|
Проклятие синих глаз.
Рассвет застал в весьма позорной позе. Ноги согнуты в коленях, зад чуть приподнят, руки бесчувственно вытянуты вдоль тела, голова на можжевеловом валике. Колючее одеяло скомкано и сброшено на землю.
Нещадно яркий луч солнца заставил разлепить глаза. Поднявшись, сладко потянулся. Страшно ломит шею. Прозевываясь, поднял одеяло, пару раз встряхнул от земли и бросил на расстеленную оленью шкуру, что служит лежанкой. Протер глаза от засохшей грязи, побрел к ручью. Голова неприятно пустая. Странное не определившееся настроение. Я еще помню время, когда маленький просыпался веселый или грустный. Это зависело от снов. Но теперь... наверное все из-за корешков, что купил у знахаря.
Холодная вода, освежила лицо. Прополоскал рот, ужасный запах на время прекратился. Наполнив бурдюк с водой, вернулся к месту ночлега.
Аккуратно сложил одеяло, завернул в оленью шкуру. Сложил в походный мешок, сверху бросил можжевеловый валик. Из того же мешка достал кресало.
Ароматные корешки, заваренные в горячей воде, подняли настроение.
Одной рукой держал чашку, другой гладил рукоять меча.
Если бы меня спросили о мечах, я бы рассказал целую философию. Когда путешествуешь один, мало обращаешь внимание на дорогу. Глаза обычно монотонно обводят горизонт, ноги как будто идут сами, а мысли живут своей жизнью. В такое время складываются довольно интересные идеи. А когда единственный друг преданно покоится в ножнах за спиной, по неволе придаешь ему большое значение.
Меч. Понимаю, что меня никто не спрашивал, но все же расскажу. Меч для меня имеет скорее символическое значение. Значение защиты, помощи, уверенности. Я знаю много видов мечей, множество названий. Знаю недостатки и преимущества каждого. Нет, я вовсе не опытный боец. Просто люблю читать и расспрашивать. Мой меч не похож не на один из известных видов. Он особенный. Рукоять из неизвестного металла. Эфес не крестообразный, как у палашей. И не круглый, как у японских катан. Четыре шипа из того же металла загнуты вниз к рукояти. Чем-то похож на эфес шпаги, но гораздо плотнее прилегает к руке и дает ей больше свободы, полностью исключая возможность выскальзывания.
Ножны явно созданы не для этого клинка. Это видно с первого же взгляда. Рукоять, эфес и сам клинок словно одно целое. Цельный кусок металла. А ножны просто подобрали по размеру и привязали к рукояти красным шнуром, скорее всего, чтоб не спадали.
Вы спросите "А что с самим клинком?". Не знаю. Я никогда не снимал ножен. Этот шнурок имеет для меня другое значение. Шнурок символизирует запрет. Запрет обнажать меч.
Я всегда ношу его с собой для защиты. Но клинок защищает меня по-другому... своим видом, сам факт, что при мне оружие способное отнимать жизни придает уверенность. Вот только отнять жизнь я не смогу.
Обнажить меч, даже когда никого нет рядом, это психологический барьер, который преодолеть не в силах. Если обнажишь меч - обязан использовать. Мне становится плохо от одной мысли, что острейшее лезвие вспарывает кожу. Моментально все эти ощущения испытываю на себе. Нет, никогда не обнажу меч.
Сложив глиняную чашу, мешочек с кореньями в походный мешок, затянул узел, и забросил на спину, поверх меча.
Лес, через который пробирался три дня, наконец закончился. Очень часто, блуждая по миру, охватывает ужасное чувство. Нет ни дома, ни семьи. Когда направление своей жизни выбираешь сам, все время гложет мысль "Туда ли иду? Правильно ли все делаю? Не бросить ли свои странствия?"
Пустяковые вопросы, но очень сложно сказать: Да, иду туда! Делаю все правильно! Нет, не бросить!
Очень сложно спорить, особенно с самим собой. Очень сложно дорожить жизнью, когда на горизонте нет ничего радужного. Когда день за днем, серое одиночество, которое никогда не кончится. Сложно не иметь за спиной дома, друзей, любящую девушку, которые всегда поддержат, если будешь падать.
А еще труднее вспоминать, что когда-то это все было...
Трудно обрекать себя на странствия...
Трудно жить...
Но по другому нельзя. Мой мир. Суровая реальность. Дети, верят в драконов, в разных сказочных героев и злодеев. Бабки судачат о странных существах в болотах, зовут их упырями. Охотники предостерегают не ходить в леса - страшные оборотни тому причина.
Только наш мир не сказка. Нет ни оборотней, ни упырей, ни драконов, ни даже... героев. Есть жизнь. Суровая, но она реальна.
Мешок при ходьбе неприятно бьется о спину. Неожиданно перед глазами промелькнула неприятная картина.
Вслед за мной из леса бегут волки. С острых клыков капает слюна. Звери голодны. Стая набрасывается на меня и... на миг перед глазами встала темнота. Несколько раз моргнув, зрение вернулось в норму. Огляделся, облегченно вздохнул. Вокруг только поле. Волки не выпрыгнут из леса вслед за мной, теперь это точно. Во первых сейчас утро, во вторых я Видел это.
В деревнях и городах все время ходят слухи о людях, способных видеть будущие, передвигать предметы силой мысли. Провидцы всегда почитаемы у населения. У меня другой дар. Я вижу то, что никогда не будет.
Это глупо. Это бесполезно. Многие так восклицали. Однако этот дар превратился в проклятие. Ведь кроме ужасных картин я вижу и прекрасные. И сердце разрывается на части при мысли, что никогда, никогда в жизни эти прекрасные вещи, не произойдут со мной.
Такого мое проклятие.
Как-то давно перед глазами встала картина. Я обнажил меч и вступил с бой. Потому я так уверен - меч никогда не обнажу.
Шаги замедлились. Вынырнув из размышлений, обнаружил, что приближаюсь к деревне.
Очередная деревня, не хуже и не лучше десятков других. Путешественникам деревня может показаться восхитительной, прекрасной, уютной. Но только не мне и не самим жителям этой деревни. Если жить в деревни с детства, то она теряет великолепие. Все становится обычным, неизменным. Путешественники будут восторгаться чудесным видом из харчевни. А жителям будет все равно. Они работают в своих огородах. Деревня осточертела. В таких селениях перемены редки, а жители тоскливы. Каждому хочется чего-то большего, но он вынужден работать круглый день в поле, что бы выжить. На осуществление своих целей нет времени. Ест время только выжить.
Я слабо улыбнулся. Интересно сколько, ночей пробуду в этой деревне? Первые домики уже приближались.
Я придирчиво осмотрел себя. Черные волосы, только утром вымыл в ручье. Там же смыл грязь и пот с тела. Сапоги из бычьей шкуры, слегка потерлись, но дырок нет. Штаны из грубой кожи тоже без дырок, но слегка запылились. Телогрейка без рукавов из волчьей шкуры порядком износилась. Кстати не забыть купить одежду потеплее. Ночью ветер крепчает. Руки жилистые, а вот живот.. слишком худой. Жизнь странника не шибко балует яствами. Мои голубые глаза... я сам их конечно не вижу, но знаю что голубые... должны расположить женскую часть деревни благожелательно.
В общем и целом, за разбойника не примут. Уже хорошо.
Уверенной походкой прошел первые домики и устремился к центральной площади, где обычно строят харчевни. Перед глазами услужливо представилась картина, как жители деревни провожают меня злыми взглядами. А детишки швыряют в спину камни.
И на том спасибо. Настроение заметно улучшилось. Иногда все-таки, моя особенность, служит и хорошую службу. Но иногда...
Дверь в харчевню легко поддалась. Усталые ноги приятно загудели, когда уселся на лавку.
Я обошел всю деревню прежде чем присесть в харчевне.
Деревня построена на месте древнего замка. От замка осталась только массивная стена. В общем, деревня так и называется - "Каменная стена". Стену оборудовали как достопримечательность. С другой стороны ее подпирает холм, по которому любой желающий мог забраться на стену. Внизу под стеной находилась деревенская сцена, где приезжие актеры и циркачи разыгрывали представления. Рядом расположились торговые палатки со сладостями и безделушками. Ярмарочная площадь находилась на другом конце деревни. Сколько домиков не считал, но достаточно много. Дома в основном каменные, что удивило. Не многие деревни могут похвастать каменными домами, а здесь все такие. На центральной площади помимо харчевни дома Сапожника, кузнеца, кондитера, а так же магазинчик какой-то мелочи.
Эта деревня особенная. Я повидал их достаточно, чтоб судить. Сердце защемило. Эта деревня напоминает мне дом. Но все же не могу здесь остаться.
Ко мне подбежала девчонка лет семнадцати.
- Что будете заказывать? - веселым голоском поинтересовалась она.
- Что-нибудь поесть на три серебряных. И присядь ко мне после.
Девушка улыбнулась и убежала на кухню.
Я позволили себе немного расслабиться. Настроение все же хорошее. Даже слишком...
Поморщился от внезапного спазма. Нельзя давать волю эмоциям. Иначе, снова увижу картину...
Та самая девочка мило сидит напротив меня и рассказывает мне о деревни. А я улыбаюсь и счастливо гляжу ей в глаза.
Ну вот и доигрался. Теперь точно эту девочку больше не увижу. Есть перехотелось. Больше всего на свете не люблю когда, вижу добрые картины. Ведь знаю, что они никогда не сбудутся.
Неожиданно на кухне раздался крик. Посетители обескуражено поднялись из-за столов. Дверь в кухню открылась и медленно вышла девчонка, что приняла мой заказ. Изо рта полилась струйка крови. Девушка упала. Кто-то вскрикнул. В спине девушки торчал нож. Повар, со стеклянными глазами вышел следом. Руки в крови. Повар подошел к мертвой девушке, выдернул нож. Поднес к горлу. Не знаю, видели ли другие посетители, но я видел, как глаза повара на миг стали нормальными, и он стиснув зубы пытался отвести острую сталь от горла. Но рука не слушалась.
Не помня себя, я бросился к повару, но не успел. Нож вошел в горло, перерезал артерию, и отнял жизнь.
Посетители стояли в оцепенении до самого прихода старосты с двумя охотниками..
Тела унесли. Очевидцев опросили. Все в голос утверждали, что Повар любил свою дочь. Спорили они редко. Дело никогда не доходило до избиения.
В тот день, кутаясь под одеялом в снятой комнате, я впервые начал сомневаться в свойствах своего проклятия. Руки судорожно сжимали меч. Мне было холодно, хотя обливался потом. Тогда перед сном я выпил двойную дозу кореньев. Эти коренья не позволяли мне видеть сны. И если мои опасения верны, это то, что важнее всего.
Одеяло снова скомкано и выброшено. Так и заснул с мечом в руках. Глаза открывал неохотно. Я должен выяснить. Должен знать.
Рывком поднялся. Повесил меч за спину. Разгладил руками мятую одежду и вышел из комнаты.
Управляющий постоялым двором удивленно покосился на мой растрепанный вид, но ничего не сказал. Почти бегом вышел с постоялого двора. Как проверить мои догадки?
Бесцельно абсолютно бесцельно стал бродить по деревни.
Когда проходил мимо стены, раздался крик. Какая-то женщина, неуклюже поскользнулась на самой вершине стены. Крик был оборван встречным потоком воздуха. Женщина летела вниз на моих глазах, казалось целую вечность.
Перед глазами встала картина ужасных последствий. Я словно представил наяву, как девушка разбивается о землю. Картинка перед глазами пропала. Упавшая женщина весела в нескольких сантиметрах над землей. Словно встречный поток воздуха держал ее на весу. Затем так же резко как появился, поток исчез, и девушка оказалась на земле.
Кто-то из жителей крикнул:
- Чудо!
- Это чудо братцы!
Женщина щупала себя, словно не веря, что осталась жива. Затем перекрестилась три раза и убежала.
Перекрестился и я.
Никогда мне не было так страшно. Жители наоборот стали веселее, всем нравилось чудо. Но я то знал, кто сотворил его.
Еще раз перекрестившись я понял, что стою посреди площади один, с широко открытыми глазами и крещусь без остановки.
Догадка подтвердилась. Не просто вижу, то, чего никогда не сбудется. Я вижу что, никогда не сбудется, и мои видения сбываются. Я сам создаю их. Это не провидение. Это управление. Моя фантазия тому виной. И только теперь я понял, что мог натворить, и что уже натворил. А еще хуже... что могу натворить.
Вернулся на постоялый двор. Комната снята на три дня, но оставаться в деревни с таким проклятием опасно. Я могу причинить вред жителям, сам того не желая.
Зайдя в комнату достал из мешка плащ, быстро надел и опустил капюшон.
Теперь должен особо тщательно контролировать свою фантазию. Я то понимаю, что все это у меня в голове. Но все что воображаю, как будто вижу своими глазами. И уже мое проклятие заставляет увиденное никогда не произойти. На ночь корешки - теперь это правило. Мало ли чего я увижу во сне.
Никаких сильных эмоций, будь то радость или злость. Я должен стать хладнокровным. Во мне оказалось слишком сильное оружие, которое уже обнажено. Его обратно в ножны не убрать. Может алкоголь поможет притупить бурную фантазию?
В харчевне непривычно много народу. Не снимая капюшон, присел за столиком в дальнем углу харчевни. Подбежала девушка. Она слегка походила на недавно убитую, но лишь слегка.
- Новый повар харчевни "Стенной камень" спешит посоветовать попробовать новые блюда. - веселым голоском почти пропела она.
- Вина, - сухо ответил я.
Девчонка хмыкнула и убежала.
Когда было покончено со вторым кувшином, к моему столику подошла незнакомка.
- Вы не здешний? - поинтересовалась она.
Такую девушку я видел впервые. Кожаные брюки, шелковая блуза с изящным бантом. Остроносые сапожки.
- Нет, - не выказывая удивления ответил я.
- Значит вы путешественник? - предположила незнакомка.
- Значит, - подтвердил я.
Девушка счастливо улыбнулась и присела рядом.
- Меня зовут Кэтрин, а вас?
- Оран, - вино развязало мне язык, но к счастью воображение осталось на привязи.
- Расскажите о себе Оран. Путешествовать это так романтично!
Я вздохнул. Сегодня мне не до женщин.
- В путешествиях нет ничего романтического. Или вы считает романтичным стереть ноги в кровь? Или быть может вечное чувство голода может вызвать романтику? Точно я знаю! Это ведь романтично идти, не зная куда и не зная зачем. Я прав?
Кэтрин улыбнулась. Признаться, я ожидал звонкую пощечину и скорое окончание разговора, но был удивлен.
- А вы значит один из тех, кто проклинает свою судьбу? - с хитрым прищуром спросила она. - А попробуйте не проклясть такую жизнь. Каждый божий день вставать в пять утра, что бы покормить свиней и цыплят. Затем разбудить отца и пока тот на работе, остервенело мозолить руки, гробить спину в огороде? По мне лучше жить без цели и в голоде.
На этот раз улыбнулся я.
- Вы не знаете что значит жить по-моему.
- А вы не знает что значит жить по-моему - парировала она.
Я снова улыбнулся.
- С радостью бы с вами поменялся, но, увы, у меня ноша, которую вы взять не в силах, а я не в силах ее бросить. И боюсь, только провидец может знать, что меня ждет завтра.
Кэтрин фыркнула.
- Этого добра хватает...
- Где? - прервал я. - Я оббегал всю деревню. Не одной лавки провидца или гадалки!
- В лавке моего отца... он кузнец и разрешил одному из провидцев оказывать свои услуги у него в лавке
- Проводи, - почти закричал я.
Девушка удивленно посмотрела на меня, но возражать не стала.
- Папа, открой. Это я, Кэтрин.
Послышалось, как отпирают засов.
Мы вошли в лавку кузнеца.
- Дочка что-то случилось? - голос кузнеца был грубоват.
- Этому человеку нужен Тамак. Где он?
Кузнец повернул массивную толстую голову в мою сторону.
- Так тебе нужен Тамак. А больше ничего тебе не надо? - в голосе слышались угрожающие нотки.
- Нет, только провидец.
Разговор прервал скрип ступенек. По лестнице спускался тощий, бородатый старик в серой мантии.
- Кому понадобился старый Тамак, да еще так срочно? - прокряхтел старик.
- Мне - ответил я. - Вы провидец? Вы видите будущие?
Старик присел на стул.
- Это так, - подтвердил он. - Картины будущего иногда открываются моему взору.
У меня перехватило дыхание. Наконец я решился.
- У меня другой дар, - начал я и рассказал свою историю.
- Это не глупый дар, это великий дар, - поправил Тамак.
- Ты не понимаешь... ты не знаешь, чего он мне стоит.
- Я многое знаю Оран.
- Я не говорил тебе имя.
Тамак улыбнулся.
- Что еще ты знаешь?
- Я знаю, что ты и твой меч пролили много крови, убили множества людей.
Я готов был рассмеяться.
- Ты шарлатан Тамак. У тебя грязные фокусы. Этот меч я не разу не обнажал. И я не отнимал жизнь.
- Разве? - удивился Тамак. - может быть не с помощью меча, но отнимал... или ты не помнишь?
***
Мальчик лет пяти заворожено разглядывает оружие в лавке оружейника. Булавы, секиры, ятаганы, палаши просто притягивают юного вояку. Среди прочего оружия, мальчик разглядел что-то странное.
- Мааам! - звонко крикнул малыш. От палатки тканей отделилась женщина и подбежала к палатке оружейника.
- Что сладкий мой? - заботливо спросила мать.
- Там что-то особенное! Там особенный меч! - возбужденно лепетал я. - Мам попроси его посмотреть! Ну, мам, мне же его не дадут.
- Хорошо, - успокоила ребенка мать, а продавцу сказала, - Будьте добры покажите вон тот меч.
Продавец, хмыкнув, снял меч в ножнах с гвоздя и положил на прилавок.
Мальчик заворожено изучал оружие. Легонько касался его. Удивленно раскрывал глазки.
- Мама, этот меч не похож на другие! Смотри у него четыре шипа на рукояти! Я хочу его! А вот ножны подобраны...
- Не говори чепухи малыш, - прервал продавец. - Ножны родные.
Мальчик посмотрел на маму.
- Ну, ты же видишь, что меч одно целое с рукоятью, ножны тоже должны быть особенными, а эти просто подобраны...
Мама извиняюще улыбнулась продавцу.
- Мама купи!
Мать улыбнулась.
- Ты еще маленький Оран. Когда вырастишь, я подарю тебе его, будь уверен, но пока ты еще мал.
Мальчик обнял маму и они покинули Ярмарочную площадь.
- Мам, а знаешь, мне только что привиделась здоровская картина, - счастливо рассказывал Оран по пути домой. - Ты и я вместе счастливо живем. И Лиська вместе с нами. Она готовит нам пироги с картошкой. Ты счастливыми глазами глядишь на нас, и смеешься. А еще ты покупаешь мне меч!
Мать звонко рассмеялась:
- Вот лиса! Что же если будешь верить, может эта картина и станет явью. Я и вправду люблю вас с сестренкой. Но меч ты получишь, когда вырастешь! - последние слова мама произнесла наигранно грозно.
Мальчик счастливо засмеялся хотел обнять мать. Внезапно появившейся незнакомец, оттолкнул мальчонку от матери. Сзади подошли еще двое крепких мужчин. Мальчонка был отброшен к стене заброшенного дома.
- Что вам нужно? - ровным голосом спросила мать. - Денег у меня немного...
- Кому нужны деньги? - противным голосом произнес один из незнакомцев. - Когда перед нами столь сладкая дама?
Послышались пьяные смешки.
- Я закричу, и прибежит стража! - пригразила мать.
- Кричи милая, меня это еще больше заводит, - похотливым голосом произнес второй мужчина и попытался языком коснуться лица мамы.
Мама ударила коленом в пах негодяя, попыталась вырваться из окружения, но двое других крепко схватили за руки и прижали к стене.
- Беги Оран! - прокричала мать прежде чем ей заткнули рот насильным поцелуем.
- Не волнуйся крошка, если не будешь сопротивляться, отпустим живой, - заверил насильник.
Другой насильник рванул платье, послышался звук разрывающейся ткани.
- Смотри малец! - обратился он ко мне. - Ты уже взрослый, пора становиться мужчиной. Смотри...
Злодей не успел договорить. Мать впилась зубами в его горло.
Послышалось гневное сопение. Мать не отпускала хватки, ее били по лицу, в живот. Наконец она разжала зубы. На шее незнакомца остался глубокий след от зубов.
- Ну все сука, теперь моли о легкой смерти.
На глазах пятилетнего мальчика Орана изнасиловали мать. Затем жестоко убили. Оран сидел в оцепенении даже когда злодеи хотели заняться им. Словно деревянный он не отзывался на глухие удары. К приходу стражников разбойники скрылись, оставив умирающего мальчонку на теле растерзанной матери.
Орана спасли лекари. Залечили тело, но сознание... три долгих года мальчик ни проронил не слова.
Лиська хлопотала по дому. Сегодня день рождения Орана. Старшая сестра подошла к восьмилетнему брату и заглянула в стеклянные глаза. Три года без эмоций. Для нее самой смерть матери была шоком. Но сдаваться не имела права. Если сдастся, кто позаботится о братике? Да грустно, хочется плакать. Но делу может помочь только работа. И она вынуждена работать, что бы прокормить себя и брата.
- С днем рождения братик! - поздравила Лиська и поднесла к лицу брата вишневый пирог.
Отрезав небольшой кусочек, сестра поднесла к губам Орана.
- Попробуй...
Оран откусил. Он умудрился даже есть без эмоций. Прожевал, сглотнул. Сестра счастливо улыбнулась. Все же он ест, значит выживет.
Оран на миг увидел счастливую картину. Просто идиллия, брат и сестра вместе... счастливы. И так будет всегда.
Скормив брату чуть больше половины пирога, Лиська загадочно удалилась в чулан. Вернулась с большим свертком.
- Это тебе Оран. Ты уже большой муж, и должен защищать свою сестренку.
С этими словами Лиська развернула сверток и положила на колени Орану меч. Четыре шипа загнуты к рукояти. Ножны привязаны к эфесу красным шнуром.
Стеклянный взгляд мальчика пал на странное оружие.
Медленно до Орана дошли воспоминания трехлетней давности.
Громкий крик поставил на уши деревню.
В дверь требовательно постучали.
- Открывай ведьма! - послышалось множество гневных выкриков. - Хватит мальчонку мучать!
- Ведьма! Выйди! Хватит ставить опыты на малыше!
Сестра крикнула в ответ.
- Я не ведьма! Моему брату просто плохо! Оставьте нас в покое!
- Ведьма! - не унимались за дверью. - Золотые волосы с рыжевой на конце, да еще глаза зеленые! Ведьма!
Лиська заплакала. Ее глаза, в самом деле, зеленые, а волосы золотые, с рыжими кончиками. Словно лиса. Но разве виновата, что родилась такой.
Дверь сняли с петель. Ворвались разгневанные жители деревни.
- Вяжи ее!
- Скорей пока не наколдовала!
Двое крупных мужчин повалили Лиську на землю. Крепко связали колючей веревкой. Кто-то смачно приложил кулаком в висок девушки.
- Чтоб заклятий не читала, - объяснил он товарищам.
- На костер! Сжечь Ведьму! - кричали в толпе.
Кузнец забросил Лиську на плечо и понес к городской площади.
Стеклянный взгляд мальчика неожиданно пропал.
- Сестра! - кричал он догоняя толпу линчевателей. - сестренка! Проснись!
Голова сестры бессознательно болталась на плече кузнеца.
- Отпустите ее! Она моя сестра! - дергая за рукав людей, кричал Оран.
- Она ведьма! - гневно отвечали ему.
На городской площади быстр организовали костер. К наспех вбитому столбу притащили вязанки с хворостом. Обильно полили маслом.
Лиську привязали к столбу. Кузнец щелкал кресалом. Факел разгорелся. Триумфально подняв факел над головой, кузнец прокричал:
- Смерть ведьме!
- Смерть ведьме! - подхватила толпа.
- Нет! - кричал Оран. - Нет!
Лиська открыла глаза. На виске кожа содрана, капает кровь.
- Зря она пришла в себя, - послышались разговоры в толпе. - Теперь ее муки воистину будут чудовищны.
- Сестра! Лиська! - кричал Оран.
Лиська услышала крики. Нашла в толпе младшего братика. Улыбка озарила ее лицо.
- Ты выздоровел, - прошептала она. - Мой защитник... Я так рада...
Оран не смотря на крики толпы, услышал шепот сестры.
Из глаз брызнули слезы. Кузнец, поджог вязанки. Благодаря маслу, огонь распространился быстро, нещадно терзал тело сестры.
Криков толпа так и не дождалась. Только обезумевший Оран, дергал шнурок на рукояти меча. Он только сейчас обнаружил, что все это время судорожно сжимал его в руках. Шнурок не поддавался и как будто нарочито затягивался. Тогда из последних сил, Оран вцепился в руку кузнеца зубами. Кузнец небрежно отбросил мальчонку.
Вязанки догорали. Толпа расходилась. Лишь Оран остался на месте костра до утра. Затем забросил слишком большой для мальчика меч за спину, и ушел в лес.
***
Неожиданно я понял, что сжимаю в руках старческую шею Тамака. Старик задыхался. Кэтрин и ее отец пытались меня оторвать.
Я ослабил хватку и выпустил старика. Отец Кэтрин отбросил меня к стене.
- То что рассказывал Тамак правда? - спросила Кэтрин.
Не ответил. Гневно посмотрел на старца.
- Ты хочешь сказать, я убил их? - если бы голос мог убивать, то старик уже был бы мертв.
- Да, - отдышавшись, ответил он. - Твой дар...
- Ты все еще называешь его даром? - прокричал я.
Старик улыбнулся.
- Да. Это дар. Все кого ты видишь в своих картинах, умирали. Ты просо не знал этого. Но я вижу...
Я схватился за голову.
- А твой дар? Ты уверен, что просто видишь будущие или прошлое? Может ты их сам создаешь?
Старик засмеялся.
- Нет, мой дар слишком прост. Я просто вижу то, что на самом деле. У тебе дар на порядок выше. Ты создаешь...
- Забери его! - перебив, прокричал я. - Он мне не нужен. Он уже принес много бед!
Старец покачал головой.
- Ты просто неправильно его используешь. Пробуй воображать грустные картины, ужасные картины! И они никогда не произойдут! Все в твоих руках.
Я опустил взгляд.
- Ты не понимаешь... ты не знаешь, что фантазия такая штука, которой сложно управлять. Ты не можешь мне помочь.
Я поднялся. Кивком поблагодарил кузнеца и его дочь.
На полпути к постоялому двору меня догнала Кэтрин.
- Решила проводить тебя, - объяснила девушка.
Я не возражал.
За два дома до постоялого двора на встречу вышел высокий плотный мужчина. В руке блестел кинжал.
- Господин и госпожа прошу вывернуть карманы, - почти вежливо попросил он и оскалился.
Сзади появились его сообщники. В свете луны блестели короткие лезвия кинжалов.
|