Хоменко Н. А. : другие произведения.

Испанец

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Выкладываю еще одно произведение,скорее всего это только первая часть, а может и середина,как получится. Предупреждение: не читать лицам считающим, что только Их религия однозначно правильная. Мне было интересно, какой к нашему времени была бы Испания, в которой не было Реконкисты.

  
   0x08 graphic
  
  
  
  
  
  
  

И был наш день -- запекшаяся рана,

И вечер был--пролившаяся кровь...

О. Ладыжинский.

   ПРОЛОГ.
   Темно на сердце у меня,
   В душе темно от страха...
   Р. Сильверберг
  
   "ТАЙМС" от 20 мая 2000 года.
   ПЕРЕДОВИЦА.
   "По сообщению наших корреспондентов на улицах Валенсии массовые беспорядки перешли в организованный мятеж. В городе идут уличные бои. Правительственные войска стоят в пятнадцати лье от города, жители которого стали заложниками мятежников. В городе и пригородах выросли баррикады. Парализованы энерго- и тепло системы города. Пока неизвестно кто стоит за этим мятежом, пока ни одна из партий не взяла на себя ответственность за этот мятеж. Гвардиа Сивиль в эти минуты продолжает оказывать сопротивление, окопавших в пригородах и в Старом Городе. Только, что были оставлены дворец наместника и правительственный зал заседаний."
   Главный Редактор.
  
  
   * * *
  
   Телефонограмма от 21 мая 2000г. 00 ч. 49 мин. По Гринвичу (место отправления и получения не запеленгованы. Текст не расшифрован).
   Дворец наместника захвачен мятежниками. Полк Гвардиа Сивиль практически полностью истреблен и рассеян по городу. В городе погромы. Указания?
   S.
  
   Ответ на телефонограмму от 21 мая 2254г., отправлен в 2-00 по Гринвичу. (место отправления и получения не запеленгованы. Текст не расшифрован).
   Оставайтесь на месте. Действуйте под своим прикрытием. Нужна информация о главарях мятежа. Из Мадрида просят узнать, что с дочерью первого министра при дворе эмира.
   М.
  
  
   ГЛАВА 1.
   Дверь в Ад открыта
   Заходи.
   И окунись
   В неистовство огня.
   О. Ладыжинский.
  
   "Глас Народа" от 20 мая 2000г. (газета леворадикальных национал - патриотов Испании).
   "Товарищи, с властью продажного правительства покончено. Поднимайте знамя революции и освобождайтесь от ига арабских захватчиков, и их приспешников аристократов и капиталистов. Не верте гнусным измышлениям продажных журналистов -- этих наймитов угнетателей трудовых масс. Верте в светлое будущее свободной Испании. Испания для Испанцев."
   из обращения лидера Единой Национал - патриотической партии Испании, товарища Хосе Торреса.
  
  
   * * *
  
   В Старом Городе среди помоечных дворов и облезлых, замызганных по самые крыши домов было очень много мест известных только жителям этих кварталов. Немногочисленные отряды добровольной жандармерии мятежников могли бы годами бродить рядом с такими местами даже не догадываясь об их существовании.
   А, вот подвальчик, старого Бруно искать не было надобности, сюда забредали моряки и грузчики пропустить стаканчик-другой и снова на причалы, или же по домам. Но кто бы мог подумать, что за стойкой есть маленькая дверца ведущая в крохотную комнатку в которой прячутся четверо гвардейцев и семья купца Ходжи - аль - Махмудда, вместе с самим купцом. Да, никто этого и не узнает, а если узнает, то не поверит, а если и поверит, то никто в Старом Городе не доносит на своего соседа; к тому же господин Ходжа, человек почтенный и честный, даром, что купец, а честней человека вам не сыскать. Да, и за прошедшие века жители Старого Города, так изрядно перемешались в результате смешанных браков, что уже никто не помнит, кем были его предки. Так же, или почти также обстоят дела в аристократическом Новом городе. Это бич только для пригородов, где сильны национальные разногласия. Именно поэтому старый Бруно так спокойно разливает пиво и виски в стаканы представителей новоявленной власти, в лице добровольной жандармерии. Кроме троих доблестных вояк кабачок был практически пуст, никому не хотелось связываться с подвыпившими вояками. Если, конечно, не считать парня с молочно-белыми волосами, который в дальнем углу зала медленно пил пиво. Жандармы не обратили на него внимания и требовали выпивки еще больше, еще...
   Но мы с вами не будем уподобляться пьяной солдатне и очень внимательно разглядим парня, он не последняя фигура в нашем повествовании. На нем рубашка в сине-черную клетку с закатанными рукавами, на стуле висит старая местами рыжая от времени черная кожаная куртка. Черные джинсы и черные же высокие ботинки завершают его наряд. Да, на лбу у него кожаная лента поддерживающая длинную челку. Парень смугл, как впрочем и 90% валенсианцев. Но вот он поднимает лицо от кружки и глаза его загораются янтарным огнем. К тому же в чертах его лица есть, что-то мальчишеское, он не выглядит на свои 33 года, а кажется гораздо моложе -- лет 20-ти с небольшим, где-то так. Но вот, он вновь спрятал лицо, жандармы же, даже не заметили его движения, они и его-то самого в упор не видели. К тому же на вид он чистый европеец, где вы видели араба-блондина с голубыми глазами? Вот и жандармы не видели. Но вот, парень допил свое пиво, кинул на стол монету и выйдя на улицу зашагал в глубь Старого Города.
  
  
  
  
   * * *
   Телефонограмма от 22 мая 2000г. 21-01 по Гринвичу. (Текст не расшифрован, запеленговать рацию не удалось из-за сильных помех в эфире.)
   Погромы продолжаются. Введен комендантский час. Всех задержанных сверяют с каким-то списком. Объект пока не найден. Поиск продолжаю. Среди убитых за прошедшие двое суток не обнаружен.
   S.
  
   Телефонограмма от 22 мая 2000 г. 21-10 по Гринвичу. (Текст не удалось перехватить).
   Ищите лучше. Нас подгоняет МИД. Кто глава мятежников? Добудьте списки. Удачи.
   М.
  
   * * *
   Свист заставил всех окрестных мальчишек бросить свои безусловно важные дела и мчатся сломя голову к еще более важным поручениям. маленькая площадь (мимо которой можно было ходить годами и не знать о ее существовании) с трудом вместила всех прибывших на зов. В середине площади на старом, давно пересохшем колодце сидел парень с белыми волосами. Он молча ждал, минут пять продолжалось колыхание толпы, но уже на шестой в середину вышли десять мальчишек, от них отделился самый старший, почти юноша.
  -- Мы, готовы, Сильвер.
  -- Хорошо, Хуан. Надо найти человека -- девушку, донью Оливию де Сааведра - и - Грациас. Вам, легче, вы везде пролезете. Итак задача перед вами стоит, вперед.
   И через пару минут площадь вновь была пустой, если не считать Сильвера и Хуана.
  -- А, у нас с тобой, мой мальчик, дело более сложное, вернее более опасное.
  -- Я знаю чем рискую. Хотя и ты тоже...
  -- Ну, сравнил, это моя работа. Журналист иногда рискует больше солдата, стрелять, то не из чего, да и не люблю я этого.
   И терпеть не мог войны
   Потому что убивают...
  -- Что за дело?
  -- О, всего-то, узнать, кто на самом деле возглавляет этот мятеж, и желательно взять у них интервью по поводу их дальнейших планов... не правда, ли, сущие пустяки? А, еще меня интересуют списки эти дурацкие.
  -- Но вот лидер партии Торрес.
  -- А, я вот не верю. Лидер, то он конечно, лидер, но вот кто стоит за ним? Считай, это паранойей, но мне за врагом мерещится враг. К тому, есть у меня какое-то предчувствие, что это политический переворот, а национальные чистки, это так, для прикрытия. Но мне нужны доказательства. Так, списки это моя забота. Мне нельзя соваться в это осиное гнездо, а вдруг я прав, и тогда их "серый кардинал меня" знает. Но не рискуй, если не получится аккуратно, будем пробовать еще раз. Понял?
  -- Да, Сильвер.
  -- Ну, все разбежались. Черт, если бы я не был таким приметным.
  -- Да, уж. Связь через Бруно?
  -- Да, или Карлос.
  -- Ты не волнуйся за меня. И сам не кидайся меня спасать.
   Попрощавшись с Хуаном, Сильвер отправился в кабачок к Бруно; жандармы к этому времени уже ушли.
  -- Пива, Бруно, и побольше.
  -- Что случилось, Сильвер?
   Мужчина сжал кулаки.
  -- Будь проклята моя внешность. Ты, понимаешь, я должен был идти, я, а пришлось посылать мальчишку, скорее всего на верную гибель. Если с ним, что-нибудь случится я... я не знаю, что я тогда сделаю, но что-то страшное, это точно. Бруно, еще пива.
  -- Думаю, что и ты не станешь бездельничать.
  -- Но, мое-то дело не в пример легче и ничем мне практически не грозит. Те, кто меня знал, либо сбежал, либо спрятался так, что и с собаками не найдешь. Да и не был я тут почти десять лет.
  -- И ты, серьезно думаешь, что парня с такой внешностью можно забыть?
  -- Черт! Ладно, пошел-ка я готовится к вечернему представлению.
  -- До встречи, Бруно.
  -- Удачи, Сильвер!
  -- Спасибо.
  
   ГЛАВА 2.
   Телами,
   Гасили пламя...
   Г. Л. Олди.
  
   "ТАЙМС" от 23 мая 2000 года (понедельник).
   ПЕРЕДОВИЦА.
   Вчера мы получили очередной репортаж от нашего корреспондента из охваченной мятежом столицы провинции Валенсии. Итак, слово нашему специальному корреспонденту.
   "Я задержался на работе, чуть дольше обычного, и когда я уже подходил к воротам своего дома, меня задержал патруль добровольной жандармерии. Напрасно я втолковывал этим представителям новой власти, что я уже дома, к голосу разума они не прислушались. И вашего покорного слугу потащили в тюрьму. Но вернее было бы назвать ее душиловкой; в камере, где я оказался на полу лежали почти впритык друг к другу тюфяки и в помещении уже находилось человек шестьдесят; люди лежали, сидели, стояли, дышать практически было нечем, примерно как в джунглях в сезон дождей. Я уселся на один из матрасов и принялся ждать утра, спать в таких условиях представлялось делом немыслимым. Ночь наполняли однообразные звуки открывавшихся дверей и вталкивания либо в нашу камеру, либо в соседние очередного бедняги, если можно так выразится, очередной селедки в консервную банку камеры, тот кто был теперь начальником тюрьмы раньше явно работал на консервном заводе. Часов в пять утра в наших рядах стали проводить чистку. Как видно моего имени не было в их пресловутом списке, который я видел своими глазами, к слову сказать, они сверяли с ним документы заключенных. Я же был отпущен на свободу со строгим внушением о необходимости соблюдения комендантского часа, и о пользе раннего сна для моего здоровья. Те, же несчастные, ко им повезло значительно меньше, были отодвинуты в сторону, что наводило, меня во всяком случае, на грустные мысли. А может я сгущаю краски, но новые выстрелы в апельсиновых рощах меня не обрадуют. Совсем. Но мне светило солнце, оно казалось еще ярче, чем всегда,
  
   особенно после ночи проведенной в тюрьме."
   Р. С.
  
   * * *
   Сильвер до комендантского часа просидел молча смотря в пустой стакан, в кабачке старого Бруно. А потом, пошатывающейся походкой отправился домой, выбрав для верности, самый длинный маршрут. Нечего и удивляться, что первый же патруль задержал его. Сильвер довольно удачливо разыграл перебравшего пьянчужку.
  -- Ляг, проспись.
   С таким напутствием его отправили в камеру. Оказавшись внутри он устроился, хоть и с трудом, так, чтобы держать дверь под наблюдением. Улегшись на тюфяке он приготовился ждать утра; до пяти часов, когда начнут выпускать и фильтровать заключенных ему было нечего делать. На какое-то время Сильвер задремал, он мог спать и не в таких условиях, его разбудил лязг затвора на двери, и в камеру втолкнули паренька лет 15-16, он выглядел младше Хуана, которому из-за его маленького роста, никто не давал его 19-ти. Сильверу, показалось, что он где-то видел этого паренька. А мальчик тем временем устроился неподалеку от него, постаравшись забиться в самый дальний угол камеры. И тут на Сильвера снизошло явно озарение свыше. Он вспомнил, где видел его, а вернее ее, правда тогда девушка была совсем ребенком. Пробормотав, что-то вроде "на ловца и зверь бежит", он переместился в сторону девушки и произнес очень тихо, очень спокойно и как будто в никуда.
  -- Ищут везде, но в тюрьму не заглянут. Девица спрячься в толпе.
   Донья Оливия дернулась и с ужасом уставилась на Сильвера, он ласково улыбнулся.
  -- Вам нечего боятся, донья Оливия. Я даже мертвый выведу вас отсюда. Гвардия умирает, но не сдается.
  -- Кто вы?
  -- Ваш друг.
  -- Но имя у вас есть?
  -- Есть конечно, как же без этого ярлыка обозначающего конкретного человека: Сильвер - Райс Реддинг, к вашим услугам, сеньорита.
  -- А, я очень догадливый, наблюдательный, да еще и везучий. И на память пока не жалуюсь. К тому же ваш папа очень беспокоится о своей маленькой дочурке.
  -- Как вы меня отсюда вытащите?
  -- Это хорошо, что у вас синие глаза. Будем играть трагикомедию с нами любимыми в главных ролях. Вы мой брат, который не дождавшись старшего братца любящего выпить, отправились меня искать и вас задержал патруль. Вот так просто и не замысловато. А, сейчас спите, я постерегу ваш сон.
   И Оливия улеглась и послушно уснула, такая сила и уверенность звучали в словах мужчины. Утром все прошло, как и говорил Сильвер, Оливия стала Оливером Реддингом, которому по возрасту еще не положены документы; они оба получили первое предупреждение, но в общем-то жандармы не очень-то придирались к ним, а Сильвер сумел стащить один экземпляр списка, когда уходил, и проделал это так изящно, словно всю жизнь именно этим и зарабатывал себе на жизнь. Выйдя из тюрьмы и пройдя в Старый Город и затерявшись среди неприметных домов, Сильвер еще немножко по петлял, потом они спустились в какой-то подвал, и теперь их путь шел под землей. Они вошли в огромное помещение, похожее на рукотворную пещеру. В ее центре на старом ковре сидели несколько мальчишек, двое из них играли в шахматы, остальные наблюдали за игрой. Сильвер незаметно подкрался к ним и оглушительно засвистел, мальчишки тут же вскочили на ноги, один поднял глаза на мужчину.
  -- Старший караула, Мигель Серренто.
  -- Это караул? Вас же выносить можно, полк пройдет не заметите. Позор! Вам как старшему должно быть стыдно вдвойне. Ладно, вольно. Хуан вернулся?
  -- Нет еще.
   Сильвер устало опустился на диванчик, и жестом пригласил Оливия последовать его примеру.
  -- Так, сеньор Серренто, соберите мне всех командиров.
  -- Есть, сеньор Сильвер.
   И мальчишка исчез. А Оливия сев рядом с мужчиной тихо сказала.
  -- У вас тут военная дисциплина и даже штаб.
  -- Это один из полков Сопротивления.
  -- Мальчишки?
  -- Да, у многих отцы служили в Гвардиа Сивиль. Они величайшие разведчики, если останутся в живых, конечно.
  -- Вы отправляете на смерть детей?
  -- А, вы пробовали их остановить? Нет? А я пробовал, это гиблое дело. Лучше уж я за ними буду приглядывать, чем они будут рисковать втихую.
   В зале появилось с десяток мальчишек, они по очереди рапортовали Сильверу о своем прибытии и рассаживались кругом за столом, Сильвер остался стоять.
  -- Так, господа, вчерашний поиск я отменяю, донья Оливия нашлась. Я предлагаю оставить ее здесь, у Катарины.
   И он обвел глазами всех командиров.
  -- Хорошо, значит все за. Сеньор Серренто позовите пожалуйста, донью Катарину.
  -- Есть.
   Несколько минут царило молчание, спокойное и тихое как озерная гладь.
  -- Вы меня звали, Сильвер?
  -- Да. Донья Оливия будет жить у вас если есть место.
  -- Добро пожаловать.
  -- Спасибо.
  
   * * *
  
   "ТАЙМС" от 24 мая 2000 года (вторник).
   "Слова официального лидера мятежа в Валенсии Хименеса Торреса о том, что город полностью контролируется его жандармерией несколько преувеличенны. Старый Город продолжает сопротивляться. Заговорщики ошиблись с местом мятежа, за прошедшие века валенсианцы стали настоящими космополитами. Никто вам теперь не скажет сколько в нем и какой крови, что в общем-то не имеет значения, ибо кровь у всех красная. И освобождать нас ни от кого, до последнего времени, было ненужно. Большинство жителей города и провинции сейчас хотят, только одного -- чтобы им дали жить спокойно, по заведенному порядку. И не нарушали покоя всевозможными встрясками наподобие этого мятежа, всякие "освободители" и "благодетели" со стороны".
   Р. С.
  
   "Глас Народа" от 24 мая 2000 года.
   "Таймс" печатая клеветнические статьи добьется прямо противоположно, и народ пойдет за нами, он уже сейчас с нами, кроме некоторых оппортунистов. К тому же они пользуются статьями присылаемыми анонимным автором, или же, что гораздо вернее, они стряпаются прямо в Лондоне, в стенах самой редакции. Требуем дать опровержение всей той клеветнической чуши, что вылила на нас эта газета".
   Главный Редактор Хуан Кармеда.
  
   "ТАЙМС" от 25 мая 2000 года. (среда)
   Колонка Редактора.
   "Господин Кармеда должно быть считает нас не очень умными людьми. Иначе, как объяснить, его желания обнародовать имя нашего журналиста. К тому же, это вполне законное желание, господина Кармеда знать своего врага в лицо, говорит о, том, что дыма без огня не бывает. И наш корреспондент наступил очевидно на любимую мозоль господ мятежников. К тому же следует заметить, что ни одна из статей не выходила анонимно, в чем нас стараются обвинить. В конце каждой стоят инициалы ее автора. Это и все, что я был намерен сказать в ответ на обвинения в адрес моей газеты и ее сотрудников".
   Главный Редактор лорд Сент - Джорж.
  
   ГЛАВА 3.
   В жизни они знают,
   Только то искусство
   Которым добывается смерть.
   Т. Мор.
  
   "ТАЙМС" от 25 мая 2000 года (среда).
   "Данная статья печатается с разрешения МИД Великобритании и Испании. Вчера вечером мы получили на адрес редакции документы чрезвычайной важности. И как мы узнали, из прилагавшегося письма, это была третья копия. Первая и вторая соответственно были доставлены в МИД Великобритании и в посольство Испании. Некоторые из этих документов, вместе с письмом мы публикуем."
   лорд Сент - Джорж.
   "Извините, меня заранее, я не могу вам рассказать как эти документы попали в мои руки. Я не могу подписать смертный приговор человеку добывшему их и передавшему их мне. Это протоколы заседаний штаба мятежников, их полный вариант был передан заинтересованным лицам. Стиль секретаря мною сохранен."
   Р. С.
  
   "21 мая -- Заседание открыл товарищ Торрес. - Бои на улицах еще продолжаются, неужели так сложно уничтожить один-единственный полк? Рикардо Муньос - Мои люди делают все, что в их силах, через два часа город будет полностью наш. Входит опоздавший герцог Альба и швыряет на стол газету, это "Таймс" - Сеньоры вы это видели? (Вслух читает передовицу) (Здесь я позволил себе не пересказывать содержание статьи от 20 мая -- Р. С.). Товарищи Торрес, Муньос и Краст повскакивали с мест и заговорили разом, перебивая друг друга. Товарищ Торрес - Кто это написал? Казнить! Герцог Альба - Здесь только инициалы "Р" и "С". Товарищ Муньос - Прикажу арестовать всех имеющих эти инициалы. Введем комендантский час. Герцог Альба - Это правильно. В мэрии должны быть книги регистраций. Составим по ним дополнительный список и все. Товарищ Торрес - Очень правильное решение, товарищ Альба, очень.
   22 мая - Товарищ Муньос докладывает штабу - За прошедшие сутки мы практически заблокировали город и очистили его. Сейчас сознательные товарищи заканчивают прочесывание арабских и про арабских кварталов и улиц. Так же успешно идут оба отсева по спискам, которые нам представил герцог. По поводу людей прошу дополнительных указаний. товарищ Торрес - Всех расстрелять. Герцог Альба - Я против. Сохраним их в качестве дополнительных заложников. Товарищ Торрес - Вы правы, товарищ Альба, я погорячился.
   23 мая - Товарищ Торрес - Вы читали... это... Этот нахал провел ночь в тюрьме и вышел на свободу, стряпать очередной пасквиль. Что вы скажите, герцог? Герцог Альба - Мне всегда казалось, что жандармерия это дело господина Муньоса или я не прав? Но, мне кажется, что либо у него фальшивые документы, либо он подписывается не своими инициалами, а просто двумя буквами взятыми наугад, тогда здесь мы бессильны. Арестованных же можно или расстрелять или же продолжать держать, а возможен еще шантаж горожан, или они выдают писаку, или все заложники будут казнены. Вы поняли мою мысль, товарищ Кармеда? Товарищ Кармеда - Да, конечно, сейчас же иду в типографию.
   24 мая - Товарищ Торрес - Ну, и где же писака, или хотя бы мертвые заложники, Муньос? Товарищ Муньос - Я вообще был против этой затеи. Я сразу предлагал их расстрелять. К тому же у меня погибло пятеро лучших людей. Товарищ Торрес - Это совсем вас не извиняет. Совсем. Герцог Альба - Ладно, пусть еще поживут, подождем, сеньоры. "
   "На этом я с сожалением заканчиваю свой столь необычный и увлекательный репортаж"
   Р. С.
  
   * * *
   Расставшись с Сильвером, Хуан скользнул в одну из подворотен, а оттуда в вентиляционный люк, такой узкий, что Хуан, довольно тощий, с трудом протиснулся. В нем юноша полез, со всевозможной быстротой, сворачивая все время в другие такие же шахты, он двигался очень быстро и отлично ориентировался в подземных лабиринтах всевозможных коммуникаций. Но все же несколько раз он просчитался в поворотах, и приходилось возвращаться, но вот он услышал голос Торреса и еще чей-то выговаривавший фразы с какой-то изысканностью словно говорил по написанному. В этом голосе слышались властные нотки аристократа и человека чье слово последнее, а голос решающий, эти интонации иногда проскальзывали и в голосе самого Сильвера. Хуан с радостью понял, что старшего товарища чутье не подвело, за врагом стоял другой враг -- Хуан хорошо расслышал его имя и запомнил его -- герцог Альба. Но его слова, что-то значили лишь для Сильвера, всем остальным нужны будут бумаги. И Хуан решил подождать, когда-то же это помещение пустует, тут-то он и утащит все, что найдет. Но очень долго, очень, не оставалась пустой, даже на пять минут. Но Хуан терпеливо ждал, если бы он догадался захватить с собой записывающее устройство, которое ему подарил Сильвер, но на нет и суда нет, поэтому приходилось ждать. Лишь через пару дней Хуан получил возможность проникнуть в комнату. Размявшись, он первым делом запер дверь и кинул ключ за шкафы и принялся с увлечением разбирать бумаги лежащие на столе. Но поняв, что без Сильвера он поймет лишь десятую часть, он прихватил все, что было на столе и кинув печальный взгляд на сейф, который он не смог открыть, а утащить его у Хуана просто не хватило бы сил. Тогда, он вернулся в свой лаз и закрыв за собой решетку и уничтожив все следы ее взлома, быстро, как мог, ослабленный голодом, пополз обратно, не забывая закрывать за собой все решетки и уничтожать все следы своего присутствия в коммуникационных шахтах. И когда вечером 24 мая он просто вывалился из вентиляционной шахты в зале служившим штабом разведчиков, его громкими криками радости. Сильвер приказал тут же накормить прибывшего, но Хуан прежде, чем приступить к еде отдал ему все, что стащил и Сильвер тут же закопался в принесенные бумаги и лишь приглушенно ахал и вздыхал. Просмотрев бумаги он повернулся к Хуану, который уже чуть медленнее двигал челюстями и казалось сидя спал, лицо Сильвера было усталым и осунувшимся и сейчас он выглядел старше своих 33 лет и слова тоже были сказаны таким бесцветным и усталым голосом.
  -- Ты знаешь, что ты наделал, мой мальчик?
  -- Что?
  -- Ты разворошил осиное гнездо и они теперь долго не успокоятся. Значит так: приказ по всем подразделениям: всем затаится и не высовываться, до особого распоряжения. Я тоже чуть утихну, к тому же у меня сейчас более интеллектуальная задача - освобождение заложников... а может я порошу об этом нашего коронеля, должны же и они немного поработать, а не только мы. Все. Никаких дискуссий по данному вопросу. Хуан, не спать, я еще должен услышать твой доклад.
  -- Угу.
  -- Идем, горе ты мое.
   И собрав все документы в папку Сильвер в сопровождении Хуана удалился в комнату, которая служила ему и кабинетом и спальней, и гостиной, и всем остальным, что требовалось живущему в ней человеку.
  
   * * *
   "ТАЙМС" от 26 мая 2000 года (четверг).
   ПЕРЕДОВИЦА.
   " Господа мятежники все более не уверенны в своих силах, и в долговечности и жизнеспособности своего мятежа. Иначе, они не хватали бы заложников прямо с улицы. Я человек не очень тщеславный, но такой интерес к моей скромной персоне меня порадовал, это ведь так замечательно, когда знаешь, что ты пишешь не в пустоту, а тебя читают. И даже реагируют, хоть и несколько резко. А господа мятежники напоминают мне сейчас скорпионов в банке, все ищут предателя, черную кошку в темной комнате. Ну, что же, господи успокой их души, когда они его найдут. Хотя с чисто психологической точки зрения, каждый день дается мне все с большим трудом, напряжение сказывается, я ведь всего лишь журналист, "писака", как нелицеприятно выразился на мой счет, Сеньор Торрес, а не легендарный разведчик из того старого сериала "Прощай, воин", Ласло Жером. Все-таки, жить в постоянном напряжении чрезвычайно трудно, а может это я старею, пару-тройку лет назад я был под пулями и ничего, тогда постоянное чувство опасности мне нравилось и даже бодрило меня. А, если бы вы знали как тяжело бороться с искушением поиграть с герцогом в логическую головоломку, ведь он превосходный шахматист, такой талант и зря пропадет, ужас. Но один неверный ход им все же уже к сожалению сделан, он связался с мятежом и принял на себя командование, этим безумием. Альба явно переоценил свои силы, а раньше, за ним таких ошибок не замечалось. В городе же все так же, без изменений, скучно. Но будем доигрывать предложенную вами партию, ее невозможно отложить или свести к ничьей, не правда ли, герцог Альба? Ибо, что наша жизнь, как не шахматная партия, которую, к сожалению невозможно переиграть... погромы и зарева пожаров надоели, по-моему уже и самим погромщикам. Сейчас каждый кричит, что он испанец в 25-м поколении. Все боятся, боятся смерти, своей ли, близких ли, неважно. "Мне хорошо, я - сирота.". Я только сейчас понял, смысл этой фразы. Я прекрасно понимаю, что от меня ждут новых сенсаций, но жизнь скучна повседневностью. А я решил высказать пару мыслей, у нас с герцогом односторонний разговор, я знаю, что он оказывает нам честь, читая нашу газету, поэтому я и говорю все это. Невежливо нападать без предупреждения. А сейчас происходит одно замечательное событие, которое не обрадует мятежников, я пишу об этом, потому что, когда газета увидит свет все будет уже окончено. Да, одно событие все же немного скрасившее нашу брутальную серость -- отменены тюрьмы-ночлежки. Хотя комендантский час и сохранен, но его чуть сдвинули, на более поздний срок. То тут, то там раздаются взрывы и грохот перестрелки, особенно хорошо слышный ночью. Город продолжает жить, жить и бороться, окончательно перейдя на тотальную партизанскую войну."
   Р. С.
  
  
  
   * * *
   Лондон. Темная комната, в комнате двое, они сидят в уютных креслах у камина и курят дорогие сигары. Лишь огонь, да вспыхивающие сигары озаряют темноту.
  -- Он, что, этот ваш журналист, свихнулся, что ли? Писать такие статьи...
   На журнальный столик, стоявший между мужчинами упал "Таймс", от 26 мая.
  -- Не думаю, он всегда идет лишь на оправданный риск. Помните, как он удачно справился, в том аду?
  -- Да. Когда пришла последняя телефонограмма?
  -- 24 мая.
  -- А статья? Вот эта?
  -- Вчера вечером. Передовицу для него всегда держат пустой.
  -- Ладно. Будем ждать.
  
   * * *
   Телефонограмма от 27 мая 2254 года 01-02, по Гринвичу. (Не перехвачена).
   Все в порядке. Когда?
   S.
  
   ГЛАВА 4.
   Страшен тот, кому нечего терять.
   В. Сухарев.
  
   Герцог Альба в сердцах швырнул газету в угол комнаты, и нервно зашагал из угла в угол, так ему лучше думалось, а все мысли в его голове были подчинены решению одного вопроса: "Кто?" "Кто, он этот журналист?". Он слишком много знает о самом герцоге, и все его оговорки, только выглядят случайными. Он сказал, только то, что хотел сказать. Это походило на бой с тенью, или даже с невидимкой. Он бросил перчатку герцогу заговорив о шахматах и логике, журналист этот явно не из простых. И, - герцог был уверен в этом, словно ему сказали, - он все вычислил и цель мятежа, и все способы, которые использовал герцог. И за все время мятежа, герцог Альба испугался, и вспомнил слова одного молодого дворянина всеобщего любимца при дворе эмира Абу - ибн - Бакра: "Оправдывает, ли цель средства - задача в общем виде не решаемая." И логик в душе герцога подтвердил правильность этой сентенции. И этот миг стал для герцога моментом истины - он понял, что мятеж им уже проигран, и взять реванш не удастся. У него теперь было лишь одно желание: увидеть человека переигравшего его. Лишь поэтому, герцог не пустил пулю себе в лоб немедленно.
  
   * * *
   "ТАЙМС" от 27 мая 2000 года (пятница).
   "Сегодня ровно неделя с начала мятежа. Погибло около 300 человек, частично истребленного элитного полка Гвардиа Сивиль и около сотни гражданских лиц, в ходе всех перестрелок, которые не затихают ни на день. Беспорядочная стрельба в разных частях города раздается каждый час. Где же правительственные войска? Вот тот вопрос, что задают себе люди. Все устали, некоторые просто опускаю руки с оружием, другие же, которым месть жжет души и глаза забывшие о слезах, эти никогда не опустят оружие, пока у них хватает сил нажимать на спусковой крючок, они будут продолжать драться. Жива и Гвардиа Сивиль, та на знамени, которой начертано "Гвардия умирает, но не сдается". Мы кажемся себе кричащими в бездну, и нет никакого отклика в ответ. Мы говорим в никуда, в вакуум, в пустое пространство. Если нет, ответьте!"
   Р. С.
  
   * * *
   А в подвалах Старого Города во всю шла работа по вооружению всех, всем, что может нести смерть, девушки готовили перевязочный материал. Сильвер казалось находился сразу везде, успевал за всем следить, и давать указания. В подвале появлялись какие-то люди, выслушивали Сильвера, сверялись с картами и часами, и исчезали, уступив место другим. Катакомбы представляли собой город в городе. Но вот, собрались командиры всех отрядов Сопротивления, выжившие офицеры Гвардиа Сивиль, и Сильвер ушел в тень, затерявшись среди них молчаливой тенью. Совещание открыл невысокий плотный мужчина в погонах коронеля, но все так жаждали высказаться, что заговорили разом, но этот гвалт разорвал хриплый от перенапряжения последних дней голос Сильвера:
  -- Или мы разобьем голову врага об пень, или же они повесят нас на городских воротах и третьего тут не дано. Поэтому каждый должен точно знать, где ему находится и что делать. Все действия надо скоординировать и синхронизировать. Поэтому, слово, сеньору коронелю, как старшему по званию.
  
   * * *
   Телефонограмма от 27 мая 2000 года 21 - 51 по Гринвичу. (Не перехвачена).
   К восстанию готовы, начинаем в пять утра.
   S.
  
   ГЛАВА 5.
   Bona mors est homini,
   Vitae qui exstinquit mala.
   Латинское изречение.
  
   Субботу и воскресенье в Валенсии, потом назвали адом, в одном отдельно взятом городе. По мятежникам одновременно ударили правительственные войска, а в тыл сопротивленцы. Треск очередей не прекращался, улицы заволокло дымом от пожаров. Сильвер на вопрос доньи Оливии, в момент, когда она перевязывала его, а он был готов вернутся в бой, ответил латинской фразой, которая в примерном переводе звучит так: "Смерть или была, или будет, она не имеет отношения к настоящему", - улыбнулся и исчез в грохоте и дыме. Бои не затихли и ночью, а сопротивленцы сумели открыть ворота, и правительственные войска вошли в город, теперь все должно было окончится в течение ближайших часов. И мятежники осознав, что проиграли, решили подороже продать свои жизни, они не были трусами, при всех своих недостатках, нет, не были. Сильвер дрался в первых рядах, рядом с ним падали солдаты, а он шел, словно заговоренный, не кланяясь пулям.
   Но славно звенит дорога,
   И каждый приют, как храм
   А пуля весит немного,
   Не больше, чем восемь грамм.
  
   И герцог Альба тоже вышел на улицы, с оружием в руках, в отличие,
   от Торреса и остальных главарей мятежа. Он хотел встретится с этим журналистом и посмотреть хорош ли он в стрельбе. Он жаждал этой встречи, как последнего подарка судьбы, жаждал понять, где он, всегда побеждающий допустил промах. Постепенно бои перемещались к центральной площади.
   К середине дня бои стали затихать, войска полностью овладели городом. Герцог Альба погиб в перестрелке, судьба окончательно отвернулась от него, он погиб так и не увидев человека разрушившего его планы, хотя он и был совсем рядом. Вся верхушка Национал - патриотической партии Испании была арестована, но руководители мятежа, надеялись на снисхождение, все знали, как не любил султан подписывать смертные приговоры, к тому же они надеялись свалить основную вину на покойного герцога, даже зная, что все архивы теперь в руках правительства. Что ж, надежда умирает последней. В город следом за войсками въехал, прибывший с ними, первый министр дон Хосе - Марио - Карлос де Сааведра - и - Грациас, вместе с ним прибыл и дон Родригес Винья - и - Миртос, тайный советник по внешней политике и глава разведки султаната на территории Испанского королевства. Дон Хосе принялся искать свою дочь, он знал, только, что в пятницу она была жива, и теперь безумно переживал за единственное сокровище, что у него осталось, после гибели остальной семьи в авиакатастрофе, несколько лет назад.
  
   * * *
   Сильвер всю субботу и ночь на воскресенье прокашлял шагая в первых рядах, и все распоряжения отдавал жестикуляцией, но эвакуироваться в больницу, уже отбитую к тому времени, отказался наотрез несмотря на жестокую пневмонию выросшую из запущенного, когда-то давно воспаления легких оставался на ногах.
   Хуан нашел его после прекращения стрельбы в разрушенном доме. На Сильвера упала балка задев голову, и теперь он лежал без сознания. Хуан перевязал его и огляделся в поисках, кого-нибудь, кого он мог бы послать за помощью. Его взгляд остановился на подбегающих Кэт и Оливии.
  -- Быстрее, девочки, Сильвер тяжело ранен, нужен врач, срочно.
   Девушки тут же исчезли поспешив за помощью. Они выбежали на одну из главных улиц, и тут Оливия увидела автомобиль отца. Радости их встречи не было предела, но девушка быстро взяла себя в руки и попросила отца и дона Родригеса о помощи, едва она произнесла имя Сильвера, как тайный советник побледнел как полотно, и тут же по рации вызвал машину скорой помощи. Хуан все так же, продолжал сидеть над телом своего старшего друга. Он влез в машину следом за носилками с Сильвером и никто не пытался его прогнать. Сильвера подключили к каким-то аппаратам внутри машины и Хуан неподвижно застывший, как некий языческий идол услышал бормотание врача:
  -- Так, что у нас тут? Удар по голове - шок, два пулевых ранения - еще один шок, потеря крови, плюс ослабление от пневмонии, от такого умирают на месте и сразу. А, этот молодчик только впал в кому, да и то, скорее всего от болевого шока, после удара по голове.
   И ту же защелкал какими-то кнопочками, аппарат заурчал.
  -- Так, пневмонии, нет, раны, скоро затянутся, с мозгом слава богу, порядок, никаких гематом. Потерю крови восполним, а кома к сожалению пока не лечится, тут нужно время. Но, хорошо, что теперь от нее не умирают.
  
  
   ЭПИЛОГ.
   Бывает в жизни все,
   И даже Смерть...
   Но надо жить, и надо сметь.
   Э. Ростан "Сирано де Бержерак"
  
   30 мая 2000 год. (понедельник).
   Отрывок из дневного выпуска "Новостей".
   Ведущий: "Сегодня, можно уже с уверенностью сказать, что мятеж в Испанском королевстве султаната подавлен, он длился 10 дней и унес множество жизней с обеих сторон. Сейчас мы покажем вам отрывок из репортажа Леона дель Орсо из дворца эмира.
   Репортер: Сегодня я веду свой репортаж из зала Королевского Суда, от лица Его Высочества эмира-короля Карла XVI - аль Фараха и Его Величества султана Хассана - аль - Газаль - аль - Дауд - ибн - Баттута, выступает первый министр эмира дон Хосе - Марио - Карлос де Сааведра - и - Грациас и шейх Мухамед Ибрагим -аль - Савар, сегодня на экстренном заседании Королевского Суда в 15-00, по Гринвичу, был вынесен смертный приговор главам заговорщиков: герцогу Альбе, который был застрелен во время боев, и Хосе Торресу. Народная палата вынесла остальным мятежникам более мягкие приговоры: пожизненная ссылка для остальных руководителей мятежа, для рядовых членов партии от 10 до 20 лет. Ни один из мятежников не скрылся из города."
   "ТАЙМС" от 31 мая 2000 года.
   Восьмая страница.
   НЕКРОЛОГ.
   "С прискорбием сообщаем о смерти одного из ведущих журналистов нашей газеты Райса Сильвера Реддинга. Редакция приносит свои самые искренние соболезнования родным и близким усопшего.
   Друзья и Коллеги."
   Ниже была фотография мраморной могильной плиты без портрета
   0x08 graphic
  
  
  
  
  
  
  

Шипси - Ростов - на - Дону август - ноябрь 1999.

   Г. Л. Олди.
   Коронель - полковник
   Шолом-Алейхем "Мальчик Мотла"
   Хороша смерть человека, если она уносит зло из жизни.
   А. Галич.
  
  
  
   Райс Сильвер
   Реддинг
   1967 - 2000
   Мир праху твоему.
   Ты, там куда шел
   давно
  
  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"