го­су­дар­ство" (1995--1997), "Ва­ви­лон­ская Башня" (2004), "Крест­ный ход" (2009), "Ат­лан­ти­да" (2012), "Собор в оке­ане" (2013), "Ле­ви­а­фан" (2015), "Ис­ку­ше­ние Свя­то­го Ан­то­ния" (2015), "Башня в лесу" (2016),, "Вос­кре­се­нье" (2016), "Свя­той Лука, ри­су­ю­щий Ма­дон­ну" (2016), "Биб­лио­те­ка" (2017), "Шторм" (2017). С 1988 года ак­тив­но вы­став­ля­ет­ся как ху­дож­ник по всему миру, в том числе в Рос­сии и во мно­гих ев­ро­пей­ских стра­нах. Кар­ти­ны Мак­си­ма Кан­то­ра на­хо­дят­ся во мно­гих му­зе­ях мира, вклю­чая Тре­тья­ков­скую?га­ле­рею, Рус­ский?Музей, Но­во­си­бир­ский?го­су­дар­ствен­ный?ху­до­же­ствен­ный?музей, Бри­тан­ский?Музей, Музей?Шпрен­ге­ля, Музей Шта­дель, Бер­лин­скую?На­ци­о­наль­ную?Га­ле­рею, Музей Оль­сте, Музей?Кан­бер­ры, На­ци­о­наль­ный Музей Люк­сем­бур­га -- и ещё в два­дца­ти раз­ных му­зе­ях и в част­ных коллекциях[2]. Кар­ти­ны Мак­си­ма Кан­то­ра на­хо­дят­ся в несколь­ких хра­мах: в со­бо­ре Брюс­се­ля, в церк­ви Сен-Мер­ри в Па­ри­же. С ян­ва­ря 2014 ра­бо­ты Кан­то­ра "Свя­той Фома" и "Свя­той Фран­циск и Бла­жен­ный Ав­гу­стин" висят в Пон­ти­фик­ской Ака­де­мии Наук Ва­ти­ка­на. Автор трех мо­ну­мен­таль­ных гра­фи­че­ских цик­лов "Пу­стырь. Атлас" (2000--2001), "Мет­ро­по­лис. Атлас" (2003--2004), "Вул­кан. Атлас" (2010) . В де­каб­ре 2013 года в рам­ках II Санкт-Пе­тер­бург­ско­го меж­ду­на­род­но­го куль­тур­но­го фо­ру­ма в Ми­хай­лов­ском?Замке Го­су­дар­ствен­но­го?Рус­ско­го?Музея со­сто­я­лась пер­со­наль­ная вы­став­ка "Мак­сим Кан­тор. Живопись". В 2016 году Ми­ни­стер­ство Ино­стран­ных Дел Гер­ма­нии за­ка­за­ло Мак­си­му Кан­то­ру кар­ти­ну "Бе­жен­цы", а также 2 кар­ти­ны для стен зала им. Ган­са-Дит­ри­ха Ген­ше­ра в зда­нии Ми­ни­стер­ства. Ина­у­гу­ра­ция кар­тин "Биб­лио­те­ка" и "Буря" в зале имени Ган­са-Дит­ри­ха Ген­ше­ра Ми­ни­стер­ства ино­стран­ных дел Гер­ма­нии со­сто­я­лась 28 марта 2017. В 1993 году Мак­сим Кан­тор начал ли­те­ра­тур­ную де­я­тель­ность сбор­ни­ком рас­ска­зов "Дом на Пу­сты­ре" с соб­ствен­ны­ми ил­лю­стра­ци­я­ми. В 2006 году опуб­ли­ко­ван роман "Учеб­ник ри­со­ва­ния" (Москва: "ОГИ"), вы­звав­ший го­ря­чие дис­кус­сии в прес­се, "В ту сто­ро­ну" (2009) и "Со­ве­ты оди­но­ко­го ку­риль­щи­ка" (2010). В 2013 году вышел роман "Крас­ный свет" (в 2010 году от­ры­вок из ро­ма­на вы­хо­дил в ан­то­ло­гии "Че­ты­ре шага от войны"). Роман по­лу­чил по­ло­жи­тель­ные от­кли­ки в прессе и вошёл в шорт-лист ли­те­ра­тур­ной пре­мии "На­ци­о­наль­ный?бест­сел­лер" и в ко­рот­кий?спи­сок пре­мии "Боль­шая?книга", и был пе­ре­из­дан "Учеб­ник ри­со­ва­ния". В ян­ва­ре 2016 был опуб­ли­ко­ван пе­ре­вод ро­ма­на "Крас­ный Свет" на фран­цуз­ский с на­зва­ни­ем "Feu Rouge". В ян­варь 2018 -- из­да­тель­ство Zsolnay Verlag вы­пус­ка­ет пе­ре­вод ро­ма­на "Крас­ный свет" на немец­кий язык под на­зва­ни­ем "Rotes Licht". Май 2017 -- опуб­ли­ко­ван в Москве роман "Азарт". "Мед­лен­ные че­лю­сти де­мо­кра­тии" (2008), "Од­но­го до­ста­точ­но" (2010), "Совок и веник" (2010), "Стра­те­гия ле­ви­а­фа­на" (2014), "Им­пе­рия на­изнан­ку" (2015). По­сто­ян­но пуб­ли­ку­ет ста­тьи по фи­ло­со­фии ис­кус­ства, пуб­ли­ци­сти­че­ские ста­тьи. С 2012 года яв­ля­ет­ся по­сто­ян­ным ав­то­ром жур­на­ла STORY, из но­ме­ра в номер пуб­ли­куя эссе о ху­дож­ни­ках в руб­ри­ках "Ис­то­рия уто­пии" "Ис­то­рия жи­во­пи­си". В пе­ре­ра­бо­тан­ном и рас­ши­рен­ном виде эссе о жи­во­пи­си со­ста­ви­ли вы­пу­щен­ную в Москве в фев­ра­ле 2016 года книгу "Чер­то­по­лох. Фи­ло­со­фия жи­во­пи­си".
   КАНТОР МОРИЦ БЕНЕДИКТ (1829-1920) - немецкий историк математики. Написавший книгу "Geschichte der Mathematik" состоявшая из 3 томов напечатанная маленьким шрифтом около 3600 страниц (его сотрудники дополнили четвёртым томом)
   КАПЛАН Аркадий Владимирович (Арон Вульфович) (1904, Варшава - 2001), травматолог и ортопед, д-р мед. наук (1946), проф. (1962).После окончания в 1929 мед. ф-та Белорус. ун-та работал в Петриковской межрайонной б-це Мозырского у. С 1930 врач дивизионного лазарета, а затем клинич. ординатор в хирургич. клинике Моск. ин-та скорой помощи им. Н.В.Склифосовского. Специализировался по травматологии у приглашенного в СССР крупного аргентинского хирурга и травматолога Л.Зено. С 1933 ординатор, затем зав. хирургич. и травматологич. отделением Басманной б-цы в Москве под рук. П.А.Герцена и Г.А.Рейнберга. Одноврем. ассистент, затем доц. факультетской хирургич. клиники 3-го Моск. мед. ин-та, по совместительству зав. хирургич. отделением Моск. ин-та кожного туберкулеза. В 1939 в качестве хирурга участвовал в воен. действиях в р-не р. Халхин-Гол. В годы войны 1941--45 гл. хирург фронтовых госпиталей, гл. хирург 29-й армии. С 1945 доц. госпитальной хирургич. клиники 2-го Моск. мед. ин-та, зав. хирургич. и травматологич. отделением. Подвергался преследованиям в связи с готовившимся "делом врачей": в мае 1952 был отстранен от работы в клинике, нек-рое время работал ведущим хирургом Моск. обл. госпиталя для инвалидов войны, но в февр. 1953 был уволен. С мая 1953 - ст. ред., затем зав. редакцией медицины изд-ва "Сов. Энциклопедия". С июня 1955 - преподаватель кафедры клинич. и воен.-полевой хирургии на воен. ф-те Центр, ин-та усовершенствования врачей и зав. травматологич. клиникой. С июля 1957 - рук. клиники травматологии Центр. ин-та травматологии и ортопедии (ЦИТО) им. М.Н.Приорова. С 1992 на пенсии.К. опубл. св. 450 науч. работ, в т. ч. 16 монографий. Иссл. посвящены проблемам неотложной хирургии, травматологии, восстановительной и торакальной хирургии, повреждениям конечностей, шоку, переливанию крови, повреждениям головного мозга и позвоночника, ранениям сосудов и суставов, ожогам, отморожениям, политравмам, раневой и анаэробной инфекции, сепсису, остеомиелиту, столбняку, эндопротезированию и др. Автор 27 оригинальных операций и 15 изобретений в сфере мед. техники. Создал школу травматологов-ортопедов. Мн. лет был чл. правления и зам. пред. науч. об-ва травматологов-ортопедов Москвы и Моск. обл., чл. правления Всес. об-ва травматологов-ортопедов.Соч.: Хирургическое лечение костного туберкулеза, М., 1935; Острый пиоторакс и бронхиальные свищи, М., 1947; Техника лечения переломов костей, М., 1948; Повреждения костей и суставов и сопутствующие повреждения внутр. органов, М., 1956; Закрытые повреждения костей и суставов, М., 1967; М., 1979; Травматология пожилого возраста, М., 1977; Гнойная травматология костей и суставов, М., 1985.
  
   КАПЛАН НИНА ИЛЬИНИЧНА - работы по прикладном-декоративном искусстве.
  
   КАРЛИК ЛЕВ НАУМОВИЧ (1898-1975) родился в Кишинёве, старшим сыном в семье Нахмана Шмилевича (Шмулевича) Карлика и Тубы Хаимовны Талесник (родом из Умани), которые поженились за два года до его рождения. До 1926 года жил в Саратове. Закончил отделение естествознания Института красной профессуры в 1932 году, после чего возглавил отдел патологической физиологии московского Медико-биологического института. Ещё будучи студентом, провёл серию экспериментальных исследований гормональных функций гипофиза, которые вылились в несколько публикаций в международных журналах. Эта работа стала основным направлением научной деятельности учёного на протяжении 30-х годов и увенчалась публикацией его монографии "Роль гипофиза в физиологии и патологии в свете эксперимента" (1939). В 1934 году назначен заведующим отделом патофизиологии Государственного института экспериментальной эндокринологии, с 1938 года -- профессор и заведующий кафедрой патологической физиологии 3-го Московского медицинского института и Московского стоматологического института. В 1941 году был направлен в Ижевск, где участвовал в организации кафедры патологической физиологии Ижевского медицинского института. С 1943 года вновь заведующий кафедрой патофизиологии 3-го Московского медицинского института минздрава РСФСР. В ходе кампании по борьбе с космополитизмом смещён с должности и переведён в Рязань, где с 1950 по 1968 год заведовал кафедрой патологической физиологии Рязанского медицинского института им. акад. И. П. Павлова. Его жена -- экономист, член-корреспондент АН СССР Ревекка Сауловна Левина -- в ходе той же кампании была арестована (1948), освобождена спустя шесть лет.
   Л. Н. Карлик -- автор 13 монографий, учебников "Патологическая физиология" (1936) и "Руководство к практическим занятиям по патологической физиологии" (1944). Монография "Клод Бернар" (1964) была отмечена золотой медалью Французской академии наук. Опубликовал также биографическую монографию "Мечников" (1946). Под его редакцией вышел перевод трудов Клода Бернара ("Лекции по экспериментальной патологии", М.: Медгиз, 1937). Сын -- советский физик-теоретик, один из основателей советской радиофизической школы Михаил Львович Левин (1921--1992).
   КАРМАН УИЛЬЯМ - автор книги "история стрелкового оружия"
   КАРЦЕВ Владимир Ильич (или ПЕТРОВИЧ) - филателист, коллекционер, составитель каталогов. Организатор и председатель филателистического клуба "Природа". Д.т.н. Родился 14 сентября 1938 года в Самарканде. Окончил Ленинградский политехнический институт в 1961 г. Член Союзов писателей и журналистов, автор книг "Приключения великих уравнений", "Трактат о притяжении", "Ньютон", "Максвелл", "Кржижановский" (ЖЗЛ). Работал научным сотрудником Академии наук, директором издательства "Мир" (1982-1989), директором Издательства ООН в Нью-Йорке. (1989-1992). С 1989 года живет в США, владеет литературным агентством "Форт Росс Инк." Имеет двух дочерей.
   КАЦНЕЛЬСОН СОЛОМОН ДАВИДОВИЧ (1907-85) - лингвист, д.ф.н. Окончив в 1923 году школу, в течение четырёх лет работал учителем, в 1928 году поступил на педагогический факультет 2-го МГУ, работал слесарем в Москве и Магнитогорске. По окончании университета (1932) стал сотрудником Научно-исследовательского института национальностей, в 1934 году поступил в аспирантуру Института языка и мышления (ИЯМ) АН СССР в Ленинграде под руководством академика Н. Я. Марра. Кандидатская диссертация на тему "К генезису номинативного предложения" (1935; годом позже вышла в виде монографии), докторская диссертация -- "Номинативный строй речи. I. Атрибутивные и предикативные отношения" (1939). В 1940 году утверждён в степени доктора филологических наук и звании профессора, стал старшим научным сотрудником ИЯМ. В годы Великой Отечественной войны служил в политуправлении Ленинградского фронта, был награждён орденом Отечественной войны II степени и несколькими медалями. После войны вернулся к научной и преподавательской деятельности в ИЯМ и Ленинградском университете, но в результате дискуссии 1950 года был исключён из числа сотрудников Академии наук и вынужден искать себе работу за пределами Ленинграда. В течение трёх лет работал профессором Педагогического института в городе Иваново. С 1957 года и до конца жизни работал в Ленинградском отделении Института языкознания АН СССР, где с 1971 года заведовал сектором индоевропейских языков, с 1976 по 1981 года -- сектором теории грамматики и типологических исследований. В течение многих лет был заместителем председателя Научного совета по теории советского языкознания при ОЛЯ АН СССР. Жена -- доктор филологических наук, переводчик Людмила Юльевна Брауде (1927--2011). С. Д. Кацнельсон является одним из основных представителей Ленинградской грамматической школы. Ранние работы по синтаксической типологии во многом под влиянием идей Марра о стадиальности, но с большим вниманием к фактам конкретных языков; один из первых стал использовать для описания синтаксических отношений понятие валентности. Для Кацнельсона характерен постоянный интерес к философским проблемам языка, связям языка и мышления; в стиле и характере его работ (критиковавшихся некоторыми за известную архаичность и тяжеловесность) прослеживается связь с воззрениями В. фон Гумбольдта и его последователей. С. Д. Кацнельсон считается одним из предшественников семантической и грамматической типологии; его теория "категорий мышления" утверждает (в противовес структуралистскому подходу и в согласии с большинством современных концепций) существование универсального семантического уровня, общего для всех языков мира. Выступал с критикой генеративной модели Хомского (см. "Типология языка и речевое мышление") и теории падежей Ч. Филлмора (см. Вопросы языкознания. N 1. 1988). Занимался также исторической акцентологией германских языков и историей языкознания; инициатор и главный редактор выходившей в Ленинграде серии монографий "История лингвистических учений" и монографии "Грамматические концепции в языкознании XIX века".
   КИКОИН ИСААК КОНСТАНТИНОВИЧ (1908-89) - физик. (Кушелевич; 1908, местечко Жагоры, Ковенская губерния, ныне город Жагаре, Литва, -- 1984, Москва), советский физик, педагог. Получил традиционное еврейское воспитание, знал иврит. Всю жизнь отмечал еврейские религиозные праздники. Учился в землемерном училище в Пскове, в 1925-30 гг. в Ленинградском политехническом институте имени М. Калинина. В 1927 г., когда Кикоин учился на втором курсе, его пригласили на работу в лабораторию Физико-технического института (ФТИ). На формирование Кикоина как ученого большое влияние оказал директор института академик А. Иоффе. Кикоин также участвовал в работе научных семинаров видных ученых-физиков Я. Френкеля и Д. Рожанского. После окончания института Кикоин по рекомендации Иоффе был командирован на несколько месяцев в Германию и Нидерланды для ознакомления с работой физических лабораторий. По возвращении работал в ФТИ в Ленинграде, затем в Свердловске в Уральском ФТИ (после войны -- Уральский институт физики металлов) заведующим лабораторией электрических явлений (1932-43). В 1935 г. Кикоину была присуждена ученая степень доктора физико-математических наук. В 1937-44 гг. был профессором и заведующим кафедрой общей физики Уральского политехнического института имени С. Кирова. Кикоин был среди организаторов созданного в 1943 г. в Москве Института атомной энергии (тогда он назывался лаборатория 2 АН СССР; ныне -- Российский научный центр "Курчатовский институт" -- РНЦ КИ) и до конца жизни был заместителем директора института, возглавлял в нем отдел, который позже стал Институтом молекулярной физики. В 1945-54 гг. Кикоин одновременно был профессором и заведующим кафедрой Московского механического института (с 1954 г. -- Московский инженерно-физический институт), профессор МГУ (1955-65). С 1943 г. -- член-корреспондент АН СССР, с 1953 г. -- академик. Уже в ранних работах Кикоину удалось измерить малый по величине эффект Холла в жидких металлах и тем самым доказать справедливость созданной незадолго до этого квантовой теории электропроводности. Работа была проверена в США, получила мировое признание и стала классической. Затем Кикоин перешел к исследованию полупроводников и магнетиков. Занимался физикой магнитных явлений, открыл эффекты, вошедшие в науку под его именем: фотомагнитный эффект Кикоина -- Носкова в полупроводниках (1933 г., открытие применяется и сегодня), аномальный эффект Холла -- Кикоина в ферромагнитных и парамагнитных металлах. Результаты исследований Кикоина изложены в книге "Физика металлов" (1934 г.; совместно с Я. Дорфманом; 1898-1974). Кикоин впервые измерил гиромагнитное отношение в сверхпроводниках (1938-40). Кикоин создал оригинальную систему измерения больших токов для алюминиевой промышленности. В годы Второй мировой войны проводил прикладные исследования, важные для обороны страны. Кикоин был среди первых ученых, начавших с И. Курчатовым работу по созданию атомной бомбы. Кикоин с сотрудниками проводил исследования различных методов разделения изотопов урана. Менее чем за пять лет под руководством Кикоина была разработана газодиффузионная технология изотопного обогащения урана. В начале 1960-х гг. был внедрен предложенный Кикоином и его сотрудниками центробежный метод разделения изотопов урана. Была решена проблема дистанционной регистрации взрывов атомной и водородной бомб; создана аппаратура для обнаружения радиоактивных продуктов взрыва и др., выполнен комплекс исследований по разработке ядерного реактора нового типа. Осуществляя научное руководство атомной промышленностью, Кикоин уделял внимание вопросам фундаментальной науки. Кикоин обнаружил новые радиационные электромагнитные и пьезоэлектрические эффекты (1977-84). В круг интересов Кикоина входили проблемы, связанные с физикой плазмы, с кинетическими явлениями в газах, с физикой ядерных реакторов нового типа. Во всех этих направлениях он получил принципиально новые результаты.
   Кикоин занимался педагогической деятельностью, читал в Ленинграде, Свердловске, Москве лекции по общей физике, которые оказали большое влияние на формирование научного мышления нескольких поколений ученых. Большое внимание Кикоин уделял школьному образованию, возглавлял работу по совершенствованию программ и учебников по физике. Совместно с А. Кикоиным (см. ниже) и другими он написал учебники по физике для девятого и десятого классов, редактировал другие учебники. В 1970 г. Кикоин (совместно с академиком А. Колмогоровым) основал физико-математический журнал "Квант" для школьников и в течение 15 лет был его главным редактором, а с 1980 г. как приложение к журналу стала выходить серия научно-популярных книг "Библиотечка "Квант"". Совместно с Колмогоровым Кикоин организовал первую в Советском Союзе физико-математическую школу для старшеклассников из немосковских школ. В 1971-80 г. Кикоин был председателем комиссии по физике Ученого методического совета при министерстве просвещения СССР; в 1965-84 гг. -- председателем комиссии по школьным программам по физике министерства просвещения СССР и министерства высшего и среднего специального образования СССР. Кикоин отказался подписать открытое письмо академиков, осуждающее академика А. Сахарова. В 1970 г. он не подписался и под так называемым антисионистским обращением евреев -- деятелей науки и культуры (см. Советский Союз. Евреи в Советском Союзе в 1967-85 гг. "Антисионистская" кампания). Кикоин был дважды Героем социалистического труда, лауреатом Сталинских премий (1942, 1949, 1951, 1953), Ленинской премии (1959) и Государственной премии СССР (1967), кавалером многих орденов.
   Брат Кикоина, Абрам (1914-99), физик-экспериментатор, педагог. Окончил Ленинградский политехнический институт в 1934 г. Работал в Ленинградском ФТИ (1934-36), Украинском ФТИ (Харьков, 1936-41), заведующим лабораторией в Институте физики металлов (Свердловск, 1943-71), заведующим кафедрой общей физики Уральского политехнического института (1946-53), был профессором кафедры общей физики Уральского государственного университета (1965-85, Свердловск). Автор школьных учебников по физике (совместно с Кикоиным и др.), учебника "Молекулярная физика" (для вузов, совместно с Кикоиным). Учебники переиздавались и переведены на многие языки. Основные научные работы -- в области физики низких температур (совместно с Л. Шубниковым выполнил первую в СССР и третью в мире работу по свойствам сверхтекучего гелия), физики металлов и сплавов, физики радиационных дефектов и др. В последние годы жизни занимался просветительской деятельностью в еврейской общине Екатеринбурга, писал популярные статьи по истории еврейского народа. Переводил с иврита и идиш еврейские пьесы и стихи. За новый перевод пьесы "Диббук" С. Ан-ского на русский язык получил премию Джойнта. Сын Абрама Кикоина, Константин (родился в 1945 г.), физик-теоретик. Внес существенный вклад в физику твердого тела. Основные работы -- по электронной структуре полупроводников и металлов, квантовой теории магнетизма. С 1997 г. живет в Израиле. Профессор Университета имени Д. Бен-Гуриона в Негеве; заместитель главного редактора "Журнала экспериментальной и теоретической физики" Российской академии наук (М., выходит на русском и английском языках).
   КИПНИС БОРИС ГРИГОРЬЕВИЧ (1953- ) - военный историк, лектор. Родился в семье участника ВОВ Григория Моисеевича Кипниса. Дед -- кавалер солдатского Георгиевского Креста за участие в Первой Мировой войне. В возрасте трех месяцев вместе с семьей был перевезен в Санкт-Петербург, где до войны жили его родители и их предки. Через некоторое время семья переехала в Старую деревню -- тогда ещё промышленный район Санкт-Петербурга, где стала жить в небольшом доме на несколько семей. Там и прошло детство Бориса Григорьевича Кипниса. В 1970 году пытался поступить в Ленинградский Горный институт (ныне -- Санкт-Петербургский государственный Горный университет), по собственному признанию, из-за желания путешествовать. Но из-за неудачной сдачи вступительных экзаменов, оказался в рядах Ракетных войск стратегического назначения Советских вооруженных сил на два года. Завершив срочную службу в рядах вооруженных сил СССР, Борис Кипнис поступил на исторический факультет Ленинградского Государственного педагогического института им. А. И. Герцена. После окончания вуза долгое время преподавал в различных школах. В начале 1980-х годов Кипнис стал сотрудником Государственного мемориального музея А. В. Суворова, где, по собственным словам, "впервые соприкоснулся с настоящей историей". С середины 2000-х годов постоянно читает публичные лекции в различных учреждениях -- арт-кафе "Подвалъ бродячей собаки", библиотеке им. Маяковского, различных арт-пространствах. Б. Г. Кипнис -- консультант реконструкций военно-исторических событий Отечественной истории, частый гость теле- и радиопередач, участник актуальных исторических дискуссий. С конца 2013 года в цикле публичных лекций Борис Кипнис раскрывает своё исследование истории, символики и смысла ордена св. Великомученика Георгия Победоносца, а также работает над созданием научно-популярного фильма на эту тематику. С середины 2014 года Борис Кипнис читает цикл публичных лекций по истории России от возникновения прото-государства из кочевых племен северной Индии, стремясь дать обзор всей Отечественной истории до сего дня. С 2011 года Борис Кипнис в качестве научного консультанта сотрудничает с "Центром роговой музыки", по результатам чего был выпущен музыкальный компакт-диск "Трубы победы", "Гимны России". Также как научный консультант Борис Кипнис способствовал разработке сценической программы "Трубы Победы" по репертуару 1812--1814 годов. Был ведущим выступлений в фестивале "Трубы Победы", приуроченном к 200-летию Бородинского сражения в Малом Зале Санкт-Петербургской государственной академической филармонии, Государственной певческой Капелле Санкт-Петербурга, БКЗ октябрьский в сентябре -- декабре 2012 года. Помогал составлять индивидуальные и совместные программы для хора Сретенского монастыря: "Романовы"; "Крым"; "Пасхальный концерт". С 2010 года создавал циклы исторических встреч в культурно-досуговых заведениях Петербурга. На основе цикла лекций об истории России выпущен ряд видео-книг по данной тематике. В настоящее время Б. Г. Кипнис работает над созданием книги о времени и личности Наполеона Бонапарта. Также в 2017 году начала выходить его серия исторических книг для детей и подростков. Афоризмы Б.КИПНИСА:
   0x08 graphic
0x01 graphic
jaya_m1."Блин горелый, - сказал Иван III, - какая идея!" (о теории "Москва - третий Рим")
2."Квазиколхоз сталинского типа - когда все пашут, а не получают ни фига".
3."В старину говорили четко: "Мужики бунтуют! Воеводу убили!", а не как вы мямлите на экзамене: "Мужики как бы бунтуют...", "Воеводу немножко убили..."
4."Николай II все это время торчал как ржавый гвоздь в Петергофе."
5."Монголы двинулись на запад. но им не повезло - Германия в тот момент интуристов с востока не принимала"
6."Если сравнить реформы Александра II с сексом, то то, что осталось после контрреформ сложно назвать даже мастурбацией"
7. "Меня зовут Борис Григорьевич Кипнис. Чтоб вы знали, на кого жаловаться" (сказано на первом семинаре, сидя на столе).
8."Скажите им, чтобы не тряслись. Я на этой сессии не буду кровь пить и мясо есть". (сказано методисту заочного отделения).
9."в следующем семестре я буду вас... иметь. в смысле знаний, а не то, что вы подумали..."
10. "Тройку я всегда поставлю, но тройка должна быть твёрдая... как ОН!"
11."Одеть 200 мужиков по-старинному, отпустить им щетину на 2 недели, посадить их на киргизских кургузых лошадок - вот вам и вся история" (про фильм "Монгол")
12."Чувствую, мне в следующий раз придется исполнять мужской стриптиз чтобы привлечь к себе внимание, потому что лекция уже началась"
13."Монголы так хорошо справили тризну по своему императору, так ответственно к этому подошли, что столицу Танвутского царства нашли только через 700 лет"
14."Иногда студенты выдают мне на экзамене таааакое! У меня остатки моих седых волос встают перпендикулярно плешке!"
15."Вы от меня не уйдёте интеллектуально невинными!"
16."Лжедмитрий стал паковать чемоданы и заказал такси до Москвы.."
17.Девушка:-Скажите, а чем отличается блокада от осады?
БГ(нависая над партой):
-Вот если я тебя обниму, это будет блокада, а если начну душить-осада!!!!!!!!!!!!!!(было сказано с непередаваемым выражением и жестами!)
18."Отныне я буду преподавать у вас историю,потому что такая у вас судьба,а у меня карма..."
19."-На собачьем языке говорить запрещаю..."
20. "Кутузов был карьерист: он с ного до головы обмазывался мылом и пролазил во все возможные щели"
21. " Летом- то крестьяне работают, ну а зимой в южные страны не улетают!"
22."Наполеон уже ноги до попы сносил, а Россия все не заканчивалась"
23."Лермонтов и так, и эдак имеется, а Чаадаеву - фиг ему, а не памятник.."
24."Я понимаю что ездить утром к 8.30 это массовое изнасилование,но что поделать."
25. "Понимаете...Собирать дань с волжских булгар - ето то же что с медведем целоваться,- удовольствие сомнительное"
26."НЕ торговало тогда Владимиро-Суздальское княжество с Новгородской землей! Нечего им продавать было!Ну разве что белками меняться. Три наших на одну вашу, как более крупную"
27."мелко плаваете!! Попки видны!!"=)
28."убирайте сок со стола,а то вы скоро трусики будете сушить на батареях"
29."Высшее образование не есть контрацепция от плохих идей"
30."плюнешь- слюна льдинкой упадет, вот такой холод был.."
31."Сталин был еще той мразью..его даже из семинарии выгнали за иезуитство. это все равно что быть выгнанным из СС за жестокость или из гестапо за садизм.."
32."бездумное изучение истории похоже на механическое удовлетворение себя при помощи руки. Физическое удовлетворение есть, а эмоционального никакого)"
   КИПНИС ГРИГОРИЙ ИОСИФОВИЧ (К.ГРИГОРЬЕВ)(1923-95) - писатель, переводчик. Участник Великой Отечественной войны.[1] Начал печататься с конца 1940-х годов. В 1951 году экстерном окончил филологический факультет Киевского государственного университета им. Т. Г. Шевченко. С 1952 по 1955 год работал в газетах "Киевская правда" и "Юный ленинец". С 1956 года -- собственный корреспондент, а затем и заведующий корреспондентским пунктом "Литературной газеты" (Москва) по Украине. Прозаик, автор множества публикаций в прессе, книг очерков, документальных повестей, мемуаров. Писал на русском языке, переводил произведения украинских писателей на русский язык (среди них М. Бажан, О. Гончар, Е. Гуцало, А. Димаров, П. Загребельный, Л. Первомайский, Ю. Мушкетик, Ю. Щербак и др.)
   КИПНИС МАРК - главный редактор Краткой Еврейской энциклопедии.
   КИРНАРСКАЯ ДИНА КОНСТАНТИНОВНА (1955- ) - музыковед, профессор. Должность: заведующая кафедрой
Ученая степень: доктор наук
Ученое звание: профессор
Общий стаж работы: 37 лет
Стаж работы по специальности: 30 лет
Преподаваемые дисциплины: "Актуальные проблемы современной журналистики", "Методика преподавания профессиональных дисциплин", "Музыкальная педагогика и психология",  "Музыкальная психология", "Научно-исследовательская работа", "Преддипломная практика". Наименование направлений подготовки и специальностей: 53.05.03 Музыкальная звукорежиссура, 55.05.04 Продюсерство, 53.04.01 Музыкально-инструментальное искусство, 53.04.02 Вокальное искусство, 53.04.06 Музыкознание и музыкально-прикладное искусство, 44.06.01 Образование и педагогические науки (уровень аспирантуры), направленность (профиль) 13.00.02 - Теория и методика обучения и воспитания (музыка),  (уровень магистратуры), профили Оркестровые духовые и ударные инструменты, Оркестровые струнные инструменты. Педагог, музыковед, член Союза композиторов, член Союза журналистов. Дина Константиновна Кирнарская -- один из наиболее авторитетных специалистов в России в области музыкальной психологии. Получила образование в ГМПИ (ныне -- РАМ) имени Гнесиных в качестве музыковеда (научный руководитель А.И. Тихонова, аспирантура -- научный руководитель Ф.Г. Арзаманов), однако ее научные интересы затрагивают в том числе и области, смежные с музыкознанием, но не являющиеся для него центральными. Ее диссертационные исследования находятся на стыке психологии и музыкального искусства, и в качестве основной исследовательской темы Д.К. Кирнарская выбрала музыкальную одаренность: ее психодиагностику, структуру и методы изучения. Д.К. Кирнарская -- обладатель ученой степени доктора наук по двум специальностям: искусствоведению (диссертация защищена в Московской консерватории им. П.И. Чайковского в 1998 году) и общей психологии (диссертация защищена в Санкт-Петербургском университете в 2006 году).
В силу своего интереса к взаимодействию человеческой психики и музыкального искусства Д.К. Кирнарская разработала современную методологию преподавания истории музыки. Помещенная в контекст других искусств, философии и литературы эпохи, классическая музыка становится более доступной как для учащихся различных учебных заведений, в том числе детских и подростковых, так и для взрослых самого разного уровня образования. Книга Д.К. Кирнарской "Классическая музыка для всех" (1998) с предисловием выдающегося дирижера Владимира Ашкенази и сопровождаемая шестью компакт-дисками, стала популярным пособием для преподавателей художественных дисциплин.
Основной психологический труд Д.К. Кирнарской "Музыкальные способности" с предисловием дирижера Геннадия Рождественского, опубликованный в 2004 году, вскоре стал широко востребованным. Эта книга имеет гриф Министерства образования России в качестве учебного пособия для музыкальных колледжей и консерваторий. Научные разработки Д.К. Кирнарской, в частности, ее методика привлечения детей в музыкальные школы, также пользуется широкой поддержкой музыкальной общественности. На эту тему автор систематически проводит семинары с преподавателями музыкальных дисциплин во всех регионах России в течение десяти лет. Благодаря этой методике сотни детей по всей стране получили доступ к музыкальному образованию. Труд Д.К. Кирнарской о музыкальных способностях, переработанный и дополненный, опубликован в 2009 году в издательстве Oxford University Press под названием "The Natural Musician: on Abilities, Giftedness and Talent".
Д.К. Кирнарская имеет опыт международных научных обменов и других профессиональных контактов. Она дважды становилась участником программы Фулбрайт, по гранту которой вела научную работу в США -- в Гарвардском университете (1997-1998) и в Бостон-колледже (2007-2008). По приглашению Британского совета в течение полугода Д.К. Кирнарская стажировалась в Лондонском педагогическом институте на кафедре музыки и драмы (1996). Она также выступала с докладами на зарубежных научных конференциях в Бари (Италия, 2001), Хайдельберге (Германия, 2011), Бергене (Норвегия, 2011), Банькой Быстрице (Словакия, 1995), Кракове (Польша, 1995), Осаке (Япония, 2013), Глазго (Шотландия, 2016) и дважды становилась участником международного Зальцбургского семинара, посвященного судьбе классической музыки в третьем тысячелетии (1997) и обновлению высшего образования (2003). Наряду с международными грантами Д.К. Кирнарская в течение ряда лет выполняла научные и образовательные проекты при поддержке Министерства культуры и Министерства образования России, была сопредседателем российско-голландского проекта MATRA по развитию арт-менеджмента в Российской Федерации, а также принимала участие в разработке российской Концепции развития образования в сфере искусства и культуры (2001) и аналогичной концепции для государств-участников СНГ (2008-2011). В 2013 году Д.К. Кирнарская разработала проект обновления музыкального образования "Музыка для всех" в Республике Саха-Якутия. Д.К. Кирнарская является журналистом и общественным деятелем в области художественного образования. С 1992 года она опубликовала множество статей о различных музыкальных и других событиях культурной жизни в таких центральных газетах как "Московские новости", "Общая газета", в журналах "Итоги" и "Новое время". Некоторые ее публикации в журналах "Музыкальная жизнь", "Советская музыка", "Искусство в школе", а также в научных сборниках касаются вопросов организации, структуры и содержания музыкального образования, в том числе детского и подросткового. С 1994 по 2002 годы Д.К. Кирнарская была обозревателем по культуре Русской службы ВВС, а с 2004 года она систематически выступает на федеральном телевидении в качестве эксперта и комментатора. В 2012 году Д.К. Кирнарская опубликовала программную статью в ежегоднике Министерства культуры "Актуальные проблемы духовного возрождения России" по материалам ООН и ЮНЕСКО "Роль художественного образования в становлении креативной экономики". С 2000 года по настоящее время в РАМ имени Гнесиных работает продюсерский факультет, созданный по инициативе Д.К. Кирнарской и готовящий организаторов и администраторов в области культуры. Карьера выпускников факультета развивается весьма успешно: они востребованы в качестве работников радио- и телеканалов, печатных СМИ, продюсерских и концертных организаций, музыкальных и театральных коллективов и филармоний.
   КИРСАНОВ (КОРТЧИК) СЕМЁН ИСААКОВИЧ(1906-72) - поэт, переводчик. Родился в Одессе, в семье портного. В 1925 г. окончил филологический факультет Одесского института народного образования. Футурист, ученик Маяковского и Хлебникова. Участник объединения "Юго-Леф". В 1926 г. переселился в Москву. Вступил в ЛЕФ. Первые книги -- "Прицел" (1926), "Опыты" (1927), поэма "Моя именинная"(1928). Наиболее известное раннефутуристическое стихотворение "Мэри -- наездница" и "Буква эР". После разгрома русского футуризма долгое время находился в кризисе, пытаясь вписаться в новую ситуацию. Пережив кончину любимой супруги от горловой чахотки, написал лиричную футуристическую исповедь "Твоя поэма"(1937). В своей поэтической и публицистической деятельности находился под влиянием В. Маяковского и Н. Асеева. В начале 1930-х гг. пишет много агитационных стихов на тему советского строительства (сб. "Строки стройки", 1930; "Стихи в строю", "Ударный квартал" -- оба 1932; поэмы "Пятилетка", 1931, "Актив", 1933, и др.). Автор антифашистской поэмы "Война -- чуме!" (1937), Кирсанов в годы Второй мировой войны был корреспондентом армейских газет, руководителем бригады, выпускавшей "Окна ТАСС", автором солдатского лубка "Заветное слово Фомы Смыслова, русского бывалого солдата". В 1945 г. присутствовал на Нюрнбергском процессе над главными нацистскими преступниками и освещал его в прессе. 1951 -- лауреат Сталинской премии третьей степени за поэму "Макар Мазай" , но политический пафос в целом был ему чужд. На Втором съезде Союза писателей (1954) высту­пил с речью о праве поэта на свой внутренний мир и на фантазию в лири­ческих произведениях. В годы "хрущёвской оттепели" снова стал печататься уже как признанный мэтр поэзии. Поэма "Вершина" (1954) была подвергнута резкой критике за формализм (страшное обвинение со времен сталинизма). Партийную критику привели в ярость асонансные рифмы типа "над Индией -- заиндевел", хотя речь шла о штурме вершины "Пик коммунизма" советскими альпинистами. Вышли в свет "Поэма поэтов" и "Следы на песке" (популярным становится стихотворение на музыку Таривердиева "У тебя такие глаза, как у самых новых машин...") -- значимые явления в русской лирике второй половины XX века. Философская поэма "Однажды завтра" (1962). Продолжал отстаивать право на словотворчество ("Свояси"), навлекая на себя огонь критики и недружественные эпиграммы. "Что такое трюкаси?/Спросил я учителя в приготовительном классе...". Отвечая своим критикам, поэт восклицал:
   Я открыл для вас слов неиссякаемые возможности.
   А вы меня упрекаете в неосторожности!
   Публикует в журнале "Наука и жизнь" свои палиндромы. В советское время палиндромы считались трюкачеством и, как правило, не печатались. В семидесятые годы изданы философско-лирические поэмы "Зеркала" и "Дельфиниада". Дельфины изъясняются палиндромами. В зеркалах навечно остается отпечаток тех, кто смотрелся в них. Лирическим хитом стала песня на слова Кирсанова "Эти летние дожди" из последнего цикла "Больничная тетрадь". Вопреки ранненигилистическим установкам футуризма, поэт воспевает вечную жизнь, остающуюся в слове. На протяжении всего творчества поэзию Кирсанова отличало тяготение к фантастике и сказочности ("Поэма о Роботе", 1934; "Золушка", 1936; "Сказание про царя Макса-Емельяна...", 1964, и др.). Он использовал для создания аллегорических образов фольклорные, мифологические, а также библейские мотивы и сюжеты (поэма "Эдем", 1945). Его увлечение экспериментом, словесной игрой, омонимическими рифмами, виртуозной техникой версификации (венок сонетов "Весть о мире", 1945; стихотворение "Черновик", 1956; сборник "Искания. Стихи и поэмы 1923-1965", 1967) нередко вызывало в советской критике упреки в формализме. Как "политически незрелую" она расценила и философско-лирическую поэму "Семь дней недели" (1956), в которой Кирсанов восставал против привилегий для партийной бюрократии. Кирсанов также много переводил Луи Арагона, Пабло Неруду, Н. Хикмета и других поэтов. Широко применял в стихах анаграмму, палиндром, словотворчество. Поэзия Кирсанова широко повлияла на молодых шестидесятников А. Вознесенского, Б. Ахмадулину, Е. Евтушенко, Ю. Мориц, Р. Рождественского. Благодаря ему обратился к палиндромной поэзии тамбовский поэт Николай Ладыгин. Несомненно его косвенное присутствие в поэтике основателя метаметафоризма Кедрова. Именно Кирсанов изобрёл стремительный ритм, ставший весьма характерным для всей поэзии Андрея Вознесенского. Он из немногих учеников Маяковского, проторивший собственный путь во вторую половину XX века. Его поэзия часто аллегорична, он связывает актуальные политические темы с фи­лософскими и историческими, комические и игровые элементы -- с серьёзным замыслом.
   -- Вольфганг Казак
   АД
  
   Иду
   в аду.
   Дороги -
   в берлоги,
   топи, ущелья
   мзды, отмщенья.
   Врыты в трясины
   по шеи в терцинах,
   губы резинно раздвинув,
   одни умирают от жажды,
   кровью опившись однажды.
   Ужасны порезы, раны, увечья,
   в трещинах жижица человечья.
   Кричат, окалечась, увечные тени:
   уймите, зажмите нам кровотеченье,
   мы тонем, вопим, в ущельях теснимся,
   к вам, на земле, мы приходим и снимся.
   Выше, спирально тела их, стеная, несутся,
   моля передышки, напрасно, нет, не спасутся.
   Огненный ветер любовников кружит и вертит,
   по двое слипшись, тщетно они просят о смерти.
   За ними! Бросаюсь к их болью пронзенному кругу,
   надеясь свою среди них дорогую заметить подругу.
   Мелькнула. Она ли? Одна ли? Ее ли полузакрытые веки?
   И с кем она, мучась, сплелась и, любя, слепилась навеки?
  
   Франческа? Она? Да Римини? Теперь я узнал: обманула!
   К другому, тоскуя, она поцелуем болящим прильнула.
   Я вспомнил: он был моим другом, надежным слугою,
   он шлейф с кружевами, как паж, носил за тобою.
   Я вижу: мы двое в постели, а тайно он между.
   Убить? Мы в аду. Оставьте у входа надежду!
   О, пытки моей беспощадная ежедневность!
   Слежу, осужденный на вечную ревность.
   Ревную, лететь обреченный вплотную,
   вдыхать их духи, внимать поцелую.
   Безжалостный к грешнику ветер
   за ними волчком меня вертит
   и тащит к их темному ложу,
   и трет меня об их кожу,
   прикосновенья -- ожоги!
   Нет обратной дороги
   в кружащемся рое.
   Ревнуй! Эти двое
   наказаны тоже.
   Больно, боже!
   Мука, мука!
   Где ход
   назад?
   Вот
   ад.
  
   КИСЕЛЁВ ЛЕВ ЛЬВОВИЧ (1936-2008) - биолог, биохимик, академик РАН. Сын Л.А.ЗИЛЬБЕРА, брат Ф.Л.КИСЕЛЁВА, племянник писателя В.КАВЕРИНА. В 1940 году отец был арестован и сослан в Печлаг. Зимой 1941 года Киселёв вместе с матерью, теткой и братом были угнаны немецкими войсками при их отступлении от Москвы из подмосковного Зеленково. Вместе с семьёй вернулся в СССР в 1945 году. В 1959 году окончил биолого-почвенный факультет МГУ. Не был принят в аспирантуру МГУ из-за того, что на третьем курсе участвовал в кружке по изучению генетики. Поступил в аспирантуру Института радиационной и физико-химической биологии (впоследствии -- Институт молекулярной биологии), где и работал вплоть до своей смерти. С 1976 года -- заведующий лабораторией молекулярных основ онкогенеза (впоследствии структурно-функциональной геномики). 15 декабря 1990 года был избран членом-корреспондентом АН СССР по Отделению биохимии, биофизики и химии физиологически активных соединений (молекулярная биология), с 26 мая 2000 года -- действительный член Российской академии наук. С 1991 года -- один из основателей и главный редактор журнала "Молекулярная биология". В 1992--2005 годах -- председатель научного совета "Геном человека"[1]. С 1998 года -- член президиума Европейской Академии. Избран ассоциированным членом Европейской организации по молекулярной биологии (2000). В 2004 году в соавторстве с Е. С. Левиной опубликовал книгу, посвящённую Л. А. Зильберу (Научно-биографическая серия).
   КИСЕЛЁВ ФЁДОР ЛЬВОВИЧ (1940-2016) - вирусолог, член-корр РАН и РАМН, сын Л.А.ЗИЛЬБЕРА, брат академика Л.Л.КИСЕЛЁВА, племянник писателя В.КАВЕРИНА. В 1963 году окончил биолого-химический факультет Московского педагогического государственного университета. С 1963 года учился в аспирантуре Института вирусологии имени Д. И. Ивановского АМН СССР, где в 1966 году защитил кандидатскую диссертацию. В 1966--1975 годах -- младший научный сотрудник, затем -- старший научный сотрудник Института вирусологии имени Д. И. Ивановского АМН СССР. С августа 1975 года работал в ОНЦ АМН СССР (Российский онкологический научный центр имени Н. Н. Блохина), где в 1978 году возглавил лабораторию молекулярной биологии вирусов, затем -- отдел трансформирующих генов опухолей НИИ канцерогенеза. Автор более 300 публикаций, в том числе пионерских работ в области молекулярной онковирусологии. Был одним из основоположников отечественной молекулярной онкологии. Получили известность работы Кисилёва по исследованию вирусных онкогенов и онковирусов, по изучению вирусов папиллом человека, опубликованные в ведущих международных научных журналах.
   КИСЛЕР ЕВА МАРИЯ ХЕДВИГ (ХЕДИ ЛАМАРР)(1914-2000) - австрийско-американская актриса кино, а также изобретательница. Хедвига Ева Мария Кислер родилась в Вене в 1914 году и была единственным ребёнком в семье Гертруды и Эмиля Кислеров. Отец, Эмиль Кислер (27 декабря 1880 года -- 14 февраля 1935 года), был родом из Львова и управлял банком. Мать Гертруда Лихтвиц (3 февраля 1894 года -- 27 февраля 1977 года) происходила из богатой будапештской еврейской семьи и была пианисткой. В 16 лет Хедвига ушла из дома, поступила в театральную школу, начала сниматься в кино. Дебютировала в немецком фильме "Девушка в ночном клубе" (1930). В конце 1920-х годов её в качестве актрисы пригласил в Берлин Макс Рейнхардт. Мировую известность ей принёс чехословацко-австрийский фильм Густава Махаты "Экстаз" (Ева, 1933). Десятиминутная сцена обнажённого купания в лесном озере вполне невинна по меркам XXI века, но в 1933 году она вызвала бурю эмоций. Картина была запрещена к показу в ряде стран и выпущена в прокат через несколько лет с цензурными купюрами. В том же году Хедвига вышла замуж за фабриканта оружия, австрийского миллионера Фрица Мандля. Мандль пытался выкупить все копии фильма "Экстаз" из венского проката. Летом 1937 года, после четырёх лет неудачного брака, Хедвига Мандль совершает классический побег из замка, подсыпав снотворного горничной. На пароходе "Нормандия" она отправляется из Лондона в Нью-Йорк. Актрисе не пришлось обивать пороги в Голливуде -- реакция на "Экстаз" была слишком громкой, чтобы его забыли кинематографисты. Прямо на "Нормандии" она подписывает контракт с основателем студии "MGM" Луисом Майером. По его совету, чтобы не вызвать ненужных ассоциаций у пуритански настроенной публики США, берёт псевдоним. Хедвига Кислер становится Хеди Ламарр (псевдоним заимствован у актрисы "MGM" Барбары Ла Марр, прежней любимицы Майера, умершей в 1926 году от разрыва сердца на фоне злоупотребления наркотиками)[11]. Новый виток карьеры разворачивается успешно. В общей сложности Хеди Ламарр заработала на киносъёмках 30 миллионов долларов. За свою карьеру в Голливуде актриса сыграла в таких популярных фильмах, как "Алжир" (1938, роль Габи), "Леди в тропиках" (1939, роль Манон де Верне), экранизации Дж. Стейнбека "Тортилья-Флэт" (1942, реж. Виктор Флеминг, роль Долорес Рамирес), "Рискованный эксперимент" (1944), "Странная женщина" (1946) и эпическая лента Сесиля де Милля "Самсон и Далила" (1949). Последнее появление на экране -- в фильме "Самка" (1958, роль Ванессы Виндзор). Хеди была замужем шесть раз, имела троих детей.
   В 1966 году 52-летняя актриса попыталась вернуться на экран, но этому помешала развёрнутая против неё травля. Резкий, неуживчивый характер, привычка откровенно высказывать нелестное мнение о Голливуде и его нравах создали Хеди Ламарр много влиятельных врагов. Однажды её обвинили в краже из магазина во Флориде туфель, стоивших меньше 100 долларов. Хотя суд и отверг это обвинение, пятно от инцидента осталось надолго. Ещё больший урон её репутации нанесла автобиография актрисы под названием "Экстаз и я" (1966), написанная в соавторстве с Лео Гилдом (Leo Guild)[12] и Саем Райсом (Cy Rice). В этой книге говорилось, что актриса страдает нимфоманией. Ламарр предъявила иск издателю, утверждая, что многие из событий, описанных в книге, были придуманы соавтором[14]. Книга содержала также защищённый копирайтом материал из статьи о Ламарр, написанной Джин Рингголд (Gene Ringgold) и опубликованной в журнале "Screen Facts" в 1965 году. В связи с этим имел место судебный процесс. В 1998 году Хеди Ламарр подала иск против компании Corel за размещение в конце 1997 года её изображения на упаковочных коробках графического редактора CorelDRAW, потребовав 15 миллионов долларов в виде компенсации морального ущерба. Иск встретил возражения со стороны Corel, поскольку компания не использовала фотографий актрисы, -- изображение, ставшее победителем проводимого компанией ежегодного конкурса, было создано неким Джоном Коркери цифровым способом с помощью программы CorelDRAW, а следовательно, по утверждению юристов компании, не принадлежит Хеди Ламарр. По словам адвоката актрисы Майкла Макдоннела, стороны пришли к обоюдовыгодному соглашению, однако Макдоннел отказался раскрыть сумму компенсации, полученную Ламарр. В результате сделки компания Corel получила пятилетнюю лицензию на использование изображения Хеди Ламарр для рекламы своей продукции. Хеди Ламарр скончалась 19 января 2000 года в городе Орландо во Флориде на 86-м году жизни. Прах актрисы был согласно завещанию развеян на её родине, в Австрии, в Венском Лесу. Помимо кино, Хеди Ламарр занималась изобретательской деятельностью. В 1942 году она совместно с Джорджем Антейлом запатентовала систему, позволяющую дистанционно управлять торпедами. Ценность технологии "прыгающих частот" была оценена лишь много лет спустя. День рождения актрисы -- 9 ноября -- назван Днём изобретателя в немецкоговорящих странах. Толчком к изобретению послужило сообщение о потопленном 17 сентября 1940 года эвакуационном корабле, на котором погибло 77 детей. Незаурядные способности в точных науках позволили ей воспроизвести многие технические детали разговоров об оружии, которые вёл её первый муж со своими коллегами. Она хотела дать своей стране военное преимущество. Вместе со своим другом, авангардистским композитором Джорджем Антейлом, жившим неподалёку, Хеди Ламарр приступила к изобретению радиоуправляемой торпеды, управление которой нельзя будет перехватить или заглушить. Ламарр поделилась с Антейлом очень важной идеей: если дистанционно сообщать координаты цели управляемой торпеде по одной частоте, то враг может легко перехватить сигнал, заглушить его или перенаправить торпеду на другую цель, а если использовать на передатчике случайный код, который будет менять канал передачи, то можно синхронизировать такие же частотные переходы и на приёмнике. Такая смена каналов связи гарантирует безопасную передачу информации. До того времени псевдослучайные коды использовались для шифровки информации, передаваемой по неменяющимся открытым каналам связи. Здесь же произошёл шаг вперёд: секретный ключ стал использоваться для быстрого изменения каналов передачи информации.
   В августе 1942 года Ламарр и Антейл получили патент под номером 2 292 387 "Секретная система связи (Secret Communication System)". Патент, сроком действия до 1955 года, описывает секретные системы связи, включающие передачу ложных каналов на разных частотах. Однако американский флот тогда отверг проект из-за сложности в реализации, и ограниченно использовать его начали лишь в 1962 году, таким образом изобретатели отчислений за него не получили. Но спустя полвека этот патент стал основой для связи с расширенным спектром, которая сегодня используется повсюду, от мобильных телефонов до Wi-Fi. В 1997 году Хеди Ламарр официально наградили за открытие, но актриса не была на церемонии и лишь передала аудиозапись своего приветственного слова. В начале 2014 года Хеди Ламарр была внесена в Национальный зал славы изобретателей США (англ.). В честь Хеди Ламарр назван ручной хедкраб доктора Кляйнера из компьютерной игры Half-Life 2. Питомца доктора зовут Ламарр, а англоязычное жаргонное название хедкрабов "хеди" (англ. heady) созвучно с именем самой актрисы.
   КИТАЙГОРОДСКИЙ АЛЕКСАНДР ИСААКОВИЧ (1914-85) - физик-кристаллограф. В 1935 году окончил физический факультет МГУ. До июня 1941 года руководил рентгеноструктурной лабораторией Всесоюзного института экспериментальной медицины. В 1936--1937 годах -- доцент МИНХа. В 1938--1940 годах читал курс теоретической физики в Московском городском педагогическом институте. В 1942--1944 годах заведующий кафедрой в филиале Московского нефтяного института. Читал курс общей физики в Башкирском государственном медицинском институте, в 1943--1944 годах заведовал там кафедрой медицинской физики. В эти же годы работал в Уфе начальником физического отдела крупного оборонного предприятия. В 1954--1985 годах -- заведующий лабораторией структурного анализа Института элементоорганических соединений АН СССР. В 1958--1985 годах -- профессор Коломенского государственного педагогического института. Лауреат премии им. Д. И. Менделеева (1949) и премии им. Е. С. Федорова (1967). Стал создателем нового направления в науке -- структурной кристаллографии, а также автором метода атом-атомных потенциалов и принципа плотной упаковки в молекулярных кристаллах. Написал основополагающие книги в области рентгеноструктурного метода ("Рентгеноструктурный анализ", "Рентгеноструктурный анализ мелкокристаллических и аморфных тел", "Теория рентгеноструктурного анализа" и др.), переведённые на другие языки. Был талантливым популяризатором науки, его выступления перед широкой аудиторией слушателей часто проходили в переполненных залах и заканчивались бурными дискуссиями. Написанные им научно-популярные книги быстро исчезали с книжных прилавков ("Физика -- моя профессия", "Реникса", "Физика для всех" и др.). Среди учеников Китайгородского -- два академика, более 10 докторов и 40 кандидатов наук. Одним из учеников является Ю. Т. Стручков.
   КЛАЙН МОРИС (1908-92) - американский математик, историк, философ. Родился в Нью-Йорке. Окончив школу, поступил в Нью-Йоркский университет. В 1930 году получил в Нью-Йорке степень бакалавра по физике, в 1936 году защитил докторскую диссертацию по математике и стал преподавателем Нью-Йоркского университета. В 1939 году женился; жена Хелен родила ему двух дочерей. В 1942--1945 годах Клайн служил в армии (радиолокационные войска). После войны возглавил исследования по проблемам электромагнетизма в Институте Куранта (англ. Courant Institute of Mathematical Sciences) при Нью-йоркском университете. Одновременно вернулся к преподавательской работе; с 1952 по 1975 год -- профессор математики университета. В этот период он написал серию глубоких и содержательных книг, вызвавших большой интерес научной общественности. Тематика этих книг охватывала историю и философию математики, а также проблемы математического образования. Профессор И. М. Яглом пишет в предисловии к книге Клайна "Математика. Утрата определённости": "Книгу Клайна с полным основанием можно считать уникальной: столь широкий круг вопросов ранее в научно-популярной литературе не рассматривался". В своих работах Клайн постоянно подчёркивал необходимость укреплять связь прикладной и теоретической математики, предостерегал от самоизоляции "теоретиков". Клайн пишет: Математический мир должен проводить различие не между чистой и прикладной математикой, а между математикой, ставящей своей целью решение разумных проблем, и математикой, потакающей лишь чьим-то личным вкусам и прихотям, математикой целенаправленной и математикой бесцельной, математикой содержательной и бессодержательной, живой и бескровной. Другая особенность его книг -- ясное и откровенное описание кризисных явлений в математике и сущности разногласий различных математических школ. После 1975 года Клайн оставил преподавательскую работу, сохранив лишь звание почётного профессора Института Куранта. До конца жизни он входил в редколлегии нескольких журналов, включая Mathematics Magazine.
   КЛЕЙН ЛЕВ САМУИЛОВИЧ (1927-2019 ) - историк, археолог, культур-антрополог, филолог, историк науки. Родом из семьи медиков, призванных с началом ВОВ на медслужбу в РККА. В 1944--1945 -- вольнонаемный рабочий в стройчастях 3 Белфронта, был контужен. В 1951 окончил истфакт ЛГУ. Но в аспирантуру его до смерти Сталина не принимали. Участвовал в 16 археологических экспедициях (в 5 из них являлся руководителем), в том числе в раскопках Саркела. Википедия пишет: Участвовал в ряде археологических экспедиций в лесной полосе России и Белоруссии, но, главным образом, в степях Украины и Подонья, последние пять сезонов -- в качестве начальника экспедиции. Места раскопок включали древнерусские города, курганы бронзового века и скифо-сарматского периода. В шестидесятые создал Славяно-варяжский семинар и с 1960 выступил против антинорманизма, что требовало по тем временам огромного мужества. В 1981 году подвергся уголовному преследованию. Википедия следующим образом описывает это событие: 5 марта 1981 года Л. С. Клейн, преподававший тогда в ЛГУ, был арестован по обвинению в мужеложстве. При обыске, который состоялся 6 марта, была обнаружена порнография... Согласно первому приговору Клейн был осуждён к трём годам заключения, но 11 августа 1981 года вышестоящий суд отменил этот приговор, что в советское время бывало крайне редко, а новый суд вынес значительно менее жёсткий приговор: полтора года заключения, которые Лев Самуилович к этому времени большей частью отбыл. После освобождения Клейн был лишён учёной степени кандидата наук и звания доцента... После освобождения из заключения Льва Клейна не принимали на работу, он около десяти лет оставался безработным. Сам Клейн связывал эти события с общими политическими репрессиями в стране в позднебрежневский--андроповский период: Как только наши войска вступили в Афганистан, "разрядка напряжённости" окончилась. Отношения с Западом обострились. В Ленинграде началась волна арестов интеллектуалов -- профессоров, художников. Первым был арестован Азадовский, вторым я, далее в тюрьму последовали Рогинский, Мирек, Мейлах и др. ... Поскольку тогда власть придерживалась мнения, что у нас нет политических заключённых, каждому предъявляли какое-нибудь уголовное обвинение. В 1992 опубликовал статью анализом теорий Л.Н. Гумилева и критикой его антисемитских выводов. Лишь в 1994 получил возможность вернуться в СПб госуниверситет, став профессором кафедры философской антропологии философфака. Также до 1997 года преподавал в Европейском университете. Написал примерно полтысячи трудов.
   Области исследования: этногенез индоевропейцев, археология бронзового века, культура скифов, норманнский вопрос, происхождение славян, изучал Гомера, восточнославянское язычество, гомосексуализм и т. д. Так, Википедия пишет: Клейн считает своим наиболее интересным вкладом в антропологию коммуникационную теорию эволюции культуры, которую он, впрочем, подробно не разработал, так как она представлена лишь в нескольких небольших статьях.
   Выступил против невежества и преследований: Я отвергаю [...] право государства и общества вмешиваться в интимную жизнь гражданина. Не женат (и не был), усыновил молодого человека.
Подробнее: 7 ноября 2019 года в Санкт-Петербурге в возрасте 92 лет скончался историк, археолог, историк науки, профессор, доктор исторических наук, один из основателей Европейского университета в Санкт-Петербурге Лев Самуилович Клейн. Он родился 1 июля 1927 года в Витебске. С юных лет демонстрировал независимость мышления: в студенческие годы выступал с опровержением господствовавшего в то время "нового учения о языке" академика Марра, со времени обучения в аспирантуре -- против антинорманизма, доминировавшего во взглядах советских археологов на вопрос происхождения Киевской Руси. Два десятилетия преподавал на кафедре археологии Ленинградского университета. Разрабатывал основы теоретической археологии; работы, посвящённые теории и историографии, активно публиковал не только в Советском Союзе, но и на Западе. 5 марта 1981 года Л.С. Клейн, преподававший тогда в ЛГУ, был арестован по обвинению в мужеложстве. Комитет государственной безопасности СССР инициировал возбуждение уголовного дела против учёного, и тот был осуждён. Отрицая за собой подсудные деяния, сам Клейн и впоследствии, когда они стали неподсудными, не подтверждал свою принадлежность к гомосексуалам, но и не отвергал её: он заявлял, что интимная жизнь гражданина вообще не касается ни государства, ни общества. Свои тюремные впечатления Клейн описал под псевдонимом "Лев Самойлов" в журнале "Нева", затем выпустив книгой под заглавием "Перевёрнутый мир" (Берлин, 1991; СПб, 1993; Любляна 2001; Донецк 2010). В этих очерках также содержались доказательства участия органов госбезопасности в формировании уголовного дела. В частности, открытое письмо бывшего следователя по данному делу И.И. Стреминского народному депутату СССР -- главному редактору журнала "Нева" Б.Н. Никольскому и эпизоды судебного процесса, случайно зафиксировавшие участие КГБ.
После освобождения в 1982 году Клейн был лишён учёной степени и звания, его не принимали на работу и не давали преподавать. Впоследствии он был вынужден защитить новую диссертацию, по которой получил докторскую степень, без предварительной защиты кандидатской. В качестве исследовательской работы была зачтена его монография "Археологическая типология". Лишь в годы перестройки он начал преподавание за рубежом, а после распада СССР стал профессором СПбГУ и до 1997 года преподавал в Европейском университете. После выхода на пенсию в 70-летнем возрасте Клейн продолжил преподавание в зарубежных университетах. В начале XXI века он приступил к активной публикации работ, многие из которых были задуманы и частично написаны ещё в 1970--1980-е годы.
В 2010 году была опубликована автобиографическая книга "Трудно быть Клейном", в которой биография учёного и описание его научного вклада переданы, главным образом, через интервью разных лет, фрагменты его книг и личную переписку.
   КЛЕППЕР ЙЕХЕН. Автор БЕРКОВИЧ ЕВГЕНИЙ.
   Разделившие судьбу евреев
   Песнопения на слова Йохена Клеппера и сегодня звучат во всех евангелических церквях Германии. Но из тех, кто поет его песни,  очень немногие знают, в каких невыносимых условиях работал автор. Этот чистокровный немец во времена господства нацистов испытал на себе все страдания, выпавшие на долю европейских евреев. Всеми силами он старался облегчить судьбу своей жены-еврейки Йоханны и ее дочери Ренаты. Когда же стало ясно, что избежать отправки девочки в лагерь смерти невозможно,  все члены семьи Клепперов - Йохен, Йоханна и Рената - покончили с собой .И это вовсе не единичный случай. Подобные трагедии пережили десятки тысяч немцев, находившихся в браке с евреями или с людьми,  которых в Третьем Рейхе считали евреями. За год до смерти Клеппера, в ноябре 1941-го, с собой покончили известный киноартист, немец Иоахим Готтшалк, его жена Мета, еврейка христианского вероисповедания, и их сын. Готтшалк поверил сообщению министерства пропаганды о предстоящей депортации Меты "на Восток" . В феврале 1945 года, когда до окончательного разгрома нацистов оставалось всего несколько месяцев, бывший немецкий офицер из Гамбурга застрелил свою жену, а потом и себя, чтобы не допустить ее отправки в концлагерь Терезиенштадт . Общее число немцев, которых нацисты преследовали из-за брака, нарушавшего "чистоту арийской крови", можно оценить весьма приближенно (см., например,). Известно, что в 1933 году из  полумиллиона проживавших в Германии евреев около 35 тысяч были в браке с христианами. Здесь имеются ввиду  люди, официально исповедовавшие иудаизм;  такие браки по переписи населения 1933 года назывались "конфессионально-смешанными". А кроме того,  в супружестве с "неевреями" могли состоять евреи-атеисты и христиане еврейского происхождения - их количество неизвестно. Эти семьи по терминологии нацистов относились к "расово-смешанным бракам".
   К семье Клеппера применимы оба эти понятия. В декабре 1938 года Йоханна Клеппер приняла христианство, а в июне 1940-го крестилась и ее дочь Рената (Рени). Таким образом, брак из "конфессионально-смешанного" превратился в "расово-смешанный" союз двух христиан. Однако на дальнейшую судьбу Клепперов это никак не влияло: для нацистов крещение не меняло принадлежности к "зловредной еврейской расе".
   Вероятно, в Германии судьбы евреев разделили примерно от 40 до 50 тысяч человек - это люди, которые сами не принадлежали к гонимой нацистами группе и легко могли бы избежать преследований, разведись они со своими партнерами. Власти оказывали немалое давление на немецких супругов, состоявших в "смешанных браках", стремясь заставить их пойти на развод. Но большинство этому давлению не поддалось. Среди таких мужественных людей были философ Карл Ясперс, дирижер Герберт фон Караян, писатель Йохен Клеппер. Более того,  удельный вес разводов в "смешанных браках" был  ниже, чем по Германии в целом. Верностью и твердостью своих немецких супругов были спасены тысячи евреев. Только в Берлине благодаря помощи немецких друзей смогли пережить войну более пяти тысяч  человек. Этому факту в немецкой исторической литературе уделяют незаслуженно мало внимания - слишком велик контраст с поведением большинства немцев, молчаливо поддерживавших нацистов  и даже активно им помогавших в преследовании евреев.
   Любимец властей - изгой общества
   Йохен Клеппер родился в 1903 году в семье евангелического пастора в небольшом силезском городке Бойтен (сейчас этот город находится на северо-западе Польши). В университете он изучал теологию, но закончил учебу, не сдав последних экзаменов, и в 1927 году начал работать журналистом в пресс-центре евангелической церкви. Молодой человек переживал тяжелый душевный кризис, от которого его спасла любовь к Йоханне (Ханни) Штайн. Ханни была на 13 лет старше Йохена; за несколько лет до встречи с Йохеном у нее умер муж.
   Они поженились в 1931 году. От первого брака у Ханни было две дочери, которых Йохен любил как своих собственных. Но по-настоящему семья была счастлива недолго: с января 1933-го Германией стали править нацисты. С 1931 года Йохен работал свободным журналистом и писателем, в ноябре 1932-го стал ассистентом на берлинском радио. После прихода Гитлера к власти карьера Клеппера закончилась, едва успев начаться. Из-за еврейской жены Йохена уволили сначала с радио, а чуть позже, в 1935 году, и из газеты при издательстве "Ульштайн", куда он был взят незадолго до переворота. Правда, публиковать статьи и стихотворения власти ему не мешали. В феврале 1937-го вышел в свет быстро ставший знаменитым роман Йохена Клеппера "Отец" - о прусском короле Фридрихе Вильгельме Первом. Для правящей нацистской верхушки эта тема представлялась важной. Книга была восторженно встречена официальной прессой. Государственная киностудия подготовила ее экранизацию. На какое-то время Клеппер стал любимцем властей, у него появились влиятельные знакомые в имперских министерствах. Понравился роман и людям, далеким от политики: Фридрих Вильгельм Первый был изображен не только одержимым властителем, но и человеком, терзаемым религиозными сомнениями. Эта книга переиздается и читается до сих пор. Все доходы Клеппера облагались налогами по повышенной ставке, определенной специально для евреев; кроме того, евреи и породненные с ними люди должны были платить дополнительный "искупительный" налог в размере четверти дохода. Тем не менее успех романа позволил ему купить дом, где он надеялся найти защиту для семьи. Но стены своего дома уже не защищали от ветров времени. Не спасала и известность автора, его знакомство с людьми, стоящими близко к власти. Всего через месяц после выхода в свет романа "Отец", в марте 1937 года, Клеппер из-за брака с еврейкой был исключен из имперского профессионального союза литераторов. Однако печатать свои произведения писатель еще мог, хоть для этого и приходилось каждый раз получать специальное разрешение от министерства пропаганды. Между тем преследование евреев в стране набирало обороты. Старшей дочери Йоханны Бригитте в мае 1939 года удалось эмигрировать в Англию. В Германии оставалась младшая, Рената, и ее положение становилось все опаснее. В марте 1940-го она получила от ведомства по труду предписание к принудительным работам - от нее не скрывали, что речь идет об отправке первой группы евреев в концлагерь под Люблином.
   Чтобы защитить приемную дочь от депортации, Йохен Клеппер в декабре 1940 года пошел добровольцем в армию, однако через десять месяцев был уволен: по распоряжению Гитлера мужчины, "породненные с евреями", не имели права на военную службу. В том же октябре 1941-го, когда он вернулся из армии, началась отправка первых эшелонов с немецкими евреями в лагеря уничтожения на востоке. Эмиграция евреям к тому времени была уже запрещена. Брак с немцем защищал Йоханну от непосредственной угрозы депортации, делал  ее, по терминологии нацистов, "привилегированной" еврейкой. Но Ренате депортация угрожала неотвратимо. Клеппер использовал все свои связи и знакомства, чтобы помочь приемной дочери. Его друзья в Швеции добивались у своих властей разрешения на въезд Ренаты. Рейхсминистр Флик, покровительствовавший Йохену, дал ему письмо за своей подписью о том, что "эвакуация Ренаты Клеппер в настоящее время не предусматривается". Это письмо на какой-то срок отодвинуло смертельную угрозу. В декабре 1942 года наконец было получено долгожданное разрешение от шведских властей. Казалось, самого страшного удалось избежать. Клеппер подал прошение на выдачу в порядке исключения выездной визы для Ренаты. Но время  было упущено. Вопросы эмиграции теперь решало ведомство Гейдриха, ответственное за "окончательное решение еврейского вопроса". В частной беседе с Клеппером министр Флик дал понять, что больше он ничего сделать не может. Десятого декабря 1942 года заместитель Гейдриха Адольф Эйхман окончательно отклонил прошение о визе: в таком важном вопросе, как уничтожение евреев, власти не признавали никаких исключений. Для семьи Клеппера, как и для сотен других смешанных семей, оставался только один способ не разлучаться - вместе умереть.
   Из дневников Клеппера
   В своих дневниках, которые он вел на протяжении десяти лет, - с 1932 года до самой смерти в 1942-м, писатель Йохен Клеппер был очень точен и наблюдателен. В начале нацистского правления, приблизительно до 1935 года, антиеврейские мероприятия были направлены на всех "неарийцев", т. е. людей, имевших среди своих дедушек или бабушек хотя бы одного еврея. Исключение составляли ветераны Первой мировой войны, они еще пользовались некоторыми льготами. При этом брак с немцем для "неарийца" не имел значения, более того, человек, имевший "неарийца" супругом, сам становился объектом преследования. "Неарийцам" и людям, с ними породненным, не разрешалось быть на государственной службе. Запрещалась им и любая профессиональная деятельность в области культуры. И только некоторые, в  том числе Йохен Клеппер, пользовались специальным разрешением на публикации. До 1939 года такое исключение было сделано для 320 писателей и художников. Солидарность или, по крайней мере, сочувствие немцев по отношению к тем, кого преследовали, были очень редки. В дневнике Клеппера есть запись о его увольнении из издательства "Ульштайн": "Люди, с которыми я два года проработал рядом, были абсолютно равнодушны, по-прежнему  шутили, как ни в чем не бывало". Но еще тяжелее было вынести общественную изоляцию. Знакомые, друзья, родственники становились чужими. Так, 16 июня 1933 года Йохен жалуется в своем дневнике: "Вакуум вокруг меня слишком велик. Условия для новых начинаний весьма неблагоприятные. Изолированный художник - это уже не художник". Через две недели новая запись: "Негласный бойкот евреев и людей, с ними связанных, продолжается. Многие, взяв самое необходимое, уезжают за границу. Моя профессия не даст нам возможности прожить за рубежом. В Германии же для меня, немца, и Ханни, еврейки, нет больше места. Мы оба стали преследуемыми". В июне 1933 года, когда большинство людей на земле еще не представляло себе все предстоящие ужасы нацизма, Клеппер  пишет: "Ни на минуту мы не забываем, сколько людей вокруг нас так же страдают, как мы, и скольким, как и нам, придется добровольно умереть". Так предвидел писатель свою судьбу за девять лет до смерти. Особенно невыносим был страх родителей за детей. Уже в апреле 1933 года "неарийцам" был закрыт путь в институты и университеты. Их дети подвергались дискриминации и оскорблениям со стороны одноклассников и учителей. Рената Клеппер, почувствовавшая себя "еврейкой" только после расистских законов гитлеровцев, ушла из школы в начале 1938 года. Будущее в Германии не сулило девушке ничего хорошего. Ханни пыталась с помощью своих старых связей в мире моды найти для нее место ученицы в швейной мастерской. Но все было тщетно. В первых числах ноября 1938 года, накануне Хрустальной ночи, Клеппер записал в дневнике: "Вот уже девять месяцев, как Рената ушла из школы, но она все еще не может найти место ученицы".
   Погром Хрустальной ночи не пощадил и немецких евреев, живущих в смешанных браках. Многие были арестованы и отправлены в концлагеря. Оставшиеся должны были платить штрафы и "искупительные" налоги, как и все евреи. "Неарийцы", в том числе и состоявшие в браках с немцами, были вычеркнуты из жизни общества: их имущество конфисковывалось властями, банковские счета замораживались, им запрещалось пользоваться автомобилями, ходить в кино, театры, музеи, на концерты. Однажды Клеппер  попробовал "в порядке исключения" получить для своей жены разрешение посетить вместе с ним одно литературное собрание, но  ему было отказано. Стремясь избежать волнений, Гитлер после Хрустальной ночи ввел градацию, в соответствии с которой брак между мужем-немцем и женой-еврейкой назывался  "привилегированным". В таких случаях немедленная депортация "на Восток" женщине не  грозила. На бумаге понятие "привилегированного брака" ни разу не было закреплено, но без исключений применялось на всех уровнях исполнительной власти. Клеппер сразу понял значение нацистского нововведения: "На немок, состоящих в браке с евреями, обрушатся все несчастья, от которых мы сейчас избавлены, но которые все равно неминуемы и для нас", - записал он в дневнике 16 февраля 1939 года. Тем не менее положение евреев в "привилегированных браках" оставалось ненадежным и неопределенным. Привилегия состояла только в том, что гибельная депортация для них откладывалась на время. Если брак распадался из-за развода или немец супруг умирал, оставшуюся супругу сразу отправляли в лагерь смерти. Исключений не  делалось даже в тех случаях, когда партнер погибал во время воздушного налета. Действие многих антисемитских предписаний нацистов было распространено и на "привилегированных евреев". С начала войны им запрещалось выходить на улицу с наступлением темноты, они были обязаны сдать в полицию свои радиоприемники, а из продуктов и одежды им дозволялось иметь только самое необходимое. Правда, до осени 1942 года евреи из привилегированных браков не были включены в специальные списки, составляемые гестапо, и поэтому избежали некоторых грабительских акций - принудительной сдачи драгоценностей, фотоаппаратов, пишущих машинок, домашних электроприборов.
   "Привилегированные евреи" могли не носить на одежде введенные с сентября 1941 года шестиконечные звезды. В то время, как Ханни Клеппер, жена немца, была освобождена от унизительной обязанности носить знак еврея, ее родственники, включая дочь Ренату, не имели права показаться на улице без звезды Давида. Записи в дневнике Йохена свидетельствуют о том, как тяжело ему было видеть страдания близких людей и не иметь возможности им помочь: "Родственники и знакомые моей жены переживают сейчас столько несчастий, что жаловаться при них на наши потери, ограничения и осложнения просто  неприлично". Вопрос "эмигрировать или остаться" постоянно обсуждался в окружении Клеппера. В марте 1939 года он  пишет: "Телефонные разговоры с родственниками Ханни, которые хотели бы уехать в Англию, Палестину, Венгрию или Португалию. Сейчас они имеют визу только в Чили - и больше ничего". Йохен и Ханни Клепперы хотели, чтобы Рената эмигрировала, и одновременно боялись этого: эмиграция означала бы разрыв семьи. Летом 1939 года в дневнике Клеппера появляется короткая запись о знакомой, которая покончила с собой после эмиграции детей. Через месяц после этого страшного события Гитлер начал войну, а еще через два года эмиграция евреев была окончательно запрещена. Умерла последняя хрупкая надежда на спасение.
   Традиция проклятия
   Было бы наивно искать защиту от преследования  у церкви: согласно плану Гитлера церковь должна быть послушным инструментом нацистской идеологии. "Один народ, одна империя, одна вера" - этот лозунг очень точно отражает цели фюрера.
   Придя к власти, Гитлер сразу задался целью взять церковь под контроль государства. С католиками удалось договориться очень быстро, и 20 июля 1933 года с Ватиканом было заключено специальное соглашение (Конкордат). С протестантами  возникли трудности. В Германии существовало 28 самостоятельных лютеранских и евангелических церквей, самой крупной из которых была церковь Старой Прусской Унии, насчитывавшая 18 миллионов членов. Объединить все протестантские церкви должна была государственная Имперская церковь, созданная указом рейхстага 14 июля 1933 года.
   Во время выборов первого имперского епископа группа авторитетных сторонников традиционного протестантства во главе с Мартином Нимеллером выступила против срастания церкви с государством. Была создана так называемая Исповедальная (или Конфессиональная) церковь (Bekennende Kirche), ставшая в оппозицию к правящему режиму. К Исповедальной церкви присоединилось  около 7 тысяч из 17 тысяч протестантских пасторов Германии; естественно, они сразу оказались объектом нацистских преследований. Многие пасторы, среди которых наиболее известен Дитрих Бонхоффер, заплатили жизнью за противостояние Гитлеру.Три  крупные лютеранские земельные церкви - Ганновера, Баварии и Вюртенберга - решили проводить свой особый центристский курс. Из Исповедальной церкви в 1936 году выделилась небольшая радикальная группа, остальная часть разделяла относительно умеренные взгляды. Протестантство в Германии раскололось на несколько течений. Зато в отношении к евреям немецкие церкви были единодушны: задолго до прихода Гитлера ведущие богословы и священнослужители активно проповедовали антиеврейские взгляды. Осенью 1932 года на выборах руководства церкви Старой Прусской Унии фанатичные сторонники Гитлера образовали Движение веры немецких христиан, которое выступило с  таким лозунгом: "Мы видим в расе, народе и нации дар Бога. Расовое смешение следует запретить. Пока евреи имеют гражданские права, сохраняется опасность разбазаривания немецкой расы и кровосмешения".
Свыше трети избирателей проголосовали за эту программу. Не только они, но и сторонники других церковных направлений верили, что с евреями следует бороться не на жизнь, а на смерть. Особенно четко эти настроения проявились в первые месяцы существования Третьего Рейха. Бесчинства и произвол властей в отношении евреев не вызвали почти никаких протестов со стороны церкви. Более того, видный церковный деятель Германии Отто Дибелиус, коснувшись в своем выступлении по радио в США бойкота еврейских предприятий, организованного нацистами 1 апреля 1933 года, заявил следующее: "Это защитная мера против антинемецкой кампании, организованной зарубежными евреями. Правительство хочет удалить их из власти и судебных органов, чтобы восстановить прежний порядок. То, что происходит в Германии, имеет самые лучшие цели и заслуживает всеобщей благодарности" [8]. При этом Дибелиус не был фанатичным сторонником нацистского режима.  В том же году он был уволен со своего поста за связь с Исповедальной церковью. Но и он оставался убежденным антисемитом, о чем  сам писал своему пастору еще в 1928 году: "Во всех разрушениях современной цивилизации еврейство играет ведущую роль". Даже такой бесстрашный борец с нацизмом, как Дитрих Бонхоффер, принявший на себя мученическую смерть, в первые месяцы власти Гитлера  писал: "Меры, принимаемые государством против еврейства, церковью воспринимаются  в некотором совершенно особом контексте. Церковь Христова никогда не забывала о том, что "избранный народ", пригвоздивший Искупителя мира к кресту, обречен нести на себе проклятье за свое деяние в долгой истории страдания...". Столь сильна была христианская традиция проклятия [9], что многие антифашисты обращались к ней, чтобы обосновать гитлеровскую программу в отношении евреев, сохранивших свою веру.
   Забытые дети церкви
   К крещеным евреям Бонхоффер относился по-другому. Он утверждал, что христиане еврейского происхождения имеют в церкви такие же права, как и другие верующие прихожане. Эту позицию поддерживали далеко не все. Большинство священнослужителей, церковных чиновников и простых мирян вслед за нацистской пропагандой считали, что раса сильнее веры и крещение не отменяет зловредных еврейских черт. Уже упоминавшаяся радикальная группа "Немецкие христиане" после успешных выборов в Прусскую Унию 1932 года потребовала полного изгнания всех "неарийцев" из церкви. В течение 1933 - 1935 годов во многих земельных церквах были введены, по примеру государственных учреждений, специальные процедуры проверки на расовую чистоту церковных служащих - так называемые "арийские параграфы". После Хрустальной ночи и особенно после введения в 1941 году обязательных "еврейских звезд" отношение церкви к евреям-христианам ужесточилось еще больше. Во многих немецких землях прекратили крестить евреев. Умерших христиан еврейского происхождения запретили хоронить на христианских кладбищах. За два дня до Рождества 1941-го из канцелярии Немецкой Евангелической церкви во все общины было разослано циркулярное письмо, предлагавшее отстранить от церковной службы крещеных "неарийцев".
   Вместе с Бонхоффером против церковной дискриминации крещеных евреев возражали и другие последователи Исповедальной церкви. Но эти протесты касались чисто церковной жизни. От преследований и притеснений со стороны государства ни одна церковь Германии евреев не защищала. Даже в таких областях, где помощь евреям-христианам не могла повлечь за собой конфронтацию с государством, не было сделано ничего или  почти ничего. В первые пять лет правления нацистов евреи-христиане могли рассчитывать только на помощь зарубежных христианских церквей, немногочисленных еще не запрещенных еврейских организаций, а также небольших благотворительных обществ типа Имперского союза неарийских христиан, позднее переименованного в Общество апостола Павла. Исповедальная церковь летом 1938 года создала специальную организацию помощи - так называемое Бюро Хайнриха Грюбера. Ее центральный офис располагался в Берлине, еще в 24 немецких городах были образованы филиалы. Главная задача этой организации состояла в том, чтобы оказывать помощь евреям-христианам, решившим эмигрировать, - им помогали деньгами, визами, обучением. В 1939 году в Берлине была открыта Семейная школа на Ораниенбургерштрассе, которая принимала детей евреев, в том числе христианского вероисповедания. Необходимые средства Бюро Грюбера получало из пожертвований Исповедальной церкви, самостоятельных церквей Баварии и Вюртемберга, а также из взносов Имперского союза евреев в Германии, куда с июля 1939 года были отнесены и евреи-христиане. Пока властям было нужно, чтобы Германию покинуло как можно больше евреев,   организация получала государственную поддержку. Когда же к концу 1940 года цели нацистов изменились, бюро было закрыто, а сам Грюбер арестован. Некоторым его сотрудникам удалось уехать из Германии, остальные кончили жизнь в концлагере . Даже небольшие знаки солидарности немцев с преследуемыми евреями не должны быть забыты. Йохен Клеппер пытался - правда, безуспешно - добиться освобождения арестованных после Хрустальной ночи пасторов еврейского происхождения. Когда были введены обязательные "еврейские звезды", викарий евангелической церкви в Бреслау Катарина Штариц разослала в общины города циркулярное письмо, в котором призвала всех христиан относиться с особой любовью к своим "отмеченным" братьям и сестрам. Катарина Штариц подверглась настоящей травле в национал-социалистической прессе, была уволена с должности и отправлена в концлагерь . И все же следует признать, что большинство немецких христиан разделяли антиеврейские предрассудки, поддержав таким образом государственную политику нацистов. Крещение ничего не меняло. Граница "свой - чужой" проходила не между христианами и иудеями, а между немцами и евреями. Даже члены Исповедальной церкви  испытывали враждебные чувства. Идея "народной церкви", взятая на вооружение церковным руководством, как нельзя лучше подводила базу под такие настроения. Представление о евреях как о вредном и опасном народе оказалось более  живучим, чем сам Третий Рейх. Даже после разгрома гитлеровцев руководство немецкой евангелической церкви не поменяло антисемитских взглядов. В декабре 1947 года епископ из Ольденбурга Вильгельм Стелин заявил: "Крещение и христианская вера снимают различия в происхождении и национальности только в религиозной общине, но не в общественной  и не в культурной жизни" .Победу над нацизмом многие воспринимали как возврат к старым добрым немецким традициям, а к ним принадлежала  и вражда  по отношению к евреям. Большинство теологов, пасторов и простых прихожан еще не сознавали истинных масштабов Катастрофы европейского еврейства и не чувствовали необходимости преодолеть антиеврейские традиции христианской церкви. Потребовались десятилетия, чтобы христианский мир понял: Холокост - это не только еврейская трагедия, он означает и кризис христианства. Преодолеть кризис помогает с трудом налаживающийся иудео-христианский диалог. И всем, кто к этому неравнодушен, полезно знать о жизни и смерти писателя и поэта Йохена Клеппера, чьи песни до сих пор поют во всех евангелических церквах Германии.
   КЛЁНОВ АРКАДИЙ СЕМЁНОВИЧ (1940- ) - минералог, скульптор, популяризатор науки.
   КОВНЕР САВЕЛИЙ ГРИГОРЬЕВИЧ (САУЛ ГИРШЕВИЧ)(1837-96) - историк медицины. Родился в Вильне. По окончании медицинского факультета Киевского университета в 1865 году, Ковнер был оставлен при нём; в 1867 году он был назначен городским врачом в Ялуторовск Тобольской губернии, а затем переведен в Нежин в качестве уездного врача. В 1873 году Ковнер был назначен главным врачом нежинской главной больницы и врачом лицея имени Безбородко. В 1879 году Ковнер отказался от должности -- с целью посвятить себя науке, и поселился в Киеве в 1890 г. Труды: "Спиноза и его философия" (1865);. "История древней медицины"; "Медицина Востока и древней Греции до Гиппократа"; "Гиппократ"; "Медицина от смерти Гиппократа до Галена включительно" (Киев, 1878--1882); " История средневековой медицины" (Киев, 1893). Ковнер сотрудничал в еврейских изданиях: в "Pardes" (III) появилась его статья "Hajodim Anachnu mah-hi
   КОГАН МОИСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1907-82) - историк-скандинавист. Один из авторов "Мифологического словаря". В 1937 году окончил исторический факультет Ленинградского университета. В 1940 году в Ленинградском университете защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата исторических наук по теме "Начало католической реакции в Англии (1553--1555)".
   В 1941 году с началом Великой Отечественной войны в Могилёвской области был призван в РККА. Прошёл путь от рядового разведчика до майора и переводчика при штабе армии, участвовал в Сталинградской битве и взятии Праги. Член КПСС с 1944 года. С 1945 года -- в Ленинградском педагогическом институте имени М. Н. Покровского (впоследствии имени А. И. Герцена)[2]. Был деканом исторического факультета. Разработал первый в СССР курс по истории скандинавских стран. В 1962--1964 годы -- доцент кафедры истории Средних веков исторического факультета Ленинградского университета. В 1972 году в ЛГПИ имени А. И. Герцена защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора исторических наук по теме "Просвещённый абсолютизм в Дании 70-х годов XVIII века". До середины 1930-х годов был женат на журналистке винницкой областной газеты "Бiльшовицька правда" Наталье Львовне Морейнис. Сын -- социолог Юрий Левада (1930--2006).
   КОГАН ПЁТР СЕМЁНОВИЧ (1872-1932) - историк литературы, критик, литературовед, переводчик. Окончил гимназию в Могилёве, историко-филологический факультет Московского университета. В студенческие годы увлёкся марксистскими идеями. Преподавал в Москве, в том числе в училище Московского филармонического общества. В 1909 году переехал в Санкт-Петербург. Приват-доцент кафедры германо-романской филологии Санкт-Петербургского университета в 1911-1918 годах. Принял православие, чтобы получить возможность стать профессором, но к профессуре не был допущен. Автор переводов книг Д. Рескина, И. Тэна и других. Печатался в "Книговедении", Русской мысли, "Русском слове", "Курьере" и других изданиях. Автор статей в Новом Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона ("Классицизм", "Лессинг", "Гуцков", "Ибсен", "Зудерман" и других) и в первом издании Большой советской энциклопедии. После революции преподавал в МГУ. Профессор литературно-художественного отделения (1921), профессор кафедры романо-германской филологии (1921--1925) факультета общественных наук. Профессор кафедры романо-германской филологии этнологического факультета (1925-1930).[3]. Председатель научно-художественной секции Государственного учёного совета. Похоронен на Новодевичьем кладбище (участок 3, ряд 63). Жена -- Надежда Александровна Нолле-Коган (1888--1966), переводчица, мемуаристка. Сын -- Александр Петрович Кулешов (Нолле) (1921--1990), писатель. Сестра София была с 1924 года замужем за педагогом-математиком К. Н. Рашевским.
   КОЛЧИНСКИЙ Эдуард Израилевич (16 сентября 1944 -- 24 января 2020) -- советский и российский философ, историк (историк науки), доктор философских наук, профессор, директор Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники имени Вавилова с 1995 по 2015 год[2] [?]. Специалист в области эволюционизма.
   0x01 graphic
Автор более одной тысячи научных и научно-популярных публикаций, в том числе нескольких десятков монографий. Родился 16 сентября 1944 года в городе Карталы Челябинской области, в юности работал рабочим связи и сигнализации на Южно-Уральской железной дороге, затем -- рабочим, техником и старшим техником в изыскательской партии Дорожно-проектной службы Южно-Уральской железной дороги[2].
   В 1964 году поступил на философский факультет Санкт-Петербургского государственного университета, окончил его в 1969 году, затем учился в аспирантуре в Ленинградском отделении Института истории естествознания и техники АН СССР (ЛО ИИЕТ), окончил её в 1972 году. С 1969 по 1975 год -- младший научный сотрудник ЛО ИИЕТ, с 1975 по 1978 год -- младший научный сотрудник Ботанического института имени Комарова. С 1978 до самой кончины работал в ЛО ИИЕТ: младшим научным сотрудником, старшим научным сотрудником, ведущим научным сотрудником, главным научным сотрудником. С 1995 по 2015 год возглавлял Санкт-Петербургский филиал Института истории естествознания и техники имени Вавилова; с 1998 до конца жизни -- заведующий сектором истории эволюционной теории и экологии. К периоду обучения в университете относится знакомство Колчинского с историком науки, эволюционистом К. М. Завадским (1910--1977), который отличался "эрудицией, оригинальностью мышления, честностью и открытостью, уважением к чужому мнению". Именно Завадский пробудил в нём интерес к вопросам философского осмысления истории биологии вообще и проблемам истории эволюционного учения в частности. После того, как Колчинский возглавил Санкт-Петербургский филиал ИИЕТ, его исследования в большей степени стали посвящены проблемам социальной истории науки, описанию и нахождению закономерностей взаимодействия между учёными и властью, механизмам нахождения компромисса между интеллектуальными и политическими кругами общества. Преподавал в Ленинградском сельскохозяйственном институте (сейчас -- Санкт-Петербургский государственный аграрный университет; 1973--1974, ассистент), Ленинградском Педагогическом институте (сейчас -- Российский государственный педагогический университет имени А. И. Герцена; исполняющий обязанности доцента, 1973--1980), Ленинградском государственном университете (сейчас -- Санкт-Петербургский государственный университет; ассистент философского факультета, 1979--1987; доцент факультета философии и политологии, 1993--1998; профессор этого же факультета, 1998--2003 и 2005--2010); Ганноверском университете (приглашённый профессор, 2001--2007), Санкт-Петербургском государственном политехническом университете (сейчас -- Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого; профессор Гуманитарного института, 2005--2007), Университете Цинхуа (приглашённый профессор, 2005). Лауреат премии имени Е. В. Тарле в области исторических наук Правительства Санкт-Петербурга и Санкт-Петербургского научного центра РАН (2013).
   КОММОНЕР БАРРИ (КОМЕНАР)(1917-2012) - американский биолог и эколог. Родился в Бруклине в семье еврейских иммигрантов из Российской Империи, племянник переводчика и исследователя классической русской прозы, декана славянского отдела Нью-Йоркской публичной библиотеки Аврама Ярмолинского (1890--1975). Его отец, Исидор Коммонер (Исаак Коменар, 1883--1971) был портным из Кишинёва (ослеп, когда его сын был ребёнком); мать, Голда Ярмолинская -- домохозяйкой. Окончил университет штата Колумбия со степенью бакалавра. В 1938 получил магистерскую степень, в 1941 -- докторскую. Во время Второй мировой войны служил на флоте в звании лейтенанта. После войны переехал в Сент-Луис, где в течение 34 лет преподавал физиологию растений в университете. В конце пятидесятых приобрёл известность как противник ядерных испытаний. Написал несколько книг об опасности подобных испытаний для экосистемы Земли. После неудачной попытки баллотироваться в президенты США, Коммонер переехал в Нью-Йорк, где вступил на должность руководителя Центра Биологии и Природных Систем (Center for the Biology of Natural Systems) при Квинз Колидж (Queens college). Наследие Коммонера включает четыре закона экологии, сформулированных в виде афоризмов:
   Всё связано со всем -- в законе отражён экологический принцип холизма (целостности), он основан на законе больших чисел.
   Всё должно куда-то деваться -- закон говорит о необходимости замкнутого круговорота веществ и обеспечения стабильного существования биосферы.
   Природа знает лучше -- закон имеет двойной смысл -- одновременно призыв сблизиться с природой и призыв крайне осторожно обращаться с природными системами.
   Ничто не даётся даром -- закон говорит о том, что каждое новое достижение неизбежно сопровождается утратой чего-то прежнего.
  
   КОН ИГОРЬ СЕМЁНОВИЧ (1928-2011)- социолог, антрополог, философ, сексолог.
   Игорь Семёнович Кон родился 21 мая 1928 года в Ленинграде в семье врача. Рос в неполной семье, отец (врач-рентгенолог по профессии) лишь иногда навещал их с матерью, но долгое время скрывал от маленького Игоря факт своего отцовства. Несмотря на трудности предвоенного времени, Игорь Кон воспринимал свои детские годы как счастливые, беззаботность которых, впрочем, оборвалась с началом Великой Отечественной войны. Осенью 1941 года его мать как медсестру отправили сопровождать эшелон эвакуированных в Чувашию, вместе с ней в эвакуацию отправился и Игорь. Как впоследствии вспоминал сам Игорь Семёнович, "мы собирались через месяц вернуться, даже не взяли с собой тёплых вещей, а застряли в Мариинском Посаде на три года". Там же в эвакуации Игорь Кон сдал экстерном экзамены за старшие классы, после чего в 15 лет стал студентом истфака.
   В 1944 году семья Кон вернулась в Ленинград, и будущий учёный продолжил получение высшего образования на историческом факультете Ленинградского педагогического института имени А. И. Герцена, а затем -- в двух аспирантурах, по новой истории и по философии. Кон подготовил и третью, юридическую, диссертацию по правосознанию, но защищать её не стал, наткнувшись на непонимание со стороны учёного совета ЛГПИ, который видел в защите двух диссертаций рекордсменство и подрыв идеи присуждения учёных степеней.
   После окончания аспирантуры и защиты диссертации "Джон Мильтон -- идеолог английской буржуазии XVII века" Кон был направлен в Вологодский педагогический институт (1950--1952), где он помимо шести разных лекционных курсов читал множество лекций в системе партийного просвещения.
   Уволившись из Вологодского пединститута по собственному желанию на основании решения врачебной комиссии, переехал в Ленинград, где в течение 9 месяцев не мог найти работу, по его собственному свидетельству, по причине фамилии и беспартийности. Затем с 1953 года по 1956 год Кон проработал на полставки в Ленинградском химико-фармацевтическом институте, а затем -- на философском факультете ЛГУ (1956--1967). Вступил в КПСС. О работе в ЛГУ позже Игорь Семёнович будет вспоминать: "... Это было моё настоящее место и призвание, я любил студентов и преподавательскую работу".
   В 1968 году Кон принял приглашение Г. В. Осипова работать в Институте конкретных социальных исследований АН СССР (1968--1972). В ИКСИ он сначала заведовал сектором социологии личности и участвовал в выработке программы исследования "Личность и ценностные ориентации", а затем, после того, как эту работу возглавил В. А. Ядов, Кон создал отдел истории социологии, но из-за конфронтаций с новым директором, М. Н. Руткевичем, и постоянных ограничений в работе он принял решение покинуть ИКСИ. В своих воспоминаниях он писал: "Лично я за заведование отделом не держался и был бы вполне удовлетворён местом старшего научного сотрудника в Ленинградских секторах. Но когда Руткевич издал приказ о преобразовании моего отдела, даже не поговорив со мной, я сразу решил уйти... Моя работа в ИКСИ продолжалась всего 4 года, с 1968 по 1972, и формально, по числу публикаций, это были самые непродуктивные годы в моей жизни: ни одной большой книги (если не считать ранее подготовленных расширенных немецких изданий "Позитивизма в социологии" и "Социологии личности") и всего полтора десятка статей, большая часть из которых не имела к моей плановой работе никакого отношения. В идеологически заблокированном институте просто невозможно было что-либо реализовать. Тем не менее этот этап оставил заметный след в моей жизни". После увольнения из ИКСИ Кон перешёл на работу в Институт общественных наук при ЦК КПСС (1972--1974)[7], а спустя два года стал работать в секторах Института философии. Однако в 1975 году в результате укрепления на основе нескольких мелких секторов Института философии был создан Институт социально-экономических проблем (ИСЭП), который должен был заниматься изучением советского образа жизни. Кон вновь принимает решение оставить рабочее место, и в 1975 году он становится главным научным сотрудником ленинградского отдела Института этнографии АН СССР. Как вспоминал учёный, академик Ю. В. Бромлей, директор института, хотел, чтобы Кон занялся актуальными проблемами национального характера и этнической психологии, но Игорь Семёнович предпочёл взять сугубо академическую тему -- этнографию детства, понимая, что серьёзная, честная работа по заданной Бромлеем тематике в СССР нереальна. В этот период Кон продолжает научную работу, читает лекции за границей (в странах соцлагеря), но вместе с тем постепенно отдаляется от научной элиты, воспринимается в качестве "чужака" как среди социологов, так и философов. В 1985 году Игорь Семёнович покидает Ленинград и переезжает в Москву. В конце 1980-х -- 1990-х годах он побывал с лекциями и в целях научной работы во многих университетах и научных центрах Западной Европы и Америки. 27 января 1989 года его избрали действительным членом Академии педагогических наук СССР по Отделению психологии.
   События 1991 года Кон встретил за границей, на родину учёный вернулся лишь два года спустя. Последующие 20 лет Игорь Семёнович продолжал читать публичные лекции и писать книги, главное внимание уделяя эмпирическому исследованию сексуального поведения подростков, а также популяризации сексологических знаний. Игорь Семёнович Кон скоропостижно скончался в Москве на 83-м году жизни в итоге быстро прогрессирующей болезни. Прощание с учёным состоялось утром 1 мая 2011 года в ритуальном зале московской городской клинической больницы N 64[9]. Согласно завещанию, его прах должен был быть развеян. Радиостанция "Эхо Москвы" сообщила, что организаторы похорон приняли решение часть праха покойного развеять над рекой Невой, а часть всё же захоронить в могиле матери академика.
   За почти полвека научной деятельности Игорь Семёнович Кон успел внести весомый вклад в различные области научной деятельности: философия и методология истории, история социологии, этика, социальная психология и психология развития, теория личности, антропология и социология детства и юности, социология молодёжи, сексология, гендерные исследования. Историк Лев Клейн, долгие годы друживший с Коном, дал такую характеристику многопрофильности научных исследований Игоря Семёновича:
   0x01 graphic
   Сначала его друзья знали, что он многообещающий философ, потом что историк философии, затем на первый план выступил социолог, позже он оказался психологом, потом проявились его другие ипостаси -- то ли культур-антрополог, то ли сексолог. И, наконец, стало ясно, что Кон -- это ЯВЛЕНИЕ советской, а затем российской общественной и культурной жизни. Как исследователь он не сделал принципиальных новых открытий. Всё, чему он учил, в мировой науке открыто давно. Но это не делает его истины более приемлемыми у нас. Роль Игоря Кона была в другом. Он ставил новые проблемы для отечественной науки (открывал закрытые проблемы -- гендер, секс, воспитание личности, свобода совести, гражданские права), прорабатывал колоссальный объём материала, выяснял истину и далее отстаивал эту истину с принципиальностью и несгибаемостью. В условиях нашей страны, с её причудливой смесью марксистских догм и средневекового клерикализма, коррумпированной науки и суеверий, для этого требовались огромные знания, постоянный труд и мужество.
   0x01 graphic
   И. С. Кон являлся автором более чем 60 книг и 300 статей (его работы переведены на множество иностранных языков), он также выступил основателем ряда новых направлений в российском обществоведении.
   Первой публикацией, принёсшей Кону всесоюзную профессиональную известность, была статья "Наука как форма общественного сознания" (1951), напечатанная в журнале "Вопросы философии". Как вспоминал сам учёный, "статья была стопроцентно догматической (главным аргументом было толкование сталинских цитат), но одновременно -- невероятно смелой, в ней утверждалась -- подумать только! -- ненадстроечность, неклассовость и беспартийность естественных (хотя, конечно, не общественных) наук. Для учёных-естественников, которых регулярно подвергали идеологическим проработкам, это был подарок". Кон увлечённо занимался самостоятельным изучением проблем философии истории, но, как впоследствии признавался сам, все его работы того времени были насквозь идеологизированными. Выдержанной в канонах советской науки были и докторская диссертация "Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысли" (1959). Опубликованная монография под тем же названием, "несмотря на её крайнюю примитивность", была замечена на Западе, и не только марксистами. Рецензент "American Historical Review" отметил, что, вопреки пропагандистскому названию, это серьёзная книга, "первая советская работа такого рода", достоинствами которой являются "широкая начитанность, обычно добросовестное изложение критикуемых идей и ясный стиль изложения". Вместе с тем рецензент отмечал явную ангажированность автора. Обстоятельную разгромную рецензию на данную работу представил и английский историк Джеффри Барраклаф (англ.)русск., что впрочем не помешало ему пригласить молодого ленинградского учёного участвовать в подготовке главы "История" для международного исследования "Main trends of research in the social and human sciences" ("Главные тенденции развития общественных и гуманитарных наук") под эгидой ЮНЕСКО.
   В своей книге воспоминаний Кон отмечал, что наиболее неожиданной оказалась реакция Раймона Арона -- одного из крупнейших французских философов, специалиста в области философии истории: "... из-за его открытого антикоммунизма моя трактовка его концепции была, мягко говоря, далека от объективности и даже элементарной вежливости. Тем не менее Арон увидел в моей книге нечто заслуживающее внимания и пригласил меня на важный междисциплинарный симпозиум "Историк между этнологом и культурологом", куда меня, разумеется, не пустили. Французский социолог Виктор Каради (венг.)русск. рассказывал мне много лет спустя, что Арон очень сожалел об этом. Когда после симпозиума его спросили, доволен ли он его результатами, он сказал: "В общем, всё прошло хорошо, но я огорчён тем, что не удалось встретиться с Коном, это была моя главная цель"".
   После публикации монографии Кон зарекомендовал себя как один из ведущих специалистов по так называемой "критике буржуазной философии и социологии". Как вспоминал Игорь Семёнович, критика буржуазной философии была единственным способом познакомить советского читателя с этой философией. Помимо упоминания концепций западных учёных в свои работах Кон способствовал русским переводам лучших зарубежных книг. В 1969 году под грифом Института всеобщей истории АН СССР он выпустил сборник переводных статей "Современные тенденции в буржуазной философии и методологии истории". В 1977 году он представил к печати обновлённый сборник "Философия и методология истории", который из-за анонимного доноса выпустили с грифом "для научных библиотек". Со временем от изучения философских проблем Кон перешёл к конкретно-прикладным исследованиям. В своих мемуарах учёный писал: "Дело было не столько в недостатке философской культуры (знания -- дело наживное), сколько в отсутствии философского склада мышления. Настоящий философ должен быть либо метафизиком, либо аналитиком. У меня не было вкуса ни к тому, ни к другому. Философские проблемы интересовали меня лишь в той мере, в какой их можно было заземлить и проверить на конкретном общественно-научном материале"[15]. Поскольку в это же время в СССР стали появляться первые эмпирические социсследования, а также по той причине, что социология тесно сопряжена с философией истории, Игорь Семёнович постепенно стал всё более углубляться в изучение социологии, которая в Советском Союзе мыслилась не как самостоятельная дисциплина, а как ветвь философии.
   Поскольку никакая наука, по выражению Кона, немыслима без её истории, то первым делом Игорь Семёнович решил восполнить этот пробел в советском наукознании и написал монографию "Позитивизм в социологии" (1964). Под его руководством также был выпущен коллективный труд "История буржуазной социологии XIX -- начала XX века" (1979). Две эти книги были первыми советскими учебными пособиями по курсу истории социологии. Положительный отзыв на "Позитивизм в социологии" в личной переписке дал Кону и Питирим Сорокин -- известный русско-американский социолог. Кон был инициатором создания и первым президентом, а затем вице-президентом (1970--1982) Исследовательского комитета по истории социологии Международной социологической ассоциации. В 1964 году Игорь Семёнович начинает сотрудничество с журналом "Новый мир", главным редактором которого в то время был Александр Твардовский. В своей первой статье, "Психология предрассудка", он впервые в советской печати рассматривал вопрос о природе, социальных истоках и психологических механизмах антисемитизма и вообще этнических предубеждений. Как вспоминал Кон, "статья имела огромный резонанс. Её сразу же перевели на несколько иностранных языков. Хотя об СССР там ничего не говорилось, социально-психологический анализ истоков антисемитизма был проведён достаточно корректно и чётко". Своё развитие проблема национальных характеров получила в последующих работах Игоря Семёновича, опубликованных в журнале "Иностранная литература" (1968, N 9) и в сборнике "История и психология" (1971). Статьи Кона об этнических стереотипах и национальном характере сыграли важную роль в становлении отечественной этнопсихологии.
   Центральным научным проектом Кона много лет была теория личности. Одной из первых работ на эту тему стала статья в журнале "Коммунист". Как вспоминал Кон: "Мои первые публикации на эту тему начались самым постыдным образом, заказной статьей о всестороннем развитии личности при социализме в журнале "Коммунист" (1954, N 8), в которой не было ни единого живого слова, сплошной пропагандистский вздор. В то время мне даже не приходило в голову, что систему фраз можно как-то сопоставлять с действительностью".
   Выросшая на основе общеуниверситетского лекционного курса и удостоенная первой премии Советской социологической ассоциации книга "Социология личности" (1967) была одной из самых читаемых социологических книг в 1960-1970-х годах и положила начало соответствующему разделу отечественной социологии. Сразу же появилось шесть её переводов. На неё было много положительных рецензий. После разгрома "Пражской весны" и крушения иллюзии относительно возможности прогрессивного саморазвития советского "реального социализма" Кон сознательно пошёл по пути психологизации личностной проблематики, сконцентрировав внимание на внутренних механизмах человеческого "Я" и на том, как процессы самосознания модифицируются в сравнительно-исторической и кросс-культурной перспективе, а также в процессе индивидуального развития личности. Этому посвящены книги "Открытие Я" (1978) и "В поисках себя" (1984) и ряд журнальных статей. Начиная со статьи "Юность как социальная проблема" (1965) Кон внёс важный вклад в социологию молодёжи и психологию развития[20]. Его работы о "студенческой революции" 1960-х годов позволяли глубже понять природу молодёжного движения и найти параллели с процессами, происходившими в СССР. В отличие от большинства отечественных исследователей, рассматривавших молодёжную культуру только как форму девиантного поведения, криминогенную по своей сути, Кон, опираясь на историко-антропологические данные и понимание юности как особой фазы жизни, подчёркивал закономерность появления молодёжной субкультуры, отличной от общепринятой во взрослом обществе, выводя отсюда необходимость диалогического подхода к молодёжи. Из социологии молодёжи были прямые выходы в психологию развития. В учебном пособии "Психология юношеского возраста" процессы развития и социализации юношества впервые в послевоенной советской литературе были рассмотрены в широкой социально-исторической и междисциплинарной перспективе, с учётом новейших лонгитюдных исследований и психологии жизненного пути, обобщены и систематизированы данные о развитии самосознания, эволюции образа "Я", структуры общения, общества сверстников и юношеской субкультуры; в книге впервые всерьёз говорилось об особенностях развития мальчиков и девочек и сексуальном поведении советских школьников. Хорошо принятая научно-педагогической общественностью книга (4 издания, 1979 -- 1989, общий тираж 1,5 млн экземпляров) стала настольной для двух поколений учителей и родителей.
   В Институте этнографии Кон основал новую для советской науки субдисциплину культурной антропологии, которую он назвал этнографией детства. Она реализована в виде серии коллективных трудов по этнографии детства и авторской монографии "Ребенок и общество" (1988, второе испр. изд. -- 2003). Сравнительно-историческое изучение возрастных категорий, гендерно-возрастного символизма, особенностей культуры детства и процессов социализации детей в разных человеческих обществах имеет не только теоретический интерес, но и важное прикладное значение. Кон первым познакомил советских учёных с концепциями детства Ф. Арьеса и Л. Демоса, статистическими кросс-культурными исследованиями, опубликовал сборник работ Маргарет Мид "Культура и мир детства" (1988). Эти работы получили высокую оценку специалистов и по сей день часто цитируются.
   В середине 1960-х годов Кон заинтересовался социологией сексуальности, а затем и методологическими вопросами сексологии. В СССР это была абсолютно запретная тема. Впоследствии Игорь Семёнович вспоминал, что "поворот от социологии сексуального поведения к теоретико-методологическим проблемам сексологии как междисциплинарной отрасли знания был связан с подготовкой третьего издания Большой советской энциклопедии", в которой он был научным консультантом и в которой впервые должны были появиться статьи "Сексология" и "Сексопатология". "Поскольку эта проблематика давалась на страницах БСЭ впервые, мне пришлось задуматься о месте сексологии среди прочих научных дисциплин, причем не только медицинских", -- вспоминал Кон.
   Книга "Введение в сексологию", первоначально изданная в Венгрии (1981), ГДР и ФРГ (1985), несмотря на поддержку ведущих советских биологов и обществоведов, включая два института Академии наук, десять лет распространялась в самиздате и вышла на русском только в 1988 году (издательство "Медицина"). В этой книге впервые было обосновано существование сексологии не как частной медицинской субдисциплины, а как междисциплинарной области знания, которая не может развиваться без участия общественных и гуманитарных наук. Эта точка зрения была принята советской научной общественностью. В числе поддержавших книгу учёных-гуманитариев были видные антропологи и этнографы (В. П. Алексеев, С. А. Арутюнов, А. Г. Козинцев, Б. Н. Путилов, Ю. И. Семёнов, С. А. Токарев, А. М. Хазанов), философы (В. Ж. Келле) и социологи (В. А. Ядов, Б. М. Фирсов). Столь же дружелюбны и внимательны были биологи (В. Г. Кассиль, Е. М. Крепс, П. В. Симонов) и медики (А. М. Свядощ, Г. С. Васильченко, З. В. Рожановская, А. И. Белкин, Л. И. Спивак, В. Е. Каган). После издания книга получила преимущественно положительные отзывы. Известный американский культуролог Даниэль Ранкур-Лаферрьер оценил её как "веху в истории сексологии", подчеркнув, что это книга не о "сексе в СССР", а широкое исследование междисциплинарной отрасли знания. "Теперь, с появлением книги Кона (и предположив, что гласность выживет), можно надеяться, что сексологические исследования в Советском Союзе имеют будущее", -- писал он. Медицинские сексологи прямо связывают возникновение в России сексологии как науки со статьями Кона в "Вопросах философии" и Большой медицинской энциклопедии. Для Кона эта работа была прежде всего науковедческой, его интересовало, как на стыке нескольких разных дисциплин формируется новая область знания. Но для широкой публики, в том числе профессиональной, "Введение в сексологию" стало важнейшим источником знаний о сексуальности как таковой, что побудило автора продолжить работу в этом направлении, тем более, что крушение советской власти поставило перед обществом много новых острых проблем.
   Как социолога Кона интересовали прежде всего социальные проблемы, связанные с сексуальным поведением. В 1993--1997 годах В. Червяковым, В. Д. Шапиро и другими сотрудниками Кона, при его непосредственном участии, были проведены три крупных анкетных исследования, которые бесспорно показали, что тенденции развития подростковой сексуальности в России -- те же, что и в странах Запада (снижение возраста сексуального дебюта, отделение сексуальной активности не только от матримониальных планов, но и от любви, усиление гедонистической мотивации, уменьшение гендерных различий и т. д.), и чреваты теми же опасностями (нежелательные беременности, аборты, инфекции, передающиеся половым путём, включая ВИЧ) и т. д. Чтобы глубже понять эти процессы и вписать их в определённый культурно-исторический контекст, Кон написал монографию "Сексуальная культура в России" (1997, 2 доп. изд. 2005) -- первое обобщающее исследование одного из самых закрытых аспектов русской истории.
   Желая минимизировать отрицательные последствия сексуальной революции, Кон писал о негативных последствиях абортов, опубликовал несколько популярных книг и ВУЗовских учебных пособий по сексологии. В интервью Кона журналу "Огонёк" (июль 1988 года) впервые в советской печати были раскрыты социально-психологические аспекты эпидемии ВИЧ и было подчёркнуто, что главным направлением борьбы с ней должна быть профилактика.
   Одним из первых в России он обратил внимание на опасность сексуального насилия и сексуальных посягательств на детей в частности, инициировал создание телефонной службы доверия. Начиная с 1966 года, Кон энергично доказывал необходимость введения в России, по примеру западных стран, сексуального образования подростков, а также опубликовал несколько популярных книг и вузовских учебных пособий по сексологии ("Вкус запретного плода. Сексология для всех" (1997), "Введение в сексологию" (1999) и "Сексология. Учебное пособие для студентов высших учебных заведений" (2004)). В 2005 году Всемирная ассоциация сексуального здоровья удостоила его Золотой медали за выдающийся вклад в сексологию и сексуальное здоровье.
   В начале 1980-х годов Игорь Кон одним из первых пытался поставить вопрос об отмене уголовного преследования гомосексуальности. Однако его инициатива наталкивалась на непонимание и противостояние как учёных, в том числе медиков, так и властей.
   Его первая монография о гомосексуальности ("Лики и маски однополой любви", 2-е изд. 2003) "пробила" в России запрещённую тематику. Книга обобщает современные данные об однополой любви не только с позиций биологии и медицины, но и с точки зрения общественных и гуманитарных наук. Автор рассматривает различные теории гомосексуальности, историю и этнографию однополых отношений у народов мира, психологические особенности однополой любви, проблемы однополых браков, этапы её декриминализации и депатологизации и так далее. Подробно освещается также история и положение "инаколюбящих" в России. Книга получила положительные отзывы специалистов[30]. Однополой любви и гомофобии Кон также посвятил ряд научных и публицистических статей, в том числе -- в профессиональных медицинских журналах, где привыкли воспринимать геев исключительно как пациентов.
   Когда в 2005--2006 годах гомофобия стала приобретать размах в России, Игорь Кон специально занялся её изучением. В статье "Секс и меньшинства. Как гомофобия становится ксенофобией" он высказал мнение, что гомофобия органически связана с другими формами советско-русской ксенофобии, а в статье "Гомофобия как лакмусовая бумажка российской демократии" провёл систематический анализ российских опросов общественного мнения, описал особенности российской политической (в отличие от бытовой, трайбалистской) гомофобии, показал, что она не вытекает из личного опыта россиян, и какую опасность она для них представляет.
   Игорь Кон активно поддерживал российское правозащитное ЛГБТ-движение. В 1991 году он выступил в газете "Аргументы и факты" в пользу юридического признания первых лесбигеевских правозащитных организаций. В 1995 году он поддержал требования о регистрации лесбигеевской национальной организации "Треугольник". В 2009 году Кон выступал в качестве жюри ЛГБТ-кинофестиваля "Бок о Бок". В 2010 году он защищал в суде архангельскую ЛГБТ-организацию "Ракурс". Игорь Кон принимал участие в различных круглых столах и заявлениях, посвящённых защите прав человека в отношении гомосексуалов.
   В начале 2000-х годов Кон перешёл от сексологических проблем к гендерным. С 1999 года в центре научных интересов Кона стоял глобальный проект "Мужчина в меняющемся мире". Это попытка на конкретно-научном материале проследить, как нормативный канон маскулинности и реальные (или приписываемые им) психические черты мужчин трансформируются в мире, в котором привычная мужская гегемония становится проблематичной, и каковы особенности протекания этих процессов в России. Общие выводы проекта изложены в одноимённой книге, а их проекция на психологию развития -- в книге "Мальчик -- отец мужчины" (2009), содержащей не только очерк исторической антропологии мальчишества, но и обобщение новейших научных данных по таким актуальным, но плохо исследованным сюжетам, как совместное и раздельное обучение, школьное насилие (буллинг и хейзинг), причины неодинаковой успеваемости мальчиков и девочек, истоки и следствия мальчишеской агрессивности и политического экстремизма, явные и скрытые эффекты силового соревновательного спорта и тому подобное.
   Едва ли не первой в стране тревожной публикацией на эту тему была статья И. С. Кона "Осторожно: дети. Жертва сексуальной агрессии -- ребёнок" в самой многотиражной советской газете "Труд" (1991). В его первой (и единственной в то время) массовой книге по сексологии "Вкус запретного плода" (1992, 1997) совращению детей и подростков посвящён специальный параграф, который был затем помещён в Интернет. Сайт "Национальный узел Интернет-безопасности в России" называет его в числе двух первых отечественных интернет-публикаций по данному вопросу.
   В 1997 году, по просьбе Ассоциации детских психиатров, Кон выступал на Всероссийской конференции "Дети России: насилие и защита" с докладом "Совращение детей и сексуальное насилие в междисциплинарной перспективе", который был затем опубликован параллельно в двух научных журналах, "Социальная и клиническая психиатрия" и "Педагогика"[38][39]. В конце 1980-х положительно оценивали работы Кона, в частности "этнографический подход Кона к развитию ребёнка", американский психолог Ян Вальсинер и Г. А. Комарова.
   В январе 2001 года во время публичной лекции в МГУ в Кона бросили тортом. Группу молодых людей выдворили из зала только с помощью милиции, после чего лекция была продолжена и закончилась аплодисментами аудитории. После этого выступления под дверь квартиры И. С. Кона положили муляж взрывного устройства и угрожали убийством. "На той лекции торжествовало какое-то мракобесие, было видно, что специально организованные люди свистели, топали, я реально боялся за Игоря Семёновича, -- вспоминает один из учеников Кона, сексолог, психотерапевт Евгений Кульгавчук. -- После лекции мы вместе ехали в машине, и меня поразило, с каким спокойствием и достоинством держался Игорь Семенович. Он с лёгкой грустью сказал буквально два слова о произошедшем и тут же переключился на научные темы. О них он говорил с жаром, увлеченно, воодушевлённо". Впрочем, запугиваниям учёный не поддался, а изучение истории сексуальной контрреволюции, по его мнению, не менее интересно и поучительно, чем история советской сексофобии и "беспредела" 1990-х годов.
   В октябре 2009 года группа националистов во главе с Романом Зенцовым попыталась сорвать презентацию книги учёного "Мальчик -- отец мужчины", проходящую в рамках ЛГБТ-кинофестиваля "Бок о Бок", где Кон также выступал в качестве члена жюри.
   По воспоминаниям друзей и современников Игорь Семёнович Кон отличался спокойным, сдержанным характером и вёл простой, почти аскетический образ жизни. Большую часть жизни прожил с матерью, а после её смерти в 1989 году жил один. Социолог Александр Гофман вспоминал: "...он в значительной мере и в ряде отношений был одиноким человеком. Но, опять-таки, это было "одиночество в миру", так как этот одинокий человек был целиком открыт миру; его всегда глубоко волновало и заботило всё, что в нём происходит. Волновало и интересовало и как учёного, и как человека. Он не был анахоретом, любил общение, особенно с молодёжью и детьми, конечно, в свободное от работы время. Он любил путешествовать, по России и за её пределами, в молодости летом часто ходил в походы". В своих мемуарах Кон отмечал, что в молодости увлекался оперой, но после посещения хореографического училища, куда был направлен для разбирательства происшествия по партийной линии, его вкусы изменились в сторону балета. Игорь Семёнович был большим знатоком живописи, часто использовал картины известных мастеров для иллюстрации своих популярных книг, особенно любил французских импрессионистов.
   Всю жизнь Кон страдал от врождённого астигматизма и сильного разноглазия, семь диоптрий разницы. Вдаль он видел только левым глазом, а читал одним правым. Тем не менее в любых очках и без оных у него сохранялось бинокулярное зрение[46]. В остальном Игорь Семёнович оставался исключительно здоровым человеком, вплоть до самой смерти сохранял ясный ум и чувство юмора.
   Помещая здесь пространный очерк о И.С.КОНЕ, я имел в виду его известную мне ранее популярность, как одного из первых авторов и лекторов запрещённой тогда темы о сексе, которого по мнению одной дамы, выступающей по ТВ, в СССР - нет.
   Увы, действительно, тема была запретная не только для нас, мальчиков, учившихся в мужской школе, солдат срочной службы в течение 3 лет в возрасте 18-23 лет, но всему подрастающему поколению советской молодёжи, которое должно было поправлять траченную войной демография, абсолютно не знакомому с тайнами половой жизнедеятельности. Я не вдавался в теории И.С.КОНА; возможно где-то он "перебрал" или "недобрал", кому-то перешёл дорогу научной деятельности и т.п.
   Исследуя весьма щекотливую тему, И.С.КОН здорово подставил себя, вызвав массу критических высказываний и даже был подвергнут физическому насилию. Привожу здесь выдержку из статьи БОРИСА КАМОВА - компетентного противника И.КОНА: ВСЕ ВИДЫ ПОЛОВЫХ ИЗВРАЩЕНИЙ -- ОТ ПЕДОФИЛИИ ДО НАСИЛОВАНИЯ И ПОЕДАНИЯ ТРУПОВ -- ЯВЛЯЮТСЯ РЕЗУЛЬТАТОМ ПСИХИЧЕСКИХ И ФИЗИОЛОГИЧЕСКИХ РАЗРУШЕНИЙ В ОРГАНИЗМЕ. ТАКИЕ РАЗРУШЕНИЯ СОЗДАЕТ БАНАЛЬНЫЙ, ЗАПУЩЕННЫЙ МАЛЬЧИШЕСКО -- ПОДРОСТКОВЫЙ ОНАНИЗМ. ВОТ ПОЧЕМУ КАТАСТРОФИЧЕСКИЙ РОСТ ПОЛОВЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, ВКЛЮЧАЯ СЕРИЙНЫЕ УБИЙСТВА, ВОЗНИК В КОНЦЕ ХХ ВЕКА, ВСКОРЕ ПОСЛЕ НАЧАЛА ВСЕ ЕВРОПЕЙСКОЙ (ВКЛЮЧАЯ РОССИЙСКУЮ!) И АМЕРИКАНСКОЙ (ПОМНИТЕ "НЕСРАВНЕННУЮ РУТ"?) КАМПАНИЙ ПО НАСИЛЬСТВЕННОМУ ВНЕДРЕНИЮ ОНАНИЗМА В МОЛОДЕЖНУЮ СРЕДУ.
   Игорь Семенович Кон в качестве "выдающегося ученого" активно подрывал природой установленные законы социальных и любовных взаимоотношений людей.
   В одной из книг, посвященных гомосексуализму, академик Кон поместил список из 606(!) публикаций, которые приглашали мужчин и женщин к разным видам аномальной половой деятельности. Перечень занимает 38 книжных страниц.
   Но в работах того же Кона я не встретил названия хотя бы одной статьи, посвященной борьбе с онанизмом, сопротивлению этому пороку.
   Академик Кон и вся "сексологическая рать" планировали вечно повышать свое благосостояние за счет детской спермы, выплеснутой на пол.
   Распространители и защитники онанизма вполне сравнимы с наркоторговцами, которые тоже не пишут книг про то, как избавить детей и подростков от наркозависимости.
   В качестве лже-Мэтра, в кампании с профессором Агарковым, Игорь Кон оказался одним из главных виновников множества половых бед в России; бесчисленных случаев распада семейств, в результате которых тысячи детей оказались сиротами при живых родителях.
   Сотни тысяч мужиков-импотентов спились от стыда за свое постельное уродство. А у кого оказались деньги, те стали глушить себя "дурью".
   Академик И.С. Кон морально причастен к сотням сексуальных преступлений, которые были порождены блестяще организованной эпидемией онанизма в нашей стране.
   Таков самый поверхностный итог "просветительской" и "образовательной" деятельности академика. Она была высоко оценена. И.С. Кон был удостоен Золотой медали. Академику ее присудила Всемирная ассоциация сексологии на своем конгрессе в Канаде.
   Именно Всемирная ассоциация сексологии во главе с неким Жильбером Торджманом в конце ХХ века подготовила и затем жестко вела агрессивную кампанию по онанизации населения Земли.
   "Стартовым выстрелом" к началу массового полового совращения стал выход в свет в Париже серии книг "Энциклопедия сексуальной жизни" для детей (с 7-9лет); подростков и взрослых. Именно Жильберу Торджману принадлежат слова, повторенные потом миллионы раз: "Мастурбацию, или онанизм, следует рассматривать, как нормальный этап развития юношеской сексуальности".
   Эта лживая, провокационная фраза искалечила сотни тысяч прекрасных, молодых тел, чистых душ, многообещающих судеб.
   КОБРИН ВЛАДИМИР БОРИСОВИЧ (1930-90) - историк. Окончил с отличием исторический факультет МГУ в 1951 году. В университете занимался историей Древней Руси, однако дипломную работу защитил по истории современной Италии. Работал по распределению в городе Сталино (ныне -- Донецк), затем в Москве, в библиотеке и лекторской группе. В 1955 году поступил в аспирантуру, занимался проблемами социально-политической истории XVI века, в 1958--1960 годах опубликовал серию статей на эту тему. С 1957 года по рекомендации А. А. Зимина, работал в отделе рукописей Государственной библиотеки им. Ленина. Опубликовал более двух десятков работ в "Записках" отдела (обзоры, описания, исследования об отдельных поступлениях). С этого времени занимался вспомогательными историческими дисциплинами: генеалогией, антропонимикой, исторической ономастикой, топонимикой, фалеристикой. Позднее опубликовал (в соавторстве) учебное пособие по вспомогательным историческим дисциплинам и научно-популярную книгу "Ключи к тайнам Клио". В 1961 году защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата исторических наук по теме "Социальный состав Опричного двора". Впервые в науке было фронтально изучено феодальное землевладение опричников. Составленный им список 277 "несомненных опричников" основывался на опубликованных источниках и многочисленных архивных материалах. Начиная с 1970-х годов активно разрабатывал тему светского землевладения в XV--XVI веках. В начале 1980-х годов появился ряд статей по этим вопросам. Кроме того, после смерти А. А. Зимина Кобрин активно участвовал в подготовке его трудов к печати. В 1983 году защитил докторскую диссертацию "Землевладение светских феодалов и социально-политический строй России XV--XVI вв.". В центре исследования находились взаимоотношения "землевладения и централизации, экономики и политики, власти и собственности". Изучение становления вотчинной и поместной систем в Северо-Восточной Руси привели автора к выводу о преимущественной роли княжеского пожалования в возникновении вотчины и тесной связи вотчинников с княжеской властью. Анализ обширного актового материала по истории феодального землевладения позволил Кобрину обосновать точку зрения, с которой он рассматривал политическую историю не только как противостояние прогрессивного самодержавия и борющегося с ним боярства: "Реальная жизнь слишком сложна и противоречива, чтобы во всех своих проявлениях подчиняться логической схеме". В своих трудах определил Смутное время как "сложнейшее переплетение разнообразных противоречий -- сословных и национальных, внутриклассовых и межклассовых". Он одним из первых в СССР (наряду с А. Л. Станиславским) заговорил о Смуте не только как о крестьянской, но и как о гражданской войне: "Вправе ли мы бушевавшую в России начала XVII века гражданскую войну свести к крестьянской?". С 1971 года преподавал в МГПИ им. В. И. Ленина. По свидетельству его ученицы А. А. Севастьяновой, Кобрин "... умел быть одновременно мягким, интеллигентным наставником и темпераментным лектором, строгим экзаменатором и доброжелательным собеседником. Эрудиция его в вузовской аудитории не демонстрировалась, она была органично присущим оратору свойством". В 1989 году перешёл в МГИАИ, где был профессором на кафедре источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин. В 1989 году учёный опубликовал научно-популярную книгу об Иване Грозном. В ней он доказывал, что царь осуществлял террор с целью установления личной диктатуры; опричнина же не только не укрепила Русское государство, а, напротив, привела его к кризису. Исследуя политику "добродетельного героя и мудрого государственного мужа в первую половину царствования", автор приходит к мнению, что без введения опричнины государство "на пути либеральных преобразований" продвинулось бы вперёд в XVI веке и получило ровное, поступательное движение в последующие века. Кобрин считал, что у исследователя нет морального права "амнистировать зверство", то есть прощать гибель тысяч ни в чём не повинных людей из-за "прогрессивных последствий опричнины". В учебнике под редакцией Н. И. Павленко "История СССР с древнейших времен до 1861 года" (М., 1989) Кобриным были написаны разделы о Русском государстве. В том же году выпустил (в соавторстве) брошюру об известном российском историке, академике С. Б. Веселовском. В последний период жизни вышел в свет цикл публицистических статей Кобрина: "Вождь и царь", "Жду книги об итогах выборов", "Всё или ничего", "Необходимо помнить: политика -- искусство возможного", "Два портрета. Курбский и Раскольников". Посмертно была опубликована научно-публицистическая книга "Кому ты опасен, историк?". Двоюродная сестра -- поэт и правозащитник Наталья Евгеньевна Горбаневская.
   КОБРИНСКИЙ НАТАН ЕФИМОВИЧ (1910-85). Брат А. Е. Кобринского.
   В 1948 г. исполнял обязанности заместителя директора по научной части в новосозданном Институте точной меха­ники и вычислительной техники АН СССР. В 1950-е гг. преподавал теорию машин и механизмов в Пензенском индустриальном институте вместе с Б. А. Трахтенбротом, за это время написал в соавторстве с ним монографию "Введение в теорию конечных автоматов" (М.: Физматгиз, 1962; английский перевод 1965, немецкий и чешский перевод 1967). С 1959 г. снова в Москве, возглавил новосозданную кафедру электронно-вычислительной техники в Московском инженерно-экономическом институте (ныне Государственный университет управления), затем преподавал там же на кафедре экономической кибернетики. Выпустил несколько монографий. В 1980-е гг. совместно с А. Д. Смирновым и Е. З. Майминасом написал учебник "Экономическая кибернетика", по которому многие годы учились экономисты-математики России и других стран СНГ. Учебники Н. Е. Кобринского являются востребованными по сей день. Как популяризатор науки выпустил в 1959 г. написанную совместно с Виктором Пекелисом книгу "Быстрее мысли" (2-е издание 1963), состоящую из трёх относительно независимых частей: "Математика и жизнь" (о вычислительной математике), "Машина считает" (о вычислительной технике) и "Машина "думает"" (о кибернетике). В 1969 г. в соавторстве с братом Ароном Кобринским опубликовал в книжной серии "Эврика" книгу "Много ли человеку нужно?" (2-е издание 1972), разъясняющую принципы организации и работы систем управления в автоматах и в экономике.
   КОНСТАНТИНОВСКИЙ МАЙЛЕН АРОНОВИЧ (1926-2002) - писатель В 1949 году окончил Высшее военно-морское инженерное училище имени Ф. Э. Дзержинского по специальности инженер-акустик. Работал в НИИ и на научно-исследовательских судах. С 1962 года занимался литературной деятельностью (заметки в журнале "Наука и жизнь"), писал научно-популярные книги для детей. Создал знаменитый цикл детских радиопередач КОАПП (Комитет Охраны Авторских Прав Природы) о науке бионике, с огромным успехом шедший в 1960-е и 1970-е годы. Сценарии-пьесы КОАППа живо, легко, с потрясающим остроумием знакомили детей со сложными и интересными явлениями живой природы, представляющими интерес для науки и техники. Главными действующими лицами передачи были животные (Кашалот, Мартышка, Гепард, Сова, Птица-секретарь и др.) и Человек. Константиновский получал огромное количество писем от юных радиослушателей, порой для ответа на них ему "приходилось проводить вечера в Ленинке. Потом привлекли биологов, которые занимались ответами"[1]. В 1984--1990 годах на творческом объединении "Экран" снят сериал из 18 кукольных мультфильмов по мотивам произведений М. Константиновского (в упрощённой, адаптированной для дошкольников версии). В 1998 году за передачу КОАПП ему была присуждена Государственная премия России. В 2000--2001 годах был сценаристом возрождённой версии КОАПП на канале ОРТ, в которой в роли животных были известные артисты. После его смерти программа прекратилась. Майлен Аронович Константиновский похоронен на Новодевичьем кладбище г. Москвы. На тёмной плите надгробия в светлом квадрате начертана аббревиатура КОАПП и помещено изображение Птицы-секретаря, которая исполняла функции ведущего на каждом заседании "Комитета Охраны Авторских Прав Природы", объявляя его открытым в начале передачи и закрытым -- в конце.
  
   КОРМАН ВЛАДИМИР МИХАЙЛОВИЧ (1932- ) - филолог, инженер, автор "КОРОНЫ" сонетов (без коронавирусов), многочисленных переводов иностранных поэтов, палиндромист.
  
   КОРСУНСКИЙ МОИСЕЙ ИЗРАИЛЕВИЧ (1903-76)
   Глава из неопубликованной монографии И.И.Гарина "Ангелы библиотек. Моя жизнь в науке и литературе", 660 с. Цитирования и примечания указаны в тексте книги. Выдающийся физик, М. И. Корсунский (1903-1976) уже в молодые годы, работая у А. Ф. Иоффе, создал первую в СССР учебную рентгеновскую лабораторию (1926), а в 1929 году должен был стажироваться у Резерфорда, но туда послали К. Д. Синельникова, предложив Корсунскому прослушать курс теоретической физики при Берлинском университете у Макса фон Лауэ.
Начало научной деятельности М. И. Корсунского совпало с периодом становления и бурного развития физики в нашей стране. До работы в УФТИ он получил опыт руководства лабораториями в Сибирском физтехе в Томске и в Ленинградском электрофизическом институте (НИИ N9), где в 1936 году была теоретически обоснована и создана крупнейшая на то время импульсная установка на З миллиона вольт и проведен цикл ядерных экспериментов, в частности установлено, что фото-нейтронный эффект не подчиняется теории Бёте-Пайерса.
М. И. Корсунский -- один из пионеров в области рентгеноструктурного анализа в СССР, применивший его для химического анализа материалов. Его работы были посвящены определению абсолютных длин волн рентгеновского излучения и вопросам оптики рентгеновских лучей.
На основании изучения эмиссионных рентгеновских спектров Корсунскому удалось определить характер межатомных связей и распределение валентных электронов по состояниям в твердых телах. Им предложены модели электронной структуры ряда веществ, позволившие объяснить особенности рентгеновских эмиссионных полос, спектров характеристических потерь энергии электронами при их прохождении через слои переходных металлов, а также слабомагнитные свойства ряда веществ. Важное значение имеет работа М. И. Корсунского, в которой оценена роль оптических ветвей фононных спектров в объяснении их высоких критических параметров.
 С 1938 года М. И. Корсунский жил в Харькове, где руководил отдельной Лабораторией ударных напряжений АН СССР, позже (1939) влившейся в УФТИ. В этот период своей научной деятельности М. И. Корсунский занимался исследованием импульсных методов ускорения заряженных частиц в приложении к задачам ядерной физики, электронной оптикой, а также проблемой получения больших ионных токов. М. И. Корсунским много сделано в области фокусировки пучков заряженных частиц. Он предложил объединить ускорительную трубку с высоковольтной обмоткой, а также использовать вакуум для изоляции. М. И. Корсунскому как выдающемуся ученому Украины (так формулировано в газете "Красное знамя" от 7 июня 1941 года) присвоено ученое звание доктора наук. М. И. Корсунский является одним из пионеров в исследовании ядерной изомерии, а также применении многозарядных ионов в ядерной физике. Его работы в области возбуждения многозарядных ионов путем перезарядки стали основополагающими в атомной физике. В доме Корсунских мне показали подарок, сделанный главе семейства его сотрудниками. Это -- памятный знак, на котором высечено название его работы, выполненной в соавторстве с В. М. Кельманом и Б. В. Петровым и опубликованной в ЖЭТФе в 1944 году *. Работа называется "Бета-спектрометр с неоднородным магнитным полем"; после названия на памятном знаке высечена надпись: "Отсюда пошла техника ядерной спектроскопии".
В 1945 году, после возвращения в Харьков из эвакуации, Корсунским создан молекулярный масс-спектрограф, оперирующий не ионами, а нейтральными атомами. Он разработал также способы создания неоднородных магнитных полей и совместно с С. А. Векшинским изучил угловое распределение частиц в молекулярных пучках.
Перу Корсунского принадлежит серия прекрасных монографий, ставших настольными книгами довоенных физиков. Это -- "Физика рентгеновских лучей", "Нейтрон" (обе -- 1936 г.), "Изомерия атомных ядер" (1954), "Оптика, строение атома, атомное ядро" (1962), "Аномальная фотопроводимость и спектральная память в полупроводниковых системах" (1976), и, наконец, выдержавший 19 изданий прекрасный научный бестселлер "Атомное ядро" (1949). По признанию академика С. А. Кутолина, эта монография не просто зачитывалась многими молодыми людьми, но подвигла сотни талантливых школьников к поступлению на физико-технические факультеты институтов, готовивших специалистов-ядерщиков. В газете "Известия" за 3 июня 1970 года я вычитал, что космонавт В. И. Севастьянов в восьмом классе зачитал "Атомное ядро" в буквальном смысле до дыр и после этого физика стала его любимой наукой.
Некоторые из книг Корсунского многократно переводились за рубежом, а "Атомное ядро" издавалось на русском, украинском, армянском, грузинском и литовском, а также -- в Германии, Чехословакии, Аргентине, Китае, Японии, Румынии, Венгрии и Польше. Английский профессор Ф. Р. Паульсен писал: "Мне хочется сказать, что "Атомное ядро" Корсунского -- одна из самых замечательных книг по атомной энергии, которые я когда-либо читал... Мне так понравилась эта книга, что я думаю рекомендовать ее студентам старших курсов в качестве пособия по изучению атомной энергии". В предисловии ко второму изданию книги на немецком языке сказано: "Последнее время у всех на устах слова "атомная энергия", но что следует понимать под этим? Книга М. И. Корсунского дает в общедоступной и одновременно безупречной научной форме ответ на эти вопросы".
Особо следует сказать об огромном влиянии известной работы Моисея Израилевича "Аномальная фотопроводимость и спектральная память в полупроводниковых системах" (М., Наука, 1972), которая позволила совершенно по-новому осмыслить физический аспект распределения красителя (например, селена) в цветных стеклах. Результатом физического развития этих идей стала последующая разработка структурно-активных фильтрующе-удерживащих центров окраски (СА-ФУ-ЦО) стекла, что позволило представить совсем в ином свете современную физическую химию окрашивания стекла . М. И. Корсунский руководил эвакуацией УФТИ и какое-то время -- институтом в Алма-Ате. Своими глазами видел хранящиеся в семье удостоверения от 11.10.1941 года, подписанные и. о. Президента АН УССР А. В. Палладиным, о назначении Корсунского начальником группы эвакуированных сотрудников УФТИ и о предоставлении ему права на ведение переговоров по обеспечению работы Физико-технического института АН УССР в г. Алма-Ате. Во время эвакуации в Алма-Ату Корсунский был членом научно-технического совета Госплана Казахстана. В личном деле М. И. Корсунского я обнаружил подписанный вице-президентом АН УССР А. В. Палладиным Приказ N 150 от 22 ноября 1941 года о возложении на него обязанностей директора УФТИ (видимо -- временных). В том же деле наличествует добрый десяток бумаг об огромной технической помощи, оказанной лично М. И. Корсунским Ачисайскому полиметаллическому комбинату и Лениногорскому свинцовому заводу.
Разделением изотопов урана М. И. Корсунский занялся еще до войны. Ф. Ф. Ланге разрабатывал центрифужный метод, М. И. Корсунский -- атомный масс-спектрограф, позволяющий осуществлять электромагнитную сепарацию молекулярных пучков. Метод основан на разнице магнитных моментов изотопов и использовании неоднородного магнитного поля для их разделения. Идея принадлежала лично М. И. Корсунскому и им же выполнены расчеты по проектированию соответствующей разделительной установки. Первый ее прототип был готов в 1941 году, но наступление немцев вынудило ее демонтировать и уничтожить.
В 1946 году к этой идее вернулись и было принято решение об организации отдельной Лаборатории N 7 -- так тогда называли вновь организованные институты, связанные с созданием бомбы -- для разработки молекулярно-магнитного метода разделения изотопов по методу Корсунского. Тогда же был поставлен вопрос о возможности перевода этой лаборатории в Москву. В институт приехал Президент АН УССР -- уговаривал Моисея Израилевича не принимать это предложение, обещал звание академика. Но предложение так и не было осуществлено из-за закулисных интриг. Дело завершилось тем, что в составе лаборатории N 1 (УФТИ) создали руководимое Корсунским подразделение М с отдельной программой работ и самостоятельным финансированием. В отдел М входило два сектора, руководимых Я. М. Фогелем и Л. И. Пивоваром. Истоки конфликта между Корсунским и Синельниковым относятся еще к концу двадцатых. На стажировку в Кембридж был приглашен именно Корсунский, которого Резерфорд знал, а не незнакомый Резерфорд Синельников, но -- по неизвестным причинам -- выбор власти пал именно на второго. Резерфорд даже удивился: -- Кто таков Синельников? Пришлите хотя бы фотографию.
Фотографию послали. На ней Синельников -- "под Маяковского", в шляпе и с сигаретой в зубах. В конце концов кандидатуру согласовали, но какой-то налет неприязни у Корсунского не мог не остаться. Синельников тоже видел в Корсунском конкурента N 1 и опасался его притязаний на директорский пост, тем более, что доброхоты пустили слух о том, что такие посягательства у Корсунского действительно были, хотя дети Моисея Израилевича, с которыми я общаюсь, это категорически отрицают. От них я узнал иное -- что в пятидесятые годы УФТИ часто связывали с именем их отца, но никак с именем КД. Влиятельность Моисея Израилевича одно время была столь велика, что в министерстве УФТИ называли не иначе как "хозяйство Корсунского". По мнению сына профессора Корсунского Александра, в отце видел сильного конкурента не только КД, но и московские участники атомного проекта. Когда речь зашла о лаврах, им тоже не хотелось видеть имя Моисея Израилевича среди награжденных (а награды за создание атомного оружия были высокие, пожизненные). Поэтому его изгнание из института было выгодно и директору, и "верхам" -- благо подоспела антиеврейская кампания. Конфликт между Синельниковым и Корсунским носил глубокий и перманентный характер. В 1948 году в Академию Наук УССР должны были выдвигать Синельникова и Вальтера, но Ученый Совет проголосовал тогда за Корсунского и Лифшица. Естественно, это не способствовало улучшению отношений, хотя тогда звания Корсунский так и не получил: их столкнули лбами с А. А. Слуцкиным, также на него претендовавшим.
Изгнанию Корсунского из УФТИ предшествовали многие мелкие укусы. М. И. Корсунскому отказали в квартире в доме, где жила уфтинская элита, а после войны уволили его старшего сына Льва под предлогом семейственности -- это при том, что дети и члены семей многих ведущих сотрудников и самого директора принимались в институт без каких-либо препятствий. Не приняли в наш институт и моего однокашника Михаила Корсунского, хотя это было обещано Моисею Израилевичу самим директором. Младший сын Александр поведал мне, что после окончания физтеха вся его группа ядерщиков практически в полном составе попала на работу в УФТИ, кроме него одного -- его приняли в институт только после смерти КД.
КД нанес два сокрушительных удара по отделу Корсунского. Первый (около 1948 года) был связан с неудачами по разделению изотопов по технологии Корсунского: интенсивность молекулярного пучка выявилась низкой и эффект разделения оказался слабым. Если в 1946 году методу Корсунского Синельников давал самые высокие характеристики, то в 1948-м отдел М был расформирован по причине "неэффективности" работы. В тот раз Корсунскому удалось уцелеть и даже сохранить лучших своих сотрудников -- Фогеля, Пивовара, Маркуса, Левианта.
После указанных событий Корсунский занялся сооружением новых электростатических генераторов на 1,5-2 МэВ. Эта работа была начата в 1949 году группой в 5 человек. За короткое время было разработано, изготовлено и испытано три генератора, которые затем успешно эксплуатировались более сорока лет в Харькове, Дубне, Москве (ФИАН) и Минске (Институт прикладной физики при Минском университете).
Интересный факт, подтверждающий социальную шизофрению всего происходящего в стране на закате сталинской эпохи. Последние страницы личного дела М. И. Корсунского в УФТИ пестрят блестящими характеристиками, представлением на награждение орденом, выдвижением в члены-корреспонденты АН УССР, благодарностями, премиями, высокими оценками научной деятельности -- человек явно идет в гору, хотя и так уже находится на большой высоте! И вдруг -- крутой обрыв, пропасть, обвал: лист 49 "Личного дела" -- Карточка по учету награждений, лист 50 -- бумага о баллотировании в член-корреспонденты, лист 51 -- благодарность с занесением в трудовую книжку, последний 52-й лист (называя вещи своими именами) -- вышвырнуть из института... Так сказать, патриотизм советского образца...
Второй погром лаборатории Корсунского (1952 г.) был сокрушительным: из института уволили не только его самого, но многих ведущих ученых лаборатории. Гнев директора был столь силен, что научных работников изгоняли вместе с ошарашенными лаборантами и механиками. Корсунского тогда перевели в Харьковский политех, Левиант ушел в проектный институт Теплоэнергопроект (ТЭП), Маркус -- после многих мытарств -- нашел приют во ФТИНТ'е. Ведь после изгнания из режимного УФТИ устроиться на работу было -- ой, как нелегко, -- за многими уволенными тянулся шлейф неблагонадежных... Сын Моисея Израилевича рассказал мне, что отец очень тяжело пережил изгнание из родного УФТИ. Вернувшись домой с работы после изгнания, Корсунский потерял сознание, упал подкошенный, сильно повредив ногу. Ему пришлось с месяц отлеживаться в состоянии сильнейшего психологического срыва: чуть ли не каждый день больного навещали оставшиеся в УФТИ сотрудники и рассказывали о полном разгроме лаборатории.
Из Харькова вместе с профессором Корсунским переехали в Алма-Ату Володя Зашквара и Яша Генкин. Оба позже стали профессорами Алма-Атинского Физтеха. Среди учеников М. И. Корсунского много физиков с изломанными, как у самого учителя, судьбами: В. А. Плоцкий, Ю. Г. Шафер, А. К. Красин, А. А. Воробьев...
В Казахском физико-техническом институте в Алма-Ате Корсунский с 1962 г. руководил созданным им отделом физики твердого тела и полупроводников. Здесь им исследованы рентгеновские эмиссионные спектры и электронная структура переходных металлов, фотоэлектрические свойства селена, обнаружен новый тип фотопроводимости и найдена целая группа полупроводниковых систем с аномально фотопроводящими свойствами. Обширные исследования процессов движения электрических зарядов в неоднородных электростатических и магнитных полях привели М. И. Корсунского к созданию электростатических и магнитных анализаторов отклоняющего типа с большой разрешающей способностью. Им разработан принцип светосильного бета-спектрографа (1973), который лежит в основе применяемых в настоящее время прецизионных бета-спектрографов ("кэтронов"). В Институте ядерной физики АН Каз. ССР им также создан один из лучших электрических анализаторов. Во всех коллективах, которыми руководил Моисей Израилевич, быстро возникал удивительный творческий настрой, а он сам поражал своих сотрудников высочайшей организованностью, деловитостью и динамичностью.
Корсунский создал большую научную школу, около 40  его учеников стали докторами и кандидатами наук, а сам он оставил свыше 350 научных трудов. 
В мемориальной книге о Корсунском, изданной АН Казахской ССР, читаем: "...Нельзя не отметить его самозабвенную преданность науке, высокую принципиальность, твердую волю. Он был скромным, но неустанным тружеником, добрым, деликатным. Его доверие к людям и уважение к ним, постоянная убежденность, что людям свойственны добрые побуждения, бросались в глаза". Увы, в УФТИ не нашлось людей, кто бы сказал добрые слова о человеке, отдавшем институту свои силы и энергию. На мемориальных стендах -- ни его имени, ни портрета...
Я вспоминаю его выразительное интеллигентное лицо, темные глаза, пылающие вдохновением, его фигуру, как бы заряженную энергией. Физик от Бога, он обладал даром превращать сложное для понимания в ясное и простое, точное -- в образное, математическое -- в зримое представление сути явления.
М. И. Корсунскому были свойственны оригинальность, самостоятельность и критичность мышления, терпимость и доброжелательность, являющиеся для меня эквивалентом интеллигентности. Теперь-то я понимаю, что такая его позиция в науке нравилась далеко не всем. М. И. Корсунский был человеком исключительной выдержки и терпения -- не только при рассмотрении научных вопросов, но и в быту.
Время не стоит на месте. Сегодня с удивительной ясностью оно свидетельствует не только о плодотворности многих идей, развитых М. И. Корсунским, не только об актуальности совершенного им в жизни, но и о той исторической и человеческой справедливости, которой всегда не хватает в нашей жизни большому человеку, ученому, интеллигенту.
  
   КОРЧАК ЯНУШ (ГОЛЬШМИТ ЭРШ ХЕНРИК)(1878-1942) - педагог, врач, писатель. Пошёл в крематорий вместе со своими учениками. Амен.
  
   КОТЛЯР ЭРИК СОЛОМОНОВИЧ (1929- ) - Шеф-редактор газеты "Столичный криминал"; родился 2 июля 1929 г. в г. Москве; окончил Московский финансовый институт в 1952 г., отделение литературных редакторов при Институте Министерства культуры СССР в 1958 г., кандидат экономических наук; работал инженером-экономистом на предприятиях и в Министерстве промышленности строительных материалов СССР; с 1957 г. -- редактор издательства "Трудовые резервы"; с 1962 г. -- заведующий редакцией в издательствах "Профиздат" и "Высшая школа"; с 1992 г. работает в редакции газеты "Московская правда"; лауреат премии им. К. Д. Ушинского Академии педагогических наук СССР и премии Союза журналистов России; автор научной монографии, ряда книг и брошюр по научно-популярной, правовой и приключенческой тематике; заслуженный работник культуры РФ; женат, имеет дочь; увлекается историей искусства.
   КРАНЦБЕРГ МЕЛВИН (1917-95) - американский историк, профессор. Родился в Сент-Луисе, штат Миссури, окончил Амхерст-колледж, получил степень магистра и доктора философии в Гарвардском университете и служил в армии в Европе во время Второй мировой войны. Получил Бронзовую звезду за допрос немецких пленников и информацию о расположении нацистских точек огня. Он был одним из двух исследователей из девяти в армии Джорджа Паттона, которых не убили во время конфликта. Кранцберг наиболее известен своими законами технологии, первый из которых гласит: "Технология сама по себе не хороша и не плоха, но и нейтральной ее не назовешь". Он был одним из основателей Общества истории техники в США и редактором его журнала технологии и культуры. Кранцберг был президентом общества с 1983 по 1984 годы, и редактировал журнал общества с 1959 по 1981 год. Общества ежегодно вручает награды имени Кранцберга размером в $4000 для докторантов, занимающихся подготовкой диссертаций по истории техники.
   Согласно Кранцбергу, выведенные им законы "вытекают из давнего погружения в изучение развития технологии и ее взаимодействия с социокультурными изменениями". Он отмечает, что предположение о том, что машины управляют человеком стало "интеллектуальным клише". Однако отмечает, что именно технологии являются главным фактором в формировании нашего стиля жизни, наших ценностей, институтов и других элементов нашего общества. Он также отметил, что не все ученые поддерживают он отметил, что "эту версию технологического всемогущества". Линн Уайт-младший, например, предположил, что технология "просто открывает дверь, она не заставляют войти". Технология лишь предоставляет возможность, выбор, что делать с этим остается за нами. Тем не менее, он Кранцберг считает эту точку зрения неполной. Он предполагает, что слишком узко уделять основное внимание только первоначальному выбору использовать или не использовать технологии: "Тем не менее, возникает несколько вопросов. По правде говоря, человека не вынуждают войти в открытую дверь, но открытая дверь является приглашением. К тому же, кто решает, какие двери открывать, и, как только человек вошел в дверь, его будущее определяется коридором или комнатой, в которую он только что вошел? Не менее важно, как только человек пересек порог, можно ли повернуть назад?"
   Эти вопросы и ответы, которые ставит перед собой Кранцберг, привели его к формулировке Шести законов технологий: Закон первый "Технология сама по себе не хороша и не плоха, но и нейтральной ее не назовешь". Формулировку этого закона Мелвин Кранцберг объясняет тем, что взаимодействие технологий и социума таково, что технические разработки часто имеют экологические, социальные и гуманитарные последствия, которые выходят далеко за рамки непосредственных целей технических устройств и практики, но одна и та же технология может иметь совершенно разные результаты при введении в различных контекстах или при других обстоятельствах. Закон второй "Изобретение является матерью необходимости". Кранцберг понимает инновации как цепь событий, где каждый инновационный акт требует дополнений в виде новых инноваций. Он отмечает, что любой завершенный механизм требует изменения и поддержки с технологической стороны, которые привносят изменения в экономические и социокультурные отношения. Также он проводит аналогию с матерью и ребенком, приводя в пример социальное развитие. Закон третий "Технологии появляются пачками, большими и малыми". Если изобретение создает необходимоcть, то вся цепь событий будет, как называет её Кранцберг, пачкой или системой. Оно содержит множество процессов и компонентов, и потому инновационная система невероятно сложна. Любая новая составляющая технологии создана более чем один человеком. С каждым новым изобретением, появляется другой изобретатель, но кто-то должен был ранее изобрести инструменты, используемые в процессе. Закон четвертый "Хотя технологии могут быть главной причиной многих общественных проблем, нетехнологические факторы имеют преимущество в принятии решений в области технологий". Технологов и инженеров часто обвиняют в строительстве машин, не осознавая далеко идущие последствия, которые их разработки будут иметь на человечество, его экономическое и социокультурные системы. Эти проблемы действительно приобретают важное роль в государственных решения, касающиеся технических инициатив. Кранцберг напоминает своим читателям, что человечество должно в полной мере оценить последствия своих изобретений до введения их в свою жизнь. Закон пятый "Вся история актуальна, но история техники является наиболее актуальной". "Хотя историки могли бы возвышенно написать о важности исторического понимания цивилизованных людей и граждан, многие из сегодняшних студентов просто не видят актуальность истории для настоящего времени или их будущего. Я полагаю, что это потому, что большая часть истории, как она в настоящее время преподается, игнорирует технологический элемент". Кранцберг считает, что, возможно, в пренебрежении технологиями виновны те, кто занимается историей искусства и со всем арсеналом гуманистических проблем. Однако они не рассматривают прямое воздействие технологических разработок на искусство. Не говоря уже о их косвенном влиянии на гуманистические усилия человечества. Закон шестой "Технология является очень человеческой деятельностью". Технологии классифицируются как одни из самых ранних и самых основных характеристик человеческой культуры, они помогают развивать язык и абстрактное мышление. Или, выражаясь иначе, человек не мог бы стать Homo Sapiens (человеком-мыслителем), если бы он в то же время не был Homo Faber (человеком-производителем). Технологическое развитие является эволюционным дополнением к культурному развитию человечества.
   КРЕМЕНЕЦКИЙ ИОСИФ - советско-еврейско-американский историк.
   Ку?ртик, Генна?дий Евсе?евич (род. 1951 - ) -- российский астроном и историк астрономии, поэт. Старший научный сотрудник Института истории естествознания и техники. Кандидат физико-математических наук. Кандидатская диссертация: Теория прецессии в античной и средневековой науке. Область исследования: история античной и средневековой астрономии; птолемеевская астрономия; астрономия древней Месопотамии; созвездия в астрономии и астрологии древней Месопотамии.
   КУЛЬЧИЦКИЙ РЭМ ИОСИФОВИЧ - владимирский поэт, инженер-тракторостроитель, писатель, участник ВОВ.
   КУРЦВЕЙЛ РЭЙ Рэймонд (англ. Raymond Kurzweil; род. 12 февраля 1948 (1948-02-12), город Нью-Йорк, США) -- известный американский изобретатель и футуролог. В качестве изобретателя он создал многочисленные системы для распознавания речи. Как футуролог он известен научными технологическими прогнозами, учитывающими появление искусственного интеллекта и средств радикального продления жизни людей. Согласно Курцвейлу, в будущем человечество достигнет почти неограниченного материального изобилия, а люди могут стать бессмертными. Он также дал обоснование технологической сингулярности -- феноменально быстрого научно-технического прогресса, основанного на мощном искусственном интеллекте (превосходящем человеческий) и киборгизации людей.
   0x01 graphic
Курцвейл вырос в районе Нью-Йорка Куинс. Его родители -- нерелигиозные евреи, бежавшие из Австрии накануне Второй мировой войны. В юности Курцвейл был любителем научной фантастики. Уже в 15 лет он написал компьютерную программу для обработки статистических данных. В 1970 году получил степень бакалавра по информатике и литературе в Массачусетском технологическом институте. В 1974 году основал собственную компанию, создававшую системы для распознавания речи. Продукты этой и других компаний Курцвейла были очень успешными, и он заработал состояние на их продаже.
   После встречи со Стиви Уандером в 1982 году Курцвейл решает создать музыкальные синтезаторы, способные точнее повторять звуки настоящих инструментов. В этот же год была основана компания Kurzweil Music Systems[en], а в 1984 был представлен синтезатор Kurzweil K250[en]. На тестах музыканты были неспособны отличить Kurzweil K250 в режиме пианино от настоящего пианино[2]. В 1990 году компания была продана корейскому производителю музыкальных инструментов Young Chang[en]. В 1990 году Курцвейл опубликовал свою первую книгу по футурологии "Эпоха мыслящих машин". В 1999 году за ней последовала книга "Эпоха духовных машин". Книга Singularity is Near была опубликована в 2005 году. Также был выпущен документальный фильм Курцвейла "Сингулярность уже близка: истинная история о будущем", посвящённый неизбежному наступлению технологической сингулярности. В 2009 году была выпущена книга Курцвейла и доктора медицины Терри Гроссмана[en] Transcend: nine steps to living well forever. Книга признана мировым бестселлером. Публика горячо приняла её. Издания с мировым именем, такие как Forbes, CNBC и другие, положительно отзывались о книге. В 2009 году появились сообщения о создании Университета Сингулярности, возглавленного Курцвейлом. Сооснователями университета выступают НАСА и Google. Учебное заведение будет готовить специалистов для решения глобальных проблем, с которыми уже сталкивается или может столкнуться человечество. Последняя его книга "Как создать разум" (How to Create a Mind: The Secret of Human Thought Revealed) вышла в ноябре 2012 года. В ней он описывает теорию разума, основанную на распознавании образов. По его мнению, неокортекс состоит из иерархических систем распознавания образов, и копирование этой системы может привести к искусственному сверхинтеллекту. С декабря 2012 года Курцвейл занимает должность технического директора в области машинного обучения и обработки естественного языка в компании Google. Курцвейл женился на Соне Фенстер в 1975 году, у них двое детей. Его жена имеет докторскую степень по психологии и работает в Гарвардской медицинской школе
   КУШНЕР БОРИС АБРАМОВИЧ (1941-2019) - В Питтсбурге, на 78-м году жизни, скончался крупный математик, выдающийся поэт, яркий публицист, человек безукоризненной честности, широты взглядов и большой душевной тонкости -- Борис Абрамович Кушнер. 
   Автор - СЕМЁН РЕЗНИК.
   Мне трудно найти слова, чтобы выразить всю глубину скорби, какую я испытываю. Последние годы Борис тяжело болел, но сила духа его была такова, что мы надеялись: и это он одолеет. Не одолел... Хотя продолжал писать замечательные стихи. Моя дружба с Борисом - сперва заочная - началась в начале 90-х годов, а лично познакомиться и подружиться с ним довелось вскоре после этого, в один из его приездов в Вашингтон. Приезды эти были не частыми, но тем более знаменательными. Останавливался он обычно у своего друга и коллеги-математика Михаила Якобсона, по поводу чего гостеприимные хозяева Миша и Лена устраивали веселый сабантуй. Большую часть вечера Борис сидел у пианино, и гости, под его музыкальное сопровождение пели веселые песни.  Музыке Борис никогда не учился, был одарен музыкальностью, так сказать, от Бога. Музыка занимала очень большое место в его душевном хозяйстве, это ярко проявлялось в его поэзии. Да и в историко-документальной прозе.  10 лет назад я написал эссе о Борисе Кушнере, оно было опубликовано в сетевом журнале "Заметки по еврейской истории" и вошло в мою книгу "Сквозь чад и фимиам", изданную в Москве в 2010 году. Оно воспроизводится ниже.  Здесь уместно добавить, что Борис Кушнер был одним из тех, кто стоял у истоков журнала "Чайка". В интернет-архиве журнала можно найти его публикации в "Чайке", начиная с первого номера (Май 2001 года), в котором опубликовано его большое пронзительное стихотворение "Памяти погибших 18 мая 1935 г.".  Палитра творческих интересов Бориса Кушнера была необычайно широка, но об этом рассказано в публикуемом ниже эссе, написанном, когда Борис был в полном расцвете своих необъятных творческих сил. 
    1.
   Имя математика Бориса Кушнера впервые попалось мне на глаза - и тотчас запомнилось - в январе 1993 года, когда в нью-йоркской газете "Новое русское слово" было опубликовано его второе "Открытое письмо" Игорю Шафаревичу. Я хорошо помнил и первое письмо - с жесткой критикой скандально знаменитой "Русофобии", появившееся тремя годами раньше.
   В печати русского зарубежья было опубликовано немало материалов, в которых критика "Русофобии" сопровождалась расшаркиваниями перед автором, чья репутация смелого диссидента и крупного математика была хорошо известна. Я полагал, что эта репутация не только не извиняет автора, а усугубляет его моральное падение. В моих глазах вчерашний диссидент, унизившийся до злобной клеветы на "малый народ", заслуживал не уважения, а презрения.
   Как в первом, так и во втором "Открытом письме" Кушнера никаких расшаркиваний не было. Оба были выдержаны в корректном тоне и, вместе с тем, пронизаны чувством собственного и национального достоинства. Кушнер говорил с Шафаревичем именно так, как, по моему представлению, и должен еврей говорить с антисемитом. Он не объяснял Шафаревичу его "ошибки", не доказывал, что еврейская религия и ее священные тексты (Тора, Талмуд) толкуются им ложно, - словом, не оправдывался перед "мэтром", а спокойно и уверенно отвергал само его право что-то истолковывать в чуждой и непонятной ему культуре.
     "Открытые письма" Кушнера удивляли полной обособленностью от всего, что было опубликовано по поводу "Русофобии" со времени ее публикации в 1989 году. Хотя, как оказалось, ничего удивительного в этом не было. Первое письмо было написано, когда "Русофобия" еще ходила в самиздате в Москве, а в зарубежье не была известна. То был, по-видимому, первый общественно значимый отклик на книгу Шафаревича. Вот как о появлении этой работы рассказал позднее сам Кушнер в своем "Опыте литературной автобиографии": "С Верой [Свечинской] же связано моё первое публицистическое выступление. Весною 1988 года у неё в руках оказался список "Русофобии". Я уже кое-что слышал об этой книге Шафаревича, отзывы были резкими и, признаться, я им не очень верил. Шафаревича я, хоть и не близко, но всё же хорошо знал. Один семестр он читал нашему курсу лекции по высшей алгебре (помнится, речь шла о жордановой нормальной форме) и это было событием. Затем многие годы я встречал его в библиотеке Математического института АН СССР, располагавшегося по соседству с ВЦ. Мы раскланивались. Вежливость его была впечатляющей, даже несколько неожиданной по тогдашним российским стандартам. И вот "Русофобия". Читаю потрёпанную подслеповатую машинопись, явно побывавшую во многих руках. Большого впечатления книга на меня не произвела - ни концепцией, ни стилем. Математик-Шафаревич был много интереснее. Конечно, огорчила явная антиеврейская направленность, это было неожиданно, печально. Но душевное моё равновесие не было нарушено. Я отложил стопку серой бумаги в сторону и занялся другими делами. Иное дело Вера. Она просто задыхалась от возмущения. И последовало неизбежное: "Ты должен написать ответ!". Я возмутился этим "должен". Почему должен и зачем? Знал бы я сколько раз это "зачем" в самых разных исполнениях ко мне вернётся!
   Вера настаивала, я отказывался. Ситуация разрешилась неожиданно - с Верой вместе работал талантливый программист Серёжа. Однажды Вера позвонила мне и сказала: "Серёжа сегодня спросил, - неужели Боря ему не ответит?". Я понял, что от судьбы не уйти, и в тот же вечер написал Открытое письмо Шафаревичу. Письмо это стало циркулировать в Самиздате, а во время моего странствия в США через Австрию и Италию оно было опубликовано в нескольких западных русскоязычных журналах и по ряду свидетельств неоднократно читалось на радио "Свобода" . Впоследствии мне часто приходилось удивляться, встречая людей, которые помнили это письмо спустя много лет".
   Прочитав второе "Открытое письмо" в НРС, я подумал, что хорошо было бы познакомиться с автором. Однако другие дела и заботы отодвинули эту мысль на задний план. И вдруг я получил письмо от профессора математики Питтсбургского университета Бориса Абрамовича Кушнера. Он слышал о моей статье в том же "Новом русском слове", посвященной истории кровавого навета, но сам ее пропустил и просил прислать копию. Так завязалась наша переписка, быстро перешедшая в дружбу, длящуюся уже полтора десятка лет. И все эти годы Борис раскрывается передо мной новыми и новыми гранями свой личности и своих разнообразных талантов.
   Одной из первых работ, присланных мне Борисом, было эссе о двух выдающихся математиках: русском ученом А.А. Маркове (младшем), который был учителем Бориса в Московском университете, и американце Бишопе. Эссе было опубликовано в журнале "Вопросы истории естествознания и техники", а английский вариант в сборнике "Золотой век московской математики" - совместном издании Американского и Лондонского математических обществ. Работа рассчитана на специалистов, иные места для меня были трудными и даже вообще непонятными. Но образ Андрея Андреевича Маркова выписан в ней с большим литературным мастерством. Связанный в течение всей жизни с биографическим жанром, в особенности с биографиями ученых, я мог судить об этом вполне профессионально. А как раз в тот момент, когда я приступил к написанию этого очерка, в сетевом журнале "Еврейская старина" появилась новая редакция работы Бориса Кушнера о А.А. Маркове (младшем) - в связи со столетием со дня его рождения.[6]Большое эссе выходит далеко за рамки юбилейного очерка. Это удивительно богатое по содержанию и эмоциональному настрою повествование о времени и о себе. Пока я раздумывал о том, как кратко охарактеризовать это многоплановое произведение, в "Гостевой книге" портала появился отзыв, который избавил меня от творческих мук. С удовольствием его воспроизвожу:
   "Замечательная повесть о крупном ученом и необыкновенном человеке, его предшественниках и учениках, о "духе" того времени. Заодно это и яркий портрет самого автора - ученого, поэта, знатока и любителя музыки. Особенно привлекает попытка, на мой взгляд удачная... рассказать "простыми словами" о сути математики, ее связи с мировоззрением... Я разослал эту публикацию полудюжине знакомых в Израиле и России, которые не читают этот портал систематически, и получил благодарственные ответы. Заслуживает одобрение решение редактора опубликовать эти мемуары. Подтверждается, что это - на века самый популярный жанр. Яков Сосновский, экономист. г. Нетания, Израиль".
   Добавить к этому нечего - разве что реплику другого читателя, Александра Шестакова из Лейпцига, Германия: "ПОЛНОСТЬЮ СОГЛАСЕН С МНЕНИЕМ [Я. Сосновского]".
   2.
   Борис Абрамович Кушнер родился 10 декабря 1941 года. Он коренной москвич, хотя появился на свет в Красноуральске, куда семья эвакуировалась, когда гитлеровские полчища вплотную придвинулись к советской столице. Паника, возникшая в Москве в середине октября, описана многими очевидцами.[7] Можно лишь догадываться о том, как Абраму Исааковичу Кушнеру удалось вывезти беременную жену и двух детей [8] из полуокруженной столицы. По состоянию здоровья он не подлежал мобилизации, но, устроив семью, пошел в военкомат и настоял на отправке на фронт.
   Абрам Исаакович погиб под Сталинградом в тот самый день, когда мальчику исполнился годик. Борису известно, что "хоронил его - соратник, боевой русский офицер, ставший впоследствии другом нашей семьи", как он упомянул в эссе "Больше чем ответ",[9] а в одном частном письме уточнял: "Кстати, о руке. Именно руку моего отца, узнанную по часам, и хоронили в декабре 1942-го под Сталинградом. Больше ничего не осталось".[10] Еще одно упоминание о гибели отца - в его втором Открытом письме к Шафаревичу. "Братская могила, в которой он остался, покоится под волнами Сталинградского Моря".[11]
   Однако этими краткими сведениями отношения Бориса Кушнера с отцом, которого, по воле судьбы, он не знал, не исчерпываются. Через много-много лет, в 1995-м, давно уже живя в США, свой день рождения, совпадающий с днем гибели отца, Борис отметил поразительными по богатству мыслей, чувств и ассоциаций строками:
   В декабре темнеет рано
   В ледяном Его дворце... -
   Мой Танах раскрыт пространно -
   Все страницы об Отце.
    Ночь плывет печальной птицей,
    В черном - крылья, два плеча... -
    Научи меня молиться,
    Плач души моей, свеча...
   Нет конца потерям, бедам,
   Всё - на крови, всё - в крови... -
   Скудным словом заповедан
   Осененный мир Любви...
    Озаренный мастер лепит
   Хрупкий Логос дел и слов... -
   Вдохновенья острый трепет -
   И Адам любить готов!
    И восставшее Творенье,
    Поборов начальный страх,
    Тоже ищет озаренья
    На запутанных путях.
    Распахнулся мир бескрайний
    Остр, опасен, дивно свеж -
    Как влеченье Тайны к Тайне
    В окружении Надежд!
    ........
    Оба равнонеизвестны
    Два Отца во мне, со мной -
    Грозный мой Отец небесный
    И прощающий земной.
    10 декабря, 1995 г., Johnstown.[12]
   В 1943-м семья вернулась в Москву, где Борис и прожил все годы до эмиграции. Безотцовское детство, выпавшее на его долю, типично для его (нашего с ним!) поколения. Знаю по своему двору и своему классу: отцов не было у большинства моих сверстников, так что я отчетливо помню подспудное чувство вины за то, что у меня есть отец, тогда как у них - нет. Борис принадлежал к сиротскому большинству. Мать должна была "подымать" троих детей и не могла сколько-нибудь серьезно заниматься воспитанием мальчика. К счастью, с ними жила бабушка, Софья Моисеевна Меерович (урожденная Гинзбург), которой он позднее посвятит много проникновенных строк в стихах и прозе. Вот одно из посвященных ей стихотворений:
   Соединение времен
   В моих воспоминаньях,
   Клаксоны, карканье ворон,
   Тоска метелей ранних.
   Сквозь чавканье галошных жиж,
   Сквозь нищету сиротства
   Ты говорила про Париж,
   Про честь, про донкихотство.
   И про свирепости царя,
   Охранку, что хватала,
   Но граммофонам Ноября
   Уже я верил мало.
   А время ускоряло бег,
   И я менял соседства,
   И тихо кончился Твой век,
   Звезда и счастье детства.
   И вот исход, и вот черта, -
   Чиновники, овиры. -
   В Москве - могильная плита,
   В Москве - Твои клавиры.
   И тридцать лет, как вздох один,
   И сам я дед сварливый... -
   Вернулась Ты. В венце седин
   Ко мне склонилась ивой.
   28 октября 1999 г., Johnstown[13]
   Софья Моисеевна (1882-1970) была внучкой четвёртого Любавического Ребе Шмуэля Шнеерсона, так что Борис Кушнер - его прямой потомок. Борис всегда знал об этом родстве, а в 2003 году получил тому официальное подтверждение - в письме исполнительного директора Федерации еврейских общин СНГ Абрама Берковича: "Уверен, что Вам интересно узнать, кто были ваши предки. Ваша бабушка Софья была дочерью Моше и Деборы Гинзбург из Витебска. Дебора была дочерью знаменитого Раввина Шмуэля Шнеерсона из Любавичей, четвертого Любавического Ребе".
   "С детьми, однако, произошла обычная история, - сообщает Борис, - все они получили светское образование, покинули дом. Кто-то из них погрузился в революцию. Моя бабушка, как она рассказывала, провела год в одиночке. Она окончила Женевский Университет в 1906 году (начинала, насколько я помню, в Сорбонне) по романской литературе. С революцией она покончила и, вернувшись в Россию, сдала экзамены на учительскую лицензию. В мои детские годы работала переводчицей с английского, немецкого и французского языков в НИИ". Бабушка открыла перед мальчиком широкий мир культуры, и особенно - бесценные сокровища музыки, привила к ней любовь, которая во многом определяет характер поэзии и всей личности Бориса Кушнера. Не раз наблюдавший за тем, как уверенно он садится за пианино, как свободно и легко музицирует, я полагал, что он долго и упорно учился музыке. Каково же было мое изумление, когда на вопрос о музыкальном образовании он ответил: "Музыке я вообще никогда не учился".
   Музыка занимает огромное место в жизни, в духовном облике Бориса. "Многие стихи пришли ко мне вместе с импровизациями на рояле, или с внутренним - в душе - воспроизведением запавших в сердце композиций. В музыке как-то особенно сильно и особенно универсально раскрывается связь всего сущего, переплетение мира реального и мира духовного, создаваемого Искусством".
   Значительную часть поэтического творчества Бориса Кушнера непосредственно посвящена музыкальной тематике, в других музыка присутствует явно или неявно. Вот один из выразительных примеров:
   Леты течение,
   Как чтение
   Данте -
   Andante,
   С вознесением заживо -
   В Adagio.
   Любви высокая тактика -
   Плывёт Корабль-Галактика,
   Мы - бессмертное карго, -
   В звёздное Largo.
   12 августа 2001 г., Pittsburgh
   Недавно почивший замечательный музыковед Владимир Зак писал об этом коротком стихотворении: "Не знаю, как Вы, дорогой читатель, но лично я такой красоты разъяснения привычных мне музыкальных терминов никогда раньше не встречал. И думается, что подобного рода стихотворная "педагогика" сразу привораживает всех нас к таинству Музыки и, прежде всего, - Музыки Слова. И не в этом ли магия самого искусства стихосложения?!" Музыка звучит не только в поэтическом творчестве Кушнера.
   В эссе об Учителе, А.А. Маркове, Борис посвящает несколько страниц Математике (с большой буквы), раскрывая "невероятную красоту некоторых математических открытий, настоящих жемчужин нашего Духа". Страницы эти написаны столь вдохновенно, что невозможно не услышать в них музыкальных аккордов.
   3.
   По словам Бориса любовь к математике ему привил школьный учитель. Редкое, надо сказать, везение, ибо любовь к предмету или профессии у моих сверстников чаще возникала вопреки, а не благодаря учителям! Хорошо помню учителя математики в моей школе, по прозвищу череп (он был худ, безбров и наголо обрит). Он был постоянно хмур и недоволен, требовал полной тишины на уроках и безукоризненно ровного почерка в тетрадях. На его уроках мы развлекались тем, что, давясь от смеха, наблюдали за его мимикой и жестами, которые потом зло передразнивали на переменах, давая волю мстительному веселью. Понятно, что ничего поэтического, музыкального и просто чего-то живого в математике этого сухаря не было и не могло быть! Не потому ли из выпускников моего "очень сильного" класса ни один не пытался стать математиком, а так как гуманитарные дисциплины у нас тоже не котировались, то почти все из продолживших образование подались в технические вузы.
   Борису путь в технику был заказан из-за полной неспособности к черчению, о чем он вспоминает с большим юмором. Гуманитарная стезя тоже его не привлекала: неосознанно он чувствовал, что на этой стезе неизбежно попадешь под каток идеологической цензуры. Маленький опыт столкновения с ней у него уже был. За пару лет до окончания школы Борис с приятелем-одноклассником сделали "самовольную" стенгазету, состоявшую из карикатур приятеля и забавных стишков Бориса. Никакой крамолы в их шаржах, конечно, не было, школьники и учителя дружно смеялись, но "самовольство" требовалось пресечь, потому газету со стены удалили. Борису этот эпизод тоже облегчил выбор дальнейшего пути: он понес документы на мехмат МГУ. Здесь ему снова повезло - уже не только с учителями, но и с самой эпохой, на которую пришлись "его университеты".
   В очерке об Андрее Андреевиче Маркове-младшем Борис рассказывает и об его отце, Андрее Андреевиче Маркове-старшем, великом ученом с активной гражданской позицией. Я с большим интересом узнал, что в феврале 1912 года, протестуя против полицейско-церковного произвола, захлестнувшего российскую высшую школу (эпоха печально-знаменитого министра просвещения Кассо), А.А. Марков-старший подал официальное заявление с требованием отлучить его от церкви. Демарш, надо сказать, чрезвычайно редкий даже в те времена острого противостояния интеллигенции и власти. А.А. Марков активно протестовал против антисемитской вакханалии вокруг Дела Бейлиса (1911-1913), возвысил свой протестующий голос в связи с появлением особых "еврейских" задач на вступительных экзаменах с целью завалить даже наиболее способных абитуриентов-евреев. В связи с одним таким случаем, получившим огласку, А.А. Марков-старший писал в газету "Одесские новости": "Итак, г. Столяров не экзаменовал г. Жовтиса, а издевался над ним, а г. директор своими объяснениями еще усилил это недопустимое издевательство, что меня глубоко возмущает". История, как известно, повторяется, и не всегда в виде фарса. Вспоминаю острый разговор о "еврейских" задачах на Сахаровских Слушаниях в Лиссабоне в 1983 году, где было засвидетельствовано, что на мехмате МГУ абитуриентов-евреев выделяли в особую группу, которую экзаменовал специально подобранный (и, очевидно, проинструктированный) экзаменатор, предлагавший им задачи, которые невозможно было решить за отведенное время, и, таким образом, их заваливали. На вопрос, не довелось ли Борису столкнуться с чем-то подобным, он ответил:
   "Мне повезло, поступал я в довольно вегетарианский период и трудностей с "[пятым] пунктом" не заметил. Диссертация моя также прошла благополучно, думаю, что авторитет Маркова сыграл свою роль. Да и атмосфера в 1967-м ещё не накалилась".
   Последние годы хрущевской оттепели и - по инерции - первые годы после его отстранения от власти, можно считать эпохой наименьшего проявления дискриминации евреев за весь советский период. Я поступал в вуз на три года раньше Бориса и отчетливо помню гнетущую атмосферу того времени. Хотя в том году прошел XX съезд партии, официально осудивший "культ личности Сталина", но ядовитый туман "борьбы с космополитизмом" и "дела врачей" еще не рассеялся. Было известно, что в наиболее престижные вузы евреев не берут. Но с каждым годом грозовая атмосфера разряжалась, а вновь стала сгущаться после подавления "Пражской весны", когда был взят курс на ресталинизацию, национал-патриотизм и "разоблачение международного сионизма". Студенческие и аспирантские годы Бориса уложились в период самого либерального и толерантного десятилетия. Разумеется, это был "либерализм" в большевистской системе координат.
   О том, что он собой представлял, говорит опубликованная уже в постсоветское время секретная записка в ЦК КПСС Зав. отделом науки, вузов и школ В. Кириллина, в которой Борис Кушнер с изумлением обнаружил свое имя. "Речь шла о политических брожениях на мехмате МГУ в октябре-ноябре 1961 г. Я почему-то удостоился не слишком заслуженной чести считаться одним из главных смутьянов. В те годы секретный донос был, естественно, мне неизвестен. Некоторым эхом оказался отказ оставить меня на мехмате после окончания аспирантуры в 1967 году. А.А. Марков в частной беседе сказал тогда, что "это из-за Вашего участия в деле Лейкина". Академик А.А. Дородницын, директор Вычислительного центра АН СССР, тоже упоминал эту историю, но всё же по просьбе Маркова взял меня на работу в свой институт, и я благополучно проработал там до самой эмиграции в 1989 году. Стоит ли говорить, что бы сталось со мною, случись всё это, скажем, в 1937 или в 1948 году?".
   Да, 1960 годы были почти вегетарианскими по сравнению с людоедством предыдущей эпохи, но язык надо было держать за зубами. "Брожение" на мехмате началось с того, что один из студентов, по фамилии Лейкин, непочтительно отозвался о Н.С. Хрущеве, а другой студент на него донес. Требовалось принять меры, причем руками самих студентов. Собрали комсомольское собрание, которое должно было с негодованием исторгнуть "врага народа" из сомкнутых рядов - с последующим исключением из университета. Но тут вышла осечка: Борис Кушнер и другие студенты, выступившие на собрании, говорили о том, что споткнувшегося товарища добивать не следует; достаточно ему объявить выговор, строгий выговор, дабы впредь не болтал лишнего, но не калечить ему жизнь. Лейкина, конечно, исключили, но заставить студентов участвовать в избиении товарища не удалось, что и припомнили Борису Кушнеру через много лет. Думаю, что этот эпизод хорошо характеризует обстановку времени, столь памятного нашему поколению, но, вероятно, очень трудно постижимого для нынешней молодежи.
   Пройдя школу у одного из крупнейших математиков, А.А. Маркова, Борис уверенно вошел в науку. На его счету девяносто научных публикаций, в том числе монография "Лекции по конструктивному математическому анализу". По словам коллеги Бориса, профессора Нью-Йоркского университета Елены Юрьевны Ногиной, этот труд "оказал исключительное влияние на все дальнейшее развитие конструктивной математики". "Впоследствии был осуществлен перевод монографии на английский язык, книга была издана Американским Математическим Обществом и принесла ее автору, в ту пору уже состоявшемуся, признанному ученому, воистину всемирную известность".
   "Эта книга создавалась на моих глазах, - продолжает Е. Ногина, - В ту пору мы делили с Борей офис в Вычислительном центре Академии наук СССР. К тому времени я уже хорошо знала, что Борис творит вдохновенно (вообще, если бы меня попросили охарактеризовать Бориса одним единственным словом, я бы употребила слово "вдохновенный".) Но оказалось, что он еще и умеет работать истово, по многу часов в день, каждый день в течение многих месяцев. Думаю, что эта удивительная по глубине, охвату материала и поразительному для математического труда великолепному русскому языку монография была написана в рекордно короткие сроки".
   4.
   В студенческие и аспирантские годы шло формирование "еврейского самосознания" Бориса (если можно так выразиться). Оно шлифовалось в постоянных, порой очень острых спорах с друзьями.
   "Мои друзья-оппоненты, - вспоминает Борис, - выступали с позиций настоящих русских интеллигентов, чудесного, уникального в своём благородстве слоя общества, который так и не смог истребить тиран, несмотря на все усилия его адской машины. Естественно, Россия была для них единственной, несравненной и несравниваемой, Родиной. С другой стороны мои отношения с мачехой-Россией были сложнее (соответствуя, в общем, фольклорным русским же образцам), и это было нелегко им понять ("Как же можно не любить Россию - всем сердцем, всей душой?"). Соответственно, мои национальные чувства воспринимались, как неожиданные и невероятные. Иногда собеседники попросту отказывались верить, например, в то, что пастух Моисей мне ближе и дороже, чем русский дворянин Евгений Онегин. Кстати, Шекспир мне интереснее Пушкина, а Диккенс - Гоголя".
   "Довольно часто, - продолжает Борис, - мои оппоненты, защищая вроде бы общечеловеческие ценности против моего "узкого национализма", обнаруживали несомненные признаки великодержавного русского мышления, подсознательного пренебрежения к своеобразию и культурным ценностям малых наций. Яркий образчик подобного умонастроения можно найти в интервью 1998 года Е.Б. Пастернака журналу "Вестник". Отвечая на довольно неудобный вопрос об отношении своего отца к еврейскому народу, Е.Б. Пастернак сказал: "Мой отец, никогда не отрекавшийся от народа, к которому принадлежал, всю жизнь преодолевал племенную узость. Преодолевал настолько, что с полным правом считал себя русским писателем". Само собой разумелось, что уж русский-то писатель, в отличие от какого-то там еврейского, никак не может страдать пороком "племенной узости...". Поразительна поистине детская, святая невинность, с которой произносятся подобные слова".
   С возрастающей остротой чувствуя свою принадлежность к еврейскому народу, его традициям и ценностям, Борис, естественно, не мог не мечтать об эмиграции из страны, которая на протяжении столетий была злой мачехой для народа-изгоя. Когда началось движение за эмиграцию, и тысячи евреев - часто после жесткой и опасной борьбы с властями - уезжали в Израиль или в США или в другую страну свободного мира, мечта стала вполне осязаемой. Однако Борис не спешил нести документы в ОВИР. Объяснил он мне это просто: "Думал очень давно об отъезде, да духу не хватало".
   Я думаю, что ему не столько не доставало духу, сколько доставало здравого смысла. Система произвола была устроена таким образом, чтобы никто из подающих на выезд не мог заранее знать, откроется для него щелочка в железном занавесе, или нет. Но одно было хорошо известно: чем выше образование и социальный статус желающего покинуть социалистический рай, тем меньше у него шансов. Вероятность отказа для "остепененного" ученого, работающего в Вычислительном Центре Академии Наук, была близка к ста процентам, а участь отказника была хорошо известна: изгнание с работы, лишение всяких средств к существованию, преследования за "тунеядство", издевательские придирки по любым поводам - словом, превращение в парию из париев. Борис "собрался с духом" тогда, когда рухнул железный занавес - после визита М.С. Горбачева в США в 1988 году. В канун визита в Вашингтоне состоялась мощная демонстрация протеста под лозунгом "Отпусти этот народ". Участники - числом в 200 или 300 тысяч человек - съехались со всей страны. В США была в разгаре избирательная кампания, и все кандидаты в президенты выступили на демонстрации в поддержку свободы эмиграции из СССР. Если еще за два-три года до этого Горбачев демагогически заявлял, что антисемитизма в Советском Союзе нет и что евреев, желающих эмигрировать, тоже нет (те, кто хотел, уехали, а остающиеся живут припеваючи), то после американского визита он понял, что играть в такие игры больше нельзя: надо либо принять действенные меры против национальной нетерпимости, либо открыть ворота.
   Сделать, конечно, следовало и то, и другое, но для этого требовался лидер иного калибра. Я глубоко убежден, что если бы у Горбачева и его окружения хватило политической воли и мудрости решительно противостоять антисемитизму, шовинизму и всякой национальной нетерпимости, то у меньшинств не было бы такого активного стремления разбегаться в разные стороны; Советский Союз сохранился бы как единое целое, и планомерные демократические преобразования имели бы хороший шанс на успех. Этого не произошло. Открыть ворота было проще, чем пресечь беснование общества "Память", которое прямо или косвенно поддерживала значительная часть партаппарата, карательные органы, значительная часть становившейся все более свободной печати, многие интеллектуалы, писатели, иерархи православной церкви, чья роль в обществе быстро росла. В воздухе пахло погромами. Неудивительно, что в открывшиеся ворота хлынул бурный поток: в 1989-90 годах из Советского Союза выехало около полутора миллиона евреев.
   В этом потоке семья Бориса Кушнера была одной из первых... Я участвовал в той памятной демонстрации на вашингтонском молу, скандировал вместе со всеми: "Let these people go"; мне радостно сознавать, что в содействии выезду Бориса есть микроскопическая доля моего участия. В мае 1989 года Кушнеры прибыли в Питтсбург, где им оказала приют местная еврейская община. Борис сравнительно быстро получил место профессора математики в Питтсбурском университете в Джонстауне (в прошлом крупный центр сталелитейной индустрии), а его жена Марина Каменева, окончившая мехмат на четыре года позже Бориса, стала профессором и заведующим гемореологической лабораторией того же университета, но в самом Питтсбурге, где она проводит исследования на стыке математики, биологии и медицины. С тех пор Борис живет в этих двух городах, немало времени проводит в автомобиле, на соединяющем их шоссе. Он полюбил Питтсбург, полюбил Джонстаун и даже автомагистраль, занимающие большое место в его поэтическом мире. В университет он ходит пешком - через небольшое поле и перелесок; и здесь, как и в излюбленных местах прогулок, по его словам, "кажется, у каждого куста, дерева, камня, есть свое стихотворение (и не одно)".
   Однако не надо думать, что Кушнер "описывает" эти кусты, деревья и вообще то, что привлекает его внимание в тот или иной момент. Внешнее впечатление служит ему только толчком, вызывающим цепь самых неожиданных ассоциаций, в которых причудливо переплетаются воспоминания о прошлом, раздумья о прочитанном, о любимых музыкальных произведениях, о смысле жизни и неизбежности ее конца, о дорогих ему людях, о судьбе своего народа, о драмах мировой истории, о Вечной Книге, служащей для него неиссякаемым источником вдохновения.
   Сочиняет он обычно не за письменным столом, как большинство пишущих, а почти всегда на ходу: стихи "приходят" к нему во время прогулок, в машине, в самолете... "Приходят" с поразительным постоянством. Муза его никогда не спит. Почти каждый день она нашептывает ему одно, два, порой три новых стихотворения. Каждые полгода он имеет обыкновение печатать написанные за этот период стихи на принтере в небольшом количестве экземпляров, одевать скромным переплетом и рассылать друзьям. За годы дружбы с Борисом я получил более двух десятков таких "самиздатских" сборников - по 150-200 и более страниц большого формата в каждом. В шесть поэтических сборников, изданных до сих пор Борисом Кушнером, вошла лишь небольшая часть этого обширнейшего поэтического хозяйства. Мне уже приходилось писать, что нескончаемая "болдинская осень" Бориса Кушнера - свидетельство неувядаемой творческой молодости, хотя поэт давно разменял седьмой десяток и творит в отрыве от литературной среды (в общепринятом смысле этого понятия) и вне стихии родного языка. По всем привычным представлениям, таланту в таких условиях следует хиреть и чахнуть. Борис Кушнер - живое опровержение этих шаблонных представлений. Я убежден, что он один из крупнейших современных поэтов, пишущих на русском языке, а из тех немногих, кто по своему творческому самочувствию (а не только "по паспорту") является русско-еврейским поэтом, он, на мой взгляд, самый крупный.
   В такой оценке поэтического творчества Бориса Кушнера я отнюдь не одинок. "Богатство личности автора, его жизненный опыт, эрудиция, знание мировой истории и культуры... обусловили многогранность его творчества, широкое разнообразие тем. Лично для меня очень ценным оказалось то, что написанные по-русски стихи Кушнера проникнуты духом еврейства; в них не только рисуются картины прошлого еврейского народа и фигурируют библейские персонажи, но и выражается чисто еврейское мировосприятие, развиваются традиционные еврейские мотивы". (Это мнение Инны Германович, критика газеты "Новое русское слово", Нью-Йорк).
   "Критики, называя Кушнера уникальным явлением в современной поэзии, отмечают органическое сочетание глубины мысли поэта с непосредственностью чувства, философской обобщенности образов - с точностью деталей, драматизмом и лиризмом". ("Международная еврейская газета", Москва.)[25]
   "Продолжаю с радостью читать и перечитывать "Бессонницу Солнца", изящно изданную, изысканно оформленную Вашей талантливой [дочерью] Юлией... Поражён щедростью Вашего всеохватывающего интеллекта, творческим потенциалом, широтой взглядов". (Из письма автору книги старейшего российского поэта, теперь уже покойного, Якова Хелемского).
   "В эпоху господства длинного описательного стиха Борис Кушнер говорит стремительной строкой, эмоциональной деталью, точной формулой. Каждое стихотворение - законченное и стремительное высказывание, умолкающее на высшей ноте. Музыка в мире Кушнера - явление органической природы. Поэт и рисует музыку стихом и состязается с нею, сохраняя верность слову. Философское углубленное созерцание, разогретое словесно и ритмически, становится диалогически открытой, экстравертной темой". "Для истории отечественной религиозно-культурной мысли Ваше стихотворение "Россия - памяти ожог- обозначает необходимую и уникальную нишу. "Прошу Тебя, еврейский Б-г, пусть выживет Россия" - так до Вас в поэзии не писал никто. А тот, кто скажет после, должен будет дать ссылку типа: "Как Кушнер некогда сказал".". (Из писем автору книги В.И. Новикова, литературоведа и литературного критика, Москва).
   "Время от времени в современной поэзии прорезаются настоящие стихотворения. Но они редкое исключение в потоке того, что я считаю своим уровнем, чем-то средним между рифмоплётством и дилетантством. А тут не случайная находка, не одно-два совершенных стихотворения, а поток, в котором почти нет проходных строк. Это профессионализм в лучшем смысле этого слова". (Ион Деген, прозаик и поэт, Израиль).
   "Его удивительные книги - ...своего рода история музыки, которую, - ей же Б-гу, - можно с успехом изучать по стихам поэта, закрыв, как говорится, традиционные учебники... Когда-то Анатоль Франс обронил очень суровый тезис о своих коллегах. Он говорил о двух... чудовищах. Одно из них - Художник, НО не Мастер. Другое - Мастер, НО не Художник. С полнейшей уверенностью можно констатировать: Борис Кушнер счастливо обошёл опасные НО: он и Художник, и Мастер". (Музыковед Владимир Зак).
    5.
   Стихи Борис Кушнер начал сочинять еще в детском саду, где они спасали его от пыток обязательного послеобеденного "мертвого часа" (как потом и в пионерских лагерях). В студенческие и аспирантские годы он был "широко известен в узких кругах" своих товарищей и коллег как веселый версификатор. Без его стихотворных шаржей не обходились товарищеские вечеринки, собиравшиеся по поводу праздников, дней рождения или вовсе без повода. Сочинял он легко и быстро, со скоростью записывания, но никакого значения этому своему дару не придавал. Первое серьезное стихотворение - "Гамлет" - было им написано в 1979 году, хотя начальные строки он "услышал" будучи еще школьником. Знатоки указывают на заметное влияние Пастернака (одноименное стихотворение), с чем Борис не спорит, тем более что сам себя считает "пастернакистом", но подчеркивает, что в то время с творчеством Пастернака был знаком мало. Стихотворчество еще долго оставалось для него пустяковым занятием, чем-то вроде разгадывания кроссвордов. Причиной этого Борис считает отсутствие внешней поддержки, заинтересованного читателя. Перелом произошел в 1984-85 годах, когда Борис познакомился и сдружился с Верой Свечинской, женой его однокурсника и друга Аркадия Шапиро. Аркадий вскоре умер, и Борис посвятил стихотворение его памяти. На Веру оно произвело сильное впечатление, она поверила в незаурядный литературный талант Бориса и, что важнее, заставила поверить его самого.
   "Ее реакция на мои стихи была непредсказуемой, простираясь от негодования до восторга. Не было лишь равнодушия. Вера также вовлекла меня в чтение Пастернака, Ахматовой, Цветаевой - до той поры я обращался к этим поэтам (да и к другим тоже) лишь эпизодически". По совету и настоянию Веры Борис взялся за переводы сонетов Шекспира - сперва знаменитого 66-го, затем и ряда других. Прочитав 66-й сонет в оригинале, Борис посчитал просто невозможным уместить его содержание в 14 строк русского пятистопного ямба, но - принял вызов! После нескольких дней вживания в шекспировский текст сонет неожиданно "перевелся":
   Душой устав, я плачу о кончине.
   Нет силы видеть муки нищеты,
   И пустоту в ликующей личине,
   И совершенство - жертвой клеветы,
   И девственность, что продана разврату,
   И простоту, что превратили в срам,
   И веры повсеместную утрату,
   И неуместной славы фимиам,
   И глупость, поучающую вечно,
   И власть, остановившую перо,
   И мощь в плену у мерзкого увечья,
   И злом порабощённое добро.
    Душой устав, уснул бы я совсем,
   Но как Тебя оставить с этим всем?
   22 апреля 1987 г. Москва.[31]
   "Это чувство - невозможно! - неизменно возникало у меня и во всех последующих переводческих усилиях. Именно с него, с его преодоления начиналась работа. Обычно день-два я вживался в мир сонета, в его звучание, затем внешне быстро появлялся перевод... Так по Вериным "заказам- с апреля по октябрь [1987 года] появились переводы 12 избранных (Верой) сонетов".
   Переводы шекспировских сонетов - важнейшая веха в творческом становлении Бориса Кушнера. То были его поэтические университеты. Борис досконально изучил все прежние переводы. Сопоставление их с оригиналами показали ему, что не боги горшки обжигают. Он обнаружил, что не только ранние версии переводчиков XIX века, но и "классические" переводы Пастернака и Маршака грешат существенными недостатками и далеко не всегда адекватны оригиналу. Не буду углубляться в эту интереснейшую тему - Борис посвятил ей блестящую статью, к которой и отсылаю читателя.[32]Исследование проблемы переводов Шекспира, проводившееся параллельно с собственными переводами, помогло Борису отточить свое мастерство. Сонет стал одной из излюбленных им поэтических форм, но не это главное. Важнее то, что почти все его стихи, как правило, отличаются "сонетной" отточенностью мысли и чувства, богатством образов, аллитераций - при поразительной экономности используемого словесного материала.
   Первый поэтический сборник Бориса Кушнера, под названием "Стихи и переводы", был издан в Москве в 1993 году - без его прямого участия. Сборник составили и издали старшие друзья Бориса И.И. Воробьева и В.В. Малиновский, родственники его жены Марины, с которыми он сошелся с первых дней знакомства - "по душе, а не по крови". Вслед за Верой Свечинской, они стали горячими почитателями его таланта (оба умерли в 1998 году - их памяти он посвятил два стихотворения и большое эссе, к которым отсылаю читателя. Памяти Веры Свечинской, умершей несколько раньше, тоже посвящено проникновенное стихотворение). Следующие пять сборников были изданы в Балтиморе издательством VIA Press - "Причина печали" (1998), "Бессонница солнца" (2000), "Иней времени" (2001), "Эхо эпохи" (2002), "Причал вечности" (2006). Все они с большим вкусом оформлены дочерью поэта Юлией, очень талантливым художником-графиком. Стихи Бориса широко публикуются в газетах и журналах русского зарубежья, в сетевых изданиях; большие подборки печатались в московском литературном альманахе "Кольцо А" и других российских изданиях.
   Поэт Борис Кушнер - по преимуществу лирик, фиксирующий тончайшие переживания человеческой души, отзывчивой на красоту и безобразие окружающего мира, сознающей неизбежность смерти и воспаряющей к высшим силам в надежде ее преодолеть. Так называемые "гражданские" мотивы занимают в его поэтическом хозяйстве относительно небольшое место. Но каждое такое стихотворение гремит набатом. Наибольшее впечатление лично на меня произвело в свое время стихотворение "Памяти Еврейского Антифашистского Комитета" (Другое название: "Памяти замученных большевистским режимом"). Оно было написано для спектакля "С памятью об убитых", посвященного трагической судьбе советских евреев. Сценарием стала композиция из стихов лучших советских поэтов, которые смело можно считать классикой: Эдуарда Багрицкого, Михаила Светлова, Бориса Слуцкого, Евгения Евтушенко и ряда других. Однако кульминацией спектакля стало стихотворение Бориса Кушнера: оно как бы сцементировало весь разнообразный материал. Его антисталинская направленность органически сочетается с мотивами библейской скорби.
   6.
   В русском зарубежье Борис Кушнер известен не только как поэт, но также как талантливый публицист и прозаик-документалист. Палитра его историко-документальных произведений столь же широка, как и поэзии. Мы уже говорили о двух его "Открытых письмах" И. Шафаревичу и об эссе-воспоминании об А.А. Маркове. Эти работы можно считать двумя полюсами публицистики Кушнера: на одном острая, всегда строго аргументированная полемика, на другом - мемуарные или историко-документальные повествования. В историко-публицистической прозе, как и в поэзии, Кушнеру никогда не изменяет вкус, чувство меры и удивительно тонкое чувство языка.
   "Прошлое чем-то напоминает ночное небо, - пишет Кушнер в небольшом очерке о композиторе Жорже Бизе.- Мы видим только отдельные яркие звезды в нём, довольно искусственно объединяя их в созвездия. В реальности звёзды разных созвездий могут быть связаны гораздо сильнее, чем в нашей зрительной геометрии. И ещё важнее: когда вглядываешься в прошлое пристальнее, вооружая взгляд книгами, документами, свидетельствами участников событий, появляется множество меньших светил, в окружении которых жили и действовали наши герои. Проявляется их художественная, физическая, эмоциональная среда. И такая "астрономия" Прошлого ничуть не уступает в увлекательности астрономии настоящей. У меня при этом рождается также и сильнейшее чувство единства культуры, в конечном счёте, преодолевающего любые границы - национальные, религиозные, государственные, политические, духовные". Отдавая, естественно, пальму первенства звездам первой величины на небосводе культуры, Борис Кушнер с особенным вниманием относится к менее ярким звездам. Его чувство справедливости протестует против того, что "чернорабочие" культуры остаются в тени, а порой становятся жертвами злого навета, перед чем они оказываются беззащитными. Таковы, на мой взгляд, побуждения, заставившие его изучить прижизненную и посмертную биографию Антонио Сальери, видного, хотя и не гениального музыкального деятеля своего времени. В большом историко-биографическом эссе[35] Кушнер доказал, что легенда об отравлении Моцарта якобы завидовавшим его таланту Сальери не имеет под собой никаких оснований. Она выросла из злой сплетни, пущенной личными врагами Сальери. Она вдохновила Пушкина на создание своей маленькой трагедии; с легкой руки поэта имя Сальери стало символом коварного злодейства. В наше время эта легенда снова ожила в фильме Формана.
   Для Бориса Кушнера Антонио Сальери - не символ, а реальный человек, оклеветанный молвой и преданный проклятью на веки веков. Борис Кушнер не пожалел времени и сил на то, чтобы вступиться за Антонио Сальери. В повести рассказано о многосторонней деятельности Сальери, детально прослежены его взаимоотношения с Моцартом, воссоздан сложный характер героя. Но больше всего в ней подкупает основной ее пафос: стремление к правде, к разоблачению клеветы, восстановлению исторической справедливости. Понятно, что Борис не может пройти мимо клеветы на народ, к которому принадлежит. Антисемитские мифы особенно стойки и долговечны, они переходят из века в век, из страны в страну, из культуры в культуру, слегка адаптируясь к новой среде, но по сути почти не изменяясь. Борис Кушнер это показывает в ряде работ, перебрасывая мостик от раннего христианства (Иоанн Златоуст) до современных российских "национал-патриотов". Начав почти двадцать лет назад сражение с ними Открытым Письмом своему старшему коллеге-математику Игорю Шафаревичу, Борис должен был возвращаться к этому именитому автору, для которого крестовый поход против евреев стал на склоне лет основным смыслом существования. В "эпохальном" труде "Трехтысячелетняя загадка" бывший математик перепахивает чуть ли ни всю мировую историю - с единственной целью: приписать все беды человечества козням евреев. В превосходной аналитической статье под названием "Одна, но пламенная страсть", публиковавшейся в США, Германии, Израиле и России, Кушнер показывает, насколько убога аргументация академика. Он обнажает те жульнические приемы, к которым тот должен был прибегать, чтобы его псевдоизыскания могли обрести какую-то видимость правдоподобия.
   Наиболее крупномасштабная работа Кушнера в этом ряду - эссе "Больше чем ответ", в котором дается анализ печально-знаменитого двухтомника А.И. Солженицына "Двести лет вместе". Большое по объему эссе (печаталось с продолжением в пяти номерах журнала "Вестник" и - в переработанном виде - в трех номерах сетевого журнала "Заметки по еврейской истории") задумывалось как рецензия на мою книгу "Вместе или врозь?", но оно переросло в самостоятельное произведение, в нем используется большой дополнительный материал, обнаруженный и изученный автором. В полемике Кушнер неизменно корректен и предельно доказателен. Он борется с лживыми и злобными идеями, а не с их носителями. В.Г. Короленко - страстный полемист - придерживался правила: никогда не писать об оппонентах того, чего не смог бы сказать им в глаза. Борис, похоже, придерживается такого же правила. Он полемизирует не для того, чтобы излить свое негодование (даже если оппонент ничего другого не заслуживает), а чтобы вооружить читателя знаниями, позволяющими выстоять под напором злонамеренной индоктринации и прямого обмана. Остальное уже зависит от самого читателя. Находясь в расцвете творческих сил, Борис Кушнер продолжает творить. Он читает лекции в университете, выступает на конференциях, выступает в печати как публицист и документалист, и каждый день заносит на бумагу новые стихи, которые ему нашептывает его никогда не дремлющая Муза...
  
   КУШНЕР Исаак Аркадиевич (1936- ) - школьный учитель математики с более чем полувековым стажем. Такой опыт уже позволяет учить учителей - более 30 лет Исаак Кушнир ведет для школьных преподавателей семинар в Киевском институте им. Гринченко. Однако его известность вышла далеко за пределы Киева, и даже Украины - с лекциями и семинарами Кушнир объездил практически всю страну, вел семинары в Москве, Санкт-Петербурге. А также был одним из спикеров первой конференции TEDxKiyv в 2009 году.
   Книги Исаака Кушнира об эмоциональной геометрии - и тоненькие брошюры, и огромные фолианты - покупают как учителя, так и родители. Сам он из 56 изданных книг больше всего выделяет "Атлас кубических пирамид", "Эмоциональную геометрию" и "Геометрию на баррикадах". Но главным в своей профессии Исаак Кушнир считает честность: не лгать самому себе, не лгать ученикам.
   КУШНИР ИСААК ЯКОВЛЕВИЧ (1951- ) - искусствовед, коллекционер, меценат, издатель. Родился в Молдавии и там же окончил среднюю школу, затем Ленинградский политехнический институт[1]. Работал инженером-электриком (начальником технической подготовки, начальником заготовительно-сварочного производства) на заводе Электросила. Автор, составитель и издатель серии книг издательского проекта "Авангард на Неве", посвящённых неформальному искусству Ленинграда 1960--1980-х годов -- более 40 альбомов, среди которых "Пространство Стерлигова", "Школа Сидлина", "Арефьевский круг", "Геннадий Устюгов", "Александр Батурин", "Левон Лазарев", "Александр Манусов", "Евгений Михнов-Войтенко" и другие. Был куратором выставки "Авангард на Неве" в Третьяковской галерее, а также нескольких других выставок ленинградского андреграунда. Собрал коллекцию свистулек (более 3 тысяч экспонатов), произведений ленинградских художников неформального искусства, в том числе самую крупную коллекцию работ Анатолия Каплана. Более трёхсот работ из коллекции графики и керамики Анатолия Каплана были переданы И. Я. Кушниром в Еврейский музей и центр толерантности в Москве, Музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, Государственный Русский музей, Третьяковскую галерею, Музей Марка Шагала в Витебске и в планирующийся музей художника в Рогачёве. Организовал выставку графики А. Л. Каплана в Минске (2017). Исаак Аркадиевич Кушнир - школьный учитель математики с более чем полувековым стажем. Такой опыт уже позволяет учить учителей - более 30 лет Исаак Кушнир ведет для школьных преподавателей семинар в Киевском институте им. Гринченко. Однако его известность вышла далеко за пределы Киева, и даже Украины - с лекциями и семинарами Кушнир объездил практически всю страну, вел семинары в Москве, Санкт-Петербурге. А также был одним из спикеров первой конференции TEDxKiyv в 2009 году. Книги Исаака Кушнира об эмоциональной геометрии - и тоненькие брошюры, и огромные фолианты - покупают как учителя, так и родители. Сам он из 56 изданных книг больше всего выделяет "Атлас кубических пирамид", "Эмоциональную геометрию" и "Геометрию на баррикадах". Но главным в своей профессии Исаак Кушнир считает честность: не лгать самому.
   ЛАЗАРУС ЭММА (1849-87) - американская писательница и поэтесса. Родилась в семье богатого плантатора, потомка старинной сефардской (еврейской) семьи, бежавшей в Новый Свет из Португалии от преследований инквизиции. Получила домашнее образование, так как семья была богатая, и дети ни в чём не знали недостатка. Начала публиковать стихи в 1866 году. Была подругой политэконома Генри Джорджа и последовательницей его учения джорджизма. Заинтересовавшись своими еврейскими корнями после прочтения романа Джордж Элиот "Дэниэль Деронда", продолжительное время занималась общественной деятельностью: обустройством еврейских беженцев, покинувших Российскую Империю из-за волны погромов, охвативших страну после убийства Александра II, и прибывших в США. В публицистических статьях Эмма обличала американских евреев за чёрствость и равнодушие. Когда она снова начала писать стихи, они приобрели палестинофильскую окраску. Вернувшись к поэзии, занялась переводами с иврита на английский стихов периода т. н. "Золотого века испанского еврейства" (Иегуда Галеви, Моше ибн Эзра, Ибн Гебироль). Некоторые из этих переводов вошли в молитвенники. В 1883 году французы подарили США Статую Свободы. Статуя была готова и ждала транспортировки за океан. Дело было за малым -- построить пьедестал, расходы на который были возложены на американскую сторону. Был устроен необычный аукцион -- поэты продавали свои ранее не опубликованные стихи. По условиям конкурса, стихотворение, собравшее наибольшие средства, будет размещено на пьедестале. В аукционе участвовали такие гиганты как Уолт Уитмен, Генри Лонгфелло, Брет Гарт и Марк Твен. Когда устроитель аукциона предложил Эмме Лазарус участвовать, она сначала отказывалась, говоря, что не может сочинять стихи по заказу. На это устроитель сказал: "Вспомните беженцев из России". Этого оказалось достаточно. Через два дня стихотворение Эммы "Новый Колосс" (The New Colossus) собрало двадцать одну тысячу долларов и получило первый приз. Именно оно написано на плите, украшающей пьедестал Статуи Свободы. Эмма Лазарус не была замужем и не имела детей.
   ЛАЙТМАН АЛАН- американский физик, писатель, эссеист. Родился 28 ноября 1948 года в Мемфисе, штат Теннеси, США в семье владельца кинотеатра Ричарда Лайтмана (англ. Richard Lightman) и учительницы танцев Жанны Гарретсон (англ. Jeanne Garretson)[1]. В 1970 окончил Принстонский университет с дипломом бакалавра по физике. В 1974 году получил диплом доктора философии по теоретической физике в Калифорнийском технологическом институте. С 1974 по 1976 годы работал в области астрофизики в Корнеллском университете. Здесь же начал публиковать собственные стихи в небольших литературных журналах[1]. С 1976 по 1979 годы занимал должность ассистента профессора в Гарварде. С 1979 по 1989 годы являлся сотрудником Гарвард-Смитсоновского центра астрофизики. В 1981 году А. Лайтман начинает публиковать свои эссе, посвящённые науке и её гуманитарным аспектам. Его эссе публиковались в таких журналах как "Science 82", "The New Yorker", "Nature", "The New York Times" и др. В начале 90-х Лайтман начинает писать романы. Его первая книга "Сны Эйнштейна" (англ. "Einstein's Dreams", 1993) стала мировым бестселлером и легла в основу многих театральных постановок[1]. Роман "Диагноз", вышедший в 2000 году, стал финалистом Национальной книжной премии США. Следующий роман, носящий название "Реюньон", также стал лауреатом ряда конкурсов. Его научно-популярная книга "Открытия: великие прорывы в XX веке науки" была признана одной из десяти лучших научных книг за 2005 год по версии журнала "Discover Magazine". В 1989 году он был принят на должность профессора в области точных наук и литературы в Массачусетский технологический институт, став первым профессором этого института одновременно в области естественнонаучной и гуманитарной дисциплин. С 1991 по 1997 годы возглавлял в институте программу по литературе и гуманитарным исследованиям. Участвовал в создании так называемых коммуникативных требований, которые заключались во введении обязательных ежегодных курсов в области литературы для студентов. В 1995 году там же получил именную профессуру им. Джона Беркарда в области гуманитарных наук (John E. Burchard professor of humanities). В 2001 году выступил одним из создателей программы подготовки студентов по направлению научно-популярной литературы. В том же году ушёл с занимаемой должности профессора, чтобы уделять больше времени литературе, и стал адъюнкт-профессором. Был членом жюри Пулитцеровской премии в 1994 и 2004 годах. В 1999 году основал фонд Харпсвелла -- организацию, целью которой является предоставление возможностей для достижения своих целей обездоленным молодым людям с упором на расширение прав и возможностей женщин-лидеров в развивающихся странах путём обеспечения их жильём и условиями для обучения.
   ЛАНДА СЕМЁН СЕМЁНОВИЧ (1926-90) - историк, литературовед, пушкинист, музеевед. В 1941 году после начала войны добровольцем, приписав к своему возрасту три года, вступил в армию. Участник боевых действий. 16 марта 1954 года С. С. Ланда был принят на работу во Всесоюзный музей музея А. С. Пушкина, который в декабре 1953 года был выделен в самостоятельное научно-просветительское учреждение. Первой подготовленной им экспозицией стала открытая в декабре 1955 года в залах Русского музея выставка, посвященная 100-летию со дня смерти Адама Мицкевича. Назначенный заведующим экспозиционным отделом Всесоюзного музея А. С. Пушкина, С. С. Ланда возглавил творческую рабочую группу по проектированию его центральной историко-литературной экспозиции и руководил созданием многих тематических выставок музея. В 1965 году он завершил работу над новой экспозицией мемориального музея в последней квартире А. С. Пушкина. В 1967 году была открыта постоянная литературно-монографическая экспозиция "Пушкин. Личность, жизнь и творчество", которая 20 лет размещалась на трёх этажах церковного флигеля Екатерининского дворца в Пушкине. В ней С. С. Ланде удалось достоверным языком экспонатов показать пушкинскую "великую отзывчивость на все большие события современной жизни...". Деятельность С. С. Ланды во Всесоюзном музее А. С. Пушкина была отмечена созданием временных и передвижных выставок -- "Гроза Двенадцатого года", "Пушкин и Байрон", "Пушкин и Мицкевич". Выставка "В те дни ты знал меня, Кавказ" (1972) была показана в городах Тбилиси, Сухуми, Баку, Ереване. В январе -- феврале 1990 года в ленинградском Центральном выставочном зале "Манеж" работала (последняя из подготовленных с участием С. С. Ланды) временная выставка, -- "Мир Пушкина", которая по его замыслу могла бы стать основой постоянной пушкинской экспозиции[7]. Газета "Правда" откликнулась на это событие культурной жизни страны репортажем "Бездомно вещее перо..." Заведующая отделом "Пушкин и современность" Всероссийского музея А. С. Пушкина, член оргкомитета выставки "Пушкин. Два века русской культуры" (ЦВЗ "Манеж", 1999), Т. С. Мишина, вспоминая пушкинскую экспозицию Ланды в Екатериниском дворце, говорила: "Все мы начинали работать у Семена Семеновича Ланды, но там было намного сложнее -- это была философия истории, а теперь мы сделали только выставочный конспект". Об исторической честности и трепете, с которыми "интерпретатор пушкинской темы" относился к своим экспонатам, свидетельствуют воспоминания сотрудницы музея-квартиры А. С. Пушкина на Мойке об эпизоде, когда, после приведения в порядок пострадавших от наводнения конца 1960-х годов экспонатов, С. С. Ланда говорил: "Это уже другой жилет, не тот, что был раньше, это уже жилет без пятен пушкинской крови. Уже и не реликвия почти".
   В 1962 году во Всесоюзном музее А. С. Пушкина был подготовлен первый выпуск сборника "Пушкин и его время" -- с проблемными и источниковедческими статьями, тематически связанными с изучением историко-литературной ситуации и мемориальных свидетельств для экспозиций, посвящённых культурной жизни России начала XIX века. В сборнике были напечатаны две работы сотрудника музея и учёного по призванию С. С. Ланды, обозначавшие круг его главных научных предпочтений -- "Пушкин и Мицкевич в воспоминаниях А. А. Скальковского" и "О некоторых особенностях формирования революционной идеологии в России: 1816--1821 (Из политической деятельности П. А. Вяземского, Н. И. и С. И. Тургеневых и М. Ф. Орлова)". Интересом к польской литературе обусловлено проведение С. С. Ландой фундаментальных исследований в области связей и взаимовлияния русской и польской литератур. Благодаря его работам, в историю российско-польских культурных отношений были введены новые источники о жизни и связях Адама Мицкевича в России.
   В 1956 году С. С. Ланда опубликовал статью о влиянии А. С. Пушкина на польскую культуру и о "признании в Польше творчества великого русского поэта... друга декабристов и А. Мицкевича", сопроводив её подробной библиографией переводов на польский язык произведений поэта и работ о нём польских исследователей периода 1949--1954 годов. В 1958 году С. С. Ланда в Институте славяноведения АН СССР получил степень кандидата филологических наук за выполненную им работу "Мицкевич и филоматы, 1819--1821"[15]. Его рукопись "Мицкевич в России: годы изгнания: 1824--1829" (1600 страниц) осталась неопубликованной. В 1971 году с его предисловием и примечаниями был опубликован роман Яна Потоцкого "Рукопись, найденная в Сарагосе", переведённый литературоведом Д. А. Горбовым на русский язык с последнего выверенного варшавского издания. В своём предисловии С. С. Ланда объяснял необходимость издания нового перевода тем, что "только в 1965 году вышло первое критическое издание романа Потоцкого, подготовленное польским исследователем Л. Кукульским, исправившим перевод Хоецкого по прижизненным изданиям и авторским рукописям, частично обнаруженным в польских архивах". В 1976 году в академической серии "Литературные памятники" вышло двуязычное издание сонетов А. Мицкевича, составленное С. С. Ландой и с его примечаниями и заключительной статьёй, которую составитель завершил словами: "Пронизанная духом гуманных идей, вся обращенная в будущее, поэзия Мицкевича ни в чём не утратила своего звучания. Взволнованное искреннее слово поэта во всей своей непосредственности доходит и к современному читателю". Своим вкладом в российскую полонистику С. С. Ланда заслужил признание коллег -- польских филологов, которые в Кракове, после просмотра театральной постановки пьесы "Брат Господа нашего", представили учёного её автору -- Каролю Войтыле.
   Исследуя творчество А. Мицкевича, в своих работах конца 1950-х годов С. С. Ланда отметил важную роль поэта в общественных движениях первой четверти XIX века -- участие в создании в 1817 году в Вильне просветительского Общества филоматов и последующей его реорганизации. По мнению Ланды политическая активность бывших филоматов привела к созданию в 1825 году в Отдельном Литовском корпусе Общества военных друзей, идейно связанного с Северным обществом декабристов.
   В 1971 году С. С. Ланда получил степень доктора исторических наук за представленную в Институт истории АН СССР диссертационную работу "Формирование революционной идеологии декабристов 1816--1825", темой которой было исследование процесса становления концепции революционного захвата власти и республиканского государственного устройства в российских в тайных обществах на этапах их зарождения и структурных реорганизаций. Итоги декабристоведческих исследований были подведены автором в изданной в 1975 году монографии "Дух революционных преобразований... Из истории формирования идеологии и политической организации декабристов 1816--1825". Историки отмечали, что С. С. Ланде -- литературоведу по образованию -- удалось сделать много ценных наблюдений и оценок. На выводы и авторитет С. С. Ланды ссылались в своих работах известные учёные О. И. Киянская, Ю. М. Лотман, В. С. Непомнящий, Н. Я. Эйдельман. Более 17 лет профессор С. С. Ланда работал на кафедре истории ЛГИК имени Н. К. Крупской[24]. Преподавал историю и читал циклы лекций по музейному делу. Один из его спецкурсов о научном подходе к созданию музейной экспозиции и её восприятию посетителями назывался "Романтика музейного поиска". Тесно сотрудничал с просветительским обществом "Знание", подготовив для него более 50 тематических лекций по русской истории и литературе, которые пользовались неизменной популярностью среди слушателей. Профессор Д. А. Эльяшевич, выпускник ЛГИК 1985 года, писал, что С. С. Ланда -- "лучший лектор, которого мне пришлось в жизни слышать... Семён Семёнович был прирожденным актёром, и его лекции по русской истории первой половины XIX в., которые он читал для всего курса в актовом зале на втором этаже, превращались в моноспектакль". Умер 28 марта 1990 года в Ленинграде. Похоронен на кладбище в посёлке Комарово. Всего через 2 месяца после кончины С. С. Ланды из печати вышел альбом "Мир Пушкина", посвященный его главной экспозиции "Пушкин. Личность, жизнь и творчество". В 1991 году годовщина его смерти была отмечена коллегами памятной книжной выставкой. В 1999 году среди экспонатов выставки "Пушкин. Два века русской культуры" была представлена картина художника Г. А. Израилевича с изображением профиля Пушкина, в который вписан профиль С. С. Ланды. Литературовед В. С. Непомнящий посвятил памяти С. С. Ланды -- "незабвенного друга -- историка, полониста, пушкиниста, чьи знания, советы и упреки много помогли мне" -- статью "Условие Клеопатры. К творческой истории повести "Египетские ночи": Пушкин и Мицкевич" (Новый мир, 2005, N 10-11). Жена -- Юна Яновна Зек. После смерти мужа она передала в дар библиотеке музея его книжное собрание. Сын - Сергей Семенович Ланда (1959-2007). Дочь -- Марианна Семёновна Ланда. Она стала составителем изданного в 1999 году посмертного сборника статей С. С. Ланды -- "Я вижу некий ..."
   ЛАНДАУ ЛЕВ ДАВИДОВИЧ (1908-68) -физик-теоретик. Нобель.Родился в семье инженера-нефтяника Давида Львовича Ландау. Мать звали Любовь Вениаминовна, она преподавала естествознание в бакинской еврейской гимназии. В 14-летнем возрасте поступил в Бакинский университет, спустя два года перешел в Ленинградский университет, который окончил в 19 лет. Тогда же опубликовал первую научную работу (об интенсивности спектров двухатомных молекул). Участвовал в семинаре Я. Френкеля в ленинградском Физтехе. В 1929-31 гг. в Западной Европе посетил университеты в Цюрихе, Копенгагене и Кембридже, работал под руководством Н. Бора, В. Паули, В. Гейзенберга и других выдающихся физиков и сделал первое крупное научное открытие, получившее известность как диамагнетизм Ландау. По возвращении в СССР, проработав недолго в Ленинградском физико-техническом институте, Ландау в 1932-37 гг. возглавлял теоретическую группу созданного тогда Украинского физико-технического института в Харькове. Ландау и сложившаяся вокруг него школа физиков-теоретиков выполнили фундаментальные исследования в области физики твердого тела, ядерной физики, квантовой электродинамики, кинетической теории газов. Ландау впервые предложил теорию антиферромагнетизма (1933) и совместно с Е. М. Лифшицем (1915-85) разработал теорию доменной структуры ферромагнетиков и ферромагнитного резонанса (1935). В 1934 г. 26-летнему Ландау была присвоена без защиты диссертации степень доктора физико-математических наук, а спустя год -- звание профессора. Он не хотел принимать в расчёт естественную философию диалектического материализма, особенно когда она применяется к физике, но отстаивал исторический материализм - марксистско-политическую философию в качестве примера научной истины. Он ненавидел Сталина за предательство идеалов революции 1917 года, и после 1930-х годов он критиковал советский режим, как уже не социалистический, а фашистский. В 1937 г. году Ландау уволили из Харьковского университета. За этим последовала "забастовка физиков".[2] Ландау по приглашению Петра Капицы возглавил сектор теоретической физики Института физических проблем АН СССР в Москве. В том же году УФТИ был разогнан, многие физики (по всему СССР) посажены в тюрьмы, часть из них расстреляна. В апреле 1938 г. Ландау принял участие в деятельности "подпольной антисоветской группы", выпустил листовку против Сталина и был арестован.[4] Его обвиняли в шпионаже в пользу Германии.[5] В 1939 г. благодаря личному вмешательству видного советского физика П. Капицы Ландау был освобожден из заключения и восстановлен в Институте физических проблем, где проработал до конца жизни. Политические обвинения против него не были сняты официально. Капица сумел добиться, чтобы Ландау выпустили из тюрьмы, написав советскому премьер-министру Вячеславу Молотову, что ему требуется помощь теоретика, чтобы понять новые явления, наблюдаемые в жидком гелии. Ландау создал ряд физических теорий, превративших его в одного из крупнейших физиков-теоретиков 20 в.: теорию сверхтекучести жидкого гелия (1941), теорию ударных волн на большом расстоянии от источника (1945), теорию колебаний электронной плазмы, где, в частности, определил их затухание (затухание Ландау, 1946), полуфеноменологическую теорию сверхпроводимости (вместе с В. Гинзбургом, 1950), теорию множественного рождения частиц при столкновении высокоэнергичных частиц (1953) и другие. Ландау принял участие в советском атомном проекте, но старался иметь к нему как можно меньшее отношение. В 1946 году он был избран действительным членом Академии наук СССР. Коллективная работа группы Ландау охватывала практически все отрасли теоретической физики. В 1954-55 гг. Ландау вместе с А. А. Абрикосовым, И. М. Халатниковым (родился в 1919 г.) и И. Я. Померанчуком (1913-66) провел исследования основ квантовой электродинамики, которые привели к доказательству ее внутренней противоречивости при последовательном проведении концепции точечных зарядов. Ландау ввел также понятие комбинированной четности (1956), построил теорию двухкомпонентного нейтрино (1957) и теорию ферми-жидкости (1956-58). В 1947 году Ландау говорил: "У нас наука окончательно проституирована. Науку у нас не понимают и не любят, что, впрочем, и неудивительно, так как ею руководят слесари, плотники... Направления в работе диктуются сверху". В 1948 году он говорил: "Соединенные Штаты самая благотворительная страна... Я не разделяю науку на советскую и зарубежную. Мне совершенно безразлично, кто сделал то или иное открытие, поэтому я не могу принять участие в том утрированном приоритете советской и русской науки, которое сейчас производится". Это было время антисемитской и шовинистической кампании в СССР, частью которой было приписывание всех научных достижений "русской науке". Слова Ландау были записаны агентами МГБ, которые за ним следили, и стали известны из рассекреченных архивов. С 1953 года, после смерти Сталина, Ландау отказался участвовать в секретных разработках, чтобы его не надо было охранять агентам КГБ. Он открыто называл себя "учёным рабом" и не скрывал своего презрения к советским властям. В послевоенной атмосфере популярности физики и вообще науки Ландау стал легендарной фигурой. Новые студенты должны были пройти ряд сложных экзаменов по математике и физике, так называемый "теорминимум Ландау", для того, чтобы присоединиться к его группе. Еженедельный коллоквиум группы служил в качестве основного дискуссионного центра теоретической физики в Москве, хотя многие выступавшие не могли справиться с разрушительной критикой, уровень которой считается нормальным на этих заседаниях. В 1940-65 гг. вместе с Е. М. Лифшицем опубликовал фундаментальный курс теоретической физики, который переведен на многие языки. Даже после женитьбы в 1939 году Ландау придерживался теории, что союз не должен сдерживать сексуальную свободу обоих партнеров. О сексуальных похождениях Ландау ходили анекдоты. Он был женат на Конкордии (Коре) Дробанцевой, которая не возражала против этого вида активности мужа. Их сын Игорь Львович Ландау (р, 1946 г.) стал физиком-экспериментатором. Сексуальные партнёрши Ландау, как правило, докладывали о его разговорах в КГБ. В 1962 г. Ландау попал в тяжелую автомобильную катастрофу и был спасен усилиями виднейших советских и зарубежных врачей. В 1962 г. посол Швеции в СССР Р. Зольман вручил Ландау в больнице Нобелевскую премию. После аварии Ландау практически перестал заниматься научной деятельностью. Он умер через несколько дней после операции по устранению непроходимости кишечника. Ландау создал советскую школу физиков-теоретиков, включающую таких крупных ученых, как И. Я. Померанчук, А. Б. Мигдал (1911-91), Е. М. Лифшиц, И. М. Халатников, И. М. Лифшиц (1916-82) и других.
   ЛАПИД ЯИР (1963- ) - журналист, писатель, драматург, политик. Родился в Тель-Авиве в семье уроженца Сербии писателя и журналиста венгерского происхождения Йосефа (Томи) Лапида (урожд. Томислав Лампел) и уроженки подмандатной Палестины писательницы-драматурга Шуламит Лапид (урожд. Гилади). Детство Лапида прошло в Тель-Авиве и Лондоне. Начинал как военный репортер в армейской газете "Бамахане". С 1988 г. работал репортёром и колумнистом поочерёдно в двух крупнейших израильских газетах, "Едиот ахронот" и "Маарив". Занимался боксом, снялся, как актер в двух израильских фильмах в 1991 и 1994 . С 1994 г. работал телеведущим. Автор публикаций и книг. В 2006 г. широкий резонанс получила его пьеса "Правильный возраст". Женат вторым браком на журналистке и писательнице Лихи Лапид, с которой познакомился во время прохождения резервистской службы в редакции армейской газеты "Ба-Маханэ". От этого брака имеет сына и дочь. У Лапида также есть сын от первого брака c Тамар Фридман. После развода, Лапид переехал в Лос-Анджелес и работал в Голливуде, в компании Арнона Милчина. Сестра Яира Лапида, Михаль, погибла в автокатастрофе в 1984 году. У Лапида нет школьного аттестата зрелости. В 2011 году был принят в докторантуру в университете имени Бар-Илана по кафедре культурологии. Его приняли за "достижения в сфере литературы и журналистики". После разразившегося скандала Лапид приостановил своё продвижение к ученой степени.
   ЛЕБЕДИНСКИЙ ЛЕВ НИКОЛАЕВИЧ (1904-92) - родился в семье заводского врача Натана Либеровича (Николая Львовича) Лебединского (1868--1920)[1] и зубного врача Тойбы Вульфовны (Татьяны Владимировны) Лебединской (в девичестве Нахимсон, 1870--1941). Младший брат писателя Ю. Н. Либединского. В 1919--1920 гг. принимал участие в Гражданской войне (руководил конной разведкой). В 1923--1932 гг. являлся одним из руководителей Российской ассоциации пролетарских музыкантов: в 1925--1930 гг. -- председатель, в 1930--1932 гг. -- ответственный секретарь. В 1930 году окончил научно-композиторский факультет Московской консерватории имени П. И. Чайковского. В 1930--1932 гг. являлся заведующим музыкальной секцией Института литературы, искусства и языка Коммунистической академии. В 1935--1939 гг. был научным сотрудником фольклорной секции Института этнографии Академии наук СССР. В 1937 году выезжал в Башкирскую АССР с целью записи башкирской народной музыки, а в 1939 году являлся руководителем комплексной фольклорной экспедиции в юго-восточные районы автономной республики. В 1939--1940 гг. являлся музыкальным консультантом Управления по делам искусств Башкирской АССР. В 1940--1941 гг. был ответственным секретарём комиссии по РСФСР и помощник по творческим вопросам председателя оргкомитета Союза композиторов СССР. В годы Великой Отечественной войны работал художественным руководителем самодеятельных коллективов г. Подольска. В 1955--1965 гг. был заведующим отделом фольклора редакции издательства "Советский композитор". В 1962--1969 гг. -- председатель объединенной фольклорной комиссии Союза композиторов РСФСР и Московского отделения Союза композиторов РСФСР. В 1971--1974 гг. был одним из руководителей Комиссии народного музыкального творчества Союза композиторов РСФСР. Жена -- Сарра Алексеевна Крылова (1894--1988), певица и драматург. С 1955 года и до конца жизни был женат на Конисской Марии Юрьевне (1909-1997), художнице, авторе повестей "Злые годы" и "Старые фотографии", опубликованных в журнале "Новый мир". Сын -- доктор физико-математических наук Александр Львович Крылов (1932--2018), математик. Внук -- лингвист Сергей Александрович Крылов
   ЛЕВИ ВЛАДИМИР ЛЬВОВИЧ (1938- ) - врач-психолог, писатель. родился в семье известного учёного в области теории и технологии получения литейных сплавов, доктора технических наук, лауреата Сталинской премии (1950), профессора Московского института стали и сплавов Льва Израилевича Леви. По отцовской линии семья происходила из еврейской земледельческой колонии Новополтавка Херсонской губернии. Мать -- Елена Аркадьевна Клячко, уроженка Антверпена (из семьи российских эмигрантов), работала инженером-химиком (Владимир Леви до 16 лет носил фамилию матери). Дядя (старший брат матери) -- доктор химических наук, профессор Юрий (Юстин) Аркадьевич Клячко. Окончил Первый московский медицинский институт (1961) и впоследствии аспирантуру при кафедре психиатрии там же[11], работал ординатором и врачом-психиатром в Больнице имени П. П. Кащенко, затем психотерапевтом, научным сотрудником Института психиатрии Минздрава РСФСР (Всесоюзный научно-методический суицидологический центр проф. А. Г. Амбрумовой), где специализировался в области суицидологии -- изучения и профилактики самоубийств; участвовал в создании "телефона доверия" и кризисного стационара[20][21][22][23]. Совместно с А. Г. Амбрумовой работал над исследованием психологических аспектов пресуицида (1974), как "состояния личности с повышенной вероятностью совершения суицидального акта"[24][25][26]. Занимался вопросами аддиктивного поведения, психологии музыкального восприятия и музыкотерапии[27][28][29][30]. В. Л. Леви и Л. З. Волков в 1970 году описали три типа патологической застенчивости подростков: шизоидно-интровертированный, псевдошизоидный и психастенический. В дальнейшем работал в области научной и практической психологии в Институтах психологии РАН и Академии образования; занимался проблемами воспитания детей, психотерапией детей и подростков, психологической помощью семьям, психотерапией экстремальных состояний[33] и личностных кризисов, психологией искусства. В 1980-е годы занимался также педагогической психологией. На протяжении многих лет сотрудничал с журналом и издательством "Семья и школа". Владимир Леви -- автор ряда книг по популярной психологии и психотерапии для широкого круга читателей. На протяжении 1960-х годов публиковал научно-популярные статьи в журнале "Знание--сила" и других периодических изданиях. Первая книга "Охота за мыслью: Заметки психиатра" вышла в 1967 году в научно-популярной серии "Эврика" издательства "Молодая гвардия". Далее последовали "Я и Мы" (первая премия Всесоюзного общества "Знание"), "Искусство быть собой", "Искусство быть другим" (все в той же серии "Эврика" издательства "Молодая гвардия"), "Разговор в письмах", "Цвет судьбы", "Везёт же людям", "Нестандартный ребёнок", трёхтомник "Исповедь гипнотизёра" и одноимённый аудиодиск со стихами и авторской музыкой в собственном исполнении (последние книги в издательствах "Семья и школа" и "Физкультура и спорт"). Книги многократно переиздавались, переведены на иностранные языки. Первые публикации стихов -- в 1980-х годах в журналах "Новый мир" и "Огонёк". В 2000 году выпустил книгу стихов "Зачёркнутый профиль". После 2000 года опубликовал книги "Приручение страха", "Травматология любви", "Вагон удачи", "Семейные войны", "Ближе к телу" (вместе составившие книгу "Азбука здравомыслия"), "Лекарство от лени", "Куда жить", "Ошибки здоровья", "Наёмный бог" (с романом и подборкой стихов), "Одинокий друг одиноких" (эссе и стихи). Иллюстрации в ряде изданий выполнены автором. С 1974 года -- член Союза писателей. С 2005 года -- автор и ведущий популярной радиопрограммы "Музыкальная аптека". В январе 2007 года записи передачи "Музыкальная аптека", а также книги "Одинокий друг одиноких" и "Лекарство от лени", отправлялись на Международную космическую станцию . Женат третьим браком, восемь детей. Сын -- Максим Владимирович Леви (род. 5 марта 1969), психолог, выпускник МГУ (1993). Кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии Академии управления МВД России(до 2014 г.), специалист по прикладной компьютерной психодиагностике, психологии искусства.
   ЛЕВИН МАКСИМ ГРИГОРЬЕВИЧ (1904-63) - советский антрополог, этнограф и археолог. Он вошел в историю науки как выдающийся исследователь, яркая и удивительно разносторонняя личность, прекрасный ученый, впечатлявший современников энциклопедическими знаниями и разносторонностью интересов. Левин внес огромный вклад в изучение этнической антропологии коренных народов Сибири и Дальнего Востока. Родился Максим Григорьевич Левин в 1904 году в белорусском городе Слоним, а в Москву перебрался уже будучи достаточно взрослым. В 1921 году Левин, увлеченный естественными науками и историей, поступил на физико-математический факультет Московского государственного университета. Специализировался будущий исследователь на кафедре антропологии, которую в те годы возглавлял В. В. Бунак. Под его научным руководством Максим Григорьевич отправился в свою первую крупную полевую экспедицию в Туву с целью изучения этнографии и антропологии местного населения. Возможно, именно эта поездка стала определяющей в дальнейшей исследовательской судьбе Левина, посвятившего свою жизнь работе в разных районах Сибири. После окончания университета, в 1925 году Максим Григорьевич поступает в аспирантуру при Институте антропологии, где под руководством профессора Б. А. Куфтина в течение трех лет проходит этнографический цикл. Закончив аспирантуру, Левин начинает свою работу в качестве сотрудника Музея народоведения, где он проработал несколько лет, а затем отправился в Сибирь трудиться на дальневосточной фактории. Вернувшись в Москву, Левин был принят в штат Института антропологии Московского университета, где с 1933 года трудился в должности ученого секретаря. По совокупности подготовленных им научных трудов в 1938 году Максим Григорьевич получает ученую степень кандидата исторических наук, а вскоре становится доцентом кафедры антропологии биологического факультета Московского государственного университета. Во время своей преподавательской деятельности он читает студентам курсы лекций по анатомии человека, а также этнографии. С 1943 года Левин занимает пост заместителя директора академического Института этнографии по научной части, а спустя несколько лет возглавляет антропологический отдел, с которым его судьба связывает до последних дней жизни. Работая одновременно в двух крупных академических учреждениях, Левин выдерживает колоссальную нагрузку, связанную с большим объемом организаторской работы, но это не мешает ему заниматься интересующей его проблематикой. Параллельно с руководящей работой он уделяет много времени публикации научных журналов -- под его редакцией вышли из печати около сорока выпусков "Кратких сообщений Института этнографии", он входил в состав редакционной коллегии "Советской этнографии", а также руководил творческими коллективами многих других крупных изданий. Особое место занимает изданный при его участии в рамках серии "Народы мира" том, посвященный народам Сибири, который был переведен на английский язык и издан за рубежом. Не меньшее значение имеет и включивший в себя уникальные материалы историко-этнографический атлас Сибири. Благодаря своим организаторским талантам Максим Григорьевич сочетал работу в качестве руководителя с активной экспедиционной деятельностью, которая занимала немалую часть его времени наряду с участием в крупнейших научных конференциях и симпозиумах. Его доклады неизменно вызывали интерес коллег, а проводившиеся под его руководством научные дискуссии проходили весьма плодотворно при всей сложности обсуждаемых тем. Немалое значение он придавал и просветительской работе, читая популярные лекции о важнейших проблемах физической антропологии и этнографии.
   Свой путь в антропологии М. Г. Левин начал в качестве краниолога, и первые годы его самостоятельной работы были посвящены обработке обширных краниологических коллекций, которые хранились в фондах двух крупных антропологических музеев -- университетском и академическом. Результатом этой масштабной работы стала публикация целого ряда статей, посвященных краниологическим особенностям ульчей, калмыков и хантов. Прежде эти народы оставались за бортом исследований, и полученные Левиным материалы позволили ввести в научный оборот чрезвычайно важные сведения. Недостающие материалы Максим Григорьевич добывал во время своих многочисленных экспедиций, которые он совершал каждое лето, исследуя разные районы Сибири. После первой экспедиции в Туву и на Алтай он изучал эвенков на Байкале, а также эвенов на побережье Охотского моря. Результаты этих исследований он смог опубликовать только в 1947 году. Годы Великой Отечественной войны прошли для М. Г. Левина вдали от привычной ему академической среды -- в эвакуации он находился в Средней Азии, где получил новый для себя опыт. Антропология и этнография этого региона стали для него настоящим открытием, поскольку прежде ему не доводилось касаться среднеазиатской темы. И находясь в тылу, он начал активно интересоваться актуальными для региона научными проблемами, несмотря на непростые жизненные обстоятельства. Вернувшись в Москву после эвакуации в 1943 году, Максим Григорьевич получает новое назначение в Институте этнографии Академии наук и становится заместителем директора. В течение последующих двух десятилетий, совмещая посты заместителя директора и руководителя отдела антропологии, он возглавляет крупные этнографические и антропологические исследования. Благодаря его инициативам проводятся совещания, конференции регионального и государственного масштаба, в институте активно проводится издательская деятельность. После войны Левин не прекращает своей экспедиционной деятельности, занимаясь накоплением базы антропометрических данных и обследуя сибирские народы, сконцентрировавшись в бассейне Амура. Во время этой экспедиции он сумел охватить все тунгусо-маньчжурские группы, расселившиеся в нижнем течении Амура, а также нивхов, проживающих на Амуре и Сахалине. На тот момент это крупное антропологическое исследование стало первым проведенным на Дальнем Востоке в соответствии с современной методикой, и до сих пор оно не утратило своей актуальности. Максим Григорьевич Левин среди советских антропологов был первым, кто начал планомерные исследования в Якутии -- в определенном смысле он стал первопроходцем и собрал ценные материалы по ключевым территориальным группам якутов. Не менее плодотворно он работал и в южных районах Сибири, где исследовал антропологические особенности тувинцев, а также некоторые территориальные группы бурят. К 1950-м годам научные интересы М. Г. Левина постепенно меняют географию и плавно смещаются к северо-востоку Азии. Приступив к полевым исследованиям на Чукотском полуострове, он уже имел в своем распоряжении результаты соматологического обследования эскимосов и чукчей, полученные его коллегой Г. Ф. Дебецом. Для получения более подробной картины он принял решение существенно расширить программу сбора данных и включить в нее целый ряд новых маркеров и признаков. Результатом этой кропотливой работы стали важные популяционно-генетические данные, позволяющие изучить не только антропологические особенности чукчей и эскимосов, но и исследовать эвенов побережья Охотского моря. Фактически М. Г. Левин положил начало широкомасштабному не только в географическом, но и в методическом плане проекту изучения групповых факторов крови у населяющих СССР народов. Впоследствии исследования Левина нашли поддержку и продолжение и были обнародованы в докладах делегации Советского Союза на проходившем в 1964 году в Москве международном конгрессе представителей антропологических и этнографических наук. Педагогический талант М. Г. Левина был неоспорим, ему удавалось помимо обширной экспедиционной деятельности еще и реализоваться в качестве прекрасного преподавателя. Он умел облечь материал в интересную и доступную для понимания и усвоения форму. За свою насыщенную событиями творческую жизнь он всегда находился в авангарде научных открытий, как в области антропологии, так и в этнографии и археологии. Будучи прекрасным оратором, он излагал материал интересно и красочно, превращал лекции в увлекательное занятие. Среди студентов он пользовался огромной популярностью, одинаково успешно преподавая два сложнейших для восприятия предмета -- общую этнографию, охватывающую все народы мира, а также обширный практикум по морфологии мозга. Свой вклад в подготовку будущих научных кадров он внес своим учебником по основам антропологии, составленным в середине ХХ века в соавторстве с Я. Я. Рогинским. Впервые увидевший свет в 1955 году учебник впоследствии был переиздан дважды, а своей актуальности он не утратил и по сей день, являясь надежным помощником для студентов и аспирантов. В этом учебнике широко охвачены все разделы антропологии, четко проработана структура, а текст прекрасно проиллюстрирован оригинальными графиками и картами. Авторы включили в свой учебник и результаты собственных научных исследований и методических разработок, сделав его универсальным пособием для молодых ученых.
   Обширное творческое наследие Максима Григорьевича Левина включает около 150 научных трудов, обобщивших результаты исследований по широкому кругу наиболее актуальных проблем в области антропологии и этнографии. Неоценимый вклад он внес в изучение этнической антропологии народов Сибири и Дальнего Востока. Одним из фундаментальных трудов Левина и итогом его продолжительных полевых экспедиций является монография, посвященная проблематике этногенеза дальневосточных народов. За эту свою работу Максим Григорьевич получил ученую степень доктора исторических наук, а спустя некоторое время стал лауреатом премии имени Миклухо-Маклая.
   ЛЕВИНСОН-ЛЕССИНГ ВЛАДИМИР ФРАНЦЕВИЧ (1893-1972) -
   Родился 2 марта 1893 г. в Юрьеве Лифляндской губернии. В 1902 г. семья Л.-Л. переехала в Петербург. Учился в Коммерческом училище в Лесном и Тенишевском училище. В 1903-1913 гг. вместе с отцом геологом Ф.Ю. Левинсоном-Лессингом посетил Германию, Австро-Венгрию, Швейцарию, Францию, Канаду, США, Италию, где знакомился с музеями и коллекциями произведений искусства. Свободно владел французским, английским и немецким языками. В 1916 г. оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. Заслуженный деятель искусств РСФСР. Почетный член международной организации ЮНЕСКО.
   С 1918 г. сотрудник Комиссии по охране памятников искусства, преобразованной вскоре в одноименный отдел Наркомпроса, а затем в Государственный ленинградский музейный фонд. В 1919 г. перешел в Pyсский музей, где состоял библиотекарем и научным сотрудником художественного отдела до 1923 г. Одновременно работал научным сотрудником в Государственной академии истории материальной культуры (до 1921 г.), где принимал активное участие в организации Института археологической технологии, а также в Комиссии естественных производительных сил АН (до 1922 г.). С 1921 по 1924 гг. - научный сотрудник, в 1924-1925 гг. - помощник хранителя, в 1925-1930 гг. - старший помощник хранителя Картинной галереи Эрмитажа, в 1930-1932 гг. - научный сотрудник I разряда, с 1932 г. профессор, с 1936 г. - заведующий Отделом западноевропейского искусства. С 1924 по 1926 гг. параллельно работал хранителем Ораниенбаумского дворца-музея, членом экспертно-закупочной комиссии при объединении "Антиквариат" (1928 - 1933 гг.), в связи с чем в 1928 г. командирован в Торгпредство СССР в Берлине в качестве эксперта. С 1931 по 1933 гг. - редактор издательства "Кубуч". С 1936 по 1938 гг. - научный сотрудник Научно-исследовательского института живописи, скульптуры и графики Академии художеств. В Академии художеств читал курсы "История музейного дела", "Искусство эпохи Bозрождения", "Искусство XVII--XVIII вв.", "Источниковедение", спецкурсы "Творчество Яна Ван Эйка", "Творчество Дюрера", "Творчество Рембрандта". В годы Великой отечественной войны - директор филиала Эрмитажа в Свердловске, куда были эвакуированы коллекции музея. В эвакуации читал лекции студентам Московского университета. Руководил реэвакуацией в 1945 г. С 20 сентября 1956 г. по 1967 г. - заместитель директора Эрмитажа по научной работе. Председатель Научно-реставрационного совета Эрмитажа. Занимался закупкой произведений искусства, издательской деятельностью. С 1967 г. - научный консультант при дирекции музея.
   Искусствовед, историк искусства, музейный работник, преподаватель, один из крупнейших специалистов по западноевропейскому искусству. В центре его научных интересов - искусство Нидерландов, Голландии, Германии, Франции. Эксперт по вопросам изобразительного искусства и специалист в области консервации и реставрации памятников. Организатор и хранитель художественных экспозиций. Главный редактор и один из авторов многотомной "Истории западноевропейского искусства".
  
   ЛЕВИНСОН-ЛЕССИНГ Франц Юльевич родился 25 февраля (9 марта по новому стилю) 1861 года в Дерптском уезде, где служил его отец, доктор медицины. Через год семья переехала в Санкт-Петербург, где отец получил место ординатора в Мариинской больнице для бедных. В столице в 1879 году Франц Юльевич с серебряной медалью окончил 3-ю гимназию, проявив особые способности к древним языкам, но более всего - к математике. В мае 1879 года юноша вручил прошение о зачислении на математическое отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета его ректору А.Н. Бекетову. В 1881 году Франц Юльевич вступил в научно-литературное общество, а через год его и В.И. Вернадского (будущего академика) избрали в научный отдел общества по специальности геология и минералогия. Увлеченный этими предметами , он перевелся с математического отделения факультета на естественное. В 1883 году он получает диплом об окончании университета  и предложение остаться при физико-математическом факультете по кафедре минералогии и геологии для подготовки к профессорскому званию. В мае 1888 года он защитил в Санкт-Петербургском университете диссертацию под заглавием "Олонецкая диабазовая формация" и был удостоен степени магистра минералогии и геогнозии. С апреля 1889 года приват-доцент Левинсон-Лессинг начал читать в университете лекции по петрографической минералогии.
   В январе 1892 года по рекомендации А.А. Иностранцева Ф.Ю. Левинсон-Лессинг назначен экстраординарным профессором по кафедре минералогии Дерптского университета. В мае 1898 года в Санкт.-Петербургском университете он защитил диссертацию на тему "Исследование по теоретической петрографии в связи с изучением изверженных пород центрального Кавказа" и был удостоен ученой степени доктора минералогии и геогнозии, а с июля 1898 года утвержден ординарным профессором Юрьевского университета, в котором с 1893 по 1899 годы исполнял обязанности декана физико-математического факультета. 17 мая 1902 года Ф.Ю. Левинсон-Лессинг был переведен по ведомству Министерства финансов ординарным профессором по кафедре геологии Санкт-Петербургского политехнического института. В первый же год он был избран членом профессорского суда и состоял в нем 4 года, а в 1904/1905 учебном году занимал пост его председателя. 17 июля 1903 года Франц Юльевич был избран членом комиссии для разработки вопроса об издании Ученых Известий Политехнического института, а 1 января 1904 года становится его редактором; когда же в 1907 году произошло разделение Известий на труды экономического и технических отделений, Ф.Ю. Левинсон-Лессинга избрали первым редактором трудов технических отделений. В начале 1906 года подал в отставку декан металлургического отделения Н.А. Меншуткин и с 26 апреля, согласно избранию Совета, эта должность на 4 года перешла к Ф.Ю. Левинсон-Лессингу. Профессор М.А.Павлов, будущий академик, вспоминал их совместную работу: "Левинсон-Лессинг был спокойным тихим человеком, поведение которого хорошо определялось словом "корректный". Он был одинаково корректен и с высшим педагогическим персоналом, и с низшим, и со студентами, и со служащими института. За много лет совместной работы на одном отделении, я никогда не видел его говорящим с кем-нибудь раздраженно или резко. Левинсон-Лессинг был весьма авторитетным представителем своей науки (геологии) и опытным в академических делах профессором. Он навел порядок в делах металлургического отделения" .
   Область полевых геологических исследований Левинсон-Лессинг обширна: Олонецкая, Нижегородская и Полтавская губернии, Северный, Средний и Южный Урал, Мугоджары, Киргизские степи, Крым, Кавказ и Закавказье. Главной своей специальностью он считал петрографию, но его многочисленные научные работы посвящены разным отделам геологии, почвоведению, минералогии, кристаллографии, палеонтологии и практической геологии. Большое число научных публикаций и докладов, личное общение с выдающимися учеными мира, сделали имя Левинсон-Лессинга широко известным. Он с успехом выступал на международных геологических конгрессах в Вене, Канаде, США и на съездах русских естествоиспытателей. В лабораториях Политехнического института Левинсон-Лессинга занимают проблемы, которые могут иметь практический выход: изучение давления в тоннеле, использование горных пород в каменном литье, исследование свойств камня как строительного материала. В 1914 году Франц Юльевич Левинсон-Лессинг был избран членом-корреспондентом Академии наук и утвержден Министерством торговли и промышленности в звании заслуженного профессора Политехнического института.
   Кроме Политехнического института Левинсон-Лессинг был преподавателем Университета, где с 1902 по 1910 годы в должности приват-доцента читал лекции по петрографии, а в 1911 году был назначен ординарным профессором по кафедре геологии. С 1902 по 1920 год Франц Юльевич был профессором Высших женских курсов, кроме того, читал лекции на Высших Естественно-Научных курсах, в Педагогической Академии, во 2-ом Педагогическом институте, в Лесном институте. Многие работы Левинсон-Лессинга посвящены проблемам высшей школы. В 1915 году в Известиях Политехнического института были напечатаны его статьи: "Единая высшая школа" и "Дальнейшее развитие Политехнического института". В 1913 году во время поездки в Канаду и США он познакомился с типом единой высшей школы и пришел в выводу, что путь объединения университетов с техническими высшими учебными заведениями в единую высшую школу ведет к значительному прогрессу в постановке высшего образования. "Смело можно сказать, - писал Левинсон-Лессинг, - что этому сочетанию и сознанию, что основой всякого технического образования является прочное общее научное образование, обязан Петроградский Политехнический институт тем высоким уровнем научности в нем, благодаря которому он вполне заслуживает названия технического университета" . 1918 год - переломный в жизни института, решается его судьба. 24 января 1918 года директор Политенического института А.А. Радциг был уполномочен вступить в деловые отношения с советской властью для поддержания жизнедеятельности института. Как обычно, Левинсон-Лессинг был загружен общественно-административной работой: его избирают членом Совета публичной библиотеки от Политехнического института, редактором Известий по отделу технических наук, ему поручают создать комиссию для разработки проекта об учреждении в составе института физико-механического факультета; в совете экспертов, в который входят ведущие профессора института, он возглавляет секцию по горной и металлургической промышленности. 19 марта 1919 года, после отказа М.А. Шателена от должности ректора, на это место, единогласно, был избран Ф.Ю. Левинсон-Лессинг. Обстановка в это время была осложнена тем, что еще в октябре 1918 года на территории института из состава низших служителей образовался Комитет бедноты. И хотя Наркомпрос разъяснил, что декрет об образовании этого Комитета не распространяется на здания, занятые учебными заведениями, низшие служащие вели себя крайне агрессивно, не желая подчиняться распоряжениям администрации института. 28 мая 1919 года (через два месяца) Ф.Ю. Левинсон-Лессинг отказался от должности ректора, указав причину: отсутствие реальной поддержки со стороны власти в борьбе с разрушающими институт силами, которыми являлись Комитет бедноты и избранный им комендант, человек некомпетентный и агрессивно настроенный.
11 июня 1919 года для избрания ректора было созвано Соединенное собрание, и вторично единогласно был избран Ф.Ю.Левинсон-Лессинг. Пока вопрос об его утверждении решался в Наркомпросе, незакономерные действия Комитета бедноты и коменданта продолжались, и 30 июля 1919 года Левинсон-Лессинг вторично отказался от должности ректора. Совет принял его отставку и постановил отложить выборы нового ректора впредь до устранения таких условий жизни в институте, при которых исполнение обязанностей ректора представляется невозможным. Для этого была избрана делегация из 6 человек, которой поручили довести до сведения Народного Комитета по просвещению о положении в институте и настаивать на немедленном принятии мер для восстановления правильного хода жизни. Несмотря на всю сложность обстановки, в августе 1919 года в Политехническом институте открылись два новых факультета - физико-механический и химический.  В работе новых факультетов Левинсон-Лессинг с самого начала принял живейшее участие: в 1919-1920 годах он исполнял обязанности декана химического факультета, а в 1921-1922 годах был зам. декана физико-механического факультета. Тем временем, незакономерные действия Комитета рабочих и служащих продолжались, но в институте уже работала комиссия, образованная Коллегией Народных Комиссаров, для расследования конфликта. 10 сентября комиссия вынесла заключение: комендант участвует лишь в хозяйственном комитете и вмешательство его и Комитета рабочих и служащих в управление институтом недопустимо. Совет признал решение комиссии удовлетворительным и конфликт исчерпанным. После этого Совет приступил к выборам ректора, и в третий раз в этом же году избранным оказался Ф.Ю. Левинсон-Лессинг, который в это время находился в командировке. 1 октября 1919 года он возвратился и сразу же был арестован. 2 октября в Петроградскую ЧК было отправлено заявление за подписью 7 ведущих профессоров Политехнического института (среди них три бывших ректора - И.В. Мещерский, В.В. Скобельцын, М.А. Шателен) с просьбой освободить Левинсон-Лессинга.
   Шел октябрь 1919 года. На Петроград наступал Юденич, почти все студенты были призваны на военную службу, преподаватели рыли окопы. Занятий в институте почти не было. Левинсон-Лессинг продолжал отсутствовать. 5 ноября 1919 года ректором был избран Д.П. Рузский. Вскоре после этого Левинсон-Лессинг вернулся в институт. Зима 1920 и 1921 годов были особенно тяжелыми для Петрограда: лютые морозы, почти полное отсутствие топлива, голод (1/4 фунта хлеба на день), люди ослабели и почти все болели цингой. Выход из создавшегося положения предложили советскому правительству 140 крупнейших деятелей науки и культуры Петрограда и среди них Ф.Ю. Левинсон-Лессинг. Посредничество ученых могло помочь получить займы для закупки продуктов в США и Аргентине и этим спасти голодающий Петроград. В 1925 году Ф.Ю. Левинсон-Лессинга единогласно избирают действительным членом Академии Наук СССР, его труды были высоко оценены академиками В.И. Вернадским, А.П. Карпинским, А.Е. Ферсманом. С этого времени Левинсон-Лессинг уделяет большое внимание деятельности академических учреждений. В разные годы он работает директором Геологического музея и Почвенного института им. В.В. Докучаева АН СССР (1925-1929), руководит академическими экспедициями в Закавказье и в Крыму. В Комиссии по изучению естественных производительных сил России  он возглавил отдел каменных строительных материалов (1918) и дал его долговременную программу работы.
   Одновременно со всей этой огромной нагрузкой Франц Юльевич продолжал работать в Политехническом институте.17 апреля 1929 года состоялись перевыборы на химическом факультете, к которому принадлежал Левинсон-Лессинг. Согласно циркуляра ГПФ (Главный комитет профессионально-технического образования), была образована комиссия в составе ректора или проректора по учебным делам, представителей Совнаркома, Исполбюро, предметных комиссий. Профессор Б.Н. Меншуткин присутствовал в качестве председателя предметной комиссии по химии и оставил свои впечатления. На каждого преподавателя и даже профессора давал характеристику студент, представитель Исполбюро профсекции. Европейски известные научные работники были обвинены в невежестве, в незнании своего предмета, других преподавателей обвинили в политической неблагонадежности. Уполномоченному НКП был отправлен список под грифом "Сов.секретно", в котором значились преподаватели, подлежащие увольнению. Был в этом списке и Ф.Ю. Левинсон-Лессинг со следующей характеристикой: "Антисоветский элемент. Отрицательно относится к Советской власти и проводимой ею реформе высшей школы. Общественных организаций не признает. В научном отношении величина большая. Для факультета, несомненно, вреден, как тормоз реформе высшей школы" [17]. Далее следовало мнение студенческих организаций: "уволить". Впоследствии председатели предметных комиссий представили в ГПФ свое мнение и неперевыбранные преподаватели остались на своих местах, "отделавшись переживанием неприятных моментов" [14], как грустно пошутил Б.Н. Меншуткин. Летом 1930 года Политехнический институт перестал (временно) существовать. 28-летнее служение в нем академика Ф.Ю. Левинсон-Лессинга закончилось. Последние 9 лет своей жизни  Ф.Ю. Левинсон-Лессинг работал (с 1930 по 1938 годы) в созданном им Петрографическом институте АН СССР, который с 1934 года носит его имя; организовал и возглавил сначала Азербайджанский, а затем Армянский филиалы АН СССР, создал вулканологическую станцию на Камчатке, был председателем комиссии по комплексному изучению Каспийского моря и всю жизнь не прерывал связи с родным Ленинградским Университетом. Левинсон-Лессинг создал первую в стране школу петрографов, его учебник "Петрография" выдержал несколько изданий. Круг его интересов обширен, в списке его работ более 200 научных трудов, посвященных разным проблемам, что дало право его ученикам причислить Франца Юльевича к редкому в наше время типу ученого-энциклопедиста. Один из них, профессор С.С. Кузнецов, писал: "Наблюдая его в тиши домашнего кабинета, в учебной, созданной им лаборатории Политехнического института, на склонах высоких гор Кавказа, нередко под дождем и снегом, в равной мере приходилось удивляться ясности его мысли, энергии, огромным знаниям, редкой душевной прямоте, честности и преданности делу"..
   ЛЕВИТИН Дэниел (Daniel J. Levitin, Ph.D.) (родился 27 декабря 1957 (1957-12-27), Сан-Франциско) американский учёный, писатель, психолог, а также музыкант, музыкальный продюсер. Профессор Университета Макгилла в Монреале, Канада.
   к поиску
   ЛЕВИТИН Карл Ефи?мович (17 сентября 1936, Почеп, Западная область, РСФСР, СССР -- 20 февраля 2010, Москва, Россия) -- советский и российский журналист, популяризатор науки, писатель-фантаст. Заслуженный работник культуры РСФСР, лауреат премий Московского отделения Союза журналистов СССР, Всесоюзного общества "Знание". Публиковался под собственным именем, под псевдонимом Лев Карли?тин и в соавторстве с Анатолием Меламедом под общим псевдонимом Лев Като?лин.
   0x01 graphic
Учился в московской школе N 1 (1949--1954)[4]. В 1960 году окончил факультет электрификации и автоматизации промышленности и транспорта (ЭАПТФ) Московского энергетического института по специальности "инженер-электромеханик"[4][5]. С 1959 по 1966 год работал во Всесоюзном научно-исследовательском институте электромеханики. С начала 1960-х годов публиковался в отделе науки "Литературной газеты", журнале "Наука и жизнь", научно-художественном альманахе "Пути в незнаемое". С 1966 по 1988 год -- заведующий отделом точных наук журнала "Знание -- сила". В 1990--1992 годах работал научным обозревателем в журнале "Наука в СССР", ответственным секретарём в журнале "Природа". С 1991 по 2001 год возглавлял московское бюро журнала Nature. С 2002 года -- сотрудник Института международного права и экономики (ИМПЭ) имени А. С. Грибоедова[6]. Был президентом благотворительного и научно-просветительного фонда "Дух науки", председателем московского отделения Международного фонда истории науки. Участвовал в работе благотворительного фонда Джорджа Сороса "Культурная инициатива". Читал лекции по научной журналистике в ИМПЭ, Открытом университете (Будапешт), Калифорнийском университете (Сан-Диего). Автор биографических очерков и повестей о людях науки, научно-популярных книг о кибернетике, искусственном интеллекте, математике, нейропсихологии и дефектологии, в том числе "Кибернетические путешествия" (совместно с А. Д. Меламедом, 1967), "Мы были тогда дерзкими парнями..." (о математических рукописях Карла Маркса; совместно с А. Д. Меламедом, 1973), "Всё, наверное, проще..." (1975), "Геометрическая рапсодия" (1976), "Я прошла сквозь мрак и бури..." (об О. И. Скороходовой; 1976), "Мимолётный узор" (об А. Р. Лурии; 1978), "Личностью не рождаются" (о Л. С. Выготском, А. Н. Леонтьеве, А. Р. Лурии, А. И. Мещерякове, В. В. Давыдове; 1982), "Горящий светильник" (1983; премия конкурса издательства "Знание" на лучшую книгу серии "Наука и прогресс"), "Прощание с АЛГОЛом" (1989), The Autobiography of Alexander Luria: A Dialogue with the Making of Mind ("Автобиография Александра Лурии: диалог со становлением разума"; совместно с Майклом Коулом, 2005), фантастической повести "Жизнь невозможно повернуть назад" (1986), учебных пособий по научной журналистике. Произведения переводились на английский, болгарский, молдавский, монгольский, сингальский, чешский и японский языки.
   ЛЕЙТЕС ИОСИФ ЛАЗАРЕВИЧ - химик-неорганик. Родился 19 ноября 1933 года в семье Лазаря Вульфовича Лейтеса (1890--1935) и Веры Абрамовны Селицкой (1902--1972). В 1956 году окончил Московский химико-технологический институт (МХТИ) им. Д. И. Менделеева, где специализировался по химической технологии неорганических веществ. В 1956--1966 годах -- научный сотрудник в Государственном научно-исследовательском и проектном институте азотной промышленности и продуктов органического синтеза, затем до 1996 года заведовал там же лабораторией абсорбционной и мембранной очистки газов. Одновременно преподавал в МХТИ, с 1982 года -- профессор. С 1996 года -- заместитель главного редактора журнала "Химическая промышленность сегодня".
   Был членом Межправительственной комиссии ООН по изменению климата (IPCC), принимал активное участие в программе по очистке атмосферы от диоксида углерода. Работа этой комиссии была удостоена Нобелевской премии мира за 2007 год. Автор свыше 200 научных работ, 60 патентов, 5 монографий. Основные исследования в области абсорбция отдельных компонент газовых смесей жидкими абсорбентами. Изучал вопросы растворимости газов с точки зрения термодинамики. Занимался разработкой энергосберегающих технологий выделения диоксида углерода для промышленных установок производства аммиака и метанола. Результаты работ Лейтеса были внедрены более чем на 20 крупных агрегатах. Лейтес лично участвовал в пусконаладочных работах на установках производства аммиака, метилового спирта, ацетилена, водорода на многих заводах СССР. Участвовал в разработке систем длительного жизнеобеспечения для космических кораблей и подводных лодок, основанных на применении жидких регенерируемых абсорбентов.
ЛЕЙТЕС ЛЕОНИД ВЕНИАМИНОВИЧ (1932- ) - В 1949 году с золотой медалью окончил школу N 281, в 1955 с отличием -- электромеханический факультет МАИ. Работал на Московском трансформаторном заводе -- инженер-конструктор ОГК, руководитель группы. С 1 октября 1965 по август 1995 года -- старший, ведущий, главный научный сотрудник лаборатории трансформаторов Всесоюзного электротехнического института. Вслед за сыном 2.11.1995 эмигрировал в США (Нью-Йорк, Квинс). Отец -- Вениамин (Нёма) Лейтес (6.3.1902 -- 14.5.1968, Москва), инженер-кожевник, химик, литейщик; изобретатель, преподаватель; доцент; дважды защитил докторскую диссертацию (1948 и 1952; степень не присуждена); автор 6 книг, 5 стандартов, 35 изобретений, 60 статей. Мать -- Сима (Соня, Софья; 1.10.1901 -- 3.12.1998, Нью-Йорк), химик (автор 8 статей), преподаватель.. Жена (в 1955--1983) -- Галина Александровна Каган; сын -- Григорий (р. 1959), с 1989 года живёт в который Нью-Джерси (США), женат на Елене; их сыновья -- Лев (р. 1987), Филлип (р. 1995). Жена (с 1987) -- Белла Михайловна Рыженская (с 2001 г. -- Leites; р. 1940, Москва), выпускница ЭМФ МЭИ (1963), кандидат технических наук (1980); дочь -- Анна (р. 1973), замужем за Ильёй Майзелем; их дочери -- Авигайль (р. 1994), Эстер (1995--2002), Адина Това (р. 2004), Шошана Сима (р. 2006).
   ЛЕЙТЕС РУФЬ ЭММАНУИЛОВНА (1932- ) - музыковед
   ЛИБЕРМАН ДАВИД - американский популяризатор науки
   ЛИБКИН ОЛЬГЕРД МАРКОВИЧ (ОЛЬГИН ОЛЬГЕРД)(1939- ) - писатель-фантаст, публицист. Родился в Москве в семье служащих. В 1961 году окончил Московский авиационно-технологический институт. Член Союза журналистов СССР (1969). В 1971 году был удостоен премии "Золотой телёнок" "Литературной Газеты" ("Клуба 12 стульев"). Лауреат премии Федерации Еврейских общин России "Человек года" (2007). С 1965 по 1989 работал в журнале "Химия и жизнь", где сначала был редактором раздела "Клуба Юный химик", затем возглавлял работу по организации материалов для рубрик "Как делают вещи и вещества", "Что мы едим", "Болезни и лекарства", "Фантастика". Совместно с Михаилом Кривичем писал рассказы для рубрики "Фантастика" (первый фантастический рассказ -- "Вторая попытка"(1969)). Позднее вместе с ним организовал выпуск в издательстве "Наука" серии книг "Библиотека "Химии и жизни"" на основе опубликованных в журнале статей, очерков, рассказов ("Посёлок на краю Галактики" (1989), "Перпендикулярный мир" (1990) и др.). В 1990 вышел сборник его (совместно с М. Кривичем) фантастических рассказов "Женский портрет в три четверти". Является автором нескольких научно-популярных книг. С 1989 года работает заместителем директора, а с 1996 года -- директором издательства "Текст". В соавторстве с Феликсом Кривиным создал два рассказа, которые вошли в киножурнал Ералаш.
   ЛИБМАН МИХАИЛ ЯКОВЛЕВИЧ (1920-2010) - искусствовед. С 1939 года учился на скульптурном факультете Латвийской Академии художеств. Ушел добровольцем на фронт в 1941 году. Воевал рядовым в 201-й стрелковой дивизии на Северо-Западном фронте[1], демобилизован в 1943 году[2]. В 1943 году поступил на скульптурное отделение Московского художественного института имени В. Сурикова, окончил искусствоведческое отделение филологического факультета Московского государственного университета (1944--1949). Научный руководитель -- Б. Р. Виппер. В 1945 году, параллельно с учёбой в МГУ, начал работать в ГМИИ им. А. С. Пушкина: научный сотрудник в библиотеке, затем -- зав. отделом репродукций, с 1956 года -- учёный секретарь. По воспоминаниям И. Н. Голомштока, "Либман был уникальный фактолог и в атмосферу музея вносил дух западной ученой корректности, не очень свойственный советским учреждениям"[3]. С 1960 года -- научный сотрудник сектора классического искусства Запада в Институте истории искусства, затем -- заместитель директора института по научной работе (1980--1991). Член Государственной экспертной комиссии Министерства культуры СССР, член бюро Научного совета по истории мировой культуры АН СССР. Представитель советского искусствознания на 21-м (Бонн, 1964), 22-м (Будапешт, 1969), 23-м (Гранада, 1973), 25-м (Вена, 1983) Международных конгрессах по истории искусства. С 1991 года жил в Израиле. Вёл семинары по искусству немецкого и итальянского Возрождения для докторантов в Еврейском университете в Иерусалиме.
   ЛИВШИЦ АННА МИХАЙЛОВНА (ЛИВАНОВА) (1917-2001) - физик
   ЛИВШИЦ БЕНЕДИКТ КОНСТАНТИНОВИЧ (НАХМАНОВИЧ, НАУМОВИЧ)(1886/87-1938) - поэт, переводчик, исследователь футуризма. Родился 25 декабря 1886 года (6 января 1887 года по новому стилю) в Одессе, в семье негоцианта, купца второй гильдии Нахмана Моисеевича Лившица и Теофилии Бенедиктовны Лившиц (в девичестве Козинской, 1857--1942). Отец был занят в маслобойном и молочном деле (контора располагалась в доме Бродского на Московской улице), владел кирпичным заводом на Жеваховой горе, держал бакалею и колониальную торговлю в доме Диалегмено на углу Елисаветинской и Торговой улиц. Окончил с золотой медалью Ришельевскую гимназию (1905). В автобиографии он написал: Уже с первого класса, то есть за два года до начала изучения греческого языка, нам в так называемые "свободные" уроки преподаватель латыни последовательно излагал содержание обеих гомеровых поэм. За восемь лет моего пребывания в гимназии я довольно хорошо уживался со всем этим миром богов и героев, хотя, возможно, он представлялся мне в несколько ином ракурсе, чем древнему эллину: какой-то огромной, залитой солнцем зелёной равниной, на которой, словно муравьи, копошатся тысячи жизнерадостных и драчливых существ. Овидиевы "Метаморфозы" мне были ближе книги Бытия: если не в них, то благодаря им, я впервые постиг трепет, овладевающий каждым, кто проникает в область довременного и запредельного. Виргилий, напротив, казался мне сухим и бледным, особенно по сравнению с Гомером. Горация я любовно переводил размером подлинника ещё на школьной скамье, но несравненное совершенство его формы научился ценить лишь позднее.
   Затем учился на юридическом факультете в Новороссийском (1905--1906) и с января 1907 года Киевском университетах. 17 ноября 1907 года он был исключён из университета из-за участия в студенческой сходке, с января по август 1908 года жил в Житомире, затем восстановился в университете, который окончил в 1912 году и поступил вольноопределяющимся на военную службу. С 1 октября 1912 по 1 октября 1913 года проходил службу в селе Медведь. После службы вернулся в Киев. В 1909 году участвовал в журнале Н. С. Гумилёва "Остров", в 1910 три его стихотворения были напечатаны в петербургском журнале "Аполлон", в 1911 году в Киеве вышел первый сборник поэта "Флейта Марсия" (уничтожен цензурой, получил положительную оценку В. Брюсова и Н. Гумилёва[4]). Зимой 1911 года Лившиц через художницу Александру Экстер познакомился с братьями Владимиром, Давидом и Николаем Бурлюками, вместе с которыми организовал творческую группу "Гилея" (позднее -- кружок кубофутуристов, к которому примыкали В. Хлебников, А. Кручёных, В. Маяковский). Печатался в сборниках "Садок Судей", "Пощёчина общественному вкусу", "Дохлая луна", "Рыкающий Парнас" и др. Собственное творчество Лившица, однако, далеко от стиля Хлебникова или Кручёных -- это предельно насыщенные метафорикой стихотворения изысканной формы, имитирующие стиль Малларме; в текстах 1913--1916 годов важную роль играет образ Петербурга (цикл "Болотная медуза", где в сложном историософском контексте представлены различные архитектурные и природные памятники города на Неве). По оценке К. И. Чуковского, Лившиц -- "эстет и тайный парнасец", "напрасно насилующий себя" сотрудничеством с футуристами; неоднократно творчество Лившица разбирал М. Л. Гаспаров. По воспоминаниям Ахматовой, "поэт Бенедикт Лифшиц жалуется на то, что он, Блок, одним своим существованием мешает ему писать стихи". До начала войны с Германией Бенедикт Лившиц, наряду с другими футуристами, был ярким завсегдатаем "Бродячей собаки". Однако тон в этом заведении всё же задавали не футуристы, а акмеисты и их друзья. В этом артистическом подвале они жили "для себя" и "для публики", исполняя роль богемы имперской столицы. Съезжались обыкновенно после полуночи, а расходились -- только под утро. Спустя два десятка лет Бенедикт Лившиц в своих воспоминаниях оставил описания завсегдатаев "Бродячей собаки": Затянутая в чёрный шёлк, с крупным овалом камеи у пояса, вплывала Ахматова, задерживаясь у входа, чтобы по настоянию кидавшегося ей навстречу Пронина вписать в "свиную" книгу свои последние стихи, по которым простодушные "фармацевты" строили догадки, щекотавшие их любопытство.
   В длинном сюртуке и чёрном регате, не оставлявший без внимания ни одной красивой женщины, отступал, пятясь между столиков, Гумилёв, не то соблюдая таким образом придворный этикет, не опасаясь "кинжального взора в спину". По словам самого Бенедикта Лившица, "...первое же дыхание войны сдуло румяна со щёк завсегдатаев "Бродячей собаки"".
   "В один из этих дней, зная, что по Невскому проспекту будут идти мобилизованные, Корней Чуковский и я решили пойти на эту главную улицу. Там же, совершенно случайно, встретился и присоединился к нам Осип Мандельштам... Когда стали проходить мобилизованные, ещё не в военной форме, с тюками на плечах, то вдруг из их рядов вышел, тоже с тюком, и подбежал к нам поэт Бенедикт Лившиц. Мы принялись обнимать его, жать ему руки, когда к нам подошёл незнакомый фотограф и попросил разрешения снять нас. Мы взяли друг друга под руки и так были сфотографированы..." "Помню, мы втроём, художник Анненков, поэт Мандельштам и я, шли по петербургской улице в августе 1914 г. -- и вдруг встретили нашего общего друга, поэта Бен. Лившица, который отправлялся (кажется, добровольцем) на фронт. С бритой головой, в казенных сапогах он -- обычно щеголеватый -- был неузнаваем. За голенищем сапога была у него деревянная ложка, в руке -- глиняная солдатская кружка. Мандельштам предложил пойти в ближайшее фотоателье и сняться (в честь уходящего на фронт Б. Л.)". 14 марта 1914 года принял православие в церкви иконы Божьей Матери "Всех скорбящих Радость", в честь крёстного отца, профессора К. И. Арабажина (родственника своей невесты Веры), взял отчество Константинович (по рождению -- Нахманович), вернулся в Киев. Летом 1914 года был мобилизован в действующую армию, воевал в составе 146-го пехотного Царицынского полка, 25 августа того же года в одном из боёв во время наступления на Вислу под деревней Ходель Люблинской губернии был ранен, контужен и потерял слух на одно ухо. Награждён Георгиевским крестом за храбрость. Демобилизован по ранению. В 1915 году женился на Вере Александровне Арнгольд (по сцене Вера Вертер), поэтессе, актрисе. В 1916 году родился сын Александр. В 1921 женился на Екатерине Константиновне Скачковой-Гуриновской, балерине, ученице Брониславы Нижинской; после окончания балетной карьеры работала до конца жизни как переводчица с французского. В 1915--1922 годах жил в Киеве, затем переселился в Петроград. Работал заведующим канцелярией на Демиевском снарядном заводе, с октября 1917 года член ликвидации наркомпрода УССР, начальник рабоче-крестьянской инспекции Киевского губисполкома, затем переводчик и редактор "Всемирной литературы"; служил также в губвоенпродснабе, выступал с декламациями детских стихов на утренниках. Опубликовал сборники стихотворений "Волчье солнце" (Херсон, 1914), "Из топи блат" (Киев, 1922), "Патмос" (М., 1926), "Кротонский полдень" (М., 1928). После 1928 года стихов практически не публиковал, хотя работал над книгой "Картвельские оды". Ещё с дореволюционного времени Бенедикт Лившиц много занимался художественным переводом, став одним из лучших (по мнению, например, Вяч. Вс. Иванова[8]) русских интерпретаторов французского символизма (Лафорг, Корбьер, Роллина и особенно Артюр Рембо). Известность ему принёс сборник переводов из французской поэзии "От романтиков до сюрреалистов" (1934), его переводы неоднократно переиздавались после посмертной реабилитации. В 1933 году опубликовал книгу воспоминаний "Полутораглазый стрелец", посвященную футуристическому движению 1910-х годов 25 октября 1937 года арестован в рамках "ленинградского писательского дела" по статьям 58-8 и 58-11 ("участие в антисоветской право-троцкистской террористической и диверсионно-вредительской организации"). 20 сентября 1938 года приговорён к расстрелу. 21 сентября 1938 года расстрелян вместе с писателями и поэтами Юрием Юркуном, С. М. Дагаевым, Валентином Стеничем и В. А. Зоргенфреем. После исполнения приговора родственникам обвиняемых было объявлено об их высылке на "десять лет заключения в дальних лагерях без права переписки". 24 октября 1957 года Б. Лившиц был реабилитирован. 25 декабря 2016 года в Петербурге на фасаде дома 19 по Баскову переулку был установлен мемориальный знак "Последний адрес" Бенедикта Константиновича Лившица. Братья -- Иосиф (Осип) Наумович Лившиц (1888--?), врач (жил в Проскурове); Моисей Наумович Лившиц (1889--1973), экономист, краевед (жил в Киеве). Двоюродный брат -- Бенедикт Шмулевич Дукельский-Диклер (1886--?), поэт, автор поэтических сборников "Appassionato" (Петербург, 1922) и "Сонеты" (Париж, 1926). Первая жена (с 1915 по 1921 год) -- Вера Александровна Арнгольд (урождённая Жукова, по сцене Вертер; 1881--1963), актриса, двоюродная сестра Андрея Белого. Сын -- Александр (1916--1927), умер от скарлатины. Вторая жена (с 1921 года) -- Екатерина Константиновна Лившиц (урождённая Скачковa-Гуриновская; 1902--1987), в 1940--1947 годах находилась в заключении. Сын -- Кирилл Бенедиктович Лившиц ( 25 декабря 1925 г . - 18 октября 1942 г. ), погиб в Сталинградской битве, похоронен на Мамаевом кургане..
   ЛИВШИЦ ВЛАДИМИР МОИСЕЕВИЧ (1946- ) - Окончил с отличием исторический факультет Могилевского педагогического института (1964--1969), заочную аспирантуру в Белорусском государственном университете (1975--1979). В 1969 --1972 гг. работал учителем истории, служил в Советской Армии, работал инспектором РОНО Горецкого района Могилевской области. С 1972 по 1998 гг. работал ассистентом, старшим преподавателем, доцентом кафедр научного коммунизма, философии и политологии Белорусской государственной сельскохозяйственной академии (БГСХА). В 1980 году защитил кандидатскую диссертации на тему "Становление и развитие агропромышленных производственных коллективов". Кандидат философских наук (1980), доцент (1981). З 1998 по 2005 г.- создатель и первый директор Горецкого районного историко-этнографического музея и на 0,5 ставки -- доцент кафедр маркетинга и права БГСХА. По его инициативе в Горках в 1992 году прошли Первые Горецкие научные чтения, посвящённые изучению жизни и творчеству выпускника БГСХА М. И. Горецкого, ставшего впоследствии классиком белорусской литературы. Он был основателем и издателем в БГСХА и Горках серий книг и брошюр: "Выдающиеся педагоги и воспитанники БГСХА", "Iмi ганарыцца Горацкая зямля" и "Гiсторыя працо?ных калектыва? Горацкага раёна", "История факультетов и кафедр БГСХА". В. М. Лившиц -- организатор и первый председатель Горецкого районного краеведческого общества "Бацька?шчына", Горецкого районного культурно-просветительского еврейского общества имени Б. Иоффе. С 2005 года -- редактор журнала "Вестник БГСХА", профессор кафедры истории государства и права БГСХА. Член-кореспондент Международной академии изучения национальных меншинств (2000), член Союза белорусских писателей (2004), Союза журналистов Республики Беларусь(2006), Международного Союза писателей "Новый современник" (2009). Автор более 50 книг и брошюр (общий тираж книг более 65 тыс. экз.), свыше 650 статей по философии, политологии, социологии, педагогике, правоведению, истории государства и права, истории города Горки, истории БГСХА, истории аграрного образования и науки России и Беларуси, этнографии и литературоведению. В. М. Лившиц автор статей про Белорусскую государственную сельскохозяйственную акдемию и г. Горки в "Белорусской исторической энциклопедии", "Белорусской 18 томной энциклопедии", "Энциклопедии Великого княжества Литовского". Пишет на русском и белорусском языках. Научные работы публиковались в США, Израиле, Польше, России, Украине, Молдове, Киргистане, Литве, Латвии и Эстонии. Под его редакцией вышло более 35 художественных и научных книг. С 2007 года живёт в Израиле в г. Нацрат Илите, занимается литературной и научной работой.
   ЛИДИН ВЛАДИМИР ГЕРМАНОВИЧ (псевдоним; настоящая фамилия Гомберг; 1894, Москва, -- 1979, там же), русский писатель.Родился в ассимилированной (см. ассимиляция) семье владельца экспортной конторы. Учился в Лазаревском институте восточных языков, в 1916 г. окончил юридический факультет Московского университета. В 1908 г. опубликовал два рассказа, регулярно печатался с 1915 г. В 1918-21 гг. служил добровольцем в Красной армии. В рассказах первых сборников ("Трын-трава", "Вороные кони", оба -- 1916 г.; "Полая вода", 1917; "Моря и горы", 1922) о жизни и быте интеллигенции заметно влияние А. Чехова и И. Бунина. В маленьких повестях Лидина "Ковыль-скифский" (1922), "Курга-баба" (1923), написанных, как и другие его произведения 1920-х гг., в стилистическом ключе А. Ремизова и Б. Пильняка, проводится сменовеховская идея единства русской и советской истории. В сборнике "Мышиные будни" (1923) о маленьких, непримечательных людях вошло единственное художественное произведение Лидина на еврейскую тему -- "Еврейское счастье", посвященное горькой судьбе евреев в период послевоенной разрухи. Главные герои сборника "Норд" (1925), романов "Идут корабли" (1926), "Отступник" (1927) и, отчасти, "Великий или Тихий" (1933) -- смелые авантюристы-ницшеанцы, борющиеся за личное счастье и место в жизни. В начале -- середине 1930-х гг. Лидин обратился к темам "разоблачения буржуазной действительности" ("Могила неизвестного солдата", 1932) и "строительства социалистического общества". Язык и образная ткань его произведений, сохранив красочность и выразительность, упростились и стали более традиционными. Во время Второй мировой войны Лидин был военным корреспондентом газеты "Известия" (1941-43; сборник очерков "Зима 1941 года", 1942). Недовольство И. Сталина одним из очерков Лидина привело к назначению писателя работником фронтовой газеты. Лидин не печатался с сентября 1943 г. по 1946 г. Очерк "Тальное" о поголовном истреблении евреев украинского городка был написан для так и не изданной в Советском Союзе "Черной книги" (Иер., 1980) о Катастрофе.После 1946 г. Лидин опубликовал ряд рассказов и несколько романов. Написанные с оглядкой на цензуру воспоминания (сборник "Люди и встречи", 1957; несколько расширенное издание -- 1961, 1965) состоят из очерков-портретов, героями которых являются также и евреи: писатели Ш. Аш, Ж. Р. Блок, Ф. Вольф, Э. Казакевич, К. Липскеров (1889-1954), Й. Рот, Э. Толлер, С. Цвейг; литературовед М. Гершензон; книговед Д. Айзенштадт; актеры Б. Зускин, Л. Леонидов, Ш. Михоэлс; художники А. Нюренберг (1887-1979), И. Рабинович.
   ЛИНДЕР ИЛАН (1978- ) Доктор Илан Линдер (Ilan Linder, MD) возглавляет клинику детской эпилепсии в медицинском центре Wolfson, Холон, Израиль. Является членом израильского отделения ILAE Международной противоэпилептической лиги.
Илан является членом комитета детской неврологии при Министерстве здравоохранения Израиля, разработавшего руководство по использованию медицинской марихуаны у детей, больных эпилепсией, с масляным экстрактом и парами каннабиса.
Илан изучал медицину в университете Бен-Гуриона в Беэр-Шебе, который окончил в 1998 году. Его постдокторское образование включало стажировку в педиатрии, а затем в детской неврологии и области развития ребенка в медицинском центре Эдит Вольфсон в Холоне, Израиль, в отделении детской неврологии профессора Талли Лерман-Саги.
Он консультирует в специализированных клиниках по неврологии, эпилепсии, генетике. Он преподает студентам-медикам и осуществляет наставничество интернов-педиатров и медицинских сестер в области эпилепсии.
Илан добился неплохих подтвержденных результатов в лечении медицинским каннабисом в ходе многоцелевого исследования детей и подростков, больных эпилепсией и аутизмом.
На конференции он расскажет о первоначальных наблюдениях и результатах лечения медицинской марихуаной детей с аутизмом, у которых наблюдались поведенческие проблемы, проблемы со сном, и об их реакции на терапию. Также доктор Линдер представит обзор литературы и результаты своих исследований: аутичные дети, получавшие медицинский каннабис продемонстрировали улучшение специфических параметров сна, снижение взрывного поведения и улучшение навыков социальной адаптации.
На VI Международной конференции "Аутизм. Вызовы и решения" доктор Линдер представит доклад "Применение экстрагированного масла каннабиса в лечении детей с аутизмом. Первоначальные наблюдения".
   ЛИТВАК НЕЛЛИ ВЛАДИМИРОВНА - преподаватель математики, публицист.
   ЛИТВАКОВ МОИСЕЙ ИЛЬИЧ (1875-1938) - политик, публицист, критик, издатель. Родился в Черкассах Киевской губернии в семье меламеда. Получил традиционное образование, отличался глубоким знанием иудаизма. В 1902-1905 годах жил в Париже, изучая философию, историю и литературу в Сорбонне. Общественно-политическую деятельность начал как последователь Ахад-ха-Ама, но уже в 1904 году стал членом ЦК партии сионистов-социалистов. Вернувшись в Россию после революции 1905 года, Литваков как важный идеолог партии публиковался под псевдоним Ницоц ("Искра") в партийной печати в Вильно. С 1908 года писал статьи, главным образом на литературные темы, в газету "Киевская мысль" под псевдоним М. Лиров. В годы Первой мировой войны занимался организацией помощи еврейским беженцам; участвовал в посвящённом этой проблеме межпартийном совещании в Петрограде (1916). После Февральской революции 1917 года играл важную роль в создании Объединённой еврейской социалистической рабочей партии (Фарейникте) в Киеве, стал одним из редакторов органа этой партии "Ди найе цайт", одним их трёх руководителей Литкома (Всеукраинского литературного комитета) и руководителем его еврейской секции. Входил в Центральную раду, но идеологически сближался с большевиками. Пытался объединить Фарейникте и Бунд в единую социалистическую партию в начале 1919 года. Член ЦК Коммунистического бунда. С 1921 года -- член ВКП(б). Руководитель еврейской секции при московском комитете РКП(б). В начале 20-х годов -- заведующий литчастью ГОСЕТа. Член правления театра ГОСЕТ, главный редактор газеты Дер Эмес с 1921 года, редактор издательства "Школа и книга". Преподавал на еврейском отделении Московского педагогического института[4]. Один из основателей Культур-Лиги. Арестован в 1937 году. Обвинён в участии в контрреволюционной террористической организации. Имя Литвакова было включено в сталинский расстрельный список, датированный 7 декабря 1937 года (N 48 в списке из 101 человека по Белорусской ССР). Приговорён к ликвидации Сталиным, Молотовым и Ждановым[6]. Приговор формально утверждён на выездной сессии Военной коллегии Верховного Суда СССР в Минске.
   ЛОЗИНСКИЙ МИХАИЛ ЛЕОНИДОВИЧ (1886-1955) - поэт-акмеист, переводчик. Родился 8 (20) июля 1886 года в Гатчине (ныне Ленинградской области) в семье присяжного поверенного и библиофила Л. Я. Лозинского. Окончил 1-ю петербургскую классическую гимназию с золотой медалью. Слушал лекции в Берлинском университете. Затем учился в Петербургском университете: В 1909 году получил диплом юриста, а затем пять лет занимался на историко-филологическом факультете. Был близок к поэтам "серебряного века", в частности к акмеистам, дружил с О. Э. Мандельштамом, А. А. Ахматовой и был ближайшим другом Н. С. Гумилёва. В 1912 году Лозинский организовал издательство "Гиперборей", где печатались акмеисты, и входил в созданный Гумилёвым "Цех поэтов". В 1913--1917 годы Михаил Лозинский был редактором журнала "Аполлон". В 1914 году начал работать в Публичной библиотеке в качестве библиотекаря и консультанта (работа в библиотеке продолжалась до 1937 года). В 1916 году опубликовал сборник стихов "Горный ключ" (переизданный в 1922 году). Был женат на Татьяне Борисовне Шапировой (1885--1955), дочери военного врача и деятеля Красного креста Б. М. Шапирова. Их дочь вышла замуж за сына А. Н. Толстого Никиту. После Октябрьской революции М. Горький привлёк Лозинского к работе в издательстве "Всемирная литература", где тот занимался переводом и редактурой. В 1921 году задерживался по делу Н. Гумилева, находился две недели под арестом в 1927 году со служащими Публичной библиотеки. 20 марта 1932 года был арестован и Постановлением Коллегии ОГПУ от 17 июня 1932 года осуждён по ст. 58-10 УК РСФСР (антисоветская агитация и пропаганда) на 3 года лишения свободы условно. Реабилитирован в 1989 году. Михаил Лозинский много работал над переводами западной классики, тяготея в поэзии к крупной форме, драматургии, переводя также и прозу. В его переводе в СССР вышли произведения таких классиков, как Уильям Шекспир, Ричард Шеридан, Пьер Корнель, Жан Батист Мольер, Лопе де Вега, Мигель Сервантес, Карло Гоцци, Проспер Мериме, Ромен Роллан. Главной его работой стал перевод "Божественной комедии" Данте Алигьери., за перевод которой получил Сталинскую премию. Переводил он и восточных поэтов, таких, как Фирдоуси, Саят-Нова, грузинского поэта-романтика Николоза Бараташвили.
   Ученик Лозинского и впоследствии муж его внучки Наталии Толстой Игнатий Ивановский вспоминал неожиданные слова учителя: Я люблю иной раз щегольнуть оборотом, стоящим, как кажется, на грани двух языков, на грани возможного в русском... Но это только кажется. Проверьте любую мою строку с точки зрения истории русского языка, поройтесь в его корнях, и вы увидите, что данный оборот вполне в духе языка. Признаться, я очень мало читал чужие переводы. Как-то всегда хотелось прочесть в подлиннике. Вот почему у меня встречаются очень важные пробелы в знании мировой литературы: то времени не было прочесть, то под рукой был только перевод . Ивановский также отмечал, что "в доме Лозинских читать переводы было не принято. Хочешь прочесть Лопе де Вега -- выучи испанский". Шекспировед Д. М. Урнов отмечал: ... Лозинский, которого хвалил Морозов, -- слишком филологичен и скучен. В нём совсем нет того шекспировского напора, который точно схвачен Полевым. "В трудном и благородном искусстве перевода Лозинский был для XX века тем же, чем был Жуковский для века XIX", -- сказала на его похоронах Анна Ахматова.
   ЛОТМАН ЮРИЙ МИХАЙЛОВИЧ (1922-93) - Родился в еврейской семье. Его отец -- Михаил Львович Лотман (1882--1942), выпускник Петербургского университета по математическому и юридическому факультетам, впоследствии юрисконсульт в различных издательствах; мать -- Сара Самуиловна (Александра Самойловна) Лотман (урождённая Нудельман, 1889--1963), портниха и швея, впоследствии зубной врач; три сестры -- композитор Инна Михайловна Образцова (1915--1999), литературовед Лидия Михайловна Лотман (1917--2011) и врач Виктория Михайловна Лотман (1919--2003). Учился в Петришуле с 1930 по 1939 год, затем поступил на филологический факультет Ленинградского университета. Свою первую курсовую работу студент Лотман писал у В. Я. Проппа. В октябре 1940 года со второго курса университета был призван на военную службу. Участник Великой Отечественной войны. Служил связистом в артиллерии. Гвардии сержант, командир отделения связи 1-й батареи 68-го гвардейского армейского пушечного артиллерийского полка, командир отделения связи управления 3-го дивизиона 38-й гвардейской армейской пушечной артиллерийской бригады. Был контужен, за боевые отличия награждён орденом Красной Звезды (22.03.1945), орденом Отечественной войны II степени (17.05.1945), медалью "За отвагу" (05.10.1944), медалью "За боевые заслуги" (10.02.1944). Демобилизован в 1946 году. После окончания Ленинградского университета в 1950 году получил место старшего преподавателя Педагогического института в Тарту. В 1952 году защитил кандидатскую диссертацию "А. Н. Радищев в борьбе с общественно-политическими воззрениями и дворянской эстетикой Н. М. Карамзина". С 1954 года в Тартуском университете, в 1960--1977 годах -- заведующий кафедрой русской литературы, с 1963 года -- профессор[1]. Докторскую диссертацию "Пути развития русской литературы преддекабристского периода" защищал в Ленинградском университете в 1961 году[7] (официальный оппонент -- Г. П. Макогоненко). Лотман -- один из первых разработчиков структурно-семиотического метода изучения литературы и культуры в советской науке, основоположник Тартуско-московской семиотической школы. В начале января 1970 года сотрудники КГБ провели в квартире Лотмана обыск по делу Натальи Горбаневской. Поездки за рубеж ему были запрещены. В конце 1980-х годов создал серию познавательных телевизионных передач "Беседы о русской культуре". Во время перестройки участвовал в политической жизни Эстонии. В октябре 1988 года был избран в совет уполномоченных Народного фронта Эстонии. В 1993 году Юрий Лотман стал лауреатом академической премии им. А. С. Пушкина с формулировкой: за работы: "Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя" и "Роман А. С. Пушкина "Евгений Онегин". Комментарий"[11]. 28 октября того же года умер в Тарту и был похоронен на тамошнем кладбище Раади
   В центре внимания Лотмана находятся вопросы культуры и искусства, которые он рассматривает как "вторичные моделирующие системы". Первичной моделирующей системой при этом оказывается язык. Помимо статичных систем существуют динамичные действия. Например, язык это система, а коммуникация это действие. Основным действием культуры и искусства является борьба с энтропией и хранение информации, а также коммуникация между людьми. Искусство при этом является составной частью культуры наряду с наукой. Лотман разрабатывает семиотику как науку о знаковых системах. Упорядоченной знаковой системой для передачи информации оказывается язык, который не сводится к своей звуковой или графической форме. Знаки являются "материально выраженными заменами предметов, явлений, понятий в процессе обмена информацией в коллективе". "Константное отношение" знака к заменяемому объекту Лотман именует семантикой. Знаки Лотман делит на "условные" (красный свет светофора, слово) и "изобразительные или иконические" (рисунок, дорожный знак). Однако знаки существуют не сами по себе, а в системе других таких же знаков. Те же рисунки обладают большей понятностью и не требуют специальной дешифровки лишь в границах определённого "культурного ареала". Немаловажное значение в философии Лотмана занимает информация, которую он уравнивает со значением. Информация не просто знание, но знание в процессе перехода от незнания. Поэтому трюизм и банальность неинформативны. Вместе с тем задача искусства заключается в наделении объекта значением, то есть в создании информации.
   Разбирая проблемы "киноэстетики" (философии кино), Лотман отмечает, что в кино снято противоречие между иконическими и условными знаками, а значит между словесным и изобразительным искусством. Кино претендует на предельную достоверность, ибо оно производно от движущихся фотографий, которые призваны были максимально точно запечатлевать (документировать) реальность. Единицей дискретного "кинопространства" и "киновремени" для Лотмана является кадр.
   В марте 1951 года женился на Заре Григорьевне Минц (1927--1990) -- литературоведе, специалисте по изучению творчества А. А. Блока и русского символизма, профессоре Тартуского университета. Сыновья: Лотман, Михаил Юрьевич (род. 1952), профессор семиотики и литературоведения Таллинского университета, член Рийгикогу (Эстонский парламент) в 2003--2007 годах, председатель городского собрания Тарту с 2011 года; Лотман, Григорий Юрьевич (род. 1953), художник; Лотман, Алексей Юрьевич (род. 1960), биолог, член Рийгикогу (Эстонский парламент) в 2007
   ЛУК АЛЕКСАНДР НАУМОВИЧ (1928-82) - философ, врач. Окончил Киевский медицинский институт. В 1951--1958 годы служил военным врачом на Сахалине, специалист по нервным и психическими заболеваниям. Одновременно окончил Военный институт иностранных языков по специальности "переводчик с английского языка". С 1960 года работал в отделе биокибернетики Института кибернетики АН УССР; переводил работы А. Эйнштейна, Г. Селье, Г. Ю. Айзенка. С 1971 года -- сотрудник отдела науковедения ИНИОН АН СССР; вёл рубрику "Психология научного творчества" в реферативном журнале "Науковедение за рубежом". Основное направление исследований -- возможности и пределы моделирования психических процессов на ЭВМ. Разрабатывал тему научного творчества; его работы способствовали переходу этой темы в категорию проблем, доступных как философско-гносеологическому, так и естественно-научному анализу. Определял юмор как "метаотношение" к действительности[3]; изучал интуицию, воображение, фантазию, личность творца, прогноз творческих достижений, одарённость[1]. Быстрота чтения. Материнство -- одно из самых гармоничных состояний, доступных человеку, ибо врождённый инстинкт и социальные требования здесь полностью совпадают. (А. Н. Лук). Автор научно-аналитических обзоров. Часть из его неизданных книг ("Очерки эвристической психологии", "Память -- основа психики", "Об уме и глупости", "О любви") опубликована в 2011 году.
   ЛУРЬЕ СОЛОМОН ЯКОВЛЕВИЧ (1891-1964) - филолог=эллинист, историк античности и науки. Родился в семье врача Якова-Арона Анатольевича Лурья, политического ссыльного, и Миры Соломоновны Ратнер. Окончил классическое отделение историко-филологического факультета Петербургского университета (1908-13) и был оставлен при нем для подготовки к профессорскому званию. Вскоре принял лютеранство, однако в марте 1917 г. вернулся к иудаизму. Студенческая работа Лурье об истории Беотийского союза, отмеченная в 1913 г. большой золотой медалью, вышла в 1914 г. отдельным изданием. В 1918-21 гг. -- профессор Самарского, в 1921-29 гг. и 1934-49 гг. -- Ленинградского университетов (доктор исторических наук с 1934 г., а с 1943 г. и филологических наук). В 1929-34 гг. преподавал математику в средних учебных заведениях в связи с отменой курсов древней истории в советских вузах. В 1949 г. работы Лурье подверглись "проработочной" критике, а сам он был уволен из университета "за несоответствие занимаемой должности". Лишь благодаря содействию академика С. Вавилова устроился младшим научным сотрудником комиссии по истории естествознания и техники АН СССР. В годы борьбы с "космополитизмом" вынужден был покинуть Ленинград, переехал в Одессу, затем во Львов. В 1950-53 гг. преподавал латынь и общее языкознание в Одесском институте иностранных языков, с 1953 г. -- профессор классической филологии Львовского университета. Работал в Ленинградском университете. Был одним из крупнейших исследователей общественных отношений античности и древнегреческой науки, особенно Демокрита.
   Лурье -- автор свыше 210 работ по древнегреческой истории, литературе, языкознанию (в том числе по дешифровке "линейного письма Б"), эпиграфике, сравнительной фольклористике, философии, истории математики и античной науки. Основные труды: "История античной общественной мысли" (1929), "Теория бесконечно малых у древних атомистов" (1935), "История Греции" (т. 1, 1940; набор второго тома был рассыпан в 1949 г.), "Очерки по истории античной науки" (1947), "Язык и культура микенской Греции" (1957). Лурье принадлежит комментированный перевод сочинений Ксенофонта, Демокрита, Плутарха и других античных авторов, а также повести для детей "Письмо греческого мальчика" (1930), "Заговорившие таблички" (1960), "Неугомонный" (1962). Как лингвист, ещё в 1940-е гг. поддержал гипотезу о греческом языке надписей критского Линейного письма Б, позднее выступил активным сторонником дешифровки данного письма, предложенной Майклом Вентрисом и Джоном Чедвиком. Во многом благодаря его работам советские историки внесли значительный вклад в изучение древнейшего (микенского) периода Греции. Большой историко-социологический интерес представляет исследование Лурье "Антисемитизм в древнем мире. Попытки объяснения его в науке и его причины" (1922), в котором автор усматривает причину антисемитизма "в разнице между всем духовным обликом еврея и нееврея", в том, что еврейство всегда ощущало себя особой нацией, отличной от окружающих народов. Работа Лурье начала 1920-х гг. о социальном составе еврейского населения в эллинистическом Египте не была опубликована. Часть ее как отдельная статья ("Фамилия Луриа в римском Египте", 1924) появилась в "Еврейской старине", где, как и в сборнике "Еврейская мысль" (1926), Лурье в 1924-28 гг. опубликовал ряд статей по еврейской истории. В книге Лурье "Предтечи анархизма в древнем мире" (1926) имеется глава, посвященная пророкам (см. Пророки и пророчество). По инициативе Лурье с 1960-х гг. началась работа по исследованию и факсимильному изданию на иврите (с переводом на русский язык) рукописи оригинального математического трактата "Меяшшер аков" (в русском издании "Мейашшер акоб" /"Выпрямляющий кривое", 1983/, см. Математика), для которого он успел составить часть комментариев. Автор исследования и русского перевода Гита Глускина (см. Л. Вильскер) установила, что трактат написал Авнер из Бургоса (после крещения Альфонсо де Вальядолид, 1270-1340?).
   Брат -- Иона Яковлевич Лурье. Сын -- советский историк и литературовед Яков Соломонович Лурье (1921-1996). Окончил исторический факультет Ленинградского университета (1941), доктор филологических наук (1962). Автор работ по истории русской литературы и общественной мысли. В книгах "Антифеодальные еретические движения на Руси 14 в. - начала 15 в." (вместе с Н. Казаковой, 1955) и "Идеологическая борьба в русской публицистике конца 15 в. - начала 16 в." (1960) опровергает еврейское влияние на ересь жидовствующих (конец 15 в. - начало 16 в.). Был женат на своей двоюродной сестре СОФЬЕ ИСААКОВНЕ ЛУРЬЕ (?-1932). Внуком С. Я. Лурье является петербургский историк, писатель и журналист Лев Лурье. Двоюродный брат -- советский физик и механик-теоретик Анатолий Исаакович Лурье.
   МАГИДОВИЧ ИОСИФ ПЕТРОВИЧ (1889-1976) - историк географии, экономист, демограф. Родился в семье еврейского уманьского мещанина, в Одессе. Предположительно, мать умерла во время родов, из-за чего отец вскоре женился в третий раз. В 1907 с золотой медалью окончил 4-ю одесскую гимназию, чем заслужил право поступить в университет. С 1907 по 1912 учился на юридическом факультете Петербургского университета. В 1908 году женился первым браком, от которого имел двоих детей -- Евгения и Наталью. 1914--1918 -- участвовал в Первой мировой войне. 1918--1925 -- занимался статистической работой в Петрограде, Киеве, Туркестане. В 1921 году женился вторым браком на сестре украинского художника Сергея Ержиковского, от которой в 1928 году у него родился сын Вадим, в соавторстве с которым были написаны многие его книги. 1926--1930 -- заведующий отделом финансовой статистики ЦСУ СССР в Москве. С 1927 -- в редакции отдела географии Большой советской энциклопедии, с 1930 -- научный редактор. 1932--1937 -- преподаватель экономической географии зарубежных стран Института мирового хозяйства и политики Красной профессуры. В 1934--1951 преподавал на географическом факультете Московского государственного университета. Последующие 25 лет активно занимался историческими исследованиями и публиковал обобщающие труды по истории географических открытий (часто в соавторстве со своим сыном).
   МАЗЬЯ Владимир Гилелевич (Vladimir Maz'ya; род. 31 декабря 1937 года, Ленинград) -- советский и шведский математик, популяризатор науки, детский писатель. Родился в семье механика завода типографского оборудования "Словолитня" Гилеля Лейбовича Мазьи (1909--1941), уроженца Борисова, погибшего на фронте 20 декабря 1941 года и Мани Гилелевны Шейниной . Окончил среднюю школу (1955, с золотой медалью) и мехмат ЛГУ (1960). Ученик Соломона Михлина. Через два года защитил кандидатскую (1962), а ещё через три года, в 27-летнем возрасте, -- докторскую диссертацию (1965). Обе диссертации были написаны без официального научного руководителя. В 1960--1986 годы работал в НИИ математики и механики ЛГУ: младший, с 1965 года -- старший научный сотрудник. В 1968--1978 годы преподавал в Ленинградском кораблестроительном институте, в 1976 году присвоено учёное звание профессор. В 1986--1990 годы -- заведующий лабораторией математического моделирования в Институте машиноведения имени А. А. Благонравова АН СССР. С 1990 года живёт и работает в Швеции. Почётный профессор (professor emeritus) Линчёпингского университета, действительный член Шведской королевской академии наук. Жена (1978) -- Татьяна Шапошникова. Сын -- Михаил. Дочь от первого брака -- поэт и переводчик Гали-Дана Зингер.
   Майерс ДЭВИД (англ.  David G. Myers ; род. 20 сентября 1942, Сиэтл, США) -- американский социальный психолог, исследователь, популяризатор науки, профессор психологии Хоуп-колледжа (англ.)русск. в штате Мичиган, США.[1] Автор 17 монографий по психологии, в том числе учебных пособий и научно-популярных изданий. Лауреат профессиональной премии имени Гордона Олпорта за исследование групповой поляризации. Заслугой Майерса считается переработка большого объёма психологических исследований и адаптация их для студенческой аудитории и широкой публики. В России широко известен трудом "Социальная психология", который входит в программу курса социальной психологии психологических факультетов вузов[2].
   0x01 graphic
МАЙЕРС ДАВИД Родился 20 сентября 1942 года Сиэтле. В 1960 году окончил Сиэтлскую старшую школу королевы Анны. В 1964 году окончил Уайтвортский колледж  со степенью бакалавра естественных наук по химии. Дипломную работу Майерс защитил по социальной психологии. В 1966 году в Айовском университете получил степень магистра гуманитарных наук по социальной психологии, а в 1967 году степень доктора философии по социальной психологии. Дэвид Майерс прошёл путь от старшего преподавателя (1967--1970) до доцента (1970--1975) и профессора (с 1975) Хоуп-колледжа. Также он был приглашённым профессором в 1974 году в Мангеймском университете и в 1985 году в Сент-Эндрюсском университете. Женат на Кэрол Питеркин Майерс (англ.  Carol Peterkin Myers), с которой познакомился ещё во время учёбы в Уайтвортском колледже. Отец троих детей -- Питера, Эндрю и Лауры.
   МАЛЯР ИОСИФ ИССЕРОВИЧ (1932- ) - историк, журналист. Иосиф Маляр родился 21 июля 1932 года в городе Гайсине Винницкой области на Украине. Отец -- Исер Маляр (1910--1971), родом из Винницы, инженер-строитель, офицер, участник Второй мировой войны, в последние годы жизни -- начальник стройуправления домостроительного комбината в Алма-Ате. Мать -- Йохевед Портная (1907--1992), родом из Ободовки Винницкой области, в 30-х годах XX века -- секретарь горисполкома города Гайсина, в годы Великой Отечественной войны (1941--1945) -- заместитель наркома лёгкой промышленности по кадрам в городе Фрунзе (ныне -- Бишкек) в Киргизии. В послевоенные годы -- домохозяйка. За неделю до начала Великой Отечественной войны отец привёз семью к месту своей воинской службы в приграничный город Ровно на Западной Украине. 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. 24 июня, под бомбами гитлеровской авиации, мать с 9-летним сыном и двухмесячной дочерью на руках сумела покинуть горящий город, отец остался с отступающими частями Красной армии. Семья вернулась в Гайсин 19 июля 1941 года, за три дня до прихода в город гитлеровцев, но успела покинуть город с последним железнодорожным эшелоном и на открытой грузовой платформе, под бомбежками, через Кировоград (ныне -- Кропивницкий) и Сальские степи, добралась до города Фрунзе, где прожила до февраля 1946 года. После окончания войны дивизия, где служил отец, была переведена в Алма-Ату, он перевез туда жену и детей. В Алма-Ате Иосиф учился в семилетней школе N 14, окончил среднюю школу N 25, а затем исторический факультет Казахского Государственного университета. Преподавал историю в техникуме (1955--1957), работал в газетах "Ленинская смена" и "Огни Алатау" (1957--1965). В последующие годы -- корреспондент московского Агентства печати "Новости" по Казахстану (1965--1972), заместитель председателя Редакционно-издательского совета Академии наук Казахстана (1976--1980), директор издательства "Наука" Казахской ССР (1981--1990). В 1968 году защитил диссертацию об участии воинов-казахстанцев в Движении Сопротивления в странах Европы в годы Второй мировой войны. Значительная часть сведений, редкие документы и сохранившиеся фотографии были получены от бывших военнопленных, ставших в странах Европы участниками партизанских отрядов. После защиты и утверждения диссертации основные материалы были затребованы органами государственной безопасности и хранятся в архивах КГБ Казахстана.
   Первая публикация в прессе -- в марте 1952 года в газете "Ленинская смена" в Алма-Ате. Первая книга -- "Восток" выходит на орбиту", Алма-Ата, 1963 год. За годы работы в местной печати опубликовал сотни статей, репортажей и фельетонов. В период работы в Агентстве печати "Новости" опубликовал в журналах и газетах разных стран мира более 400 корреспонденций. Широкую известность получил цикл очерков "По следам Юлиуса Фучика в Средней Азии", опубликованный в середине 60-х годов XX века в газете "Праце" (Прага) и журнале "Свет Совету". Один из авторов книги "СССР в 2017 году" (Издательство АПН. Москва, 1968).
   В 1954 году Иосиф Маляр подготовил доклад на университетскую конференцию, посвящённую 100-летию основания города Алма-Аты. История Алма-Аты надолго стала предметом не только научных изысканий, но и многих его популярных книг, изданных многотысячными тиражами: "Алма-Ата (путеводитель)" (1964), "Алма-Ата: сто улиц, тысяча фактов" (1966), "Алма-Ата" (исторический очерк) (1974), "Алма-Ата. Улицы города" (1981), "Их именами улицы назвали" (1983), "Алма-Ата: город, районы, улицы" (1989). Научный консультант энциклопедии "Алма-Ата" (1983), автор сценария и вступительных статей фотоальбома "Алма-Ата" (1984) и фотоальбома "Казахстан" (1985). Очерки--путеводители Иосифа Маляра "Алма-Ата" были изданы на английском, французском и немецком языках в московских издательствах "Радуга" (1983) и "Планета" (1990). По сценариям Иосифа Маляра в Алма-Ате и Москве были сняты документальные фильмы: "Эстафета", "Свет над планетой", "Сыновья продолжают", "Крылья орла над степью" (совместное производство СССР--Венгрия), "И солнца луч...", "Земля и небо Владимира Шаталова" и др. Иосиф Маляр -- составитель и редактор книг "Слушайте голос отца" (1965), "Академия наук Казахской ССР" (1978), "Наука советского Казахстана" (1981) и других. В составе официальных делегаций, в служебных командировках, в туристских и частных поездках, начиная с 1960 года побывал в 28 странах мира и рассказал об этом в своих журнальных и газетных публикациях, телевизионных фильмах и передачах. В течение 1981--1990 Иосиф Маляр был директором книжно-журнального издательства "Наука" Казахской ССР, которое выпускало ежегодно свыше 180 названий монографий и сборников научных трудов и 8 научных журналов по всем отраслям современных знаний на казахском, русском и английском языках. По инициативе директора было предпринято издание "Библиотеки научной фантастики", средний тираж каждой книги -- 100 тысяч экземпляров. Одно из первых в стране, это научное издательство стало рентабельным, часть прибыли была направлена на поощрение сотрудников, а также на развитие типографских мощностей. Ежегодно до 15 % тиража изданий научной литературы направлялось по запросам крупных научных учреждений и организаций через объединение "Международная книга" в разные страны мира.
   Иосиф Маляр вместе с женой приехал в Израиль в конце января 1991 года, в период боевых действий в Персидском заливе и ракетного обстрела страны. В ноябре 1991 года был принят на работу в музей "Бейт Лохамей ха-геттаот" -- Дом-мемориал борцов гетто имени Ицхака Каценельсона, первый в мире Музей Холокоста, основанный в 1949 году. Это один из основных в мире центров сбора и хранения документов, фотографий, воспоминаний о трагедии и мужестве европейского еврейства в годы Второй мировой войны. В ноябре-декабре 1992 года по командировке музея Иосиф Маляр работал в архивах Москвы, Киева, Винницы, Каменец-Подольска, в основном, по сбору документов и материалов об участии евреев в партизанском движении на временно оккупированной нацистами территории бывшего Советского Союза в годы Второй мировой войны. Доставленные в Израиль документы, материалы, фотографии и отдельные предметы снаряжения партизанских отрядов стали основой новых экспозиций музея. В январе 1993 года Иосиф Маляр выступал в новостной программе Первого канала телевидения Израиля, рассказывая об итогах этой командировки. Д-р истории Иосиф Маляр работал научным сотрудником музея "Бейт Лохамей ха-геттаот" с ноября 1991 до января 2009 года, взял свыше ста аудиосвидетельств-интервью у бывших партизан, узников гетто, концлагерей, которые хранятся в архиве музея. За годы работы в музее в качестве руководителя, лектора и экскурсовода провел более 600 семинаров для новых репатриантов, ветеранов Второй мировой войны, 350 "дней учебы" для школьников и студентов, которые включали шестичасовые лекции -- экскурсии по залам музея; ряд лекций-семинаров на военных базах Армии обороны Израиля для воинов -- новых репатриантов.
   МАНДЕЛЬШТАМ Леон (Лев) Иосифович (при рождении Арье-Лейб Мандельштам; 1819, Новые Жагоры, Виленская губерния, Российская империя -- 1889, Санкт-Петербург, Российская империя) -- российский общественный деятель, поэт, переводчик, публицист. Родился в еврейской семье. Один из первых евреев-студентов Московского университета. Первый еврей-выпускник Санкт-Петербургского университета, где окончил историко-философский факультет в 1844 году со степенью кандидата философии (по разряду общей словесности). Разрабатывал проект реформы еврейских школ. Перевел Танах с еврейского на русский язык. До 1857 года состоял учёным евреем при министре народного просвещения. Брат -- писатель Вениамин Осипович Мандельштам. Племянники -- историк литературы Иосиф Емельянович Мандельштам и офтальмолог Макс-Эммануил Хаскелевич Мандельштам (1839--1912), заведующий кафедрой глазных болезней Императорского университета св. Владимира в Киеве, учёный-медик, сионист (его внучка -- биохимик, доктор биологических наук, профессор Е. Л. Розенфельд, 1907--1994)[2]. Внучатые племянники -- биолог Александр Гаврилович Гурвич и нефтехимик Лев Гаврилович Гурвич (1871--1926). Внучатые племянницы -- поэтесса Рахель (Рахиль Исаевна Блювштейн); музыкальный педагог и пианистка Вера Исаевна Диллон (жена дирижёра У. М. Гольдштейна).
   МАНДЕЛЬШТАМ ЛЕОНИД ИСААКОВИЧ (1879-1944) - физик. Родился в семье врача, коллежского асессора, известного в Одессе акушера Исаака Григорьевича (Ицека Гершовича) Мандельштама (1847, Жагоры -- 1921, Одесса)[4] и пианистки Мины Львовны (Фроим-Лейбовны) Каган (1853, Вильна -- 1925, Одесса), из раввинской семьи. Родители заключили брак 26 декабря 1875 года. Учился в Новороссийском университете в Одессе (исключён в 1899 году за участие в студенческих волнениях[7]) и Страсбургском университете, где его дядя Александр Гаврилович Гурвич работал ассистентом у известного антрополога Густава Швальбе. Детство и юность прошли в Одессе. До 12 лет учился дома, в 1891 г. поступил в гимназию, которую окончил в 1897 г. c серебряной медалью, и поступил на физико-математический факультет Новороссийского университета[8]. Ещё в старших классах гимназии у Леонида Исааковича проявляется большой интерес к точным наукам, а именно -- к физике и математике. В 1898 г. в университете возникли студенческие волнения, в которых Л. И. Мандельштам принимал столь активное участие, что был арестован как один из "зачинщиков" и был исключён из университета. В том же году он уехал за границу и поступил в Страсбургский университет, где принимал участие в работах по радиотехнике известного физика К. Ф. Брауна. В 1902 г. Л. И. Мандельштам защитил докторскую диссертацию. В 1907 г. стал приват-доцентом Страсбургского университета. В 1902--1913 гг. -- асcистент К. Ф. Брауна. В 1913 г. получил звание профессора, и ему было поручено чтение курса прикладной физики в Страсбургском университете. В 1914 г., незадолго до начала Первой мировой войны, Л. Н. Мандельштам вернулся в Одессу и был приглашён в качестве приват-доцента в Новороссийский университет. С 1915 по 1917 гг. состоял научным консультантом радиотелеграфного отделения фирмы "Сименс и Гальске" в Петрограде. В 1917 г. -- профессор физики Тифлисского (Тбилисского) политехнического института. В 1918--1922 гг. -- принимает непосредственное участие в организации Одесского политехнического института. В 1918 г. Л. И. Мандельштам был избран профессором физики вновь созданного Одесского политехнического института. В 1922 г. переезжает Москву. В 1925 г. после краткого пребывания в Ленинграде (Центральная радиолаборатория, работа консультантом в Государственной физико-технической лаборатории при Ленинградском физико-техническом институте) Л. И. Мандельштам возвращается в Москву. Здесь прошли все последующие годы учёного, принёсшие главные его научные достижения. С 1925 г. он заведует кафедрой теоретической физики Московского университета и возглавляет теоретический кабинет в НИИ физики при МГУ. В 1925 г. -- профессор теоретической физики Московского университета. В 1928 г. Леонида Исааковича избирают членом-корреспондентом Академии Наук СССР. В 1929 г. -- действительный член Академии Наук СССР. В 1930 г. -- номинант на Нобелевскую премию. Выдвигался за открытие комбинационного рассеяния света. В 1931 г. -- получил Государственную премию СССР им. В. И. Ленина. В 1934 г., после перевода Академии наук в Москву, Л. И. Мандельштам -- научный руководитель двух лабораторий -- оптической и колебаний -- организованного в Москве Физического института им. П. Н. Лебедева АН СССР. Очень быстро он становится одним из ведущих физиков Москвы. В его честь назван один из кратеров на обратной стороне Луны, постановлением Правительства учреждены стипендии его имени для студентов и аспирантов Московского университета и Физического института имени П. Н. Лебедева.
   В 1907 году женился на Лидии Соломоновне Исакович (1884--1962), дочери почётного гражданина Соломона Леонтьевича Исаковича (председателя правления Фёдоровского общества вспомоществования служащим в типографиях), которому с 1893 года принадлежал доходный дом на улице Гаванной, N 10/12 (угол Дерибасовской, N 22); владельцем дома после смерти отца в 1908 году стал её брат -- адвокат Александр Соломонович Исакович (1879--1938, расстрелян), научный сотрудник и заведующий учебной частью Одесского НИИ холодильной промышленности[9], который был женат на сестре Л. И. Мандельштама Лее (Элеоноре). В этом же доме располагался магазин её матери Рашели Моисеевны Исакович (урождённой Бейленсон, 1853--1939). Сын -- Сергей Леонидович Мандельштам (1910--1990), физик. Двоюродная сестра -- библиограф Лидия Сергеевна (Соломоновна) Мандельштам (1896--1973; дочь библиографа Розы Семёновны Мандельштам, 1875--1953). Племянник -- советский физик Михаил Александрович Исакович (1911--1982), внучатый племянник (внук сестры, Леи (Элеоноры) Исааковны Исакович, 1886--1978) -- математик Владимир Игоревич Арнольд.
   МАНДЕЛЬШТАМ РОЗА СЕМЁНОВНА (1886-1953) - библиограф. Родилась в семье провизора.Окончила ростовскую женскую гимназию и затем саратовский Институт народного образования. До 1914 занималась педагогической работой. 1918 год -- специализировалась в области библиографии. Печаталась в журналах "Вестник книги", "Современник", "Каторга и ссылка", "Вестник Коммунистической академии", "Печать и революция". 1922 год -- научный сотрудник Государственной академии художественных наук (ГАХН) / Москва : с 1930 года Государственная академия искусствознания. Практические результаты ее работы являются первым опытом систематической регистрации русской литературной критики и искусствоведения одного направления. Кроме изданных работ, оставила после себя неизданные работы высокой значимости, из которых выделяется аннотированная "Библиография русской мемуарной и эпистолярной литературы... 1887-1917" (свыше 5000 названий).
   МАНУСЕВИЧ АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВИЧ (1913-97) - историк. Родился в семье управляющего банком. Родители: Евгения (Миндлина) и Яков Манусевичи. Его родной брат Виктор Яковлевич Манусевич -- основатель и дирижер Кэмбриджского симфонического оркестра (Cambridge Civic Symphony Orchestra или CCSO). Александр Яковлевич после окончания школы работал токарем на Ленинградском сталепрокатном заводе. В 1932 поступил на исторический факультет ЛИФЛИ, который в 1936 влился в Ленинградский государственный университет. В 1937--1940 -- в аспирантуре ЛГУ. Научным руководителем его был Е. В. Тарле, и первые работы были посвящены истории Франции. В 1940 защитил кандидатскую диссертацию: "Французский империализм в борьбе против Советской России (1917--1919)". Был направлен на работу в Петрозаводский государственный университет. С началом войны А. Я. Манусевич ушёл добровольцем в Красную Армию, был направлен на учёбу на курсы военных юристов. Будучи курсантом, участвовал в обороне Москвы. С 1942 -- преподаватель Военно-юридической академии, с 1944 -- научный сотрудник Института истории АН СССР. С 1950-х годов основной темой исследований Манусевича стала история Польши. Он стал сотрудником Института славяноведения и балканистики, принимал участие в написании "Истории Польши". В 1965 за монографию "Польские интернационалисты в борьбе за победу Советской власти в России" присуждена степень доктора исторических наук. Одновременно работал в исторической редакции Большой советской энциклопедии, был заместителем главного редактора ежегодника БСЭ.
   МАОР ЭЛИ (Мецгер, англ. Eli Maor-Metzge; род. 1937) -- израильский и американский историк математики, автор нескольких книг об истории математики. Получил PhD в Технионе. Преподаёт историю математики в Чикагском университете Лойолы. Был редактором статьи о тригонометрии в EncyclopФdia Britannica[5]. Хобби -- астрономия, публиковал статьи по астрономии в научных журналах, написал книгу о прохождениях Венеры по диску Солнца. Родился в семье беженцев из Германии, племянник правоведа Эрнеста Штифеля (1907--1997) и инженера-изобретателя Руди Штифеля (1917--1989)[6][7][8]. Его родители, Луиза Мецгер (урождённая Штифель, 1910--?) и Рихард Мецгер (1901--1982), происходили из Мангейма.
   МАРТЫНОВ АЛЕКСАНДР САМОЙЛОВИЧ (наст. имя и фам. Саул Самуилович Пикер (Пиккер); 12(24).12.1865, Пинск -- 5.6.1935, Москва) -- революционер, участник революционного движения в России, один из лидеров меньшевиков[2], отошедший после Октябрьской революции от меньшевизма и в 1922 г. принятый в РКП(б). Родился в семье купца-лесоторговца. Еврей. Как упоминал Александр в автобиографии о впечатлении, произведённом на него романа Чернышевского "Что делать?": "Я помню, что, подражая Рахметову, я медленно тушил папиросы на руке, а один мой школьный приятель шел ещё дальше: он прокалывал себе руку перочинным ножиком". В 1884 году поступил на юридический факультет Петербургского университета. В том же году вступил в партию "Народной Воли", участвовал в народовольческих кружках середины 1880-х гг., поддерживал контакты с социал-демократической группой Д. Благоева. После второго ареста за участие в демонстрации по случаю 25-летия со дня смерти Добролюбова (1886) исключён из университета и выслан на родину, там снова был арестован и после двух лет одиночного заключения в Одессе был сослан на 10 лет в Восточную Сибирь, где также под надзором отбыл воинскую повинность. Возвратившись из ссылки (1899), вошёл в редакцию газеты "Южный Рабочий", в 1899 член Екатеринославского комитета РСДРП. После краткого тюремного заключения (1900) эмигрировал, вступил в "Союз русских социал-демократов за границей", вошёл в редакцию журнала "экономистов" "Рабочее дело". На 2-м съезде РСДРП (1903) отстаивал позиции "экономизма", работал в программной комиссии. После съезда примкнул к меньшевикам и вскоре вошёл в руководящее ядро их фракции; один из редакторов многих центральных меньшевистских органов печати, один из видных публицистов-меньшевиков. Весной 1906 арестован, после освобождения эмигрировал. Делегат 4-го (Объединительного) съезда РСДРП (1906), выступил от меньшевиков докладчиком по вопросу о "современном моменте и задачах пролетариата". На 5-м (Лондонском) съезде РСДРП (1907) избран членом ЦК. В годы реакции 1908--1910 "ликвидатор", участвовал в издании и редактировании 5-томника "Общественное движение в России в начале XX века" (П., 1909 -- 14). В годы первой мировой войны меньшевик-интернационалист, член Заграничного секретариата ОК меньшевиков, примыкал к группе Ю. О. Мартова. После Февральской революции 1917 вернулся вместе с Мартовым и другими 9 мая в Россию. Участвовал в работе Всероссийской конференции меньшевистских и объединённых организаций (7 -- 12 мая). Был избран в Комитет Петроградской организации меньшевиков, состоявшей в основном из интернационалистов. Вошёл в редакцию "Рабочей Газеты", из которой вышел после того, как она стала только органом ОК, стоявшего на позициях "революционного оборончества". Один из редакторов петроградского журнала "Интернационал". Как пишет БСЭ: "После Октябрьской революции 1917 начал отходить от меньшевизма, с которым порвал окончательно в годы Гражданской войны". С введением нэпа заявил об отсутствии разногласий с РКП(б), на XII съезде РКП(б) (1923) принят в члены партии. Работал в институте К. Маркса и Ф. Энгельса. Читал лекции в Коммунистической академии и Свердловском коммунистическом университете. С 1924 и до конца жизни работал в Коминтерне как член редакции журнала "Коммунистический Интернационал".
   МАЦИХ ЛЕОНИД АЛЕКСАНДРОВИЧ (1954-2012) - родился 18 мая 1954 года в Киеве. Его отец -- Александр Биньяминович Мацих (1918--2010) был бухгалтером. Мать -- Гита Ильинична (1925--2010), урождённая Таубман, работала врачом скорой помощи. Владел русским, английским, французским, ивритом и украинским языками. Изучал влияние религиозных учений на историю цивилизаций, пришёл к выводу об огромном влиянии масонской идеологии и практики на формирование европейской цивилизации и культуры. Находясь в США, познакомился лично с некоторыми масонами и получил возможность поработать в масонских архивах. Выступал научным редактором "Библейских исследований" -- сборника научных статей о Библии, изданного РАН. Руководил проектом по переводу на русский язык сборника средневековых комментариев к Библии "Большие Комментарии к Писанию". В рамках этого проекта в 2010 году выпущен первый том. 1985--1991 -- Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, Институт стран Азии и Африки, кафедра истории мировых религий -- ассоциированный профессор. 1991--1993 -- Министерство образования и культуры Израиля -- координатор еврейских образовательных программ для взрослых. 1993--1995 -- Международный центр университетского преподавания по вопросам иудейской цивилизации (Иерусалим) -- координатор научных программ в бывшем СССР. 1995--1999 -- Всемирный Благотворительный Комитет "Джойнт" (США) -- академический представитель в бывшем СССР. Отвечал за академические исследования в области иудаики в университетах бывшего СССР. 2001--2006 -- Международный Соломонов университет в Киеве, проректор по исследованиям в области иудаики и международным научным связям. Преподавал также в РГГУ, Еврейском университете в Иерусалиме и Латвийском университете. Являлся членом академического совета Международного центра университетского преподавания по вопросам иудейской цивилизации (Иерусалим). Член Академического совета центра "Сэфер" ("Книга") -- Российского центра исследований по иудаике при Российской академии наук. С 4 ноября 2009 года по 2 июня 2010 года -- совместно с Наргиз Асадовой вёл цикл передач о масонстве "Братья" на радиостанции "Эхо Москвы". Цикл передач "Вольные каменщики" в эфире телеканала "ВОТ!" -- программа Алексея Лушникова и Леонида Мациха. 10 августа 2010 года Радио "Маяк". Леонид Мацих в гостях у Антона Комолова. O том, кто такие масоны, что такое масонская ложа и какова история этой таинственной организации. 19 октября 2010 года Радио "Маяк". Леонид Мацих в гостях у Антона Комолова. Oб истории возникновения и развитии масонства в России. 12 июля 2011 года Радио "Маяк". Гость в студии: доктор филологии и теологии Леонид Мацих. Поговорим о происхождении религии. 11 октября 2011 года читал лекцию "Кто боится вольных каменщиков?" на телеканале "Культура" в проекте "ACADEMIA". 12 октября 2011 года читал лекцию "Метафизика Северной столицы" на телеканале "Культура" в проекте "ACADEMIA". 6 и 7 марта 2012 года читал лекции "Всемирная история женщин" на телеканале "Культура" в проекте "ACADEMIA".
   МЕЙЛАХ МИХАИЛ БОРИСОВИЧ (1945- ) - литературовед, филолог, философ, поэт, переводчик. Родился в Ташкенте, в эвакуации. Сын литературоведа Бориса Мейлаха. На основе кандидатской диссертации, защищённой в 1970 году, опубликовал книгу "Язык трубадуров" (1975). Дружил с Иосифом Бродским и навещал его в ссылке; в 2000-е годы написал о Бродском статью для Большой российской энциклопедии. Получив от Якова Друскина спасённые им рукописи Д. Хармса и А. Введенского, подготовил ряд изданий обериутов, в том числе, совместно с Владимиром Эрлем, первое собрание сочинений Хармса (Бремен, 1978-1981). В 1983 году был арестован по обвинению в распространении антисоветской литературы, осуждён на 7 лет лишения свободы. 29.6.1983 в Ленинграде арестован Михаил Борисович Мейлах (р.1945)... М. Мейлах -- кандидат филологических наук, специалист по романской филологии и новейшей русской литературе. Он автор ряда статей о творчестве А. Ахматовой и редактор собрания сочинений А. Введенского и Д. Хармса, публикуемых за рубежом. В последнее время добивался выезда из СССР. М. Мейлаху предъявлено обвинение по статье 70 УК РСФСР. Следствие ведет следователь КГБ В. В. Черкесов. Во время 10-часового обыска, проведенного на квартире М.Мейлаха при его аресте, изъяты книги А. Ахматовой, О. Мандельштама, В. Набокова, богословские сочинения. 24--25.4.1984 в Ленинграде состоялся суд над Михаилом Мейлахом. Он обвинялся по ст. 70 УК РСФСР в распространении книг, изданных за рубежом. Хотя во время следствия М. Мейлаху угрожали предъявлением ему обвинений также и по уголовным статьям, на суде они не фигурировали. М. Мейлах приговорен к 7 г. лагерей строгого режима и 3 г. ссылки. Суд был открытым: Предполагалось сделать процесс показательным. Была приглашена телевизионная группа, которая должна была снять фильм о процессе и о "раскаянии". На суде М. Мейлах заявил, что берет назад все ранее данные им показания, и отказался признать себя виновным и раскаяться. Ленинградский врач-психиатр Андрей Васильев ... отказался давать показания. После процесса он был арестован на улице по обвинению в том, что он "сорвал флаг". Позднее он был приговорен к 4 г. лагерей усиленного режима... "Делу Мейлаха" была посвящена статья: Молотков Г., Орлов Л. Тихие диверсанты: Документальный очерк // Звезда. 1985. N 3. С. 163--180 (второй автор статьи -- следователь КГБ, который вел дело). Отбывал срок в колонии строгого режима Пермь-36, в заключении перенёс аппендицит, приведший к перитониту, но был спасён врачами районной больницы в Чусовом. Освобождён с началом перестройки в 1987 году. С начала 1990-х годов живёт преимущественно за границей. С 2002 года -- профессор Страсбургского университета. Стал прототипом главного героя в романе Анатолия Наймана "Б. Б. и др." (1997); в 2003 году нанёс пощёчину Найману, обвинив того в клевете и вторжении в частную жизнь.
   МЕЛЕТИНСКИЙ ЕЛИАЗАР МОИСЕЕВИЧ (1918-2005) - историк, философ. Родился в Харькове в семье инженера-строителя Моисея Лазаревича Мелетинского и врача-невропатолога Раисы Иосифовны Марголис. Окончил школу в Москве, затем факультет литературы, искусства и языка МИФЛИ (1940). Во время Великой Отечественной войны окончил курсы военных переводчиков, воевал на Южном фронте, где выходил из окружения после Харьковской катастрофы, затем на Кавказском фронте. 7 сентября 1942 года был арестован по обвинению в антисоветской агитации и измене Родине. 16 октября того же года военным трибуналом был приговорён к 10 годам ИТЛ с последующим поражением в правах сроком на 5 лет и конфискацией имущества (ст. 58-10 ч. 2 и 58-1б УК РСФСР). 15 мая 1943 года был освобождён по состоянию здоровья из тюремной больницы в Овчалах, недалеко от Тбилиси. В 1943--1944 годах обучался в аспирантуре Среднеазиатского государственного университета в Ташкенте, а после её окончания стал старшим преподавателем этого вуза. В 1945 году защитил кандидатскую диссертацию "Романтический период в творчестве Ибсена". В 1946 году перешёл в Карело-Финский государственный университет (Петрозаводск) и до 1949 года проработал там заведующим кафедрой литературы (в 1946--1947 годах одновременно заведовал отделом фольклора Карело-финской базы АН СССР). Вновь арестован в ходе кампании по борьбе с космополитизмом (1949). Провёл полтора года в следственных тюрьмах (пять с половиной месяцев в одиночной камере), приговорён к десяти годам лишения свободы. Освобождён из лагеря и реабилитирован только осенью 1954 года. В лагере одновременно с ним был философ Г. С. Померанц, в чьих эссе Мелетинский выведен под именем Виктора. С 1956 по 1994 год работал в Институте мировой литературы им. А. М. Горького (ИМЛИ РАН), первоначально в отделе фольклора, затем в группе по изданию "Истории всемирной литературы" (Т. 1--8, М., 1984--1993). Принимал деятельное участие в создании "Истории", являясь членом редколлегии II и III её томов, автором разделов, посвящённых происхождению и ранним формам словесного искусства, литературам средневековой Европы, Дании, Норвегии, Исландии, Швеции, Ближнего Востока, Средней Азии, эпическим традициям народов Кавказа и Закавказья, Центральной Азии и Сибири. Е. М. Мелетинский был ответственным редактором нескольких десятков научных изданий, руководил коллективными трудами ИМЛИ ("Памятники книжного эпоса" и др.). В конце 1960-х годов защитил написанную ещё в Петрозаводске докторскую диссертацию "Герой волшебной сказки", однако несмотря на положительные отзывы академиков М. П. Алексеева, В. М. Жирмунского и Н. И. Конрада, ВАК СССР не присудила учёную степень. Повторно в качестве докторской защитил работу "Происхождение героического эпоса". Член редколлегии (с 1969) и главный редактор (с 1989) серий "Исследования по фольклору и мифологии Востока" и "Сказки и мифы народов Востока" (выпускаемых Главной редакцией восточной литературы издательства "Наука"; с 1994 -- Издательская фирма "Восточная литература"). Был членом Общества по исследованию повествовательного фольклора (Финляндия) и Международной ассоциации по семиотике (Италия). С 1989 по 1994 год Е. М. Мелетинский был профессором нa кафедре истории и теории мировой культуры философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. С конца 1980-х годов читал лекции в университетах Канады, Италии, Японии, Бразилии, Израиля, выступал на международных конгрессах по фольклористике, сравнительному литературоведению, медиевистике и семиотике. В начале 1992 года возглавил Институт высших гуманитарных исследований РГГУ. Отдал много сил и времени реализации заложенных в него идей развития рационального гуманитарного знания, широких компаративных и типологических исследований культурных традиций, ликвидации разрыва между научным и педагогическим процессами. В РГГУ он читал курс лекций по сравнительной мифологии и исторической поэтике, руководил работой научных семинаров и создаваемыми здесь коллективными трудами, являлся главным редактором журнала "Arbor mundi" ("Мировое древо"), который выпускается Институтом высших гуманитарных исследований с 1992 года. Впервые женился на студентке ИФЛИ, брак был расторгнут после ареста Мелетинского. На протяжении почти тридцати лет (1958-1987) был женат на филологе Ирине Семенко. После её смерти четвёртой женой Мелетинского стала поэтесса Елена Кумпан. Вторая жена Мелетинского (1949--1955), Ирина Муравьёва, стала первой женой Г. С. Померанца. Будучи создателем собственной школы в науке, Е. М. Мелетинский является прежде всего продолжателем традиций А. Н. Веселовского. К ним он обратился ещё в 1940-е годы под влиянием академика В. М. Жирмунского, единственного человека, которого он называл своим учителем. Для Мелетинского (вслед за Веселовским и Жирмунским) в центре научных интересов находилось движение повествовательных традиций во времени и их генезис, причем Мелетинского отличает особое внимание к архаической словесности, её социальной и этнокультурной обусловленности. Им рассмотрены судьбы в устной и книжной словесности основных тем и образов мифологического повествования, статус поэтического слова и фольклорного жанра в архаике, описаны происхождение и эволюция народной сказки, а также её центрального персонажа -- социально-обездоленного младшего брата, сироты, падчерицы, изучены первобытные истоки и этапы сложения повествовательных традиций и эпических жанров. Под этим углом зрения на основе огромного сравнительного материала, в своей совокупности охватывающего устные традиции народов всех континентов, им проанализированы основные жанры сказочного и героико-эпического фольклора, начиная с их наиболее ранних форм, сохраненных в ряде бесписьменных культур и отраженных в некоторых образцах древней и средневековой словесности. Следует назвать его статьи о северо-кавказских "нартских" сказаниях, о карело-финском и тюрко-монгольском эпосе, о фольклоре народов Австралии и Океании и многие другие. В русле той же методологии предпринято монографическое исследование "Старшей Эдды" как памятника мифологического и героического эпоса, что позволило выявить устные основы составляющих её текстов. Продолжая рассмотрение исторической динамики эпических традиций, Е. М. Мелетинский обратился к материалу средневекового романа -- во всем многообразии его национальных форм: европейский куртуазный роман, ближневосточный романический эпос, дальневосточный роман, причем в занятиях данной темой он вновь возвратился к исследованиям по медиевистике (именно в сравнительно-типологическом аспекте), начатым в своё время при работе над "Историей всемирной литературы" и продолженным при написании монографии об "Эдде". Своеобразным итогом этих исследований явилась книга "Введение в историческую поэтику эпоса и романа" (16), содержащая описание закономерностей развития эпических жанров от их первобытных истоков до литературы Нового времени. Наконец, к тому же циклу работ примыкает монография, посвященная сравнительно-типологическому анализу новеллы, опять-таки начиная с фольклорной сказки и анекдота и заканчивая рассказами Чехова. Особое место в исследованиях Е. М. Мелетинского занимает мифология, с которой в той или иной степени связаны истоки повествовательного фольклора и наиболее архаические формы литературных мотивов и сюжетов. В его статьях и книгах проанализированы устные мифы аборигенов Австралии и Океании, Северной Америки и Сибири (18), а также отразившиеся в книжных памятниках мифологии народов Древнего мира и Средневековья ("Эдда"). Значительный международный резонанс получила обобщающая монография "Поэтика мифа" (20), в которой рассмотрение мифологии предпринято, начиная с её наиболее архаических форм, вплоть до проявлений "мифологизма" в литературе XX века (проза Кафки, Джойса, Томаса Манна). Е. М. Мелетинский являлся заместителем главного редактора двухтомной энциклопедии "Мифы народов мира" (со времени своего выхода в свет в 1980 году уже выдержавшей несколько изданий), главным редактором во многом дополняющего её "Мифологического словаря" (первое издание -- 1988 год), а также одним из основных авторов обоих трудов. Лауреат Государственной премии СССР (1990) за работу над "Мифами народов мира". Его же перу принадлежат статьи о мифе и мифологии, о Леви-Строссе и его концепциях, о ритуально-мифологической критике и т. д. в "Большой советской энциклопедии" (Т. 14), "Краткой литературной энциклопедии", "Литературном энциклопедическом словаре", "Философском энциклопедическом словаре".
   В своих трудах, посвящённых изучению эпических памятников, фольклорно-мифологических циклов и традиций Е. М. Мелетинский выступает прежде всего как фольклорист-теоретик, для которого специальное, сколь угодно подробное рассмотрение устного или книжного текста -- лишь этап на пути познания более общих историко-поэтических закономерностей развития повествовательных форм традиционной словесности. Основным инструментом этого познания являются взаимодополняющие приемы сравнительно-типологического и структурно-семиотического исследований.
   Обращение Е. М. Мелетинского в 1960-е годы к методам структурно-семиотического анализа соответствует одному из главных направлений исследовательского поиска в отечественной науке. В известном смысле путь от незаконченной "Поэтики сюжетов" А. Н. Веселовского прямо вел к "Морфологии сказки" В. Я. Проппа, в свою очередь заложившей основы структурной фольклористики (21). Тут сыграло свою роль и давнее увлечение Елеазара Моисеевича точными науками, интерес к возможностям их использования в гуманитарных дисциплинах, к применению в данных областях приёмов точного анализа. Со второй половины 1960-х годов Е. М. Мелетинский вел "домашний" семинар, посвященный проблемам структурного описания волшебной сказки; результаты этой работы, развивающей идеи В. Я. Проппа с использованием новых методологических приобретений того периода, докладывались на заседаниях Тартуских Летних школ, публиковались в виде статей в издаваемых Тартуским государственным университетом "Трудах по знаковым системам" под редакцией Ю. М. Лотмана и неоднократно переводились на иностранные языки. В 1971 году работы Мелетинского по фольклористике были удостоены международной премии Питре (ни сам Мелетинский, ни его коллеги не попали в Италию на церемонию вручения этой награды). Обращение к структурно-семиотическим методам сопровождалось у Е. М. Мелетинского не предпочтением синхронического анализа по сравнению с диахроническим (что характерно для структурализма, особенно раннего), а принципиальным совмещением обоих аспектов исследования, типологии исторической и структурной, как это сформулировал сам учёный в одной из статей начала 1970-х годов (24); тенденция, опять-таки преобладающая в отечественной науке, для которой историческое бытие традиции всегда оставалось предметом неослабеваемого внимания. В фокусе исследовательских интересов Мелетинского находится скорее парадигматический, чем синтагматический уровень анализа; соответственно, используется не только методика В. Я. Проппа (включая её современные интерпретации), но и достижения структурной антропологии, прежде всего -- в трудах К. Леви-Стросса (25). С этим связано углубленное изучение семантики фольклорного мотива и сюжета, модель описания которых была разработана Е. М. Мелетинским на материале палеоазиатского мифологического эпоса о Вороне. Занятия глубинной мифологической семантикой традиционного мотива привели учёного к следующей большой теме -- исследованию фольклорных архетипов, в "классическое" юнгианское понимание которых Е. М. Мелетинский внёс серьёзные коррективы. Опыт изучения архаических, прежде всего мифологических традиций дает ему основание отказаться от несколько одностороннего и модернизированного подхода к проблеме генезиса и функционирования этих древнейших в человеческой культуре ментальных структур. От изучения мифологических архетипов в фольклорной сюжетике учёный перешёл к анализу архетипических значений в произведениях русской классики. Вообще в 1990-е годы Елеазар Моисеевич все больше внимания уделял русской литературе XIX века (Пушкину, Достоевскому), рассматривая её в аспектах компаративистики, структурной и исторической поэтики.
   В книгах и статьях Мелетинского выделяются три доминантных исследовательских направления:
      -- типология и исторические трансформации основных образов в мифе и фольклоре, а также в восходящих к ним литературных памятниках Древности, Средневековья и Нового времени.
      -- структурные и стадиальные соотношения трех больших жанрово-тематических комплексов устной словесности (миф, сказка, эпос).
      -- сюжетная организация фольклорного повествования и семантическая структура мотива.
   Исходным материалом при обсуждении подобных вопросов для Мелетинского является миф. Отсюда -- устойчивое внимание к архаическим традициям, не только представляющим большой самостоятельный интерес, но и имеющим важнейшее парадигматическое значение для позднейших культурных формаций. При этом Мелетинский избегает и архаизирующей мифологизации современности, и неоправданной модернизации архаики. Тем не менее, именно в архаике обнаруживаются истоки и наиболее выразительные проявления "базовых" ментальных универсалий, проступающих в сказочно-эпических повествовательных структурах и в глубинных значениях литературно-фольклорных мотивов. Изучение структурной типологии традиционных сюжетов и семантики мотивов приводит Е. М. Мелетинского к формулированию концепции литературно-мифологических архетипов. Наличие близких содержательных и формальных подобий в семиотических текстах разных культур, в том числе -- не связанных между собой родством или близким соседством, демонстрирует наличие принципиального единообразия в мировом литературном процессе. Это наиболее наглядно видно в фольклорных традициях -- прежде всего, в архаических (хотя далеко не только в них). Какой бы областью словесности не занимался Е. М. Мелетинский, он всегда оставался фольклористом. Общий ракурс, объединяющий в единое целое многообразную научную деятельность Е. М. Мелетинского -- исследователя мифа и фольклора, древнескандинавской "Эдды", средневекового романа и новеллы, архетипов в русской классической литературе, мифологизма в прозе XX века и ещё многого другого, -- это историческая поэтика повествовательных форм, начиная с архаической мифологии и вплоть до новейшей литературы. При всех изменениях предмета исследования он на протяжении своей более чем полувековой научной деятельности оставался верен этой главной теме. В последние годы жизни Е. М. Мелетинский -- директор Института высших гуманитарных исследований РГГУ, член научных советов РГГУ и ИМЛИ РАН, Научного совета по мировой культуре РАН.
   МИРСКИЙ МАРК БОРИСОВИЧ (1930-2010) -- советский и российский историк медицины и журналист, профессор, зав. отделом истории медицины и советского здравоохранения ВНИИ им. Н. А. Семашко, председатель Московского научного общества историков медицины (1987--2010), вице-президент Международной конфедерации обществ историков медицины, почетный член Польского, Болгарского и Белорусского обществ истории медицины, автор более 500 научных трудов (в том числе -- ряда фундаментальных монографий) по истории медицины.
   0x01 graphic
Родился в семье Бориса Иосифовича Мирского (12.4.1907 -- 12.5.1989, организатор микробиологического производства) и Марии Ароновны Мирской (3.6.1910 -- 22.5.1973, урожд. Юлиш, микробиолог -- биохимик). Братья: Юрий (1944--2011, врач-анестезиолог) и Александр (р. 1937, геолог). Детство провел в Днепропетровске (до 1942), Иркутске (1942--1943) и Куйбышеве (1943--1948). Частые переезды были связаны с профессиональной деятельностью его отца.
   Летом 1948 г., окончив с медалью среднюю школу в Куйбышеве, поехал учиться в Москву, поступив во 2-й Московский Государственный медицинский институт. В студенческое время активно занимался журналистикой, печатался в "Огоньке", а после окончания Института в 1954 г. поступил на работу в газету "Медицинский работник" (позже -- "Медицинская газета", стараясь совмещать работу журналиста и врачебную деятельность. В 1957 году заключил брак с Аллой Ильиничной Куштаниной, с которой был вместе до последних минут своей жизни. Дети: Владимир (1957) и Сергей (1964). В 1960 г. поступил в аспирантуру Института организации здравоохранения и истории медицины им. Н. А. Семашко, в 1964 году защитил кандидатскую диссертацию и вернулся в "Медицинскую газету", где стал руководителем отдела науки. В 1969--1985 г.г. работал в НИИ трансплантологии и искусственных органов Министерства здравоохранения СССР, а в 1985 г. перешел на работу в Институт организации здравоохранения и истории медицины им. Н. А. Семашко (позже Институт был переименован в Национальный НИИ общественного здоровья РАМН), в котором проработал до последнего дня своей жизни руководителем Отдела истории медицины. В 1981 г. М. Б. Мирский защитил докторскую диссертацию по истории отечественной трансплантологии, в 1991 получил профессорское звание. В 1994--1996 гг. по приглашению факультетов славистики ряда немецких университетов М. Б. Мирский прочел цикл лекций, посвященных врачам-писателям -- (А.П. Чехов, М.А. Булгаков, В. В. Вересаев), а также медицинским аспектам ранения А. С. Пушкина и русским врачам петровского времени. Результатом развития этого направления стали вышедшая в 2003 г. книга "Доктор Чехов", а также радиопередачи и многочисленные газетные и журнальные публикации. В последние годы жизни работал над исследованием политических репрессий советских врачей, роли научных контактов российских и зарубежных врачей в развитии медицины. Под руководством профессора М. Б. Мирского было защищено 10 докторских и более 20 кандидатских диссертаций. Он написал более 600 научных трудов и более 30 книг и монографий. Увлекался шахматами. В студенческое время выигрывал первенство Института. В школьное время в Куйбышеве его постоянным партнером был ученик их школы, будущий гроссмейстер и чемпион СССР -- Лев Полугаевский. Знал и любил литературу и писал сам. В отличие от множества научных и научно-популярных книг и статей, художественные произведения М. Б. Мирского при жизни не публиковались. На 80-м году жизни погиб вместе с супругой Аллой Ильиничной в автомобильной катастрофе на Волоколамском шоссе 19 июня 2010 года. Амен.
   МЕЧНИКОВ ИЛЬЯ ИЛЬИЧ (1845- 1916 ) - физиолог. Нобель
   Мечников Илья Ильич прожил достойную жизнь и подарил этому миру множество важных научных открытий. В 1908 году он стал лауреатом Нобелевской премии в области медицины и физиологии, и это далеко не самое важное и крупное достижение в его биографии. О нем хорошо наслышаны и наши, и зарубежные биологи, физиологи и иммунологи. Илья Ильич успел продуктивно поработать и как патолог, эмбриолог, зоолог. Именно он стал одним из основоположников эволюционной эмбриологии, открыл фагоцитоз и внутриклеточное пищеварение. Он создал сравнительную патологию воспаления, фагоцитарную теорию иммунитета и фагоцителлы, а также основал научную геронтологию. Бесспорно, современников удивляет и, одновременно с тем, восхищает то, с какой легкостью и профессионализмом этот удивительный человек умудрялся справляться со столькими делами одновременно. Что бы он не делал, Илья Ильич везде преуспевал и не боялся делиться своими идеями, благодаря чему завоевал уважение среди коллег и признание всего научного мира.
   Родился знаменитый ученый 15 мая 1845 года на Харьковщине, в семье помещика Ильи Ивановича Мечникова, который происходил из старинного молдавского боярского рода. Его мать звали Эмилия Львовна Невахович. Она дочь известного еврейского публициста Лейба Нойеховича Неваховича. Этот человек считается основателем русско-еврейской литературы. У нее также было два брата: Михаил Львович прославился в качестве карикатуриста и стал издателем первого в России юмористического сборника "Ералаш", а Александр Львович заведовал репертуарной частью Императорских театров и был хорошим драматургом.
   У Ильи Ивановича Мечникова тоже есть два родных брата. Первого зовут Лев - он швейцарский географ и социолог, стал участником национально-освободительного движения в Италии, ярый анархист. Второй - Иван, стал тульским губернским прокурором, он же был прототипом главного героя повести Л.Н.Толстого "Смерть Ивана Ильича". Не удивительно, что с такой родословной у Мечникова не оставалось иного варианта, кроме как стать известным ученым и сделать значительный вклад в разные научные отрасли. В 1864 году Илья Ильич окончил Харьковский национальный университет имени В.Каразина и уже через год открыл феномен внутриклеточного пищеварения при изучении планарий. В этом ему посодействовали Николай Иванович Пирогов - известный хирург и анатом, зоолог Р.Лейкарт и физиолог К.Зибольт. Именно они поддерживали его на ранних этапах развития и познакомили с другими учеными, в том числе и с биологом А.О.Ковалевским. Работая в Германии и Италии Илья Ильич открыл новые классы беспозвоночных, а также доказал единство происхождения их и позвоночных животных. За эти и другие исследования он заслужил должность доцента Новороссийского университета и, таким образом, спустя три года после окончания университета, он защитил в Петербургском университете магистерскую диссертацию, и в 1868 году стал приват-доцентом этого учебного заведения. Немного позже по рекомендации выдающегося физиолога И.М.Сеченова ему была предложена должность профессора в Военно-медицинской академии. Это невероятно престижное медицинское учреждение, в котором осуществлялась подготовка классных чинов военного ведомства, но ученый отказался в пользу Новороссийского университета в Одессе. Вместе с ним туда устроились работать и Н.А.Умов, Сеченов, а также А.О.Ковалевский. В 1875 году он открыл фагоцитарный иммунитет - крайне важную функцию внутриклеточного пищеварения. В 1879 году им был предложен биологический метод по защите растений от разнообразных вредителей.
   У Мечникова Ильи Ильича была жена Л.В.Феодорович. В 1873 года она скончалась от туберкулеза и для ученого настали тяжелые времена. Не желая смириться со столь огромной потерей, он пытался покончить жизнь самоубийством. К счастью, ему это не удалось, и после небольшого периода реабилитации он принялся за изучение этой болезни, и создания лекарства от нее. Впрочем, не долго горевал Илья Ильич, несмотря на свои попытки свести счеты с жизнью, и уже через два года после гибели супруги он вновь женился. Его второй женой стала О.Н.Белокопытова - его помощница. Как и его брат, Илья Ильич всегда был бунтарем и когда политика в области просвещения, которой занималось царское правительство, стала совсем невыносимой, он в знак протеста открыл собственную частную лабораторию. Это случилось в 1886 году в Одессе. Это была первая русская и вторая в мире бактериологическая станция, где проводились исследования по борьбе с инфекционными заболеваниями. Несмотря на то, что дела в России у него шли хорошо, уже через год он уехал в Париж и присоединился к работе своего друга, химика и микробиолога, Луи Пастера. Он трудился в его лаборатории при университете, открытом Пастером. В 1905 году Мечников занял должность заместителя директора этого учебного заведения. Остаток своей жизни ученый провел именно в Париже, но, несмотря на это, он всегда помнил, где его родина и с удовольствием навещал Россию. В 1911 году он возглавил экспедицию Института Пастера в очаг чумы в России, где пытался не только разобраться с лечением этого недуга, но и хотел найти средства защиты от туберкулеза. Помимо этого Мечников регулярно переписывался с другими отечественными учеными и даже публиковал свои работы в местных журналах. Всего Илья Ильич прожил 71 год. Он умер в Париже 15 июля 1916 года вследствие нескольких инфарктов миокарда.
   МИТЛЯНСКАЯ ТАМАРА БЕНЦИОНОВНА - (род. 1925), кандидат искусствоведения, родилась в 1925 г. в Москве. В 1947 г. окончила искусствоведческое отделение филологического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. Работала искусствоведом в Дирекции выставок и панорам. С 1956 по 1983 гг. - в НИИ Художественной промышленности, сначала в Музее народного искусства, затем в Научно-технической лаборатории художественной обработки кости, камня, металла. Возглавляла научную экспедицию на Чукотку (1972, 1974, 1975). Занималась научно-исследовательской, методической и практической работой с мастерами художественных промыслов резьбы по кости (Чукотка, Холмогоры, Тобольск), создала ряд научно-методических пособий по истории искусства чукотской и холмогорской резьбы по кости. С 1975 г. - кандидат искусствоведения.
   В 1993 г. эмигрировала в Америку, одновременно сдав документы личного происхождения в архив.
   Рукописи книг и статей Т.Б. Митлянской о народных художественных промыслах на Севере, в частности по художественной обработке кости: "Художники Чукотки" (1976), "Новая жизнь древних легенд Чукотки" (1986) (совместно с И.Л. Карахан), "Традиции и новаторство в искусстве современной холмогорской резьбы по кости" (1987), "Художники Русского Севера (современная холмогорская резьба по кости)" (1991).
   Доклады о художественных традициях и направлениях формирования ассортимента изделий из кости, о традиционных и современных методах обработки кости.
   МОДЗАЛЕВСКИЙ БОРИС ЛЬВОВИЧ (1874-1928) - генеалог, библиограф, литературовед, историк-пушкинсит. Родился в семье известного педагога Л. Н. Модзалевского - директора Тифлисской женской гимназии, воспитателя детей Александра II. Учился во 2-ой Петербургской гимназии (1884-1894). В 1884 поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета; из-за недоразумений с администрацией перешел на юридический факультет, который окончил с дипломом 1-й степени (1898). Направлен на службу в Канцелярию по учреждениям императрицы Марии; переведен в Государственную Канцелярию (1898-1899). В апреле 1899 приглашен на должность младшего письмоводителя Канцелярии Конференции Императорской Академии наук. Начал печататься в 1896; опубликовал более 600 историко-биографических и филологических работ. Был сотрудником (автором более 300 статей и редактором нескольких томов) "Русского биографического словаря" (СПб.; Пг., 1897-1918), участником издания "Русские портреты XVIII и XIX столетий" (СПб.: Изд. вел. кн. Николая Михайловича, 1905-1909. Т. I-V), автором и редактором издания "Московский Некрополь" (СПб.: Изд. вел. кн. Николая Михайловича, 1907-1908. Т. I-III; совместно с В. И. Саитовым). В Пушкинском Доме хранится составленная Модзалевским картотека personalia деятелей русской культуры XVIII-XX вв. (около 300 000 карточек). В мае 1899 вместе с академиком Л. Н. Майковым организовал Пушкинскую юбилейную выставку, издал каталог и альбом выставки. В сентябре 1900 из с. Ивановское Бронницкого уезда Московской губернии (имения А. А. Пушкина, внука поэта) перевез в Академию наук библиотеку А. С. Пушкина (приобретена Академией в 1906) и в дальнейшем составил ее подробное описание [Библиотека А. С. Пушкина: (Библиографическое описание). СПб., 1910]. В 1902 назначен делопроизводителем академической Комисии по изданию сочинений Пушкина (в 1925-1928 - председатель Комиссии). В июне 1902 командирован в с. Тригорское и Голубово Псковской губернии для ознакомления с библиотекой Осиповых-Вульф (передана в Пушкинский Дом в 1914). Отчет о поездке составил первый выпуск серийного издания "Пушкин и его современники: Материалы и исследования", фактическим редактором которого стал Модзалевский (СПб. - Пг. - Л., 1903-1928; вып. I-XXXVII). В 1907 Модзалевский занялся разбором Архива Конференции Академии наук, на основе которого подготовил "Список членов Императорской Академии наук, 1725-1907" (СПб., 1908). В мае - июне 1908 командирован в Париж для переговоров о приобретении Пушкинской коллекции А. Ф. Онегина-Отто (приобретена Академией наук в 1909; перевезена в Ленинград в 1927-1928); составил описание автографов Пушкина, хранившихся у Онегина (см.: Пушкин и его современники: Материалы и исследования. [Т. IV], вып. XII. С. 7-47). Модзалевский - один из организаторов Тургеневской выставки (1909), выставки в память А. В. Кольцова (1909) и один из главных устроителей Ломоносовской выставки (1911). С 1909 - член комиссии Разряда изящной словесности Академии наук по изданию серии "Академическая библиотека русских писателей". В 1912-1919 занимал вновь учрежденную должность заведывающего Архива Конференции.
   14.2.1907 император Николай II утвердил "Положение о Пушкинском Доме", проект которого был выработан Модзалевским при участии делопроизводителя Комисии по постройке памятника Пушкину В. А. Рышкова. Когда по постановлению Конференции Российской академии наук Пушкинский Дом стал штатным академическим учреждением, Модзалевский был избран его старшим ученым хранителем (1.7.1919). В 1921-1924 организовал ряд юбилейных выставок. С октября 1922 по 1924 в отсутствие директора Пушкинского Дома академика Н. А. Котляревского исполнял его обязанности. 12.1.1924 арестован Уголовным розыском Петрограда по ложному обвинению в махинациях государственными средствами, но вскоре освобожден. Особое место в научном наследии Модзалевского занимают подготовленные им комментированные издания архивных материалов. Под редакцией и с примечаниями Модзалевского вышли: "Архив Раевских" (СПб. - Пг., 1908-1915. Т. I-V), "Архив декабриста (кн. С. Г. Волконского)" (Пг., 1918. Т. I, ч. I; совместно с С. М. Волконским), "Дневник Пушкина, 1833-1835" (М.; Пг., 1923), "Пушкин. Письма" [М.; Л., 1926-1928. Т. 1-2; т. III (1935) был подготовлен Л. Б. Модзалевским, отчасти по материалам Б. Л. Модзалевского]. Издания дневника и писем Пушкина принадлежат к числу высших достижений отечественной пушкинистики и до сих пор остаются недосягаемыми образцами эдиционного и комментаторского мастерства.
   МОДЗОЛЕВСКИЙ ЛЕВ БОРИСОВИЧ (1902-48) - историк литературы, библиограф, пушкинист. Выпускник школы К. Мая (1919). В 1925 окончил факультет языкознания и материальной культуры Ленинградского университета. С 1919 работал в различных книгохранилищах и архивах Ленинграда. C 5 декабря 1925 г. работал помощником архивиста в Архиве Российской Академии наук. С 1934 -- старший научный сотрудник. Им были открыты и описаны считавшиеся утраченными бумаги академиков Г. И. Лангсдорфа и И. И. Редовского. Параллельно со службой в академическом архиве по совместительству и договорам Л. Б. Модзалевский работал в Институте новой русской литературы (ИРЛИ РАН). В 1941 г. Л. Б. Модзалевский был временно уволен из Института литературы, оставаясь штатным сотрудником Архива Академии наук. Он участвовал в рытье окопов и тушении зажигательных бомб, а также в спасении научных и культурных ценностей в учреждениях Академии наук. В 1942 году Л. Б. Модзалевский вместе с семьей был эвакуирован в Елабугу, где стал заведующим кафедрой русской литературы, вывезенного в этот город Воронежского университета. В годы войны Л. Б. Модзалевский -- ученый секретарь Музейной и Архивной комиссий АН СССР (1943--1948). В мае 1944 г. он вернулся в Ленинград. В 1947 защитил докторскую диссертацию на тему "Ломоносов и его литературные отношения в Академии наук (1751--1763)". 26 июня 1948 года Л. Б. Модзалевский погиб на полотне железной дороги, будучи сброшенным с поезда Ленинград-Москва при невыясненных обстоятельствах; тело было обнаружено на станции Вышний Волочок.
   МОРГЕНШТЕРН ИСААК ГРИГОРЬЕВИЧ (1932-2008) - историк. В 1951 г. поступил в Ленинградский библиотечный институт им. Н. К. Крупской на факультет библиографии, затем продолжил обучение в аспирантуре. В 1960--1972 гг. преподаватель, зав. кафедрой библиографии (1965) Восточно-Сибирского гос. института культуры (Улан-Удэ). В 1967 г. защитил кандидатскую диссертацию "Тематическая библиография художественной литературы". С 1972 г. -- доцент, затем -- профессор, заведующий кафедрой (с 1993 г.) информации и библиографии Челябинского государственного института культуры (ЧГИКа). В 1978 г. в соавторстве с Б. Т. Уткиным подготовил научно-популярное издание "Занимательная библиография", которое вышло в издательстве "Книга". В 1985 г. стал одним из авторов учебника для вузов "Библиография художественной литературы и литературоведения". В этом же году учебному пособию И. Г. Моргенштерна "Научная организация библиографического труда" (Челябинск, 1983) присуждена премия на Всероссийском конкурсе за лучшую работу по библиотековедению и библиографии. В 1989 г. защитил докторскую диссертацию "Оптимизация справочно-библиографическогообслуживания в библиотеках". Учёным исследована и дана диагностика состояния ресурсов справочно-библиографического обслуживания в библиотечных системах, определены сущность, функции, содержание, свойства и структура справочно-библиографического аппарата, разработаны параметры модели оптимального функционирования системы справочно-библиографического обслуживания. В 1999 г. в издательстве "Либерея" выходит уникальное научно-практическое пособие "Справочно-библиографическое обслуживание", которое является настольной книгой специалистов-библиографов. В эпоху освоения новых информационных технологий последнего десятилетия XX века Исаак Григорьевич смело берется разрабатывать проблемы информатизации общества, места в нём библиографических служб и профессиональных качеств организаторов информационных потоков. Роль информации в жизни человека и общества, науке об информационном обществе и единстве информационного мира посвящено учебное пособие "Информационное общество", выдержавшее три переиздания (1995, 2000, 2006). Внедрение новых образовательных стандартов вызвало необходимость в разработке новых жанров учебно-методической литературы. Исаак Григорьевич создает целый ряд путеводителей по библиографическим курсам, которые успешно используются в учебном процессе и положительно оценены в специальной печати. К началу XXI века потребовалось существенное переосмысление теоретических проблемв библиографоведении. Прежде всего, это связано с изменением организации библиографической деятельности, развитием новых информационных технологий, созданием и распространением электронных ресурсов, внедрением виртуальных форм обслуживания пользователей библиотеки. Эти актуальные проблемы освещены в учебнике И. Г. Моргенштерна "Общее библиографоведение" (СПб, 2005). Исаак Григорьевич Моргенштерн опубликовал свыше 400 работ (из них 18 отдельных изданий), которые содержат множество авторских идей и разработок новаторского характера. Он внес серьезный вклад в разработку теории библиографической информации, типологии современной книги, проблем роли книги и книжного дела в информационном обществе, научной организации труда библиографа. Автор "Профессионального кодекса библиографа". В память об учёном в Челябинском государственном институте культуры в 2008 г. учреждена персональная стипендия И. Г. Моргенштерна, в Научной библиотеке этого вуза собрана коллекция "Личная библиотека И. Г. Моргенштерна". С 2014 г. Челябинская областная универсальная научная библиотека совместно с ЧГИК проводит один раз в два года Моргенштерновские чтения, поддержанные Министерством культуры Российской Федерации и Российской библиотечной ассоциацией.
   МОРДУХАЙ-БОЛТОВСКОЙ ДМИТРИЙ ДМИТРИЕВИЧ (27 июля [8 августа] 1876, Павловск -- 7 февраля 1952, Ростов-на-Дону) -- русский математик, историк математики, методист, педагог, психолог, философ. Основатель математической школы Ростова-на-Дону. Происходит из старинного дворянского рода, судя по второй части фамилии. Опубликовал более 300 научных работ по самым различным разделам математики: математический анализ, теория чисел, дифференциальная и проективная геометрия, теория дифференциальных уравнений (в частности, проблема интегрирования в квадратурах), математическая логика, а также по истории математики, философским вопросам математики и методике преподавания. В области истории математики его крупнейшим вкладом считается академическое издание комментированного русского перевода "Начал" Евклида и "Математических трудов" Ньютона.
   0x01 graphic
Д. Д. Мордухай-Болтовской родился в городе Павловске Петербургской губернии в семье инженера путей сообщения.Среднее образование получил в С.-Петербургской 1-й классической гимназии, которую окончил в 1894 г. По окончании гимназии поступил на физико-математический факультет Петербургского университета и закончил его в 1898 году.
   Работал вначале в Варшавском политехническом институте, где с 1899 года стал штатным профессором. В 1901 году защитил в Петербурге магистерскую диссертацию. В 1906 году женился на Людмиле Филаретовне Ганжулевич, дочери варшавского судьи. В этом же году вместе с частью института был откомандирован в Новочеркасск, где преподавал в Донском политехническом институте. В 1909 году был избран профессором математики Варшавского университета. В 1910 году представил свою работу "Об интегрировании в конечном виде линейных дифференциальных уравнений", содержавшую продолжение и развитие идей Лиувилля о решении дифференциальных уравнений в квадратурах, на соискание степени доктора математики. Однако эта работа получила несколько отрицательных отзывов, в частности, профессор Харьковского университета Ц. К. Руссьян оценил её как "недостаточную" для получения степени доктора чистой математики. По некоторым сведениям, отрицательное отношения высказал и имевший большое влияние математик В. А. Стеклов. В результате диссертация так и не была защищена.
   В 1915 году, когда немецкие войска оккупировали Польшу, Варшавский университет был эвакуирован в Ростов-на-Дону и остался там навсегда. Д. Д. Мордухай-Болтовской переселился в Ростов-на-Дону и работал там в университете почти всю жизнь, вплоть до эвакуации в годы Великой Отечественной войны. В 1935 году ему было присвоено звание доктора физико-математических наук без защиты диссертации. Последние годы жизни (1950--1952) Д. Д. Мордухай-Болтовской жил в Пятигорске, преподавал в пединституте. В 1910 году Мордухай-Болтовским был обобщён критерий Лиувилля разрешимости дифференциального уравнения в квадратурах; этот обобщённый критерий носит имя Лиувилля -- Мордухай-Болтовского. Развил начертательную геометрию в пространстве Лобачевского. Исследовал трансцендентные числа, имея в виду решение 7-й проблемы Гильберта[Осуществил перевод на русский язык с греческого всех 15 книг "Начал" Евклида (издание ГИТТЛ, 1948--50 гг.), добавив к ним 645 страниц комментариев.
   МОШКОВСКИЙ АЛЕКСАНДР (1851-1934) - немецкий писатель, комедиограф, журналист, издатель польско-еврейского искусства и науки. Мошковский родился в богатой еврейской семье, брат известного композитора Морица Мошковского. Детство провёл в Бреслау. Получив образование, отправился в Берлин, где в 1877--1886 сотрудничал с сатирическим изданием "Berliner Wespen" ("Берлинские осы"). После ссоры с издателем ушёл из редакции, основал и редактировал собственный юмористический журнал "Lustige BlДtter" ("Весёлые страницы"), выходивший до возникновения Веймарской республики. Дружил со многими известными людьми Берлина, в том числе, с Альбертом Эйнштейном. В результате долгих бесед с физиком, написал книгу "Эйнштейн. Взгляд на мир его мыслей" ("Einstein. Einblicke in seine Gedankenwelt"), ставшую одной из первых попыток популяризации теории относительности. Книга была встречена с большим интересом у читателей, вышла значительным тиражом и известна поныне. Приобрел в Германии имя талантливого и остроумного писателя и философа. Кроме того, А. Мошковский -- автор многих сатирических и юмористических произведений и имевших успех пьес. Один из известнейших немецких юмористов, создавший особый тип юмористической рецензии о явлениях музыкальной жизни ("Anton Notenquetscher"). В 1922 написал научно-фантастическую повесть "Die Inseln der Weisheit" ("Острова мудрости"), в стиле "Путешествий Гулливера" Дж. Свифта, в которой предвидел создание мобильных телефонов и голографию, ускорение нашего современного высокотехнологичного информационного общества. В повести описал, как на островах Сарагалла, расположенных в районе Гавайев, царит скорость с целью экономии времени и широко распространена всеобщая механизация. Предвидения писателя о мире будущего, ссылались на работы футуристов.
   МУСИН ИЛЬЯ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1903/04-99) - дирижёр, педагог. Родился 24 декабря 1903 года (6 января 1904) в Костроме. Жил на улице Марьинской (ныне Шагова) дом N15, где установлен мемориал. Мусин начал заниматься в Петроградской консерватории в 1919 году, первоначально как пианист, в классах Н. А. Дубасова и С. И. Савшинского. Дирижированию он учился с 1925 года у Н. А. Малько и А. В. Гаука. В 1934 году Мусин стал ассистентом Фрица Штидри, работая с Ленинградским филармоническим оркестром. Позже, по распоряжению Советского правительства, он был переведён в Минск руководить Государственным симфоническим оркестром БССР. Однако дирижёрская карьера Мусина складывалась не очень удачно. Наиболее заметным её эпизодом стало исполнение Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича 22 июня 1942 года в Ташкенте, где Мусин находился в эвакуации; это было второе по счёту исполнение симфонии после премьеры в Куйбышеве под управлением С. А. Самосуда. Прежде всего, однако, Мусин был педагогом. Он начал преподавать в Ленинградской консерватории ещё в 1932 году. Мусин разработал детальную систему дирижирования, по сути науку дирижирования. Мусин сформулировал основной принцип своей системы в следующих словах: "Дирижёр должен отобразить музыку в своих жестах. Существуют два компонента дирижирования -- образно-выразительный и ансамблево-технический. Эти два компонента находятся в диалектической оппозиции друг к другу. Дирижёр должен найти способ их слияния". Опыт Мусина суммирован им в фундаментальном труде "Техника дирижирования", опубликованном в 1967 году. Похоронен на Литераторских мостках Волкова кладбища в Санкт-Петербурге, при содействии Мариинского театра установлен памятник[2] (автор -- Лев Сморгон).
   Педагогическая карьера Мусина длилась шесть десятилетий. Его система обучения передаётся из поколения в поколение, от его учеников к молодым дирижёрам. Среди его воспитанников -- Юрий Темирканов, Семён Бычков, Валерий Гергиев, Арнольд Кац, Андрей Алексеев, Сабрие Бекирова, Михаил Бухбиндер, Джемал Далгат, Маргарита Дварионайте, Одиссей Димитриади, Юозас Домаркас, Пётр Ермихов, Семён Казачков, Александр Канторов, Семён Коган, Джерри Корнелиус, Теодор Курентзис, Туган Сохиев Эммануэль Ледюк-Баром, Борис Милютин, Эннио Никотра, Александр Поляничко, Ренат Салаватов, Константин Симеонов, Василий Синайский, Михаил Снитко, Александр Титов, Юри Альпертен Даниил Тюлин, Виктор Федотов, Владислав Чернушенко, Андрей Чистяков, Леонид Шульман, Рудольф Баршай, Дамиан Иорио и сотни других.
   НАДСОН СЕМЁН ЯКОВЛЕВИЧ - родился в Петербурге 14 (26) декабря 1862 года в семье надворного советника еврейского происхождения Якова Семёновича Надсона и Антонины Степановны Мамонтовой (Мамантовой), происходившей из русской дворянской семьи Мамонтовых. Год спустя семья переехала в Киев. Отец Надсона, хороший музыкант, умер от психического расстройства, когда Надсону было 2 года. А. С. Мамонтова после смерти мужа осталась в Киеве, где жила экономкой и учительницей и содержала собственными трудами себя и двух своих детей (у Надсона была сестра Анна, младше его на полтора года). Когда Надсону было приблизительно лет семь, уехала в Петербург, где поселилась у своего брата Диодора Степановича Мамонтова. В Петербурге Надсон поступил в приготовительный класс 1-й классической гимназии. Вскоре, будучи уже больной чахоткой, А. С. Мамонтова вышла замуж за Николая Гавриловича Фомина, управляющего Киевским отделением Российского общества страхования и транспортирования кладей, и уехала с ним в Киев. Брак был несчастливым. После одной из многочисленных семейных сцен Фомин в припадке умопомешательства повесился. Оставшись без средств к существованию, А. С. Мамонтова испытала весь ужас нужды, пока другой её брат Илья Степанович Мамонтов не вызвал её снова в Петербург. В 1872 году Надсона отдают пансионером во 2-ю военную гимназию, а его сестру -- в Николаевский институт. Весной 1873 года мать Надсона умерла от чахотки в возрасте 31 года. Надсона взял под своё попечение И. С. Мамонтов, а его сестру -- Д. С. Мамонтов. Таким образом, брат и сестра росли врозь и виделись редко. Биография поэта имеется в библиографии.
   НАЙМАРК ЕЛЕНА БОРИСОВНА (1964- ) - биолог, палеонтолог, д.б.н. В 1987 окончила биологический факультет МГУ. В 1991 аспирантуру при Институте океанологии. С 1994 года работает в Палеонтологическом институте РАН. В 1991 -- диссертация кандидата биологических наук "Моделирование динамики популяций наваги и сельди Белого моря", в 2001 году докторская диссертация "Эволюционная биогеография ископаемых морских беспозвоночных: модель и примеры". Автор более 100 научных публикаций, в том числе 2 монографий. Научный редактор и переводчик десятков научно-популярных книг, автор статей на сайте Элементы.ру. Медаль РАН по биологии. Премия X. Раусинга (1998 год) (Динамика биоразнообразия прошлого и биогеография. Агностиды кембрия. Микробно-минеральные взаимодействия в глинах и их роль в формировании фоссилий). Муж -- Александр Владимирович Марков, биолог, палеонтолоСестра (близнец) -- Юлия.
   НЕВАХОВИЧ ИЕХУДА ЛЕЙБ БЕН НОАХ (ЛЕВ НИКОЛАЕВИЧ)(1776-1831) - 1-й русско-еврейский публицист, драматург, философ. Один из ранних последователей М. Мендельсона в России, Невахович в конце 18 в. поселился в Петербурге, куда приехал со своим бывшим учеником, откупщиком и корабельным подрядчиком А. Перетцем. Невахович владел несколькими языками (русским и немецким -- в совершенстве), перевел с иврита письменные материалы, связанные с арестами рабби Шнеура Залмана из Ляд в 1798 г. и 1800 г. Видимо, Невахович был тем единственным евреем, которого в 1797 г. приняла в свои члены одна из петербургских масонских лож (см. Масоны). В 1802--1803 гг. Невахович активно участвовал в обсуждении законодательства о евреях России, которое вырабатывал Еврейский комитет (см. Россия. Евреи России в первой половине 19 в. Правовое и социально-экономическое положение евреев до войны 1812 г.). С целью воздействовать на просвещенное русское общество Невахович опубликовал книгу "Вопль дщери иудейской" (СПб., 1803), которую посвятил министру внутренних дел и члену комитета В. Кочубею, а изданную в Шклове в 1804 г. авторскую переработку этой книги на иврите ("Кол шават бат Иехуда") посвятил участвовавшим в работе комитета "коммерции советнику" А. Перетцу и "защитнику своего народа" Н. Ноткину. В книгу, помимо "Вопля дщери иудейской", вошли также "Собеседование между Синат-Гадатом (Нетерпимость), Эметом (Истина) и Шалумом (Миролюбие)" и "Чувствование верноподданного на случай учреждения по Высочайшему Его Величества Государя Императора Александра I повелению Комитета о устроении евреев на пользу государственную и их собственную".
   Невахович стремился вызвать гуманные чувства к лишенным гражданских прав евреям, пытался привить русским взгляд на евреев как на их "соотчичей", выступал против укоренившихся в обществе предрассудков и враждебного отношения к евреям. Невахович доказывал необоснованность обвинений (включавших и кровавый навет) против евреев и иудаизма, законы которого не противоречат законам Российской империи. Невахович отвергал требование о крещении евреев как условии для достижения равноправия. Считая себя русском гражданином и патриотом, Невахович, воспитанный, как и все маскилим, на немецкой литературе, писал лишь по-русски -- на "языке более известном и потребительном в моем отечестве". "Вопль дщери иудейской" написан в стиле русского классицизма. Вторая же часть книги, "Собеседование...", по мнению И. (С.) Цинберга, была написана на иврите, и ее русский текст -- переводной. Стиль "Собеседования..." и весь его строй находятся под несомненным влиянием "меассефистской" литературы (см. Иврит новая литература. Период Хаскалы; Невахович указан среди подписчиков журнала "hа-Меассеф" за 1809 г. в качестве секретаря Сената). Сочинение Неваховича (русский и ивритский варианты) знаменовало зарождение литературы Хаскалы среди евреев России. Вероятно, Положение о евреях (1804) отняло у Неваховича надежду на лучшее будущее единоверцев в России, и он больше не писал на еврейские темы. В 1804 г. Невахович выпустил философское сочинение "Человек в природе. Переписка двух просвещенных друзей", в котором писал о своей любви к отчизне, несмотря на различие в вероисповеданиях населяющих ее народов и на то, что есть граждане, не признающие в нем брата. В 1804--1806 гг. сотрудничал в журналах И. Мартынова "Северный вестник" и "Лицей", опубликовал в последнем "Примечание на рецензию, касательно опыта российской истории Елагина" (1806 г., отдельное издание); в этой статье Невахович возмущается тем, что русские позволяют иностранцам превратно судить о России и предпочитают иноземное родному. В 1809 г. на сцене Императорского театра в Петербурге была поставлена драма Неваховича "Сулиоты, или Спартанцы XVIII в." (с посвящением М. Нарышкиной, фаворитке Александра I). Считалось, что Невахович написал часть трагедии "Дебора" (1810) князя А. Шаховского, у которого в то время жил. Около 1809 г. Невахович принял лютеранство (в 1813 г. крестился А. Перетц). Их измена вере отцов оттолкнула многих русских евреев от идей Хаскалы даже в самых умеренных формах. В дальнейшем Невахович служил в Варшаве при министерстве финансов Царства Польского в чине титулярного советника, занимался коммерцией, переводами с немецкого языка. В 1832 г. в Петербурге была поставлена его драма "Меч правосудия". Сыновья Неваховича -- Михаил (1817-50), карикатурист, издатель первого в России юмористического сборника "Ералаш" (СПб., 1846-49); Александр (умер в 1850-х гг.), драматург, заведующий репертуарной частью Императорского театра. Дочь Неваховича, Эмилия Мечникова оказала большое влияние на духовное развитие сыновей -- Ильи (см. И. Мечников) и Льва (1838-88), географа и социолога, участвовавшего в 1860-х гг. в итальянской национально-освободительной борьбе во главе с Дж. Гарибальди.
   НЕВАХОВИЧ МИХАИЛ ЛЬВОВИЧ (1817-50) - художник, драматург, издатель. Родился в семье еврейского просветителя, писателя, драматурга и купца Льва? Никола?евича (Ле?йба Не?ваховича) Невахо?вича. В 1829--1833 годах учился в Горном кадетском корпусе, затем служил юнкером в Курляндском уланском полку, в Сумском и Клястицком гусарских полках. В 1841 году был по болезни уволен в отставку с чином штаб-ротмистра и поселился в Петербурге, где в 1842 году женился на известной балерине Татьяне Петровне Смирновой (в замужестве Невахович, 1821--1871). Не получив специального художественного образования, М. Л. Невахович самоучкой начал рисовать карикатуры и шаржи, которые пользовались успехом в петербургском обществе. В. Р. Зотов называет его "родоначальником русской литературной карикатуры". В 1845 году у него возникла идея издания периодического карикатурно-юмористического сборника, которую он осуществил уже в следующем году. Первый русский иллюстрированный сатирический журнал "Ералаш" выходил с 1846 по 1849 год, всего вышло 16 выпусков. В 1849 году журнал был закрыт цензурой за предосудительное направление. Специально для этого журнала М. Л. Невахович написал сатирическую пьесу "Эдуард XII, король Англии" (историческая хроника в пяти действиях, в стихах, с маршами, пожарами, сражениями, разрушением хижины и великолепным спектаклем). Пьеса также была запрещена цензурой. В 1848 году М. Л. Невахович издавал другой сатирический журнал "Волшебный фонарь" -- альбом карикатурных листов, выпускавшихся в виде приложения к "Литературной газете" (редактор В. Р. Зотов). Всего было выпущено 16 номеров этого издания, после чего журнал прекратил своё существование из тех же цензурных соображений. Участвовал в издании "Нового альманаха анекдотов 1831 года". Автор водевиля "Великан из Америки" (1849). В 1850 году выехал для лечения на юг России, где скоропостижно скончался от разрыва аневризмы аорты. М. Л. Невахович был дружен со своим сослуживцем, помещиком Ильёй Ивановичем Мечниковым, которого познакомил со своей сестрой Эмилией Львовной Невахович (1814--1879, матерью И. И. Мечникова и Л. И. Мечникова).[7] Брат М. Л. Неваховича -- Александр Львович Невахович (?--1880), драматург, заведующий репертуарной частью Императорских театров в 1837--1856 годах.
   НЕЙБУРГЕР МАКС ЛЕОПОЛЬД (1868-1955) - медик, историк медицины. Происходил из семьи еврейских купцов. Изучал медицину в Венском университете, в 1893 году защитил докторскую диссертацию. Работал младшим врачом в больнице имени Рудольфа, затем ассистентом невролога Морица Бенедикта в венской Общей поликлинике. Учился у Теодора Пушмана, в 1898 году получил право преподавания истории медицины. В 1904 году получил звание экстраординарного профессора, в 1912 году -- титулярного профессора и в 1917 году -- ординарного профессора. В 1906 году был принят в члены Леопольдины. В 1914 году Нейбургер выступил с инициативой учреждения Института истории медицины и руководил им до своего увольнения 22 апреля 1938 года из-за своего еврейского происхождения. Ещё с 1906 года Нейбургер коллекционировал объекты по истории медицины, книги и картины. До 1920 года коллекция хранилась за аудиторией 1-й медицинской клиники, затем была переведена в Йозефинум, где и хранится в настоящее время. В 1939 году Макс Нейбургер выехал в Лондон, где работал в музее истории медицины. С 1948 года проживал в США и преподавал в Университете Буффало. Вернулся в Вену в 1952 году.
   НЕЙГЕБАУЭР ОТТО ЭДУАРД (1899-1990) - австро-американский математик, историк математики. Отто Нейгебауэр родился в 1899 году в семье железнодорожного инженера. Ещё юношей был мобилизован в австрийскую армию и конец Первой мировой войны (1918) встретил артиллерийским лейтенантом на итальянском фронте. После капитуляции Австро-Венгрии некоторое время пробыл в лагере военнопленных, затем был освобождён и занялся обучением. Вначале он 2 года (1919--1921) изучал физику и электротехнику в университете Граца, далее год посещал Мюнхенский университет. С 1922 года Нейгебауэр сделал окончательный выбор в пользу математики и поступил в Гёттингенский университет, где прослушал лекции Рихарда Куранта, Эдмунда Ландау и Эмми Нётер. В 1924--1925 годах занимался историей математики древнего Египта в Копенгагенском университете. В 1926 году защитил диссертацию на тему "Основы египетских вычислений с дробями". В 1927 году женился на Грете Брук (Grete Bruck), у них родились дочь Марго и сын Джерри. С 1928 по 1933 год Нейгебауэр преподавал в Гёттингене историю математики. После прихода нацистов к власти отказался присягнуть новому режиму и вернулся в Копенгагенский университет. Когда нацистский режим оккупировал Данию (1939), Нейгебауэр эмигрировал в США и стал профессором Брауновского университета в штате Род-Айленд, а немного позже (1947) возглавил созданную им кафедру истории математики. В Брауновском университете Нейгебауэр работал до 1984 года; последние 6 лет жизни он провёл в принстонском Институте перспективных исследований, членом которого состоял с 1950 года. Первая крупная научная работа Нейгебауэра (1927) содержала спорную, но оригинальную и хорошо аргументированную гипотезу о происхождении вавилонской шестидесятеричной системы счисления. Нейгебауэр предположил, что после аккадского завоевания шумерского государства там долгое время одновременно существовали две денежно-весовые единицы: шекель (сикль) и мина, причём было установлено их соотношение 1 мина = 60 шекелей. Позднее это деление стало привычным и породило соответствующую систему записи любых чисел. В 1929 году Нейгебауэр основал авторитетное периодическое издание, посвящённое истории математики, астрономии и физики (Quellen und Studien zur Geschichte der Mathematik, Astronomie und Physik). Среди опубликованных там его работ -- ставшее классическим исследование "Московского папируса", проведенное им в СССР (1928). В 1931 году Нейгебауэр начал выпуск реферативного математического журнала "Zentralblatt MATH", издаваемого до настоящего времени. В 1936 году Нейгебауэр предложил использовать диофантовы уравнения для датирования и анализа древних рукописей. В 1937 году, после трёхлетней работы, он опубликовал обширный комментированный сборник вавилонских текстов Mathematische Keilschrift-Texte, показавший ранее неизвестные достижения вавилонских математиков. Переселившись в США (1939), Нейгебауэр вскоре основал ещё одно издание: "Mathematical Reviews", ставший англоязычным аналогом "Zentralblatt MATH". Совместно с Абрахамом Заксом (Abraham Sachs) он подготовил в 1945 году классический сборник "Математические клинописные тексты" (англ. Mathematical Cuneiform Texts). Нейгебауэр много занимался научной хронологией. Он опубликовал реконструкцию александрийского христианского календаря (IV век) и обосновал его связь с более древним еврейским календарём и с более поздним церковным.
   НЕМИРОВСКИЙ АЛЕКСАНДР ИОСИФОВИЧ (1919-2007) - историк, педагог, прозаик, поэт, переводчик. Александр Немировский родился в Тирасполе в 1919 году, но вскоре после его рождения, спасаясь от прокатившейся по Украине волны еврейских погромов, семья вернулась в уже румынскую Бессарабию. В 1926 году вся семья нелегально пересекла Днестр, по которому проходила тогда граница с СССР, и поселилась в Москве. Здесь Немировский окончил школу и в 1937 году поступил на исторический факультет Московского государственного университета. В том же году его родителей арестовали, но Немировскому удалось продолжить учёбу, а в 1938 году поступить в Литературный институт. В 1941 году ушёл добровольцем на фронт, сначала служил в трудовом батальоне, а после окончания томского военного училища -- в действующей армии в рядах 996-го стрелкового полка на Волховском, Ленинградском и 1-м Украинском фронтах вплоть до ранения в боях под силезским городком Нерсе за Одером 1 апреля 1945 года. 9 мая 1945 года награждён орденом Красного Знамени. В послевоенные годы окончил аспирантуру при историческом факультете МГУ, защитил кандидатскую (а впоследствии и докторскую) диссертацию. Работал в Пензе, с 1957 года -- в Воронежском государственном университете, где в 1968 г. основал кафедру истории древнего мира и древних языков и стал её первым заведующим. С 1977 года -- в Москве.
   Стихи начал писать в школьные годы, первые публикации -- в газете "Московский университет" (1938--1941). Автор сборников стихов: "Стихи" (Пенза, 1953), "Лирика" (Пенза, 1955), "Свиток" (Воронеж, 1992), "Стихи и переводы" (М., 1992), "Избранное" (М., 2000), "Образы и раздумья" (М., 2002), "От костра, исходившего искрами" (М., 2002), "Военная память" (М., 2002), "Погружение" (М., 2003), "Год стиха" (М., 2005), "Зеркало Клио" (Воронеж, 2005). Переводил поэзию Германа Гессе, Иоганнеса Бехера, античных поэтов Вергилия ("Энеида"), Катулла, Овидия, Марциала, Горация, ассирийский "Эпос о Гильгамеше", "Песнь песней" царя Соломона, современного греческого поэта Й. Сефериса. Впервые опубликовал стихотворения своего друга Николая Майорова (1919--1942) и репрессированного поэта Бориса Зубакина (1894--1938). Первый в советское время переводчик Р.-М. Рильке (Воронеж, 1958). Немировский -- автор множества научных статей и книг, среди которых как научные монографии, так и исторические романы: "Слоны Ганнибала", "За столбами Мелькарта", "Тиберий Гракх", "Пурпур и яд", "Этрусское зеркало", "Нить Ариадны", "Карфаген должен быть разрушен", "Пифагор". Общий тираж его художественных книг превысил 6 миллионов экземпляров.
   НОРКИН АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ (1968- ) - радио и телеведущий.
   В 1985 году окончил среднюю школу. За время учёбы стал пятикратным победителем московских смотров-конкурсов циркового и эстрадного искусства. С 1985 года по 1986 год работал слесарем в макетной мастерской Научно-исследовательского института дальней радиосвязи (НИИДАР). С 1986 года по 1988 год проходил срочную военную службу в артиллерийских войсках на территории Закавказского военного округа в городе Кутаиси, имеет воинское звание "сержант". С 1989 года по 1992 год работал в отделе информации, печати и рекламы генеральной дирекции Московского центрального стадиона имени В. И. Ленина в Лужниках. Поочерёдно занимал должности диктора, младшего редактора и редактора, исполнял обязанности начальника отдела. Во второй половине 1991 года сотрудничал с радиостанцией "Максимум", где был ведущим информационных программ. С 1992 года перешёл на радиостанцию "Радио 101", занимал должность директора информационных программ (по 1994 год). С 1994 года по 1995 год -- на радиостанции "Радио-Панорама", где стал автором и ведущим музыкальных программ. С 1995 года по 1996 год -- автор и ведущий программ на радиостанции "Радио России Ностальжи". В 2000-е годы как радиоведущий сотрудничал с радиостанциями "Эхо Москвы"[10][11] (как главный редактор "Эхо-ТВ", с 25 июля 2002 по 9 декабря 2007 года) и "Говорит Москва" (в паре с женой Юлией, с 23 июня по 18 сентября 2008 года). С марта 2010 года по апрель 2013 года вёл эфир радиостанции "Коммерсантъ FM"[13]. После перерыва (в связи с работой на создаваемом Общественном телевидении России) вернулся в эфир этой радиостанции 17 июня 2013 года. Последний эфир провёл 4 июля 2014 года, после чего покинул радио в связи с возвращением на НТВ. С 3 апреля 2017 года -- ведущий программы "120 минут" (с сентября 2018 года -- "Простыми словами"[16]) на радиостанции "Комсомольская правда" в паре с женой Юлией. В феврале 2018 года посетили ДНР и ЛНР. В 1996 году начал работу на телевидении -- в телекомпании НТВ. Здесь (до апреля 2001 года) был ведущим утренних и дневных выпусков информационной программы "Сегодня" и ток-шоу "Герой дня". В начале работы на НТВ проходил обучение на факультете журналистики Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова (МГУ), но диплома о высшем образовании не получил. 14 апреля 2001 года Норкин по причине развития событий вокруг дела НТВ уходит из телекомпании вместе со всем основным составом её сотрудников. Утром того же дня он (наряду с Виталием Бузуевым) первым из журналистов "команды Киселёва" вышел в прямой эфир телеканала ТНТ, где провёл первый выпуск программы "Сегодня на ТНТ", состоявший из авторского взгляда ведущих на произошедшие той ночью события. С апреля 2001 года по январь 2002 года работал на телеканале ТВ-6, где вёл информационные программы "Сегодня на ТВ-6" (с сентября 2001 года название программы было изменено на "Сейчас"[26]) и "Опасный мир". Ушёл с ТВ-6 в связи с тем, что не посчитал для себя возможным работать в проекте НП "Медиа-Социум", инвесторами которого были российские предприниматели. С февраля 2002 года по ноябрь 2007 года -- главный редактор телекомпании "Эхо-ТВ", генеральный директор московского представительства зарубежного русскоязычного телеканала "RTVi" Владимира Гусинского. В октябре 2002 года в дни теракта на Дубровке вёл экстренные выпуски новостей "Сейчас в России" производства компании "Эхо-ТВ"[34] на телеканале СТС[35]. В декабре 2007 года Андрей Норкин ушёл с канала RTVi[31] в связи с тем, что затраты на производство контента не соответствовали производимому эффекту. С 2008 года по 2011 год работал на "Пятом канале"[37]. До 1 января 2010 года был художественным руководителем и ведущим утреннего блока с 6.00 до 9:30, то есть информационно-развлекательной программы "Утро на Пятом"[38]. С 15 марта 2010 года по январь 2011 года вёл программы "Реальный мир"[39] и "Дорогие мама и папа". С апреля по 16 июля 2013 года -- сотрудник Общественного телевидения России (ОТР). Был ведущим общественно-политической программы "Прав? Да!". Ушёл с телеканала, чтобы продолжить работу на радио. С мая 2014 года по сентябрь 2016 года -- один из авторов программы "Реплика" на государственном информационном телеканале "Россия-24". В августе 2014 года вернулся на телеканал НТВ. С 1 сентября[49] по 25 декабря 2014 года являлся соведущим ежедневной информационной программы "Анатомия дня"[50], с 12 сентября 2014 по 21 июня 2015 года -- ведущим еженедельного общественно-политического ток-шоу "Список Норкина". Программа "Анатомия дня" подвергалась критике со стороны Ирины Петровской за факты фальсификации информации[52]. Получил огласку инцидент на программе "Список Норкина" от февраля 2015 года[53], когда ведущий систематически не давал голоса Ксении Собчак, "в отместку за то, что в своё время его затыкали на "Дожде"". С 2015 по 2017 год -- руководитель новостной службы российского православного телеканала "Царьград ТВ". С 19 января по 31 марта 2016 года -- ведущий ежедневной авторской программы "Хроники Норкина" на этом канале[56]. В апреле 2016 года программа получила новое название -- "Хроники Царьграда", а Андрей Норкин в качестве её ведущего появлялся с 30 мая 2016 по 17 января 2017 года. С 18 февраля по 29 декабря 2017 года -- ведущий цикла программ "100 лет Революции", посвящённого событиям 1917 года в России.
   С 29 февраля 2016 года -- ведущий общественно-политического ток-шоу "Место встречи" на НТВ: изначально в паре с Ольгой Беловой, со 2 апреля 2018 года -- единолично. Программа выходит ежедневно по будням и в ней разбираются в самых острых и актуальных темах. "Место встречи" имеет высокие рейтинги просмотра[60]. Однако работа Норкина неоднократно подвергается критике со стороны либеральных СМИ за пристрастное поведение ведущего[61] и тенденциозный подбор участников, чей состав почти не отличается от других программ (аналогичные претензии предъявлялись и к предыдущей программе "Список Норкина"). С 10 мая 2016 по 17 февраля 2017 года -- ведущий вечерней новостной программы "Итоги дня" на НТВ в паре с Анной Янкиной. С 13 марта по 1 апреля 2019 года -- ведущий вечернего политического ток-шоу "Изменить нельзя" на том же телеканале. 2 апреля 2019 года, во время прямого эфира очередного выпуска "Место встречи", Андрей Норкин неожиданно пропал из студии. Это произошло после речи журналиста Сергея Лойко, позитивно отозвавшегося о прошедшем пять лет назад Евромайдане и заявившего о существовании в нынешней России "психологии рабов"[67]. По окончании рекламы шоу продолжил вести политический обозреватель RT Александр Гурнов, начинавший выпуск в качестве эксперта, затем уже его сменил корреспондент НТВ Иван Трушкин[68], сам же Гурнов вернулся в предназначенное для экспертов кресло в студии. В тот же день из эфирной сетки НТВ исчезло шоу "Изменить нельзя", а на радио "Комсомольская правда" не вышло совместное с его женой шоу "Простыми словами". 3 апреля пресс-служба НТВ объяснила отсутствие Норкина проблемами со здоровьем, а Юлия Норкина во время своего радиошоу сообщила, что рано говорить о том, сможет ли её муж вернуться к работе, описав его состояние как "не самое лёгкое". 4 апреля она уточнила, что у Андрея случился гипертонический криз, стресс на фоне сахарного диабета. Проходил лечение в кардиологическом отделении Первой Градской больницы имени Н. И. Пирогова[72]. Вернулся в телевизионный и радиоэфир 22 апреля 2019 года. С этого дня ведёт ток-шоу "Место встречи" в паре с Иваном Трушкиным. C 2013 по 2016 год вёл мастерскую Андрея Норкина на факультете журналистики Московского института телевидения и радиовещания "Останкино" (МИТРО). С марта 2017 года -- один из наставников образовательного проекта "Курс НТВ". С декабря 2018 года выступает с литературно-юмористической концертной программой "Другой формат". В программе исполняет советские произведения юмористического жанра Григория Горина, Александра Иванова, Аркадия Бухова, Даниила Хармса, Фазиля Искандера, Аркадия Хайта, читает отрывки из своих собственных произведений, поёт песни[68], рассказывает смешные и интересные истории из жизни и "анекдоты от Норкина". В конце января 2014 года во время скандала вокруг опроса телеканала "Дождь" о блокаде Ленинграда Андрей Норкин выступил с заявлением, что журналисты "в своей погоне за гражданскими ценностями, за толерантностью, потеряли чувство меры". По мнению журналиста, тема Великой Отечественной войны -- единственное, что объединяет всех граждан России, и неосторожно с ней обращаться было большой ошибкой, сам опрос он сравнил с преступлением и призвал журналистов телеканала подать заявление об увольнении по собственному желанию. Его выступление тогда вызвало резонанс среди журналистов и в блогосфере. Также, по мнению Норкина, "журналистов используют как щит" владельцы телеканала, чей бизнес был якобы построен на договорённостях с руководством страны, а бизнес-модель "Дождя" -- "организованная при весьма туманных обстоятельствах". По мнению журналиста Олега Кашина, "Андрей Норкин оказался единственным приличным человеком, выступившим против "Дождя" примерно с тех же позиций, с которых на эту тему высказывались люди неприличные" и его призыв к журналистам телеканала самим уволиться стал "частью этой погромной атмосферы". Объяснение этому бывший коллега Норкина по радиостанции "Коммерсантъ FM" находит в том, что тот после разгона НТВ при выборе между подлостью и совестью выбрал последнее, и за прошедшие с того момента 7 лет, "которые Андрей Норкин потерял, спасая ценности "уникального коллектива", его коллеги-штрейкбрехеры сумели стать лицами всех федеральных каналов". Так что своей нынешней позицией Норкин отрицательно ответил на вопрос: "Стоило ли в 2001-м защищать свободу слова, которая оказалась не нужна никому?". 17 апреля 2014 года Норкин в ходе программы "Прямая линия с Владимиром Путиным" сообщил президенту о том, что коллеги критикуют его позицию по событиям в Крыму, и высказал опасения, что "среди россиян, особенно молодых, сейчас" не модно любить Родину -- это "совок", а государство из сферы воспитания самоустранилось. Журналист предложил усилить патриотическое воспитание, в том числе за счёт укрепления формы образования вроде кадетских училищ. На происходящие на Украине события журналисту "взгляд наших СМИ ...кажется наиболее соответствующим действительности"[81]. Президент РФ Путин, уважение к которому у Норкина после крымских событий стало гораздо больше, нравится журналисту "мужским началом". То, что власти и Президент России официально отрицали присутствие в Крыму российских солдат и официальное подтверждение поступило лишь на прямой линии после присоединения региона к России, журналист оправдал тем, что тот поступил "как дипломат", а так "все знают, что у нас есть войска в Крыму". Заявлял о том, что в 2000-е годы у него произошёл идеологический разрыв с либеральными журналистами, политиками и общественными деятелями, которых он в дальнейшем обвинял в отсутствии патриотизма и желании "набить карман". В фильме Владимира Чернышёва "НТВ. 25+" (2018) и в книге "От НТВ до НТВ. Моя информационная война. Тайные смыслы телевидения" Норкин оценивал первую эпоху работы на НТВ (а затем и опыт работы на ТВ-6 и RTVi) по большей степени сдержанно-негативно, сожалея о своём "участии в борьбе старой команды за бабло, а не за свободу слова" и ссылаясь на якобы произнесённую Владимиром Гусинским реплику "Какая свобода слова?! Всё делается ради денег!", впервые упомянутую журналистом в беседе с Наталией Ростовой по следам его участия в "прямой линии" с Путиным, а затем -- в книге "От НТВ до НТВ. Моя информационная война". 28 сентября 2016 года в эфире программы "Место встречи" на НТВ при обсуждении темы расследования катастрофы MH17 Норкин выгнал из студии приглашённого украинского политолога Сергея Запорожского с возгласом: "...Всякий баран будет меня учить... Я 26 лет в журналистике работаю!". Причиной ссоры стало утверждение Норкина, что российские ведомства не заявляли о сбитии лайнера украинским боевым самолётом, которое Запорожский назвал несоответствующим истине. Сам телеведущий отказался извиняться и пожалел, что "не вломил ему". Развязное и хулиганское поведение Норкина в телеэфире осудил секретарь Союза журналистов России Тимур Шафир. Через год, в телеэфире 20 сентября 2017 года, в ответ на реплику украинского политолога Кирилла Климчука "Мы хотим себя защитить от таких стран-гопников, как Российская Федерация. И это мы уже показали на Донбассе", Норкин в схожей форме выгнал приглашённого гостя из студии, при этом используя выражение с непечатным словом. 15 февраля 2018 года в эфире той же программы возник конфликт между Андреем Норкиным и польским журналистом Томашем Мацейчуком, который назвал советских солдат, участвовавших в войне против Польши, "красными фашистами". Мацейчук был выведен из студии, а предотвратить драку удалось с помощью других участников программы за кулисами студии. 22 февраля 2018 года Норкин вступил в драку с украинским политологом и блогером Дмитрием Суворовым. В эфире немецкий политик Андреас Маурер, посетивший Донбасс, рассказывал о гибели сотен детей в результате боевых действий на востоке Украины. Суворов стал выкрикивать оскорбления в адрес Маурера, называл его мерзавцем и требовал показать фотографии погибших и обстрелы, после чего на Суворова с кулаками набросился Норкин. Впоследствии к драке присоединилось ещё несколько гостей программы. В результате потасовки блогер-политолог получил царапину на правой руке. Телеканал НТВ принёс извинения зрителям, которые стали свидетелями этой сцены, а радиостанция "Эхо Москвы" назвала случившееся "избиением Норкиным украинского эксперта в прямом эфире". Рассказываемые Норкиным анекдоты в конце большей части выпусков передачи также часто подвергались отдельной критике со стороны зрителей и журналистов за грубый сексуальный, скабрёзный или антисемитский характер. Бывший коллега Норкина по НТВ, ТВ-6 и RTVi, российский тележурналист Владимир Кара-Мурза-старший отмечал, что в последние годы Норкин сменил не только политические убеждения, но и стиль: прежде сдержанный и интеллигентный ведущий, по его мнению, превратился в "хамоватого типа", который ругается матом, дерётся и грубит приглашённым гостям, работая в жанре эпатажа и скандалов[100]. Схожего мнения придерживается и Игорь Яковенко. "Мне нравилось, как ведёт Норкин. Он действительно на своем месте, выполнял нужную функцию и делал это достаточно талантливо с точки зрения пропагандиста" -- телекритик Александр Мельман. 18 июля 2018 года Норкин написал заявление на видеоблогера Данилу Поперечного в Следственный комитет с призывом "рассмотреть деятельность гр. Поперечного на предмет нарушения статьи 282 УК РФ". По мнению Норкина, на своём концерте во Владивостоке в 2017 году блогер своей шуткой о религии оскорбил чувства верующих.
   Отец, Владимир Борисович Норкин, в 2012 году уехал в Израиль, скончался там, похоронен в Москве[107]. Мать, Татьяна Филипповна Володина (1944--1990), погибла 4 октября 1990 года в результате несчастного случая, попав под поезд. Есть младший брат Илья, на 4,5 года моложе Андрея. Жена -- журналистка Юлия Геннадьевна Норкина (девичья фамилия -- Рыбакова, род. 1967), познакомились на работе в 1992 году и через несколько месяцев поженились. Андрей и Юлия вместе вели эфиры на радиостанциях "Эхо Москвы" и "Говорит Москва", а затем -- на радиостанции "Комсомольская правда". У Юлии есть сын Александр 1986 года рождения от первого брака (в настоящее время работает оператором на телевидении[110]). Родная дочь Андрея Норкина -- Александра 1995 года рождения, ветврач по образованию[111], в настоящее время работает на НТВ в передаче своего отца[112]. В 2002 году они усыновили семимесячного Артёма, оставленного матерью в больнице. В 2004 году они узнали, что та же мать оставила в клинике ещё одного ребёнка -- Алексея, и забрали его домой. Юлии пришлось оставить работу, чтобы обеспечить детям полноценный уход и воспитание, она продолжала иногда участвовать в проектах мужа. Норкины переехали в новый дом, взяв ипотечный кредит. 4 мая 2019 года дочь Александра родила Норкину внука Дмитрия.
   Уделил много места и внимания А.НОРКИНУ. считая его неравнодушным и знающим своё дело человеком. Он из плеяды: ШУСТЕРА, ШЕНДЕРОВИЧА, ИРТЕНЬЕВА и даже И.ГУБЕРМАНА.
   НУДЕЛЬМАН РАФАИЛ ЭЛЬЕВИЧ (1931- ) - литератор. Окончил физико-математический факультет Одесского университета, аспирантуру в Ленинградском педагогическом институте им. А.И. Герцена (1960). В 1960-67 гг. преподавал теоретическую физику в институтах Мурома и Владимира, с 1967 профессиональный литератор. Кандидат физико-математических наук (1968). В 1960-х гг. получил известность как теоретик "новой фантастики", опубликовав ряд статей (журн. "Иностранная литература", "Байкал", "Литературная газета", и др.), в которыхрых развивал концепцию научной фантастики как нового литературного метода, дополняющего реализм. В 1974-75 гг. участник еврейского самиздата в России, соредактор (вместе с И.Д. Рубиным журнала "Евреи в СССР". С 1975 года - в Израиле. В 1976-78 главный редактор журнала "Сион", в 1978-94 один из основателей и главный редактор литературно-художественного и общественно-публицистического журнала "Двадцать два". С 1985 член редколлегии журнала "Сайенс-фикшн стадиз" (США-Канада). Переводчик и составитель сборников и книг научной фантастики. В Израиле опубликовал статьи по еврейской истории, культуре и сионизму, очерки, книги, художественные и публицистические переводы (в т. ч. З. Фрейда, Г. Шолема, М. Бубера и других еврейских мыслителей, а также С. Лема, Х.Л. Борхеса, Б. Шульца, Т. Боровского, Д. Киша, М. Хласко и др.). Переводил научные книги, например, Даймонт М. Евреи, Бог и история (Перевод с английского Р. Нудельман. Иер., 1979).После организации газеты "Время" в 1991 году (с 1992 - "Вести") Нудельман регулярно сотрудничал в ней. Среди сочинений Нудельмана: "В Институте Времени идет расследование" (роман, в соавторстве с А. Громовой. М., 1968); "Мосад, Аман и все такое" (Тель-Авив, 1989); "Загадки еврейской истории" (Тель-Авив, 1989) и др.
   НУСБАУМ-ГИЛАРОВИЧ ИОСИФ (ОСИП ИЛАРИОНОВИЧ)(1859-1917) - естествоиспытатель, эволюционист, зоолог. Родился в еврейской семье в 1859 г. в Варшаве, сын Гилярия Нусбаума. В 1878 году окончил варшавскую классическую гимназию. В том же году поступил на отделение естествознания физико-математического факультета Императорского Варшавского университета, который окончил в 1881 году. В 1886 году в Новороссийском университете под руководством И. И. Мечникова и А. О. Ковалевского, получил степень магистра зоологии и сравнительной анатомии. С 1888 году -- доктор философии в области зоологии и сравнительной анатомии Варшавского университета. В 1891 году прошКл процедуру хабилитации на факультете философии Львовского университета им. Яна Казимира в области сравнительной анатомии и эмбриологии. В 1892 году эмигрировал во Львов, который находился тогда под властью Австро-Венгрии и занял должность приват-доцента кафедры сравнительной анатомии и эмбриологии львовского университета. Работал под руководством профессора Б. И. Дыбовского. После ухода Дыбовского на пенсию из-за конфликта с руководством университета, вызванным его приверженностью теории Дарвина, в 1906 г. И. Нусбаум отказался от должности в академии ветеринарной медицины и стал руководителем кафедры зоологии и сравнительной анатомии философского факультета львовского университета, в качестве действительного ординарного профессора. В 1907 г. принял крещение и сменил фамилию на Нусбаум--Гиларович. Под руководством И. Нусбаума--Гиларовича университетская кафедра со временем стала одним из самых современных академических зоологических научных центров Европы. В созданной им львовской научной школе было воспитано более 40 учКных-зоологов, 16 из которых, заняли впоследствии должности профессоров в различных научных центрах и высших школах Европы. Перу И. Нусбаума--Гиларовича принадлежит около 250 специальных трудов в области анатомии, эволюционизма, эмбриологии, гистологии. Им создано несколько университетских учебников. Известностью пользуется его руководство к изучению зоологии. УчКный писал много также на русском языке, преимущественно, в "Варшавских Университетских Известиях", перевКл на польский язык сочинения Дарвина. ВнКс значительный вклад в организацию и деятельность польского нелегального, так называемого, "летающего университета".
   ОКСЕНГЕНДЛЕР ГДАЛЬ ИОСИФОВИЧ (1929-94) - химик, медик. Родился в 1929 году. Кандидат медицинских наук, доцент. Преподаватель 1-го Ленинградского медицинского института им. академика И. П. Павлова. Подполковник медицинской службы. Написал такие книги, как "Яды и противоядия" (1982), "Яды и организм" (1991), ряд научных статей в журналах "Химия и жизнь", "Природа", "Морской сборник" и других.
   ОКСМАН ЮЛИАН ГРИГОРЬЕВИЧ (1894-1970) - историк, литературовед, пушкинист. Юлиан Оксман родился в Вознесенске Елисаветградского уезда Херсонской губернии в семье аптекарей -- его отец, Герш Менделевич (в русифицированном варианте - Григорий Эммануилович; 1861-1936) , владел аптекой, и мать, Мария Яковлевна (урожд. Эпштейн; 1873-1969), работала в ней фармацевтом-лаборантом. Кроме Юлиана в семье Оксманов были младшие сыновья Николай и Эммануил (1899--1961, впоследствии историк), дочь Тамара. Уже в гимназические годы Юлиан серьёзно увлекался изучением литературы и истории. В 1912--1913 годах учился в Германии, в Боннском и Гейдельбергском университетах. В 1913--1917 годах был студентом историко-филологического факультета Санкт-Петербургского (Петроградского) университета, где посещал лекции и семинары профессора С. А. Венгерова, академика С. Ф. Платонова. Платонов привлёк его к работам по реорганизации архивного дела в России. Имея возможность работы в архивах, Оксман начал вести научные изыскания, написал и опубликовал ряд статей, выступал с докладами по результатам своих работ. Ещё студентом по рекомендации академика Платонова назначен научным сотрудником, и вскоре помощником начальника архива Министерства просвещения. По окончании курса Оксман был оставлен при университете для продолжения научной работы и подготовки к профессорскому званию[1].
   В 1917--1918 годах Оксман был помощником начальника архива Министерства (Наркомата) просвещения, участвовал в подготовке и проведении реформы архивного дела после Февральской революции. В 1918--1919 годах -- заведующий сектором цензуры и печати Центрархива РСФСР (одновременно -- член Петроградского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов). В 1920 году Оксман был приглашён ректором Одесского Института народного образования (бывшего Новороссийского университета) профессором Р. М. Волковым на работу в Одессу. В Одессе молодой 25-летний профессор организовал семинар, а также начал работу по организации Одесского губернского архива. Во главе с единомышленниками из числа преподавателей и студентов университета Оксман организовал работу по розыску и сохранению, обзору и каталогизации документов заброшенных архивов закрытых или реорганизованных бывших государственных и военных учреждений, а также документов из личных семейных архивов, многие владельцы которых покинули Россию в предшествующие годы. В ходе работы над организацией губернского архива было принято решение о создании в 1921 году Археологического института, Оксман стал его ректором. История Северного Причерноморья представляла огромный потенциал для изучения, идея создания специализированного учебного заведения выдвигалась и раньше. Оксман возглавил сильнейший профессорско-преподавательский состав, взяв на себя курс по организации архивного дела. В сентябре 1923 года Оксман принял решение вернуться в Петроград, одной из причин стали нараставшие конфликты с работниками Одесского ЧК из-за их вольного обращения с документами подведомственных Оксману архивов. В Петрограде Оксман получил должность профессора в университете, начал работать в Институте литературы, Институте истории искусств, после реорганизации Академии наук начал работу в Пушкинском доме, в качестве одного из ведущих сотрудников этого института, позднее -- учёного секретаря. В сфере главных научных интересов Оксмана были Пушкин и декабристы, на протяжении 1920-30-х годов работал над монографией о творчестве Пушкина. В 1927 году принял участие в совместной работе с Юрием Тыняновым по написанию сценария к фильму "С.В.Д." о декабристах. Одновременно в Институте истории искусств Оксман возглавлял Пушкинскую комиссию. В 1929 и 1931 годах подвергался арестам. В письме Л. Гроссману в 1932 году Оксман жаловался на трудности в реализации своих замыслов: "Книга о Пушкине, на которую потратил несколько лет работы, остаётся неоконченной... Примерно в таком же положении у меня две книги о декабристах, вчерне законченные ещё в 1927-1928 г. ...А годы идут, невыпущенные исследования гниют на корню, становятся почти чужими". Одним из главных дел Оксмана того периода стала подготовка академического собрания сочинений и других изданий произведений Пушкина, он редактировал и комментировал прозу в целом ряде изданий поэта, под его редакцией вышли первые два выпуска "Временника Пушкинской комиссии". В 1933 году Оксман был назначен заместителем директора Пушкинского Дома. На этой должности возглавил подготовку Пушкинского юбилея 1937 года -- столетия со дня гибели поэта. В 1933--1936 годах -- член Президиума Ленсовета.
   В ночь с 5 на 6 ноября 1936 года Оксман был арестован по ложному доносу сотрудницы Пушкинского дома, среди прочих обвинений ему инкриминировались "попытки срыва юбилея Пушкина, путём торможения работы над юбилейным собранием сочинений". Осуждён постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 15 июня 1937 к 5 годам ИТЛ. Отбывал срок на Колыме (Севвостлаг), работал банщиком, бондарем, сапожником, сторожем. В 1941 получил новый срок (5 лет) за "клевету на советский суд". В заключении продолжал научную работу, собирая документы и устные свидетельства о русской культуре начала XX века. Многие писатели и учёные, в том числе В. Б. Шкловский, В. А. Каверин, Ю. Н. Тынянов, М. К. Азадовский, Е. В. Тарле, К. И. Чуковский, пытались вступиться за Оксмана, писали письма в адрес Н. И. Ежова и Л. П. Берии в период нахождения его под следствием и по окончании первого срока, но все их обращения оставались без ответа. Как писал позднее в одном из писем сам Оксман: Я вместо Пушкина и декабристов изучал звериный быт Колымы и Чукотки, добывал уголь, золото, олово, обливался кровавым потом в рудниках, голодал и замерзал не год и не два, а две пятилетки.
   Отбыв полностью оба пятилетних срока, Оксман был освобождён 5 ноября 1946 года и к исходу того же года на короткое время приехал в Москву. Супруга Антонина Петровна в течение месяца после освобождения приходила на вокзал в надежде его встретить. После трёх месяцв в Москве, убедившись, что надежды найти работу в столицах нет, Оксман по рекомендации друга, ленинградского литературоведа Г. А. Гуковского, во время войны бывшего в эвакуации в Саратове, смог устроиться на работу на кафедре истории русской литературы в Саратовском университете. В апреле 1947 года был зачислен на должность профессора, с 1 января 1950 года переведён на должность старшего преподавателя (ВАК отказалась выдать ему аттестат профессора[6]), с декабря 1953-го назначен ассистентом, в апреле 1954-го восстановлен в должности профессора. В октябре 1956 года зачислен в ИМЛИ и два года совмещал работу там и в Саратове. В октябре 1958 года он вернулся в Москву, до 1964 работал старшим научным сотрудником Отдела русской литературы в Институте мировой литературы им. Горького АН СССР (ИМЛИ), заведовал Герценовской группой, подготовил к печати книгу "Летопись жизни и творчества В. Г. Белинского", за что в 1961 году был удостоен премии имени В. Г. Белинского[7]. Входил в редколлегию "Краткой литературной энциклопедии" и серии "Литературные памятники". В 1934--1936 и в 1956--1964 был членом Союза писателей СССР (оба раза исключён). Участвовал в подготовке Полного собрания сочинений и писем И. С. Тургенева, собрания сочинений Лермонтова в четырёх томах, Пушкина в десяти томах.
   Одной из основных своих жизненных задач после освобождения Оксман считал "борьбу (пусть безнадежную) за изгнание из науки и литературы хотя бы наиболее гнусных из подручных палачей Ежова, Берии, Заковского, Рюмина и др.", на научных и писательских собраниях публично разоблачал доносчиков. С 1958 Оксман начал устанавливать связи с западными славистами (в том числе эмигрантами, прежде всего с профессором Глебом Струве), вёл с ними обширную переписку (в том числе и тайную -- через стажёров, работавших в СССР). Передавал на Запад не опубликованные в СССР тексты поэтов "серебряного века" -- Николая Гумилёва, Осипа Мандельштама, Анны Ахматовой -- и свои воспоминания о них, помогая Струве в издании собраний сочинений этих авторов. Летом 1963 Оксман анонимно опубликовал на Западе статью "Доносчики и предатели среди советских писателей и учёных". В августе 1963, после того как одно из писем за рубеж было конфисковано пограничниками, органы КГБ провели у Оксмана обыск (изъяты дневники, часть переписки и самиздат). Было начато следствие, продолжавшееся до конца года (проверялась версия, что Оксман печатается за рубежом под псевдонимом Абрам Терц, который на самом деле принадлежал Андрею Синявскому). Дело против Оксмана было прекращено, а материалы о его контактах с эмигрантами были переданы в Союз писателей и ИМЛИ для принятия "мер общественного воздействия". Оксмана исключили из Союза писателей (октябрь 1964), вынудили уйти из ИМЛИ на пенсию, вывели из состава редколлегии "Краткой литературной энциклопедии", одним из инициаторов издания которой он был, из "Литнаследства" и сектора классики издательства "Художественная литература". В 1965--1968 Оксман работал профессором-консультантом кафедр истории СССР и истории русской литературы в Горьковском университете, был уволен оттуда по требованию КГБ и обкома КПСС в связи со студенческими волнениями в университете весной 1968 года. Работы Оксмана либо не выходили в свет, либо печатались под псевдонимами. Подготовил научное издание книги Н. А. Добролюбова "Русские классики" (серия "Литературные памятники", 1970). Сообщение о его смерти не было помещено в советской печати (единственный отечественный некролог Оксмана опубликовала "Хроника текущих событий", N 16).
   ОКУНЬ СЕМЁН БЕНЦИОНОВИЧ (1908-72) - историк. Сын зубного врача Бенциона Лейбовича Окуня. В 1927 году поступил на историческое отделение факультета языка и материальной культуры ЛГУ. Первая научная работа, выполненная под руководством А. К. Дрезена, была посвящена истории революционного движения во флоте. После окончания ЛГУ (1931) работал в Ленинградском отделении Центрального исторического архива, опубликовал ряд статей по истории революционного движения в России. В дальнейшем основной областью его интересов стала история России XVIII--XIX вв.: внутренняя политика, движение декабристов, история освоения Тихоокеанского региона. В 1933 году поступил в аспирантуру Института народов Севера, в 1936 году получил степень кандидата исторических наук. С 1937 году преподавал на историческом факультете ЛГУ (с 1940 -- профессор). В 1940 г. защитил докторскую диссертацию "Российско-Американская компания". В годы Великой Отечественной войны С. Б. Окунь служил в ВМФ лектором политотдела штаба морской обороны Ленинграда, в 1942--1944 годах был профессором Военно-политической академии им. В. И. Ленина. После войны возвращается к преподавательской работе на истфаке, где проработал до конца жизни. Читал общий курс истории СССР (конца XVIII -- первой половины XIX вв.). Курс лекций был напечатан в 1948 г. и переиздан после смерти автора. На основе лекций были изданы два тома "Очерков истории СССР". Яркие лекции Окуня привлекали не только студентов, но и посторонних слушателей. С. Б. Окунь был одним из авторов "Истории Ленинградского университета", вышедшей к 150-летию вуза. В последние годы он работал над монографией, посвящённой политической истории России в период правления Павла I. Под руководством Окуня подготовлено более 50 кандидатских диссертаций, в 1972 г. шесть его учеников имели степень доктора исторических наук. В 1995--1997 годах в Санкт-Петербурге прошли три научные конференции "Мартовские чтения памяти С. Б. Окуня в Михайловском замке". Похоронен на Комаровском кладбище СПб. Могила является памятником культурно-исторического наследия.
   ПАН ЯКОВ СОЛОМОНОВИЧ (1906-41) - родился в Бердичеве в 1906 году в семье бедного служащего. Помимо Якова в семье было 18 детей, из которых выжили десять. Рано осиротел, воспитывался в детском доме, учился в коммерческом училище. В школе проявил талант к наукам, но по собственному разумению не имел возможности его реализовать в провинциальном городе. Благодаря помощи наркома образования А. В. Луначарского, в конце 1921 года получил возможность перебраться в Москву, где был принят в "Дом юношества" Наркомпроса. В 1922 году экстерном окончил курс рабфака и остался на нём же в качестве преподавателя. Поступает на химический факультет МВТУ имени Баумана, по окончании которого становится сотрудником Химического института им. Карпова. Начинает публиковаться в периодических изданиях: "Знание -- сила", "Техника", "Техника -- молодёжи". Вскоре журналистика становится его основным занятием. Вместе с М. А. Лапидусом он выпускает газету "За индустриализацию", а когда этот проект закрывают, переходит на работу в редакцию журнала "Знание -- сила", где через некоторое время становится научным редактором. К 1928 году относится одно из первых сохранившихся фантастических произведений Якова Пана -- рассказ "Мортонит". Его он публикует в журнале "Мир приключений" под собственным именем, но вскоре берёт псевдоним И. Нечаев. Под этим именем выходят агитационные брошюры и научно-популярные очерки, последние ложатся в основу первой книги Пана -- "Рассказы об элементах". в 1936 году она выигрывает конкурс научно-технической литературы, организованный ЦК ВЛКСМ, и в 1940 году выходит в издательстве "Детиздат". Великую Отечественную войну Яков Пан встречает женатым человеком с двухлетним сыном на руках. Он не подлежит призыву по состоянию здоровья, но рвётся на фронт и записывается в ополчение. Осень 1941 года в звании лейтенанта Пан командует ротой в боях у озера Селигер в Калининской области. Отсюда приходят последние письма, дальнейшие следы его теряются. По неподтверждённым сведениям, он погиб 19 ноября 1941 года. Уже после гибели писателя свет увидели многие его произведения, ранее не изданные. В журналах печатается несколько научно-популярных очерков, появляется фантастический рассказ "Белый карлик", многократно переиздаются "Рассказы об элементах", в том числе за рубежом, в 1957 году публикуются главы из неоконченной фантастической повести "Кухня будущего". Рассказ "Белый карлик" вошёл в сборник 1962 года "Капитан звездолёта". Жена -- Ривка (Раиса) Калмановна Пан (урождённая Коган). Сын -- американский математик и учёный в области информатики Виктор Яковлевич Пан, почётный профессор Леман Колледж.
   ПАНЕЯХ ВИКТОР МОИСЕЕВИЧ (1930-2017) - историк. Двоюродный брат историка Л. Е. Кертмана. Окончил исторический факультет ЛГУ (1953) и аспирантуру Ленинградского отделения Института истории АН СССР (1959). Ученик Б. А. Романова. Кандидат исторических наук (1961, диссертация "Кабальное холопство в Русском государстве XVI в."). Доктор исторических наук (1974, диссертация "Холопство в XVI -- начале XVII вв."). С 1960 года работал в Ленинградском отделении Института истории АН СССР (ныне Санкт-Петербургский институт истории РАН): младший, старший, главный научный сотрудник, заведующий отделом древней истории. В 1995--1997 годах -- декан-организатор факультета истории Европейского университета в Санкт-Петербурге. С 1996 года -- профессор этого университета. Читал курсы археографии и основ дипломатики; вёл семинары: "Историческая наука советского периода и власть", "Петербургская историческая школа и её судьба". Дочь Алла (род. 1953) -- заведующая отделом "Научная библиотека" Государственного музея истории религии. Научные интересы: социальная и политическая история средневековой России, политическая история Советской России, историография, историческая наука советского периода, история петербургской исторической школы, вспомогательные исторические дисциплины, источниковедение, археография. Автор более 200 научных публикаций. Был ответственным редактором изданий важнейших законодательных актов России XVI--XVII веков.
   ПАРНОВ ЕРЕМЕЙ ИУДОВИЧ (1935-2009) - В 1958 году окончил Московский торфяной институт. Работал в НИИ Зарубежгеология. В 1967 году стал членом Союза писателей СССР. Научную фантастику писал преимущественно в 1960-х в соавторстве с Михаилом Емцевым. Наибольшую известность Парнову принесла детективная трилогия об инспекторе Люсине, в которую вошли романы "Ларец Марии Медичи" (1972), "Третий глаз Шивы" (1975), "Александрийская гемма" (1991, сокращённый вариант под названием "Мальтийский жезл" выходил в 1987). В этих остросюжетных произведениях главный герой, работник уголовного розыска Люсин, при участии своего друга, историка и писателя Березовского, расследует загадочные преступления, в которых загадки истории таинственно переплетаются с современностью. Родители -- Иуда Израилевич Парнов (1898--1973) и Вера Еремеевна Парнова (1903--1973). Первая жена -- Кольнова (Парнова) Марина Владимировна, инженер (1937). Сын -- Парнов Александр (16.01.1964 -- 10.1964). Вторая жена -- Елена Сергеевна Кнорре (1925--2007), писатель-популяризатор.
   ПАСТЕРНАК БОРИС ЛЕОНИДОВИЧ (Родился 29 января (10 февраля) 1890 года в Москве в семье художника и пианистки. У Бориса было 2 сестры и брат. В квартиру, где жила семья, приходили известные в то время деятели искусства, устраивались небольшие концерты, среди гостей были Лев Толстой, Сергей Рахманинов, В краткой биографии Пастернака именно это время можно назвать творческой точкой отсчета. В 1903 году он познакомился с семьей композитора Скрябина. С возраста 13 лет Пастернак начинает сочинять музыку. Однако, не имея абсолютного слуха, он оставил занятия музыкой спустя шесть лет обучения. В 1909 году Борис окончил гимназию в Москве и поступил на историко-филологический факультет Московского университета на философское отделение. На скопленные матерью деньги Борис в 1912 уехал в Германию в Марбургский университет на летний семестр. Но охладев к философии, он бросает обучение и уезжает в Италию на несколько недель. Пастернак полностью отдается творчеству, которое стало делом всей его жизни. Вернувшись в Москву, Пастернак заканчивает обучение в университете в 1913 году. Первые стихи Пастернак написал в 1909 году, однако первое время он умалчивал о своем увлечении поэзией. Для того, чтобы войти в московские литературные круги, Пастернак вступает в поэтическую группу "Лирика". Самые первые сборники стихотворений - "Близнец в тучах"(1914), "Поверх барьеров"(1916). В 1922 вышла книга стихов "Сестра моя -- жизнь", которая сделала поэта известным. Именно ее Пастернак считает выражением своей творческой позиции. В это же время познакомился с Владимиром Маяковским, творчество которого повлияло на Пастернака. В 1920-1927 году Пастернак был участником литературного объединения "ЛЕФ" (Маяковский, Асеев, О.Брик и др.) В эти годы поэт публикует сборник "Темы и вариации" (1923), начинает работать над романом в стихах "Спекторский" (1925), который можно считать отчасти автобиографическим.
   В 1931 Пастернак уехал в Грузию. Стихи, написанные под впечатлением от Кавказа, вошли в цикл "Волны". (который впоследствии вошли в книгу "Второе рождение"). Живя здесь, писатель занимается переводами с грузинского языка, а также переводит Уильяма Шекспира, Гёте, Фридриха Шиллера и др. Перевод произведений с 1934 года стал регулярным и продолжался вплоть до смерти поэта.В 1935 году Борис Пастернак пишет письма Иосифу Сталину, в которых он заступился за мужа и сына Анны Ахматовой.
   Роман "Доктор Живаго" - вершина творчества Пастернака, как прозаика. Его он писал долгие 10 лет, завершив в 1955 году. Этот роман в 1958 году был опубликован за границей, Пастернак получил за него Нобелевскую премию. На родине же этот роман вызвал критику как со стороны власти, так и в литературных кругах. Пастернак был исключен из Союза писателей. Позже, в 1988 году роман был напечатан в журнале "Новый мир". Роман завершают стихи главного героя, которые пронизаны нравственно-философским пафосом позиции автора.
   В 1921 году семья Пастернака покинула Россию. Пастернак активно переписывается с ними, а также с другими русскими эмигрантами, среди которых была и Марина Цветаева.Пастернак женится на художнице Евгении Лурье в 1922 году, с которой гостит у родителей в Германии в 1922--1923 годы. А 23 сентября 1923 года в у них рождается сын Евгений (умер в 2012 году). Разорвав первый брак, в 1932 году Пастернак женится на Зинаиде Николаевне Нейгауз. С ней и ее сыном в 1931 году Пастернак ездил в Грузию. В 1938 году у них рождается общий сын Леонид (1938-1976). Зинаида умерла в 1966 году от рака. В 1946 году Пастернак познакомился с Ольгой Ивинской (1912--1995), которой поэт посвящал многие стихи и считал своей "музой". В 1952 Пастернак пережил инфаркт, но, несмотря на это, он продолжал творить и развиваться. Борис Леонидович начал новый цикл своих стихотворений -- "Когда разгуляется" (1956-1959) Это была последняя книга писателя. Неизлечимая болезнь - рак легкого, привела к смерти Пастернака 30 мая 1960 года. Поэт умер в Переделкино.
   ПЕРЕЛЬ ВЛАДИМИР ИДЕЛЕВИЧ (1928-2007) - физик. Родился в Свердловске в семье Иделя Абрамовича Переля (1891--1937), заведующего Областным отделом народного образования, и Доры Марковны Перель, преподавателя математики. Идель Абрамович был расстрелян в 1937 году в результате сталинских репрессий.
   В 1950 году окончил физический факультет ЛГУ. Был одним из лучших студентов, что отмечал В. А. Фок, но из-за проходившей в те годы кампании по "борьбе с космополитизмом" был направлен по распределению работать школьным учителем в Петрозаводск. После смерти Сталина в 1953 году был допущен к работе в Карело-Финском государственном университете им. Куусинена, где защитил кандидатскую диссертацию по физике плазмы. С 1956 году начал сотрудничать с руководимой Л. Э. Гуревичем группой физиков-теоретиков в ЛФТИ, перешёл на работу туда в 1958 году и продолжал работать в ФТИ им. А. Ф. Иоффе до конца жизни. С 1991 года до конца жизни был главным редактором журнала "Физика и техника полупроводников" и возглавлял группу физики полупроводников в ФТИ им. А. Ф. Иоффе. Одновременно преподавал в Ленинградской военно-инженерной академии им. В. Ф. Можайского и (с 1973 года) в ЛЭТИ. Развил свой стиль теоретической работы, основанный более на физической интуиции, нежели на математическом формализме. Этот стиль был воспринят его коллегами и учениками и значительно повлиял на сообщество физиков Ленинграда -- Санкт-Петербурга. Дочь Мария Владимировна Перель -- математик и физик-теоретик, кандидат физико-математических наук, доцент кафедры высшей математики и математической физики физического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.
   ПЕРЕЛЬМАН ЯКОВ ИСИДОРОВИЧ (1882-1942) - Соломон-Яков Исидорович Перельман родился 4 декабря (22 ноября по старому стилю) 1882 года в городе Белостоке Гродненской губернии (ныне в Польше) в еврейской семье. Его отец Исидор (Исаак) Перельман работал счетоводом, мать Генриета Исааковна Эрлих (?--1903) преподавала в начальных классах. Родной брат Иосиф Исидорович Перельман был прозаиком и драматургом, писавшим по-русски и на идише под псевдонимом Осип Дымов. В семье также росли старший брат Герман (погиб в годы Второй мировой войны в Германии), сёстры Анна (1879--1942, погибла в блокадном Ленинграде) и Сора (София, Соня, 1884--?). Дядя (брат матери) -- философ и музыкальный критик Яков-Вольф Исаакович Эрлих (1874--1902) -- входил в круг символистов, был близким другом В. Я. Брюсова, В. В. Гиппиуса и А. М. Добролюбова.
   Отец умер в сентябре 1883 года, и матери одной пришлось воспитывать детей. Она сделала всё, чтобы дети получили достойное образование. В 1890 году Яков пошёл учиться в первый класс начальной школы, а 18 августа 1895 года поступил в Белостокское реальное училище.
   23 сентября 1899 года он опубликовал в газете "Гродненские губернские ведомости" под псевдонимом "Я. П." очерк "По поводу ожидаемого огненного дождя". В августе 1901 года в Санкт-Петербурге был зачислен в Лесной институт, где его учителями были профессор Д. А. Лачинов, основатель кафедры физики и метеорологии, и профессор А. С. Домогаров, читавший курс высшей математики и механики[7]. Практически с первого курса он начал сотрудничать с журналом "Природа и люди", первый написанный им очерк "Столетие астероидов" был напечатан в N 4 журнала за 1901 год. В 1903 году умерла мать. В 1904 году Перельман, продолжая учиться в Лесном институте, стал ответственным секретарём журнала "Природа и люди", а в 1913 году, со смертью прежнего редактора Ф. С. Груздева, стал во главе редакции. В 1908 году Перельман защитил дипломную работу по теме "Старорусский казённый лесопильный завод. Его оборудование и работа" и 22 января 1909 года получил диплом об окончании Лесного института со званием "учёный-лесовод I разряда". Но работать по избранной в институте профессии ему не довелось, после окончания института Перельман начинает сотрудничать в журнале постоянно, и не только сам пишет очерки, но и печатает работы других. Июль 1913 года -- вышла в свет первая часть книги "Занимательная физика". Книга имела ошеломляющий успех у читателей. Вызвала она интерес и в среде физиков. Профессор физики Петербургского университета Орест Данилович Хвольсон, познакомившись с Перельманом и узнав, что книга написана не учёным-физиком, а учёным-лесоводом, сказал Якову Исидоровичу: Лесоводов-учёных у нас предостаточно, а вот людей, которые умели бы так писать о физике, как пишете Вы, нет вовсе. Мой вам настоятельнейший совет: продолжайте, обязательно продолжайте писать подобные книги и впредь. 29 августа 1913 года -- начало переписки с К. Э. Циолковским, которая продолжалась до самой смерти Циолковского. 20 ноября 1913 года -- выступил с докладом в Российском обществе любителей мироведения "О возможности межпланетных сообщений", в основу которого легли идеи К. Э. Циолковского. В 1914 году написал и опубликовал дополнительную главу "Завтрак в невесомой кухне" к роману Жюля Верна "Из пушки на Луну", которой дал определение "научно-фантастическая" (Жюль Верн свои романы называл научными, а Герберт Уэллс -- фантастическими), став таким образом автором нового понятия В 1915 году, находясь летом на отдыхе, Перельман познакомился с молодым врачом Анной Давидовной Каминской. Вскоре они поженились. 1916--1917 годы -- служил в петроградском "Особом совещании по топливу", где предложил перевести стрелку часов на час вперёд с целью экономии топлива (это было осуществлено в 20-х годах). 1916 год -- вышла в свет вторая часть книги "Занимательная физика". 1918--1923 годы -- работал инспектором отдела Единой трудовой школы Наркомпроса РСФСР. Составлял новые учебные программы по физике, математике и астрономии, одновременно преподавал эти предметы в различных учебных заведениях. 1919--1929 годы -- редактировал созданный по собственной инициативе первый советский научно-популярный журнал "В мастерской природы". 1924 год -- участвовал в работе московской "Секции межпланетных сообщений" Осоавиахима СССР, в числе членов которой были Ф. Э. Дзержинский, К. Э. Циолковский, В. П. Ветчинкин, Ф. А. Цандер. Н. А. Рынин и другие. 1924--1929 годы -- работал в отделе науки ленинградской "Красной газеты"; член редколлегии журналов "Наука и техника", "Педагогическая мысль". 1925--1932 годы -- член правления кооперативного издательства "Время"; участвовал в выпуске книг занимательной серии. 13 ноября 1931 -- конец 1933 года -- заведовал в ЛенГИРДе отделом пропаганды, член президиума ЛенГИРДа. Совместно с инженером А. Н. Штерном разрабатывал проект первой советской противоградовой ракеты. 1932 год -- награждён грамотой Ленинградского областного совета Осоавиахима СССР "за особо активное участие в проработке научно-технических заданий в области воздушной техники, направленных на укрепление обороноспособности СССР". 1932--1936 годы -- переписывался с С. П. Королёвым по вопросам пропаганды космических знаний; работал в ленинградском отделе издательства ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия" в качестве автора, консультанта и научного редактора. 1 августа 1934 года -- в составе группы ленинградских писателей и учёных-популяризаторов встретился с Гербертом Уэллсом, приезжавшим в СССР. Лето 1935 года -- поездка в Брюссель на Международный математический конгресс. 15 октября 1935 года -- открытие ленинградского Дома занимательной науки в Фонтанном доме (бывший дворец Шереметевых, уничтожен в годы войны). 1939 год -- написал обстоятельную статью "Что такое занимательная наука".
  -- 1 июля 1941 -- февраль 1942 года -- читал лекции воинам-разведчикам Ленинградского фронта и Краснознамённого Балтийского флота, а также партизанам об ориентировании на местности без приборов. 18 января 1942 года на дежурстве в госпитале скончалась от истощения Анна Давидовна Каминская-Перельман. 16 марта 1942 года -- Яков Перельман скончался от общего истощения, вызванного голодом, в осаждённом немецко-фашистскими войсками блокадном Ленинграде. Брат -- писатель Осип Дымов. Двоюродные сёстры -- выпускницы Санкт-Петербургской консерватории, пианистки Евгения (Женни) Лазаревна (Львовна) Штембер (в замужестве Руманова; 1893--1939, жена А. В. Руманова) и Эмма Львовна (Ита Лазаревна, Людвиговна) Штембер (1880--?).
  -- Жена (с 1915 года) -- Анна Давидовна Перельман (урождённая Каминская, 1884 -- 18 января 1942), врач, погибла в блокадном Ленинграде. Сын -- Михаил Яковлевич Перельман (1919--1941), выпускник механико-математического факультета ЛГУ (1939), погиб на фронте в 1941 году.
   ПИНКЕР СТИВ (1954- ) - психолог. Стивен Пинкер родился в Монреале в семье евреев -- выходцев из Польши и Бессарабии, поселившихся в Канаде в 1926 году. Получил докторскую степень в Гарварде в 1979 году. Год занимался исследованиями в Массачусетском технологическом институте (MIT), затем вернулся в Гарвард. С 1982 по 2003 год преподавал в департаменте Мозга и когнитивных наук в MIT, и в конце концов стал директором Центра когнитивных нейронаук (кроме одного учебного 1995/1996 года, проведённого в Университет Калифорнии, Санта Барбара). В 2004 году журналом Time был назван одним из 100 наиболее влиятельных учёных и мыслителей в мире[10]. Журнал Foreign Policy в 2010 году также включил его в список 100 мыслителей. Он дважды являлся финалистом Пулитцеровской премии, в 1998 и 2003 году[12]. Был отмечен также наградой Сагана (2018). Пинкер женат на писательнице Ребекке Голдстейн. Это его третий брак, однако своих детей у него нет. В одном из интервью Пинкер сказал, что никогда не был религиозен в теологическом смысле, после того как стал атеистом в 13 лет, но в различные периоды серьёзно занимался еврейской культурой. Его политические взгляды были близки к анархистским, но после беспорядков в Монреале в 1969 году он в них разочаровался. Пинкер известен своей теорией усвоения языка, исследованиями синтаксиса, морфологии и значения глаголов, а также критикой коннективистских моделей языка. В своей книге "Язык как инстинкт" (1994) он популяризирует работы Ноама Хомского о врождённых способностях сознания к языку, с тем различием, что, с точки зрения Пинкера, эта способность сформировалась как адаптация при помощи естественного отбора, а не является побочным продуктом эволюции. Он также поддерживает идею о комплексной человеческой природе, состоящей из множества адаптивных способностей разума. Другой важной идеей Пинкера является то, что человеческое сознание отчасти работает при помощи комбинаторной манипуляции символами, что расходится со многими коннективистскими моделями. Стивен Пинкер является частым участником публичных дебатов на тему вклада науки в современном обществе. Социальными комментаторами являются такие личности, как Эд Уэст, автор книги "Иллюзия разнообразия" (от англ. The Diversity Illusion), считают Пинкера смелым из-за его готовности противостоять табу, как в "Чистом листе" (от англ. The Blank Slate). Эта доктрина, пишет Эд Уэст, оставалась принятой "как факт, а не фантазия".
   ПИПЕРСКИ АЛЕКСАНДР ЧЕДОВИЧ (1989- ) - В 2010 году окончил филологический факультет МГУ. В 2010--2012 годах проходил обучение по магистерской программе Erasmus Mundus по специальности "Немецкая литература Средневековья в общеевропейском контексте", получил степень Master of Arts Университетов Бремена (Германия) и Палермо (Италия). С 2010 по 2014 годы обучался в заочной аспирантуре филологического факультета МГУ по специальности "германские языки". В 2014 году получил степень кандидата филологических наук, защитив диссертацию на тему: "Динамика системы сильных глаголов в истории немецкого языка". С 2008 по 2014 год работал редактором отдела телевизионных услуг в ЗАО "АКАДО -- Столица". С 2012 года работал сначала ассистентом, затем преподавателем на кафедре компьютерной лингвистики Института лингвистики РГГУ. Преподавал информационные технологии в лингвистике, технологии корпусной лингвистики, введение в теорию языка. С 2013 года -- научный сотрудник лаборатории социолингвистики Школы актуальных гуманитарных исследований РАНХиГС, с 2014 года -- преподаватель, затем старший преподаватель кафедры культурологии и социальной коммуникации Института общественных наук РАНХиГС. С 2015 года работает в НИУ ВШЭ. Научный сотрудник Научно-учебной лаборатории лингвистической конфликтологии и современных коммуникативных практик и старший преподаватель Школы филологии Факультета гуманитарных наук. Ответственный секретарь редакции журнала "Известия РАН. Серия литературы и языка". Автор научно-популярных лекций по лингвистике и искусственным языкам. В 2017 году в издательстве "Альпина Нон-Фикшн" вышла книга А. Пиперски "Конструирование языков. От эсперанто до дотракийского". Эта книга стала лауреатом премии "Просветитель" 2017 года, а также победила в "народном голосовании", организованном порталом N+1. Дед -- Аркадий Романович Галинский, советский и российский спортивный журналист, комментатор, телеведущий, аналитик спорта. Бабушка -- Ирина Львовна Галинская (Шмарук), известный литературовед. Мать -- Елена Аркадьевна Галинская, профессор филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Отец -- Чеда Пиперски (род. в селе Сакуле, Южно-Банатский округ, Сербия).
   ПЛОТКИН СЕМЁН ЯКОВЛЕВИЧ (1906-2000) - учёный в области металлургии, журналист. Родился в г. Мелитополе Таврической губернии (ныне Запорожская область Украины в 1906 г. Там же окончил сначала трудовую школу (1918) - начальное образование, а потом химико-технологическую профшколу (1923) - среднее профессиональное образование. Уже с 14-летнего возраста С.Я. Плоткин совмещает учёбу в профшколе с работой. У него рано обнаружились публицистические способности, он обладал, что называется, "лёгким пером", и первые его публикации появились уже в 1920 году. В Мелитопольский период жизни (до конца 1925 года) он был репортёром местных уездных газет. В дальнейшем после переезда в Москву (конец 1925 года) его тесная связь с печатью расширилась, и журналистика оставалась на протяжении всей его жизни одним из основных (а часто и основным) направлением его деятельности. В предвоенный период С.Я. Плоткин - литературный сотрудник многих периодических изданий, в том числе центральных газет и журналов. В 1927 году С. Я. Плоткин поступил на химико-фармацевтический факультет 2-го МГУ и в 1931 году окончил уже Единый Московский Химико-технологический Институт. После окончания учёбы был оставлен в институте для преподавательской и научной работы в должности ассистента и зав. отделом редких металлов на кафедре, руководимой проф. И. Я. Башиловым. В январе 1932 года С.Я.Плоткин был назначен директором Московского Химико-технологического Института (Приказ N44 по Единому Московскому Химико-технологическому Институту от 22 января 1932 г.) и стал таким образом самым молодым руководителем вуза в истории образования СCCР. В период работы на этом посту определились его многосторонние способности как организатора образования и науки, учёного, журналиста. По его инициативе в институте расширились научные исследования, укрепилась связь с предприятиями, появились новые специальности, были приглашены на постоянную научно-педагогическую работу известные учёные: А. Н. Несмеянов, Г. Г. Уразов, Я. К. Сыркин, Н. А. Преображенский, Н. И. Гельперин, К. А. Большаков, Б. А. Догадкин. В то же время был сохранен цвет профессорско-преподавательского состава Высших женских курсов и 2-го МГУ: А. Н. Реформатский, А. М. Беркенгейм, И. Я. Башилов, О. Н. Цубербиллер, С. С. Наметкин, М. И. Прозин, Н. И. Краснопевцев. В эти годы сложилась уникальная научно-педагогическая школа МИТХТ, традиции которой сохранялись до недавнего времени. В 1935 г. за успешное выполнение научно-исследовательских работ институт был отмечен приказом по Наркомату тяжелой промышленности СССР, подписанным Г.К. Орджоникидзе, а ректор института награжден Почетной грамотой Комитета Всесоюзного соревнования высших школ. В 1932 г. С.Я. Плоткин был принят в партию (тогда ВКПб), членом которой числил себя до конца жизни.
   Молодой энергичный руководитель обратил на себя внимание инициативностью, широтой своих взглядов, организаторскими способностями. В конце 1937 года С.Я. Плоткин вошел в состав Всесоюзного Комитета по делам высшей школы (ВКВШ) при Совнаркоме Союза ССР на должность начальника отдела промВУЗов, а затем после преобразования ВКВШ в Министерство высшего образования СССР (1946) был назначен членом коллегии Минвуза, заместителем министра. В этой системе С. Я. Плоткин проработал 15 лет (1932 - 1947 гг.), которые пришлись на тревожные и непростые тридцатые, тяжелейшие годы войны и трудные послевоенные годы. На протяжении всех этих лет он продолжал выступать в печати ("Правда", "Известия", "Cоциалистическая Индустрия", "Комсомольская правда", "Наука и жизнь", "Природа") с материалами, посвященными высшей школе, науке, образованию. Во время войны С. Я. Плоткин был уполномоченным по эвакуации ВУЗов и НИИ из прифронтовых районов на Восток - Урал, Сибирь, Казахстан, Средняя Азия, по организации их работы и размещению сотрудников и членов семей, а затем по мере освобождения оккупированных территорий - их реэвакуации. За успешное выполнение этого задания он был награжден Орденом Трудового Красного Знамени (1944 год). За пределами всех официальных обязанностей он всегда откликался на просьбы людей, оказавшихся в трудном положении эвакуированных, помогая в решении житейских и профессиональных проблем. В его архиве хранятся письма с выражением благодарности за проявленное внимание и помощь. В 1947 году (год начала борьбы с "космополитизмом") С.Я. Плоткин был отстранен от занимаемых руководящих постов и хотя, к счастью, не оказался "в круге первом", в течение нескольких лет был лишен возможности работать в Москве. В этот период он смог закончить работу над диссертацией и работал сначала начальником цеха на Усть-Каменогорском свинцово-цинковом комбинате (Восточно-Казахстанская обл.), а затем преподавал в Тульском механическом институте. После возвращения в Москву (1954 г.) С. Я. Плоткин вернулся к научной и педагогической работе во ВНИИ твердых сплавов и в Московском институте цветных металлов и золота, а также к своему любимому делу - журналистике и историко-научной работе. Выступал как автор, соавтор и редактор, был одним из инициаторов издания журнала "Химическая наука и промышленность" (1955 год) и его научным редактором (1955 - 1959 гг.), участвовал во многих Менделеевских съездах. С конца 1950-х годов в течение более 30 лет С. Я. Плоткин работал в Институте истории естествознания и техники АН СССР, являясь на протяжении 15 лет (1965-1979) главным редактором сборника "Вопросы естествознания и техники", и возглавлял Комиссию по истории порошковой металлургии. Был среди организаторов и участников всех Международных конгрессов историков науки. За вклад в развитие порошковой металлургии (металлокерамики) и ее историографии С. Я. Плоткин был избран действительным членом, а затем почетным членом Международного института науки о спекании (1981 г.). Большой круг интересов и обширная эрудиция во многих областях знаний определили широкий спектр публицистической деятельности С.Я. Плоткина. Его перу принадлежит 5 книг и более 300 статей, эссе, очерков и обзоров в отечественных и зарубежных изданиях по различным вопросам науки, образования, научной историографии. За многолетнюю публицистическую и редакторскую работу он был принят в члены Союза журналистов СССР (1971), а в 1978 году ему было присвоено звание Заслуженного работника культуры РСФСР. Семён Яковлевич Плоткин был разносторонне образованным, интеллигентным, доброжелательным и отзывчивым человеком, хорошим другом. Он всегда с большой теплотой вспоминал своих учителей и коллег, МИТХТ - свою Alma Mater, которой он посвятил лучшие годы жизни. Он умер 6 марта 2000 года, не дожив 2-х дней до своего 94-летия.
   ПОГРЕБЫССКИЙ ИОСИФ БЕНЕДИКТОВИЧ (1906-71) - математик, историк науки.
   Иосиф Бенедиктович Погребысский родился 23 февраля 1906 года в Умани в семье врача. В 1915 году поступает в Уманскую гимназию. Особое внимание уделяет иностранным языкам: французскому, немецкому и латыни. В учебные годы знакомится с шахматами и в 1918 году побеждает лучшего городского шахматиста. В 1920 году гимназию закрывают, и Иосиф Погребысский поступает в рабочую школу повышенного типа, которую заканчивает в 1923 году. В 1924 поступает на физико-математическое отделение Киевского института народного образования. В 1928 году заканчивает институт, и его принимают в аспирантуру при кафедре математики, которой руководил Д. А. Граве. В 1931 году заканчивает аспирантуру. В дальнейшем работает в качестве ассистента, а потом доцента в киевских вузах. В 1941 году уходит на фронт добровольцем.Участвует в боях за Львов, Сталинград. С 1943 член партии. Награждён медалью "За оборону Сталинграда". Приказом N28\н от 09.10.1943 года по 3-му гвард.кавкорпусу помощник начальника разведотдела штаба 3-го кавкорпуса,гвардии капитан Погребысский награждён орденом Красной Звезды за организацию и руководство поисковыми партиями по захвату пленных,что способствовало успешному наступлению 32-й кав.дивизии с захватом ж\д Рославль-Смоленск.[1] Приказом ВС 3-го Белорусского фронта N: 505 от: 31.07.1944 года награждён орденом Отечественной войны 2-й степени за организацию уничтожения прорывавшейся из окружения группки немецко-фашистских войск в количестве 2 танков и до 100 человек в р-не г.Субботники. Приказом ВС 2-го Белорусского фронта N: 222 от: 06.03.1945 года гвардии майор Погребысский награждён орденом Отечественной войны 1-й степени за интенсивное обеспечение информацией по выводу частей 17-й стрелковой дивизии из окружения вышестоящие штабы. Приказом ВС 2-го Белорусского фронта N: 681 от: 11.06.1945 награждён орденом Красной Звезды за ответственной выполнение своих обязанностей и личную храбрость при боях на западном берегу р.Хавель в районе Мариенталя. В декабре 1945 был демобилизован в звании майора. Возвращается работать в Институт математики АН УССР, где работает в должности старшего научного сотрудника до 1962 года. В этом же году переезжает в Москву, где начинает работать в Институте истории естествознания и техники АН СССР. В 1965 году защищает диссертацию на соискание учёной степени доктора физико-математических наук. Иосиф Погребысский был награждён 11 боевыми орденами и медалями, в том орденом Трудового Красного знамени (1954). И. Б. Погребысский -- мастер спорта СССР (1937). Чемпион Киева (1925). Участник 13 чемпионатов УССР; лучшие результаты: 1936 -- 1--2-е; 1937 -- 2-е; 1949 -- 2--3-е места. Участник XI чемпионата СССР (1939) -- 15--16-е место. В 1937 году выиграл квалификационный матч на звание мастера спорта у М. Юдовича -- 9 : 7 (+5 --3 =8).
   ПОЗНЕР ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ (1934- ) - журналист, радио и телеведущий. Родился в семье еврея Владимира Александровича Познера (1908--1975), эмигрировавшего из России в 1922 году, и француженки Жеральдин Люттен (1910--1985). Был назван Владимиром в честь отца и крещён в соборе Парижской Богоматери по католическому обряду. Российский и французский писатель Владимир Соломонович Познер является двоюродным дядей Владимира Познера.
   Родители официально не состояли в браке до пятилетнего возраста Владимира Познера. Мать увезла трёхмесячного Владимира в США. К тому времени в США жили её мать и сестра, а также близкие друзья. Вскоре Жеральдин устроилась работать монтажёром во французском отделении кинокомпании Paramount Pictures. Через 5 лет, в 1939 году, Владимир Александрович Познер, который в это время работал в европейском филиале кинокомпании "Metro-Goldwyn-Mayer", забрал Жеральдин с сыном из США, и семья вернулась во Францию. После оккупации Франции немецкими войсками в 1940 году они вновь бежали в США. Уже в США, в 1945 году, родился брат Владимира -- Павел Познер. Отец, Владимир Александрович Познер, был горячим патриотом СССР. После присоединения Прибалтики к СССР дед В. В. Познера по отцу, Александр Владимирович Познер (1875--?), стал гражданином СССР[* 1][11]. В связи с этим и отец В. В. Познера, Владимир Александрович Познер, приобрёл право на советское гражданство[12]. С 1943 года, работая начальником советской секции отдела кинематографии Военного департамента США, он начал сотрудничать с советской разведкой, первоначально в качестве "стажёра" и "наводчика". В связи с ухудшением отношений между СССР и США после войны, наступлением эпохи маккартизма и всё более пристальным вниманием со стороны ФБР в 1948 году семья Познеров была вынуждена уехать из США. Первоначально Познеры хотели вернуться во Францию, но Познеру-старшему отказали во въезде, сочтя его на основании доноса подрывным элементом[14]. Тогда Познеры переехали в ГДР, где Владимир Александрович получил должность в компании "Совэкспортфильм". В 1950 году Владимир Познер получил советский паспорт. В 1952 году семья переехала в СССР.
   ПОЛАК ЛЕВ СОЛОМОНОВИЧ (1908-2002) - советский и российский физик и историк науки, доктор физико-математических наук, профессор. Работы в области физики, истории физики, химической физики, ядерной геофизики. Основал отечественную школу плазмохимии. Заслуженный деятель науки и техники РСФСР (1970 год), лауреат Государственной премии СССР (1985). Заместитель председателя Научного совета АН СССР по химии высоких энергий, член Научного совета РАН по физике плазмы. Председатель секции истории физики Национального объединения истории естествознания и техники. Л. С. Полак -- автор или соавтор более 600 научных трудов, многие из которых были переведены на другие языки.
   0x01 graphic
Родился в 1908 году в семье инженера, который работал тогда в Германии. В 1912 году семья вернулась в Россию. По окончании средней школы работал учеником печатника в типографии[1]. В 1929 году юноша окончил Ленинградский государственный институт народного хозяйства. Далее он поступил на физмат Ленинградского университета, который окончил в 1933 году. В 1931--1936 годах работал в Ленинградском институте точной механики и оптики, где вскоре стал профессором и завкафедрой физики; одновременно он работал в Институте химической физики и в Институте истории науки и техники. В 1936 году Полак защитил кандидатскую диссертацию (руководителями стали академики А. Н. Крылов и С. И. Вавилов)[3]. Год спустя Институт истории науки и техники, директором которого был Н. И. Бухарин, подвергся разгрому и был вскоре закрыт, многие его сотрудники, и в их числе Полак, были объявлены "вредителями" и были арестованы[2]. Несмотря на активные хлопоты академика А. Н. Крылова, который характеризовал своего ученика как блестящего учёного, Полак был осуждён (май 1937 года) за "соучастие в контрреволюционной террористической деятельности троцкистско-зиновьевской организации"[2]. Приговор гласил: 10 лет лагерей, 5 лет поражения в правах с конфискацией имущества.
   За последующие восемнадцать лет, как вспоминал позже сам Полак, он побывал в двенадцати тюрьмах, трёх лагерях и двух ссылках. Работал на погрузке барж, на добычи торфяника. По доносу попал в штрафпункт "за соучастие в побеге". Некоторое облегчение пришло в 1940 году, Полак получил направление на работу начальником геологической партии, занимался поиском месторождений нефти. Даже в тяжелейших условиях лагерей и ссылки Полаку временами удавалось заниматься наукой. Им впервые в СССР разработаны научные основы гамма-нейтронного каротажа, сконструированы и практически испытаны ряд приборов для нефтеразведки. Этот метод получил широкое распространение в нефтяной промышленности. Отчёты об этих работах сохранились в архивах МВД. В 1946 году Полак был освобождён без права проживания в Москве, но нелегально вернулся в Москву, где некоторое время работал в Спецлаборатории Института нефти. В 1948 года его снова арестовали и сослали в Красноярский край, там он отказался от работы землекопом и был обвинён в саботаже. В конце концов учёного направили на работу заправщиком самолётов. Тем временем известные учёные хлопотали о судьбе Полака; в результате он был переведен на должность технорука геологоразведочной партии, занимавшейся поиском месторождений железной руды. В 1950--1955 годы -- ссылка в городе Гурьев. В 1955 году учёного полностью реабилитировали, он вернулся в Москву и снова занялся двумя своими любимыми темами -- история науки и химическая физика. Он трудился в восстановленном Институте истории естествознания и техники, а также в Институте нефтехимического синтеза, где с 1957 года возглавил лабораторию (с 1988 года -- главный научный сотрудник). В 1957 году Полак защитил докторскую диссертацию на тему "Вариационные принципы механики, их развитие и некоторые применения в физике (1622--1926 гг.)". Он был членом редколлегии знаменитой академической серии переводов трудов основоположников "Классики науки", под его редакцией и с его обширными комментариями вышли восемь томов этой серии. Полак руководил (в качестве заместителя главного редактора) подготовкой и изданием фундаментального двухтомника "Развитие физики в СССР, 1917--1967". В эти годы Полак вёл активную деятельность в области химической физики. Он впервые в СССР применил ионизирующее излучение для получения стабилизированных углеводородных свободных радикалов. Разработал метод получения стереорегулярных полимеров или радиационной полимеризации слоевых и канальных соединений включения. Исследовал радиационно-каталитические процессы для осуществления направленного органического синтеза. Впервые применил эффект Мёссбауэра для химического анализа руд и минералов, для изучения процессов адсорбции, хемосорбции и катализа. Создал (в середине 1960-х годов) новое направление -- плазмохимию, о которой написал монографию и до конца жизни руководил быстрым развитием этой науки. Под руководством Полака были защищены более 60 кандидатских и докторских диссертаций. Родителями Л. С. Полака были Соломон Давидович (1881--1964) и Елена Абрамовна (1886--1968) Поляк; изменение фамилии сына на Полак произошло, вероятно, после возвращения в Россию при переводе немецкого свидетельства о рождении. В семье была ещё младшая сестра, Сарра Соломоновна (1913--1997), она работала у академика Н. Н. Семенова в институте физической химии. Во время ссылки в Гурьев Полак встретил девушку Елизавету, которая стала его женой.
   ПОЛЕВОЙ БОРИС ПЕТРОВИЧ (1918-2002) - историк. Родился в 1918 году в Чите Забайкальской области (в 1920--1922 -- Дальневосточная республика; с 1922 -- Забайкальская губерния РСФСР), в семье петроградцев, перебравшихся в Сибирь во время гражданской войны. В 1924--1927 семья жила во Владивостоке, в 1928 году вернулась в Ленинград, где Полевой окончил исторический факультет университета.
   В начале Великой Отечественной войны в связи с заболеванием был послан на работу в Алтайский край, жил в Новичихе и Усть-Каменогорске; оттуда был призван в армию[1]. Воевал на Северо-Кавказском фронте. С февраля 1944 года преподавал, сначала в Свердловской музыкальной школе, затем на историческом факультете Уральского госуниверситета. В 1946 году начал преподавать в Ленинградском государственном университете, но в 1949 году был уволен в ходе развернувшейся в СССР кампании по борьбе с "космополитизмом". С 1953 года и до конца своей жизни Полевой занимался изучением истории Дальнего Востока. Опубликовал более 300 научных работ, в том числе десяти книг. В их числе -- многочисленные статьи о ранних экспедициях русских землепроходцев XVII века в бассейн реки Амур, об истории Камчатки. Долгие годы возглавлял отделение истории географических знаний Русского географического общества, превратив его в одно из наиболее популярных и посещаемых отделений РГО.
   ПОЛИЩУК РАДА ЕФИМОВНА (1945- ) - писатель, журналист, издатель. Рада Полищук родилась в 1945 году в Москве в интеллигентной семье. Окончила семилетнюю школу, Московский авиационный приборостроительный техникум им. С. Орджоникидзе, Московский авиационный институт. 25 лет отработала в "почтовом ящике" Министерства авиационной промышленности. Автор и ведущая литературной гостиной при первом Московском еврейском общинном доме (1995--2008). Ведущая (совместно с писательницей Ольгой Постниковой) литературной гостиной "ПРОчтение" Клуба писателей ЦДЛ и Союза писателей Москвы (с 2011 по настоящее время). Муж -- Кирнос Александр Ефимович (род. в 1941) -- врач-хирург, в настоящее время директор Благотворительного Фонда "Рука помощи", член Союза писателей Москвы, поэт, прозаик. Сестра -- Виктория Полищук (род. в 1943) -- филолог, соредактор российско-израильского альманаха еврейской культуры ДИАЛОГ", член Международного художественного фонда и Московской ассоциации художников.
   ПОЛЯК БОРИС ТЕОДОРОВИЧ (1935- ) - математик. В 1958 г. окончил Московский Институт стали; в 1963 г. -- аспирантуру механико-математического факультета Московского университета. В том же году защитил кандидатскую диссертацию. Работал младшим, затем старшим научным сотрудником вычислительного центра Московского университета. С 1971 г. работает в Институте проблем управления РАН: старший (затем ведущий и главный) научный сотрудник, затем заведующий лабораторией. Доктор технических наук (1978). Работал в университетах США, Франции, Италии, Израиля, Тайваня и других стран. Заместитель главного редактора журнала "Автоматика и телемеханика" и член редколлегий 5 международных журналов. Член диссертационных и научных советов, председатель секции "Теории автоматического управления" ИПУ РАН. В 2012 году вошёл в инициативную группу по созданию Общества научных работников. Основные работы -- по теории управления и оптимизации. Автор 4 монографий, 180 статей в журналах и свыше 150 докладов на российских и международных конференциях. Подготовил более 20 кандидатов и докторов наук. Среди учеников -- Ю. Е. Нестеров.
   ПОЛЯКОФФ МАРТИН СЭР - родился 16 декабря 1947 года в еврейской семье. Его отец -- изобретатель и президент компании Multitone Electronics Александр Иосифович Поляко?в (1910--1996), внук Иосифа Лазаревича Полякова. Мать -- Айна Сэмюэл (Ina Miriam Samuel (Montagu), 1913--1992) -- происходила из английского еврейского аристократического семейства. Брат -- драматург, режиссёр и сценарист Стивен Полякофф. Сёстры -- Люсинда Джейн Полякофф (Lucinda Jane Poliakoff, род. 1957), хирург, и Миранда Энн Полякофф (Miranda Ann Poliakoff, род. 1959), искусствовед, директор South Eastern Museums Service (с 1994 года). Учился в Вестминстерской школе и в Королевском колледже Кембриджа, получив степень бакалавра в 1969 году и степень доктора в 1973 году. В 2002 году был избран членом Лондонского королевского общества, а в 2011 году -- вице-президентом Лондонского королевского общества. Известен как участник научно-популярного проекта The Periodic Table of Videos производства Брэди Харана, предназначенного для ознакомления публики со всеми 118 элементами периодической таблицы. Женат и имеет двоих детей -- Эллен Полякова и Саймон Поляков.
   ПОМЕРАНЦ ГРИГОРИЙ СЕМЁНОВИЧ (1918-2013) - писатель, философ, культуролог, эссеист. Родился в Вильно в незадолго до того провозгласившей независимость Литве, в семье бухгалтера Шлойме Гершоновича Померанца (1878, Граево -- ?) и актрисы Пайи (Полины) Израилевны Померанц (урождённой Гинзбург; 1893, Вильна -- ?)[4][5]. Родители заключили брак там же в 1911 году. В доме говорили на идише, польском и русском языках. Жил с матерью, пока в 1925 году семья не воссоединилась в Москве (отец бежал из Польши в Москву ещё в 1922 году). С детства был дружен с одноклассником Владимиром Орловым, впоследствии журналистом. После развода родителей жил с отцом; мать уехала в Харьков, где поступила актрисой в Харьковский государственный еврейский театр (Харьковский ГОСЕТ), а в 1934 году -- в Киевский государственный еврейский театр (Киевский ГОСЕТ). В 1940 году окончил литературный факультет ИФЛИ. В 1940--1941-м учебном году читал лекции в Тульском педагогическом институте. После начала войны подал заявление в военкомат добровольцем, но из-за ограничения по зрению его не призвали сразу. До призыва был в гражданской обороне -- охранял обувную фабрику.[12] 16 октября 1941 года был принят в ополчение в Коммунистические батальоны, сформированные по дороге на Шереметьево у деревни Новые Луки. В середине января 1942 года в рядах 3-й Московской Коммунистической дивизии (добровольческой), ставшей к этому моменту 130-й стрелковой, был направлен на Северо-Западный фронт, под Старую Руссу. В первых числах февраля 1942 года был контужен и ранен в ногу при бомбёжке во время пребывания в медсанбате, где ему "обрабатывали царапину". Летом 1942 прибыл в 258-ю стрелковую дивизию (2-го формирования), где был зачислен в трофейную команду и, вследствие ранения оставшись хромым, прикомандирован к редакции дивизионной газеты в качестве литсотрудника[14]. Осенью 1942 года вступил в ВКП(б) и был назначен комсоргом управления дивизии (собирал членские взносы и писал рекомендации в партию от имени общего собрания). Как указывает в своих воспоминаниях Померанц, "практически никто мной не руководил. Раз в две недели я приезжал в редакцию (помыться в тыловой баньке)". Дивизия в это время воевала под Сталинградом -- 4 мая 1943 года за проявленный героизм она стала 96-й гвардейской стрелковой дивизией. 5 мая 1943 года, в День печати, стрелок 406 стрелкового полка 96-го гвардейской стрелковой дивизии, корреспондент дивизионной газеты красноармеец Померанц был награждён медалью "За боевые заслуги". В сентябре 1943 года литературный сотрудник газеты 96-й гвардейской стрелковой дивизии красноармеец Померанц награжден медалью "За оборону Сталинграда".До весны 1944 года служил в редакции литературным сотрудником. Во время доформирования дивизии в Белоруссии формально зачисляется сержантом в 291-й гвардейский стрелковый полк, а затем переходит на лейтенантскую должность комсорга в стрелковый батальон и становится младшим лейтенантом -- после Сталинграда партработникам не рекомендовалось поднимать цепи в атаку. Летом, получив звание младшего лейтенанта, перешёл на должность парторга в 3-й батальон 291-го гвардейского стрелкового полка и вновь начал участвовать в боевых действиях, материалы о которых оперативно публиковал в дивизионной газете "Знамя Победы". Дивизия в это время участвовала в освобождении Белоруссии, дойдя до Бреста и вступив на территорию Польши. Приказом N: 35/н от: 12.08.1944 по 96 гв. сд 3 гв. ск 28 А 1 Белорусского фронта комсорг стрелкового батальона 291-го стрелкового полка 96-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии сержант Померанц награждён орденом Красной Звезды за проявленную отвагу, инициативу, мужество в боях за города Слуцк и Барановичи.15 сентября 1944 28-ю армию, в состав которой входила 96-я гв. с. д., вывели в резерв Ставки ВГК, а 13 октября она была передана 3-му Белорусскому фронту, в составе которого участвовала в наступлении в Восточной Пруссии. В октябре 1944 года получил второе ранение в левую руку (осколки повредили палец и ладонь). Во время пребывания в госпитале ему был вручен орден "Красной Звезды"[20]. Выписавшись из медсанбата был направлен литературным сотрудником дивизионной газеты в 61-ю стрелковую дивизию, где вскоре получил второй орден от начальника политотдела и звание лейтенанта. Описывая обстоятельства получения ордена в своей автобиографии, Г. С. Померанц приводит монолог начальника политотдела: ""Что ж тебе за три года ничего не дали?" (глядя на мою пустую грудь, -- медали "За боевые заслуги" я не носил) и выписал мне орден". Приказом N: 26/н от: 17.05.1945 года ВС 28-й армии 1-го украинского фронта гвардии лейтенант Померанц награжден орденом Отечественной войны 2-й степени за личную отвагу, проявленную в боях за г.Цинтен.
   В декабре 1945 года был исключён из партии за "антисоветские разговоры", демобилизован и возвратился в Москву, где работал в "Союзпечати". В 1949 году арестован по обвинению в антисоветской деятельности, осуждён на 5 лет.[7] В лагере до 1953 года, после освобождения три года работал учителем в станице Шкуринской в Краснодарском крае, а после реабилитации в 1956 году (так и не восстановившись в партии) -- библиографом в отделе стран Азии и Африки в ИНИОН РАН. Участник диссидентского движения. Как публицист Померанц стал заметен в диссидентских кругах после его антисталинистского доклада "О роли нравственного облика личности в жизни исторического коллектива", прочитанного в Институте философии 3 декабря 1965 года; впрочем, доклад, из цензурных соображений, был по выражению автора намеренно составлен "на марксистском языке"; позднее Померанц считал его устаревшим. Впоследствии Померанц вёл многолетнюю заочную полемику с Солженицыным, отстаивая ценности либерализма и духовной автономии личности против того, что он считает "почвенническим утопизмом" и национализмом писателя. Было замечено и его распространявшееся в списках эссе "Квадрильон". Как философ Померанц считал религию и глубинную философию основами человеческого бытия. Путём выхода из духовных и политических кризисов современности он полагал "отказ от наукообразных и мифологизирующих идеологий, "самостоянье" личности в религии и культуре, путь вглубь себя взамен растворения в массе"[22]. Вместе со второй женой Зинаидой Миркиной вёл собственный религиозно-философский семинар в Москве.
   Одно из самых цитируемых высказываний Померанца посвящено воздействию социальной полемики на общество:
   0x01 graphic
   Только в 1970 году, вдумываясь, почему Достоевский мало кого убедил своими "Бесами", я сформулировал догмат полемики: "Дьявол начинается с пены на губах ангела... Всё рассыпается в прах, и люди, и системы, но вечен дух ненависти в борьбе за правое дело, и потому зло на земле не имеет конца". В полемике 70-х годов я упорно, в мучительной борьбе с собой, смахивал с губ эту пену и сформулировал второй догмат: "Стиль полемики важнее предмета полемики. Предметы меняются, а стиль создаёт цивилизацию".
  
   0x01 graphic
   Первым браком (1956--1959) был женат на литературоведе Ирине Игнатьевне Муравьёвой. Вторая жена -- поэтесса, переводчица Зинаида Александровна Миркина. Неродной внук -- историк и религиовед Алексей Владимирович Муравьёв.
   ПОПОВСКИЙ АЛЕКСАНДР ДАНИЛОВИЧ (1897-1982) - писатель, драматург, биограф. Родился 5 (17) декабря 1897 года в посёлке Большой Токмак, в еврейской семье. Принимал участие в Гражданской войне. В 1923 году окончил юридический факультет Института народного хозяйства в Одессе[1], два года работал следователем ревтрибунала. Дебютировал драматургическими произведениями в 1926 году (пьесы "Канун революции", 1926; "Заговор равных", 1926; "Товарищ Цацкин и Ко", 1926; "Враги", 1927; "Чудесная метаморфоза", 1928). В 1928 году опубликовал свой первый роман "Буревестник" (написанный на основе ранней пьесы "Канун революции"). За ним последовали романы и повести "Анна Калымова" ("Красная новь", 1929, N 10--12), "Три дня" (1931), "Дружба" (1935), "Мечтатель" (1940). В 1937 году опубликовал жизнеописание И. П. Павлова, после чего издал ряд романов, повестей и публицистических произведений об учёных, а также книг научно-популярного характера, главным образом о биологии и медицине. Опубликовал очерки о В. П. Филатове, К. М. Быкове, А. Д. Сперанском, Т. Д. Лысенко, А. Г. Гурвиче, А. В. Вишневском, Е. Н. Павловском, Л. А. Орбели.
   Жена -- научный работник, кандидат биологических наук, член ВКП(б) с 1937 года. Сын -- Марк Поповский, диссидент, писатель. Внук - Константин Поповский, петербургский драматург.
   ПОПОВСКИЙ МАРК АЛЕКСАНДРОВИЧ (1922-2004) - писатель, диссидент.
   Родился в еврейской семье, которая, по его словам, "кинулась в революцию". Отец -- студент Одесского института народного хозяйства (Инархоз), в будущем известный писатель, драматург и популяризатор науки Александр Данилович Поповский (1897--1982), автор биографических книг об учёных. Мать -- научный работник, кандидат биологических наук, член ВКП(б) с 1937 года.[2] Родители впоследствии расстались и мать до конца жизни жила в Одессе. Сын -- петербургский драматург Константин Поповский. Учился в Военно-медицинской академии.[3] На фронте был медиком[3]. В интервью радио "Свобода" Марк Поповский сказал: Я прошел всю войну, перенес блокаду ленинградскую, бедствовал 6 лет после войны -- просто голодал. Когда я стал журналистом, писателем и членом Союза писателей, я постоянно испытывал давление и удары этой системы. В 1952 г. окончил филологический факультет МГУ.[1] Жил в Москве. В СССР (до эмиграции) вышли 18 книг Марка Поповского, посвященных, главным образом, деятелям науки.
   Автор художественных биографий учёных Вавилова, Хавкина и других; исторических романов, очерков. При написании книги "Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга" многократно советовался со священником Александром Менем. Позже и сам крестился. В 1970-е гг. был диссидентом, собрал библиотеку Самиздата, подписывал письма-протесты. В 1977 г. снабжал западные газеты и радиостанции информацией о жизни в СССР, именуя себя "Прессой Марка Поповского"[6], был взят в оперативную разработку КГБ. Эмигрировал в 1977 г., позднее обосновавшись в США. Жил в Нью-Йорке[1], в Манхеттене, в районе Вашингтон Хайтс. Сотрудничал с радиостанцией "Свобода", газетами "Новое русское слово", "Панорама", литературными журналами.[1] Один из основателей Клуба русских писателей Нью-Йорка. Вице-президент организации "Писатели в изгнании" американского отделения ПЕН-клуба. Кандидат биологических наук Е. С. Левина (Институт истории естествознания и техники РАН, Москва) в своей рецензии на книгу Поповского "Дело академика Вавилова" писала: "Встречая в книге Поповского ссылки на известные мне документы, не могу не удивиться вольности их прочтения". Критик указывала также на множество неточностей и ошибок, натяжки, склонность полагаться на ненадежные устные свидетельства, наличие в этой работе литературных домыслов и неоправданных выводов.
   ПОППЕР Карл Раймунд Поппер родился 28 июля 1902 года в Вене в семье юриста из Богемии Симона Зигмунда Карла Поппера и Дженни Шиф. Родители были еврейского происхождения, но приняли лютеранство ещё до рождения сына. Его отец работал профессором права в Венском университете, интересовался проблемами философии, социологии и политологии, имел обширную библиотеку и часто обсуждал с сыном социальные и политические вопросы[5]. Благодаря этому Карл уже в юном возрасте ознакомился с многочисленными трудами по классической философии, а также с работами по социальной философии таких мыслителей, как К. Маркс, Ф. Энгельс, К. Каутский, Э. Бернштейн и других. В 1918 году он поступил в университет Вены, где изучал математику и теоретическую физику, при этом продолжая интересоваться философией самостоятельно. Ещё в юности мать привила Попперу любовь к музыке; в 1920--1922 годах Поппер всерьёз задумался о том, чтобы стать музыкантом. Он присоединился к "Обществу частных концертов" А. Шёнберга и год обучался в Венской консерватории, но посчитал себя недостаточно способным и прекратил занятия музыкой, однако интереса к ней окончательно не утратил; выбрал историю музыки как дополнительный предмет во время экзамена на докторскую степень. С 1921 по 1924 год К. Поппер осваивал профессию краснодеревщика. В тот же период он работал волонтёром в детских клиниках А. Адлера, где познакомился с ним лично. Наблюдая за методиками Адлера, Поппер усомнился в эффективности психоанализа и в претензиях подобных теорий на научность. После изучения трудов З. Фрейда и А. Эйнштейна, Поппер заинтересовался, чем доктрины К. Маркса, З. Фрейда и А. Адлера отличаются от таких признанно научных теорий, как, например, теория относительности А. Эйнштейна. В дальнейших работах этот вопрос станет основой принципа фальсифицируемости, или критерия Поппера. В 1925 году, по окончании университета, Поппер женился на Жозефине Анне Хеннингер и получил диплом преподавателя математики и физики в гимназии. После чего преподавал математику и естественные науки в средней школе[10]. В 1928 году Поппер защитил докторскую диссертацию по философии на тему методологии когнитивной психологии. Вместе с ростом популярности нацизма в Австрии рос и уровень антисемитизма. И Поппер, помня о своём еврейском происхождении, решил покинуть страну. Он узнал о вакансии лектора в одном из университетов Новой Зеландии и в начале 1937, получив должность преподавателя, иммигрировал туда. С 1937 по 1945 год Поппер работал преподавателем философии в университете Кентербери, Новая Зеландия.
   Когда Поппер прибыл в Новую Зеландию, он уже был достаточно известен в Европе, однако о нём мало кто слышал в этой части света. В результате положение Поппера в университете было двойственным: с одной стороны, он был в полной безопасности, а с другой -- его авторитет там поначалу был минимальным, ему пришлось начинать с более низких позиций, чем имелись у его менее известных в мире коллег. И всё же со временем Поппер получил признание и в Крайстчёрче, став одним из самых влиятельных и обсуждаемых преподавателей университета. В 1945 году Поппер получил британское подданство и в январе 1946 года переехал в Лондон, где с 1946 года до середины 1970-х был профессором логики и деканом факультета философии, логики и научного метода в Лондонской школе экономики и политических наук. В 1964 году он был посвящён в рыцари[15]. В 1976 году Поппер стал членом Лондонского королевского общества[16], в 1982 он был награждён Орденом Кавалеров Почёта. Он также получил премию Алексиса Токвиля (1984) и премию Киото (1992).
   Карл Поппер скончался 17 сентября 1994 в лондонском районе Кройдон. Его жена Жозефина умерла раньше, в 1985 году. Амен.
   ПРАЙСМАН ЛЕОНИД ГРИГОРЬЕВИЧ (1949- ) - историк. Окончил исторический факультет Московского Государственного педагогического института им.Ленина (1973 г.), работал преподавателем истории в техническом колледже (Москва, 1973-1981 г.г.). Учился в докторантуре Еврейского университета, Иерусалим (факультет гуманитарных дисциплин, 1985-1991 г.г.). Научный редактор "Краткой Еврейской энциклопедии" (Иерусалим, 1987- март 2009). Научный редактор энциклопедии "Холокост на территории Советского Союза" (Москва, 2003 - 2006). С 1980 г. принимал активное участие в еврейском национальном движении в СССР. В 1980-1982 г.г. был руководителем еврейского исторического семинара в Москве. В 1982-85 г.г. активно участвовал в еврейском историческом семинаре в Ленинграде. Был одним из руководителей движения за получение израильского гражданства, участники которого отказались от советского гражданства и вели себя как израильские граждане на территории иностранного государства. Был автором ряда коллективных писем еврейских активистов. Опубликовал в еврейском самиздате ряд статей по еврейской истории. В Израиле с 1985 года.
Преподавал в Ростовском государственном университете (1991г.), в колледже им. Герцля (курсы по истории Израиля и истории евреев России, 1992- 2000 г.), в колледже Сде-Бокер (2000-2004 гг.), в колледже "Эмек-ха-Ярден" (2005-2006). Читал курсы лекций в городах России, Украины и Узбекистана от Сохнута, 1992-2005 гг.:
   ПРИГОЖИН ИЛЬЯ РОМАНОВИЧ (1917-2003) - физик, физико-химик. Нобель. Родился (12) 25 января 1917 года в Москве и был вторым сыном в состоятельной еврейской семье. Его отец -- фабрикант, выпускник химического отделения Императорского Московского технического училища Рувим Абрамович Пригожин (?, Могилёв -- 1974), из семьи часовых и ювелирных дел мастера Абрама Вульфовича Пригожина (1859--1911), до переезда в Москву также окончил могилёвское реальное училище. В 1913 году он организовал у Крестовской заставы лакокрасочное производство[3][4]. Мать -- пианистка, студентка Московской консерватории Юлия Лейвиковна Вихман (1892, Гомель -- ?). Его брат -- Александр Пригожин (фр. Alexandre Prigogine, 1913--1991) -- орнитолог, известный результатами многолетнего исследования птиц Бельгийского Конго. В 1921 году семья эмигрировала из Советской России сначала в Литву (Каунас), а через год обосновалась в Берлине, где жила семья брата отца. Однако в 1929 году, с ростом антисемитских настроений в Германии, Пригожины решили поселиться в Бельгии, где Илья в 1941 году окончил Брюссельский свободный университет[10]. С 1961 по 1966 год Пригожин сотрудничал с институтом Ферми в Чикаго. В 1967 году в городе Остин Пригожин основал Центр по изучению сложных квантовых систем (англ. Center for Complex Quantum Systems). Основная масса его работ посвящена неравновесной термодинамике и статистической механике необратимых процессов. Одно из главных достижений заключалось в том, что было показано существование неравновесных термодинамических систем, которые, при определённых условиях, поглощая вещество и энергию из окружающего пространства, могут совершать качественный скачок к усложнению (диссипативные структуры). Причём такой скачок не может быть предсказан, исходя из классических законов статистики. Такие системы позже были названы его именем. Расчёт таких систем стал возможен благодаря его работам, выполненным в 1947 году. В области статистической механики провел глубокие исследования уравнения Лиувилля для ансамбля на основе формальной аналогии его решений с решениями уравнения Шрёдингера. Доказал одну из основных теорем линейной термодинамики неравновесных процессов -- о минимуме производства энтропии в открытой системе. Для нелинейной области в соавторстве с Гленсдорфом сформулировал общий критерий эволюции Гленсдорфа-Пригожина. Ввёл (в работе "The Rediscovery of Time") термин "переоткрытие времени", определяющий проблему объяснения существования явления времени. В 1982 году Пригожин становится иностранным членом Академии наук СССР[11]. Его работы многократно переводились на русский язык. К его работам обращаются многие ученые, не только физики и химики, но и биологи, палеонтологи и математики, историки, филологи. В 1989 году король Бельгии пожаловал Пригожину титул виконта. В 1992 году Пригожин подписал "Предупреждение человечеству". Первая жена (1943--?) -- поэтесса Хелен Йофе (фр. HИlХne JofИ, 1921--1988), сын Ив (Yves Prigogine, род. 1945), антрополог. Вторая жена (с 1961) -- Марина Прокопович (англ. Marina Prokopowicz), сын Паскаль (Pascal Prigogine, род. 1970).
   ПРИНГСХАЙМ АЛЬФРЕД (1850-1941) - немецкий математик. Родился в Олау в Силезии (ныне Олава, Польша) в 1850 году в богатой еврейской семье. Его отец Рудольф (1821--1906) был железнодорожным магнатом и владельцем угледобывающих шахт; мать Паула Дойчман (1827--1909) занималась хозяйством. Кроме Альфреда, в семье родилась ещё дочь Марта (1851--1921), его младшая сестра. Альфред окончил гимназию в Бреслау, показав интерес и незаурядные способности к математике и музыке, затем учился в Берлинском и Гейдельбергском университетах. В 1872 году защитил диссертацию под руководством Лео Кёнигсбергера, в 1875 году прошёл хабилитацию и два года спустя был принят преподавателем математики в Мюнхенский университет. В Мюнхене Прингсхайм провёл 45 лет; с 1886 года он адъюнкт-профессор, с 1901 года -- полный профессор, с 1922 года -- заслуженный профессор. Его учебник по теории функций многие годы считался классическим. В 1878 году женился на берлинской актрисе Гертруде Хедвиг Анне Дом (1855--1942) из крещёной еврейской семьи -- дочери писателя и переводчика Эрнста Дома (до крещения Элиас Леви, 1819--1883) и литератора, феминистки Марианы Аделаиды Хедвиги Дом (в девичестве Шлезингер, 1831--1919); у них родились пятеро детей. Младшая дочь Катарина, первая женщина, допущенная в Мюнхенский университет, позднее стала женой Нобелевского лауреата, писателя Томаса Манна. В своём романе "Королевское высочество" (1909) Манн вывел Прингсхайма под именем Самуэля Шпельмана. Сын Клаус (1883--1972) стал дирижёром и музыкальным критиком, сын Петер (1881--1963) стал физиком в Антверпене, сын Эрик (1879--1908) был юристом, сын Хайнц (1882--1974) был пианистом и музыкальным критиком (его жена -- художница Ольга Маркова-Меерсон, после её смерти он женился на певице Маре Прингсхайм). Прингсхайм продолжал увлекаться музыкой (переложил ряд произведений Вагнера для фортепиано), собирал майолику. Неоднократно отклонял предложения принять христианство и креститься. Ввёл в науку обозначения верхнего и нижнего предела и натурального логарифма.
   В 1933 в связи с приходом нацистов к власти 83-летний учёный был вынужден покинуть университет, в 1938 году он был исключён из Баварской и Гёттингенской академий наук. Согласно принятому в 1938 году нацистами закону "NamensДnderungsverordnung" он должен был впредь именоваться "Альфред Израиль Прингсхайм". Ему запретили покидать страну, и лишь после долгих хлопот и ходатайства влиятельных знакомых деятелей науки 89-летний учёный сумел в октябре 1939 года, бросив практически всё имущество, уехать в швейцарский Цюрих, где умер год спустя в возрасте 90 лет. Внуки -- Клаус Хуберт Прингсхайм (1923--2001), американский историк-востоковед; Эрика Манн (жена поэта Уистена Одена и актёра Густафа Грюндгенса), актриса и журналистка; Клаус Манн, прозаик; Голо Манн, историк; Майкл Манн, скрипач и альтист; Моника Манн (1910--1992), литератор; Элизабет Боргезе (1918--2002, жена прозаика, драматурга и журналиста Джузеппе Боргезе), юрист, специалист в области морского права и защиты окружающей среды. Двоюродная сестра Паула Прингсхайм (1869--?) была замужем за прусским ландратом Генрихом фон Ахенбахом (сыном политика Генриха Карла Юлиуса фон Ахенбаха); двоюродные братья -- Эрнст Прингсхайм (1881--1970), ботаник и физиолог растений, был женат на политике-социал-демократе Лили Прингсхайм (дочери зооолога Карла Хуна и внучке естествоиспытателя Карла Фохта); Фриц Прингсхайм (1882--1967), правовед; Ханс Прингсхайм (1876--1940), химик-органик.
   ПЯТИГОРСКИЙ АЛЕКСАНДР МОИСЕЕВИЧ (1929-2009) - философ, востоковед, индолог, буддолог, писатель. Родился в Москве в семье инженера-сталелитейщика Моисея Гдальевича Пятигорского (1898--1998). В детстве его воспитанием занимался брат деда -- купец первой гильдии Ефраим Липович Пятигорский, занятый в дамской кожгалантерее (впоследствии репрессирован). Мать -- Сара Григорьевна Цубина (1901--1988), из семьи лесоторговца[7]. Предки со стороны отца были из Кременчуга Полтавской губернии, со стороны матери -- из Гомеля и Бродов. Во время Великой Отечественной войны был в эвакуации в Нижнем Тагиле. В 1951 году окончил философский факультет МГУ и уехал в Сталинград, куда получил направление его отец. Работал учителем истории в средней школе[9]. В 1956 году начал работать в Институте востоковедения, где с 1957 года его руководителем стал Ю. Н. Рерих. В 1960 году вышла первая книга Пятигорского (в соавторстве). В 1962 году защитил в Институте востоковедения диссертацию "Из истории средневековой тамильской литературы", получив степень кандидата филологических наук. В 1963 году[11] по приглашению Ю. М. Лотмана участвовал в исследованиях по семиотике, проводившихся в Тартуском университете. С начала 1960-х годов до 1973 года занимался активной правозащитной деятельностью, в том числе писал обращение в Генпрокуратуру СССР в защиту диссидента Александра Гинзбурга, принимал участие в митинге гласности, посвящённом поддержке арестованных писателей Андрея Синявского и Юлия Даниэля. В 1973 году эмигрировал в ФРГ.
   Пограничники стали над ним глумиться, демонстративно распаковывать его чемодан. Что у Саши было, кроме одного костюма, ещё одной пары брюк и каких-то нефирменных трусов? Таможенник это все со смаком ворошил в его убогом скарбе. Саша стоял, молчал. И когда всё это закончилось, Саша этому пограничнику-таможеннику сказал: "Благодарю вас, молодой человек. Вы значительно облегчили мне прощание с родиной". Это достоинство было очень ценимо.
   -- Паола Волкова, фильм Александра Архангельского "Отдел" (ТК "Россия -- Культура", 2010 год)[14]
   С 1974 года жил в Великобритании. Профессор Лондонского университета. Лауреат премии Андрея Белого (2000) за роман "Вспомнишь странного человека". Создатель первого тамильско-русского словаря (в соавторстве с С. Г. Рудиным). Знаток санскрита и тибетского, переводчик древних индуистских и буддистских священных текстов. Написал десятки работ, включая несколько романов. Выступал с лекциями во многих странах мира. В феврале 2006 года приезжал в Москву, где прочитал цикл лекций по политической философии, выступил с публичной лекцией на тему "Мифология и сознание современного человека" и дал несколько интервью в печатных СМИ и на телевидении. Также выступил в Москве на Чтениях памяти своего друга Г. П. Щедровицкого. Снялся в роли магараджи в фильме О. Д. Иоселиани "Охота на бабочек", стал героем латвийского документального фильма У. Тиронса "The Philosopher Escaped" ("Философ сбежал", 2005) и фильма В. Балаяна "Чистый воздух твоей Свободы" (2004). Принимал участие в съёмках документального фильма, посвящённого Г. И. Гурджиеву -- "Гитлер, Сталин и Гурджиев" (РТР, 2007). В октябре 2009 года принял участие в съёмках фильма Отара Иоселиани "Шантрапа". Скончался на 81-м году жизни от сердечного приступа 25 октября 2009 года в своём доме в Лондоне. Тёти (сёстры матери) -- переводчик Эстер (Эсфирь) Григорьевна Цубина, выпускница Санкт-Петербургских высших женских курсов; психиатр и учёный-медик Мария Григорьевна Цубина, жена (последовательно) генетиков Н. П. Дубинина и В. П. Эфроимсона, научный руководитель питомника Академии медицинских наук СССР на станции Столбовой Курской железной дороги, автор работы "Болезнь и творчество Врубеля с психопатологической точки зрения". Сестра бабушки (по материнской линии, Зелинды Ансельмовны Шапиро) -- Роза Шапире (1874--1954), британский искусствовед и историк архитектуры, известная также как переводчик, модель и коллекционер современного искусства. Известны её портреты работы Карла Шмидта-Ротлуфа и Вальтера Граматте. Другая сестра бабушки -- переводчик русской, английской, французской и польской художественной прозы на немецкий язык, экономист Анна Шапире (1877--1911), жена социолога Отто Нейрата.
   РАБИНОВИЧ МИХАИЛ БОРИСОВИЧ (1907-97) - африканист. В 1949г. арестован за разглашение гостайны. Амнистирован в 1953г. после смерти Сталина.
   РАБИНОВИЧ МИХАИЛ ГРИГОРЬЕВИЧ (1916-2000) - историк, археолог. Родился во время Первой мировой войны в России в ассимилированной еврейской семье. Отец был военным врачом, затем начальником военного госпиталя в Красной армии, впоследствии работал врачом в Москве. В 1933 году окончил горно-химический техникум. Работал горным мастером в Московской области, затем техником в проектном институте в Москве. В 1936 году поступил на восстановленный исторический факультет МГУ. В 1941 -- окончил его. Учителями были А. В. Арциховский, М. Н. Тихомиров, Б. А. Рыбаков, В. В. Стоклицкая-Терешкович. Призывная комиссия признала его негодным к строевой службе. В 1941--1943 гг. -- ассистент кафедры археологии, директор библиотеки МГУ. В 1943 защитил кандидатскую диссертацию на тему: "Новгородское войско". В 1943--1946 -- учёный секретарь Института этнографии АН СССР. После окончания Второй мировой войны руководил археологическими раскопками в Москве. В 1946--1951 -- старший научный сотрудник Института истории материальной культуры, руководитель Московской археологической экспедиции. Во время антисемитской кампании советских властей был выгнан из Института истории материальной культуры. В 1951--1957 -- заведующий археологическим отделом, заместитель директора Музея истории и реконструкции Москвы. В 1946--1957 также доцент кафедры истории СССР Московского государственного педагогического института. С 1957 -- старший, а затем ведущий научный сотрудник Института этнографии. В 1963 -- защитил докторскую диссертация на тему: "Материальная культура и быт населения Москвы XI--XVIII вв.". В 1957--1991 -- член учёного совета Института этнографии. В 1960 г. был членом экспертно-консультационного совета при главном архитекторе Москвы. В 1997 году уехал к семье сына в Пало-Альто, США. В 2000 году умер.
   РАЙСКИЙ АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ (1976- ) математик. Родился 18 июня 1976 года в Москве, с 1983 по 1993 годы учился в московской школе N 18 (1275) с углублённым изучением французского языка, окончил школу с золотой медалью. В 1993 году поступил на отделение математики механико-математического факультета МГУ. Окончил университет в 1998 году с красным дипломом, после чего поступил в аспирантуру кафедры теории чисел мехмата МГУ, которую окончил в 2001 году и защитил под руководством Николая Мощевитина кандидатскую диссертацию на тему "Комбинаторно-геометрические свойства точечных множеств". С 2001 года -- сотрудник кафедры математической статистики и теории случайных процессов. Летом 2004 года защитил докторскую диссертацию на тему "Проблемы Борсука, Нелсона -- Эрдеша -- Хадвигера и Грюнбаума в комбинаторной геометрии" по специальности "Дискретная математика и математическая кибернетика". В 2005 году стал доцентом мехмата МГУ, в 2011 году -- профессором. С 2007 года является сотрудником "Яндекса", где создал лабораторию комбинаторных и вероятностных методов. До 2016 года был руководителем отдела теоретических и прикладных исследований. По состоянию на 2019 год занимает должность координатора научных и исследовательских проектов с МФТИ. С 2007 года -- профессор факультета инноваций и высоких технологий Московского физико-технического института, с 2011 года -- заведующий кафедрой дискретной математики. Читает лекции в Независимом московском университете, в Школе анализа данных Яндекса. Неоднократно выступал с лекциями в зарубежных университетах. В 2011 году стал одним из двух основателей и главных редакторов журнала "Moscow Journal of Combinatorics and Number Theory", затем -- членом редколлегий журналов "Управление большими системами", "Квант", "Математическое просвещение". В 2012 году стал по совместительству профессором совместного бакалавриата Российской экономической школы и Высшей школы экономики, а в 2015 году -- также по совместительству -- профессором Бурятского государственного университета. С октября 2014 года на MOOC-сервисе Coursera выпустил 5 русскоязычных курсов по комбинаторике[2] и запустил 3 онлайн-магистратуры Физтех-школы прикладной математики и информатики Преподавал математику в школе N 179 Московского института открытого образования с 2006 по 2015 год. В 2015 году по результатам конкурса получил статус "федерального профессора математики". В 2016 году стал заведующим лабораторией продвинутой комбинаторики и сетевых приложений в МФТИ. С 2016 года является директором Физтех-школы прикладной математики и информатики МФТИ[3]. С 2017 года -- руководитель Кавказского математического центра Адыгейского государственного университета
  
   РАТГАУЗ ДАНИИЛ МАКСИОМОВИЧ ( - поэт.
   Автор Лазарь Медовар 28 ноября 2019
   В первой вышедшей в России в 1910 году "Еврейской энциклопедии" сказано, что поэт Даниил Максимович Ратгауз родился 6 февраля 1868 года, что его стихи публиковались в ряде газет и журналов, издавались в виде отдель ных сборников. Отмечалось также, что "в стихах Ратгауза много музыкальности, и они вдохновили П. И. Чайковского на несколько романсов". Действительно, Ратгаузом написаны сотни стихов, изданных в девяти сборниках в России (до 1918 года) и за рубежом. В Советском Союзе они не выпускались, как не было и некролога после его смерти в 1937 году. В разных справочниках содержатся отрывочные сведения о поэте, его биография была опубликована лишь однажды, через пятьдесят лет после того как его не стало. На стихи Ратгауза написано более 150 романсов многими композиторами, в том числе и всемирно известными. Родился будущий поэт в Харькове в многодетной еврейской обеспеченной семье. Отец его был директором банка. В Киеве, куда переехала семья, Даниил окончил гимназию, а затем юридический факультет Киевского университета. Некоторое время молодой человек занимался юриспруденцией, но скоро целиком отдался поэзии. Свой первый сборник стихов он посвятил своим родителям. После их смерти имущество семьи было разделено между всеми шестью детьми, так что большого состояния не досталось никому. Все же полученного наследства было достаточно, чтобы не испытывать нужды. В Киеве Ратгауз прожил в общей сложности около 30 лет, временно покидая его для поездок за границу или в столицы (Петербург и Москву). За границу он ездил лечить свою нервную систему, слабость которой делала его склонным к глубокому пессимизму, нашедшему отражение и в его творчестве. Дочь поэта Татьяна Даниловна, единственный его биограф, пишет: "Доминантой всего его существования была "тоска бытия", болезненный страх смерти. Черной нитью прошел через всю его жизнь этот гнетущий страх, и всю жизнь его преследовало сознание "бренности существования"".
   Это не мешало, однако, поэту увлекаться спортом, он хорошо катался на коньках и даже принимал участие в спортивных соревнованиях. Противоречивые факторы -- здоровый вид и спортивная форма, с одной стороны, и мрачное настроение, с другой, -- подчас создавали обманчивое представление о нем и даже наводили на мысль о неискренности его пессимистических стихов. После двух лет публикаций в периодической печати Ратгауз в 1892 году посылает свои стихи практически одновременно поэту Я. П. Полонскому (автору известной песни цыганки "Мой костер в тумане светит...") и Петру Ильичу Чайковскому. Полонский, которому было уже за 70, написал молодому поэту: "Ваша муза заставила меня вздохнуть о моей молодости, о поре любви со всеми ее золотыми мечтами и страданиями. Не только проблеск живого поэтического огня я вижу в Вас, но и самый этот огонь". Посылая свои стихи Чайковскому, Ратгауз не думал, что они положат начало их переписке, полной глубокой взаимной симпатии и сердечности. Она была опубликована в статье "Чайковский и Ратгауз" в берлинском журнале "Историк и современник" (1923, N4). Оригиналы писем хранятся в архиве Дома-музея П. И. Чайковского в Клину. Татьяна Даниловна видела там оригинал письма отца со стихотворением "Закатилось солнце", где рукой Петра Ильича на полях была набросана первая музыкальная фраза романса. 30 августа 1892 года Чайковский пишет Ратгаузу из Москвы: "...я должен откровенно сказать, что весьма часто и много получая писем, подобных Вашему (то есть с приложением стихотворений для музыки), я едва ли не в первый раз имею возможность отвечать с полной благодарностью и выражением искреннего сочувствия. Мне кажется, что Вы обладаете истинным талантом, и льщу себя надеждой, что лица, более меня авторитетные в деле литературной критики, подтвердят мое искреннее мнение". В письме было сказано, что стихотворение "Мы сидели с тобой" особенно напрашивается на музыку. 5 мая 1893 года композитор сообщает из Клина, что написал шесть романсов на стихи поэта и просит его прислать свою фотографию. Чуть позже Чайковский пополняет в письме из Лондона: "Не знаю, какова будет судьба наших романсов, но знаю, что писал их с большим удовольствием". Речь идет о следующих романсах: "Мы сидели с тобой у заснувшей реки. С тихой песней проплыли домой рыбаки"; "Меркнет слабый свет свечи, бродит мрак унылый"; "В эту лунную ночь, в эту дивную ночь, в этот миг благодатный свиданья"; "Закатилось солнце, играли краски легкой позолотой в синеве небес"; "Средь мрачных дней, под гнетом бед, из мглы туманной прошлых лет"; Снова, как прежде, один, снова объят я тоской". Ратгауз послал Чайковскому две свои фотографии, и 19 июня 1893 года из Клина пришло письмо от Петра Ильича: "Я не могу не признаться, что та таинственная симпатия, которой я возгорелся к Вам сразу после первого письма Вашего... удвоилась после созерцания Ваших портретов". Чайковский называет Ратгауза "молодым человеком, одаренным, кроме симпатичного таланта, еще и не менее симпатичной наружностью". Однако он не может не удивиться, что при таких данных поэт считает свою жизнь "горестной и с тоской неразлучной", а его лира "настроена на очень печальный лад".В этом же письме Чайковский сообщает, что "романсы наши в печати готовы" (слово "наши" Чайковский подчеркнул) и он собирается воспользоваться новой серией стихов поэта. Ратгауз, который в письме Чайковского увидел сомнение композитора в искренности его стихов, его грусти и тоски, написал ему об этом в очередном своем письме: "Не знаю отчего, но с ранних дней моих моим настроением было преимущественно печальное. С годами эта печаль росла. Абсолютного веселия и беспечального настроения я никогда не испытывал..." Чайковский ответил незамедлительно: "Спешу написать Вам несколько слов, успокоить Вас. Я ни на секунду не усомнился в Вашей искренности. Дары природы и фортуны вовсе не обусловливают жизнерадостности". И далее: "Я имею претензию быть в музыке своей очень искренним -- между тем ведь я тоже преимущественно склонен к песням печальньiм и тоже, подобно Вам, по крайней мере в последние годы, не знаю нужды и вообще могу считатъ себя человеком счастливым!" Чайковский выражал надежду, что зимой сможет быть в Киеве и лично познакомиться с Ратгаузом. Этой встрече не суждено было состояться: 6 ноября 1893 года Петра Ильича не стало. Вслед за Чайковским к стихам Ратгауза обратились и другие композиторы. Поэт быстро достигает всероссийской известности. Романсы на его слова звучат чуть ли не в каждом концерте, его стихи печатают в книжках типа Чтец-декламатор", они звучат с эстрады, их издают отдельными сборниками. К одному из них он использует в качестве эпиграфа пушкинские слова: "Не для житейского волнения, не для корысти, не для битв", отражающие нравственную направленность и его, Ратгауза, стихов.Наиболее популярными, часто читаемыми с эстрады были стихотворения "Два врага" и "Пир Петрония". Первое перекликается с Некрасовым:
    Есть враг людей, и враг тот голод,
   Он слеп, его ведет нужда,
   В руках его тяжелый молот
   Лишений, горя и труда.
   А наковальня -- люди-братья
   По ним он бьет и день, и ночь...
   Прострите ж к ним свои объятья,
   Чтоб им хоть чем-нибудь помочь!
    
   Другим врагом поэт считает сомнение, приводящее к тоске и губящее лучшие стремления человека.
   Второе стихотворение описывает гибель римского поэта Петрония, приговоренного императором Нероном к смерти. Не желая подвергаться позорной казни, Петроний устраивает роскошный пир, созывает на него своих друзей и в разгар пира приказывает вскрыть вены себе и не пожелавшей жить без него молодой рабыне Эвнике. В то же время, что и стихотворение Ратгауза "Пир Петрония", вышел в свет роман Генрика Сенкевича "Камо грядеши", в последней главе которого также описана смерть римского поэта. И в стихах, и в прозе прославляются любовь, поэзия и красота. Несмотря на несомненный успех, выпавший на долю Ратгауза, он не перестает предаваться унынию и пессимизму. Названия его сборников весьма красноречивы: "Песни любви и печали", "Песни сердца", "Тоска бытия"...
    В тоске, в слезах философ бродит,
   Что доставляет радость нам?
   В веселья храм глупец заходит,
   Мудрец же ищет скорби храм.
    Поиск "храма скорби" характеризует творчество поэта так же, как и идеализация любви. Он не признает новых модернистских течений, оставаясь верным поэтам "старой" школы (Пушкину, Фету, Полонскому...). Негодование и возмущение вызывали у него стихотворения Бальмонта ("Тише, тише, совлекайте с древних идолов одежды!..") и особенно Брюсова ("О, закрой свои бледные ноги..."). Сам он сохранил "культ женщины", всю жизнь относясь к ней с глубоким уважением. "Отчего ты грустна? Отчего ты бледна? Ведь тебе красота неземная дана", -- обращается он к женщине и приводит ее ответ: "Оттого что с мечтами нарушена связь, оттого что все светлое втоптано в грязь". Поэт осуждает "жрецов земного наслажденья", срывающих с женщины "ее таинственный покров" и уничтожающих образ "женщины-мечты". Вероятно, лишь его болезненной мнительностью можно объяснить, что в многочисленных стихах -- обращениях к людям нет ни одного, в котором упоминался бы конкретный человек, будь то мужчина или женщина (исключение составляет письмо к Горькому). Даже упоминая своих родителей, жену, дочь, он не называет их имен. Под его стихами не указываются годы их написания, как это обычно делают поэты. Ратгауз свободно владел французским языком, что позволило ему познакомить российскую публику с поэтом Полем Верленом. Это была, хотя и удачная, но единственная попытка его перевода зарубежных авторов.
   Есть у Ратгауза и пьеса "Мечтатель", которую он назвал "лирическим этюдом". Пьеса успеха не имела и никогда поставлена не была. Популярность Ратгауза поддерживалась именно лиричностью и музыкальностью его поэзии. Кроме того, в тревожное в начале века время, время русско--японской войны, потрясений и революции пессимизм его стихов отвечал настроениям значительной части интеллигенции. Поэту-лирику Ратгаузу были чужды насилие и войны.
    Война, война! И сердце рвется,
   И мысль измученная бьется
   В тех окровавленных краях,
   Где боль и вопль, где смерть и страх.
    Такова его реакция на русско-японскую войну. "Все лишь мгновенье мы живем", и нельзя тратить жизнь на распри и войны. История показывает, говорит поэт, что завоевателей и организаторов войн ждет не бессмертие, а забвение. Бессмертие ждет лишь великих просветителей: "А стих Гомера жив поныне, и жив еще старик Сократ", и "Пушкин вечно не умрет"... Пожалуй, мало найдется поэтов, чье творчество разделило бы его многочисленных критиков на два диаметрально противоположных лагеря -- от благодарного восприятия и уважения до полного отрицания. Оценка стихов Ратгауза Я. П. Полонским и П. И. Чайковским была изложена выше. О своем отношении к поэту пишет в письме к нему А. П. Чехов: "Большое сердечное спасибо за Ваши песни. Я прочитал их с большим удовольствием. Знаю я также очень хорошо и очень люблю романс Чайковского "Снова, как прежде, один". Короче, Вы мой старый знакомый" (письмо было опубликовано в газете "Вечерние известия" в 1916 году). Литературовед, академик А. Н. Веселовский назвал Ратгауза "королем русских лириков". Много почитателей поэта оказалось среди широкой публики, особенно студентов, которые приходили просить автограф, просто посмотреть на него или пригласить выступить на студенческом вечере. Его часто приглашали на концерты и благотворительные вечера. Татьяна Даниловна отмечает, что отец прекрасно читал свои стихи. А вот поэт К. Р. (Константин Романов) считает, что "неустойчивость во взглядах" и "отсутствие в его стихах ярких образов" не дает Ратгаузу права "именоваться поэтом". Резко отрицательно отозвались в разное время о поэзии Ратгауза Валерий Брюсов ("Далекое и близкое") и Николай Гумилев ("Письма о русской поэзии"), Брюсов называет его "поэтом банальностей", сборники стихов которого наполнены "бледными перепевами". С особым раздражением Брюсов говорит о пацифистских стихах поэта: "Можно предположить, что Ратгауз не мужчина с пышной бородой, а шестнадцатилетняя институтка".
   Примерно в том же духе выдержана критика Гумилева: "Ратгауз в своих стихах передает мысли и ощущения отсталых юношей на шестнадцатом году". "Как жалки наши все мечты, как все желанья наши тщетны, как в вихре вечной суеты мы, как пылинки, незаметны", -- цитирует Гумилев и заявляет, что в этом отрывке весь Ратгауз, который ему не нравится. Можно понять, что и Брюсову с его "чугунным топотом грядущих гунн", и боевому офицеру, путешественнику Гумилеву "песни тоски и печали", как и пацифистские настроения, абсолютно чужды. Но нельзя не удивляться тому, что они, подобно К. Р., не разглядели, не поняли главного в поэзии Ратгауза -- ее музыкальности, вдохновляющего влияния на многих композиторов. "Можно не любить и не ценить Ратгауза как поэта, -- писала Татьяна Ратгауз, -- но едва ли можно сомневаться в его искренности и оспаривать тот факт, что редко у какого и значительно более крупного поэта стихи обладали бы большей музыкальностью. И в этом его неоспоримая заслуга". В справочнике "Русская поэзия в отечественной музыке" (М., 1966) приводится перечень стихов поэтов разных лет (до 1917 года), которые были переложены на музыку и стали романсами. У Пушкина и Лермонтова таких стихов 265 и 155 соответственно, у Фета -- 177, у Ратгауза -- 140, у А. К. Толстого -- 127, у Плещеева -- 116, у Брюсова -- 59. Гумилев в этот список не вошел. Надо еще учесть, что на одни и те же стихи Ратгауза писали музыку два, три и даже четыре композитора. Кроме П. И. Чайковского, романсы на стихи Ратгауза сочиняли такие композиторы, как С. В. Рахманинов, Ц. А. Кюи, А. С. Аренский, М. М. Ипполитов-Иванов, Р. М. Глиэр, А. Т. Гречанинов, всего их число достигает 86(1). Композиторы, близкие друзья поэта Ю. Блейхман и Р. Глиэр написали на его стихи около 15 романсов каждый. Недоброжелательное, злобное отношение к его поэзии Ратгауз объяснял элементарной завистью: Если песнь твоя несется Чистым отзвуком Творца И с тоской тревожной бьется О холодные сердца,
    Люди, завистью палимы,
   Осмеют твои мечты,
   Оттого, что ты над ними,
   Оттого, что светишь ты.
    В 1908 году газеты сообщили, что "Л. Н. Толстой, глубоко возмущенный современной порнографией и декадентством", ставит в пример другим "писателей Чехова и Куприна, а из поэтов -- Ратгауза". Через несколько десятилетий Татьяна Даниловна напишет: "Встречаясь в Праге с нашим хорошим знакомым Валентином Федоровичем Булгаковым, последним секретарем Льва Николаевича Толстого, я лично спрашивала его, правда ли, что Л. Н. Толстой положительно отзывался о стихах моего отца, и он заверил меня, что это действительно так (Толстой якобы говорил примерно: "Вот этот пишет по-человечески -- понятным языком. Читать приятно")". В 1910 году Ратгауз с женой, обрусевшей немкой, и годовалой дочерью переехали в Москву. Много позже происхождение матери спасет Татьяне жизнь, позволит сохранить документы об отце. Татьяна вспоминает, что мать была отличной хозяйкой, рукодельницей, любила театр, музыку, книги. Об отце, крайне непрактичном человеке, она заботилась, как о ребенке, особенно в последние годы его жизни, когда он тяжело болел. Но поэтической деятельностью мужа жена не интересовалась и не касалась ее. В Москве Ратгаузы поселились в районе нынешнего Новинского бульвара в маленьком домике, в котором собирался цвет московской интеллигенции, звучали музыка, песни, стихи. Супруги и сами часто бывали на званых вечерах в обществе людей искусства. Стены кабинета поэта были увешаны портретами -- Чайковского, Полонского, Льва Толстого, Собинова, Шаляпина, Чехова, Глиэра, Рахманинова, Качалова, Станиславского, Комиссаржевской, Ипполитова-- Иванова и многих других, в большинстве своем с дарственными надписями. Февральскую революцию 1917 года и отречение Николая II Ратгауз встретил "Гимном освобожденной России", начинавшимся словами:
    Ликуй, народная стихия!
   Сбылись заветные мечты.
   Россия, светлая Россия,
   Теперь на век свободна ты!
   Сияй, священная пора
   Свободы, правды и добра!
    Композитор В. Березовский написал на стихи музыку, но гимном они не стали. Восторженное настроение поэта длилось, однако, недолго. Бездарность и беспомощность Временного правительства, последовавшая затем октябрьская революция с ее жестокими экспроприациями и подавлением "классовых врагов" потрясли и испугали его. В 1918 году он возвращается в свой родной Киев и попадает в пекло гражданской войны с ее частой и быстрой сменой власти: Петлюра, интервенты, белогвардейцы разных мастей, Красная Армия. Циклы стихов, относящихся к этому времени, он позже назовет: "Россия перед закатом", "Во власти тьмы", "Страна родная". В первом из них он пишет:
    У нас погибло все, что свято,
   Владеет Русью Сатана --
   Она кровавой мглой объята,
   И вся истерзана она.
    После изгнания интервентов и окончательного установления советской власти в Киеве Ратгауз поступает на работу в Российское Телеграфное Агентство (РОСТА) в качестве заведующего сектором иностранной прессы. Из-за постоянного недоедания и жизненных трудностей жена заболела открытой формой туберкулеза легких, слабым оказалось и здоровье дочери. В 1921 году семья уезжает в Берлин к сестрам жены. На новом месте поэт зарабатывает переводами с французского, а жена -- вязанием. В Берлине в издательстве "Ольга Дьякова и Ко." выходит новый сборник стихов Ратгауза "Мои песни". В сборник включены и упомянутые выше циклы, а также резкое обращение к М. Горькому по поводу его реакции на голод 1921 года в России. Охватившая огромные территории России засуха в 1921 году привела к выгоранию посевов, неурожаю, голоду и гибели людей. С призывом помочь голодающей России обратился к мировой общественности Максим Горький. Это и вызвало открытое "Письмо Максиму Горькому", в котором Ратгауз утверждал, что помощь до простого народа не дойдет и лишь поддержит гнет существующей власти:
    На помощь голос Ваш теперь весь мир зовет.
   На помощь, но кому?.. Как тяжко, как обидно!
   К народу русскому та помощь не дойдет,
   Ведь эго видно всем и только Вам не видно.
    Гражданскую войну Ратгауз рассматривал как "кровавую смуту", зачинщикам которой история еще воздаст должное:
    Пройдут года, как краткие минуты,
   Растает тьма, минуют боль и страх,
   Зачинщики кровавой нашей смуты
   В единый миг рассыпятся во прах.
    В Берлине Ратгаузы прожили около двух лет, в 1923 году семья переехала в Прагу, где в то время уже было много эмигрантов из России. Правительство Чехословакии оказывало небольшую материальную помощь интеллигенции и студентам, выходцам из России. Однако материальной поддержкой в большей степени служили шитье и вязание жены, получаемая субсидия была более чем скромной. В мае 1925 года в Праге состоялся творческий вечер поэта; исполнялись романсы на его стихи, с их чтением выступали он сам и впервые его дочь. Татьяна Даниловна заслуживает, чтобы о ней было сказано несколько подробнее, тем более что человек она была незаурядный. В "Библиографическом словаре русского зарубежья" о ней говорится как о "поэте, драматической актрисе, мемуаристке". Печататься она начала в 1926 году в студенческом журнале в Праге, затем регулярно сотрудничала в ряде зарубежных изданий (альманахах, газетах, журналах). В 1935 году по приглашению дирекции Русского драматического театра Татьяна Ратгауз переезжает в Ригу, там она выходит замуж за актера В. В. Клименко и становится Клименко-Ратгауз. Одной из лучших сыгранных ею ролей была роль Нины в "Маскараде" Лермонтова. Газеты отмечали ее "недюжинное дарование" и "очарование молодости". В театре Татьяна работала с 1935 по 1941 и с 1944 по 1946 годы. На период оккупации Риги немцами она оставила театр. Немцы, как и всюду, уничтожали рижских евреев, но немецкое (по матери) происхождение спасло Татьяне жизнь. Чтобы еще больше обезопасить себя, она утверждала, что и отец ее происходил из немецкой семьи. В послевоенные годы в условиях разгула антисемитизма "восстанавливать" национальность отца она не стала, уже боясь за свою дочь. В 1987 году Т. Д. Клименко-Ратгауз опубликовала книгу "Вся моя жизнь", в которую включила и биографию отца -- "...На слова Ратгауза". Оставшиеся у нее документы о нем (рукописи, пленки и т.д.) переданы ею в Латвийскую Академию Наук. Свободное знание русского, английского, немецкого, чешского и латышского языков позволило Татьяне Даниловне зарабатывать на жизнь после ухода со сцены уроками и переводами. Умерла она в 1993 году в Риге в возрасте 84 лет....В феврале 1928 года друзья-эмигранты в Праге отметили 60-летие Ратгауза. Поэт получил много поздравлений, в том числе из Парижа от И. А. Бунина и И. С. Шмелева, из Москвы от М. М. Ипполитова-Иванова. Это последнее кончалось словами: "Я должен сказать Вам, что в Вашей поэзии есть то, чего не у всех поэтов найдешь, -- их простота и сердце, и вот за это я Вас и обнимаю, хотя и мысленно, но крепко, крепко". "А дальше, -- пишет Татьяна Даниловна, -- из года в год над отцом довлела тоска по родине, нужда, угасание, тяжелая гипертония, осложнившаяся параличом". Однажды совсем больного поэта друзья увезли на машине к себе на дачу и, чтобы доставить ему удовольствие, включили по радиоприемнику передачу из Советского Союза. Татьяна Даниловна вспоминает: "И вот средь гул и треск помех совершенно отчетливо мы услышали пение. Певец исполнял романс Чайковского "Мы сидели с тобой". Отец вздрогнул, подался всем телом к приемнику. После "Мы сидели с тобой" тот же певец стал исполнять "Снова, как прежде, один"; комментариев не было, и мы решили, что эта передача посвящена 73-му опусу романсов Чайковского (всех написанных на слова Ратгауза). Но тут случилось непонятное (совпадение?), певец, также без комментариев диктора, запел романс Аренского "Не зажигай огня" -- тоже на слова Ратгауза. Как назло, помехи усилились, звук пропал и больше "поймать" советскую станцию не удалось. Отец долго молча сидел у затихшего приемника с глазами, полными слез". Ни поэт, ни его дочь так никогда и не узнали, что исполнителем романсов был солист Большого театра А. И. Алексеев. Болезнь прогрессировала, а вместе с нею усиливался и пессимизм.
    Все так темно в эти ночи глубокие,
   Ясно одно -- умереть!
   Песни, что пел я в те годы далекие,
   Мне уже больше не петь.
    6 июня 1937 года Даниил Максимович Ратгауз скончался. Похоронили его на Ольшанском кладбище в Праге, где похоронены многие эмигранты из России. Последний прижизненный сборник его стихов "О жизни и смерти" вышел в Праге в 1927 году. С того далекого уже 1921 года, когда поэт выехал с семьей в Берлин, двери России для него наглухо захлопнулись. Его стихи не печатались, в многочисленных изданиях и учебных пособиях по истории русской поэзии XIX--XX веков его имя не упоминалось. (В справочнике "История русской литературы конца XIX -- начала XX веков. Библиографический указатель", 1963, Ратгауз назван, но каких-либо биографических данных о нем не приводится.) Некоторые биографические сведения о поэте помешены лишь в "Литературной энциклопедии" (1935 год) и "Краткой литературной энциклопедии" (1971 год), причем с ошибками и в духе тех времен. Так, в частности, указано, что Ратгауз умер в Париже, а не в Праге. Его упомянутые выше гневные стихи 1918-1920 годах характеризуются как "злобное улюлюканье по адресу пролетариата". Не соответствует действительности информация о том, что в эмиграции Ратгауз "примкнул к резко враждебным СССР политическим литературным белогвардейским группам". В Праге поэт был членом Союза русских писателей и журналистов, председателем которого являлся его друг Василий Иванович Немирович-Данченко (брат Владимира Ивановича Немировича-Данченко), но эта организация не занималась политикой, и поэт никогда не примыкал ни к каким политическим, тем более "белогвардейским", группировкам. В зарубежных антологиях русской поэзии имя Ратгауза также практически не упоминалось. Даже в двух изданиях книги Глеба Струве "Русская литература в изгнании" Ратгаузу не уделено ни строчки.
   Если литераторы еще могли умалчивать о поэте Ратгаузе, то музыковеды этого сделать просто не могли -- ведь романсы Чайковского продолжали звучать. В 1958 году критик А. Новиков писал в связи с исполнением романсов Чайковского: "...восхищаясь красотой музыкальных образов этих классических творений русской вокальной лирики, нельзя не принимать во внимание текст стихотворений А. Апухтина и Д. Ратгауза; чуть ли не каждая строка в них несет другое настроение, другую эмоциональную краску..." В январе 1978 года в Доме-музее П. И. Чайковского в Клину состоялся концерт народной артистки СССР Ирины Архиповой, на котором певица исполнила все шесть романсов Чайковского на слова Ратгауза. Сообщая об этом концерте, газета "Советская культура" в статье "Музыка, слово, образ" писала: "Романсы на стихи Д. Ратгауза -- своеобразный лирический цикл-- поэма, последний в жизни Чайковского опыт создания вокальных сочинений". К настоящему времени ситуация значительно изменилась. Известный историк русской зарубежной литературы Э. А. Штейн, ныне живущий в США, назвал в своей книге "Поэзия русского рассеяния. 1920-1977" две книги Ратгауза -- "Мои песни" и "О жизни и смерти". Недавно, выступая по русскому радио Америки, он рассказал о Ратгаузе в передаче "Поэт, покоривший русских композиторов". В 1996 году в Москве вышло третье, исправленное и дополненное издание упомянутой книги Струве, включающее "Краткий биографический словарь русского зарубежья" (составители Р. И. Вильданова, В. Б. Кудрявцев, К. Ю. Лаппо-Данилевский). Вслед за этим в 1997 году увидела свет "Литературная энциклопедия русского зарубежья. 1918-1940". В обоих справочных изданиях приводятся относительно подробные сведения о поэте Данииле Ратгаузе и его дочери Татьяне Клименко-Ратгауз. В "Энциклопедии" по уже известной причине ошибочно указано, что Ратгауз родился в немецкой семье. Нельзя не сказать еще об одном упоминании Ратгауза. В выпущенной в 1995 году книге Евгения Евтушенко "Строфы века. Антология русской поэзии" ему отведено несколько строк. Сообщается, что "Брюсов назвал стихи Ратгауза "полным собранием банальностей". Однако они привлекли Чайковского, Рахманинова". Приводятся по два наименования романсов и стихотворение из сборника "О жизни и смерти". Такая информация, естественно, не дает представления о личности и творчестве поэта. В Москве в архиве Центральной научной библиотеки Союза театральных деятелей (директор В. П. Нечаев) хранятся фонды Д. М. Ратгауза и Т. Д. Клименко-Ратгауз. Архивные материалы о поэте имеются также в библиотеке Дома-музея Марины Цветаевой (В. В. Леонидов), в Литературном музее (Л. М. Трубчинский), в Библиотеке-фонде "Русское зарубежье". В одном из своих последних стихотворений поэт писал:
    Но, может быть, песня останется
   Иль слово одно от меня...
    Песни остались. И пока будут звучать прекрасные романсы Чайковского, Рахманинова, других композиторов, будут звучать и стихи поэта Ратгауза, вдохновившие их на шедевры романсовой лирики. И в этом неоспоримый, вечный вклад поэта в мировую культуру.
   РАДЗИНСКИЙ ЭДВАРД СТАНИСЛАВОВИЧ (1936- ) - историк, культуролог. Эдвард Радзинский родился 23 сентября 1936 года в Москве в семье драматурга Станислава Адольфовича Радзинского (1889--1969) и старшего следователя по особо важным делам Софьи Юрьевны (Юлиановны) Радзинской (1900--1981). Отец происходил из зажиточной одесской семьи. Дед по отцу был родом из Кракова, после переезда служил директором Одесского банка, был женат на дочери богатого торговца зерном из Кишинёва. Дед по материнской линии, Юлиан Козаков (Казаков), был купцом, держал пароходство, торговал пушниной; бабка происходила из семьи известного адвоката Льва Абрамовича Куперника. Согласно А. В. Радзинской, Софья была незаконнорождённым ребёнком. От первого брака у неё была дочь Александра Щепкина-Куперник (1927--2018). Эдвард был вторым ребёнком, единственным выжившим из восьми детей супружеской пары -- остальные умерли в младенчестве из-за несовместимости резус-факторов отца и матери. В 1959 году окончил Московский историко-архивный институт. В 1958 году на сцене Московского театра юного зрителя была поставлена первая пьеса писателя -- "Мечта моя... Индия", посвящённая Герасиму Лебедеву, первому русскому учёному-индологу; по словам автора, она закончилась провалом, выдержав 14 постановок[9]. Дипломная работа Эдварда Радзинского также была посвящёна Герасиму Лебедеву. Впоследствии эту работу перевели на несколько языков, опубликовали в журнале "ЮНЕСКО-информейшн".. Широкая известность пришла к Радзинскому после того, как Анатолий Эфрос поставил в Театре имени Ленинского Комсомола его пьесу "104 страницы про любовь". По пьесе был поставлен популярный фильм "Ещё раз про любовь" с Татьяной Дорониной и Александром Лазаревым в главных ролях. Кроме Эфроса пьесы Радзинского ставили и другие выдающиеся театральные режиссёры: Георгий Товстоногов, Андрей Гончаров, Роман Виктюк, Валерий Фокин и другие. В 1990-х годах на московской сцене одновременно шло девять пьес Эдварда Радзинского: "Лунин", "Беседы с Сократом", "Театр времён Нерона и Сенеки", "Я стою у ресторана...", "Она в отсутствии любви и смерти", "Продолжение Дон Жуана", "Старая актриса на роль жены Достоевского", "Спортивные сцены 1981 года", "Приятная женщина с цветком и окнами на север". Андрей Максимов в программе "Наблюдатель" от 18 сентября 2017 года (на канале "Культура") следующим образом высказался о постановке пьесы Радзинского "Театр времён Нерона и Сенеки": "Сначала было ощущение, что нас всех "повяжут". А потом ... невозможно было представить, чтобы обсуждали, кто был в зале... В зале были все! Потому что история про художника и про тирана ... тогда! Фантастические актёры (Парра, Джигарханян)! Всё было немыслимо, и ты понимал, что становишься другим!".. "Беседы с Сократом" не разрешали ставить шесть лет, "Театр времён Нерона и Сенеки" -- четыре года. Радзинский даже заявлял, что для того, чтобы так ставиться, "нужна жизнь черепахи". В это же время пьесы Радзинского ставили за рубежом: "Odeon -- Theatre de l'Europe" (Париж), "Королевский театр Дании", "Финский национальный театр" (Хельсинки), "Бельгийский национальный театр" (Брюссель), японский театр "Мингей", "Jean Cocteau Repertory" (Нью-Йорк) и другие. Американский театральный журнал "Backstage" называл Эдварда Радзинского самым востребованным русским драматургом на Западе после Антона Павловича Чехова. Член Совета по культуре и искусству при Президенте Российской Федерации (2001--2008), творческого совета журнала "Драматург", общественного совета газеты "Культура", академик Российской академии телевидения ТЭФИ. Председатель попечительского совета литературной премии "Дебют". Сопредседатель Литературной академии -- жюри Национальной премии "Большая книга". 11 мая 2008 года как учредитель фонда "Долги наши" открыл в Сочи памятник Сталину, Рузвельту и Черчиллю. Первой женой Эдварда Радзинского была актриса Алла Гераскина, дочь известной детской писательницы Лии Гераскиной ("Аттестат зрелости", "В стране невыученных уроков" и др.). От этого брака родился сын Олег -- бывший участник диссидентского движения, политический заключённый, инвестиционный банкир, председатель совета директоров компании "Рамблер Медиа Групп", ныне гражданин США, писатель. Второй женой Радзинского стала актриса Татьяна Доронина. Сейчас Радзинский женат на бывшей актрисе театра и кино Елене Денисовой (Укращёнок). 10 июля 2011 года в Подмосковье, управляя автомобилем Volvo XC90, Радзинский, выехав на полосу встречного движения, спровоцировал ДТП с Nissan X-Trail, в результате которого погибла 24-летняя девушка. По словам супруги писателя, после аварии он перенёс инфаркт[. В больнице его состояние, как утверждают, начало ухудшаться, но затем он выписался из больницы. Во время следствия Радзинский полностью признал свою вину.
   10 сентября 2011 года Эдвард Радзинский выступил в зале имени Чайковского с прочтением своей новой пьесы "Несколько встреч с господином Моцартом", которая продолжалась в течение трёх часов; в это же время, по словам Кирилла Чопорова (жениха погибшей в ДТП Марии Куликовой), "следствие затянулось, потому что Радзинский отказывается приходить на допросы в полицию". Как сообщил следователь родственникам погибшей, писатель утверждал, что не может прийти на беседу из-за плохого самочувствия. В дальнейшем сроки следствия по делу о ДТП неоднократно продлевали. Спустя полгода по результатам повторной экспертизы с Радзинского были сняты все обвинения и следствие в его отношении прекращено. В то же время в совершении аварии был обвинён водитель "Ниссана" Кирилл Чопоров. Родители Марии Куликовой и Кирилл Чопоров подали апелляционную жалобу. В 2014 году дело было закрыто по амнистии[23]. 2 апреля 2015 года суд взыскал с Радзинского два миллиона рублей в качестве возмещения морального вреда в пользу отца погибшей. В 1990-е годы Радзинский стал писать научно-популярные произведения о трагических периодах русской и мировой истории, о знаменитых исторических личностях. Он также делал телепередачи из цикла "Загадки истории", которые называет просветительскими. (По собственным словам, исторические книги стал писать с 1976 года, работая над трилогией "Последний царь (Николай II), Первый большевистский царь (Сталин) и грешный Мужик (Распутин)". Книги Эдварда Радзинского о Николае II, Распутине, Александре II и Сталине вышли в крупнейших мировых издательствах, и были переведены на английский, французский, немецкий, итальянский, испанский, португальский, греческий, датский, польский, финский, шведский, иврит и другие языки. Прочтя испанский перевод книг Эдварда Радзинского о Николае II и Иосифе Сталине, Габриэль Гарсиа Маркес написал::: "Радзинский -- тонкий психолог, прекрасно разбирающийся в людях, и живых и умерших. Он человек, который знает и, главное, любит свою страну. Он понимает её историю. Кому как не ему разгадывать ставшие уже притчей во языцех "загадки России"?!". Сам автор связывает причину всемирного успеха книги о Николае II c тем, что это книга не об убийстве, а о прощении, о чём Радзинский говорил неоднократно в своих интервью. Пьеса "Последняя ночь последнего царя" основана на исследовании, которое в течение двух десятилетий проводил Эдвард Радзинский при подготовке своей книги "Жизнь и смерть Николая II". В 1989--1990 годах Радзинский впервые в СССР опубликовал записку Юровского о расстреле царской семьи, а также показания некоторых участников расстрела и телеграмму Ленину из Екатеринбурга о готовящемся уничтожении царской семьи. Соединив показания участников расстрела царской семьи, Радзинский, фактически не вставляя ни слова, заставил этих участников самих рассказать по секундам о цареубийстве. (См., к примеру, Э. Радзинский. Последний царь. М. 2015, Изд-во Аст, Ч. 3 "Ипатьевская ночь") Режиссёр Валерий Фокин поставил пьесу в 1990-х годах. Роли в спектакле исполняли Михаил Ульянов, Евгений Миронов, Александр Збруев, Ирина Купченко. Журнал Time назвал "Последнюю ночь" "незабываемой книгой, в которой огромной силы драматург соединяется с мастерством историка". New York Times Book Review считает, что это "главная книга о последних днях Романовых". Издание People писало о книге: "Радзинский побеждает, давая нам возможность услышать голоса главных действующих лиц и всего русского общества через дневники (включая дневники Николая II и Александры Фёдоровны), воспоминания, письма, в которых отчётливо видны "сумерки империи" и "красный рассвет"". В своих воспоминаниях Андрей Сахаров писал об одной из пьес Э. Радзинского: "В воскресенье мы с Люсей случайно включили телевизор днём... Показывали пьесу Радзинского "Лунин, или смерть Жака" -- о декабристе Лунине. Нас поразило совпадение основных линий в пьесе и в судьбе, и трагедии Анатолия Марченко. Лунин в камере перед смертью -- он знает, что скоро придут убийцы, -- вспоминает всю свою жизнь, сопоставляя её с жизнью другого бунтаря из прочитанной им когда-то книжки. Он вспоминает, как Константин (брат царя) предлагает ему бежать, чтобы избежать ареста, а он не воспользовался предложением, и думает словами из книги: "Хозяин думает, что раб всегда убегает" (если у него есть такая возможность). И далее: "Но всегда в Империи находится человек, который говорит "Нет!". Это Лунин! И это -- Марченко!". Доктор исторических наук, профессор Е. Б. Заболотный и доктор исторических наук, профессор кафедры теории и истории международных отношений УрФУ, директор Центра исследования современного радикализма и экстремизма УрФУ В. Д. Камынин: Если историограф будет пытаться реализовать пожелание А. Г. Еманова обратиться "к инструментарию" oral history, интервьюированию современников, непосредственных участников и свидетелей историографического процесса и рассматривать всё это в качестве историографических источников, то его произведения будут относиться не к научному жанру, а к столь распространённому в последнее время жанру folk history, в котором пишут о нашей истории Г. В. Носовский, А. Т. Фоменко, С. Валянский, Д. Калюжный, В. Шамбаров, Э. Радзинский и многие другие авторы. Анализируя книгу Радзинского "Господи... спаси и усмири Россию. Николай II: жизнь и смерть" доктор исторических наук Л. А. Лыкова приходит к выводу, что автор преподносит новые архивные источники, но без упоминания где находятся документы и как стали доступны автору, при этом Радзинский по-своему "интерпретирует" содержание текста документа. Так, он изменил смысл телеграммы, отправленной Зиновьеву 16 июля, заменив слова про "условленный суд" на "условленную казнь". Таким образом, "некорректное обращение автора с архивными источниками требует критического источниковедческого подхода".
   РАДУНСКАЯ ИРИНА ЛЬВОВНА (1926- ) - Родилась в семье инженера, специалиста по сварке Льва Давидовича Радунского и Валентины Исаевны Радунской[3]. Получила музыкальное образование. В 1952 году окончила Московский авиационный институт им. Серго Орджоникидзе, занималась электроникой, работала научным сотрудником в лаборатории автоматики Всесоюзного научно-исследовательского института стекла Министерства стройматериалов СССР. Начала печататься в 1955 году после встречи с мужем, Марком Ефремовичем Жаботинским. В 1960 году была принята в КПСС, в 1967 году -- в Союз писателей СССР, впоследствии -- в Союз писателей Москвы. В 1988 году участвовала в IX Конгрессе Международной ассоциации писателей-фантастов. Муж (и соавтор) -- физик Марк Ефремович Жаботинский.
   РАСКИН АБРАМ ГРИГОРЬЕВИЧ (1924- ) - критик, публицист, сценарист, искусствовед. Окончил Ленинградский Государственный университет в 1950 году. С этого года работал старшим научным сотрудником Дирекции Дворцов-музеев Петродворца. Его основной задачей была подготовка материалов и исторических справок для обеспечения проектных заданий по воссозданию фонтанов, дворцов и декоративной скульптуры. Имел дружеские отношения с архитекторами, воссоздававшими Петергоф: В. М. Савковым, Е. В. Казанской, А. Э. Гессеном, А. А. Кедринским, скульпторами: И. В. Крестовским, Н. В. Дыдыкиным, Л. М. Швецкой, Э. П. Масленниковым и др. С тех пор в круг интересов Абрама Раскина прочно вошло искусство петровского времени и второй четверти XVIII века. А. Г. Раскин -- автор более 600 опубликованных работ по истории искусства и архитектуры Петербурга и его пригородов. К числу наиболее заметных принадлежит его книга "Шаляпин и русские художники". В последние два десятилетия значительное количество статей написано А. Г. Раскином о современных художниках и скульпторах Санкт-Петербурга. Так же им написано, составлено и издано 12 собственных стихотворных сборников. Инициатор выпуска и редактор сборников Петербургские искусствоведческие тетради. А. Г. Раскин -- член правления Санкт-Петербургского Союза Художников России, председатель правления Ассоциация искусствоведов (Петербургское отделение) Санкт-Петербургского отделения Творческого союза историков искусства и художественных критиков международной Ассоциации искусствоведов (АИС); вице-председатель Санкт-Петербургского Общества акварелистов; член Российского Межрегионального союза писателей (РМСП); почётный член АРСИИ им. Г. Р. Державина. Отмечен академическими наградами - "Золотая медаль "А. С. Пушкин" и "Золотая медаль "С. А. Есенин".
   РАТНЕР Алекса?ндр Влади?мирович (29 января 1948, Москва -- 10 декабря 1991, там же) -- советский историк, библиограф. Один из авторов "Краткой литературной энциклопедии".
   0x01 graphic
В 1975 году окончил исторический факультет Московского педагогического института имени В. И. Ленина. После этого преподавал историю в школе. Не желая идти на компромиссы, отказался от защиты диссертации. С 1980 года Ратнер -- редактор журнала "Советская библиография". Член Археографической комиссии АН СССР, Учёного совета Исторической библиотеки РСФСР. Александр Ратнер -- разносторонне образованный историк, знаток русской литературы, человек, влюбленный в книгу и библиографию. Известна его подвижническая деятельность в области истории отечественной библиографии и историографии революционного движения в России. Автор около 60 работ, посвящённых истории отечественных издательств, деятелям русской книги (Николаю Аблову, Митрофану Клевенскому, Алексею Шилову, Михаилу Ахуну, Натану Эйдельману и др.), а также справочника "Историки освободительного движения в России. Биобиблиографический словарь. Проект словника" (1985). В личном архиве Ратнера (80 папок) собраны материалы для словаря русских библиографов, материалы к статьям для словаря русских писателей (1800--1917 годы), представлено обширное эпистолярное наследие Александра Владимировича. В 2006 году архив Александра Владимировича Ратнера поступил в фонд Кабинета библиотековедения Библиотеки Российской академии наук. В 2007 году вышла книга "Конспект времени. Труды и дни Александра Ратнера" (составители Абрам Рейтблат и Анатолий Шикман). Сборник включает статьи Ратнера (об историках книжного дела и революционного движения), дневник, письма.
   РЕБЕЛЬСКИЙ ИОСИФ ВЕНИАМИНОВИЧ (1894-1949) - врач, психолог. Окончил медицинский факультет Саратовского Университета (1922), работал врачом-психиатром в Саратове и Москве. В начале 1920-х -- зав. Отделом народного образования Губкома Саратова, "чрезвычайно преданный делу и рационально к нему относящийся... несмотря на враждебное отношение сотрудников-коммунистов". В 1930-е годы -- зав. кафедрой психофизиологии труда Всесоюзной Промышленной Академии. С 1939 -- учёный секретарь НИИ Школ. С 1945 по 1948 -- начальник лаборатории авиационной медицины ВВС МВО. Популярный оратор, разъезжавший с лекционными турами по стране. Автор нескольких книг по организации образования и самообразования, одна из которых, "Азбука умственного труда", выдержала 14 изданий. В 1941 добровольцем пошёл на фронт, в 1941-45 служил главным психиатром Западного, затем 3-го Белорусского фронта в звании подполковника медицинской службы; был ранен, контужен, выходил из окружения. Организовал систему психиатрической и экстренной психологической помощи военнослужащим, пострадавшим в чрезвычайных ситуациях; сформулировал принципы и задачи этой помощи, сохранившие актуальность вплоть до настоящего времени . В 1944 г, вступив с армией в Литву, принял деятельное участие в организации в Вильнюсе и Каунасе двух детских домов для более чем 400 еврейских детей, уцелевших во время Холокоста. В 1948 г репрессирован по обвинению в сионизме; посмертно реабилитирован в 1956 г. По имеющимся сведениям, скончался в Бутырской тюрьме в июне 1949 г. Брат -- Давид Вениаминович Ребельский (1889, Казатин -- 1959, Сент-Луис, США) -- лингвист, педагог, деятель международного сионистского движения. Жена -- Фаня (Фейга-Тема) Сауловна Колдобская (1894--1946) -- фармацевт. Сын -- Александр Иосифович Ребельский (1927--2013) -- журналист, главный редактор Издательского Дома "Сельская Новь". Дочь -- Любовь Иосифовна Кузнецова (1922 - 2017) -- журналист, литсотрудник "Военного Обучения" (1944--1945), затем "Пионерской Правды" (1945--1950), из которой была изгнана, как дочь врага народа. В 1950-80-е опубликовала семь книг и множество очерков на научно-популярные темы; в 2001--2005 -- автор ряда историко-биографических очерков, напечатанных журналом "Вестник" www.vestnik.com
   РЕЗНИК СЕМЁН ЕФИМОВИЧ (1938- ) - историк, журналист. В 1961 году окончил МИСИ (по образованию инженер-строитель). Печатается с 1960 года. В 1961--1973 годах был редактором отдела учёных биографической серии "Жизнь замечательных людей", для которой написал биографии Н. И. Вавилова (1968), И. И. Мечникова (1973), В. О. Ковалевского (1978), Г. С. Зайцева (1975) и В. В. Парина (1981). Занимался популяризацией науки, в том числе опубликовал научно-популярные книги "Раскрывшаяся тайна бытия. Эволюция и эволюционисты" (1976) и "Четвёртое измерение мира" (1977), подготовил к публикации переписку А. А. Ухтомского со своей ученицей, кандидатом биологических наук Е. И. Бронштейн-Шур 1927--1941 годов (1973). С 1975 года -- сотрудник редакции журнала "Природа". Был членом Союза писателей СССР (1976) и Союза журналистов СССР, из которых в 1982 году исключён в связи с эмиграцией в США. В дальнейшем сотрудничал с вашингтонским журналом "Вестник", был многолетним сотрудником "Голоса Америки" и радио "Свобода"[2], редактором издательства Чалидзе. Автор историко-документальных романов "Хаим-да-Марья" (1986) и "Кровавая карусель" (1988, о событиях Кишинёвского погрома 1903 года), биографий Н. И. Вавилова "Дорога на эшафот" (1983) и "Эта короткая жизнь: Николай Вавилов и его время" (2017), А. А. Ухтомского (в свете его взаимоотношений с историком науки В. Л. Меркуловым, "Против течения: Академик Ухтомский и его биограф", 2015), книг исторической публицистики "Красное и коричневое. Книга о советском нацизме" (1991), "Нацификация России. Антисемитизм в постсоветскую эру" (на английском языке, 1996), "Растление ненавистью. Кровавый навет в России" (2001), "Вместе или врозь? Заметки на полях книги А. И. Солженицына "Двести лет вместе"" (2003 и 2005), "Выбранные места из переписки с друзьями" (2004, 2010), "Мифология ненависти. Об антисемитизме -- для всех" (2006 и 2008), историко-филологического исследования об авторстве приписываемой В. И. Далю "Записки о ритуальных убийствах" (2008 и 2010), "Убийство Ющинского и дело Бейлиса" (2013), сборника историко-документальной прозы "Сквозь чад и фимиам" (2010). Обширная биография Николая Вавилова была опубликована в 2017 году. С. Е. Резник -- редактор и составитель сборника "Сахаровские слушания. Четвёртая сессия" (по материалам Сахаровских слушаний 1983 года в Лиссабоне, Лондон, 1985), под его редакцией был издан английский перевод книги Н. И. Вавилова "Пять континентов" (International Plant Genetic Resources Institute, Рим, 1997). Публикует историко-литературные штудии в "The Washington Post", "The Washington Times", "The Scientist" и других англоязычных изданиях. Член Международного ПЕН-клуба[4] и Союза писателей Москвы (1997). Живёт и работает в Вашингтоне.
   РИФТИН БОРИС ЛЬВОВИЧ (1932-20120 - филолог-китаист. Родился в семье служащего в 1932 году в Ленинграде. В 1955 году окончил восточный факультет ЛГУ. С февраля 1956 г. -- научный сотрудник Института мировой литературы РАН. Совершенствовал знания в Пекинском университете (1965--1966). Кандидат филологических наук (09.10.1961, по монографии "Сказание о Великой стене и проблема жанра в китайском фольклоре"). Доктор филологических наук (12.06.1970, диссертация "Историческая эпопея и фольклорная традиция в Китае: устные и книжные версии "Троецарствования""). Лауреат Государственной премии СССР за работу над энциклопедией "Мифы народов мира" (1990). Б. Л. Рифтин -- один из крупнейших специалистов по литературе Китая, стран Дальнего Востока и Центральной Азии. Им сформулированы принципы типологии средневековых литератур, предложена новая методика анализа прозаического произведения, впервые описана структура китайского сказа, разработаны принципиально новые приёмы сравнения письменных и устных вариантов средневековых романов. Большинство его работ посвящено не изучавшимся в синологии темам. На основе собственных записей Б. Л. Рифтиным была написана на китайском языке фундаментальная монография о мифах аборигенов Тайваня, которая, как и другие его книги, используется в китайских университетах в качестве учебного пособия. Цикл оригинальных работ Б. Л. Рифтина по китайско-монгольским литературно-фольклорным связям, основанных также на собственных записях, опубликован в России, Германии, Китае. Им обследованы китайские фонды библиотек 15 стран, открыты и изданы неизвестные романы, драмы XVI--XVII веков, народные книги. Его работы изданы в ряде стран, положительные отклики на его труды опубликованы в Китае, Японии, Южной Корее, Вьетнаме, США, Германии.
   Б. Л. Рифтин отмечен премией Министерства образования Тайваня, он один из шести синологов мира, который за свои исследования удостоен золотой медали Министерства образования КНР, за заслуги в изучении китайской литературы -- награды Союза писателей Китая. Почётный профессор Ляочэнского университета и Синьцзянского педагогического университета (КНР), профессор Нанькайского и Шаньдунского университетов (КНР). В 1992--1998 годах работал на Тайване (изучал фольклор аборигенов Тайваня, преподавал), руководил научной программой "Собирание и сравнительное изучение фольклора аборигенов Тайваня", выступал с докладами, лекциями и учебными курсами в ряде других стран, многие работы опубликованы на китайском, японском, корейском, английском и немецком языках. С 2006 года заведующий отделом литератур Азии и Африки ИМЛИ РАН. Член ученого совета ИМЛИ РАН, диссертационных советов Института востоковедения РАН и Российского гуманитарного университета. Член редакционного совета журнала "Восточная коллекция".
   РИЧ (РАБИНОВИЧ) ВАЛЕНТИН ИСААКОВИЧ (1922- ) - писатель-фантаст, журналист. Участвовал в Великой Отечественной войне. В 1952 году окончил редакционно-издательский факультет Московского полиграфического института. Один из основателей и руководителей журнала "Химия и жизнь", работал в редакции журнала около 30 лет. С 1993 года живёт в Канаде.
   В 1956 году в журнале "Юность" появилась первая повесть Валентина Рича -- написанное в соавторстве М. Б. Черненко документальное повествование о работе водолазов, которое в 1959 году было издано отдельной книгой. Вскоре появилось первое научно-фантастическое произведение автора (также в соавторстве с М. Черненко) -- повесть "Мушкетёры" (1963; "Сошедшие с неба" (1964)). В повести группа советских учёных-энтузиастов ищет доказательства известной гипотезы М. Агреста о посещении инопланетянами района Ближнего Востока в отдалённом прошлом. Атмосфера романтики научного поиска позволяет вписать это произведение в контекст фантастики 1960-х рядом с повестью-сказкой для научных работников младшего возраста "Понедельник начинается в субботу" А. и Б. Стругацких. Написанная позднее фантастика автора относится в основном к юмористической. Рассказы из условного цикла "Кассиопейские рассказы" публиковались, главным образом, в сборниках фантастики. В. Рич -- автор нескольких научно-популярных книг и большого количества научно-популярных статей, которые отличает лёгкий стиль, занимательность изложения и неподдельный интерес к описываемым достижениям науки и процессу научного поиска. Он издал также документальную книгу о жизни Д. И. Менделеева "Для жатвы народной" (1983), автобиографическую повесть о Великой Отечественной войне "Мокрый луг", (1994; отдельное издание -- 2005), сборники стихов. Вышедшая в 2006 году книга "Я -- энциклопедия" представляет собой "постмодернистский вариант" мемуаров -- в ней содержится оригинальная и парадоксальная информация о мире, в котором мы живём, как его видит и ощущает автор.
   РОГИНСКИЙ АРСЕНИЙ БОРИСОВИЧ (1946-2017) - историк, правозащитник. Родился в семье репрессированного инженера из Ленинграда Бориса Залмановича (Соломоновича) Рогинского (1905, Речица -- 1951, Ленинград), в месте его ссылки, и Елены Абрамовны Ельяшевич (1907--1995)[3]. Племянник физикохимика С. З. Рогинского и психолога Г. З. Рогинского. В 1968--1981 годах Рогинский жил в Ленинграде. Работал библиографом в Публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, затем преподавателем русского языка и литературы в вечерних школах. Как учёный занимался историей России XX века, особенно 1920-х гг. -- в частности, историей уничтожения партии эсеров и последующими политическими репрессиями. В 1975--1981 годах составлял и редактировал самиздатские сборники исторических работ "Память", с 1978 года публиковавшиеся за границей. 4 февраля 1977 года на квартире Рогинского был проведён обыск. 16 июня 1977 года ему вынесли предупреждение по Указу Президиума ВС СССР от 25 декабря 1972 г. После повторного обыска (6 марта 1979 года) он был по требованию КГБ уволен из школы, в которой работал. В 1979--1981 годах, чтобы избежать обвинения в "тунеядстве", Арсений Рогинский оформился на службу в качестве литературного секретаря писательницы Н. Г. Долининой и профессора Я. С. Лурье. В апреле 1981 года Рогинскому было настоятельно предложено эмигрировать из СССР, однако он этого не сделал. 12 августа 1981 года арестован, 4 декабря того же года приговорён к 4 годам лишения свободы по обвинению в подделке документов, разрешавших работу в государственных архивах (ч. 2 ст. 196 УК РСФСР, ч. 3 ст. 196 УК РСФСР). В качестве последнего слова на суде произнёс речь "Положение историка в Советском Союзе" (была опубликована газетой "Русская мысль"). Отбыл срок полностью; в 1985 году освобождён, в 1992 году полностью реабилитирован. В 1988--1989 годах стал одним из основателей историко-просветительского, правозащитного и благотворительного общества "Мемориал", с 1998 года -- председатель его правления. Составитель книги "Воспоминания крестьян-толстовцев. 1910--1930-е годы" (М.: Книга, 1989). Скончался 18 декабря 2017 года на 72 году жизни от онкологического заболевания[5]. Свои соболезнования выразил министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль, министр иностранных дел Польши Витольд Ващиковский, многие государственные и общественные деятели. Прощание прошло 22 декабря в здании общества "Мемориал". 30 марта 2018 года состоялась премьера документального фильма Людмилы Гордон "Право на память", основанном на большом интервью Арсения Рогинского, снятом в 2016 году.
   РОЗЕНТАЛЬ ДИТМАР ЭЛЬЯШЕВИЧ (1900-94) - филолог, лингвист.
   Биография Дитмара Эльяшевича Розенталя состоит из одних парадоксов. Еврей, родившийся в Польше, живший в Германии и изучавший итальянский язык в России, стал для многомиллионного населения советской империи - дикторов, журналистов, лингвистов и прочих - всесоюзным учителем русского языка, отцом русской практической стилистики и литературного редактирования, реформатором орфографии и пунктуации. А написанный им учебник "Пунктуация" по полноте освещения темы превосходит коллективные справочники современной Академии наук. Одновременно с филологическим получил еще и экономическое образование, в дальнейшем не востребованное. Окончил аспирантуру, но диссертацию не защитил. Степень кандидата наук - педагогических, что тоже неожиданно, - получил позже за учебник итальянского языка. "Патологически грамотный человек", "эталон русского языка" (хотя сам "эталон" считал родным языком польский), "последний, кто хорошо знал русский язык" - так говорят о нем биографы. А литредакторы и корректоры начинают с его имени каждый рабочий день.
  
   Место под солнцем
   Ди?тмар Элья?шевич Розента?ль родился 19 (31) декабря 1900 г. в польском городе Лодзь. Его отец, Эльяшив Моисеевич (взявший второе имя Зигмунд), был экономистом, а мать, Ида Осиповна, - домохозяйкой. В семье говорили на трех языках: идиш, польском и немецком (отец работал в Берлине, и семья переезжала вместе с ним).
   Дитмар, как и его старший брат Оскар, учился в лодзинской гимназии и русский язык выучил именно там: поскольку Польша входила тогда в состав Российской империи, русский был обязательной дисциплиной. Сам же Дитмар Эльяшевич родным языком считал польский (об этом он сказал в интервью "Московскому комсомольцу" за два месяца до смерти).
   С началом Первой мировой войны Лодзь оказалась на линии фронта, и семья бежала в Москву, к родственникам. Дитмар, которому исполнилось 14 лет, продолжил учебу в 5-м классе 15-й Московской (Варшавской) гимназии. Позднее на вопрос о том, были ли у него трудности с русским языком в Москве, Розенталь ответит: "Я всегда был патологически грамотным".
   После гимназии, в которой он учился до 1918 г., Дитмар получил два высших образования: в 1923 г. окончил историко-филологический факультет Московского государственного университета (по специальности "итальянский язык"), а в 1924 г. - экономический факультет Московского коммерческого института (ныне - Российская экономическая академия им. Г. В. Плеханова) с дипломом экономиста-организатора. Вторую специальность он получил, скорее всего, под влиянием отца и брата, тоже экономиста. 
  
   Потом была Российская Ассоциация научно-исследовательских институтов общественных наук (РАНИОН), в которую входил Институт языка и истории литературы. Эта организация была промежуточным звеном между старым и новым строем, Императорской академией наук и Академией наук СССР. Здесь в 1924-1926 гг. Дитмар учился в аспирантуре, а затем был научным сотрудником. В 1925 г. аспирант Розенталь прошел стажировку в Италии, где изучал местные диалекты. Эта практика дала ему богатый лингвистический материал, который впоследствии превратился в фундаментальные труды, такие как итальянско-русский и русско-итальянский словари и первый в Советском Союзе вузовский учебник итальянского языка ("Итальянский язык. Элементарный курс"), за который в 1949 г. Розенталю присудили степень кандидата педагогических наук.
  
   Преподавать Дитмар Эльяшевич начал в 1922 г., еще будучи студентом. Устроился учителем в школу II ступени, а с 1923 г. работал в высшей школе на рабфаке им. Артема.
   В 1927 г. молодого ученого пригласили в Московский государственный университет преподавать полонистику (область филологии, изучающую польский язык, литературу, фольклор и культуру польского народа). В этот период в соавторстве с В. К. Василевской он написал самоучитель польского языка, составил русско-польский и польско-русский словари.
   В 1936 г. он стал членом редколлегии, а в 1938-м - заместителем главного редактора журнала "Русский язык в школе" и занимал этот пост до 1962 г. На страницах журнала Розенталь публиковал методические разработки для учителей русского языка, консультировал по сложным языковым вопросам. В результате свет увидел двухтомник "Трудные вопросы грамматики и правописания" (М., 1955, 1960, в соавторстве).
   Всех званий Дитмара Эльяшевича не перечесть: он был членом Научно-технического совета Министерства высшего и среднего специального образования СССР, Предметной комиссии Министерства просвещения РСФСР по русскому языку, Орфографической комиссии Института русского языка АН СССР по усовершенствованию русской орфографии, руководил группой дикторов телевидения и радио СССР...
   Преподавал в Московском полиграфическом институте (1940-1962), Всесоюзной плановой академии, Московском заочном пединституте и Центральном институте усовершенствования учителей.
   Особенно плодотворными были для лингвиста 1950-е гг. Именно к этому периоду относятся два важнейших научных достижения Розенталя: создание новых дисциплин - практической стилистики русского языка и литературного редактирования, а также разработка правил русской орфографии и пунктуации, которыми мы пользуемся по сей день. Дитмар Эльяшевич (наряду с К. И. Былинским, С. Е. Крючковым, Н. Н. Никольским и А. Б. Шапиро) был одним из основных реформаторов русского правописания. Благодаря ему произошла реформа русского языка 1956 г., были подготовлены "Свод правил русской орфографии и пунктуации" 1956 г. и "Правила русской орфографии" 1964 г. В 1957 г., вскоре после реформы, Дитмар Эльяшевич издал знаменитую "Практическую стилистику современного русского языка" (в соавторстве с В. А. Мамоновым) и "Литературное редактирование" (в соавторстве с проф. К. И. Былинским). А в 1959 г. - книгу "Трудные случаи пунктуации" (в соавторстве с К. И. Былинским).В 1961 г. Розенталь получил звание профессора и в 1962 г. создал на факультете журналистики МГУ кафедру практической стилистики русского языка. Здесь он проработал до 1987 г., а профессором-консультантом оставался до конца жизни.
   Кроме того, в 1962 г. он возглавил на филологическом факультете МГУ кабинет "Русский язык за рубежом": преподавал русский язык и выступал на конференциях в Италии, Германии, Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии, Польше, Австрии и Чехословакии.
  
   Дитмар Эльяшевич написал 150 учебников, а вместе со статьями - около четырехсот работ. И многие из них переиздают до сих пор ­ - не в качестве припавших пылью раритетов, представляющих интерес лишь для историков, а как настольные книги издательских работников, рекламистов, лингвистов, учителей и всех, кто по роду деятельности так или иначе связан с русским языком. Великий ученый умер 29 июля 1994 г., а спрос на его труды не уменьшается, как спрос на хлеб.
   РОЗЕНФЕЛЬД БОРИС АБРАМОВИЧ (1917-2008) - математик, историк математики. Отец -- инженер-экономист Абрам Самойлович Розенфельд (1892--1980), был специалистом в области лесной промышленности, автором книг "Пиломатериалы" (Сборник действующих стандартов Наркомлеса СССР, 1937), "Продукция лесозаготовок и шпалопиления" (Сборник действующих стандартов Наркомлеса СССР, 1937), "Указатель общесоюзных стандартов лесной промышленности" (1937), "Сборник стандартов по целлюлозной и бумажной промышленности на 1-е июля 1940 г." (1940), "Пороки древесины" (1950). Мать -- Мария Семёновна (Муся Симоновна) Есельсон (1890--1969), челюстно-лицевой хирург. Племянник экономистов А. М. Гинзбурга и Я. С. Розенфельда, художника М. З. Шагала. В 1921 году семья Розенфельдов поселилась на Арбате, в Кривоарбатском переулке (д. 9) и с 1924 по 1931 годы Борис Розенфельд учился в "7-й опытной школе имени проф. Коваленского"; в 1932--1935 годах -- в 25-й школе Октябрьского района. После окончания средней школы поступил в Московский энергетический институт, а с сентября 1936 года, дополнительно, стал заниматься на 3-м курсе мехмата МГУ. В 1940 году окончил четыре с половиной курса Московского энергетического института. Ранее, в 1939 году, окончил экстерном мехмат МГУ и был принят в аспирантуру на кафедру дифференциальной геометрии. Там под руководством П. К. Рашевского изучал теорию групп Ли, многомерную дифференциальную геометрию и геометрию симметрических пространств. Третий год аспирантуры провел в Ташкенте и Ашхабаде, куда был эвакуирован МГУ. В 1942 году защитил кандидатскую диссертацию "Геометрия многообразий сфер". В 1947 защитил докторскую диссертацию "Теория семейств подпространств". Развивал идеи Э. Картана, с которым встречался в Москве в 1945. В 1943--1955 преподавал на кафедре высшей математики МВТУ. Работая в 1950--1955 годах профессором кафедры геометрии Азербайджанского университета в Баку, приступил к исследованиям по истории математики на средневековом Востоке. Перевел на русский язык с арабского и персидского языков трактаты ат-Туси, Омара Хайяма, ал-Каши, ал-Хорезми, ал-Фаргани, Сабита ибн Корры, Ибн ал-Хайсама, ал-Бируни, Улугбека. В 1964--1990 годах работал старшим и ведущим научным сотрудником Института истории естествознания и техники АН СССР. Вместе с А. П. Юшкевичем написал разделы по истории математики в Средние века, эпоху Возрождения и по истории геометрии в выпущенной этим институтом под редакцией А. П. Юшкевича трехтомной "Истории математики с древнейших времен до начала XIX столетия" (1970--1972), а также по истории геометрии (с Б. Л. Лаптевым) -- в книге "Математика XIX века. Геометрия. Теория аналитических функций" под редакцией А. Н. Колмогорова и А. П. Юшкевича (1981). В 1990 году с женой переехал в США, где жили обе его дочери со своими семьями. В 1990--1995 годах работал профессором университета штата Пенсильвания, читая лекции по геометрии групп Ли и истории математики. В общей сложности опубликовал 450 научных работ. Под его руководством защищены 82 кандидатские диссертации; восемь его учеников стали докторами наук и профессорами. Дочь -- математик Светлана Каток. Дядя (старший брат отца) -- математик Исаак Самуилович Розенфельд (1879--1978), с 1905 года был женат на художнице-авангардистке С. И. Дымшиц.
   РОЗЕНФЕЛЬД МИХАИЛ КОНСТАНТИНОВИЧ (1906-42) - писатель-фантаст, путешественник, сценарист, драматург, журналист, корреспондент. Учился в Ленинграде, в 1925--1940 гг. на журналистской работе в Ленинграде, известный корреспондент газет "Смена"[1] и "Комсомольская правда"[2]. Его называли "королём репортажа". В 1930-х годах -- автор сценариев. Участник экспедиций в Монголию (1930), Среднюю Азию (1932), эпопеи по спасению челюскинцев на ледоколе "Красин" (1934). За участие в экспедиции по спасению ледокола "Малыгин" (1933) награждён орденом Трудового Красного Знамени. В качестве писателя принимал участие в действиях РККА на Халхин-Голе, в Западной Белоруссии и Прибалтике. Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года[5]. Приказом Войскам Юго-Западного фронта N 36/н от 22 февраля 1942 года писатель-старший литературный сотрудник отдела фронтовой жизни редакции газеты ЮЗФ "Красная Звезда" интендант 2-го ранга Розенфельд награждён орденом Красной Звезды[4]. Погиб в боях за Харьков при проведении Изюм-Барвенковской операции в 1942 году. Последний раз его видели близ станции Лихачёво (ныне находится в городе Первомайский). Тогда же погиб и приехавший с ним на фронт Джек Алтаузен. Переводчик Наум Гребнев в своих воспоминаниях описывает встречу с Розенфельдом днём 27 мая 1942 года возле деревни Лозовенька.
   РОЙЗМАН МАТВЕЙ ДАВИДОВИЧ (1896-1973) - поэт, писатель-фантаст. Родился в состоятельной семье ремесленника, соблюдавшей еврейские традиции. В юности на Ройзмана большое влияние оказал дед, николаевский солдат из кантонистов, знаток Талмуда, который познакомил его с еврейским религиозно-национальным наследием. Ройзман окончил в Москве коммерческое училище. Писать стихи начал со школьной скамьи, печатался с 1918 г. (журнал "Свободный час", М.), после чего сотрудничал в различных периодических изданиях. В 1920-26 гг. входил в литературную группу имажинистов, принимал активное участие в работе Всероссийского союза поэтов, "Литературного особняка" и других обществ, печатался в сборниках "Конский сад", "Имажинисты" (1921-25), в журнале "Гостиница для путешествующих в прекрасном" (1922-24) и в других изданиях имажинистов. Выпустил сборники авангардистских стихов совместно с одним из лидеров и теоретиков группы В. Шершеневичем ("Красный алкоголь", М., 1921; "Мы чем каемся", М., 1922). Лирика Ройзмана -- сборники "Хевронское вино" (М., 1923; поэмы "Кол Нидрей", "Пасха", "Сад", "Новый год") и "Пальма" (М., 1925), подборка стихотворений в сборнике "Имажинисты 1925" и другие произведения -- отдает дань имажинистской цветистости метафор, сравнений и образов, в то же время это типичный образец русско-еврейской поэзии (см. Русско-еврейская литература), с ее обязательными мотивами и образами из Библии и Талмуда, палестинофильством, обилием гебраизмов и идишизмов, ностальгическим обращением к еврейской обрядности и литургии, связями между современностью и событиями истории еврейского народа. Наряду с этими несколько высокопарными стихами у Ройзмана встречаются и конкретные картинки быта еврейских ремесленников (песни портных, сапожников).
   С середины 1920-х гг. перешел к прозе. Первый его роман "Минус шесть" (М., 1928, 2-е доп. изд. -- 1930) сатирически изображал еврейскую буржуазию, приспосо­бив­шуюся к условиям нэпа, и показывал ее неминуемый крах. Выполняя "социальный заказ" и зная изнутри описываемое общество, Ройзман с сарказмом разоблачает его, делая упор на его цинизм, религиозное ханжество, национализм и ограниченность, создает крайне гротескную картину жизни разгромленной (в конце романа героя с семьей высылают из Москвы) новой еврейской буржуазии. Во время развернувшейся в конце 1920-х -- начале 1930-х гг. кампании против антисемитизма в некоторых публикациях Ройзмана даже обвиняли в юдофобии. Следующие книги Ройзмана -- это, по сути, публицистические иллюстрации к очередным лозунгам коммунистической партии по еврейскому вопросу.Таковы сборники очерков из цикла "Соседи пана Пилсудского" -- "Хорошие знакомые" и "Золотые руки" (оба -- М., 1931), посвященные перевоспитанию и так называемой продуктивизации трудового еврейского населения. Роман "Эти господа" (М., 1932; предисловие Ю. Ларина) повествует о создании еврейских земледельческих поселений в Крыму, проблемах коллективизации, а также о проявлениях антисемитизма не только на бытовом уровне, но и в партийно-бюрократической среде (из-за этого официальная критика сразу же заговорила "о пережитках национализма в мировоззрении Ройзмана "). В романе "Граница" (1935) рассказывается о жизни и классовой борьбе в приграничном смешанном еврейско-белорусском промколхозе. С второй половины 1930-х гг. Ройзман полностью отошел от еврейской тематики. Основным в его творчестве становится детективно-приключенческий жанр: книги (сб. "Друзья, рискующие жизнью", 1943; "Волк", 1956; "Берлинская лазурь", 1961; "Вор-невидимка", 1965, и другие) и киносценарий ("Дело N 306", 1956; в том же году снят кинофильм) о работе милиции и уголовного розыска. Ройзман также опубликовал литературные мемуары ("Вольнодумец Есенин", 1965; "Книжная лавка. Страницы воспоминаний", 1965; "Секретные пакеты", 1969, и другие).
   РОТЕНБЕРГ ЕВСЕЙ ИОСИФОВИЧ (1920-2011) - искусствовед. Родился 18 июля 1920 г. в городе Туле, в семье бухгалтера. Увлечение изобразительным искусством возникло в результате саморазвития, а не передалось Евсею Ротенбергу от родителей: его отец "принадлежал к такому типу людей, которые совершенно не имеют предрасположенности к восприятию изобразительного", мать была домохозяйкой; в семье, по собственным словам Е. И. Ротенберга, "не было ни книг, ни тем более картин". В 1938 г. Евсей Ротенберг поступил на искусствоведческое отделение Московского института истории, философии и литературы (ИФЛИ), где учился у Н. И. Романова, М. В. Алпатова, В. Н. Лазарева. В начале войны трижды пытался призываться в армию, но из-за плохого зрения не был призван и после закрытия института уехал с родителями в эвакуацию. Через год, получив при содействии профессора М. В. Алпатова вызов в Москву, вернулся и продолжил обучение в МГУ имени М. В. Ломоносова[2]. Работал на трудовом фронте. В 1944, ещё до окончания университета, Е. И. Ротенберг поступает работать в отдел западноевропейского искусства Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина[3]. Музей стал вторым важным этапом в профессиональном и творческом формировании ученого. Е. И. Ротенбергу выпало участвовать в процессе возрождения музея к нормальной жизни. Именно здесь он впервые вступил в тесный практический контакт с художественными произведениями, постиг многие особенности их музейного существования, в частности науку экспозиции, и навсегда проникся убеждением, что основу искусствознания составляет непосредственное соприкосновение с произведением искусства: памятник -- это главный предмет изучения[4]. Это убеждение было подкреплено в связи с культурным событием особого значения: в первые послевоенные годы Музей им. А. С. Пушкина принял на хранение коллекции германских музеев и прежде всего -- собрание Дрезденской галереи. Ротенберг был назначен хранителем её экспозиционной части[5]. Позднее Евсей Иосифович дал очень образную оценку музейного этапа на пути становления профессионального искусствоведа:
   "...Я бы сказал, что музейная работа для историка искусств -- это как
   военная служба для мужчины. Через это надо пройти".
   -- Е. И. Ротенберг. (Л. С. Чаковская "Беседы с Е. И. Ротенбергом")[6].
   В 1948 году Е. И. Ротенберг поступает в аспирантуру. Дипломную работу в университете, об искусстве Вермеера, а затем и кандидатскую диссертацию ("Реалистические основы голландской живописи XVII века. (Рембрандт и мастера жанровой живописи)") он готовил у Б. Р. Виппера. Учёбу в аспирантуре Ротенберг совмещал с работой ученым секретарем в Музее им. А. С. Пушкина, на эту должность его назначили в 1947 г. В 1949 году экспозицию из собрания Дрезденской галереи (которая просуществовала в Музее им. А. С. Пушкина несколько лет в "полузакрытом" режиме[7]) разобрали и убрали в запасники, а музей был превращен в постоянно действующую выставку подарков Сталину. Большая часть сотрудников была уволена, а вся музейная работа была фактически свернута. В 1950 году Е. И. Ротенберг уходит из музея и целиком сосредотачивается на учёбе в аспирантуре, которую заканчивает в 1952 году. Следующий этап в деятельности ученого связан с Институтом теории и истории изобразительных искусств Академии художеств СССР, где он работал в секторе западноевропейского искусства с 1953 по 1971 год. Продолжая готовить диссертацию (защита состоялась в 1956 г.), Е. И. Ротенберг вошел в авторский коллектив по созданию многотомной "Всеобщей историей искусств" (под общей редакцией А. Г. Чегодаева. Труд такого объёма и основательности предпринимался в советском искусствознании впервые и был призван создать необходимый общий базис отечественной науки об искусстве, дать специалистам и широкому кругу читателей представление о мировом художественном процессе в целом. Участие Е. И. Ротенберга в подготовке этого труда было многообразным: он выступал как автор целого ряда отдельных глав, как редактор нескольких томов, как составитель иллюстративных разделов. В эти годы он проявил себя специалистом самой широкой эрудиции, как общей, так и специальной, связанной с кругом его главных научных интересов. По мнению Ротенберга, каждый профессионал в области искусствознания должен быть готовым "схватиться" с любым культурно-художественным объектом, если того потребуют обстоятельства. Эта прагматика ремесла позволила ему сделать вывод, превратившийся со временем в максиму, которую он неоднократно высказывал своим сотрудникам, в разных ситуациях: "историк искусства обязан мыслить культурой в целом". К середине шестидесятых годов Е. И. Ротенберг вступил в период творческой зрелости. Определились ведущие темы его исследований: искусство Возрождения в Италии и западноевропейское искусство XVII века. Первой важной вехой на этом этапе его работы стала монография о Микеланджело, вышедшая в 1964 году, затем последовали два тома, написанные им для серии "Памятники мирового искусства": "Искусство Италии XVI века" (1967) и "Западноевропейское искусство XVII века" (1971). В работе над книгами из серии "Памятников мирового искусства" Ротенберг выступил не только как автор и член редколлегии, но и как один из разработчиков концепции этого издания. Замысел "Памятников" возник ещё в процессе работы над "Всеобщей историей искусств", в творческом диалоге между Е. И. Ротенбергом и Р. Б. Климовым[10], которые сформулировали программный принцип новой многотомной серии: шедевры "всех времен и народов" будут призваны одновременно выступить олицетворением создавшей их культуры и вместе с тем подняться над ней, преодолеть её границы (и, стало быть, её и свою собственную ограниченность) и раскрыться заново, как абсолютное в себе звено мирового процесса, в едином ряду выдающихся творческих итогов, достигнутых на протяжении многих тысячелетий[11]. Этот принцип был реализован Е. И. Ротенбергом не только на материале двух его книг, вышедших в рамках серии "Памятники мирового искусства", но и стал ключевой задачей его последней монографии "Общие эволюционные закономерности художественного процесса", работа над которой осталась незавершенной. В начале 1970-х Е. И. Ротенберг был вынужден покинуть Институт теории и истории изобразительных искусств Академии художеств СССР из-за конфликта с вице-президентом Академии В. С. Кеменовым, подвергшим острой критике факт отсутствия категории "реализм" в написанной Евсеем Иосифовичем характеристике европейского искусства XVII века для соответствующего тома "Памятников мирового искусства" (1971).
   "К этому времени альфой и омегой Академии художеств и института был реализм: реализм, реализм, реализм. Всякая работа начинается со слова "реализм". <...> Но потом уже к этому стали охладевать, стали спорить о том, что такое реализм, -- до этого реализм был бесспорным, а тут стали спорить, что есть реализм, что такое реализм, и в общем потерялось всякое представление о реализме. Ну и в самом деле: искусство XVII века -- Веласкес и Рембрандт -- безусловно, реалистическое. А искусство Возрождения -- Рафаэль, Леонардо, Микеланджело -- они реалисты или нет? Тут сразу возникал терминологический спор. Нет, они вроде не совсем реалисты, так же не бывает, чтобы все ходили обнаженные и красивые. Значит, реализм XVII века как бы выше, а искусство Высокого Возрождения -- это скорее искусство идеала, чем реализм. Получилась такая путаница в трех соснах. <...> И вот во избежание всех этих "перепутаниц" я в своем "Искусстве XVII века", которое явно реалистичное, слово "реализм" не употребил нигде: исследуется это искусство, все говорится, и все прочее, но слово "реализм" не применяется ввиду неясности [того], что оно означает. В. С. Кеменов, когда прочел этот мой текст, пришел в ужас: нет этого слова вообще!..".
   -- Е. И. Ротенберг. (Л. С. Чаковская "Беседы с Е. И. Ротенбергом")[13].
   В 1971 г. Е. И. Ротенберг переходит во Всесоюзный научно-исследовательский институт искусствознания, в сектор классического искусства Запада, который после кончины Р. Б. Виппера (1967) возглавлял А. Д. Чегодаев. Там же защищает докторскую диссертацию (1972). В секторе классического искусства Запада Е. И. Ротенберг трудился до конца жизни, взяв на себя руководство сектором (отделом) после смерти А. Д. Чегодаева (1994). В 1970-х -- 1980-х годах Ротенберг продолжает работать над анализом и интерпретацией ренессансного искусства -- этому посвящены его монография "Искусство Италии. Средняя Италия в период Высокого Возрождения" (1974) и "Послесловие" к лекциям классика европейского искусствознания Макса Дворжака "Искусство Италии в эпоху Возрождения" (1978), -- а также исследует различные стороны творческих методов Микеланджело и Тициана (в статьях, опубликованных в том же году). Наряду с ренессансной проблематикой он разрабатывает свою вторую ведущую научную тему, связанную с изучением западноевропейского искусства XVII столетия. Итогом этой работы стала обобщающая монография "Западноевропейская живопись XVII века. Тематические принципы" (1989). В разные годы были опубликованы в форме статей отдельные разделы будущей книги: общее "Введение", посвященное вопросам тематики в живописи XVII века в целом и главы, характеризующие тематические принципы в творчестве Пуссена (1981), Вермеера (1981), Рубенса (1983) и Веласкеса (1987). В 1989 году в серии "Библиотека искусствознания" выходит сборник избранных работ Е. И. Ротенберга "Искусство Италии XVI--XVII веков", в котором наряду со статьями о Микеланджело и Тициане публикуется исследование творчества Караваджо.
   1990-е -- 2000-е годы Е. И. Ротенберг выходит за пределы двух своих основных тем и ставит перед собой ещё более широкую задачу: разработать "систему художественных видов" западноевропейского изобразительного искусства в контексте разных стилевых формаций[14]. Она была реализована в двух монографиях: "Искусство готической эпохи. Система художественных видов" (2001) и "Искусство романской эпохи. Система художественных видов" (2007). Завершением этого фундаментального замысла должна была стать итоговая монография "Общие эволюционные закономерности художественного процесса", которая была Е. И. Ротенбергом заявлена за два года до кончины. Значительная часть этого незавершенного фундаментального труда осталась в рукописи, которую ещё предстоит освоить и подготовить для публикации[12]. 17 февраля 2000 года Е. И. Ротенбергу присуждена премия Президента Российской Федерации в области литературы и искусства за 1999 год. 8 октября 2008 года решением Президиума Российской академии художеств Е. И. Ротенберг избран Почётным членом Академии. Жена -- Ирина Александровна Антонова, директор ГМИИ имени А. С. Пушкина (1961--2013); сын: Борис (род. 1954). Брат, переводчик с итальянского языка -- Григорий Иосифович Ротенберг (род. 1932).
   РЯБЦЕВИЧ ВАЛЕНТИН НАУМОВИЧ (1934-2008) - историк, археолог, нумизмат. Родился 26.11.1934 г. в д. Красное Кировского района Могилевской области в семье профессионального военного. Получил образование в Белорусском государственном университете, который закончил в 1957 году. С 1959 по 1963 гг. обучался в аспирантуре Государственного Эрмитажа (научный руководитель -- док. ист. наук И. Г. Спасский). C 1957--1959 гг. -- научный сотрудник Организационной группы Государственного музея БССР. С 1963 года работал на историческом факультете БГУ. В 1999 году вошёл в состав созданной Военно-геральдической комиссии при Совете Безопасности Республики Беларусь. В. Н. Рябцевич -- автор 4 монографий, более 100 научных и 300 энциклопедических статей. Уже первая его книга "О чем рассказывают монеты" (1968 г.) в течение короткого времени исчезла с книжных полок магазинов, став настольной книгой профессиональных нумизматов и коллекционеров. Не меньшую популярность имело и второе издание этой работы, опубликованной в 1977 г. тиражом 190 тыс. экземпляров. В 1995 г. вышла из печати "Нумизматика Беларуси", которая по сути дела является энциклопедией денежного обращения на территории Беларуси со времени появления здесь первых монет (I--II вв.) до конца XX в. В 1995 г. был опубликован ещё один капитальный труд ученого "Российско-польские" монетные эмиссии эпохи Петра I", ставший темой его докторской диссертации, защищенной в 1996 г. В ней на основе аналитического осмысления обильной историографии, впервые вводимых в научный оборот архивных и нумизматических источников разрешен ряд проблем, являвшихся объектами ожесточенных дискуссий нумизматов с конца XVIII в.
   САГАЛОВСКИЙ НАУМ (1935- ) - поэт, "обнаруженный" С.ДОВЛАТОВЫМ Краткая биография Наума Сагаловского, написанная им самим:
Своих родных я знаю слабо,
запомнить - голову сломать:
Мороз мне - дед,
Яга мне - баба,
Дюма - отец,
Отчизна - мать.

Рождение: 30 декабря 1935, в гор. Киеве (Украина).
Детство: 1935-1941, в гор. Киеве.
Первая эмиграция: 1941, в гор. Уфу (Башкирия) с мамой и сестрой
(т.н. эвакуация). (Где-то и с САГАЛОВСКИМ мои пути могли пересекаться в Уфе - в эвакуации... )
Возвращение в гор. Киев: 1946.
Отрочество: 1946-1953, в гор. Киеве.
Вторая эмиграция: 1953, в гор. Новочеркасск (Россия) с чемоданом (т.н. высшее образование).
Возвращение в гор. Киев: 1958.
Юность, зрелость: 1958-1979, в гор. Киеве.
Третья эмиграция: 1979, в гор. Чикаго (США) с женой и детьми.
Средние годы, старость: 1979-2004 и далее до конца, в гор. Чикаго.

Сочинения:
Плач по двум дунайским селёдочкам
Еврей армянского разлива и витязь в еврейской шкуре
С Новым годом!
Старая притча
Стихи
Баллада о свече, Рождественская сказка
Камасутра для пенсионеров
ПАМЯТИ ДРУГА - N7/1, июль, 2009
Избранные опилки - N8/1, июль, 2009
Переводы сонетов Шекспира - N10/3,2010
Переводы еврейских песен (с идиша) - N12/3,2010
Александр Сергеевич Пушкин - после дуэли - N1/3,2011
Смерть поэта. Стихотворение - N1/3,2011
   САДЛЕР ВЕНДИ (1972- ) - британский популяризатор науки, физик. Директор-основатель Science Made Simple и сотрудница Кардиффского университета. Окончила Кардиффский университет (бакалавр физики и музыки, 1994), намереваясь стать звукорежиссёром. Однако попала на работу в Techniquest[en], где достигла позиции менеджера по образованию. В 2002 году учредила Science Made Simple (SMS), привлёкшую с тех пор более 750 тыс. человек и работавшую в более чем 30 странах. Получила степень магистра в Открытом университете. Состояла членом Уэльского научно-консультативного совета. Фелло RSA, University of Wales Trinity Saint David[en], ERA Foundation. Автор книг для детей.
   САКС ОЛИВЕР ВОЛФ (1933-2015) - невропатолог, писатель. Младший из четверых детей в еврейской семье. Его родители Сэмюэл Элиезер Сакс (1895--1990) и Мюриэл Элзи Ландау (1895--1972) были врачами; среди его двоюродных братьев -- министр иностранных дел Израиля Абба Эвен, актёр и режиссёр Джонатан Линн и математик Роберт Ауманн. Со стороны отца семья происходила из местечка Ионишки, со стороны матери -- из Гомеля. Получил степень доктора медицины в Оксфорде (1958), после чего переехал в Канаду и в 1960 году в США. С 1965 года жил в Нью-Йорке. Профессор неврологии в Медицинском колледже им. Альберта Эйнштейна, адъюнкт-профессор неврологии Медицинской школы (англ.)русск. Нью-Йоркского университета. Вёл медицинскую практику в Нью-Йорке. Страдал прозопагнозией. Даже после того, как у него была диагностирована увеальная меланома и он ослеп на один глаз, Сакс продолжал как писательскую деятельность, так и врачебную практику.
   Рассказы Сакса небогаты клиническим подробностями и представляют собой скорее попытки взглянуть на опыт своих пациентов с общечеловеческой точки зрения. Он делает акцент на переживаниях пациентов, пытается приблизить их уникальный травматический опыт к читателю, вызвать у него эмпатическую реакцию. Сакс часто подчеркивает, что некоторым пациентам, которые были "ненормальными" в одной области, иногда удавалось найти себя в другой, хотя их патология оставалась при этом неизлечимой. Книги Сакса многократно переиздавались, каждый раз подвергаясь доработке в той или иной степени. Переведены на более чем 20 языков мира. На русском языке изданы его книги "Пробуждения", "Человек, который принял жену за шляпу", "Мигрень", "Антрополог на Марсе", "Нога как точка опоры", "Глаз разума", "Зримые голоса", "Галлюцинации". В марте 2006 года был одним из 263 американских врачей, которые подписали письмо протеста против применения пыток к заключённым в Гуантанамо. Переписывался с советским нейропсихологом А. Р. Лурией, часто ссылался на его работы. 19 февраля 2015 года Оливер Сакс в своей статье в "Нью-Йорк таймс" сообщил, что у него неоперабельное онкологическое заболевание (увеальная меланома с метастазами в печень). Статья заканчивается так: "Не могу сказать, что мне не страшно. Но главное из чувств, которые я испытываю, -- благодарность. Я любил и был любим; мне было многое дано и я кое-что отдал взамен; я много читал, путешествовал, размышлял, писал. Я общался с миром тем особенным образом, каким писатели общаются с читателями. Самое главное: на этой прекрасной планете я чувствовал и мыслил, что само по себе являлось огромной привилегией и приключением".
   Сакс был геем, но под влиянием психологической травмы, полученной в юности из-за неприятия этого факта его матерью, на протяжении десятилетий воздерживался от личной жизни. Лишь последние шесть лет жизни Сакса прошли под знаком личной близости с публицистом Билли Хэйсом. По словам самого Сакса, "Мне казалось порой, что я жил на определённом расстоянии от жизни. Это изменилось, когда Билли и я полюбили друг друга".
   САРНОВ БЕНЕДИКТ МИХАЙЛОВИЧ (1927-2014) - писатель, литературовед, критик. Родился 4 января 1927 года в Москве в еврейской семье. Родители -- Михаил Владимирович (Моисей Вульфович) Сарнов (1892--1960) и Мария Филипповна (Мариам Фильевна) Сарнова (1898--1994)[5]. Начал печататься в 1948 году. Окончил Литературный институт (1951). Работал в журнале "Пионер", "Литературной газете". Совместно с Лазарем Лазаревым и Станиславом Рассадиным стал автором пародий, печатавшихся в "Литературной газете" (часть из них была издана в 1966 году в виде сборника "Липовые аллеи"). В 1970-х годах совместно с Рассадиным был автором популярных детских литературоведческих радиопередач "В стране литературных героев". В 1989 году вёл в журнале "Огонёк" рубрику "Русская проза. Двадцатый век. Из запасников". С 1960 года был членом Союза писателей СССР. В 1992--1996 годах -- секретарь Союза писателей Москвы, член редколлегии журналов "Русская виза" и "Вопросы литературы"[6]. С 1997 года входил в комиссию по Государственным премиям при Президенте РФ. Действительный член Академии русской современной словесности (АРСС) (1997)[7]. Постоянный автор журнала "Лехаим".
   Автор и ведущий цикла документальных фильмов "Сталин и писатели" на телеканале "Культура" (производство телекомпании "ТОН"). Бенедикт Сарнов вспоминал: "Я дебютировал в литературе книжкой о таком замечательном человеке и прекрасном писателе Алексее Ивановиче Пантелееве, мы были с ним знакомы, потом даже подружились, хотя он был гораздо старше меня. Он был очень честным не только в личном, но и в литературном плане, очень честный и щепетильный литератор. Он всегда старался писать скрупулёзную такую правду, проверенную, выверенную"[8]. Скончался 20 апреля 2014 года в Москве на 88-м году жизни. Похоронен на Востряковском кладбище (участок 39), рядом с родителями. Жена: Сарнова Слава Петровна (р. 1927). Сын: Сарнов Феликс Бенедиктович -- переводчик, писатель.
   СЕВЕЛА ЭФРАИМ (ДРАБКИН ЕФИМ ЕВЕЛЕВИЧ)(1928-2010) - писатель, кинорежиссёр. Ефим Евелевич Драбкин родился 8 марта 1928 года в Бобруйске в семье кадрового офицера, впоследствии тренера по классической борьбе Евеля Хаимовича Драбкина (1906--2005) и Рахили Шаевны Драбкиной (урождённой Гельфанд, 1906--1972, покончила с собой). Родители были спортсменами и познакомились в Бобруйске на стадионе "Спартак"; мать была чемпионкой БССР по бегу с барьерами. С матерью и младшей сестрой успел эвакуироваться из Белоруссии в начале Великой Отечественной войны в Ершовский район (отец был на фронте)[9]; однако во время бомбёжки был сброшен взрывной волной с платформы поезда. Бродяжничал, в 1943 году стал "сыном полка" противотанковой артиллерии резерва Ставки Главного командования; с полком дошёл до Германии[10]. Награждён медалью "За отвагу". После войны окончил школу, поступил в Белорусский государственный университет (1948) на отделение журналистики и с 1949 по 1955 годы был корреспондентом газеты "Молодёжь Литвы" в Вильнюсе. Затем переехал в Москву. Дебютировал киносценарием к картине "Наши соседи", снятой на "Беларусьфильме" в 1957 году. Под литературным псевдонимом "Ефим Севела" впервые был упомянут как один из сценаристов вышедшего в том же году фильма "Пока не поздно" (Беларусьфильм). Под этим же псевдонимом написал сценарии к комедийным фильмам на фронтовую тематику, в том числе "Крепкий орешек" (1967) и "Годен к нестроевой" (1968). В последнем выступил одновременно в роли режиссёра, сценариста и актёра в эпизодической роли. 24 февраля 1971 года участвовал в захвате приёмной Президиума Верховного Совета СССР группой из 24 человек, требовавших разрешить советским евреям репатриироваться в Израиль (хотя, по собственному признанию, ранее не был ни диссидентом, ни сионистом). Президиум Верховного Совета СССР удовлетворил требования о выезде в Израиль. После суда над группой был вместе с семьёй (и остальными участниками акции) выслан из СССР. По его словам, в возрасте 45 лет, через два года после приезда в Израиль, участвовал в войне Судного дня, и на второй день войны "подбил из советской "базуки" два танка Т-54 и противотанковую пушку"[11], был ранен. В 1977 году переехал в США, жил в Бруклине. Часто переезжал и работал в таких городах, как Лондон, Западный Берлин, Париж. После эмиграции в 1971 году начал писательскую карьеру, написав в Париже (по пути в Израиль) получившую высокую оценку критики книгу рассказов "Легенды Инвалидной улицы". Впоследствии написал несколько романов, повести, рассказы, киносценарии, автобиографическую прозу. Среди изданных книг -- "Остановите самолёт -- я слезу", "Моня Цацкес -- знаменосец", "Мама", "Викинг", "Тойота Королла", "Мужской разговор в русской бане", "Попугай, говорящий на идиш", "Почему нет рая на Земле", "I Love New York", "Патриот с немытыми ушами", "Зуб мудрости", "Продай твою мать", "Всё не как у людей". Вышло собрание сочинений писателя в 6 томах (1996) и ряд сборников избранных произведений. К кинематографу Эфраим Севела вновь обратился в 1986 году, сняв в Польше фильм "Колыбельная", состоящий из трёх лирических киноновелл, объединённых темой жизни в гетто во время Второй мировой войны. В 1990 году вернулся в СССР и как режиссёр поставил пять фильмов по собственным сценариям -- "Попугай, говорящий на идиш" (1990), "Ноев ковчег" (1992), "Ноктюрн Шопена" (1992), "Благотворительный бал" (1993). В 1995 году Эфраим Севела снял свой последний автодокументальный фильм "Господи, кто я?".
   Был женат на дочери режиссёра Альберта Гендельштейна (падчерице эстрадной певицы Эдит Утёсовой), актрисе Юлии Гендельштейн (в замужестве Севела, род. 1934), известной по картинам "Заре навстречу" (1959), "Чёрная чайка" (1962), "Здравствуй, это я" (1965). В этом браке родились дочь (1960) и сын (1972). Дочь -- Мария Севела (фр. Marie Sevela, род. 1960), французский историк-японист, специализирующийся на русско-японских взаимоотношениях (Centre de recherche sur les civilisations de l'Asie orientale при Ecole des hautes Иtudes en sciences sociales, Париж). Вторая жена -- архитектор Зоя Борисовна Осипова (род. 1945), главный архитектор проекта часовни Александра Невского в Королёве, вдова киносценариста и драматурга Юлия Дунского, составитель книги воспоминаний о нём и его соавторе В. С. Фриде "Служили два товарища" (2003).
   СЕГАЛ ЕЛЕНА АЛЕКСАНДРОВНА (1905-80) - писательница, очеркист. Елена Сегал родилась 13 (26) апреля 1905 года в Санкт-Петербурге. Отец -- Александр Яковлевич Сегал (17.06.1875 -- декабрь 1943) -- служил юрисконсультом в представительстве иностранной фирмы; мать -- Фанни Николаевна, урождённая Лихтерман (01.12.1879 -- 08.12.1941) -- была домохозяйкой (родители погибли во время немецкой оккупации в Рижском гетто). У Елены была старшая сестра Лидия (10.03.1903 -- 27.02.1991). Сын Лидии Сегал от первого брака -- известный детский писатель Георгий Юрмин. Семья Елены Александровны считалась зажиточной, поэтому во время Гражданской войны в дом часто приходили с обысками. Оставив дочерей на попечение родственников, родители Елены Сегал бежали из Петербурга в Финляндию по льду Финского залива. Они обосновались в Риге и погибли в Рижском гетто во время Великой Отечественной войны. Училась на одном курсе с будущей писательницей Еленой Ильиной на словесном отделении Государственного института истории искусств в Ленинграде[2]. В институте у Елены Александровны сильно ухудшилось зрение, и она попросила Лию Маршак (настоящее имя Елены Ильиной) помочь ей подготовиться к экзаменам. Елена Ильина познакомила Елену Сегал со своим старшим братом, Ильёй Яковлевичем Маршаком. Встреча произошла на заседании одного литературного общества в 1925 году[2]. Елена Александровна и Илья Яковлевич поженились 14 января 1926 года и поселились в Ленинграде. В 1927 году семья переехала в Детское село[3] под Ленинградом, где страдавший от туберкулёза М. Ильин находился под наблюдением врачей местного санатория. В середине 1930-х семья переехала в Москву, куда Илью Маршака пригласили для выработки концепции представления науки на ВДНХ. Печаталась с 1931 года. Член Союза писателей. Дебютная книга -- историческая повесть для юношества "Дорога на эшафот" о русской революционерке Софье Перовской -- вышла в 1931 году. В 1936 году Елена Сегал опубликовала первую научно-популярную книгу -- "Детство одной науки", об истории медицины. В дальнейшем выступала соавтором мужа. Написанные Е. Сегал и М. Ильиным научно-популярные и научно-художественные книги имели большой успех, многие были переведены на иностранные языки. В 1940 году на студии "Союздетфильм" Елена Сегал и М. Ильин работали с режиссёром Дзигой Вертовым над сценарием познавательного фильма по мотивам книги "Как человек стал великаном"[5]. Сценарий носил название "Сказка о Великане". Сценарий получил отрицательные отзывы начальника Главного управления по производству художественных фильмов и председателя Комитета по делам кинематографии И. Г. Большакова. В связи с "неактуальностью" темы и технической сложностью съёмок было принято решение отложить съёмки фильма на неопределённое время[7]. Встретившись с М. Ильиным во время Великой Отечественной войны, И. Г. Большаков выражал сожаление о своём решении. В 1941 году по поручению И. Г. Большакова Елена Сегал и М. Ильин сотрудничали с Дзигой Вертовым над сценарием фильма "Летающий человек. Страницы из истории русской авиации". Работа над черновой версией сценария была закончена за несколько дней до начала Великой Отечественной войны. Фильм по этому сценарию тоже не был снят. Все книги Сегал отличает богатство языка, умение в живой и увлекательной форме рассказывать о сложных вещах. В годы войны семья Елены Сегал находилась в эвакуации в Алма-Ате. Елена Сегал ушла из жизни 20 ноября 1980
   Муж -- Илья Яковлевич Маршак (псевдоним -- М. Ильин) (16 (29) декабря 1895 -- 15 ноября 1953) -- русский советский писатель, инженер-химик. Младший брат С. Я. Маршака.
   Дочь -- Евгения Ильинична Маршак (18.05.1927-11.01.1996). Окончила Институт иностранных языков. Работала научным редактором в журналах "Новое время" и "Мировая экономика и международные отношения". Сын -- Борис Ильич Маршак (09.07.1933-28.07.2006). Учёный-востоковед.
   Дочь -- Марина Ильинична Маршак (09.07.1941-11.04.1992). Окончила биологический факультет МГУ. Работала в Институте молекулярной генетики. Кандидат биологических наук, соавтор открытия явления индукции ДНК-содержащими онкогенными вирусами генных мутаций в клетках млекопитающих. Племянник -- Юрий Альфредович Менакер (псевдоним -- Георгий Юрмин; 22 июня 1923 -- 21 июля 2007) -- русский детский писатель.
   СЕЛЕЦКИЙ БОРИС ПЕТРОВИЧ (1922-91) - историк
   СЕЛЬВИНСКИЙ ИЛЬЯ ЛЬВОВИЧ (1899-1968) - поэт, драматург, педагог. Илья Сельвинский (при рождении Селевинский) родился 12 (24) октября 1899 года[a] в Симферополе в крымчакской семье. Его дед, Элья (Элиогу) Шелевинский, был кантонистом Фанагорийского полка. Отец, Лейба Эльшаелович (Лев Соломонович) Селевинский (?--1923, Москва), участвовал в Русско-турецкой войне 1877 года, затем торговал мехами и пушниной. Мать -- Надежда Львовна Сельвинская (1856--1938), прах которой захоронен на Новом Донском кладбище[9]. Как писал сам Илья Львович в автобиографии (1967), его отец "был меховщиком, а затем, разорившись, превратился в скорняка". Будущий литератор учился в Евпаторийском начальном училище, а в 1915 -- 1919 годах -- в гимназии. С 1915 года начал публиковать свои произведения (в частности, в газете "Евпаторийские новости"). В годы революции принимал участие в революционном движении, был заключенным Севастопольской тюрьмы[11], во время гражданской войны воевал в составе РККА. Сменил множество профессий (был грузчиком, натурщиком, репортером, цирковым борцом и т. п.). В 1923 году Сельвинский окончил факультет общественных наук 1-го Московского государственного университета. Фактический лидер группы конструктивистов. В 1926 году выпустил первый сборник стихов. В конце 1920-х писал экспериментальные эпические поэмы. В середине и в конце 1920-х годов с экспериментальными "левыми" стихами и поэмами Ильи Сельвинского в своих концертах выступал популярный артист-эксцентрик и шансонье Михаил Савояров. В частности, он читал (а временами даже пел) под музыкальное сопровождение поэму "Улялаевщина" в костюме и эстетике театра Синей блузы. В 1927--1930 годах Илья Сельвинский вёл острую публицистическую полемику с Владимиром Маяковским. В 1930 году выступил с покаянными заявлениями. Тогда же, как следует из его автобиографии, он пошёл "работать сварщиком на электрозавод". В начале 1930-х годов Сельвинский писал авангардистские стихотворные драмы. В 1933--1934 годах был корреспондентом "Правды" в экспедиции, возглавляемой О. Ю. Шмидтом на пароходе "Челюскин", однако в дрейфе и зимовке не участвовал: в составе группы из восьми человек высадился на берег во время стоянки у о. Колючина и прошёл с чукчами на собаках по льдам Ледовитого океана и тундре до мыса Дежнёва. С 1937 года против Сельвинского были выпущены сокрушительные партийные резолюции: 21 апреля 1937 -- резолюция Политбюро против его пьесы "Умка -- Белый Медведь", а 4 августа 1939 года -- резолюция Оргбюро о журнале "Октябрь" и стихах Сельвинского, которые были названы как "антихудожественные и вредные".[14] С 1937 года он пишет исторические драмы в стихах. Член ВКП(б) с 1941 года. С 1941 года был на фронте в рядах РККА, сначала в звании батальонного комиссара, затем подполковника. Получил две контузии и одно тяжёлое ранение под Батайском. Заместителем наркома обороны награждён золотыми часами за текст песни "Боевая крымская", ставшей песней Крымского фронта.
   "Кого баюкала Россия..."
   "Сама ? как русская природа
Душа народа моего:
Она пригреет и урода,
Как птицу, выходит его".[15]
   Илья Сельвинский, 1943 г.
   В конце ноября 1943 года Сельвинского вызвали из Крыма в Москву. Его критиковали за сочинительство "вредных" и "антихудожественных" произведений. Считается, что он "неправильно" рассказал о еврейских жертвах нацистов.[14] По другой версии, во вполне безобидном стихотворении Сельвинского "Кого баюкала Россия..." (1943) проницательно усмотрели карикатурное изображение И. В. Сталина (скрытого под словом "урод"). Был демобилизован из армии. Бенедикт Сарнов так описывает это событие: Дело происходит 10 февраля 1944 года. <...> Идёт заседание секретариата ЦК ВКП(б). <...> Обсуждается "идейно-порочное" стихотворение Ильи Сельвинского "Кого баюкала Россия". Неожиданно в зале заседания появляется Сталин и, указывая на проштрафившегося поэта, кидает такую реплику:-- С этим человеком нужно обращаться бережно, его очень любили Троцкий и Бухарин. По-видимому, его простили. Сельвинский рвался обратно на фронт. Наконец, его просьба была удовлетворёна в апреле 1945 года, и он был восстановлен в звании. В 1950-х годах вернулся к началу своего творчества и сделал новые редакции произведений 1920-х годов. В 1959 году, в разгар травли Б. Пастернака Игорь Сельвинский опубликовал стихотворение:
   А вы, поэт, заласканный врагом,
Чтоб только всласть насвоеволить,
Вы допустили, и любая сволочь,
Пошла плясать и прыгать кувырком.
К чему ж была и щедрая растрата
Душевного огня, который был так чист,
Когда теперь для славы Герострата
Вы родину поставили под свист?[18]
   СЕРЕБРОВСКИЙ АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ (1892-1948) - генетик. Отец, Сергей Митрофанович Серебровский, после окончания Академии художеств в 1890 году, был приглашён на должность архитектора в Курск. Его мать, Юлия Дмитриевна, была уроженкой города Ливны. Серебровские имели пять детей: 4 сыновей и дочь. Учился в реальном училище Тулы. В 1909 году, окончив училище и досдав некоторые предметы за курс гимназии, Александр Серебровский поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета, по окончании которого в 1914 году участвовал в боях Первой мировой войны, затем работал на опытной станции под Тулой (1918--1921), а в 1921 году, по предложению Н. К. Кольцова (во время учёбы начал работать в лаборатории Н. К. Кольцова его учеником) принял руководство отделом генетической станции в Московской области (Аниковская генетическая станция, 1921--1928). С 1921 по 1927 год работал в Институте экспериментальной биологии АН СССР, с 1929 по 1932 год -- в Биологическом институте им. К. А. Тимирязева.
   Цитата из книги Серебровского 1929 года "Антропогенетика и евгеника в социалистическом обществе": "Решение вопроса по организации отбора в человеческом обществе, несомненно, будет только при социализме после окончательного разрушения семьи, перехода к социалистическому воспитанию и отделения любви от деторождения. Мы полагаем, что решением вопроса об организации отбора у человека будет распространение получения зачатия от искусственного осеменения рекомендованной спермой, а вовсе не обязательно от любимого мужчины".
   В 1929 году заведующий отдела по птицеводству и курса птицеводства и птицепромышленного в Московском зоотехническом институте.
   Из воспоминаний Н. П. Дубинина: ...когда в 1929 году встал вопрос об организации лаборатории генетики в системе Научно-исследовательского института имени К. А. Тимирязева, это дело было поручено А. С. Серебровскому. Наша лаборатория со Смоленского бульвара переехала на Пятницкую, 48... К тому времени московский Зоотехнический институт разделился на целый ряд институтов по отдельным видам животноводства. В старом здании, в частности, остался Институт свиноводства. Его директор просил меня остаться в Институте и читать курс генетики. В Балашихе, рядом с Москвой, появился Институт пушного звероводства и каракулеводства. Его руководство также усиленно приглашало меня заведовать кафедрой генетики и разведения. Было мне в то время 22 года, но все они уже хорошо меня знали по лекциям и занятиям в Зоотехническом институте. С 1930 года и до конца своей жизни -- заведующий основанной им кафедрой генетики на биологическом факультете МГУ. В 1931 году он организовал во Всесоюзном институте животноводства сектор генетики и селекции. Основные работы в области генетики животных, теории гена, генетики популяций. На рубеже 1920--1930-х годов выдвинул ряд важных теоретических положений: сформулировал гипотезу о делимости гена (и возможности измерения его размеров в единицах кроссинговера), ввел понятие генофонда популяции и заложил основы геногеографии. Предложил принципиально новый метод борьбы с насекомыми-вредителями, основанный на массовом выпуске самцов вредных видов с генетическими аномалиями (1940). На IV сессии ВАСХНИЛ в декабре 1936 года А. С. Серебровский заявил: Под якобы революционными лозунгами "за истинную советскую генетику", "против буржуазной генетики", "за неискаженного Дарвина" и т. д. мы имеем яростную атаку на крупнейшие достижения науки XX века, мы имеем попытку отбросить нас назад на полвека.
   Жена -- Раиса Исааковна Серебровская (урождённая Гальперин; 1888--1981), биолог и генетик. Сын -- Лев Александрович Серебровский (1922--1996), инженер-полковник, артиллерист, кандидат технических наук, начальник лаборатории Московского НИИ приборной автоматики. Дочери -- Юлия и Александра (погибла 26 апреля 1945 года при штурме Пиллау).
   СИГАЛ ДАНИЭЛ --- доктор медицинских наук Гарварда, профессор клинической психиатрии Медицинской школы Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, обладатель многочисленных профессиональных наград. Один из руководителей Исследовательского центра осознанности, член Американской психиатрической ассоциации, исполнительный директор образовательного центра Mindsight Institute. Родоначальник нового поля исследований -- межличностной нейробиологии, которая имеет прямое отношение к нашей повседневной жизни: здоровью, отношениям, благополучию. Автор книг о воспитании детей и работе мозга, получивших высокие оценки читателей и критиков. Читал лекции для короля Таиланда, Далай-ламы, Папы Иоанна Павла...
   СЛАВУТИН ЕВГЕНИЙ ИОСИФОВИЧ (1948- ) - театральный режиссёр, педагог. Режиссурой начал заниматься в годы учёбы на механико-математическом факультете МГУ, создав в 1968 году экспериментальную театральную студию "Комик". Окончил механико-математический факультет МГУ (1970), ученик И. Г. Башмаковой. В 1980 году коллектив студии вошёл в состав Студенческого театра МГУ -- после ухода главного режиссёра Романа Виктюка. В 1983 году Евгений Славутин возглавил Студенческий театр МГУ. С 1997 по 2005 -- профессор, художественный руководитель актёрского курса театрального факультета Международного славянского института им. Г. Р. Державина. Художественный руководитель театра МОСТ (Московского открытого студенческого театра) с момента его основания -- с 1999 г.
   Более двадцати лет Евгений Славутин воплощает на практике авторский курс актёрского мастерства в рамках учебной студии театра МОСТ. Среди учеников Евгения Славутина, начинавших свою творческую жизнь в театре МГУ -- Валдис Пельш, Алексей Кортнев, Ирина Богушевская, Даниил Спиваковский, Максим Галкин, Антон Кукушкин, Евгений Жаринов. Именно спектакли Евгения Славутина дали творческий толчок созданию таких известных музыкальных групп, как "Несчастный случай" и "Оркестр форс-мажорной музыки". Нынешняя труппа театра МОСТ также в основном состоит из актёров, закончивших курс Е. И. Славутина.
   Один из первых спектаклей Е. И. Славутина "Счастливый неудачник" по повести Вадима Шефнера получил диплом лауреата за лучшую режиссёрскую работу на Всесоюзном конкурсе любительских театров. Широко популярными в России и за рубежом стали спектакли "Черный человек, или Я бедный Сосо Джугашвили" (1988 г.) и кабаре "Синие ночи ЧК" (1989 г.). Спектакль "Синие ночи ЧК" был показан на Эдинбургском фестивале в 1990 г., где получил высокие оценки, а всего он сыгран более 200 раз в городах России, США, Англии, Финляндии, Германии и Чехословакии. На основе авторских программ кабаре совместно с "Авторским телевидением" в 1994--1995 гг. была создана телевизионная программа "Кабаре: Все звезды". Евгений Славутин -- первый режиссёр, который поставил в середине 1980-х произведения Татьяны Толстой, Нины Садур, Виктора Коркии, Венедикта Ерофеева. Кроме того, Евгений Славутин -- кандидат физико-математических наук, с 1970 по 1991 работал старшим научным сотрудником в Институте истории естествознания и техники Академии Наук СССР, автор многочисленных статей по истории математики и монографии "История диофантова анализа от Диофанта до Ферма" (в соавторстве с профессором, доктором физико-математических наук И. Г. Башмаковой). С начала 1970-х годов -- руководитель культурологического семинара в МГУ, в котором принимали участие Г.Гачев, А.Жолковский, М.Мамардашвили, В.Библер, Н.Клейман, выступал с докладами о поэтике Гоголя и Пушкина на научных семинарах под руководством Вяч. Всев. Иванова, В. Н. Топорова и В. С. Библера. Исследователь творчества Шекспира, автор книги "Загадка Гамлета" (в соавторстве с доктором философии, профессором Владимиром Пимоновым).
   СЛАДКОВСКИЙ МИХАИЛ ИОСИФОВИЧ (1906-85) - экономист, востоковед, китаевед, директор Института Дальнего Востока.
   СНИТКО МИХАИЛ ОСИПОВИЧ (ИОСИФОВИЧ) - преподаватель истории в Ивановском техникуме общественного питания (ИТОП), автор неопубликованной повести о партизанах "Враг жесток и некмолим". Мой учитель в 1952-53гг.
   СОБОЛЬ (СОБЕЛЬ) АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ (ЮЛИЙ-ИЗРАИЛЬ МОИСЕЕВИЧ)(1887-1926) - писатель, драматург, публицист. Родился в семье мелкого служащего. "Родился в Саратове 20 июля (1 августа по новому стилю) 1887 г. -- именно эта дата значится в Книге регистрации членов еврейской общины г. Саратова или в деле Виленского военно-окружного суда, вынесшего Соболю приговор, а не 13 (25) мая 1888 г., как о том говорится в справочной литературе"[2] С 1904 -- член группы сионистов-социалистов. В начале 1906 арестован в Мариямполе и по обвинению в "доставлении средств необнаруженным противозаконным сообществам" (из "Обвинительного акта" Виленского военно-окружного суда) осуждён к 4 годам каторжных работ на строительстве "Колесухи" -- Амурской колёсной дороги, окончательно подорвавшей его физическое и психическое здоровье. Здесь он сблизился с крупными деятелями партии социалистов-революционеров (Е. Созонов, П. Прошьян). Заболел чахоткой и был переведён на поселение, откуда в 1909 вместе с Натаном Гринфельдом бежал за границу. Первая мировая война застала Соболя в Париже, где он пытался вступить в Иностранный легион, но не прошёл из-за слабого здоровья. В 1915 г. через Сербию нелегально вернулся в Россию. В качестве корреспондента нескольких газет побывал на Кавказском фронте. После Февральской революции 1917 г. Соболь поступил в школу прапорщиков, но не окончил её, став комиссаром Временного правительства при 12-й армии. После Октябрьского переворота отошёл от политической деятельности и после окончания гражданской войны опубликовал в московских газетах открытые письма, в которых "признал" советскую власть (1923). Жил в Киеве, в Крыму, с 1922 в Москве. В 1922 -- секретарь правления Всероссийского союза писателей (подпись Соболя, между прочим, стоит на членском билете Сергея Есенина). С юношеских лет страдал от тяжёлой депрессии, неоднократно пытался покончить с собой. 7 июня 1926 года застрелился в Москве, на Тверском бульваре, у памятника Пушкину[3]. Нет доказательств тому, что Соболь специально нанёс себе рану в живот, подражая ранению А. С. Пушкина. По утверждению людей, лично знавших Соболя, разговаривавших с врачами и занимавшихся его похоронами, "он целил в грудь, но рука дрогнула, и он попал в живот" (см. Саломея Хлавна "Наедине со смертью". Книга основана на хранившихся в семье документах, впоследствии переданных в Иерусалимский университет, и воспоминаниях матери автора -- первой жены писателя, Р. С. Бахмутской). Незадолго до смерти закончил подготовку к печати своего собрания сочинений в четырёх томах. Первая жена (до 1919 года) -- Рахиль Сауловна Бахмутская-Соболь (1892--1979), врач, была сестрой Льва Сауловича Бахмутского, мужа актрисы М. Д. Синельниковой, и Софьи Сауловны Рубиной, супруги философа Арона Ильича Рубина. Сын -- поэт Марк Соболь.
   СОБОЛЬ САМУИЛ ЛЬВОВИЧ (1893-1960) - историк биологии, переводчик. Родился Самуил Соболь 24 августа 1893 года в Одессе. В 1920 году окончил Новороссийский университет в Одессе и вскоре решил свою жизнь связать с Москвой, поначалу работы не было, но в 1922 году он успешно устраивается на работу в различные издательства и работает на нескольких работах вплоть до 1933 года, одновременно с этим с 1929 по 1931 год работал в Коммунистической академии и в отделении биологических наук АН СССР. В 1938 году Самуил Львович основал Кабинет истории микроскопа, который вскоре перерос в отдел истории микроскопии Института истории естествознания. С 1946 по 1960 год Самуил Львович работал в данном институте как научный сотрудник, при этом до 1955 года возглавлял сектор истории биологических наук. Самуил Львович жил и работал в Москве по адресу Садово-Кудринская улица, 24. В 1950-е годы переводил Фауста Гёте (перевод не опубликован). Основные научные работы посвящены истории отечественной биологии, эволюционного учения и микроскопа и микроскопическому исследованию. Подготовил автобиографию и дневники Чарлза Дарвина. 1935--59 -- Подготовил комментированное собрание сочинений Чарлза Дарвина (т. 1--9), также являлся одним из редакторов и авторов ряда вступительных статей и комментариев к этому изданию.
   СОЙФЕР ВАЛЕРИЙ НИКОЛАЕВИЧ (1936- ) - генетик, правозащитник. Родился в 1936 году в Горьком. Отец -- Николай (Мирон) Ильич Сойфер (1898--1950), родом из Мариуполя -- был журналистом; мать, Анна Александровна Кузнецова (1902--1975). Брат -- доктор физико-математических наук Владимир Николаевич Сойфер (1930--2016), геофизик, океанолог. Окончил Московскую сельскохозяйственную академию им. Тимирязева и физический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, академик Нью-Йоркской АН, Российской Академии Естественных наук, Академии педагогических и социальных наук, иностранный член Национальной Академии Наук Украины и ряда других академий мира. Работал в Институте атомной энергии имени И. В. Курчатова[1], Институте полиомиелита и вирусных энцефалитов РАМН[1], Институте общей генетики. В 1970--1979 годах заведующий лабораторией, заместитель директора Всесоюзного НИИ прикладной молекулярной биологии и генетики (создатель этого института). Участвовал в разработке словника 3-го издания Большой Советской энциклопедии, написал 18 статей по генетике для этого издания ("Ген", "Генетический код", "Геном" и другие). В середине 1970-х годов включился в правозащитную деятельность, в 1980 году был отстранён от работы, а в 1988 году был лишён советского гражданства и выехал в США, где стал профессором кафедры молекулярной генетики и Центра биотехнологии Университета штата Огайо в Колумбусе. С 1990 года профессор (англ. Professor and Distinguished University Professor) и директор лаборатории молекулярной генетики Университета им. Дж. Мейсона, генеральный директор Международной соросовской программы образования в области точных наук (англ. International Soros Science Education Program). Действительный член Американского общества молекулярной биологии и биохимии и ряда других международных обществ. Автор более 30 книг и 300 работ, опубликованных на русском, английском, немецком, французском, эстонском, вьетнамском, чешском и других языках. Почётный профессор Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова (2003),[3] Казанского государственного университета, Ростовского государственного университета, Сибирского отделения Российской Академии наук, почётный доктор Иерусалимского университета. Основные работы посвящены изучению структуры двунитевых и трёхнитевых ДНК, повреждения ДНК радиацией и химическими веществами, молекулярных механизмов мутагенеза. Открыл репарацию ДНК у растений и доказал роль репарации в возникновении мутаций у растений. Значителен вклад в изучение истории биологии и подавления генетических и цитологических исследований в СССР (книги о пагубной для развития советской генетики эпохе, связанной с "лысенковщиной" изданы на нескольких языках).
   СОЛОВЕЙЧИК СИМОН ЛЬВОВИЧ (1930-96) - российский публицист, педагог и философ. После окончания МГУ в 1953 году работал пионервожатым, учителем в школах Москвы, корреспондентом журнала "Пионер".В 1960-х гг. в газете "Комсомольская правда" основал рубрику "Алый парус", где публиковал статьи по вопросам гуманизма и нравственности. В середине 1980-х гг., работая в "Учительской газете", Соловейчик инициировал новое научно-практическое педагогическое движение -- педагогику сотрудничества, в рамках которой воспитание рассматривалось не как воздействие на ребенка, а как диалог педагога и ученика. Также регулярно публиковал статьи по вопросам педагогики в журнале "Новое время". В 1992 году Соловейчик основал и возглавил газету "Первое сентября", осуществляя на ее страницах пропаганду гуманистических педагогических идей. В 1994 году Симон Львович Соловейчик написал Манифест Человек Свободный, в котором очень кратко и понятно выражены основные идеи воспитания свободного человека, даны определения внутренней свободы, совести, что такое свободные ребенок, свободная школа, и каков путь к воспитанию свободных людей.Главная работа жизни Симона Львовича Соловейчика -- книга Педагогика Для Всех (1977--1986), где он изложил философские взгляды на цели, средства, и условия воспитания детей; показал как воспитывается сердце, ум и дух свободного человека и показал недостатки традиционного воспитания детей. Соловейчик -- автор книг о детях и для детей: "Книга про тебя" (1963), "Мокрые под дождем" (1968), "Отчаюха" (1969), "Учение с увлечением" (1978).По повести Соловейчика "Печальный однолюб" поставлена пьеса, по повести "Ватага "Семь ветров" снят 8-серийный телефильм.
   СОЛОВЬЁВ ВЛАДИМИР РУДОЛЬФОВИЧ (1963- ) - телеведущий, пысатель, журналист. Родился 20 октября 1963 года в Москве. Отец -- Рудольф Наумович Соловьёв (до 1962 года имел фамилию Виницковский, затем взял фамилию своей матери), преподаватель политической экономии, чемпион Москвы по боксу. Мать -- Инна Соломоновна Соловьёва (урождённая Шапиро, род. 1943), работала искусствоведом в музее "Бородинская битва". Родители познакомились, будучи студентами Московского педагогического института имени В. И. Ленина; разошлись, когда Владимиру было четыре года, но продолжали поддерживать дружеские отношения. Дед по матери -- Соломон Львович Шапиро, бабушка -- Полина Петровна, работали на машиностроительном заводе имени М. В. Хруничева. Первый школьный год проучился в 72-й школе Москвы рядом с домом. Со второго класса учился в элитной спецшколе N 27 с изучением ряда предметов на английском языке, где обучались дети и внуки членов ЦК КПСС, дипломатов и др. (сейчас -- средняя общеобразовательная школа N 1232 с углублённым изучением английского языка). В 14 лет был принят в ВЛКСМ. В 9 классе увлёкся восточными единоборствами, особенно карате. До этого занимался футболом и некоторое время тренировался в московской Футбольной школе молодёжи. В 1980 году поступил и в 1986 году окончил физико-химический факультет[15] Московского института стали и сплавов с красным дипломом. В том же институте на курс младше учились Владислав Сурков и Михаил Фридман, с которыми Соловьёв знаком с 1981 года. В период с 1986 по 1988 год работал экспертом в Комитете молодёжных организаций СССР. В свободное время занимался писательской деятельностью. Окончил аспирантуру Института мировой экономики и международных отношений АН СССР. В 1990 году под научным руководством доктора экономических наук, профессора Ю. В. Куренкова[19] защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата экономических наук по теме "Основные тенденции производства новых материалов и факторы эффективности их использования в промышленности США и Японии" (специальность 08.00.16 -- "экономика капиталистических стран").
   В период с 1989 по 1990 год работал научным сотрудником в Институте мировой экономики и международных отношений АН СССР, параллельно преподавал физику, математику и астрономию в школе N 27, где в своё время учился сам. В 1990 году Соловьёва пригласили преподавать экономику в Алабамский университет в Хантсвилле. В США Соловьёв начал заниматься бизнесом -- консультировал строительные компании, с 1991 года был вице-президентом компании Wild Boys Land and Cattle Company. В 1992 году вернулся в Россию, где создаёт собственный бизнес в сфере развития высоких технологий. По его словам, "у меня заводы были свои, в России и на Филиппинах. Выпускали дискотечное оборудование в 1990-е годы, продавали его по всему миру. Было агентство по трудоустройству в Москве"[23]. В это время Соловьёв является участником Комитета предпринимателей Америки, а также возглавляет ассоциацию молодых экономистов. В 1998 году продал бизнес и вложил деньги в акции "Газпрома". В том же году его приглашают к сотрудничеству основатели радиостанции "Серебряный дождь" Наталья Синдеева и Дмитрий Савицкий. С 10 июля 1998 года[29] по 29 июля 2010 года -- ведущий утреннего шоу "Соловьиные трели" на радиостанции "Серебряный дождь".. В 1999 году начал карьеру на телевидении, приняв приглашение генерального директора телеканала ТНТ Сергея Скворцова. В разное время работал ведущим программ на телеканалах: ТНТ (1999--2002), ОРТ (1999--2001), ТВ-6 (2001--2002), ТВС (2002--2003), НТВ (2003--2009)[34] и "Россия-1" (с 2010) . Вместе с известным ведущим Александром Гордоном Соловьёв ведёт на канале ОРТ программу "Процесс" (1999--2001), тематика которой полностью посвящена общественно-политической жизни страны. Затем на канале ТНТ выходит его передача "Страсти по Соловьёву" (с октября 2001 года название программы было изменено на "Страсти по...") (1999--2002). В студию ведущего приглашались оппозиционные журналисты и политики (Анна Политковская, Григорий Явлинский), представители шоу-бизнеса (Александр Градский, Филипп Киркоров). В 2001 году после выступления в поддержку команды Евгения Киселёва в прямом эфире экстренного выпуска программы НТВ "Итоги" и изменения сетки вещания на ОРТ он переходит на канал ТВ-6, по приглашению его генерального продюсера Александра Левина[8]. Вёл там две телепередачи: "Завтрак с Соловьёвым" (интервью с российскими политиками о жизни в неформальной обстановке) и "Соловьиная ночь" -- программу о русском шансоне и блатной песне, в которой принимали участие такие видные шансонье России, как Александр Новиков, Михаил Круг, Вилли Токарев, Михаил Шуфутинский и др[41]. Именно на программе "Соловьиная ночь" в 0:09 мск 22 января 2002 года по решению Министерства печати РФ и оборвалось вещание телеканала ТВ-6. В 2002 году на возникшем вместо ТВ-6 канале ТВС ведущим были представлены две политические передачи: "Смотрите, кто пришёл!" (актуальное интервью с российскими политиками, в том числе и оппозиционными) и "Поединок" -- теледебаты между двумя гостями студии[43]. Во время передачи зрители голосовали за одну из сторон, и в конце по количеству проголосовавших выбирается победитель. Последний эфир программы "Поединок" состоялся 21 июня 2003 года за несколько часов до отключения телеканала ТВС от общефедерального эфира. После закрытия канала ТВС в июне 2003 года Соловьёв уходит на телеканал НТВ, где выпускает авторскую программу "К барьеру!", которая просуществовала до 2009 года[46]. По данным информационного агентства Stringer, это было связано с тем, что Соловьёв обвинил кандидата в председатели ФАС МО, сокурсницу Дмитрия Медведева по ЛГУ Валерию Адамову (её супруг Олег Адамов на тот момент являлся первым заместителем генерального директора НТВ) в получении финансовых доходов с помощью правительства Москвы[47]. По утверждению самого Соловьёва, после увольнения с НТВ он некоторое время находился под негласным запретом на работу в эфире федеральных телеканалов. В 2005 году, участвуя во всероссийском открытом интернет-конкурсе "Золотой сайт", официальный сайт Соловьёва получает премию как лучший сайт в VIP-категории. Осенью этого же года как лучший интервьюер удостаивается премии "ТЭФИ". В этом же году Владимир Соловьёв участвовал в работе учредительного съезда движения "Наши", созданного Администрацией Президента РФ, а также занимался обучением членов этого движения. Состоял членом президиума Российского еврейского конгресса. Играл в футбол за команду конгресса. С августа 2010 года работает на телерадиоканалах холдинга ВГТРК. На телеканале "Россия-1" вновь стал вести программы "Поединок" (2010--2014, 2015--2017) и "Воскресный вечер" (с 2012 года, с 2014 года в другие дни недели выходит как "Вечер с Владимиром Соловьёвым"). На радио "Вести-FM" ведёт передачу "Полный контакт" с Анной Шафран. Помимо этого, с 29 января по 16 сентября 2011 года был постоянным гостем программы Анатолия Кузичева "Главрадио" на этой же радиостанции. В 2012 году указом В. В. Путина включён в состав Совета по общественному телевидению. В 2015 году взял большое интервью у президента Российской Федерации В. В. Путина, которое использовалось в документальном фильме "Президент". После начала российской военной операции в Сирии осенью 2015 года был единственным журналистом, которому Владимир Путин дал интервью. Со 2 сентября 2018 года -- ведущий программы "Москва. Кремль. Путин" на канале "Россия-1", в которой на протяжении 1 часа рассказывает о сделанных президентом делах за минувшую неделю. Интонация программы, подбор гостей (в премьерном выпуске ими оказались только связанные с властью персоналии: пресс-секретарь президента Дмитрий Песков и депутат Госдумы от "Единой России" Андрей Макаров), соведущего (журналист ВГТРК Павел Зарубин) и тем натолкнули ряд СМИ к выводам как о попытках поднять упавший из-за пенсионной реформы рейтинг действующего главы государства, так и возникновении отличного от советского времён культа личности (аналогичные программы существуют в Казахстане и Туркмении и были в Венесуэле при жизни Уго Чавеса[63][64][65][66][67][68]). Премьерный выпуск посмотрели 612 тыс. москвичей -- 4,3 % столичных телезрителей (14,9 % от тех, у кого в момент программы был включён телевизор), в то время как транслировавшийся в это время неделю назад "Воскресный вечер с Владимиром Соловьёвым" имел рейтинг 3,3 % и долю 14,8 %. Подобные результаты позволяли программе попасть в тройку самых популярных программ российского телевидения, уступив лишь ток-шоу "Пусть говорят" и программе "Время" на "Первом канале". В 2019 году попал в Книгу рекордов Гиннесса за самое долгое пребывание в телеэфире в качестве ведущего в течение одной недели (25 часов 53 минуты и 57 секунд). Отец восьмерых детей (от трёх жён). Первая жена -- Ольга, от этого брака двое детей: Полина (род. в 1986 году, окончила Гуманитарный институт телевидения и радиовещания имени М. А. Литовчина, в настоящее время -- ведущая информационных программ телеканала "Москва 24") и Александр (род. в 1988 году, режиссёр рекламных роликов и музыкальных клипов; окончил Лондонский Университет Искусств). Вторая жена -- Юлия, дочь -- Екатерина Соловьёва (род. 10 февраля 1991 года в США), в 2012 году окончила Театральное училище имени Щукина. С 2001 года женат на Эльге Сэпп (01.06.1972 г.), дочери сатирика Виктора Коклюшкина. Дети: Даниил Соловьёв (род. 12 октября 2001, София-Бетина Соловьёва (род. в 2003 году), Эмма-Эстер Сэпп (род. в декабре 2006 года), Владимир Соловьёв (род. 14 февраля 2010 года), Иван Соловьёв (род. 6 октября 2012 года). Имеет еврейское происхождение. По собственным заверениям, исповедует иудаизм. С 2009 года обладает видом на жительство и статусом налогового резидента в Италии для себя и своих детей от брака с Эльгой Сэпп. Соловьёв любит спорт и придерживается здорового образа жизни. Увлекается футболом, видами боевых искусств, имеет чёрный пояс по каратэ. Помимо этого занимается теннисом и ездой на автомобилях. Он владеет правами всех категорий от А до Е.
   (Смешно, но я в 2018 году В.КОКЛЮШКИНУ, когда он гастролировал у нас во Власихе, подарил замечательную книгу "Антология юмора", а он не хотел брать её).
   СОЛОДАРЬ ЦЕЗАРЬ САМОЙЛОВИЧ (1909-92) - писатель, драматург, публицист. Родился 14 (27) августа 1909 года в Виннице. В возрасте 16 лет начал работать в печатных изданиях. В 1930 году окончил юридический факультет КИНХ. Во время советско-финской войны был сотрудником газеты "На страже Родины", во время Великой Отечественной войны -- военным корреспондентом ряда центральных изданий. Именно Ц. С. Солодарь передал корреспонденцию о капитуляции Германии. Член ВКП(б) с 1943 года. Работал в нескольких изданиях, в том числе, в газете "Советский спорт". Литературную деятельность начал в жанре поэзии. Автор комедий, водевилей, стихов, рассказов, либретто для произведений Д. Б. Кабалевского, публицистических произведений. Член Союза писателей СССР. Член Антисионистского комитета советской общественности (АКСО) с 1983 года.
   СПИВАКОВ ВЛАДИМИР ТЕОДОРОВИЧ (1944- ) - скрипач, дирижёр. Владимир Спиваков родился в 1944 году в Уфе в еврейской семье, где его родители находились в эвакуации в годы войны. После окончания войны семья вернулась в Ленинград: мать преподавала в музыкальной школе, отец работал врачом-диетологом Обучался игре на скрипке с 6-летнего возраста у Б. Э. Крюгера. В 1953 году был зачислен в специальную музыкальную школу при Ленинградской консерватории, где занимался у Л. М. Сигал и В. И. Шера.
  
   В детстве я занимался боксом, а толчком к этому послужило желание постоять за себя: когда мы учились в ленинградской школе-десятилетке, нас, еврейских мальчишек, постоянно лупила компания хулиганов, собиравшаяся обычно на углу возле школы. Скрипки разбивались в щепки. Естественно, в один прекрасный день мне это надоело -- так я попал в секцию бокса. Через три месяца, когда мы снова лицом к лицу столкнулись с вражеской компанией, я аккуратно положил свою скрипочку на землю и первый раз в жизни ответил, наконец, так, как следовало. Это умение в дальнейшем не раз мне помогло.
  
   В 1963 году окончил Центральную музыкальную школу при Московской консерватории. В 1963--1967 годах учился в Московской консерватории по классу скрипки у Ю. И. Янкелевича. В 1970 году окончил аспирантуру под его же руководством. Концертирует с 1965 года. С 1970 года -- солист Московской филармонии.
   В книге "Соло на ундервуде" С. Д. Довлатова этот период жизни описывается так[9]:
  
   Спивакова долго ущемляли в качестве еврея. Красивая фамилия не спасала его от антисемитизма. Ему не давали звания. С трудом выпускали на гастроли. Доставляли ему всяческие неприятности.
Наконец, Спиваков добился гастрольной поездки в Америку. Прилетел в Нью-Йорк. Приехал в Карнеги-Холл.
У входа стояли ребята из Лиги защиты евреев. Над их головами висел транспарант:
"Агент КГБ -- убирайся вон!"
И ещё:
"Все на борьбу за права советских евреев!"
Начался концерт. В музыканта полетели банки с краской. Его сорочка была в алых пятнах.
Спиваков мужественно играл до конца. Ночью он позвонил Соломону Волкову. Волков говорит:
-- Может, после всего этого тебе дадут "Заслуженного артиста"?
Спиваков ответил:
-- Пусть дадут хотя бы "Заслуженного мастера спорта".
  
   В скрипичном репертуаре видное место занимают произведения западно-европейских классиков и сочинения советских авторов. В качестве солиста выступал со многими симфоническими оркестрами мира, среди которых филармонические оркестры Москвы, Ленинграда, Лондона, Вены, Берлина и Нью-Йорка, оркестр Консертгебау, симфонические оркестры Парижа, Филадельфии, Питтсбурга, Чикаго и Кливленда под управлением таких дирижёров, как Е. Мравинский, Е. Светланов, К. Кондрашин, К. М. Джулини, Ю. Темирканов, М. Ростропович, С. Озава, Л. Маазель, Р. Мути, Л. Бернстайн, К. Аббадо. Дирижёрскому мастерству обучался у профессора Нижегородской консерватории им. М. Глинки И. Б. Гусмана в России, а также у дирижёров Л. Бернстайна и Л. Маазеля в США. В 1979 году основал камерный оркестр "Виртуозы Москвы", которым руководит по сей день. В этом же году дебютировал как симфонический дирижёр с Чикагским симфоническим оркестром. В 1984 году получил знаменательный подарок от Л. Бернстайна -- его дирижёрскую палочку. В 1999--2003 годах возглавлял Российский национальный оркестр. В настоящее время руководит Национальным филармоническим оркестром России. В качестве дирижёра выступал в крупнейших концертных залах мира не только с "Виртуозами Москвы" и Национальным филармоническим оркестром России, но и с известными европейскими и американскими оркестрами, среди которых симфонические оркестры Лондона, Чикаго, Филадельфии, Кливленда и Будапешта, оркестры театра "Ла Скала" и Академии Санта-Чечилия, Кёльнской филармонии и Французского радио. С 1975 по 1990 год преподавал в Музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных (ныне Российская академия музыки имени Гнесиных), получив учёное звание профессора[10]. С 1994 по 2005 год вёл мастер-классы в Цюрихе. С 1989 года -- художественный руководитель Музыкального фестиваля в Кольмаре. В 2001 году организовал Московский Международный Фестиваль "Владимир Спиваков приглашает... ", с периодичностью в два года (второй состоялся в 2003, третий -- в 2005). С 1989 года -- член жюри известных Международных конкурсов (в Париже, Генуе, Лондоне, Монреале) и Президент конкурса скрипачей имени Сарасате в Испании. В 2002 году возглавлял жюри скрипачей на XII Международном конкурсе имени П. И. Чайковского в Москве. Постоянный участник ежегодного Международного музыкального Фестиваля "Crescendo". В 1994 году учредил Международный благотворительный фонд Владимира Спивакова, стипендиатами которого стали многие одарённые юные музыканты. Основатель (2002) и президент (2003) Московского Международного Дома музыки. С 26 июля 2010 года -- член Патриаршего совета по культуре (Русская православная церковь). С 1989 года проживает в Москве, Испании и Франции
   Отец -- Теодор Владимирович Спиваков (1919--1977), инженер-технолог, был призван перед войной из Одессы, демобилизован после тяжёлой контузии и с 1942 года работал старшим контрольным мастером термического цеха на Уфимском моторном заводе. Мать -- Екатерина Осиповна Вайнтрауб (1913--2002), выпускница Ленинградской консерватории, пианистка. Родилась в Кишинёве, выросла в Одессе,[18] пережила блокаду Ленинграда, откуда и эвакуировалась в Башкирию[19]; работала концертмейстером клуба "Ударник" при Уфимском моторном заводе. Многие оставшиеся в Одессе родственники (в том числе бабушка и дедушка музыканта) погибли в гетто во время оккупации города[20][21][22][23]. Первая жена -- Светлана Борисовна Безродная (урождённая Левина) (род. 1934), скрипачка и дирижёр. Народная артистка России (1996). Вторая жена -- Виктория Валентиновна Постникова (род. 1944), пианистка. Народная артистка России (2004). Сын -- Александр (позже усыновлённый Г. Н. Рождественским). Третья жена -- Сатеник Зарэевна Спивакова (урождённая Саакянц) (род. 1962), актриса, телеведущая. Дочери -- Екатерина, Татьяна и Анна. Приёмная дочь Александра (дочь умершей сестры Елизаветы).
   СПИВАКОВА САТЕНИК ЗАРЭЕВНА (1962- ) - Родилась 7 января 1962 года в Ереване, в семье музыкантов. Отец -- известный армянский скрипач Зарэ Саакянц, мать -- пианистка Аида Аветисова. Сати окончила музыкальную школу в Ереване, в 1983 году -- режиссёрский факультет ГИТИСа (педагоги А. В. Эфрос, И. М. Туманов). В 2000 году была автором и ведущим документального цикла "Сати Спивакова. Мои истории" на канале "Культура". С 2001 по 2004 год вела программу "Сати" на ОРТ[2], с 2005 по 2010 год -- ведущая программы "Камертон" на "Культуре"[3]. В 2002 году вышла книга Сати Спиваковой "Не всё". С мая 2010 года стала вести программу "Сати. Нескучная классика" на этом же канале. Получила ТЭФИ в номинации "Музыкальная программа. Классика". Муж -- Владимир Теодорович Спиваков, советский и российский скрипач и дирижёр, народный артист СССР. Дочери -- Екатерина, Татьяна и Анна.
   СТОЛЯР ЗИНОВИЙ ЛАЗАРЕВИЧ (1924-2014) - музыковед, публицист. Родился в семье кожевенника в приднестровском посёлке Красные Окны Одесской области, в октябре того же года ставшем райцентром Красноокнянского района новообразованной в составе Украины Молдавской АССР. Детство провёл в Тирасполе, где учился в музыкальной школе у композиторов отца и сына Гершфельдов -- Григория Исааковича и Давида Григорьевича. В годы Великой Отечественной войны -- в действующей армии, служил "катушечником" (связистом) 6-го отдельного полка правительственной связи НКВД СССР на Северном Кавказе (1942--1944), был музыкальным руководителем полкового ансамбля песни и пляски. В 1950 году окончил теоретико-композиторский факультет Одесской консерватории по классу С. Д. Орфеева, одновременно в 1947--1950 годах преподавал в музыкальных школах Одессы. В 1950--1953 годах -- преподаватель музыкального училища в Ворошиловграде. В 1954 году поселился в Кишинёве, где работал преподавателем в Средней специальной музыкальной школе имени Е. Коки (1954--1982) и в Молдавской консерватории (впоследствии Институт искусств имени Г. Музическу, 1959--1973). В 1973--1977 годах -- ответственный секретарь, а в 1977--1984 годах -- заместитель председателя правления и с 1984 года -- редактор Союза композиторов Молдавии, многолетний член правления Союза композиторов и музыковедов Республики Молдова. На протяжении многих лет был постоянным музыкальным критиком газеты "Молодёжь Молдавии". С начала 1990-х годов -- научный сотрудник Института национальных меньшинств Академии Наук Республики Молдова. Вёл радиопередачи на идише, посвящённые вопросам музыки, на республиканском радио (в программе "Индзер лэйбм" -- наша жизнь). Кавалер ордена "Глория Мунчий" (Gloria Muncii -- Слава Труду, 1999). Автор многочисленных статей и научных работ на русском и молдавском языках по общей теории музыки, истории композиторского искусства Молдавии, молдавской и еврейской народной музыке (в особенности об их взаимовлиянии), концертных и театральных рецензий, а также более 30 монографий и учебных пособий по этим вопросам. Среди книг З. Столяра -- выдержавшее 3 переиздания "Пособие по элементарной теории музыки" (совместно с Е. М. Ткачом, 1957, 1961, 1964, на русском и молдавском языках), "Шико Аранов" (1959), "Опера Д. Гершфельда "Грозован". Путеводитель" (с Е. М. Ткачом, 1960), "Гершфельд" (1961), "Выразительные средства музыки" (1963), "Музыкальные жанры" (1963), "М. И. Глинка" (1967, на молдавском языке), "Молдавская советская симфония" (1967), "Антон Рубинштейн" (1969, на молдавском языке), "Георгий Няга" (1959 и 1973), "Злата Ткач", "Что такое музыка" (1976, на молдавском языке), "Молдавская советская песня" (1979), "Страницы молдавской музыки" (1983), "Еврейская дойна: еврейская народная музыка в Бессарабии и Левобережном Приднестровье" (1998, немецкое издание -- 2000), "Страницы еврейской музыки: исследования, наблюдения, заметки" (2001), "Люди и время: композиторы-евреи в музыкальной культуре Молдовы. 1930--1980-е годы XX века" (библиографический справочник, 2003), "Дорогами творчества" (избранные статьи о молдавских композиторах, 2004). Проводил музыкальные салоны, лекции и беседы, посвященные известным деятелям еврейской, молдавской и русской музыкальной культуры.
   Жена З. Л. Столяра -- известный музыкальный педагог, заведующая кафедрой специального фортепиано Государственной академии музыки, театра и изобразительных искусств Молдавии, заслуженный деятель искусств республики, профессор Людмила Вениаминовна Ваверко. Дочь -- пианистка, музыкальный педагог Ирина Столяр (1952--2010).
   СТОЛЯРСКИЙ ПЁТР СОЛОМОНОВИЧ (1871-1944) - скрипач-педагог. Родился в уездном городке Липовце Киевской губернии (ныне -- Винницкая область Украины) в еврейской семье. В 1890 году окончил Одесское училище Русского музыкального общества по классу скрипки Иосифа Карабульки[4]. В 1898--1919 годах работал в Одесском оперном театре, играя в оркестре[3]. Преподавал в Одесской консерватории с 1920 года. В 1933 году основал первую в СССР специальную музыкальную школу-десятилетку для одаренных детей. В 1939 году Пётр Столярский был удостоен звания народного артиста УССР. В том же году был избран депутатом Одесского городского совета. С началом войны был эвакуирован в Свердловск. Занимался с детьми, в числе его учеников был сын Давида Ойстраха Игорь. Вместе с этим в эвакуации тяжело болел, перенес операцию. С радостью воспринял новость об освобождении Одессы, однако известие о том, что захватчиками было сожжено здание музыкальной школы, окончательно подорвало его здоровье. "Педагогика Столярского -- то, чем должно гордиться мировое искусство", -- говорил Жак Тибо. Жена Фрида Марковна (умерла в эвакуации), дочь Нелли Петровна и её супруг Семен Турий (погиб на фронте). Известные ученики: Борис Гольдштейн; Михаил Гольдштейн; Натан Мильштейн; Давид Ойстрах; Оскар Фельцман; Самуил Фурер;Михаил Фихтенгольц; Борис Фишман.
  -- Пётр Столярский в своё время часто шуточно называл школу своего имени: "школа имени мене"[11], а также "фабрикой талантов"[12].
  -- Во время вручения Сталиным Столярскому ордена Трудового Красного Знамени и других подарков, Иосиф Виссарионович спросил[2]:
   "Довольны? Вы подарили стране музыкантов, а мы вам -- это",
   на что Столярский не постеснялся ответить:
   "Заберите свои подарки обратно, лучше постройте в Одессе школу для одаренных детей!"
  -- -- Не спеши, не веди смычок так быстро. Представь себе, что это твоя зарплата. Ты должен не сразу её израсходовать, а распределить на длительное время.
  -- -- Кого ты хочешь перегнать? Играть на скрипке -- это не прыгать на лошади. Покажи мне красивую музыку.
  -- -- Что такое воробей? Это соловей, который не выучил свои трели.
  -- -- Не надо думать, что слово "скрипка" происходит от слова "скрип".
  -- -- Играй мне Баха, а не Оффенбаха.
  -- -- Скрипку нужно держать гордо.
  -- -- Сперва научись чисто играть гамму, а потом будешь кушать конфетки.
  -- -- Ваш мальчик -- обыкновенный гениальный ребёнок![12]
  -- -- Мне не нужны талантливые дети -- мне нужны талантливые родители.
   СТРАШУН ИЛЬЯ ДАВИДОВИЧ (1892-1967) - историк медицины, гигиенист, организатор здравоохранения. Правнук видного купца и учёного-талмудиста Шмуэла бен Иосефа Страшуна (Заскевичер; 1794--1872). Отец -- Давид-Герш Эльяшевич Страшун (1843, Вильна -- ?) С 1911 года учился на медицинском факультете Московского университета, после окончания 4-го курса в 1915 году был призван в действующую армию в качестве зауряд-врача. Окончил медицинский факультет Киевского университета в 1919 году и был тотчас призван в РККА. В 1920 году возглавлял санпросветотдел Кавказского фронта. С 1921 года жил в Москве, работал в Наркомздраве РСФСР: в 1921--1930 годах заведующий отделом санитарного просвещения и директор санпросветиздата, правительственный комиссар и научный руководитель советского павильона на Международной гигиенической выставке в Дрездене в 1930 году, руководитель Управления высшего медицинского образования (позже Отдел высших медицинских учебных учреждений) в 1934--1938 годах.[4] Член методической комиссии Главпрофобра и затем член ГУСа до его расформирования в 1932 году. Был одним из руководителей "Общества борьбы с алкоголизмом" и редактором его органа -- журнала "Трезвость и культура", выходившего ежемесячно с 1928 по 1932 годы и возрождённого в 1986 году. В 1923--1930 годах -- старший ассистент кафедры социальной гигиены медицинского факультета Второго Московского университета, в 1930--1940 годах -- доцент Первого Московского медицинского института; редактор журналов "Санитарное просвещение", "На фронте здравоохранения" и "Здоровая деревня", заведующий и член правления издательства НКЗдрава (позже Госмедиздат). Один из организаторов и декан первого в СССР санитарно-гигиенического факультета в 1-м Московском медицинском институте. Одновременно с 1930 года заведующий кафедрой социальной гигиены 2-го Московского государственного университета. Разработал первый в стране курс истории медицины, который с 1930 года читал в Первом и Втором московских медицинских институтах. В 1935 году основал и возглавил в 1-м Московском медицинском институте первую в СССР кафедру истории медицины. С 1940 года -- профессор и заведующий кафедрой социальной гигиены в 1-м Ленинградском медицинском институте, в 1941--1943 годах -- директор этого института. В 1944--1947 годах -- основатель и первый директор Института организации здравоохранения и истории медицины АМН СССР, одновременно вновь профессор и заведующий кафедрой истории медицины 1-го Московского медицинского института, в 1946 году возглавил созданное им Всесоюзное научное общество историков медицины. В 1949 году уволен в ходе кампании по борьбе с космополитизмом, обвинён в "эстетствующем космополитизме", "буржуазном объективизме", "злонамеренных попытках скрыть передовое значение русской медицины и величие советской медицины", в том, что выступил "в роли ревизиониста ленинизма, в роли апологета реакционной теории беспартийности в науке, ищущего международные связи"; оставался без работы до конца 1951 года, затем -- на научной работе в АМН СССР.
   Первая жена (с 12 июня 1914 года) -- Любовь Лейбовна (Львовна) Шлосберг-Страшун (7 августа 1885, Вильна -- 1970, Москва).Вторая жена (с середины 1930-х годов и до конца жизни) -- поэтесса и прозаик Вера Михайловна Инбер.
   И. Д. Страшун -- один из виднейших руководителей и теоретиков санитарного просвещения в СССР.[16] Автор работ, посвящённых жизни и научной работе русских медиков Н. И. Пирогова, И. И. Мечникова, Ф. Ф. Эрисмана, истории земской медицины и русской медицины XVII--XIX веков, а также трудов по профилактике алкоголизма. Был членом редакционного бюро Большой медицинской энциклопедии.
   СТРУГАЦКИЕ Аркадий и Борис Стругацкие (братья Стругацкие) -- братья Аркадий Натанович (28.08.1925 г., Батуми -- 12.10.1991 г., Москва) и Борис Натанович (15.04.1933 г., Санкт-Петербург -- 19.11.2012 г., Санкт-Петербург), советские писатели, соавторы, сценаристы, классики современной научной и социальной фантастики.
   Аркадий Стругацкий окончил Военный институт иностранных языков в Москве (1949), работал переводчиком с английского и японского языков, редактором.Борис Стругацкий окончил механико-математический факультет Ленинградского университета (1955) по специальности "звездный астроном", работал в Пулковской обсерватории. Борис Натанович начал писать с начала 1950-х гг. Первая художественная публикация Аркадия Стругацкого -- повесть "Пепел Бикини" (1956), написанная совместно с Львом Петровым ещё во время службы в армии, посвящена трагическим событиям, связанным с испытанием водородной бомбы на атолле Бикини, и осталась, по выражению Войцеха Кайтоха, "типичным для того времени примером "антиимпериалистической прозы"". В январе 1958 г. в журнале "Техника -- молодёжи" была опубликована первая совместная работа братьев -- научно-фантастический рассказ "Извне", переработанный позже в одноимённую повесть. Последним совместным произведением Стругацких стала пьеса -- предупреждение "Жиды города Питера, или Невесёлые беседы при свечах" (1990). Аркадий Стругацкий написал несколько произведений в одиночку под псевдонимом С. Ярославцев: бурлескную сказку "Экспедиция в преисподнюю" (1974, части 1-2; 1984, часть 3), рассказ "Подробности жизни Никиты Воронцова" (1984) и повесть "Дьявол среди людей" (1990-1991), опубликованную в 1993 г..После смерти Аркадия Стругацкого в 1991 г. Борис Стругацкий, по его собственному определению, продолжил "пилить толстое бревно литературы двуручной пилой, но без напарника". Под псевдонимом С. Витицкий вышли его романы "Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики" (1994--1995) и "Бессильные мира сего" (2003). Стругацкие являются авторами ряда киносценариев. Под псевдонимами С. Бережков, С. Витин, С. Победин братьями были переведены с английского романы Андре Нортон, Хола Клемента, Джона Уиндема. Аркадий Стругацкий перевёл с японского рассказы Акутагавы Рюноскэ, романы Кобо Абэ, Нацумэ Сосэки, Нома Хироси, Санъютэя Энтё, средневековый роман "Сказание о Ёсицунэ". Произведения Стругацких издавались в переводах на 42 языках в 33 странах мира (более 500 изданий). Свидетельство АН СССР о наименовании астероида (3054) Стругацкия. 1987. Именем Стругацких названа малая планета [[(3054) Стругацкия|N 3054, открытая 11.09.1977 г. в Крымской астрофизической обсерватории. Братья Стругацкие -- лауреаты медали "Символ Науки".
   СУХОРЕБСКИЙ ЛАЗАРЬ МАРКОВИЧ (1899-1985) - врач-психиатр, поэт, сценарист, писатель, педагог. О ранних годах Л. М. Сухаребского известно мало. В 1920 принадлежал к группе поэтов-ничевоков. Под его редакцией была издана книга "Вам (От ничевоков чтения)"[1]. Его стихи вошли в "манифест от ничевоков" "Мы". В это же время Л. М. Сухаревский получает медицинское образование и проходит стажировку в Германии. Со 2-й половины 1920-х Л. М. Сухаревский начинает сотрудничать с киностудиями Мосфильм и Ленсовкино (Ленфильм) и становится автором более ста сценариев к документальным, учебным и художественным фильмам[2]. Позже он начинает заниматься теорией кинематографии и в 1931 совместно с А. Л. Птушко издаёт книгу "Специальные способы киносъемки", а в 1936 -- "Патокинографию в психиатрии и невропатологии"[1]. В этом же году в психиатрической больнице N 2 им. В. И. Яковенко в селе Мещерском началось строительство киностудии для патопсихокинографических исследований под руководством самого профессора Л. М. Сухаребского и его ассистента Бровикова. В 1930--1931 годах -- заведующий кафедрой киноведения факультета литературы и искусства Московского государственного университета. Сын -- Ярослав Лазаревич Сухаребский (род. 1938).
   ТАМАРКИН ЯКОВ ДАВИДОВИЧ (1888-1945) - математик. Родился 28 июня 1888 года в Чернигове. Отец -- врач Давид Ильич Тамаркин, мать -- Софья Борисовна Красильщикова из семьи зажиточного еврейского землевладельца. Окончил 2-ю гимназию Санкт-Петербурга, где учился в одном классе с А. А. Фридманом (вместе с которым в 1906 году опубликовал свою первую научную статью). Учился на физико-математическом факультете Санкт-Петербургского университета, по окончании которого был оставлен при нём для подготовки к профессорскому званию. Преподавал в Институте инженеров путей сообщения, в Электротехническом и Политехническом институтах. В 1917 году защитил диссертацию. В 1919 году женился на Елене Георгиевне Вейхард. В 1919-1920 годах -- профессор Пермского университета. C 21 февраля 1920 по 31 марта 1920 работал деканом физико-математического факультета Пермского университета "ввиду отказа от должности исполняющего обязанности декана факультета профессора А. С. Безиковича". В 1920-1925 годах -- заведующий кафедрой математики Петроградского политехнического института. Весной 1924 года Тамаркин был на 1-м Международном конгрессе по прикладной математике в Дельфте, а в августе 1924 года ездил вместе с большой группой советских математиков, в числе которых были А. С. Безикович и Я. В. Успенский, на Международный конгресс математиков в Торонто (Канада). Жил в США с 1925 года. Преподавал в Дартмутском колледже в качестве приглашённого профессора. С 1927 года -- профессор Брауновского университета в штате Род-Айленд. В 1942--1943 годах -- вице-президент Американского математического общества. Член Американской академии искусств и наук. Создал свою научную школу, подготовил более двух десятков докторов наук.
   ТАННЕНБАУМ Авнер (1848, Ширвинты Виленского у. и губ. - 1913, Нью-Йорк), писатель, публицист, переводчик. Изучал историю и географию в Новороссийском ун-те в Одессе. Был управляющим аптечной фирмой в Одессе. С 1887 - в США. Дебютировал в 1889 в анархистском еженед. "Дер морген штерн". Первым в США начал писать на идише науч.-популяр. ст. и кн. по истории, естественным наукам. Редактировал "Дер морген штерн", журн. "Мевасрес цион". Мн. лет сотрудничал в газ. "Нью-йоркер морген джорнэл". Писал приключенч. романы. В еженед. "Дер американер" опубликовал сер. биографий знаменитых евреев. В 1905 в 2-х т. издал "Ди гешихте фун ди идн ин Америка" ("История евреев в Америке"). Перевел 8 т. соч. Ж.Верна на идиш. Автор кн.: "Калт ун варем" ("Холод и жара". Лондон, 1895), "Доктор ун цойберер" ("Врач и волшебник". Нью-Йорк, 1899), "Ди гегеймнисе фун русишн гойф" ("Тайны русского двора").
   ТАРЛЕ ЕВГЕНИЙ ВИКТОРОВИЧ (1875-1955) - историк. Родился в семье купца. В 1892 г. окончил Первую херсонскую гимназию. В 1892-93 гг. учился на историко-филологическом факультете Новороссийского университета (Одесса), а в 1893-96 гг. -- на том же факультете Киевского университета. За дипломную работу "Пьетро Помпоннаци и его учение" Тарле был награжден золотой медалью. Тарле -- ученик крупнейшего специалиста по истории Франции И. Лучицкого. Вскоре после окончания университета крестился и был оставлен при университете для написания магистерской диссертации. Крестился он для того, чтобы жениться на русской девушке, настаивавшей на церковном браке. Тарле был близок к социал-демократам; в конце апреля 1900 г. за участие в нелегальной сходке его арестовали и после двухмесячного тюремного заключения выслали в Херсонскую губернию под надзор полиции. В октябре 1901 г. защитил в Киеве магистерскую диссертацию, посвященную анализу "Утопии" Т. Мора (некоторые оппоненты обвиняли Тарле в компиляции и поверхностном знании эпохи). В 1903-17 гг. Тарле был приват-доцентом Петербургского университета. Курсы лекций Тарле по истории Англии и Франции и публичные лекции, где в завуалированной форме критиковалось самодержавие, пользовались большой популярностью у радикально настроенной публики. В 1903-1905 гг. публиковал статьи в нелегальной газете русских либералов "Освобождение", издававшейся в Германии. Во время разгона полицией в октябре 1905 г. митинга у Технологического института (Петербург) был легко ранен. Основные работы Тарле в 1900-1917 гг.: "Рабочий класс во Франции в эпоху революции" (СПб., 1909-11; докторская диссертация), "Континентальная блокада" (СПб., 1913). В 1913-18 гг. -- профессор Юрьевского университета; с 1917 г. -- профессор Петроградского университета. В 1917 г. публиковал в органе меньшевиков -- газете "День" статьи, осуждавшие пораженческую политику большевиков. Издал сборник документов "Революционный трибунал в эпоху Великой французской революции" (тт. 1-2, Петроград, 1918-19), который был воспринят как осуждение большевистского террора. С 1921 г. Тарле -- член-корреспондент АН, с 1927 г. -- член АН СССР. Книга Тарле "Европа в эпоху империализма 1871-1917)" (М.--Л., 1927) подверглась резкой критике в советской печати. Тарле обвиняли в политическом "двурушничестве" и "антантафильстве". В январе 1930 г. Тарле был арестован. Первоначально планировалось, что он будет проходить на процессе по делу Промпартии, но затем ОГПУ отказалось от своего плана, и Тарле в августе 1931 г. был обвинен по делу Академии наук, или по делу Платонова-Тарле. Историки и филологи, арестованные по этому делу, обвинялись в том, что они входили в некий Всенародный союз борьбы за возрождение свободной России, а сам Тарле еще и в том, что в будущем буржуазном правительстве он должен был стать министром иностранных дел.[2] В августе 1931 г. выслан в Алма-Ату. Преподавал в университете. В 1933 г. ему разрешили вернуться в Ленинград, и он стал профессором Ленинградского университета. Книга Тарле "Наполеон" (М., 1936) пользовалась большим успехом у ведущих деятелей партии, в том числе у И. Сталина, Н. Бухарина, К. Радека (автора предисловия к 1-му изданию). Этот труд и последующие работы -- "Жерминаль и прериаль" (М., 1937), "Талейран" (М., 1939) -- написаны с марксистских позиций. Книга "Нашествие Наполеона на Россию в 1812 году" (М., 1938) отражает усиливающийся великодержавный курс политики Сталина, выступившего в защиту Тарле после нападок на него в советской печати. В сентябре 1938 г. Тарле вновь стал академиком, был возведен в ранг "виднейшего советского историка". В своих последующих работах: "Нахимов" (М., 1940), "Крымская война" (т. 1, М.--Л., 1941, т. 2, М., 1943), "Адмирал Ушаков на Средиземном море (1798-1800)" (М.,1945) Тарле оставался на ультрапатриотических позициях, что дало основание некоторым историкам называть Тарле "необузданным безоговорочным националистом-патриотом". В 1942-45 гг. Тарле входил в состав Чрезвычайной следственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков, позднее был членом Советского комитета защиты мира. Во время антисемитской кампании конца 1940-х - начала 1950-х гг. Тарле подвергался нападкам в партийной печати за "антипатриотическую оценку роли Кутузова". Его резко критиковали в постановлении секретариата ЦК от 19 ноября 1949 г. "О недостатках в работе Института истории АН СССР", но по распоряжению Сталина критика была прекращена. В своих работах Тарле избегал освещения еврейской темы или указания на национальное происхождение некоторых героев своих книг. Своё этническое происхождение Тарле никогда не скрывал. Стала знаменитой его фраза "...я не француз, а еврей, и моя фамилия произносится ТАрле", произнесённая им на первой лекции в МГИМО осенью 1951 г.[5] В конце 1940-50-х гг. в частных беседах он осуждал советские власти за замалчивание темы уничтожения советского еврейства в советско-германской войне, за то, что не предпринимались усилия к эвакуации евреев, неоднократно говорил о готовящейся в 1953 г. депортации советского еврейства, о том, что антисемитизм стал основной идеологической базой режима. Советские власти неоднократно награждали Тарле, в том числе три раза ему была присуждена Сталинская премия (1942, 1943, 1946).
   ТЕРМЕН ЛЕВ СЕРГЕЕВИЧ (1896-1993). Очерк ТОНИ БЕЛЕВИЧ. (Считается, что ТЕРМЕН имел французские, а не еврейские корни) Детективная история еврейского изобретателя, виолончелиста, шпиона, мужа чернокожей танцовщицы. Вы знаете, что такое терменвокс? Это электромузыкальный инструмент. По сути, прародитель современного синтезатора. На терменвоксе базируются принципы работы современных охранных сигнализаций. На этом инструменте пробовали играть Альберт Эйнштейн, Чарли Чаплин и даже Ленин. Инструмент, изобретенный сто лет назад, с честью прошел проверку временем - межзвездное радиопослание к другим цивилизациям было исполнено именно на терменвоксе. Судьба изобретателя терменвокса - Льва Термена похожа на сценарий для детективного романа. Еврей, советский человек, лауреат Сталинской премии, друживший Чаплиным, Джорджем Гершвином, Генри Фордом, Морисом Равелем, Джоном Рокфеллером и Дуайтом Эйзенхауэром - в этом сочетании невероятно все! Выходец из зажиточной и просвещенной еврейской семьи Лев Термен в 1914 году окончил мужскую гимназию с серебряной медалью и поступил в университет. Параллельно юноша, тяготеющий как к физике, так и к музыке, окончил консерваторию по классу виолончели. Шла Первая мировая война, и в призывном возрасте Льва Термена определили на офицерские электротехнические курсы, а затем направили на обслуживание крупнейшей в Российской Империи Царскосельской радиостанции. Именно там молодого инженера застала революция 1917 года. Талантливого ученого быстро заметила новая власть. Благодаря протекции Иоффе, Термен стал заведующим лабораторией Физико-технического института в Петербурге и занялся радиоизмерением диэлектрической постоянной газов при переменных температуре и давлении. При испытаниях оказалось, что в зависимости от положения рук в конденсаторе прибор издавал более высокий или низкий звук. Физик бы не придал бы этому значения, но Термен был музыкантом. Так родился новый музыкальный инструмент - терменвокс. Коллеги шутили: "Термен играет Глюка на вольтметре". Но ученого, горящего новыми идеями, не останавливали насмешки. В 1921 году он продемонстрировал свое изобретение на VIII Всероссийском электротехническом съезде, где произвел фурор. Термена пригласили в Кремль. В 1922 году Ленин сыграл на Терменвоксе "Жаворонка" Глинки. Изобретатель получил свой следующий заказ от самой высшей власти - он занялся разработкой "Дальновидения", прототипа современного телевидения. И уже через три года Термен через видеоустройство демонстрировал Орджоникидзе, Ворошилову, Буденному и Тухачевскому, как по двору идет Сталин. В 1927 году Термен представлял Советский Союз на международной физической конференции во Франкфурте-на-Майне. Терменвокс имел сумасшедший успех. На ученого посыпались предложения со всех концов света, в Америке ему сулили баснословные гонорары, но воспользоваться ими Термен не мог, так как "путевку" Термену "выдали" секретные службы СССР. Терменвокс и его создатель покорили Чикаго, Детройт, Филадельфию, Бостон. Корпорации "Дженерал электрик" и RCA купили лицензии на право производства. А охранная сигнализация Термена была установлена в тюрьмах Синг-Синг и Алькатрас. Несмотря на успех, личная жизнь Термена совершенно не клеилась. Две попытки завести семью окончились крахом. И Термен с головой ушел в работу. И не только. Специалисты считают, что истинной целью американского периода Льва Термена была шпионская деятельность. Каждые две недели Термен встречался в небольшом загородном кафе с агентами. Они выслушивали его донесения и давали новые задания. Все усложнил брак Льва Сергеевича Термена с темнокожей танцовщицей - важные информаторы перестали бывать в доме ученого, и разведка немедленно отозвала его в СССР. Жену он больше не видел. А по возвращении домой изобретателя ждала Бутырская тюрьма, а потом лагерь. В лагере Термен механизировал работу каменоломни и изобрел подслушивающую систему "Буран". В 1947 году узнику трудового лагеря и врагу народа была присуждена Сталинская премия. Полезного человека амнистировали, но жил и работал он в атмосфере строжайшей секретности. Только к 70 годам Льву Сергеевичу Термену удалось вырваться из-под наблюдения спецслужб. "Термен не мрет" - движимый этим девизом, возникшим из прочтения фамилии наоборот, учёный устраивается работать в Московскую акустическую лабораторию. Небольшая заметка в The New York Times произвела в западном мире фурор - ведь в американских энциклопедиях было указано, что ученый умер еще в 1938 году...На самом деле Термен ушел из жизни в 1993 году в возрасте 97 лет. Он работал до последнего вздоха и оставил миру величайшие изобретения, которые сегодня лежат в основе работы многих электронных приборов.
   ТОМСИНСКИЙ СЕМЁН ГРИГОРЬЕВИЧ (СИМХА ГЕНИХОВИЧ)(1894-1938) - партдеятель, историк, археолог. Член Бунда (1908--1916). Дебютировал в 1915 году в газете "Ди идише велт" статьей о задачах еврейского народного учителя, печатался в "Вестнике" ОПЕ. С 1917 года -- член РСДРП(б) (РКП(б)-ВКП(б)); в 1918-19 член Еврейской секции, в 1919--1920 кандидат в члены её Центрального бюро. Активист партийных оппозиций. Ненадолго исключался из компартии (1924, 1927) за участие в "левой оппозиции" и "объединённой оппозиции". Заведующий отделом культуры Комиссариата по еврейским делам в составе Наркомата по делам национальностей РСФСР (1918--1919). В 1919--1922 годах возглавлял еврейский отдел Наркомата просвещения Литовско-Белорусской советской республики. Окончил историческое отделение Института красной профессуры (1924). Преподаватель Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова (1925--1927). До конца 1920-х годов преподавал в еврейских учебных заведениях. Сотрудничал в еврейских периодических изданиях "Дер фраер арбетер" (1918, Витебск), "Култур ун билдунг" (1918--1920, Москва), "Ди комунистише велт" (1918--1920, Москва). Участвовал в составлении поэтического сборника "Мут" ("Мужество", 1920) и хрестоматии "Класнкамф" ("Классовая борьба", для еврейских школ), содержавшей материал по истории еврейского рабочего движения. Публиковался в 1930-х годах в харьковских журналах "Пролит", "Ди ройте велт", в минской газете "Октябер" и других. Заместитель председателя Археографической комиссии (с 1929 года). В 1930-х годах -- заместитель директора, затем директор Историко-археографического института АН СССР (1933--1935) в Ленинграде, заведующий кафедрой истории в Ленинградском отделении Коммунистической академии им Я. Свердлова (1928--1932), преподавал в Ленинградском историко-лингвистическом институте, Всесоюзном коммунистическом университете им. И. В. Сталина. Заместитель директора по научной части Государственной академии истории материальной культуры (1934--1935). Член-корреспондент АН СССР по Отделению общественных наук (история) с 1 февраля 1933 года. Автор работ по истории России начала ХХ века, истории массовых народных движений и крестьянских войн XVII--XVIII веков, дискуссионных статей в журнале "Историк-марксист". В середине 1930-х годов после убийства Кирова был снят с поста директора Историко-археографического института, выслан из Ленинграда как бывший троцкист. Переведён в Ташкент. Заместитель председателя Казахстанского филиала АН СССР (1935--1936). Арестован 29 апреля 1936 года и направлен в Ленинград. Обвинен в создании контрреволюционной террористической троцкистско-зиновьевской организации в Ленинграде и руководстве ею[1]. Фигурировал в сталинском списке по Ленинградской области по первой категории (предания суду ВК ВС СССР с допустимостью расстрела) на 114 чел. под номером 92, составленном в октябре 1936. Подписи: "Приветствую. Каганович. Молотов". Осужден 11 октября 1936 года, приговорён к высшей мере наказания. Расстрелян 11 октября 1936 (по другим, более традиционным, но менее надежным данным -- 15 марта 1938) года. 29 апреля 1938 года исключен Общим собранием из АН СССР. Реабилитирован посмертно (1957), восстановлен в АН СССР 11 августа 1967 года. Сведения о семье отсутствуют. Родственник (двоюродный брат?) -- Соломон Маркович Томсинский (1905--1984), историк, специалист по социально-экономической истории Урала, доцент Пермского университета.
   ТРАХТЕНБЕРГ (ГОРБУНОВ) РОМАН ЛЬВОВИЧ (1968-2009) - шоумен, актёр, телеведущий, режиссёр, писатель, культуролог. Роман Львович Горбунов родился и вырос в еврейской семье. Мать -- стоматолог Татьяна Липовна Горбунова (род. 15 января 1947), отец -- Лев Глебович Горбунов (род. 28 июля 1937) -- работал директором ДК в Ленинграде с 1980 года по 1987 год. Сам Роман называл отцом сексолога и психотерапевта Льва Моисеевича Щеглова. После смерти Трахтенберга Л. М. Щеглов опроверг эти сведения, назвав их мистификацией[7]. Так, по словам Романа, родители развелись, когда ему было около года, и до 18 лет он носил фамилию отчима -- Трахтенберг, которую впоследствии также использовал в качестве артистического псевдонима. Кандидатскую диссертацию защитил под фамилией Горбунов. Рома при всех своих проявлениях оставался естественным и востребованным. Он был нашим другом и товарищем во всех жизненных ситуациях. (Дмитрий Райтер)
   По словам Трахтенберга, во втором классе школы он поступил в хореографическое училище им. Вагановой, где проучился два года. В действительности этого не было[7]. По его словам, в дальнейшем он выступал в составе детского хора Ленинградского радио и телевидения и одновременно занимался в Театре Юношеского Творчества (ТЮТ) при Ленинградском дворце пионеров. После окончания средней школы поступил в Ленинградский университет на филологический факультет. В 1987 году был отчислен со второго курса и призван на службу в армию. Служил в войсках связи. После прохождения службы в армии поступил в Ленинградский институт культуры им. Крупской на факультет режиссуры театрализованных форм досуга. С 1990 года пытался заниматься бизнесом, некоторое время работал в своём институте, преподавал клубную режиссуру. С 1993 года стал артистом кабаре "Арт-Клиника" и директором "Формального театра" под управлением Андрея Могучего. С 1997 года Трахтенберг -- арт-директор, режиссёр и конферансье петербургского кабаре "Хали-гали", которое открыл петербургский бизнесмен Игорь Мельцер. Первая вечеринка, которую провёл Роман Трахтенберг на подмостках "Хали-гали" -- был фестиваль татуировщиков, который проводил популярный в те годы у молодёжи журнал "812". Собственно, Трахтенберга пригласил вести это шоу один из учредителей этого издания -- Константин Скоморохов. Он был завсегдатаем "Арт-Клиники" и был хорошо знаком с Романом. Поскольку владелец "Хали-гали" Игорь Мельцер требовал брутального и скандального ведущего, Скоморохов решил, что лучшей кандидатуры, чем Роман Трахтенберг, не найти. В 1999 году в Академии общественных связей защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата культурологии, тема исследования: "Возрождение традиционной культуры средствами фольклорного творчества" (Специальность 24.00.04 -- Прикладная культурология). В 2000 году снялся в российском порнофильме "Лука Мудищев" в роли рассказчика (не путать с одноимённым анимационным фильмом 2007 года). После этого неоднократно приглашался для работы в кино. В 2000--2004 годах -- ведущий авторской программы "Роман без конца" на "Европе плюс". В 2003--2006 годах -- ведущий авторских развлекательных программ "Деньги не пахнут"[13][14] и "Следующий" на "Муз-ТВ". С 2005 года по 2009 год -- ведущий авторской программы на "Русском радио". С 2003 года по 2008 год Трахтенберг владел "Трахтенберг-кафе", где устраивал собственные шоу. С 2008 года вёл на радио "Маяк" программу "Шоу Трахты-Барахты" с соведущей Еленой Батиновой. Умер 20 ноября 2009 года в Москве на 42-м году жизни в результате сердечного приступа, начавшегося во время эфира на радио "Маяк"[16]. По заключению судмедэкспертов, причиной могла послужить обнаруженная аномалия сердца[17]. У Романа Трахтенберга остались молодая жена (выпускница медицинского института) и двое сыновей[18]. Младшему, от первого брака, Льву Давиду, на момент смерти отца исполнилось пятнадцать лет[6]; старший, двадцатилетний внебрачный сын Сергей, стал общаться с Трахтенбергом за два года до его смерти. Мистическим случаем можно считать то, что накануне своей смерти , в радио эфире он, словно предчувствуя свой уход, странно пошутил (не дословно, но смысл сохранен): - А что, если завтра всем сказать что я умер, и на входе поставить мою фотографию и банку для сбора денег на похороны, интересно посмотреть, насколько меня любят или не любят люди, бросят ли хоть рубль. А потом, я выскочу и закричу: - Я живоооой!!! Похоронен 24 ноября 2009 года по иудейскому ритуалу на кладбище Памяти жертв Девятого Января в Санкт-Петербурге.
   ТРОНСКИЙ ИОСИФ МОИСЕЕВИЧ (ТРОЦКИЙ)(1897-1970) - филолог-классик, индоевропеист. Сын учителя древнееврейской словесности и потомственного почётного гражданина Моисея Исааковича Троцкого (1861--1922) и Фейги Хаимовны Фрейдлиной (1866--1932). В 1915 окончил частную гимназию И. Р. Раппопорта и поступил на историко-филологический факультет Новороссийского университета. Слушал курс сравнительно-исторического языкознания и санскрита у А. И. Томсона. В 1918 был награждён золотой медалью факультета за сочинение "Цицерон о памятниках искусства". По окончании университета в 1919 году остался при кафедре римской словесности, одновременно начал работать в области библиотечного дела. С 1919 по 1923 работал в главной библиотеке Высшей школы, занимая последовательно должности заведующего кабинетом, классификатора, помощника библиотекаря и заведующего отделом. В 1920 принимал участие в составлении всероссийского сводного каталога иностранной периодики. С 1921 начал преподавать древние языки в Одесском институте народного образования и в Археологическом институте. В январе 1923 переехал в Петроград, где получил научную квалификацию при Научно-исследовательском институте сравнительной истории литератур и языка Запада и Востока (ИЛЯЗВ) вне штата и без оклада. 23 июня 1924 по рекомендации Н. Я. Марра был принят на работу в Русское отделение Публичной библиотеки, в штате которой прошёл путь от помощника библиотекаря до консультанта по общим вопросам классификации. Был сторонником полной рекаталогизации русского фонда до 1927 de visu (вручную). С 6 июня 1931 по 1 сентября 1934 заведовал библиотекой Вольтера. Руководил работой аспирантов библиотеки, состоял членом Общества библиотековедения. В 1926--1929 читал курс античной литературы в Ленинградском государственном университете. Затем в ходе экспериментов в области образования преподавание классических языков было временно переведено на кафедру романо-германских языков и практически изъято из образовательного процесса. В 1932, после отмены этого сомнительного нововведения и учреждения первой в СССР кафедры классических языков, ознаменовавшего новый поворот в истории отечественной филологии, вернулся к преподаванию. С самого дня основания кафедры был её сотрудником, сперва как совместитель, с 1935 -- в постоянном штате. В 1938 году сменил фамилию Троцкий на Тронский. В 1938 на основании постановления Совнаркома СССР "Об учёных степенях и званиях" Учёный Совет Ленинградского института философии, лингвистики и истории (ЛИФЛИ) присвоил ему учёную степень кандидата филологических наук без защиты диссертации. В январе 1939 был утверждён в учёном звании доцента по кафедре классической филологии. 11 ноября 1941 на заседании Учёного совета ЛГУ в блокадном Ленинграде защитил докторскую диссертацию на тему "История античной литературы". Текст диссертации впоследствии лёг в основу одноимённой монографии (1947), которая выдержала множество переизданий, была переведена на около десятка языков и до сих пор остаётся одной из наиболее авторитетных работ в данной области. Вскоре после защиты И. М. Тронский был эвакуирован вместе с университетом в Саратов. 7 марта 1943 он был утверждён в должности исполняющего обязанности заведующего кафедрой классической филологии ЛГУ, а в июле того же года получил дипломы доктора филологических наук и профессора ЛГУ. По возвращении в Ленинград в 1944 возобновил работу в Университете и Публичной библиотеке. С июля 1950 -- сотрудник Института языка и мышления РАН (впоследствии -- Институт языкознания РАН), в ленинградском отделении которого проработал до конца жизни, с перерывом в 1952--1957 гг.
   Отец -- Моисей Исаакович Троцкий, одесский педагог, автор книг "Краткая грамматика древнееврейского языка" (Одесса, 1905) и "Учебник русской грамматики для инородческих училищ" (Одесса, 1911--1915). Жена -- Мария Лазаревна Тронская (урождённая Гурфинкель; 1896--1987), историк немецкой литературы, профессор ЛГУ; её двоюродный брат -- литературовед С. А. Рейсер. Брат -- Исаак Моисеевич Троцкий (1903--1937), историк, декабристовед; его дочь Елена после ареста родителей в 1936 году была удочерена Иосифом Моисеевичем и Марией Лазаревной Тронскими; впоследствии замужем за Г. М. Элиашбергом. Дядя (муж тёти со стороны матери, Иты Хаимовны (Иды Ефимовны) Дубновой, 1858--1934) -- историк Семён Маркович Дубнов. Двоюродная сестра -- София Семёновна Дубнова-Эрлих (1885--1986), поэтесса, публицист (на русском языке и идише), переводчица с идиша и немецкого на русский язык, жена видного деятеля Бунда Х. М. Эрлиха (их сын -- филолог-славист В. Г. Эрлих).
   УСПЕНСКИЙ ЛЕВ ВАСИЛЬЕВИЧ (1900-78) - знаменитый русскицй писатель, филолог, лингвист, публицист, переводчик, журналист, военкорр.
   УССЕР ИОСИФ БОРИСОВИЧ (1937- ) - поэт, писатель, журналист, издатель русскоязычных газет Литвы, релаксатор. Наш приятель.
   ФАЙНШТЕЙН ЭММАНУИЛ БОРИСОВИЧ - коллекционер и автор истории почтовых открыток.
   ФЕЙГИН ОЛЕГ ОРЕСТОВИЧ --- ученый, доктор физико-математических наук, профессор, действительный член Украинской академии наук (УАН). Научный редактор ежегодника УАН "Физика импульсивных процессов", член редколлегии журнала "Космонавтика" и сборника "Избранные труды ИИТ УАН". Популяризатор науки, автор свыше 120 печатных работ, в том числе 40 книг. Олег Фейгин -- выпускник кафедры теоретической физики Харьковского университета. Долгое время он работал над различными закрытыми проектами, связанными с защитой советских космических аппаратов от американских "спутников-убийц", в программе "звёздных войн" СОИ. В последние годы заведующий сектором теоретической физики Института...
   ФЕЙНЕРМАН ИСААК БОРИСОВИЧ (1863-1925) - публицист, писатель, кинодраматург. Родился в Кременчуге в еврейской семье. Закончил Киевскую гимназию. Увлёкшись учением Толстого, весной 1885 года приехал в Ясную Поляну. Приняв крещение по православному обряду, устроился работать учителем в яснополянской сельской школе. Учителем, однако, пробыл недолго, так как не был утвержден попечителем округа. Остался на деревне, добывал себе средства крестьянским трудом. Нанимался работать пастухом к крестьянам. Проповедовал опрощение, отличался радикализмом в проведении в жизнь толстовских принципов. Сильно бедствовал. Затем переехал на родину в Кременчуг. Проживая в Кременчуге и Полтаве, продолжал проповедовать толстовство. Увлёк толстовскими идеями молодого полтавского семинариста Георгия Гапона. Впоследствии жил в Елисаветграде, где занимался столярным трудом. В 1903 году окончил зубоврачебную школу, практиковал в качестве зубного врача в Киеве и Елисаветграде. Увлёкшись журналистской деятельностью, стал жить литературными заработками. Свою многолетнюю переписку с Толстым, порой факсимильно, публиковал в газете "Елисаветградские новости". Впоследствии перебрался в Петербург, где писал в газетах и журналах под псевдонимом Тенеромо (латинская транскрипция фамилии Фейнерман). Написал множество статей и несколько книг о Л. Н. Толстом и его учении. Был неутомимым собирателем слухов и анекдотов о Толстом. С начала 1900-х годов занимался драматургией, писал пьесы и киносценарии на еврейские темы. Стал одним из первых российских киносценаристов. После смерти Толстого в 1910 году организовал съёмки его похорон. В последующие годы написал киносценарии для ряда фильмов по мотивам произведений Толстого. В 1912 году вместе с Я. А. Протазановым снимал фильм "Уход великого старца". В 1914 году написал "со слов Толстого" сценарий для фильма "Безумие пьянства". В советское время был автором сценария известного фильма "Еврейское счастье" (1925 год). Дочь Татьяна была женой Я. Блюмкина.
   ФЕТ (ШЕНШИН) АФАНАСИЙ АФАНАСЬЕВИЧ (1820 - 1892 ) - русский поэт.
   Автор АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВ. "Афанасия Фета отчего-то записали в антисемиты наравне с Достоевским и Гоголем. Что особо отличает Фета - так это популярная городская легенда о его еврейском происхождении, прочно укоренившаяся в русском сознании. Правды в ней, увы, мало, но и антисемитом Фет прослыл необоснованно: в своих стихах евреев он только восхвалял.
   Афанасий Фет скончался в 1892 году, а шесть лет спустя были опубликованы "Мои студенческие воспоминания" поэта Якова Полонского, в которых впервые прозвучала версия о еврейском происхождении Фета. Полонский, учившийся с поэтом вместе в университете, написал: "Фет читал Гейне и Гете, так как немецкий язык был в совершенстве знаком ему (покойная мать его была немкой еврейского происхождения)". Год спустя это же утверждение повторил Н. Гутьяр, биограф Тургенева. Поддержал эту версию и литературовед Петр Бартенев: "По своей матери Фет был происхождения еврейского, что ярко и несомненно высказывалось его обличием. Отец его, орловский помещик Шеншин, некогда вывез себе подругу из Баварии". Современники поэта действительно описывали внешность Фета как типично еврейскую. Например, философ и переводчик Григорий Рачинский после встречи с Фетом записал: "Мне казалось, что я вижу мудрого, спокойного талмудиста. И в то же время чувствовался старый барин". А Сергей Толстой, сын писателя Льва Толстого, в "Очерках былого" приводит такой портрет Фета: "Наружность его была характерна: большая лысая голова, высокий лоб, черные миндалевидные глаза, красные веки, горбатый нос с синими жилками, окладистая борода, чувственные губы, маленькие ноги и маленькие руки с выхоленными ногтями. Его еврейское происхождение было ярко выражено, но в детстве мы этого не замечали и не знали". Уже в советское время два видных мемуариста пересказали легенду о еврейском происхождении Фета, дополнив её непонятно откуда взявшимися подробностями. Так, народный художник СССР Игорь Грабарь в 1937 году написал: "Давно было известно, что отец Фета, офицер русской армии двенадцатого года, Шеншин, возвращаясь из Парижа через Кенигсберг, увидел у одной корчмы красавицу-еврейку, в которую влюбился. Он купил ее у мужа, привез к себе в орловское имение и женился на ней. Не прошло и несколько месяцев, как она родила сына, явно не Шеншина, который и стал впоследствии знаменитым поэтом, взявшим фамилию матери. Отцу стоило больших усилий усыновить его, что удалось лишь много лет спустя благодаря большим связям. Официально считалось, что Фет - законный сын Шеншина. Что он был сыном кенигсбергского корчмаря - было секретом полишинеля, но сам поэт это категорически отрицал". По утверждению Грабаря, доказательства сумел найти директор Третьяковской галереи Черногубов, вспомнивший, что Фет всегда держал под подушкой конверт с надписью: "Вскрыть после моей смерти", и ознакомившийся с содержанием конверта после кончины поэта. Илья Эренбург в воспоминаниях "Люди, годы, жизнь", изданных в 1960-е годы, снова пересказывает эту легенду, но уже со ссылкой на другого "свидетеля": "Н.П. Пузин, племянник Фета, рассказывал мне, что поэт узнал из письма-завещания своей покойной матери, что его отцом был гамбургский еврей. Мне рассказывали, будто Фет завещал похоронить письмо вместе с ним - видимо, хотел скрыть от потомства правду. После революции кто-то вскрыл гроб и нашел это письмо". Что же до еврейских корней Фета, то в истории его рождения действительно не все было гладко. Его истинным отцом был асессор городского суда Дармштадта Иоганн-Питер-Карл-Вильгельм Фёт, а матерью - Шарлотта-Елизавета Фёт, урожденная Беккер. Они поженились в 1818 году, в 1819 году у супругов родилась дочь Каролина-Шарлотта-Георгина-Эрнестина (для родных - Лина). Когда с Шарлоттой-Елизаветой познакомился орловский помещик Шеншин, она была беременна второй раз. Уехав вместе с Шеншиным в Россию, Шарлотта-Елизавета уже там родила сына, Афанасия. Тот был записан сыном Шеншина, но когда мальчику исполнилось 14 лет, правда вскрылась. Потомственный дворянин Афанасий Афанасьевич Шеншин в одночасье превратился в незаконнорожденного иностранца. Существует также версия, что биологическим отцом Фета теоретически мог быть и сам Шеншин, но она недоказуема. Так или иначе, дворянское звание и фамилию Фет сумел вернуть себе лишь почти 40 лет спустя. Генеалогия родного отца Фета также хорошо известна. Какой там гамбургский еврей? Какой кенигсбергский корчмарь? Изучена и генеалогия его матери. Происхождение родителей Фета в свое время изучали главные в мировой истории специалисты по чистоте расы: в 1942 году в Германии была опубликована статья Р. Траутманна "Мать А. Фета-Шеншина". В 1990 году в еженедельнике "Литературная Россия", известном своей крайне реакционной позицией, был впервые опубликован ее перевод на русский язык. Согласно изысканиям немецкого ученого, мать Фета была истинной арийкой и представительницей старинного дворянского рода. Эренбург, к слову, как и многие другие мемуаристы, считал Фета антисемитом. Вероятно, если таковым Фет и был, то это являлось своеобразной реакцией на бесконечные слухи о еврейском происхождении. Потому что в самом творчестве Фета проявлений антисемитизма не найти. К слову, во всем литературном наследии классика слово "еврей" встречается много чаще слова "жид", что для того времени необычно.  Хотя и второе встречается: "Кому довелось на веку таскаться на почтовых зимою по жидовским трактирам - поймет нетерпение, с каким я стремился довезти свою бедную Надю до Киева". Или: "Брат прибегал к услугам жидков, переносивших его на спине в виде контрабанды через пограничное болото" - речь идет о брате поэта, Петре, который хотел попасть добровольцем на сербско-турецкую войну, не имея загранпаспорта. Или в письме Л.Н. Толстому: "Земля-кормилица скупа, как жид" - это уже не столько безобидно, но волне в духе того времени. Есть несколько упоминаний о евреях и в фетовском цикле "Из деревни", опубликованном в "Русском вестнике". Например, анекдот о еврейке Симке, владевшей в 1840-х годах гостиницей в Елисаветграде. Один полковник якобы рассказал Фету, как Симка хвалила конную артиллерию, представители которой "всэ попили, всэ поб-били и всэ-э - заплатили". "Можно представить, какую цифру она выставила в счету за побитую посуду", - резюмирует Фет. Но вряд ли это тянет на "обличение евреев", которое где-то обнаружил Эренбург. В другой статье Фет упоминает двух евреев из Могилевской губернии, лечивших сифилис "с особым мастерством за 6 рублей". Еще одно упоминание: "И на охоте, и во время кочевой военной службы мне привелось перебывать от хаты крестьянина-молдавана и спиртуозного помещения польского еврея-голяка до замечательно неопрятных хижин прибалтийских чухонцев, поэтому крестьянская изба для меня явление нисколько не новое". В одной из статей можно встретить такой эпиграф: "Один еврей стоит двух немцев, один армянин - двух евреев, один русский - двух армян". Но не очень понятно, представителю какой из упомянутых наций следует сильнее всего обижаться. Не немцу ли? Возьмем другой источник: "Из-за границы. Путевые впечатления" - письма Фета, печатавшиеся с продолжением в журнале "Современник" в 1856-1857 годах. В этих письмах есть одна фраза, которую хоть с натяжкой, но можно признать антисемитской. Рассказывая о Франкфурте, Фет напишет: "В какой магазин ни заверни, израильская физиономия приветливо и подобострастно улыбается, не в силах скрыть радостного блеска черных лукавых глаз" - что отчасти даже комплиментарно. А вот в стихах, по которым лучше судить Фета, а не по публицистике, мы слышим уже совсем другие нотки - ветхозаветные мотивы. А в стихотворении "Аввадон", в котором упоминаются шестикрылый ангел, а также лев, телец и орел из пророчества Иезекииля - прямо-таки еврейские мотивы.
   Под палаткою пунцовой,
Без невольников, один,
С одалиской чернобровой
Расстаётся властелин.
- Сара, гурия Пророка,
Солнце дней, источник сил,
Сара, утро недалёко, -
И проснётся Израиль...
   А в отрывке из стихотворения Фета 1844 года слышатся уже личные мотивы.
   Когда мечты мои за гранью прошлых дней
Найдут тебя опять за дымкою туманной,
Я плачу сладостно, как первый иудей
На рубеже земли обетованной.
   Еще одно стихотворение Фета литературоведы почему-то редко вспоминают, а зря. Вот оно.
   Не дивись, что я черна,
Опаленная лучами;
Посмотри, как я стройна
Между старшими сестрами.
   Оглянись: сошла вода,
Зимний дождь не хлещет боле;
На горах опять стада,
И оратай вышел в поле.
   Розой гор меня зови;
Ты красой моей ужален,
И цвету я для любви,
Для твоих опочивален.
   Целый мир пахнул весной,
Тайный жар владеет девой;
Я прильну к твоей десной,
Ты меня обнимешь левой.
   Я пройду к тебе в ночи
Незаметными путями;
Отопрись - и опочий
У меня между грудями.
   Да, в этих строчках нет слов "еврей", "иудей" или "Израиль", но это вольный перевод столь важной для евреев библейской "Песни песней". Мог ли так тонко прочувствовать и перевести её антисемит? Вряд ли. Скорее это мог сделать поэт, над которым всю жизнь висела тайна происхождения".
   ФОМЕНКО ПЁТР НАУМОВИЧ (1932-2012) - театральный режиссёр, публицист. Родился 13 июля 1932 года в Москве. Окончил московскую школу N 9. Увлекался футболом: соперником по дворовым играм в то время был будущий знаменитый футболист А. М. Ильин, а в младших классах учился с А. С. Голодцом; играл в теннис, хоккей с мячом, хоккей с шайбой. Школьнику Петру Фоменко любовь к театру, музыке привила мама. По позднейшему признанию, в театр он пришёл именно через музыку. Окончил музыкально-педагогический институт им. Гнесиных, училище М. М. Ипполитова-Иванова по классу скрипки.
   Поступил в Школу-студию МХАТ, где быстро стал для консервативных преподавателей-академиков средоточием всего, что "глубоко противопоказано великой школе русского театра". С одарённым "изгоем", несмотря ни на что, продолжал заниматься Б. И. Вершилов (ученик Е. Б. Вахтангова). Тем не менее, Фоменко был отчислен "за хулиганство" с третьего курса в 1953 году. Поступил в МГПИ имени В. И. Ленина (филологический факультет), который окончил заочно в 1955 году. Здесь Пётр Фоменко сдружился с Ю. И. Визбором, Ю. Ч. Кимом, Ю. И. Ковалем. Режиссировал знаменитые "капустники", делал попытки первых серьёзных постановок, в частности, репетировал "Каменного гостя" А. С. Пушкина. Параллельно учился на режиссёрском факультете ГИТИСа (курс Н. М. Горчакова; среди педагогов А. А. Гончаров, Н. В. Петров), который окончил в 1961 году. Первый спектакль поставил в 1958 году. Поставленный Петром Фоменко в 1966 году в Театре им. Маяковского спектакль "Смерть Тарелкина" был запрещён после пятидесяти показов. Театральной легендой стал спектакль "Новая Мистерия-Буфф" в Театре им. Ленсовета (1967), не допущенный до премьеры. Об этом спектакле Фоменко рассказывал: "После первого же просмотра в театре им. Ленсовета ко мне подошли два замечательных ленинградских критика, И. И. Шнейдерман и Р. М. Беньяш, и сказали: "Молодой человек, у вас много вещей с собой? Возьмите вещи и уезжайте". Вещей было немного, но я не послушался, и спектакль сдавали ещё четыре раза. Игорь Петрович Владимиров похудел в эти дни, побледнел, потому что это всё ему, конечно, было тяжело... Потом пришёл Н. П. Акимов как главный эксперт... Он сказал: "Я не люблю Маяковского, но то, что я увидел, -- это не Маяковский". С последней шестой сдачи выгнали всех зрителей, проверяли, нет ли людей под креслами..." В это время Пётр Фоменко жил без постоянной работы, перебиваясь случайными заработками на телевидении, в провинциальных театрах, драмкружках и даже частной практикой филолога. К этому же периоду (1968 -- 1969 годы) относится работа в студенческой театральной студии МГУ на Ленинских горах, где он после постановки спектаклей "Вечер Михаила Светлова" и "Татьянин день" приступил к репетициям "Носорогов" Ионеско, но репетиции были прекращены по распоряжению МГК КПСС. Не найдя работы в Москве, он уехал в Тбилиси, где два сезона работал в Тбилисском театре им. Грибоедова. С 1972 по 1981 годы работает в Ленинградском Театре Комедии (с 1977 главный режиссёр), откуда ушёл после давно назревшего идеологического конфликта с обкомом КПСС под руководством Г. В. Романова. Возвращается в Москву: с 1982 года режиссёр в Театре имени В. В. Маяковского, с 1989 года -- в Театре имени Е. Б. Вахтангова. С 1981 года начинает преподавать в ГИТИСе по приглашению своего учителя, Андрея Александровича Гончарова (поначалу как педагог в мастерской О. Я. Ремеза).
   В 2000 году преподавал в Парижской консерватории, затем ставил спектакли в Комеди Франсез (2003), а в 2005 году на Чеховском фестивале в Москве был показан спектакль поставленный Фоменко на актёров труппы ComИdie-FranГaise "Лес" Островского.. В 2001 году выпустил последний курс студентов. В 2003 году оставил кафедру режиссуры в РАТИ (ГИТИС) и ушёл из официальной театральной педагогики, которой отдал более двадцати лет жизни. Среди учеников Фоменко -- режиссёры Сергей Женовач, Иван Поповски, Олег Рыбкин, Елена Невежина, Владимир Епифанцев, Миндаугас Карбаускис, Сергей Пускепалис, Алексей Бураго, Николай Дручек[7]; актёры Игорь Угольников, Галина Тюнина, сёстры Полина и Ксения Кутеповы, Мадлен Джабраилова, Полина Агуреева, Тагир Рахимов, Андрей Казаков, Кирилл Пирогов, Илья Любимов, Евгений Цыганов, Инга Оболдина. Первая жена -- художник-постановщик Лали Бадридзе. Вторая жена (вдова) -- актриса Майя Тупикова. У Фоменко остался внебрачный сын Андрюс, рождённый литовской писательницей и театральным критиком Аудроне Гирдзияускайте.
   ФРАДКИН НАУМ ГРИГОРЬЕВИЧ (1912-98) - историк науки, редактор. Родился в Москве в 1912 году. В 1938 окончил Московский плановый институт, а в 1940 заочно Московский государственный педагогический институт им. А. С. Бубнова (МГПИ). Будучи студентом пединститута, преподавал географию и геологию в средней школе. В 1941 году, после начала Великой Отечественной войны, ушёл на фронт, был ранен. После демобилизации по ранению вернулся в Москву и поступил в аспирантуру МГПИ. В 1945 году защитил кандидатскую диссертацию, посвящённую П. П. Семёнову-Тян-Шанскому. В 1946--1955 заведовал редакцией в Географгизе, публиковавшей литературу по истории географии. Автор книг о жизни великих путешественников. В 1955--1973 -- сотрудник Института географии АН СССР. Изучал историю географических исследований территории СССР, Сибири и Дальнего Востока. Разрабатывал тему роли географических открытий в познании Земли. В своих работах показал различие территориальных открытий и теоретических концепций в географии. После ухода на пенсию по состоянию здоровья продолжал писать научно-популярные книги.
   ФРАЕРМАН РУВИМ ИСААКОВИЧ (1891-1972) - писатель, журналист, военкорр. Родился 10 (22) сентября 1891 год в Могилёве (Белоруссия) в бедной еврейской семье. В 1915 году окончил Могилёвское реальное училище. Учился в Харьковском технологическом институте (с 1916), подрабатывал счетоводом в Бакинской городской управе, после третьего курса направлен на производственную практику на железную дорогу на Дальнем Востоке. Работал помощником кочегара, а с началом Гражданской войны рыбаком, чертёжником, учителем, в газете "Красный клич". Участвовал в Гражданской войне на Дальнем Востоке (в партизанском отряде Якова Тряпицына). Участник Николаевского инцидента. В мае 1920 назначен комиссаром партизанского отряда, направленного, чтобы установить советскую власть среди тунгусов. Поход закончился в Якутске, где Фраерман был назначен редактором газеты "Ленский коммунар". Весной 1921 избран делегатом на Первый сибирский съезд работников печати в Ново-Николаевске. Там Фраерман познакомился с Емельяном Ярославским, который пригласил его в свою газету "Советская Сибирь" секретарём редакции. В газете было напечатано первое стихотворение Фраермана, "Белоруссия". В декабре 1921 Ярославский и Фраерман были делегированы на Первый всероссийский съезд работников печати в Москве. Уже во время съезда Ярославский, получивший высокий пост в ЦК РКП(б), познакомил Фраермана с директором РОСТА Яковом Долецким, и в результате Фраерман стал корреспондентом РОСТА сначала в Тифлисе, затем в Батуми, а в 1923 отозван в Москву, где работал в статистической части и в редакции провинциальной информации РОСТА. В 1926 полгода тяжело болел, а по выздоровлении стал работать в газете "Беднота". Участник Великой Отечественной войны: боец 22-го полка 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения [2], военный корреспондент на Западном фронте. В январе 1942 года был тяжело ранен в бою, в мае демобилизован. Был знаком с К. Г. Паустовским и А. П. Гайдаром. Автор повестей, преимущественно для детей: "Огнёвка" (1924), "Буран" (1926), "Васька-гиляк" (1929, в ней частично описаны "николаевские события"), "Вторая весна" (1932), "Никичен" (1933), "Шпион" (1937), и романа "Золотой Василёк" (1963). Наиболее известное произведение -- "Дикая собака динго, или Повесть о первой любви" (1939). "У Таниного отца уже давно есть новая семья, и вся его любовь досталась приёмному сыну Коле. Девочка глубоко страдает, она, как ей кажется, ненавидит отца. За пеленой обиды Таня не замечает, как сердце её заполняет новое, неизведанное, но такое сильное и пронзительное чувство -- первая любовь". В романе описан Николаевск-на-Амуре, такой, каким писатель его запомнил, до гибели города от рук "тряпицынцев" в 1920 году, хотя внешне действие перенесено в советское время. По повести поставлены художественный фильм (1962) и радиоспектакль (1971). В радиоспектакле приняли участие И. С. Саввина, О. П. Табаков, О. Н. Ефремов, Г. Сайфулин, Е. Н. Козырева, Е. Коровина, Г. Новожилова, А. Ильина, А. А. Консовский и другие, режиссёр (радио) -- Лия Веледницкая, песню Н. Н. Матвеевой "Синее море" исполнила Е. А. Камбурова. Пейзажи в произведениях Фраермана лаконичны и полны смысла[3]. Образы героев отличаются национальной, социальной и индивидуальной определенностью[4]. Обусловило твердость идейно-нравственного содержания всего литературного наследия писателя стремление следовать первичным понятиям о добре и зле.
   ФРАЙ СТИВЕН ДЖОН (1957- ) - британский актёр, писатель, драматург, публицист. Стивен Фрай родился в Хампстеде, Лондон, в семье английского физика и изобретателя Алана Джона Фрая и его жены Марианны Евы Фрай (урождённой Нойман). Родственники по материнской линии были венгерскими евреями, многие из которых погибли во время холокоста, в частности, тётя матери Фрая Регина Ламм со своими детьми и мужем погибли в Освенциме. Родители матери, Мартин и Роза Нойман (Neumann), переехали из Шурани (современная Словакия) в Англию, что и спасло их от холокоста.
   "В мальчишестве я своим еврейством особенно не интересовался... Мама могла быть чистокровной еврейкой, однако фамилию я носил решительно английскую, а только она и определяла, целиком и полностью, то, кем я себя считал. Для англичан всё это означало, что я англичанин со слегка экзотическими обертонами; для евреев -- что я еврей с одним вполне простительным недостатком. <...> Я использовал мою смешанную кровь как невнятный дополнительный элемент экзотичности, которым я мог бы и похвастаться, поскольку ощутимый антисемитизм в "Аппингеме" отсутствовал -- всего лишь привычно бездумное использование слов "жид" и "жидиться" по адресу тех, кто был прижимист по части деньжат, но и не более того".
   Детство Фрая прошло в деревне Бутон в графстве Норфолк, куда семья переехала из Чешэма, Бакингемшир. После учёбы в начальной школе Фрай отправился в подготовительную школу Стаутс-Хилл, а оттуда в закрытую частную школу "Аппингем", где он был распределён в Феркрофт-хаус (англ. Fircroft house). В 14 лет за кражу денег его отправили к родителям на триместр, а в пятнадцать лет исключили из "Аппингема" за опоздание из Лондона (4 дня смотрел кино), а после и из школы Пастон. В семнадцать лет, бросив Норфолкский колледж искусств и технологий[en], провалив экзамены и попытавшись покончить с собой[7], Фрай сбежал из дома, прихватив кредитные карточки друга семьи. Он был арестован в Суиндоне и провёл три месяца в тюрьме Паклчерч[en] в предварительном заключении, был приговорён к условному заключению сроком на два года[и выдан на поруки родным. Фрай постоянно говорил о контрастных отношениях с отцом и матерью. Пока он был в заключении, его мать вырезала кроссворды из каждой газеты, что Фрай назвал "замечательным актом доброты". Позднее Фрай заявил, что эти кроссворды были единственной вещью, которая помогла ему пройти это испытание. После освобождения из заключения Фрай продолжил обучение в Нориджском городском колледже[en]. После чего успешно сдал вступительные экзамены в Кембридж и поступил в знаменитый Куинз-колледж. В Кембридже Фрай присоединился к студенческому театру Footlights, появился в игровом шоу University Challenge[en], и изучал английскую литературу, по которой получил степень бакалавра с отличием второй степени (second class honours, upper division[en]). Фрай также познакомился в Кембридже со своим будущим партнёром по комедиям Хью Лори и выступал вместе с ним в театре Footlights.
   Карьера Стивена Фрая на телевидении началась в 1982 году с показа ревю The Cellar Tapes, ежегодного ревю Cambridge Footlights Revue[en] 1981 года, которое было написано Фраем, Хью Лори, Эммой Томпсон и Тони Слэттери[en]. Ревю получило первую в истории премию Perrier[en] на фестивале "Эдинбургский Фриндж"[en] в 1981 году. Ревю привлекло внимание телекомпании Granada Television, которая, стремясь повторить успех BBC c скетч-шоу Not the Nine O'Clock News[en], пригласила Фрая, Лори и Томпсон вместе с Беном Элтоном[en] в телесериал There's Nothing to Worry About![en]. Вторая и третья часть сериала, переименованного в Alfresco[en], были показаны в 1983 и 1984 годах и закрепили за Фраем и Лори репутацию комического дуэта. В 1983 году телекомпания BBC предложила Фраю, Лори и Томпсон своё собственное шоу, которым стало The Crystal Cube[en], смесь научной фантастики и мокьюментари, и которое было закрыто после первого эпизода. Не испугавшись провала, Фрай и Лори сыграли в эпизоде сериала The Young Ones[en] в 1984 году, а Фрай также появился в сериале Бена Элтона 1985 года Happy Families[en]. В 1986 и 1987 годах Фрай и Лори исполняли скетчи на канале LWT/Channel 4[en] в шоу Saturday Live[en]. В 1987 году на экраны вышел первый выпуск юмористической передачи Стивена Фрая и Хью Лори "Шоу Фрая и Лори". Полная (за восемь лет существования шоу) коллекция DVD на русском языке вышла в 2007 году. С 2003 года ведёт юмористическую викторину "QI" ("Quite Interesting"). Фрай принимал участие и в создании серьёзных телепередач, в том числе посвящённых биполярному расстройству и СПИДy.
   ФРЕЙЛИХ СЕМЁН ИЗРАИЛЕВИЧ (1920-2005) - киновед, сценарист, историк. Автор - АЛЕКСАНДР РОХЛИН. Великую Отечественную войну этот профессор начал студентом Историко-философского литературного института (ИФЛИ). А закончил майором дивизионной разведки... По его сценариям в СССР было снято несколько фильмов. Сам он написал более двадцати книг по истории, литературоведению и теории киноискусства.  С немецкого его фамилия переводится как Веселый. Однако мне он знаком как Фрейлих Семен Израилевич.
     Магнитофонная запись.
     Отчетливо слышно шарканье. Открывается дверь с портретом Михаила Ильича Ромма. Реплика:
     -- Это кресло-качалку я купил после встречи с Фиделем Кастро.
     Репортера не слышно. Он сидит, раскачиваясь, и глупо улыбается. Иначе он выразить себя не умеет. Еще бы... Наконец-то пустили в интеллигентный дом.
     -- С чего же мы начнем? -- интересуется мягкий стариковский голос.
     С чего начать? Ничего умного придумать не могу...
     -- Про самый страшный бой... Семен Израилевич.
     Магнитофон пишет звук складывающихся дужек очков:
   Брыньковской вал
   Реклама 17
   Пропустить
        -- 7 февраля 1943 года за один день в нашей дивизии полегло 1200 человек. Вот... 50 немецких танков, а мы без артиллерии... У меня был автомат, две гранаты, пистолет, и за пазухой я держал маленький немецкий браунинг. Немцы хотели выбить наших из деревни, чтоб освободить себе дорогу. У них застряли тылы. Я расстрелял все, и когда хотел взять еще одного, он меня опередил. Пробил грудь, руку и ногу. Я упал и сказал, что обычно говорят в таких случаях: "Я убит..."
     Немец вылез из танка и стал оглядывать, кто мертв. Я лежал самый ближний к нему. Он подошел, сапогом мне голову помотал из стороны в сторону. Выругался... И ушел обратно к себе в танк. Меня бил озноб. Кровь ушла, налилась до полсапога. Я мать вспомнил. Очень расстроился, что она не узнает, где могила. Товарищи могли решить, что я в плен сдался... Очень неприятное чувство -- перед немецким танком лежать... Ай, думаю, нет... Рукой пошевелил, согрел браунинг. Думаю, подойдет фашист еще раз, я застенаю. Он ближе... А я ему в лицо -- хоп... И еще одного ляпну и себя заодно. И так мне хорошо сделалось, даже весело. Силы прибавились. Перевернулся на живот и пополз... А немец не трогает, наблюдает за мной как на сцене. Полз, полз, вспомнил -- в планшетке-то секретные документы и студенческий билет. Я его снегом, снегом... Отдохнул. Смотрю, сани... А у меня уже бред: сани меня ждут, ездовой же сидит. Только запрыгну на них, мы и поскачем -- пыль в глазах. Я дополз, влез на сани, и кричу: "Давай!", а голоса нет. Один хрип и кровь изо рта. Я разозлился, ткнул ездового ногой, а он упал. Мертвый был. И тут немец из пулемета жах-жах-жах. Весь задок саней вдребезги. А в меня только щепки. И замолк. Думаю, сейчас доконает меня следующей же очередью. Может, ленту перезаряжает. Я встал в полный рост и картинно рухнул -- пусть думает фашист, что закончил свою работу. И вправду -- тишина. Опять лежу: что же делать? Ага, а впереди сарай. Длинный, типа конюшни. Там, оказалось, торф хранили. Я силы собрал и туда. А он опять по мне очередью. Дверь в щепки, а я живой. Доковылял, спрятался в торф, завалил себя. Замерз... дурак, сам себя замуровал, фриц возьмет сейчас раненых и мертвых натащит в сарай и подожжет вместе со мной. Вылез, по всему сараю прошел. Из последней двери выглянул. Смотрю, воронка в метрах 50. Перекрестился, хоть и неверующий, и бегом в воронку. Фриц все-таки успел выстрелить и шапку сбил с головы. Таки хватило терпения у него наблюдать за мной, как я за жизнь цеплялся. А может, он был просто дерьмовый пулеметчик...
     Дальше был Брыньковской вал, а за ним замерзшее озеро. Если перейду, то там наши должны быть. Я отдышался. И к валу, петляя как хромой заяц, прыгнул. Больше он меня достать не мог.
     А свалился я прямо на двух наших кавалеристов. Они лежали за валом, дожидались ночи. И кони с ними. Я их знал, офицер был знакомый -- представитель особого отдела в одном из батальонов. Мы же когда за "языком" ходили, могли выйти в расположение разных частей. А я анекдотчик... С собой всегда две фляги... Они меня перевязали, вату наложили, дали закурить. Он и говорит: "Тебе отсюда не выбраться, тебе в тепло надо. Видишь, там за оврагом дом и печка топится. Хозяева-то в лес сбежали. Иди, заберись и дожидайся наших". Он отделаться от меня хотел. А я ему: "Обо мне не заботьтесь, спасибо за табак. Спасайте себя". Встал и пошел по льду. И только до мостика доковылял, бронебойный снаряд прилетел. Осколков он не оставляет, только если прямое попадание. Секунд через тридцать второй лед пробил впереди меня. Думаю: сейчас третий, верняк, мой. И тут мост проваливается, и я сваливаюсь в прорубь. Выплыл еле-еле, цепляясь за бревна, а выползти раненому уже нет сил. И тут, на счастье, наши начали подтягиваться к валу для контратаки и меня заметили, как я ныряю туда-сюда. Так они меня и вытащили, лед соскребли...
   * * *
        Здесь у магнитофона пауза. Слышно только шорох ленты. Семен Израилевич -- высокий, дюжий, и стариком его назвать язык не поворачивается. Одно слово -- гвардеец. Вся комната забита книгами, газетами, старыми журналами, папками с исписанной бумагой. Настоящая берлога творческого человека. Со всех стен нас разглядывают люди на фотографиях. Борис Пастернак, Сергей Эйзенштейн, Че Гевара, Чарли Чаплин, Владимир Маяковский, Андрей Тарковский, упомянутый Михаил Ромм и т.д.
     И здесь в комнате появляется женщина. Магнитофон реагирует на нее изумленным вздохом. Спокойно... Это жена Семена Израилевича.
     -- Я вам приготовила, мальчики... (Людмила Николаевна вносит поднос с рюмками и бутербродами-канапе.) А дальше вы сами управляйтесь.
     -- Хорошо, мамочка, -- говорит разведчик Фрейлих. -- Может, ты посидишь с нами? Исправишь меня там, где вру.
     -- А ты не врешь, -- говорит женщина и, улыбаясь, чуть облокачивается на плечо мужа. -- Вранье только усложняет жизнь. Я немного устала.
     Старый разведчик настаивает, чтобы жена шла отдыхать. Он все время называет ее мамочкой. Так бывает у людей, проживших вместе долгую и верную жизнь...
     Кажется, я спросил его о первом "языке"...
   Любимый "язык"
        -- Первый "язык"? Да бог с ним! Я лучше о другом расскажу... Он мне почти "братом" стал. Я его ранил, и он меня ранил. Мне за него потом Красного Знамени дали. А он ведь моего года рождения, и месяца, и дня. Я его полюбил... И думал: матери нас рожали в одну ночь, неужели затем, чтобы мы убивали друг друга? С почестями похоронили. Он просил кофе, я ему дал, и он умер... Ночью крест поставили, со 2 на 3 апреля 1942 года на реке Миус...
     Это был такой важный пленный, что его приехал допрашивать начальник штаба фронта. А немец был ефрейтор 93-го полка, 4-й горно-стрелковой дивизии "Эдельвейс". Мы взяли его в полевом карауле. Двоих убили, а он был ранен. Мы форсировали реку, тонули, но его вытащили. Такой шум был! Ротный кричал: "У меня "язык"!" Комбат кричал: "У меня "язык"!" Комполка и комдивизии -- все раскричались. Утром "Эдельвейс" числилась под Харьковом, и тут на тебе... Значит, здесь наступать собирались. Вот почему такой важный.
     А потом он просил у меня кофе. Мы лежали в сарае, обогревали друг друга. Грязные все. Трое суток ползали.   Один за другим приходят его допрашивать. Я уже за него отвечаю, все выучил. А они: пускай сам говорит. И вот прилетел начштаба фронта. Такой толстый, в дверь войти не мог. Я бужу пленного, а он мертвый. Генерал разозлился, пришел в сарай и говорит: "Мертвяка подкинули вам, дурачкам?! Как было дело?" Я: так и так. Взяли, тащили, отстреливались. А он: "Врешь ты все! Откопали под снегом. И выдаете за..." Петраковский, командир дивизии, он меня любил, потом сказал: "Сволочь жирная, хоть один раз на пузе прополз бы под колючей проволокой..."
     Ну а потом сколотили немцу ящик ночью, отнесли на северо-восточную окраину Есауловки и поставили крест. Альберт Бёчч, 20 февраля 20-го года родился. Я потом в ГДР был, сразу после войны, хотел рассказать, думал, родители живы или сестры. Да не дали. Тогда время было еще раскаленное. А первый "язык" был в феврале 42-го года. На войне смешное помнится лучше страшного. Две дивизии заблудились в буран на Кубани, наша и немецкая. Потерялись. Шли навстречу друг другу. А буран был такой, что и в метре не было видно ни зги. И перемешались все, давай хвататься друг за друга. Идешь, глядь, а рукав-то не свой и нашивки немецкие. И никто не стрелял. Неизвестно куда стрелять-то. Сумасшедший дом...
   Горный дубняк
        Здесь мы усаживаемся за маленький журнальный столик. (Магнитофон фиксирует бряцанье тарелок с канапе.)
     -- Орден Отечественной войны у меня за участие в захвате станции Тихорецкая, -- продолжает Семен Израилевич. -- Надо было эшелон с продовольствием взять. У нас туго с этим тогда было. А рядом еще непонятный эшелон стоял. Ну захватили...
     (Фрейлих вдруг обращается ко мне: "Ты женат?" Слышно, как в рюмку льется водка. "А я в 26 лет попался. Хотел сначала кругосветное путешествие совершить, книгу написать и затем жениться. А вышло все наоборот... За твою семью!"
     Классическое молчание и тихий звон рюмки, опускаемой на стол.)
     -- А второй эшелон был с горным дубняком. Это среднее между водкой и коньяком. Что делать? Разведчики сразу пить. И тут я маленькую табличку на немецком заметил: "Гифтик! Тринкен ферботен!" ("Отравлено, пить запрещено"). Стрельба! Всем прекратить! Всех к врачу. Командир дивизии прибыл. Это же не шутка. Так можно за один час всю дивизию положить. Он: "Что ты скажешь?"
     (В магнитофоне опять тихо. Слышно мое чавканье. А Фрейлих подбадривает: покушай, покушай, голодненький...)
     -- Какой фрицу интерес предупреждать нас, что это отравлено?
     (Реплика Людмилы Николаевны: "Мальчики, я с вами. Вы уже выпили?" Мы хором: "Да".)
     -- Какой фрицу интерес? Да отравись мы все, Гитлер танцевать будет. И правда. Командир говорит: химика сюда. Химик наконец получил задание. Он всю войну, бедный, следил, чтобы в сумке противогазной носили что положено, а мы все выбрасывали. Химик спрашивает: ты пробовал? Да. Он: "К каждой цистерне по часовому". А разведчики себе уже отлили по канистре. Но все, слава богу, кончилось, я не умер. Немец хотел, видимо, чтобы мы сами цистерну взорвали. И нацарапали второпях. Немец хитрый, а мы крепче...
   * * *
        Сидим молча. Старый разведчик отдыхает. А я читаю его стихи. Он их и до войны писал. Но когда в 37-м репрессировали отца, бросил. Думал, что умерла в нем тяга к поэзии. Но война -- общее горе. А за общим горем свое не кажется таким горьким.
     Летом 41-го года:
     Я прощаюсь в годину злую,
     За спиной висит мешок.
     Он считает твои поцелуи
     Стуком ложки о котелок.
     Зимой 42-го он впервые идет на боевое задание со взводом разведчиков:
     Черное небо глотнуло звезду,
     Больше свет никому
     не раздуть.
     Белый халат на плечи кинь --
     Это идут раз-вед-чи-ки.
     Осенью 43-го его дивизию перебрасывают под Киев. В воинском эшелоне рождаются стихи про Куликово поле:
     Кровавый бой --
     короткий срок,
     И кровью истечь не беда.
     Но полк уже свой седлает
     Боброк,
     Он долго в засаде ждал...
     Меч выхватывает рука,
     И полк летит за бугор.
    
     Сегодня русской крови река
     Смоет рабства позор.
     И наконец весной 45-го:
     Я не стыжусь перед убитыми,
     Что жив остался и что в травах,
     Солдатами давно забытая,
     Весна вернулась
     своенравная...
     И мне еще жутко понравилась маленькая баллада о связисте. Он погиб с проводами в зубах. Последние четыре строчки:
     Траур придет домой в конверте
     Не век в слезах тужи:
     И я хотел бы после смерти
     Хоть полчаса служить.
     Я отрываю глаза от книжки. Фрейлих не спрашивает, понравились или нет. И вспоминает про Кубань и жаркое комариное лето 43-го года.
     -- Дело было в Куликовском лимане. Я пять дней слушал немецкие разговоры по телефонной линии. Мы засели в плавнях. Кругом острова, все плывет... А мы в волдырях от комариных укусов. Нам, конечно, давали сухой спирт, сетки и плащ-палатки. Но через 15 минут они уже не помогали.
     Командир разведроты Степанов погиб по-дурацки. Часовой его наповал застрелил по инерции. Тот даже не успел пароль назвать... И вместо него прислали командиром... Предупредили -- хлебнешь с ним. Появляется такой Зайдман -- худосочные ручки, все в рыжих пампушках, ремень висит, поддерживает одновременно и кальсоны, и брюки. Короче, антиразведчик. Сердце у меня упало. Я его знакомлю с обстановкой. Он и говорит: "В пятницу будет "язык". Я думаю -- он еще и хвастун. А Зайдман: "Вы немецкий хорошо знаете?" "Какое это имеет значение?" -- "Это важно. Мы подсоединимся к их проводу. Вы слушаете 3--4 дня, и если вы человек сообразительный, -- сказал он нахально, -- мы будем знать о них все". Ну нашли линию, подключились. Вооружили меня до зубов. Разработали опознавательные знаки светом фонаря: "я устал", "немец идет", "важная информация" и так далее. И группа автоматчиков в охране. Они друг друга меняли, а я был один и научился спать, сидя в наушниках. Если вдруг зуммер, то я просыпался. И так пять дней. Исписал всю тетрадь. Неважно -- кто что говорит. Я все подряд строчил. Позже понял, кто из них кто. Два телефониста -- один рыжий, а другой -- заика. Они так друг друга и дразнили. И через пять дней выяснилось, что со стороны рыжего фрицы готовят разведку. Мы, конечно, разведку встречаем. Ослепляем двумя прожекторами, всех перебиваем. Одного и у нас убило. А ихний один раненый пытался вплавь уйти. Мы притащили к себе на КП. Ему в санбате ампутировали ногу и сделали переливание крови. Короче, вылечили гада. Командир дивизии приходит в санбат. Этот пленный был из штурмбригады СС "Лангемарк". Здоровый, как лось. Я задаю вопрос, а он отвечает -- говорить не буду, тут у вас одни комиссары и евреи. Командир говорит: скажи, Сеня, что это ты, еврей, его взял. А я похлеще придумал.
     -- Я тебе, падла, -- сказал я по-немецки, -- всю кровь свою для переливания отдал! -- Он аж побелел. И как начнет рвать бинты на себе, материться и орать!!!
     А я ему:
     -- Ты здесь ломаешься, а нам от тебя ничего не надо. Мы здесь решаем -- в госпиталь тебя дальше везти и бензин тратить или закопать прямо тут, в саду. А что решит вопрос? Твоя искренность. Сказать тебе, что мы знаем?
     Фриц молчит.
     -- У вас два телефониста -- один рыжий, другой заика... Ну и что? Заика-то наш человек, -- сказал я вкрадчиво.
     Такие вещи действуют получше, чем "Пролетарии всех стран соединяйтесь!".
     -- А ваш рыжий это чувствует и ненавидит заику. Они же все время ругаются. У вашего командира бригады Ганса Гетцке язва. Так? Так. Его срочно отвезли в Берлин. А в день рождения фюрера привозили вам бочку пива? Точно. А столбы для станковых пулеметов на правый фланг. Там один уже стоит? Да... Сила искусства -- в мелочах и подробностях. Они ошеломляют. И гитлеровец сдался и отвечал на все вопросы... Лента кончилась, а я не заметил. Гоготал над бедным эсэсовцем. А мы еще целый час сидели. И открыв рот я слушал, как Фрейлих после войны собирался булочные грабить. Потому что другой работы не было. И как отказывался сдать трофейное оружие. Даже под страхом смерти. Потому что на шорох за спиной он инстинктивно тянулся к браунингу...
     А затем он в кино пришел. И сценарии писал, и учил, и по миру ездил. И с Андреем Тарковским спорил чуть ли не до драки. И вместе с Шукшиным отбивался от киночиновников. И еще много такого, чего мне за всю жизнь не пережить.
   ФРЕНКЕЛЬ АБРАХАМ ГАЛЕВИ (АДОЛЬФ)(1891-1965) - израильский математик. Учился в университетах Мюнхена, Берлина, Бреслау и Марбурга (степень доктора в 1914 г.). В 1914-16 гг. Френкель служил в германской армии, откуда был демобилизован после ранения. В 1916-22 гг. Френкель -- приват-доцент Марбургского университета, с 1922 г. -- там же профессор, в 1928 г. -- профессор Кильского университета. В 1928 г. переехал в Эрец-Исраэль, где до конца жизни был профессором Еврейского университета в Иерусалиме, первым деканом факультета математики и естественных наук, ректором университета (1938-40), а также одним из основателей Института математики. Имя Френкеля неразрывно связано с аксиоматической теорией множеств (система Цермело-Френкеля, сокращенно ZF). Благодаря этой теории удалось преодолеть глубокий кризис самих оснований математики, почти целиком перестроенной в соответствии с идеями созданной Г. Кантором теории множеств. Кризис возник ввиду обнаруженных в теории множеств острых парадоксов и несовместимостей, вытекавших из лишь интуитивно заданных Г. Кантором понятий "бесконечное множество", "подмножество", "множество, имеющее одним из своих подмножеств самое себя" и т. д. Чтобы устранить эти парадоксы, в 1908 г. немецкий математик Э. Цермело предложил систему аксиом, строго логически определявшую основные понятия теории множеств, в которую Френкель внес ряд таких принципиальных дополнений и усовершенствований, что лишь после этого она стала безупречной в отношении полноты и непротиворечивости. Превосходство ZF над всеми другими построениями в этой области (в частности, Рассела-Уайтхеда) стало общепризнанным, когда в 1963 г. П. Коэн доказал совместимость с ZF как признания, так и отрицания правомерности континуум-гипотезы. В течение нескольких десятилетий Френкель оставался крупнейшим авторитетом в области теории множеств, его работы переводились на многие иностранные языки, в том числе на русский (Френкель А. и Бар-Гилель И., "Основания теории множеств", М., 1966). Он был одним из первых членов Израильской академии наук и ряда научных обществ и организаций, а также почетным доктором нескольких зарубежных университетов.
   ФРЕНКЕЛЬ БОРИС ИЛЬИЧ (БОРИС ЗАМЯТИН)(1940- ) - поэт, писатель. Родился 15 июня 1940 г. на Украине в городе Бердичеве. По окончании местного маштехникума уехал работать на Урал и поступил в Уральский политехнический институт (ныне Уральский Федеральный Университет, Екатеринбург). Работал в Воронеже, там же первые публикации в газете "Молодой коммунар" (1967). С 1974 г. в Москве, где начал печататься в центральной прессе, в многочисленных сборниках афоризмов и поэтических миниатюр. В 1996 году эмигрировал в Германию, где сотрудничал с ведущими русскими газетами и журналами: "Русская Германия", "Контакт", "Рубеж", "Партнер" и др. Работал редактором в газете "Европа Экспресс", сатирического раздела журнала "Ру-башка", гл. редактором журнала "Имидж". Написал и поставил пьесу "Увидеть Париж и остаться". Борис Замятин член Московского клуба афористики, СП Москвы, Союза русскоязычных писателей Германии, московского клуба сатириков и юмористов "Чертова дюжина", немецкоязычного отделения международного ПЕН-клуба. Его стихи, рассказы и очерки переведены на немецкий язык и опубликованы в сборниках "Wir in Deutschland", "Zuhause nur im Wort", "Schloss Moabit" и др. Краткие сведения о нём включены в справочник "Русская литература сегодня", изданном в Москве (раздел "Зарубежье"), в справочнике "Одулев" и книге "Русские зарубежные писатели начала XXI века. Автобиографии", изданными в Германии. В 2011-15 гг. -- председатель Содружества русскоязычных литераторов Германии, в 2009-11 гг. и 2015-19 гг. -- заместитель председателя, с 2019 г. -- член Правления Содружества. Живёт в Берлине. Борис Замятин автор четырех книг : "Двоеборие" с Борисом Крутиером, "Три ума палата" с Анатолием Расом и Виктором Сумбатовым и "Неизмятые мысли" -- авторская книга, "Мгновения" - сборник поэзии, авторская книга. Рассказы опубликованы в журналах "Дружба народов", "Грани", "Родная речь", "Литературный европеец", "Русское литературное эхо", "Студия", в газете "Вести" (Израиль) и др. Участник многих сборников афористики: "Современные афоризмы", "Большая книга афоризмов", "Антология мудрости", "Парадоксальные мысли отечественных афористов", "Царственное слово", "Осторожно, острый ум", ежегодного "Альманаха Московского клуба афористики" и др.
   ФРЕНКЕЛЬ ВИКТОР ЯКОВЛЕВИЧ (1920-97) - физик-теоретик. Родился в семье выдающегося физика-теоретика Якова Ильича Френкеля и Сарры Исааковны Френкель (в девичестве Гординой). Окончил физико-механический факультет Ленинградского политехнического института. С 1959 года работал в Физико-техническом институте Академии наук, главный научный сотрудник. Доктор физ.-мат. наук, профессор Санкт-Петербургского государственного технического университета. Автор научных исследований в области физики, член Союза писателей, редколлегии журнала "Звезда", автор книг и статей по истории науки. Старший брат -- С. Я. Френкель, физик, лауреат Государственной премии СССР.
   ФРЕНКЕЛЬ ЗАХАРИЙ ГРИГОРЬЕВИЧ (1869-1970) - врач. Из семьи крещёных евреев. Отец -- Григорий Андреевич Френкель (1828--1914), управляющий имениями в селах Тополи, Борки, Берёзовая Рудка, дольше всего работал у И. П. Закревского[2]. Мать -- Елизавета Андреевна (урождённая Бах, 1834--1910), двоюродная сестра народовольца, впоследствии биохимика, академика А. Н. Баха. Окончил двухклассное училище в городе Козелец. Поступил в Нежинскую гимназию. В 4-м классе гимназии организовал образовательный кружок по изучению запрещённой для гимназистов литературы (Писарева, Чернышевского и др.)[4]. Окончил гимназию с золотой медалью. С 1889 учится на медицинском факультете Московского университета. Член "Союзного совета землячества". Арестован за участие в студенческой сходке, провел 2 месяца в Бутырской тюрьме. В 1890 году исключен из университета и выслан в Киевскую губернию под гласный надзор полиции. Безуспешно пытался подать документы в Киевский и Варшавский университеты, поступил в Дерптский университет. В студенческие году в Дерпте участвовал в кружке по изучению марксизма. По словам В. М. Чернова, Френкель стоял в центре кружка украинофилов[5]. В 1895 после окончании университета некоторое время служил в Медицинском совете Министерства внутренних дел, работал ординатором в Обуховской больнице в Петербурге[4].
   В 1896--1901 санитарный врач Петербургского губернского земства в Петергофском участке[3] Новоладожского уезда и фабричных пригородах Московского и Нарвского трактов. Опубликовал очерки об условиях труда рабочих на плитных ломках на р. Волхове, на лесных заготовках, по сплаву леса и дров и т. п. 1 (13) ноября 1898 обвенчался с Любовью Карповной Полтавцевой (1870--1948) в церкви Политехнического института в Петербурге. В семье три дочери. В 1901 (по другим данным в 1900[4]) выслан из Санкт-Петербурга в Новгород как "неблагонадёжный". Ординатор земской психиатрической больницы в селе Колмово Новгородской губернии. В 1901 выслан из Новгорода. В 1902--1904 гг -- заведующий санитарным отделом Вологодского губернского земства. В 1904--1907 гг -- заведующий санитарным отделом Костромского губернского земства.
   Интересы в науке были связаны изучением мозга и невропатологией. Сотрудничал с журналами "Вестник общественной гигиены", "Практический врач", "Больничной газеты имени С. П. Боткина", а также "Начало", "Новое слово", "Жизнь", "Мир Божий". В 1904--1905 вошёл в состав "Союза освобождения", участвовал в земских съездах. Член партии Народной свободы, один из организаторов Костромского отделения партии кадетов. 19 октября 1906 избран в Центральный комитет кадетской партии. 27 марта 1906 избран в Государственную думу I созыва от общего состава выборщиков Костромского губернского избирательного собрания. Секретарь в Конституционно-демократической фракции. Член комиссии для составления проекта всеподданнейшего адреса, библиотечной и бюджетной комиссий, комиссии о собраниях. Секретарь библиотечной комиссии. Подписал законопроект "42-х" по аграрному вопросу, "О гражданском равенстве", "О неприкосновенности членов Государственной Думы". 8 июня 1906 г. участвовал в прениях по вопросу о порядке обсуждения аграрной реформы, выступил с критикой "законопроекта 33-х". Входил в комиссию при парламентской фракции кадетов, созданной для "организации мер поддержания связи между Государственной Думой и населением", предусматривался сбор адресов для рассылки "народной партийной литературы", изыскание средств для её доставки. 10 июля 1906 года в г. Выборге подписал "Выборгское воззвание" и осуждён по ст. 129, ч. 1, п. п. 51 и 3 Уголовного Уложения[6], приговорён к 3 месяцам тюрьмы. Отбывал наказание в Костромской тюрьме в одиночной камере Костромской тюрьмы одновременно с депутатами от той же губернии П. А. Сафоновым[7] И. В. Замысловым, Н. А. Огородниковым, лишён избирательных прав. Затем в административном порядке выслан из Костромской губернии. Переехал в Москву. В 1908--1909 в качестве корреспондента газеты "Русские ведомости" объездил города Центральной России и Поволжья, изучая их санитарное состояние. Во время этих поездок по заданию ЦК Конституционно-демократической партии устанавливал контакты с местными группами партии, знакомился с их организационным состоянием. Летом 1909 переехал в Санкт-Петербург. Публиковался в журналах "Земское дело" и "Городское дело. С 1910 главный редактор "Земского дела". На Всемирной гигиенической выставке в Дрездене удостоен почётного диплома (высшей награды) за участие в организации отдела земской медицины[6]. С 1910 года преподаватель Еленинского клинического института, Института экспериментальной медицины, Психоневрологического института в Санкт-Петербурге. Соорганизатор Всероссийской гигиенической выставки в 1913 году. Летом 1914 года на гонорар от выпущенной книги "Очерки земского врачебно-санитарного дела" построил дом на Васильевской улице (ныне Светлановский проспект) в посёлке Лесном и жил там до конца жизни. С начала Первой мировой войны находился в действующей армии на фронте. Вскоре по болезни был переведен в тыл. Участвовал в работе Всероссийского союза городов по оказанию помощи раненым. Совместно с В. И. Штейнингером возглавлял Петроградское отделение союза городов. В 1915--1917 работал в клинических и бактериологических лабораториях Центрального военного госпиталя. После Февральской революции 1917 товарищ председателя Центрального врачебно-санитарного совета при Временном правительстве, который координировал деятельность всех организаций страны в области здравоохранения. Гласный Петроградской городской думы. В марте 1917 вновь кооптирован в ЦК Конституционно-демократической партии. По заданию ЦК ездил по стране и на фронт, выступал на митингах и собраниях. На VII-м (25--28 марта 1917) и VIII-м (9--12 мая 1917) съездах партии и на заседаниях ЦК многократно выступал по вопросам политической тактики. Выступал за сотрудничество с Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов для обеспечения "мирной эволюции России". На IX-м съезде партии (23--28 июля 1917) выдвинут кандидатом в Учредительное собрание (от Бессарабской, Костромской и Черниговской губерний). На заседаниях ЦК 19--20 июля и 20 августа 1917 высказался против установления диктатуры, предостерегая от использования "хирургических методов спасения". 12--15 августа 1917 член Государственного совещания в Москве. С 3 октября 1917 член Временного совета Российской республики (Предпарламента). После октября 1917 продолжал работать во Врачебно-санитарном совете, который был распущен в феврале 1918. По поручению Комиссариата здравоохранения Союза коммун Северной области весной 1918 боролся с холерой в Петрограде и его окрестностях, а также в Пскове, Новгороде, Вологде, Череповце и других. В 1919--1949 заведующий кафедрой социальной гигиены Санитарно-гигиенического института.В 1921 году в семье Захария Григорьевича жила оставшаяся беспризорной Елизавета (или Люля) Козловская, 11-летняя дочь А. Н. Козловского, организатора обороны Кронштадта во время Кронштадтского восстания (её отец ушёл с восставшими в Финляндию, мать и 4 брата попали в лагеря). Особое участие в Люле (домашнее имя Козловской) принимала старшая дочь Френкеля Зинаида[8]. Семье Френкелей удалось (как неизвестно) переправить девочку в Финляндию к отцу. 20 июля 1938 года арестован. Допрашивали в том числе о "провинностях" кадетской фракции в Первой Государственной Думе, с какими бывшими членами Думы поддерживает отношения. В возрасте 69 лет выдержал избиения, 60-ти часовые допросы, многочасовые "выстойки" (следователи Леонтьев, Фалин, Кудрявцев и другие). Не подписал признательных показаний. В апреле 1939 во время бериевского "обратного потока" освобождён начальником Управления НКВД СССР по Ленинградской области С. А. Гоглидзе. Оставался в Ленинграде во время блокады 1941--1943. В 1945 году избран действительным членом Академии медицинских наук СССР. В 1945 присуждено звание -- заслуженный деятель науки РСФСР. В 1955 один из организаторов и почётный председатель научного Общества геронтологов и гериатров (Ленинград). Автор мемуаров "Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути", изданных в 2009 году[2]. Даже ослепнув, в возрасте, приближающемся к 100-летию, продолжал заниматься научной деятельностью и возделывать сад. Похоронен на Казанском кладбище города Пушкин. Жена -- Любовь Карповна урожденная Полтавцева (1870--1948) . Дочь -- Зинаида (1900--1983), по мужу Шнитникова, муж Арсений Владимирович Шнитников-Лагарн (1898--1983).Дочь -- Лидия (1902--1980), первый брак с Вадимом Жаковым (1902--1937) (сыном К. Ф. Жакова), второй -- с М. А. Спицыным (1900--1964). Дочь -- Валентина (1903 г. р.), первый брак с С. А. Самофалом, второй -- с Л. А. Быстреевским, третий -- с К. С. Косяковым. Вторая жена -- Екатерина Ильинична Мунвез (1881--1962), по первому мужу Эльштейн, главврач, заведующая санатория "Малютка", официально отношения с ней были оформлены в 1948 году, после смерти первой жены. Сын -- Илья Захарович Мунвез-Френкель (1919--2011), преподаватель физики в военном училище, проживал в г. Пушкине (Ленинградская обл.). Сестра -- Вера (1858--1942), учительница. Брат -- Яков Григорьевич Френкель (1861--1936), народоволец, погиб от несчастного случая (попал под поезд); был дружен с А. Н. Бахом, был арестован и проходил по одному делу ("процессу 21-го") с Г. А. Лопатиным, но был оправдан. Сестра -- Софья (1863--1942). Сестра -- Юлия (1865 г. р.), Брат -- Сергей (1868--1940), учитель физики и математики в поселке Высокий под Харьковом, прадед писательницы Ирины Потаниной. Сестра -- Александра (1875--1924) в замужестве Черноголовко. Сестра -- Евгения (в замужестве Левицкая, 1880--1961), издательский работник, была одним из первых читателей романа М. А. Шолохова "Тихий Дон" и способствовала его публикации в издательстве "Московский рабочий", где служила заведующей отделом; состояла в переписке с М. А. Шолоховым, ей посвящён его рассказ "Судьба человека"; заведовала библиотекой МК ВКП(б) до 1937 года, когда был арестован её зять И. Т. Клеймёнов (муж её дочери Маргариты, 1900--2000). Была замужем за революционером Константином Осиповичем Левицким (1868--1919). Имена двух братьев или сестёр моложе З. Г. Френкеля по возрасту неизвестны.
   ФРЕНКЕЛЬ ПАВЕЛ ЛЬВОВИЧ (1946- ) - писатель, драматург. Печатается с 1972 года. Автор пьес: "Долой огуречного короля!" (постановки в Нижнем Новгороде, Туле, Астрахани, а также на Московском и Ленинградском телевидении), "А вы загадали?", "Почему я здесь?", "Конец света отменяется" и других. Все они выходили в сборниках московского издательства "Искусство".
   Опубликовал книгу прозы "Два кольца Курта Кёрбера", повести "Десять из десяти" (печаталась в трех номерах журнала "Детская литература"), "Тишинка. Поздний дневник" ("Алетейя", 2006), "Палевый монах" ("Алетейя", 2009), а также ряд рассказов, написанных на русском и немецком языках. Переводил прозу и поэзию с немецкого (Франц Кафка, Вольфдитрих Шнурре, Петер Хандке, Ханс-Георг Ноак, Михаэль Энде и другие), а также со словацкого, датского и других языков. Френкель открыл для русского читателя австрийскую писательницу Кристине Нёстлингер: "Долой огуречного короля!", "Лоллипоп", "Небывалая игра" и "Конрад, мальчик из консервной банки!". Выпустил сборник критико-литературоведческих очерков о немецкоязычной литературе для детей и юношества "Четыре добрых пера". Опубликовал в русской и зарубежной прессе около ста критических и публицистических работ. С 1975 года по настоящее время многократно принимал участие в международных конгрессах и форумах с докладами на различные литературные и историко-публицистические темы. Читал лекции в университетах Бамберга, Эрлангена, Франкфурта-на-Одере. Составил ряд сборников, увидевших свет в России и Германии, в том числе, "Я расту" (стихи, сказки, рассказы и рисунки лучших детских писателей СССР), "На пороге надежды" (повесть и рассказы писателей ФРГ для молодежи), "Адам, Сюзанна и другие герои" (повести детских и юношеских писателей Швейцарии), "Помнить вечно: Was im Gedaechtnis bleibt" (воспоминания очевидцев о 9 мая 1945 года), "Roter Stern zerplatzt" (Рассказы писателей из бывших республик СССР). Печатался в журналах "Новый мир", "Знамя", "Иностранная литература", "Вопросы литературы", "Театр", "Таллинн", "Детская литература", "Пионер", "Костёр", а также в зарубежных изданиях.
   ФРИД ВАЛЕРИЙ СЕМЁНОВИЧ (1922-98) - драматург, киносценарист . Валерий Фрид родился в семье профессора, директора Белорусского института микробиологии и эпидемиологии Семёна Марковича Фрида. Мать -- Елена Петровна Высоцкая. Вскоре после рождения Валерия семья переехала в Москву. В школе Валерий подружился с Юлием Дунским, учившимся в параллельном классе. Их имена привычно упоминали всегда вместе -- Фрид и Дунский[1]. В дальнейшем Валерий Фрид и Юлий Дунский вместе учились во ВГИКе (с 1940 года, Фрид учился на сценарном факультете), ушли в армию, вместе были репрессированы по одному делу, вместе вернулись, вместе писали сценарии, жили в одном доме, на одном этаже. Так продолжалось до смерти Юлия Дунского 23 марта 1982 года. В 1941 году, после начала Великой Отечественной войны, семья Валерия Фрида была эвакуирована в Алма-Ату[3]. После возвращения в Москву в 1943 год Валерий продолжил учёбу во ВГИКе. В 1944 году, сдав досрочно экзамены по теоретическому курсу, ушёл добровольцем на фронт. 19 апреля 1944 года был арестован по обвинению в принадлежности к антисоветской молодёжной группе и в террористических намерениях. По этому же делу проходили студенты московских высших учебных заведений. Всего было арестовано 13 молодых людей -- друзей, собиравшихся у одной из своих подруг в комнате коммунальной квартиры на Арбате. Среди них были Марк Коган и Юлий Дунский, а также дочь ранее репрессированного и расстрелянного А. С. Бубнова. По одной из версий, основной целью ареста молодёжной группы была именно она, а остальные попали за компанию. В этой же молодой компании были также будущий профессор Московского физико-технического института Михаил Левин, Нина Ермакова (после освобождения вышедшая замуж за Виталия Гинзбурга) и другие. Группе вменялась подготовка покушения на Сталина во время его проезда по Арбату в Кремль. После ареста Фрид был отправлен в Лубянскую, затем переведён в Бутырскую тюрьму. Среди допрашивавших следователей -- старший лейтенант Н. Н. Макаров, майор Райцес. Валерий Фрид пребывал в одиночной камере, сидел в карцере. Далее -- переведён в общую камеру. Была попытка самоубийства. После окончания следствия, Особое Совещание при НКВД СССР приговорило Фрида к 10 годам ИТЛ и двум годам ссылки (ст. 58 УК РСФСР, пункты 10, 11). С мая 1945 года по 1950-й год (?) -- Пересыльная тюрьма на Красной Пресне. Столкновение с уголовниками. Отправка этапом в товарных вагонах. Прибытие в Каргопольлаг (станция Кодино Архангельской области). Работа на строительстве нового лагпункта. Свидание с отцом. Знакомство с П. И. Якиром. Побег заключённых-норвежцев. Отказ от сотрудничества с НКВД. Перевод в 15-й лагпункт Ерцево. Вологодская пересыльная тюрьма. 1950 (?) -- Инта. Минлаг. Знакомство и дружба с А. Я. Каплером. Встреча в лагере с Ю. Дунским. Концерты лагерной художественной самодеятельности, кинофильмы. 1953 -- Смерть И. В. Сталина. Изменения в лагерном режиме. Знакомство с В. И. Сталиным. 8 января 1954 года был освобождён из лагеря по окончании срока. С 1954 года отправлен на вечное поселение в Инту (Коми АССР). Работал дежурным на водокачке, бухгалтером ОТС; было свидание с матерью. 28 мая 1956 года был реабилитирован и в 1957 году вернулся в Москву; защитил диплом во ВГИК. В период с 1957 года и до смерти Ю. Т. Дунского в 1982 году совместно работал с ним над сценариями. В 1987 году совместно с кинодраматургами В. Черных и Э. Володарским создал студию "Слово" на киностудии "Мосфильм", где стал работать редактором. В 1998 году для наиболее талантливых студентов сценарного факультета ВГИК студией "Слово" учреждена стипендия Дунского и Фрида.
   ФРИДЛЯНД ЛЕВ СЕМЁНОВИЧ (1888-1960) - врач-венеролог, писатель, публицист. В 1910 году окончил гимназию в Армавире, поступил на медицинский факультет Киевского университета. В 1915 году призван с 5-го курса в армию зауряд-врачом. В Первую мировую войну был на Юго-Западном и с 1916 года на Кавказском фронтах. В 1918 году сдал госэкзамены в Донском университете и получил звание врача. Работал экспертом в клинике глазных болезней, ординатором в ростовском военном госпитале, заведующим хирургической лечебницей Донздравотдела. В 1918 году был мобилизован в Ростове-на-Дону в Донскую армию. Служил при военном госпитале в Нижне-Чирской станице, оставшись там при отступлении белых. Едва не погибнув от возвратившихся белых частей, 1 августа 1919 года был приговорён ими к смертной казни, заменённой на четыре года каторги, которые начал отбывать в Новочеркасской тюрьме. Был освобождён оттуда Красной Армией. В 1923 году переехал в Петроград. В 1927 году выпустил первую книгу "За закрытой дверью", которая сразу же принесла ему большой успех. С 1929 года профессиональный литератор. Во время Великой Отечественной войны помощник начальника лечебного отдела эвакопункта на Северо-Западном и Карельском фронтах. Один из основателей медицинской службы Ленинградского отделения Литфонда. Большинство его книг о медицине написано для детей. Был близок к литературным кругам Ленинграда.
   ФРИДМАН ЛЕВ МОИСЕЕВИЧ (1915-2005) - математик, психолог. Лев Моисеевич Фридман родился 16 августа 1916 года в селе Любич Черниговской области в большой семье (отец -- садовник, мать -- домохозяйка, четверо детей). В семье он был младшим ребёнком. Отец умер, когда Льву Моисеевичу было 2 года. После окончания семилетки в 1931 году поступил в ФЗУ и работал учеником слесаря. Но в декабре 1931 г., когда на Украине свирепствовал голод, он переехал в Ленинград, где жила его мама со старшими детьми. Здесь он работал слесарем на 1-ой Картографической фабрике и учился на вечерних курсах по подготовке в ВУЗ при Ленинградском университете. В 1933 г. поступил на физико-математический факультет Ленинградского педагогического института имени Покровского, который и окончил в 1937 г. с отличием. Был направлен в г. Крондштат, где в школе N 3 преподавал математику и был завучем. Был призван в Советскую Армию, где окончил курсы артиллерийских техников и с октября 1938 г. по август 1940 г. преподавал математику и был начальником общеобразовательного цикла в военно-морском училище г. Крондштата. В 1940 г. в связи с исключением математики из числа учебных предметов, был назначен преподавателем математики педагогического училища г. Минусинска. В июне 1941 г. был призван в действующую армию. Всю Великую Отечественную войну прошел в составе 309 Пирятинской Краснознаменной ордена Кутузова II степени стрелковой дивизии. В этой дивизии капитан Л. М. Фридман -- начальник артснабжения 842 артполка. Был легко ранен и дважды контужен. Войну закончили взятием г.Бреслау 7 мая 1945 г., но уволен в запас был только 21 декабря 1945 г. Имеет следующие награды: орден Красной звезды, орден Отечественной войны II степени, медаль "За боевые заслуги", "За победу над Германией в ВОВ 1941-1945гг", медаль Жукова, "Ветеран труда" и все юбилейные медали. С 1946 г по 1956 г Лев Моисеевич Фридман работал в Красноярске, сначала в Институте усовершенствования учителей, а затем в пединституте старшим преподавателем. В 1953 г. в НИИ содержания и методов обучения АПН СССР защитил кандидатскую диссертацию "Содержание, система и место задач в школьном курсе арифметики". С 1956 г. по 1961 г. работал деканом физико-математического факультета, зав. кафедрой методики преподавания математики в Пединституте г. Тулы. С 1961 по 1963 гг. работал в Пединституте г. Душанбе, где под его руководством была создана кафедра "Элементарная математика и методика её преподавания". В 1963 г Л. М. Фридман переехал в г. Серпухов, где работал доцентом кафедры высшей математики Серпуховского высшего военного командно-инженерного училища. С 1967 работал в Москве старшим, а затем ведущим научным сотрудником в НИИ Общей и педагогической психологии АПН СССР. Последние годы своей жизни с 1999 г работал профессором кафедры психологии в Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования. Умер 19 января 2005 г. Основная тема исследований Л. М. Фридмана в области методики -- методика обучения решению задач. Он разработал теорию элементарных математических задач, создал особые языки для записи и анализа задач (высказывательные модели, трехчленные графы), выявил основные параметры задач, разобрал на компоненты деятельности по их решению и т. д. Результаты его исследований, в частности, опубликованы в монографии "Логико-психологический анализ школьных учебных задач". Основываясь на этих теоретических наработках Фридман написал пособие для учащихся "Как научиться решать задачи". Л. М. Фридман -- автор более 200 научных работ, в том числе 49 монографий, книг, учебников, учебно-методических пособий, в том числе такие книги, как "Логико-психологический анализ учебных задач" (1977), "Психолого-педагогические основы обучения математике" (1983), "Психопедагогика" (1997), "Психология детей и подростков" (2003), "Теоретические основы обучения математике" (2004), "Психологические основы поведения людей и народов" (2004). В последние годы область исследований Льва Моисеевича лежала на границе математики и психологии, их результаты он обобщил в книгах "Психолого-педагогические основы обучения математике" (1983), "Наглядность и моделирование в обучении" и "Проект задачника по математике" (1976), а также в оригинальном пособии для учащихся "Учитесь учиться математике" (1985). Лев Моисеевич Фридман являлся членом специализированного Ученого совета по педагогическим наукам при МГУ, одним из руководителей всесоюзного семинара "Методологические проблемы использования кибернетики, логики и математики в психологии и педагогике". Под его руководством аспиранты и соискатели защитили 41 кандидатскую диссертацию, некоторые из его учеников стали впоследствии докторами наук. Л. М. Фридман был активным участником Совета ветеранов 309-й Краснознаменной гвардейской дивизии.
   ФРУМКИН АЛЕКСАНДР НАУМОВИЧ (1895-1976) - физико-химик. Окончил Новороссийский университет в Одессе (1915). В 1920-22 гг. -- профессор Института народного образования (так назывался тогда университет) в Одессе. С 1922 г. Фрумкин в Москве -- до 1946 г. в Физико-химическом институте имени Л. Карпова (с 1924 г. -- заведующий отделом поверхностных явлений), в 1939-49 гг. -- директор Института физической химии АН СССР, в 1958-76 гг. -- директор созданного им же Института электрохимии АН СССР; одновременно в 1930-76 гг. Фрумкин заведовал созданной им в Московском университете кафедрой электрохимии. В 1928-29 гг. по приглашению Висконсинского университета (США) в течение учебного года читал там курс коллоидной химии. Фрумкин -- один из основоположников современной теоретической электрохимии, создатель и многолетний глава советской школы электрохимиков. Начатые им еще до 1917 г. исследования поверхностных явлений в растворах и влияния на эти явления электродных потенциалов (диссертация 1919 г.) завершились к 1932 г. созданием принципиально нового направления в науке -- электрохимической кинетики. Развиваемый и углубляемый в последующие годы, этот теоретический подход с большим эффектом оправдал себя при решении ряда крупных прикладных и технических проблем, важность которых для советских властей многократно увеличивалась возможностью их использования для укрепления военной мощи. Фрумкину, в частности, принадлежат решающие разработки в теории адсорбционных процессов на электродах, электродной теории, количественной теории влияния электрического поля на адсорбцию молекул. Фрумкин развил теорию скоростей электрохимических процессов, заложил основы теории электрохимической гидродинамики. Фундаментальное научное значение имели также доказательство Фрумкиным применимости термодинамического уравнения Гиббса к реальным адсорбционным процессам, установление взаимосвязи закономерностей в электрохимической кинетике с классическим в общей химической кинетике правилом Брёнстеда, введение им в науку понятия о потенциале нулевого заряда как характерной константе электродов из различных металлов, а также другие открытия. На основе этих исследований и разработок стал возможен синтез самых различных химических соединений, в том числе получение алюминия, магния, натрия, лития, бериллия, тантала, титана, урана, рафинированно чистой меди, создание гальванических покрытий с заданными оптическими, механическими и магнитными свойствами, конструирование автономных химических источников электроэнергии и мн. др. В годы Второй мировой войны Фрумкин возглавлял крупный коллектив ученых и инженеров, непосредственно занимавшихся оборонной проблематикой. Ключевая роль Фрумкина во всех этих разработках, по-видимому, предотвратила готовившуюся в начале 1950-х гг. расправу над ним как "космополитом номер один в электрохимии" (об обвинениях его в космополитизме см. Я. Сыркин). О важности вклада Фрумкина в советскую науку и технику свидетельствуют официальные награды и отличия: в 1931 г. ему была присуждена Ленинская премия; с 1932 г. он действительный член АН СССР; трижды (в 1941, 1949 и 1952) он был лауреатом Сталинской премии, в 1961 г. ему было присвоено звание заслуженного деятеля науки и техники, в 1965 г. -- Героя социалистического труда; также трижды он награждался орденом Ленина и столько же раз -- орденом Трудового Красного Знамени. Научные заслуги Фрумкина были признаны и за рубежом. Он избран членом 11 иностранных АН и многих научных обществ, в 1965-66 гг. Фрумкин был президентом Международного комитета по электрохимической термодинамике и кинетикеКлючевая роль Фрумкина во всех этих разработках, по-видимому, предотвратила готовившуюся в начале 1950-х гг. расправу над ним как "космополитом номер один в электрохимии" (об обвинениях его в космополитизме см. Я. Сыркин). О важности вклада Фрумкина в советскую науку и технику свидетельствуют официальные награды и отличия: в 1931 г. ему была присуждена Ленинская премия; с 1932 г. он действительный член АН СССР; трижды (в 1941, 1949 и 1952) он был лауреатом Сталинской премии, в 1961 г. ему было присвоено звание заслуженного деятеля науки и техники, в 1965 г. -- Героя социалистического труда; также трижды он награждался орденом Ленина и столько же раз -- орденом Трудового Красного Знамени. Научные заслуги Фрумкина были признаны и за рубежом. Он избран членом 11 иностранных АН и многих научных обществ, в 1965-66 гг. Фрумкин был президентом Международного комитета по электрохимической термодинамике и кинетике.
   ФУРМАН ДМИТРИЙ ЕФИМОВИЧ (1943-2011) - историк, социолог, философ, политолог. В 1965 году окончил Исторический факультет МГУ. Дебютировал в печати в 1967 году в журнале "Новый мир". В 1968 защитил кандидатскую диссертацию по теме "Внутренняя политика императора Юлиана". В 1968--1971 годах работал на Философском факультете МГУ. Публиковался в журналах "Вестник Московского университета", "Вопросы философии". Перевёл письма императора Юлиана Отступника ("Вестник древней истории", 1970, N 1--3). В 1971--1979 годах -- старший научный сотрудник Института международного рабочего движения АН СССР. В 1979--1991 годах -- ведущий научный сотрудник Института США и Канады. В советский период работал в области истории и социологии религии, защитив в 1981 году докторскую диссертацию "Религия и социальные конфликты в США". С начала 1990-х годов изучал становление и развитие политических режимов, проблемы демократии, авторитаризма и воспроизводства власти на пространстве СНГ. Публиковался в журналах "Век XX и мир", "Свободная мысль", сборниках "Иного не дано", "Осмыслить культ Сталина" и др. Возглавлял Центр эволюционных процессов на постсоветском пространстве. Известный социолог религии, кандидат философских наук, член Экспертного совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации, главный редактор портала "Религия и СМИ" А. В. Щипков назвал Д. Е. Фурмана "действительно блестящим религиоведом"[4]. Один из ведущих британских историков-марксистов Перри Андерсон высоко отзывается о Фурмане в посвящённом тому материале в двух частях для London Review of Books.
   ХАВКИН ВЛАДИМИР АРОНОВИЧ (ВАЛЬДЕМАР, МАРКУС-ВОЛЬФ)(1860-1930) - бактериолог, иммуноглог, эпидемиолог. (Вот кого не хватает в нынешнем 2020 гоу!).
   Родился под именем Маркус-Вольф (идиш ?????-?????, Мо?рдхе-Вольф) в Одессе в семье учителя Казённого еврейского училища Арона Хавкина и его жены Розалии Дувид-Айзиковны Ландсберг, дочери учителя древнееврейского языка в том же училище Дувида-Айзика (Давида-Исаака) Абрамовича Ландсберга. Учился в хедерe, в 1879 году окончил гимназию в Бердянске. С ранних лет Хавкин отличался блестящими способностями, неимоверным трудолюбием, четкой направленностью интересов. В 1884 году окончил Новороссийский университет (ныне - Одесский национальный университет имени И. И. Мечникова) в Одессе, где его учителем был Илья Мечников, под влиянием которого Хавкин заинтересовался зоологией простейших. В студенческие годы вступил в кружок революционеров-народников, за что дважды изгонялся из университета и подвергался арестам. Однако после их обращения к терроризму оставил политическую деятельность.
   Как еврей Хавкин не имел возможности вести научные исследования в России. Университетское руководство, стремясь открыть талантливому студенту дорогу к научной карьере, предложило Хавкину принять православие. Однако Хавкин отклонил это предложение. В 1881 году Мечников перебрался в Швейцарию. В 1888 году Хавкин последовал за Мечниковым и занял должность приват-доцента Лозаннского университета. В 1889 году он по рекомендации Мечникова стал сотрудником Пастеровского института в Париже. Главным направлением работ Хавкина являлась защита человеческого организма от инфекционных болезней с помощью сывороток и вакцин. К 1892 году Владимир Хавкин создал первую эффективную вакцину против холеры, доказав на самом себе её безопасность для человека. Поскольку до тех пор медицина была бессильна против этой болезни, британское правительство разрешило Хавкину испробовать его вакцину в Индии, где в это время свирепствовала эпидемия холеры, уносившая сотни тысяч человеческих жизней. В начале 1893 года Хавкин отправился в Индию в качестве государственного бактериолога и немногим более чем за 2 года, наладив производство вакцины, лично участвовал в вакцинации свыше 42 000 человек. В результате, среди прошедших вакцинацию заболеваемость холерой и смертность от неё сократились в десятки раз. Прививки вакцины Хавкина стали после этого массовыми и применяются в улучшенном виде до сих пор. Таким же решающим был вклад Хавкина в борьбу с чумой, эпидемия которой поразила в 1896 году второй по величине город Индии Бомбей и его окрестности. Прибыв туда по просьбе властей, Хавкин в кратчайшие сроки создал первую эффективную противочумную вакцину, снова доказал её безопасность вначале на себе, а затем в течение нескольких лет непосредственно участвовал в вакцинации населения. Созданная Хавкиным в Бомбее небольшая противочумная лаборатория стала впоследствии крупнейшим в Южной и Юго-Восточной Азии исследовательским центром по бактериологии и эпидемиологии и с 1925 года носит название Институт имени Хавкина (англ.)русск.. В 1897 году королева Виктория наградила Хавкина одним из высших орденов Британской империи. В честь него в Лондоне был дан приём, на котором присутствовали крупнейшие английские медики. С приветственным словом выступил знаменитый хирург Листер. Поблагодарив Хавкина за все то доброе, что тот сделал для Индии и тем самым и для Великобритании, Листер заметил, что из всего гнусного, что есть в мире, самое отвратительное -- антисемитизм. В 1904 году вернулся в Швейцарию. В 1915 году в английском военном министерстве руководил прививками для английских солдат, которые отправлялись на Первую мировую войну.
   Образ жизни, который вёл Владимир Хавкин, был предельно скромен, даже аскетичен. Свои средства, благодаря высокому жалованию ставшие состоянием, он тратил на филантропические цели, анонимно помогая благотворительным обществам и просто нуждающимся. Весь его облик дышал скромностью и благородством. "Не помню человека более скромной, тонкой и развитой души, до такой степени верного своим принципам", -- писал про него доктор Гилель Яфэ. 15 лет Хавкин прожил в Париже, посвятив себя соблюдению заповедей иудаизма. О своём пути к иудаизму Хавкин говорил мало. В это время Хавкин написал свою известную статью "Апология ортодоксального иудаизма", в которой он, проанализировав значение иудаизма в истории еврейского народа, делает вывод о том, что приверженность религиозному образу жизни является единственной возможностью сохранения еврейского народа. В этой статье есть следующее замечание: "Всегда, что бы я ни делал, я понимал, что бремя ответственности, которую несёт мой народ, постоянно лежит и на моих плечах. Эта мысль была моей путеводной звездой в течение всей жизни". В те дни сионистское движение добилось крупного успеха -- была оглашена Декларация Бальфура. Хавкин, однако, не разделял общего восторга: в Индии он хорошо изучил колониальную политику Великобритании. Поддерживая идею воссоздания еврейского государства в Земле Израиля, он утверждал, что еврейским оно окажется лишь в том случае, если будет основано на религиозных принципах. Он открыто говорил о разочаровании, которое ждёт евреев, и многие его печальные предсказания со временем оправдались. Вместе с друзьями Хавкин написал работу о правах евреев в Эрец-Исраэль и диаспоре и предложил её вниманию участников Женевской мирной конференции. В 1920 году он становится членом центрального комитета Всемирного еврейского союза (Альянса), первой международной еврейской организации, основанной в 1860 году и преследовавшей филантропические и просветительские цели. На этом посту Хавкин боролся с ассимиляторскими тенденциями, защищал гражданские права евреев в странах Восточной Европы. По поручению Альянса и другой филантропической организации -- Еврейского колонизационного общества -- Хавкин едет в Россию, Польшу и Литву. Там он сближается с еврейством этих стран и приобретает популярность. Уделяя особое внимание состоянию общественного здравоохранения среди евреев, он замечает, однако, и многое другое -- в частности, перемены в еврейском быту. С 1928 года Хавкин постоянно жил в Швейцарии, в Лозанне. Опубликованная в 1930 году британским правительством так называемая "Белая книга", резко ограничивавшая въезд евреев в Эрец-Исраэль, совершенно его ошеломила, хотя сам он давно предсказал примерно такой оборот событий.
   Завещание Владимира Хавкина
   В апреле 1929 года Хавкин побывал в Берлине. Он зашёл в бюро общества "Эзра", основанного немецкими евреями ещё в 1884 году для поощрения еврейской колонизации в Эрец-Исраэль (включая Сирию), и сообщил, что вложил в лозаннский банк деньги, которые после его смерти должны стать фондом материальной помощи нуждающимся иешивам Восточной Европы. Хавкин предложил руководителям "Эзры" роль распорядителей фонда и подробно обсудил этот вопрос с председателем общества доктором Джемсом Симоном и главным секретарём, историком Мордехаем Вишницером. На этой встрече были определены устав и форма работы фонда. Своё духовное завещание Хавкин сформулировал в своём последнем письме: "... Я поместил в банк деньги в форме ценных бумаг. Проценты от этих средств следует отчислять в фонд помощи изучению иудаизма. Помощь должна оказываться в виде субсидий йешивам и начальным религиозным школам (талмуд-тора) в Польше, Галиции, Румынии, Литве, Венгрии и других странах Восточной Европы. ...Считаю своим долгом подчеркнуть, что эта материальная помощь никоим образом не может служить средством давления на йешивы с тем, чтобы они в чем-то переменили порядок или содержание занятий. К примеру, я лично полагаю, что такие предметы из области естественных наук, как физика, химия, биология, геология, космография, есть полезное прибавление к основной учебной программе йешив. Выйдя из стен йешив, учащиеся, благодаря знакомству с этими дисциплинами, не будут ослеплены, как это бывает иной раз, достижениями светской науки и не перечеркнут с такой легкостью великую важность знаний, приобретенных в йешиве. Уместно также подумать, что было бы хорошо и полезно, если бы учеников йешив обучали какому-нибудь ремеслу, вроде работы часовщика или ювелира, или другому прикладному делу, как в древности это было заведено у благословенной памяти мудрецов наших. В дальнейшем это было бы средством кормиться собственным трудом, избегнув нужды и нищеты. Однако, сколь ни разумно развивать эту идею как справедливую, мне известно, что некоторые руководители йешив считают её вредной. Поэтому я снова подчеркиваю их полную свободу в этом вопросе, равно как и то, что материальная помощь не может быть использована в качестве средства изменить их волю. Субсидируемым йешивам следует помогать делом и советом исключительно с согласия их руководителей и в таких вопросах, как режим в общежитиях, форма одежды, гигиена и т. п. ...Решающая гарантия существования еврейских общин во все времена (и, особенно, сейчас) -- то, что они выдвигали духовных предводителей, уважение и преклонение перед которыми было основано на их великих познаниях в Торе. Религиозные школы и училища -- а лишь они готовят духовных лидеров, преподавателей и раввинов, чей авторитет для миллионов евреев Восточной Европы незыблем, несмотря на разруху и потрясения, -- и есть эти очаги традиционного воспитания, питающие в продолжение многих поколений интеллектуальную и нравственную жизнь еврейского народа. Их нужды и мытарства известны всякому, кто там бывал: в подобных условиях им приходится продолжать своё дело -- и поэтому я считаю своим долгом составить Данное завещание. Осталось лишь выразить пожелание, чтобы за мною последовали другие, дополнив и улучшив положенное мною начало." Владимир Хавкин умер в Лозанне 28 октября 1930 года. После его смерти банк сообщил "Эзре", что фонд вспомоществования йешивам имеет на своем счету 1 568 852 швейцарских франка (около 300 тысяч долларов). Хавкин оставил также огромный архив, хранящийся в Еврейском университете в Иерусалиме (кампус Гиват Рам).
   Внучатые племянники по отцовской линии - преподаватель Одесского медицинского института Янина Александровна Хавкина (ум. в 1956 г.), врач Меер Ильич Хавкин (ум. в 1934 году в Смоленске во время эпидемии брюшного тифа, заразившись от больного) и инженер-конструктор Рафаил Cеменович Дуэль (ум. в 1975 г. в Риге). Внук М.И. Хавкина, Анатолий Ильич Хавкин (1958 г.р.), врач-педиатр, профессор РНИМУ им. Н.И. Пирогова (Россия, Москва). Правнук Р.C. Дуэль, Александр Викторович Дуэль (1988 г.р.), финансист, запустил в 2019 году проект под названием "Доктор Владимир Хавкин. Самый неизвестный человек", посвященный популяризации имени учёного в России, Украине, странах СНГ и мире. Двоюродные братья по материнской линии -- журналисты А. А. Барский и С. А. Барский.
   ХАЗАНОВ АНАТОЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (1937- ) - антрополог, этнограф. В 1960 г. окончил исторический факультет Московского государственного университета. В 1966 г. защитил кандидатскую диссертацию, в 1976 г. -- докторскую. Хазанов -- один из крупнейших специалистов в области истории кочевников Средней Азии и Причерноморья, теории кочевниковедения. Занимался проблемами этноархеологии и первобытной истории. В 1960-85 гг. работал в Институте этнографии АН СССР. В 1960-84 гг. участвовал в этнографических и археологических экспедициях в Центральной Азии, Дагестане, Калмыкии, на Кавказе и в Украине.
   Хазанов -- автор 16 книг, в том числе "Очерки истории военного дела сарматов" (М., 1971), "Золото скифов" (М., 1975), "Социальная история скифов: основные проблемы развития древних кочевников евразийских степей" (М., 1975), "Кочевники и окружающий мир" (Кембридж, 1984), а также более 250 статей и других научных публикаций. С конца 1970-х гг. Хазанов активно участвовал в еврейском национальном движении, был одним из руководителей историко-этнографической комиссии. В 1980 г. подал документы на выезд в Израиль и получил отказ. В 1985 г. уехал в Израиль. В 1985-90 гг. был профессором факультета социологии и социальной антропологии Еврейского университета в Иерусалиме. Одним из направлений исследовательской деятельности Хазанова стало изучение крымчаков. По этой теме опубликовал работу "Крымчаки: Исчезающая группа в Советском Союзе" (Иер., 1989). С конца 1980-х гг. активно занимается изучением национальных отношений в СНГ и на Ближнем Востоке. Этой проблематике посвящен ряд работ Хазанова, среди которых "Советская национальная политика в эпоху перестройки" (США, 1991), "Этнос, национализм и политика в Содружестве Независимых Государств" (Мадисон, 1995). С 1995 г. Хазанов -- профессор социальной антропологии в университете Висконсин-Мадисон. С 1990 г. -- член Лондонского Королевского общества. С конца 1990-х гг. Хазанов занимается исследованием политических символов, пристрастий, отношения к историческому прошлому в России. Написал несколько работ на эти темы, в том числе "Посткоммунистическая Москва: Воссоздание "Третьего Рима" в стране упущенных возможностей", опубликована в альманахе "Город и общество" (1998).
   ХАЗАНОВ АНАТОЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ (1932- ) -Родился в 1932 году в Благовещенске в семье служащего. Вскоре семья переехала в Ярославль, где А. М. Хазанов жил до окончания средней школы. В 1950 году он поступил на исторический факультет МГУ, а в 1955 был зачислен в аспирантуру МГУ на кафедре новой и новейшей истории. Один из первых специалистов по историческим проблемам португалистики. В 1958 году защитил кандидатскую (тема: "Освободительные движения в Бразилии в колониальный период 1661--1792 гг. (К вопросу о предпосылках борьбы за независимость)", научный руководитель -- академик А. А. Губер), а в 1972 году -- докторскую (тема: "Формирование португальского колониализма (Политика Португалии и сопротивление африканских народов в XVI--XVIII вв.)") диссертации. С 1958 г. работает в Институте востоковедения Академии наук. С 1978 года -- заведующий сектором, а с 1990 -- заведующий Отделом комплексных проблем международных отношений в этом институте. C 2006 года -- заместитель главного редактора журнала "Дипломатическая и консульская служба" и член редакционного совета журнала "Международная экономика". Автор исторических очерков и разделов о политических партиях и профсоюзах Анголы, Гвинеи-Бисау, Кабо-Верде и исторического очерка о Мозамбике в двухтомном энциклопедическом справочнике "Африка", один из авторов справочника о Гвинее-Бисау и статей об Анголе и Кабо-Вердев двухтомной энциклопедии "Африка". Профессор (1990), автор более 200 научных трудов, в том числе 12 монографий.
   ХАИН ВИКТОР ЕФИМОВИЧ (1914-2009) - геолог, историк, педагог. Родился 13 (26) февраля 1914 года в городе Баку. В 1929 году окончил экстерном школу 2-й ступени. В 1935 году окончил геолого-разведочное отделение горного факультета Азербайджанского индустриального института. Работал геологом геолого-поисковой конторы треста "Азнефтеразведка". В 1939--1941 годах работал инженером в геологическом отделе Азербайджанского нефтяного научно-исследовательского института. В 1940 году в защитил кандидатскую диссертацию во ВСЕГЕИ (Ленинград) по теме "Фации мезозоя Юго-Восточного Кавказа и история геотектонического развития области в верхнем мезозое". В 1941--1945 годах служил в полку Бакинской противовоздушной обороны. С 1945 года начал работать в Институте геологии Академии наук Азербайджанской ССР, где вскоре был назначен заведующим отделом региональной геологии и одновременно преподавал курс геотектоники в Азербайджанском индустриальном институте. Под его руководством была издана монография "Геология Азербайджана", геологическая карта и тектоническая карты Азербайджана. В 1949 году получил звание профессора на кафедре геологии нефти и газа и проработал там до 1954 года, опубликовав фундаментальную монографию "Геотектонические основы поисков нефти". В 1954 году переехал в Москву. В 1954--1962 годах -- заведующий отделом Музея землеведения МГУ. В 1957--1972 годах старший научный сотрудник Института геохимии и аналитической химии имени В. И. Вернадского. Старший научный сотрудник (1972--1987), главный научный сотрудник (с 1987) Геологического института АH СССР (Институт литосферы РАH). С 1961 года -- профессор кафедры динамической геологии, геологический факультет МГУ. В 1973--1993 годах участвовал в морских экспедициях на научно-исследовательских судах АН СССР и МГУ. При его научной поддержке была создана Глобальная сеть прогнозирования землетрясений (Global Network for the Forecasting of Earthquakes). Являлся членом редколлегий журналов "Геотектоника", "Science without Borders. Transactions of the International Academy of Science H & E.", "Природа", "Вестник МГУ. Геология", "Известия Вузов. Геология и разведка" и других. Был главным редактором журнала "Геология". Последние годы уделял внимание исследованиям цикличности сейсмической и вулканической активности и их связи с другими геологическими и космическими факторами. Был инициатором Коммюнике "Geochange" ("Geochange" CommuniquИ -- по глобальным изменениям геологической среды). Его исследования в области глобальных изменений геологической среды позволили с новых позиций взглянуть на процессы климатических изменений и геологической жизни Земли. Этим исследованием посвящены его фундаментальные монографии и статьи.
   ХАИТ ДАВИД МАРКОВИЧ (1899-?) - писатель. Первый рассказ опубликован в 1913 году в газете "Тавричанин". В 1920-х гг. печатался в журналах "Комсомолия", "Красная нива", в сборниках "Под знаком комсомола", "Недра" и др.
   Михаэль Дорфман, "Советские евреи: мой отец -- лучший свиновод...":
   Писавший по-русски прозаик Давид Хаит, посвятил один из документальных очерков о еврейской колонизации Биробиджана в середине 30-х годов рассказу о том, как еврейские колонисты были удивлены появлению в их краях общины русских субботников. В знак гостеприимства еврейские колонисты предложили соседям свои услуги в качестве шабес-гоев, для выполнения работ, которые еврейская традиция запрещает евреям производить в субботу, например, тушить в доме печь. В Израиле мне тоже приходилось слышать рассказы о том, как еврейские поселенцы освобождали русских сектантов-субботников от необходимости нарушать субботу.
   ХЕЙЗЕН РОБЕРТ МИЛЛЕР (1948- ) - минералог, астробиолог. США. В 1971 получил степень магистра в области наук о Земле в МТИ. В 1975 -- степень доктора философии по минералогии и кристаллографии в Гарварде. После обучения в постдокторантуре в Кембридже поступил в сектор НИР института Карнеги. Является автором более 350 статей и 20 книг, посвящённых науке, истории и музыке. Член Американской ассоциация содействия развитию науки. Читает лекции в различных университетах и является почётным лектором общества Сигма Кен[en]. Являлся президентом Минералогического общества Америки[en]. Научные интересы лежат в области роли минералов в зарождении жизни. Является автором теории "эволюции минералов" -- нового направления в минералогии, посвященного роли минералов в биосфере. Является советником Microbes Mind Forum. Совместно с коллегами основал проект Carbon Mineral Challenge[en], посвящённый поиску неизвестных минералов, содержащих углерод.
   ХИН (ФЕЛЬДШТЕЙН, ГОЛЬДОВСКАЯ) РАШЕЛЬ МИРОНОВНА (1863-1928) - писательница, драматург. Выросла в Москве в еврейской купеческой второй гильдии семье. Её отец Мирон Маркович Хин (?--1896) был фабрикантом, мать -- Ревекка Эммануиловна Хин. Вышла замуж за юриста Соломона Григорьевича Фельдштейна, для развода с которым в 1880-х годах приняла католичество, которое позже не практиковала и даже не упомянула в своих мемуарах. Вышла вторым браком за адвоката и журналиста Онисима Борисовича Гольдовского (1865--1922), который для этого брака также вынужден был принять христианство. В 1880--1881 годах жила в "русской колонии" в Париже, оставила воспоминания о своём знакомстве в этот период с И. С. Тургеневым (1884, 1902). Ряд её повестей и рассказов был напечатан в "Вестнике Европы", "Русской Мысли", "Неделе", "Восходе".[4] Повести Хин посвящены изображению русских интеллигентных кружков в России и за границей, жизни средних помещичьих семей и, отчасти, еврейского быта. В последних автор очень отрицательно относится к разбогатевшей еврейской буржуазии и рисует трагическое положение интеллигентного еврея, которому приходится делать выбор между любовью к воспитавшей его русской культуре и любовью к обездоленному родному племени. По мнению С. А. Венгерова, повести Хин задуманы небанально и читаются с интересом, но им недостает цельности и простоты. Редкая из них обходится без нескольких смертей и другого рода чрезвычайных происшествий; "героини" всегда представляют собой соединение ума, красоты, благородства и т. д. Пьеса "Наследники" была поставлена в московском Малом театре, но снята в 1911 году под давлением Союза русского народа. После 1917 года больше не публиковалась, работала над мемуарами, которые так и остались не опубликованными.В некоторых публикациях пользовалась псевдонимами М--хин, Р.; Р. М.; Р. Ф.; Ф--ва, Р.; Ф...ейн, Рашель; Ф--ейн, Рашель; Хин, Р.; Хин, Р. М., Stanislas Le Char (С. Лешар)
   Сын -- советский правовед Михаил Соломонович Фельдштейн (1884--1939), профессор Московского государственного университета и Института народного хозяйства им. К. Маркса; арестовывался несколько раз, расстрелян. Первым браком (1909--1918) был женат на художнице Еве (Эве) Адольфовне Фельдштейн (урождённой Леви, 1886--1964). Его сын (внук Р. М. Хин), от брака с библиотекарем Верой Яковлевной Эфрон (1888--1945, сестрой С. Я. Эфрона) -- биолог Константин Михайлович Эфрон (1921--2008) -- деятель природоохранного движения в СССР, председатель секции Охраны природы Московского общества испытателей природы, сохранивший многочисленные реликвии семьи Цветаевых-Эфрон (известный в семье под домашним именем Кот). Рашель Хин упоминает Марину Цветаеву и других членов ставшей ей родственной семьи в своих опубликованных дневниках. В свою очередь материалы о Р. М. Хин-Гольдовской и её внуке оставила в своей переписке Марина Цветаева. Племянница (дочь врача Гуго Адольфовича Левенталя) -- Алиса Гуговна Левенталь, была замужем за поэтом Дмитрием Усовым. Посвящённое Рашели Хин стихотворение Максимилиана Волошина c первой строкой "Я мысленно вхожу в ваш кабинет..."[19] было положено на музыку и открывало известный альбом Давида Тухманова "По волне моей памяти".
   ХОДАСЕВИЧ ВЛАДИСЛАВ ФЕЛИЦИАНОВИЧ (1886-1939) - русский поэт, критик, мемуарист. Его отец происходил из польской дворянской семьи (одной геральдической ветви с А. Мицкевичем), изучал живопись, но на жизнь зарабатывал ремеслом фотографа. Мать поэта была дочерью Я. Брафмана, перешедшего в православие и известного своими работами пропагандистско-антииудаистского характера ("Книга кагала" и др.); она была отдана в польскую семью, где воспитывалась в духе ревностного католицизма. Печататься Ходасевич начал в 1905 г., находясь под сильным влиянием символизма. Первая книга стихов -- "Молодость" -- появилась в 1908 г. В последовавших за ней поэтических сборниках "Счастливый домик" (1914), "Путем зерна" (1920), "Тяжелая лира" (1922) творчество Ходасевича постепенно эволюционирует в направлении неоклассицизма. В стихах Ходасевича 1920-х гг. находит драматическое выражение позиция художника, остро ощущающего дисгармонию и потенциальную катастрофичность окружающего мира. В 1922 г. Ходасевич покинул Россию. Наступил период скитаний по Европе. В течение некоторого времени Ходасевич был близок к М. Горькому, жил у него в Сорренто. Однако в 1925 г. он решительно разошелся с Горьким и уехал в Париж. В 1927 г. он издал свою последнюю поэтическую книгу "Собрание стихов", в которую вошел и цикл "Европейская ночь". Ходасевич -- автор романа "Державин" (1931), сборника статей "О Пушкине" (1937) и книги воспоминаний "Некрополь" (1939; в том числе главы о М. Гершензоне, поэте С. Киссине, 1888-1916). Его перу принадлежат также многочисленные критические обзоры и рецензии.
   Ходасевич и евреи
   Еврейская проблематика занимает не слишком очевидное, но существенное место в творчестве и мироощущении Ходасевича. Возможно, что заинтересованное отношение к еврейству стимулировалось всегда присущим Ходасевичу ощущением обособленности, "чужеродности". В личном плане Ходасевич был тесно связан с евреями на протяжении всей жизни. Ближайшим другом его юности и литературным соратником был С. Киссин (Муни). Первые два издания сборника "Путем зерна" выходили с посвящением "Памяти Самуила Киссина". Ходасевич поддерживал тесные дружеские отношения с М. Гершензоном, Раисой Блох (Горлиной, 1899-1943), М. Горлиным (1909-42), Софией Парнок, А. Эфросом, А. Соболем и др. В 1917 г. он сблизился с Л. Яффе; впоследствии Ходасевич вспоминал об этом времени: "Люблю сионистов: это одни из самых безудержных мечтателей, каких я знаю. Тогда, окрыленные надеждой и еще не изведавшие готовящихся разочарований, они были особенно милы". В 1931 г. Ходасевич защищал сионистское строительство в Эрец-Исраэль от большевистских упреков, отразившихся в стихотворении И. Сельвинского "От Палестины до Биробиджана" (см. Советская литература), а обреченный на исчезновение патриархальный уклад местечка -- от иронии в рассказах И. Иткинда. В литературной критике Ходасевич часто обращался к творчеству еврейских литераторов, писавших как по-русски, так и на иврите (например, статья о Ш. Черниховском, "Еврейская трибуна", N 13, 1924; первоначально -- доклад, прочитанный в мае 1924 г. в Берлине, в Союзе русских евреев в Германии; в статье попытка поставить вопрос о "душе современного еврея, с ее борьбою традиций и новшеств, с ее зовами древности и заботами сегодняшнего дня"). В этом плане интересны короткий, но проникновенный очерк "Бялик" (1934), написанный на смерть Х. Н. Бялика, и обстоятельная статья "С. Юшкевич" (1927). В поэзии Ходасевича еврейские и библейские (ветхозаветные) мотивы и образы встречаются нечасто: "Слезы Рахили" (1917), "Встаю расслабленный с постели" (1923), "Моисей" (опубликовано в 1989 г.). Однако в своей обширной переводческой практике он часто обращался к творчеству еврейских поэтов. Ходасевич совместно с Л. Яффе редактировал книгу "Еврейская антология. Сборник молодой еврейской поэзии" (М., издательство "Сафрут", 1918; Берлин, 1923), куда вошли его переводы 13 стихотворений семи поэтов, писавших на иврите: А. Бен-Ицхака (Сонне, 1883-1950), И. Каценельсона, Я. Фихмана, Д. Фришмана, Ш. Черниховского, Д. Шимоновича, З. Шнеура. В 1922 г. Ходасевич объединил эти переводы (исключив стихи И. Кацнельсона, но добавив стихи Х. Н. Бялика) в книге "Из еврейских поэтов" (П.--Берлин, издательство З. Гржебина), в предисловии к ней он писал, характеризуя свою переводческую деятельность: "Творчество поэтов, пишущих в настоящее время на древнееврейском языке, оказалось для меня наиболее ценным и близким. Переводам с древнееврейского я уделил наиболее времени и труда". Книга пользовалась безусловным успехом у читателей, не знакомых с оригиналами, и в меньшей степени -- у знакомых с ними. Русский писатель Р. Гуль так характеризовал эти переводы: "Они музыкально тонки, веет от них подлинно-библейским, грустью еврейского лиризма". Рецензент, владеющий ивритом ("Самарий" в газете "Дни"), отмечал: "... по едва уловимым намекам и звукам угадал и воссоздал дух бесконечно-далекого, чуждого мира... изумительной следует признать его способность проникновения в тайны подлинника, которому он не только равен по поэтической силе: перевод зачастую лучше оригинала". Особенно высоко ценил Ходасевич поэзию Ш. Черниховского. Он перевел ряд его произведений (в том числе поэмы "Завет Авраама" и "Свадьба Эльки", идиллии "В знойный день" и "Вареники") и сумел мастерски передать оттенки образности и мысли еврейского поэта. Влияние Черниховского прослеживается в оригинальном произведении Ходасевича "На пасхе" (1918), представляющем собой фрагмент незаконченной повести в стихах. Вдова Ходасевича, Ольга Марголина (1890-1942), погибла в нацистском концлагере.
   ХОКИНГ ЛЮСИ (1969- ) - английская журналистка, писательница, филантроп. Родилась в Лондоне в 1969 в семье Стивена Хокинга и Джейн Хокинг. Имеет двух братьев, Роберта и Тимоти Хокингов. Выросла в Кембридже после нескольких лет, проведенных в детстве в Пасадене (Калифорния). В подростковом возрасте она много ухаживала за отцом, которому установили диагноз боковой амиотрофический склероз. Изучала французский и русский язык в Оксфордском университете. Некоторое время училась в Москве, чтобы улучшить свои знания по русскому. После окончания учёбы продолжила изучать международную журналистику в Лондонском городском университете. Там поняла, что не хочет заниматься журналистикой, однако считала это хорошей писательской практикой. Получив образование журналистки, Хокинг некоторое время работала в этой отрасли, прежде чем стала писательницей. Печаталась в журналах "New York magazine", "The Daily Mail", "The Telegraph", "The Times", "The London Evening Standard" и "The Guardian". Работала радиожурналисткой. В 2004 опубликовала свой первый роман "Jaded", а уже через год -- "Run for Your Life". Впоследствии перешла к написанию детских книг. В 2007 году опубликовала научно-познавательную книжку для детей "Джордж и тайны Вселенной[en]", приключенческую историю про мальчика Джорджа, который находит необычный способ через компьютер отправиться в путешествие по Солнечной системе. Книга была написана в соавторстве с отцом Стивеном Хокингом и его студентом, доктором философии Кристофером Гальфаром[fr], чья диссертация была посвящена черным дырам. Книга была переведена на 38 языков и издана более чем в 43 странах. Вторая книга этой серии, "Джордж и сокровища Вселенной", вышла в 2009 году, впоследствии были изданы ещё три книги: "Джордж и Большой Взрыв" (2011), "Джордж и код,который не взломать" (2014) и "Джордж и ледяной спутник" (2016). В 2015 Люси и её британской издатель Curved House Kids получили грант от Космического агентства Великобритании на создание образовательного проекта в рамках просветительской деятельности астронавта Тима Пика. Проект, по которому обучались более 60 тысяч студентов Великобритании, был номинирован на премию сэра Артура Кларка за выдающиеся достижения в области космического образования Британского межпланетного сообщества.
   Все работы и статьи Хокинг посвящены популяризации науки среди детей. Этой темой она заинтересовалась после одного случая на вечеринке, когда услышала, как один из друзей её сына спросил у отца про черные дыры. На что отец ответил ему, что тот "превратится в спагетти", и мальчик был в восторге от такого ответа. Это помогло Люси понять незаменимость развлекательного элемента в детских книжках и фильмах, что помогает заинтересовать младшее поколение вопросами науки и техники. В 2008 принимала участие в серии лекций, посвященных 50-летию НАСА, где рассказала о популяризации науки среди детей. Выступая со своими лекциями по всему миру и рассказывая о физике и астрономии, постоянно подчеркивала необходимость ранней заинтересованности детей наукой. За несколько месяцев стала лауреатом премии Sapio -- итальянской премии, посвященной инновационным исследованиям по популяризации науки в мире. Люси Хокинг посвящает немало времени благотворительным мероприятиям для различных организаций, занимающихся исследованиями и поддержкой людей с инвалидностью. Является вице-президентом Национального звездного колледжа (National Star College), что помогает людям с ограниченными возможностями получить образование и найти себя в жизни. Также является опекуншей Центра исследования аутизма.
   В 1998 вступила в брак с Алексом Макензи Смиттом, однако пара развелась в 2004. У Люси есть сын Уильям, который родился в 1997. У сына был диагностирован аутизм. Именно это вдохновило её посвятить себя поддержке людей с аутизмом.
   ХОКИНГ СТИВЕН - 1942, Оксфорд, Великобритания -- 14 марта 2018, Кембридж, Великобритания) -- английский физик-теоретик, космолог и астрофизик, писатель, директор по научной работе Центра теоретической космологии Кембриджского университета. Автор ряда научных трудов, в том числе совместной с Роджером Пенроузом работы по теоремам о гравитационной сингулярности в рамках общей теории относительности и теоретическому предсказанию выделения чёрными дырами излучения, часто именуемого излучением Хокинга. Хокинг первым изложил космологическую теорию, в которой были объединены представления общей теории относительности и квантовой механики. Активно поддерживал многомировую интерпретацию квантовой механики. Хокинг был почётным членом Королевского общества искусств, пожизненным членом Папской академии наук, был удостоен Президентской медали Свободы -- высшей награды для гражданских лиц в США. В 2002 году в результате опроса Би-би-си по определению ста величайших британцев всех времён Хокинг занял 25-е место. Учёный был Лукасовским профессором математики Кембриджского университета в 1979--2009 годах, добился коммерческого успеха благодаря научно-популярным произведениям, в которых он рассуждает о собственных теориях и космологии в целом. Книга Хокинга "Краткая история времени" входила в список бестселлеров британского издания The Sunday Times на протяжении рекордных 237 недель. У Хокинга была редкая медленно развивающаяся форма болезни моторных нейронов (также известна как боковой амиотрофический склероз или болезнь Лу Герига), которая постепенно на протяжении десятилетий парализовала его[13][14]. После потери речи Хокинг был в состоянии общаться посредством синтезатора речи, изначально с помощью ручного переключателя, впоследствии -- используя мышцу щеки. 14 марта 2018 года Стивен Хокинг умер в возрасте 76 лет. О научной деятельности читайте отдельно в СМИ.
   0x01 graphic
Стивен Хокинг родился 8 января 1942 года в Оксфорде, куда переехали из Лондона его родители, опасаясь бомбёжек немецкой авиации. Отец -- Фрэнк Хокинг, работавший исследователем в медицинском центре в Хампстеде. Мать, Изабел Хокинг, работала там же секретарём. В семье кроме Стивена воспитывались две младшие сестры (Филиппа и Мэри) и усыновлённый брат Эдвард..
   ХОМСКИЙ АВРАМ НОАМ (1928- ) - политолог, лингвист, теоретик. По-английски имя пишется Avram Noam Chomsky, где Avram (????) и Noam (????) -- еврейские имена, а Chomsky -- славянская по происхождению фамилия Хомский (ch -- польский и немецкий способ передачи звука [х]). Англоговорящие же, как и он сам, произносят имя, как оно читается в соответствии с английскими правилами чтения: Эврэм Ноум Чомски. Хомский родился в 1928 году в Филадельфии, штат Пенсильвания. Его отцом был Зеев Владимир Вильям Хомский, уроженец Украины, учёный, еврей. С 1945 года Ноам Хомский изучал философию и лингвистику в Университете Пенсильвании. Одним из его преподавателей был профессор лингвистики Зеллиг Хэррис, политические взгляды которого он перенял. Хомский получил докторскую степень от Университета Пенсильвании в 1955 году, но четыре года перед этим большинство своих исследований проводил в Гарвардском университете. В докторской диссертации он начал развивать некоторые свои лингвистические идеи, которые затем раскрыл подробнее в книге "Синтаксические структуры" 1957 года. Это, пожалуй, его самая известная работа в области лингвистики. После получения степени доктора философии, Хомский преподавал в МТИ в течение 19 лет. Именно в это время он оказался вовлечённым в политику, примерно с 1964 года публично выступая против участия США во Вьетнамской войне. В 1969 Хомский опубликовал книгу-эссе о Вьетнамской войне "American Power and the New Mandarins" (Американская держава, или Новые мандарины). С этого времени Хомский стал широко известен благодаря своим политическим взглядам, выступлениям и ещё нескольким книгам по теме. Его взгляды, чаще всего классифицируемые как либертарный социализм, принесли ему как широкую поддержку среди левых, так и множество критиков из всех областей политического спектра. Несмотря на вовлечённость в политику, Хомский продолжает заниматься лингвистикой и преподаванием. "Нью-Йорк таймс Бук Ревью" однажды написала: "Если судить по энергии, размаху, новизне и влиянию его идей, Ноам Хомский -- возможно, самый важный из живущих сегодня интеллектуалов" (впрочем, как Хомский с иронией отметил, далее в этой статье выражается недовольство тем, что его политические работы, которые часто обвиняют "Нью-Йорк таймс" в искажении фактов, "сводят с ума бесхитростностью" [1]). По данным "Arts and Humanities Citation Index", между 1980 и 1992 годами Хомский был самым цитируемым из живущих учёных и восьмым по частоте использования источником для цитат вообще.
   ХРАКОВСКИЙ ВИКТОР САМУИЛОВИЧ (1932- ) - лингвист. Окончил арабское отделение Восточного факультета Ленинградского университета (1955); кандидатская диссертация "Видовременные отношения в системе личных форм арабского глагола" (1961). Докторская диссертация "Проблемы деривационной синтаксической теории и вопросы синтаксиса арабского языка" (1973). С 1961 -- в Институте лингвистических исследований РАН, сотрудник группы структурно-типологического изучения языка (под рук. А. А. Холодовича); главный научный сотрудник (с 1991), руководитель группы (с 1971), впоследствии Лаборатории типологического изучения языков. Также преподаёт на Восточном и филологическом факультетах СПбГУ. Основные работы -- по грамматической системе арабского языка и типологии глагольных категорий; внёс существенный вклад в описание залоговых конструкций в языках мира и понимание грамматической природы залога. Автор (совм. с А. П. Володиным) первого масштабного типологического описания категории императива. Под руководством В. С. Храковского было подготовлено большое количество изданий -- в том числе 6 коллективных сборников, содержащих результаты типологического исследования различных глагольных категорий в соответствии с программой Петербургской типологической школы.
   ЦВЕТКОВ СЕРГЕЙ ЭДУАРДОВИЧ (1964- ) - историк, педагог. Автор многочисленных научно-популярных книг и статей; печатался в различных периодических изданиях. Разрабатывает жанр беллетризованной биографии. Среди биографический книг выделяются "Александр Первый", "Александр Суворов", "Дмитрий I, царь Московский", "Иван Грозный", "Карл XII", "Марина Мнишек", "Петр Первый". Несколько книг Цветкова представляют сборники "исторических миниатюр" -- небольших рассказов, по какому-либо принципу объединённых под одной обложкой ("Великое неизвестное. Magnum Ignotum: Исторические миниатюры", "Эпизоды истории", "Узники Бастилии", "Узники Тауэра"). С 2006 по 2010 год создал ряд историко-литературных передач для "Нашего радио": "Исторический момент", "Русский Пантеон", "Штрихи к портрету", "Слова", "Русские города" и другие. Выступал историческим консультантом в телецикле "Победные дни России" (телеканал "Звезда"): фильмы "Минин и Пожарский", "Полтавская битва", "Бородинское сражение". В 2013 г. читал курс лекций в лектории "Прямая речь". С 2016 года -- выступает на дискуссионной площадке Культбригады. Наиболее обширный труд С. Э. Цветкова -- многотомная "Русская история". В настоящее время вышли четыре тома (2003, 2004, 2006, 2009), охватывающие период с древнейших времён до начала XIII века. В книгах выступил противником норманизма и создателем оригинальной теории происхождения имени "Русь" и этнических корней русского народа. В 2016 г. издал труд по истории Первой мировой войны "Последняя война Российской империи". В конце 2016 г. был привлечен продюсерским центром "Дирекция кино" к созданию развернутого исторического комментария к фильму "Викинг" (см. "Викинг. Исторический путеводитель по эпохе князя Владимира" в списке лит-ры). Научный редактор журнала "Проблемы национальной стратегии" (2016?2017). https://riss.ru/structure/journal/
   ЦУКЕРМАН ВИКТОР АРОНОВИЧ (1913-92) - физик-теоретик. Родился 6 апреля 1913 года в Витебске (ныне Белоруссия) в еврейской семье. С детства стал терять зрение и со временем окончательно ослеп. Окончил семилетнюю школу. В 1928 году семья переехала в Москву. Поступил на чертёжно-конструкторские курсы и закончил их. В 1930 году профессор Е. Ф. Бахметев (впоследствии репрессированный)[2] пригласил В. А. Цукермана на работу и 10 сентября он стал препаратором рентгеновской лаборатории Отдела испытания авиационных материалов ЦАГИ. В 1931 году в эту же лабораторию поступил В. Л. Гинзбург (будущий Лауреат Нобелевской премии по физике 2003 года), а в 1932 году В. А. Цукерман пригласил в лабораторию Л. В. Альтшулера (в будущем -- основоположник динамической физики высоких давлений). В 1934 году был назначен заведующим рентгеновской лабораторией (будучи студентом Московского вечернего машиностроительного института). В 1936 году окончил Московский вечерний машиностроительный институт. Работал в научно-исследовательских учреждениях в Москве и Казани. С 1947 года В. А. Цукерман в ядерном центре КБ-11 (Арзамас-16, современный Саров). Автор научных работ по процессам взрыва и детонации, один из инициаторов использования внешнего импульсного источника нейтронов в конструкциях ядерных зарядов.
   Цукерман ИТАН (род. 1973) -- директор Центра по изучению гражданских медиа при Массачусетском технологическом институте (MIT), интернет-активист и блогер, сооснователь международного блог-агрегатора Global Voices. Большую известность ему принесла дебютная книга "Новые соединения. Цифровые космополиты в коммуникативную эпоху"
   Благодаря новым технологиям, слово больше не контролируется теми, кто владеет средствами печати и тиражирования, а также правительствами стран, ограничивающих свободу мысли и общения. Теперь каждый может взять в свои руки власть прессы. Каждый может рассказать свои истории всему миру. Мы стремимся возвести мосты через пропасти, разъединяющие людей, чтобы лучше понять друг друга. Мы стремимся работать вместе более эффективно и действовать с большей силой. Мы верим в силу прямого контакта. В личные, политические и мощные узы между отдельными людьми из различных частей света".
   ЦУКЕРМАН КОНСТАНТИН (1957- ) - французский историк-византист. К. Цукерман является автором большого числа статей об истории Византии, готов, армян, гуннов, тюрок, хазар, мадьяр, раннего периода Древней Руси и других народов. В статье "On the Date of the Khazars' Conversion to Judaism and the Chronology of the Kings of the Rus Oleg and Igor, ", 1995 ("К вопросу датировки обращения хазар в иудаизм и хронологии княжения русских князей Олега и Игоря") Цукерман, используя в качестве источников хазарские и еврейские документы (Киевское письмо, Хазарская переписка и письмо Ше?хтера), ставит под сомнение традиционную датировку княжения первых русских князей. В той же статье К. Цукерман предположил, что хазары приняли иудаизм в 861 г., во время визита св. Кирилла. Одна из наиболее известных работ "Два этапа формирования Древнерусского государства" (первоначальная публикация на французском языке, Париж 2000 г.) переведена на русский в 2003 году. К. Цукерман был приглашён на международную научную конференцию, которая состоялась 4-7 октября 2005 года в Великом Новгороде. По её материалам в 2007 г. выпущено издание: "У истоков русской государственности: Историко-археологический сборник: материалы международной научной конференции 4-7 октября 2005 г. Великий Новгород". Как отмечают на сайте Новгородского госуниверситета "наряду с публикациями, интересными прежде всего специалистам, в сборник включены две публикации, с которыми я советую ознакомиться всем, кто интересуется первоначальной русской историей. Это статья В. Л. Янина "О начале Новгорода" и К. Цукермана "Перестройка древнейшей Русской истории"". Подчёркивается, что автор "не отказываясь от анализа письменных источников, но одновременно опираясь на результаты археологических исследований, призывает не вмещать все события в 862 год, а разделить два этапа становления российской государственности". Относительно этапов, К. Цукерман выделяет "первый этап был ознаменован возникновением государственного образования, возглавляемого каганом русов и поэтому известного в историографии, как "Русский каганат" (около 830--870-х гг.)"; а второй "связан с появлением на Руси основателя новой династии Рюриковичей (890-е гг.)". К. Цукерман датирует приход Рюрика в Ладогу 890-ми годами.
   ЦУКЕРМАН СОЛЛИ СОЛОМОН) (1904-93). Родился в Кейптауне, ЮАР, был вторым ребёнком и старшим сыном Мусы и Ребекки Цукерман, урожденной Гласер, детей еврейских иммигрантов[5]. Получил образование в Южно-Африканском колледже. После изучения медицины в Университете Кейптауна и позднее в Йельском университете, в 1926 году переехал в Лондон чтобы закончить обучение в Университете Колледже Клинической Медицины. Начал карьеру в Зоологическом обществе Лондона в 1928 году, где работал в качестве научного анатомиста до 1932 года. Преподавал в Оксфордском университете в 1934--1945 годах. В 1943 году был избран членом Лондонского королевского общества. В ходе второй мировой войны Цукерман работал в нескольких научных проектах Британского правительства, включая измерение эффекта бомбардирокок итальянского острова Пантеллерия в 1943 году (Опрерация Corkscrew[en]). Ему дали почетное звание подполковника в управлении административных и специальных вопросов Королевских ВВС 13 мая 1943 года и повысили до почетного звания полковника 20 сентября 1943 года. Предложение Цукермана, сделанное когда он был научным директором британского управления бомбовых исследований, и принятое маршалом Королевских ВВС Артуром Теддером и Верховным главнокомандующим американских войск генералом Дуайтом Эйзенхауэром в высадке войск в Нормандии, что союзники должны сконцентрироваться на разрушении контролируемой немцами французской транспортной системы путём стратегических бомбардировок железных дорог и сортировочных станций, который официально был назван "Транспортный план[en]", известный также как "глупость Цукермана" (Zukerman's folly). План предусматривал разрушение с воздуха железнодорожных узлов в окупированной Франции накануне высадки союзников с тем чтобы затруднить немцам оперативную переброску войск[7][8]. В результате действий британской и американской авиации железнодорожная сети во Франции был нанесен серьезный урон, что существенно затруднило переброску немецких подкреплений в район высадки союзников. После войны Цукерман был посвящён в члены Ордена Бани в 1946 году. Он оставил Королевские ВВС 1 сентября 1946 года, и затем был профессором анатомии Бирмингемского Университета до 1968 года, главным научным советником министерства обороны с 1960 по 1966 год, главным научным советником Британского правительства с 1964 по 1971 год. Он также был членом Королевской комиссии, расследующей экологические загрязнения с 26 февраля 1970 года. Цукерман был против гонки ядерных вооружений. Это неприятие началось с его переживаний в ходе второй мировой войны. Он преподавал в Университете Восточной Англии в 1969--1974 годах, где он был вовлечен в формирование школы экологических наук. Он был секретарем Зоологического общества Лондона в 1955--1977 годах и его президентом в 1977--1984 годах. Достижения Цукермана включают пионерские исследования поведения приматов. Его также уважают за то, что сделал науку естественной частью правительственной политики западного мира. Его наиболее значимые публикации включают Цукрман был посвящён в рыцари в 1956 году, повышен до командора Ордена Бани в 1964 году, получил Орден Заслуг 23 апреля 1968 года, и стал пожизненным пэром 5 апреля 1971 года, приняв титул Лорд Цукерман, поселения Бернем в графстве Норфолк. Участвовал в создании МИПСА
   Он встретил свою будущую жену, леди Джоан Руфус Исаакс, дочь второго маркиза Рединга в Оксфорде. Они поженились в 1939 году, у них родились сын Пол и дочь Стелла, которые умерли раньше своего отца в 1992 году. Леди Цукерман умерла в 2000 году. Марта Гелхорн описывает Цукермана следующим образом, в письме написанном его жене Джоан в 1993 году, вскоре после смерти Цукермана: Нет сомнения, он напрягал как муж, и даже как отец, но каким чудом он был сам. Неутомимый пытливый ум, энергичный в работе, многосторонность в интересах. С возрастом его тщеславие задевалось, т.к. он в действительности не знал своей истинной ценности и он должен был утешать себя именами всех великих людей, с которыми он встречался, в то время как он был более незаурядным и более остроумным чем каждый из них.
   ЦУКЕРМАН ИЛЬЯ ИОАННОВИЧ (1928-95) - В 1938--1941 гг. студент Ленинградского политехнического института (ЛПИ). Во время войны связист, после ранения -- корреспондент армейской газеты. До 1993 г. работал во ВНИИ телевидения: инженер, начальник лаборатории, начальник отдела, главный научный сотрудник. Одновременно преподавал в ряде вузов, в том числе в МГУ. Автор фундаментальных исследований в области электронной оптики, математиќческой физики, цифровой техники телевидения, кибернетики, физиологии зрения, нейропсихологии, искусствоведения. Автор более 200 научных работ (из них 6 монографий) и изобретений.
   ЧАКОВСКИЙ АЛЕКСАНДР БОРИСОВИЧ (1913-94) - писатель, журналист, военкорр. Родился 13 (26) августа 1913 год в Санкт-Петербурге. Он происходит из состоятельной еврейской буржуазной семьи. Его дед был купцом первой гильдии в Самаре, отец - известным врачом-венерологом. Детские и отроческие годы Чаковского прошли в Самаре; здесь он в 1930 году окончил школу, здесь сделал первые шаги на общественном поприще: старшеклассником ездил в деревню ликвидировать неграмотность, был "подручным" уполномоченного по коллективизации, редактором стенгазеты. А в 17 лет отправился в Москву - начинать самостоятельную жизнь. Учился на вечернем отделении юридического института, окончил Литературный институт им. Горького (1938) и аспирантуру Московского института философии и литературы. В период учёбы работал в литературно-художественном журнале "Октябрь". Дебютировал как критик в 1937 году, позже публиковался также как драматург. Член Союза писателей с 1941 года. Во время Великой Отечественной войны служил в Красной Армии корреспондентом "Фронтовой правды" и других газет. Несколько раз находился в блокадном Ленинграде в качестве военного корреспондента газеты Волховского фронта. Главный редактор журнала "Иностранная литература" (1955--1963), "Литературной газеты" (1962--1988), под его руководством "ЛГ" из профессиональной газеты литераторов стала одним из популярнейших изданий страны. В 1973 году подписал Письмо группы советских писателей о Солженицыне и Сахарове.
   Татья?на Влади?мировна Черни?говская (род. 7 февраля 1947, Ленинград) -- советский и российский учёный в области нейронауки и психолингвистики, а также теории сознания. Доктор биологических наук, доктор филологических наук, член-корреспондент РАО. Заслуженный деятель высшего образования и Заслуженный деятель науки РФ (2010)[1]. Профессор кафедры общего языкознания СПбГУ,  заведующая лабораторией когнитивных исследований и кафедрой проблем конвергенции естественных и гуманитарных наук СПбГУ. По её инициативе в 2000 году впервые открыта учебная специализация "Психолингвистика" (на кафедре общего языкознания филологического факультета СПбГУ). 0x01 graphic
Родилась в Ленинграде. Окончила среднюю образовательную школу N213 с углубленным изучением английского языка Фрунзенского района Санкт-Петербурга. Училась в отделении английской филологии филологического факультета Ленинградского государственного университета. Специализировалась в области экспериментальной фонетики. До 1998 года работала в Институте эволюционной физиологии и биохимии им. И. М. Сеченова РАН в лабораториях биоакустики, функциональной асимметрии мозга человека и сравнительной физиологии сенсорных систем (ведущий научный сотрудник). Заместитель директора НБИК Центра Курчатовского института. В 1977 году в Институте эволюционной физиологии и биохимии имени И. М. Сеченова АН СССР защитила диссертацию на соискание учёной степени кандидата биологических наук по теме "Особенности восприятия человеком низкочастотной амплитудной модуляции звука и амплитудно-модуляционные характеристики речи" (специальность 03.00.13 -- физиология человека и животных). В 1993 году там же в форме научного доклада защитила диссертацию на соискание учёной степени доктора биологических наук по теме "Эволюция языковых и когнитивных функций: физиологические и нейролингвистические аспекты" (специальности 03.00.13 -- физиология человека и животных и 10.02.19 -- теория языкознания). Официальные оппоненты -- доктор медицинских наук, профессор А. Н. Шеповальников, доктор биологических наук, профессор В. И. Галунов и доктор филологических наук, профессор Л. В. Сахарный. Ведущая организация --  Институт эволюционной физиологии и биохимии им. И. М. Сеченова РАН. Профессор факультета свободных наук и искусств СПбГУ; основное место работы - профессор филологического факультета СПбГУ. Заведует кафедрой проблем конвергенции естественных и гуманитарных наук и заведующая лабораторией когнитивных исследований. Член Ученого совета СПбГУ.
   International Biographical Center регулярно публикует о ней биографические статьи, в частности в издании "2000 Outstanding Intellectuals of the 21st Century".
   ЧЕРНИХОВСКИЙ САУЛ ГУТМАНОВИЧ (1875-1942) - поэт, врач. Саул Гутманович Черниховский родился в Михайловке (Таврическая губерния). Владел еврейскими языками иврит и идиш, а также русским, немецким, греческим и латинским языками. В 12 лет написал героическую библейскую поэму, будучи гимназистом переводил на иврит произведения Пушкина. В 15 лет продолжил образование в Одессе. При поддержке Иосифа Клаузнера стал публиковать стихи. Затем уехал в Гейдельберг и Лозанну, где изучал медицину. По возвращении из-за границы работал врачом в Мелитополе и в Харьковской губернии. В 1910 году переехал в Петербург. Во время первой мировой войны также был врачом в госпитале (Серафимовский лазарет в Минске[6]). Был награждён орденами Св. Станислава третьей степени и Св. Анны третьей степени[7]). После войны возвратился в Одессу, занимался частной медицинской практикой. В 1922 году эмигрировал из России, поселился в Берлине. В 1931 году переехал в Эрец-Исраэль, участвовал в составлении Словаря медицинских и естественнонаучных терминов (латынь-иврит-английский), работал врачом в школе. Также продолжал писать стихи и переводить знаменитые произведения (именно Черниховский перевёл на иврит "Илиаду", "Одиссею" и "Слово о полку Игореве"). В 1934, за перевод Калевалы, награждён рыцарским крестом ордена Белой розы Финляндии. С 1936 -- представитель литературы на иврите в международном ПЕН-клубе. В 1935 и 1937 годах был номинирован Клаузнером на Нобелевскую премию по литературе, но так и не получил её. Черниховскому дважды вручали литературную премию имени Бялика -- награду, которая присуждается муниципалитетом Тель-Авива литераторам, пишущим на иврите. Скончался в 1943 году в Иерусалиме.
   ЧЛЕНОВ МИХАИЛ АНАТОЛЬЕВИЧ (1940- ) - этнограф, политолог. Михаил Членов родился в Москве 26 сентября 1940 г. в семье искусствоведов. Мать -- Дмитриева, Нина Александровна, лауреат Государственной премии РФ в области литературы и искусства. Во время Великой отечественной войны с 1941 по 1943 г. находился в эвакуации в Моршанске. По окончании Великой отечественной войны, с 1946 по 1948 г., жил в Германии, оккупированной советскими войсками, вместе с отцом, имевшим звание капитана Советской Армии и служившего в советской администрации города Веймара. В 1965 году окончил Институт Восточных языков при МГУ им. М. В. Ломоносова по специальности "востоковед-историк". В 1963 году уехал в Индонезию, два года провел на востоке этой страны, занимаясь этнографическими исследованиями. В 1969 г. стал работать в Институте этнографии Академии наук СССР, защитил кандидатскую диссертацию, посвященную этнической истории народностей Молуккских островов (1969). Занимался проблемами общей этнографии, этнолингвистики, языковедения. Изучал этносоциальные процессы у народов севера РСФСР, включая эскимосов, чукчей и ненцев. Участвовал более чем в 20 этнографических полевых экспедициях в районы российской Арктики, Средней Азии, Закавказья, более половины из них проходили под его руководством. В 1976 г. Членов открыл крупнейший археологический памятник циркумполярной зоны -- древнее святилище Китовая аллея на острове Ыттыгран в Беринговом проливе и в течение многих лет с группой коллег занимался исследованием памятника. Членов изучает современные этносоциальные процессы у азиатских эскимосов, чукчей, ненцев и других народов российского Севера. Автор двух монографий и около 150 научных публикаций по различным проблемам этнографии, лингвистики, социологии и смежных дисциплин.
   С начала 1970-х гг. Членов активно участвовал в национальном еврейском движении в Советском Союзе, преподавал иврит, был одним из создателей так называемого просветительского направления в еврейском движении. Входил в состав оргкомитета симпозиума "Еврейская культура в СССР. Состояние и перспективы", который еврейские активисты провели в Москве (ноябрь 1976 г.), несмотря на преследования властей. Выступил с одним из основных докладов на симпозиуме. В начале 1980-х гг. проводил в Москве семинары, посвященные еврейской истории, тогда же стал одним из создателей и руководителей Еврейской историко-этнографической комиссии, которая собрала обширный фактический материал по истории и этнографии евреев СССР. С конца 1970-х гг. Членов занимается наукой о еврействе. В энциклопедию "Народы мира" (М., 1988) вошла статья Членова "Евреи". В 1990-2000 гг. опубликовал ряд статей и выступал с докладами на международных симпозиумах и конференциях, посвященных современной еврейской общине России и ее перспективам, этнолингвистическим группам восточных евреев в бывшем СССР, а также проблемам еврейской цивилизации. Со второй половины 1980-х гг. Членов играл важную роль в возрождении еврейской жизни в Советском Союзе. С 1988 г. -- председатель учрежденной тогда же Еврейской культурной ассоциации, с 1989 г. -- сопредседатель Конфедерации еврейских общин и организаций в СССР (Ва`ад). С 1992 г. Членов -- президент Федерации еврейских организаций России (Ва`ада). Член Президиума Всемирной сионистской организации, с 1998 г. -- член совета директоров Еврейского агентства. В 2002 г. на учредительном съезде Евро-Азиатского еврейского конгресса в Москве был избран его генеральным секретарем. Членов -- академик Государственной еврейской Академии наук имени Маймонида (Москва), Академии истории и культуры евреев Украины имени Ш. Дубнова (Киев), заместитель директора Центра иудаики и еврейской цивилизации при Институте стран Азии и Африки МГУ.
   ЧУКОВСКИЙ КОРНЕЙ ИВАНОВИЧ (КОРНЕЙЧУКОВ НИКОЛАЙ)(1882-1969) - поэт, лингвист, писатель, критик, переводчик. Корней Иванович Чуковский (имя при рождении -- Николай Васильевич Корнейчуков, 1882--1969) -- известный русский поэт, публицист, критик, также переводчик и литературовед, известен в первую очередь детскими сказками в стихах и прозе. Отец писателей Николая Корнеевича Чуковского и Лидии Корнеевны Чуковской.
   Корней Иванович Чуковский (Николай Васильевич Корнейчуков) родился в Петербурге в 1882 году в бедной семье. Свое детство он провел в Одессе и Николаеве. В одесской гимназии он познакомился и подружился с Борисом Житковым, в будущем также знаменитым детским писателем. Чуковский часто ходил в дом к Житкову, где пользовался богатой библиотекой, собранной родителями Бориса.  Но из гимназии будущего поэта исключили по причине "низкого" происхождения, так как мать Чуковского была прачкой, а отца уже не было. Заработки матери были настолько мизерными, что их едва хватало, чтобы как-то сводить концы с концами. Но юноша не сдался, он занимался самостоятельно и сдал экзамены, получив аттестат зрелости.
   Интересоваться поэзией Чуковский начал с ранних лет: писал стихотворения и даже поэмы. А 1901 году появилась его первая статья в газете "Одесские новости". Он писал статьи на самые разные темы -- от философии до фельетонов. Кроме этого, будущий детский поэт вел дневник, который был его другом в течение всей жизни.    В 1903 году Корней Иванович отправился в Петербург с твердым намерением стать писателем. Он ездил по редакциям журналов и предлагал свои произведения, но везде получил отказ. Это не остановило Чуковского. Он познакомился со многими литераторами, привык к жизни в Петербурге и нашел-таки себе работу -- стал корреспондентом газеты "Одесские новости", куда отправлял свои материалы из Петербурга. Наконец, жизнь вознаградила его за неиссякаемый оптимизм и веру в свои способности. Он был командирован "Одесскими новостями" в Лондон, где соврешенствовал свой английский язык и познакомился с известными писателями, в числе которых был Артур Конан-Дойль и Герберт Уэллс.  В 1904 году Чуковский вернулся в Россию и стал литературным критиком, печатая свои статьи в петербургских журналах и газетах. В конце 1905 он организовал (на субсидию Л.В. Собинова) еженедельный журнал политической сатиры "Сигнал". За смелые карикатуры и антиправительственные стихи он даже подвергался аресту. А в 1906 году стал постоянным сотрудником журнала "Весы". К этому времени он уже был знаком с А. Блоком, Л. Андреевым А. Куприным и другими деятелями литературы и искусства. Позднее Чуковский воскресил живые черты многих деятелей культуры в своих мемуарах ("Репин. Горький. Маяковский. Брюсов. Воспоминания", 1940; "Из воспоминаний", 1959; "Современники", 1962). И ничто, казалось, не предвещало, что Чуковский станет детским писателем. В 1908 году он выпустил в свет очерки о современных писателях "От Чехова до наших дней", в 1914 -- "Лица и маски".  В 1916 году Чуковский стал военным корреспондентом газеты "Речь" в Великобритании, Франции, Бельгии. Вернувшись в Петроград в 1917 году, Чуковский получил предложение от М. Горького стать руководителем детского отдела издательства "Парус". Тогда же он стал обращать внимание на речь и бороты маленьких детей и записывать их. Такие записи он вел до конца своей жизни. Из них родилась известная книга "От двух до пяти", которая впервые вышла из печати в 1928 году под названием "Маленькие дети. Детский язык. Экикики. Лепые нелепицы" и только в 3-ем издании книга получила название "От двух до пяти". Книга переиздавалась 21 раз и с каждым новым изданием пополнялась.
   Однажды Чуковскому надо было составить альманах "Жар-птица". Это была обыкновенная редакторская работа, но именно она явилась причиной рождения детского писателя. Написав к альманаху свои первые детские сказки "Цыпленок", "Доктор" и "Собачье царство", Чуковский выступил в совершенно новом свете. Его работы не остались незамеченными. А.М. Горький решил выпустить сборники детских произведений и попросил Чуковского написать поэму для детей к первому сборнику. Чуковский вначале очень переживал, что он не сможет написать, поскольку никогда ранее этого не делал. Но помог случай. Возвращаясь в поезде в Петербург с заболевшим сыном, он под стук колес рассказывал ему сказку про крокодила. Ребенок очень внимательно слушал. Прошло несколько дней, Корней Иванович уже забыл о том эпизоде, а сын запомнил все, сказанное тогда отцом, наизусть. Так родилась сказка "Крокодил", опубликованная в 1917 году. С тех пор Чуковский стал любимым детским писателем.
   Яркие, необычные образы, четкая рифма, строгий ритм делали его стихотворения быстро запоминающимися. За "Крокодилом" стали появляться все новые и новые стихотворения: "Мойдодыр" (1923 г.), "Тараканище" (1923 г), "Муха-цокотуха" (1924 г. под названием "Мухина свадьба"), "Бармалей" (1925 г.), "Фелорино горе" (1926 г.), "Телефон" (1926 г.), "Айболит" (1929 г., под названием "Приключения Айболита"). А замечательную сказку "Чудо-дерево", написанную в 1924 году, он посвятил своей маленькой дочери Муре, рано умершей от туберкулеза.
   Но Чуковский не ограничился только собственными сочинениями, он стал переводить для детей лучшие произведения мировой литературы: Киплинга, Дефо, Распэ, Уитмена и др., а также библейские сюжеты и греческие мифы. Книги Чуковского иллюстрировали лучшие художники того времени, что делало их еще более привлекательными.
   В послевоенные годы Чуковский часто встречался с детьми в Переделкино, где построил загородный дом. Там он собирал вокруг себя до полутора тысяч детей и устраивал им праздники "Здравствуй, лето!" и "Прощай, лето!"
   В 1952 году Чуковский опубликовал монументальный литературоведческий труд "Мастерство Некрасова", который был удостоен Ленинской премии. А в 1962 году стал почетным доктором литературы Оксфордского университета.Источник: http://www.chukovskiy.ru/
   ШАНИН ТЕОДОР (1930-2020) - социолог, историк, экономист. Родился в 1930 году в Вильне, который входил в те годы в состав Польши. Его отец -- уроженец Вильны Меер Хаимович Зайдшнур (1896--1958), приверженец либерального сионизма, разбогател на торговле галошами; он был одним из основателей газеты "Идише цайтунг" (1919--1921), публиковал публицистические статьи в ней и других виленских периодических изданиях на идише ("Ди цайт", "Вилнер алманах"), а после войны -- в "Дос найе лебм" (Лодзь), "Циенистише штиме" и в журнале "Дер вег" (Париж); умер в Париже[5]. Мать -- Ревекка Гиршевна Яшунская (1909--?), родом из местечка Ширвинты. Родители заключили брак 1 октября 1929 года в Вильне. Учился в гимназии сети Тарбут с обучением на иврите, а с 1939 года -- в средней школе на идише. В детстве был умеренно верующим иудеем, но в подростковом возрасте решил, что он атеист. В 1940 году, после присоединения Литвы к СССР, отец Теодора был арестован, а 14 июня 1941 года Теодор и его мать были высланы на поселение на Алтай. Затем проживал с родителями в Самарканде. Оттуда они ненадолго вернулись в Вильнюс, а затем перебрались в польский город Лодзь. Там Шанин закончил школьное образование, но в 1948 году через Францию уехал в Палестину, где добровольцем участвовал в войне за создание Израиля. Затем поступил в Иерусалимский колледж социальной работы (College of Social Work, Jerusalem University)[9][10], который окончил в 1951 году. Затем работал по специальности. В 1959 году продолжил обучение на отделении социологии и экономики Иерусалимского университета. С 1963 года обучался в аспирантуре в Бирмингемском университете (Великобритания), после окончания которого (докторская диссертация (PhD) по социологии по теме "Циклическая мобильность и политическое сознание русского крестьянства: 1910--1925 гг.") с 1970 года преподавал в Шеффилдском университете.
   С 1968 по 1970 год -- преподаватель в Центре по исследованию России и Восточной Европы (Бирмингемский университет, Великобритания). С 1973 года -- научный сотрудник Колледжа Святого Антония (англ.)русск. Оксфордского университета, а с 1974 года работал профессором и заведующим кафедрой социологии Манчестерского университета. С 1976 по 1987 год -- декан факультета социологии (Манчестерский университет, Великобритания). В 1988--1992 параллельно с работой в Манчестере руководил программой трансформации гуманитарных наук Фонда "Культурная Инициатива" (Москва, Россия) В 1992--1994 -- сопрезидент (вместе с академиком Татьяной Заславской) междисциплинарного исследовательского центра ("Интерцентр") в Москве. В 1995 году стал одним из организаторов и первым ректором Московской высшей школы социальных и экономических наук (МВШСЭН). С 2007 года -- президент МВШСЭН.
   Главной особенностью его метода является междисциплинарность, работа на стыке социологии с историей, философией, экономикой и политической наукой. Свои полевые исследования он проводил в Иране, Индии, Мексике, Танзании, Венгрии, России, США. В своей работе Шанин уделяет большое внимание российскому обществу, а также последующему развитию методологических традиций российских сельских исследований. Здесь его исследования пересекались с активными действиями по изменению российского обществоведения. В 1995 году совместно с Т. И. Заславской он создал Московскую высшую школу социальных и экономических наук и стал её ректором. Наряду с этим он стоял у истоков создания междисциплинарной исследовательской организации "Интерцентр". В своей работе Шанин опирается на работы учёных, которых считает своими учителями: Пола Барана, Марка Блока, Чарльза Райта Миллса, Пола Суизи и А. В. Чаянова. В поздних работах предложил понятие "эксполярная экономика" для определения экономик, представляющих вызов неоклассической экономике и связанным с ней формам современного социального и политического планирования .
   Теодор Шанин владел польским, русским, идишем, ивритом и английским. Первый был для него родным, русский язык Шанин выучил во время пребывания в ссылке на Алтае. Ивриту его с детства обучал его религиозный дедушка, а затем Шанин "подтянул" язык в период жизни в Израиле. Двоюродные братья отца -- советский гигиенист Исаак Аркадьевич (Аронович) Зайдшнур (1901--1961), заведующий кафедрой гигиены труда Омского медицинского института; Владимир Аркадьевич (Вульф Аронович) Зайдшнур (1896--?), юрист, учёный секретарь зампреда СНК СССР А. Д. Цюрупы, член Малого Совнаркома РСФСР, заведующий Секретариатом Совнаркома СССР (1926). В 1989--1991 годах организовал совместно с Т. И. Заславской три школы по переподготовке молодых советских социологов в Манчестере и Кенте. В 1993 году с ней же основал междисциплинарный академический центр социальных наук "Интерцентр" и международный симпозиум "Куда идёт Россия?". Осенью 1995 года на базе "Интерцентра" была создана Московская высшая школа социальных и экономических наук, имеющая статус негосударственного российско-британского университета.[16] C 1995 по 2007 был ректором школы, с 2008 -- президент школы. С 2003 года -- член редколлегии журнала "Вестник общественного мнения".
   ШАПИРО АБРАМ БОРИСОВИЧ (1890-1966) - лингвист. Окончил Московский университет в 1914 году. В 1929--1931 доцент его филологического факультета. В годы Второй мировой войны работал профессором МГПИ. Награждён орденом Трудового Красного Знамени, медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941--1945 гг.", "В память 800-летия Москвы". В 1949 году вернулся на филологический факультет МГУ и работал там профессором до 1958 года. 3анимался проблемами пунктуации и орфографии. Член Правительственной орфографической комиссии, председатель терминологической комиссии при Международном комитете славистов. В "Очерках по синтаксису русских народных говоров" (1953) впервые в русском языкознании рассмотрел вопрос синтаксиса разговорной речи. Автор учебных пособий, один из создателей "Свода русского правописания". Вместе с Сергеем Ивановичем Ожеговым составил Орфографический словарь русского языка (Москва, 1958). Также составил справочник Современный русский язык. Пунктуация (Москва, 1974). Кроме научной деятельности, составлял собрания сочинений Герцена и Горького.
   ШАПИРО АЛЕКСАНДР ЛЬВОВИЧ (1918-54) - историк. Сын врача Льва Наумовича (Лейба Неваховича) Шапиро. Племянник И. Н. Шапиро. Студент БГУ (1923--1925), студент ЛГПИ им. Герцена (1925--1928). Научный сотрудник ЛОИИ (до 1936 года -- Историко-археографический институт) и исторического факультета ЛГУ (1934--1938), аспирант исторического факультета ЛГУ (1934--1937). Доцент исторического факультета Саратовского университета (1938--1939), доцент исторического факультета ЛГПИ им. М. Н. Покровского (1939--1941). Кандидат исторических наук (1938, диссертация "Очерки по истории крестьянского хозяйства в петровское время"), доктор исторических наук (1951, диссертация "Кампания русского флота на Средиземном море в 1805--1807 гг. и адмирал Д. Н. Сенявин"). В начале Великой Отечественной войны вступил в ополчение, участник обороны Ленинграда. С 1942 по 1949 год -- преподаватель Военно-морского политического училища им. Жданова, 1950 -- лектор политуправления Каспийской флотилии (Баку). В 1951--1956 годах -- доцент, профессор кафедры тактики ВМФ и военной истории Балтийского высшего военно-морского училища (до 1954 года -- 2-ое Балтийское военно-морское училище) (Калининград). В 1956 году уволен в запас. С осени 1956 до 1994 года -- профессор исторического факультета ЛГУ (СПбГУ), с 1977 года -- профессор-консультант.
   ШАПИРО БОРИС ИЗРАИЛЕВИЧ (1944- ) - физик, поэт, изобретатель. Родился в семье экономиста, работавшего в Наркомате чёрной металлургии. В 1968 окончил физфак МГУ. Во время учёбы вместе с Владимиром Герциком организовал и вёл на факультете поэтическое объединение "Кленовый лист" (1963--1965), устроившее два университетских поэтических фестиваля и создавшее "Поэтический театр" (состоялось четыре представления). Работал в школе. В 1975 женился во второй раз на немке, приехавшей по обмену, после чего выехал в ФРГ. В 1979 получил степень доктора естественных наук в Тюбингенском университете. В 1981--1986 работал на кафедре теоретической физики Регенсбургского университета. Стал там организатором "Регенсбургских поэтических чтений" (1982--1986). Затем руководитель отдела в Институте медицинских и естественно-научных исследований (Naturwissenschaftlichen und Medizinischen Institut) в Ройтлингене при Тюбингенском университете, директор координационного штаба по научной и технологической кооперации Германии со странами СНГ (Koordinationsstab fur Wissenschaftliche und Technologische Kooperation mit den GUS-Landern). В 1990 создал общество WTK (Wissenschaft-Technologie-Kultur e. V.), которое поддерживает литераторов, художников, устраивает чтения, выставки, публикует поэтические сборники, проводит семинары и конференции. Переводит поэзию с немецкого языка (Гёльдерлин, Целан, Хильда Домин, Герта Мюллер и др.). С 1995 живёт в Берлине. Член Европейского Физического общества, Немецкого Физического общества (Deutsche Physikalische Gesellschaft e. V., DPG), Немецкого общества языковедения (Deutsche Gesellschaft fur Sprachwissenschaften e. V., DGfS); Международного ПЕН-клуба. Изобрёл беспоршневой роторный двигатель, который находится в стадии разработки.
   ШАПИРО ДАН (1961- ) - историк, лингвист. Дан Шапира (1 марта 1961, Москва) -- израильский историк и лингвист российского происхождения, профессор истории Ближнего Востока в университете Бар-Илан. Изучал лингвистику и германистику в Институте иностранных языков им. Мориса Тореза. В качестве вольнослушателя учил в МГУ хеттский, санскрит, и китайский языки. С 17-ти лет участвовал в деятельности подпольных кружков по изучению иврита, в качестве преподавателя. В июле 1987 года репатриировался в Израиль. Окончил Еврейский университет в Иерусалиме (1987-97) по специализации древнесемитские языки и иранистика. Докторскую степень получил за исследование священных текстов древнего вероучения персов зороастризма. Читал лекции в министерствах иностранных дел стран Балтии, участвует в работе Евроазиатского Еврейского Конгресса (ЕАЕК), а также сотрудничает Меджлисом крымско-татарского народа (Украина). Кроме того, принимал участие в работе комиссии Сохнута по еврейской самоидентификации. Владеет десятками современных и древних языков. Занимается также исследованием мистических течений. Участвует в деятельности Евроазиатского Еврейского Конгресса и поддерживает связи с руководством крымских татар.
   ШАПИРО ИСРАЭЛЬ (1882, Сейны Сувалкской губ. - 1957, Израиль) - библиограф, востоковед. Родился в семье раввина и публициста Тувьи-Пейсаха (1845-1924). Получил традиционное еврейское религиозное образование, учился в йешиве, в Страсбургском университете и Высшей еврейской школе (Леранштальт) в Берлине. В 1907-10 гг. преподавал в Учительском институте в Иерусалиме, в 1911-13 - в Нью-Йорке, принимал участие в издании газеты "?а-Дрор". В 1913-44 гг. возглавлял вновь созданный Семитский сектор Библиотеки Конгресса США, систематизировал коллекцию из 40,000 томов, включая инкунабулы и другие раритеты. Читал лекции в университете Джорджа Вашингтона (1916-27). С 1950 г. - в Израиле. Автор многих публикаций в прессе на темы еврейской истории и библиографии на иврите и идише.
   ШАПИРО МЕЙЕР (1904-94) - искусствовед. Родился в Шавли в еврейской семье, перебравшейся в США в 1907 году. Окончил Колумбийский университет, где учился вместе с Лайонелом Триллингом и Луисом Зукофски. Начал преподавать в 1928, полный профессор с 1952. В 1936--1952 преподавал в Новой школе социальных исследований. Печатался в журналах The New Masses, Partisan Review. В 1954 вместе с группой нью-йоркских интеллектуалов-социалистов антисталинистского направления (Ирвин Хау, Льюис Козер и др.) основал журнал политики и культуры Dissent[en]. Был близок с Льюисом Мэмфордом, Клементом Гринбергом. В 1966--1967 преподавал в Гарварде. Приходится двоюродным дедом художнику Якобу Коллинзу. Крупнейший специалист по искусству Средневековья и Нового времени. Автор монографий о Ван Гоге, Сезанне, Пикассо, Мондриане.
   ШАПИРО РАФАИЛ БОРИСОВИЧ (БАХТАМОВ)(1926-93) - изобретатель, писатель, публицист, журналист. Рафаэль Шапиро родился 13 января 1926 года в Москве в еврейской семье. В 1930 его отец Борис Шапиро был осуждён по "Шахтинcкому делу" и сослан в Казахстан, а затем в Сибирь. Мать и 5-летний Рафик последовали за ним. После освобождения отца в 1936 году семья перебралась в Баку к родственникам отца. 9 ноября 1943 г., учась в 10-м классе, вместе с Генрихом Альтшуллером (многолетним соавтором и одним из основателей ТРИЗ) и Игорем Тальянским при поддержке начальника БРиЗ (Бюро рационализации и изобретательства) Каспийской флотилии Д. Д. Кабанова подал заявку на свое первое изобретение "Дыхательный аппарат с химическим патроном" (А.с. 6756 СССР. Кл. 61а 29/01. Дыхательный аппарат с химическим патроном/Г. С. Альтшуллер, Р. Б. Шапиро, И. В. Тальянский (СССР). -- N 5305/324480; Заяв. 09.11.43. Опубл. 21.08.47.), которое было засекречено. Авторское свидетельство на него было получено только в 1947 году. В дальнейшем, Р. Шапиро в соавторстве с Г. Альтшуллером подал несколько десятков заявок на изобретения, по которым ещё до 1950 года было получено не менее пяти авторских свидетельств [5]. Наиболее значительное из них -- газотеплозащитный скафандр (авторское свидетельство N 111144), создание которого было увлекательно описано позднее в научно-популярной статье "В костюме сквозь огонь" (Об индивидуальных средствах теплозащиты) /Г. Альтшуллер, Р. Шапиро//Знание -- сила. -- 1965, N 12. -- С. 20 -- 22.) После окончания второй мировой войны поступил на учебу в Азербайджанский Индустриальный ("нефтяной") институт. В это же время познакомился со своей будущей женой Норой. В начале 1950 года, когда Шапиро учился на пятом курсе нефте-механического факультета, он вместе с Г. Альтшуллером был арестован НКВД по доносу одного из своих приятелей. В беседах с учениками в 80-е годы Альтшуллер неоднократно упоминал о том, что под влиянием Р. Шапиро и при его участии в 1948 году было написано письмо И. В. Сталину с резкой критикой положения дел с изобретательством в СССР:
   "У Шапиро возникла мысль написать письмо Сталину. Надо сказать, для него это характерная реакция вообще. Когда он проникался сознанием величия чего-то, ему хотелось быстро внедрить и получить результат.... Шапиро был потрясающий оптимист". ( [6].
   Однако, при жизни Р. Шапиро и Г. Альтшуллера это событие не получило ни одного документального подтверждения. Сам Шапиро никогда и нигде о нём не упоминал. Альтшуллер же описывал причины и подробности ареста противоречиво и всякий раз несколько по-новому, приводя все больше деталей приключенческого и сомнительного характера, постепенно придавших истории поистине легендарные формы и послуживших основой для создания героического образа одного из основателей ТРИЗ на Западе. Действительные, хотя и не менее трагические обстоятельства ареста двух друзей выяснились окончательно лишь через 50 лет, уже после смерти Шапиро, из мемуаров И. Лиснянской. Роковую роль в их жизни сыграла неосторожно высказанная в кругу друзей шутка по поводу идеи Альтшуллера о возможном применении меркаптана для целей гражданской обороны:
   "...они знали и про усатую "морду" и про изобретенный Генкой с помощью Рафки порошок. ... И мало ли что три друга-студента втроем не обсуждали, мало ли какие меж собою запрещенные шутки и планы не выстраивали! Органы узнали лишь про "морду" и порошок, способный завонять парад. ...
   А после смерти Сталина отпустили и реабилитировали Люськиного Альтшуллера и Рафку Шапиро, которым дали по 25 лет строгого режима, и выяснилось, что бедная моя Копейкис ни при чём. Выдал как раз Эдельсон. Кто их, ставших стукачами из поспешной трусости, поймет? Эдельсон настрочил всего один донос, и всего -- о книжном пассаже, что на углу нашей улицы. А уж потом у него узнали и про вонючий порошок. И нас с Копейкис указал как свидетельниц. А прежде, небось, какие только пассажи в адрес власти от Генки и Рафки не выслушивал, но без нас. А при нас в штаны наклал, спешил, как бы мы с Копейкис первыми не настучали."
   Р. Шапиро прошел Лубянку, Бутырскую тюрьму, Лефортово и в 1951 году был осужден по ст. 58-1, 58-10 и 58-11 УК к десяти годам лагерей с правом переписки (по версии Г. Альтшуллера, к двадцати пяти годам строгого режима). По странному стечению обстоятельств, приговор был оглашен в день 25-летия Шапиро, 13 января 1951 года. После этого он повторил тот же путь, что и в детстве, -- Казахстан, Сибирь.[10]). Выпавшие на его долю испытания, опыт лагерной жизни и возможности продолжения творческой деятельности в условиях заключения Рафаэль Шапиро описал в своей незаконченной автобиографической книге, изданной в Израиле его вдовой Норой Шапиро под редакцией Владимира Портнова в 1994 году. После смерти Сталина в 1953 Шапиро был реабилитирован, а в 1954 году освобожден из заключения и восстановлен на учебу на инженерно-механическом факультете. После окончания учебы и получения диплома работал инженером в Баку, был постоянным автором в газете "Бакинский рабочий", печатался во многих центральных газетах и журналах, осуществлял литературные переводы на русский язык произведений азербайджанских писателей. В 1980 году Рафаэль Шапиро со своей семьей, женой и сыном выехал в Израиль. На принятие окончательного решения об эмиграции из СССР большое влияние оказали Лев Копелев и его жена Раиса, с которыми чету Шапиро связывала многолетняя дружба. В 1985-91 гг. Шапиро тесно сотрудничал в своей работе с Кронидом Любарским, Борисом Хазановым и другими участниками правозащитного движения в СССР. В эти же годы он являлся ведущим политологом журнала "Страна и мир" (Мюнхен), для которого писал передовицы[12] под псевдонимом Бахтамов (это девичья фамилия матери Рафаэля Шапиро) и рабочие статьи под своим собственным именем. Все эти годы Шапиро жил, по словам жены, в самолете, почти ежемесячно летая между Иерусалимом и Мюнхеном. Автобиографические записки Шапиро "Время говорить..."[13] были опубликованы в 1987 году в журнале "Грани". В последние годы жизни 1991-93 гг. был ведущим комментатором радиостанции РЭКА (Израиль).
   Освобождение Р. Шапиро и Г. Альтшуллера в 1954 году произошло в одно и то же время (23 октября), так же как и арест в 1950-м. После возвращения из заключения и реабилитации Шапиро по-прежнему интенсивно сотрудничал с Г. Альтшуллером в работе над созданием методики изобретательства, идеи которой они совместно развивали в конце 1940-х годов. Фактически, Шапиро являлся стратегом ТРИЗ, задав ей основные направления развития. Генрих Альтшуллер так отзывался о роли Шапиро в создании ТРИЗ:
   "Шапиро очень быстро, кстати сказать, оценил нашу перспективу. Кабанов оценил техническую сторону, Шапиро оценил вытекающую сторону. Шапиро принадлежит мощнейшее сравнение. Он сказал так: "Маркс вывел законы развития общества, Дарвин вывел законы развития живых организмов, а мы выведем теорию, которая даст миру законы развития технических систем". ...То есть он первый оценил эту штуку, это очень важно. Масштаб ее понял".[14]
   В 1956 году Р. Шапиро совместно с Г. Альтшуллером опубликовал статью "О психологии изобретательского творчества", положившую начало истории развития Теории решения изобретательских задач (ТРИЗ). В статье впервые были описаны основные понятия ТРИЗ: Техническое противоречие, "Алгоритм решения изобретательских задач" (АРИЗ), заявлено о существовании объективных диалектических закономерностей развития техники (Альтшуллер Г. С., Шапиро Р. Б., "О психологии изобретательского творчества"[15], Вопросы психологии, N 6, 1956. -- с. 37-49). В конце 1950-х Шапиро заочно получил второе высшее образование на юридическом факультете Азербайджанского университета. Во время учебы он принял активное участие в обсуждении проекта "Положения об изобретениях, открытиях и рацпредложениях" на страницах журнала "Советское государство и право" ([Шапиро Р. Б., Альтшуллер Г. С. О некоторых вопросах советского изобретательского права. // Советское государство и право, 1958, N 2, с. 35-44]) В 1959 году в публикации "Изгнание шестикрылого серафима" Р. Шапиро и Г. Альтшуллер описали первую расширенную версию "Алгоритма решения изобретательских задач", АРИЗ-59, и заявили о начале работы над "научной методикой изобретательского творчества", обучение которой на семинарах было начато уже в 1957 году. (Альтшуллер Г., Шапиро Р. Изгнание шестикрылого серафима[16], Изобретатель и рационализатор. -- 1959. -- N 10.) В своей книге "Изгнание шестикрылого серафима", изданной в 1961 году, Шапиро не только сумел впервые создать массовую рекламу ТРИЗ (тираж первого издания: 115.000 экз.), но и сделал имя Альтшуллера известным среди технической молодежи, посвятив один из рассказов лично ему и "методике изобретательства". Бахтамов Р. Изгнание шестикрылого серафима, -- М.: Детгиз, 1961. -- 127 с. Рассказ третий. Цена победы.[17] -- С. 40 -- 45. Тираж: 115000 экз. Рисунки Г. Бедарева] Рафаэль Шапиро (Бахтамов) глубоко чувствовал прикладное значение философии, и техника была для него далеко не единственным поприщем, на котором слово "закон" принимало первостепенное значение. Получив юридическое образование, он перенес приемы, закономерности и "линии развития", наработанные за годы совместной работы над "методикой изобретательства", в область правовых отношений. Результатом многолетней исследовательской работы стала книга "Закон есть Закон", при создании которой были использованы некоторые принципы ТРИЗ. В последние годы значение работ Р. Шапиро и Г. Альтшуллера все шире признается в Западной Европе, их статьи и книги переводятся на различные языки и цитируются[19], [20]. Материалы, освещающие историю создания ТРИЗ и её отдельных инструментов, публикуются в центральных технических изданиях.
   ШАПИРО ФЕЛИКС ЛЬВОВИЧ (1879-1961) - российский и советский филолог-лексикограф и педагог. Автор первого в СССР иврит-русского словаря (1963), сыгравшего огромную роль в возрождении национального самосознания евреев СССР в 1960-80-е годы. Феликс Львович Шапиро родился на пасхальной неделе 1879 года в еврейском местечке Холуй близ Бобруйска Минская губерния в Российской империи. Отцом его был учитель Хедера Лейб Шапиро, а матерью -- жена Лейба -- Сара-Дона. Феликс Львович был знаком с Надеждой Константиновной Крупской.
   ШАСС Езекиель Юлианович (1874 -- 1956) -- научный сотрудник и заведующий лабораторией. Центр аптечного научно-исследовательского института и общественный деятель в области фармации. В годы Великой Отечественной войны -- член Комитета по сбору дикорастущих лек растений при ЦК ВЛКСМ. В течение 10 лет (с 1944 г.) ученый секретарь фармакогнозического комитета ученого совета Минздрава СССР, с 1953 г -- член фармакогностической комиссии Фармакопейного комитета.
   ШВАРЦ ВИКТОР ИЛЬИЧ (1950- ) - Окончил филологический факультет Московского педагогического института. С 1971 года работал корреспондентом газеты "Московская правда", с 1974 по 1991 год -- в газете "Советская культура". Автор многочисленных статей, связанных с вопросами истории, культуры и литературы, публиковавшихся в различных российских и зарубежных изданиях. В 1991 году создал одно из первых в России негосударственных изданий - газету "Частная жизнь", а затем и другие издания -- такие, как "Поле чудес", "Тайная власть", "Очная ставка", "Врачебные тайны". Виктор Шварц является так же автором либретто нескольких спектаклей и мюзиклов. По его сценариям были поставлены спектакль "Город и мир" для Юрия Куклачёва, мюзикл "Кукла наследника Тутти" (по мотивам сказки Ю.Олеши "Три Толстяка") в спорткомплексе "Олимпийский" (главные роли в нём исполнили Лариса Долина и Павел Смеян)[3], "Левша" и "Светлана" для Тульского государственного цирка и другие. Виктор Шварц является автором документальной книги "Вспышка магния", поэтических сборников "Зачем стыдиться слёз" и "66 -й, скорый", поэмы "Инвалидный рынок", мемуаров "Частная жизнь". На его стихи выпущены авторские диски Юрия Петерсона "Переходный возраст" и Анатолия Кальварского "Старинный альбом". Песни на стихи Шварца исполняют Михаил Боярский, Николай Караченцов, Лариса Долина, Павел Смеян, Юрий Куклачёв, Сергей Рогожин и другие исполнители.Живёт в Праге.
   ШВАРЦ ДЖЕФФРИ - (Jeffrey M. Schwartz) -- доктор медицины, американский психиатр, публицист. Автор более ста научных публикаций в области нейронаук и психиатрии, основные сферы его научных интересов, вот уже более 20 лет: визуализация мозга/функциональная нейроанатомия и когнитивно-поведенческая терапия, с акцентом на патологических механизмах и психологическом лечении обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР), исследования в области нейропластичности. Более четверти века практикует буддийскую медитацию. В настоящее время работает в Калифорнийском Университете Лос-Анджелеса (UCLA). Был задействован в качестве консультанта по обсессивно-компульсивному расстройству в фильме "Авиатор" (The Aviator).
   ШВАРЦ ДИНА МОРИСОВНА (27 апреля 1921 -- 5 апреля 1998) -- советский и российский театровед, заслуженный деятель искусств РСФСР (1984). Друг и помощник Георгия Товстоногова. Мать поэтессы Елены Шварц. Отец Морис Шварц женился на Любови Рубиной и вместе с ней ушёл воевать против белых. В Сибири, в действующей армии, у них родилась дочь Дина. Морис Шварц был директором швейной фабрики им. Мюнценберга и расстрелян "за подрыв швейной промышленности" в мае 1937 года, мать также была репрессирована, прошла тюрьмы, лагерь и ссылку. В 1945 году окончила Ленинградский театральный институт. Мечтала стать актрисой. В 1949--1956 годах заведовала литературной частью Ленинградского театра им. Ленинского комсомола. В 1956 году вместе с Георгием Товстоноговым пришла в Большой драматический театр, где до кончины работала на должности заведующий литературной частью. Сам режиссёр говорил о Дине Шварц: "Для меня она -- первый советчик, то зеркало, на которое каждому из нас бывает необходимо оглядываться. Её амальгама отражает чисто, верно и глубоко".
   ШВАРЦ ЕВГЕНИЙ АРКАДЬЕВИЧ - Родился 27 мая 1958 (1958-05-27) года в городе Москва. В 1975--1976 годах начал учиться на географо-биологическом факультете Московского государственного педагогического института им. В. И. Ленина. В 1976--1977 годах работал в Отделе инфекций с природной очаговостью Института эпидемиологии и микробиологии им. Н. Ф. Гамалеи АМН СССР. В 1977 году поступил на биологический факультет МГУ. Во время обучения активно участвовал в работе студенческих дружин по охране природы МГПИ им. В. И. Ленина и Биофака МГУ им. М. В. Ломоносова. В ДОП Биофака МГУ был командиром сектора охраны диких животных "Фауна", затем -- комиссаром ДОП Биофака МГУ . В 1982--1998 годах работал в лаборатории биогеографии Института географии АН СССР / РАН. В 1990 году был избран членом Учёного Совета Института географии АН СССР. В 1992 году возглавил создание Благотворительного фонда "Центр охраны дикой природы" (ЦОДП /BCC -- Biodiversity Conservation Center), с 1992 по 1998 год -- Председатель Совета ЦОДП. В этот период ЦОДП становится крупнейшей в России национальной профессиональной неправительственной организацией, инициировавшей большое количество природоохранных проектов: по адаптации к условиям рыночной экономики федеральных особо охраняемых природных территорий (ООПТ), развитию региональных систем ООПТ, мобилизации общественной поддержки ООПТ (в том числе -- инициировано проведение "Марша Парков" как первой общенациональной акции в поддержку ООПТ), созданию менеджмент-планов федеральных ООПТ, использованию спутниковой информации и геоинформационных систем (ГИС) для охраны живой природы в современных условиях и др. В этот период ЦОДП создает отделение на Кольском полуострове (Кольский ЦОДП), заключает соглашения с партнерскими организациями в Беларуси и Украине, пытается создать отделение в США (BCC-US). В 1996--1998 годах стал менеджером компонента "Особо охраняемые природные территории" проекта "Сохранение биоразнообразия Российской Федерации" (GEF/World Bank/Госкомэкология РФ), сыгравшим значительную роль в сохранении и развитии системы заповедников и национальных парков России. В 1998 году по конкурсу избран директором по охране природы российского представительства Всемирного фонда дикой природы (WWF). С 2004 года -- директор по природоохранной политике Всемирного фонда дикой природы (WWF) России. За время работы в Всемирном фонде дикой природы (WWF) инициировал создание программ по Климату и энергетике, Экологической политике компаний энергетического сектора экономики, Устойчивому рыболовству, Экологическому праву и госуправлению, Зелёной экономике. В 2003--2015 годах -- сопредседатель, и в 2016--2017 годах -- председатель Общественного совета Федерального агентства лесного хозяйства.
   в 2004--2012 годах -- член Общественного совета Минприроды России и Департамента природопользования и охраны окружающей среды Правительства Москвы. Член Экологического и Социального консультативного совета (Environmental and Social Advisory Council) Европейского Банка Реконструкции и Развития (с 2006). В 1987--1988 и 1997--1999 годах -- сопредседатель Международного Социально-Экологического Союза. Член Всемирной комиссии по охраняемым природным территориям МСОП/IUCN (c 1996 г.), Выпускник международной программы "Лидеры в области охраны окружающей среды и развития" (Leadership for Environment and Development, 1996--1998 гг.). В 2010--2011 годах -- сопредседатель Редакционной комиссии Минприроды по подготовке проекта "Основы государственной политики в области экологического развития Российской Федерации на период до 2030 года", которые были утверждены президентом Д. А. Медведевым 30 апреля 2012 года. В 2014--2016 годах -- член Global Agenda Council on Forests (World Economic Forum). в 1993 году -- Международный исследователь Шведского университета сельскохозяйственных наук (Swedish University of Agricultural Sciences). В 2009--2010 годах -- международный исследователь (International Scholar) в International Institute for Industrial Environmental Economics (IIIEE), Lund University and Central European University (Erasmus Mundus fellowship 2008 by the European Commission with the Masters of Environmental Sciences, Policy and Management (MESPOM) Consortium: Lund University -- Central European University -- University of the Aegean -- University of Manchester). Инициатор создания и член редколлегий журналов "Устойчивое лесопользование", "Заповедники и национальные парки" и "Охрана дикой природы". Член редколлегий журналов "Экологическое планирование и управление" РАН и "Использование и охрана природных ресурсов в России". Женат, имеет дочь (род. 1995) и сына (род. 2017). Родил в 59 лет!.
   ШВАРЦ ЖОЗЕФ (1846-85) - Родился в семье потомственного садовода Жоржа Шварца и Анны-Марии Фаге. В подростковом возрасте отец отдает юношу на обучение известному розоводу Жану-Батисту Гийо, чей питомник располагался в Лионе. В 1852 году Жозеф Шварц остается единственным помощником и соратником Жана-Батиста Гийо, а 1871 году приобретает питомник Гийо. В 1872 году Шварц женится на Серафине Риготтар. Вскоре рождаются двое детей: в 1873 году Луиза и в 1876 году Андре. Жозеф занимается селекцией и быстро добивается международной известности создав такие розы, как 'Auguste Rigottard' (1871), 'Madame Georges Schwartz' (1871), посвященную матери, 'Prince Stirbey' (1871), 'Mademoiselle EugИnie Verdier' (1872), плетистая нуазеттовая роза 'Madame Alfred CarriХre' (1879) и, популярную до настоящего времени бурбонскую розу 'Reine Victoria' (1872). Роза 'Madame Joseph Schwartz', названная в честь рано умершей первой жены Шварца росла в саду А. П. Чехова в Ялте. В 1880 году вторично женится на Марии-Луизе Трево (Marie-Louise Trievoz). Сын от второго брака -- Жорж Шварц, родился в 1883 году. 5 по 17 мая 1884 года Жозеф Шварц приглашён в качестве члена жюри на выставку роз проходившую в Михайловском Манеже (Санкт-Петербург). На выставке были представлены коллекции из садов России, Берлина, Брюсселя, Лондона, Вены, Варшавы, Парижа и Японии. На обратном пути из России Жозеф Шварц тяжело заболел и умер 11 октября 1885 года в возрасте 39 лет. Вдова продолжила семейное дело. Под именем "Вдова Шварц" (Veuve Schwartz) Мария-Луиза с 1886 по 1900 годы вывела 23 новых сорта. На Международной Выставке 1894 года в Лионе ею было представлено 1600 видов и сортов роз. В 1892 году в питомнике начинает работать Сезар-Антуан Шамбар, впоследствии ставший известным селекционером и одним из ведущих производителей роз в Лионе. В 1901 году полномочия по ведению селекционной работы переходят от Марии-Луизы к сыну от первого брака Жозефа -- Андре. Под именем "Андре Шварц" (AndrИ Schwartz) за период с 1901 по 1933 годы выпущено 27 новых сортов. Два сорта, созданные Андре Шварцем, названы в честь известных русских женщин. 'Princesse Vera Orbelioni' (1909) названа в честь фрейлины Веры Орбелиани (в девичестве Вера Клейнмихель). 'Princesse Marie Mestchersky' (1902) вероятно названа в честь Марии Александровны Мещерской (в девичестве Паниной), жены князя Николая Петровича Мещерского (1829--1901). Вдова Шварц скончалась в 1938 году. Всего под именем Шварц ("Жозеф Шварц", "Вдова Шварц" и "Андре Шварц") было произведено за 90 лет более 100 роз. Судьба Андре Шварца после 1933 года не известна. Жорж Шварц, сын от второго брака с Марией-Луизой, стал профессиональным военным. Во Франции 28 мая 1999 года, ко дню открытия 8-й Международной конференции по старинным розам была выпущена почтовая марка с изображением розы 'Madame Alfred CarriХre' созданной Шварцем в 1875 году.
   ШВАРЦ МАЙКЛ (1909-2000) - В 1932 году в Варшавском политехническом университете получил ученую степень в области химического машиностроения. С 1935 года занимался исследованиями в Иерусалимском еврейском университете. Тут же получил докторскую степень по органической химии. По приглашению профессора Майкла Полани в конце 1945 года Шварц отправился в Англию в Манчестер, где определял энергию диссоциации связей путём исследования пиролитического разложения толуола. Он разработал новую теорию "толуол-носитель", что позволило определить энергию связей во многих многоатомных молекулах. В рамках своих работ также исследовал пиролиз пара-ксилола, но неожиданно в холодной ловушке получил новый в то время не известный полимер -- полипараксилилен [1]. В дальнейших исследованиях открыли другие аналогичные спонтанно-полимеризующиеся мономеры [2]. Майкл Шварц представил результаты своих исследований на международной встрече фарадеевского общества в Оксфорде в двух докладах: один доклад на тему диссоциации С-Н связи в толуоле и ксилолах и второй - формирование ксилилена и его полимеризация в полипараксилилен, которые были хорошо приняты в обществе. В 1947 г. Майкл защитил кандидатскую работу по физической химии на тему "Энергия диссоциации химических связей". В 1949 году Майкл Шварц удостоен ученой степени доктора химических наук и назначен сотрудником в Манчестерский университет. Он работал преподавателем физической химии и одновременно исследовал реакцию фенильного радикала с толуолом в газовой фазе, и показал, что в газовой фазе, в отличие от растворов, фенильный радикал реагирует с толуолом также как и с алифатическими углеводородами. В 1955 году его назначили профессором физической и полимерной химии в Государственный университетский Колледж лесного хозяйства в Сиракузский университет. Работая в университете он столкнулся с таким необычным явлением: полимеризация может идти одновременно по анионному и по радикальному механизму.Тогда он начал исследовать анионную полимеризацию стирола, инициированную анион-радикалом нафталина. В результате были открыты "живые" полимеры, которые позволили получать блок-сополимеры, функциональные полимеры и сополимеры, а также синтезировать полимеры с заданными молекулярными массами, с узким распределением Пуассона по молекулярным массам и с заранее определенной структурой полимера, а также полимеры с необходимыми функциональными группами. В 1967 году он основал и стал первым директором полимерного исследовательского центра SUNY, где продолжил изучение механизма формирования полипараксилилена, совершенствовал методы его получения и исследовал свойства новых полимерных материалов: Galaxyl Parylene N, Galaxyl Parylene С и Galaxyl Parylene D, использующиеся для вакуумных защитных покрытий в электронике, в ортопедии и в медицинских устройствах. Майк совместно с учеником Моше Леви исследовали кинетику разложения ацетилпероксида в изооктане. Благодаря этим работам определили сродство метила[6] к более 200 субстратам, таким как ароматические углеводороды, хиноны, гетероциклы, олефины и ацетилены. Это привело к более глубокому пониманию факторов контролирующих реакционную способность радикалов[7]: количество диспропорционированных этильных радикалов возрастает при более низкой температуре и количество радикалов зависит от гидростатического давления. После выхода на пенсию в 1979 году он присоединился к работе в Локерском научно-исследовательском институте углеводородов при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и продолжил свою научную деятельность. Он сотрудничал со многими коллегами и опубликовал более 40 научных работ. В 1998 году Майкл вместе с Марселем ван Левен Бейленом из университета в Бельгии опубликовал главу в журнале Успехи в науке о полимерах, просвещенную исследованиям анионной полимеризации, и в 1996 году он опубликовал основы ионной полимеризации. В Нью-Йорке есть научно-исследовательский институт полимеров в Сиракузах имени Майкла Шварца. Женился на Марии Френкель в 1933 году. Он был её верным мужем и обожал своих троих детей Рину, Рафаэля и Майру.
   Майкл Шварц был талантливым, энергичным и азартным ученым, очень благородным и никогда не боялся критиковать открыто. В своих делах он полностью погружался в проблему и искал ответы постоянно. Майкл всегда точно и верно мог объяснить самые трудные и запутанные явления в очень интересной форме и считался блестящим лектором. Также Майкл был гостеприимным и мог пригласить молодого многообещающего студента вместе с самыми выдающимися учеными. Он любил музыку и очень хорошо играл на пианино. Особенно он любил слушать произведения Шопена. Иногда он играл для своих гостей короткие соло на фортепьяно. Был отличным пловцом и мог плавать часами в открытом море далеко от берега.
   В 1932 году в Варшавском политехническом университете получил ученую степень в области химического машиностроения.
   С 1935 года занимался исследованиями в Иерусалимском еврейском университете. Тут же получил докторскую степень по органической химии.
   Работа в Манчестере[править | править код]
   По приглашению профессора Майкла Полани в конце 1945 года Шварц отправился в Англию в Манчестер, где определял энергию диссоциации связей путём исследования пиролитического разложения толуола. Он разработал новую теорию "толуол-носитель", что позволило определить энергию связей во многих многоатомных молекулах. В рамках своих работ также исследовал пиролиз пара-ксилола, но неожиданно в холодной ловушке получил новый в то время не известный полимер -- полипараксилилен [1]. В дальнейших исследованиях открыли другие аналогичные спонтанно-полимеризующиеся мономеры [2]. Майкл Шварц представил результаты своих исследований на международной встрече фарадеевского общества в Оксфорде в двух докладах: один доклад на тему диссоциации С-Н связи в толуоле и ксилолах и второй - формирование ксилилена и его полимеризация в полипараксилилен, которые были хорошо приняты в обществе.
   ШВАРЦ МИХАИЛ ПАВЛОВИЧ (1826-96) - Родился 19 февраля (3 марта) 1826 г. в селе Черный Верх Белёвского уезда Тульской губернии (теперь Арсеньевский район Тульской области). Воспитывался в Морском кадетском корпусе, из которого в 1841 г. выпущен гардемарином и 30 декабря следующего года произведён в мичманы. 3 апреля 1849 года произведен в лейтенанты. При истреблении турецкой эскадры на Синопском рейде Шварц, в чине лейтенанта, числился в 33-м флотском экипаже и находился на корабле "Чесма", за отличие был награждён орденом св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Во время Севастопольской обороны командовал знаменитым редутом на левом фланге 1-го отделения оборонительной линии. Этот редут являлся одним из опаснейших пунктов нашей позиции и носил имя своего командира; 6 декабря 1854 г. Шварц был удостоен ордена св. Георгия 4-й степени:
  
   В воздаяние за отличие, оказанное при бомбардировании в 1854 году города Севастополя Англо-Французскими войсками и флотом.
  
   В деле 7 июня 1855 г. Шварц был контужен в голову осколком разорвавшейся бомбы, награждён золотой саблей с надписью "За храбрость". По окончании войны он командовал разными судами Балтийского флота, среди прочих -- двухбашенным броненосцем "Русалка". 8 сентября 1859 года произведен в капитан-лейтенанты. В 1862 г. награждён орденом св. Станислава 2-й степени с короной, в 1864 г. -- орденом св. Анны 2-й степени с короной и мечами, в начале 1866 г. произведён в капитаны 2-го ранга. 11 марта 1869 года был произведен в чин капитана 1-го ранга. В 1870 году командовал броненосной батареей "Первенец" и в 1872--1875 годах броненосным фрегатом "Петропавловск". В 1879 году был пожалован нидерландским орденом Вильгельма и греческим орденом Спасителя. 28 марта 1882 года произведен в чин контр-адмирала и в 1883--1884 годах командовал учебно-артиллерийским отрядом Балтийского моря. Позже был командиром 2-го флотского экипажа и с 17 июня 1885 года Кронштадтским комендантом. Скончался в Санкт-Петербурге 7 (19) марта 1896 года[1] в чине контр-адмирала, похоронен на Смоленском православном кладбище.
   ШВАРЦ МИХАЭЛЬ (1920-2011) - Михаэль Шварц родился в 1929 году в Зальцбурге (Австрия). Его дед по отцовской линии был владельцем одного из крупнейших универсальных магазинов Австрии начала века, а мать -- сотрудницей этого же универмага. Помимо Михаэля, в семье был ещё оддин сын -- Гидеон[3]. В 1938 году семья Шварц бежала из Австрии, где к власти пришли нацисты, в подмандатную Палестину и поселилась в Хайфе. Там Михаэль учился в школе "Реали", под влиянием преподавателя Меира Яакова Кистера увлёкшись изучением арабского языка. По окончании школы, в 1947 году, Шварц вступил в полицию еврейских поселений[en]; он продолжил военную службу в ЦАХАЛе после образования Государства Израиль, завершив её в 1950 году. После этого он поступил в Еврейский университет в Иерусалиме на факультет арабской филологии и истории Ближнего Востока, получив первую степень по этой специальности в 1954 году[2]. В годы учёбы Шварц зарабатывал на жизнь в качестве библиотекаря[4], позже получив по этой специальности академическую степень. Также в Еврейском университете он получил в 1961 году степень магистра под научным руководством профессора Цви Банета; темой его магистерской диссертации стали доказательства существования Бога в исламской теологии[2]. Начав докторат в Иерусалиме, он по совету другого своего профессора, Шломо Пинеса, подал заявку на получение стипендии с целью продолжения обучения в Оксфордском университете. Эта заявка была удовлетворена, и в 1965 году Шварц получил степень доктора философии в Оксфорде с работой о поминальных молитвах в схоластической исламской теологии с древнейших времён до аль-Газали. Вернувшись из Англии, Шварц присоединился к преподавательскому составу недавно открывшегося Хайфского университета, а с 1971 года преподавал в Тель-Авивском университете; в дополнение к курсам по исламу он начал вести в этом вузе также курсы по еврейской философии. Его специализацией в этот период стали на арабском языке тексты средневековых еврейских мыслителей. В 1978 году Шварц стал профессором кафедры еврейской философии этого университета и продолжал преподавать в нём до 1997 года[2]. В отличие от многих коллег-учёных, Шварц относился к преподаванию с не меньшей ответственностью, чем к исследовательской работе, и его студенты нередко получали к своим заданиям комментарии, объём которых превышал объём самих поданных работ. После выхода на пенсию он сосредоточился на исследовательской и переводческой работе. Михаэль Шварц умер 13 декабря 2011 года у себя дома[4], на следующий день после празднования своего 82-го дня рождения. В 1970-е годы Михаэль Шварц публиковал на английском языке и иврите исследовательские статьи, посвящённые различным аспектам ислама, в том числе таким понятиям как касб и илджа (ограничение свободы). В 1978 году, находясь в творческом отпуске в Оксфорде, Шварц по просьбе профессора Пинеса переводил для научного сборника тексты по физике средневековых арабских и еврейских философов. В процессе этой работы им были переведены некоторые отрывки из труда Маймонида "Путеводитель растерянных", и по возвращении в Израиль ему было предложено осуществить полный перевод на современный иврит этой книги, написанной по-арабски. "Путеводитель" уже переводился на иврит в Средние века Самуилом ибн Тиббоном[fr], но эта версия была написана языком, тяжёлым для понимания современного читателя, а осовремененный перевод раввина Йосефа Капаха страдал неточностью в передаче философии автора[2]. Перевод первой части "Путеводителя", снабжённый обширными культурологическими комментариями Шварца и анализом исследовательской литературы, посвящённой этой работе Маймонида, увидел свет в середине 1990-х годов; полностью перевод был завершён шесть лет спустя[4], уже после выхода Шварца на пенсию. В конце 1970-х годов, одновременно с началом работы над "Путеводителем", Шварц издал отдельной брошюрой перевод респонса Маймонида "О продолжительности жизни", осуществлённый Готхольдом Вайлем, со своими комментариями[4]. В 1980-е и 1990-е годы был опубликован ряд научных статей Шварца, посвящённый отдельным аспектам творчества Маймонида[2]. Среди других его работ -- перевод комментариев Франца Розенцвейга к "Девяноста двум гимнам и стихотворениям Иегуды Галеви", изданный в последний год жизни и включавший оригинальные тексты Галеви, немецкий перевод Розенцвейга и комментарии Шварца. Уже после его смерти увидели свет переводы "Восьми глав" Маймонида и трактата "Кузари" Иегуды Галеви. После выхода в свет перевода первой части "Путеводителя растерянных" Михаэль Шварц был удостоен премии имени Ицхака Бен-Цви. В марте 2011 года ему была присвоена Премия Израиля по истории еврейской мысли; в комментарии жюри перевод "Путеводителя" был назван вершиной научной карьеры Шварца.
   ШВАРЦ МОРРИ (1916-95) - Родился в семье еврейского эмигранта, бежавшего из России от призыва в царскую армию. Детство и юность провКл в еврейском квартале Нижний Ист-Сайд на Манхэттене. В возрасте 8 лет лишился матери, вскоре его брат Давид -- заболел полиомиелитом. Учился в нью-йоркском City College. Затем в чикагском университете, где в 1951 году стал доктором наук. В 1950--1960 М. Шварц написал три книги по социологии. Работал преподавателем социологии, профессором в Брандейском университете до 1970-х годов, пока обнаруженный у него Боковой амиотрофический склероз (АЛС) не позволил ему дальше продолжать работу в университете. Пользовался уважением как у своих коллег преподавателей, так и у студентов. Одним из его любимых учеников был Митч Элбом, будущий спортивный комментатор, фельетонист, прозаик. В 1995 году Митч Элбом случайно увидел в новостной передаче ABC Найтлайн интервью с прикованным к постели профессором Морри Шварцем, где тот рассказывал о своей жизни с неизлечимой болезнью и ожидаемой от неК скорой смерти. Митч, который во время своего обучения в колледже хорошо знал Морри Шварца -- своего тогдашнего преподавателя, связался с ним, приехал навестить его в пригороде Бостона и затем стал приезжать каждый вторник для обсуждения вопросов о жизни и смерти. Пытаясь найти способ оплатить медицинские счета Морри, Митч решил найти издателя для книги, которая бы описывала эти визиты. Книга "Вторники с Морри" была опубликована в 1997 году небольшим тиражом. Однако уже в октябре того же года оказалась в списке Нью-Йоркских бестселлеров и находилась там в течение 205 недель. Всего было продано 14 миллионов копий книги, она была переведена на 41 язык и является одним из наиболее читаемым мемуаров всех времен.[3]. В 1999 году книга была экранизирована. Главную роль -- Морри Шварца сыграл популярный актКр Джек Леммон.
   ШВАРЦ СТИВЕН (1948- ) -поэт, композитор. Стивен Шварц родился 6 марта 1948 года в Нью-Йорке. Окончил Джульярдскую музыкальную школу по классу фортепиано и композиции, и Университет Карнеги-Меллон, из которого выпустился со степенью бакалавра в области драматического театра. Вернувшись в Нью-Йорк, Стивен поступил на работу в звукозаписывающую компанию RCA Records. В 1969 году состоялся его сочинительский дебют на Бродвее -- он написал заглавную песню для постановки пьесы "Эти свободные бабочки" (Butterflies Are Free). Эта песня звучит и в экранизации пьесы. С 1971 года Шварц работает в музыкальном театре. Он выступает в двух ипостасях -- как композитор, и как автор песенных текстов. В 1971 году состоялась премьера его мюзикла "Годспелл" (Godspell), написанного по сюжету Евангелия от Матфея. Этот мюзикл принес Шварцу признание и первые премии, включая две "Грэмми" за запись бродвейского состава. Мюзикл был экранизирован в 1973 году. После первого успеха Шварц выпускал новые спектакли каждые два года -- "Пиппин" (Pippin) (1972; к созданию этот спектакля приложил руку бродвейский режиссёр и хореограф Боб Фосси), "Магическое шоу" (The Magic Show) (1974), "Жена пекаря" (The Baker's Wife) (1976; спектакль так и не добрался до Бродвея, но в 1990 году английский режиссёр Тревор Нанн поставил его в Лондоне), "Работая" (Working) (1978; попытка Шварца выступить театральным режиссёром принесла ему премию Drama Desk Award). После премьеры последнего мюзикла Шварц ушёл с Бродвея на тринадцать лет. В эти годы он занимается телевизионной режиссурой (выступил со-постановщиком серии телевизионных спектаклей "Американский театр" (The American Playhouse) для канала PBS), пишет книгу для детей "Превосходный персик" (The Perfect Peach) (1977), одноактный детский мюзикл "Путешествие" (The Trip) (1986), выступает автором текстов к "Мессе" (Mass) Леонарда Бернстайна (1971) и мюзиклу Чарльза Строуза The Rags (1986). В 1991 году Стивен Шварц выпустил офф-бродвейский мюзикл по книге Джона Керда "Дети Эдема" (Children of Eden). C 1997 года в соавторстве с композитором Аланом Менкеном Шварц сочиняет песни к полнометражным анимационным фильмам студии Диснея и DreamWorks. Фильм "Покахонтас" (Pocahontas) (1995) принёс Менкену и Шварцу две премии "Оскар". Песня "Когда ты веришь" (When You Belive) из первого фильма студии DreamWorks "Принц Египта" (Prince of Egypt) (1998) принесла авторам ещё одного "Оскара". В 2003 году состоялось триумфальное возвращение Стивена Шварца на Бродвей. Он написал музыку и тексты к мюзиклу "Злая" (англ. Wicked). Мюзикл был осыпан наградами, включая три "Тони", "Грэмми" за лучшую запись музыкального спектакля (Шварц выступил и продюсером записи), и Drama Desk Award за "Выдающиеся стихи". Шварц является четвёртым композитором в истории Бродвея (наряду с Эндрю Ллойд-Уэббером, Джерри Херманом и Ричардом Роджерсом), трижды преодолевавшим рубеж в 1000 показов одного спектакля (у Шварца это "Пиппин", "Магическое шоу" и "Злая"). Последними по времени работами Стивена Шварца являются песни к спектаклям "Моментальные снимки" (Snapshots), "Капитан Луи" (Captain Louie) (все -- 2005) и тексты к песням Алана Менкина к фильму студии Диснея "Зачарованная" (Enchanted), вышедшему в 2007 году. Интересно отметить, что, имея композиторское образование, Шварц более успешен как поэт. Его песенные тексты принесли ему несколько престижных премий, а музыка -- ни одной, хотя была номинирована несколько раз.
   ШВЕБЕР СИЛЬВАН СЭМЮЭЛ (1928-2017) - физик-теоретик, историк науки. родился во французском Страсбурге в семье ортодоксальных евреев. После начала второй мировой войны Сильван с матерью и сестрой бежал сначала в вишистскую часть Франции, а в 1942 году через Испанию, Португалию и Кубу прибыл в Нью-Йорк, где их уже ждал отец. В 1944 году Швебер поступил в Городской колледж Нью-Йорка, где изучал химическую технологию. Вскоре его интересы сместились в сторону физики. Он перешёл в Пенсильванский университет, где учился под руководством Вальтера Эльзассера[en] и Герберта Йеле[en]. В 1949 году Швебер получил степень магистра и поступил в аспирантуру Принстонского университета, где в 1952 году под руководством Артура Уайтмана[en] защитил докторскую диссертацию на тему "Анализ релятивистских полевых теорий в конфигурационном пространстве" (англ. The Con?guration Space Treatment of Relativistic Field Theories)[1][2].
   Следующие два года Швебер занимал позицию постдока в Корнеллском университете, где работал с Хансом Бете; в 1955 году они вместе с Фредериком де Хоффманом[en] написали книгу "Мезоны и поля" (англ. Mesons and Fields) -- одну из первых монографий, содержащих изложение квантовой теории поля в современной форме. Позже Швебер опубликовал известный учебник "Введение в релятивистскую квантовую теорию поля" (англ. An introduction to relativistic Quantum Field Theory). С 1955 года и до конца жизни учёный работал на физическом факультете Брандейского университета, в том числе трижды избирался деканом факультета. С 1970-х годов всё больше внимания Швебер стал уделять истории науки. Смена интересов нашла непосредственное воплощение во время отпуска, который учёный провёл в Гарвардском университете и который потратил на работу над статьёй об истоках "Происхождения видов" Чарльза Дарвина, опубликованной в 1977 году. Именно историей теории биологической эволюции и анализом творчества Дарвина Швебер занимался в первоначальный период своей деятельности как историка науки. Его подход, в котором сочетался интерес к истории идей (в частности, дарвинизма) и социальной истории (в данном случае, истории викторианской культуры), формировался под влиянием работ психолога Говарда Грубера[en]. В последующие годы Швебер опубликовал статью о Дарвине и политэкономах, а также несколько работ о дарвинизме в более широком контексте британской интеллектуальной истории. В 1980-е годы Швебер обратился к истории развития квантовой теории поля, в частности метода перенормировки. Кульминацией этой деятельности стала известная книга "Квантовая электродинамика и люди, которые её создали: Дайсон, Швингер, Фейнман и Томонага" (англ. QED and the men who made it: Dyson, Schwinger, Feynman and Tomonaga, 1994). С начала 1990-х годов усилия Швебера были направлены прежде всего на изучение биографии Бете, однако задача оказалась столь сложна и объём информации столь велик, что работа заняла многие годы и выполнялась по частям. Один из способов решения столь большой задачи, применённый историком, состоял в проведении параллелей между Бете и его коллегами-современниками. В последующие годы этот подход воплотился в нескольких монографиях, в которых на примерах биографий Бете, Оппенгеймера и Эйнштейна исследовались тонкие вопросы интеллектуальной истории, в том числе связанные с моральной ответственностью учёных. Наконец, в 2012 году вышла книга, посвящённая становлению Бете как учёного. С 1981 года Швебер часть времени проводил на факультете истории науки Гарвардского университета. В 1988 году он принял участие в организации Института истории науки и техники имени Дибнера (англ. Dibner Institute for the History of Science and Technology) при Массачусетском технологическом институте и стал его первым директором. В 2005 году он вышел в отставку в Брандейском университете, оставшись почётным профессором физики и профессором истории идей. Швебер был трижды женат. Его первая жена Мирна скончалась от рассеянного склероза. Затем последовал неудачный брак с Мириам. Третья жена Снейт Гиссис (англ. Snait Gissis) также историк науки.
   ШЕЙНИН АРТЁМ ГРИГОРЬЕВИЧ (1966- ) - журналист, телеведущий. В 1984--1986 годах служил в армии. Принимал участие в боевых действиях в Афганистане[2]. В ОКСВА проходил службу в составе 56-й одшбр. Гвардии сержант ВДВ. В 1993 году окончил исторический факультет МГУ. В 1996 году работал антропологом, много путешествовал по Чукотке и Сахалину. В том же году увидел в газете объявление о том, что в программу "Бесконечное путешествие" на телеканале РТР (производство компании "DIXI") требуется ведущий. Шейнин пришёл на кастинг, но не прошёл его. Тогда продюсер передачи Татьяна Фонина назначила его на должность редактора, кем он и проработал в течение года. Занимал аналогичную должность в ток-шоу "Национальный интерес с Дмитрием Киселёвым". Затем в качестве редактора и корреспондента принимал участие в работе над документальными фильмами из серии "Новейшая история" на НТВ ("Афганский капкан", "Съезд побеждённых", "Красный день календаря", "Первая Первая леди" и др.)[4]. Параллельно -- шеф-редактор телепрограмм "Вместе" (программа о жизни стран СНГ, ОРТ и МГТРК "Мир"), "Забытый полк" с Евгением Кириченко (НТВ) и "Однокашники" с Егором Пироговым (ТВС). С 2000 года по инициативе Татьяны Фониной Артём Шейнин стал сотрудничать с известным телеведущим Владимиром Познером[6]. В 2000--2002 годах -- шеф-редактор программы "Времена", в 2002--2008 годах -- руководитель этой программы[7]. С 2008 года -- руководитель программы "Познер"; в данной должности, по словам Познера, занимается организацией съёмок, к содержанию программы не имея отношения[8]. Также является креативным продюсером многосерийных документальных проектов, в которых Познер путешествует по странам мира вместе с Иваном Ургантом ("Одноэтажная Америка", "Их Италия", "Германская головоломка", "Англия в общем и в частности", "Еврейское счастье" и т. д. -- названия придуманы самим Шейниным). В 2007--2010 годах принимал участие в телевизионном закадровом озвучивании документальных фильмов для "Discovery" и сериалов для "2x2", среди которых "Рино 911!", "Aqua Teen Hunger Force" (ATHF), "Злобный мальчик", "Доктор Кац", "Майти Буш", "Доктор Морф". Впервые появился в кадре 1 апреля 2001 года, как автор репортажа для программы ОРТ "Времена", который был посвящён теме вегетарианства. Осенью 2003 года (показ в телеэфире 1 октября 2003 года) участвовал во второй серии документального фильма Евгения Кириченко "Чёрный октябрь Белого дома" (НТВ) к десятилетию событий октября 1993 года[12][13]. 19 ноября 2010 года впервые принял участие в ток-шоу -- в программе "Закрытый показ", где обсуждали фильм Сергея Говорухина "Никто, кроме нас"[14]. Помимо этого, участвовал в организации дебатов кандидатов в депутаты Государственной думы VI созыва в ноябре 2011 года от Дирекции социальных и публицистических программ "Первого канала". В конце августа 2016 года, после избрания ведущего ток-шоу "Время покажет" Петра Толстого депутатом Государственной думы, Шейнин занял его место[16]. До этого он неоднократно принимал участие в этой программе в качестве эксперта[17][18]. В первой передаче 2017 года Шейнина сменил ведущий Анатолий Кузичев. С 23 января по 20 июля 2017 года -- ведущий ток-шоу "Первая студия". С апреля того же года периодически продолжает вести передачу "Время покажет", после закрытия "Первой студии" становится основным ведущим "Время покажет". В 2017 году был номинирован на премию ТЭФИ в категории "Вечерний прайм" в номинации "Ведущий общественно-политического ток-шоу прайм-тайма" за свою работу на передаче "Первая студия". Автор книг и фильмов об Афганской войне. При содействии Шейнина в 2017 году Союз писателей ЛНР выпустил сборник прозы, поэзии и драматургии "Выбор Донбасса". В январе 2018 года посетил ДНР, после чего включён в базу сайта "Миротворец", где были в том числе размещены фотографии и данные его малолетних детей. В начале 2018 года в интервью на радио MediaMetrics сравнил свою работу телеведущим с боевыми действиями в Донбассе[25]. При этом он отметил, что сам не поехал воевать из-за возраста. Женат вторым браком, трое детей[26]: сын от первого брака Дмитрий (1989), дочь Дарья (2001) и сын Григорий (2009) -- от второго. Незадолго до своего 54-летия, 12 января 2020 года, принял крещение в Александро-Свирском монастыре, расположенном в Лодейнопольском районе Ленинградской области.
   ШЕЙНИН ЛЕВ РОМАНОВИЧ (1906-67) - следователь, писатель. Был человеком с необычной биографией и удивительной судьбой.
Человеком Лев Романович, конечно, был незаурядным. Многое успел сделать, многое пережил. На работу в прокуратуру после Гражданской войны его, семнадцатилетнего студента литинститута, просто мобилизовали по комсомольской путевке только потому, что там некому было работать. И он, пылкий провинциальный юноша, мечтающий о литературной славе в столице, без всякой подготовки становится следователем, получает право арестовывать людей, отдавать их под суд, распоряжаться судьбами человеческими. И одновременно сталкивается с самыми темными и грязными сторонами жизни, с пороками и жестокостью, превосходящей порой все фантазии, доступные молодому человеку. И все это в условиях "обострения классовой борьбы", когда любые собственные промахи и даже проступки ничего не стоит оправдать "классовым чутьем" и "революционным сознанием". И в этой ситуации сообразительный, умеющий мыслить и сопоставлять факты Шейнин, скорострельно закончивший юрфак МГУ, становится настоящим профессионалом следствия. Это замечают и достаточно быстро назначают следователем по особо важным делам. Мало того, он не забывает о литературных пристрастиях и начинает публиковать в журналах рассказы, написанные на основе тех конкретных дел, которые он вел. Уже через несколько лет появляется ставшая знаменитой книга "Записки следователя". Было ему тогда 24 года. А спустя год Шейнин пишет... учебник по криминалистике. Его жизнь складывается на редкость удачно - карьера, литературная слава... Чего еще желать? Но у каждого времени свои законы. В 1934 году его привлекают для участия в расследовании убийства Кирова. Шейнин становится помощником Прокурора СССР Вышинского, он работает на всех процессах того времени, участвует в разоблачении бесчисленных "врагов народа", руководствуясь порой совсем не теми методами следствия, которые сам описывал в учебнике криминалистики. Это, надо полагать, спасло его самого от участи многих прокуроров, немалая часть которых в те годы тоже попала под каток репрессий. Именно тогда он понял, что есть вещи, о которых ему лучше не говорить никому и никогда. Тем более что и сам он в 1936 году был арестован, его подержали недолгое время в лагере на Колыме, а потом оправдали и вернули на службу. Это было суровое назидание, которое он запомнил на всю жизнь.
   Шейнин возглавил следственный отдел Прокуратуры Союза ССР в 1935 году и руководил им более 12 лет. Он вел тогда жизнь баловня судьбы. Получал награды, выпускал книги, по его пьесам и сценариям ставили спектакли и фильмы. Одновременно раскрывал громкие уголовные дела, сажал в тюрьмы людей, устраивал по ночам допросы с пристрастием.
Жил он широко и роскошно, сполна пользовался всеми благами, которые ему предоставляли служба в прокуратуре и литературные занятия. Имел машину, великолепную двухэтажную дачу в Серебряном бору, был женат, но это не мешало ему заводить амурные связи. Как говорили про таких, был жизнелюб. Из Нюрнберга Шейнин возвращается триумфатором. Работа на высоком посту в прокуратуре, книги, фильмы, Сталинская премия за фильм "Встреча на Эльбе", слава... Он не отказывал себе ни в чем. Один из приятелей сказал как-то, что Шейнин вел распутный образ жизни и делал это с таким цинизмом, что все выглядело, как "домашний публичный дом". Шейнин отрезал: "Я сожительствовал с рядом женщин, но в публичный дом свою квартиру не превращал".В послевоенные годы среди московских интеллектуалов была популярна такая стихотворная байка: "На берегах литературы пасутся мирно братья Туры, и с ними, заводя амуры, Лев Шейнин из прокуратуры".
Однако жизнь в это время закручивает сюжет, который даже он, мастер драматургических ходов, не мог предусмотреть. Его нюрнбергский знакомый Лихачёв становится заместителем начальника Следственной части по особо важным делам МГБ СССР и начинает заниматься делом Еврейского антифашистского комитета, намечая возможные жертвы. В 1949 году Шейнина неожиданно освободили от должности, не объяснив причин. Сказали, что назначат директором Института криминалистики, но... Шейнин не считал возможным предать гласности тайны былых времен даже в ту пору, когда был к небу ближе, чем к земле. Он все равно молчал. Но и пружину молчания время от времени история приводит в движение... Не назначили. Знак был, что и говорить, плохой. Шейнин сидел дома, выжидал, особенно не высвечивался, но при случае всегда "зондировал" почву. Он догадывался, что освобождением от должности дело не закончится. На одной из вечеринок подвыпивший сотрудник органов сболтнул: "Эх, Лева, Лева, старый уголовник!.. Умная у тебя башка, а все же мы за тебя взялись..." Через несколько лет сам он объяснит такой неожиданный поворот своей замечательной карьеры только одним словом: "Михоэлс..." Это очень походило на правду. Накануне увольнения Шейнин был командирован в Минск в связи с загадочной гибелью знаменитого артиста Михоэлса. Для многоопытного Шейнина не представило никакого труда установить, что никакой автомобильной аварии, о которой официально было объявлено, не произошло, а имело место подготовленное убийство, следы которого вели куда-то очень высоко... Видимо, от авторитетного следователя ожидали, что он подтвердит факт случайной гибели Михоэлса. Но факты подсказывали Шейнину другую версию, и его немедленно отстранили от дела, а вскоре и уволили. И дело было не только в Михоэлсе. Тогда уже раскручивался так называемый "еврейский вопрос". Нужны были "заговорщики", которые могли сойти за организаторов заговора. Шейнин был для Лихачева находкой. Прокурорский работник, литератор, имевший обширные связи, особенно в еврейской среде, как нельзя лучше подходил на активную роль . К тому же было известно, что Шейнин, осторожный и хитрый, обладавший удивительной изворотливостью был очень боязлив. Многие его знакомые знали, что он панически боялся допросов с пристрастием и признавался, что он их не выдержит. После истории с Михоэлсом его никто из высокопоставленных знакомых не мог защитить. Шейнина арестовали 19 октября 1951 года. Прокуратура даже не пыталась вступиться за своего бывшего сотрудника, отдавшего следственной работе более 27 лет жизни. Маховик был запущен с такой силой, что все попытки были бы бесполезны. Летели головы и поважнее... Шейнин связывал свой арест с происками главы МГБ Абакумова. Когда в январе 1949 года сгорела дача Ворошилова, Шейнин занимался расследованием. Была установлена халатность органов госбезопасности, охранявших объект, виновные были отданы под суд. После этого, встретившись с Шейниным, Абакумов обронил: "Все ищешь недостатки в моем хозяйстве, роешься... Ну, старайся, старайся..." Но думается, такая версия была притянута за уши. Ведь к этому времени Абакумов сам уже сидел в тюрьме и терпел пытки. Его даже одно время поместили в тесный холодный карцер без окон, без притока свежего воздуха, держали на хлебе и воде, включая беспрерывно холодильную установку. Описывая эти зверства в письме на имя Берии и Маленкова, Абакумов просил их только об одном: передать его дело в целях объективного расследования в Прокуратуру СССР. В рамках дела, возбужденного против Абакумова, был арестован коллега Шейнина - прокурор отдела по надзору за следствием в органах госбезопасности Дорон. От него добились показаний даже на Генерального прокурора СССР . Когда после смерти Сталина бедолага был освобождён, он признался, что били его "с оттяжкой" металлической пряжкой по обнаженным ягодицам, приговаривая: "Вот тебе материальное право, а вот тебе процессуальное право". В постановлении на арест Шейнина указывалось: "... изобличается в том, что будучи антисоветски настроен, проводил подрывную работу против ВКП(б) и Советского государства. Как установлено показаниями разоблаченных особо опасных государственных преступников, Шейнин находился с ними во вражеской связи и как сообщник совершил преступления, направленные против партии и Советского правительства". Почему-то дело Шейнина "тянулось" два года, хотя другие, куда более сложные и запутанные, заканчивались быстро. Видимо, "умная голова" умел тянуть время. Профессионал, он тонко чувствовал, чего от него хотят, высчитывал, пытался угадать по течению допросов, как меняется политика на самом верху. Делом занимались в разное время семь старших следователей Следственной части по особо важным делам МГБ СССР. Его допрашивали не менее 250 раз, большей частью ночью, как правило, допросы начинались в 9-10 часов вечера и заканчивались далеко за полночь. Более года держали в одиночке, иногда в наказание "за провинности" лишали прогулок, книг, передач, во время допросов шантажировали, оскорбляли, грозили побоями. Однажды его даже заковали в наручники и не снимали их в течение шести дней. Все это довело Шейнина до такого состояния, что к концу следствия, по собственному признанию, запас его "нравственных и физических сил был исчерпан". Были периоды, когда его силы окончательно покидали, и он в эмгэбэшной одиночке ощущал холодное дыхание смерти и слышал, как в ночной тишине, она ему приговор читала. Протоколы его допросов я внимательно изучал. Что и говорить - это тяжелое занятие. Наводящее на невеселые мысли. В первый год ведения дела следователи усиленно "раскручивали" так называемый "еврейский заговор". На этом этапе Шейнин давал показания охотно и подробно, "выдавал" всех и вся. Он говорил о своих "националистических" беседах с самыми известными деятелями советской культуры и искусства. "Закладывал" он и своих бывших сослуживцев по прокуратуре. Кстати, и того же Бориса Ефимова тоже присовокупил к числу заговорщиков. Он с готовностью поведал о своих "националистических" беседах с Эренбургом, братьями Тур, Штейном, Кроном, Роммом, Рыбаком и многими другими известными деятелями культуры. Вот только один отрывок из его показаний об Эренбурге. "Эренбург говорил, что в СССР миазмы антисемитизма дают обильные всходы и что партийные и советские органы не только не ведут с этим должную борьбу, но, напротив, в ряде случаев сами насаждают антисемитизм..." Следователи, видя его готовность, требовали показаний на Утесова, Блантера, Дунаевского, и даже на Вышинского, руководившего знаменитыми процессами 30-х годов... На Вышинского Шейнин показаний не дал, но вот своих сослуживцев не пожалел. Так на вопрос следователя: "Вы все рассказали о своей вражеской работе против Советского государства?", последовал ответ: "Нет, не все. Мне нужно еще дополнить свои показания в отношении преступной связи с работниками Прокуратуры СССР Альтшуллером и Рогинским". Называл он и многих других лиц, например, прокурора Дорона, профессоров Швейцера, Шифмана, Трайнина...Причем "шил" Шейнин к заговорам даже тех, о ком его и не спрашивали. Такой была его тактика, всячески демонстрировать готовность сотрудничать со следствием. А стратегия была одна - выжить, избежать пыток. Ради этого он готов был выложить любые подробности из личной жизни своих знакомых, включая самые интимные. Рассказывая об одной женщине, помощнике прокурора, описал, какие предметы женского туалета оставались в кабинете после ее визита к начальнику. Через какое-то время "еврейский вопрос" стал терять актуальность, и следователи принялись усиленно "превращать" Шейнина в шпиона. Пошли вопросы о связях с заграницей. Однако здесь Шейнин держался стойко. Он начисто отрицал свою вину в шпионаже или измене Родине. Одновременно писал заявления на имя первых лиц государства. Вот такие: "У меня нет чувства обиды за свой арест, несмотря на перенесенные физические и нравственные страдания. Скажу больше: тюрьма помогла мне многое осознать и переоценить. И если мне вернут свободу, этот процесс нравственного очищения и глубокого самоанализа даст мне как писателю очень многое. Слишком легко мне раньше удавалась жизнь". Что тут скажешь?
   После смерти Сталина, когда многие дела стали прекращаться, Шейнина держали в тюрьме еще более восьми месяцев. Он не мог не видеть, как меняется ситуация, узнал, что его личный враг Лихачев арестован, и резко изменил свои показания, многое из того, о чем говорил, стал отрицать. Кстати, Лихачёв в декабре 1954 года вместе с другими руководителями МГБ СССР за допущенные злоупотребления будет осужден и расстрелян. 21 ноября 1953 года дело Шейнина было прекращено, его освободили. И он этому очень радовался. Радовался ещё и тому, что далёкое эхо теперь, как ему казалось, невозвратных лет уже отголосило над его головой и его угрюмой страной. Как-то он зашел в Верховный Суд. Председатель суда Анатолий Антонович Волин, увидев его в коридоре, пригласил к себе в кабинет. Спросил: - Ну что, тебе там крепко досталось? -Да нет, - спокойно ответил Шейнин. - Говорили, что ты признался еще в машине, когда тебя везли на Лубянку. - Нет, все было не так, - коротко ответил Шейнин и сменил тему.
   Была у Шейнина памятная встреча и в родной прокуратуре, где ему и его коллеге Дорону вернули партийные билеты, хранившиеся там после ареста. Это было единственное, что можно было тогда сделать. Как сказал снятый в то же время с работы Генеральный прокурор Г.Н. Сафонов, "где начинался порог МГБ, там заканчивался прокурорский надзор". Впрочем, и сам Шейнин знал это не хуже. Он знал систему, в которой прошла его жизнь, которой он служил, и потому никогда и ничего не любил вспоминать из прошлого .Ведь многие тайны, в которые он был посвящен, были не только тайнами времени и системы, но и его собственными, глубоко личными тайнами. В последние годы своей жизни Шейнин работал заместителем главного редактора журнала "Знамя", затем редактором на киностудии Мосфильм, принимал активное участие в создании знаменитого сериала "Следствие ведут знатоки". По его сценариям в это время были сняты фильмы "Ночной патруль", "Цепная реакция", "Игра без правил", поставлена пьеса "Тяжкое обвинение". Завершена трилогия "Военная тайна". Я открыл книгу: "Дорогой Марк! - твердым почерком писал Шейнин - Мы рядом прошли долгую и сложную жизнь. На старости уже нет времени менять друзей, и к тому же лучше старых не найдешь... 6/IX 66. Ваш Лева". Через шесть месяцев его не стало. Он ушёл в мир иной после обширного инфаркта, хотя считал, что сердце у него абсолютно здорово и всегда боялся умереть от рака. Льва Шейнина нет в этом мире более сорока лет, и мало кто сейчас вспоминает о его былых делах, а вот книги его всё издаются. И имя его у абсолютного большинства поклонников ассоциируется исключительно с творчеством. С той деятельностью, которая, по признанию самого Шейнина, лечила ему душу и помогала жить. "Только в творчестве - говорил выдающийся русский юрист и писатель Анатолий Федорович Кони, - есть радость - всё остальное прах и суета". И ведь прав был...
   ШЕНДЕРОВИЧ ВИКТОР АНАТОЛЬЕВИЧ (1958- ) - журналист, писатель, драматург, телеведущий, поэт. Писатель-сатирик, автор телевизионных программ; родился 15 августа 1958 г. в Москве; окончил Московский государственный институт культуры по специальности "режиссер самодеятельных театральных коллективов" в 1980 г., ассистентуру-стажировку Театрального училища им. Щукина по специальности "педагог по сценическому движению" в 1988 г.; будучи школьником, поступил в студию Олега Табакова, учился в режиссерской группе; играл в театре О. Табакова, ставил пластику во многих спектаклях; 1980--1982 -- служил в Советской Армии; в дальнейшем работал театральным педагогом, преподавателем сценического движения и боя; в 1983 г. дебютировал как писатель, опубликовав первый рассказ в "Литературной газете"; на телевидении -- с 1992 г.; с 1995 г. -- автор программы "Куклы", с 1997 г. -- автор и ведущий программы "Итого" на телеканале НТВ; после конфликта между телекомпанией "НТВ" и "Газпром-медиа" в апреле 2001 г. вместе с бывшим руководителем НТВ Е. Киселевым и рядом других журналистов перешел на телеканал "ТВ-6", где создал сатирическую программу "Бесплатный сыр"; автор книг "Цветы для профессора Плейшнера" (1990), "В деревне Гадюкино опять дожди" (1993), "Семечки" (1995), "Театр одного Шендеровича" (1997), "Московский пейзаж" (1999), "Шендевры" (авторские афоризмы) и др.; лауреат ряда литературных премий в области юмора, премии "ТЭФИ-96" в номинации "Событие года", премии "Золотой Остап" (1996).
   ШЕНЬ АЛЕКСАНДР ХАНИЕВИЧ (1958- ) - математик, информатик, педагог. Франция. Родился в еврейско-китайской семье. Отец вскоре вернулся в Китай и связи с семьёй не поддерживал. Учился в Центральной музыкальной школе при Московской консерватории, а с седьмого класса -- во 2-й московской средней школе. Окончил механико-математический факультет Московского университета (1979), затем аспирантуру там же (1982). Совместно с Табачниковым писал сценарии для радиокружкa Сигма -- образовательной программы для школьников на всесоюзном радио, выходившей с 1981 по 1984 год. Диссертацию кандидата физико-математических наук по теме "Алгоритмические варианты понятия энтропии" защитил в 1985 году под руководством В. А. Успенского[9]. С 1977 года работал учителем математики 91-й московской школы, с 1982 года -- 57-й математической средней школы, научным сотрудником Института проблем передачи информации РАН[10]. В 1979--1982 годах преподавал в подпольном Еврейском народном университете[11]. Преподавал в Независимом Московском университете. Сотрудник лаборатории фундаментальной информатики в Марселе. В настоящее время -- старший научный сотрудник LIRMM CNRS (Лаборатории Национального центра научных исследований Франции в Монпелье). Основные труды в области колмогоровской сложности, информатики. Опубликовал также пособия по преподаванию математики, популярные книги по математике, программированию и астрономии для учащихся, ряд учебников.
   ШЕФЕР ДЖЕК УОРНЕР (1907-91) - писатель, автор вестернов. США.
   ШИМОНИ АБНЕР (1928- ) - Американский физик (специальность -- квантовая теория поля), известный специалист по философии науки, почетный профессор философии и физики Бостонского университета.В 1953 году Шимони получил степень Ph.D. по философии в Йельском университете, а в 1962 году -- степень Ph.D. по физике в Принстонском университете, где его научным руководителем был Юджин Вигнер.
   ШМИДТ СИГУРД ОТТОВИЧ (1922-2013) - историк, краевед. Родился в семье известного учёного Отто Юльевича Шмидта и литературоведа Маргариты Эммануиловны Голосовкер (19 апреля 1889 года -- 8 ноября 1955 года), впоследствии заведующей сектором художественной иллюстрации Института мировой литературы АН СССР; племянник философа Я. Э. Голосовкера, автора "Логики мифа", "Сожжённого романа" и "Сказания о титанах". Под влиянием матери и её брата, у Сигурда Оттовича сложился интерес к гуманитарной сфере, русской культуре и истории. Всю жизнь с рождения Сигурд Оттович прожил в доме N 12 по Кривоарбатскому переулку и гордился этим. С. О. Шмидта был одним из крупнейших знатоков Арбата и Приарбатья. Этим местам посвящены многие его труды. На почве "арбатства" выросла его дружба с Булатом Окуджавой. Зная историю Арбата, Шмидт создал историко-культурный путеводитель по местности, имеющей уникальный статус для русской интеллигенции с пушкинских времён и до XX столетия. С ноября 1941 по июль 1943 года находился в эвакуации в Ташкенте, где был студентом историко-филологического факультета Среднеазиатского университета[7]. Окончил исторический факультет Московского университета в 1944 году. Работал под руководством академика Михаила Николаевича Тихомирова, а с февраля 1949 года сам начал преподавать в Московском историко-архивном институте. Ученики вспоминают об отеческом отношении Шмидта с первых лет преподавательской деятельности. С 1956 года по совместительству работал в Институте истории АН СССР (ныне Институт российской истории РАН), с 2001 года -- в Институте славяноведения РАН. Доктор исторических наук (1965), профессор (1970). В 1968--2002 годах являлся председателем Археографической комиссии Академии наук (Комиссии Института славяноведения РАН по археографии, архивоведению и смежным дисциплинам), в дальнейшем, до самой смерти, был её почётным председателем. С 15 июня 1992 года -- действительный член -- учредитель Российской академии образования (Отделение образования и культуры), с 1997 года -- иностранный член Польской академии наук. Советник РАН, почётный доктор РГГУ. В. Ф. Козлов считал, что академия наук не избрала Сигурда Оттовича своим членом, но он был поистине народным академиком, к нему, как к высшему авторитету, обращались краеведы со всей страны[источник не указан 953 дня]. 27 апреля 1990 года Шмидт был избран председателем Союза краеведов России; позднее -- почётный председатель. Он неизменно руководил Всероссийскими краеведческими чтениями (последние из них, VII-е, состоялись в мае 2013 год), откликался на сотни просьб краеведов со всей России о помощи и поддержке, много писал и говорил о краеведении, подчёркивая, что без краеведения невозможно дальнейшее возрождение страны и развитие её культуры[9]. Один из инициаторов составления и издания двух краеведческих альманахов "Арбатский архив" (1997, 2009). Был членом Государственного совета при Президенте Российской Федерации по особо ценным объектам культурного наследия народов Российской Федерации, многих учёных и научных советов, редакционных коллегий, председателем Всероссийского общества краеведов, председателем жюри Анциферовской премии, ответственным редактором "Археографического ежегодника", "Московской энциклопедии", ряда периодических изданий. Являлся заместителем председателя редакционного совета библиотеки "История Москвы с древнейших времен до наших дней", руководителем Учебно-научного центра исторического краеведения и москвоведения, с 1949 года бессменно руководил студенческим научным кружком источниковедения отечественной истории. Первые публикации С. О. Шмидта были посвящены эпохе Ивана Грозного, а затем "Избранной раде" и её лидеру А. Ф. Адашеву. В 1960-е годы историк перешёл к изучению Елизаветы Петровны, эпохи дворцовых переворотов XVIII столетия. В то же время он сформулировал новое определение исторического источника. В 1970-е годы Шмидт вёл огромную организаторскую работу как председатель Археографической комиссии (1968), а также как главный редактор "Археографического ежегодника" и "Сводного каталога славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР". В 1980-е годы учёный занимается методологией истории, проблематикой исследования и сохранения русской культуры, краеведческих исследований, семейной истории, некрополистики. Параллельно исследовал исторические сюжеты в творчестве А. С. Пушкина, московские страницы биографии поэта. В 1990-е годы вышли работы Шмидта об Арбате, а в связи с 850-летием Москвы он руководил изданием учебно-методического комплекса "Москвоведение" (выпущен Издательским центром "Москвоведение", возглавляемым В. Ф. Козловым, и награждён Государственной премией РФ). На рубеже XX--XXI веков Шмидт размышлял гуманистическом значении истории и краеведения, рассматривая с этих позиций и деятельность Н. М. Карамзина, В. О. Ключевского, С. Ф. Платонова. Он систематизировал наследие своего учителя М. Н. Тихомирова по москвоведению и краеведению. Начиная с 1994 года были изданы книги о В. А. Жуковском, об антинаучной концепции А. Т. Фоменко, подготовлена обширная монография, посвящённая О. Ю. Шмидту. С 2000 года Шмидт руководил проектом "Московская энциклопедия", который сам называл "первый московский биографический словарь": в пятитомник вошли биографии около 12 тысяч лиц, а затем под руководством Сигурда Оттовича началась работа над 6-й, дополнительной книгой энциклопедии. Заместитель главного редактора А. И. Музыкантский говорил: "Складывается впечатление, Сигурд Оттович почти всех персонажей знал лично", поскольку он образно характеризовал их личность, внешность, манеру поведения.[9] Действительно, Шмидт был лично знаком и встречался со многими фигурантами энциклопедии, а это деятели культуры (Тихомиров, С. В. Бахрушин, С. Б. Веселовский, А. Н. Толстой, Б. Ш. Окуджава и др.), советские руководители (И. В. Сталин, Л. Б. Каменев, Н. И. Ежов, А. И. Микоян и др.), прославленные полярники и летчики (В. П. Чкалов, И. Д. Папанин, М. Т. Слепнев и др.). С. О. Шмидт как учёный разрабатывал и применял новаторские методы исследований, создав целые научные направления, на которые он ориентировал учеников, давая им возможность развивать открытые пути -- исследовать источники, впервые введённые в научный оборот, заниматься изучением историографического наследия учёных прошлого, исследовать проблематики и совершенствовать методики, также впервые им созданные. Подобно знаменитому Ключевскому, С. О. Шмидт формулировал афоризмы:
  -- "Источник -- это все, что источает информацию, полезную для историка".
  -- "Краеведение -- это всегда краелюбие".
   К концу жизни он стал автором более 1000 научных публикаций (книг, сборников, статей, рецензий, отзывов, предисловий и др.) по истории культуры, историографии, археографии, архивоведению и др. Практически все работы были напечатаны на одной и той же машинке, ставшей легендой РГГУ (к 85-летию Сигурда Оттовича в университете была поставлена коротенькая юмористическая пьеса "Машинка Шмидта"). С 1949 года С. О. Шмидт бессменно руководил в Историко-архивном институте студенческим научным кружком источниковедения отечественной истории, который стал, по определению академика Д. С. Лихачёва, "для многих его участников школой не только науки, но и гражданского поведения". Кружок, составившийся первоначально из непосредственных учеников С. О. Шмидта, со временем стал одним из сильнейших центров притяжения студентов других преподавателей, аккумулируя и обогащая всех его участников коллективным исследовательским опытом[6]. Именно здесь сформировалась снискавшая широкое признание "школа Шмидта" -- школа высокого класса источниковедческих исследований. Об кружке имеется обширная литература[11]. Среди учеников Шмидта: члены-корреспонденты РАН В. И. Буганов и С. М. Каштанов; профессора С. В. Алексеев, А. А. Амосов, С. В. Журавлев, С. С. Илизаров, И. В. Курукин, Я. В. Леонтьев, В. А. Муравьёв, Е. В. Старостин, С. Б. Филимонов, Е. Н. Швейковская; В. Ю. Афиани, И. Л. Беленький, В. И. Гальцов, А. В. Зайцев, А. Д. Зайцев, С. Е. Князьков, В. Ф. Козлов, М. П. Лукичев, А. В. Мельников, Б. Н. Морозов, В. В. Морозов, К. Е. Новохатский, Г. П. Присенко, Е. С. Сизов, В. Е. Туманов, С. В. Чирков, Л. И. Шохин, М. Ф. Шумейко, С. В. Шумихин, Л. А. Юзефович, итальянский историк Джузеппе Д'Амато и др. За шесть десятилетий Шмидт создал в Историко-архивном институте школу источниковедения, которая действовала, как студенческий кружок[9]. Учёный считал, что педагогическая работа важнее, чем исследовательская, поскольку печатные труды устаревают, а ученики продолжают начатое учителем[источник не указан 953 дня]. Шмидт очень любил и часто цитировал перефразированные слова поэта-фронтовика Евгения Винокурова: "Учитель, воспитай ученика, чтоб было, у кого потом учиться".
   ШНЕЙДЕРОВ ВЛАДИМИР АДОЛЬФОВИЧ (1900-73) - публицист, путешественник, телеведущий. В 1917 году, окончив реальное училище, вступил добровольцем в РККА. Путешествовать по стране Владимир Шнейдеров стал по окончании революции и установления Советской власти. Уже в 1924 году он снял просветительские короткометражные фильмы "По Самарканду" и "По Узбекистану". В 1925 году Шнейдеров участвует в советской авиационной экспедиции по маршруту Москва -- Монголия -- Китай, по мотивам которого снял фильм "Великий перелёт". В 1928 году снял фильм "Подножие смерти" на основе своих путешествий по Памиру. Летом 1929 года Шнейдеров посетил юг Аравийского полуострова, где встречался как с простыми людьми, так и с местным принцем, и собирал информацию о стране, по которой в 1930 году был выпущен фильм "Эль-Иемен", а в 1931 одноимённая книга об экспедиции. В 1932 -- руководитель экспедиции на Тянь-Шань. В середине 1930-х поставил художественные фильмы, наиболее известны из них -- "Джульбарс" (1936) и "Ущелье Аламасов" (1937). После войны Шнейдеров создал цикл научно-популярных фильмов "Путешествия по СССР", где показывал природу и жизнь людей практически во всех уголках Советского Союза. С 1960 года стал ведущим легендарной передачи "Клуб кинопутешествий", где проработал практически до своей смерти. В 1973 году передача была переименована в "Клуб путешественников" и её стал вести другой известный путешественник Юрий Сенкевич. Позже программа, имеющая более двух тысяч выпусков, попала в Книгу рекордов Гиннесса.В разные годы передача удостаивалась ряда премий, как международных (Франция, Швейцария, Германия, Италия), так и национальных ("ТЭФИ", "Хрустальный глобус"). C первых выпусков передача "Клуб кинопутешествий" стала одной из самых популярных в стране, и в 1963 году Владимир Шнейдеров был назначен руководителем творческого объединения географических фильмов студии "Центрнаучфильм".
   Название фильма о Памире "Подножие смерти" с бадахшанских наречий звучит как "Памир". Владимир Шнейдеров с киногруппой в 1929 году помогли в электрификации дворца короля Йемена, после чего получили право беспрепятственного передвижения с солидной охраной по закрытой для большинства иностранцев стране. В 1978 году о Владимире Шнейдерове был снят короткометражный документальный фильм "Владимир Шнейдеров". После Великой Октябрьской социалистической Революции 1917 г. Владимир Шнейдеров был командиром отряда бойскаутов. Этому отряду была поручена внутригородская курьерская связь Московского военного округа. В отряде состоял будущий радист-полярник Эрнст Кренкель.
   ШНОЛЬ СИМОН ЭЛЬЕВИЧ (1930- ) - Родился в Москве 21 марта 1930 года, в еврейской семье. Отец Эли Гершевич Шноль -- лингвист, философ, репрессирован в 1933 году. Мать Фаина Яковлевна Юдович -- учительница русского языка и литературы. Во время учёбы работал пастухом и электромонтёром. С 1944 года -- воспитанник детдома N 38 в Москве. Сдал экстерном экзамены за 9-й класс и поступил в 10-й класс школы N 352 в Москве. В 1946 году поступил на биологический факультет МГУ. По окончании кафедры биохимии МГУ был направлен на работу по применению радиоактивных изотопов на кафедру медицинской радиологии Центрального института усовершенствования врачей, где работал в качестве старшего лаборанта, ассистента (1954), доцента (1959). В 1960 году перешел на работу в МГУ в качестве сначала старшего научного сотрудника, а затем (1962) доцента кафедры биофизики Физического факультета. С 1975 года профессор кафедры биофизики. Все годы читает курс лекций "Общая биохимия", в настоящее время также лекции по истории науки. В 1963 году стал руководителем лаборатории Физической биохимии в Институте Биофизики в Пущино. Первые научные работы посвящены свойствам ферментов, расщепляющих АТФ, и природе макроэргических фосфатов; применению радиоактивных изотопов в экспериментальных и клинических исследованиях. В 1954--1957 годах показал высокую вероятность колебательных режимов в биохимических реакциях. Этим режимам посвящены последующие работы. Исследование колебательных реакций на примере реакции, открытой Б. П. Белоусовым, проведенное под руководством С. Э. Шноля аспирантом А. М. Жаботинским, приобрело широкую известность. Докторская диссертация "Спонтанные обратимые изменения ("конформационные колебания") препаратов мышечных белков", защищенная в 1970 году, посвящена полученным к тому времени результатам исследований, начатых в 1951 году и продолжающихся к тому времени десятилетия. Обнаружено закономерное изменение тонкой структуры статистических распределений результатов измерений процессов разной природы. Форма соответствующих гистограмм в одно и то же местное время с высокой вероятностью сходна при измерениях процессов разной природы в разных географических пунктах и изменяется с периодом, равным звёздным суткам (23 ч. 56 мин.). Отсюда был сделан вывод о фундаментальной, космофизической природе этого явления (1985--2002), критикуемый другими авторами. Интересно, что работы Шноля были предметом редкого случая -- спора между членами комиссии по лженауке академиком В. Л. Гинзбургом и академиком Э. П. Кругляковым. Гинзбург защищал их, а Кругляков опровергал: -- ...Несмотря на возраст, более 10 последних лет жизни он оставался главным редактором известного журнала "Успехи физических наук", и это не был "свадебный генерал", он действительно редактировал статьи, рекомендовал авторов. Были, конечно, ошибки. Мы с ним как-то сцепились по поводу статьи Шноля. -- А в чём был предмет разногласий? -- А предмет состоял в том, что Шноль, биолог, написал о том, что интенсивность излучения радиоактивного источника периодически менялась во времени. С точки зрения физики этого не могло быть. А Виталий Лазаревич эту статью опубликовал. Я Виталию Лазаревичу говорил, что этого не может быть, впрочем, не я один. Впрочем, после статьи Шноля он опубликовал возражения оппонентов, так что всё было в порядке. Но это редкий случай. Он очень хорошо чувствовал, что есть наука, а что -- не наука.
   -- Виталий Гинзбург: страницы истории 25.11.2009 Вспоминает знаменитого учёного академик РАН Эдуард Кругляков
   Автор свыше 200 научных работ. Автор книги по истории науки -- "Герои и злодеи российской науки" (1997) (второе издание "Герои, злодеи, конформисты российской науки", 2001). Подготовил около 50 кандидатов и 20 докторов наук. Симон Эльевич много лет был председателем жюри Школьной биологической олимпиады МГУ[6]. При его активном участии были разработаны принципы составления творческих олимпиадных задач по биологии. Кроме того, Симон Эльевич читал лекции школьникам научного лагеря "Слон и жираф". Ученики: Анатолий Жаботинский (1938--2008, аспирант) -- лауреат Ленинской премии (1980), профессор университета Брандейса (Массачусетс). Фазоил Атауллаханов (р. 1946) -- член-корреспондент РАН, директор ЦТП ФХФ РАН, профессор кафедры биофизики физического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Братья: Шноль, Эммануил Эльевич (1928--2014) -- математик. Юдович, Яков Эльевич (род. 1937) -- геолог и геохимик. Сын -- Кондрашов, Алексей Симонович (род. 1957) -- биолог и генетик.
   ШОЛЛЕ ВЛАДИМИР ДАВИДОВИЧ - химик. Составитель словаря.
   ШОР РОЗАЛИЯ ОСИПОВНА (1894-1939) - лингвист, историк литературы. Родилась 11 июня (по старому стилю) 1894 года в Ковно[1], в семье аптекаря Иосифа Соломоновича Шора (1862--?) и Марии Давидовны Шерешевской (1865--?), заключивших брак там же 12 июня 1890 года. Отец впоследствии окончил медицинский и физико-математический факультеты Санкт-Петербургского университета, работал врачом и вёл научную работу в частном Бактериологическом институте Филиппа Блюменталя. Мать окончила Высшие женские (Бестужевские) курсы по физико-математическому отделению, работала преподавателем иностранных языков; с 1901 года -- зубной врач. Около 1900 года семья переехала в Москву. Розалия училась в частной школе, в 1913--1919 годах -- на германском отделении Московских Высших женских курсов (к моменту выпуска они стали Вторым Московским государственным университетом). Во время Первой мировой войны она была сестрой милосердия в благотворительном госпитале, организованном при поддержке Еврейского демократического общества. В 1920--1921 годах прослушала курс на лингвистическом отделении историко-филологического факультета Первого Московского государственного университета и успешно сдала выпускные экзамены, после чего ей было предложено остаться при кафедре сравнительного языкознания. Доктор лингвистических (филологических) наук (1936, степень присвоена honoris causa). С 1920 года -- действительный член Московского лингвистического кружка. В 1917--1923 -- член лингвистического общества при Московском университете. Член редакционного бюро Литературной энциклопедии, редактор по теме "Лингвистика и поэтика", автор ряда статей (подписаны Р. Ш., R. S., Р. Шор).
   ШТАЕРМАН ЕЛЕНА МИХАЙЛОВНА (1914-91) - Родилась в семье учёного в области строительной и теоретической механики, доктора технических наук, профессора Михаила Яковлевича (Мойши-Тейвеля Янкелевича) Штаермана (впоследствии заведующий кафедрой строительных конструкций Московского института путей сообщения, 1937--1941)[2]. Племянница учёных-механиков Ю. Я. Штаермана и И. Я. Штаермана, внучатая племянница еврейского писателя и драматурга И.-И. Ш. Сиркиса.
   Занималась исследованием социально-экономических и культурных проблем древнеримской истории, прежде всего кризисом Римской империи III в. и вопросами, связанными с древнеримским рабовладением, а также переводами античных авторов. Придерживаясь марксистских взглядов на особенности античного общества, творчески интерпретировала принципы исторического материализма при рассмотрении конкретных проблем. Именно статья Е. М. Штаерман в журнале "Вестник древней истории" (1989, N 2) открыла важную дискуссию о характере государственности Древнего Рима. Проф. C. Г. Карпюк называл Е. М. Штаерман "неформальным лидером" сообщества советских историков древности. Благодаря переводам её работ на европейские языки (прежде всего, немецкий) стала наиболее известным на Западе советским исследователем Древнего Рима.
   ШТЕЙН АБРАМ ЛЬВОВИЧ (1915-2004) - родился в Москве в 1915 г. в семье юриста. В 1937 году окончил Московский государственный педагогический институт им. В.И. Ленина, затем аспирантуру там же и защитил кандидатскую диссертацию о комедиях Шекспира. В самом начале Великой Отечественной войны был призван на фронт, но вскоре демобилизован из-за очень плохого зрения. Работал на радио, был сотрудником ВОКСа. В 1949 году во время антисемитской кампании, проходившей под именем "борьбы с космополитизмом", был ошельмован в прессе, подвергался различного рода проработкам, что на годы закрыло ему возможность каких-либо научных публикаций и любых выступлений в печати. Однако он не был арестован, и ему удалось сохранить место работы в Институте иностранных языков (в будущем -- имени Мориса Тореза), хотя проработки были и там; в результате в этом институте он проработал до конца жизни -- сначала доцентом, а с 1972 года, после защиты докторской диссертации "Теоретические и исторические основы европейской классической комедии" (1970), профессором кафедры литературы. Научные интересы А. Л. Штейна были очень разнообразны. Начав с изучения западной литературы, он в послевоенные годы обратился к русской литературе, по его собственному признанию, благодаря впечатлению от всего пережитого в Великую Отечественную войну. (Именно за написанную им в этом патриотическом настроении статью о мировом значении "Горя от ума" Грибоедова он и был объявлен космополитом). Результатом этих разнообразных интересов стали и очень разные темы книг и публикаций А. Л. Штейна, которые начали появляться с конца 1950-х годов. Ему принадлежат учебники по истории литератур Франции, Англии, Испании, Германии, США, исследования об эстетике испанского барокко, небольшая книга о Шекспире, книга о "Дон Кихоте". В 1960-е годы он был организатором и редактором издания "Шекспировский ежегодник", одновременно с этим им были написаны книги об отдельных русских писателях и некоторых проблемах русской литературы. Но при этой широте и разнообразии интересов у исследователя была главная любимая тема -- драматургия, обращаясь к которой он достиг наиболее ярких результатов. Широкие представления о европейской драматургии и последующее обращение к изучению драматургии русской помогло ему много сделать для выяснения её художественного своеобразия, её места в мировой литературе, итогом чего явилась монография "Критический реализм и русская драма" (М., 1962). Но среди русских драматургов любимым драматургом А. Л. Штейна был А. Н. Островский, и безусловной заслугой исследователя является выяснение им места этого глубоко самобытного национального писателя в драматургии мировой в посвящённых ему книгах "Мастер русской драмы", "Уроки Островского", "Добрый гений русского театра". Сильной стороной этих книг является безусловно также анализ театральных воплощений пьес великого русского драматурга как мастерами прошлого, так и современным автору театром. Сделать это исследователю помогло не просто то, что среди его научных интересов был интерес к театру, его истории и теории. Кроме этого, у А. Л. Штейна была глубокая связь именно с Малым театром, своего рода влюблённость в "Дом Островского". Он не просто писал рецензии на его спектакли и статьи о его актёрах, он дружил со многими из них, в том числе с Царёвым, Сашиным-Никольским, с "великими старухами" Турчаниновой, Пашенной, Рыжовой, часто редактировал актёрские воспоминания, помогал авторам в их создании. Общий интерес к драматургии и театру сочетался у А. Л. Штейна с особым интересом к одному из театральных жанров -- жанру комедии. Знание и мировой, и русской комедии позволяли ему создать книгу, содержащую самобытную концепцию развития этого жанра в мировой литературе -- "Весёлое искусство комедии". В своих общих теоретических представлениях А. Л. Штейн считал себя последователем философа М. А. Лифшица, твёрдо отстаивал необходимость реализма в искусстве. Его работам был присущ демократический, просветительский пафос, что определяет ясную, доступную форму всех его достаточно сложных по содержанию произведений.
   ШТЕЙН БОРИС ЕФИМОВИЧ (1892-1961) - Окончил Петроградский политехнический институт (экономическое отделение). Член ВКП(б) с 1926 года. На дипломатической службе с 1920 года. Возглавлял различные отделы в Народном комиссариате по иностранным делам. В 1922 году принимал участие в Генуэзской и Гаагской конференциях. Генеральный секретарь делегаций СССР: на Международной экономической конференции в Женеве (1927), в подготовительной комиссии на Всеобщей конференции по разоружению (1927--1932 гг.). Полномочный представитель Советского Союза: в Финляндии (6 января 1933 -- 25 ноября 1934) и в Италии (25 ноября 1934 -- 7 октября 1939). Одновременно в 1934-38 годах член делегации Советского Союза в Лиге Наций. В 1939-45 гг. на научно-педагогической работе: в Высшей дипломатической школе при НКИД СССР (1939--1941) и в Ташкентском университете (1941--1945). В 1945--52 гг. на ответственной работе в центральном аппарате НКИД СССР. С 1945 года советник НКИД (с 1946 г. -- МИД) в ранге посла.
   В 1952 году был арестован в связи с развернувшейся антисемитской кампанией. В 1953 году освобожден. После освобождения вернулся к преподавательской деятельности в Высшей дипломатической школе. Бывший посол СССР в США Н. В. Новиков и А. И. Солженицын отмечали профессионализм Б. Е. Штейна и высокую значимость его как дипломата.
   ШТЕЙН ВИКТОР МОРИЦЕВИЧ (1890-1964) - Kитаевед-историк, экономист. Род. в г. Николаев, в семье адвоката. Ок. эк. фак-т Петербургского политех. ин-та (1913), ЮФ ПУ (1915, экстерном). В 1914-16 проходил подг. к проф. званию в Политех. ин-те. С 1915 до окт. 1917 секр. ред. ж. "Промышленность и торговля". Преп. в Петроградском политех. ин-те (1917-20), на Высших торгово-промышленных курсах. В 1920-21 ректор ИНХ в Одессе. Арестован в 1922 как "ученый с бурж. мировоззрением"; подлежал высылке из СССР, но был амнистирован. В этот период изд. ряд работ по политэкономии и истории эк. мысли. В 1922-26 гл. уч. секр. Ин-та эк. иссл-ний при Наркомате финансов. Несколько раз посещал Монголию, где помогал провести эк. реформу. В 1925-27 фин. советник револ. гоминьдановского прав-ва в Гуанчжоу и Ухане (Китай). Со второй половины 1920-х начал печатать работы по экономике стран Востока, пользуясь источниками на европ. яз. Участвовал в дискуссии о формационной характеристике вост. общ-в, поддерживая концепцию "азиатского способа производства". Чл. правления ЛО Рус. евгенического общ-ва. Кратковрем. арест в 1930. В 1928-38 проф., зав. каф. экономики и истории стран Востока ЛВИ (в 1932 на некоторое время был уволен за "теорет. ошибки"). С 1935 сотр. ИВ АН СССР, проф. ЛГУ. С 1936 докт. эк. наук. С 1940 начал под рук. акад. В. М. Алексеева изучать кит. яз., самостоятельно работал с текстом древнего кит. полит.-эк. трактата. Во время ВОВ первый блокадный год провел в Ленинграде, затем вместе с ЛГУ в эвакуации в Саратове, где занимался сравн. иссл-нием эк. мысли в древнем Китае и древней Греции. В то же время приступил к иссл-нию эк. воззрений рус. "револ. демократов" (Н. Г. Чернышевского, А. И. Герцена). Декан Востфака ЛГУ в 1946-49; проф. геогр. и полит.-эк. фак-тов. Книга Ш. "Очерки развития рус. общ.-эк. мысли XIX-XX вв." была удостоена первой университетской премии, однако летом 1948, когда развернулась кампания против "безродных космополитов", за эту же книгу Ш. в течение нескольких дней подвергали "проработкам", инкриминируя ему, что он считал западников в их эк. воззрениях более прогрессивными, чем славянофилы, и не показал "значения работ И. В. Сталина"; уволен из ун-та. Арестован 1 сент. 1949 (ст. 58-10 ч. 1, 11 УК РСФСР; в связи с "Ленинградским делом", в котором одним из гл. обвиняемых был ректор ЛГУ А. А. Вознесенский). 16 дек. 1950 осужден на 10 лет ИТЛ. Отбывал срок в Шиткинском лагере Иркутской обл. В заключении до 1955. В последующие годы занимался гл. образом востоковедением. В 1956-62 возглавлял Дальневост. кабинет ИВ АН СССР. Биография очень ёмкая.
   ШТЕЙН ГРИГОРИЙ АРКАДЬЕВИЧ - Родился 19 мая 1939 года. Филолог по образованию. Окончил в 1963 году Харьковский университет. 22 августа 1990 года основал Донецкий лицей "Коллеж" на базе Ворошиловского учебно-предпринимательского комбината и являлся его директором по 2017 год. В зрелом возрасте обучался на экономическом факультете Донецкого национального технического университета. В 1997 году защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата экономических наук по теме "Инновационный подход к управлению подготовкой кадров для рыночной экономики". Доцент кафедры экономической теории Донецкого национального технического университета. Член Учёного совета Донецкого национального технического университета[3]. В 1999 году Штейну присвоено звание профессора. Депутат Ворошиловского совета в г. Донецке. Член национального консультативного совета в Правлении Украинской евангельской теологической семинарии. Краевед, основатель и автор серии художественно-публицистических книг "Жизнь замечательных людей Донбасса". В этой серии вышли книги Григория Штейна о народных артистах Украины Петре Ончуле, Раисе Колесник, Валентине Землянском, Алине Коробко. 17 ноября 2010 года в Донецкой областной научной библиотеке имени Крупской прошел творческий вечер автора, презентация книг серии "Пiснi душi моєї", "Голос вiддаю людям", "Солов'їнi далi", "Тарас Микитка -- видатний український диригент" и "Святая к музыке любовь", а также книжная выставка, посвящённая творчеству Григория Штейна. Жена: Галина Штейн -- учительница фортепьяно в Волновахе, затем в вечерней музыкальной школе Донецка.
   ШТЕЙНГАУЗ ГУГО ДИОНИСИЙ - польский учёный, один из основоположников Львовской математической школы. Известен также как популяризатор науки и афорист.
   Словарь рациональный
  
   В этой стране только одно я люблю: быть. -- о Польше
  
   Кончилась эта война, что была переливанием крови из пустого в порожнее. -- о Второй Мировой войне
    
   Легко на самом деле выйти из дома в лес математики, но лишь немногие смогли оттуда вернуться.
  
   Человек есть доказательство божественности животных.
  
   Что то за религия, которая осуждает ненависть, а любовь ещё сильнее?
  
    
   Глупость обычно бывает логична.
  
  --  
   Идиоты и гении не обязаны понимать анекдоты.
  
  --  
   Каждый человек ведёт себя искусственно -- это вполне естественно!
  --  
   Ложь расположена ниже правды, художественный вымысел -- выше.
  --  
   Любовь делает открытия, разврат -- изобретения.
  --  
   Любить или физическое или духовное? Как решить, если любовь физическая есть самая важная потребность души.
  --  
   Между духом и материей посредничает математика.
  --  
   Никакая наука не укрепляет веру в силу человеческого разума так, как математика.
  
   Пока я храню молчание, я не даю согласия.
  
  --  
   Если бог есть, то почему его нет?
   ШТЕРЕНБЕРГ ФИАЛКА (ВИОЛЕТТА) ДАВИДОВНА (1910-95) - художник, искусствовед, историк искусства. Виолетта Штеренберг родилась в Париже. Она была единственной дочерью известного живописца Давида Петровича Штеренберга. С детства увлекалась рисованием. В 1928 году окончила ВХУТЕИН. Первый муж -- Теодор Соломонович Гриц (1905--1959), писатель, литературовед, театровед и театральный критик, был членом Союза художников и членом Союза писателей СССР. Второй муж -- Валерий Сергеевич Алфеевский (1906--1989), художник-график.
   ШТЕРН БОРИС ЕВГЕНЬЕВИЧ (1950- ) - Дед по материнской линии Борис Васильевич Леохновский работал учителем в калужской школе и был знаком с Константином Циолковским. Мать -- Людмила Борисовна Штерн (1915--2014). Отец -- инженер-гидроэнергетик Евгений Павлович Штерн (1912 -- после 2002), в годы Великой Отечественной войны был главным инженером Туломской гидроэлектростации Колэнерго в Мурмашах, затем научным сотрудником ВНИИЭлектромаш; автор научных трудов и монографий "Некоторые вопросы эксплуатации гидрогенераторов Волжской ГЭС имени В. И. Ленина" (1969), "Защита гидротехнических сооружений от обрастания ракушкой" (с соавторами, М.: Энергия, 1969), "Справочника по эксплуатации и ремонту гидротурбинного оборудования" (М.: Энергоатомиздат, 1985).
   Борис Штерн родился в 1950 году в Мурманске, рос в Самарской области в городе Жигулёвск[7]. В 1967 году поступил в Московский физико-технический институт (МФТИ), окончил его в 1973 году. С этого же года начинает работать в Институте ядерных исследований РАН в Троицке. С 1999 года также работает в Астрокосмическом центре ФИАН. В 1988--1989 годах Борис Штерн был одним из создателей и редакторов городской газеты Троицка "Троицкий вариант" и издательства "Тровант". В 2000 году создаёт научно-популярный сайт www.scientific.ru. В 2002--2004 годах публикует в "Независимой газете" цикл статей с анализом индекса цитируемости российских ученых. 1 апреля 2008 года создаёт и возглавляет научно-популярную газету "Троицкий вариант -- Наука".
   ШТЕРН ЛИНА СОЛОМОНОВНА (1875-1968) - Родилась 14 июля (по старому стилю) 1875 года в Слободке (впоследствии Вилиямполе -- один из районов Каунаса), была старшим ребёнком в многодетной еврейской семье. Её отец Шолом Мовше-Ицикович Штерн (1852--?) был занят в зерноторговле, мать -- Гинде Мовшевна Штерн (1855--?) -- была домохозяйкой; родители происходили из Яново Ковенской губернии. К 1886 году семья уже жила в Либаве Курляндской губернии. Получила образование в Женевском университете (Швейцария), ученица Жана-Луи Прево. В 1918 году получила в Женевском университете звание экстраординарного профессора (первая женщина -- профессор этого университета). В 1925 году возвратилась в уже Советскую Россию (СССР), в 1925--1948 годах -- профессор 2 ММИ имени Н. И. Пирогова, директор института физиологии АН СССР. По мнению Н. Ф. Гамалеи, особую заслугу Штерн составляет разработанный ею метод борьбы с шоком. Член ВКП(б) с 1938 года. Была членом президиума Еврейского антифашистского комитета, в 1949 году арестована по "делу ЕАК". В июле 1952 года была единственной из обвиняемых, приговорённой к 3,5 годам тюрьмы с последующими 5 годами ссылки (остальные обвиняемые были расстреляны). Находилась в ссылке в городе Джамбул (Казахстан). В 1953 году по амнистии ей разрешили вернуться в Москву, хотя формально реабилитирована она была только в ноябре 1958 года. С 1 марта 1953 года была восстановлена в звании академика. В 1954--1968 годах возглавляла отдел физиологии в ИБФАН. Двоюродная сестра -- советский педагог Нина Исааковна Стриевская (1897 -- после 1969), ближайшая сподвижница Н. К. Крупской, заместитель директора Института красной профессуры, директор ЛГПИ имени А. И. Герцена (с шестилетнего возраста воспитывалась в семье родителей Л. С. Штерн, арестована в 1937 году, провела в заключении в Ныроблаге и ссылке в Норильске 17 лет), жена кадрового военного Александра Константиновича Стриевского (1890--1938, расстрелян, брат К. К. Стриевского). Внучатый племянник (внук младшей сестры Ханы, впоследствии Анны) -- пианист Дмитрий Башкиров.
   ШТЕРНБАРГ ЭЛИЭЗЕР (1880-1932) - баснописец, педагог. Элиэйзер Штейнбарг родился в бессарабском местечке Липканы, расположенном на правом берегу Прута (теперь в Бричанском районе Молдовы). Состоял в близком родстве с писателем Иегудой Штейнбергом (по некоторым данным двоюродные братья). До 1919 года проживал почти безвыездно в Липканах, где работал учителем идиша и иврита в местных школах. Публиковал пьесы, стихи, методические пособия по педагогике, проявив себя последовательным поборником еврейского двуязычия. Выступал с лекциями по современной еврейской литературе по всей Бессарабии. Печатался и на иврите. Особенно много усилий посвятил развитию детской литературы на идише, регулярно публикуя занимательные истории, сказки и теоретические статьи в черновицких периодических изданиях "Дос найэ лэбм" (Новая Жизнь), "Фрайhайт" (Свобода), с 1928 года в "Черновицэр блэтэр" (под редакцией Ш.-А. Сойфера). Пьесы Штейнбарга "Авром-авину" (Праотец Авраам), "Дэр бардичэвэр рэбэ" (Бердичевский ребе), "Мэхирэс-Йойсэф" (Продажа Йосифа в рабство), "Дэр вайсэр hон" (Белый петух) и др. пользовались значительной популярностью, хоть и не были изданы отдельной книгой; автор сам занимался их постановкой в детском театре Липкан, впоследствии в Черновцах. Первые басни Штейнбарг опубликовал в 1910 году в сборнике "Эйропэише Литэратур" (Европейская литература, выпуск N 39 в серии литературных альманахов, выпускаемых Аврумом Рейзеном в Варшаве). В 1914 году посетил Хаим-Нахман Бялика в Одессе. Басни Штейнбарга произвели на Бялика сильное впечатление. Планам по изданию Бяликом сборника басен Штейнбарга в одесском издании "Мория" не суждено было осуществиться из-за начала Первой мировой войны, но добросердечные отношения сохранились до конца жизни. Впоследствии Бялик опубликовал критический анализ басен, высоко оценив Штейнбарга как классика современной еврейской литературы, попутно именовав литературные Липканы бессарабским Олимпом. Публикуя басни в периодических изданиях Черновиц и Варшавы, Штейнбарг приобрёл необычайную известность. Басенное стихотворное творчество было новым для еврейской литературы жанром, а мастерское сочетание разговорной бессарабской речи с библейскими и талмудическими аллюзиями, еврейским фольклором и басенными традициями европейской литературы производили неизгладимое впечатление. Подобная интертекстуальность сделала почти невозможной их адекватную передачу на других языках, даже на близком в культурном отношении иврите, но тем не менее переводы на румынский язык стали появляться уже при жизни автора. Следует отметить, что поначалу все свои произведения автор подписывал своим исходным именем Штейнберг; только к концу 1920-х гг. появилась более идишизированная форма Штейнбарг, по всей видимости связанная с его тягой к фольклоризации и живой разговорной речи, а также с широкой популярностью его кузена -- писателя Иегуды Штейнберга. В 1919 году Штейнбарга приглашают в Черновицы, где он становится во главе сети еврейских школ Дэр йидишэр шулфарэйн (Еврейское Школьное Объединение) и проявлает себя как незаурядный организатор школьного образования. В 1920 году он сотрудничает со своим земляком Янкев Штернбергом и Янкев Ботошанским в бухарестской газете "Вэкэр" (Будильник), кратковременном органе еврейской секции Румынской Социалистической партии. В 1921 году издаёт свой знаменитый букварь (Алэфбэйс) с иллюстрациями Артура Кольника (1890--1972), с которым он подружился в Черновицах. На протяжении 1920-х годов выходит серия его методических пособий "Култур" (Культура) по еврейской педагогике, где среди прочего он разрабатывает методику одновременного обучения обоим еврейским языкам. Во многом благодаря усилиям Штейнбарга и его незаурядной харизме Черновицы в те годы превратились в один из центров еврейской словесности. Годами позже писатель Шлоймэ Бикл вспоминал:
   Для всех Черновицы были центром идиша именно потому, что там жила центральная и влиятельнейшая фигура еврейской Румынии между двумя мировыми войнами -- Элиэзер Штейнбарг.
   (Ш. Бикл "Румэнье" (Румыния), Буэнос-Айрес, 1961)
   В 1928 году 12 басен Штейнбарга выходят в каталоге посвящённом двадцатилетию знаменитой "Черновицкой Конференции" (по языку идиш). В том же году он переезжает в Бразилию, где в Рио-де-Жанейро заведует еврейской школой Шолом-Алейхема, теперь носящей его имя (Escole Eliezer Steinbarg), участвует в основании подобной школы в Сан-Паулу (теперь Colegio Eliezer Steinbarg). Однако через два года возвращается в Черновицы и вновь посвящает себя литературной и локальной педагогической деятельности. Из более чем пятисот написанных к тому времени басен Штейнбарг отбирает 99 и готовит их к первой книжной публикации. Однако даже вёрстку своей долгожданной книги ему увидеть не довелось: 27 марта 1932 года Штейнбарга госпитализируют в связи с острым аппендицитом и в ходе экстренного хирургического вмешательства он скоропостижно умирает. Признанного уже при жизни классиком современной еврейской литературы (по свидетельству литературоведа Дова Садана -- четвёртым еврейским классиком после триумвирата Менделе-Перец-Шолом-Алейхем, в первую очередь в Румынии и странах Южной Америки), Штейнбарга проводит в последний путь многотысячная толпа поклонников. На больнице, где он скончался, вывешивают мемориальную доску, которая будет удалена уже в советское время. На еврейском кладбище Черновиц устанавливают созданный Артуром Кольником памятник, на котором на идише высечены две строки из его знаменитой басни "Молоток и кусок железа":
   ,??????? ???, ??????, ??? ??? ???? ??? ??????, ???????
   ...?????! ??? ?? ????? ????? ??? ????? ??????
   Тройэрик из, киндэр, аф дэр вэлт дэр брэйтэр, громэр,
   Битэр! Мит а мошл хоч зих квикн ломир...
   (Грустно, дети, на этом широком, огромном свете, горько! Так давайте хоть басней насладимся)
   Сразу после смерти писателя в 1932 году, в Черновцах выходит первое издание его басен. За ним следуют расширенные переиздания в Бухаресте (1935), Черновцах (со 109 иллюстрациями Артура Кольника, 1936), Яссах (1948), Буэнос-Айресе (1949), снова Бухаресте (1956 и 1973), Тель-Авиве (в двух томах, 1956 и 1969), Монтевидео (1970), Нью-Йорке (2003) и др., а также переводы на румынский, иврит, португальский, немецкий, английский и русский языки. Широкой известности басен способствуют также составленные из них артистические программы популярных чтецов Лейбу Левина, Герца Гросбарда и Майера Богданского, в том числе изданные грамзаписью на 78 оборотах. Посмертно выходят сборники занимательных историй для детей (Черновцы, 1936; Монреаль, в 2х тт., 1948; Бухарест, 1956). В 1972 году архивы Элиэйзера Штейнбарга были переданы Еврейской Национальной и Университетской Библиотеке в Иерусалиме (Израиль). В 1988 году в Черновцах писателем Й. Бургом было создано Еврейское Культурное Общество им. Э. Штейнбарга, действующее по сей день; именем писателя названа улица.
   ШТЕРНБЕРГ АБРАМ ЯКОВЛЕВИЧ (1873-1927) - Родился в 1873 году. Брат этнографа Льва Яковлевича Штернберга. После Октябрьской революции Евангелическую женскую больницу[1] Санкт-Петербурга переименовали в Больницу для легочных больных им. Воскова, а 1 мая 1922 года её переоборудовали в Специализированную больницу для больных легочным туберкулезом. Главным врачом больницы назначен профессор Абрам Яковлевич Штернберг, который начал заниматься изучением туберкулеза еще в 1907 году, заведуя мужским отделением для легочных больных в Обуховской больнице Санкт-Петербурга. В октябре 1924 года была создана кафедра фтизиатрии ГОУ ДПО СПб МАПО, которая называлась кафедрой легочного туберкулеза. Профессор Штернберг был первым заведующим кафедрой. После его смерти кафедру возглавил и руководил ею в течение 22 лет (1928--1950) его ученик, выдающийся ученый-фтизиатр -- профессор М. Р. Борок.
   ШТЕРНБЕРГ ЛЕВ ЯКОВЛЕВИЧ (1861-1927) - Будучи студентом физико-математического факультета Петербургского университета, а потом юридического факультета Новороссийского университета, Л. Я. Штернберг работал в революционных кружках. За активное участие в народовольческих организациях он был арестован в 1886 году. Весной 1889 года после трехлетнего пребывания в одесской центральной тюрьме, сослан (1889--1897) на Сахалин. Во время многолетней ссылки он подробно исследовал общественный строй, религиозные верования и обычное право нивхов (гиляков) сахалинских и амурских, айнов, и различных тунгусо-маньчжурских племен. Во время пребывания в ссылке Льву Штернбергу удалось открыть и подробно описать классификаторскую систему родства и реально еще бытующие пережитки группового брака у гиляков, а также у орочей. С 1901 работал в Музее этнографии и антропологии в Санкт-Петербурге. Преподавал на этнографическом отделении Государственного географического института, а позже Ленинградского института истории и литературы. Л. Я. Штернберг принимал участие в радикальных журналах и газетах. Известно, что статья Л. Я. Штернберга в газете "Наши дни" была причиной закрытия этой газеты. В 1883 году окончил Новороссийский университет. В Европейской России его потеряли и долгое время не знали, где он находится. Потом только стало известно, что он сослан на о. Сахалин. Свой диплом об окончании университета Л. Я. Штернберг получил лишь в 1902 году. На Сахалине он тоже попал в немилость: за смелое слово, сказанное военному губернатору генерал-лейтенанту М. Н. Ляпунову в защиту товарища, он подвергся вторичной ссылке в более отдаленные места, в соседство с гиляками, изучением которых он тогда же и занялся. В 1894 году Лев Яковлевич совершил путешествие на крайний север острова Сахалин, частью на лодке вдоль западного берега, частью пешком. Выехал он 8 июля и возвратился в порт Александровский 20 сентября. Всего он преодолел 840 верст. Л. Я. Штернберг дал физико-географическое описание пройденного им пути и собрал богатый материал по этнографии. Во время раскопок на Тыковской косе он впервые сделал находки каменных орудий на территории гиляцкой оседлости. Посвятив себя этнографическим и лингвистическим работам, Лев Яковлевич в течение семи лет изучал фольклор, археологию, быт и язык туземного населения острова Сахалин. Его работы о гиляках впервые были напечатаны в "Этнографическом обозрении" 1893, 1894, 1901 и 1903 годах. Они обратили на себя внимание всего ученого мира, и тогда Императорская Санкт-Петербургская академия наук в 1897 году возбудила ходатайство о возвращении его из ссылки, тогда же ему было предложено место штатного этнографа в Музее антропологии и этнографии при академии. В 1897 году он досрочно вернулся на родину и уже через год, в 1898, представил через академиков К. Г. Залемана и В. В. Радлова для напечатания свою работу "Образцы материалов по изучению гиляцкого языка и фольклора". В 1901 году директор Музея антропологии и этнографии В. В. Радлов пригласил его на должность старшего этнографа музея. Штернберг и Радлов к 1910 году привели в порядок коллекции, доставшиеся в наследие от Петровской кунсткамеры. Но для получения права жительства в Петербурге он должен был в спешном порядке сдать экстерном экзамен при Петербургском Университете, от которого и получил в 1902 году диплом первой степени (по юридическому факультету). С 1904 по 1914 годы Лев Яковлевич читал в музее ряд курсов по этнографии как отдельным группам студентов, так и педагогам. В 1915 году принял участие в организации Высших географических курсов, которые потом были преобразованы в Географический институт с этнографическим факультетом. Профессором и деканом этого этнографического факультета он состоял все время. Сотрудничал с "Энциклопедическим словарём" Брокгауза и Ефрона, в периодических изданиях Партии социалистов-революционеров. Близок редакции журнала "Русское богатство", член редакции журнала "Новый восход", в котором вёл отдел "Беседы с читателями". Один из редакторов трёхмесячного журнала "Еврейская старина", существовавшего в 1908--1930 и издававшегося при Еврейском историко-этнографическом обществе. До начала Первой мировой войны входил в одну из петербургских лож Великого востока народов России. В 1915 году вместе с Дмитрием Павловичем Рузским и Соломоном Владимировичем Познером входил в кружок, положивший начало Российской радикально-демократической партии. По преобразовании Географического института (1925) в географический факультет Ленинградского государственного университета, Лев Яковлевич был председателем этнографического отделения этого факультета и профессором его до последних дней жизни. Он также читал в 1917 году лекции на Восточном факультете Ленинградского университета. В течение многих лет он был одним из двух секретарей Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии. В 1910 году он отправился в экспедицию на Амур и Сахалин для дополнительного обследования изученных им раньше народностей. В 1917 году Лев Яковлевич состоял также председателем Сибирской подкомиссии по составлению этнографической карты России при Географическом обществе, а с 1920 года -- председателем Сибирского отдела комиссии по изучению племенного состава населения СССР. Он был также председателем Еврейского историко-этнограФического общества, при котором, по его инициативе и при его активном участии, был организован Еврейский музей. Он участвовал вместе с В. Г. Богоразом в основании Ленинградского рабфака северных народностей, ныне Северного факультета при Ленинградском восточном институте, а также был профессором этого института.
   Брат -- фтизиатр Абрам Яковлевич Штернберг (1873--1927), профессор, основатель и директор туберкулёзного института в Санкт-Петербурге.
   ШТЕРНБЕРГ ЯКОВ МОИСЕЕВИЧ (1890-1973) - Янкев Штернберг родился и вырос в Липканах (сейчас в Бричанском районе Молдовы) -- местечке на левом берегу Прута, которое еврейский поэт Хаим Нахман Бялик прозвал "Бессарабским Олимпом" и которое дало еврейской литературе ряд громких имён. Его отец, Мойше-Меер-Бэр, был зажиточным торговцем зерном и скотом. В детстве Юкл Штернберг (как его тогда звали) сдружился со своим погодкой, другим будущим литератором Мойше Альтманом, с которым он вместе учился в хедере и Каменец-Подольской частной русской гимназии (уже в послевоенное время их отношения охладятся) [1]. Дебютировал сказкой в одесской газете "Ундзэр лэбм" (Наша жизнь) в 1908 году. Печатался в сборниках "Фрайэ эрд" (Свободная земля, 1910) и "Дос найэ ланд" (Новая страна, 1911), составленных Аврумом Рейзеном, и в одесской газете "Гут моргн" (Доброе утро). В 1914 году перебрался в Черновцы, оттуда -- в Румынию, поначалу в Яссы, где сотрудничал с литературным журналом "Лихт" (Свет, редактор Янкев Гропер), четыре номера которого вышли между декабрём 1914 и сентябрём 1915 года. Журнал уделял особое внимание зарождавшемуся еврейскому театру и призывал к "ренессансу еврейской сцены в Румынии" на некоммерческой основе: "Еврейская сцена должна служить местом обучения, она должна сближать евреев посредством еврейского слова...". Исрул (Израил) Беркович (1921--1988), знаменитый румынский драматург и историк театра, рассматривал организованные журналом литературно-музыкальные вечера "началом современного еврейского театра в Румынии"; предтечей этого возрождения стал Штернберг. Последний принёс идеи Станиславского в Румынию, вместе с тем стараясь создать некий сплав этих идей с возвращением к водевильным истокам еврейского театра и к основавшему пятью декадами ранее в тех же Яссах первую еврейскую труппу Авруму Гольдфадену. Назвав Гольдфадена "Фэт-Фрумосом (Прекрасным Рыцарем), разбудившим летаргическую еврейскую культуру Румынии" в 1876 году, Штернберг возглашал: "Единственная среда, которая может привлечь еврейские массы -- это традиционный народный театр, даже не литературный... Поэтому я призываю к социально-политическому театру, театру ... текущих событий, первому театру такого рода на идише". В эти годы Штернберг активно печатался в журналах: "hамэр" (Молоток, Брэила), "Фрайhайт" (Свобода), "Арбэтэр цайтунг" (Рабочая газета), "Дос найэ лэбм" (Новая жизнь) в Черновцах, "Литэраришэ блэтэр" (Литературные листки, Варшава), "Цайт" (Время, Нью-Йорк), и др. В 1917 году Штернберг занимается театральным воплощением стихотворных мотивов Бялика. В 1917--1918 годах Штернберг и Янкев Ботошанский начинают собственную труппу (театр-ревю), на этот раз в Бухаресте, и пишут для неё 9 пьес (т. н. "ревистэс"), включая "Цимес", "Букарэшт-Йэрушолаим" (Бухарест-Иерусалим), "Мыцкедрынэм" (Внезапно), "Гринэ блэтэр" (Зелёные листья), "Кукурику" (Кукареку), "Шолэм-Алэйхем" (Здравствуйте), "hэршелэ Острополер" (Гершеле из Острополя), "Дэр ярид афн дах" (Ярмарка на крыше) и "Рожинкэс мит мандлэн" (Изюм с миндалём), -- все музыкальные комедии с элементами гротеска. В 1920 году становится редактором органа еврейской секции Румынской социалистической партии "Дэр вэкэр" (Будильник), издаваемого в сотрудничестве с поэтами Элиэзером Штейнбаргом и Янкевом Ботошанским. Статьи того времени проникнуты социалистическими идеями и антиклерикальной направленностью. В 1924--1926 годах Штернберг руководит знаменитой виленской труппой (Вилнэр Трупэ). Румынская ежедневная газета Adev?rul (Правда) от 23 августа 1924 года, вскоре после прибытия виленской труппы, писала: "Подобную демонстрацию художественного таланта, даже на этих небольших подмостках в "Жигнице" (летний театр в Бухаресте -- ред.) и даже на идише необходимо посетить всем интересующимся превосходным воплощением драмы". После годичной стажировки в Берлине (1928), в январе 1930 года Штернберг создаёт в еврейском районе Вакарешты знаменитый театр-студию БИТС ("Букарэштэр йидише театэр-студие"), которая сыграла значительную роль в развитии модернистских тенденций современного европейского театра, ставит пьесы Осипа Дымова ("Яшке-Музыкант"), Якова Гордина, И. Л. Переца ("Банахт афн алтн марк" -- Ночь на старом рынке), Шолом-Алейхема ("Ойцэр" -- Клад и, самая знаменитая постановка, "Дэр фаркишэфтэр шнайдэр" -- Заколдованный портной), Лейба Малеха ("Дэр гэлэр шотн" -- Жёлтая тень, 1935), Н. В. Гоголя ("Женитьба"), И. Й. Зингера ("Йошэ Калб"), и своё ревю "Тэатэр ин фламэн" (Театр в огне, 1937). Студия посещалась бухарестской интеллигенцией независимо от национальности (известны свидетельства Тудора Аргези, Барбу Лэзэряну и др.) и приобрела необычайную известность. "Банахт афн алтн марк" (Ночь на старом рынке) И.-Л. Переца исполнялась более 150 раз. В театре играли знаменитая Сиди Таль и Адольф Тефнер; прозаик Ихил Шрайбман работал суфлёром. В эти годы Штернберг печатается в бухарестском альманахе "Шойбм" (Окна, 1936), редактором которого он был и вокруг которого собрал группу преимущественно бессарабских литераторов (т. н. "Юнг-Румэнье" -- Молодая Румыния: Мотл Сакциер, Эрш-Лэйб Кажбер, Янкл Якир, Герцл Ривкин и др.); издаёт первый поэтический сборник "Штот ин Профил" (Город в профиль, 1938) с иллюстрациями Артура Кольника. В конце 30х гг. с усилением антисемитских и профашистских настроений в Бухаресте, театр в основном находится на гастролях по крупным городам Европы, наконец Штернберг переезжает в Черновцы, где продолжает театральную работу. В 1939 году вместе с Мойше Альтманом он перебирается через Днестр, по которому проходила тогда граница между СССР и Румынией. Через год Буковина и Бессарабия переходят к СССР и Штернберг вместе с большей частью своей бывшей труппы селится в Кишинёве, где работает художественным руководителем новосозданного Молдавского Государственного Еврейского Театра (Молдавский ГОСЕТ)[1]. Ставит "Зямке Копач" М. Даниэля, "Мотл Пэйси дэм хазнс" (Мотл сын кантора Пейси) Шолом-Алейхема с Сиди Таль в главных мальчиковых ролях.
   Начинается Великая Отечественная война. Штернберг вместе с театром эвакуируется в Узбекистан, где сотрудничает с Еврейским Антифашистским Комитетом и откуда его призывают в строительный батальон; после демобилизации возвращается в Кишинёв и вновь руководит восстановленным Молдавским Государственным Еврейским Театром, ставит свою пьесу "Ди баладэ фун дэр эсэсовкэ Брунhилдэ ун ир hунт" (Баллада об эсэсовке Брунхильде и её собаке, 1945). Публикуется в альманахе "Геймланд" (Родина, 1948). Вскоре начинается "борьба с безродными космополитами" и режиссёр оказывается в исправительно-трудовом лагере (весна 1949); из семи назначенных лет проводит в лагерях пять [2]. По возвращении и реабилитации, в конце концов оседает в Москве. Заниматься театральной деятельностью больше возможности нет и Штернберг целиком концентрируется на литературном труде. Занимается переводами с румынского языка для Гослитиздата, с 1961 года публикуется в только что появившемся журнале "Советиш Геймланд" (Советская родина), некоторое время входит в его редколлегию. Поэтические сборники выходят во Франции и Румынии, а также в честь его 75-летия -- в Израиле в переводах на иврит Авраама Шлёнского и Александра Пэнна. Несколько песен на стихи поэта пишет композитор Мотл Полянский. Умер Янкев Штернберг от сердечного приступа в Москве в 1973 году. В том же году умирает его жена композитор Отилия Лихтенштейн, написавшая музыку к стихам своего мужа и других еврейских поэтов. Посмертно в Израиле опубликован том театральной эссеистики Штернберга. Брат -- переводчик и мемуарист Меер Штернберг (1891, Липканы -- 1973, Бухарест), в чьих переводах на румынский язык было опубликовано собрание сочинений Шолом-Алейхема (1964--1969, тт. 2, 3 и 5), автор воспоминаний "Уфштайг" (Бухарест, 1972). Жена -- композитор Отилия Григорьевна Лихтенштейн (1902--1973).
   ШТЕРНФЕЛЬД АРИ АБРАМОВИЧ (1905-80) - ШТЕ?РНФЕЛЬД Ари (1905, Серадз, Польша, -- 1980, Москва), ученый, пионер космонавтики. Отец, Аврахам Штернфельд, торговец мукой, по семейному преданию, вел свой род от Маймонида. Штернфельд с раннего детства проявил большие способности в области гуманитарных наук, а также в технике. В 1915 г. семья переехала в Лодзь, и Штернфельд, обучавшийся ранее в хедере, пошел учиться, вопреки намерениям отца, не в иешиву, а в еврейскую гимназию. По окончании гимназии в 1923 г. поступил на философский факультет Ягеллонского университета в Кракове, но через год из-за антисемитской политики властей вынужден был оставить университет и уехал из Польши. В 1927 г. окончил Электромеханический институт при университете города Нанси (Франция), работал инженером на промышленных предприятиях Парижа, некоторое время -- на автомобильном заводе Рено. Изобретения Штернфельда (главным образом по автоматике) использовались в различных областях техники -- от машиностроения до производства искусственных алмазов, однако основным его увлечением стала теория космических полетов. Он выучил русский язык, чтобы читать в оригинале работы К. Циолковского, и вступил с ним в переписку. Докторская диссертация, над которой Штернфельд работал в Сорбонне, была посвящена расчетам орбит космических объектов. Представленные Штернфельдом в рамках этой работы научные доклады -- "Траектории, позволяющие подлетать к определенному светилу со стартом с определенной кеплеровской орбиты" и "Метод определения траектории тела, движущегося в межпланетном пространстве, наблюдателем, связанным с движущейся системой" (оба -- 1933 г.) -- были в том же году удостоены международной премии по астронавтике, однако ученый совет Сорбонны в 1934 г. отверг тему расчета космических орбит как фантастическую, и Штернфельд был вынужден на некоторое время вернуться в Лодзь, где продолжил свои исследования.
   Нараставшая в Европе угроза фашизма, особенно нацистский переворот в Германии, стимулировали прокоммунистические симпатии Штернфельда; их разделяла жена, Густава (Гитл) Штернфельд (умерла в 1962 г.), член польской секции Французской компартии. В 1932 г. Штернфельд впервые по приглашению Наркомтяжпрома побывал в Москве и был очарован атмосферой индустриализации. Он горячо надеялся на реализацию в Советском Союзе -- стране К. Циолковского -- планов "завоевания космоса". В 1935 г. Штернфельд с женой эмигрировали в Советский Союз. В Москве Штернфельд был принят на должность старшего инженера в Реактивный научно-исследовательский институт, в котором работали будущие академики С. Королев, В. Глушко, профессор Г. Лангемак. Исследования Штернфельда были высоко оценены, предложенная им терминология определила будущий лексикон советской ракетно-космические техники. В русский язык вошли переведенные Г. Лангемаком с французских текстов Штернфельда слова "космонавт", "космонавтика", "космический полет", "космический корабль", "перегрузка", "скафандр" (из терминологии водолазного дела), "космодром" и др. В 1937 г. в Москве была опубликована книга Штернфельда "Введение в космонавтику", ставшая базовой работой космической индустрии в Советском Союзе (2-е издание вышло в 1974 г.). В конце 1930-х гг. руководители института, в котором работал Штернфельд, были арестованы; сам Штернфельд в конце 1937 г. был уволен из института и никогда больше не работал в области ракетной техники. Он зарабатывал на жизнь чтением лекций, писал и публиковал научные и научно-популярные книги и статьи ("Полет в мировое пространство", М.-Л., 1949; "Межпланетные полеты", М., 1955; "Искусственные спутники Земли", М., 1956; "Освоение межпланетных пространств", М., 1962; "Стройплощадка в космосе", М., 1965; и др.), научно-фантастические рассказы, некоторое время преподавал физику и математику в техникуме, разрабатывал противопожарное оборудование. Однако убеждения его радикально изменились, и он несколько раз пытался легально выехать из Советского Союза. В 1946-м и 1956-м гг. Штернфельд просил разрешения вернуться в Польшу, ему оба раза было отказано; в 1957 г. разрешение он получил, но жизненные обстоятельства (отказ дочерей покинуть Советский Союз, получение долгожданной отдельной квартиры) вынудили Штернфельда отказаться от эмиграции, о чем он, по свидетельству близких, впоследствии сожалел. С начала космической эры Штернфельд как один из пионеров космонавтики получил мировое признание. После запуска первого советского спутника (1957) книга "Введение в космонавтику" была переведена на многие иностранные языки. Траектории запущенных в 1959-62 гг. советских и американских искусственных планет "Луна-1", "Венера-1", "Марс-1", "Пионер-4", "Пионер-5", "Рейнджер-3" базировались на расчетах, приведенных в книге Штернфельда. Его избрали почетным профессором университета Нанси, Политехнического института Лотарингии (Франция), то же звание ему присвоила и Академия наук СССР; город Серадз (где Штернфельд родился) избрал его почетным гражданином. В 1962 г. Штернфельд (совместно с Ю. Гагариным) был награжден Международной премией имени Галабера за вклад в развитие астронавтики. В 1965 г. ему присвоили звание заслуженного деятеля науки и техники РСФСР. Научные и научно-популярные работы Штернфельда изданы на 36 языках в 39 странах. В то же время власти знали о настроениях ученого и, оказывая ему почести, за границу не выпускали -- даже для получения международной премии (см. выше). Штернфельд был удостоен и посмертных почестей -- его похоронили на Новодевичьем кладбище в Москве; в его честь были установлены мемориальные доски. Именем Штернфельда названы кратер на Луне, улица в Лодзи, бульвар в городе Кирьят-`Экрон близ Реховота, где с 1990 г. живет одна из дочерей Штернфельда с семьей.
   В 1987 г. в Москве в издательстве "Наука" вышла в свет монография В. Прищепы и Г. Дроновой "Ари Штернфельд -- пионер космонавтики".
   ШТУТМАН САМУИЛ МАРКОВИЧ -- канд. истор. наук, профессор Академии военных наук.
Он принадлежит к поколению, чья юность была прервана Великой Отечественной войной. С той поры его жизнь связана с военной службой, которую он прошел от рядового до полковника. Окончил пограничное военное училище, заочно Военно-юридическую академию и факультет журналистики Московского государственного университета. Будучи зам. начальника Центрального архива внутренних войск, он в течение многих лет занимался научной разработкой истории войск, став одним из ведущих специалистов в этой области. При его непосредственном участии подготовлены и изданы серия документальных сборников и другие книги по истории внутренних войск. Он автор множества историко-публицистических очерков и статей, пяти книг на эту тему. За книгу "На страже тишины и спокойствия: из истории внутренних войск России (1811-1917 гг.)" стал дипломантом конкурса на лучшие произведения литературы и искусства в МВД России 2002 г. После ухода в отставку работает ведущим научным сотрудником Центрального музея внутренних войск МВД Российской Федерации. Он заслуженный работник МВД. Заслуженный работник культуры. В 1998 г. за заслуги в исследовательской и научно-патриотической работе награжден орденом Дружбы. Награжден орденом Отечественной войны II ст.; медалями.
   ШУЛЬМАН СОЛОМОН ЕФИМОВИЧ (1936-2017) - Родился 20 января 1936 года в Бобруйске (Белоруссия), в семье учителя и врача. По первой своей профессии -- инженер. В 1966 году окончил второе высшее учебное заведение -- институт кинематографии (ВГИК), факультет кинорежиссуры. Являлся одним из основателей популярнейшего документального сериала "Альманах кинопутешествий" (худ. руководитель Владимир Адольфович Шнейдеров), в котором проработал с 1963 по 1973 г. Автор более сорока док. фильмов, пяти художественных киносценариев, ряда литературных и публицистических произведений, опубликованных во многих странах мира. Возглавляемые им киноэкспедиции можно было встретить в самых отдаленных уголках планеты -- от Северного полюса, до вершин Памира, джунглей Африки, островов Океании, пустынь Австралии. Работал на киностудиях СССР, Югославии, Германии, США, Италии, Австралии. Лауреат Союза журналистов СССР. Член Президиума Евразийской академии телевидения и радио. Член Союза кинематографистов и Гильдии кинорежиссёров России, член Союза писателей Москвы, член Гильдии драматургов Австралии. Профессор итальянского Государственного университета. Его публичные выступления неизменно привлекали к себе многочисленные студенческие аудитории Италии, Англии, Германии, США, Австралии. В последние годы жил в Мельбурне (Австралия). В 1964--1967 годах состоял в гражданском браке с Татьяной Самойловой.
   ШУЛЬМАН Хаим Моисеевич (6.12.1929, г. Троицк Челябинской области -- 7.01.1998, Казань), зав. кафедрой нейрохирургии (1982--1987), профессор кафедры неврологии, нейрохирургии и медицинской генетики (1987--1998). Родился в рабочей семье. Вся сознательная жизнь его прошла, в основном, в Казани, куда семья переехала в 1932 г. Школьные годы совпали с Великой Отечественной войной. Хаим Моисеевич учился в ремесленном училище, затем в вечерней школе. Летом 1947 г. за компанию с приятелями Хаим Моисеевич подал документы в КГМИ, успешно сдал экзамены и стал студентом лечебно-профилактического факультета. Отличную учёбу приходилось сочетать с работой. Необходимость зарабатывать на жизнь и учёбу привела его в нейрохирургическую клинику Научно-исследовательского института восстановительной хирургии. Научный руководитель клиники -- профессор Василий Афанасьевич Гусынин, ведущий казанский нейрохирург, видимо, рассмотрел в медицинском брате Шульмане своего будущего преемника. После окончания медицинского института с отличием в 1954 г. по рекомендации и протекции профессора В. А. Гусынина Хаим Моисеевич был принят в клиническую ординатуру в Ленинградский НИИ нейрохирургии им. А. А. Поленова. На протяжении трех лет он учился у основоположника отечественной нейрохирургии проф. И. С. Бабчина, ведущих нейрохирургов страны В. М. Угрюмова, К. А. Григоровича, А. В. Бондарчука, А. Г. Земской. Его учителями в ординатуре были академик Л. О. Орбели, будущий академик Н. П. Бехтерева, профессора-невропатологи И. Я. Раздольский и А. В. Триумфов, нейроофтальмолог Е. Ж. Трон и другие. Фундаментально образованным нейрохирургом, хорошо ориентированным в вопросах хирургической невропатологии и нейрорентгенологии Хаим Моисеевич возвратился в родную Казань. Блестящее нейрохирургическое образование в атмосфере первого в мире Ленинградского нейрохирургического института и титаническая работа очень быстро обеспечили Хаиму Моисеевичу лидирующую роль в нейрохирургии Казани, Татарстана и соседних республик. Эту роль он играл более 40 лет, определяя состояние нейрохирургической службы в регионе. С 1957 по 1966 г.г. Хаим Моисеевич занимал должность младшего научного сотрудника нейрохирургического отделения Научно-исследовательского института травматологии и ортопедии. В это время одним из первых в нашей стране он стал разрабатывать вопросы клиники, диагностики и хирургического лечения компрессионных форм остеохондроза позвоночника. В 1965 г. Хаим Моисеевич защитил кандидатскую диссертацию "Клиника и хирургическое лечение остеохондроза поясничного отдела позвоночника, осложненного задними грыжами дисков" (научные руководители проф. Л. И. Шулутко и проф. В. М. Угрюмов). В мае 1966 г. Хаим Моисеевич организовал и возглавил нейрохирургическое отделение в открывшейся клинической больнице N 15. В это же время он стал работать по совместительству ассистентом кафедры нервных болезней КГМИ. В 1968 г. он был избран доцентом вновь организованной кафедры травматологии, ортопедии и военно-полевой хирургии и перешел в штат КГМИ. До 1976 г. Хаим Моисеевич преподавал военно-полевую нейрохирургию. В 1976 г. в СССР было введено преподавание нейрохирургии студентам лечебно-профилактического и педиатрического факультетов. Хаим Моисеевич возглавил курс нейрохирургии и преподавал эту специальность до последних дней своей жизни. С признаками инфаркта миокарда, который стал причиной смерти, Хаим Моисеевич приходил в студенческую аудиторию нейрохирургической клиники и проводил занятия. В 1979 г. Хаим Моисеевич защитил докторскую диссертацию "Компрессионные формы и нейрохирургическое лечение остеохондроза поясничного отдела позвоночника". Научным консультантов докторской диссертации был директор Ленинградского нейрохирургического института им. А. А. Поленова проф. В. М. Угрюмов. В докторской диссертации изложены принципы приоритетного в мировом масштабе направления -- функциональной нейрохирургии остеохондроза позвоночника и изложен оригинальный метод протезирования цен-тральных отделов межпозвонковых дисков быстроотвердевающим полимером -- полиуретаном СКУ-ПФЛ. По материалам докторской диссертации в издательстве КУ в 1980 г. вышла монография "Хирургическое лечение компрессионных форм остеохондроза пояс-ничного отдела позвоночника с протезированием межпозвонковых дисков". Исследования Хаима Моисеевича и эта книга, думается, обессмертили имя автора, ибо 21 век -- век функциональной хирургии позвоночника -- и несомненно в мировую литературу войдет термин "операция Шульмана". Учитывая авторитет Хаима Моисеевича как нейрохирурга, педагога и ученого, по инициативе ректора КГМИ проф. Х. С. Хамитова, в 1982 г. в КГМИ была организована кафедра нейрохирургии. Кафедру возглавил Хаим Моисеевич, который вскоре получил звание профессора. На кафедре работали ассистенты В. И. Данилов, А. А. Калашников и Р. И. Ягудин, которые вместе с Хаимом Моисеевичем, преподавали нейрохирургию студентам лечебно-профилактического и педиатрического факультетов, а также субординаторам лечебно-профилактического факультета и детским хирургам. На кафедре работал студенческий научный кружок, и многие его члены стали нейрохирургами. В годы наступившей перестройки кафедра нейрохирургии была объединена с кафедрой нервных болезней. С этого момента (1987 г.) Хаим Моисеевич работал профессором кафедры неврологии, нейрохирургии и медицинской генетики. В 1982 г. под руководством Хаима Моисеевича было открыто первое в Казани отделение плановой нейрохирургии -- нейрохирургическое от-деление Республиканской клинической больницы. До последних дней жизни профессор Хаим Моисеевич Шульман был куратором этого отделения, продолжая профессорские обходы и консультации в нейрохирургическом отделении клинической больницы N 15 (БСМП). На базе нейрохирургического отделения РКБ ряд лет работал Казанский межобластной нейрохирургический центр, руководителем которого он был. Много лет Хаим Моисеевич работал главным нейрохирургом МЗ РТ. Проф. Хаим Моисеевич Шульман был врачом-легендой: профессиональным, доступным, высококвалифицированным уникальным хирургом, компетентным во всех разделах нейрохирургии и в вопросах смежных специальностей. За 40 лет беззаветного служения больным он воспитал большой отряд профессиональных специалистов -- нейрохирургов. Практически все нейрохирурги Казани в своем профессиональном становлении испытали его влияние. В 1979 г. Хаиму Моисеевичу присвоено почетное звание "Заслуженный врач Республики Татарстан".
   Хаим Моисеевич был неординарным наставником студентов. Лекции и занятия у постели больного, показательные операции, которые проводил интеллигентный и требовательный профессор, всегда будут помнить воспитанники Казанской медицинской школы. Особо хотелось бы отметить его научную честность. Достаточный материал, системный подход, тщательные измерения, недопустимость фантазий -- слагаемые исследовательской работы Хаима Моисеевича. Он опубликовал более 130 научных работ, посвященных различным проблемам нейрохирургии. Под его руководством защищены 1 докторская и 4 кандидатские диссертации. Хаим Моисеевич являлся членом редколлегии журнала "Неврологический вестник" и членом редакционного совета "Казанского медицинского журнала". Многие годы состоял членом правления ассоциации нейрохирургов СССР и России.
   ШУ?ЛЬМАН Калман (1819, Старый Быхов Могилевской губернии, -- 1899, Вильна), еврейский писатель и переводчик. Писал на иврите. В юности учился в иешивах Литвы, но, увлекшись идеями Хаскалы, самостоятельно изучал Библию и немецкую грамматику. В 1843 г. поселился в Вильне (см. Вильнюс), зарабатывал обучением детей в богатых семьях. В Вильне Шульман вошел в кружок маскилим, сдружился с М. И. Лебенсоном. В 1848 г. вышла его первая книга на иврите "Сафа брура" ("Ясный язык"), содержавшая, главным образом, литературные переводы с немецкого. В 1849-61 гг. Шульман преподавал ивритскую литературу в раввинской семинарии в Вильне. Оставив преподавание, Шульман занялся литературной деятельностью, в основном переводами и литературными обработками. Заключил договор с известным виленским издательством семейства Ромм, за свою работу получал мизерную оплату. Шульман ставил задачу распространения идей Хаскалы среди широкой аудитории, но делал это осторожно, без давления, так что даже ортодоксальные религиозные круги проявляли интерес к его книгам, которые неоднократно переиздавались. Его литературная деятельность способствовала увеличению числа читающих на иврите, в частности, Шульман в 1857-60 гг. перевел 10-томный приключенческий роман французского писателя Эжена Сю "Парижские тайны", и это был первый перевод современной литературы на иврит. Перевод вызвал раздражение у консервативной части еврейских читателей, посчитавшей, что нельзя излагать на святом языке жизнь парижского уголовного мира, и Шульман больше не делал подобных попыток, целиком посвятив себя научным переводам. В 1868-84 гг. вышло 9-томное издание "Диврей иемей олам" ("Всемирная история"), основанное на трудах немецких историков, главным образом, Георга Вебера. Издание было осуществлено по инициативе Общества для распространения просвещения между евреями в России. Издание в 1861 г. "Иудейской войны" в вольном переводе Шульмана с немецкого на иврит было первым изданием Иосифа Флавия на иврите в новейшее время. Среди других книг Шульмана: "Мосдей арец" ("Устройство земли", 1870) -- книга по географии; "Мехкерей эрец Русия" ("Исследования России", 1870), а также ряд книг по истории Эрец-Исраэль: "Халихот кедем" ("Обычаи древности", 1854), "Харисот Бетар" ("Руины Бетара", 1858), "Швилей эрец ха-кдушша" ("Тропы Святой Земли", 1870); "Толдот хахамей Исраэль" ("История мудрецов Израиля", в 4-х томах, 1873-77). Эти книги пользовались большой популярностью у еврейской читающей публики, имели огромное просветительское значение. Шульман был плодовитым публицистом, много печатался в прессе на иврите, выработал свой стиль; он не только прекрасно владел библейским ивритом, но и ввел ряд неологизмов, способствовал становлению современного иврита. Некоторые свои статьи Шульман издал в сборнике "Бет ха-асаф" ("Дом собраний", 1881).
   ШУЛЬМАН ЛЕЙЗЕР ЭЛИКОВИЧ родился в бессарабской немецко-еврейской колонии Тарутино (ныне Тарутинского района Одесской области Украины) в 1923 году в семье владельца магазина железных, скобяных и стройматериалов Элика Шульмана[2]. Учился в тарутинской еврейской гимназии, был участником молодёжного сионистского движения "Бейтар". В четырнадцатилетнем возрасте дебютировал в бухарестской газете "ха-Ярдэн" (на иврите) рассказом "Из-за зёрнышка пшеницы". 13 июня 1941 года, через год после присоединения Бессарабии к СССР, вся семья была выслана на поселение в Казахстан, где Элиэзер работал чернорабочим, кузнецом и, наконец, трактористом. После окончания железнодорожного техникума в Актюбинске в 1946 году был направлен в Сталинск на строительство железных дорог. В 1949 году женился на враче-педиатре Саре Файнштейн, прибывшей в Сталинск по распределению. Работал проектировщиком горных разработок и железных дорог в местном проектном институте, заведовал отделом генплана и транспорта. Начиная с середины 1960-х годов подпольно преподавал иврит и Танах в Новокузнецке, начал составление хронологических таблиц библейских событий, создав собственную, оригинальную методику преподавания. В 1974 году вместе с семьёй переехал в Черновцы, а через год -- в Израиль и осел в Бат-Яме. Работал в железнодорожной компании "Ракевет Исраэль" в Тель-Авиве. Первая книга "Седер ха-Корот ба-Хумаш" (Последовательность событий в Пятикнижии), составленная ещё в СССР, вышла с факсимильными таблицами и рисунками Шульмана в 1981 году в издательстве Армии обороны Израиля. Второе, дополненное издание под названием "Седер ха-Корот ба-Танах" (Последовательность событий в Танахе) появилось в 1984 году, а третье издание было переведено на английский, испанский и русский языки, с шестью переизданиями. Всего Элиэзером Шульманом было написано 12 книг методических и графоаналитических исследований Библии, отдельных книг Талмуда, комментариев Раши, работ Иосифа Флавия, из которых последняя -- "Семиты, евреи, сыны Израиля, иудеи" -- была опубликована посмертно.
   ШУСТЕР САВИК (ШУСТЕРИС ШЕВЕЛИС МИХАЙЛОВИЧ)(1962- ) - журналист, телеведущий. Савик Шустер родился 22 ноября 1952 года в Вильнюсе в семье футболиста и тренера Михаила Шустера и юрисконсульта Изабеллы Шустер. Отец играл в вильнюсском клубе "Спартак", а после завершения футбольной карьеры работал тренером. Играл в составе юношеской футбольной сборной Литовской ССР. В 1971 году, после полутора лет учёбы на медицинском факультете Вильнюсского университета, эмигрировал с родителями в Канаду. Играл в чемпионате Канады за футбольные клубы "Анкара" и "Украина". Одновременно основал футбольную команду университета Макгилла, играл в составе сборной Канады "All Stars". Из-за травмы прекратил заниматься футболом. В 1976 году окончил факультет биохимии и физиологии университета Макгилла в Монреале. Работал в научно-исследовательском медицинском центре изучения мигрени во Флоренции. В 1978 году оставил медицину и занялся журналистикой. Освещал военные действия как журналист и фотокорреспондент в Афганистане, Ливане, Палестине, Израиле, Никарагуа, Чаде в изданиях Newsweek, Der Spiegel, LibИration, La Repubblica. Вячеслав Никонов в эфире телеканала "Россия-1" 2 июля 2014 года сообщил, что во время афганской войны 1979--1989 годов Шустер, являясь кадровым агентом ЦРУ США, занимался антисоветской агитацией в Афганистане. В 2012 году Савик Шустер в эфире своей программы "Шустер Live" отмечал, что в 1984 году он занимался изготовлением, доставкой в Афганистан и распространением в Кабуле поддельного выпуска газеты "Красная звезда", содержащего в себе антисоветскую и антивоенную агитацию. Шустер указывал, что тогда никто не поверил в то, что эта акция была организована при участии одних лишь представителей итальянских радикальных СМИ. Поэтому его записали в "агенты ЦРУ", хотя, по его словам, в реальности он никогда и никаким образом не контактировал с ЦРУ. Более того, ещё в 1980 году Шустер участвовал в распространении фальшивого номера газеты "Правда", изготовленного советскими эмигрантами на время московской Олимпиады. Является гражданином Канады и Италии[8]. Свободно владеет литовским, русским, итальянским, английским, немецким, французским языками, понимает и частично говорит на украинском. Отец -- Михаил Шустер (умер 27 марта 2011 года), профессиональный футболист, тренер. Михаил -- ветеран Великой Отечественной войны: в 17 лет стал артиллеристом в боях под Варшавой и в составе литовской дивизии ВС СССР дошёл до Берлина. После окончания войны играл в футбол, в чемпионате Восточной Германии, до 1951 года[11]. Затем был игроком ФК "Спартак" (Вильнюс), где после завершения футбольной карьеры работал тренером. В течение последних многих лет жил с женой Изабеллой в Канаде. Супруги имели в Монреале свой бизнес -- обувную фабрику "La Canadienne". Мать -- Изабелла Шустер, юрисконсульт. Первая жена -- Джанна, итальянский врач. Сын -- Стефано (род. 1987), живёт в Италии. Дочь -- Сара (род. 1989), живёт в Италии. Вторая жена (неофициальный брак) -- Ольга Невская (род. 2 февраля), российский стилист. У неё есть сын Артём (род. 1992) от другого брака. Начали жить вместе с 2005 года, когда она переехала из Москвы в Киев. В 2012 году расстался с Невской.
   ЩЕГЛОВ ЛЕВ МОИСЕЕВИЧ (1946- ) - Окончил Ленинградский санитарно-гигиенический медицинский институт по специальности "лечебное дело" (1971). Успешно прошёл постдипломные специализации по психиатрии, психотерапии, медицинской психологии, сексопатологии и другие. Исследовал вопросы диагностики неврозов и неврозоподобных состояний, социально-психологические аспекты сексуального поведения, проблемы психосоматических нарушений, сексуальных девиаций и прочих. Работал врачом-психотерапевтом, организовал первый в городе психотерапевтический кабинет. С 1982 г. -- врач высшей квалификационной категории. Был одним из соучредителей Восточно-Европейского института психоанализа в Санкт-Петербурге, его преподавателем и ведущим специалистом (1993--2000). Секретарь ассоциации сексологов России (с 1992). В 1994 году организовал и возглавил кафедру сексологии и сексопатологии факультета социальной медицины Государственной академии имени Маймонида, которой заведовал до 2000 года. С 1996 г. -- член Союза кинематографистов России. Учредитель и член правления Национальной федерации психоанализа (с 1997). Доктор медицинских наук (1998, диссертация -- "Неврозы и сексуальные расстройства"), профессор (1999). С 1999 года -- учредитель, проректор и декан факультета сексологии Института психологии и сексологии (Санкт-Петербург), с 2002 года -- его ректор. Член редакционного совета журнала "СПИД, секс, здоровье"[2] и журнала "Медицинская психология" (Харьков, Украина). Автор 15 монографий и научно-популярных книг. Автор 130 научных публикаций по проблемам сексологии, психотерапии и психоанализа, более 500 научно-популярных статей и интервью. Автор оригинальной программы переподготовки специалистов по междисциплинарной психологии "Теория и практика психолого-сексологического консультирования". С начала 1990-х активно занимается популяризацией идей здорового секса на радио, телевидении и в прессе. Участвует в публичных обсуждениях на темы: роль сексологов в обществе, психология сексуальности, равноправие полов, брак, этика рекламы, социальный климат для людей пожилого возраста, значение пола в сфере труда, политтехнологии и др. Принимал участие в радио и телепередачах -- "Адамово яблоко", "Синие страницы", "Спросите у доктора Щеглова", снялся в ряде художественных фильмов. С 2012 года является президентом Национального института сексологии. Член Санкт-Петербургского английского клуба. Женат, имеет сына.
   ЭДЕЛЬМАН (ДМИТРИЕВ) ЮРИЙ ДМИТРИЕВИЧ (1926-89) - писатель-натуралист. Юрий Дмитриев родился в Москве, в семье врача. Участник Великой Отечественной войны. После войны сотрудничал с газетой "Московский комсомолец" и учился на филологическом факультете Московского государственного университета (закончил в 1950 г.), затем преподавал русский язык и литературу в школе. Прослушал теоретический курс аспирантуры при Академии педагогических наук (1955). В середине 1950-х годов Дмитриев подготовил кандидатскую диссертацию на тему: "Научно-художественная литература для детей (творчество писателей-анималистов)", в которой он анализировал преемственные связи в творчестве Виталия Бианки, Максима Зверева, Николая Плавильщикова, Веры Чаплиной, Евгения Чарушина[1]. В процессе работы над диссертацией Дмитриев публикует в журнале "Начальная школа" статьи, посвященные творчеству Бианки, Чарушина и Чаплиной. Однако в творческой биографии Юрия Дмитриева педагогика и литературоведение вскоре уступают место собственному писательскому труду. В 1957 году выходит в свет его первая книга "Зеленый патруль", посвященная теме защите природы. Этой теме Дмитриев остался верен на протяжении всей своей жизни, хотя параллельно работал и над созданием целого ряда историко-революционных книг -- от биографий Григория Котовского, матроса Железняка, Михаила Фрунзе, Феликса Дзержинского, до документальных очерков о В. И. Ленине. Книги Юрия Дмитриева о природе знакомят маленьких читателей с жизнью, чудесами и загадками животного и растительного мира. Чтение любой его книжки -- это беседа с умным педагогом, умеющим показать читателю любого возраста, как важно беречь мир, где всё взаимосвязано. "Мне хочется, -- говорит писатель, -- помочь людям понять, какой удивительный и прекрасный мир перед нами, где каждое дерево, каждая бабочка, каждая птица -- чудо". К.Г.Паустовский сказал о молодом еще тогда писателе Дмитриеве, что у него "левитановское зрение, точность учёного и образность поэта".
   ЭЙДЕЛЬМАН НАТАН ЯКОВЛЕВИЧ (1930-89) - Родился в семье Якова Наумовича и Марии Натановны Эйдельман. Окончил исторический факультет МГУ в 1952 году, ученик П. А. Зайончковского и М. В. Нечкиной; однокурсник Г. Г. Дилигенского, И. Д. Ковальченко, В. И. Корецкого, Ю. С. Кукушкина, Н. Н. Покровского, А. А. Сванидзе, К. Г. Холодковского, Я. Н. Щапова и других известных историков. После окончания университета(1952) Натан Эйдельман шесть лет работал преподавателем истории в вечерней школе в подмосковном городе Ликино-Дулёво, а с 1954 года -- в Москве. С 1959 года в должности экскурсовода, а затем научного сотрудника работал в Московском областном краеведческом музее в Истре. После 1956 года имел косвенное отношение к университетскому кружку свободомыслящих историков, в котором состояли некоторые его однокурсники, занимавшиеся критикой сталинизма с марксистских позиций ("группа Краснопевцева"). Арест членов этого кружка вынудил Эйдельмана прекратить преподавание истории в школе, хотя он сам не был репрессирован, но был исключён из ВЛКСМ. В дальнейшем "не был знаком с диссидентами и не являлся их сторонником, хотя восхищался личным мужеством этих людей".[Начал печататься в 1960 году. В 1965 году защитил кандидатскую диссертацию "Корреспонденты Вольной печати Герцена и Огарёва в период назревания первой революционной ситуации в России"[9] (оппоненты М. В. Нечкина и Ю. Г. Оксман), впоследствии переработанную в книгу "Тайные корреспонденты "Полярной звезды"". Н. Я. Эйдельман был членом Союза писателей СССР[5] с 1971 года[автором более 20 книги около 300 статей. Похоронен в Москве, на Кунцевском кладбище. На протяжении ряда лет в редакции журнала "Знание -- сила" проводились "Эйдельмановские чтения" .Натан Эйдельман был одним из ярких представителей гуманитарного крыла интеллигенции внесшим немалый вклад в развитие русской культуры второй половины XX века. Основной областью его научных интересов была история русской культуры и общественное движение России в XVIII--XIX веках. Главным направлением исследований Эйдельмана было движение декабристов. Его работам был свойственен особо внимательный подход к нравственной трактовке рассматриваемых событий. Мысли героев его книг, посвятивших себя борьбе за свободу в России, оказывались, благодаря Эйдельману, неожиданно актуальными в условиях советской действительности, что, наряду с хорошим литературным языком его произведений, способствовало росту популярности его книг и публицистики среди критически настроенной части советской интеллигенции. Немалую часть своих работ он посвятил проблемам русско-кавказских культурных связей, роли Кавказа и его народов в жизни и культуре России. В то же время по мнению ряда источников[7] еврейская тема практически никогда не привлекала внимание Эйдельмана. Однако в острой переписке[7], впоследствии опубликованной в журнале "Даугава"[13], он, полемизируя с писателем Виктором Астафьевым, затрагивал тему межнациональных отношений в том числе и русско-еврейских, но по мнению некоторых, например, авторов Электронной еврейской энциклопедии[7], при этом в своих аргументах в этой переписке "придерживается определённых антиеврейских предрассудков". Рассуждая об Эйдельмане, литературовед М. О. Чудакова писала: Для него интересы отечественной культуры были реальностью, сопоставимой с насущными сугубо личными заботами текущего дня, частью собственной жизни... он жил в окружении мыслей умнейших людей разных эпох, любил их приводить в книгах и разговорах... он был похож на эти мысли, они были ему впору.
   ЭЙДЕЛЬМАН СЕМЁН ИСААКОВИЧ (1948- ) -- советский и российский учёный-физик, доктор физико-математических наук (2003), профессор, преподает курс "Физики тау-лептона" в Новосибирском государственном университете[5]. Заведующий кафедры физики элементарных частиц НГУ, главный научный сотрудник в Институте ядерной физики им. Г. И. Будкера СО РАН[7]. Самый цитируемый представитель сибирской науки за последнюю четверть века[8]. Входит в первую пятёрку в Топ-100 самых цитируемых российских учёных-физиков по данным РИНЦ, входит в Топ физиков, рождённых на территории России и имеющих высокий индекс Хирша. Участвовал в экспериментах на коллайдере ВЭПП-2000
   ЭЙДЕЛЬМАН ЯКОВ НАУМОВИЧ (1896-1978) - Участник Первой Мировой войны. Учился в еврейской театральной студии Аманут в Киеве. Автор статей по вопросам идеологии, в том числе для Литературной газеты. В 1942 году ушёл добровольцем на фронт и вступил в ВКП(б) (исключён в 1949 году). Капитан танковых войск. Был военным корреспондентом газеты 9-го гвардейского механизированного корпуса "В решающий бой". Награждён пятнадцатью наградами -- орденами и медалями. После войны "собирал у себя молодых людей, рассказывал им историю еврейского народа, читал еврейских поэтов, учил ивриту. Один из слушателей и написал на него донос". В 1950 году был обвинён в "еврейском буржуазном национализме", осуждён на 10 лет ИТЛ, отправлен в Воркуту (Воркутлаг), где играл в театре ГУЛАГа. Освобождён в 1954 году. В последние годы жизни разделял идеи сионизма. Жена -- Мария Натановна Эйдельман (1901--1992). Сын -- выдающийся советский литературовед и историк Натан Эйдельман.
   ЭЙНШТЕЙН АЛЬБЕРТ (1879-1955) - физик. Нобель.Старший сын Эйнштейна пошёл по стопам отца, а младший - сошёл с ума и кончил свои дни в ?психушке?. Как сын великого физика хотел стать психиатром, но оказался пациентом - читайте в нашем расследовании.
   В 1904 году в швейцарском городе Берне в семье служащего патентного ведомства Альберта Эйнштейна и его супруги Милевы родился сын, которого пара назвала Ганс-Альберт. И открывшийся вслед за этим этап жизни стал для Эйнштейна триумфальным, а 1905-й мировые физики и вовсе называют ?Годом чудес?, поскольку в свет вышли сразу четыре статьи Альберта, перевернувшие представление о фундаментальных понятиях: пространстве и времени, массе и энергии. В этих работах Эйнштейн объяснил Броуновское движение, положил начало квантовой механике и представил научному миру специальную теорию относительности и свою знаменитую формулу, устанавливающую соотношение между массой тела и содержащейся в нем энергией: E=mc«. А в 1910-м у Эйнштейнов родился второй сын - Эдуард. Великий физик обожал сыновей и мог, забросив работу, часами наблюдать за их играми. Но к тому времени счастливой семейной жизни - и даже её видимости - настал конец: отношения у пары безнадёжно испортились. А вскоре у Альберта Эйнштейна начался роман с двоюродной сестрой Эльзой Ловенталь. В письмах к Эльзе физик называл супругу ?недружелюбным созданием без чувства юмора? и признавался: ?Я отношусь к жене как к сотруднице, которую я не могу уволить. У меня есть своя спальня, и я избегаю того, чтобы оставаться с ней наедине?.
   В 1914 году Эйнштейны наконец разошлись: Милева с детьми стала жить в Цюрихе, сам Альберт переехал в Берлин. У Милевы тогда случился нервный срыв, который списали исключительно на ситуацию. А официальный развод был оформлен только спустя пять лет. Сохранилась переписка, которую вёл Альберт с сыновьями после расставания с их матерью. Старшему он рассказывал о своих новых научных работах и отправлял математические задачки. Но вот письма младшему сыну были много проще - видимо, уже тогда великий учёный всё про него понимал. Когда Эдуарду исполнилось семь лет, Альберт Эйнштейн открылся одному из своих коллег: ?Меня приводит в глубочайшее уныние состояние моего маленького мальчика. Он никогда не сможет стать полноценно развитой личностью?.
   Увы, предчувствие не обмануло великого физика. Эдуард с раннего детства был очень болезненным мальчиком. Проводил время в уединении - писал стихи и играл на пианино. Он честно признавался, что на фоне прославленного отца порой чувствует себя мелким. Завидовал он не только отцу, но и старшему брату - что тот красивее и удачливее. В какой-то момент жизнь Эдуарда, казалось бы, наладилась: он поступил в Цюрихский университет - решил стать психиатром. Но оказалось, что он всё же пациент.
   В 1930 году, ставшем роковым для Эйнштейнов, юноше исполнилось 20 лет, и он влюбился. Эдуард познакомился с ней университете, и она была намного старше его. Вначале избранница долго не отвечала на его ухаживания. Когда же она наконец уступила, Эдуард оказался сексуально бессилен. Это привело его к нервному срыву, попытке самоубийства и последующей госпитализации в Бургхельцли - психиатрическую больницу его родного Цюрихского университета. Там Эдуарду Эйнштейну был поставлен страшный диагноз - ?шизофренический дефект?.
   Альберт, памятуя нервный срыв бывший жены, был убежден, что болезнь сына наследственная и передалась ему от матери. Эту мысль подтверждал в переписке и один из врачей клиники Бургхельцли: ?Определенно шизофреническая наследственность идет со стороны матери, чья сестра была госпитализирована с кататонией. У матери - шизоидная личность?.Состояние Эдуарда ухудшалось, но одновременно с ним сходил с ума и окружающий мир. После прихода Гитлера к власти Альберт Эйнштейн вынужден был эмигрировать в США. Перед отъездом за океан он навестил сына в швейцарской больнице - больше им не довелось увидеться никогда. А все попытки отца вывезти Эдуарда к себе в Штаты оказались безрезультатны: психически больному юноше раз за разом отказывали во въезде. Старшему сыну - Гансу-Альберту - удалось вырваться в США только в 1938-м. И он стал со временем знаменитым инженером-гидравликом и профессором Калифорнийского университета в Беркли, а его работы по переносу донных отложений получили всемирное признание. В 1988 году Общество гражданских инженеров США даже учредило премию имени Эйнштейна-младшего.
   Его сын - Бернард Сезар Эйнштейн - занимался разработкой приборов ночного видения, стал автором множества патентов по усилению световых сигналов и работал в ведущих компаниях в сфере электроники. А правнук великого физика - Томас Мартин Эйнштейн - известный американский анестезиолог. Уже подросли и праправнуки Альберта Эйнштейна по линии его старшего сына. А линия младшего сына так и оборвалась в психиатрической больнице. Однажды попав на её койку, пациент N 27445 в следующие три десятилетия жизни выходил из психбольницы лишь ненадолго. Его ?лечили? с помощью инсулинокоматозной терапии - вводили на протяжении нескольких недель большие дозы инсулина, что вызывало гипогликемическую кому. Смертность от этого метода ?лечения? составляла до 5%, а эффективность, как впоследствии выяснилось, равнялась нулю. Эдуарда Эйнштейна ?лечили? и электрошоковой терапией, и тоже, разумеется, безрезультатно. Его мать, Милева, умерла в 1948-м. Альберт Эйнштейн отреагировал на смерть бывшей супруги холодно - его волновала только дальнейшая судьба оставшегося в Швейцарии больного сына. Да и что значит волновала? ?Хуже всего, что Эдуард остался там один, без кого-то, кто может позаботиться о нем, в своем ужасном состоянии. Если бы я только мог знать заранее, он бы никогда не появился на свет?, - безжалостно резюмировал великий физик. Альберт Эйнштейн умрёт в 1955 году. Младший сын переживёт его всего на 10 лет. Эдуард скончался 25 октября 1965 в ставшей ему родной психиатрической больнице Бургхельцли. А напоследок пациент N 27445 напишет стихи:
   Больной нерв поет о конце отца и сына!
Он знает, как я одиноко умираю.
Страдание, о котором я говорю,
Ты превозмочь пытаешься. Его уносит ветер.
Но куда уйдет душа? Ведь я, черт побери, уже исчез,
Пропал среди листвы, течением унесен.
Не нужно больше думать ни о чем,
Так много боли. Я умираю одиноко,
Стреляю себе в сердце со стыда в покое спальном.
Моя стойкость у меня все отняла.
   ЭЙХЕНБАУМ БОРИС МИХАЙЛОВИЧ - (1886, город Красный, Смоленская губерния, -- 1959, Ленинград), русский литературовед. Брат деятеля революционного движения, анархиста (см. анархизм) Всеволода Волина, внук поэта и просветителя Я`акова Эйхенбаума. Родился в семье врачей: мать, Надежда Эйхенбаум (урожденная Глотова; русская), -- одна из первых квалифицированных женщин-врачей в России, отец, Михаил Эйхенбаум (крещеный еврей), -- железнодорожный врач. Детство и юность провел в Воронеже. По окончании в 1905 г. Воронежской гимназии поступил в петербургскую Военно-медицинскую академию, в феврале 1906 г. -- в Вольную высшую школу Петра Лесгафта (биологическое отделение). Однако, решив посвятить жизнь изучению музыки, в январе 1907 г. поступил в музыкальную школу профессора Евгения Рапгофа. Окончательный выбор Эйхенбаум сделал осенью 1907 г., поступив на славянско-русское отделение историко-филологического факультета Петербургского университета (окончил в 1912 г.; в 1909-11 гг. учился на романо-германском отделении). С 1912 г. сотрудничал в журналах "Запросы жизни", "Русская молва", "Северные записки", "Русская мысль". С марта 1914 г. преподавал в петербургской частной гимназии Якова Гуревича (см. Любовь Гуревич). В 1918-49 гг. преподавал в Петроградском (Ленинградском) университете (профессор), в 1920-31 гг. -- в Государственном институте истории искусств, с 1935 г. был сотрудником Пушкинского дома (Института русской литературы). В 1936 г. Президиум Академии наук СССР присудил Эйхенбауму степень доктора филологических наук без защиты диссертации за выдающиеся работы в области русской литературы и текстологии. В 1949 г., в ходе кампании по борьбе с "космополитами", подвергся травле, был уволен из университета и Пушкинского дома (восстановлен в 1954 г.) и пять лет был лишен всякой возможности научной и литературной работы. Первая научная работа Эйхенбаума -- статья "Пушкин-поэт и бунт 1825 года", получившая одобрение его двоюродного брата, историка Михаила Лемке, была опубликована в 1907 г. В 1918 г. Эйхенбаум примкнул к Обществу изучения поэтического языка (ОПОЯЗ), созданному группой филологов-формалистов (Осип Брик, Юрий Тынянов, Виктор Шкловский, Роман Якобсон, Лев Якубинский и др.). Своеобразным "манифестом" ОПОЯЗа была статья Эйхенбаума "Как сделана "Шинель" Гоголя" (1919), заложившая основы формального метода анализа текста. В труде "Мелодика русского лирического стиха" (1922) Эйхенбаум исследовал органическую связь между ритмом и синтаксисом стиха, образующую поэтическую интонацию. В 1920-е гг. Эйхенбаум активно выступал как историк литературы (книги "Молодой Толстой" /1922/, "Анна Ахматова. Опыт анализа" /1923/, "Лермонтов. Опыт историко-литературной оценки" /1924/), теоретик литературного процесса (концепция "литературного быта"), критик, создатель "персонального" литературного журнала-книги "Мой временник" (1929). Обращение Эйхенбаума к изучению форм литературной жизни, к проблеме "как быть писателем", тесно связанное, с одной стороны, с ранними литературными опытами (опубликованными в 1912 г. стихотворениями в журнале "Гиперборей"), с другой стороны, с драматической социально-культурной динамикой советского общества 1920-30-х гг., привело Эйхенбаума к работе в "пограничном" жанре беллетризованной биографии ("Маршрут в бессмертие. Жизнь и подвиги чухломского дворянина и международного лексикографа Николая Петровича Макарова" /М., 1933/). Эйхенбауму принадлежит фундаментальное исследование -- литературная биография "Лев Толстой" (кн. 1-3, Л.--М., 1928-60). Значительна деятельность Эйхенбаума как текстолога и комментатора, подготовившего собрания сочинений Михаила Лермонтова, Николая Лескова, Михаила Салтыкова-Щедрина, Ивана Тургенева, Льва Толстого и др. Всю сознательную жизнь Эйхенбаум вел дневник (частично опубликованный в периодической печати), который представляет несомненную культурно-историческую ценность. В автобиографической концепции Эйхенбаума духовно-генетическая связь с еврейским дедом -- Я. Эйхенбаумом -- играет определенную роль ("Закон наследственности... привел меня... на историко-филологический факультет" /"Мой временник"/) и сказывается на его юношеских интересах ("смесь еврейской крови с русской образует, очевидно, особое химическое соединение, имеющее сходство с кровью романо-германских народов"). Анонимное издание перевода поэмы деда "Гакраб. (Битва)" (М., 1924) стимулировало Эйхенбаума к написанию отклика на это издание ("Русский современник", 1924, книга 4), в котором он сообщал сведения о забытом авторе. В расширенном варианте этой рецензии (глава "Отрывки из родословной", открывающая "Мой временник") Эйхенбаум на примере судьбы деда и его книги постулировал преодоление "забвения" как основу гуманитарной науки.
   ЭЙХЕНБАУМ ЯКОВ МОИСЕЕВИЧ (1796-1861) - математик, поэт, педагог, переводчик. Яков Эйхенбаум родился в 1796 году в местечке Кристинополь (Галиция). Уже ребёнком он вызывал удивление своими феноменальными способностями; в возрасте двух лет он уже свободно читал по-еврейски, в четыре года он знал Пятикнижие. Отец Эйхенбаума, Моисей Гельбер из Замостья, сосватал своего восьмилетнего сына и отправил его на воспитание к будущему тестю, деревенскому арендатору, жившему близ волынского местечка Орохова. Какой-то каббалист ознакомил Эйхенбаума с первыми элементами математики. Стремление к светским знаниям вызвало неудовольствие со стороны ортодоксальной семьи тестя. Эйхенбаум вынужден был развестись с женой, и для него начались годы скитания. Очутившись в 1815 году в Замостье, где вторично женился, Яков Моисеевич Эйхенбаум впервые познакомился с просветительным движением; усвоение немецкого языка дало Эйхенбаум возможность основательно изучить математические науки; в 1819 году он перевел "Элементы" Евклида на древнееврейский язык (за недостатком средств не опубликовано). В течение ряда лет Я. М. Эйхенбаум, обремененный многочисленной семьей, скитался по разным городам, перебиваясь частными уроками. В годы своего пребывания в Умани Я. Эйхенбаум близко сошелся с известным впоследствии профессором Кембриджского университета Германом Хедвигом Бернардом. Терпя нужду, Эйхенбаум обратился в 1843 году к Исааку Бер Левинзону с просьбой, чтобы тот похлопотал за него y Макса Лилиенталя ? месте в одной из открываемых казенных школ. В следующем году Эйхенбаум был назначен смотрителем еврейской школы в Кишинёве, a с 1850 года до самой смерти состоял инспектором раввинского училища в городе Житомире.. Чрезвычайно остроумный и общительный, Эйхенбаум пользовался большой популярностью среди своих воспитанников. Неблагоприятные условия переходной эпохи не дали Эйхенбауму возможности нормально развить свои исключительные дарования. Обладая значительным поэтическим талантом, Эйхенбаум не создал в этой области ничего выдающегося. В его сборнике стихотворений "Kol Simrah" (1836) преобладают переводы, и только в прекрасной поэме "Arba itot ha-Schanah" (четыре времени года) обнаружилась сила его поэтического дарования. Самым крупным произведением Эйхенбаума является его поэма "Ha-Kerab" (1840), в которой поэт, замечательный шахматист, в звучных стихах описывает партию шахматной игры в виде битвы (О. А. Рабинович перевел ее в 1847 году на русский язык). По изяществу формы и яркости образов эта поэма явилась заметным этапом в развитии новоеврейской поэзии. Другая его большая поэма, "Ha-Kossem", опубликована в "Ha-Meliz" (1860) и в следующем году вышла отдельно. Как математик Эйхенбаум впервые обратил на себя внимание своим спором (Кеrem Chemed, IX) с С. Д. Луццатто по поводу одного темного места y Авраама ибн-Эзры. Сенсацию произвело его столкновение с французским математиком Луи-Бенжаменом Франкёром. Эйхенбаум открыл ошибку в вычислениях последнего, по этому поводу завязался между Эйхенбаумом и французским ученым научный диспут, из которого Эйхенбаум вышел победителем. Эйхенбаум перевел курс Франкера по математике на древнееврейский язык, но из-за недоразумений с типографом книга не вышла из печати. Также Эйхенбаум опубликовал руководство по арифметике "Chochmat ha-Schiurim" (1857).
   ЭЙХЕНГОЛЬЦ МАРК ДАВИДОВИЧ (1889-1953) - Родился 30 августа (по старому стилю) 1889 года в Кремечуге, в семье присяжного поверенного Давида Моисеевича Эйхенгольца. В 1914 году окончил романо-германское отделение историко-филологического факультета Московского университета. Специалист в области французской литературы. Стажировался во Франции и Италии. С 1918 по 1921 гг. занимал должность секретаря Театрального отдела Наркомпроса. Член комиссии по исследованию художественной жизни в эпоху Октябрьской революции при Социологическом отделении, заведующий кабинетом революционного искусства Запада. С 1918 года кроме того преподавал поэтику, историю западно-европейской литературы и театра на факультете общественных наук МГУ, в Высшем литературно-художественном институте им. В. Я. Брюсова, Институте живого слова и в ряде специализированных театральных школ. Работал также в НИИ языка и литературы, Институте красной профессуры, МОПИ и МГПИ. Дебютировал в печати в библиотечном отделе газеты "Утро России" в 1915 году. Печатался в журналах "Вестник театра", "Печать и революция". Основные исследования М. Д Эйхенгольца посвящены творчеству Э. Золя и Г. Флобера. Автор фундаментальных работ по творчеству Э. Золя. Одной из самых известных и ценных для советского и российского литературоведения является монография "Творческая лаборатория Э. Золя" (1940). Впервые в СССР подготовил к выходу в свет собрания сочинений Э. Золя (1928--1935) и Г. Флобера (1933--1938), а также Избранные сочинения Флобера (1947), снабдив их подробными научными комментариями. Брат Александр Давидович (1897--1970), библиограф, историк.
   ЭЛЛЕНБЕРГ ДЖОРДАН - математик, автор книги "Как не ошибаться"
   ЭЛЬШТЕЙН НАТАН ВЛАДИМИРОВИЧ (1929-2005) - врач, деонтолог. Натан Эльштейн родился в 1929 году в Кишинёве. В 1951 году окончил Черновицкий медицинский институт (в котором также выступал аккордеонистом институтского джаз-оркестра) и был направлен на работу в Эстонию. В 1962--1968 годах -- главный терапевт Таллина, в 1968--1991 годах -- главный терапевт Министерства здравоохранения Эстонской ССР. Одновременно в 1967--1996 годах заведовал отделением гастроэнтерологии Института экспериментальной и клинической медицины в Таллине, с 1996 года -- консультант института. В 1982--1993 годах -- научный директор регионального Центра Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) в Эстонии. В 1970--1995 годах -- председатель Эстонского научного общества терапевтов. Редактор общего отдела "Большой медицинской энциклопедии" (3-е издание), член редакционных советов журналов "Терапевтический архив" (Москва) и "Гастроэнтерология" (Душанбе). Публиковался с 1955 года. Автор более 280 научных публикаций по внутренним и инфекционным болезням, гастроэнтерологии, деонтологии, медицинской этике, ятрогении, истории медицины, в том числе многократно переиздававшихся монографий "Диалог о медицине", "Медицина и время" и "Ошибки в гастроэнтерологической практике".
   ЭРЕНБУРГ ИЛЬЯ ГРИГОРЬЕВИЧ (1891-1967) - поэт, публицист, военкорр, журналист.
   Автор - МИХАИЛ ФИНТУШАЛ.
   В этом году исполнилось 115 лет со дня рождения видного русского прозаика Ильи Эренбурга (1891-1967). Во многих произведениях Эренбурга звучали еврейские мотивы. В 1927 г. Эренбург написал очерк "Ложка дегтя", в котором воспел скептицизм как важнейший двигатель культурного развития общества. Писатель показал, что еврейский скептицизм несет дух вечного сомнения и поиска, потому так велик вклад евреев в мировую культуру. Плодовитый и тонкий прозаик, Эренбург со временем сосредоточил основное внимание на публицистике, его статьи стали шедеврами этого жанра. Эренбург достиг наивысшего пика популярности в годы войны, когда был военным корреспондентом газеты "Красная Звезда", из-под его пера вышли 1500 статей, очерков, заметок. Каждое слово писателя "било врага без промаха", солдаты по праву называли его "снайпером пера". Ему принадлежит знаменитый лозунг "Убей немца!"
   Он стал своеобразным интеллектуальным мостом, связывающим интеллигенцию Запада и России. Его имя и его талант публициста и оратора широко использовались советской пропагандой для создания привлекательного образа сталинского режима за границей. Но в жизни Ильи Эренбурга был трагический период, когда чекисты решили сделать его "главным космополитом страны". 13 марта 1952 г. в следственной части по особо важным делам МГБ началось расследование по делам всех лиц, имена которых упоминались в протоколах допросов по делу Еврейского антифашистского комитета. В списке значились имена В.Гроссмана и С.Маршака, М.Блантера,   Б .Слуцкого, и фамилия Эренбурга в этом списке стояла первой -- он должен был стать главным обвиняемым по "делу космополитов".
   Для рационализации иррационального страха перед еврейством антисемиты нуждались в представлении, превращающем еврейство из отвлеченного понятия в нечто конкретное и зримое. Этой потребности отвечали "Протоколы сионских мудрецов", в которых был создан химерический образ всесильного кагала во главе с еврейскими мудрецами. Когда народы вели войны, евреи придерживались принципа лояльности, они сражались на стороне той страны, в которой жили. Если в годы Первой мировой войны царское правительство объявило, что евреи -- пособники немцев, и поэтому их эвакуировали из прифронтовой полосы, то во время Второй мировой войны Сталин сделал евреев разменной монетой в переговорах с Гитлером. 19 февраля 1942 г. Сталин написал "Предложения германскому командованию", которые предусматривали коренной поворот в войне. Он писал: "СССР готов будет рассмотреть условия об объявлении мира между нашими странами и обвинить в разжигании войны международное еврейство в лице Англии и США, в течение последующих 1943-1944 гг. вести совместные боевые действия в целях переустройства мирового пространства". (Карпов В. "Генералиссимус", Т.2, М.: 2005, С. 14).
   13 января 1953 года было опубликовано сообщение ТАСС, извещавшее, что органами госбезопасности раскрыта террористическая группа "врачей-убийц", ставивших целью убийство видных советских деятелей. Утверждалось, что врачи-евреи были агентами еврейской организации "Джойнт", созданной американской разведкой. Это означало, что готовится новый виток репрессий против евреев, неизбежно ведущий к депортации. Но в 1948 г. было создано Государство Израиль, и отпала необходимость в поддержании химерического образа "еврейского кагала". Сталин превратил Израиль в источник страха, он в мирное время обвинил советских евреев в том, что они --агенты сионизма и империализма. И пошел еще дальше: приказал подготовить "Письмо" в редакцию "Правды", предложив подписать его именитым евреям. Евреи должны были заклеймить "врачей-убийц" и признать, что советские евреи несут ответственность за их "преступления". Сталин решил послать евреям "приглашение на казнь", получить от лица известных евреев мандат, служивший моральным оправданием для репрессий.
   "Письмо" начиналось с проклятий, адресованных преступникам, действовавшим "под маской ученых". Преамбула заканчивалась фразой: "Вместе со всем советским народом, со всеми передовыми людьми мира мы (евреи) клеймим позором эту клику убийц, этих извергов рода человеческого". Одной этой фразы было бы довольно, чтобы человек, которому предложили поставить под ней свою подпись, содрогнулся от ужаса. В "Письме" объявлялось, что сионисты хотят превратить евреев в "шпионов и врагов русского народа". Организация сбора подписей под "Письмом" была поручена евреям -- академикам Минцу и Митину, журналистам Заславскому и Маринину. Более пятидесяти евреев поставили свою подпись под письмом, ведь отказ означал угрозу немедленного ареста. Однако в ходе сбора подписей произошел сбой. Подписать письмо отказались шесть человек: экономист Евгений Варга, историк Аркадий Ерусалимский, поэт Евгений Долматовский, писатель Вениамин Каверин, Герой Советского Союза, генерал Яков Крейзер, Георгиевский кавалер, певец Марк Рейзен. Слухи о письме распространились среди евреев, которых охватило трагическое чувство безысходности и отчаяния. Способствовали таким настроениям и воспоминания о депортации целых народов, обвиненных во время войны в сотрудничестве с немцами.
   Среди евреев, которые должны были подписать письмо, значился и Илья Эренбург. Он принял решение не подписывать письмо. Но даже такой мужественный поступок не устранял угрозу репрессий, которая нависла над евреями. Именитые евреи, подписавшие письмо, столкнулись с огромной мощью тоталитарного государства. Они считали, что сложилось безвыходное положение: подпишут они письмо или не подпишут -- это ничего не решит. Судьба евреев решена -- против них готовятся массовые репрессии, предотвратить которые невозможно. Но Эренбург увидел выход из положения, которое казалось безвыходным. Он решил дезавуировать саму идею письма, и вступить в интеллектуальный поединок с диктатором.
   3 февраля 1953 года Илья Эренбург написал письмо Сталину. В письме он стремился изложить доводы, способные дойти до сознания Сталина, показать ему негативные результаты, к которым может привести антисемитская публикация. Он обращал внимание Сталина на то, что целесообразность расширения антисемитской кампании определяется тем, будет ли она способствовать "защите Родины" или поставит ее под удар. Эренбург сделал вид, что отстаивает интересы советского государства, репутации которого проведение репрессий против евреев может нанести губительный урон. Эренбург указывал, что опубликование антисемитского письма может раздуть антисоветскую пропаганду тех же сионистов, империалистов и других врагов социализма. Тем самым он дал понять, что репрессии против евреев вызовут негативную реакцию Запада, окажут негативное влияние на движение за мир и на все мировое коммунистическое движение.
   Эренбург отметил те положения письма, которые были уязвимы с точки зрения коммунистической идеологии. Ведь сталинская идеология основывалась на балансе, сложившемся между принципом пролетарского интернационализма и принципом великодержавного шовинизма. Расширение масштаба антисемитской кампании могло привести к резкому усилению великодержавного шовинизма. В этом случае плебейский антисемитизм мог вырваться на свободу, и тогда страна погрузилась бы в хаос национальных и социальных катаклизмов. А советская империя и социалистический лагерь держались на пролетарском интернационализме, а не на русской идее. Эренбург подводил Сталина к мысли, что лучше переключить агрессию масс с "внутренних врагов" на внешних и развернуть пропагандистскую кампанию против сионистов и империалистов. Еврейский вопрос решался не путем депортации, а путем ассимиляции. Такая политика означала меньшее зло по сравнению с репрессиями против евреев.
   Илья Эренбург всю жизнь стыдился этого жалкого, раболепного, верноподданнического письма, но именно оно произвело на Сталина большое впечатление, ведь за двадцать лет он впервые столкнулся с тем, что ему кто-то возражает. Письмо задело Сталина за живое, поскольку диктатор был заинтересован в сохранении на Западе своего имиджа ленинца-интернационалиста. Но самое главное -- Сталин понял, что дальнейшее нагнетание антисемитской кампании чревато самыми непредсказуемыми последствиями, способными взорвать его империю. Он отказался от идеи опубликовать в "Правде" письмо антисемитского содержания и вместо этого вознамерился обрушиться на сионистов и империалистов. Он приказал переделать "Письмо" и развить тезис об ассимиляции евреев, но не дожил до осуществления нового замысла -- 5 марта 1953 года Сталин умер. Помимо всего его творчества просто необходимо читать "Люди, годы, жизнь..."
  
   ЮШКЕВИЧ АДОЛЬФ-АНДРЕЙ ПАВЛОВИЧ (1906-93), русский историк науки советской эпохи. Доктор физико-математических наук, заслуженный деятель науки РСФСР. Член ряда зарубежных академий и научных обществ. В августе 1965 года на Международном конгрессе по истории науки (24--31 августа, Польша) А. П. Юшкевич был избран президентом Международной Академии истории науки (МАИН). На этом посту А. П. Юшкевич выступил инициатором многих начинаний, в частности, при его участии была учреждена медаль Александра Койре "За выдающиеся научные работы по истории науки". А. П. Юшкевич -- автор более 200 научных работ по истории математики. Издатель трудов классиков математики. Основные направления исследований: история математики в Средние века, в том числе на Востоке; история математики в России; история математического анализа. Библиотека Юшкевича после его смерти передана в Институт истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН. Входил в редколлегию серии "Научно-биографическая литература" в издательстве "Наука". Лауреат премии Джорджа Сартона за фундаментальный вклад в историю науки. Сын историка и философа ПАВЛА СОЛОМОНОВИЧА Ю., племянник писателя СЕМЁНА СОЛОМОНОВИЧА Ю.
   ЮШКОВСКИЙ МОРДЕХАЙ (1961- ) - Д-р Мордехай Юшковский родился в 1961 году в местечке Красное (Кроснэ) Винницкой области. Детские годы провел в Виннице и частично - в Бердичеве. В 1983 году окончил экономический факультет Московского института инженеров ж.-д. транспорта (МИИТ). Самостоятельно изучал идиш и культуру на этом языке. В 1986 г. начал публиковать рассказы и статьи на идише в журнале "Советиш Геймланд", а в 1987-1989 гг. был штатным сотрудником редакции этого журнала. В 1989 году репатриировался в Израиль, где сразу начал обучение в докторантуре университета Бар-Илан. В 1997 г. получил докторскую степень, защитив диссертацию на тему "Художественно-языковое развитие еврейского исторического романа", выполненную под руководством проф. Дова Ноя. Опубликовал более 50 статей на литературную и общественно-культурную тематику в различных изданиях на идише и иврите в Израиле и за рубежом. С 1992 г. - Генеральный секретарь Всемирного Совета по культуре идиш. С 1989 г. на протяжении 17 лет Мордехай Юшковский руководил ежегодными семинарами "Идиш и идишкайт в Восточной Европе", где обучались идишу и еврейской культуре более 1300 молодых людей из разных стран. На протяжении последних десяти лет создал в разных городах Израиля обширную сеть курсов по литературе идиш, где выступает с постоянными лекционными циклами: при "Бейт а-тфуцот", "Яд ва-Шем", Открытом университете, городских народных университетах, институтах усовершенствования учителей, Институте "Авшалом", Колледже кибуцного движения "Бина", Музее Тикотин в Хайфе, Музее Эрэц-Исраэль в Тель-Авиве, "Бейт Ционей Америка" и др. На этих курсах ежегодно более 2500 израильтян приобщаются к сокровищнице литературного творчества на идише. В настоящее время д-р Юшковский - инспектор по преподаванию идиша в министерстве просвещения Израиля. Живет в Ариэле.
   ЯКОБСОН АЛЕКСАНДР АНАТОЛЬЕВИЧ - Родился 5 октября 1959 года в Москве. Отец -- Анатолий Александрович Якобсон, российский поэт, переводчик, историк, правозащитник. Мать -- Майя Александровна Улановская, участник диссидентского движения в СССР, переводчик. Давид Самойлов, друживший с Анатолием Александровичем и знавший Александра с детства, написал дневнике об одной из встреч с ним: "У нас в Опалихе Толя Якобсон со своим гениальным младенцем. Я научил его игре -- фамилии предметов (стол -- Ножкин, Крышкин и т. д.). Он мгновенно это трансформировал. Забор -- Некрасов, кулак -- Ломоносов, земля -- Чернышевский, болото -- Вяземский, рука -- Державин, шахматы -- Ахматова, почтальон -- Ходасевич".В возрасте 13 лет Александр Якобсон с родителями репатриировался в Израиль. Учился в Иерусалимском университете, где получил 1-ю, 2-ю и 3-ю степени. Первую степень по истории и политологии получил в 1985 году. Вторую степень получил в 1989 году. Работа для получения степени Магистра (2-й степени) -- о связи между Римскими императорами и их предшественниками -- была написана под руководством профессоров Ханны М. Коттон и Йоси Гейгера. В течение 1990--1994 годов учился в докторантуре. Тема Ph.D. диссертации: "Выборы, системы выборов и функция выборных собраний в поздней Римской республике"; научные руководители -- Ханна М. Коттон и Израиль Шацман. В 1995 году получил степень доктора. Получил премию имени Алекса Бергера "За выдающуюся докторскую диссертацию в области социальных наук". В 1994--1995 годах работал (пост-докторатruen) в Кельнском университете. Это работа финансировалась из фонда Ротшильдаruen В 1995 году начал читать лекции в Хайфском университете, где проработал до 1997 года. В 1998 году начал читать лекции по древней истории в Иерусалимском университете. В 2000 году стал старшим лектором по древней истории в Иерусалимском университете.
   ЯКОБСОН АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1935-78) - Родился в семье Александра Григорьевича Якобсона, по специальности аптекаря, и Татьяны Сергеевны, урождённой Лившиц, в прошлом актрисы ГОСЕТа. Татьяна Сергеевна была родом из Резекне, её большая семья, более 70 человек, погибла во время Холокоста[2]. Отец Анатолия Александровича умер в 1947 году. Дядя, Семён Григорьевич Якубсон, который взял на себя заботы о семье умершего брата, в 1952 году был арестован[3]. Его приговорили к 25 годам исправительно-трудовых лагерей, умер в Воркуте в 1955. Анатолий учился на историческом факультете Московского государственного педагогического института (1953--1958). В 1956 году женился на Майе Улановской, только что освободившейся из сталинских лагерей (они развелись в 1974). В 1959 году родился сын Александр, ныне израильский историк, публицист и политик. С конца 1959 года работал учителем истории в школе N 689 (1-й Хорошевский проезд)[4]. С 1965 по май 1968-го преподавал историю и литературу в физико-математической школе N 2.[5] Выступал как переводчик с английского, итальянского, французского, польского и испанского языков (Франческо Петрарка, Т. Готье, Верлен, Честертон, Сесар Вальехо, М. Эрнандес, Лорка, А. Мицкевич, Ованес Туманян и др.). Занимался правозащитной деятельностью. Был редактором "Хроники текущих событий" (лето 1969--осень 1972), выпустил её номера с 11-го по 27-й номер (за исключением 15-го)[6]. Дружил с Ю. Даниэлем, Л. Алексеевой, А. Гелескулом, Н. Трауберг. Автор работ о русской литературе -- А. Блоке, Б. Пастернаке, А. Ахматовой, А. Платонове, В. Шаламове и др., -- получивших высокую оценку А. Д. Сахарова, Л. К. Чуковской, М. М. Бахтина, М. С. Петровых, Д. С. Самойлова и др., публиковались за рубежом (в России были опубликованы лишь в 1990-х годах). И. Н. Зорина вспоминала о нём: "Превосходный знаток русской и мировой литературы, особенно поэзии, переводчик и первоклассный литературовед. Нет, неправильно, к нему это скучное слово -- литературовед -- неприменимо. Он был историком литературы и тонким исследователем поэзии... Ну и конечно, он был первоклассным историком, хотя сам скромно говорил о себе -- "по образованию -- историк, но больше занимался литературой"". Эмиграция. В сентябре 1973 года под давлением властей вместе с семьёй выехал из СССР. Работал на факультете славистики Иерусалимского университета. Начиная с 1974 года у него развилась тяжёлая депрессия. Покончил с собой в 1978 году.
   ЯКОБСОН АНАТОЛИЙ ЛЕОПОЛЬДОВИЧ (1906-84) -- советский археолог, историк искусства и архитектуры. Доктор исторических наук (1961). Сотрудник Института археологии Академии наук СССР. С 1930 года работал в Ленинграде, в Государственной академии истории материальной культуры (ГАИМК), которая в 1937 году вошла в АН СССР как Институт истории материальной культуры имени Н. Я. Марра (ИИМК). В 1943 году Институт был переведён в Москву, а в Ленинграде осталось его Отделение (ЛОИИМК). В 1957 году ИИМК был переименован в Институт археологии АН СССР (в Ленинграде, соответственно, ЛОИА АН СССР). Область научных интересов: Восточная Европа в эпоху средневековья, Северное Причерноморье и Закавказье. Проводил масштабные раскопки в Крыму (Херсонес Таврический и пр.). Автор более 60 научных работ, в том числе "Очерков по истории зодчества Армении V--XVII вв." (1950).
   ЯКОБСОН ВЛАДИМИР АРОНОВИЧ (1930-2005) - Родился в Луганске в семье рабочего. В 1948--1953 годах учился на юридическом факультете ЛГУ. После окончания университета из-за еврейского происхождения не мог устроиться на работу по специальности, занимался преподаванием политической экономии в техникумах и ПТУ. В середине 1950-х годов был госпитализирован с подозрением на рак позвоночника, однако диагноз не подтвердился. В 1961 году Якобсон стал аспирантом И. М. Дьяконова, с которым познакомился через Я. М. Магазинера, преподавателя юрфака ЛГУ и тестя И. М. Дьяконова. Под руководством Дьяконова изучал шумерский, аккадский и древнееврейский языки. С 1965 года -- научный сотрудник Ленинградского отделения Института востоковедения АН СССР (впоследствии -- Институт восточных рукописей РАН), где в 1967 году защитил диссертацию на тему "Новоассирийское право и общество" на соискание степени кандидата исторических наук. Автор около 150 работ по истории и источниковедению древней Месопотамии. Совместно с И. М. Дьяконовым разработал типологию государств древности, а также сформулировал ряд новаторских выводов по поводу гражданского общества и гражданской общины в древнем мире; на базе указанных выводов сложилось целое направление в отечественной исторической науке. Был первым и долгое время единственным в СССР и постсоветской России специалистом по истории клинописного праваruen. Соавтор и ответственный редактор первого тома фундаментальной "Истории Востока", участвовал в написании многотомных изданий "История древнего Востока" и "История древнего мира". Преподавал на восточном факультете СПбГУ, совместно с ЦЭМИ РАН работал над проектом по разработке методов компьютерного анализа исторических источников. В. А. Якобсон выполнил комментированные переводы с аккадского языка (в том числе стихотворные) ряда юридических и литературных памятников древнего Востока (Законы Хаммурапи, Законы Ур-Намму, Среднеассирийские законыruen, Анналы Синаххериба, Эпос об Эрре и др.). Написал несколько стихотворных стилизаций под древних авторов, опубликованных в сборнике "Своё чужое. Поэзия востоковедов" .
   ЯКОБСОН ГЕОРГИЙ ГЕОРГИЕВИЧ (1871-1926) - в 1893 году окончил физико-математический факультет Санкт-Петербургского университета. В 1894--1895 годах состоял младшим запасным лесничим при министерстве государственных имуществ, затем перешёл в зоологический музей Императорской академии наук в качестве младшего зоолога. Был неоднократно командирован в разные места России с научной и прикладной (энтомология) целью. Научные труды Георгия Георгиевича Якобсона касаются преимущественно фаунистики и систематики жуков (Chrysomelidae); считался одним из лучших знатоков палеарктических представителей этого семейства. Одна из двух важнейших его работ -- сочинение "Прямокрылые и ложносетчатокрылые Российской империи" (1905), написанная в соавторстве с зоологом В. Л. Бианки (отцом писателя-натуралиста), частичная компиляция трудов западных учёных с авторскими добавлениями касательно России. Работа представляет собой монографическую обработку различных представителей отрядов Подёнок, Стрекоз, Прямокрылых, Палочников, Тараканов, Богомолов, Термитов, Уховерток, Веснянок, Эмбий, Сеноедов и Ручейников. Вторая важнейшая работа учёного -- монография "Жуки России, Западной Европы и сопредельных стран", написанная на основе огромной картотеки, собиравшейся Якобсоном на протяжении всей жизни.
   ЯКОБСОН ЛЕВ ИЛЬИЧ (1949- ) - В 1972 году окончил Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова, где обучался по специальности "политическая экономия". В 1988-му защитил докторскую диссертацию по специальности "экономические науки" с последующим присвоением ученой степени доктора экономических наук. В 1992-м получил ученое звание профессора.
С 1975-го по 1997-й работал в Московском государственном университете, последовательно занимая должности: младшего научного сотрудника (1975-1976), старшего преподавателя (1976--1982), доцента (1982--1990), профессора кафедры экономики социальной сферы факультета экономики (1990--1997). С 1990-го по 1991-й по совместительству работал советником в Министерстве культуры СССР. С 1994 года по настоящее время по совместительству занимает должность профессора заведующего кафедрой экономики общественного сектора и государственного управления НИУ ВШЭ.
С 1997-го по 1999-й состоял в должности проректора НИУ ВШЭ. С 1999 года по настоящее время работает в должности первого проректора НИУ ВШЭ. В рамках своих должностных полномочий руководит деятельностью НИУ ВШЭ в области проведения научных исследований по поручениям правительства РФ и других органов государственной власти (кроме прикладных научных исследований), а также экспертно-аналитического обеспечения деятельности федеральных органов государственной власти. Является главным редактором научно-образовательного журнала "Вопросы государственного и муниципального управления".
   ЯКОБСОН ПАВЕЛ МАКСИМОВИЧ (1902 г. - 1979 г.) - российский психолог, специалист в области психологии чувств и эмоций, психологии художественного творчества, мотивации поведения человека. Доктор психологических наук (1962 г.). Окончил психолого-философское отделение Московского университета (1918-1922 гг.). Работал преподавателем психологии в школе, в Академии коммунистического воспитания. В 1926 г. становится научным сотрудником Государственной академии художественных наук, работал в Государственном институте театрального творчества. В июле 1941 г. добровольцем вступил в ряды 8-й Краснопресненской дивизии Московского ополчения, в составе которой участвовал в боях на Вязьменском плацдарме и под Ельней, где получил тяжелое ранение. После демобилизации работал доцентом кафедры психологии философского факультета МГУ. С 1944 г. и до последних дней был старшим научным сотрудником Института общей и педагогической психологии Академии педагогических наук СССР. Работая в Государственной академии художественных наук, Якобсон занимался изучением психологии сценических чувств актера. Эта работа положила начало его многолетним исследованиям в области психологии творчества. Параллельно с художественным исследовалось и техническое творчество (на материале высказываний видных конструкторов и изобретателей). Используя методы наблюдения и психологической интерпретации высказываний, анализировал психологические механизмы творчества, дал подробную характеристику стадий творческого процесса ("Процесс творческой работы изобретателя" , 1934 г.; "Психология сценических чувств актера", 1936 г.). В 1960 г. защитил докторскую диссертацию: "Психология чувств", исследовал проблемы психологии чувств и эмоций, занимался изучением развития эмоционально-чувственной сферы у детей. Во второй половине 1960-х гг. разрабатывал проблемы мотивации поведения человека. В последние годы вел научную работу в области социальной психологии и психологии личности. Автор трудов: Психология чувств, 1955, 1961; Изучение чувств у детей и подростков 1961; Психология художественного восприятия, 1964; Эмоциональная жизнь школьника, 1966; Психологические проблемы изучения мотивации поведения человека , 1969, пер. на иностр. яз.; и др.
   ЯКОБСОН РОМАН ОСИПОВИЧ (1896-1982) - лингвист, педагог, литературовед. Роман Якобсон родился в Москве, он был одним из трёх сыновей в еврейской семье инженера-химика и купца I гильдии, выпускника Рижского политехникума Иосифа (Осипа) Абрамовича Якобсона (родом из Австро-Венгрии) и его жены Анны Яковлевны Якобсон, урождённой Вольперт (уроженки Риги)[2]. В 1914 окончил гимназию при Лазаревском институте и поступил на отделение славянской филологии историко-филологического факультета Московского университета, который окончил в 1918. В 1915 стал одним из основателей Московского лингвистического кружка и оставался его председателем до 1920. В 1918--1920 работал в Московском университете. Одним из наиболее близких друзей Р. О. Якобсона был Маяковский, познакомивший его с творчеством Хлебникова и высоко ценивший его статью об этом поэте. Маяковский упоминает о Якобсоне в стихотворении "Товарищу Нетте" и очерке "Ездил я так". В свою очередь, Якобсон написал на смерть Маяковского статью "О поколении, растратившем своих поэтов". В феврале 1920 поехал в Ревель в составе торговой делегации Центросоюза в качестве сотрудника РОСТА, а оттуда в июле того же года в Чехословакию как переводчик миссии Красного Креста, занимавшейся репатриацией военнопленных. Затем работал в советском полпредстве. Замминистра иностранных дел Чехословакии Вацлав Гирса считал, что Якобсон -- "доносчик советской миссии, шпион и провокатор"[4]. В январе 1923 полиция устроила у него обыск по подозрению в шпионаже[5]. В том же январе 1923 назначен заведующим бюро печати полпредства. 16 сентября 1927 уволен с этой должности как беспартийный постановлением Секретариата ЦК ВКП(б), но продолжал работать в полпредстве до декабря 1928, за что полпреду Антонову-Овсеенко в феврале 1929 было поставлено на вид решением Оргбюро ЦК ВКП(б). В 1926 стал одним из основателей Пражского лингвистического кружка, занимал в нём должность вице-президента. Тогда же стал посредником между чехословацким и советским правительствами, когда последнее заставляло Прагу немедленно признать СССР под угрозой санкций. В 1930 защитил в Немецком университете в Праге докторскую диссертацию на тему эber den Versbau der serbokroatischen Volksepen ("О стихосложении сербскохорватского народного эпоса"). В 1931 переехал в Брно, преподавал в университете имени Масарика русскую филологию и древнечешскую литературу[7] -- в 1933--1934 ассистент, в 1934--1937 приглашённый профессор, в 1937--1939 доцент. В 1937 получил чехословацкое гражданство. Участвуя в международных научных конференциях и конгрессах, много ездил по Европе; эти поездки оплачивал чехословацкий МИД. В 1930-е годы Якобсон примыкал к евразийству, один из лидеров евразийства Н. С. Трубецкой был его ближайшим единомышленником в лингвистике и корреспондентом, а другой -- П. Н. Савицкий -- крёстным отцом Якобсона, принявшего православие в 1938 году. 15 марта 1939 года, сразу же после ввода немецких войск в Чехословакию, выехал вместе с женой из Брно в Прагу, где они скрывались около месяца в ожидании выездных виз, 23 апреля прибыли в Данию, где Якобсон читал лекции в Копенгагенском университете (по приглашению, отправленному ещё до оккупации), оттуда 3 сентября в Осло, где работал в Институте сравнительной культурологии и избран действительным членом Академии наук Норвегии. 9 апреля 1940 года, едва услышав объявление о нацистском вторжении в Норвегию, Якобсоны, не заехав даже домой за документами, бежали к шведской границе и въехали в Швецию 23 апреля в качестве беженцев. Там Якобсон преподавал в университете Уппсалы. В мае 1941 года Якобсоны отправились в США на грузовом судне Remmaren (вместе с ними плыл философ Эрнст Кассирер с женой Тони), которое прибыло в порт Нью-Йорк 4 июня. 1942--1946 -- профессор общей лингвистики в Вольной школе высших исследований (англ.), своего рода французском университете, организованном французским и бельгийским правительствами в изгнании. 1943--1946 -- также приглашённый профессор лингвистики в Колумбийском университете. Одновременно исполнял обязанности сотрудника чехословацкой военной разведки в США. 1944 -- стал одним из основателей Нью-Йоркского лингвистического кружка (англ.) и его журнала Word (англ.). 1946 -- в Колумбийском университете организована кафедра чехословаковедения (Chair of Czekoslovak Studies), где Якобсон работал со дня основания, но в 1949[9] принял решение оставить университет из-за постоянных обвинений в прокоммунистических симпатиях. 1949--1965 -- профессор славянских языков и литературы Гарвардского университета (с 1965 Professor Emeritus). С 1957 -- также профессор Массачусетского технологического института. 17 ноября 1952 года Якобсон стал натурализованным гражданином США. В 1948 опубликовал обстоятельное опровержение гипотезы Андре Мазона о поддельности "Слова о полку Игореве". Научная дискуссия вокруг публикации столкнулась с некоторыми политическими трудностями (особенно во Франции), поскольку, по словам Якобсона, "многие не верят Мазону, но считают его развенчание русской культурной традиции удобным орудием в антикоммунистической кампании"[12]. В Колумбийском университете студенты распространяли листовки, обвиняющие Якобсона в поддержке коммунистической линии в его книге о "Слове". В 1959 основал журнал International Journal of Slavic Linguistics and Poetics и стал его главным редактором. В 1962 номинирован на Нобелевскую премию по литературе. 18 июля 1982 года умер у себя дома в Кембридже (Массачусетс). Похоронен на кладбище Маунт-Обёрн[en]. На его надгробии написано по-русски, в латинской транскрипции: russkij filolog. Брат -- историк, политолог и библиограф Сергей Осипович Якобсон (1901--1979), директор отдела славистики и Центральной Европы Библиотеки Конгресса США (его вторая жена -- радиоведущая "Голоса Америки" Елена Александровна Якобсон, 1912--2002). Другой брат, Михаил Якобсон, был депортирован из Франции во время немецкой оккупации и погиб в концлагере.
   Жёны
      -- 1922--1935 Софья Николаевна Фельдман (1899--1982), во втором браке Гаасова
      -- 1935--1962 Сватава Пиркова[15] (Svatava PirkovА), в замужестве Пиркова-Якобсон (1908--2000), фольклорист, профессор Техасского университета в Остине
      -- 1962--1982 Кристина Поморска (Krystyna Pomorska) (1928--1986), литературовед
   Своей активной деятельностью в любом месте пребывания (Москва, Прага, Нью-Йорк) Р. О. Якобсон внёс существенный (а иногда и решающий не только в национальном, но и в общемировом масштабе) вклад в развитие лингвистики как науки. Один из основоположников структурализма в языкознании и литературоведении. Некоторые его труды представляют большой интерес для психолингвистики. Первой значительной работой Якобсона было исследование особенностей языка поэта-футуриста Велимира Хлебникова (1919). Противопоставляя поэтический язык естественному, Якобсон провозгласил, что "поэзия есть язык в эстетической функции" и поэтому "безразлична в отношении описываемого ею объекта". Этот тезис лёг в основу эстетики раннего русского формализма, перевернувшего традиционное соотношение формы и содержания в литературном произведении. В более поздней статье (1928), написанной в соавторстве с Ю. Н. Тыняновым, говорится, что, хотя литературоведение оперирует собственными внутренними законами, эти законы должны быть соотнесены с другими областями культуры -- политикой, экономикой, религией и философией. В исследовании, посвящённом сопоставлению русской и чешской систем стихосложения (1923), Якобсон сосредоточивает внимание на звуковых сегментах слов, именуемых фонемами, которые не имеют собственного значения, но их последовательности являются важнейшим средством выражения значений в языке. Интерес к звуковой стороне языка привёл Якобсона к созданию (при участии Н. С. Трубецкого) новой отрасли лингвистики -- фонологии, предметом которой являются дифференциальные признаки звуков, из которых состоят фонемы. Якобсон установил 12 бинарных акустических признаков, составляющих фонологические оппозиции, которые, по его утверждению, являются языковыми универсалиями, лежащими в основе любого языка. Метод структурного анализа в терминах бинарных оппозиций оказал большое влияние на антрополога Клода Леви-Стросса; применение его Леви-Строссом при анализе мифа положило начало французскому структурализму. Якобсон, наряду с Леви-Строссом, является автором идеи возникновения языка, как комбинации жестов и выкриков, которые превратились в фонемы. Основы ещё одного нового направления в науке -- нейролингвистики -- заложены в работе Якобсона об афазии (1941), в которой он связывает нарушения речи с данными неврологии о структуре мозга. Это исследование обеспечило физиологическое обоснование его учению о метафоре (оси селекции) и метонимии (оси комбинации), как о двух основных противопоставленных друг другу способах упорядочения языковых единиц, определяющих также различие между поэзией и прозой. Данное противопоставление вскоре стало неотъемлемой частью терминологического аппарата литературоведения.
   ЯМБУРГ ЕВГЕНИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (ШОЛОМОВИЧ)(1951- ) - педагог, общественный деятель. Е. А. Ямбург -- Заслуженный учитель РФ, доктор педагогических наук, член-корреспондент РАО (с 2000), академик РАО, директор Центра образования N 109 (Москва), больше известного как "Школа Ямбурга"[3]. Автор книг "Эта скучная наука управления", "Школа для всех" (лучшая педагогическая книга России 1997 года), "Педагогический декамерон". Разработчик и автор адаптивной модели школы-- новой модели разноуровневой и многопрофильной общеобразовательной массовой школы с набором классов различной направленности, образовательных услуг, открытой, для детей самых разных возможностей и способностей, вне зависимости от их индивидуальных психологических особенностей, здоровья, склонностей, материальной обеспеченности семьи. Самый главный посыл такого образовательного учреждения -- не ребёнок приспосабливается к школе, а школа адаптируется под возможности, потребности и способности ребёнка. Так, например, помимо серьёзной учебной программы, в ЦО N 109 действует мощная система дополнительного образования: конюшня для занятия иппотерапией, школа художественных ремесел, клуб путешественников "Зюйд-Вест", театральная студия, клуб любителей кино и пр. В 1997 году Евгений Ямбург защитил докторскую диссертацию в виде научного доклада на тему "Теоретические основы и практическая реализация модели адаптивной школы". Е. А. Ямбург -- участник многих телевизионных и радиопередач по вопросам воспитания и обучения детей, развития культуры и общества[6]. Главный редактор и автор проекта "Антология выстаивания и преображения. Век XX". Е. А. Ямбург -- Заслуженный учитель РФ, доктор педагогических наук, член-корреспондент РАО (с 2000), академик РАО директор Центра образования N 109 (Москва), больше известного как "Школа Ямбурга"[3]. Автор книг "Эта скучная наука управления", "Школа для всех" (лучшая педагогическая книга России 1997 года), "Педагогический декамерон". Разработчик и автор адаптивной модели школы[5] -- новой модели разноуровневой и многопрофильной общеобразовательной массовой школы с набором классов различной направленности, образовательных услуг, открытой, для детей самых разных возможностей и способностей, вне зависимости от их индивидуальных психологических особенностей, здоровья, склонностей, материальной обеспеченности семьи. Самый главный посыл такого образовательного учреждения -- не ребёнок приспосабливается к школе, а школа адаптируется под возможности, потребности и способности ребёнка. Так, например, помимо серьёзной учебной программы, в ЦО N 109 действует мощная система дополнительного образования: конюшня для занятия иппотерапией, школа художественных ремесел, клуб путешественников "Зюйд-Вест", театральная студия, клуб любителей кино и пр. В 1997 году Евгений Ямбург защитил докторскую диссертацию в виде научного доклада на тему "Теоретические основы и практическая реализация модели адаптивной школы". Е. А. Ямбург -- участник многих телевизионных и радиопередач по вопросам воспитания и обучения детей, развития культуры и общества. Главный редактор и автор проекта "Антология выстаивания и преображения. Век XX".
   ЯМПОЛЬСКАЯ ЕЛЕНА АЛЕКСАНДРОВНА (1971- ) - Родилась в Москве в 1971 году. Имеет в роду как русские, так и еврейские корни. В 1993 году окончила театроведческий факультет ГИТИСа. Во время обучения в институте работала в отделе театра газеты "Советская культура". С января 1995 года начала работать корреспондентом, затем обозревателем в газете "Известия". Ушла из газеты в августе 1997 года, далее возглавляла отделы культуры в изданиях бывшего главного редактора "Известий" Игоря Голембиовского "Новые Известия" (с сентября 1998 по февраль 2003 года) и "Русский курьер" (с декабря 2003 по март 2005 года). В 2005--2006 годах являлась шеф-редактором ежемесячной театральной газеты "Театрал". Вернулась в "Известия" в феврале 2006 года с приходом в газету нового главного редактора Владимира Мамонтова. В "Известиях" работала руководителем отдела культуры, заместителем главного редактора. После назначения председателем совета директоров "Известий" Арама Габрелянова, вызвавшего массовое увольнение журналистов, сохранила должность заместителя главного редактора. Пресса отмечала, что за время работы в "Известиях" Ямпольская неоднократно высказывалась в поддержку Никиты Михалкова, опубликовала ряд положительных рецензий на его фильмы, а недоброжелателей его творчества сравнивала с нацистами. В декабре 2011 года Елена Ямпольская была назначена главным редактором газеты "Культура", которая за два месяца до этого перестала выходить из-за финансовых трудностей. По словам Юрия Белявского, бывшего главного редактора издания, перед его увольнением акции газеты скупались организациями, аффилированными с Н. С. Михалковым. СМИ также писали, что Михалков мог стать новым инвестором издания. Ямпольская отрицала факт владения газеты Михалковым; позднее признала, что "Культура" финансируется из нескольких фондов, к некоторым из которых имеет отношение Михалков. Возглавив издание, Ямпольская назвала выходившую под руководством Белявского "Культуру" "чудовищной", а само название газеты -- инертным и скучным: "нормальный человек, увидев в киоске неизвестную газету под названием "Культура", скорее всего, покупать её не станет" . Ямпольская заявила, что под её руководством газета расширит круг тем, в число которых войдут общественная проблематика, религия и развлечения. В январе 2012 года обновленная газета "Культура" стала выходить с новым подзаголовком "Духовное пространство русской Евразии". Елена Ямпольская считает, что обновлённая "Культура" -- "самая красивая газета в стране". После назначения Ямпольской газету покинули Ирина Кулик, Дмитрий Морозов, Дарья Борисова, Георгий Осипов и ряд других журналистов в знак несогласия с её политикой; Ямпольская заявляет, что сама уволила сотрудников газеты за профнепригодность. На смену ушедшим сотрудникам в газету были приняты журналисты других изданий, в основном из "Известий". По словам Ямпольской, у издания выросли тиражи, что она связывает с поддержкой "Культурой" запрета гей-пропаганды: "Нас теперь называют гомофобной газетой. Но мы продолжаем гнуть свою линию, и эти материалы -- из числа самых читаемых"[6]. На посту главного редактора Ямпольская видит задачу сделать "Культуру" законодателем общественных нравов в стране. Елена Ямпольская -- автор нескольких книг, посвящённых театру и актёрам: "12 сюжетов о любви и театре", "Елена Майорова и её демоны", "В поисках Олега Табакова". Ямпольская также выступила редактором книги Архимандрита Тихона (Шевкунова) "Несвятые святые". В 2004 году вышла книга Ямпольской "Гимн настоящей стерве, или Я у себя одна" -- подобие дневника, в котором автор описывает свою личную историю и пытается разобраться в своих проблемах, в том числе и сексуальных. Елена Ямпольская -- член президиума Совета при Президенте РФ по культуре и искусству; секретарь Союза кинематографистов России; входит в Общественный совет при Министерстве обороны РФ. В 2013 году Ямпольская предложила создать Союз, альтернативный Союзу журналистов -- для пророссийских и патриотических СМИ.
   ЯМПОЛЬСКИЙ ЗЕЛИК ИОСИФОВИЧ (1911-81) - родился 23 сентября 1911 года в городе Баку. Окончил Московский институт философии, литературы и истории. В 1946--1949 гг. в докторантуре Института народов Азии АН СССР. Работал в Институте истории Академии наук Азербайджана. Автор более 100 научных трудов по истории Азербайджана. Крупнейшим научным памятником этого времени является серийные разработки З. И. Ямпольского - учёного, можно сказать, целиком посвятившего свой научный потенциал проблемам исследования древнего Азербайджана. Перу Ямпольского принадлежит ряд интересных трудов об истории и культуре Кавказской Албании, вышедший в Баку и Москве. Эти труды проливают свет на процессы исторического развития как общественно-политического и социального строя Кавказской Албании, так и культуры и искусства этого древнего государства. Следует сказать, что в период, когда Ямпольский начал всерьёз интересоваться историей и культурой Кавказской Албании, в советской науке ещё не были разработаны адекватные концептуальные принципы, связанные с этой проблемой. Даже известный кавказовед К.Тревер, которую считали одним из ведущих специалистов по истории материальной культуры Кавказской Албании, в своих трудах заявляла, что вопросы развития художественной культуры Кавказской Албании до сих пор никем не затронуты. Разумеется, в таких условиях значение исследований З.И.Ямпольского значительно повышается, если учесть, что он раньше Тревер начал заниматься проблемами древностей Азербайджана. Одним из ранних трудов З.И.Ямпольского, охватывающих эту тему, является книга "Из истории древней Кавказской Албании", вышедшая в Москве ещё в 1949 году. Это издание являет собой автореферат докладов в Институте востоковедения АН СССР. Центральной темой здесь является проблема существования в Кавказской Албании иеродулов - храмовых рабов, принесённых в жертву в честь древних богов. На фоне этой проблемы автором анализируются общественно-исторические процессы, способствовавшие формированию художественной культуры и эстетико-философской мысли Кавказской Албании в древний, дохристианский период. По сути, проблема исторического развития общественно-политической жизни и материальной культуры Кавказской Албании явилась для Ямпольского главной научной тематикой, делом его жизни. В 50-60-х годах учёный выпустил несколько книг, посвящённых этой теме. Высокое научное призвание его книг и статей, их значение в расширении знаний об истории и культуре Кавказской Албании отмечены ведущими специалистами по истории Древнего Азербайджана - И.Мещаниновым, К.Тревер, Н.Рзаевым, Д.Ахундовым и другими. К их числу, например, относятся статьи "О статуе, найденной на территории Кавказской Албании" (1955), "Памятники Кавказской Албании на горе Башидаг" (1960), книга "Древняя Албания III - I вв. до н.э." (1962) и другие. Эти и другие труды учёного крепко обосновались в научной среде Советского Союза в 50-60-х годах.
   ЯМПОЛЬСКИЙ МИХАИЛ БЕНИАМИНОВИЧ - Родился в 1949 году в семье врачей. В 1971 году окончил романо-германский факультет Московского педагогического института. По причине своего происхождения долго не мог найти никакой работы. Три года преподавал французский язык в школе[2]. Занимался репетиторством за пять рублей в час, потом сумел устроиться в НИИ киноискусства. С юности мечтал о карьере драматурга, но (и отчасти -- случайно) попал в научную среду. С 1974 года -- сотрудник Всесоюзного НИИ киноискусства. В 1977 году защитил диссертацию "Образовательные и воспитательные функции курса философии в средней школе Франции" на соискание учёной степени кандидата педагогических наук.
   С начала 1980-х годов регулярно принимал участие в научных мероприятиях Московско-тартуской семиотической школы в Тарту и Кяэрику. Позже стал постоянным участником Тыняновских чтений в Резекне. На рубеже 1980-90-х в рижском литературном журнале "Родник" была опубликована пьеса Ямпольского "Гиньоль". Читал курс "Теоретический анализ фильма" во ВГИКе и на ВКСР. В 1991--1992 годах -- сотрудник Института философии РАН (работал в лаборатории постклассических исследований под руководством В. А. Подороги). Участниками лаборатории было задумано издательство гуманитарной литературы, для которого Ямпольский придумал название: "Ad Marginem", то есть "по краям". Идея была позаимствована из картины Пауля Клее, в которой пустой центр окружен расположенным по краям изображением. В 1991 году во Всесоюзном НИИ киноискусства защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора искусствоведения по теме "Проблема интертекстуальности в кинематографе" (специальность 17.00.03 -- киноискусство и телевидение)[3]. В том же году был приглашён в США по гранту от лос-анджелесского Гетти-центра. Для самого учёного выбор его кандидатуры для стажировки в Гетти стал неожиданностью: заявку туда он не подавал, но показался достойным тайному международному жюри, распределявшему "путёвки" в этот научный центр. С 1992 года -- профессор Нью-Йоркского университета по отделениям сравнительного литературоведения и русских и славянских исследований. Член редакционной коллегии журнала "Новое литературное обозрение", член Общественного консультативного совета "Эйзенштейн-центра" и журнала "Киноведческие записки", член редакционной коллегии петербургского кинокритического журнала "Сеанс". Автор многочисленных работ по вопросам киноискусства, семиотики, истории репрезентации, феноменологии визуального. В России за последние двадцать лет выпустил двенадцать книг и множество статей.
   ЯНОВСКАЯ СОФЬЯ АЛЕКСАНДРОВНА (1896-1966) - математик, философ, педагог. Софья Неймарк родилась в еврейском местечке Пружаны Гродненской губернии (ныне -- Брестская область) в семье общественного раввина Сендера Ицковича Неймарка; вскоре семья переехала в Одессу. В 1914 году по окончании одесской гимназии N 2 поступила на естественное отделение Высших женских курсов при Новороссийском университете. Проявленные ею успехи в математике побудили педагогов предложить ей перевестись на математическое отделение. В 1917 году прервала обучение и включилась в революционную борьбу. Во время Гражданской войны и интервенции сил Антанты участвовала в одесском большевистском подполье и в работе подпольного Красного Креста. В ноябре 1918 года вступает в КП(б)У. Будучи секретарём редакции газеты "Коммунист" (орган Одесского комитета большевиков), она занималась перевозкой нелегальной литературы через линию фронта. Во время отступления белогвардейцев из Одессы была пленена вместе с группой красноармейцев и едва избежала смерти: во время расстрела ей удалось выжить, упав в реку и сумев выплыть. В 1918 году вышла замуж за Исаака Ильича Яновского, также активного большевика. В 1919 году, прибыв в Елисаветград, вступила в ряды Красной Армии, где она сначала была политкрасноармейцем, а затем помощником редактора газеты "Красная армия" в Политуправлении 12-й Армии. С 1920 по 1923 годы работает в Одесском губкоме партии. В 1923 году командирована в Институт красной профессуры, начала посещать семинар Д. Ф. Егорова в Московском университете (МГУ). В 1925 году возглавила семинар по методологии математики для студентов и аспирантов в МГУ. В 1928 году вышла первая работа в области философии математики: "Категория количества у Гегеля и сущность математики". В 1929 году окончила Институт красной профессуры. В 1930 году опубликована работа "Идеализм в современной философии математики". В 1931 году Яновской присуждено звание профессора, она избрана в Московское Математическое Общество (ММО), а в 1935 году -- присуждена учёная степень доктора физико-математических наук без защиты диссертации. В 1935 году во время визита Людвига Витгенштейна в СССР сопровождала его в Москве и советовала философу отказаться от идеи остаться жить в Советском Союзе. В годы Великой Отечественной войны, с 1941 по 1943 годы, работала в Пермском государственном университете. В это время увлекла математикой многих студентов, в частности будущего академика О. А. Олейник. В 1943 году организовала на механико-математическом факультете МГУ научно-исследовательский семинар по математической логике, которым руководила совместно с И. И. Жегалкиным и П. С. Новиковым. Ещё один семинар, по истории математики, начался в МГУ в 1944 году и проходил под руководством А. П. Юшкевича, С. А. Яновской и М. Я. Выгодского. В 1948 году началось издание материалов семинара под названием "Историко-математические исследования" (ИМИ): это был первый в мире специализированный ежегодник по истории математики. Работы Яновской в области математической логики подготовили открытие 3 марта 1959 года кафедры математической логики на механико-математическом факультете МГУ. При создании кафедры выполняла основную организаторскую работу, была профессором кафедры до последних дней своей жизни.
   ЯРХО БОРИС ИСААКОВИЧ (1889-1942) - литературовед, переводчик, драматург. Сын врача. Учился в Московском (окончил в 1912 г.), Гейдельбергском и Берлинском университетах. С 1915 г. был членом Московского лингвистического кружка, созданного при участии Р. Якобсона, Г. Винокура и др. В 1915-21 гг. преподавал в Московском университете, в 1922-29 гг. заведовал кабинетом теоретической поэтики и комиссией художественного перевода в Государственной академии художественных наук (ГАХН), в 1930-33 гг. преподавал в московском Институте новых языков. Занимался русским и славянским фольклором, историей средневековой литературы, староскандинавской поэзией, народным эпосом, стиховедением, теорией драмы. Переводил римских писателей (Г. Петроний "Сатирикон", М.-Л., 1924) и поэзию латинского средневековья, в том числе "Любовная лирика скальдов" (М., 1917), "Сага о Вольсунгах" (1934), "Песнь о Роланде" (1934), "Песнь о Сиде" (1959, посмертно), "Сто новых новелл", а также сочинения французских и немецких классиков, в том числе Ж.-Б. Мольера, И. В. Гёте ("Рейнеке-Лис"), К. Иммермана ("Мюнхгаузен"), Ф. Шиллера и др. "Один из образованнейших людей в Союзе" (как с полным основанием писал он о себе), Ярхо предположительно был прототипом эрудита Феси в ранних набросках романа М. Булгакова "Мастер и Маргарита". В 1935 г. Ярхо был арестован по делу группы бывших сотрудников ГАХН: "национал-фашистской группы", якобы обсуждавшей "вопросы борьбы с советской властью" и "протаскивавшей" в научных трудах враждебные марксизму взгляды. Три года находился в ссылке в Омске, где написал книгу "Методология точного литературоведения" (частично опубликована в 1969 г.). После ссылки был лишен права проживать в Москве, два года был безработным, в 1940-41 гг. преподавал в Курском пединституте. Умер в эвакуации в Удмуртии от туберкулеза.
   По-видимому, при посредничестве Р. Якобсона, в пражском эмигрантском журнале "Воля России" (N 6/7, 1924; N 6, 1925) были опубликованы пьесы Ярхо "Вид из нашего окошка" (история Адама, Евы и Лилит) и "Верный Иаков" (о Яакове и Рахели). Публикации подписаны именем Б. де Люнель, отсылающим к генеалогии фамилии hа-Ярхи (ивритское яреах = французскому люн = луна; см. Люнель); этот факт остался неизвестен советским органам госбезопасности.
   СТАТЬЯ о псевдонауке (лженауке) из Википедии - для " непосвящённых". Слово "псевдонаука" использовалось в литературе по крайней мере с конца XVIII века (источник 1796 года описывает этим словом алхимию). Отличие понятия псевдонауки от науки в Европе оформилось к середине XIX века. Так, в 1844 году журнал Northern Journal of Medicine (т. I, с. 387) писал о псевдонауке, "составленной исключительно из так называемых фактов, объединённых недоразумениями вместо принципов". В 1838 году французский физиолог Франсуа Мажанди назвал "современной [ему] псевдонаукой" френологию. В России эта терминология получила распространение также в середине XIX века. В 1860 году в переводном издании псевдонауками названы алхимия и астрология. В русском переводе ("лженаука") термин был употреблён для описания гомеопатии ещё раньше, в 1840 году. В современном языке за представителями псевдонауки закрепилось название "фрики" или "научные фрики" (от англ. science freak).
   Некоторые исследователи отличают от псевдонаук паранауки, определяя последние как комплексы практического познания мира, для которых не обязателен идеал научной рациональности[19]. Это, например, "народные науки" -- народная медицина, народная архитектура, народная педагогика, народная метеорология и т. д., или современные прикладные руководства по различной тематике -- "семейные науки", "кулинарные науки" и др. Эти дисциплины учат полезным знаниям и навыкам, но не содержат системы идеальных объектов, процедур научного объяснения и предсказания и потому не поднимаются выше систематизированного и дидактически оформленного опыта. Многие из паранаук не являются лженауками до тех пор, пока их сторонники не претендуют на соответствие научному методу, на создание конкуренции, альтернативы научному знанию.
   П. Л. Капица, Нобелевский лауреат по физике: Ошибки не есть ещё лженаука. Лженаука -- это непризнание ошибок.
   В. Л. Гинзбург, Нобелевский лауреат по физике: Лженаука -- это всякие построения, научные гипотезы и так далее, которые противоречат твёрдо установленным научным фактам. Я могу это проиллюстрировать на примере. Вот, например, природа теплоты. Мы сейчас знаем, что теплота -- это мера хаотического движения молекул. Но это когда-то не было известно. И были другие теории, в том числе теория теплорода, состоящая в том, что есть какая-то жидкость, которая переливается и переносит тепло. И тогда это не было лженаукой, вот что я хочу подчеркнуть. Но если сейчас к вам придёт человек с теорией теплорода, то это невежда или жулик. Лженаука -- это то, что заведомо неверно.
   В. А. Кувакин, д. филос. наук: Лженаука -- это теоретическая конструкция, содержание которой, как удаётся установить в ходе независимой научной экспертизы, не соответствует ни нормам научного знания, ни какой-либо области действительности, а её предмет либо не существует в принципе, либо существенно сфальсифицирован
   Хазен А. М., кандидат физико-математических наук: Лженаукой называется введение в процесс научной работы, научных публикаций и обсуждений политических и религиозных установок, преднамеренной фальсификации экспериментов, прямой или косвенной цензуры, а также методов уголовного мошенничества, использующих научную терминологию, научные степени и звания, в частности при рецензировании научных работ.
   Б. И. Пружинин, д. филос. наук, главный редактор журнала "Вопросы философии": Деятельность, претендующая на статус научной, может быть квалифицирована как псевдонаучная лишь тогда, когда появляются серьезные основания полагать, что действительные цели этой деятельности не совпадают с целями науки, что она вообще лежит вне задач объективного познания и лишь имитирует их решение.
   Среди основных отличий псевдонауки от науки -- некритичное использование новых непроверенных методов, сомнительных и зачастую ошибочных данных и сведений, а также отрицание возможности опровержения, тогда как наука основана на фактах (проверенных сведениях), верифицируемых методах и постоянно развивается, расставаясь с опровергнутыми теориями и предлагая новые.
   Радикальными нарушениями норм научности со стороны псевдонауки считаются:
  -- супранатурализм,
  -- пренебрежение методологическими принципами экономии и фаллибилизма,
  -- признание в качестве содержательной характеристики истины таких субъективных элементов, как вера, чувство, мистическое видение или другие параестественные формы опыта,
  -- использование нефальсифицируемых гипотез.
   В результатах исследований серьёзными недостатками являются: нарушения норм когнитивной связности, отсутствие рационального согласования новой гипотезы со сложившимися и уже обоснованными массивами знаний.
   Характерными отличительными чертами псевдонаучной теории являются:
      -- Игнорирование или искажение фактов, известных автору теории, но противоречащих его построениям.
      -- Нефальсифицируемость, то есть принципиальная невозможность поставить эксперимент (хотя бы мысленный), результат которого мог бы опровергнуть данную теорию.
      -- Отказ от попыток сверить теоретические выкладки с результатами наблюдений при наличии такой возможности, замена проверок апелляциями к "интуиции", "здравому смыслу" или "авторитетному мнению".
      -- Использование в основе теории недостоверных данных (то есть не подтверждённых рядом независимых экспериментов (исследователей), либо лежащих в пределах погрешностей измерения), либо недоказанных положений, либо данных, возникших в результате вычислительных ошибок[27]. К данному пункту не относится научная гипотеза, чётко определяющая базовые положения.
      -- Введение политических и религиозных установок в публикацию или обсуждение научной работы[27]. Этот пункт, впрочем, требует внимательного уточнения, так как иначе Ньютон, например, попадает в разряд лжеучёных, причём именно из-за "Начал", а не из-за позднейших работ по теологии.
    Более мягкая формулировка этого критерия: принципиальная и сильная невычленимость научного содержания работы из прочих её составляющих. В современной научной среде автор, как правило, должен самостоятельно вычленять научную составляющую и публиковать её отдельно, не смешивая явно с религией или политикой.
      -- Апелляция к средствам массовой информации (прессе, телевидению, радио, Интернету), а не к научному сообществу. Последнее проявляется в отсутствии публикаций в рецензируемых научных изданиях.
      -- Претензия на "революционный" переворот в науке и технологиях.
      -- Опора на умозрительные конструкты, само существование которых научно не доказано, заимствованные чаще всего из других псевдонаучных теорий или из оккультизма и эзотеризма ("астральный план", "тонкие поля", "энергия ауры", "торсионные поля", "биополя" и т. п.);
      -- Обещание быстрых и баснословных медицинских, экономических, финансовых, экологических и иных положительных эффектов.
      -- Стремление представить саму теорию или её автора жертвой "заговора", "зависти", "монополии" и "идеологических гонений" со стороны "официальной науки" и тем самым отвергнуть критику со стороны научного сообщества как заведомо предвзятую.
      -- Использование методов прямой или косвенной цензуры[27].
      -- Использование мошеннических методов, в том числе с применением наукообразной терминологии, при фальсификации научных исследований[27]
   Псевдонаука игнорирует важнейшие элементы научного метода -- экспериментальную проверку и исправление ошибок. Отсутствие этой отрицательной обратной связи лишает псевдонауку связи c объектом исследования, способствует накоплению ошибок.
   Необязательными, но часто встречающимися признаками лженаучных теорий являются также следующие:
  -- Теория создаётся одним человеком или небольшой группой людей, которые не являются специалистами в соответствующей области.
  -- Теория глобально универсальна -- она претендует на объяснение буквально всего мироздания или, по меньшей мере, на объяснение состояния дел в целой отрасли знаний (например, в случае психоаналитических теорий, -- поведения любого человека в любых обстоятельствах).
  -- Из базовых положений делается множество смелых выводов, проверка или обоснование корректности которых не проводится.
  -- Автор активно использует теорию для ведения личного бизнеса: продаёт литературу по теории и оказывает платные услуги, основанные на ней же; рекламирует и проводит платные "курсы", "тренинги", "семинары" по теории и её применению; так или иначе пропагандирует теорию среди неспециалистов в качестве высокоэффективного средства для достижения успеха и улучшения жизни (вообще или в некоторых аспектах).
  -- В статьях, книгах, рекламных материалах автор выдаёт теорию за абсолютно доказанную и несомненно истинную, независимо от степени её фактического признания среди специалистов.
   Следует заметить, что существует и постоянно появляется множество теорий и гипотез, которые могут показаться псевдонаучными по ряду причин:
  -- новый, непривычный формализм (язык теории);
  -- фантастичность следствий из теории;
  -- отсутствие или противоречивость экспериментальных подтверждений (например, из-за недостаточной технологической оснащённости);
  -- отсутствие информации или знаний, необходимых для понимания;
  -- использование терминологии старых, отвергнутых наукой взглядов для формулирования новых теорий;
  -- конформизм того, кто оценивает теорию.
   Но если теория реально допускает возможность её независимой проверки, то она не может называться лженаучной, какой бы ни была "степень бредовости" (по Нильсу Бору) этой теории. Некоторые из таких теорий могут стать "протонауками", породив новые направления исследований и новый язык описания действительности. Следует, однако, отличать при этом теории, которые прошли проверку и были опровергнуты -- их активное продвижение также относят к псевдонаучной деятельности.
   Одной из возможных причин выставления вердикта в псевдонаучности (лженаучности) является не всегда осознанное использование научной методологии для объяснения того, что принципиально не может быть объектом научного изучения. Так академик Л. И. Мандельштам, имея в виду научное исследование, говорил: "...явления принципиально не повторяемые, происходящие принципиально только один раз, не могут быть объектом изучения". При этом он упоминал мнение английского математика и философа Уайтхеда, считавшего, что рождение теоретической физики связано именно с применением к различным вопросам представления о периодичности.
  
  
  
   Отнесение каких-либо отраслей человеческой деятельности к псевдонауке происходит постепенно, по мере развития человечества и отхода от устаревших воззрений.
   В первую группу входят некоторые эмпирические учения прошлого, которые достигли определённых результатов, но на сегодняшний момент являются не более чем элементами оккультизма, например:
  -- Алхимия дала начало химии и может рассматриваться как исторический этап её развития.
  -- Астрология в некоторых культурах на определенных этапах переплеталась с астрономией.
  -- Нумерология, возникшая в период бурного расцвета философии, математики и астрологии, дала начало некоторым идеям теории чисел.
   Псевдонаучными сегодня являются попытки, игнорируя факты, использовать их как адекватную замену современной науке, использование их почтенного возраста в качестве оценки их истинности, а тем более научности. Ко второй группе относят "науки" и "теории", которые появились как некорректные попытки основать новую, альтернативную науку или теорию, например:
  -- Информациология
  -- Суперкритическая историография, в частности "новая хронология"
  -- Новое учение о языке, или яфетическая теория
  -- Волновая генетика
  -- Торсионные поля
  -- Уфология
  -- Фолк-хистори
  -- ВИЧ-диссидентство
   Третьи являются оспариваемыми попытками связать современные научные теории с религиозными или мистическими учениями, например:
  -- Научный креационизм, разумный замысел
  -- Парапсихология (телепатия, телекинез и т. п., психотронное оружие)
  -- Телегония
  -- "Научный подход" в Каббале
   Четвёртые являются разного рода устаревшими или маргинальными учениями ("системы оздоровления", психологические, оккультные, религиозные и др. учения и движения). К ним относятся, например:
  -- Графология
  -- Дианетика
  -- Соционика
  -- Френология
  -- Гомеопатия
  -- Биорезонанс
  -- Биоэнергетика
  -- Хиромантия
  -- Физиогномика
  -- Экстрасенсорика
  -- НЛП (Нейролингвистическое программирование)
   В этих учениях присутствуют как элементы, которые могут быть приняты доказательной наукой, так и положения, которые принимаются их сторонниками без доказательств (например, потенцирование и "перенос информации" в гомеопатии).
   В-пятых, к псевдонауке следует отнести попытки некорректного использования известных научных подходов в качестве бренда или модного атрибута названия теории, статьи или работы, например:
  -- Синергетика (см. псевдосинергетика)
  -- Нанотехнология (нанопрокладки и т. п.)[32].
   Границы между наукой и псевдонаукой в целом (а не между конкретными научными и лженаучными теориями) являются весьма спорными и трудно определяемыми аналитически, даже после более чем столетнего диалога между философами науки и учеными в различных областях, несмотря на некоторые базовые согласия по основам научной методологии. Проблема однозначного и ёмкого определения феномена псевдонауки связана в том числе с тем, что как псевдонаука, так и наука пребывают в постоянном становлении, а псевдонаучное знание непрерывно множится, трансформируется, маскируется под научное и ищет способы собственной легитимации.
   Демаркация между наукой и псевдонаукой является частью более общей задачи определения того, какие убеждения могут быть эпистемологически обоснованы.
   Наиболее радикальная точка зрения принадлежит Полу Фейерабенду, который оспаривал то, что какие-либо чёткие границы могут быть проведены между лженаукой, "наукой реальной" и протонаукой, особенно там, где есть значимое культурное или историческое расстояние[24]. По мнению некоторых философов науки, провести раз и навсегда чёткую границу между наукой и другими видами интеллектуальной деятельности невозможно, поэтому эта идея разграничения ими отклоняется как псевдопроблема.
   В настоящее время в философии науки существует намного больше согласия по частным критериям, чем по общему критерию демаркации между наукой и ненаукой. Однако при существующем разнообразии теорий и критериев псевдонаучности по большинству конкретных направлений существует консенсус философов науки об их отнесении к науке или псевдонауке[33]. В современной социологии науки (сильная программа) принято, что проблема демаркации -- это прерогатива научного сообщества в целом и, соответственно, как социальная проблема процедура демаркации не может быть полностью формализована в раз и навсегда установленных критериях.
   (Вставлю несколько своих измышлений в определении математики, как науки. Всё-таки, математика "придуманная" наука в отличии от природных - астрономии, физики, химии, биологии и др. Человек придумал цифру, как символ обозначения счёта явлений, о которых он задумался, общаясь в природе и с природой. Кстати, философия и другие гуманитарные науки - плод деятельности человеческого разума. Широкое поле для полемики, да некогда уже).
   Известны случаи, когда изначально бездоказательные концепции получали в итоге статус научных теорий или, по крайней мере, научных гипотез, например, теория дрейфа материков, шаровая молния и радиационный гормезис. В ряде случаев теория может со временем отвергнуть псевдонаучные основания, например, космология, которая в древности являлась религиозно-философской концепцией, изменила содержание и превратилась в раздел астрономии.
   Другие концепции, такие как френология или алхимия, изначально считавшиеся "высшими науками", теперь являются псевдонауками. Разработчики непризнанных научным сообществом теорий нередко позиционируют себя в качестве "борцов с закостенелой официальной наукой". При этом они утверждают, что представители "официальной науки", например, члены комиссии по борьбе с лженаукой, отстаивают групповые интересы (круговая порука), политически ангажированы, не желают признавать свои ошибки и, как следствие, отстаивают "устаревшие" представления в ущерб новой истине, которую несёт именно их теория. Само использование термина "официальная наука" зачастую представляет собой риторический приём, характерный именно для речи авторов и приверженцев псевдонаучных теорий[49]. Во-первых, данное словосочетание позволяет им говорить о своей деятельности как о науке, только "неофициальной" или "альтернативной", а во-вторых, оно подменяет вопрос о логической и экспериментальной проверке научной теории вопросом о бюрократическом оформлении для неё "официального" статуса. Дискуссия о научной доброкачественности теории намеренно подменяется борьбой за политическое влияние её автора (внутри научного сообщества или в обществе в целом). Авторы и приверженцы псевдонаучных теорий могут приводить реальные или кажущиеся таковыми примеры, когда учёные или философы, выдвигавшие революционные для своего времени теории, подвергались осмеянию со стороны современников и даже преследовались властями. Чаще всего упоминаются имена Галилео Галилея, Николая Коперника и Джордано Бруно. В России сторонники лженаучных теорий нередко апеллируют к гонениям на передовые концепции в СССР, например на генетику. Такие риторические приёмы позволяют поставить профессиональных критиков псевдонаучной теории в один ряд с известными общественными институтами, такими как Святая инквизиция, идеологический отдел ЦК КПСС; или с такими личностями, как по ряду причин ставшие одиозными Ольга Лепешинская, Трофим Лысенко.
   Однако подобные сравнения не всегда уместны. Коперника никто не преследовал, а его теория была объявлена Римом еретической более чем через полвека после его смерти. Труды Бруно носили не столько научный, сколько оккультно-философский характер, и Бруно был осуждён инквизицией не за какие-либо научные работы, а за ереси. В научном мире своего времени Галилей пользовался высочайшим авторитетом, и его результаты, вместе с учением Николая Коперника, были быстро признаны учёными. И преследовала Галилея католическая церковь, а не научное сообщество. Что касается гонений на генетику в XX в., то они были организованы не научным сообществом, а властью, а также "марксистскими философами", такими как И. Презент или Э. Кольман. Жалобы известной сторонницы Лысенко Ольги Лепешинской в письме Сталину на "препятствия", которые ставили ей "реакционные, стоящие на идеалистической или механистической позиции учёные", а равно "те товарищи, которые идут у них на поводу" -- типичны для любого автора лженаучной теории, жалующегося на "травлю" со стороны "официальной науки"[51]. Падение Лысенко началось ещё при жизни Сталина (в частности, в 1952 году был исключён из партии и снят со всех должностей его "правая рука" И. Презент).
   Нетрудно при желании найти реальные примеры долгого непризнания научных заслуг учёных, обогнавших своё время, именно современным им научным сообществом (причины бывали весьма разными) или государственного преследования за постановку определённых научных вопросов (можно, например, вспомнить судьбу таких ученых, как Николай Лобачевский и Людвиг Больцман) Но дело в том, что подобной риторикой и жалобами на "травлю со стороны официальной науки" авторы и приверженцы псевдонаучных теорий нередко заменяют такие очевидные и необходимые для разработки действительно научных теорий действия, как чёткое обоснование теории, её критическую проверку и обеспечение согласования её результатов с результатами смежных областей науки, имеющих явные практические подтверждения. Так, например, никакие жалобы на "засилье сторонников теории относительности" не заменят в "новой, революционной физической теории" вывод из уравнений новой теории уравнений механики Ньютона при предельных ограничениях на значения некоторых параметров. Другой распространённый полемический приём -- указание на пример дилетантов, делавших реальные открытия вопреки установившимся в науке мнениям, как, например, Колумб, Шлиман. Однако, во-первых, не следует путать подтвердившиеся теории с открытиями, сделанными случайно по ходу попыток их подтверждения. Колумб намеревался доплыть до Индии, которую полагал находящейся гораздо ближе на Запад от Европы, чем она есть на самом деле. Он неверно оценил имеющиеся в его распоряжении факты и, в действительности, ошибся буквально во всём. Открытие нового континента стало результатом совпадения, но отнюдь не подтверждением его предположений. Что касается Шлимана, то открытие им предполагаемой Трои и микенской цивилизации, во-первых, не подтвердило теоретических предпосылок об абсолютной истинности гомеровских текстов, из которых исходил Шлиман, во-вторых, не содержало в себе ничего принципиально невозможного с точки зрения науки того времени и не противоречило установленным ранее научным фактам; и, в-третьих, было быстро признано научным сообществом ввиду неоспоримости фактов. В этом принципиальное отличие дилетанта Шлимана, действующего в рамках научного метода, от лжеучёных, которые, не предъявляя реальных открытий, в то же время претендуют на его лавры. По сути, Шлиман явил собой неплохой (оставив в стороне потери из-за непрофессионализма его раскопок) пример того, как следует действовать стороннику непризнанной концепции: работать над ней и её научными доказательствами, а не жаловаться на непонимание. Появление новой научной теории нередко действительно встречается "в штыки" в научной среде. Сама по себе это естественная и даже необходимая "иммунная реакция": новая теория должна доказать своё право на существование и своё преимущество перед старыми, а для этого пройти через испытание критикой после обязательного представления на научных конференциях и печати в научных журналах либо в качестве научной гипотезы, либо в качестве аргументированных возражений против недостатков принятых научных теорий. Если бы теории принимались только за их "смелость" и "оригинальность", а не за соответствие научным критериям и фактам, наука просто не могла бы существовать как наука. Изучение процессов принятия и отторжения теорий научным сообществом составляет один из предметов социологии науки.
   Публичной критикой псевдонауки занимаются в основном учёные, журналисты и общественные деятели, придерживающиеся позиции научного скептицизма. В России также -- Комиссия по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований при Президиуме Российской Академии Наук. Внутри традиционных и нетрадиционных религий сформировался ряд концепций, противоречащих научной картине мира. Их сторонники пытаются обосновать учения своих религий рациональным путём и позиционируют такие концепции, как "научный креационизм" и "разумный замысел", существование реинкарнации, "биоэнергии" и т. п., в качестве альтернативы признанным научным теориям. Эти концепции, постулирующие наличие сверхъестественных явлений и сил, как правило, отвергаются научным сообществом и квалифицируются как псевдонаучные.
   (Комиссия была создана по инициативе академика В.Л.ГИНЗБУРГА, в которую входили Ж.АЛФЁРОВ, Э.КРУГЛЯКОВ, Г.МЕСЯЦ; сейчас возглавляет академик РАН ЕВГЕНИЙ БОРИСОВИЧ АЛЕКСАНДРОВ и вторую Комиссию по противодействию фальсификации научных исследований при РАН возглавляет академик РАН ВИКТОР АНАТОЛЬЕВИЧ ВАСИЛЬЕВ. Попутного ветра!)
   Представители псевдонаучных концепций зачастую стараются получить финансирование своих "исследований" и проектов из средств государства, в том числе прибегая к коррупционным схемам[53]. Известен ряд прецедентов финансирования псевдонаучной деятельности из государственного бюджета. Органы государственной власти, включая центральный аппарат государственного управления, допускали к ответственным должностям авторов псевдонаучных теорий. Научные учреждения, в том числе специализированные ведомственные научно-исследовательские институты, включали в свои программы исследований псевдонаучные разработки. В России в конце XX -- начале XXI века были потрачены значительные бюджетные средства на программы по экспериментальному изучению "торсионных полей", на извлечение энергии из гранита, на изучение "холодного ядерного синтеза", на астрологические и экстрасенсорные "исследования" в Минобороны, МЧС, МВД, Государственной думе(смотреть статью В/ч 10003). В 2006 году заместитель председателя Совета Безопасности Российской Федерации Н. Н. Спасский опубликовал статью в Российской газете, где в числе приоритетных направлений развития энергетики России на первом месте стояла задача извлечения энергии из вакуума. Проект "Чистая вода" был принят как партийный проект Единой России. Во внесённом в правительство варианте бюджет программы на 2010--2017 годы превышал $14 млрд.
   По словам С. П. Капицы, "ложные и фантастические проекты завладевают умами власть предержащих, для них находятся средства, а коррумпированные эксперты их поддерживают. Часто такое слияние интересов власти и псевдонауки происходит под покровом секретности и таким образом укрывается от гласной критики".
   Такие сферы деятельности, как астрология, нумерология и гомеопатия, не только в прошлом, но и сегодня представляют заметный бизнес, который во многом основан на псевдонаучных утверждениях. Отсылки к лженаучным доводам иногда используются в сфере услуг (например, некоторые дилеры новых автозапчастей утверждают, что запчасти, снятые с разбитых автомобилей, несут в себе "отрицательную энергетику аварийности"). Не меньшее распространение лженаука имеет и в других сферах услуг и торговли. Термины "псевдонаука", "псевдонаучный" зачастую используются для навешивания ярлыков на деятельность и публикации оппонентов.
   Несколько сведений, почерпнутых из ВИКИПЕДИИ от 9.02.2015г. под заголовком : "ДИССЕРНЕТ", то есть, так или иначе, относящихся с теме "ЛЖЕНАУКА" .
   Экспертизы диссертаций: П.А.АСТАХОВ (адвокат, Уполномоченный при Президенте РФ по правам ребёнка,писатель и т.д.) - фальсификация;
   А.Ю.ВОРОБЬЁВ (губернатор Московской области) - в диссертации нашли плагиат и это не просто копипаст, это сознательная фальсификация;
   Д.В.ГОРДЕЮК (судья Мосгорсуда) - плагиат, некорректные заимствования судьи, отклонявшего жалобы на аресты "узников Болотной";
   В.П.ИВАНОВ (Директор Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков) - уличены руководители МВД и ФСКН в списывании друг у друга;
   В.А.КОЛОКОЛЬЦЕВ (министр внутренних дел РФ) - сплошные совпадения;
   В.Р.МЕДИНСКИЙ (писатель, бывший министр культуры) - "прачечная для чужих слов", сплошные заимствования;
   А.И.БАСТРЫКИН (глава Следственного комитета РФ) - обвинён в списывании материалов для монографии "Знаки руки.Дактилоскопия";
   С.С.СОБЯНИН (мэр Москвы) - обвинён в плагиате. "Ничего личного - это когда всё чужое".
   Прошло 5 лет. Сейчас все грехи коронавирус списал, новые только нарабатываются. Но возможности у перечисленных "учёных" не уменьшились и мы будем им внимать... То ли ещё будет!
   От себя хочу добавить. Конец марта - апрель 2020 года проходят под чёрным знаменем распространения коронавируса, к появлению которого ни наука, а тем более, руководители стран мира не были абсолютно готовыми. Пандемия этого убийцы несётся над Землёй, унося тысячи жизней. Любопытно, каково Всевышнему лицезреть на творящееся на Земле и, что он предпримет для ликвидации этой заразы. Если официально нам сообщаются цифры заболевших, выздоровевших и умерших, то я предполагаю, что они не все достоверны. Уж, если даётся объективная информаця, чтобы погасить панику, то следовало бы отдельно сообщать по даваемой градации данные из армии и мест заключения - мест массого скопления людей, которые не могут использовать даже самоизоляцию, как метод самосохранения. Будем надеяться, что мир очнётся от шока и выйдет из него с минимальными потерями. А пока, очень тревожно.. . И я воленс- неволенс - тороплюсь выговориться... Извините, если что не так... 13.04.2020 года.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"