Старший отец Дознаватель, отец Энмир, спускался в казематы крепости своего Ордена. Пусть фактически это был монастырь, но, глядя на Орден Светлых Воителей и Орден Сокрушающих Тьму, Дознаватели так же устроили свою главную резиденцию по всем правилам военно-оборонительного зодчества. Высокие каменные стены окружали донжон, единственной отличительной чертой которого был уходящий вверх шпиль со знаком Церкви. Над главными воротами в храм и в крепость так же были изображения восьмилучевой звезды, только уже украшенные символом Ордена Святого Дознания - раскрытым глазом. Именно сюда должен был быть доставлен пленник.
Мальчишка осмелился напасть на Энмира, когда тот проводил проверку в цирке, недавно остановившемся на границе Святых земель. По установлению всех канонов, Дознаватель искал еретиков и магов, когда на глаза ему попался ясновидец. Конечно, в большинстве своём это были шарлатаны, туманными фразами запугивающими народ, либо увещевая их в том, что скоро всё будет хорошо. Обычно Церковь закрывала на это глаза, ведь после каждого сеанса предсказания прихожане посещали храмы с новыми силами и яро молились, благодаря за блага, либо прося о милости Светлого бога. Но отец Энмир не мог позволить проходить такому у самых заветных земель Церкви, особенно с учетом того, что само действо происходило в главном шатре, под взорами сотен мирян. Дознаватель тихо вошёл в шатёр и дождался очереди, чтобы подойти к прорицателю. Лицо его побледнело, а в глазах стал просматриваться страх, когда он увидел медальон в виде восьмилучевой звезды с раскрытым глазом в самом её центре. Это невольно вызвало улыбку у Энмира.
- Что готовит мне судьба, прорицатель,- задал вопрос священник.
Ясновидец был мужчиной в годах, немного тучный, с пухлыми ладошками, выглядывающими из под длинного балахона. Он вытер неожиданно выступивший пот с широкого лица, и разложил гадальные карты. Рисунок рубашки представлял собой искусно выполненное изображение золотого солнца на чёрном фоне, а под ним скрывалось пятьдесят шесть разных картин, и одному только Светлому богу было ведомо, что же они покажут.
- Тяните три,- произнёс ясновидящий, вытянув одну карту и перевернув её рисунком вверх. На нём был изображен хрустальный шар, означающий предсказание.
Священник, не глядя, вытянул положенное количество карт, переворачивая их и выкладывая в ряд перед легшей на стол ранее картой. Прошлое, которое представляло собой лишь набор общих фраз, сейчас выражалось в картах "Храм", "Глаз" и "Слава". Когда последняя карта, в виде рожка глашатая в руках девы с крыльями, легла на стол, священник хмыкнул. Без сомнений, комбинация могла значить прославленного Дознавателя. Что и подтвердил прорицатель.
- "Храм",- от волнения мужчина немного растягивал слова,- может означать власть Церкви и её вмешательство. "Глаз" - слежение или наблюдение, в связи с предыдущей картой - Дознавателя, а "Слава"... тут и объяснять не надо. Карты прошлого без сомнения указывают на вас.
Дознаватель скривил губы в презрении. Такими предсказаниями мог бы заниматься любой человек, обладающий хоть каплей логического мышления - в этом не было ничего сверхъестественного, не говоря уже о еретическом. Священник уже начал отворачиваться, думая, что он зря потратил время, но рука ясновидца неожиданно сильно вцепилась в рукав его балахона. Это рассердило Дознавателя - никто не мог позволить себе такого непочтительного обращения в отношении служителя Ордена.
- Светлое писание гласит, что нужно заканчивать начатые дела,- немного мямля промолвил ясновидящий. Сказав это и видя, что священник полон едва сдерживаемого гнева, прорицатель разжал пальцы и с удивлением посмотрел на свою ладонь, будто не веря, что это он поднял руку на Дознавателя.
- Поймите,- продолжил мужчина, когда отец Энмир не повернулся к нему,- предсказания не любят, когда их обрывают на половине.
Молящие нотки в его голосе смягчили вспышку гнева Дознавателя. Именно так, миряне должны преклоняться перед ним. Милостиво кивнув, Энмир вернулся к столу с разложенными на нём картами. Ясновидец, обрадованный таким поворотом событий, с робкой улыбкой продолжил сеанс. Впереди лежало будущее.
- Вытяните ещё три и положите по правую сторону от карты "Шар".
Дознаватель послушно выполнил требуемые действия, не особо рассчитывая на какой-то особенный результат. Предсказания, а тем более от балаганного провидца, не могли быть правдивыми. Слишком всё это зыбко, конечно, священник знал о святых, которым открывалось будущее, но все их записи, предрекающие какие-либо события, были туманны и находили значение только после того, как что-то случилось. Так что теперь Энмир корил себя за чрезмерную осмотрительность. Тьма не могла проникнуть в Святые земли, а сидящий перед ним человек не мог быть её прислужником. Даже на вид Дознаватель мог сказать, что в человеке не хватало чего-то тёмного. С большим преувеличением можно было бы говорить о страхе, но священник понимал, что любой мирянин трепетал бы перед ним, служителем Ордена Святого Дознания.
Погружённый в такие мысли, отец Энмир и не заметил, как побледнело лицо циркового артиста. Бросив взгляд на карты, он увидел три рисунка, не внушающих ничего хорошего. На ближнем к "Шару" был изображено пламя костра, на среднем - два бегущих человека, а на крайней карте были изображены скрещенные мечи. Для Энмира было сложно, да и неинтересно, истолковывать это, так что он решил довериться прорицателю. Но тот не спешил разъяснять полученное предсказание.
- Ты, ясновидящий, сам недавно говорил, что предсказания не любят обрываться, а сами замалчиваете одно из них сейчас,- сказал Дознаватель, выразительно глядя на мужчину. Тот, казалось, хотел съёжиться и пропасть куда-нибудь, но не мог этого сделать. Такое поведение не понравилось священнику, слишком уж оно было подозрительным, будто предвещало что-то недоброе для Дознавателя.
- В будущем,- робко начал ясновидящий,- Вас ждёт огонь, который вы зажжёте, погоня за преступником и сражение.
Это было неудивительно для священника, служители его Ордена всю жизнь проводили в соответствии с этим предсказанием.
В очередной раз презрительно скривив губы, Энмир вытащил из кошеля мелкую монету, всё же артисту удалось заинтересовать его, хоть и на короткое время. Мужчина протянул ладонь, а потом произошло нечто, изменившее судьбы обоих. Когда их руки на миг соприкоснулись, ясновидящего и священника будто пронзило молнией. Они отлетели друг от друга, и если Энмир быстро сел, ошарашено смотря на мужчину, то тот лежал, не шевеля ни единой конечностью. Лишь губы его шевелились, беззвучно говоря с кем-то. Дознаватель кинулся к нему, краем глаза видя начавшееся шевеление в толпе зевак, окруживших сцену. Во истину, такого представления они сегодня не ждали. Глаза ясновидца были широко открыты, но взгляд уходил куда-то вдаль. Священник помазал ладонью перед лицом лежавшего, но расширившиеся зрачки никак не отреагировали на изменение потока света. Не зная, молиться обретению нового чуда, или послать гвардейцев за хворостом для костра, священник склонился над предсказателем, поднеся ухо к его губам, пытаясь урвать хоть малую толику того, что он говорит.
- ...а потом ты падёшь от его руки, Дознаватель,- это были последние слова, которые произнёс ясновидящий. Энмир отстранился от циркача, и увидел, что глаза последнего вцепились в него. Во взгляде его больше не было и намёка на страх, лишь гнев и какое-то отстранённое чувство обречённости и готовности к своей судьбе. Священник понял, что все дальнейшие действия его не были секретом для ясновидящего.
- Уберите всех отсюда,- отдал он приказ сопровождавшим его гвардейцам,- и принесите хворост для костра! И проследите за еретиком!
Воины тут же бросились выполнять приказ. Двое из них направились к предсказателю и стали связывать его, а остальные разделись: одна половина отгораживала и выталкивала горожан на улицу, а другая скрылась за пологом шатра, отправившись на поиски хвороста. В этот момент Энмир краем глаза снова заметил какое-то движение в толпе, на этот раз более явное и резкое. В следующий миг на священника из массы людей прыгнул кто-то. В первый миг он не понял кто это, но потом, когда один из гвардейцев закрыл его своим телом, приняв удар кинжала, смог разглядеть юношу. Он сразу вызвал в Энмире раздражение. Одной только своей внешностью. Он был слишком ... правильным. Правильный овал лица, со слегка квадратной челюстью, правильно расставленные глаза, не близко и не широко, они были серыми, с голубовато-зелёным оттенком и не сидели слишком глубоко или наоборот - не были выпучены, как у рыбы. В них горел гнев, даже ярость. Переносицу и прямой нос с высоким лбом прорезали складки, вызванные гримасой, отражающей то же чувство, что и глаза. Два гвардейца из оцепления бросились к нему и парой ударов выбили воздух и поставили на колени, заломив руки за спину.
- Кто ты такой,- спросил Дознаватель, подойдя к парню.
Тот лишь плюнул ему в лицо. Это вызвало прилив гнева в душе Энмира, и он, схватив правой рукой большой и тяжёлый медальон Церкви, с символикой своего Ордена, до этого висевший на поясе и скрывающийся в складках одеяния, нанёс сильный удар юноше. Голова последнего безвольно мотнулась в сторону, а пол импровизированной сцены окропили капли крови. Схватив парня за темно-каштановые волосы, Энмир повернул его лицом к себе. Лицо его было залито кровью с левой стороны, а от внешнего угла брови и по скуле шел глубокий разрез. Священник с удовольствием отметил, что на этом месте останется шрам, и лицо парня больше никогда не будет таким правильным. Впрочем, как подумал Энмир чуть успокоившись, скоро парень должен был так же отправиться на костёр. Но сначала ему предстоит пройти через казематы Ордена.
Сделав знак гвардейцам, чтобы те убрали потерявшего после удара сознание парня, Дознаватель вернулся к ясновидцу. Тот уже был связан и сидел между двух охраняющих его воинов. В это время вернулись и другие гвардейцы, принесшие вязанки хвороста и дрова. Энмир окинул взглядом помещение и подумал, что устраивать казнь тут было не самой лучшей идеей, но отступать было поздно. Церковь должна быть тверда в своей воле, а значит и он должен был следовать за своими словами. Выбрав несущую колонну шатра, как столб, священник приказал привязать к нему пленника и обложить его хворостом и дровами. Когда всё это было выполнено, он вытащил из внутреннего кармана склянку с надписью "Праведный огонь". Эту смесь готовили в лабораториях Ордена Дознавателей и предназначалась она как раз для таких моментов в работе с отступниками веры. Тьму можно развеять пламенем, в котором сгорает ересь.
Вылив весь флакон на еретика и хворост, Энмир взял у гвардейца факел, который тот успел зажечь, и подпалил костёр в нескольких местах. Пламя быстро зашлось и охватило всё вокруг. Дознаватель, предчувствуя радость от наблюдаемой агонии, не спешил отдавать распоряжение о том, что пора выходить из объятого огнём шатра. Но ничего не происходило, лицо еретика всё так же не выражало ни одной эмоции, кроме смирения, а из горла его не вырывалось ни звука. Энмир стоял там, всё ещё ожидая чего-то, когда пламя лизнуло край его одежды. Разочарованный, он вместе с гвардейцами вышел на улицу. Там уже собралась толпа зевак и расторопных людей, несущих бочонки и ведра с водой. Священник сделал знак рукой, и сопровождающие его войны оцепили шатёр, не давая никому приблизиться.
- Здесь состоялся суд и кара зловредного колдуна-еретика,- хорошо поставленным голосом продекламировал Дознаватель,- и ценой этому была жизнь одного из доблестных слуг Церкви. Не думайте о мирском, не жалейте сего полотнища, послужившего последним прибежищем злостному прислужнику Тьмы, и не тушите костёр истинной веры. Помолимся же о спасении наших душ и возблагодарим Светлого бога за милость его.
Все присутствующие опустились на колени и зашептали молитву о спасении. Священник удовлетворённо осмотрел свою импровизированную паству. Он так же как и все читал молитву, но делал это громко, нараспев, проходя между людьми. Гвардейцы следовали за ним. Вскоре они достигли места, где их ждали войны, унёсшие паренька, а так же присоединившаяся к ним стража из близлежащего города.
- Заберите его в камеру,- отдал Дознаватель приказ служителям закона,- до вечера он должен быть доставлен в обитель Ордена Святого Дознания.
Стражники не осмелились противиться священнику и неуклюже схватив юношу поволокли его прочь от цирка.
- Теперь вы,- гвардейцы построились и вытянулись, когда Энмир обратился к ним,- отправляйтесь обратно и проследите за тем, чтобы никто не проник внутрь шатра, пока там всё не сгорит.
Воины быстро удалились, а священник начал проводить ритуал защиты от тёмных сил. Следовало обойти весь цирк и окропить все помещения святой водой, ни на миг не переставая читать молитву от Тьмы.
Всё это продолжалось несколько часов, за который отец Энмир так же успел проверить пепелище и благословить всех желающих. Многие так же хотели исповедоваться, так что в монастыре Дознаватель оказался много позже, чем планировал. И вот сейчас, после такого продолжительного ожидания, ему наконец представиться возможность допросить напавшего на него мальчишку.
- Где заключенный, которого доставила городская стража,- без особо почтения спросил он у старика-тюремщика, сидевшего в своей коморке и читающего какую-то книгу.
- Каким заключённым,- удивлённо выдал он, щуря подслеповатые глаза, пытаясь разглядеть того, кто задал вопрос.
- Неужели их сегодня было много,- сказал Дознаватель с сарказмом,- молодой парень, возможно у него ещё была открытая рана на левой стороне лица.
- Но сегодня вообще никого не было.
Сопровождающие священника гвардейцы подались назад, постаравшись стать как можно более незаметными, когда увидели проступающее бешенство на лице отца Энмира. На щеках его заходили желваки, а лицо побледнело. Пальцы на руках сжались в кулаки, затрясшиеся от напряжения. Дознаватель обернулся и, не глядя ни на кого, быстрым шагом направился вверх по лестнице. Воины преследовали его словно тени. Выйдя во внутренний двор обители Ордена, отец Энмир отдал приказ монашку запрягать повозку. Дознаватель намеревался отправиться в город и узнать, что же такого могло произойти, что они не выполнили его прямой приказ.
Быстро добравшись до городка, священник тут же почувствовал что-то неладное. Не смотря на то, что поздний час не располагал к большой оживленности среди народа, горожане все как один были на улицах, стараясь пройти ближе к центру. Энмир, проклиная нерадивых стражников, не доставивших к нему еретика, старался пробиться в ту же сторону. Как он понял, все старались пройти к главной площади, там как раз располагались главные здания в городе: храм и ратуша, а так же интересующая Дознавателя тюрьма. Гвардейцы, сопровождающие его, прокладывали дорогу в толпе, по которой священник и продвигался к своей цели.
- ... а тут, говорят, как рванётся демон, и всех стражников раскидал,- услышал Энмир слова в толпе. К его сожалению, не было никакой возможности разглядеть кто распространяет такие слухи, а гвардейцев было мало, чтобы кроме прокладывания дороги, они ещё и хватали еретиков.
- Вот же страсти то какие!
Этому возгласу вторили еще несколько голосов, но Дознаватель, влекомый потоком желающих пробиться ближе к главной площади, не понял, кто это.
На площади царил сущий хаос. Людей было столько, что яблоку негде было упасть. Но хуже всего было то, что все они смотрели на здание тюрьмы. Нет, оно не было разрушено, но внешний вид его трудно описать. На главной стене было большое пятно белого цвета, в центре которого было изображение, напоминающее толпу с поднятыми руками. Не то что бы это было что-то совсем необычное, но Энмир внутренне напрягся. Пробившись внутрь тюрьмы, ему предстало печальное зрелище: толпа стражников, спины, затылки, а также задние стороны рук и ног которых были выкрашены в белый цвет.
- Что здесь произошло,- спросил Дознаватель у начальника стражи, стоящего тут же недалеко, опёршись спиной на стену.
- Заключенный, которого привели по вашему приказанию стражники, сбежал,- спокойно и даже как-то отстранённо ответил он.
- Как это произошло,- от охватившего его бешенства Энмир мог лишь сипеть.
- Не знаю,- пожав плечами ответил тот, своим спокойствием ещё больше выводя из себя священника,- главный тюремщик сказал, что в парня вселился демон, а потом он раскидал всю стражу и сбежал.
- А та нелепая клякса на стене,- ошарашено спросил Дознаватель.
- Ну так беглец решил отметить праздник Дирхиома Шутника. Построил стражу и стенки и чем-то бумкнув обдал нас краской. Извините, мне следует отдать несколько распоряжений. Вынужден удалиться.
После этих слов начальник развернулся и пошел вглубь коридора. Вся его задняя сторона так же была белой.
Священник стоял, не зная что и делать. С одной стороны от него сбежал заключенный, и это оставляло пятно на всей его репутации Дознавателя, от которого ещё никто не уходил. С другой - впереди его ждало любимое занятие. Впереди его ждала погоня, в которой он был охотником.