Виталий пришел в сознание, открыл глаза и обнаружил, что сидит в яме. Было прохладно и неуютно, серая дымка покрывала все вокруг. И ни души. Куда идти?.. Или остаться здесь?
Долго размышлять не пришлось, потому что ноги стали отекать, а тело - знобить. Землянин вылез из ямы и медленно пошел, надеясь кого-нибудь встретить. Эту надежду подавлял страх - неизвестно, чего ожидать от обитателей этой планеты.
Пройдя по большому пустырю, то и дело спотыкаясь о пакеты с мусором, бутылки, ржавые консервные банки, Виталий, наконец, вышел на широкую песчаную дорогу. Туман немного рассеялся, и в радиусе десяти метров можно было что-то разглядеть.
Складывалось впечатление, что жители этой планеты намеренно заботились о несоблюдении чистоты и порядка, так как гостю все время приходилось перешагивать через мусор.
Вскоре надоело брести в неизвестность, он присел на большой камень и стал размышлять, что делать дальше. Приближающиеся голоса оборвали мысли, слышался чей-то дикий смех. Стало жутко. Виталий хотел спрятаться, но подумал, что может больше никого тут не встретить.
Приближались люди жалкого вида. Две женщины в длинных рваных платьях неопределенного цвета, - большеглазая шатенка со спутанными волосами и стройная блондинка с короткой стрижкой. Мужчины были в выцветших рубахах, широких штанах и дырявых ботинках. Их пятеро.
Увидев незнакомца, они остановились и несколько секунд с интересом рассматривали его.
- Откуда ты такой красявый? - звонким голосом произнесла шатенка, похотливо сверкнув зелеными глазами.
- Прикид то какой, - оценивающе глянул русоволосый, коротко стриженый мужчина невысокого роста в сдвинутой набок кепке, в прошлом - вор по призванию души. Здесь его звали Грабила.
- А вы, батенька, не посягайте на частную собственность, - одернул его щуплый мужичок и хитро прищурился. Являясь на Земле профессиональным политиком, Кукиш считал своим долгом не допускать конфликтных ситуаций и примирять враждующие стороны.
- Дать бы в морду пижону, - процедил малолетний дебошир.
- Ну-ка, снимай свой свитерок, шкура, иначе я тебе сейчас задницу на голову надену, - сплюнув через прореху, где некогда красовались два зуба, зло улыбнулся бывший заключенный. Сделав жест рукой, он будто схватил финку и вплотную приблизился к Виталию. Тот попятился.
- Какие вы все ненормальные, - воскликнула блондинка. - Нам посчастливилось - мы встретили хоть одного приличного человека. Вы понимаете, он приведет нас в город, и мы больше не будем скитаться по этим омерзительным пустырям!
- Брось оружие! - взвизгнул парень с огромными безразличными глазами и махнул рукой. При последних словах блондинки он почему-то вздрогнул.
- Опять ему причудилось, наркота бешеная, - презрительно произнес вор. - Попробуй с таким на дело пойти.
У всех путников были клички: бывшего заключенного звали Сява, наркомана - Гашиш, дебошира - Кулак, шатенку - Пустышка, блондинку - Афера.
Сява с 15 лет жизни не мыслил без тюрьмы. В 40 лет он умер на нарах от туберкулеза. Грабила жизни не мыслил трудовой, предпочитал работать только на себя. Гашиш с 16 лет прекратил реальное существование и до 25 лет блуждал в мире наркотических грез, пока через иглу не заразился сифилисом. Не мучаясь, в состоянии наркотического опьянения, он плавно перешел из земного мира в загробный, где его отрезвили и напомнили о некоторых темных сторонах жизни. Как в былые времена вынес все из дома, разве что стены оставил. Довел до инфаркта отца, который преждевременно ушел из жизни, а мать покончила жизнь самоубийством. Обколовшись, изнасиловал двоюродную сестру; забил до смерти собаку и выкинул в окно кошку. Какова долга и мучительна была бы расплата за содеянное! Но часть искупления отпала тем, кто приобщил его к наркотикам и поддерживал на игле. В коридоре Времени Гашиш не верил тому, что показывали и до сих пор считает, что его оболгали и виртуозно "сфабриковали дело". Изначала это был человек с чистой и бескорыстной душой. Кукиш, несмотря на гуманные устремления, посеял на Земле зло и хаос. Ему б, увидев разрушительную силу своих идей, сразу заняться другим делом, но он продолжал бороться, отстаивая свои интересы и взгляды. Прозвище Кулак говорит само за себя. На Земле в свое время многие почувствовали его силу. У любителя-разбойника не возникало большого желания иметь много денег. Прежде всего он ценил свободу, мог питаться одним хлебом и спать на голом матраце, это его не смущало. Шатенка являлась второй женой Раевского, которой не чирикалось в золотой клетке. Афера, будучи образованной для своего времени барышней и обладая прекрасными внешними данными, восходила к вершинам богатства и успеха, выходя замуж за состоятельных мужчин, которые почему-то вскоре после свадьбы отправлялись в мир иной. Пожалуй, она и Гашиш были единственными в этой компании, кто раскаивался и осознал вину. У бывшего наркомана настроение резко менялось - в один период времени он страдал и считал себя последним негодяем, потом становился отрешенным и твердил, что совершенно ни в чем не виноват. Все они блуждали по планете, потом в разное время встретились и вышли на дорогу, справедливо предполагая, что она рано или поздно приведет их к жилищу, к новой жизни.
- А ты давно здесь? - пхнула локтем в бок Пустышка.
- Третий, - солгал Виталий.
- Во повезло то, - присвистнул Кулак. - Таким шкурам всегда везет. Кроссовки-то у тебя ничего.
- Да и свитерок с нуля, - ухмыльнулся Грабила. - Слышь ты, может, подаришь?
- Все бы тебе на дармовщину, - пробурчала Афера.
- Правильно, милая, говоришь, - поддержал ее Кукиш. - Кто не работает, тот не ест.
- А ты языком только работал, - обозлился Сява. - Вот если б ты законы издавал, чтоб в тюрьме жилось вольготно, авось, сейчас бы здесь не болтался.
- На то и тюрьма, чтоб желания не было в нее попадать, - возразила Афера.
- А ты, сука, заткнись, - процедил Сява.
- Вы совсем не джентльмены, - гордо подняла голову Афера и тяжело вздохнула: - Ну что взять с больных импотентов.
- Но, но. Ты полегче, - угрожающе придвинулся к ней Сява.
- Прошу не оскорблять, - обиделся Кукиш. - Лишили нас здесь даже этого. А с вами, проститутками, как на Земле не борешься, меньше вас не становится.
- Хобби у них такое, - хмыкнул Грабила.
- Хорошее хобби, - хмыкнула Пустышка. - Вот придут такие обезьяны, как вы, и не знаешь, как отделаться.
- На себя посмотри. Ты ж настоящая облезлая кошка, - улыбнулся Кулак.
- Это здесь я такая, - смутилась Пустышка и кокетливо передернула плечом, отчего платье немного сползло с плеча и взору открылся кусочек пожелтевшего бюстгальтера. Она жалобно посмотрела на новичка и простонала: - Совсем я замерзла. Я здесь уж несколько лет, а вы только третий день.
У Виталия сжалось сердце. Он снял пуловер, накинул на плечи женщины и произнес:
- Отныне он ваш.
- Это мне? - просияла шатенка.
Глазами Виталий ответил: "да".
- Мне так давно не дарили подарки. - Пустышка счастливо заулыбалась. - А раньше мужчины меня обожали. Я была такой красавицей.
- Настоящая Баба Яга, - поморщился Кулак.
- Страшилище-то заморское, - оскалился Сява.
- Вот дурак, лучше б мне подарил, - пробубнил Грабила.
- Господи, не стоит так обращаться с дамой, - сказала Афера. - Будьте великодушны.
- А она не обижена, ей свитер подарили, - напомнил Грабила.
- Подарили, так подарили. Что с возу упало, то пропало. Теперь это ее частная собственность, - объяснил окружающим Кукиш.
- А мы эту частную собственность конфискуем, раскулачим княжескую подстилку, - ухмыльнулся Кулак.
- Вот, фиг, - Пустышка быстро надела обновку.
- Не обижайте женщину, - заикаясь, вымолвил Гашиш.
- Ба, травка голос подала, - загоготал Сява.
- Нам дорого мнение каждого. У нас демократия, - провозгласил Кукиш.
- Дураком ты был, дураком и остался, - констатировал Сява.
Разговор продолжался в том же духе, нет смысла передавать его весь - сплошные ругательства, оскорбления.
Долго ли, коротко ли, как говорится в сказках, шли странники. И неизвестно, сколько бы еще шли, не попадись на пути избушка. Покосившаяся, маленькая и убогонькая стояла она в сторонке от дороги, и как чудо, смутно обозначилась сквозь слегка рассеявшийся туман. Грешники, как вкопанные, остановились, не веря глазам. Потом с радостными криками бросились к ней. Но дверь была заперта изнутри. Друзья по несчастью быстро посовещались и решили не сдаваться - штурмом взять крепость. Пока Кукиш в уме разрабатывал стратегический план захвата, Сява подергал оконную раму и с силой ударил по стеклу, но оно даже не поцарапалось.
- В дом хочу, - заныла Афера. - Сколько времени дома не видела, хоть на стульчике посидеть!
- Дом, дом, дом, - как сумасшедшая, твердила Пустышка.
Кулак размахнулся и бросил булыжник на крышу, он медленно скатился и оказался у разбойника на голове. Отчего тот глупо улыбнулся и сказал, что ему совсем не больно.
- Кто там хулиганит? - раздался за дверью вкрадчивый старческий голос.
- Открывай, сучья морда, - зашипел Сява.
- Я - ваш незаконнорожденный сын, - нашелся Кулак.
- Мы секундочку посидим. Зачтется вам за дела благие, - вторила ей Афера.
- Идите, идите, куда шли.
Дом родной - для меня тюрьма.
Дом родной - это вся страна.
Пропел Сява.
- Боже, ухоловник, - зашептались за дверью.
- Не уголовник он, батеньки, а политический заключенный, - поправил положение Кукиш. - Безобидный он, мухи не обидит.
- А за что сидел-то?
- Боролся за свободу и права человека.
- Правда? А у нас в восемнадцатом большевики все отобрали. По миру, людоеды, пустили. Ну где есть закон, запрещающий держать корову? А у нас все хозяйство отобрали.
- Эти кровопийцы и посадили его за решетку, - сказал Кукиш. - Непримиримым классовым врагом он был.
- Ну-с, неушто?
- За таких, как вы, боролся.
За дверью пошептались.
- Мы пустим борца, только ненадолго, а остальные пусть останутся на улице, - прошепелявил старичок.
- И незаконнорожденный пусть не заходит, - протянула старушка. - И приблудные две там остаются.
- Это кто? - попробовали возмутиться Афера и Пустышка, но, получив тычки в бока, замолчали.
- Все мы здесь останемся, бойца приютите, - попросил Кукиш.
Щелкнула щеколда, дверь приоткрылась, и тут же в дом влетела остервенелая толпа. Старики отскочили и, глядя испуганными глазами, тихо переговаривались.
- Орава-то какая, - шептала старушка.
- Давно никто не заходил, а этих нелегкая принесла.
- Как бы от них отделаться, - умоляюще посмотрела она на него.
- От этих так просто не отделаться.
Гости, между тем, почувствовали себя полноправными хозяевами и обследовали каждый уголок в доме. Заглянули в пустые кастрюли, пошарили в старинном сундуке и не найдя ничего ценного, уселись на деревянную скамейку.
Пустышка с Аферой заприметили на этажерке гребешок и одновременно бросились к нему. Первой схватила Пустышка.
- Отойди, - тянула к себе Афера. - Ты и так сегодня пуловер получила.
- Мне он нужней, - уперлась Пустышка.
- Оставь Пустышке. У нее патлы вон какие длинные, а ты оболванена под горшок, - рассудил Кулак.
- Да, - тряся спутанными волосами, говорила бывшая жена Раевского. - Мне без гребешка никак.
- Но это наша фамильная ценность, - робко вмешалась старушка.
- Семейная реликвия, - мотнул головой старичок.
- Вот скупердяи. В таких хоромах живут, а гребешка какого-то жалко, - негодовал Грабила.
- Шею бы им свернуть, - высказался Сява.
- Простите, кто из вас правдолюбец? - несмело спросил старичок.
- Все мы правду любим, - сладко улыбнулся Кукиш.
- А кто за нее боролся?
- Я. Из сорока - двадцать лет на зоне, - честно признался Сява.
Старики с опаской оглядели его мощные бицепсы.
- Да он ухоловник, - ахнула старушка.
- Вор-рецидивист, - прошептал старичок.
- Прошу не путать, и не употреблять это слово не по назначению, - обиделся Грабила. - Вором с младенчества был я. Я первое слово произнес не "мама", не "папа", а "дай".
Афера вцепилась в спутанные волосы Пустышки, приговаривая:
- Делиться надо с товарищами, как говорит товарищ Кукиш.
- Прошу не спекулировать моим именем. А вообще, надо все, как полагается - по-братски... Прошу проявить классовую мудрость и добровольно сдать несправедливо используемое имущество, - обратился Кукиш к хозяевам.
- Большевики, - содрогнулись те. - Снова, как тогда, в восемнадцатом.
Гостям очень понравилась идея Кукиша, и они стали спорить, кому что достанется. Хозяева в ужасе залезли на печку и замерли. Кукиш решил взять на себя роль распределителя материальных благ.
- Я полагаю, Пустышка и так сегодня много получила, - лукаво прищурившись, молвил он. Все, кроме самой Пустышки, его поддержали.
- Пес плешивый, - ворчала она. - Ублюдки здесь одни, а не мужики. Нормальный мужик женщине дает, а эти только смотрят, как оттяпать.
- Прошу не оскорблять наше мужское достоинство! - взвизгнул Кукиш.
- Да у вас его нет.
На Пустышку со стороны сильной половины человечества посыпался шквал угроз и оскорблений. Но это было явлением обычным, поэтому ее нисколько не огорчило. С чувством превосходства она отвернулась к окну и стала любоваться гребешком.
- Сначала каждый скажет, что хочет, - вышагивая посреди комнаты и заложив руки за спину, сказал Кукиш.
- Мне шторки, я из них сделаю юбку, - капризно попросила Афера.
- Они же цвета поноса, - пробасил Сява.
- Но мое платье совсем уже драное. Ох, до чего я дошла. Раньше моя служанка такое бы не одела... Нет, я уже не хочу шторы.
- Я бы все отсюда унес, - мечтательно протянул Грабила.
- А мне кровать, - пожелал Сява. - Всю жизнь на нарах проспал, а здесь на ногах день и ночь. Наконец-то хочу на настоящей кровати лежать, по-человечески.
- Скромное желание, - нахмурился Кукиш. - Честно говоря, мне эта кровать сразу приглянулась. А ты что хочешь? - обратился он к Гашишу.
- Да я ничего, - пожал плечами бывший наркоман. - Папеньку с маменькой жалко, я бы к ним хотел. Больше ничего.
- А я здесь останусь! - воскликнула Афера. - Я никуда отсюда не пойду, мне здесь нравится. И хватит делить шмотки, мне с бабулей и дедулей еще жить здесь. Я буду любимой приемной дочерью, ведь я красивая.
- Что?! - высунулись старики с открытыми ртами. - Да на фига нам эта кляча.
- Что значит, ты останешься? - призадумался Кулак. - Мы останемся. Я и ты. Кровать никто не заберет, потому что мы будем на ней спать.
- Еще чего, - поморщилась Афера. - Были б у тебя деньги, а то кроме драных портков - ничего.
- Вот проститутка, - зло процедил Кулак.
- Нет, чтоб, как всякой нормальной женщине - без денег, бесплатно, - стал философствовать Грабила. - А то холостяку только и работать на таких, как ты.
- Если денег нет, пусть женится, - съязвила Пустышка.
- Кто ж за нищего пойдет, - возмутилась Афера и с укоризной посмотрела на нее.
- Совсем бабы обнаглели, - сплюнул Сява.
- А мне женщины всегда бесплатно доставались, - расхвастался Кулак. - Я им говорил, что мой папа - банкир.
- И верили? - поинтересовалась Пустышка.
- Аха.
- Вот дуры. Меня ты не провел бы. Но в мужчинах меня больше интересовали не деньги. Так что может, я на тебя и посмотрела бы.
- Ты там бывалая кобылка была, а я любил молоденьких дурочек, они уши развесят и верят всему, - ухмыльнулся Кулак.
- А я тоже здесь останусь, - решил Сява. - Не было никогда у меня родного дома. Хоть счас обрету.
- А мы где жить будем? - высунулась старушка.
- На печке. Там места много, вам хватит. И не будете нам, молодым, мешать, - снисходительно произнесла Пустышка. - Я, кстати, тоже здесь останусь.
Остальные рассудили, что идти совершенно некуда, что устали от дорог, соскучились по домашнему очагу, и изъявили желание остаться. Самым стойким оказался Кукиш. Он принялся уговаривать народ:
- И это то, к чему мы столько времени шли, неужели полуразвалившаяся избушка - ваша конечная цель и это то, чего вы достойны? Мне бы очень не хотелось, чтоб вы остались здесь. Подумайте, стоит ли это делать.
- Я отдохну дня два, и пойду в город, - сказал Гашиш. - Хочу к маменьке и папеньке, они меня так любили.
- Я тоже долго здесь не останусь, - решила Афера. - Отдохну и пойду. А ваше общество мне, знаете ли, в тягость. Не привыкла я с такими общаться.
- Так уматывай, - сказал Кулак. - Или тебе помочь?
- Я как-нибудь сама.
- Так нельзя. С нами только две женщины, мы должны их беречь, - встрепенулся Гашиш.
- А толку-то от них, - махнул рукой Грабила.
- Это не женщины, а чучела, - высказал свое мнение Кулак.
- А ты чего это разговорился, заступник, - пробасил Сява.
- Он прав. Женщины украшают наше бытие, - произнес Кукиш. - Гм-м... Даже такие. А сейчас давайте обсудим роль и обязанности каждого, раз собираемся жить коммуной.
- С вами, мужиками, в одной комнате? - поежилась Афера.
- А я не против, - улыбнулась Пустышка.
- Хоть с вами и мерзко, но никуда не деться, - брезгливо поморщился Кулак.
- Предлагаю приступить к обсуждению вопросов и не тратить время на взаимные оскорбления, - прервал склоки Кукиш. - С хозяевами решено - они будут жить на печке.
- Мы не согласны, - робко раздалось.
- Тогда спускайтесь. Будем обсуждать этот вопрос только при вашем присутствии. Но как бы то ни было, альтернативы у вас нет.
Старики пошушукались, вошли в комнату и встали, вжавшись в стенку.
- Мог бы ты помолчать, - раздраженно произнесла Афера.
- Я знаю, кто ходить будет, - хитро улыбнулся Грабила. - И график составлять не надо.
- И кто же, никак, вы, батенька, и будете, - прищурился Кукиш.
- Тамбовский волк тебе батенька, - пробасил Сява.
- И кто ж ходить будет? - привстала Пустышка.
- Старик со старухой, - выпалил Грабила. - Они здесь долго живут, здешние места знают, не заблудятся.
- Блестящая идея, - высоко оценила компания.
- Ну, нет, такую ораву мы кормить не будем, для себя бы наскрести. - запротестовали хозяева.
- А что вам на старости лет делать? На печке надоест лежать - пойдете, прогуляетесь, - дружески улыбнулся Кукиш.
- Уж лучше в город уйти, - всплакнула старушка. - Доконают они нас, ироды окаянные.
- Мы вас беречь будем, - попытался утешить ее Сява.
- Радоваться должны, столько детей разом обрели, - сказал Кулак. - Мы папой-мамой называть вас будем.
- Не надо! - одновременно воскликнули старики.
- А что вы про город сказали? - насторожилась Афера.
- Да неподалеку город-то, мы иногда туда хаживаем, - объяснила хозяйка.
- Город?! - загорелись глаза у гостей.
- И вы знаете дорогу? - дрогнувшим голосом спросила Афера.
- Знаем, милая.
- Так ведите нас туда скорей!
- Ой, пошлите, деточки. Собирайтесь, пойдем.
- Ну нет, так сразу не встану я с кровати, - скрутил фигу Сява.
- Поскорей избавиться от нас хотите, - прищурился Кулак. - Сами заведете нас подальше и исчезните в тумане.
- Жиды старые, так и хотят нас из дома выкинуть, - выкрикнул Грабила.
- Спокойно, товарищи, надо разобраться в сложившейся ситуации, - рассудительно произнес Кукиш.
Но его никто не слушал. Все были охвачены мыслью о городе. Город - это то, что для многих являлось мечтой. Это то, к чему они стремились и в чем видели спасение. Спор еще недолгое время продолжался, потом эмоции утихли, и все пришли к соглашению, что нельзя так сразу уходить из дома, надо отдохнуть. От холода, захламленных дорог и вечного тумана. Потом все пойдут в город. Только Пустышка решительно заявила, что останется с бабушкой и дедушкой. Чему те не обрадовались, но рассудили, что лучше иметь одну такую "внучку", чем комплект трудных детей. Было решено, что все по очереди будут валяться на кровати и наслаждаться домашней жизнью. К хозяевам приставили двух стражей, которые не должны спускать с них глаз, дабы у стариков не возникало дурных мыслей, таких как - улизнуть в город без честной компании.
Сява, влетев в дом, сразу развалился на кровати. Вскоре все посчитали не правильным, что он расположился один, и настаивали, чтоб на другую половину лег кого-нибудь. Но Сява яростно запротестовал и заявил, что он не пидар, но ничего против женщин не имеет и даже рад будет Пустышке. А еще лучше, если обе дамы лягут рядом.
- Вот как ты заговорил - с дамами. А всю дорогу ты нас иначе, как стервами, не называл, - напомнила Афера.
- Так это когда было, - почесал затылок Сява.
- А я так по кровати соскучилась, что мне все равно, кто сопит рядом, - призналась Пустышка.
- Сява добрый. У него просто детство тяжелое было, - ухмыляясь, Кулак подтолкнул ее к ложу.
- Знали бы вы, на каких кроватях я спала на Земле, - похвасталась Пустышка. - Ведь я была княжной Раевской.
И плюхнулась возле Сявы.
- Никак, княжна? - ахнула старушка.
- Голубая кровь, - причмокнул дед.
- За что ее сюда, несчастную.
Афера предпочла провести время в приятном безделье. Она сидела на мягком стуле и полуприкрыв глаза, о чем-то мечтала. Гашиш, как вошел в дом, занял табуретку и сидел, уставясь в одну точку. Грабила ходил по дому, внимательно осматривая предметы. Виталия хотели приставить к хозяевам, но подумали, что он новенький, не проверенный, и может их проворонить. Начали следить за хозяевами Кулак и Кукиш.
Виталий предпочитал не привлекать к себе внимание. К нему относились по-разному. Пустышка, после того, как ей подарили пуловер, оказывала новичку знаки внимания - невзначай подталкивала его ножкой под столом, поглядывала, многозначительно улыбаясь. А иногда, используя опыт бывалой кокетки, томно опускала глаза, пытаясь казаться скромной девушкой. Афера обиделась, что пуловер достался не ей, и с подчеркнутым равнодушием отводила взгляд от Виталия. Кукиш и Грабила зло поглядывали. Видимо, их раздражало, что он прилично одет и выделяется из толпы. Землянин же надеялся, что пройдет не так много времени, и он покинет эту мрачную, не уютную планету, где женщины вызывают только жалость, а мужчины - сочувствие. Ему было жаль стариков, но за то время, которое он провел в мире духов, хорошо уяснил, что здесь каждый получает лишь то, что заслуживает.