Болгарин Александр Терпанов на должность директора совхоза был назначен года три назад. В районе, откуда прибыл, он был главным ветеринарным врачом. Хозяйство ему досталось трудное. И если бы не помощь секретаря парткома Дмитрия Скибы, инженера-механика по образованию, который родился и вырос в этом селе, то он вряд ли справился бы с порученным делом. Скиба был человеком опытным, авторитетным. Партийную организацию возглавлял уже несколько лет. А главное - знал всю подноготную жизни села. И это всегда выручало.
К своей работе оба руководителя старались относиться очень ответственно. Но как ни бились, а хозяйство никак не могли вывести в передовые. По привесам скота, по надоям молока, по настригу шерсти и другим показателям совхоз постоянно оказывалось в самом низу районной сводки или около того. По этой причине на совещаниях в районе Александра Терпанова постоянно вызывали к трибуне и заставляли отчитываться по каждому пункту. Его это обижало, унижало, расстраивало, даже бесило. В сердцах он спрашивал инструктора райкома партии:
- Ну что мне такое сделать, чтобы перестали выставлять меня на показ перед всем районам?
- Для этого нужно поднять показатели хотя бы до средины сводки или чуть выше.
Легко сказать! А как это сделать? Хозяйство-то огромное! Только пахотной земли около пяти тысяч гектаров. А еще пастбища и лесополосы. Каждое из двух отделений совхоза располагает мощным машинно-тракторным парком и мастерскими, животноводческими фермами, складами и механизированными токами. Есть чем руководить, и за всем этим нужно присматривать!
Село Подгорное - многонациональное. В нем живут болгары, гагаузы, украинцы, русские, молдаване, цыгане и даже один румын, женатый на болгарке. Рядом с селом проходит железная дорога в Молдавию. Там крупная сортировочная железнодорожная станция Когильницкая, паровозо-ремонтное депо и другие предприятия железной дороги. Обслуживают их жители города, насчитывающего более десяти тысяч человек.
Административная граница совхозных земель, а значит и Украины, в этом месте проходит как раз посредине городка. И чтобы попасть на некоторые свои поля, работникам совхоза приходится ехать по городу, преодолевая железнодорожные переезды. А поскольку на путях периодически идет сортировка вагонов и формирование новых составов, то стоять приходится подолгу. Это там произошел случай, который послужил директору совхоза темой для очередного анекдота.
Когда Терпанова назначили директором, по селу поползли слухи: 'Теперь болгары будут верховодить!' Но ничего этого не произошло. Директор ко всем относился одинаково ровно и людей ценил по труду. Если ветеринарный врач совхоза Петро Хомутенко все жаркие летние дни и половину зимних проводил в пивной, так директор и в глаза, и позаглаза называл его бездельником. Но с работы не увольнял. Все-таки коллега по профессии, которого всегда можно понять, подстраховать и проконтролировать. Среди комбайнеров и трактористов были и коммунисты, и комсомольцы, и беспартийные, все они люди разных национальностей, но Терпанов больше других уважал баптиста Ивана Бутенко. И было за что. Он всегда побеждал в соревновании комбайнеров района на уборке урожая, больше других намолачивая зерна.
Хозяйство Терпанову досталось действительно сложное. Все производственные участки были размещены в отдалении от села. Это была вынужденная мера. Основатели совхоза знали, что делали. Воровство с полей и ферм здесь было потрясающим. Этим грешили как рабочие совхоза, так и жители станции Когильницкая. Да и как их разделить? Иные жили в селе, а работали в городе. Другие, наоборот, из города ходили на работу в совхоз. Воровали овощи, кукурузу, виноград, фрукты, молоко, корма для животных, стройматериалы. Впрочем, все, что 'плохо лежит'. Был, правда, и 'нетипичный' случай. Доярка Екатерина Зубова для своей группы коров стала добавлять корма, которые приносила из дома, тайком от мужа. Тоже воровала, но только дома!
К совхозным воришкам Александр Терпанов относился по-философски, спокойно. Они его просто забавляли. Замеченных в воровстве он без всяких разговоров лишал премиальных и тринадцатой зарплаты. У него на этот случай, да и не только на этот, был приготовлен анекдот, который он рассказывал, посмеиваясь, когда проводил собрания.
- Одна женщина постоянно перебирала яблоки, которые хранились у нее в погребе. Заметит, которое начало портиться, обрежет и съест. Поэтому она всегда питалась только гнилыми яблоками, а нормальные пропадали. Так вот и те, кто ворует совхозную собственность. Вместо того, чтобы получать честным путем заработанные деньги и продукты, они хитрят, мудрят и сами себя обманывают. И премиальные теряют, и уважение тех, кто все это выращивает. Поганое это дело - воровать у своих товарищей. Это все равно, что всю жизнь питаться гнилыми яблоками. Вы поняли?
По-другому он относился к жителям станции Когильницкая, которые поздно вечером, рано утром или ночью пробирались на совхозные поля. Они либо подкашивали сеяные травы, либо обламывали початки кукурузы. Доставалось и подсолнечнику, и виноградникам. Овец иногда крали, коней уводили: в городке проживало много цыган.
К горожанам директор совхоза был беспощаден. Частенько он сам лично прятался в лесополосе на краю созревающего поля. Обладая могучей физической силой, он скручивал вора и привозил его участковому милиционеру для составления протокола. Пробовали поднять на него руку, но долго потом об этом жалели. Иногда просто отбирал косы, мешки и ведра с продукцией. Его боялись, но считали, что он поступает справедливо.
И все же душа его больше тяготела к животноводству, чем к полеводству. Это была его стихия. На овцеферме он завел отару чистокровных элитных овец. Они были размещены в кошарах современного типа. На молочнотоварной ферме уже давали молоко сто коров новой, высокопродуктивной породы. Терпанов хорошо знал всех доярок, всегда шутил с ними, просвещал. Вопросы задавал различные.
- Как вы думаете, для улучшения породы скота можно скрещивать любых животных или какой-то отбор делать надо?
- А мы не знаем, - отвечали женщины.
- Расскажи-ка нам, - обращался он к ветеринару Петру Хомутенко.
- Конечно, нужен отбор. У одних животных есть какое-то преимущество, например, выносливость. У других - высокая продуктивность. Вот и подбирают, чтобы улучшить породу.
- А у людей как?
- Люди выбирают друг друга по любви. Вряд ли кто думает об улучшении рода.
- И так, и не так, - весело подхватывал Терпанов. - Во время войны России с Японией в 1905 году японцы специально старались взять в плен самых крупных наших солдат, украинцев. Хотели получить от них крупных японцев. Но японки от них не беременели. Несовместимость. Вот так!
И Терпанов заразительно хохотал. И все понимали, что весь разговор о породе скота он завел для того, чтобы рассказать очередной веселый анекдот. Женщины стали судачить о том, что и от негров, и от китайцев наши женщины рожают.
- Расскажу я вам еще одну историю. Замужняя женщина согрешила с негром и забеременела. Чем больше становился срок, тем сильнее она расстраивалась, что скоро откроется ее тайна. И она, просыпаясь по утрам, каждый раз говорила мужу:
- Я во сне видела, что у нас родился ребенок без руки и с одной ногой. Мне страшно!
- Не бойся, все будет в порядке!
А женщина при приближении родов все больше нагнетала обстановку. 'Калекой он у нас родится. Я снова во сне это видела'. Муж тоже стал беспокоиться. И вот увезли жену в роддом. Наконец, позвонили, что роды прошли успешно.
- Ну, как там ребенок? Как выглядит?
- Вы знаете, мы даже боимся вам сказать...
- Что, что сказать?
- Да понимаете, мальчик не совсем обычный.
- И что такое? Руки-ноги есть?
- Есть и ручки, и ножки. Все как у всех. С этим все в порядке.
- Ну, слава Богу! Я же говорил!
- Но он черный.
- А - это ерунда! Лишь бы не калека!
Доярки слушали, улыбаясь. Терпанов подвел под анекдотом черту:
- Вот что значит умная женщина! Так сумела подготовить мужа, что ему и в голову не пришло узнавать, почему ребенок черный.
В начале декабря на молочнотоварной ферме закончился специальный комбикорм для крупного рогатого скота. А это означало, что и без того низкие надои упадут. Бригадир стал бить тревогу, обзванивать руководителей, чтобы узнать, что делать, как поступить. Никого не нашел, кроме главного ветврача, который оказался на месте - в пивной.
- На свиноферме, - сказал Хомутенко, - комбикормов в избытке. Завезите оттуда и давайте коровам.
- Но они же - для свиней. А коровам подойдут?
- Там небольшая разница в составе. Берите и смело кормите скот, под мою ответственность.
Бригадир выполнил указание. А к утру погибли сразу все сто самых лучших коров, дававших высокие удои. Когда Терпанов и Скиба приехали на ферму, то застали скорбящих по коровам доярок. Зрелище было не для слабонервных. Красивые, ухоженные, крупные животные рядами лежали около своих кормушек, не подавая признаков жизни. Екатерина Зубова громко причитала над своими коровами.
Что тут началось! В совхоз съехалось все районное начальство, в том числе и прокурор. Ветврач вину признал, на него завели уголовное дело, арестовали и судили. Взыскания получили и директор совхоза, и секретарь парткома.
Обычно обширное хозяйство директор и парторг объезжают порознь, каждый за рулем своего УАЗика. Договариваются, кто какой коллектив навестит. А потом встречаются в конторе и обмениваются впечатлениями. А вот под Новый год отправились вдвоем на одной машине. До встречи Нового года оставалось несколько часов. Было уже темно.
После чрезвычайного положения на ферме дисциплина в совхозе наладилась, ответственность у людей повысилась. Куда бы ни приехали директор с парторгом, всюду их встречали сторожа или дежурные животноводы, все трезвые. Домой руководители возвращались в хорошем настроении. За рулем был Терпанов. Каждого ожидал праздничный стол.
- Я тебе не рассказывал, что произошло в городе этим летом на переезде. Я как раз там оказался. Закрылся шлагбаум, началось маневрирование вагонов. Когда я подъехал, там стояли мотоцикл с коляской, груженая мешками подвода и автомобиль 'Волга'. Ждать пришлось долго. Лошадь стала таскать сено из коляски. Мотоциклист отмахивался от нее, но она вновь хватала траву.
- Дай ты ей по морде, чтоб отстала! - посоветовал водитель 'Волги', высунувшись из окна. Отворачиваясь от удара, лошадь резко попятилась назад. Телега уперлась в автомобиль и выбила фару. Водитель 'Волги' выскочил из машины и стал кричать на извозчика, требуя денег на ремонт. Тот стал оправдываться, мол, ты сам виноват. Зачем научил мотоциклиста ударить лошадь?
- Ты меня слушаешь? - уточнил директор у Скибы.
Терпанов уверенно вел автомобиль на приличной скорости. Дорога-то знакома до каждой ямочки.
- Да, слушаю, слушаю. И что дальше?
- Откуда-то появился милиционер, но из пояснений водителя ничего понять не смог. Тут подошел старичок с козой. 'Я все видел, - сказал он. - Сейчас изложу, как было'. И, привязав козу к шлагбауму, начал с сена и дошел до разбитой фары.
- А теперь - самое интересное! - продолжал директор. Слушай внимательно! Маневровый поезд освободил пути. Шлагбаум поднялся, и коза повисла на поводке. Пастух и милиционер бросились ее отцеплять. Мотоциклист моментально смылся, так как в коляске у него было наше ворованое сено, и он давно меня приметил. Коза, дрыгая ногами, угодила блюстителю порядка копытом в глаз. Извозчик, пользуясь суматохой, тоже уехал. Виновных не стало. Водитель 'Волги', ничего не добившись, повез милиционера в медпункт. Битый битого повез! Вот так! А не лезь со своими советами, куда тебя не просят!
- А я... - продолжил было рассказчик. Но тут удар страшной силы сотряс УАЗик. Его отбросило назад, и он накренился. Мотор заглох. Терпанов и Скиба Остолбенели. Они боялись пошевелиться. Буквально у них перед носом проносились и грохотали по рельсам вагоны грузового поезда. Когда состав промчался, они выбрались из машины. Шум от поезда заглох вдалеке. Ритмично загорались и гасли красные огни светофора. Громко звонил предупреждающий звонок. На неохраняемом переезде железнодорожной магистрали все работало, как часы, все было исправно.
-Заболтался я, забыл про переезд, - признался Александр Терпанов.
Только теперь мужчины оценили опасность, которая их подстерегала в этой аварии. От удара, который нанес им тепловоз, передний мост автомобиля был выбит со своего места и далеко отлетел в сторону. Продвинься они в направлении путей чуть больше, может быть даже на сантиметр, и от них осталось бы только мокрое место да груда металлолома.
- Вот это - анекдот! - сказал парторг. Мужчины, бледные, как полотно, медленно пошли в поселок. Каждому страшно захотелось попасть домой, увидеть жену, детей.
- Может, ко мне? - механическим голосом предложил Терпанов. - Здесь рядом.
- Встретимся в новом году.
Дома Дмитрия Скибу встретила жена, дети-подростки. Раздевшись, он налил себе стакан водки и выпил, не закусывая. На вопросы жены о том, что случилось, не отвечал. С удивлением заметил, что водка на него не подействовала. Минут через пять налил еще стакан водки и выпил. Только теперь почувствовал, что слегка расслабился.
- Что же все-таки произошло! - настойчиво спрашивала жена, когда Скиба начал одеваться, чтобы уйти.
- Анекдот хороший услышал. Про железнодорожный переезд. После расскажу.
В конторе он застал директора и главного инженера. Они уже поднимали тяжелую технику, чтобы убрать с переезда легковой автомобиль.
- Отлично мы с тобой проводили старый год! - сказал Скиба.
Терпанов нервно захохотал. Было видно, что он тоже уже справился с потрясением.
- Хочешь, расскажу анекдот о парторге?
- Оставь на следующий год.
- Нет, ты послушай. Комиссия приехала в морг, проверить санитарное состояние учреждения.
- Нашел тему! Как раз к нашему случаю!
- Там выдали труп родственникам, а в журнале еще не оформили запись. Главврач побоялся, что станут доискиваться, почему одного трупа не хватает, раздел сторожа и положил на топчан на время, пока комиссия не уйдет. Он же теплый, живой, вот муха и уселась ему на губы. Сторож стал прогонять ее языком. Комиссия обратила на это внимание.
- Он что, не мертвый?
- Мертвый. При жизни он парторгом работал, привык языком болтать, и мертвым остановиться не может!
- Нет уж, - возразил Скиба. - Это был директор совхоза!
Убедившись, что их пострадавший УАЗик уже на машинном дворе, мужчины отправились встречать Новый год каждый к себе домой.
Недоброжелатели придали случай на переезде огласке. Он стал той каплей, которая переполнила чашу терпения руководителей района. Припомнили Терпанову и низкие показатели в животноводстве, и гибель ста породистых коров, и еще много чего. Объявили ему строгий выговор по партийной линии и отстранили от должности директора.
- Будешь теперь вместо Хомутенко работать главным ветврачом. Рано мы тебя выдвинули на должность директора. Походи еще пока в рядовых.