Кровь предков:новый мир
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Кровь предков: Новый мир.
Глава 0.
Во всех книгах, которые я до этого читал, перенос через портал описывался как нечто очень быстрое, а я до сих пор нахожусь в этом пространстве. Моё сознание работает, а иначе как я мог бы думать, но я не ощущаю себя как физическое тело. Может я умер? Обидно будет, если загробная жизнь так выглядит. Прошла целая вечность, а может один миг, здесь не было такого понятия как время, как что-то изменилось. Я вдруг почувствовал себя словно под микроскопом. Это чувство росло как геометрическая прогрессия. И тут я услышал голос!
- Так, так, так! Интересно, кто же это так подставился? - спросило нечто.
- Кто это?
- Я ХАОС! - громко представилось нечто. И вместе с этим окружающая меня тьма стала рассеиваться и истаивать. Я стал чувствовать свои руки и ноги, а затем увидел своего собеседника. Это был, точнее, была, вернее было человеческое тело без всяких признаков половой принадлежности. Нет, они были, но постоянно сменяли друг друга, как собственно и лицо. То оно принадлежит мужчине в самом расцвете сил, то - девушке, а потом старику. - Что? Впечатляет?
- Честно? Глаза устают, - пожал я плечами.
- И ты не трепещешь передо мной? - подозрительно на меня посмотрело лицо десятилетней девочки.
- А с чего? - нет, ну глаза реально устают смотреть на этот калейдоскоп.
- Ну, я же ХАОС! - мне показалось или в голосе почудилась обида.
- Ну и что! Меня вот отправил Архимаг Всея Земли, причём Великий. А ты всего лишь хаос. Кстати, где это я? - назрел у меня вопрос.
- Где, где? В тюрьме! - точно обидевшись, ответил глубокий старик. Вот только горевать долго он не стал, и тело снова поменялось. И вот передо мной стоит, а точнее парит, так как пола не было, его заменяла клубившаяся тьма, молодой весёлый парень. - И как тебе в моём узилище?
- Так это твоя тюрьма? А почему я здесь оказался?
- Во-первых, тюрьма не моя, меня всего лишь сюда посадили. Во-вторых, это по моей вине ты здесь очутился! - его бьющая ключом жизнерадостность меня изрядно бесила, но я старался не подавать виду.
- А зачем ты меня сюда затащил? - спросил я.
- Интерес, - и видя моё молчаливое недоумение во взоре, пояснил. - Видишь ли, когда меня сюда засадили, я лет этак через миллион стал слегка скучать. А ещё через пару миллионов мне наст очертело здесь сидеть, но вот какая незадача! Эта тюрьма никогда меня не выпустит, несмотря на всё моё могущество. Обидно, не правда ли?
- Да.
- Так вот, хотя мне и нельзя покинуть тюрьму, они всё-таки не смогли полностью меня заблокировать! - тут в его глазах промелькнула неподдельная гордость. - И я стал влиять на миры, а ещё через мою тюрьму проходят пути порталов. Обычно, я не могу уловить нить передачи, но чем сильнее существо, тем более уязвимо оно для меня. То есть, если перемещение простого человека я не почую, то нить перемещения архимага будет для меня как удар песчинки о поверхность воды.
- А я-то тут причём? Я же не архимаг?
- О! Ты интересный случай! Представь себе булыжник, падающий в воду, причём булыжник эфемерный!
- В каком смысле? - непонимающе переспросил я.
- В прямом! Удар об воду был, - начал загибать пальцы на левой руке Хаос. - Круги на воде пошли, даже удар о дно был, а камня нет! Хорошо я предварительно остановил время в этом участке, и только эта мера смогла остановить тебя. Кстати, ты молодец, что напомнил мне кое о чём!
Тут он молниеносно приблизился ко мне, и ударил! Но физического урона его удар мне не принёс, я даже испугаться не успел, как увидел, что его правая кисть, растопыренная, словно когтистая лапа пронеслась сквозь меня! А на выходе из тела, что-то сжимала. И это что-то отчаянно вырывалось. И вместе с этим, я ощутил, как в глубине меня кое-чего стало не хватать. Осмыслив этот факт, я понял, кого лишился!
- Тихо ты! - прикрикнул на Малыша Хаос. - Лучше радуйся тому, что попал в мою свиту! Мне такие хитрюги нужны!
После этих слов он засунул вырывающуюся тень за пазуху. А потом вновь посмотрел на меня, и взгляд этот мне не понравился, вкупе с этой улыбкой садиста, что появилась у него на лице. Что самое страшное, так то, что он снова стал меняться, а улыбка и взгляд оставались прежними!
- Что бы сделать с тобой? - наконец-то тихо спросил он.
- Как что? Отпустить! - я постарался, чтобы в моём голосе не было лишней дрожи.
- Нет, - покачал он головой. - Это скучно, и полностью противоречит моей природе. Я же Хаос! Хотя, я и в самом деле отпущу тебя. Но...
- Что? - сглотнув, переспросил я.
- Может тебя в бабу переделать?
- Но это будет противоречить тебе, - и хотя в душе у меня всё замерло, я постарался, чтобы мои рассуждения заинтересовали его. - Ведь если ты меня превратишь в бабу, а потом отправишь дальше. То...
- Что "То"? - по ходу мой ответ его действительно заинтересовал.
- То на месте прибытия меня ожидает всего не три варианта развития, и никого хаоса в будущем.
- Какие варианты?
- Если я буду красивой и молодой, то на девяносто девять процентов я окажусь в борделе, и один процент на то, что меня увидит принц и женится. Если я буду некрасивой - то это стопроцентный бордель. Ну а если я буду старой, то мой остаток жизни пройдёт в нищете и болезнях. И заметь, никакого намёка на хаос!
- Хм, точно, - он задумчиво потёр подбородок. - Ну, а если я тебя превращу в эльфийку?
- Ну, ты меня просто разочаровываешь, - я позволил себе слегка ухмыльнуться. - Эльфы же изначально за Порядок стоят!
- Чёрт! Совсем я уже тут застоялся! - он махнул рукой и начал наматывать круги перед моими глазами. При этом что-то бубня себе под нос. - А если... Нет, не пойдёт!.. А может.... Тоже не то, хотя... в этом что-то есть! Вот! Придумал!
И тут я снова почувствовал, как меня куда-то затягивает. Тянуло-тянуло, и притянуло. Я вдруг ощутил, что законы физики вернулись ко мне! Мне стало темно, тепло, влажно и скользко. Но это состояние не продержалось долго, вокруг меня начались неуловимые изменения. До слуха донеслись непонятные крики: "Тужься! Тужься!" И вслед за этим, я стал куда-то двигаться! Понемногу, но меня стало куда-то тащить. И с каждым таким движением, с каждым криком "Тужься!" постепенно становилось понятно, что со мной происходит. А тут ещё в моей голове раздался голос: "Ты понял, где ты? Тогда я слегка проясню, зачем я так поступил. Я решил дать тебе шанс! И если ты сможешь поступить в магическую академию и закончить её, то перед тобой появиться возможность вернуться в тот самый момент, когда ты вступил на портал. А моим подарком будут все твои знания, которые ты приобретёшь! Цени. Да, чуть не забыл, при неких обстоятельствах, не буду говорить каких, ты сможешь обращаться к своей оборотнической сути. Вот собственно и всё!"
Пока я это слушал, обстановка вокруг изменилась. В этот самый миг, меня держали на руках и шлёпали ладошкой по попе. Не знаю, что сделали бы вы в этой ситуации, а я заорал: А-А-А.
Глава 1.
После этого крика души, меня вымыли, насухо вытерли и вручили какой-то потной и тяжело дышащей женщине. Она мне устало улыбнулась и чмокнула в лоб, а потом отдала бабке. Та меня куда-то понесла, но не долго. Мне было плохо видно из-за её плеча, но по ходу она меня вынесла из комнаты, какие-то тёмные сени и вот.... Я увидел солнце. Оно мне светило прямо в лицо. После моего знакомства с солнцем, меня снова вручили кому-то в руки. На этот раз это был некий чёрно бородатый мужик, который тоже посмотрел на меня, с некой толикой ласки во взгляде и вымолвил всего одно слово: "Курт". Как я позже понял, этот мужик был моим новым отцом, а слово, сказанное им - моим новым именем. Вот так я и попал в мир под названием... под названием, пока остающимся для меня неизвестным.
Короче, я оказался младенцем со более-менее взрослым сознанием. Родился я весной, это я понял из частых выходов на улицу. Потная женщина оказалась моей матерью по имени Марфа, отца звали Герт. Ещё у меня было три старших брата и одна сестра. Самого старшего брата звали Гурт, и ему было четырнадцать лет, среднего звали - Микт и ему двенадцать, а третьего - Сар, ему недавно стукнуло девять. Сестру звали Найли, и ей было пять лет. Гурт и Микт уже помогали отцу, он работал в лесу, рубил лес. Сар же за молодостью лет, помогал, матери по хозяйству, а Найли вела беззаботную жизнь, лишь по вечерам мама учила её вышивать. Ну а я большую часть дня проводил в люльке, которую изредка качала наша бабушка Марта, параллельно прядя шерсть. Первые года моей жизни были кошмарными, лично для меня. Ну как ещё я должен реагировать, когда мне несколько раз в день суют титьку в рот, и почти столько же моют пятую точку. Это продолжалось долго, пока я не научился твёрдо стоять на ногах и убегать от мамкиной титьки.
Я стал чаще выходить на улицу на второй год моей жизни, практически самостоятельно, за ручку с Найли. Это тоже было серьёзным испытанием, так как её малолетним подружкам извращенкам нравилось наблюдать, как я писаю, вернее они следили не за самим процессом, при этом противно хихикая. Слава богу, что этот период моей жизни продолжался всего два года. И именно на третье моё лето у меня появилась младшая сестра. После её рождения, я стал спать на одной кровати с Найли, которая раньше спала с Саром, но по известной причине его пересилили спать к двум другим моим братьям. Они спали в амбаре, и хоть там было не так тепло в зимние месяцы, зато можно было расположиться одному, а не терпеть соседство капризной Найли. Как же я им завидовал.
На пятый год моей жизни детство для меня стало протекать беззаботно, я гулял, где хотел, правда, в пределах деревни. Кстати, о ней можно рассказать поподробнее. Наша деревня называлась Трясиновка и она была обнесена частоколом, единственные ворота на ночь запирались. А частокол был возведен по причине нашего местонахождения, деревня находилась в Приграничье. Ввиду нашего соседства с крайне агрессивными степняками и орками, король освободил Приграничье от налоговых сборов. Поэтому деревня жила богато, но рискованно. А я молился всем богам с просьбой дать мне вырасти. Наверное, в те мгновения, когда я молился, кто-то из богов, а может, и все они были благодушно настроены, так как нападений не было...
Следующие одиннадцать лет прошли для меня незаметно. У меня прибавилось братьев, после Сони, моей младшей сестры, мама родила ещё трёх детей, и все мальчики. Пунк, Ширл и Рик, вот так отец назвал своих сыновей. С рождением последнего - Рика, я задумался об одной странности, все имена жителей, в том числе и моё, состояли из четырёх-пяти букв и были до ужаса просты, но имя моей сестры Найли хоть и было из пяти букв, но простым его сложно назвать. Этот вопрос меня немного волновал, но не так сильно, как угроза нападения. Поэтому, всё это время я развивал свою физическую форму, всеми доступными мне способами. Носил воду, колол дрова, бегал зимой по сугробам, летом активно плавал в нашей реке, а учитывая, что до неё от деревни было около трёх километров, то это расстояние я тоже пробегал. Результатом моих физических тренировок были пересуды соседских бабок, косые взгляды неодобрения мужиков и моя отличная мускулатура. А ещё в шестнадцать лет я уже был выносливее всех в деревне, а среди парней до двадцати не было сильнее меня.
За это время Гурт и Микт обзавелись своими семьями, они поставили свои дома по соседству с нашим домом. У отца в бороде появилась седина от проделок Сара. Он вырос классическим лентяем и при этом был гениальным на выдумки хулиганом, чего стоят только его стуконки, маленькие камешки, крепко обвязанные длиной ниткой. Сар прилеплял кусочком смолы их к окну и стучал ими по ночам в окна деревенских жителей. Кроме этого всё было по-прежнему, отец со старшими Гуртом и Миктом всё также рубили лес. Сар постоянно халтурил. А мама с Найли занимались по хозяйству, вместе с младшими. Ах, да! Чуть не забыл, в этот год на нашу семью выпал жребий общественных работ - пастьбы. Каждый год путём жребия выбиралась семья, которая выделяла людей, в этом году выпало нам. Отец не мог оторвать от производства Гурта и Микта, а так как на Сара никто в здравом уме такую обязанность не возложит, выбор отца пал на меня. Пастбище располагалось в двух часах ходьбы от деревни, поэтому если раньше я вставал вместе со всеми, теперь от такой роскоши я был избавлен. Мама будила меня за два часа до рассвета, я быстро завтракал холодной кашей, запивал молоком и уходил на поле. Попутно гоня нашу корову и её телёнка. Как только я приходил на пастбище, в течении получаса деревенские пригоняли своих коров. Мои обязанности были не сложными, следить, чтобы коровы не уходили в лес, где их могли сожрать, и пригонять стадо обратно к пяти часам. Механические часы были роскошью, поэтому за временем я следил с помощью небольших песчаных.
Полтора месяца пролетели незаметно, и вот, однажды, когда я пригнал стадо в деревню, заметил некую странность. А загнав на двор корову с телёнком, ещё больше удивился, никого из взрослых не было. Ничего не понимая, я зашёл в дом, но и там застал только самого младшего - Рика.
- Рик, а где все? - спросил я у игравшего с деревянной лошадкой братика.
- Папа на лаботе, - ввиду отсутствия передних зубов, некоторые буквы он не выговаривал. - А все остальные ушли смотлеть купецов.
- Кого? Может купцов? - переспросил я.
- Ну да, - он повернулся ко мне. - А я как сказал?
- Так и сказал, - улыбнувшись, я взлохматил его густую шевелюру. Я не сильно удивился, потому как относительно часто, летом, в нашу деревеньку заходили купеческие караваны. Немного отдохнуть и поторговать, поэтому на центральной площади была построена двухэтажная таверна. Умывшись, я слегка перекусил и тоже отправился на рынок. Небольшие сбережения у меня были, правда, одна медь, на которую особо не разгуляешься.
На рынке уже собралась вся более-менее взрослая часть населения, которая толкалась у лотков с товарами. Торговали всем, от кухонной утвари с иголками до разного оружия и доспехов. Вся, абсолютно вся мужская часть деревни толпилась у оружия, понятно, что денег на многое нет ни у кого, но взрослые мужики могли себе позволить купить кинжал или шлем. В хозяйстве всё пригодится, места то у нас опасные. Со своей медью я мог лишь смотреть на прилавки с оружием, поэтому, когда первое впечатление схлынуло, я пошёл к прилавку с обувью. Надо было купить сапоги, мои прохудились, а донашивать за старшими больше не было возможности. Можно было, конечно, заказать деду Форну, но хотелось побаловать себя. За прилавком стоял... гном, хотя я мог и ошибаться, ведь гномов я ещё не видел. Я смотрел и смотрел на него, пока у гнома не лопнуло терпение.
- Ну! Чего уставился?! - сварливо спросил меня он. - Что? Гномов, что ли не видел?
- Нет, - честно ответил я.
- Вот так всегда, - сплюнул он. - В каждой такой деревеньке находится балбес, который не видел гномов. Чего тебе?
- Мне бы сапоги - попросил я.
- Сапоги? А тебе какие? - спросил он, оценивающе глядя на меня. Видно прикидывал выручку.
- Как какие? Обычные.
- Ха! Парень это тебе не сосед-дед, который умеет шить только из свиной кожи. И только одной модели, - усмехнувшись, гном начал доставать из-под прилавка сапоги. Каких там только не было. С высоким голенищем и с маленьким, из кирзы, какой-то неизвестной мне кожи, с вышивкой и без, на каблуке и без оного, на тонкой подошве и толстой. - Смотри, какое разнообразие! Хотя, мне кажется, что у тебя не хватит денег для покупки изделии Регнара Белошвея!
- А кто это? - спросил я, уже сожалея, что вообще к нему сунулся. Всё-таки старый Форн шьёт сапоги хоть и худшего качества, зато практически бесплатно.
- Кто это?! - начал бесноваться гном, от чего его лицо сильно побагровело, что на фоне совершенно седой бороды смотрелось очень колоритно. - Кто это! Да это же я бестолочь! Всё, пошёл прочь! Зря я вообще доставал свои сапоги!
Но не успел я отвернуться, как в гноме взяла верх купеческая жилка.
- Эй, парень? У тебя, сколько хоть денег?
- Вот, - протянул я ему все свои сбережения.
- И это всё? - но несмотря на вопрос, он сграбастал все монетки и принялся пересчитывать. Через пару мгновений он закончил, взглянул на меня, потом снова на деньги, опять на меня, на деньги. Затем молча, достал ещё одну пару сапог, которые протянул мне. - Держи! Экспериментальный образец. Шкура экролка, подошва из эластичного дерева.
- А они мне подойдут? - с сомнением спросил я у гнома, так как на вид сапоги были очень малы.
- Не переживай, а одевай. Сам всё увидишь! - гном с интересом уставился на сапоги у меня в руках. Всё ещё сильно сомневаясь, я снял свои сапоги, подтянул портянки и сделал попытку натянуть правый сапог. К огромному моему изумлению кожа растянулась, а подошва увеличилась!
- Это же невероятно! - проговорил я, и вопросительно взглянул на гнома. - В чём подвох?
- Слушай! Какой подвох?! - всплеснул руками гном, но видя мой не верящий ему взгляд, сдался. - Просто шкура экролка оставляет еле различимый запах. И если экролк учует его, то обязательно проверит, кто его оставил.
- Это опасно? И в чём суть эксперимента?
- О, не бойся! В этих местах экролки не водятся. Ну, а суть эксперимента в... - недоговорил он, и спрятал глаза. - Самке.
- Что? Повтори, я не понял.
- Я сказал, что шкура эта снята с самки экролка.
- Ну и что тут страшного? - спросил я.
- Видишь ли, - опять покраснел гном. - Всё время до этого, добытая шкура экролка принадлежала самцам, о которых известно, что они на дух не переносят друг друга. А твари эти очень редки, поэтому-то запах их и привлекает, а запах самки....
- Уж не хочешь ли ты сказать... - в свою очередь недосказал я, и красноречиво посмотрел на гнома.
- В том-то и состоит эксперимент, никому неизвестно как поступит самец экролка с тем, кто будет носить обувь или одежду, сшитую из шкуры самки, - гном с хитринкой в глазах посмотрел на меня. - Но тебе-то нечего бояться! Так что носи на здоровье! А теперь отойди, у меня новый покупатель.
Небольшие терзания по поводу новой обуви вскоре развеялись, уж очень удобной она была. Побродив по рынку ещё полчаса, я встретил маму с Пунком и Ширлом, вместе мы и ушли домой. Пора было готовить ужин, да и отец скоро вернётся. Вскоре, благодаря нашим с мамой совместным действиям ужин был готов. Во дворе скрипнули ворота, и через минуту в дом вошёл отец. Все, кроме Найли, собрались за столом. За ужином мама похвасталась отцу обновками, которые прикупила, меня сия участь тоже не избежала, правда, о своих сапогах я рассказал всего пару слов, без лишних подробностей. Под конец ужина пришли старшие братья со своими жёнами, мама принесла кувшин домашнего пива и отец с Гуртом и Миктом занялись неспешным уничтожением напитка, благо тем для разговоров у них было предостаточно. Остальные занялись своими делами, я пиво не пил, поэтому вышел во двор, нужно было починить заднюю ось нашей телеги, от времени она перетёрлась. Не успел я выбрать подходящую жердину, как в ворота стал кто-то ломиться.
- Хватит! - крикнул я и пошёл к воротам. - А то засов сломаешь. И кому там неймётся?
- Скорее... - послышалось мне. Распахнув створку, я увидел запыхавшуюся Линду, девятнадцатилетнюю подружку Найли. Она стояла передо мной и пыталась отдышаться, от чего её немаленькая грудь бурно вздымалась. Признаться, очень завораживающее зрелище. - Ты куда уставился? Мал ещё!
- Зачем пришла, Линда? - оторвав взгляд, спросил я.
- Найли и Сойку схватили охранники каравана! - выкрикнула она. На шум вышли родичи и через пять минут отец, Гурт, Микт, Сар и я пошли к таверне. Ведь именно туда утащили нашу сестру и дочку нашего мельника. С нами увязалась и Линда, которая по дороге рассказала нам подробности. Всё оказалось довольно таки банально, Найли и Сойка с Линдой шли мимо таверны, когда оттуда вышли подышать свежим воздухом поддатые охранники. При виде красивых девушек им естественно захотелось удовлетворить свою похоть. Сначала они пытались словами договориться с девушками, пока из таверны не вышел ещё один охранник. Огромного роста, весь в шрамах, он без разговоров схватил Найли за руку и потащил в таверну. А его напарники, подбодрённые таким примером, схватили Сойку и Линду. Но Линде удалось вырваться и убежать.
Около таверны уже собрались родственники Сойки, да ещё пяток здоровых мужиков. Подойдя ближе, я увидел, что и из таверны уже вышли охранники и несколько купцов. Главный купец, маленький, но с огромным пузом, на повышенных тонах спорил с мельником Тарсом. Такие случаи уже бывали, поэтому я не особенно переживал. Ведь с нашим прибытием численный перевес был явно на нашей стороне. Любой благоразумный купец приказал бы своим охранникам отпустить девок. Но в этот раз что-то явно пошло не так. Мой отец и мельник пытались уговорить купца отпустить девушек по-хорошему:
- Отпусти девчонок, купец!
- Послушайте, мы же взрослые люди! Девочки гуляли в вечернее время без сопровождения, так? - визгливым голосом аргументировал купец. - Остановились, когда их окрикнули мои парни? Остановились. Так что, какие вопросы?
- Хватит пороть чушь! Эти ублюдки схватили насильно наших девушек! Отпускай их сейчас же, а не то...
- Что не то? Ты, деревенщина, мне угрожаешь? - побагровел купец и свистнул в серебряный свисток. На звук из таверны выскочило ещё несколько охранников, в том числе и огромный верзила. Я впервые вижу такого огромного человека, да ещё и желтого цвета кожей. Самым высоким кого я до этого видел тут, был кузнец Ихван, он же и был самым сильным. Но это жёлтое чудище было на голову выше, и в полтора раза шире Ихвана. Теперь количество охранников и обиженных родичей уравнялось, и купец почувствовал уверенность. - Значит так! Либо вы выплачиваете мне выкуп за баб, либо они его отработают. Это моё слово! Силой попытаетесь отбить, им же хуже! Мои парни заездят их до смерти!
Против вооружённых громил шансов у наших было мало. Это понимали все. Отец с мельником посовещались, и ответили купцу:
- Каков выкуп?
- За блондинку три золотых.... А за рыжую пять! - ответил довольный купец. Как же, так и так при своих останется.
Мда, восемь золотых огромная сумма. За всю жизнь я видел только один золотой, который заработал отец.
- А почему цена разная? - спросил мой отец, сжимая от ярости кулаки.
- Рыжая больно строптива, чем и приглянулась главе охраны Бойну - при этих словах верзила похабно ухмыльнулся, и что-то сказал. От чего охранники дружно заржали, а один даже показал похабный жест.
Позже я вспоминал этот вечер, но никак не мог точно назвать причину моей вспышки ярости. Может осознание того факта, что мою сестру-красавицу Найли будет пользовать этот детина. Или тот момент, когда приколист-охранник делал характерные движения тазом, он смотрел прямо мне в глаза? Не знаю. Ясно только одно, что-то вывело меня из себя. Я как в тумане смотрел на смеющегося щербатым ртом парня, потом понял, что держу в правой руке небольшой топорик. Я его взял для обстругивания жердины. И свою ярость я выплеснул одним точным и сильным броском. Выученные в школе оборотней навыки органично легли на тренированное тело, и топорик с силой вонзился прямо в лицо охранника. На минуту всё стихло, только громко хрипел умирающий человек, глядя на которого я почувствовал прилив удовлетворения. Как только стихли хрипы и последние судороги охранника, желтокожий верзила пришёл в движение. Он тронулся как огромный ледокол, раздвигая всех своей тушей и остановился только передо мной. Я несколько оторопело задрал голову и взглянул на него. Вблизи он вообще нависал надо мной, как баскетболист сборной над учеником любителем.
- Завтра ты не увидишь! - ткнуло оно в меня своим толстым пальцем.
- А почему? - немного наивно спросил я.
- Трупы не видят!
Блин, что за манера у него изъясняться! Но у меня для него был не менее запутанный ответ:
- Не говори гоп, пока не перепрыгнешь!
- Чего? - переспросил он, глядя на меня своими маленькими глазами серийного убийцы.
- Что слышал!
Адреналин в моей крови подошёл к концу, и как выйти из сложившейся ситуации без вреда остальным я не знал. Но "спас" меня купец:
- Этот парень убил моего человека! Я требую виру кровью!
После этой фразы отец взглянул на меня, как на живого трупа! И не только он. У всех, братьев, мельника и его родственников во взглядах присутствовало сочувствие. Они поодиночке подходили ко мне и крепко обнимали. У братьев в глазах стояли слёзы. Последним ко мне подошёл отец, у которого я и решил прояснить ситуацию:
- Пап, почему ты смотришь на меня так?
- Сынок, виру кровью берут родственники убитого, а если их нет, то сослуживцы.
- Пап, это же не конец! Мне же может повезти, и я убью этого жёлтого ублюдка! - мне было больно смотреть на убитого горем отца.
- Нет, сынок. С твоим топориком у тебя практически нет шансов против выродка Рунтира. Да и если тебе чудом повезёт, купец может выставить против тебя ещё охранника. И ещё. И ещё.
Вот тут до меня дошло, в какую яму я попал! Отец меня крепко обнял, но я этого уже не почувствовал. Внутри меня всё застыло, мыслей никаких не было. Я не спеша подошёл к трупу, наступил на горло правой ногой, нагнулся и медленно и с чувством выдернул топорик. Выпрямился я уже другим человеком. Мне было глубоко наплевать на всех, нет, я не превратился в бесчувственного монстра. Где-то на задворках сознания во мне остались любящие чувства к моей старой и новой семье, к Ксюше, оставшейся где-то там, но сейчас они мне только бы помешали. Но в данный момент отрешённость мне только помогла. Краем сознания я уловил, что купцы и их охрана, а также жители деревни, вместе с моими родичами образовали большой круг, в котором остался я и желтокожий верзила. Всё также мельком заметил Найли и Сойку, похоже, что предстоящий суд клинков заставил забыть всех о похищении девушек. Лицо Найли когда ей сообщили, что сейчас будет происходить, я уже не запомнил.
Я стоял и смотрел на моего противника, который помахивал огромной секирой. Впервые я оказался в шкуре Константина, изредка он был моим спарринг партнёром. И из-за разнице в росте шансы у него было мало. Также как и у меня, сейчас, да ещё против меня играло то, что в руках я держал не боевой топор, а какое-то недоразумение. Размышлять о превратностях жизни мне не дала просвистевшая над головой секира. Бой начался! Пять минут я только и делал, что изворачивался, уклонялся, отпрыгивал, короче, всячески избегал попадания в мою бренную тушку лезвия секиры. Видимо Бойн устал, потому, как он впервые приоткрылся, и я использовал свой шанс... неудачно. Мой бросок всего лишь слегка оцарапал его плечо, я отрешённо проследил за павшим в пяти метрах за спиной Бойна топориком, а затем посмотрел ему прямо в глаза. Ничего хорошего в них для меня не было. А потом он превратился в мясорубку, или мне так показалось. Не знаю как, но мне удалось добраться до топорика. Правда, живого места на мне, наверное, не осталось. Казалось, что кровь течёт из каждой поры. Накатывала слабость, зрение стало мне изменять, медленно приближающийся в кровавом тумане Бойн, троился в глазах! Сердце в груди билось так, словно хотело поменять место жительства. Адреналин забурлил в крови, а следом я почуял, как раны затягиваются и в руках появляется сила, СИЛА ОБОРОТНЯ.
Мгновенно переместившись к уже празднующему победу ублюдку, я вонзил топорик ему в живот. Горячая кровь обагрила мне руку, и я с наслаждением вспорол ему живот, рванув топорик вверх. Это чувство, когда горячие, скользкие кишки падают на ноги, непередаваемо! Я заглянул ему в глаза и уловил тот момент, когда в них поселилась Смерть. Рухнувший у моих ног труп, оставил мне своё оружие. Я подхватил павшую секиру и посмотрел на купца. Тот не стал долго ждать и махнул одному из своих подручных на центр круга. Против меня вышел лысый, покрытый шрамами громила, и если Бойн был высоким, то этот был широким. И в руках он держал боевой молот. Но теперь и я не был так беспомощен. Бой закончился быстро, если сравнить его с первым. Я просто сыграл на своём превосходстве в скорости - подловил его на замахе, и воткнул секиру ему в подмышку. Адреналин в крови больше не бурлил, но мне он был и не нужен. Третьего охранника я не убил, только отсёк ему кисть. Четвёртый вышел в круг очень медленно, глядя на него, я увидел в каждом его движении страх. Он избегал смотреть на меня, а руки, державшие короткий меч ощутимо подрагивали. Но бои так и не начался. Меня остановил голос купца-гнома, у которого я купил сапоги, Регнара Белошвея:
- Остановитесь! - крикнул он и повернулся к главному купцу. - Белтрам, опомнись! Так ты лишишься всей охраны! А нам ещё предстоит пересечь земли орков!
- Гхм, ты прав, пожалуй, я и, правда, увлёкся. Видимо, мои люди были не правы, - он подошёл к моему отцу и мельнику. - Вира взята. Клянусь покровителем торговцев Умбуном Быстроногим, что не имею претензий и обид!
- Мы тоже не имеем к тебе обид, купец. Но отныне, тебе запрещается останавливаться у нас. И завтра, вы должны покинуть деревню! - ответил мой отец, и, взяв за руку Найли, ушёл.
Так и не взглянув на меня. Только Линда, с восхищением смотрела на меня. Я смотрел вслед моим родичам, но никто не вернулся, не поздравил меня или хотя бы посмотрел. Никто, кроме Найли. Почему? Спрашивал я себя. Но ответа не находил. От раздумий меня отвлёк голос гнома:
- Эй, парень. Что делать с трофеями будешь?
- А, что простите? - переспросил я.
- По закону, всё имущество проигравших достаётся тебе. Так что делать будешь? - снова спросил он, протягивая ко мне два пояса.
- Кроме поясов и оружия что-нибудь ещё есть?
- Пойдём со мной, я тебе покажу.
Он привёл меня к скоплению телег у таверны. Нам навстречу подбежал рыжеволосый, весь в веснушках, парнишка. Гном ему что-то сказал на неизвестном мне языке, и тот куда-то убежал. Он начал мне о чём-то говорить, но я его не слушал, вспоминал реакцию родственников.
- Эй! Очнись, - он слегка ущипнул меня за руку. - Ты чего такой загруженный? А, понимаю, ты в смятении от того, как повёл себя отец! А чего ты ждал? Привыкай, теперь ты изгой.
- Что!? - новость о своём новом статусе меня ошарашила. - Какой ещё изгой?
- Ух, ты! - удивлёнными глазами посмотрел на меня Регнар. - А ты разве не знал?
- О чём не знал?
- Ты стал убийцей, а насколько я знаю, в Приграничье это считается зазорным. Ты же не просто убил Бойна, ты стоял и улыбался, глядя ему в глаза. Казалось, что ещё чуть-чуть, и ты вырвешь ему сердце! Словно в тебя вселился бог войны! Бррр! Кстати, не хочешь наняться в охрану?
- Нет.
- Ну, нет, так нет. Вот твои кони, - он поочерёдно указал мне на трёх лошадей, среди которых вороной жеребец выделялся своими размерами. Он возвышался над остальными как минимум на две ладони. Как ни расстроен я был, но догадался, кому он принадлежал. - Змей. Конь этого ублюдка.
- А почему вы его так называете? - спросил я.
- А как ещё его называть? Это самое что ни на есть меткое название.
- В каком смысле?
- Так они появляются на свет, - но увидев непонимание в моих глазах, гном решил прояснить этот момент. - Эти выродки появляются на свет в результате сношения между мужчиной-человеком и орчанкой Великой Степи. И результат этого союза собирает в себе худшие качества двух народов. Слава богам, что их так мало!
- Почему? Разве у орка и женщины не будет детей?
- Нет. Никакая девка не выдержит плод. Вот держи, - пока мы говорили, гном успел связать между собой трёх коней, точнее двух. Третий был кобылой.
Целый час я потратил на собирание трофеев. Из которых все части доспехов я поменял на один комплект на меня. Оружие убитых я выменял у оружейника на меч и набор метательных ножей. В итоге в моём распоряжении было три лошади, новые спальные принадлежности, три золотых, двадцать серебряных и медной мелочи две горсти.
Около таверны меня дожидалась Линда, которая при моём приближении ринулась ко мне навстречу и кинулась на шею. Оторопев от неожиданности, я не нашёл ничего другого, как спросить её:
- Ты чего?
- Как чего? Ты был неподражаем! Словно бог войны, ты стоял над поверженным противником! Я чуть не описалась от восхищения! - меня захлестнул вал её слов и эмоций. - Ты был так крут! А куда ты идёшь? А это твои лошади?
- Иду домой и это мои лошади, - ответил я на её вопросы.
- А у тебя есть... девушка? - заминка в её вопросе меня насторожила.
- Нет. А что?
- Да так, ничего. Просто из интереса спросила, кстати, что ты завтра будешь делать?
- Коров пасти.
- Ой, какой ты смешной!
И чего она смешного нашла? Непонятно. Но расспросить её мне не удалось - приближались ворота нашего подворья. Линда совершенно неожиданно для меня чмокнула в щёку, и убежала, напоследок хлестнув по лицу своей косой. С некоторым замиранием в душе, я постучал в ворота. На стук долго никто не открывал, и когда я уже собирался уходить - калитка приоткрылась. Это была бабушка.
- Пойдём со мной внучек, - тихо сказала она мне и закрыла за собой калитку.
- Бабуль? Что происходит, а? Я, правда, стал изгоем? - стараясь не выдавать дрожь в голосе, я не слишком преуспел.
- Не здесь, родной! Не здесь! - прошептала она.
Бабушка засеменила в одном ей известном направлении. Петляя по закоулкам между подворьями, вскоре мы вышли к заброшенному дому бабки Таи. Она умерла два года назад, и как я помню, была самой близкой подругой моей бабушке. Открыв ворота, она указала мне на конюшню, а сама пошла к крыльцу. Заведя лошадей в конюшню, я привязал их и накидал сена, а потом пошёл в дом. Там бабуля уже успела смахнуть пыль с лавки и стола. Я молча, прошёл к столу, и сел за него, и с молчаливым вопросом в глазах посмотрел на бабушку.
- Да, внучек, ты стал изгоем, - бабушка вздохнула и украдкой вытерла слезинку.
- Но что мне было делать! Если бы я не убил, убили бы меня! - не выдержал я и принялся мерить комнату шагами.
- СЯДЬ! - в голосе до этого всегда тихой и спокойной бабушки прорезался металл. - Ишь ты! Сам виноват! Кто тебя просил так жестоко убивать своих противников! А? Я тебя спрашиваю?... Что молчишь? Вот и пожинай плоды!
Ответить мне было нечего, я сидел, понуро опустив голову, и пересчитывал куда-то спешащих муравьёв.
- Что теперь мне делать? - спросил я у мурашей, но ответила бабушка:
- Значит так. Недельку поживёшь здесь, а потом уедешь.
- Куда? Зачем?
- Сестру сопровождать будешь, - ответила бабушка. - Найли через месяц нужно быть в столице Виртании. Поступать будет. В Академию. Проводишь её до столицы, а там поступай, как знаешь. Понял?
- Да, - кивнул я. - А куда Найли поступать будет?
- А это она сама тебе расскажет, если сочтёт нужным. Ну, что сидишь? Подойди, обними бабку напоследок, авось, больше не свидимся!
Обнимать бабушку оказалось последний каплей для меня, запруда в глазах прорвалась и я расплакался. А бабушка также как в детстве, гладила меня по голове, и приговаривала:
- Тише, тише. Всё образуется, время лечит и всё пройдёт. Ты навещай нас, если тебя изгнали, то это не значит, что ты не можешь видеть нас. Всё, мне пора, внучек.
Она ушла. Оставив меня наедине со своими мыслями и мурашами. Ненадолго, муравьи цепочкой исчезли в щели между досками на полу. Загружаться я не стал, и уже через полчаса занялся уборкой, нужно было привести жильё в подходящий для местопребывания вид. Работа по уборке дома отодвинула на второй план мои проблемы. Закончив с уборкой, я озаботился пропитанием для себя и лошадей. Всё это можно было купить в таверне, туда я и отправился. Закупка продуктов много времени не отняла, а на обратном пути, когда солнце уже практически зашло, меня догнала Линда. Она начала болтать со мной о всяких пустяках, мне разговаривать совсем не хотелось, но ей это было до лампочки. Линда с успехом использовала мои односложные ответы. Около ворот она опять испарилась, вроде шла рядом, а сейчас нет. Пожав плечами, я зашёл сначала к лошадям и высыпал им мешок овса. Затем принялся за ужин сам. Чуть тёплый кусок мяса, краюха хлеба и кувшин клюквенного морса утолили мой голод. Поев, я завалился спать.
Среди ночи меня разбудил скрип ступеньки на крыльце. Я открыл глаза и стал вглядываться в дверной проём. Долго ждать не пришлось, слегка скрипнули несмазанные петли и дверь приоткрылась. На фоне лунного света в дом проскользнула стройная тень, принеся с собой запах лесных трав. Гадать, кто это мне не пришлось, в полной темноте тень споткнулась и хорошо различимым голосом Линды, тихо выругалась. Раздумывать над тем, зачем молодая незамужняя девушка пришла ко мне я не стал. И так было понятно. В общем, я принялся наблюдать за ёжиком в тумане, именно такое сравнение мне пришло на ум, глядя на Линду, пытавшуюся на ощупь найти кровать. В конце концов, её старания увенчались успехом, и она легла рядом со мной. Мой голос застал её врасплох:
- Линда, ты что-то забыла?
- И как давно ты не спишь? - надо признать, в выдержке и самообладании ей не откажешь.
- С того самого момента, как ты зашла на крыльцо.
- Курт, вот скажи, у тебя сердце есть? - придвинувшись ко мне вплотную, из-за чего её грудь упёрлась мне в плечо, а губы приблизились к самому моему уху. Она продолжила:
- Заставил бедную девушку испытывать невероятные трудности...
Чёрт! А вот у меня самообладание скоро капитулирует под натиском её влажного язычка, который между фразами ласкал моё ухо.
- Я тут понимаешь, пришла выразить ему свою благодарность...
Она куснула ухо! А её шаловливая ручка целенаправленно сползала по моей груди вниз!
- А он и в ус не дует! Которых у него, кстати, ещё нет.
Всё. Её ладонь нашла что искала, а я не мог больше сдерживаться. Одним движением я оказался сверху. Мои губы нашли её губы, а руки задрали подол платья. Избавившись от одежды, мы продолжили наше занятие, хотя я немного огорчился присутствием волосяной растительности там, где современные девушки с Земли в большинстве своём сбривают. Да и разнообразием в постели Линда не блистала, поэтому некоторые новшества с моей стороны ее, сначала смущали, но в итоге приводили в восторг. Утром она, чмокнув меня в щёку и пообещав прийти снова, убежала. А я, вспомнив о том, что пасти коров мне не надо, перевернулся на другой бок. Спать.
Рассказывать о неделе прожитой мной в доме бабки Таи в принципе нечего. Днём я ухаживал за лошадьми, поближе познакомился со Змеем. Нужно было попрактиковаться в верховой езде. А ночью, моё одиночество скрашивала Линда.
День отъезда выдался, как и всегда - хлопотным. Я не знал, когда выезжать, поэтому готов был уже с утра. Оставался один пустяк, купить сёдла мне и Найли. Я присел на ступеньку крыльца, и принялся ждать. Ожидание не было долгим, как только солнце полностью взошло, скрипнула калитка. Найли пришла не одна, с бабушкой, мамой и Риком, который сразу же побежал ко мне.
- Ух, ты! У тебя меч!! - беззаботный Рик, похоже, не знал о том, кто я теперь. Да и как объяснить маленькому ребёнку что такое "изгой". - А ты тепель здесь живёшь?
- Нет, - отрицательно мотнул я головой, с улыбкой наблюдая за весёлым Риком. Между тем, я поднялся и пошёл в конюшню, пора было выводить лошадей.
- Вау! Желебец! - крикнул Рик за моей спиной, когда увидел Змея. Его восторгу не было предела, он как юла бесстрашно носился вокруг коня. Трогал, щупал, пытался ухватить за ноздри, поначалу я испугался за ответную реакцию Змея, но умный конь вёл себя так, словно Рика не было и в помине. - Он твой?
- Мой.
- А можно я посижу на нём? - широко распахнутые глаза брата не оставляли мне выбора, я подошёл к нему, и посадил на коня. Так мы и вышли из конюшни, я веду на поводу Змея, у которого на спине сидит довольный Рик, две других лошади покорно шли на другом поводу. Мама, увидевшая эту картину, сразу запричитала:
- А ну, сымай его оттуда! Убьётся же!
- Мам, успокойся! Пускай покатается, шагом ведь... - но договорить она мне не дала, а попыталась сама снять Рика. Но немного не рассчитала, Змей был гораздо выше её, что даже спина его находилась на уровне её глаз. Поэтому её попытка не увенчалась успехом, да ещё и сам Рик не горел желанием покидать спину и вцепился в гриву. - Сымай сейчас же!
- Хорошо! - сдался я, так как, зная маму, прекрасно понимал, что долго уговаривать она меня не будет. Рик был снят, и отдан ей под надзор.
Эта сцена разрядила немного ситуацию, и прощаться было не так тяжело. Найли получила какие-то напутствия от бабушки, меня три раза крепко обняли и наши дорожки разделились. Я с сестрой пошли к дядьке Лему, деревенскому кожемяке за сёдлами, а бабушка с мамой и ревущим Риком - домой.
Много времени покупка сёдел не отняла, и уже через полчаса мы рысили по дороге в Ямовку, ещё одну деревню Пограничья. До неё было чуть меньше чем один дневной переход конному, поэтому разговаривать по пути нам было некогда, уж больно опасные земли вокруг. Вот так, закончилось моё детство.
Глава 2.
В Ямовку мы попали только к самому закату, ворота уже закрывались. Но пара медных грошей придержала створки. Ямовка выглядела так же, как и Трясиновка, так что место ночёвки мы нашли легко. За десять медяков я снял просторный двухместный номер, на втором этаже.
Ужинали мы внизу. Мест было мало из-за наплыва местных мужиков, которые заскочили пропустить бокал-другой пива, после рабочего дня. Но нам столик нашёлся, в самом тёмном углу таверны. Гречневая каша с кусочками мяса утолила мой голод, и пришла очередь утолить мой информационный голод.
- Слушай, Найли, а почему у тебя имя такое? - просто спросил я. В ответ она сначала удивлённо на меня посмотрела, а потом ответила:
- А ты не знаешь? - вскинутые бровки над её большими зелёными глазами смотрелись чарующе.
- Не знаю.
- А я не твоя сестра, такой ответ тебя устроит?
- Подожди! Как не моя сестра? А кто ты тогда?
- Ну, если бы ты не уделял столько времени своему телу, слушал бы разговоры или хотя бы спросил у мамы, - издалека начала она. - То знал, что меня нашёл отец в лесу. Так что твоих родителей я считаю и своими, они меня воспитали, но они не являются кровными. Понял?
- Примерно. Значит ты приёмная?
- Да. А имя у меня обычное, для квартеронки.
- То есть?
- Я на четверть эльфийка, моё полное имя Найлиень.
- А где твои родители? - признаться, новость о том, что человек, которого ты всё время считал своим родственником, им не является, несколько огорошила. - И почему тебя бросили?
- Отца я не знала. А мать, вернее совет остроухих оставили меня потому, что я на них не похожа. Уши у меня не острые.
- Извини. Тебе, наверное, больно об этом вспоминать...
- Ни капельки. Я была слишком маленькой, чтобы обида осталась, - допив стакан морса, она добавила:
- Но ты прав, если моя мать захочет попросить прощения, она его не получит! Всё, я пошла наверх.
Между тем, в таверне стала накаляться обстановка. Из криков я понял, что некий Михей наезжает на Фрола. Причина ссоры в том, что пёс Фрола передавил кур Михея. До драки дело ещё не дошло, но обороты накала почти достигли своего пика. Рассудив, что неприятности мне не нужны, я встал и начал пробираться к лестнице на второй этаж. Когда я был на середине подъёма, услышал бодрый аргумент Фрола, что кур, мол, надо было привязывать. У меня эта новость вызвала улыбку, а вот у Михея, похоже, совсем другую реакцию. Уже на втором этаже до меня донёсся грохот падающего тела, а следом за ним - звуки хорошей потасовки.
Найли уже спала, или делала вид, что спит. Глядя на её силуэт под одеялом, я подумал о том, что плохо было с моей стороны расспрашивать её. Но былого не воротишь, с этой мыслью я задул свечу. Откинув с кровати одеяло, я начал раздеваться, как вдруг, понял, что вижу в темноте! Оглянувшись на единственное окно - убедился в отсутствии какого-либо светила, солнце уже зашло, а луны до сих пор не было. Да и как её увидеть, если всё небо затянуто тучами. Кроме того, на меня нахлынула целая гамма чувств: я услышал, как в подвале крыса прогрызает мешок с зерном, учуял запах старой берцовой кости быка, которую дворовой кобель закапал неделю назад под сломанной яблоней. Я снова стал оборотнем! Решив проверить это, обломился! Ни частичный, ни полный оборот не запустился. Только зрение, а также обоняние, слух стали у меня как прежде, в мою бытность оборотнем. Сила же, пока ко мне не вернулась. Что же, Хаос говорил, что когда-нибудь она ко мне вернётся, правда, он не уточнил, при каких обстоятельствах. Будем ждать, а пока, спать.
Ночью, меня разбудил какой-то звук. Не шевелясь, я анализировал, что именно меня разбудило. Крыса ела зерно, потасовка давно закончилась, по лестнице никто не поднимался и у дверей никто не стоял. После этого, я решил проверить, что делает Найли. Повернувшись, я увидел, как она, откинув одеяло, встала и пошла ко мне. Мой немой вопрос она, наверное, не услышала. А откинув моё одеяло, попыталась лечь рядом!
- Ты что делаешь?!
- Как что? - притворно удивилась она. - Хочу заняться любовью.
- Но... - попытался возразить я, но она мне не дала, прижав свой пальчик к моим губам.
- Что но? - её томный шёпот волновал мою кровь. - Теперь ты знаешь, что мы не кровные родичи, так что преград между нами нет.
- Это так, - вынужден был согласиться я. - Но почему именно со мной?
- А с кем ещё? В деревне кроме тебя не было никого, кто хоть немного культурнее племенного быка! Да деревенские мужики моются раз в месяц! А я себя не на помойке нашла, чтобы под них ложиться! Вспомни хотя бы братьев, в отличие от тебя, они себя не утруждали личной гигиеной. А ты совсем другое дело, да и мне пора лишаться девственности, так почему бы не сейчас? - сказав это, она сделала попытку перейти к активным действиям, но я не дал, немного поспешно вскочив с кровати, от чего одеяло запуталась у меня в ногах и я упал. Уже на полу, я услышал смех Найли, а потом и её голос:
- А Линда говорила, что ты очень смелый в постели и всячески тебя расхваливала!
- Как ещё девственница? Не верю!
- Почему?
- Не поверю, что наши парни не делали попыток тебя завалить в кусты, - ответил я ей с пола, надеясь на то, что она за мной не последует.
- От эльфов мне досталась магия Леса, - после её слов и короткой заминки, мне на лицо упала её сарафан, в котором она спала.
- И что из этого следует? - спросил я, непроизвольно вдыхая аромат её тела.
- Это значит, что в одиночку совладать со мной может только сильный маг. Или толпа насильников, которых у нас в деревне не было. К тому же, - продолжила она уже у меня на груди. - От людей мне тоже досталась кое-какой дар, но его нужно развивать. Вот за этим я и отправилась в Академию.
Продолжать расспросы, когда у тебя на груди потрясающе красивая девушка, в чём мать родила, было затруднительно. Последней каплей оказалось отсутствие какой-либо растительности на теле, кроме волос на голове. Хотя я чувствовал, что мог бы сдержать себя, но её требовательные, неумелые губы заткнули мой рот поцелуем....
Немногим позднее:
- Слушай, может, на кровать переберёмся?
- Давай, только быстрее....
Через несколько минут:
- Давай две кровати сдвинем? Также удобнее будет.
- Хорошо.
Через час:
- Слушай, Найли, а как работает этот защитный механизм?
- Ты о чём?
- Ну, помнишь, ты говорила, что силой тебя взять может только маг?
- Да, а тебе зачем?
- Для общего развития, ты что, заклинанием шарахаешь?
- Нет - ответила Найли и сдула прядь волос, которая упала ей на глаза. - Просто у человека деревенеют все мышцы, когда он пытается прикоснуться ко мне. Вот и всё.
- Давай попробуем, я буду в роли насильника, а ты меня останови, хорошо? Я хочу почувствовать, как это.
- Давай.
Согласившись, она сосредоточилась и взглянула на меня. Я ничего такого не ощущал, и решил дотронуться до её неприкрытого одеялом бедра, но моя рука остановилась, не дойдя половину расстояния. Ощущение было таким, словно от локтя до кисти рука оказалась в густом киселе. Правда, для меня это не было непреодолимой преградой, я чувствовал, что при желании дотронусь до Найли, о чём ей и сообщил. Но в ответ, она только рассмеялась. Это меня взбесило, и я увеличил напор, рука стала понемногу приближаться к бедру, но с каждым сантиметром мне становилось тяжелее. Найли отсмеявшись, увидела моё красное лицо, и её опять свалил приступ смеха! Но я не обращал на неё внимания, сконцентрировавшись только на руке, я хотел только одного - прикоснуться к бедру. И когда, что, казалось бы, моя рука полностью остановилась, изнутри пришла помощь! Это была не сила оборотня, а нечто другое. Объяснить это невозможно, можно лишь приблизительно описать. Казалось, что внутри появилось ещё одно сердце, которое на полную катушку стало закачивать кровь в руку. Никакой преграды больше не было, а так как я в этот момент практически нависал над Найли, то навалился на неё, за заслуженной наградой.
Утром она больше не смеялась, а довольно-таки серьёзно на меня посмотрела. Но спрашивать, ни о чём не стала, за завтраком тоже, хотя всё так, же подозрительно на меня смотрела. Даже когда мы неспешно выехали из Ямовки, её взгляды не изменились. В конце концов, я не выдержал:
- Слушай, чего ты на меня так подозрительно смотришь?
- Вовсе я на тебя не смотрю, - попыталась увильнуть она. - С чего ты себе это в голову вбил?
- Нет. Если тебе не понравилось ночью, то ты прямо скажи, а не сверли мою спину этим взглядом! - насел я на неё, когда поравнялся с ней. Она сделала попытку отодвинуться, но я, понукая Змея, пресёк эти поползновения. - Что? Я был так плох?
- Мне не с чем сравнивать, - слегка покраснев, ответила она.
- Тогда я не понимаю, ничего не понимаю!
Дёрнув поводьями, я заставил Змея прибавить шагу, конь охотно откликнулся и бодро потрусил вперёд, а за ним и заводной Сивка. Пару часов мы передвигались, молча, но в итоге терпения не хватило у Найлиень.
- У тебя есть дар! - обвиняющим тоном произнесла она это утверждение.
- Всё может быть, - философически ответил я.
- Почему ты не говорил?