Аннотация: Юна, восторженна, обманываться рада. Готова Арчебальдова вдруг спутать с Че Ге Варой. По-прежнему мужчины совершают одиссеи, но по мотивам вполне мирным. По-прежнему их Пенелопы ждут, и в спину дышат им сирены...
Арчи (ник прикрепился к нему даже в офисе) битый час шерстил по "одноклассникам" в поисках выходов на Центробанк - "для вентиляции обстановки", как он выражался в скупых письмах-коротышках. Сам он с банками никак не связан, но знал точно, что парочка-тройка из его товарищей по альма-матери осели в банках, как огурцы, и имели нужные контакты. Нет, ему, скромному последователю великого комбинатора, менеджеру сотового оператора, нужны были не вакансии - что, казалось бы, разумнее было искать на сервере подобного характера...
В голове Арчи, как всегда, крутилось несколько оригинальных операций, способных сорвать хороший куш с "основных" клиентов - с прямыми номерами. Он готовил плацдарм для развертывания бескровных битв с конкурентами... Если бы все получилось, как комбинатор задумал, он оттяпал бы от "вражьего" пирога сочный кусок в виде нескольких сотен клиентов. Причем незаметно - по крайней мере, первое время - для самих конкурентов.
Но все планы портили устойчивые слухи о готовящемся дефолте. Мол, банки раздали массу кредитов населению, недостачу тяпнули на Западе и ау...
- Центробанк в ответ закручивает гайки и главной мишенью выбрал расчетные счета. Короче, все должно быть прозрачно, даже платье, - как писал Арчи накануне своей юной подруге, бестактно объясняя "ситуевину", - а я, как ты понимаешь, сторонник полуприкрытого бесстыдства, ибо только такое и считаю правильным...
Поля же, ни черта не смыслившая в финансовых терминах, но приученная семьей и школой, а в основном лингвфаком, читать между строк, поняла "объяснительную" как вежливый отказ от намеченной встречи. Кафе, кино, катание на речном трамвайчике ей на этой неделе не светили по той простой причине, что возлюбленный якобы пребывал в объятиях не то Минервы, известной покровительницы счетоводов, не то, упаси Боже, пройдохи Гермеса... А проще говоря, сидел на мели.
Ей же, со скудным студенческим пайком нечего было предложить взамен, да и неудобно как-то, оскорбительно для мужчины... Особенно для Арчи с его болезненным самолюбием. Поле и в голову не приходило, откуда у нее мобильник со стразами, подаренный "просто так", и чулки с уймой нулей на ценнике, купленные по ее первому, очень стыдливому желанию. Она думала, что статус "менеджер среднего звена" уже предполагает наличие иномарки и трендовой одежды у френд-герлы, что отчасти правда, если не считать его странных наполеоновских планов относительно купли мыловаренного заводика где-то в румынской Трансильвании и эскейпа туда "вместе на все лето"... Оно, конечно, у менеджеров средней руки куры денег не клюют, но не до такой же степени, чтобы собственные заводики в горах... И потом, рефликсировала юная нимфа, отсутствие золотой кредитки в кармане друга отношениям вряд ли мешало бы. Она, кажется, любила бы его и так - без денег.
Без денег, правда, все равно не получалось. Ну никак. Ей мерещилось, что единственной препоной на слиянии их судеб-рек восставал он - золотой теленок. И его, только его тучные бока застили глаза бедняге Арчи. Хотя теперь уже, после пяти или шести невыносимых пауз-одиночеств длиною в месяц Поля не исключала и вины какой-нибудь волоокой соперницы. Именно волоокой: она знала, что тип Арчи - прохвостка Валерия, а она же волоокая... Телец или его женская особь (сомнения Поли в вопросах пола росли с каждым днем) все чаще напоминал о себе затяжными "творческим" кризисами-пропажами Арчи. Вот и сейчас, чувствовала Поля хребтом, парня лучше не тормошить. Пока отрывается на мельницах-великанах своих, одному ему известных фантазий...
Были случаи, Арчи исчезал в "загранкомандировки", и Поля уже легче мирилась с положением "жены в ожидании", как шутила она. И даже позволяла подружкам, свободным и безумно счастливым, как казалось ей в дни "бычьих охот", увлекать себя в чрево клубных подвалов. В раскрепощенность поп-ритмов и мартинный угар, где печаль Пенелопы растворялась ренуарским туманом, и всякое лицо казалось желанным и до безобразия невозможным... И в момент "ч", когда тростинки ее ножек сближались со случайными мужскими, каким-то щелчком закрывались все выходы-входы к чужим губам, вот-вот готовым слепиться с полиными и влить в нее новую жизнь... Сейчас же, как и всегда, когда Арчи был дома - на машине и вовсе рукой подать - что-то держало ее в узде, не давая рвануть пятничным аллюром к дискополам...
Почта - догадалась Поля. Как ее бабку когда-то молчание телефона, так и ее сейчас приковывало к дому, точнее, отвоеванному у сестры пяточку два на два - с персональным компом и тумбочкой у кровати - двухчасовое отсутствие сообщений на "аську". Она устала... Устала бороздить мировые просторы сети в поисках случайных текстов. Глаз слезился, рука тянулась к крестику в верхнем правом. Все - последняя ссылка и закрыть к чертовой бабушке. Все равно - пустота, жвачка дня, финал лопнувшим пузырем, бездарность досуга... Уже свела стрелку с "мушкой", уже хотела щелкнуть, отточив приговор "казнить нельзя помиловать" приличествующей девушке запятой после первого слова. И надо же стук в аську - сухой дробью по вискам: "Встретимся в десять? Как и раньше, захожу с северо-запада. На мне будет камуфляж и бандана, сумка с гранатами и сотовый вместо бластера..."
Где-то медведь сдох, съязвила про себя Поля. И не замечая даже редкого в их переписке юмора, схватилась строчить ответное, жутко перченое и, как ей казалось, остроумное. Пусть знает, чудила: она не холохуп, чтобы крутить ею легко и непринужденно. В конце концов, у нее тоже самолюбие и вообще она гордая. Сейчас покажет, какая... И снова стук, и снова ссылка вдогонку - их личное, их слишком интимное из сентиментального Дассена. С чего бы вдруг? Хотя, хотя так похоже на Арчи... Ах, Арчи, и ему не чужды мелодраматические повороты фабулы... Наушник выпал из правого уха. Из правого у нее всегда выпадает. Пальцы, как гаммы по клавишам, сами побежали выводить музыкальное, мхатовскими паузами наполненные межстрочия:
Снял бандану с глаз - девушка, локон за ухо убрав, ствол "калашника" чистит...
- Че, ты устал, грязи Боливии чуждой меся... Че, ты устал пробираясь...
Скинув сапог, из рук девушки взял чашу грааля-граната осеннего вара... Ге-моглобином пополнив баланс нулевого румянца.
Руки ее к пришитой на жесткую нитку пуговице на камуфляже. Быстрым движением пальцев и поцелуем руки у запястья:
- Че, я ждала. Ждала, пока из джунглей выведешь голодных солдат. Пока очнешься от забытья. Просто ждала, как откроешь глаза, солнцем Индии обожженный.
Мелким дрожаньем листа, нарастающим ритмом дыханья, соизмеряя ходики сердца... жадным до наноклеточки раскамуфлированных тел-душ...сотою в соту связь укрепляя... и наконец разорвались гранатой - до вздымленья песка, до хруста бамбука...
- Че, ты проснулся. Не уходи на юг...
Точкой, пунктиром ли лет, но тчк Че Ге Вара не ставил...
Утро взошло шаром блестящим востока, белый песок у рук золотя. Девочки босые в пестрых нарядах взглядом газелей Че провожали. Ствол блестящий в руки приняв, повернул, отблеск рассвета ловя, и оглянулся на северо-запад. Небо в глазах отразилось той, что всего иссуша, гранатом вчера напоила. Сделал кому-то знак - ноги песок всклубили... Сам же...
Сам же... Поля испугалась готового финала. И подмахнула: "ну, этот шаг останется в тайне...". У нее всегда так. Все плохие финалы, как по закону подлости, сбывались, все хорошие - нет.
- Сам же... Сам же, оставив на время фронты, грязи меся, выдвигался на северо-запад. К той, что на жертвенник сок молодого граната несла, -- стук-ответ в ее аську поразил спонтанностью реакции и готовностью подпевать ее лире. Надо же, финал взял на себя. Поля вибрировала всеми фибрами: редко, но, выходит, и Арчи пробивало на взаимность созвучий...
... Точкой, пунктиром ли лет, но тчк Арчи не ставил. Петляя, как заяц, в паузах слов:
- Полечка, Пенелопа, завтра не смогу. И в следующие выходные тоже. Я же сказал тебе, сейчас очень занят. Если не успеть, сделка сорвется и плакал наши горы.
- Вчера было хорошо, но все как-то неожиданно. Ты торопился, я тоже. Самое страшное -месяц негуляний под луной, и я как будто забыла тебя. Чужой запах, губы холодные, ты даже меня не целовал. И я - не хотела. Я забыла тебя. Совсем, - Поля глотала слезы и ковыряла пальцем обои, как в детстве, после ссор с сестрой:
- Так бывает...
- И это все, что ты хочешь сказать?
- Почему ты не позвонила мне, когда вернулась домой? Я ждал.
- Ты уходишь от ответа.
- Я не могу по телефону.
- Ты помнишь вчерашний ливень? Я гнала все сто сорок по левой полосе. Пару раз аквапланировала, - неожиданно для себя выпалила Поля.
- С ума сошла - я же просил.
- Неужели тебя так волнует моя безопасность?
- Мне жалко было, если бы погиб еще один хороший человек.
- Человек?!..
Воротник сдавил Полино горло, и палец рефлекторно сжал красную кнопку-трубку, разъединив ее с Арчи.
...Пару или тройку раз брошенный мобильник вибрировал короткими ариями, но выхваченный случайным глазом, перекочевал с коридорного подоконника в чужую сумочку. Ее владелица, глазастенькая амазонка с объемистым задом, хотела было по-честному отнести находку в учебную часть, но передумала - решила если не оставить себе (что было бы рискованно в стенах альма-матер), то хотя бы сорвать с его продажи через молоток.ру хороший куш.
Ей бы сейчас ох как пригодились случайные вливания. В амазонкиной голове, как всегда, крутилось несколько оригинальных операций, способных подсадить на крючок "основного" клиента: купля платья - алого, нет, не алого, а бордо ближе к цвету граната. И как можно скорее - через неделю корпоратив. Цветок в волосы. Непременно в волосы, как у Кармен. Кастаньеты... Нет. Кубинские сигары - нет, но если бы была мужчиной, то да... В общем, решено: толкнуть телефончик с молотка. А что в этом, в конце-концов плохого? Модель все равно старая, для лохов, сейчас в моде с сенсорным экраном - так и так менять. И потом сами виноваты - забыть гаджетку на подоконнике, фи...
А ей гаджеты нужны, ох как нужны... Она готовила плацдарм для развертывания бескровных битв с очередной конкуренткой - какой-то безмозглой пигалицей на тонких телячьих ножках. Из окружения молодого шефа, у которого амазонка в числе прочих "лучших" студенток подвязалась практиканткой-переводчицей. Если бы все получилось, как она задумала, она обломала бы шефу рога и заставила-таки его замычать-зателиться на предмет ее "кражи" у сопливого сокурсника Ванечки. И кражи в Европу, всенепременно - в Европу, в горы, полные красных руд...