Сердце Инженера
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Сердце Инженера
- Реди, Стеди, ГОУ! - храбро выдохнул Балалайка.
Молот двумя руками нацелил ему в грудь "магнум" с глушителем. Раздались два отрывистых хлопка.
Балалайка, раскинув руки, повалился на диван, разметался всеми своими бело-синими дредами и леопардовыми полами пальто, закатив глаза и обиженно выпятив толстые негритянские губы.
В комнате запахло чем-то химическим, с резкими миндальными нотками. Над диваном медленно оседала мелкая серая труха.
Молот потянул носом и чихнул.
- Зарр-раза, - пробормотал он, потирая нос кулаком, в котором сжимал пистолет.
- Будь здоров, - бросил я автоматически.
- Тихо! - требовательно поднял ладонь шеф.
Балалайка растянул лиловые губы, по-змеиному поцокал языком, испустил шипение. Пошевелил растопыренными темными пальцами. Бельма его закаченных глаз были уставлены прямо на шефа.
- Я вас приветствую! - проскрежетал он новым, незнакомым голосом. - Как мне вас называть?
- Можете звать меня Инженером, - сказал шеф.
Я и не успел заметить, когда вместо протертых джинсов и черной майки с логотипом "Аморфиса" на нем появилась белая рубашка и светло-серый костюм с жемчужным отливом.
- Моя фамилия Полянский, - проскрежетал незнакомец губами Балалайки.
Шеф приветливо кивнул, хотя это была явная ложь.
- Я слушаю вас, господин Полянский.
- Мне рекомендовали вас, господин Инженер, - транслировал Балалайка. Его левое колено нервно подергивалось. - Лица, которые остались очень довольны вашим прошлым... эээ... проектом... Впрочем, наверное стоит перейти сразу к делу? Без вступлений, а?
- Слушаю вас самым внимательным образом, - заверил шеф.
Я смотрел на распростертое тело Балалайки, на его шевелящиеся лиловые губы, слушал незнакомый голос и представлял себе его обладателя. Наверняка такой лысенький пузатый дедок, выходец из партийной номенклатуры, крепкий хозяйственник. Такой все держит "на карандаше", своего не упустит. Как бы не возникло проблем...
- Четыре цели, - говорил Полянский. - Мои...эээ... специалисты уверены на сто процентов, и у меня нет причин сомневаться. Все четыре, так сказать роют к нам...эээ... как это будет по вашей терминологии?
- Мы тоже называем это "норами", - улыбнулся шеф. - Норы Гардримуса.
- Ну да, - сказал невидимый Полянский. - Ну да. Так вот... Хотелось бы решить этот...эээ... вопрос в кратчайшие сроки. Ага?
- Сутки, - сказал шеф. - Условия оплаты вам известны.
- Совершенно верно. Ориентировки вам передаст мой связной... эээ... Я так понимаю, он уже где-то там, с вами?
- Да, он здесь, - подтвердил шеф, рассматривая разметавшегося по дивану Балалайку.
- На этом все, - сказал Полянский губами Балалайки. В голосе его, наконец, пробилось припрятанное административное величие. - Прошу приступить!
Балалайка затих. Затем поморгал, рывком сел на кушетке. Придирчиво рассмотрел грудь.
- Пальто не зацепил? - подозрительно спросил он у Молота.
Молот только хмыкнул в ответ. Мол, забыл что ли, кто тут профи?
Шеф, заложив руки за спину, отошел к окну. На нем снова были черная футболка и джинсы.
- Ну как, сговорились? - полюбопытствовал Балалайка, приводя в порядок свою пышную бело-синюю прическу.
Ему никто не ответил.
Химический запах, казалось, стал еще сильнее.
Молот уселся на диван рядом со мной и стал, бурча под нос какой-то мотивчик, перезаряжать пистолет.
- Перец нормальный, - сообщил Балалайка. - Уже работал с ним. Дело верняк.
- Ну-у-у, ты-то разбираешься, - пробурчал Молот.
- Я-то-о-о разбираюсь, - передразнивая, промычал Балалайка. - Милорд Инженер?
Шеф обернулся.
- Спасибо, Балалайка... Мне нужно поговорить с командой. Если ты не возражаешь.
- Понял, понял, - Балалайка порывисто вскочил, попятился к двери, выставляя вперед растопыренные пятерни. - Оставляю господ офицеров совещаться...
- Где носит Бублика? - пробурчал Молот.
Когда Балалайка скрылся, прикрыв за собой двери, шеф отвел взгляд от окна и посмотрел на меня.
- Что скажешь, Серп?
- Полная лажа! - честно сказал я.
Шеф кивнул.
- А ты что думаешь?
Молот пожал плечами, спрятал пушку в подплечную кобуру. Подмигнул мне правым, зеленым глазом, прищурив левый, карий.
Тут высокие двери распахнулись. В комнату внесся Бублик, маленький и взлохмаченный, с подносом, уставленным стаканами с чаем и блюдцами с бутербродами.
- Где ты бродишь? - нахмурился шеф.
- Не поверите, босс! - Бублик уже был возле стола, выставлял свою добычу. - Сервис в этом заведении ну просто ни в какие ворота! Такой некомпетентный персонал, я поражен, натурально!
- Не велика беда, - шеф отошел от окна. - Сегодня в полночь мы уже будем за пределами этого негостеприимного города.
- Мерзкого городишки, я бы сказал, - добавил Молот, берясь за подстаканник и с шумом дуя на чай.
- Во всех смыслах, - подчеркнул я, выразительно глядя на щеку Бублика.
- Натурально, - подытожил Бублик, поспешно стирая рукавом след помады.
Помешивая ложечкой в своем стакане, шеф прищурился, обвел нас испытующим взглядом:
- Джентльмены, - начал он. - Полученный нами заказ представляется в высшей степени сомнительным предприятием. Особенно меня смущает четвертый пункт. Первые три сомнения не вызывают. Ими надо заняться...
- Сделаем! - сказали мы с Молотом хором. Подмигнули друг другу.
- Хорошо, - кивнул шеф. - Мы с Бубликом проверим четвертую цель.
- С гранд плезиром, босс! - с набитым ртом пробормотал Бублик.
- У нас почти сутки в запасе, - продолжал шеф. - Действуйте быстро, но аккуратно. Хотелось бы избежать повторения отдельных эксцессов, имевших место в прошлом... Петроград, Молот?
Тут все посмотрели на Молота. Он подавился бутербродом, закашлялся.
- Вы бы... Да вы бы еще Сарай-Бату вспомнили! - Молот мстительно покосился на меня левым, карим глазом.
Теперь все смотрели на меня.
- Были же времена, господа... - протянул я мечтательно.
- Отставить! - нахмурился шеф. - Попрошу побольше собранности. И поменьше... всяких фокусов.
Теперь все смотрели на Бублика.
Бублик презрительно шмыгнул курносым носом.
- Вам не угодишь, - пробормотал он, надувшись.
- Решено, джентльмены. За дело! - шеф допил чай и поставил пустой стакан на столик. - Балалайка, заходи! Хватит уже маяться у замочной скважины...
***
Мы вышли из лифта и остановились напротив железной двери. Номера не было, зато на сером металле, чуть пониже глазка, был схематически нацарапан мужской половой орган. На стене возле двери шариковой ручкой было жирно выведено: "451".
- На месте! - сказал Молот.
Он вдавил пальцем клавишу звонка.
Изнутри донесся смутный шум. Что-то упало, и загрохотало, покатившись.
- КТО ТАМ? - донесся из-за двери высокий мужской голос. Он истерически срывался.
- Из РЭУ, по вызову, - сообщил я басом. - Нам бы трубы посмотреть...
- Я никого не вызывал! - раздалось в ответ. - Уходите!
- Нехорошо, гражданин! - попенял я. - Низ заливаете!
- Уходите, слышите вы меня?
Мы с Молотом переглянулись.
- Вы кто такие?! Я сейчас милицию вызову!
Молот вытащил из кармана узкую красную книжицу, поднес к глазку.
- Шутки в сторону, - проговорил он ласковым баритоном. - Ордер у нас имеется.
- Настоятельно советуем открыть! - присоединился я, выуживая из внутреннего кармана "корочку". - Гражданин?
Внутри снова загрохотало.
- Ага! - донеслось оттуда. - Достали все-таки, гады! Докопались! Обложили!
Мы с Молотом снова переглянулись.
- Без эксцессов, - напомнил он.
Я понимающе кивнул.
Мы отошли от двери. Молот вжался в стену, я отступил на лестницу, спустился на одну ступеньку.
Изнутри дважды прогрохотало, дважды, с гулким эхом, с натугой, ударило в сталь. Я думал, что дверь не выдержит, вспучится снаружи разрывами пробоин. Но дверь устояла.
Изнутри донеслось:
- ЖИВЫМ НЕ ДАМСЯ!
Молот посмотрел на меня:
- Да?
- Чтобы без эксцессов? - я неуверенно пожал плечами.
- Значит, да.
Молот, продолжая вжиматься в стену, ловко поплевал на ладони, потер ими друг о друга, затем сложил руки рупором и принялся что-то бормотать и шептать, все больше хмуря брови.
Изнутри раздался заполошный вопль. Затем шумная возня и какое-то неопределенное хрюканье.
Молот устало отер со лба пот и, надув щеки, шумно выдохнул. Дверь со скрипом распахнулась.
Я невольно зацепился взглядом за неглубокие кратеры, оставленные на двери изнутри. Хороший металл.
Разряженная двустволка валялась на линолеуме, между парой грязных армейских ботинок и смятой "очаковской" литровкой.
Внутри пахло. Я вообще чувствителен к запахам, но тут меня накрыло по-серьезному. Здесь смешалась и затхлая сладость библиотечных закромов с титаническими штабелями книг, которых никто не брал в руки годами, и сладковатый дурман подпольного наркопритона. Удушливая атмосфера чулана и кухонно-банный запах коммуналки.
- Ну и клоповник, - проговорил я с чувством, переступая порог и вытаскивая из-под полы плаща пистолет.
Молот неопределенно хмыкнул, поводя "магнумом".
Хозяин, на корточках, тонко повизгивая и похрюкивая, мчался прочь от нас по коридору.
- Не слишком сурово? - спросил я.
- Да подлечат его, - сказал Молот. - Нормально все будет. Будет и дальше свинячить и бухать. И шедевры ваять с бодунища.
- И "норы" рыть...
- Куда без этого, - сказал Молот, идя по коридору и заглядывая во все двери по очереди. - Ну, тока не в таких масштабах уже.
Мы нашли нужную комнату.
- Масштабы действительно... того, - сказал я. - Завораживают...
Законченная картина стояла на старом облупленном пианино.
- Эпично, - сказал Молот.
- Хоть щаз в пособие, - кивнул я.
Кроме прочего, на картине была изображена Нора. Самая настоящая нора, со всеми ее завихрениями и клубящимися черными протуберанцами. Из нее выходил, одной ногой еще утопая в черном тумане, а другой уже твердо ступая к подножию центральной площади, самый настоящий Выползень. Со всеми его щупальцами и перепончатыми крылами. Похожие на букашек люди разбегались в разные стороны, стягом поверженной стороны клонился смятый рекламный щит, над городом занималась алая заря...
- Довольно натуралистично, - сказал Молот.
- И как угадал вообще, - пожал плечами я, прислушиваясь к хрюканью и визгам, доносящимся с кухни.
- Берем? - спросил Молот, как-то неуверенно, бочком-бочком, подступаясь к пианино.
Я утвердительно кивнул.
Хозяин клоповника, непрошенный и нежданный автор шедевра, представление которого пред очи досужей публики грозило столькими бедствиями и потрясениями, хрюкал и повизгивал на кухне, торжествующе гремел там какой-то посудой.
Молот подошел к старому, с циферблатным набором, телефону, висящему в коридоре.
- Але, скорая? - сказал он в трубку дребезжащим старушечьим голосом. - Приезжайте срочно! Сосед у нас тут совсем умом трехнулись. Кричат, ругаютси, орут благим матом - аж через стенку слышно. Не в первый раз... Да... буйный, да...Алкоголик, да... Записывайте адрес!
Прикрыв трубку, Молот вытаращил на меня разноцветные глаза и пошевелил в воздухе пальцами.
- Найди пока, во что завернуть, - прошептал он, кивком указывая на приставленную к стене картину.
***
- Вот и номер два, - сказал Молот, въезжая на парковку.
Мы были в самом сердце Фабрики Красоты и Успеха. Здесь беспрерывный конвейер выталкивал в мир нескончаемое множество поводов для зависти, превосходное сырье для сладких мечтаний и унизительных мысленных сравнений. Ресурс, питающий миллионы, заставляющий стремится... к чему? Не все ли равно.
Здесь занимались штамповкой золотых медалей, которые должны стать призом в игре, в которой, вот уж действительно, главное не победа, а участие. Вливайся, в рупор кричали отсюда, стремись к тому, на что мы укажем, и не прогадаешь, приятель.
О, яркий, о блистающий мир!
Иногда я особенно сильно люблю свою работу...
Мы отметились на посту охраны курьерами. В подтверждение Молот внушительно потряс картиной, запакованной в рулон розовой оберточной бумаги с красными сердечками - оставить ее в машине он не решился.
- Видал, как посмотрел на нас? - спросил я, пока шли к лифтам. - Прям приценивался. Достойны ли типа?
- А ты думал! - довольно крякнул Молот. - Гламур заразителен. У них тут походу даже уборщица в бахилах "Джимми чу" полы драет.
Мы поднялись на нужный этаж. Прямо у дверей лифта сидела секретарша, интересная своей блузкой.
- Хммм, - сказал Молот, глядя на нее. - Нам главного редактора...
- Вам назначено?
- Несомненно.
- Ваши фамилии?
- Дольче, - сказал я, воздвигая над ее столом вытянутый указательный палец. - И Габбана.
- Ага, - сказала девица, следя за манипуляциями моего пальца. - Да... Это, конечно...
Девица нахмурилась, следя за кончиком пальца. На лице ее отображалась сложнейшее напряжение всех внутренних ресурсов. Наконец она просветлела, подняв взгляд на мою голову.
- Ой, а это натуральный цвет?
Я не сразу понял, что она имеет в виду.
- Натуральный, - сказал я, убирая указательный палец. - Знаете стишок про лопату и дедушку?
- Старина Цепеш, - покивал Молот, улыбаясь воспоминаниям. - Под конец совсем чокнулся. Хорошо хоть, вы не были родственниками...
Я выразительно посмотрел на него. Молот замолчал.
Мы проследовали вперед. Вокруг кипела суета, бегали туда-сюда люди с печатью одухотворенности на лице, звонили соловьиными трелями телефоны, и кто-то громко, с наслаждением, ругался по-английски, поминая рыбу сибас, пробки и Леди Гагу.
Главный редактор оказалась дамой в летах, с волосами, собранными как у балерины, в тугой пучок, и в строгих очках с золотой оправой. На мой вкус ей не хватало только депутатского флажка на лацкане. На выдранной титульной странице журнала, с фотографией и редакторской колонкой про секс-игрушки, которую выдал нам Балалайка в качестве ориентировки, она выглядела моложе.
- Мы по поводу вашего романа, - сказал я с порога. - Добрый день.
Строгий взгляд дамы поверх очков на миг сверкнул паническим всполохом, затем, с внезапным пониманием, смягчился, затлел одухотворенным огнем, и вот в нем вновь блеснула сталь.
- А из какого вы, собственно...
Молот тотчас забормотал в нос, с шикарным прононсом и изящно грассируя. Я только успевал переводить.
- Вот как?! - сказала дама, оживляясь. - Значит, рукопись мою...вы покупаете?
- Гхукопись? - переспросил Молот, моргая одновременно и карим, и зеленым. - Уи-и, мэде-ем, гхукопись покупать.
- Хммм, - сказала дама, раздумывая.
- Только есть два условия, - сказал я твердо. - Первое... передаете вы ее нам на неограниченный срок...
- Пугх тужугх, - подтвердил Молот, важно кивнув. - Уи...
- И второе, - добавил я. - Публиковать ее мы не будем. Ни при каких обстоятельствах. И никогда.
Дама удивленно уставилась на нас.
- Нельзя такое публиковать, извините, - сказал я. - На это есть очень веские причины.
Повисла напряженная пауза.
- И сколько? - спросила дама.
Молот сказал, сколько.
Я перевел.
Глаза дамы хищно блеснули.
Без эксцессов, подумал я, работаем без эксцессов. Всегда бы так...
***
У нас с собой была завернутая в розовую бумагу с красными сердечками картина, жесткий диск редакторского компьютера, два лазерных диска с резервными копиями рукописи, полфляжки коньяка, полпачки синего "русского стиля", два удостоверения в красных корочках, початая упаковка анальгина, высохшая кроличья лапка, два ствола и по три запасных обоймы к ним.
Третий маршрут заставил нас пропетлять по окраинам, пройдя через все возможные пробки. Время, выделенное нам шефом, подходило к концу.
Молот томился, щелкал радиостанциями, поминутно делал сложные маневры с полосы на полосу. Заметно нервничая из-за задержки, делился со мной бесчисленными историями из жизни.
- ...а я ему говорю, ваше императорское величество, этому искусству я обучался в Киото, у лучших придворных лекарей! Мигом приведу в чувство, всю усталость как рукой и бла-бла-бла... Ну, уложил его на матрац походный, цветочным маслом грабли себе смазал и пошло-поехало... вправил ему там все, как надо. А он, как с утра начали трубить сбор и выдвигаться, на барабан уселся... Да так и сидел потом, разогнуться не мог. Заклинило стратега. Какие уж тут блистательные решения! А когда прорыв пошел на левом фланге и обходной маневр начался - все, капут. Даже перчаткой махнуть, по традиции, и то еле получилось. Словом - прощай, Единая Европа, ты будешь сниться нам...
- Горазд же ты! - ухмыльнулся я. - Мастер...
- А то! - Молот торжествующе подмигнул мне правым карим глазом. - Ну что, Серп, кажись, приехали?
- Кажись, приехали, Молот.
- Без эксцессов значит? - спросил он, запихивая в рот жвачку.
Вместо ответа я потащил из подплечной кобуры "Вальтер", проверил обойму.
С забором у нас проблем не возникло. Бесшумно спрыгнув в палую листву, Молот огляделся и поманил меня вниз расслабленным жестом. Мол, все чисто, давай.
Я показал ему на северо-восток.
Собаки у Номера Три были отменные. Мускулистая парочка неслась к нам между кустов, набирая скорость для атаки, без единого звука, только скалили на бегу внушительные клыки.
Молот повел плечами и принял позу, вроде как у спринтера перед началом забега. Когда собаки, уже не сдерживая яростного лая, подлетели к нему, он одним резким движением столкнул их головами. Собаки рухнули в листву. Одна тонко заскулила. Затем обе, прижав уши, ошалело поводя носами, поползли на брюхе в разные стороны.
Я спрыгнул на землю.
- Как это было? - спросил Молот. - Неплохо, а?
- Недурно, - признал я, кивком указывая ему за спину.
Охранник, видимо, был свидетелем молотовского фокуса. Он стоял возле березового ствола, широко расставив ноги. Одной рукой придерживал укороченный автомат, висящий через плечо, другой держал на отлете шипящую рацию. Рот его был приоткрыт.
- Без эксцессов, Молот, - я направился вперед по шуршащему ковру из палой листвы. - Без эксцессов.
Поднести рацию ко рту охранник не успел, я блокировал его правой. Левой я довольно ловко отбил удар прикладом. Охранник яростно захрипел, кривя рот, и сделал подсечку, но я оказался немного быстрее и повалил его на землю.
- Молот, слева! - успел крикнуть я, прежде чем мне прилетело в скулу рацией. Рация с хрустом разломалась.
Я отрядил оппоненту ладонью в лоб, и он затих, стукнувшись затылком. Уронил и автомат, который успел все-таки стащить с плеча, и рацию, из которой теперь разносился окрест хорошо поставленный командный голос, лающий на незнакомом языке.
К нам уже бежали со стороны дома.
Поднимаясь с земли, я мимоходом потрогал щеку, поморщился. Бросил Молоту, занимающему позицию для стрельбы:
- Двое слева - твои. Тройка справа - моя!
- Трех справа беру на себя! - азартно выпалил Молот.
- Эй, мои три слева! - я снял "вальтер" с предохранителя.
- Черта с два! - ухмыльнулся Молот. Его понесло.
Я вздохнул и выставил вперед пистолет.
- Исключительно по конечностям?
- В мягкие ткани, - кивнул Молот. - Чисто на память.
Зигзагами между древесных стволов мы побежали навстречу охранникам, на ходу паля из пистолетов. Те попадали на землю и стали поливать нас ураганным автоматным огнем.
Прорвавшись через охрану, что заняло у нас ровно полторы минуты, мы достигли приземистого двухэтажного здания, побежали по широким ступеням. Молот, перекувыркнувшись, взвившись полами плаща, врезался каблуками в дверь. Она рухнула с оглушительным треском. Целя из пистолетов, мы влетели в холл.
Внутри было сумрачно и торжественно. Наши шаги по мраморному полу отдавались многоголосым эхом. Широкий зал с колоннами был пуст, а в дальнем конце его, между двумя лестничными пролетами, поблескивал золотом любопытнейший барельеф.
- Денежное Дерево?! - голос Молота эхом заплясал под высоким потолком. - Откуда здесь символ...
Я вскинул руку.
- Не произноси его имени! - прошептал я. - Здесь оно имеет силу, забыл?
- Но этого не может быть. Ведь он мертв, Серп! Ведь я сам видел - он же сгорел, тогда...
Откуда-то сверху раздался деликатный кашель, многократно усиленный эхом.
Мы с Молотом подняли глаза.
И тотчас множество ярко-алых лучиков прочертили сверху вниз сумрак, задержались, поплясывая, у меня и Молота на груди.
Молот громко лопнул пузырем из жвачки.
- Добрый день, - сказали сверху.
По балюстраде, поддерживаемой колоннами, выстроились снайперы, поблескивающие глазами сквозь прорези балаклав. Прямо над барельефом, изображающим Денежное Дерево, скрестив руки на груди, стоял плечистый парень. Черная шапочка его была сдвинута на затылок, а лицо было неподвижное и очень бледное.
- Вы, ребята, мусор забираете? - продолжал он. - Так у нас с заднего подъезда помойка.
- Ага, - сказал я, чувствуя лбом пляшущие огоньки лазерных прицелов. - Может мы не вовремя? Так мы позже зайдем...
- Ну, зачем же позже? - из-за спины молодого человека появилась девушка в голубых солнечных очках, с ультрамариновыми волосами, собранными на затылке. На плечах она, как коромысло, держала катану в ножнах. - Привет, рыжий...
Я ее узнал.
- Ого, - сказал я. - Кринолин с буклями мне нравились больше. Но так тоже неплохо...
Синеволосая презрительно скривилась.
Тут из-за другого плеча молодого человека появился тот, кого мы совсем не ожидали увидеть.
- Здорово, Балалайка! - Молот щелкнул жвачкой. - Как сам?
Балалайка захихикал, тряся бело-синими дредами. Покосившись на парня в шапочке, смущенно сглотнул. Похоже, этот тип был у них за главного.
- Это они? - кивнул на нас главный. - Точно?
Балалайка усиленно закивал.
- Выглядят хлипковато...
- А ты спустись, - сказал Молот, меланхолично жуя. - Проверим.
- Странно осознавать, - сказал я, адресуясь к Балалайке. - Что когда-то ты был одним из нас.
- А надоело работать передатчиком, Серпушка. - сообщил он доверительно. - Когда в тебя раза по три за день шмаляют с пяти шагов - думаешь, приятно?
Я пожал плечами. Не лучшая обстановка для дискуссий, на мой вкус.
- Ты налево, я направо! - жуя, невнятно пробормотал Молот.
Я растянул губы в улыбке, не разжимая их, глядя наверх, выдавил:
- Наоборот, кретин.
Молот гневно покосился на меня.
- В сущности, - громко и выразительно сказал он. - Однохренственно!
Я прыгнул налево, он направо. Спустя мгновение место, на котором мы стояли, взорвалось веером мраморной крошки.
Мы зигзагами побежали к выходу, на ходу паля через плечо, вслед громыхали винтовки, пули визжали вокруг, но скорость, которую развили мы с Молотом, можно было регистрировать для блистательного мирового рекорда.
Мы миновали широкий двор, неработающий фонтан, понеслись к распахнутым воротам.
- Надо было взять ее номер телефона! - на бегу прокричал я. - Каждый раз нам мешает что-то. То она в меня палит, то я в нее...
- Еще будет возможность! - невесело пророчествовал Молот. - А телефон щаз не помешает! Надо предупредить шефа!
Не теряя темпа, мы преодолели заросший елочками подъем, затем спустились в глубокий овраг, и, наконец, достигли оживленной трассы. Нас не преследовали.
Мы стали оттряхиваться от листьев, стуча каблуками, сбивать с ботинок налипшую грязь. Молот ругнулся, продемонстрировав мне простреленную полу плаща.
- Я тебе новый подарю, - пообещал я. - Если выберемся.
Мы тормознули первый попавшийся автомобиль. Я заглянул в салон, спросил:
- Можно позвонить?