Гамбит оборотня. Книга вторая.Пропавшие среди живых
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Пролог.
Семнадцать лет назад.
- Ах ты, паршивка малолетняя!!
Нина Павловна в сердцах полоснула Настю по заднице полотенцем. Девчонка взвыла от неожиданной боли и схватилась за пострадавшие ягодицы.
- Ба-а-а-а-а!!! - заревела она навзрыд, - Ну прости, пожалуйста!! Я больше не буду!!
- Не будешь? Не будешь?! - бабушка ухватила внучку за руку и опять замахнулась полотенцем, - Бестолочь! Кто ж тебя только надоумил то?!!
Еще один хлесткий удар.
- Я сама!! - громче завопила Настя и хотела вывернуться, но не тут-то было. Бабуля даром что старая, но сил у нее оставалось еще очень много. Особенно, когда она злилась!
- Сама она! - Нина Павловна отшвырнула от себя девчонку, - Сама?! Я сколько раз говорила - не смей брать фигурки из шкафчика?! Сколько раз предупреждала!
И снова удар.
- Ну, ба-а-а!!! Ну, прости, пожалуйста!! Ну, пожалуйста! - Настена громко ревела, вытирая кулачками мокрые щеки, - Он же первый начал...!!
Тонкая косичка растрепалась, коротенький сарафанчик, усыпанный незабудками, сбился на сторону и помялся. У локтя желтеет недавний синяк, обо что только умудрилась поставить, на коленке кровит большая ссадина.
Нина Павловна опустила руку и беспомощно уставилась на внучку, постепенно остывая.
- Что он опять?!
Настя коротко всхлипнула и зло глянула на бабку исподлобья.
- Он сегодня Мишку Баранова своей собакой травил...!! Вот я и...
- Вот ты и ...?! Да ты что!! - обомлела бабушка, - Я тебя чему учила, мерзавка! Я тебе что говорила?! Ах ты, паршивка! Дура набитая! Так ты это еще и специально!!
Девчонка, воспользовавшись замешательством бабушки, успела увернуться, и, сверкая босыми пятками, умчалась на задний двор. Нина Павловна свирепо посмотрела ей вслед и устало отбросила в сторону измятую тряпку, в которую превратилось полотенце.
Прищурилась на яркое полуденное солнце и смахнула невольно выступившие слезы. Прибрала выбившиеся из пучка пряди седых волос, присела, почти упала, на лавочку у дома.
Настена была так похожа на своего отца в детстве, такой же прыткий мелкий воробей. И с таким же обостренным чувством справедливости. Сколько Сашка дрался из-за того, что кто-то кого-то где-то обидит, заденет, оскорбит...!?
Вот и эта пигалица - вся в отца пошла...
- Чего стряслось-то, Пална? - из-за забора показалась соседка, - Чего девку гоняешь?
Нина Павловна оглянулась на любопытную тетку и махнула беспомощно рукой.
- Да..., - она устало поднялась с лавочки, - Ваньке Сиротину фигурку отдала. Из Сашкиных шахмат. Так нет бы поиграть - подарила ж! Бестолочь!
Та в ответ сочувственно поцокала языком.
Нина Павловна повернулась еще раз в сторону огорода, куда убежала внучка, и направилась к калитке.
- Маш, я схожу до Сиротиных, вернуть же надо, - бросила она соседке, - Ты пригляди за моей паршивкой, ладно? А то мало ли еще чего натворит.
- Да о чем речь, Пална, иди, конечно!
Нина Павловна вышла на улицу и заторопилась в сторону станции. Сиротины жили на той стороне деревни, за железнодорожным переездом, до них идти и идти, и старуха очень надеялась успеть.
"Как бы чего не случилось! - молилась она про себя, - Как бы чего не случилось!"
С семьей Сиротиных Нина Павловна знакома не была, но слышала о них много. Соседки судачили разное, порой нелицеприятное. Глава семейства работал директором магазина, пару лет назад прикупил в их деревне домик под дачу и летом вывозил семью дышать свежим воздухом и питаться натуральными продуктами. Их сынок был ровесником Настьке, но соседки рассказывали, что уж больно избалованным рос. Хамил продавщице в магазине, задирал деревенских ребят. Настена тоже вон сколько раз с ним и дралась, и обзывалась.
А сегодня вот додумалась!
И ведь сколько раз Нина Павловна ей наказывала - из шкафа ничего не брать! Строжайше запрещено. Категорически! И вот тебе на - умудрилась-таки залезть! Как дотянулась только?! Ведь шахматы стояли на самой верхней полке, в самой глубине!
Хорошо, хоть умудрилась взять именно пешку. Не слона или ферзя, а мелкую фигурку!
Нина Павловна пыталась припомнить, когда в последний раз проверяла шахматы. В прошлом месяце? Или еще раньше? Не помнила. Из-за переживаний, злости и страха за мальчонку голова совсем отказывалась работать.
Но Нина Павловна точно помнила, что шахматы еще не успокоились. Еще злились из-за неправильного использования и очень сильно пахли гнилью.
А ведь уже больше года прошло! Пора бы угомонится-то!
Все-таки придется, наверное, отнести их к ювелиру. Пусть закроет фигуры заклинаниями, чтобы те стали хотя бы безопасными. Нина Павловна очень не хотела этого делать, шансы, что шахматы выдержат наложение арканов, крайне малы, но сегодняшний случай показал, что лучше уж так, чем кто-то еще пострадает по их вине.
Сейчас - главное успеть.
Вот, наконец, и дача Сиротиных. Высокий забор выкрашен зеленой краской, над ним свесила свои ветви старая яблоня. Сам дом находился в глубине сада, и с дороги была видна лишь темно-синяя крыша с круглой новомодной тарелкой спутниковой антенны.
Нина Павловна подошла к калитке и постучала щеколдой замка. Где-то в глубине дома залаяла собака, наверно, та самая, которой сын хозяев травил Мишку Баранова.
- Иду, иду! - послышался женский голос и по грунтовой дорожке зашаркали шлепанцы.
Дверь открыла женщина, крашеная блондинка лет тридцати. В цветастом летнем платье с огромным вырезом до пупа, на лице - яркий макияж, хотя перед кем тут, в деревне, краситься и наряжаться-то? Понятно, в кого сыночек пошел, мамаша тоже не лыком шита. Городские они, сразу видно!
Нина Павловна подавила в себе растущую к матери Ваньки неприязнь и поздоровалась.
- Чем могу помочь? - Сиротина в ответ недовольно глянула на Нину Павловну из-под широких полей соломенной шляпки.
- Вы уж меня извините, но моя внучка вашему сыну одну вещицу подарила..., - начала путано объяснять Нина Павловна, - Не подумала она, глупая еще. Если позволите, я бы хотела забрать обратно.
Женщина недоуменно приподняла выщипанную бровь.
- А что за вещь?
- Пешка из шахмат моего сына. Желтая такая. Он при жизни любил всякие поделки из камня вырезать, вот и ... Я ж Настьке говорила не трогать, все-таки память отца, а она... Да что с шестилетки возьмешь-то! Бестолочь она еще, балбеска!
Хозяйка дома смерила Нину Павловну недоверчивым взглядом, но видимо, решив, что старуха не лжет, крикнула в сторону дома:
- Ваня! Ванечка!
- Да, мам?
Услышав звонкий мальчишеский голос, у Нины Павловны от сердца отлегло. Успела!
- Тебе девочка что-то сегодня дарила? - продолжила кричать Сиротина.
- Да.
- Надо вернуть!
- Ну ма-а-а-ам!!
- Я сказала - немедленно!
- Ладно, сейчас! - разочарованный донельзя Иван вышел на крыльцо дома.
Нина Павловна вцепилась взглядом в руки мальчишки - он аккуратно держал маленькую желтую пешку тремя пальцами.
Она! Та самая! Даже здесь, у ворот, старуха чувствовала легкий неприятный запах, исходящий от фигурки. Простые люди его не замечали, они восхищались изящной работой мастера-ювелира, любовались фактурой самого камня и золотистыми искрами, играющими на свету. Нина Павловна видела чуть больше.
Ванька сделал шаг вперед и неожиданно раздался громкий треск и грохот. Проломилась подгнившая ступенька крыльца. Мальчишка, не удержавшись, свалился с лестницы и завопил от боли.
- Мама!!
Сиротина охнула и метнулась к сыну.
Домой Нина Павловна вернулась только под вечер. Ванька при падении сломал руку, и Настина бабушка помогала Сиротиным наложить шину и довезти сына до медпункта. Те думали, что соседка просто отзывчивая и помогает по доброте душевной.
Но Нина Павловна знала, что Ванька не случайно свалился с трехступенчатой лесенки и заработал открытый перелом. Поэтому, вернувшись домой, она как следует наказала Настену, чтобы больше не повадно было таскать отцовские вещи без спроса.
И неповадно было мстить.
Потому что в переломе Ваньки виновата была пешка. Маленькая золотистая фигурка с огненными искрами света. Из набора опаловых шахмат.
...
Наши дни.
Настя подхватила иголкой бисеринку и прикрепила ее на канву. Роза получалась как живая - ярко-алая с тонкими розоватыми прожилками. Если правильно подобрать оттенки бисера, то может получиться настоящее произведение искусства.
Вышивкой девушка развлекалась на работе в свободное время, пока в магазинчике не было покупателей. Впрочем, они нечасто заходили в магазинчик на окраине Сергиева Посада, торгующий жостовскими подносами, деревянными шахматами с фигурками российских правителей и прочей дребеденью для туристов. Отдельной графой дохода стояли продажи бижутерии и поделок из полудрагоценных камней, но это был товар только для знающих людей.
Еще одна бисеринка на игле, нежно-розового цвета и Настя мигом почувствовала отклик - легкий, чистый, воздушный. Словно мурлыкание котенка. Одно удовольствие работать с таким добрым бисером.
Не то, что те опаловые шахматы.
С чего бы вдруг она вспомнила тот детский случай?
От бабушки ей тогда сильно досталось, еще три дня Настя не могла нормально сидеть и на все лето лишилась встреч с подружками. Бабуля устроила Настене настоящую каторгу из работы по дому и огороду в наказание не столько за то, что взяла фигурку из отцовских шахмат, сколько - почему именно внучка это сделала. Ведь девочка прекрасно знала, что это за шахматы.
Бабушки нет уже целый год, но Настя на всю жизнь запомнила урок, что бабуля вбила полотенцем и трудотерапией.
Каждая вещь обладает своим характером. Какие-то помогают, какие-то - вредят. Что-то можно уговорить или успокоить, а что-то навсегда останется злобным и жестоким.
Подобное знание нельзя использовать во вред. Нельзя с его помощью мстить, нельзя наказывать.
Ваня Сиротин долго еще ходил с гипсом на руке, все хвастался, что получил перелом в драке с пятью здоровенными одиннадцатиклассниками. Но хамства и гонора у него стало поменьше, младших и слабых больше не задирал и с взрослыми разговаривал вежливо.
Так может бабушка была все-таки не права? Может, пешка уже простила своих хозяев за неразумное использование и помогла Ваньке? Кто знает...
Мелодично звякнул колокольчик на двери, оповестив о приходе покупателя, и Настя резко очнулась от своих воспоминаний. Отложила канву, на которой вышивала, ножницы и иглы убрала подальше, - кто его знает, что за покупатель. Вышла из своего закутка к посетителю.
Высокий красивый мужчина в дорогом пальто со скучающим видом разглядывал сувениры на полках - пасторальные статуэтки гжельской росписи и флажки и вымпелы "Я люблю Москву" .
Он уже был здесь, Настя хорошо его запомнила - люди его уровня редко когда заходят в подобные магазинчики, а этот даже купил камни. Два кабошона из авантюрина.
- Здравствуйте, девушка, - вежливо поздоровался покупатель, окинув продавщицу безразличным взглядом.
Настя мило улыбнулась, стараясь не замечать высокомерия мужчины.
- Чем могу помочь?
- Примерно месяц назад я покупал у вас пару авантюриновых кабошонов. И вставил их в одну... драгоценность, - он криво улыбнулся кончиками губ, - Вчера эту драгоценность у меня украли и своими силами я ее найти не могу. Вы же ставите на свой товар магические клейма, верно? - и после утвердительного кивка девушки, продолжил, - Сколько вы возьмете за поиск?
1 Глава.
Весна в Москве всегда наступала внезапно. Еще вчера мороз заставлял кутаться в теплые дубленки и холодный ветер, казалось, пробирал до самых костей, а уже сегодня весна решила полноценно заявить о своем приходе: потеплело так, что сугробы стали темнеть и по обнажившемуся черному асфальту побежали первые робкие весенние ручейки. Правда, под утро обрадовавшийся город еще пощекотал небольшой морозец, заставив лужицы покрыться ажурной изморозью, но даже он не сумел прогнать ощущение наступающей весны.
Дворник, уверенно сгребая снег к обочине, размеренно махал метлой и подозрительно косился на молодого парня, сидящего на скамейке у подъезда. Тот, насвистывая что-то едва слышно себе под нос, кормил стайку воробьев. Горсти зерна россыпью падали на белый снег, но дворник по дуге обогнул скамейку, решив не связываться с этим непонятным молодым человеком. Нормальному парню вряд ли придет в голову сидеть в восемь утра у подъезда и кормить воробьев. А от ненормального лучше держаться подальше. Мало ли что.
Птицы, суетно прыгая вокруг, склевывали с заснеженного асфальта семечки и пшено, пара особо смелых пичуг запрыгнули на скамейку поближе к кормильцу, коснулись клювами его кожаной куртки и тут же испуганно отлетели подальше. Но парень лишь весело рассмеялся и сыпанул следующую горсть прямо на сиденье, поближе к себе. Расстегнул куртку, под которой оказался светлый шерстяной джемпер, похлопал по бедру, затянутому в джинсы, подзывая птиц поближе. А затем неожиданно ловко схватил осмелевшего воробья. Сжал слегка в ладони, поднес ко рту и начал ему что-то нашептывать. Погладил по испуганно вжавшейся головке, расправил помятые перья на крылышках и подкинул в небо. Проследил, как пичуга стремительно улетает в высь, и помахал ей на прощание. Достал из кармана куртки еще один кулек с семечками
Из подъезда выскочила молодая девушка, громко цокая каблучками по очищенной от снега плитке. Парень подмигнул красавице и та, заглядевшись на его белозубую широченную улыбку, споткнулась на ровном месте.
- Будьте осторожней, милая, - он ловко поддержал девушку под руку.
- Да, с-спасибо, - выпрямилась она и одарила внезапного помощника смущенной улыбкой. Парень был очень хорош - скуластое лицо, темные кудри до плеч, серо-голубые глаза под иссиня- черными густыми ресницами.
Девушка, помедлив, застенчиво поправила на локте сумочку, но парень продолжить знакомство не захотел, и она, расстроено вздохнув, заторопилась дальше.
Тот хмыкнул в ответ и проводил красавицу неожиданно серьезным взглядом, а затем задрал голову вверх и присвистнул. Воробей, кружащийся все это время в небе, ринулся вниз и уселся парню на плечо. Защебетал, зачирикал ему на ухо. Парень внимательно все выслушал, кивнул головой и отпустил птицу обратно в небо.
Поднялся со скамейки, высыпал остатки зерна себе под ноги - воробьям на угощение, и медленной расслабленной походкой направился в сторону дороги.
Его машина стояла недалеко от входа на станцию метро, старая потемневшая от грязи отечественная "восьмерка" непонятного цвета и года выпуска. Рядом с ней прогуливались двое полицейских и парня это насторожило. Он оглянулся по сторонам в поисках более интересной жертвы для патруля, но стражи порядка ожидали явно хозяина машины - увидев его, они подобрались и ожидающе прислонились к капоту.
- Документы предъявите! - козырнул один из них.
Парень пригляделся к форме полицейского, едва заметно поморщился и безоговорочно достал из внутреннего кармана бумажник. Раскрыл паспорт на первой странице, подал его стражу порядка.
- Никита Дуров, прописка - Вологда, - прочитал тот и подозрительным взглядом окинул фигуру парня с ног до головы, - Зачем приехал в Москву, Никита Дуров?
- По спецвызову вашего цехового мастера.
- Не нашего, - набычился тот и продолжил листать паспорт.
- Я хотел сказать, московского, - поправился Никита, - А что, какие-то проблемы, господин патрульный?
От обычных полицейских патрули Гильдии на первый взгляд практически не отличались. Те же цвета формы, такие же нашивки и погоны. Только нарукавный знак был особенным: вышитый герб Гильдии - два скрещенных посоха в круге белого цвета. Маги и менталы.
- Нет, проблем нет. Пока нет, - патрульный отдал обратно паспорт, - Напоминаю о разрешенном времени - до одиннадцати вечера.
- Я помню, - Никита убрал документ в бумажник и уселся в машину. Ему предстояло пересечь пол-Москвы, чтобы добраться с новостями до Медведя. По телефону такие известия передать Никита не решился.
...
Всю ночь мать Вари и Олег Брониславович привели в его кабинете. Возвращаться в гильдейскую гостиницу женщина наотрез отказалась.
Поздно вечером Медведь отправил на Шипиловский проезд двух своих проверенных людей. Те аккуратно переговорили с консьержкой и соседями Ларисы и выяснили, что описываемая девушка в дом заходила, а вот после этого ее больше никто не видел. Пропала ли она? Неизвестно. Одно было ясно - Варвара не отвечает ни на телефонные звонки своей матери, ни своего учителя, ни просто незнакомых людей. То ли с самим телефоном что случилось, то ли с девушкой.
В квартире Ларисы никто не подавал признаков жизни, но повторный звонок в службу контроля подтвердил, что Варварина метка сигналит именно оттуда. Варя там? Официально - да. А по факту?
Обдумав все хорошенько, Олег Брониславович решил отправить к квартире Ларисы Никиту Дурова, рэкса из подпольной стаи Новикова. Его появление немного облегчило задачу для Медведя. Маг, умеющий управлять животными, мог выяснить, что же происходит в квартире Ларисы и там ли сейчас Варвара, но как относящийся к цеху оборотней, он тоже попадал под закон о комендантском часе. Поэтому, решено было ждать утра.
Конечно, по-хорошему, надо было бы сразу заявить в службу контроля, что исчез один из оборотней. Патруль мигом проверил бы адрес на Шипиловском и не пришлось бы ждать всю ночь в неизвестности. Но вся проблема в том, что Варвара - не обычный оборотень. А оглашать о ее пропаже никого пока не хотелось - если вдруг с девушкой и правда все в порядке, то это привлекло бы к ней и ее матери дополнительное ненужное внимание со стороны службы безопасности, а вспоминая недавний допрос из-за переезда Варвары, хорошим это внимание не закончилось бы.
Лидия это понимала но вынужденное безделье и томительное ожидание доводили ее до нервного срыва. Сначала у женщины началась истерика, что дочь действительно ушла из семьи. Она обвиняла Главу Гильдии, своего сына, себя саму, всех кого смогла вспомнить. Затем наступила паника, что дочь все-таки изъяли из семьи и используют по каким-то своим надобностям. Ведь Варвара так и удосужилась позвонить матери, чтобы предупредить о своей задержке или даже ночевке у подруги. Подобного девушка себе никогда не позволяла, а значит, она попросту не может позвонить. Лидия изо всех сил порывалась пойти к Владиславу и устроить ему форменный скандал с требованием вернуть дочь в семью. На смену этой идее пришла следующая - самостоятельно добраться до Царицыно и вытащить девчонку с помощью гильдейских магов. После этого, Лидия решила, что о талантах дочери узнали иностранные Гильдии и завербовали бедную девочку. Затем...
Медведю пришлось очень потрудиться, чтобы успокоить распсиховавшуюся женщину, пресекая ее идеи на корню. Не хватало, чтобы весть о вырвавшемся из подчинения полиморфе достигла ушей Главы Гильдии. Тогда уж действительно ничего хорошего ждать не пришлось бы. Но Медведь при этом прекрасно понимал Варину мать, его самого очень беспокоило, что случилось с ученицей и почему она до сих пор не выходила на связь.
Ранним утром Олег Брониславович сделал еще один запрос в службу контроля, но там ответили, что местонахождение всех оборотней стаи установлено и комендантский час не нарушен.
После этого Никита получил от Медведя удостоверяющие документы и отправился в Царицыно.
- Все это зря! - в который раз глухо проговорила Лидия, - Нам ничего не даст разговор с птицами.
Она уже перестала истерить и паниковать. Женщина впала в беспросветное отчаяние, мысленно попрощавшись с дочерью, как с умершей.
- Ты слишком рано теряешь надежду. Дай ему хотя бы шанс попробовать.
Измученная бессонной ночью и волнениями женщина молча встала со стула и подошла к окну. Она не верила новому помощнику, видя в нем лишь молодого и слишком самоуверенного парня, даже не давая ему шанса доказать свою пользу.
Лидия с тоской дотронулась пальцами до стекла. Она уже не пыталась что-то высмотреть, просто разглядывала свое отражение в окне. Под глазами мешки от усталости и переживаний, кожа посерела и словно помертвела за последние дни, волосы потеряли блеск.
Устала она. Очень устала от всех этих экспериментов, проверок, тестирований и наблюдений. За все двадцать лет, что растить девочку-полиморфа.
Устала от всего, что пришло в ее жизнь с появлением в ней Варвары.
Но ни за что на свете от приемной дочери Лидия не отказалась бы.
- А что ты сам об этом всем думаешь?
Медведь выпрямился в кресле, со стоном разминая затекшую спину.
- Лида, я знаю Варю, - в который раз начал он успокаивать женщину, - Знаю...
- Да плевать мне, что ты знаешь, - измученно и оттого более резко перебила его мать Вари, - Я уже наслушалась, какая Варька умница, раз не позвонила, значит не смогла... Что ты сам конкретно думаешь об этом? Только честно ответь.
Олег Брониславович вышел из-за стола и встал рядом с Лидией. Сложил руки на груди, задумчиво посмотрел в окно.
- Неспроста это все, очень неспроста, - тихо проговорил Медведь, - Боюсь, что девочка попала в чью- то игру, и завязаны в ней очень высокие люди. Поэтому и спокойно все в службе контроля.
Варина мать едва заметно качнула головой.
- Я тоже так думаю, Олег, - почти шепотом ответила она, - И мы с тобой Варьке уже помочь не сможем.
Он так же тихо спросил, правильно поняв поставленную паузу:
- Борис?
- Да. Как найдем Варьку - отправляй девчонку к нему. Он дядя, он должен позаботиться.
Еще несколько дней назад Лидия была категорически против этой идеи. Борис Новиков, оборотень, ушедший в подполье после поражения в войне, никогда не интересовался своей племянницей. Да что там говорить, он появлялся в городе всего лишь раз в год на два дня, проводил какие-то свои дела и тут же сбегал обратно в глухие подмосковные леса. Казалось, он даже не знает о существовании Варвары.
Но теперь, после этой дикой недели мать начала склоняться к мысли, что убрать дочь из города будет самым наилучшим вариантом.
- Сначала дождемся Никиты. Надо выяснить, что же случилось на самом деле в квартире Ларисы.
- А случилось вот что, - Никита широко распахнул дверь кабинета и в два шага пересек кабинет, немаленький к слову, - Девушка на самом деле была в той квартире. Ее пригласила рыжеволосая хозяйка, воробьи ее давно знают. Они не видели, что именно с женщинами произошло, но сейчас в квартире много крови, все разломано и осталась только одна хозяйка. Сидит без движения на полу. Куда делась вторая девушка, птицы не знают.
- Сколько птиц ты отправлял?
- Пять. Все подтвердили одно и тоже.
Медведь кивнул головой, одобряя работу нового помощника.
- Но метка оборотня идет именно из квартиры Ларисы! - встрепенулась Лидия, - И кровь...? Откуда там кровь? Ведь Варька не могла, верно? - она с отчаянием повернулась к Олегу Брониславовичу, - Не могла же?!
Тот тяжело вздохнул:
- Вообще-то, могла. Карина вчера ночью не стала ставить полные щиты, знала, что девочку поведут на допрос, возможно с телепатом. Обновленные щиты были бы подозрительны, поэтому Карина только закрепила существующие. Но они, как ты знаешь...
- Почти слетели из-за Славкиного нападения и закреплять почти нечего..., - шепотом проговорила Лидия, с ужасом понимая, что дочь, вероятно, стала преступницей, напав на свою подругу-магичку.
Никита хмыкнул:
- Забавная у вас семейка!
Олег Брониславович цыкнул на парня, чтобы придержал язык.
- И отсюда я делаю два вывода: либо службе контроля дан определенный приказ насчет Варвары, либо..., - Медведь показательно поднял бровь, чтобы собеседники сами догадались.
- Но..., - ахнула Варина мать, - разве это возможно? Ведь метки все индивидуальные, создаются под каждого оборотня отдельно!
Медведь перевел на нее тревожный взгляд.
- Значит, мой первый вывод - правильный. Здесь замешана служба контроля, а значит, кто-то из Правления Гильдии.
...
Варвара сидела на кровати, поджав ноги, и задумчиво обрывала лепестки красной герберы. Цветы принесли сегодня ранним утром и поставили в вазу, пока девушка крепко спала. Она и проснулась-то от их едва заметного, чуть горьковатого запаха.
Странно. Обычно Варя не различала аромат гербер, а сегодня почему-то он показался таким отчетливым. Странно и ново. Все вокруг ново.
Комната, в которую Варю поселили, производила неоднозначное впечатление. Смешение двух, казалось бы, совершенно не совместимых стилей давало поистине ошеломляющий эффект. Тяжелые литые бронзовые подсвечники в виде атлантов держали на своих плечах причудливый средневековый канделябр, но вместо свечей в нем стояли маленькие электрические лампочки, дарящие мягкий приглушенный свет. Большая двуспальная деревянная кровать с витиеватой резьбой по изголовью прекрасно соседствовали с элегантно оформленным современным окном. Тяжелый бархат штор цвета кофе с молоком соседствовал с нежнейшим белоснежным газом. Деревянный пол, письменный стол в стиле барокко с изогнутыми ножками и рядом в то же время удобное современное кожаное кресло.
Уютная комната, комфортная и... чужая. В чужом доме.
За последнее время Варя сменила несколько мест проживания - родительский дом на квартиру бабушки, затем - цеховая гостиница, и теперь - дом вампира.
Вампир. Живое зло и исконный враг нейтралов. Тот, кому нельзя доверять. И, тем не менее, ему Варвара верила больше всех.
С кровососами нельзя заключать какие-либо союзы, но именно вампир пришел к ней на помощь и приютил у себя.
Потому что он ей верил. Вчера вечером Доминик доказал девушке, что верит в ее невиновность и готов защищать до последнего.
А Варя? Варя ему верила? Готова ли Варвара отдать свою жизнь в руки этого малознакомого мужчины? Ведь, если разумно задуматься, что девушка о нем знала? Почти ничего.
И лишь звериные инстинкты, неожиданно обостренные до максимума, говорили, что Доминик - хороший человек. И достойный. Он защитит.
Девушка еще раз окинула взглядом комнату, как вдруг мелодичный перелив ворвался в ее мысли. Кто-то пришел? Перелив повторился настойчивей, словно гость неудержимо рвался в квартиру. Варя накинула выданный ей с вечера шелковый халатик и только хотела выйти открыть, как через мгновение опомнилась - она тут сама гостья. Но любопытство все-таки штука коварная - хочешь не хочешь, а пока не узнаешь, не успокоишься. Варя чуть приоткрыла дверь и прислушалась. Снизу доносились два голоса, мужской и женский, очень громкие, явно скандалящие.
Варвара досадливо нахмурилась - не слышно толком ничего. А так хочется узнать, что за проблемы в вампирском семействе. Осторожно открыв дверь, девушка выскользнула из комнаты. На цыпочках пробежала по коридору до лестницы и спустилась внизу на пару ступенек. Села на корточки и заглянула между балясинами.
Женщина в яркой красной блузке и узких черных брючках удерживала входную дверь, чтобы незваный гость не прошел дальше.
- Ты немедленно собираешься и уезжаешь со мной! - резко приказал мужчина.
- Ишь ты, раскомандовался! - зло фыркнула женщина ему в ответ.
Варя узнала этот голос - Евангелина, сестра Доминика. Она сама представилась вчера Варе, дождавшись, пока Ник с магом оставят гостью в покое, и сама же показывала ей комнату. Яркая, взрывная и эмоциональная, Варе она понравилась с первого же взгляда.
- Ева, я не шучу!
- Я тоже! Пошел вон отсюда, скотина, чтобы я тебя больше не видела! - девушка открыла нараспашку дверь и указала мужчине на выход.
Его Варвара тоже узнала, и сильнее сжалась на ступеньке, чтобы ее не заметили. Оливер, лучший друг Доминика и глава его службы безопасности. Варя почему-то до дрожи боялась этого высокого блондина-красавца, хоть и видела вблизи только один раз в жизни.
- Ева, я только хочу, чтобы ты не пострадала!
- Ты прекрасно это доказал, когда я тебя в постели с той шлюхой блондинистой застала! Вали отсюда, мразь кровососущая! Предатель! Сволочь! Мне ничего от тебя не нужно! Я тебя ненавижу!
- От любви до ненависти...
- И не надейся!! - яростный взрыв эмоций, затем вдруг все затихло.
Приглушенный стон, словно женщине закрыли рот рукой, неожиданный мужской вопль от боли и следом непечатный мат. Сестрица Доминика обложила гостя такой площадной руганью, что ей явно позавидовали бы грузчики и строители.
- Стоять! - тихий женский приказ прозвучал вдруг ошеломляюще громко.
Варя тихонечко глянула вниз. Блондин водрузил Еву себе на плечо задом кверху и развернулся, чтобы уйти, но дорогу ему перегородила невысокая миловидная женщина в темно-сером брючном костюме. Она наставила на мужчину пистолет и тихо приказала:
- Пистолет заряжен серебряными пулями, Оливер. Поставь Евангелину на пол!
Ева, поняв, что ей пришли на помощь, задергала ногами, вырываясь из рук незваного гостя.
- Майя! Майя, стреляй без разговоров! Пусть этот ублюдок узнает, что ...
- Я не оставлю Еву в этом доме ни минуты! - так же тихо ответил телохранительнице мужчина. - Не сейчас, когда у вас...
- Майя, чего ты ждешь! Стреляй в него! Ничего этому упырю не будет, оклемается через пару дней! - продолжала верещать Евангелина, но на нее внимания никто не обращал.
- Поставь ее на пол, - повторила Майя, - Я ведь действительно выстрелю!
- Стреляй, - набычился Оливер, - Но Еву я заберу с собой!
- Она не хочет!
- Не хочет! - по-новой завопила Ева и снова задергала ногами. Оливер хлопнул ее по заднице, чтобы не вырывалась, но в ответ девушка заверещала еще громче.
Майя молчала, продолжая целиться в вампира. Тот грозно буравил телохранительницу взглядом, но девушка была неумолима.
- Доминик не хотел, чтобы Ева уходила отсюда!
- Майя, не будь дурой! Если эта идиотка сдохнет, то тебе ж первой голову снесут! - психанул Оливер, - Ева простая смертная, ее прибить проще простого!
- А ты что, уже и это обдумывал? - съязвила девушка у него на плече.
- Заткнись, - рявкнул он на сестру друга, - Иначе я...
- Иначе что? - продолжала доводить его до белого каления Евангелина, - Ударишь меня? Меня ж прибить проще простого! Господин вампир ведь такой сильный по сравнению с простой смертной!
- Да, Ева! - он зло выругался и сбросил девушку на пол и склонился над ней, - Да, ты смертная! Тебя можно убить щелчком пальцев! И именно поэтому я пришел сюда, чтобы спасти твою жизнь!
- В твоем спасении тут никто не нуждается! - сплюнула она, сидя на полу и гневно глядя в глаза Оливера, - Поэтому можешь убрать свою восхитительную задницу с моего порога и идти спасать кого-то еще!
Оливер выпрямился, бешено глядя на девушку сверху вниз. Желваки ходили ходуном, кулаки гневно сжимались, но он лишь кротко спросил:
- Ты действительно отказываешься от меня?
- Пошел вон отсюда! В тебе тут никто не нуждается!
Мужчина кивнул, принимая такой ответ Евангелины, и, больше на нее не глядя, развернулся к открытой двери. Майя продолжала держать пистолет на взводе до тех пор, пока он не скрылся в коридоре. Затем с тихим вздохом опустила оружие, подошла к своей подопечной и села перед ней на корточки.
- Как ты?
Та каменной статуей застыла на полу и с отчаянной обреченностью смотрела вслед Оливеру.
- За что он так со мной, а? - по-детски беззащитно спросила она у Майи и тихо заплакала.
Варвара очень осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания, поднялась на ноги и ушла в свою комнату.
...
Мужчина стоял напротив окна и в свете падающих солнечных лучей, обтекающих его фигуру, Насте внезапно показалось, что он черен, словно сама тьма. Темноволосый, в темном пальто и черных брюках, держа в руках черные кожаные перчатки.
- Поиск драгоценностей по клеймам на камнях? Но... разве не лучше было бы, чтобы поисками занялись официальные органы? - удивилась она, - Или частное агентство?
С чего бы вдруг этому богатею требовать розыска камней по клейму? Человеку его уровня гораздо легче и проще нанять какого-нибудь детектива, чтобы тот разыскивал пропавшие драгоценности. Если, конечно, речь шла о законном использовании кабошонов.
- По правилам вашего цеха все мастера-ювелиры обязаны маркировать проданные камни. И найти по ним утерянное порой гораздо быстрее, чем начинать поиск силами официальных, как вы выразились, органов, - покупатель усмехнулся кончиками губ, признавая разумное предложение девушки, - Надеюсь, камни были маркированы?
Ох ты ж...! Настя выругалась сквозь зубы. А вдруг он не просто покупатель? А вдруг - тайная проверка?
Если ювелир создает не простое изделие, а насыщает его магическими арканами, то он обязан был поставить на свою работу магическое клеймо - печать со знаком цеха ювелиров, личным цифровым кодом мастера и данные по товару, будь то просто камень или полноценное изделие. У каждого гильдейского практика-камнереза был свой набор магических печатей. По ним можно было опознать руку ювелира, год создания украшения, и - да, найти потерянное или сворованное. Отклик печатей своему мастеру было первым, что вкладывалось в магическую формулу.
Только вот Настя удостоверение мастера-ювелира так и не получила - патент оказался слишком дорогим и для его получения необходимо сдать в цеху несколько сложных экзаменов. Поэтому девушка торговала камнями простыми, без встроенной магии. Цех подобное не запрещал. И магических печатей на них, разумеется, не было. Впрочем, для подобной торговли этого и не требовалось.
Настя была уверена, что этот мужчина прекрасно понимает, какие именно кабошоны берет, а сейчас уже поздно признаваться.
- Мне тоже потребуется некоторое время на поиск, - она не стала отвечать на провокационный вопрос мужчины.
- Сколько?
Девушка пожала плечами.
- Не знаю, все зависит от того, как далеко были увезены ваши драгоценности, - и, видя, что такой ответ его не удовлетворил, - От полу-дня, - и тут же поправилась, - Я так думаю.
- Тогда занимайтесь, - покупатель повернулся к выходу, - Если вы найдете кабошоны в течение сегодняшнего дня, я заплачу сто тысяч.
Он дошел почти до двери и остановился. Настя провожала его потрясенным взглядом, не совсем уверенная, что услышала все верно.
Сто тысяч? За поиск двух кабошонов?
Сто тысяч?!
И тогда она сможет оплатить патент на официальную работу мастером-ювелиром? А там и продажи пойдут, и на оплату аренды магазинчика хватит до конца года, и возможно даже на расширение ассортимента, что позволит увеличить прибыть, а значит - остаться на плаву и не объявить о своем банкротстве.
Дела в магазинчике давно шли очень плохо, прибыли от продаж едва хватало на оплату аренды и всей коммуналки и закупку новых товаров.
Но сто тысяч могут все изменить!
- Поверьте, моя благодарность может быть гораздо больше, чем вы ожидаете, - тихо повторил мужчина у самых дверей. И взгляд такой пристальный, словно проверяющий, верно ли его поняли?
Верно. Абсолютно верно! Нельзя упускать такой шанс!
- Знаете, - начала осторожно Настя. - Я не уверена, что получится поиск по клеймам. Ведь вы наверняка в свои драгоценности уже вложили какие-то дополнительные заклинания, они могли перекрыть отзыв печатей. Но ..., - и когда мужчина кивнул, побуждая говорить дальше, Настя затараторила, - но я могу попробовать еще один вариант. Правда, это уже стоит дополнительных денег, но шансов, что я найду пропажу, намного больше. Разумеется, если я ничего не найду, то верну все деньги до копеечки.
Лишь бы не ушел! Лишь бы поверил, что она действительно сумеет помочь!
Лишь бы заплатил!
- У вас остались хоть какие-то детали похищения? - она так боялась, что мужчина откажется от дополнительного поиска, - Хоть что-то? Взломанный сейф, следы вора, может...
- Я могу догадываться, где эти кабошоны сейчас находятся, - тихо проговорил мужчина, - Один - точно знаю где, но меня больше интересует второй.
Настя с готовностью закивала.
- Мне этого достаточно. Я немедленно приступлю к работе!
Покупатель одобряюще улыбнулся:
- Что ж, я до сих пор не пожалел, что обратился именно к вам. Надеюсь, вы не разочаруете меня! ...
Кабошоны, что Настя продала этому богато одетому мужчине с ледяным взглядом серых глаз, девушка помнила очень хорошо. Еще в его первый визит Настя сразу поняла, что он - мужчина с финансами, денег гребет немерено. Либо из каких-то крупных гильдейских бизнесменов, либо кто-то из верхушки администрации. Это было видно и по машине, что покупатель оставил у входа, и по одежде, добротной и качественной. Почему и как он оказался в ее маленьком незаметном магазинчике, девушку мало интересовало, но терять такого клиента было нельзя.
Вот Настена и подсуетилась. Кабошоны, что она продала ему, были все же не совсем обычные. Живыми камни были, чувствующими. Но при этом хорошими, добрыми и заботливыми.
Уж больно девушке хотелось приманить богатого клиента, решила, что добрые камни сослужат ему хорошую службу, и тот не забудет маленький сувенирный магазинчик на окраине Сергиева посада.
Не забыл, это верно. Только приехал не с благодарностью и не с повторной покупкой.
Найти два авантюриновых кабошона в Москве было довольно сложной задачей. Для кого-то невыполнимой, но Настя ответила честно своему богатому покупателю - она могла это сделать. Могла почувствовать, позвать, притянуть.
Девушка подошла к шкафу, стоящему в дальнем углу, и задрала голову, выглядывая верхнюю полку. Там, в самой глубине лежал небольшой черный бархатный мешочек, перевязанный белым сутажем.
Бабушка всегда говорила, что эти шахматы неприятно пахнут. Гнилью, тленом и плесенью. Не правда, запах от вырезанных из опала фигурок шел приятный, чуть терпкий и в то же время сладковатый. А вот трогать фигурки было чревато - они словно кололи жгучей крапивой, больно, до красных ожогов на коже. Не забыли того, что их заставили когда-то давно сделать, злились, и мстили. Бабушка после злополучной истории с Ванькой Сиротиным отнесла шахматы к ювелиру, чтобы тот наложил блокирующие арканы, но это мало помогло. Хотя фигурки и стали вести себя тише, как будто затаились, выжидая подходящего случая, но их ненависть чувствовалась и теперь.
Настя тихо вздохнула и отправилась за табуретом. Приставила его к шкафу, забралась наверх и дотянулась до верхней полки. Коснулась мешочка пальцами и испуганно отдернула руку - кожу кольнуло как иголкой.
- Да что ж вы не успокоитесь-то до сих пор?! - не выдержала она, - Столько времени уже прошло, пора бы!