|
- Матильда, ты слушаешь? - раздраженно спрашивает старшая кухарка.
Девочка послушно кивает.
- Так вот, надрез делаешь неглубокий, чтобы только слегка вспороть кожицу, затем ведешь лезвие до паха и можешь вынимать. Дальше придется поработать руками, но ничего, после нескольких поросят, брезгливость пройдет
Девочка сглатывает и пытается заглушить рвотные позывы.
- Смотри внимательно, я говорю! Сейчас самое главное! Потроха вынимай аккуратно. И не повреди желчный пузырь! Если порвешь, то мясо,считай, испорчено. В уксусе отмочить конечно можно, но такое блюдо на стол герцогу не подашь, иначе точно десяток плетей словишь.
Матильда снова сглатывает, но на этот раз от перспективы словить плетей.
- Да не дрожи ты! - ободряет кухарка. - Если что к мяснику во двор сбегаешь, состроишь мордашку пожалостливее и выпросишь нового порося. Тебя он точно лапать не будет. Не в его вкусе.
На последних словах кухарка многозначительно поправляет фартук на пышной груди.
- Запомнила?
Девочка кивает.
- Ага, так тебе и поверила. У самой в двенадцать лет только ветер в голове был.
Матильда качает пресловутой ветряной головой.
- И не вздумай на сына герцога заглядываться. У него сейчас только одно на уме. А как получит, твои грезы о пышной свадьбе воплощать точно не станет. Так что иди лучше, стражникам паек разнеси. Все больше проку.
Матильда послушно берет глиняные котелки с кашей и ставит на поднос из грубого дерева. Разрезает каравай хлеба на две части, а после переливает в маленький кувшин молодого вина из большого чана. Поправив белоснежный передник поверх платья из дешевого фетра, берется за поднос.
- Если будут приставать - кричи, - советует кухарка не поворачивая головы. - Испугать не испугаешь, но может желание отобьешь.
Матильда снова покорно кивает и выходит с кухни.
- Эх... дура девка, - вздыхает кухарка, а после шепотом добавляет. - Совсем как я в ее годы.
В могильной тишине подвалов раздается гортанный хрип и смачный шлепок. Матильда, сплюнув на лестничный пролет, утирает губы. Девочку достали быдловатые стражники, достали бесконечные лестницы и от аромата каши с кусками сала тянуло блевать. И нравоучения толстой кухарки тоже достали.
Поправив локон рыжих волос, Матильда, с трудом удерживая тяжелый поднос, спускается вниз. В конце коридора виден слабый отблеск факела. С каждым шагом светлое пятно разрастается, багрянцем отливая на каменных стенах. Отчетливо слышны только голоса стражников. Заключенные предпочитают хранить молчание. Либо от нехватки сил, либо от отсутствия собеседника, либо от страха получить по ребрам коваными сапогами.
Увидев девочку, стражники замолкают.
- Ты новенькая? - наконец нарушает тишину один.
Матильда пугливо опускает взгляд.
- Да ты не бойся, - тихо произносит второй. - Глазки-то у тебя какие, словно изумруды. Не прячь красоту девочка. Ну, что там тебе толстая Бесс про нас рассказала?
- Ничего, - насупившись, отвечает Матильда.
-Ты не слушай ее. У меня дома дочурка твоего возраста. Я не в жисть ребенка не обижу. Давай выкладывай, что там принесла?
Матильда пыхтя ставит поднос на стол. Путь был неблизкий, и девочка выбилась из сил.
- М-м-м-м, - протяжно вдыхает аромат первый. - Каша. Сколько раз плевали?
- Два раза, - неохотно отвечает Матильда.
- Узнаю старую Бесс. Всегда передает привет, - стражник безуспешно давит улыбку.
Второй нетерпеливо берет кувшин и разливает вино в облупившиеся глиняные чаши.
- Спасибо, малая, - благодарит он, вдыхая аромат напитка. - Если кто будет обижать, скажи, что Рудольф размажет нос.
Матильда неуклюже делает реверанс.
Стражники сухо смыкают чаши.
- Дядя Рудольф, постойте...
Рудольф задерживает чашу у самого рта.
- Что случилось?
Матильда переминается с ноги на ногу.
- Это... да ничего. В вино Бесс тоже... того.... плюнула.
Второй страж, залпом осушив чашу, довольно выдыхает.
- Вино этим точно не испортишь, - со знанием дела заявляет он и, зачерпнув полную ложку каши, отправляет в рот.
Девочка сопит сильнее. Резко развернувшись, скрывается в коридоре.
Отсчитав в уме пятьдесят девять единорогов и сорок мантикор, Матильда отталкивается от холодной стены и поднимается на ноги. Уходить далеко бессмысленно, потому девочка уже через пару шагов снова оказывается на посту, где мирно похрапывают два стражника.
Невольно покосившись на бородатого Рудольфа, Матильда со стыдом отводит взгляд. Стражник был хорошим дядькой и очень не хотелось, чтобы ему досталось от командира.
Матильда снова сплюнула, на этот раз в темный угол комнаты. Размяв отвыкшие за месяцы работы на кухне пальцы, складывает знак камня. Слышится шорох. Пол под ногами словно оживает, покрывается трещинами, бугрится, поднимается горкой.
Желтым светом загораются узкие щели глазниц.
- Я явился, госпожа, - скрежещет каменное существо.
Матильда благосклонно кивает. Делает шаг в сторону массивной двери.
- Убрать, - бесстрастно отдает приказ девочка. - Только без лишнего шума.
Голем медленно тянется к дверной ручке и одним рывком с грохотом срывает дверь.
Матильда недовольно закатывает глаза. И почему призвать голема ей показалось хорошей идеей?
- Прикрывай тыл, никого не пропускай - раздраженно приказывает девочка и стремительным шагом проходит вдоль тюремных камер.
Камера мага не просто обычная клетка. Каждый выложенный камень покрыт особым рисунком, поглощающим магию и сводящим любое заклинание к нулю. Решетке в таких делах доверять нельзя, гораздо надежнее литая пластина металла.
Именно напротив такой двери в нерешительности замерла Матильда.
Сосредоточенно рассматривая препятствие, перебирает в уме все доступные варианты призыва.
Закусив губу и скорчив недовольную мину, Складывает на пальцах знак боли.
Резь в животе заставляет согнуться. Рукой придерживаясь стены, Матильда пытается сохранить равновесие. Ей это удается. Пошатываясь, сплевывает кровавую слюну. На белоснежном переднике проступает багровое пятно. Девочка зажимает рану ладонью
- Ай, ай Матильда... сколько лет сколько зим. Давненько ты меня не призывала, - раздается насмешливый голос. - Сколько тебе теперь, двенадцать уже? А как будто совсем недавно пятилетие праздновала... эх, как летит время.
Голос говорившего обретает форму. Существо в несколько раз выше девочки. С массивного туловища словно содрана кожа: отчетливо видны сухожилия, мускулы, куски мяса нежно-алого цвета. Копна белоснежных волос развевается остатками адского ветра. Снисходительно оскалившись, тварь буравит девочку темными глазницами.
- Заткнись, Израэль, - злобно щурится девочка. - Сможешь открыть эту дверь?
- Дверь? - переспрашивает существо недоуменно оглядываясь. - Эту?
Матильда болезненно придерживая окровавленный бок , кивает.
- Девочка, а твой папа знает, КАКИХ демонов ты призываешь ради мелочей? - улыбка медленно сползает с багрового лица. - Постой, ты что серьезно? Я могу разрушить этот замок до основания и даже не вспотеть, а ты просишь открыть дверь?
Матильда, сцепив зубы кивает.
- Ну что же... цену ты знала. На этот раз селезенка?
- Почка, - хрипит Матильда.
Израэль разочарованно качает головой, тихо смеется.
- Надеюсь, там кто-то действительно стоящий, - наконец изрекает он и сжимает кулак.
Дверь резко выгибается, поверхность покрывают трещины. Жуткий скрежет и кусок металла комкается словно конфетная обертка.
Из темного провала, пошатываясь выходит исхудавший мужчина в лохмотьях. Черная борода покрывает ввалившиеся щеки. Некогда короткие волосы достают до плеч. Увидев девочку, заключенный удивленно выдыхает.
- Матильда? Но как? В академии знают что ты здесь?
Забыв о боли, об окровавленном переднике, девочка кидается навстречу мужчине. Едва не сбив с ног, прижимается к нему, головой едва доставая до впалого живота.
- Пожалуй, я вас оставлю, - шепчет под нос Израэль и растворяется во тьме.
Мужчина успокаивающе гладит девочку по макушке.
- Учитель, я пришла за вами, - сквозь всхлипы доносится голос Матильды.
- Глупая, ты не представляешь, как это опасно. Твои родители, наверняка, места себе не находят. Да и в академии, директриса, наверное, с ума сошла. О чем ты думала?
Девочка отстраняется. Поправив передник, целомудренно складывает руки за спиной.
- Это не важно, учитель, - произносит она вглядываясь в карие глаза мужчины. - Сделаете мне выговор, когда вернемся в академию. Сейчас нам надо спешить.
Учитель лишь кивает и идет по коридору за ученицей.
Матильда шагает нарочито прямо, сцепив зубы и стараясь не хромать. Все что угодно, но он не должен видеть ее боль, ее слабость.
- Выпустите нас, - раздается протяжный голос со стороны. - Девочка, выпусти!
Матильда в нерешительности останавливается.
- Выпусти, - вторит голос с другой стороны. - Ты ведь добрая девочка...
- Не останавливайся, Матильда, - советует учитель. - Здесь сплошь убийцы и насильники. Не слушай их.
- Но в суматохе будет проще сбежать...
- А по городу разбредутся сбежавшие преступники? Будут заниматься любимым делом? Такой судьбы ты желаешь местным жителям?
- Мне плевать на них, - пренебрежительно отвечает Матильда.
- А мне нет, - отрезает мужчина. - И когда мы вернемся в академию, я прочту тебе несколько лекций по этике.
Матильда сплевывает в сторону и выходит в проем, где совсем недавно висела дубовая дверь.
Что-то не так. Голем бесполезной кучей камней валяется у стены. Спящие охранники пропали.
Девочка жестом руки останавливает учителя. Сосредоточено обводит взглядом помещение.
Факелы ярко вспыхивают и огненной волной устремляются на беглецов.
- Ашрам! - успевает прокричать мужчина и пламя разбивается о мерцающие стенки магического щита.
- У тебя еще остались силы, Михаэль? - голос раздается из коридора, где отсиживалась Матильда. Сейчас каменные стены послужили укрытием от пламени неизвестному магу.
Учитель делает шаг вперед закрывая Матильду.
- Остались. На тебя точно хватит, Ульрих, - уверенно отвечает учитель.
- Так ведь я и не один, - разводит руками маг и из коридора показываются стражники в стальных доспехах. У каждого на броне выведены защитные знаки.
Матильда до крови закусывает губу. Будь учитель в лучшей форме, мага огня одолеть не составило труда. Но два десятка рыцарей в тесном помещении. У них нет шансов.
В голове хаотично проносились имена существ, самых древних и редких, но сейчас все они бесполезны. Кроме одного демона, которому плевать на защитные знаки.
Тонкие пальчики, сплетаются в знак боли. Что на этот раз? Щитовидка? Или легкое?
Массивная ладонь сжимает руки не давая знаку завершится.
- Ты и вправду подумала, что твоя почка стоит лишь треклятой двери?
Израэль отпускает руки девочки и полностью выходить из тьмы.
- Что мне сделать, госпожа? - последнее слово демон явно произносит с издевкой.
Огненный маг раскрывает от удивления рот. Жадно хватает воздух, силится что-то сказать. Волнение стражников скрывают стальные шлемы.
- Расчисти дорогу! - призывает Михиаэль.
- Я не тебя спрашиваю, тварь! - яростно огрызается Израэль.
Хищный взгляд обдает Михаэля презрением.
- Помоги, - шепчет Матильда из последних сил сохраняя равновесие. Демон прекрасно слышит.
Ульрих, опомнившись, поспешно сплетает заклинаниями огненный шар.
Израэль раздраженно сжимает кулак. Тело мага сковывает судорогой. Ноги отрываются от пола, неестественно сгибаются. Пальцы на руках растопыриваются. Слышится противный хруст, который тут же заглушается криком.
Стражники обнажают мечи, единой колонной двигаются навстречу демону.
Взмах руки и врагов ураганом впечатывает в стены. Из щелей доспехов льются красные струи.
- Демон плоти! - хрипит маг. - Я призываю тебя!
Из последних сил он поднимает руки, окровавленные пальцы сплетены в знак боли.
- Бери что хочешь, глаза, печень, желудок, только убей этих двоих!
Израэль замирает. Повернув голову отыскивает взглядом девчонку. Подмигивает и поворачивается к плененному магу.
|