Аннотация: Юмористическое жизнеописание известного городского политика и государственного мужа
Любому городку, пусть он мал, как какая-нибудь Устюжна или широк и просторен подобно Нью-Йорку такие люди как Пономарев очень нужны. Без них везде на душе пусто. Любой камень здесь хранит тепло их стоптанных башмаков, а воздух пронизан запахами раскуренных ими сигарет или использованными ароматами духов и одеколонов. Даже фонарные столбы отбрасывают по ночам на нас тени в чем-то напоминающие их силуэты. Ну, а если вслушаться в ту какофонию звуков, которыми "кишмя кишит" город по утрам, то если быть внимательным, и там можно уловить неповторимые звуки их речи или смеха.
Что же делать! Расскажем нашим читателям о Верном Ленинце и Вечном Коммунисте Александре Михайловиче Пономареве.
Как Александр Михалыч сначала Пауэрса из рогатки сбил, а затем с гор спустился, чтобы коммунизм строить.
Рассказывают, что в тех местах, где когда -то родился Александр Михалыч Пономарев отродясь никаких сурьезных событий не случалось. Ну да, водились там мастеровые люди - металл из уральской руды извлекали, беглые людишки всякие наверняка были, Бажов, кажется, какие-то свои сказы писал. А событий не было никаких! Ну, ничего совсем!!
И до тех самых пор это было, пока над тем городком, чьим рождением маленький Саша его осчастливил, один американский летчик по пьяному делу не пролетал.
Летчик тот, Пауэрс его звали, видимо тогда считал, что самого бога за бороду схватил. И над границей СССР его не сбили, и над европейской частью тогдашнего РСФСР он от преследователей улизнул. Думал, все с рук ему сойдет!
Ан, нет. Как узнали об этом супостате уральские ребятишки, рогатки свои из "заначек сокровенных" расчехлили и ну в небо камнями пулять. Ракетчики, так те в самолет разведчика так и не попали, а ребятишки его все-таки завалили.
Уж не могу сказать чей "выстрел" тогда был самым точным (хотелось бы, чтобы АМ отличился!), но точно знаю, что когда Пауэрса наши солдаты с дерева едва живого сняли и к Хрущеву на допрос поволокли, подросток Саша Пономарев видевший эту сцену из-за кустов собственными глазами, не только гордость за державу в ту минуту почувствовал, но и призвание свое раз и навсегда определил:
- Буду, - сказал он себе, - как Никита Сергеевич верным ленинцем строить к 1980 году в Советском Союзе коммунизм.
Как поклялся себе, так и сделал, А как только стукнуло ему лет восемнадцать, спустился он тогда с Уральских гор на равнину, устроился на завод и приступил к осуществлению своей самой заветной мечты.
Да и время, если кто помнит, тогда такое было: культ личности успешно скончался и Михалыч его не захватил, вся страна на радостях пела и сочиняла стихи, да еще в космос как Гагарин стремилась улететь и кукурузой поля картофельные засевала. Как тут Верным Леницем не захотеть стать.
Как Михалыч в армию пешком пошел, в Питер влюбился, стал фанатом русской истории и в Университет Патриса Лумубы поступил.
Надо сказать, что с юных лет Михалыч то наш был человеком руководящим и ответственным. До того ответственным, что военкомы той поры не просто за ним по подъездам не гонялись, а вызвали прямо с завода и сказали:
- Большой ты уже, Саша, стал. Бери на вокзале билет и дуй своим ходом в Питер. Будешь там служить и закалку нашу уральскую прославлять.
Делать нечего. Раз приказ дан, раз Родина в его услугах остро нуждалась, собрал Александр Михалыч рюкзачок, сел на поезд и "тю-тю" до Питера своим ходом. Без пьяницы "куска" как в новом фильме "ДМБ" и без шприцев и героина, как некоторые современные "призывники". Военные люди ему сказали, что в части надо было к вечеру быть, а Александр в Питер с утра подоспел. И обстоятельству этому, естественно, как и любой провинциал, кроме труб и заводов ничего в жизни не видавший, страшно обрадовался. Рассказывал как-то, что никогда так много и с удовольствием в жизни не гулял: Невский, мосты, музеи, скверы, анфилады. До самых дыр последние гражданские башмаки стер, но полгорода тогда обошел и совершенно потрясенный пошел сдаваться вечером в часть.
Питерская служба молодого Александра надо сказать своим ритмом и строгостью захватила. Понятно, что и там он был вовсе не на плохом счету. А даже иначе: высокий, стройный, ответственный. Пусть не очень образованный, но начальство его с ходу приметило и в сержанты определило.
Долго ли коротко Пономарев долг Родине отдавал, но срок службы подходил к концу. И урок жизненный от живой российской истории Александр тогда внушительный получил - учиться надо!
Когда на "дембель" совсем пора стало и пополнение новое в часть пришло, отловил тогда Александр Михалыч одного новобранца из Москвы и прямо его спросил: "Что это за такой Университет Патриса Лумубы в столице объявился, да еще такой, что "партейных хлопцев" из армии в него прямо без экзаменов берут". Тот только "ушами похлопал" ("Мол, новый университет-то!") и "строиться" убежал. А Александр Михалыч после такого исчерпывающего ответа вконец в своем решении утвердился. В Москву, к новым друзьям из сбросившей оковы колониализма Желтой Африки!
Как Михалыч в университете учился, все "Золотое кольцо" по воскресеньям объездил, одну череповчанку "охмурил", да и женился на ней, понимаешь...
Можно, конечно, утверждать без большой ошибки, что и в "универе" Александр Михалыч на хорошем счету был. Правда, там ему изрядно помучится пришлось. Ведь по- французски или по-английский "бегло" заговорить, это вам не: "равняйсь, смирно, вольно", или там: "упал, отжался" выполнять. Парень то, сами понимаете, с Урала, а не откуда нибудь!
Однако, все в жизни, если ее по уму делать, в конце концов, на свои места становится. И у Михалыча учеба рано ли поздно ли, но устроилась как надо. Стал он себя не только "образовывать", но еще и "окультуривать". В те времена, надо сказать, такого "жлобства" по отношению к студентам как сейчас еще не было. Все прекрасно понимали - студент человек особый, его развивать надо. А поэтому, например, каждое воскресенье, прямо от здания университета "автобусик" отвозил "стьюдентов - лумубовцев" куда-нибудь в тихий провинциальный городок, лежащий в 100, 200 или даже 300-аж километрах от столицы. Таким образом еще молодым Ал.М. всю европейскую часть страны и посмотрел.
Надо сказать, что и в "универе" Михалыч особо на широкую ногу не жил и все время нуждался: организм молодой, хоть и коммунист, а того-этого все ж хочется. Стал он на одном из этажей обувь студентам ремонтировать, то бишь, если в терминах перестройки рассуждать - индивидуально-трудовой деятельностью занялся. Благо в армии это ремесло более менее сносно освоил... И зашла к нему однажды отремонтировать башмачки одна "краля" с филологического факультета. И приглянулась она Михалычу до самого сердца, понимаешь. А барышня эта, естественно, из Череповца была, потому как на Урале, сказывают, таких девок как наши, днем с огнем не найдешь. Вот и бегут горячие уральские парни со своих гор и от своих "уродин" прямо в объятия череповецких красавиц. И Пономареву этой жребий тянуть пришлось!
Как Александр Михалыч конголезским детишкам марксимзм - ленинизм на пальцах объяснял, потом с череповецкими школьниками работал, стал университетским преподавателем, квартиру получил и диссертацию защитил.
Молодые специалисты в те времена (будь хоть ты Гарвард окончил) много не получали. А уж гуманитарии, как Пономарев, вообще сущие пустяки. Выходов у них тогда, чтобы не изменить принципам и профессии, было всего два: либо диссертацию защищать (тогда еще ходил анекдот: попугай в клетке кричит молодому специалисту: "Хочешь жрать, пиши диссер!") или за границу ехать - тамошних аборигенов с хвостами к марксизму-ленинизму силой разума приучать. Пономарев, как верный марксист - ленинец и "лумубовец" выбрал второй путь и три года преподавал в конголезских школах исторические премудрости.
Не могу сказать, не стал ли он вернувшись назад, похож на своих первых учеников, но затем за основу жизни Михалыч выбрал путь поспокойней - защита диссертации. В качестве смежных профессий он еще "строгал детей" (двух девочек) и получал трехкомнатную квартиру.
К началу восьмидесятых "обмыв диссер" на тему о развивающихся странах, "дострогав детей" и получив квартиру, Михалыч вновь задумался. Опять потянуло в жаркие страны за экзотикой и "длинным рублем". А тут и случай прекрасный выпал - советская армия вступила в Афганистан. А где советская армия в те времена была, там нужда в идеологах марксизма - ленинизма возрастала стократно. Много тогда еще темного народу в мире было и Маркса с каким-нибудь тогдашним Бин Ладеном часто путали. И отправился Михалыч в Афган.
Как Михалыч в перестройке и в выборах депутатов Верховного Совета РФ поучаствовал, вторым секретарем горкома поработал и в августе 91 низложен был
Вернувшись из Афгана мудрым и не очень бедным человеком, приобрел Михалыч "Жигули", а также заметил, что в воздухе тогдашнего СССР явно запахло: сначала "перестройкой", потом - грозой. А подраться для верного ленинца с "левизной или правизной" внутри своей партии еще с самого Владимира Ильича "святым делом" было. Запахнул Михалыч рукава и "с Марксом и Лениным в башке" кинулся в самое ядро разгоравшейся тогда политической схватки. Сначала он "политический клуб" организовал при горкоме КПСС. Много там всякого народу перебывало, но больше всего местных "марксистов - ленинистов" толкалось. Один журналист тогдашней единственной местной газеты побывав на их тусовке, так в своей заметке и написал: "Нашествие доцентов".
Но одной болтологией заниматься Михалычу быстро поднадоело. Сначала он в депутаты союзные некого Колю Корюгина (кто такого помнит?) сопроводил, а затем, вместе с одним из друзей - доцентов Анохиным попробовал уже и сам в депутаты Верховного Совета РФ пробраться. Но там облом вышел: вот народный режиссер с огромной бородой Равик Смирнов прошел сразу в депутаты всех уровней, а Михалыч только слезы от обиды утирал - сами понимаете - доля в один процент от всего урожая для такого видного парня явно мало!
Утерев слезы и забыв все обиды Михалыч, однако, проскочил на место второго секретаря горкома КПСС по идеологии. Дело свое он знал туго и распираемый "ленинскими искрами" изнутри и подстегиваемый извне товарищами топтал и топтал башмаки для того, чтобы встретиться с колеблющимися и недругами, чтобы объяснить им "последнюю политику партии".
Однако! Однако, 21 августа для Михалыча все равно все в КПСС было кончено. В эти дни всенародного бунта в Москве в тихом Череповецке бывшие коммуняки, гроза и гордость самой правильной в мире партии, тихо забирали свои вещички и выметались по добру по здорову. Вот здание горкома КПСС почему то в белых башмаках покинул его первый секретарь Тихомиров, вот тихо ушел Малков. А где же тогда был Пономарев?
Как Михалыч токарем на заводе горбатился, затем дух коммунизма в Череповецке вызвал и возродил, звездой местной политической тусовки стал, а после и вообще в депутаты Государственной Думы избран был
После "кровавого" августа 91-го на Михалыча, надо сказать, местные дерьмократы много всяких собак навешали. И такой он и сякой. На митингах городских чуть так прямо и не говорилось: "Хороший Пономарев, это мертвый Пономарев". Ну что с людей обозленных возьмешь? Из доцентов местного технического университета его тоже тогда поперли. Один и сейчас здравствующий "акадмик" об Александре Михалыче в те времена говорил, что он с пеной у рта объясняет череповецким "студиозам" нюансы переписки Маркса с его другом Энгельсом. Якобы, таким образом, доцент Пономарев контрреволюцию в виде студенческой массы произвести норовит. Правда ли это было или не правда, но пришлось тогда Пономареву работу себе на заводах искать. У некоторых директоров тогда даже глаза из орбит вылазили: "Кандидат наук да в слесаря. Вы что, Александр Михалыч, с ума сошли? Помилуйте, это же тоже самое, что микроскопом гвозди забивать!"
Но делать было нечего, а кушать семье хотелось. И стал АМП на целых два года токарем (и говорят неплохим!) с политическим уклоном. Понятно, что такая извилина судьбы ему даром не прошла. С одной стороны он и в вуз вернулся (умер один старенький профессор), а с другой стороны, подняв на ноги местных активистов КПСС, и уже в виде Социалистической партии трудящихся и КПРФ со свистом прошел в депутаты городской думы, где быстро занял позиции заправского оратора. Причем для властей довольно неудобного: то одни вопросы больные поднимет, то другие. Все ему, знаете ли, не по душе!
Местная журналистская братия, тогда еще не купленная и себя выше господа Бога ставившая, вмиг им заинтересовалась и все время с расспросами лезла: "А что вы, АМ, об этом, думаете?! А что об этом?!" Короче, раскрутили мужика до самых звезд. Вот и задумался тогда опять Михалыч: "А не взять ли ему новую высоту: чтобы и зарплатку в госдуме побольше, чем в вузе получать, да и народу какое - никакое послабление найти?"
Местные вояки - коммунисты хотели его на место городского мэра "навострить". Но Михалыч подумал-подумал об этом, прикинул "нос к редьке" и сказал - себе и товарищам: "Хоть жилы из меня "партейные" тащите, но мэрская стезя не для меня. Я оратор, вещун. А как администратор просто почти полный ноль".
Товарищи согласились и бросили его в бой за место депутата Госдумы. Здесь, надо сказать, что ребята с Железного завода в те времена к политике не то что бы свысока, но как-то пренебрежительно относились. Михалыч в окружающую обстановку всматривается, вслушивается, внюхивается, а они сидят на своих железных попах и рассуждают примерно так: "Ну, что там для нас какой-то Пономарев. Стоит нам только чугунными головами помотать и стальным пальчиком пригрозить, как все само собой в нужном русле устроится..."
А ни фига! Сделал их тогда Михалыч на своем замызганном "жигуленке". По самые яйца в своей самоуверенности в дерьме искупал. Победил, короче! А они от обиды тогда все свои железные ногти пообкусали!! Между прочим, для победы Пономареву хватило в те времена всего 8000 рублей! Когда московские имиджмэйкеры об этом прознали, то чуть "дуба не дали". На свои то победы они почитай раз в 100-200 больше затратили. Да какие же это в сравнении с "пономаревской" победы были. Покупки, однако!
Как Пономарев в Государственную Думу отправлялся, в гостинице "Россия" жил и проституткам московским экономические показатели сбивал, "темную комнату" в здании на Охотном ряду искал, вещуном стал, судился и связь с народом малость утратил
Понятное дело, что после победы Александр М. некоторое время в эйфории пребывал. В связи с отъездом даже подарки местной политической тусовке на память делать начал. Рассказывают, что сам Позгалев, в те годы (95) еще мэр, без всяких губернаторских перспектив, к Пономареву прощаться заходил и долго-долго так просительно на него смотрел.
- Что? - сказал, вроде бы, тогда Пономарев. - Подарок от меня какой хочешь?! На, вот возьми от меня в качестве презента красные революционные шаровары. Будешь в мэры баллотироваться, обязательно надеть не забудь. Пригодится!
Уж не знаю, взял или не взял тогда Позгалев эти волшебные штаны, но выборов больше никаких не проигрывал.
В Думе Михалычу сразу пришлось встраиваться в довольно непростые рабочие процессы и взаимоотношения политической элиты. Устроился он в Комитет по международным делам, чтобы, как утверждали злые языки", за счет "загнившего буржуазного режима" ездить за границу. А жил же в гостинице "Россия". Самое сильное впечатление от быта - проститутки, прямо таки воспламенявшиеся от самого вида этого представительного пятидесятилетнего мужчины.
Пройдет, знаете ли, такая "попочка" мимо АМ, подмигнет ему кокетливо и спросит ласково:
"Александр Михалыч, а не хотите ли отдохнуть?"
А Александр Михалыч, крякнув про себя и попеняв на годы и партийность, говорил ей в ответ: "Спасибо, милая! Уже отдыхаю!"
Намекал, мол, что и в Госдуме у него зарплата невелика. А может и действительно тогда ему женщины уже безразличны стали?
Ну, ладно об этом.
В Думе Пономарев выступал редко. Земляки и злые языки помнят только случай какого-то голосования, когда АМ рассказывал, что нашел для уединения депутатов только какую-то очень темную комнату.
Зато в Череповецке и окрестностях его словно подменили. Приедет куда-нибудь, полночь-заполночь, посевная или нет, и давай "вещать". Познакомит всех собравшихся, нужно им или ненужно, со своим мнением, и назад. В Москву. А результаты, понятно, не ахти какие. Ресурсов то - почти нет.
Недруги АМ этот момент, конечно же отследили, и стали про него всякие пасквильные статейки публиковать. Особенно, говорят, старался некий Ник Непогодьев, который взяв у ребят с Железного завода повышенные антикоммунистические обязательства на пятилетку, донимал депутата всякого рода статьями.
И до донимался! Пономарев на него в суд подал и выиграл. А потом еще. Понравилось!
Однако, друзья старые стали потихоньку от Михалыча отходить. Да и он связи с народом утрачивать стал. То на митинге пенсионеров брякнет, что у него депутатская зарплата маленькая, то помощнику выволочку учинит.
Понятно, что с такой "политикой" на второй срок Михалыч мог и не дотянуть. И не дотянул! Хотя, опять, много чего несправедливого про него было наговорено. Более того, даже от выборов его конкуренты пытались отстранить - нашли зацепочку!
Сейчас, говорят, АМ в любимый и почти родной город наезжает редко. Нашел работу в Москве и стал птицей высокого полета. Это, с одной стороны, и хорошо. А с другой - жаль. Нам такие кадры по более, чем столице нужны будут. Может, вы не согласны?