Аннотация: Ермошка с огурцами за пазухой побежал к воротам, а я побежал вдоль огорода, по переулку по направлению к огороду тетки моей Настасии, по которому можно было перебежать к Яурке и перейти через речку на другой берег...
Огуречная история
Собрались мы с Ермошкой Федьковым купаться на Черемшан к Круглому Кусту. Для сокращения пути пошли по переулку, пролегающему через нижние огороды. Стали проходить мимо огорода Ивана Федькова (дяди Ермошки), вот мне Ермошка и говорит: "Знаешь, Гришка, у дяди Ивана огурцы уже поспели. Сам видел, как Оксютка (дочь дяди Ивана) принесла с огорода полный подол вот таких огурцов". И Ермошка показал на своей руке сантиметров на двадцать (на вытянутой ладони). "Давай полезем и сорвем штуки по две, по три!"
- Нет, я не полезу. Мне отец погородничать не велит!
- Тогда вот что... Ты постой в переулке и покарауль! Как кто покажется в начале переулка, ты предупредишь меня, я один полезу в огород!
На это я согласился и стал зорко следить, не спуская глаз с переулка.
Ермошка перемахнул через плетень против огуречника и начал искать и срывать огурцы, класть их за пазуху. Я продолжал смотреть в конец переулка и вдруг заметил, что, сгибаясь и припадая к плетням, к нам бежит Иван Амзинский, чей огород находился рядом с Федьковым. Я крикнул Ермошке: "Беги с огорода! Иван Амзинский бежит сюда!"
Ермошка с огурцами за пазухой побежал к воротам, а я побежал вдоль огорода, по переулку по направлению к огороду тетки моей Настасии, по которому можно было перебежать к Яурке и перейти через речку на другой берег. Глубина речки не выше пояса. Мы перескочили через теткины ворота, а Иван Амзинский не стал нас догонять дальше ворот. Он погрозил нам рукой, и мы перешли вброд Яурку и побежали по луке к месту купанья. Долго купались, грелись на солнце, съели огурцы, сорванные Ермошкой, и пошли домой. Ермошка решил идти верхней улицей, а я пошел к своему дому центральной улицей. Когда я подходил к своему дому, то увидел, что на завалинке нашего дома сидело более десятка мужиков и баб (это было в воскресение и было обычным явлением в этот день на нашей завалинке). Необычным для меня явилось то, что когда я стал подходить ближе к сидящим на завалинке, все мужики и бабы повернулись в мою сторону и с каким-то интересом стали смотреть на меня. Я, конечно, смутился таким проявлением ко мне внимания, не подозревая о причине этого, к моей скромной персоне, интереса. Под взглядом баба и мужиков, я, смущенный их вниманием, прошмыгнул мимо завалинки к себе во двор. Следом за мной во двор зашел отец, подозвал меня к себе и сказал: "Как ты дошел до этого, сынок, что на чужие огороды воровать лазил?"
- Я не лазил на чужой огород. За огурцами лазил Ермошка.
- А ты стоял на карауле?
- Да, стоял!
- Значит, воровать огурцы помогал. Наказывать я тебя сегодня не буду, но если в следующий раз я узнаю, что ты сам полезешь в чужой огород или будешь помощником в этом деле, я строго накажу тебя. Вот так и помни! А сейчас дай слово, что ты никогда больше этого не сделаешь, а то нам с мамой было стыдно, когда Иван Амзинский рассказал при всех соседях, как вы с Ермошкой в чужом огороде огурцы воровали.
Я дал слово и, конечно, сдержал его. Не только по огородным делам, но и в течение всей своей жизни помнил завет отца, и не только по отношению к огурцам.