Мэтью Данн : другие произведения.

Рогатка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  Рогатка
   Мэтью Данн
  Slingshot
  
  ЧАСТЬ I
  
  Первая глава
  
  Берлин, 1995 г.
  
  Это были заброшенные советские военные казармы российский разведчик был в комнате , где мужчины планировали операцию.
  
  Николай Дмитриев ненавидел здесь находиться.
  
  И он ненавидел то, что собирался сделать.
  
  Казармы представляли собой лабиринт коридоров и комнат. Ледяная вода капала на каменные стены, покрытые изображениями войск и танков времен холодной войны; воздух был пропитан суслом; шаги офицера отозвались эхом, когда он двинулся вперед, дрожа, несмотря на пальто и меховую шапку. Раньше в комплексе размещались бы тысячи военнослужащих. Теперь он напоминал ветхую тюрьму.
  
  Он свернул в коридор и столкнулся с четырьмя мужчинами. Двое русских, двое американцев, все в джинсах, ботинках и ветровках, с пистолетами с глушителем. Спецназовцы проверили его документы и тщательно обыскали. Это случилось уже в седьмой раз, когда он проходил через казарму. Двести боевиков российского спецназа и такое же количество бойцов Дельты США, морских котиков и СОГ ЦРУ были стратегически размещены на базе, чтобы гарантировать защиту всех маршрутов к месту назначения. Их приказ был ясен: убить любого постороннего человека, который попытается приблизиться к мужчинам в комнате.
  
  Мужчины жестом пригласили Николая вперед.
  
  Дойдя до конца коридора, он остановился напротив двери. Протянув руку, чтобы открыть ее, он заколебался, услышав пронзительный звук. Оглянувшись, две крысы в ​​застойной лужице воды и жира срывали кожу и плоть с туши другой умирающей, визжащей крысы, ни один из хищников не пытался драться друг с другом из-за мяса; вместо этого они, казалось, сотрудничали. Он подумал, стоит ли ему развернуться и уйти, пока еще есть время. Все, что касалось его присутствия здесь, было неправильным. Но он был по приказу.
  
  Он вошел.
  
  Это была большая столовая. Десять лет назад он видел бы длинные козлы и солдат, обедающих. Теперь там не было никакой мебели, кроме прямоугольного стола и стульев в центре. Стены были покрыты граффити, по большей части грубым, высмеивая Советский Союз. Сигаретный дым неподвижно висел в застойном воздухе. Дождевая вода из трещин в высоком потолке лилась на бетонный пол.
  
  По одну сторону прямоугольного стола сидели адмирал США, генерал США и офицер ЦРУ. Напротив них стояли два русских генерала. Между ними были две папки и пепельницы. Никто из мужчин не был в форме; Присутствие в Германии самых могущественных военачальников Америки и России было секретным.
  
  Как и присутствие офицеров разведки. Сам Николай был начальником Управления S - подразделения СВР, ответственного за незаконную разведку, включая размещение нелегальных агентов за границей, проведение террористических операций и саботаж в зарубежных странах, а также вербовку русских на территории России. Офицер ЦРУ, сидевший за столом, был начальником отдела специальных мероприятий, отвечающим за заграничные военизированные действия и тайные манипуляции с политическими структурами целевых стран.
  
  Во главе стола сидел невысокий, гладко выбритый мужчина средних лет с черными как смоль волосами. Одетый в дорогой черный костюм, белую белую шелковую рубашку и синий галстук, завязанный виндзорским узлом, мужчина снял круглые очки без оправы, протер их одним концом галстука и улыбнулся. «Всегда опаздываю на вечеринку, Николай».
  
  Николай не улыбнулся. «Вечеринка требует здорового окружения. Ты сделал неразумный выбор, Курт.
  
  Курт Шрайбер кивнул на свободное кресло рядом с одним из русских генералов. «Сядь и заткнись».
  
  Николай презрительно сказал: «Ты не имеешь надо мной власти, штатский ».
  
  Курт усмехнулся. «Когда мы с вами были полковниками КГБ и Штази, вы бы назвали меня товарищем ».
  
  Николай сел и кивнул. «В разное время, и я бы солгал тебе в лицо».
  
  Пронзительные, хорошо произнесенные слова Курта были быстрыми: «Российский премьер выбрал меня председателем этого заседания. Не вы." Он сложил ухоженные пальцы вместе. «Это красноречиво».
  
  "Я согласен. Это говорит нам о том, как низко мы наклонились ». Николай посмотрел на американцев. «Протоколы составлены?»
  
  "У них есть." Адмирал Джек Дуган кивнул русским генералам. «Это заняло у нас два дня».
  
  Генерал Александр Татлин закурил. «Это стоило усилий». Русский выдохнул дым. «Результаты точные».
  
  «Мне кажется, - сказал офицер ЦРУ Томас Скотт, подозрительно глядя на Николая, - что тебе это не нравится».
  
  Николай засмеялся, его голос эхом разнесся по голому холлу. «Как любой нормальный человек может быть комфортно согласиться на это?»
  
  «Идея Курта Шрайбера великолепна».
  
  «Это психотическое заболевание». Николай посмотрел на Шрайбера и повторил более тихим голосом: «Психотик».
  
  Генерал США Джо Баллинджер указал через стол. «Шрайбер прав. Акт должен шокировать ублюдков и заставить их подчиниться. Человек подходит к вам с ножом; ты защищаешься с оружием. Проблема в том, что на нашей стороне забора нет никого, у кого хватило бы смелости устроить еще одну Хиросиму или Нагасаки. Итак, мы принимаем решение, и оно является разумным - настолько же неудобным, насколько это может нас доставить ».
  
  Николай нахмурился. «Вы не сообщили своему президенту об истинном значении протоколов?»
  
  Командующий США покачал головой. «Нет, и мы никогда этого не сделаем. И последующие президенты не узнают об этом ». Он указал на двух своих американских коллег. «Мы единственные американцы, которые знают секрет. Никто другой в США никогда не согласился бы с этим планом ».
  
  «И это потому, что им не хватает моего. . . воображение ». Курт достал две чернильные ручки и передал одну генералу Леону Мичурину, а другую адмиралу Дугану. «Подпись, пожалуйста».
  
  Американцы подписали лист бумаги внутри одного из файлов; российские генералы сделали то же самое в своих файлах; они обменялись документами, подписали и переместили оба файла перед Николаем.
  
  Офицер СВР внимательно посмотрел на два файла. Все, что было необходимо для того, чтобы сделать этого чиновника, - это его подпись на обоих документах.
  
  «Николай, мы ждем». Тон Курта был жестким и нетерпеливым.
  
  Николай посмотрел на мужчин напротив него; обычно они были его врагами. Он изобразил двух больших крыс, пирующих на противоположных концах третьего грызуна.
  
  «Николай!»
  
  Офицер российской разведки покачал головой. "Это не правильно."
  
  «И все же альтернатива неправильная».
  
  «Если я подпишу это, миллионы людей могут умереть».
  
  «Не миллионы, дурак». Шрайбер улыбнулся. « Сотни миллионов».
  
  Николай не мог поверить, что это происходит. Он всегда ненавидел Курта Шрайбера. Этот человек, несомненно, был очень умным, но в то же время ненадежным, манипулятивным и жестоким, и после краха Восточной Германии он заработал миллионы на незаконных коммерческих предприятиях. Теперь к нему прислушивался российский президент, и это делало его более опасным, чем когда он был офицером Штази. «Как ты можешь жить с собой?»
  
  Шрайбер пожал плечами. «Я рассматриваю случаи смерти как необходимую статистику. Я предлагаю вам сделать то же самое."
  
  Николай хотел ответить, но знал, что в этом нет смысла.
  
  Шрайбер не хотел слушать разума.
  
  Чистого зла никогда не было.
  
  Николай схватился за ручку, на мгновение закрыл глаза, пробормотал: «Простите меня» и подписал оба документа.
  
  "Превосходно." Курт протянул руку, схватил обе папки, пихнул одну в русских генералов, другую - в американцев. Бывший полковник Штази улыбнулся. «Протоколы для Slingshot теперь готовы к использованию, если в этом возникнет необходимость».
  
  "Большой." Генерал Татлин погасил сигарету. «Итак, теперь мы можем выбраться из этой дыры».
  
  "Еще нет." Курт положил руки на стол. «Как мы можем гарантировать, что никто в этой комнате никогда не раскроет секрет того, что отсутствует в файлах?»
  
  Томас Скотт фыркнул. «Рогатка не сработает, если кто-то из нас заговорит. Мы договорились об этом ».
  
  Курт смотрел в никуда. «Мы сделали, но нам нужно нечто большее, чем согласие».
  
  "Что вы предлагаете?"
  
  "Страхование." Курт посмотрел на мужчин, прежде чем остановить свой холодный взгляд на Николая. «Время может подорвать решимость мужчины. Но страх может сохранить его решимость ».
  
  «Говори прямо».
  
  Курт кивнул. «Однажды один из вас может проснуться с кризисом совести и решить, что он больше не может нести бремя этой тайны. Этого не может быть. Итак, мое решение простое и эффективное. Президент России уполномочил меня активировать убийцу. Он будет задействован как спящий агент под глубоким прикрытием, и ему приказано убить любого из вас, - он посмотрел на офицера ЦРУ и улыбнулся, - кто говорит .
  
  Генерал Татлин зажег еще одну сигарету и ткнул ее светящимся кончиком в сторону Шрайбера. «Вы ожидаете, что мы проживем свою жизнь с нависшим над нами смертным приговором?»
  
  Шрайбер переплел пальцы. "Да."
  
  Дуган рассмеялся. «Осмотрите эту базу, Шрайбер. Мы из тех людей, которым нравится быть в полной безопасности, куда бы мы ни пошли ».
  
  «Непроницаемый?»
  
  «Черт возьми». Тон адмирала был теперь сердитым. «Пошлите своего убийцу, нам все равно. Но вам понадобится более качественная страховка, чем эта.
  
  «Нет лучшей страховки».
  
  Николай удивился, почему Шрайбер выглядел таким самодовольным. «Кто убийца?»
  
  Звук дождя, ударяющего по бетонному полу, казалось, усилился, когда Шрайбер на мгновение закрыл глаза. «Вы знаете его под кодовым именем Кронос».
  
  «Кронос!» Мышцы живота Николая сжались. «Почему он был выбран для этой задачи?»
  
  Прежде чем Шрайбер смог ответить, генерал Баллинджер спросил: «Кто, черт возьми, такой Кронос?»
  
  Николай посмотрел на американских командиров, которые вспотели. «Он был офицером Штази, которому было поручено совершать самые сложные и стратегические убийства в Восточной Германии. После краха коммунизма он получает зарплату в России. Он. . . он наш самый эффективный убийца. За его поясом сто восемьдесят три убийства. Всегда успешно ». Вернув внимание к Шрайберу, он почувствовал непреодолимое беспокойство. «Почему он был выбран?»
  
  Шрайбер открыл глаза. «Потому что секрет рогатки очень важен. Нам нужен был наш лучший убийца, чтобы гарантировать, что, - он взмахнул рукой, - никакая непреодолимая безопасность не сможет защитить человека, который может нас предать. Шрайбер посмотрел на часы и посмотрел в один из дальних углов столовой. Громким, отрывистым тоном он крикнул: «Покажи им».
  
  Николай и остальные сразу же проследили за взглядом Шрайбера. Сначала ничего не произошло. Затем двигайтесь из тени в углу комнаты.
  
  В свет вышел крупный мужчина.
  
  Стоя прямо под одной из струй воды, льющейся с потолка.
  
  Был неподвижен, позволяя ледяному дождю омывать его голову.
  
  Его пистолет держал высоко и нацелился на них.
  
  Кронос.
  
  Шрайбер улыбнулся и посмотрел на остальных. «Кронос не только обошел всех ваших людей, он сделал это в очень точное время. Я приказал ему не входить в эту комнату только минуту назад, чтобы содержание нашего обсуждения оставалось конфиденциальным только для людей, сидящих за этим столом. С тех пор он направляет на тебя свое оружие ».
  
  Генерал Мичурин стукнул кулаком по столу. «Как вы смеете выставлять нас дураками!»
  
  Шрайбер спокойно ответил: «Я не собирался выставлять вас дураками. Скорее, чтобы продемонстрировать вам, что вам действительно грозит смертный приговор ». Он бросил взгляд на Кроноса. «Дайте им то, что им нужно».
  
  Николай почувствовал, как его охватывает страх, когда он смотрел, как немецкий убийца делает размеренные шаги к столу, все еще высоко держа пистолет. Хотя Николай был одним из немногих офицеров СВР, которым было разрешено знать все об операциях Кроноса, он не знал настоящего имени убийцы. Более того, это был первый раз, когда он был в присутствии этого человека. Кронос был выше шести футов ростом, мускулист, имел черные волосы и был одет в одежду, идентичную той, которую Николай видел для охраны базы.
  
  Кронос опустил оружие, вытащил листок бумаги из пиджака, разорвал его пополам и шлепнул одним листом бумаги адмиралу Дугану по груди, а затем перешел на другую сторону стола и проделал то же самое с другим листом бумаги о генерале. Мичурин.
  
  Шрайбер обратился к американцам. «Я предлагаю вам спрятать свою газету глубоко в хранилищах ЦРУ». Затем русским: «Положите свои в хранилища СВР». Он сложил руки вместе. « Никогда не объединяйте их, если для этого нет причин».
  
  "Причина?"
  
  «Одному из вас нужен Кронос, чтобы пустить пулю в голову».
  
  "Ты . . . »
  
  «Довольно, адмирал!» Шрайбер собрался с мыслями. «Актуальность двух листов бумаги будет вам известна, если возникнет необходимость. До этого времени Кронос исчезнет. Никто, даже я, не узнает о его местонахождении. Он будет ждать годами, если необходимо, десятилетиями, пока не станет. . . нужный."
  
  Томас Скотт покачал головой. «Наши люди здесь уже три дня». Офицер ЦРУ почувствовал недоверие. «А когда они прибыли, они обыскали всю базу».
  
  Генерал Баллинджер пожал плечами. «Сегодня он никак не мог проникнуть на базу. Должно быть, он вошел в комплекс до того, как прибыли наши люди, и спрятался в месте, которое они не смогли обыскать ».
  
  «Это единственное возможное объяснение». Адмирал Дуган указал на Шрайбера. «В следующий раз мы будем более внимательны».
  
  Шрайбер ухмыльнулся, хотя выражение его лица осталось холодным. «Кронос, покажи им, где ты был два и три дня назад».
  
  Немец обошел вокруг стола, поставив по фотографии перед русскими и американцами. На лицах мужчин было недоверие, когда они смотрели на выстрелы.
  
  Каждый показал интерьер своего дома в Америке или России.
  
  Местная газета ясно показывает дату дня.
  
  И Кронос указал кончиком длинного ножа на семейные фотографии.
  
  "Сволочь!"
  
  Кронос достал каждую фотографию, сложил их стопкой в ​​центре стола и зажег спичкой.
  
  Шрайбер смотрел, как высоко поднимается пламя. «Наша встреча завершена. Вы принесете протоколы рогатки обратно в свой штаб. Вы будете хранить оторванные бумаги в соответствии с инструкциями. Вы будете держать язык за зубами. В противном случае, мой убийца будет найти и убить вас «.
  
  Кронос отошел от мужчин, поколебался, затем повернулся к ним лицом. Он сказал глубоким голосом: «Джентльмены, я оставил всех ваших людей в живых, хотя я должен извиниться за вред, который я причинил некоторым из них».
  
  Затем он исчез в тени.
  
  Два
  
  Гданьск, Польша, наши дни
  
  W плохо Cochrane посмотрел в сторону конца мощеной улицы. Была ночь, и над городом неподвижно лежал холодный морской туман, его участки были видны в золотом свете изящных уличных фонарей. Старый город казался безлюдным, хотя Уилл знал, что недалеко от его позиции в дверях кафе находилось двадцать вооруженных и опасных людей. Некоторые из них были его союзниками, некоторые - нет.
  
  Высокий офицер МИ-6, кодовое имя Спартанец, прикрепил наушник и горловой микрофон, посмотрел в противоположном направлении по улице и быстро пошел на другую сторону. Он остановился у другой двери, прислушался, ничего не услышал и пошел по улице, пока не наткнулся на одинокого человека, прислонившегося к своей машине в боковом переулке.
  
  Он прошептал: «Русский перебежчик должен быть здесь менее чем через час».
  
  Мужчина уставился на Уилла холодными глазами, гнев в его приглушенном голосе. «Вы совершаете серьезную ошибку, проводя эту операцию. Если мы ошибемся, последствия будут катастрофическими ».
  
  Уилл снова оглядел улицу. По обе стороны от него были ювелирные и антикварные магазины, рестораны, частные дома и винные бары. Все они были выполнены в готическом стиле и были тщательно построены из обломков старого Гданьска, чтобы воспроизвести город, разрушенный во время Второй мировой войны. Все дела были закрыты на ночь. Улица оставалась пустой, в воздухе пахло близлежащим Балтийским морем, все казалось спокойным.
  
  Он взглянул на мужчину. «Люк, ничего не случится, если ты будешь следовать моим приказам».
  
  Люк сунул руки в перчатках себе под подмышки и тихонько топнул ногами по ледяной земле. "Ваши заказы?" Его тон был едва слышным, но явно саркастическим. «Я подчиняюсь приказам людей, которых знаю, но ничего о тебе не знаю, кроме того, что ты здесь по приказу вождя». Начальник Варшавского вокзала МИ-6 поднял воротник своего дорогого пальто. «Польша - моя заплатка. Меня возмущает ваше присутствие здесь, и я возмущен вашим намеченным курсом действий ".
  
  Уилл расстегнул куртку, проверил, что его русский пистолет с глушителем PB 6P9 по-прежнему надежно закреплен под его скафандром «Сэвил-Роу», сделанным Охотником, и снова обратил свое внимание на Люка. Начальнику станции на вид было под сорок, и он, без сомнения, был чрезвычайно опытным и квалифицированным разведчиком. «Я здесь, чтобы делать свою работу. Этому ничего не мешает ».
  
  Люк нахмурился. «Ваша работа может нанести непоправимый ущерб дипломатическим отношениям между Польшей и Соединенным Королевством».
  
  Уилл покачал головой. «До этого не дойдет. Даже если что-то пойдет не так, сегодня вечером ни один поляк не погибнет ».
  
  Люк, казалось, собирался ответить, затем сунул руку в карман и вытащил свой бесшумно вибрирующий сотовый телефон. Его экран мигал, показывая, что поступил входящий звонок. Он нажал кнопку, поднес камеру к уху и слушал, кто говорил. Через десять секунд он закончил разговор и положил телефон обратно в пальто. «В посольстве по-прежнему ничего необычного».
  
  Офицеры МИ-6 Люка наблюдали за российским посольством в Варшаве в течение трех дней в поисках каких-либо признаков того, что польская станция СВР посольства изменила свой статус боевой готовности, что означает, что они могли знать, что один из их собственных вот-вот дезертирует.
  
  Уилл чувствовал себя неуверенно и напряженно. Служба внешней разведки России «Служба внешних разведок» сделает все возможное, чтобы не допустить попадания предателя СВР в руки Польши, включая убийство перебежчика и всех поляков, которые были здесь, чтобы встретиться с ним. Он посмотрел на часы и медленно выдохнул, его дыхание витало в ледяном воздухе. Было почти 2 часа ночи. Вдали гудел порт, и его шум эхом отражался от близлежащих зданий. Когда звук стих, он спросил: «Вы знаете что-нибудь о польских оперативниках, которые собираются сыграть сегодня вечером?»
  
  «Все, что я знаю, это то, что шесть человек из службы государственной безопасности» - Agencja Bezpieczeństwa Wewnętrznego - «и двое из ее службы иностранных дел» - Agencja Wywiadu. Выражение лица Люка казалось горьким. «По всей вероятности, я работал с некоторыми мужчинами, которых вы собираетесь сегодня вечером лишить сознания».
  
  «Один из двух мужчин AW будет куратором перебежчика». Уилл потер пальцами свои короткие темные волосы. «Вы уверены, что ваша команда скрыта от них?»
  
  Люк пожал плечами. «Я ни в чем не могу быть уверен. Но я получил все двенадцать из Лондона. Они прибыли этим утром. Они оперативники MI6 Q ».
  
  Мужчины, которые умели оставаться незамеченными. Все сотрудники Q были бывшими британскими спецназовцами.
  
  Уилл спросил: «Во что одеты поляки?»
  
  «Ветровки, джинсы и армейские ботинки».
  
  "А наши люди?"
  
  «Похоже, но незадолго до того, как дадут зеленый свет, они наденут черные бейсболки, чтобы их можно было отличить от поляков».
  
  «Какое оружие есть у Q-мужчин?»
  
  Люк пробормотал: «Пистолеты с глушителем и транквилизаторы».
  
  "Это все? Я попросил, чтобы они были вооружены полуавтоматикой с подавлением ».
  
  «И я решил проигнорировать вашу просьбу». Люк покачал головой. «Мы не должны поступать так с польскими оперативниками. Это их страна, и к ним идет перебежчик. Черт возьми, я каждый день поддерживаю связь с польскими спецслужбами. В тот момент, когда мы получили наводку, мне следовало поручить использовать свое влияние на поляков, чтобы посмотреть, смогут ли они поделиться с нами разведданными перебежчика ».
  
  "Невозможно. Вы знаете, это означало бы, что нам пришлось бы рассказать им, как мы получили информацию ».
  
  Люк вздохнул. «Итак, вы решили перевернуть все с ног на голову, отменить мои полномочия и организовать операцию по похищению».
  
  «Не похищение, это ловкость рук».
  
  Люк сердито возразил: «Когда все закончится, я подам официальную жалобу на ваши действия».
  
  Уилл схватил Люка за челюсть. «С меня достаточно твоего дерьма!»
  
  Шок на лице Люка был ярким.
  
  Уилл крепко держал его. «Мы здесь не для того, чтобы вырвать у поляков перебежчика. Мы здесь, потому что вы рассказали русским о перебежчике. И из-за этого у нас не было другого выбора, кроме как приехать сюда, чтобы защитить поляков и убедиться, что они заполучили своего человека ».
  
  Глаза Люка расширились от страха. Он пытался заговорить.
  
  Но Уилл сжал сильнее. «Побереги дыхание. Вы были под следствием в течение нескольких недель, ваши серийные передачи контролировались GCHQ. Но вместо того, чтобы вас поднять, мы хотели, чтобы вы продолжали разговаривать с русскими, используя информацию, которую мы вам скармливали. Ложная информация, конечно. Но когда вы сообщили СВР об использовании перебежчиком маршрута эксфильтрации, дело пришлось ускорить ». Он прижал голову Люка к своей. «Я не мог сказать Qs, что на самом деле происходит, на случай, если они случайно упустят деталь, которая вызовет у вас подозрение. Очень жаль, что вы их недоукомплектовали ». Он улыбнулся, хотя не чувствовал ничего, кроме гнева. «Мне сказали, что деньги стали причиной вашего предательства. Какая жалость. Я бы уважал тебя больше, если бы ты предал нас по другим причинам. Тем не менее, теперь это не имеет значения, потому что тебя трахнули, а мы трахнулись ».
  
  Запрокинет голову Люка.
  
  Люк вздрогнул и потер свою ушибленную челюсть, когда по лбу выступил пот. «Я. . . »
  
  "Замолчи!" Уилл вытащил свой русский пистолет и приставил его сопло к голове Люка. «Есть что-нибудь, что ты хочешь мне сказать?»
  
  "Моя семья . . . » Его голос затих.
  
  «Я позабочусь о том, чтобы им было удобно, о них позаботились и сказали, что вас убили при исполнении служебных обязанностей. Никто не должен знать ».
  
  Люк закрыл глаза и тихо сказал: «Это любезно с вашей стороны». Он склонил голову. "Спустить курок."
  
  Уилл колебался.
  
  "Спустить курок!"
  
  Тем не менее, Уилл ничего не сделал.
  
  "Пожалуйста! Я не могу мириться с позором ».
  
  «Вы уже опозорились». Уилл крепко сжал пистолет, но его палец на спусковом крючке был неподвижен. Несмотря на то, что ему было приказано убить предателя, что-то сдерживало его.
  
  Люк открыл глаза, поднял голову и посмотрел на него мокрыми глазами. «Ты меня жалеешь?»
  
  Уилл смутился, больше не злился. "Возможно."
  
  Люк медленно кивнул. «Я не заслуживаю твоей жалости». Его тон усилился. «Сегодня люди умрут из-за меня. Выполняй свой долг! Спустить курок!"
  
  Уилл вздохнул, зная, что Люк прав, и заговорил искренне озадаченным тоном. "Зачем ты это сделал?"
  
  Люк пожал плечами. «В мире полно своенравных шарлатанов. Я всего лишь один из многих ».
  
  Уилл нахмурился. «А такие люди, как я, должны навести порядок в твоем беспорядке?»
  
  «Похоже, так оно и есть».
  
  «Я бы хотел, чтобы мне больше не приходилось это делать».
  
  Он выстрелил Люку в голову.
  
  W плохо стоял в одиночестве, лицо тумана покрытых Балтийского моря. Рядом с ним было устье реки Вислы; в трех милях вверх по реке находилось сердце Гданьска. В дневное время водный путь интенсивно использовался прогулочными круизными лайнерами и торговыми судами, доставляющими товары в центр города. Сегодня вечером польский грузовой корабль с русским перебежчиком будет плыть по каналу, забрав офицера СВР из Санкт-Петербурга на северо-западе России. МИ-6 получила эту информацию от одного из своих польских сотрудников, работавшего в польском консульстве в Санкт-Петербурге, куда перебежал россиянин. В консульстве не было сотрудников польской разведки, и это был актив, дипломат низкого ранга, которому было поручено сообщить перебежчику о маршруте эксфильтрации. Но актив не знал точное место, где лодка остановится, чтобы доставить шпиона людям AW и ABW.
  
  Он поправил свой горловой микрофон и тихо заговорил. «Это зулусский. Я на позиции, но этот морской туман делает видимость дьявольской ».
  
  Руководитель группы Q ответил глубоким голосом. «Дельта 1. Мы не переехали. И местные жители тоже. Большинство из нас находится по обе стороны реки, растянувшись на милю с севера на юг. Чем занимаются ваши местные жители? »
  
  Уилл нацелил бинокль ночного видения на одинокого польского оперативника, стоявшего в двухстах ярдах на противоположной стороне устья реки. "Просто жду. Ничего другого здесь не происходит, за исключением того, что каждую минуту срабатывает чертов портовый гудок. Он посмотрел на часы. Было почти три часа ночи . Лодка уже должна была прибыть, хотя, без сомнения, прибрежный туман замедлял ее продвижение к берегу. Его тело напряглось. «У меня погас свет в море. Они движутся параллельно берегу с востока на запад ».
  
  «Дельта 1: слышно. Это могло быть целевое судно. Возможно, он идет по глубокому каналу, пока не повернется к вам. Есть ли реакция от местных? "
  
  "Пока ничего. Лодка меняет направление. Похоже, он поворачивает к берегу. Держать." Тишина. «Местный что-то вытащил из куртки».
  
  Больше тишины.
  
  Затем: «Он смотрит в бинокль. Он стоит неподвижно и просто смотрит ». Мышцы груди Уилла напряглись. «Хорошо, он убрал бинокль. Он закуривает сигарету. Он больше ничего не делает. Ждать. Я вижу это сейчас. Это не цель. Повторяйте, а не цель. Просто небольшое морское поисково-спасательное судно, патрулирующее гавань ».
  
  «Дельта 1: хорошо».
  
  Уилл взглянул на поляка. «Местные бинокли снова вышли. Он смотрит в море. Слегка повернул голову, что означает, что он еще ничего не видел ».
  
  Завыл туманный рог.
  
  «Корабль SAR притормозил и включил левый прожектор. Местный неподвижен. У него над головой сотовый телефон, он все еще просматривает свой бинокль. Я бы сказал, он что-то заметил ».
  
  «Дельта 1. У нас есть местный житель Ку-Уйсью в своей камере и он быстро движется к Роберте-де-Плело на восточном берегу реки. Плюс еще один, который сейчас движется вниз по Оливской к западному берегу реки ».
  
  Остальная часть команды Q сообщила, что поляки, за которыми они наблюдали, также двигались.
  
  Частота сердечных сокращений Уилла увеличилась. "Хорошо. Местные жители предупреждены и начинают строить. All Delta: наденьте бейсболки ». Его рука переместилась к пистолету. «В море у меня другой свет. SAR поворачивается к ним. Его прожектор должен что-то уловить в любой момент . . . » Уилл увидел еще несколько огней, некоторые из которых были синими, другие - красными. Они были разбросаны, самые высокие - ярдов в десяти над уровнем моря. Затем он услышал отчетливый звук двигателей. Он ждал. Огни приблизились, и теперь можно было увидеть отблески металла вокруг них. Постепенно корабль вышел из тьмы и тумана. "Понятно! Грузовое судно."
  
  Дельта 1 ответила: "Название корабля?"
  
  "Держать."
  
  Никто больше не говорил, пока они ждали Уилла.
  
  «Прожектор полностью освещает судно. Название ясное. Это Падеревский . Повторяю, это цель! » Будет наблюдать за польским оперативником. «Мой парень что-то держит в руке. Он идет прямо к дамбе. Теперь он к ней прислонился. Он сжимает предмет двумя руками ».
  
  « Падеревский» приближался к берегу, направляясь прямо к местным жителям и устью реки. САР приблизился к нему, пока он не скрылся из виду, скрытый за Падеревским .
  
  Уилл чувствовал пульс на висках. «Местный житель держит факел, направляя его на цель. Он дает один, два, три, четыре, пять. . . да, пять вспышек. . . » Он посмотрел на Падеревского. «Пока ничего не вышло. . . ничего такого . . . Теперь! Один два три . . . четыре, пять, шесть, семь вспышек с колоды ».
  
  «Лодка замедляется или меняет курс?» Дельта 1 заговорила быстро.
  
  «Нет, он все еще идет прямо к устью реки».
  
  «Как вы думаете, дан сигнал полной очистки?»
  
  "Да. Paderewski «ы стремится к входу в реку. У него нет поворота, чтобы изменить курс ».
  
  «В таком случае мы готовы».
  
  «Держись, Дельта 1.» Уилл пустился в бега, двигаясь на запад, чтобы попасть в зону видимости SAR. «Судно SAR следует за Падеревским ».
  
  Дельта 1 ответила немедленно. «Он пытается остановить цель?»
  
  "Нет."
  
  «Знает ли цель о поисково-спасательном судне?»
  
  "Должно быть. SAR находится всего в десяти ярдах от него. Его прожектор освещает заднюю половину лодки ».
  
  «Это странно».
  
  "Согласовано!" Уилл знал, что самая большая опасность для любого корабля здесь сегодня вечером была в гавани. « Падеревский» собирался войти в реку, по обе стороны которой было городское и транспортное освещение. Это будет безопасно и не вызовет беспокойства для поисково-спасательного судна. К тому же, если бы это было обычное сопровождение, впереди был бы SAR. Он почувствовал, как его живот вздрогнул, пока он внимательно изучал SAR. Он был примерно двадцать ярдов в длину и пять ярдов в ширину; расстояние от палубы до ватерлинии было менее одного ярда; скорость была от восьми до десяти узлов; шум двигателя был от высокого до среднего. «Я не могу быть уверен, но я бы сказал, что судно SAR тяжело загружено».
  
  «Могли ли это быть люди?»
  
  «Как, черт возьми, я могу знать? Но если это так, я рискну предположить, что там по крайней мере десять человек ».
  
  «Похоже, что все больше наших друзей из ABW и AW собираются поиграть сегодня вечером на борту поисково-спасательного судна, чтобы убедиться, что их приз не атакован сзади».
  
  "Я знаю это!"
  
  «Мы прерываем работу?»
  
  Мысли Уилла мчались. "Нет."
  
  « Падеревский» был в реке, направляясь в Гданьск.
  
  «Дельта 1: местные жители бегут на северо-запад в сторону приближающегося Падеревского, с пистолетами наготове. Что-то не так."
  
  Уилл наблюдал, как его местный житель бежит прочь от берега, параллельно « Падеревскому» . «Неправильно это судно SAR. Вот что напугало наших польских друзей. На нем нет мужчин ABW или AW. Это должна быть команда СВР. Они пришли убить перебежчика. Уилл побежал. «Вся Дельта: не трогайте местных. У вас есть новая цель и задача. Подойдите к судну SAR и приготовьтесь убить все, что внутри него. Нашим приоритетом сейчас является обеспечение того, чтобы бойцы ABW и AW получили своего перебежчика ».
  
  «Дельта 1. Поляки подумают, что мы враги».
  
  «Черт возьми». Уилл помчался вдоль реки. «Но вы не должны убивать никого из них». Через две минуты, пройдя мимо кранов и складов, прилегающих к реке, он крикнул: «Я примерно в шестистах ярдах от берега от устья реки, следую за целью. SAR прямо на его хвосте. Я вижу водителя в кабине, больше никого ».
  
  «Считайте, что СВР нанесет удар и убежит в тот момент, когда Падеревски пришвартовывается и перебежчик сойдет с лодки».
  
  "Где ты?"
  
  «Я на западном берегу реки. Paderewski буйнопомешанный входя в мой взгляд, направляясь к моей позиции «.
  
  "Есть ли где-нибудь вокруг вас, что лодка могла бы пришвартоваться?"
  
  "Нет. Думаю, он пойдет дальше на юг, в сторону города, где находится большинство причалов для туристических судов и площадок для разгрузки грузов. Но мы по-прежнему не можем сбрасывать со счетов возможность того, что Падеревский может просто замедлиться, потянуться к участку плоской земли и позволить перебежчику спрыгнуть ».
  
  "Хорошо. Двигайтесь на юг, впереди цели. Я останусь на лодках ».
  
  "Будь осторожен. Я вижу двух местных жителей примерно в семистах ярдах к югу от вашей позиции и на той же стороне реки, что и вы ».
  
  Уилл продолжал бежать. Впереди река разветвлялась. Между развилками находился остров длиной в милю и шириной в полмили. «Оба судна идут по левой развилке в канал Кашубски». Уилл побежал еще быстрее. «Дельта 1: этот канал проходит одну милю, прежде чем присоединится к главной реке. Половина вашей команды и я теперь полностью слепы к кораблям-мишеням. На этот остров всего два моста: переход на западе и один на юге. Двигайтесь к южному переезду. Оттуда вы сможете увидеть Падеревского и SAR и продолжать преследовать их, если они продолжат движение за пределы острова, или войти на остров, если они остановятся в этом месте. Я пойду на остров западным переходом ».
  
  Двое польских оперативников перебежали дорогу Уиллу и преследовали САР и Падеревского . Уилл нырнул в укрытие, прежде чем они смогли его увидеть, подождал пять секунд и побежал на восток по На Островю. Через пять секунд он переходил реку. Через десять секунд он был на большом острове. Место было тихим; морской туман густо навис над освещенными службой безопасности складами, пришвартованными грузовыми судами, причалами, кранами, небольшими фабриками, дорогами и водными путями вокруг острова. Он перешел на бег трусцой и двинулся через остров к каналу, в котором находились целевые суда. Он не видел никакого движения и ничего не слышал за далеким туманным рогом. Весь остров казался безлюдным.
  
  «Дельта 1. Падеревский замедляется». Голос оперативника Q был почти шепотом. «Это примерно две трети пути вдоль канала. Скорость сейчас около пяти узлов. Рядом с нами четверо местных, все держат в руках пистолеты ».
  
  "Полученный." Уилл промчался по узкой щели между двумя складами, крепко сжимая пистолет одной рукой, ища проблески канала. Но пока все, что он мог видеть, - это промышленные корабли. Воздух здесь был еще холоднее; все это место казалось жутким. Он пробежал мимо стопки больших грузовых контейнеров, прежде чем дойти до небольшой дороги. По другую сторону от него были два больших склада, между ними переулок. В дальнем конце просвета были видны огни. Он вошел в пропасть, чуть не упал, когда его ноги ударились о свободные балки о землю, пошатнулся, чтобы остаться в вертикальном положении, и продолжил бег. Свет принадлежал лампам, раскинувшимся по всему широкому каналу.
  
  «Дельта 1.« Падеревски »сейчас на ползания, как и SAR».
  
  Уилл перешел на прогулку. Пот от его усилий казался холодным на коже. Он держал пистолет высоко обеими руками, ища русских или сотрудников местной разведки. Достигнув дороги у канала, он остановился и посмотрел налево. Грузовые лодки были пришвартованы по обе стороны водного пути, деррик-краны рядом; ряд складов был примыкает к дороге, более крупные на другой стороне канала. Но здесь ледяной туман казался гуще и медленно продвигался по каналу к нему. Он был слеп к чему-либо за пределами радиуса сорока ярдов от его местонахождения. «Я на позиции».
  
  «Есть человек, который вышел на палубу поисково-спасательного судна». Голос Дельты 1 по-прежнему был шепотом, но настойчиво. «Высокий, спортивный, одетый в пальто и костюм, рука в пиджаке».
  
  Уилл увидел, как огни приближаются к каналу.
  
  Paderewski .
  
  «Высокий человек движется по палубе SAR, он смотрит на берег острова, он смотрит на Падеревского, он оглядывается на берег, он бежит вперед, прыгает и приземляется на острове. Он вытаскивает руку из пиджака. Он держит пистолет ».
  
  Уилл резко отвернулся от наступающего Падеревского на дорогу, по которой он ехал. Большой русский был где-то впереди в темноте.
  
  « Падеревские тянутся к острову. На палубе четверо польских моряков.
  
  Уилл наблюдал за кораблем. "Что делает SAR?"
  
  «Это все еще прямо на заднице Падеревского . Но никаких признаков того, что из этого выйдет какой-нибудь другой мужчина.
  
  «Они ждут. Все: ждите ».
  
  «Дельта 1. У нас двое местных пересекают южный переход на остров. Их пистолеты отсутствуют. Мои люди следят за ними ». Тишина. « Стационар Падеревского . Двое моряков находятся на острове, привязывают судно к причалу. Четыре Delta и четыре местных жителя сейчас находятся на восточном берегу канала, рядом с двумя судами. Наши местные жители до сих пор приучили свое оружие к ЮАР. Еще один человек на палубе « Падеревского». Он одет не так, как моряки ».
  
  Уилл сделал пять быстрых шагов к кораблю, но не смог различить ничего, кроме носа. «Это может быть наш перебежчик».
  
  «Мужчины выходят на палубу САР! Четверо, сейчас шесть, сейчас . . . сейчас одиннадцать! Все вооружены автоматами ».
  
  Раздались выстрелы из пистолета.
  
  «Поляки открыли огонь!»
  
  Звук пулеметного огня был оглушительным. «Русские открывают ответный огонь. Некоторые из них прыгают на остров ».
  
  «Убейте их!» Уилл побежал по дороге навстречу перестрелке.
  
  Слева от него прозвучало четыре выстрела. Одна из пуль пробила переднюю часть пальто Уилла, едва не попав в его тело. Он повернулся в сторону направления выстрелов, увидел, как два поляка вышли из темноты, направив на него свои пистолеты, нырнули на землю, стреляя снова, перекатились, поднялись на ноги и побежали, продолжая стрелять. Позади польских боевиков раздался звук другого пистолета. Уилл посмотрел в том направлении, продолжая бежать, мельком увидел человека в бейсболке, направившего пистолет в небо, знал, что этот человек должен быть оперативником Дельты, увидел, как поляки повернулись лицом к Q-мужчине, а потом увидел, как он бросился в туман. Поляки повернулись к Уиллу, но отвлечение оперативника «Дельты» позволило Уиллу уйти от них подальше и скрыться из их поля зрения.
  
  Он подошел к стороне Падеревского . Два моряка лежали на земле неподвижно и стонали от боли. Он собирался подойти к ним, когда почувствовал огромную силу на своей лопатке. Он упал на колени в агонии. Из-за его спины появился мужчина. Он был высок, одет в пальто и костюм - он должен был быть офицером СВР. Уилл попытался поднять руку, чтобы выстрелить в него, но вздрогнул от боли и непроизвольно опустил ее. Русский проигнорировал его и быстро подошел к матросам. Он схватил одного из них, затащил на плечо, отнес на двадцать ярдов от лодки, опустил на землю, а затем сделал то же самое с другим моряком.
  
  Пересекая звук почти непрерывной стрельбы, Дельта-1 закричала: «Перебежчик прыгнул на остров. Он где-то рядом с тобой.
  
  Стиснув зубы, Уилл заставил себя встать на ноги, на этот раз ему удалось удержать руку вверх. Направив пистолет на русского, он увидел, как тот повернулся к нему лицом. Он что-то держал в руке.
  
  Детонатор.
  
  Четыре взрыва произошли в быстрой последовательности справа от него, заставив Уилла повернуться и упасть на землю. Осколки металла разлетелись по воздуху; дым и огонь, казалось, покрывали все. Уилл накрыл голову и лег на землю, чувствуя, как на него падают маленькие обломки. Он повернул голову, в ушах звенело от взрывов, и увидел, что « Падеревский» горит и начинает тонуть.
  
  Он посмотрел на русского. Мужчина смотрел на Уилла и стрелял, но не в него. Офицер СВР побежал и к тому моменту, когда он миновал лежащее тело Уилла, он уже был на полном спринте, продолжая стрелять. Уилл перекатился на бок, не обращая внимания на сильный жар от огня в канале, увидел, как безоружный мужчина исчез по дороге, и увидел, как за ним гнался русский. Он оглянулся и нахмурился, увидев, что два моряка не пострадали от взрыва, потому что человек, взорвавший лодку, утащил их от опасности.
  
  Поднявшись на ноги, он побежал за русским, но через несколько шагов услышал выстрел из автоматов. Он бросился боком на землю и откатился, пока не оказался за прикрытием склада. Еще несколько пуль попали в стену рядом с ним, от нее отлетели куски кирпича.
  
  Уилл прижал микрофон к горлу. «Дельта 1: Я иду за большим парнем из SVR. Он преследует невооруженного человека, который почти наверняка перебежчик ».
  
  «Дельта 1». Человек Q кричал, перекрикивая выстрелы. «Мужчины только что вывели двух моих поляков. Их шестеро, и они тоже стреляют по нам. Но они не из российских СВР ».
  
  "Какие?"
  
  Дельта-1 не ответила, и прежде чем Уилл смог снова заговорить, другой голос прокричал в его наушнике. «Дельта 9. Два моих местных жителя только что наняли четырех человек из СВР на острове. Я собираюсь встать на их фланг и помочь полякам. . . Что за черт?"
  
  Уилл крикнул: «Дельта 9? Что творится?"
  
  Шум автоматической стрельбы был непрерывным.
  
  «Дельта 9: мои местные жители и сотрудники СВР мертвы. Убит другой командой. Я вижу тебя, Зулу. Я в тридцати ярдах позади тебя.
  
  Уилл поднялся на ноги, когда оперативник Q подошел к нему. Оба мужчины побежали на восток, в направлении большого офицера СВР и перебежчика, их пистолеты были направлены в темноту и туман впереди. С другой стороны канала слева от них были видны дульные вспышки.
  
  "Нет нет!"
  
  Уилл схватился за горловой микрофон. "Дельта 1?"
  
  Ничего такого.
  
  «Дельта 1?»
  
  «Дельта 1: Они. . . они мертвы.
  
  "Кто?"
  
  «Русские, поляки, мои люди. Ебать всех! »
  
  Уилла поразило недоверие. «Попасть на остров! На запад. Мы преследуем перебежчика ».
  
  Уилл и Дельта 9 внезапно остановились. Вдалеке впереди они могли видеть длинную дорогу, которая вела через западный мост. Его освещали огни, и было хорошо видно, как трое мужчин на полной скорости бежали к переправе. Перебежчик, офицер СВР и последний оставшийся польский оперативник.
  
  Уилл поднял пистолет и сдвинул дуло так, чтобы оно было направлено немного впереди тела русского. Напрягаясь, он спустил курок. Но как только из пистолета выстрелил, офицер СВР остановился. Пуля Уилла прошла прямо перед ним. Уилл посмотрел поверх офицера на дальнюю сторону моста. К перебежчику быстро приближался фургон. Польский оперативник и офицер СВР начали обстрел встречного фургона.
  
  Уилл и Дельта 9 разбежались и стреляли в передние окна машины. При этом они увидели, как офицер СВР поднял пистолет и выпустил одну пулю. Перебежчик споткнулся и продолжил движение к фургону, хромая одной ногой. Из фургона вывалились девять человек. Они были одеты в огнестойкие черные боевые комбинезоны, верхнюю часть тела и голову, а также очки ночного видения и вооружены автоматами.
  
  Некоторые из них открыли огонь по офицеру СВР и стоящему за ним польскому оперативнику; другие стреляли в Уилла и Дельту 9. Какой бы пистолет ни нес офицер СВР, он явно был намного мощнее, чем те, что были у Уилла и его команды. Офицер произвел два выстрела по двум противникам и сбросил их обоих. Уилл уклонился влево и вправо, трижды выстрелил по трем противникам и увидел, как его пули просто отскакивают от их бронежилетов.
  
  «Дельта 1: я прижат! Центр острова ».
  
  Уилл посмотрел в сторону конца моста. Трое противников побежали по переправе, миновали перебежчика и открыли огонь по русским и польским боевикам из автоматического оружия. Оба мужчины оставались неподвижными, стреляя по противникам из пистолетов. Двое других мужчин подбежали к перебежчику, схватили его, потащили к фургону и запихнули в машину. Затем пятеро противников начали медленно идти по мосту, беспрерывно стреляя из оружия. Уилл остановился. Он чувствовал себя бесполезным. Противники знали, что они контролируют землю. Польский оперативник упал от пули, попавшей ему в лицо. Мощный пистолет русского прогремел, сбив одного из противников с ног и отбросив его назад. Затем русский повернулся, посмотрел на лежащего польского офицера, оглянулся на наступающие силы, сделал еще пару выстрелов в их сторону и побежал к пораженному поляку.
  
  Уилл наблюдал, как враги возвращаются к фургону и садятся в него. Фургон быстро развернулся. Через семь секунд он исчез с моста, скрылся из виду и направлялся на запад от Гданьска.
  
  Перебежчика похитили.
  
  Хотя у всех были разные цели, Уилл и его команда потерпели неудачу, команда SVR потерпела неудачу, а польские бойцы AW и ABW потерпели неудачу.
  
  Уилл наблюдал за офицером СВР. У него была прямая видимость, и он мог легко выстрелить в человека. Но Уилл опустил пистолет, когда увидел, что русский поднял польского оперативника, унес его с моста обратно на остров, осторожно опустил на землю, наклонился, похлопал его рукой по плечу и несколько секунд стоял перед ним. секунд перед тем, как убежать в туман.
  
  Уилл взглянул на «Дельту 9». «Помогите полюсу!»
  
  Он повернул на восток, побежал через открытую местность к центральной дороге, побежал сильнее, когда был на ней, засунул пистолет за пояс, промчался между зданиями, пробежал по более открытой местности и едва замедлился, когда увидел троих мужчин.
  
  Один из них был мертвым противником, неподвижно и неловко лежал на земле. Его шея или спина были сломаны. Рядом с ним на земле был еще один мужчина. Он был Дельтой 1. Стоявший над ним был последним противником. Он был очень большим, и его фигура была еще более внушительна благодаря броне на теле и голове. Этот человек боролся с лидером Q-команды, но явно был на грани того, чтобы одолеть его.
  
  Уилл перешел на быстрый темп. Он чувствовал непреодолимый гнев и разочарование из-за того, что сегодня вечером все пошло не так. Достигнув большого врага, он увидел, как мужчина повернулся к нему лицом. Уилл ударил ногой по своей бронированной груди с такой огромной силой, что противник свалился с ног. Он посмотрел на Дельту 1. «Ты ранен?»
  
  Дельта-1 покачал головой и начал отталкиваться от земли. Уилл подошел к лежащему противнику, наступил ногой на незащищенное горло мужчины и сильно надавил. Он снова посмотрел на Дельту 1. «Это было кровавое месиво». Он сильнее надавил ногой и твердо держал ее на месте, когда противник схватил его за лодыжку двумя руками и попытался вырвать ногу. Покачав головой, он пробормотал: «Перебежчик почти мертв». Он посмотрел на враждебных. "Кто вас послал?"
  
  Мужчина попытался заговорить, но задыхался.
  
  Уилл слегка приподнял ногу.
  
  «Мы, - враждебно закашлялся, - частные подрядчики».
  
  "Кто вас послал?"
  
  «Не надо. . . знать. Мой босс знал, но, - он искоса взглянул на своего мертвого коллегу, - он больше не может говорить.
  
  Дельта-1 подошла к мертвому телу, умело обыскала одежду мужчины, посмотрела на Уилла и покачал головой.
  
  «Вы британец?»
  
  «Я и пара других. Остальная часть команды приехала отовсюду ».
  
  Уилл кивнул и топнул ногой. Противник выгнул спину, и его конечности метались в течение тридцати секунд, прежде чем он стал неподвижным. Уилл перевел взгляд с Дельты 1 на мост. "Иди со мной."
  
  Уилл побежал обратно к западному мосту, Дельта-1 была рядом. Они достигли начала моста и увидели польского оперативника, сидящего у стены с лицом, залитым кровью. Дельта 9 была рядом с ним, лечила его раны с помощью медицинской аптечки.
  
  Уилл присел перед поляком. "Вы говорите по-английски?"
  
  Оперативник открыл рот, поморщился от боли и кивнул.
  
  "Хорошо. Мы офицеры британской разведки. Мы пришли сюда сегодня вечером, чтобы защитить вас от подразделения СВР, но я подвел вас и ваших людей. Мне жаль, что вы не поймали русского перебежчика ». Он взглянул на Дельту 9. «Насколько он плох?»
  
  «У него только раны на коже, но они довольно неприятные, и ему потребуется медицинская помощь».
  
  Уилл снова обратил внимание на поляка. «Мы отвезем тебя в больницу».
  
  Вдалеке зазвонили полицейские сирены.
  
  «Помощь уже в пути». Польский оперативник скривился, поправляя позицию. «За мной будут присматривать. Но тебе нужно убираться отсюда. Если они найдут вас, полиция и службы безопасности арестуют вас за незаконную деятельность в Польше ». Он глубоко вздохнул и добавил: «Я ничего не скажу своим коллегам о вас троих. Это купит вам несколько часов, чтобы выбраться из Польши. Но они проведут судебно-медицинский анализ этой перестрелки и, по всей вероятности, скоро поймут, что есть люди, пропавшие без вести ».
  
  Уилл покачал головой. "Спасибо. Но я не могу просить вас прикрыть нас и поставить под угрозу вашу карьеру ».
  
  Поляк пожал плечами. «Темно, погода плохая, я ранен. Я легко мог не увидеть, как трое мужчин сбежали отсюда ».
  
  Уилл кивнул.
  
  Офицер AW пролил кровь на землю. «Все это было подстроено».
  
  Уилл нахмурился. "Что ты имеешь в виду?"
  
  Оперативник посмотрел на него. «После того, как он унес меня от опасности, большой офицер СВР коротко поговорил со мной. Он сказал, что перебежчик использовал мой маршрут и ресурсы для эксфильтрации Agencja Wywiadu, чтобы просто выбраться из России, но, оказавшись в Польше, он никогда не собирался отдавать себя нам. Вместо этого он приехал в Гданьск, чтобы его забрала команда, которая пришла сюда сегодня вечером. Сотрудник СВР знал об этом и был здесь, чтобы попытаться предотвратить это. Он сказал, что перебежчик нес то, что не должно попасть в чужие руки ».
  
  Уилл почувствовал, как его живот сжался. "Какие?"
  
  Поляк посмотрел вдоль моста в ту сторону, где исчез фургон со своим призом. «Он несет листок бумаги. Офицер СВР сказал мне, что газету необходимо вернуть, что служба безопасности моей страны должна сделать все, чтобы не дать перебежчику и его друзьям бежать из Польши. Он сказал, что выследит их, и что мы не должны пытаться встать у него на пути ». Он снова посмотрел на Уилла. «Он сказал мне, что бумага смертельна».
  
  Три
  
  T он четыре старшие офицеры ЦРУ молча сидели в комнате без окон в штаб - квартире агентства Лэнгли. Если не считать стола и стульев, в комнате не было ничего, включая телефоны или другое электронное оборудование. На дубовом столе в зале заседаний между мужчинами стоял кувшин с ледяной водой, четыре стакана и ничего больше.
  
  Тибору, самому старшему из мужчин, было за сорок, и за плечами у него двадцать лет службы в разведке. В сшитом на заказ костюме Адриана Жюля в синюю полоску, розовой рубашке с французскими манжетами и вырезом на воротнике, шелковом галстуке и черных кожаных брогах ручной работы, а также с темными волосами, уложенными и удерживаемыми кремом, бостонец выглядел как инвестиция с Уолл-стрит. банкир, а не государственный служащий. «Я пригласил вас сюда, потому что у нас проблема. Ленка Евтушенко на мгновение снова появилась на радарах и так же быстро исчезла.
  
  "Где?"
  
  "Когда?"
  
  "Как?"
  
  Тибор сделал глоток воды и поморщился, когда холодная жидкость вызвала несколько секунд боли в его голове. «Гданьск. Вчера." Он сделал паузу. "Как? Что ж, это немного сложнее ».
  
  Дэмиен, блондин справа от него, отрезал: «Но как бы ни было сложно, мы все равно знаем, почему он появился снова. Верно?"
  
  "Неправильный." Это произошло от техасца по имени Маркус. «Держу пари, что Тибор немного запутался. Верно, Тибор?
  
  Тибор кивнул. "Верно. Но ты бы тоже был ».
  
  Лоуренс, младший из четырех, сказал: «Удар за ударом, Тибор».
  
  Тибор потер виски. «Евтушенко вошел в польское консульство в Санкт-Петербурге и сказал, что хочет перейти на другую сторону. И он сказал, что у него есть крупная монета для паромщика.
  
  «Дефект на русской земле?»
  
  "Тупой."
  
  «Скорее рассчитано». Боль в голове Тибора утихла. «Похоже, это была подстава».
  
  «Использование польского маршрута эксфильтрации?»
  
  "Кажется, так".
  
  Дэмиен покачал головой. «Евтушенко недостаточно умен, чтобы самому это придумать. Кто-то дал ему инструкции ».
  
  Тибор согласился. «Но этот кто-то встретил неожиданное сопротивление. Русские выследили Евтушенко до Гданьска и, скорее всего, схватили бы его там, если бы не тот факт, что команда МИ-6 также находилась на земле ».
  
  «Это они организовали уловку?»
  
  "Нет. Британцы были там, потому что они получили информацию о бегстве от одного из своих сотрудников в консульстве. Их отправили в тень, защищать поляков и помогать им заполучить Евтушенко. МИ-6 этого не создавала. Кто-то другой сделал. И Евтушенко удалось добраться до этого человека ».
  
  Мгновение мужчины молчали.
  
  Дэмиен пробормотал: «Это должны быть израильтяне, но все же. . . »
  
  «И все же я согласен с тем, что вы собирались сказать. Это было бы подходом кувалды, чтобы захватить такую ​​ничем не примечательную цель SVR ». Лоуренс постучал пальцами по столу. «Что думает МИ-6?»
  
  Тибор ответил: «Они думают, что он находится в руках частных лиц, а не государственной разведки».
  
  «А откуда вы знаете о Гданьской операции?»
  
  «Наш золотой источник». Тибор глубоко задумался. «Господа. Возможно, нам следует согласиться с МИ-6 в том, что Евтушенко был извлечен частными лицами, и если это так, возможно, мы должны сделать вывод, что он был извлечен из России по другим причинам ».
  
  «Причины, которые нас не беспокоят?»
  
  "Возможно." Тибор внимательно посмотрел на своих трех коллег. Хотя он был старше их, все в комнате были равного ранга. Они полностью доверяли друг другу, и хотя технически они подчинялись директору ЦРУ, на практике команда отвечала только себе. «Нет никаких сомнений в том, что мы были правы в оценке Евтушенко. Он не был той большой рыбой, которую мы изначально думали, но он явно имеет для кого-то огромную ценность. И какой бы ни была эта ценность, я думаю, она не имеет ничего общего с нашей ошибкой, давшей имя Евтушенко израильтянам ».
  
  "Ошибка?" Дэмиен фыркнул. «То, что мы сделали, было чертовски незаконным!»
  
  «Тактическая ошибка, друг мой. Ни больше ни меньше. И это было сделано из самых лучших побуждений ».
  
  «Тактическая ошибка или нет, но если правда когда-либо будет открыта, на ней написано серьезное тюремное заключение. Я бы очень хотел выследить Саймона Рюбнера и схватить его за горло ».
  
  Тибор улыбнулся. "Почему? Потому что мы попались на уловку офицера Моссада и не поняли, что он был израильским двойным агентом? Давай, мы должны двигаться дальше. Теперь у нас другие приоритеты ».
  
  «Нам повезло, что британцы не заполучили Евтушенко». Маркус нахмурился. «Вы думаете, что это дело для них закрыто?»
  
  Тибор пожал плечами. «Я не могу быть уверенным. Еще нет. Но я знаю, что полевой офицер, отвечавший за команду британцев в Гданьске, - лучший оперативник МИ-6 ».
  
  Лоуренс пробормотал: «Дерьмо. Он будет зажат между зубами. Маловероятно, что дело будет закрыто ».
  
  Тибор положил руки на стол и внимательно посмотрел на трех своих коллег. Он поколебался, прежде чем сказать: «У меня есть информация, которая может позволить нам получить неортодоксальное решение».
  
  «Мы слушаем».
  
  Офицер задумался. «У меня есть имя и домашний адрес полевого офицера».
  
  «Из золотого источника?»
  
  "Конечно."
  
  Некоторое время они сидели молча. Лоуренс заговорил первым. «Мы ничего не можем сделать с этой информацией. Это слишком рискованно ».
  
  Тибор не согласился. «Эту информацию можно использовать, не запачкая руки».
  
  Лоуренс прищурился. «Назовите имя и адрес того, кто сделает за нас работу?»
  
  «Вот о чем я думаю».
  
  Дэмиен хлопнул в ладоши. «Мы отдаем его Евтушенко. . . »
  
  «Кто передает эти данные организатору его выезда из России. . . »
  
  «Человек, который не собирается сидеть сложа руки и ждать, пока лучшие сотрудники МИ-6 постучатся в его дверь».
  
  Лоуренс сказал: «Евтушенко уничтожит свой мобильный телефон. У нас нет возможности отправить ему сообщение ».
  
  Тибор ухмыльнулся. «Вы забываете о его сжатии. Я полагаю, что если мы отправим ей сообщение, она найдет способ связаться с ним: другой номер сотового телефона, о котором никто не знает, сейф, третье лицо. Кто знает, как она это сделает, но мы знаем, что самая большая слабость Евтушенко - это его преданность ей. Он разорвет все остальные связи, но я подозреваю, что он сохранит отношения со своей женщиной. Мы должны надеяться, что у них есть какая-то частная система связи ».
  
  «Это долгий путь».
  
  «Нам нечего терять, попробовав это. Проблема в том, что Рубнер, должно быть, сказал ему, что мы Агентство. Тибор постучал пальцами по столу. «Хотя какое это имеет значение? Он запутается в наших мотивах, но он не может игнорировать сообщение. Мы говорим ему, что сожалеем, что ввели его в заблуждение год назад, что мы все еще заботимся о нем, заботимся о нем, узнали, что он попал в ловушку чего-то большого, что британец идет за ним ». Он улыбнулся. «Это должно окончательно похоронить вопрос Евтушенко. Мы призываем частных подрядчиков исключить офицера МИ-6 из уравнения. Все ли мы согласны? »
  
  Остальные кивнули.
  
  "Превосходно." Тибор взглянул на дверь. Помимо этого, усердно работали бы тысячи офицеров ЦРУ. Мало кто из них знал о существовании в комнате команды из четырех человек.
  
  Команда, носившая кодовое название Flintlock.
  
  И прозвище директора ЦРУ «Избранные» .
  
  «Тогда давайте приступим к делу». Тибор кивнул в сторону выхода. «Но, как всегда, ни слова детям».
  
  Четыре
  
  W плохо Cochrane поднял воротник шинели, сунул руки в карманы, и прошел через лондонском районе Пимлико. Дождь хлестал его по лицу, когда он двигался по тихим жилым улочкам, очевидно не подозревая о белых домах эпохи Регентства, дорогих припаркованных автомобилях и случайных пешеходах с зонтиками.
  
  Завернув за угол, он остановился на мгновение и огляделся, скорее по привычке, чем из беспокойства. Он не видел угрозы безопасности убежища. Он не увидел ничего необычного, поэтому он перешел улицу и двинулся дальше по маршруту, прежде чем позвонить в дверь.
  
  Безукоризненно одетая пожилая дама с прядью блондинки в ее серебристых волосах открыла дверь, едва взглянула на Уилла и поманила его войти. Поставив ноги на коврик, он снял пальто и бросил его на прикроватный столик, прежде чем зашагать по коридору в большую гостиную.
  
  В комнате было трое мужчин.
  
  Одним из них была Дельта 1.
  
  Одним из них была Дельта 9.
  
  Они оба вчера вернулись в Соединенное Королевство.
  
  Третьим человеком был Контроллер МИ-6 Уилла Алистер, руководитель спартанского отдела, объединенной оперативной группы МИ-6 / ЦРУ, которая была совершенно секретной и подчинялась непосредственно премьер-министру Великобритании и президенту США.
  
  Высокие атлетичные оперативники Q, одетые в джинсы и свитера, сидели в роскошных креслах, склонив головы над дымящимися кружками чая. Алистер стоял спиной к Уиллу и смотрел в окно.
  
  "Доброе утро, всем". Уилл потер руки, чтобы улучшить кровообращение.
  
  Алистер повернулся к нему лицом и достал карманные часы из жилета своего костюма-тройки Королевского флота. Он вздохнул. «Ближе к полудню. Ты получил . . . задерживается ? »
  
  Уилл покачал головой. «Мне пришлось проехать через три разных аэропорта, чтобы вернуться. На это ушло некоторое время ».
  
  « Мое время». Алистер положил часы в карман. Стройный светловолосый мужчина средних лет выглядел нехарактерно утомленным.
  
  Уилл рухнул на диван и огляделся. Убежище было похоже на многие другие, в которых он бывал в Лондоне - со вкусом обставленный, безупречный, домашний, но безлюдный. Женщина, которую он встретил у двери, должна была быть домработницей, получать зарплату от МИ-6 и приходить в собственность только для того, чтобы убрать ее, переслать почту и убедиться, что на кухне есть еда и напитки для подобных встреч. «Я могу обойтись чашкой чая».
  
  Алистер кивнул в сторону чайника и кружек и саркастически спросил: «Хотите, я вам их сделаю?»
  
  "Нет. Вы добавите туда молоко и прочую чепуху ». Уилл вскочил, чтобы сделать это сам.
  
  «Скажите мне, - тон Алистера снова был резким, - что пошло не так в Польше».
  
  Уилл снял крышку с чайника и покачал головой, увидев, что варево протушилось. «Произошло непредвиденное».
  
  «В результате десять убитых оперативников Q».
  
  Уилл поднес к носу банку со свежим чаем, узнал в листьях чай для завтрака Ассама и осторожно положил две ложки в чашку.
  
  «И все, кроме одного человека из AW и одного человека из команд SVR, убиты».
  
  Залить листья кипятком.
  
  «Кровавая бойня. Польское правительство хочет ответов ».
  
  «Наших мужчин нельзя было отрицать. Никаких ссылок на HMG ». Уилл поставил ситечко на другую кружку и медленно налил в нее чай. «Конечно, они будут расспрашивать - другие европейские страны, американцы - и мы все будем ссылаться на незнание».
  
  «Не всех ваших людей можно было отрицать».
  
  Алистер имел в виду Люка. Несмотря на документацию, подтверждающую его псевдоним, то, что польская полиция сопоставит труп Люка с полностью заявленной должностью начальника Варшавского вокзала, будет лишь вопросом времени.
  
  «Ваша миссия потерпела полный провал!»
  
  Уилл сделал глоток чая и на мгновение закрыл глаза в знак признательности. Обернувшись, он уставился на Алистера. «Это была неудача». Он посмотрел на Дельту 1. «Я искренне сожалею о том, что случилось с вашими людьми».
  
  Оперативник Q посмотрел на него и спросил с глубоким южно-лондонским акцентом: «Вы знали, что идут русские?»
  
  «Это не твое…»
  
  Уилл поднял руку, чтобы прервать Алистера. «Да, но я не знал о команде частного подрядчика. Это было неожиданно ».
  
  Дельта 1 обдумала это. «Тогда тебе не о чем сожалеть. Если бы подрядчики не появились, мы бы вместе с поляками сдерживали русских ».
  
  «Да». Дельта 9 говорила с сильным шотландским чутьем. «Но даже в этом случае мы были недостаточно оснащены».
  
  "Вы были." Уилл слегка покачал головой Алистеру, давая понять, что не собирается упоминать предательство Люка. «Это произошло из-за нарушения связи. Мы изучаем это прямо сейчас ».
  
  Дельта-1 осторожно поставил кружку и посмотрел на Уилла. «Тот, кто виноват в нарушении связи, должен быть подвешен. Я потерял большую часть своей команды ».
  
  Уилл вспомнил застывшее выражение ужаса на лице Люка, когда он бросил свое мертвое тело в багажник машины начальника Варшавского вокзала. «Как вас зовут и каково ваше происхождение?»
  
  Дельта 1 ответила первой. «Марк Оутс. Девять лет в Qs, два в качестве руководителя группы. До этого двенадцать лет в Королевской морской пехоте, восемь из которых в SBS ».
  
  Уилл посмотрел на Дельту 9.
  
  «Адам Тарк. Пять лет в Qs. До этого семь лет в SAS ».
  
  Уилл нахмурился. «Я когда-то знал шотландца по имени Росс Тарк, который тоже был SAS».
  
  «Да, он был моим младшим братом». Адам улыбнулся. «Всегда преследовал меня». Его улыбка исчезла. «Вы были там, когда он умер?»
  
  Уилл ответил: «Нет», вспомнив, как собирал внутренности Росса и вставлял их обратно в живот. Солдат САС был выпотрошен командиром российского спецназа во время последней миссии Уилла. Эта операция была настолько деликатной, что всем, кто в ней участвовал, было дано указание никогда ни с кем не рассказывать о том, что произошло, включая родственников тех, кто погиб во время миссии, прошедших проверку безопасности.
  
  "И кто ты?" Марк согнул мускулистые руки.
  
  «Это» -Alistair поднял руку к Will- « на самом деле не является ни один из вашего бизнеса.»
  
  Уилл изучал Q-мужчин. Адам не был похож на своего покойного брата. Хотя ему, вероятно, было около тридцати лет, он преждевременно облысел, поседели волосы и, очевидно, перенес экстренную реконструктивную операцию на том, что когда-то было красивым лицом. Марк был старше, наверное, лет сорока, с коротко стриженными каштановыми волосами. Его лицо было обветренным, загорелым и частично покрытым щетиной. Помимо телосложения, у обоих мужчин была одна общая черта. Их глаза выглядели мертвыми.
  
  Уилл спросил Марка: «Какое у вас сейчас задание?»
  
  «Хрен его знает. «Воксхолл Кросс» - штаб-квартира MI6 - «хочет, чтобы мы явились завтра. Я подозреваю, что нас поставят перед инквизицией. Видел, как это случалось с другими Q и раньше. Наша чушь будет выжата до тех пор, пока мы не останемся без работы и на расстоянии волоска от тюрьмы ».
  
  «Но вы не сделали ничего плохого!»
  
  «На бумаге я ничего не сделал правильно».
  
  Уилл посмотрел на Алистера. «Мы не можем этого допустить. Мы в долгу перед этими людьми, к тому же они безупречно выступили ».
  
  Алистер нахмурился. "А что бы вы мне сделали?"
  
  «Нас заметили двое мужчин на военизированном фронте. Сделайте их частью раздела. Если вы сделаете это, вы спасете их от бюрократов ».
  
  Алистер выглядел оскорбленным. «Подбор подразделения очень строгий. . . »
  
  "Это. А Марк и Адам прошли испытание в Гданьске ».
  
  Алистер бросил взгляд на Q-мужчин. «Джентльмены, не могли бы вы выйти на минутку из комнаты?»
  
  «Пусть остаются. Я считаю, что после того, через что они прошли, мы можем открыто поговорить перед ними ». Уилл кивнул Марку. «Меня зовут Уилл. Там есть реальные Чувствительности вокруг того, что я делаю, но не принимайте это как небольшое против вас , что мы не можем вдаваться в то , что они являются «.
  
  Марк пожал плечами. «Нас устраивает».
  
  Алистер подошел к Уиллу и прошептал: «Что подумают Роджер и Лейт?»
  
  Роджер Кениг и Лайт Дайа. Два военизированных офицера ЦРУ SOG, которые были постоянно прикомандированы к Спартанской секции.
  
  «Они захотят знать, что работают вместе с профессионалами такого же уровня. Как только они убедятся в этом, их уважение к вам будет расти в геометрической прогрессии. Они увидят, что вы окружили своими мощными крыльями двух таких же мужчин, как они, и это позволит вам выделиться из толкателей карандашей.
  
  «Мне не нужна фальшивая лесть».
  
  "Я знаю. Но тебе нужна команда ».
  
  Алистер казался неуверенным. «Если я реквизирую их, я расстрою многих людей».
  
  «С каких это пор вы беспокоитесь о том, чтобы рассердить высшее руководство? В любом случае, если вы реквизируете их для секции, никто ничего не сможет с этим поделать ».
  
  Алистер медленно кивнул, глубоко задумавшись. «Я признаю, что это завершит команду». Он повернулся к Q-мужчинам и некоторое время изучал их, прежде чем заговорить командным голосом. «Джентльмены, в былые времена осужденным иногда давали выбор между веревкой или пожизненной службой на самых ужасных фронтах сражений. Я даю вам аналогичный выбор ».
  
  Марк улыбнулся. «Никто не собирается связывать меня веревкой».
  
  Адам кивнул. - Собственно мои чувства. Но что это за раздел? »
  
  Алистер погрозил пальцем. «Вам нужно будет подписать некоторые документы о неразглашении, прежде чем я займусь этим». Он взглянул на Уилла. «Тогда все станет яснее».
  
  Уилл посмотрел на Марка и Адама. «Как только вы подпишете бумаги, вы окажетесь вне всех других цепочек подчинения. Доверяйте Алистеру, доверяйте мне, доверяйте всем остальным в секции, но никому больше ". Он отвел Алистера от Q-мужчин и тихо спросил: «Патрик?»
  
  Сотрудник отдела ЦРУ.
  
  Алистер нахмурился. "Что насчет него?"
  
  «Он должен быть здесь, вместе с Роджером и Лейт. Когда они летают? »
  
  "За что?"
  
  Уилл почувствовал раздражение. «Вы знаете, что сказал нам сотрудник AW. Мы не можем позволить, чтобы этот лист бумаги остался в чужих руках. Миссия ясна. . . »
  
  "Это не! Мы ничего не знаем о газете ».
  
  «Мы знаем его ценность. То, что произошло в Гданьске, доказало это ».
  
  Алистер говорил неторопливо. «Вы не можете ожидать, что я разверну раздел о чем-то столь нематериальном. И я, конечно, не собираюсь делать это только для того, чтобы позволить вам наверстать фиаско в Польше ».
  
  Уилл яростно рявкнул: «Это не имеет никакого отношения к этому. Русские направили целую команду СВР, чтобы забрать бумагу ».
  
  «Тогда пусть они его найдут».
  
  «Что произойдет, если они не смогут? Остался только один из них ».
  
  «Они пришлют ему больше тел». Алистер покачал головой. «Вы не можете ожидать, что мы с Патриком передадим это нашим премьер-министрам, чтобы они подписали соглашение о развертывании секции».
  
  "Я могу."
  
  "Это не правильно."
  
  «Был ли я когда-нибудь неправ в прошлом?»
  
  «Да, чертовски много раз».
  
  «Я имею в виду результаты проведенных мною операций?»
  
  Алистер поколебался, прежде чем сказать: «У вас нет ничего, кроме предположения, что это стоит того».
  
  «Возможно, но каждый рабочий инстинкт во мне говорит, что мы должны участвовать».
  
  Алистер вздохнул. «Нам придется сказать премьерам, что мы рекомендуем этот курс действий исключительно на основе ваших инстинктов ».
  
  «Скажите им, что вам нравится. Просто убедитесь, что они подписались ».
  
  «А что, если мы развернемся, а ты ошибаешься, Уильям?» Выражение его лица изменилось на сочувствие. «Терпение премьер-министра к вам уже почти исчерпано».
  
  Уилл пожал плечами. "Что они собираются делать? Найдите кого-нибудь, кто заменит меня? Я желаю им удачи, потому что сомневаюсь, что кто-то еще сможет завершить Программу ».
  
  «Они это знают!» Как и Алистер. Восемь элитных офицеров МИ-6 не только провалили Спартанскую программу до того, как Уилл прошел через нее, чтобы заработать кодовое имя Спартанец, они получили психологический и физический ущерб, и им пришлось оставить службу. «Но все меняется. Разведывательное сообщество призывает к прозрачности, требует покончить с так называемыми теневыми оперативными группами и тому подобное. Дело не только в тебе. Если мы сделаем это неправильно, некоторые могут воспользоваться этим как возможностью закрыть нас ».
  
  Уилл медленно кивнул. "Я понимаю."
  
  «Я так рада, что ты это делаешь».
  
  «Но, наоборот, если мы сделаем это правильно, мы можем превратить некоторых из этих недоброжелателей в своих сторонников».
  
  «Это чертовски большой риск».
  
  «Но оно того стоит, не правда ли?»
  
  Алистер был неподвижен. «Я признаю, что ты всегда был прав в важных вещах. Но все бывает впервые. Это было бы всемогущей авантюрой ».
  
  «Пожалуйста, Алистер. Скажите, что вам нравится в премьере. Расположите его так, как считаете нужным. Просто попросите их подписать это ".
  
  Алистер опустил голову. «Если вы ошибаетесь, и они закроют секцию из-за этого, все члены секции, в том числе я, получат другую работу в службе или в агентстве». Он поднял голову. «Но вы слишком долго действуете самостоятельно. Никто не захочет иметь кого-то с таким набором навыков. Для тебя все было бы кончено.
  
  Уилл улыбнулся, нежно похлопал Алистера по руке и сказал: «Я знаю».
  
  Пять
  
  К УРТ Schreiber был неподвижен , как он слышал , автомобили диск рядом с главным зданием усадьбы. Обернувшись спиной к окну, он положил свои ухоженные руки на большой письменный стол из воловьей кожи и остался сидеть в кожаном кресле. Каждая стена в его большом кабинете была увешана книжными полками с трудами по философии, математике, политике, экономике и истории. Поверх ковра и восточных ковров стояли трехкомпонентный гарнитур и журнальный столик; стулья с прямой спинкой; редкий глобус Томаса Малби девятнадцатого века, который стоил почти миллион долларов; красивый журнальный столик из орехового дерева, покрытый старинными картами и схемами, а также оборудованием для морской навигации и хронометража; и запертый сундук с пароходом, в котором хранились файлы на мужчин и женщин, которых он хотел убить или убить.
  
  Старик не обращал внимания на окружающую обстановку и сосредоточился только на шуме машин. Он знал, что их будет четыре, два из которых - внедорожники, а два других - мощные седаны. Всего в колонне было шестнадцать человек; пятнадцать из них работали на него годами; шестнадцатый был россиянином, который только что попал в штат, хотя его работа была недолгой.
  
  Получив приз от частных подрядчиков, которым нельзя было отказать, группе потребовалось почти тридцать шесть часов, чтобы ехать из Гданьска, скрытно пересечь границу Польши с Германией, продолжить путь в северо-западную землю страны, Нижнюю Саксонию, и направиться к изолированной усадьбе. в глубине огромной Люнебургской пустоши.
  
  Машины остановились. Двери открывались и закрывались. Мужчина выкрикнул инструкцию. Быстрое движение. Больше шума, на этот раз из большого здания. Потом тишина.
  
  Полковник Штази в отставке улыбнулся, снял очки без оправы, подышал на линзы и вытер их шелковым платком. Вернув очки на место, он переплел пальцы и уставился на обшитый дубовыми панелями вход. Его дыхание было медленным; он чувствовал себя очень спокойным.
  
  Дверь открылась, и вошел Саймон Рубнер. Сорокапятилетний израильтянин подошел к столу и остановился перед Куртом. Светловолосый, с короткой ухоженной бородой, спортивного телосложения и склонностью носить свитера с высоким воротом, Саймон больше походил на командира немецкой подводной лодки, чем на бывшего сотрудника разведки Моссада, что всегда забавляло Курта.
  
  Глаза Саймона блеснули, появилась легкая улыбка, и он кивнул. «Мы получили это, мистер Шрайбер». Он протянул сложенный лист бумаги.
  
  Курт смотрел на бумагу, но оставался неподвижным. «Были ли какие-то осложнения, о которых я должен знать?»
  
  «Команде пришлось пробиваться через Гданьск. Они встретили большее сопротивление, чем ...
  
  Курт поднял одну из своих хрупких рук. «Меня не интересуют подробности того, кто и с кем совершил насильственные действия».
  
  Саймон ухмыльнулся. «Без осложнений».
  
  Курт кивнул. «Отличная работа, Саймон». Он взглянул на дверь. «Где русский?»
  
  «Евтушенко в подвале, с капюшоном на голове».
  
  «Его поведение?»
  
  Саймон пожал плечами. «Он окаменел. Как только мы переправили его через границу, мы заковали его в кандалы. Думаю, он ожидал приема героя ».
  
  «Это то, чего я сказал ему ожидать». Он взял сложенную бумагу и положил на стол.
  
  «Что нам с ним делать?»
  
  Курт снисходительно махнул рукой. «Он выполнил свою задачу. Вы его обыскивали?
  
  "Конечно. Нет устройств слежения. Он принес небольшую сумку с одеждой, паспорт, наличные, - он полез в карман, - и это.
  
  Курт посмотрел на сотовый телефон с выражением презрения. Он ненавидел современные коммуникационные технологии, потому что они небезопасны и, по его мнению, делают людей глупыми. "Есть ли актуальные данные?"
  
  Саймон положил телефон на стол. «Важно отсутствие данных. Сохранен только один номер, имя к нему не привязано, и проверка записей его звонков показывает, что этот номер - единственный, который когда-либо использовался ».
  
  "Интересно." Курт глубоко задумался. «Оставьте его пока в живых. Он может быть полезен ».
  
  После того, как Саймон вышел из комнаты, Курт подождал несколько минут, прежде чем открыть небольшую обтянутую бархатом коробку для канцелярских принадлежностей и вытащить еще один лист бумаги. Он развернул его и положил на стол. Это была копия бумаги, которую немецкий убийца передал американцам в 1995 году. В центре бумаги было десять чисел. Он посмотрел на другую бумагу. Он не видел его почти два десятилетия. За это время он построил бизнес-империю, которая была очень прибыльной, невидимой и незаконной. Построенный по принципам глобальной разведывательной организации, он охватил четыре континента и задействовал более пятисот сотрудников, большинство из которых были бывшими сотрудниками разведки или служб безопасности. Его опыт постоянно подводил конкурентов, хотя на самом деле у него не было ни одного сопоставимого или столь же мощного.
  
  Он развернул газету.
  
  Четыре письма, написанные Кроносом. Вверху бумаги красным шрифтом кириллицы были слова Совершенно секретно, Директор, Первый заместитель Директора, Главное Управление S, Только SVR.
  
  Под кодом были написаны от руки слова: Эти буквы относятся к KRONOS. Доступ к этому документу имеют только указанные выше лица, а также генералы Леон Мичурин и Александр Татлин. 7 декабря 1995 г. Главное управление С.
  
  Курт улыбнулся и тихо сказал: «Все усилия, чтобы получить четыре буквы».
  
  Он пододвинул газету Николая к своей бумаге. Четыре буквы теперь стояли рядом с десятью числами. В совокупности они выявили глобальную военную сетку координат, которая определяет один квадратный метр в огромном Шварцвальде Германии. Под землей на том месте был пустой металлический ящик, поставленный туда Кроносом. Ящик для мертвых писем был единственным способом связаться с немецким убийцей. Теперь, когда у Шрайбера был полный код, он мог поместить сообщение в DLB, инструктирующее Кроноса, что он хочет с ним встретиться.
  
  На той встрече он приказал убийце убить предателя, который хотел выдать секрет Рогатки.
  
  Шесть
  
  W плохо шел вверх по лестнице к своей третьей этажа квартиры, отпер дверь, открыл ее, насколько он мог , пока он не попал в большую коробку упаковки, выдавленный через щель, и закрыл за собой дверь. В коридоре, ведущем в крошечную кухню, две спальни, ванную и гостиную, было еще больше упаковочных коробок. Он включил свет и прошел между ящиками, стараясь не задеть их двумя сумками, которые он нес. Он бросил одну из сумок на кухне и вошел в гостиную. В отличие от других комнат в доме, гостиная была довольно большой и вмещала эдвардианский гарнитур из красного дерева и шезлонг; антикварные ковры, купленные в Монголии; отдельно стоящие стеллажи, содержащие виниловые пластинки и редкие подержанные книги; репродукция маслом картины Дж. М. В. Тернера « Файтинг Темерайр» в золоченой раме ; приставной столик с проигрывателем пластинок Garrard 501, стереоусилителем и немецкими часами в стиле шинуазри; и обеденный стол, за которым могли поместиться шесть человек, но с тех пор, как он его купил, этого никогда не было. Место также было забито упаковочными коробками, которые он еще не открывал, потому что у него не было времени сделать это, несмотря на то, что он переехал сюда месяц назад.
  
  Его дом, расположенный в лондонском районе Саутварк на Западной площади, построенной 200 лет назад, находился в переоборудованном доме с четырьмя квартирами. Это не было похоже на его предыдущий дом, пентхаус с видом на Темзу, и именно поэтому он продал и переехал сюда.
  
  Он включил настенный светильник, снял пальто и достал предмет из сумки. Это была пластинка, которую он купил в своем любимом музыкальном магазине в Сохо, и он улыбнулся, глядя на обложку. Гитарный сольный концерт Андреса Сеговии, включая «Чакону» Баха. Редкий винил стоил ему 180 фунтов стерлингов, но ему было все равно, потому что он искал его много лет. С благоговением он положил диск на проигрыватель и включил его. Через несколько секунд после того, как стилус успокоился, музыка испанского маэстро заглушила звук дождя, хлестающего по окнам.
  
  Он положил растопку, уголь и полено в камин, и, зажег топливо, потер холодные руки у костра, затем вошел на кухню и высыпал содержимое мешка на крошечный стол для завтрака. Фазан, сало с салом, веточки шалфея, сельдерей, лук-шалот и ежи - все это можно купить на рынке Боро. Он мастерски разделил мясо и обжарил его на сковороде, нарезал и обжарил овощи, затем переложил еду в кастрюлю для запекания, добавил сливки и кальвадос и поставил блюдо в духовку.
  
  Еды было больше, чем ему было нужно, но это не имело значения. Для Уилла имело значение то, что он пытался изменить свою жизнь.
  
  Алистер был прав. Став взрослым, Уилл всегда был один - в течение пяти лет в качестве специального оператора в элитной Группе десантников-парашютистов Французского Иностранного легиона, в это время его часто реквизировало DGSE для проведения операций чернокожих; во время учебы в Кембриджском университете; во время жестокой двенадцатимесячной спартанской программы МИ-6 и в течение последующих восьми лет почти постоянной работы в качестве офицера разведки в спартанской секции. В его жизни не было женщин, и по большей части его встречи с женщинами всегда были краткими, потому что он постоянно боялся, что его работа поставит их под угрозу. Три женщины, которые что-то значили для него, оправдали его страхи, потому что были убиты. Одной из них была его мать; двое из них были женщинами, на которых, как он считал, он мог бы жениться. Дружба также ускользала от него, потому что он чувствовал себя оторванным от нормального мира и не знал, как вести себя с обычными людьми. Роджер Кениг был единственным человеком, который был близок к тому, чтобы стать другом, но даже он был скорее соратником.
  
  Уилл не был дураком. Напротив, он был очень умен и знал, что его изолированное существование было результатом проделанной им работы и человека, которым он стал. Человек, который ненавидел видеть невинных в опасности, человек, который всю свою сознательную жизнь пожертвовал собой, чтобы защитить других, человек, чья человечность каким-то образом осталась полностью нетронутой, но был спрятан под потрепанным бронированным снарядом.
  
  Однако, несмотря на страх возможных последствий, он все еще мечтал найти кого-то, кого он мог бы полюбить и который заставил бы его улыбнуться.
  
  Но он сомневался, что такое могло случиться. Уже нет. Итак, он принял решение изменить то, над чем он действительно имел некоторый контроль. Новый дом, наполненный вещами, которые он собирал годами, но никогда не демонстрировал, готовил хорошую еду, слушал музыку, которую любил, делал все, чтобы отвлечься от того, что он ненавидел.
  
  Одиночество.
  
  Он принял ванну, снял одежду, вылил остаток кальвадоса в стакан и погрузил свое мускулистое и покрытое шрамами тело в горячую воду. Сделав глоток спиртного, он закрыл глаза.
  
  Музыка Сеговии была легко слышна в ванной, но Уилла ее больше не слышали.
  
  Что действительно было зарегистрировано, так это то, что храбрые люди погибли в Гданьске из-за его неудачи.
  
  Семь
  
  Все члены спартанской секции находились в большом влажном подвале жилого дома в старом городе Вены. Австрийское убежище официально было собственностью МИ-6, хотя никаких записей о нем не было ни в одном из файлов службы. Его аренда оплачивалась наличными из бюджета Алистера, и только отдел знал о его существовании.
  
  В дневное время территория вокруг отеля будет привлекать туристов, желающих прогуляться по узким мощеным улочкам и по скрытым дворикам, чтобы увидеть готическую архитектуру собора Святого Стефана, внушительный дворец Хофбург и конюшни для знаменитых липицанских жеребцов; покупать кондитерские изделия, часы, парфюмерию и табак на Кольмаркте; наблюдать за прогулочными крейсерами и грузовыми судами, плывущими по Дунаю, стоять на площади Героев и получать от гидов информацию о том, что именно здесь Адольф Гитлер объявил о присоединении Австрии к нацистской Германии.
  
  Но теперь вокруг убежища не было туристов. Было 2 часа ночи , минус восемь градусов по Цельсию, земля была покрыта снегом, и его еще больше сыпалось с неба.
  
  Слабо освещенный подвал получал дополнительный свет от пары масляных ламп и походной печи, которая варила себе кофе. Уилл Кокрейн прислонился к дальнему углу комнаты, скрестив руки на груди. Рядом с ним была секция, слушавшая Алистера и Патрика. Кохеды говорили быстро. Уилл их не слушал. Он изучал команду.
  
  Роджер Кениг. Руководитель группы СОГ ЦРУ военизированного подразделения секции. Он работал с Уиллом на двух миссиях и показал себя отличным оператором и лидером. Высокая и мускулистая фигура бывшего ДЕВГРУ ПЕЧАТИ была неподвижна, его лицо было полностью сосредоточено, его профессионализм проявлялся в его позе. Все предки Роджера были воинами: дед, который заработал Железный крест в качестве десантника в элитной немецкой дивизии First Fallschirmjäger во время Второй мировой войны, а также отец и дядя, которые служили во Вьетнаме с австралийской SAS и сверхсекретной США MACV-SOG. Роджер убил сотни людей и ничего не сделал для Бога или страны. Он верил в свой долг перед человеком рядом с вами. Но он также был случайным учителем иностранных языков в школе своих детей, любил думать о себе как о садовнике, даже если у него это плохо получалось, он был предан своей жене, глупому и сказочному отцу и имел озорные наклонности. Уилл видел, что глаза семьянина мерцали, и гадал, о чем втайне думал Роджер, слушая брифинг старших офицеров ЦРУ и МИ-6.
  
  Laith Dia. Другой офицер СОГ ЦРУ. Черный человек сидел на полу, прислонившись к стене, курил сигарету и выглядел совершенно незаинтересованным, хотя Уилл знал, что он переваривает каждое сказанное слово и будет думать очень быстро. Лейт был размером с квотербека средней школы, хотя Уилл предпочитал думать о нем как о идеальной главной роли в шекспировском « Отелло» . Что не было полностью неуместным, потому что Лейт никогда не играл в футбол, а вместо этого отличился в школьных играх. Он был рядом с Роджером и Уиллом во время их последних двух миссий и получил мучительные травмы во время обеих. Темноволосый бывший оперативник Дельта Форс был разведен и имел двоих детей, которых он обожал, был одним из самых приспособленных мужчин, которых Уилл когда-либо встречал, несмотря на то, что выкуривал две пачки в день, был бесстрашным, умным, непочтительным, нежным и очень эффективным убийцей.
  
  Здесь были Марк Оутс и Адам Тарк. Мужчины больше не входили в состав Qs, подписали бумаги и были официально переведены в секцию.
  
  Марк сидел, положив одну ногу на другую, сгибая пальцы. Без сомнения, он был на сотнях инструктажей, которые давали старшие командиры разведки и спецназа, хотя Уилл задавался вопросом, проходил ли он когда-нибудь инструктаж в подобном месте. Уилл прочитал его файл. Марк служил в SBS по всему миру, как правило, глубоко в тылу врага, на самых тайных и открытых театрах военных действий, в которых участвовал Запад во время его службы в спецназе. Его время в Qs дало ему повышенную подготовку в области торговли шпионажем, включая наблюдение и развертывание бизнес-прикрытия, и он получил несколько заметных наград за сложные и очень рискованные операции, которые он возглавлял и поддерживал. Он был вдовцом, его жена умерла от пневмонии год назад, и сэкономил все лишние пенни из своей государственной зарплаты, чтобы отправить своих двух дочерей учиться в университет.
  
  Адам наклонился вперед, одной рукой сжимая кружку черного кофе, другой потирая изуродованное лицо. Уилл прочитал в файлах, что Адам получил ранение в Афганистане, защищая деревню от нападения талибов. Все мужчины деревни уехали, помогая подразделению морской пехоты США проводить разведку в горах, и единственными людьми, оставшимися защищать женщин, детей и стариков в поселении, были пять неопытных молодых морских пехотинцев. Когда началось нападение на деревню, Адам и трое других бойцов SAS находились в четырех милях от них. Патруль САС сам вступил в ожесточенную перестрелку с другой группой талибов, но когда они получили известие о нападении на деревню, Адам вырвался, побежал в деревню, принял командование морскими пехотинцами и велел женщинам привести их. все оставшиеся винтовки, расположили оружие вдоль стены высотой по пояс на крыше самого большого здания в деревне и сказали морским пехотинцам, что они должны заставить талибов думать, что им противостоит сотня человек. В течение двух часов Адам бегал взад и вперед по стене, поднимая винтовки и стреляя из них, прежде чем перейти на новую позицию и повторить то же упражнение. Он продолжал это делать даже после того, как рядом с ним разорвался минометный снаряд, оторвавший ему половину лица. Только после того, как талибы потерпели поражение, он потерял сознание, и ему пришлось срочно оказать помощь морской пехоте.
  
  Уилл посмотрел на единственную женщину в комнате.
  
  Сьюзи Паркс. Аналитик ЦРУ. Как и большинство мужчин вокруг нее, на ней был толстый свитер, джинсы и походные ботинки. Ей было под тридцать, у нее были короткие черные волосы, она была замужем за ученым-ракетчиком, с которым познакомилась на уроке бальных танцев, и была на четвертом месяце беременности их первым ребенком. Год назад Патрик нашел ее в отделе из другой команды агентства. Его привлекала не только ее фотографическая память и блестящий аналитический мозг, мозг, который использовался в некоторых из самых сложных дел ЦРУ в течение ее тринадцати лет в качестве дежурного офицера, но и особый талант: она могла обходиться без сна в течение долгого времени. дней, продолжая функционировать на оптимальном уровне.
  
  Уилл посмотрел на последнего, кто слушал брифинг.
  
  Питер Роудс. Офицер разведки МИ-6, чья роль заключалась в оценке рисков операций отделения и в качестве адъютанта Алистера и Патрика, когда они поддерживали связь с Капитолийским холмом и Уайтхоллом. Хотя он больше не работал, большую часть карьеры Питер провел в полевых условиях. Он провел четыре года в Шанхае в качестве NOC, действуя под прикрытием в качестве советника богатого и влиятельного китайского магната, прежде чем пройти оперативные поездки в качестве оперативного сотрудника в группах MI6 по России и Китаю и отправок в посольства Великобритании в Джакарте, Абу. Даби, Токио и Вашингтон. Питеру было чуть за сорок, он был стройным, юношеским, острым как бритва умом и сильным чувством юмора. Алистер определил его как потенциального претендента на отделение месяц назад, и Уилл поддержал назначение, потому что он не только восхищался опытом работы Питера, но и любил этого человека.
  
  Он обратил внимание на кобелей секции. Не считая того факта, что волосы Патрика были серебристыми, а волосы Алистера светловолосыми, оба мужчины были похожи физически; им было за пятьдесят, но они выглядели на десять лет моложе. Алистер всегда был контролером Уилла, но Уилл работал с обоими только в своих последних двух миссиях: одна - выследить высокопоставленного иранского генерала, другая - предотвратить войну между Россией и Соединенными Штатами, и за это время он обнаружил что у них была глубокая и мрачная история сотрудничества, которое началось, когда они были младшими полевыми офицерами и стали свидетелями захвата отца Уилла, офицера ЦРУ, в Иране. Только недавно Уилл узнал, что оба мужчины были тайными благотворителями семье Уилла. После того, как его отца пытали и казнили, Алистер и Патрик отправили свои деньги матери Уилла. Когда преступники убили ее на глазах у Уилла-подростка, они оплатили университетские стипендии Уиллу и его сестре Саре. Это были благородные люди, очень опытные операторы, которых не любили их коллеги в ЦРУ и МИ-6 из-за их автономии и власти, бесстрашные и полностью преданные отделу, его членам и экстремальному характеру своей работы. Уилл искренне уважал их и доверял им, хотя они неоднократно давали ему понять, что считали его импульсивным, непокорным, неконтролируемым и опасным для себя.
  
  «У нас есть ваше внимание, мистер Кокрейн?» Патрик строго смотрел на Уилла.
  
  Уилл кивнул офицеру ЦРУ. "Частично."
  
  Роджер рассмеялся.
  
  Патрик этого не сделал. «Мы здесь из-за тебя. Некоторые из нас думают, что это не запускается ».
  
  «Но некоторые из нас думают иначе». Питер подмигнул Уиллу. «Имейте в виду, искать в мире один-единственный лист бумаги - задача не из легких».
  
  Уилл двигался, пока не оказался лицом к лицу с командой. «Это является высоким порядком.»
  
  «И поэтому мы вовлечены». Лейт усмехнулся и сказал своим низким южным голосом: « Лучшие из лучших из лучших ». Он прижал кулак ко рту и имитировал звук кавалерийской трубы.
  
  «Пожалуйста, прекратите это». Алистер отвернулся от американца, его неодобрительное выражение на лице школьного учителя сменилось холодным, когда он сосредоточил свое внимание на Уилле. «У нас нет отправной точки для этой операции».
  
  Уилл проигнорировал комментарий и посмотрел на Сьюзи. «Что у нас есть на перебежчика?»
  
  Аналитик ЦРУ наклонилась вперед, сложила ладони ладонями и положила локти ей на бедра. «Ленка Евтушенко. Четырнадцать лет в СВР, но не в ускоренном темпе ».
  
  "Ремитировать?"
  
  «По большей части Восточная Европа».
  
  "Объявления?"
  
  «Один, в Беларусь, вернулся полгода назад».
  
  "Домашний адрес?"
  
  «Мы не знаем».
  
  «Внеучебные занятия по его командировке в Беларусь?»
  
  «Никаких интересов, никаких слабостей. Он был тихим человеком ».
  
  «Жена, дети?»
  
  "Никто."
  
  Уилл нахмурился. «Любовники?»
  
  Сюзи улыбнулась. «Мне было интересно, сколько времени у вас уйдет, чтобы спросить. Да, одна женщина. Белоруска, проживающая в своей стране ».
  
  "Бедных?"
  
  "Да."
  
  "Красавчик?"
  
  «Значительно выше среднего».
  
  "Провал?"
  
  "Вряд ли. Белорусы этого не делают, да и Евтушенко не стоил риска ».
  
  "Он дал ей наличные?"
  
  Сюзи пожала плечами. «Мы не знаем».
  
  "Любил ее?"
  
  «Не знаю».
  
  «Она вынашивала его ребенка?»
  
  Сюзи потерла живот. "Я не знаю."
  
  "Какой у вас источник?"
  
  «Агентство посмотрело на Евтушенко пару лет назад. Он был потенциальной целью, но вскоре был отброшен, поскольку считался слишком низким уровнем. У нас есть досье на него, но оно столь же тонко, как и те данные, которые у вас есть сейчас ».
  
  «У вас есть имя его возлюбленной, адрес?»
  
  "Конечно."
  
  Уилл кивнул. «Русское движение в Европе за последние три дня?»
  
  Сьюзи выдержала взгляд Уилла. "Выбирайте. Первый политический секретарь, которого в короткие сроки перебросили во Францию ​​после того, как последний действующий президент оказался в опасности слишком сильно наслаждаться парижской жизнью; открытие российской подставной консалтинговой компании в Белграде; военный атташе, который переехал в Берн, чтобы прогуляться по горам в Альпах со своим коллегой в иранском посольстве. Все они СВР ».
  
  Уилл покачал головой. «Никто из них не прав. Что еще у тебя есть? »
  
  Аналитик ЦРУ нахмурился. «Это все, что у меня есть о движении СВР».
  
  «Забудьте имеющуюся у нас информацию об известных сотрудниках СВР. Подумайте, российские военные или полиция, прошлые или настоящие, деловые прикрытия, которые соответствовали бы военизированному командованию-заказчику ».
  
  «За последние 72 часа у нас было около сотни стандартных запросов на отслеживание, связанных с Россией, от иностранных служб безопасности».
  
  «Вы их все видели?»
  
  «Я сделал это своим делом».
  
  «Одним из них может быть наша российская команда».
  
  Сюзи была неподвижна, хотя ее глаза метались влево и вправо, а мысли метались.
  
  В комнате было тихо десять минут.
  
  Затем Сюзи кивнула. «Вчера BfV запросил отслеживание четырех русских мужчин, приехавших во Франкфурт. Они работают в компании Vitus ».
  
  «Является ли компания законной?»
  
  «Да, он специализируется на программах обучения личной защите и предотвращению похищения детей для корпораций и средств массовой информации».
  
  «Сотрудники, перечисленные на сайте?»
  
  "Нет."
  
  «Это было бы нормально для такой фирмы. Почему они в Германии? »
  
  «Они посещают конференцию в Мюнхене. Двухдневное мероприятие, посвященное корпоративным рискам на развивающихся рынках ».
  
  «Почему немецкая служба безопасности запросила их следы?»
  
  «Потому что они купили билеты на мероприятие два дня назад».
  
  "Это все?"
  
  Сьюзи покачала головой. «Они поселились в отеле Grand Hyatt в Берлине. Похоже, у них нет никакого желания ехать на юг ».
  
  «Странно, но не обязательно подозрительно. Они могли использовать конференцию как предлог для въезда в Германию, но вместо этого проводят встречу с клиентом, подробностями которого они не хотели бы делиться с пограничной полицией. Возраст? »
  
  «Всем за тридцать».
  
  «Были ли проведены следы?»
  
  "Да. Мы ничего не можем найти по ним ».
  
  "Ничего такого?"
  
  Сьюзи покачала головой. «Мы могли бы сообщить их имена в некоторые из наших российских источников, посмотреть, что они скажут».
  
  "Нет. У нас нет на это времени - плюс, если они команда, мы никому ничего о них не рассказываем. Что еще есть в немецком отчете? »
  
  Сюзи потерла виски, явно пытаясь мысленно пролезть через огромное количество данных, которые она прочитала вчера. «Что-то особенное. . . но не все, что могло бы насторожить нас . . . » Она остановилась. «Да, один из мужчин прошел таможню с товарами для декларирования. Он эпилептик и имеет лицензию на перевозку клоназепама ».
  
  "Эпилептик?"
  
  «Все документы проверены, и дозировка, которую он нес, была правильной на время его пребывания в Германии. В отчете больше ничего не было ».
  
  «Был ли получен ответ на BfV?»
  
  "Еще нет. Запрос был помечен как обычный ».
  
  "Хорошо. Убедитесь, что мы сказали немцам, что у нас ничего нет на мужчин и не считаем их подозрительными ». Он посмотрел на Алистера и Патрика. «Могу ошибаться, но здесь слишком много совпадений. Российская группа из четырех человек входит в Европу так быстро после инцидента в Гданьске, скорее всего, военного прошлого, учитывая их предполагаемый работодатель, отсутствие очевидного намерения вести бизнес и отсутствие предыстории их личности. К тому же они подходящего возраста для опытных операторов ».
  
  Патрик сказал: «Возможно, но одному из них нужны таблетки, чтобы не допустить приступа. Для меня это не похоже на оперативника.
  
  Уилл покачал головой. «Клоназепам можно принимать в более высоких дозах, чтобы успокоить. Возможно, команда привезла его в Германию, чтобы накачать Евтушенко после его поимки. У них должен быть другой маршрут из страны, и они собираются использовать этот маршрут, чтобы вернуть Евтушенко в Россию, пока он без сознания ». Он посмотрел на Роджера. «Вы, Лаит, Марк и Адам должны быть повсюду над этими людьми». Он повернулся к Патрику и Алистеру. «Если я прав, российские мужчины - это СВР. Они были отправлены в Германию под прикрытием бизнеса, чтобы поддерживать связь с крупным россиянином, пережившим битву в Гданьске. Русские знают о газете и, возможно, куда она пропала, гораздо больше, чем мы. Если мы будем их придерживаться, мы будем близки к бумаге. Между тем, мне нужно работать над этим с другого конца спектра, а это означает понимание роли Евтушенко в краже газеты. Мисс Беларусь могла бы мне в этом помочь. Если мне удастся заставить ее говорить, возможно, я буду на пути к установлению личности хозяина Евтушенко ». Он улыбнулся. «Это дает нам две отправные точки для этой операции».
  
  Восемь
  
  W плохо стоял в конце длинной жилой улицы и проанализировал все на нем. Несколько человек шли пешком, как можно быстрее по густому снегу, все в толстых пальто и шляпах. По улице выстроились неподвижные машины, покрытые снегом и льдом. Рядом с ними горели уличные фонари, которые начинали светиться с наступлением сумерек в белорусской столице Минске. Построенные в 1980-х годах здания советской постройки, расположенные по обе стороны дороги, выглядели функциональными и унылыми, представляя собой сочетание рядных домов и многоквартирных домов. Один из них будет содержать женщину.
  
  Он ждал, засунув руки в карманы своего стильного пальто, а его кожаные туфли мало защищали от холода. Пешеходы продолжали движение, одни приближались к нему, другие - в противоположном направлении. Ни один из них не выглядел подозрительным. Они имели вид и позы людей, которые просто хотели спрятаться в своих домах до наступления темноты. Обратив внимание на машины, он методично переводил взгляд с одной на другую. Ближайшие к нему машины, конечно, были пустыми и в темноте, но улица была более трехсот ярдов в длину, и он не мог быть уверен, что хотя бы одна из машин дальше по дороге не занята местной службой безопасности или российской СВР. группа наблюдения.
  
  Он хотел бы одеться в одежду, которая соответствовала бы немногим малооплачиваемым рабочим, направлявшимся домой. Таким образом он мог пройти всю улицу и оценить, наблюдают ли за домом женщины. Но костюм, в котором он был одет, был необходим для того, что ему нужно было достичь. Ему нужно, чтобы она знала, кем он был на самом деле.
  
  Он взглянул на здание напротив нее. Это было в темноте. Он задавался вопросом, были ли люди, владеющие этим местом, все еще на работе, возможно, отсутствовали обедать, или же это место занято мужчинами и женщинами с биноклями, системами военной связи и приборами ночного видения. Если бы у него была команда Роджера и больше времени, он мог бы обеспечить полную разведку местности вокруг него. Не имея ни того, ни другого, ему придется рискнуть.
  
  Он двинулся вперед, засунув руки в карманы, голова неподвижна, глаза метались влево и вправо в поисках резкого движения. Пройдя семьдесят ярдов, он остановился у многоквартирного дома, не попытался осмотреться и быстро нажал на один из зуммеров, примыкающих к двери. В домофоне раздался женский голос. Уилл сказал на русском, втором языке Беларуси: «Мне нужно поговорить с мисс Алиной Петровой».
  
  Женщина заколебалась, прежде чем ответить на том же языке: « Папа, это я».
  
  «Вы можете впустить меня? Это официальный бизнес ».
  
  Домофон молчал секунд десять. Затем: «Что за бизнес?»
  
  «Бизнес, который вас касается. Пожалуйста, впустите меня.
  
  «Вы полиция?»
  
  "Нет."
  
  "Правительственный человек?"
  
  "Нет."
  
  «Тогда нет никаких официальных дел».
  
  Уилл топнул ногами и тихо выругался. «Это касается кого-то из ваших знакомых. Он сделал какую-то глупость и попал в беду. Возможно, ты сможешь ему помочь. Но я не могу разговаривать с тобой по внутренней связи ».
  
  Он не знал, что еще сказать, не мог оставаться здесь дольше, чем на несколько секунд, и решил, что, если она не впустит его, ему придется вернуться утром и подойти к ней, пока она собирался работать.
  
  Но дверь зажужжала, и ее замок открылся.
  
  Он вошел в здание, позволив двери захлопнуться за ним и автоматически снова запереться. Впереди был лестничный пролет, к которому примыкал полуразрушенный лифт, покрытый граффити. Поднявшись по лестнице, он быстро поднялся на шесть пролетов до квартиры Алины. Он постучал в дверь, услышал, как открывается засов, и наблюдал, как вход приоткрылся на несколько дюймов, пока не сработала цепь безопасности. В щели между дверью и ее рамой частично была видна молодая темноволосая женщина.
  
  "Алина?"
  
  Она посмотрела на него с подозрением на лице. "Кто ты?"
  
  «Тот, кто здесь, чтобы помочь».
  
  «Ты мог бы быть здесь, чтобы причинить мне боль».
  
  Уилл покачал головой. «Если бы это было правдой, дверь уже была бы снята с петель».
  
  Подозрение осталось. «Могу я увидеть ваше удостоверение личности?»
  
  «У меня нет ничего, имеющего отношение к этой встрече».
  
  Алина выглядела опешившей. «И все же вы всерьез ожидаете, что я вас впущу?»
  
  «Я здесь по поводу Евтушенко».
  
  "Кто?"
  
  - Да ладно, мисс Петрова. Вы были его любовницей, может быть, до сих пор.
  
  «Любить кого-то - не незаконно».
  
  «Законность для меня не имеет значения. Мне нужно знать, был ли он на связи с вами в течение последних нескольких дней ".
  
  Откуда-то из квартиры заплакал ребенок. Алина оглянулась через плечо, снова посмотрела на Уилла и, казалось, не знала, что делать.
  
  Уилл повторил: «Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль».
  
  Плач ребенка стал громче.
  
  «Я здесь не для того, чтобы доставить вам неприятности. Я просто хочу поговорить. Тогда я пойду.
  
  Алина спросила: «На кого ты работаешь?»
  
  "Себя."
  
  "Национальность?"
  
  «Британский».
  
  Глаза Алины сузились. Крики ребенка теперь эхом разносились по лестнице. Она быстро отпустила цепь, открыла дверь, повернулась и поспешила на звук младенца. Уилл вошел в квартиру, закрыл дверь и последовал за ней в маленькую спальню с детской кроваткой. Алина подняла ребенка, просунула руку под пеленку и похлопала ею по пеленкам девочки, затем покачивала ребенка, пока ее рыдания не стали стихать. «Мужские голоса расстроили ее. Наверное, она тебя слышала.
  
  Уилл кивнул и удалился в крошечную гостиную, где стояли потертый диван, один обеденный стул, тумбочка, старый телевизор и ковер, местами потрепанный, но безупречно чистый. Он сел на стул и стал ждать.
  
  Через несколько минут Алина снова появилась одна. Ребенок все еще плакал. «Я могу только надеяться, что она скоро уснет». Она посмотрела на него. «Хочешь горячего напитка?»
  
  Уилл покачал головой и тихо сказал: «Очень любезно, но я ненадолго».
  
  Не сводя с него глаз, она подошла к дивану и села. «Что тебя интересует в Ленке?»
  
  «Я частный следователь, и мой клиент дал мне указание проверить, как благополучно г-н Евтушенко. Мой клиент обеспокоен тем, что совершил какую-то глупость и находится в опасности. Он сбежал с работы и сбежал из России ».
  
  «Кто ваш клиент?»
  
  «Мне не разрешено говорить. Это чувствительно ».
  
  «Британский частный детектив в Минске ищет российского дипломата и имеет клиента, имя которого не может быть названо?» Алина улыбнулась. "Я не тупой."
  
  «Я уверен, что нет, и поэтому поймешь, что о некоторых вещах лучше не говорить».
  
  Алина покачала головой. «Возможно, но у меня нет причин помогать вам или людям, которых вы представляете».
  
  Уилл изучал ее. Сюзи была права. У Алины определенно была внешность выше среднего. Она была высокой для женщины, с тонко нанесенным макияжем, бежевыми шнурками и элегантным свитером с V-образным вырезом, совершенно не похожим на неряшливую одежду, в которой он ожидал ее быть. «Вы с ребенком живете здесь одни?»
  
  "Только мы."
  
  "Ты работаешь?"
  
  «Я преподаю поэзию на полставки в одном из местных университетов. В кампусе есть детская, так что она мне подходит ». Она огляделась, затем посмотрела на Уилла с враждебным выражением лица. «Если вы думаете предложить мне британские деньги, забудьте об этом. Возможно, я живу не в самом красивом месте, но мы прекрасно справляемся ».
  
  «Вы уверены в этом?» Уилл выдержал ее взгляд и вздохнул. «Я здесь не для того, чтобы предлагать вам деньги. Честно говоря, я думаю, что Ленка не в себе. Я здесь, чтобы помочь ему ».
  
  «Британцы здесь, чтобы помочь русскому человеку? А вы уверены , что?»
  
  Уилл наклонился вперед. «Кто-нибудь еще был здесь, чтобы поговорить с вами?»
  
  Алина пожала плечами и отвернулась.
  
  «Белорусы? Может быть, русские? » Он понизил голос. «Да, я уверен, что русские были здесь, не так ли?»
  
  Она снова обратила на него внимание. «Вы не переживаете за моего Евтушенко. Он что-то сделал или получил то, что ты хочешь ».
  
  «Вы знаете, что это может быть?»
  
  «Он никогда не говорил со мной о своей работе».
  
  «Русские сказали вам, что это может быть?»
  
  «Я не говорил, что они были здесь».
  
  «И вы этого не отрицали».
  
  Били часы. Уилл взглянул на них - маленькие серебряные старинные каретные часы с красивыми гравюрами. Он нахмурился, потом сказал: «Мы которые ищут что - то. И если мы сможем это получить, есть все основания надеяться, что мы сможем вытащить Ленку из мужчин, с которыми ему не следует общаться ».
  
  "И что потом? Посадить в камеру и избить? »
  
  "Нет. Приведи его к тебе ».
  
  Алина снисходительно махнула рукой, прежде чем приложить ее к ожерелью, подходящему к ее сережкам. Это должна была быть точная копия, но ее легко можно было принять за настоящий бриллиантовый кулон.
  
  «Ты его больше не любишь?»
  
  «Я этого не говорил».
  
  «Тогда почему бы тебе не увидеть его снова?»
  
  «Когда я сказал? . . ? » Выражение ее лица снова стало враждебным. «Я не знаю, где он, я ничего о нем не слышал и не хочу помогать британскому незнакомцу». Она плюнула: «Ты даже не назвал мне свое имя».
  
  «Даже если бы я это сделал, будет ли это иметь для вас какую-либо ценность?»
  
  «Это было бы ложью».
  
  "Точно."
  
  Она глубоко вздохнула, глядя на него, ее рука упала на грязный подлокотник дивана. «Вы зря потратили время».
  
  Уилл снова взглянул на часы и увидел, что рядом с ними лежат три книги с произведениями русских поэтов Николая Гумилева, Осипа Мандельштама и Ивана Крылова. Обтянутые кожаными переплетами, они выглядели так, как будто их отреставрировали профессионально. Они были обвязаны шелковыми галстуками, завязанными бантами. Он улыбнулся. "Он купил тебе вещи, не так ли?"
  
  Алина нахмурилась.
  
  «Дорогие вещи».
  
  Она ничего не сказала.
  
  «Одежда, французский макияж, украшения с настоящими бриллиантами, часы, книги, без сомнения, другие вещи». Его улыбка исчезла, когда он посмотрел на нее. «Интересно, откуда у него деньги, чтобы заплатить за них».
  
  Тишина.
  
  «Потому что я не могу представить, чтобы его правительственная зарплата была такой хорошей». Он кивнул в сторону маленькой спальни. "Она его?"
  
  Лицо Алины покраснело, глаза стали ядовитыми. «Не твое дело».
  
  «Или ваша Евтушенко - одна из многих любовниц, и она результат?»
  
  "Как ты смеешь!" Алина быстро встала. "Убирайся!"
  
  Но Уилл остался сидеть. «Возможно, я ошибался. Возможно, дары исходили от многих мужчин ».
  
  «Я не такая женщина!»
  
  «Тогда какой ты тип женщины?»
  
  Дыхание Алины было учащенным, гнев - ярким.
  
  "Сесть."
  
  Она этого не сделала.
  
  "Сесть!" Уилл сохранял голос тихим, хотя его тон был теперь строгим. «Я пришел сюда, чтобы помочь тебе и твоему мужчине. Я знаю, что русские были здесь. Это было бы одним из первых, что они сделали бы после акта исчезновения Ленки. Как вы думаете, они глубоко понимают ваши интересы? Если они доберутся до него, они бросят его в тюрьму. И мужчины, с которыми он сейчас, - когда его ценность для них уменьшится, они сделают намного хуже. Почти наверняка они его зарежут.
  
  Глаза Алины расширились.
  
  «Есть три организации, которые хотят того, что есть у Евтушенко. Никто из нас не друзья ».
  
  "Хороший! Тогда вы разорветесь на части ».
  
  Уилл кивнул. «Это возможность». Он посмотрел на одну из книг, подумал на мгновение и сказал:
  
  Когда товарищи не соглашаются,
  
  Они работают без согласия;
  
  И ничего, кроме неприятностей, не приведет,
  
  Хотя все они много работают.
  
  Однажды Лебедь, Щука, Краб,
  
  Решено перевезти груз.
  
  Все трое были запряжены в телегу,
  
  И все собрал воедино.
  
  Но хотя они тянули изо всех сил,
  
  Эта тележка на берегу застряла.
  
  Лебедь к небу поднялся,
  
  Краб пополз назад,
  
  Щука направилась к воде прямо:
  
  Это оказалось совершенно бесполезным.
  
  Итак, кто из них был больше всего виноват,
  
  Не мне говорить,
  
  Но это я знаю - груз там,
  
  До сего дня.
  
  Алина смотрела на него с другим выражением лица. Плач ее ребенка стал тише. «Иван Крылов« Лебедь, щука и краб ». Она повернулась к книгам и нахмурилась. «Я вас удивлен. . . » Она улыбнулась, хотя, когда она заговорила, в ее тоне не было попытки скрыть сарказм. «Думаешь, я помогу тебе только потому, что ты умеешь читать стихи?»
  
  "Нет. Но вы знаете, что Евтушенко - это груз. Мертвый груз , если ничего не будет сделано , чтобы помочь ему. Выбери: лебедь, щука или краб? »
  
  Она уставилась на него, впервые с малейшим намеком на замешательство на ее лице.
  
  « Пожалуйста. Садитесь, мисс Петрова.
  
  Она Суббота. "Кто ты?"
  
  «Это не имеет значения. Мы все глупы без единого направления. Ваше направление. "
  
  «Мое направление?»
  
  "Да. Я хочу, чтобы вы выбрали работу с одним из нас и сказали нам, что делать ». Уиллу было интересно, как Алина ответит.
  
  Она ничего не сказала в течение десяти секунд. Затем: «Как я могу тебе доверять?»
  
  «Я не могу убедить вас доверять мне. Используйте свое суждение. Судите меня вместе с русскими, которых вы встретили, и мужчинами, у которых теперь есть Ленка.
  
  «Кто эти люди?»
  
  "Я не знаю."
  
  "Русские знают?"
  
  «Я не уверен, но думаю, что могли бы».
  
  «Тогда выбор очевиден. Я должен работать с русскими! »
  
  «Возможно, тебе стоит. Если вы им доверяете ».
  
  Глаза Алины сузились, когда она оглядела его с головы до ног. Казалось, она приняла какое-то решение. «Нашего ребенка зовут Мария. Мы назвали ее в честь бабушки Ленки ». Она наклонилась вперед с суровым выражением лица. «Ленка обрадовалась, когда я ему сказала, что вынашиваю его ребенка. Я никогда не была с другим мужчиной с тех пор, как познакомилась ».
  
  Уилл кивнул и на мгновение задумался, каково это, услышать, как женщина объявляет, что беременна его ребенком. «Расскажите мне о русских, которые приехали сюда».
  
  Алина барабанила пальцами по дивану, казалась глубоко задуманной и тоже выглядела испуганной.
  
  «Жизненно важно, чтобы вы мне все рассказали».
  
  Она перестала барабанить. «Был только один из них».
  
  "Мужчина или женщина?"
  
  "Мужчина."
  
  "Имя? Появление?"
  
  «Михаил. Он не дал мне фамилии ». Она улыбнулась, хотя ее страх оставался очевидным. - Думаю, около тридцатых годов. Высокий, короткие волосы, мускулистое телосложение. Безупречно одетый. Если не считать того факта, что у него были светлые волосы, он был очень похож на тебя.
  
  И очень похоже на человека, которого Уилл видел стреляющим из большого пистолета на мосту в Гданьске.
  
  Уилл почувствовал беспокойство. "Что он вам сказал?"
  
  Ее улыбка исчезла. «Он спросил меня, знаю ли я человека, который велел Ленке скрыться. Я сказал ему правду: я этого не сделал ».
  
  "Это правда?"
  
  "Да." Алина нахмурилась. «Ленка всегда была закрытым человеком. Когда бы он ни был со мной, он предпочитал говорить о чем угодно, кроме своей работы. Думаю, его работа иногда смущала его ».
  
  «Вы знали, что он офицер разведки?»
  
  Она ответила шепотом: «Он не должен был говорить мне, но он сказал, что не хочет, чтобы между нами были секреты».
  
  «Как вы думаете, он был создан для этой работы?»
  
  «Я так не думаю». Она медленно выдохнула. «Мы строили планы. Он собирался уйти и переехать сюда, чтобы жить с нами. Он сказал, что подаст заявление о приеме на работу в университет ».
  
  «Что еще сказал Михаил?»
  
  Алина опустила голову. «Он спросил меня о том же, что и вы, - контактировал ли я с Ленкой последние несколько дней. Я сказал ему, что нет ».
  
  "И это правда?"
  
  Она была неподвижна, молчалива.
  
  "Что еще?"
  
  «Он заметил то, что вы наблюдали; вещи, которые Ленка мне купила. Он сказал, что у Ленки, должно быть, был другой источник дохода, что, несомненно, ему платил человек, который вывел его из России ». Она покачала головой, и по ее щеке потекла слеза. «Я просто не понимаю, что происходит. Михаил сообщил, что Ленка добровольно сбежала из России. Это правда?"
  
  "Да."
  
  Теперь она была явно расстроена. "Но почему? На него так не похоже делать что-то подобное. И он оставил беспорядок ». Она взмахнула рукой. «Помимо покупок мне вещей, в течение последних нескольких лет он также вносил свой вклад в арендную плату за это место и на воспитание Марии. Он всегда был хорошим человеком. Всегда ставит себя на второе место, нас на первое место. Но теперь он ушел, а денег нет ». Она покачала головой, ее осанка и выражение лица усилились. «Не поймите неправильно то, что я только что сказал. Я бы предпочел вернуть его без денег, чем наоборот ».
  
  Уилл наклонился к ней и заговорил с искренним сочувствием. «Я не сомневаюсь в этом. Для меня очевидно, что ты его любишь. Не обижайся на него. Он сделал что-то глупое, и хотя я не знаю, почему он это сделал, я уверен, что это было по уважительным причинам. Причины иметь дело с тобой и Марией.
  
  Алина, казалось, переваривала замечание Уилла. «Я считаю, что ты прав». Она взглянула в сторону спальни Марии. Ребенок больше не плакал, а вместо этого издавал неразборчивые слова между хихиканьем. «Она больше не боится тебя». Обратившись к Уиллу, она сказала: «Лебедь, щука или краб».
  
  Уилл молчал. Он должен был позволить ей сделать собственные выводы.
  
  «Русский человек. Сначала он меня напугал. Но потом я увидел доброту. И ты прав. Когда я спросил его, что русские сделают с Ленкой, если они его найдут, Михаил сказал, что не может солгать мне, что Ленке грозит тюремное заключение, но это заключение будет лучшей судьбой, чем смерть от рук людей, которых он с участием." Она кивнула. «Он казался хорошим человеком. Что отличает вас двоих, так это то, что у него нет другого выбора, кроме как доставить Ленку в тюрьму, но у вас, похоже, нет таких амбиций ». Она нахмурилась. «Что сделала Ленка?»
  
  «Он украл бумажку из СВР. Я ничего не знаю о бумаге, кроме того, что она имеет огромную ценность и чрезвычайно опасна. Это что-нибудь для тебя значит?
  
  Она тихо ответила: «Нет. Ничего такого." Она внезапно обхватила голову руками, раскачивалась взад и вперед и пробормотала: «Черт, дерьмо».
  
  Уилл нахмурился.
  
  «Я бы хотел, чтобы ты пришел раньше».
  
  Она продолжала раскачиваться, затем убрала руки и подняла глаза с выражением раздражения. «Вовлечены не только трое из вас».
  
  "Какие?"
  
  Прижав ногти к зубам, она сказала: «Вчера ко мне на улице подошел мужчина. Он дал мне записку и попросил прочитать ее и передать сообщение Ленке. Я взял записку домой и сделал именно то, что меня просил сделать мужчина ».
  
  Мысли Уилла метались. «Национальность мужчины?»
  
  «По его акценту я мог сказать, что он иностранец, но кроме этого я не знаю. Он говорил со мной по-белорусски. Выглядел по-европейски.
  
  «Как вы передали сообщение Ленке?»
  
  Слезы катились по лицу Алины. «У него есть сотовый телефон, о котором знаю только я. Я отправил на него СМС ».
  
  "Он ответил?"
  
  "Нет."
  
  «Вы уверены, что у него с собой телефон?»
  
  "Да. Он сказал мне, что если он позвонит мне или отправит мне сообщение с этого номера, то я могу быть уверен, что никто не слушает и не перехватывает сообщение. Он назвал его своим «безопасным телефоном». Для меня это была его дорога жизни. Он получит это ».
  
  "А записка?"
  
  Алина на мгновение закрыла глаза. «Имя Уилл Кокрейн что-нибудь для вас значит?»
  
  Живот Уилла сжался.
  
  Она открыла глаза. «Вы Уилл Кокрейн?»
  
  Уилл был неподвижен, полон решимости не выдавать никаких эмоций, хотя его охватило замешательство.
  
  «Если вы хотите увидеть записку, я должен знать».
  
  Тем не менее Уилл ничего не сказал.
  
  «Думаю, я принял решение, основываясь на моем суждении о тебе. Но я не могу быть уверенным, пока вы мне не ответите ».
  
  О Боже мой. Уилл не знал, что сказать или сделать.
  
  «Пора тебе судить обо мне и делать выбор».
  
  Он уставился на Алину. Она казалась умоляющей, серьезной, напуганной, сбитой с толку. Казалось, она говорила честно.
  
  Наконец, он ответил: «Очень немногие люди называют меня этим именем».
  
  Она задержала его взгляд на несколько секунд, кивнула и сказала: «Но некоторые люди смотрят». Она встала, исчезла из комнаты и снова появилась через минуту с небольшим листом бумаги. Она поколебалась, прежде чем передать его Уиллу.
  
  Уилл изучил обе стороны бумаги. Он был сложен на четыре части. Одна сторона была простой, другая содержала напечатанные черные строки текста, которые выглядели так, как будто они были написаны на пишущей машинке, а не на чем-то более современном.
  
  Читая записку, Уилл подавил всякий инстинкт рвоты.
  
  Мисс Алине Петровой
  
  Пожалуйста, простите за довольно грубую манеру, в которой вам была передана эта записка. Человек, доставивший его, не представляет нас, хотя мы заплатили ему, чтобы он отдал его в ваши руки. Мы отчаянно пытаемся связаться с нашим общим знакомым, господином Ленкой Евтушенко, потому что считаем, что ему угрожает опасность. Возможно, у вас есть способ переслать ему содержание этого сообщения? Мы надеемся, что вы это сделаете, и если да, то умоляем вас как можно скорее связаться с ним. Сообщение, которое вы должны передать г-ну Евтушенко, выглядит следующим образом:
  
  Мы сожалеем, что в наших деловых отношениях с вами мы ввели вас в заблуждение относительно нашей настоящей личности. Мы сделали это, чтобы защитить вас, и когда пришло время, мы намеревались сказать вам правду. Это время так и не наступило из-за непредвиденных обстоятельств. Несомненно, с тех пор вам сказали, кто мы на самом деле. Это не имеет значения. Важно то, что мы продолжаем заботиться о вашем благополучии и обеспокоены тем, что теперь вы можете оказаться в уязвимом положении. Будьте очень осторожны, потому что за вами идут мужчины. Самый опасный из них - офицер британской разведки. Он живет на Вест-Сквер, Саутварк, Лондон.
  
  Его зовут Уилл Кокрейн.
  
  Девять
  
  T он Lufthansa A321 Airbus приземлился в аэропорту Тегель в Берлине в 0920 часов. Уилл сидел в бизнес-классе, глядя в окно на темные облака, нависшие над аэропортом, и ливший с них дождь. Мужчины и женщины вокруг него - австрийцы, немцы, чех, двое англичан, украинец и трое итальянцев - все были одеты в костюмы и смотрели не на аэропорт, а на знак ремня безопасности, ожидая его выключения. они могли встать, схватить свои чемоданы и броситься к делу, которое манило их в город.
  
  Рано утром Уилл вылетел из Минска во Франкфурт. Во время семидесяти минутной поездки из Франкфурта в Берлин он кратко проанализировал каждого пассажира вокруг себя. Ни один из них не был оперативником. Уилл был рад этому, потому что ему нужно было побыть одному, а он никогда не был более одиноким, чем когда его окружали нормальные люди.
  
  Когда самолет рулил по взлетно-посадочной полосе, он потер виски. Записка Алине сбила его с толку и глубоко встревожила, а также укрепила мнение Алистера о том, что Уиллу было слишком мало для продолжения и он был не в своей тарелке. Он задавался вопросом, правильно ли он поступает, продолжая проводить операцию, не была ли украденная бумага SVR менее важной, чем он думал, было ли это правильным поступком, следуя своим инстинктам и в то же время ставя под угрозу существование. Спартанской секции, дал ли он ложную надежду Алине и означало ли сообщение Алине, что он будет убит, прежде чем у него будет шанс приблизиться на дюйм к правде о том, что происходит.
  
  Но эти эмоции и мысли сопровождались гневом. Информация о его существовании в МИ-6 была ограничена небольшим количеством людей. Его домашний адрес знали еще меньше.
  
  Кто-то его предал.
  
  В тот день Уилл стоял, прислонившись к стене короткого каменного туннеля. Паркленд был виден с обоих концов туннеля, хотя он никого не видел внутри. Сильный дождь загнал внутрь каждого здравомыслящего человека.
  
  Поселившись в пятизвездочном отеле Steigenberger Hotel, Уилл зашел сюда, прибыв почти на тридцать минут раньше запланированного срока, и стал ждать.
  
  В одном конце туннеля показался высокий мужчина. Он остановился на шесть секунд, затем быстро подошел к Уиллу.
  
  Роджер Кениг был одет в водонепроницаемую куртку, джинсы, походные ботинки, а также наушник и шнур телесного цвета, которые были едва видны на одной стороне его лица. Прислонившись к стене напротив Уилла, он провел пальцами по мокрым волосам, потер руки, чтобы улучшить кровообращение, и спросил: «Как дела в Беларуси?»
  
  «Кровавое замораживание». Уилл заставил себя улыбнуться.
  
  «Алина говорила?»
  
  "Да."
  
  "Что-нибудь существенное?"
  
  «Трудно узнать».
  
  Роджер насмешливо нахмурился. "Давай помогу. Была ли она немного более эксцентричной, чем ты сейчас? "
  
  Уилл засмеялся. "Намного больше." Выражение его лица стало нейтральным. «Расскажи мне о сборной России».
  
  Роджер барабанил руками по стене. «Они в« Гранд Хаятт »и не двигаются».
  
  "Наблюдения?"
  
  «Мы видели двоих из них, но ненадолго. Они заказывают обслуживание номеров, а те двое, которых мы заметили, только дважды заходили в вестибюль.
  
  «Кто их видел?»
  
  «Лайт и Марк».
  
  «Что они думают?»
  
  «Они уверены, что мы ищем команду. Но это не значит, что они подходящая команда ».
  
  "Я знаю."
  
  Роджер на мгновение помолчал, а затем сказал: «У Марка такой же опыт руководителя группы, как и у меня. Вы поместили его в секцию, чтобы он мог изучить веревки и затем взять на себя ответственность, если меня застрелят? »
  
  Уилл улыбнулся, и на этот раз искренне. "Точно. Я просто жду, когда ты поймаешь пулю. Проблема в том, что каждый раз, когда вы это делаете, вы поправляетесь ».
  
  "Ага. Я такой странный.
  
  "Ты." Уилл стал серьезным. «Я поместил его и Адама, потому что они подходят. Вы предвидите проблему? »
  
  Роджер, казалось, задумался над этим. "Нет. Марка, похоже, не беспокоит статус. Он просто хочет продолжить работу. Он будет в порядке. Плюс, с каких это пор у нас появилась какая-то иерархия в разделе? »
  
  «Мы этого не делаем. Так лучше.
  
  Роджер кивнул. «Как долго вы хотите, чтобы мы оставались в сборной России?»
  
  "Так долго как это требуется. Вы не возражаете?"
  
  «Ни в малейшей степени». Роджер взмахнул рукой. «Германия для меня дом вдали от дома».
  
  «Твое отечество . . . »
  
  Роджер усмехнулся. "Прекрати это." Выражение его лица изменилось. «Операционная база - квартира на Аугустштрассе».
  
  Современный роскошный дом для отпуска, расположенный в Митте, в самом сердце старого города Берлина. Может спать шесть человек, если использовать диваны в качестве кроватей. Питер заплатил за квартиру наличными и сказал владельцу, что ему и его коллегам по бизнесу понадобится квартира как минимум на три недели, пока они будут в городе, чтобы заключить крупную финансовую сделку.
  
  «Сюзи и Питер сделали все по-домашнему. Они выглядели как молодожены, переезжающие в свой первый дом ».
  
  Уилл ухмыльнулся. «Я не могу представить себе двух людей, более неподходящих для женитьбы друг на друге, чем Сьюзи и Питер».
  
  «Да, и настоящему мужу Сюзи есть что сказать по этому поводу». Роджер нахмурился. «Вы думаете, что Сюзи должна заниматься этим делом, учитывая, что она беременна?»
  
  «Она не будет в поле».
  
  "Несмотря на это . . . »
  
  «Вы хотите быть тем, кто скажет ей, что она должна пойти домой и отдохнуть?»
  
  "Нет, спасибо."
  
  «Я думал, что нет. Тем не менее, мы несем ответственность за нее ». Он посмотрел в один конец туннеля. Дождь стучал по дорожке за выходом. «Алистер и Патрик?»
  
  «Вернемся в Vauxhall Cross, чтобы убедиться, что операция в Гданьске не оставила неудобных контрольных следов».
  
  "Хорошо. Как вы управляете своей командой? »
  
  «Пока русские статичны, это было легко. Двое работают постоянно - один в вестибюле; один замыкает цепи снаружи ».
  
  "Крышка?"
  
  Роджер сказал ему, что он представился начальнику службы безопасности отеля, дал ему фальшивые, но поддающиеся проверке учетные данные, сказал, что он отвечает за безопасность одного из своих гостей, и что личность этого VIP должна оставаться конфиденциальной, даже от персонала отеля. Далее он сообщил менеджеру отеля, что прямой угрозы для клиента нет, что Роджер и трое его сотрудников будут по очереди следить за местом, что они не вооружены и что они будут благодарны за предоставленные в отеле услуги. сотрудничество, позволяющее им сидеть в холле и других частях отеля днем ​​или ночью. После проверки личности Роджера глава службы безопасности согласился.
  
  Уилл кивнул. «Дипломатические ложи?»
  
  «Они на Августштрассе, прибыли вчера».
  
  Ящики, присланные из Лондона, содержали оружие, боеприпасы, наличные, паспорта и банковские карты, тактические бинокли, прицелы ночного видения и военное оборудование связи.
  
  Уилл надеялся, что большая часть оборудования останется неиспользованной. «Алина рассказала мне, что к ней приезжал сотрудник СВР. Основываясь на ее описании его и обстоятельствах его визита, я убежден, что это был тот здоровяк, которого я заметил в Гданьске. Он дал ей имя Михаил. Фамилии нет. Это будет псевдоним, но дайте имя Сюзи, чтобы она могла немного покопаться.
  
  «Это чертовски круто».
  
  «Это так, но в прошлом я видел, как она делала больше с меньшими затратами». Уилл опустил голову и замолчал.
  
  «Что-то у тебя на уме».
  
  Уилл не ответил.
  
  «Я думаю , ваша дама сделала дать вам что - то вещества, то , что это вас беспокойство.»
  
  Уилл поднял голову. «У меня проблема».
  
  Роджер улыбнулся. "Ты всегда делаешь." Его улыбка исчезла. "Скажи мне."
  
  Будет изучать бывшую ПЕЧАТЬ ДЕВГРУ. Он полностью доверял Роджеру, и все же он все еще не был уверен, говорить ли ему о записке, потому что он знал, что Роджер скажет, если Уилл расскажет ему о своих планах. «Тебе не поработать в сборной России. Сосредоточьтесь на этом ».
  
  «Ты не собираешься так легко меня обмануть, Кокрейн».
  
  Уилл вздохнул, помедлил, затем сказал: «Кто-то знает мое имя и адрес и передал его Алине, которая, в свою очередь, передала его Евтушенко».
  
  "Какие!"
  
  Уилл рассказал ему все, что знал.
  
  «Это серьезное нарушение безопасности. Алистер и Патрик должны немедленно взяться за дело. Они дадут Питеру задание - он найдет ублюдка, который слил это.
  
  Уилл покачал головой. "Я не собираюсь этого делать."
  
  Выражение лица Роджера сменилось раздражением. «Почему, ну почему меня это не удивляет? Вам нужно . . . »
  
  Уилл поднял руку. «В записке слово« мы »употреблено десять раз,« наш »- дважды и« нас »- один раз. Это могло быть сделано намеренно, чтобы спрятать руку одного человека, но я так не думаю. Тот, кто написал записку, не находится в прямом контакте с Евтушенко, но они хотели, чтобы он точно знал, кто они такие. К тому же они не ожидали, что записку прочитает кто-нибудь, кроме Алины. Я уверен, что мы имеем дело с командой, и что команда полностью независима от людей, у которых есть Ленка или русских. Еще одна вещь, которая бросилась мне в глаза, - это упоминание об их деловых отношениях с Евтушенко и тот факт, что они ввели его в заблуждение относительно своей истинной личности. Что это вам говорит? "
  
  Роджер немедленно ответил: «Деловая операция прикрытия».
  
  "Точно."
  
  «Есть и другие возможности».
  
  "Есть." Уилл придумал четырнадцать других возможных объяснений этой ссылки. «Но ни один из них не столь убедителен».
  
  «Враждебная спецслужба пытается обмануть сотрудника российской СВР, выдавая себя за компанию?»
  
  «На данный момент это наиболее вероятная гипотеза».
  
  Когда он заговорил, тон Роджера был торжественным. «Тебе нужна охота на ведьм. Узнай, кто раскрыл твое имя, и мы узнаем, с какой спецслужбой мы имеем дело ».
  
  Уилл покачал головой. «Какое время наиболее уязвимо в охоте на ведьм?»
  
  Роджер задумался над вопросом. «Когда число подозреваемых падает до нескольких человек. В этот момент преступник может увидеть расследование, и он или она может сбежать ».
  
  Будет согласен. «Наша проблема в том, что количество подозреваемых и так невелико. Виновник знает об этом, но до сих пор утечка информации. Думаю, он заместил следы и выдал меня, зная, что, если я узнаю об утечке, он узнает очень быстро. Преследовать мужчину или женщину, которые это сделали, слишком рискованно. Евтушенко остается ключевым. Если я смогу его найти, у меня появится шанс узнать, кто его достал, где находится и значение бумаги, и кто пытается заставить людей, с которыми он работает, вывести меня из этого уравнения ».
  
  «Пожалуйста, не говорите того, что, я думаю, вы собираетесь сказать».
  
  «Я тебя разочарую».
  
  «Тогда я пойду с тобой».
  
  «Нет, это не так. Я имею дело с множеством предположений и нематериальных активов, но у вас есть четыре очень реальных человека, которые засели в «Гранд Хаятт», и они остаются нашей лучшей надеждой привести нас к статье. Я не могу позволить тебе оторвать глаз от мяча ни на мгновение.
  
  Когда Роджер заговорил, его голос был размеренным, но напряженным. «В принципе, ловушка - это хорошо. Но вы знаете, что редко бывает так. Не возвращайся в Лондон ».
  
  10
  
  N ВЗ далеко, сэр «. Лондонский таксист выехал на своем автомобиле на мост Воксхолл. "Это был долгий перелет?"
  
  С заднего пассажирского сиденья Уилл ответил: «Не слишком долго». Он посмотрел на Темзу. Был вечер, и пешеходные дорожки по обе стороны реки были со вкусом освещены старомодными уличными фонарями. На северной стороне реки огни в Thames House, знаковом здании, которое было штаб-квартирой британской службы безопасности, иначе известной как MI5, начали гаснуть, поскольку сотрудники собирали вещи в течение дня. За зданием здания Парламента купались в золотом сиянии тщательно установленных галогенных ламп. Он смотрел вперед. На южной стороне реки, рядом с концом моста, находилась штаб-квартира Секретной разведывательной службы, широко известной как МИ-6. Несмотря на видный, внушительный и роскошный дизайн, Уилла всегда забавляло, что штаб-квартира МИ-6 располагалась на расстоянии вытянутой руки от политического района Лондона. Его также позабавило то, что ему разрешили войти в здание только дважды - в качестве нового рекрута до того, как его выбрали для участия в Спартанской программе, и годы спустя, когда мужчины проводили его в безопасную часть здания после на него надели капюшон и кандалы.
  
  Таксист увеличил обороты дворников. «Тем не менее, держу пари, что тебе не терпится вернуться домой. Долгие перелеты, короткие перелеты, это все еще кровавое путешествие, не так ли? И эти мигающие очереди в аэропорту . . . сводит тебя с ума, не так ли? " Он добрался до конца моста, поехал рядом с МИ-6 и указал на здание. «Я виню этих мальчиков. Семь вечера, и все замолчали. Им следует отправиться в поисках «Аль-Каиды», «Талибана» и всех прочих психов, из-за которых невозможно пропустить бутылку лосьона после бритья через таможню аэропорта. Но нет, похоже, привидения ушли домой на ночь. Он поехал на юг. - Минутку или около того. Бизнес в Европе, сэр?
  
  Уилл зевнул. «Да, Германия. Моя компания открывает там новый завод. Мне пришлось пойти, чтобы подписать документы ».
  
  «Еще предстоит пройти долгий путь, чтобы просто дать несколько подписей».
  
  "Правда."
  
  Таксист усмехнулся. «Знаешь, в моем бизнесе я должен мириться со всякой чушью - тупицами, пьяницами, крутыми туристами, городскими парнями, которые говорят со мной, как будто я какой-то подонок. Но не все так плохо. Я считаю, что лучшая часть работы - это доставить таких путешественников, как вы, - он въехал на Западную площадь и остановился рядом с домом Уилла, - в безопасном месте.
  
  W больной медленно шел вверх по лестнице, избегая три шагов , которые он знал , скрипнул. Подойдя к входной двери, он положил сумку, отошел в сторону, прислушался, ничего не услышал, приложил руку к входу и толкнул. Дверь оставалась плотно закрытой. Вытащив ключи, он вставил один из них в замок, подождал, а затем начал постепенно поворачивать его, пока не почувствовал, как открылась пружина замка. Он положил ключи обратно в карман, положил руку на дверную ручку, попытался успокоить дыхание и начал опускать ручку вниз.
  
  Его сердце сильно забилось.
  
  Он подумал, не есть ли по ту сторону двери человек, ожидающий с крупнокалиберным ружьем.
  
  Когда ручка была полностью нажата, он толкнул дверь и одновременно отошел от входа.
  
  Ничего не произошло.
  
  По привычке его рука двигалась к тому месту, где он часто держал при себе пистолет. Его рука остановилась в воздухе. Потому что у него не было пистолета, вообще никакого оружия.
  
  Подняв дорожную сумку, он держал ее перед собой. Внутри мягкой парусины были одежда и туалетные принадлежности. Кейс не остановит ни пулю калибра 22, ни тем более высокоскоростную пистолетную пулю, но он все равно держал ее, готовый бросить ее в лицо злоумышленнику. Он глубоко вздохнул и свернул в дверной проем.
  
  Все перед ним было таким, каким он оставил - коридор, полный упаковочных ящиков и всего прочего. Положив сумку на один из ящиков, он закрыл за собой дверь и запер ее. Если в его доме был мужчина, он должен был убедиться, что этот человек не сбежал.
  
  Двигаясь сквозь кромешную тьму, он добрался до кухни, остановился и прикоснулся пальцами к свету в коридоре. Он колебался, зная, что момент, когда он включит свет, будет для него вероятной возможностью подвергнуться нападению.
  
  Он включил свет и приготовился.
  
  Но никто не подошел к нему.
  
  Свет освещал кухню и одну из спален. Оба выглядели пустыми. Он двинулся обратно по коридору и присел у входа во вторую спальню. Войдя в комнату, он щелкнул светом, тут же убрал руку, подождал две секунды, заглянул в комнату и вытащил голову.
  
  В комнате никого не было.
  
  Он встал, медленно прошел в ванную, повторил то же упражнение и увидел, что она пуста.
  
  Еще одна комната. Гостинная.
  
  Остановившись у входа на кухню, он увидел сковороды, тарелку и столовые приборы, которые он вымыл после приготовления блюда из фазана четыре дня назад. Рядом с ними на сушилке лежал острый как бритва поварской нож, которым он готовил еду. Он схватил нож и прижал его к талии.
  
  По его шее стекали капельки пота, когда он медленно приближался к двери гостиной. Она была закрыта, как и он оставил ее перед отъездом в Австрию. Он представил, где бы он был в комнате, если бы пришел сюда, чтобы убить жильца квартиры. Вероятно, ждет, прижавшись к стене, сбоку от двери, с пистолетом, направленным в высоту верхней части тела мужчины. Один выстрел в сторону грудной клетки, за долю секунды позже последовал еще один выстрел в висок. Или, возможно, он стоял бы на одном колене в дальнем конце комнаты, расположившись за прочной мебелью, его пистолет был направлен на дверь, готовый произвести быструю очередь из двух выстрелов в любого, кто попадется в поле зрения.
  
  Или, может быть, он имел дело с крутым любителем. Он надеялся, что нет, потому что отсутствие подготовки делало их непредсказуемыми.
  
  Он положил руку на дверную ручку, повернул ее и толкнул дверь, при этом держась подальше от дверного косяка и низко опустив нож.
  
  В комнате было тихо.
  
  Хотя это ничего не значило.
  
  По его спине побежал пот. Он должен был войти в комнату, должен был решить, где его ждал мужчина. Если бы был только один из них.
  
  Прижав свободную руку к раме, он приготовился, набрал в легкие воздух, задержал дыхание, качнулся на пятках и рванулся через вход, одновременно вращая и толкая нож к стене напротив его руки. Он врезался в деревянную обшивку. Там никого не было.
  
  Выдернув нож, он повернулся к остальной части комнаты, ожидая, что пуля ударит его в голову, когда он это сделал.
  
  Но в комнате было пусто.
  
  Следующие десять минут он потратил на более тщательный обыск своего дома - в платяных шкафах, под кроватями, в шкафах, а также на то, чтобы пинать все упаковочные ящики, чтобы проверить, не увеличился ли какой-либо из них в весе. Удовлетворенный тем, что в его доме нет злоумышленника, он вернулся в гостиную и уставился на два окна. Снаружи было по крайней мере девять мест, где мужчина мог удобно расположиться с винтовкой и удалить большой кусок головы Уилла - гораздо больше мест подальше, если оружие было снайперской винтовкой военного назначения и ее владелец был хорошо обучен.
  
  Спустившись на землю, он, как леопард, пополз по полу, задернул занавески на окнах из своего положения лежа, пополз обратно по полу и встал. Схватив один из обеденных стульев, он поставил его в коридоре так, чтобы оно было обращено к входной двери на другом конце, положил одну руку на выключатель света в гостиной, а другую - на ручку двери комнаты, включил свет и немедленно захлопнул дверь.
  
  Если бы человек наблюдал за гостиной в бинокль или телескоп, он бы знал, что Уилл дома.
  
  Но теперь Уилл был в коридоре без окон, вне поля зрения.
  
  Он сел на стул, воткнул кончик ножа в деревянную ручку и уставился на входную дверь. В отсутствие полной конфиденциальности и профессионального снаряжения никто не сможет войти на территорию через зарешеченные окна. Они пришли за ним через главный вход.
  
  Он оставался так два часа, прежде чем посмотреть на часы. Это было 9:30 PM Он чувствовал себя голодным и усталым , но не смела пошевелиться.
  
  Он пытался поддерживать свой разум активным, вспоминая воспоминания - все, что приходило к нему, не имело значения.
  
  Он вспомнил, как учитель объявлял об оценках Уилла в средней школе остальным ученикам и говорил, что они достаточно хороши, чтобы отвезти Уилла в Англию и Кембриджский университет; позже в тот же день он отправился домой и обнаружил четырех преступников, которые держали в заложниках его мать и сестру, пока искали деньги; чувство полного страха и замешательства после того, как он убил людей ножом, похожим на тот, что был рядом с ним; его старшая сестра говорила ему, что он должен бежать; и на следующее утро вылетает во Францию, чтобы записаться в Иностранный легион.
  
  Он вспомнил жестокие тренировки, ощущение, что его переход от мальчика к мужчине не должен был быть таким. Но со временем большинство эмоций онемел.
  
  В его голове проносились и другие образы: день, когда он получил свой кепи блан, надел его на голову и официально стал легионером; заработал свои крылья и был отправлен во Вторую REP; душевные и физические страдания, которые он испытал, когда проходил отбор в GCP; получил инструкции от офицера DGSE и два дня спустя заложил бомбу под машину в Триполи; и позвонила своей сестре из телефона-автомата в Марселе в тот день, когда его тур с Легионом подошел к концу, и она сказала, что поступила неправильно, посоветовав ему бежать после того, как он убил убийц своей матери.
  
  Спустя годы он узнал, что Алистер и Патрик скрыли то, что он сделал.
  
  Он ненадолго отвел взгляд от двери, чтобы проверить время. Почти полночь. Снаружи в Лондоне было почти тихо.
  
  Он вспомнил свои четыре года в университете и ощущение, что легионер GCP и киллер DGSE постепенно превращаются обратно в кого-то более приличного, более человечного. На последнем курсе он увидел себя, идущего по университетскому колледжу Дарвина, сжимая книги по политике и философии, и вспомнил момент эйфории, когда снова почувствовал себя по-настоящему нормальным.
  
  Это было величайшее чувство, которое длилось двадцать три минуты.
  
  До того момента, как он шел по торговому району Кембриджа, увидел, как мужчина пытается схватить сумочку молодой женщины, увидел сопротивление женщины, увидел нож и услышал, как жертва взвизгнула, когда она упала на землю, схватившись за свой залитый кровью животик. Он уронил свои книги, погнался за человеком, схватил его и ударил о стену с достаточной силой, чтобы не только потерять сознание, но и сломать череп.
  
  В тот момент, когда голова мужчины прогнулась, эйфория исчезла.
  
  Теперь, когда он сидел и ждал, пока убийца войдет в его дом, он сомневался, что он когда-нибудь вернется.
  
  Никаких других воспоминаний к нему не пришло. Он пытался думать об операции, о том, что могло произойти, но не мог сосредоточиться. Время тянулось.
  
  Два часа ночи. Теперь он ничего не слышал. Никаких проезжающих машин, ничего.
  
  Три часа ночи. Его тело жаждало сна, но он продолжал смотреть на дверь, зная, что мужчина, скорее всего, придет за ним рано утром.
  
  Четыре часа ночи. Он услышал крик, вздрогнул, схватился за рукоять своего ножа, затем отпустил его, когда понял, что крик исходил от городской лисы.
  
  Пять утра. Мышцы спины и плеч пульсировали от бездействия.
  
  Шесть утра . Где-то в здании открылась дверь, за ней последовали быстрые шаги. Затем открылась и закрылась входная дверь на первом этаже. Уилл знал, что на работу идет один из его соседей - Дэвид, недавно разведенный гробовщик, который обычно уходил в этот час и всегда делал это так, что предполагал, что он опаздывал. Три недели назад пухлый мужчина, привыкший скручивать свои собственные сигареты и готовить пищу по книге известного французского шеф-повара, встретил Уилла в холле, представился и вручил Уиллу свою визитную карточку «в случае необходимости».
  
  Шесть сорок. Еще одна дверь открывается и закрывается. Женщина на каблуках. Это была бы Фиби, торговец произведениями искусства за тридцать, которая любила шампанское, боксерские матчи в среднем весе и китайскую кухню и редко выходила на работу без похмелья. Она встретила Уилла в довольно неприятных обстоятельствах, когда однажды вечером она стояла на коленях у прорези для письма в его входной двери и кричала пьяным голосом: «Я знаю, что ты там, ублюдок! Ты не можешь меня трахнуть и бросить! » И только когда Уилл открыл дверь, Фиби поняла, что Уилл не был предыдущим обитателем, негодяем по имени Джим, который в спешке продал Уиллу квартиру.
  
  Шесть пятьдесят. Майор в отставке Дики Маунтджой, бывший офицер гвардии Колдстрима, а ныне пенсионер, выходил из дома точно в то же время, что и каждое утро. Одетый в костюм и пальто из кротовой кожи и всегда с безукоризненно свернутым зонтиком, независимо от условий, он будет в десяти минутах ходьбы от местных газетных киосков, которые открываются в семь утра , покупает экземпляр The Daily Telegraph и покупает затем отправляйтесь в Имперский военный музей, бывший приют Бедлама. Там он сидел на одной из скамеек в саду и читал газету от корки до корки, а затем шел четыре мили до кладбища Вест Норвуд, стоял перед могилой своей жены и рассказывал ей о последних новостях со всего города. Мир.
  
  Майор Маунтджой считал, что Уилл продавал страхование жизни, и при их первой встрече ясно дал понять, что профессия Уилла была заселена нечистотами земли. Уилл согласился и сказал ему, что хотел бы иметь дисциплину и смелость, чтобы быть гвардейцем.
  
  В переоборудованном доме на Западной площади не было никого, кроме Уилла.
  
  Он положил руку на рукоять ножа и внимательно осмотрел входную дверь.
  
  Он услышал человеческий свист, скрип уступа лестницы. Он нахмурился.
  
  Свист становился громче, как и шаги.
  
  Уилл вытащил нож и встал. По его оценкам, ему понадобится одна секунда, чтобы добраться до двери и воткнуть нож в живот мужчине.
  
  Хотя он бы не прошел половину коридора, если бы этот человек был профессионалом и имел пистолет.
  
  Свист прекратился. Прямо перед входной дверью.
  
  Уилл не осмелился двинуться с места, вынужден был хранить молчание.
  
  Мужчина шумно топал ногами, царапал сапогами по деревянным половицам, шуршал и снова засвистывал.
  
  Затем раздался хлопок, заставивший Уилла отпрыгнуть вбок.
  
  Но взрыв был вызван скоплением писем, проталкиваемых через металлический прорезь для почты.
  
  Мужчина отошел от входа, все еще насвистывая, выходя из общего дверного проема на первом этаже.
  
  Почтальон.
  
  Уилл дышал неглубоко и шумно через нос, адреналин накачивался по его телу. Он оттолкнулся от стены и пробормотал: «Дерьмо».
  
  Потому что его всенощное бдение было пустой тратой времени. При условии, что российская команда осталась в своем берлинском отеле, он рассчитал, что у него есть время провести еще одну ночь в своем доме, а это значит, что ему придется проделать то же самое еще двадцать четыре часа.
  
  Он вздохнул, решил, что рискнет сварить кофе, и схватил пачку почты. Взяв его на кухню, он включил чайник и стал листать письма.
  
  Хлам.
  
  Его рука стала неподвижной.
  
  Одно из писем не было мусором. На кремовом конверте от руки были написаны его имя и адрес. На почтовой марке было указано, что она была отправлена ​​из Лондона.
  
  Никто не присылал Уиллу рукописных писем.
  
  Он осторожно поднял письмо между указательным и большим пальцами и держал его в воздухе. Он казался легким, хотя Уилл умел составлять буквы такого же веса, которые могли ослепить или отравить при открытии. Он повернул ее и при этом уловил намек на ароматный запах. Прижав конверт к носу, он нахмурился, узнав запах. Он по-прежнему нахмурился, когда увидел водяной затвор на задней крышке с именем продавца канцелярских принадлежностей.
  
  Письменный пресс Сайренчестера
  
  Внезапно ему в голову пришла мысль, и к ней добавилась паника. Он бросился в ванную, открыл шкафчик и вытащил дезодоранты, зубную пасту, бритвенные принадлежности, жидкость для полоскания рта и расческу. Его бутылка туалетной воды Chanel Platinum Égoïste пропала. Он побежал в гостиную, положил письмо на обеденный стол и подошел к своему кожаному письменному столу. В ящике ящика он хранил свою золотую авторучку, подаренную ему два года назад на территории Версальского дворца офицером чешской разведки, который поместил в нее записку, рассказывающую ему, как террористическое подразделение планировало убить начальника МИ-6. Рядом с ручкой будет флакон с синими чернилами, блокнот из высококачественной писчей бумаги и подходящие конверты.
  
  Он использовал канцелярские принадлежности, чтобы написать сестре, хотя она так и не ответила.
  
  Бумага и конверты были куплены в печатной машине Сайренчестера.
  
  Он распахнул ящики.
  
  Они были пусты.
  
  Обернувшись, он уставился на письмо на столе.
  
  В письме , которое было написано с его пером на его канцтоварах и были брызгала с его туалетной водой для того , чтобы заставить его делать то , что он только что сделал. Сообщение было ясным.
  
  Вы не можете отследить меня по этому письму.
  
  Зная, что кто-то был в его доме, его охватил гнев. Он подошел к столу, схватил письмо, ненадолго подумал, стоит ли ему дать его проанализировать группу судебно-медицинских экспертов в Воксхолл-Кросс, затем сказал: «К черту» и вскрыл печать. Внутри был единственный лист бумаги, ничего больше. Он вытащил его, сел за стол и держал его двумя трясущимися руками.
  
  Уважаемый мистер Кокрейн
  
  Я неожиданно узнал, что вы сделали своим делом вмешиваться в мои дела. Вы ищете человека по имени Ленка Евтушенко. Сам по себе он вас не интересует, но больше всего вас интересует лист бумаги, который он мне дал - лист, сопоставимый по размеру с тем, который вы сейчас держите в руках. Газета принадлежит мне, у вас нет на нее прав, и я сурово накажу любого, кто попытается ее украсть.
  
  Я подумал о том, чтобы поговорить с вами лично по этому поводу в выбранном мною месте и при обстоятельствах, которые, возможно, были бы более благоприятными для меня, чем для вас. Но мне сказали, что ты не тот человек, чтобы охотиться. Вместо того, чтобы потерпеть неудачу в попытке схватить вас и тем самым вывести из строя, я пришел к выводу, что письмо к вам было бы гораздо более эффективным и цивилизованным способом действий. Я уверен, что вы согласны.
  
  Я также уверен, что человек вашего интеллекта поймет, что не все наши дела могут быть цивилизованными. Если бы я сказал вам отступить или столкнуться с последствиями, я убежден, что вы откажетесь от первого в пользу второго. Это неизбежное решение поставило меня в довольно жесткую тактическую позицию. Мне не нравится такая позиция, но ты поставил меня туда, и вот я здесь.
  
  Вы не отступите, потому что не боитесь. Но вы могли бы для чего-то другого.
  
  Я дам вам имя, по которому вы будете обращаться ко мне. Это не связано со мной, и ни у кого больше нет этого имени. Но это ярлык, который упрощает наше знакомство друг с другом, и был тщательно выбран, чтобы напоминать вам о последствиях ваших действий.
  
  Прежде чем я это сделаю, знайте следующее:
  
  Если вы не остановитесь, я найду имя и местонахождение того, кто вам небезразличен.
  
  И я нападу на этого человека.
  
  Ваш,
  
  Уильям
  
  ЧАСТЬ II
  
  Одиннадцать
  
  S Штефан остановился и посмотрел вниз с горы. По-немецки он сказал: «Давайте, вы двое. Мы почти у цели.
  
  Его десятилетние сыновья-близнецы были на несколько ярдов ниже него и с трудом передвигались.
  
  «Мы устали, папа».
  
  «Мы можем остановиться отдохнуть?»
  
  "Еще нет." Стефан ждал, пока они наверстают упущенное, глядя на вид. Независимо от того, сколько раз он совершал это путешествие, великолепие горного хребта Шварцвальда всегда пленило его. Сегодня было ясное голубое небо, а снег присутствовал только на самых высоких вершинах. У подножия горы его машина теперь была красной точкой, стоявшей рядом с блестящим спокойным озером. «Еще двести ярдов, и тогда мы сможем отдохнуть, поесть и поиграть».
  
  Матиас первым подошел к нему и спросил: «Если мы продолжим делать это, будем ли мы такими же сильными, как ты, папа?»
  
  Стефан улыбнулся. «Может быть, сильнее».
  
  Задыхаясь и покраснев, Венделл подошел ближе и сказал: «Я больше не знаю, хочу ли я быть сильным, как папа».
  
  Стефан обнял своих мальчиков. «Вы оба сегодня хорошо поработали. Просто подожди, пока я скажу маме, как далеко ты прошел. Она будет так гордиться тобой ».
  
  « Действительно ли ты гордиться нами?»
  
  Стефан просиял. «Я самый гордый папа в мире». Он приподнял обоих мальчиков так, чтобы они плотно прижались к его талии, и сказал: «Я думаю, вы прошли достаточно далеко. В следующий раз мы посмотрим, сможешь ли ты дойти до вершины ».
  
  Держа их по одной руке, большой школьный учитель зашагал вверх по горе. Его дыхание было расслабленным, и прохладный воздух приятно касался его гладкого лица.
  
  Венделл хихикнул. «Это как на верблюде».
  
  Матиас засмеялся и скандировал: «Папа - верблюд. Папа верблюд ».
  
  Стефан ухмыльнулся. «Верблюды не любят горы, и они не могут этого сделать».
  
  К радости детей, Стефан бросился бежать, перепрыгивая через неровную землю, быстро бегая, несмотря на наклон горы и вес своей ноши. Достигнув вершины, он положил их, глубоко вдохнул и сказал: «Думаю, я был больше похож на лошадь. Что вы думаете?"
  
  Матиас нахмурился. «Может быть, осел».
  
  Венделл покачал головой. «Ослы не бегают».
  
  «Да, тупица».
  
  «Нет, они этого не делают. В любом случае, не в гору.
  
  Стефан огляделся. Пик был недостаточно высок для снега, а местность была покрыта травой и несколькими валунами. Вытащив свой рюкзак, он указал на открытое место и сказал: «Это нам очень поможет». Они сели вместе, и Стефан, вытянув ноги, начал рыться в мешке. Он достал коробку Tupperware, бутылку воды и металлическую фляжку. «Давай посмотрим, что мама приготовила нам на обед». Из коробки он достал бутерброды с холодным мясом, завернутые в вощеную бумагу, соленую колбасу, небольшую банку домашнего маринованного приправы, кусок сыра Bierkaese и три ломтика торта stollen, который испекла его жена. на Рождество. Положив пасту на мешок, он сказал: «Пища, достойная горных королей!»
  
  Мальчики схватили бутерброды и стали их есть. Стефан вытащил перочинный нож из флисовой куртки, открыл лезвие и нарезал колбасу. Отвинтив банку с приправой, он погрузил в нее свой нож, покрыл кусок мяса и бросил еду себе в рот. Было очень вкусно. «Хорошо, а что мы знаем о Шварцвальде?»
  
  Оба мальчика мгновенно подняли руки.
  
  Стефан кивнул Венделлу.
  
  Между пережевыванием пищи ребенок сказал: «Римляне называли это« Шварцвальд », потому что деревья расположены так близко друг к другу, что в лесу нет света».
  
  «Это хорошо, Венделл. Матиас?
  
  «Самая высокая гора - Фельдберг».
  
  "Какой он рост?"
  
  Матиас колебался. «Четыре тысячи шестьсот. . . нет . . . »
  
  - перебил Венделл. "Я знаю! Я знаю!"
  
  Матиас сердито взглянул на брата. «Теперь моя очередь отвечать». Он держал пальцы перед лицом. «Четыре тысячи 8 соток. . . и девяносто восемь футов ».
  
  Стефан потер плечо мальчика. "Превосходно. А теперь, Венделл. Как называется штат, который управляет лесом? »
  
  Венделл прищурился. «Не говори мне ответа. . . » Он опустил голову, затем быстро поднял глаза. «Баден-Вюртемберг».
  
  "Верный." Стефан отрезал себе еще один кусок колбасы. «Государство несет большую ответственность».
  
  «Но почему, папа? Сюда никто не приходит. Мы никогда никого не видим, когда гуляем ».
  
  «Это потому, что мы не находимся в туристической зоне. И место может быть важным, даже если люди его не посещают ». Он улыбнулся. «В любом случае, нам нравится быть наедине с собой, не так ли?»
  
  Мальчики ухмыльнулись, набивая глотки бутербродов.
  
  Стефан положил нож и начал откручивать колпачок фляжки. "Последний вопрос. Кто мне скажет, есть ли в лесу опасные животные? »
  
  Мальчики подталкивали друг друга, явно взволнованные вопросом. «Здесь есть волки?»
  
  Стефан налил чай в чашку. «Раньше их было много. В наши дни не так много ».
  
  «Они очень опасны?»
  
  Стефан улыбнулся. «Только если ты подойдешь к ним поближе. Им это не нравится ».
  
  Мальчики повернулись друг к другу и перешли к частной беседе.
  
  «Даже если они действительно опасны, они не так сильны, как папа».
  
  «Да, папа сможет победить их целую стаю».
  
  «Он, наверное, первым убьет вожака волков».
  
  «Тогда другие убежали бы».
  
  «Или, может быть, они сделают папу новым вожаком волков».
  
  Стефан сделал глоток чая и поразился тому, как его сыновья поклоняются ему. Он знал, что это ненадолго. Через три или четыре года они будут не соглашаться со всем, что он говорил и отстаивал. Это не имело бы значения, потому что он безоговорочно любил своих мальчиков, хотя он должен был признать, что ему действительно было хорошо, когда они говорили о нем в таких восхищенных выражениях. Часть его желала, чтобы они навсегда остались детьми. «Вы оба забыли о существе в лесу, которое намного опаснее волка».
  
  Глаза мальчиков расширились, выражение их лиц было выжидательным. "Скажи нам!"
  
  « Lumbricus badensis . Гигантский дождевой червь.
  
  "Он живет здесь?"
  
  Стефан кивнул. «Только в Шварцвальде».
  
  "Насколько это велико?"
  
  По правде говоря, черви могли вырасти до двух футов, но Стефан любил обогащать воображение своих сыновей. «Пятнадцать футов в длину и три фута в ширину».
  
  "Вот это да! У него есть зубы? »
  
  «У него есть клыки. Их пять рядов, все острыми как бритва и длиной с твои руки.
  
  "Где его дом?"
  
  «Он прячется под землей, прокладывая огромные туннели в горах и долинах. Он только пробивается через поверхность, чтобы питаться ».
  
  "Что оно ест?"
  
  Стефан пожал плечами. «Олени, крупный рогатый скот, овцы. Он утаскивает их под землю, пока они еще живы, и переносит в пещеру, усыпанную костями других существ. Вот где он их убивает, пожирает и пьет их кровь ». Он смотрел на них и делал вид, что выглядит серьезным. «Но знаете ли вы, что он действительно любит есть?»
  
  Мальчики быстро покачали головами. Они ловили каждое его слово.
  
  «Его любимое блюдо - маленькие мальчики».
  
  Рты близнецов широко открылись.
  
  Стефан засмеялся и взъерошил им волосы. «Не волнуйся. Он спит днем. И в любом случае ты прав - в лесу нет ничего сильнее папы, и это делает меня самым опасным существом здесь ».
  
  Мальчики расплылись в улыбках и начали разговаривать друг с другом тихими быстрыми словами, приукрашивая размер и силу гигантского дождевого червя, создавая истории о нем, их воображение полностью разгорелось.
  
  Стефан полез в мешок и вытащил два сложенных воздушных змея, которые он собрал и передал своим сыновьям. «Хорошо, пора немного повеселиться. Но помни, никакого бега и постарайся не запутать их на этот раз ».
  
  Мальчики переместились на место, где они всегда стояли, чтобы запустить своих воздушных змеев, и потратили несколько минут, пытаясь поднять их в воздух. В конце концов им это удалось, полностью размотав свои лески, пока ярко-красные воздушные змеи не взлетели высоко над долиной.
  
  Стефан смотрел на своих мальчиков и чувствовал полное удовлетворение и покой. Ничто не доставляло ему большей радости, чем видеть своих сыновей счастливыми и беззаботными. Он сделал еще один глоток чая, достал старую трубку из вереска, налил в нее свою любимую османскую смесь и закурил. Мальчики были полностью поглощены своей деятельностью, смотрели на своих воздушных змеев, пытаясь определить, чей змей летит выше.
  
  Они не смотрели на него.
  
  Он схватил перочинный нож, посмотрел налево и воткнул лезвие в землю. В течение одной минуты он прорезал поверхность, пока не нашел то, что искал. Положив нож, он полез в землю и вытащил небольшую металлическую коробку. Он открыл ее, увидел, что она пуста, закрыл ее, положил в землю, засыпал рыхлой почвой и ударил ее до тех пор, пока она не утрамбовалась.
  
  Он накинул один походный ботинок на другой, откинулся назад и расслабился, продолжая попыхивать трубкой и наблюдать за своими любимыми сыновьями. Он позволил им поиграть еще минут тридцать или около того, прежде чем им нужно будет спуститься к машине. Через шестьдесят минут езды они будут дома, дети смогут отдохнуть, а он сможет подготовить уроки истории для уроков, которые ему предстоит вести на следующий день.
  
  Он смотрел на Шварцвальд. Это был его дом почти два десятилетия, сначала как холостяк, а теперь как муж и отец. В то время он каждую неделю приходил сюда. Но если однажды он откроет коробку и обнаружит, что она не пуста, все изменится.
  
  Оглядываясь на своих детей, Кронос надеялся, что этот день никогда не наступит.
  
  Двенадцать
  
  W больной называется Роджер с его мобильного телефона. «Он не пойдет за мной. Если я не отступлюсь, он найдет кого-то, кто мне небезразличен, и убьет этого человека ». Он рассказал ему о том, что произошло двумя часами ранее. «Какой у вас статус?»
  
  «Команда остается неподвижной, хотя вчера один из них уехал на машине на три часа».
  
  "Вы следовали за ним?"
  
  «Я принял решение сосредоточиться на основной части команды».
  
  «Он что-нибудь нес, когда вернулся?»
  
  "Нет. Но если его поездка заключалась в том, чтобы встретить кого-то и получить от него оружие, все это можно было оставить в машине. Вы хотите, чтобы мы взглянули? »
  
  "Еще нет. Мы не можем рисковать, что они узнают, что мы вмешались в их машины. Сколько у них машин? »
  
  "Два. Оба внедорожника припаркованы в гараже отеля. Доступен в течение двух минут после того, как они покинут свои комнаты ».
  
  «Есть какие-нибудь наблюдения кого-то, кто подходит под описание Михаила?»
  
  «Не думаю, но мы не можем быть уверены. В отеле слишком много чертовых входов, чтобы мы могли покрыть все базы.
  
  "Оценка?"
  
  «Я думаю, они все еще ждут».
  
  Уилл больше про себя сказал: «Зачем?»
  
  «Это вопрос на миллион долларов».
  
  «Я мог бы вернуться сегодня вечером. Мне нужно сначала разобраться с парочкой вещей.
  
  Линия молчала пять секунд.
  
  «Ваш мир не совсем переполнен людьми, которым вы небезразличны. Есть только один человек, который подходит под это описание ».
  
  "Я согласен."
  
  Сара Голдсмит, урожденная Кокрейн, сестра Уилла.
  
  «Вы думаете, этого человека опознали?»
  
  "Я не знаю! Наверное, нет, но это только вопрос времени ».
  
  "Чем ты планируешь заняться?"
  
  «Отведите человека в безопасное место».
  
  "Полиция?"
  
  «Ни единого шанса». Уиллу пришлось доверить безопасность своей сестры людям, которых он знал и которые зарекомендовали себя ему. «У меня есть люди».
  
  "Хорошо." Роджер вздохнул. «Я думаю, ты прав насчет охоты на ведьм. Но это выходит из-под контроля. Риски ...
  
  «Чертовски очевидно!» Уилл пожалел о том, что щелкнул. Более спокойным голосом он сказал: «Ни слова никому обо всем этом».
  
  "Конечно. Когда ты с ней видишься?
  
  "Сегодня."
  
  «Удачи, потому что это будет чертовски трудный разговор».
  
  «Мягко говоря».
  
  W плохо сидел на скамейке в парке Лондона Сент - Джеймс и стал ждать. Перед ним был водный путь, в котором обитали утки, пеликаны и другие дикие животные. Слева от него был виден парад конной гвардии Уайтхолла. Солдаты лейб-гвардии в красных мундирах двигались строем по площади, проезжая мимо королевских зданий Старого Адмиралтейства и Министерства иностранных дел и по делам Содружества. Уилл задавался вопросом, приходил ли сюда майор Дики Маунтджой во время своих ежедневных поездок по переулку памяти. Он решил, что так и будет, потому что смысл существования Дикки заключался в пышности, церемониях и прославлении ушедших веков, а у Уайтхолла это было в изобилии.
  
  Женщина шла по плацу, морщась, когда одна из армейских лошадей испражнялась рядом с ней. Ей чуть за шестьдесят, она была немного коренастой, в зимнем куртке, твидовой юбке, фиолетовой шляпе и туфлях на плоской подошве, в руках она держала сумку для переноски. Уилл не спускал с нее глаз, пока она вошла в парк, прошла по тропинке, прилегающей к водному пути, и села рядом с ним.
  
  Положив ладонь на руку Уилла, она похлопала по ней, улыбнулась и сказала красивым голосом: «Давно, моя дорогая».
  
  Уилл нежно сжал ее руку. «Приятно видеть вас снова. Спасибо, что обратились за такой короткий срок, Бетти ».
  
  Бетти Мэйн пожала плечами. «Вот для чего я здесь». Она полезла в сумку и вытащила буханку нарезанного хлеба. «Сделай себя полезным». Она протянула Уиллу несколько ломтиков хлеба. «Но не позволяйте жадным уткам забрать все это». Она начала рвать кусок на куски и бросать кусочки хлеба в воду.
  
  Уилл посмотрел на хлеб, который держал в руке, не зная, что делать, затем начал кормить птиц.
  
  «Ты не делал этого раньше, не так ли?»
  
  «Я не могу вспомнить».
  
  «Это не удивительно».
  
  Уилл бросил в воду кусок хлеба побольше и наблюдал, как к нему с шумом устремились утки. «Ты мне нужен с Альфи».
  
  Муж Бетти.
  
  «И Роберт и Джоанна».
  
  Семейная пара на пенсии.
  
  Бетти кивнула. "Зачем?"
  
  «Двое из вас должны разбить лагерь в моем доме. Двум другим нужно взять отпуск - Шотландское нагорье, Северный Уэльс, один из прибрежных островов, где-нибудь далеко.
  
  «Присмотр за детьми?»
  
  "Да."
  
  «Угроза цели?»
  
  "Тяжелая форма."
  
  «Имя цели?»
  
  Уилл оторвал еще один кусок хлеба, все еще держал руку и тихо сказал: «Это моя сестра».
  
  Бетти повернулась к нему с выражением полного сочувствия. "О нет. Бедняжка.
  
  Эмоции захлестнули его. Он пытался держать это под контролем. «Мне нужно, чтобы вы начали сегодня. Мне очень жаль, что я не мог предупредить тебя больше ".
  
  "Ерунда." Тон Бетти был теперь властным, а поза - твердой. «Мы разберемся с этим. Не беспокойтесь ни о чем. И весь смысл нас в том, что, несмотря на наш возраст, мы можем двигаться быстрее, чем другие ваши активы. Это была твоя идея, помнишь?
  
  Бетти была права. Он выбрал две команды мужа и жены, потому что они были пенсионерами, поэтому не были привязаны к работодателю и могли поддержать его в любой момент. Также помогло то, что Бетти была бывшим секретным агентом Четырнадцатой разведывательной роты, что ее муж Альфи был сержантом в SAS, что Роберт был капитаном Альфи, а Джоанна была сотрудником службы безопасности МИ5. Четверо оперативников впервые встретились в середине семидесятых на ферме в отдаленной части Соединенного Королевства. Джоанна была там, чтобы проинформировать источник, остальные были там, чтобы убедиться, что агент и обработчик были защищены. Агент так и не появился; вместо этого сделали вооруженные люди из ИРА.
  
  Бетти спросила: «Что представляет собой опасность для вашего дома?»
  
  «Вряд ли есть прямая угроза. Мне нужен кто-то там, так как вполне вероятно, что я получу несколько очень важных писем, писем, которые будут пытаться предостеречь меня от операции. Я собираюсь быть за границей. Если приходит письмо, его содержание надо немедленно передать мне. Но на всякий случай мне нужны двое из вас.
  
  Бетти, казалось, обдумала это. «Когда мы заберем твою сестру?»
  
  "Сегодня. Она должна быть дома около шести. И это будет не только она, нам нужен ее муж ».
  
  «Они ждут нас?»
  
  "Нет."
  
  «В таком случае тебе придется поговорить с ней довольно гладко, потому что, - она ​​потерла ноги, - дни, когда я могла участвовать в похищении, давно прошли».
  
  Уилл улыбнулся. Бетти всегда напоминала ему о серьезных и откровенных женщинах, которые строили самолеты-бомбардировщики «Ланкастер», помогали жертвам воздушных налетов или прыгали с парашютом в оккупированную немцами Францию ​​во время Второй мировой войны. «Я поговорю с ней. Но с твоей помощью я мог бы успокоить ее.
  
  С предельной точностью Бетти бросила последний кусок хлеба в глотку пеликана. «Тогда это решено. Мы с Альфи соберем наши трости и термобелье; Роберт и Джоанна могут сыграть маму и папу, проведя несколько дней в лондонском районе своего сына ».
  
  Глядя на Бетти, Уилл чувствовал себя в безопасности. Бетти была замечательной женщиной, у нее был стальной хребет, и она была очень опытным оперативником. Но что отличало ее от других в жизни Уилла, так это то, что она всегда проявляла к нему безусловное сострадание. Он подозревал, что она считала его сыном, которого у нее никогда не было. Он не возражал, потому что для него она чувствовала себя семьей. "Вам что-нибудь нужно?"
  
  Бетти снова похлопала его по руке. "Глупый мальчик. Вы оставляете все нам. Мы знаем, что делаем ».
  
  С заднего сиденья машины Уилл посмотрел на часы. Было десять минут седьмого. Рядный дом с тремя спальнями в Ричмондс Мэнор Гроув все еще был в темноте, как и большинство других домов на улице. Сестра Уилла и ее муж были партнерами в юридической фирме; Уилл представил, что остальные обитатели улицы тоже были "белыми воротничками" и либо все еще работали, либо возвращались домой.
  
  Сидя с переднего пассажирского сиденья, Альфи взглянул через плечо на Уилла и сказал с южно-лондонским акцентом: «В эти дни здесь немного денег, нет, солнышко. Заставить вас пожелать, чтобы вы работали в частном секторе? »
  
  Уилл улыбнулся, хотя почувствовал беспокойство. «Не думаю, что частный сектор меня поддержит».
  
  Альфи вытащил сигарету без фильтра, сунул ее в угол рта, зажег спичкой и частично опустил окно. Шестидесятипятилетний бывший сотрудник САС был невысокого роста и имел коренастое телосложение, которое когда-то было явно очень мощным, но теперь двигалось немного медленнее и неуклюже. Он был одет в плохо сидящий костюм, рубашку и галстук, и Уилл знал, что Бетти заставила его нарядиться по этому случаю. «Посмотри на них. Обычные террасные дома, в которых раньше жили мои старики. Не мог себе этого позволить. Спорим, эти места стоят четверть миллиона ».
  
  Рядом с ним Бетти неодобрительно вздохнула. «Ты совсем не в курсе лондонских цен, ангел. В таком месте было бы не меньше полумиллиона ».
  
  «Черт возьми, лепесток». Альфи выглянул в окно, выпустив длинную струю дыма в холодный наружный воздух. "Где мы ошиблись?"
  
  «Мы пошли в армию».
  
  «О да, вот и все».
  
  Уилл оглянулся через плечо в том направлении, откуда, как он думал, Сара и ее муж будут выходить на улицу. Он ничего не видел, но задавался вопросом, не прячутся ли где-нибудь на маршруте в неосвещенной машине вооруженные люди, ожидающие, чтобы протаранить машину Сары, когда она подъедет, и застрелить ее. «Я пойду дальше по улице».
  
  Бетти сказала: «Тогда давай, моя дорогая. . . »
  
  Уилл открыл дверь и ступил ногой на улицу.
  
  «. . . Но я надеюсь, что под этим тонким костюмом ты одет в теплый жилет.
  
  «Я. . . Увидимся через минуту. Он закрыл дверцу машины и быстро пошел по дороге, пока не добрался до другой машины, которая стояла перед ним.
  
  Машине седан было не меньше двадцати лет. Роберт и Джоанна были внутри, и когда он подошел к стороне машины, Джоанна скатилась в окно и улыбнулась ему. «Приятно снова видеть тебя, Уильям». Ее ранее светлые, а теперь седые волосы были собраны назад в строгом стиле, который она всегда имела с тех пор, как в подростковом возрасте посещала женский колледж Челтнема. Это противоречило почти постоянной улыбке, которую она носила. В возрасте шестидесяти одного года она была самой молодой в команде, хотя недавний приступ артрита бедер состарил ее некогда красивое лицо и телосложение. «Я был так взволнован, когда Бетти сказала мне, что мы можем выйти поиграть с тобой».
  
  Уилл кивнул, не зная, как ответить.
  
  «Привет, мальчик Вилли». Это исходил от Роберта, который склонился над женой с пассажирского сиденья.
  
  Уилл всегда ненавидел, когда бывший капитан САС называл его Вилли. Или старик, если на то пошло. Уилл наклонился вперед, так что его лицо было у окна. «Привет, Робби».
  
  Роберт скривился, когда его назвали Робби. Выражение его лица изменилось, и когда он заговорил, это было отрывистым тоном, который предпочитали армейские офицеры. «Сел на корточки в машине, - он похлопал Джоанну по бедру, - кое-что рядом с тобой, наблюдая за местом и зная, что все это может в любой момент превратиться в крысиное дерьмо». Он ухмыльнулся. «Как в старые добрые времена, а, Вилли?»
  
  Уилл улыбнулся. «Твои дни, а не мои».
  
  Джоанна спросила: «Есть ли что-нибудь, что вы хотели бы, чтобы мы сделали с вашим домом, пока мы там?»
  
  Роберт фыркнул: «Перестань заботиться о мальчике».
  
  Будет немного подумать. «На самом деле, у меня есть коробки, которые нужно распаковать. Не чувствую себя обязанным, но это было бы большим подспорьем ".
  
  Роберт был что - то сказать, но Джоанна провела палец к губам и сказала: «Мы бы абсолютно любовь к.» Она выглядела озорной. «Но есть ли у тебя какие-нибудь непослушные мальчишки, которых ты бы предпочел, чтобы эта сжимающаяся фиалка не видела?»
  
  "Едва ли." Уилл засмеялся.
  
  Как и Роберт. «Сжимающийся фиолетовый?»
  
  Джоанна пристально посмотрела на своего мужа, открывая бардачок, вынимая пистолет Heckler & Koch MK23, умело проверяя его работу и говоря: «Никаких шансов стать сжимающейся фиалкой в ​​браке с тобой. Здесь?"
  
  Роберт пожал плечами. «Никогда не говорил, что я святой».
  
  Джоанна взяла его за руку, посмотрела на него восхищенными глазами и сказала: «Мой друг». Она взглянула на Уилла. «Когда она приедет, сделай это быстро. Скорость сбивает с толку большинство людей. Бетти и Алфи разберутся с осадками по пути к месту назначения ».
  
  Уилл кивнул.
  
  Роберт опустил руку в дверной отсек и положил руку на рукоять дробовика Ремингтон 870. Теперь его поведение было совершенно другим. « Очень быстро, мистер Кокрейн».
  
  "Воля." Джоанна смотрела прямо перед собой.
  
  Уилл повернулся и увидел вдалеке фары автомобиля. Он отошел от машины Джоанны и вошел в темноту. Автомобиль проехал мимо машины Бетти и Алфи, проехал мимо дома Сары, обогнал Уилла и продолжил свой путь по улице. Уилл снова посмотрел на часы. Шесть двадцать пять. Он тихо выругался и подумал, не задержались ли Сара и ее муж на работе или ушли на ранний обед. Последний прямой рейс в Германию сегодня был 8:00 PM рейс Lufthansa во Франкфурт, но он сомневался , что он сделает это, то есть он должен был бы маршрут в Германию через другую европейскую столицу.
  
  В дальнем конце улицы показалась еще одна пара фар. Они приблизились, и шум двигателя машины изменился, когда переключились передачи и машина замедлилась. Он остановился прямо у дома Сары, и его зажигание было выключено. Двери открылись. Из машины вышли женщина и мужчина. Оба были одеты в деловые костюмы и сжимали кожаные кейсы. Это были Сара и ее муж Джеймс.
  
  Они подошли к входной двери, вошли в дом и закрыли за собой дверь, и через несколько секунд все огни внизу зажглись. Уилл побежал обратно по улице, пока не оказался у машины Бетти. Она опустила окно, но не смотрела на него, вместо этого не сводила глаз с собственности.
  
  Уилл пробормотал: «Совершенно необходимо, я понятия не имею, куда ты ее отвезешь. Но если вы получаете напуганы что - нибудь, что - нибудь вообще, а затем перейти в другое место . Деньги не имеют значения. Я покрою все расходы ».
  
  Не двигая головой, Бетти ответила: «Просто отведите ее и ее мужа в машину. Мы возьмем это оттуда ».
  
  Он взглянул на машину Джоанны и Роберта, затем снова на Бетти и Алфи. Старые оперативники уже прошли свой расцвет, но у них было то, чего не могло быть у более молодой и гибкой команды: мудрость и богатый опыт, который они видели и видели. Кроме всего прочего, это были невероятные кадры. Год назад Уилл наблюдал, как они собираются на одном конце стрельбища в одном из учебных центров МИ-6. Они были похожи на группу пенсионеров, которые уехали на автобусе из пригородов Лондона, чтобы подышать свежим деревенским воздухом. Ошеломленный инструктор по стрельбищу обучил их тому, как держать Браунинг 9 мм на уровне глаз и стойке, необходимой для компенсации отдачи мощного пистолета. Бетти поднялась первой. С ухмылкой на лице она проигнорировала совет инструктора и, к удовольствию Уилла, прижала пистолет двумя руками к животу и произвела десять выстрелов за восемь секунд на двадцатиметровом расстоянии и поместила все пули в пределах досягаемости. трехсантиметровый прицел. У инструктора отвисла челюсть, и он сказал: «Ты похожа на меня, бабушка. Как, черт возьми, ты это сделал? "
  
  Уилл знал, что его сестра не может быть в лучших руках.
  
  Он перешел улицу, подошел к входу, немного поколебался, затем позвонил в дверь. Пока он ждал, его живот скрутило.
  
  Джеймс открыл дверь. Миниатюрный адвокат снял галстук и держал в руке бокал красного вина. Как только он узнал Уилла, выражение его лица было враждебным и удивленным. "Какого черта ты хочешь?"
  
  Уилл посмотрел через плечо мужчины в коридор. «Мне нужно поговорить с Сарой».
  
  Лицо Джеймса покраснело. «У тебя нет права находиться здесь».
  
  Откуда-то из дома Сара крикнула: «Кто это, дорогая?»
  
  Джеймс проигнорировал ее, понизил голос, но сохранял в нем гнев. «Уходи прямо сейчас».
  
  Уилл покачал головой. «Я не могу этого сделать, Джеймс. Пожалуйста. Мне жизненно важно поговорить с ней ».
  
  Джеймс шагнул к Уиллу. «Ты ей не нужен в ее жизни. С тех пор, как твои руки в крови.
  
  Уилл вспомнил, как Бетти умоляла его быть вежливым с сестрой и Джеймсом. Ему было интересно, что сказать, но прежде чем он смог остановить себя, он выпалил: «Боже, ты всегда был самодовольным ослом». Он протолкнулся мимо Джеймса, пролив напиток на его белую рубашку, и быстро вошел в дом. «Сара, это Уилл. Не сердись на меня. Я здесь не просто так ».
  
  Он прошел на кухню. Сара стояла перед ним, прислонившись к рабочей поверхности, с нейтральным выражением лица. Она была высокой, красивой, с прямыми светлыми волосами.
  
  Некоторое время она ничего не говорила, просто смотрела на него, затем: «Я не отвечала на твои письма по какой-то причине. Я бы подумал, что отсутствие ответа было четким сигналом того, что я не хочу иметь с тобой ничего общего ».
  
  Уилл стоял в центре кухни, пытаясь сдержать тошноту. «Я не понимаю. Я никогда не делал ничего плохого ни тебе, ни Джеймсу ».
  
  В коридоре Джеймс ругался. Несомненно, рубашка, в которой он был одет, была очень дорогой.
  
  На лице Сары появилась тень улыбки. Ее взгляд метался между коридором и братом. «Ну, теперь у тебя есть».
  
  Уилл снисходительно махнул рукой. «Вы оба должны пойти со мной. Собери сумку, но мы должны уехать отсюда через пять минут ».
  
  Сара выглядела недоверчивой. « Ты, должно быть, шутишь!»
  
  Уилл покачал головой. «Вы в опасности. Снаружи ждут люди, которые могут отвезти вас в безопасное место всего на несколько дней, пока я разбираюсь со всем.
  
  Скептика сменилась гневом. «А кто навлек на меня эту опасность?»
  
  Уилл молчал.
  
  Сара стукнула кулаком по шкафу. "Сволочь!"
  
  «Сара, пожалуйста. . . »
  
  "Замолчи." Она выглядела сбитой с толку. «Не пора ли тебе рассказать мне, чем ты зарабатываешь на жизнь?»
  
  Уилл опустил голову. "Хотел бы я . . . Я. . . »
  
  «Да, черт возьми». Выражение ее лица стало сильнее. «Что будет, если мы не уедем?»
  
  Сладко поговори с ней, Уилл.
  
  «Тебя убьют».
  
  Шок покрыл ее лицо. Дико качая головой, слезы катились по ее щекам, она кричала: «Вот почему я не хочу, чтобы ты был в нашей жизни. Ты проблема. "
  
  Джеймс ворвался в кухню с ярким гневом на лице.
  
  Но он повернулся и убежал после того, как Сара и Уилл в один голос залаяли на него: «Убирайся!»
  
  Они снова обратили внимание друг на друга.
  
  Голос Уилла дрожал, когда он сказал: «Ты меня не знаешь, Сара».
  
  Она прошипела: «Я тебя знаю . Я видел, как ты изменился в тот день, когда мужчины убили нашу мать, и ты убил их. Завещание, которое я знал, было сломано пополам ».
  
  Уилл подошел к ней и положил руки ей на руки.
  
  Она пожала плечами, ее голос стал более плачущим, более тихим, но все еще сильным. «Не надо, просто не надо. . . »
  
  Но Уилл снова обнял ее, прижимая к себе, и по его лицу текла слеза. "Мне очень жаль. Мне очень жаль.
  
  Она держала руки в воздухе, заколебалась, затем положила руки ему на спину.
  
  Они стояли так одну минуту, молча держась друг за друга.
  
  Сара спросила почти шепотом: «Опасность, которую вы навлекли на нас, - это потому, что вы делаете что-то важное?»
  
  Уилл вспомнил комментарий Алистера.
  
  Мы ничего не знаем о бумаге.
  
  Он чувствовал себя несчастным, потерянным для слов и теперь даже не пытался сдержать слезы. «Опасность вполне реальна».
  
  Сара крепко сжала его, положила лицо ему на плечо и нежно положила руку ему на щеку. «Куда ты пропал, мой младший брат?» Она в последний раз сжала руку и сказала: «Мы сделаем то, что вы говорите, при одном условии».
  
  Уилл вздохнул. "Какие?"
  
  Она сделала шаг назад, посмотрела на коридор, потом снова на брата. «Он слаб и боится тебя. Но когда тебя нет рядом, он заставляет меня смеяться и заботится обо мне. Мне это нужно, и это нужно ему ». Она держала Уилла на расстоянии вытянутой руки. «Мы пойдем с вашим народом, если вы пообещаете мне, что никогда больше не свяжетесь со мной».
  
  Уилл опустил взгляд на землю, почувствовал головокружение и тошноту.
  
  Ничто не казалось реальным.
  
  За исключением ненависти, которую он испытывал к себе, когда тихо ответил: «Обещаю».
  
  Сек транспортные средства отъехали, один из мужчин Курта Шрайбера опустил термические бинокль ночного видения, отошел от окна с видом на улицу и дом Сары Голдсмита, прессованные номера на свой мобильный телефон, и поднес телефон к голове. «Они в пути, сэр. С Кокрейном две женщины и двое мужчин. Я бы сказал, что все они уже давно прошли свой расцвет, им за шестьдесят. Они забрали и мужа, и жену. Наши машины занимают позиции ».
  
  «Не подведи меня. Они должны постоянно находиться под наблюдением ».
  
  Мужчина улыбнулся. «Не волнуйтесь, мистер Шрайбер. Я приложил к этому максимум усилий. Куда бы они ни пошли, мы будем с ними днем ​​и ночью. Вплоть до того момента, когда вы отдаете нам приказ убить ее ».
  
  13
  
  Я т был близок к 3:00 утра , как Уилл вошел в квартиру Auguststraße. Помещение оказалось больше, чем он ожидал, роскошным и просторным, со светлой мебелью в стиле ар-деко, современной кухней, видимой через одну из арок, и длинным коридором за другой аркой, ведущим в спальни с собственными ванными комнатами, а также гостевой санузел.
  
  Также неожиданным было то, что Сюзи и Питер все еще не спали. Аналитик ЦРУ сидела за обеденным столом на двенадцать человек и записывала ключи на своем ноутбуке. Она выглядела усталой, но сосредоточенной. Питер Роудс смотрел на доску, на которой были написаны от руки слова, стрелки и многочисленные вопросительные знаки.
  
  На нем была рубашка в розовую полоску, без галстука, слаксы и коричневые броги. Обернувшись, когда Уилл вошел в комнату, он усмехнулся, хлопнул в ладоши и громко сказал со своим высшим акцентом: «Странник возвращается. Угадай, что? С тех пор, как ты уехал, мне удалось нахер по полной ».
  
  Уилл бросил свою дорожную сумку на пол, держал в руках сумку для покупок беспошлинной торговли и пробормотал: «Я знаю, каково это».
  
  Питер улыбнулся еще шире. «Рад, что ты это делаешь! Я злюсь на себя и начинаю немного раздражать себя рядом ». Он бросил взгляд на Сюзи. «Верно, Сюзи Сью?»
  
  Сюзи не сводила глаз с экрана. «Черт возьми».
  
  Питер ткнул пальцем в доску. «Вопросы заставляют меня продолжать». Офицер выглядел совершенно возбужденным, несмотря на час. «Но когда у меня нет ответов, я становлюсь сварливым болваном».
  
  Уилл подошел к Сюзи, достал из сумки купленную в аэропорту книгу под названием « Работа и беременность: есть жизнь, заведи ребенка», на мгновение поколебался, протянул ей книгу и увидел, как она нахмурилась, когда она взял это у него. Он спросил Питера: "Вопросы?"
  
  «Те, о которых ты уже спрашивал себя».
  
  Уилл посмотрел на доску.
  
  Почему Евтушенко украл газету?
  
  Где «Михаил»?
  
  Почему его команда СВР ждет в Берлине?
  
  Почему бумага так важна?
  
  Почему его нельзя скопировать и, следовательно, снизить его ценность?
  
  Кто номер 1?
  
  Уилл бросил взгляд на Сьюзи. «Что-нибудь на имя« Михаил »?»
  
  Не сводя глаз с экрана, она ответила: «Много. Слишком."
  
  «Даже за счет сужения параметров?»
  
  Она кивнула. «Я просмотрела запросы на отслеживание, наши базы данных, АНБ, Cheltenham Sigint, - вздохнула она, захлопнув ноутбук, - и даже материалы из открытых источников. Тысячи Михаила. . . »
  
  «Михаил - популярное имя в российском мумийном братстве». Питер сел на край стола. - Вы думаете, он может еще раз навестить мисс Петрову? Если да, возможно, стоит проинформировать ее, чтобы она могла попытаться узнать фамилию ».
  
  Уилл покачал головой. «Он не вернется к ней, потому что знает, что она замолчит. Его цель - забрать газету и вернуть Евтушенко в Россию. Он ясно дал ей понять.
  
  «Немного глупо с его стороны. Надо было сохранить порошок сухим и солгать ей.
  
  Не согласен. «Она умна, и я думаю, Михаил это знает. Что бы он ни сказал ей, она бы догадалась, что русские собираются наказать ее любовника ».
  
  «Так почему он навестил ее?»
  
  «Этот вопрос вызывает еще один».
  
  Питер нахмурился, затем спрыгнул со стола, подошел к доске и написал:
  
  Почему он сказал Алине, что его зовут Михаил?
  
  Уилл улыбнулся. "Точно."
  
  Мысли Питера метались. Говоря больше про себя, он сказал: «Чтобы успокоить ее? Надеюсь, что нет, потому что это означает, что имя было взято из воздуха. Может потому, что имя могло что-то значить для Евтушенко? Возможно, но это имеет значение только в том случае, если Алина была осведомлена об этой информации ».
  
  Сюзи добавила: «Мы не можем исключить эту последнюю возможность. Если есть связь между Евтушенко и Михаилом, то Михаил, возможно, надеялся использовать эту связь, чтобы заставить ее работать с русскими ».
  
  "Довольно." Питер изучал доску. «Но если это так, почему Михаил не подключил ее к ней?»
  
  Лейт вышел из коридора, в полотенце на талии, с мокрыми волосами. Выражение лица бывшего оперативника «Дельта Форс» выглядело грозным, и когда он шел на кухню, потирая лицо, он пробормотал: «Кофе».
  
  Адам вошел в комнату, полностью одетый и зевая. «Мы идем через пятьдесят минут». Бывший солдат САС также направился на кухню и сказал себе под нос: «Если это еще один день, чтобы просто сидеть на заднице, я собираюсь застрелить кого-нибудь, просто чтобы оживить обстановку».
  
  Питер подошел вплотную к доске и ткнул пальцем в ответ на последний вопрос. «Почему, почему, почему?»
  
  Лейт вернулся в комнату с дымящейся кружкой, подумал о том, чтобы сесть, решил, что это слишком рискованно для полотенца, которое было на нем, и вытащил тонкую белую трубку из-за талии. Он затянулся, и трубка выпустила крохотный дым без запаха.
  
  Уилл нахмурился. «Что это за чертовщина?»
  
  Лейт указал на Сюзи. «У нас в пути ребенок. Я узнал только вчера. Здесь я предпочитаю электронные сигареты ». Когда Адам присоединился к нему, Лейт спросил своего коллегу: «Вестибюль или внешние контуры?»
  
  Адам раздраженно сказал: «Вы можете заняться холлом сегодня. Меня не волнует, насколько холодно или влажно на улице. Мне нужно упражнение ».
  
  Лейт пожал плечами. «Хорошо, я принесу хорошую книгу».
  
  "Здесь." Сюзи бросила покупку офицера ЦРУ Уилла. Саркастическим тоном она сказала: «Узнай, означает ли« иметь жизнь »рыться в базах данных для какого-то парня по имени Михаил».
  
  Лейт казался невозмутимым, когда он переворачивал книгу. "Конечно. Что-нибудь еще?"
  
  "Да. Посмотри, говорит ли это что-нибудь о том, почему я чертовски устал ». Она покачала головой и сказала себе: «Ненавижу это чувство. Обычно я не такой ».
  
  Когда Лейт и Адам ушли в свои комнаты и завершили последние приготовления к своей смене в Гранд Хаятт, Уилл крикнул им: «Я иду с вами. Мне нужно поговорить с Роджером и Марком ».
  
  "Отлично."
  
  «Ты будешь самым ярким событием их вечера».
  
  Уилл спросил Сюзи: «Как долго ты не спала?»
  
  Питер ответил от ее имени. «С этого времени вчера. Ты крутая девушка, не так ли, Сюзи. И чертовски упрямый.
  
  Уилл тихо сказал: «Мы заходим в тупик с названием. Отдохнуть."
  
  Сюзи казалась неуверенной.
  
  "Пожалуйста."
  
  Она вздохнула. «Всего несколько часов сна, а потом я займусь поисками. Есть и другие зацепки, но я не питаю надежды ». Она встала, выгнула спину, потирая живот, и направилась к спальням.
  
  Уилл посмотрел на доску. Внезапно ему в голову пришла мысль. «Сьюзи, какие параметры вы используете для поиска?»
  
  Она остановилась на полпути через комнату. «Приблизительный возраст, очевидная разведывательная деятельность, о которой мы знаем и ссылаемся на кого-то по имени Михаил, дипломатические списки Михаила, которые были на постах, которые, как известно, прикрываются СВР, и мне удалось получить кое-что - не достаточно, заметьте - из списки авиаперевозчиков, прибывших в Германию в течение 48 часов после операции в Гданьске. Я проверил горстку Михайлов, которые, как мы знаем, в это время входили в воздушное пространство Германии. Все ошибаются ».
  
  Уилл оставался неподвижным. Говоря тихо, он сказал: «Я хочу, чтобы вы сузили круг вопросов гораздо шире. Когда вы просыпаетесь, вам нужно сосредоточиться исключительно на наших базах данных, и в рамках этого сосредоточиться только на наших российских файлах двойных агентов. В частности, я хочу, чтобы вы увидели, всплывает ли Михаил в каких-либо случаях за последние пять лет, когда один из наших агентов был скомпрометирован и захвачен или убит русскими ».
  
  Сьюзи усмехнулась, повернулась и пошла обратно к столу. « Теперь ты меня взволновал. Сон может подождать.
  
  «Нет, не может, Сюзи!» Уилл повернулся к ней и сказал более сочувственным тоном: «Это настолько важно, что файлы агентов могут подождать несколько часов, пока мой лучший аналитик полностью не восстановит энергию».
  
  Сюзи выглядела неуверенно, затем просияла. «Вы не должны пытаться очаровать беременную замужнюю женщину, мистер Кокрейн».
  
  Уилл тихо рассмеялся. «Пойду спать с тобой. Вы оба . Он нахмурился. "Мальчик или девочка?"
  
  «Слишком рано говорить».
  
  «Вы придумали имена?»
  
  "Еще нет." Сюзи помолчала, затем улыбнулась. «Если бы это был мальчик, я бы мог назвать его Михаилом. Кажется, это хороший выбор ».
  
  После того, как она вышла из комнаты, Питер подошел к нему и тихо спросил: «Почему файлы двойного агента?»
  
  Уилл указал на доску. «Предположим, что сотрудник СВР действительно дал Алине имя« Михаил »по определенной причине. Возможно, между двумя русскими есть связь. Алина не знает, что это за связь, но это не имеет значения ».
  
  Питер, казалось, следил за ходом мыслей Уилла. «Потому что Михаил подозревает, что она контактирует с Евтушенко и передаст ему имя?»
  
  Уилл кивнул.
  
  «Однако это не приближает нас к пониманию того, что это за связь».
  
  Будет считать это. «Евтушенко - проводник, как вы его называете, номер 1.»
  
  Уильям.
  
  «Сотрудник СВР дает Алине имя« Михаил »; Алина передает имя возлюбленному; и любовник передает его номеру 1. Точно так, как и надеялся офицер СВР ».
  
  Питер нахмурился. "Сообщение?"
  
  "Возможно."
  
  «Но связь. . . ? »
  
  «Что, если нет никакой связи, кроме того, что, хотя Михаил может быть не известен Евтушенко, перебежчик наверняка знает о нем».
  
  «Михаил - настоящее имя большого офицера СВР?»
  
  «В настоящее время это предположение. Но Сюзи может с этим помочь.
  
  «Но почему он хотел, чтобы Евтушенко носил настоящее имя?»
  
  «Чтобы выбить его из колеи». Он подошел к доске и взял маркер. «Вот мысль: драгоценность в короне украдена, русские сделают все возможное, чтобы вернуть ее, поэтому они отправляют одного человека, который сможет достичь этой цели». Он на мгновение оглянулся на Питера. «Человек, который в прошлом выявлял и хватал российских двойных агентов». Он посмотрел на доску. «Я думаю, что Михаил знает, кто такой номер 1, и ему нужен номер 1, чтобы понять, с кем он имеет дело».
  
  Питер стоял рядом с ним, его глаза тоже смотрели на доску. «Может быть, клещи».
  
  «Михаил с одной стороны, его команда из четырех человек - с другой?»
  
  «Это объяснило бы, почему команда оставалась статичной. Михаил хочет, чтобы Номер 1 знал, что, если он удержит драгоценность в короне, он выследит его и пустит ему пулю в голову ».
  
  Будет считать это. «Вы думаете, что он пытается заставить продать? И команда должна заплатить и принять доставку? »
  
  "Да. Агрессивное плечо. Команда - это не дружелюбная кучка привидений, прикрывающихся бизнесом ». Питер скрестил руки. «Они суровые ублюдки, люди, которые ждут, когда Михаил отвезет номер 1 к ним, чтобы они могли противостоять ему с сумкой денег, чтобы выкупить бумагу, или, если это не удастся, вонзит кучу пуль в тело номера 1».
  
  Уилл кивнул. «Это хорошая теория, но неверная».
  
  Питер нахмурился. "Ты уверен?"
  
  Уилл сказал: «Я думаю, что команда - стрелки, но клешни здесь нет».
  
  «Посмотрите, мы являемся предположениями, но это имеет смысл , потому что . . . »
  
  "Нет!" Ткнет пальцем в один из вопросов Питера.
  
  Почему его нельзя скопировать и, следовательно, снизить его ценность?
  
  "Проклятие."
  
  «Да, черт». Уилл убрал палец. «Не может быть продажи».
  
  «Потому что покупателю необходимо знать, что он или она владеет чем-то уникальным».
  
  «И все, что есть на листе бумаги, можно скопировать».
  
  «Все это не имеет смысла». - голос Питера был рассержен. «Как эта бумага может сохранять хоть какую-то ценность?»
  
  «Его ценность для человека, который организовал его воровство. Он не собирается его продавать, и русские не собираются пытаться выкупить его обратно ». Он повторил: «Нет движения клешнями».
  
  "И что?"
  
  Уилл тихо сказал: «Что, если русские прислали шпионов? Их лучшее. Михаил предупреждает номер 1, что это Михаил. И команда готова поддержать его, пока он делает то, в чем он преуспевает ».
  
  «Но если это так, то почему команда все еще отсиживается в отеле?»
  
  «Возможно, потому что Номер 1 скрывается в месте, известном Михаилу. Без сомнения, это вооруженный лагерь, слишком хорошо защищенный, чтобы Михаил и его люди могли туда войти, но как только Номер 1 выйдет, Михаил активирует свою команду и пойдет за ним ».
  
  «Противостояние?»
  
  "Возможно."
  
  «Это также предполагает, что у Михаила есть другие активы на месте, которые помогают ему следить за домом №1».
  
  Будет согласен. Вспомнив, что раненый польский оперативник AW сказал ему в Гданьске, он нахмурился. «Михаил активно призывал поляков помешать людям номера 1 покидать Польшу, и, следовательно, его не волновало, завладели ли поляки газетой. Теперь у нас есть противостояние между номером 1 и Михаилом, и это говорит о том, что газета и сам номер 1 не представляют угрозы, пока они заперты в своем текущем местоположении ». Он потер лицо. «Я подозреваю, что русские знают, что газета бесполезна никому, кроме №1; и что номер 1 бесполезен, если у него нет свободы передвижения ».
  
  «Но откуда Михаилу известно, где находится номер 1?»
  
  Уилл пожал плечами. «Кто-то, близкий к номеру 1, предупредил его, или, может быть, он держал его под наблюдением в течение нескольких недель».
  
  «Ни то, ни другое не имеет смысла. Инсайдер также сообщил бы ему, что газету собираются украсть. Русские застрелили бы Евтушенко, как только он попытался бы приблизиться к нему ».
  
  «Возможно, инсайдер не имел доступа к этой информации». Уилл покачал головой. «Нет, ты прав. Инсайдер сообщил бы Михаилу о местонахождении номера 1, потому что это место имело точное значение для СВР. Ценность заключалась в том, что очень ценный документ СВР собирался перевезти из Москвы в это место ».
  
  Питер кивнул. «Та же самая логика применима к необходимости иметь номер 1 под наблюдением SVR до кражи».
  
  "Я согласен." Уилл глубоко задумался. Говоря про себя, он пробормотал: «Давай. Думай думай."
  
  Питер молчал.
  
  Уилл нахмурился. Говоря медленно и неторопливо, он сказал: «Я думаю, Михаил уже знал, где находится Номер 1, возможно, знал годами, но не испытывал особых опасений по поводу него. Но когда газету украли, Михаил знал, что единственное место, куда она направлялась, - это руки Номер 1. Россиянин попытался предотвратить это в Гданьске, но потерпел неудачу. Затем он помчался к месту №1 и с тех пор находится рядом с этим местом ».
  
  «Он должен иметь с собой стрелков».
  
  «Да, он должен. Пока не . . . » Его голос затих, когда в его голову вошли новые мысли. "Пока не . . . » Одна мысль прижилась. « Движение остается ключевым. Предположим, Михаил знает, что Номер 1 должен отнести бумагу в место, которое пересекает путь команды СВР ».
  
  "Дает берлинским мальчикам фору?"
  
  «Да, хотя, прежде чем вы спросите, я не имею ни малейшего понятия, где это место и почему нужно переместить бумагу».
  
  «Но вы делаете иметь представление о том, какое сообщение Михаил был ретрансляцию номер 1.»
  
  Уилл подошел вплотную к доске и провел черту между двумя последними вопросами:
  
  Почему он сказал Алине, что его зовут Михаил?
  
  Кто номер 1?
  
  Уилл посмотрел на Питера, затем написал три предложения рядом с линией, соединяющей эти два вопроса:
  
  Меня зовут Михаил. Ваш новый русский друг скажет вам, на что я способен. Если ты что-нибудь сделаешь с бумагой, я тебя убью.
  
  14
  
  Мы ждали в переулке недалеко от Гранд Хаятт. Он задавался вопрос, как Адам поживает делает его схему отеля, как это было холодно и мокро и еще очень темно.
  
  Роджер и Марк быстро подошли к нему; Роджер был одет в дорогой костюм и пальто, что означало, что он дежурил в вестибюле; На Марке была одежда, которая позволяла ему оставаться в тепле и сухости, а также позволяла ему быстро двигаться в случае необходимости.
  
  Они остановились, их лица были едва видны в плохом свете, и образовали круг с Уиллом.
  
  Уилл спросил: «Есть ли какая-то закономерность в действиях команды в отеле?»
  
  Марк покачал головой. «Нет, кроме того, команда редко проявляет себя».
  
  "Что это за установка?"
  
  Роджер ответил: «У мужчин четыре смежные комнаты на пятом этаже».
  
  «Уборка в номерах ежедневно?»
  
  «Да, но мужчины остаются в своих комнатах, когда это происходит».
  
  «Можно ли получить универсальный магнитный ключ у одной из горничных или другого сотрудника?»
  
  «Это должно быть легко, но это бесполезно, пока комнаты всегда заняты».
  
  «Не всегда занят».
  
  «Верно, но мужчины появлялись в вестибюле сами по себе не более шестидесяти секунд, прежде чем снова исчезли в лифте».
  
  "Дерьмо!"
  
  «Что бы вы надеялись найти в их комнатах?»
  
  «Все, что может рассказать нам о местонахождении их лидера».
  
  Роджер покачал головой. «Мы должны предположить, что они профессиональное подразделение. Там просто может быть что - то на одном из своих сотовых телефонов, но я сомневаюсь в этом, и я сомневаюсь , что они будут иметь что - либо компрометирующее в своих комнатах. К тому же, когда они покидают свои комнаты, с ними будут свои камеры ».
  
  Марк предложил: «Мы могли бы схватить одного из мужчин. Попробуй заставить его говорить ».
  
  Уилл посмотрел в сторону отеля. «Мы не можем позволить себе показать свою руку. Еще нет. Кроме того, нам действительно может понадобиться российская команда ». Он рассказал им о Михаиле и возможностях происходящего.
  
  Роджер сказал: «Если это правда, это значит, что от этого парня Михаила многое зависит. Ничего страшного, если он предупредит свою команду, что номер 1 в движении. Затем мы вооружаемся и следим за командой. Но что произойдет, если номер 1 ускользнет от ворот раньше, чем любая из команд доберется до него? »
  
  «Я думаю, Михаил точно знает, что делает». Уилл посмотрел на обоих оперативников. «Если русские начнут действовать в кратчайшие сроки, можете ли вы гарантировать, что сможете привлечь к ним всех?»
  
  "Без сомнения. Кто бы из нас ни вернулся на Аугустштрассе, он может быть с нами максимум через десять минут со всем нашим снаряжением. Мы рассчитали его как в часы пик, так и в непиковые часы. И мы можем проводить пикапы, пешие прогулки или наблюдение за общественным транспортом, плюс, если российская команда направляется в аэропорт, мы рассчитываем добраться туда на двадцать минут быстрее, чем таксист ».
  
  "Хороший."
  
  Марк сказал: «Все будет хорошо, но у нас много яиц в одной корзине. Михаил может знать, что делает, но мы полагаемся на то, что он не отвлекается и не перенапрягается ».
  
  «Он не будет. . . » Живот Уилла внезапно сжался, когда его осенило. "Ой. Блядь!"
  
  "Воля?"
  
  Уилл проигнорировал своих коллег. Его разум бился в панике. Он проклинал свою глупость.
  
  Если теория Уилла верна - что Михаил дал свое имя Алине, чтобы послать сообщение Уильяму и вызвать противостояние, - Уильям сделает все, что в его силах, чтобы дестабилизировать Михаила.
  
  Так же, как он поступил с Уиллом.
  
  Он пойдет за близкими Михаила.
  
  Пятнадцать
  
  Не мог спать во время полета. Он устал, но его ум был слишком активен, а эмоции смущены. Он старался не думать о Саре, о том отвращении, которое он испытывал к себе за то, что подверг ее и ее мужа опасности, о том, как она держала его и спрашивала: « Куда ты пропал, мой младший брат?
  
  Но эти мысли остались. Как и опасения, что когда-нибудь в ближайшие дни мужчина с ружьем может подойти к дому в пригороде Москвы, выбить дверь и застрелить семью Михаила.
  
  До сих пор правильным решением было позволить противостоянию между офицером СВР и Уильямом продолжаться до тех пор, пока Уилл не установит местонахождение Уильяма и значение бумаги, находящейся в его распоряжении. Но все изменилось. Он полностью полагался на Михаила, чтобы удержать Уильяма в узде, и был полностью уязвим перед возможностью того, что Михаил потеряет самообладание, если он поймет, что его семья находится под угрозой, и вернется в Москву.
  
  Если угроза семье Михаила еще не представлялась, У Уилла была возможность ускорить дело. Но этот вариант также подвергнет жизни других людей чрезвычайной опасности.
  
  В тот день Уилл стоял у здания факультета Белорусского государственного университета в Минске. Студенты выходили из здания с книгами и сумками, некоторые держались за руки, все были одеты в шарфы, шляпы и пальто. Все они казались беззаботными и полными радости, и, наблюдая за ними, Уилл надеялся, что никто из них не сделает тот выбор, который он сделал к концу своей программы.
  
  Алина вышла из здания, неся в одной руке Марию, а в другой - сложенную детскую коляску. Она остановилась и попыталась открыть карету, но, похоже, изо всех сил.
  
  Уилл быстро перешел улицу. «Привет, Алина».
  
  Она даже не взглянула на него, выглядела раздраженной каретой и продолжала пытаться отпустить защелки. "Черт побери. Думаю, на этот раз он действительно сломался. Здесь." Она передала ему Марию. «Согрей ее».
  
  Уилл взял ее, задаваясь вопросом, что делать, учитывая, что он никогда раньше не держал на руках ребенка, затем расстегнул свое толстое пальто, поместил ее внутрь и накинул на нее пальто. «Спасибо, что встретились со мной в такой короткий срок».
  
  Алина склонилась над детской коляской, пытаясь разорвать ее на части, явно на грани того, чтобы выйти из себя. Что-то щелкнуло у ее руки. Она встала, держа в руке зазубренный кусок пластиковой трубки. "Дерьмо!" Она отбросила трубку и пнула карету. «Еще один расход!»
  
  "Ну давай же." Уилл посмотрел на темные облака наверху. «Нам нужно попасть внутрь до того, как откроются небеса». Он начал расстегивать пальто.
  
  Но Алина сказала: «Кажется, она счастлива с тобой». Она схватила экипаж, подошла к охраннику университета, который пытался закурить на резком холодном восточном ветру, поговорила с ним и оставила бесполезный экипаж на его попечение. Вернувшись к Уиллу, она пробормотала: «Я не принесла Марии водонепроницаемое пальто, потому что карета держит ее сухой. Если мы пойдем быстро, мы сможем быть дома через двадцать минут. Но берегитесь клочков льда ».
  
  Она шла впереди, а Уилл с тревогой рыскал по земле в поисках признаков чего-либо, что могло бы заставить его ускользнуть со своим драгоценным бременем.
  
  Они прошли мимо магазинов и парков, а затем вышли на жилые улицы. «Я не уверен, что смогу вам чем-нибудь помочь».
  
  Уилл осторожно ступил на тротуар и ответил: «Возможно, ты прав».
  
  «Разве ты не должен сказать мне, что знаешь, что я что-то скрываю от тебя?»
  
  «Я был бы счастлив, если бы вы были; это будет означать, что эта поездка не была пустой тратой времени ».
  
  «Я тебя разочарую».
  
  Мария, казалось, просыпалась. Она издавала тихие звуки и начинала двигаться. Уилл прижал ее к своей груди, надеясь, что его пальто согревает ее и что она не пытается вывернуться из своей пеленки.
  
  Когда они подошли к дому Алины, начал падать снег. Уилл еще больше обнял свою заботу своими большими руками. Алина набирала числа на блокноте, ругаясь и трясясь.
  
  Тепло было мгновенно, когда они вошли в здание. Через тридцать секунд они оказались в квартире Алины. Алина взяла Марию, усадила на детский стульчик и исчезла на кухне. Швыряя пальто на диван, Уилл слышал, как Алина ставит чайник и роется в шкафах. Когда она вернулась в гостиную, она держала небольшую пластиковую миску с ложкой и детским питанием. Поставив еду перед Марией, она посмотрела на Уилла и нахмурилась. - На твоем костюме капля Марии. Начните кормить ее; Я принесу губку.
  
  Уилл схватил стул и поставил его перед ребенком. Сидя, он посмотрел на Марию, увидел, как девочка выжидательно стукнула кулаками по подносу высокого стульчика, и осторожно поднес ложку ко рту. Мария проглотила еду, снова стукнула кулаками и просияла.
  
  Алина вернулась в комнату с двумя кружками чая. Поместив одну из них рядом с Уиллом, она присела рядом с ним и провела влажной губкой по лацкану его куртки. «Все должно быть хорошо».
  
  «Я не против». Уилл положил еще одну ложку в рот Марии.
  
  "У тебя есть дети?"
  
  Уилл покачал головой.
  
  «Твоя жена относится к тем женщинам, которые заняты своей карьерой?»
  
  Уилл улыбнулся. «У меня их тоже нет. Я живу один."
  
  Она встала и посмотрела на своего ребенка. «Ну, ты неплохо делаешь. Иногда мне требуется час, чтобы заставить ее сделать первый глоток. Должно быть, холод возбудил ей аппетит. Она села на диван и сделала глоток чая. Не сводя с него глаз, она спросила: «Ты вернулся, потому что подозреваешь меня?»
  
  Уилл нежно рассмеялся. «Я должен с подозрением относиться к людям».
  
  «Вот почему у тебя нет жены? У вас проблемы с доверием? "
  
  Улыбка Уилла исчезла.
  
  - Полагаю, это профессиональный вред.
  
  Уилл зачерпнул ложкой еще детское питание. «Судя по тому, что вы сказали, Ленка была другой».
  
  "Было?"
  
  "Является."
  
  Она помолчала на мгновение, прежде чем сказать: «Он всегда был академически умным человеком, но не умным. Имеет ли это смысл?"
  
  "Я знаю, что Вы имеете ввиду." Он дал Марии еще еды.
  
  «Его недостаток, и я всегда любил его за это, в том, что он слишком доверяет людям. Он никогда не должен был вступать в СВР ». Она схватила кружку, позволяя теплу успокоить ее холодные руки. «Ты явно другой».
  
  Уилл держал ложку в воздухе, чувствуя печаль. "Да." Он вложил ложку в рот Марии.
  
  «Какие у вас подозрения на мой счет?»
  
  Уилл соскреб на ложку остатки еды и сказал: «Я должен был подумать, были ли вы белорусской службой безопасности или офицером СВР, которого сюда подбросили, чтобы встретить того, кто постучался в дверь после исчезновения Ленки, или внештатным агентом одного из них. услуги, может быть, вы не Алина Петрова. Я проверил тебя. Хотя я не могу сбрасывать со счетов возможность того, что вы агент, я точно знаю, что ваша личность проверена и что вы не офицер разведки ». Он положил ложку в пустую миску и повернулся к ней. «Но я не думаю, что вы агент или ранее имели какие-либо отношения со спецслужбами. Для тебя важны отношения с Ленкой. Я думаю, что если бы кто-нибудь подошел к вам и попросил шпионить за вашим возлюбленным, вы бы сказали им, чтобы они пошли к черту ».
  
  Алина кивнула.
  
  «Но я мог ошибаться».
  
  Она была неподвижна.
  
  «Хотя я надеюсь, что нет».
  
  Она тихо сказала: «Я не шпионка».
  
  «Многие шпионы так говорят». Уилл взял свой чай и кивнул Марии. Девушка теперь играла с пластиковыми фигурками разного цвета, которые были привязаны к проволоке, прикрепленной к ее стулу. "Ей хватило?"
  
  "Да. Спасибо . . . » Ее голос затих, и она опустила голову. «Мне тоже сейчас нужно иметь дело с возможностями». Она посмотрела на него. «Вы не можете отрицать, что, возможно, Ленка умерла».
  
  «Или что он жив».
  
  Алина покачала головой. «Он украл листок бумаги и передал его кому-то. Какая ему теперь польза от этого человека? »
  
  Уилл знал, что она права, но он также видел, что она заплакала. «Убить человека - нелегкое дело». Он представил одетых в броню частных подрядчиков, пытающихся уничтожить все, что движется в порту Гданьска. «Мы не знаем, имеем ли мы дело с убийцей».
  
  Алина выглядела отчаявшейся. «Должен ли я послать ему еще одно сообщение? Если вы послать ему сообщение?»
  
  "Сказать что?"
  
  "Я не знаю."
  
  «Вы отправляли ему какие-либо сообщения, кроме сообщения о содержании записки?»
  
  Она заколебалась. «Я послал ему один сразу после того, как Михаил приехал сюда. Но он не ответил ».
  
  "Что ты сказал?"
  
  "Правда. Что офицер российской разведки по имени Михаил задавал ему вопросы ».
  
  Сердцебиение Уилла участилось. "Что-нибудь с тех пор?"
  
  "Нет."
  
  "Почему нет?"
  
  "Потому что . . . » Она допила остатки чая. «Потому что я не уверен, что сообщения будут прочитаны им. Может, его телефон сейчас с. . . их."
  
  Уилл кивнул.
  
  Выражение ее лица изменилось, и она быстро сказала: «Не могли бы вы дать мне слова, чтобы ими манипулировать? Все, что могло бы сохранить ему жизнь ».
  
  Уилл не ответил ей. Вместо этого он оглядел крошечный, но ухоженный дом, а затем остановился на Марии. «Если я верну тебе Ленку, ты думаешь, он останется?»
  
  "Конечно. Единственная причина, по которой он не жил с нами, заключалась в том, что ему приходили зарплаты. Но что бы ни случилось, к СВР не вернуться ». Алина улыбнулась. «Я думаю, он будет рад, что решение было принято за него. Так или иначе, мы сведем концы с концами. Он останется ».
  
  Это был ответ, которого ожидал Уилл. «Я действительно думал о том, чтобы попросить тебя отправить Ленке еще одно сообщение, зная, что его прочитает человек, который его поймал. В вашем сообщении было бы сказано, что я был у вас и сообщил вам, что я знаю местонахождение Ленки, что вопросы будут решены завтра и что я постараюсь сохранить Ленку в живых, но вам было необходимо, чтобы вы ушли в безопасное место, пока все это не произойдет. на тот случай, если возникнут последствия. Вы бы добавили, что не поверили, что я сохраню ему жизнь, что Ленка должна сохранить его телефон в безопасности и что вы свяжетесь с ним, как только окажетесь в безопасности ».
  
  «Какой цели послужило бы такое сообщение?»
  
  «Это могло заставить людей, которые держали Ленку, запаниковать и пошевелиться».
  
  И, в свою очередь, чтобы мобилизовать команду СВР и дать возможность команде Уилла следовать за ними и застрелить Уильяма и всех, кто на него работает, и все это до того, как Уильям успеет угрожать семье Михаила и заставить офицера СВР отказаться от своего бдения над Уильямом.
  
  «Но это хорошо! Они бросят Ленку ».
  
  Уилл покачал головой. «Они пустят пулю ему в мозг».
  
  Алина выглядела неуверенно. «Если он еще не умер, то сейчас он почти мертв. Разве отправка сообщения не стоит риска? »
  
  «Хотели бы вы нажать« Отправить »на своем телефоне, зная, что действительно можете нажать на курок?»
  
  «Я. . . »
  
  «В любом случае есть и другие риски».
  
  Алина нахмурилась.
  
  Подойдя к дивану, он сел рядом с Алиной и взял ее за руку. «Я считаю, что человек, который руководит похитителями Ленки, очень умен. Есть большая вероятность, что он заподозрит, что твое сообщение было продиктовано мной. Это подвергнет вас опасности. Он взглянул на Марию. «Вы оба ».
  
  «Мы могли бы переехать в безопасное место».
  
  "Где?"
  
  «Мои родители или мои тети».
  
  «Ленка знает их личности и местонахождение?»
  
  «Да, он. . . О, я вижу."
  
  Ленку можно было замучить, чтобы раскрыть их адреса.
  
  «Мне очень жаль, но мы не можем сбрасывать со счетов такую ​​возможность. К тому же я подозреваю, что тебе нужно продолжить работу в университете ».
  
  «Я должен зарабатывать зарплату».
  
  «Без сомнения, но они могут доставить тебя туда».
  
  Алина сжала его руку. «Должно быть что-то, что мы можем сделать».
  
  «Возможно, но отправка сообщения поставит под угрозу слишком много людей».
  
  Включая его сестру.
  
  Алина смотрела в никуда и тихо сказала: «Ты сказал, что попытаешься вернуть его ко мне. Вы имели в виду то, что сказали? "
  
  "Да."
  
  Алина посмотрела на него и улыбнулась. Слеза скатилась по ее щеке.
  
  Уилл сказал: «Есть еще надежда».
  
  "Какая надежда?" Она отдернула от него руку. «Вы не знаете, где он; вы не знаете, с кем он; вы ничего не знаете о украденной им бумаге; и ты не знаешь, жив он или мертв ».
  
  Уилл кивнул. «Все это должно измениться. Мне нужен его домашний адрес в России. Можешь дать мне это? "
  
  Алина нахмурилась. «Конечно, но. . . как это может быть полезно? »
  
  "Ты уже бывал там раньше?"
  
  "Три раза. Это сельский коттедж под Москвой ».
  
  «Вы заметили, есть ли у него в доме сейф?»
  
  «Я так не думаю. . . . Нет, я уверен, что видел бы одну, если бы она была там. Дом маленький ».
  
  «Есть ли у него личное пространство - запертый шкаф, ящики - все, что он мог бы использовать для хранения вещей, к которым только он мог получить доступ?»
  
  Растерянность на лице Алины была очевидна. "Нет. Я уже говорил тебе раньше: он не любил ничего от меня скрывать ».
  
  «Это могло быть правдой, но он, возможно, хотел скрыть от тебя что-то, что считал опасным».
  
  "Как что?"
  
  "Информация." Уилл встал и надел пальто. Мария все еще играла с фигурами. Уилл схватил одну из них и быстро переместил ее взад и вперед по проволоке, улыбаясь ребенку. Мария хихикнула и попыталась придать форму, но Уилл отодвинул ее подальше от нее и передал ей. Он задумался на мгновение, прежде чем полез в карман и вытащить бумажник. В нем было 1,6 миллиона белорусских рублей, что примерно эквивалентно двумстам долларам. Он вытащил все деньги и протянул Алине. «Не знаю, достаточно ли этого, чтобы купить новую детскую коляску, но, пожалуйста, примите ее».
  
  Алина обиделась. «Мы справляемся. Мне не нужна твоя благотворительность, и уж точно не нужны шпионские деньги ».
  
  Уилл пытался придумать, что сказать. Он остановился на честности. «Это мои собственные деньги, и в любом случае, если ты купишь ей новую карету, это спасет меня от страха, что я поскользнусь, неся ее в следующий раз, когда приеду».
  
  "В следующий раз?" Выражение лица Алины изменилось.
  
  "Просто . . . » Уиллу было неловко. «Просто чтобы увидеть, что вы оба в порядке».
  
  Глаза Алины сузились. «Ленки, может, сейчас и нет в моей жизни, но, как вы говорите, у меня должна быть надежда, что он жив и придет ко мне. У меня нет желания иметь другого любовника ».
  
  Уилл вздохнул. «Я здесь не для этого».
  
  Гнев вернулся. "Я согласен. Вы здесь, потому что хотите получить украденную бумагу ».
  
  « Пожалуйста, возьми деньги».
  
  «Вы пытаетесь очистить свою совесть?»
  
  Уилл покачал головой. "Нет нет." Он указал на Марию. «Я просто хочу, чтобы у нее была водонепроницаемая крыша над головой. Это все. Пожалуйста .
  
  Выражение лица Алины стало нейтральным. "Нет строки?"
  
  "Никто."
  
  Она поколебалась, потом взяла деньги. «Не могу сказать, что это не поможет. Что ты надеешься найти в доме Ленки? »
  
  "Секрет."
  
  «Разве полиция не обыщет это место и не будет его охранять?»
  
  "Наверное."
  
  «Тогда тебе нельзя туда идти».
  
  Уилл увидел, что она искренне обеспокоена. «Вы правы, я понятия не имею, что происходит. Но я должен туда пойти. Это мой единственный шанс помочь Ленке ».
  
  Она не сводила с него глаз, казалась глубоко задуманной и тихо сказала: «Перед нашим первым визитом в его дом он сказал мне, что сделал место« защищенным от Марии », что он купил калитку для лестницы, чтобы она не могла навредить себе, взбираясь на них, единственным опасным местом был подвал, хотя он держал этот замок на замке.
  
  "Подвал? Где?"
  
  "В коридоре."
  
  Уилл изучал ее. "Что там?"
  
  "Я не знаю."
  
  «Да, ты знаешь! У тебя нет секретов, помнишь?
  
  На мгновение Алина выглядела рассерженной. Выражение ее лица изменилось. «Ленка как-то сказала мне, что если с ним что-нибудь случится, мне надо в подвал. Одна из розеток ложная. За ним дыра. Он хранит там деньги и ценные документы ».
  
  "Спасибо."
  
  Алина пожала плечами и сухо сказала: «Думаю, нам бы хотелось, чтобы ты вернулся. А котлету покрестьянскую можно есть ? »
  
  "Конечно."
  
  «Тогда я приготовлю блюдо в следующий раз, когда ты будешь в Минске».
  
  Очень немногие женщины готовили для Уилла. На кратчайшие мгновения он чувствовал себя полностью отстраненным от настоящей причины, по которой он здесь. «Я подрежу свиные котлеты, если хочешь?»
  
  Алина кивнула. «Это было бы помощью». Она отошла от него. «Я. . . Я запишу адрес Ленки ».
  
  Когда она вышла из комнаты, Уилл приложил одну из своих больших рук в шрамах к щеке Марии. Она посмотрела на него и улыбнулась. Он тихо спел ей детскую песню, которую помнил с детства, и когда он закончил, он уставился на нее, не чувствуя ничего, кроме вины. Он был уверен, что его решение не посылать сообщение было правильным. Вероятно, Уильям увидел бы это насквозь и, в свою очередь, убил бы Ленку и пошел за Алиной, Марией и Сарой. Но не исключено, что уловка сработает. Он задавался вопросом, есть ли у Михаила маленькая дочь.
  
  Всегда казалось правдой, что для того, чтобы спасти одного человека, по крайней мере, еще один должен умереть.
  
  Шестнадцать
  
  T Ибор быстро шел по коридорам штаб - квартиры ЦРУ в Лэнгли. Он находился в той части здания, где размещалась Национальная подпольная служба, и специально проходил через секцию, принадлежащую Управлению русского и европейского анализа. Большинство дверей в коридоре были закрыты; за ними стояли офицеры разведки, которые держали двери закрытыми, чтобы защитить свои секреты от других сотрудников организации. Тибор улыбался, продолжая идти, потому что никакие закрытые двери не могли помешать Флинтлоку получить доступ к секретам ЦРУ.
  
  Двигаясь по коридору, он мысленно отмечал операции и расследования, которые, как он знал, продолжались в комнатах по обе стороны от него - группа из четырех человек планировала попытку продать находящемуся в Брюсселе офицеру ФСБ России автомобиль, который , без его ведома, содержал устройство слежения за радиомаяком; оперативный сотрудник изучал одно из файлов своего французского агента, потому что он начинал задаваться вопросом, не были ли данные агента слишком хороши, чтобы быть правдой; руководитель группы ругал своих сотрудников после того, как операция по противодействию наблюдению в Копенгагене закончилась неудачей, в результате чего оперативник ЦРУ был задержан в камере датской полиции в течение двух дней; нервный офицер готовился к тому, чтобы поднять ставки после многих лет подготовки майора ГРУ под прикрытием бизнеса, и сесть в самолет, чтобы встретиться с майором в Цюрихе и сказать ему, что на самом деле он не был торговцем оружием и что майор вместо этого передавал секреты офицеру Информационного агентства безопасности Сербии; офицер по операциям враждовал с военизированным офицером, потому что один хотел, чтобы миссия против чеченского террориста оставалась невидимым спутниковым наблюдением, а другой хотел довести ее до критической точки совместным нападением SOG и SEAL; и офицер разведки сидел за ее столом, ничего не делая, терзаемый горем и чувством вины, потому что один из ее лучших российских агентов покончил с собой, чтобы положить конец постоянному страху, что однажды он будет пойман и разоблачен как предатель.
  
  Одна из дверей открылась, и появился полевой оперативник, чья работа была сосредоточена на российской цели.
  
  Улыбка Тибора стала шире, когда он подошел к мужчине. « Добрый день, Тим».
  
  Тим нахмурился. Он не знал, кто такой Тибор, но ответил ему взаимностью: «Добрый день».
  
  «На вашем месте я бы вычистил около двадцати тысяч».
  
  Лицо Тима побледнело.
  
  Тибор усмехнулся, проходя мимо человека. Тим не знал, что высшее руководство ЦРУ знало, что он украл двадцать тысяч долларов, которые он должен был заплатить венгерскому агенту доступа, и решил дать ему две недели, чтобы он явился и признался. Если он это сделает и вернет деньги, они примут его отставку, и его пенсионные права будут защищены. В противном случае они бы отрезали ему яйца.
  
  Тибор превратился в коридор, принадлежащий Бюро анализа Ближнего Востока и Северной Африки. Трое мужчин стояли возле комнаты и приглушенно разговаривали. Одним из них был Эд Бейкер, глава офиса.
  
  Эд зарычал на Тибора: « Ас-саламу алейкум, Тибор».
  
  Тибор просиял. « Ва 'алейкуму с-саляму ва рахмату ль-лахи ва баракатух . Все еще роетесь в пустыне в поисках сумасшедших?
  
  Эд не пытался скрыть своей враждебности. «Надеюсь, твоя звезда когда-нибудь скоро померкнет».
  
  Когда Тибор проскочил мимо старшего офицера, он ответил: «Если это произойдет и станет достаточно низким, я подам заявление на вашу работу».
  
  «Пошел ты на хуй».
  
  Оскорбление подняло настроение Тибора. Он прошел по коридорам, пока не добрался до конференц-зала. Убедившись, что узел галстука не соскользнул, он трижды быстро постучал в дверь и вошел. Маркус, Дэмиен и Лоуренс сидели за столом и смотрели на него. Он закрыл дверь, решил не садиться, а вместо этого прислонился к стене и изучал своих коллег из Кремневого замка. "У меня есть кое-какие новости."
  
  «Конечно, есть».
  
  «Иначе нас бы здесь не было».
  
  «Хотя мы надеемся, что новости хорошие».
  
  Тибор задумался, как ответить. «Это плохие новости, которые могут быть преобразованы в отличные новости».
  
  Лоуренс спросил: «Евтушенко родственник?»
  
  Тибор кивнул. «Нам позвонили из золотого источника».
  
  Маркус выглядел оскорбленным, учитывая, что он был главным связующим звеном с агентом. «Почему источник позвонил вам?»
  
  Тибор махнул рукой. «Потому что я красивый. Может быть, источник меня любит ».
  
  Дэмиен фыркнул. «Учитывая текущее семейное положение источника, я не думаю, что это так».
  
  Тибор сделал вид, что выглядит обиженным. "Действительно?"
  
  Маркус покачал головой. «Когда поступил звонок, ты должен был найти меня».
  
  «Немного сложно, учитывая, что сегодня утром вы летели на Боинге 747, возвращаясь после той глупости, которую вы делаете в Сингапуре».
  
  «Это не глупо . Если моя операция сработает, я заставлю три правительства повернуться друг к другу и изменить ситуацию в Азии ».
  
  Лоуренс терял терпение. «Любой из нас может позвонить из источника. Какие новости?"
  
  Тибор смотрел на них одного за другим. «Завтра мистер Уилл Кокрейн вылетает в Россию и пытается ворваться в дом Евтушенко».
  
  После минутного молчания Дэмиен спросил: «Думаешь, он найдет там что-нибудь, что скажет ему, у кого есть Евтушенко?»
  
  «Я так не думаю. Тот, кто достаточно умен, чтобы манипулировать польским маршрутом эксфильтрации, также должен быть достаточно проницательным, чтобы проинструктировать Евтушенко, чтобы он не оставлял после себя ничего, что могло бы привести к нему людей ».
  
  «Тогда, если Евтушенко останется вне поля зрения, плохих новостей нет ».
  
  Маркус барабанил пальцами по столу, глядя на Тибора. «Думаю, проблема не в этом, это Тибор».
  
  "Неа."
  
  Маркус повернулся к своим коллегам. « У нас не было возможности проинструктировать Евтушенко, чтобы очистить его жилище от каких-либо доказательств того, что он контактировал с нами. И, боже мой, у Евтушенко такое плохое мастерство, что ему понадобился бы этот инструктаж ».
  
  Мысли Лоуренса метались. «ФСБ или СВР обыскали бы его дом; может, там нечего найти или взяли что-нибудь хоть сколько-нибудь интересное ».
  
  «Может быть, если они знают, что интересно ».
  
  Больше тишины.
  
  Дэмиен предложил: «Мы могли бы отправить мисс Петровой еще одну записку, в которой говорилось, что Кокрейн направляется в дом Евтушенко. Это должно побудить рядовых ребят доставить его туда ».
  
  Тибор покачал головой. «Источник сообщает, что теперь она сотрудничает с британской разведкой».
  
  "Дерьмо! Значит, он видел нашу записку к ней.
  
  «Он знает, и хотя он ничего о нас не знает, он уловил запах нашей операции по прикрытию бизнеса против Евтушенко».
  
  Лоуренс сердито сказал: «Мы не можем позволить Кокрейну приблизиться к нам».
  
  Тибор улыбнулся. "Конечно, нет."
  
  Маркус задумчиво спросил: «Итак, как мы можем превратить эту надвигающуюся катастрофу в отличную новость?»
  
  Тибор скрестил руки. "У меня есть идея."
  
  Его коллеги были неподвижны.
  
  «В собственности Евтушенко почти наверняка будет какое-то присутствие милиции, но я считаю, что оно будет минимальным. . . пара копов, не более того. И они будут там, чтобы убедиться, что дом не заражен после того, как спецслужбы обыскали его, когда Евтушенко исчез ».
  
  «Кокрейн легко их обойдет».
  
  Тибор поднял руку. «К счастью, он это сделает». Он указал на Маркуса. «У вас еще есть зарплата Валерия и его людей?»
  
  Маркус кивнул.
  
  "Хороший. Итак, я думаю, вы разместите несколько из них вокруг собственности Евтушенко - на расстоянии и с оптическими прицелами, но на таких позициях, которые гарантируют, что они охватят каждый дюйм экстерьера собственности ».
  
  "Удар? Это может привести к нам ».
  
  «Давайте сделаем это немного более тонким. Валерий замечает, что Кокрейн входит в дом, а затем немедленно делает анонимный звонок полицейским, говоря, что он обеспокоенный прохожий, который видел, как вооруженный человек врезался в дом ».
  
  Лоуренс улыбнулся: «Вооруженный человек? Это хорошо. Предполагает, что он не мелкий преступник, с которым могут разобраться полицейские, охраняющие это место. Вместо этого, учитывая значимость собственности, предполагается, что он - IO. Копы отнесутся к этому вторжению очень серьезно ».
  
  «И немедленно развернется в большом количестве, чтобы схватить его».
  
  «Хотя Кокрейн будет сопротивляться захвату».
  
  «И в результате будет драка». Тибор барабанил руками по стене. «Мы действительно должны быть тонкими, но мы не можем позволить Cochrane бежать. Если он выйдет из зоны досягаемости копов, то наткнется на стальное кольцо Валерия. И они будут использовать стрелковое оружие российской полиции, чтобы застрелить его ».
  
  Семнадцать
  
  На следующий день в 13:30 Уилл шел через зал прилета московского аэропорта Домодедово. Одетый в деловой костюм и пальто, он въехал в Россию по паспорту на имя Кристофера Джонса с многократной визой для деловых поездок в страну. В кошельке и кейсе атташе у него были документы, подтверждающие его личность, в том числе банковские и визитные карточки, смартфон и ноутбук, набитый данными, показывающими, что он был самозанятым хедхантером, специализирующимся на поиске руководителей для нефтегазовой отрасли, и законным письмо от московского офиса-лизингового агентства сказал , что его встреча с ними была подтверждена в 3:30 вечера во второй половине дня , и что они будут в восторге , если бы он решил создать дочернюю ветвь своего бизнеса в своих помещениях.
  
  Помимо паспорта, пока не потребовалось ни одной из этих документов, поскольку он не был допрошен сотрудниками иммиграционной службы или таможни аэропорта.
  
  Он подошел к стойке Avis, сообщил данные о бронировании автомобиля сотруднице, и получил ключи и инструкции по поиску предварительно забронированного седана Mercedes E-класса. Девяносто минут спустя он направлялся на северо-запад из центра Москвы. При этом он вспомнил, что в последний раз, когда он был в городе, он, Роджер, Лейт и трое российских агентов преследовали чрезвычайно опасного человека, что завершилось враждебным побегом, и большая часть команды была схвачена и подвергнута пыткам. солдаты. Тогда Россия была на грани войны с США. Теперь город выглядел оживленным, но нормальным и мирным.
  
  В течение часа он был на окраине города, проезжая пригород. Вскоре после этого он переехал через сельскую местность. По его оценкам, ему потребуется сорок минут, чтобы связаться с человеком, который собирался передать ему необходимое оборудование, прежде чем отправиться в дом Евтушенко. Может быть, сегодня он узнает, что происходит. А может и нет. Он ненавидел ощущение потери контроля, хотя был уверен, что докопается до истины.
  
  T он шесть российские мужчины были в задней части внедорожника, отделка одевается в их белой арктической одежде. Они находились в безлюдной лесной местности в шестидесяти милях к северу от Москвы.
  
  Надев балаклаву и натянув на нее капюшон куртки, Валерий посмотрел на коллег. «Четыре мили пешком до долины; затем мы разделяемся и переходим на свои позиции. Понял?"
  
  Мужчины кивнули.
  
  Убедившись, что его бинокль для наблюдения Bushnell PowerView 20x50 надежно закреплен в его куртке, Валерий добавил: «Делайте это именно так, как мы планировали».
  
  Вчера мужчины провели разведку долины, в которой находился уединенный дом Евтушенко. Они выбрали три места, которые в совокупности дадут команде полный обзор внешнего вида собственности с расстояний от четырехсот до шестисот ярдов. И они выбрали два резервных места для каждого угла наблюдения на случай, если им нужно будет двигаться, потому что Уилл Кокрейн приближался к дому по маршруту, который был слишком близок к их позициям. Мужчины будут в командах по два человека: один будет следить за домом, другой - за спиной. Все они были вооружены пистолетами МР-443, стандартным огнестрельным оружием, которое носят полицейские в этой части России, хотя Валерий проинструктировал их, что они должны использовать его только в том случае, если есть вероятность, что Уилл сбежит от полиции. Но если до этого дойдет, они будут знать, что делать. Это были бывшие боевики спецназа - специалисты в области маскировки и наблюдения, дальнобойной стрельбы, выносливости и ближнего боя. Как их командир, Валерий руководил их многочисленными успешными заданиями. Теперь он командовал ими в гораздо более сомнительных, незаконных и очень прибыльных операциях.
  
  «Очень важно, чтобы он был в здании, прежде чем мы его вызовем».
  
  Один из мужчин спросил: «Что нам делать, если копы откроют по нам огонь?»
  
  Валерий вытащил пистолет, проверил его работу и пожал плечами. «Не делай с ними ничего, пока Кокрейн не умрет. После этого вы можете делать то, что вам нравится ».
  
  Он остановил свою машину на территории, которая технически была усадьбой, хотя это была скорее свалка. Вокруг него были хижины из рифленого железа, три машины, стоявшие на кирпичах без колес, сарай, бревна которого полностью сгнили с одной стороны, небольшой дом с крепкими стенами, но без крыши, обломки искореженных и неузнаваемых машин, и трейлер. За усадьбой был необитаемый лес. Он вышел из машины и встал на заснеженную землю.
  
  Из трейлера вышел мужчина средних лет - среднего роста, с взъерошенными черными как смоль волосами, зазубренными усами, с многочисленными старыми шрамами на лице. На нем был синий комбинезон в масляных пятнах, в руке он держал двустволочное ружье.
  
  Уилл огляделся, прежде чем крикнуть по-русски: «Рад снова тебя видеть, Арман».
  
  "Ты сам по себе?"
  
  «Я не стал проверять, - ухмыльнулся Уилл и кивнул в сторону пистолета, - потому что я знал, что ты будешь стрелять во все, что попытается подкрасться ко мне сзади».
  
  "Милая машина. Это твое?"
  
  «Это аренда».
  
  "Ты счастливчик. Если бы он был твоим, я бы вложил в тебя обе бочки и продал «мерседес» на запчасти ».
  
  Арман Шпаликов быстро подошел к нему, несмотря на хромоту, которую он хромал с тех пор, как служил советским капитаном на войне в Афганистане. Крепко сжав руку Уилла, он ответил: «Я тоже рад тебя видеть, Филип. Хотите чай, кофе, водку? »
  
  Из предыдущего опыта Уилл знал, что ни один из вариантов не был предпочтительнее. "Черный кофе."
  
  «Но водка, когда работаешь, да?»
  
  "Если у меня будет время."
  
  Он привел Уилла к своему трейлеру. Внутри были крохотная кровать, газовая плита с одним кольцом, раковина, переполненная грязной посудой и чашками, разорванное кожаное сиденье, прилегающее к трем сторонам трейлера, и квадратный стол размером в два фута.
  
  Будет сидеть. "Как поживаешь?"
  
  Арман поставил пистолет на стол, поставил таз с водой на плиту, чиркнул спичкой и зажег газ. "Тебе известно. Каждый день - благословение ».
  
  Это было. В тело Армана попал осколок. Однажды он достигнет его сердца и убьет его, но упрямый старый воин отказался от операции, чтобы удалить его, потому что он считал, что шрапнель заставляет его обнимать каждое мгновение жизни.
  
  "Как бизнес?"
  
  Россиянин схватил две кружки и стал их ополаскивать. «Он меняется со временем».
  
  Арман много чего делал: как бывший командир танка его сильной стороной был ремонт машин и механизмов, хотя, когда работы не было, он также зарабатывал деньги, охотясь на диких животных и продавая улов на местном рынке, вырубая деревья и превращая их в бревна и доски, покупка и продажа металлолома, мытье полов в соседнем ресторане, сбор мусора и материально-техническое обеспечение операций МИ-6 в России.
  
  Уилл завербовал его шестью годами ранее, потому что русский был экспертом в поиске разных вещей - оружия, транспортных средств, оборудования связи, поддельных документов, людей, которые не задумывались над тем, чтобы кого-то убить за деньги, - и имел сеть контактов, которые могли помочь МИ-6. персонал скрытно перемещается по России в поездах, лодках, грузовиках и других видах транспорта. Хотя Уилл заплатил ему за его услуги, мотивация Армана работать на него была основана на его ненависти к Советскому Союзу и, как следствие, к России, потому что, по его мнению, обеими странами управляла одна и та же группа ублюдков-психопатов.
  
  Эта ненависть началась, когда он был отправлен с Сороковой армией в Афганистан для борьбы с моджахедами. Он был свидетелем того, как обе стороны совершали многочисленные зверства, но одно, в частности, оставило его душевный шрам. Во время советского наступления в Панджшерскую долину его танк был поврежден и отделился от остальной части его части. Он и остальная часть его команды были схвачены партизанами моджахедов, которые немедленно использовали свои ножи, чтобы обезглавить его солдат. Затем один из партизан вонзил свой нож в ногу Армана и продолжал крутить его, спрашивая его на ломаном русском языке, сколько советских танков движется по долине. Пытка продолжалась тридцать минут, в течение которых Арман ничего им не сказал. Его тоже почти наверняка обезглавили, но советские солдаты, которые искали пропавший танк, атаковали группу. Моджахеды скрылись в холмах и спаслись бегством, к большой ярости офицера, командовавшего советским спасательным отрядом, ярость, которая усилилась, когда майор увидел, что одна из обезглавленных голов принадлежит его младшему брату.
  
  Будучи неспособным ходить и находившимся в агонии, Арман был помещен на носилки, и отряд отнес его за три мили до ближайшей деревни. Он думал, что его привезли туда для оказания медицинской помощи, но выяснилось, что у майора были другие намерения. После того, как Арман был спущен на землю, майор приказал своим людям окружить каждого афганского сельского жителя и направить на них оружие. Были отданы дальнейшие заказы. Пятерых женщин вытащили из группы, их ноги и руки были связаны веревкой, и они были вынуждены лечь друг на друга, пока они не образовали кучу. Их облили бензином. Держа в руке зажигалку и разговаривая с ними через переводчика, майор спросил остальных жителей села, знают ли они, где находятся моджахеды, напавшие на экипаж танка Армана. Жители были напуганы, кричали и умоляли его, что они ничего не знают. Прежде чем Арман успел что-то сказать, майор зажег зажигалку и швырнул ее связанным женщинам. Когда женщины сгорели заживо, майор шагнул вперед и схватил девочку примерно четырех лет. Привязав ее к лопате, он воткнул стволы двух винтовок глубоко в землю по обе стороны от горящих трупов, заставил двух своих солдат держать лопату с каждого конца так, чтобы и инструмент, и прикрепленная к нему девушка были горизонтальны. , приказал мужчинам держать девушку над огнем и привязал лопату к прикладам каждого ружья. Беспомощно наблюдая, как девушка поджаривается на телах, Арман кричал громче, чем кричал, когда в него воткнули лезвие моджахедов.
  
  С тех пор этот крик не выходил из его головы.
  
  Наблюдая за тем, как бывший командир танка открывает банку растворимого кофе и ложит гранулы в чашки, он уже не в первый раз задавался вопросом, не была ли настоящая причина того, что Арман отказался удалить шрапнель, заключалась в том, что он молился, чтобы она достигла его. сердце.
  
  Арман подтолкнул кружку к Уиллу. «Я знаю, что это будет на вкус как моча». Он улыбнулся. «Молодец, ты не приходишь сюда ради моей кухни».
  
  Уилл сделал глоток и постарался не вздрогнуть. «Вы получили все, о чем я просил?»
  
  Арман кивнул, открыл шкаф и положил на стол пистолет Макарова.
  
  Уилл урезал это. Хотя оружие было старым, оно было в безупречном состоянии, и внутри его не было ни пылинки. "Идеально."
  
  «Жаль, что я не могу поддерживать свою посуду в чистоте, а?»
  
  «Одно из преимуществ бакалавриата в том, что нам не нужно этого делать».
  
  «Вы все еще не замужем?»
  
  Уилл кивнул.
  
  Арман выглядел смущенным. «У меня есть все оправдания для того, чтобы быть одиноким, потому что я выгляжу как неправильный конец артиллерийского удара. Вы этого не сделаете ».
  
  Уилл пожал плечами. «Я не встречал никого, кто бы меня забрал».
  
  Арман выглядел озорным. «У вас проблемы в отделе кадров? Если так, я могу достать тебе таблетки, намного лучше, чем Виагра ».
  
  «Это очень мило с вашей стороны , Arman, но я в порядке в этом отделе .» Он подумал о том, чтобы выпить еще один глоток кофе, но решил не делать этого. «Меня устраивает, что я не замужем».
  
  "Вы уверены?"
  
  "Нет."
  
  «Не думал». Арман сделал глоток своего напитка, скривившись от боли, встал и сказал: «Остальные вещи, которые тебе понадобятся, лежат на кровати. Я должен подготовить машину. Угостите себя еще кофе ».
  
  После того, как он ушел, Уилл снял свой деловой костюм, осторожно положил рубашку, костюм и пальто на вешалку и оделся в одежду, которую ему подарил Арман. Через несколько минут он был одет в белую ветровку, непромокаемые брюки и ботинки. Он заглянул в небольшой рюкзак, который приготовил для него Арман: лом, молоток, бинокль, набор отверток, военный нож, набор отмычек и два запасных магазина для пистолета. Накинув сумку на спину, он вышел из трейлера.
  
  Арман был на другой стороне поляны, стоял рядом с большим внедорожным мотоциклом, крутил двигатель и прислушивался к издаваемому им шуму. Он убрал руку с дроссельной заслонки, когда Уилл подошел к нему. «Это похоже на кучу дерьма, но я тщательно его проверил и настроил. У тебя не будет проблем ».
  
  Уилл сел на байк. «Я должен быть три часа. Намного дольше, чем это означает, что что-то пошло не так ». Он улыбнулся, глядя на свою арендованную машину. «А это значит, что вы можете делать с Mercedes все, что хотите».
  
  Он остановил байк на безлюдной проселочной дороге и сверился с картой. Он находился в четырех милях от коттеджа Евтушенко. Решив, что перед тем, как покинуть байк, он сможет добраться до участка в пределах двух миль, он прибавил обороты, сохранил контроль над машиной, пока ее заднее колесо скользило по льду, и выехал с полосы на открытые поля. Земля вокруг него была безликой и замерзшей под несколькими дюймами снега. Несомненно, в теплые месяцы землю вспахали и посеяли посевы, но сейчас она выглядела негостеприимной и безжизненной.
  
  Он увеличил обороты, когда ехал на байке в гору, крепко сжимая его, так как он вздрагивал из-за неровной поверхности. Через десять минут он достиг гребня холма, остановился, выключил двигатель, опустил байк на землю и огляделся. Он находился на большой равнине; за ней была долина. Подойдя к краю холма, он снял мешок, лег и достал бинокль. Основываясь на его тщательном изучении карт до въезда в Россию, он знал, что долина перед ним была пять миль в длину и четыреста ярдов в ширину. Большая часть его была покрыта лесом, хотя однополосная дорога была хорошо видна и тянулась вдоль всей правой стороны долины. Именно по этому маршруту Евтушенко будет ездить на дачу и обратно. Дома не было видно, за деревьями, хотя Уилл знал его примерное местоположение. По обе стороны долины были склоны, на три четверти покрытые деревьями и поднимавшиеся на высоту, на которой он стоял.
  
  Настроив бинокль, он осмотрел след и увидел, что на снегу есть маркировка транспортных средств - учитывая, что ранее днем ​​шел сильный снег, им должно быть всего несколько часов назад.
  
  Опустив бинокль, он уставился на большую долину. Если бы у ФСБ или СВР была где-то там спрятана группа дальнего наблюдения, наблюдающая за домом Евтушенко, ему потребовался бы день, чтобы найти их, и даже тогда он бы сделал это только в том случае, если ему повезло, и команда была любитель. Он никогда не найдет профессиональной команды. Но он считал маловероятным, что российская разведка выделит такие ресурсы. Дом Евтушенко был второстепенным после того, как русский уехал из страны и больше никогда не вернется.
  
  Он положил свой мешок на спину и стал двигаться по гребню вдоль одной из сторон долины.
  
  Через пятнадцать минут он остановился, спустился на землю и пополз к краю склона. В бинокль он посмотрел на долину. Тропа находилась в пятистах ярдах ниже него, а за ней теперь виднелся коттедж Евтушенко. Прямо перед домом стояла полицейская машина; Рядом стояли трое молодых полицейских в форме, курили, болтали друг с другом, топали ногами, чтобы согреться. Судя по их местонахождению и расположению, было ясно, что полиция была здесь просто для того, чтобы удержать оппортунистического преступника от входа в пустой дом и кражи чего-либо ценного.
  
  Он отошел от склона и побежал по гребню. Через восемь минут он остановился и снова посмотрел в долину. Теперь он был в трех милях от своего велосипеда и в одной миле от дома; внизу он не видел ничего, кроме леса. Быстро бегая, он спустился по склону долины и вскоре пересек ее подножие. Все время он двигал головой в поисках признаков жизни. Но он никого не увидел и продолжал быстро двигаться, когда начал подниматься по склону на другой стороне долины. Достигнув ее гребня, он продолжал бежать, пока не скрылся из поля зрения долины, затем ненадолго остановился и наклонился вперед, положив руки на колени, чтобы попытаться отдышаться. Бросившись на землю, он вытащил пистолет, пополз обратно на вершину склона и в бинокль осмотрел только что пройденный маршрут. Если бы в лесу спрятались полицейские, он надеялся, что предпринятые им действия вынудили бы их спугнуть их и побежали бы в гору вслед за ним.
  
  Но он ничего не увидел.
  
  Он посмотрел в сторону дома Евтушенко. Он снова был скрыт от глаз за деревьями, но он знал, что задняя часть дома была в пятистах ярдах от него.
  
  Он провел двадцать минут, осматривая землю перед коттеджем и по обе стороны от него, убрал бинокль, убедился, что рюкзак плотно прилегает к спине, и осторожно двинулся вниз по склону к коттеджу, держа пистолет в обеих руках.
  
  Достигнув основания долины, он держал ружье на уровне глаз, дергая его влево и вправо. Снег был глубже в лесу; с каждым шагом его ботинки опускались до уровня щиколотки, и их куски падали с деревьев вокруг него. Он старался сохранять спокойное дыхание, чтобы он мог повернуться и точно выстрелить во все, что издавало звук громче, чем удары снега по снегу.
  
  Он услышал шум. Далекий, искаженный, искусственный. По мере того, как он продвигался вперед, звук становился все громче, и вскоре он узнал в звуке мужской голос, говорящий по радио. Полиция. Ему было интересно, патрулируют ли они дом или шум доносится изнутри дома. Возможно, это место охраняли больше копов.
  
  Отключив предохранитель своего пистолета, он молча продолжил. Теперь с неба падали свежие снежинки. Менее чем через час стемнеет.
  
  Он увидел проблески каменной стены. Дом Евтушенко находился ярдах в тридцати. Остановившись, он присел и стал ждать, не появится ли в поле зрения вооруженная полиция. Он пробыл так пятнадцать минут, но никого не увидел. Теперь, ползая по снегу, он подошел ближе к дому, останавливаясь каждые несколько ярдов на случай, если полиция решит обойти его периметр. Если бы они это сделали и заметили его, у него не было бы другого выбора, кроме как выстрелить в их тела несмертельными выстрелами и разбить их радиооборудование, за исключением того, что было в машине, чтобы у них была возможность подползти к нему и попросить помощи, а не замерзнуть. до смерти. К тому времени его уже давно не будет.
  
  Он добрался до дома, приподнялся и, прижавшись к стене, подошел к углу. Пригнувшись так, что его голова была на снегу, он на долю секунды выглянул из-за угла. Он ничего не видел, хотя слышал, как полиция болтает по радио. Перейдя в другой угол, он повторил то же упражнение, но ничего не увидел, кроме дороги перед домом. Без сомнения, полиция все еще стояла перед входом в здание.
  
  В задней стене было два окна и задняя дверь в центре. Он попытался открыть дверь - она ​​была заперта. Вытащив набор отмычек, он встал на колени перед замочной скважиной, вставил булавки в замок и через несколько секунд открыл его. Сжимая пистолет в одной руке, он медленно повернул ручку, толкнул дверь на несколько дюймов, подождал, а затем вошел внутрь.
  
  В этот момент один из людей Валерия отправил своему начальнику СМС: Подтвержденное наблюдение. Он внутри. Позвони.
  
  W больной был на кухне. Он был крошечным - всего семь на пять футов - и на его поверхности не было ничего, кроме металлического чайника, банки с кофе и нескольких кружек со следами кофе на дне. Он коснулся чайника; это было тепло. Полиция недавно напилась. Он задавался вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем они захотят еще одну.
  
  Его сердце сильно билось, он держал пистолет наготове и вышел из комнаты в коридор. На полпути была полностью нагруженная вешалка для верхней одежды. По обе стороны от него были картины маслом; на одном была девочка, на другом - красивая женщина, лежащая на боку у реки и читающая книгу. Алина. Внизу каждой картины была надпись Мои дорогие .
  
  Уилл услышал еще одну полицейскую болтовню по радио, но из дома ничего не доносилось. Он поднялся наверх и вошел в спальню. Он выглядел функционально, без женских прикосновений и явно использовался Евтушенко только для сна. Не обращая внимания на ванную, он спустился вниз и подошел к гостиной, но остановился в четырех футах от входа. Когда он видел их в последний раз, полицейские смотрели в противоположную сторону от дома, но если бы они изменили положение, они могли бы легко увидеть его, если бы он вошел в комнату с тремя большими окнами. С того места, где он стоял, он имел лишь частичный вид на гостиную. Он увидел скрипку, покоящуюся на подставке, еще картины, полки, забитые книгами, диван, маленький телевизор и ничего больше.
  
  Больше разговоров по радио. На этот раз громче, но все же извне и непонятно.
  
  Он замер, гадая, не собирается ли полиция войти в дом.
  
  Прошло десять секунд.
  
  Полиция больше не разговаривала друг с другом, хотя их рации все еще работали.
  
  Уилл вернулся на кухню, высоко держа пистолет, ожидая увидеть, что охранники отошли к задней части дома.
  
  Там никого не было.
  
  Вернувшись в коридор, он уставился в пол. По его длине шел толстый коврик. Он начал сворачивать его, затем остановился, услышав возгорание полицейской машины. Нахмурившись, он подумал, готовятся ли люди к новой смене. Если бы это было так, скорее всего, одна из первых вещей, которые сделала бы новая смена, - это прийти, чтобы сделать себе горячего напитка. Он быстро продолжил сворачивать коврик и остановился. В центре пола находилась крышка люка; внутри углублений по обе стороны от него были два маленьких навесных замка, продетых через крепления, которые обычно ввинчивались в пол, но на каком-то этапе были оторваны от дерева.
  
  Когда обыскали собственность, они нашли люк.
  
  Тем не менее, копы молчали.
  
  По его спине стекали капельки пота, когда он поднимал крышку. Ниже ряд ступенек спустился в кромешную тьму. На мгновение он задумался, что делать. Зайти туда и оказаться в ловушке? Или уйти, пока у него еще была возможность?
  
  Возможно, полиция молчала, потому что им нечего было сказать друг другу, теперь они думали только о том, чтобы вернуться домой и поужинать с семьями. Или, возможно, они молчали, потому что знали, что что-то не так.
  
  Он принял решение и стал залезать в подвал. Достигнув пола, он повел руками в поисках выключателя. Один из них задел шнур. Он схватил ее и потянул вниз. Единственная лампочка освещала комнату. Помещение было не больше кухни. Там было сыро, пахло плесенью, на полу стояли лужи с водой. На стенах стояли полки, и в большинстве из них были инструменты. Он срочно огляделся.
  
  На высоте нескольких дюймов от пола было три розетки. Вытащив отвертки, он начал откручивать одну из металлических пластин. За ней были провода. Он проделал то же самое со второй пластиной, но она тоже была исправным источником электричества. Он присел перед третьей пластиной и начал откручивать каждый винт. Когда вышел последний, тарелка упала на пол. Позади него была дыра глубиной десять дюймов. В нише была пластиковая посылка.
  
  Он снял пакет и развернул несколько слоев водонепроницаемого пластика. Внутри не было наличных денег, только письма. По его спине текло еще больше пота, когда он начал сканировать их. В основном это была переписка от Алины - письма, в которых Евтушенко сообщал, что она очень скучала по нему с тех пор, как он уехал из Беларуси, что Мария росла днем, что их ребенок только что выспался в первую ночь, не просыпаясь и не нуждаясь в кормлении, что университет подумывал о повышении зарплаты Алине, что она копит деньги, чтобы приехать к нему в ближайшее время. Положив письма стопкой в ​​сторону, Уилл посмотрел на два последних конверта в сумке. Они отличались друг от друга и отличались от писем Алины.
  
  Он открыл одну из них. Внутри был отчет СВР с пометкой СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО ; под заголовком были заголовки « Директор», «Первый заместитель директора», «Главное управление S Only, Ref Deployment of Kronos» . В отчете, датированном 1995 годом, говорилось, что полковник Николай Дмитриев встретился с Куртом Шрайбером в Берлине по договоренности, документы были подписаны, Кронос был безотказным.
  
  В отчете больше ничего не говорилось, хотя имя Курта Шрайбера было обведено карандашом.
  
  Уилл засунул письмо в пиджак, зная, что Евтушенко нарушил бы протоколы безопасности, распечатав отчет и вынув его из штаб-квартиры СВР.
  
  Он разорвал последнее письмо. Он был датирован месяц назад, адресован Евтушенко и был отправлен в один из домов в Минске брюссельской компанией Gerlache .
  
  Уважаемый господин Евтушенко,
  
  Наши деловые интересы ведут нас по новым направлениям - от стран бывшего Советского Союза к Азии и некоторым частям Центральной Африки. К сожалению, нам не нужно продолжать пользоваться вашими консультационными услугами.
  
  Однако у нас есть отличные новости. Один из наших израильских клиентов проявляет значительный интерес к созданию предприятий в России и должен понимать политические и экономические риски, прежде чем делать это. Он хотел бы напрямую воспользоваться вашими услугами. Мы взяли с него вступительный взнос, и он согласился заплатить вам стандартную ставку в десять тысяч евро за отчет о консультациях. Теперь ваш контракт будет с ним, и мы не будем участвовать в ваших деловых отношениях с ним.
  
  Он был доверенным клиентом Gerlache в течение восьми лет, и мы можем полностью поручиться за его авторитет и честность. Он позвонит вам в нерабочее время в течение следующих нескольких дней.
  
  Было приятно иметь с вами дело, и мы не сомневаемся, что у вас сложатся выгодные отношения с нашим клиентом.
  
  Его зовут Симон Рюбнер.
  
  Искренне Ваш,
  
  Франсуа Гиллиамс
  
  Управляющий партнер
  
  Сунул письмо обратно в конверт и положил в карман. Он задавался вопросом, есть ли что-нибудь интересное в этой комнате или где-то еще в доме, но он знал, что должен уйти оттуда. Выключив свет, он поднялся по лестнице, вошел в коридор и остановился.
  
  Шум автомобиля, отличный от звука работающей на холостом ходу полицейской машины.
  
  Он побежал на кухню, посмотрел в окна, никого не увидел и открыл заднюю дверь. Шум машины становился все громче. Подойдя к краю дома, он взглянул на дорожку, и у него скрутило живот.
  
  Рядом с домом подъезжал грузовик. В двухстах ярдах позади него остановился другой; не менее десятка полицейских с автоматами и собаками выскочили из него и направились в лес. Уилл побежал в другой задний угол дома. Третий грузовик был неподвижен, и к деревьям приближались вооруженные полицейские и собаки. Оба конца долины были перекрыты. Через несколько минут собственность будет окружена. Его сердце забилось быстрее, когда он понял, что его единственный возможный путь к бегству лежал через склон за задней частью коттеджа, а затем по возвышенности, чтобы добраться до своего велосипеда.
  
  Он побежал, зная, что ошибался: СВР или ФСБ, должно быть, направили команду в долину, чтобы следить за недвижимостью. Вероятно, они были вооружены, и вполне возможно, что он вслепую бежал к ним. Но то, что они были здесь, не имело никакого смысла.
  
  Вдалеке он услышал лай собак. Уклоняясь от деревьев, он пытался двигаться быстрее, хотя густой снег мешал его усилиям.
  
  Откуда-то справа от него раздалась автоматная стрельба, и пули пробили снег в трех футах перед ним. Он нырнул влево, за мгновение до того, как откуда-то впереди раздался выстрел из пистолета. Стоя, он увидел впереди стремительное движение. Взгляд человека в белой арктической одежде. Потом этого человека не было. Уилл побежал вперед, зигзагообразно пытаясь превратить свое тело в трудную цель, перепрыгивая через холмы снега, мчась между деревьями, высоко держа ружье. Больше движения - человек в белом. Уилл изогнулся и ударился своим телом о дерево, когда мужчина поднял пистолет и выстрелил. Пуля прошла мимо него на несколько дюймов.
  
  Уилл произвел два выстрела подряд. Оба попали мужчине в грудь, и он безвольно упал на землю. Оглянувшись через плечо, Уилл увидел краткие вспышки светоотражающих курток полицейских. Они шли через лес примерно в семидесяти ярдах позади него. Он смотрел вперед. Основание склона долины находилось в пятидесяти ярдах от нас. Он должен был добраться до этой возвышенности.
  
  Удар по грудной клетке заставил его отшатнуться, его лицо скривилось от боли. К нему устремился крупный мужчина, одетый точно так же, как и тот, в кого он стрелял. Мужчина замахнулся кулаком на голову Уилла. Уилл отступил в сторону, ударил его по горлу с достаточной силой, чтобы мужчина упал на колени, сжимая его рану, со всей силой ударил его по голове и ударил каблуком своего ботинка в живот. Упав на землю, Уилл обнял мужчину за горло и сжимал его, пока его бьющиеся ноги не стали неподвижными.
  
  По мере продвижения Уилла земля постепенно становилась круче, а лес - более густым. Откуда-то за его спиной раздались новые выстрелы из автоматов, и снаряды оторвали куски от деревьев вокруг него. Он снова изменил ракурс, потянув за стволы и ветви деревьев, чтобы быстрее двигаться по густому снегу.
  
  Впереди среди деревьев пробежал мужчина. Один из группы наблюдения. Он не видел Уилла, но держал пистолет наготове. Уилл остановился, задержал дыхание, прицелился в нескольких дюймах от движущейся головы мужчины, частично выдохнул и выстрелил. Пуля попала человеку в висок, и он упал на бок мертвым. Когда он это сделал, Уилла ударил ботинком по коленной чашечке, затем по бедру. Уилл упал на землю, его рука невольно выпустила пистолет. Оперативник стоял в шести футах от него, молча, целял пистолет Уиллу в голову, его палец нажимал на спусковой крючок.
  
  Уилл собрался с силами, зная, что вот-вот умрет.
  
  Немецкая овчарка, полицейская собака, прыгнула в воздух и приземлилась на мужчину, повалив его на землю. Большая собака пыталась прижать человека к земле и перерезать ему горло. Уилл поднялся на ноги и достал пистолет. Собака взвизгнула. Удерживая собаку за ухо и челюсть, противник сломал ей шею. Вытаращив глаза на Уилла, он оттолкнул собаку от своего тела, схватил выброшенный пистолет и махнул им в сторону Уилла. Он уронил оружие в тот момент, когда снаряд Уилла попал ему в лоб.
  
  Снова лай, сопровождаемый криками. Копы догоняли его и четко знали его примерное местонахождение. Уилл двинулся, хромая сначала от удара по колену, но вскоре смог бегать, а затем бежать, когда боль утихла. Теперь он находился на крутом склоне, направляясь из долины.
  
  Пистолетная пуля рассекла одну руку, порезав его куртку и кожу. Другой попал в его рюкзак. Он нырнул в укрытие за деревом, присел, приготовился и вылетел. В мгновение ока он увидел оперативника в двадцати ярдах от него, направившего пистолет прямо на Уилла. Уилл выстрелил за долю секунды до выстрела. Пуля оперативника попала в часть ствола в двух дюймах от головы Уилла. Пуля Уилла попала мужчине в лицо. Он подбежал к лежавшему телу и произвел еще два выстрела в голову.
  
  Не обращая внимания на царапины на лице и руки от листвы вокруг него, он лихорадочно продолжил восхождение. Его дыхание было поверхностным, все тело было покрыто потом, но он не осмеливался замедлиться. Теперь была видна опушка леса. Дальше ему нужно было преодолеть сорок ярдов открытой местности, прежде чем достичь вершины.
  
  Двое полицейских бросились к нему из-за деревьев слева от него. Впереди была спущенная собака, оскалив зубы, и бросилась к Уиллу. Уилл повернулся к ним лицом, в мгновение ока решил, что копы пытаются схватить его живым, нацелил пистолет, выстрелил собаке в грудь и голову, бросился к полицейским, которые теперь пытались поднять свои автоматы, встал между ними. они, толкнув одного локтем в глаз, схватили другого за горло и ударили его телом о дерево. Оба мужчины корчились от боли на земле.
  
  Уилл оставил их там, повернулся, и другой оперативник слежки ударил его по лицу со всей силы. Отшатываясь, он увидел, как нога ударилась ему о живот. Он двинулся, зажал ногу между предплечьями, крепко сжал ее и развернул всем телом, в результате чего оперативник перевернулся на бок. Он подошел ближе к лежащему мужчине, намереваясь наступить ему в пах, но прежде чем он смог это сделать, оперативник использовал свободную ногу, чтобы ударить Уилла в грудь и оттолкнуть его.
  
  Отбросив назад, мужчина поднялся на ноги и бросился на Уилла. Уилл опустился ниже, двинулся влево и со всей силой взмахнул кулаком вверх в живот мужчины. Мужчина рухнул на землю, застонал и пополз прочь от Уилла. Он был сильно ранен, но Уилл не мог позволить ему прийти в себя и добраться до оружия. Двое полицейских все еще корчились на земле от боли. Уилл подошел к ним и схватил выброшенный пистолет-пулемет «Витязь». Он собирался использовать его против оперативника наблюдения, но еще пять полицейских появились из-за деревьев и направились прямо к нему. Уилл остановился, поднял пистолет и послал очередь в землю перед их ногами. Копы замерли. Уилл не двигался, направив на них свое оружие, затем повернулся и побежал дальше по склону.
  
  Через несколько секунд он был вне леса. Теперь он был разоблачен. И хотя он был уверен, что полиция пыталась схватить его живым, он задавался вопросом, какие приказы они получили, если казалось, что он собирается сбежать. Сохраняя беспорядочные движения, он качал ногами так быстро, как мог, несмотря на то, что каждый глоток воздуха вызывал боль в его легких, его мышцы кричали от боли от его усилий и полученных ударов.
  
  Вершина находилась в пятнадцати ярдах. Он снова сменил направление как раз перед тем, как в воздухе пронеслась очередь выстрелов в том месте, где он был за долю секунды до этого. Ясно, что копы не собирались рисковать, чтобы он сбежал, и теперь стреляли на поражение.
  
  Обернувшись, он увидел трех офицеров, выбегающих из-за деревьев. Используя оптический прицел «Витязя», он прицелился и пустил два патрона в ногу полицейского. Мужчина с криком рухнул на землю; его коллеги запаниковали и бросились в поисках укрытия. Уилл повернулся, побежал, достиг вершины, изменил направление и стал двигаться по ней быстрее. Земля здесь была ровной, а снег намного тоньше и плотнее. Он посмотрел в долину. Один из грузовиков двигался по дальнему следу в том же направлении, что и он; те полицейские и собаки, которых он видел в лесу, также шли по его маршруту. Уходя из долины, он думал только о том, чтобы преодолеть две мили до велосипеда быстрее, чем преследующие его люди.
  
  В ста ярдах впереди него две собаки выбрались на вершину, их дыхание витало в ледяном воздухе, когда они оглядывались вокруг, пытаясь найти свою добычу. Один из них залаял; оба посмотрели на Уилла и бросились к нему. Он едва сбавил скорость, когда поднял пистолет и выпустил по четыре очереди в каждую из них. Через несколько секунд он перепрыгнул через их трупы.
  
  Снег начал падать, и свет начал тускнеть. Уилл знал, что полиция сделает все возможное, чтобы схватить его до наступления темноты - он не видел ни у кого из них с приборами ночного видения, а немецкие овчарки были плохими следопытами в темноте.
  
  Он преодолел одну милю, почувствовал себя измотанным и почувствовал, что начинает замедляться, хотя думал, что, вероятно, все еще движется быстрее, чем копы в бассейне долины. Но грузовик его беспокоил. Без сомнения, он уже находился в конце долины, неподвижно ожидая новостей о местонахождении Уилла.
  
  Решив, что ему придется рискнуть еще раз взглянуть на долину, он двинулся влево, сохраняя скорость. Теперь он был виден всем в долине, кто смотрел в его сторону. По крайней мере три человека были, потому что непрерывная стрельба велась из трех разных мест в долине внизу. Уилл метнулся и скрылся из виду. Снаряды были далеко от цели; он был вне досягаемости автоматов. Но он знал, что ему нужно бороться со всеми физическими инстинктами, чтобы еще больше замедлиться, так как его краткий взгляд в долину показал ему, что полиция все еще идет через лес и что грузовик ждал впереди него в конце пути. трасса на противоположной стороне долины.
  
  В голове пульсировала, он начал считать каждый шаг, рассчитывая, что доберется до своего велосипеда при примерном счете в полторы тысячи. Сильный ветер гнал на него снегопад. Он сузил глаза, чтобы не потерять ориентацию из-за белых пятнышек, и ему пришлось еще усерднее работать, чтобы поддерживать свой темп.
  
  Он досчитал до пятисот.
  
  Во рту был привкус крови.
  
  Одна тысяча.
  
  Казалось, что каждый мускул в его теле разрывается на части.
  
  Двенадцать тысяч.
  
  Он мог видеть свой байк на возвышенности в начале долины.
  
  Тринадцать сотен.
  
  Он споткнулся, чуть не упал, знал, что в любой момент его ноги просто перестанут функционировать.
  
  Четырнадцать сотен.
  
  Он больше не мог считать. Или беги. Его дыхание громкое, его волосы спутаны от пота и снега, его лицо скривилось от боли, он качнулся вперед, пока не остановился у мотоцикла. В двухстах ярдах от него, на более низкой площадке и ближе к нему, стоял грузовик. Без сомнения, там было полно копов. В лесу некоторые пешие полицейские включили тактические фонари, прикрепленные к автоматам. Свет угасал, но они приближались. Отбросив пистолет, он попытался поднять тяжелый байк. Он оторвал его от земли на несколько дюймов, прежде чем его мышцы, испытывающие кислородный голод, перестали работать, и машина рухнула обратно на землю. Лаяли собаки. Кто-то в лесу выкрикивал приказы. Уилл знал, что полиция его видит; через несколько секунд они будут в пределах досягаемости, чтобы застрелить его. Он втянул воздух, проигнорировав тот факт, что его сердце билось так быстро, что он подумал, что оно может выйти из строя, схватился за руль и громко стонал, снова пытаясь вытащить байк в вертикальное положение.
  
  По крайней мере две собаки теперь непрерывно лаяли и, казалось, приближались; без сомнения, они были спущены на свободу. Он откинулся назад, стиснув зубы, пытаясь использовать вес своего тела, чтобы поднять машину. Велосипед приподнялся еще на несколько дюймов. Его спина была в агонии, казалось, что она горит. Стрельба. Большинство не попали в цель, но одна пуля попала в сиденье мотоцикла и срикошетила в воздухе рядом с его головой. Он знал, что если сейчас уронит байк, у него не будет шансов спастись, поэтому он закричал, отступил изо всех сил, подумал, что сейчас потеряет сознание, поставил байк в вертикальное положение, сразу же перебросил ногу. он сел на машину, его дыхание учащенно. Больше криков; теперь собаки должны были быть очень близко.
  
  Он попытался завести байк. Ничего не произошло.
  
  Он попробовал еще раз; двигатель все еще не включился.
  
  Пули попали в землю в нескольких дюймах от переднего колеса мотоцикла.
  
  Он поднял свое тело, затем толкнул вниз, чтобы добавить веса к толчке.
  
  Еще ничего.
  
  Грузовик остановился всего в ста ярдах от меня. Мужчины выскочили из спины.
  
  Он снова встал. От этого поступка его ноги и руки пронзила боль. Он вдохнул и толкнул вниз.
  
  Двигатель завелся. Он немедленно включил дроссельную заслонку, покачнулся вперед, когда включились передачи мотоцикла, и полностью вернул дроссельную заслонку. Из леса и из грузовика последовало несколько непрерывных очередей.
  
  Но он был вне поля зрения полицейских и несся по неровной дороге прочь от долины. Он крепко сжимал машину, когда проезжал через насыпи, прыгал по воздуху, ударялся о землю и сохранял сцепление со снегом.
  
  Стрельбы больше не было. Полиция бежала обратно к грузовику, чтобы преследовать его в машине. И они будут вызывать более быстрые патрульные машины в этот район, чтобы заблокировать его побег. Но он не будет использовать дороги. Шестьдесят минут он ехал по сельхозугодьям, по проселочным дорогам и открытым полям, через леса и большие леса, включая свет только тогда, когда это было необходимо.
  
  Он заехал на свалку Армана, выключил зажигание и опустил подножку мотоцикла. Освещение салона прицепа. Арман появился с фонариком. Уилл слез с велосипеда и, шатаясь, подошел к русскому, затем его колени подогнулись.
  
  Арман схватил его и удержал в вертикальном положении. «Вы ранены?»
  
  Уилл не мог ответить. Не мог думать. Его одолела усталость.
  
  Бывший командир танка крепко обнял его, хромая, и повел Уилла к дому.
  
  18
  
  J oanna перебросить корпус прибора из большой коробки упаковки, положил его на обеденный стол Уилла, и крикнул: «Будь душка и поставил чайник на.»
  
  «Верно, моя дорогая». Роберт был на кухне, мыл посуду для завтрака. Рядом с ним, прислонившись к шкафу, было его дробовик.
  
  Джоанна открыла чемодан. Внутри была старая немецкая лютня. Она прошептала: «Прекрасно», проводя пальцем по его струнам. «Не могу тебя спрятать». Она огляделась, пытаясь решить, куда поставить, и решила поставить его на полку рядом с фотографией в рамке, на которой Уилл-подросток играет на альте в своем школьном оркестре.
  
  «Сегодня начался кровавый дождь». Бывший капитан САС налил чайник кипятком.
  
  "Да." Джоанна на самом деле не слушала своего мужа. Вместо этого теперь она смотрела на другую фотографию в рамке, которую только что сняла с оберточной бумаги. Это был мальчик, без сомнения, Уилл лет четырех или пяти; Рядом с ним стоял высокий мужчина в костюме. «Должно быть, его отец», - сказала она себе, кладя его на каминную полку. Она перешла к другому упаковочному ящику и достала коробку. Внутри находился безупречный кепи блан - кепка французского Иностранного легиона, которой награждались новобранцы по завершении их тяжелой подготовки. Под ним была поношенная бейсболка, которая не подошла бы ребенку старше десяти лет. Джоанна нахмурилась и задалась вопросом, почему он прятал одно за другим?
  
  Роберт вошел в гостиную с двумя чашками чая в одной руке и своим ремингтоном в другой. «Как насчет обеда, когда я поделюсь с мясом и куплю трески с жареным картофелем?»
  
  Джоанна улыбнулась. "Это было бы чудесно. Много уксуса, но не слишком много соли. Вы знаете, что вам сказал доктор.
  
  Роберт фыркнул. «Груз ерунды». Поставив кружки на стол, он спросил: «Думаешь, тебе стоит купить Уиллу комнатные растения?» Все эти мальчишеские вещи не совсем очаруют дам.
  
  "Какие дамы?"
  
  «Как насчет искусственных растений?» Роберт засмеялся. «По крайней мере, у них будет впечатление, что здесь есть жизнь».
  
  Джоанна кивнула, затем резко повернулась, когда услышала шум в коридоре. Снимая пистолет с пояса, она тихо сказала: «Пост прибыл. Обычная дрель.
  
  Они молча вышли в коридор. Роберт встал на одно колено и направил дробовик в центр входной двери. Джоанна прошла по одной стороне коридора, подошла к входу, взглянула на своего мужа, который кивнул, поднял почту и отступил назад, прижавшись к стене.
  
  Ничего не произошло.
  
  Роберт остался на месте, пока она осторожно возвращалась по коридору. Она пролистала почту - барахло, пару счетов за коммунальные услуги, регистрационную карточку избирателя в местный совет и письмо, написанное от руки и адресованное Уиллу Кокрейну.
  
  Она открыла письмо, прочитала его содержание и срочно сказала: «Нам нужно позвонить Бетти, а затем Уиллу».
  
  Уважаемый мистер Кокрейн,
  
  Интересно, прислушались ли вы к моему совету держаться подальше от меня и моего бизнеса. Я надеюсь на это, потому что дела скоро будут решены, и мне было бы неприятно иметь дело с любым вмешательством. Как бы то ни было, вы причинили мне столько неудобств, что мне пришлось перенаправить некоторые ценные ресурсы в Соединенное Королевство.
  
  Эти ресурсы предназначены для наблюдения за близким вам человеком. Они не отступят, если я им не скажу или не прикажу убить этого человека. Решение, которое я приму, будет основано на вашем выборе. Я надеюсь, ради вас это тот, который отдает приоритет благополучию человека, о котором вы заботитесь, над вашим желанием получить аплодисменты от своих хозяев.
  
  Вы защитник слабых, мистер Кокрейн? Если да, то решение, которое вам нужно принять, очевидно.
  
  Время покажет.
  
  И я буду там, чтобы послушать.
  
  Ваш,
  
  Уильям
  
  ЧАСТЬ III.
  
  Девятнадцать
  
  Мы чувствовали себя напряженными и тревожными. Ему позвонила Джоанна, которая передала ему содержание последнего письма Уильяма и сказала, что Бетти и Альфи немедленно переезжают в новое место в Великобритании. Теперь он наблюдал за Сюзи, которая неподвижно сидела в столовой на Августштрассе. стол с мобильным телефоном у ее головы. Два часа назад он попросил ее ввести имена полковника Николая Дмитриева, Курта Шрайбера, Герлаша , Франсуа Гиллиамса , Саймона Рюбнера и Кроноса в базы данных ЦРУ. Она позвонила в Лэнгли. Пять минут назад ей перезвонили.
  
  Марк Оутс протянул ему кружку черного кофе. «Смена смены через тридцать минут».
  
  «Как сборная России?»
  
  "Одинаковый."
  
  «У них была доставка в отель?»
  
  «Не могу быть уверенным, но мы думаем, что нет».
  
  Уилл кивнул. "А ваша команда?"
  
  Марк улыбнулся. «Мы либо сидим на задницах, либо отмерзаем орехи. Лучше и быть не может ».
  
  «Это скоро изменится». Он задавался вопросом, сказывается ли на них наблюдение, проведенное командой. Но военизированный офицер выглядел настороженным и возбужденным. «Крайне важно, чтобы вы могли приставать к русским в тот момент, когда они уезжают».
  
  Марк отхлебнул кофе. "Мы знаем."
  
  «Как твои дочери?»
  
  "Какие?"
  
  «Они ведь учатся в университете?»
  
  Марк просиял. "Ага. Один в Эксетере, другой в Ньюкасле. Им это нравится ».
  
  «Дорогое в наши дни».
  
  «Черт возьми». Марк потер лицо. «Но они первые в моей семье, получившие высшее образование. Если из-за этого им не придется делать ночные круги в отеле, то это стоит каждого пенни ».
  
  «Вам удается найти время, чтобы проверить, что с ними все в порядке?»
  
  «Найти время - половина дела; так же сложно заставить их отвечать на мои звонки. Теперь они хотят быть взрослыми, не хотят, чтобы папа приставал к ним. Почему вы спрашиваете?"
  
  Уилл колебался. «Я единственный в секции, у кого нет никаких связей. Я не знаю, как остальные из вас справляются ».
  
  Сюзи подняла палец вверх. "Питер."
  
  Питер Роудс подошел к доске с маркером в руке.
  
  Прижав телефон к уху, Сюзи крикнула: «Николай Дмитриев. Подтверждено, что он был полковником КГБ, а впоследствии был начальником управления СВР S. Десять лет назад вышел на пенсию и с тех пор управляет виноградником на юге Франции. Французы некоторое время смотрели на него, прежде чем пришли к выводу, что он не представляет угрозы ».
  
  Питер записал свое имя и информацию, которую ему дала Сюзи.
  
  «Ничего о компании Gerlache, ничего о François Gilliams».
  
  Это не удивило Уилла. Он был уверен, что компания была прикрытием для разведывательного подразделения, той же команды, которая сообщила Алине его имя и домашний адрес, и что любой, кто якобы работает на компанию, будет использовать псевдоним.
  
  «Ничего о Кроносе».
  
  Питер спросил: «Вы проверили в DIA, не является ли это системой вооружения?»
  
  «Я знаю, как делать свою работу. Я сказал Лэнгли проверять все нужные места, включая DIA. Кронос не имеет для нас значения ».
  
  "Кроме одного." Уилл улыбнулся. «В греческой мифологии Кронос был титаном, носившим косу, которая могла разрезать небо. Он победил своего отца, правителя вселенной, и сожрал большинство своих сыновей, когда они были младенцами, чтобы они не могли вырасти и свергнуть его ».
  
  Петр спросил: «Откуда ты это знаешь?»
  
  Уилл пожал плечами. «Питер Пауль Рубенс нарисовал картину, на которой он ест своего ребенка, Посейдона. Я видел картину и читал о Кроносе на табличке под ней ».
  
  Питер засмеялся. «Наверное, вне работы вокруг тебя творится взрыв». Он повернулся, выглядел озорным и написал: « Кронос - бог, пожирающий его потомство».
  
  Сюзи сказала: «Курт Шрайбер. Бывший полковник Штази ».
  
  Питер обернулся, его лицо стало серьезным. «Подробности того, что он делал в Штази?»
  
  Сьюзи покачала головой. «Все, что у нас есть, это его звание. Достигнуть такого уровня стажа без упоминания его имени в другом месте означает, что он, должно быть, держал голову опущенной большую часть своей карьеры ».
  
  Питер посмотрел на Уилла. «Или его личность была защищена».
  
  Сюзи нахмурилась и тихо сказала звонившему: «Ты уверен?» Она посмотрела на Питера. «Шесть месяцев назад Интерпол разослал флаг в Лондон, Лэнгли и большинство европейских агентств - если имя Курта Шрайбера появится в ходе нашей работы, мы немедленно сообщим Интерполу».
  
  Уилл сказал: «Нам нужно понять интерес Интерпола к Шрайберу».
  
  «Это отслеживается».
  
  Уилл кивнул. «Что еще у тебя есть, Сюзи?»
  
  Она ответила не сразу. Затем она закрыла сотовый телефон, потерла живот и сказала: «Саймон Рюбнер. Офицер разведки Моссада. И последние шесть месяцев он также был агентом ЦРУ ».
  
  Уилл и Питер одновременно воскликнули: «ЦРУ!»
  
  Сюзи кивнула.
  
  Мысли Уилла метались. «Расскажите мне подробности. Все ».
  
  «Я не могу».
  
  "Почему?"
  
  «У меня нет допуска к секретной информации, чтобы читать что-либо о Рюбнере».
  
  Нетерпение охватило Уилла. «Патрик может получить это разрешение!»
  
  Сюзи не волновалась. «Это был Патрик на конце телефона. Он попытался получить разрешение, но затем был доставлен в офис директора разведки и велел заниматься своими делами. На самом деле, режиссер использовал гораздо более резкие выражения, чем это ».
  
  «Тогда Патрику нужно пойти дальше и поговорить с президентом!»
  
  Питер покачал головой. «Давай, Уилл. Для нас это непростое время. Патрик и Алистер не захотят рисковать дракой на таком уровне. Раздел может проиграть или может случиться хуже ».
  
  Уилл ударил кулаком по стене, вспомнив, что Алистер сказал ему в Лондоне.
  
  Все меняется. Разведывательное сообщество призывает к прозрачности, требует покончить с так называемыми теневыми оперативными группами и тому подобное. Дело не только в тебе. Если мы сделаем это неправильно, некоторые могут воспользоваться этим как возможностью закрыть нас.
  
  Уилл спросил Сюзи: «Есть ли упоминания о Михаиле в файлах двойного агента?»
  
  «Я все еще ищу. Пока ничего."
  
  Роджер вошел в комнату, проверяя работу своего пистолета. «Я что-то пропустил?»
  
  "Ничего. Мы попали в чертову преграду! » Питер подошел к Уиллу и спросил почти шепотом: «Вы слышали эти имена в доме Евтушенко? Как они связаны? »
  
  «Я нашел их среди прочего в подвале Евтушенко. Я понятия не имею, связаны ли они, и, учитывая деликатность нашей ситуации, мы никогда не узнаем ». Уилл посмотрел на Роджера и Марка. «Наш единственный шанс сейчас - следовать за российской командой к цели».
  
  Он попытался понять, что произошло в долине. Группа наблюдения должна была убить его; вместо этого казалось, что они пытались отогнать его обратно к полиции, чтобы они могли арестовать или убить его. Это была единственная причина, по которой он выбрался оттуда живым. В одном он был уверен, что сведения о предполагаемом взломе дома Евтушенко были ограничены отделом, его подчиненными и горсткой других высокопоставленных офицеров в Лэнгли и Лондоне. Один из них предал его, и этим человеком должен был быть тот же человек, который сообщил свое имя и адрес.
  
  Он задавался вопросом, был ли этот человек в комнате с ним.
  
  Двадцать
  
  К УРТУ Schreiber сидели за столом в кабинете Подворья в. Перед ним лежали бухгалтерские книги, содержащие счета нескольких его компаний, шесть файлов, которые он составил для потенциальных новых деловых партнеров, папка, содержащая проект бизнес-плана, чтобы сорвать заявку крупного нефтяного конгломерата на получение прав на бурение в южной части Тихого океана. а затем потребовать от конгломерата небольшое состояние, чтобы вернуть ставку, список мужчин и женщин, которых нужно было убить, и папку с буквой K на лицевой стороне. В этом файле ничего не было - записывать что-либо на бумаге было бы слишком опасно, - но он держал ее перед собой, чтобы сосредоточить внимание. В конце концов, ни один из его других проектов не был таким значительным, как активация Кроноса.
  
  Саймон Рубнер вошел в комнату и сел напротив него. «Вы хотели меня видеть, мистер Шрайбер».
  
  Курт накинул колпачок на перо золотой перьевой ручки Уилла Кокрейна и поставил ее во главе списка людей, которых он хотел убить. «Какая ситуация у нас по периметру?»
  
  «Мы думаем, что их может быть около пятнадцати одновременно. По крайней мере, вдвое больше этого числа. Все вооружены, у них есть сложное оборудование для наблюдения, быстрые машины, и они выглядят профессионально. Похоже, их не беспокоит то, что мы знаем, что они окружили наше жилище ».
  
  Старик снисходительно махнул рукой. «Они хотят, чтобы мы знали, что они наблюдают за нами». Он снял очки и отполировал линзы. «Евтушенко?»
  
  Рубнер провел пальцами по своей короткой бородке. «Мы пытаемся запихнуть ему еду и воду в горло. Это не легко. Его здоровье ухудшается; он окаменел ».
  
  Бывший офицер Штази улыбнулся. "Конечно, он". Он стал неподвижным, глубоко задумавшись. «Идут ли дела в России и Великобритании?»
  
  Рубнер кивнул. «Сестра Кокрейна и двое ее опекунов переехали. Мы наблюдаем за ними ».
  
  «Стражи?»
  
  «Команда мужа и жены: Алфи и Бетти Мэйн».
  
  «Их прошлое?»
  
  «Оба бывшие армейские, хотя отсутствовали очень давно. Видит Бог, Кокрейн мог выбрать лучших пехотинцев ».
  
  «Они не пехотинцы, и именно поэтому он их выбрал. Он доверяет им больше, чем кому-либо другому, защищая свою сестру. А это значит, что они очень ценны для него ».
  
  «Вы хотите, чтобы мы убили цель?»
  
  Курт на мгновение задумался. "Еще нет. Мы не знаем, преследует ли Кокрейн все еще нас, поэтому его любимого человека все еще можно использовать в качестве рычага. Выражение его лица стало холодным. «А что насчет офицера СВР?»
  
  Саймон Рубнер заговорил быстро. «Обнаружены жена и дети Михаила Салькова. Мы объяснили жене серьезность затруднительного положения ее семьи. Это произошло двадцать часов назад. Почти наверняка она рассказала о своем подходе своему мужу ».
  
  «Конечно, есть». Курт Шрайбер взглянул на окно своего кабинета. «Он все еще там?»
  
  "Включить и выключить. Но он всегда держит мужчин по периметру ». Рубнер подошел к окну, выглянул в него и скрестил руки. «Жена и дети переехали. Мы держали их под наблюдением. Что ты хочешь, чтобы мы сделали?"
  
  «Тактика против Михаила не сработала. Убить его семью ».
  
  "Да сэр."
  
  Курт спросил: «Все готовы?»
  
  «Ваши люди здесь и за периметром заряжены. Люди Михаила будут застигнуты врасплох ».
  
  "Сколько времени?"
  
  «Три часа ночи »
  
  «Выживших нет».
  
  «Да, мистер Шрайбер. Я полагаю, что колонна уедет отсюда через несколько минут ».
  
  Курт взял два листа бумаги с кодами. "Хороший. Не подведи меня, Саймон.
  
  Курт положил листы рядом друг с другом.
  
  «Что вы хотите, чтобы мы сделали с Евтушенко?»
  
  «Вы все еще держите его в кандалах?»
  
  «Он прикован цепью в подвале. Но даже если бы это было не так, я думаю, он был бы слишком слаб, чтобы сбежать ».
  
  Курт огляделся. «Это место сослужило нам хорошую службу, но после сегодняшней ночи оно будет скомпрометировано. Мы переместим нашу базу операций в одно из других мест в Германии ». Он улыбнулся. «Вы убьете наших нежелательных охранников; мы отправимся в колонне; Когда-нибудь после этого прибудет подкрепление Михаила, но к тому времени нас уже не будет; усадьбу обыщут, и Евтушенко найдут ».
  
  «Живой или мертвым?»
  
  "В живых. Но мне интересно, что русские сделают с ним, учитывая, что его кража газеты в конечном итоге привела к расправе над их коллегами? »
  
  Рубнер почувствовал беспокойство. Хотя он не привыкать к смерти и жестоким действиям, он не получал от них удовольствия. Курт был совсем другим. Бывший офицер Штази наслаждался страданиями других. «Они разорвут его на части».
  
  "Точно." Курт пристально посмотрел на бывшего офицера Моссада. - Главное, чтобы вы завтра благополучно доставили меня в Шварцвальд. Через сорок восемь часов Кроноса выпустят. Тогда все будет иначе ».
  
  21
  
  B Этти Мейн пытался представить себе , как Сара Cochrane войлока. Во время службы в Четырнадцатой разведывательной роте и последующего развертывания Уиллом и другими сотрудниками МИ-6 она проделала большую работу по защите. Это научило ее тому, что эмоции, которые испытывают те, кто находится на ее попечении, сильно различаются в зависимости от обстоятельств угрозы, направленной против них, какого они типа людей, какой свободы передвижения им была предоставлена, какого они возраста, пола и и, что особенно важно, как долго они находились под охраной. Но со временем появились общие модели поведения. Если продолжительность защиты превышала неделю, последовательность часто была абсолютным страхом и замешательством, открытой враждебностью по отношению к стражам, смирением с ситуацией, бунтом по отношению к детали защиты, безрассудным поведением, конфронтацией, затем негодованием. Последовательность действий сильно отличалась от моделей поведения заложников. Но иногда люди, которых защищала Бетти, пытались скрыть свои эмоции, ведя себя так, как будто они в порядке или смирились со своей ситуацией. Тогда они могут попытаться убежать глубокой ночью. К счастью, она поступила мудро с их игрой и помешала им совершить идиотскую ошибку. Она быстро поняла, что для их безопасности жизненно важно никогда не доверять людям, которых она защищает.
  
  Но Сара была другой. С тех пор, как она была под опекой Бетти и Алфи, она все глубже и глубже погружалась в свою оболочку, едва ли не вставая с постели только по настоянию мужа, изо всех сил пытаясь есть, ее внешний вид ухудшался. Она не притворялась, Бетти была в этом уверена. Вместо этого казалось, что она пережила какую-то травму, которая была результатом чего-то гораздо большего, чем ее нынешние обстоятельства.
  
  Они прибыли в Шотландское нагорье три дня назад, покинув свое прежнее местоположение в Дартмуре в западной части страны в течение тридцати минут после того, как им позвонила Джоанна. Расположенный на берегу озера Лох-Дамф в Северо-Западном нагорье, большой охотничий домик с четырьмя спальнями обычно превратился бы в потрясающее место для отдыха. Он был окружен горами, имел ручей, который бежал через рощу позади участка, находился в конце дороги длиной в милю, за которой нужно было двадцать минут доехать до ближайшего дома, и недавно был отремонтирован и расширен, чтобы включить большую столовую и зимний сад, оружейную комнату и двойной гараж с морозильной камерой для подвешивания оленей.
  
  Бетти выбрала его не только потому, что он был изолирован, давал прекрасный вид на всех, кто едет к дому, и к нему было очень трудно добраться пешком с других направлений, но и потому, что она думала, что это место изменит настроение Сары. Не было. Во всяком случае, она стала еще более замкнутой.
  
  Из кухонного холодильника Бетти достала бекон, сосиски из оленины, яйца, грибы и жареный картофель, оставшиеся после вчерашнего ужина. Она сомневалась, что Сара будет много есть, но это не помешало бы ей готовить для всех. В 1:00 вечера точно, они все садятся вокруг кухонного стола с едой перед ними. И в 7:00 вечера они сидели в оранжерее обеденным столом , чтобы съесть их обед. Когда он не был в движении, рутина была важна. Это помогало нормализоваться каждый день.
  
  Она вышла через кухню за мужчинами. Алфи шел к ней по одному из горных склонов. Бывший сержант SAS выглядел гораздо лучше в дебрях Шотландии, чем когда они забрали Сару и Джеймса из своего элегантного лондонского дома. Одетый в походное снаряжение, он шагал и прыгал по неровной и мерзлой земле с энергией мужчины вдвое моложе. Он проверял свои ловушки - примитивные системы сигнализации, сделанные из проволоки и пустых банок из-под кокса, которые, если в них войти, вызовут достаточный шум, который будет слышен изнутри дома. Они знали, что сработала сигнализация. Это было межсезонье строго регламентированного календаря охоты на оленей; в это время года олени часто спускались с гор, чтобы укрыться в долине и съесть пищу, оставленную им жабрами поместья. Прошлой ночью Альфи трижды вскочил с кровати из-за грохота банок, гремящих друг о друга, только для того, чтобы обнаружить, что каждый раз его ловушки срабатывали из-за большого благородного оленя.
  
  Джеймс был виден между деревьями в роще. Стоя у горного ручья, он громко ругался, потому что его леска зацепилась за деревья. Это случилось уже в третий раз за сегодня, к большому удовольствию Алфи, хотя бывший спецназовец был тем, кому приходилось карабкаться по деревьям и распутывать цепочку. Бетти невзлюбила Джеймса при первой встрече с ним - хотя он, несомненно, был очень умен, но также был педантичен, суетлив, слаб и глуп, - но чем больше времени она проводила в его компании, тем больше он ей нравился. Он всегда вставал в 6 часов утра , звонил в свою юридическую фирму и лгал им, что его жена все еще больна и ему нужно оставаться дома, чтобы ухаживать за ней, играл с Альфи в карты до утра и мыл посуду. А теперь он безнадежно пытался поймать их ужин.
  
  Бетти огляделась. Прямо сейчас у озера и окружающих его гор четыре климата. На севере шел дождь; восток падал снег; на западе небо было чистым и голубым; а на юге темные облака закрывали горные вершины. Она опустила взгляд и посмотрела на след. Наверху стояла неподвижная синяя машина.
  
  Алфи подошел к ней и сказал: «У меня было второе наблюдение. А что насчет тебя, лепесток? "
  
  "Одинаковый." Она не сводила глаз с машины.
  
  «Будем ли мы перемещать локации при третьем или четвертом наблюдении?»
  
  «Третье наблюдение».
  
  Алфи сунул одну руку в карман пиджака, а другой сунул сигарету без фильтра в уголок рта. "Я думаю ты прав. Считай, что это просто туристы, вернувшиеся для фотосессии ». Он закурил сигарету. «Но третье наблюдение означает, что это куча плохих людей».
  
  Бетти сжала руку мужа и тихо сказала: «Я не могу позволить Саре увидеть что-нибудь грязное, ангел. Она и так в плохом состоянии. Она села на замерзшую вереск. «Если кто-то придет за нами, мы должны постараться свести к минимуму суету».
  
  Алфи передал свою недокуренную сигарету Бетти, которая затянулась и вернула ему. "Где она?"
  
  «На диване, ничего не делая».
  
  «Это связано с ее братом, не так ли?»
  
  Бетти кивнула. "Я так думаю."
  
  Алфи стряхнул пепел с сигареты. «Никогда не могу разобраться в глубоких и значимых вещах».
  
  Бетти не отрывалась от синего автомобиля, когда он уезжал. «Это одна из причин, почему я люблю тебя. Вы прямолинейны ».
  
  Альфи ухмыльнулся. «Либо так, либо это потому, что у меня нет клеток мозга, чтобы знать, как тебе ответить». Ему в голову пришла идея. «После обеда как насчет того, чтобы отвезти ее в Лохкаррон, сделать ее полезной, сказать ей, что она должна купить что-нибудь на ужин, и, кстати, как она готовит?»
  
  "Стоит попробовать." Бетти протянула руку, и Алфи схватил ее и поднял на ноги. «Я пообедаю. Будьте любовью и помогите Джеймсу с его запутанной линией. Но на этот раз не называй его тупым плонкером.
  
  "Вы правы." Когда Бетти шла в домик, Альфи надел предохранитель своего скрытого пистолета, вынул руку из куртки, посмотрел на неподвижную синюю машину и пробормотал себе под нос: «Лучше не возвращайся».
  
  О дной из мужчин Курта Шрайбера смотрел Alfie через телескопический прицел снайперской винтовки. «Он смотрит в нашу сторону, но с такого расстояния он не может заглянуть в нашу машину».
  
  Его коллега включил зажигание. «Пусть смотрит. Все остальные могут взять на себя наблюдение ».
  
  Четыре команды по три человека, все спрятаны в горах вокруг сторожки.
  
  «Рад, что это те, кому сегодня нужно заморозить яйца. И я буду еще рад, когда Шрайбер отдаст нам приказ застрелить ее.
  
  «Не волнуйся. В любой день." Держа голову Альфи в перекрестии винтовки, снайпер имитировал звук выстрела пули с глушителем.
  
  Двадцать два
  
  G Ot его!» Сьюзи сияла, глядя на экран ноутбука. «Михаил Сальков».
  
  "Вы уверены?" Уилл положил руку на обеденный стол на Августштрассе и перегнулся через плечо, глядя на компьютер.
  
  Аналитик ЦРУ кивнул. «Мне потребовалось несколько дней, чтобы убедиться. Я чертовски уверен, что это именно он.
  
  «Как ты его заполучил?»
  
  «Сообщения. Я сосредоточился на файлах двойных агентов, где мы вербовали агентов, которыми руководили российские офицеры, размещенные за границей ».
  
  При этом эти российские разведчики будут размещены как дипломаты, а их настоящие имена будут объявлены стране пребывания.
  
  «Пришлось просмотреть более тысячи файлов, чтобы сузить список до этих четырех». Она перемещала курсор, пока на экране не появилось четыре отсканированных отчета о контактах с ЦРУ. Указывая на экран, она сказала: «Эти два агента ЦРУ были выгнаны из российского посольства в Париже четыре года назад. Смотреть." Она постучала пальцем. «Агент Фолекс сообщает своему куратору из ЦРУ, что его куратор из СВР Трофим Выготский покидает Францию ​​через неделю и его заменяет Михаил Сальков; что Сальков будет его новым хендлером. А здесь, - она ​​пошевелила пальцем, - агент Эстлер говорит то же самое другому куратору ЦРУ. Второй отчет на день старше первого ».
  
  «Это ничего не значит».
  
  "Подожди." Сюзи закрыла отчеты, оставив два на экране. «Год назад двух российских двойных агентов ЦРУ выгоняют из посольства России в Осло. Агент Адрас и агент Шорм сообщают своим кураторам ЦРУ, что их куратор из СВР, дипломат по имени Георгий Бордюжа, возвращается на работу в головной офис. Его заменяет Сальков и назначается передаточное собрание ».
  
  «Это все же не означает, что офицер СВР, который гонится за той же газетой, что и мы, - это Михаил Сальков». Уилл нахмурился, когда ему в голову пришла мысль. «Как долго Сальков был отправлен в Париж и Осло?»
  
  Сюзи улыбнулась. «Я знал, что ты не просто красивое лицо. Имя Салькова бросается мне в глаза по двум причинам, и ваш вопрос относится к одной из них ».
  
  «Его отправляли в Париж и Осло только на короткое время?»
  
  "Точно. Париж: два месяца; Осло: шесть недель ».
  
  «Спрыгнул с парашютом для устранения неполадок».
  
  «Вот о чем я думаю».
  
  "А вторая причина?"
  
  Сюзи закрыла свой ноутбук и повернулась к Уиллу. «Сальков встречает Фолекса и Эстлера. Неделю спустя их тела выбрасываются на берег реки Сены со сломанными шеями. Сальков встречает Адраса и Шорма. На следующий день Адрас сбивает разгоняющаяся машина; Шорма ограбили и зарезали на закоулках Осло ».
  
  «СВР думает, что у них есть ненадежные агенты во Франции и Норвегии, поэтому посылает человека, чтобы заткнуть дыры». Уилл отошел от Сюзи и встал рядом с Питером, который смотрел на доску с вопросами и возможными ответами.
  
  Питер кивнул. «Ты был прав, Уилл». На доске он написал Михаил Сальков: «Ловец шпионов» .
  
  Сюзи растянула спину. «Я не анализировал файлы двойных агентов МИ-6, потому что они не выпустят зашифрованную карту, чтобы я мог прочитать их файлы здесь. Но я уверен, что имя Михаила появится вместе со смертью некоторых из их агентов ».
  
  "Я тоже." Питер улыбнулся, быстро подошел к Сюзи и, к ее удивлению, обнял американского аналитика. «Отличная работа, Сьюзи Сью!»
  
  Сюзи улыбнулась, выглядела счастливой. "Это, не так ли?"
  
  «Хаггин хорош». Лейт зевнул, войдя в комнату с книгой, которую Уилл купил Сюзи. «В четвертой главе говорится, что объятия вызывают выброс эндорфинов, которые вызывают чувство удовлетворения между матерью и ребенком; он объясняет, что вы можете получить это освобождение на работе так же легко, как дома или в тренажерном зале ». Он сунул в рот электронную сигарету.
  
  Адам Тарк вышел из кухни и протянул Сюзи кружку. «Немецкая ромашка. Купил сегодня вечером после смены в отеле. Это успокаивающее и пищеварительное средство, совершенно безопасное во втором триместре ».
  
  Сюзи взяла напиток у бывшего солдата САС. «Ребята, вы проводите все свое время в Гранд Хаятт, думая о том, что мне следует и не следует делать во время беременности?»
  
  Адам ухмыльнулся, хотя его изуродованное лицо больше походило на гримасу. «В большинстве случаев да». Шотландец застегнул молнию на флисовой куртке. «В любом случае, у нас есть корыстные интересы. Мы с Роджером поспорили по двести долларов, что это будет девочка; Марк, Питер и Лейт поспорили, что это будет мальчик ». Он взглянул на Уилла. «Босс, вы хотите сделать ставку?»
  
  «Конечно, поставь меня за девушку». Уилл надел куртку. «Если это нормально, Сюзи?»
  
  "Почему нет?" Аналитик ЦРУ хлопнула обеими руками по обеденному столу и встала со стула. «Я решу, кому я хочу выиграть пари, а затем выставлю ребенка правильного пола. Может быть, победители помогут мне получить пятьдесят процентов выручки ».
  
  Уилл улыбнулся. «Есть ли прогресс по запросу Интерпола о Курте Шрайбере?»
  
  «Алистер и Патрик все еще изучают это».
  
  "Держи меня в курсе." Зазвонил сотовый телефон Уилла. Звонил Роджер. Он слушал офицера ЦРУ в течение трех секунд, прежде чем захлопнуть телефон и крикнуть: «Русские в движении! Роджер и Марк преследуют их в машине. Адам, Лейт: возьми оружие. Нам нужно идти сейчас же! »
  
  F наши минут спустя, Уилл, Laith, и Адам были в SUV. Адам ехал очень быстро, пробираясь сквозь вечернее движение города. Лейт был рядом с ним, прижимая микрофон военной связи к его горлу. «Мы мобильны. Куда мы направились? »
  
  В наушнике Уилл услышал голос Марка. «Они движутся на запад. Два внедорожника. Вперед, на Унтер-ден-Линден.
  
  Уилл вставил магазин в свой пистолет SIG Sauer P226. «Какая у них скорость?»
  
  "Обычный."
  
  «Как вы думаете, они знают, что вы на них?»
  
  "Нет. Движение тяжелое. Но если они уезжают из города, мы должны надеяться, что они останутся на крупном шоссе ».
  
  Уилл расстегнул молнию на большой парусиновой сумке и вытащил три штурмовых винтовки M4A1 с гранатометами. Он положил винтовку и подсумок с запасными магазинами и гранатами рядом с каждым из своих коллег, а третий оставил себе. «Их нельзя использовать без крайней необходимости. И никаких мертвых русских ».
  
  «Нет мертвых русских?» Лейт покачал головой, похлопал по винтовке и улыбнулся. «К чему пришел мир?»
  
  Адам выехал на машине по дороге побольше. «Мы на Унтер-ден-Линден, направляемся в район Тиргартен».
  
  Роджер ответил: «Тебе нужно наверстать упущенное. Цели движутся через Вестенд, примерно в пяти милях от вас ».
  
  Адам поставил ногу на пол, умело перемещая внедорожник вокруг более медленных машин. Уилл и Лейт внимательно осматривали дорогу впереди и иногда оглядывались назад, ища следы полицейских машин. Меньше всего им было нужно, чтобы полицейский попытался остановить их за превышение скорости.
  
  «Цель движется через Пихельсдорф; замедлился до сорока миль в час ».
  
  Адам сказал: «Возможно, намеревается свернуть на север, направляясь в Шпандау. Или к югу от Потсдамского шоссе.
  
  Десять секунд тишины.
  
  Марк сказал: «Они едут по Потсдамскому маршруту. По-прежнему, похоже, не тороплюсь ».
  
  Уилл нахмурился. «Роджер, как они себя вели, когда выписывались из отеля?»
  
  «Они сделали это быстро, но не выглядели так, как будто были в панике».
  
  Уилл кивнул. «Я думаю, что эта поездка была спланирована заранее, и они едут со скоростью, которая позволит избежать внимания полицейских, но при этом доставит их к месту назначения вовремя».
  
  "Похоже на то."
  
  Они ехали десять минут, прежде чем Адам сказал: «Хорошо, я тебя вижу». Они выходили из города и въезжали в сельскую местность. «Мы захватываем точку».
  
  Марк ответил: «Понятно».
  
  Транспортное средство Роджера и Марка замедлило движение, сменило полосу движения и двинулось за другим автомобилем.
  
  Адам проехал мимо них и держал свой внедорожник позади двух других машин. За ними были русские машины. «Предлагаем переключаться каждые десять минут. Теперь мы ничего не можем сделать, кроме как следовать за ними ».
  
  S Узы увидела , что она получила сообщение от Патрика говорила ей позвонить Алистеру. Получив еще один сотовый телефон, один из десяти имеющихся у нее, она нажала на клавиатуре. Алистер ответил на четвертом гудке.
  
  «У тебя есть кое-что для меня?»
  
  Старший офицер МИ-6 ответил: «Имя Курта Шрайбера было отмечено Интерполом, потому что любую информацию, касающуюся этого человека, необходимо направить главному прокурору Международного уголовного суда».
  
  В компетенцию суда, расположенного в Гааге, входило расследование и судебное преследование лиц за геноцид, преступления против человечности и военные преступления.
  
  «Что сказал Интерпол?»
  
  «Они понятия не имеют, почему прокурор заинтересовался Шрайбером, хотя они и сказали, что это напрямую связано с важным свидетелем».
  
  «Кто свидетель?»
  
  «У Интерпола нет имени, но он знает, что свидетель обратился в суд шесть месяцев назад и с тех пор содержится под стражей в Голландии».
  
  «Он, должно быть, намеревается дать показания по поводу того, что сделал Шрайбер».
  
  «Это мое мнение».
  
  «Вы говорили в суде?»
  
  «Я попытался поговорить с главным прокурором, чтобы узнать, в чем его заинтересованность в Курте Шрайбере. Он сказал мне, что я должен поддерживать связь по этому поводу только с Интерполом, что, если я попытаюсь позвонить ему еще раз, он пожалуется председателю суда и Генеральному секретарю ООН, что британская разведка пытается исказить ход действий. справедливость."
  
  Сьюзи фыркнула. «Это было немного сильно».
  
  «Ясно, что он не хочет, чтобы наши люди обнюхивали его. Тебе удалось что-нибудь узнать о Шрайбере?
  
  «Ничего, кроме его прежнего статуса в Штази. С тех пор этот парень исчез ».
  
  T горе часов спустя, Уилл и его команда двадцать миль за пределами Ганновера, вождение в темноте на главной E30 шоссе.
  
  Роджер сказал: «Мишени съезжают с дороги на заправочную станцию».
  
  Уилл срочно спросил: «Есть ли шанс, что у них есть какой-нибудь из наших номерных знаков?»
  
  «Невозможно в этом свете. Кроме того, мы всегда держались позади других транспортных средств, поэтому их обзор был заблокирован ».
  
  "Хорошо. Роджер, Марк: следуйте за ними. Мы остановимся на твердой обочине ».
  
  Три минуты спустя Марк сказал: «Они заправили свои машины топливом, переместили их на стоянки, пьют кофе и едят. Держать." Очередь замолчала. «Один мужчина выходит из машины; второй вылезает из другого. Они перебираются к своим машинам. Уберите большие мешки. Вернитесь к пассажирским дверям. Войдите с сумками ».
  
  Роджер заговорил. «Все сосредоточены на том, что находится в сумках».
  
  Уилл спросил: «Что происходит?»
  
  Офицер ЦРУ ответил: «Я предполагаю, что они готовятся к прямым действиям».
  
  Двадцать три
  
  M ikhail Сальков погнал внедорожник по Нижней Саксонии Люнебург Heath. Было почти три часа ночи , кромешная тьма, но он прошел по этому маршруту достаточно раз, чтобы проделать это без помощи карт или дневного света. Как всегда, с тех пор, как он был в Германии, он был одет в джинсы, ботинки и ветровку - одежду, которая позволяла ему драться в случае необходимости. Сегодня будет драка. Он дал указание, что в 5:00 утра пятнадцать мужчин по периметру усадьбы Курта Шрайбера будут усилены пятнадцатью отдыхающими, и объединенные силы нападут на собственность Курта. Это было его последнее средство: он знал, что усадьба надежно защищена, но теперь время было его врагом, так как Курт не потерпел бы, чтобы оставаться в ловушке в комплексе надолго.
  
  Он чувствовал себя неловко, давая задание людям, которые наблюдали за этим местом. Большинство из них были восточноевропейскими бойцами, отлично справлявшимися с наблюдением и другими учениями по ремеслу, но менее половины из них имели какое-либо предшествующее военное обучение. Только Михаил был бывшим спецназовцем, который провел пять изнурительных лет в спецназе «Вымпел», прежде чем перейти в СВР, и он использовал свой опыт, чтобы разработать план нападения, чтобы каждый человек точно знал, что делать. Тем не менее его люди были любителями. Вчера вечером он сказал своим подчиненным, что не будет ничего постыдного, если кто-то из них решит не участвовать в наступлении. Никто из них не ушел.
  
  За последние двадцать четыре часа он много раз обдумывал, стоит ли перебросить своих четверых людей по периметру усадьбы. Они были профессионалами, все спецназовцы, и их присутствие здесь легко стоило бы еще тридцати необученных, но храбрых бойцов. Но если сегодня что-то пойдет не так и Курт сбежит, ему нужно, чтобы они опередили Курта, готовые заблокировать его путь в Шварцвальд. По этой причине четыре часа назад он приказал им покинуть свой берлинский отель, отправиться на запад и ждать на окраине Ганновера.
  
  Его мысли обратились к семье. Его жена, Диана, позвонила ему день назад и сказала, что ей угрожали мужчины, представляющие человека, которого он искал, что он должен отправить гонца в собственность, которую он наблюдал, с запиской, чтобы сказать, что он полностью уход с места. Его желудок дернулся, когда он услышал ее голос, а когда звонок закончился, он часами пытался решить, что делать. Наконец, он перезвонил ей и сказал, что отправляет трех бывших доверенных лиц милиции в их московский дом. Они увезут ее и двух их дочерей - Татьяну и Яну - в безопасное место. Чего он ей не сказал, так это того, что он приказал еще четырем бывшим сотрудникам ФСБ следить за безопасным местом. Он знал, что люди Курта последуют за его семьей и, без сомнения, попытаются убить их, когда он понял, что Михаил не собирается отступать. Если бы они это сделали, то столкнулись бы с неожиданной силой.
  
  Но угроза его семье значительно усилила желание Михаила схватить Курта Шрайбера за горло. Он хотел этого так же сильно, как хотел получить бумагу. Чуть более чем через два часа он надеялся поднести пистолет к виску Курта и сотовый телефон ко рту, говоря ему, чтобы он приказал своим людям отступить от его семьи. Если бы бывший офицер Штази этого не сделал, Михаил без колебаний нажал бы на курок.
  
  Он замедлил машину и выключил фары, приближаясь к тому месту, где всегда останавливался, чтобы осмотреть периметр и усадьбу, прежде чем продолжить свой путь пешком. Съехав на внедорожнике с дороги, он остановил его и вышел из машины. В дневное время на расстоянии двух тысяч ярдов между этой позицией и усадьбой виднелась холмистая земля с вереском, черничной пустошью, ручьями, изолированными деревьями и редкими стадами вересковых овец. В трехстах ярдах вокруг усадьбы земля была более плоской и невыразительной. Периметр, где размещались средства СВР, находился недалеко от окраины этой равнины.
  
  Включив свой тепловизионный бинокль ISS T-iV HD, он три секунды подождал, пока включится военное оборудование, затем поднес его к глазам. Хотя он был почти в миле от него, он мог видеть белые изображения четырех мужчин, все они были расположены именно там, где должны были быть. Переместив бинокль на несколько миллиметров, он заметил еще троих своих людей, все стояли и разошлись по сторонам. Остальные его люди были вне досягаемости и видимости, за зданиями усадьбы. Убедившись, что его мощный пистолет SOCOM MK23 .45 калибра надежно закреплен под курткой, он рванул вперед.
  
  Затем он побежал, перепрыгнул через ручей и направился к возвышенности, когда услышал далекие выстрелы. Быстро дыша, он поднес бинокль к глазам и сказал: «О нет!»
  
  В миле отсюда мужчины выбегали из усадьбы. Из-за периметра СВР в сторону усадьбы двигалось больше мужчин. Его активы застряли между обеими силами. Он стоял неподвижно, зная, что не успеет вовремя, и смотрел, как один из его людей падает, другие появляются из-за фермы, трое из них падают и остаются неподвижными, вспышки света, когда некоторые из них открывают огонь, новые вспышки свет от врагов, когда они открыли ответный огонь. Один за другим он видел, как его люди убивают, у них нет шансов на побег, они попадают в ловушку клещей, единственной целью которой было уничтожить его людей. Он видел, как упал последний из них.
  
  Больше света, но это было ярче. В усадьбе из флигелей выехала техника. Мужчины в комплексе подбежали к ним и вошли. Те, кто атаковал периметр снаружи усадьбы, отступили; через несколько секунд они направились к другим машинам, спрятанным в пустоши. Михаил проигнорировал их, сосредоточился на нескольких машинах, выезжающих с усадьбы, и пробормотал: «Ублюдок!»
  
  Его подкрепление не должно было быть здесь еще два часа. Если он позвонит им сейчас, они доберутся сюда не менее двадцати минут, а может, и дольше. Он наблюдал за конвоем. Он направлялся от усадьбы по дороге, по которой он ехал. Примерно через пять минут он будет проезжать в пределах ста ярдов от его скрытой машины.
  
  Михаил решил, что единственное, что он может сделать, это дождаться их прохождения, сесть в его внедорожник, преследовать конвой, приказать своим оставшимся силам обыскать усадьбу и избавиться от тел их коллег и сказать своей команде стрелков из четырех человек, что они должны были быть готовы перехватить конвой. Он потянулся за мобильным телефоном и побежал к своей машине.
  
  24
  
  О дной из них по телефону. Двигатели заведены. Машины едут ».
  
  Адам включил зажигание. «Мы возьмем точку». Он не выключал фары, смотрел, как два российских внедорожника снова выезжают на шоссе, съехал с обочины, проехал за гражданским автомобилем, затем включил фары. "Дерьмо! Они едут в быстром темпе ».
  
  «Оставайся на них. Меня не волнует, увидят ли они нас ». Уилл схватился за пистолет, оглянулся через плечо и увидел, как машина Роджера и Марка выехала из заправки. «Что-то не так, - сказал он в трубку.
  
  «Да, у меня такое чувство». Марк ускорился. «Не думайте, что это мы их напугали. На заправке было еще девятнадцать машин ».
  
  Роджер добавил: «Это сделал звонок по мобильному телефону».
  
  Уилл огляделся. «Как вы думаете, у них есть группа по противодействию наблюдению? Может, они нас заметили; звонок исходил от них ».
  
  "Неа. Искал еще с Берлина. Нет команды ».
  
  «Скорее всего, звонок от Михаила», - сказал Уилл. Теперь Адам ехал со скоростью почти сто миль в час. «Но это не умышленно. План изменился ».
  
  Внедорожник Марка въехал позади Адама. «Они должны знать, что мы их преследуем. Будем надеяться, что они подумают, что мы дети, ищущие гонки ».
  
  Уилл сунул пистолет в куртку и обеими руками держал штурмовую винтовку. «Хорошая мысль, но я сомневаюсь, что они думают об этом прямо сейчас».
  
  Машины русских шли на сорок ярдов впереди них, увеличивая скорость, перемещаясь между другими машинами.
  
  «Выход приближается. Сто ярдов. Они не замедляются. Блядь!" Адам дернул руль вниз, когда российская команда быстро выехала на выезд. Выйдя за угол, он крикнул: «Они пытаются нас потерять».
  
  Автомобиль Роджера был всего в футах позади, его шины визжали, когда он въезжал на поворот. «Для этого им было бы лучше поехать в Ганновер».
  
  "Точно." Уилл обернул ремешок автомата вокруг своего предплечья. «Они идут в штурм. Ожидать. Скорее всего, они думают, что мы копы. Они попытаются убить нас, если подумают, что мы им помешаем ».
  
  Теперь они были на второстепенной дороге, пересеченной сельской местностью.
  
  «Множественные встречные фары». Адам включил пониженную передачу и резко затормозил, как и российские машины. «Всего восемь машин. Все похожи на внедорожники ».
  
  Уилл смотрел на приближающийся конвой, его мысли метались. «Это их цель, и это наша цель!»
  
  Конвой находился в девяноста ярдах от нас. Рядом с ним промчалась одна из российских машин, доехала до конца, развернулась и остановилась, заблокировав дорогу. Другой сделал то же самое во главе колонны, которая теперь оказалась зажатой между двумя машинами.
  
  Когда Адам остановил машину в двадцати ярдах от ближайшей российской машины, русские выскочили из машин и начали открывать огонь из автоматов по колонне. Сразу же люди, находившиеся в машинах, открыли ответный огонь.
  
  Уилл выскочил из машины, прицелился и выстрелил из гранаты. Одна из машин конвоя взорвалась. Перезаряжая гранатомет, он кричал по-русски: «Здесь, на помощь! Здесь, чтобы помочь! »
  
  Двое ближайших к нему русских использовали свой внедорожник в качестве щита, по очереди вырывая укрытие и стреляя в топливные баки конвоя. Те, кто находился на другом конце колонны, делали то же самое. В их машины попали сотни снарядов; люди в колонне стреляли через окна.
  
  Уилл снова выстрелил, и второй автомобиль взорвался. Роджер пробежал мимо него, низко пригнувшись, направляясь прямо к ближайшим русским, крича: «Друг. Друг ». Адам, Марк и Лейт были по обе стороны дороги, стреляя управляемыми очередями в лобовые стекла.
  
  Уилл увидел движение. "Роджер! Вниз! Граната! »
  
  Когда офицер ЦРУ бросился на землю, машина русских оторвалась от земли и снова рухнула. Осколки металла пронзили двух русских, мгновенно убив их.
  
  Роджер подполз к разрушенной машине русских и нырнул в укрытие, когда в нее попали новые снаряды. Он крикнул по-английски: «Бей их с флангов» и повторил инструкцию по-русски. Он встал, подставив перед противником верхнюю часть тела, и выпустил непрерывную очередь по машинам.
  
  Один из российских мужчин в конце колонны вырвался из укрытия и получил огнестрельное ранение в голову и грудь.
  
  Лейт и Адам побежали с одной стороны колонны, Марк - с другой. Последний оставшийся член российской команды выбежал из-за машины, стреляя из автомата. Пули из конвоя пробили ему в груди большую дыру.
  
  Уилл побежал, запрыгнул на капот первой разрушенной машины, затем запрыгнул на крышу второй машины и начал стрелять сквозь крыши, в то время как остальная часть команды Уилла атаковала ряд машин с боков. Уилл прыгнул на следующий внедорожник, продолжил стрелять по крышам машин и двинулся дальше, повторяя упражнение, пока не оказался на последней машине в колонне. После контролируемых очередей в зоне водителя и пассажира, а также в багажник Уилл крикнул: «Прекратите огонь».
  
  Он спрыгнул и начал вместе со своими коллегами обыскивать каждый внедорожник.
  
  Все в колонне были мертвы.
  
  Полицейские сирены.
  
  Уилла тошнило от разочарования и неудач, когда он крикнул: «Нам нужно уйти прямо сейчас!»
  
  M ikhail использовал свой бинокль , чтобы посмотреть Волю и его команду бежать , чтобы их транспортные средства и покинуть сцену. Он подождал несколько секунд, затем выстрелил в свою машину и быстро поехал к разрушенной колонне. Выйдя из машины, он побежал вдоль колонны, заглядывая внутрь каждого внедорожника, не обращая внимания на далекие звуки полицейских сирен. Проверив последнюю машину, он сильно ударил ее ногой и крикнул: «Ублюдок!»
  
  Шрайбера не было ни в одной из машин.
  
  Он обманул Михаила, отправив фиктивный конвой.
  
  А это могло только означать, что теперь он был свободен, направляясь в Шварцвальд. Но Михаил понятия не имел, куда в обширном регионе направляется Шрайбер.
  
  Он побежал обратно к своей машине, сильно нажал на педаль газа и погнался за командой Уилла. Последней надеждой было последовать за большим офицером МИ-6. Но он без колебаний убьет оперативника, если он встанет у него на пути.
  
  Двадцать пять
  
  Н ледяная рано утром ветер заушали Саймон Rubner , как он опустился на колени и использовать шпатель , чтобы вырыть через почву горной вершины Шварцвальда. На мгновение он задумался, был ли он в нужном месте, были ли изменены номера кода в хранилищах СВР или ЦРУ. Его инструмент ударил по металлу, он стер землю и вздохнул с облегчением.
  
  Металлический ящик был в яме.
  
  Он смотрел на это.
  
  Многие люди приложили огромные усилия, чтобы доставить его в это место, но никто из них не пожертвовал так много и так усердно, как он, чтобы выяснить местонахождение DLB. Это началось полгода назад. Он старался уйти из Моссада, чтобы получать более прибыльную зарплату в частном секторе, и провел несколько осторожных запросов у потенциальных работодателей. Позже он узнал, что одна из них была прикрытой компанией, принадлежащей г-ну Шрайберу. В течение трех недель у него взяли интервью двенадцать мужчин и женщин. Они ничего не сказали ему о своем происхождении, но он мог сказать, что все они были бывшими офицерами разведки, потому что они задавали ему четко сформулированные вопросы, которые были разработаны, чтобы не только определить, последовательны ли его ответы, но и тонко выявить портрет его персонажа. Он видел, что они делали, и они это знали. Таким образом, он сыграл честно и сказал им, что деньги были его главным мотиватором, и что юридические аспекты никогда не были особенно интересны для него в его работе. В конце его двенадцатого собеседования женщина-интервьюер сказала ему, что рекомендует продвинуть его на последнее собеседование и что в случае успеха он будет принят на работу. Два дня спустя, воскресным утром, пожилой невысокий джентльмен постучал в дверь своего дома в пригороде Тель-Авива. Он представился полковником Куртом Шрайбером и сказал, что был там, чтобы провести заключительное собеседование.
  
  Саймон был совершенно не готов к интервью, и ему пришлось попросить жену и дочь-подростка выйти на несколько часов, чтобы дать им уединение. Он просидел с мистером Шрайбером в гостиной до полудня. В конце сеанса он был морально истощен. Немец почти не говорил, вместо этого сидел неподвижно, его глаза мерцали за очками без оправы, с легкой улыбкой на лице и выражением и манерой поведения, которые предполагали безмерный интеллект, сосредоточенность, восприимчивость и жестокость.
  
  Саймон проводил его к входной двери, после чего г-н Шрайбер повернулся к нему и сказал, что будет платить ему один миллион долларов в год с надбавкой за результативность и что он должен уйти в отставку на следующий день. Саймон сразу же согласился. На других вакансиях, которые он рассматривал, зарплата была меньше пятой части того, что предлагал немец.
  
  После того, как он уведомил Моссад, он увез свою жену и дочь в Нью-Йорк. Приземлившись в JFK, он сказал иммиграционному офицеру, что он частный инвестор, желающий открыть бизнес в Штатах. Офицер поджарил его пятнадцать минут, прежде чем сказать ему, что ему и его семье нужно подождать в комнате, пока не будет принято решение о том, может ли он въехать в страну. Два часа спустя в комнату вошел еще один мужчина и задал еще вопросы, прежде чем получить все контактные данные Саймона и отпустить его.
  
  Конечно, задержка въезда позволила иммиграционной службе связаться с другими агентствами США и, в конечном итоге, с ЦРУ, которые дадут иммиграционные гарантии США, что они и ФБР будут следить за известным офицером Моссада и будут использовать его в своих интересах.
  
  Он поселил свою семью в квартире на Манхэттене и вступил во владение одной из бездействующих, но легальных компаний Шрайбера.
  
  Десять дней спустя к нему подошли четыре человека из ЦРУ, заявив, что они из бельгийской консалтинговой компании Gerlache и стремятся установить партнерские отношения с компанией, которая могла бы предоставлять информацию американским компаниям, стремящимся начать операции на Ближнем Востоке. Он согласился, и сначала их требования от него были ничем не примечательными. Он взял их деньги, сказав им, что ему нужны деньги, чтобы поддержать жену и дочь, которые сводили его с ума своими покупками, и что дочь хочет, чтобы они остались в Штатах, чтобы она могла посетить один из модных и дорогих мест Восточного побережья. университеты.
  
  Это было именно то, что они хотели услышать.
  
  И ускорили их решение сказать ему, что они связаны с политическими образованиями США, знают, что он офицер израильской разведки, и хотят, чтобы он передал им израильские секреты.
  
  Он притворился шокированным и сбитым с толку. Он сказал им, что то, о чем они просят, сделает его предателем, но он стал полагаться на их деньги. Они заверили его, что никто никогда не узнает о его секретной работе для них, и что они заплатят ему вдвое. Он согласился. У него были крючок, леска и грузило.
  
  Вернее, у него были крючок, леска и грузило.
  
  Они с трудом сдерживали волнение, когда он начал скармливать им имена израильских агентов, действующих на Западе. Но он делал это медленно под предлогом того, что ему приходилось незаметно получать информацию из файлов Моссада, тогда как правда заключалась в том, что г-н Шрайбер сказал ему получить всю информацию, прежде чем он уйдет в отставку.
  
  Он знал, что офицеры ЦРУ говорили ему правду, когда говорили, что он стал главным израильским агентом ЦРУ. И он был уверен, что его работа для офицеров сделала чудеса для их карьеры. Для них не стало сюрпризом, когда он сказал, что Моссад, скорее всего, отправит его обратно в Израиль, если он не сможет убедить своих хозяев в том, что завербовал американского шпиона. Они сказали, что сыграют роль этого шпиона и передадут ему американские секреты, которые должны успокоить его работодателя. Все, что они ему давали, было мелкой чепухой, которую Моссад уже знал. Некоторое время он подыгрывал этому, но однажды сказал, что ему нужно гораздо больше или Моссад прикажет ему найти лучшего шпиона. Он сказал им, что ему нужна личность сотрудника российской СВР, который числился в ведомстве. Это явно их встревожило, но через день они встретились и назвали его именем Ленка Евтушенко. Они сказали, что устроят знакомство с русскими, и что взамен ему лучше дать им намного больше имен и подробностей израильских операций на американской земле.
  
  Он был уверен, что четверо офицеров ЦРУ назвали ему имя офицера СВР без разрешения.
  
  Он передал данные Евтушенко г-ну Шрайберу, который подошел к россиянину и сказал, что он должен украсть код, иначе Шрайбер скажет СВР, что он шпион ЦРУ. Евтушенко был ошеломлен и сказал, что его способность путешествовать строго ограничена, но что он совершит кражу, если г-н Шрайбер поможет ему выбраться из России. Г-н Шрайбер согласился и сказал ему, что он должен использовать очень эффективный польский маршрут эксфильтрации, но ни при каких обстоятельствах он не должен приближаться к польскому посольству в Москве, так как оно будет находиться под наблюдением. Он дал ему точные инструкции. Евтушенко вошел в небольшое польское консульство в Санкт-Петербурге, сказал, что ему нужно поговорить в строгом секрете с кем-то в консульстве, знакомым с вопросами разведки, и ему сказали, что там нет никого, кроме того, что он должен поддерживать связь с их посольство в Москве, где были профессионалы, которые могли ему помочь. Он сказал, что должен был бежать в Польшу с секретом, что он не может никуда приближаться к посольству в Москве, что время поджимает. Были сделаны срочные звонки в посольство; для него все было устроено. В тот же день он украл половину военной сети из хранилищ СВР и воспользовался польским маршрутом эксфильтрации, чтобы войти в Гданьск.
  
  В то же время Саймон и его семья улетели в Европу, больше не имея никакой пользы для ЦРУ.
  
  Г-н Шрайбер ожидал, что Евтушенко будет преследовать СВР, и попросил Саймона организовать встречу с отрицаемой группой частных подрядчиков, чтобы противостоять не только польским офицерам ABW и AW, которые будут ждать перебежчика из СВР в Гданьске. но и любые россияне. Г-н Шрайбер также создал команду своих людей, чтобы завладеть Евтушенко и кодексом.
  
  Саймон поднял ящик с мертвыми письмами из земли, поднес его к себе, улыбнулся и пробормотал: «Все усилия, чтобы найти тебя».
  
  Он открыл коробку, поместил внутрь сложенный лист бумаги, запечатал контейнер и вернул его в отверстие. Засыпав его землей, он встал и посмотрел на великолепную панораму Шварцвальда. Завтра на этом месте будет стоять Кронос.
  
  Позже в тот же день Кронос встретится с г-ном Шрайбером, который даст ему указание убить коварного ублюдка, который должен дать показания под присягой через две недели.
  
  Мужчины приказали г-ну Шрайберу не допустить этого.
  
  Потому что никто не мог узнать секрет Slingshot.
  
  Двадцать шесть
  
  B Этти Мейн сидел за кухонным столом, наблюдая Сара пытаются очистить и ломтик два зубчика чеснока. Альфи потребовалось два дня, чтобы уговорить Сару пойти с ним в ближайший город за продуктами. Сегодня она неохотно согласилась, в основном потому, что ее муж Джеймс в шутку сказал ей, что, если она не пойдет, он наконец сможет сказать всем их друзьям, что стал доминирующим партнером в их отношениях. Был вечер, голубое небо переходило в сумерки, и Альфи, как обычно, обходил территорию охотничьего домика, ставил ловушки, смотрел и слушал, курил ледяной свежий воздух Хайлендса, проверяя все, что выглядело необычно. , всегда держа одну руку рядом с пистолетом.
  
  Бетти была одета в толстый твидовый пиджак, юбку и походные ботинки - одежду, которую она носила, чтобы взять Джеймса в поход по горному имению ранее днем. Джеймс ругался, хрипел и ворчал на протяжении большей части прогулки, но, когда они шли вдоль озера к домику час назад, он сказал Бетти, что у него был лучший день, который он мог вспомнить, решил, что жизнь в Лондоне - не лучшая. подольше для него, рассказал о фауне и флоре, которые они видели на своем маршруте, и сказал, что очень беспокоился о своей жене.
  
  Теперь он готовил огонь и, вероятно, налил себе немного односолодового виски.
  
  «Хочешь, чтобы я тебе помог, моя дорогая?» Бетти смотрела, как Сара потянулась за луком-шалотом.
  
  «Вы можете принести мне бокал вина». Рука Сары дрожала, когда она держала нож. "Присоединиться ко мне в одном?"
  
  «Нет, когда я работаю». Бетти встала, налила стакан Шираза и протянула стакан Саре. "Что ты готовишь?"
  
  "Я не знаю . . . пока что."
  
  "Будь проще."
  
  «Простого недостаточно. Мужчины судят меня ».
  
  «Вообще-то, я вас осуждаю. Мужчины съедят что угодно. Они просто хотят увидеть, как вы двигаетесь ».
  
  Сара все еще держала нож. "Я знаю."
  
  "Что еще ты знаешь?"
  
  "Больше чем ты!"
  
  «Я уверен, что ты знаешь, моя дорогая». Бетти подошла к ней. «Может, просто положи курицу поверх того, что ты уже нарезал. Лук, чеснок, сельдерей, зелень. Немного вина. Будь проще. Черт, Алфи подумает, что он на небесах.
  
  «Ты мне покровительствуешь».
  
  "Я с тобой разговариваю." Бетти положила руку на руку Сары, держащую нож. «Может, нарежем картофель, сначала потушим, а потом добавим в смесь?»
  
  Сара сказала сквозь стиснутые зубы: «Обычно я не играю домашнюю хозяйку».
  
  Бетти похлопала ее по руке. "Тогда что ты делаешь?"
  
  «Я выступаю в качестве арбитра в корпоративных судебных процессах. Вы не поймете.
  
  Бетти кивнула. «Я бы не стал».
  
  «Притворяться тупицей?» Сара взяла курицу и положила поверх овощей.
  
  «Просто быть собой, моя дорогая». Бетти посмотрела на Сару и увидела, что ее обычно красивое лицо было жирным и опухшим, полным беспокойства и мучений. Она взяла бокал вина Сары, сделала глоток, улыбнулась и поставила бокал рядом с пальцами Сары. «Правила намного веселее, когда они нарушаются».
  
  «Вы не нарушаете никаких правил. Вы точно знаете, что делаете ».
  
  «Возможно, но ты этого не поймешь, моя дорогая».
  
  «Я. . . »
  
  "Я что?"
  
  Сара ничего не сказала.
  
  Бетти взяла шесть картофелин, взяла у Сары нож и разрезала картофель на четвертинки. «Когда он вернулся из Легиона, он сначала почти не говорил. За ним ухаживали четверо из нас, те же четверо, которые помогли вам покинуть ваш дом. Мы постирали его одежду, гладили ее, кормили и заставляли его посещать лекции для получения степени в Кембридже. Это было сложно. Он стал тем, кто ему не нравился ».
  
  "Воля?"
  
  Бетти положила картофельные дольки на сковороду и стала жарить их на плите. «Нам приказали это сделать. В материально-технической помощи, которую мы ему оказали, на самом деле не было необходимости; Я никогда не встречал никого настолько самодостаточного. Что было необходимо, так это то, что он должен был интегрироваться в общество ».
  
  "Заказано кем?"
  
  - Уилл думал, что мы друзья твоего отца, прежде чем его убили. Мы позволили ему поверить в это. На самом деле все было иначе ».
  
  Патрик и Алистер были теми, кто инструктировал команду.
  
  "Почему ты говоришь мне это?" Слезы текли по лицу Сары, когда она ставила курицу в духовку.
  
  «Потому что вам нужно осознать, насколько вы эгоистичны». Бетти бросила картофель в масло.
  
  Комментарий шокировал Сару. «Я не эгоистка. Я просто не знаю, что он делает! »
  
  Бетти продолжала готовить. «Когда он не учился, мы проводили с ним время, делая что-то. У нас вчетвером было правило, согласно которому никто из нас не будет говорить о нашей предыдущей военной службе, что важно говорить о нормальной жизни. Мы рассказали ему, как открыть счет в банке, как записаться в местную библиотеку, как поесть в ресторане ». Она слила масло с картофеля. «А как готовить. По вечерам мы играли с ним в настольные игры. Он стал неплохо разбираться в монополии, - она ​​улыбнулась, - хотя иногда он пытался обмануть, крадя деньги монополии и пряча их под своей стороной доски.
  
  Сара вытерла слезы и сделала глоток вина. «Он был таким, когда мы были детьми. Мне потребовались годы, чтобы понять, что он пометил карты, которыми мы играли ».
  
  Бетти усмехнулась. «Кажется, он не изменился». Открыв дверцу духовки, она посыпала курицу картофельными дольками. «Через две недели я сказал ему, что мы уезжаем. Он не хотел, чтобы мы уходили, сказал, что ему нравится, когда мы рядом. Я ответил, что ему нужно начать общаться с другими студентами. Итак, мы ушли ». Бетти прислонилась к рабочей поверхности, глядя в никуда. «С тех пор я часто задавался вопросом, не должны ли мы остаться еще немного».
  
  «Может, тебе стоило это сделать!» Сара поставила вино. «Возможно, это остановило бы его втягивание в дела, которые, - она ​​взмахнула рукой, - портят жизни других людей».
  
  Бетти нахмурилась и повернулась к Саре. «Как вы думаете, чем он зарабатывает на жизнь?»
  
  "Я не знаю. Но я подозреваю, что что бы это ни было, это незаконно ».
  
  «Вы думаете, что он преступник?»
  
  Сара кивнула.
  
  Бетти обдумала это. "Я полагаю, что он".
  
  Сара пробормотала: «Я так и думала!»
  
  Бетти знала, что Уилл будет в ярости на нее из-за того, что она собиралась сказать. «В конце концов, шпионаж - преступление в большинстве стран».
  
  Сара выглядела недоверчивой. «Он шпион? Для кого?"
  
  «Для нас глупо. Британия." Она уже сожалела о том, что сказала что-либо, хотя часть ее знала, что это было правильным поступком. «Он офицер МИ-6 с тех пор, как окончил университет».
  
  "Почему . . . почему он мне не сказал? »
  
  «Потому что ему не разрешено. Служба использует его в очень конкретных проектах. В МИ-6 всего несколько человек, которые знают, что он офицер ». Она подумала, стоит ли ей перестать говорить. «Они выделили его и поставили на очень жесткий курс обучения. Только он. Несмотря на все шансы, он прошел, и последние восемь лет он работал почти постоянно ». Она заколебалась. «Другая причина, по которой я подозреваю, что он не сказал вам, состоит в том, что вы не позволили ему сделать это».
  
  Враждебность вернулась на лицо Сары. "Нет. Все хорошее, что вы сделали для него после того, как он покинул Легион, было уничтожено. Они заставили его стать тем, кем он не хотел быть. Наверное, намного хуже ».
  
  Бетти больше сказала себе: «Я так не думаю». Она нахмурилась. «Нет . . . Я так не думаю ». Она посмотрела на Сару. «Нет сомнений в том, что он исключительно хорош в том, что делает. Им движет чувство вины за то, что он не смог спасти вашу мать, и пытается компенсировать это, подвергая себя огромному риску, чтобы защитить других. Но он знает, что есть другой мир. За две недели, которые мы провели с ним, мы дали ему инструменты, чтобы жить в этом мире ».
  
  «Может быть, но он по-прежнему предпочитает делать то, что делает».
  
  Бетти кивнула. «Он не уйдет, пока есть работа. Но он упорно трудится, чтобы иметь другую сторону своей жизни. Вы не можете этого увидеть, потому что в последние несколько лет вы не приложили усилий, чтобы познакомиться с ним ».
  
  "Конечно, нет! Он опасный человек.
  
  "Не для вас. Ты единственная семья, которую он оставил ».
  
  «Я видел, на что он способен».
  
  Бетти молчала.
  
  Свежие слезы текли по лицу Сары. «Вошла банда преступников; они связали мою мать скотчем, кое-где заклеили ей рот; один из них бросил меня на пол и надел на голову ботинок; затем в комнату вошел Уилл. Он был . . . был всего лишь мальчиком ».
  
  «Ему было семнадцать».
  
  Сара покачала головой. «Для меня всего лишь мальчик. Они выслали его из комнаты за наличными. Моя мать умерла. Он вернулся с ножом. Я посмотрел на него, он посмотрел на меня. Мальчика не было. И он убил их ».
  
  «Как вы думаете, что он почувствовал при этом?»
  
  Сара пожала плечами. "Я не знаю. Я никогда не видел, чтобы кто-то исходил от такого взрывного насилия. Вероятно, это заставило его понять, насколько он хорош в этом ».
  
  "Это не то, что я имел ввиду. Как вы думаете, что он почувствовал, увидев, что вы смотрите на него с выражением лица, которое говорит о том, что вы больше его не знаете? »
  
  Сара не ответила.
  
  «С тех пор он живет с этим». Бетти вздохнула. «И он пытался заставить вас понять, что мальчик, которого вы когда-то знали, все еще внутри него». Ее тон стал строгим. «Но вы судили о нем, не видели его, не отвечали на его письма, не делали ничего, что могло бы вывести из равновесия ваш идеальный эгоцентричный мир. И в результате он чувствовал себя полностью оторванным от окружающих, потому что считал, что если вы не видите в нем хорошего, то и другие должны чувствовать то же самое ».
  
  «Он несет опасность в жизни людей!»
  
  «Нет, он этого не делает!»
  
  Через долю секунды после того, как Бетти произнесла эти слова, высокоскоростной снаряд пробил окно и попал в стену в нескольких дюймах от головы Сары.
  
  - закричала Сара.
  
  Бетти крикнула: «Ложись!»
  
  Альфи ворвался в комнату с высоко поднятым пистолетом. "Направление выстрела?"
  
  Бетти присела у кухонного стола. «На запад, с одной из гор».
  
  Альфи подошел к Саре, положил руку ей на затылок и грубо толкнул ее на землю. «Ложись».
  
  Джеймс крикнул испуганным голосом: «Что происходит?»
  
  «Спрячьтесь и оставайтесь там, пока я не скажу вам двигаться!» Алфи в ожидании уставился на разбитое окно.
  
  Ничего не произошло.
  
  Они стояли так двадцать минут, Сара рыдала, Бетти и Алфи не двигались, держась за ружья.
  
  Алфи прищурился. «Мы должны убираться отсюда».
  
  T он снайпер получил на одно колено на склоне горы и начал зачистки вниз свое оружие. Человек рядом с ним продолжал смотреть в бинокль на дом. Третий мужчина разговаривал по мобильному телефону, подтверждая Курту Шрайберу, что они достаточно расстроили жителей дома, чтобы заставить их переехать.
  
  Как и хотел мистер Шрайбер.
  
  Потому что он не мог позволить опекунам Сары слишком хорошо познакомиться с их окружением и, следовательно, усовершенствовать свои протоколы безопасности.
  
  Они наблюдали, как Альфи бросился к машине, запустил двигатель и встал рядом с машиной, направляя свой пистолет в темноту впереди. Бетти бросилась к машине, схватив Сару и Джеймса. Через пять секунд машина разогналась по трассе.
  
  Это не имело значения.
  
  Остальные члены группы наблюдения все ждали в машинах, готовые проследить их до следующего места.
  
  И г-н Шрайбер пообещал своим людям, что, если он отдаст приказ убить их цель, это произойдет там.
  
  Двадцать семь
  
  K УРТ Schreiber посмотрел на Саймона Rubner. «Вы выступили безупречно. После сегодняшнего вечера возьми перерыв на пару недель ".
  
  «А как насчет других ваших проектов?»
  
  «Они все в руках».
  
  Рубнер вздохнул. «Я не собираюсь говорить« нет ». Я мог бы отдохнуть ».
  
  «Ты ничего не скажешь и сделаешь то, что тебе говорят». Шрайбер посмотрел на часы. «Доложи мне через четырнадцать дней. Я поставлю вас ответственным за Будапештскую инициативу. Пришло время премьер-министру узнать, с кем имеет дело, и я хочу, чтобы вы лично вручили ему фотографии, передав ему строго сформулированное устное послание ».
  
  «Конечно, мистер Шрайбер». Он улыбнулся, хотя чувствовал себя неловко. "Удачи . . . сегодня ночью."
  
  "Удача?" Шрайбер засмеялся.
  
  Старик открыл дверцу машины и вышел на мощеную улицу в столице Баварии Мюнхене. Был поздний вечер, и над тускло освещенным старым городом шла мелкая морось. В толстом пальто, костюме, темной фетровой шляпе и очках без оправы с палкой в ​​руке он вошел на Карлсплац - большую площадь рядом с Карлстором, которая между четырнадцатым веком и 1791 годом была одной из самых красивых улиц. главные ворота в городской стене. Теперь его фонтан превратился в красиво освещенный ледовый каток; взрослые и дети смеялись и перекликались, скользя по нему. Выйдя с площади, он прошел по разным улицам, некоторые из которых остались неизменными с тех пор, как Адольф Гитлер создал нацистскую партию в городе, а другие были восстановлены после того, как союзники нанесли урон Мюнхену бомбами. Когда Шрайбер был в Штази, город был частью Западной Германии - вражеской территории. Но он проводил в подобных местах больше времени, чем в Восточном Берлине, и знал каждый дюйм города.
  
  Он остановился напротив Михельскирхе, иезуитской церкви шестнадцатого века, которая была самой большой церковью эпохи Возрождения к северу от Альп. Он был закрыт на ночь. Над закрытыми дверями сияла бронзовая скульптура архангела Михаила, сражающегося с демоном в человеческом обличье.
  
  Его сердце бешено забилось, когда он подошел к входу.
  
  Площадь вокруг него была безлюдна.
  
  Это был момент.
  
  Он стоял в пределах двенадцати футов от входа в великолепную церковь и смотрел на тени внутри нее. «Шрайбер, ищу Кроноса».
  
  В дверях он увидел большие мужские сапоги.
  
  - Полковник Шрайбер. Я устроил эту встречу ».
  
  Мужчина ничего не сказал.
  
  «Вы получили мое сообщение. Я здесь, как и было условлено.
  
  Тишина.
  
  "Говорить! У меня мало времени.
  
  Кронос выступил вперед.
  
  Огни церкви освещали его лицо. «Я мог убить тебя десять раз с тех пор, как вышел из машины израильтянина и приехал сюда. Я буду говорить, когда захочу, и ваше время меня не касается. А где остальные? »
  
  Хотя он ожидал, что Кронос последует за ним сюда, Шрайбер понятия не имел, откуда убийца узнал, что человек, который привез его в город, был израильтянином. «Половина из них мертвы. Другая половина прислала меня ».
  
  «У вас есть предатель?»
  
  "Точно."
  
  "Кто?"
  
  Шрайбер дал ему имя. «Он намерен дать показания на слушаниях в Гааге через две недели. Я не могу этого допустить. В настоящее время он содержится в изоляторе строгого режима на юге Нидерландов. Мои источники подтвердили, что его переводят из учреждения за десять дней до слушания в другой комплекс строгого режима. Он всегда будет под серьезной защитой. Как ты думаешь, ты сможешь это сделать? »
  
  "Конечно. Что он свидетельствует? »
  
  «Все, что вам нужно знать, это то, что это относится к встрече в Берлине в 1995 году - секрету, которым мы поделились на этой встрече. Я не могу допустить, чтобы этот секрет стал достоянием общественности ».
  
  Секрет, который не упоминался в протоколах Slingshot.
  
  Тот, который убьет сотни миллионов людей.
  
  «Вам также необходимо знать, что меня преследовали офицер британской разведки Уилл Кокрейн и оперативник СВР Михаил Сальков. Не знаю, преследуют ли они меня по-прежнему, но возможно, что Сальков знает о вас. Он сообщил Кроносу домашние адреса обоих оперативников.
  
  Кронос пожал плечами. «Они не встанут у меня на пути».
  
  "Хороший. Как только работа будет завершена, на ваш счет будет зачислено десять миллионов долларов. Затем вы должны изменить личность и местоположение. Вы женаты, имеете детей? »
  
  Кронос не ответил ему.
  
  «Если у вас есть семья, вы не можете оставаться с ней. Вы должны исчезнуть ».
  
  «Сделка заключалась в том, что мне разрешено вести свою жизнь до тех пор, пока я не буду активирован, что я должен перемещать места после работы. Об уходе из семьи никогда не упоминалось ».
  
  "Времена изменились! Я не могу позволить себе потенциальных утечек в системе безопасности ».
  
  Кронос почувствовал, как в нем нарастает гнев. " Вы не можете позволить себе утечки?" Он задумался на мгновение. «Вы уверены, что представляете всех присутствующих на встрече в Берлине?»
  
  Шрайбер стал нетерпеливым. «Все живы, да. Если вы сомневаетесь в моих полномочиях находиться здесь, вам лучше так сказать.
  
  Кронос улыбнулся. «Я сомневаюсь во всем, что выходит из твоего рта, ты, дерьмо. Но DLB был активирован правильно ». Выражение его лица стало холодным. «Вы изменили условия сделки, поэтому я вынужден сделать то же самое. Пять миллионов будут выплачены авансом ».
  
  "Какие!"
  
  "Заранее. Смена личности и местоположения - дело дорогостоящее и требует подготовки. По-видимому, вы хотите, чтобы я вошел в эту новую жизнь сразу после того, как убил свидетеля. Кроме того, мне нужна гарантированная компенсация, если я уйду от семьи ».
  
  "Это не . . . »
  
  Кронос сделал к нему три быстрых шага. "Что ты собирался сказать?"
  
  Шрайбер отступил, чуть не споткнувшись, его охватил страх. «Я собирался сказать, что это не проблема. Половина денег у тебя будет впереди ».
  
  «Я рад, что ты принял это решение». Кронос не отрывал холодного взгляда от Шрайбера. «Я позабочусь о твоей цели. В свою очередь, придерживайтесь своей стороны сделки. Если вы этого не сделаете, то вы знаете, каков будет результат ».
  
  Я т был почти полночь , когда Стефан вернулся в свой дом на окраине Шварцвальда. Он вошел на кухню. Тарелки и сковороды были вымыты после семейного ужина. Он знал, что теперь они заснут. В центре стола стояла обеденная тарелка, поверх которой была фольга и записка от его жены, в которой говорилось по-немецки:
  
  Три минуты в микроволновке - не забудьте сначала снять фольгу! Я люблю вас.
  
  Он снял упаковку и улыбнулся, увидев, что его жена приготовила ему königsberger klopse - телятины в белом соусе с лимонным соком и каперсами - с жареным картофелем и шупфнуделем . Поместив блюдо в микроволновую печь, он огляделся и почувствовал укол грусти. Он съел здесь тысячи блюд, в основном вместе со своей семьей. По его правилу, время приема пищи было важной частью дня, когда семья могла сидеть вместе, делиться впечатлениями от вкусной еды его жены и обмениваться историями. Но время приема пищи никогда не было официальным делом; вместо этого они обычно были наполнены смехом и выдуманными сказками.
  
  Убрав тарелку с едой, он сел за стол в одиночестве.
  
  Пятнадцать минут спустя он ополоснул свою пустую тарелку и поставил ее рядом с остальными, чтобы она высохла. Его жена была приверженцем чистоты и порядка в доме.
  
  Он выгнул мускулистую спину и зевнул. Завтра будет очень напряженный день. Он поднялся по лестнице и вошел в комнату близнецов. Матиас и Венделл оба спали на спине, их светлые волосы были слегка взъерошены, а лица выглядели ангельскими. Он встал между их кроватями и провел своими большими руками по их щекам. «Мои дорогие мальчики».
  
  Ему жаль, что он не смог продолжить рассказывать им свою сказку на ночь о поисках лесными гномами легендарных грибов Timestop. Он задавался вопросом, удастся ли когда-нибудь закончить рассказ.
  
  Его мысли обратились к Шрайберу. Сегодня вечером мужчина совершил ошибку, изменив сделку, так что Стефану пришлось бросить свою семью. Однажды он заставит его за это пострадать.
  
  Двадцать восемь
  
  W плохо прошелся по квартире Auguststraße и стоял напротив Петра. «Я собираюсь уехать на день или два, чтобы посмотреть, действительно ли Патрик не может получить доступ к файлам Рюбнера. Это наша последняя оставшаяся зацепка. В мое отсутствие ты главный ».
  
  Питер сочувственно сказал: «Это не твоя вина».
  
  Уилл вздохнул. «Это факт, что большинство моих инициатив предоставили лишь несколько имен и не приблизили нас к бумаге».
  
  «Возможно, этот парень Рюбнер ни с чем не связан».
  
  "Может быть."
  
  «Как ты думаешь, тебе удастся убедить Патрика пойти дальше режиссера?»
  
  Уилл покачал головой. "Я думаю ты прав. Он не выиграет эту битву. А это значит, что я снова проиграю ». Он отошел от Питера, затем остановился. «Секция теряет свои зубы, и мы ничего не можем с этим поделать».
  
  A воля покинула квартиру Auguststraße, Михаил включил зажигание своего автомобиля, занимается передачами, и медленно пополз вперед. Оперативник МИ-6 был в ста ярдах от него. Он держал его на таком расстоянии, пока мужчина не поймал такси или не сел в частный автомобиль.
  
  Его большой пистолет был плотно прижат к линии пояса, готовый к использованию в тот момент, когда офицер британской разведки подвел его ближе к местонахождению Шрайбера.
  
  W больной быстро прошел через стечение Berlin Hauptbahnhof, крупнейший железнодорожный вокзал Германии. Был ранний вечер, и на вокзале было полно пассажиров. Он нашел телефон-автомат, сунул в него двадцать евро и набрал международный номер сотового телефона.
  
  Патрик ответил: «Да?»
  
  "Это я. Ты можешь говорить?"
  
  "Подожди." Линия молчала тридцать секунд. «Может сейчас».
  
  "Хорошо. Сможете ли вы прорваться через бюрократию, чтобы добраться до файлов, о которых просила Сюзи?
  
  «Возможно, скорее, чем вероятно. Но в любом случае для нас это почти наверняка неприятный билет в один конец, если я попытаюсь. Бюрократия и корысть - это чушь. О чем это?"
  
  «Мне нужно, чтобы вы сели в самолет».
  
  "Когда?"
  
  "Теперь. Или как можно ближе к настоящему моменту.
  
  "Куда я иду?"
  
  "Израиль."
  
  Патрик кратко сказал: «Это долгий полет».
  
  «Пожалуйста, Патрик».
  
  «Вы уверены, что это того стоит?»
  
  "Нет."
  
  Тишина. «Лучше оно того стоит».
  
  «Я встречу тебя там».
  
  "Сделать что?"
  
  «Нам нужно встретиться с местным руководителем вашей организации».
  
  "Хорошо. Я назначу встречу по обычным каналам ».
  
  "Нет. Крайне важно, чтобы вы настраивали его сами. Больше никто не должен знать.
  
  Молчание семь секунд. «Перезвоните мне через тридцать минут, и я сообщу вам подробности». Он повторил: «Что это?»
  
  Уилл улыбнулся. «Речь идет о разблокировке дерьма».
  
  На следующее утро в четыре часа Уилл ехал в такси в аэропорт. Он чувствовал усталость и знал, что ему придется немного поспать в полете, но сейчас его разум был слишком активен, чтобы позволить ему отдохнуть.
  
  Понимание роли Рубнера было ключевым. Уилл подозревал, что после того, как Рубнеру дали имя Ленки Евтушенко, он был причастен к принуждению россиян украсть газету у СВР. Но Лэнгли блокировал доступ Уилла к информации о Рюбнере, поэтому его план теперь состоял в том, чтобы обратиться к кому-то, кто почти наверняка был бы заказчиком разведывательных отчетов Рюбнера, разведки, которая могла бы указать, были ли подозрения Уилла в том, что Рубнер манипулировал своими кураторами ЦРУ ради собственных интересов. концы были правильными.
  
  И одним из самых крупных клиентов был бы глава Тель-Авивского вокзала ЦРУ.
  
  M ikhail смотрел ли проверить в Эль - Аль стол. Он нахмурился, не понимая, почему офицер МИ-6 ехал в Израиль, поскольку маловероятно, что Шрайбер был на Ближнем Востоке. В любом случае это представляло для него проблему. Если офицер МИ-6 получит в Израиле информацию, которая может точно определить Шрайбера, он передаст эту информацию своим людям в конспиративной квартире на Августштрассе, которые затем немедленно развернутся. Застряв в Израиле, Михаил не сможет последовать за ними. Но он также рискнул бы, если бы выпустил офицера из виду.
  
  Он принял решение.
  
  Двадцать девять
  
  К ronos сидели в кафе в разделе прилетов аэропорта Франкфурта, изучая людей , которые выходили паспортный контроль, а также тех , кто движется по сборище. Он игнорировал большинство людей, вместо этого сосредотачиваясь только на тех, кто был одет в форму пилотов. Он не учел всех тридцати двух пилотов, которых видел за последние пять часов, так как только четверо из них носили знаки отличия голландского авианосца KLM, и они не принесли ему никакой пользы, поскольку было ясно. они собирались вылететь из аэропорта. Ему нужен был голландский пилот, который приземлился и собирался уйти с работы.
  
  Он сделал глоток кофе, посмотрел на часы и небрежно пролистал страницы Die Welt, время от времени просматривая верхнюю часть газеты. В дорогом костюме и пальто, с чемоданом под ногами, он выглядел, как любой другой бизнесмен, путешествующий по этому месту. В случае возражения службы безопасности аэропорта он объяснил, что ждет коллегу, рейс которого задержали. Каждые тридцать минут он проверял табло прилета, чтобы обновить свои знания о времени прибытия рейсов. В настоящее время семь рейсов не выполняются по расписанию. Он также точно знал, во сколько должны прибыть все авианосцы KLM.
  
  Один из них приземлился тридцать минут назад из амстердамского аэропорта Схипхол. Скоро в поле зрения появятся его пилоты.
  
  Он продумал все возможности. Пилоты могли использовать частные автомобили, чтобы покинуть аэропорт до того, как он будет иметь возможность следовать за ними, могут использовать такси, но не объявлять пункт назначения до тех пор, пока они не окажутся вне пределов слышимости внутри транспортного средства, их могут встретить близкие или водители лимузинов KLM, которые их подгонят. уйти, не объявляя, куда они направляются, или могли переодеться в гражданскую одежду в охраняемой части аэропорта, а затем воспользоваться скрытым выходом. Это не имело значения, потому что он был готов ждать здесь весь день и ночь, пока голландский пилот не подойдет к внешней стоянке такси и не объявит водителю место назначения. Когда это происходило, Кронос стоял прямо за этим человеком и останавливал следующее доступное такси, чтобы отвезти его в то же место.
  
  Скорее всего, это будет гостиница. Он надеялся на это, потому что в гостиничные номера было легко проникнуть.
  
  Но не имело значения, было ли это где-то еще.
  
  Среди многих талантов Кронос умел взламывать самые безопасные комплексы.
  
  В поле зрения вошли четверо мужчин.
  
  Кронос оставил свой листок неподвижным, пристально глядя на них.
  
  Все были одеты в форму пилотов KLM.
  
  Они прошли через зал мимо группы девочек-подростков, которые, хихикая и подталкивая друг друга, восхищенно взглянули на них, затем остановились и пожали друг другу руки. Трое из них пошли прочь, но не в направлении главного выхода.
  
  Они ему не годились.
  
  Четвертый тащил за собой чемодан с тележкой, направляясь к выходу. На вид блондину было лет за тридцать, и легкая улыбка на его лице говорила, что он счастлив быть в Германии.
  
  Убийца сложил газету, положил деньги на стол, чтобы заплатить за кофе, схватил свой чемоданчик и последовал за пилотом к стоянке такси.
  
  Тридцать
  
  Он поехал на своем арендованном джипе на юг, подальше от израильского аэропорта Бен-Гурион. Вскоре он выехал на шоссе 6, направляясь в пустыню Негев. Вокруг него были поля с пышной травой, и температура была около семидесятых; это не было похоже на суровую зиму, к которой он привык в Европе.
  
  Девяносто минут спустя он объезжал функционально выглядящий город Беэр-Шева. Впереди была потрясающая пустыня. Он остановил машину в маленькой бедуинской деревне, прямо у кафе, в котором находилась пара мужчин, курящих кальяны. Сидя за одним из внешних столиков, он заказал чай у официанта и огляделся. На противоположной стороне пыльной улицы две молодые девушки, которые играли, теперь наблюдали за ним, теребя свои длинные черные волосы. Мужчины в кафе тоже смотрели на него, пока курили. Несмотря на то, что Уилл был одет в джинсы, ботинки и рубашку с открытым воротом, он знал, что выглядел неуместно.
  
  Это не имело значения.
  
  Что случилось, так это расположение села.
  
  Официант-араб принес свой напиток и поставил его на стол рядом с ключами от машины Уилла. На иврите он спросил: «Ты проиграл?»
  
  Уилл улыбнулся, притворившись смущенным. "Английский."
  
  Официант повторил вопрос по-английски.
  
  Уилл покачал головой и ответил: «Турист». Он кивнул в сторону пустыни. «Поход по пустыне. Жажда работы ».
  
  Женщина вышла из дома и ввела двух девушек внутрь. Официант сказал: «Они думают, что вы израильский полицейский. Они напуганы ».
  
  Когда официант вернулся в кафе, Уилл отпил сладкого чая и попытался расслабиться. Ароматный запах табака для кальяна разносился по его столу и пробуждал краткие воспоминания. Он вспомнил, как однажды вечером шел по оживленному и шумному марокканскому базару вслед за одним из своих сирийских агентов, который не подозревал о его присутствии и направлялся на тайную встречу с офицером иранской разведки; сидя в кафе, похожем на это, в Каире, обыскивая здания напротив, чтобы найти человека, который заложил бомбу в кафе и ждал подходящего момента, чтобы взорвать ее и убить людей, сидевших за три столика от них от него; пить чай в бедуинской палатке с лидером иорданского племени, который считал, что сможет помочь Уиллу договориться об освобождении американского гуманитарного работника, захваченного бандой преступников, связанных с ячейкой Аль-Каиды; и ел финики и пахлаву с потрясающей ливанской женщиной, которая сказала ему, что влюбляется в него, хотя на самом деле Уилл знал, что она хотела пустить пулю в его голову.
  
  Он поднес чай ко рту и замер. По улице ехал седан, внутри двое мужчин. Автомобиль замедлил ход и остановился ярдах в сорока. Водитель остался в машине; пассажир вышел и быстро пошел по улице к кафе. Он был одет как Уилл, выглядел европейцем или израильтянином и носил солнцезащитные очки. Машина свернула на улицу и поехала в том направлении, откуда ехала. К тому времени, когда он скрылся из виду, пассажир был всего в нескольких ярдах от стола Уилла. Уилл не двигался, пока мужчина шел прямо рядом со своим столом, взял ключи от машины, продолжил идти, сел в джип Уилла и уехал. Через две секунды на улицу выехал внедорожник. Уилл положил деньги на стол, чтобы заплатить за чай, посмотрел, как машина приближается, подождал, затем встал и побежал на улицу. Внедорожник замедлил шаг, дверь открылась, машина подъехала к Уиллу, он схватился за открытую дверь и прыгнул внутрь. Автомобиль сразу же резко ускорился, заставив Уилла откинуться назад на сиденье.
  
  В мчащейся машине находились трое мужчин. Когда Уилл захлопнул дверь, один из них сказал с американским акцентом: «Опусти голову».
  
  Уилл сделал, как ему сказали, лежа боком, чтобы никому не было видно за пределами внедорожника.
  
  Мужчина на переднем пассажирском сиденье сказал: «Сначала поверните налево, ярдов тридцать».
  
  "Понятно." Водитель переключил передачи.
  
  Человек рядом с Уиллом посмотрел на него. «На 90% уверены, что за нами не следят. Но нам придется вернуться в посольство довольно сложным антинаблюдательным путем. Израильтяне великолепны в этом деле, поэтому мы не можем позволить себе рисковать. Просто держись подальше от глаз. Хорошо?"
  
  Уилл кивнул. Он не знал, были ли американцы военизированными боевиками, офицерами разведки или спецназом. Но он знал, что они получили приказ ЦРУ доставить его в посольство США в Тель-Авиве так, чтобы его не увидели израильские службы безопасности.
  
  T он ЦРУ Глава Авивском станции Тель закрыл толстую стальную дверь в безопасной комнате посольства, заперта ручку на месте, и сел напротив Уилла и Патрик. Пухлый, средних лет, одетый в плохо сидящий коричневый костюм и круглые очки, с ухмылкой на лице Джеффри Пеппер больше походил на бухгалтера, чем на старшего сотрудника разведки. Он сказал с южным акцентом: «Все усилия, чтобы попасть в звукоизолированную комнату».
  
  Место больше походило на маленькую камеру. В нем было три стула и небольшой стол с двумя защищенными телефонными аппаратами.
  
  Патрика подобрали на окраине северного города Хайфы, и он прибыл в посольство за тридцать минут до Уилла. Ему бы не понравилась поездка - он слишком долго отсутствовал в поле, а в эти дни привык к тому, что его водят на лимузинах, - хотя ему гораздо больше не понравилась бы идея о том, что израильтяне его тайно сфотографируют, если он ... Я появился в посольстве более роскошным способом.
  
  Джеффри сосредоточил свое внимание на Уилле. "Кто ты?"
  
  Патрик поднял руку. «Он работает на меня. Это должно быть все, что вам нужно знать ".
  
  «Должно быть, но я любознательный тип».
  
  Патрик собирался ответить, но Уилл прервал его. «Я офицер МИ-6».
  
  Джеффри, все еще улыбаясь, сказал: «МИ-6? О, Боже. Если бы я знал, я бы сказал своей станции сжечь все наши файлы и спрятать семейные драгоценности до того, как вы приедете сюда ». Он повернулся к Патрику. "Чего ты хочешь?"
  
  Патрик пожал плечами. «Понятия не имею».
  
  Улыбка Джеффри на мгновение исчезла, затем вернулась. «У вас есть полное право находиться здесь. . . »
  
  «Черт возьми».
  
  «Хотя было бы невежливо тратить мое время». Джеффри посмотрел на Уилла. «Предположительно у МИ-6 есть представление о том, чего вы хотите».
  
  "Нет. МИ-6 не знает, что я здесь, не говоря уже о том, зачем ».
  
  «О, это становится все лучше и лучше, не так ли, джентльмены?» Глаза Джеффри вспыхнули. «Итак, могу ли я сделать вывод, что все это не для протокола ?»
  
  "Если хочешь." Уиллу было интересно, как начальник станции отреагирует на то, что он собирался сказать. «Мы здесь, чтобы поговорить об активе ЦРУ Саймоне Рюбнере».
  
  Джеффри был неподвижен, молчал.
  
  «Учитывая, что он офицер Моссада, я уверен, что ваша станция будет заказчиком разведки Рюбнера».
  
  Джеффри ничего не сказал.
  
  «Имя Рюбнера появилось в ходе крупной операции, которую я выполняю. Крайне важно, чтобы я осознал ценность Рубнера для ЦРУ ».
  
  Начальник станции бросил взгляд на Патрика. Его улыбка исчезла. «Тебя заперли в Лэнгли, так что ты думал, что постучишь в мою дверь?»
  
  Уилл продолжил: «Это была моя идея, а не Патрика. Я думаю, что Рубнер не такой, каким кажется. Но мы были. . . заблокирован. Нам нужна твоя помощь."
  
  Джеффри откинулся на спинку стула, положил одну ногу на другую и барабанил пальцами. «Если Лэнгли будет держать язык за зубами, я тоже».
  
  Патрик быстро сказал: «Только не Лэнгли, эгоистичные неизвестные люди в Лэнгли».
  
  «Вы говорили с одним из директоров?»
  
  Патрик кивнул. «Я разговаривал с директором разведки. Он мне ничего не скажет.
  
  «Тогда это Лэнгли , что держит его рот.»
  
  Уилл спросил: «Означают ли для вас что-нибудь имена Жерлаш и Франсуа Гиллиамс?»
  
  "Должны ли они?"
  
  «Я думаю, что Герлаш - подставная компания, которую использовал офицер разведки ЦРУ, руководящий Рюбнером, а Франсуа Гиллиамс - его псевдоним». Он вспомнил записку, которую вручили Алине. «Возможно, Рюбнером управляет более одного офицера».
  
  Джеффри перестал барабанить пальцами, задумался и сказал: «Я не изменяю никаким секретам, говоря, что вы правы, мы получаем информацию от Рубнера, хотя мы не главный заказчик».
  
  "Кто?"
  
  Джеффри пожал плечами. «Лэнгли и ФБР».
  
  «Почему ФБР?»
  
  Улыбка начальника станции снова появилась на его лице. «Ответить на это было бы неосмотрительно. Делайте собственные выводы ".
  
  Уилл сказал: «Рюбнер сообщал вам подробности о действиях Моссада на территории США. Федералы были главным заказчиком, потому что им было разрешено прекратить производство ».
  
  "Может быть." Джеффри посмотрел на Патрика и тихо сказал: «Боюсь, вы напрасно совершили поездку. Вы не можете ожидать, что я дам вам информацию, которую сам директор отказался предоставить вам ».
  
  Уилл повторил: «Жерлаш, Франсуа Гиллиамс?»
  
  Джеффри вздохнул. «Я не знаю, кто занимается расследованием дела Рюбнера. Вполне возможно, что он использовал французский или бельгийский фронт, чтобы встретиться с Рубнером, но об этом я знаю не меньше вас ».
  
  Патрик повернулся к Уиллу. «Джеффри имеет право ничего не говорить».
  
  Джеффри нахмурился, переключив внимание на Уилла. «Вы бы знали это, молодой человек. Так зачем тащить кого-то столь же старшего, как Патрик, полмира, чтобы услышать, что я не собираюсь нарушать правила безопасности, терять работу и, возможно, приговариваться к тюремному заключению? »
  
  Уилл заговорил быстро и приглушенным тоном. «Мне нужно было, чтобы Патрик устроил эту встречу без ведома других». Он огляделся. «Я должен был поговорить с вами, не опасаясь, что за нами наблюдают или подслушивают».
  
  «Не имеет значения для результата». Начальник станции снова начал постукивать пальцами. Через несколько секунд он спросил: «Как вы думаете, почему что-то не так с разведкой Рюбнера?»
  
  Уилл проигнорировал вопрос. «Пользуется ли вам работа Рюбнера на ЦРУ?»
  
  Джеффри выглядел удивленным, затем улыбнулся. "Хороший вопрос." Он задумался на мгновение. "Не совсем. На самом деле, это было немного занозой в заднице ».
  
  Уилл мог понять почему. Если бы Рубнер продавал операции Моссада на территории США, это поставило бы главу Тель-Авивской станции ЦРУ в деликатную ситуацию, учитывая, что часть его работы заключалась в поддержании связи с Моссадом, Шин Бет и другими израильскими спецслужбами по вопросам, представляющим взаимный интерес. Он спросил: «Вы участвовали в нацеливании и вербовке Рубнера?»
  
  Джеффри покачал головой. - Нет, не говоря уже о том, чтобы сообщить Лэнгли, что Саймон Рубнер был офицером Моссада. Понятия не имею, как они его взяли после этого.
  
  «Итак, у вас нет личной заинтересованности в деле Рюбнера?»
  
  Джеффри просиял. «Я не собираюсь болтать вам только потому, что моя карьера может не выиграть от Рюбнера».
  
  "Конечно." Уилл наклонился вперед, сжимая большие руки, выражение его лица стало холодным. «Но прежде чем я отвечу на ваш вопрос о том, что не так с Рюбнером, мне нужно знать, состоите ли вы в сговоре с ублюдками, которые раскрыли мою личность и домашний адрес, чтобы скрыть действие, которое, если бы они знали об этом, привело бы к президенту и каждый сенатор, желающий схватить их за горло ».
  
  Патрик резко повернулся к нему. "Какие!"
  
  Глаза Джеффри сузились. «Я думаю, вам нужно кое-что объяснить, молодой человек».
  
  «Как и ты, я объясню, что мне чертовски нравится».
  
  "Конечно." Начальник участка выглядел встревоженным, взглянул на Патрика, затем снова на Уилла. «Мы не ваши враги».
  
  «Я надеюсь, что это не так. Потому что я должным образом предупреждаю вас, что собираюсь выяснить, кто меня предал, и я собираюсь затащить их по телу директора и бросить их долбаные задницы к ногам президента. А если замешан и режиссер, я буду сжимать его яйца, пока он не закричит. Никто не собирается молчать ».
  
  «Вы бы разорвали ЦРУ на части, потому что кто-то вас разозлил?»
  
  "Нет! Но я сделаю это, чтобы найти мерзавцев, которые подвергли серьезному риску жизни нескольких невинных мужчин, женщин и детей ». Уилл откинулся назад. «Люди, которые держат язык за зубами, будут страдать, и они сделают это при полной президентской и судебной поддержке, как только правда станет известна. Возможно, вы не причастны, но я говорю вам сейчас, что не в ваших интересах каким-либо образом объединяться с этими людьми ».
  
  По лицу Джеффри стекала капля пота. Повернувшись к Патрику, он сказал: «Я не участвую в деле Рюбнера. На моем участке никого нет. Мы получаем информацию, но в остальном мы не в курсе ».
  
  Патрик ответил суровым голосом. «Но вы знаете, что такое информация. Это может нам помочь ».
  
  Джеффри выглядел смущенным. «Если я сделаю неправильный звонок, я облажусь».
  
  Уилл указал на него. «Если вы не позвоните, я гарантирую, что эти невинные люди умрут».
  
  Начальник станции не спускал глаз с босса Уилла. «На нашем уровне нет« не для протокола ». Если я скажу вам что-нибудь без разрешения, вы должны заверить меня, что вы меня поддерживаете ».
  
  Патрик вытащил ручку и блокнот, написал несколько секунд, затем оторвал лист и протянул его Джеффри. «Это мой почерк, моя подпись, сегодняшняя дата и подтверждение того, что я дал вам право безнаказанно открыто говорить о деле Рюбнера».
  
  Начальник станции посмотрел на записку. «У тебя все еще есть такой уровень власти, Патрик?»
  
  «Если я этого не сделаю, тогда на кону будет моя шея, а не твоя».
  
  Джеффри глубоко вздохнул. «Что не так с Рубнером?»
  
  Уилл ответил: «Я думаю, что сотрудник ЦРУ Рюбнера назвал его сотрудником СВР низкого уровня, который также оказался активом ЦРУ. Один из наших был продан. Этот агент сейчас либо мертв, либо находится на грани смерти. Я пытаюсь его найти. И я думаю, что следователь пытается остановить меня, прежде чем я раскрою правду ».
  
  Начальник станции, казалось, успокаивался, хотя его мысли метались: «Вы знаете, когда Рубнеру сообщили личность офицера СВР?»
  
  «Я не могу быть конкретным». Уилл вспомнил содержание письма Жерлаша. «Но это могло быть примерно месяц назад».
  
  "Интересно."
  
  "Почему?"
  
  Джеффри опустил голову и пробормотал себе под нос: «Боже, это какой-то звонок». Он посмотрел вверх. «Информация Рюбнера иссякла месяц назад».
  
  Уилл сказал: «Меня это не удивляет».
  
  Джеффри нахмурился.
  
  Будет уточнено. «Я думаю, что Рубнер исчез вскоре после того, как получил имя офицера СВР».
  
  Ленка Евтушенко.
  
  "Куда?"
  
  «Организации, с которой он работает».
  
  «Все это время это был Моссад?»
  
  Уилл пожал плечами. «Я не могу ответить на этот вопрос, пока вы не заговорите открыто. Каков был интеллект Рубнера? »
  
  Начальник станции провел рукой по лицу. «Личность агентов Моссада, действующих на территории США. Это была золотая пыль, и мы смогли собрать их и посадить в тюрьму ».
  
  Уилл засмеялся.
  
  «Что тут смешного?»
  
  Патрик добавил: «Да, я тоже хотел бы знать ответ».
  
  Выражение лица Уилла изменилось. Он чувствовал, что все обретает смысл. «Когда вы предоставили подтверждение, что Рубнер был офицером Моссада?»
  
  Джеффри ответил: «Примерно шесть месяцев назад. Должно быть, он был завербован в течение нескольких дней после того, как мы предоставили эту информацию, потому что именно тогда мы получили первый поток разведданных ».
  
  «Как вы узнали, что он израильский оперативник?»
  
  «Потому что семь лет назад он был отправлен в Брюссель; прорезь, которую он взял, известна прикрытием Моссада. К тому же его имя было связано с совместной операцией, которую мы провели с израильтянами четыре года назад. Он был объявлен офицером по связям с общественностью, но мы чувствовали, что он оперативник ». Он вздохнул. «США были не единственным покупателем Rübner Intel. Мы также поделились этим с британцами. И у них было независимое подтверждение полномочий Рюбнера в Моссад ».
  
  «Он продавал израильских агентов в Великобритании?»
  
  "Верный. Через MI6 отчеты Рюбнера передавались в MI5 ».
  
  Уилл покачал головой. «Какой вздор».
  
  Двое старших офицеров ЦРУ выжидающе уставились на него.
  
  Уилл потер глаза. «Вам нужно позвонить своему коллеге из Моссада и сказать ему, что Саймон Рюбнер является агентом ЦРУ».
  
  "Ни за что."
  
  «Да, конечно». Патрик положил руку на предплечье Уилла и крепко сжал его. «Ни хрена!»
  
  Уилл проигнорировал тот факт, что Патрик глубоко вжимал пальцы в его руку. "Сделай это. И я думаю, вы обнаружите кое-что довольно удивительное ».
  
  Глаза Джеффри расширились. "Нет. Мы не можем предать агента ЦРУ! »
  
  Патрик ослабил хватку на руке Уилла и прижал палец к его груди. «И даже если бы мы сделали что-то столь безумное, мы могли сыграть им прямо на руку, сказав им, что мы знаем, что это операция Моссада».
  
  Уилл покачал головой. «Рубнер больше не агент ЦРУ. И что бы он ни делал для ЦРУ, я уверен, что это было создано не Моссадом. Даже если бы у них было требование связаться с офицером СВР, они бы никогда не поставили Рубнера перед ЦРУ с полномочиями раскрыть личности своих агентов в США и Великобритании ».
  
  Патрик опустил палец. "Я согласен с этим."
  
  Джеффри вытер лоб платком. «Я тоже. В Соединенных Штатах разведка Рюбнера позволила арестовать пятнадцать шпионов Моссада; вдвое больше находится под наблюдением ФБР. У британцев такое же количество когтей ». Он положил платок в карман. «Но даже при том, что мы могли бы исключить, что это была израильская операция, мы наверняка знаем , что Рубнер работал на нас. И этот факт не может быть раскрыт Моссаду ».
  
  «Так должно быть, чтобы мы стали ближе к истине». Уилл посмотрел на Патрика. « Пожалуйста . Поддержите меня в этом ».
  
  "Я не могу!"
  
  "Пожалуйста. Это правильный поступок ».
  
  "Будь ты проклят. Вы не можете меня просить об этом ».
  
  "У меня уже есть."
  
  Патрик уставился на него. После долгого молчания он пробормотал: «Ты чертовски рискуешь».
  
  "Я знаю."
  
  Патрик был неподвижен двадцать секунд. Глядя в потолок, он сказал громким авторитетным голосом: «Как самый старший офицер в этой комнате, я принимаю решение, что Моссад должен знать, что Саймон Рюбнер был агентом ЦРУ. Если это решение неверно, то я полностью согласен с тем, что последствия должны страдать только я и я ». Он опустил голову и посмотрел прямо на Джеффри. «Я приказываю вам позвонить».
  
  Джеффри выглядел озадаченным и умоляюще заговорил. «Патрик, это неправильно. Ты мог бы-"
  
  "Сделай это!"
  
  Джеффри взял трубку одного из телефонов, положил пальцы на клавиатуру и взглянул на Уилла. «Патрик явно очень верит в ваши суждения. Надеюсь, вы это уважаете ».
  
  Он нажимал цифры, подносил телефон к голове, ждал, бегло говорил на иврите со всеми, кто находился на конце линии, и молчал в течение тридцати секунд. Несомненно, человека, с которым ему нужно было поговорить в Моссаде, вызвали к телефону. Он заговорил снова, его тон был приглушенным, его слова были быстрыми и настойчивыми. Звонок длился десять минут. К тому времени, когда начальник станции Тель-Авив положил трубку, его лицо было покрыто потом.
  
  «Действительно, дело Рюбнера было всемогущим фальсификацией ». Джеффри посмотрел на Уилла. «Саймон Рубнер переехал в Нью-Йорк шесть месяцев назад с женой и дочерью-подростком, через неделю после того, как он ушел из Моссада».
  
  Патрик воскликнул: «Он больше не Моссад? Ты уверен?"
  
  Джеффри кивнул. «С тех пор израильтяне пытаются выяснить, кто скомпрометировал их агентов в США и Великобритании. Рубнер возглавлял список подозреваемых, учитывая время его отъезда и первый раунд арестов, а также тот факт, что личности каждого скомпрометированного агента были известны Рубнеру. Моссад пытался выследить его, чтобы поговорить с ним очень откровенно. Месяц назад выяснилось, что Рубнер был в Штатах, но к тому времени было уже слишком поздно, потому что он скрылся. Моссад понятия не имеет, где он сейчас ».
  
  Патрик посмотрел на Уилла. «Вы подозревали, что это так?»
  
  Уилл кивнул. «Вот почему мне нужно было позвонить». Он ни во что не смотрел. «Это была умная установка. Саймон Рубнер переехал в Нью-Йорк сразу после того, как покинул Моссад. Каким-то образом он намеренно сделал себя видимым для ЦРУ, которое затем попросило станцию ​​Джеффри установить его след. Результат показал, что он все еще служил офицером. ЦРУ по какой-то причине считает, что Рубнера можно завербовать, и что деньги - лучший пряник. Он обращается к нему, используя прикрывающую компанию Gerlache, которую можно отрицать. Почти сразу он заставляет его передать им секреты, а затем заявляет, что на самом деле это ЦРУ. Он согласен с тем , чтобы продолжать работать на них , но только при одном условии, что он может претендовать на Моссад , что он принял на работу сотрудника ЦРУ. В конце концов, он говорит им, что он в Америке для этого. Термины зачеркнуты. ЦРУ дает Рюбнеру подкармливать разведданные США. . . »
  
  «Конгрессу необходимо будет одобрить каждую информацию, предоставленную Рубнеру».
  
  В частности, это одобрение должно было поступить от Специального комитета Сената по разведке - организации, созданной в 1976 году после того, как Конгресс расследовал операции ЦРУ на территории США и установил, что некоторые из них были незаконными. В состав SSCI входили пятнадцать сенаторов, представлявших две основные политические партии, в чью компетенцию входил надзор за разведывательной деятельностью США и обеспечение прозрачности между разведывательным сообществом и Конгрессом.
  
  Уилл согласился с Патриком. «А взамен Рубнер продолжает сообщать им секреты золотой пыли - личности израильских агентов. Но он делает это капельным кормом ». Он пристально посмотрел на Джеффри. "Верный?"
  
  "Верный. Агенты продавались один за другим в течение пяти месяцев ».
  
  «И вот что смешного». Уилл нахмурился. «И умный, если на то пошло. Можно было ожидать, что ЦРУ получит от Рюбнера разведданные о текущих операциях Моссада. Но Рюбнер не мог дать им этого, потому что он был не в курсе, хотя его знание американских и британских агентов Моссада все еще было очень актуальным. Он использовал это знание как дымовую завесу, чтобы скрыть тот факт, что он просто не знал того, что должен делать офицер на его должности. Кормление им было критически важно, потому что он должен был довести ЦРУ до такой степени, чтобы держать его в своих книгах стало нарушением правил ». Уилл сложил кончики пальцев вместе. «Этот момент наступил месяц назад, и в этот момент он повысил ставку и сказал, что знает, что у ЦРУ есть огромная команда аналитиков, охватывающих Россию, что Моссад борется с российской целью, что ему нужно знать личность Офицер СВР, который, как уверены ЦРУ, выдаст секреты. Может быть, ЦРУ сначала неохотно помогало. Может быть, Рубнер им угрожает, что, если они не дадут ему то, что он хочет, он замолчит. Карьера и репутация теперь зависят от информации Rübner. Зная, что SSCI никогда не одобрит жертву российского агента ЦРУ, куратор Рюбнера и его коллеги тайно дали Рубнеру имя офицера СВР, которого я сейчас ищу ».
  
  Патрик с мрачным выражением лица покачал головой. «И Рубнер берет это имя и бежит, достигнув своей цели. Вы думаете, что Саймон Рубнер стоит за всем, над чем вы работаете? »
  
  «Возможно, хотя я чувствую, что имею дело с кем-то на гораздо более высоком уровне. И мне интересно, был ли это тот человек, который подошел к офицеру СВР и сказал ему, что он должен сделать для него работу, или же он сказал СВР, что работал на ЦРУ. Этот человек назвал русскому свое имя, секретную тренировку связи, чтобы они могли связаться, и некоторые очень конкретные инструкции ». Теперь он думал вслух. «Вскоре после этого офицер СВР делает то, что ему велят, крадет чрезвычайно ценный лист бумаги и сбегает в Польшу. Но за день или два до этого он решает выяснить, с кем имеет дело. Он просматривает базы данных СВР и натыкается на один отчет. Оно краткое и содержит чисто логистические детали, относящиеся к встрече, которая произошла в 1995 году. Он распечатывает его, вывозит из штаб-квартиры СВР и прячет в своем доме ». Он кивнул. «Одно из имен в этом отчете - имя человека, который обратился к нему, человека, который заплатил Рубнеру много денег, чтобы он покинул Моссад и обосновался в Нью-Йорке, человека, который все организовал».
  
  Он вспомнил два имени, упомянутых в документе СВР, который он нашел в доме Евтушенко.
  
  Полковник Николай Дмитриев.
  
  Курт Шрайбер.
  
  Теперь он был уверен, что одним из них был человек, называвший себя Уильямом.
  
  Он вздохнул. «Очень жаль, что вы не знаете, кто занимается расследованием дел Рюбнера из ЦРУ».
  
  Джеффри пожал плечами. «Даже если бы я это сделал, похоже, они понятия не имели бы, где сейчас Рубнер». Он нахмурился. «Есть один парень, который знает их личность».
  
  Уилл выжидающе наклонился вперед.
  
  «Он один из ваших - МИ-6. До недавнего времени он базировался в посольстве Великобритании в Вашингтоне, действуя под прикрытием первого секретаря, хотя он был полностью объявлен нам, действуя в качестве связующего звена с моей стороны забора. В частности, он был единственным британцем, которому было позволено заниматься разведкой Рюбнера ».
  
  «Откуда вы знаете его личность?»
  
  «Он всегда числился в списках рассылки отчетов разведки вместе с инструкцией о том, что любые расследования, связанные с действиями Великобритании, проистекающими из разведданных Рубнера, должны направляться ему».
  
  Мысли Уилла метались. Такой человек сделал бы своим делом удостовериться, что разведка Рюбнера была точной, а это означало, что он, безусловно, взаимодействовал бы со своими кураторами из ЦРУ. "Как его зовут?"
  
  Джеффри барабанил пальцами, явно пытаясь вспомнить. "Понятно. Как греческий остров Родос. Питер Роудс ».
  
  "Родос!" Лицо Патрика покраснело от гнева.
  
  Сердце Уилла упало. "Ты уверен?"
  
  Джеффри кивнул. "Конечно. Что случилось?"
  
  Уилл не ответил.
  
  Патрик тоже.
  
  Оба были в шоке.
  
  Родс никогда не упоминал о своей причастности к делу Рюбнера.
  
  И такое участие могло означать только одно.
  
  Питер Роудс был предателем, сообщившим подразделению ЦРУ свое имя и адрес.
  
  Тридцать один
  
  D ковчег облако висело над Франкфуртом , как Кронос шел по Töngesgasse сумки холста в течение ночи. Он вошел в интернет-кафе, заказал кофе и купил тридцать минут пользования Интернетом. Выбрав терминал в дальнем конце заведения, он убедился, что его экран не будет виден другим посетителям кафе, а затем вошел в систему.
  
  Через несколько секунд он уже смотрел на голландский сайт управления воздушным движением AIS. Он щелкнул «Онлайн-план полета» , затем ввел имя пользователя и пароль - информацию, которую он украл у пилота KLM, за которым он следил из аэропорта Франкфурта в городской отель Westin Grand. Мужчина спал, в то время как Кронос сидел в другом конце комнаты и использовал BlackBerry пилота, чтобы загрузить веб-сайт AIS, нажать кнопку «Забыли пароль», прочитать последующее электронное письмо AIS с напоминанием о его пароле, а затем удалить почту.
  
  Он был уверен, что пилот будет зарегистрирован на сайте, портале, доступном только голландским гражданам, работающим в авиационной промышленности Голландии. Но если бы выяснилось, что пилот не является действующим членом, Кронос использовал бы свое имя, номер паспорта и авиационный идентификатор для регистрации. В этом не было необходимости - этот человек был членом с тех пор, как заработал крылья пять лет назад.
  
  Кронос сделал глоток кофе, когда его перенаправили на новую страницу. Введя дату, он уставился на информацию перед ним. Одна запись сказала ему именно то, что ему нужно было знать.
  
  После выхода с сайта и удаления истории посещений Интернет он вышел из кафе. Сорок минут спустя он стоял у телефона-автомата на вокзале Франкфурт-Хауптвахе. Он набрал номер в Голландии, дал человеку, который ответил, шесть букв, а затем номер, с которого он звонил, и повесил трубку. Через пять секунд зазвонил телефон-автомат.
  
  Он ответил и поговорил с этим человеком в течение двух минут, прежде чем заключить: «Возможно, мне придется стрелять много патронов, поэтому вам нужно будет делать большие специальные магазины. Но очень важно, чтобы магазин не разбалансировал оружие ».
  
  Он набрал другой голландский номер, повторил ту же процедуру безопасности с шестью разными буквами, а когда мужчина перезвонил ему, он дал ему точные инструкции, заканчиваясь словами «Не больше зажигалки. И мне понадобятся запчасти, чтобы проверить их действие ».
  
  Положив трубку, он быстро прошел через вестибюль и сел на поезд, направляющийся в Штутгарт. Когда поезд тронулся, пара и двое их маленьких детей остановились у пустых сидений перед ним. Мать сказала Кроносу: «Везде там полно. Вы не возражаете?"
  
  "Нисколько."
  
  «Я должен вас предупредить - мои дети находятся на подъеме, потому что мы сегодня водили их в зоопарк. Я понимаю, если вы предпочитаете более спокойных товарищей ».
  
  Кронос засмеялся. «У меня есть близнецы. Я могу проспать все, что угодно. Пожалуйста, присаживайтесь ».
  
  Он закрыл глаза. Скоро он вернется в Шварцвальд и вернется домой со своими детьми. И, без сомнения, они были бы в приподнятом настроении, когда увидели бы его. Обнимая своих сыновей, он притворялся, что с ними суров, и говорил, что им нужно закончить домашнюю работу до того, как они примут ванну. Если бы они были хорошими, его наградой были бы две немецкие деревянные солдатские игрушки девятнадцатого века, которые он им купил.
  
  Он представил, как их лица загораются, когда они разворачивают упаковку из коричневой бумаги и смотрят на прусских гвардейцев.
  
  Лица солдат были стоическими, благородными, честными. Они выглядели так, как будто у них была работа.
  
  Так же, как он это сделал.
  
  Он подумал о некоторых из самых сложных убийств, которые он совершил. Ни один из них не был таким сложным, как тот, который он сейчас планировал.
  
  Но это не имело значения, потому что он точно знал, что делает, и не сомневался, что сможет подойти достаточно близко к своей цели, чтобы почувствовать страх этого человека.
  
  Тридцать два
  
  W больной медленно шел по берегу реки Шпрее, рядом с нескольких сот ярдов от остатков Берлинской стены. Пошел мелкий дождь, он задрал ворот пальто и засунул руки в карманы. Он не двигался к какому-либо пункту назначения, ему просто нужно было время подумать - кроме поездки в Германию, он мало что сделал после разговора с Джеффри Пеппером.
  
  Часть его чувствовала гнев. Он был уверен, что Питер Родс сообщил Уиллу личность и домашний адрес оперативного сотрудника ЦРУ Рюбнера, сознательно или невольно привел в действие последовательность событий, которые привели к тому, что его сестре пришлось скрыться, и выдал знание о намерении Уилла сломаться. в дом Евтушенко.
  
  Но он также чувствовал себя смущенным и грустным. Питер был от природы милым, умным, непочтительным, но в то же время профессиональным. И он был храбрым. Несмотря на огромную опасность для него самого, его служба в качестве НОК требовала от него играть роль советника смертоносного бизнесмена с безнадежной игрой. Он был прирожденным актером, и теперь Уилл задавался вопросом, использовал ли он это умение, чтобы скрыть менее приятный аспект своей личности. Он решил, что это не так. Питер мог быть хамелеоном в поле, но когда его окружали офицеры МИ-6, он был самим собой.
  
  Он прислонился к остаткам Берлинской стены, пытаясь решить, что делать. Если он замешает Алистера, Контролер пошлет людей схватить Питера, отвезти его обратно в Соединенное Королевство и предать тайному суду. Это почти наверняка приведет к пожизненному заключению. Уилл мог пустить две пули ему в голову. Когда правда вышла наружу, никто не стал бы подвергать сомнению его действия. Но хотя Питер заслужил и то, и другое, ни одно из решений не казалось правильным.
  
  Он оставался неподвижным в течение пятнадцати минут, позволяя дождевой воде омывать его лицо, пока он смотрел на реку. Большую часть времени он строго защищал свою независимость и способность самостоятельно принимать решения. Но иногда бывали моменты, когда ему хотелось уйти и позволить другим пережить мучения, пытаясь найти решения в подобных ситуациях. Сейчас был один из таких моментов.
  
  Но ему нужно было принять решение.
  
  Он потянулся за сотовым телефоном, помедлил, затем позвонил Роджеру.
  
  L aith схватил пустую кружку и направился к безопасной кухне дома. «Мне только что позвонил Роджер. Уилл на обратном пути.
  
  Питер спросил: «Получил ли он доступ к файлам Рюбнера?»
  
  Лейт пожал плечами. «Не сказал». Он крикнул: «Ой, и Питер. Уилл хочет встретиться с вами через час в холле отеля Steigenberger. В одиночестве."
  
  L aith называется Воля. «Он сейчас в движении, пешком, но похоже, что пытается поймать такси. Мобильный Адама. Если он возьмет такси, мы будем его придерживаться ».
  
  S ixty минут спустя, Уилл в разделе отъезды Берлин Бранденбург аэропорта. Недавно построенный международный аэропорт был переполнен путешественниками. В центре зала стоял Питер Роудс, не обращая внимания на присутствие Уилла, Адама и Лейт. Он был неподвижен, глядя на табло отправления рейсов.
  
  Уилл посмотрел на своих коллег по военизированным группам. Они находились друг от друга, ярдах в пятидесяти от Питера. Он кивнул Лэйту, вздохнул и направился сквозь толпу. "Привет Питер."
  
  Офицер МИ-6 быстро обернулся, на его лице было потрясение. Но потом он улыбнулся. «Так много направлений на выбор».
  
  «Я не завидую тебе».
  
  Питер снова посмотрел на доску. «У меня есть паспорт, кредитная карта, и я понятия не имею, что делаю. Но я знал, что мне не хотелось встречать вас в отеле Steigenberger ».
  
  Уилл молчал.
  
  Питер пробормотал: «Полагаю, выбор места назначения будет сделан за меня. Избавляет меня от лишних хлопот ».
  
  Уилл встал перед ним. "Зачем ты это сделал?"
  
  Глаза Питера озорно блеснули. «Потому что я ублюдок».
  
  «Нет, это не так».
  
  Питер опустил голову, казалось, обдумывая ответ Уилла. «Я получил много пирожных за распространение разведданных Рюбнера. Это помогло мне повысить зарплату ». Он посмотрел вверх. «Я выхожу замуж через несколько месяцев. Мне и моей невесте нужно каждое пенни, которое мы можем получить ».
  
  «Итак, вы решили, что не можете никому сообщить, что Рюбнер обманул нас и что ваша карьера ускорилась из-за лжи?»
  
  «Это в значительной степени подводит итог».
  
  Уилл покачал головой. «Питер, ты мог бы быть просто честным. У тебя была отличная карьера. В любом случае тебя бы повысили.
  
  "Может быть." Улыбка Питера исчезла. «Проблема в том, что одна маленькая ложь следует за другой маленькой ложью, и вскоре вы внезапно понимаете, что создали одну большую ложь, и пути назад нет. Я должен был дистанцироваться от них . Но они были настойчивы. Мы дали Рубнеру имя Евтушенко и возможность связаться с ним, надеясь, что Евтушенко исчезнет и никто не станет мудрее. Мы должны были сделать это с одобрения SSCI, но мы знали, что Сенат никогда бы нам его не дал. Итак, мои друзья из ЦРУ приняли собственное решение. Я хотел бы сказать вам, что они сделали это без моего ведома, но это было бы неправдой ».
  
  «Вы думали, что если я доберусь до Евтушенко, он скажет мне, что его подставила команда ЦРУ, возглавляющая Рубнер, и что я быстро свяжу этого человека с вами?»
  
  Питер не ответил.
  
  Уилл сделал шаг ближе. «Твое предательство поставило под угрозу жизнь моей сестры».
  
  "Какие?"
  
  «Вы дали группе ЦРУ мое имя и домашний адрес. Они передали это человеку, у которого сейчас газета. Он угрожал убить Сару, если я не отступлюсь.
  
  Питер выглядел смущенным. «Они не должны были этого делать! Они просто должны были отправить вам сообщение домой, говоря, что вы не должны заниматься своими делами ».
  
  «Что ж, они решили поступить намного хуже. И после того, как вы сказали им, что я собираюсь ворваться в дом Евтушенко, они поставили команду, чтобы помешать мне сбежать и застрелить меня российскими полицейскими ».
  
  Питер покачал головой. "Нет нет. Этого не должно было случиться. Я сказал им на случай, если там есть что-то, чего вы не должны видеть, - чтобы дать им шанс добраться до места первыми и продезинфицировать это место ».
  
  Уилл сказал сквозь стиснутые зубы: «Вы сыграли им на руку. Кто они?"
  
  Питер фыркнул. «Меня могли сыграть в дурака, но я молчу об этом. Ты собираешься посадить меня в камеру и выбросить ключ. Он огляделся, его глаза остановились на Адаме, затем на Лейт. Кивнув, он снова посмотрел на Уилла. «Похоже, ты мог бы поступить и хуже. У меня нет причин говорить с вами ».
  
  Уилл указал на табло отправления рейсов. «Вы можете сесть на один из таких рейсов. . . »
  
  Питер нахмурился.
  
  «. . . если вы скажете мне, кто руководил Рюбнером, личности людей, с которыми вы работали, чтобы помешать мне сближаться с Евтушенко ».
  
  «Ты просто позволишь мне уйти? Я сомневаюсь, что."
  
  «Где твоя невеста?»
  
  "Англия." Питер потер лицо рукой. «Сегодня она измеряет свадебное платье».
  
  «Ты больше никогда ее не увидишь».
  
  Питер опустил руку. Его лицо теперь было бледным.
  
  «Вас арестуют, если вы попытаетесь ступить на территорию Великобритании; вас арестуют, если вас заметят в Европе; Штаты не вариант; ни одна из стран Содружества ». Уилл повысил голос, чтобы его было слышно сквозь шум толпы вокруг них. «Это не будет случай просто уйти. Вы будете в бегах по всем счетам с очень ограниченными средствами. То, что я предлагаю вам, - это жизнь оглядывания через плечо, нищеты, жизни в какой-то адской дыре, окаменевшие от того, что в любой момент вашу входную дверь вот-вот выбьют. Но, может быть, это лучший вариант, чем одиночное заключение в тюрьме. тюрьма строгого режима, или, - он взглянул на Лейт и Адама, - более безупречное решение.
  
  Питер выглядел смущенным. «Почему ты сделал это для меня?»
  
  «Этот вопрос мучил меня последние двадцать четыре часа». Он представил, как Люку разорвало голову, когда он выстрелил в него в Гданьске. «Может, мне просто надоело делать грязную работу».
  
  Питер открыл было рот, чтобы что-то сказать, но ничего не сказал.
  
  «Тебе нужно принять решение!»
  
  Толпа становилась все больше, и хотя путешественники задевали двух офицеров МИ-6, они не двигались.
  
  «Решение, Питер».
  
  По лицу Питера текли капельки пота, и он зажмурился, как будто ему было больно.
  
  "Время уходит!"
  
  "Хорошо!" Питер дышал учащенно. Более тихо он повторил: «Хорошо».
  
  «Кто управлял Рюбнером?»
  
  Питер смотрел прямо на Уилла с умоляющим выражением лица. «Как-нибудь ты сможешь передать моей невесте сообщение? Скажи ей, что мне искренне жаль.
  
  Уилл кивнул.
  
  "Спасибо." Питер посмотрел расписание рейсов. «Нельзя никуда идти, на Запад, в первый мир, в никуда, если в Великобритании действует договор об экстрадиции». Он горько улыбнулся. "Ты прав; это должно быть адская дыра ». Его дыхание замедлилось. «Следи за разделом. Ты им нужен.
  
  «Это больше не твоя забота. Ты молчишь обо всем, что знаешь. И если вы предупредите кураторов Рюбнера из ЦРУ, я лично приду за вами ».
  
  Питер кивнул. Смирившись, он сказал: «У меня нет причин разговаривать с ними сейчас. В конце концов, сохранение их тайны привело меня в это место. Их четверо. Все они очень высокопоставленные оперативные сотрудники Агентства, наделенные большой властью и автономией ». Он протянул руку.
  
  Уилл помедлил, затем пожал ее. «Если ты когда-нибудь снова увидишь меня, беги». Он понизил голос и сказал с искренней озабоченностью: «Береги себя».
  
  Питер улыбнулся. "Я буду стараться изо всех сил." Оглянувшись, он засмеялся. «Я не думаю, что зона прибытия в стране, в которую я направляюсь, будет выглядеть так». Он посмотрел на Уилла в последний раз. «Кураторы ЦРУ Рюбнера носят кодовое имя Флинтлок . ”
  
  ЧАСТЬ IV.
  
  Тридцать три
  
  К УРТ Шрайбер шел по коридору к двери, которая была в окружении двух вооруженных телохранителей. Он вошел в просторную роскошную комнату с кожаными диванами и креслами, оригинальными картинами Леопольда Боде, Ганса Дюрера и Матиаса Грюневальда, большим дровяным камином, приготовленным одной из горничных в доме с двенадцатью спальнями, и стенами, облицованными панелью. дубовые панели, взятые из прусского военного корабля девятнадцатого века. С одной стороны комнаты спускался балкон в сорок ярдов, где в летние месяцы он часто тратил время на еду или питье со своими многочисленными теневыми деловыми партнерами, любуясь Баварскими Альпами на юго-востоке Германии и любуясь долиной в двух тысячах ярдов под ними. Но сегодня раздвижные стеклянные двери были закрыты, чтобы ледяной горный воздух и снег не проникали в теплую резиденцию.
  
  На границе с Австрией изолированное владение на вершине горы было любимым местом отдыха Шрайбера. Поскольку доступ к нему был чрезвычайно трудным, и его постоянно охраняли не менее двадцати вооруженных людей, он также был наиболее безопасным для него.
  
  Старик сел в свое обычное кресло у камина, налил стакан коньяка Камю Кюве, сделал глоток спиртного и поставил стакан на кофейный столик рядом с тарелкой хлеба Абендессен и напильником. В комнате царила безмятежность, на заднем плане мягко играла « Zwölf geistliche Gesänge» Генриха Шютца .
  
  Он оторвал кусок хлеба, поднес его ко рту и остановился в воздухе. Он представил, как более ста миллионов мужчин, женщин и детей съедают свой последний глоток, прежде чем извергнуть залитую кровью рвоту и умереть.
  
  Вот что случилось бы, если бы была введена в действие «Рогатка».
  
  Шрайбер усмехнулся и бросил хлеб в рот.
  
  Он наклонился вперед и открыл папку. Внутри было шесть листов бумаги. Он поместил их рядом и внимательно посмотрел на профили мужчин и прикрепленные к ним фотографии.
  
  Генерал Леон Мичурин, россиянин, погиб. Семь лет назад его измученное алкоголем тело сделало последний глоток водки.
  
  Погиб генерал Александр Татлин, россиянин. Заядлый курильщик скончался в прошлом году в агонии от рака легких.
  
  Полковник Николай Дмитриев, русский. Бывший высокопоставленный офицер СВР переехал на юг Франции десять лет назад, чтобы выращивать вино, но при этом не раскрывает своей предыдущей шпионской жизни.
  
  Генерал Джо Баллинджер, американец. Четырехзвездочный генерал в отставке, который до этого всю свою сознательную жизнь провел на войне, теперь большую часть времени проводил, анализируя свой обширный инвестиционный портфель из своего особняка в Нью-Йорке.
  
  Офицер ЦРУ Томас Скотт, американец. Человек, который хотел возглавить ЦРУ, получил повышение по службе и с отвращением ушел из ЦРУ. С тех пор бывший сотрудник, получивший образование в Йельском университете, делил свое время между преподаванием в Гарварде, членом правления нескольких благотворительных организаций и участием в политических аналитических центрах.
  
  Адмирал Джек Дуган, американец. После ухода из армии Дуган использовал свои военные связи, чтобы сделать прибыльную карьеру в оружейной промышленности. Его богатство не только позволило ему купить дом за три миллиона долларов в Потомаке, штат Мэриленд, но и профинансировало его успешную сенаторскую кампанию в США.
  
  Шесть мужчин, которые присутствовали на встрече в Берлине в 1995 году.
  
  Он ткнул пальцем в фотографию одного из четырех выживших участников.
  
  Коварный ублюдок, который намеревался дать показания о Рогатке Гааге.
  
  Он вспомнил комментарий Дугана к нему.
  
  Мы из тех людей, которым нравится быть в полной безопасности, куда бы мы ни пошли.
  
  Подняв профиль Дугана, он надел очки для чтения без оправы и пробормотал: «Ваша безопасность доставила мне много неприятностей».
  
  Тридцать четыре
  
  В середине утра Уилл, Роджер и его люди наблюдали, как джип остановился на обочине безлюдной проселочной дороги на окраине Берлина. Земля вокруг них была невыразительной, плоской и еще более унылой из-за непрекращающегося дождя, переходившего в град. Сюзи вышла из машины, натянула капюшон куртки и подошла к их остановившимся машинам. Несмотря на погоду, все мужчины стояли на обочине дороги.
  
  Уилл тихо спросил: «Что у тебя есть для меня?»
  
  Она рассказала ему о запросе Интерпола любой информации о Курте Шрайбере, местонахождении неизвестного важного свидетеля в Нидерландах и предстоящем слушании дела в Гааге.
  
  Уилл опустил голову, глубоко задумавшись. Он чувствовал себя усталым, ему удавалось выспаться лишь несколько часов в день с тех пор, как газета вырвалась из его лап в Гданьске. «Вы думаете, Шрайбер свидетель?»
  
  «Невозможно узнать».
  
  «По-прежнему ничего не сказано о слове Кронос ?»
  
  "Ничего такого."
  
  Будет думать о Саре. Каждые шесть часов он получал SMS от Бетти, чтобы сообщить ему о ее безопасности. «Нам нужно заняться женой и дочерью Рубнера. Сам Рубнер, скорее всего, будет невидим. Но детям нужны школы; женам нравится общаться. Найди их, мы найдем Рубнера. И когда мы его получим, мы заставим его говорить ».
  
  Лейт сердито заговорил. «Мы не занимаемся причинением вреда женщинам и детям».
  
  «Мои чувства в точности». Уилл проигнорировал удары града по лицу. «Не будет никакого вреда; мы просто вселим в них страх Божий. У нас нет другого выбора ».
  
  Марк потер щетинистое лицо. «Мне это не нравится».
  
  И Уилл тоже, хотя он не мог показать это сомнение своей команде. «Могли бы вы продать агентов своей страны и сделать это просто за деньги?»
  
  Бывший спецназовец SBS покачал головой. «Бля, нет».
  
  «Я сомневаюсь, что кто-то из нас мог бы». Уилл кивнул. «Рубнер будет придерживаться Евтушенко и газеты. Это означает, что его семья в Европе, возможно, в самой Германии ». Он ушел и встал спиной к остальным в центре пустынной дороги. Он оставался так в течение одной минуты, пока остальные наблюдали за ним, затем повернулся и посмотрел на Сюзи. «Обыщите Европу, найдите семью Рюбнера». Он повернулся к Роджеру. «Мне нужно, чтобы ты сделал что-нибудь для меня сегодня. После этого присоединитесь к своей команде и используйте своих людей в качестве отряда охотников-убийц. Как только семья Рубнера будет обнаружена, схватите его, заставьте говорить ».
  
  «Вы не присоединитесь к нам?»
  
  Уилл покачал головой. «Сегодня вечером я собираюсь посетить Гаагу».
  
  M ikhail остался неподвижно, ничком на земле. Он наблюдал, как офицер и его люди возвращаются к своим машинам. Военизированная команда и американский аналитик уехали от него; Оперативник МИ-6 подошел прямо к своему укрытому месту.
  
  За кем ему следует следовать?
  
  Он принял решение.
  
  На этот раз он не выпускал из поля зрения офицера МИ-6.
  
  Тридцать пять
  
  Lina удалена Мария из новой детской коляски Уиллы купили ее, положила ребенок на высокий стул , поставляемый потертой минской кафе и поставила еду ее дочери на столе между ними. Место было заполнено на треть. Снаружи шел снег, а дорога, примыкающая к закусочной, представляла собой смесь белого снега и грязной слякоти.
  
  К ее столику подошла официантка и высокомерно спросила: «Ты собираешься что-нибудь покупать?» Она указала на знак. На белорусском языке написано, что ЗДЕСЬ МОЖЕТ ПОТРЕБИТЬСЯ ТОЛЬКО ЕДА, ПРИОБРЕТЕННАЯ В ЭТИХ ПОМЕЩЕНИЯХ .
  
  Алина рассердилась, расстегнула сумочку и увидела, что в ней едва хватает рублей на кружку кофе. Она заказала выпивку и добавила: «Я сомневаюсь, что в этой дерьмовой дыре продается детское питание, и если бы это было так, я бы не травила этим своего ребенка».
  
  Официантка умчалась прочь.
  
  Алина открутила банку домашнего пюре из репы и моркови, села и стала ложкой закидывать в рот Марии. «Папа скоро вернется домой».
  
  Мария проглотила часть еды, кусочки которой стекали ей по подбородку. Она ухмыльнулась и издала хихиканье.
  
  «Мы должны верить в это, не так ли?» Она стерла беспорядок с лица Марии, пытаясь сохранить ее тон легким и счастливым, хотя она чувствовала себя измученной беспокойством и за последние несколько недель разрыдалась в самые случайные моменты. «Может, папа пригласит нас на пикник. Тебе бы это понравилось?"
  
  Официантка хлопнула кружкой черного кофе по столу и в ожидании встала рядом с Алиной. Алина вздохнула, забрала все свои деньги и положила их рядом с кружкой.
  
  Когда официантка ушла, Алина обхватила кружку холодными руками, позволяя теплу успокоить пальцы. «Проблема в том, что папа сделал что-то очень глупое, и мы не сможем устроить пикник, пока он не извинится перед многими людьми».
  
  Мария двинула руку, чтобы отодвинуть следующую ложку, и начала говорить неразборчивые слова.
  
  «Давай, маленькая леди. Еще пять ложек ». Она попыталась снова засунуть ложку в рот, но Мария повторила движение, ее лицо стало сердитым, и она ударила кулаком по стульчику. «Я бы хотел, чтобы здесь был англичанин. Вы бы ели от него, не так ли? "
  
  Она положила ложку в банку и сделала глоток кофе. Он был слабым и едким. Вероятно, официантка сделала это специально. Ей было все равно, и она сделала еще глоток, радуясь его теплу. Она закончила последнюю университетскую лекцию дня. Сегодня она попросила своих учеников оспорить мнение Александра Солженицына о том, что поэзия родилась из душевных мучений, с ее собственным взглядом на то, что это скорее встреча с истиной.
  
  Алина вздохнула. У нее все еще были другие дела, в том числе поход к ювелирам, чтобы узнать, не купил ли кто-нибудь ожерелья, которые она оставила продавцу неделю назад. Сделка заключалась в том, что она получит за них только наличные, если они будут проданы, и даже в этом случае это будет только 60 процентов от розничной цены. В ее голове возник мысленный образ, как Уилл Кокрейн обрезал свиные котлеты в ее крошечном доме, пока она готовила обещанное им блюдо из котлета покрестьянского . Интересно, почему?
  
  Возможно, потому, что она все больше осознавала, что ее будущее - либо побыть наедине с Марией, либо однажды быть с мужчиной, который может помочь ей со сломанными детскими колясками, может заставить Марию улыбнуться и съесть свою еду, и она хотела того, чего она хотела: отдохнуть от одиночества. .
  
  Глядя в окно на прохожих, борющихся с сильным снегопадом, она в глубине души знала, что что бы ни случилось, Ленка никогда не вернется.
  
  Тридцать шесть
  
  P Eter Rhodes наблюдал пожар начинает отмирать и вздрогнули, когда ледяной азиатский ветер дул через трещину в горе хижины. На мгновение он подумал о том, чтобы положить остатки поленьев на угли, прежде чем они погаснут. Он решил, что в этом нет смысла.
  
  Его масляная лампа мерцала, отбрасывая тени на матрас на рулонах, скамейку и стул, конское седло и багаж, а также переносную газовую плиту с одним кольцом, которая стояла на земле и соломенном полу. Он встал с кровати, открыл входную дверь и чуть не сбился с ног порывом снегопада. Приняв равновесие, он огляделся на случай, если за ним едут всадники. Бескрайний горный хребет выглядел бы красиво на открытке, но лично он выглядел пустынным, устрашающим и лишенным жизни.
  
  Он прибыл сюда вчера вечером. Завтра он намеревался отправиться дальше на восток по горам. По его оценкам, он сможет покинуть ареал через десять дней, после чего двинется на юг, к более теплым краям.
  
  Каким бы трудным ни было путешествие, он считал важным, чтобы он путешествовал по этому пути, что ему нужно было избегать более легких видов транспорта и маршрутов на тот случай, если он столкнется с трудностями при их использовании. Было жизненно важно, чтобы он остался один и отправился туда, где никто в здравом уме не захотел бы пытаться его выследить.
  
  Но пребывание здесь заставило его понять, что этот образ жизни не для него.
  
  Он держал голову низко, заставляя свое тело преодолевать высокогорный ветер, чтобы добраться до прилегающей к хижине конюшни. Открыв дверь, он подошел к пони, который вчера купил у одного из соплеменников в низинной деревне. Хотя голова пони была опущена, а поведение ее было несчастным, он знал, что она гораздо больше привыкла к горным стихиям, чем он. Она приветливо фыркнула, когда он провел рукой по ее шее. «Хорошая девочка. Хорошая девочка.
  
  Он привязал пони веревкой и вывел ее из конюшни. Сняв поводок, он хлопнул в ладоши и крикнул: «Давай, сейчас же!»
  
  Она заржала и осталась неподвижной.
  
  Питер хлопнул ее по задней ноге и повторил: «Иди!»
  
  Пони посмотрел на него, затем начал спускаться по горному склону, осторожно выбирая тропу между валунами. Он не знал, выживет ли она на пути в деревню длиной в тридцать миль или даже запомнит дорогу туда, но он знал, что она умрет, если он оставит ее здесь.
  
  Он вернулся в хижину, захлопнул дверь и стер снег со своего солидного и грязного лица. Присев за стол, он достал из багажа сотовый телефон и увидел, что на нем есть одна полоса сигнала. Он вздохнул с облегчением - все, что ему было нужно, - это один батончик. Он потер онемевшие руки, чтобы улучшить кровообращение и заставить пальцы работать. Они пульсировали от боли, когда он медленно набирал SMS.
  
  Кокрейн не нашел ничего интересного в доме Ленки. Нас всех отозвали в Лондон. Операция признана неудачной и была прекращена. Кокрейн занялся другими делами. Наш секрет в безопасности.
  
  Он нажал «Отправить» и улыбнулся, увидев, что его телефон вспыхнул красным, что означало, что его батарея вот-вот разрядится. У него не было возможности зарядить его, но это не имело значения, поскольку он использовал его в последний раз. Сообщение успешно передано, он отбросил телефон в сторону.
  
  Это был единственный способ исправить свое предательство. Один из оперативников Кремневого замка получит сообщение и сообщит своим коллегам, что Уилл больше не охотится за Евтушенко. Они бы поверили, что их жертва Евтушенко, чтобы получить больше информации от Рубнера, осталась секретом.
  
  Но Уилл знал все о Флинтлоке и их роли в попытке его убить. Питеру было интересно, что он собирается с ними сделать.
  
  Он думал о своей невесте Хелен. Он не думал, что она будет чрезмерно волноваться из-за того, что не слышала от него вестей. Хелен знала, что он офицер МИ-6, и привыкла к тому, что он часто бывал в командировках и иногда с ним невозможно было связаться. Несомненно, она была занята дальнейшими приготовлениями к их браку. Он подумал, какое свадебное платье она выберет, и представил красивую женщину, идущую к нему по церковному проходу. Они еще не составили список людей, которых хотели бы пригласить на свадьбу - большинство из них будут семьей и друзьями, несколько - коллегами. Возможно, в зале будет Алистер, а может, и Уилл.
  
  Изображение потускнело.
  
  Оглядываясь по сторонам, он не мог представить себе, что тот день будет дальше от него.
  
  Его действия разрушили его карьеру, его честь и его любовь к порядочной женщине.
  
  Теперь для него больше не было ничего.
  
  Он снял куртку из конопли. Все, что на нем было теперь, - хлопковая рубашка, брюки и ботинки. Потушив остатки костра и выключив масляную лампу, он вышел из хижины и спустился на двести ярдов по горному склону. Этого было достаточно; через несколько минут у него не будет ни сил, ни воли, чтобы снова подняться наверх. Он сел на заснеженную землю, глядя на полный порыв минусового ветра. Закрыв глаза, он задавался вопросом, сколько времени это займет и почувствует ли он боль. Он читал, что наполеоновские войска, перенесшие серьезное переохлаждение при отступлении через Россию, почувствовали мгновение тепла незадолго до того, как это произошло. Он надеялся, что это правда.
  
  В течение пятнадцати минут он сильно дрожал, был сбит с толку и кружился в голове.
  
  Его тело начало замерзать.
  
  Через тридцать минут он был мертв.
  
  Тридцать семь
  
  K ronos вошел в дымный бар и сидел на пустой пластиковой таблице. В этом заведении, оформленном в стиле американской закусочной, стояли ряды столов и скамеек рядом с окнами, выходившими на край огромного морского порта Роттердама. Помимо служанки, которая стояла за стойкой и мыла стаканы со скучающим выражением лица, единственными людьми в заведении была группа из пяти мужчин; Все они были одеты в синие комбинезоны, выглядели как крутые матросы или докеры, и сидели в дальнем конце закусочной, смеясь, пели и пили фламандский джин. Снаружи с ночного неба лил сильный дождь, заметный через множество неоновых огней, освещавших ворота безопасности, ведущие к доку, а за ними корабли и грузовые контейнеры. Кронос посмотрел на слугу. Очевидно, она не собиралась ждать столиков. Он заказал кофе в баре и отнес напиток обратно к своему столику.
  
  Глядя на ворота безопасности, он задавался вопросом, не повезет ли капитану корабля сегодня вечером, и его обыщут, когда он попытается выйти из порта. Он не особо беспокоился об этом, потому что у него были варианты резервного копирования, хотя это было бы пустой тратой драгоценного времени.
  
  Легковые и грузовые автомобили въезжали в порт и выезжали из него. Их было слишком много, и они были неотличимы в ночных условиях, поэтому попытки выяснить, какая машина принадлежит капитану, были бесплодными. Он отвлекся от ворот безопасности и схватился за кружку с кофе. Матиас и Венделл теперь будут уложены в постели, а его жена будет им читать. Это была вторая ночь, когда он скучал по их вечернему распорядку, и он это ненавидел. Его жена понимала, когда он сказал ей, что его в очень короткие сроки попросили заменить больного коллегу, которому пришлось отказаться от конференции учителей в Амстердаме. И, слава богу, его школа была закрыта на зимние каникулы, а это значит, что ему не пришлось оправдываться за внезапное отсутствие на работе. Ему было бы неприятно подвести своих учеников в то время, когда они готовились к своим летним экзаменам по истории. Даже в этом случае, если он считал неправильным находиться вдали от своей семьи. Он решил, что ему лучше к этому привыкнуть.
  
  Большая грубая рука хлопнула Кроноса по плечу. «Эрнст, как ты, черт возьми?»
  
  Немецкий убийца повернулся и посмотрел на Джека Фогельса. По-немецки он сказал: «Вы опоздали».
  
  Голландский капитан ответил на том же языке. "Конечно я." Он усмехнулся и указал на доки. «Я могу проплыть на своем корабле по всему миру и прибыть в течение минуты после того, как я должен прибыть. Только когда нам приходится иметь дело с идиотами на суше, все идет в прах ». Он сел за стол, положив на сиденье рядом с собой небольшую холщовую сумку. «Хочешь хорошенько выпить?»
  
  "Нет."
  
  "Ну давай же. Не повредит ». Он хлопнул в ладоши, глядя на бармена.
  
  Она закатила глаза и не спеша подошла к ней. На голландском она пробормотала: «Вы слишком долго сидели в воде и потеряли способность использовать ноги?»
  
  Улыбка Джека стала шире, когда он обнял ее за талию своей мускулистой рукой и притянул к себе. «Не будь таким, Марин. Вы знаете, что я весь в отличном рабочем состоянии ». Он подмигнул Кроносу. « Принеси нам два больших брандевейна ».
  
  После того, как она ушла, он снова переключился на немецкий. «Ты остаешься на ночь? Хочешь, чтобы я подарил тебе девушек? "
  
  "Нет, спасибо. Сегодня вечером я возвращаюсь в Германию ».
  
  Улыбка Джека исчезла, когда он похлопал по холщовой сумке. «Не с этим».
  
  "Конечно, нет. Его оставят в безопасном месте в Голландии.
  
  "Хороший." Его веселое выражение лица вернулось. «На мгновение я подумал, что ты потерял связь».
  
  «У вас есть запчасти, о которых я просил?»
  
  "Да. Плюс инструменты, необходимые для корректировки их воздействия ». Он провел рукой по холщовой сумке. «Будьте очень нежны с этими младенцами. Они противные.
  
  «Я надеюсь, что это так». Кронос видел, что на них смотрела группа мужчин. Они перестали петь и замолчали, выглядели враждебно. «Лучше всего мы понизим голос. Думаю, люди, стоящие за вами, возражают против немецкого языка ».
  
  Джек пожал плечами. "Я знаю их. Докеры не на том конце постворка колени. Пачка рома, но они знают, что потеряют работу, если дотронутся до меня ». Он кивнул в сторону холщовой сумки. «Важная работа?»
  
  «Все мои работы важны. Если вы хотите узнать больше об этом, продолжайте и спрашивайте. Ты умрешь, когда я закончу говорить.
  
  На мгновение Джек выглядел встревоженным. «Я. . . Я не хочу ничего об этом знать ».
  
  «И так должно быть всегда».
  
  Марин принесла ликер к их столику, наклонилась к Джеку и прошептала: «Я заканчиваю в полночь».
  
  Капитан похлопал ее по спине. «Увидимся тогда, моя красавица».
  
  Когда она вернулась в бар, Джек допил напиток, вытер рот тыльной стороной ладони и сказал: «Жалко, что ты идешь домой. Я плыву завтра днем, так что я собираюсь извлечь максимум из сегодняшней ночи. Ты мог бы присоединиться ко мне ».
  
  "Действительно."
  
  Джек встал. Он тихо добавил: «Не оставайся здесь». Он пожал Кроносу руку и вышел из бара.
  
  Кронос положил деньги рядом со своим нетронутым напитком. Он протянул руку через стол, схватил холщовый мешок и встал, чтобы уйти. Мужчины все еще смотрели на него.
  
  Один из них невнятно крикнул: «Немецкая свинья?»
  
  Из-за стойки Марийн хлопнула стаканом и сердито посмотрела на мужчину. «Прекрати, Тео!»
  
  Портовый рабочий не обратил на нее внимания, поднялся на ноги и сделал два шага к Кроносу. «Немецкая свинья».
  
  Остальные мужчины встали. Все они были большими.
  
  Кронос был неподвижен, не сводя глаз с мужчин.
  
  «Это не место для свиней!»
  
  Убийца уставился на них. Он мог видеть, что они достигли стадии своего пьянства, когда веселье прошло, что теперь им нужна драка. Без сомнения, их вечер прошел бы, если бы они все могли стоять вокруг его лежащего тела и бить его по голове, пока она не превратилась в кровавую кашицу. Он взглянул на Марин и увидел на ее лице неуверенность и страх. Очевидно, она знала, на что способны эти мужчины.
  
  Он потянулся за своим стаканом брандевейна, щелкнул каблуками, поднял стакан и начал петь «Вильгельм ван Нассуве», национальный гимн Нидерландов.
  
  Мужчины нахмурились, хотя враждебность оставалась на их лицах.
  
  Кронос пел громче, его голос был безупречным, без намека на акцент, когда он декламировал мирную голландскую песню.
  
  Один из мужчин улыбнулся, затем рассмеялся. Остальные выглядели озадаченными, прежде чем присоединиться к смеху коллеге. Они схватили свои очки, высоко подняли их и аккомпанировали Кроносу в песне. Кафе наполнилось звуками гимна.
  
  Когда песня закончилась, Кронос допил свой напиток, положил на стойку банкноту в пятьдесят евро и властно сказал по-голландски: «Джентльмены. Это было превосходно. Вы все заслуживаете выпивки ». Он снова щелкнул каблуками, повернулся и вышел под звуки смеха и пения.
  
  Когда убийца ступил под проливной дождь, он улыбнулся. Мгновение назад он мог перерезать шеи всем пятерым мужчинам менее чем за тридцать секунд. Но они были всего лишь простодушными головорезами, чьи глупые мозги запутались в выпивке. Вероятно, у них были семьи, к которым можно было вернуться домой. Прямо как он.
  
  Но он не собирался возвращаться в Германию к своей семье.
  
  Он не уедет из Нидерландов, пока не совершит убийство, которое станет его шедевром.
  
  Тридцать восемь
  
  Я т был ранним вечером , когда Уилл шагал через мелкий дождь и зимний холод в Де Валлен, в районе красных фонарей в старом городе Амстердам. Разделенный по центру каналом, лабиринт улиц и переулков района был заполнен туристами и местными жителями, разглядывающими множество хижин, в которых были скудно одетые проститутки; вход и выход из секс-шопов, театров и пип-шоу, освещенных неоновым светом; выпивка в барах; или курение марихуаны в кафе.
  
  Он почти не обращал внимания на свое окружение, вместо этого задаваясь вопросом, не собирается ли сегодня вечером совершить большую ошибку.
  
  Двигаясь на восток от района, он пересекал каналы, мимо уличных торговцев, продающих теплые штопвафели, паннекукен, поффертьес и фриттес , и уклонялся от автобусов, трамваев и мопедов , движущихся на большой скорости. Милю спустя он шел по Зеебургерпаду, полосе земли, пересеченной каналами. Прогулочные круизеры с пыхтением носились по водным путям, и все больше туристов внутри них отправлялись на водные экскурсии по городу. Другие лодки были пришвартованы вдоль берегов реки, рядом с мощеными улицами, на которых располагались жилые дома и ветряная мельница, которая была преобразована в пивоварню.
  
  Он остановился у плавучего дома, забрался на борт и постучал в окно. С другой стороны окна появилась молодая женщина, затем ненадолго исчезла, прежде чем открыть дверь. Уилл вошел.
  
  Интерьер был открытой планировки и содержал двуспальную кровать, кухню и гостиную. К кровати примыкали два чемодана, из них сыпалась яркая одежда. В воздухе стоял густой запах каннабиса, сигаретного дыма и масла петунии.
  
  На кухню перешла привлекательная брюнетка-голландка, одетая только в короткое неглиже. «Хочешь вина?»
  
  "Нет, спасибо." Он сидел на красном диване в форме сердца. «Мне нужно работать позже».
  
  «Я тоже, и я должен выглядеть соответствующим образом». Катарин ван Брукхёйзен налила себе стакан риохи и села напротив косметического зеркала. Нанося макияж, она спросила: «Как дела, Энтони?»
  
  "Занятый."
  
  "Ты выглядишь усталым. Ты нормально кушаешь?
  
  "Когда у меня будет время." Он наблюдал, как она погладила основу под гусиные лапки, которых не было там в последний раз, когда он видел ее. "А ты? У тебя есть дела. . . другие вещи?"
  
  «Немного поспать. Вот и все ».
  
  "Когда это закончится?"
  
  Она нанесла кисть для румян на щеки. «Два месяца, три месяца, шесть месяцев. . . кто знает?"
  
  «Вы не сможете продержаться так долго».
  
  «У меня нет выбора». Она распылила духи на горло, сделала глоток вина и повернулась к нему лицом. «В следующий раз, когда ты будешь в городе, ты купишь мне ужин?»
  
  Уилл тихо ответил: «Я угощу тебя вкусной едой, когда ты выйдешь из этой игры».
  
  Катарина, казалось, обдумала это, затем улыбнулась. «Хорошо, сделай». Она встала, сняла пеньюар и стала рыться в одном из чемоданов. Найдя пару подходящих трусиков и бюстгальтер, она надела их вместе с парой бархатных каблуков и нахмурилась, глядя на перила с десятками платьев.
  
  «Ты потрясающе выглядишь в черном».
  
  "Я?"
  
  Уилл кивнул.
  
  Она выбрала черное шелковое коктейльное платье и надела его. "Можете ли вы застегнуть меня?"
  
  Уилл подошел к ней, положил руки ей на бедра, осторожно развернул и застегнул платье.
  
  Она повернулась к нему, взмахнула кромкой своей одежды и спросила: «Что ты думаешь?»
  
  Он улыбнулся. «Я думаю, ты великолепна».
  
  Она кратко поцеловала его в губы, притворилась сердитой и погрозила пальцем. «Но ты никогда не обманываешь меня. Это очень непослушно с твоей стороны ».
  
  «Я не могу, потому что ты. . . »
  
  "Работающий?"
  
  Он колебался. "Да."
  
  Она сделала еще один глоток вина и закурила сигарету. «Ты сказал это в прошлый раз, когда приходил сюда».
  
  «И все же ты все еще здесь».
  
  Она засмеялась, затем ее голос затих, выражение ее лица стало печальным. - Думаю, я чувствую себя в безопасности. . . удобно перед тобой. "
  
  «Я чувствую то же самое к тебе».
  
  "Это почему?"
  
  Уилл промолчал.
  
  Она пожала плечами. «Я получил то, о чем ты просил».
  
  "Твоя спина прикрыта?"
  
  "Да. Я в этом убедился ». Она открыла сумочку-клатч и достала кожаный сверток и сложенный лист бумаги. Передав Уиллу сверток, она уставилась на бумагу, собиралась отдать ее Уиллу, затем прижала ее к губам так, чтобы на ней остался след от помады. "Для тебя." Она держала его на расстоянии вытянутой руки к нему.
  
  Уилл взял его, посмотрел на след ее губ и улыбнулся.
  
  Его улыбка исчезла, когда он посмотрел на женщину, которая называла себя Катарин, но на самом деле была Йоханной Капс, офицером голландской разведки AIVD, которая проникла в жестокую турецкую банду торговцев людьми, которые использовали несовершеннолетних восточноевропейских девушек в качестве проституток в Голландии. Восемь месяцев назад она изображала из себя бывшую проститутку, ставшую госпожой, которая знала, как подкупать местных чиновников и таким образом ориентироваться в местных законах о лицензировании проституток. С тех пор она жила в глубоком укрытии, каждый день рискуя казнить, если ее обнаружат. Это был невероятный поступок храбрости, и он сказался на ней.
  
  «Я буду покупать вам эту еду , когда вы закончите эту работу.»
  
  "Деньги МИ-6?"
  
  Уилл тихо сказал: «Мои деньги». Он погладил ее волосы сзади. «МИ-6 не знает о вашей работе на меня».
  
  Глаза Джоанны наполнились слезами. «Хорошо, потому что я никогда не хотел работать на них, только на тебя».
  
  Уилл поцеловал ее в щеку.
  
  Ее рука сжала его. «Жаль, что ничего не изменилось».
  
  «Даже если бы они были, этого не было бы. . . »
  
  "Я знаю."
  
  Они оба знали. Джоанна была слишком похожа на него. Они жили в мире, где у них было мало общего с окружающими их людьми, и, хотя они делали необычные вещи, они признавали, что их изоляция от нормальности делает их несовершенными людьми. Хотя маловероятно, что они когда-либо их найдут, им нужны были партнеры, которые помогли бы им общаться с обычными людьми. Если бы у Джоанны и Уилла были отношения, ни один из них не смог бы помочь другому в решении этой грандиозной задачи.
  
  T горе часов спустя, Уилл стоял под фонарем в дипломатическом районе Вассенаарского Гааги. В стильном плаще и дорогом костюме он надеялся, что для всех наблюдателей он будет похож на телохранителя посла. Но если не считать случайных проезжающих автомобилей, местность была безлюдной.
  
  Он вынул из пальто небольшой кожаный сверток, развернул его и достал пистолет Бенелли, который спрятал в кармане. Рядом с ним находилась одна из больших районных резиденций. Он пробежал трусцой вдоль внешней стены поместья десяти футов высотой. Переулок, на котором он ехал, был пуст и почти темен, по сточной канаве стекала дождевая вода. Он остановился, прыгнул, схватился за верх стены, осмотрел собственность, спрыгнул на улицу и побежал к северной и восточной сторонам дома, где повторил упражнение. Он молча выругался. Со всех сторон дома стояли камеры видеонаблюдения. Камеры были расположены аккуратно - без слепых зон.
  
  Он также видел одного телохранителя у входа в дом и пожилого мужчину внутри, в гостиной. Он молчал, пытаясь понять, что делать. Камеры будут работать, так что его заметят, как только он войдет на территорию. Он вытащил шарф и закрыл лицо, решив, что единственный выход - перелезть через стену и сделать это быстро.
  
  Он услышал шум, прижался к стене и посмотрел в конец переулка. Тихоходный лимузин. Он остановился у электронных ворот; Шофер вышел и заговорил в домофон. Ворота начали открываться, когда шофер вернулся к своей машине. Уилл двинулся вдоль стены, вытащил пистолет и рванул вперед, пока машина двигалась вперед.
  
  Он пригнулся и медленно двинулся за машиной, которая ползла по подъездной дорожке к передней части большого дома. Он подождал, пока двери откроются, ступни заскрежетали по гравию и прозвенел дверной звонок.
  
  Голоса.
  
  Уилл мгновенно встал и поднял оружие.
  
  Телохранитель и шофер стояли рядом с автомобилем. Уилл крикнул: «Не надо!» когда они потянулись к своим скрытым пистолетам. Они застыли, и он сделал два шага к стражникам, не отрывая от них ружья. «Руки протянуты!»
  
  Когда мужчины медленно протянули руки, Уилл взглянул поверх них на двух пожилых мужчин, стоявших у входной двери. Оба были потрясены. "Вы двое. Лицом вниз на землю.
  
  У мужчин были широко открыты рты, но они не производили шума, когда делали то, что им велели.
  
  Уилл осторожно подошел к охранникам. «Вы оба понимаете по-английски?»
  
  Мужчины кивнули.
  
  «Я здесь не для того, чтобы никого убивать, удалять кого-либо или что-либо красть. Если вы сделаете именно так, как я говорю, вы защитите своего босса намного лучше, чем если бы вы попытались сопротивляться мне ». Он нацелил пистолет на одного из мужчин. «Вы - вытащите оружие большим и указательным пальцами и выбросьте его».
  
  Мужчина помедлил, затем протянул руку к пистолету.
  
  «Если ты поставишь туда три пальца, я спущу курок!»
  
  Охранник схватился за рукоять оружия, как было приказано, вытащил его из кобуры и швырнул на подъездную дорожку. Выражение его лица было злым.
  
  "Покажи руки!" Уилл наставил пистолет на другого охранника. "Теперь ваша очередь."
  
  Мужчина сделал то же самое, сказав на английском с сильным акцентом: «Вы делаете большую ошибку». Он выбросил пистолет.
  
  "Повернись."
  
  Мужчины повернулись спиной к Уиллу, бок о бок.
  
  Уилл шагнул к ним. "У тебя на коленях."
  
  Один из мужчин сделал, как ему сказали.
  
  «На твоих долбаных коленях!» Он сделал еще шаг, и когда он это сделал, мужчина, который стоял, развернулся и ударил кулаком по грудной клетке Уилла. Уилл отступил, и кулак промахнулся. Он ударил охранника прикладом пистолета в горло, затем в лопатку, и, когда мужчина упал на колени, в затылок. Охранник без сознания рухнул лицом вниз на землю. Он направил пистолет на другого охранника. «Хочешь попробовать что-то подобное?»
  
  "Нет. Нет." Страх в его голосе был очевиден.
  
  Уилл снял с пальто два коротких шнура и бросил один из них перед охранником. «Свяжите его лицом вниз, от горла к запястьям до щиколоток. Хорошо поработай, или я попаду тебе в колени сзади ».
  
  Охранник принялся за работу, по его лицу струился пот. Он четко знал, что делает, так как шнур был искусно завязан, и в течение двадцати секунд стражник, потерявший сознание, был связан.
  
  "Твоя очередь."
  
  «Пожалуйста, не надо. . . »
  
  «Стань на позицию!»
  
  Охранник лежал лицом вниз и выгнул спину так, что его руки и ноги соприкасались.
  
  Уилл ткнул ногой в гениталии мужчины, предупредив, что он ударит его туда, если он сделает что-нибудь безрассудное, откинул его голову назад и использовал второй шнур, чтобы связать его. Уилл по опыту знал, что положение было мучительным - попытки убежать заставили привязанных перехватить горло.
  
  «Тебя освободят примерно через пятнадцать минут». Он проигнорировал стоны охранника, когда взял пистолеты и засунул их в свое пальто.
  
  Уилл подошел к двум пожилым мужчинам. «Кто из вас Эрик ван Акер?»
  
  Никто не ответил.
  
  "Ван Акер!"
  
  Один из мужчин ответил: «Это я».
  
  "Стоять."
  
  Главный обвинитель Международного уголовного суда поднялся на ноги.
  
  Плотному мужчине на вид было лет за пятьдесят, он был в костюме и без галстука. Когда он заговорил, в его голосе прозвучал страх, хотя и с некоторой долей неповиновения. «Моя жена и дети скоро вернутся с балета. Если собираетесь что-то делать, убедитесь, что это произошло до их прибытия ».
  
  «Я буду иметь это в виду». Уилл подошел к нему и приставил дуло пистолета к виску прокурора. «Почему вас интересует Курт Шрайбер? Как он связан с предстоящими показаниями в МУС? »
  
  Выражение лица Ван Акера изменилось. «Вы не первый британец, который задает мне эти вопросы. Два дня назад мне позвонил человек, представившийся как Алистер Маккалок, высокопоставленный сотрудник Секретной разведывательной службы. Ты работаешь на него? Он послал тебя сюда, чтобы запугать меня? »
  
  «Он не знает, что я здесь. Но в ваших интересах отвечать на мои вопросы ».
  
  «В ваших интересах уехать прямо сейчас, до того, как приедет полиция и застрелит вас».
  
  «Если они прибудут, ты умрешь». Уилл откинул курок своего пистолета. «Я здесь не для того, чтобы вести с вами переговоры. Все просто: говоришь, живешь. Если нет, я нажимаю на курок. А потом я нанесу визит председателю суда и задам ему тот же вопрос ».
  
  "Не нужно." Человек, лежавший рядом с прокурором, начал вставать.
  
  "Вниз!" Уилл замахнулся оружием на пожилого мужчину.
  
  Но мужчина махнул рукой и встал. «Я Альберт Мец».
  
  Президент Международного уголовного суда.
  
  Высокий, худой, хорошо одетый мужчина указал пальцем на Уилла. «Вы угрожаете моему главному обвинителю и мне и пытаетесь помешать отправлению правосудия. В лицо и в присутствии свидетелей я могу сказать вам, что оба преступления являются очень тяжкими ».
  
  Уилл улыбнулся. «Я нарушил более серьезные законы, чем этот». Его улыбка исчезла. «Вы стоите на пути операции западной разведки, которая, как я полагаю, может быть связана с присутствием вашего важного свидетеля в Гааге. Это меня бесит. Для вашего лица, я говорю вам , что если ваши обструктивные результаты поведения в моей работе не удается, то я позабочусь , что каждое государство , подписавшей Римского статута знает , что МУС руководит группой карандашного толкания чиновников , которые» меня не интересует справедливость. Ваша карьера и репутация будут испорчены ».
  
  Председатель суда шагнул навстречу ему. «Я сомневаюсь, что у вас есть такая власть, молодой человек».
  
  Уилл приставил пистолет к голове ван Аккера. «О, я, безусловно, знаю». Он уставился на прокурора. «Почему вас интересует Курт Шрайбер?»
  
  «Не твое дело».
  
  "Неправильный!"
  
  Стиснув зубы, ван Акер сказал: «Я не вправе разглашать эту информацию».
  
  Уилл подошел к нему, направил пистолет ему в голову и пробормотал: «Ты хочешь сказать, что это было пустой тратой времени? Что я должен просто покончить с этим? "
  
  "Я думаю тебе надо." Голос русского мужчины.
  
  Сзади Уилла.
  
  Замерзнет.
  
  Шаги по гравию.
  
  Адвокаты теперь смотрели через плечо Уилла на звуки.
  
  Михаил подошел к Уиллу и приставил пистолет к голове сотрудника МИ-6. Большой офицер СВР улыбнулся, хотя выглядел угрожающе и сосредоточенно. «И после того, как ты нажал на курок, может быть, мне стоит спустить свой, потому что за тобой здесь была моя последняя чертова зацепка».
  
  Уилл оставался неподвижным, его пистолет все еще был прижат к голове президента. «Опусти оружие, Михаил».
  
  Русский нахмурился. "Откуда ты знаешь мое имя?"
  
  «Михаил Сальков, я знаю о тебе все. Мы пригласили вас на ваши зарубежные должности ".
  
  «Очень умно», - фыркнул он. «Тем не менее, не имеет значения, где вы сейчас стоите».
  
  "Ты так думаешь?"
  
  «Я это знаю. Заставь этих мужчин говорить, или ты мне больше не нужен.
  
  Уилл улыбнулся. «Вы последовали за мной после того, как моя команда и ваши люди атаковали конвой. Вы смотрели, как я выхожу из квартиры на Августштрассе, и следили за мной до аэропорта. А сегодня утром вы видели, как я проводил инструктаж для своей группы на окраине Берлина ».
  
  «Обоснованное предположение. Ты меня никогда не заметил.
  
  «Если это правда, то мне не пришлось бы сегодня прикрывать спину. Буду ли я?"
  
  Михаил снова нахмурился.
  
  Уилл крикнул: «Вы его поймали?»
  
  Роджер спрыгнул со стены, его пистолет был направлен в центр головы Михаила. «Да, он никуда не денется».
  
  Уилл кивнул Михаилу. «Я присматривал за тобой с тех пор, как мы атаковали конвой. Я заметил тебя трижды. И я подозревал, что сегодня вечером ты вырвешься из укрытия.
  
  «Вы хотите, чтобы я уронил его?» Роджер был очень неподвижен, его палец готов был спустить курок.
  
  «Господа!» Альберт Мец положил хрупкую руку на предплечье Уилла. "Кто ты?"
  
  Говоря быстро, Уилл ответил: «Я офицер МИ-6. Россиянин - оперативник СВР. Мы работали над одной и той же операцией с разных сторон. Шрайбер - ценный свидетель? »
  
  «Я не могу на это ответить!»
  
  "О чем это?" Михаил прижался мордой к виску Уилла.
  
  Поначалу Уилл не ответил, его мысли метались. Он не сомневался, что Михаил нажмет на курок, если это поможет ему приблизиться к пропавшей бумаге. Но если русский выстрелит в него сейчас, он ничего не добьется. Более того, Уилл был свидетелем того, как он рисковал своей жизнью, чтобы защитить других в Гданьске. Этот человек не был хладнокровным убийцей. Он принял решение и рассказал Михаилу об интересе МУС к Шрайберу и свидетелю, находящемуся под защитой в Нидерландах. «Вы знаете, кто свидетель?»
  
  "Нет. Но он не будет Куртом Шрайбером ».
  
  "Почему нет?"
  
  Михаил молчал.
  
  «Что написано на пропавшей бумаге?»
  
  Больше тишины.
  
  «Вы сказали поляку, которого спасли в Гданьске, что мы все должны попытаться получить бумагу, что она смертельна. Хотя мое начальство считает меня сумасшедшим из-за этого, я пытался тебе помочь ».
  
  «Это российская операция по возвращению российской собственности».
  
  «Это была российская операция, которая провалилась».
  
  Гнев вспыхнул на лице Михаила. «Ты понятия не имеешь, с кем имеешь дело».
  
  «С того места, где вы стоите, вы действительно думаете, что у вас есть преимущество?»
  
  «Я не про себя говорю, идиот! Шрайбер отправил манекен конвоя. Это означает, что он сейчас на свободе ».
  
  Роджер крикнул: «У нас мало времени!»
  
  Но Уилл оставался неподвижным, не сводя глаз с Михаила. «Курт Шрайбер организовал кражу газеты?»
  
  Михаил кивнул. «Он стоит за всем этим. Он уехал в Шварцвальд, но я не знаю куда.
  
  "Бумага?"
  
  Михаил заколебался.
  
  "Что на нем?"
  
  Михаил пробормотал: «Ты прав - это гребаный провал. И мы больше ничего не можем сделать ».
  
  "Бумага!"
  
  Михаил уставился на него. «Это половина эталона военной сети. Кража бумаги Шрайбером должна означать, что у него есть вторая половина бумаги. Он определяет DLB в лесу. Он воспользуется им, чтобы активировать убийцу.
  
  Осознание поразило Уилла. «Убийца, кодовое имя Кронос».
  
  "Откуда ты это знаешь?"
  
  "Я прав?"
  
  Михаил вздохнул. «Я не знаю его личности, но это, безусловно, его кодовое имя. Он самый смертоносный убийца в России, и похоже, что он был активирован. . . »
  
  «Не дать дорогому свидетелю открыть рот в Гааге». Уилл посмотрел прямо на Меца. "Верный?"
  
  «Опусти оружие». Мец заговорил властным голосом. «Если мы будем говорить, мы не можем сделать это вот так».
  
  Уилл помедлил, затем нацелил пистолет на землю.
  
  Но офицер СВР прижал оружие к голове Уилла.
  
  "Пристрелить. Послушаем, что они говорят ».
  
  «Нет, пока твой американский друг все еще целится в меня».
  
  - крикнул Уилл Роджеру. «Опусти оружие. Теперь."
  
  Роджер так и сделал.
  
  Глаза Ван Акера были широко раскрыты, по его лицу капали пот и дождевая вода.
  
  Михаил улыбнулся, затем щелкнул предохранителем своего пистолета и отступил на шаг. «Будем надеяться, что вы оба можете сказать нам что-то ценное».
  
  Председатель суда медленно выдохнул. «Свидетель пришел к нам полгода назад и сказал, что ему нужно под присягой дать показания о том, что он знает о секретном пакте между Россией и США. Он назвал нам имена всех, кто принимал непосредственное участие в пакте ».
  
  «Какой пакт?»
  
  Мец пожал плечами. «Мы не знаем. Несмотря на наши многочисленные попытки заставить его рассказать нам больше, свидетель постоянно отказывался говорить что-либо еще до тех пор, пока он не приведен под присягу в зале суда, который транслируется по телевидению. Он сказал, что у него есть только один шанс рассказать миру об этом пакте, что при этом он, вероятно, подписал свой собственный смертный приговор, но до этого он должен держать язык за зубами, потому что он никому не доверяет, в том числе », - он кивнул. в сторону ван Акера - «бюрократов, толкающих карандаш», вроде нас ».
  
  Прокурор добавил: «Мы согласились с его условиями, назначили дату слушания и с тех пор держим его под строгим контролем».
  
  "Где?"
  
  «Не твое дело. Он очень ясно дал нам понять, что влиятельные люди сделают все возможное, чтобы помешать ему выступить на слушании ». Выражение лица Ван Акера стало враждебным. «Самый могущественный и беспощадный из них - Курт Шрайбер. Мы предупредили Интерпол, чтобы они могли его найти. Но наш свидетель никогда не упоминал этого убийцу, Кроноса. Насколько он опасен? "
  
  Михаил ответил: «Он самая опасная угроза, какая только может быть».
  
  Уилл обратился к юристам. «Какая у вас охрана свидетеля?»
  
  "Мировой класс!" Ван Акер указал на Уилла. «Мы очень привыкли защищать особо ценные цели».
  
  Уилл нахмурился. «Каковы точки уязвимости?»
  
  Ван Акер хотел было ответить, но вмешался Мец. «Снайперские винтовки дальнего действия, ракеты класса« земля-земля », воздушно-десантные атаки, скрытое проникновение, открытые наземные атаки с использованием десятков людей - наши специалисты рассмотрели все возможные средства нападения на людей, находящихся на нашей опеке. Свидетель находится в очень безопасном месте ».
  
  Уилл пробормотал: «Должен быть способ добраться до него Кроносу. Вы должны позволить мне поговорить с группой безопасности свидетеля ».
  
  Мец взглянул на ван Акера, выглядел озадаченным, затем снова обратил внимание на офицеров разведки. «Если то, что вы говорите, правда, это ставит нас в очень тяжелое положение. Мы дали свидетелю слово, что будем его защищать ».
  
  «Позвольте мне провести независимую оценку безопасности». Уилл умоляюще заговорил. «Расскажите мне об этом».
  
  Мец склонил голову.
  
  "Пожалуйста!"
  
  В конце концов председатель суда поднял глаза. «Если вы предоставите мне доверенности от ваших премьер-министров, я готов пригласить вас обоих , чтобы помочь остановить Кроноса».
  
  Уилл и Михаил одновременно ответили: «Нет!»
  
  «Это то и другое, или ничего. Нейтрализация угрозы Кроноса должна быть скоординированной. Я не могу допустить, чтобы кто-то из вас бегал и делал вещи, которые могут поставить под угрозу безопасность свидетеля ».
  
  Уилл чувствовал непреодолимую неуверенность, и он знал, что Михаил будет чувствовать то же самое. «Мужчины с нашим соответствующим опытом не любят работать вместе».
  
  «Тогда вырасти и преодолей свои различия».
  
  Уилл взглянул на Михаила; мужчина смотрел на него в ответ. Он снова повернулся к адвокатам. «Наши руки нельзя связать».
  
  «Боюсь, им придется. Вы не можете вмешиваться в защиту нашего свидетеля ».
  
  Уилл покачал головой. «Я не собираюсь. Цель Кроноса - убить вашего свидетеля. Наша цель - убить убийцу до того, как он это сделает.
  
  Тридцать девять
  
  S ixty минут спустя, Уилл и Михаил стояли лицом друг к другу в Александерказерне. Роджер покинул их несколькими минутами ранее после того, как Уилл приказал ему присоединиться к своим коллегам в их охоте за семьей Рюбнера.
  
  Мелкий дождь продолжал лить лицо Уиллу, когда он смотрел на офицера СВР. «Каждый инстинкт, который у меня есть, говорит, что мы не должны работать вместе».
  
  "Я чувствую себя точно также."
  
  Уилл указал на него. «Если вы сделаете что-нибудь, что может поставить под угрозу мою работу, я без колебаний с вами справлюсь».
  
  Михаил похлопал по части пальто, скрывавшей пистолет. «Точно так же, если вы ебать, я буду иметь дело с вами.»
  
  Два офицера молчали тридцать секунд.
  
  Затем Уилл спросил: «Если Кроноса наняли русские, почему вы пытались остановить его активацию?»
  
  Михаил пожал плечами. «Мы не знаем, почему был задействован Кронос. Но я знал, что мы не хотим, чтобы код активации попал в руки Шрайбера без разрешения российского премьера, потому что на бумаге была пометка об этом. Это была моя единственная зацепка. У меня было местонахождение Шрайбера, поэтому я попытался перехватить газету до того, как она до него добралась ».
  
  "Как вы узнали, где он был?"
  
  «Мы отслеживали его годами. Он много передвигается, но и мы тоже ».
  
  "Где он был?"
  
  «На хуторе в Нижней Саксонии. У меня там есть активы на случай, если кто-нибудь из его людей вернется, хотя я сомневаюсь, что они это сделают. Он подумал о людях, которые погибли там, и о своей команде профессионалов из четырех человек, которые были убиты конвоем. Он хотел бы написать их семьям, объяснить, какие они были храбрыми, но это было бы невозможно.
  
  «Есть ли у него оперативная база в Шварцвальде?»
  
  "Нет. Но у него есть еще пять баз в Германии. Как только газета была украдена, я получил средства для наблюдения за всеми шестью объектами недвижимости. Когда его заметили в Саксонии, я направил ресурсы в это место ».
  
  «Теперь он должен быть в одном из других мест».
  
  Михаил был разочарован. «Его нет, а это значит, что у него есть другая база, о которой я не знаю».
  
  Уилл двинулся прямо перед ним. «Ленка Евтушенко жива?»
  
  «Эта информация вас не касается».
  
  «Он сделал что-то глупое. Но ему не нужно обижаться из-за того, что он сделал ».
  
  Михаил недоумевал, почему этого британца это волновало. «Он подорвал доверие к нему СВР. Его вернут в Москву и накажут ».
  
  «Так он жив?»
  
  Михаил смотрел на него десять секунд. "Да. Он в плохой форме, но я приказал своим людям подлатать его. Они хотели убить его, потому что потеряли друзей и братьев на подворье ». Он вздохнул и отвернулся от Уилла. «Он был очень глуп, и ему придется отчитаться за то, что он сделал. Но это будет сделано должным образом ».
  
  "Отпусти его. Ему нужно присматривать за женщиной и ребенком ».
  
  Михаил засмеялся. «Ему следовало подумать об этом, прежде чем украсть газету».
  
  «Я считаю, что он действительно думал об этом. Шрайбер шантажировал его и, без сомнения, дал бы ему финансовый стимул для выполнения этой работы. Евтушенко стоял перед выбором: лишение свободы в России или кража бумаги и создание жизни с Алиной и Марией ».
  
  "Шантажировал его?"
  
  Уилл колебался, не зная, должен ли он дать Михаилу информацию, которая могла бы либо убедить разведчика СВР принять его образ мышления, либо ухудшить положение перебежчика. «Евтушенко работал на ЦРУ. Шрайбер узнал и использовал эту информацию, чтобы заставить его украсть газету ».
  
  Выражение лица Михаила потемнело. «В таком случае я отвезу его обратно в Россию не только для предъявления обвинения в краже секретной информации. Он также предстанет перед судом за то, что он агент ЦРУ ».
  
  Разочарование охватило Уилла. Сказать Михаилу правду было неправильным решением. «С какой целью?»
  
  Михаил придвинулся к нему с холодными глазами. «Вопреки моему здравому смыслу, я получу от своего премьер-министра разрешение работать с вами и голландцами. Но Евтушенко - это русское дело. Мы сурово накажем его, и ничто из того, что вы скажете или сделаете, не остановит этого ».
  
  Сорок
  
  ИЭ ЛС Мейн выгружена последняя из случаев из ствола автомобиля и отнесла его к каникулы домой. Расположенный на потрясающем и изрезанном юго-западном побережье острова Уайт, напротив холма, названного в честь поэта Альфреда, лорда Теннисона, чей великолепный особняк превратился в отель, находился на вершине холмов, Алфи выбрал это место не только потому, что он был удален. но это было то место, куда его безденежные мама и папа привезли его в отпуск из своей квартиры в муниципалитете на юге Лондона, когда он был ребенком. Он вспомнил, как строил замки из песка на пляже, закидывал удочки крабов в каменные лужи, ел бутерброды с сыром, которые были заражены песком, вдыхал запах сельскохозяйственных угодий вокруг трейлера, где они всегда останавливались, и пил чай из фляжки со своим мать, в то время как его отец пытался отремонтировать их изношенную старую машину Моррис Майнор на обочине проселочной дороги.
  
  Бывший сержант САС пожалел, что его родители не могли позволить себе остаться в большом доме, куда он направлялся; не для его пользы - ему нравилось делить трейлер со своими родителями и просыпаться от запаха лесных грибов и бекона, которые готовятся на кухне, - но для своих родителей, которые никогда не останавливались в более роскошных местах, чем те места, которые назывались сами постель и завтрак, но были действительно дешевыми ночлежками.
  
  Он поставил чемодан в коридоре и повернулся лицом к скалам и пляжу за ними. В семь лет он бегал по тому же пляжу, смеясь так, что у него болел живот, когда отец гнался за ним в закатанных брюках и с завязанным узлом носовым платком на голове, притворяясь призраком древнего пирата.
  
  Это было целую жизнь назад.
  
  Он вошел в дом с четырьмя спальнями, миновал одну комнату, в которой находилась Бетти, которая пела про себя, распаковывая одежду, и другую, где Джеймс разговаривал по телефону со своей юридической фирмой, обучая кого-то составить юридический отчет. В гостиной Сара сидела на диване, поджав колени под подбородком, и смотрела в окно. Она почти не разговаривала во время поездки из Шотландии, не считая того, что сказала Алфи, что хотела бы, чтобы он не курил в машине, и не мог бы он, пожалуйста, закрыть свое окно.
  
  Он сел рядом с ней. - Собираюсь сегодня днем ​​поехать в Вентнор. Там в гавани есть прекрасные торговцы рыбой. Все, что они продают, свежее с лодки, улов, полученный в тот же день. Хотите присоединиться ко мне на прогулке? »
  
  "Нет, спасибо."
  
  «Есть чем заняться?»
  
  Сара не ответила.
  
  Альфи проследил за ее взглядом в сторону окна. Снаружи волны разбивались о пляж, который зимой выглядел значительно менее привлекательным, чем во время его летних каникул. «Мой старик умер там, когда мне было четырнадцать. Инфаркт. Подумать только, что все те рационы, на которых он вырос, наконец-то сказались на бедняге. Моя мать так и не смогла с этим справиться, но она продержалась там до того дня, когда я присоединился к армии. Затем она отпустила. Забавно, правда? Когда они рядом, мы думаем, что так будет всегда. Потом они ушли, и вы остались с глупыми сожалениями ».
  
  "Сожаления?"
  
  Альфи пожал плечами. «За несколько часов до того, как он потерял сознание, мой отец попросил меня пойти с ним на рыбалку, как мы обычно делали, когда я был моложе. Я сказал «нет», потому что мне было больше интересно наблюдать за хорошенькими девушками на пляже ».
  
  Сара посмотрела на него. «Это еще одна ваша маленькая болтовня?»
  
  Альфи сосредоточил свое внимание на пляже. «Не знаю, лепесток. Думаю, пребывание здесь просто напоминает мне о чём-то ». Он взглянул на нее. «Учитывая то, чем он зарабатывает на жизнь, убийство твоего брата - лишь вопрос времени». Он снова обратил внимание на пляж и тихо сказал себе: «Ага, надо было пойти с тобой на рыбалку, папа».
  
  Сорок один
  
  T Ибор вошел в комнату без окон в штаб - квартире ЦРУ, сел, и говорил со своими коллегами кремневого. "Все окончено. Кокрейн отказался от попыток найти Евтушенко ».
  
  Дэмиен хлопнул рукой по столу. "Превосходно!"
  
  "Источник сказал что-нибудь еще?" Лоуренс не пытался скрыть свои чувства облегчения и радости.
  
  «Только то, что Кокрейн был отправлен на другую миссию; что его попытки установить местонахождение Евтушенко были признаны неудачными ». Тибор улыбнулся. «Но, читая между строк, я думаю, что начальство Кокрейна нанесло ему всемогущий удар».
  
  Маркус усмехнулся. "Ну что ж. Мы не убили его, но, надеюсь, мы испортили его карьеру ».
  
  Некоторое время оперативники молчали. Всем им казалось, что с них сняли какой-то груз.
  
  Лоуренс первым нарушил молчание. «Джентльмены, мы должны быть более осторожными в будущем».
  
  «Ни хрена». Тибор поправил шелковый галстук. «Вчера я столкнулся с директором разведки. Он сказал, что Патрик вынюхивал дело Рюбнера. Он отправил его собирать вещи, но спросил меня, есть ли что-нибудь о деле Рюбнера, о котором он должен знать. Я сказал инспектору, что Рубнер, вероятно, потерял самообладание и стал бегуном, что ничего больше, кроме этого. Я добавил, что Патрик был вмешивающимся и занятым человеком, который, вероятно, пытался раскопать старые дела, потому что у него сейчас было все, что нужно делать. Инспектор казался довольным этим. К тому же, когда я заставил его говорить о нашей операции по дестабилизации Северной Кореи, стало ясно, что Рюбнер совершенно не в своем уме ».
  
  Упоминание Патрика встревожило коллег Тибора. Хотя Флинтлоку было известно большинство секретов ЦРУ, им никогда не рассказывали, какое место Патрик занимает в организации. Тибор был прав, описывая его так, как он это делал, потому что именно так Патрика будут воспринимать другие в Агентстве. Но только недавно они узнали от Питера Роудса, что Патрик был одним из руководителей оперативной группы, к которой принадлежали Кокрейн и Роудс.
  
  Лоуренс спросил: «Вы уверены, что режиссер заставил его отступить?»
  
  "Ага. Слава Богу, инспектор по правилам. У Патрика нет допуска к делу Рюбнера и его разведданных, поэтому инспектор велит ему заниматься своими делами ».
  
  Это успокоило Лоуренса. Поскольку они были избранными ДИ, все они знали, что он распнет их, если когда-нибудь узнает правду о Евтушенко и Рюбнере.
  
  Тибор заявил: «Нашими приоритетами сейчас являются другие наши операции: Северная Корея, установка бомбы в здание делегации в Дар-эс-Саламе, настройка азиатских ячеек друг против друга, распространение большей дезинформации для саудовцев и дальнейшее позиционирование Франции против Германии».
  
  Дэмиен нахмурился. «Было бы хорошо узнать, кто вывел Евтушенко из России и почему».
  
  Тибор не согласился. «Это будет по какой-то мелкой, дерьмовой причине. Ебать Евтушенко, ебать Рюбнера, ебать Кокрейн. У нас есть дела для больших мальчиков.
  
  Сорок два
  
  K ronos обхватила его руку под центром винтовки, подняли оружие на несколько дюймов, и одобрительно кивнул. «Идеальный баланс».
  
  Опираясь на скамью, оружейник в очках стер масло с рук тряпкой. Вокруг него в подвальной мастерской со всех сторон стояли скамейки с наковальнями, инструментами, руководствами, электронными весами, прожекторами, увеличительными стеклами, паяльной лампой и деталями для оружия. Голландец средних лет указал на пистолет. «Я модифицировал детали немецкой снайперской винтовки DSR-50. Это была дьявольская работа. Заказной магазин добавил еще три фунта к задней части ».
  
  Кронос снял обойму и посмотрел на большие пули. "Как много?"
  
  «Двадцать на обойму, как вы просили».
  
  Кронос снова вставил магазин в оружие и поднял его на уровень глаз. «Вы уверены, что обнуление на месте не потребуется?»
  
  "Абсолютно. После того, как вы обнулили его на расстоянии, оружие можно транспортировать, и оно будет точным, когда вам это нужно. Чехол поможет защитить его, но даже в этом случае вам нужно будет довольно сильно постучать по оружию, чтобы оно не совпало с прицелом. Я потратил часы на то, чтобы собранные детали идеально сочетались ».
  
  "Превосходно. Неисправности? »
  
  Оружейник нахмурился. "Что ты имеешь в виду?"
  
  «Какие у него недостатки?»
  
  «Могу заверить вас, что их нет».
  
  Кронос улыбнулся. «У каждой марки оружия есть свои особенности. В том числе, - он взглянул на мужчину, - сделанные специалистами.
  
  Голландец вздохнул. «Я попытался минимизировать отдачу, насколько мог, но вам понадобится крепкий захват, потому что он по-прежнему пинается, как мул. Кроме того, я не могу дальше подавлять звук, не уменьшая скорость снаряда. Вас услышат более чем в пятидесяти ярдах. Кроме того, - он провел пальцем по всей длине ствола, - это лучшая винтовка, которую я когда-либо делал.
  
  "Хороший. Ни одна из ошибок не представляет для меня проблемы ». Кронос положил оружие на стол и мастерски разделил его, поместив части во входные отверстия для пенопласта в прямоугольном ящике. Он достал конверт с пятьюдесятью тысячами евро и сунул его оружейнику.
  
  Мужчина колебался. «Мне нужно еще десять тысяч. На выполнение работы у меня ушло гораздо больше времени, чем я думал ».
  
  Кронос медленно покачал головой. «Почасовой оплаты не было».
  
  «Тем не менее, я думаю, что заслуживаю. . . »
  
  Кронос захлопнул чемодан и повернулся к оружейнику, возвышаясь над ним. «Подумайте вот о чем: я знаю ваше имя, место работы, домашний адрес, ваш любимый ресторан, паб, где вы любите время от времени выпить бокал Grolsch, школу ваших детей и сотни других фактов о вас и вашей семье. Еще десять тысяч евро меня сильно возмутят. Вы думаете, что дополнительные часы, которые вы отработали, стоят этой ситуации? »
  
  Лицо голландца побледнело, глаза расширились. «Я. . . » Он схватил конверт. "Пожалуйста . . . пожалуйста, забудьте, что я сказал.
  
  Кронос улыбнулся, сунул чемодан в холщовый мешок и протянул руку. "Хороший. А теперь ты можешь забыть, что я сказал ».
  
  Оружейник пожал руку вспотевшей ладонью. "Спасибо."
  
  «И спасибо за такое прекрасное оружие». Выражение лица Кроноса стало холодным, и он очень крепко сжал руку оружейника, заставив его вздрогнуть. «Мужчине, занимающемуся вашей деликатной работой, нужны его пальцы. Никогда не давай мне повода вернуться сюда, - он кивнул на паяльную лампу и наковальни, - чтобы убрать их.
  
  Сорок три
  
  W больной называется Патрик и обновил его о последних событиях. «Адвокаты суда непреклонны в том, что их безопасность вокруг свидетеля нерушима. Его держат на военной базе на юге Нидерландов. Через два дня его отправят на север, в другое безопасное место в Гааге. Его всегда будет окружать стальное кольцо ».
  
  «Вы угрожали председателю суда и главному прокурору?»
  
  "Мне пришлось. Время уходит ».
  
  «У тебя кончится, если ты будешь так себя вести».
  
  Будет проигнорирован комментарий. «Как только я убедил их, что их свидетель находится под серьезной угрозой, они начали в некоторой степени сотрудничать со мной. Но они не дадут мне доступа к свидетелю, если у них нет письменного разрешения от вашего президента и моего премьер-министра, подтверждающего мои полномочия и того, что я действую при их поддержке ».
  
  "Дерьмо. Это серьезный вопрос, поскольку я не совсем уверен, что вы пользуетесь их поддержкой ».
  
  «Вы можете оформить авторизацию?»
  
  Офицер ЦРУ помолчал несколько секунд, прежде чем ответить: «Я могу попробовать».
  
  «Кроме того, они попросили российского премьера предоставить такие же полномочия сотруднику СВР Михаилу Салькову». Он рассказал ему о сроках председателя суда.
  
  Когда он заговорил, тон Патрика был намеренным и недоверчивым. «Сотрудничать с русскими? Это может превратиться в групповую еблю ».
  
  "Я знаю!" Уилл почувствовал разочарование. «Сейчас последнее, что мне нужно, - это работать вместе со шпионским агентом СВР».
  
  «Похоже, у тебя нет выбора. В любом случае, судя по тому, что вы сказали, убийца не сможет добраться до цели ».
  
  Будет согласен. Голландские службы безопасности, которые защищали свидетелей, появлявшихся в Гааге, не имели себе равных. «Я не могу это понять. Независимо от того, насколько хорош убийца, по общему мнению, он потерпит неудачу. Но мне нужно провести собственную оценку безопасности, проанализировав настройку вокруг свидетеля ».
  
  Патрик вздохнул. "Хорошо." Он сделал паузу. «Как твой любимый?»
  
  Упоминание о Саре вызвало у Уилла еще большее беспокойство. «Ей пришлось переехать. На предыдущем участке была серьезная угроза. Я получаю регулярные обновления ».
  
  "Ты задерживаешься?"
  
  Уилл задавался вопросом, как отреагирует кохед, если он скажет ему правду - что он морально и физически истощен, живет в постоянном страхе, что ему позвонит Бетти и скажет, что они потерпели неудачу, не знал, было ли это правильное решение вступить в союз с русским шпионом, понятия не имел, как он собирается взглянуть Алине в глаза и сказать ей, что нарушил свое обещание вернуть Ленку домой и пока не смог сблизиться с Шрайбером и Кроносом. .
  
  "Я в порядке."
  
  Сорок четыре
  
  K ronos буксируемых длинную холщовую сумку на плечо, захлопнул багажник автомобиля закрыты, и зашагал по траве , покрытой холмистой местности , которая шла вдоль голландского побережья. Земля вокруг него была пустынна, свет угасал, хотя впереди было хорошо видно Северное море - темное и взволнованное, волны бились о песчаный берег.
  
  Ветер и дождь обрушивались на Кроноса, когда он шел вдоль берега тридцать минут, пока не достиг места, где земля была более плоской. Он положил холщовый мешок на землю, расстегнул молнию и вынул молоток, гвоздь и деревянную доску, на которую была пришита бумажная мишень. Подойдя к одному концу равнины, он ударил цель о дерево, отступил на двадцать пять шагов и пяткой своего сапога протер веревку по земле. Вернувшись к сумке, он вытащил сумку для покупок с остатками еды и прямоугольный футляр с компонентами ручной винтовки. Он собрал оружие, прикрепил глушитель и вставил магазин с двадцатью патронами НАТО. Подойдя к тому месту, где он начал тереть землю, он опустил сошки ружья, лег и огляделся, чтобы убедиться, что нет прохожих. Прицелившись в центр мишени, он произвел три выстрела. Все попали в область цели размером в полдюйма, часть правее прицела. Он отрегулировал прицел и выстрелил еще три раза. Каждая пуля попала в центр мишени.
  
  Убедившись, что оружие обнулено, он поднялся на ноги и бросил содержимое сумки на землю. Держа винтовку в одной руке и схватившись другой за холщовый мешок, он вышел с ровной площадки и начал бегать трусцой по пересеченной местности. Ему потребовалось семь минут, чтобы подняться на возвышенность в одной миле от равнины. Он опустился в положение лежа, посмотрел в прицел винтовки и обнаружил груды пищевых отходов. Там еще ничего не было, но он знал, что это не займет много времени - зимой здесь было мало еды.
  
  Он ждал неподвижно, держа палец на спусковом крючке.
  
  Так же, как он это сделал в Будапеште, Хельсинки, Праге, Тегеране, Анкаре, Касабланке, Никосии, Лагосе, Пномпене, Кучинге и в пустыне во время Первой войны в Персидском заливе, когда умирающий Советский Союз не мог поддерживать свои Союзник Ирака, но тайно, имел личные интересы, чтобы гарантировать, что Соединенные Штаты не вторгнутся в Багдад. Затем на его территории был американский генерал, который ждал, чтобы нажать на спусковой крючок, если его танковый батальон приблизится на несколько футов к иракскому городу. Но, получив приказ отойти, генерал повернулся и тем самым невольно спас ему жизнь.
  
  Движение.
  
  Чайка прилетела на ровную площадку и направилась к еде. Потом еще один. Потом еще пять. Птицы остановились у обрывков, огляделись и опустили головы, чтобы покормиться. Кронос переместил перекрестие прицела так, чтобы оно оказалось над центром тела одной из птиц.
  
  Он произвел семь выстрелов за три секунды. Все птицы взорвались.
  
  Сорок пять
  
  M ковчега Оутс смотрел на пустую улицу на окраине восточного города Германии в Лейпциге и спрашивает , что это походило бы , чтобы жить в одном из пяти спальных отдельных домов , которые выстроились со вкусом озеленена, усаженный деревьями улице или проехать одну из Порше или мерседесы, разбросанные по подъездным путям. Когда она была жива, его жене понравилась бы возможность вырастить двух дочерей в домах с таким большим пространством; вместо этого ей пришлось делать эту работу в доме с двумя спальнями недалеко от базы SBS. Опустив окно машины, чтобы впустить немного ледяного воздуха раннего утра, он взглянул на Лейт и сказал: «Когда родилась моя первая дочь, королевские морские пехотинцы очень любезно предоставили мне отпуск на четыре недели, чтобы я мог сблизиться с ней и дорожить каждым моментом ее первых дней в мире. Чёрт возьми, выбор в SBS был прогулкой по парку по сравнению с тем, что я должен был сделать. Никакого сна, постоянный страх и паранойя, дерьмо и моча повсюду, в доме больше снаряжения, чем эскадрилья возьмет на войну, жена в состоянии экстаза или глубочайшей депрессии, все стерилизует, кормит, устраняет рвоту, отрыгивает ребенок, молясь, чтобы она уснула, а когда ничего этого не делает, шаркает по дому, испытывая сильные галлюцинации. Когда мой второй родился, морпехи предложили мне такой же отпуск. Вместо этого я вызвался развернуться в тылу врага в Ираке ».
  
  Голос Роджера прозвучал в наушнике. «У меня есть близнецы. Вы бы видели меня на моем месте в течение первых нескольких недель после их рождения ».
  
  Лейт листала книгу о беременности, которую Уилл купил Сюзи. «Моя бывшая рожала десять часов. Я не думаю, что ей могло бы быть больше больно, если бы кто-то вложил ей в глаза раскаленную кочергу на такое время ». Он захлопнул книгу. «Вот что я вам скажу: все то сопротивление пыткам, которому они нас учат - думаю, нам лучше поговорить с рожавшими женщинами, узнать, как они это делают».
  
  - раздался голос Сьюзи. «Ребята, я слышу всю эту чушь».
  
  Марк улыбнулся. «Извини, любимый».
  
  Лейт добавила: «Ага, извини».
  
  "Проклятие!" - Голос Роджера был раздражен. «Никто из нас не думал о двойном розыгрыше лотереи».
  
  "Я сделал." Сьюзи говорила из своего гостиничного номера. «Если это близнецы, я заберу все деньги».
  
  «Думаю, в таком случае он вам понадобится». Марк не сводил глаз с дороги, и его улыбка исчезла. «Будем надеяться, что сегодня в третий раз повезет».
  
  В течение последних сорока восьми часов они преследовали зацепки в Бремене и Кельне, оба из которых оказались безрезультатными. Сюзи безостановочно пыталась найти жену и дочь Рубнера. Используя приблизительные даты, которые, как она подозревала, Рубнер покинул Америку и перебрались в Европу, она узнала из немецкого BfV, что семья Рюбнер легально въехала в Германию, хотя они не могли быть уверены, находится ли семья все еще в стране. Она получила доступ к огромному количеству данных и проанализировала их, включая записи о зачислении в школу, регистрации новых владельцев автомобилей, аренду автомобилей, членство в тренажерном зале и библиотеке, покупки сотовых телефонов, а также договоры аренды и покупки недвижимости.
  
  Марк сказал: «Привлечение местных жителей поиграть на улице. Время взлетать и светиться ».
  
  Роджер немедленно ответил. «То же самое и в нашем месте». Роджер и Адам остановились в фургоне на соседней дороге.
  
  «Еще немного рано для пробежки в школу».
  
  «Дай еще час».
  
  «Все еще неудобно делать это».
  
  «Разве это не правда».
  
  W болен и Михаил зашагал через Эйндховен на юге Голландии. Через три секунды после включения сотового телефона Уилл увидел, что у него четыре сообщения: одно приветствует его использование голландской телефонной службы в роуминге, другое - от Бетти о том, что они сейчас на берегу и что Сара готовит им морского окуня на ужин. и казалось, что она выходит из своей оболочки, третья от Патрика, просящего его позвонить, и последняя от Роджера, говорящего, что его команда собирается уничтожить женщину и дочь, которые, как они были уверены на 80 процентов, были семьей Рубнера.
  
  Он позвонил Патрику. "Ага?"
  
  «Письменные разрешения были отправлены по факсу в Гаагу. Нам с Алистером пришлось потянуть за некоторые всемогущие ниточки и услуги, чтобы добиться этого. Наши премьеры очень нервничают по поводу российского угла ».
  
  "И я тоже." Он взглянул на Михаила, чувствуя себя неловко рядом с русским. «Москва прислала свои власти по факсу».
  
  «Я как бы надеялся, что они этого не сделают».
  
  «Что нам теперь делать?»
  
  «Подождите в аэропорту».
  
  "Ждать?"
  
  "Ага. Они найдут вас и доставят на базу, где содержится свидетель ».
  
  Уилл закрыл телефон и огляделся. Он повторил про себя: «Подожди».
  
  R Oger говорил. «Женщина и девочка-подросток выходят из дома. Женщина держит ключи от машины. Фары внедорожника мигают. Они в тридцати ярдах от машины. Больше никого нет. Перехвати сейчас, сейчас, сейчас! »
  
  Марк выстрелил в свой автомобиль и на высокой скорости проехал по улице, свернул направо на меньшую дорогу, а затем снова направо на улицу с жилыми домами, где находились цели. Лейт открыл пассажирскую дверь, дернул ремень безопасности, чтобы зафиксировать его на месте, и схватился за него, наполовину выйдя из мчащейся машины. Впереди были женщина и подросток. За парой к ним быстро мчался черный фургон Роджера и Адама. Лаит собрался с силами и крикнул Марку: «Стой!»
  
  Марк нажал на тормоза, и, когда машина замедлила движение, Лейт выскочил на дорогу и помчался к целям. Одновременно Адам выскочил из кузова фургона, схватил женщину и быстро затащил в машину. Подросток собирался закричать, но Лейт подошел к ней сзади, зажал ей рот своей большой рукой, пробормотал: «Лучше не делать этого» и заставил ее вперед, подтолкнув ее к матери. Лейт закрыл задние двери фургона, затем побежал обратно по дороге, когда Роджер уехал на фургоне.
  
  Марк догнал их, проехал по нескольким улицам, но потом остановился и выскочил. Он пошел к дому матери и дочери. Под курткой у него был пистолет, два запасных магазина и военный нож.
  
  Пока Роджер ехал на фургоне по окраинам города, Адам сидел сзади, скрестив ноги, и смотрел на мать и дочь. Они обнимали друг друга, рыдали, выглядели испуганными. Шотландец спросил по-немецки: «Вы говорите по-английски, по-французски или по-русски?»
  
  Мать кивнула. "Английский."
  
  Бывший сотрудник САС улыбнулся. "Хороший. Мой немецкий довольно ржавый, и я не говорю на иврите. Имейте в виду, довольно много англичан говорят мне, что не понимают меня, когда я говорю по-английски ».
  
  "Чего ты хочешь?"
  
  Адам сложил руки вместе. Как и у его коллег, у него было спрятано оружие, хотя он не собирался забирать его, если это не было абсолютно необходимо. «Мы не собираемся тебя убивать или насиловать. И если вы будете сотрудничать с нами, мы освободим вас, как только сможем ». Он протянул руку. «У одного или у вас обоих будет сотовый телефон с номером Саймона».
  
  Мать сердито ответила: «Я оставила телефон дома».
  
  Адам не волновался. "Вы знали?" Он протянул руку к девушке. «Будем надеяться, что ты этого не сделал».
  
  Слезы текли по лицу подростка, и она дрожала. «У меня нет денег. Не здесь." Она умоляюще взглянула на мать. «У тебя есть для них деньги?»
  
  «Мне не нужны твои деньги!» Адам держал руку вытянутой. «Только твой телефон».
  
  Дрожащей рукой девочка полезла в карман школьной куртки и вытащила розовую клетку. Она быстро передала его ему, затем схватила мать обеими руками и притянула к себе.
  
  Мать плюнула: «Если ты с ней что-нибудь сделаешь, я тебя убью!»
  
  «Это достаточно честно». Адам открыл телефон, пролистал адресную книгу и нашел номер под именем Папа . Он направил экран на девушку. «Симон Рюбнер? Твой отец?"
  
  Мать вставила: «Что тебе от него нужно?»
  
  «Одно слово. Нам нужно найти его босса ».
  
  «Он работает один».
  
  «Нет, он этого не делает. Он работает на парня по имени Курт Шрайбер. Ты его знаешь?"
  
  Мать выглядела ядовитой и ничего не сказала.
  
  «Да, я думаю, что да. Он платит за твой модный образ жизни. Спорим, у вас много интересов в том, чтобы Шрайбер держал вашего старика на зарплате.
  
  "Иди к черту!"
  
  "Однажды я буду. Когда вы в последний раз видели своего мужа? "
  
  Мать выглядела нерешительной, затем открыла рот, чтобы что-то сказать.
  
  Но Адам заговорил первым. «Если ты солжешь мне, для всех вас будет плохо».
  
  На лице матери выступили свежие слезы. «Его нет дома. Его не было несколько недель. Работа."
  
  Адам снова обратил внимание на дочь, переместив экран мобильного телефона на несколько дюймов от ее лица. «Рюбнер. Да или нет?"
  
  "Да . . . да. Какие . . . » Девушка громко заплакала. "Какие . . . что ты собираешься делать с папой? »
  
  «Это зависит от него. Ты ему СМС? "
  
  Дочь кивнула.
  
  "Хороший. Иврит или немецкий? »
  
  "Немецкий. Папа настаивает на этом, поэтому я улучшаю свои языковые навыки ».
  
  Адам посмотрел на телефон, пролистал пару сообщений, которые она отправила отцу, и увидел, что она говорила правду. «Как вы относитесь к своей матери, когда разговариваете с ним?»
  
  Девушка выглядела смущенной.
  
  Адам рявкнул на звук двигателя фургона: «Как вы ее называете? Мама? Мама? Мать?"
  
  «Муми».
  
  Адам наклонился вперед. "Вы уверены? «Потому что, если ты пытаешься отговорить своего папу, говоря с ним неправильно, тогда, - он обвел его рукой, - это будет твоим домом надолго».
  
  Дочь захныкала: «Мума».
  
  "Так-то лучше." Он бросил телефон дочери на колени. «Напишите ему сообщение. Но не отправляйте, пока я не прочту. Сообщение будет читать: Emergency. Мума заболела. Направляться домой в данную минуту. Аккумулятор телефона разряжен. ”
  
  Девушка успокоилась, когда фургон свернул за угол, затем начала печатать сообщение. Она протянула телефон.
  
  Адам взял его и зачитал сообщение.
  
  Роджер, свободно говорящий по-немецки, крикнул: «Достаточно».
  
  Адам нажал «Отправить», разобрал телефон и вынул из него аккумулятор. Отбросив осколки, он сказал: «Теперь вам, дамы, нужно сидеть спокойно, пока папа не вернется домой».
  
  Красивая женщина, проведение буфера обмена и носить соответствующий синий костюм с надписью ЭЙНДХОВЕН аэропортового на куртку, подошел к Уиллу и Михаила в кафе аэропорта. С улыбкой на лице она спросила по-английски: «Mr. Коп и мистер Клюев? »
  
  Михаил ответил: «Да».
  
  «Мне сказали забрать тебя. Могу я посмотреть ваши паспорта? »
  
  Ей подарили.
  
  Ее улыбка стала шире. «Пожалуйста, принесите свои сумки и пойдем со мной».
  
  Она провела их мимо ресторанов и толп пассажиров, через дверь с надписью « ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА АЭРОПОРТА», по коридорам, к двери, по краю взлетно-посадочной полосы и в ангар. В здании не было самолетов. Вместо этого в нем было восемь мужчин в джинсах, ботинках, бомбардировщиках и бейсболках, а за ними - еще два внедорожника.
  
  Улыбка женщины исчезла, когда она повернулась к Уиллу и Михаилу. «Я суперинтендант Энгерт, полиция». Она указала на одного из мужчин. «Моим заместителем является Капитеин Дерксен из подразделения Interventie Mariniers. Мы из DSI ».
  
  Dienst Speciale Interventies, или Служба специального вмешательства, была элитным подразделением правоохранительных органов, созданным в 2006 году для защиты голландского общества от угроз терроризма. Специалисты по работе со сложными ситуациями, такими как захват заложников и угон самолетов, это подразделение состояло из отлично подготовленных полицейских снайперов и сотрудников спецподразделений UIM, силы, сопоставимые с DEVGRU и UK SBS.
  
  «Мы отвезем вас на базу, где содержится свидетель». Энгерт повернулся к Дерксену. «Делай это в точности так, как я приказал». Она снова обратила внимание на двух офицеров разведки. «Вы находитесь на территории Нидерландов, несете ответственность по голландским законам и сейчас находитесь под голландским командованием. Мои люди собираются накинуть на вас капюшоны, и они не снимутся, пока вы не окажетесь на базе. Не пытайтесь использовать время, чтобы рассчитать приблизительное расстояние между ними, потому что они пойдут по запутанному маршруту, чтобы запутать вас. Если ты попробуешь что-нибудь глупое, у них есть мое право сбить тебя с толку ». Все следы приветливого выражения исчезли; вместо этого она смотрела на них с ледяным и профессиональным видом командования. «Короче говоря, не пытайся с нами связываться».
  
  L aith лежал в том же положении в течение шести часов, спрятанных в кластере деревьев в пределах небольшого участка парка, используя бинокль , чтобы посмотреть на улицу , содержащую семейный дом Rubner в. Хотя он не мог его видеть, он знал, что Марк был в 165 ярдах от него, рассматривая каждый дюйм тихой жилой улицы под другим углом.
  
  Большой оперативник дышал медленно и старался не обращать внимания на резкий зимний воздух, проникавший через его куртку, джинсы и ботинки. Во время службы в Воздушно-десантных рейнджерах, Delta Force и SOG он узнал, что холод стал вашим врагом в неожиданные моменты. При развертывании в Арктике, Антарктике или в горных хребтах оперативники обычно были экипированы одеждой, которая полностью защищала от экстремальных погодных условий в этих местах; проблемы обычно возникали только в том случае, если оперативник допустил ошибку или получил травму. Но именно в таких ситуациях он видел, как оперативники борются, а иногда и переохлаждены. Если в течение следующего часа ничего не произойдет, он предложит Марку поменяться местами, чтобы оба мужчины могли ненадолго пошевелить своими больными телами.
  
  Он думал о Уилле Кокрейне. Это была его третья миссия с офицером МИ-6. Сначала он не принял этого человека. Кокрейн казался холодным, отстраненным, безрассудным и непокорным, а временами казалось, что он жаждет смерти. Возможно, некоторые из этих наблюдений все еще были частично точными. Но со временем он стал мельком увидеть совсем другого человека - человека, у которого были моменты крайнего сострадания, уравновешивающие его безжалостность; человек, проявивший непоколебимую лояльность к тем, кто ему помогал; человек, который облачился в метафорический доспех, чтобы не только защитить его от ужасов, с которыми ему пришлось иметь дело, но и заключить в тюрьму демонов внутри себя. Не в первый раз он задавался вопросом, как он справится с уровнем ответственности Уилла. «Не очень хорошо, - решил он.
  
  Его тело напряглось, когда он увидел, как по дороге медленно едет седан. На сиденье водителя сидел один мужчина. Он заговорил в свой горловой микрофон. "Вы понимаете это?"
  
  "Ага." Тихим контролируемым голосом Марк зачитал номерной знак, чтобы Сюзи могла его заметить в своем гостиничном номере. «Он осторожен. Путешествие примерно пятнадцать миль в час ».
  
  "Слышал." Сюзи спросила: «Как далеко от дома машина?»
  
  «Около восьмидесяти ярдов».
  
  «Мне не хватает времени, чтобы идентифицировать владельца автомобиля».
  
  Лейт придвинулся на несколько дюймов ближе к дороге и немного изменил положение. Он начал сгибать пальцы ног, чтобы улучшить кровообращение.
  
  «Снова замедляемся. Приблизительно десять миль в час ». Марк замолчал. «Теперь он остановился в пятидесяти ярдах от дома. . . просто жду, двигатель все еще включен. Водитель средних лет, европеоид, светлые волосы, коротко остриженная борода.
  
  Лейт вытащил пистолет и щелкнул предохранителем. Если мужчина быстро уедет с улицы, его придется отпустить. Он мог быть не Рюбнером, и в этом случае, если бы они заставили машину остановиться, выстрелив в блок двигателя и шины, разбитая машина стала бы всемогущим предупреждающим знаком для израильтян, если бы он впоследствии появился. Точно так же, если бы водителем был Рюбнер, он мог бы сбежать, просто чтобы посмотреть, кого сбило с толку действие. Они должны были дать ему почувствовать себя в безопасности, чтобы подойти к дому пешком. Но когда это произойдет, не будет никаких сомнений: Лейт и Марк взорвутся, схватят его, затащат обратно в машину и быстро уедут из города.
  
  Держа пистолет в одной руке и бинокль в другой, он уставился на водителя. Мужчина неподвижно смотрел вниз по улице в сторону дома Рюбнера. Он оставался так десять минут, просто ждал.
  
  Лейт прижал носки ботинок к твердой земле, готовясь подняться на ноги и бежать.
  
  «Водитель открывает дверь. . . » Голос Марка был теперь напряженным. «Но он все еще не двигается».
  
  Лайт пробормотал сквозь стиснутые зубы: «Давай». Он глубоко вдохнул, затем задержал дыхание, когда увидел, что водитель поставил одну ногу на тротуар, затем другую. Мужчина вышел из седана, тихо закрыл дверь, огляделся и пошел по безлюдной улице.
  
  «Атлетического телосложения, джемпер с круглым вырезом, брюки-ветровки, парусиновые ботинки. Похоже, он умеет бегать.
  
  "Ага." Лейт переместил бинокль, чтобы водитель был в поле зрения. Мужчина шел медленно, положив одну руку на живот. «Он мог носить оружие близко к пряжке ремня».
  
  "Хорошо." Марк тяжело дышал. «Я подхожу к вам ближе. Вы правы ».
  
  Водитель остановился, достал сотовый телефон и поднес к уху. Через две секунды он положил камеру в карман. По всей видимости, он просто пытался позвонить своей дочери или жене. Он продолжал идти, находясь теперь в тридцати ярдах от дома Рюбнера.
  
  - прошептал Марк. «Я на позиции, в пятнадцати ярдах к востоку от вас».
  
  Лайт спрятал бинокль. Водитель был хорошо виден невооруженным глазом и шел по другой стороне дороги, пересекая его поле зрения. Он добрался до подъездной дорожки, ведущей к дому Рюбнера, и огляделся.
  
  Лейт и Марк вылезут из укрытия, когда он будет на полпути.
  
  Водитель повернулся спиной к разведчикам.
  
  Лейт приподнял верхнюю часть тела на локтях и прижал колени к груди.
  
  Мужчина сделал два шага по дороге.
  
  И другой.
  
  Лейт крепко сжал пистолет.
  
  Водитель сделал четвертый шаг.
  
  В любой момент.
  
  Шум двигателя.
  
  Громко.
  
  Водитель остановился, полуобернувшись.
  
  Лейт замерла.
  
  Порыв движения с западной стороны улицы.
  
  Мужчины. Их четверо. У всех при себе пистолеты.
  
  Мимо них промчалась машина и с визгом остановилась у подъездной дорожки.
  
  Мишень низко пригнулась, развернулась, вытащила ружье.
  
  Один мужчина крикнул «Рюбнер» за долю секунды до того, как он и остальные открыли огонь.
  
  Сила залпа заставила Рубнера отскочить назад, выпустить пистолет и неловко упасть на подъездную дорожку с пулями в голове и груди.
  
  Двое мужчин бросились к телу и быстро его осмотрели. Один из них кивнул и крикнул на иврите: «Готово. Давай, давай! »
  
  Мужчины ворвались в машину, и она умчалась.
  
  Лейт недоверчиво покачал головой. Боевая группа Моссада наконец догнала Саймона Рубнера и искусно наказала его за предательство своих агентов. Но при этом они невольно убили последний след Курта Шрайбера и Кроноса.
  
  Сорок шесть
  
  K ronos горит табак в его старой бриара трубы, открыл металлический контейнер, и деликатно удаляет один из устройств прикуривателя размера поставляемых ему голландский капитан торгового в Роттердаме. Он осмотрел все стороны устройства, отвинтил нижнюю крышку и извлек секцию, содержащую печатную плату и таймер. Настроив таймер, он быстро вставил его обратно в устройство и побежал по большому пустому складу. В центре здания стояли барабаны, забитые металлоломом. Он поместил устройство в центр барабана и побежал обратно на другую сторону склада. Посмотрев на часы, он ждал.
  
  Через десять секунд раздался взрыв.
  
  Устройство разорвало ствол.
  
  Он осмотрел обломки и решил, что взрыв нанес слишком большой ущерб. Достав еще одно запасное устройство, он отвинтил верхнюю крышку и удалил пластиковую взрывчатку PE4. Разорвав его пополам, он поместил один кусок взрывчатки обратно в устройство, запечатал его, установил таймер и поместил в другой ствол.
  
  На этот раз взрыв не пробил ствол.
  
  Кронос заглянул внутрь. Бомба нанесла точно необходимый уровень повреждений; он отрегулирует количество PE4 в двух устройствах, которые он вскоре будет использовать, так, чтобы они производили одинаковое количество разрушений.
  
  Пора было идти. У него было последнее задание.
  
  Сорок семь
  
  T он капюшон был снят, и Уилл моргнул быстро и на мгновение почувствовал дезориентированы. Ему завязывали глаза не менее четырех часов, а может, и дольше. Рядом с ним Михаил потер пальцами глаза, выругался и огляделся. Они находились в ярко освещенной комнате, обставленной функциональным металлическим столом и стульями и ничего больше. Капитеин Дерксен сидел на стуле, положив одну ногу на другую, курил сигарету, не сводя глаз с офицеров разведки. Двое из его людей стояли рядом с враждебными и подозрительными лицами.
  
  По-английски Дерксен сказал: «Долгое путешествие». Он затянулся сигаретой и выпустил струю дыма. «Держу пари, ты чувствуешь себя дерьмом».
  
  «Я сделал хуже». Глаза Уилла заболели, когда они постепенно привыкли к свету. "Были здесь?"
  
  "Были здесь." Черноволосый командир спецназа встал и потушил сигарету. Он был среднего роста, но обладал телосложением, которое некоторые могли бы заключить из бодибилдинга, хотя Уилл подозревал, что это произошло из-за лазания по канату и других навыков, необходимых спасателям заложников - навыков, которые обеспечивали силу и выносливость, намного превосходящие таковые у олимпийских гимнастов. «Хочешь воды, чая, кофе? Мы не можем предложить вам ничего лучше, потому что мы не храним спиртное на базе ».
  
  Михаил ответил: «Черный кофе».
  
  Уилл улыбнулся и заговорил самым джентльменским голосом. «Я бы хотел чашку чая, пожалуйста, но не могли бы вы убедиться, что он сделан из листьев, что чайник предварительно нагрет перед добавлением кипятка, чай настаивается в течение трех минут и подается без молока и сахара?»
  
  Дерксен строго посмотрел на него, хотя в глазах у него был огонь. «Это не гребаный отель« Кларидж ». Чайный пакетик, теплая вода, и все. Достаточно хорошо?"
  
  Уилл притворился разочарованным. "Неважно." Выражение его лица изменилось. «Забудьте о чае, приступим к работе. Мне нужно будет полностью осмотреть базу, ее периметр и любую территорию за ее пределами, которая выходит на базу, нужно изучить карты местности, посмотреть на взлетно-посадочную полосу, где самолет будет взлетать со свидетелем, полный разбивка плана полета, а также вам понадобится каждая имеющаяся у вас информация о безопасном объекте в Гааге. О, и, конечно, мне нужно поговорить со свидетелем.
  
  Мерцание в глазах Дерксена исчезло. «Босс - она ​​умная женщина и держит нас в тонусе. В ее офисе есть сейф с десятью тысячами евро. Каждую неделю мы играем в игру охранников против злоумышленников. Мы по очереди, чтобы знать, каково быть с обеих сторон. Охранники никогда не знают, когда и как нападут злоумышленники. В одной из наших казарм стоит манекен мужчины в натуральную величину. Если злоумышленник может добраться до него, или сбить его голову на расстоянии, или взорвать здание, в котором он находится, то этот человек получает джекпот суперинтенданта Энгерта. Поверьте мне - мы все могли бы обойтись с этими деньгами. Но пока никому не удалось ». Дерксен сел на край стола. «База покрывает одну квадратную милю. Он был разработан с нуля, чтобы защитить людей, которых желают смерти целые страны. В любой момент у нас здесь дежурят минимум триста специалистов, и вдвое больше может дежурить в течение одной минуты после тревоги. Если бы вашему убийце удалось вырастить крылья и обладать сверхспособностями, делавшими его невидимым, он мог бы проникнуть за периметр базы. Но он никогда не сможет достичь своей цели ». Офицер спецназа хлопнул рукой по столу. «Тем не менее, я дам вам то, что вы хотите, за исключением того, что на картах не будет указано местоположение этой базы в Голландии, и вы не встретитесь со свидетелем».
  
  «Вы должны позволить мне увидеть его. . . »
  
  «Мне не нужно делать ничего, о чем вы меня просите! Существуют чрезвычайно строгие правила относительно того, кто может получить доступ к людям, находящимся под нашей защитой. Мы никогда не отклоняемся от этих правил, потому что знаем, как сохранить жизнь людям ».
  
  Уилл почувствовал раздражение. «Все, что свидетель может рассказать нам об убийце, должно быть для нас ценным».
  
  Дерксен покачал головой. "Нет. Это было бы помехой. Потенциальные знания свидетеля о прошлых убийствах Кроноса, естественно, склонят наше мышление к вере в то, что он сделает что-то похожее на те предыдущие убийства. Безопаснее, если у нас есть чистый холст и мы верим, что он на все способен ».
  
  Уилл собирался ответить, но остановился. То, что говорил Дерксен, имело смысл. «Кто свидетель?»
  
  «Хорошая попытка, но я знаю, что вам не разрешено знать эту информацию, пока мы не уберем его отсюда». Выражение лица голландца смягчилось. «Без сомнения, я был бы полным любителем, пытаясь делать то, что вы делаете в полевых условиях. В то же время я подозреваю, что вы никогда не тратили каждую бодрствующую секунду месяцев подряд, пытаясь установить, как кто-то, - он махнул рукой, - мог проникнуть в одно из самых защищенных объектов в мире.
  
  Уилл кивнул. Он никогда не проводил месяцев подряд в одном месте, не говоря уже о таком. Он опустил голову, глубоко задумавшись. Скорее про себя, он спросил: «Что, черт возьми, Кронос попытается сделать?»
  
  «При защите важной цели наибольшая уязвимость - это когда его переводят из одного места в другое».
  
  Уилл поднял глаза. «Вы думаете, он нападет на него во время поездки на север?»
  
  Дерксен пожал плечами. «Может быть, если у него будет доступ к реактивному истребителю или сложной военной ракетной системе« земля-воздух »с тепловым наведением дальнего действия». Он улыбнулся. «Но на основании того, что у него нет этих вещей, я считаю, что мы в безопасности. Большая часть полета будет на высоте двадцати тысяч футов. Он взлетит и приземлится на наших безопасных объектах. С нами невозможно связаться ».
  
  Уилл взглянул на Михаила, затем на голландского командира. «Единственная оставшаяся возможность состоит в том, что покушение будет совершено на самом слушании».
  
  Дерксен медленно кивнул. "Да."
  
  "Вы беспокоитесь об этом?"
  
  "Нет. Убить там человека невозможно. Каждый дюйм земли, воздушного пространства и подземного пространства вокруг кортов защищен ».
  
  Разочарование охватило Уилла. Хотя он проанализировал всю безопасность вокруг свидетеля, он мог сказать, что Капитеин Дерксен был серьезным профессионалом, который точно знал, о чем говорил. Часть его хотела, чтобы это было не так. Кронос атакует брешь в системе безопасности Дерксена, и именно там они его поймают. Но Уилл был уверен, что трещин нет. Его телефон запищал; он получил сообщение от Марка.
  
  Никаких шансов поболтать с Рубнером. Израильтяне добрались до него первыми, прямо у нас под носом. Мы отпустили мать и дочь. Рубнер мертв.
  
  Уилл пнул один из металлических стульев и плюнул: «Что, черт возьми, происходит?»
  
  Сорок восемь
  
  К ronos было неподвижно , как он смотрел на комплексе через ночное видение бинокль. Он наблюдал за местом в течение двух часов, наблюдал, как движутся машины, мужчины и женщины за работой, выстраивая модели поведения. Одетый в синий комбинезон и ботинки, он был похож на многих людей, которых он мог видеть, хотя на самом деле ему не нужно было маскироваться. Он легко проникнет на базу с низким уровнем безопасности и незаметно достигнет своей цели.
  
  Но он не мог рисковать.
  
  Он ждал в своем укрытом месте еще как минимум два часа, наблюдая за всем за проволочным забором, отделявшим его от комплекса. Затем он завершил свою последнюю задачу.
  
  F IVE часов спустя, Kronos раздели его одежды и бросил их на кровать. Здоровяк растянул мускулистое и покрытое шрамами тело и вздохнул, услышав, как изголовье в соседнем гостиничном номере начало стукнуться о его стену, как это произошло часом ранее. Он полагал, что не может жаловаться - захудалый отель в Амстердаме был излюбленным местом проституток и их клиентов. Вот почему он выбрал это; сотрудники гостиницы на все закрывали глаза.
  
  Он начал принимать ванну и открыл ящик с урезанной снайперской винтовкой. После ванны он два часа проверял оружие и готовился. Затем он покидал отель и отправлялся в путь. До восхода солнца нужно было сделать еще много работы.
  
  Он чувствовал себя спокоен и контролировал ситуацию, и знал, что это произошло потому, что он потратил почти два десятилетия на планирование потенциального убийства одного из людей, которые посещали заброшенные бараки в Берлине. Были рассмотрены все возможности - нападение на Штаты, Россию, Европу и другие места; городской, сельский, мобильный или статичный. Он создал активы, которые могли доставить ему вещи в короткие сроки и, таким образом, позволить ему въезжать в страны и выезжать из них без каких-либо компромиссов для его личности. Он подошел к окну и уставился на город. До Гааги оставалось меньше двух часов.
  
  Кронос улыбнулся.
  
  Он продумал и спланировал все возможности, включая убийство человека в зале суда с максимальной степенью безопасности.
  
  Сорок девять
  
  Я позвоню Роджеру. - Завтра в полторы тысячи часов они отправляют посылку на север. Я провел независимую оценку безопасности. Там нет никакого способа , в базу, никоим образом не враждебные могут добраться до него «.
  
  Роджер молчал пять секунд. «Всегда есть выход».
  
  «Я знаю, но мы не можем определить, что это могло быть. Поверьте мне - я никогда не видел более безопасного объекта, которым управляли бы такие хорошие специалисты, как эти люди. С этими парнями нет никакой чуши; они так же отчаянно, как и я, пытаются выяснить, как может быть взломана их безопасность ».
  
  "Что ты хочешь, чтобы мы сделали?"
  
  «Ты и остальные мужчины нужны мне здесь. Скажи Сюзи, чтобы она возвращалась в Лэнгли, чтобы поговорить с Патриком о Родосе и парнях на букву F в Агентстве. Однако Патрику и Сюзи пока нельзя ничего делать. Я хочу лично разобраться с этими ублюдками.
  
  «Черт возьми. Но просто убедитесь, что я буду рядом с вами, когда это произойдет. Голландцы рады, что мы присоединились к вам? »
  
  Уилл оглядел казармы. Михаил и Дерксен были единственными людьми в длинных бараках; они разговаривали друг с другом вне пределов слышимости звонка Уилла. "Не совсем. Но они согласились, что мы можем сопровождать их в полете при условии, что мы будем придерживаться их протоколов в случае нападения - они защищают цель, а мы вступаем в бой с противником ».
  
  «Они предоставят оборудование?»
  
  «Я разобрался с этим. У них здесь есть арсенал, который, я думаю, заставит даже ваше старое подразделение покраснеть от зависти.
  
  "Хорошо. Мы можем приземлиться сегодня вечером. Как мы к вам доберемся? »
  
  Уилл улыбнулся. «Просто подожди в аэропорту. Они позаботятся обо всем остальном. Но одно предостережение - не поддавайтесь чарам хорошенькой женщины ».
  
  S Arah остановились на острове Уайт прибрежной тропинке и посмотрел вниз с обрыва к морю. На ней были вельветовые брюки, горные ботинки и толстый аранский свитер под клеенчатым пальто.
  
  Когда она повернулась к Бетти, морской бриз унес ей волосы с лица. «Джеймс и я решили переехать из Лондона. Наша юридическая фирма очень хорошо разбирается в вещах. Они думают, что моя болезнь и отсутствие на работе связаны со стрессом лондонской жизни. Последние двенадцать месяцев они рассматривали возможность открытия филиала в Эдинбурге и только что попросили нас стать партнерами офиса ».
  
  Бетти сунула руки в твидовый пиджак и одобрительно кивнула. «Это принесет вам обоим пользу. Будешь жить в городе? »
  
  "Нет. Самое замечательное в Эдинбурге то, что он окружен сельской местностью. Мы найдем там место, поедем на работу. Она опустила голову. "Новая жизнь."
  
  - Вам придется сказать Уиллу. Он будет скучать по тебе.
  
  «Он никогда не видел нас в Лондоне», - фыркнула Сара. «Альфи сказал, что мой брат может скоро умереть».
  
  «Иногда мой муж говорит глупости. Просто не обращай на него внимания ».
  
  «Это правда, не так ли?»
  
  «Ваш брат - один из грубых людей Черчилля. Таких людей трудно убить ».
  
  Сара нахмурилась.
  
  «Цитата Уинстона Черчилля:« Люди спокойно спят в своих кроватях по ночам только потому, что грубые люди готовы нанести насилие над теми, кто может причинить нам вред ». ”
  
  «Что ж, вы можете добавить моего отца к этой категории мужчин. Его убил нож ».
  
  Бетти не знала, как ответить, потому что знала, что Альфи и Сара были правы. Она глубоко вздохнула и сказала резким голосом: «Давай, лепесток. Нам лучше вернуться к мужчинам, прежде чем они снова начнут убивать друг друга.
  
  R Oger, Марк, Laith, и Адам посмотрел с умом , как ад. Их только что привезли на базу и теперь они стояли в одной из казарм. С ними были Уилл и Михаил, а также некоторые члены DSI. Как и все части основания, длинная прямоугольная комната была лишена всего, кроме самого необходимого.
  
  «Пять часов, чтобы добраться сюда!» Лейт покачал головой, его глубокий южный голос загорелся. «Я не знал, что Голландия достаточно велика, чтобы добраться до любого места в пяти часах езды».
  
  Капитеин Дерксен рассмеялся. «Я думаю, вы принимаете Голландию за Люксембург».
  
  «Что ж, нет никакой ошибки в боли за глазами». Бывший оперативник «Дельты» шагнул к Дерксену, и на мгновение показалось, что он может нанести ему удар. «В следующий раз, когда ты будешь в Штатах, обязательно найди меня, чтобы я мог накинуть тебе сумку на голову и прокатиться с тобой в багажнике моего старого Шевроле».
  
  «Уильям». Суперинтендант Энгерт склонился над большим столом, уставленным картами и другими документами.
  
  Уилл подошел к ней.
  
  Указывая на карту, она произнесла отрывистым тоном: «В тринадцать сотен часов свидетель будет переведен в этот загон. В тринадцать тридцать часов здесь приземлится самолет. Он вырулит до этого ангара, где его тщательно обыщут. При этом вся база будет начеку. Мои люди будут на заранее определенных позициях ».
  
  Уилл уставился на карту. «Какой самолет вы используете?»
  
  «G-IV-SP».
  
  "Гражданский авианосец?"
  
  Энгерт кивнул. «Они могут совершать трансатлантические перелеты, но нам это нужно, потому что мы хотим, чтобы часть полета была на большой высоте, а кроме того, он может перевозить четырнадцать пассажиров».
  
  «Угроза при взлете?»
  
  Командир полиции посмотрел на ее часы. «Некоторые из моих людей уже на позиции». Она ткнула пальцем в несколько точек вокруг взлетно-посадочной полосы и за пределами периметра. «Снайперы, штурмовые группы, собаки, плюс у нас есть тепловые изображения во всех нужных местах, подкрепленные Клейморами и другими фугасами. Команды будут там до тех пор, пока самолет не поднимется достаточно высоко, чтобы выйти из зоны действия наземной атаки. И прежде чем вы спросите, мы усовершенствовали этот тип эксфильтрации с помощью более тысячи сверл до такой степени, что никто не может подойти достаточно близко, чтобы установить на корабль SAM-замок ».
  
  «Полагаю, то же самое будет и с посадкой в ​​Гааге?»
  
  «Да, мы не рискуем».
  
  Команда Уилла и Михаил теперь стояли вокруг стола и слушали брифинг Энгерта.
  
  Роджер спросил: «Где сейчас находится свидетель?»
  
  Энгерт не поднял глаз. «На его вилле».
  
  "Вилла?"
  
  Она улыбнулась. «Так мы это называем, хотя на самом деле это крепость внутри крепости внутри крепости. Но он не жаловался. Номера более роскошные, чем в пятизвездочном отеле ». Она барабанила пальцами и выпрямилась. «Когда вы приземлитесь в Гааге, я буду там, чтобы обеспечить безопасность северной базы».
  
  Михаил спросил: «Ты не поедешь с нами?»
  
  Энгерт покачала головой и указал на Дерксена. «Мы по очереди сопровождаем важные цели, но никогда не путешествуем вместе. Если бы мы оба были уничтожены в результате атаки, это оставило бы слишком большую дыру в команде ». Она ухмыльнулась. «В этом отношении мы немного похожи на королевскую семью». Ее улыбка исчезла. «Поймите это: если нападение будет предпринято в любой момент до того, как свидетель встанет на место, мои люди будут использовать максимальную силу, чтобы отразить нападение. Их единственным приоритетом будет защита свидетеля. Не мешай нам ».
  
  Пятьдесят
  
  W болен и его люди были даны номера в базе и было сказано Энгерт , что они должны получить свои головы вниз , как не было ничего , что они не могли делать до утра. Но когда он сидел на краю своей военной походной кровати, Уилл не думал о сне. Он был напряжён и чувствовал, что всё вышло из-под его контроля. Обычно он прогуливался по базе и подышал ночным воздухом, чтобы попытаться очистить голову, но база была заблокирована, и в любом случае Уилл и его команда были строго ограничены в том, куда им было разрешено идти. Он стукнул кулаком по кровати, разочарованный и беспомощный.
  
  Роджер постучал в открытую дверь и прислонился к раме. Офицер ЦРУ выглядел раздраженным. «Лейт сводит меня с ума. Парень ходит по коридору, как животное в клетке ».
  
  «Я знаю, что он чувствует».
  
  «Да, все мы». Американец потер лицо рукой. «Когда я собирался покинуть SEAL, ко мне обратилась Секретная служба, которая сказала, что будет очень заинтересована в том, чтобы на борту был кто-то с моими навыками. Я мгновенно отказал им, сказав, что я не могу провести карьеру, защищая людей и просто ожидая чего-то неожиданного. Вместо этого я выбрал SOG, потому что это те, кто выходит и делает что-то ».
  
  Полностью понял. В поле такие люди, как он, были охотниками, теми, кто обладал властью и автономией, мог определять неожиданное. Но теперь эта роль принадлежала Кроносу - Уилл и его команда были в реактивном режиме. Он не знал, как Энгерт, Дерксен и остальные сотрудники DSI справились со стрессом этого существования. «Что будет, если мы проиграем?»
  
  Роджер пожал плечами. «Мы идем домой, берем пива и ждем следующей миссии».
  
  Уилл молчал.
  
  Офицер ЦРУ улыбнулся. "Вы не можете понять этого, не так ли?"
  
  "Какие?"
  
  "Отказ."
  
  «Я легко могу это понять; все, что я делал до сих пор, было провалом ».
  
  Роджер нахмурился и покачал головой. «Все началось с пропажи одного листа бумаги. Большинство людей думали, что вы сошли с ума, продолжая эту операцию, учитывая, что мы понятия не имели, что было на бумаге, и не имели никаких потенциальных клиентов. Посмотри, чего ты добился, чтобы довести нас так далеко ».
  
  Уилл улыбнулся. «Я довел нас до безумия на голландской военной базе с высоким уровнем безопасности».
  
  Роджер рассмеялся. «Да, ты это сделал». Его смех утих. «Мы держимся подальше от Михаила».
  
  "Хороший. Не разговаривай с ним без меня ».
  
  «Вы ему не доверяете?»
  
  "Что вы думаете?"
  
  «Да, глупый вопрос».
  
  «Я тот, кто сейчас чувствует себя немым». Уилл стоял. "Ну давай же. Соберем команду. Покер Техасский Холдем. Пятнадцать долларов большой блайнд. По крайней мере, это означает, что завтра один из нас вылетит с этой базы с чем-то, что можно показать за то, что мы здесь ».
  
  Пятьдесят один
  
  J oanna обследоваться London дом будет с гордостью и удовлетворением. Все коробки были распакованы и удалены; квартира на Западной площади была идеальной. Она посмотрела на обеденный стол и попыталась представить Уилла, сидящего за ним, обедающего с женщиной и смеющегося вместе с ней. К ее удивлению, изображение получилось естественным, и событие казалось возможным. Она представила, как они уходят в другой конец гостиной, Уилл кладет одну из своих пластинок Segovia на проигрыватель Garrard, разжигает огонь, наливает ей кальвадос и сидит рядом с ней на эдвардианском диване. О чем они будут говорить? Возможно, музыка, если бы у них было что-то общее. Или, может быть, Уилл попытается произвести на нее впечатление своими прошлыми подвигами в МИ-6 и Легионе. Нет, он никогда не поделится этими воспоминаниями с тем, кто ему нравится. Он мог привлечь ее внимание своим знанием Лондона и его секретов, знаниями, полученными во время его многочисленных прогулок по улицам и переулкам столицы, хотя ему нужно было бы не рассказывать ей все темные секреты. И он мог увлечь ее, описывая красоту, которую он видел во время своих заграничных путешествий: индийские туманы открывают проблески дворцов и безмятежных озер в Раджастане; падающие звезды мчатся в инкрустированном голубыми бриллиантами ночном небе над архипелагом на юге Чили; рыбаки и их обученные бакланы, плывущие на крошечных лодках по лазурным озерам долины Цзючжайгоу; и зажженные свечи на равнине Мьянмы, состоящей из тысячи пагод. Он нашел время, чтобы увидеть эти и множество других потрясающих мест, хотя он был там, чтобы убивать людей.
  
  Джоанна потерла больные артритом бедра, когда вошла на кухню. Роберт был там, жарил бекон. «Дорогая, сообщение будет здесь через минуту».
  
  На ее муже был фартук от шеф-повара, который Джоанна купила по возвращении домой. На нем были слова ВИЛЛИ КУХОННЫЙ ВОЛШЕБНИК . «Верно, старушка. Хочешь кетчуп в бутерброд?
  
  "Нет. И я тоже не хочу, чтобы ты вкладывал что-нибудь в свою.
  
  Роберт фыркнул. «По приказу кровавого доктора я рано умру от скуки».
  
  Они услышали свист на лестничной клетке за входной дверью. Почтальон. Роберт выключил кастрюлю, схватил помповое ружье и кивнул Джоанне.
  
  Две минуты спустя рука Джоанны дрожала, когда она держала письмо и перечитывала его, чтобы убедиться, что глаза не обманули ее.
  
  Дорогие Джоанна и Роберт,
  
  Вам понравилось пребывание в доме Уилла Кокрейна? Я уверен, он будет очень благодарен за то, что вы потратили столько времени на распаковку его вещей и оформление его дома со вкусом. Мне особенно нравится, как вы соединили лак Людовика XV и комод из ормолу с набором венецианских тресполи и парой императорских парадных мечей Гуанчжоу восемнадцатого века. Как и я, мистер Кокрейн хорошо разбирается в древностях, хотя его вкусы слишком эклектичны. Я благодарю вас за выполнение почти невыполнимой задачи по организации его коллекции в одном доме.
  
  Пишу, чтобы вы знали, что вам больше не нужно оставаться в его доме. Это будет последнее письмо, которое я отправлю. Буду признателен, если вы дадите ему знать, что миссис Рюбнер связалась со мной в состоянии, которое можно описать только как состояние истерии. К моему отвращению, я узнал, что британские и американские мужчины похитили ее и ее дочь, чтобы попытаться добраться до меня. Я задавался вопросом, перестал ли мистер Кокрейн преследовать меня; похоже, что это не так. Нет оправдания тому, что он сделал с миссис Рюбнер и ее дочерью, хотя я благодарен, что он освободил их целыми и невредимыми. Но я не могу простить ему убийство мужа г-жи Рюбнер, человека, который также был моим надежным и ценным сотрудником. Это действие было прискорбным.
  
  У меня не было другого выбора, кроме как заняться этим.
  
  Каждое утро вы очень скрупулезно относились к тому, как собирали почту, доставляемую в дом мистера Кокрейна. Я полагаю, вы прочтете эти слова в 0704 часа.
  
  Ровно через четыре минуты после того, как любимый Уилла Кокрейна был убит выстрелом в голову.
  
  Искренне Ваш,
  
  Уильям
  
  Пятьдесят два
  
  ИЭ ЛС отрезал свой мобильный телефон на замок и побежал так быстро , как он мог вдоль острова пляжа Комптона - Бея Уайта в. Пока Бетти готовила сосиски и яйца и ждала, когда Сара и Джеймс спустятся вниз, пенсионерка рано утром прогуливалась по пустому пляжу, чтобы снова выйти на прибрежную дорогу, а затем наблюдать за домом для отпуска и его окрестностями издалека. . Но Джоанна позвонила ему еще до того, как он добрался до этого места. Шестидесятипятилетнему бывшему сержанту SAS оставалось полмили береговой линии, чтобы добраться до дома.
  
  Те же слова пронеслись в его голове, когда он пытался заставить свои стареющие ноги двигаться быстрее, а легкие - дать ему больше кислорода.
  
  Черт возьми, нет! Черт возьми, нет!
  
  Он хрипел, его окоченевшие конечности и спина болели, а виски болели от напряжения и ледяного зимнего воздуха. Почему он должен быть таким старым, так далеко от дома? Теперь он мог видеть его, крошечный, по крайней мере, в восьмистах шагах от него. Его сердце колотилось. Может быть, он сдастся, и он умрет здесь, как и его старик. Бессмысленная смерть.
  
  С каждым шагом его ботинки погружались на несколько дюймов в мокрый песок. Bleedin 'Sand - любил его в детстве; ненавидел в армии. Все эти бегают по нему с ружьем и ремнями. Но, по крайней мере, ему тогда было за двадцать. Для чего он думал о песке? Потому что он не хотел думать ни о чем другом, вот почему.
  
  Во рту привкус крови. Это было нормально. Получите это независимо от возраста. В свое время пролил больше крови, чем мог вспомнить. Внутри его еще много. Просто нужно помнить, что ваше тело может делать в пять раз больше, чем хочет ваш разум. Именно это помогло ему пройти через ледяной дождь и ветер на последнем этапе выбора SAS: в адском горном походе с шестидесяти фунтами снаряжения на спине и с винтовкой без ремня. Черт, это было тяжело, и это произошло после четырех недель бесконечных маршей и бегов, большинство из которых были в одиночестве, просто базовый компас для навигации, откатывание назад от веса, вверх и вниз по горам, дрожа все время, каждый дюйм твоих ног ссадил мусор из волдырей. Давно. С тех пор он состарился. Бежать по этому маленькому пляжу было так же сложно, как и окончательный выбор.
  
  Когда его ноги замедлились, он почувствовал, как пистолет терся о его бедро. Наверное, уже содрали кожу. Неважно, кожа вырастет снова. Скоро он достанет пистолет. Еще нет. Пришлось быть рядом. Следует помнить о тренировках по входу в дом. Следите за углами; скорость критична; выстрелы в грудь в первую очередь. Христос! Скорость? Ну и шутка.
  
  Он достиг подножия деревянных ступенек, ведущих вверх по утесу к дороге. Его дыхание было поверхностным, ноги как свинцовые, голова кружилась. Контролируйте это. Приведите свой ум в форму. Может быть, придется стрелять.
  
  Кого ты издеваешься? Вы сейчас не в команде специальных проектов полка. Просто старый тупица. Да, но ты все еще можешь стрелять, помнишь? Годы этого не коснулись. Благослови их.
  
  Взявшись за поручень одной рукой, он поднялся по ступенькам, а тыльной стороной другой руки вытер пот со лба. Не может быть этого дерьма в твоих глазах. Он достиг вершины. Дом номер семь в трех ярдах отсюда. Перейдите дорогу, следуйте по краю открытой пустоши, держитесь низко, держите оружие наготове, когда находитесь в пределах досягаемости пистолета. К черту, что думали пассажиры проезжающих машин. Но на дороге ничего не было - видимость две мили на юго-восток и одна миля к северо-западу.
  
  Он пошел через дорогу, морщась от ощущения, что все его тело разрывается на части. Желаю, чтобы Кокрейн был здесь. Получить контроль. Его здесь нет, придурок; Ты.
  
  Хорошо. Теперь дальность поражения из стрелкового оружия. Пистолет. Две руки. Бросьте низко.
  
  В шестидесяти ярдах от дома. Верхние окна, восточная стена - раз, два, три, четыре: все ясно. Нижние иллюминаторы: замечаний нет. Остается четыре комнаты пропавшими без вести. Передний или задний вход? Ни в одном из них нет элемента неожиданности, если там будет профессиональная команда. Считай фронт лучшим. Дает лучшие углы, плюс вид на еще две комнаты при приближении.
  
  Приоритет: убивать ублюдков, охранять прицельную зону.
  
  Нет ублюдков?
  
  Охотьтесь на ублюдков. Убивайте ублюдков.
  
  Надо убрать эмоции. Делали это раньше, помните? Команда его приятеля Джорди на Борнео; знал, что все они были изрезаны, прежде чем вы пошли забрать тела и немного отплатить их убийцам. Аден, Северная Ирландия, Фолклендские острова. Больше мертвых товарищей. Не мог думать о них, пока делал свою работу. Думать и прочее приходит после.
  
  Но теперь по-другому, не так ли? Вы подвели Кокрейна. Сара мертва.
  
  И все, что вы можете сделать сейчас, это спасти Бетти и Джеймса.
  
  Бетти. Стоял рядом с ней столько лет назад. Поки южная лондонская церковь. Он в дешевом, но аккуратно отглаженном костюме и в блестящих туфлях. Конфетти в его блестящих волосах. Она в платье, которое ее мама и сестры сшили на день. Боже мой, его хозяйка выглядела прекрасно. Гордый день, что. Лучший день. Она сразу разобрала его, она это сделала. Заставил его повзрослеть и приобрести ценности. Сделали его более человеком, чем все эти марши.
  
  Грядет величайшее испытание твоей мужественности. Нужно уметь перешагивать через тело Сары, держать пистолет высоко, углы, выстрелы в тело, свободное пространство, не думай, не чувствуй. Пока что.
  
  Он подошел к краю дома.
  
  Движение за одним из окон.
  
  Тогда ничего.
  
  Дерьмо!
  
  Похоже, нас ждет перестрелка.
  
  Тело чувствует себя немного лучше. Руки? Руки? Они не трясутся. Глаза? Головной мозг? Достаточно хорошо.
  
  Хорошо, ребята.
  
  Кто посмеет - побеждает.
  
  Сделай это.
  
  Он прополз вдоль фасада дома, припал к входной двери, держал пистолет одной рукой, другой взялся за дверную ручку и приоткрыл дверь на несколько дюймов.
  
  Тишина.
  
  Теперь.
  
  Он встал, распахнул дверь ногой и бросился вперед с высоко поднятым ружьем.
  
  Он замер.
  
  Сара упала на пол.
  
  В крови.
  
  Пятьдесят три
  
  T он военная база была улей, с DSI и других Голландская сотрудников правоохранительных органов быстро перемещающихся пешком и на транспортных средствах , в других частях учреждения, некоторые из них стояли на страже вокруг взлетно - посадочной полосы и прилегающих ангаров, а также небольшая группа DSI профессионалы проверяют оружие и средства связи в длинных прямоугольных бараках, где находились Уилл и его команда. Шесть голландцев были отрядом защиты, которые будут сопровождать свидетеля на север, в Гаагу. Капитеин Дерксен был одним из них. Как и его люди, он был одет в синюю куртку, джинсы, боевой пояс, парусиновые ботинки, балаклаву и бронежилет с надписью « ПОЛИТИКА» спереди и сзади.
  
  Разобрав свой пистолет-пулемет FN P90 и пистолет Glock 17, Дерксен подошел к Уиллу и Михаилу. «Свидетель переведен в изолятор; самолет приземлился час назад и был обыскан; через тридцать минут будет зеленый свет. Сделайте это, как я вам сказал, очень быстро. В небольшой области балаклавы, которая открывала его глаза, не было никаких признаков каких-либо эмоций. «У вас есть все, что вам нужно?»
  
  Михаил похлопал по пальто. Под ним была кобура с пистолетом «Глок». «Мы могли бы обойтись с такой одеждой, как ваша, и, - он кивнул в сторону P90 офицера, - больше огневой мощи».
  
  «Вы должны отличаться от моих людей, чтобы мы знали, кто профессионалы, а кто любители», - отрезал Дерксен. «За пятнадцать минут до взлета». Он повернулся и пошел обратно к своим людям.
  
  Офицеры МИ-6 и СВР подошли к Роджеру, Лэйту, Марку и Адаму. Как Уилл и Михаил, все они были одеты так, как будто собирались посетить зимнюю бизнес-конференцию в пятизвездочном отеле.
  
  Уилл сказал: «Когда мы доберемся до Гааги, я постараюсь держать нас в игре. Перед слушанием нам предстоит еще десять дней сидеть на задницах в другом охраняемом учреждении ». Он взглянул на Лейт. «Дает всем остальным шанс отыграть наши деньги».
  
  Лейт улыбнулась. «Вы снова проиграете, если будете думать, что покер - это азартная игра».
  
  Ой, ладно. Голос Капитеина Дерксена заполнил казарму. "Пойдем!"
  
  Подразделение DSI и команда Уилла выскочили из здания, затем промчались мимо других казарм в большой ангар для самолетов. В центре находился самолет G-IV-SP. Его двигатели работали, и пилоты были видны в кабине, явно готовясь. Вокруг корабля стояли вооруженные пулеметами полицейские; другие стояли на коленях у открытых дверей ангара, направляя оружие на взлетно-посадочную полосу.
  
  По-голландски Дерксен рявкнул в свой горловой микрофон: «Sierra 1. Мы занимаем позицию в Zulu».
  
  Четверо его людей ворвались в самолет, а Дерксен и еще один встали на колени у трапа самолета и подняли оружие. Посмотрев на Уилла, Дерксен рявкнул: «Садись».
  
  Уилл, Роджер, Лейт, Марк, Адам и Михаил вошли в самолет. Он был довольно маленьким, но роскошным. Двое офицеров в форме находились во главе пассажирской зоны. У одного из них на поводке была собака-ищейка; другой с блокнотом подошел к офицеру DSI. Эти двое говорили несколько секунд, прежде чем оперативник DSI взял планшет, внимательно изучил бумаги на нем и подписал внизу. Документы показали, что каждое пространство внутри самолета было трижды обыскано на охраняемой базе тремя отдельными полицейскими подразделениями. Двое полицейских вышли из самолета, и собака быстро виляла хвостом, когда животное проходило мимо мужчин.
  
  Роскошные кожаные сиденья выстроились по бокам самолета, лицом друг к другу и разделены на полпути барной стойкой и шкафами с едой. Несомненно, обычно этот тип авиалайнера использовался для VIP-бизнесменов и, возможно, высокопоставленных политиков. Уилл и остальная часть команды переместились на передние сиденья, сели и стали ждать. Через пять секунд в корабль вошли Дерксен и его коллега.
  
  Между ними был старик.
  
  Свидетель.
  
  Самолет начал руление, когда старика показали сидящему между двумя крупными оперативниками DSI. Остальные четверо голландцев заняли близкие к нему позиции. Один из офицеров начал быстро говорить в микрофон, передавая инструкции и обновления.
  
  На седовласой свидетельнице был серый костюм, галстук и мрачное пальто. Его резкое, серьезное выражение лица говорило о том, что он не ценил роскошный интерьер корабля.
  
  Шум двигателей самолета стал громче.
  
  Уилл бросил взгляд на Капитеина Дерксена, когда самолет начал набирать скорость. "Кто он?"
  
  Дерксен молчал, неподвижно сжимал пистолет-пулемет, как и все его люди.
  
  "Кто он?"
  
  Самолет набрал скорость и взлетел.
  
  «Kapitein Derksen. . . ! »
  
  Дерксен ответил: «Теперь, когда мы в воздухе, мне разрешено назвать вам его личность. Его зовут Николай Дмитриев, бывший полковник КГБ и СВР ».
  
  Дмитриев. Имя Уилл видел в бумагах, которые он обнаружил в доме Евтушенко.
  
  Офицер, присутствовавший на секретной встрече в Берлине в 1995 году.
  
  Человек, который прибыл в Гаагу шесть месяцев назад, чтобы дать показания о секретном пакте.
  
  Уилл уставился на Дмитриева, затем выглянул в окно, готовясь к тому, чтобы самолет не попал в ракету.
  
  Ничего не произошло.
  
  «Теперь, когда вы знаете мою личность, - Дмитрий ткнул пальцем в сторону Уилла, - было бы уместно узнать, кто вы».
  
  Уилл ответил по-русски: «Мы часть охраны».
  
  "Действительно?" Дмитриев пристально посмотрел на каждого, прежде чем снова обратить внимание на Уилла и заявить по-английски: «Никто из вас не похож на голландских полицейских».
  
  Дерксен наклонился к русскому, пристегивая ремень безопасности. «Они готовы отправиться в путь, потому что у них есть информация, которая позволит нам и дальше обеспечивать вашу безопасность. Кроме этого, ничего не изменилось. Я отвечаю за полет; ты делаешь именно то, что я говорю ».
  
  "Информация?" Дмитриев не отрывал глаз от Уилла. «Какая информация ?»
  
  Дерксен жестом приказал Уиллу хранить молчание.
  
  Но Уилл ответил: «Мы офицеры разведки, мультиагентство, хотя все мы работаем вместе, чтобы нейтрализовать конкретную угрозу для вас».
  
  Старик ненадолго закрыл глаза. «Угроза, кодовое название которой начинается с буквы K?»
  
  Сначала Уилл не знал, стоит ли ему отвечать. Если человек собирался убить его, он часто задавался вопросом, хочет ли он узнать личность этого человека непосредственно перед тем, как это произошло. Это не имело никакого значения для результата, хотя, возможно, это могло придать ему какой-то смысл. "Да. Вы точно знаете, кто он ».
  
  Дмитриев открыл глаза и ни во что не смотрел. «Тогда все пошло по плану».
  
  Уилл нахмурился. "Какой план?"
  
  Дмитриев ничего не сказал.
  
  Адам потер изуродованное лицо, слегка поморщившись.
  
  Михаил спросил: «Больно?»
  
  Шотландец подозрительно посмотрел на шпионов, затем улыбнулся. «Да. Давление в кабине при взлете и посадке. Держит меня в курсе ».
  
  Марк наклонился вперед и мягко ударил Адама по колену. - Так же хорошо, что на рейсе нет стюардесс, приятель. Ваша уродливая гонка на лодке заставит их собраться.
  
  "Неа. Я бы разыграл карту сочувствия раненому герою войны. Работает каждый раз. Это почти стоило того, чтобы у меня оторвало лицо ».
  
  Самолет быстро набирал высоту. Энгерт сказал Уиллу, что пилоты были тщательно отобраны из-за их предыдущего военного опыта и способности поднимать и опускать самолеты быстрее, чем большинство коммерческих пилотов.
  
  Уилл откинулся на спинку сиденья, не отрывая внимания от Дмитриева. Столько всего было сделано, чтобы попытаться убить русского; в равной степени для его защиты были задействованы огромные усилия и много ресурсов. Все из-за того, что было в его голове. В чем был секрет и почему все шло по плану? Они узнают, когда Дмитриев выступит. Но, глядя на измученное выражение лица отставного офицера разведки, Уилл задавался вопросом, случится ли это.
  
  Дерксен прошел по проходу и вошел в кабину. Двадцать секунд спустя он снова появился и сказал: «Мы уже достаточно высоко. Следующие тридцать минут должно быть хорошо. Пилот сообщит нам, когда начнет снижение ».
  
  Все сняли ремни безопасности. Лаит вытянул ноги. «Время немного поспать. Привет, Дерксен, у тебя есть один из тех капюшонов, которые тебе нравятся? На этот раз может быть действительно полезно, помоги мне немного поспать.
  
  Офицер DSI проигнорировал комментарий. Вместо этого он похлопал Дмитриева по предплечью и вернулся на свое место. «На данный момент мы в безопасности».
  
  Все они услышали звук двух почти одновременных глухих ударов. Секунду спустя самолет сильно затрясся.
  
  «Проклятая турбулентность».
  
  Дрожь усилилась; мужчин подняли на несколько дюймов со своих мест; был момент невесомости, еще больше вздрагивания; самолет как будто снижался, покатился влево; все мужчины с одной стороны самолета были брошены в проход.
  
  «Что, черт возьми, происходит!»
  
  Уилл попытался подняться на ноги, но его отбросило вперед к Роджеру и Марку, он ухватился за верхние рундуки, чтобы подняться, а затем качнулся на противоположные сиденья, когда самолет повернул вправо, его плечо ударилось о другие багажные отсеки. Морщась от боли, он потянул свое тело по полу к кабине. Позади него кричали люди, их тела врезались друг в друга и в стороны самолета.
  
  Второй пилот посылал срочные сигналы бедствия, по его лицу струился пот, его тело тряслось, но его удерживал на месте ремень. Рядом с ним пилот сжимал штурвал, отчаянно пытаясь удержать управление кораблем.
  
  Уилл встал на одно колено, обеими руками ухватившись за спинку сиденья второго пилота. "Что произошло?"
  
  Пилот сквозь стиснутые зубы ответил: «Оба двигателя отключены. Немедленная неудача ».
  
  «Взрывы, пожар, электрическая неисправность?»
  
  "Я не знаю! Просто перестал работать ».
  
  "Что мы можем сделать?"
  
  « Вы ничего не можете сделать. Вернись туда. Нам нужно будет посмотреть, сможем ли мы спустить птицу вниз ». Пилот взглянул на своего коллегу. «Координаты еще есть?»
  
  Второй пилот кивнул. «Только что получил их. Всего одна полоска на участке, но достаточно длинная. Крошечный коммерческий аэропорт. Я говорю с его диспетчером ».
  
  "Хорошо." Все тело пилота тряслось. «Скажи ему, чтобы он вызвал службу экстренной помощи в аэропорт».
  
  Уилл залез обратно в салон. Внутри царил хаос. Некоторых мужчин все еще бросали; другим удалось пристегнуть ремни безопасности, и они морщились, поскольку ремни впивались им в живот при каждом движении самолета. "Поломка двигателя! Аварийная посадка!"
  
  Дерксен схватил Дмитриева, притянул к себе и быстро пристегнул ремнем безопасности старика. "Атака?"
  
  «Мы не знаем». Уилл поднялся на ноги, и его тут же отбросило назад, когда самолет снова погрузился в пикирование. Кувыркаясь по проходу, он врезался в дверь кабины. Два шкафа в конце прохода открылись, и фарфоровые тарелки и чашки разбились по направлению к нему. Голландский оперативник ударился головой о дверь в нескольких дюймах от его собственной, и мужчина сразу же потерял сознание. Другой полетел через проход с достаточной силой, чтобы нокаутировать не только себя, но и оперативника DSI, которого он ударил.
  
  Самолет теперь так сильно трясся, что все в поле зрения Уилла было нечетким движением.
  
  Из динамиков раздался напряженный голос пилота. "Распорка для воздействия!"
  
  Удерживаемый углом падения и находящимся без сознания оперативником, Уилл выглянул в окно. Земля была видна, приближалась, неслась мимо них. Он взглянул на свою команду. Все они сумели пристегнуть ремни и держались за что угодно, пытаясь не двигаться.
  
  Дерксен крикнул Уиллу: «Должно быть, это была бомба. Должно быть неисправность; только его часть взорвалась ».
  
  Будет согласен. «На остановке отведите Дмитриева как можно дальше от самолета».
  
  «Ни хрена!»
  
  Сердце Уилла колотилось, его тело покрылось потом и болело от ударов. Так все закончится? Большая часть спартанской секции погибла в авиакатастрофе? Он заставил себя думать о других вещах: пожар, дым, эвакуация самолета, утечка топлива, сохранение Дмитриева в живых.
  
  Самолет подпрыгивал в воздухе так быстро, что Уилл подумал, не разорвется ли он на части прежде, чем упадет на землю.
  
  Земля неслась быстрее мимо них, все ближе, ближе. В ста ярдах отсюда.
  
  Пятьдесят.
  
  Уилл посмотрел на Роджера и его людей. Может быть, он видел их в последний раз.
  
  Роджер поднял большой палец вверх и улыбнулся Уиллу.
  
  Было весело работать вместе.
  
  Вот что означал этот жест. Или что-то подобное.
  
  Двадцать ярдов.
  
  Дерксен наклонил голову Дмитриева вниз и твердо держал ее, молча произнося слова.
  
  Может быть, молитва.
  
  Десять ярдов.
  
  Все мужчины теперь молчали. Подготовка к смерти.
  
  Мысли проносились в голове Уилла. На что бы это было похоже? Быстрее пули? Или тело, израненное осколками металла? Он о чем-то сожалел? Да, все, черт возьми.
  
  Пять ярдов.
  
  Я скоро буду с тобой, папа. Наконец-то получится шанс выпить пива вместе. Мама с тобой? Там, где ты, пиво есть?
  
  Два ярда, под ними мчится взлетно-посадочная полоса.
  
  Один ярд.
  
  До свидания, Сара. Прошу прощения за рубашку Джеймса. Не присоединяйся ко мне и родителям в ближайшее время.
  
  Хлопнуть.
  
  Шум был оглушительным. Движение везде. Мужчины дрожат на своих местах; бессознательные переворачиваются вверх и вниз. Искры струятся из окон. Металл скрипит, кусочки отваливаются. Разбивание стекла. Ветер мчится по салону. Кричат ​​мужчины. Кричать. Самолет вертится и вздрагивает.
  
  Так было пятнадцать секунд.
  
  Самолет накренился. Половина крыла была оторвана, остаток врезался в взлетно-посадочную полосу, из следа вылетели искры. Самолет развернулся, оторвался от земли, снова упал, снова развернулся.
  
  Кровь во рту Уилла. Мозг ударяется о внутреннюю часть его черепа. Боль везде. И неразбериха.
  
  Самолет все еще кружит, взлетая с взлетно-посадочной полосы в сторону луга. Хорошо это или плохо? Уилл понятия не имел. Вне взлетно-посадочной полосы грязь и трава взлетали по бокам корабля, некоторые из них попадали в самолет и покрывали лица и тела.
  
  Теперь другой шум. Неровная земля. Замедление. Хвост оторвался. Дерьмо! Задняя часть самолета переворачивается. Два тела летят в вашу сторону. Накройте голову. Не знаю, где вверх или вниз.
  
  Thwack.
  
  Будет лежать неподвижно, мужчины на нем. Движение? Нет, вроде бы все остановилось. Без звука. Нет прицела. Означает ли это смерть?
  
  Потом крик. Знакомые голоса.
  
  Роджер. «Гребаный ход!»
  
  Дерксен. «Пожар в тыл! Открой дверь! "
  
  Отметка. "Дерьмо! Дерьмо!"
  
  Михаил. "Воля?"
  
  С него снимается тяжесть. Дышать легче. Легкая, но едкая. Михаил над ним. Руки хватают его. «Давай, Уилл».
  
  На ногах. Собираюсь рухнуть. Нет, удерживается русскими. Резня повсюду. Лейт и Адам дергают за ручки аварийного выхода, лица покрыты дерьмом, одежда разорвана. Дерксен выкрикивает приказы.
  
  «Давай, Уилл».
  
  Ты жив. Считать. Действие.
  
  Уилл бросился к двери и схватился за ручку. "Один два три. Теперь!"
  
  Они повернули ручки, Уилл и Лейт одновременно ударили ногой по двери, и она упала.
  
  «У нас есть выход!» Уилл взглянул на троих голландских оперативников, лежавших без сознания у двери кабины. «По одному в пятидесяти ярдах от самолета». Он затащил одного из мужчин себе на плечо, выбрался из-под обломков и побежал так быстро, как только мог, прежде чем спустить человека на траву и броситься обратно к самолету. Лейт и Адам прошли его в противоположном направлении, неся других раненых. В самолете Дерксен и двое оставшихся оперативников DSI шли по проходу, держа в одной руке оружие, а в другой - Дмитриева. У старика на лице были порезы, он выглядел бледным и потрясенным, но в остальном казался невредимым. Роджер и Марк проверяли пилотов в кабине. Кровь текла по лицу второго пилота; его коллега запрокинул голову, зажмурил глаза и стонал.
  
  «В каком их состоянии?»
  
  Роджер ответил: «Второго пилота нет, но он жив; пилот в сознании ».
  
  «Сломана шея или спина?»
  
  «Не знаю».
  
  Уилл выругался и посмотрел в сторону задней части самолета. В заднем отсеке клубился черный дым, и он видел пламя. Если они переместят пилотов и у них сломаны шеи или спины, они могут их убить. «К черту! Самолет мог взлететь в любую секунду. Мы должны вытащить их отсюда ».
  
  Роджер и Марк начали отстегивать пилотов, когда Дерксен и его люди вывели Дмитриева из корабля.
  
  Уилл крикнул Дерксену: «В трехстах ярдах от них есть здания самолетов, а за ними - лес; не мог видеть никакого другого укрытия, кроме диспетчерской башни, которая находится в четырехстах ярдах в противоположном направлении ».
  
  "Хорошо. Мы отведем его к зданиям ».
  
  Уилл посмотрел на Михаила. «Иди с ними». Он помогал своим коллегам по одному переносить пилотов и укладывать их на землю рядом с самолетом. Сняв толстое пальто, он расстелил его. Вместе с Роджером они положили пилота на пальто, схватили его за углы и направили самодельные носилки к той части поля, где находились бессознательные люди DSI. Он взглянул на Роджера и сказал: «Оставайтесь на Дмитриеве», схватил пальто и бросился обратно к Марку и второму пилоту. Они повторили упражнение, поместив раненого в куртку, и начали уносить второго пилота от самолета.
  
  Они были в тридцати ярдах от обломков, когда самолет взорвался, и они рухнули на землю. Уилл накрыл голову, когда осколки и куски металла полетели по воздуху, беспомощно ожидая, пока кусок корабля пробьет его череп. Он глубоко вздохнул; ничего не попало в него. Перевернувшись на бок, он сжал живот, когда он посмотрел на Марка. Из его бедра торчал зазубренный кусок металла; его изорванные штаны были залиты кровью.
  
  Марк сказал сквозь стиснутые зубы: «Я могу добраться до других. . . но больше не могу помочь тебе со вторым пилотом. Извините."
  
  "Дерьмо!" Уилл бросился к нему, увидел, что металл прошел прямо через ногу Марка, и помолился, чтобы он не перерезал главную артерию. Сняв пояс, он сказал: «Раньше мне надо было наложить жгут ...»
  
  "Я знаю что делать." Марк схватил пояс и стал обматывать его вокруг бедра. «Помогите другим». Закрепив ремень на месте, он прополз мимо Уилла, с каплями пота на его грязном лице, пытаясь не обращать внимания на свою мучительную травму.
  
  Уилл поднял второго пилота и, используя переноску пожарного, доставил его к другим раненым. Роджер, Дерксен, Михаил и двое других голландских оперативников были в ста ярдах от них, ведя Дмитриева к трем белым зданиям и двум неподвижным самолетам островитян. Лейт и Адам осматривали каждого мужчину, пытаясь определить их травмы и расположить их как можно удобнее. «Где, черт возьми, эти чертовы службы экстренной помощи?» Он взглянул на удаленную диспетчерскую вышку. «Авиадиспетчер звонил им как минимум десять минут назад».
  
  Лейт пожал плечами. «Похоже, мы находимся в чертовом никуда».
  
  Уилл осмотрелся в аэропорту. Кроме трех зданий, башни, взлетно-посадочной полосы и открытых лугов по обе стороны от нее, здесь не было ничего, кроме леса со всех сторон комплекса.
  
  Что-то было не так.
  
  Крошечный уединенный аэропорт.
  
  Скрытый.
  
  Нулевая безопасность.
  
  Блядь!
  
  Это должно было случиться.
  
  Лейт закричала, упав на землю. Адам вскрикнул и повернулся боком.
  
  Уилл нырнул вперед, как раз перед тем, как третья пуля ударилась о землю в том месте, где были его ноги. «Снайпер! Снайпер! » Он взглянул на своих коллег, увидел, что обоим выстрелили в икры, они бежали, делали зигзаги, снова ныряли и перекатывались. Подбежав к Роджеру и остальным, он крикнул: «Иди в укрытие!»
  
  Дерксен повернулся к нему лицом в 150 ярдах от него и упал. Три секунды спустя двое его коллег лежали рядом с ним, все корчились от боли от выстрелов по ногам. Роджер и Михаил схватили Дмитриева и попытались сдвинуть старика так быстро, как могли, но им удалось сделать всего несколько шагов, прежде чем Роджер закричал: «Бля!» Он отпустил Дмитриева, пошатнулся и упал, прижимая руку к огнестрельному ранению на колене. Мгновение спустя Михаил был сбит с ног и упал на него сверху, задняя часть его колена превратилась в кровавое месиво.
  
  «Иди к зданиям! Продолжай двигаться! »
  
  Дмитриев шел так быстро, как мог, хотя был легкой мишенью. Уилл бросился вправо, когда пуля задела его бедро. Морщась от боли, он продолжал бежать, снова сменил направление, недоумевая, почему снайпер выводит команду из строя, но не убивает их.
  
  Он промчался мимо Роджера и Михаила, оба живые, но неспособные двинуться с места из-за травм.
  
  Еще один выстрел.
  
  Господи, что это было?
  
  Ощущение жжения за одной ногой.
  
  Тяжелая боль.
  
  Уилл упал вперед, вытащил пистолет и пополз на локтях.
  
  Не мог стоять.
  
  Только не из-за того, что ему в ногу прошла высокоскоростная пуля.
  
  Дмитриев находился в восьмидесяти ярдах от домов. Почему его не застрелили?
  
  В пятидесяти ярдах позади него Уилл полз дюйм за дюймом, скривившись, дыша учащенно.
  
  K ronos поставил снайпер винтовку, снял свой пистолет и военный нож, прошел мимо связанного и с кляпом во рту авиадиспетчера, и сделал свой путь вниз по башне управления. Пока все шло по плану. Используя данные для входа, которые он украл у голландского пилота во Франкфурте, он вошел на голландский веб-сайт управления воздушным движением AIS и получил информацию о коммерческих перевозчиках гражданской авиации, которые представили свои планы полета в голландском воздушном пространстве на тот день, когда Дмитриев был транспортируется. Только один самолет был зарегистрирован, чтобы летать между южной военной базой и Гаагой, и он установил, что в настоящее время он обслуживается и хранится в гражданском аэропорту. Он проник на место и вставил два взрывных устройства размером с прикуриватель в двигатели авианосца. Оба были приурочены к тому, чтобы взлететь в тот момент во время полета, когда единственная близлежащая взлетно-посадочная полоса была этой. В качестве дополнительной страховки он занял вышку управления воздушным движением и использовал ее систему связи, чтобы направить капитана самолета к этому месту. Капитан понятия не имел, что разговаривает с убийцей, который не собирался вызывать экстренные службы.
  
  Все было бы намного проще, если бы его план состоял в том, чтобы убить Дмитриева, не поговорив с ним заранее.
  
  Ему все еще нужно было быть осторожным. К этому моменту Дмитриев уже подошел бы к зданиям и, возможно, решил бы продолжить путь в лес. Это не имело значения, потому что он легко догнал старика. Что действительно имело значение, так это то, что хотя служба безопасности россиянина была ранена, она все же могла выстрелить в него с большого расстояния. Ему пришлось сохранить им жизнь, потому что, возможно, он нуждался в их помощи. Более того, он был профессионалом, и ему было приказано убить Дмитриева; он не получил никаких указаний убивать кого-либо еще.
  
  Выйдя из здания, он побежал в лес и побежал к его краю. Он мельком увидел три белых здания. Он доберется до них за одну минуту. Тогда все было бы завершено.
  
  F ighting каждый инстинкт в своем теле , чтобы остановить, пролонгировать, и ждать помощи, Уилл продолжал подползает к зданиям. Он был в сорока ярдах от него, но с той же скоростью он мог быть и в четырех милях отсюда. Дмитриев ждал у одной из стен, глядел налево и направо, без сомнения пытаясь решить, что делать. Уилл попытался позвать его, но кровь попала ему в рот, и он задохнулся. Дмитриев переехал.
  
  Нет! Оставайтесь на виду и в пределах досягаемости пистолета.
  
  Но Дмитриев продвинулся вдоль стены и затем скрылся из виду за зданием.
  
  Т вот ты где.
  
  Кронос метался между деревьями, когда увидел, как старик ковыляет в лес, дико озираясь по сторонам. Русский его еще не видел. Это не имело бы значения, если бы он это сделал; у него не было шанса на побег. Кронос бесшумно перепрыгнул через сломанные ветки и листву деревьев, затем замедлился до шага. «Николай Дмитриев!»
  
  Русский с ужасом на лице обернулся.
  
  Кронос поднял пистолет и быстро подошел к мужчине. «Вы знаете, кто я, и вы знаете, почему я здесь».
  
  Дмитриев открыл было рот, чтобы что-то сказать, но слов не вышло.
  
  «Стой на месте».
  
  Русский сделал, как ему сказали. "Почему . . . почему ты не застрелил меня? »
  
  Кронос подошел к Дмитриеву за спиной, приставил дуло пистолета к макушке Дмитриева и кончик ножа ему под горло. «Я все еще могу выстрелить в тебя, или нанести удар, или и то, и другое».
  
  Дмитриев закрыл глаза. «Я не буду. . . не буду просить мою жизнь ».
  
  Кронос приблизил рот к уху русского. «Я был бы разочарован, если бы вы это сделали».
  
  Дмитриев открыл глаза, страх и замешательство охватили его. "Тогда что ты делаешь? Вы хотите насладиться моментом, прежде чем это сделать? "
  
  Убийца улыбнулся. «Вы знаете, это никогда не было в моем стиле». Его улыбка исчезла. «Я хочу получить ответы, но убедитесь, что вы очень внимательно рассказываете мне правду. Обмани меня, и я убью тебя без колебаний. Во-первых, была ли моя активация авторизована на уровне штата? Во-вторых, какой секрет меня отправили защищать?
  
  Дмитриев нахмурился. "Они . . . они тебе не сказали? »
  
  «Просто ответь мне!»
  
  По лицу старика струился пот. «Выжившие, присутствующие на встрече в Берлине, больше не занимают свой пост, хотя это может скоро измениться. Вот почему мне нужно дать показания через десять дней. Я не могу позволить им взять на себя власть ».
  
  «Было ли это разрешено на государственном уровне? Свидетельствовать о чем? »
  
  "Нет . . . нет. Они действуют в частном порядке, чтобы помешать мне рассказать миру о Slingshot ».
  
  Кронос провел пальцем по спусковому крючку. «Рогатка?»
  
  «Это секрет. Это относится к геноциду ».
  
  В мгновение ока Кронос притянул Дмитриева к себе, так что тело старика оказалось полностью перед ним. «Опусти оружие!»
  
  Уилл перестал ползать, его дыхание было затруднено, его трясущиеся руки направили оружие на мужчин. «Не могу этого сделать».
  
  "Англичанин?"
  
  Сплюнул кровью, не ответил.
  
  "Будет Кокрейн?"
  
  Упоминание его имени не удивило Уилла. Шрайбер поставил бы его Кроносу. "Отпусти его!"
  
  «Глупое предложение».
  
  "Отпусти его. Иначе я пустлю Дмитриеву пулю в голову, чтобы добраться до тебя ».
  
  «Ты бы уже сделал это, если бы захотел».
  
  Уилл старался не двигать пистолет, у него кружилась голова, ему хотелось увидеть хоть дюйм лица Кроноса, он понятия не имел, что делать.
  
  Но Кронос это сделал. «Я не зря сохранил вам жизнь, ваших людей и Дмитриева. Будьте благодарны за это и попытайтесь понять, почему я это сделал. До свидания, мистер Кокрейн ».
  
  Кронос отодвинулся от него, крепко удерживая Дмитриева в своих объятиях.
  
  Уилл быстро моргнул. Сделать несмертельный выстрел в Дмитриева, чтобы тот упал на землю? Учитывая его возраст, это все еще могло убить его. Кронос легко мог убить его.
  
  Мужчины отошли подальше от него, в лес.
  
  Мысли Уилла метались. Почему Кронос не использовал убийственные выстрелы в команду? Почему он просто не уничтожил самолет в полете? Должна была быть причина.
  
  Ответы.
  
  Вот и все.
  
  K ronos нужны ответы.
  
  Он смотрел, как люди исчезают из поля зрения, опустил пистолет, почувствовал, как кружится голова, затем потерял сознание.
  
  Кронос провел Дмитриева глубже в лес, остановился, отошел от него на три шага и наставил ружье на голову русского. "Повернись."
  
  Дмитриев повернулся к нему с покорностью. «Я думал, что это закончится примерно так».
  
  Убийца был неподвижен. «Геноцид?»
  
  Дмитриев кивнул. «Когда-нибудь после того, как вы нажмете на курок, это произойдет».
  
  Кронос прищурился. «Я никогда не доверял Шрайберу. Когда он недавно встретил меня, я заподозрил, что его там не было с официального разрешения. Кроме того, он дал мне инструкцию, в соответствии с которой я никогда не смогу действовать ».
  
  Оставив свою семью.
  
  «Я хочу знать каждую деталь о планируемом геноциде. Исходя из этого, я решу, нажимать ли на курок ».
  
  Он почувствовал, как холодные руки бьют его по лицу, голос, что-то пытается его встряхнуть. Что происходило? Где он был? Что-то ему было очень плохо. Боже, это было ужасно! Ах да, огнестрельное ранение. Он открыл глаза. Мужчина склонился над ним и разговаривал. Не мог понять слов. Кто он был?
  
  Все вернулось к нему.
  
  Полковник Николай Дмитриев уставился на него. "Он ушел."
  
  "Ушел?"
  
  Старик кивнул. «Он сказал, что принял правильное решение, сохранив вам и вашим людям жизнь, и что мне нужна вся защита, которую я мог получить, прежде чем появиться в Гааге».
  
  Дмитриев протянул руку и помог Уиллу подняться. Морщась и отрывая травмированную ногу от земли, Уилл положил руку русскому на плечо и надеялся, что старик выдержит вес. «Ты все еще под угрозой?»
  
  "Нет. Насколько известно Кроносу, ни от кого другого. И он дал понять, что мне не нужно его бояться. Он поклялся, что больше не придет за мной ».
  
  Уилл смотрел на аэропорт, на обломки самолета и на раненых, разбросанных по этому месту. Он дрожал, чувствовал себя измученным, каждый дюйм его тела был в агонии. Он задумался над обещанием Кроноса Дмитриеву. "Хвала Господу."
  
  Пятьдесят четыре
  
  J Эймс присел рядом с Сарой в Остров Уайт дома, обнял ее, покачиваясь ее взад и вперед.
  
  Алфи крикнул: «Что случилось?»
  
  Джеймс был в шоке. «С Сарой все в порядке. Не были . . . не больно. Кухня . . . кухня . . . »
  
  Сердце Альфи бешено колотилось, когда он проходил мимо пары, его пистолет все еще был высоко поднят, глаза сузились, пот заливал все его тело. Остановившись у входа в кухню, он низко пригнулся и вошел в комнату. На сковороде горели бекон и сосиски.
  
  Так было что-то еще.
  
  Голова Бетти.
  
  Пули вырвали из нее куски и заставили ее труп рухнуть на плиту.
  
  "Бетти!" Алфи поспешно огляделся. Здесь больше никого нет. Чертовы ублюдки давно ушли. Его руки непроизвольно опустились, он выронил пистолет и зашатался к своей любимой жене. Слезы текли по его лицу, он задрожал. «Не моя Бетти. Моя дорогая, дорогая Бетти.
  
  K УРТ Schreiber поднял богато телефонную трубку и поднес к его лицу.
  
  «Готово, мистер Шрайбер».
  
  "Как я проинструктировал?"
  
  "Точно. Мы сделали это на глазах у сестры ».
  
  "Превосходно. Вы и ваши люди должны вернуться сюда ».
  
  «Вы не хотите, чтобы мы продолжали наблюдать за другими?» Мужчина засмеялся. «Или немного шокировать их?»
  
  "Нет. Нанесен максимальный урон. Остальные для меня сейчас бесполезны ».
  
  Шрайбер положил трубку и сцепил пальцы, глубоко задумавшись. Убив Бетти Мэйн, он послал сильное предупреждение Уиллу Кокрейну. В подобных ситуациях большинство мужчин отказались бы его преследовать. Он задавался вопросом, был ли Кокрейн таким человеком.
  
  Пятьдесят пять
  
  T он молодой офицер голландской полиции занервничал , когда он вошел в палату Уиллы в Катарине Ziekenhuis больнице Эйндховена. Он протянул руку. В руке у него был сотовый телефон. «Сэр, вам звонят. Срочный."
  
  Уилл скривился от боли, когда он сел в постели. В соседних комнатах находились Роджер, Лейт, Адам, Марк и Михаил. В палату никого не пускали, кроме медсестер, врачей и вооруженных голландских полицейских. "Это кто?"
  
  «Мне не разрешено знать. Мой командир приказал мне принести вам телефон ».
  
  Уилл кивнул. «Мне нужно немного уединения».
  
  Полицейский заколебался, казалось, не зная, что делать, затем вышел из комнаты.
  
  Уилл поднес телефон к лицу. "Да?"
  
  Он слушал Алистера десять минут, хотя казалось, что прошло всего десять секунд. Когда звонок закончился, у него кружилась голова, в голове проносились образы. Он чувствовал неверие, тошноту, гнев и непреодолимое горе.
  
  Не имея возможности связаться с Уиллом, Альфи позвонил своему контролеру, чтобы передать ужасные новости.
  
  Бетти умерла.
  
  Уилл уставился на больничное оборудование у своей кровати, хотя ничего не было зарегистрировано. Он был неподвижен, и ему казалось, что он был ошеломлен всемогущим ударом присоски.
  
  Удар, который с блестящей точностью нанес полковник Курт Шрайбер.
  
  Шрайбер знал, как Уилл отреагировал на предполагаемую угрозу своей сестре. Бывший офицер Штази наблюдал, как он избегал использования наемного оружия для защиты Сары в пользу того, чтобы доверить ее безопасность людям, которые были значительно старше, обладали мудростью и богатым опытом, а это означало, что они что-то значили для него. Шрайбер установил их личности и выбрал Бетти как идеальную цель, зная, что ее смерть приведет к тому, что Уилл будет ослаблен подавляющим чувством вины. Он также позаботился о том, чтобы она была убита на глазах у его сестры, которую Шрайбер легко мог убить, но вместо этого оставил в живых, чтобы она могла понять, что работа Уилла заставила принести в жертву окружающих.
  
  Шрайбер убил Бетти, и, без сомнения, он также разрушил отношения Уилла с его последней оставшейся семьей.
  
  Курт Шрайбер полностью перехитрил Уилла Кокрейна.
  
  Пятьдесят шесть
  
  У НУ как необходимость , чтобы вернуться в военный госпиталь , как только это будет сделано «. Хотя его тон был строгим, выражение лица Патрика выражало озабоченность и сострадание, когда он смотрел на Уилла и Роджера. Их доставили в Штаты медицинским рейсом. Остальная часть команды все еще выздоравливала в Голландии.
  
  Роджер был в инвалидном кресле. Врачи сказали ему, что пройдут недели, прежде чем он сможет выбраться из этого состояния, и даже тогда ему потребуется несколько месяцев дальнейшего лечения. Травма Уилла нанесла меньше повреждений, хотя он был на костылях, и впоследствии ему понадобилась трость на месяц или два. Но ничто не могло остановить их здесь.
  
  Директор по разведке ЦРУ обошел зал заседаний в штаб-квартире ЦРУ, взял телефон и взглянул на Патрика. «Ребята, вы готовы?»
  
  Патрик улыбнулся, глядя на своих людей. «Вы уверены, что мы».
  
  Директор нажал цифры, поднес трубку ко рту и пробормотал: «Уберите ублюдков из их кабинетов. Сделай это быстро. Убедитесь, что у нас есть как минимум восемь охранников за пределами зала заседаний, чтобы увести их после того, как это будет сделано ». Он заменил трубку. «Они уже в пути».
  
  Пять минут спустя Тибора, Дэмиена, Лоуренса и Маркуса проводили в комнату крепкие охранники. Дорогие костюмы офицеров Кремневого замка были взлохмачены, лица их покраснели. Тибор сердито посмотрел на директора. «Что, черт возьми, происходит?»
  
  «Сядь и заткнись!»
  
  Мужчин заставили сесть напротив Уилла и Роджера через стол. Директор и Патрик сели рядом с оперативниками спартанской секции.
  
  Как и Роджер, Уилл был одет в дорогой костюм. Было мучительно вникать в это, но он хотел выглядеть сообразно. Он поднял один из своих костылей и ударил им о стол с силой, достаточной для того, чтобы офицеры Кремневого замка вздрогнули. «Меня зовут Уилл Кокрейн. Меня не беспокоит то, что я делюсь с вами этой информацией, потому что куда бы вы ни пошли, у вас не будет души, с которой можно поговорить всю оставшуюся жизнь. Что меня беспокоит, так это то, что ваши действия убили любимого человека и что вы пытались убить меня, чтобы скрыть тот факт, что вы продали работу Евтушенко на ЦРУ Рюбнеру только для того, чтобы вы могли продолжать получать его разведданные ».
  
  Тибор вставил: «Подожди минутку. . . »
  
  «Держи свой гребаный рот на замке, маленькое дерьмо!» Уилл смотрел на каждого мужчину. «Ваше предательство приговорило вас к пожизненному заключению с нулевыми шансами на условно-досрочное освобождение. Каждая секунда вашего пребывания на объекте будет адом. И станет еще хуже из-за того, что я собираюсь сказать вам, чего вы не знаете. Рюбнера намеренно посадили в Нью-Йорке, чтобы такие люди, как вы, могли приблизиться к нему. Но он больше не работал на Моссад. Вместо этого он работал на частное лицо, которое отчаянно хотело идентифицировать действующую СВР, которая была на зарплате ЦРУ. Вы сыграли ему на руку ».
  
  Директор указал на них. «Мы можем простить вас за то, что Рубнер и его босс приняли за дураков, но выдача личности Евтушенко без одобрения SSCI автоматически приводит к большому тюремному заключению». Он взглянул на Уилла, прежде чем снова взглянуть на офицеров Кремневого замка. «И подвергать опасности жизнь и семью нашего лучшего офицера разведки означает, что ты умрешь там».
  
  Офицеры Кремневого замка выглядели бледными, окаменевшими и сбитыми с толку. Тибор сказал: «Мы. . . мы можем исправить это. Принесите публичные извинения. . . Просто отпусти нас тихо.
  
  Уилл снял костыль со стола и прижал его конец к груди Тибора. «Ваша лучшая надежда состоит в том, что один из тюремных надзирателей пожалеет вас и протянет вам веревку».
  
  Пятьдесят семь
  
  M лицо ikhail в облажался от боли , когда он положил ноги на пол, схватил свои костыли, и заставил его тело из больничной койки. Хотя они бы обезумели от того, что он был ранен, он надеялся, что его жена Диана и две их девочки, Татьяна и Яна, рассмеялись бы, если бы увидели его сейчас - в пижаме и тапочках, с взъерошенными волосами. Он положил несколько монет в карман и выскочил из своей комнаты. По его телу выступил пот, когда он попытался не обращать внимания на боль, прожигавшую его ногу в основании позвоночника.
  
  Он прошел по коридору мимо комнат, в которых находились Марк, Лейт и Адам. Кроме медперсонала и вооруженных голландских полицейских, никого в больничное крыло не пустили. Раненые сотрудники DSI были доставлены в другое учреждение, где они не только получали лечение, но и допрашивались о том, что произошло во время полета.
  
  К нему подошла медсестра с насмешливым и злым выражением лица. По-английски она сказала: «Не ходи пешком. Что ты делаешь?"
  
  Михаил остановился. «Мне нужно позвонить своей семье».
  
  «Вы знаете, что вам сказала полиция. Звонков на. . . »
  
  «Полиция, - тихо сказал Михаил, тяжело дыша, - не знает, что делать с этой ситуацией, и ввела бессмысленные процедуры». Он похлопал рукой по ноге. «Мы практически никому не представляем опасности».
  
  «Это для вашей же защиты».
  
  Михаил вздохнул, почувствовав усталость. "Пожалуйста. Мне нужно поговорить со своими дочерьми ».
  
  Медсестра выглядела неуверенно.
  
  «Я просто хочу сказать им, что я в порядке».
  
  Она посмотрела через плечо на телефон-автомат. Ближайшие полицейские находились в соседнем крыле, вне поля зрения телефона. «Только твоя семья?»
  
  "Да. Я быстро.
  
  Медсестра улыбнулась и кивнула в сторону его костылей. «Не с ними, не получится». Ее улыбка исчезла, сменившись властным взглядом. "Хорошо. Но если кто-нибудь спросит меня, я буду отрицать, что у нас когда-либо был этот разговор ».
  
  Она ушла, направившись в другие мужские туалеты, чтобы проверить их.
  
  Михаил стоял перед телефоном, пытался отдышаться. Взглянув налево и направо, он увидел, что коридор пуст, и вставил несколько монет в блок. Ответил мужчина. Михаил сказал ему несколько слов по-русски и стал ждать. Диана вышла на линию; его жена говорила с ним в течение двух минут, ее комментарии и тон варьировались от гнева до страха и восторга. Она передала телефон Татьяне, которая была агрессивной и воинственной - Михаила это не беспокоило, потому что в последнее время подросток часто бывал таким. Он сказал ей, что любит и скучает по ней, и что она должна помогать своей матери, чем может. Телефон передали Яне.
  
  Его младшая дочь кричала: «Папа, папа, папа!» и излила к нему свое обожание. Затем она приняла строгий голос и заключила: «Это неправильно, что тебя здесь нет».
  
  Попрощавшись, он закончил разговор и уставился на клавиатуру. Хотя его семья привыкла к тому, что он часто бывал вдали от них во время заграничных миссий, в этих обстоятельствах было неправильно, что его не было рядом, чтобы заботиться о них. Его мысли обратились к Ленке Евтушенко. Три дня назад он приказал своим людям покинуть саксонскую усадьбу и перевезти русского перебежчика в другое место в Германии. Он вспомнил комментарий Уилла.
  
  Отпусти его. У него есть женщина и ребенок, о которых нужно заботиться.
  
  И его ответный удар.
  
  Я верну его в Россию, чтобы столкнуться не только с обвинением в краже секретной информации. Он также предстанет перед судом за то, что он агент ЦРУ.
  
  Он положил еще монет в автомат, и его палец завис над клавиатурой. О чем он думал? Сначала он не был уверен. Инстинкт кишки? Если он собирался нарушить правила SVR, он должен был сделать это с чем-то более конкретным, чем догадка. Он задумался на мгновение, кивнул и начал нажимать цифры.
  
  Почему?
  
  Потому что, если он накажет Евтушенко, он накажет и свою семью. Кокрейн с самого начала знал, что даже если все остальное в миссии потерпит неудачу, воссоединение глупого, но порядочного человека с его партнером и дочерью будет хорошим результатом. Михаил теперь это понял.
  
  Он поговорил с одним из своих сотрудников, услышал, как этот человек пытается с ним спорить, сказал ему заткнуться и дал ему очень точные инструкции по транспортировке Евтушенко в Беларусь в течение следующих нескольких дней. «Держите его в подполье, подальше от Минска на месяц или два. Я собираюсь сказать своему начальству, что мы нашли его мертвым на усадьбе, но они все еще могут проверить адрес его возлюбленной в течение следующих нескольких недель. Но скоро им станет скучно, и они перейдут к другим делам ».
  
  Его последний звонок будет Уиллу Кокрейну.
  
  Пятьдесят восемь
  
  S Штефан смотрел на еду его жена выложенной на кухонном столе и сиял. Kartoffelsuppe, kalbsrouladen, Spargel, и Kartoffel -один из его любимых блюд. Он налил жене стакан красного вина шпетбургундер и посмотрел на Венделла и Матиаса. «Прикрепитесь, мальчики, пока папа не съел все это».
  
  Близнецы разложили еду по тарелкам и с улыбками начали есть.
  
  Его жена нежно сжала руку Стефана и начала служить ему. «Как прошла конференция, моя дорогая?»
  
  Стефан засмеялся. «Это было так же захватывающе, как смотреть на высыхание краски». Он проглотил суп и воскликнул: «О, это хорошо!»
  
  Венделл спросил: «Какую историю вы собираетесь нам сегодня рассказать?»
  
  Стефан съел еще еды и на мгновение задумался. «Вы помните, я рассказывал вам о гигантском дождевом черве, который живет в Шварцвальде?»
  
  "Да! Lumbricus badensis ».
  
  Стефан кивнул. «Это жестоко и умно. Но у него есть слабость ».
  
  "Что это?"
  
  «У червя нет чести».
  
  «Но это не имеет значения, папа, потому что это самое опасное существо в лесу».
  
  Стефан нарезал телятину. «Честь имеет огромное значение. В лесу есть одно существо, которое намного опаснее червя и имеет честь. Хотите, я расскажу вам историю о том, когда червь встретил это существо? »
  
  Его мальчики нетерпеливо кивали, набивая рты более вкусной едой.
  
  Стефан улыбнулся. «Давным-давно в Шварцвальде собрались трое плохих лесорубов, чтобы обсудить свое желание обрести богатство и власть. Они решили, что лучший способ добиться этого - срубить все самые древние и ценные деревья в лесу и продать древесину. Все согласились, что это нужно делать тайно; что они будут строго наказаны, если кто-нибудь узнает, что они делают. Но их подслушала певчая птица и улетела, чтобы рассказать добрым лесникам о сюжете. Плохие лесники пытались выстрелить в птицу, но промахнулись. Решив не позволить птице разрушить их планы, они углубились в лес, зажгли факелы и вошли в один из огромных туннелей, ведущих к логову гигантского дождевого червя. Они боялись червя, но знали, что это единственное существо, которое могло им помочь. Войдя в логово, они увидели червя, питающегося мертвым скотом. Его красные глаза смотрели на лесорубов. Старший дровосек выступил вперед и сказал червю, что они дадут ему десять мертвых коров, если он сможет убить певчую птицу, прежде чем он заговорит с другими дровосеками. Червь засмеялся, подкрался к ним и обнажил свои огромные окровавленные клыки. Запах его прогорклого дыхания наполнил пещеру, поскольку он сказал людям, что он может убивать только на суше. Сначала мужчины не знали, что делать. Тогда одному из них пришла в голову идея и он сказал червю, что они заплатят ему двадцать мертвых коров, если он найдет существо, способное убить птицу. Червь обдумал это. Мертвые коровы сделают его тело еще больше и сильнее. Он согласился и сказал мужчинам уйти, прежде чем передумал и откусил им головы ».
  
  Матиас сунул в рот конец спаржи, перекусил его пополам, протянул стебель и усмехнулся. "Нравится."
  
  «Используйте нож и вилку, пожалуйста, Матиас». Стефан сделал глоток вина. «Теперь червь знал, что ему нужно будет найти очень особенное существо, чтобы выследить и убить певчую птицу. В лесу обитало только одно такое существо. Вы знаете, что это было? "
  
  Мальчики с широко раскрытыми глазами покачали головами.
  
  «Большинство жителей леса думали, что это существо не существует, что это миф. Но червь знал другое. В ту ночь он использовал свои туннели, чтобы сползти к подножию Фельдберга, который, как вы знаете, является самой высокой горой Шварцвальда. Он прорвался сквозь почву и достиг вершины горы за всю ночь. Там, глядя на весь лес, стоял король орлов ».
  
  «Ты никогда не рассказывал нам о короле орлов, папа!»
  
  «Это потому, что он секрет. И вы оба должны поклясться мне, что никогда никому не расскажете о его существовании.
  
  Мальчики быстро кивнули, отчаянно пытаясь услышать историю.
  
  Стефан притворился серьезным. "Очень хорошо. Орел король был самым смертоносным существом не только к Шварцвальда, но и все земли вокруг него. Он ненавидел гигантского дождевого червя и задавался вопросом, не разорвать ли его тело пополам. Червь увидел, что у орла гнев в глазах, поэтому сказал быстро, сказав королю, что он заплатит ему десять коров, если он сможет убить певчую птицу. Орел поднес один из своих огромных когтей к глазам червя и сказал ему, что выполнит эту работу, только если ему заранее дадут пять коров. Червь согласился и быстро ускользнул, зная, что орел был единственным существом, которое могло его убить ».
  
  Стефан воткнул вилку в картошку. «После того, как ему были доставлены коровы, орел слетел с вершины горы и обыскал обширный лес. Ему потребовалось три дня, чтобы заметить певчую птицу, летящую на север, к опушке леса. Но, к его удивлению, когда он подошел к нему, на него напал более молодой орел. Оказалось, что добрые лесники получили известие о том, что певчая птица прибыла к ним с важной информацией и послала своего лучшего орла, чтобы защитить певчую птицу. Они сражались, но младший орел не мог сравниться с королем. Он упал на землю, раненый, и король орлов налетел на певчую птицу, схватив его за шею своими острыми, как бритва, когтями. Певчая птица думала, что он собирается убить его, но вместо этого орел спросил его, почему червь хотел его убить. Певчая птица рассказала ему о намерении плохих лесорубов вырубить большую часть леса и о том, что он пытался предупредить об этом других ». Стефан замолчал, глядя на каждого сына. «Видишь ли, король-орел был умнее червя. Он знал, что это зло, и у него были веские причины желать смерти певчей птицы. Вот почему он потребовал, чтобы ему заранее выдали пять коров. И в отличие от червя, король-орел был мудр и благороден и убивал других существ только в случае крайней необходимости. Он никогда не смог убить существо, которое пытается защитить его любимый лес. Поэтому он выпустил певчую птицу и сказал ему лететь к добрым лесорубам. Певчая птица подошла к ним и рассказала то, что подслушала. Сотни людей взяли свои топоры и вошли в лес, чтобы убить плохих лесорубов ». Стефан улыбнулся, закончив обед. «И это конец нашей истории».
  
  Венделл нахмурился. «Это не может быть конца».
  
  "Почему нет?"
  
  Матиас покачал головой, зная мысли своего брата-близнеца. «Молодой орел не пострадал бы, если бы гигантский дождевой червь не был таким плохим».
  
  Венделл был недоволен. «И король орлов должен извиниться за то, что причинил боль младшему орлу». Ему в голову пришла идея. «Лучший способ сделать это - найти червя и позволить более молодому орлу убить его».
  
  Стефан держал нож в воздухе и смотрел в никуда.
  
  Говоря больше про себя, медленно кивая, Кронос прошептал: «Ты прав».
  
  Пятьдесят девять
  
  P atrick позвонили в дверь конспиративной квартиры в Лондоне и посмотрел на Уилла. «Ты был здесь раньше?»
  
  Уилл кивнул. Это была собственность Pimlico, которую он посетил после фиаско в Гданьске. Пожилая домработница открыла дверь, посмотрела на костыли Уилла и надменно сказала: «Постарайтесь не повредить этими вещами ковер».
  
  Они вошли в дом эпохи Регентства и перебрались в со вкусом оформленную гостиную. Алистер был там, листал телеканалы, в своем любимом костюме-тройке и галстуке Королевского флота. Контроллер МИ-6 нахмурился. «Как долго ты собираешься заниматься этими вещами?»
  
  Уилл неловко снял костыли с подмышек и рухнул в кресло. «Доктора хотят, чтобы я завтра перешла на трость».
  
  Алистер продолжал переключать каналы, посмотрел на часы и пробормотал: «Я не могу позволить, чтобы ты бездельничал слишком долго. Есть еще много работы ».
  
  "Спасибо за вашу заботу. Думаешь, у спартанской секции есть будущее?
  
  "Посмотрим." Он нашел новостной канал, снимающий репортера, стоящего у здания Международного уголовного суда в Гааге. "Вот так."
  
  N ikolai Дмитриев пытался контролировать свое дыхание и заставить его тело , чтобы расслабиться. Он долго ждал этого момента. Меньше всего старику нужна была нервная игра. Расставив ноги, он поправил узел на галстуке и разгладил хрупкими руками костюм. В безопасном зале ожидания суда его окружала вооруженная полиция. Больше никого сюда не пускали, даже судебных чиновников. Он оставался неподвижным, его спина была прямой, глядя в никуда, пока он мысленно декламировал заявление, которое должен был сделать.
  
  Голландские копы начали организованно кричать. Один из них положил руку ему на плечо и сказал: «Пора».
  
  Дмитриев встал и последовал за офицерами из комнаты по голым коридорам, а затем в большую комнату с мужчинами, женщинами, столами, стульями, микрофонами и фотоаппаратами.
  
  Зал суда.
  
  Все взгляды были прикованы к нему, когда его вели к трибуне, чтобы принять присягу. По завершении он сел за стол с микрофоном и стаканом воды. С другой стороны комнаты перед ним стояли девять официальных лиц, в том числе председатель суда и главный прокурор.
  
  Прокурор наклонился к микрофону. "Мистер. Дмитриев. Вы понимаете, что это слушание, возможность для вас предоставить нам свое заявление? Это не испытание ».
  
  Дмитриев кивнул. "Да, я понимаю."
  
  "Хороший. Если ваше заявление требует последующего уголовного разбирательства, эти судебные процессы будут проводиться здесь или в других соответствующих юрисдикциях ». Прокурор взглянул на президента, который кивнул ему. Он снова обратил внимание на Дмитриева. "Пожалуйста, продолжайте."
  
  Бывший полковник КГБ достал лист бумаги, надел очки для чтения и на мгновение уставился в камеры, зная, что его заявление будет транслироваться в прямом эфире для мировых СМИ. Ему казалось иронией, что жизнь, прожитая в тени, приведет к этому. Держа газету трясущейся рукой, он откашлялся, глубоко вдохнул и прочитал заявление.
  
  «В 1995 году я был старшим офицером Службы внешней разведки России. В декабре того же года мне приказали присутствовать на секретном собрании в Берлине. На встрече присутствовали также российские генералы Леон Мичурин и Александр Татлин, бывший полковник Штази из Восточной Германии Курт Шрайбер, адмирал США Джек Дуган, офицер ЦРУ Томас Скотт и генерал американской армии Джо Баллинджер. Встреча была инициирована Куртом Шрайбером и санкционирована президентами США и России.
  
  «Нашей целью было разработать набор военных протоколов для совместных американо-российских действий против Китая, если когда-либо возникнет необходимость принять меры против зарождающейся сверхдержавы. Эти протоколы будут храниться в соответствующих военных штабах в России и Америке и будут готовы к использованию в любой момент ».
  
  Дмитриев сделал глоток воды, его сердце сильно забилось.
  
  «Американский президент полагал, что совместные военные действия повлекут за собой развертывание российских обычных ракет с подводных лодок, расположенных в Филиппинском море, и что их целями будут китайские ракетные объекты наземного базирования. Эти удары будут предупреждением для Китая, не более того. Американское вмешательство могло бы заключаться в развертывании своих современных ракет-перехватчиков, отправляемых с военных кораблей, также расположенных в Филиппинском море, чтобы не дать российским ракетам быть сбитыми до того, как они достигнут своих целей.
  
  «Однако Курт Шрайбер считал, что Китай никогда не перестанет играть мускулами просто в результате стратегических ракетных ударов. На секретной встрече он утверждал, что Китай нужно заставить повиноваться. Остальные, присутствовавшие на встрече, согласились с ним. Были рассмотрены различные варианты, прежде чем было решено, что лучшим решением было массированное нападение на гражданское население Китая. Российские ракеты не будут обычными, вместо этого они будут нести биологические боеголовки. Американские ракеты защитят от геноцида ».
  
  Прокурор прервал его. "В каком масштабе?"
  
  Дмитриеву стало плохо. «Русские будут нацелены на города, густонаселенные гражданские районы. По нашим оценкам, за одну волну забастовок мы могли бы убить более ста миллионов человек ».
  
  «В интересах суда, повторите это число».
  
  «Сто миллионов, возможно, намного больше».
  
  Прокурор выглядел обеспокоенным и взглянул на коллег. «Мы никогда не разбирали такие дела. Такое количество смертей невообразимо ».
  
  Дмитриев покачал головой. «Показывает история , что это очень мыслимые» .
  
  Прокурор делал записи. «Пожалуйста, поясните, как протоколы могут быть введены в действие».
  
  Дмитриев посмотрел на каждого судебного чиновника и увидел в их глазах страх и замешательство. «Если Китай станет угрозой, то выступят российские и американские премьеры. Они приказывают своим генералам стереть с протоколов пыль. Через четыре дня российские подводные лодки будут в Филиппинском море. Над ними будут эсминцы США. Российские биологические боеголовки будут размещены в Пекине, Шанхае, Гонконге и других городах. Американские ракеты-перехватчики сбивают любое сопротивление Китая. Простой." Дмитриев зачитал конец своего заявления. «Для протокола и для полной ясности по этому поводу, американский президент ничего не знал о соглашении об использовании биологического оружия. В протоколах на них нет ссылки, они просто заявляют, что Россия будет использовать обычное оружие. Последующие президенты и генералы США, которые взяли протоколы, предположили бы то же самое: Америка будет помогать России нанести хирургический, обычный удар по избранным военным целям, а не участвовать в геноциде ».
  
  Прокурор делал записи. Он остановился и посмотрел вверх. «А как насчет сегодняшнего президента России? Знал ли он, что Россия тайно развернет биологические боеголовки? »
  
  Дмитриев кивнул. «Да, но вы должны понимать, что это было наше окончательное решение, которое, как мы все надеялись, никогда не будет использовано. И единственная причина, по которой он никогда не упоминал об этом своему американскому коллеге, заключается в том, что мы сказали ему, что если он это сделает, американцы разорвут свои копии протоколов. Но . . … »- Дмитриев протер мокрые глаза, -«. . . времена изменились. Дуган в настоящее время сенатор, прислушивается к президенту и возглавил политический аналитический центр - независимый от Конгресса, вооруженных сил и других агентств - с полномочиями анализировать текущие стратегические угрозы Соединенным Штатам и обеспечивать творческие решения для борьбы с этими угрозами. Он нанял своих бывших коллег Джо Баллингера и Томаса Скотта. Эти трое убедят президента США в том, что Китай является нашей самой большой долгосрочной угрозой, и предложат принять протоколы, составленные на встрече в Берлине ».
  
  «У протоколов есть название?»
  
  Дмитриев кивнул, чувствуя, что с его плеч сняли тяжесть. «Протоколы называются Slingshot».
  
  Один из листинговых хлопнул в ладоши, выключил телевизор и повернулся к Уиллу. "Превосходно! Вашей отправной точкой был просто клочок бумаги, и вы добились этого. Чертовски молодец. Он вытащил свой сотовый телефон. «Премьер-министр будет наблюдать за слушанием, и я поставлю вас перед ним. Вы получите рыцарское звание ".
  
  Уилл покачал головой, оттолкнулся от сиденья и поставил костыли на место. «Если с тобой все в порядке, я бы предпочел не делать этого».
  
  «У тебя есть дела поважнее?»
  
  "На самом деле да."
  
  Алистер выглядел разъяренным. «Боже, ты такой-то упрямый». Диспетчер МИ-6 внезапно рассмеялся и указал пальцем на Уилла. «Но вы дали секцию будущее. Теперь никто не посмеет прикоснуться к нам ».
  
  Уилл отошел от козлов, затем остановился и повернулся. «Что будет с Дуганом и остальными?»
  
  Патрик ответил: «Это может быть пожизненное заключение, но я предполагаю, что это будет ситуация со смертной казнью». Офицер ЦРУ выглядел серьезным. «Они обманули многих американских президентов и могли втянуть нас в мировую войну».
  
  «Это была бы война, и Китай занял бы высокие моральные позиции». Уилл попытался представить себе разрушения, вызванные биологической атакой на Китай, и сотни миллионов невинных людей, которые понесли бы мучительную смерть. «Китай - проблема, но не в таком масштабе. Идиоты продолжают пытаться идентифицировать плохих парней и начинать войны. Он сводит на нет все, что мы делаем ». Он поднял один из своих костылей и направил его на свою головку. «Успеваете ли вы найти Шрайбера?»
  
  «Он теперь заметный человек. Все западные спецслужбы и правоохранительные органы находятся в состоянии боевой готовности ».
  
  "Вы приближаетесь к нему?"
  
  Алистер вздохнул. «Он исчез. Все зацепки, которые у нас были к нему, теперь мертвы.
  
  Уилл опустил костыль, покачал головой и почувствовал себя дерьмом. «Нужно найти Шрайбера». Он думал обо всем, что сделал Шрайбер, о его холодной и блестящей жестокости, о своих угрозах людям Уилла, о своем успехе. «Всякая долбаная западная разведка и правоохранительные органы не в себе».
  
  «Без тебя мы. . . »
  
  «Без меня тебе должно быть лучше».
  
  «Уильям, не разговаривай в таком тоне со своим начальством».
  
  «Мое начальство?» Будет думать о Бетти. «Пошел ты. К черту ». Он повернулся, заковылял прочь и сказал: «Почему это всегда зависит от меня?»
  
  Шестьдесят
  
  S Узы сидела за столом в Лэнгли и переключился на своем компьютере. Вокруг нее были сотни других аналитиков ЦРУ; место больше напоминало торговую площадку крупного инвестиционного банка, чем мозги агентства. Она чувствовала усталость, знала, что это было просто из-за стадии ее беременности, и задавалась вопросом, чувствовали ли мальчик или девочка в ее утробе то же самое. Мальчик или девочка? Это имело значение для людей из секции, потому что на результат были деньги. Чертовы дураки. Она взяла книгу, которую купил ей Уилл: « Работа и беременность: живи, заводи ребенка» .
  
  Впервые она открыла его и начала листать страницы. Она нахмурилась, увидев, что на полях большинства страниц были карандашные пометки; фрагменты текста были подчеркнуты или обведены кружком.
  
  Она узнала почерк Адама. Во втором триместре отлично подходят травяные чаи с антиоксидантными свойствами.
  
  И Роджер. Продукты, богатые железом, можно найти в самых неожиданных местах, например, в детских хлопьях.
  
  В одном из разделов Марк написал: « Проверь это - хорошая тренировка для Сьюзи» .
  
  А в конце книги Лейт написала список покупок детских товаров с точной ценой на каждый. Общая стоимость составила тысячу двести долларов, то есть стоимость розыгрыша лотереи.
  
  Она закрыла книгу, глубоко задумавшись. Почему ее беременность так много значила для оперативников? Они были убийцами, а не благородными людьми. Она повернулась к экрану и начала просматривать названия десятков телеграмм, многие из которых поступали с зарубежных станций Агентства. Она остановилась на одном и открыла его.
  
  Офицера МИ-6 нашли замороженным до смерти, причину смерти НЕ ПОДОЗРИТЕЛЬНУЮ
  
  О Боже мой. Питер Родс. Должна ли она сказать Уиллу? Она полагала, что он узнает достаточно скоро. Но ей не нужно было говорить ему, что его доброта обернулась смертным приговором. В любом случае, она не знала, сможет ли она сообщить ему эту новость, не пролив слезу, и она сделала своим личным правилом никогда не плакать перед коллегами, особенно перед мужчинами. Они всегда неправильно понимали, что это значит.
  
  Она положила руку на книгу и вздохнула. Команда не возражала против того, будет ли ее ребенок мальчиком или девочкой. Для них имело значение то, что в мире шла новая жизнь, и они должны были поддержать ее в этом процессе.
  
  Может быть, потому, что мужчины считали, что в какой-то мере они что-то возвращают человечеству.
  
  Шестьдесят один
  
  В тот вечер Уилл вошел в общий вход на первом этаже своего дома на Западной площади, посмотрел на лестницу и задумался, как ему удастся преодолеть два пролета, чтобы добраться до своей квартиры на третьем этаже. Костыли его сильно злили; он даже не смог купить продукты на обед, потому что у него не было возможности их нести.
  
  Дверь в квартиру на первом этаже открылась. Майор в отставке Дики Маунтджой вышел в коридор. Бывший офицер гвардии Колдстрима собирался совершить оживленную прогулку до клуба Army & Navy Club в Пэлл-Мэлл в центре Лондона. Он делал это каждый будний вечер в одно и то же время, а однажды в клубе пообщался с другими бывшими гвардейцами. Никогда не бывшие офицеры пехоты, и не дай бог всем, кто провел свою карьеру на море. Была среда, поэтому сегодня вечером он съест каплю хереса, затем тушеное мясо ягненка с овощами, а затем стакан портвейна. Затем он шел домой, чтобы вернуться к десятичасовым новостям и чашке какао, разгадывая кроссворд Telegraph .
  
  С усами-карандашами, в верблюжьем пальто, в безукоризненно отглаженных брюках и в обуви Черча, отполированной до стандартов, требуемых для парадов, старый солдат смотрел на Уилла с презрением. В том же тоне, что он, без сомнения, использовал бы, приучая новобранца, он спросил: «Как ты тогда это сделал?»
  
  Уилл попытался выглядеть смущенным. «Я совершил пробежку по Темзе; сломал лодыжку, ступая на бордюр ».
  
  Майор Маунтджой ткнул кончиком свернутого зонта о деревянный пол. «Вы слишком долго просидели за столом. Такие штатские, как ты, становятся обузой, когда им внезапно приходит в голову заняться физическими упражнениями за плечами ».
  
  Уилл улыбнулся. «Может быть, вы могли бы дать мне режим военных учений. Это может врезаться в меня какой-нибудь формой ".
  
  Маунтджой фыркнул. «Немного поздно для этого. Лучше бы тебе вернуться к тому, чтобы выпороть эту хитрую страховку жизни на таких честных людей, как я ».
  
  «Это не изворотливо».
  
  - Это чертовски верно, Солнечный Джим. Моя Агнес откладывала каждую лишнюю копейку, чтобы отправить нас на пенсию. В течение ее последних недель вы, ублюдки, ничего не заплатили, и нам пришлось потратить все наши сбережения, чтобы ей было комфортно до конца ».
  
  Вдовец поднял зонтик так, чтобы он оказался перпендикулярно его подмышке, и вышел из дома.
  
  «Черт, дерьмо, дерьмо!» Гробовщик Дэвид сбегал по лестнице так быстро, как позволяло его дряблое тело. На его свитере были пятна от еды и рыхлый табак. «Еще один проклятый вызов». Разведенный пробежал мимо Уилла, взглянув на его рану. «Не позволяйте ему заразиться; иначе вы могли бы посетить мой морг ".
  
  Когда за Дэвидом захлопнулась входная дверь, Уилл начал мучительный и медленный подъем по лестнице. На первый полет у него ушло две минуты. Быстро дыша, он схватился за поручень, и когда он это сделал, один из его костылей рухнул на пол. Выругавшись, он поднял его и снова зафиксировал.
  
  Фиби открыла дверь и озабоченно посмотрела на него. «Бедный милый».
  
  Уилл рассказал ей о несчастном случае на пробежке.
  
  Тридцатилетняя торговка произведениями искусства была одета убивающе, что обычно означало, что она собиралась посмотреть боксерский поединок в среднем весе где-нибудь в городе. Она сделала глоток шампанского. «Вы хотите, чтобы я помог вам подняться по лестнице?»
  
  Уилл посмотрел на ее шестидюймовые каблуки и улыбнулся. «Я думаю, что мы оба можем с этим бороться».
  
  Фиби помахала пальцем. «Мы, девочки, привыкли к этому, дорогая».
  
  «Ничего страшного, я справлюсь. Вы собираетесь купить китайскую еду на вынос сегодня? "
  
  «Конечно, но только после боя. Вы хотите, чтобы я принесла вам немного? "
  
  «Это было бы очень любезно».
  
  Фиби положила руку себе на бедро, приняв сексуальную позу. "Вы предлагаете, чтобы мы устроили ночь?"
  
  Уилл засмеялся. «Я думаю, ты выбрал для этого не того парня. Это были утомительные несколько недель, наверное, к девяти я усну. Если бы ты оставил еду на вынос за моей дверью, я рассчитываюсь с тобой утром ».
  
  "Ерунда. Вы можете вернуть мне услугу и приготовить мне еду однажды вечером.
  
  Уилл солгал: «Я ужасно готовлю. Но вот что я вам скажу: Дэвид отличный повар, и ему нужна компания. Бьюсь об заклад, он был бы счастлив, если бы ты однажды вечером постучал к нему в дверь.
  
  Фиби обдумала это. - Хотя он не мой нормальный тип. . . это может быть неплохо. А что насчет вас? Когда ты здесь, кажется, ты всегда один.
  
  Посылает ей воздушный поцелуй. "Я привык к этому." Продолжая подниматься по лестнице, он крикнул: «Сычуаньский цыпленок с лапшой, если она есть».
  
  Он вошел в свою квартиру и сразу был поражен перестановкой места. Он хромал по коридору, мимо спален, в которых теперь стояли новые лампы, постельное белье из египетского хлопка, рисунки в рамках и новая краска на шкафах и комодах. Он улыбнулся, глядя на гостиную. Джоанна проделала невероятную работу. Все было распаковано и тщательно расставлено, чтобы придать комнате очертания, глубину и другие размеры. Его предметы старины были видны, но грамотно расположены, чтобы соответствовать различным стилям и цветам в этом месте.
  
  Это было похоже на настоящий дом.
  
  Он взял свою немецкую лютню, сел на подлокотник дивана и положил инструмент на раненую ногу. Спокойно он начал играть Лютневую сюиту № 1 Баха ми минор, продолжая изучать свое окружение.
  
  Его входная дверь зажужжала, что означало, что кто-то находился за пределами общего входа на нижний этаж. Вероятно, Дэвид внезапно осознал, что уехал без ключей, что было обычным явлением. Уилл положил свой инструмент и взял трубку внутренней связи. "Да?"
  
  Ответила женщина. Уилл заколебался, а потом впустил ее.
  
  Минуту спустя Сара стояла перед ним в его гостиной. "Что случилось?"
  
  «Меня подстрелили, неважно».
  
  Сара вспомнила комментарий Альфи о работе Уилла. «Однажды пуля поразит вас там, где это действительно важно».
  
  "Наверное." Он посмотрел на нее. "Почему ты здесь?"
  
  «Джеймс и я переезжаем в Эдинбург через два дня. Наша юридическая фирма предоставила нам полностью меблированный дом за городом ».
  
  Сердце Уилла екнуло. "Замечательно." Он улыбнулся. «Когда я могу приехать и навестить?»
  
  Сара прервала его взгляд, ей стало не по себе. «Бетти рассказала мне, чем вы зарабатываете на жизнь».
  
  - А теперь? Уилл вздохнул. «Возможно, она поступила правильно».
  
  "Может быть." Ее нижняя губа задрожала, лицо покраснело, пытаясь сдержать слезы. «Я подумал об этом, сказал себе, что, возможно, это изменило ситуацию, зная, что ваша работа требует от вас что-то делать. . . » Она нахмурилась, пытаясь придумать правильное слово. « Благородный ». Она вытерла лицо тыльной стороной ладони и теперь выглядела рассерженной. «Но нет ничего благородного в том, чтобы увидеть, как трое мужчин ворвались в дом и пустили пули в голову женщине!»
  
  "Сара, это было не мое ..."
  
  "Вина?" Она указала на него. «Тогда чья это была вина?»
  
  Уилл молчал, чувствуя себя несчастным.
  
  «Чья кровавая вина?»
  
  Он открыл рот, но не произнес ни слова.
  
  «Я был рядом с ней, когда это случилось. У нее была вся кровь . . . » Она посмотрела на ладони и потерла ими юбку. - Ты сделал свой выбор, Уилл, точно так же, как я сделал свой. Мы с Джеймсом не хотим, чтобы ты в Шотландии. Мы не хотим, чтобы вы были рядом с нами! »
  
  Когда Уилл, громко плача, наблюдал, как она выбегает из своего дома, слезы катились по его щекам. Как он и предсказывал в голландской больнице, Шрайбер разрушил его отношения с последним оставшимся членом его семьи.
  
  Шестьдесят два
  
  S их недели спустя, Уиллы раздели его пот пропитанного костюма, включил душ, и быстро пошли к входной двери, когда услышал падение почты на мат. Он проверял свою почту каждый день в тщетной надежде, что Сара написала ему, передумав, что он придет в гости. В глубине души он знал, что это ложная надежда, но эта идея поддерживала его в течение предыдущих недель восстановления и физиотерапии. Теперь его нога полностью зажила, и неделю назад он смог начать ежедневные утренние пробежки.
  
  Он пролистал почту и замер. Конверт, на котором не было ни печати, ни адреса, только его полное имя, написанное чернилами.
  
  Еще одно письмо от Курта Шрайбера?
  
  Психопат все еще был на свободе; ни одно агентство не смогло установить его местонахождение.
  
  Он разорвал конверт и вытащил лист бумаги.
  
  Мне потребовалось время, но я его нашел. Вы полностью в форме? Вам лучше быть, потому что я даю вам возможность добиться справедливости. Время должно быть точным. 12.00 GMT послезавтра. Но будьте очень осторожны. Его место усиленно охраняется. Я буду присматривать за тобой и помогу чем смогу. Адрес на обороте. Не подходи с северной стороны, иначе я тебя не увижу.
  
  Уилл перевернул лист. Местоположение и сетка для изолированной горной резиденции на немецко-австрийской границе, а также номер мобильного телефона. Его сердце бешено забилось, когда он вытащил телефон и позвонил Алфи Мэйну. «Пожалуйста, ты можешь меня встретить?»
  
  Закончив разговор, он снова уставился на письмо. Он подумал, не было ли это еще одной уловкой Шрайбера - заманить его в место, где его можно было легко убить. Нет. Для людей Шрайбера были более легкие места, чтобы напасть на него, и он определенно не назвал бы Уиллу дату и время для такого нападения.
  
  Человек, написавший эту записку, имел в виду то, что сказал.
  
  Уилл точно знал, кто он такой.
  
  Кронос.
  
  T ие часов спустя, Уилл был в Highgate Cemetery. Он был хорошо знаком со знаменитым кладбищем девятнадцатого века, часто бывал здесь, и уверенно прошел через жуткое место мертвых, по узким извилистым тропинкам, между корявыми деревьями, мимо надгробий, обвитых виноградными лозами и покрытых мхом, через туннель. Египетского проспекта и мимо Круга Ливана и могилы Карла Маркса.
  
  Он посмотрел на небо и увидел, что темные дождевые тучи начинают сгущаться. Пятна дождя начали падать на него, когда он продолжал идти, подтягивая воротник пальто, направляясь к той части кладбища, где не было жителей, представляющих особый интерес или известность. Дождь стал сильным.
  
  Он прошел ярдов двадцать и остановился перед небольшим надгробием. Алфи стоял рядом с ним, одетый в тот же плохо сидящий костюм, который он носил, когда помогал Уиллу забрать Сару из ее дома, сжимая одной рукой цветы, завернутые в промокшую бумагу. Час назад он побрил лицо своей любимой бритвой для головорезов; кусочки ткани прилипли к участкам, которые он случайно порезал. Бывший солдат кивнул в сторону могилы. «Ты сделал меня гордым, сынок, предоставив моей хозяйке место здесь».
  
  Уилл посмотрел на могилу Бетти. «Не думаю, что у меня осталась гордость».
  
  Алфи на мгновение взглянул на офицера МИ-6. «Не могу так думать».
  
  Уилл присел и провел пальцами по надписи на новеньком надгробии.
  
  МОЯ БЕТТИ. НАКОНЕЦ НАКОНЕЧНИКА ОТДЫХА.
  
  Он тихо пробормотал: «Слишком многие умирают из-за меня».
  
  Альфи положил руку Уиллу на плечо. «Бетти не была одной из них. Она делала работу. Она всегда любила работать. Всегда любил. . . »
  
  Уилл встал и посмотрел на Алфи, который боролся со своими эмоциями. «Почему у вас не было услуги?»
  
  «Письма, дружище. Пришлось бы писать кровоточащие письма семье и тому подобное. Ненавижу писать. К тому же, - он неуклюже поклонился и возложил цветы на могилу Бетти, - ну, знаете, я просто хотел немного помолчать с ней. Самостоятельно. Только она и я, как это было, когда мы были в медовом месяце в Блэкпуле в семидесятых ».
  
  "Мне жаль. Я не должен был тебя здесь встречать. Я вторгаюсь ».
  
  Алфи указал на могилу рядом с могилой Бетти. «У тебя такое же право быть здесь, как и у меня». Он улыбнулся, хотя взгляд был горьким. «Интересно, что они подумают о нас, стоя над ними».
  
  Дождевая вода залила лицо Уилла. «Может, они захотят, чтобы мы когда-нибудь к ним присоединились».
  
  "Ты хочешь это?"
  
  «Они позаботятся о том, чтобы мы ехали по прямой и узкой дороге».
  
  «И приготовь нам хорошую еду». Альфи медленно кивнул. "Ага. Думаю, мы оба скоро к ним присоединимся. Мы облажаемся, если останемся здесь.
  
  Двое мужчин молчали минуту.
  
  "Что ты будешь делать сейчас?"
  
  «Продолжай работать». Не могу остановиться и подумать ». Альфи сунул сигарету без фильтра в уголок рта, чиркнул спичкой и зажег ее. «Проблема в том, что я на пенсии». Он вынул сигарету, прикрыл ее угольки рукой, чтобы дождь не погасил их, и положил рядом с цветами. «Вот так, мой лепесток. Тебе всегда нравилась пара дерзких затяжек моих сигарет.
  
  Дым поднимался из могилы в течение нескольких секунд, прежде чем сигарета стала насыщенной и мертвой.
  
  Алфи отвернулся от могилы. «Бетти, вероятно, сказала бы что-то вроде:« Месть вызовет у тебя несварение желудка - займись другими делами ». Держу пари, она будет права, но проблема в том, что я не могу думать ни о чем другом. Мне нужен ублюдок, который это сделал.
  
  Уилл уставился на старого воина САС, ныне пенсионера. Он помедлил, затем вздохнул. «Я знаю, где он».
  
  Глаза Альфи сузились.
  
  «Я попытаюсь убить его».
  
  Альфи сделал шаг к Уиллу. «И я собираюсь помочь тебе».
  
  Уилл опустил голову. Предсказуемый ответ Альфи вызвал в нем непреодолимую печаль. «Это будет сложно».
  
  Сквозь стиснутые зубы Альфи выплюнул: «Ты думаешь, солнышко, эти старые кости не годятся для этой задачи?»
  
  Уилл молчал. Хотя Алфи был на фут ниже Уилла, офицер МИ-6 знал, что у широкополого бывшего солдата еще достаточно силы, чтобы сбить его с ног.
  
  «Как ты думаешь, Бетти хотела бы, чтобы я сидел и смотрел чертовски дневное телевидение, пока ты гонишься за этим ублюдком?» После . . . после . . . » Его губы дрожали. «. . . после того, что они с ней сделали. . . ее лицо . . . готовить и тому подобное? " По его лицу катились слезы. «Готовлю, как ее чудесные завтраки. О Господи!"
  
  Уилл положил две руки на руки Алфи.
  
  Алфи бешено покачал головой, по лицу крутого парня текли слезы. - Убери от меня руки, ублюдок.
  
  Но Уилл держал его твердо. «Все в порядке, Альфи. Хорошо."
  
  Альфи пожал плечами, его голос дрожал, когда он сказал: «Нет, это не нормально, сынок. Ничего подобного, ничего страшного.
  
  "Я знаю. Вот почему я сказал вам.
  
  Альфи медленно выдохнул и снова посмотрел в глаза Уиллу. «Вы хотите, чтобы я пошел с вами?»
  
  "Да."
  
  «И поэтому ты сказал мне?»
  
  "Да."
  
  «Проверяешь меня? Прямо как отбор? "
  
  "Конечно. Тест, чтобы увидеть, как вы отреагировали. Прямо как ваши старые упражнения с отборочным допросом SAS ». Уилл понятия не имел, было ли то, что он говорил, правильным, он следовал примеру Альфи, хотя в глубине души знал одну абсолютную истину: Альфи заслуживает быть рядом, когда в поле зрения Шрайбера.
  
  "Я прошел?"
  
  Уилл улыбнулся, почувствовав полное сострадание к своему соратнику. «Я знаю, что в твоих костях все еще есть то, что нужно. Но пути назад нет. Мы пойдем в вооруженную крепость ».
  
  Альфи спросил: «Вы приводите других мужчин?»
  
  Уилл покачал головой. «Если я расскажу Алистеру и Патрику то, что знаю, они прикажут мне привести этого ублюдка на суд, хотя в частном порядке оба начальника отдела предпочли бы, чтобы я пустил ему пулю в голову. Но это обострилось; Премьеры Америки, Великобритании и России хотят, чтобы этот вопрос решился в судебном порядке. Показательный суд. Алистер и Патрик потеряют работу, если я скажу им, что убиваю меня. Я не могу поставить их в такое положение ».
  
  «У вас должны быть люди, которым вы доверяете, которые будут держать язык за зубами».
  
  Уилл подумал о Роджере, Лейт, Марке и Адаме. «Да, но они были сильно ранены Кроносом. Хуже меня. Они все еще выздоравливают. Больше никого нет, кроме вас, Джоанны и Роберта, но я не могу привлечь этих двоих, потому что. . . »
  
  "Ага. У них определенно нет на это костей ". Голос Альфи стал сильнее. «Этот парень, Кронос, ты тоже собираешься сразиться с ним?»
  
  "Нет. Сомневаюсь, что выиграю. К тому же он тот, кто нам помогает ».
  
  Алфи взглянул на могилу Бетти и могилу рядом с ней. «Тогда мы сохраняем это. . . частный. В любом случае, помощь других парней не нужна. Никогда не иметь." Он улыбнулся. «Извините, дамы, и прошу прощения за мой язык: мы собираемся снова облажаться».
  
  Уилл посмотрел на могилу рядом с могилой Бетти.
  
  Могила его матери.
  
  Что бы она подумала, если бы увидела его сейчас? Будет ли она сердита, грустна, горда и всем этим? Он не знал. Она умерла в то время, когда он был еще беззаботным мальчиком, который никогда не давал ей повода для беспокойства о нем - он хорошо учился в школе, был преданным членом ее оркестра, в те дни всегда улыбался, Иногда ему было неловко в компании взрослых, но не больше, чем у большинства подростков, любил готовить для нее и никогда не злился на сестру. Его матери не дали возможности узнать, как она будет жить с более проблемным Уиллом Кокрейном.
  
  «Через сорок восемь часов нам нужно быть в Германии. Я достану оружие. В полдень нам нужно атаковать. После этого, - сказал Уилл, кивая, - может, мама и Бетти приготовят нам эту вкусную еду.
  
  Шестьдесят три
  
  T горе дней спустя, Kronos взобрался постоянно крутизна склона горы. Глубокий снег покрывал баварские горы и остальные Альпы; небо было чистым и голубым, что делало окрестности визуально ошеломляющими. Но немецкого убийцы не заботила красота горного хребта; вместо этого он был полностью сосредоточен на том, чтобы добраться до места, откуда он мог бы издалека наблюдать за резиденцией Курта Шрайбера на вершине горы.
  
  К его спине был привязан чемодан с противотанковой снайперской винтовкой Barrett M82 калибра .50. Как высококвалифицированный альпинист, Кронос мог бы пойти по более короткому маршруту, взойдя на один из самых суровых горных склонов хребта, но он не мог рискнуть совершить такой подъем и потенциально повредить оружие в процессе. Поэтому он выбрал путь, который по большей части позволял ему идти, а не подниматься. Но это означало, что его путешествие было намного дольше. Пока он прошел двенадцать миль пешком. Ему оставалось пройти еще милю.
  
  Он подумал о своих регулярных прогулках по одной из гор Шварцвальда со своими сыновьями-близнецами. Им нравились прогулки с отцом, хотя они часто жаловались на усталость по мере приближения к вершине. Теперь, когда использовался DLB, он выбирал другую гору в лесу, на которую они могли взбираться каждую неделю. Может, более высокий. Его мальчики были готовы к новому испытанию, и хотя он никогда не давал им слишком много сил, он продолжал следить за тем, чтобы они регулярно получали здоровые упражнения, даже если они жаловались на это. Ему было интересно, что бы они сказали ему, будь они сейчас рядом с ним. Улыбаясь, он представил, что должен носить их на руках, пока они не найдут подходящее место для одного из восхитительных пикников своей матери.
  
  Его улыбка исчезла.
  
  Забудь, что ему сказали .
  
  Что бы они подумали, если бы увидели его сейчас, целенаправленно движущегося к месту, где он намеревался убить много людей?
  
  Для них он был строгим, но любящим и веселым отцом, который не делал ничего более увлекательного, чем преподавал историю в местной школе. И это все, что они от него хотели. Его мирская жизнь заставляла их чувствовать себя защищенными и любимыми, а его рассказы за ужином были более чем достаточным приключением для их маленьких умов. Они не хотели бы, чтобы он выходил на улицу и фактически разыгрывал опасные ситуации, подобные тем, которые представлены в его сказках.
  
  Они были бы в ужасе, если бы увидели его сейчас, и это правильно.
  
  Эта мысль заставила его почувствовать себя ужасно виноватым.
  
  Ради своей семьи он пообещал, что сегодняшний день станет его последним приключением.
  
  Мы свернули машину с безлюдной дороги на лесную поляну, остановили машину у подножия одного из баварских Альп и посмотрели на Алфи. «Это все, что мы можем проехать, прежде чем нас заметят на горной дороге».
  
  Альфи достал карту из бардачка, открыл ее и изучил в пятый раз за день. «Пять миль вверх по однопутной дороге, маршрут извивается как сумасшедший, так что нам нужно немного укрыться, но высота сдвигается с нуля до двух тысяч ярдов, так что мы будем много раз подвергаться опасности».
  
  Уилл вытащил из пиджака простыню и протянул ее Алфи. «Едва ли что-то нам говорит, но, как бы то ни было, это снимок этого места с воздуха».
  
  Альфи развернул газету и уставился на фотографию резиденции Шрайбера. «Большой участок, только одна дорога въезд и выезд, чертовски большие перепады с трех сторон участка, так что Шрайберу некуда бежать. Вы получили это от NSA или GCHQ? »
  
  Уилл покачал головой. "Гугл Земля."
  
  "Что это за чертовщина?"
  
  "Неважно." Он вышел из машины, подошел к багажнику и открыл его. Альфи присоединился к нему. Оба мужчины были одеты в белые лыжные куртки, брюки и походные ботинки - одежду, которая давала им некоторую степень укрытия, а также защиту от минусовой температуры. Он расстегнул сумку и достал два пистолета-пулемета Heckler & Koch MP5, два пистолета USP .45 Tactical и набедренные кобуры, а также ремни безопасности с запасными магазинами.
  
  "Флэш-челка?"
  
  Уилл покачал головой. «Я не мог получить светошумовые гранаты за такой короткий срок».
  
  "Дерьмо! Без них мы не приблизимся к Шрайберу.
  
  Уилл посмотрел в сторону гор. «Кронос знает, что лучше всего его использует для нас как дальнобойный снайпер. Он будет где-то там. С ним у нас есть шанс сблизиться ».
  
  «Может быть, но ты забываешь одну вещь, сынок».
  
  "Какие?"
  
  Альфи указал на вид с воздуха на резиденцию Шрайбера. «Чтобы пробиться сквозь стены и сохранить шанс оторвать голову цели, он будет использовать высокоскоростные снаряды - я считаю, пятьдесят калибра. Мы будем на заднице, если хоть одна из этих вещей поцарапает нас ».
  
  «Кронос - эксперт в стрельбе. Он не промахнется по своим целям и случайно не поразит нас ».
  
  Альфи привязал кобуру к бедру, вставил пистолет, натянул ремень безопасности на куртку и схватился за пистолет-пулемет. «Когда мы находимся в здании, и все идет к черту, есть все шансы, что он примет нас за двоих людей Шрайбера. Меня беспокоит тот факт, что он профессиональный стрелок ».
  
  К ronos шел быстро над плато на вершине горы, нырнул низко , как он приблизился к верхней части долины, отстегнул его винтовки дела, пошел ничком, и пополз вперед по снегу. Он перекатился на бок, открыл гильзу и собрал рабочие части невероятно мощной винтовки. Вытянув сошки ствола, он расположил оружие так, чтобы оно было обращено к долине, воткнул пять запасных магазинов на десять патронов в снег рядом с ружьем, перекатился на живот, схватил винтовку и осмотрел ее длинный X26-XLR. -диапазонный тепловизор. В тысячах тысячах ярдах от него, на другой стороне долины глубиной в две тысячи ярдов, находилась резиденция Шрайбера. Построенный в начале восемнадцатого века, дом в романском стиле имел две башни, расположенные над белым асимметричным зданием с фронтонами, многочисленными окнами, шиферной крышей и имитацией щелей для стрельбы из лука. Место напоминало небольшой замок, хотя когда-то он был только частной резиденцией для богатых бизнесменов, политиков и художников.
  
  Теперь это был дом злого человека.
  
  На северной, южной и западной сторонах резиденции виднелись отвесные известняковые обрывы, которые доходили до основания холмистой лесистой долины и ее блестящего озера. На восток по постепенно спускающемуся гребню спускалась однопутная дорога. Это был единственный способ добраться до дома Шрайбера на машине. Но Кокрейн был бы сумасшедшим, если бы приблизился к резиденции с той стороны. Слишком разоблачен. Вместо этого он совершит атаку коммандос, взобравшись на одну из вертикальных скал высотой в две тысячи ярдов. Кроносу было интересно, сколько мужчин будет сопровождать его. «По крайней мере, десять», - решил он. Наверное, больше.
  
  Он захлопнул багажник машины, взглянул на часы, проверил, надежно ли закреплены его ремни безопасности и кобура для ног, и держал пистолет-пулемет в одной руке. "Пора."
  
  Альфи в последний раз затянулся сигаретой, выкинул ее, сделал шаг к горной тропе и остановился. "Спасибо."
  
  "Зачем?"
  
  «За то, что взял меня с собой».
  
  Уилл улыбнулся. «Мне нужна была вся помощь, которую я мог получить».
  
  "Может быть. Но вот что меня поразило в этой штуке с Google Планета Земля. Если бы вы были один или с парнями вдвое меня старше, вы бы взбирались на гору, чтобы добраться до ублюдка, вместо того, - он указал на пятимильную дорогу, ведущую к горной резиденции Шрайбера, - совершать самоубийство. ”
  
  «Альфи, я. . . »
  
  «Все в порядке, солнышко». Альфи ухмыльнулся, его глаза были влажными. «Тебе не нужно ничего говорить». Он протянул руку.
  
  Уилл крепко сжал его.
  
  Они кивнули друг другу.
  
  Оба знали, что говорить больше не о чем.
  
  Они кладут приклады автоматов себе в плечи.
  
  И двинулся по горной дороге.
  
  K ronos держал соскабливать рок склоняет признаки мужчин в белой арктических боевой одежде, используя веревки и другое оборудование для масштабирования горы. Но он ничего не видел. Он подумал, не проигнорировал ли Кокрейн его указание не использовать северную стену. Возможно, офицер МИ-6 хотел штурмовать замок, чтобы Кронос не заметил его, из опасения, что у Кроноса были другие мотивы, чтобы заманить его сюда, и он легко убил бы его и его людей. Но в этом не было никакого смысла.
  
  Он вернулся к резиденции Шрайбера. С 1995 года он следил за передвижением всех мужчин, присутствовавших на берлинском собрании. Шрайбер был самым хитрым из всех: постоянно менял месторасположение в Европе, покупал новую недвижимость для проживания, иногда покупал недвижимость без намерения там оставаться. Ни одна из его баз не значилась под его собственным именем; вместо этого они были куплены с использованием одного из его многочисленных псевдонимов или одной из его прикрытых компаний. Но многочисленные уловки не помешали Кроносу установить различные местоположения Шрайбера. Некоторые из этих мест до сих пор находились под наблюдением сотрудников СВР, которые работали на Михаила Салькова. Но они не знали об этом месте. Никто этого не сделал, кроме него и Уилла Кокрейна.
  
  Он посмотрел на часы. 1210 часов. Кокрейн опоздал? Не идет вообще?
  
  Он проверил свой мобильный телефон. Это был номер, который он дал Кокрейну. Никаких пропущенных звонков или сообщений.
  
  Он прищурился в тепловизор и сдвинул пистолет дюйм за дюймом вправо.
  
  Он замер.
  
  Двое мужчин.
  
  На полпути по горной дороге.
  
  Пешком.
  
  Переноска оружия.
  
  Большим человеком был Кокрейн.
  
  Другой мужчина был . . .
  
  В два раза старше его.
  
  Он срочно перемещал прицел вправо и влево, ища других мужчин.
  
  Ничего такого.
  
  Немецкий убийца сквозь стиснутые зубы пробормотал: «Вы сумасшедшие, безумцы».
  
  На лице Курта Шрайбера мелькнул негр, когда один из его охранников ворвался в его огромную гостиную. «Ты должен стучать!»
  
  Мужчина покачал головой, затаив дыхание, выглядел взволнованным. "Мистер. Шрайбер. Двое мужчин на полпути к горной тропе, у обоих пистолеты.
  
  «Охотники на дичь с ружьями?»
  
  "Нет. Мужчины в белом с автоматами. Один из них - Алфи Мэйн ».
  
  Шрайбер усмехнулся. «А другой - крупный мужчина лет тридцати».
  
  «Верно, сэр».
  
  «Уилл Кокрейн и Мэйн придут сюда, чтобы поговорить со мной о том, что я сделал с Бетти». Он улыбнулся, снял очки без оправы и протер их шелковым носовым платком. «Сколько у нас мужчин?»
  
  «Теперь, когда остальные вернулись из Великобритании, им двадцать шесть».
  
  Он снова надел очки, и его улыбка исчезла, когда он уставился на своего сотрудника. «Я бы подумал, что этого более чем достаточно, чтобы разобраться с этим тривиальным вопросом. Убейте Кокрейна и Мэйна; принеси мне их тела ».
  
  "Да сэр."
  
  Мужчина собирался выскочить из комнаты, но остановился, когда Шрайбер ткнул пальцем в кофейный столик. «И если вы когда- нибудь снова войдете сюда, не постучав, я позабочусь о том, чтобы ваше мертвое тело было положено рядом с телами людей, которых вы собираетесь убить».
  
  После ухода охранника Шрайбер поднял две папки. Один из них содержал профили мужчин, которые присутствовали на встрече в Берлине в 1995 году. Теперь, когда Дуган, Скотт и Баллинджер были приговорены и казнены, Николай Дмитриев и Курт Шрайбер остались единственными выжившими участниками встречи. Однажды это изменится - он прикажет найти и убить Дмитриева. Но пока Дмитриев оставался под стражей, и в любом случае Шрайберу нужно было лечь на дно. Он не возражал. Дуган заплатил ему пятьдесят миллионов долларов за активацию Кроноса. А это означало, что он мог оставаться вне поля зрения на долгое время.
  
  Он бросил файл в огонь и обратил внимание на вторую папку. Пустая папка с буквой K на лицевой стороне. Неспособность Кроноса убить Дмитриева совершенно потрясла Шрайбера. Если бы он только знал, что убийца потерял прикосновение, он бы использовал для этой работы одного из других. Но между провалом Кроноса и показаниями Дмитриева на это не было времени. Он вздохнул, подумал о пятидесяти миллионах, затем улыбнулся и бросил папку в огонь. «Когда-то вы были нашими лучшими. Похоже, что это уже не так. Удачи в жизни с этим осознанием ».
  
  Уилль медленно двинулся вверх по узкой горной дороге, Алфи следовал за ним. Оба мужчины высоко подняли свои пулеметы, готовые к стрельбе. Справа от извилистой дороги был вертикальный скалистый откос в тридцать ярдов высотой; Слева от них было падение в тихую долину. Они прошли четыре мили. В одной миле впереди и высоко над ними был пункт их назначения, появлявшийся и исчезающий с каждым поворотом дороги.
  
  Ледяной воздух заставлял их дыхание париться; их тела были напряжены. Они знали, что в любой момент могут быть поражены градом выстрелов.
  
  Уилл взглянул налево. На противоположной стороне долины были еще горы. Ближайший находился примерно в тысячах сотнях ярдов. Он подумал, не здесь ли его ждал Кронос. Это давало ему прекрасный вид на резиденцию Шрайбера, длинную дорогу, ведущую к ней, а также Уилла и Алфи. О чем подумал бы профессиональный убийца, глядя на двух мужчин, осторожно пробирающихся по дорожке? Без сомнения, он бы поверил, что они идиоты. Или имел желание смерти.
  
  Прямо сейчас Уилла не волновала смерть. Или жизнь. Все, что для него было важно, - это поставить Алфи перед Шрайбером. Сара была права. Это была его вина , что Бетти умерла. Он должен был исправить это, несмотря на последствия.
  
  Альфи тяжело дышал, но ни разу не замедлился и не пожаловался. Вместо этого бывший солдат САС хранил молчание, умело прикрывая углы своим пистолетом, работая с Уиллом, чтобы оба мужчины могли открыть огонь с максимальной отдачей при нападении. Одной решимости и желания схватить Шрайбера за горло было достаточно, чтобы пенсионер продолжал двигаться по крутой дороге.
  
  Уилл жестом приказал им остановиться и присел. «За следующим поворотом нам осталось пятьсот ярдов до дома. Есть только один небольшой изгиб, чтобы прикрыть нас, но кроме этого, это зона поражения ».
  
  Больные конечности Альфи запульсировали, когда он присел рядом с Уиллом. «Хорошо, дай мне несколько секунд». Он несколько раз глубоко вдохнул, вздрогнул, когда встал, похлопал себя по ноге и пробормотал себе под нос: «Пятьсот ярдов и дом. Это все, что мне нужно от вас, ребята. После этого вы оба можете упасть, мне все равно. Он сделал большой вдох, поднял пистолет и кивнул. «Давай покончим с этим».
  
  K ronos пила Cochrane и Альфи бежать из укрытия к дому, их оружие высоко.
  
  Это было.
  
  Атаковать.
  
  Он направил свою снайперскую винтовку в сторону дома Шрайбера. Из замка выбежали люди, все с автоматами в руках. Он насчитал шесть, затем восемь, затем пятнадцать. Они умело двигались по дороге, по очереди прикрывая друг друга, пока другие продвигались вперед.
  
  Они открыли огонь.
  
  В пятистах ярдах от них Кокрейн и Альфи нырнули на землю и открыли ответный огонь.
  
  Кронос положил палец на спусковой крючок.
  
  M Ов!» Откатился боком. Пули срикошетили от дороги, в дюймах от их тел, когда Алфи и Уилл пошли направо. Они поднялись на ноги и прижались телами к откосу. С другой стороны долины прогремел крупнокалиберный выстрел. Потом еще один, за ним третий. "Вот и все! Мы должны добраться до последнего поворота, пока он их снимает. Идти!"
  
  Уилл бросился вперед, стреляя из пистолета-пулемета, зная, что он легко находится в пределах досягаемости мужских автоматов и что его пули меньшей дальности имеют мало шансов поразить их. Двенадцать человек рассредоточились на четыреста ярдов впереди него. Один из них рухнул на землю после того, как снайперский снаряд 50-го калибра оторвал ему половину головы от тела. Уилл остановился, прицелился и послал контролируемые очереди в сторону остальных.
  
  Альфи пробежал мимо него так быстро, как только мог, тяжело хрипя, стреляя, продолжая двигаться вперед, прежде чем остановиться, броситься на землю и продолжить стрелять по противникам. "Двигаться!"
  
  Уилл побежал, когда Кронос произвел еще два выстрела и сбросил еще двоих. Звуки выстрелов теперь были оглушительными и почти непрерывными. Уилл промчался мимо Алфи, достиг поворота и нырнул в укрытие, когда новые пули пронеслись по воздуху в том месте, где он только что был. Он взглянул на Алфи, вырвался из укрытия и послал непрерывный пулеметный огонь по оставшимся девяти мужчинам. Его пули попали в двух мужчин, которые, повернувшись, упали с дороги на милю обрыва в долину. «Давай, Альфи! Теперь! Теперь!"
  
  Алфи побежал, его спина кричала от боли от напряжения, к повороту, в то время как Уилл продолжал стрелять длинными очередями в нападавших со своей открытой позиции.
  
  Еще один бум из-за долины. Потом еще два.
  
  Трое мужчин упали на землю с дырами размером с кулак в груди.
  
  Алфи зигзагом двинулся к Уиллу. Точно так же, как его научили делать в полку, хотя тогда он мог двигаться в четыре раза быстрее. Он подошел к офицеру МИ-6, который развернулся, схватил свою куртку и потащил их обоих к прикрытию откоса поворота. Пули врезались в куски камня, и обломки разлетелись по воздуху в двух футах от их позиции.
  
  Уилл поменял магазины, подождал несколько секунд, затем выскочил из поворота и выстрелил очередями из пяти патронов в четырех человек, находившихся в ста ярдах от них. Один из них перевернулся, и его верхняя часть тела попала в линию пулеметных выстрелов. Уилл отступил в укрытие, когда люди открыли ответный огонь, и взглянул на Алфи. «Сто пятьдесят ярдов до дома, трое мужчин остались там, подождем».
  
  K ronos вставили новый журнал, вдохнул, выдохнул пол, полные легкие затаил дыхание и нажал на спусковой крючок. В одной миле от него его пуля прошла через плечо врага и вышла через его лицо. Он переместил винтовку, когда два последних человека побежали обратно к дому, держал прицел на расстоянии двух футов от одного из мужчин и выстрелил. Снаряд разбил бедро мужчине и вырвал половину его живота. Его коллега лихорадочно пытался добраться до дома, беспорядочно двигаясь, не двигаясь. Kronos нажал на спусковой крючок. Снаряд калибра .50 удалил нижнюю половину одной ноги. Мужчина упал ничком, его крики были слышны с такого расстояния, усилены долиной и эхом разносятся по ее контурам. Кронос наблюдал, как мужчина тщетно пытается проползти оставшиеся пятьдесят ярдов дороги перед резиденцией Шрайбера. На мгновение он проигнорировал его, сосредоточился на входной двери, дважды выстрелил и увидел, как его противотанковые снаряды частично сбили вход с петель. После ввода в свежем клипе, он вновь обратился к раненому, прицелился, и превратил его мозг в пульпу.
  
  W болен и Альфи отошел от изгиба. В ста пятидесяти ярдах впереди находился внушительный парадный вход в горную резиденцию Шрайбера. Первые несколько ярдов они шли, нацеливая ружья на сломанную дверь, ожидая, пока еще больше людей вылетят на дорогу. Несмотря на ледяной горный воздух, тело Уилла было покрыто потом. Он с трудом мог представить, в каком состоянии находится тело Альфи.
  
  «Надо надеяться, что немец прикрыл эту дверь, потому что мы облажались, если он не был».
  
  Глаза Уилла сузились, когда он держал дальнозоркость своего MP5 на входе. Еще одна пуля 50-го калибра повалила сломанную дверь на землю. Уилл переместил пистолет. «Это его ответ. Следите за окнами. Давай, сейчас же! »
  
  Они побежали вперед, прицеливаясь, ища любого, кто мог бы выстрелить в них из одного из десяти окон с этой стороны дома.
  
  Пятьдесят ярдов.
  
  Нет движения
  
  Сто ярдов.
  
  Тишина.
  
  Сто двадцать ярдов.
  
  Верхнее левое окно разбито. Мужчина. Винтовка. Будем и Алье уволены. Враждебная вывалился из окна и стучали на землю.
  
  Они достигли входа. Уилл прижался к стене с одной стороны, а Алфи - с другой.
  
  Алфи бросился в новый журнал. «Их будет столько же внутри. Желаю, чтобы мы показывали им световые челки, солнышка ».
  
  "Я тоже. Если он не использовал его раньше, Кронос теперь переключится на тепловую. Мы должны держать дистанцию ​​между нами и противниками, чтобы он знал, кто мы. Помедленней."
  
  Уилл влетел в дверной проем, держа MP5 на уровне глаз. Алфи двинулся за ним. Они вошли в резиденцию Шрайбера.
  
  Г- н. Шрайбер! Они дошли до дома. Идите в дальний конец гостиной. У меня мужчины за пределами комнаты. Но ради бога, стой. Где-то там есть снайпер. Он расчищает путь для Кокрейна и Мейна, чтобы они могли добраться сюда и убить вас ».
  
  Шрайбер улыбнулся. «Убедитесь, что ваши люди остаются на северной стороне дома, вне поля зрения снайпера. Таким образом, два моих посетителя не смогут добраться до этой комнаты. Но если они это сделают, я поговорю с ними и буду смотреть, как они уходят, оставив меня нетронутым ».
  
  W плохо и Альфи держали низко , как они двигались по коридору, с длинными шагами и размещая их ноги на красно-ковровое покрытие пола, чтобы не рикошета и перемещать оружие из их устойчивого горизонтального уровня. Дом был со вкусом оформлен, стены обшиты дубовыми панелями картинами и масляными лампами, и он был большим - коридор тянулся на семьдесят ярдов. С обеих сторон были закрытые двери. Когда они подошли к первой двери, Алфи повернулся и пошел назад, готовый застрелить любого, кто вырвется из комнаты. Все молчали, хотя знали, что где-то в доме будут вооруженные люди.
  
  Они достигли конца коридора. Уилл лег на живот и быстро выглянул из-за угла. Поднявшись на ноги, он обнял Альфи ладонью за ухо. «Другой коридор. Сорок ярдов в длину. Слева две закрытые двери. Справа на полпути большая лестница. Никаких врагов ».
  
  Они повернули за угол. Тут же дверь в ближайшую комнату открылась, и они мельком увидели чью-то руку. Он что-то бросил в них - маленький предмет, который теперь катился по ковру.
  
  Граната.
  
  Уилл бросился вперед, низко опустился, подобрал гранату и швырнул ее обратно к открытой двери. Взрывчатка взорвалась, когда достигла дверного проема, и осколки и кровь разбились о противоположную стену.
  
  Уилл двинулся вперед, проверил комнату, увидел разбитые тела двух мужчин и жестом пригласил Алфи следовать за ним. Они подошли ко второй двери. Уилл указал на него и свое оружие. Алфи понял значение этого жеста. Уилл поднял три пальца, затем два, затем один. Оба мужчины встали перед дверью и произвели длительную очередь из пулемета через деревянный вход. Уилл распахнул дверь ногой. Один мужчина лежал над столом с пулевыми отверстиями в горле и глазницей. Другой был прижат к стене, его пистолет был отброшен в сторону, вцепившись ему в плечо, его лицо исказилось в агонии. Не долго думая, Уилл выстрелил ему в грудь и голову.
  
  Они вышли из комнаты. Обыскать остальную часть этажа или подняться наверх? Уилл сделал шаг вперед на долю секунды, прежде чем раздался выстрел и задел его плечо. Он пришел откуда-то вверх по лестнице. Хотя это могло бы убить его, если бы он не двинулся с места, выстрел дал ему ответ. Наверху было больше вооруженных людей, чтобы защитить Шрайбера. На мгновение содрогнувшись от ранения, Уилл поднял оружие и медленно шагнул к основанию лестничной клетки. Алфи двинулся влево и направил оружие в сторону лестницы. Уилл сосредоточился на другой стороне. Они сделали еще один шаг. Наверху лестницы появились трое мужчин.
  
  Будет стрелять в одного из них.
  
  Алфи другой.
  
  Третий был сбит с ног и врезался снайперским снарядом в стену.
  
  Держа ружья наверху лестницы, они делали шаг за шагом, делали паузу, затем еще шаг.
  
  К ronos смотрел Уилл и Альфи осторожно двигаться вверх по лестнице. Его тепловые изображения показали их как белые фигуры; если они подойдут слишком близко к другим мужчинам, ему будет трудно их различить. Он осмотрел два верхних этажа. Раньше он видел мгновенные вспышки белого цвета на обоих этажах - быстро двигающиеся люди, - но теперь ничего не было. Охранники Шрайбера отступили к задней части здания, поставив между ним и собой слишком много стен, чтобы их можно было заметить. Его единственной надеждой было, что Уилл и старший мужчина останутся по эту сторону дома и выманят охранников. Он направил перекрестье вперед их шагов и сосредоточился.
  
  H alfway вверх по лестнице, коридор побежал вниз по центру второго этажа. Он был уже, чем коридор первого этажа, хотя по обеим сторонам тоже находились закрытые комнаты. В дальнем конце было высокое окно, из которого открывался вид на Альпы. Альфи встал на колено и направил оружие по коридору. Уилл держал пистолет направленным в сторону верхнего этажа. Так они пробыли две минуты и никого не увидели.
  
  Уилл прошептал: «Думаю, они все на третьем этаже, в задней части дома, вне поля зрения Кроноса».
  
  Алфи поднялся на ноги. - Тогда лучше пойти и поздороваться.
  
  Были двенадцать шагов до третьего этажа, покрыты роскошным ковром. На вершине лестницы, они могли видеть потолок и вход в другой коридор. Они сделали два шага, подождал в случае, если вооруженные люди появились или гранаты были брошены вниз, и продолжил. Еще два шага. Стоп. Держите оружие обученных вперед. Прислушайтесь любого шума. Будьте готовы вращаться вокруг в случае, если они нападают снизу. Пальцы на триггеры во все времена. Три шага. Продолжайте дышать спокойно, даже если сердце стучать. Шаг, шаг, остановка. Посадочные теперь полностью видны и в несколько футов коридора. Шаг. Помните, что они будут иметь элемент неожиданности. Шаг. И мы не знаем, хуя о компоновке верхнего этажа. Шаг, шаг.
  
  Коридор.
  
  Дизайн отличается от других.
  
  Шире.
  
  Двойные дубовые двери в семидесяти ярдах на другом конце.
  
  Только две двери слева от коридора, обе большие, и одна справа.
  
  Чтобы избежать обнаружения Кроносом, вооруженные охранники либо стояли за дверью в конце, либо в комнате справа.
  
  Или они были бы в обоих этих местах.
  
  Альфи сделал несколько шагов вперед, держась низко, его MP5 был на уровне глаз, затем остановился.
  
  Уилл прошел мимо него и остановился через несколько шагов.
  
  Они оба встали на колени.
  
  И ждал.
  
  По лицу Уилла стекал пот, когда он держал пистолет направленным на дверь справа. Алфи закроет торцевую дверь.
  
  Ничего не произошло.
  
  Уилл нахмурился. Неужели они убили всех охранников? Возможно, опасности больше не было.
  
  Куски кирпича и гипсокартона помчались по коридору, как сотни пуль разорвали до конца правой стены. Уилл и Альфи нырнул к земле, как пули подошли ближе к их положению. В течение трех секунд, вся длина коридора снимаются до охранников с другой стороны стены. Alfie подполз к Уиллу, щурясь, чтобы защитить глаза от пыли. Шум был невероятный, в результате чего их уши кольца. Как пули мчались дюймы выше своего склонного тела, оба мужчины были приготовился к смерти.
  
  Стрельба прекратилась.
  
  Секунду спустя дверь справа распахнулась.
  
  Оглушающие гранаты.
  
  Черт, нет!
  
  Уилл и Алфи нажали на спусковые крючки, когда их охватил белый свет и оглушительный шум.
  
  Дезориентация.
  
  Ничего не вижу.
  
  Не знаю, во что попадают наши пули.
  
  K ronos выстрелил первый человек , который появился у входа в комнату. Еще два шага пытался по всему телу. Он застрелил их обоих. Быстро, он изменил журналы. Вспышки света он видел почти наверняка пришли от шумовых гранат, и это означало , что Cochrane и Alfie была слепа , по крайней мере , десять секунд. Ружье несущих караул вперед прокатке в коридор, умело встал на колено и прицелился. Kronos выстрелил, и шею человека щелкнул. Убийца переехал его перекрестие обратно над входом. Только одна мысль была у него в голове.
  
  Вы знаете, что я здесь, и я убью любого, кто покажется мне.
  
  W плохо дышал глубоко, почти рухнул , как он встал на колени, дико покачал головой, и схватил Алфи. "Ты можешь двигаться? Считать?"
  
  «Я. . . » Алфи быстро моргнул. Его дыхание было поверхностным. "Был . . . давно со мной такое не случилось ».
  
  Уилл встал и помог своему коллеге подняться. «Закройте конец коридора. Я должен очистить комнату, в которой находятся враги ».
  
  Алфи покачал головой. «Работа для двоих».
  
  «Нет, Альфи. Я. . . »
  
  «Работа для двоих, и ты это знаешь!»
  
  Уилл собирался ответить, но Алфи пошел вперед, его пистолет был направлен в первый дверной проем.
  
  Черт возьми, Алфи, не надо!
  
  Он тихо выругался, быстро двигаясь рядом с Альфи. Они остановились у входа. Уилл хлопнул себя в грудь и рассек рукой воздух, показывая, что он будет прикрывать центр и правую сторону комнаты, а Алфи должен прикрывать левую и центральную часть комнаты. Они вставили новые клипы, Уилл посмотрел на Алфи, оба кивнули, и они побежали в комнату.
  
  Большая комната. Мебель. Целевой вперед. Огонь. Он вниз. Изменение углов. Еще три цели. Они стреляют. Стой. Один взрыв. Двигаться. Две вспышки. Цели вниз. Сектор ясно. Вращаться вокруг. сектор Альфи. Два танго оставили в вертикальном положении. Alfie падает один из них. Огонь. Уилл падает другой. Двигаться. Размах номер. Проверьте укрытие. Столы, стулья, диван, столы. Ничего такого.
  
  Комната чистая.
  
  В воздухе витал дым и запах кордита. Уилл подбежал к Алфи. "Ты в порядке?"
  
  Пенсионер улыбнулся. У его ног стояли четверо мужчин, трое из них были убиты Альфи. Позади него были тела трех других мужчин, убитых Уиллом. "Я же говорил. Работа для двоих ".
  
  Уилл собирался выйти из комнаты, потом заморозили. Как бы Kronos знать, что они не были Hostiles, которые бы убили нападавших? Они могли быть расстреляны в тот момент, они вошли в дверной проем. Он посмотрел на Элфи, который неподвижно, уставившись на входе. Очевидно, он имел точно такую ​​же мысль.
  
  «Это большой вызов, сынок».
  
  «Чертовски большой звонок». Уилл отчаянно пытался решить, что делать.
  
  К ronos напрягся , когда он видел один человек ходить из комнаты держа пистолет обеими руками высоко над головой. За ним последовал невысокий мужчина, тоже держа оружие над головой. Очевидно, оба знали, что он наблюдает за ними через прицел своей винтовки. Их размер соответствовал размеру Уилла и старика, но он не мог различить их черты. Они могли быть людьми Шрайбера, пытающимися его обмануть.
  
  Он провел пальцем по спусковому крючку.
  
  Что делать?
  
  Если бы только он мог держать Кокрейна и его коллегу в поле зрения.
  
  Хотя только они могли убить мужчин в комнате.
  
  Если он нажмет на курок, наградит ли он их смертью?
  
  Или он будет мстить за их смерть в комнате?
  
  Что делать?
  
  Он держал перекрестие в центре более высокого человека, перемещая винтовку, пока мужчины медленно шли по коридору. Если люди в его поле зрения были Кокрейном и пожилым человеком, теперь у них были хорошие шансы убить Шрайбера. Но если бы эти люди были охранниками Шрайбера, они бы защищали своего босса, вызывая подкрепление. Почти наверняка они попытаются найти и напасть на Кроноса, пока другие затащили Шрайбера в машину. Кронос убьет охранников, но к тому времени Шрайбер уже давно не будет. Если это произойдет, и учитывая сегодняшнее нападение на его жизнь, Шрайбер почти наверняка откажется от всех своих европейских убежищ в пользу переезда в место, о котором даже Кронос не знал. Он исчезнет навсегда.
  
  Решение было ясным.
  
  Столь же неудобно, как это ему доставляло.
  
  Он должен был убить людей в его прицеле.
  
  Он снова нажал на спусковой крючок.
  
  Еще один миллиметр до того, как был произведен выстрел.
  
  Здоровяк и его старший коллега все еще держали свои пистолеты в вытянутых руках, приближаясь к концу коридора и комнате, в которой находился Курт Шрайбер.
  
  Их так легко убить.
  
  Всего один миллиметр.
  
  Так просто.
  
  Кронос задумался над своей историей перед сыновьями и их ответом после того, как он закончил рассказ.
  
  Это не может быть концом. Молодой орел не пострадал бы, если бы гигантский дождевой червь не был так плох. И королю орлов нужно извиниться за то, что причинил боль младшему орлу. Лучший способ сделать это - найти червя и позволить более молодому орлу убить его.
  
  Сможет ли он пойти домой к своей семье и закончить рассказ так, как он сейчас размышляет?
  
  Палец Кроноса был неподвижен.
  
  Мог ли он?
  
  Нет.
  
  Стефан нажал на спусковой крючок.
  
  Пришлось верить, что человек в его прицеле был Кокрейн.
  
  Пришлось дать Матиасу и Венделлу заслуженный финал.
  
  Даже если этот финал позволил гигантскому дождевому червю сбежать навсегда.
  
  W больной остановился. Дверь в конце коридора была в нескольких ярдах от меня. Это было единственное место, где мог быть Шрайбер. Он медленно опустил руки и прижал приклад своего автомата к плечу. Он знал, что Кроносу следовало убить его; это было логично. Он задавался вопросом, почему смертоносный убийца не сделал этого.
  
  «Это для моей Бетти». Альфи направил пистолет на дубовую дверь.
  
  "Это." Уилл пошел вперед, схватился за ручку двери, повернул ее и толкнул. Заблокировано. Он выстрелил в дверные петли и замок, оттолкнул дверь, а затем сразу же ударил своим телом о соседнюю стену, ожидая, что через вход пронесется град выстрелов.
  
  Все было тихо.
  
  Он вошел в комнату.
  
  Это была большая гостиная - окна от пола до потолка с двух сторон, кожаные диваны, кресла и журнальные столики, ревущий камин, стены с дубовыми панелями, картины немецких художников и книжная полка, которая разделяла комнату и спускалась вниз. по всей длине. В дальнем конце комнаты были стеклянные раздвижные двери, а за ними - длинный балкон с видом на Альпы и долину. Перед ним стоял большой письменный стол из красного дерева. За столом сидел миниатюрный старик в костюме и очках без оправы.
  
  Курт Шрайбер оставался спокойным. Книжная полка и стены закрывали его от взгляда Кроноса.
  
  Он смотрел прямо на Уилла и Алфи, когда они подошли ближе, нацеливая на него оружие.
  
  «Курт Шрайбер?» Уилл сделал три шага к мужчине.
  
  Шрайбер улыбнулся, положив руки на стол.
  
  "Шрайбер?"
  
  Глаза Шрайбера сверкнули. «Вы знаете, кто я, и я знаю, кто вы».
  
  Алфи побежал вперед, его охватил гнев.
  
  «Я бы не стал этого делать на вашем месте! Нет, если вы не желаете большего . . . смерть."
  
  Алфи остановился. «Ты убил мою жену».
  
  Шрайбер сохранил улыбку. "Не я. Она была казнена мужчинами, которые действовали по моим точным инструкциям ».
  
  «Бля, ты. . . »
  
  «Если ты убьешь меня, умрет кто-то, кого вы оба знаете».
  
  «Заткнись, сволочь!» Альфи приготовился к выстрелу.
  
  Но Уилл положил руку на пистолет Альфи. "Ждать." Он уставился на Шрайбера. "Что ты имеешь в виду?"
  
  Шрайбер выглянул в окно. «Тебе нравится вид? Это так красиво и умиротворенно ». Он снова обратил внимание на Уилла и Алфи. «Если ты убьешь меня, Сара будет убита».
  
  Мышцы живота Уилла напряглись.
  
  «Неужели вы думали, что я оставлю ее в покое, пока она начнет свою новую идиллическую жизнь в Эдинбурге?» Шрайбер покачал головой. «Это было бы ошибкой, особенно потому, что я ожидал, что вы придете за мной. За ней наблюдают мужчины, которые без колебаний выполняют мои приказы. Я позвонил им, как только услышал, что вы приближаетесь, и сказал им, что, если я не перезвоню им в течение часа и не скажу, что я в безопасности, они будут применять к ней ножи. И, - его улыбка стала шире, - я сказал им, что они могут не торопиться с задачей.
  
  Уилл убрал руку с пистолета Алфи. «Сделай этот звонок!»
  
  «Это глупая просьба. Если я позвоню, я умру ».
  
  «Если вы этого не сделаете, вы мертвы!»
  
  «Ты бы убил свою сестру? Потому что это то, что ты будешь делать, если пристрелишь меня.
  
  Уилл был неподвижен.
  
  «Он блефует». Лицо Альфи было полно гнева.
  
  Уилл медленно опустил пистолет. «Я так не думаю».
  
  Шрайбер потер руки. «Верно, мистер Кокрейн. Я никогда не блефую. Вместо этого я соответственно рассчитываю и вырабатываю стратегию. Так я прожил всю свою жизнь ». Он стоял. «Если вы позволите мне уйти отсюда, с ней ничего не случится».
  
  «Лжец! Тебе неинтересно оставлять Сару в живых ».
  
  Шрайбер прищелкнул языком. «Ты умнее этого. Если я убью ее, у меня не будет на тебя рычагов давления. В моих интересах сохранить ей жизнь, чтобы держать вас подальше.
  
  «Кто-то другой достанет тебя. Ваша сила истощается. Скоро тебе негде будет спрятаться ».
  
  Шрайбер нахмурился. «Сокращение? Напротив, мой бизнес процветает и расширяется ». Выражение его лица стало холодным. «Однако признаю, что не могу спрятаться от старости. Смерть Рюбнера была своего рода неудачей, так как я готовил его, чтобы он взял на себя мои проекты. Но сейчас это не имеет значения, поскольку я нашел замену женщине, которая, возможно, даже более талантлива ».
  
  "Кто?"
  
  "Не твое дело." Он отвел взгляд. «Отзови своего снайпера. Дай мне уйти. Сара будет жить. Это так просто.
  
  «Все еще думаю, что он блефует. Мы не можем его отпустить, Уилл.
  
  «Боюсь, у вас нет выбора, мистер Мэйн. И Уилл Кокрейн это знает ». Он обошел стол. "Не так ли?"
  
  Уилл кивнул.
  
  «Bleedin 'ell, Will. Этого не может быть! »
  
  Шрайбер сделал два шага к ним. «Отзови своего снайпера».
  
  «Не слушай его!»
  
  «Отзови его».
  
  "Воля?"
  
  Уилл достал сотовый телефон и набирал цифры на клавиатуре.
  
  «Не делай этого, Уилл!»
  
  Он поднес телефон к лицу и заговорил. «Если я прикоснусь к нему, Шрайбер убьет мою сестру. Мы проиграли. Убирайтесь отсюда. Не трогай Шрайбера ». Он закрыл телефон.
  
  "Иисус!"
  
  Уилл взглянул на Алфи. «Поверьте мне, я уверен, что он не блефует».
  
  Шрайбер указал на него слабым пальцем. «Если это был фиктивный призыв, мои люди будут выполнять мои приказы».
  
  «Я позвонил, он выслушал, и он будет выполнять мои приказы». Уилл кивнул. "Вы можете идти."
  
  Шрайбер кивнул. "Очень хорошо." Он взял свою трость, прошел через комнату, прошел мимо Уилла и Алфи и повернулся к ним лицом, когда подошел к двери. «Джентльмены, я очень надеюсь, что мы больше никогда не встретимся».
  
  «Мы не будем». Уилл вздохнул. "На что это похоже?"
  
  "Какие?"
  
  «Быть ​​человеком, способным организовать геноцид».
  
  Шрайбер пожал плечами. «Я чувствую себя прекрасно. Но более серьезный вопрос, который вы должны себе задать: как вы чувствуете, когда отпускаете кого-то вроде меня? » Он засмеялся и вышел из комнаты.
  
  Уилл и Алфи молчали.
  
  Они оставались так одну минуту.
  
  Алфи покачал головой, чувствуя полное недоверие. «Вы уверены, что он не блефовал насчет Сары?»
  
  "Да."
  
  «В таком случае ты сделал правильный звонок, сынок. Черт побери - мы заставили его вырваться наружу, но этот коварный ублюдок был на шаг впереди нас.
  
  Уилл подошел к большому окну и посмотрел на горную дорогу, спускающуюся по гребню к долине. Альфи присоединился к нему. Уилл улыбнулся. «Он не единственный коварный ублюдок».
  
  K УРТ Schreiber вышел горную резиденцию, шел вниз по дороге к гаражам. Когда он проходил мимо тел своих людей, его мысли обратились к его бизнес-империи. Ему понадобится новая оперативная база и больше мужчин, и ему нужно будет проводить время со своим новым заместителем, чтобы он мог научить ее брать на себя повседневные обязанности по его деятельности, в то время как он вел себя сдержанно.
  
  Он ухмыльнулся. Так много людей, участвовавших в проекте Slingshot, потерпели неудачу.
  
  Дуган и другие заговорщики.
  
  Дмитриев, который теперь жил в страхе, что однажды Шрайбер прикажет его убить.
  
  Кронос.
  
  И Уилл Кокрейн и его коллеги.
  
  Единственным человеком, который ушел с чем-нибудь, что могло бы показать свою причастность, был Курт Шрайбер.
  
  Он вытащил ключи от машины и заковылял по дороге, стараясь осмотреть все свое прекрасное окружение. Это был последний раз, когда он приходил сюда. Он будет скучать по этому месту.
  
  Тем не менее, он никогда не был мужчиной, чтобы оглядываться назад. Вместо этого он всегда стремился к новым начинаниям.
  
  Пуля 50-го калибра пробила ему верхнюю часть туловища. После того, как он упал на землю, другой отрубил ему голову.
  
  К ronos раздели снайперскую винтовку вниз к его рабочей части, быстро щелевые их в свои отсеки, закрыл дело, и пошел обратно вниз с горы. Он задавался вопросом, почему Кокрейн позволил Шрайберу выйти из дома. Одно из объяснений заключалось в том, что двое мужчин, которые были в его поле зрения, были не Кокрейном и пожилым человеком, а скорее охранниками Шрайбера. Но если это так, почему они позволили Шрайберу подвергаться воздействию тепловых изображений Кроноса? Нет, мужчины в комнате Шрайбера должны были быть Кокрейном и пожилым человеком. По какой-то причине они не могли нажать на спусковой крючок, поэтому они сделали все возможное и убедили Шрайбера, что снайпер не причинит ему вреда, когда он уйдет. Бог знает, как Кокрейн это сделал.
  
  Он мог застрелить бывшего полковника Штази, как только заметил, что тот выходит из гостиной. Вместо этого он дождался, пока Шрайбер выйдет из дома, чтобы выключить тепловизор. Он хотел ясно видеть лицо Шрайбера через прицел. В последний раз. Прежде чем он застрелил человека, вдохновившего Рогатку, приказал ему убить Дмитриева и настоял на том, чтобы он оставил свою семью после убийства в Голландии.
  
  Стефан улыбнулся. Благодаря Шрайберу его семья стала на пять миллионов долларов богаче. Но он улыбался не поэтому. Сегодня он вернется домой и будет сидеть за кухонным столом со своими сыновьями-близнецами и женой. Он дорожил каждой минутой общения с любимой семьей. И этот вечер будет особенным, потому что он сможет рассказать им остальную историю.
  
  H idden с вида снаружи собственности, Михаил Сальков смотрел Сара и Джеймс распаковка коробок в их новом шотландском доме. Они ходили взад и вперед между комнатами, совершенно не обращая внимания на окружавшую их опасность.
  
  Он посмотрел на окружающую местность. Дом был изолирован, хотя Эдинбург находился всего в пяти милях от него. Его семейный дом был похож. Расположенный в нескольких милях от Москвы, он дал его жене и дочерям возможность наладить жизнь как в городе, так и в деревне. Он надеялся, что Сара и Джеймс обрели счастье, живя здесь.
  
  Он посмотрел на мертвеца у его ног, затем поднял и бросил его на три других тела в багажнике своего внедорожника. Слава богу, две недели назад ему не нужно было здесь находиться. Тогда ему все еще нужна была трость, чтобы помочь его травмированной ноге. Полностью здоровый, он мог часами наблюдать за группой наблюдения Шрайбера, прежде чем получил звонок от Кокрейна.
  
  Офицер МИ-6 ожидал, что Шрайбер использует Сару в качестве рычага давления, если Уиллу удастся проникнуть в его баварскую резиденцию и встретиться лицом к лицу с этим человеком. В течение нескольких недель за командой Сары и Шрайбера наблюдали за ним другие мужчины. Бойцам британского спецназа было приказано действовать в случае угрозы Саре, но Уилл знал, что они никогда не согласятся на хладнокровный удар по британской земле. Для этого ему нужен был безжалостный эксперт, которого нельзя было отрицать. Поэтому сегодня он приказал своим людям уйти и попросил Михаила позаботиться о делах, если это потребуется. Звонок станет спусковым крючком, его формулировка точна и направлена ​​на то, чтобы ввести Шрайбера в заблуждение.
  
  Если я прикоснусь к нему, Шрайбер убьет мою сестру. Мы проиграли. Убирайся отсюда. Не трогайте Шрайбера.
  
  Это означало убить мужчин, наблюдающих за моей сестрой.
  
  Он был удивлен, что Кокрейн дал ему задание, хотя он быстро пришел к выводу, что это был способ Кокрейна сказать, что он доверяет шпиону СВР, потому что он нарушил правила, не забрав Ленку Евтушенко обратно в Россию. Он надеялся, что если он когда-нибудь снова встретится с Кокрейном, это произойдет при обстоятельствах, которые позволят им остаться союзниками. В этой работе никто ничего не знал.
  
  Он захлопнул багажник и сел в машину. Ему предстояла долгая поездка, чтобы добраться до безлюдного леса, где должны были быть захоронены тела. После этого он наконец смог вернуться домой.
  
  Шестьдесят четыре
  
  T он такси остановилось на длинной жилой улице в Минске. Уилл сказал водителю подождать и повернулся к человеку, сидящему рядом с ним в задней части машины. «Я обещал ей, что отвезу тебя домой. В свою очередь, я хочу, чтобы вы дали мне слово, что вы больше не будете иметь отношения к разведке, устроитесь на работу в один из местных университетов или школ, никогда не вернетесь в Россию, останетесь с Алиной и Марией на некоторое время. остаток твоей жизни. "
  
  Ленка Евтушенко медленно кивнула. «Даю слово, но сделать это несложно, потому что я хочу всего этого больше всего на свете».
  
  Уилл протянул Ленке пакет с продуктами. Внутри были ингредиенты для приготовления покрестьянского котлета , еды, которую Алина обещала однажды приготовить для Уилла. «Вы были в разлуке довольно долгое время. Нет ничего лучше, чем вместе приготовить еду, чтобы сломать лед ». Он улыбнулся. «Вы доставили много неприятностей, украв этот листок бумаги».
  
  Ленка открыла дверь. «Вы имеете в виду бумажки».
  
  "Какие?"
  
  "Куски бумаги. Шрайбер посоветовал мне украсть их двадцать. Только на одном из них была частично указана сетка. Остальные девятнадцать были полными кодами. Когда меня держали на подворье, об этом открыто говорили охранники. Думаю, они думали, что я мертвец, поэтому мне было все равно, что я слышал. Шрайбер нуждался в резервных вариантах на случай, если Кронос умер в течение последних двадцати лет или больше не был пригоден для проведения убийства ».
  
  «У него была способность активировать девятнадцать других спящих убийц?»
  
  Ленка кивнула. «Кронос был его предпочтительным выбором для убийства Дмитриева, потому что он был лучшим из лучших. В любом случае Шрайбер считал, что другие убийцы по-прежнему будут для него полезны, потому что он может использовать их, чтобы убить любого, кто попытается преследовать его в какой-то момент в будущем ». Он склонил голову. «Если бы я только знал истинную ценность того, что я украл».
  
  Он вышел из машины, закрыл дверь и направился к главному входу жилого дома Алины. Не прошло и минуты, как Алина и малышка Мария были там. Алина обняла Ленку одной рукой и притянула его к себе. Ее трясло от рыданий. Они пробыли в своих объятиях несколько минут, прежде чем произнести неслышные слова. Алина посмотрела на Уилла. Она слегка улыбнулась, не сводила с него глаз, затем повернулась и увела своего партнера и ребенка в их дом.
  
  Уилл сидел неподвижно.
  
  Смотря на счастливую жизнь других людей, не зная, как стать похожими на них.
  
  Нет надежды стать такими, как они.
  
  Он сказал водителю, что решил вернуться в центр города пешком, сунул ему наличные и вышел из машины. Завтра он будет в Лондоне. Он доложил Алистеру, что у анонимной преемницы Шрайбера было девятнадцать других спящих убийц, которых можно было активировать, если Уилл или другие попытаются разрушить империю Шрайбера.
  
  Это не остановит Уилла Кокрейна.
  
  Он никогда не остановится.
  
  Пока его не убили.
  
  Пошел снег.
  
  Спартанец застегнул пальто и пошел по пустой улице.
  
  В одиночестве.
  
  Глоссарий
  
  ABW —Agencja Bezpieczeństwa Wewnetrznego. Агентство внутренней безопасности Польши. Он отвечает за предотвращение угроз Польше со стороны терроризма, организованной преступности и иностранного шпионажа.
  
  AIVD - Служба общей разведки и безопасности. Секретная служба Голландии, отвечающая за борьбу с невоенными внутренними угрозами.
  
  AW —Agencja Wywiadu. Польское разведывательное управление, которому поручено собирать секретные разведданные из-за границы.
  
  Антиматериальная снайперская винтовка Barrett M82 Point 50 калибра - полуавтоматическая антиматериальная винтовка, разработанная американской компанией Barrett Firearms Manufacturing Company. Винтовка имеет прицельную дальность стрельбы до двух тысяч ярдов.
  
  BfV —Bundesamt für Verfassungsschutz. Агентство внутренней разведки и безопасности Германии, аналогичное британской MI5 и ФБР США.
  
  Пистолет Browning Hi-Power 9 мм - один из наиболее широко используемых военных пистолетов всех времен, который использовался вооруженными силами более чем пятидесяти стран. Магазин вмещает тринадцать патронов и является отличным оружием ближнего боя. Однако он тяжелый и имеет сильную отдачу, что делает его менее эффективным по сравнению с более легкими и точными моделями, например, производимых Glock, Sig Sauer и Heckler & Koch.
  
  ЦРУ - Центральное разведывательное управление. Заграничное разведывательное агентство Соединенных Штатов, в задачи которого входит в первую очередь сбор разведданных из иностранных источников, а также проведение специальных операций.
  
  Гвардия Колдстрима - часть гвардейской дивизии, это один из элитных пеших гвардейских полков британской армии.
  
  DA - атташе по обороне. Как правило, это высокопоставленный военный офицер, прикомандированный к одному из заграничных посольств своей страны. Перед окружными прокурорами возложена задача взаимодействовать со страной пребывания посольства по ряду военных вопросов, включая военные закупки.
  
  Delta Force - вместе с DEVGRU, основным антитеррористическим подразделением специальных операций США, однако, как и DEVGRU, оно может быть развернуто на всех скрытых и открытых театрах военных действий и в оперативной обстановке.
  
  DEVGRU - Группа разработки специальных операций ВМС США, широко известная под своим предыдущим названием SEAL Team 6. Это одно из ведущих многофункциональных подразделений специальных операций США, которое набирает новобранцев из других подразделений SEAL.
  
  DGSE —Direction Générale de la Sécurité Extérieure. Французское зарубежное разведывательное агентство, в задачи которого входит в первую очередь сбор разведданных из иностранных источников, а также проведение специальных операций.
  
  DIA - Разведывательное управление обороны. DIA, член разведывательного сообщества США, является основным агентством, отвечающим за разработку военной разведки для Министерства обороны США.
  
  DLB -Dead-почтовый ящик. Метод шпионского ремесла, который позволяет одному шпиону передать предмет, используя секретное место, другому шпиону без необходимости их встречи.
  
  DSI —Dienst Speciale Interventies, или Служба специального вмешательства, - это элитное правоохранительное подразделение, созданное в 2006 году для защиты голландского общества от угроз терроризма. Специалисты в сложных ситуациях, таких как захват заложников и угон самолета, в состав подразделения входят отлично подготовленные полицейские снайперы и сотрудники спецподразделений UIM.
  
  Снайперская винтовка DSR-50 - антиматериальная винтовка со скользящим затвором, разработанная и проданная немецкой DSR-precision GmbH. Оружие стреляет .50 патронов.
  
  Пистолет-пулемет FN P90 - оружие индивидуальной защиты избирательного огня (PDW), разработанное и изготовленное компанией FN Herstal в Бельгии. Он был разработан как компактное, но мощное оружие для сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих, работающих в замкнутых условиях, таких как автомобили и корабли, а также для подразделений специального назначения и контртеррористических подразделений.
  
  ФСБ - Федеральная служба безопасности Российской Федерации. Главное агентство внутренней безопасности России, сопоставимое с ФБР и МИ5.
  
  GCHQ —Штаб правительственной связи. Британское разведывательное агентство, отвечающее за обеспечение системы радиотехнической разведки (SIGINT) правительству и вооруженным силам Великобритании. Сравним с Агентством национальной безопасности США (АНБ).
  
  GCP —Groupement des Commandos Parachutistes. Высококвалифицированное разведывательное подразделение парашютного полка Французского Иностранного легиона (2ème Régiment Étranger de Parachutistes).
  
  Пистолет Glock 17 - полуавтоматический пистолет, разработанный и произведенный в Австрии.
  
  ГРУ —Главное разведывательное управление. Управление внешней военной разведки Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации.
  
  Начальник станции - самый старший член зарубежной станции разведывательной организации. Обычно, но не исключительно, станции, действующие при посольствах страны, могут содержать от одного офицера разведки до двадцати или тридцати человек.
  
  Пистолет Heckler & Koch MK23 - один из любимых пистолетов подразделений специальных операций в Командовании специальных операций США. Это полуавтоматический пистолет, стреляющий патронами калибра .45 ACP.
  
  Пистолет-пулемет Heckler & Koch MP5 - немецкое автоматическое оружие калибра 9 мм и один из наиболее широко используемых пистолетов-пулеметов в мире. Очень популярен среди военных, правоохранительных, разведывательных и охранных организаций.
  
  HMG - Правительство Ее Величества Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии.
  
  ICC - Международный уголовный суд. Постоянный трибунал, созданный для преследования лиц за геноцид, преступления против человечности и преступления агрессии. Официальное местонахождение суда находится в Гааге, Нидерланды, хотя он может проводить судебные разбирательства в другом месте.
  
  ISA - деятельность по поддержке разведки. Одно из четырех подразделений специальных миссий США первого уровня, наряду с Delta Force, DEVGRU и 24-й эскадрильей специального назначения ВВС. Его основная роль состоит в том, чтобы получить полезную информацию перед миссиями, проводимыми, например, Delta или DEVGRU.
  
  14-я разведывательная компания - также известная как «Дет», строго засекреченное британское военное подразделение было экспертом в наблюдении за враждебными территориями. Широко использовавшийся с 1970-х годов, он был направлен против ирландских республиканских и лоялистских военизированных группировок. С тех пор это подразделение было расформировано, а его обязанности были переданы недавно созданному и глобально развертываемому Специальному разведывательному полку.
  
  IO - офицер разведки.
  
  КГБ - Комитет государственной безопасности. Это было агентство национальной безопасности Советского Союза с 1954 по 1991 год, и в то время оно было главной организацией внутренней безопасности, разведки и тайной полиции.
  
  Полк лейб-гвардии - старший полк британской армии и часть домашней кавалерии.
  
  Штурмовая винтовка M4A1 - полностью автоматический вариант стандартного карабина M4, M4A1 предпочитает большинство подразделений специальных операций США. Благодаря своей компактности и огневой мощи винтовка является отличным оружием ближнего боя.
  
  MACV-SOG - Командование военной помощи, Вьетнам / Группа исследований и наблюдений. Высоко засекреченное подразделение специальных операций США, которое вело тайные нетрадиционные войны до и во время войны во Вьетнаме.
  
  MI5 - британская внутренняя разведка, эквивалентная американскому ФБР, хотя офицеры MI5 не имеют полномочий на арест.
  
  MI6 - Секретная разведывательная служба (SIS). Британское зарубежное разведывательное управление, в задачи которого входит в первую очередь сбор разведданных из иностранных источников, а также проведение специальных операций.
  
  Моссад - Институт разведки и специальных операций. Заграничная разведка Израиля, в задачи которой входит в первую очередь сбор разведданных из иностранных источников, а также проведение специальных операций.
  
  Пистолет МР-443 - российский военный и полицейский пистолет. Это полуавтомат с магазином на 17 патронов калибра 9 мм.
  
  Национальная секретная служба (NCS) - секретное подразделение ЦРУ, оно отвечает за сбор разведданных, главным образом, от иностранных человеческих ресурсов, базирующихся за границей, и специальных операций.
  
  NOC - неофициальная обложка. Прикрытие, используемое офицерами разведки, которые не имеют никаких официальных связей с их правительством. В отличие от офицеров, которые выдают себя за дипломатов и поэтому могут получить дипломатическую неприкосновенность, если их поймают на шпионаже в стране, у НОК нет такой сети безопасности, и в случае их поимки им грозит тюремное заключение или казнь. Из-за этой угрозы NOC отбираются для набора и проходят обширную дополнительную подготовку. [Запишите биографию автора.]
  
  АНБ - Агентство национальной безопасности. Агентство Соединенных Штатов, ответственное за предоставление сигналов разведки (SIGINT) правительству и вооруженным силам США.
  
  Пистолет PB 6P9 - российский пистолет с глушителем, разработанный для спецназа и спецслужб.
  
  PE4 - пластиковая взрывчатка, используемая британскими военными. Как и C4, он представляет собой твердое тело кремового цвета, ему можно придать любую форму, он очень стабилен и может быть взорван только при сочетании сильного нагрева и ударной волны, такой как детонатор. PE4 имеет большую скорость детонации по сравнению с C4.
  
  Q Департаменты - различные военизированные, надзорные, технические и логистические департаменты МИ-6, которые поддерживают деятельность офицеров разведки.
  
  Ружье Remington 870 - помповое ружье, производимое в США, широко используемое правоохранительными органами и военными организациями по всему миру.
  
  Римский статут - Римский статут Международного уголовного суда был договором, учредившим суд. Устав, принятый на дипломатической конференции в Риме в 1998 году, устанавливает функции, юрисдикцию и структуру суда. Суд вступил в силу в 2002 году. На момент публикации 121 страна являлась государствами-участниками Римского статута.
  
  Королевские морские пехотинцы - основные силы коммандос Соединенного Королевства. Сформированный в 1755 году, отряд первоначально был исключительно десантным пехотным отрядом. Хотя он по-прежнему находится под командованием Королевского флота, теперь он признан одним из ведущих боевых подразделений в мире во всех других сферах боевых действий, включая воздух, пустыню, Арктику и джунгли.
  
  Безопасный дом - жилая или коммерческая недвижимость, принадлежащая или арендуемая спецслужбами и используемая для тайных встреч, наблюдения, допросов и других дел.
  
  SAM - Поверхность к воздушной ракете.
  
  SAR —Поисковые и спасательные суда, принадлежащие прибрежному флоту Польши.
  
  SAS - Special Air Service. Британская SAS - старейшее, наиболее опытное и, возможно, самое эффективное подразделение специальных операций в мире, считается эталоном для всех подразделений первого уровня и сил специального назначения по всему миру.
  
  SBS - Special Boat Service. Подразделение спецназа Великобритании, прямо сопоставимое с DEVGRU США (SEAL Team 6), хотя SBS старше и опытнее. Набор и отбор в SBS считаются даже более сложными, чем вступление в известную SAS.
  
  SEALs - команды моря, воздуха, земли. Персонал специальных операций США, который может действовать в любых боевых условиях. Высококвалифицированный и очень эффективный.
  
  Пистолет Sig Sauer P226 - Находящийся на вооружении многочисленных военных и правоохранительных органов по всему миру, оружие, разработанное в Швейцарии и произведенное в Германии, имеет множество вариантов. Благодаря своей превосходной устойчивости к экстремальным условиям и превосходной точности, он стал предпочтительным пистолетом для персонала SEAL.
  
  СОГ —Специальная оперативная группа. Военизированное крыло отдела специальной деятельности ЦРУ. Многие участники набраны из Delta Force и DEVGRU.
  
  Спартанская программа - двенадцатимесячная программа отбора для высших офицеров МИ-6, в которой они пытаются получить кодовое имя «спартанец». Только один офицер одновременно может участвовать в программе, и только одному успешному стажеру разрешается носить кодовое имя до его смерти или выхода на пенсию.
  
  Спартанская секция - очень секретное совместное подразделение МИ-6 / ЦРУ, которое поддерживает спартанского офицера МИ-6.
  
  Спецназ - общий термин для обозначения российских спецназовцев. Российская армия, флот, ГРУ и СВР имеют прикрепленные к ним подразделения спецназа, находящиеся под их командованием. Это полностью отдельные единицы. Например, спецназ Альфа (СВР) - это совершенно иное подразделение, чем Спецназ Вымпел (ГРУ), и набор, отбор и обучение идут разными путями.
  
  SSCI - Специальный комитет Сената по разведке. Организация, созданная в 1976 году после того, как Конгресс расследовал операции ЦРУ на территории США и установил, что некоторые из них были незаконными. SSCI состоит из пятнадцати сенаторов, представляющих основные политические партии, в компетенцию которых входит надзор за разведывательной деятельностью США и обеспечение прозрачности между разведывательным сообществом и Конгрессом.
  
  Штази - Министерство государственной безопасности было официальной службой государственной безопасности Восточной Германии. Штази со штаб-квартирой в Восточном Берлине была одним из самых эффективных и безжалостных агентств разведки и безопасности в мире.
  
  СВР — Служба Внешней разведки. Основная зарубежная разведка России, сопоставимая с британской МИ-6 и ЦРУ США.
  
  UIM —Unit Interventie Mariniers. Голландский спецназ, специализирующийся на контртеррористических миссиях. Подразделение способно работать как в Нидерландах, так и за их пределами, является экспертом в области прямого действия, наблюдения и морских операций.
  
  Тактический пистолет USP .45 - полуавтоматический пистолет, разработанный и произведенный компанией Heckler & Koch в Германии. Обладая превосходной механической системой уменьшения отдачи, оружие способно стрелять мощными патронами калибра .45 с превосходной точностью. Учитывая это, а также его устойчивость к суровым условиям, пистолет и другие варианты USP очень популярны среди спецназа и элитных подразделений правоохранительных органов.
  
  Воксхолл-Кросс - район на юге Лондона, примыкающий к реке Темзе, где находится штаб-квартира МИ-6.
  
  Благодарности
  
  Джону Вуду и команде Orion (Великобритания), Дэвиду Хайфиллу и команде William Morrow / HarperCollins (США), Луиджи Бономи и Элисон и остальной команде LBA, Джудит и Секретной разведывательной службе (MI6).
  
  об авторе
  
  В качестве полевого офицера МИ-6 МЭТЬЮ ДАНН нанимал и управлял агентами, координировал и участвовал в специальных операциях, а также действовал в роли глубокого прикрытия по всему миру. Он действовал в среде, где, если бы его поймали, его бы казнили. Данн прошел подготовку по всем аспектам сбора разведданных, тайного развертывания, стрелкового оружия, взрывчатых веществ, рукопашного боя, наблюдения и проникновения.
  
  Современные офицеры МИ-6 никогда не награждаются медалями, но Данн был удостоен редкой личной благодарности госсекретаря за работу, проделанную им в рамках одной миссии, которая была сочтена настолько важной, что напрямую повлияла на успех крупного международного инцидента.
  
  За время работы в МИ-6 Данн провел около семидесяти миссий. Все они были успешными. Он живет в Англии, где работает над четвертым романом «Ловец шпионов».
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"