На улице стоял глубокий вечер, накрапывал лёгкий осенний дождик из тех, что могут идти неделями напролёт. Одинокий человек подходил ко входу в крупный госпиталь. Белёсое здание выглядело уныло и неприветливо, от него исходил дух отчаяния и болезни.
Мужчина держал в руке закрытый, несмотря на мерзкую изморось, чёрный зонт с красивой серебристой ручкой, сделанной в виде головы дракона с раззявленной пастью. Полуночный посетитель был одет, как типичный университетский преподаватель - твидовый, светло-коричневый пиджак, брюки того же цвета, плохо отглаженная белая рубаха, чёрные лакированные туфли. А в подмышке была зажата увесистая книга с пожелтевшими от старости страницами в коричневом, кожаном переплёте.
Поправив широкополую фетровую шляпу и пригладив короткие седеющие волосы, зачёсанные назад, мужчина вошёл в здание. Вежливо кивнув престарелому охраннику на посту, он подошёл к дежурной медсестре. В этот раз повезло: работала знакомая, по имени Реббека - слегка полноватая брюнетка с круглым лицом и блеклыми серыми глазами.
-А, господин Двайт, не ожидала вас сегодня увидеть, вы же приходили всего пару дней назад, мне Виолета рассказывала, - приветливо улыбнувшись, сказала девушка. - Вам как обычно?
Мужчина ничего не ответил, только шляпа присоединилась к книге. Медсестра начала быстро набирать что-то на компьютере. Гость же просто стоял и наблюдал за её действиями. Он вёл себя совершенно естественно, ему нередко приходилось этим заниматься, хотя все эти люди никогда не догадаются об истинной цели его визитов. Двайт Хартвуд, знаменитый писатель детских и подростковых рассказов, вылезший из грязи в князи за какие-то полтора года. Совсем недавно никто не слышал о нём, а теперь его истории читают все, от мала до велика, и восторгаются гениальными творениями.
-Вот, нашла.
-Кто, сколько лет, как долго протянет?
-Сирота. Совсем недавно поступила. Рак мозга, не операбелен. Сейчас она в сознании и из-за лекарств не уснёт до самого конца.
-Который наступит?..
-Четыре-пять часов, не больше. Палата четыреста шестнадцать. Жаль, такая молодая. Совсем недавно девять лет исполнилось.
-Да, прискорбно, - рассеяно ответил мужчина, уже направляюсь к лифту.
-А можно послушать? Мне так нравятся ваши работы.
-Ни в коем случае! - строго ответил он, не оборачиваясь. - Для вашего же блага. Целиком рассказать всё за такое короткое время мне никак не успеть, так что испортите себе впечатление, когда будете читать после издательства.
-Всегда вы так, - рассмеялась девушка. - Спасибо богу за вашу доброту.
Двайт никак не отреагировал, войдя в открывшиеся двери лифта.
Четвёртый этаж встретил практически гробовой тишиной, лишь неисправная лампа жужжала и моргала где-то вдалеке. Все дети, госпитализированные здесь, давно спали. Мужчине по какой-то неясной причине больше нравилось работать тут, а не в интенсивной терапии.
Стены на этом этаже были украшены картинками улыбающихся зверушек, паровозиков и тому подобной "веселой" ерундой. Они, с одной стороны, казались радостными и беззаботными, но с другой в них виделось некое издевательство над теми, кто здесь находится. Что может быть неприятнее для больного, страдающего человека, чем видеть чужое счастье? Сам Двайт про себя находил подобный изощрённый садизм очень впечатляющим, поучительным и даже остроумным на свой лад.
Найдя нужную палату, мужчина без стука вошёл внутрь и огляделся.
Аппарат жизнеобеспечения тихонько шуршал рядом с кроватью, пульсометр неспешно отсчитывал размеренные удары сердца тонким писком. Какая-то сердобольная душа поставила на тумбочке рядом с кроватью букет из ромашек, астр и тюльпанов. Наверняка это кто-нибудь из волонтёров, работающих здесь от нечего делать. Глупые люди, думающие, что этим они хоть как-то очистят пятна грехов со своих жалких душонок. Двайт знал этот тип человеческого характера и откровенно его презирал. Хотя встречались и прожжённые альтруисты, от речей которых откровенно тошнило.
Девочка, лежащая на кровати, была мертвенно-бледна, истощенная до предела и в её широко открытых, карих глазах жила лишь усталость и желание скорейшего конца. Её грудь еле вздымалась, а тонкие, блекло-чёрные волосы полупрозрачной пеленой рассыпались по подушке.
Гость молча прошёл к кровати и, взяв медицинскую карту, пробежался по ней глазами, не вникая в суть написанного.
-Тебя зовут Сьюзан? - уточнил он, присаживаясь на неудобную табуретку.
Умирающая малышка утвердительно моргнула, а затем, набравшись сил, сняла со рта кислородную маску и хрипло спросила.
-А вы кто?
-Волонтёр, - не поколебавшись, солгал мужчина. - Пришёл рассказать сказку на ночь.
-Ты не понимаешь. Я расскажу такую сказку, какую ты попросишь, - Двайт положил свою шляпу на край кровати и раскрыл книгу. Сьюзан просто наблюдала за его действиями. - Скажи, что ты любишь? Это может быть чем угодно.
Она задумалась. Надолго. Сказочник уж было решил, что из-за лекарств её разум уже окончательно покинул тело.
-Драконы, - наконец ответила малышка. - У нас в приюте на стене кто-то нарисовал одного и с тех пор мне много раз снились сны, что я такая же сильная и могу летать.
-Замечательно, - улыбнулся мужчина, продолжая перелистывать страницы, исписанные сложной вязью непонятного языка. - А что бы ты хотела больше всего на свете?
-Найти родителей, - в этот раз девочка не размышляла ни секунды. - И спросить их, почему они меня бросили.
-Хорошо. У меня есть подходящая история. Будешь слушать?
-Угу.
Он с громким хлопком закрыл книгу, а затем открыл где-то посередине. Сьюзан с её места не было видно, но имеющиеся там страницы были совершенно пустыми. Двайт откашлялся и хорошо поставленным, отчётливым голосом принялся рассказывать, не отрывая своего взгляда от глаз девочки.
-Итак, произошло это не здесь, не на этой планете, не в это время, а может и не в этой реальности...
* * *
Телега, едущая по пыльной дороге, проложенной средь пшеничных полей, натужно скрипела и всячески намекала на то, что ей давно пора на покой. Внезапно одно из колёс наткнулось на небольшой камешек, и груз в кузове с жутким грохотом подпрыгнул, грозя проломить рассохшееся дно, а ещё раздалось тонкое металлическое "звеньк". Но на этот раз всё обошлось и возница - тучный мужичок, одетый в дешёвый кафтан и кожаные бриджи - облегчённо вздохнул. И тут же исподтишка бросил взгляд на своего пассажира. Тот, с лёгкой улыбкой на губах, продолжал разглядывать окружающую его природу, иногда делая пометки в своей толстой книжице в чёрном кожаном переплёте, помещающейся в ладони.
Вновь неровность, вновь грохот и вновь "звеньк".
Торговец выругался шёпотом и машинально дотронулся до серебряного кулона у себя на шее, прося своё божество оградить его от беды. Но талер, принятый от незнакомца в уплату за проезд, продолжал жечь кожу даже сквозь карман, вызывая тревогу.
"Надо высадить их побыстрее, а не то, Всеблагая упаси, кто увидит!" - раздумывал про себя купец. - "Ведь если местные узнают, что у меня рядом с товаром ехала нелюдь - мне вовек ничего не продать!"
До этого момента удача ему благоволила - путников они встретили не больше полудюжины, да и те вряд ли распознали в укрытом брезентом из мешковины бесформенном тюке живое существо.
Скрип, грохот, "звеньк".
Купец поморщился - настолько сильно его резал по уху этот непривычный тонкий лязг. Всё дело в цепи. У незнакомца на левом запястье, под рукавом расшитой золотой ниткой светлой рубахи, скрывался браслет из чёрного металла. А к нему была приделана тонкая цепочка из точно такого же материала длинной в три-четыре ярда. Второй её конец скрывался под брезентом.
Наконец, лес окружающий дорогу расступился в сторону. Телега выехала на некрутой пригорок, возвышающийся над золотистым морем пшеницы. Торговец натянул поводья, принуждая пару древних, как и сама повозка, меринов остановиться. За полем виднелось крупное село, не меньше сотни дворов. Но не это насторожило его. Там, за домами, виднелся подымающийся в небо столб чёрного дыма.
-Ох, беда-то какая! - вслух высказался он.
-Что-то не так? - тут же вежливо поинтересовался его пассажир, отвлекаясь от созерцания пейзажа.
-Да, - огорчённо вздохнул тот, всплёскивая руками. - Там, откудова дым идёт у них находится зал колдунов их!
-Колдунов? - удивился незнакомец.
-Ну, волхвов или ещё кого-то, - тут же поправился купец. - Не разбираюсь я в этих варварских обычаях!
-Интересно, - почесал покрытый недельной щетиной подбородок мужчина, и его извечная полуулыбка стала ещё шире. - А можете рассказать поподробнее?
Торговец вновь послал коней вперёд, про себя размышляя, что делать дальше, а так же машинально отвечая на вопрос.
-Вряд ли я многое могу поведать. У здешних жителей свои боги - лесные духи. Они им поклоняются, приносят жертвы, а те им в свою очередь даруют хороший урожай, - пояснил купец. - Мне до этого мало дела - не так часто сюда наведываюсь, но сейчас в соседнем княжестве, куда я обычно вожу свои товары, война. А теперь и тут, кажется, неспокойно...
Некоторое время они ехали молча, пока не добрались до развилки. Одна дорога вела в село, другая уходила на юго-восток.
-Пожалуй, поеду ка я в Лисберг. Там сейчас спокойно, как у Светлоликой за пазухой, - решительно сказал торговец. А затем добавил. - И вам советую не лезть в это логово язычников.
-Нет, наш путь лежит туда, - ответил мужчина. - Благодарю за вашу помощь.
Он подхватил с колен красивый зонт с серебряной рукоятью, а так же закинул на плечо лямку тяжёлой сумки, из которой торчали кожаные футляры для бумаг. А потом подёргал за цепочку. Под мешковиной зашевелились, а затем оттуда на божий свет выползло странное существо. Больше всего на вид оно походило на обычную человеческую девочку лет восьми-девяти. У неё были короткие тёмно-пурпурные волосы, из-под которых на макушке пробивались два рога того же цвета, дюйма два длинной. Ещё один, но поменьше, рос изо лба. Круглое лицо с большими фиалковыми глазами, крохотным носиком-кнопкой и маленьким, аккуратным ртом. Плечи, спину и бёдра её покрывала чешуя, размером с ноготь, а так же позади имелся толстенький, похожий на сардельку, фиолетовый хвост ящерицы.
Девочка сонно протёрла кулачками глаза и на свету её зрачки мгновенно превратились в узенькие щёлки, а затем сладко зевнула, потягиваясь.
-Вылезай, Рью* (яп. - дракон), дальше мы пойдём пешком, - обратился к ней мужчина, спрыгивая на землю.
Та одарила своего спутника недовольным взглядом, а затем полезла обратно под брезент и вытащила оттуда нечто вроде сундука, но с колёсиками и ручкой. Застёжки его были сделаны в виде когтистых трехпалых лап. Из одежды на ней имелся только металлический ошейник, к которому присоединялся второй конец цепи.
Мужчина помог своей спутнице спуститься, поправил кожаный жилет со странными ремнями, переброшенными крест-накрест на груди, и повернулся к торговцу.
-И да пошлёт Она доброго пути вам, лёгкой дороги и скорого возвращения домой. И пусть Лик Её убережёт от беды да опасности. Аэртэ.
У купца аж челюсть отвисла. Незнакомец явно был чужестранцем, но только что процитировал строку из священных писаний.
-Мессе, - машинально ответил мужичёк, опять касаясь амулета на шее. И, всё ещё потрясённый, отправился дальше в путь, надеясь проехать как можно дальше до наступления темноты.
![[]](/img/h/hworost_d_a/izgoi/3408.jpg)