Аннотация: Что-то вроде продолжения "О пользе откровенных бесед". События стартуют через три года после окончания "Братства".
Пролог
День Х
Он словно бы бултыхался в трясине. Неведомая сила засасывала его все глубже, крепче, растворяла в себе. Грань между ним - как отдельным, мыслящим существом - и тысячами разумов вокруг постепенно начинала стираться, сил сопротивляться страшному преобразованию почти не оставалось, и он, наверное, сдался бы, если бы вдруг не почувствовал слабину - сравнимую с одним расшатавшимся камешком в основании огромной стены - но именно она придала ему сил, подарила надежду и вызвала такой прилив злости, что Кимбли разом ощутил себя живым и целым.
- Нет, так не пойдет! Я не позволю тебе сделать это, гомункул Прайд!
- Кимбли!
В голосе Прайда, зазвеневшем прямо в голове у алхимика, рванула истерическая нотка.
- Быть не может! Никому не под силу сохранить себя в этом вихре стенающих душ!
Снова ощущая себя привычным Кимбли, чувствуя, как с каждой секундой контроль над ситуацией неизбежно переходит к нему, алхимик расхохотался.
- В вихре страданий? Ты что, смеешься? Кто я, по-твоему, такой? Да отчаянные вопли и стенания только придают мне сил!
- Какого черта ты вмешался, Кимбли? - прозвучало где-то совсем рядом решительное эдовское. Кимбли даже не удосужился повернуться. Он всем организмом ощущал терзания Прайда и наслаждался ими каждой клеточкой то ли еще существующего, то ли уже почти растворившегося тела.
- Если бы ты и дальше сражался с Эдом в этом давно украденном теле, я бы и не подумал вмешиваться. Но после всех твоих россказней о гордости и величии гомункулов и о прочей чепухе, оказавшись припертым к стенке, ты тут же попытался перебраться в тело человека - существа, которое, по твоим словам, ты так презираешь. Ты жалок! - Кимбли упивался своей внезапно обретенной властью.
Паника Прайда нарастала.
- Он убьет меня! Убьет!
- Ты плохо знаешь Эдварда Элрика... - насмешливо процедил Багровый Алхимик.
- Теперь ты мой, Прайд! - прозвенел торжествующий крик Цельнометаллического.
Мир взорвался. Кимбли подхватило сумасшедшим вихрем, закрутило, начало рвать на части, но ощущение триумфа, ощущение победы над врагом, добавило сил, и Багровый, взвыв от восторга вперемешку с отчаянием, вдруг расправил плечи, зажмурился, запрокинул голову... и больно шарахнулся подбородком о булыжники площади. Потом он приложился грудью, у него перехватило дыхание, и на миг алхимик перепугался, что после всего пережитого просто задохнется, не в силах втянуть воздух в легкие, но жажда жизни пересилила. С тяжким хрипом, он жадно вдохнул раз, потом другой, и бессильно распластался на горячих камнях площади, всем телом впитывая их тепло.
Потом он так и не вспомнил, сколько пролежал неподвижно. Вокруг что-то происходило, кто-то кричал, содрогалась земля, метались люди, Кимбли практически отключился, позабыв обо всем и наслаждаясь сладким воздухом и прикосновением ласковых солнечных лучей к голой спине...
Голой?
Кимбли удивился, попытался собраться, чтобы приподняться и наконец-то посмотреть по сторонам, но руки предательски дрожали и никак не желали помогать хозяину. Несколько раз глубоко вздохнув, Кимбли уперся лбом в камни, распластал ладони, поднатужился и сумел-таки перекатиться на спину. В глаза ударил солнечный свет. Алхимик торопливо зажмурился, отвернулся и потихоньку смог обрести зрение.
Он лежал на площади перед Штабом.
Вокруг него громоздились человеческие тела, и на момент Кимбли даже перепугался, что совсем подвинулся рассудком и на самом деле лежит в Ишваре, после печально знаменитых алхимических зачисток, но высокие каменные стены Центрального штаба не оставляли простора для фантазии. В совершенно голом виде он валялся на площади среди кучи трупов, не в силах даже приподняться и как следует осмотреться.
Разум, медленно, но верно, начинал работать с прежним прагматизмом. Какой бы ни случился катаклизм, самое страшное явно миновало. Алхимик выжил. В данный момент жизни его ничто не угрожало, а значит, оставалось лишь отлежаться и набраться сил, а дальше стянуть вещи с ближайшего трупа и тише воды-ниже травы перебраться с площади в какое-нибудь спокойное местечко, чтобы впоследствии выяснить, чем же закончилось противостояние людей и гомункулов.
- Майлз, собирай оставшихся. Уходим! - прозвучал где-то неподалеку утомленный, но, тем не менее, уверенный женский голос, и Кимбли услышал приближающиеся шаги. Алхимик уже было решил хитроумно прикинуться трупом, когда вдруг не вовремя вспомнил, что лежит во всей красе ровнехонько в том, в чем родила его мать много лет назад, и должен являть собой прелюбопытнейшую картинку для дамского взора. В замешательстве Кимбли открыл глаза, и тут же уперся взглядом в до боли знакомое личико.
- Это еще что... - даже не пытаясь скрыть удивления, недовольно протянула женщина. Видно было, что на ногах она держалась с трудом, раненная рука висела на перевязи, в длинных светлых волосах запеклась кровь, но возвышавшийся за ее плечом старший брат, он же Сильнорукий алхимик, даже не решался протянуть ладонь, чтобы поддержать вымотанную боями сестру.
- Я тебе не что, а кто... - злобно буркнул Кимбли. Вернее, попытался буркнуть, но в горле, похоже, пересохло, как в ишварской пустыне, и вместо слов раздался лишь позорный хрип удавленника.
Блондинка издевательски выгнула бровь.
- Какая пламенная речь... - наигранно удивилась она. За спиной Оливии с братцем постепенно собиралась толпа служак из Бриггса. - У нас здесь, оказывается... - Оливия вдруг издевательски прищурилась, пытливо посмотрела в глаза Кимбли и выразительно начала изучать его с макушки, вниз по лицу, потом к груди, потом к животу, потом... Кимбли хватанул воздух и дернулся, но тело по-прежнему не слушалось. Оливия, не скрывая интереса, неторопливо осмотрела все, чем природа наделила алхимика ниже пояса, и громкогласно сделала вывод: - Сексуальный гигант?..
Разгоряченные битвой мужики за ее спиной заржали, как стадо взыгравших жеребцов, затолпились вперед, пытаясь разглядеть подробности, а Кимбли, впервые в жизни, стало стыдно собственного тела.
Он скрипнул зубами и закрыл глаза.
Женщина вздохнула.
- Ладно, - констатировала она, - видно судьба мне сегодня, подбирать всякую падаль. Ребята, упакуйте его, как и первый экземпляр. И тащите отсюда...
Какую такую падаль Оливия успела подобрать до него, Кимбли уже не интересовало. Стыд в нем боролся с бешенством, и, сложно сказать, что бы одержало верх, но пришлось отвлечься на сильные руки, которые подхватили алхимика с земли, уложили на носилки, а после пары издевок и приколов даже соизволили накрыть сверху какой-то тряпкой, которая осчастливила Кимбли больше, чем лучший в его жизни белоснежный костюм, сшитый под заказ у первого портного Централа. Носилки мягко покачивало, Кимбли ткнулся щекой в грубую ткань, уже как-то беззлобно, из последних сил, мысленно поклялся себе, что жестоко отомстит Оливии Армстронг за подобное обращение, правда идея о мести получилась какая-то неубедительная. Хотелось спать, и Багровый не успел даже испугаться мысли, что все происходящее с ним может оказаться лишь предсмертным бредом человека, растворяющегося во чреве гомункула, как запас сил окончательно иссяк, и Кимбли заснул.
Глава 1
Три года спустя
Кто бы сказал ему еще три года назад, что он так полюбит эту женщину - что он, как мальчишка-подросток, будет спешить на свидания к ней, чувствуя, как заходится сердце и нахлестывает страх, что в этот раз он сделает что-то неправильно и потеряет ее навсегда - он бы рассмеялся. Он осторожно прокрался по коридору, бесшумно открыл дверь, скользнул в спальню и застыл на пороге.
Она стояла у окна - черный силуэт на фоне желтого лунного диска. Длинные светлые волосы рассыпались по спине, теплое одеяло, обернутое вокруг плеч, скрывало под толстыми складками точеную фигурку.
Пытаясь сохранить остатки самоуважения, он прислонился плечом к дверному косяку, насмешливо фыркнул и ехидно заметил:
- Красиво смотришься... Надеешься меня соблазнить?
Она обернулась неторопливо, смерила его взглядом и, улыбнувшись надменной улыбкой королевы, отлично сознающей всю силу своей власти, легко сбросила с плеч одеяло.
У него разом пересохло во рту и, путаясь в дырках ремня и пуговицах рубашки, он торопливо начал разоблачаться.
История повторялась ночь за ночью. Он подхватывал ее на руки, укладывал на кровать и нависал над ней, взглядом пожирая то, что уже через минуту будет принадлежать ему и только ему. В начале она всегда позволяла ему взять инициативу в свои руки.
Губами он приласкал ее губы, потом впился настойчивее, решительнее. Она почти не отвечала, расслабленно раскинувшись на жесткой простыне и прикрыв глаза. Он упрямо мотнул головой и начал покрывать поцелуями ее шею, осторожно, одними губами, прихватывая кожу. Она слабо улыбнулась и повернула голову, подставляясь ласкам. Он опустился ниже, потерся щекой о ее плечи, потом приласкал кончиком языка соски, и она наконец-то тихо застонала, выгибаясь ему навстречу. Он заставил ее потянуться к нему, пусть не словами, но хотя бы движениями, попросить новых ласк, и продолжил гладить, целовать, покусывать, а потом зализывать покусы. Какое-то время она нежилась в его умелых руках, а потом решила перехватить инициативу. Он сам не понял, как вдруг оказался спиной на простыне, а не по-женски сильные, мозолистые ладони, привыкшие ласкать оружие, а не мужское тело, уже гладили его живот, ногти царапали бедра, заставляя шире развести ноги, а потом теплые губы разом опустились вниз, туда, откуда разливались по всему телу мука и блаженство одновременно, и он застонал - каждый раз как будто впервые - когда она со знанием дела начала ласкать его. Все тело горело и вибрировало. Лежать неподвижно не было никакой возможности, и он напряг все силы, чтобы справиться с ней, снова уронить ее на простыню и навалиться сверху. Она запрокинула голову, жадно втягивая воздух, и раздвинула колени, открываясь ему. Он вошел в нее одним толчком и замер, наслаждаясь моментом. Она молчала, тяжело и надрывно дыша.
- Тебе хорошо? - выдавил он.
Она насмешливо прищурилась и кивнула.
- Скажи, что тебе хорошо... - потребовал он, хотя бы в такой момент надеясь на пусть мимолетное, но подчинение.
Она захлебнулась низким, горловым смехом и мотнула головой, рассыпая по подушке светлые пряди.
- Мне с тобой хорошо... - призналась она таким жарким шепотом, что он взвыл, как раненный зверь, коротким движением подался назад и тут же снова ударился в нее. Она охнула и толкнула вперед поясницу, прося о продолжении. Разум заволокло туманом, дальше он полагался только на инстинкты. Он стонал, бился в нее, задыхался и одновременно любовался, как она подчиняется его ритму, как кричит и тянется к нему. И снова, не веря, что чудо опять произошло, он кончил одновременно с ней, взвыв от восторга и услышав, как она выкрикивает его имя:
- Кимбли!
- Люблю тебя... - шепнул он одними губами ей в плечо, бессильно падая на нее и торопливо скатываясь, умом понимая, что тело генерал-лейтенанта лишь только кажется хрупкой статуэткой, а на самом деле способно выдержать нагрузку и побольше его веса, но не в силах справиться с мужским шовинизмом.
Оливия что-то мурлыкнула ему в ответ, вытянулась во весь рост, стараясь занять побольше места на кровати, и закрыла глаза. Она легко засыпала после секса. А Кимбли опять почувствовал себя обиженной красоткой, которой без зазрения совести попользовались, а потом оттолкнули.
Алхимик вздохнул и снова пообещал себе, что вот сейчас гордо поднимется и уйдет, и никогда больше не войдет в эту спальню, но подниматься не хотелось. Во-первых, в комнате было нежарко, и перспектива выскочить из-под теплого одеяла, чтобы, стуча зубами, судорожно начать натягивать шмотки, совершенно не вязалась с красивым, оскорбленно-благородным уходом, а во-вторых, времени до утра было еще более чем достаточно, и по опыту предыдущих ночей Кимбли отлично понимал, что вполне мог рассчитывать на повторение - Оливии достаточно было подремать несколько минут, чтобы начать все сначала.
Алхимик скривился и, признав очередное поражение, бессильно распластался рядом со Снежной королевой.
- Остаешься?.. - лениво шепнула она, снова прочитав его мысли.
- Иди ты... - буркнул Кимбли, отодвигаясь от Оливии на край кровати, чтобы показать масштабы обидки.
Блондинка тихонько рассмеялась.
- Ну что ты дуешься как девочка. Тебе же было хорошо. Мне тоже. Отдышимся и повторим.
- Я - хоть сейчас, - потешил собственное мужское самолюбие Кимбли и потянул на себя одеяло. Оливия терпеливо дождалась, пока алхимик укроется поплотнее, и одним коротким движением снова стянула одеяло на себя, оставив Кимбли лишь край. Багровому ничего не оставалось, как вновь придвинуться поближе к подруге.
- В конце недели нужно будет съездить в Централ, - пробормотала Оливия, с наслаждением потягиваясь и выгибая спину. - Придется тебе недельку протянуть без секса. Поголодаешь? Ничего?
- Что ты забыла в Централе? - удивился Кимбли, от изумления даже приподнимаясь, чтобы заглянуть женщине в лицо.
Оливия пожала плечами, не открывая глаз.
- Хочу поменять завещание. Переписать семейное поместье на братца, - после короткой паузы пояснила она. - Мустанг меня разочаровал.
- Я давно говорил, что он придурок, - охотно согласился Кимбли и тут же заинтересовался: - А в чем, собственно, дело? Я как-то не прислушивался к последним сплетням.
- Я была о нем лучшего мнения. Мало того, что он так и не разогнал это стадо старперов, которое досталось ему после смерти Груммана, так он теперь еще и берет под козырек на каждое их дурацкое распоряжение. Тряпка.
- Он не хочет новой войны, - машинально пояснил Кимбли. - Считает, что на его руках и без того слишком много крови. Пойди он против генералов, никто не возьмется предсказать, на чью сторону перейдет армия и сколько гражданских поляжет во время дележки власти.
Оливия приоткрыла один глаз и удивленно покосилась на алхимика:
- Ты что, его поддерживаешь? - недоверчиво уточнила она. - По мне, так лучше рискнуть, собрать вокруг себя верные войска и попытаться полностью забрать власть в свои руки, пусть даже через гражданскую войну, чем жить марионеткой в чужих руках.
- А что, надумай Мустанг разогнать эту старую свору, ты бы отправила своих ребят ему на помощь? - не скрывая скепсиса, поинтересовался Кимбли.
Оливия рассмеялась, повернулась на бок и, подперев голову локтем, с интересом уставилась на алхимика.
- Как тебе такое в голову пришло?
- Когда-то ты ему помогла...
- Тогда я в него верила, - неохотно призналась Оливия. - А теперь он потерял своих сторонников, свою команду... да и женщину свою тоже, говорят, потерял.
- Чего? - изумился Кимбли и уставился на подругу широко распахнутыми глазами: - Что случилось с его блондиночкой?
Оливия пожала одним плечом.
- Пока не знаю. Слышала, что наш замечательный фюрер Рой Мустанг, в сопровождении неизменно окружающей его отары престарелых генералов, отбыл на переговоры в Аэруго, а девицу свою оставил в Аместрисе в гордом одиночестве отмечать день рождения.
- Считай, что девочке повезло - судьба наконец-то избавила ее от этого идиота, - буркнул безнадежно ненавидящий Мустанга Кимбли и тут же охотно сменил тему: - А, кстати, о дне рождения - что тебе подарить, женщина моей мечты? У меня есть еще целых полгода, чтобы добыть тебе достойный подарок. Хочу выслушать твои пожелания.
Оливия низко, хрипло рассмеялась и снова упала на подушки.
- Ты? Подарок? Мне? - уточнила она и насмешливо прищурилась. - Да, брось. Ты не в том положении, чтобы иметь богатый выбор...
- А все-таки? - не унимался Кимбли. - Что бы ты хотела получить на день рождения?
Оливия демонстративно нахмурила брови, изображая работу мысли, потом придвинулась поближе, заглянула алхимику в глаза и вдруг заговорщицким шепотом выдала:
- Знаешь... я хочу Аместрис. Весь. Не больше и не меньше.
Кимбли замер и потрясенно уставился на Снежную королеву. А та, с излишним интересом разглядывая тени на потолке, ненавязчиво поинтересовалась:
- Ну что, отберешь за полгода у Мустанга?
Кимбли не нашелся, что сказать.
Оливия помолчала, потом фыркнула, коротко перекатилась к нему поближе, всем телом растянулась на Кимбли и прошептала ему в губы:
- Ну, брось. Считай это шуткой. Я не люблю подарки на день рождения.
Кимбли по-прежнему молчал и тупо пялился на Оливию.
- Брось, - повторила она. - Устроишь ребятам фейерверк. Все будут счастливы. А меня поздравишь ночью, - Оливия тряхнула головой, щекоча длинными прядями грудь Кимбли, и, приподнявшись, с интересом заглянула вниз, где уже вновь ощущалась знакомая твердость. - Ну что, продолжим? - то ли предложила, то ли приказала она.
И Кимбли подчинился, хотя в голове крутилось лишь одно: "Я хочу Аместрис. Весь. Не больше и не меньше".
Глава 2
- Просто подпишите бумаги о переводе, майор Хоукай, и собирайтесь. Через неделю вы должны быть в Юсвелле.
Риза тупо смотрела на документ и никак не могла поверить, что все это происходит с ней и наяву.
Генерал подождал несколько секунд, убедился, что женщина пребывает в ступоре и глубоко вздохнул.
- Майор, надеюсь, мне не придется напоминать вам, что такое воинская дисциплина. Вы получили приказ. Извольте расписаться в ознакомлении и подчиниться.
Риза, наконец-то, сглотнула комок в горле и подняла глаза на старшего по званию.
- Фюрер лично назначил меня своим помощником. Могу я дождаться его возвращения, прежде чем отправиться в Юсвелл?
Генерал закатил глаза и раздраженно пульнул на стол ручку.
Собственно, что-то нехорошее Риза почувствовала еще пару недель назад, сразу после того, как Рой сдержанно сообщил ей, что десяток личных советников фюрера в один голос заявляют, что жители Аэруго ни в цент не ставят слабый пол, а потому участие женщины в дипломатической миссии находится под категорическим запретом. Теперь уже Риза здорово жалела, что не напомнила Мустангу, как те же самые советники в течение нескольких месяцев убеждали его, что не приличествует фюреру прилюдно общаться с прославившимся своей трусостью в Ишваре Алексом Армстронгом, с ведущим сильно нездоровый образ жизни бабником Джином Хавоком, с мрачным и замкнутым Вато Фарманом, да и с остальными членами теперь уже бывшей мустанговской команды. Риза, надо признать, тоже не сразу начала сопротивляться расколу - по первОй и ей казалось, что в окружении опытных, пожилых генералов Мустанг смотрелся куда как эффектнее, чем в разбитной компании сослуживцев. А вот теперь, похоже, и ее сочли лишней в новой команде фюрера.
Генерал сердито поджал губы, потом, видимо, собрал остатки выдержки, поднялся из-за стола и, подойдя к Ризе, по-отечески положил ладонь ей на плечо.
- Майор Хоукай, - тихо и проникновенно начал он, - мы все знаем, как относится к вам фюрер. И все знаем, сколько лет вы были фактически его правой рукой. Но поймите сложившуюся ситуацию - Аместрису сейчас жизненно необходим союз с Аэруго. И потенциальный брак фюрера с единственной дочерью и наследницей правителя Аэруго позволит нам расширить границы страны и получить доступ к запасам железа, которого Аместрису сейчас так не хватает. Вы же не можете не понимать, что ваше постоянное присутствие рядом с фюрером в подобной ситуации будет компрометировать его...
- Какой брак? - не сразу осознала услышанное Риза, и потрясенно уставилась на генерала.
- А вы думаете, почему Мустанг не взял вас с собой? - уже не скрывая раздражения, рыкнул генерал.
- Потому что в Аэруго... - начала Риза, но замолчала, не договорив.
- Вот видите! - удовлетворенно протянул генерал. - Наконец-то, вы и сами все поняли.
Риза почувствовала, что задыхается, и на всякий случай оперлась ладонью о тяжеленный деревянный стол. Генерал забеспокоился, заглянул ей в лицо, и где-то рядом забулькал кувшин с водой.
- Вот, выпейте... - морщинистая рука подсунула ей стакан.
Риза с усилием перевела дыхание и упрямо мотнула головой.
- Вы врете, - отрезала она, сама, впрочем, уже мало веря своим словам. - Рой не стал бы меня обманывать. Даже если бы ему пришлось принять подобное решение, он рассказал бы мне правду перед отъездом.
Генерал усмехнулся и снова кивнул на приказ.
- Ну что же, если вы так уверены в симпатии к вам фюрера, подписав данное распоряжение, вы ничего не теряете. Рой Мустанг вернет вас в Централ сразу же после возвращения из Аэруго. Только ему не придется краснеть за подчиненную, которая отказалась выполнить приказ, данный ей старшим по званию.
Риза потерянно уставилась на генерала. Тот расплылся в широкой улыбке, и одними глазами показал на бумагу.
- Извольте принять приказ о переводе и к концу недели отбыть в Юсвелл, - вдруг совсем другим, решительным и холодным тоном, отрезал он. - Либо написать прошение об отставке.
Риза поставила подпись молча и точно также, молча, вышла из кабинета. Ей казалось, что на каждой лестнице, в каждом коридоре, она ловила на себе взгляды коллег - то злорадные, то сочувствующие - и чувствовала, как краснеют щеки, а глаза застилает влажная муть.
Вот тебе и подарочек ко дню рождения.
Стараясь не смотреть по сторонам, она быстро вышла из Штаба, села в машину и отправилась домой. Руки предательски дрожали - доведись ей сейчас стрелять, вряд ли она попала бы в цель и с десятка метров. Все происходящее казалось дурным сном, и хотелось только немного подождать, чтобы Рой наконец-то проснулся и разбудил ее, вытащив из этого глупого кошмара.
Только Рой был далеко. А кошмар стал реальностью.
Риза остановила машину у подъезда, быстро поднялась по ступенькам, кусая губы, повернула в коридор к своей квартире и замерла.
В коридоре, под дверью, сидела старая ватага в полном сборе - Джин Хавок, Хайманс Бреда, Вато Фарман и Кайн Фьюри. С невеселыми лицами, но с букетом ярких цветов - пестрых астр, таких же, как те, что когда-то подарил ей Рой после спасения из лап генерала Эштона - пакетами с продуктами и чем-то подозрительно знакомо позвякивающим в сумках.
- Привет, - буркнул Хавок, не вынимая изо рта сигареты и косо пожал одним плечом. - А мы тут решили зайти... с днем рождения поздравить...
Риза несколько секунд неверящими глазами смотрела на бывших коллег, потом быстро пробежала разделяющие их пару метров, ткнулась лбом в грудь Джина и наконец-то разрыдалась. Хавок помедлил, а потом неловко похлопал ее ладонью по затылку. Знакомые руки начали гладить ее, обняли за плечи, легли на спину, и Риза впервые за последние несколько месяцев снова почувствовала себя среди родных и близких ей людей.
- Ну, в общем, за нас! - провозгласил уже раз в четвертый единственный знакомый ему тост Бреда.
- За Ризу! - машинально поправил уже сильно нетрезвый Хавок. - И до дна!
"До дна" как раз перевернули очередную бутылку, и Риза наконец-то почувствовала, что ее отпустило. Руки перестали дрожать, звон в голове утих, слезы закончились. Она поставила бокал на стол и осмотрелась.
Бывшая команда Мустанга привычно расположилась в гостиной. Хавок непрерывно дымил, сидя на подоконнике и периодически прикладываясь к горлышку заныканной бутылки. Фьюри устроился на полу, держа на коленях спящего Хайяте, Фарман развалился в кресле, задумчиво изучая на свет чистоту поглощаемой жидкости в бокале, а добродушный Бреда неутомимо бегал с кухни в гостиную то убирая мусор, то принося новые закуски.
Риза стянула с дивана подушку, поудобнее засунула ее себе под спину и, приняв от Бреды очередной бокал, тихо поинтересовалась:
- И как мы позволили им с нами справиться?
Хавок выпустил в окно сизую струю и флегматично пожал плечами.
- Может, оно и к лучшему? Ну, какой из нас генералитет? Мы могли помочь Мустангу в бою, а чтобы вести переговоры на красном ковре, поминутно шаркая ножкой и затевая политические интриги, нужна совсем другая команда. Он ее себе и нашел. Только вот ты, Риза... - Хавок замолчал.
Риза невесело улыбнулась.
- Ну, из меня, похоже, такая же первая леди, как из вас генералитет...
Фьюри вскинулся, собираясь возразить, но в это время в дверь зазвонили. Бывшая команда Мустанга, как один, вдруг подобралась, с надеждой повернувшись к коридору: как ни смешна была мысль, что вот сейчас дверь откроется, и в комнату привычным широким шагом ворвется начальник, устроит разнос за пьянку и разгильдяйство и засыпет новыми делами, но она возникла у каждого. Фарман упрямо сжал губы, нахмурился и пошел открывать.
- Добрый день! - раздалось звонкое, девичье из коридора, и в гостиную заглянула Шеска. - А что вы мрачные такие? - удивилась она.
Первым заулыбался Фьюри, попытался выбраться из-под вольготно раскинувшегося на нем Хайяте, но Шеска жестом остановила приятеля, подмигнула собравшимся и закопошилась в сумке.
- Риза, с днем рождения! - объявила она, вытаскивая небольшой бумажный сверток, перевязанный алой ленточкой. Риза приняла подарок, аккуратно надорвала бумагу и извлекла на белый свет длинную хрустальную пластинку, покрытую незнакомыми узорами.
- А-а! - Шеска торжествующе улыбнулась и сложила руки на груди, разом приняв вид учительницы, решившей открыть суть мироздания непутевым ученикам. - Это древняя пластина желаний, созданная жрецами Ксеркса - я ее в антикварном магазине нашла, - торопливо добавила она уже совсем другим тоном, опережая ехидные замечания коллег. - Видишь, по форме похожа на створку врат. Продавец сам не знал, что это такое, а я прочитала, что на ней написано, - Шеска аккуратно повернула пластинку к Ризе и, водя пальцем по строчкам, процитировала: - "И суть сокрытого в душе твоей излей миру, со всею живущею в тебе надеждой и почтением, веруя в мощь преобразования, что должным образом составит формулу обмена, дабы воплотить желания твои в жизнь, подкрепленные совместною силою воли и малою толикою жертвенности". Вот, - Шеска осмотрела скептически настроенную мужскую часть населения, заранее расстроившись, повернулась к Ризе и разом засияла, увидев привычную добрую улыбку.
- Ну, не знаю, как насчет желания, - вздохнула девушка, забирая из рук Шески подарок, - а пластинка красивая. Поставлю на полку - пусть стоит.
- Давайте за нас! - спохватился Бреда, подхватывая со стола два бокала и раздавая их дамам.
- За Ризу! - снова вмешался Хавок. Риза аккуратно поставила пластинку в пустой стакан на столе, Шеска чмокнула подругу в щеку и зарделась, когда собравшиеся мужчины начали требовать отмены дискриминации по половому признаку и раздачи поцелуев всем присутствующим.
- И до дна! - подхватил Фьюри, аккуратно спихивая с колен Хайяте и пытаясь подняться, чтобы подобраться к Шеске.
- И пусть в Аместрисе все изменится! - вдруг бросил Фарман, ни с того, ни с сего меняя уже ставшую привычной тематику тостов.
- Пусть все изменится, - повторил Хавок.
- Пусть все будет по-другому! - согласилась Риза.
- Пусть! - присоединился Фьюри, кажется даже не слушая пожелания коллег, быстро выпил стопку и плюхнул рюмку на стол. Рюмка зацепила стакан с пластинкой, стакан опрокинулся, покатился к краю, на секунду застыл. Риза протянула руку, чтобы поддержать его, и в этот момент пластинка как живая выскользнула из стакана и полетела к полу. Прозрачный узор блеснул, ударился о паркет и с мелодичным звоном рассыпался хрустальной мозаикой.
Все замерли.
Несколько секунд в комнате стояла полная тишина. Военные смотрели друг на друга, ожидая то ли вселенского катаклизма, то ли сразу конца света. Но секунда проходила за секундой, а солнце по-прежнему светило с небес, ветерок врывался в окно, а по улице с низким урчанием катили автомобили.
- Ну, вот и все. Не сложилось, - наконец констатировал Хавок, не отрывая глаз от осколков.
- А что именно ты пожелал? - на всякий случай, уточнила Шеска, поднимая глаза на Фьюри. Тот пожал плечами и растерянно осмотрел коллег:
- Да это вы что-то пожелали, а я присоединился.
После пары минут переглядываний и взаимных обвинений, ответственный так и не был найден, а непонятное желание так и не было сформулировано.
Шеска печально смотрела на разбитую пластинку.
- Жалко, ну да, ладно, - вздохнула Риза. - Вот и все волшебство жрецов Ксеркса, - взяв со стола бумажную салфетку, она опустилась на колени и начала аккуратно подбирать кусочки хрусталя.
- Осторожно, - заглянула ей через плечо подруга. - Похоже, острые...
Риза кивнула и неловко сжала пальцы. И сама не заметила, как стеклянный край разрезал кожу. Капля крови скатилась на хрусталь.
- Ой! - пискнула Шеска. - Где у тебя пластырь?
- Ерунда, - Риза отмахнулась, лизнула палец и бросила салфетку вместе с осколками в пакет с мусором.
- Да, забыл сказать, - оживился Фьюри, извлекая из сумки очередную бутылку. - Вчера в Аместрис приехала Оливия Армстронг. Завтра она устраивает вечеринку в поместье - Алекс обещал, что разобидится, если мы не придем.
"Прежде чем уезжать на восток, похоже, доведется узнать новости с севера", - подумала Риза.
- К вопросу о вечеринке - а что, колбаса закончилась? - изумился Хавок, с высоты подоконника оглядывая стол.
- Сейчас притащу, - пообещал Бреда, заодно прихватывая на кухню пакет с мусором. Уже на кухне ему померещился странный запах. Кисло-сладкий, кружащий голову. Бреда удивленно осмотрелся, принюхался, нагнулся к пакету и изумленно замер. В лежащей сверху салфетке сизоватым, странно пахнущим дымком, истлевали осколки созданной жрецами Ксеркса пластинки.
Глава 3
Зольф Кимбли, надвинув шляпу на глаза, неторопливо вышагивал по переулкам Централа. Оливия, в ответ на его упертое желание появиться в столице и уж тем более в гордом одиночестве прогуляться по городу, только выгнула бровь, осмотрела любовника с головы до ног и невозмутимо поинтересовалась, на каком кладбище - в Централе или Бриггсе - завещает он упокоить свое бренное тело после того, как будет опознан и отправлен в мир иной во время данной прогулки. Кимбли нагло пообещал пережить любимую, сдул невидимую пылинку с белоснежного костюма и вышел из поместья Армстронгов.
Он не появлялся в Централе больше трех лет. Город, в общем-то, мало изменился. На экскурсию к зданию Штаба Кимбли решил не ходить, а вот в прогулке по окраинам столицы себе не отказал. Вокруг него ветвились знакомые узкие улочки, торопился по делам народ, зазывали покупателей владельцы мелких магазинов, которыми кишмя кишел город.
Кимбли косился по сторонам из-под шляпы, тихо ностальгировал и настолько погрузился в размышления, что, даже не притормозив, врезался в мужчину, внезапно появившегося на пороге лавочки, мимо которой проходил алхимик. Кимбли споткнулся, шляпа упала на булыжную дорогу. Первым желанием алхимика было рвануть мерзавца, чтобы другим стало неповадно, но вовремя вспомнилось, что в Централ Кимбли попал незваным гостем, да и по другой стороне улицы как раз проходил патруль. Багровый торопливо нагнулся за шляпой, ненавязчиво отворачиваясь от военных, и тут же понял, что попал. Потому что человек, на которого он налетел, стоял неподвижно и с непередаваемым изумлением смотрел на Кимбли. Похоже, что Багрового алхимика он опознал.
- Честь имею... прошу прощения... ошибочка вышла...- пробормотал Кимбли, пониже надвигая шляпу, и быстренько ретировался в сторону, строго противоположную движению патруля. Пройдя пару кварталов, он обернулся и нахмурился.
Незнакомец следовал за ним. Более того, Кимбли начало казаться, что он когда-то уже встречал этого человека. Алхимик мысленно пошел сверху вниз по длинному списку своих жертв, а также чудом оставшихся в живых их родственников, но быстро понял, что процедура опознания может затянуться на неопределенный срок, за который незнакомец вполне успеет организовать скандал и сдать алхимика властям.
Здраво рассудив, что прежде чем выматывать противника бегом, лучше все-таки осведомиться о его намерениях, а там, глядишь, и придушить где-нибудь в темном переулке за задушевной беседой, Багровый решительно обернулся и направился к преследователю. Тот застыл, глядя на приближающегося алхимика.
- Мы, похоже, знакомы? - как можно небрежнее поинтересовался Кимбли.
- Знакомы, - согласился преследователь и заинтересованно взглянул в лицо Багровому. - И именно поэтому вас я здесь ожидал увидеть меньше всего. Во-первых, я предполагал, что вы погибли вместе с Прайдом еще тогда, на площади перед Штабом...
- Слухи о моей кончине оказались сильно преувеличены, - высокопарно пояснил Кимбли, повнимательнее разглядывая незнакомца. Квадратное лицо, волевой подбородок, негнущаяся спина, военная выправка. Друг или враг?
Мужчина кивнул и продолжил:
- Ну, а во-вторых, зная вашу оппозицию Мустангу и его команде, следовало предположить, что останься вы чудом в живых, вы бы не промедлили сбежать из Централа и больше никогда сюда не вернуться.
- На лбу у меня не написано, кто я такой, - пожал плечами Кимбли. - А люди, которые имели неосторожность знать меня в лицо и стать моими врагами, обычно уже не имели возможности опознать меня с того света.
- Об этом был наслышан весь Аместрис, - признал незнакомец.
- И все же, никак не могу вас припомнить, - вернулся к интересующей его теме Кимбли. - Вы меня знаете, я вас нет. Вы можете предположить, чего ожидать от меня, а я даже понятия не имею, на чьей стороне вы были в последнем конфликте. Может, напомните, где мы встречались? Судя по тому, что вы не орете на всю улицу как оглашенный, зазывая ближайший патруль, никого из ваших друзей и близких я не взорвал.
- Мы несколько раз виделись в Штабе во времена Кинга Бредли, - суховато сообщил незнакомец. - А что до имен... - мужчина покосился куда-то за спину Кимбли и коротким жестом указал направление. - Может, заглянем в чайную, посидим и спокойно пообщаемся...
- Не откажусь, - кивнул Кимбли.
Они пересекли людную улицу, нашли пустой столик под навесом и устроились в углу, на кривовато сколоченных стульях. Хозяин, разом распознав посетителей с деньгами в не самом богатом районе города, мигом примчался с подносом, чашками и чайничками, дабы лично испросить дорогих гостей, чего изволят. Заказав какой-то разрекламированный хозяином перекус, то ли друзья - то ли враги снова сосредоточились друг на друге.
- Так могу сделать вывод, что мы с вами играли на одной стороне, - раздумчиво протянул Кимбли.
- И мне, так же, как и вам похоже, смерть фюрера Бредли спутала все карты, - констатировал незнакомец.
С этим выводом Кимбли мог бы поспорить, но до поры до времени раскрываться не стал.
- Могу осведомиться, чем вы занимаетесь сейчас? - поинтересовался военный, так и не спеша представиться.
- Сейчас... - Кимбли хитровато прищурился из-под полей шляпы и со всей возможной искренностью развел руками. - Скажем так, изучаю просторы нашей родины, по большей части подальше от Централа. Собственно, это мой первый визит в столицу за прошедшие три года. А чем развлекаетесь вы?
Военный помолчал, дожидаясь, пока хозяин забегаловки расставит на столе тарелки и разольет по чашкам чай, потом неторопливо сделал глоток и, кинув на Кимбли пристальный взгляд из-под бровей, вдруг негромко произнес:
- Ищу способ коренным образом изменить сложившуюся ситуацию. И мне очень нужен помощник...
Кимбли замер. Изменить сложившуюся ситуацию? Теперь? Когда Мустанг занял пост фюрера, все гомункулы мертвы, а военные надежно держат власть в своих руках?
- Если вы о том, о чем я сейчас подумал... - медленно начал Кимбли, - то это просто невозможно. С Мустангом уже не справиться.
- Это вы так думаете... - с насмешливой ноткой в голосе протянул незнакомец и придвинулся поближе. - Мне очень нужен сторонник - сильный, опытный - который сможет меня прикрыть, пока я буду заниматься тем, что вскоре может здорово изменить баланс сил в Аместрисе. Что скажете?
- Метите на место Мустанга? - недоверчиво переспросил Кимбли.
- Представьте, да, - незнакомец прищурился. - Не хотите вместе со мной побороться за Аместрис?
Аместрис?.. Ко дню рождения Оливии?..
Кимбли окаменел.
А если ему действительно выпадает шанс доказать любимой женщине, что он не просто изгой, которого она подобрала из грязи и держит при себе из непонятных побуждений?
- Это просто какая-то авантюра, - объявил Кимбли. - Войска верны генералам, алхимики не пойдут против Мустанга. У нас ничего не получится.
- У нас? - насмешливо переспросил военный. - То есть, вы признаете, что мы уже в одной команде?
- Эй, Зольф! - вдруг заорали откуда-то с улицы, и Кимбли, быстро обернувшись, обнаружил совсем рядом с навесом каким-то дурным ветром занесенного сюда Майлза. - Королева просила тебя найти и полюбоваться твоими последними минутами. Встретил кого-то из старых друзей? Помощь нужна?
Кимбли цветасто выругался, перевел взгляд на соседа по столику и увидел в глазах того враждебность и злость.
- Так ты теперь с ними? - на всякий случай, уточнил военный, медленно поднимаясь со стула.
- Да нет... - начал Кимбли, но незнакомец коротким движением вдруг резко опрокинул стол на алхимика, пульнул стул в приближающегося Майлза и метнулся в толпу. Кимбли ощутил, как кипяток из двух чайников пропитывает белую ткань костюма, снова выругался, отпихнул тяжелую деревянную конструкцию и бросился за военным, сильно подозревая, что здорово уступает ему в физической подготовке.
Рядом уже бежал Майлз.
- Взять его! - заорал Кимбли, и вояка Бриггса среагировал моментально, разом ускорившись в толпе.
Алхимик поскользнулся в луже, больно ударился плечом о фонарный столб, врезался в бегущих навстречу детишек, и едва успел заметить, как оба военных скрылись в ближайшем переулке. Майлз пока еще отставал, но расстояние между ним и беглецом быстро сокращалось. Потом в переулке что-то вспыхнуло, прошла алхимическая трансформация, и через несколько секунд Кимбли, свернув за угол, обнаружил замершего посреди узкого прохода Майлза. Прямо перед ним уходила в небо каменная стена выше крыш.
- Удрал, - констатировал военный. - Он еще и алхимик, - Майлз обернулся к Багровому. - Кто это был?
- Ну, я ему сейчас... - злобно прошипел Кимбли, начиная сводить ладони для преобразования, и тут же взвыл от боли.
Майлз со знанием дела скрутил алхимику руку жестким болевым захватом.
- Не вздумай что-нибудь рвануть, - тихо, но решительно рыкнул он на ухо Кимбли. - Хочешь, чтобы весь Аместрис понял, что Багровый развлекается в Централе? Мне, конечно, дела нет, до того, что все мустанговские шавки примчатся сюда и задавят тебя сворой, но Оливии приятно видеть тебя живым. Так что, изволь прекратить психовать и спокойно объясни, кто это был.
Кимбли едва не подвывая от боли, все же набрал полные легкие воздуха и на выдохе сумел полноценно объяснить Майлзу, что он думает о военных, Централе и псах-алхимиках в одном лице. Под конец тирады - судя по тому, что фразы стали менее забористыми, а речь практически перешла в разряд цензурной - стало понятно, что Багровый вновь обрел способность мыслить здраво, и Майлз ослабил хватку.
Кимбли выдернул руку и, морщась, потер плечо.
- В былые времена за такое я... - уже беззлобно начал он. Майлз картинно сложил руки на груди.
- Ну, давай. Расскажи.
Багровый поморщился и начал стягивать белый пиджак, уляпанный пятнами от чайной заварки. Пиджак полетел на землю. Кимбли осмотрел не менее пятнистую на груди рубашку и рванул пуговицы.
- Штаны еще сними, - съязвил Майлз. - Они у тебя тоже в пятнах. Дальше пойдешь в трусах и в шляпе.
- Очочки свои мне одолжи, - с аналогичной порцией яда в голосе предложил Кимбли. - Тогда я смогу хоть без трусов идти - никто не заметит. Все будут разбегаться, едва завидят твои красные глазищи.
- Да твою рожу достаточно будет опознать одному человеку - весь Централ выстроится в очередь дать пинка садисту и маньяку.
- Да я...
- Да ты...
В переулок заглянул какой-то мальчишка и, охнув при виде высоченной стены между домами, бросился бежать.
- Пошли отсюда, - после короткой паузы уже спокойно предложил Майлз. - Пока патруль не нагрянул.
Кимбли надвинул шляпу пониже на глаза и тихо буркнул:
- Спасибо, что остановил. Я бы тут от души разгулялся.
- Ты с экскурсией закончил? - уточнил Майлз, осторожно выглядывая из переулка и вытаскивая следом алхимика. - Может, уже вернемся к Армстронгам? Или хочешь еще кого-нибудь встретить? - военный обернулся и окинул Кимбли пытливым взглядом. - И кстати, кто все-таки это был?
- Старая гвардия Бредли, - не соврал алхимик. - Хотел посидеть со мной, вспомнить былое. А ты его перепугал своей военной формой.
- А какого ты тогда за ним погнался? - не дал развести себя Майлз.
- Это ты за ним погнался! - невзирая на всю нелогичность заявления, отрезал Кимбли. - А я тебе помогал.
Майлз изумленно осмотрел алхимика, недоверчиво покачал головой, но тему развивать не стал.
Глава 4
Риза кинула в коробку случайно обнаруженный в столе старый ошейник Хайяте и осмотрелась. Даже странно как-то. Оказалось, что во всем кабинете, который она занимала по соседству с кабинетом господина фюрера, ее вещей и набралось-то лишь на донышко одной коробки. Все остальное копилось в ящиках и шкафах исключительно на благо Роя Мустанга: плащи, зонтики, запасные перчатки из пиродекса, зажигалки и прочее-прочее, связанное с ремеслом Огненного алхимика. Что, собственно, забирать с собой не имело никакого смысла. Риза снова заглянула в коробку, на дне которой сиротливо валялись фотографии команды Мустанга - тех времен, когда их еще можно было назвать командой - в рамочках и всякая мелкая ерунда, покрепче прижала коробку к животу, еще раз осмотрелась и, не справившись с тяжелым вздохом, вышла из кабинета, который отныне становился не ее.
В коридоре, проходящие мимо военные, зная о сложившейся ситуации, своих чувств, по большей части, не скрывали - кто-то улыбался и ободряюще подмигивал, кто-то презрительно щурился, и Риза поспешила запереть дверь и направилась к лестнице, чтобы спуститься в холл, отдать ключ и распрощаться со зданием Штаба. И уже поворачивая на ступеньки, едва не налетела на кого-то широкого и высокого. Майор задрала голову и обнаружила возвышающегося прямо перед ней Алекса Армстронга. Рядом с ним, как обычно с нескрываемым скепсисом изучая все, происходящее в Штабе, скрестив руки на груди, стояла его старшая сестра.
- Майор! День добрый! - обрадовался Алекс, искренне расплываясь в широкой улыбке. - Вот удача! А я боялся, что не успею с вами попрощаться...
- Да, я уже собиралась уходить, - улыбнулась в ответ Риза, стараясь избегать изучающего взгляда Оливии.
- Жаль, что вас переводят, - вздохнул Алекс. - Но, может, все еще исправится, - Сильнорукий алхимик театрально насупил брови и, расправив грудь и задрав подбородок, воинственно начал: - Вот вернется в Централ Рой Мустанг...
- Думаешь, они все это затеяли без одобрения Мустанга? - с открытой издевкой поинтересовалась Оливия, ехидно выгибая бровь на брата, который под ее взглядом сдулся, как воздушный шарик, из которого разом выпустили воздух. - Судя по тому, что он не взял ее с собой, наш замечательный фюрер в курсе событий и просто решил отойти в сторонку и не пачкать свои белые перчаточки, пока штабные шавки расправляются с его бывшими друзьями.
- Рой бы так не поступил, - по привычке кинулась на защиту начальника Риза.
- Ну, конечно, - насмешливо протянула Оливия. - Впрочем, можете тешить себя надеждами на благородство вашего бывшего начальника.
Риза поджала губы и, упрямо мотнув головой, собралась уже сделать шаг в сторону, чтобы обойти членов семейки Армстронг, когда Оливия вдруг совсем другим - ровным и деловым - тоном поинтересовалась:
- А вы, майор, кстати, получали приглашение на сегодняшний прием в моем поместье?
Риза сначала изумленно хлопнула глазами, но быстро вспомнила, что Хавок в день ее рождения упоминал что-то подобное, правда, практически все гости пропустили сказанное мимо ушей.
- Да, но я... - начала Риза.
- Надеюсь, что никаких "но" не будет, - объявила Оливия, то ли приказывая, то ли констатируя факт. - Мы сегодня последний день в Централе, завтра возвращаемся в Бриггс. Я собираюсь устроить своим ребятам настоящий праздник, и надеюсь увидеть на нем вас.
- Но я... - снова попыталась Риза.
- Вы будете служить в одном конце страны, мы в другом, но, чтобы система работала надежно, в ней должны существовать прочные связи. Хочу, чтобы вы познакомились с моими ребятами. Мало ли где придется пересечься по жизни.
Риза растерянно пожала плечами и задержала паузу, снова выискивая аргументы против визита, но Оливия, видимо, уже потеряв терпение, решительно отрезала:
- Вот что, майор, можете считать это приказом старшего по званию. Сегодня в семь вечера жду вас в моем... - Оливия покосилась на Алекса и, закатив глаза и картинно вздохнув, поправилась: - В нашем поместье.