Он открыл глаза. Уши наполнил страшный шум - этот шум шел как снаружи, от визга, рыданий криков, орущего радио, так и изнутри, из искалеченных глубин его организма. "Я в бреду или нет",- подумал он и, судя по тому, что образы внешнего мира остаются постоянными и двигаются по законам механики, решил, что не в бреду. Он лежал на кровати, над ним был грязно-белый потолок с висящей на забеленном известкой шнуре лампочкой. Кругом почти плотно друг к другу стояли кровати, между которыми был проход - такой узкий, что пройти было бы совсем невозможно. Страшно болела левая рука. Когда он с трудом повернул голову и попытался поднять какой-то невообразимый кошмар. "Где я? Зачем это?"- подумал он и в это время услышал голос соседа, лежавшего на кровати, стоящей впритык к той, на больную руку, то с ужасом понял, что ее нет, и есть только небольшой обрубок, тщательно замотанный бинтом. Боль ударила в голову, и он опять забылся. Очнулся - все тот же шум, зловоние, бьющее в нос, грязный потолок. Стоны, крики, плач, орущее радио - все перемешалось и создавало которой лежал он. "Ну что, дорогой, - обращался к нему Сосед, - конец нам с тобой. Тут врач приходил час назад, а ты был без сознания или спал может быть, - ничего хорошего не сказал нам врач. Тяжелая форма лучевой болезни, а у тебя еще и руку оторвало. Как у тебя ее оторвало-то?"
"Это еще до взрыва. Осколком",- пробормотал невнятно он.
"Ну, теперь понятно. Было непонятно - теперь понятно. Так оно всегда бывает. Как сказал - теперь все ясно. Но дозу мы одинаковую получили. Первичная реакция прошла, теперь несколько дней можно пожить - пойдет скрытый период болезни. Ну, а дальше - конец известен", - и он продолжал трещать еще долгое время. - "Да ты не беспокойся, помирать когда-то все равно надо, а тут еще несколько дней пожить можешь. И помрем с чувством исполненного долга. Понимать надо..."
И опять забытье, бредовые галлюцинации. Когда очнулся - Сосед спал. Он прислушался к включенному радио.
"Товарищи! - вещало радио.- Наши войска добились новых успехов в борьбе с врагом. Потери врага в полтора раза превысили наши. Не дадим же врагу осуществить его коварные планы - остановим и разобьем его. Идет борьба не на жизнь, а на смерть, борьба за идеалы человечества. Народы хотят мира, но наши враги развязали войну. И мы должны не дать осуществиться их коварным планам..."
"Ну что, дружок,- опять затрещал Сосед, который, оказывается, не спал, а лежал с закрытыми глазами. - Видишь, наши бьют сволочей. Что ни говори, а победа за нами будет. Может, еще все решится до того, как мы умрем. И тогда умирать будет совсем не страшно - как разобьем врага, так и можно будет построить на земле счастливую жизнь. Умирая, радоваться будем. Понял?"
Боль немного стихла, и только состояние беспредельного, невыразимого ужаса наполнило душу. "За что я попал на этот свет? Почему я не только не мог жить спокойно, но не могу спокойно и умереть? И перед кем я виноват? Зачем все это?" - и только черная бездна ужаса зияла ответом на эти вопросы.
"Потери врага в полтора раза превысили наши",- опять донеслось до него, и опять в глазах замелькал свет: грязный потолок, стены мутно освещались серым небом из окна. Опять плач, крики, трескотня Соседа, зловоние... "Когда ж он подохнет? - подумал он про Соседа, - наверное, после меня. И почему он счастлив - живя, счастлив, и подыхая, счастлив? Почему? Может быть, потому что мертв?" - И как-то его поразила эта мысль. - "Радио тоже говорит, но ведь это не значит, что оно живое. Так разве этот человек живой?" - так он думал. И опять тьма ужаса, и свет грязного потолка. - "Неужели только это и больше ничего?"
И вдруг ослепительно яркий свет заполнил комнату. Тело сделалось горячим, потом его не стало - и он увидел настоящий свет, неизмеримо более яркий, чем тот, от которого он сгорел. Этот свет исходил от Вечного Источника.